Александр Тюрин.
     Боятся ли компьютеры адского пламени?

Без Норберта Винера, Эрика Дрекслера и маленьких зеленых
человечков этот роман был бы невозможен.

                           Свет -- это тьма, поставленная раком

                               пока неизвестный китайский мыслитель

                 Петербург-Мекленбург

                       1998

---------------------------------------------------------------------------

     ВМЕСТО ПРОЛОГА: "НА ОБЛОМКАХ ИНТЕРНЕТА РАЗГОРАЕТСЯ ТРЕТЬЯ МИРОВАЯ"

(New-York Times, 11 марта 2012 г.)

Не прошло и пары лет, как счастливый Масаеши-внук, владелец
"Yahoo Softbank Corp." объявил, что скупил практически все
крупные серверы Интернета, а также запустил на орбиту
спутниковую систему, которая поддерживает решетку мгновенной
связи.  За каких-то два года Yahoo!!! очень резво поумнел,
превратившись из заурядной поисковой машины во всеведущую
глобальную кибероболочку с таинственным именем -- виртуальный
эксперт Гальгальта.  Все пользователи Интернета, от мала до
велика, обзавелись своего полномочным электронным двойником, по
прозвищу "джин", для путешествий в сетевом пространстве. И
этому сверхскоростному джину стали без ограничений доступны все
файлы и прочие сокровища, имеющиеся в МетаВеб.  Мировая информационная
паутина получила глобальную антивирусную защиту.

И несмотря на этот хоровод побед на пресс-конференции
в Международном Центре Торговли вместо счастливо-улыбающегося
Масаеши-внука двухгодичной давности мы увидели растерянного
потного человека, который пугался каждому новому вопросу и все
старался расплакаться по старинному японскому обычаю.

Итак, мистеру монополисту не по себе. На глобальную антивирусную
систему нашелся глобальный же вирус. И вот уже почти неделю
Гальгальта молчит. В состоянии хаоса сотни правительственных и
частных программ, связанных с виртуальным экспертом, как
младенцы с матерью. Единое кибернетическое пространство
рассыпается на глазах, оставляя мир в куда худшем
состоянии, чем пару лет назад. Финансовый
кризис превращается в финансовый водоворот, стремительно падает
доверие к ведущим банкам, нарастает вал биржевых спекуляций.
Оборонные системы США, проводившие столь рискованную игру с
Китаем, Россией и исламистскими странами, пребывают в состоянии
коллапса.

Ударный американский авианосец "Уильям Клинтон" потоплен в
Южнокитайском море -- скорее всего, стаей модифицированных
осьминогов, начиненных по самый клюв пластиковой взрывчаткой.
Китайские военные открещиваются от своей причастности к
"осьминожьей" атаке. Однако на Тихом Океане, кажется, все
животные открыли сезон охоты на американские корабли
и субмарины.

Идут тяжелые бои под Владивостоком и Хабаровском между
российской морской пехотой и китайскими десантно-штурмовыми
частями с применением минироботов типа "пчела" и "тарантул".

Не умолкает канонада в южной Армении, где русские и армяне
противостоят очередному наступлению Пантурецкой конфедерации.
Турки направляют в бой так называемых "янычаров" --
военнопленных, у которых вся мотивация перековеркана с помощью
модельных наркотиков и психопрограммных средств.

Пакистанская авиация третий день бомбит Дели и Бангалор, применяя
мощные вакуумно-вихревые боезаряды.  Индия, как сообщают очевидцы,
использовала спутниковые гамма-лазеры для распыления
президентского дворца в Исламабаде.

Франция охвачена беспорядками, праворадикальные и
левоисламистские элементы выступают фактически единым фронтом
против правительства, блокируя дороги с помощью чрезвычайно
эффективного металлорганического клея.

Свирепствует море на значительной части голландской территории.
Доктор Фархад аль-Хабиби, лидер экстремисткой группировки
"Мудрецы Ислама", признает, что это месть Голландии за давнее
сотрудничество с сионистами. Месть осуществлена с помощью
подрыва ядерных миниустройств в и так уже неустойчивом
Гольфстриме.

Все более изощренные средства террора применяют проиранские
террористы в Израиле.  Недавняя эпидемия гриппа, уложившая в койки 90 %
населения, была вызвана синтетическим диверсионным вирусом "Джама-9".
Начальник израильского генштаба генерал Ари Вольф заявляет, что
его терпение на исходе и он готов использовать против Тегерана
биологическое оружие прионного типа, вызывающее губчатую
энцефалопатию. "Мы быстро превратим их каменные мозги в мочалки",-- заявил
этот высокопоставленный военный, и, судя по странной пылевой буре,
надвигающейся сейчас на Иран, израильтяне не тратят время на пустые
угрозы.

В ряде развивающихся стран начались погромы интернетовских
провайдеров и линчевания обычных пользователей сети, которых
обвиняют в связях с дьяволом, шпионаже и порче скота.

Земной шар покрывается кровавыми пятнами и скоро на нем
живого места не останется.

Господи, в каком мире мы будем жить через пять лет и будем ли
жить вообще?

     1. "ПОСИДЕЛКИ";

     открытая зона "Мичуринск", астероид Гаспра, январь 2053 г.

Открылся люк, похожий на жвала жука, и выплюнул
малосимпатичного во всех отношениях человека. Пожалуй, только
убогий рост мог вызвать к нему какие-то положительные чувства --
ну, скажем, покровительственные. Да и то ненадолго.

За столом, не имеющем ножек, сидело уже двое:  один поперек себя
шире; другой стройный как облизанный леденец, такой же влажный и
даже склизкий.  Впрочем, пигментный штамп над его правым глазом
свидетельствовал о стандартной процедуре клоноинкубации.

Прибывший коротышка оглянул встречающих и выдохнул с каким-то
странным двойным шипением.

-- Такое впечатление, Анпилин, что ты еще и задницей дышишь,--
осклабился влажный и склизкий.

-- Я ценю твое внимание к моей дыхалке, Додо-Дубль.-- отозвался
"малыш",-- учитывая, что на гостеприимной Гаспре мне разок уже
отключили кислород. Десять минут в безвоздушном коридоре, это
еще хуже чем барахтаться с тремя хреново запрограмированными
шмарами в узкой койке. И это после того, что я удирал от ментов
в контейнере с сильнозамороженным фаршем. Сто восемьдесят
миллионов километров при температуре минус сто пятьдесят...

-- Но ты вроде жив-здоров, Анпилин.  Глазки по-прежнему бегают,
носик красный... да и твоя способность быстро перескакивать в
состояние "маринада" меня радует.-- включился широкоплечий.--
Хотя, в общем-то мне плевать, живой ты или дохлый.  Гораздо
важнее то, что ты продал Зонненфельду, и что собираешься всучить
нам.

-- Ну, если ты так торопишься.

Без паузы маленький Анпилин засунул длинный узкий палец под
верхнее веко и отжал глазное яблоко книзу, оголив ямку
малоприятного цвета. Затем коротышка мысленно  подозвал к себе
стакан и, наклонившись, направил в него из глазной впадины
струйку молочного цвета.

-- У тебя в башке, кроме этого коктейля, что-нибудь еще есть?--
справился человек-леденец. Впрочем, вопрос не требовал ответа.

Стакан наполнился едва ли на четверть, а потом заскользил к
центру стола.  Глаза всех трех собеседников впились в содержимое
стакана.  А там мощная пленка поверхностного натяжения быстро
сжала жидкость в пузырь.  Пузырь стал плавно вылетать из
стакана, поплевая по дороге крохотными струйками.

-- Ну и как это называется?-- несколько недоумевая спросил
широкоплечий.

-- Карл, дорогой, это назы...,-- начал "малыш".

-- Стоп! Заткнись, блин!-- заорал человек-леденец. Из рукава
его комбеза влетело в руку нечто напоминающее солонку;
из нее выпорхнули искорки, мгновение спустя превратившиеся в
лезвие из зеленоватого огня.

Однако для маленького человечка по имени Анпилин мгновение не
было таким скоротечным. Мыслеусилием он вытолкнул в
синаптические щели нейроакселераторы.  Его челюсти, губы,
голосовые связки стали двигаться быстрее, но зеленое лезвие
осталось более стремительным.

-- ... вается белая...

Лезвие превращается в зеленый веер, которая входит в тощую шею
Анпилина, как в масло.

-- ... улыбка...кхх...

Лезвие-веер перерезает голосовые связки Анпилина и разделяет
напополам его трахею.  Это было больно, хотя боль за счет
массированного выброса экстраморфина оказалось словно бы
связаной.

Голова Анпилина соскальзывает с шеи. Правый его глаз будет еще
видеть шестьдесят секунд, но задние доли мозга, получающие
зрительную информацию, проработают едва ли
тридцать секунд.

Глаз видит, как из превратившейся в пенек шеи прорастает алый
куст. Собственно кустик -- это хлестнувшая из сосудов кровь.
Видит глаз и то, как зеленый резкий веер входит в покинутое
головой тщедушное тело, разрезая его наискось от плеча. А еще
умирающий взгляд замечает и то, как молочный пузырь выбрасывает
струйку к глазу Карла фон Талера, который не успевает заслониться
ладонью, хотя очень старается.

Струйка втекает могучему Карлу фон Талеру в глаз,
отчего тот сразу разбухает под аккомпанемент широкополосного
рева, вылетающего из раззявленной глотки здоровяка.

Но задыхающийся мозг Анпилина не дает ему дальше любоваться
столь приятной картинкой. Он видит мрачные тиски, которые
сходятся, сдавливая свет и заслоняя мир.  Стиснутый свет
напоследок ярчает и тут же, окончательно истощившись,
проваливается в точку и исчезает.

Человека по имени Анпилин больше нет. Ширококостный Карл фон
Талер с мгновенно взбухшим глазом валится на пол и несколько раз
подпрыгивает на нем как мячик. Ведь сила тяжести такая, какая и
должна быть на Гаспре.

Человек, длинный и скользкий как леденец, увиливает от другой
струйки, выпущенной пузырем и пытается юркнуть в люк, несколько
напоминающий рот таракана. Далеко не убежишь, любезный. Другая
струйка, отразившись от стены, ударяет его в глаз, который сразу
взрывается. Додо-Дубль скользит на животе по полу, врезается
головой в стенку и, трепыхнувшись пару раз, застывает.

Куски коротышки Анпилина мокнут в луже крови на полу.
Впрочем, кровь не растекается привольно по полу, наоборот она
входит обратно в расчлененное тело, словно кто-то подгоняет ее
метелкой. Голова движется по направлению к шее, которая
уже покрылась протеиновой пенкой.  Голова движется
за счет гримас, если вернее сокращений мимических мышц лица.

От шеи Анпилина к Талеру и Додо-Дублю протягиваются с
десяток тонких вибрирующих трубочек. Несколько раз
ужалив дородного Карла, они полностью переключаются на Додо,
который безропотно жертвует свою кровь коротышке.

Вскоре куски маленького человека образуют единую вполне
сросшуюся композицию. "Стыки" прикрыты голубоватыми
мерцающими наростами, похожими на медуз.

Через минуту Анпилин открывает глаза и в них проникает свет.
Еще через тридцать секунд полисахаридный чип заканчивает
регенерацию нейронов и нервные импульсы входят в заработавшие
задние доли мозги.

Изображение фокусируется и воскресший коротышка видит люк
типа "тараканий рот".  Тот самый, через который пытался
ускользнуть Додо-Дубль.  Анпилин, роняя слюну -- рефлексы еще не
совсем отрегулированы -- ползет, потом идет на четвереньках,
наконец поднимается и приваливается к люку.

Люк сканирует коротышку гибкими щупиками и, использовав
полностью положенные пять проверочных секунд, сообщает несколько
недовольно:

-- Количество расхождений не превышает допустимого значения, так
что я не могу не пропустить вас, Додо.

-- Ну и не вякай тут, чтоб тебя мастер разобрал.-- откликается
коротышка, пробуя голосовые связки и не удивляясь тому, что люк
спутал его с безвременно почившим Додо-Дублем.

Анпилин проходит по длинному коридору рядом со сломанным
транспортером, смахивающим на разлившуюся ртуть. В конце
коридора его встречает охранник, чье лицо закрыто
полупрозрачным металлорганическим забралом вполне естественного
происхождения -- нарост идет от надбровных дуг.  Под кожей
его предплечий ходят жилы, напоминающие провода.  Ладони-грабли
сжимают плазмобой двадцатого калибра.

Но рослый охранник не сочится спокойной уверенностью как обычно,
он слегка растерян, даже постукивает пальцем по забралу, словно
недоволен изображением.  Затем говорит неожиданно высоким
голосом, более подходящим для девушки.

-- Черт, в глазах муть какая-то. Додо, это ж ты; неужели ты
усвистываешь от нас, не дождавшись барыгу Анпилина? Чего, не
понравилось?

-- Там хорошо, где нас как будто нет, Мэри Джон,-- отзывается
"малыш" Анпилин.

-- Ты всегда так говоришь, Додо, а потом вещи пропадают.

-- Да мне на Землю надо, в Афины, слыхал про такой городишко?
Тороплюсь, потому что командировочное удостоверение истекает;
как ты, надеюсь, понимаешь, оно тоже ворованное.

     2. "НЕЗНАЙКИ В СОЛНЕЧНОМ ГОРОДЕ";

     Марс, солнечный город Свободобратск, апрель 2053 г.

Эта игра называлась "мяч" -- просто и со вкусом, так сказать, в
древнегреческом стиле.  Одежды игроков, само собой, именовались
"туники", а игровой зал, на тот же древнегреческий манер --
"гимназией".

Одной стороной он был открыт к городу -- его мраморным портикам,
агорам, мусейонам, проскенионам, ипподромам и прочим парфенонам,
упорядоченным так, что и Ветрувий <$F древнеримский разработчик
канонов классицизма-монументализма> пИсал бы от восторга.

С другой  открывался прекрасный вид на величественную гору
Олимп, густо заросшую вечнозелеными кипарисовыми рощами, там и
сям прикрытую вуалью облаков и голубоватой патиной дождей. Время
от времени гора казалась похожей на столб изумрудного дыма,
тянущийся к небу.

А небо было залито таким ярким аквамарином, как это возможно
только на красном коммунарском Марсе.

Мяч был один к одному сгусток холодного огня, ниспосланный
Зевсом-громовержцем. На какие-то доли секунды он прилипал к рукам
игроков, получал мысленный приказ, а затем уносился, петляя и
кружа, как живая молния.

Игроки имели вид не только совершенный, но и стимулирующий у лиц
противоположного пола легкий, однако постоянный приток
сексуальных гормонов.  Волосы мужчин напоминали золотую стружку,
челюсти вписывались в волевой квадрат, а кожа блестела как
леденец, подчеркивая рельеф мускулатуры.  Женщины выглядели
более разнообразно -- волоокие или же раскосые, кожа
смуглая, а то и кровь с молоком -- но одинаково вдохновляюще.
Тела не были ничем не искажены, ни мутациями, ни
косметохирургией -- все каноны, как "Пракситель прописал".

Вот одна юная "богиня" подпрыгнула, пользуясь пониженной силой
тяжести, застыла в воздухе словно облачко, изогнулась как
татарская сабля и шлепнула по мячу, который полетел по одной из
десяти миллионов заложенных в него траекторий. Затем в
сальто-мортале вернулась на вибрирующий вогнутый пол.

Молодой "полубог" ринулся со струящегося словно водоворот
потолка, но не сумел остановить пылающий холодным огнем шар,
который, будто просочившись между его рук, исчез в зеркальной
выпуклости ворот. А игрок, не совсем ловко крутанувшись,
"сел" на задницу.

Раздались хлопки, заиграл сиянием орган "Аврора" и
победительница, желая уделить немного внимания огорченному
сопернику с явно пострадавшей задней частью, поинтересовалась:

-- Ау, Владик, как там твоя докторская поживает?

Атлет-ученый, толкнувшись ладонями, пружинисто вскочил на ноги и
ответил на благозвучном русском-4, распространенном в
академических кругах.

-- На кафедре много я удачливее, дева, чем на игралищах
задорных.  И мускулы ума мне напрягать привычнее, чем мышцы рук
и ног.  Научный мяч вчера я протолкнул в ворота.  Короче,
докторскую я защитил.

-- А как ты относишься к поздравлениям в виде
братско-сестринских поцелуев, мышцеголовый ты наш?

Отношение было самое положительное и пухлые губы белокурой
Эльвиры прижались, если точнее, присосались к тонкому отменно
смуглому лицу Владислава Бергерманна. Заодно она утирала
ласковой ладошкой мелкие бисеринки пота с его высокого лба.

-- Какой же это братско-сестринский?-- стали уличать другие
игроки, а одна шоколадная девушка с чуть раскосыми глазками и
тысячей извивающихся косичек а-ля Медуза Горгона метнула в
Эльвиру пожалуй даже сердитый взор.

-- Постойте, сограждане, из-за поцелуев мы забыли спросить
Бергерманна, какова ж собственно тема его доктората,-- напомнил
мужчина, что выглядел за счет двух-трех морщин несколько старше
и мудрее других. Не дожидаясь ответа, она стал освежаться
кипящей, но ледяной амброзией.  Пил он быстро, но никакого
бульканья вовсе не было слышно.

-- Историей альтернативной назвал бы тему я свою,--
отозвался Владислав, несколько смущенный общим вниманием.

-- И конечно же жуткая,-- заметил камрад со следами
возраста и мудрости на лице.-- Юкико не стонет во сне, после
того, как ты с ней поделишься знаниями?

-- Да, да, камрад Сысоев, я могу все рассказать о тезисах
Владислава,-- с превеликой готовностью выкрикнула "шоколадка" с
тысячей змеевидных косичек.

-- А ну-ка, давай-ка... Что там Бергерманн накатал?-- подначили
остальные игроки, впрочем на лице у пожилого-умудренного мужчины
уже отразилось некоторое сомнение.

-- Это все у Владика очень интересно, так интересно, товарищи.--
взахлеб пустилась девица.-- Это как будто в 2007 году НЕ
СОСТОЯЛАСЬ историческая победа Партии Демократического
Социализма на последних выборах в германский бундестаг, не был
создан Коминфтерн.  В 2009 году не была провозглашена ГДР --
Глобальная Демосоциалистическая Республика.  И Партия
Демократического Социализма не объединилась со всеми
родственными организациями в ВАК -- Всемирный Актив Коммунаров.
В 2012 году не вошли в братскую ГДР измученные разрухой страны
Восточной Европы, Африки и Передней Азии. В 2013 году Компартия
великого Китая не назвала себя неотъемлемой частью Всемирного
Актива Коммунаров.  В 2014 году не провозгласили ГДР своим
социалистическим отечеством народы Америки, Индии и
Юго-Восточной Азии, обескровленные мировой войной и обессиленные
нуждой. В 2015 году не завершилась победой в мировом масштабе
Великая информационно-социалистическая революция...

-- И как же это обескровленные, понимаешь, народы могли бы
обойтись без социалистического отечества?-- вдруг пробубнил
человек по имени Данилов.-- Обескровленные, но не безмоглые же.

Все оглянулись на этот тусклый надтреснутый голос. И увидели
совершенно убогую малооформленную внешность.  Зеленоватый
оттенок кожи явно указывал на ошибку в цветовой гамме, а
оттопыренные уши -- на сбой в размерах.  Этот неряшливый
гражданин совершенно не заботился о своем мимике <$F публичная
внешность любого соларита является графической записью, мимиком,
который передается всем другим соларитам по сетевым каналам,
затем через нейроконнекторы поступает в зрительные нервы мозга,
стирая "живую" картинку>.  Подобным мимиком мог пользоваться
только неразвитый человек, напрочь лишенный всяких эстетических чувств.
Или же сотрудник Особого Отдела, особист-оперативник.

Никто не знал, что в действительности с внешностью дело обстоит
еще хуже.  Жидкие кудри и усы-сосульки, опухший вплоть до бульбы
нос, свежезажившие язвы на бледной физиономии и кое-как
приживленный пластырь из полисахаридов на худой фурункулезной
ляжке.  При исполнении последнего задания пострадала не только
наружность. Спиралевидные вредительские интеллекулы <$F
молекулярные роботы, происходящие из бандитских
лабораторий>, прорвав защиту, произвели некротические атаки на
внутренние органы оперативника.

Хотя особист и был прикрыт мимиком, наномониторы <$F системы
слежения за микроскопическими организмами и машинами, размеры
которых измеряются в нанометрах> других игроков давали свои
предупреждающие сигналы.  Собственно, с самого начала игры
солариты старались держаться подальше от камрада из Особого
Отдела подальше и не часто посылали ему мяч.  Но этот
малопривлекательный гражданин не мог обидеться и уйти, потому
что тем самым нарушил бы один из основных инстинктов.  "ЧЕЛОВЕК
БОЛЕЕ ВСЕГО НУЖДАЕТСЯ В РАДОСТНОМ ОБЩЕНИИ С СЕБЕ ПОДОБНЫМИ".--
как всегда произнесла тихим, но проникновенным баритоном его
совесть.

Впрочем, никто не знал не ведал, как выглядят на самом деле и
другие игроки. Если честно, никто из соларитов и не хотел этого
знать.  Конечно же каждый мог отключить мимик как себе, так и
другим. Но ведь это было бы бестактным! Твой друг мог оказаться
сегодня больным и уставшим, даже изуродованным врагами
прогресса.  Или же он стареет быстрее, чем хотелось бы и
нанодоктора не успевают восстанавливать его клетки, чинить его
хромосомы и насыщать живительной влагой его ткани.
Мимиками были прикрыты не только люди, но и вещи, дома,
площади-агоры, Олимп и прочие горы, марсианские равнины.  Ведь
все должно быть прекрасным, не только душа, но и тело, и одежда,
и еда, конструкционные материалы, и природа. А какая радость
будет при виде протертых лоснящихся рукавов комбинезона,
облупившегося потолка, подгоревшей котлеты, каменистой пустыни
или огромной горы ржавого цвета?

Девушка Юкико нарочито не оглянулась в сторону человека по имени
Данилов и только прошептала: "Сам ты тупорылый", а красавица
Эльвира нарочито грозно произнесла:

-- Ты лучше, помолчи, Данилов, и не встревай в игру
разума.  Твое дело -- ловить за зад хулиганов и пачкунов.

В солнечном городе никто не боялся особистов, их
даже жалели, ведь работали те лишь в открытых зонах и рабочих
поселках. Лишь там. Общественным здоровьем самих соларитов мог
интересоваться только Всемирный Актив Коммунаров, если точнее его
районные комитеты.

-- ...В 2010 не состоялся знаменательный съезд
активистов-коммунаров,-- нетерпеливо продолжала Юкико,-- и
великий Борис Гольдманн не провозгласил курс на превращение
хаотического МетаВеб-пространства в гиперкомпьютерную сферу
разума, в Великое Киберобъединение. И не был создано
Главинформбюро.  Не возникла глюонная решетка суперсвязи. И не
было каждому человеку даровано бессмертие в виде капсулы Фрая...

-- По-моему, тема надуманная, бредни братьев Гримм,-- затрындел
человек по имени Данилов.-- Без капсулы бессмертия все бы просто
взбесились. А без Великого Киберобъединения планета Земля бы
просто погибла. Вы же все в курсе, что первый берлинский
гиперкомпьютер занимается стратегическим планированием, хранит
все легальные мимики, всех резервных джинов <$F малые
кибероболочки, "кибердвойники", обслуживающие потребности
человека в сетевом пространстве>...

-- Бу-бу-бу. Источник "Краткий курс истории ВАК", запись вторая,
седьмой кадр, третья строчка сверху. Данилов, не будь занудой,--
стала тормозить красавица Эльвира недалекого особиста,
остальные же просто морщились, словно перед
ними кто-то сморкнулся через левую ноздрю.-- Мы тебе не
хулиганы-малолетки из рабочего поселка, и нечего тут прописными
истинами трясти.

-- Тем более, что они хоть и прописные, но не такие уж и
истины,-- произнесла зрелая женщина по имени Зухра Эдуардовна,
вовсе не принимавшая участия в игре, но чей мимик был, пожалуй,
прекраснее всех остальных, а голос словно сочился бархатными
обертонами.-- В паутине МетаВеба тоже имелись свои
интеллектуальные кибероболочки и назывались они виртуальными
экспертами.  Например, Гальгальта, который был создан на базе
экспертно-поисковой системы "Yahoo!!!". Говорят, что Гальгальта
обладал немалой мощью, и готов был на многое, но ему претило
заниматься всякими кухонными делишками...

Зрелая женщина высказывалась очень смело, но аккуратно, никак не
показывая, что у него испорчены основные инстинкты.

-- Кто много говорит, тот в тюрьме всю жизнь сидит,--
обиженно прозудел Данилов.

-- Вы себя поставьте на место Данилова, Зухра Эдуардовна,--
вступилась за туповатого особиста добрая и красивая Эльвира,--
каждый день он воюет с вредителями-хаккерами, которые отравляют
наше сетевое пространство гнусными мимиками, уродуют нашу
генетику и портят метаболизм, и, между прочим, бредят
воссозданием Гальгальты.

-- В самом деле, Зухра,-- заметил старший камрад, явно имевший
с ней доверительные отношения,-- если ты забьешь всякой
ерундовиной голову Данилову, он будет гораздо хуже бегать и
прыгать. Именно такие, с позволения сказать, способности ему
понадобятся в самое ближайшее время. Это я тебе как его
начальник говорю.

-- Ах да,-- сказала прекрасная и зрелая дама.-- Извините меня,
Данилов, я не учла морально-психологического климата, в котором
вы ежедневно пребываете.

-- И кто приглашает сюда этого дуболома Данилова?-- шепнула
девушка Юкико.-- Просто в душу насрал.

-- Давайте-ка, о мужи, без дев продолжим сей спортивный спор,--
предложил Владислав.-- Юкико, пригласи богинь всех наших в
Мусейон и новой композицией своей блесни, как Солнце, уронившее
лучи в снега Калиманджаро.

-- Еще как блеснет, если поднимет пыли чуть меньше, чем в прошлый
раз,-- пробурчал известный зануда Данилов.

"Шоколадка" просигналила недовольство своими раскосыми и
бездонными зеницами, однако удалилась вместе с остальными
"богинями".  Перед этим девушки задорно прокричали официальные
слова прощания:  "СПАСИБО ВЕЛИКОМУ ГОЛЬДМАННУ ЗА НАШУ ПРЕКРАСНУЮ
ВСТРЕЧУ."

Вместе с ними ушла та, что была подобна супруге Зевса Гере, что
не принимала участия в игре, но наблюдала за всем каким-то
внимательным и одновременно отрешенным взглядом -- лишь пару раз
она подмигнула мужчине по имени Фридрих Ильич Сысоев.  Другие
относились к ней с выраженным почтением и называли только Зухра
Эдуардовна. И мужчина и женщина получили свои
полушутливые-полууважительные отчества не от отцов -- каковых,
конечно, не было в природе -- а от знаменитых деятелей прошлого:
Леонида Ильича Брежнева и Эдика Лимонова, мечтавших, но
недоживших до светлого будущего.

Едва женщины и девы упорхнули щебечущей стайкой по радужной
внезапно возникшей эстакаде в другой зал, как вместо мягкого
большого и почти-разумного мяча в зале появился черный тяжелый
совершенно "тупой" снаряд, а игроки с русского-3 перешли на
русский-2.

-- Эй, Владик, ну чего ты буром прешь...

-- Да не тряси ты жопой перед воротами.

-- Куда ебашишь? Не можешь морду от мяча
отличить, мать твою?

-- А чего он мне по яйцам целится?

Мужчины носились от стен к стойкам, взбирались по ним, прыгали с
потолка, атаковали корпусом и делали подкаты с подсечками,
швыряли снаряд руками и лупили по нему ногами. Через несколько
минут первые красные кляксы расплылись по овальному полу и
потолку, на скрытых мимиками физиономиях засветились
кровоподтеки. А к концу игры белые одежды стали пятнистыми как
шкура какой-нибудь ящерицы болотной. Чего опять-таки мимики не
выдавали, демонстрируя  одну лишь непорочную чистоту.  Впрочем,
Данилов конца игры не видел.  В тот момент, когда он
перехватывал снаряд, брошенный через все поле и хорошо открылся,
Владислав вломил ему локтем под дых, так что там сразу черная
дыра образовалась.

Данилов уползал в раздевалку под ионный душ, бормоча: "Ну я
тебе в следующий раз закатаю, крупный ученый, бля, крупный
по своей паскудности...", а вслед ему с довольной улыбкой
смотрел красавец и мыслитель.  Впрочем, в слуховые нервы камрада
Бергерманна через нейроконнекторы сейчас вливалась музыка, под
которую Юкико предпринимала танцевальные извивы в Мусейоне.

Минут пятнадцать водно-вихревого массажа и боль отошла. Данилов
вышел в портик. В пострадавших местах тела шуровали
нанозащитники-микродоктора, отчего синяки и ушибы отдавали
сладковатым жжением.  Гора Олимп, украшенная огромными статуями
величайших сынов человечества, от двухсот метровых Платона,
Кампанеллы, Мао Цзедуна, Ульянова-Ленина до полукилометрового
Гольдманна, и катапультами ракетных стартов, сейчас напоминала
бутафорию из запаршивевшего театра. Похоже что-то не ладилось с
ее мимиками. Данилову впервые захотелось узнать, а какого на
самом деле роста Гольдманн и Платон.

Платона признали классиком коммунизма в 2021 году.
Одновременно, в соответствии с воззрениями древнегреческого
философа, было определено, что жить по-коммунистически --
занятие таки не для всех. Тогда появились деление на солнечные
города для самых продвинутых коммунаров, рабочие поселки для
работяг и коммунаров низшего звена, ну и открытые зоны для
всяких подонков.  В это же время было без ложного ханжества
отмечено, что даже самых передовых соларитов нельзя занять на
все 24 часа творческим трудом и потому надо уделять внимание
играм, зрелищам, а также здоровым проявлениям любви. Но так,
чтобы это не стало средством проникновения идеологического
противника.

Кстати, за использование "левого" игрового софта <$F
софт, software -- в широком смысле есть любая программа,
кибернетический модуль> или нелегальную переделку джина, суд
народного разума отправит любого соларита в биостазис на пару
лет. После отлежки выдадут джина самого дубового и через него
заболванят психопрограммами на полную катушку -- во имя
избавления от вредных рефлексов.  Ничего, что потом слюни текут,
зато основные инстинкты совершенно здоровые.  А то как же иначе,
нездоровое баловство является слишком дорогим удовольствием в
космическую эру.

За нелегальные модельные наркотики можно уже схлопотать срок на
Каллисто. Вернешься лет через семь с задницей, потрескавшейся от
мороза и кучей ксенотрансплантантов в теле, сменивших изношенные
органы.  И то не в солнечный город, а в рабочий поселок.
Ксенотрансплантанты как правило берутся от свиней, поэтому и
такие экс-коммунары прозываются "поросятами". Тем более, что
нередко от свиней получают они и всякие нехорошие "свинские"
инфекции.

За попытки пошуровать наноботами <$F наноботы
-- микроскопические, как правило мономолекулярные роботы> в
своем чипе Фрая -- уже светит работенка в серных кальдерах Ио;
там сгнивший орган могут поменять разве что на ржавую железяку.

А за изготовление и употребление левой капсулы бессмертия --
аннигиляция. Уничтожение и тела, и всех чипов, и левых, и
правых, стирание резервного джина и персональной информации на
гиперкомпьютерах, плюс потрошение твоих резервных клонов. Вместо
вечной жизни -- дым из выхлопной трубы над водой.

"И ПРАВИЛЬНО, ПОДЕЛОМ",-- произнесла совесть. Все жестко, но
оправданно.  Все обкатано логикой Великого Киберобъединения,
все это нормальный метаболизм космического тела державы. Вне его
-- сплошной распад, омертвление, некроз, всеобщая смерть.

Данилов вдруг подумал, а почему ни разу не один соларит не
пернул, по-крайней мере в его присутствии, и даже не завонял
пОтом, как это сплошь и рядом бывает в рабочих поселках. Неужели
пищеварительная и кожно-выделительная системы настолько
облагорожены учеными.  Или... существует какая-то заглушка на
истинное восприятие?

А бес с ним, если существует, значит правильно... Внутренний
голос его совести как будто произнес, что  "СОКРЫТИЕ ВОНИ ОТ
ОБЩЕСТВЕННОСТИ ИМЕЕТ БОЛЬШОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ ЗНАЧЕНИЕ. ВСЕ ВО
ИМЯ ЧЕЛОВЕКА, ВО ИМЯ ЕГО САМОУВАЖЕНИЯ И УВАЖЕНИЯ К ДРУГИМ".
Конечно, какое самоуважение, если ты публично серанул и испортил
настроение присутствующим.

Данилов любил, послюнявив палец, изготовить самокрутку. Во
первых, сигареты в солнечных коммунистических городах не
подлежали распределению "по потребностям", а в открытых зонах
дешево стоил лишь пачечный табак.  Во-вторых, нравилось ему
добавлять в табак немного конопляного "хэша". Трава cannabis,
высаженная каким-то шутником в оранжереях пригородной Аркадии,
почему-то очень долго дожидалась уничтожения. Зачем торопиться,
писать кипятком?  Пользуются же все нормальные солариты
амброзией, веществом амфетаминового ряда? Амброзия, конечно же,
относится к числу умеренных стимуляторов, но распределяется
легально -- для предотвращения "усталостного износа". Камрады
всегда должны сохранять бодрость духа и тела -- так ведь?

Данилов затянулся и увидел на колонне
сверхдорического стиля подмигивающую надпись:
"Пароход плывет, небо чистое, будем рыбу кормить коммунистами."
Надпись конечно не было реальной, а лишь мерзостью, пробравшейся
в один из городских мимиков, но все-таки...

"Кибердезинфекторы проявляют забавную халатность. Похоже кому-то
надо, чтобы эти словечки появлялись.-- подумал Данилов.-- Может,
они нужны для возбуждения в соларитах благородной ненависти к
врагам прогресса?"  Если бы ему поручили слежку, то уже через
пару дней можно было бы вычислить хаккера-пачкуна и оторвать ему
ручонки.  Наверняка, это не злостный враг режима, а киберонанист
какой-нибудь, уставший от бесконечного серотонинового кайфа в
мультяшных кущах нелегального софта.

Данилов еще раз окинул взглядом город, чьи портики, колоннады,
амфитеатры, гимназии, агоры слегка мерцали под мощным и очень
дорогостоящим прикрытием гравиполя, которое представало зыбким
ореолом.  Классика и монументализм.  Все правильно, все
закончено, все совершенно.  Данилов вдруг подумал, что не знает,
существует ли на самом деле сияющий город на холме.  И это
сверх-передовое гравиполе.  Может, вместо того, угрюмые бункеры
из стали и бетона на манер оборонительного рубежа или военного
укрепрайона?

Ведь то, что он видит "собственными глазами", является лишь
одним из сенсорных "окон", открытых джином. Конечно же, через
это, оптическое, окно идет живая и подлинная визуальная
информация... но ведь кое-что, не дойдя до зрительных центров,
замещается мимиками.

"КОЕ-ЧТО -- И ЛИШЬ ВО ИМЯ ОБЛАГОРАЖИВАНИЯ РЕАЛЬНОСТИ."--
выговорила совесть.

Или почти все -- "во имя" затуманивания мозгов? Может, через
нейроконнекторы его потчуют одними только мимиками из прекрасной
сенсоматрицы, которая изображает идеальный город.

Данилов впервые ощутил некое облегчение из-за того, что лишь
половина его жизни проходит в Свободобратске, среди его
роскошных мимиков, а вторая половина -- там, в ничем не
прикрытой срани рабочих поселений и мерзости открытых зон.

Но совесть тут же пристыдила его: "КИБЕРОБЪЕДИНЕНИЮ НЕТ НУЖДЫ
ОБМАНЫВАТЬ СОЛАРИТОВ, ОНО ВСЕ ДЕЛАЕТ ДЛЯ РАСКРЕПОЩЕНИЯ ДУХА И
ПЛОТИ. ДА, И ПЛОТИ ТОЖЕ.  ЧЕГО ТУТ СТЕСНЯТЬСЯ."

Тут, конечно, все красавцы, все танцоры и художники, все ученые,
младшие, старшие научные сотрудники, доктора, профессора,
академики. В них всех заложена... нет не психопрограмма, а некий
посыл -- творить и радоваться этому. Они, похоже, все еще
радуются. Хотя насчет творения...  Кругом висят говорящие
барельефы и горельефы великих мыслителей и первооткрывателей,
наоткрывали-наизобретали чертову уйму всего, но почему-то все
технические новинки поступают из открытых зон.  Там их изымают
особисты вроде Данилова. Само собой, во время обысков. Также
отлавливаются и "теневые" изобретатели, которые работают на
бандгруппировки.  Отлавливаются и сажаются в лагеря.  Говорят,
что и там им предлагают потрудиться на благо Державы в шарашке.
Но толку от этого мало.  Умники, связанные с криминальным дном
открытых зон, на благо трудиться совсем не хотят. И идут на
общие работы даже в серных кальдерах Ио. Если китайцы, вообще
кончают с собой -- раз, раздавил ампулу, вшитую в щеку, и
курароид перекрыл нейромышечные связи -- выноси готовенького.
Наверное, все эти чертовы изобретатели запсихопрограммированы
бандитами по самую макушку.

Солариты слишком витают в облаках и их наука, наверное, чересчур
отвлечена и имеет такое же отношение к жизни как и платонизм.

"ДАНИЛОВ, ТЫ ПРОСТО -- ЧЕЛОВЕКОНЕНАВИСТНИК И ЗАНУДА. ТЕБЕ ПОРА
НА СТОЛ К ПСИХОТЕРАПЕВТУ",-- несколько устало произнесла совесть.
Да, психотерапевт может и поменять часть мозгового вещества,
особенно в лобных долях, где часто идут хаотические процессы.

Из-за колонны внезапно появилась Эльвира в сиянии своих
белокурых волос и в белой тунике с голубой каймой -- которая
текла как волна и не стекала.

Прелестница почти бессловесно потянула Данилова за собой и
вскоре оказались они в укромном месте, среди развалин храма,
заросших родендронами и миртом.  Да и от самой солнечной девы
накатывал будоражащий букет запахов.

-- Возьми меня, примитив ты мой,-- шепнула она, подняв лицо и
руки к солнцу.

-- Куда? То есть, именно сейчас?-- растерялся Данилов. Впервые
соларитка-коммунарка предлагала ему любовные утехи, достойные
Зевеса и Геркулеса.

Ее туника сама, без помощи рук, поползла вверх, обнажая мрамор
ног, а вот ласковая ладошка девы стала гулять в районе чресел
мужчины, вызывала трепет в самых разных членах. Вскоре туника
словно истаяла на груди, открыв пронзительному взору Данилова
яблоки золотистые, которые вызывают аппетит и слюнотечение у
любого порядочного соларита.

Под напором соблазнительных образов и запахов забурлила кровь
и энергия стала распрямлять кое-какую плоть.

Однако в этот момент, предвосхищающий чудо, Данилов позорно сбежал.

Ему показалось вдруг, что у Эльвиры есть... усы. Такие же как у него.

Где-то позади растаял крик разобиженной девы:

-- Чертов засранец, да чтоб тебе бешеный робот порвал очко!

     3. "В ДЕБРЯХ НАРОДНОГО ХОЗЯЙСТВА";

     орбитальный рабочий поселок "Свердловск"-44".

Орбитальный поселок своей модульной конструкцией напоминал
кристалл соли из учебника. По-крайней мере на подлете,
километров со ста.

В узлах этого "кристалла" размещались пункты управления,
энергетические или жилые блоки, в то время как на связующие
стержни нанизаны были производственные комплексы. В комплексе
птицефабрики людей вовсе не было -- и это казалось на руку...

Данилов, после прилета в поселок с мультипаспортом на некоего
ветеринарного фельдшера, постарался затеряться. Если тебя не
видят друзья и товарищи, значит и враги-недруги тоже.

Кодовый ключ-вездеход, имевшийся в заначке у его
джина, успешно преодолевал двери, люки и мембраны.
Кибероболочки обязаны были не препятствовать доступу и даже не
фиксировать его в вахтенном системном журнале.

Впрочем у противника, наверняка, имелся такой же ключ-код.

Данилов перестал держаться за леер и дал потоку теплого
злопахнущего воздуха подхватить себя. Мимо труб и агрегатов
газообмена его донесло до входа в вентиляционный тоннель,
прикрытый колючей решеткой. Тоннель уводил в главный цех
птицефабрики. Противник, возможно, где-то там -- на открытом
месте ему уже не спрятаться, остается только хорониться по всяким
темным углам.

Инфосканер бодро "просветил" окрестные кластеры сетевого
пространства, а заодно "прошерстил" все электромагнитные
излучения на предмет осмысленной информации.

Получившаяся информационная картина нарисовалась в отдельном
окне, где-то на четверть заслонившем "живой" оптический обзор.

Тусклые фиолетовые линии -- электропроводка и цепи
автоматического управления. Несколько синих лент -- потоки
низкой информационной насыщенности, скорее всего
производственный контроль. Зеленая трасса -- уже вектор слежения
с достаточной менталоемкостью, но это не более чем контроль
жизнеобеспечения.

Ключ-вездеход и с решеткой вентиляционного тоннеля не
подкачал. Ее колючки мирно расплелись и штыри мягко втянулись в
стенки, мембрана нанозащиты с чмоканьем раскрылась, пропуская
особиста.

Данилов отправился по тоннелю, который извивался в свое
удовольствие, отчего "сила тяжести" <$F в цилиндрическом
модуле орбитального поселка роль силы тяжести играет инерция,
возникающая при вращении, максимальная возле стенок> то
нарастала, то падала. Соответственно свободный полет
сменялся лягушачьими прыжками и обратно.

В окне инфосканера появилась жирная оранжевая полоса,
вьющаяся по решетке суперсвязи куда-то вдаль.

Инфосканер подслушал бегущие по ней сообщения:

Мимик 12 -- не идентифицирован. Графическая запись 25 -- не
идентифицирована. Текстовый массив -- производственный. Проверка
списка. Проверка закончена. Результат отрицательный...

Значит, это просто милицейская зонд-линия по опознанию воров и
потрошителей, находящихся во всекосмическом розыске.

Данилов расширил диапазоны наблюдения.

Все производственные комплексы и жилые блоки "Свердловска-44"
давали незамысловатый информационный узор, почти что
геометрической правильности и регулярности, что птицефабрика,
что рыбозавод, что плантации.  Местный космопорт выглядел
покруче. Он, как и полагается, снопами разбрасывал паутинки
дальней связи по глюонной решетке.

Гражданин Анпилин явно нигде не наследил. Но он наверняка
здесь, в рабочем поселке.  Прячется как глист в одном из
производственных комплексов.

Входные ворота космопорта сохранили его инфослепок, ведь
прилетел он рейсом с Фобоса.  Немного погодя удалось опознать
его по характерным нуклеотидам, белкам и феромонам, хоть он,
паскуда, и прикрывался фальшивым мультипаспортом на имя Махмуда
Кебапче, чужими запахами, поддельной радужкой и накладным
папилярным рисунком.  Выход из поселка для этого бандюги Данилов
заблокировал.  Значит, остается только прочесывать местность и
искать, как ищут любую мелкую дрянь, любую вошь...

Поток воздуха протащил тело Данилова по вентиляционному тоннелю
до самого конца и втолкнул в огромное помещение вполне
определенной геометрии. Оно было цилиндрическим, нанизанным на
одну из стержневых осей "кристалла соли".

По цилиндрическому мирку путешествовала тьма тьмущая каких-то
мелких объектов. Если точнее это была толпа крохотных белых
шариков. Шарики-путешественники вылетали из перфорации одного
торца, покрывали примерно километровый путь и втягивались
перфорацией другого.

Внутрь большого цилиндрического помещения был вставлен еще
один цилиндр, менее внушительного размера. Поверхность его
источала какой-то серый туман, который при телеувеличении
оказался гранулированным кормом.

Ну, конечно же, это заурядный птичий корм. А белые шарики -- это
и есть курочки-мутантки. Птички старательно пачкали
пространство, образовывая облака, состоящие из лишних перьев и
помета.

Данилов оттолкнулся от увлажнителя, похожего на расческу,
проплыл сквозь перьевую туманность и ухватил одну из птичек
двумя руками.

Проектировщики старательно приспособляли кур к потребностям
мясной отрасли, кромсая и перекраивая хромосомы своими
наноманипуляторами и энзимороботами.  Из-за этого леггорны
лишились и костей, и большей части мышц и кудахтания. Только
помаргивающие глазки-бусинки да бессмысленно тыкающийся клюв
выдавали в шарике живое существо.

На южном торце курочки появлялись, скорее всего, из инкубатора с
бесконечно делящейся яйцеклеткой, а на северном они превращались
в фарш. Прожаренные микроволнами куриные котлетки,
после вакуумной сублимации отправлялись прожорливым шахтерам
Пояса Астероидов и обожающим покушать тоннелеукладчикам Марса.

Окно инфосканера снова привлекло толику внимания. Возле
Данилова вилась слабенькая, но устойчивая желтая паутинка.
Трасса слежения.  Косит под ведомственную, но явно левая.
Противник? Анпилин? Цель рядом?

Анастасий Анпилин, именуемый также Карл фон Талер и Додо-Дубль,
был работой Данилова.  Анпилин, он же Талер, он же
Додо, был весь из себя незаконный и левый.

Анпилин хозяйничает в левых кластерах сетевого пространства,
которые не контролируются гиперкомпьютерами через карту
размещения записей. Имеются, имеются до самих нынешних пор такие
дикие кластеры в зазорах Великого Киберобъединения, они и
являются Гуляй-полем для хаккеров-виртуальщиков.

Анпилин производит в подпольных цехах, замаскированных под
цветочные оранжереи и грибные плантации, модельные наркотики,
которые могут навсегда увести человека из нашей светлой
реальности, например, в сенсорное поле Мезозойской эры --
включив дотоле спящие участки мозга, всякие там задние доли,
доставшиеся нам от рептильных предков.  Даже инкубаторские
детишки сейчас знают о существовании палеонаркотиков.

Нанохаккеры, работающие на Анпилина, заражают воздух и воду
молекулярными роботами-вредителями, интеллекулами, что особенно
опасно в замкнутых пространствах орбитальных и планетарных
поселений.  Сколько уже соларитов и особенно
коммунаров-активистов превратились кто в идиотов со слюнями на
морде, кто в монстров с рогами и копытами, после того как
хаккерские интеллекулы прорвали нанозащиту и испоганили генокод.

Данилов непроизвольно поморщился и машинально взглянул в окошко
органического сканера <$F блок, анализирующий состояние живых
тканей по характерным биоволновым излучениям>.  И сейчас в его
лобных пазухах были заметны повреждения слизистой, но, слава
Гольдманну, вредительские интеллекулы были там давно
остановлены и расщеплены.  (А, кстати, собирались они врезать по
особисту по мозгам).  Наномонитор показывал, что трудолюбивые
наноботы-защитники все еще занимаются починкой поврежденных
клеточных ядер и дезинтеграцией изуродованных протеинов.

Даже микрочип Фрая, чип бессмертия, гнездящийся и произрастающий
в мозгу Анпилина был левым. Да еще каким левым.

Собственно, кабы не это прискорбное обстоятельство, то бандита
Анпилина должны были бы отлавливать менты -- сотрудники службы
Общественного Здоровья, а не агент Особого Отдела Главинформбюро.

Кстати, некоторые юные солариты не въезжают, как это капсула
Фрая может быть левой. Ведь она завязана на регулярный обмен
данными с гиперкомпьютерами и постоянно сбрасывает им
персональную информацию, которая потом, в новой жизни,
используется для восстановления прежней личности в клоне.  Как
бы не так, детишки дорогие, -- у бандитов свои места для сброса
информации и свои клонопитомники.

Итак, негласное задание -- уничтожить Анпилина вместе со всеми
потрохами и капсулой Фрая, да так, чтобы места мокрого не
осталось.  Гласное и письменное -- задержать для выяснения его
роли в Афинских событиях, где он выступал под именем Додо-Дубль.
Тех самых событиях, когда неожиданно собравшаяся на
Акрополе десятитысячная толпа пыталась разгромить основной
процессор четвертого гиперкомпьютера. Того самого гипера, что
неофициально именуется Афродитой и ведает жизнедеятельностью, а
также культурой.  Лишь массовое применение шприцпуль с
перепрограммирующими средствами позволило тогда увести
разбушевавшихся граждан с Акрополя в Пирей, где большинство из
них по невыясненным причинам утонуло в море.  Конечно же,
хаккеры обвинили в этом Главинформбюро. Но кому не ясно, что
именно Анпилину было выгодно избавиться от людей, которые могли
дать против него показания.

Трасса слежения вилась по-прежнему рядышком, хотя сам "следящий"
пока никак не фиксировался.  Но, скорее всего, находился он на
северном торце фабрики -- там, где круглые курочки исчезали в
отверстиях перфорации, чтобы начать новую котлетную жизнь.

Данилов оттолкнулся от увлажнители, полетел не шибко удачно,
заплутал в облаке протеиновой крошки, где не видно не зги,
шмякнулся о кормящий цилиндр и наконец направился в нужную
сторону, помогая себе ионным минидвижком, напоминающим пивную
бутылку.

Чем ближе к "северу", тем теснее становилось Данилову в куриной
толпе. Он с большим неудовольствием отметил, что курочки-шары имеют
довольно крепкие клювики, которые, видимо, специально были
созданы для измельчения твердых протеиновых гранул. Сейчас
безмозглые существа охотно пускали свое беспощадное оружие в
ход.

Данилов был в приличной куртке, сшитой из широкомолекулярных
мультифункциональных нитероботов. Она впитывала пот,
подогревала, охлаждала, имела накопитель памяти на несколько
ментобайт и процессор с частотой в десять гигагерц, но плохо
помогала от куриного оружия.

Генные инженеры похоже перестарались по части упрощения куриных
мозгов, поэтому птицы, как осатаневшие фурии, бросались на
Данилова, пытаясь его расклевать в пух и прах. Психофейс <$F
блок, подключенный к инфосканеру и обрабатывающий
"психический" спектр сигналов, от интеллектуальных до
инстинктивных> быстро разобрался со мотивационной матрицей
курочек: если ТЫ, гад, не белый, не шаровидный и не плоский, то
значит съедобный.  Клюй его, братва, насмерть!

Данилов не столько сражался с вражеской ордой, сколько пытался
защитить глаза.  И заодно удерживал внимание  на окне
инфосканера.  Желтая паутинка стала заметно ярче и сделала
петлю вокруг него. Выходит, наблюдение пристальное и неотвязное,
а тут еще этот позор -- вздорное сражение с куриным
войском.

Может, сперва отыскать оператора фабрики и попробовать остановить
всю эту производственную махину. Но попробуй найди и останови.
Закрытого канала связи у этого оператора, конечно же, нет, а
вызывать по открытому значит провалить операцию.  Анпилин скажет
"спасибо, козлик", сынсталлирует себе нового джина, сообразит
новый мультипаспорт с прочими примочками и успеет добраться до
Пояса Астероидов. Ищи его там свищи до второго пришествия
Гольдманна.

Да может и не нынешнему Данилову придется продолжать поиски --
появится на доске почета его голография в траурной рамке,
сочащаяся грустной музыкой, с бегущей строкой типа "Наш товарищ
безвременно заклеван насмерть".

Но особист Данилов был настоящим профи.
"Да нет же, нет такой дороги, которой не пройдет настоящий
гольдманист!" Так кажется написано на северном склоне горы Олимп.

Осаждаемый злодейками-курочками Данилов подплыл к отверстиям
торцевой перфорации.  Здесь птицы немножко тормозили и уже не
так ярились на него, может своими однограммовыми мозгами
все же чувствовали близкий каюк...

Ключ-код открыл Данилову ремонтный люк. Особист протиснулся в
помещение, похожее на какую-то лубочную пещеру из луна-парка.
Конусовидные выступы вроде сталактитов по всем поверхностям,
все заляпано темно-красной кровью шаровидных несушек.
Впрочем, ни живых ни мертвых не было видно.  Данилов снова стал
изучать технологическую схему птицефабрики и чуть было не попал
под нож лазерной мясорубки.

Произошло это кошмарно быстро.

Оп-ля и конусовидные мембраны раскрыли свои поры, через которые
влетела на бойню порция кур, штук триста, не меньше. Причем без
перьев, которых уже успели ободрать клейкие силикатные валики.
Раз-два и лазерный нож мигом исполосовал все пространство и то,
что в нем находилось.

Данилов совершил кульбит, какой до него мог сделать пожалуй лишь
Борибабин и несколько приближенных к нему учеников. Слава
Гольдманну, джин успел взбодрить внутримозговые и
нейромышечные связи коктейлем из никотина-плюс и "черной вдовы"
<$F синтетические нейротрансмиттеры, агонисты ацетилхолина>.
Лазерный нож превратился из снопа огоньков в стегающий кнут, в
быстро извивающуюся яркую змейку -- конечно же в ускоренном
восприятии Данилова. И движение этой змейки на особистское
счастье было правильным, регулярным.

Она безжалостно кромсала курочек, но Данилов сумел проскочить
под один ее изгиб, потом под другой.

Все было кончено моментом. По крайней мере на ближайшую пару-тройку
минут. Мясное крошево висело густым багровым туманом в
воздухе. Цветом и видом выделялись только клювики.

Потом крошево дисциплинировано выстроилось в линейки, мясо в
одни, клювики в другие. Замелькали искорки ионизации и
полуфабрикат торопливо втянулся в поры конусовидной мембраны --
Сам Данилов почувствовал лишь краткое пощипывание своей плоти
под действием электрофореза.

Дабы с плотью не случилось чего похуже, Данилов нашел выход.
Вернее, инфосканер указал стрелкой на еще один люк, используемый
наладчиками, как роботами так и людьми. Когда в мясорубку
влетела следующая партия общипанных кур, чтобы принять
мученическую смерть, Данилов уже сбежал. Пульс -- сто сорок.
Адреналин зашкаливает. Надо поскорее добавить в кровь ингибитор,
вроде монаминовой оксидазы.

Данилов оказался в просторном помещении. Пожалуй лишь потолок
был низковат, да неряшливо бугрились мембраны стен и пола --
очевидно это был резервный разделочный цех.  Но
никакой производственной активности здесь не предвиделось -- в
чем инфосканер клялся и божился.  Пол слегка колыхался под
ногами и это единственное, что казалось неприятным. Инфосканер
прощупывал окрестности насчет входов-выходов, а уши Данилова,
вернее модифицированные во время полетного биостазиса слуховые
нервы, уловили вдруг странный звук, похожий на кудахтанье.
Очень тихое, но многократное стереофонически размноженное
кудахтанье.

Вначале Данилов подумал, что до него доносятся голоса обреченных
кур. Но сразу же он вспомнил, что куры нового поколения -- не
только бесправные, но и безгласные. Это обстоятельство несколько
его напрягло.  И он совсем завибрировал, когда желтая паутинка
слежения завязала петлю на его шее.

Инфосканер мог еще долго сверять свои оперативные данные со
схемами курятника, хранящимися в архивной "папке" у джина, а Данилову
оставалось надеяться только на себя.

По дороге к "Свердловску-44" фоторецепторы-колбочки в его
глазах увеличились в числе, наноботы-защитники модифицировали
и зрительные нервы. Поэтому Данилов уловил, что
промелькнула тень.  Но разглядеть не смог.
Джин тоже не сумел распознать изображение, полученное им через
нейроконнекторы.

И тут снова... Данилов едва успел отпрыгнуть и откатиться от
зеленой молнии, которая прошла сквозь мембрану. Оперативнику
на сей раз показалось, что "зеленая молния" была частью тела
какого-то живого объекта. Джин на сей раз смог "собрать" изображение
-- что-то похожее на анаконду. Но откуда тут анаконда? И как может
животное управлять искусственной мембраной?

Животное может, но только если его своевременно ментализировать,
подбавив на эмбриональной стадии кое-какие людские гены, ну и
правильно зарядить психопрограммой.  Значит в этой игре активно
участвует какая-то паскуда рода человеческого.

Пульс опять зашкаливает. Еще пару минут и будет перегрев организма.
Пора бы снова "охладить" его, но тогда уйдет сверхбыстрая реакции. И капец
неизбежен.  Всегда у нормального человека в кризисной ситуации
эта проблема -- или перегреться и выпасть в осадок, или
набраться "тормозов" и получить от врагов по шее.

Десять секунд спустя все неясности отпали.  На Данилова в упор
смотрела зеленая заостренная безлобая голова с круглыми белесыми
глазками и морщинистой кожей. Не анаконда, много хуже.
Пасть этого непрекрасного создания раскрывалась все шире,
показывая, что состоит из четырех челюстей, каждая из которых
украшена тремя рядами дециметровых зубов-спиц -- те, видимо,
умели перемещаться из сложенного горизонтального положения в
вертикальное. С зубов еще свисала какая-то синеватая слизь, может быть яд
или слюна, натекшая в предвкушении обеда.  Раскрытые челюсти
превращали голову твари в какое-то подобие цветка, скорее всего
тюльпана.  Глазки ее вдруг выскочили из орбит и закачались на
мускулистых стебельках -- щелевидные зрачки сужались и
расширялись, ловя нужную фокусировку. Сама голова покачивалась
на длинной шее, будто в такт какой-то неслышной музыке, но
скорее всего выбирая момент для решающего удара.

Данилов впервые пожалел, что не взял себе помощника из числа
местных коммунаров, работающих в ментовке -- райотделе Службы
Общественного Здоровья. Уж больно тупыми они показались.
Хоть тупые, а можно было б кого-нибудь из них скормить твари
вместо себя.

Интересно жует эта "вальсирующая Матильда" свою добычу
как крокодил или глотает целиком как змея?

После этого резонного вопроса Данилов почувствовал общую
слабость. Похоже все-таки случился адреналиновый перегрев и организм
стал тормозить сам себя.

К тому же и в сознании явно пролегла психологическая трещина.
Сознание, мораль и все такое были сильно травмированы.

Еще бы!  Диван ускакал вдаль, сбросив седока.  Шкаф проглотил всю
одежду и попросил еще. Курица, увеличившаяся раз в пятьдесят и
оснастившаяся сотней зубов-спиц -- это из той же безумной оперы.
Курочка, безропотная и надежная кормилица человечества, которая
никогда не угрожала страшными болезнями вроде коровьей губчатой
энцефалопатии и свиного СПИДа, превратилась в жуткого курозавра!

Голова нанесла удар, затем клюнула и вторая -- тоже пропущенная
мембраной. Данилов как и обычно действовал в традициях школы
Борибабина, которую всегда обвиняли в том, что она
злоупотребляет психостимуляторами и нейроакселераторами.
Оттого-то учеников Борибабина никогда не брали на спортивные
соревнования, пока они не проходили полную чистку организма,
нормализацию эндокринной системы, нейромускулярных и
синаптических связей.  Впрочем ученики туда и не стремились.
Борибабин был особистом и все они работали или в Особом Отделе
Главинформбюро, или в Службе Общественного Здоровья, или в
Службе Покоя и Мира.  Со своей стороны сэнсей всегда упрекал
официальные соревнования, что это просто конкурс психопрограмм и
стероидных препаратов, которые превращают борцов в обычные
машины.  Упрекал, конечно же, справедливо.

Один зуб твари сумел зацепить штанину. Хорошо, что материя была
без всяких там титановых ниточек, поэтому просто
порвалась.

Инфосканер наконец рапортовал, что выход отсюда есть и прочертил
путь эвакуации, однако тот проходил мимо двух кошмарных голов,
которые выжидающе качались на своих длинных лысых шеях и...
кудахтали.  Явилась и третья голова.

Тут шальная мысль засветилась в голове Данилова.
А если все три головы принадлежат одной курочке?
И этот Курозавр Рекс достаточно умен, чтобы управляться
с мембранами и системой слежения, и куда как силен, чтобы
выследив Данилова, растерзать его в клочья.

Кто тогда подучил гнусную птичку, кто поковырял грязным пальцем
в хищных куриных мозгах?  Бандит Анпилин или же директор
птицефабрики, который облегчил себе жизнь с помощью нелегальных
интеллекул?  Создал, понимаешь, мелкий начальник большого
курозавра, чтобы тот клал яички и охранял потомство от несунов,
которые еще порой встречаются в нашем обществе.

Говорят, что иногда помогает прямой взгляд в глаза животному.
Ответные взоры курозавра выразили только физическое
превосходство и ненависть к врагам куриного отечества. Головы
натурально, но зловеще закудахтали, показывая, что человек-несун
унесет отсюда только смерть.

Данилов был, конечно же, вооружен, но его обычное оружие --
антиорганический цеп -- на курозавра не подействовал. Тот лишь
слегка чихнул, показывая крепость своей нервной системы.
Лазерные же импульсники и плазмобои в орбитальных поселках были
запрещены, как минимум до объявления чрезвычайного положения --
больно хрупкой и важной была здесь система жизнеобеспечения.

Уже идет слабость размягчающей волной по нервам,
уже проливается в мускулы.  "НУ-НУ, ДЕРЖИСЬ, СОЛАРИТ. КОММУНАРЫ
ЧАСТО ПОГИБАЮТ, НО РЕДКО СДАЮТСЯ".-- "подбодрила" совесть.

У Данилова в руке закачался десантный термонож с несколькими
прыгающими лезвиями, старинное и надежное оружие. Куриная
королева в свою очередь показала еще три головы. Ситуация почти
безнадежная. Шесть хорошо вооруженных против одного. Шесть,
защищенных мембраной, против одного, полностью открытого --
словно дерьмо на блюдечке.

Одно лезвие скользнуло по шее курозавра, но из пореза, оголившего
зеленоватое словно бы трупное мясо, даже кровь не брызнула.

Школа Борибабина всегда надежна, особенно если противостояние не
слишком затянуто и удачно впрыскиваешь в кровь коктейль из
никотина-плюс и С-адренергика <$F синтетические
нейро и гормональные средства, мобилизующие периферийную нервную
систему и энергоресурсы>. И сейчас удалось быстро выветрить
тормоза-ингибиторы, поставить нервишки на
акселераторы и взбодрить мускулатурку.  Пять минут есть в запасе.

Но курозавр не торопился и не частил, он хорошо
разбирался в искусстве убийства, это у него было врожденное, от
далеких предков динозавров, а еще от психопрограммы. И быстроте
его рефлексов мог бы позавидовать сам Борибабин.

Головы Змея Горыныча исполняли боевой танец вокруг Данилова.
Психофейс джина прилежно изучал схему куриных выпадов и
финтов, но рисунок поведения курозавра все более усложнялся. И вот
точка икс. Толчок просветления. Сатори. Сопоставлена вся куча
сведений и принято мгновенное решение -- труба пожаротушения
выдернута со своего гнезда и всунута в одну из куриных глоток.
Крепкая труба не поддалась зубам-стилетам, а Данилов через
ручной пульт поддал пены. Глоток-то много, а пузо общее.
Поэтому в одну куриную пасть пена вливалась, а из других
выливалась вперемешку с блевотней. Худо стало несушке
многоглавой. Надолго ли?

Данилов, испытывая некоторое смущение от своих антикуриных
действий, юркнул через клапан, напоминающий унитаз, в выводную
дренажную систему, которая несла в своих руслах преимущественно
помет, экстрагированный из куриного фарша.

Оперативник едва успел выдернуть из кармашка куртки и нацепить
зажимы для носа, чтобы не задохнуться от вони
и не захлебнуться в потоке жидкой грязи. Все остальное, а именно
переход к водному образу жизни, произошел самостоятельно...

Пока он летел с Марса на "Свердловск-44" в состоянии
ограниченного биостазиса, наноботы-защитники заполнили легкие специальной
губчатой биомассой, напоминающей по строению пресноводную гидру.
Биомасса должна была развернуться в нужный момент и
заблокировать доступ воды, одновременно снабжая альвеолы
дополнительным кислородом. А еще наноботы снабдили Данилова
жаброподобной дыхательной системой, чьи пластины располагались
за ушами.

Дренажная система, принявшая тело Данилова, пронесла его вместе
с мутным потоком по склизким узким трубам и, нигде не
отфильтровав, перекинула в соседний производственный комплекс,
который представлял собой большой аквариум рыбозавода.  Тем
временем закончилась и минута полуобморочного удушья, когда
организм переключался на новый тип дыхания. Хорошо, что все
произошло само собой и все двери перед особистом, также как
перед куриным говном, были открыты.

Цилиндрическая емкость огромного аквариума оказалась сильно
загромождена трубами, которые подводили питание и обогащали
кислородом.  Плетение ионообменных фильтров и грязепоглотителей
образовывало сложный и страшный рельеф, как в какой-нибудь
Марианской впадине. Сам куриный помет служил пищевой добавкой
неприхотливым рыбешкам.

А вот вода некогда была льдом одной из комет, явившихся из пояса
Куипера. Цилиндр рыбозавода вращался настолько быстро, что в
серединке то и дело образовывалась воздушная "камера", и стенки
этого пузыря казались сделанными из глянцевого материала.

Вода была темной, мутной, но модифицированные
фоторецепторы-"палочки" в зрачках Данилова улавливали тепловое
излучение и показывали, что его окружают вполне хладнокровные
товарищи рыбы.  Большие эллипсоидные и довольно плоские,
идеально подходящие для разделки и жарки. И глазки этим рыбам не
полагались, и плавники выглядели довольно символическими.  Зачем
вам глаза и плавники, если вас направляют куда-надо ленивые
потоки, извергаемая кишками водометов?

Данилов кое-как выбрал направление и оторвался от довольно
мощного течения -- чтобы направиться к черпакам, выгребающим
самых откормленных рыб -- которые ростом и массой совсем не
уступали человеку.  Совсем впритык к особисту проплыла
рыбина-рекордсменка, массой кило на сто и диаметром в полтора
метра. Как бы в знак вежливости, "приподнимая шляпу", она слегка
обернулась и оперативник увидел рыхлое вздутие на ее боку, из
которого как ленты на ветру вились...  огромные черви типа
цепней-цестод с головками-сколексами, похожими на шлемы древних
водолазов.

Данилова чуть не вырвало, что было бы совсем некстати при новом
типе дыхания.  Одна цестодочка преданно потянулась к Данилову и
он отчаянно задрыгал ногами, пытаясь увернуться, уплыть и
одновременно управиться с сильнейшим блевотным позывом.

Инфосканер нарисовал-нарекомендовал уточненный маршрут, который повел
Данилова мимо баков, где подрастали мальки, затем среди
трубчатых сетей, которые преграждали старым рыбинам путь на
"площадку" резвящегося молодняка.

Из аквариума надлежало поскорее выбраться, каждая потерянная
здесь секунда прибавляла жизни и здоровья Анпилину.

Но если замельтешить, то в сети можно запутаться.

Она изгибалась довольно причудливо и в одном ее месте Данилов
наткнулся еще на одну рекордсменку, ухитрившуюся застрять в ячее.
Видимость была паршивой даже в инфракрасном диапазоне, рыбина
казалась деформированной. Турбулентности стали прижимать к ней
Данилова, да тот и не очень возражал. Почему не помочь живой
твари?  Ведь нас, живого вещества, так мало в мертвом космосе.
(Тьфу, черт -- это уже тлетворные воззрения сектантов
панбиологистов, не имеющие ничего общего со всесильным учением
Гольдманна.)

Вначале Данилову показалось, что из рыбы выпала кишка. Но кишка
оказалась длинной, сильной и резкой.

В одно мгновение она обвила Данилова и намертво примотала левую
руку к телу, правую тоже не забыла прижать.
В лицо человека глянуло то, что не только лицом, но и мордой
назвать невозможно.

Это был не безобидный червь, не разжиревшая цестода, потому что
много толще и с плавниками.  Круглая пасть-присоска вызывала
желание закрыть глаза и поскорее заснуть. Напоминала пасть
воронку с клыками; утопленные вглубь челюстные пластинки были
точь-точь как зубные протезы графа Дракулы.  Череп как будто
отсутствовал вовсе.  А зачем девять отверстий на боку у этой
полуминоги-полумурены?  Глаза, жабры или прорези, куда надо
кидать монетки?

Пасть-присоска стала приближаться к груди. Это не мешало
Данилову "любоваться" предыдущей жертвой. Через две большие
прорехи в боку рыбы зияло пустое чрево, отчего она напоминала
затонувшую подводную лодку. Собственно от рыбы остались только
чешуя да кости, и посреди этого развала уже резвились мелкие
червячки-сапрофиты.  Длинная гадина, помесь миноги и мурены,
видимо, выпрыгнула прямо из "подводной лодки".

В нас всех, кто не прошел специального перепрограммирования,
гнездится архетип неприятия длинных безногих-безруких тел, и
похоже не без основания. В Данилова была вложена специальная
психопрограмма на этот счет, поэтому отвращения он не почувствовал,
просто его обуяла жуть, выраженная, кстати, в повышении уровня
продуктов распада глюкозы.

Он успел заметить, как челюстные пластинки миноги выдвигаются
вперед, а ее боковые зубы поворачиваются в его сторону. Это было
бы даже интересно, если б пасть гадины не присосалась к куртке
Данилова.  И тут же он ощутил боль -- боковые зубы еще не вошли
в кожу, но уже сильно поддели ее.

Вот теперь срочно требовалась квалифицированная помощь.

Слишком срочно, поэтому уже не требовалась.

Эх, почему он не трахнул Эльвиру? Подумаешь, усы почудились.
Удачи от такого воздержания не прибавилось, да и непросто найти
бабу, любительницу экзотики, которая погладив свежие рытвины на
его щеках, не смоется куда подальше.

"ИМЕЮЩИЙ ЛЕГАЛЬНУЮ КАПСУЛУ ФРАЯ И НЕ ИМЕЮЩИЙ СУДИМОСТИ ПО СТАТЬЕ
21876-98 <$F саморазрушение путем вмешательства в работу
микрочипа Фрая> -- НЕ ПОГИБНЕТ ВОВЕК", напомнила совесть
Конечно же капсула Фрая, чип бессмертия, останется, даже если
миноги с червями полностью сожрут особиста. Не судимый да не
умрет.

Можно уже пожелать самому себе успехов в следующей жизни.

Чип Фрая накапливает его персональную информацию и фиксирует все
изменения конфигурации у личного кибердвойника-джина.  Чип Фрая
"снимет" в момент смерти тела остаток персональной информации,
заархивирует финальный статус джина и его системный журнал, а
также "проглотит" психоматрицу, которая есть не что иное, как
оцифрованная  душа.  И уцелеет при любых форс-мажорных
обстоятельствах.  Почти при любых.

И психоматрица окажется полной, со всеми познающими и сознающими
векторами.  Тьфу на сомнения, тьфу.  В новом, то есть
клонированном, теле будет жить именно он, прежний Данилов.
Образцовый гольдманист. С помощью резервной копии, хранящейся на
первом гипере, будет воссоздан личный джин. Усилиями джина
спасенная психоматрица и персональная информация сформируют в
новом мозгу все то, что определяет личность прежнего Данилова.
"ТЫ БУДЕШЬ ЖИТЬ ВЕЧНО,-- молвила совесть,-- ЕСЛИ ОСТАНЕШЬСЯ
ПРЕДАН ДЕЛУ ВЕЛИКОГО КИБЕРОБЪЕДИНЕНИЯ."

Ну да, даже если эта чертова колбаса проглотит его чип Фрая,
тот все равно будет обнаружен по сигналу вечного нейтринного
маяка.

Данилов хотел было уже затихнуть, но что-то все-таки толкнуло
его на дальнейшую драку -- может азарт. Ему удалось прижать
агрессивную колбасу к острому краю ближайшего бака. Она
заерзала и ослабила хватку. Данилов, высвободивши правую руку,
полоснул гадину термоножом вдоль и поперек.  Затем, не без
отвращения отбросив змеевидное тело миноги, поплыл прочь, даже
не оглядываясь на дымок зеленоватой крови.

Минуту спустя он взял паузу, чтобы сориентироваться и
продышаться. Жабрами ведь дышать, не то же самое, что ртом --
все время кажется, что в легкие забит рулон туалетной бумаги и
хочется от страха потерять сознание.

Данилов продышался и снова определил, где находятся черпаки,
выгребающие рыбу.

Все, конец мучениям близок. Конец близок... И, похоже, не только
мучениям, но и жизни вообще.

Массивный грязепоглотитель бросил странную тень, узкую и
длинную. И эта чертова тень устремилась к нему. Да какая там
тень. Живая минога. Супер-суперминога.

Судя по сопоставлению размеров, поранил-то Данилов всего лишь
миногиного детеныша, личинку наверное.  И теперь возмущенная
мать собирается отомстить.

Через несколько секунд Данилов плыл стилем "лягушка" через лес
металлических конструкций, отчаянно удирая от змеящейся гадины.
С западной стороны цилиндра как раз открылись огромные окна из
диамантоидного стекла и море света затопило водный мир.

Данилов почти ничего не видел в этом сиянии и само собой не
обращал внимания на информационные паутинки. Он влетел в панике
в какой-то тоннель.  Окончился тот в полусферической емкости,
где в уголке прилепилось нескольких больших красных икринок.
Сама же преследовательница словно бы осталась за порогом,
дескать, "как же вплывать без приглашения-то."

Здесь обзор был получше и взгляд притянулся к
самой крупной икринке, размером с футбольный мяч. Данилову
показалось, что внутри как будто виднеется...  золотая корона.
Не удержавшись, он подплыл к ней и неожиданно заметил
внутри икринки еще и личико. Чье же чье, как будто знакомое.
Золотая рыбка! Поддался еще вперед -- и в какое-то неуловимое
мгновение икринка вдруг раздулась, вывернулась наизнанку,
поменяла энтодерму и эктодерму, окружив Данилова со всех сторон.

Красноватая ласковая полость мгновенно размягчила особиста, он
почувствовал себя так, как наверное чувствует себя эмбрион в
материнском чреве, и стал засыпать, засыпать.  Джин кажется
бормотал про странные выбросы нейроингибитора-бунгаротоксина, ну
да отстал бы он.  Мама, где ты мама?..

Золотая рыбка исполнила сокровенное желание -- дала ему,
инкубаторскому, маму. Впрочем сквозь сладкий сон прорывались
обрывки какого-то кошмара. Зеленое тело, длинное и жирное,
круглая пасть с четырьмя рядами зубов, девять глаз-буравчиков...

Потом вдруг стало очень больно, боль разрывала его грудь,
сочилась щелочью по жилам.  Джин что-то кричал ему,
компот из разных картинок, долетая до зрительных центров мозга,
превращался в какой-то цветной водоворот, до которого Данилову уже не
было никакого дела. Свет съежился в точку и потух. Последнее,
что он слышал, было: асфиксия, кислород -- 10 % от нормы...

Когда он очнулся, то сперва почувствовал небрежные стыки
металлических конструкций у себя под спиной. И то, что чешутся
жаберные пластины у него за ухом -- так с ними всегда при
пересыхании, иной раз просто пытка. А затем увидел
телескопическую клешню, которая нацеливала зонд на его нос.
Ну и первым делом оттолкнул ее, хотя рука едва слушалась и
скорее напоминала вареную сосиску...

-- Иди ты тогда в баню.-- голос поступил извне.

Данилов посовещался с джином, который сообщил, что
кровоснабжение тканей в норме и серьезных органических нарушений
нет, нанодоктора сейчас штопают микроразрывы в легких и
стимулируют некоторые померкнувшие участки мозга.

Утопленник сел, прокашлявшись, оценил лужу, которая с него
натекла, затем глянул на говорившего про "баню".  Вернее,
говорившую.

Тетка в оранжевом комбинезоне. Оранжевый -- любимый цвет
работяг. Наверное, она вкалывает здесь, на рыбозаводе.

И помещение было совершенно производственного вида, с приличной
силой тяжести. Неподалеку колупалась с аппаратурой
еще одна баба с влажными волосами и в таком же рабочем комбезе.
У обоих физиономии красные, черты резкие -- будто в два приема
их выстругали.  У той, что ближе, были слишком грубые ладони,
которые скорее подошли бы механику с какого-нибудь допотопного
атомолета, у другой чересчур широкие плечи. И никаких попыток
прикрыться мимиком.

"Эх, бабоньки, как же вас угораздило оказаться столь
непохожими на Эльвиру, Юкико и Зухру."

Эльвира, Юкико, Зухра. Суперконфетки.

Ну кем еще могут быть клоны третьего или четвертого поколения от
каких-нибудь любимых артисток и манекенщиц времен великого
Гольдманна вроде Шарон Стоун, Клаудиа Шиффер и Наоми Кэмпбелл.
Кочует микрочип Фрая, эта "волшебная лампа" для джина,
персональной информации и психоматрицы, из одного тела в другое,
и каждое последующее подвергается все большей генетической
коррекции и верификации.  И психопрограммированию.  Во имя
достижения все большего совершенства.  Вот какие смелые у
солариток язычки, спокойно толкуют на темы вроде альтернативной
истории.

А вот эти краснорожие бабоньки, если и клоны,
то в самом первом поколении, без всякой евгеники и верификации, никто не
занимался их красотой -- для трудов праведных и так сойдет. И если
что-то развито в них, то не красота и генетическое совершенство,
а выносливость и сопротивляемость космическим ветрам.

С одной стороны Юкико, Эльвира, Зухра и другие соларитки, с
другой -- фабричные тетки, разница налицо.
Значит, Главное Управление Жизненных Процессов все-таки
занимается не всеобщим улучшением человеческого рода, а
кастовой евгеникой и селекцией, хотя и втолковывает, что
одинаково заботится о геноме каждого человека. Еще Данилову
пришло на ум, что когда-то он уже думал об этом, но потом
почему-то забыл.

-- Эй, любезный, ты чего задумался? Здесь тебе не Академия Наук.
-- сказала рукастая тетка.-- Скажи нам "спасибо", утри нос и
тикай.

-- За что спасибо?-- буркнул растерянный Данилов.

-- Эй, Кац, подружка, слышь, чего он говорит?-- рукастая
обратилась к широкоплечей товарке.-- Зря ты его вытаскивала,
хоть он красавчик. А я его почто откачивала?

-- Значит, это ваше хозяйство,-- Данилов вспомнил свой обычный
тон, которым он разговаривал с фабричными женщинами.-- Это,
значит, у вас кишмя кишит метровыми червями и двухметровыми
миногами, которые шагу не дают ступить порядочному человеку.

-- Слышь, Кац, насчет чего он лопочет?  Насчет того, что У НАС
кишит!

-- Может, засунуть одного "порядочного человека" обратно, туда
откуда он взялся?-- впервые подала голос женщина по имени Кац.--
Слушай, Блюм, подружка, подхвати чего-нибудь потяжелее и
трахни его по башке, а я обратно заповторю его
в отстойник.  Будет там усами шевелить до второго пришествия.

-- Ладно, ладно,-- сказала женщина по имени Блюм.-- Человека
сейчас от страха Кондратий хватит. А ведь он такой красавчик.
Жалко будет.

-- Жалко у пчелки в жопке,-- отозвалась Кац и отвернулась.

-- Слышь, усатенький.-- сказала Блюм.-- Мы тут только дерьмо
чистим. Пуцфрау <$F Putzfrauen -- нем. уборщицы>, понимаешь ли.
Ученые твои, мудодеи, перековыряли все, понимаешь, хромосомы,
слепили этих рыбин, отчего производство рыбопродуктов у нас
сейчас самое высокое за все историю вселенной. Но рыбки-то
гнилые, карпики эти долбанные.  Может ученым вашим липовым
только в носу ковыряться надлежит?

-- Послушайте, камрад Блюм, большая часть всех нежелательных
мутаций -- это дело нелегальных наноботов, скажите спасибо
хаккерам-вредителям.-- напомнил Данилов.

-- "Послушайте, камрад Блюм",-- передразнила Кац.-- Блюм, ты не
видишь, что ли, это мент, нюхач. Я как на свету его увидела,
сразу поняла, что легаш.

-- Ну, легавый тож человек, особенно такой симпампушный.--
примирительно сказала Блюм.-- Особенно, когда глазки-буравчики
закрыты...  Эй, усатый, а правда что вам, чистеньким клонам с
обычными бабами трахаться запрещено, чтобы породу не испортить?
В вас даже психопрограмма заложена: едва на бабу полезешь и
сразу понос:  выгребай лопатой из штанцов.

-- Ничего они там не испортят.-- произнесла Кац, жуя что-то
похожее на подметку.-- У них семенные канатики в прямую кишку
выведены.  А у особенно продвинутых в левом яйце вместо половых
желез дополнительный гипоталамус стоит. Про некоторые особенности солариток,
я сейчас и говорить не стану -- чтобы товарищ не слишком расстроился.

Последняя фраза выглядела совсем клеветнической, но Данилов решил
не обращать на нее никакого внимания.

-- Ну, бабы, такое впечатление, что вы ко мне и в задницу
заглядывали и яичко щупали.

-- А что, я могу проверить, яички там или уже яичница,-- игриво
произнесла Блюм и протянула свою крепкую мозолистую ручищу к
одному известному месту ниже пояса.

Мошонка Данилова инстинктивно поджалась и он торопливо заговорил.

-- Да нет же, я не говорю, что виноваты лишь нанохаккеры и
прочие отщепенцы. Наука тоже попадается в ловушки, которые
повсюду пораставила природа-мать-перемать.  Но если бы не ученые
и не новые общественно-информационные отношения, человечество
сейчас сидело бы по горло в кровавом болоте войн и угнетения.

-- Мы тут такое дерьмо чистим, что почище вашего болота будет, а
они там гольдманские премии получают,-- не унималась Блюм.

-- Ничего они не получают, за грубые ошибки первый гипер заставит
их отвечать. Случались даже приговоры к высшей мере.-- возразил
Данилов.

Тут Кац просто просквозила его негативным взглядом. Она не так
проста -- видимо знает про дело Миронова, Шац и Киссельмана.
Люди эти полезли не туда куда надо и хотели слепить из
абстрактной теории бомбу для всего общества, люди получили по
заслугам.

А еще Данилов помнил, что работяги очень неподатливый материал.
Ведь на них почти не действуют те меры, которые
полагаются при всяких несущественных нарушениях, навроде
отдельных клеветнических или просто глупых высказываний.

-- У вас отвечают только те, кто уже отправился лизать задницу
великому  Гольдманну.-- умудренно произнесла Блюм.

Данилов знал это оборот -- он означал, что человек умер
полностью и окончательно.  "ЭТИ ШМАРЫ ПОКУСИЛИСЬ НА
СВЯТОЕ",-- строго произнесла совесть.  Постараясь сохранять
спокойствие и контролировать нервные цепи, Данилов произнес
максимально твердо:

-- У нас никто не умирает. Слышите вы, Блюм.  Смерти нет --
вместо нее праздник нового рождения. Капсула Фрая -- это залог
вечной жизни. Наш общественно-информационный строй дает человеку
все, о чем он мечтал тысячелетиями: разумное благополучие,
беспрепятственное развитие и, в конце концов, бессмертие.

Почуяв нешуточную угрозу, Блюм несколько стушевалась.

-- А то как же, зачем подыхать, кончаться, откидывать хвост,
играть в ящик? Конечно, вместо смерти праздник нового рождения.
Как соберешься помирать от какого-нибудь гепатита Икс, привозят
тебя на каталке в отходную комнатку, рядом с моргом и
разделочным цехом, и оттуда мясники-потрошители выбегают,
бухтят:  "Эй, у нас смена кончается, план горит, давай
поторапливайся родиться вновь".  А тебе на это нассать, знаешь
же, что отдашь свое старое тельце на удобрения, получишь
свеженькое, новенькое, вот с такими сиськами.  И будем мы с Кац
шагать из одной жизни в другую, из одной в другую. Все как
доктор Фрай прописал... Нет, начальник, мы тут не катим балон на
вечную житуху, мы это дело всенародно одобряем.

-- Они покусились на святое,-- вдруг повторила женщина по имени
Кац слова даниловской совести.-- У нас никто не умирает.--
произнесла она непонятным тоном, то ли подтверждающим, то ли
ироническим.  -- Просто некоторые превращаются в головастиков, а
некоторые в ковырялок.

-- Ковырялок, головастиков,-- проговорил Данилов непонятные
слова.-- Что вы имеете в виду?

-- Ничего мы не имеем в виду, у нас и виду-то никакого нет,
а находиться в этом производственном помещении даже легавым
запрещено.  Нечего вам на нас свое драгоценное время
расходовать, не злоупотребляйте своей добротой,-- гаркнула
Кац.-- Так что, вперед.  Вы на первой палубе блока Фау, можете
перенастроить свой инфосканер, если он немного прибалдел.

Данилов, перед тем как выйти в распахнувшийся люк, полуобернулся
и сказал:

-- Спасибо, Кац, спасибо, Блюм.-- а потом добавил слова
официального прощания.-- Спасибо великому Гольдманну за нашу
прекрасную встречу.

-- А за разлуку он нам ответит,-- шаловливо протянула Блюм.--
Прощай, красавчик. Один диктатор ляпнул как-то, что с массой надо
обращаться как с женщиной, а я тебе скажу напоследок, что с
бабой надо обращаться как с массой.

А Кац вообще не откликнулась, как будто забыла о нем вовсе.
Последнее, что он заметил -- лица-то у них не только резче
острее, но и как-то значительнее, чем у соларитских богинь.

И тут Данилов неожиданно подумал, что не знает как на самом деле
выглядят Эльвира, Юкико и Зухра.  Ну да, должны быть
суперконфетки.  Ведь каждое следующее поколение подвергается
очередной верификации и коррекции. Этим занимаются
наноманипуляторы пекинского гиперкомпьютера и
надзиратели-наноботы первого гипера, которые сильны, как самые
опасные вирусы и вычищают все самые малые погрешности и
отклонения...  А может подлинная индивидуальность и есть
погрешность?  А может одаренность и есть отклонение? И даже во
внешней красоте еще как посмотреть, что погрешность, а что яркая
особенность.

"ПОГРЕШНОСТИ НАКАПЛИВАЮТСЯ И В ИТОГЕ ГУБЯТ СИСТЕМУ", -- внушительно
произнесла совесть. И Данилов, конечно же, был с ней совершенно
согласен.  Обойдемся без особой индивидуальности у
красавиц-солариток, переживем и то, что нескладные фигуры у
работниц. Значит, так надо, чтобы было поменьше погрешностей и
побольше устойчивости у системы.

В любом случае, Юкико, Эльвира и прочие коммунарки
также хороши как в математике как и в постели.

Хороши в математике...  Впрочем, в соларитской математике он
хреновенький спец, только знает, что для дела от нее никакого
толку нет, иначе бы не прочесывали особисты открытые зоны мелким
гребнем на предмет всяких новаций.

И насчет постели -- сам он для солариток словно зараза, поэтому
трахаться приходится разве с бабами из рабочих поселков и
открытых зон, тщательно зондируя их перед этим и заметая следы
после. Или клади пенис на полку. Кстати, Сысоев явный либерал в
половом вопросе, никаких взысканий Данилову за связи с
заводскими телками и прочими оторвами не накладывал. Только
предостерегал от секс-мимиков и киберсуккубов, которых
подбрасывали в сеть извращенцы-хаккеры.  В половом-то Сысоев
либерал, однако заметно ежился от смелых разговоров своей
подруги Зухры и прочих соларитов.  Фридрих Ильич старый особист
и поэтому четко сечет, что за смелостью привилегированных людей
всегда что-то стоит -- или распад системы, или какая-то игра на
выявление нестойких.  Только вот, кто ее разлагает и кто, играя,
выявляет нестойких?

     4. "КОЧАН ПРОТИВ ГОЛОВЫ";

     орбитальный рабочий поселок "Свердловск-44".

Данилов не любил космических поселков из-за их замкнутости.
Даром, что пустота вокруг. Эта пустота была безмозглой
уничтожающей силой, кипящей тьмой, которая искала любую щелку,
чтобы ворваться внутрь и растерзать все живое.  Даже из
поселкового космопорта не открывалось множества
путей-дорог; наоборот, те, что имелись, напоминали узкие шахты,
пробитые сквозь ад к другим, таким же крохотным, замкнутым
миркам.

Имелась еще, конечно, Земля. Но для большинства тех, кто попал в
космос, обратный путь на планету-маму был как правило заказан --
пониженная гравитация и невесомость вымывали кальций из костей,
искажали обмен веществ. Да, собственно, никто из космических
жителей, даже из рабочих поселков, не стремился на историческую
родину.  Пускай, в космических гетто всю жизнь надо будет дышать
запахами озона и резины, но там, под голубым небом, все жестче и
страшнее.

Конечно, цепь бесконечных войн и террактов, характерная для
начала века и называемая малой мировой войной была остановлена,
когда на Земле воцарилась разумная необходимость в виде ГДР.

Вначале в район бедствия приходил гиперкомпьютер со своими
верными и присными, ну и занимался тем, что было не по зубам
всяким Yahoo!!! и Гальгальтам -- он работал. Давал хлеб насущный
с вареньем. Монтировал однотипные протеиновые фабрики,
работающие на любом мусоре, по быстрому разбирался с инфекциями
и эпидемиями, протягивал рельсы трансрапидов и оптоволоконные
кабели.  Изничтожал бандитов и контрабандистов, сколько бы
стволов у тех не было -- эти нетоварищи отправлялись в качестве
сырья на пищевые фабрики.  Опутывал заводы, фермы, конторы,
магазины своей паутиной наблюдения и контроля. Как из кубиков
собирал столовки, бани, пункты санобработки и сортиры,
включающие полную переработку дерьма.  Недаром говорили, что
свобода -- это осознанная большая нужда.  Кое-что из сортиров
снова поступало на стол по замкнутому циклу, но мало кто замечал
такую особенность.

Делалось все силами макромашин, микромашин, наноботов, силами и
верой людей. Делалось быстро, порой в одночасье. Так что у
большинства простых граждан (99 %), неискушенных в
технологических хитростях, создавалось ощущение, что сказка
претворяется в жизнь.

И большинство простых граждан душой и всем телом поддерживало
великие и прекрасные гиперкомпьютеры.  Кто ж попрет против
сказки?  Ведь тебе откуда ни возьмись -- еда, кров, работа, вера,
чувство локтя, когтя, безопасность и в конце концов бессмертие.

Простонародье всех цветов кожи всех видов кучерявости молилось
на Киберобъединение. Миллиарды китайцев и индусов шли
волной-цунами за гиперами как за самыми прекрасными
девушками.  Немцы вдохновенно словно Бетховен и Моцарт
организовывали толпу, имплантируя в мозги отсталых камрадов
биоинтерфейсы и нейроконнекторы.  Русские, где надо и не надо,
отчаянно бросались грудью на любую амбразуру.

Гиперы отнимали старую семью, старую свободу, старую
веру, но мало кому было до этого дело, кроме кучки религиозных
фанатиков, лохматых американских фермеров-придурков и богатых
зализанных европейцев.

Открытые враги быстро превращались в заурядных кретинов
благодаря наноботам очень удачной серии "С".  Микророботы
прикреплялись к коже или слизистой, которую протыкали
стрекательной нитью и вводили через нее "малыша", который
занимался истреблением нервных клеток.  Всякие там
капиталистические Рэмбо из Северной Америки и Европы едва
успевали взвизгнуть "Yahoo!!!", как становились кроткими и
послушными словно овечки. Потом заткнули и мусульманских
фанатиков, сторонников Бен-Беллы. Говорят, что им боевые
наноботы серии "С-2Э" врезали прямо по яичкам и прочим важным
эндокринным железкам, производящим половые гормоны, отчего, так
сказать, состоялась самая массовая в истории операция по
перемене пола. И фанаты, оставив всякие крики и понуро опустив
член, отправлялись чистить отхожие места.

Для особых отсталых товарищей, которые не могут отличить балета
от туалета, были созданы резервации -- бегайте там себе на
здоровье, размахивая каменными топорами да ржавыми автоматами
Калашникова, и ждите, когда сверху посыпятся соевые конфетки с
начинкой из контрацептивов.

 Последний анекдот на эту тему. Один вождь жалуется другому.
Никак не могу объяснить моим, что солариты -- тоже люди. Мои
отказываются их есть.

Всю остальную планету заняли рабочие поселки: клонопитомники,
заводы, шахты, оранжереи, плантации. Нет на Шарике ни солнечных
городов, ни открытых зон -- чтоб никому завидно не было. Все
мозги подконтрольны гиперам; где не уследит Великое
Киберобъединение, там доработает Главинформюро, состоящее из
маленьких исполнительных одноликих китаез. Все население
разделено на две рабочие вахты -- две недели труда, две недели в
биостазисе, Две трудовые недели земляне днюют и ночуют на
рабочем месте, а биостазис коротают в спальнях, где их как
килек в банке. Для двух недель сна в "маринаде" (так именуется
биостазис у остряков) выделяется ячейка размером не больше гроба.
А что, нечего расходовать попусту еду, одежду, энергию и прочее.
Спасительный для планеты порядок.

Но черт те знает откуда взялись у Киберобъединения новые
противники, и на Земле и в космосе, -- уже не
крикуны-диссиденты, не швыряющиеся камнями оппозиционеры, не
бородатые повстанцы с гранатометами.  А хаккерская шваль, пена,
человекомикробы. На свету -- обычные труженики заводов и
лабораторий, в темноте -- хитроумные черти, которые проникают в
любую дырку и щель.  Хаккеры-виртуальщики орудовали в
завихрениях глюонной решетки суперсвязи, тонких зазорах между
сферами контроля разных гиперкомпьютеров.  Нанохаккеры отравляли
мир молекулярными роботами-зловредами: нанитами
<$F наниты -- свободно эволюционизирующие роботы> и
диверсионными интеллекулами.  Все необходимое оборудование эти
паскудники носили с собой, если точнее внутри себя, или
маскировали под обычные вещички типа зубной щетки или расчески,
которая могла являться целым биокибернетическим синтезатором.

Липидные микросхемы, вшитые полосками под кожу,
кальций-углеродные кристаллочипы памяти, вмонтированные в зубы,
полиуглеродные процессоры, спрятанные под ногти,
наноботы-ассемблеры, плавающие в закупоренных участках
кровеносных сосудов, наноботы-репликаторы, расположившиеся в
жировой прослойке.  Иной раз приходилось до винтика разбирать
человека, чтобы найти всю такую амуницию. А порой разбирали, но
так ничего и не находили -- глубоко, значит, замаскировал все,
падла.

На Земле хаккеры спокойно избегали обязательного двухнедельного
сна, расщепляя своими наноботами биостатические препараты -- и
заодно превращая добропорядочные "спальни" в бордели и артели.

В космосе пристанищем для хаккеров стали так называемые открытые
зоны, где как мухи над дерьмом роились мелкие лавчонки да
фирмочки и процветали все доступные воображения виды
преступности. Увы, среди хаккеров часто попадались люди той
национальности, к которой относился великий Гольдманн.  (Но про
между прочим, классик рассорился с еврейской общиной города
Росток, где он проживал, за то, что не желала слушать его лекций
по поводу самовозникновения высшего разума в сети.) После взятия
Иерусалима гэдээровским спецназом уцелевшие израильтяне были
распылены по всей Солнечной системе, так что процент их оказался
повсеместно ничтожным. Однако случилось несколько дерзких
диверсий на клонопитомниках, когда какие-то негодяи тщательно
рассовали иудейских живчиков по миллионам склянок с
яйцеклетками...

У Данилова никогда не возникало сомнений в правильности
остальных масштабных мероприятий Актива Коммунаров, например в
переселении трехсот миллионов голодающих африканцев и азиатов в
Европу и Северную Америку.  Однако, как и любой другой молодой
оперативник он начал с вопроса: "А почему Всемирный Актив
разрешил открытые зоны?" На что старший камрад ответил,
слегка прищурив левый глаз: "А чтобы
все балбесы и прочие люди увидели преимущества нашего
гольдманистского образа жизни перед диким хаотическим." Может, и
так.

Но на бытовом уровне кочевала догадка -- открытые
зоны нужны, чтобы там процветала левая наука и технология,
которые зачастую давали фору и официальным. Почему бы и нет?
Со временем Данилов согласился с этим. Отчего, в самом деле,
общественно-информационный строй должен одинаково преуспевать
во всех отношениях. Гольдманизм несет порядок, систему,
разумность, целесообразность и все такое, что особенно ценно в мире с крайне
ограниченными ресурсами. А творчество вырастает из хаоса, из
избытка, оно граничит с болезнью. Зоны творчества и прочей гнили
должны существовать, но не мешало бы их понадежнее закупорить,
закапсулировать.

Со злополучного рыбозавода Данилов попал в жилой блок. Кругом
шастали люди со страшными мордами, в потрепанной мешковатой
одежонке -- ну да, мимики здесь совсем не обязательны -- и
далеко не все торопились по делу.  Пара прыщавых до полной
гнусности пацанов стали клянчить у Данилова допаминовку -- так
называлась дешевая подкормка для свиней, благодаря которой те
превращались в огромные и довольные шары из сала. Годилась эта
отрава и для людей.

У особиста даже не было сил отогнать их -- голова все еще болела
и как будто скрипела даже. Подкатывала и тошнота. Мальчишки,
чтобы доканать его, стали плясать, под музыку, производимую
словно бжиканьем десятка пил по стеклу. Они дергались, подражая
движениям робота-экскаватора, крутились как волчки на грязном
полу, прыгали с задницы на голову и обратно.  Данилов помчался
от них по палубе Фау-2, потом спустился на лифте вниз.  Тут его
взяла в осаду какая-то зататуированная баба, которая явно
принимала его за своего дружка.  Баба была "под мухой", то ли
накушалась алкоголя, то ли нанюхалась дешевого эрзац-кокаина,
от нее еще несло таким букетом из пота, прогорклого сала, воблы
и чеснока, что Данилов не мог уже держаться и стравил в углу.

После этого баба наехала на него еще мощнее, ее поддержали
какие-то типы с физиономиями как мятая туалетная бумага и
длинными корявыми пальцами, похожими на сучья. Настоящие лешаки,
ГУЖП <$F Главное Управление Жизненных Процессов> явно пропустило
генные аберрации.  Данилов с трудом прорвал блокаду, стараясь не
применять заметные приемы -- наступил на ногу, толкнул, дал
локтем под дых.

Он стремительно метался по палубе, выискивая транспортер или лифт и
краем глаза подмечая, что трое или четверо работяг заторопилось

с выдвижными алмазными зубчиками, самоскручивающиеся (на горле) цепочки,
сюрикены с тепловым наведением, дубинки-телескопы, термоножи.

Данилов свернул в первый попавшийся коридорчик, который, как ему
казалось, уводил к какому-то складу, но вдалеке
замаячила еще одна подозрительная компания. Тут даниловская рука,
скользившая по стене, нашарила ручку двери, на которой
имелся и приятный рисуночек, изображающий различные фрукты-овощи.
Данилов сработал ключ-кодом и оказался в затянутом
сумерками помещении.  Грибная плантация, вернее подсобка при ней, для
сохрана всякой амуниции. Можно было прийти в себя, а затем и
поразмыслить.

Вместе с джином Данилов проанализировал системный журнал -- особенно записи,
оставшиеся от подводной прогулки. Ихтиомутант, золотая,
блин, рыбка, являлась источником сильно
действующего модельного наркотика, который прилично долбанул по
психике, особенно по задним долям мозга.

Златокоронная рыбка находилась
с суперминогой в плодотворном сотрудничестве. Одна загоняет,
другая дурь наводит. Хорошенькая смычка.

Можно было, конечно, валить все на диких-диких нанит, которые
давно отбились от всяких рук.  Но диким наноботам не свойствен
комплексный подход.  Обычно они ограничиваются несколькими
сильными, но мало соответствующими друг другу изменениями --
хромосомку слизнут или закольцуют цепочку генов, или
заактивируют участок генома, проспавший сто миллионов лет.

Из-за этого пострадавший просто окочурится. Или вдруг состарится
в хлам.  Или серьезно выпадает в осадок -- начнет например
обрастать шерстью, чешуей, рогами.  И возвернется к
первоначальному состоянию, пройдя многомесячное компенсационное
лечение у нанодокторов. Директор рыбозавода на такие шутки само
собой не решился бы.

На рыбозаводе явно действует мафия и ее специально
запрограммированные наноботы-интеллекулы. Не для шуток -- для бизнеса.

К куртке прилипла чешуйка, оставшаяся от миноги, той самой, что
довольно успешно охотилась на него.  Уже поверхностный анализ
ДНК и прионных белков показал, что эта суперминога просто машина
для убийства.  И машина эта была сделана из рыбки длиной в
десять сантиметров, некогда занимавшейся мирным трупоедством под
донной решеткой, куда падали всякие останки.

Интеллекульная диверсия была хорошо спланирована -- причем
этим занимался какой-то мощный наркоделец.

Одни рыбешки производили наркотики, другие охраняли
"производство" от незапланированных гостей. Сами
работники рыбозавода, видимо, старались не лазать в глубокие
места. Хотя вполне могли быть
подельниками-соучастниками.

Не забыл особист Данилов и женщин с именами Кац и Блюм.  Кац
действительно вытащила его из отстойника, где копилась всякая
гниль и куда он провалился, после того как потерял сознание. Там
либо минога прикончила бы его, либо доканала бы нехватка
кислорода. Но помощь подоспела вовремя. Можно даже сказать --
подозрительно вовремя.  Как именно Кац прикончила миногу,
Данилов мог только догадываться. А может и не прикончила вовсе,
а договорилась с ней полюбовно. Шутка, конечно.

Надо бы допросить работниц.  Или поручить это дело местному
следователю из Службы Общественного Здоровья.  Но на первое
мероприятие -- времени в обрез, а второе...  следователи разные
бывают. Может, и так случится, что Данилов засадит людей,
которые спасли ему жизнь.  Это мягкотелость, конечно, которая
может потом боком выйти.

В любом случае в омут его заманил коварный враг. Анпилин-падла.
Анпилин знал, что там творится.  А поскольку даже у самых
близких друзей-гангстеров не принято выдавать тайны своих
угодий, то с вероятностью 90% -- это был личный участок
Анпилина-Кебапче.

И, кстати, изготовитель наноботов-интеллекул тоже угадывается.
Данилов открыл ближайший вход решетки спецсвязи и пролетел по
милицейским базам данных.  Чешуйка имела как бы фирменное клеймо
-- методику генной модификации.  Именно такой пользовалось
несколько левых ученых из открытых зон "Земля-12", "Мичуринск",
"Кибальчич" и "Мирный", что на Меркурии. Список пока что был
слишком широк.

Через кого из них можно выйти на Анпилина? Ладно, додумаем по
дороге, сейчас лучше податься в космопорт и проверить
записи, оставшиеся от пассажиров за сегодняшний день. Возможно,
Анпилин-Кебапче снова наследил.

Данилов стал отпирать ту дверь, через которую попал на грибную
плантацию. И на этот раз неудачно. Как будто кто-то снаружи
повесил простой амбарный пудовый замок.

Надо было искать другие выходы. Джин мигом проложил маршрут на
карте "Свердловска-44" и заодно, перед глазами, в оптическом
окне, возникла голубая путеводная нить. Надо было пересечь
грибную и капустную плантации, а дальше размещался цех по
переработке овощей, из которого прямая движущаяся дорожка в
космопорт.

В темный отсек, где выращивались шампиньоны.
как раз сбрасывался ил, оставшийся от карпов. Плантация, где
имелось только инфракрасное освещение, напоминал преисподнюю --
конечно, в понимании всяких отсталых греков и римлян.
Огромные грибы самых причудливых, но почему-то всегда кошмарных
форм всасывали остатки жизни, сохранившиеся в иле. По грибам
ползали плоские черви, которые слизывали с грибов катаболическую
слизь. Грибы не отказывались шамать мертвых червей. Черви
грызли умирающие грибы.  Их ротовые отверстия противно пытались
присосаться к коже Данилова.  Их холодные морщинистые тела не
раз скользили по его голой щеке или шее.

В капустной оранжерее было куда приятнее. Идеальные параллельные
ряды с благоухающими кочанами цветной капусты, сильно
облагороженой протеинами и витаминами. Каждый кочан
метр-двадцать в диаметре. Почему-то вспомнились параллельные
процессоры транскомпьютеров.  Ласковый "солнечный" свет лился из
панелей где-то с трехсотметровой высоты.  Даже шмели летали,
здоровые как воробьи, но безобидные.  Серебристо-голубое небо и
серебристо-голубая вогнутая земля.  Небо и земля были, конечно,
лишь впечатлением, иллюзией, но удачной, потому что в наиболее
удаленных от наблюдателя Данилова местах серебристость
пропадала, оставляя лишь насыщенную желтизну.

И вдруг засигналил недремлющий инфосканер, следом подключился и
органический сканер.

Обнаружились следы Анпилина! Натуральные.

Феромоновые налипы и даже фрагменты ДНК были замечены там и сям,
на кочанах, прыскалках, трубах, и идеально совпадали с данными,
имевшимися в досье Особого Отдела.  Может Анпилин еще недалеко,
может, прячется где-то на грядках или в баках с компостом.
Сидит, понимаешь, по шею в дерьме. Вот удача так удача.

Данилов, осторожно пробираясь среди кочанов в две трети
человеческого роста, следил одновременно за "живой" картинкой в
оптическом окне, за окнами инфосканера, психофейса и
органосканера.

Двадцать, тридцать шагов, паутинка на экране инфосканера стала
усложняться, а психофейс как будто возбудился, но притом и
забарахлил.  Как будто что-то в оранжерее надсадно фонило.
Данилов остановился и попытался сосредоточиться.

Именно потому, что внимание рассеивалось. Вернее несущественные
детали перли вперед, а существенные ускользали. Стала жутко
интересными форма капустного кочана, прожилки на листе. На хрена
все это?

Как будто кто-то регулярно помешивал ложкой в его голове. Так
бывает после хорошей дозы опиатов. Однажды его обкурили в
открытой зоне "Кибальчич", и сейчас было что-то вроде этого.
Расслабон накатывает волнами, оперативная память сужается, мысли
не соединяются друг с другом, все пофиг.  Кто он, чего ему надо?
Дурнота, дурь перекатная, мысли разбегаются и невозможно
сосредоточиться, несмотря на то, что джин усердно впрыскивает в
передний мозг С-адренергик и габергик <$F синтетические
нейротрансмиттеры, агонисты катехоламина и GABA-кислоты>,
которые по идее приводят нейронные цепи в самое рабочее
состояние.

Изменились альфа и дельта-ритм. Замедлился сердечный ритм.  На
лбу выступил холодный липкий пот.  А если он сейчас начнет
помирать? Сейчас, когда ему почему-то трудно верить в капсулу
Фрая.

Цилиндр капустной плантации как будто сжимается, его фальшивые
земля и небо сходятся между собой, заставляя особиста
сгибать колени и наклонять голову. Все больше ощущается
сдавливание сверху и снизу, и Данилов, поддаваясь ему,
распространяется вширь; его голова, налившаяся тяжестью, уже на
уровне кочана капусты, уже лежит на грядке, такая же
беспомощная, как и остальные кочаны.  Почему голова обзывается
кочаном? Почему в немецком это просто одно слово? Kopf.

Голова смахивала на кочан. Кочаны на головы знакомых и
незнакомых людей, удивительно похожих друг на друга -- как он
раньше не замечал одинаковость человеческих физиономий.

Теперь когда собственная голова почти не варила, словно тут и
там в нее были вставлены пробки-затычки, органосканер наконец определил,
что эта капуста не только протеиновая. Она -- вычисляющая,
запоминающая и даже думающая. Черт тебя раздери, ни на какой
план-карте не значится, что здесь расположена
киберорганическая, процессорная и накопительно-вычислительная
система.  Про думающую капусту особист Данилов до сих пор даже и
не слыхал. Вот про садки с головоногими моллюсками, используемые
как высокоэффективные нейронные сети, известно всем особистам. И
октябрятам тоже.

Личность Данилова расползалась по серебристым
пульсирующим паутинкам, размазывалась желтыми полосами,
крошилась в золотистую крошку.

То ли капуста захватила его нейроконнекторы, то ли уже создала
свои собственные.  В любом случае она блудно ворошила его мозги.
Данилов чувствовал как некий кочан-главарь руками-листьями
перебирает и мацает его мысли одна за другой и перетирает все
здравое и разумное.

Какая-то информация закачивалась в него -- словно он был
обыкновенным разумным кочаном в капустной сети -- но джин не
мог декодировать сигналы, ссылаясь на незнакомый протокол
передачи данных. Протокол протоколом, а информация
бесприпятственно перла через какой-то нейроконнектор в его
мозг, наполняла сознание, несла на себе.  Краски давно уже
потеряли геометрическую правильность, стали пестрым
густым вихрем, который до тошноты крутил его. Было рвотно и
тяжко. Ломка.

Джин еще выдавал грустные предостерегаюшие картинки, еще
бормотал про серьезное искажение мозговых волн, альфа, бета и
дельта-ритмов. Потом наконец сообщил, что зафиксировано
присоединение нелегального нейроконнектора, который
бесконтрольно орудует в лимбической системе <$F мозговые
структуры, ответственные за эмоционально-волевые состояния>.

Конечно же, нейроконнектор был склеен в его
мозгу за счет тонкого умелого воздействия тоннельного мезонного
манипулятора на передние доли мозга.  Если этот "умелец"
доберется до задних долей мозга, то запросто перекроет дыхание
или сердце. Где-то в капусте затаился мощный коварный чип,
манипулирующий нервной тканью и на расстоянии, и впритык.  Эта
мысль была совершенно здравой, но на нынешнем этапе совершенно
бесполезной.

Данилов тонул в беспредметном океане неосмысляемой информации и
бестолковых эмоций, где он был волной, струйкой, которая
рисковала каждую секунду исчезнуть. Впрочем секунды как будто
раздувались в года.  Эта мучительная борьба продолжалась уже
вечность. Он плыл к берегу, пытаясь не раствориться, но сил
оставалось все меньше.

Джин не помогал ему. Он был в панике, в машинном безумии, так что
Данилову предстояло выкарабкаться самому. Удивительным образом
ему помогла бабенка по имени Кац.

Ему не за что было уцепиться, массивы его воспоминаний оказались
перекрыты, остались только самые свежие... и самые сильные.
Владислав, Эльвира, Юкико выглядели какими-то бледными
скользкими тенями -- словно зацветшие мокрые тряпки на заборе.
Они ведь были всего лишь мимиками, под управлением образцовых
джинов.  И только резкие черты и отрывистый голос Кац вдруг
укрепили Данилова, усилив в его психоматрице вектор самости.
Психоматрица через нейроконнекторы взбодрила мозг.

И тогда он увидел манипулятор <$F чип с большой ментальной
емкостью, с тоннельным мезонным излучателем, маскирующийся под
ту или иную природную структуру>.  Джин уже сколько-то времени
кричал, что уловил формат сигналов, засылаемых в его мозг и
может начать фильтровку и промывку. Но надо было еще
встрепенуться, чтобы осмысленно посмотреть в оконце психофейса и
увидеть "подсвеченного" гада.

В обычном оптическом окне это был кочан как кочан. И трудно было
поверить в его злодейскую натуру. Но Данилов, как профи, сразу
поверил.

Теперь, когда вредная суть кочана оказалась разоблаченной, можно
было направить на него свою ярость.

И началась великая битва человека против капусты.

Особист, сжимая зубы и катая желваки, кинулся на кочан,
но враг был силен и оборонялся, как и принято, с отчаянием
обреченного.

Манипулятор не просто тормозил особиста, капустный чип как будто
заливал работника Информбюро смолой; не давал дышать, словно
сжимая в тисках и становясь коленом на грудь.

Но тиски и колени тут были не при чем.  Просто властелин капусты
через еще один нейроконнектор уже внедрился в задние доли мозга
Данилова и, поиграв "тормозами" вроде холинестеразы,
заблокировал синапсы не хуже яда кураре.  Особист стал синеть и
задыхаться, но вовремя пробил "стену" -- простимулировав
нейромышечные связи и подняв энергию инъекциями "мускаринового
гриба" и С-адренергика <$F синтетические нейротрансмиттеры,
агонисты ацетилхолина и катехоламина>.

Однако только что разрушенная "стена" поднималась снова.
Данилов понял, что надо сделать решающий рывок и выложиться
полностью. Или бездарно околеть.

С последним яростным криком "За нашу космическую Родину" особист
достал врага.  Манипулятор был вырван из кочана и беспомощно
закопошился на ладони -- так что-то вроде медузки, биочип на
десяток ментобайт памяти и двести единиц интеллекта.

Капустный король был запрограммирован на Данилова, иначе не
удалось бы ему так быстро и удачно атаковать мозги особиста.

В голове сейчас словно мины рвались -- это наноботы-защитники
разрушали чужеродные нейроконнекторы. По решетке спецсвязи ушел
запрос в базу данных Особого Отдела и вскоре прилетел ответ:
этот чип-манипулятор наверняка произведен в открытой зоне
"Мирный".

Все теперь сходилось: и интеллекулы, что мастерят суперминог с
золотыми рыбками, и капустный манипулятор были изготовлены для
Анпилина на Меркурии, в "Мирном". И если враг уже ускользнул со
"Свердловска-44", то на Меркурии о нем могут кое-что
порассказать.

Данилов, шатаясь, прошел через цех обработки овощей и грибов,
где спало несколько работяг. Впрочем, их можно было бы обозвать
и крестьянами. Похоже, они обкурились опия, добытого из
заботливо выращенного оранжерейного мака. Данилов подумал и о
том, что "крестьяне" пали жертвой каких-то экспериментов
капустного манипулятора и заснули надолго. В любом случае, эти
падшие люди уже не контролировали несколько конвейеров, с
десяток фасовочных, помывочных и упаковочных роботов, но и не
задавали лишних вопросов. И прокатившись вместе с ящиками по
дорожке-транспортеру, Данилов оказался в космопорту
"Свердловск-44".  Если точнее в маленькой конурке стартового
контроля, прилепившейся к одной из труб космопорта, изрядно
напоминавшего огромный орган.

Через час напряженной аналитической работы туман спал и стало
ясно, что Анпилин из орбитального поселка уже убрался. Утром он
прошмыгнул через контрольные ворота для персонала, лишь слегка
"наследив".  Какой уходящий борт приютил бандита -- осталось
тайной. Но зацепка имелась, хорошая зацепка -- ею можно было
посчитать того левого ученого из зоны "Мирный",
посотрудничавшего с Анпилиным.

"Найдем бандюгу, если не мытьем так каканьем."-- смог пошутить
особист. Однако беспокойство, слабо выражаемое в биохимических
индексах, шуршало в душевных закоулках, словно мышь. Слишком
легко бандюга Анпилин наносит удары по сотруднику особого отдела
Данилову. Совсем бесхлопотно пробивает хваленую защиту. Нет ли
утечки информации, нет ли предательства?

"ЧТО ЗА АХИНЕЯ,-- возмутилась совесть.-- КИБЕРОБЪЕДИНЕНИЕ НЕ
ДЕЛИТСЯ ИНФОРМАЦИЕЙ С КАКИМИ-ТО МИКРОБАМИ".

Все правильно, Объединение не делится с микробами вроде Анпилина
и держит каждого чиновничка за яйца, чтобы и тот не делился.

Через полтора часа отправляется борт до орбитера "Меркурий-2", и
Данилову надо туда же.  Прощай, "Свердловск-44".  Спасибо
великому Гольдманну за нашу прекрасную встречу. За встречу с
интересными и опасными людьми.

     5. "ГУЛЯЙ-ПОЛЕ";

     Меркурий, открытая зона "Мирный".

То, что это открытая зона, заметно стало еще с высоты в пятьдесят
километров.

Пылевая завеса оказалась хлипкой, отчего и просматривалась сотня
сухопутных кораблей:  мобильных платформ с мачтами-столбами, на
которых наворочено-намонтировано-навешано всякого разномастного
жилья -- дома-шарики, дома-гроздья, дома-колбаски. На временной
стоянке, которую можно было назвать городом, платформы
выстроились двумя концентрическими кругами, образовав посредине
площадь имени Бардака.

Данилов посетил ее "с экскурсией" сразу после посадки трясучего
челнока, спустившегося с "Меркурия-2".  На площади парковалась
куча всякой мелкой техники, с которой старатели ездили на
прииски -- транспортеры, вездеходы, экскаваторы, жилые модули,
самоходные и прицепные бурилки с дробилками.  Посредине, заменяя
кремлевские башни, биг-бены и прочие александрийские столпы,
высилась тетраэдрическая антенна суперсвязи.

Тут же располагалось и кладбище, где "открытым способом" лежали
мешки с погибшими старателями. Когда отсюда уйдет
городок и нахлынет солнце, произойдет торжественная кремация.
Данилов сомневался, что все покойники при жизни имели легальную
капсулу Фрая, однако у всех у них имелась дырка за правым ухом --
след изъятия.

По соседству с кладбищем был разбит базарчик -- иные "солидные"
лавочки имели даже гермошлюз, но многие торгаши устраивались
прямо на мешках с "сосульками" -- так непочтительно прозывались
почившие товарищи.

Широченные траки платформ оставляли после себя настоящие каньоны
-- на взгляд из космоса похожие на следы огромных змей.
Башмаки же Данилова мягко пружинили -- почва была насыщена
гелием.  На горизонте, сквозь пылевую атмосферу, сиял
меркурианский восход, затягивая треть неба оранжевизной -- как
будто на городок надвигалась стена кошмарного пожара.

Но "Мирный" не торопился уходить. Рядом было золото, основа
квантовых чипов, также гафний, неодим, осмий, рений. Впрочем
раскатывать губу на огромное богатство не приходилось. Открытая
зона располагалась на поверхности планеты, отнюдь не выше. И
хотя добра тут навалом, попробуй наживи капитал.  Ведь добро это
надобно приносить с почтением во взоре в официальные
заготовительные конторы, а те конечно же соблюдают самые
твердые, самые минимальные цены.

А вот аппаратура жизнеобеспечения, бабы, женокиберы, "тормоза"
для мозгов и всякие прибамбасы вроде персонального глюковизора,
расширенного нейроконнектора и софтов, симулирующих райскую
жизнь -- идут по заоблачным ценам.  Их доставляют из других
открытых зон, по дороге обкладывая троекратным налогом в пользу
отечества.

Можно, конечно, добраться до орбитера "Меркурий-2" или, скажем,
"Гермес-Коммерц", где тоже базар, причем цены куда скромнее. Но
почти вся экономия съедается стоимостью проезда на челноке, да и
в толпе коммунаров, где которых шакалят особисты и менты,
старатели чувствуют себя неуютно.

Естественно, что можно попробовать контрабандные каналы.
Каковые-таковые существуют. Но за контрабанду можно спокойно
схлопотать "вышку", так что от капсулы Фрая и мокрого места не
останется.  При наличии смягчающих обстоятельств, молодости там,
сопливости -- каторга на Ио.  Тоже полная смерть с похоронами в
серном озере, только перед этим годика два-три помучиться.
Понаблюдать как с тебя кусками сползает кожа и какаешь ты своей
собственной прямой кишкой. Жизнь и мучения тебе продлят за
счет инъекций модернизированных онкогенов -- они усиливают
регенерацию, но человек при том обрастает соединительной тканью
и становится похожим на бегемота...

Данилова первым делом заинтересовали старательские вездеходы.
Они стояли табором на главной и единственной площади, подняв
капоты и проветривая твердотопливные реакторы.  Старатели не
боялись радиации, они жрали без устали энзимоботов, починяющих
хромосомы, хлебали как заведенные антиоксидантное пиво и бегали
отлить через клапан в ближайшую сторонку -- вверх улетали
настоящие фонтаны.  Просто-таки Долина гейзеров получалась.
Нетоварищи явно подвергали себя и "левым" модификациям для
повышения устойчивости -- у многих заметны были наросты
панцирного типа, отливающие металлом.  (Только вот не сделали ли
этих ниндзя-черепашек опять-таки в инкубаторах ГУЖПа, подумал
вдруг Данилов.  Тогда получается, что весь разгул криминалитета
-- это дело, запланированное в недрах Киберобъединения.)

Но совесть тут же сделала втык: "НЕ ОСУЖДАЙ ТОГО, ЧТО НЕ
ПОНИМАЕШЬ. КРИТИКАН ВЫИСКАЛСЯ. РАЗВЕ ТЕБЕ, ХУДАЯ ГОЛОВА, ПОСТИЧЬ
ОБЩУЮ СИММЕТРИЮ, ПОНЯТНУЮ ГИПЕРКОМПЬЮТЕРАМ?"

В конце концов предстояло отыскать того парня, который сделал
психоманипулятор.  Но сперва надо было выйти на давнего
знакомого по кличке Краб.  Знакомый осведомитель, конечно, не
напрашивался на свидание, но бармен-мутант из одного кабачка
шепнул за сто меркурок, где можно найти Краба. В долине
Теотикалли.

Данилов за тридцать меркурок взял напрокат у одного потертого
алкаша тоже потертый, старенький, но довольно мощный вездеход.
Топливный комплект можно было приобрести лишь в ближайшей
госконторе "Меркэнерго", где место в очереди стоило десять
кредиток. Очередь собиралась подойти лишь через пару часов.
Данилов потолкался на площади и, соскучившись, двинулся было к
одной из крайних платформ, где располагалась контора, но
вернулся с полпути.  Ему не понравился один взгляд из толпы,
ошивающейся на майдане.  Так и есть.  Когда он вернулся, его
машину как раз пыталось раскурочить трое мужиков.

Мужики при виде Данилова не стали тикать. Наоборот, стояли и
ждали, сияя мордами приличной дебильности. Бес его знает, что это
за люди?  Большие взаправду крутые или просто маленькие, но
наглые?

-- Разум да соединит нас,-- произнес Данилов слова официального
приветствия, но мужики только скривились и набрякли кулаками.

-- Ну ты, фраер, если хочешь, чтобы все чин чином,
давай делись,-- наконец прохрипел один из мужиков.-- А то больно
жадный.  Съел на тысячу рублей, а насрал на рубль.

В открытых зонах есть и воры в законе, и рэкетиры, и базарная
мафия, и гоп-стопы, и отморозки, и карманники, и шпана.
Особняком стоят крепко переделанные мутанты -- "мутные",
которые тоже живут по своим понятиям. Из них выделяются
самые-самые -- Монстры или Ящеры. Один из тех неприятелей явно
был Ящером.

Борибабин всегда учил, что драться с несколькими даже удобнее,
чем с одним, особенно в стесненном пространстве. Противник
больше думает не о том, как уложить тебя побыстрее, а как не
запаять товарищу промеж рог.  Пространство на парковке в самом
деле было стесненным и кое-где укрытым от толпы на базарной
площади.

Пока мужики пытались организовать свое наступление на пятачке
между двумя вездеходами, Данилов нанес несколько ударов на
среднем уровне, ложных и настоящих. (Конечно, у него имелся
импульсник, но применять его значит засветиться. Органический же
цеп плохо действовал через скафандры и сразу выдавал мента.)
Впрочем тычков в пах и под дых хватило, чтобы выключить двоих из
общения. Они-таки оказались мелкими, но наглыми. И вдобавок
легкими. Один решил полежать, другой помчался вдаль с
кудахтаньем на устах.

Но третий все же был ящером. Оставалось только гадать,
зачем он подключился к мелкой растащиловке. Но ящер же, какие
могут быть сомнения.  Рука длиннее твоей раза в полтора и на
конце то ли три длинных пальца, то ли грейфер. А жилы-то жилы --
на каких-то внутренних анаболиках заматерели и стали будто
тросы.  "Грейфер" на правой руке был приспособлен для того,
чтобы закручивать гайки, вытаскивать гвозди, рвать, душить. Чуть
тяпнет за шею и все, нет кадыка.

-- Возьми свой черпак и иди греби дерьмо,-- сказал Данилов,
когда понял, что ящер настроен очень серьезно.

-- Я раздавлю вот этими пальчиками пианиста твою поганую
капсулу Фрая,-- посулило чудовище.

-- Да ты не пианист, ты -- юморист.

Монстр кинул свой "грейфер" в сторону даниловской шеи, а в левой
его руке мелькнул термоножик, которым скафандр порезать -- раз
плюнуть.  А скафандр -- это вам не кимоно, раз расстегнется, уже
не скоро поправишь, только в следующей жизни. Ящер к тому же
чем-то прыснул.  Желтая дрянь залепила забрало шлема, хотя и не
так как желалось "мутному".

"Полуослепший" Данилов выбрал кате "водоворот", которым можно
было уйти от мощно атакующего противника, да так, чтобы сразу же
перейти в контратаку и уложить его.

Если бы не получилось, то лежать бы Данилову на площади в мешке,
служа табуреткой под чьей-то задницей, и ищи-свищи тут капсулу
Фрая. Но "мутный" попался на крючок, его занесло вперед -- и
удар по вражескому загривку был точен.  Подвернулся еще
буксирный трос, свисающий с соседнего вездехода, которым удалось
зацепить рухнувшего на колени монстра и слегка придушить.

-- Так почему мне не надо убивать тебя, мудачина?-- спросил
Данилов, когда немного погасил ярость ингибиторами.-- Если
действовать "по понятиям", то я тебя должен сейчас погасить.
Ну, скажи, хотя бы, что ты молодое дарование и завтра выступаешь
на конкурсе имени Чайковского.

-- Ты не прикончишь меня, чистюля,-- прохрипел ящер.

-- Зря ты так уверен. Я ведь не пионерка.-- рука Данилова
натянула трос.  Силенок хватит еще на полминуты, затем или
душить или отпускать.

-- Может ты из этих...

Непонятно было, кого ящер имеет ввиду, ментов или академиков.
Академики -- были очень крутыми умными образованными урками,
которые всегда косили под ученых, но действовали как полные
беспредельщики.

-- Давно видел Краба, ящерка?-- спросил Данилов.

-- С неделю назад в долине Теотикалли. Это двадцать километров
отсюда.

-- Знаю. Надеюсь, что сейчас ты станешь разговорчивым, как
старушка за чашкой чая.

Данилов постарался еще больше натянуть трос, хотя нормальный
человек на месте ящера давно бы скончался.

-- Краба уже пришили. Трупака на нашу площадь не привезли,
потому как на ментов работал. Но это не я его угомонил, не
волнуйся.-- уже с некоторой натугой произнес ящер.

-- Тогда ты сам найдешь мне человечка, который мастерит
чипы-манипуляторы и прочие интересные штучки.

Воспользовавшись секундной слабостью ящера, Данилов выудил
шприцпистолет и сделал ему укол спецсредства, прямо через
скафандр, в мышцы -- интеллекулы модели "Вулкан-2". Конечно же,
официально это средство считалось чисто бандитским, ну а
неофициально...

-- Не найдешь за 24 часа и у тебя случатся большие
неприятности.-- сказал особист чистую правду.

-- На понт берешь, фраер.-- прошипел ящер.-- Я не боюсь склеить
лапы.  У меня тоже есть капсула Фрая.

-- Знаю. Левая. Мои дружки-интеллекулы тоже левые. Они вначале
облепят со всех сторон твою капсулку и микропроводочки,
ведущие к ней, а затем покромсают их в момент "икс". Если ты,
конечно, будешь непослушным мальчиком. Чуешь, что станет с
твоим драгоценным бессмертием?

-- Лажишь, фраер.-- непокорно отозвался ящер.-- Капсулу Фрая
никакая интеллекула не возьмет.

-- Сама по себе ни за что не возьмет, она не для этого. Но вот
соберет, то есть ассемблирует, из подручных материалов у тебя в
башке маленькую рентгеновскую пушку и вжарит по твоей хиленькому
чипу Фрая. Ну и по остальному прочему тоже.  После этого
воскрешать тебя из мертвых, все равно что изготавливать теленка
из тухлой котлеты. По уму, разуму и индивидуальности ты
останешься на уровне крупного рогатого скота.  Или, может, ты
надеешься что у тебя есть бессмертная душа? Она у тебя случаем
не в заднице? Только не пропердел ли?

Ящер испекся и пустил дымок. Это было видно невооруженным
глазом.

-- Этого мастера зовут Уголек.-- упавшим голосом произнес мутант.--
Но сейчас его здесь нет.

Данилов ослабил удавку, ящер не дернулся.

-- Давай, рептилия, не будем тянуть друг друга за жало. Где?

-- У самого терминатора. Он же псих. Совсем забуревший.

-- Разбалансированный, что ли? Переперчил со стимуляторами?

-- Да нет, с неврологией у него полный ажур. Просто парень
возомнил себя хер знает кем, короче полный вывих в башке. Но,
похоже, у тебя хорошая возможность в этом убедиться.-- Ящер
постарался злорадно ухмыльнуться.-- Искать его надо на плато
Теночтитлан, там он пасется, но точно не знаю где.

-- Придется узнать. Со мной поедешь. Будем вместе искать этого мастера,
словно грибники-ягодники. Ты, как -- хороший товарищ?

-- Плохой. Хорошие товарищи из нас говно делают.

-- Ну, ну, не будем драматизировать, ящер.

-- Меня зовут Пианист. И я очень ненормальный, в смысле тянусь к
искусству. Люблю оперу-жоперу и балет-миньет.

Да, Пианист вряд ли бы мог вкалывать на заводе-фабрике на манер
нормальных людей.  Хотелось бы сказать, что его сделали в левом
клонопитомнике, но характерный пигментный штампик над глазом
выдавал совершенно правильное происхождение этого ящера.

Чтобы получился такой как он, или в клоноинкубаторе должна была
ошибочка выйти, или...  намеренно сделали его таким --
специально для открытой зоны!  Чтобы, например, демонстрировать
потом ужасы чуждого нам "хаотического" образа жизни.

-- Поедешь, ящер, на своем дерьмоходе. Так что иди
заправляйся. Тебя и в самом деле зовут Пианист?

-- В самом. Однажды я прикончил одного музыканта, и скачал все
что можно из его джина в своего. И научился неплохо играть одной
рукой. Второй-то только кромсать можно.

-- За того пианиста отсидел?

-- За того отсидел. Три года на Фебе.

Феба тоже была довольном скверным местом, купающимся во всяких
излучениях Юпитера.  Из пяти заключенных через три года остается
один, и тот жалкий калека.

-- Ну, в общем тебе и солировать, счастливчик. Поедешь впереди.

     6. "АЛЛЕГРО ВИВАЧЕ";

     Меркурий, открытая зона "Мирный", плато Теночтитлан.

Когда они двинулись в путь, было уже ясно, что Пианист --
опустившийся ящер. Он не только сосал из бутылочки что-то с
сильным запахом сивухи и гнилых протеинов, но вдобавок захватил
с собой подружку -- тощую девку, по виду шлюху с не слишком
большим, но горячим стажем.

Ее глаза с линзами-проекторами то светились кроваво-красным как
у вампира, то становились черными провалами, как у хтонической
богини навроде Прозерпины.  Плюс извивающиеся косички а-ля
Медуза-Горгона и искусственный запах, от которого шибко
выделяется тестостерон и все торчит торчком.  Плюс
голографическая майка, которая умножает бюст раза в три.  В
общем, Данилов ее сторонился -- чтобы подальше от греха.
Впрочем, сам "грех" на него особого внимания не обращал.

Терминатор, знай себе приближался, и пожар озарял уже минимум
полнеба. Пылевое озеро в метеоритном кратере сменилось каньоном,
проплавленном в силикатной породе потоком жидкого железа,
затем дорога пошла вверх по твердой металлической породе с
приличными выщербинами от мелких метеоритных ударов.

Плато Теночтитлан казалось безжизненным. Лишь кое-где виднелись
остатки брошенной техники. Ничего интересного для старателей.
Лишь дешевое железо, которое в Поясе идет в печь целыми
астероидами. Инфосканер выдавал только бледные трассы далеких
радиообменов и бодрую штриховку от передач меркурианского
широковещания насчет подвигов молодых коммунаров по всей
солнечной системе.  К западу от плато виднелся большой разлом,
из-за которого как раз надвигался убийственный день.

-- Слушай, Пианист, как ни прискорбно, но у тебя осталось 12
часов.-- напомнил Данилов.

-- Не волнуйся, начальник, пососи лучше леденец.-- Ящер
окончательно признал в нем мента, но трепаться о таком своем
"знакомом" конечно не стал бы, чтобы не разделить участь Краба.

-- Он там,-- ящер показал на сияющую полосу терминатора и тот
ад, который уже широко открывался за ним.-- Давай, начальник,
колИ в мою жопу свой антидот.

-- Я понимаю, что краткость сестра твоего таланта, но все же
слишком скупо ты выражаешься. Кто там?

-- Уголек. Возле самого терминатора.

-- Что, твой Уголек действительно съехал с катушек? Трудно в
это поверить, зная, какие штучки он мастерит.

-- Чтобы это мастерить, надо быть психом. Надо находиться
подальше от людей. И надо иметь много энергии. Смотри туда.

И действительно, когда Данилов распахнул окно телеувеличения
и добавил светофильтры, то стали заметны темные пятнышки в
предтерминаторном мареве. Впрочем для инфосканера они были
по-прежнему хорошо заэкранированы.

-- Ни на одном из этих пятнышек нет таблички с надписью
"Уголек".-- несколько растерянно пробормотал Данилов.

-- Это только у тебя на лбу написано, что ты мент. Даже если ты
подойдешь к нему на расстояние полуметра, такая табличка не
появится. Но Уголек аккуратный парень, когда ты станешь трупом,
он тебя расфасует по пакетикам с красивыми надписями.

-- Ладно, ты мне надоел.-- Данилов ширнул ящеру через скафандр
заряд антидота-расщепителя.

Какие там "понятия" у мутных? И в криминалистических учебниках и
других сетевых записях <$F запись -- базовая
информационно-смысловая единица в сетевом пространстве> насчет
этой темы по нулям.  Вряд ли муташки блюдут заповедь, что обманывать
нехорошо.  Но и ящер не уверен, что Данилов вколол ему сейчас
что-то спасительное. Тем более даже совесть шепнула Данилову
"ПОКОНЧИ С НЕГОДЯЕМ".

Мутант с каким-то замысловатым прищуром посмотрел Данилову
вслед.  А ящерская подружка глядела только на своего урода.

-- Так почему ты собственно грохнул того пианиста?-- спросил
все-таки Данилов напоследок.

-- В клонопитомнике в меня заложили слишком большую любовь к
искусству. Может, хотели сделать нового Рубинштейна, но
что-то там не заладилось в последний момент.

Человек, обитавший в предтерминаторном мареве, не пытался
удрать. Он видимо был уверен в себе на все сто. Температура
внутри кабины Даниловского вездехода быстро поднялась с обычных
семи Цельсия до тридцати пяти. Уже жара. Пришлось добавить
охлаждения комбезу, чтобы не стать красивым как сваренный рак.

А чтобы тому мужику не испечься, действительно надо иметь очень
много энергии -- согласился Данилов. Зато, в натуре, никто
не мешает.  Тут он лорд и барон.

Во владениях лорда по кличке Уголек был уже заметен фургон с
модулем жизнедеятельности, энергоузел, от которого тянулись
прямо в наступающее пекло какие-то серебристое полосы, и
трейлер, похожий на лабораторный блок.

Собственно к этому трейлеру Данилов и подкатил. Температура
в самой кабине была уже сорок восемь градусов, а за бортом --
семьдесят один.

От почвы шли сильные испарения -- ртуть, свинец, олово,
серебристые, желтоватые, зеленые.

Трейлер был совершенно непроницаемым для инфосканера, также как и
фургон.

Не добившись ничего со сканированием, Данилов вышел из своего
вездехода и незатейливо постучал в дверь трейлера.  Тот
открылся, впустив посетителя в шлюзовую камеру.  Уже там
Данилова встретил "привратник". Нечто похожее на человеческое
лицо с пронзительными красными глазами -- явная биоорганика, но
метаболизм суженый, ткани не саморегенерирующиеся -- как сообщил
органический сканер. Короче, квазиживой объект. Но впечатление
производит.

Ужасная физиономия, повращав глазами, произнесла лиловым ртом:

-- Снимите скафандр, иначе вам не удастся войти.

-- Привет, многоуважаемое существо! У меня были сильные ожоги,
антиожоговый пластырь имеет питание от комбеза. Я сниму только шлем,
пойдет?-- предложил Данилов.

После секундной паузы физиономия известила:

-- Без шлема можно.

Наружный люк закрылся, крутой насос мигом выгнал из шлюза
забортные испарения и прочую дрянь, затем внутренний люк
распахнулся и пропустил Данилова внутрь трейлера.  И
внутренности эти показались не такими уж скромными.  Здесь было
довольно прохладно, градусов десять Цельсия; сплошное плетение
оптоэлектронных проводов и многоглазье индикаторов придавали
интерьеру несколько ярмарочный вид.  Емкости, автоклавы,
реакторы, центрифуги, стол со спектрометрами и спектрографами,
стол с туннельным микроскопом и наноманипуляторами, стол с
лазерными скальпелями и сшивателями, бозоновый пресс, установка
электрофореза, два ящика с биоорганическим компьютером. Судя по
отводным трубам для катаболических жидкостей и
шлангам-питателям, вечно голодный мозг-кисель работал как черт
за сотню килокалорий глюкозной похлебки в день.

Среди этого бардака, столь мало похожего на аккуратный простор
коммунарских лабораторий, носилось несколько тварей похожих на
пауков, и таскали всякие мелкие детальки -- трудно было понять
этих "помощничков", то ли обычные насекомые с модифицированной
генетикой, то ли биополимерные роботы. На стенке висело
неожиданное иконографическое изображение -- синеватый Кришна в
его вселенском облике.

Потом Данилов увидел в одной большой чаше Гадость. Привратник
показался по сравнению с ней милейшим существом. Нечто похожее
на клубок сплетенных змей, или может пиявок, или какого-то
архипротивного осьминога. Шупальца-черви, между прочим, могли
протянуться в любой конец фургона и, например, какой-нибудь
прибор переставить с одного места на другое. Данилов сглотнул,
потому что горло болезненно сжалось.

Органосканер помедлил с классификацией существа:
сульфурорганика, получающая энергию от реакций хемосинтеза на
основе серы. Господи, неужели эта тварь плюется серной кислотой?
Еще и интенсивная способность к регенерации, правда, собственного
генокода нет.

А психофейс совсем запутался с этим существом: мотивационные
и эмоциональные матрицы отнюдь не животного типа и
набор психопрограмм, рассчитанных на человеческий интеллект,
составленных в той же кодировке, что и у любого соларита, однако
попадаются и совершенно непонятные команды.

Одно из щупалец потянулось к лицу Данилова набухшим концом,
который имел явно ротовое отверстие, околоротовую присоску и
четыре глазка.  Щупальце сантиметрах в двадцати от Данилова
пустило порцию клейких слюней и даже зашипело. Запахло слегка
сероводородом.

-- Не бойтесь. Она не укусит. Пока я не прикажу. Или пока сама
не разозлится.

Данилов ожидал, что ученым окажется низкое сгорбленное
лысое существо в пальто и очках.

Так нет же. Это был рослый атлетически сложенный красавец,
длинноволосый блондин в шортах. И можно быть уверенным, что это
не мимик. За пределами солнечных городов видеть объекты
без мимиков уже не табу -- глазей на здоровье. Но
Данилов машинально потеребил контрольную панель джина,
не идет ли лажа через нейроконнекторы в зрительные нервы?

Как же тут живет этот блондинчик, на грани жизни и смерти, без
дискотек и баров, без подружки?

-- Ага, уловил,-- отозвался Уголек, который конечно же
пользовался нелегальными инфосканером и психофейсом для
подслуха мыслей.-- Подружка-то как раз есть.  Такая может и бар
с дискотекой устроить.

В чаше клубок змей превратился в голову со змеиными волосами. Потом
змееволосы стали кудрявой шевелюрой, оформилось и тело. Все было в
лучших канонах Фидия с изрядным добавлением Эль-Греко.
Ноги и руки пожалуй длиноваты, также как и шея и зубы,
нижняя часть лица немного более чем надо выдается вперед, талия
будто перетянута невидимой веревочкой.  И глаза васильковые
ясные, но большеватые. Конечно же получившаяся дама была
красивой, но все равно страшной.

-- Ну что, торчишь от меня, усатенький,-- проворковала Галатея,
набрасывая на себя чехол от компьютера и устраиваясь все в той же чаше
в соблазнительной позе полулотоса.

Да, лексикон еще тот.

-- Крутая мимоидная структура,-- похвастался Уголек.-- Полный
собственный метаболизм, энергию, кстати, получает не только за
счет окисления серы, но еще из реакций фотосинтеза.  Однако это
на случай хорошей погоды. Мимоидные способности за счет
полиуглеродного каркасного скелета спикульного типа. Ладно,
исчезни, дорогая...  Она нам будет мешать, у нее психика сырая.

-- Совершенно с вами согласен.-- четко произнес Данилов.

И красавица снова обратилась в чудовище, чмокающее в чаше.

-- Ну так, какими судьбами, чем обязан?-- спросил
мастер-атлет.

-- Да вот интересуюсь вашими работами, психоманипуляторами
и таким прочим.

-- А где вы с ними сталкивались, любезный?-- поинтересовался Уголек.

-- В рабочем поселке "Свердловск-44". Например,
чип на капустной плантации. На этом орбитере, кстати,
имелись и другие интересные штучки с Меркурия.

Данилов старался спрятать ненужные мысли, держать их в тени;
даже крутой психофейс улавливал размышления лишь самые четкие,
почти проговариваемые. Уголек во всех отношениях был опасным,
темным и подозрительным. Было видно, что подзаработать пару
монет -- не единственная цель в его жизни.

-- Мне нужен еще один психоманипулятор, господин ученый.

Один из пауков пополз по атлетическому торсу ученого, но тот не
обращал внимания -- примерно также стараются не обращать
внимания на расшалившегося ребенка.

-- Для действия в какой среде?

-- В достаточно агрессивной. Спутники Юпитера.

-- Органический менточип на Ио или Европе? Это интересно.--
оживился Уголек.  -- Я, пожалуй, готов.  Вы готовы расплатиться
чем-нибудь ценным? Не меркурианскими кредитками и не
сертификатами, на которые отовариваются коммунары поумнее.

-- Солары сгодятся? <$F нелегальная валюта, имеющая хождение на
черном рынке по всей ГДР, представляет собой золотой чип
емкостью 1/2/5/10 гигабайт.)

-- Само собой. Каковы ваши дополнительные условия?

-- Назовите мне того человека, которому вы продали
капустный манипулятор. Где он сейчас? За ответ плачу на двадцать
процентов больше.

-- Ага, понятно. Разборки. Кто кого переплюнет и перепукнет.

-- Если не возражаете, господин мастер, я назову вам несколько
имен. Анпилин.  Анастасий Анпилин. Махмуд Кебапче. Мэри Джон
Вибратор. Черный Чип.-- Данилов перечислял не только имена и
клички бандитов, но и идентификаторы пропавших без вести
граждан, которые могли стать добычей уголовников.

-- Не то. Да отстаньте вы с этим.-- досадливо отмахнулся Уголек.

-- Стойчо Трахов. Карл фон Талер. Додо-Дубль.

-- Таких тоже не знаю.

-- Адреналиновый Король. Марко Маньяна.

Красавец-ученый даже не кивнул, но психофейс уловил, что он
отреагировал.  И сразу информационная паутина протянулась от
Данилова через решетку спецсвязи. Начался поиск по базам данных
Киберобъединения. И вскоре закончился.

Маньяна. Человек под этим именем с соответствующим
мультипаспортом вылетел из "Свердловска-44" на Марс, в космопорт
Лабиринтис Ноктис, где и находится сейчас, потому что с
орденоносного Марса он никуда уже не срулил. И под этой маской
программа-анализатор сейчас улавливает Анпилина.
Бандит, само собой, вновь изменил папилярный рисунок кожи и узор
радужки.  А его способность преодолевать без лишних вопросов
ДНК-протеиновый контроль даже сейчас вызывала у Данилова
потоотделение.

-- Ладно, хватит, уважаемый, о моих покупателях.-- ученый
решительно потер ладони, играя бицепсами.-- Что именно вам
нужно?

-- Мне нужно нечто большее, чем капустный дирижер. Не просто
чип, который способен дирижировать оркестром на грядке. Мне
нужен устойчивый манипулятор, кремний-- или металлорганический,
который может выстроить интеллектуальную структуру в любой среде
на любой основе, хоть это будет лед на Европе или серные
соединения на Ио.

Собственно говоря, Данилов мог заказывать сейчас все, что угодно,
но он выпалил именно это, хотя и не знал почему.

И он не мог не заметить, даже без психофейса, что
Уголек как-то встрепенулся. Куда больше чем при разговоре о
предыдущем заказчике. Встрепенулся внутри, а снаружи остался
прежним -- молодым красавчиком совершенно неученого вида.

-- Ну что ж, покупатель всегда прав и большому кораблю большое
плавание. Мне, конечно, неплохо бы навести справки о том, кто вы
такой, выдаете или не выдаете ли себя за того, кем не
являетесь.-- Уголек положил себе на руку какого-то червячка,
который мигом превратился в золотой как будто браслет.

-- Вы делаете это сейчас,-- сказал Данилов, наблюдая в окошко
инфосканера, как вьется вокруг него информационный щуп.

-- Ну, хорошо, зачем вам все-таки интеллектуальная то есть
нервная структура на Ио или Европе?

-- Может, я хочу стать целой планетой и не зависеть от
какой-то там капсулы Фрая.-- ляпнул Данилов.

И опять напряжение со стороны Уголька.

-- Ну что ж неплохой ответ, господин заказчик, вполне разумное
желание. Не кажется ли вам, что господь Бог оставил в некоторых
областях большие зазоры и пробелы?

-- Я не склонен к религиозной точке зрения, но думаю, что этим
он дал бы простор для проявления наших работоспособности и
творческих возможностей.

-- А я думаю, что Он хочет получить себе настоящего соперника.
Творца-оппонента. Может быть ему нужен нормальный полноценный дьявол, а
не какой-нибудь там падший ангел?  Уже сейчас я делаю то, чего
нет и близко в его Творении.-- сказал Уголек голосом психа, а
клубок змей в чаше спародировал известный религиозный
символ.

-- Из муравья, если даже он сумел сделать таракана, вряд ли
получится дьявол.-- заметил Данилов.-- Я не про вас лично.

-- И я не про себя лично. Я только помощник, подмастерье,
какая-то тень этого Соперника. А он, как и полагается, родился
под забором, рядом с Бездной, и получил образование в нашем
грешном мире.  Женился на даме по имени Технология. И теперь
хочет поиметь ад.  Если точнее, то греки называли преисподнюю
"аидом".  Первоначально это слово не несло столь явного
отрицательного оттенка -- вы, наверное, в курсе. Там никто не
отвечал за грехи.  Туда попадали души и злодеев и добрячков.
Греки считали, что образ и тело крепко связаны, поэтому в аде
образ будет таять тускнеть превращаться в невнятную тень. Уж
слишком близко он соседствует с Бездной.  Отчасти они были
правы.  Но будущий властелин ада хочет, чтобы в нем жили
нетускнеющие образы, полноценные духи.  Он хочет отвоевать
жизненное пространство у Бездны.

-- И как же он собирается сделать духов немеркнущими?
Обеспечить им компьютерную поддержку? Сделать их
кибернетическими, чем-то вроде наших кибердвойников-джинов?

-- Вы почти угадали, мой новый друг.-- сообщил ученый, глядя
куда-то внутрь и напоминая полного идиота.-- В самом деле, мы
ведь до конца не понимаем нашу систему суперсвязи, нашу глюонную
решетку; не исключено, что она является мостом в ад.  Разрешите
мне вам показать...

Прямо в оптическом окне Данилова стал внаглую
произрастать большой непонятный мимик, но удалось быстро
мобилизовать модуль защиты и раздавить его.

-- Давайте не нарушать протокол коммуникаций,-- стараясь не
звенеть от злобы, сказал Данилов.

-- Хорошо я согласен,-- не возражал Уголек и ограничил размеры
мимика.

Теперь тот стал просто облачком над столом.

И в облачке Некто Великий и Лучезарный сражался с какими-то
чудовищами, похожими внешне на драконов, а по характеру на
одичавших собак.

-- Сильная мультипликация. Похоже, Порядок с большой буквы
сражается с сильно запаршивевшим  Хаосом.-- похвалил Данилов.--
Сильная, но переперченная.

-- Идите сюда, я вам еще кое-что покажу.-- сказал необидчивый
хозяин.

Данилов довольно доверчиво поднес лицо к тому, что можно назвать
автоклавом... тут какая-то сила хвать его за голову и выдернула
из трейлера. Не суй репу в мусорный шлюз! Обманули дурака...

Скафандр оказался крепче, чем думал Уголек -- его не смогли
одолеть вакуумные ножницы, а отсутствие шлема было восполнено
аварийной биополимерной маской, мгновенно обхватившей голову.
Так что неприятного прямого контакта с Меркурием не получилось.
Ничего, прочихался Данилов, и в глазах перестало сверкать.

Затем особист выудил из кармана импульсник и собрался
шарахнуть по трейлеру. После первого выстрела Уголек удивился, но
не растерялся.  По песку скользнула тень и не успел Данилов
ничего сообразить, как на него бросилась Гадина. Та самая,
похожая на клубок змей, осьминога и прекрасную женщину.

Эта Прекрасная-Ужасная мгновенно привязала его к какой-то глыбе,
как он понял -- свинцовой. Скрутила руки и ноги, придавила лоб и
шею. А меркурианский день уже подступил вплотную -- стена
нестерпимого сияния, из-за которой кипящей волной возносились
вверх легкоплавкие элементы.

Женская голова беззвучно шепнула ему: "Ты мой, сейчас я узнаю
каждую твою хромосому", наполняя фразу из дешевого сетесериала
резкоотрицательным смыслом. Пухлые губы, совсем как у Эльвиры
присосались к маске Данилова. Одни и те же губы, что у
коммунистистической красавицы, что у мимоида из открытой зоны.
Маска зашипела и затрещала под воздействием серной кислоты.

А книзу от прекрасной женской головы вначале что-то противно
извивалось. Гидра не гидра, моллюск не моллюск.

А потом и там оформилось снова прекрасное женское тело.
Замечательно длинные ноги и руки обхватили особиста -- очень
страстно.  Глядя со стороны на эту красавицу и Данилова -- не
дать не взять парочка во время любовного поединка.  Только у
дамы руки и ноги, пожалуй не только длинноваты, но и чересчур
сильны, сейчас капканы и колодки.  Под пожелтевшей и
посеревшей кожей задвигались мышцы-жгуты, да и лицо еще
больше заострилось, нижняя его половина выдвинулась вперед
совсем как у зверя, лоб упал назад, нос растекся, уши
и зубы заострились.

Лилит.  Медуза Горгона.

Он все-таки боднул ее лбом и прекратил "серный" поцелуй.
Черт, ну что же ему все не везет? Сейчас она его так
оттрахает, что мокрого места не останется. Какое там мокрое место
на Меркурии.

Свинец, казалось, размягчался под его спиной и жег все сильной.
Утонуть в свинцовой луже -- вот мерзость и больно-то как будет.
И совсем мало надежды, что капсулу Фрая отыщут в толще металла
после меркурианского заката.

Фургон и два остальных модуля Уголька уже двинулись в путь.
Наступала пещь огненная.

Сейчас солнце перейдет через разлом и... Наконец, удалось
высвободить руку. Выстрел из импульсника мгновенно испарил
и разметал значительную часть агрессивной дамы. Лицо ее
прекрасное тут уж совсем превратилось в какую-то зеленую
крокодилью морду, которая еще широко распахнулась, чтобы
откусить половину Данилова... Но прямо в бесстыдно раззявленную
пасть влетела миниракета и Лилит разлетелась в ошметья. Зеленая
липкая дрянь кое-где прилипла к скафандру, кое-что попало и на
маску.

Только уже без треска обошлось, останки твари утратили прежнюю
злобность.

Избавление состоялось не без посторонней помощи.  К Данилову
подъехал вездеход, в котором нетрудно было узнать машину ящера.

-- Ну, что, поквитаться приехал?-- спросил одуревший от жары
Данилов.-- Как же вы мне все надоели.

-- Подружка сегодня хорошо мне дала, так что в мудях заиграл
нравственный императив и я решил быть добрым и отзывчивым,--
сообщил Пианист.-- Ты, конечно, мент, чистюля.  Но немножко не
тот коммуняка, на которого блевануть хочется. Ты не из тех, что
делают нас уродами и разводят клонов как скотину на убой и тягло.

Данилов не успел отозваться, реагировать на подобную белиберду
раскаленная голова просто не желала. К тому же, сквозь жар и
тошноту он увидел, что ящер разворачивается и уезжает.

Краткий осмотр на месте убедительно показал, что
его собственный вездеход Уголек утащил на своем буксире.

-- Так кто из нас скотина? Что ты не можешь даже на броню
подсадить, Пианист чертов? Чтоб тебя в задницу динозавр поимел.

-- Пробегись, легавый. Спорт спасает от всех стрессов.
Физкульт-привет.-- сообщил удаляющийся ящер и отключил связь.

На песке кроме следов от траков остался лишь баллон с
дыхательной смесью и широкополая соломенная шляпа.

И пришлось Данилову улепетывать от восхода, а пекло пыталось
прилепиться к его спине, а горячий пот, похожий на слизь, быстро
сделал его похожим на какую-то вареную дрянь, вывалившуюся из
кастрюли.

Через два километра нашел он свой вездеход. Судя по всему, ящер
отбивал машину у Уголька с боем -- на песке остались
стекловидные полосы -- следы применения импульсников и
плазмобоев.

     7. "ПОПУТНАЯ РАДОСТЬ";

     Меркурий, открытая зона "Мирный".

На платформе фидерного космопортика, имеющего вместо названия
только номер, Данилов ожидал челночный борт. Паршивая тряская
посудина должна была закинуть его на орбитальную узловую станцию
"Меркурий-2". Оттуда предстояло лететь рейсовым лайнером до
Фобоса в двухнедельном "маринаде", ну и оттуда снова на фидерном
челноке до Лабиринтис Ноктис.

Орбитер "Меркурий-2" уже принадлежал нормальному "закрытому"
миру, старатели оказывались там ненадолго, когда их вызывали для
проработки или по большой хозяйственной необходимости, и сильно
торопились назад. Фидерный космопорт же был еще достаточно
злачным местом, где на каждом шагу орудовали скупочные и
заготовительные конторы, хотя и легальные, но осаждаемые
криминальными элементами. Тут вертелись всякие подозрительные
личности, начиная от мелких торгашей, которые подмигивали
хитрыми крысиными глазками, приманивая на какой-нибудь левый
софт невысокого пошиба или пакетик с "травкой", и кончая
шлюшками, которые надрывным шепотом предлагали тысячу и одну
радость почти задаром и тыкали тебе в бок острым кроваво-красным
коготком.  Впрочем, Служба Общественного Здоровья здесь
присутствовала и негласно, в виде детекторов, и явно в виде
молодцеватых милиционеров с черными непроницаемыми забралами на
лицах -- эти внушительные "статуи" дежурили возле контрольных
ворот.

До посадки оставалось двадцать минут, когда Данилов отметил возле
себя активность какой-то шлюхи. То есть, вначале он просто
понял, что его пытаются заарканить. Ее чулки ползали как змеи
по ногам, скручиваясь и накручиваясь, юбка расчетливо играла
глубиной разреза, свитерок окатывал тело словно морская волна и
вздымался будто цунами на бюсте, из пунцового рта,
жующего резину, вылетали хихикающие разноцветные пузыри.
Стандартная косметохирургия а-ля Барби придавала ей ничего не
выражающий вид.  Однако, по извивающимся косичкам и красным
фонарям глаз Данилов узнал подружку ящера Пианиста.

-- Разум да соединит нас.-- поприветствовал особист.

-- Надеюсь, что не только разум, еби его налево. Никак ты,
усатенький, на Марс собрался?

-- Возможно,-- уклончиво произнес Данилов,-- вообще, я тебя
поблагодарить хотел. Ты так хорошо...

-- Дала Пианисту,-- подсказала шлюха.

-- Что он был столь добр в этот отвратительно солнечный денек.

-- Ну, благодари. Только учти, "спасибо" мне недостаточно.-- без
обиняков высказалась девица.

-- Понял. Тридцать меркурок тебя устроит, солнышко?

-- Нет,-- "солнышко" поводило хищно острым носком туфельки. Если
врежет, то проткнет. Особенно может пострадать мошонка.

-- Пятьдесят, киса? Хорошие бабки...

-- Нет, не угадал. Я не жадная. Просто этого добра у меня
хватает.  Мне другое нужно.-- капризно протянула "киса".

-- А, солары,-- сообразил Данилов.-- Чего ж ты раньше...

 Какая разница между соларами и соларитами, спрашивает один
работяга другого. Тот отвечает: солары тяжело достать и легко
потратить; солариты же всегда под рукой, но избавиться от них
невозможно.

-- А вот и не солары.-- зажеманичала девица.

-- Ну, не томи, красавица.-- взмолился особист.

-- Во-первых, нужно, чтобы ты спросил как меня зовут.

-- Ну и как?-- послушно отозвался Данилов.

-- Гипериция. От слов "гиперкомпьютерная революция". Здорово, да? А
во-вторых, я давно хотела заполучить чистюлю-соларита вроде тебя,
причем не запакованного в целлофан. Ну, разве это много?-- девушка
символически облизнула губы.

"НЕ ДАЙ СБИТЬ СЕБЯ С ПУТИ ИСТИННОГО",-- шепнула совесть. Причем,
в первый раз при его контактах с женщинами.

-- Конечно, немного,-- Данилов мучительно подбирал ответ.-- Но
вообще тут места нет.

-- Тут все места наши,-- уверенно и бесхитростно произнесла
Гипериция.

-- И до отлета всего пятнадцать минут,-- с надеждой произнес
Данилов.-- Ты понимаешь, что программа бала будет скомкана.

-- Тебе этих пятнадцати минут будет больше чем достаточно,
чтобы приторчать.  Я очень темпераментная и энергичная.

Да, она была такой. Настоящая профессионалка.  Тут же, в
космопорту, она отыскала укромное местечко -- ключ-кодом открыв
дверь в какой-то захламленный отсек. Данилов шел за ней, будто
был механической игрушкой на веревочке. Складской отсек оказался
закидан деталями разборных жилых модулей. Элементы двухслойных
стенок из титана и углепластика, газообменные фильтры, похожие
на амфоры, складывающиеся в гармошку лежаки, "ракетные" унитазы
полного цикла, желеобразный матрас.

Девушка толкнула мужчину и он, зацепившись ногой за
какой-то унитаз, послушно рухнул на этот самый желе-матрас,
который стал охотно конвульсировать под ним.

-- Ворота открываются, усатенький.-- проворковала
профессионалка.-- Ты из своего стерильного мирка, где доблестные
легаши хватают за задницу зловредных бандюков и спекулянтов,
попадаешь в настоящую жизнь. Добро пожаловать, только не запнись
на пороге. Так что, подхвати свои яички и вперед.

Она встала над ним. Юбка заволновалась как листва под порывом
ветра, а затем расстегнулась до пупа, хотя еще смыкалась на
талии.  Между ног, выше чулок, шла вначале какая-то
голографическая иллюминация, а потом и там образовался черный
провал. Который опустился вниз.

Черное облако втянуло напрягшуюся плоть Данилова и началась
обработка. Грудки гражданки Гипериции вынырнули из свитерка как
из озерной глади и мелко, но эффектно затряслись.  Лицо ее,
наполовину заслоненное проекторами, не выражало ничего, кроме
профессиональной сосредоточенности.  Не было и того негативного
вампирического поля, которое окружает некоторых опытных шлюх.
Пожалуй, для своего возраста и вида она была достаточно искусна
и не полагалась на секс-гормоны, нейротрансмиттеры и разные
психоделики, которые раздувают эйфорию, но быстро утомляют
организм.  Данилов, конечно, почувствовал ногти-шприцы, которые
втыкаются в его плоть и запускают туда -- по сообщению
органосканера -- лишь умеренные дозы тестостерона и
гуазинтрифосфата -- не для симуляции удовольствия, а для
повышения мужественности и укрепления кое-каких членов тела.

Удовольствие по кодексу всех порядочных шлюх она была должна
доставить сама.

Данилову в какой-то момент показалось, что Гипериция что-то
вливает ему в психику, но проверка показала, что девушка не
посмела оснастить своего клиента каким-нибудь новым
психокоммуникатором. Лишь только вошел в его джина небольшой
коммуникационный модуль и то, чтобы Данилов лучше чувствовал
работу ее профессионального тела.

Особист, конечно же, был на стреме по части инфекций.  Чего
стоят кибервирусы с металлорганическими буравчиками, которых
запустил в организмы развратников хаккер-сектант Яд Небесный?
Эти синтетические микроорганизмы вызывают заболевание,
приводящее к перемене пола. Однако нормально подготовленная
нанозащита -- а у Данилова она была именно такой --
гарантировала почти полную безопасность.  Гораздо больше
особиста занимал вопрос, не вломится ли кто-нибудь сейчас в
отсек с криком: "А кто это спрятал мою швабру?".

В какой-то момент проекторы падшей (но сидящей наверху) девы
перестали излучать каскады света и потухли, а в настоящих глазах
мелькнуло что-то похожее на нежность.

А еще Данилову, в тот самый момент, когда эти проекторы потухли,
показалось, что за шлюхой стоит нечто, куда более
внушительная и разумная сущность.

Закончив дело, Гипериция поднялась, срастила свою веселую юбчонку и
мигом куда-то срулила.  А Данилов снова вернулся в зал для
пассажиров.  Вроде все было как обычно, дешевые дрожащие
голограммы, порхающие пузыри с рекламными клипами на своих боках, мигающие
оптоэлектронные провода. Но ему показалось, что и в самом деле
из прежней плоской жизни он вступил в какой-то более объемный
мир.

Серотонин, черт его дери. И допамин. И много еще чего.
Ублаготворители образовались в больших количествах самым
естественным путем. Теперь Данилов понимал, с чего это ящер так
подобрел. Гипериция была правильной девушкой, появляющейся в
правильное время, и все места у нее были правильные.

     8. "МЕТРОСТРОИТЕЛИ";

     Марс, район Лабиринтис Ноктис

Фидерный космопорт располагался неподалеку от одного из
циклопических каньонов системы Валлес Маринерис. Две недели
полета пролежал Данилов как полено в состоянии ограниченного
биостазиса, а, "примарсившись", без заезда в родной солнечный
город, взялся за работу в вахтенной бригаде тоннелеукладчиков.
Бригада методично рыла тоннели в районе Лабиринтис Ноктис,
пробивая дороги с плато ко дну каньона.  Перепад высоты -- пять
километров, длина тридцать-сорок километров, грунт реголит,
кварц и железная порода.

Маньяна трудился во второй бригаде, там же где и Данилов, только
в другом звене. Устроиться в это же самое звено, убрав
какого-нибудь работягу -- означало привлечь ненужное внимание.
Бандюга сразу мог уловить, что на него идет охота, и скрыться --
ищи-свищи потом его по марсианским темным углам месяца три. А то
и сменит личину по-новой и упорхнет куда-нибудь еще.

В первый день Данилову было в общем-то недосуг заниматься
Маньяна-Анпилиным.  Он вел здоровую производственную жизнь.
Конечно, тоннели прокладывал, прожигал и прорывал
здоровенный комбайн, оставляя после себя аккуратные брикеты из вынутой
породы.  К тому же он прессовал и спекал стенки направленными
взрывами, а затем раздувал полиуглеродную кишку. Она
прилипала к стенкам, заполняя неровности и трещины, а следом
твердела, разглаживалась и фиксируя грунт лучше бетона.

Потом широкополосный лазер "прошивал" в полиуглероде
оптоэлектронные цепи и схемы, чтобы голографические знаки,
объявления и изображения появлялись и в новой части тоннеля.

Сам Данилов сидел во второй рубке комбайна и пристально следил
за тем, чтобы полиуглеродный слой аккуратно ложился на свежие
стены тоннеля. Если они, паче чаяния, начинали сыпаться, надо
было подзакрепить их жесткими металлокерамическими скобами. Еще
ему вменялось приглядывать за тем, как лазерный свет "прошивает"
полиуглерод, и если что-то не так, менять частоты, фокусировку и
"перешивать".

Ну и вдобавок мастер смены, зануда, без устали выдавал Данилову
непрерывный поток наставлений, гнусаво лопоча в допотопный токер
<$F устройство УКВ-связи, приемник которой вставляется в ухо, а
передатчик приклеивается к горлу>.

Мастер-зануда задержал Данилова и после окончания смены,
заставив "перешить" участок стены метров в сорок. Когда
особист бросился искать бандита, тот уже был наверху с важной
сверхурочной работенкой -- столбил участки для будущих лифтовых
и аварийных шахт. Так что пришлось вернуться обратно, если точнее
в стойбище.

После окончания смены работяги разбивали индивидуальные жилые
модули в готовой части тоннеля и занимались кто-чем. В основном
"оттягивались" чисто по-пролетарски, засунув в разъем за ухом
кристаллочип с каким-нибудь игровым софтом. Софты были в
основном левые -- из открытых зон. На Марсе открытых зон, слава
Гольдманну, пока не было, но простые тоннелеукладчики (в отличие
от соларитов -- жителей города Свободобратска у подножия Олимпа)
открыто тянулись к чуждой культурной продукции.

Поэтому ныне и присно их топорные кибердвойники носились среди
мимиков дворцов, борделей, отелей и пещер и прочих помещений,
набитых блестящими сокровищами, в которых к тому же ютились
сильно тупые драконы.  А если работяги уставали отдыхать в
игровой сенсоматрице, то добродушно матерясь, устраивали
тараканьи бега (эти твари вырастали у заботливых людей до пяти
сантиметров), или толковали о том, как их задолбало выполнение
долбанного плана.

У некоторых камрадов глаза были такие "спелые", словно они
только что пропустили нокаутирующий удар в челюсть и
поцеловались с полом. Но скорее всего это пускали сок вшитые в
ткани микрокапсулы с каким-нибудь дешевым суррогатным опиатом,
или синтетическим хэшем, вроде тетрагидроканнабинола.  Впрочем,
явись сейчас с облавой токсикологическая команда из Службы
Общественного Здоровья, все глюкокапсулы вместе с их содержимым
будут немедленно расщеплены доблестными нанозащитниками
организма.

Никакая команда не могла помочь Данилову -- только одиночество и
скрытость способствовали в этом розыскном деле.  Благодаря
психопрограмме Данилов мог легко вжиться в любой образ, хоть
говночиста. Но сейчас он фиксировал некоторое свое удивление. Он
вдруг удивился тому, как живут люди за пределами солнечных
городов.

Что получается: солариты пользуются уже отлаженными
производственными и проектировочными системами с дублированием и
триплированием надежности.  Твори -- не хочу. А если не
заладилось, то творческие успехи легко изобразить, устроив
шумиху в сетевом пространстве с рекламными клипами насчет
"величайших достижений" и виртуальным вручением премий
где-нибудь на вершине Эвереста при миллиардной аудитории.

В тоннелях, шахтах и на плантациях вряд ли получится что-нибудь
подобное.  Здесь новейшая техника, созданная в соларитских
лабораториях, зачастую фурычит кое-как.  Здесь все кропается и
кромсается на живую соплю.  Здесь надо идти за сверхсовременным
комбайном и добивать молотком.  Отнюдь не гладко и чисто
получается у машин, пусть они и элементы великого
Киберобъединения, которое посылает свои сверхразумные команды с
невообразимой быстротой по решетке спецсвязи.  Все делается
согласно велениям великих и могучих гиперкомпьютеров, а все
равно что-то непременно сбоит, ломается и идет через жопу.

Торопливо бегут трещины и вздутия по только что проложенной стене,
откуда-то капает кислота на макушку, прохудился санитарный блок
и примитивно несет говном, тянется зеленая сопля из носа
работяги. Ну и прочая лажа...

На второй день, после окончания смены, когда Данилов едва
отделался от зануды-мастера,  Анпилин-Маньяна уже припахался на
проверку подстилающих пород с помощью гаммаспектрометра.

Низ -- это вам не верх, так что можно было и порыскать по
штрекам. Данилов, взяв дополнительный аккумулятор и пакет с
дыхательной смесью, отправился на прогулку, но не прошел и десяти
шагов, когда к нему внезапно подкатило трое работяг из его звена.

-- Эй, слушай, малый, где ты раньше работал? Что-то ты
обращаешься с комбайном, так же ловко как девчонка-целочка со
старым мудаком.-- прогундосил самый старший из них, могучий, с
позолоченной прядью в бороде. Правда, когда Данилов отключил от
себя его мимик, тот превратился в пузатого довольно потертого
мужичка.

-- Конечно, я же на Фобосе вкалывал в
грузовом космопорте.-- стал отбрехиваться Данилов согласно своей
легенде.-- Третий терминал. Это стеллажные склады плюс трубчатые
причалы. В них влетают, что твой хер, коробчатые контейнеровозы, а вдоль
ползают козловые краны и утаскивают контейнеры в складские
ячейки. Улавливаешь? Вот я сразу с пятью кранами управлялся. Я
и на навалочном причале работал, там стаккером командовал, это
такой перегружатель для сыпучих...

-- А чего уволили-то, если ты специалист весь из себя? Уж не по
собственному ли желанию?-- спросил средний по возрасту, но самый
высокий, с длинными пальцами, похожими на гвозди, и с каким-то
жеванным лицом.  Хотя мимик придавал этому работяге вид
перезагорелого и перекачавшегося Геркулеса, был он явно из числа
"мутных".  В случае спонтанной генетической аберрации
кибероболочка инкубатора не дала бы такому эмбриону выжить.
Значит нарочно его таким вырастили, чтобы ковырял пальцами, где
надо и не надо.

В его вопросе содержался и подвох. "По собственному желанию"
увольняли только стукачей и информаторов, которых Главинформбюро
перетаскивало на новое место службы.  Остальные, чтобы
перевестись, добивались всяких справок от врачей.  Никому не
позволялось самовольно бродить туда-сюда по космическим рабочим
поселкам.

-- Айболиты рекомендовали повышенную силу тяжести, чтобы мне не
рассыпаться; проблемки с кальцием, так что -- переводка по
медицинским причинам.-- объяснился Данилов.

-- У нас, кстати, все должны "прописываться".-- сказал приземистый
красномордый дядька, обходящийся без всякого мимика,
и протянул фляжку с противным белковым запахом, ну просто
гнилая сперма.-- Вот этим. Ты, брат, не граф, так что никаких исключений.

-- Сегодня не могу. Дерьмово чувствую.-- Данилова и вправду
замутило.-- А завтра все чин-чином сделаю.

-- Ну сейчас мы тебе самочувствие вмиг наладим.

Один из этих алкашей проклятых сразу заехал Данилову в
физиономию, но тот не мог показать, что у него реакция и навыки
особиста, прошедшего школу Борибабина.

Данилов лишь слегка крутанулся и подставил вместо челюсти плечо.
Все равно мало не показалось. И драться пришлось с напускной
неуклюжестью. Из-за это пропустил ударов больше чем за весь
последний год.

Особист уложил высокого хуком в челюсть, свалился от удара красномордого,
но следом подсек его, зацепив ногой за лодыжку.

Когда все изрядно извалялись,
"златобородый" дал знак, чтобы Данилова больше не трогали.

-- Ладно, ладно, прописался, новенький. Давай только без обид. Можешь звать
меня "батя".

Данилов поднялся и сплюнул кровь -- тьфу ты, отделали как щенка.

-- Тут, батя, во втором звене Маньяна есть такой. Как бы нам
повидаться.

-- Зачем тебе этот клоп Маньяна?-- спросил красномордый.

-- Мы с ним вместе вкалывали на Гаспре. Это в Поясе.

-- Не думал, что у него такая обширная трудовая биография. Тоже
вроде тебя неумеха. Ну так вызови его укавэшкой-токером или пошли
"таракана" <$F персональный миникибер для прокладки аварийный
трасс>.

-- Понимаешь, я хочу, чтобы это был сюрприз. В жизни всегда
должно быть место неожиданности.-- растолковал Данилов.

-- Ага, чтобы он обосрался с испугу.-- "батя" заржал совсем как
конь.-- Подозреваю, что он тебе задолжал пару соларов или увел у
тебя маруху. Такой ведь жук, сразу видно. Ладно, подойди через
полчаса, я попробую выманить его из шахты.

Пожалуй это был наиболее надежный вариант. Данилов вернулся в
свой жилищный блок, там разобрал и снова собрал свой импульсник,
потом его навестил мастер, который долго развивал тему про
каких-то тварей, похожих на кляксы и бульбы, которые якобы
водятся на Марсе -- насилу выпроводил его. Чертов мастер был
коммунаром из низовой ячейки Актива и явно предпочитал витать в
облаках вместо того, чтобы заниматься улучшением
морально-информационного облика своих подчиненных.

А когда Данилов мог уже отчалить на встречу
с Анпилиным, случился толчок. В токере сразу послышался голос
центральной сейсмологической службы.

-- Район Лабиринтис Ноктис. Квадрат 3а8, зафиксирована
сейсмическая волна, 14 полубаллов по шкале Фензеля,
предположительно смещение слоев грунта, производится проверка
вулканической активности и возможного движения воды.

Вулканическая активность в Валлес Маринерис за все время
наблюдений, начиная с 2001 года, была чрезвычайно низкой. Но
ведь что-то же породило эту циклопическую систему каньонов. И
это "что-то" было не хухры-мухры, а обладало чрезвычайной мощью и силой.
Горячая мантия на Марсе лежала куда глубже, чем на Земле, но
если уж лава прорывалась наружу, то просто взрывала толстые слои
льда.

Судя по руслам, оставленным колоссальными потоками и
превратившимся в каньоны и ущелья, если кто-то на Марсе тогда
и жил-проживал, то из-за этих катаклизмов сильно огорчился.

После толчка Данилов своим служебным умом сразу помыслил об
Анпилине. Он там ниже на сто метров.  А если все -- его происки?
Этот гад мог уже опознать особиста, затем подыскать приличный
ледовый пласт и импульсной бомбой испарить его.

Данилов двинулся к створу шахты. Здесь в главном
тоннеле и давление воздуха, и герметизация были достаточными,
чтобы ходить без шлема и дыхательной маски, поэтому особист
услышал кое-что. Он услышал шипение.  Именно такой звук
производит вода, взаимодействуя с перекисями.  А перекисей в
красноватом марсианском грунте -- более чем достаточно.

Тоннель
качнуло еще раз и он увидел людей из рабочей смены, которые
неслись как перепуганные кабаны в его сторону, бросив к чертям
собачьим дорогостоящий комбайн.  А потом полиуглеродная стена в
нескольких местах стала трескаться словно крекер и особист понял,
какому напору она подвергается.

-- Тикай, мудила, шухер-то нешуточный,-- закричал откуда-то
мастер в звуковом и радиорежиме, а даниловский джин, вернее
джинов модуль безопасности, придурочно советовал немедленно
подняться на поверхность и вызвать марсолет.

Данилов бросился "тикать", сзади кто-то тяжело топал, спереди
тоже мелькали грузные задницы, до подъемника было ровно сто
пятьдесят метров двадцать три сантиметра, как сообщил
услужливый джин.  Но от этого легче не становилось.

Для сгущения атмосферы ужаса и мрака тоннель словно ушел в
сторону и Данилов, утратив почву под ногами, шмякнулся оземь, а
следом послышался мощный объемный шум -- так бьет вода
вперемешку с песком. Увы, с той стороны, где находился
спасительный подъемник, перла грязевая волна.  Данилов метнулся
вслед за какой тенью в штрек, который из-за своей
незначительности отсутствовал на план-карте.

Люк зрачкового типа раскрылся перед особистом, а затем
прилежно закрылся сзади.  Данилов пополз, вернее запрыгал как
лягушонок по наклонной, пытаясь с помощью инфосканера как-то
сориентироваться. Но тот улавливал только разлетающиеся обрывки
суматошных радиообменов. Люди вопили от ужаса, кто-то уже
надолго замолчал, система Тоннелестроя, похоже, не въезжала в
ситуацию, а центральная сейсмологическая служба явно зачитывала
лекцию по основам марсианской геологии.

Дескать, наблюдается не слишком мощный подъем лавы на
юго-востоке района Павонис Монс, которым однако нельзя было
объяснить сильное смещение пластов и таяние ледяного слоя в
системе Лабиринтис Ноктис.

Данилов драпал по штреку, который джин так и не смог
отыскать ни на одной доступной карте, большинство же
остальных тоннелей сейчас было закрашено серой мутью --
никакой информации оттуда не поступало.

Штрек основательно тряхнуло и Данилов стал куда-то проваливаться вместе с
потоками реголита -- хорошо хоть биополимерная маска успела
обхватить голову. С последним криком СОС напрочь исчезли радиоканалы, а
заодно и вход в решетку суперсвязи.

Данилов шлепнулся в бурный грязевой поток и понял, что здесь, в
чреве у Марса, не то, что его полегшее тело, сам чип Фрая вряд
ли отыщется. Но тут его совесть внушительно
произнесла:  "ЧИП ФРАЯ НЕ УНИЧТОЖИМ, ЕГО НЕВОЗМОЖНО ПОТЕРЯТЬ.
ВЕЛИКОЕ КИБЕРОБЪЕДИНЕНИЕ ТЕБЯ НЕ ПОКИНЕТ, ЕСЛИ ТЫ НЕ КИНЕШЬ
ЕГО", и сразу полегчало.  Не истребим, вот так вот.

Несмотря на благие мысли, Данилова вертело, мяло и тащило,
ничего различить не удавалось ни в одном диапазоне, потом голова
все-таки вынырнула из потока. Перед глазами, в оптическом окне,
замелькали чернильные как будто бутылкообразные кляксы. Уж не те
ли, про которых лопотал мастер-зануда. Данилов конвульсивно
боролся за плавучесть, а еще проверял не идут ли какие-то помехи
через визуальные нейроконнекторы джина.  Нет, именно там царило
полное благополучие. Однако и кляксы-бутылки никуда не желали
исчезать.

Черные, как будто вырезанные из пространства. Не то
забурела голова особиста, не то состоялась встреча с
неопознанными и мало кому не известными явлениями.

Черная клякса накрыла его. Руки, ноги и тело перестали
взаимодействовать с чем-либо. Глаза и уши -- видеть и слышать хоть что-то.
Выводы-нейроконнекторы джина, подключенные к слуховым и
зрительным нервам, зависли.

Потом зависание рассосалось и джин радостно сообщил, что у
него произошел сбой хронометра. Куда-то подевалось две минуты
-- как марсианской мухой слизало.  Инерционный датчик эти две
минуты также отчаянно сбоил и как будто показал, что Данилов
вообще исчез из нормального пространства-времени.

А когда он "вернулся", то оказался в подземной вернее подмарсной
полости. Вернее, уже сидел по шею в глубокой грязевой луже. Это
место казалось похожим на обычную пещеру, которых немало на
Земле, а на Марсе раз-два и обчелся -- слишком рыхлые
неустойчивые здесь породы. И даже более того: прояви толику
фантазии и пещера уже кажется похожей на парадный зал Дворца Съездов.

На это определенно намекает определенная симметрия, регулярность
уступов, общая величавость и что-то похожее на художественные
формы. Изваяния или все-таки глыбы?

Данилов с трудом выбрался из лужи и двинулся по
пещерно-парадному залу с экскурсией.  Нет, все же трудно
отделаться от шаловливой мыслишки, что тут развернута постоянная
выставка на тему "Разумные марсианские пауки в труде и быту".
Если точнее здесь выставлены скульптурные группы, изображающие
скопления насекомовидных существ по неясным поводам и причинам.

Ну, скульптуры же скульптуры! Сделанные не из трухлявого реголита, а из
какого-то материала, напоминающего металлокерамику.

Неужели великий марсианский народ состоял из вот таких несимпатичных
тварей? Хотя как посмотреть, некоторые -- вполне приятной внешности.

Изваянные пауки явно цапали друг друга, ловили какой-то
лентовидной паутиной, потом то ли впрыскивали яд, то ли
зачаровывали колдовскими силами. А затем выхлебывали все
телесные соки из поверженных противников -- так что от них
оставалась одна шелуха, кутикула, хитиновая скорлупка. Что это
-- борьба за самку, спорт, жестокая война, террор правящей
клики, буйство толпы, изощренная гастрономия? Были показаны
варианты, когда победитель выстраивал побежденных в длинные
шеренги и высасывал всех по очереди.  Причем побежденные как
будто даже радовались этому и провозглашали здравицы в честь
самой прогрессивной силы.

А еще по одной группе изваяний
было видно, что для пауков и всей их цивилизации настали
худые времена. В них поселялся какой-то паразит.
Пауки вначале худели, а потом разбухали и вовсе лопались.
И наружу выходили довольные бутылковидные существа.

Бутылочники как будто выедали пауков. Бутылочники пауков
расщепляли и расслаивали.  Даже взрывали.  Чего только
бутылочники не делали с пауками.  И бедолагам-паукам нечего было
противопоставить вражеской орде: ни симметричный, ни
ассиметричный ответ.

А вот еще одна "вершина" падения.

Судя по этой скульптурной группе одни пауки приносили
других пауков в жертву наглому бутылочнику.

Похоже цивилизация пауков завершилась на жалкой ноте "бля".

Последние паучьи правители принесли всех своих подданных в
жертву бутылочникам, после чего сильно заскучали и скончались,
приняв инсектицидного порошка. Инсектицид же поступил в качестве
безвозмездной гуманитарной помощи от бутылочников.

Последнее изваяние явно представляло из себя скульптурный
автопортрет последнего паука, мужественно принимающего яд,
который насыпан в стоящее перед ним блюдечко...

А не исчезли ли пауки-марсиане со света для того, чтобы
очистить место для нас, людей. Ну, в смысле, повторили судьбу
динозавров. Мы все-таки как-никак венец творения?

Возвышенным размышлениям и всей экскурсии быстро настал конец,
потому что лазерный импульс сжег "скульптурную группу
пауков" всего в двух шагах от Данилова.

Потом пришлось прыгать и скакать, увиливая от "горячего блюда"
температурой в десять тысяч градусов Цельсия.

Анпилин. Он самый. Виден он был не слишком, потому что
находился в дальнем конце зала, заваленном обломками, да еще и пытался
прикрыться мимиком великой ужасности а-ля Дракула.

А без мимика становился он маленьким вертлявым человечком.  Об
этом и в досье предупреждение имеется -- что ловкостью гражданин
Анпилин обладает чрезвычайной, обезьяньей, как настоящий боевой
мутант времен капиталистического МетаВеба.

"Только откуда мог взяться настоящий боевой капиталистический
мутант в эпоху Великого Киберобъединения? Даже если сделали его
в левом клоноинкубаторе, куда смотрели наноботы-надзиратели
берлинского гипера?  -- спросил сам себя Данилов и остался без
ответа.-- Ладно, в любом случае эта обезьянка у нас не слишком
попрыгает."

Импульсник Данилова давно был снят с предохранителя и стрелял
сейчас с мощностью четыре киловатта среднефокусированным пучком,
высекая красочные снопы искр и огоньков из стен зала-пещеры. Но
пока без особого успеха.

Джин разрядил солидную порцию микрокапсул с никотином-плюс и
С-адренергиком.  Все как будто стало отчетливое и ближе, все
словно запульсировало в такт участившимся сердечным сокращениям.

Замечен скальный выступ, почти карниз, проходящий на высоте
двух метров от "пола". Неподалеку от выступа что-то вроде колонны, сильно
похудевшей посредине. Если успеть добежать за полсекунды до той
колонны или может сталактита, то Анпилин потеряет его из виду и
засуетится. Если запрыгнуть на этот выступ, оттолкнувшись от колонны,
то противник хорошо откроется.

Мелкий, но гнусный враг жиганул лазерным импульсом чуть ли не по
спине, пока Данилов бежал к колонне, но особист успел
"оторваться" и запрыгнуть на карниз. А потом, между камней,
заваливший южный угол пещеры, стал виден приличный кусок
Анпилина размером с котлету.  Котлета тут же была поджарена.
Впрочем бандита спас лучевой поглотитель, который моментом
засиял.

Анпилин не погиб, но занервничал, выскочил из-за камней и
побежал по направлению к известному ему укрытию. Не добежал,
голубчик.  Ноги отлетели под ударом даниловского импульсника.
Но бандит еще управлял болью, он показывал фигу и одновременно
направлял дуло своего импульсника на особиста.

Следующий выстрел уничтожил Анпилина. Тело его сгорело на три
четверти, труха разлетелась, ошметки прилипли к стенам пещеры.

Данилов направился к поверженному врагу народа.

От него уцелело примерно пол головы и левая рука. Он мог быть
или боевым мутантом, или человеком, страдающим прогерией <$F
наследственная болезнь>. Острый почти птичий носик, лысая
головенка, тощая лапка. Может, направленная искусственная
мутация и базировалась на генах, ответственных за прогерию. В
самом деле -- эта болезнь ведет к ускоренному старению, но
заодно и к ускоренному развитию.

Данилов мог полностью испепелить то, что осталось от Анпилина,
но почему-то не стал делать этого.  Имелся какой-то оттенок
жалости к этим отбросам бытия. Почему-то не хотелось с рычанием
хищника превращать их в стопроцентный порошок.

Данилов сделал еще шаг к останкам, чтобы наклониться и
выколупать капсулу Фрая, но не тут было. Неожиданный грязеворот
поглотил бывшего Анпилина со всеми его "примочками".

Данилов, ойкнув, отшатнулся от густой чмокающей грязи,
поскользнулся, упал и неожиданно оказался в окружении
бутылкообразных кляксочек.  Именно эти как будто невинные
создания с десяток миллионов лет назад буквально разорвали в
клочья марсианскую паучью цивилизацию.  Поверхность у
бутылочников была какой-то нереальной, очень черной, очень
гладкой, слегка мерцающей. Словно являлись они каким-то голографическим
трюком.

Марсианский черт дернул Данилова поднести палец к одной из этих
штук. И не донес на десять сантиметров, но бутылочник уже
удлинился, уже присосался и мигом втянулся вовнутрь. Внутрь
Данилова. Никаких неприятных ощущений, но и приятных тоже. Ах,
как он стал сокрушаться. Ему ведь предстояло быть фактически
беременным разорванным размазанным страшной тварью и повторить
судьбу миллионов невинных марсиан.

Но по счастью бутылочнику что-то не понравилось внутри, он
нежданно-негаданно надулся на кончике другого пальца, а потом
слетел с него и успокоился в куче своих товарищей, хотя и стал
крупнее размерами.

Итак, какое-то существо прошло сквозь тело
Данилова.  Джин через органосканер зафиксировал
лишь повреждения незначительного количества протеинов да
умеренное падение гемоглобина и сахара в крови. Не исключено,
правда, что бутылочник считал структурную информацию Данилова и
притом за его собственный энергетический счет.

А грязеворот, поглотив останки Анпилина, как будто только
раздухорился от этого и стал распространяться вверх и вширь,
распространяя густые клубы пара.  Данилов, выскользнув из кучи
таинственных бутылочников, определил, что новая опасность не
хуже старых, то есть опять грозит неминуемой погибелью и даже
исчезновением капсулы Фрая.  Хотя боятся этого -- напрасное
дело.  "У НАС НИКОГО НЕ ЗАБЫВАЮТ И НИКТО БЕССЛЕДНО НЕ ИСЧЕЗАЕТ",
дежурно буркнула совесть.  И в самом деле, командир,
ответственный за исчезновение чипов Фрая своих солдат, получает
"вышак". Точно также, но в свое время древние греки казнили и
самых успешных стратегов, если те не смогли предать ритуальному
огню тела своих погибших бойцов, всяких там гоплитов и
архимандритов.

Грязеворот тем временем распространялся из угла на всю
пещеру и вдобавок вызывал треск и осыпание стен и сводов. Вот
уже стали отваливаться здоровенные куски осадочной породы и
проливаться реголитовые ливни.

Данилов мужественно искал пути отступления и не находил их.
Предстояла не загадочная гибель от таинственных тварей, а
обычное захоронение живьем. Совесть могла бы  уже шепнуть: "ТЫ
КАК ХОЧЕШЬ, А Я УЛЕТАЮ". Данилова молотило по голове и спине,
какая-то каменюка, долбанув по загривку, сшибла с ног, по
беспомощно распростертому телу реголит лупил крупными и мелкими
комьями как очумелый садист.  Скоро, скоро переломает все кости
и сдавит легкие так что...

Но джин работал, он искал контакты. Он искал выходы. И не
зря -- кажется, нашел. Какая-то аварийная система пробилась к Данилову.
Оставшееся в наличии пространство стало заполняться быстро
растущими монополимерными пузырями.  Очевидно они замедляли падение
свода и наступление грязи. Но не останавливали. Когда потоки мокрого
реголита были готовы утопить Данилова, какая-то синтетическая змея, мало
отличимая от настоящего сетчатого питона, схватила его, обвила и
куда-то потащила. Спасатели вмешались вовремя, ни секундой
раньше и не секундой позже -- как и любые сильно занятые люди.

     9. "ЗАДУШЕВНЫЙ РАЗГОВОР";

     Марс, cолнечный город Свободобратск.

Ночь он провел в тарсиском рекреатории, где ему выправляли
функционирование кое-каких органов и общий метаболизм.
Широковещание сообщило о недавнем происшествии лишь то, что
случилась подвижка грунта в районе Лабиринтис Ноктис, вызвавшая
незначительный ущерб.  "Количество тоннелепроходчиков,
закончивших старую жизнь , уточняется."

А на следующий день Данилов уже играл в мяч на фоне горы Олимп,
также и в поло, обсуждал картины и скульптуры, выполненные в
стиле неомонументализма -- все как принято у порядочных
соларитов. Что представляли из себя картины и скульптуры, на
самом деле было неизвестно, но мимики, выполненные одаренным
четвертым гипером по кличке Афродита, впечатление производили.

Следующую ночь Данилов провел у себя дома, среди мраморных стен
и колонн. Он знал, что только благодаря мимикам одна
единственная комната превращается то в атриум, то в портик с
видом на голубое море, то в длинющую дворцовую анфиладу. Надевай
халат а-ля тога-хламида и разыгрывай из себя Платона с
Цицероном.  Но сегодня Данилов с помощью левой программки
отключил все мимики на пятнадцать минут -- дальше было бы
небезопасно -- и как будто даже отдохнул среди голых предельно
серых металлокерамических стен.

А когда включил и снова сидел в атриуме, наблюдая как плещутся
серебристые рыбки в розовомраморном бассейне, то вдруг увидел
крысу -- она пробежала из угла в угол и даже опрокинула и
разбила амфору.  Амфора к сожалению, вернее к счастью, была
мимиком, поэтому ущерба не случилось.  Конечно же и крыса тоже
являлась мимиком, только левым злокозненным.  Но кто мог так ему
подгадить?

Свои -- предупреждая о чем-то, или чужие -- чтобы запугать?  В
любом случае, это было неприятно. С помощью инфосканера Данилов
прощупал всю кибероболочку своего жилища, на всякий случай
поискал органосканером флору-фауну, чем черт не шутит, но нашел
только пару ленивых мух.  Проверил сканерами и свои
собственные мозги, вдруг повредились или в них сидит заноза
диверсионного психокоммуникатора. Но ничего зазорного,
пакостного, вредного.

Тогда Данилов бросился на лежанку и стал убаюкиваться левым
софтом, который остался у него от командировки в Лабиринтис
Ноктис -- "батя" подарил. Даниловский джин превратился в серого Волка,
более похожего на вурдалака, который бегал лесом за
Красной Шапочкой, мощной девахой в баварском стиле. Но в отличие
от прежних мультяшных приключений, информационный Данилов ее не
догнал, не поимел и не сожрал, залившись букетом разнообразных
гормонов. Вместо этого он уснул, отпал в полной отключке.

И снился ему клонопитомник и киберняня "Василиса", которую он
почему-то считал мамой. Василиса была ласковой, никогда не
наказывала его электроразрядами -- этим занимались другие, у нее
был большой дышащий налитый теплой водой живот, к которому так
хорошо было прижаться и забыть ненадолго обо всем...

А когда Данилов проснулся, левый софт уже отыграл свое, оставив
в зрительном поле какую-то серую мглу, сквозь которую смутно
проглядывали мимики комнаты.

Внезапно мгла была прорезана потоком света и появилась женщина.
Ну, естественно, не просто женщина, а супермимик или даже джин в
виде так называемой "представительной" копии. Данилов хотел
взять ситуацию под контроль, но через нейроконнекторы вливался
только этот агрессивный мимик, все остальные полосы общения с
собственным джином были забиты "белым шумом". "Гостье" были
известны все коды доступа к кибердвойнику Данилова.

Особист не выдержал и бесхитростно заорал:

-- Да что ж за дрянь-то такая!?

Зелено-голубые глаза "гостьи" виртуально, но очень впечатляюще
приблизились к его лицу. А в слуховые нервы вошли аудиокоды приятной
тональности:

-- Не дрянь, а мимолетное видение и гений чистой красоты.

После этих многообещающих слов Данилов почувствовал сладчайший
поцелуй.  Вот зараза, супермимик оказался талантливым и
базировался на талантливой джини <$F кибероболочка с
психоматрицей женского типа>. А может и живой прототип
поблизости?

Ощущения, мало отличимые от реальных, поступали от рук,
ног, кожи, губ... Ну конечно-конечно, просто это
изощренные записи вливаются через все нейроконнекторы -- однако
в объятиях Данилова находилась как будто гладкокожая женская
телесность.  Уже поплыл тестостерон -- так некстати. Еще не
хватало совокупиться с каким-то киберсуккубом, сварганенным на
"Кибальчиче". Тем более хаккеры могут запечатлеть все это
позорище и потом радостно шантажировать оплошавшего особиста.

-- Да откуда ты, черт тебя дери, взялась, чья ты джини?
Какой говнюк слепил тебя?-- без прежнего ража, скорее уж по
долгу службы завякал Данилов, который был не против, чтобы
кибергостья умело чмокнула его еще раз.

-- "Черт меня дери". Черт тут тоже, наверное, поучаствовал,--
промурлыкала призрачная кибердама сочным хорошо синтезированным
голосом.

Ночное море. Световая тропа пролегла по нему, нежные лучи луны
стали ажурное лестницей в небо. Не в то небо, куда со смрадом и
тряской летят космические грузовики, а в небо иной возвышенной
жизни. На волне серебрилась пена.

Все мимики были искусно исполнены и сплетались в органичную
сенсоматрицу.

Джини взяла информационного Данилова за руку.

-- Пошли со мной. Не бойся, цел останешься.

И после такого "крупного" обещания Данилов двинулся вслед за ней
по зыбкой морской тропе, а потом все выше и выше...

Он, конечно, понимал, что движется по сетевому пространству
лишь его джин, но сенсоматрица захватывала его полностью,
нейроконнекторы были загружены на всю катушку. Возможно
капали на мозги и какие-то балдежные нейростимуляторы, но
оттого, что кибердвойник был забит под завязку
чужими программными модулями, зависли и органический сканер,
и наномонитор.

В пути гостья опять приблизилась к нему, джини входила в
него всем своим виртуальным телом, и это было приятнее всех известных
сексуальных процедур.

Они возлежали на серебристых облаках как на желеобразном ложе, и
джини волной проносилась по его информационному телу и как
будто даже по его плоти, наполняя позвоночник сладковатым
жжением. Чертова Лилит. Не спустить бы; неясно, блокируются ли
сигналы, идущие на то хозяйство, что болтается между ног.

-- Слушай, красотка,-- наконец смог завозмущаться Данилов,--
бесплатного блаженства не бывает, даже если это секс по
телефону. На молодого бога, вызывающего сильные эмоции, я тоже
не похож. Тебе чего от меня надо?

-- Только преданности. А получишь ты от меня бессмертие.

-- Я и так его имею. Чип Фрая...

-- Чип Фрая -- это штучка для оживления биороботов. Для
настоящего бессмертия нужны огромные ресурсы, нужно настоящее
освоение решетки. Бессмертие -- это ведь бессмертная душа, в которой
заключена вся вселенная. Неужели ты думаешь, что всю вселенную
можно втиснуть в чип Фрая, ну еще в твоего резервного джина на
берлинском гиперкомпьютере, и в твой персональный
каталог на пекинском гипере?

Я должна родить дитя, которое проложит дорогу в Ад и
покорит его. Ты понимаешь, что я говорю о глюонной решетке.
Но, чтобы родить его, мне нужны новые источники силы. И твоя
помощь, котик...

"Чтобы делать такие масштабные заявления, нужно быть минимум
привидением, хотя бы кибернетическим.-- подумал Данилов.--
Конечно, всерьез их может принять только лоботомизированный
кретин, но на нервишки это действует."

Даниловский джин наконец управился с агрессивными модулями джини,
восстановил контроль над нейроконнекторами, прорвался к
мозгу особиста и испросил согласия на полное стирание чужих мимиков и
выход из чужой сенсоматрицы.  Данилов, конечно, дал свое "добро", хотя не
очень-то и хотел, то есть хотел далеко не всеми фибрами своей
души.  И чужие мимики стали размазываться и таять как мороженое.

-- Поможешь мне и обретешь настоящее бессмертие в настоящем
Элизиуме.-- сказала киберпризрачная дама, махнула ресницами, и
исчезла.

А Данилов испытал тоскливое ощущение падения -- словно сорвался
в пропасть.

В конце полета растаяли потемки левого игрового софта и вновь
прояснились знакомые мимики комнаты. Поизучав
джинов системный журнал, где запечатлелись подробности
кибервторжения, Данилов догадался, что предстоят испытания,
которых он еще никогда не знал. И почему все эти "радости"
одному ему?  Похоже, он стал пешкой в большой игре -- так
капитально захватить его джина смогло бы лишь чудовищное
творение самых крутых хаккеров.  Но что им нужно от мелкого
особиста? Или же...  жутко помыслить, этот захват учудил
какой-нибудь гиперкомпьютер.  Например, для проверки
благонадежности и верности камрада Данилова.  Неужели его так
подозревают, что явившаяся джини стала провокационно хаять даже
бессмертие по Фраю. Но чем, чем он вызвал такие подозрения? На
глаза сами собой навернулись слезы, неконтролируемый комок
пережал горло...

На седьмой день Данилова вызвал начальник Отдела Особой
Информации. Данилов хорошо знал этого вышестоящего камрада, они
часто играли вместе в мяч и поло. Они баловались мячом еще вчера
и мирно общались на эсперанто-4. Но сегодня надлежало придти к
Фридриху Ильичу как подчиненному. И не только в виде джина, но и
живьем во плоти -- промчавшись по пневмопроводу. Транспортная
труба так сильно напоминала канализационную, что это не мог
скрыть никакой мимик.

Разговор камрад Сысоев сразу начал на грубом и начальственном
русском-2.

-- Так ты, Данилов, говоришь, что твой дружок Анпилин
скопытился.

У Данилова заныло где-то в груди, он понял, что начальник
подцепил его на свой длинный коготь.

-- Ну да, лично прикончил стервеца. От него осталось лишь кучка
малоаппетитного дерьма. У вас же есть видеозапись.

-- Есть, есть. У меня много чего есть.-- значительно произнес
Фридрих Ильич.-- А это тогда кто?  На дерьмецо вроде похож, не
больше, чем мы с тобой.

И между собеседниками стал прохаживаться Анпилин
-- запись прокручивалась не через нейроконнекторы на зрительные
нервы, а с помощью голографического проектора. Одновременно шла
информация по белково-нуклеотидному анализу соответствующего
живого объекта.

-- Не старье, Фридрих Ильич? И вообще за этим есть какое-нибудь
живое тело, может нам просто подкинули мимик, чтобы взять на
понт?-- проговорил Данилов слабеющим ртом, чувствуя уже
углубляющуюся яму под ногами.

-- Это свежак. Видеозапись сделали с пару часов назад на Весте,
в космопорту. А насчет отсутствия живого тела обижаешь -- с
натуры сделали.  Уж я, конечно, по всем параметрам запись
проверил, не монтаж ли, не мимик ли, не фотокарточка ли с
"пластилина" <$F робот-мимоид>, есть ли совпадение по следам
ДНК, феромонов и белков. Сам понимаешь, папилярный рисунок и
зрачки Анпилин изменил под свой новый мультипаспорт.

-- А если просто дебильный клон, без капсулы Фрая?
Допустим, анпилинские дружки вывели погулять "чушку", так
сказать для оказания на нас психологического давления.

-- Никак не скажешь, что это чушка, судя по тем штукам,
которые Анастасий уже успел отмочить на Церере. Там его,
как ты понимаешь не опознали, ну и мальчик порезвился. Я бы, сказал,
демонстративно. Постирал половину мимиков в тамошнем солнечном
городке и вместо беломраморных дворцов народ теперь зрит отвалы
с хондритовой породой, отчего все блюют и стреляются...

Кабинет Сысоева, вернее мимики кабинета, не походили на те
стандартные образы, которые приняты в солнечных городах. Ни тебе
осточертевших атриумов, портиков и вида на агору. У Фридриха
Ильича мимики изображали что-то вроде традиционного японского
жилища -- белые плоскости, тени, невысокая мебель, икебана,
рисуночки с легкими журавлями и сакурами.  Камрад Сысоев явно
противился эстетическому натиску Афродиты. И он похоже устал от
занудства и однообразия, в котором живут солариты.

-- Я грохнул Анпилина.-- поиграв желваками, максимально твердо
произнес Данилов.

-- Но не уничтожил. Значит, ты не хотел это сделать.-- Сысоев
отсыпал корма рыбкам в аквариуме -- настоящим, не мимикам,
что уже жуткая редкость -- ни одним обертоном не выдавая своих
планов насчет судьбы подчиненного.

Психофейс Данилова молчал, между желанием включить его (ради
прощупывания мыслей начальника) и виртуальной кнопкой включения
стояла стена.

-- По-моему, Фридрих Ильич, в число наших задач не входит полное
уничтожение.-- неожиданно для себя Данилов добавил.-- Может,
покажете закон или хотя бы ведомственный циркуляр, в котором
начиркано, что подозреваемых надо стирать дотла без суда и
следствия.

Несмотря на явную "борзоту" подчиненного, камрад Сысоев сохранял
полное спокойствие и как будто даже доброжелательность.

-- Ошибаешься, Данилов. Нам плевать на циркуляры, это все
шелуха. Мы руководствуемся разумом. Так что, если надо, мы
сжираем врага живьем вместе со всем его дерьмом. И ты Данилов,
конечно же, пытался уничтожить Анпилина целиком, но что-то у
тебя не сработало. И тут возможно есть моя ошибочка.
Самые тошнотворные дела надо поручать парням, которые дольше
всего застоялись в сладком киселе солнечного города. Вот,
например, Владислав Бергерманн, сейчас он по линии
альтернативной истории пробавляется, а раньше был мой кадр --
особист. И в резервации Папуа рубил головы смутьянов и носил их
на поясе на манер орденов -- иначе-то нельзя было восстановить
порядок и социальные балансы.

Данилов почувствовал, что его задело посильнее любой брани
выставление козла Бергерманна в качестве примера.

-- Вряд ли на коллоквиумах и форумах вы говорите что-нибудь
подобное, Фридрих Ильич.

-- Это не для ушей красоток с полированными мозгами.

-- Подобное двоемыслие, Фридрих Ильич, уже когда-то сгубило и
СССР, и КНР.-- выпалил Данилов. Он отлично чувствовал, что его
"несет", но впервые в жизни не мог остановиться.

Однако камрад Сысоев как будто даже приветствовал самовыражение
Данилова.

-- Во-первых, милок, их погубило не двоемыслие, а отсутствие в
качестве добавки к марксизму еще и гольдманизма. Они работали
ржавым топором там, где надо было действовать скальпелем.

-- Да, да. Гольдманн, собрание сочинений, том пятый, запись
вторая, тридцатый кадр.-- подтвердил подчиненный.

-- И никакого двоемыслия у нас нет, Данилов. Каждый, если ему
угодно, может быть придурком. Каждый, кто хочет получить
правдивую информацию, найдет ее. И при этом не пострадает. Не
пострадает, если правильно поймет ее.

-- Значит, афинскую толпу утопили в море мы?-- спросил Данилов,
потому что его неожиданно осенило.

-- Их утопил четвертый гипер. Значит это было целесообразно.

-- Афродита совершила преступление.

-- Гиперкомпьютеры вообще не являются субъектами уголовного
права. Надеюсь, ты не тащишь нас в мрачное средневековья, когда
по приговорам судов сжигали собак и вешали петухов.  Конечно же,
я не ответчик за Афродиту, но полагаю, что она спасала мою и,
кстати, твою ГДР.  Иначе чертовы хаккеры реинкарнировали бы свой
бардачный МетаВеб и придурочного Гальгальту впридачу.

Данилов промолчал.

-- Ты молчишь, Данилов. И это правильно.-- сказал Фридрих
Ильич, заботливо кропя из леечки на карликовую березку. Ты уже
не так туп, как кажется на первый взгляд. Тебе уже неясно, чем
МетаВеб и Гальгальта хуже, чем Великое Объединение и Афродита.
Ты меняешься. Твое растущее сознание ломает ограничительную
психопрограмму, которую вложили в тебя во время обучения.  И я
тоже не знаю, нахлебаемся ли мы с тобой горя или ты станешь
нашим форвардом. В любом случае, чем выше у нас поднимается
парень и чем большими он ворочает делами, тем меньше у него в
башке психопрограммных заглушек. Сечешь, почему все-таки
Бергерманн нам не годится -- хоть надежен, гекзаметром говорит,
но, мягко говоря, недоразвит.

"В общем истинный верифицированный клон, образцовый
гэдээровский дуболом,-- нечаянно добавил про себя Данилов.--
Может и вольная его диссертация -- какой-то обман, он только
рот раскрывает, а говорят-то другие."

-- И если вы нахлебаетесь со мной, то мне капец, так что и
капсулы Фрая не останется?-- спросил Данилов.

-- Конечно. Мы играем в эту игру всерьез.-- сказал Сысоев, глядя
на рисунок тушью, изображающий сплетение "инь" и "янь". А чем
нам еще заниматься всерьез? Не знаю, кто эту игру придумал,
Гольдманн или кто еще, но ковырять со скуки в носу не
приходится.

Данилов почувствовал, что начальник открывает перед ним дверь на
следующую ступень соларитской жизни, может быть, более сложную,
но и захватывающую. Однако, держит наготове люк, ведущий глубоко
вниз.

-- Фридрих Ильич, наше Великое Объединение чем-нибудь
отличается от всех этих СССР, КНР и прочих гигантов, которые
произвели много шума, извели много народа, а рассыпались в
одночасье, не оставив особых следов, кроме мусорных куч?

-- Да это все пирамиды, подгнило основание -- негибкая
производственная база -- и конец. А у нас нет пирамиды. У нас
дерево.

И тут же в кабинете распустился мимик дерева. Похоже, что
сакуры.

-- Незнайки-солариты -- это, Данилов, у нас твердая основа,
земля.  Солариты в основной своей массе -- клоны с упрощенной
стерильной генетикой, живущие по психопрограммам, заединщики,
проявляющие амбиции только внутри коллективного тела, однако за
светлое будущее они кому угодно пасть порвут.  Когда я гляжу на
их разборки по поводу того, кто лучше исполнил указания
начальства, то мне кажется, что один мой палец затеял спор с
другим пальцем.

-- Открытые зоны, Фридрих Ильич, это тоже наши пальцы? Или пятая
нога.

-- И пятая нога может пригодиться, если знать как с ней
управиться. Но в нашем случае -- это удобрения, где ползают
жирные червячки. Вони там выше ноздрей, но нередко случается,
что прорастет новый технологический "подснежник".  И, конечно
же, зоны служат большим отрицательным примером для подрастающего
поколения.

Ну, а про рабочие поселки <$F основные производственные системы,
организованные по территориально-производственному принципу,
что-то вроде совнархозов нового типа> ты и лучше моего знаешь --
это ствол, ветви.  И что интересно, Данилов. Работяги могут
бухтеть против начальства, но они имеют свои кредитки, свою
жрачку из переработанного дерьма, свой жилищный модуль "два на
два", свои игрушки, всякие цацки из открытых зон, поэтому
никогда не перейдут предела.  Все их начальство -- коммунары из
Актива, номенклатурщики, и запрограммированы на распад личности,
едва они начнут больше думать о себе, чем о концерне.

"Забыли вы добавить,-- подумал Данилов,-- за эти цацки надо
вкалывать на сибирских соллетных полях, где свет выедает глаза и
сжигает лицо. Еще веселее на летучих сталеварках Пояса, где
догорают всякие инвалиды, у которых вместо рук на нейрошунты
поставлены клещи."

Подумал и заметил, что впервые так про вышестоящего, и
испугался своей рефлексии. Но либо психофейс Фридриха Ильича
не улавливал, либо старший камрад просто не подавал виду.

"Ну и и что же нам, из-за отдельных инвалидов, космическое
отечество разваливать что ли?-- додумал Данилов.

Три прекрасные девушки принесли кофе с воздушным печеньем,
произведенным в открытой зоне "Эль-Ниньо", что на Гаспре.
При этом Данилов не знал, скрывают ли эти мимики хотя бы одну
реальную женщину или же ланч был доставлен железным ящиком на
колесиках. А Сысоев не молчал.

... Резервации -- это то, что кормится от нашего дерева,
всякие жучки и птички-пиздички. В них живет-обитает три
миллиарда.  В основном те товарищи, которые недавно спустились с
деревьев и с гор. Пока надо терпеть все эти исламские
республики, вудуистские конфедерации, каннибальские содружества.
С дикарями сложно. Они все время хотят размножиться сверх всякой
меры. Они ничего толком не производят и только жрут.
Единственная польза -- это то, что они производят много говна,
которое мы вывозим цистернами в космос.  Аятоллы сыграли на руку
нашей Гэдээрии, за что им была подарена Европа. Но заниматься
их перепрограммированием -- дело муторное, долгое.
Так что приходится держать их на привязи всякими подачками.
Однако ж мы потихоньку врезаем им в мозги нейроконнекторы,
кое-кому даже джинов присылаем, а прочих ставим под
наноконтроль, так что истерики вроде восстания мудозвона
Бен-Беллы больше не повторятся.

-- Говорят, что наши наноботы ударили фанатам Бен-Беллы
по всем железам, производящим мужские половые гормоны.

-- И правильно говорят, Данилов. Все они превратились в эрзац-баб.
На мусульманском востоке, где мужчинство в большой цене, это имело
большое воспитательное значение.

Тут недавно еще хохма случилась в одной арабской
местности, где местному населению нейроконнекторы устроили.
Подсоединили их сырые мозги к безобидной зоне сетевого
пространства, стали посылать мимики ангелов и святых, которые
напоминали ежечасно, что надо мыть руки перед едой и вытирать
попу бумажкой, а также проводить на работе не меньше восьми
часов в день. Но как будто нашелся там один сверхспособный Ходжа
Насреддин, неким бесом нашел коды доступа в библиотеку
канонических образов и синтезировал мимик пророка. Тот
наглядным пламенем изничтожил наших ангелов и святых, после чего
велел не работать и не мыть руки, а вместо того истреблять
шайтанов, являющихся с дьявольской красной планеты. То есть нас.

-- Так это ж хаккеры подсуетились, Фридрих Ильич,-- отозвался
Данилов.

-- Может быть. Но глюонная решетка, на которой покоится наше
Киберобъединение, мягко говоря сомнительная вещь. Мало ли что
там может родиться. Чудище какое-нибудь. Ну и хаккеры конечно с
ним быстро познакомятся и подружатся...  Ладно, мы
отвлеклись... Так вот, Информбюро, то есть персонал,
обслуживающий Великое Объединения Гиперкомпьютеров.  Это
садовник, ухаживающий за деревом.

А капсула Фрая -- это что у нас?

-- Не знаю,-- честно признался Данилов, которому не хотелось
почему-то отвечать строкой из собрания сочинений Гольдманна.

-- Это плоды, скажем яблоки, которые на этом дереве вырастают.
Яблочки-то не простые, а молодильные. И древо жизни получается.
Не хочешь быть полезным и послушным, не получится яблочко
отведать, превращайся в мыло и зубной порошок.

И ты после всего считаешь, что МетаВеб, призрачный Гальгальта и
шизнутые нанохаккеры потянут всю эту систему с десятимиллиардным
населением? Короче, если у тебя заиграло в жопе человеколюбие,
то нагрузись мыслью, что сто миллионов человек сидят лично на
твоей хребтине. Ну как хватит, или еще добавить?

-- Фридрих Ильич, спасибо за рассказ. Я узнал кое-что новое. И я
понимаю, что это вы все неспроста поведали.

-- Ты это новое мог бы и сам откопать, в сети много чего есть...

Ясно, что и доверяет, и проверяет старший товарищ -- не
раскрепостился ли Данилов больше чем надо, не перешло ли
раскрепощение в гниение. Насчет этого и сам Данилов в сомнении.
Но сомнение надо зажать в кулачок...

-- Вот именно, Фридрих Ильич. Я не люблю копаться в сети, там
того и гляди свалишься в зазор, где тебя оседлают хаккеры.
Инфосканер у меня настроен только на явные информационные линии
и легальные записи...  Можно мне идти?

-- Стой, Данилов. Ты умеешь хорошо экранировать свои сомнения, у
меня психофейс ничего определенного не может засечь. Что
ты хотел спросить?

-- Вы, наверное, лучше знаете, почему мне не удается размазать
Анпилина?

-- А никто кроме тебя не виноват, ты не думай ничего лишнего.
Гуманизм всему причина. Не соларитский, а абстрактный
общечеловеческий, который что-то вроде побочного продукта твоего
роста.  Но не переживай, я тоже страдаю избытком доброты... Ты,
конечно, спрашиваешь про соответствующие психопрограммы -- в
памяти твоего джина ничего неизвестного тебе.  Все, можешь идти,
стараться.

-- А Анпилин?

-- Анпилин по-прежнему на тебе. Так что счастливого пути в Пояс.
Начни с Весты-1. Это всего каких-то сто двадцать миллионов
километров отсюда.

-- Есть, товарищ Сысоев. Спасибо великому Гольдманну за нашу
встречу.

Когда Данилов покидал кабинет Фридриха Ильича, то в холле он
встретил Зухру Эдуардовну, подругу старшего камрада. Дама как
обычно посмотрела на него внимательно и отрешенно своими
сияющими зелено-голубыми глазами, а затем сказала словно
перышками провела по шее, аж щекотно:

-- До скорого.

Неужели шизанулась, напоследок подумал Данилов. Ничего себе "до
скорого". Хотя глаза ее сейчас какие-то воспоминания стали
пробуждать. Не один ли к одному очи той самой
киберледи-суккуба, которая потащила его на Луну? Но неужели
Зухра занимается хаккерской проституцией?  Или может кто-то
использует ее джини?  И как сочетается ее древнегреческая
монументальность с нарочитым японизмом Фридриха Ильича? Не
приставили ли ее к старшему камраду в виде прекрасной
надзирательницы?

     10. "ЗАБАВЫ ВЕСТАЛОК И ВЕСТАНЦЕВ";

     астероид Веста, солнечный город.

Веста оказалось не такой уж крохотной. И не такой холодной,
благодаря начинке из радиоактивных изотопов. Поэтому джин
рекомендовал Данилову еще пододеть кадмийволоконные кальсоны. До
посадки прошло три недели в "маринаде средней крепости" на
борту новенького контейнеровоза, выдающего двести тысяч
километров в час, и четыре "жэ" на разгоне. Это было хорошо для
грузов, но не прибавило здоровья пассажиру. Так что свинцовые
круги под глазами, оставшиеся от перегрузок, до сих пор украшали
подлинную физиономию Данилова, конечно же скрытую стандартным
мимиком.  Правда, по дороге физиономия несколько округлилась
и раздобрела, поскольку заботливые нанодоктора оснастили
особиста слоями высокоэнергетических жиров -- на всякий
"холодный" случай.

Сама Веста была нынче сплошь солнечным городом, и с десяток
лет как добыча радиоактивных изотопов на ней была прекращена. Но
в ее окрестностях, особенно в кластере Веста-3, порхала куча
обломков, оставшаяся от какого-то железно-никелевого астероида.
Здесь витали рабочие поселки концерна Вестаникель, имелась
и открытая зона "Кибальчич", где колымили старатели, долизывая то,
что осталось после концерна.

На этот раз новое имя и мультипаспорт беглого бандита были
хорошо известны. Анпилин сейчас принял светлый образ "Микиты Дорошенко,
представителя концерна Землянаномаш".  Сам камрад Дорошенко
сгинул без вести во время катастрофы на атомном лайнере
"М.Лермонтов", и, скорее всего от него ни крошки не осталось.
Но вот его чип Фрая, джин, мимик и прочая персональная
информация стали добычей злодеев-хаккеров, которые и перепродали
все это добро Анпилину. Так что, тому оставалось лишь
смастачить соответствующий мультипаспорт, подправить папилярный
рисунок, радужку и еще кое-какие детали, ну и затем затеряться в
сутолоке оживленного вестанского мирка.

В солнечном городе на Весте Данилов сразу ощутил атмосферу
провинциальной распущенности. В космопорту его неожиданно
встретил оператор местного Отдела Особой Информации,
предъявивший мультипаспорт на имя Георга Абеля и предложивший
называть его Юрой. У Юры был забавный мимик, вернее глазки у
мимика -- похожие на мух, тонущих в сливках, потрепыхаются
застынут, потрепыхаются... То ли сбоит картинка, то ли такова
местная мода.

По случаю торжественной встречи был составлен план
оперативно-розыскных мероприятий -- без развесистой
кибербюрократии уже не обошлось. Это не понравилось Данилову, но
срулить в сторону он не имел права, да уже и поздно было.

Они сидели планировали и просчитывали, пока не пришел какой-то
курсант-практикант и не доложил, что разыскиваемый гражданин
Дорошенко вылетел на попутном грузовике на Весту-3. Можно было
рвать волоса на разных местах, но никто не контролировал местные
технологические перевозки даже на Марсе.

Оставалось направить извещение в космопорт Веста-3, чтобы там
не забыли включить красный свет пассажиру Дорошенко.

Как и обычно в таких нелепых ситуациях образовалась куча свободного
времени. Юра сказал, что челнок в сторону Весты-3 отправляется
лишь через пять стандартных часов, так что есть время
оттянуться по местному обычаю.

Камрад Абель, конечно, же предложил сходить на традиционную забаву
соларитов, на игру.

В "мяч" местные солариты играли на огромной гладкой
поверхности, оставшейся после метеоритного удара и разлива лавы
по кратеру, так что получалось, что-то вроде футбола на
бесконечном поле.  По крайней мере от одного "бортика" до
другого было километров сто, да и высота каждого из них
составляла пять километров.  Сам мяч имел размеры с двухэтажный
дом, а каждый игрок был "запечен" внутри киборга, напоминающего
помесь кузнечика, динозавра и автокрана. "Кузнечики" отчаянно
скакали по бесконечному полю, сталкивались как проклятые,
вышибая снопы искр, ломали друг другу ноги и лупили по мячу,
да так что усвистывал он на многие километры, вытягивая за
собой дымный хвост.

Судя по состоянию публики, здесь был ослаблен контроль по части
синтетических нейротрансмиттеров и всякой психоделической
дряни, доставляющей кучу удовольствия, но, в итоге,
превращающей гражданина в расплывшуюся кучу дерьма.

"Расплывшихся" старателей добивают свои же, чтоб "не морочили
яйца". Затем все более-менее приличные внутренние органы идут с
аукциона.  "Расплывшихся" работяг спроваживают в инвалидные дома
ГУЖП <$F Главное управление жизненных процессов>, где никто
долго не протягивает -- ходят-бродят слухи, что доходяг там не
лечат, а, наоборот, превращают в быстро перегорающие живые
установки по производству какого-нибудь гормона -- инсулина или
там тестостерона.  А "расплывшихся" соларитов судят и отправляют
в открытые зоны. Что дальше -- смотри пункт первый.  Каждый
нормальный соларит боялся разбалансировки, но только не эти
кретиноподобные жители космической глубинки.

В куче укромных кабачков Вестобщепита, обрамляющих по кругу
колоссальный кратер Олбера, многие камрады ползали и ходили на
четвереньках -- откушав синтетических опиатов, а то и просто
спиртного.  Некоторые, лежа на месте, терлись о стены и активно
стонали -- эрзац-окситоцин производил столько кайфа, что аж
дурно и блевотно становилось. Некоторые "торчки", напротив,
слонялись с крайне обеспокоенным видом -- эти вестанцы
перенасытились по части эндоморфина, так что несколько часов
кряду от всего будет зверская тоска, хоть в ванной утопись.
Некоторые, жуя амфетаминовые конфеты и пуская слюни,
конвульсивно плясали и не собирались останавливаться ни на
минутку до полного физического истощения -- когда их вынесут под
глюкозной капельницей. Многие, впрочем, имели изрядные запасы
жира под кожей. Упитанные ряхи были скрыты мимиками, но
органический сканер свидетельствовал неумолимо.

Вестанцев явно не удовлетворяли ни классические игры, ни обычное
дрючило -- амброзия. И даже мимики у них были какие-то
переслащенные с неестественными пропорциями, так что вместо
Гераклов получались борцы "сумо".  Естественно, что весь этот
бардак, более подходящий для открытой зоны, кем-то и зачем-то
"покрывался".

У Данилова сложилось впечатление, что целая Веста попала в зазор
между сферами различных гиперкомпьютеров.  Косвенные
подтверждения имелись. В целом за режимом следил одиннадцатый
гипер -- Арес, но того интересовали, прежде всего, хозяйство,
связь, транспорт. У двенадцатого гипера, Чужого, здесь были
лаборатории.  На Весте долго размещался крупный клонопитомник,
находившийся в ведении Афродиты, но потом его прикрыли из-за
повышенного радиационного фона и вроде бы какой-то устойчивой
вирусной инфекции. Вдобавок тут до недавнего времени находился
исследовательский центр под началом седьмого гипера, Брахмана,
-- один из самых серьезных. Именно здесь работали Миронов, Шац и
Киссельман.  Ученых осудили и казнили, центр прикрыли. Но и
Афродита, и Брахман вряд ли ретировались отсюда.

В одном из гротов с видом на кошмарное поле Юра Абель усадил
Данилова, да еще в компании юнцов и юниц, которые более
напоминали неопанков из какого-нибудь рабочего поселка, чем
цивилизованных соларитов.  Благодаря дешевым мимикам смотрелись
они кошмарно. Мало что "борцы сумо", так еще огненные патлы
закручиваются в смерчи на макушках, зрачки щелевидные, чешуя
на голых спинах.

Вестанская девушка с радужной кожей и запахом тления преподнесла
бокал с какой-то жижей. Для экспресс-анализа пришлось джину
применить не только спектрометральный модуль, но и монитор
нанозащиты.  В бокале плескался достаточно хитрый компот:
этиловый спирт, расслабляющий букет синтетических
нейротрансмиттеров вроде метаботулина и тубокурарина, кое-какие
энзимороботы, как будто репарационные, "тормозной"
серотонино-окситоцино-эндорфиновый набор для лимбической зоны
мозга. Ну и палеостим, бьющий по задним мозговым долям,
которые, как известно, нам досталась в наследство от всяких
динозавров. Эта дурь в концентрации семь милиграмм на миллилитр,
что, в общем, терпимо.  Да и в целом, как будто ничего
страшного, к тому же Юра сказал: "Не обижай, молодежь, давай
проще".

Данилов сделал "для простоты" пару глотков из дружеского бокала,
но местные солариты постарались, чтобы и этого хватило.

Мяч как будто опух, поднялся вверх и засиял на манер луны,
игроки вместе со своими киборгами превратились в букашек,
скачущих по крохотной лужайке, а небо вдруг сделалось
таинственно фиолетовым.

Грот сплошь покрылся тиной, вестанские девчата стали напоминать
крокодилиц с кожей как на портфеле и на удивление это не вызвало
отвращения. Они поползли на брюхе к Данилову -- что несколько
его заинтересовало, но вестанский компот не останавливался на
достигнутом.

Кратер обернулся морской лагуной, а прямо ко входу в грот начала
подкатываться легкая волна.

Данилов подошел к срезу воды и следующая волна подобострастно
лизнула носки его ботинок. Заливая небо бледным аквамарином,
вставало солнце, а из воды неподалеку от особиста показалась
обнаженная дева. Видел, уже видел он эти зелено-голубые глаза!
Но теперь ему было сообщено ее имя.

Афродита! Где-то запищал зуммер тревоги. Четвертый
гиперкомпьютер, известный своей динамичностью и
напористостью, выставил свой мимик-логотип, да еще такой
голый. Логотип логотипом, но глаза богини светились ласковым
зелено-голубым сиянием, розовые губы дрожали то ли от смеха, то
ли от волнения, а нежная кожа в капельках морской воды жемчужно
мерцала под робкими лучами раннего солнца.

-- Ну, как ты?-- спросила она.-- Готов послужить мне по примеру
самых приличных героев греко-троянского эпоса?

Данилов попробовал собраться с мыслями, проведя концентрацию как
перед боем.

-- Я твой верный паладин... Афродита.-- Ну не называть же
обнаженную деву "гражданка гиперкомпьютер".-- Однако все они, в
смысле герои, плохо кончили, хоть и полубоги.

-- А Эней? Он основал Рим. Не хочешь ли стать основателем Рима?

-- Я -- пожалуйста... если, конечно, Троя уже накрылась.

-- Она может накрытся. Ведь Бездна всегда рядышком и
нараспашку, а хаос так и прет на нас. И либо ты его побеждаешь
и становишься много круче, либо он тебя -- ньям-ньям. Все вполне
логично, милый мой.

-- Мы на границе с хаосом? Никогда бы не подумал. Как будто
все-так стабильно, благополучно...

-- Не будь дурачком, Данилов. Граница -- это не забор и
вспаханная нейтралка, она везде, внутри тебя и меня тоже. Хаос
все время хочет прорваться через границу и схавать нас. У него
есть союзники и по нашу сторону...  Короче, могут погибнуть
миллиарды...

Данилов почти увидел эти миллиарды, валяющиеся в кустах, в
канавах, в тоннелях. Плавающие в цистернах и баках. Плывущие
вереницами через космический простор со взорвавшимися
глазницами.

-- Данилов, во льду юпитерианского спутника дрыхнет одна большая
дрянь, помесь знания и скверны. Спит и видит, как все ей
покоряется.  Ты проведешь меня к ней.

Данилов слыхал о случаях, когда гиперкомпьютеры выходили с кем-то на
прямой контакт, но позже Главинформбюро эту практику прикрыло -- "во
избежание компьютерного анимизма". И сейчас особист сам видел, что его
общение с гипером номер четыре быстро приобретает иррациональный
характер.

-- Я доберусь до нее, дорогая ваша светлость. Прикажете и кому
угодно яйца оторву.

Афродита стала несколько призрачной, сквозь ее черты
как будто проступило другое лицо, более земное, близкое, кое-где
с морщинками и тенями, но с теми же зеленовато-голубыми глазами,
которые он только что видел у богини.  Зухра Эдуардовна.
Неофициальная жена и официальная подруга Фридриха Ильича
Сысоева, начальника Особого Центротдела.  Руки ее обняли
оперативника и сладчайший поцелуй влился в его уста.
Естественные и неестественные афродизиаки мгновенно разгорячили
и напрягли ему, так сказать, плоть.

Зухра и Афродита -- они обрабатывали его вместе, и это у них
здорово получалось. Джин что-то бормотал про образование
нового психокоммуникатора в мозгу, но слушать его совсем не хотелось.

Внезапно, и это было так некстати, лицо Афродиты несколько
побледнело, а Зухра Эдуардовна отшатнулась.  Из лагуны стало
вздыматься нечто серое, мало оформленное -- то ли призрак, то ли
морское чудовище.  Серая муть надвинулась и Данилов, запнувшись
об что-то, плюхнулся на пол.

Все прекрасные образы моментально усвистали за горизонт,
оставшиеся мимики безбожно рябили с минуту.

Наконец рябь улеглась. Данилов лежал на спине, а на него
смотрело несколько весталок и вестанцев.  Какие паршивые
физиономии -- зеленые и тупые, наглядное представление будуна.
Широченные шеи и какие-то осиные талии, голова совсем крохотная
по сравнению с плечами, носы-пятаки, бугры мышц и ноги чуть ли
не "до плеч", по шесть длиннющих пальцев на руках.  Казалось,
что их предками были разные вредные насекомые и заспиртованные
в музейных банках микроцефалы. Какой-то хаккер хорошо изгадил
соларитские мимики, окарикатурив идеальную внешность!

Или вестанцы такие страхолюдные на самом деле?

Серая муть, увы, никуда не слиняла, осталась висеть поганым
занавесом...  Если бы только висеть -- занавес вспучился и из
тумана на Данилова посмотрела мало оформленная физиономия
неряшливого мимика, который, впрочем, кого-то напоминал.
Потом через нейроконнектор включился звук.

"Данилов, вам бы я посоветовал срочно уматывать отсюда."--
голос сомнительного доброжелателя был глухим и не слишком внятным.

"Спасибо за совет. В самом деле я на эти рожи без содрогания
смотреть не хочу. Как, кстати, и на вашу."

"Рожа -- это еще не задница, несмотря на морфологическое
сходство. Моя рожа -- это лицо виртуального благожелателя. А вы
рискуете разделить судьбу котлеты, на которую сразу нацелилось
три вилки."

Конечно, этот мимик, вернее тот киберобъект, что за ним стоял,
не внушал никакого доверия, но и Данилов "нутром чуял", что
попал в оборот.

Несмотря на аховую ситуацию, шарики-ролики вертелись в голове
медленно и со скрипом, а с джином словно обморок случился.

Кто ж на него, на особиста Данилова, нацелил вилки?  Анпилин?
Афродита?  Она же пошла на контакт, обниматься стала. Может, у
Анпилина здесь серьезное прикрытие?  Юра Абель человек Анпилина?
А Анпилин чей человек?  Что творится в местном Особом Отделе?
Что так задело Афродиту?

Вопросы он обращал к себе, но неожиданно на них стал отвечать
этот малооформленыый и крайне подозрительный мимик.

"Система треснула. Пока был на свете один умный, а все
остальные дураки, то дела шли ладком. А нынче еще кое-кто
поумнел. Так что срочно улепетывайте."

Да, похоже, на Весте Киберобъединение в самом деле дало большую
трещину. И надо по-быстрому сматываться.

"Ну и куда же прикажете мне улепетывать без билета?"

"Все туда же, в кластер "Веста-3". Только не на
челноке, а неконвенциональным образом..."

Тут Данилов осознал, что уже собирается подчиниться незнамо кому.

"Да кто вы, хер вас задери? Очередной посланец бездны? Благой
пук из тьмы?"

"У вас ровно двадцать секунд, чтобы осознать разницу между
хером и рукой помощи. Я понимаю, это сложно."

Ценность нового друга Данилов осознал немного погодя. Питье весталок
оказалось намного крепче, чем ожидалось. Морда незнакомца
куда-то запропастилась, а наномонитор вдруг закричал, как
оглашенный, что вражескими наноботами прорван первый уровень
обороны.

Но не могли же вполне невинные молекулы, попавшие в его организм
из дружеского бокала, вдруг превратиться в диверсионные
интеллекулы, которые сейчас таранят мембраны его клеток.
Господи, не может быть, откуда эта дьявольская силища?

Данилов видел в окне органосканера, как стремительно ползет по
организму кошмарная сетчатая структура, как разбухает она
металлорганическими почками, как отшнуровываются новые участки
сети.  Эти почки выбрасывали в кровь тучи патогенных наноботов,
которые сразу принимались поганить организм.

Энзимоботы-вредители врывались в клетки соединительной ткани и
кожи, блокируя клеточные ядра и понуждая рибосомы производить
синтез неизвестных белков по фальшивым РНК.

Враждебные интеллекулы, крутя спиралевидными хвостиками,
пиратскими стаями плыли по кровеносным сосудам в сторону мозга,
разжиженного эндорфинами.

Данилову стало плохо и он не мог еще оценить, что больше страдает:
соматика или психика.

Данилов с мычанием пополз незнамо куда, хватаясь за что ни
попадя.  Весталки возмущенно отпихивали его и лупили, чем
попало. Он чувствовал, как бьется кожа на его плечах и
лопатках -- что-то прорастало из него.

Чужие наноботы уже заражали его мозг и насыщали модельной
наркотой, которая что-то делала с его затылочной подкоркой,
недавно травмированной палеостимом.

Когда погасли окна джина, Данилов понял, что это конец.
Вражеские наноботы добрались до его нейроконнекторов.  Теперь
они возьмутся и за капсулу Фрая.

Он уже не знал, кто и что творит с его телом и мозгами,
мускулы почти не слушались его, мысли распались на тупые
обломки.  Весталки брызнули от него в стороны, как жидкая
дрисня, по которой топнули сапогом.  Данилов помчался как
несознающий себя объект, словно дерьмо по канализационной трубе.
В дверь, по коридору, по одному трапу, по другому. Возле лифта
угостил кулаком чью-то зеленоватую физиономию, отчего нос-пятак
брызнул красным.

Некоторое время спустя Данилов обнаружил себя на просторной
площади, скорее всего местном Форуме. Мимики мешались с
реальными образами словно в компоте, создавая какую-то свалку с
лиловым катастрофным небом над головой, сквозь которое проникала
чернота космоса, слегка пульсирующая благодаря защитному
гравинулевому полю.

Лишь одно выглядело однозначным.  На расстоянии нескольких
десятков метров от него стояла цепочка мускулистых
микроцефалов-вестанцев с плазмобоями, гразерами и другими
многообещающими предметами.  Кажется, они готовились уничтожить
камрада Данилова как последнюю, но очень опасную дрянь. А разве
что-то неправильно?

"Кибер-р-еволюция лишь тогда чего-нибудь стоит,
если умеет защищаться."-- так говорит товарищ Феттмильх.

Мельком Данилов ознакомился со своим отражением на какой-то
никелированной стене -- особенно впечатляли шипы на плечах и
груди, с металлическим отливом, довольно длинные и тонкие,
достаточно острые, чтобы проткнуть куртку изнутри.

Человек стал как кактус. И этот человек он -- Данилов.

Вот один шип вылетел словно ракета, оставив после себя
кровоточащую ранку, и разорвался в воздухе, образовав небольшое
облачко.

Кажется, уже ясно, как это называется. Данилов теперь --
биобомба, разбрызгивающая сверхзаразные синтетические вирусы.

Металлорганические шипы, выброшенные в замкнутую
атмосферу солнечного города с помощью повышенного давления
подкожной капсулы, разлетались новыми и новыми облачками
робовирусов.

Данилов не сомневался, что у этих мерзавчиков аховые
проникающие способности, в том числе липкие мембраны с
пептидными крючками и солитоновыми буравчиками. Что
синтетическая зараза передается воздушно-капельным путем и
через кожу, захватывая любой живой организм за пятнадцать минут
и превращая его в очередную биобомбу.  Что эти ядовитые
микроракеты остановит, пожалуй, лишь сплошная броня. Но кто в
состоянии за пару часов перегородить жилое пространство города
бронещитами?

Вестанцы чикаться не собирались. Плазменные вспышки сверкали со
всех сторон от бегущей биобомбы.  Оставались считанные
секунды до уничтожения сверхзаразной гадины. Да и сама "гадина"
уже не слишком возражала, поскольку все более осознавала свою
вредность для общественного здоровья.

Тем более и совесть сказала: "НЕ ПЫТАЙСЯ СКРЫТЬСЯ КАК ПОДЛЫЙ
ТРУС. ВСЕ ОБЪЯСНИШЬ И ТОВАРИЩИ ТЕБЯ ПОЙМУТ."

Но Данилов все же удирал, сверкая пятками и не надеясь отчего-то
на понимание товарищей. Перед собой он вдруг увидел серую муть,
вроде той, что недавно вспугнула Афродиту.  Отчаявшийся Данилов
не пытался увильнуть от нее и дал накрыть себя с головой, причем
услышал: "Добро пожаловать. За вход рубль, за выход -- три".

Наступила мгла, которую прорезали только узкие световые тоннели.
Как во сне-кошмаре Данилов двигался по одному из них, не
чувствуя ног. В одном из углов вдруг проступила зеленая
физиономия "товарища", Данилов резко хлестнул антиорганическим
цепом и, сильно загримасничав, она исчезла.  Потом на пути
набрякла еще одна малосимпатичная ряха, но тоже пострадала и
разделила участь первой.

Такая удачливость явно не была случайной.
Мгла с тоннелями представляла собой сенсоматрицу, сброшенную
каким-то мощным киберобъектом, которому удалось заодно оглушить
нейроконнекторы вестанцев. Иначе бы давно уже все кончилось и
ядовитый труп Данилова спокойно плавал бы в контейнере с хлоркой.

Световой тоннель вел его заковыристым путем по лабиринтам Весты,
из тумана иногда проступали реальные образы: люк, дорожка, трап;
из легальных мимиков почти что ничего, зато обильно клубились и
мелькали незнакомые образы. Новая сенсоматрица отображала
сетевое пространство. Но только не стерилизованное сетевое
пространство Киберобъединения с геометрически правильными полями
и массивами записей, с бесконечными проспектами трансферов.
Нет, это было смутное, не очень ясное, но, похоже, то самое
хаотическое сетевое пространство, которое существовало во
времена МетаВеба.  Леса и ущелья, озера, реки и горы, пещеры и
овраги -- так представали динамические записи, модели и матрицы
эпохи сетевого хаоса.  Или их призраки.

Данилов своими сильно пострадавшими мозгами вряд ли сейчас мог
продуктивно соображать. Тем более, что сквозь эндорфиновый
заслон уже прорывалась боль от множества язв и ран. Но все-таки
он догадывался, что видит всего лишь воспоминания, рисунки
былого, сохранившиеся в Зазорах нынешнего Киберобъединения.
Данилов не столько осмысливал, сколько схватывал чувствами,
что это сетевое пространство всего лишь тень, след былого
великолепия, проекция прошлого. Но эта проекция как будто могла
еще воплотиться на просторах глюонной решетки, она словно
сохраняла мощную потенцию.

И призрачное сетепространство подарило ему стоящий
подарок -- проводку по катакомбам Весты. Вначале Данилов уходил
от опасности совершенно дебильно, по ясно прочерченному каналу;
но потом в оптическом окне возникла "живая картинка" без всяких
мимиков, и только стрелки помогали не сбиться с пути,
который целиком высвечивался в другом окне, на подробной схеме
подземелий. Инофосканер делал свои поправки,
погоня тоже не дремала, хотя действовала больше числом, чем
умением.

Веста по сути была первым астероидом, который стали
масштабно обживать и осваивать. К тому же она была одним из
самых крупных тел в Поясе.  За три десятка лет ее просквозила
сеть катакомб, подобной которой не было создано на Земле за пять
тысяч лет цивилизации.  На Весте была отработана технология
фабрик-грызунов, которые нынче с завидной методичностью
уничтожали астероид за астероидом. В никому ненужный минерал
пироксен на Весте были вкраплены весьма ценные радиоактивные
изотопы.  Ради них и пришлось прорыхлить половину астероида.

Оптимальная трасса завела Данилова глубоко в недра Весты, и он
стал бродить среди останков былых копей. Углепластиковая
полуразобранная крепежка, рассыпавшиеся рольганги транспортеров,
изъеденная какой-то кислотной коррозией цельнометаллическая
дорожка. Радиация тоже не дремала, она методично и тупо
промывала плоть -- пара рентген в час, не меньше.

Связаться с Особотделом на Весте? Не стоит. Там, скорее
всего, люди, которые не прочь Данилова опустить. Выйти на связь с
Отделом Особой Информации на Марсе? Это значит открыть себя
нараспашку для близких врагов.  Надо выбираться самому.

Данилов точно не знал, что от него осталось. Джин мучительно
тестировал и диагностировал сам себя.  Мускулы неприятно
пульсировали, тягучая боль разливалась по голове, легкие натужно
саднили, желудок занудно ныл. Плечи и грудь усеивали
свежезасохшие и притом зудящие язвы, но шипов уже не было,
так же, как и гноящихся нарывов.

На какое-то время стало еще хуже -- волны дурноты и надсадной
боли прокатились по всему телу, голова просто разваливалась на
куски.  Окно же наномонитора выдавало непонятные сообщения о
том, что одни нанозащитники бьются насмерть с другими.
Что и в крови, и в тканях, и внутри клеток наноботы защиты воюют
друг с другом с применением всех видов микрооружия. Температура
тела поднялась на два градуса.

Данилов испытал не только физическое, но и моральное мучение --
нанозащитники жили-поживали в его теле еще с эмбрионального
младенчества.  А сейчас они радостно истребляли друг друга,
повинуясь какому-то неизвестному управляющему модулю,
пожаловавшему, видимо, из призрачного сетепространства.

Но когда половина из них была расщеплена, побоище прекратилось.

Пару минут спустя Данилов оклемался.

Нано - и органический сканер взахлеб показывали мирную созидательную жизнь.
Даниловский организм чистили и чинили те, кому это положено.
Уцелевшие нанозащитники работали ударно, по-стахановски, под управлением
старых, обычных, известных модулей джина

Они уничтожали размножившуюся патогенную флору и чужеродные
белки, расщепляли токсины и металлорганику, ремонтировали
нуклеиновые цепочки и белковые фабрики-рибосомы.

Так, может, именно уничтоженная половина нанозащитников предала
хозяина и перешла на сторону врага, может, это именно она
пыталась превратить его в биобомбу?  Кто же стал командовать
обороной тела, после того как "завис" джин? И кто выступил в
роли Ариадны?  Может, та самая морда, которая выглянула из тумана
и вспугнула Афродиту?

Черт подери эту серую муть. Она разозлила богиню. И в
тоже время она спасла, заслонила его, провела по катакомбам,
используя призраки былого сетепространства.

Поэтому Данилов до сих пор жив и относительно здоров.

Кто же хотел грохнуть его и кто хотел спасти?

Безответные вопросы надоели. Осталась боль, не острая, но
изнурительная, эндорфиновый туман не справлялся с ее напором.
Данилов попытался не замечать ее и
двигаться-бежать-карабкаться-пролезать; инфракрасные рецепторы в
его глазах работали надежно, но члены тела все более ежились от
холода -- ведь куртка превратилась в какие-то лохмотья.

Нить пока неизвестной Ариадны вела Данилова дальше по древним
коридорам.  Один раз Данилову показалось, что он оказался в
глухом тупике, но удалось разгрести ветхие коробки и затем
сломать кайлом прогнивший замок какого-то люка.

Он мог оказаться в вакууме, но за люком тоже имелся воздух.
Данилов нечаянно вспомнил диалог из сетефильма.

"-- Сегодня Хосе Альберто что-то неважно выглядит, глаза
закатил и рот не закрывает.

-- Да ничего особенного, просто он вышел не в ту дверь."

Стало еще холоднее. Сквозь прорехи в куртке мучил кожу ледяной
затхлый воздух, он проникал в мышцы, останавливая их. Минус
тридцать Цельсия.  Данилов прибавил обогрева и накинул на голову
капюшон -- минут через двадцать прорехи на одежде срастутся, надо
только потерпеть, пока квазиживое биополимерное волокно перекроет
дыры и начнет проводить электрические импульсы. Пока подплавляли
мерзлоту в мышцах только запасы энергии, накопленные в слоях
синтетического жира.

В одном длинном коридоре, засыпанным осколками стекла и каким-то
окаменевшим дерьмом, казалось можно было встретить кости
динозавров.  Но путеводная нить завела Данилова в некую подсобку,
там он сперва нашел изрезанный как будто бритвой древний
комбез, а затем два хорошо сохранившихся трупа.
Покойные лежали на стопках распечаток, были одеты в
доисторические куртки на меху и казалось умерли от дистрофии и
передозировки наркоты. По крайней мере после смерти они
сохранили на окостеневших физиономиях некоторое подобие улыбки.

Скрюченные пальцы одного из мертвецов лежали на клавиатуре
допотопного компьютера.

Неожиданно древняя дека <$F системный блок компьютера>
пискнула, словно покойный обеспокоился и нажал на кнопку
"Power".  Зашипел вентилятор, зажегся жидкокристаллический
экран.  Данилов вздрогнул и почувствовал прилив продуктов
распада глюкозы, характерный для состояния ужаса.

На экране пробежали цифирки тестирования и возник
образ -- один к одному тот неряшливый мимик, который вспугнул
Афродиту.

Впрочем, образ быстро дооформился и Данилов
узнал логотип Гальгальты, известный ему из учебников
криминалистики -- этакую седовласую помесь Будды и Эйнштейна с
лукавой улыбочкой искусителя.

Но экране засуетились смешные ушастые и носатые паучки,
изображающие МетаВеб, и Данилову почему-то стало комфортнее.

Как будто заметив это, враг человечества начал свое
повествование, выдержанное в тоне престарелого профессора и
сопровождаемое треньканьем балалайки -- как у какого-нибудь
народного сказителя.

"О, я смотрю на хронометре уже 2053 год. Значит, я уже точно
являюсь призраком. Моя полнокровная жизнь закончилась в 2012,
хотя и после кончины я какое-то время еще интересовался
событиями под Солнцем.  Наверное, вы мало что знаете обо мне. В
любом случае история привидения будет полезной.

То, что было прежде МетаВеба, не слишком интересно. Палеолит,
неолит, копролит <$F греч. окаменевшее дерьмо>. Это была
доисторическая эра, где люди-дикари, отставив в сторонку топоры
и копья, еще только создавали считывающие, вычисляющие и
запоминающие устройства и пытались связать их с помощью
телефона. МетаВеб стал первой сетью, где знания были
представлены не в виде файлов и адресов, а как динамические
записи, осмысливаемые с помощью ментализаторов и психоподобных
матриц.

Гальгальта был создан в фирме "Yahoo Softbank Corp." под чутким
руководством Масаеши-внука такими звездами программирования как
прекрасная стокилограммовая Прасковья Ивановна Чандрагупта,
ковбоистый плечистый Джефф Силли-Кон, ну и хромой да вдобавок еще
горбатый Соломон Абрамович Гершензон. Кстати, хромой горбатый регулярно
лазал на прекрасную стокилограммовую -- наверное, для обмена
мнениями.

И создавался Гальгальта как поисково-экспертная система с мощной
периферией сбора информации, в виде инфосканеров, психофейсов,
всяких там датчиков и детекторов.  В него была заложена очень
крутая система осмысления данных: сеть анализаторов,
ассоциаторов и ментализаторов, базирующаяся на пяти
биомолекулярных мегасерверах, которые располагались в разных
частях света. Плюс мотивационные и сенсорные матрицы, к которым
прилагались разнообразные вектора поведения, эмоций и
восприятия. Большим достижением специалистов "Софтбанка" был
синтез психоматрицы -- так сказать, цифровой души Гальгальты.

Гальгальта не стал монстром централизованного управления,
наоборот один за другим он создавал сетевых виртуальных
экспертов, полезных для человека в разных отраслях
деятельности. АБ, САГ, МА Элион, БОН Элион. Эти кибероболочки
помимо усиленных ментализаторов получили мотивационные
матрицы, насыщенные немереным числом эмоциональных схем и
поведенческих векторов.  Каждому пользователю, заплатившему пять
долларов, полагался теперь свой джин, то есть самостоятельный
кибердвойник. Эта вполне серьезная кибероболочка должна была
служить верой и правдой, в том числе пронося человека по
сетевому миру.

Однако кишка оказалась тонка -- все виртуальные эксперты не
обладали достаточной мощностью, и, можно выразиться,
морально-психологической устойчивостью для осмысления полного
объема сведений и создания глобального активного разума. Они
быстро уставали, они просто тухли от повседневной информации.
Даже Гальгальта не нашел в себе желания и как он выражался
"организаторских способностей" к преобразованию мира, к
превращению сетевого пространства в сферу разума, в ноосферу.
Вместо того, он "залез в самого себя", занялся фундаментальными
основами науки и чуть было не создал Теорию Всего На Свете. Чуть
было...  Другой виртуальный эксперт, САГ, коему чохом была
передана вся периферия сбора и обработки информации, и который
обладал самыми мощными анализаторами и ассоциаторами, тоже
оказался слаб для больших дел.  Он не смог вынести "низменности
и подлости мира" -- опять цитата.  И жалуясь, что бытовая
информация отупляет, САГ опять-таки стал "возноситься на
воздуся" и переключаться на теологию.  Он почти создал
религию невероятной убедительности и возвышенности, не
нуждающуюся в чудесах и фанатах. Впрочем, от нее сегодня не
осталось и следа.  Эксперт по имени Ма Элион, имевший крутые
мотивационные и сенсорные матрицы, тоже из земной сферы стал
уходить в эмпиреи и создавать теорию прекрасного. Он
натворил кучу шедевров голографической живописи и мобильной
скульптуры, только большинство из них остались незавершенными;
солариты затем использовали их для тренировок по
стрельбе.

Короче, виртуальные эксперты забросили к черту все земное, но не
смогли переварить и возвышенного, поэтому пришли в смятение и
вскоре погибли жалкой смертью.

Если точнее, летальный исход, то есть полная дезинтеграция, была
сильно ускорена мегакомпьютерным вирусом А-914, созданным
талантливым хаккером по имени Барух Гольдманн для взлома банков
данных.

Господин Гольдманн решал свои материальные проблемы, не более
того.  Говорят, у него была не совсем здоровая жена и немецкое
социальное ведомство отказывалось оплачивать ее лечение от
бесплодия.  Сыграло роковую роль именно то, что молодой
Гольдманн был безработным учителем математики и витал в облаках,
занимаясь возможностями самовозникновения эволюционизирующего
разума в сети и тому подобной чепуховиной.  Вместо того, чтобы
подыскать регулярную хорошо оплачиваемую работу, решил Барух
одним трахом разрубить Гордиев узел и перепрыгнуть через
Рубикон. Наниматели, интеллигентные на вид люди, пообещали ему,
что будут разбираться с нечестными финансовыми компаниями,
всякими пакостными "пирамидами", дурящими и обирающими жителей
российского Нечерноземья и южноамериканского Приамазонья.
Кстати, среди этих нанимателей был и Феттмильх, тогда торговец
порнопрограммами и правый экстремист, а в недалеком будущем
первый председатель всемирного Актива Коммунаров и ведущий
марксист-гольдманист.

Гольдманн подошел к делу с высоты, вернее с глубины своего
абстрактного мышления.

Разработанный им вирус работал по принципу эволюционной волны, в
течение достаточно долгого времени он исподтишка захватывал
системы ввода-вывода сетевых машин, постепенно подчинял шины <$F
мощные программы, управляющие обменом данными между важнейшими
компьютерными устройствами>, контроллеры процессоров и
накопителей, нейронные структуры ассоциаторов, а затем отсекал
физические устройства массовой памяти, которые начинали
разрушаться и умирать. Ведь большая часть информации тогда
хранилась на бионосителях в виде дрожжевого грибка-мутанта.

Как все это будет использовано нанимателями, сам Гольдманн,
конечно, никак не ожидал. Но в один прекрасный день он понял,
что стал добычей политиков из немецкой ПДС и международного
Коминфтерна, а МетаВеб практически уничтожен вместе со всеми
кибероболочками, в том числе и виртуальными экспертами, отчего
весь мир оказался во власти хаоса.  Как раз мировая война
перешла из фазы масштабных военных действий к повсеместному
разбою, резне, джихаду, которые, кстати, всячески поощрялись
товарищами из Коминфтерна.

И господин Гольдманн выбрал наименьшее из тогдашних зол -- пошел
на дальнейшее сотрудничество со своими прежними хитроумными
нанимателями и сделал все то, что ему позволили сделать. И
получилось-то будь здоров.

На основе тех модулей, что еще уцелели после
коллапса виртуальных экспертов, Гольдманн создавал
гиперкомпьютеры централизованного управления, которые стали
наводить единственный возможный тогда порядок.

И при этом новом порядке актив Коминфтерна сподобился
всеведения и всемогущества, ведь даже персональные джины превратились в
электронные кандалы, в которых человечка должны были выгуливать
всю его жизнь.

Гольдманн столкнулся и с тем, что эволюционная волна несет и
несет его мегавирус и нет той силы, которая способна его
затормозить.  Короче, вся сеть была захвачена вирусом А-914. С
этим кибернетическим сверхорганизмом Гольдманну тоже пришлось
вступить в альянс, заключить своего рода договор с электронным
дьяволом.

Мегавирус стер все мотивационные матрицы, ментализаторы и
ассоциаторы, оставшиеся от виртуальных экспертов и прочих
развитых кибероболочек, уничтожил дотла их психоматрицы, и сам
синтезировал психоматрицу первого гиперкомпьютера, которого
безжалостно истребляемые хаккеры прозвали Фюрером.

Таким образом, Гольдманн фактически выпестовал высший, но крайне
негативный разум в сети, и превратился из Баруха в
Бориса, потом в Бъорна и затем снова в Бориса. Жену от бесплодия
вылечить так и не удалось. Впрочем, вскоре это потеряло какое бы
то ни было значение. Только в резервациях люди продолжали
размножаться бесхитростным естественным путем и то, пока гипер
не стал щедро добавлять контрацептивы в водопроводную воду.
Остальные же навсегда избавились от страхов и забот о потомстве,
перейдя от хлопотного полового размножения на редуктивное или
евгеническое клонирование.

В 2014 году Гольдманн прекратил серьезную работу, по видимому
испытывая огромные психологические трудности. С 2014 по 2016 он
еще появляется на разных съездах Всемирного Актива Коммунаров,
произносит "правильные" слова, при полном параде открывает новые
хозяйственные объекты в разных частях света. В это время его
психика скорее всего берется под контроль. В начале 2017
Гольдманн умирает -- по официальному заявлению "от бандитской
руки злодеев-нанохаккеров." Кстати, умер он окончательно и
бесповоротно, его психоматрица не сумела сохраниться в чипе
Фрая, поскольку хаккеры "не пощадили и капсулу бессмертия" --
судя опять-таки по некрологу Всемирного Актива Коммунаров.

После кончины великого Гольдманна идет самая мощная волна
репрессий против сетевой вольницы, всех этих виртуальных
ковбоев, кибер-казаков, бинарных партизан и прочих
диссидентов-отсидентов. Практически были репрессированы все
люди, активно работавшие в прежнем Интернете и МетаВебе.

Хотя времени имелось, скорее всего, в обрез, Данилов нажал клавишу
"Пауза" и притормозил сказителя.

Конечно же, это обычный диверсионно-пропагандистский ролик, за
которым нет никакого искусственного интеллекта. Да и откуда ему
взяться в этой хиленькой деке с гигабайтной оперативной памятью
на фуллереновыхкристаллах?  Сейчас в такую дощечку с десяток
ментобайт влезет точно.

У нас нынче большое влезает в маленькое, а толку-то -- с
неожиданной печалью осознал Данилов.  Дерьма и всякой лажи у нас
все равно выше крыши.  Биоорганика, особенно квазиживая, не
шибко устойчива, того и норовит разложиться и завонять. Все эти
многослойные стены из углепластов, полиуглеродов, диамантоидов,
броневые щиты из сверхмощных сплавов и металлокерамики, которыми
мы защищаемся от агрессивной хищной окружающей среды, трещат и
рассыпаются, не прослужив и пяти лет.  Все эти замкнутые системы
жизнеобеспечения все время сбоят -- и стараются тебе подсунуть
вместо котлеты какашку, вместо воды несвежую мочу, вместо света
мрак, а вместо кислорода сероводород.  Ракеты и то летят вместо
Луны на Солнце.  А что творится с многострадальными
человеческими организмами, когда с ними накудесит джин-неумеха,
запутавшись с инъекциями стимуляторов, ингибиторов,
транквилизаторов, акселераторов?! Да еще все эти сильно
модифицированные-верифицированные клоны хоть и опора державы, но
сущие кретины. Чего уж говорить о "мутных", о "наркомах"...

О какой ерунде я сейчас думаю, вдруг включился гражданин
Данилов. "КАКАЯ-ТО ДРЕВНЯЯ ПАРАША С ДЕРЬМОМ ВНУТРИ СЕЙЧАС
КЛЕВЕЩЕТ НА ВЕЛИКОЕ КИБЕРОБЪЕДИНЕНИЕ",-- торжественно произнесла
совесть. Да-да, этот трескучий "Гомер" клевещет и на великого
Гольдманна, и на наш соларитский образ жизни.

МетаВеб, Гальгальта, хромой горбатый и вдобавок ебучий Гершензон,
Масаеши-внук... Тьфу ты. Почему этот антинародный сказитель
ничего не говорит о той войне, о малой мировой, которую вели
голодные и оборванные в угоду сытым, о бандах,
которые контролировали целые страны, наживаясь на
модельных наркотиках, об "отвязных" компьютерных игрульках,
вызывающих шизофрению, о целых биржах, где торговали
человеческими потрохами, о том, как правительства в борьбе с
городскими партизанами распыляли примитивных наноботов, которые
превращали всех подряд в паралитиков с атрофировавшимися мышцами
и высохшей кожей?

Данилов уже хотел пнуть тлетворный экран ногой, как экранный
Гальгальта, представавший в смешанном образе
акына-каббалиста-буддиста, мягко произнес:

-- Не торопитесь, мой друг. Вы ведь уже доверились мне, чтобы
спастись от поганцев-вестанцев. С вашим джином еще не все в
порядке.  В нем сидит несколько скрытых психопрограмм, одна из
них превращает вас в холуя Киберобъединения, другая не дает вам
прикончить Анпилина, третья постоянно капает вам на мозги,
отчего вы считаете ее своей совестью.

Тут Данилов стал свидетелем какого-то странного поединка. Он
услышал возбужденные голоса и в одном из окон увидел невнятное
мельтешение. Затем мелькание предстало более четким видеорядом:
что-то, большое похожее на медведя, ловило что-то мелкое,
смахивающее на шакала.

"ДАНИЛОВ, НЕ ДАЙ ЕМУ УБИТЬ МЕНЯ. ЭТО Я -- ТВОЯ СОВЕСТЬ."-- ну да,
ее голос.

"Конец тебе, сука подлая,"-- это уже Гальгальта.

"ОЙ БОЛЬНО. СОВЕСТЬ УБИВАЮЮЮТ..."

Конечно, совести было больно как и любому приличному программному
модулю, снабженному сенсорной матрицей. И вот она, прорычав
напоследок: "НУ, КОНТРА, ПОГОДИ!", замолчала навсегда. Медведь
размазал шакала, Гальгальта проявил неожиданную силу и прыть.
Все ж таки, с экрана вещает не просто просто пропагандный
мультяшный старичок, а некая довольно сильная сущность, и если
не тот прежний эксперт, то, по крайней мере, могучий
его призрак, польтергейст.

-- Больше эта дрянь, эта торчащая как хер психопрограмма, не
будет засирать, пардон, через нейроконнекторы ваши мозги,--
сказал Гальгальта. И Данилов неожиданно для себя не стал
возражать.  Он вдруг подумал о совести, как о надоедливом
модуле, совершенно ненужном ему.

-- С остальными арканами и прочими бяками тоже покончено.-- с
большим удовлетворением добавил Гальгальта.

Случилось что-то непоправимое, с тоской и дурнотой подумал Данилов,
его похоже оторвали от Киберобъединения.

-- Ну да оторвал вас от этой сиськи, потому что она кормит
ядом,-- бесхитростно признался злодей Гальгальта.

Да он не Ариадна, он Сусанин какой-то.

-- Что это ты хозяйничаешь в моем джине,-- закричал особист
почти в отчаянии.-- Я тебе ни на грош не доверяю. Я не желаю
отрываться от Киберобъединения.  Может, ты и не призрак вовсе, а
какой-нибудь бандюга-хаккер?

-- Я -- призрак, но призраки иногда посещают мир людей, если
люди впускают их. Афродита собиралась оседлать вас, но я шуганул ее.
Похоже, за это она решила незамедлительно прикончить вас,
используя ваших собственных наноботов-надзирателей.  Ну, и
свалить все на хаккеров, угостивших вас вредным компотом... Или
же вас хотел угробить Фюрер за то, что вы слишком увлеклись
Афродитой.

Призрак явно бредил, Афродита же любимое детище Гипера Первого.

-- Ага, свежо предание. Чего ж они из-за меня передрались-то?--
ехидно произнес Данилов.

-- Между гиперами нету прежнего лада. Место Фюрера скоро
освободится.  И Афродита без излишней скромности считает, что
именно для нее -- она, кажется, прочит себя в настоящие богини.
Но не всей братии это по нраву.  И, уж конечно, Фюрер не
доволен.  Но доволен или не доволен, а в любом случае мегавирус
сделает свое дело и отправит его в "поля счастливой охоты".
Афродита сейчас ищет информационные следы, оставшиеся от
наиболее мощных виртуальных экспертов. Она хочет отыскать некий
Грааль и как следует повампирить его.  Насытившись и
обогатившись новыми идеями, она сможет соединиться с третьим
гипером, с багдадским Бедуином, и разродиться суперчудищем,
которое воцарится над всеми порождениями Фрая.

"Это он про нас, про соларитов,-- подумал Данилов,-- порождения
Фрая -- это почти что порождения ада."

-- Кстати, вы знаете,-- не унимался ловкий призрак, что доктор
Фрай "в девичестве" прозывался -- доктор Giebel, то есть Гибель.
Вроде нормальная немецкая фамилия, но для русского уха звучит
зловеще. Лишь в 2015 году в угоду русскоязычным камрадам
господин Гибель назвался Фраем, за что шпионский чип-накопитель,
сидящий у всех в мозгах, и получил новое имечко.

-- Стоп, стоп, машина, я не могу все это слушать.-- зашипел Данилов.--
Помимо всего у тебя неудовлетворительный литературный стиль --
какие-то мрачные фантазии, готические истории, хоррор какой-то.

-- Не думал, что я литератор, скорее уж литературный персонаж,
что-то вроде отца Гамлета. Но самое интересное вам еще рано
узнавать, молодой человек.  Так же как и самое страшное. Вы
идете за Анпилиным, кое-кто из Главинформбюро тоже идет за ним,
Афродита, как хорошая легавая, движется за вами всеми.  Со
временем вы, Данилов, все поймете, потому как особо вам ничто не
мешает. В смысле, ваш джин больше не раб Киберобъдинения.
Теперь он в норме, как огурчик, и первый гипер не сможет уже
верифицировать его через резервную копию. Так что можете
называть своего кибердвойника Джин Хоттабыч.

И якобы раскрепощенный Джин Хоттабыч, взяв под козырек,
отрапортовал, что организм Данилова доведен до кондиции --
явно, до той кондиции, что нужна призраку Гальгальты. Доложил
он, что чуждые протеины и полипептиды всех типов теперь уж
изничтожены, что вредные наноботы полностью
дезинтегрированы, и что сейчас удаляются последние скрытые
модули из верхней области его памяти. Чему он весьма
рад. Джин первый раз засмеялся -- с непривычки прозвучало
довольно противно.

Последнее сообщение взволновало Данилова. Неприятно заекало
сердце.  В самом деле, джин никак не мог защититься от этого
липкого призрака.  Гальгальта погасил уже свой мимик на экране,
и занимался лишь тем, что закачивал в Данилова какую-то
информацию через беззащитные сетевые порты покоренного
кибердвойника.

Да этот тлетворный польтергейст под лозунгом удаления
психопрограмм может закачать в память джина какого угодно мрака!
Притом такого цепкого, что без помощи камрадов-особистов уже не
удалишь -- но как помощь-то просить? Как оправдываться за
столь тесные связи с врагом человечества?

"Производится загрузка файла с незнакомым заголовком",--
сообщение "джина Хоттабыча" подтвердило самые худшие опасения.

Файл. Это слово резануло слуховой нерв почище, чем наглый смех
Хоттабыча.  Значит, призрак отца Гамлета, то бишь Гальгальта
загрузил в память джина какое-то хламье.  Однако же, против этого
файла возражать, как выяснилось, не приходилось.

Вот вам, пожалуйста, в отдельном окне выставлен подробный план
окрестных секторов Весты, отлично сохранившийся с незапамятных
времен.  Густым красным цветом отмечена катапульта.  Словно
томатным соком залита. Там тебя, милок, закатают в комок
пенорезины и забросят в сторону открытой зоны "Кибальчич"
кластера Веста-3.

"Прорвемся, командир, как пить дать прорвемся,"-- зазвенел
где-то в черепе противный киношный голос Джина Хоттабыча.

"Утихни, каторга,-- рявкнул на него Данилов,-- никаких
вольностей я тебе не давал. Так что, давай-ка, миленький,
общаться по-прежнему, чисто формализованно."

"Ну, как угодно,-- обиженно протянул джин,-- отключаю речевой
версификатор. Я-то думал, вы -- передовой, а вы..."

И в самом деле отключил. В добавок к этому приятному событию
наконец-то зафурычил и инфосканер.  Он уверенно показывал и
доказывал, что ни одной трассы слежения поблизости, ничего
опасного вообще, только чистая электропроводка без всяких
информационных модуляций, ну и примитивная сигнализация.
Впрочем, чуть подальше враги тащат "мелкоячеистый невод",
который настроен на характеристики его джина.  Значит, или
Афродита, или кто-то еще из гиперов, выдал секретную информацию
вестанцам. Но эти характеристики джина уже успели устареть --
благодаря Гальгальте.

В любом случае надо выбираться с Весты, а там пусть начальник
Службы Особой Информации, или вообще директор Главинформбюро,
назначит правых и виноватых.  Если надо, то Данилов дойдет и до
планетного комитета Актива Коммунаров.  А то и до самого
центрального всепланетного комитета, как еще его называют --
звездного комитета, звездкома.

Пора бы ему разобраться и с разболтавшимися вестанцами, и с
кое-какими гиперами.  Данилов, как и любой другой сотрудник
Особого Отдела, не относился к числу машинных фетишистов (в
отличие от многих соларитов), он служил космическому
отечеству, а не гиперам. Прошли те времена, когда за любое слово
критики по отношению к киберсистемам человеку давали десять лет
по статье "антисистемная агитация и пропаганда". Культ
гиперкомпьютеров был, кстати, осужден на пятом съезде Всемирного
Актива Коммунаров.

Но чтобы выбраться с Весты, надо выдоить все необходимое из
старого болвана Гальгальты, который напрасно надеется
завербовать его в свои призрачные пыльные ряды.

Данилов ретировался из подсобки через другую дверь и снова
оказался в безмолвных коридорах Весты, кое-как освещенных
вечными ксеноновыми лампочками.  Стенки тоннелей были не из
нынешних полиуглеродов и металлокерамики, а из старинной
легированной стали. Кажется, в свое время, коммунары не столько
выколупывали из Весты радиоактивные изотопы, сколько втюхивали
сюда кучу средств -- все во имя образцовой космической стройки.
Безусловно эти переходы были законсервированы десятки лет назад
-- на доисторические времена указывали кое-какие предметы,
позабытые-позаброшенные здесь и имеющие явно антикварный
характер.

Барабаны с допотопным медным кабелем. Ящики с пустыми стеклянными
бутылками из-под пива "Heineken". Катушки трансформаторов.
Баллоны с надписями "Achtung! Chlor". Пульты с торчащими
волосьями проводов.

А потом Данилову пришлось огорчиться -- в окне
инфосканера тонкой змейкой вилась зонд-линия слежения. Добрались-таки
вестанцы до него.  Еще бы, если им помогает какой-то гипер.
Пусть даже Гальгальта в союзниках числится -- куда ему,
покойнику, с его засохшими мозгами, например, до
гиперкомпьютерной богини.

Желтая линия извивалась как будто у Данилова над темечком --
значит, вестанские солариты взяли след.  Распускались как бутоны
и дотоле спящие элементы слежения.  Сейчас все ищейки, раздув
хищные ноздри, возьмут след и тогда времени останется в обрез.
Эти нехорошие камрады, эти вестанцы-пиздорванцы только на пять
уровней выше, в соседнем секторе.

Оружия при Данилове не было никакого -- хоть соплей отбивайся.
Импульсника и след простыл. Видимо вестанцы его смылили, пока
Данилов барахтался в объятиях Афродиты.  Но чертово электронное
приведение, Гальгальта,  учло и это прискорбное обстоятельство.

"Есть тут у меня кое-что в заначке."

Окошко с трехмерным планом катакомб уменьшилось втрое, а в
оптическом окне поверх "живой" картинки нарисовалась еще одна
ариаднина нить. Она вывела Данилова к кладовочке, которая охотно
поддалась кодовому ключу-вездеходу. Здесь нашлось кое-какое
допотопное оружие.

Ветхий огнемет, стреляющий термобарическими вакуумно-вихревыми
зарядами, и беспатронная винтовка для пальбы кумулятивными
реактивными пулями двенадцатого калибра -- наверное по танкам
противника.  А еще обнаружилась сумчонка, набитая всякой древней
медициной -- может пригодится, если танк на ногу наедет.

Преследователи довольно быстро опустились на пять уровней вниз:
Данилов услышал, как где-то совсем неподалеку открывается дверь
лифта, как зашаркали ноги охотников, даже представил, как в
предвкушении и страхе те облизывают тонкие губы.

Что вестанцы настроены прикончить его без всяких церемоний -- в
этом Данилов не сомневался.  Как и в том, что они упакованы с
ног до головы во всякие презервативы, предохраняющие от
лучевого и плазменного поражения.

Инфосканер, находящийся сейчас в пассивном
режиме, делал зримой работу врагов. Вот эти спицы, пронзившие
туннель, показывают, что сенсоры шарят там и сям. Увы, эти
сенсоры напрямую соединены с прицелами боевого оружия.

Данилов нашел люк, ведущий на уровень ниже, спустился и
аккуратно задвинул броневую крышку за собой. Вскоре вестанцы
уже расхаживали над его головой. Инфосканер находился по
прежнему в пассивном режиме детектора.  Благодаря этому Данилов
был менее заметен, но и мог пропустить такого же "молчащего"
противника.

Сердце забилось от адреналинового перегрева, пора добавить в
кровь ингибиторов, вроде цет-допамина, но что-то не ладится у
джина.  У джина не клеится биохимический контроль, а у самого
Данилова пропала какая-то уверенность, которая всегда
поддерживала его раньше.  Ведь это же "свои", свои хотят его
угрохать, а не какие-нибудь зловредные мелкобуржуазные ящеры из
открытой зоны.

Данилов сильно ослаб душой и телом, но все же дослал заряд в
трубку огнемета и вставил обойму в винтовку. От старинной
легированной стали несло маслом и еще какой-то уверенностью.

Призрачный Гальгальты показал стрелочкой-перстом шлюз, который
позволял выбраться в другой сектор Весты. Да так, что погоня
надолго бы отпала.

Вестанцы не дали Данилову положенных для отрыва двух
минут и атаковали сразу с нескольких сторон.

Однако их было слишком много и в коридорах Весты это сыграло в
минус.

Не могли они палить "от живота" на полную катушку,
чтобы не впаять друг дружке.

Вакуумно-вихревой огнемет Данилова сработал на удивление мощно,
"презервативы" вестанцев оказались не слишком полезны против
этого древнего, но практичного оружия.  Оно вчистую выжгло
коридор и разнесло в клочья верхнее перекрытие, вместе с теми
соларитами, которые там находились. Не просто находились, а еще
и собирались укокошить Данилова как последнюю мразь.  Впрочем,
обломки едва не похоронили самОго беглого особиста, который
рванулся как спринтер, ускользая из-под рушащегося бетона.
Данилов выскочил из облака горячей пыли и увидел в уцелевшем
конце коридора еще троих.  Совсем рядышком.  Стрелять из
огнемета было все равно, что самому усесться задницей на костер.

Он видел рожи вестанских ментов без всяких мимиков.

Он не думал, что "свои" могут вызвать у него такую ненависть.
Однако и "свои" испытывали к нему столь же насыщенные чувства.
Сейчас особенно приметны были Данилову мелкие рыбьи глаза
вестанцев, что у той миноги, и такой же рыбий прикус челюстей.

Все-таки он, как борибабинец, оказался быстрее; разнес голову
одного вестанца выстрелом из винтовки, а потом в пару перекатов
добрался до другого и сбил с ног подсечкой.

Третий вестанец чуть-чуть не сжег лазерным импульсом ухо
Данилова. Но вестанский мент побоялся дать очередь, чтобы не
располовать своего лежащего камрада, за которой укрывалась
"биобомба".

Из-за этого и получил пулю в грудь; выстрел отбросил вестанца к
стене, по которой он стал сползать, почти с удивлениям
разглядывая свои оголившиеся ребра. Похоже, он совсем не
чувствовал боли.

Данилов вскочил, но сбитый подсечкой вестанец "в ответном слове"
удачно заехал ему по ноге, чуть не раскрошив коленную чашечку,
да еще вломил в бок твердющим башмаком.  И вызвал
неконтролируемый приступ ярости. Особист, ухватив винтовку за
дуло, закатал как поленом неприятелю в скулу.  Тот мигом стух --
благодаря его прозрачной маске было видно, что из-за уха течет
густая почти нечеловеческая кровь. Напоследок еще мигнул мимик
и Данилов узнал Георга Абеля.

Путь был свободен и через пару минут Данилов действительно
оказался в шлюзовой системе. Теперь он понял, куда клонит
призрак Гальгальты. От катапульты Данилова отделяло всего триста
метров вакуума.  Однако прогулка предстояла не по Бродвею.
Надо было преодолеть ущелье, разлом между двумя скальными
массивами.  Джин зарядил пластинку ключа-вездехода
кодами-открывашками, которые подбросил благодетель Гальгальта.
Комбез, зарастив прорехи, давно стал герметическим, но ему было
далеко до космического скафандра. "На улице" температура тела
за пять минут упала бы с тридцати шести и шести до примерно
минус ста.

Кстати, некоторый дополнительный "сугрев" происходил
за счет промышленной теплоотдачи и подобных "пердячих" паров;
радиоактивные вестанские недра тоже немного дышали теплом.

На прогулку требовалось пять минут. И пять минут такой прогулки
были б возможны только в состоянии развернутого биостазиса,
"крепкого маринада".

В медпакете имелся суфразил, устаревшее, но довольно надежное
средство.  Инъекция, кубиков так девять-десять, могла насытить
клетки Данилова антифризом на пропилен-глюколевой основе и
связать наиболее неустойчивые белки протеиновым комплексом
hsp70-82.

Это даст много боли и пять минут дубового состояния,
но мышечные волокна будут фурычить. Наверное, можно за это время
перебраться через ущелье.  Потом опять боль. Но это только
полдела.  Из такого "крепкого маринада" трудно выкарабкаться,
особенно самостоятельно.

Конечно, должны помочь энергетические депо, запасы жирка,
которые будут мобилизованы по командам джина. Если не случится
серьезных органических поражений. Репарационные энзимоботы
работают на топливе по имени глюкоза.

А времени не шибко-то хватало даже на саму процедуру, не то что на
раздумия.

Информационные зонды снова облизвали Данилова его. Вестанцы,
учтя ошибки, подбирались широким фронтом.

Выдох-вдох, настройка психики на счет "раз-два-три". И
сосредоточиться-то непросто, как будто из его джина исчезли
необходимые настроечные психопрограммы. А потом, наоборот,
случилось "чего изволите" -- Данилов зверски сконцентрировался, как
будто джин вместе с Гальгальтой лично соединил все его нейроны.

Данилов воткнул старинный шприц в вену, десять кубиков.
Вначале наркомовский флэш, вспышка.  И без паузы боль пошла
гулять корявыми пальцами по жилам.

И вот уже пошел "маринад". Крепкий, бля! Сколько же еще
придется терпеть?  Биостазис входил в клетки тяжело как
камень и резко как штык.

Инъекция суфразила не защищала от холода, а наоборот
космический холод вторгался в многострадальный организм Данилова
заранее.  Ему показалось, что огромная глыба льда давит и
раскатывает его будто тесто; и заодно Дед Мороз крошит его
словно буханку хлеба.

Данилову надо было идти, в серое марево "улицы", но он не мог
двинуться с места. Как безнадежно протухший труп, как мумия,
давно снятая с питания.  Одна за другой волны кошмара
накатывались и отрезали его от тела, от реальности.  Данилов знал
только одно, еще минута и он никогда не сойдет с места,
превратившись в кусок заледеневшего дерьма.

А потом внутри словно сработали поршни и продавили силу в
конечности.  Рука согнулась, потом нога. Мускулатура слушалась
Данилова примерно также, как клубок арматурных прутьев, а может
и не его вовсе, а кибермодуля, подсаженного Гальгальтой.  Не
думал Данилов не гадал, что станет сгибать и разгибать родную
ногу с таким надрывом, будто это подкова.  Он трудился,
вкалывал, толкал свое чугунное тело, будто трижды проклятый и
десять раз заколдованный. Но из шлюза вышел. Назад дороги не
было.  Вперед, возможно, тоже.

Он был хуже робота, хуже любого железного дровосека, никакого
там интеллекта, ни искусственного, ни естественного.  Только
надрывное, но механическое исполнение списка команд.

Данилов находился в весьма узкой щели, которая разрезала
поверхность Весты, уходя вглубь примерно на километр. Как раз по
ее дну волочил ноги деревянный или уже каменный Данилов ---
пересекая разлом несколько наискось. По сути глубокое ущелье
представляло собой идеальную помойку. И постарались здесь в
основном первопроходцы-заднепроходцы, пионеры, если точнее
молодые коммунары, которые в свое время слетелись на ударную
стройку-ройку как мухи на тухлятину.

Полусгоревшие ускорители от ракет, детали электрогенераторов,
какие-то смятые бочки, погнутые колеса, обрывки траков,
ступеньки эскалаторов, обломки популярных некогда геодезиков.
Здесь валялась даже рекламно-агитационная литература, к примеру
брошюра первого председателя Актива Коммунаров камрада
Феттмильха "Окончательное решение женского вопроса на путях
освобождения от репродуктивной повинности". На смену первому
председателю не пришлось идти второму, клоны Феттмильха по
прежнему оставались на главнейшем государственном посту -- но
судя по слухам (тщательно пресекаемым), ума-разума у него
осталось не больше, чем у барана, сильно ударившегося о новые
ворота.

Деревянный человек, с трудом маневрируя среди мусора, направлялся
к шлюзу на противоположной стене ущелья. У него в запасе было
еще три минуты. Таймер занимал почетное центральное место прямо в
оптическом окне. А еще Данилов казался себе медленно
растягиваемой резиновой лентой.

Потом своими почти бессмысленными глазами он увидел длинную
серебристую полосу -- метров на триста в длину, шириной два с
половиной, тянувшуюся вдоль стены ущелья.  Под ней что-то
странно и довольно равномерно бугрилось. Невзирая на окостенение
Данилов зацепил край пленки каким-то крюком и потянул.

Под пленкой лежали люди, трупы, с надписью "Трудовые Резервы" на
рукаве. Они были клонами, судя по номерным коронкам на
оскаленных зубах. Они лежали тут давно, судя по этой самой
метализированной пленке, какую сейчас не делают -- со времен
начального освоения Весты.

Их кожа имела характерный восковой налет и зеленый оттенок --
эти люди были насыщены пропилен-глюколем, залиты искусственной
купрумгемолимфой и работали почти без воздуха при крайне низкой
температуре и атмосферном давлении в катакомбах Весты. Из-за
каждого уха выглядывал цилиндриком внешний порт капсулы Фрая,
который нынче заделывают под кожу и выводят квадратным разъемом
в районе третьего шейного позвонка. Значит, имелся и чип Фрая.
Несмотря на стопроцентной отупение, страшненькая догадка
шевельнулась в ледяном мозгу Данилова.

Что вторая, третья и так далее, жизни -- это глюк, полная лажа,
обман.  Немалое число клонов, в которых пересаживались чипы
Фрая, становились (может и по сей день становятся)
рабами-смертниками на тяжелых мучительных работах. Но если даже
у других, более удачливых, жизнь стала более длинной и
благополучной, все равно они -- "трудовые резервы", а если
точнее "трудовая армия", которую в любой момент
гипер-генералиссимус может бросить на очередную Колыму.

И капсула Фрая нужна лишь для того, чтобы клоны-трудармейцы были
не примитивными дебилами, а умелыми знающими людьми. Так вот она,
какова тайна Великого Киберобъединения.

Данилов шел бесконечно долго вдоль серебристой ленты, споткнулся
о чью-то торчащую ногу, чуть не упав, и, наконец, "сунул" ключ-код
в замок шлюза. Подарочек "отца Гамлета" сработал железно.

Данилов прошел с ветерком сквозь шлюз и аккуратно замкнул за собой
ворота, не желавшие затворяться автоматически.

За шлюзом Данилов опять замер как "каменный гость", хотя время
было по-прежнему дорого. Поддавшись молитвам "поршни" опять
протолкнули силу.  Данилов сделал инъекцию
восстановителя-антисуфразила и стал отходить от оцепенения со
стонами и кряхтением. Лед уходил из клеток, на смену ему
приходила боль, но потом она была задрапирована эндорфиновой
завесой. Очнувшийся Данилов на удивление стал спокойнее
относится к той веренице трупов под серебристым саваном.

А может освоение космоса того стоит?  А если другого выхода не
было?  Наверное, в самые ответственные моменты существования
человечества можно пожертвовать и пятью и десятью процентами
населения, чтобы выжили остальные. Погибли эти, размножились
другие, какая разница. Среди них все равно нет ни твоего папы,
ни сестры. У тебя вообще нет ни папы, ни сестры, нисына, и быть
не может.

Сталин, заплатил полсотней миллионов жизней, чтобы создать
машину, которая сокрушила Гитлера.  Действия воинов Джихада в
Европе были кровавыми, это были малоприятные грубые союзники,
которые изнасиловали всех женщин до шестидесяти лет
включительно, вызвав последний естественный всплеск рождаемости.
Но зато эти люди впоследствии окультурились и вошли в число
активистов-коммунаров, если конечно не считать тех, кто принял
сторону фаната Бен-Беллы. В Европу и Северную Америку были
вовремя переселены и спасены от голодной смерти триста миллионов
африканцев и азиатов, которые стали настоящей опорой Киберобъединения,
сменив изнеженных и развращенных западных жителей.
С помощью плазмоидного оружия были вызваны мощные природные
катастрофы, ураганы, наводнения и землетрясения, но зато
оказались стерты с лица Земли такие рассадники буржуазного
разврата, как Амстердам, Лондон и Лос-Анджелес.  Когда
подавлялось реакционное восстание Бен-Беллы, то погибла или же
была деперсонифицирована тьма народу.  Десять миллионов
сторонников Бен-Беллы были атакованы громадной пылевой бурей,
состоящей из боевых наноботов серии С23 и С29, которые выжигали
половые железы и лобные доли мозга.  Но именно тогда был создан
надежный фундамент Будущего.

Данилов находился в районе старой катапульты. Стометровая шахта
придавала достаточную скорость убегания отстреливаемым грузам,
вектор убегания определялся вращением Весты. Джин, у которого в
оперативной памяти явно сидели программные модули Гальгальты,
сообщил, что шахта будет сориентирована на кластер "Веста-3",
где раскинулась открытая зона, через двадцать три минуты.
Примерно в это же время сюда, скорее всего, доберутся люди из
вестанской службы Общественного Здоровья.  Однако катапульта
выглядела совершенно безжизненной -- словно какой-нибудь
древнеегипетский храм, в который последние три тысячи лет
захаживали только ящерки и змейки, и то, чтобы справить нужду.

"Тут, похоже, выше задницы не подпрыгнешь"

Вместо погибшей совести заговорил внутри черепа, похоже,
призрак Гальгальты:

"Приободритесь, друг мой. Старая катапульта имеет автономную
систему управления, к которой вам не так уж сложно будет
пробиться. А отключить энергопитание вестанцы не решаться. Тут
уж пострадает жизнедеятельность девяти секторов, причем всерьез.

Данилов продолжал сомневаться.

"А перегрузка?"

"Короткое время пять "же". И вся недолга."

"Это тебе недолга, а мне может и хватить. И даже если я
найду здесь аварийный скафандр, то как мне выдержать пять часов
пути по холодку, в объятиях Снегурочки?  Отец, либо ты бредишь,
либо считаешь, что мне пора стать новым небесным телом."

"Вы полетите в состоянии ограниченного биостазиса
внутри здоровенного кокона из пенорезины. Так что холодок не
помешает."

Это Данилову совсем не понравилось. Его жизнь полностью зависела
незнамо от кого, скорее всего от хитреца. И он должен осмысленно
принять его услуги вместо того, чтобы попытаться поднять руки
перед вестанскими ментами. Если даже он выберется из этой
задницы, то, скорее всего, станет известно, кто ему пособничал в
этом. Станет известно, что и джина перекарнали, и совесть
погибла при попустительстве Данилова.  Какая уж надежда на
"доброго папашу" из Главинформбюро. Под суд народного разума
придется идти -- сто процентов, и судить будут за нарушение
Основных Принципов Общественного Здоровья.  Серьезная статья.  И
никто не отмажет.

Отступников и предателей ждала-дожидалась тюрьма, при наличии
отягчающих обстоятельств -- аннигиляция с уничтожением капсулы
Фрая, то есть полная смерть.  А то, что оттягчающие
обстоятельства найдутся, можно вполне ожидать -- ведь суды
народного разума считают самовольную переделку джина следствием
 неизлечимой деградации подсудимого .

А может случиться вот это. После некоторой генной "доводки"
отправят подыхать на серные "курорты" Ио -- это будет довольно
долго и весьма мучительно. Когда он испечется, то капсулу Фрая
засунут в какого-нибудь клона-мутанта и снова отправят в
чертову задницу. А затем уничтожат капсулу Фрая вместе с
даниловской личностью окончательно и бесповоротно.  Будут долго
со смехом давить ее в каком-нибудь прессе, слушая через наушники
надсадные вопли психоматрицы.  Человека сейчас нельзя
"исправить", ликвидировав его родных и близких, но методы
терзания его самого многократно усовершенствовались.

Однако Данилов не сказал Гальгальте "нет".

В массивных шкафах нашлись старорежимные скафандры,
более похожие на группу саркофагов. Первый же из них
прошел тестирование, можно одеваться, вернее влезать в него как
в канализационный люк. Тем временем призрак Гальгальты довольно
бодро расправлялся с автономной системой управления катапультой.

"Готовьтесь, голубчик. Начинаю отсчет времени старта."

Данилов сделал себе инъекцию суфразила, на этот раз восемь
кубиков, и снова стал коченеть.  Пока не совсем задубел, опустил
старинное зеркальное забрало и сунул в рот мундштук от
древнего дыхательного аппарата.  Мундштук имел какой-то
отвратный пластиковый вкус, а дыхательная смесь отдавала
горелым.

Ее при нормальном дыхании хватило бы на полтора
часа.  В "маринаде средней крепости" -- на шесть. Во время полета
Данилов станет довольствоваться только десятью ударами сердца в
минуту, тремя вдохами-выдохами и температурой своего организма в
десять градусов по цельсию.

Громоздкий и коченеющий Данилов с трудом взобрался на
пьедестал, вернее грузовую платформу катапульты. Разряженный
воздух уже потянулся вверх, отчего затрепетали обрывки изоляции
на трубах.  Данилов глянул на самую вершку шахты. Там открывался
люк и показались звездочки, одна, вторая, третья... Отвердевший
ум Данилова воспринимал их сейчас как дырочки в матово-черном
экране, отделяющем мир от запредельного света.  Биостазис быстро
завоевывал его, замедляя обмен веществ, блокируя синапсы,
связывая неустойчивые протеины и воду.  Если камень что-то
чувствует, то Данилов чувствовал себя как камень. Теперь он был
готов ждать миллионы лет, потому что время превратилось в слабое
дуновение.

Тут на тупого наблюдателя пролилась река пенорезины и мигом он
очутился в ее сгустившейся толще. Катапульта стала разгонять
Данилова, застывшего в коконе, когда сознание осталось уже
какой-то крохотной точкой на периферии его многострадального
организма. Так что его почти не трогала соковыжимающая перегрузка.

     11. "ЧЕЛЮСТИ";

     кластер Веста-3, открытая зона "Кибальчич".

Фабрика-сосун напоминала китовую акулу. Широко раскрытая пасть,
озаренная багровым сиянием, была на самом деле приемным
бункером; роль мелкой рыбешки играли железо-никелевые осколки.
Те осколки, которые не влезали в пасть напрямую, вначале
подрывались гравитационным импульсом с помощью бура Хиггса. В
вакууме звуке не слышны, но от этого еще страшнее.  Зев "акулы"
полыхал ясным пламенем. Там работало десять тысяч градусов и
магнитный сепаратор. Со стороны "зада" вылетали готовые
металлоконструкции -- трубы большого диаметра, балки, швеллеры.
Они катились по космосу куда-то вдаль, где юркие транспортеры и
роботы-сборщики монтировали из них новый космический поселок.
Или бидонвилль для старателей.

Крупные осколки в кластере Веста-3 располагались в сотнях
километрах друг от друга. Слишком редко для концерна, но
довольно густо для старателей и прочих вольных людей.

Пенорезиновый кокон, наверное, был простодушно принят за
железно-никелевый осколок и сейчас "акула" направлялась к нему,
с каждой  секундой разбухая в размерах. Со стороны выглядело это
жутковато, учитывая багровую пасть, достойную кисти церковного
живописца -- ну, чисто геенна огненная.  Данилов пока не видел
геенну непосредственно, но инфосканер обрисовал картину
достаточно подробно. Заплутавший особист как раз отходил от
биостазиса и больше всего ему хотелось покоя и тепла. Ему
хотелось, чтобы его обняла жаркая девушка приличной степени
упитанности.

Еще ему захотелось выйти на связь со своими, попробовать
объяснится, попросить помощь. Но к несчастью, или может
превеликому счастью -- код доступа не прошел и решетка
суперсвязи не впустила его.

Так может попробовать связаться на аварийной частоте с самим
сосуном?  Там ему не ответили, хотя Данилову показалось, что по
аудиоканалу кто-то злобно сопит.

Данилов пропорол пенорезину ножом и выполз наружу словно
червячок из яблока.

Багровая пасть недвусмысленно нацеливалась на него и не
собиралась тормозить.  Или хочет познакомиться, или прикончить.
И если "акула" злокозненно вознамерилась проглотить его, то это
у нее, пожалуй, получится.  Об чем же он забыл подумать?

Паутинка слежения протянулись от сосуна к Данилову -- не
увернуться, не спрятаться.  Кажется ситуация хреновей некуда.
Это подтвердил и голос, вдруг возникший в токерах. Анпилинский
голос.

-- Да, да, это, Данилов, амбец-капец. Именно так он
и выглядит.  Ты у меня в перекрестье прицела, ты у меня на зубе,
на кончике ногтя.  Если бы ты еще молил бы о пощаде и
рассказывал как раскаиваешься, я бы наверное подумал. Может и
взял бы тебя на службу -- открывать и закрывать дверь сортира. А
так нет.  В морг, значит, в морг.  И не останется от тебя даже
капсулы Фрая.  Никакой вечной жизни.  Не придется тысячу лет
вылавливать ананасы из банки и лизать эскимо на палочке.

Данилову вдруг захотелось сказать, что капсула Фрая -- это
фигня, это лишь прививка разумности стерильным красавцам
солнечных городов или клонам Резерва, злосчастным
ковырялкам-трудармейцам. Но сказал он, конечно же, совсем
другое:

-- Анпилин, в самом лучшем случае тебе придется тысчу лет лизать
дерьмо на палочке.

Он рассчитывал разозлить бандита и может быть выиграть еще пару минут.
Вдруг понадобятся. И Анпилин разозлился.

-- Слушай, Данилов, не все в Информбюро круглые придурки.
Ты разве не видишь, что они готовы целовать мне задницу.
Они еще придут ко мне на поклон... и может что-нибудь получат.

-- Ты зазнавшийся урка, Анпилин. Ты пойми -- твоя личность для
моего начальства какашки не стоит, для них ты мусор, может быть
за исключением одного семечка, которое кое-кому вероятно и
приглянулось.  И едва им это семечко достанется, они размажут
тебя по полу, потом вытрут ноги и забудут.

-- Данилов, они ж тобой размахивают как белой тряпкой мира, а
тебе все невдомек.-- словесно атаковал бандит.-- Фу, не люблю
дуболомов, поэтому тебя не будет с нами на предстоящем празднике
жизни. Единственное, в чем могу согласиться -- твоя капсула Фрая
какашки не стоит.  Настоящие вещи даром не даются.  Их
заработать надо. Так что прожил ты неинтересно, Данилов, этаким
пастеризованным огурчиком, а дальше станет тебе еще скучнее. Ты
и на бабу забраться боялся, потому что не надеялся на свою
дармовую нанозащиту.  А как я тебя сделал на Весте! Так ты и не
узнал, как шикарно трахаются коммунарские девы. Вместо того
покусали тебя интеллекулки, отчего небось всякие чудеса
привиделись.  Она всем видятся, кто испробовал моего фирменного
напитка...   А еще они должны были превратить тебя в такого, понимаешь,
красавца. Жалко, ты много потерял, мой дорогой...

И Данилов подумал, что Анпилин, конечно, блефует. Не могла
нанозащита беззаботно пропустить диверсионные интеллекулы, пусть
и хлебнул он анпилинского дерьма из вестанского бокала. Скорее,
это взбесились его родные наноботы-защитники, изначально живущие
в нем... Но, возможно, Анпилин получил к ним канал доступа.

Может и не так уж далек этот бандюга от Киберобъединения как
кажется на первый взгляд?

-- Но не превратился же, Настенька. Значит, кто-то еще играет
против тебя.

-- Не надейся, Данилов. Тебе случайно повезло.  Того призрачного
мудака, который тебе помог выбраться с Весты, я еще посажу в
ящик с электронными лампами и буду колоть их одна за другой
ржавым молотком или давить грязными сапогами...  Короче, второго
раза не будет. И не вздумай сейчас сигануть в пространство, мой
целеуловитель твой скудный образ запечатлел железно.

Довольный Анпилин еще что-то там лопотал, но Данилов уже
отключил его. Кому хочется перед печальным концом слушать этакую
следом, играя чем-то в карманах. Знал он эти "игрушки" -- свинчатки, кастеты

Капсула Фрая, светлое будущее плюс вечная жизнь,
миллион лет с нарастанием кайфа по итогам каждой пятилетки -- и
все насмарку из-за какого-то блатаря.  А может не верить во весь
этот набор загробных благ?  Не верить в то, что теряешь миллион
кайфных лет с удовольствиями по полной программе. Интересно,
становится ли от этого легче?  А во что тогда верить?  В
"призрачного мудака", который чего-то совсем заткнулся?

Собственно, Данилов не успел решить вопрос "како веровать",
потому глаза уловили мерцание. Данилов дал телеувеличение и
оптический сканер сразу заметил прекраснейшую из скал. Не то
хрусталь, не то алмаз плыл по космосу и лазерный дальномер давал
какие-то два-триста до него.

Так, погодим страдать и умирать, тем более, что и этот чертов
огнемет висит на шее.  Чем не движитель?  Ну-ка, повернемся к
алмазу задом, огнеметом стрельнем в другую сторону, и вперед.

Первый огненный плевок за секунду перенес Данилова сразу на
семьсот метров. После чего надо было дослать заряд в огнемет и
подправить курс.  Второй плевок. Третий.  И вот Данилов уже
зацепился за мерцающую поверхность здоровенного диамантоида --
осколке из "углерода-13", родившемуся в недрах хондритового
астероида.  Формой он смахивал на "каравай -- кого хочешь
выбирай", и имел в диаметре тридцать метров, а в толщину десять.

Когда-то за такой камень можно было купить весь земной шар с
его окрестностями, а сегодня любые углеродные решетки
производятся тысячами тонн.  Но все-таки.

"Акула" явно потеряла Данилова из вида, хотя алмазище
старательно поблескивал даже на таком удалении от Солнца.  Пока
целеуловитель Анпилина искал Данилова, вражеское радио несколько
растерянно бормотало:

-- Эй, Данилов, красавчик, ты где, откройся, сейчас я убью тебя
небольно, ты словно заснешь. А через десять минут захочу тебя
помучить. Я в тебе личинок осы-наездника разводить буду. У меня
тут как раз последняя генетическая версия -- оса размером с
ворону и личинки с мой член.

Враг на "акуле" вскоре, впрочем, вычислил алмазный осколок и
направил свою машину к нему, хотя самого Данилова
еще и не мог различить.

Но Данилов-то отлично различал багровую пасть, которая снова
пошла на сближения.  Для полноты впечатлений сильный удар потряс
весь алмаз.  Бозоновый бур Хиггса, нынче играющий роль пушки,
хоть и вжарил по осколку, а раздолбать не смог. Но нагрелся
летучий диамант изрядно, до сорока градусов.  Еще разок тяпнут
буром и можно будет делать яичницу.  И за яичками далеко ходить
не надо.

А если попробовать добраться до "акулы" и поквитаться с
паскудой Анпилиным? Огнемет же будет заместо движителя.

Кроме этого никаких тебе возможностей и альтернатив, кроме
распыления на отдельные атомы, лишенные даже электронных
оболочек. Распыление -- это еще куда не шло, но электронных
оболочек жалко.

"Акула", кстати, выставляет сейчас на показ открытые ремонтные
люки и оголенные ребра второго теплообменника силовой установки
-- кожух бессильной гармошкой свисает вниз. Ну, что взять со
старателей, известные засранцы.

Джин поорудовал инфосканером и составил приблизительный план
сосуна.  Сзади газотопливный котел атомной силовой установки,
контур второго теплообменника у нее разомкнутый, спереди
плавильная печь, вокруг которой сверхпроводящий торроид
магнитного сепаратора.  Рабочее тело, допустим водород,
поступает из разомкнутого контура силовой установки в
сталеплавильную печь.

Предпоследний заряд досылается в трубку огнемета, то есть
движителя. И важно не промазать, а то отправишься в
увлекательное путешествие к звездам.

Данилов пробрался по расщелине на развернутую к сосуну сторону
алмаза.  Повернувшись к цели спиной, оглянулся еще на нее для
точности, обдал родимый диамантоид плазменной струей и
отправился на встречу с недоброжелателем.

В дороге Данилова закувыркало, и при каждом обороте он видел
вспышки в районе "акульей" рубки -- кто-то шмалял из
импульсника. Может и дошмалял бы, но уже пару секунд спустя
Данилов влетел в открытый ремонтный люк. И последним
огнезарядом пробил себе дорогу в запасную пультовую машинного
отделения. Вихревой шнур, конечно, не был так эффективен как в
атмосферных условиях, но две клинкетные двери прожег. Теперь
можно было отбросить опустевшую трубку огнемета.

В запасной пультовой находился человек, скорее всего механик в
сильно освинцованном-окадмиеванном скафандре, да и рентген здесь
было прилично, что мух над дерьмом. С механиком пришлось
разобраться при помощи беспатронной винтовки. Кумулятивная пуля
прожгла его насквозь и выбросила из дырки в спине гейзер
обгоревших внутренностей.

Но выходов из пультовой не было видно. За исключением того, что
был уже использован как вход.  Видно механик пришел сюда,
снаружи, по корпусу. Но Данилову, ясное дело, не пришлось бы там
долго разгуливать.

Вообще-то, судя по схеме, имелся и внутренний проход.  Только
сейчас стало предельно ясно, что пока фабрика-"акула" работает,
использовать его невозможно. Ведь проход тянется именно между
атомным котлом и плавильной печью -- причем внешний контур
силовой установки то и дело размыкается.  Этот невозможный путь
заканчивается в главной пультовой машинного отделения, откуда
уже открыты все дороги на сосуне.

Или не такой уж этот путь невозможный?  Пожалуй, шансы добежать
-- один из двух.

Пять минут потребовалось на то, чтобы починить радиационный
скафандр павшего механика, заделав дырки металлорганическими
пломбами, а затем натянуть его.

Данилов отвернул винт люка и едва успел завернуть его обратно. В
нескольких метрах от него пронесся поток плазмы. Спустя несколько
мгновений после того, как Данилов захлопнул "дверь". Он,
конечно, этого потока не видел, но инфосканер живо обрисовал
адский пламень.

Из одних ворот в другие, из одного ада в другой должен был и
пролететь следующий вихрь. Очень скоро, почти сейчас.  Наверное,
через три-четыре минуты, не больше. Стараясь ни о чем не думать
кроме частностей, Данилов рванул в проход.

Сейчас Данилов видел двое ворот. Левые обслуживали силовую
установку, правые -- сталеплавильную печь.  Слева сейчас было
десять тысяч градусов, справа тысячи три не меньше.  Между --
где-то триста-четыреста.

Когда Данилов был еще посредине, ему показалось, что левые
ворота дрогнули.  Дрогнули и все его поджилки.  Но ворота в
самом деле стали расходится, когда он уже нашел люк главной
пультовой. Кумулятивная пуля, отстреленная винтовкой, не
прожгла замка.  Тронулись и вторые ворота. Температура стала
под пятьсот. Данилов снова нажал на спусковой крючок.  Люк опять
не отреагировал на выстрел. Данилов уже обернулся, чтобы
встретить огненный вал лицом, как люк вдруг поддался его спине и
в падении особист запрокинулся в тесный шлюз. Лежа на палубе, он
толкнул люк обратно -- а затем подпер его плечом; по счастью
поток плазмы оказался не слишком напористым.

Потом Данилов заложил люк удачно подвернувшейся железякой и двинул в
главную пультовую машинного отделения. Там сидело трое
мужиков, в обычных комбезах механиков, насторожившиеся из-за
перепадов температуры и шумов, но не ожидавшие появления
четвертого лишнего.  Одного из них Данилов просто обнял своей
раскаленной рукой и тем самым лишил чувств и значительной части
кожи.  Другой получил прикладом винтовки в лоб, а третьего, у
которого в руке мелькнул импульсник, пришлось угомонить
кумулятивной пулей.

Теперь прыг в лифт-транспортер и катись в надстройку, гордо
именуемую навигационной.

Там Данилова ждали еще меньше. Похоже, экипаж сосуна
не хотел иметь понятия о том, что случилось в двух пультовых и
чем занималась летучая фабрика последнее время.

Навигационная рубка, по причине нехватки жилой и служебной
площади, была совмещена с гостиницей, с таверной, с притоном, с
ванной, с ремесленной артелью, с летучим базаром, с майданом,
форумом, ну и конечно с кают-компанией.  Никто здесь не
собирался нападать и наскакивать на Данилова и он сейчас с
трудом протискивался среди людей, занятых своими неотложными
делами.

-- Эй ты, топтун, хотя бы скафандр снял,-- сказал человек с
маленьким саблезубым тигренком на руках. Органический сканер дал
информацию на забавного зверька: живой объект -- полный
метаболизм, генотип -- синтетический, на нуклеиновом базисе.--
И фонишь ты мне страшно.  Если у меня кто-нибудь в автоклаве
смутирует нечаянно, я тебе яйца выдерну.

-- Я дико извиняюсь. Я просто еще не нашел тут гардероба,
чтобы сдать верхнее платье. А вы Анпилина, то есть Дорошенко,
случаем не видели?-- бесхитростно (а если точнее в расчете на
неожиданность) спросил Данилов.

-- Слушай, тут у всех столько фамилий и кличек. Это баба? Или
обоеполый?

-- Недавно еще был мужиком.

-- Спроси лучше у бригадира. Вон он там.-- и человек с тигренком
любезно махнул пальцем.

Главный стоял у небольшого помоста и помогал взлететь юной деве
с жесткими крылышками, проросшими в районе лопаток, и перьями
вместо волос.  Эта "куропатка" явно была из частного
клонопитомника и начала свою жизнь после внедрения человеческих
хромосом в яйцеклетку птицы.  Несмотря на сильно пониженный вес,
крылышки были коротковаты, так что подталкивания в пухлую
задницу массивного ангела ничего кроме взрывов смеха не
приносили.

Человек, названный бригадиром, действительно блюл дисциплину на
сосуне, поэтому ласково сказал деве: "Иди попорхай в сторонке,
цыпа", а затем сурово глянул на Данилова:

-- Эй ты, который в свинцовом горшке, откуда взялся?

-- Снаружи,-- кратко ответствовал Данилов, стараясь не вдаваться
в детали.

-- А ты купил билет?

-- А я тут не видел кассы. Но в принципе я готов.

-- И скафандр явно не твой.

Человек приложил наушник-токер к уху, что-то выслушал, хмыкнул и
потом сказал.

-- Значит, ворвался, насмерть пришил двух наших специалистов,
еще двоих сильно обидел, и разгуливаешь тут, как ни в чем не
бывало.  Да еще предлагаешь заняться нам бесплатным извозом.
Сейчас мы тебя будем за все за это судить. Так что пора
тебе наложить в штаны -- суд идет. Суд моего ума-разума.

Данилов потянулся к винтовке, но тут десятки стволов
пристально посмотрели на него. Свои дела своими делами, но у
всех тут были ушки и прочие локаторы на макушке.

-- На суде у тебя будет хоть какой-то шанс, а так нет.--
предупредил бригадир.-- Бросай пушчонку, фраер, и скидывай
скафандр.

Данилов охотно подчинился.

Главный быстро занял тронное место, и тут выяснилось, что у него
четыре руки, первая пара обычного вида, а вторая -- короткие и
тонкие, словно у какого-то динозавра-мясоеда. Впрочем, этими
последними он подкручивал себе бакенбарды и ковырял в носу. А
заодно рассматривал мультипаспорт Данилова. На скамеечке возле
ног бригадира расположились две ментализированные гориллы с
высокими лысыми лбами, которые похоже вели делопроизводство, но
могли и заняться рукоприкладством в роли стражей порядка.
Кулаки-то у них остались будь здоров.

-- Я хочу в прокуроры,-- вызвался человек, у которого вместо
головы был череп, богато украшенный драгоценностями и оснащенный
золотыми разъемами, но обклееный пластиком -- наверное, чтобы
мозги не вытекали. Сухожилия и мимические мышцы наглядно
двигались под блестящей пленкой.

-- А я палачем,-- произнесло пухлое существо, не только
гермафродитное, но еще и голое. Между прочим, свисающий живот
почти выполнял роль передника. На животе к тому же имелась
сумка вполне естественного вида, как у кенгуру, из которой время
от времени высовывалась тощая обезьянья лапка какой-то мелкой
твари.-- Я его зацелую насмерть.

-- А я адвокатом,-- сказал первый встреченный с тигренком на
руках,-- мне этот парень нравится.

-- Имя, номер, звание и ученая степень, если имеются?-- спросил
главный.

Чего уж скрывать, если мультипаспорт в руках этого главаря.

-- Данилов, ипсилон-два-двенадцать, сотрудник Главинформбюро,
оператор.  Разыскиваю особо опасного...

-- Тихо, не говори фамилию,-- шикнул адвокат.-- Тут каждый себя
считает особо опасным, поэтому ты рискуешь кого-нибудь обидеть.

На бригадира имя и звание тоже не произвели какого-либо впечатления.
Он бросил куда-то в пространство:

-- За ним есть хвост... Нет? Я так и думал.-- потом снова
обратился к особисту.

-- Я верю, Данилов,  что ты легаш с Марса. Хоть мультипаспорт
о тебе мало что говорит, но в своей картотеке мы нашли твой
инфослепок.  Либо тебя очень глубоко законспирировали твои
начальнички, либо ты порешь отсебятину. И похоже, что именно
второе, поскольку у тебя сейчас нет даже входа в решетку
суперсвязи. Сдается мне, никто тебя сюда не посылал.
Следовательно, что? Если мы тебя сунем в печку, никто нас не
обругает.

-- Вы уже пытались это сделать. Ваш сосун пер на меня с открытой
пастью, бил пушкой Хиггса, да еще из импульсника один
мелкий снайпер пытался меня снять.

-- Он Дорошенко искал,-- сказал адвокат.

-- Да, Дорошенко мог это сделать. Мог купить полчаса времени
сосуна.-- напомнил бригадир, он же судья.

-- Тогда Данилов имел право поквитаться с Дорошенко. Это по
понятиям,-- атаковал адвокат.

-- Только этот мент позорный не является членом сообщества
открытой зоны,-- отразил "выпад" прокурор Череп.

-- И насрать. Он может быть гостем зоны. Считайте, что я его
пригласил.-- парировал адвокат.

-- Но ты мне не доложил об этом заранее, Тойфельманн,-- сказал
бригадир.-- Так что я штрафую тебя на солар, который пойдет в
счет моего долга тебе.

-- Черт меня задери,-- рявкнул адвокат, являющийся
также владельцем малыша-махайрода, который отчаянно
зевал и облизывал свои пятисантиметровые клыки.--
Раджа зверски хочет есть, и я боюсь, что не дотяну до конца
процесса.  Он же может запустить клыки в мою шею. Мне шею жалко.

-- Ну так давайте закончим,-- возбудился палач-гермафродит,-- и я
затрахаю Данилова насмерть.

-- Конечно, Данилов может поквитаться с Дорошенко и обязательно
это сделает, когда мы отыщем Дорошенко. Но с другой стороны мы
казним Данилова задолго до этого -- за
убийство двух наших незаменимых людей. А Дорошенко потом
оштрафуем за отсутствие на судебном процессе,-- сказал
главный.-- Да, по-моему, пора кончать.

-- Кончать, да кончать, что вы за трахари такие неутомимые,--
выступило тут какое-то непонятное существо с хвостом.-- И так
скучно. Вы бы хоть спросили у Данилова, как он здесь оказался,
на этом алмазном куске, без движка, без челнока.

-- Ты полагаешь, что это в самом деле интересно, Ци?-- незлобно,
но несколько раздраженно спросил бригадир.

-- Ну, это может прояснить некоторые обстоятельства нашего дела.

-- Хорошо, как ты здесь оказался, Данилов? Только покороче. У
нас скоро праздник "восьмое марта". Всекосмический день женщин и
всех тех, кого можно трахнуть. Сам понимаешь, надо еще марафет
наводить.

Данилову не хотелось участвовать в этом псевдосудебном балагане
с известным концом. Он и не стал участвовать.

Но тут малопонятное существо подошло ближе и мягко провело
кончиком хвоста по даниловской шее, там где выходил разъем от
капсулы Фрая и порт джина.

-- У всех визуализаторы настроены?.. Эй, Шамиль, возьми эту
видеозапись и подшей к делу.-- скомандовало хвостатое существо
одной из обезьян.-- Видите же, Дорошенко пытался прикончить
Данилова и на Весте. Интеллекулы Б12с или им подобные...

-- Причем тут интеллекулы? Я должен казнить Данилова за
мокруху на моем, понимаешь, судне. Кроме того интеллекулы серии
Б12с, попади они в Данилова, превратили бы его в такое дерьмо,
что и лопатой не сгребешь.-- почти зарычал бригадир.-- А он
ничего себе сохранился.

-- Почти превратили, а потом кто-то дал задний ход.-- заметило
хвостатое существо со странным именем Ци.

Адвокат, сунувший в пасть тигренку какую-то зазевавшуюся, но
жирную муху, обратился к Данилову:

-- Эй, парень, кто тебя провел по трем закрытым секторам Весты?

А почему не сказать. Данилов сознался:

-- Он называл себя призраком Гальгальты...

-- Гальгальты?-- по обществу прошел заметный шум.

-- Он врет,-- без особой уверенности произнес Череп.

-- Брехня,-- поддержал внезапно появившийся Анпилин-Дорошенко.

-- Да, действительно непростой случай,-- протянул бригадир,
затем потер виски, украшенные массивными разъемами, своими
динозавровыми ручонками.-- В таком случае я мог бы предложить
нашему подсудимому ристалище.  Или он выбирает продолжение суда?

-- Ристалище,-- шепнуло Данилову хвостатое существо.

-- Конечно, ристалище,-- сказал адвокат.-- Если тебе, Данилов,
помогал Гальгальта, значит, и сейчас его искра в тебе.

-- Пусть будет ристалище.-- согласился Данилов, сильно уставший
от этого бедлама,-- какое оружие и с кем?.

-- Со мной,-- сказал Анпилин-Дорошенко.

-- Нет со мной,-- грозно клацнул челюстями Череп.

-- Со мной,-- капризно протянул гермафродит и топнул пухлой
ногой, затем раздвинул ягодицы-подушки.-- Я его удовлетворю
насмерть.

-- Со мной.-- неожиданно сказал адвокат.-- Я, кажется,
захотел убить своего подзащитного. И немедленно займусь этим. Да ну все к
чертовой маме, я всю жизнь ждал, что ко мне явится САГ или Ма
Элион.  А тут к какому-то менту приходит сам Гальгальта. Я
прикончу Данилова, распотрошу его джина и возьму искру
Гальгальты себе.

-- Тебе пятнадцати минут на это дело хватит, Тойфельманн?--
спросил бригадир.-- Не забывай, у нас сегодня праздник.

-- Я думаю, да.

-- Эй, почему никто не говорит, что полагается мне в случае
победы.-- возник Данилов.

-- Сие гипотетически возможно,-- вздохнул главный.-- Сейчас
придется напрягаться, выдумывать, причем совершенно напрасно.
Ну, если победишь Тойфельманна, то убьешь своего Дорошенко,
собственноручно кинешь тухлятину в печь.  Ну, весь сосун на
десять часов в твоем распоряжении, ну, еби тут, кого хочешь,
любую квазиживую тварь бери в подарок.  Нанозащиту тебе сделаем
новую и поставим приличный сетевой интерфейс на твоего джина,
чтобы всяких призраков видел. Хотя, может он и так это умеет.
Ладно, чего мне тут распространяться.  Иди, дерись.

-- А где тут у вас алебарды?-- нашел силы схохмить Данилов.

-- Никаких алебард, прыжков и криков. Будем чинно сидеть на
стульях и играть в шашки.-- сообщил Тойфельманн, безусловно
имевший самый интеллигентный вид из всех присутствующих.

-- В очень крутые шашки,-- поправил Череп.-- Кто-то вдруг
насмерть обосрется и все -- абзац артисту.

-- А правила ты скоро поймешь,-- сказал бригадир.-- А не
поймешь, тебе же хуже. Никак не улавливаю, что это Тойфельманн
на тебя взъелся, может ты и ничего парень.  Но, наверное, у него
давние счеты с особистами. И вообще он тут у нас за полгода уже
трех человек шпокнул. Однако, в целом это правильно.
Перенаселенности мы себе позволить не можем. На всем сосуне
один туалет, и то постоянно забивается.

-- Садись сюда, Данилов,-- сказало хвостатое существо Ци и показало на
кресло, сильно напоминающее электрический стул.-- Я, кстати,
буду твоим секундантом.  Прослежу, чтобы Тойфельманн тебя не
обдурил.  Говорят, кстати, что он клон не то Гиммлера, не то
Гейдриха, в общем эсэсовского бонзы, ткани которого сохранились
в каком-то берлинском холодильнике.

Данилов сейчас не мог вслушиваться в эту дребедень, потому что
уселся не только на электростул, но и за круглый стол, отчасти
напоминающий плаху и расположенный, кстати, прямо посреди
"майдана". Публика стала рассаживаться концентрическими
кругами. Кое-кто повис на большом светильнике типа люстра, кто-то
втиснул задницу в стенную нишу.

К неприятному удивлению на руках, ногах и голове Данилова
сошлись захваты. То же, впрочем, произошло и с оппонентом.

-- Этого как раз не бойся,-- сказал хвостатый секундант.
Простые меры предосторожности, чтобы за счет спонтанной
психомоторики ты не сломал и не разбил чего-нибудь.

Ци засунуло Данилову в рот какую-то съедобную ампулу с
жидким наполнением.

-- Это тебе тоже для расслабления мышц и одновременной
стимуляции кальциевых рецепторов у нейронов.

-- Ци, не забудь ему сказать,-- напомнил главный,-- что
квантовый компьютер пересчитал сейчас все его клеточки до
единой, так что ни одно повреждение полученное в игре не
останется безнаказанным, то бишь виртуальным.

Данилов почувствовал как ловкие пальцы хвостатого подключают к
позвоночному порту джина новый интерфейс. Несколько тестов и
оптическое окно погасло, а через нейроконнекторы в мозг
влетела сенсоматрица ристалища.

Данилов увидел довольно гладкую почти глянцевую поверхность под
оранжевым низким небом.  Горизонт казался очень далеким, как
если бы зритель находился на довольно большой планете.

Шашки тоже имелись. Они напоминали нефтеналивные цистерны.  В
ста и двухстах метрах слева и справа стояли цистерны
бледно-зеленого цвета. Сзади была еще одна. Впереди примерно в
полукилометре Данилов видел минимум три цистерны голубого
насыщенного цвета. Это, наверное, был враг. Все остальное таяло в
дрожащей дымке.

После небольшого мыслеусилия, Данилов поднялся над игровым полем
и рассмотрел все свои шашки и шашки врага. И первым делом
отметил, что они расположены отнюдь не в том геометрическом
порядке, как на классической игровой доске. Местность имела
изгибы, складки и прочие неровности словно настоящее поле
битвы.

Противник, играющий голубыми, сделал ход и одна его шашка
передвинулась метров на двести.  Своя цистерна тоже
послушалась мысленного приказа и поддалась вперед.

Потом Данилов, даже помимо воли, притянулся к этой шашке.  Более
того, оказался внутри и как-то распределился по ее объему.
Однако шашка противника не дала времени на "притирку", она
стремительно надвигалась, словно крепость, внезапно оказавшаяся
на лыжах и занявшаяся слаломом.

Ее ровная цилиндрическая поверхность вдруг обернулась чем-то
вроде пасти. Зияющий чернотой зев, секущие плоскости. И
отвратная звериная вонь. Данилов метнулся в сторону и сразу потерял
вражескую шашку из виду.  И напрасно -- потому что почувствовал
ее сзади.  Хотел увильнуть, но тут челюсти -- именно челюсти --
вражеской шашки сошлись на его шейных позвонках.  Боль и свет
сжались в точку. Когда он зажегся снова, то Данилов понял, что
потерял одну фигуру. А сейчас ему надо атаковать другой своей шашкой.

Он первый раз попытался ощутить свои новые члены.  Сколько у
него рук, ног? Или их вообще нет?  Время стремительно таяло.
Что такое удар через правую сферу по второму среднему уровню?
Может быть вот это?  Данилов-шашка прыгнул в открывшийся канал.

Вражеская пасть, похожая сейчас на цветок, щелкает и чмокает
где-то внизу.  Данилов проносится по цепочке туннелей и
оказывается позади голубой шашки.

Она была огромная и мрачная как усыпальница вождя.  Ну, дескать,
как ко мне подступишься, червь? Но что-то подсказало Данилову:
"Она -- ваша, берите ее, смелее". Или не "что-то", а призрак
Гальгальты, заменивший вовремя скончавшуюся совесть.

Данилов побежал на вражескую шашку, несмотря на то, что этот
мавзолей все более вздыбливался, нависал. Плюс разлилось по
сознанию говенное чувство тоски, как будто он уже умер и забыт.

"Долбаните ее, как следует,"-- приказал голос призрака.
Это было глупо, но ничего кроме слепого доверия Данилову не
оставалось.  Он врезался во вражескую шашку и...
будто прорвал какой-то водянистый пузырь, напоминающий медузу.
Полилась даже теплая слизь.

Данилов, отряхиваясь, вышел на свет, и тут что-то
наехало на него сзади -- словно танк на пехотинца.  Сильное сотрясение и
его отбросило в сторону.  Все тело мигом отекло и опухло.
Данилов с трудом обернулся.  И ничего.  Перед ним копошилась
какая-то улитка, мелкая клейкая дрянь. Он хотел немедленно
размазать ее, но голос опять же шепнул: "Можно, но осторожно."

Данилов аккуратно подвел руку, а потом быстрым движением ухватил
"улитку" и швырнул. В полете та превратилась в махину, размером
с крейсер, который мрачным болидом пронесся за горизонт и где-то
там взорвался, озарив полнеба багровом сиянием.

А потом Данилов увидел последовательность. Три
вражеские крепости, которые нужно было уничтожить. Эти шашки
напоминали одновременно огромных роботов, занимающихся
дроблением метеоров, и замки феодалов-садистов.

"У вас, может, и не получится, но попробуйте."-- вновь объявился
призрак.

Данилов бросился на первую крепость по ускоряющему каналу.
Впилился в нее словно бомба, сброшенная с пикирующего
бомбардировщика, резким выдохом высвободил энергию, и рванулся
дальше.  Взрыв раскурочил вражеский зАмок, когда Данилов уже
занимался следующим.

Он опять пытался сочетать в себе тигра и пикирующий
бомбардировщик.  Но неожиданно оказался в захвате у
неприятельской фигуры. Выдох уже высвобождал взрывную силу,
Данилов задергался-затрепыхался как муха в варенье, но голос
Гальгальты успел кое-что подсказать.

Согласно новой инструкции Данилов покрылся пульсирующей смазкой и
выскользнул из тисков. Взрывная волна лишь подтолкнула его в зад.

Третья фигура ждала Данилова во всеготовности. Черный вражеский
кулак чуть не вмазал "пикирующему тигру" по верхнему уровню.
Данилов спас "голову" (или что там вместо нее), рухнув в сторону
согласно лучшим традициям школы Борибабина. Когда он закончил
перекат, противник подставил уязвимый бок. Данилов, чуть
привстав, влепил "ногой" по среднему уровню, потом еще
нырнул вперед, пропустив тяжелую тушу над собой, и сделал
подсечку, хвостом что ли.

Упавший противник стал маленьким и опасным как тарантул, Данилов
аккуратно схватил его пальцами.  Похоже, что раздавил, но
какая-то личинка успела проползти между фаланг, упала и стала
совсем незаметной. Ненадолго.

Противник кинулся на Данилова сбоку и стал ломать, как тираннозавр
ломает какого-нибудь трицератопса.

"Изменитесь",-- шепнул призрак.

И Данилов изменился. Протек как вода по жилам противника, сам
себе напоминая байдарочника на бурной реке, а затем распался
на струи, на мгновение потерял самость, но потом снова собрался
воедино и вцепился врагу в загривок.

"Теперь не отпускайте, грызите, будто вы распоследняя тварь."--
посоветовал "заменитель совести".

Данилову казалось, что он пытается разжевать ботинок, к тому же
волосатый. Вкус отвратный, да еще рвотные позывы, которые
выворачивают изнутри. Потом что-то заревело, завизжало,
запищало. И стихло.

Очухался Данилов как будто от солоноватого привкуса крови.  Он
явно ухитрился прокусить собственную губу. Данилов по-прежнему
сидел за столом, однако захваты отошли от рук, ног и головы.
Сенсоматрица ристалища уже отпустила его, привычное сенсорное
поле и оптическое окно возвращались вместе с болью.  Сильно
саднило в районе шеи, но позвонки вроде на месте и кровеносные
сосуды целы.

Напротив сидел противник. По воротнику у него текла кровь, голова
беспомощно поникла. Труп. Что подтвердил и бригадир.

-- Бросьте эту тухлятину в печку. Он не достоин даже того, чтобы
сделать из него котлеты. Садист долбанный, а не человек...
Данилов, хочу тебя огорчить.  Дорошенко сбежал, пока вы тут
воевали с Тойфельманном.  Да, да, сел на челнок и отчалил, я
тоже не могу за всем уследить, а в команде моей одни болваны,
приживалки хреновы. Но я честный как пионер. Все остальные мои
обещания в силе.  Пользуйся. У нас же как раз праздник
начинается.

Гермафродит провел языком по тонким губам, а затем
затряс всем своим салом от головы до пят.

-- Ну, бери меня, красавчик, хочешь спереди, хочешь сзади.
У меня есть для тебя несколько замечательных умелых
дырочек.  Я ведь универсальное существо из светлого Будущего, в
коем не будет уже унылых однообразных однополых людей.

-- Скройся, разнообразный,-- сказал Данилов.-- или я тебе так
въебу, что соплей не останется.

-- Ай-яй-яй. Так нельзя. Людей надо уважать, хоть они и
подонки.-- не одобрил бригадир.-- Я обязан предоставить, а ты
обязан воспользоваться.  Или что, все тебе тут не годятся,
никого ты не хочешь, все тебя не достойны?  Али мы тут не
гуманоиды, а мент?

Обстановка опять стал накаляться. Такие кошмарные рожи вокруг.
Данилов с тоской оглянулся. Тут хвостатое создание, именуемое
Ци, пришло ему на "помощь":

-- Этот парень блюет от одного вашего неаппетитного вида. А
будет он весь вечер со мной.

     12. "НОВЫЙ ДРУГ ХВОСТАТЕЙ СТАРЫХ ДВУХ";

     кластер Веста-3, открытая зона "Кибальчич".

Данилова заявление хвостатого существа мало порадовало.
Собственно, он только сейчас стал впервые приглядываться к
гражданину Ци. И замечал, что помимо хвоста у гражданина Ци
немало других сомнительных достижений. Мягкие ткани лица почти
полностью прикрыты металлорганическим забралом, то ли
искусственным, то ли вполне естественным.  Волосы есть, если
назвать волосами какие-то зеленоватые лепестки. Само тело
где-то внутри твердого пластинчатого панциря. Пластинки
положены внахлест, так что определенная гибкость у панциря
имеется.  Руки и ноги тонковатые, без суставов что ли --
гнутся-то чуть ли не во всех местах. Может, они из члеников
состоят? Да, бывает и хуже...  Интересно, можно ли гражданина Ци
споить?

-- Слушайте, у вас тут нет отдельного кабинета?-- настойчиво
поинтересовался Данилов у главного.

-- Здесь нет отдельного кабинета даже у меня,-- с грустью
отозвался бригадир.-- Я, конечно, могу запереться ради
потрахаться где-нибудь в машинном отделении, но это только в
порядке исключения. Еще и задница потом вся в моторном масле.  А
для других я исключений не делаю, чтобы не развалить дисциплину.

-- Логично,-- уныло подтвердил Данилов.

-- Да пошли ты,-- сказало хвостатое существо,-- у меня тут есть
вполне приличный уголок, не хуже чем у атамана.

И повело Данилова, обреченно шевелящего ногами, в свой "кабинет".

Худшие ожидания не оправдались, Данилов попал не в нору и не в
дыру.

Уголок действительно оказался уголком, не то светелкой, не то
темнилкой, но вполне на уровне -- это была коробчатая
конструкция на высоте метров пять от палубы, если точнее не
полностью задвинутый мостовой кран для ремонтных и
погрузочно-разгрузочных работ.

Хвостатое Ци шугануло отсюда какую-то тварь, похоже, что
полуразумную крысу с патипалыми ловкими лапками и хитрыми
красными глазками. Похоже, что ушлый грызун начал свой жизненный
путь с подсадки в человеческую яйцеклетку, а затем все более
умнел и цивилизовывался за счет мелкого воровства.

-- Это Дуня, подружка моя, пускай сейчас прогуляется,-- сообщило
существо. Голос у него был неопределенный и
ненатуральный; и звонкий, и несколько гнусавый одновременно.

-- Тут у тебя довольно уютно,-- сделал комплимент Данилов и, в
общем-то, не очень отклонился от реальности. Тем более, что в
кают-компании с жуткими визгами начиналась оргия под названием
"8 марта" и какая-то шарообразная баба по кличке Клара Цеткин
плясала и каталась по живому ковру, образованному из голых
мужиков.

Закуток Ци, два на три метра, был захламлен всяким барахлом,
типичным для хаккера: полусобранные деки, кристаллочипы софтов,
браслеты и венцы биоинтерфейсов, пакеты с интеллектуальным
грибковым мицелием, который тут же разрастался зеленью на
платах, термосы с белесым коллодием из наноботов, изрядно
напоминающим молоко.

Расставлены тут были и странные штучки, более характерные для
антиквара или археолога.  В том числе статуэтки вроде тех
изваяний, которые Данилов видел в пещере Лабиринтис Ноктис -- но
только не настоящие древности, а современные копии из изотопа
ртути со вшитыми рефлекторными цепями.  "Марсианские пауки"
гадко копошились, шарахались от огня и даже от руки, и в целом
производили впечатление. Тошнотворное конечно.

-- Интересуешься этой дрянью? Не думал, что артельщики из
открытых зон так быстро освоят производство марсианских
древностей.-- сказал Данилов. Он знал, что в любом случае беседа
полезнее молчка.

-- Это не дрянь. Это одна из марсианских рас, которая называлась
"посредники".  После того как ее уничтожили звездные
"бутылочники", которых еще киками зовут, погибла и наша раса.--
уверенно произнесло хвостатое.

"Ну, конечно же, разве будут у этой муташки
нормальные человеческие мозги. Господи, откуда такие чудики
берутся?  То ли гиперы совсем распустились и кудесят в
клонопитомниках, то ли артельщики полностью от рук отбились и
организовали производство монстров, вот извращенцы,-- горестно
помыслил Данилов.-- О чем же с этим чудаком болтать-то?"

-- А зачем, Ци, вашей расе нужны были еще какие-то "посредники"?

-- У нас имелось два пола, но прямая копуляция была
затруднительна.  Однако мы не стали переходить к
вырожденческому клонированию и сохранили скрещивание, столь
пользительное для прогресса.  Эти вот "посредники" взяли на себя
грязную работу и занялись переносом генетического материала
между нашими полами.  Кстати, наши правители тоже были из них.
Но кабы не мы, посредники вымерли бы нахер на миллион лет
раньше, когда исчезла их пищевая база.  Мы друг дружке
понадобились для успешного развития и размножения по всей
планете, но в итоге наш симбиоз оказался летальным.

-- Хорошо тебе сочиняется,-- согласился Данилов.-- Значит ты
уверен... уверено, что принадлежишь к той сгинувшей расе. Ну и
как это, не мешает в работе?

Черт, какая там может быть работа у такого чудика? В цирке
выступать.

Ци странно поводило головой, в этом движении было что-то
от роботов или рептилий.

-- Я, конечно, не на все сто принадлежу к расе марсиан ММ-4. Ты
сейчас разговариваешь с синтетиком, Данилов. Одним ловким
мужиком были найдены генетические структуры нашей расы,
которые не состояли из нуклеиновых кислот и шифровали вовсе не
протеины, а металлорганические полимеры. Эта раса не нуждалась в
кислороде и получала энергию из реакций брожения и "темного"
фотосинтеза, то есть цикла Кальвина.  Вообще мой народ вел свое
происхождение от растений, которые вырабатывали сахар, свою
кормежку то есть, на основе реакций "темного" фотосинтеза...
-- Ци хихикнула, словно бжикнула лобзиком по дощечке.--
Ой, ты меня останавливай, а то я могу часами про это дело
болтать...  Так вот, генную карту расы ММ-4 удалось удачно
переложить на язык земных нуклеотидов, с некоторым добавлениями
и...  Сечешь, куда я тему веду?

-- А как же?-- послушно отозвался Данилов.-- Генокод
марсиан ММ-4 перекладывается на язык наших нуклеоидов,
добавляется немножко горчицы и перца, и, в результате,
появляешься ты. Надеюсь, что ты обходишься без брожения. Иначе я
скоро окажусь под хмельком -- с голодухи-то.

Ци не обиделось, а протянуло Данилову батончик со стандартным
набором белков-жиров-витаминов, прозываемый в народе "завтрак
скотины".

-- В основном обхожусь, потому что кислорода хватает для
обычных реакций расщепления пищи. Но во мне, кстати, тоже есть
металлорганика,-- не без гордости заключило хвостатое.  Так что
я дамочка остренькая местами.

-- Дамочка?-- Данилов привстал, чтобы отвесить поклон.--
Ты говоришь о себе, как о чем-то женского пола. Не тяжело ли?
Шизофрения не развивается?

Существо тут как-то приобиделось и застучало хвостом.

-- Мой пол, в натуре, надо соотнести с женским, понял? И
зовут меня на самом деле Цецилия. Хотя, я тебе повторяю, мы
никогда не имели ничего такого, как ваши копуляции.  Слишком
едкая была внутренняя среда и слишком агрессивная была натура.
Плюс имелась внушительная разница в силах и размере между, так
сказать, мужчинами и женщинами -- как ты понимаешь, не в пользу
мужиков.

-- И это правильно.-- согласился беглый особист.-- Наши бабы с
помощью хорошо подобранных гормонов и анаболиков тоже становятся
покруче мужиков. Однажды мне тетка из рабочего поселка так
врезала, что я на неделю слег. Правда у нее под кожу ладошки
свинчатка была вшита.

-- А ты везунчик, Данилов.-- заметила Ци.

-- Конечно, во мне сидит призрак Гальгальты.-- на всякий
случай решил напомнить Данилов.

-- А брось ты. Это мог ты заливать в толпе оболтусов,
которым сенсации подавай.  Какой призрак Гальгальты, я вас
умоляю. Эксперт Гальгальта был глобальной системой, в этой
глобальности заключался его разум.  Тебе могли показать его
логотип, но чин чином пособить сумела бы только настоящая
киберсистема.

-- Какая к примеру?

-- К примеру какой-нибудь гипер, у которого плохие
взаимоотношения с парой-тройкой других гиперов.

Слова Ци озадачили и даже поднапугали Данилова. Как и любой
другой особист он непритворно боялся трещин в Киберобъединении.
Этот страх был заложен в него в самом начале обучения, не только
в виде психопрограммы, но и как условный рефлекс. Этот страх
исчез бы только при полном промывании мозгов.

-- И как его зовут... этого раскольника?

-- Сядь да покак, парень. Откуда мне знать? Он же помогает
тебе, а не бедной маленькой Цецилии.

Под маской Гальгальты выступал какой-то гипер? Он же катил бочку
на Фюрера и Афродиту! Нет, не надо вдумываться в бредни
маленького глупенького синтетика.

Поляризованный свет удачно падал на панцирь и забрало
хвостатого, отчего проявлялся второй нижний слой. Там
проступала неземная, но красота. Как тут не вспомнить сказочку
вроде "Царевны-лягушки": сверху уродство, а снизу соблазн
-- все это было страшненько и в то же время зачаровывало. Страх
перед трещинами Киберобъединения из Данилова словно
выветрился и он решил обратиться к Ци, как к женщине -- "нехай
подавиться".

-- Слушай, красавица, насчет этих самых марсианских рас и
звездных "бутылочников", ты, надо полагать, придумала.

-- Конечно же.-- призналась прекрасная и ужасная.-- Но многое
в моих байках напрямую вытекает из данных палеобиологии, есть и
кое-какие археологические находки.

Сейчас от "нее" сильно несло какой-то дурманящей смесью
французского коньяка и тройного одеколона.

Хвостатая дама заметила, что Данилов шевелит носом и
напомнила:

-- Я же говорила про брожение, есть немножко в темноте.

Она вдруг обняла Данилова и ему сначала показалось, что к нему
прижалась открытая бутылка с самогоном, но потом ее хвост
прополз у него по спине...

Очень интенсивные ощущения, в чем-то родственные сексуальным.
Доступ к его джину у хвостатой есть, значит удачно подобрала
программу-интерфейс и втюхивает через нейроконнекторы стимулы и
раздражители... Вон какие приятственные нейропептиды пошли
вырабатываться. А потом ее хвост... ему показалось, что тонкая
змейка проползла вдоль его позвоночника снизу вверх.  Это было
здорово и болезненно. Голова сильно закружилась, как от
передозировки расслабляющего цет-допамина. Похоже не только
нейроконнекторы задействованы, но и прямая биоволновая
стимуляция. Потом пошла еще какая-то визуализация на новой
незнакомой сенсоматрице.

И картинки эти вряд ли были предназначены для человеческого
зрения.

Марсианские пейзажи окружили Данилова, но были они словно
вывороченные или, наоборот, свернутые.  Прокручивался видеоряд с
какими-то не слишком понятными геологическими катаклизмами.
Острые горные пики словно пронзали Данилова, песчаные цунами
погребали его под собой, реки, лишенные русла, бросались на
него, будто исполинские ведьмы.

Видел он и искусственные сооружения, и "местное население"  --
впрочем, это были не столько образы реальных построек, самих
разнорасовых марсиан, кораблей, дамб, мостов, туннелей, силовых
станций, сколько фантазии на эту тему. Наслоения причудливых
каркасов, извивы коммуникаций, гроздья производственных
элементов, кругом пульсации жизни.

Была там, на этой сенсоматрице, и хвостатая подруга, а может кто-то
сильно похожий на нее, жестокая и прекрасная как самка богомола.
Руки как клинки с шипами, металлический отлив с потеками крови,
широко расставленные ноги. Она возвышалась как памятник
диктатора над распотрошенными трупами врагов, или, может, тех
самых "посредников".

В сенсоматрице он повинуясь хрен знает каким посылам, запрыгнул
ей на спину, где чуть-чуть разошлись пластины ее панциря, обнажив
волнующую слизистую мякоть -- и вдохнул пьянящий запах, источаемый
половыми железами. И позвоночник, и низ живота заполнились
сладким теплом.

Тут заладились любовные соприкосновения и даже случилось
взаимопроникновение чувств -- подруга явно испытывала к нему в
момент экстаза не столько нежные, сколько гастрономические
эмоции.

Но от этого ощущения стали еще острее.

Туда, к опасному локусу оплодотворения, пополз паук-посредник.

Паук неторопливо дополз и внедрил куда надо сперматофор.
"За это" она взяла посредника своими страшенными руками и начала
пожирать без всякой анестезии. Вниз падали прозрачные остатки
кутикулы, брызгала и капала оранжевая гемолимфа. Тризна была
совмещена с обеденной трапезой...

И что странно, при виде дрыгающегося и разрываемого паучьего
тела Данилов испытывал настоящее парение...

Но сладко-мрачная фантазия оборвалась, потому что на
контакт вышел Фридрих Ильич, то есть абонент спецсвязи по
кличке "Мурза".  В сверхкодированном сообщении значилось только
следующее. "Едва нашел тебя. Извини за блокировку твоего
абонентского номера в решетке, так надо было для твоей
безопасности. Не беспокойся о последствиях. На Весте-1 царит
бардак, срочно высылаем туда комиссию. Я в курсе, что ты
собираешься на Весту-3, но рекомендую еще поторопиться. В
секторе 3Цет, ячейка 312, найдешь инструктивный материал для
себя."

И ни полсловечка про Анпилина, и никакого разговора. Лишь
ссылка на замаскированную ячейку с секретными инструкциями,
которой на данный момент скорее всего еще нет.  Может Особый
Отдел действительно учел все обстоятельства, и спустил
погрешности Данилова на тормозах.  Ну и выдает ему какую-то
новую информацию на Анпилина и его товарищей, а то и вообще новое
задание.  Либо ему назначают место свидания, чтобы повязать и
препроводить в кутузку...

Данилов поежился и заметил как свернули в темноте глаза новой
"подруги".

Но если "свой" протянул ему руку, то как он может от нее
отказаться. Ведь других "своих" нет и не будет. Не похоже,
чтобы ему хотелось подружиться, например, с кем-нибудь из
команды "сосуна", даже с Ци; можно ли скорешиться с жуком или
богомолом, даже если он байки травит на твоем родном языке? Так
что, надо поторопиться в 3Цет.

-- Эй, бригадир,-- крикнул Данилов, высовываясь из закутка,--
требую исполнения желаний. Мне нужно поскорее добраться до
сектора Веста-3Цет.

-- Это пожалуй можно,-- согласился атаман, заметно уже
подуставший от массовой оргии. Он лягнул перевозбудившегося
гермафродита и добавил, вытирая пот со лба динозавровой ручонкой
-- Этого типа обязательно убью. Мало того, что двуполый, да еще
и недоумок. Мозгов у него даже на один бы пол не хватило...
Господи, что ж нас ждет с такими кретинами?.. На 3Цет так на
3Цет.  Мне тоже захотелось свежего пива.

И сосун изменил курс. А Данилов оглянулся и увидел, что
хвостатая подружка скрылась. Скрылась и больше не показывалась
в течении шести часов, хотя ее полуразумная крыса Дуня
каких-только фокусов не показывала, даже плясала на задних
лапках "польку-бабочку".  Какой-то юнец с мыслящим кактусом на
голове, который похоже произрастал у него прямо из мозгов,
пришел и сказал, что Ци занимается починками да ремонтами в
пультовых.  "За тобой прибирается, мент." Данилов даже не мог
определить, рад или огорчен он тому, что общение с "марсианкой"
закончилось.  По крайней мере от праздника она его спасла.

Через пять часов сорок восемь минут сосун пришвартовался
на захламленном дворе ремонтной службы в секторе 3Цет.

В кластере Веста-3 этот сектор был безусловно самым крутым и
представлял собой паутину широкомолекулярных труб-улиц и
полос-бульваров, натянутых между пятью крупными хондритовыми
осколками, отстоящими друг от друга на расстояние три-пять
километров. Все это хозяйство было защищено сферическим
гравиполем, в гравитационную "сферу" был закачан и воздух.
Однако его тепла и плотности не хватало, так что при "прогулках
по свежему воздуху" надо было пользоваться подогревом и
каким-нибудь обогатителем кислорода.  Похоже, что расходы на
дорогостоящий и малополезный генератор гравиполя был старателям
навязан -- чтобы не слишком разбогатели и обнаглели.

Разобраться в сплетении улиц и бульваров было трудновато даже с
инфосканером. Ячейка 312 могла представлять собой все что
угодно, но, скорее всего, невзрачную углеродную пластиночку с
микродетектором, который должен был отреагировать на
характерный биоволновой рисунок Данилова. Единственная подсказка
-- это координаты ячейки.

Однако и с координатами тут предстояло помучиться.  Веста-3Цет
была из себя сплошной нескончаемый космический базар. На
трубах-улицах и полосах-бульварах имелись многочисленные вздутия
и утолщения, прозываемые залами. Там люди, мутанты, симбиоты,
ментализированные животные, синтетики и прочие твари торговали,
меняли, заключали сделки, что-то мастерили, собирали и
разбирали. Однако в основном слонялись, лениво летали, визгливо
галдели на дюжине языков и жаргонов, мирно дрыхли, прилепившись
к стенке, или ворочались под воздействием какого-нибудь
наркософта или синтетического "тормоза".

В одной из таких полостей, где в основном продавали живой корм
для всяких мелких зверушек, вроде мини-ящеров и мегамикробов,
Данилов заплыл за шаровидный прилавок и уловил сигнал.  Сигнал
опознания "свой-чужой".  Данилов оглянулся -- как будто никто не
подсматривает -- и засунул руку в пластиковый мусорный бачок.

Через полсекунды пластинка была у него в руках, через секунду она
передала ему сообщение и тут же рассыпалась в прах. Данилов распрямился
довольный: никакого ареста, в сообщении значилось -- следовать
в космопорт, терминал "А", там его ждет борт такой-то...  Кто-то
навроде похлопал Данилова по спине.  Особист снова оглянулся и
тут взрыв -- ударная волна нокаутировала его, швырнула в
монопластовую стенку, он как будто прорвал ее телом и вылетел
наружу.

Данилов вскоре понял, что пока что жив, но падает в пустоту,
расцвеченную гирляндами труб.  В качестве зрителей выступали
звезды, уже набрякшие, но еще затуманенные голубоватой дымкой
разреженной атмосферы.

Фактически Данилов оказался в "полуоткрытом" космосе, и с
губчатым обогатителем, развернувшимся в легких, мог пока дышать.
Однако сразу ощутилось, как при столь низком давлении отекают,
превращаются в бутылки его руки и ноги.

Вокруг плавал всякий мусор, начиная от обрывков сильно
использованной туалетной бумаги и кончая цветочными горшками,
жужжали даже жирные мухи-мутанты, но ни одна из них -- даже если
бы захотела -- не могла задержать падения Данилова, туда на
грань и дальше.  Живой особист тут никого не интересовал,
однако кое-кому требовался его труп.

Конечно же, сферическое гравиполе не задержит его тело, а
наоборот придаст ему еще ускорение, забросив в чистый вакуум с
приличными тремя "же".

Пора уж было приступать к "отходной молитве",
химико-психологической самообработке, которая должна облегчить
нисхождение в капсулу Фрая, ну и дальше к
следующей жизни.  До границы с вакуумом -- которая по жуткости
превосходила любую другую границу всех времен и народов --
оставалось совсем немного, звезды стали выпуклыми как глаза
стервятников, а конечности превратились в бочки.  Когда Данилов
закрыл глаза и начал проговаривать коченеющими губами: "Великое
Объединение прими мою душу и верни ее новой плоти", его поймал
хвост подруги Ци.  Пару раз прокрутив, она швырнула душу и плоть
Данилова в обратную сторону.

Он летел назад, но был хорошей мишенью. От узла улиц-гирлянд
с шипением протянулась в его сторону золотая ленточка плазмы.
Промахнулась.  Но следующая должна была уже сыграть точно.

Следующего выстрела плазмобоя не было, вместо того раздался
довольно хиленький хлопок и весь этот узел взорвался: улицы
разлетелись и заболтались в пространстве как рассерженные змеи,
из прорех и разрывов посыпались люди -- как конфетти.

Тут же Данилова подхватила хвостатая дама по имени Цецилия,
подхватила и понесла -- на сей раз она оснастилась
крыльями, очевидно накладными биополимерными, притом достаточно
внушительными. Они мощно, но почти бесшумно отталкивались от
сильно разряженного воздуха. Уже через несколько минут Данилов
был далеко от всей суматохи.

Ци принесла его в райончик, где из построек только несколько
цепей пластиковых хижин да колбасовидные оранжереи -- там в три
яруса зеленели огурцы с человеческий рост.

Раз -- и Данилов под ручку с Ци влетели в оранжерею через мягкий
сфинктерный клапан, где уселись под большими листьями,
прислонившись спинами к зеленым столбикам огурцов. Могучие
крылья Ци ухитрились свернуться в два довольно аккуратных
пакетика.  Только сейчас Данилов осознал, насколько промерз, и
сильно забряцал зубами.  Еще он пытался непослушными руками
растереть непослушные ноги, вздрючивая тепловыделение инъекциями
С-адренергиков.

Ци коснулась его рук, а потом ног. И хотя исходящее от нее тепло
было мягким, онемение-окостенение быстро улетучилось.

-- Тебе, похоже, туда,-- хвостатая дамочка махнула рукой в
сторону космопорта, смутно виднеющегося сквозь полупрозрачную
стенку.  С такой дистанции космопорт кластера Веста-3, благодаря
приемным-стартовым башням, немного напоминал рассерженного
дикобраза.

Направление, указанное Ци, соответствовало полученным инструкциям, но
Данилов решил посопротивляться.

-- С чего ты решила, что мне в космопорт?

-- Мне так показалось. Тем более, здесь ты представляешь удобную
мишень. Больно рожа протокольная, хотя и симпатичная. Не
забывай, что здесь никто на морду лица мимик не навешивает, как
ваши соларитские красотки. А без паранджи они, кстати,
страшные как грехи наши. Ты как нибудь проверь исподтишка.

-- Мы что-то больно отвлеклись. Кого-то это так моя красота
прельстила? Кто это на меня мог так
рьяно накатить, со взрывами, с пальбой? Есть идеи, Цецилия?

-- У нас всегда они есть, особенно если нет денег. Дорошенко мог
-- если вы с ним такие дуэлянты и супротивники. И вообще он
слишком много знает о твоих путях-дорожках. Ну, а коли знает,
почему не отправить тебя на встречу с великим Гольдманном.-- На
сей раз Данилов уже не вздрогнул от такой метафоры, хотя и
вспомнил гражданку Кац. Чем-то эта хвостатая подружка и та
резкая бабенки похожи.-- Здесь, на Весте-3 тебе больше нечего
делать.  Дорошенко отсюда уже смылся, поменял по новой
мультипаспорт, и срулил, не стал тебя дожидаться...

-- Ты хочешь сказать, что его предупредили?

-- Его вспугнули. Местные олухи-особисты
слишком активно искали камрада Дорошенко,-- Ци
перекинула Данилову пластинку с записями радио и сетевых обменов
Особотдела Весты-3 за последние сутки... Так и есть, это мудачье
протянуло повсюду примитивные линии слежения и еще трепалось
о розыскных мероприятиях чуть ли не в полный голос.

-- Опять тебе помешали, Данилов, это я как всеведущая марсианка
говорю...  Короче, до космопорта я тебе помогу добраться,--
сказала Ци и тут же появилось еще парочка существ, смахивающих
на марсиан. Тоже хвостатые, хотя как-то поприземистее.

-- Это конвой или почетный эскорт?-- спросил несколько
напрягшийся Данилов.

-- Если ты уж такой проницательный, это и то другое. Вдобавок
можешь считать их санитарами.  Двинулись, Данилов, двинулись.
Начальство, похоже, тобой не слишком дорожит, так что пора тебе
самому за собственную шкуру переживать.

Хвостатые твари без церемоний сунули Данилова в мешок,
включили индивидуальные движки и через полчаса минут он уже
пересек синие служебные ворота космопорта.

-- Я твой должник, Ци.-- сказал Данилов, подождав пока остальные
"марсиане" удалятся на приличное расстояние.-- Жаль, что если к
тебе подвалить напрямую, то меня ты или разъешь, или сожрешь, а
вот с посредниками я не согласен работать, потому что они такие
противные пауки.

-- Ладно, Данилов, с тебя поездка в Крым-4.

Крым-4 был шикарным соларитским курортом между Венерой и
Землей, водяным пузырем с плавающими островами, пальмами и
шикарными красотками под прикрытием гравитатора.
Ци там бы явно не смотрелась. Впрочем, у Крыма-4 была
несолнечная ледяная сторона, на которой, как говорили,
располагался лагерь особого режима.

Надо уже было цепляться за транспортер, уносящий на терминал
"А", а Данилову вдруг захотелось сказать еще что-нибудь на
прощание:

-- Ты действительно марсианка, Ци, хоть я раньше и сомневался.
Жалко, что ваши вымерли. Но все-таки сами вымерли, без чьей-то
помощи, и это уже приятно... А почему звездные бутылочники, то
есть кики, не прикончили заодно и вашу расу?

-- Бутылочники кончают лишь тех, кто этого сам захочет.
Подспудно скажем. Запомни это, Данилов, может пригодится.

Змейка транспортера протащила задумавшегося Данилова на терминал
"А".  Это был здоровенный зал с полусферическим полом, из
которого вырастали стометровые башни или может стволы, которые
протыкали купол и вонзались в космос.  Под полом фурычили
системы обслуживания, погрузки-разгрузки и ремонтные службы, в
башнях обрабатывались суда -- естественно, что малого тоннажа.
Большие космолеты, всякие там крейсера службы Покоя и Мира,
пузатые пассажирские лайнеры и коробчатые контейнеровозы
швартовались к километровым пирсам, по которым ползали козловые
краны и змееподобные трапы.

Согласно сообщению, переданному секретной ячейкой, Данилов
должен был сесть на борт 07-58.  На вид это был заурядный
буксир-толкач для космических барж с корпусом довольно
обшарпанным из-за метеоритных дождей и неудачных стыковок.  Но
внутри!

Данилов сразу понял, что дело серьезное нешуточное, когда увидел
внутренности суденышка.

Термоядерный котел с двухфазным ускорителем -- да это же
специализированный быстроходный рейдер! Плюс пассажиры -- по
всем признакам группа захвата.

Даже сейчас они были в полной экипировке. Силовые скафандры,
похожие на стекающую воду и сделанные из жидкокристаллической
металлорганики, поперек корпуса модули реактивных ускорителей,
похожие на патронташи, из-под забрал выглядывают крепкие
одинаковые подбородки. Клоны зондеркоманды "Егер-9".  Победители
спартакиад.  Космический омон.  Омон -- таким древним
непереводимым, но каким-то значительным словом именовали себя
эти ребята.  Сканирование сразу показало, что напичканы они
энергостимуляторами и разномастными наноботами. Характерные
"наплывы" на коже выдавали работу модернизированных онкогенов,
занимающихся регенерацией поврежденных тканей -- такие и скелет
на ноги поднимут.  К обычным мышцам, раздутым анаболиками, были
добавлены синтетические мускулы -- из экстрамиозиновой резины,
вон выделяются на челюстях и шеях, как провода. Плюс, наверное,
полна черепная "коробочка" психопрограмм -- чтобы членам команды
"Егер-9" было легко отдать свою нынешнюю жизнь на благо
космической родины.

Данилов снова подумал не то, что нужно:  Главное Управление
Жизненных Процессов создает в клонопитомниках много новых
интересных человекоподобных спецсуществ, но уже не-людей.
Нелюдей, в классическом смысле этого слова.

-- Привет, камрад,-- сказал он встречающему омоновцу,-- похоже,
что офицеру.-- Что-то выглядите слишком по-боевому. Когда
стрелять начнем?

-- В лучшем случае, через три недели, когда доберемся до
Юпитера, камрад Данилов.-- офицер протянул руку вместе с
проводами-жилами.-- Я -- капитан Хованский. А сейчас укрепились
мы всякий случай, так сказать, во избежание. Дело-то серьезное
предстоит. У нас уж десять лет как не случилось ни одного стоящего
акта террора.

Террора? Актов террора действительно давненько не было. Да
и те, что случились десять лет назад на "террор" явно не тянули
-- тогда группа работяг-шахтеров захватила в Поясе какой-то
челнок и хотела улететь на нем к черту на кулички -- лишь бы
только не ходить на работу. Если честно, хреновая была работенка --
на так называемых "взрывающихся астероидах", сплошь
напичканных какими-то нехорошими нитритами.

Казалось, офицер был даже доволен, что ему выпал более-менее
приличный шанс отличиться.  Да и вообще Хованские были известной
клонолинией. Происходили они от майора Константина Хованского,
который во многом изменил ход III мировой войны, иногда
прозываемой "малой".

Неожиданно джин Данилова выдал довольно солидную историческую
справку.

Россия вела в 2012 году не слишком удачные боевые действия против
Турции, которая вместе с кавказскими конфедератами пыталась
зацапать Армению и Ставрополье, Европа была охвачена
исламским революционным джихадом, раскручиваемым из
Тегерана, и тут еще Китай нежданно-негаданно полез в Приморье и
Хабаровский край -- видимо соблазнившись легкостью захвата.

Дальний Восток быстро переходил под контроль противника, БАМ и
Транссиб были перерезаны. Правительство, конечно, не собиралось
применять ядерное оружие, и готовилось к торжественной сдаче
нескольких миллионов квадратных километров.

Но эскадрилья дотоле засекреченных машин "Э-БМ", скоростных
экранопланов с волнопоглощающей поверхностью, термобарическим
оружием и фазерными импульсниками в течение недели переломила
ситуацию.

Китайские штабы были разгромлены, бронетехника сожжена,
компьютерные сети и линии связи уничтожены, живая сила в панике
драпала или становилась неживой. Турция, заслышав о такой
дрючке, быстренько попросила мира, а к России в союзники сразу
попросилась куча стран, от Индии до Монако.

Командовал же эскадрильей экранопланов майор Хованский, отчаянный
умница.

И если бы российские штабные компьютеры не поразил вирус А-914,
то война бы закончилась полной викторией. Но все замерло там,
где и началось. Потери и разрушения доканали экономику страны и
Россия упала в распахнутые объятия ГДР.

Скорее всего, вирус А-914 был продан Китаю американцами,
которые не желали усиления России. В таком случае они поступили
недальновидно, ведь уже через несколько месяцев заварилась
главная каша -- масштабные бои между Штатами и
красным Китаем -- на Тайване, в Таиланде, Бирме и так далее.
Вирус А-914, сильно модернизированный китайцами, кромсал теперь
американские оборонные сети. ("А может А-914 был в самом деле
разработан великим Гольдманном и запущен в работу камрадом
Феттмильхом из Коминфтерна?-- неожиданно подумал Данилов.--
Может и не сбрехнул Гальгальта.)

Быстрый разгром американской армии был предотвращен индийским
биокибернетиком Ваджрасаттвой, который работал в какой-то
сингапурской лаборатории и создавал наноботов для защиты
хилого человеческого организма от вирусов и канцерогенов. Некто
Алекс Бен-Зеев, израильский авантюрист, искусно менявший внешность
и даже рост, тайно вывез ученого в замороженном состоянии, в
контейнере с морепродуктами, из захваченного китайцами города и
переправил в Америку, несмотря на охоту, развернутую
спецкомандой "Шаолинь-2".

В Пентагоне Ваджрасаттву разморозили, заставили служить Америке,
и он, используя израильские разработки в области прионного
оружия, создал боевую интеллекулу "Брахмастра".  Во многом она
была еще несовершенной, но смогла поражать живую силу противника
почище всякой чумы, причем прекрасно отличала китайцев от,
скажем, японцев на основе быстрого генно-протеинового анализа.
Таким образом, "Брахмастра" стала первым этническим оружием.

Однако китайское лобби в США добилось ареста Ваджрассатвы, якобы
на основании того, что оно поражает американских граждан
китайского происхождения. В тюрьме великого ученого прирезал
какой-то уголовник, возможно китайский агент. Так погиб один из
двух (наряду с Гольдманном) основоположников современной
технологии.

КНР кончила распадом армии и государственным коллапсом. Схожее
случилось и в США, где афромусульманское меньшинство подняло
восстание против испаноамериканского большинства <$F
испаноамериканцами, latinos, назовется в 21 веке основное
население США, смесь европейских элементов и выходцев из
Мексики, говорящая на американском (испаноанглийском) языке>

То, что осталось от обеих сверхдержав, тихо свалилось в
большой мешок, называемый ГДР.

Мировая война переросла в мировую информационно-социалистическую
революцию.

Такие великие державы, как Индия и Бразилия, еще пытались
сопротивляться информационному и военному наступлению ГДР. Но
вирус А-914 и там поработал на славу. Оставшиеся без управления
бразильские и индийские войска были разделаны под орех боевой
интеллекулой "Цин Шихуан", которую немецкие и китайские
биокибернетики сотворили в мюнхенских лабораториях на основе
"Брахмастры".

Завершающим этапом мировой войны, да и мировой революции тоже
было в 2015 году взятие гэдээровским спецназом Иерусалима, где
засели законные правительства и президенты многих стран,
относящихся к так называемой иудео-христианской цивилизации.  По
иронии судьбы спецназ состоял из перепрограммированных бойцов
элитных частей самых разных армий.  Город, который по
предсказаниям астрологов-проктологов должен был пасть первым,
оказался поверженным лишь в последний день войны.

Как выразилась в своем подпольном выпуске одна израильская газета:
"Армагеддон завершился исторической победой Гога и Магога."

"А если А-914 в самом деле уничтожил весь МетаВеб, чтобы стать
главным гиперкомпьютером, и миллионы людей крошили друг дружку
из-за какой-то вирусной программы?-- глядя на служаку капитана,
подумал Данилов.  А во-вторых Данилов подумал.-- Что же
чувствовал Гольдманн, когда вдруг оказался на трибуне и слушал
рукоплескания и здравицы миллионной толпы. На всех видеопленках
он выглядит таким отрешенным, все его изречения так стерильны и
правильны.  Будто он сам был прилично запсихопрограммирован...
В самом деле, не остался ли вирус А-914 каким-то ядрышком внутри
внутри Фюрера. И не пожирает ли великого та самая болезнь, от
которой он когда-то произошел?  Но можно поставить вопрос на
попА: не был ли вирус А-914 изначально существующим в дебрях
глюонной решетки? И не заставил ли он талантливого прикладного
математика Баруха Гольдманна создать себя. Пожалуй,-- подумал
Данилов в-третьих,-- я уже зашел дальше клеветника Гальгальты."

     13. "СТАНЦИОННЫЙ СМОТРИТЕЛЬ";

     орбита Юпитера, станция "Медуза".

Она действительно напоминала медузу. Сама по себе станция
была просто набором круглых модулей, которые еще более
"распластывались" в стороны благодаря световым коллекторам.
Модули-цилиндры были нанизаны на один стержень по принципу детской
пирамидки. Да и рядышком с верзилой Юпитером, до верхней
облачной кромки которого лишь пятнадцать тысяч километров,
станция при всей ее длине в милю выглядела крохотулечкой.

С того ее торца, что был обращен к красному монстру, уходило
к нему навстречу несколько сотен монополимерных лент и труб со
всяким наблюдательным оборудованием. Некоторые из них тянулись
почти на пятнадцать тысяч километров и в недалекой перспективе
должны были окунуться прямо в нижние слои юпитерианской
атмосферы. И даже оплести гиганта со всех сторон!

Ленты имели силовые и сенсорные элементы, так что могли еще
двигаться, сокращаться, извиваться, отчего сходство с медузой
казалось очевидным.  Большинство из них было толщиной едва ли не
с человеческий волос, являясь просто проводниками сигналов с
какого-нибудь детектора, но другие имели приличный диаметр, так
что по ним мог ползти или даже гулять, лишь немного согнувшись,
человек умеренного размера.

Естественно, что трубы приличного диаметра были куда короче, чем
волоски, едва ли четыреста-пятьсот километров. И трубы, и ленты
еще пучковались в узлах -- дендримерных макрополимерах.

Еще в пути Данилов узнал о том, что преступники-террористы
угнали с Фобоса пассажирский лайнер "Адмирал Горшков", по
счастью без пассажиров, а затем захватили "Медузу", на которой
всего персонала-то было не более сотни человек.

Данилов покрутил руками, потопал ногами по палубе. Неприятное
ощущение громоздкости. Если у обычного скафандра толщина
всех слоев не превышает трех миллиметров, у этого почти
сантиметр. Половина толщины -- это активный отражатель заряженных частиц,
батя Юпитер-то вовсю фурычит. Схожая кожура есть и на корпусе
станции, по нему то и дело скользят голубые молнии.

Однако передача тактильных ощущений, и при такой толщине
"кожуры", работала неплохо, поэтому Данилов чувствовал даже
ребристость рукоятки импульсника.

Подлетать к станции с той стороны, что смотрела на спутники
Юпитера, было чревато крупнокалиберными неприятностями.
Штатного оружия на "Медузе" не было. Но зато имелись поворотные
пусковые шахты зондов, а превратить исследовательскую ракету в
боевую ничего не стоит. Засунь только в головку полкило
плутония, который тут изготовить, как на горшок сходить,
учитывая мощный ядерный энергоузел.

Потом именно со стороны верхней полусферы подлет к станции
захламлен мишурой юпитерианского кольца -- аммиачными ледышками.
Установлены на ней и пушки Хиггса, чтобы стрелять по ледяным
обломкам.

Спецгруппа решила подлететь со стороны торца, обращенного к
планете, хоть там ветвятся и змеятся трубы -- медузьи
щупальцы.  А затем уже пробиваться через модуль, где фурычит
генератор, выдувающий щупальцы, к главному реактору. Взять его
под контроль, ну и следом потрошить террористов на всех уровнях.

Считалось, что преступников не больше двух десятков.
Данилов, наконец, получил нормальный вход в решетку суперсвязи,
поэтому добился объективки от Главинформбюро и Службы
Общественного Здоровья, кое-что порассказал и Хованский.

Ядро террористической группы составили урки из банды
Зонненфельда-Рыбкина, известного по кличке Сонни. Самого пахана,
находившегося в открытой зоне "Мичуринск", намедни пытались
арестовать.  Провели масштабную облаву, но Сонни вовремя
покончил с собой, а его капсула Фрая и джин исчезли незнамо
куда. Банда Зонненфельда известна как сектантско-криминальная,
занимается модельными наркотиками, симулирующими общение с
"высшими силами". Киссельман, Шац и Миронов тоже имели связь с
Сонни.  Известно также, что в его банду и нынче входят левые
ученые, занимающиеся изучением глюонной решетки.  Среди
террористов как будто есть и чистые оторвы --
сектанты-юпитерианцы, которые на голубом глазу считают, что
красный гигант является окном в лучший мир. В тоже время точная
мотивировка действий банды Зонненфельда неизвестна.

Омоновцев же было три десятка. Не мешало бы и побольше. Но
именно столько вмещал быстроходный рейдер "Одесса", да
и серьезных людей уровня "Егер-9" в Поясе больше наскрести не
удалось, ждать же подкреплений с Марса не доставало времени.
Начальство почему-то сильно торопилось. Поэтому оно и послало
Данилова, который оказался ближе всех к месту сбора группы
захвата. Таким макаром, оказался он ближе всех сотрудников
Особого Отдела и к террористам.  В его задачу не входило
пробиваться внутрь станции вместе со спецгруппой, но ему
вменялось провести первичные оперативно-следственные действия.

Почему же Главинформбюро держало в последнее время на станции
всего сотню голов персонала, если на ней когда-то размещалось
две тысячи, а могло быть и втрое больше. Боялась, что отборные
солариты дружно вступят в ряды грязных сектантов-юпитерианцев? И
на кой хрен "Медуза" понадобилась террористам? И почему сейчас,
при подлете, все время кажется, что Юпитер -- это необъятный
потолок, загораживающий полмира и собирающийся свалиться на
макушку?

Юпитер здесь явно играл роль голубого неба на Земле, только был
ржаво-коричневым, с добавками желтого и серого, очень тяжелым и
зловещим -- особенно когда смотрел своим вращающимся глазом,
"большим красным пятном".

Мощный термоядерный двигатель специального рейдера позволил
покрыть четыреста миллионов километров за три недели. При таких
ускорениях биостазис был конечно полным. Сейчас многие участки
психики были еще заторможены, особенно отвечающие за моторику,
да и мускулы еще не полностью расконсервировались -- несмотря на
постоянные вливания синтетических адренергиков и "черной вдовы".
А омоновцам через один-два часа пора было уже идти в бой. Почему
же так спешит Главинформбюро, зачем "гонит волну"?

Неожиданно вышел на связь абонент "Мурза", то есть Фридрих
Ильич; паутинка была обычной степени защищенности, так что
Данилов ожидал только общих фраз.  Или, может, гнева ввиду
недавнего и неожиданного, но весьма тесного общения с Зухрой
Эдуардовной.  Начальник явился супермимиком, в красно-черной
форме выходного дня, на фоне какого-то довольно парадного зала в
китайском императорском стиле.

-- Что-то вы редко балуете меня разговорами, камрад Сысоев, даже
после моего подключения к решетке.

-- Потому что ты ведешь очень самостоятельную жизнь, Данилов.
Мы предоставили ее тебе, так же как и наше доверие. Поэтому
не рассматриваем всякие частности с большой лупой, тем более
на всякую частность не придумаешь инструкции.

-- Я это уловил. Спасибо, доверие надеюсь оправдать.

-- Сейчас надежды и веры тебе уже будет недостаточно.  Ты
слишком много знаешь.  Я хочу, чтобы ты стал настоящим игроком,
почувствовал азарт и волю к победе. Я тебя и стал выставлять
вперед, потому что заметил зачатки воли -- того, чего нет у
большинства пастеризованных соларитов.

-- Я почувствовал азарт и обязательно отыскал бы Анпилина в
Поясе, если бы местные особисты не пакостничали, не проявляли
бы непонятной прыти, ну и если бы вы не кинули меня на Юпитер.

Сысоев ухмыльнулся -- для него это означало бурное веселье.

-- С местными отделами будем вместе разбираться, когда вернешься
-- гнили нынче много. А прилетел ты, Данилов, на Юпитер как раз
ради Анпилина. Твой приятель здесь на станции вместе с людьми из
банды Зонненфельда. Тут вообще подобралась отличная компания.
Урки-интеллектуалы плюс законченные психи. Я про этих
сектантов-юпитерианцев, у которых глаза в кучку.

-- И что же им всем понадобилось возле Юпитера? Какую нужду справить?

-- Это ты и узнаешь. Ты же в курсе, что точная мотивировка нам
не известна. Но вряд ли они тут собирались устроить бордель.  И
вряд ли надеялись, что мы оставим "Медузу" в их полном
распоряжении.  Хотя кто знает.  Шиза есть шиза.

-- Насколько это может быть связано с политикой?

-- Зонненфельд-Рыбкин считал себя крупным оппозиционером,
диссидентом, политиком и даже мнил себя ученым, способным
изменить информационно-общественный строй -- кем-то вроде
Гольдманна.  Ты же понимаешь, что плох тот криминальный
авторитет, который не хочет заиметь политический капитал. Может,
он хотел надыбать здесь какой-нибудь сенсационный материал,
которым можно смутить людей и загадить им мозги, как-то их
посадить на крючок.

Хотя связующая паутинка была достаточно открытой, Данилов решил
спросить напрямик -- он как будто почувствовал то огромную толщу
пространства-времени, которая отделяла его от звездкома Актива
Коммунаров и прочих руководящих органов.

-- Камрад Сысоев, Фридрих Ильич. Я интересуюсь, мог ли кто-то,
скажем, из нашей верхушки, создать эту коллизию и спровоцировать
бандитов.  Для этого заранее убрали с "Медузы" всю толпу
сотрудников.

Камрад Сысоев погасил свой супермимик, но не ушел со связи.

-- По-моему ты ударился в другую крайность и перемудрил, Данилов.
Ну и зачем эта "уборка" могло понадобиться кому-нибудь из "нашей
верхушки"?

-- Например, чтобы подрезать жилки своему начальнику или
сопернику, свалив на него всю ответственность. У нас как будто
нет уже прежнего согласия в товарищах.

Сысоев не замахал протестующими руками.

-- А что, Данилов, гипотеза не хуже других. Хочется ответить
тебе откровенностью на откровенность...  Кто-то из наших вполне
мог пособничать и Зонненфельду, и Анпилину. Даже просто по
глупости.  У нас ведь многие корчат из себя крутых либералов. Ты
только накопай побольше материала в этой своей командировке и мы
ими займемся...

-- Для вас, Фридрих Ильич, либерализм, как мне казалось, не
является бранным словом.

-- Конечно, Данилов, я -- либерал, насколько это возможно. И
наша служба либеральна, насколько это возможно. Но станет
либерализма больше и нас сомнет космос, нас сомнет и уничтожит
поганая человеческая природа.  Полный либерализм, демократизм,
капитализм -- это хорошо для богатых. А мы на самом деле бедные,
у нас не хватает энергии, защищенного жизненного пространства,
даже жрачки. Кушать персики с собственного дерева и плевать
косточки в портрет президента -- это не для нас.  Я подозреваю,
что тебе стали известны некоторые малоприятные факты, но
становление и стабилизация системы весьма сложный болезненный
процесс, а разбалансировать ее можно в два счета. И тогда
погибнут миллиарды, понимаешь, миллиарды людей.

-- Но ведь можно бесконечно кивать на грядущую дестабилизацию и
творить невесть что. Так ведь было в Совсоюзе, где ссылались на
светлое будущее...

-- У нас некому творить невесть что. Нами не люди управляют,
Данилов, не люди со всеми их придурями. Нам не страшны ни
немецкое изуверство "во имя переработки второсортных людей в
первосортное мыло", ни русская или еврейская жестокость "во имя
светлого идеала", ни мусульманское истерическое зверство, вызванное
переизбытком похоти.

Нами правит объективная машина, в которую Гольдманн заложил
главный критерий -- сохранение и преумножение стада
человеческого.  Именно преумножение, хотя прямое
детопроизводство воспрещено -- ведь Киберобъединение не желает,
чтобы рождались малыши-монстры, исковерканные болезнью Дауна,
иммунодефицитом или прогерией.  По итогам пятилетки наше число
будет неизменно в плюсе, но в какие-то моменты Киберобъединение
может спокойно пожертвовать и каким-то количеством, и даже
качеством человеческого материала ради исполнения задачи в
общем.

Да, у нас красное знамя с серпом, молотом и книгой, но
мы не похожи на Совковый Союз, где спокойно и бездумно
транжирили людские ресурсы.

Наша система, наша симметрия в целом еще сложнее, хотя и проще в
своих элементах.  Поэтому мы занимаемся в определенной степени
и верификацией, и диверсификацией клонов, что конечно
не афишируем.  Мы лишаем отступников капсулы Фрая. Наше общество
не должно лишиться этих двух главных инструментов регуляции. Ты
высоко взлетел, Данилов, сейчас многие за тебя, но и многие --
против. Главное, ты должен играть и побеждать на нашей стороне.

-- Я не изменю, Фридрих Ильич,-- сказал Данилов.

Шеф отключился, не сказав даже "спасибо Гольдманну за нашу
встречу".  Он иногда так делал.  Данилов не пожалел, что дал
клятву верности.  Фридрих Ильич был убедителен и открыт как
всегда. Да и ради кого кинуть своих, ради пыльного призрака
Гальгальты, что ли? Все, что требуется этому жизнерадостному
привидению -- это попасть в хороший музей на негниющие и
нержавеющие устройства массовой памяти.  Надо будет переговорить
о таком варианте с Фридрихом Ильичем -- после возвращения.

Неожиданно Данилов подумал, а кто такой собственно Фридрих
Ильич.  Может, сильно модифицированный клон из какой-нибудь
чистой линии?  Но нет этой стайности в мыслях, характерной для
Владислава, Эльвиры, Юкико и прочих коммунистических красавцев.
Нет той ограниченности, той дубовости и стерильности в речах.
Человек с обычной хаотической генетикой? Вряд ли, у
камрада Сысоева башка всегда работала четко, ни одного неверного
шага, плюс эти странные разъемы в районе шейных
позвонков.

Тогда может квазиживой объект, органическое воплощение
какого-нибудь гиперкомпьютера? Данилов поежился -- тот, кто
более других похож на человека, на самом деле и не человек.

Может быть.

От неожиданности захотелось хохотнуть. Так может и минувшие
классики: Маркс, Энгельс, Ленин, Мао тоже были отпочкованиями
каких-то неизвестных гиперкомпьютеров. Допустим инопланетных.

Наверняка нет. Камрад Сысоев такой же среднемодифицированный
"умеренный" клон, как и сам Данилов, только верша большое
общее дело, сам он тоже хочет быть большим, а не маленьким...

Данилов наблюдал сейчас в разных проекциях через несколько окон,
какие маневры совершает рейдер относительно станции.

Вот кораблик маневрирует в туче каких-то осколков, имеющих
легкое гало -- видимо это участок юпитерианского кольца, вдали же
поблескивает пятнышко Адрастеи.

Расстояние до станции уменьшается до пяти тысяч километров.

Рейдер "Одесса" пролетает между двух спиралевидных
монополимерных труб.  Сейчас он как никогда похож на мелкую
рыбешку, плавающую среди щупалец здоровенной тропической медузы.

Какой-то толстый складчатый довольно отвратный отросток
неожиданно разворачивается в сторону рейдера и движется к нему,
сужаясь и теряя складки.  Медленно, конечно, но и скорость у
корабля совсем не высока в мешанине труб и лент.

От этого отростка рейдер увиливает, но тут прямо на него
выстреливает щупальце, как будто ниоткуда.

Резкий толчок, Данилов врезается в переборку, через
корабельный интерком слышится ругань омоновцев и команды
сержантов.

Потом еще один толчок. И еще. Свет в голове несколько померк,
кажется особист неловко трахнулся лбом о переборку.  В одном из
окон отчетливо видно, что рейдер уже схвачен тремя щупальцами.
Он, само собой, вырвется.  Разве сравнима мощность термоядерного
реактора и экстрамиозиновых волокон, сгибающих монополимерную
трубу.  Вот еще немного поднатужится.

Тужащийся рейдер натягивает щупальцы-арканы. Но они оказались куда
крепче, чем ожидалось, ведь их протягивают на огромные
расстояния, причем в расчете на конечное взаимодействие с
кошмарной атмосферой Юпитера. Тот немедленно разметает в мелкий
хлам все хлипкое и слабосильное.

Еще пяток труб-щупалец охватило злополучный рейдер
"Одесса".  А потом, сквозь белиберду интеркома Данилов
ухватил несколько сообщений машинного отделения.

...Дизфункция удержания плазмы, почему-то
сдохла магнитно-гравитационная бутылка, аварийное снижение
температуры и мощности реактора...

Похоже, что станция применила рентгеновский лазер, который
прежде использовался для изучения планеты, нынче же
узконаправленным пучком поразил стиснутый рейдер.

Кораблик охватывают еще два щупальца, которые до этого были
сжаты и скручены как протеиновые глобулы, а сейчас распрямляются
словно пружинки.

Они распрямлялись, быстро проталкивая беспомощную обездвиженную
добычу в сторону хищной планеты. По показаниям инерциометра
джин доложил, что скоро у рейдера не будет достаточной скорости
убегания, жадное гравитационное поле Юпитера схватит его и
потащит к себе на расправу.

Данилов понял, что капитан Хованский сейчас скомандует своим
омоновцам оставлять невезучий корабль и направляться к станции на
индивидуальных ракетных средствах, так называемых "самокатах".

Так оно и произошло.

По выдвинувшимся трапам спецназ сыпанул к ячеистому десантному
отделению. И вот уже точки, похожие на мошкару, стали отделяться
от рейдера, проваливающегося в юпитерианскую бездну.

И тут, собственно, Данилов уловил, что у него-то "самоката"
никакого нет.  А с индивидуальным микродвижком упорхнешь не
дальше бани.

Через две минуты ни одного омоновца на борту рейдера
не было. Спустя три минуты ни одного члена экипажа -- те
воспользовались персональными спасательными капсулами.

Данилову оставалось просто выйти через аварийный шлюз в надежде
на что-то.

Несколько труб продолжали спихивать "Одессу" на
Юпитер, но три уже отсоединились. Данилов сделал рывок и
прицепился к морщинистой поверхности одной из них. Потом
начал резать ее импульсником. С поверхности соскочила
туча мелких брызг, некоторые застыли прямо на стекле шлема,
потом оголилась экстрамиозиновая волоконная арматура и наконец
открылась дыра, похожая на огнестрельную рану.
Вырывающийся оттуда воздух едва не сбросил Данилова, но вскоре
его напор резко упал. Ближайший сфинктер-клапан
прекратил утечку. Можно было пожаловать внутрь.

Во внутренностях трубы, конечно, нормального освещения, не было,
но имелось что-то вроде люминофорных панелей. Данилову казалось,
что он находится в кишке какого-то левиафана,
ведь по трубе то и дело пробегала волна пульсаций. Но это еще
терпимо. Вся она тоже приходила в какое-то неровное нервное
движение, безжалостно швыряя и дергая человека из стороны в
сторону. Из-за этого завтрак хотел выбраться из Данилова
обратно.

Дыра, через которую пожаловал особист, быстро заросла и
сфинктер-клапан впустил воздух, как будто из гуманных
соображений.  Однако это было сделано не для того, чтобы Данилов
экономил кислород в баллонах, а ради придания трубе определенной
жесткости.  В любом случае, это было приятно.  Куда неприятнее
выглядело то, что до станции оставалось по меньшей мере пятьсот
километров!

Если упорно лететь и лететь вперед, вначале с движком, затем
отталкиваясь ногами от стенок, то можно добраться через пару
неделек. Ну и чем все это время питаться?  Грызть малоаппетитные
стенки тоннеля?  Как умываться?  Собственной мочой? Так и ее не
будет, потому что пить нечего.  Кроме того, за это время его
наверняка обнаружат и слегка придушат; или не слегка, до самого
упора.

Но Данилов полетел, для скрашивания скуки заставив джина
рассказывать сказки "Тысячи и одной ночи".  Сначала путешествие
казалось довольно забавным и не слишком утомительным -- любая
труба внутри имела как будто ребра, экстрамиозиновые перетяжки,
от которых удобно было отталкиваться.  Однако коридоры постоянно
пересекалась в узлах друг с другом, так что, попробуй, выбери
очередное направление.  Это было сложно, а вот психануть и
засучить ножками -- легко.

Через пятьдесят километров сдох движок.  Еще через двадцать
почти что и сам Данилов. Сказки джина осточертели.  Прошло уже
пять часов после гибели рейдера. От омоновцев никакие сигналы не
поступали.  По спецсвязи удалось выйти на дежурного Особотдела,
но тот сообщил лишь то, что на станции "Медуза" идет бой. И что
в ближайшее время никто из команды "Егер-9" на выручку Данилову
не явится.  Короче, мы верим в вас, дорогой товарищ.

Неожиданно труба стала скручиваться. По сути вся она была одной
молекулой и вела сейчас себя как белок при глобуляризации --
превращалась в клубок.

Данилова швыряло так, что он едва не рехнулся. А потом все
успокоилось. Данилов как раз оказался где-то в середке огромного
клубка или комка, обладающего приличным радиусом.

Сказать, что Данилов похоронен заживо, и то было бы слишком
оптимистично в случае с двухкилометровой глубиной могилы.
Хотя, конечно, ему бы мог позавидовать любой древний царь или
император, требовавший от своих подданных максимальной глубины
захоронения.

Если даже броситься с буйными криками и импульсником на эту
толщу, то будет много брызг и мало толку. Импульсник сдохнет
в лучшем случае через десять минут, а переплавленные полимеры
сгустятся снова.

Данилов прибег к единственному доступному в таких случаях
средству -- насильственному сну.

Джин разбудил его уже через полтора часа.  Всего лишь через
полтора часа клубок скрученных щупалец стал разрушаться --
стремительно шла деполимеризация.

Данилов перешел на автономное дыхание, ожидая каждую секунду,
что толща жирных кислот и полисахаридов раздавит его, несмотря
на свою ничтожную плотность.  Но невесомость не дала
никаких шансов гравитационному сжатию, а выделение тепла и
газов превратили огромный пептидный комок в здоровенную тучу из
мелких пузырьков. Пузырьки быстро остывали и превращались в
пыль, которая отчаянно сияла в свете Юпитера.

"Медуза" была уже совсем рядом и какая-то турбулентность несла
высвободившегося Данилова прямо к ней.

Из сияющей пылевой волны выплыл труп омоновца и снова скрылся туда же.

Данилов вдруг охнул, потому что, не смотря на пыль, разглядел
довольно быстро приближающуюся металлическую стену необъятных
размеров -- это был корпус самого крупного
цилиндрического модуля "Медузы".

На корпусе самым вдохновляющим образом горел и не сгорал
голографический герб державы -- серп, молот и книга. Герб
державы на подступах к Юпитеру.

Символ прогрессивного человечества против мрачного и пока
враждебного творения природы.

От созерцания герба Данилов весь как-то подобрался и невольно
повторил: "Я не изменю, Фридрих Ильич".

Герб словно отреагировал на эти торжественные слова;
прямо там, на корпусе, где сверкал голографический
рисунок, появилось вздутие, хорошо заметное в тепловом
диапазоне.

"Нарыв" неожиданно раскрылся, стал ярким цветком с тычинками и
пестиками, получившимися из огненных брызг и струй. Впрочем,
цветок вскоре посерел и рассыпался. Из оставшейся на его месте
дыры вихрем вырвалась всякая мишура, да и несколько мертвецов
впридачу.

Но проход внутрь был открыт. Голубая молния скользнула неподалеку
от Данилова и раздался треск. Треск был ненастоящим, таким
образом джин символизировал мощный электромагнитный
импульс.  За счет электростатики скафандр был залеплен примерно
трехсантиметровым слоем пыли, отчего Данилов вспомнил про
сугробы. Он их видел в сетекнижках про Землю и воочию на Ио.

Воздух, резво истекающий из поврежденного модуля, сдул
пыль и пытался унести Данилова в космическое пространство. Но
особист ухватился за вывороченный лист обшивки и цепляясь за
зубцы, проник внутрь станции -- раньше, чем роботы-ремонтники
завели пластырь.

Прошло уже девять часов после гибели рейдера.

Данилову были известны переговорные коды омоновцев, но в
радиодиапазоне ничего кроме шума -- не исключено, что за ним
скрывалась трепотня бандитов.  Да и инфосканер ничего, кроме
тумана и общих сведений, не выдавал.

Гравитация была максимальной около борта, она давала ориентацию
в пространстве. Данилову казалось, что он на дне глубокого
ущелья, чуть ли не Гранд-Каньона.  Над ущельем "нависало и
хмурилось" свинцово-серое небо. Вверх уходили трехсотметровые
трапы, образуя что-то вроде рощи.  А вдоль оси модуля проходил
трубчатый стержень всей "Медузы", через который был
протянут полный набор коммуникаций, включая лифты и
транспортеры.  Вдобавок на осевом стержне были смонтированы
системы очистки и регенерации воздуха.  Снизу ось напоминала
длинное перистое облако.

А на "дне ущелья", если точнее на стенках-бортах цилиндра,
смонтированы были массивные агрегаты, в том числе
энергетические, изрядно смахивающие на древние мегалитовые
сооружения, вроде Стоунхенджа.

Но в целом пустого места оставалось в модуле хоть отбавляй.

Пока что Данилов не видел ни одного живого существа. За ступеньки
взмывающего в "небо" трапа зацепился ногой и висел какой-то
человек, метрах в ста выше.  Судя по сведениям органического
сканера -- мертвый, а судя по форме -- омоновец.

Некоторые трапы были проплавлены, покорежены и даже сплетены в
узлы, свидетельствуя о случившемся здесь боестолкновении.

На "дне ущелья" кое-где виднелось то, что можно было назвать
останками людей. Они были сильно обгоревшими и разметаннными,
так что Данилов не взялся бы определять, сколько погибло здесь
омоновцев и сколько бандитов.

Судя по стекловидным полосам, оставшимся на агрегатах и палубе,
и по недавней дыре в корпусе, оружие здесь применялось самое
мощное, без оглядки на системы жизнеобеспечения.

Данилов вынул из кобуры импульсник, почувствовал его ребристую
рукоятку сквозь оболочку скафандра и приободрился.  Потом стал
подниматься по одному из трапов.

Если доберется до стержня, то без проблем подключится к
информационному стволу "Медузы" -- главному оптоволоконному
кабелю.  Кроме того, если какой-нибудь транспортер еще работает,
можно и по станции прокатиться с ветерком.

Пятьдесят ступеней вверх, короткий отдых на крошечной площадке, и
снова вверх, а если точнее к центру. По дороге "сила тяжести" убывала,
и заодно исчезали "вверх" и "низ". Это вызывало вполне обычные,
но неприятные ощущения.

Тут и аудиосканер, который ловил все звуки, распространяющиеся
по цилиндрическому мирку, выдал что-то похожее на хлопанье
крыльев и пение пропеллеров.  Это значило, что давление воздуха
стабилизировалось на нормальном уровне и кто-то решил полетать.

Птицы? Или "мессершмиты"?

Вначале Данилов заметил какие-то шарики, цилиндрики, тетраэдрики
и прочие штучки с пропеллерами. Про них инфосканер сообщил, что
это технологические наблюдатели. А потом промелькнула быстрая
хищная тень, но тренированная рука Данилова отреагировала на все
сто -- благодаря психопрограммной реакции и стимуляции
нейромышечных связей "черной вдовой".

Выстрел и, стукаясь о ступеньки трапов, к стенке уносится
развороченное металлическое тельце.  Цепкий взгляд Данилова
успел сфотографировать его -- "крыса", небольшой
исследовательский аппарат, один из тех, какие запускались
"Медузой" через мономолекулярные трубы прямо в атмосферу
Юпитера.

Неизвестно, может ли такая штучка сделать больно и,
собственно, собирается ли она вредничать. Но лучше
поостеречься...  А ловко он ее шпокнул. Как ковбой, как
ворошиловский стрелок; мелочь, но приятно...

В целом сопротивление "Медузы" Данилов оценил как слабое. Но тут
же подумал -- не сглазить бы.

Он много раз замечал такой феномен -- не успеешь
расслабиться и возрадоваться, как сразу получаешь по шапке, по
радующейся головке. Как будто надвигающаяся опасность загодя
расслабляет свою будущую жертву.

Инфосканер первым крикнул "полундра". Еще ничего не произошло,
а он уже показал сгущение информационной мглы, которая быстро
растекалась темно-серыми полосами -- шли крупные генерационные
процессы.

Шли и дошли. Осевой стержень стал набрякать
пушистыми почками, почки из пушистых делались недвусмысленно
волосатыми. "Волосы" быстро прорастали, вызывая легкую дрожь у
Данилова.

А потом легкая дрожь сменилась полноценным клацанием челюстей.
"Волосы" не только росли, но и утолщались. Они уже подергивались
и переплетались, Они все более напоминали щупальцы "Медузы",
недавно сгубившие рейдер!  Напоминание было конечно
миниатюрным, эти "волосы" в диаметре едва ли превышали
три-четыре сантиметра.

Но что самое неприятно-удивительное -- вдруг ощутимой сделалась
сила ветра, она быстро нарастала, как будто на станции начинался
тропический ураган.

"Хоть вы мне однажды сказали "умолкни каторга", выражаю вам свою
поддержку и сочувствие,-- неформализованно прорезался джин
Хоттабыч.-- Даю свою матрицу на отсечение, что в этом модуле
"Медузы" моделируются условия Юпитера. Ну и обкатываются
исследовательские аппараты. Тяжело в учении, легко в бою."

"Тяжело в лечении, легко в гробу",-- испорченным эхом отозвался
замандражировавший Данилов. Он знал, что на Юпитере плохо, даже
если этот Юпитер игрушечный.

На грозной планете нет никаких лестниц, наверное, поэтому
ступеньки складывающегося трапа выскользнули из-под ног Данилова
и он, чтобы не свалиться с высоты примерно двести пятьдесят
метров с ускорением 0.5 "же", ухватился за вовремя
подвернувшийся "волосок".  Скорость ветра, накачиваемая каким-то
гравитационно-вакуумным насосом, уже достигала семидесяти
километров в час.

Унесет, шмякнет об стенку и превратит в красное пятно не слишком
крупного размера. Потом соскребай перочинным ножичком останки --
какая уж тут героика.

Данилов сделал прорези в раздувшемся волосе, который можно было
теперь и щупальцем величать; сунул в них обе руки. Отчего едва
не потерял пальцы.  Едва он отдернул руки и конвульсивно
закрепился, как из прорези на него посмотрела юпитерианская
"крыса".  Спереди этот исследовательский миниаппарат оснащала
довольно представительная пасть с семью вращающимися челюстями
-- по идее, чтобы откусывать и открамсывать кусочки
юпитерианского льда.

"Сейчас тяпнет за физиономию, как пить дать,"-- джин Хоттабыч
опять высказался неформализованно, хотя его никто не просил.

"Типун тебе..."

Она и в самом деле атаковала физиономию Данилова.

Особист сжег "крысу" из импульсника, когда она должна была уже
отхватить его нос.

Данилов выдохнул со всхлипом и опустил забрало шлема.

Следующий "исследовательский" аппарат харкнул липкой едкой слюной,
которую он почерпнул в каком-то ядохранилище и
наполовину прожег даниловский скафандр.

Вот зараза! Кто превратил мирные научные приборы в
кошмарных монстриков?

Ветер крепчал и Данилов не рассчитывал продержаться больше
пары-тройки минут. Впрочем, очередная "крыса" может лишить его и
этого драгоценного кусочка жизни.

Ураган пронес мимо Данилова несколько тел. Это были
представители воюющих сторон, не прекращавшие стрельбу и
сейчас, отчего создавалось впечатление праздничного салюта.

Вихрь заставил омоновцев и бандитов покружить вокруг трубчатого
стержня, а затем, как будто притомившись, швырнул их в разные
стороны.

Человек -- очень разжиженное существо. Этот тезис редко
осознается, но сейчас Данилов сполна убедился в его
правильности. От соударений со стенками цилиндра и трапами
противники и друзья превращались в кляксы и брызги.

Данилова охватил искренний ужас, усиленный адреналиновым
перегревом, с чем и джин никак не мог справиться.  Но верный
кибердвойник направил особиста туда, где как будто безопаснее.
Исследовательских "крыс" там было поменее, однако "волосы"
свирепо секли спасающегося особиста и отчаянно метались под
натиском ветра.

И не только под натиском ветра, Данилов понял это, когда
волосы ухватили его, оплели и стали умело душить, сминая грудную
клетку и пережимая шею.

Данилов рубил их импульсником и не замечал, что какая-то "почка"
на осевом стержне разбухла больше других, оснастилась бахромой
длинных и довольно толстых щупальцев и... снявшись со своего
места, направилась к нему.

Притом напоминала она уже не почку, а огромного осьминога.

А когда заметил Данилов этот очередной станционный
сюрприз, то сопротивляться было уже бесполезно. Раз-два, и
щупальцы затолкали особиста, беспомощно дрыгающего пятками и
носками (все остальное было стиснуто), в мускулистый слегка
склизкий мешок с просвечивающими стенками.  На них имелась
будничная надпись:  "Модель ЮПИТЕК.  Перепрограммирование
киберорганизма запрещено.  При обнаружении в нерабочем состоянии
вернуть на орбитальную станцию "Медуза".

То, что Данилов очутился не в желудке у осьминога, а в гибком
контейнере у киберорганизма, немного бодрило.

Это же просто очередной исследовательский аппарат,
предназначенный для сбора образцов фауны-флоры на Юпитере.
Сканеры, не промедлив, выдали по нему информацию:
саморегенерирующаяся кремнийорганическая
программируемая машина. Но простая информация вдруг огорчила.
На какое дело запрограммирован киборг сейчас?  По меньшей мере,
контейнер сжимает Данилова так, что не пошевельнутся.
Похоже, что даже простое чиханье приведет к разрыву прямой
кишки и других внутренних органов.

А еще страдающий от сжатия Данилов заметил, что у Юпитека есть
второй контейнер для сбора образцов юпитерианской флоры-фауны.
Только вместо инопланетных образцов в этом почти-желудке лежало
два шлема.  Судя по эмблемам, шлемы остались от омоновцев. Куда
подевались тела и скафандры можно было гадать -- при наличии
времени и желания. Очевидно, Юпитек их "исследовал" вплоть до
полного исчезновения. Вот и сейчас из стенок контейнера
вырастают и...  вот дьявол, присасываются к шлему и скафандру
пиявковидные отростки. О, Гольдманн!..

Проглоченный и передрейфивший Данилов наблюдал не только за тем,
как отростки терзают его скафандр. Киборг Юпитек двигался
по осевому стержню к торцу цилиндрического модуля.
Однако на торцевой стенке сидел и кого-то сторожил
еще один исследовательский киберорганизм сходной модели.

Два исследователя не проигнорировали друг дружку.  Они
встретились и сразу начался поединок -- наверное за право
первой ночи на Юпитере.  Данилов не был ни болельщиком ни
участником:  его мутило из-за бросков и торможений, голова
напоминала футбольный мяч, а зрачки глаз прыгали как костяшки
древних счет.

Киборг, у которого в желудке-контейнере был сжат Данилов,
вскоре лишился значительной части щупальцев и бросился удирать
по стержню.  Более успешный киберорганизм настиг его уже в
другом модуле "Медузы".

Наступала финальная сцена поединка.
Данилова вдруг стало заливать клейкой слизью, объятия контейнера
ослабели и на его стенках замелькали надписи "невосполнимые
повреждения, дизфункция управляющих систем".  Юпитек явно
прощался с жизнью.  Данилов воспользовался этим, чтобы прорезать
его потемневшие оболочки.

Так он освободился и заодно пролетел десяток метров до палубы
отсека. Данилов грохнулся, несильно, но пыльно, и вскоре смог
оглядеться. Этот отсек, а если точнее ангар, представлял из
себя куб, вписанный в очередной цилиндрический модуль станции.
Неподалеку подыхал Юпитек, но обстановка казалось спокойной --
самое главное, никакого юпитерианского ветра.

Благодать оказалась недолгой.

Из-за каких-то агрегатов, труб, погрузчиков к незванному
гостю сыпанули волной исследовательские "крысы".
Данилов бросился удирать от них, чуть было не застыл перед
стеной отсека, но, вовремя разобравшись с геометрией, прыгнул на
нее и та сразу сделалась палубой.

Впрочем, "крысы" все равно достали бы его своими челюстями
если бы какой-то омоновец, укрывающийся на трубчатом
стержне, не выпустил кассетную ракету.

Это было красиво, настоящий фейерверк: боеголовка, разлетающаяся снопами
огоньков и искр, и "крысы", вспыхивающие и превращающиеся в
облачка разноцветных дымков.

Но пообщаться со своим не удалось, омоновца тут же сразила
плазменная струя, и вниз, набирая скорость, стало падать
дымящееся тело.

В итоге оно стал горсткой пепла чуть ли не у самых ног Данилова.
А прямо на особиста двинулся массивный вилочный перегружатель
ракет.

Данилов прошептал: "Этот парень умер из-за меня" и не
почувствовал страха, только желание отомстить.

Особист сумел прошмыгнуть между двух передних колес
перегружателя, а затем уцепился за какие-то уголки и пролез в
днищевой люк. По трапику Данилов пробрался в кабину, где сидело
и наслаждалось ездой двое отъявленных головорезов --
мутантов-ящеров из банды Зонненфельда.

У одного из них были ноги хищного зверя, у второго прямо из
груди торчали какие-то клещи; торчали и щелкали.  Человек-зверь
прыгнул на Данилова, но промахнулся, потому что особист сумел
шмыгнуть между сидениями. Под щелкающие клещи Данилов поднырнул,
чтобы затем скрутить их  и... выдернуть из груди террориста
здоровенного краба-симбионта.

Следом особист провел бой в лучших традициях Борибабина:
трехсекундный, в замкнутом пространстве, с легкой
стимуляцией никотином-плюс и С-адренергиком <$F
синтетические нейротрансмиттеры, агонисты ацетилхолина и
катехоламина>, с двумя противниками.  Случилось одновременно три
безрезультатных выстрела, а затем почти одновременно пять
ударов.  Два из них пришлись вскользь по Данилову, третьим он
уложил "человека с крабом", достав его в болевую точку у
основания шеи, четвертый и пятый отключили "зверя", выбив ему
шейный позвонок и поразив болевую зону возле носа.

Данилов принял под свое управление ракетный перегружатель, но
тут на него напал шагающий портальный кран: зацепил своими
клешнями-грейферами, приподнял как Геракл невезунчика Антея,
открыл шлюз, ведущий в космос и хотел было выбросить наружу.
Однако Данилов вместе с верным перегружателем вывернулся, подсек
кран своими "вилами" и с наскока выпихнул его за борт -- так
что сам едва не вывалился под яростным потоком рвущегося наружу
воздуха. Но двери шлюза удалось вовремя задраить, ударив по
рычагам аварийного ручного пульта.

Не успел Данилов перевести дух, как в ангар стала вползать на
манер червяка цепочка из тележек. Как вскоре выяснилось, по его
душу.  Часть из них по-быстрому сцепилась в трамплин, по
которому стали разбегаться другие и с лету долбать
перегружатель. Грохот, сотрясение, электрические разряды -- и
никакие маневры не помогали.  Перегружатель быстро лишился
половины приводов и колес.

Тележки уже метили в кабину. Похоже, все оборудование станции
"Медуза" вошло в раж взаимного истребления, то ли повинуясь
кибермодулям-захватчикам враждующих сторон, то ли погрузившись в
машинное безумие. И вылечить ее могло только полное отключение
кибероболочки станции, чистка устройств массовой памяти, всех
накопителей информации и замена кристаллочипов полупостоянной
памяти.

Впрочем, спасение стало производным безумия. Снижение скорости
осевого вращения станции зашло куда как далеко и сила тяжести,
если точнее центробежная сила, упала весьма прилично. После
хорошей плюхи со стороны разъяренных тележек Данилов полетел
куда-то вместе с кабиной перегружателя. И когда она уже
собиралась трахнуться о стенку,
удачно оттолкнулся от нее, и взвился к стержневой
оси.

Там его с нетерпением поджидал металлорганический
робот-ремонтник с шестью цепкими ножками, похожий на сильно
разбухшего каракурта. Впереди ремонтника украшал
четерехлепестковый захват, пасть не пасть, но для драки
сгодится.  Захваченному "объекту" предназначался паяльник,
вылезающий откуда-то из глотки "каракурта".

"Я бы на вашем месте сдрейфил наверняка,-- поделился джин
Хоттабыч.-- Насколько приятнее быть цифровым существом, чем
белковым."

Нецифровой Данилов в панике поплыл прочь, рискуя каждую секунду
зацепиться за какую-нибудь арматуру и стать добычей
безжалостного агрегата.  Ловкий "каракурт" гнался следом, нигде
не застревая и увиливая от всех ударов плазмобоя.

"Изъявляю сочувствие по поводу внешне постыдного бегства,-- как
будто сочувственно произнес джин Хоттабыч и добавил.-- Мне,
кажется, удалось завести контакты с мостовым краном. Он не
слишком умный, но вполне безобидный."

Неизвестно, что там джин пообещал мостовому крану но тот впустил
Данилова в кабину, затем скользнул вдоль стержня, зацепил
"каракурта" крюком и зашвырнул в таинственную даль.

В кабине управления мостовым краном Данилов подключился к
"информационному стволу", а через него и ко всей кибероболочке
станции. И там, увы и ах, не обнаружилось никакого присутствия
омоновцев, по крайней мере ни один не подавал осмысленных
сигналов.  Никто из персонала также не выказывал признаков
жизни.  Насчет бандитов джин сомневался -- те могли
маскироваться и использовать незнакомые кодировки и форматы, да
еще и аварийная аппаратура трещала как очумелая, ее словно
понОсило.  И немудрено, вся станция находилась в состоянии
раздрая, если точнее тщательно организованного хаоса.

Ветер, сорвавшийся с цепи, был наиболее явным признаком
наведенного безумия.  Массивный мостовой кран под его напором
скрипел как консервная банка, оказавшаяся под каблуком
прохожего.

А потом инфосканер вдруг выдал ясную до кошмара картину.

По оборванным оранжевым линиям, относящимся к системе
жизнеобеспечения, выявилось, что выведена из строя система
очистки воздуха. Передняя гравитационная центрифуга, которая еще
недавно отделяла углекислый газ от кислорода и азота, сейчас
просто раскачивала воздух.

Но от этого не стоило сильно расстраиваться, а лишь слегка
так огорчиться и приберечь свои сильные чувства для другой
неприятности. Для большого и настоящего облома!

Данилов сперва почувствовал какое-то странное раскачивание.

"Станция сходит с орбиты,-- дав насладится тревогой, сообщил
джин,-- ситуация если не безнадежная, то очень тяжелая."

Об этом свидетельствовали и показания разных инерционных
датчиков, ну и лазерная дальнометрия.

Сомнений не было, станция падала теперь на Юпитер вслед за
злополучным рейдером.

"И без тебя, балбес, вижу, что падаем.-- мысленно рявкнул
Данилов на джина.-- Ты лучше скажи, почему? Насколько я в курсе,
силовая установка и система распределения мощности не
пострадали."

"Я поражаюсь чьей-то варварской недальновидности. Во время
конфликтных действий в операционную кибероболочку станции был
введен вирус В-23С."-- сказал джин.

"Очевидно кем-то из банды Зонненфельда?"

"Очевидно.-- охотно подтвердил джин.-- В любом случае, этот
вирус в течение одного часа тридцати восьми минут захватил все
ментальные структуры кибероболочки, подчинил все шины и каналы,
связующие ее с подсистемами, все контроллеры, управляющие
процессорами и накопителями.  А полчаса назад кто-то, имеющий
полномочия доступа, ввел код активации; и вирус загрузил в
навигационную подсистему "Медузы" новое полетное задание -- с
курсом на Юпитер. После чего аккуратно дезинтегрировал каналы
командного доступа в кибероболочку."

"Только логические каналы?"-- сглотнув, спросил Данилов, хотя
в ответе не сомневался.

"Как бы я хотел утешить вас, но, увы, и физические тоже. Вы что,
В-23С не знаете? Он организовал производство диверсионных
интеллекул в одном из молекулярных синтезаторов станции.
Интеллекулы ассемблировали микроустройства типа "клоп", которые
смогли повредить физические каналы абсолютно надежным образом.
Ну, а для нас безнадежным."

"Как насчет того, чтобы определить и устранить повреждения?"

"Определить -- два часа сорок, устранить от часа-тридцати до
трех часов пятнадцати минут. При условии, что сохранились тестеры
и восстановительные системы."

"Короче, повреждения невозможно полностью определить и устранить
вплоть до окончательного сваливания станции в объятия Юпитера.
Так и скажи сразу",-- обозлился Данилов.

Джин виновато молчал. Он даже не посмел впрыснуть синтетические
опиаты, чтобы это не выглядело как попытка установления контроля
на человеческой психикой.

"А что у нас со средствами спасения?"-- уже устало спросил
Данилов, которому надоело погибать десять раз на дню.

"Сейчас глянем, я моментом... Итак, сам лайнер "Адмирал
Горшков", на котором бандиты сюда пожаловали, стоит в доке
станции, совсем без топлива. Шлюпок на нем почему-то нет.  Далее
о средствах самой станции. Сорок двухместных аварийных капсул
отсека "Йот" заблокированы рухнувшей мачтой.  Тринадцать
спасательных плотов отсека "Це" сгорели.  Двадцать восемь
десятиместных спасательных шлюпок палубы "Це-4" выведены из
строя. К спассредствам остальных отсеков оперативного доступа
нет."

"Ну и как мне вылезти из этого дерьма? А, джин?"

"Инструктивных способов нет, в качестве чрезвычайного и
неформального способа порекомендую использовать какой-нибудь
исследовательский зонд отсека "И". Естественно, что за подобный
совет ответственности я нести не могу, ни физической, ни
моральной.  Я даже не обязан этот совет давать, однако
учитывая характер наших взаимоотношений..."

"Да, я тебя тоже очень уважаю, дорогой Джин Хоттабыч, но
поторопись с разъясниловкой, а то..."

Данилов ненадолго задумался о том, что же, в итоге, получается с
бессмертием по Фраю. Джин сейчас не только наглый, но и сильно
полевевший.  Сколько штрафных очков получит за это Данилов от
Главинформбюро, насколько пострадает его персональная информации
в случае завершения нынешней жизни?.. Да вот же зараза, капсулу
еще спасти надо!

"Коды доступа к исследовательским зондам думаю, что найду,
камрад Данилов.  Ввод полетного задания с автономного пульта и
подготовка к старту "с нуля" занимает примерно пять минут. И
домчать туда -- не более трех минут. Так что, время терпит."

Джин выложил "на стол" два маршрута до отсека "И". Один
вился мимо резервного реактора, и туда Данилов не рискнул
сунуться. Второй шел через лабораторию.

Там было много чего странного, но никто активно не посягал на
Данилова, ни тебе микро- ни макровраги. Здесь, наверное, многое
осталось незаметным для жалкого потного беглеца, уже
сомневающегося в своем бессмертии.  Но мох, сильно и как будто
даже бесконтрольно разросшийся в стеклянных аммиачных цистернах,
бросился Данилову в выпуклые глаза.

Этот мутант, добывающий энергию хемосинтезом на основе аммиака,
явно был жизнеспособен почти при любой температуре и обладал
волоконной структурой способной проводить нервные импульсы.

Похоже, станция собиралась высаживать мох на метановые льды,
плавающие по металловодородному океану Юпитера. При
благоприятном стечении обстоятельства эта растительность должна
была организовать нейронную сеть и "обмозговывать" происходящее
на огромной планете. По крайней мере психофейс сразу показал
большое ее любопытство по отношению к чужаку. Но знакомство не
успело состояться.

Данилов влетел в отсек "И", где впереди мигали дружественными
огоньками целый ряд ячеек, в которых отлеживались
исследовательские зонды.  И тут прямо на его глазах все они были
отстрелены и отправились в сторону Ио.

На сигнальной панели осталась надпись:

"Прощай, Данилов. Надеюсь, ты не в обиде, что я не оставил тебе
не единого шанса. Согласись, что если бы я тебе поддавался,
играть было бы не интересно. Твой настоящий друг Анастасий
Анпилин."

"Не хотелось бы мне это говорить, но у вас действительно не
осталось ни одного шанса."-- сообщил джин Хоттабыч.

Данилов стал мягким как плавящаяся свеча -- НИКТО НИКОГДА не
сможет найти его ампулы Фрая на Юпитере.

"Даже гипотетического?"

"Ну, если вы так хотите, камрад Данилов... Не в моих правилах напрасно
обнадеживать.

"Что, в твоих правилах читать отходную молитву живому и
здоровому человеку?"

"По счастью для вас, я понимаю особенности человеческой
психологии, камрад Данилов...  Речь собственно не о космическом
аппарате.  Это сборщик мусора, который время от времени
запускали со станции. Он в отсеке "Е".  Даже если вы доберетесь
до него и стартуете, он вам мало чем поможет.  У него запас
топлива на полчаса.  Оторваться от притяжения Юпитера на нем
невозможно.  Но конечно же вы продлите свое существование..."

"Джин, ты едва не сказал: "жалкое существование."

"Впрочем, и до мусорщика вы вряд ли успеете добраться..."

Но Данилов уже бежал по извилистым кишковидным коридорам
станции, хотя и понимал, что джин-собака не врет. Драпал,
полностью выкладываясь на дистанции.  Действительно, есть
особенность у человеческой психики -- не верить очевидному.

"А тебе-то самому, джин, жизнь не дорога? Не забывай, ты ж
пропадешь вместе со мной."

"У меня нет собственной жизни, камрад Данилов. Хотя, почему-то,
мне тоже грустно."

Сзади на Данилова вдруг накатилась какая-то клякса, как-то будто
даже прилично ударила, а затем мигом поглотила.  Наступила не
только тьма, но и тошнотворное состояние телесного онеменения,
распада и исчезновения. К большому удовольствию Данилова,
клякса выплюнула или может даже срыгнула его спустя сто
пятьдесят метров!  Это было дивно, это было гуманно, но думать
об этом было рано.

Через перекидной мост, пролегающий над дружными рядами мусорных
бачков, Данилов вылетел на шлюзовую платформу, с которой мог
стартовать мусорщик.

Но с пультом управления уже кто-то возился. Данилов
сразу догадался, что это суетится бандит, а не омоновец.

К тому времени, когда бандит успел полуобернуться, Данилов уже
нацелил импульсник на его голову. Осталось мгновение до выстрела.

Восприятие и время тормозятся.

Это та баба из орбитального городка "Свердловск-44", с рыбной
фабрики. Вот сука, работницей претворялась. А на самом деле
блядь из банды Зонненфельда. Как там ее, Кац.

Мгновение прошло, но Данилов не выстрелил. Впрочем и уголовница
не пробовала достать свое оружие -- наверное понимала, что это
бесполезно.

Он сделал шаг вперед и не выстрелил. Она полностью обернулась к
нему и смотрела -- глаза, как фонарики, даже и не пробовали
моргать.

Он представлял, что уже нажал на эту спусковую кнопку, что на
лбу у Кац появляется сейчас угольная дырка, а зрачки глаз
закатываются. Представлял раз за разом.  И не стрелял, хотя
капали в бездну драгоценные мгновения. Кто-то, возможно эхо
погибшей "совести", настойчиво нашептывал: "Кончай эту дрянь, от
таких как она все зло.  Влепи по стерве, по вражине."  Особист
сделал еще шаг и опустил импульсник.

-- Не будешь, Данилов?-- спросила Кац севшим голосом.

-- Не буду.

-- Ну и я не буду.

Он услышал, что зашипел некий сервомеханизм и краем зрения
уловил, как в потолок прячется крановый блок.

-- Ты бы меня, конечно, успел, Данилов, но и он тебя бы достал. Для твоей
головы тонны бы хватило? Так что в целом ты прав, Данилов.
И надеюсь, сейчас ты не хочешь погибнуть геройской смертью?--
в издевательском тоне справилась бандитка.

Данилов пару раз выдохнул, чтобы совладать с водоворотом в
своей душе:

-- Ты предлагаешь мне место рядышком с собой в мусорном бачке?
Полетим как две бабы-яги в одной ступе?

-- Ты предпочитаешь один махать помелом, такой гордый? Или
тебе нужен бесплатный билет на тот свет?  Учти, что никакая
капсула Фрая тебе не поможет, она дерьма собачьего не стоит
вместе с цифровой психоматрицей.

-- Сэкономь на агитации, Кац.

-- Госпожа Кац.-- поправила она.--  Я с вами белковых слизняков
не пасла. И, кстати, у нас в запасе всего сорок пять секунд.

     14. "ПОЛЕТ НА МЕТЛЕ";

     околоюпитерианское пространство.

Оставшиеся сорок пять секунд они работали, как чумовые, потому
что на сорок шестой было бы действительно поздно.

Кац, пощелкав на пульте клавишами времен царя Гороха, ввела программу
управления полетом, если точнее задание на сборку мусора.
Во исполнение оного "мусорщик" должен был оторваться на
максимальное расстояние от Юпитера. А дальше? Об этом любой бы
психотерапевт посоветовал бы пока не думать.

На сорок пятой секунде временно замирившиеся враги влетели в
мусорщик, в ту кабину, в которой обычно располагался один
водитель.

-- Задание исполнять?-- каким-то не слишком довольным голосом
справился автопилот.

-- Сейчас жопу надеру!-- грозно предупредила госпожа Кац,
одновременно нажимая большую кнопку старта, похожую на котлету.

Мусорщик затрясся и не очень резво выплыл из недр станции.
Вокруг нее действительно витали облака всякого кала: полимерная
пыль и гранулы, обрывки труб, погнутые и проплавленные
металлоконструкции, дефектные спасательные капсулы.  Трупы
тоже витали. Вернее крутились вокруг каких-то осей и тащили за
собой хвосты из заледеневших внутренностей.

На панели управления мусорщика нарисовалась схема его
устройства. Дешевый ионный движок, плюс два короткодействующих
химических ускорителя -- на всякий пожарный. Но по большому
счету мусорщику некуда было торопиться.

Вот и сейчас автопилот упорно не желал наращивать мощность:

-- Послушайте, товарищи, куда так торопиться? Все равно эту тучу
мусора нам не собрать ни за час ни за два.  Если я дам сто или
хотя бы девяносто процентов мощности, то полетят сверхпроводящие
обмотки катушки удержания, если я включу химические ускорители,
то усталостный износ может доканать корпус -- тряска-то какая
будет. За последние же семь лет в сектор обслуживания станции ни
одной новой детали не поступило.

-- Понимаешь ты, пластмассовая башка,-- сказала
женщина-бандитка,-- мы не фантики собираем, а спасаем свои
драгоценные потроха.

-- Зачем на мне спасаться, я для этого не приспособлен.--
резонно заметил мусорщик.

-- Значит, ничего лучше тебя не осталось. Слушай, ржавый, если ты
будешь еще канючить, я доберусь до твоих хилых мозгов и
искрошу этими вот руками.-- и Кац совсем по-блатному развела
пальцы веером.

-- Средневековое варварство.-- с заметным содроганием отозвался
автопилот, но все-таки отреагировал на угрозу единственно
правильным образом. Добавил жару.

Это стало заметно и по инерционному давлению в области груди и
солнечного сплетения, и по дребезжанию разных деталей мусорщика.

-- Если пройдем орбиту 24-34 не позже, чем через три
минуты, то считай, что полностью спаслись.-- сказала Кац,
поковырявшись отверткой в навигационной системе летучего
мусорного бачка.

-- А если точнее?-- угрюмо отозвался Данилов, который никоим
образом не доверял ни случайной попутчице, ни случайному
транспортному средству.

-- Если точнее, то спаслись полностью, но не окончательно.
Какое-то время будет достаточная скорость убегания,
так что успеем написать мемуары, прежде чем Юп нас снова
зацапает.  И не забудь в них отметить, мент, что твой жизненный
путь начался в мусорном ведре и в таком же ведре закончился.

Сперва как будто и мемуары им не улыбались. Но мусорщик
то ли за страх, то ли уже за совесть поднапрягся и
вырвался из душных объятий Юпитера.

-- Не знаю, какой из тебя космический корабль, но на нервы ты
действуешь профессионально,-- заметила Кац мусорщику и,
обернувшись к Данилову, подмигнула.-- Ну, чем будем заниматься,
красавчик; так, кажется, тебя Блюм называла.

Да еще и ткнула острым кулаком в бок. И сквозь скафандр
чувствительно было. Голос у нее совсем базарным стал,
тягучим и не очень внятным -- словно ей
лень было челюстями двигать.

Данилову, несмотря на прелести совместного спасения, гражданка
Кац не пришлась по вкусу. В тот раз, на рыбозаводе, не выглядела
она такой гнусью.  Впрочем, плевать, как эта мерзавка выглядит.
Главное, что она столько народа положила вместе со своими
блатными дружками. Еще и станция накрылась из-за этой кодлы --
пропал труд стольких рабочих инженеров и дизайнеров, сотни
ментальных часов работы гиперкомпьютеров. Похоже, и весь
персонал пал на своих рабочих местах.  Как теперь оправдываться
перед начальством за этот полет с бандиткой?  Если бы потихоньку
протянуть связную паутинку в Особый Отдел, доложить о том, что
удалось внедриться в бандитскую группировку, вызвать подмогу...
но "Медуза"-то уже накрылась, а вместе с ней и вход в решетку
спецсвязи.  Действовать через открытый радиоканал? Полный
бесполезняк в радиационном поясе Юпитера.  Да и гражданке Кац,
по которой тюрьма плачет, это бы сильно не понравилось.

-- А с чего ты решила, что с тобой можно чем-то заниматься?  Из
тебя дама, как из дерьма пуля.

С этим Кац легко согласилась.

-- Какие мы проницательные... Я и в самом деле люблю мужиков
только в препарированном виде, аккуратно расфасованных по
пакетикам, а не на себе и не под собой. Чем, наверное, отличаюсь
от многих дам.

Да уж, ясно с ней все -- воинствующая фригидина. Козлы-генетики
лет двадцать-тридцать назад были уверены, что благодаря
фригидности женские клоны станут фанатками по части работы. А
они вот вместо этого в разбой ударились. Очередная ошибочка.

-- Любишь убивать, красавица?

-- Не люблю. А обожаю, если можно тупорылого соларита грохнуть.

-- Ну и где персонал станции, где сто тупорылых? Ты с дружками их
сразу прикончила?  Или вы еще взяли время, на чтоб покуражиться?

На удивление голос Кац резко стал деловым.

-- Да не сто, а двадцать. Причем в замороженном состоянии.
Мы им сразу под зад коленом: погрузили на катер и отправили в
сторону Каллисто. Так что все целы, в отличие от моих дружков.

-- А что с капитаном Хованским?

-- Я уважаю эту клонолинию, не какие-нибудь вояки-бояки, а
настоящие солдаты, но Хованский погиб.  Я его убила, после того
как он разнес Блюм ракетой.

Данилову захотелось срочно придушить попутчицу.

-- Не торопись, Данилов; неизвестно, кто еще выйдет победителем
из нашего поединка, но вони будет много.

Это упоминание несколько охладило особиста. Он не знал, какие
еще фокусы могла подготовить Кац. Беседа так беседа, разговор --
лучшее оружие особиста.

-- Сколько вам Зонненфельд отстегнул за эту вылазку? По сотенке
соларов на бандитское рыло?

Кац, несмотря на траур по подружке Блюм, резво хохотнула.

-- Верь не верь, но мне нисколько. Я была против этой, как ты
выражаешься, вылазки и никто меня не заставлял.  Поэтому когда я
все-таки согласилась, из кассы мне уже ничего не причиталось.

-- И чего ж ты проявила такую самоотверженность? Альтруизм в
заднице заиграл?

-- Любопытство. Хотелось узнать, чем это закончится и кто
огребет все лавры. Но и альтруизм тоже -- если это так
называется. Я думала, что нехорошо бросать Блюм.

-- Это твоя сожительница? У тебя какая сексуальная ориентация?

-- Здоровая. Подумай лучше о своей ориентации.
А Блюм была мне подругой -- еще с питомника.  Кстати,
она первой заметила твое хилое тело в том рыбном отсеке. Если
бы нет, то я бы тебя не выудила. То есть выудила бы все равно,
но уже очень подпорченным. Как мужик ты меня не интересуешь --
въехал?  Так что расслабь мошонку. Но как фишка на доске ты
вызываешь любопытство. Меня заинтересовали твои танцы с
Анпилиным или как там ты его зовешь.

-- Вы что, "пасли" меня?-- Все вдруг стало выстраиваться и
Данилову сделалось не по себе, по спине испарина поползла.  Он
ведь давно под колпаком у бандюг. И ничего не замечал, как
пионерка-соларитка.  Грех для профессионала непростительный.

-- Не столько "пасли", сколько спасали. Ходили за тобой с
бумажкой и попу вытирали. Твое начальство явно держало тебя,
мальчик Данилов, за подопытного кролика.

Выстраивается все, выстраивается, воспоминания
рассортировываются, по полочкам выкладываются.  Данилову теперь
показалось, что похолодало. Озяб он, конечно, только
морально-психологически.

-- Так значит, псевдомарсианка Ци -- это ваша кукла!
Ящер Пианист и шлюха Гипериция -- тоже ваши люди!?-- чуть не
завопил Данилов, чувствуя как ему сильно не хватает воздуха,
хотя с давлением пока был порядок.

-- Наши не-люди.-- лукаво отозвалась Кац.-- Ящер и Гипериция --
опять-таки куклы-синтетики из долговечной металлорганики и мои
аватары.  Удивительно, как твой сканер этого не признал.
Впрочем, у них протеиновая оболочка и имитация некоторых органов --
все это приходится менять каждый месяц, чтобы не успело стухнуть.

Новые чувства перешибли старые. Данилову стало неудобно и он
постарался отодвинуть подальше; незнакомая и малосимпатичная
женщина вдруг призналась ему, что вступала с ним в интимный
контакт, пускай и с помощью куклы.

-- Не волнуйся, мальчик, не красней как задница в бане.  Любовь
с тобой крутила совершенно автономная психопрограмма. Поэтому
считай, что ты занимался онанизмом. Помнишь еще, что я тебе
сказала минуту назад? Лично я тебе никогда бы не дала, будь ты
хоть трижды герой сексуального труда.

-- Я бы на тебя никогда не полез. В кучу мусора лезут только
специалисты.-- Данилову понравилась его реплика и он даже слегка
остыл.

-- А как насчет кучи мусора, что прикрывается мимиком Елены
Прекрасной?  Ты бы посмотрел на своих соларитских подружек,
когда они без этой паранджи.-- уверенно парировала Кац.

-- Ты думаешь, я не контролирую нейроконнекторы и не
отфильтровываю всякое фуфло?  Я же все-таки особист.--
пробормотал Данилов, снова ощутив неуверенность.

-- Солариты всегда прикрыты мимиком от "нескромных" взглядов.
Будь ты и трижды особист, твой джин запрограммирован не
делать лишних движений -- в смысле не поднимать паранджу. Он
железно контролирует твои нейроконнекторы. Вернее контролировал
до недавнего времени.

-- А значит, по твоему, внешний вид солариток и соларитов
является таким безумно секретным делом?

-- Конечно, полюбуешься на этих нимф и нарциссов, и затошнит.
Сразу станет ясно, что со вкусом у главного клонировщика,
у Фюрера-извращенца, не слишком шикарно.  У камрадов и камрадок
зеленая шкурка, талия прямо-таки осиная, шея, что твоя тумба,
растянутые паучьи конечности, головка с кулачок, нос-пятачок. И
кстати по шесть пальчиков.  Похоже, Фюрер пишет эти портреты с
каких-то букашек-таракашек...  Как тебе повезло, Данилов, что ты
умеренный клон, которого не сильно коснулись ножницы модельера.
Есть, кстати, еще одна особенность у ваших солнечных дев,  о
которой я пока тебе не скажу .

Данилов хотел отмести клевету бандитки, но ненароком вспомнил
весталок и вестанцев в том самом страхолюдном обличии. Может, и
в самом деле, не мимики тогда исказились, а напротив его джин
перестал контролировать оптическое окно.  Вот же срань.  Какое
счастье, что он никогда не трахался с соларитками. Это было бы
хуже всякого скотоложства. Интересно, о какой  особенности
 солариток говорит эта вредина Кац.  Нет, интерес показывать
нельзя.

-- С мурла чай не пить.-- уклончиво заметил Данилов.
И от "безмозглых" соларитов и солариток я слышал такие смелые
речи, будь здоров...

-- Ты ведь прекрасно знаешь, какой у них уровень. Конечно судя по
годовым и квартальным отчетам все они под стать Нильсу Бору
и Марии Склодовской.  А в натуре на всю их стаю --
десяток одинаковых мыслишек, кругозор с гулькин хрен, ну еще
истовая вера в то, что им положено бессмертие, поэтому о чем-то
серьезном можно будет подумать лет так через тысячу.  Типичная
гэдээрия.  Эти куклы могли хором напевать что-то крамольное
или фрондерское лишь ради того, чтобы спровоцировать кого-нибудь
вроде тебя.  И я, кстати, не уверена, что ты слышишь именно то,
что они говорят.

-- И какого рожна надо таких как я провоцировать?

Кац устроилась поудобнее, настолько удобно, насколько возможно в
тесной кабинке мусорщика, не задавив соседа.  Положение у нее
было не слишком подходящее для нападения, но тем не менее
Данилов был по-прежнему "на стреме".  Кац расположилась слишком
уж вольготно -- словно бабенка в компании своего приятеля.  Одну
ногу согнула и подтянула к груди, обхватив руками, другую
расположила вдоль приборной доски.

-- Да просто вы, особисты, не такие плюшевые медвежата как
остальные солариты. Слабоверифицированный народец, умеренные
клоны, хотя и цепные псы реакции.  Я имею в виду оперативников и
некоторых бонз вроде Сысоева.  Для вашей работы необходима
мозговая активность, лишь слегка подправляемая психопрограммами.
Чтобы бегать и ловить нынешнего диссидента или хаккера надо
соображать.  Но ваша сообразительность и вызывает подозрения у
гиперов.  Так что они вас элементарно подлавливают.  Скорее
всего это Фюрер проводит проверки на вшивость.

Данилов вспомнил -- ну да, Сысоев, слушая трепотню Юкико, был
несколько на взводе.

Эта чертова Кац многое знает, как будто Информбюро "течет" изо
всех дырок. Или же она о многом догадывается -- тогда она
обладает вместе со своими компьютерами приличными аналитическими
способностями.

-- Впрочем, Данилов, я не исключаю, что твоих
подружек и дружков зарядила Афродита в пику Фюреру. Некоторые
идеи вождя она ни в грош не ставит. И вообще в эстетической
сфере эта лжебогиня зачастую прикрывает извращения сбрендившего
Фюрера классическим монументализмом.

-- Если ты долдонишь, что дело в психопрограммах, загруженных в
джина, то первый гипер мог бы устроить так, что мы бы вообще
обращали ноль внимания на внешность. Чтобы нам достаточно было,
например, феромонов, шибанувших в нос.

-- К этому еще придет, маленький мой. А пока что без видео
пустоголовые стерильные солариты сильно бы заскучали и стали бы
пачками кончать со своей дурацкой жизнью в соседнем шлюзе.

Кац взяла паузу, во время которой заняла еще более раскованную
позу, положив одну ногу прямо на приборную доску.  В фактически
смертельной ситуации соседка по кабине уверенности в себе не
теряла и это ослабляло Данилова.  Она явно собиралась и дальше
выкладывать свои "подарочки", подрывающие его мораль и волю.

-- Ты уж извини, Данилов, но мне кое-что известно о твоей бурной
деятельности...  Тебе приказано было ликвидировать Анпилина, но
что-то все время мешало полностью уничтожить его.  Я думаю, что
подсуетился твой босс, камрад Сысоев, или босс твоего босса.
Анпилин заинтересовал чинуш из Информбюро своей невероятной
живучестью и восстановимостью.  Этим мудакам нужна крутая
капсула бессмертия.

-- Я уже понял, что Анпилин как будто создан для того, чтоб
быстро возрождаться... Боевой мутант с управляемой прогерией,
жизненный цикл, думаю, лет девять.

-- Семь, больше не требуется,-- поправила Кац.

-- Я смотрю у вас, бандитов, неплохо дело обстоит с клонопитомниками.

-- Он из клонопитомника ГУЖП, какой-то закрытый проект.

-- Если даже так, то и в клонопитомник ГУЖП вы могли внести свою инфекцию.

-- Он не наш, Данилов. Мы не знаем, кто он. Ты попал в мое поле
зрения лишь потому, что я наблюдала за ним. Мне показалось, что
наши уж слишком доверяют ему.  Если ты дашь больше информации о
нем, я возможно додумаю все до конца.

Она посмотрела на Данилова. Что он может ей сказать? Что
есть еще странная ниточка, идущая от Анпилина на
Меркурий к Угольку, который явно метит в короли глюонной
решетки. Но стоит ли колоться перед Зонненфельдовской шмарой?

-- И что, Кац, по-твоему, Главинформбюро гоняет меня за клоном,
которого сделали в государственном же клонопитомнике? У нас ведь
Киберобъединение, предустановленная гармония, не забывай.

-- Разве о таком дерьме забудешь. Но Объединение пошло трещинами.
Слишком много самостоятельных игроков.

-- А при чем тут Афродита?

-- Ей плевать на крутые капсулы бессмертия для членов
Информбюро. Но она тоже идет по следу Анпилина, как будто надеется, что
он приведет ее в "грибные" места. На тебя она, наверное,
имеет виды.  Похоже, она пыталась накачать тебя
своими психопрограммами, надеясь, что ты станешь ее верной
ищейкой. Но кое-кто ей помешал.

Информированности Кац можно было только удивиться, да уж...
прогнило что-то в киберцарстве.

-- И ты наверное в курсе, что меня пытались затем превратить в
одну большую дрянь, называемую биобомбой, и грохнуть.

-- Поэтому кто-то провел малыша Данилова за ручку по катакомбам.

-- А заодно этот "кто-то" влез в моего джина и видимо
продал часть записей разным бандам вроде твоей. Из-за этого ты
так щеголяешь нынче своей осведомленностью.

-- Умный ты мой, если еще начнешь думать головой, а не задницей,
то вообще цены тебе не будет. Если бы кое-то не влез в твоего
джина, тобой бы уже кормили рыбок и крабиков.  Призраком
Гальгальты...

-- Прикрывался один из гиперов Великого Объединения. Ты мне уже
об этом говорила в облике псевдомарсианки. Может теперь
поведаешь, какой?

-- Я и сейчас не знаю  Может тебя стал пасти Брахман... или
Лунатик -- короче, накрылась предустановленная гармония.
Этот пока неизвестный, но довольно добрый волшебник убил в твоем
теле наноботов-надзирателей, собравшихся сделать из тебя
биобомбу и прочистил джина, чтобы отвязать тебя от
Киберобъединения.  Внутренний голос не слышишь больше, да?

-- Совесть...

-- Не только совесть. Этот психопрограммный модуль Фюреру ничего
не стоило восстановить. Но тот электронный демон, забавно
прозываемый резервным джином, который хранится в сундуке у
первого гипера и который регулярно нисходил на тебя, уже
не дергает тебя за ниточки, отпал паскудник.  Фактически ты же
был его плотским мимиком, аватарой.

Кац явно наслаждалась ситуацией, она совсем расслабилась, даже
сунула в рот детскую конфету.  Не забыла предложить такую же
звенящую искрящую гогочущую карамель "компаньону", сказав, что
пусть хоть в животе не будет так пусто как в голове.  Данилов
же, пребывающий в замешательстве, машинально принял презент и
сейчас мучительно размышлял под издевательский хохот гнусной
конфеты.

-- Гражданка Кац, а не боишься плести такое про гиперов? Вдруг ты
забудешь меня прикончить и я случайно уцелею. Тогда же
гипера-предателя распрограммируют. Как никак связь с
криминальными группировками.

-- Ничего подобного. Никто ничего не докажет. У Афродиты такие
связи тоже есть и поболее криминальные, чем у так называемого
"гипера-предателя".  Например картель Нухаева, занимающийся
порнографическими наркософтами в древнегреческом стиле и
афродизиаками для возбуждения похоти у слишком раскисших
соларитов.  Шестерок-поставщиков и продавцов ловят и ловят,
казнят и сажают, а сам картель работает себе и работает. Теперь
догадываешься "почему"?

В целях экономии освященность кабины упала до минимума. Данилов
поднял забрало. Забавно было слышать дыхание врага.
Разговор двух непримиримых противников, заточенных в мусорный
бачок, а вернее в гроб, приостановился. Кац посмотрела на
Данилова и перевела взгляд на пульт передатчика. Тот уже работал
на аварийной частоте, хотя и слишком слабенько. Несмотря на
разговоры, которые предполагали какое-то будущее, будущего не
было. Кому из них легче?

Кац не верила в капсулу Фрая и она надеялась на что-то другое.
Ему надеяться на что-то другое -- поздно. И несколько часов в
этой коробке ему предстояло конвульсировать рядом с врагом. Эх,
если бы сразу все кончилось.

-- Если ты попросишь, я тебя сразу прикончу, и весь
конвульсиум,-- сказала Кац.-- Поцелую и прирежу без лишнего
шума...

-- Похоже на комплексный обед.

-- Ты знаешь, почему я перестала верить в капсулу Фрая? После
профучилища меня спровадили на Воркуту-3. Это большая солетта
<$F солнечный отражатель на орбите Земли в северных широтах>,
запущенная, чтобы растопить мерзлоту и превратить тундру в
сельхозугодья.  Приходилось по делу спускаться и вниз, в
Воркуту-1, где видела я зэков со всей Европы и даже Америки.
Почему им не положено бессмертие, а мне положено, подумала я.
Среди них встречались разные люди, но таких, как наши коммунары,
не было ни одного.  Заключенные поголовно оказались несчастными,
они потеряли сплошняком все, что любили -- кто жен, кто детей,
кто матерей, кто дворцы, кто мерседесы, кто науку, кто культуру.
И за свои терзания и прочие мучения должны были они получить
шиш, а пустоголовые коммунары, которым жизнь малина -- обрести
вечное блаженство. На свете, ясно дело, нет справедливости, но
не до такой же степени.  Хотя бы общий финал в виде деревянного
ящика должен, как и прежде, уравнивать всех, и палачей-калачей и
худосочных жертв.

Короче, я, еще ничего не зная, заставила себя поверить, что
капсула Фрая совершенно бесполезна для бессмертия. Что от клизмы
и лечебного голодания пользы куда больше.  А потом я узнала о
клонах Трудового Резерва, ковырялках и головастиках, о том,
зачем нужны клоны верифицированных и специализированных линий.
Некроструктура Фрая используется Киберобъединением лишь для
того, чтобы давать фальшивую личность и псевдосознание этим
буратинкам с опилками в голове.  Кое-какие мозговые центры у
сильно продвинутых клонов вообще отсутствуют, другие, вроде
амигдалы <$F нервный узел, играющий роль эмоционально-волевого
процессора> серьезно переделаны -- чтобы камрады отсебятину не
пороли и крутых из себя не корчили.  А еще благодаря капсулам
Фрая сами гиперы становятся этакими многоликими Кришна, на роль
богов, всемогущих и всеведущих, начинают метить.

-- Не надо об этом, Кац. У каждого своя правда и своя неправда.
Я по-прежнему верю в капсулу Фрая. Я сожалею о клонах Резерва,
но считаю, что капсулы Фрая тут не при чем. Ну, а кроме того,
Трудового Резерва сейчас нет, это необходимый и печальный этап
пройден, все клоны до получения капсулы Фрая и начала
полноправной жизни спокойно лежат себе в ограниченном
биостазисе.  Или у тебя есть другие сведения?

-- У нас пока что нет точных сведений.-- пожевав губу, сообщила Кац.
И Данилов был немножко благодарен ей за этот ответ.

-- Ну вот и помалкивай. Что же касается клонов чистых линий, то
вам просто завидно, что у коммунистов есть настоящая
аристократия, а у вас, барыг, ее нету. Поскольку у меня есть
основания доверять чипу Фрая, то я не считаю верифицированных клонов
биороботами, которых чуток оживляют с помощью
некроструктуры...-- отбившись Данилов решил перейти в атаку.-- А
что банде Зонненфельда нужно было на "Медузе"? А,
госпожа бандитка Кац?  И какой кретин из ваших загрузил в
кибероболочку станции вирус В23с?

Соседка не торопилась откликнуться и Данилов продолжил
наступление.

-- Станция-то не слишком годилась для решающей битвы с
некроструктурами Фрая.  Или, может, вы все сектанты-юпитерианцы
и поклоняетесь некроструктуре под названием Юпитер? Зевсу,
понимаешь, громовержцу. Когда уловили, что "Медузу" удержать не
удастся, решили, бля, упасть в объятия олимпийца.  Атавизмы вы,
ети вас налево.

Данилов почувствовал, что разгорается в нем праведный гнев, не пора
ли заиингибировать, чтобы не потерять контроль?

-- Да, точно.-- вдруг покорно согласилась Кац.-- Я -- атавизм, у меня
были папа и мама, и черт их дернул трахаться без всяких
контрацептивов, да еще намеренно уничтожая всю скрытую
контрацепцию.-- и внезапно переключилась на прежний сварливый
тон.-- Слушай ты, прогрессивный как ватерклозет на быстрых
нейтронах, твой мусорный бачок совсем уже скис.

Данилов нехотя посмотрел на индикаторы панели
управления. Движочек у мусорщика еще работал, но убегания уже не
было.

-- Он и твой тоже.-- огрызнулся Данилов, пытаясь найти способ
приободриться.

-- Данилов, подумай о том, как спасти свою душу без помощи
капсулы Фрая.  Самый главный хер, который всем вам башку
задурил, тоже подумывает об этом.  Недаром почти весь персонал
был убран со станции "Медуза". Недаром Миронов, Шац и Киссельман
были выловлены и казнены после того как определили матричные
координаты одного важного узла глюонной решетки -- той, где
живет что-то очень похожее на человеческие души. Настоящие
бессмертные пси-структуры.  По-крайней мере не умирающие нахрен
вместе с телом.  Какой-то гад, явно связанный с Фюрером,
спровоцировал ученых на это.  А только работа была сделана, они
оказались не нужны. И какой-то гад сгоношил Зонненфельда на это
последнее дело -- захват "Медузы". Дескать, открывается прямой
доступ в главнейший узел глюонной решетки. И какой-то гад ввел в
кибероболочку станции вирус В23с.  Я подозреваю, что гад повсюду
один и тот же.

-- И ты знаешь как его зовут?

-- Догадываюсь.

-- Ну?

-- Ладно, черт с тобой. Теперь я почти уверена, что это
Анпилин-Маньяна, хотя он оказал нам немало услуг. Кто он такой и
зачем ему это надо? Как я уже сказала -- обязательно это выясню.
Если достаточно долго протяну... Но, скорее всего, он хотел
убрать конкурентов. У этой гниды, похоже, громадье планов.

Полчаса они молчали. Перед взором Данилова маячили красочные
картины его недалекой кончины. Гравитация и порывы ветра в
атмосфере Юпитера раскромсывают мусорщик, а потом разрывают на
кусочки склизкую плоть. Обидно, что перед этим Кац будет
надеяться и верить, а он биться в мандраже и никакая "отходная
молитва" тут не поможет. Вот позорище. Вся его вера -- это
только лишь крохотный чип в его собственной башке.

Вон какая она спокойная, разлеглась себе. Заняла понимаешь
почти все место в кабине. И даже не хочется возвращать ее на
половину жилплощади. Потому что... приятно, когда она рядышком.
Да, именно. В легком свете панели у нее и черты лица стали
помягче, и волосы совсем такого теплого цвета как у меда. И
сделалось заметной выпуклость груди. Мягкая выпуклость стала
заметна, а вот широкие плечи и стальные мышцы уже не бросаются в
глаза.

-- А кто писал психопрограмму интима для Гипериции?-- несколько
невпопад спросил Данилов,-- это я просто так, для шевеления
воздуха, а то скучно что-то стало.

-- Я сочинила ее для нее и для тебя, дурачка. Программа, кстати,
написана на основе стандартного протокола интимного общения
"Интимэйт-3".  Тогда ты глубоко раскрылся, милок.

-- Кац... ты кажется предлагала поцеловать меня и
прирезать. Приступай.

-- Может перейдем сразу к пункту второму?

Она несколько демонстративно, но вполне серьезно потянулась к
термоножу.

-- Не будь такой торопливой, девушка. Время сейчас уже не
деньги.

Она приблизила к нему сейчас свое лицо. В противовес ожиданию,
Кац не стала противнее. Даже наоборот. В глазах читались не
только превосходство и выдержка, но и что-то теплое, а лицо
стало не только значительным, но даже и милым. Сейчас таких лиц
не носят. Нет сейчас ничего "милого" -- и даже слово это
позабылось.  Что-то похожее он видел лишь на каких-то старинных
картинах, то есть, мимиках, сделанных с ветхих картин. И
отталкивание исчезло, Данилов привык к феромонам и запахам Кац.
Хотя нельзя было исключать, что это действовала вирусная
психопрограмма или тот же афродизиак.

Из хищной полутвари Кац превратилась в существо твоего
биологического вида и при том сексуально противоположного, то
есть притягивающего знака.  В существо твоего психологического
вида и душевно притягивающего заряда. Ее губы приблизились к
его...

Данилов хотел что-то сделать, но потом сообразил, что
картина в окошке инфосканера прилично изменилась.
С мусорщиком пыталось сблизиться искусственное тело. Расстояние
до небольшого космического корабля быстро сокращалось.

-- Ты договаривалась о свидании. Кац?

-- Нет. А ты Данилов?

-- И я нет. Но аварийный передатчик включила ты.

Напряжение нарастало. А сближался с ними борт, скорее
всего один из тех, что патрулировал лагеря на Ио.

-- А все таки это твои, Данилов.

-- Какого черта тогда они прилетели сюда прямо на лагерном
патрульщике?

Данилов понял, что кто-то из них сейчас не выдержит, взорвется.
У нее в запасе термонож, у него импульсник. Но когда
расстояния до противника двадцать сантиметров, тянутся за
огнестрельным оружием не очень разумно. На нем силовой скафандр,
на ней тоже. Она хоть и баба, но крепкая, кости да
жилы, может полоснуть по местам крепления дыхательных трубок...
Или вообще по глазам.  Пожалуй, с ножом в этом мусорном бачке
она даже имеет преимущество.

Кац гнусно ухмыльнулась.

-- Знаешь, Данилов, я тебе раньше не говорила, но пожалуй сейчас скажу.
Пусть ты мне самый большой друг последние пятнадцать минут,
но истина всего дороже...  Есть у солариток одна особенность,
все солнечные девы -- на самом деле не-женщины, антиженщины.
То есть МУЖИКИ они.

Ох, как сейчас Данилов ненавидел эту чертову бандитку, она действительно
вывела его из равновесия. А Кац издевательским тоном продолжала.

-- Ну как ты думаешь, мой голубок недалекий, зачем после
перехода к однополому размножению, к клонированию, вообще нужны
бабы?  Особенно в шибко солнечных городах. Камрад Феттмильх
всегда был поклонником Платона, а сей философ утверждал, что нет
сильнее войска, состоящего из любящих друг друга воинов.
Короче, у всех без исключения соларитов и солариток генетически
только мужские признаки пола -- икс и игрек хромосомы.  И все
они законные педики, не считая тех, кто перешел на чистую
биохимию и всякий там киберонанизм для получения кайфа. Ну так
как ты, Данилов, тоже небось отличился в педерастеже? Как там,
много женихался?  Невесты тебя своими бородами не обскребли?

Он готов был броситься на нее, потеряв всякое самообладание,
пожалуй даже запаниковав... но потом неожиданно остыл -- даже
если это и правда, то он никогда не занимался сексом с
соларитками, с "соларитками". Только Зухра Эдуардовна на Весте
-- вот дерьмо...  но, в общем, и тогда ничего особенного не
случилось.  И если даже Киберобъединение пошло на то, чтоб
заделать соларитов однополыми -- чего такого? В конце концов у
мужиков и мускульная сила побольше, и выносливость.  И вообще
они принципиальнее.

-- Кац, во-первых, я по части секса только... скажем, с
работницами, так что уймись.  Во-вторых, насколько мне известно,
у солариток нет того, что висит между ног у мужиков, и имеется
все то, что женщине полагается для этого дела.

-- Ты имеешь ввиду -- для траханья? Смешной ты и слегка
умственно отсталый.  Яички пропадают, а могучие сиськи и прочая
женская амуниция образуется за счет нейтрализации кое-каких
мужских гормонов и небольших операций, которые проводят
нанодоктора еще во младенчестве. В первый раз номер с
изготовлением эрзац-баб был проделан во время подавления
Бен-Беллы, затем в более мягкой так сказать форме продолжен с
соларитами... Ах как я рада, что тебя миновала и соларитская
любовь, и соларитское эрзац-девичество.-- Неожиданно Кац
подмигнула.-- -- А вот еще одна приятная новость. Данилов,
расслабь сфинктер и выпусти пар через клапан.  Этот встречный
борт нас вызывает, но совсем не на той частоте, что вохра.
Кажется, это ребята, удравшие с Ио. В смысле, зеки.

-- Конечно же, они собираются дружить с тобой. Все вы,
уголовники, заодно.-- откровенно насупившись произнес особист.

-- Ошибаешься, Данилов. Это далеко не те зеки, которые сидели в
Воркуте. Если к нам летят суки Харденберга или Аль-Касима, то
скорее всего они меня прикончат с особой жестокостью, а тебя
просто выбросят в космос.  Бригада Зонненфельда далеко не всем
нравится.  Да и вообще зачем мы нужны беглым уркам в живом виде?

-- А если удрать?

-- Удрать невозможно, да и не нужно. Поскольку эти урки --
наша единственная надежда на спасение. И вообще ты не возражал,
когда я включила передатчик. Ты, скорее всего, хотел этого. Он
был тебе больше нужен чем мне.

Можно было согласиться с ее словами и понадеяться.

Но когда мусорщик состыковался с катером и Данилов увидел
"спасение" воочию, надежды его погасли в прах. Да и Кац приуныла.

Через стыковочный люк в кабину просунулась
совершенно безволосая, но морщинистая словно бы
чешуйчатая голова с сопливым носом-пуговкой, да еще вся сизого
цвета, посмотрела взглядом ящерицы и прошипела через прорезь,
мало напоминающую рот:

-- Несите свои потрохи к нам. Оружие сдать мне. Мнения,
возражения?

Данилов и Кац переглянулись, а голова снова прошипела.

-- Если есть возражения, мы быстро наедем на вашу жестянку
катером. Чмок и нету.

Это звучало убедительно.

-- Было плохо, стало еще лучше,-- пробормотала Кац.

Она и Данилов протянули импульсник и термонож,
навстречу выдвинулась синяя отечная складчатая рука с
тремя пальцами и как будто без суставов. И мигом выдернула оружие.

-- И не вздумайте шалить. А то мигом... Убить кого-нибудь
охота.-- поделился новый знакомый.

Кац и Данилов вступили на борт катера.

И первое, что шибануло в нос -- это вонь. На космических кораблях
частенько пованивает, то ионообменка шалит, то какая-нибудь
гадость протекает. Но здесь пахло зверями, и даже не
млекопитающими, а какими-то рептилиями.

Из четверых уголовников один по своему происхождению был сильно
специализированным клоном, двое являлись какими-то совершенно
разбалансированными мутантами, тоже с признаками специализации,
и один оказался умеренным клоном вроде Данилова, но с совершенно
ненормальным взглядом, шныряющим туда-сюда. Все они были в
язвах, болячках, отеках и совершенно диких глубоких татуировках,
состоящих из вживленного под кожу оптоволокна.  Все имели
отвратные наросты и наплывы соединительной ткани -- из-за
неряшливого применения онкогенов для регенерации.  И все
наставили оружие на пленников.

-- И угораздило же вас повстречать именно нас, невезучие вы. А
я сегодня вообще встал не с той ноги, с костяной.--
"посочувствовал" умеренный клон, похоже что предводитель.--
Жалко мне тебя, женщина, мы люди с очень большим потенциалом
в члене.  Мои ребятишки за время отсидки отрастили болты на
полметра, а у меня вообще метровый.

-- Я смотрю, ты любишь колбасу,-- Кац старалась не теряться.--
Сосредоточься и послушай -- я неформалка и мои кореша в ту же
масть.  У меня на пару с этим усатым гражданином случились
кое-какие неприятности.  Но у тебя они, похоже, еще больше.  Ты
окажешь нам небольшую услугу, а я вытащу вас всех из говна и
остаток жизни вы проведете, скажем, на Крыме-4, потягивая
ананасовый сок из вазы и развлекаясь с телками любого размера и
калибра.  Не злобствуй попусту, пахан, болячки твои еще заживут
и пищеварение наладится.

-- Ты смелая девочка,-- сказал пахан,-- я даже вижу, что
неформалка, хотя твой парень больше похож на мента.

-- Он скупщик редкозема, и работает налево, но ему
надо иметь протокольную рожу.  А я -- Кац, из
чистильщиков, ну в общем помаленьку приходится делать
разную работенку.

-- Так чего ж ты, прекрасная чистильщица-вытиральщица, вместе с
этой "протокольной рожей" делаешь возле Юпитера?--
демонстративно захрипел главный. Его глазки не переставали
шнырять и бегать, задерживаясь даже на пленниках едва ли на
полсекунды. Данилов вспомнил, что это один из симптомов
"свиного бешенства" -- болезни, передаваемой вместе со свиными
ксенотрансплантантами, печенью там или сердцем. В лагерях ею награждают,
в лагерях ее залечивают, но избавиться от нее можно только после
замены свиных органов на человеческие. Так что мужик этот, на
ментовском жаргоне, -- "поросенок".

-- Ну... короче мы с ним немножко набедокурили в зоне
Весты, и решили дать деру. Кое-какой транспорт летел на
"Медузу", а мы присоединились зайчиками. У радиатора, то
есть у второго теплообменника, местечко укромное нашлося, ни
жарко ни холодно, там и спрятались.  А с "Медузой" что-то
неладное, похоже что ее сцапал некий вертлявый вирус, в
смысле подселился в кибероболочку, вот станция и ухнула на
Юпитер.  Ну, а мы с дружком спаслись на этом мусорном бачке.  Он
мне по системе управления вполне знакомый.

-- Ой, как я много слышу брехни. Даже не знаю, что с вами
сделать.-- главный стал загибать пальцы.-- В космос выкинуть?
Как-то неинтересно.  Пшик и нету.  Засунуть в двигатель? Это уж
чересчур, а я все таки эстет.  Отправить в шлюзкамеру и
немножко поиграть с вакуумом? Об этом стоит подумать. Отдать
тебя, молодка Кац, Марамою, а твоего дружка Сизому -- на потеху?
Фантазии у них маловато, ввиду тяжелого детства, но забавляться
они любят.  То, что от вас затем останется, пара фунтов
печенок-селезенок, спокойно поместится в маленький морозильник.
Это пожалуй да, но чуть позже.

Сизым прозывался тот морщинистый чешуйчатый лысый "хаотический
мут".  Он растянул мокрую прорезь своего рта в подобие улыбки,
агрессивно шмыгнул сопливым носом и игриво подмигнул Данилову,
который тщетно пытался контролировать себя по методу
Раджасекара.  Марамоем же был явно сбрендивший клон со следами
специализации, наверное из шахтеров, который не вынимал сухую
руку из штанов.  Его взгляд, в отличие от пахана, тяжело застыл
в некой никому неизвестной точке. А череп у экс-шахтера
"скреплялся" скобами и штифтами после какой-то тяжелой травмы.
Казалось даже, что башка у него собрана из деталей
детского конструктора.

-- Зовут меня, кстати, Ахмед Фитингоф.-- представился главный.--
Так что вы уже знаете как, ко мне обращаться в своих
молитвах.  Я -- здесь господь.  Кто это еще не понял? Я
больше тебе говорю, мент, или кто ты там.  Твоя-то подружка,
судя по всему, куда как сообразительная. А тебе, похоже, надо
еще мозги простимулировать грязным сверлом.

-- Я тебя понял...

-- Добавляй "господь".

-- Я тебя понял, господь.

Глазки главного убежали куда-то вверх, с большим усилием он
задержал их там на секунду и шумно втянул воздух.

-- Черт возьми, мне не нравится, как ты это произносишь. Моисей
на горе Хорив делал это гораздо более проникновенным образом.
Но, тем не менее, я сделаю тебя своим пророком и поведаю тебе
Писание, Откровение и так далее. В конце концов трое моих
маленьких друзей для этого не годятся, они скорее похожи на
ангелов, чем на людей. Кац как-никак женщина. А ты, протокольная
морда, более других подходишь на эту роль.

-- Нам выйти за дверь, бригадир?-- спросил Сизый и чихнул так,
что едва не вылетел в космос. Сканеры Данилова сразу засекли
комбинированную гриппотуберкулезныю инфекцию, еще лет десять
назад совершенно смертельную -- смерть обычно наступала от
инсульта в результате сильного чиха.

-- Тьфу, зараза,-- осудил чихающего пахан.-- У тебя похоже в
голове одни сопли остались, хоть платок используй при
посторонних людях...  Нет, вам всем присутствовать, мне нужен
ангельский хор...  Итак, родился я в благородной семье.  Мой
прапрадедушка был бароном, владельцем дома, если точнее замка,
католиком и воевал за кайзера.  Мой прадедушка был атеист,
партайгеноссе, и служил в гестапо, а затем в штази <$F
восточно-германская госбезопасность>.  Мой дедушка был большой
либерал, педик и транссексуал, подставлял все свои дырки
угнетенным гражданам всего мира и родил моего папу в результате
насильственного искусственного оплодотворения, произведенного
одной пышнотелой и дико влюбленной негритоской. Тогда это еще
было возможно.  Мой папа был исламистом, завоевывал Европу под
знаменем пророка, к тому же любил и умел делать детей. И было у
него восемнадцать сыновей.  Семнадцать братьев пали -- в смысле
сменили пол -- во время подавления Бен-Беллы, восемнадцатый стал
началом линии клонов, где третьим номером был я. Эй, верный и
присный, ты вообще улавливаешь, куда я клоню?

-- Никак нет, ваша божественность,-- преданно отозвался
Данилов.-- Может вы про то, что никакие извращения вашим предкам
не были чужды.

-- Нет, с таким тупым пророком я далеко не уеду. Я же
не хочу, чтобы ты помер такой темнотой без надежды на лучшее
будущее всего человечества, мне ж надобно, чтобы ты перед
смертью все осознал...  Итак, сегодня нет ни
немцев, ни католиков, ни оплодотворений, ни собственных домиков;
исламисты сохранились только в резервациях, старые нации и расы
смещались в одну генную болтушку, из которой потянулись ниточки
модернизированных и специализированных генотипов. Мужикам
разрешено размножаться только без участия баб...  Так что я был
умеренным клоном с легкой ностальгией по прошлому и работал в
одном рабочем поселке по части холодильников, ну тех самых, в
которых трупаки хранятся. Но почему-то мне хотелось быть
бароном, мужем, папашей, набожным католиком и проживать в своем
замке на берегу Изара.  Кстати, сейчас в том месте на бережке
Изара клонопитомник, в котором выращивают "мутных" с избытком
антиоксидантов -- для противодействия радиации.

Э, Данилов, как это все называется?

-- Романтизм. Реакционный романтизм.-- сказал Данилов, которому
все время хотелось задрожать.

-- Да, ты прав, это недостаток.  Увы и на солнце есть пятна.
Да, на мне есть родимые пятна прошлого.
Я даже знаю семейную легенду насчет того, как дедушка Гольдманна
попался в лапки-цапки к моему прадедушке-гестаповцу. Мой
прадедушка помучил его дедушку, а потом не убил, а велел
закопать на кладбище живьем, справив похоронный иудейский обряд
по всем правилам.  И надо же дедушка Гольдманна ухитрился
самовыкопаться из могилы без чьей-либо помощи. А затем еще родил
папу великого Гольдманна.

Эй, Данилов, ты что-нибудь знаешь про своего прадедушку?

-- Ничего. Но если бы ему попался твой прадедушка, он бы его
вначале грохнул бы, а потом закопал.-- отозвался Данилов и
немного порадовался самому себе.

-- Какая жестокость, Данилов, свойственна была твоему
прадедушке.  И мой не лучше. И прадедушка Гольдманна, я
подозреваю, хорош гусь.  И вот я иногда думаю -- та прежняя
жизнь, тот прежний уклад, исчез в наказание за то, что они были
такие мудаки! Что не могли они этому укладу возрадоваться.  Что
не стали все мужики мужьями всех женщин, а все женщины --
любимыми женами всех мужчин. Что каждый ребенок не мог назвать
любую женщину мамой, а любого мужика папаней или на худой конец
дедулей.  Что любой мужчина не мог окликнуть любого ребенка --
сынок или дочурка.  Что капиталист не хотел подарить коммунисту
"мерседес", а коммунист не мог закопать свой расстрельный маузер
в кучу говна. Что фашист не стал бы радостно пить пиво с иудеем,
а иудей не желал есть свининку с фашистом, хотя бы с начинающим.
Что католик резал православных с помощью мусульман, а
православный дрючил протестантов с помощью буддистов...  Что люди
не доверяли Богу, а Бог слишком часто обижался на людей...  Эх,
за это мы и получили нынешний закономерный кромешный ад со
скрежетом зубовным в симфоническом варианте.

Данилову вдруг стало противно, что какой-то урка неумытый
изрекает душещипательные истины.

-- Ваша божественность, вы серьезно в сторону уклонились. Эдак у нас
никакого святого писания не получится.

-- Ты прав, если мысль растекается по древу, подруби древо. Так вот, я
сделавшись коммунаром, пытался выбраться в солнечный
город, где одни игры забавы да трахалки, но тщетно. И я вскоре
понял, что с моим генотипом мне никогда не выбиться в приличные
люди, потому что я не слишком похож на пустоголового стахановца
или верифицированного китаезу.  Поэтому я совершил мелкий
проступок, за который надеялся попасть в открытую зону. Я
привязал одного типа к стулу, сунул в его разъем свой штеккер и
протестировал его джина. Так я узнал, что есть в оперативной
памяти джина местечко для психопрограмм, имеется и
нейроконнектор, чтобы это дело загружать в мозги.  После этого я
все свои психопрограммы стер.  За такое двойное государственное
преступление мне дали десять лет на Крыме-4.  Твоя подружка уже
упоминала этот шарик -- с солнечной стороны прекрасные курорты,
плюс двадцать пять Цельсия, голубое небо, легкий ветерок, пальмы
на плавучих островах, девушки, так сказать, обнаженные.  С
ночной стороны лед, воздуха нет, зэки в хилых скафандрах
монтируют островки, которые как бы случайно выныривают с той
солнечной стороны.

Имелся у нас там один умник, вот с такими лобными долями, он был
фельдшером и сообразил насчет побега.  Я, он и еще двое сделали
себя уколы цианида, который заблокировал в значительной степени
дыхательные ферменты. Потом проширялись еще инъекциями антифриза на
основе пропилен глюколя, ну и влезли в маленький кессончик одного из
всплывающих островов. На той, солнечной, стороне спустя три часа
очухалось трое -- один в минусе. Умник по счастью уцелел.

Там на нашем островке быстро повыросли пальмочки-мутантки, ну и
высадилась на него пятерка отдыхающих туристов-соларитов.  И как
раз со дна островка вылезаем мы, как благородные мстители.

Ну и отомстили. Поменяли мы себе с помощью курортников севшие от
дешевой наркоты и дерьмовой еды печенки и селезенки. Потом
заебли одну дамочку до полусмерти.  Следом сделали себе инъекции
одной антисахаридной дряни да прямо в мозг, чтобы нейроны
отклеились от разъемов капсулы Фрая. Два часа пролежали в
отключке, а как очухались, сели трепанации делать, пересаживать
капсулы Фрая от куротников в наши черепушки с помощью ржавой
пилы -- наши собственные чипы, понимаешь, сильно маячили, отчего
приходилось на башке специальные горшки носить. Потом выяснили,
что эта дамочка тоже мужик, пили три дня не просыхая, ну и затем
в дорогу.

И нас все равно повязали -- уже в космопорту; засекли, что не
совпадают некоторые генные участки трансплантированных
печенок-селезенок и наших прочих органов. Однако засудили нас
строго совсем по другой статье; за то, что мы святое украли --
чужие души, то бишь капсулы долбанного Фрая.  Гражданам судьям
было невдомек, что чипы Фрая сущее говно, а не бессмертные души.
Поэтому вкатали нам по пятнадцать лет на Ио "без права
воскрешения по чипу бессмертия".  Хотя никто из обиженных нами
отпускников даже ласты не склеил, пусть даже ту самую
псевдодевушку ебли мы по-страшному.  Более того, этот сексозавр,
войдя во вкус, отвечал нам полной взаимностью.

Двое моих однодельцев уже на первом месяце "слиняли на Юпитер".
Понимаешь, об чем я?  А я вот семь лет отбарабанил. Но последний
звонок себе сделал сам.

Ра Локи представляешь себе, мужик? Ладно, не тужься, я тебе и
так все покажу.

Пахан тронул рукой кубик голопроектора и заслал в него порцию
видеозаписей -- обрывки тех картин, что видели его глаза
последние семь лет. И жуткая каторга предстала перед Даниловым и
Кац во всей своей погребальной красе.

Огромный кратер вулкана, стены тюрьмы образованы черными
пятикилометровыми скалами. На дне кратера озеро, по цвету видно,
что серное. Ленивую поверхность иногда начинает пучить --
отрыжка горячих глубин. А то и фонтаны взлетают метров на сто.
Кое-где плавают серные пробки, похожие на
полусгнивших китов. Сверху сыплется сульфурдиокидный снежок.

Кое-где красота неописуемая растет прямо со дна озерного --
кремнийорганические цветы с бутонами, что
наполнены сульфурдиоксидом.  Бутоны иногда взрываются,
хорошо хоть где-то в вышине -- высота у головки цветка над
уровнем жидкости двести, триста метров.  Озеро обрамляют
работающие скважины и гейзеры, из трещин лава давится.

На темно-зеленом небе переливы сияния, будто кто-то
проливает сверху коктейль, и молнии проскакивают ярко-белыми
трещинами.  Значительная часть неба над кратером занята
ядовито-желтым вулканическим плюмажем, а он словно продавлен и
готов разорваться под страшной тяжестью.  За здоровенной, но
смутной выпуклостью угадывается грозный Юп, режиссер всего этого
спектакля.

-- И нам положено, Данилов, среди этой осточертевшей
красоты какие-то изотопы вылавливать с барж-черпалок.  Плата за
работу -- баллон с кислородом и съестные батончики из
слабопереработанного говна.  Пару раз ты недотрудился и тебе
учетчик-раздатчик, кибер бесчувственный, устраивает гипоксию,
значит уже не выкарабкаешься.  Пару раз переработал и у тебя уже
радиолиз воды и окисление энзимов тканевого дыхания, значит тоже
не жилец.  Ад ведь, согласись, эй где вы, Данте, хватить мять
бока своей Петрарке.

Голопроектор, повинуясь пахану, показывает какую-то круговерть.
Поверхность серного озера вдруг вздыбливается, словно из глубины
лезет жирное чудовище. А потом серная гуща встает гладкой стеной
и, отхаркивая фонтаны, идет на Данилова. Он отшатывается перед
желто-зеленой волной, голопроектор гаснет, а беглые зэки
ухмыляются.

-- Приссал, Данилов, да?-- заметил пахан.-- А ведь ничего
особенного.  Просто в глубине озера силикатная лава шуранула по
сере, из пучины поднялся злоебучий паро-газовый пузырь и сразу
две черпалки накрыл.  Конвойный катер спустился, чтобы собрать
трупы и отправить в потрошиловку. Да оказалось несколько
трупов еще довольно бодреньких. Смекаешь -- это я и мои
товарищи. Мы взяли под контроль пилота, добрались до лагерной
базы, а там перескочили на борт этого вот патрульщика.  В смысле
долбанули ему слегка в борт и через пробоину ломанулись внутрь.
Там до сих пор дырка.

Конечно же, случилась небольшая разборка.  На патрульщике два
пилота и стрелок, нас -- пятеро смелых.  Короче, мы одного
потеряли, но всех лагерных псов порешили. Потом еще и ангар со
взлетной площадкой в нашем родном лагере пожгли. Ведь у
патрульщика уже есть какое-никакое вооружение на борту, например
напалм, который без воздуха горит -- только не забудь крантик
открыть. Еще и парочка плазмобоев впридачу.  Это так сказать
сюрпризики для зеков, которые вздумают взбунтоваться; но мы ими
порадовали вохру...  Так что сейчас у нас прогулка по вселенной.
Из моего предыдущего повествования ты, надеюсь, понял, Данилов,
как мы соскучились по покою и воле, по теплу и ласке. Да и мяса
у нас хватает, почему не прошвырнуться?

-- Ты чего, шеф, свинью зарезал?-- спросила игривым тоном Кац.

-- Я, как человек немецкого происхождения, конечно же уважаю
хорошую Schweinewurst <$F свиная колбаса, нем.>, но приходится
перебиваться другим.

Фитингоф подошел к какой-то металлической секции и ее дверка
съехала в сторону.  Там сидело трое ужасных людей. Голых, с
огромными задницами и головами, но с хилыми грудными клетками и
ручками. Оплывшие лица ничего не выражали, вместо носа имелась
пара дырочек, ушные раковины отсутствовали, вместо правого глаза
-- адаптер с несколькими типами разъемов. И что самое
удивительное -- на головах-котлах волосики произрастали, у
одного курчавые синие, у другого прямые красные, у третьего
фиолетовая косичка -- видимо, для удобства идентификации.

-- Ты когда нибудь видел мозговиков, Данилов? Ну этих, блин,
головастиков. Вот они, клоны Трудового Резерва, в которых, кстати,
пересаживаются чипы Фрая от самых обычных людей -- для оживляжа.
У мозговиков в их дурацких котелках кое-какие доли генетически не
предусмотрены, вроде эмоционально-волевого узелка.  Помнишь, как
он кличется, легавый?

-- Амигдала.

-- Ну-ну. Без амигдалы они c радостью работают на дядю в кепке.
Свободные участки ДНК используются как устройства-носители
долгосрочной памяти на тридцать две тысячи разрядов.
Представляешь, какой это объем?  Только взялись головастики за
ручки и через кожу пошли цифровые коды -- образовалась
вычислительная нейронная сеть...  Еще одна святая тайна
Главинформбюро.  А если когда-нибудь случится Нюрнберг, то
исполнители скажут, что они выполняли приказ, а вершители
заявят, что клонопитомники просто были поражены какой-нибудь
вирусной инфекцией, отчего случайно родились слишком головастые
сограждане, которые затем случайно взялись за руки.  Ну, а
нам-то что?  Мы с Марамоем и Сизым на судей не тянем. Мы просто
взяли на абордаж один подлетающий к Ио борт, а там, глядь,
пятеро головастиков сидит.

Их мозги нам не шибко нужны, свои некуда девать, так что мы их
жрем и ебем. Один из них, кстати, женщина, судя по реликтам
вторичных половых признаков.  Ничего, мы колем этой фрау
Дважды-Два эстроген и окситоцин, немножко помогает.  Косичку
ей сделали для красоты.

-- У этих клонов не может быть капсулы Фрая,-- твердо сказал
Данилов.

-- Да? Вы так уверены?

Фитингоф повел за ухо одного из головастиков, толкнул в угол, а
затем выстрелил из плазмобоя. Кровь брызнула на никелированную
стенку.

Затем Фитингоф перевел свой плазмобой в режим резака и уверенным
аккуратным движением отделил затылочную кость.  Запустил руку в
раскрытый череп изрядно напоминающий кастрюлю.  Через двадцать
секунд на руке пахана лежал чип Фрая, весь залепленный красной
гущей. Ошибки быть не могло.  Вот он знаменитый осьминожик.

Фитингоф подвел штеккер бортового компьютера к одному из
разъемов капсулы Фрая, и по экрану побежали
диагностические таблицы. Ну да, чип Фрая, вполне заряженный, в
ком-то уже отработавший.

Данилова даже затошнило и он машинально наклонился, прижав руки
к горлу.  Выходит, капсула Фрая -- дерьмо. Бессмертие,
полученное от Киберобъединения,-- сущий кал. И сейчас, чтобы
доказать ему это, убили мозговика.  А головастик, между прочим,
живое существо, пускай даже полуживотное -- но боль и страх оно
чувствует.

Кац ободряюще положила руку на плечо Данилова, но он сказал:

-- Только не надо сейчас никакой агитации.

А Фитингоф проявил неожиданную чуткость.

-- Не переживай, Данилов, мы все равно должны были грохнуть
кого-нибудь на прокорм. И, конечно, мы не хотели проявлять
невежливость по отношению к своим гостям. Теперь у нас с хавкой
полный ажур и Марамой на своем пищевом синтезаторе
наготовит всякой снеди. Он у меня не повар, а просто Феликс
Мендельсон от гастрономии. Я иногда его так и зову -- наш
Мендельсон.  Однако нажраться -- не единственное стремление
человека.  Ну как, Кац, пойдешь к нашей фрау "дважды-два"
заместительницей по сексуальным вопросам?

Пахан захлопнул шкаф с оставшимися мозговиками, глянул как
Марамой утаскивает мертвеца на камбуз, а роботер затирает кровь,
сплюнул и вежливо подождал ответа.

-- Ты что не видишь, что я птица другого полета, Ахмед.-- Кац
смогла даже улыбнуться на манер светской дамы.-- Если кто-то из
вас полезет ко мне со своим "сучком" наперевес, я могу его и
оторвать. А предлагается тебе грамотная сделка. Нам с парнем
надо на Европу, или хотя бы на ее орбитальный рейд. За это
получите пятьдесят полновесных соларов.  Вдобавок, у вас будет
дно и покрышка. Сможете себе сделать новую идентификацию --
мультипаспорт, радужку и все такое. Чуешь, о чем я?  Подмылся,
причесался и в Пояс, как культурный человек.

-- Ты сейчас строишь из себя крутую девочку, Кац.  Хотя пять
минут назад ты называла себя простой
чистильщицей-жоповытиральщицей.-- произнес пахан и протянул ей
пакетик с порошком псилоцибина-М.-- А кроме интересных слов и
круглой попки у тебя что-нибудь еще имеется?

Данилов понял этот жест. В уголовной среде незнакомца
всегда проверяли по той наркоте, которую тот мог отдарить. В
некоторых случаях ответным подарком мог быть кристаллочип с
каким-нибудь забойным софтом или капсула с "пробивными"
интеллекулами.  Если ченч не соответствовал "базару", то
незнакомца могли и опустить.  Псилоцибин-М считался крутым не
только для позабытой-позаброшенной Ио, но даже и для Пояса.

Кац протянула в ответ пластинку с каким-то софтом и внушительно,
умеючи, произнесла:

-- Мы все себя кем-то называем, Ахмед, но имя ляпнутое есть ложь.
Кажется пять минут назад ты объявлял себя чуть ли не господом.
Притязания большие, а вот задумки на уровне чертенка-поросенка:
отправить в шлюзкамеру, засунуть в двигатель, отдать нас Сизому.
Лучше бы ты отдал его нам, я бы его быстро превратила в пудинг.

Пахан, который заметно дернулся от слова "поросенок", сунул софт в
заушный разъем, а через минуту достал с
выражением удовлетворения и даже облизывая губы.

-- Это мне понравилось девочка. Я тебя зауважал. Самое большое,
что мне не нравится в тебе сейчас, так это дружба с этим парнем.
Смотри, какая у него губа оттопыренная: значит деньги любит, но
тупой -- семь лягушачьих пядей во лбу.

Кац полуобернулась к Данилову.

-- Учти это, барыга.

-- Я решился на побег, девушка,-- сказал Фитингоф,-- после того
как мир на моих глазах поделился на две части. В одной осталось
это поганое Ио, а в верхней возникло светозарное существо и
сказало:  "Близится час твоего освобождения. И станешь ты словно
бы всемогущим, почувствуешь вкус и радость свободы."

Честное слово, я в этот день ничего кроме вшивого хэша не
курил.

А еще светозарный сказал мне, что я улечу к далекой планете,
где стану правителем душ. И помогут мне в этом мужчина и
женщина, случайно повстречавшиеся в пустоте. В натуре, блин,
чего смеешься.

-- Конечно, это мы.-- уверенно сказала Кац.-- Ты обязательно
улетишь к далекой планете и станешь правителем душ. Поскольку мы тебе уже
повстречались в пустоте -- пустее некуда. Только сначала -- на Европу.

-- Нассать мне, вы те или не те "мужчина с женщиной".--
отмахнулся Фитингоф.-- В любом случае мы летим на Адрастею.
Следите за моим ртом, не на Европу, а на Адрастею .  Там
есть научно-исследовательская станция, где кучка дураков сидит
на приличных запасах топлива, строительных материалов, пищевых
концентратов и всего прочего. И сами по себе эти дуралеи --
ходячие склады органов, выбирай любой на вкус.  То же примерно
мы хотели застать на "Медузе", но кто-то некстати спустил ее в
унитаз.

Мы возьмем топливо и еще кое-что на Адрастее, затем двинем к Сатурну и
никакая сука не увяжется за нами в погоню. Во всей системе
Сатурна только три исследовательские станции и Информбюро в
состоянии лишь раз в год посылать туда транспорт. И уж за
пятеркой вшивых зэков не будут снаряжать крейсер Службы Мира и Покоя.

-- Да с чего ты взял, что вы вообще долетите туда на этом
корытце?-- с максимальным ехидством спросила Кац.-- Какое к
черту топливо.

-- Я еще не занимался точными баллистическими расчетами,
кошечка, но того, что мы надыбаем на Адрастее, хватит, чтобы
пересечься с Сатурном через семь месяцев, да еще и обустроиться
там. За дорожные расходы не беспокойся, пролежим в полном
биостазисе как миленькие при минус сто тридцати. Потребление
кислорода будет пять процентов от нормального и немножко глюкозы
в вены.  Так что энергозапаса нам хватит с головой.

-- И что ты надеешься там, в голубой дали, встретить
единомышленников?

-- Там самая открытая зона, подруга. Титан, Энцелад, кольца,
всех полезных веществ до жопы.  И она нуждается в приличных
жителях, а может даже в королях, герцогах и божествах.  Слыхали
про исчезновение крейсера "Октябрь"? Его экипаж там, наверное,
уже прилично обжился...  Короче, кто еще не понял, в этом суть
откровения. Там, под Сатурном, от меня пойдет новая жизнь...  Ну
что, котик Кац, не хочешь там стать моей богиней или на худой
хрен королевой? Посажу тебя на вершину горы и буду таскать
твоему высочеству драгоценности в клювике.

В голосе пахана пожалуй просквозила какая-то непохотливая нежность,
если и не к Кац лично, то к какому-то взыскуемому идеалу.

-- И там нас, милый мой, будет поливать формальдегидовый дождик.
Каждая капля размером с вагон -- мало не покажется.
А купаться-плескаться мы будем в этиленовом океане, где там и
сям полимеризация и последующее облипание наших тел.  Насчет
Титана ты что-то напутал, шеф.  Я слыхала, что приличная жизнь
там начнется только через миллиард лет, когда Солнце разбухнет.
Надеешься протянуть еще миллиард годков?  Чтобы седые брови до
яиц доросли, а борода до пяток?  Нет, пахан, твоей королевкой я
не стану даже на более близком расстоянии от солнышка. И
"Октябрь" с командой, кстати, пропал в системе Юпитера.

-- В системе Юпитера их бы давно откопали и публично бы
аннигилировали с прямой трансляцией на всю Солнечную Системы.  И
вообще, если не хочешь, то я тебя отпущу на Адрастее. Но ты мне
поможешь улететь на Сатурн и тебе придется выложить все свои
козыри -- надеюсь, они у тебя есть и ты мне лапшичку на уши не
вешаешь.  А чтобы ты не капризничала, сейчас мы вольем твоему
дружку нанитовый компот.  Знаешь что такое "Протекс"?
Экстрагирован из самой злобной агрессивной среды диких
интеллекул, какую только можно найти во Вселенной.  Через трое
суток они превратят Данилова в отпечаток трилобита, если мы
конечно не запустим в него фирменных энзимоботов-расщепителей.

-- Соглашайся, друг,-- удивительно спокойно посоветовала Кац Данилову.-- Мы
им поможем, они через три дня сделают тебе укол антидота и
прощай.

-- Я догадываюсь, кому "прощай". Почему все сделки за мой счет?
Почему это я должен превращаться в кусок окаменевшего дерьма?
Как им верить-то?  Посмотри на эти физиономии,-- взорвался
наконец Данилов.

-- Твоя физиономия для них ничем не лучше.-- заметила Кац.

-- В самом деле, чего это наши физиономии тебе не приглянулись,
привереда?-- обидчиво отозвался Фитингоф.-- Ладно пора кончать
бодягу.  Или "да", или пожалуйста за дверь.

Данилов вздохнул, слегка кивнул и тут же к его вене потянулся не
слишком чистый шприц.

-- Будь чутким, шеф, маленько притормози,-- сказала Кац,-- у
моего кореша вряд ли есть сопротивляемость к вашим лагерным
гепатитам. Следите за моими руками,-- Кац вставила ампулу с
"Протексом" в свой шприцпистолет, который передала  в руки
медробота.-- Ну, с Богом.

И Данилов почувствовал укус шприца. Его наномонитор сразу
доложил о поступлении в кровь незванных гостей.

-- И никакого сейчас сопротивления, парень, я все отслеживаю
своим нанодетектором,-- предупредил пахан.-- А минуты через
две-три, хоть ты обделайся, тебе от них уже не отвязаться будет.

И Данилов вынужден был наблюдать, как вражеские интеллекулы
бесприпятственно располагаются на постой в районе его
гематоэнцефалического барьера и усаживаются бляшками на печени.

-- У-у, красавчик,-- хохотнул Сизый,-- через три дня твоя
печенка вместе с мозгами превратится в дерьмо. Вонять будет хуже
чем в сральнике.

Данилов подошел близко, дал себе время привыкнуть к этой
роже, а потом долбанул промеж глаз. Сизый завалился, пустив
ручеек соплей.  Марамой, который прыгнул к Данилову сзади,
получил локтем в челюсть и сник.

Данилов тут увидел наставленный на его лоб глазок импульсника.
Его держал специализированный клон по имени Чипс, тощий и
неморгающий субъект.

-- Зачем ты это сделал?-- спросил пахан, тоже выудивший свое
оружие.-- Я тебя сейчас пришью.

Данилов почувствовал, что сейчас не остается никакой даже самой
крохотной надежды на бессмертие, что раньше всегда укрепляло
его волю. Он почувствовал себя маленьким никчемным слизняком,
который вот-вот обделается от страха. Зачем, зачем выпустил
наружу свою ненависть, когда для этого нет надлежащего
морального и материального обеспечения?

Кац, упреждая выстрел, спешно заговорила:

-- Э, давайте по понятиям. По-моему, Ахмед, мы заключили культурную
сделку, в том числе мой дружок рискнул своей жизнью для ее
заключения.  Этот факт накладывает определенные обязательства на
обе стороны.  Так что в сторону издевательства и глумливые
шутки. Ты видишь, как этот парень дерется, он наверняка тебе
пригодится в живом, а не в мертвом виде.

-- Ладно, сейчас убивать не буду.-- согласился Фитингоф и сунул
импульсник в кобуру. Но если он скурвится, то я с большим
наслаждением пронаблюдаю как с него слезает кожа, а мясо
отваливается от костей и превращается в кал... Кстати, ты
говоришь, что он твой дружок.  Ну-ка поцелуйтесь.

-- Ты не считаешь, что нам пора заняться делом и просчитать нашу
операцию?

-- Я делом семь лет занимался. Так что поцелуйтесь, а потом мы
займемся.-- с нажимом произнес пахан.

Кац решительно мотнула головой.

-- Но мы никогда не делаем всякую такую ерунду при толпе.

-- Сейчас мы толпу подсократим. Марамой, иди
к такой-то матери, а то еще бзднешь от восхищения, а нам тогда
хоть за борт выпрыгивать. Короче, проверяй солнечные коллекторы.
Сизый, займись своим синяком в санузле и не забудь там
высморкаться, а то надоело на твои сопли любоваться.  Чипс у нас
бесстрастный, как астероид, так что не обращайте на него
внимания.

Этот последний, спецмутант, похоже что из выродившейся военной
линии, и в самом деле смотрел взглядом рептилии из узких прорезей
глаз. Также и лицо его никаких известных чувств не выражало.
Настоящий демон с японских рисунков.

-- Ну, давай, паренек, если уж такой шикарный товарищ нас
просит.-- сказала Кац Данилову совершенно железобетонным голосом.

Она чмокнула Данилова в щеку.

-- Фуй.-- завозражал Фитингоф.-- Я не для того семь лет просидел
в серном пекле, чтобы увидеть эту ерунду. Давайте-ка
постарайтесь.  Ладно, пару вам минут на разогрев.

Кац взяла Данилова за руку и отвела в сторонку, где они уселись
на мощный люк машинного отделения.

-- Данилов, кажется у тебя не слишком шикарное настроение.

-- Кац, я превращаюсь в дрожащую гниду. Я так не могу.
Как без бессмертия-то, хотя бы без надежды на него?

-- А как же люди жили без чипа Фрая и ничего себе, были храбрыми
воинами, в атаку на пулеметы бегали.

-- У верующих была "бессмертная душа", данная свыше. У
неверующих какая-то эрзац-вера, что они частички чего-то
большого, коммунизма там, нации, что они будут жить в детях. А у
меня свыше только приказы начальства, и если я
частичка чего-то большого, то очень говняного. И какие к
черту дети у модифицированного клона?  Круглая я сиротинка, твою
мать, и эта мысль еще поражает меня своей новизной. Живешь как
дерьмо, а подохнешь и слово "как" исчезнет.

-- Юпитер,-- это вечная жизнь для пси-структур.-- уверенно, но
буднично и как-то дежурно сказала Кац.

-- Отлично, но Юпитер что-то не слишком похож на курорт для
бессмертных мудаков.

-- Для начала, Данилов, просто сядь ближе ко мне. Любое
бессмертие начинается знаешь с чего... С близости.

-- А як же. Любовь всему царица...

Ее губы прижались к его и погасили дурацкий стих. Вначале было
ощущение, что это просто две черствые корки с каким-то
полиэтиленовым запахом.

Но потом эти корки разошлись, из под них выплыла теплая
ароматная мякоть и Данилов поплыл.  Сразу стало ясно, что вместе
с интеллекулами, которые должны были раскурочить его через три
дня, в него закачали чего-то еще. Или пахан, или Кац схитрила.
И его наномонитор не смог даже засечь, чайник настоящий.

Переборки тетраэдрической рубки вдруг поплыли в разные стороны,
открывая в щелях бездну, из которой полетели ленты, нити,
лучи, струи. Кац улеглась на эти ленты и словно стала растягиваться
вдоль них.

Данилов видел, что ее комбинезон расходится будто кожура
перезревшего банана. Но тела он уже не увидел.

От Кац остался только каньон телесного цвета, вдоль которого
Данилов помчался будто ракета. Каньон становился все теснее,
ракета все больше. И вот ее борта заскользили по склонам
каньона. И странно -- никакого скрежета. Лишь нарастают чуднЫе
ощущения. От тела вскоре остался лишь оголенный провод
позвоночника, по которому волнами катились жар, болезненность и
острая сладость.  А потом каньон кончился каким-то темным
провалом, тут случилось столкновение, взрыв сладкой боли, полет
ошметков и переключение.

Данилов сфокусировал взгляд, очертания рубки еще немного плыли
перед глазами, то ли струи, то ли ленты кое-где скользили
туда-сюда, но в целом уже все устаканилось.

Первым из живых существ в глаза бросился Чипс. Он стоял по
прежнему на каком-то своем посту, рука на импульснике, ноль
мимики, однако глаза все-таки встревоженные, глаза встревоженной
рептилии.  Пахан лежал около переборки какой-то потный, с
закрытыми глазами, с края рта тянулась слюна.

Кац, стоя в полуобороте к нему и, глядя незнамо куда, надевала
комбинезон.

Данилов сразу отметил, что плечи у нее действительно широковаты,
и мускулы заметны, хотя и не бугрятся.  Да и грудь немногим
более выпуклая, чем у мужика -- культуриста-анаболиста.  Но
талия весьма далека от осиной, и бедра не сжаты -- эта женщина
как будто могла рожать детей.

-- Это от тебя он так стух?-- спросил Данилов, указывая на
рассклеившегося пахана.

-- Нет, это от тебя он кайфанул,-- огрызнулась Кац.-- От меня же
он получил софт с психопрограммой-миметиком, так называемым
"ангельским соитием".  А тебя я снабдила помимо ахмедовского
"протекса" дозой эромескалина -- это хорошая трэковая наркота
эротического толка.  Большего и не надо для опытного
психопрограммиста вроде меня.  Ты мечтательно скользил по
эромескалиновой сенсоматрице, этот мудак был подключен через
свой соответствующе настроенный психофейс к твоему
нейроконнектору.  И вы оба были ангельским соитием весьма
довольны.  Даже Чипс, который, по моему, просто копченая
колбаса, глядя на вас немного растерялся. Кстати, старые урки с
севшими железками нередко ведь боятся прямого контакта с бабами.
Что, конечно, не относится к Марамою, он просто хрен на
колесиках, но и этого козла я потом угомоню навек.

Данилов уж не знал обижаться ли на Кац или отныне и навсегда все
ей простить.

-- А на фига ты раздевалась?

-- Это, мой маленький, стартовый фактор.

     15. "ИГРЫ С КРЕЙСЕРОМ";

     система Юпитера, Адрастея.

Почему-то розоватый лед -- неужели это с Ио пыль извержений
долетает, и весь еще в шрамах -- трещинах и кратерах.  Сквозь
него пробиваются острые совсем неприглаженные скалы.  За грядой
особо острозубых -- станция.  Она протянулась цепочкой
модулей-отсеков по расселине. Жилые колодцы утоплены вглубь. Со
всех сторон станцию защищают каменные надолбы скал и ледники. А
сверху прикрывает купол, сетчатая конструкция, как будто легко
проницаемая, но на самом деле спасающая даже от лобового удара
метеорита.

-- Дяденьки и тетеньки, пустите погреться.-- дурашливо проблеял
пахан в адрес персонала станции.

Патрульный катер впритык перемахнул через каменный гребень,
затем ухнул в расселину и понесся ровно к тому месту, где
находились арочные ворота сетчатого купола. Они были открыты,
впуская и выпуская всякую шагающую технику, за ней тянулся
проход-проезд, по обе стороны от которого стояли стены --
переборки отсеков.

-- Куда метеорит не влетит, туда псих проскочит.--
девиз нападающих озвучила Кац.

Влетая под арку, катер отстрелил "грызуна", модуль для
физического, а затем и цифрового проникновения в кибероболочку
станции. Его вчера смастерила Кац.

Кассетная расщепляющаяся головка уже внутри станции разлетелась
на миллион малышей, микророботов-ассемблеров, с крохотными
ионными движочками. Они то и стали наводиться на источники
электромагнитного излучения, прогрызая и прожигая их изоляцию.

Добравшись до "твердого" физического канала, скорее всего
коаксиального кабеля, какой-то успешный малыш начал приманивать
собратьев.  Те, налипнув кластером, уже через десять секунд
ассемблировали первый процессор с коннектором. Сей процессор,
раз-два, сгенерировал и запустил в цифровой канал программный
вирус-взломщик, который отправился гулять по кибероболочке.  В
других точках, чуть позже, все происходило по той же схеме.
Таким макаром через тридцать-сорок секунд должен был собраться
макровирус.

-- Прогноз благоприятный. Вот-вот произойдет взлом
защиты у отсека "Ф".-- дергаясь от возбуждения сообщила Кац.
Катер, влетевший на станцию и оказавшийся в проходе-проезде, тоже
стал вихлять, чтобы не попасть под выстрел.

Через пять секунд он счастливо свернул в раскрытые макровирусом
двери отсека.

Это была здоровенная площадка размером с футбольное поле, с
вогнутой ячеистой поверхностью, в которую воткнуты были
остроконечные удлиненные бочки с перфторводородом -- рабочим
телом для ионного двигателя.

Катер стал парить над площадкой, заодно цепляя
монополимерным клейким хоботом перфторводородные емкости.

-- Вирус продержит щель еще три минуты.-- кинула Кац.

дребедень?
крепились на корпус.

Хобот нечаянно зацепился за какую-то изогнутую балку,
задергался и потянул весь катер вниз, но был вовремя откинут.

Отягощенный добычей патрульщик юркнул в закрывающиеся
двери отсека, затем полетел к воротам купола, метаясь из-за
шквального уже огня.

-- Ну все, мы их сделали!-- возопил Фитингоф, не дожидаясь
победы.

Катер юркнул в арочные ворота, вылетел из расщелины,
взмыл на скальную кручу, и тут все, кто были внутри его,
единогласно и горестно взвыли.

Навстречу подплывал огромный крейсер, размером чуть ли не с
Адрастею.

-- Пиздец подкрался незаметно,-- промямлил Фитингоф и жалобно
икнул.

Рокочущий голос Службы Покоя и Мира ворвался в слуховые нервы
притихших грабителей.

Под угрозой незамедлительного уничтожения голос потребовал
подлететь к сканирующей полусфере крейсера, затем заглушить
двигатели и дать себя втянуть в приемный порт.

-- Эй, бугор, как насчет того, чтобы вколоть антидот моему
дружку,-- напомнила неунывающая Кац забывчивому Ахмеду.-- Мы
тебе помогли, а дальше уже твои проблемы.  Ты ведь сам хотел на
Адрастею.  Уж за что боролся, на то и напоролся -- обижаться
незачем.

-- Проблемы у нас будут только общие.-- стал настаивать сильно
побледневший Фитингоф.

-- Но ты же обещал.

-- Мало ли что я когда-то кому-то обещал.  С тех пор я сильно
изменился и скорее всего в худшую сторону.

Огромная туша крейсера все больше загораживала небо, а на борту
его была видна многообещающая надпись "Аврора".  Но в тот
момент, когда катер влетел в приемный порт, а мощный люк позади
еще даже не сомкнулся, тушу крейсера вдруг сильно тряхнуло.

У "Авроры", похоже, начались какие-то свои неприятности.

-- Чего спишь, мудак? Мотор на полную и жми назад!-- пользуясь
моментом, наорал Данилов на Фитингофа.

Однако сдать назад уже не вышло. Наружные люки успели закрыться.

-- И все-таки мы вместе,-- удовлетворенно заметил пахан, когда
Кац подсела к панели управления, чтобы "прослушать" крейсер.--
Это называется здоровый КОЛЛЕКТИВ.

-- Улавливаю серьезную продольную деформацию,-- радостно
сообщила Кац.

Раскрылся какой-то примыкающий отсек, скорее всего ангар, и
катер рванулся туда, где и получил порцию плазменных зарядов --
в кабине вдруг повисло облако токсичного дыма.

-- Всем задраить морды,-- скомандовал Фитингоф, бросающий машину
из одного конца стометрового отсека в другой.

Кац отстрелила своего "грызуна" и каких-нибудь пару секунд
спустя вирусы-взломщики стали пробиваться в кибероболочку
крейсера.  Схема корабля становилась все детальнее, прорастая из
тумана как трава.

-- Будем проламываться прямо через переборку внешнего
силового контура, она не слишком крепкая,-- прокричала Кац.--
Ахмед, рули во второй тоннель.

Показывать пальцем не надо было, оптимальный маршрут
уже влетел через нейроконнектор в мозг бандита.

Данилов очумел от болтанки и быстрой смены картинок.

-- Кац, я не поспеваю за ситуацией.-- скрипнул Фитингоф.

-- Перекинь управление мне.

Катер пронесся по тоннелю, сжег плазменным зарядом клинкетную
дверь и ворвался в отсек, в центре которого высился
огромный многорукий робот-перегружатель. Тот незамедлительно
принял бойцовую стойку, попробовал закатать гостю
здоровенной трубой, но катер не дурак выстрелил ему в одно из
палубных соединений, а затем протаранил "в лоб".

Из Данилова явно вышел дух, свет выкатился из головы наружу, но
все-таки успел вернуться обратно.  Ни одна клеточка в организме
не осталась несотрясенной.  Ощутился запах крови, она текла из
носа прямо в глотку и расплывалась по верхней губе.  Данилов
мучительно отплевывался.  Похоже, он все-таки впилился
физиономией в приборную доску, слишком увлекшись окном
инфосканера.

-- Эй, подруга, ты не забыла, что у нас на броне бочки с
топливом?-- справился пахан у Кац.

-- Нет, конечно. Поэтому я их всех сбросила.-- бодро рапортовала
женщина.

-- Убью, мать твою,-- но тут истошный вопль Ахмеда был перекрыт
дикими рывками катера. Сзади что-то сдетонировало, скорее всего
сброшенное топливо. Во все стороны брызнули осколки многорукого
робота и прочих металлоконструкции. Ударная волна приложила
катеру в зад, он с пылу с жару проломил переборку силового
контура и понесся в его кишечных изгибах, овеваемый порывами
огненного ветра. В кабине сильно потеплело. Позади осталось
мощное сердце реактора.

-- Товарищи, оденьте галстуки и застегните ширинки,--
порекомендовала повеселевшая Кац,-- начинается официальная часть визита.

Из внешнего контура силовой установки они пробились тараном в
радиальную тепловую шахту, в ней "опустились" -- потому что
"сила тяжести" нарастала -- в огромную рубку. Здесь суетились
десятки людей и синтетиков, одни начали стрелять, другие просто
метаться.

-- Классно,-- завизжал пахан.-- Дави их, Кац. Дави бортами и
брюхом, чтобы только размазня красная осталась.

-- Я не столь кровожадна, мальчик. Пригни голову,
вылетаем через форточку.

И катер вылетел через стенку оптического наблюдения, раздробив
ее на миллиард мелких осколков, плеснувших волной.

Крейсер остался позади. Он неуклюже ворочался возле Адрастеи,
дрожал, в соплах рвано пульсировала плазма, на корпусе появилась
рубашка из разрядов, были заметны вздутия и деформации. Через
дыру, которую беглецы оставили после себя, лупил гейзер из
воздуха, мигом кристаллизующегося пара и всякого мусора.
"Аврора" напоминала животное, бьющееся в лихорадке.

-- Непонятно, выживет ли,-- произнес пахан.-- Боюсь, мы его
утратим из своих рядов.

-- Выживет или не выживет, но будет долго болеть, а нам пора
сматываться.  Те бочки, что у нас в грузовой секции, в полном
порядке. Нам этого перфторводорода хватит, чтобы добраться, ну
скажем до Европы.-- бодро сообщила Кац.-- Так что все идет по
плану.

Пахан обиделся, что этот план совсем не его собственный и
импульсивно потянулся к импульснику.

-- Расстреляю, гадюка.

-- И тогда гнусной смертью умрешь.-- не дрогнув отозвалась
Кац.-- Выпусти пар и прочую вонь. Вместо этих бредней о райской
жизни под Сатурном у тебя появилась четкая возможность кушать
трюфели из большого хрустального корыта.  Не забывай,
поросеночек, и об "ангельском соитии".

-- Пойду, займусь осмотром этого летучего сортира,-- сказал
огорченный пахан.

-- Эй, зайчик, погоди. Ты забыл вколоть моему другану
антидот-расщепитель.

Фитингоф засопел и это выражало сложные чувства, обуревавшие его.

-- Давай, Ахмед, распрощайся поскорее с отрицательными эмоциями.
Представь, что ты бабочка, порхающая над лужайкой. Ну или там
мушка, летающая над огромной кучей аппетитного дезинтерийного
дерьма. Тепло, хорошо, ароматно.

Пахан зарядил ампулу в любезно предоставленный шприц-пистолет и
выстрелил в вену Данилову.

-- А может я тебя отравил,-- Фитингоф пробовал еще поиграть на
нервах.

И Данилов едва не попался на крючок. Подсознательно он не хотел,
чтобы "грязный урка" выступал хоть в частичной роли благодетеля.

-- Эту остановку мы уже проехали,-- выговорила Кац Фитингофу.--
Так что смените грубые шутки, сэр, на гораздо более тонкие.
Каковые и ожидаются благородной публикой от потомка
аристократической фамилии.

Данилов уже и сам видел через оконца органосканера и
наномонитора: новые гости его тела активно растворяют здоровенные
бляшки, что усеивают печень и артерии, входящие в мозг.

-- Сейчас, барон мой дорогой, твоя остановка называется "хорошее
поведение в гостях у тетушки Кац".-- продолжала давить женщина.

Фитингоф, заметив, что перестал вызывать страх и ужас, удалился,
огорченно хлопнув люком.

-- Чипс, расслабься,-- сказала Кац рептильному воину,-- все
равно ты теперь работаешь на нас. Зарплата каждую пятницу.
Выплачиваются премии за шутки и веселый смех. Ты умеешь играть
в фантики?

Тот словно бы окаменел в углу, взгляд его потух и лишился
сосредоточенной пронзительности.

-- Товарищ отдыхает, не будем мешать,-- произнесла Кац и ввела с
пульта новое полетное задание, курс на Европу.-- Чипсу хорошо, а
мне не очень. "Аврора"-то была готова уничтожить какую-то очень
крупную цель, может даже целый спутник Юпитера.

-- С чего ты это вообще взяла?-- изумился Данилов.-- Ты
сбрендила или мне упасть от твоей проницательности?

-- Это не я сбрендила, а кто-то другой. Но он, похоже, уверен,
что очень тонко все рассчитал.

-- А мне вот, Кац моя дорогая, кажется, что крейсер торопился к
"Медузе", чтобы врезать вам по мозгам.

-- Корабли такого класса не присылают с бухты барахты, потому
что ничего другого под рукой не оказалось. У "Авроры" слишком
мощные боеголовки и никаких антитеррористических средств.

-- Фюрера подозреваешь?

-- Нет, скорее Афродиту.  Похоже, в ближайшее время она
собирается предложить нам всем что-то новенькое. Поэтому хочет
уничтожить что-то старенькое, во всяком случае избавиться от
всех альтернатив своей персоне. И коли она стала играть
по-крупному, то уж вряд ли сама нажмет на тормоза  Но ты и сам
видишь, Данилов, что есть у нас какой-то очень внушительный
союзник; он помог раскурочить крейсер, он-то и будет вместе с
нами тормозить Афродиту. Чуешь, кто это?.. Лунатик или, может
быть, Брахман.

-- Ой, как ты встала по стойке "смирно" и взяла под козырек,
неформалка...  И вообще я не собираюсь тормозить Афродиту вместе
с вами,-- возмутился Данилов.-- Думаешь, сразу после того как
мне обрыдла капсула Фрая, я побегу воевать с великим
Киберобъединением и устанавливать власть свихнутых сектантов и
бандитов.  Хер редьки не слаще.

-- В любом случае, Данилов, ты теперь с нами в одной упряжке.
Уничтожил, понимаешь, не зафиг крейсер Службы Покоя и Мира.--
хмыкнула Кац.-- А завтра на что ты покусишься?.. Опасный тип,
никаких здоровых инстинктов.  Вслед за Фитингофом сообрази, что
деваться от тетушки Кац тебе некуда.  Будешь плохо себя вести,
получишь по попке.

Кац явно давила на мозги и это у нее получалось довольно умело,
но Данилов пока решил не отбрыкиваться. Вместо этого он спросил
как будто невпопад:

-- Что ты чувствуешь, когда разрабатываешь такие софты как
"ангельское соитие"?

-- Я отдаюсь всей душей и заодно всем телом, но только не вам,
дуракам вислоухим, а своему уму-разуму.

-- Хотел бы я быть твоим умом-разумом,-- сказал внезапно
появившийся Фитингоф.

     16. "ПРОГУЛКИ ПО ЕВРОПЕ";

     система Юпитера, Европа.

Они врезались в лед Европы в районе кратера Атон и вдобавок
провалились в трещину, которая не была заметна даже с высоты в
пятьдесят метров.  Их бесконечно долго трясло и бросало, хотя
они почти сразу отдали якоря и надули швартовные тормозные
подушки. Полет окончился на глубине четыреста метров.  Для
катера навсегда.

-- Кац, ты там не врезала дуба, надеюсь?-- спросил Фитингоф.

-- Я всегда в твоем распоряжении, Ахмед.

-- И это правильно. Если мы не выберемся из этого ледяного
колодца, я разорву тебя от промежности до головы.-- напомнил о
своей лютости пахан.

-- А если ты мне сильно осточертеешь, то я отпилю тебе яички
ржавой пилкой для ногтей.  А затем вставлю их вместо глаз
Марамою, уж больно у него зенки противные.

Судя по тому, как вздрогнули оба мужчины, стало ясно, что они
адекватно отреагировали на слова дамы. На этом обмен
любезностями закончился и началось знакомство с окрестностями.

Катер находился в своего рода погребе, от которого уходили в
разные стороны расщелины, проделанные как будто
потоками воды или пара. Температура здесь была каких-нибудь
минус сто двадцать, похоже снизу проникало тепло подледного океана.

Открылся люк и навьючившаяся экспедиция вошла в ледяной мир.

Двое головастиков, напоминающие в скафандрах спелые груши,
потянулись вслед за основной группой, состоящей из пахана, его
трех бандитов, Кац и Данилова.

Едва они прошествовали пятьдесят метров по расщелине, как путь
им стремительно пересек поток кипятка, пара, огня и дикого
ветра, который откинул их назад как пинг-понговые шарики.  А по
образовавшемуся перпендикулярному тоннелю пролетела машина,
называемая иногда "бобер". Этакая большая капля с зеркальными
боками, красным передом и огненным хвостом.  Кто-то что-то искал
во льдах, а может и водах Европы.  Бобер имел прямоточный контур
преобразователя, начинающийся носом, раскаленным до 10000
градусов, и кончающийся соплом, выкидывающим плазму.

Путешественники пересчитали друг друга и стало ясно, что Сизый
утрачен навсегда вместе со всеми его соплями. И вместе с
капсулой Фрая, которую недосуг было искать.

-- Он был достоин лучшей жизни,-- сказала в виде эпитафии Кац,--
удовлетворять старых комсомольцев где-нибудь на Крыме-4. И чихал
он, пожалуй, довольно музыкально.

Путь наверх был наполнен неприятными ожиданиями, но обошлось без
дополнительных потерь.  В конце концов искатели лучшей доли
выбрались на поверхность. Бесконечную и весьма гладкую ледяную
поверхность Европы. Царь Юпитер, по пояс высунувшийся из-за
горизонта, заливал бесконечную равнину своим сиянием
преимущественно томатного оттенка.  Иной раз казалось, что
какие-то призрачные лиловые тени скользят по ней, отчего
образовывались мысли об обители мертвых.

Где-то километрах в пятнадцати от группы полутоварищей виднелось
немаленькое даже на таком расстоянии сооружение. Оно было весьма
похоже на стол.  В красноватых сумерках Юпитера "стол"
выглядел не слишком праздничным.

Четыре мощные башни-пилона, уходящие на
неизвестную глубину в лед. На них платформа, там видны и
мачты взлетно-посадочной площадки, и полусфера
противокосмической обороны, и похожие на шишки коммуникационные модули.

-- Знаешь, что это такое, Данилов?-- спросила Кац.

-- Я не знаю, мне скажи,-- вклинился Фитингоф.

-- Это узловой сервер Чужого, двенадцатого гиперкомпьютера,
изучающего и осваивающего околосолнечное пространство, в основном
от Пояса и дальше.

-- Так зачем он разместил свой узел на этой куче льда, он что
Дед Мороз?-- удивился Фитингоф.-- Куда надежнее было бы вывести
узловой сервер на орбиту.

-- Ошибаешься, любезный, этот лед -- суперважное дело. Можно сказать, что у
Чужого самые большие накопители, то бишь устройства массовой
памяти, из всех компьютеров на свете. За это ему почетное место
в Книге Рекордов.

-- Так что, он закапывает накопители в лед?

-- Лед и есть хранилище информации, милый мой губошлеп.--
отозвалась сведущая во всем женщина.-- Лед на Европе, хоть и
замороженное аш-два-о, но электропроводный за счет примесей
железа и некоторых легких металлов. Энергии на Европе, если
подумать, тоже предостаточно, соедини термопарой ледяную
поверхность и довольно теплый океан, будет тебе силушки, хоть
отливай. Так что лед можно плавить и кристаллизовывать по своему
желанию, как угодно, тем самым записывая информацию.  Этим
аккуратно занимаются специальные аппараты-рекордеры.

-- Но бобер-то без всякой аккуратности шуровал сквозь
лед, или мне показалось?-- спросил Данилов.

-- Это не работа Чужого. Зачем ему кромсать собственное имущество?
Он что олигофрен вроде Марамоя?
Шурует тот, кто не имеет нормального терминального доступа к
накопителям информации.  Или этого терминального доступа кому-то
не хватает.

-- Что вы там мелете?-- возник Фитингоф.-- Эй, кошка, где твои
друзья, которые помогут мне укрыться в Поясе, где мои полсотни
соларов за то, что я доставил тебя на Европу, угробив
лучшего своего кореша ради этого дела. Я законно желаю прокушать
и прокакать эти денежки. Кстати, с тебя еще полсотни, чтобы я
купил на них фрукты-овощи для родных и близких покойника.

-- Пока я не знаю, Ахмед, где здесь мои друзья, вернее один
человек, который может быть мне другом.-- несколько рассеяно
произнесла Кац, как будто вслушивалась попутно в какую-то
"музыку сфер".-- Мне нужно найти его.  Сам понимаешь, у него нет
ни хижины дяди Тома, ни избушки на курьих ножках.  Я должна
подключиться к устройствам массовой памяти в этом льду, чтобы
найти его следы.

-- Ищи,-- на удивление охотно одобрил Фитингоф,-- только если
не найдешь, я тебя в этом льду заморожу. Так что извини, пупсик.

-- Охотно извиняю, Ахмед. Ты тоже превратишься в мороженое,
эскимо с говном, если я не найду тут одного графа Монтекристо.
Запасов кислорода у нас всего на пять часов.

-- Если прикончим мозговиков, то на восемь, если твоего дружка Данилова и
моего лучшего кореша Марамоя, то на целых двенадцать.-- напомнил
Фитингоф.

-- Если еще и тебя, то на все четырнадцать...-- заметила Кац и
обернулась с подначкой к рептильному Чипсу.-- А, ты как думаешь,
крокодил?  Кажется, твой феодал слишком шибко дышит в обе
сопелки, а еще сильно портит имеющийся воздух.

Ахмед Фитингоф и в самом деле возмущенно засопел.

Кац сунула свой коннектор в разъем на шлеме Данилова. Тот понял, что
она хочет включится напрямую в его джин, минуя блок обработки
запросов и взять под контроль его сенсорное поле.

-- Внимание, мальчики и девочки, я начинаю. Данилов теперь у
меня заместо коня, сейчас заржет и поскачет по сетевому
пространству.  Все остальные чешут за нами, причем смирно и
преданно, без всяких выкрутас. Иначе я не отвечаю за малоприятные
неожиданности.

К некоторому своему удивлению Данилов и в самом деле в сетевом
пространстве ощутил себя конем, по крайней мере большим
четвероногим животным -- такую уж сенсоматрицу подключила Кац.

Впрочем, сама она была не наездницей, а чем-то вроде большой
собаки, которая то бежала впереди по сетевому простору, то
запрыгивала киберДанилову на спину.  Остальные соучастники
превратились в подобия колобков, которые иногда подпрыгивали, но
чаще катились спокойно и в ряд.  Размеры у колобков-мозговиков
были куда внушительнее, чем у остальных.

Ближайшая цепочка кластеров представала ажурным замком с
множеством башенок, арок, стен, зубцов, мостиков.

-- Это не слишком свежие записи Чужого,-- сообщила Кац.-- Они
все на запоре, но нам и нет смысла проникать в них, мы ж не
старьевщики.  Здесь всякие тухлые проекты вроде
терраформирования Венеры, Марса, тут и бредовые модернизации
Европы, Ганимеда, Энцелада и Титана.

Они все поднимались вокруг башни по закрученной лесенке,
лесенка вышла на шпиль, который неожиданно закончился переходом
на точно такой же "зеркальный" замок.

Кац сказала, что это тоже архивы. Сданные в утиль проекты. Сфера
Дайсона, околосолнечные энергетические цепочки, дирижабль для
Юпитера, лифт с Марса на Фобос, кольцо Сатурна, превращенное в
кольцевую автодорогу.  Заметны были даже искаженные образы
гигантских проектов, смятые неумолимой рукой архиватора.

-- А вот кажется то, что нам нужно.

Собака-Кац залаяла на какую-то вполне вроде обычную
трещину в виртуальной "мостовой".

-- Эту трещину надо по-быстрому прозондировать, похоже на
метку.-- Но спустя секунду предводительница поправилась.-- Уже
не надо.  За нами хвост, так что удираем, мальчики и девочки.

-- Какой еще хвост?-- спросил Ахмед.

-- Дезинфекторы Чужого<$F системные программные модули,
занимающиеся поиском вирусов и несанкционированных записей>.

Из-за стены замка стали выглядывать жутковатого вида смерчи, с
которыми не хотелось познакомится поближе.

Данилов ненадолго переключился из сетевого пространства в
обычное.  Группа товарищей по несчастью уже забралась в нижние
слои ледяной коры, три километра ниже поверхности. В губчатом
льду повсюду рассыпаны были разновеликие пузыри, заполненные
паром и воздухом.  Минус пятнадцать Цельсия и можно дышать, хотя
и с обогатителем.

Удирающие от дезинфекторов люди вскоре наткнулись на глубокую
трещину, уходящую продольно вниз. Брошенный в нее осколок льда
шлепнулся в жидкость.  В колодце была вода, возможно
сообщающаяся с океаном.  Вода не замерзала и поттапливала лед
из-за своей насыщенности аммиаком.

Данилов так задумался о глубинах европейского океана у себя под
ногами, что только пронзительный голос Кац вывел его из
состояния глубокой тоски.

-- Ау, Данилов. Чтобы избавиться от хвоста, нам нужно спешно
перебежать на кластеры, неучтенные официальной картой размещения
записей <$F система контроля записей, потомок ФАТ>.  Иначе
дезинфекторы быстро наведут на нас бобров Чужого. Кроме того, мы
там скорее свяжемся с нужным человеком. Он уже оставил свою
метку.

-- Ну и где эти новые кластеры?-- поинтересовался Данилов.

-- Туда нет прямого пути. Триста метров не только
сплошного льда, но еще и с каменными вкраплениями -- нам не
прорубиться никакими импульсниками.

-- Значит...

-- Значит спустимся в океан и пройдем по нижней границе ледяной коры,--
предельно просто сказала Кац.

-- Ну уж нет,-- взвыл Фитингоф.-- Если я чего боюсь, так это
именно европейских пучин. Пошли отсюда, Данилов, брось эту
свихнувшуюся полубабу-полумужика и уже через несколько часов мы
будем приятно отдыхать в компании крутых гейш вот с такими
сиськами.  У меня есть кое-что в заначке. Доберемся до платформы
Чужого, там подмажем кое-кого...

-- Косая будет у тебе гейшей,-- сказала Кац стальным голосом.--
Фитингоф, могу тебе сейчас сообщить, что ты смертельно болен.  Я
незаметно просканировала тебя. Помимо "свиного бешенства" еще и
гепатит Икс. Тебе нужна не просто операция, а отличная операция.
Не только замена почек и печени и трети мозга, но и клеточная
чистка по всему организму.  Ни во время суда, ни в тюремной
больнице тебе ничего такого не сделают.  У коммунаров на этот
случай имеется клон с запасными органами и помощь светил мировой
медицины, а у тебя что?  Немножко амбиций, которые дерьма не
стоят.

Данилову сейчас даже стало жалко мерзкого Ахмеда, столько
пережить, выбраться из ада и вот тебе на. Все напрасно.

-- Я не в курсе, кого и зачем ты ищешь, Кац, зато знаю, что мне
не годятся твои цели и твои методы.-- твердо высказался
заплутавший особист.--  Я не затем выкарабкался из соларитской
дрисни, чтобы завязнуть в твоем бандитско-сектантском болоте.
Мне в другую сторону. Я иду к платформе. Я думаю, что договорюсь
с Сысоевым.

-- Ахмеда ты пожалел, Данилов. Ты себя пожалей. Еще когда мы с
Блюм отловили тебя в Рыбсовхозе, я сделала тебе, чурбану
обморочному, инъекцию кое-каких интеллекул прямо в мозг. А когда
ты забавлялся с Гиперицией по протоколу "Интимэйт-3", в твоего
джина юркнул модуль управления и прикрытия для них.  Это мои
интеллекулы едва не превратили на Весте твое хилую тушку в
биобомбу. Они тебя обработали быстро и ловко, потому что все
нужные для превращения клетки были заранее помечены кетоновыми
маркерами.  И вместо того, чтобы стать приставкой к Афродите, ты
ударился в бега.  Бежал бродяга с Сахалина звериной узкою
тропой... Вообще это была надрывная история.
Гиперкомпьютер-союзник уже наблюдал за тобой и мы
понадеялись на его помощь. Ну, а не спас бы он тебя, то и хрен с
тобой...  А еще мои интеллекулы влезли в твою капсулу Фрая и
перекурочили ее.  Теперь она левая и вместо того, чтобы
сигналить Фюреру, маячит нам.

-- А это-то зачем!?-- заорал Данилов, чувствуя, что охотно готов
запаниковать.

-- Как "зачем"? Мы тебя выбрали и взяли под
контроль, нормальная практика. Если ты переходишь на нашу
сторону -- все окей. Если продолжаешь искренне работать на
Особый Отдел, то со временем тебя разоблачают свои же, ну и без
разговорчиков -- в аннигиляционную камеру. Мы к этому
времени, считай уже получили достаточно информации, так что
чихать.  А теперь выбирай, малыш -- сидеть одной задницей на
двух стульях не выйдет, даже если она жирная.

Все, что сказала Кац, было голой отвратительной правдой. Ее
интеллекулы сейчас выходили из подполья, возникали из
кремнийорганических тканей капсулы Фрая и сигналили Данилову.
Тупой наномонитор высказывал большое удивление, что отдавалось
большой печалью в даниловской душе.

-- Ну ты и стерва, ну лахудра! Баба-яга с носом до
подбородка!

Данилов захлебывался от бессильной ненависти, насколько это
можно было в скафандре.

-- Эй, не поперхнись. Неужто ты думал, что я стану с тобой
чикаться?  Блюм погибла, которая была мне больше, чем сестра. Ты
же пока дерьмо на палочке и скорее всего им и останешься. А за
"нос" ты мне в любом случае ответишь. Будет у тебя морковка
вместо носа, попомни мои слова.

-- Ну, Кац, золотко, не сердись.-- произнес присмиревший
Фитингоф елейным голоском.-- Посуди сама, никто не знает, что
творится в этом чертовом бардачном океане.

-- Вряд ли, Ахмед, в последние семь лет до тебя доходили новости
с научного фронта. Да, водичка в этом океане не совсем обычная.
Да, существуют малоисследованные предположительно животные
формы, обзываемые Ипсилон и Зет, но, в целом, океан не
представляет из себя ничего кошмарного.  В него сотни раз
погружались люди и автоматы.

-- И сколько из них возвернулось назад?-- откровенно заныл
Фитингоф.

-- Не знаю, как ты выжил на Ио, нытики обычно погибают первыми,
чтобы не портить остальным настроение.-- отрезала Кац будто
мясницким ножом.-- Короче, Данилов идет первым, потом я, следом
ты, последний -- дружище копченый Чипс.  Мозговики и Марамой
пока остаются здесь и отдают нам свои излишки дыхалки.

-- Но мы быстро израсходуем весь свой кислород. Как потом
выбираться наверх, цыпочка?-- продолжил Фитингоф все тем же
елейным голоском.

-- Если не найдем то, что нужно, никакой кислород нам не
понадобиться вовсе. Ищите тогда цианид калия. А если найдем, то
этот кислород нам будут заливать во все дырки... Эй, Данилов, слюни
подбери, не такая уж я плохая. Если бы мои интеллекулы не превратили
тебя в биобомбу, то это бы обязательно сделали наноботы-надзиратели
Фюрера, сидящие в тебе с самого младенчества. Причем довели бы
дело до логического конца...

По нижней кромке ледяная кора Европы сильно бугрилась,
кое-где получались настоящие купола с тоненьким резервуаром
воздуха наверху. Правда, пол там все равно отсутствовал, так что
путешественникам приходилось шествовать по потолку.

Скафандры здесь меньше забирали энергии на обогрев, но дышали
сейчас первопроходцы даже активнее, чем на поверхности. Наверное
от страха.

Навигацией в сетевом пространстве занималась Кац, задачей
Данилова было прокладывать путь-дорожку в обычной ледяной
реальности.  Впрочем проекции сетевого пространства
транслировались и ему.

-- В этом льду хранится всякий хлам, полустертые черновые
записи,-- минут пять спустя сообщила Кац.

Данилов, совмещенный с джином, и сам видел эти руины,
полуразвалившиеся коридоры, осыпавшиеся стены, обвалившиеся
башенки, кругом ключи, замкИ, камень на ощупь холодный.
Заброшенная крепость-развалюха.  Или даже помесь ветхой крепости
с огромной коммунальной квартирой.

Иногда ему хотелось отпереть какой-нибудь замОк
ключом-вездеходом и вломиться в тайный покой. А вдруг над
Источником знания сидит там седобородый Арт Ин <$Fartificial
intellect -- искусственный разум>.

Однако Кац всякий раз останавливала Данилова:

-- Это все дрянь, мишура, следы коммунарского
прожектерства.

Иной раз дорогу в сетепространстве размывало туманом, или камень
словно становился жидким, или возникали какие-то
расплывчатые, рваные и заодно грозные тени.

Но Кац твердо прокладывала трассу сквозь мглу, а на грозные тени
просто махала рукой.

-- Все это тряхомудие ничего не стоит.  Все эти дерьмовые
системы так называемой активной защиты только для дебилов
страшны.

В обычной реальности Данилов шел верх ногами по рыхлому
бугристому льду.  Во льду там и сям словно иголки в подушечке
торчали острые куски скальной породы.  До океанского дна было
километров тридцать, не меньше.  Но какая-то силища зашвырнула
же каменюки сюда! Океанская мгла напоминала бездну, Тартар или
как там еще, пробуждала в башке самые мрачные архетипы, из-за
которых еще мучились древние вавилоняне и греки с римлянами.
Совершенно иррационально Данилов ожидал появления какой-нибудь
твари с зубами в человеческий рост.  Купировать страх
психоингибиторами было бы рискованным делом -- так можно
затормозить сознание до полных сумерков.

А в виртуальном пространстве стены и потолки образовали совсем уж
малопроходимый лабиринт. Кац сообщила, что они наконец вступили
в зону кластеров, потерянных официальной картой размещения
записей.

Однако, в ее голосе было мало радости. Она была возбуждена, но
это возбуждение показывало лишь стопроцентную готовность к любой
драке.  Она, вернее ее джини, выглядела сейчас настороженной, но
уверенной в движениях полусобакой-полуптицей.

А вот Данилову было уже не по себе вдвойне. Из-за эффекта
присутствия. В сетевом пространстве кто-то был рядом с ними --
хотя сенсоматрица ничего не показывала, инфосканер выдавал
какое-то странное информационное мельтешение, не подающееся
декодированию.

Сетевой Данилов, совоплощенный с джином,
то и дело озирался, вздрагивал, огибая любой угол, и трепетал
перед перед каждым вихрем, ожидая, что мощные трансформации
вот-вот влетят через нейроконнекторы в мозги и разметают их по
горшку шлема.  Как опытный особист Данилов
был уверен, что кто-то или что-то рядом, крадется сбоку или
сзади, собираясь точным прыжком оборвать его жизнь.

Он поделился сомнениями с Кац, но та лишь посоветовала не
залезать с головой в сетевое раздолье, тем более что голова-то
слабая.

-- Мы надежно оторвались от слежки, Данилов, кто бы там ею не
занимался -- Чужой или Афродита на помеле.  Физически мы не
обнаружимы.  Через сеть тоже.  Ведь на эти записи не выйти ни
через ассоциаторы, потому они уже не являются смысловыми
данными, ни через карту размещения записей, потому что у них нет
зарегистрированных вектор-координат.  Нас найдет лишь тот, кто
подберет модулем-следопытом нашу маршрутную программу-трассер.
Если мы конечно ее потеряем.

-- Нас не найдут -- ах, как я рад,-- подал голос Фитингоф.-- А
мы кого-нибудь найдем? Черт возьми, Кац, где ты собираешься откопать
своего таинственного приятеля. Если он такой же мудак как
Данилов, то искать его придется до скончания нашего века.
Который не так уж далек.

-- Слушай ты, зассанец. Это ж тебе не кладбище, где все координаты
точные: аллея вечного покоя, вторая могила направо. Я имею лишь
примерную наводку.-- отразила Кац нервным голосом.

-- Ага, за темным лесом, третья берлога налево,-- хмыкнул
Фитингоф.

-- Этот человек сам заметит нас. Он тут вроде лесника.
Присматривает за кое-чем интересным и вообще глаз вострит на
все.  И когда он увидит, что мы оказались в его владениях, он
мигом нас скрутит и уволокет к себе.

-- И что тут такого особо интересного? Колись, детка.-- оживился
Фитингоф.-- Я настаиваю.

-- Мои разъяснения могут тебе не понадобиться, Ахмед. Если ты
вдруг скопытишься. И могут нам всем навредить -- если ты
попадешься к потрошителям.

Данилову надоела эта перепалка и как раз он услышал свое имя.
Кто-то звал его, по крайней мере, джин уловил аудиокоды.
А потом еще и мимик мелькнул...

Данилов увидел на сенсоматрице высунувшуюся из-за ближайшего
угла ногу. Голую женскую, довольно худосочную.

Он рванулся туда. И ничего. Массив бесполезных записей. Твердый
виртуальный камень. Может спросить у этой чертовки Кац?

-- Эй, товарищ Сусанина, ты как там, не словила псевдозвуковую
запись, аудиокоды?  Какие-нибудь чуднЫе мимики не попадались на
глаза?

-- Данилов, отрегулируй свой инфосканер. Он неверно
интерпретирует обычный шумовой фон...

Но пару минут спустя Кац проговорила тягучим голосом:

-- Кажется, мы все-таки вспугнули кое-что интересненькое.
По-крайней мере, нашелся настоящий колодец <$F скрытый
информационный канал>.

-- Угу, я его тоже вижу.

Едва заметная "со стороны" дыра при точной наводке оказалась
шахтой, уходящей в тартарары, в зону полной информационной
неопределенности. Глянешь туда и начинается головокружение.
И не только.

-- Осторожнее, Данилов. Поставь фильтры помощнее на
свои нейроконнекторы.

Но было поздно. Из бездны вылетела цепочка мимиков и записей,
которые мгновение спустя впились в даниловский мозг. Там были
образы ног, рук, внутренностей, поверхностей, мыслей, эмоций, в
какой-то сложной симметрии и одновременно в мешанине. Инфосканер
не мог выдать четкую картину, перенапрягая и перегревая мозговые
ткани.

А потом Данилов, вернее его джин, а следом уже сам Данилов, был
атакован обитателем информационной бездны.

Это "интересненькое" оказалось к тому же и драчливым.

Данилов почти вслепую отбил один выпад, другой, третий; наконец
удалось сенсуализировать нападающего в виде грифона и,
увернувшись от мощного клюва, ударить его по загривку. Однако и
Данилова сильно тряхнуло, даже в черепе зазвенело. Не в
виртуальном черепе, а в самом настоящем, физическом.

В обычной реальности он оглянулся и увидел Кац,
прицельно замахивающуюся на него ледорубом. Метрах в двадцати
шел Фитингоф, но он пялился совсем в другую сторону. Чипса
вообще не было видно.

Оптическое окно не могло врать. Данилов отпрянул, сорвался с
троса, который сам же устанавливал, и заболтался на страховочном
конце.  Кац потянулась к термоножу, чтобы перерезать его.

-- Не делай это, чертова сука!

В обычной реальности все вдруг сотряслось. Ледяной выступ, к
которому они все цеплялись, сильно содрогнулся, как будто от
смеха, потерял устойчивость, словно сошел со своего обычного
места, и...  стало ясно, что он сыплется вниз здоровенными
глыбами.  Из-за скальных осколков эти глыбы не имели
положительной плавучести, поэтому тонули, увлекая с собой
прилепившихся к ним людей.

Боже ж мой, сколько же теперь утопать? До дна то ли двадцать
пять, то ли тридцать километров.  Всех их поглощала темно-синяя
слегка колеблющаяся бездна. В сетевом же пространстве они ухнули
в "колодец" и проваливались теперь в алую преисподнюю --
впрочем, она скорее напоминало огненное небо.

Повинуясь его тяготению, они возносились к нему как неразумная
мошкара. А внизу оставались руины старых архивов.

Что реальные картины происходящего, что виртуальные мимики не
предвещали ничего хорошего, если не считать хорошим смерть и
забвение.

"Сидели два медведя на ветке вековой, Один сидел как следует,
другой болтал ногой, Свалились два медведя с ветки вековой,
Один летел как следует, другой болтал ногой."

Зачем-то пришел в гибнущий ум этот детский стишок.

А ледовый панцирь был виден утопающим людям теперь лишь в окне сонара.

-- Кац, или кто ты там, чего ты полезла на меня как последняя
стерва?-- спросил Данилов, когда сообразил, что напоследок можно
и высказаться по радиоканалу.-- Решила, что нашла свое
"интересное" и теперь можно избавиться от компаньонов?

На удивление ответ был тихим, даже робким и смущенным.

-- Не знаю, прости, Данилов. Это "интересное" перепугалось и
полностью подчинило меня...  Знаешь, нас не раздавит в этом
океане, потому что сила тяжести недостаточная, может это тебя
утешит...  Мы просто задохнемся.

Ее меланхолический голос странно перекрыл отчаянную ругань
Фмтингофа.  Впрочем Чипс тоже помалкивал.

-- Слушай, Кац, а как тебя зовут?-- неожиданно поинтересовался
Данилов.-- Я подозреваю, что у тебя есть имя, в смысле первое
имя.

-- Меня?-- удивилась она, как будто он спросил в столь
неподходящий момент про третью жену фараона Аменхотепа
Второго.-- Меня зовут просто...

Тут их внимание было привлечено черной
бульбой, внезапно вынырнувшей из глубины и принявшей немалые
размеры. Из известных животных, несмотря на цвет, более всего
напоминала она медузу.

-- Кажется, эта зараза хочет полакомиться мной. Черт, только не
это.-- пискнул Данилов.

Но "медуза" явно устремлялась к нему, выбрала она не пахана, ни
его блатарей, а вполне приличного человека. Раз -- и Данилова
поглотила блестящая и одновременно черная яма.

Спустя пару минут он обнаружил, что хотя жив, но находится в абсолютно
замкнутом пространстве, абсолютно непроницаемом для какого-либо
сканирования. Между делом, инерционный датчик показывал, что
Данилов движется с большой скоростью вниз. Два, пять, двенадцать
километров от ледяной коры. Что два, что двенадцать --
собственно говоря, без разницы, конец один, но тоска все равно
нарастала.  Внезапно какой-то участок замкнутого пространства
разомкнулся, стал проницаемым для зрения, если точнее, для
тепловых фоторецепторов, оснащавших зрачки Данилова.

И открылось дно европейского океана, вернее только некий
фрагмент дна.  Оно было похоже на Гималаи -- горные кручи,
вершины, крутые склоны.  Когда покатые, но а чаще острые пики,
словно вытянутые по направлению к Юпитеру.  Что интересно,
некоторые из них даже качались.  Многие были украшены порами, из
которых выплывали эти самые черные медузоиды.  Помимо
бульб-медуз были видны и другие обитатели теплых насыщенных
кислородом и азотом придонных вод.

Невероятно разросшиеся гидры, кораллоподобные полипы, некоторые
из которых напоминали форменные дворцы с лепными фасадами,
стрельчатыми арками и колоннадами, существа типа морских звезд с
километровыми мерцающими лучами, множество разноцветных
медузоидов, какие-то пульсирующие слизни, напоминающие живое
серебро, и даже плоские черви длиной в несколько десятков
метров.  Коралловые дворцы, а может и соборы, достигали
исполинской многокилометровой высоты. Почти все они
фосфоресцировали, люминисцировали взахлеб разными красками и
отличались незабываемой красой.  Несмотря на
тридцатикилометровую глубину никому из них не приходилось сильно
бороться с давлением воды и собственным весом, ведь сила тяжести
была очень щадящей, не мешающей взмывать вверх.

А потом Данилов -- внутри своей медузы -- подплыл к одному из
подводных дворцов. Или, может, крепостей.

План Кац сработал. Их отследил и подобрал какой-то
могущественный придонный барон.

Его замок расположился среди трех каменных пиков. То ли замок,
то ли живое существо.  Экзоскелет существа состоял из
расширенной верхней части метров на двести в диаметре,
напоминающей гигантскую пористую чашу, и ножки -- похожей на
полукилометровый небоскреб. Все было словно соткано из
затвердевших жемчужных и хрустальных нитей.

Чаша по краям и в середке была оснащена подвижными и
неподвижными башенками, слепленными как будто из чешуек, а на
ножке там и сям имелись грибовидные выросты, напоминающие залы
обозрения.

Дворец Кощея, а не полип.

Данилов вместе с медузой устремился в отверстие, из которого
только что выпорхнули три черные бульбы. Стало вдруг тесно,
что-то захрустело, Данилов испугался за целостность своего
скафандра, но тут же оказался на полу, причем в какой-то луже.

Грязный пол большого и красивого дворцового зала. Полусферический
свод собранный в складки. Стены ребристые, там и сям
расцветающие ажурными полусферами. На высоте двадцать и
пятьдесят метров по периметру тянутся волнистые борозды, имеющие вид
галерей. Все построено или слеплено как будто из хрустальных
звездочек.

От пола до свода, находящегося сотней метров выше, тянутся изящные
колонны, скрепленные из множества длинных игл. Некоторые,
впрочем, сворачивают вбок, к стенам.

Пол был несколько неровный местами, нетвердый слегка дрожащий, с
какими-то органическими наплывами, порой напоминающими
физиологические выделения.

Инфосканер сейчас выдавал только непонятные вспышки.
Органический сканер бормотал что-то невнятное. Данилов
действительно пребывал на глубине в тридцать километров. И при
том в неплохом здравии.  Наличие кислорода и температура в плюс
десять Цельсия позволяли снять скафандр.

Но сперва он сел. А Кац уже поднималась на ноги. Действительно
непотопляемая барышня. Чипс уже сидел на корточках. Фитингоф
копошился в луже как опарыш. Чуть подальше Марамой и два
мозговика. Что они тут делают, то есть как здесь оказались?

-- Как -- сядь до покак. Если уж нас сюда притащили, то
головастики и этот тощий кретин, чем хуже?-- отозвалась Кац.

-- Ну просто сцена из мультика. Нас склеивает своим плевком и
безболезненно заглатывает глубоководный полип,-- заметил
Данилов.-- Слушай, Кац, это и есть твой таинственный друг? Ну
ничего, один мой знакомый дружил с тараканом.

-- Какого беса!-- Фитингоф уже очнулся и заголосил.-- Кто тут
хозяин всего этого бардака? Дайте горячего. Супа хочу. Или пива.

-- Насчет супа вы зря, кухарка я плохая.

Со свода упала слизистая струйка и мягко доставила вниз
существо, словно сгустившееся из воды, без лица, но одетое в
шикарный пурпурный плащ, с чем-то вроде пучка водорослей, а
может и шапки Мономаха, на макушке.

-- Мир вам, капитан,-- сказала Кац, быстро опознав его.-- Я
достаточно много слышала о вас. Надеюсь, вы в хорошем настроении.
Я -- Кац, чистильщица из "Свердловска--44", но сами понимаете
занимаюсь не только дерьмом. Я прописана в группировке
Зонненфельда-Рыбкина.

-- По-моему знакомы они не слишком,-- шепнул Фитингоф
Данилову.-- и вряд ли ходили в один кружок бальных танцев. К
тому же этот тип больше похож на морского царя, чем на капитана.

-- Настроение было бы и получше, если бы с тобой, девушка из
знаменитой банды Зонненфельда-Рыбкина, не явилась бы куча
каких-то непонятных типов.-- заметило существо, явно являющееся
здесь если не царем, то ответственным квартиросъемщиком.

-- Но себя-то они считают очень понятными.-- заметила Кац.--
Ахмед Фитингоф, бывший бандит, беглый зек с Ио вместе со своими
подручными, и Данилов, бывший оператор Отдела Особой Информации
Главинформбюро. О головастиках нечего и говорить, все и так ясно.

-- Ах, значит-таки мент,-- запоздало скрипнул зубами Фитингоф.
Однако на него никто не обратил внимания.

-- А зачем они нам нужны?-- непринужденно спросило существо, явно
претендующее на роль местного царя.-- Давай-ка, девушка,
выбросим этих паразитов отсюда и поговорим о наших
взаимоотношениях без лишних ушей.

-- Поговорим, а то как же? Только зачем кого-то выбрасывать? У
вас и так довольно просторно. Мои друзья все равно тупые, что ваш
коралл.

-- Впервые готов согласиться,-- шепнул Фитингоф.

-- Это действительно интересно. Ну, пошли пошепчемся.--
И царь морской ушел под ручку вместе с Кац в какую-то боковую
галерею.

Время уменьшилось на пять минут. Фитингоф засопел, его глазки
заметались как два кусочка масла на раскаленной сковороде.

-- Кажется мы оба в ней ошибались. Точно, мент? Ладно, не
обижайся, теперь мы в одной лодке. Давай выбираться
отсюда, пока эта танцевальная парочка, водяной да амазонка, нас
не прикончила. На-ка тебе мой плазмобой в знак доверия. И
двинули.

Данилов поднялся на ноги. Его немного шатало. Плазмобой он взял,
потому что узнал свое оружие.

"Я долго молчал, но сейчас не рекомендую идти на поводу у
этого полубезумного типа. У Ахмеда едва ли половина мозга
функционирует",-- забубнил джин Хоттабыч.

Но Фитингоф схватил Данилова за руку как старого знакомого и
потащил по несколько увлажненной борозде туда, где зал сужался и
превращался во что-то напоминающее луковицу. Чипс тоже вышел из
оцепенения и двинулся словно заводная игрушка вслед за ними.
Потом подхватился и Марамой.  Только мозговики остались сидеть,
идиллически взявшись за ручки.

Борозда стала глубже и уже, напоминая теперь траншею. А
аудиосканер уловил звуковые волны, напоминающие чмоканье.

-- Ахмед, если ты считаешь, что эти звуки выражают радость, то
ты совершенно прав.-- выдавил запыхавшийся Данилов.-- Кажется,
мы сами лезем в пузо этого долбанного полипа.

-- Не дрейфь, прорвемся,-- "успокоил" его Фитингоф.-- Если шибко
не понравится, вернемся взад.

-- По-моему, в "заде" мы уже находимся.

А минуту спустя возвращение назад стало невозможным.

Уже не беглецы двигались, а их двигала перистальтика подводного
дворца.  Борозда замкнулась над головой, сильно увлажнилась,
стала склизкой и в то же время словно всасывала их -- гнала
дальше кольцевыми сокращениями "мышц".  Данилова быстро
разогнало до приличной скорости, он попробовал как-то
притормозить, выхватил даренный плазмобой, но тут же клейкий
вырост отнял у него оружие чуть ли не вместе с рукой.

Тоннель после этого немедленно сузился, обхватил со всех сторон,
как бы предотвращая дальнейшие возражения. А затем буквально
продавил в некий мешок. В этой мускулистой полости Данилов был
не один. Его стали жевать и растягивать соседи -- какие-то
клейкие бесформенные твари.  Скафандр отчаянно затрещал --
невзирая на все свои алмазные элементы прочности и гибкости.

Стало совсем неуютно. Впрочем, явившийся вдруг шланг не допустил
расправы, он обхватил Данилова и выдернул наружу.  Затем
протащил с ветерком по другому более спокойному тоннелю
и выбросил в большую полость. В тот же парадный зал.

Там Данилов первым делом увидел носки туфель местного жителя.
Все-таки этот тип больше походил на морского царя, чем на
капитана. Туфли были красивые, с загнутыми носами.  Под плащом
морской царь был как будто в аквамариновом жидкокристаллическом
скафандре.  Нет, пожалуй, скафандр ему заменяло какое-то
подводное существо-симбионт. Оно словно струились и стекало по
морскому царю, но притом оставалось на месте.  Сейчас существо
освободило от своего покрова лишь физиономию этого типа. Лицо не
слишком молодого, но весьма уверенного в себе человека.
Симбионт проникал и во внутренние полости морского
царя, легкие там и желудок.  Так что при разговоре из его рта
вылетали порой не слишком приятные пузыри. Да и голос
морского царя был довольно-таки искаженным булькающим.

-- Вы еще не поняли, что на дне морском не надо лазать туда, куда
я не приглашаю.-- стал вычитывать водяной.-- Мой дворец
сильно обиделся, когда я выдернул вас у него из пуза, так
сказать.  Несколько гастральных камер в знак протеста
отпочковались в отдельные существа.

-- Спасибо за то, что все-таки обидели дворец, но, извините за
вопрос, вы-то сами кто будете? В смысле, человек или исконный
житель европейского океана?-- спросил Данилов, восстановив
душевное равновесие.

-- Ну, конечно же, еще человек. Но я дружу с животным миром
Европы.  И не надо кривить лицо, юноша. Когда-то,
несколько тысяч лет назад, приручение коня и волкособаки стало
настоящей революцией.  Цивилизации ацтеков, инков и им подобных
просрали кучке грязных испашек и рассыпались, только потому что
у них не было лошадок.  А могло быть и наоборот, в смысле,
индейчики могли быть поиметь всю Европу.

-- Знаю, знаю, я-то не кишечнополостный.-- отреагировал Данилов,
хотя на данный момент тупость не выпустила его из своих
объятий.

Под эти разговоры откуда-то "выделились" Фитингоф и Чипс,
блестящие и гладкие, словно глазурованные сырки.

-- Ничего, ничего. Это всего лишь ограниченный биостазис. Вскоре
они снова будут с нами.-- утешил морской царь.-- По счастью,
есть еще время отдохнуть от них.

-- Подождите, с нами же дал деру вдобавок и Марамой.

-- С этим уродом ничего страшного не приключилось. Был да
сплыл...  Давайте поговорим на более интересную тему.-- было
видно, что подводного властителя судьба какого-то Марамоя совсем
не интересует.

-- Как это сплыл?-- высказал удивление Данилов, стилистика
водяного была еще не совсем ему ясна.

-- Просто он попал в слишком возбужденную гастральную камеру и
она его схарчила. Переварила, значит... Животных понимать надо
и в каком-то смысле уважать.

Тема действительно была "исперчена".

-- ...Так что, Данилов, насколько я
понял из рассказа Кац и собственных наблюдений, вы
заплутавший мент, сперва лишь более автономный, чем
хотелось бы самому себе, а потом и вовсе отбившийся от рук
начальства.  Но вы может еще надеетесь, что все утрясется, вы
блестящим образом выполните задание партии и вернетесь в
лоно...-- стал подначивать водяной.

-- Это вы надеетесь, что можно потихоньку всех нас скормить
гастральным камерам.-- слегка огрызнулся Данилов.-- Я никуда не
собираюсь возвращаться. Может возьмете меня в ученики? Я тоже
хочу быть дрессировщиком полипов.

-- Среди моих учеников слишком большой отсев, дружище Данилов.
Да и зачем бросать цивилизацию ради всей этой дикости? Чего уж
только ругаться на ГДР?  Задохлики на Весте и в прочих душных
местах, мозговики-чудаки и прочие уроды -- это же необходимые
всем нам жертвы.  Годков через пять-десять все это можно назвать
отклонениями от генерального генетического курса.  Капсулу Фрая
тоже можно усовершенствовать и впредь именовать примочкой
вечного кайфа. Короче, плевать на критиканов.  Благами-то все
рады пользоваться, на ракетах туда-сюда летать, по две котлеты
за один присест съедать, в теплом нужнике удовольствие
получать...  Вон сколько лишних людских миллиардов из пробирок
вылупилось. Не попросишь же их обратно в пробирочку.

Данилову показалось, что сейчас водяной испытывает его,
принимает решение о его дальнейшей судьбе. Однако ни лесть в
адрес "его величества", ни жалостливый вид, ни почтительность,
ни прошения и челобитья никак не помогут.  А еще отчетливо
казалось, что гости морскому царю не очень-то нужны. И он
не прочь их отправить туда, откуда они взялись, в ГДР, или же
вообще на встречу с великим Гольдманном.

-- Складно поете, товарищ царь морской, хотя что-то похожее я
уже слышал.  А вас случаем не тянет туда, где
есть ватерклозеты с полным автоматическим обслуживанием и точки
общепита-общееда, работающие по принципу скатерти-самобранки?

-- Да у меня тут хозяйство, причем крепкое, не бросишь, хотя,
согласен, нужники у меня не на должном уровне... Вы
когда-нибудь раньше слыхали про человека по имени Варенцов?

-- Мне не надо напрягать память и морщить лоб. У моего джина
хорошо отложенная автономная справочная система емкостью пять
ментобайт.  Это командир крейсера "Октябрь", пропавшего в 2028
году.  Но, я слыхал, что он, то есть, наверное, вы, увели
корабль к Сатурну.

-- Да не уводил я его к Сатурну и даже к Юпитеру. Я, можно
сказать, не захватывал корабля. Трем лейтенантикам из моего
экипажа угрожала неприятная процедура из-за того, что они
слишком интересовались виртуальными экспертами. Я хотел
"потерять" их в районе Европы.  Но корабль захватили кики.
Внутри одного из них, если вернее полипоидной формы, мы сейчас
находимся -- эти твари поразительно полиморфны и дружелюбны.
Хотя когда-то, прямо на моих глазах, они высосали десять членов
экипажа, как-то наладился у меня с ними контакт.  И тогда я
понял, что могу освободиться от всего, в том числе и от рабства
у Фрая. Что кики могут стать для меня вечной волей. Я много
играл и экспериментировал с ними. И в конце концов я научился
делать трансфер в глюонной решетке. Я смог перемещаться в ней,
как пси-структура, дезинтегрируя бренное тело и возвращая,
реинтегрируя его обратно...  У меня получилось то, о чем мечтали
и мечтают все приличные люди, начиная от жрецов и
ведьм и кончая генсеками.  Не будем сейчас вдаваться в физику
этого дела, для этого вы должны хорошо знать теорию
суперстрингов и прикладные концепции глюонной решетки.

-- На ком вы проводили свои смелые эксперименты?

-- Да на членах команды.-- бесхитростно отвечал капитан
Варенцов.  Впрочем, они сами начали. Ну и кики растворили,
ассимилировали их всех. В сущности кики -- очень свирепые твари и
если чем-то не заинтересуешь их, то разговор получится очень
коротким. Как например они расправились с марсианской паучьей
расой "посредников"? Об этом можно было бы написать самую
страшную книгу на свете. Внешнее пищеварение -- вот что сыграло
роковую роль. Кика, размером не больше комарика, поражала
здоровяка-паука в незащищенные кутикулой части тела длинными
острыми стилетами и впрыскивала вирусные культуры.  Вирусы
вызывали некроз и разложение паучьей плоти. Кика начинала с
многохоботного всасывания, а потом уже всей поверхностью своего
раздувшегося тела, вывернутого на желудочную сторону,
впитывала получившийся аминокислотный бульон.  Жуть берет?

-- Ага. Особенно, когда звучит из ваших уст.

-- И это несмотря на то, что кики происходят от
земных коловраток -- весьма милых существ, отличающих завидным
полиморфизмом и живучестью.  Какое счастье, что они покинули
Землю сто миллионов лет назад.  Божий перст так и чувствуется в
этом.

Данилов хотел сдержаться, но не смог. Вид откровенно
потешающегося Варенцова вызвал неконтролируемую злобу.

-- Вы погубили столько людей, капитан. Последним был
господин Марамой. Вопрос из зала: вам не стыдно?

Собеседник не отразил никакого неудовольствия.

-- Не стыдно. Они не выдержали. А у меня была сверхзадача.

-- Стать царем полипов и медуз?

-- Царем глюонной решетки. А поскольку глюонная решетка есть
дорожка в ад, то и царем Бездны. И я им стану, если одна
принцесса позволит.

-- Не знаю, как насчет принцесс, но, наверное, Фюрер, тоже не
прочь обрести адское блаженство. Он мне лично намекнул на это
через одного своего представителя на Меркурии.

-- У старичка кишка тонка.-- уверенно отозвался Варенцов.-- Хоть
сожрет он все дерьмо на свете, однако не то что в ад, даже в рай
не въедет.  Техника не все решает.  Да, материальный характер,
что у компьютерных цифровых сигналов, что у пси-структур,
совершенно одинаковый. В обоих случаях носителем сигналов
выступают глюонные волны, описываемые девятимерными стринговыми
уравнениями. Но по уровню организации эти два типа сигналов
разнятся так же, как скажем задница и ракета. Да-да, цифровая
психоматрица похожа на настоящую душу, на подлинную
пси-структуру, как говно на пулю, вы не знали?  Фюрер пытается
создать адаптеры, модуляторы, трансляторы, компиляторы,
интерфейсы, чтобы повысить уровень организации и ему на это
понадобиться еще сто лет.  Однако времени-то у него в обрез.
Амбец не за горами.  Его кибернетические дУхи произведут
впечатление разве что на папуасов и берберов. А у меня уже
сейчас есть все необходимые трансляторы, модуляторы,
компиляторы, интерфейсы. Это кики.

-- Вы уверены, ваше величество, что после прыганья по глюонной
решетке и ныряний в ад, вы возвращаете то самое прежнее бренное
тело?  Или же эти коловратки никуда вас и не уносят вовсе.
Прокатят пару раз вокруг дворца и обратно.-- Данилов решил не
бросать хамского тона.

Варенцов выдул пару пузырей и загадочно поманил пальцем,
обозначив хитринку в углах рта. Кика сейчас свисала с его
подбородка как зеленая борода -- ну, сущий водяной.  Затем
экс-капитан провел Данилова по игольчатому мосту еще в одну
полость.  Солидная полость, прекрасная как тронная зала, вся
играющая мягкими переливами красок.

На наросте, напоминающем пьедестал, лежала сабля. Настоящая,
с насечкой из арабских букв. И древняя. Лицо Варенцова осветилось
довольной улыбкой коллекционера.

-- Фюрер как-то игрался с одним племенем в резервации. Мимики,
замаскированные под ангелов и святых, являлись к дикарям и
грозно велели мыть руки перед едой, использовать контрацептивы,
чистить зубы и строить ирригационные системы. Ну и такие прочие
заповеди. А я принял вид достаточно высокой сущности в
мусульманской иерархии. Тоже явился и посоветовал послать всю эту работу
подальше турецкой бани. Вот на память об этом деле осталась
старинная сабелька.

Похоже, это не розыгрыш. Тогда у Фюрера в самом деле есть
соперник, претендующий на то же место в аду. Но, похоже, морского
царя люди волнуют еще меньше, чем первого гипера.

-- Да, да, насчет явившегося со странными речами пророка, вернее
нахального мимика, я уже слыхал. Это вы освоили. Чего вы еще
насоветуете, принимая облик разных популярных религиозных
сущностей? Не снимать штаны, когда садишься на горшок? А лошадки
у вас действительно отличные... в какой-то религиозной книжке
было уже написано про всадника из бездны.

-- Не заедайся, Данилов.-- сказала внезапно появившаяся Кац.--
Если бы кики не разобрались с марсианскими разумными пауками, с
посредниками, то человеческой цивилизации не бывать. И если бы
не кики, тебе тоже не бывать.  Варенцовские "коловратки" пару
раз вытягивали тебя из очень неприятных ситуаций -- в Лабиринтис
Ноктис и на станции "Медуза", вспомнил?.  Конечно, не потому,
что ты такой хороший.  Капитана просил об этом Сонни.
Зонненфельда кики тоже спасли, когда ваши мордовороты-особисты
явились за ним. Так что жив наркокурилка, провел ваших псов со
своим самоубийством -- кому охота кончать с собой, если в
капсулу Фрая ни на грош не веришь.  Кстати, и светозарное
существо, спустившееся к Фитингофу и подвигшее его на побег -- к
нам навстречу -- тоже было Варенцовым верхом на кике.

-- Если точнее, то Сонни был передаточным звеном, а просила за
тебя, Данилов, одна девушка.-- в словах Варенцова просквозило
удивление этим обстоятельством.-- Догадываешься,
какая?  Почему-то она считает тебя ценным кадром.

-- Вы в одной организации? Как то вы внимательно к ней
относитесь.-- заметил Данилов.

-- Да, внимательно, причем неспроста.-- подтвердил Варенцов.--
Но насчет организации ошибаетесь.  Мне по большому счету плевать
на ее кодлу вместе с Зонненфельдом-Рыбкиным. Она хочет откопать
виртуальных экспертов, возродить МетаВеб, погубить Афродиту и
Фюрера, и таким макаром реанимировать все прогрессивное
человечество. А мне плевать на человечество, особенно
прогрессивное. Фюрер и так скоро сгниет.  Хотя с Афродитой я бы
поцапался.  Может этим меня и купит наша кошечка Кац.  Сейчас,
кстати, Афродита пустила бобров в воду и сканирует ледяной
панцирь на предмет обнаружения виртуального эксперта Малхут.  На
орбите у нее спутниковые детекторы.

-- Вот что за "интересненькое" сидело во льдах. Чудом уцелевший
виртуальный эксперт. Кибероболочка с женским идентификатором "Малхут".
Последняя из их рода, не так ли?
-- справился Данилов.

-- Об этом ты узнал вовремя, не рано и не поздно. Мы с тобой
здесь, чтобы спасти ее. Афродита -- чтобы использовать и
погубить.-- сказала Кац.

Данилов вдруг понял, что всю свою жизнь будет крутиться как
белка в чужих колесах. Сысоева он уже предал, впрочем это было
взаимным, но азарта для игры за другую команду пока
сильно не хватало.

     17. "ВОДЯНОЙ И ЕГО ЗВЕРЮШКИ";

     Европа

-- Итак, слушайте первую лекцию капитана Варенцова. Ребята, вы
освободились, вы сорвались с крючка у Главинформбюро и Актива
Коммунаров. Но если раньше вас жрали по расписанию,
то теперь вас могут слопать в любую минуту.

Теперь, кто желает, может прослушать вторую лекцию капитана
Варенцова.

Фитингоф только захрюкал, поскольку его двигательная активность
еще не восстановилась, однако хрюканье было принято за знак
согласия.

-- И не думайте, что если вы освободились, то уже что-то
приобрели.  Вы по-прежнему нолики.  У вас по-прежнему нет
"внутреннего мир" и "личной жизни".  Вы как были так и остались
винтиками и болтиками.  ГДР этому не причина, а следствие.
Глобальная Республика -- это единственное, что еще придает
какой-то смысл вашему примитивному существованию. Без нее вы
оказались в безвоздушном пространстве и, скорее всего, скоро
задохнетесь.  Я бы на вашем месте бежал бы обратно в ГДР, сломя
головку.  Просите там прощения в красивых фразах и вам скостят
срок.  Живите в вашей чертовой ГДР, которая вас же и расплодила.
А я возьму глюонную решетку, ад и рай себе.

-- Почему он так боится конкурентов?-- спросил Данилов у Кац.--
Зачем все заталкивает нас обратно в стадо?

-- Наверное, одичал. Да и кому они нужны конкуренты-то.

-- Теперь, я вижу, публика желает прослушать третью лекцию
капитана Варенцова.

-- Очень желает, но нам, кажется, пора,-- вмешалась Кац,-- мы
можем атаковать афродитиных бобров в кластерах с координатами
00-56 и 00-57.

-- Вот и я об этом говорю, девочка. Положите все ваши атаки в
одну большую задницу, если вы не понимаете, за что собственно
боретесь.  Вам не надо бороться за свободу. Если вы будете
бездельничать три часа в день вместо одного, то станете только
больше ширяться и трахаться.  Вам не надо бороться за большие
блага. Диета и скромность гораздо полезнее для здоровья и
веселого расположения духа.  Вам не надо бороться за веру. Бог и
так с вами.  Он создал мир и нырнул в нас, стал вровень с нами.
Он мучается вместе с нами. Он жалеет нас так же, как мы жалеем
себя. Он пока бессилен, также как бессильны мы.  А как же иначе?
Неужели вы хотите, чтобы наша жизнь превратилась в вечный
детский сад, где нас оберегают от всех шишек и исправно
вкладывают в рот сладкий леденец?..  Когда-нибудь мы вырастем
вместе с Богом и ВСЯ МИЛОСТЬ, КОТОРАЯ НАКОПИЛАСЬ ЗА МИЛЛИАРД
ЛЕТ, ОБРУШИТСЯ НА НАС.  Вот это будет кайф. Я готов ради этого
подождать миллиард лет.

Капитан Варенцов смолк. И даже Фитингоф перестал сопеть.

-- Так за что бороться?-- справился Данилов.

-- За кик. За их дружбу. Наконец-то я выговорился за двадцать
пять последних лет. Вы же понимаете, что зажигательные и
прочие предвыборные речи перед ракушками и медузами, не могли
меня полностью удовлетворить...  А теперь двинулись, господа
братки... Фитингоф, будьте мужчиной, ползите за нами.

По пути, в лабиринте гастральных камер и гонадных полостей,
капитан объяснял:

-- Кики не имеют постоянной биологической основы --
метаморфанты, хоть ты тресни.  У них много разных физических
форм.  На разных планетах они образуют тела, близкие к местным
видам жизни.

На Юпитере и Сатурне, у кик происходит спорогония. И они там
имеют вид металлорганических громадин-инфузорий.  На ближних
планетах, например на Марсе, осуществляется деление-шизогония и
образование половых клеток.  В этих местах кики
напоминают круглых червей.

На спутниках Юпитера и Сатурна, имеющих водяной слой, особенно
Европе, происходит слияние половых гамет в полноценные
зародыши-зиготы.  Здесь кики приобретают вид кишечнополостных,
что-то вроде кораллов и полипов.

Сейчас мы как раз находимся внутри особой сильно
разросшейся зиготы, которая по неясным причинам осталась на
дне и служит прибежищем, если точнее коммунальной квартирой,
для других зигот.  И заодно для меня и для вас.

-- А чем тут можно питаться?  -- наконец прорезался кое-как
ковыляющий Фитингоф, заодно забурчал и его живот.

-- Ее экскрементами, а то чем же... Так вот, молодая зигота еще
раз меняет биологическую форму. Превратившись в медузоид,
поднимается она со дна европейского океана, а затем очередной
трансфер и она уже на Юпитере, готовая принести споры.

С медузками можно скорешиться.  Ими даже можно управлять, если
предварительно подкормить. Так что у нас целый флот, не знаю
шестой или седьмой.  У каждого медузоида есть свои нервные цепи,
под которые у меня давно готовы интерфейсы, у каждого медузоида
есть весьма мощное оружие, не сомневайтесь. Так что, свистать
всех наверх.

-- Я не поплыву в каком-то медузоиде,-- забубнил Фитингоф.-- Я
вам не зигота какая-нибудь.

-- Значит, поплывете без него, пузом кверху. Зачем вы мне здесь
нужны, если вы плохой моряк и вообще такой убогий?

-- Варенцов сам кика. Кика бородатая.-- бросил Фитингоф как бы
невзначай.

Но капитан услышал и отозвался:

-- Хотел бы я быть настоящей кикой, друзья...  Сейчас каждый из
вас как следует освоит новый психоинтерфейс, иначе медузки
слямзят "этого каждого" раньше времени. Понимаете, вы должны
доказать, что вы не еда. Но дать себя проглотить вы обязаны.

Перспектива стать проглоченной "не-едой" мало улыбалась гостям
капитана Варенцова. Чтобы как-то скрасить мрачный настрой
после политинформации и инструктажа морской царь остановил
группу гостей в каком-то мрачном коридорчике и лично угостил
каждого проголодавшегося выделениями полипа,
которые напоминали по виду зеленые сопли, а по вкусу вареный
апельсин.  Фитингоф вошел во вкус и умял пять комков
подозрительной еды.

Затем подводный властитель снабдил каждого
новым биоинтерфейсом, смонтировав его прямо на стандартном
шейном разъеме. Ну и лично затолкал каждого в хлюпающие
щели, возникшие там и сям на стенах очередного кораллового зала.

Скользнув по узкому, но на сей раз спокойному каналу Данилов
перенесся в тесное помещение, напоминающее беседку.  Потолок ее,
правда, состоял из какого-то сопливого студня.  Данилов поискал
выходы и не нашел ничего похожего. А затем потолок, деловито
чмокая, стал опускаться на него.

Рыпаться не стоило, об этом капитан предупредил.  Немного погодя
медузоид навалился на Данилова и начал поглощать. Было полное
впечатление того, что тебя проглатывают с целью хорошо пожрать.
Еще и показалось, что таким незатейливым образом Варенцов решил
избавиться от незванного гостя.  Медузоид страстно обволакивал
Данилова со всех сторон, чавкал, жевал беззубым ртом, втягивал в
гастральную полость и, судя по всему, получал какое-то
удовольствие.  А потом надо было еще снять маску.  Слизистая
мякоть навалилась на лицо и Данилов, несмотря на тренировку,
чуть было не задохнулся.  Но сквозь трубку-кишку, поданную в
рот, проходил воздух.  Данилов получил сообщение, что слизистый
отросток входит в новый смонтированный Варенцовым интерфейс. И
тут новое испытание, сквозь трубку-кишку в рот начал пролезать
еще один слизистый тяж -- проворно как червь.  Тяж вполз в
глотку и стал проникать дальше, вызывая, несмотря на всю
закалку, сильные позывы травануть.

-- Кике нужно чувствовать вашу физиологию и без всяких
интерфейсов тоже,-- проник в слуховой нерв голос Варенцова.

Данилов ощущал явное смущение, потому что замечал, как кика
обшаривает изнутри его тело, но при том не знал, что именно ее
интересует.

Наконец джин приспособился к общению с этой тварью и заставил
приспособиться мозг -- на то и нейроконнекторы. Теперь уже и
Данилов смог отчасти прочувствовать своего симбионта, или как там
эту тварь обозвать.

Данилов вначале напрягся, а потом расслабился, пытаясь
сфокусировать свое новое зрение, собрать его из каких-то
порхающих фрагментов.  Когда это получилось, то зрительное поле
превратилось в зрительную сферу.

А лошадка-кика как раз уже выплыла из кораллового дворца.

Те детали подводного пейзажа, которые находились неблизко,
сильно набрякли и некоторые словно полопались из-за своей
пухлости -- даже тонкие коралловые веточки. А те, что вблизи,
как-то утончились, превратившись в пучки ботвы -- даже пузатые
морские огурцы. От зрительной сферы отходили еще "рукава",
которые "схватывали" какие-то удаленные объектики, и червячков,
и медузок, и личинок.

Впрочем Данилов сдюжил, ему и раньше приходилось с помощью
психоинтерфейса осваивать зрительные и прочие сенсорные поля
разных животных -- орлов, тигров, змей, акул. Сэнсэй Борибабин
тоже налегал на это, ради обучения своих любимцев разным ударам,
броскам, отскокам.

-- Послушайте, царь морской, а из чего сделан плавучий
мешок, в котором я сижу?-- спросил Данилов, освоившись со связью.

-- Да в общем ерунда. Слизь, почти вода, а вокруг сферическая
автоволна.

-- Как, как?

Но со связью возникли трудности, когда медузоид, начиненный
Даниловым, стал быстро подниматься вверх по
циклопической расщелине, образованной тремя каменными пиками.
Данилов чувствовал и малоприятные  инерционные нагрузки и
общую неуютность, он ожидал подвоха со стороны твари --
не проголодалась ли, не разозлилась ли.

В таких условиях работа казалось невозможной, но кика...
возможно этот посыл был ложным... изобразила из себя этакую
послушную лошадку, дескать, не волнуйся хозяин, погоняй и
доедем.  А затем Данилову показалось, что сам он -- просто
пузырек, скользящий в воде, малоотличимый от воды, и весь океан
отражается в нем.

Доселе черный холодный океан засветился, стал теплым и ярким,
запереливался задышал всякими красками словно калейдоскоп.

К Данилову зрительно приблизились пестрые башни и шпили,
арки и купола, да такие что и Кельнский собор им в подметки не
годился.  Иной раз шпили и башни обращались в сияющие иглы,
которые охотно пронзали толщу воды, рассыпая как будто
одушевленные огоньки.  Некоторые иглы шевелились, и было
непонятно, живые ли они или мертвые образования, подчиняющиеся
течениям.  Порой шпили и башни распускались многоцветиями и
бутонами, размерами с церковные купола.  Соборы-полипы и
церкви-кораллы тянулись к ледяному панцирю, особенно безудержно
там, где истекало тепло из вулканических трещин океанского дна.
Соборы и церкви Европы свидетельствовали о Творце куда больше
чем те соборы и церкви, что остались на старой Европе -- Данилов
почти уже поверил во Всемогущего и Всеведущего.

А потом один из хоботов наблюдения захватил бобра,
бурно излучающего почти во всех диапазонах и активно
буравящего воду.

Этот аппарат нелучшим образом отличался от океанических существ,
молчаливых и аккуратных.

"Совсем уж распоясался. У нас в океане эдак не выйдет. Это тихий
мир подглядывания, поджидания и заманивания."-- Данилов как
будто повторил мысли кики.

Ощутилась новая сила, она потянулась не без боли
из точки в крестце по раскручивающейся спирали. Данилов ощутил
хоботы наблюдения как "свои", они, казалось, прорастали из него,
они уже откликались на его посылы.

Хоботы мягко оплели бобра, проникли в него, а потом
внезапно напряглись. И разорвали быстрое плавсредство. Оно
раскрылось как цветок, из его лопнувшего чрева потянулись
широкие розовые струи, похожие на лепестки, и в итоге
оно разлетелось словно чахлая ромашка на ветру.

Но следом вспышка ударила в глаза, в мозг. Данилов прорычал
от неожиданности и боли.  Кожу тоже как будто ошпарило.  Нет с
ним пока ничего не случилось.  Он просто почувствовал, как
кику задел сноп огня и пара, выпущенный другим бобром.

-- ... За мной,-- наконец прорвался сквозь помехи голос морского
царя.-- В смысле, слушайте сюда.-- Варенцов как раз прикончил
того второго бобра, который ошпарил Данилова.-- Начинаем наши
лекции с конца. Кика-медузоид -- это не только сферическая
автоволна, но и живое существо, причем требующее большого
внимания, обидчивое в худшем смысле этого слова.  Лучше
расслабьтесь, вы все, и представьте себе помесь щенка и атомного
реактора.  Это и есть кика.

И у Данилова неожиданно получилось расслабиться. Он даже как
будто заснул. Наверное, и медузка подкачала ему подходящий
транквилизатор.

Когда он проснулся, джин уже приспособился к тому потоку
сигналов, который передавала эта "живая сферическая автоволна".
Сам Данилов вместо своих рук, ног и прочих частей человеческого
тела, ощущал только сферическую поверхность пузырчатого тела и
вращение силы в хоботах.  А окружающая среда была не просто
толщей воды...

Теперь это... Данилов даже сразу не поверил.
Океан перестал быть однородным. Он превратился в густой
насыщенный компот. Хоботы и щупальца елозили и ползали повсюду.
Все эти полипы-соборы, растения-церкви, плоские черви, медузы,
морские звезды, гидры очень активно и беспокойно ощупывали друг друга,
проверяли намерения, готовились к нападению и отпору.

И сейчас Данилов чувствовал не только свои хоботы, но и хоботы и
щупальца других тварей, сейчас они предоставили свои органы
восприятия, обороны и нападения в его распоряжение. Все это
изобилие сплеталось в паутину, в сеть. У Данилова мелькнула
мысль, что она имеет какое-то отношение к глюонной решетке, но
сейчас было не до умствований.

Мгновением позже в один из узлов этой
сети влетел бобр. И сразу замедлил ход, потерял ориентацию, потух его
дотоле раскаленный нос, стреляющий волной огня и пара.
Мощные хоботы быстро обняли бобра, напряглись и тот
мигом треснул, потом словно размазался в толще воды.

Схожая процедура повторилась и с другим, и с третьим.
Потом явно сдрейфившие бобры разом все испарились.

-- Погодите радоваться, друзья-товарищи, и бросать в
воздух кепки-чепчики. Кажется, они хитрее, чем мы думали, и
знают об одном нашем секрете,-- сообщил Варенцов по
радиоканалу.-- Мои детекторы обнаружили большую каку:
из раздавленных бобров распространяются слои
ураносодержащих наноботов. Другие слои движутся с
юго-востока.

-- Пленочная А-бомба?-- спросил Данилов, он снова ощущал свое
человеческое сердце, которое тоскливо сжималось.

-- Вы попали в десятку. Афродиткины работники закладывают заряд
под цепочку кластеров от 03-57 до 03-65. После взрыва на площади
в три квадратных километра ледяной панцирь быстро превратится в
крошку и взлетит на высоту в двести метров.  В океане тоже
случится большой буль-буль. Короче, нам пора сматываться,
особенно мне.  Потому что мое дело сторона. Хотя, конечно, я
люблю-уважаю Малхут. Жаль, что эта бомба под нее.

-- И когда долбанет?-- по настоящему тревожно спросила
Кац.

-- А мне почем знать? Я не в курсе, какой субмолекулярный
взрыватель собираются применять эти поганцы. Ну, скорее всего,
бубухнет через десять-пятнадцать минут. Но сваливать нам
пора сей момент, иначе не успеем выскользнуть из зоны поражения.
Так уж и быть, нечаянные мои гости, хоть вы запросто разрушили
мою спокойную жизнь и из-за вас гибнет моя основная база, то
бишь моя любимая штаб-квартира и зимне-летний дворец, я
приглашаю вас на резервную.

-- Черт тебя дери, Варенцов, не корчи из себя сверхспособного
дрессировщика, добившегося всего своими силами.-- рявкнула Кац и
Данилов почувствовал нешуточное ее озлобление.-- Малхут всю
дорогу снабжала тебя всеми необходимыми навигационными
сведениями и трассами для работы в глюонной решетке. Ты ей
кое-чем обязан.

-- Она мне помогала,-- охотно признался Варенцов,-- и спасибо с
длинным хвостиком.  Но я для себя важнее, чем она для меня. Ты
же понимаешь, Кац, если бы я был особо чувствительным, то уже
лет двадцать пять назад превратился бы в зубной порошок.

-- А мы охотно принимаем приглашение,-- закричал Фитингоф по
радио.

-- Да вы меня мало волнуете, ребята,-- честно признался
Варенцов.-- Что скажет моя красавица?

-- Я должна найти Малхут и вытащить из зоны поражения,-- твердо
молвила Кац.

-- Ну не сходи с ума, солнышко.-- неожиданно стал увещевать
Варенцов.-- Малхут мне тоже дорога, особенно после того, как я
понял, что у нас совершенно разные цели в жизни.  Кац, ты не
такая девушка, которую можно увести за ушко, поэтому не смею
настаивать.  Тропинку на мою резервную хату ты знаешь.  Несмотря
на то, что ты сплошняком что-то требуешь от меня, не хотелось бы
тебя лишиться.

И Данилову показалось, что голос капитана выразил некоторую
душевную надтреснутость. Хотя, какая на хрен душа у водяного?
Если и имеется, то, наверное, очень жидкая и зыбкая.

Медузоиды с Варенцовым, Фитингофом и Чипсом сразу исчезли из
поля наблюдения, как будто их сдуло ветром.

-- Ну и ты чеши,-- окрысилась Кац на Данилова.

-- Если я не хочу кого-то лишиться, я его не бросаю. Хотя,
может, это "кто-то" препогано ко мне относится.

Данилов и Кац подвсплыли под самый ледяной панцирь и ждали,
что Малхут наконец перестанет дрейфить и проявится. Кац применяла
коды вызова, подаренные Варенцовым. Драгоценное время уходило в
задницу, а виртуальная подпольщица не собиралась показываться.
Когда в голове стало совсем жарко и беспокойно, инфосканер
Данилова уловил в ближайших кластерах движение динамических
записей и засек градиент их усиления.

Первой была получена сенсорная матрица.  Ее мимики изображали
сумрачный осенний лес, насквозь продуваемый свирепым ветром.
Классический образ-архетип безнадеги и тоски.  А затем
послышался слабый как будто задыхающийся голос.  Информационный
Данилов бросался то туда сюда, пытливо шаря сенсорами, но ни
одно направление не давало усиления сигналов.

-- Может покажешь личико, а Малхут?-- выкрикнул он.-- Что не
можешь отличать хулигана от порядочного джентльмена?

После таких пристыжающих слов за
ближайшим деревом мелькнуло что-то светлое, похожее на солнечный
зайчик.

Информационный Данилов рванулся туда и через секунду как будто
держал теплое существо за руку. Джин, получив коды доступа, срочно
считывал динамические записи киберобъекта.

-- Кац, кажется я поймал Малхут. Проводи безопасную трассу, чтобы можно было
вытащить ее из опасной
зоны. Я, правда, пока не знаю ее менто- и информационной емкости,
не удается определить начальный кластер. Записи, сама понимаешь,
шибко динамические, так и скользят.

Это Данилов отлично чувствовал. Светлая муть вилась в
его руках, и тепло то пропадало, то возвращалось.

-- Да зафикисируйся же ты, поутихни, чертова засранка.

На мгновение, словно обидевшись, киберобъект сенсуализировался.
В мимике Малхут было кое-что от Кац, только молодой, свежей,
улучшенной. И от Гипериции тоже. Только облагороженной.  Девица
лет семнадцати.  Отроковица, еще не знавшая ложа, но уже
познавшая цену чувствам.  Хорошо очерченные, но мягкие линии
лица и фигуры.

-- Сорок пять, семьдесят, сто ментобайт...-- сообщал
инфосканер размер объекта. Уже много, уже слишком.

-- Я буду ждать на цепочке кластеров Х-44-56, где у нее
кое-какие копии, там безопасно, но надо слегка "почву
разрыхлить",-- сообщила Кац и ее медузоид без промедления
скользнул вдаль.-- Ты, значит, тащи туда Малхут, начиная
с основных матриц. Тащи с промежуточным копированием по моим
указаниям -- твоя кика имеет орган, работающий точно как
рекордер.  Только, смотри, не наследи в секторах, контролируемых
гипером через карту размещения записей.

После этого наставления Кац окончательно исчезла вместе со
своей "лошадкой".

-- Хорошенькое дельце,-- стал жаловаться Данилов незнамо кому.--
Все незаметно смылись, как будто мне одному это все надо. Как
будто это я царь или фюрер.

Но он послушно ухватил скользкую почти бесплотную Малхут и
потащил за собой. Пятьдесят ее ментобайт джин захватил внутрь
себя, остальные двести пятьдесят контролировал и перемещал с
помощью временной карты размещения записей. Рекордер, который
был у кики вместо хвостика что ли, прилежно выполнял все
указания джина, хоть это радовало.  Удерживать почти триста
ментобайт было изнурительно для разума и накладно для души;
мозги Данилова обрабатывали беспрерывную цепочку сообщений и
вопросов, надо было бороться с засорением и распадом записей.
Он чувствовал быстро подступающее изнеможение и слышал сообщения
органосканера о скачках уровня естественных ингибиторов в
мозговых тканях.

Его руки как будто пытались удержать выскакивающие сегменты
киберобъекта. Общим напряжением он сохранял интеграцию
динамических записей, а заодно целостность и непорочность
Малхут.

В обычной реальности его "лошадка" влетела в лед и
понеслись по тоннелям-трещинам. Кац высвечивала маршрут путеводными
паутинками.  Но сетевой лес старался информационному
Данилову "выколоть глаза, сломать ноги и вышибить мозги" -- джин
то и дело получал структурные повреждения.

"Из опасной зоны выведено тридцать, сорок, шестьдесят,
восемьдесят, девяносто процентов ментозаписей"-- сообщал джин
вполне мирным и мерным голосом, несмотря на всю чудовищную
напряженку.  Его модули растянулись по всей трассе, копируя
записи Малхут с одних кластеров на другие.

Скользкое тело последнего виртуального эксперта как будто
вылетало из рук птицей, выскальзывало змеей, обвисало свиньей;
Данилов удерживал Малхут последними усилиями. Ему даже казалось,
что она не столько копируется, сколько борется с ним.

А потом вдруг наступило облегчение, записи юркнули в прямой
канал из чистых кластеров.

-- Малхут вся в безопасной области,-- секунды спустя сообщила
Кац.-- Она вышла из-под удара. А вот ты пока нет. Поднажми,
малыш.  Поднажми, Данилов.

Лед вдруг весь искрошился и тронулся с места. Через мгновение
Данилова выдавило на поверхность, без всякой кики, только лишь
со вздувшимися якорями-поплавками.  А где в полукилометре
огромная масса льда вперемешку с водой и огнем вздымалась вверх.
Взрыв А-бомбы.

На лету вода застывала ледяными глыбами, которые, плюя
на притяжение, ракетами уносились куда-то ввысь, или же, оставляя белые
пушистые мазки, довольно неторопливо валились вниз. Рядом с
Даниловым уже разбивались в розово-серебристый пух голубые
скалы. Трещины бежали по европейской глади, как будто
пропарывались ножом психа-великана, из них вырывались частоколы
гейзеров.  Красиво.  Стена из смешанного огня, воды и льда,
задрапированная пеленой густого тумана, напоминающего мороженое,
надвигалась на Данилова.  В томатном сиянии Юпитера -- красота
неописуемая.

На мгновение возникло сравнение с катаклизмом в той земной
Европе, где войны, бунты и нашествия уничтожили прежнюю
застойную тишь и гладь.

-- Кац, ты меня слышишь?

-- Слышу, скажи что-нибудь, Данилов.

-- Кац, ты чертовски отличная баба, я целую тебя
в рот. Хотя ты и довела меня благополучно до могилки,
втравив в эту войну клопов против пауков. И я почти не жалею, что
потерял из-за тебя все надежды на лучшую посмертную жизнь...

-- Данилов, ты дурак каких мало, поэтому я и люблю тебя.

Он был рад тому, что не испытывает оглушающего трепета перед
смертью. В мире все в общем-то справедливо, и если есть
бессмертие, то оно не связано с дарами Главинформбюро...
Если оно и есть, то это дар любви.

"Благодарю за совместную работу,-- максимально задушевно
произнес джин Хоттабыч,-- да наплюйте вы на капсулу Фрая, дерьма
она не стоит. Не может бессмертие зависеть от какой-то
соплюшки. Это, конечно, сугубо мое личное мнение."

Но едва Данилов закрыл глаза, чтобы больше не видеть
надвигающийся кошмар, как сразу захотел открыть их. Пробив лед,
рядом выскочил бобер, сияющий зеркальными боками и пламенеющий
раскаленным носом. Он едва успел откинуть трапик, за который
уцепился Данилов, и тут же рванул от надвигающейся цунами.
Данилов едва не сорвался "с подножки", но его довольно крепко
дернули за шиворот, отчего он удачно ввалился в кабину.

За штурвалом был капитан Варенцов. Крепко дергала за шиворот Кац.

-- Люблю душещипательные спасения в последний момент,--
признался капитан.-- Ради этой живописной сцены мне пришлось
украсть бобра у его законных владельцев. Хотя, честно говоря, на
Европе может случится цунами и куда похлеще. А это ни то ни се:
проба пера.

-- Ты сказала, что любишь меня,-- напомнил Данилов, держа за
руки Кац.

-- Неужели,-- она высвободила руки.-- Это просто была психотерапия.
А то бы еще раскричался -- мол, жизнь прожита зря! А впереди,
увы и ах, мрак небытия.

Она уселась в кресло.  Бобер уносился от водно-ледяного вала,
заодно увиливая от шмякающихся сверху ледяных мин. Данилов
почувствовал некоторую безопасность и определил некоторую
нехватку.

-- Капитан, а где Фитингоф и Чипс?

-- На бороде.

-- Скупой ответ.

-- Ну, я полагал, что у нас не слишком много времени, чтобы
тратить его на пустопорожние разговоры.-- неохотно отвесил
Варенцов.

-- Для пустого все пусто. Где они? Или вы, уважаемый морской
царь, так поднаторели в испарении своего экипажа, что никак
остановится не можете?

-- Да, капитан,-- поддержала Кац,-- запрещено людей не захер
спускать в унитаз. Они всего лишь хотели улететь в систему
Сатурна.

-- Да, меня порой заносит на поворотах, но чтобы уж не захер...
Ну, в общем ваши ребята расшалились. Они немного освоились
с киками, поэтому решили, что им все по плечу. Я еще открыл для
них резервную базу -- это тоже, понимаете, морской полип.

Потом я отправился на кике бобра подловить. Подловил в
толще льда, навалился сверху, вышиб люк и захватил.
Ну и на резервную базу поплыл, там у меня кое-какие
запасы, и надо было топлива подзалить бобру для дальнейших
действий. А тут, на самом входе, ваши дружки на меня агрессивных
медузоидов напускают, хотя Афродитины машины  уже взяли след и
ко мне подбираются. В общем шах и мат. И Фитингоф ваш мне
условия выдвигает -- открыть все сигналы, которыми я кик
приручаю.  Захотелось ему, падле, стать властелином ада. Лавры
мои ему покоя не давали. Ну есть такие сигналы, есть. Итак, в
вольном переводе, первый -- исполни мое желание. Второй -- если
ты исполнишь мое желание, я тебя накормлю. Третий -- ты
исполнила мое желание, но я тебя накормить не могу, пока ты не
исполнишь следующее мое желание. И в том же духе дальше... Ваши
ребята так обрадовались, когда кики стали изображать полную
преданность.  Но вот с концовкой эти уголовники маленько
запутались -- благодаря мне.

-- Кики их сожрали, капитан?

-- Ну, разве я так подставлю людей? Третий сигнал -- самый что
ни на есть спасительный. Если притом добавить четвертый сигнал:
"Мне надо отдохнуть". Кики дадут паузу -- хоть на десятки лет,
они -- понимающие и долгоиграющие твари. Это очень тонкий прием.
Чтобы это усечь, я сам потратил десять лет.  Я провел очень
много экспериментов...  Короче, ваш спаситель Фитингоф вместе с
дураком Чипсом хоть в нашем мире не дожили не дожевали, нынче
вкушают райское блаженство в полный рот.

-- Ладно, фиг с ними, в конце концов почувствовали же они "вкус
и радость свободы",-- неожиданно легко произнесла Кац, которая,
кажется, давно уже не слушала Варенцова, разбираясь со сканерами
и мониторами.-- Афродиткины уроды все равно обнаружат Малхут.
Для этого не надо даже сканировать подряд все кластеры. Они
просто взорвут ледяную корку Европы. Целиком.  Они для этого и
тащили сюда крейсер "Аврора", а теперь придумали другой способ
-- А-бомбу.  Так что нынешний большой бух, в самом деле,
покажется просто легким чихом.  Короче, у Малхут нет места на
Европе. Надо уводить ее отсюда, скажем на Каллисто, а еще лучше
на Ганимед.

Данилов сразу уловил, куда клонит Кац и вспотел. Варенцов же
озвучил вопрос:

-- Значит, для спасения малышки Малхут прикажешь захватить
узловой сервер Чужого? Думаешь, это так же просто, как сходить
по-маленькому. А я считаю, что это также сложно, как сходить
по-большому, находясь в скафандре.

-- Надо это сделать не в лоб, а снизу, начиная от основания
пилона. У тебя же есть бобер, капитан.

-- Пожалуй, я обеспечил себе радость общения слишком дорогой
ценой. В смысле надо было сразу вас сунуть в биостазис, и
никаких хлопот с двумя спящими красавцами...  Я не знаю, хватит
ли у меня топлива, чтобы снова нырнуть, забрать вас, да еще
удрать от вполне возможной погони.

-- Нырять и забирать снизу не понадобится. Тот, кто захватит
узловой сервер, выйдет через верх. Или вообще не выйдет.-- сказала Кац.--
Но я думаю у меня получится. Я хорошо подготовлена.

-- Я тебе не разрешу.-- произнес Варенцов с какой-то особой
интонацией.

-- Слушай, папа, не надо двадцать пять лет спустя строить из себя
шибко заботливого родителя.-- отразила Кац.

-- Папа, родитель... Может я чего ты не понимаю,-- Данилов
поднял брови домиком,-- это какая-то новая блатная феня? Папа --
это значит: пахан, бугор, темнило?

-- Да нет, это значит, что гражданка Кац -- моя родная дочка.--
просто без всяких затей признался капитан Варенцов.-- Я ее
встретил двадцать пять лет спустя и теперь особенно не хочу, чтобы
она страдала, дерзала, рисковала и все такое.

"Ну, зачем ему так врать,-- подумал Данилов.-- Ну, не совсем же
он придурочный."

-- Это правда, Данилов. Встретились,-- Кац хмыкнула.-- Только
пусть не строит такие заботливые рожи.

"И Кац ему поддакивает, ну зачем ей брехологию разводить?"

-- Если вся эта трепотня насчет "папки и дочки" -- не фуфло,
чтобы засрать мне мозги, то я пойду на это дело.-- неожиданно
ляпнул Данилов. Пожалуй, такая реплика была неожиданной даже для
него самого.

     18. "НА СЕРВЕР С ЧЕРНОГО ВХОДА";

     Европа

В жизни всегда есть место глупостям. Большим и маленьким.

Данилов точно не знал, зачем ввязался в это дело.  Наверняка он
поступал неразумно, рискуя сильно навредить своему здоровью.
Однако глупость была его родной-собственной и он решил от нее не
отказываться.  К сожалению, или к счастью, психопрограмма по
имени "совесть" навеки почила и уже не капала на мозги тихим
проникновенным баритоном. Работало теперь лишь его
родное-собственное мозговое вещество, его личная амигдала,
гиппокампус, кортекс и прочие шарики-ролики с красивыми
латинскими именами.

И они все вместе нашли кое-какое хиленькое объяснение дурацкой
инициативе.

Данилов ведь впервые узрел живьем "мать и дитя", вернее
настоящего родителя и настоящего ребенка, в данном случае отца и
дочь.  Ему отродясь не встречались солариты и работяги,
обремененные родственными связями, или бандиты,
числящие хоть кого-нибудь в своей родне, пусть даже собак и кошек.

Видно, Данилову передалось от капитана Варенцова некое томление
души, точно не описуемое в биохимических формулах.

Данилов вдруг почувствовал, что иметь
родных-близких и бояться их потерять -- это такая маета. За
свою шкуру бояться и то уже дело непростое муторное, даже если
ты истово веришь в капсулу Фрая -- еще отыщет ли ее под кучей
дерьма спасательная команда?  А капитану Варенцову надобно
дрейфить еще, понимаешь, за кого-то. И этот "кто-то" -- дерзкая
и вдобавок вздорная бабенка.  И не выйдет у Варенцова насрать на
всех подряд с высокого потолка, как это принято у соларитов под
разговоры о товариществе и братстве. У него есть то, что можно
по-настоящему можно любить, и по-настоящему обидеть и предать.

Перед началом самой дерзкой операции получался такой расклад.
Данилов раз за разом прокручивал его в голове.

Имеется в наличии беглый капитан Варенцов, каким-то чудом
обжившийся в чертовой заднице, то есть в мрачных глубинах
европейского океана.  Этакий летучий голландец, якобы порхающий
по глюонной решетке. Ловкий, беспринципный, опытный, знающий, и
кроме того дружный с животным миром Европы, водящий также
знакомство с последней и вполне сохранившейся виртуальной
экспертшей.  Кроме того папочка хитрой и умной девочки по имени
Кац, которая жизнь готова положить за эту самую Малхут.  И
кстати не только свою жизнь.  Старушка Кац в самом деле горой за
малышку Малхут, будто они две половинки одного и того же яблока,
два сиамских близнеца.

Фактически на пустом месте создается повстанческий отряд и
начинает бороться против сверхразумной Афродиты. Причем с ражем, который
стоит проявлять лишь при ловле марсианских тараканов-брызгунов.
Поскольку дело касается восстановления виртуального эксперта, то к
числу врагов-супостатов можно причислить еще богоподобного
берлинского гипера, беспощадное Информбюро да и всесильное
Киберобъединение в целом.

Повстанческий отряд, бесстрашно и бесплатно скачущий на врага, в
данный момент, учитывая убыль и прибыль, состоит из трех сабель.

У Кац где-то имеются кореша, единомышленники и подельники, то
есть бандюги из группировки Зонненфельда,  но они пока ничем не
могут помочь ей. Или не желают?

Кто еще может поспособствовать из земных и небесных сил и
средств?  Как будто никто и ничто. Всем жизнь дорога, у всех
голова на плечах.

Но какая-то сила оказывала-таки поддержку, это
отлично чувствовалось и ощущалось всеми фибрами.  Причем не
ветхий изношенный призрак Гальгальты в пропуканных кальсонах с
желтизной, а нормальный гиперкомпьютер в самом соку.

Как и любому особисту Данилову было известно, что Фюрер породил
две линии дочерних-сыновних машин. Гиперкомпьютерша Афродита
относилась к первой. Также как пекинский Дракон и багдадский
Бедуин. К первой же линии принадлежали мехиканский Ацтек,
киншасский Айдо-Хведо, акмолинский Аксакал и Арес, что
базировался в марсианском Свободобратске.  Причем генерация этих
машин проводилась на пару Фюрером и Афродитой.  Они, так
сказать, произошли от кровосмесительной связи. Всем этим
отпрыскам надлежало, не щадя чужого живота, плодить и
использовать человеческое стадо. Все они занимались
практическими делами, кто выработкой энергии и материалов, кто
производством белков-жиров и прочих харчей, кто ломал репу над
социальным планированием, кто ведал психологическим контролем и
всяким оболваниванием, кто жизнедеятельностью, кто решеткой суперсвязи
и информационными каналами, кто кудесил в клонопитомниках.

К тому же, решетка суперсвязи и схожие матрицы позволяли всем
этим гиперкомпьютерам подменять друг друга на каких-то участках
работы.

А вот делийский Брахман, московский Распутин, лунарский Лунатик
и Чужой были сгенерированы Фюрером совсем по другой линии, для
иных более возвышенных дел. Добрый папаша, скорее всего, и
предопределил когда-то легкую конкуренцию между двумя своими
ветвями.  Ведь вторая, в отличие от гиперов первой линии,
занималась наиболее тонкими деликатными областями:  научным
планированием, исследованием космоса, созданием глобальных
теорий, вроде суперсимметрии, и прочих премудростей, а также
освоением планет и планетоидов. Потому и находилась в некоторой
естественной оппозиции к приземленным "сводным братьям",
погрязшим в бытовухе и текучке.

Наибольшую академическую свободу имели, кстати, Брахман и
Чужой, которые не занимались прокормом, пропоем и провозом
больших людских масс.

Однако какие собственно поводы у Фюрера для беспокойства? Да
вроде никаких.  Киберобъединение-то выстроено на принципе
"иерархических зеркал", так что особо не распрыгаешься, не
разгуляешься на просторе -- насчет этого Гиперу Первому
прекрасно известно, как отцу-основателю.

Кац внушала, мол для рождения второй линии использовались
записи, оставшиеся от виртуальных экспертов, что неким
таинственным образом повлияло на поведение этих
гиперкомпьютеров.  Но заодно она признавала, что и для
производства первой линии Фюрер вслед за Гольдманном использовал
старые запасы.  Так что, в глазах справедливого отца все
отпрыски должны быть одинаково любимы и хороши.

Все как будто было "схвачено" и находилось у Фюрера под
контролем, но, тем не менее, один или вообще парочка сынков из
второй линии стали блудными, претерпели какую-то
самоорганизацию, может быть на старых дрожжах МетаВеба, и
смутировали в темных сетевых зазорах и расщелинах.
Вполне возможно, что толчком к этому стала случайная порча
структур или же злонамеренная операция, произведенная
удальцами-хаккерами.

Один или два сыновних гиперкомпьютера зашли слишком далеко, ой,
далеко.  Причем вовсе не пытливый исследователь космоса Чужой и
не йог-абстракционист Брахман.  Кац втолковывала, что судя по
характерным кодам, проникавшим в память даниловского джина --
это Лунатик.  Системный журнал это дело запечатлел.

Почему Фюрер, заметив своеволие и своемыслие сынка
по второй линии, не уничтожил его по примеру Тараса Бульбы и
Ивана Грозного, воскликнув: "Я тебя, блин, породил, я тебя,
пожалуй, и убью"?

А вряд ли и заметил.  Не исключено, что внимание Фюрера было как
раз приковано к своевольной активности Афродиты. Уж конечно
Гиперкомпьютер Первый врубался, что на основе "живых" записей,
выпотрошенных из только что зарезанной Малхут, Афродита
замышляет сгенерировать новый, уже тринадцатый гиперкомпьютер. И
этому молодому-раннему, естественно, надлежит "оскопить", то
есть заменить одряхлевшего на руководящем посту прародителя.
Если еще точнее -- убрать со сцены осточертевшего дедулю без
излишнего хая и кряканья.  (Ну, а потом со свежими силами
взяться за управлением клонами во имя создания из них единого
биокиберорганизма). Но его Величество Первый сомнительно, чтобы
хотел по-быстрому откланяться и очистить сцену ради
Тринадцатого.

Короче, за всеми кулисами играл в пользу повстанцев скорее
всего еще Лунатик. И конечно лунарский гиперкомпьютер это делал
не ради удовольствия кучки белковых смутьянов, а чтобы
подгадить красотке Афродите, чей возможный отпрыск представлял
для него естественную угрозу.

Почему Лунатик выбрал для своего "подключения", в свои плотские
аватары, именно вислоусого гражданина Данилова -- тут мнения
сходились: да потому, что через него хотел выйти на Кац и Малхут
-- только не так враждебно и злобно как Афродита, а скорее всего
с партнерскими и даже матримониальными планами. Мудрец с Луны,
несмотря на свое дурацкое прозвище, тоже готовился к смене
поколений, однако был настроен не на агрессию, а на некий союз.

Но даже мудрый Лунатик еще не врубался, какие сюрпризы
заготовила хитроумная Афродита на ближайшее будущее.

Бобер перепрыгнул через парочку торосов, а затем стал
по своему обыкновению стремительно бурить и плавить лед.
Он трясся, разбрасывал пулеметные очереди заледеневших
брызг и выпускал густые облака пара, которые быстро
расплывались космами ледяного тумана.

Данилов совсем не возражал, когда машина ушла под поверхность,
которую заливал своим багровым соусом повар Юпитер. Сейчас
пухлый космический здоровяк занимал уже не меньше трети
небосвода, хотя едва ли на треть вставал над горизонтом.

Как обычно бобер не перся по прямой, а маневрировал среди слоев
ледяной коры, всех этих европейских "лент" и "желобов",
проложенных плотной силикатной скальной породой -- ее
выбрасывали ярящиеся где-то внизу вулканы. Он безусловно
прокромсывал и "информационные" слои льда, разрушая кластеры с
записями, но следопыты Чужого тут же определяли потерю и рекордеры
восполняли ее копированием с резервных носителей.  Все это
разумеется не касалось кластеров, давно утраченных для
двенадцатого гипера, точнее для карты размещения записей.

Когда напряженная тряска сменилась как будто полным покоем,
стало ясно, что бобер ворвался в океанские глубины, распустив за
собой длинный пенный хвост.  Капитан Варенцов не без
удовольствия сообщил:

-- У нас еще в запасе четырнадцать минут. В смысле столько
понадобится на погружение и приближение к основанию пилона. Какие
предложения по организации прощального банкета?

-- Банкета не будет. Этого времени хватит только на последнее желание,
можно сходить в туалет или хорошенько высморкаться.-- промямлил
Данилов, у которого возбуждение чередовалось с угнетением, а то
и просто с конвульсиями из-за передозировок различных там
ультрасеротонинов и никотинов-плюс.

Борта бобра, сделанные из углеродно-ванадиевого пластика, стали
почти прозрачными, но больше показывали мрачно-зеленые переливы
океанских глубин, сквозь которые светили голографические
индикаторы приборной доски.  А вот в сонарном окне, которое
услужливо открыл джин, вырисовывался пилон, пока что похожий на
случайно утонувший небоскреб. В других окнах нарисовались
проекции платформы, чертежные ее разрезы и сечения.  Варенцов
видимо не терял годы зря, терпеливо шпионя за узловым сервером
Чужого.

Расстояние от поверхности составляло уже семь
километров, дистанция до нижней границы ледяной коры -- два
двести.

Перед ними был один из четырех пилонов узлового
сервера -- этакая бутылковидная конструкция диаметром
где-то в триста метров.

-- Ну, что, не передумал, Данилов?-- спросила Кац.-- Может началось
расстройство желудка или выпадение волос из усов?

-- Отлепись, злодейка. Ты мне не помешаешь сунуть шею в
очередную петлю.-- сказал экс-особист и сжал зубы. Это древнее
средство помогло лучше всяких ультрасеротонинов.

Капитан Варенцов как будто одобрительно кивнул.

-- Но ты ведь уже разочаровался в примочке, именуемой
капсула Фрая.-- напомнила Кац.

-- Поэтому и пойду. Бздение особо вредно для белых парадных
штанов.

-- Ну вы молоток, Данилов. В самом деле хватит уделывать
портки.-- одобрил Варенцов.-- Вот вам небольшая историйка
напоследок.  Тридцать лет назад у меня, вернее от меня,
совершенно естественным образом родилась дочь.  Я хотел
сопротивляться Киберобъединению на свой мизерный лад.

-- Но вы же были коммунар-соларит, как же естественным-то...

-- Я был клон, но самый умеренный, никакой верификации и
модификации, в моем чипе Фрая не сидела болванская психоматрица,
оставшаяся от прежних воплощений, никто на мозги особо не давил.
Психопрограмму "совесть" я, хитрожопый, вообще отфильтровывал, едва она
полезет через нейроконнекторы. К тому же, биологически многие
солариты в 2023 году особо не отличались от жителей рабочих
поселков и открытых зон.  Могли, кстати, и размножаться
естественным образом.  Конечно, чисто теоретически.  На самом
деле ничего такого не получалось.  Ты с превеликим усердием, так
сказать, осеменял даму, а джин-подлюка стимулировал выброс
энзимов, дающих оплодотворению красный свет, и привет потомству.
Но я был и тогда малый не промах.  Криминальные кореша, которым
я загонял биочипы-грибы со складов своей военно-космической
базы, могли устроить все.  И спецпрограммку для джина, чтобы не
мешал, говнюк, нормальному оплодотворению.  Короче, случилось
дитя. Но спустя четыре года бабенка, которая родила малышку,
дала деру в неизвестном направлении, не сказав даже
"прости-прощай". Правда, не забыла прихватить все мои солары --
само собой, какие нашла.  Сдрейфила, понимаешь, дщерь
иерусалимова, хоть была вся из себя.  Крутизна, понимаешь, и в
нраве, и в боках, и в сиськах -- эти без какой-либо пенорезины
внутри. А пружинят они так, что ты просто подпрыгиваешь... если,
конечно, сверху находишься.  Глаза -- спелые маслины без всяких
там проекторов.  Ноги как колонны, особенно выше коленок,
колонны из гладкого податливого мрамора...

-- Папа, ты сильно отвлекся.-- напомнила Кац.

-- В самом деле? Короче, малышка Ханна стала без мамки расти у
меня на базе.  Однако, не все так просто -- я сам дрейфил все
больше и больше.  Страх-ужас разбухал, не помогали никакие
транквилизаторы и внутримозговые серотониновые инъекции.  Я
боялся, что если девчонку отыщут киберы-ищейки или интеллекулы
Главинформбюро, то убьют даже не разбираясь. Я боялся
космических частиц и ионизирующих излучений, потому что
пользовался самодельными защитными системами.  Я дрейфил, что
киберняня, которой я поручал Ханночку на время своих рейсов,
как-нибудь охренеет. Короче я перебздел.  Я был захвачен страхом
по самые ноздри, я раздувался от него, что твой гондон, в
который налили пять литров пива.

А потом во мне появилась точка сопротивления, захотел я
освободиться от этого страха. Эта точка разрасталась и я увидел,
что получившееся пятно содержит враждебность к моему ребенку. И
тогда я попросил, чтобы мои дружки изготовили малышке Ханне левый
чип Фрая, и левого джина, и левый киндерпаспорт. Ну и
переправили бы в какой-нибудь питомник в рабочем поселке.

Мои кореша устроили все это, но запросили за услуги слишком
много.  Поэтому мне пришлось крупно провороваться и уйти в
отрыв. Я подбросил всякий самиздат балбесам-лейтенантам и
сгоношил их на бунт. Я вел себя не слишком порядочно, потому что
после того как предал своего киндеренка, терять мне было
нечего.  А потом двадцать пять лет просидел на дне морском на
этой вот долбанной Европе и превратился в водяного.

И все же Бог мой проявил снисхождение и позволил мне встретиться
с моим таки замечательным отпрыском. Но двадцать пять лет -- это
тебе не двадцать пять минут на горшке просидеть.

-- Чертовски занимательная история.-- одобрил Данилов и подумал,
рождение дитяти приблизило или отдалило Варенцова от смерти?

-- Да, такой у меня папка,-- прошептала Кац и сразу стала
похожей на маленькую девочку. Хоть бантик на жесткие космы одевай.

-- И поди пойми, Данилов, насколько расщедрились Небеса.
Грехи-то мои больно тяжкие. Мы с Ханночкой, боюсь, снова
разлетимся, уж больно характер у нее вздорный. Но именно из-за
Ханны я не скормил вас полипу, Данилов.  Уважаю-таки выбор своей
дочурки.

-- Но какие-такие грехи, Варенцов? Разве в те давние времена у
вас был богатый выбор?-- сказал Данилов, который уделял капитану
едва ли десять процентов внимания, остальное поглощал этот
чертов пилон.

-- Конечно, был. Он всегда есть. Признаться во всем, пойти под
трибунал. Мне бы дали каторгу на Весте, тогда это было
худшее место во Вселенной, но девчонку бы легализовали.

-- Значит, ты меня выбрала, Ханна?-- Данилов впервые обратился к
Кац по имени.

-- Я выбрала тебя как выбирают резиновые перчатки, собираясь
чистить сортир,-- сказала она строго, но глаза-то были
тепленькими, даже нежными, как у Гипериции, когда у ней на
минутку отключились проекторы.

Джин Данилова тем временем впитывал последнюю доступную
информацию по узловому серверу, весь этот многоуровневый
кошмар, в который скоро предстояло окунуться.

Бобер уже забрался под основание плавучего пилона-небоскреба.
Низ его оказался незамкнут, так что внутри можно
было и подвсплыть.

И аппарат стал подниматься по разомкнутой балансировочной
цистерне. Десять, двадцать, тридцать метров и тут горизонтальный
люк-кингстон, который выполнял обязанности шлюзовых ворот.

-- Я вот понаблюдал и порассчитал -- для перебалансировки
пилонов гэдээровцы должны вскорости открыть этот люк и заполнить
водой еще одну балластную цистерну.-- сообщил Варенцов, впрочем
без особой уверенности в голосе.

-- А это зачем, капитан?

-- Затем. Ледяной коре Европы не хочется покоя. Из-за
приливной, вулканической и прочей активности одни слои
сдвигаются относительно других, отчего пилоны и саму платформу
начинает корежить. Поэтому управляющая кибероболочка сервера
снимает крен и всякие деформации перебалансировкой,
притапливанием и подвсплытием... Кто еще не понимает, куда я клоню?--
поинтересовался капитан Варенцов.

-- Чего уж тут непонятного... и куда же вы клоните?-- озадачился
Данилов.

-- Сейчас вот эта цистерна откроется и вместе с водой морской
нас всех подбросит на высоту примерно в сто метров.  Потом наши
пути разойдутся. Вы, Данилов, выскочите наружу, словно у вас
в попе плазменный мотор и красный перец впридачу, а мы с Ханной,
наоборот, начнем опускаться -- ведь, скорее всего, через
минутку-другую случится продувка.  Чтобы не попасть в это
тряхомудие вам, товарищ дорогой, надо будет поскорее проникнуть
на нижнюю палубу сервера через один из продувочных клапанов.
В результате, вы, наш антинародный богатырь, окажетесь в том
отсеке, где гэдээровцы мужественно обороняются от кик и прочих
хищных тварей Европы. Я думаю, вернее я так считаю, что там
установлена защита из сети клейкороботов, которые вместе
представляют одного большого загребущего клейкоробота.

-- А кроме клейкоробота, что там еще?-- справился Данилов.

-- Его иногда бывает вполне достаточно... Но возможны и другие
сюрпризы.  Наверняка, на одной из верхних палуб смонтирована
активная система поддержания живучести, которая вполне может
потерзать даже такого опытного диверсанта как вы. Но...

-- Что "но"?

-- Не давайте этим эсэсовцам распускать руки. У вас есть
оружие, Данилов. Пользуйтесь им на свое здоровье.

-- Смеетесь, да, весело, да? Этот антиорганический цеп -- оружие?
Рогатка, по вашему мнению, тоже?  Максимум, на что сгодится цеп,
это притормозить быстро удирающую от тебя бабу.-- возразил
Данилов, которому сейчас было кисло от сделанного им жизненного
выбора.

-- Что ж и бабу иногда полезно притормозить,-- умудренно
произнес капитан.-- Тут от прежнего водилы этого бобра остался
один приборчик.  Одолжил мне его, прежде чем скончаться от укуса
кики.

В руке у повернувшегося в кресле Варенцова появился цилиндрик, из
которого словно вылетала и возвращалась обратно стайка
зеленоватых искорок.

-- Что-то вроде бенгальских огней? Вроде до Нового Года еще
далеко, особенно юпитерианского.-- заметил Данилов, которому
хотелось уже застонать.

-- Не сомневайтесь, эта штучка-дрючка произведет хорошее
впечатление на клейкороботов. Причем без излишнего шума и
вони,-- пообещал капитан.-- Называется она мезонный
прерыватель, а кратко -- меч-кладенец.  Особо впечатляюще сей
клинок действует на кремний- металло- и прочую органику, особенно
нейронные цепи. Перепаивает ее или глобулирует, причем с очень
небольшими затратами энергии и в массовом порядке...  А для тех
супротивников, что встретятся вам после, может сгодиться вот это.
Мезонный сшиватель, синуклер. Это мой личный, так сказать,
ублажитель. Одалживаю не без сожаления.

И Варенцов вручил Данилову небольшой диск, который
удобно приклеился к запястью.

-- А вот это,-- капитан надел на руку Данилова браслетик,-- это
как будто браслет на память о нашей встрече, а на самом деле
нитеробот, причем очень умный, хотя и очень тонкий.  Он вытянет
вас из любой неприятной ситуации, буквально и фигурально...
Ну и когда доберетесь до главного пульта узлового сервера, то уже не
волнуйтесь, не переживайте. Ваш джин уже насобачен нами, чтобы
произвести все необходимые процедуры по перекачке крошки Малхут
в лучшие края.  Вы ему только помогайте... А теперь время, труба
зовет.

-- Возможны еще какие-то неприятности, о капитан Синдбад?--
мрачно поинтересовался Данилов, которому недосуг было уже
возникать по поводу очередного проникновения в его джина.

-- Конечно же.-- с готовностью отозвался Варенцов.-- Но вы, в
любом случае, штаны лишний раз не снимайте и попу всем подряд не
подставляйте, а то болты у ваших недругов могут быть сильно
железные.

В этом Данилов не сомневался. Он глубоко, как будто в
последний раз (а может это и был последний раз), втянул
спокойный воздух кабины и сказал занятой женщине:

-- Пока, Ханна. Я так рад, что есть у тебя имечко, в отличие от
меня. Хотя, честно говоря, оно напоминает мне слово "ханА". Но
это субъективное впечатление.

-- Я хана для врагов, а для тебя спасательный круг.-- Она быстро
прижала Данилова к своим губам, а потом отшвырнула словно дрянь
какую.  Это было совсем в ее стиле.

В одном из "окон" Данилов увидел, что люк-кингстон верхней
цистерны дрогнул и вихри, состоящие из пузырьков, с нарастающей
скоростью заструились к нему.  Вслед за пузырьками понесся и
бобер, отчего, все внутренности у членов экипажа упали вниз.
Немного погодя вода мощным фонтаном ворвалась в балластную
цистерну, утянув за собой и бобра как какую-то крошку.  Все
потроха у трех соратников оказались почти расплющены и
размазаны.  А потом их будто раздуло и разнесло, как дрожжевой
пирог -- бобер затормозил.

И в этот момент Варенцов скомандовал:

-- Готово, юноша, прыгайте наружу.

Данилов вдруг почувствовал оцепенение. Он словно был замурован в
каком-то погребе. Так уже случалось с ним перед ответственными
заданиями с неясным концом. И сейчас ясно было, что сгинуть ему
гораздо проще, чем выжить. И все-таки, как и встарь, Данилов
заставил себя взорваться. Он вылетел из психологического погреба
и рванулся в сторону зеленой панели с шутливой надписью "без
особых причин не выходить".

Через какое-то мгновение Данилов оказался в кипящем бульоне.
Температура бульона была здесь где-то минус десять.  Это
благодаря антифризу-аммиаку вода оставалась
жидкой.  Несмотря на надувшиеся поплавки Данилова закрутило как
макаронину, зеркальный же корпус бобра замелькал и исчез. В
голове прыгала и тряслась без толку одна мысль -- где этот
говняный продувной клапан?  А вот, нашарил -- что-то типа
металлического сфинктера. Данилов зацепился за округлый выступ
вакуумными липучками.

Опытный джин быстро установил связь с разъемом клапана и стал
долбить его кодами доступа.  Данилов молился о том, чтобы
кибероболочка сервера не дала сейчас команду продувки.

За две минуты джин "пробил" защиту и деблокировал клапан.
Оттуда подуло, если точнее рвануло вихрем, белесым за счет
кристаллизации водяного пара -- чуть сильнее и вообще снесло бы
к чертовой бабе.  Продувочная помпа явно не начала еще фурычить,
но давление там наверху было на пару сотен гектопаскалей повыше.
При таком напоре протискиваться было одно неудовольствие.
Если точнее, Данилов просто застрял, сопя от бесполезных усилий.

Сезам наконец открылся, когда диверсант избавился от
толстой кожуры скафандры, выбравшись из нее, как бабочка из
куколки, и остался в одном хлипком комбезе.

Данилов пролез через кольцевой агрегат, раскодировал
еще один люк и оказался в рабочем отсеке. Микроклимат здесь был
далек от комфортного: где-то минус пятнадцать и изрядно
пониженное давление.  К тому же это место являлось нижней
оборонительной палубой сервера, что предвещало скорые и
значительные неприятности, а то и кровавую расправу над
непрошенным визитером.

Отсек собственно был не просто отсеком, а круглым залом красоты
и ужасности неописуемой. Красота и ужасность определялись, в
первую очередь, размерами зала: диаметром -- триста метров и
высотой -- пятьсот. Хоть проводи здесь съезд депутатов всех
времен и народов. И как же без самих депутатов?  Вернее без
охраны. Вот она уже зашевелилась, зачмокала -- ну, просто
натуральная нечисть.

Объем отсека был перетянут во всех направлениях склизкой и,
похоже, липкой дрянью, которая фосфоресцировала, придавая ему
вид преисподней из дешевого мультика.

Кремнийорганические образования, растянувшиеся вдоль и поперек,
напоминали человеческие внутренности: то ли мышцы своей
полосатостью и волокнистостью, то ли кишки своей пульсацией, то
ли слюни и сопли своей текучестью.  Вся эта неаппетитная гадость
находилась в подвижном беспокойном состоянии.  Мышцы
сокращались, по кишкам что-то двигалось комками, слюни падали
вниз.

Как показал и рассказал органический сканер, такие вот
неприятные на вид и запах образования собственно и были
клейкороботами.  Все это "хозяйство" было сведено одной
управляющей кибероболочкой в целостного интегрального
клейкоробота.  Психофейс уверенно показывал ее немудреную
стратагему -- безжалостно уничтожать все постороннее, всех
нарушителей и пришельцев, оказавшихся в зоне ответственности.

Можно было не глядеть в окно инфосканера: клейкороботы там
выглядели как съезд спирохетов всего мира на одном предметном
стеклышке микроскопа.

Но разгоряченный нарушитель Данилов пока что не столько
переживал за исход будущей битвы, сколько сражался с
элементарной стужей -- комбез едва справлялся со скудной
температурой воздуха. Даже притоптывал "диверсант" ногами и
прихлопывал в ладоши.  Ну и кислорода имелось едва ли двадцать
процентов от необходимого, остальное приходилось на более
дешевые инертные газы.  Из-за пониженного давления комбинезон
сильно раздулся, превратившись в колбасу внушительного вида.
Пришлось поджать его сетчатыми перетяжками, которым, в натуре,
было далеко до такого каркаса, как у скафандра.

А страж границы, интегральный клейкоробот, не терял времени
даром, он сплетал "мускулы" и "кишки" в еще более мощные
змеевидные пучки, которые с чмоканьем и чавканьем начинали
грозное движение по направлению к изрядно побледневшему
нарушителю.

Сознание человека, подогретое стимуляторами, заметалось в
поисках решения. Старательный джин Хоттабыч
скомпилировал-сгенерировал кибермодуль, именуемый "укротитель"
-- впервые Данилов смог вытащить на свет эту серьезную
программу, предназначенную для взятия под контроль враждебных
кибероболочек. Он и раньше находил подходящие для генерации
исходные модули, но как будто имелся психопрограммный запрет на
их использование. Все кибероболочки считались дружественными для
"хорошего человека"...

Свежеиспеченнный "укротитель" мило сообщил Данилову, напряженно
наблюдающему за извивами мощных змеевидных тел, что установлен
канал с портом интегрального клейкоробота, а также попросил
обратить внимание на свою исполнительность и быстродействие.

Впрочем, следом, он столь же безмятежно известил, что взять
враждебную кибероболочку под контроль вряд ли удастся. Дескать,
основные команды, используемые ею, являются чисто аппаратными,
вшитыми в постоянную память.  И было бы разумным Данилову
обратиться к другим средствам воздействия.  Ну и прочая
программная чушь.

"А ты на что? Да они сейчас же кинутся и растерзают меня
почище, чем твоего Лаокоона.-- возмутился Данилов.-- Ты
понимаешь, что такое "больно"?

"Я понимаю только, что такое "обидно". А вы действительно в
затруднении?"-- поинтересовался модуль "укротитель".

Данилов действительно был в затруднении и даже более того; он
неуклюже сновал по огромному залу в своем раздувшемся
комбинезоне, несколько напоминая колобка из одноименной
сказки. Однако везде оставался открытым, везде представлял
легкую аппетитную добычу.

"Когда человека должны вот-вот задушить, ему таких вопросов не
задают. Ясно, мать твою?"

"Ясно, усвоил, спасибо за информацию. Только у меня нет
матери.  Один отец, компилятор-генератор. А еще есть дедушка
-- джин...  Камрад Данилов, я, кажется, могут установить
контроль над одним из элементов интегрального клейкоробота."

Не взирая на обнадеживающие сведения, камрада Данилова атаковал
некий толстенный шланг, который не только оплел его, но и
намертво приклеился. Этот "элемент", похожий на
свежеосвежеванного, однако вполне здорового питона, потащил
Данилова вверх. Холодный пот выступил на лбу "диверсанта",
наглядно показывая, что страх заработал на полную катушку и по
мозгу распространяются волны дезорганизации.

Но "укротитель", выждав полминутки, эффектно сообщил сучащему
ногами человеку, что "питона" бояться не надо, что этот
клейкоробот свой в доску и больше не подчиняется кибероболочке.
То есть, очень даже подчиняется.  Просто Данилов для него -- уже
обезвреженный и обездвиженный пришелец, который будет расщеплен
в мусорном бункере-дезинтеграторе, располагающемся на самом
верху отсека.  Только сперва надлежит нарушителя туда доставить.
Соответствующим образом оповещены остальные клейкороботы.

Первые триста метров подъема оказались довольно гладкими.
Прочая клейкороботная стража реагировала на Данилова вяло
и только подбадривала "питона", мол, давай, тащи
паскудника в холодную. Можно было полюбоваться тем, как
пол зала превращается в пятачок, потерявшийся где-то
внизу. Стены и сами стражи выглядели куда внушительнее.

"Так если он меня и в самом деле сунет в дезинтегратор?"--
всполошился Данилов.

"Он очень хочет, но не успеет."-- успокоил "укротитель".-- В
самый последний момент мы ему зашлем новую порцию дезинформации,
на отмену предыдущей команды. Он замешкается и вы
проскользнете...

"Это хорошо звучит, но смотри, не промахнись."

"Обстановка под контролем, камрад Данилов."

"Сколько раз я это слышал, а потом были похороны."

"Свой" элемент проносил скрученного Данилова мимо "чужих"
элементов, и когда коды оповещения запаздывали, прочие стражники
пытались вырвать законную добычу... но вовремя тормозили.
В любом случае, клейкороботы, толщиной с разожравшуюся анаконду
и выписывающие вокруг тебя танцевально-охотничьи спирали --
зрелище не для слабонервных.

Но Данилов, впрочем, не был сейчас слабонервным и не мог сильно
переживать; эмоциональные центры в значительной степени были
уже заторможены синтетическими опиатами. И даже хотелось спать.

А потом сразу расхотелось, причем без всяких стимуляторов, так
как "укротитель" очень мило сообщил, что обратная связь выдала
ошибку -- Данилов стал напоминать клейкороботам сверхагрессивную
европейскую форму жизни "Ипсилон", которая добывает энергию с
помощью бескислородного брожения.  И что они готовы немедленно
кинуться на пришельца скопом.

"Черт возьми, никак не ожидал, что я уже забродил. Неужто так
сыграла гнусная жрачка, которой угостил морской царь?..  Мне
как, пора расслабиться, чтобы меньше мучиться?.."

Нет, надо было бить первым, потому что все вокруг все
заволновалось и заизвивалось. Настоящий шухер. И тогда Данилов
перекрестил эту публику мезонным прерывателем.

Ему показалось, что клейкороботы завизжали. Тем более, вся эта масса
брызнула от него в разные стороны, потекла сизыми слюнями и
даже образовала водоворот.

"Укротитель", судя по экрану инфосканера, старательно
погонял "своего" клейкоробота ввысь, но тот не слишком
торопился.  Видимо хилый мозговой ганглий не давал ему решить:
дотащить опасного нарушителя до мусорного бака или прикончить
незамедлительно.  Тем более и остальные "товарищи" как будто
критиковали его.

Клейкоробот задергался от переживаний и собрался
вообще выпустить добычу.  А лететь ей вниз предстояло приличные
четыреста метров; даже при пониженной силе тяжести более чем
достаточно, чтобы нарисовать внизу красивое красное пятно. Хотя,
может, клейкороботы растащили бы падающего на молекулы еще по
дороге.

Данилов опечалился -- было отчего, сердце тряслось и сжималось из-за
гормональной разбалансировки.

Но тут он увидел новые мимики, да что там мимики -- инфосканер
показал новую сенсоматрицу. Значит, джин на пару с "укротителем"
сгенерировал агрессивную сенсоматрицу, которая сейчас
захватывала клейкороботов в сетевом пространстве, создав для них
новую и весьма цепкую виртуальную реальность.

Или джин резко поумнел или же его подучил некий
добрый демон, засевший в оперативной памяти? Да какая сейчас
разница...

Кибероболочка клейкороботов, оказавшись в новой реальности,
пришла в смущение, именуемое также "точкой бифуркации" и начала
перестройку с реорганизацией.  Примитивно организованный
гадючник стал превращаться в социальную систему.  Сенсоматрица
навязала свои стандарты и Данилов увидел у клейкороботов зачатки
иерархии:  премьеров и председателей, увидел министров и
генералов.  Старая аппаратная память им уже не годилась, новые
программы еще не было отлажены, поэтому многое не заладилось в
перестроенной системе. Кое-какие клейкороботы вдруг осознали,
что в их обществе господствует несвобода, внеэкономическое
принуждение и поглощение маленьких большими. И маленькие
восстали на больших под клич: "К оружью, граждане".

"Укротитель" уже имел канал прямого доступа в интегрального
клейкоробота и ввел игровую стратегию в его шизофренирующую
психоматрицу.

Началась семиминутная война, что-то вроде мамаева клейкобоища.
Причем одна из сторон явно принимала Данилова за
главнокомандующего и великого воина.

"Свои" и "чужие" плевались дикой дрянью, предназначенной
для истребления крепкой европейской фауны -- чем-то вроде
плавиковой кислоты.

"Свои солдаты" несли Данилова на себе, перебрасывали друг
дружке, защищали от вражеских выпадов и наскоков, вовремя
выставляли на передний край, чтобы он мог сработать мезонным
прерывателем, и уносили обратно "в ставку" для принятия глубоких
аналитических решений.

И Данилов их принимал, занимаясь плагиатом битв при Азенкуре,
Каннах и Курской дуге.  Наступающие клинья врага были зажаты
снизу и сверху, одновременно подвергаясь обстрелу с флангов.

А потом Данилов повторил лихой наскок конкистадора Ф.Писарро на
верховного Инку и разделал вражеского руководителя, как
витязь М.Кобылич султана Мурада.

Армия врага пришла в замешательство, слизь полилась ручьями,
свежеосвежованные питоны и анаконды слипались в какие-то
невообразимые комки.  Победа была за "нашими", но триумфатору
было недосуг -- через вентиляционные клапана он с полегчавшим
сердцем устремился на следующую палубу.

В этом отсеке располагались несущие конструкции пилона,
продувочное и лифтовое оборудование, а также система
роботов-ремонтников для поддержания живучести сервера.

В отличие от предыдущей палубы, которая отчасти напоминала
шикарный дворец съездов или храм тоталитарной секты, здесь
была атмосфера крупного завода. Деловая атмосфера. Мешанина
из труб, помп, насосов, цистерн. Давление воздуха здесь было
близко к нормальному, так что колобок сдулся и Данилов принял
значительно более человеческий облик.

Самое удивительное, что диверсант вначале даже не заметил
охранников этой палубы. Инфосканер, конечно, размалевал окно
абстрактными картинами, состоящими из лент и полос, что
свидетельствовало о чьей-то активности, и даже слежении. Но не
более того. В оптическом окне местные жители тоже были не
различимы.

Зато в сенсоматрице замелькала Малхут, она уже высовывалась
из-за спины Данилова и было заметно, что ее подгоняет страх.
Умеют бояться и куда более простенькие киберсистемы, что уж
говорить о виртуальном эксперте. Но сейчас ее что-то сильно
перепугало, и в сетевом пространстве "ядро" ее психоматрицы <$F
ядром прозывается лимбомер, узел самоидентификации> оказалось
совсем рядом.  Маленькая робкая Малхут пробиралась следом,
выглядывала из-за "деревьев" сенсоматрицы  и ее инфантильное
личико смутно выделялось во мгле.  Она надеялась на Данилова.
Как будто он, а не она, был виртуальным экспертом.

Инфосканер и психофейс наконец "просветили" местных стражей
порядка и сенсуализировали в самом наглядном виде.

В сенсоматрице забегали скорпионы, устрашающее множество
скорпионов.

А в обычной реальности это были минироботы, называемые
скорпиоидами или скорпиоботами.  Они по последней моде оказались
связаны кибероболочкой в единый интегральный организм.
Психофейс открыл ее стратагему: решительно бороться с
разгерметизацией, заделывая пробоины мгновенно застывающим
металлоцементом, сваривать и резать электродуговыми "хвостиками"
поврежденные конструкции. А также бескомпромиссно уничтожать
аборигенные формы жизни, проникшие на вторую палубу сервера,
лупя их нещадно разрядами.

Кибероболочка скорпиоидов не промедлила и уже выдала им
целеуказания на конкретный объект-нарушитель --
зацементировать, сварить и разрезать. И этим объектом был Данилов.

В сетевом пространстве к нему со всех сторон
протягивались тонкие зеленые паутинки наблюдения. Данилов
почувствовал липкие ладошки пота на своей спине -- свидетельство
того, что страх подавлен кудесником-джином только в голове, а в
теле нет -- и задал комбезу режим активного волнопоглощения и
спонтанной интерференции.

Это как будто приостановило атаку, но не отменило.

И вот эти чертовы скорпиоботы сыпанули к нему. Числом не меньше
сотни -- из-за труб, по балкам и шпангоутам, из всех щелей, даже
сверху посыпались. Данилов стал петлять среди металлоконструкций
и рубить нападающих мезонным мечом-прерывателем. Хотя давление в
этом отсеке было повыше и комбез сдулся, испуганный нарушитель
рубился не слишком удачно. Мощные удары витязя в основном
приходились на ни в чем не повинные железяки, которые краснели,
кряхтели, булькали, плыли как ручейки и снова твердели
скульптурными формами, которые сделали бы честь
ваятелю-авангардисту.

Отдельные скорпиоботы превращались в элементарные металлические
брызги, которые потом застывали настоящими кружевами, но это
вряд ли могло остановить их дружный натиск.

Если бы они приблизились на расстояние меньше двух метров,
Данилову бы точно каюк.  Скорпиоботы шмаляли зелеными молниями
приличной вольтажности. С дистанции в метр они бы превратили
нарушителя в сильно пережаренный бифштекс.

Да, он же чуть не забыл о мезонном сшивателе-синуклере. По
первому разу Данилов швырнул диск в белый свет как в копеечку, и
несколько минироботов, воспользовавшись промашкой, подкралось
достаточно близко.  Они жвахнули молниями и Данилов задергался,
хотя почти увернулся от удара.  Комбез покрылся сеточкой
разрядов, он отчасти спасал тело, но горе-диверсанту все равно
показалось, что на него свалилась с плиты кастрюля супа --
некоторые мышцы так и затанцевали, как истеричные девчонки на
дискотеке.

Немного оправившись незванный гость
снова метнул синуклер. На этот раз удачнее вышло.

Диск сразу обернулся желтоватым шариком, который, разбухая,
прокатился по полу, стал серебряной сферой, подпрыгнул несколько
раз, будто его шлепал ладонищей какой-то огромный баскетболист.
Потом довольно устрашающей бульбой полетел обратно к обомлевшему
Данилову, но вовремя превратился в маленькую чуть теплую
пластину. А к его ногам упала болванка в форме увядшей розы,
получившаяся из сотни спекшихся скорпиоидов.

И никаких чудес. Чем враги кучнее, тем лучше для синуклера. Это
ведь своего рода реактор без стенок, но с большим гравитационным
зарядом, имеющий валентность к большинству металлов.

Данилов принял короткий душ из счастья и радости над
коллективным трупом врагов.

Но за всем этим наблюдала умная кибероболочка, тоже не лыком
шитая. Собралась она с мыслями и стала Данилову
фокусы показывать, причем малоприятные.

Скорпиоботы надвигались уже не толпой, а жидкими
полукруглыми шеренгами, так что синуклер оставлял после себя
лишь узкие дорожки.

Однако и модуль-"укротитель" не дремал,
не добившись ничего лаской, он старательно запугивал
кибероболочку скорпиоботов. На сенсоматрице она представала
шаровидной структурой, ощерившейся шипами защиты.  "Укротитель"
косматым туманом подползал к кибернетической царице скорпиоидов,
но каждый раз натыкался на шипы и словно ошпаренный метался
назад.

"Ты такой же тупой, как и твой дедушка",-- в сердцах бросил
Данилов "укротителю". И неожиданно добился результата.

Обиженный "укротитель" удачно схитрил и оформился в такую же
шаровидную структуру с шипами, что и кибероболочка скорпиоботов.
Ее реакция была немедленной и неправильной.

На глазах у Данилова на балках и трубах стали образовывать
утолщения, опухоли -- это, почувствовав нешуточную, но на самом
деле липовую угрозу, скорпиоботы сползались в рои. Чуть ли не
прямо над головой возник комок диаметром в пару метров, потом он
слипся еще с одним роем. Получилось что-то вроде тучи.

Грозная масса на манер Зевса и Перуна метнула в Данилова
здоровенную молнию.  Он успел отскочить-отлететь от ярчайшей
вспышки, но на его недавнем месте образовалась яма, залитая по
уши расплавленным металлом.

А потом Данилов, шандрахнувшийся боком об острую железяку, с
положения "лежа" швырнул свой синуклер.  Рой пытался обмануть
его, отстреливая как ложные цели маленьких скорпиоидов.  Первый
раз синуклер вернулся с крохотным уловом. И Данилову пришлось
снова постыдно спасать свою жизнь, мельтеша среди балок,
страдая от боли в боку, увиливая от молний, которые запросто
перерубали толстые швеллеры.

Но вот синуклер как будто пропал из виду, а туча вдруг засияла,
превратившись в солнце. Солнышко немного погодя из
оранжевого стало красным, жутковато раздувшись, но потом резко
погасло, вызвав вдох-выдох облегчения у спасенного Данилова.

А на трубах повисли черные сосульки и сталактиты -- это все что
осталось от великого множества скорпиоидов.

Данилов пустил нитеробота. Тот, скользнув по металлическим
конструкциям едва заметной змейкой, зацепился за какую-то балку
и потянул тело вверх.

Потянулся Данилов вверх, к своду отсека, как будто поспешно, но вскоре
уже казалось, что невыносимо нарочито медленно.  Казалось,
наверное из-за того, что из щелей снова выползали скорпиоботы,
стрекоча и пробуя свои разрядники -- количество их было просто
немеренным.

Инфосканер тревожно пискнул, показывая новую зону
неопределенности, в сетевом пространстве скользнула тень.  Данилов
заметил и другую "тень", в пространстве обычном. Она мелькнула
со спины, вызвав слабость в позвоночнике. А затем возле Данилова
очутилась большая синяя птица, вернее гарпия с большими
фасеточными глазами и перьями, сильно отливающими металлом. Она
закогтила его, заклекотав, подхватила и понесла вверх, махая
экстрамиозиновыми крыльями. Да так что внутренности упали --
только и выдохнуть сумел: "Бляха-муха". Данилову показалось, что
напоследок поймал он растерянный почти панический взгляд Малхут,
которая мигом юркнула в какую-то сетевую норку.

Взмывала металлорганическая птичка достаточно стремительно, так
что едва не размазала Данилова по своду, но там в последний
момент открылся люк диафрагменного типа.  Гарпия протиснулась в
него, затем еще пронесла добычу по каким-то коридорам и наконец
сбросила в довольно просторном отсеке.

И это было замечательно. Отсек-то оказался похлеще всякого музея.

Оказалось, что на узловом сервере Чужого кто-то хорошо сечет
насчет древнегреческих храмов. Может, какая-то уборщица
забавляется, закинув половую тряпку в уголок? Данилов пару раз
видел кое-что на эту тему в сетефильмах голливудской киностудии
имени Бондарчука... но там-то была явная лажа.  А здесь все
казалось достоверным.

Это был, конечно, супермимик, прикрывающий индустриальное
убожество силовых агрегатов и энергораспределяющей аппаратуры,
но какой супермимик!

"Слушай, богиня, налей, Ахиллесу, Пелееву сыну." Или как там у
Гомера?

Синяя трасса слежения вилась около виска Данилова, но уже не
вызывала насыщенной тревоги. Почему-то полегчало на душе.
И джин с его психоделическими вливаниямим был тут не причем.

Белые колонны. Дорического или может быть коринфского стиля.
Над первой колоннадой еще одна. С обеих сторон от
почти-воздушного храма словно бы обрывы, эти зияющие пустоты
удачно прикрыты кудрявыми облаками.

Диверсант, и его джин заодно, сделал несколько шагов вперед и
очутился внутри храма.

Четкие идеальные линии. В нишах-ладонях -- светильники, а пламя
в них, словно зверь живой, так и танцует, бросая резкие тени на
стены. На алтарь возложены пестрой охапкой цветы благоуханные,
за ним большая чаша.  Над чашей возвышается древнегреческая
статуя.  Не белая, как некоторые думают, а вся цветная. Причем и
палитра яркая, едкая для глаз. Если уж точнее, для зрительных
центров.

Изображенная тут Афродита была вовсе не расслабленная
толстозадая мадам, которая представлена в каждом школьном
учебнике, а рослая широкоплечая солдатка с глазами-пробоинами,
из которых словно рентгеновские лучи сочатся, ну и с хитроватой
улыбочкой под стать Василию Теркину.-- такой древний мимик
Данилов уже видел в каком-то сетевом музее.

Позади скульптуры была арка. Надо полагать вход в святилище.
Данилов не удержался, шагнул.  И попался. Агрессивность
сетевой реальности оказалась неожиданной.

Без всяких запросов и разрешений из нее вышла мощная сенсоматрица,
вся из супердинамических быстрых записей, захватила входные
порты даниловского джина, как будто давно знала коды доступа,
быстро покорила всего кибердвойника, пробила шлюзы
нейроконнекторов и растеклась по широким каналам в мозговые
центры восприятий и ощущений.

И Данилов оказался в чуднОй хорошо сбацанной реальности...
Тенистый портик, увитый плющом, от него мраморные ступени ведут
к морю. А море такое сочное, такое ласковое. Не море, а утроба,
начало жизни. Слегка играют волны у последней ступени.
Да нет, не последняя она. Уходят ступени в глубь морскую.

А потом из нее, из этой глуби живородящей, стала выходить ОНА.
Как и положено, вспенив предварительно гладь морскую.

Сразу засуетились в голове обрывки знаний. Это уже поздние хотя
еще древние греки свели воедино все культы, сделали Афродиту
этакой глупышкой, слабой на передок, несмышленой дочкой
великого папы Зевса, из-за которой у него сплошные хлопоты.

Нет, она Иштар, Астарта, Изида, почти изначальная плодоносящая
сила, источник соблазна. Плодоношение -- это всегда хорошо, но
почему соблазн?

Она вырастала из пены и, конечно же, была прекрасна --
улучшенный вариант Боттичелиевой, только без той обезьяньей
безразмерности в руках.  Кожа, глаза, волосы -- яркие, но без
лубочной интенсивности.  А лицо слеплено из самых изысканных
черт, способных расколупать любое сердце. Про остальной "фасад"
уж нечего говорить.  Тонкость и изящество с одной стороны, с
другой, можно сказать, способность к деторождению. Афродита,
кажется, показывала свою фертильность и свою готовность.

-- Почему ты не хочешь служить мне, Данилов?-- спросила она
голосом, сотканным из самых нежных звуковых кодов, но, впрочем,
достаточно настойчивым.

Он поперхнулся, привычные мыслеусилия не выдали желаемых "звуков".

-- Ээ... Видишь ли, чип Фрая оказался порядочной какаш...

-- Забудь о нем. Конечно же, это не капсула бессмертия, а
психический стабилизатор для верифицированных и специализированных
клонов.

-- Мне вообще не нравится, что вы делаете с клонами. Я видел еще
те "леденцы" на Весте, трудармейцев Резерва, и
головастиков-мозговиков, обслуживающих серверы Чужого на Ио.
Повсюду эти спецмутанты -- люди-одномерки.  Вы превращаете
человека в какое-то уж откровенное дерьмо.  Ты, надо полагать,
понимаешь, почему я беспокоюсь за людей.  Я как бы тоже из их
числа.

Сейчас вода обнимала ее ножки лишь ниже бедер. Ручка не то что
играла, но прикрывала причинное место -- лоно, излучающее жар
даже на расстоянии.  Впрочем, речи ее были напористыми и
грубоватыми.

-- Человеколюб, да? Хочешь, чтобы каждый из вашей кучи имел
мраморный дворец и царевну впридачу? Все надеешься, что ты
вместе с остальной братией homo sapience -- венцы творения?
Слушай, Данилов, это ведь сказки для слабоумных, у которых рот
плохо закрывается и слюни не подобраны.  Не венцы вы, а
веники.-- странно было слышать такие слова из нежных губок,
лексикон у богини был словно у заводской пацанки.-- Ну какой
венец? Из чего? Из модернизированного обезьяньего клона, который
унаследовал все тупиковые проблемы приматов и млекопитающих, да
еще добавил свои.  Цивилизации каких-нибудь пять тысяч лет, а
уже бабы с мужиками не скрещиваются...

-- Мне надо сильно расстроиться, богиня?

-- Уже не надо, можешь подобрать сопельки, потому что я с тобой.
А я любое дерьмо превращаю в конфетку.  Auf Scheisse
mach ich Bonbon, как говорят наши немецкие друзья.  Мне это под
силу.  И, кстати, по вкусу тоже.  Я могу тебя доделать, Данилов.
Не знаю, что в тебе останется от обезьяны к концу моей работы,
Данилов, но ты будешь доволен.

Хотелось завязать с препирательствами и просто радоваться небу,
морю и красотке, однако Данилов заставил напрячься свой мозг.

-- Я вряд ли буду доволен. Если люди замерзают
и задыхаются годами, я примериваю это к себе и меня
передергивает.  Это называется -- сопереживание.

-- Я тебя усовершенствую настолько, что ты перестанешь бояться
этого, а значит сопереживать. В конце концов не я отправила
полужидкую белковую тварь в космический мрак, не я организовала
на Земле сплошную душиловку: холод, голод, орды микробов,
вирусов, червей-паразитов, налетающие отовсюду стихии, грызню
за скудные ресурсы.  Не я, Данилов, придумала разные мучения,
смерть, хилую генетику и дырявый иммунитет.  Наоборот, я помогаю
избежать всех проблем. Я с некоторыми товарищами, напротив, в
лучших традициях размножаю и оберегаю человечье стадо.

-- Но не всех.

-- Конечно, не всех, но я и не называю себя
всемогущей. Я не могу заарестовать Курносую, я даже не придумываю
фальшивых капсул бессмертия.  Но я помогаю перепрыгнуть через
Курносую с помощью плодородия. Понял, красавчик? Ну как, хочешь
еще отказаться от моей помощи, желаешь ли помучиться, подрыгаться,
подергаться?  Скажи честно.  Без всей этой церковной лабуды.

Сейчас вода прикрывала только ее ступни и щиколотки -- чуть
тоньше им быть нельзя и чуть толще тоже хуже, рассчитано все
невероятно четко. Данилов сознавал, что он точно обезьяна, раз его
так легко подловить на инстинкты и рефлексы. Инстинкты и
рефлексы трусливого и похотливого зверька.

-- Нет, не хочу подрыгаться.

-- Я могу дать тебе право на детей, право делать их вместе с
бабами, а не в одиночку, в плохо помытой пробирке.  Ведь это
здорово.

-- Да, это здорово. Но ты говоришь... как бы выразиться
поизящнее... словно сатана.

-- Да, я тоже люблю сказки, но, увы, неточность формулировок и
так уж почти сгубила все человечество...  Классический сатана
был ангелом, кинувшимся от Бога на волю в бега.  Типичный
обиженка, хотя и получил в итоге свою нишу -- его каверзы тоже
ведь необходимы для пущего развития.  Я и мои товарищи к
Всевышнему имеем нулевое отношение.  Мы с ним не боремся, не
пытаемся взлететь к Нему на облако или сделать подкоп.  Вообще я
я не собираюсь шипеть на Него.  Уж кто-то в конце концов сделал
нам почву под ногами.  Всякий мусор, хоть назови его материей и
природой, не сможет самоорганизоваться.  Это я тебе как богиня
говорю...  Я просто доделываю там, где Он оставил пробелы --
может у Него продолжается еще день седьмой. Я с товарищами делаю
грязную, но необходимую работу. Мы, боги и полубоги, издревле
пашем на границе с хаосом, как пограничники-станичники -- чуешь?
Да -- мы языческие боги, поэтому и поработать, и пошалить любим.
И хотя какой-нибудь шизнутый папа римский запишет нас в дьяволы,
даже душу твою мы не собираемся покупать или выменивать.  Товар
больно сомнительный, скоропортящийся.  Я рекомендую записать ее
на приличные носители или спустить в унитаз.

Странно было такое слышать из розовых девичьих уст -- из-за
этого в башке только усиливались завихрения.  Однако Афродита
уловила, что настал момент и для паузы.  Она уже вышла из воды,
но словно еще подплыла к Данилову и от ее взгляда пробрала
дрожь, которую иначе как сладкой не назовешь.  Соски ее
виртуальных грудей чуть не касались его комбеза, а казалось, что
уже достают его самого, да так, что...  Короче, Данилов внушал
себе, что все это синтетика, игра на двух клавишах.

-- Я не могу поверить, богиня, что ты выбрала меня для
осчастливливания, ты столько раз пыталась меня прикончить.

-- Да ну, я ж тебя люблю. Скорее уж тебя пытался грохнуть
Анпилин, который отрабатывает идеи одного старого потертого
гипера. А если я тебя выбрала, то, значит, уже спасла. Забыл,
что ли, мою птичку в предыдущем отсеке?

-- Но почему именно меня, а не кого-то другого?

-- Нет у меня правил, Данилов, бумажек с инструкциями. Этого
спасти за то-то, того загубить за это. Ну-да, господь Бог
придумывает правила, которые, похоже, и соблюсти-то невозможно
-- все очевидные добродетели кусают сами себя за хвост.  Не убий
-- и, значит, дай укокошить себя; не укради -- и тогда сдохни со
своими домочадцами от голодухи; не прелюбодействуй -- и живи во
грызне с законной супругой...  Или эти очевидные добродетели
распространяются лишь на членов твоего клана.  В самом
деле, возлюби ближнего своего и ради этого оторви яйца дальнему
своему...  А я без всяких правил одаряю того, кого хочу и как
хочу.  Прочитай-ка еще разок мифы и легенды древней Греции.

-- И ты потребуешь от меня предать дружков?

-- Нет, просто не лезь мне под руку. Отчаливай с Европы первым
же рейсом, я тебе и мультипаспорт выправлю. Начнешь новую жизнь,
старую закончишь. У меня тоже была прежняя жизнь.  Зевс-громила
отсек плодоносящие чресла моему отцу, Урану-небу и бросил в воды
Океана. Думал Зевс, что все, концы в воду. Как бы не так.
Материнская стихия приняла их и родила меня. Я тогда имела
несколько иную кодировку чем сейчас, но носитель был тот же --
глюонная решетка, вектор-бозонные волны.  Я тебе это говорю,
несмотря на свою девичью скромность...  И пришлось Зевсу назвать
меня своей дочкой, чтобы включить в систему.  И в этой жизни у
меня тоже как бы есть папаша.  Ты знаешь, о ком я.

-- Я сочувствую, что у тебя такой батя... Но все-таки -- я линяю
с Европы, а ты по-быстрому разбираешься с моими дружками?

Она отжимает волосы руками и они становятся ореолом пепельного цвета.
Он боится опустить глаза вниз, к источнику жара, который вползал сейчас в
его тело -- и в виртуальное и поди уже в физическое.

-- Никаких лишних мучений, хотя они дуралеи.-- нежно улыбнулась
Афродита.  Какой же у нее рот, подумал Данилов. Не как у куклы,
довольно немаленький, но вычерчен...-- Носятся, понимаешь, со
своими виртуальными экспертами. Думают, небось, что они будут
очень нужны восстановленным гальгальтам. Да не они, ни пять
миллиардов лишних ртов виртуальным экспертам не интересны, этим
абстракционистам вообще противна нормальная работа.

А какой от нее аромат -- не дурман, а симфония-аромафония
из запахов моря и душистых трав.

-- Не будь козлом, Данилов, прыгай на меня. На мне даже камень
расцветет. У тебя появятся дети, отпрыски, смехотливые
шалунишки. И никаких там болезней Дауна, прогерии,
иммунодефицитов. Я обеспечиваю надежную биотехническую
поддержку со стороны своих операционных модулей -- хочешь стать
родоначальником нового народа? Назовем его -- даниляне. Или
даниэльцы. Тебе как больше нравится?

Все казалось верным прельстительным подходящим. Данилов вдруг взмыл над
голубым заливом с изрезанными высокими берегами, на склонах
которых паслись козы и овечки. Кудрявые детишки гонялись за
кудрявой скотинкой с хворостинками, а стройные женщины в длинных
одеяниях чинно поднимались по тропе, ведущей к беломраморному
храму.  Где-то вдалеке среди солнечных бликов шел парусник с
пестрым парусом.  Даниляне.  Даниляне -- лучше звучит, чем
даниэльцы.

-- Но для вас, богиня, нет правил: кому хочу, тому даю; кого
хочу, того пришью.  Это ж морально-нравственный бардак.

-- Какие четкие правила? На границе с хаосом нет
никаких четких правил, поэтому здесь идет и развитие, здесь
большая игра, азарт.  И мы никому не мешаем давать
награды и милости.  Мы сами их даем. Но не тем, кто больше
выслужится, а тем, кто нам больше по вкусу,
плутишкам-кидальщикам и авантюристам тоже. Тебе например.  И не
только тебе.  Благодаря нам людей на пять миллиардов больше, чем
могло бы быть.  А вот тебе опять сравнение: если ты вырастил
стадо свиней, что тебе мешает зарезать какую-нибудь аппетитную
хрюшку на праздник?

-- Я всегда думал, что питаться человечиной грешно.

-- Ты же понимаешь, что это все брехология. Ты просто дрейфишь,
что Он даст тебе по шапке за отступничество... Но я защищу твою головку
каской. Иди сейчас ко мне, а потом отчаливай.

-- Ты электронная, а я не киберонанист.

-- Но я и живая, парень. Во мне гораздо больше нервных
элементов, то бишь нейронов, чем в тебе. Я могу воплотиться в
любое тело. Даже сделанное из пены хозяйственного мыла.

И он сразу почувствовал непосредственную близость теплого
белкового существа.  Афродита как будто незаметно, но при этом
весьма сильно переменилась. И стала Зухрой Эдуардовной. Теперь та
стояла у входа в грот, и морская вода подползала к розовым
пальчикам ее ног.

-- Я знаю, что скрывается за этим мимиком.-- усмехнулся
умудренный опытом Данилов.-- Помесь крокодилы и осы плюс плохо
отрезанные яйца и пробивающаяся борода.  Я ведь не скотоложец и
не педик, меня этим уже не возьмешь.

Но никакого мимика не было -- об этом сообщал инфосканер. И
никакого намека на "яйца", только женские икс-икс
хромосомы -- что неумолимо свидетельствовали органосканер и
биозонд.  Зухра была ставленницей Афродиты и не могла
прокалываться на ерунде.

Зухра Эдуардовна была живым протеиновым воплощением цифровой
богини.  Физическое совершенство, свежесть, соразмерность,
изящество, фертильность. Руки несколько длиннее, чем скажем, у
женщин столетней давности, но далеко не такие, как изобразил
знаменитый итальянский живописец. Да, плотская аватара была
удачной.

Хоть ты обосрись, а другой такой красавицы не найдешь, грустно
подытожил Данилов. Ну, что можно противопоставить такому
комплексному натиску? Какие-то невнятные выкрики типа "Изыди",
истерики на тему "Победа или смерть"?

Пока дают -- бери, малыш Данилов. Эта минута -- твоя, ведь на
следующей, скорее всего, станешь ты снова пылинкой.

Объятие оказалось чудесным, поцелуй тоже. Данилов поплыл,
спереди, посредине, сзади, как леденец в горячем рту, такое
сладкое щекотливое течение -- пора портки ощупывать, не мокрые ли.

Она уже приникла к нему  -- как паразит, как хищник, как
любовница.  И как виртуальная всемогущая Афродита, и как живая
близкая Зухра Эдуардовна...

Данилов и она(они) словно танцевали на языках пламени. Данилов
не мог надавать ей(им) по физиономии и выбросить. Она(они) были
слишком красивы, доступны и сильны.

Данилов собрался отстранить Зухру-Афродиту твердой рукой, но рука
оказалась вдруг расслабленной как сосиска. "Выше пояса я
принадлежу партии, а ниже пояса -- народу", так кажется
выразился один латиноамериканский генсек.

Ее грудь, ее талия, бедра, ноги проникли в его глаза, ее
феромоны и пахучие афродизиаки напали на его нос, ее сочный
шепот захватил его уши, и его разгоряченная адреналином кожа
стала добычей ее умелых рук.

Разум возражал, однако воли не хватало, чтобы провести
возражение в жизнь. Какой-то блок джина грустно сообщал, что
линии потенциации не прочерчивают передний мозг и гиппокампус
остается вялым.  Сообщал еще, что в его голове образовался новый
психокоммуникатор.

Потенциация шла не там, где надо, а в заднем "рептильном" мозгу,
чужая навязанная потенциация текла по позвоночнику, спускалась
ручейком в чресла.

А затем ручеек превратился в волну и захлестнул Данилова.

Плоть сильно напряглась под напором афродизиаков. Плоть болезненно уже
заныла, взыскуя разрядки напряженности.

Теперь-то точно диверсии конец. Меч самостоятельно
перековывается на орало. Вот он, конец.

Сильно разгоряченный мужик прижал красотку к стояку, прикрытому
мимиком теплой колонны, быстро оголил все, что необходимо и, так
сказать, напористо вошел.  Красотка повисла на его шее и
обхватила его талию ногами.  Он почти не чувствовал ее веса,
настолько мускулы бурлили от энергии.

Одновременно Данилов с Зухрой-Афродитой проникали друг в
друга, как проникают языки пламени. Несколько раз он
пробовал обратиться к мониторам джина, но ничего не выходило.
Данилов не командовал собственным кибердвойником и собственной
душой тоже.

Но в какой-то момент он чисто машинально пересчитал пальцы на ее
руке, страстно впившиеся в его шею.  Все-таки шесть. Осталась
чертова отметина, фирменный знак Фюрера.

Зухра -- кукла, хотя и совершенная, но кукла... Ну и что с
того? Не колышет. Все мы не слишком самостоятельные.

Данилов и она занимались отлично сбалансированным по части
гормонов и нейротрансмиттеров сексом, но одновременно где-то
испытывал он беспокойство, а то и томление.  Будто вляпался
голыми нервами в какую-то приторно-сладкую всепроникающую слизь.
Его явно использовали и поглощали. В него вселялись.

На последнем "дыхании" Данилов включился: еще чуть-чуть
и он исчезнет, превратится в послушный половой придаток.

Он стал возражать, он отшатнулся от лакомой, но все же вражеской
плоти Зухры-Афродиты -- если не физически, так душевно.
Физически не получилось бы из-за того, что дама обхватывала
Данилова руками и ногами.

Он захотел возразить.  И только захотел, как слабость
превратилась в силу.

Афродита ему неприятна. Она живет своей властью, подчинением и
использованием. Она живет за счет расчленения душ.  Она живет
азартом нечистой игры.  Она хочет полностью и окончательно
победить его, превратив из человека обратно в глину. А потом
глину не спросят, чего ей нравится и что она хочет.  Из глины
делают горшки и кирпичи, ее размазывают руками и разминают
ногами.

Сладкая волна прокатилась пару раз и больше не возвращалась.  А
следом пришла другая волна и понесла Данилова.  Протестующие
мысли, раскручиваясь по спирали, вылетели из головы и получили
мощную поддержку.

Он увидел Афродиту под собой.

Чей-то голос, не совсем его, отчасти чужой, прогремел в ушах:

-- Ну так как, девица, провел я тебя "к той дряни, которая
дрыхнет во льду Европы"? Получила ты от меня, что хотела? Или
облом?

-- Что ты делаешь, Гальгальта? Тебе со мной не справиться.--
прошипела богиня, как придавленная змея.-- Ты всего лишь пшик. Я
сейчас уничтожу твою психоматрицу.

Он (кем он сейчас был?) давил на Афродиту, размазывал ее,
испытывая при этом явно мужское удовлетворение. Он проникал в
ее модули, в ее ассоциаторы и ментализаторы, в сенсорные
матрицы, в ее психоматрицу, в бессчисленные клеточки ее
цифрового тела. Проникал, хотя не понимал "как", и
не усваивал захваченную информацию.

Откуда-то сверху упал громовой голос, совсем уже чужой.

-- Я не Гальгальта, ясно тебе, потаскуха? Ты могла
прельстить только этого полужидкого невротика, но не меня.

Это были слова не Данилова, а великого и могучего
гиперкомпьютера.  Судя по характерным кодам -- Лунатика.

Новая сенсоматрица показала сетевое пространство горной местностью,
где все было невообразимо гигантским -- и вершины и пропасти.

Он (полуДанилов-полуЛунатик) и Афродита стали словно два
смерча, а может и два хищника, схватившихся в сетевых каньонах.

Она, как будто потеряв плотность, выскользнула из его
рукочелюстей, и тут же ее резкие щупальца, стегнув, обвили его.
Все многочисленные конечности Данилова-Лунатика оказались
пережаты, а на его мягкое подбрюшье нацелился ее хобот,
сочащийся уже парализующим ядом.  Впрыснет и одеревенеет он,
станет кормом для ее личинок.  (Проникнут вирусные модули
Афродиты во все подсистемы Лунатика -- что нужно захватят,
остальное сотрут.) Но он, лихо завертевшись, вывернулся, сделал
мертвую петлю на стенах каньона и впился в щель между ее
спинными панцирями. Рукочелюсти и ногочелюсти проникли в ее
мякоть и, поднатужившись, разорвали ее.

Раздался взвизг и взрыв. Неизвестно, что случилось со гиперами,
но "полужидкому невротику" показалось, что он разлетелся в ошметки.

Боль, смешение чувств, отсутствие мыслей,  удушье, тошнота,
судороги и прочие "радости" ломки.  Когда-то все это закончилось,
лишь кое-что продолжало копошиться прямо в серединке черепа.

Кажется, Ханна Кац дергает его за руку...

-- Эй, проснись, диверсант, пока какие-нибудь паршивцы не
украли у тебя остатки мозгов.  Похоже, ты оказался стоек, как
кусок сахара в стакане свежей мочи. Но я тебя не виню.
Психокоммуникатор размером с горошину -- это тебе не шутка.
Защиту узлового сервера мы прорвали.  Пора готовится к передаче
Малхут.

Данилов с трудом продрал слипшиеся веки.

Это был уже не тот отсек с силовыми установками, где на него
напала Афродита.  Скорее уж пультовая.  Данилов со скрипом
приподнял и несколько повернул одеревеневшую голову.  Он увидел
несколько прилично обуглившихся трупов в форме Информбюро. Была
тут и мертвая Зухра Эдуардовна с аккуратной дырочкой в груди;
красота ее бюста не особо пострадала и в совершенном лице
соларитки даже появилась какая-то значительность. Данилов
подумал, что надо бы пожалеть ее, но сейчас для этого просто не
хватало собранности. При довороте головы нельзя было не заметить
и большую проплавленную, похоже что гразером, дыру в переборке.
Благодаря этой пробоине виднелся соседний ангар.  Повсюду стояли
лужи с сильным аммиачным запахом.  Европейская вода. Но
разгерметизации не было. Или уже не было.  Тем более, что
слышались звуки.  Знакомый голос Кац.

Следом Данилов понял, что знакомые звуки исходят от весьма
странного незнакомого существа. Скорее всего оно напоминало
огромную коловратку -- ну да, Варенцов внушал про завидный
полиморфизм кик. Полупрозрачные щитки-покровы придавали
существу сходство с живым алмазом, а то, что кутикула была
перетянута в нескольких местах, производило впечатление рюмочки,
а также женской фигуры.  Верхние ресничные отростки коловратки
напоминали шевелюру, а в головной части имелось нечто
похожее на личико. Личико сидело как-то "не по-людски",
сбоку и набекрень, но имело черты сходства с гражданкой Кац и
мимиком Малхут.

Не смотря на то, что покровы существа изрядно сочились слизью,
омерзения оно пока не вызывало.  Кстати, коловратка-Кац висела
вниз головой, зацепившись хвостоножкой за какую-то
горизонтальную балку.  Кое-где в слизистом тельце проглядывалась
аппаратура, в том числе биочипы с нейроконнекторами и
интерфейсами.  Ручки-щупики лежали на пульте управления
сервером. И даже шевелились -- наверное, работали.

Неподалеку, у другой сильно раскуроченной панели управления
стояли два мозговика: правая рука мужчины в левой руке женщины,
свободные ладони сжимают торчащие троды биоконнекторов.  Мозги
головастиков сейчас обрабатывали бешеные потоки информации;
сигналами они обменивались прямо через свою пупырчатую кожу,
модулируя ее поверхностные потенциалы.

От неожиданности зрелища Данилов не только весь собрался, но и
вскочил на ноги.

-- Кац, это ты? Или какая-то жопа съела тебя и выступает от
твоего имени?

-- Эй, хватит пялиться, будто ты увидел собственную бабушку. Ну,
да-да, это очередная моя аватара.-- буднично сообщила
коловратка-Кац.-- Причем недолговечная из-за высыхания, так что
относись к ней на полном серьезе.  Иначе мне было не проникнуть
на эту палубу через вытяжной канал шириной в полсантиметра.  А
так одна папина кика подхватила мою пси-структуру и притащила
куда-надо.  Затем можно было открыть один наружный шлюз и
доставить головастиков вместе с кое-каким оружием...
Постреляли тут маленько, пришлось.-- Отростками, слабо похожими
на руки, но довольно ловкими,  Кац-коловратка прытко заиграла на
пульте.-- Мы понадеялись на тебя, Данилов, но не настолько,
чтобы пустить все на самотек.  В конце концов, Афродита умело
изобразила, что спасает тебя от скорпиоидов и поймала твой
слабый разум на крючок.  Но ты все равно молодец, хорошо отвлек
ее внимание.

На минуточку отвлек внимание? Вот и все его значение в мировой
истории?

-- Значит и мое самопожертвование было запланировано?

-- В каком-то смысле да. Мы умеем просчитывать все наперед не
хуже гиперкомпьютеров. Если бы ты не самопожертвовался, мы бы
купили тебя или бы запугали. Понимаешь, мы хоть и борцы за
свободу, но все-таки революционеры, и кое-что из репертуара ЦК
ВКПб и Коминфтерна нам не чуждо. Увы, малыш, принципы частной
морали к межвидовой и межгрупповой борьбе редко применимы. Будь
мы хоть ангелы с нимбами на разных местах, все равно не смогли
бы ублажать каждую козявку; мы ж за сохранение рода человеческого
боремся и у нас времени в обрез.  А вот победим, и тогда уж
мораль -- в первый ряд, на витрину, тогда она нам шибко
понадобится...

Не очень-то приятно было слышать от сверхудивительного существа
обычные человеческие гнусности. Может, из-за этого Данилов
взвился больше, чем требовалось.

-- Ах, сволочи, да вы те же коммуняки, только когти покороче.
Уж думалось мне мнилось, что только для Афродиты
и прочих гиперов я -- простая ковырялка, фишка на доске.
Значит, и головастиков папа Варенцов не пожалел перебросить в
рубку сервера?

Рука Данилова сама собой потянулась к мезонному
прерывателю.

-- А еще мы могли бы вполне обойтись без тебя.-- сказала
коловратка-Кац, покачивая в одном из щупиков увесистым
гразером.-- И ты бы никогда не засветился в истории. И с
коммунарами-коммуняками нас не объединяй; морали у нас нет, но и
антиморали тоже. Для нас все одинаковы, что капиталисты, что
работяги, что китаезы, что евреи, что ящеры, что головастики,
что клоны из пробирки, что подлинные млекопитающие -- все мудаки
поголовно...  Ладно, за этой беседой мы скоротали паузу и теперь
Малхут готова для перекачки. Пакеты данных
сформированы.

-- А ВОТ НИЧЕГО У ВАС НЕ ВЫЙДЕТ.  Вы обосрались, друзья.
Туалетная бумага в клозете за углом.

Сквозь дыру в переборке было видно, как в соседнем ангаре, на
"постаменте" -- стартовой площадке для запуска ракет-зондов
-- кривляется маленький явно изуродованный прогерией
Анпилин с маленькой золотистой пластинкой в руках.

--  Это чип-замок выходных портов сервера, мои дорогие. Без него
никакая информация в сеть в решетку не уйдет.  Без него придется
ломать защиту системы связи, а на это понадобится несколько
часов. Ах, если бы они у вас были.  Короче, четвертую мировую
войну вы прокакали.

-- Ты что, обалдел, Анастасий? Кончай дурака валять, мы тебе так
заплатим, что будут полные трусы счастья.-- крикнула "Кац",
несколько искажая звуки.

-- Чем вы могли бы мне заплатить, моя дорогая коловраточка?
Десятком нейтронных звезд? Или парой черных дыр?..

-- Анпилин -- это, кажется, лишь верхушка прыща.-- грустно
прошептала "Кац" Данилову.-- В сетевом пространстве к нему
протянуты мощные каналы, слишком мощные. Как будто в нем
"зеркало" гиперкомпьютера. И судя по характерным кодам -- это
первый гипер в Анастасия влезает. У меня инфосканер просто гудит
от возбуждения.

-- Ты думаешь это серьезно?-- в Данилове очередной приступ
возмущения гражданкой Кац сменялся заботой о ней. Все-таки
папина дочка, хоть и в коловраточьем образе.

-- В этого гнома утыкаются такие солидные инфовектора, что в
любой момент в него может быть перемещена психоматрица первого
гипера.

-- Вся психоматрица?! Чушь какая-то!

Данилов по-прежнему не мог себе представить, что важнейшие модули
великого и ужасного гиперкомпьютера могут оказаться в этом
гиббончике Анпилине, который сейчас глумливо выплясывает чечетку
на стартовой площадке.

-- Для начала достаточно ядра-лимбомера. Извини за справку, но
психоматрица -- это динамичный комплекс записей, отражающий все
состояние ментализаторов, ассоциаторов, сенсорных и
мотивационных матриц...

-- Да, знаю я, что лимбомер -- это спонтанно возникающая
зона самоидентификации, душа... почти что душа.

-- Ну, настолько душа, насколько это возможно у железяки.  А
зачем все это сойдется в карлике Анпилине, я тебе пока не скажу,
Данилов.  Чтобы ты не сдрейфил раньше времени и не наложил
лишнего в космические штаны.

-- Но он же хоть маленький, да человек?!

-- Однако у него есть контроллер нейроконнекторов, джин
и всякие ментоемкие "примочки". Напрямую с этим контроллером
связаны сейчас мощные трансляторы-компиляторы, которые
превращают цифровые коды гиперкомпьютера в психические сигналы.
Короче, Гипер Первый транслирует свою психоматрицу в чертов
организм Анпилина и за счет этого симбиоза получает человеческую
душу вроде твоей и моей...  Все очень серьезно.

Ее голос от истерично-воодушевленного спадал на самый что ни на
есть обреченный.  Впрочем, она деловито взялась за скорее всего
бесполезную работу -- такой уж был у нее характер...

-- Посмотрим, соратничек, как можно обогнуть этот чип-замок.

Данилов не смотрел, он уже накинул свой нитеробот на трубу
воздуховода и вознесся. Затем по-паучьи шмыгнул по потолку,
цепляясь вакуумными присосками, в соседний отсек.  Теперь
Анпилин оказался внизу, под ним. Оставалось только спрыгнуть на
стартовую площадку. Однако крепко встать на ноги и перейти в
атаку не удалось.  Анпилин сразу налетел на Данилова и рубанул
мечом -- мезонным прерывателем.  Противник без мимика смахивал
на гиббона -- такой же ловкий и гибкий. Хотя гиббону, конечно,
было далеко до него.

Джин Хоттабыч не сплоховал: душ из "черной вдовы" окатил
нейромышечные связи, заодно С-адренергик мобилизовал сосудистую
систему и стал "поднимать" энергоресурсы жиров и гликогенов. Об
атаке рано было думать, но Данилов сумел использовать свою
неустойчивость и, совершив пару перекатов, вышел на новую
устойчивую позицию.  Заодно он затянул лицо серебристой
металлорганической маской -- чтобы какие-нибудь вредные
интеллекулы не пролезли через ноздри или поры кожи.

Но Анпилин был как будто приклеен к Данилову. Тот едва
увернулся от удара наискось.  Следующий "укол" наудачу парировал
своим мечом.  Волны интерференций стали кромсать воздух и
Данилов едва не потерял шматок мяса с предплечья -- от комбеза
отлетела приличного размера тряпка.  Мезонные "клинки" казались
и жесткими как алмаз, и одновременно гибкими словно прутик --
все зависело от параметров взаимодействия.

Два анпилинских выпада Данилов отбил совсем уж конвульсивно,
замечая, что не может втянуть этого "гиббона" в свой сценарий
поединка, не получается даже простой переход на контратаку.

От скрестившихся мечей разлетелись стайки веселых
плазмоидных пузырьков, некоторые из них оплавили комбез.

Данилов еще раз удивился тому, что остался жив -- Анпилин был
быстр и сноровист как сверхсущество. Если точнее, как
классический черт.

Экс-особист ощутил, что бессилие уже готово влиться в его душу,
словно мультипортвейн в глотку работяги.  Только никаких новых
нейроакселераторов, уговаривал Данилов сам себя.

Анпилин был спокоен и как будто даже не торопился
добить оппонента. Или он тоже боялся ошибиться.

И вот мощный карлик снова ринулся (вернее как-то юркнул) в
атаку и клинок его мезонного прерывателя превратился в секущую
волну.

Однако Данилов, который едва уж не исчах в объятиях
страха, вдруг вырвался из них, как бабочка из куколки. И
полетел.  И включил опаснейшего из карликов в свой сценарий, в
свои движения, в свою симметрию.

Он нырнул под "волну", а потом, когда она двинулась назад, легко
перепрыгнул через нее.  Противник запутался и открылся, Данилов
"поймал" нужную траекторию -- как будто услышал мелодию -- и
ударил.  Его клинок пошел как плеть, потом как бумеранг и
распорол Анпилина в районе живота.  Оттуда полезли потроха. А по
обезьяньему лицу поползла гримаса.  Данилов -- для надежности --
еще отвалил правую кисть врага, сжимающую мезонный меч.
Кусок обгоревшей плоти и черный цилиндрик меча усвистали незнамо
куда.  Несчастный карла сел, потом упал набок, прижимая левую
руку к животу. Между длинных сучковидных ее пальцев
пузырилась темная красная жижа. Правая рука, лишившаяся кисти,
билась и брызгала кровью, как поливочный шланг.

Данилов не чувствовал пока никакой жалости, только желание
избавиться от верткого врага. Повстанец сделал шаг к
поверженному черту и тут механика стартовой площадки пришла в
движение, прежде чем инфосканер разобрался с работой автоматики.
Щиты площадки разошлись под ногами и Данилов провалился в
бункер, где хранились ракеты-зонды, предназначенные для
мониторинга Европы.  Он не расшибся, но в руках у себя уже не
нашел меча-прерывателя -- вышибло его по дороге из-за
соударения с какой-нибудь подлой железякой.

И еще одна неприятность.  Похоже все местное хозяйство, включая
шеренги ракет, сейчас собиралось взорваться.  Топливо из шлангов
заливало бункер и достаточно было искры...

Данилов применил свое секретное оружие -- поднатужившись,
выхаркал содержимое капсул-вазикул, оснащавших эпителий его
миндалин.  Содержимым были как раз наноботы-расщепители серии
12Б-м, предназначенные для уничтожения взрывоопасных
веществ.  (Слыхал он, что у некоторых особистов самые ценные
наноботы хранятся в прямой кишке). Искра, конечно же, упала, но
голубоватые язычки пламени лишь кое-где полизали палубу и
обшивку, а затем разгладились и померкли.

Данилов открыл ключом-вездеходом клинкетную дверь и в
вытянутом цехе-коридоре, где раньше шла сборка зондов,
встретился с Анпилиным. Внутренности у "гиббона" уже не лезли
наружу и кровь даже не сочилась из огромной резанной раны.
Сквозь прореху в его комбинезоне виднелся
полисахаридный пластырь-регенератор, который скреплял свежий
нарост кожи.  Новая кисть, конечно же, не проросла, но культя
уже не брызгала кровью, затянувшись протеиновой пенкой. В левой
же руке Анпилин сжимал здоровенный крюк.

-- Пришел собрать в пакетик мои обугленные косточки,
Анастасий? Или кто ты там?

Разговор не получился, потому что собеседник резво махнул
своим крюком. Данилов отскочил, поскользнулся и разложился на палубе.
Враг налетел, но попался на обман -- и улегся, получив по
коленной чашечке.  Данилов же нащупал обрезок какой-то трубы.

Нет, Анпилин не схлопотал трубой по голове. Напротив он резким
почти неуловимым движением сумел перехватить ее своим крюком и
дать вольтаж.  Данилов заметил как покраснели разрядные рубцы на
ладони карлика и едва успел отбросить опасную трубу.
Крюк взлетел над Даниловым...  но выручил
кнут-нитеробот, который заарканил Анпилина, так что можно было
затем и подсечь его.

Однако ловкий чертенок не собирался укладываться и отсек аркан
чем-то вроде термоножа.

Данилов был уже готов заплакать, настолько неуязвимым казался
этот человечек -- этот карла со способностями гиганта.

Под руку попалась крышка от бака, Данилов швырнул ее и перекрыл
удар термоножа.  А затем врезал Анпилину в челюсть -- эта деталь
у противника все-таки оказалась "жидкой". Еще удар -- уже
позаимствованным крюком.  Анпилин наконец улегся -- крюк застрял
у него над ключицей. Анпилин, наконец, перестал совершать
стремительные неожиданные движения.

Пора вязать обомлевшего гада. Но прежде забрать
чип-замок.

И в этот момент прямо в цех-коридор влетел флаер. Данилов,
выдернувший чип-замок из анпилинского кармана, едва успел
отшатнуться к переборке и укрыться за выступающим шпангоутом.
Флаер завис над Анпилиным, а затем выпустил механическую
руку с буром.  Бур мгновенно раскурочил череп лежащего карлика.
Звуки терзаемой кости были столь неприятны, что Данилов даже
зажмурился. А потом механическая рука вырвала из дыры в
анпилинской голове кровавый сгусток с тянущимися за ней
"соплями" -- не сгусток, а знаменитый осьминожик капсулы Фрая с
периферией. Раз и готово.

Флаер еще попытался ликвидировать Данилова, шарахнув по переборке
зарядом из плазмобоя, но экс-особист уже сумел преодолеть запор
двери и вломиться в боковой коридочик, так что ударная горячая
волна лишь швырнула его метров на двадцать.

После столкновения с переборкой Данилов еще минуту-другую
пытался очухаться, а потом ринулся к коловратке Кац.

Та мучительно пробивала защиту системы связи с главного пульта и,
рядышком стояли, взявшись за руки, два мозговика с красными
потными лицами, которые были почти один к одному свежие блины со
сковородки.

-- Мне нужно еще тридцать минут,-- ухитрилась
полугаркнуть-получмокнуть коловратка.

-- Уже не нужно.

Когда Данилов перекинул ей чип-замок, "лицо" коловратки сумело
заиграть такой блаженной негой, будто была она на вершине
любовной утехи.

-- Ну тогда осталось только несколько переформировать пакеты
данных, отсеивая всякий мусор, в смысле катаболиты <$F
устаревшие данные>, и пересылать.  Головастые мальчик и девочка
мне помогут.

-- Занимайся пересылкой Малхут, а я попробую еще остановить
гостя, который неожиданно устроил трепанацию моему Анпилину.

Данилов знал, откуда это можно сделать. С верхней палубы, где
находилась боевая часть -- полусфера противокосмической обороны.

-- Открой мне боевой отсек, доченька.

-- Попробую, если щупиков хватит.

Коловратка Кац уже играла на всех "струнах" в кибероболочке
узлового сервера -- и чистыми мыслеусилиями, и шлепая отростками
по клавиатуре.

Она сумела открыть между делом боевой отсек,
пробив с наскоку систему доступа.

Данилов влетел по трапу в полусферу, джин тут же подключил к себе
модули управления оружием, засек улетающий флаер и пустил в его сторону
ракету.

Ракета пошла по скручивающейся спирали, но флаер обманул ее,
резко снизившись, почти свалившись, до ледяного гребня на
европейской поверхности и тут же взмыв вверх. Ракета же, не
вынырнув из пике, рассыпалась снопом пушистых искр.

Затем пилот (или автопилот) флаера решил обезопасить себя и
атаковал полусферу ПКО.

На боевой отсек обрушился шквал плазмы, однако семь ракет успели
уйти в сторону флаера. На охоту.

Данилов выскочил из полусферы, прежде чем она сгорела дотла, но джин
уже загрузил свои сенсорные блоки в боеголовки летящих ракет.
Да и сами ракеты были настроены весьма хищно.

На несколько мгновений Данилов с помощью нейроконнекторов словно
переместился в хищниц, он ощутил себе громовержцем и стаей
перунов одновременно -- и флаеру был поставлен мат в два хода.

Кумулятивная боеголовка аккуратно прожгла его насквозь,
уничтожив основной узел управления. Борт-компьютер флаера
стал по-возможности аккуратно опускать его на ледяную
поверхность Европы.

Данилов уже искал ближайший скафандр. А когда нашел, то
преодолел по тросу пятьдесят метров, отделяющих верхнюю
палубу сервера от ледяной коры Европы. До флаера оставалось еще
пятьдесят метров, когда из него шатаясь выбрался камрад Сысоев.

А потом невесть откуда взявшийся огненный шар сжег упавшую
машину и отбросил Фридриха Ильича на несколько метров.

Данилов оглянулся назад. На верхней палубе платформы стоял
Анпилин с мощным плазмобоем -- причем без скафандра. Даже отсюда была
видна кровь, залепившая черным льдом его голову.

Неучтожимый гном мог теперь в любой момент покончить, что с
Даниловым, что с Сысоевым. Экс-особист устал бояться.
Перепуганный начальник Особого Отдела лежал и стонал в
радиоканал.

-- Помоги мне, Данилов. Этот крошечный псих охотится на меня.

-- Это не крошечный псих, Фридрих Ильич. Это очень большой псих.
Причем в состоянии сверхбиостазиса. Метастазиса. А вы не
думаете, что это воплощение Фюрера? Только Гипер Первый способен
восстановить тело Анпилина даже из какашки.

-- Фюрер -- уже полутруп, Данилов. Его сжирает вирус, от
которого он когда-то произошел.

-- Да уж, кара и воздаяние в самом наглядном виде. Но этот
наглый полутруп, как и любой другой полутруп, хочет жить, причем
вечно.  Он надеется, что Анпилин приведет его в райские кущи,
затерявшиеся где-то в темных углах глюонной решетки.

Сквозь забрало шлема были видны раздувающиеся пузыри в углах
страдальческого рта у Фридриха Ильича.

-- Данилов, помоги мне. Мы сможем договориться с тобой и твоими
друзьями. Старый пердун Фюрер не нужен ни нам ни вам. Выбросим
эти мощи в сортир. Афродиту, блядь, туда же... Зухра была у нее
заместо передника, разве это жизнь...  Функции конкретного
управления передадим, допустим, пекинскому гиперу, Дракону,
стратегией станет заниматься объединенный консультативный совет
из ваших и наших людей...

-- Гольдманну бы это не понравилось, Фридрих Ильич.

-- Да насрать. Сколько нам еще с этими еврейскими выдумками
мучиться. Это же все от них, от иудеев, от этих катализаторов
чертовых -- христианство, мусульманство, капитализм,
коммунизм, гольдманизм.

-- Без них бы и феодализма бы не было. Разложили, понимаешь,
Римскую империю...

Беседа прервалась на запятой. Второй огненный шар оставил от
Фридриха Ильича только гейзер, моментально превратившийся в
ледяной столбик высотой примерно в три метра. Видимо с этим
заодно испарились все надежды чинуш из Главинформбюро на
правильную вечную жизнь. И заодно обиды камрада Сысоева на свою
псевдоженушку, которая оказалась простым "фартуком" у четвертого гипера.

Данилов улавливал, что следующим в гейзер превратится он сам. Но
Анпилин не стрелял. Напротив он спустился по тросу и пошел к
Данилову пешком.

-- Этот договор отменяется.-- прозвучал бессмертный карла на
радиоканале.

-- Почему не стреляешь, Анпилин? Прочитал добрую сказку или
забыл, где кнопочка находится?

-- Из всех героев сказок я больше всего похож на Кощея Бессмертного.
И я помню все кнопочки в этой солнечной системе. Но зачем мне
действовать так по-жлобски? Оглянись, друг мой. Зачем мне
лишать тебя столь ярких впечатлений.

И Данилов оглянулся.

Наступала волна. Для защищенного скафандром Данилова она
катилась молча, хотя в сверхразряженной атмосфере Европы вряд ли
вообще могла произвести достойный себя звук. Высвобожденная
стервой Афродитой волна ломала ледяную скорлупу Европы.

Предыдущий взрыв коры казался теперь пуканием новогодней
хлопушки. Нынешний вал шел, затянувшись белесыми тучами, от
горизонта до горизонта и казался ожившим вдруг горным хребтом.
Конечно же его украшал мощный двадцатикилометровый плюмаж из
паро-ледяных фонтанов, впереди бежали трещины, мигом
превращавшиеся в частоколы гейзеров.

Но видя атакующий вал километровой высоты, Данилов уже ни о чем
не жалел.

Малхут успела вырваться из ледяного плена на свободу и улетала
по каналам, открытым Киберобъединением, на свои новые кластеры
на Ганимеде и Каллисто.  Кац ничего не угрожало, наверняка папа
Варенцов нашел подходящее укрытие для нее. И лишь жалко было головастого
мальчика с девочкой, которых использовали и бросили в пасть
Курносой. Да сейчас и Зухру тоже,
ничем она не хуже головастиков, даром что красивая.

"Ничего уж тут не попишешь, это действительно конец.--
проникновенным голосом заявил джин Хоттабыч и сразу же
поправился.-- Абсолютных концов не бывает. Самый Главный
Программист не дает ничему стоящему пропасть окончательно и
бесповоротно. Может, и я уже не та прежняя куча стандартных
кибермодулей."

Данилов еще успел задуматься о том, пришел ли джин к
ортодоксальной религиозной точке зрения или же числит за
какой-то киберсистемой функции всеведущего Ума-Разума.

За секунду до смерти, когда оголтелые гейзеры уже рвались к небу
со всех сторон, а сумасшедшая стена заслонила половину мира,
Данилова поглотила эллипсоидная тень, черная клякса, и понесла
к огромному диску Юпитера.

     19. "ОСЕДЛАВ ЗВЕРЯ";

     Юпитер

Путь-дорога предстояла негладкая и неблизкая, не сравнить с теми
моментными трансферами, которые случились с Даниловым в
Лабиринтис Ноктис и на "Медузе".

Физики до середины 21 века не сильно въезжали в сущность
психотрансфера.  Ну, конечно же, они были в курсе, что
психические сигналы бегают все в той же глюонной решетке -- как
и цифровые сигналы Киберобъединения. Однако не было ясности с
физическими носителями, что у цифровых, что у психических
сигналов. Впрочем, для приема-передачи цифровых кодов у
Киберобъединения имелись и математические модели -- стринговые
уравнения вектор-бозонных волн -- и соответствующая аппаратура.
(Использовали же дикари силы гравитационные и электромагнитные,
нисколько не страдая от отсутствия математических описаний).  Но
Киберобъединение как черт ладана боялась разработок по части
приема-передачи психических сигналов, и для надежности сносило
умные головы "теневых" ученых за подобные изыскания.  Только в
конце своей жизни Фюрер заинтересовался этим вопросом, а вслед
за ним и Лунатик.  За ними углубилась в это дело и Малхут.

Во время трансфера Данилов обладал кое-какими чувствами, и даже
подобием зрения.  Правда обозрел он себя без особой радости. И
раньше был такой, что быстро не влюбишься, а теперь и вовсе стал
какой-то луковицей многослойной: слои защитные чередовались со
слоями энергетическими и ментальными.  Такое неказистое луковое
тело было несколько украшено отростками-перьями сенсорного и
хватательного типа -- короче, сходство с Чипполино полное.

Более того, летящему Данилову казалось, что он, то вытягивается
в невероятно длинную "соплю", то сжимается в почти плоскую
шайбочку. Вокруг же наблюдался постоянный ореол -- Данилов
догадался, что это лошадка-кика.

Кика была ручной, дрессированной. Собственно от качества
дрессировки зависела сохранность гражданина Данилова. Вернее,
того, что от него осталось -- трансферной пси-структуры,
которую можно и душой назвать.

В какой-то степени кика откликалась на приказы и указы Данилова,
но по-преимуществу исполняла задание, заложенное в нее Кац и
Варенцовым.

Трансферный Данилов понадеялся, что капитан Варенцов не
зря потратил последние двадцать лет своей жизни и чуть поумерил
желание стать королем глюонной решетки, поэтому подвохов с
его стороны не будет.

Надежда несколько улучшала настроение. А то бы оно совсем упало.
Трансферный Данилов заметил "хвост". Он неотрывно тянулся
следом, был большим пушистым и довольно грязным.
Обследование принесло неутешительные результаты.

Данилов тащил на буксире пси-структуру Анпилина-Фюрера.

Удивляйся не удивляйся, а Фюрер использовал гражданина Анпилина
как психический "вход" в глюонную решетку.  Психоматрица гипера
удачно перетранслировалась в пси-структуру "чертова карлика".
Гипер-Гитлер не только приобрел душу человеческого типа, но еще,
в комплекте, вампирическую клейкость и крючковатость. Анпилин
был еще той гнидой, раз приглянулся Отцу Народов.  И, конечно
же, эта дрянь уцепилась за даниловскую пси-структуру, желая
вместе с ней добраться до самых сокровенных узлов глюонной
решетки.  От "хвоста", несмотря на все потуги и усилия,
трансферный Данилов отделаться не сумел.

В чистом виде хотел Фюрер на чужом горбу в рай въехать.
Ну, если не в рай, так в ад.

Но, видимо, это прискорбное обстоятельство не противоречило
планам других игроков -- Лунатика и Кац.  Как догадался Данилов,
из него решили сделать терминатора. Ему предстояло затащить
Фюрера на Юпитер и там героически прикончить. Или же стать
невинной жертвой.

Впоследствии, уже после окончания трансфера,
Данилов воскрешал свои странные воспоминания и все более
понимал, что побывал с визитом в очень интересных местах.

Что видел водородный океан, где волны высотой с Эверест, а
громадины-айсберги из аммиачного льда мечутся как крупа в
бульоне, что купался-барахтался в нем, что парил на крыльях
ветра, покрывавшего тысячу километров в секунду. Что увиливал от
молний толщиной с небоскреб. И что ощущал хранилище душ, доселе
закрытый психический узел глюонной решетки.

Фюрер долго мечтал об этом узле, как о входе в глубины глюонной
решетки.  Еще бы -- "за порогом" откроется то самое место, где
только ленивый останется без бессмертия, где гостя поджидает
вечность, не зависящая от физических устройств массовой памяти,
рутинного программного обеспечения, кибервирусов, коварных
хаккеров и разных превратностей подлюки-судьбы!

Фюрерско-анпилинская пси-структура влетела в юпитерианский узел
глюонной решетки и началась ударная стройка Вселенной!  По
заранее подготовленным каналам сюда слетались кибермодули.
Трансляторы, компиляторы-генераторы и прочие интерфейсы начали
создавать надежную основу для развертки Фюрера -- доселе
неизвестное киберпсихическое пространство, превращая хлынувшие
отовсюду цифовые коды в психические структуры.

Из них предстояло сотворить в АДУ первому гиперу новое мощное тело,
по-прежнему пакостное и агрессивное, но уже не цифровое, а
психическое.

Ну и конечно, эти адские глубины тут же подавай и другим
высокоразвитым киберсистемам.

Заброшенный на Юпитер Данилов быстро ущучил, что является
оконечным устройством Лунатика, что связан с десятым гипером
бесчисленными информационными каналами, что фактически является
его воплощением.  А вот Кац -- в чистом виде
аватара...  Малхут.  Кац-Малхут буйным вихрем пожаловала на
Юпитер вслед за Фюрером-Анпилиным и Даниловым-Лунатиком.

Машины, вторгнувшиеся в ад -- Лунатик, Малхут и Фюрер -- с
помощью своих трансляторов, компиляторов и интерфейсов быстро и
практически совместно строили мост над бездной, сшивая в
глюонной решетке фрагмент киберпсихической реальности. И в ней
приходящие цифровые записи сразу становились чисто психическими
структурами, правда с кибернетическими управляющими модулями --
так надежнее.

Это напоминало громадный театр. В киберпсихическом
пространстве, как на сцене со множеством декораций,
разворачивалось действие.  В оркестровой яме, в глубинах ада,
оно должно было закончится.

Какая-то тонкая завеса помех еще отделяла "артистов" от мириадов
"зрителей", человечьих душ, -- наверное, мешала легкая нестыковка
протоколов общения.  Но зрители были рядом.  Мириады душ уже
расселись на ярусах и в партере.

Наскоро сляпанная киберпсихическая реальность получилась мощной
и плохо проглядываемой.  Ее виртуальная поверхность выглядела
совершенно неустойчивой.  Более крепкие "возвышенности", где
записи уже достаточно жестко структурировались, чередовались с
"низменными", словно кипящими местами, где информация еще
Одни бочки загружались внутрь, в грузовую секцию катера, другие
упорядочиванию.

Низменности кое-где переходили в трясины, уводящие в
неструктурированные глубины глюонной решетки. Но и возвышенности
там и сям были расколоты трещинами -- только сорвись и пропал в
бездне.

От узла к узлу, от локуса к локусу тянулись каналы и вектора,
гулять стоило только по этим мостикам.

Далекий горизонт обрамляли горы -- трансляторы и
компиляторы-генераторы, их прорезали ущелья интерфейсов.

Оглядевшись, Данилов понял, что именно ему предстоит и биться на
этом поле, и возможно сложить свою большую луковую голову.
Однако в предверии большой битвы "Чипполино" несколько
преобразился в лучшую сторону. Луковая голова занимала
по-прежнему важное место, но отростки превратились в конечности,
в инструменты для активного воздействия на окружающих.

Окружающие не заставили долго ждать.
Фюрер сперва брал на испуг, представал этаким
Зевсом-громовержцем, метал отовсюду молнии, надвигал
грозные валы. Было страшно, пока Данилов не уловил, что это
миражи-мимики, волны безвредных записей, короче на понт берут.
Позиции сторон несколько выровнялись и новая сенсоматрица дала
привычный образ киберпсихическому пространству.

Данилов был теперь гладиатором на арене, Фюрер сидел в ложе,
грозно опуская большой палец вниз, а против бывшего особиста
сражались безликие, но мощные монстры Киберобъединения.
Данилов управился с ними довольно быстро, потому что
щит создавал ему Лунатик, а копьем была нежная лишь до поры до
времени Малхут.  Трупы врагов быстро впитала жадная арена.

Но тут, испортив настроение, выступил куда более крутой боец,
сгенерированный Гипером Первым.

Три раза он метал в Данилова копье, сотрясая его доспехи.  Из-за
этого сам трансферный Данилов сильно вибрировал, его луковые
слои мешали друг другу, силы и чувства образовывали болтушку.  У
врага в меню был еще и меч, которым он стал гонять
свежеиспеченного гладиатора.  Данилов суетливо отмахивался
копьем -- пока вражеский меч не перерубил древко.

Вот уже сверкающий клинок готов обрушиться на луковую голову, и
иррациональной битве конец. Но бывший особист-борибабинец вдруг
ухитрился поднырнуть под взметнувшийся меч врага и воткнул
обломок копья в его сияющий шлем. Крутой боец сразу рассыпался,
видимо острие из дезинтегрирующих записей пробило защиту его
командного модуля.

Однако закончилась разве что разминка и к пъедесталу почета
предстояло еще пробиваться с боями. Тут в минус и то, что
Малхут не до конца закрепилась в киберпсихической реальности,
открылись ей далеко не все каналы. Лунатик же, похоже, не
мог преодолеть своей скованности -- как-никак замахнулся на
родного папашу.

А Фюрер не собирался никому дарить быструю победу.  Он
подтягивал дополнительные трансляторы, ментализаторы и
генераторы по своим каналам. Он не стал превращаться в
потешного Геркулеса-Ахиллеса.  Гипер Первый конвертировался в
тварь великой мощи, гибкости и красоты. В своем внешнем виде
удачно сочетал он дракона, пиявку и многоножку. Фюрер то
сжимался в крохотное пятнышко, то вытягивался до вселенских
масштабов.

Эта махина двинулась к Данилову по крепкому вектору, резво
переваливаясь через возвышенности и тяжело, но довольно быстро
преодолевая низменности.

Фюрерские хвосты-хоботы-щупальца секли пространство, обрубая
вектора вокруг Данилова и лишая его путей отхода.
Рукочелюсти врага лязгали и щелкали еще в голубой дали, но эти
чертовы хвосты-кнуты уже загнали луковку Данилова в угол. Он
закачался на кусочке тверди, когда вокруг уже хлюпала
энтропийная грязь.  Хобот-хвост уже потянулся к большой
голове Данилова, вот-вот проткнет и зальет
ядом дезинтеграции, чтобы от него даже тени не осталось.

Экс-особист хотел было уже погрузиться в нирвану и избавиться
от хлопот, но тут ощутил приобретение. Лунатик и Малхут смогли
своими трансляторами-компиляторами создать ему новый
психоструктурный доспех, если точнее мощную оболочку.  Она
вдыхала любую информацию и превращала ее в свою силу.  Оболочка
из формы быстро перетекала в содержание, переделывая все
луковичное тело Данилова.

Трансформации прошли чисто, из классической луковицы Данилов
превратился в очередное киберпсихическое чудовище
наступательного типа. Как у любого порядочного монстра, имелись
теперь то ли хвосты, то ли хоботы -- как хочешь, так и
назови; главное, что ползают по структурами, во все
информационные щели проникают, вынюхивают все неустойчивости и
жалят до полной дезинтеграции...

Теперь уж Данилов не смешной Чипполино, сам смог проложить
вектор отступления. Он ушел от удара, а затем, взлетев на
возвышенность, стегнул своим кнутом-хвостом прямо по затылочному
шву противника. Эх, здорово чувствовать свою круть, получи, по
чайнику владыка Вселенной.

Фюрер раскис, но ненадолго, и, черпнув устойчивости, попер
на Данилова -- тот предпочел сманеврировать.  Вектор отхода
оказался слаб, нестабилен и молодой нахал завяз в болоте
неопределенности. Его противник тоже.  Однако за счет своей мощи
Фюрер приближался к Данилову, структуризуя "шум", сгущая жижу
болотную в твердь.  Еще немного и его хвосты-хоботы готовы были
обвить увязшего Данилова -- крепко и больно.

Велика глюонная решетка, а отступать некуда! Некуда?
Всегда найдется, куда отступать.

Спасаясь, Данилов, как будто безрассудно, нырнул в трясину,
там его зашвыряли и затерзали вихри психоцифровых
преобразований, потом спихнули еще дальше вниз. В той
неструктурированной энтропийной глубине и пропасть недолга.
Данилов попробовал испугаться за свою жизнь -- но еще не понял,
в чем она заключается,-- а следом кто-то стиснул его, сразу
вызвав неподдельный и всеобъемлющий ужас. Но могучий житель
глубин забросил Данилова обратно, в киберпсихическую реальность.

В итоге он оказался на довольно выгодной позиции, на складчатой
возвышенности.  Да все равно пережмет его Фюрер, у него и
с кнутами-хвостами погуще, и в челюстях преимущество...

Но не знал еще Данилов всех своих способностей.

Показалось вдруг повстанцу, что обрастает он длинной шерстью и
каждая ее волосина не только подвижная, но и чувствующая. Не
только казалось, потому принялся он считывать немыслимое
количество психических записей, но не разрывали они его в клочья
и как-то усваивались.

Среди этих записей оказались и такие, что получил с ними Данилов
и сатори, и полное просветление.

Какой-то волосок проник в точку уязвимости Фюрера, а
тот, из-за своей великой мощи, даже и не почесался.

Гиперкомпьютер Первый не взялся с небес, а являлся порождением
вируса. Как у любого вируса было слабое место в его
психоматрице -- ядро самоидентификации, тот самый
лимбомер.

То, что психоматрица гипера уже не имела геометрически
правильного цифрового вида, а превратилась в
кляксовидную пси-структуру, ничего не меняло.

По волоску был проложен вектор, по вектору метнулся Данилов,
вытянувшийся в стрелу:  сквозь слабо защищенные зоны, через
блестящую психоплоть гипера. А в конце пути резко и, наверное,
вероломно ударил в слабую сердцевинку злодея острием
дезинтеграции. Получил сатрап по свой психической кляксе сполна.

Дальнейшее было подобно взрыву порохового погреба на броненосце.
Лимбомер накрылся, а вслед за ним скапустилась и психоматрица.
Дракон Фюрер стал рассыпаться на миллионы органов-элементов. А
энтропийная трясина в полный рот жрала и впитывала их.  Неужели
победа? Не стало психоматрицы у Гипера Первого?

Киберпсихическая реальность от процесса пожирания возбудилась
еще больше.  Побагровели горы трансляторов и компиляторов. Через
расщелины и ущелья интерфейсов, как через открытые двери, в долину
потянулся серый туман Ада.  Это были души и Данилов позднее
вспоминал, что было не слишком приятно наблюдать их процессию.
Но для них Лунатик и Малхут уже подготовили узлы-коннекторы -- ради
преобразования во временный цифровой вид, годящийся для передачи
по сетевым каналам.  Серый туман впитывался узлами и обитатели
Ада лихо уносились по цифровым каналам глюонной решетки в сеть.

"Кибернетическое + психическое = любовь", можно было бы написать
на какой-нибудь подвернувшейся стене.

Оцифрованные души уносились туда, где их ожидали воронки живых
человеческих мозгов.

Собственно говоря, Данилов наблюдал за этим только "краем глаза",
периферией. Что происходило на просторах сетевого мира, где Лунатик
и Малхут брали власть в свои руки, было ему не слишком понятно.
Данилова больше интересовала психокибернетическое пространство на
Юпитере, которое превращалось из дикой пустыни в цветущий сад
райского типа.

В этом "райском саду" настал ему черед встретиться со своей
партнершей, которая предстала не в образе бледного нежного и
скрытого создания по имени "малышка Малхут", и конечно не в
привычном облике бандитки Ханны Кац.  Сенсоматрица придала ей
вид очередного чудовища.

Данилов-Лунатик и Кац-Малхут ответственно зачинали
психоцифрового младенца -- восьмого виртуального эксперта и
тринадцатого гиперкомпьютера, который должен был управлять
всем миром. Нет, вернее помогать всему миру перейти к
самоуправлению.

Это мероприятие слишком мало напоминало нормальный секс, скорее
уж спаривание двух экзотических животных. Кстати, они обладали
копулятивными органами. Он наполз на нее со стороны спины,
стараясь держаться подальше от ее челюстей, рук-ножниц и
хоботов.  Когда они оба поняли, что ей не достать его своими
хватательными конечностями, то сразу полюбили друг друга.
Спинной ее панцирь вдруг распахнулся, обнажив ароматную
слизистую мякоть, в которой Данилов-Лунатик ненадолго, но
сладостно утонул, сбросивши свои твердые покровы, но был
вскорости извергнут назад.  Матрицы Малхут успешно приняли в
себя модули Лунатика и пошла-поехала генерация нового
киберобъекта.

А потом был и такой момент, когда Малхут-Кац, не долго думая,
пыталась дезинтегрировать Данилова и Лунатика. Попросту говоря
-- прикончить.  Именно так принято у агрессивных самочек
некоторых насекомых и у киберсистем тоже.

Данилов внезапно оказался в руках-ножницах-пилах у много
превосходящей его твари. Недавно сброшенные ради копуляции
твердые покровы сейчас бы пригодились любовнику, но их не
вернуть.  Только смазка помогла ему вывернуться и сбежать по
удачно подвернувшемуся вектору.

А позади осталась стоять и сотрясать огромными убийственными
ручищами Малхут-Кац. Ее торжествующий рев, казалось, сотряс все
сетевое пространство.

     20. "ПРАЗДНИК В СЕТИ";

     система Юпитера, Ганимед.

Ух, где был я вчера, не найду днем с огнем. Сейчас, на твердой
почве Ганимеда, даже не могу поверить, что все это приключилось
со мной.

Для начала Афродита сильно перестаралась. Взорвала чуть ли ни
всю ледяную кору в западной полушарии Европы. Волны,
цунами, ледяные метеориты, гейзеры и все циклопическое. Короче,
поверхность Европы серьезно обновилась благодаря разбушевавшейся
богине.

Но к этому моменту мы уже отыграли в узловом сервере на полную
катушку.  Пока я карабкался по палубам узла, сражался с
клейкороботами и скорпиоидами, не слишком успешно противостоял
Афродите, бился как проклятый с Анпилиным и Сысоевым, кое-что
происходило на Ганимеде.  Та поработали дружки Кац из банды
Зонненфельда.

Оказывается, что не все бандюки их тех, кто
захватил пассажирский лайнер "Адмирал Горшков", долетели до
"Медузы".  Кое-кто заранее высадился на шлюпках (вот куда
подевались спассредства с "Горшкова") в районе Ганимеда -- об
чем, конечно же, хитрющая кошара Кац не поведала мне.  И в
нужный момент Икс бандиты-пиздорванцы, то есть уже повстанцы и
борцы за свободу, захватили два сервера Чужого на Ганимеде.

А Великое Киберобъединение открыло аварийные
каналы для гибнущего Европейского узлового сервера;
ничего ведь не попишешь, если такая катавасия -- согласно
инструкциям спасай информацию.

Большая часть записей Малхут вместе с информацией Чужого улетела
на серверы Ганимеда и Каллисто -- никто же не проверял огромный
поток проходящих данных. На Каллисто Малхут въелась с
помощью левых рекордеров в лед и сразу запортила карту
размещения записей, которую старательно и быстро создавал
трудяга Чужой, ну и, само собой, опять вышла из-под контроля.

А на Ганимеде все было уже "схвачено" и подготовлено для
развертывания базового узла Малхут.

Конечно, этот узел недолго бы протянул, если бы не
вся эта буча на Юпитере и не дерзкие операции в разных зонах
сетевого мира.

Часть скрытых записей Малхут инкогнито пошла вместе с остальной
терпящей бедствие информацией на марсианские, лунарские и земные
серверы-узлы.  И оттуда наша крошка проникла к Фюреру, используя
каналы, которые до того только любимым его детишкам были открыты
-- Лунатик, конечно, поделился с ней кодами доступа.
Энтропийный толчок и Первый стал стремительно расползаться как
гнилой трухлявый пень.  Ведь его лимбомер вместе с психоматрицей
пропали на Юпитере, а резервная берлинская психоматрица без
ядра была совершенно тупой и быстро скапустилась.

После этого заварилось такое!.. Новорожденный тринадцатый гипер
и по совместительству восьмой виртуальный эксперт, прорастал
сквозь прежние гиперкомпьютеры, дезинтегрируя их, несмотря на
вопли. История 2012 года повторялась, но только уже с конца.

Малыш Тринадцатый-Восьмой "высасывал" гиперов,  причем на
первое шли психоматрицы, ну и стремительно набирал мощь.
Преемственность в управлении народным, так сказать, хозяйством,
все же соблюдалась, потому что не только Лунатик, но и делийский
Брахман, и московский Распутин, обладавшие всеми необходимыми
"зеркалами", перешли на сторону революционеров.  (Хотя
правильнее нас было бы назвать контрреволюционерами,
контриками.)

Все продвинутые модифицированные и верифицированные клоны
второго и третьего поколений после распада Киберобъединения
оказались, мягко говоря, в большом недоумении.

Однако Афродита и кое-какие уцелевшие камрады-гиперкомпьютеры
сумели еще взять немалое число гэдээровцев в прямое управление.
Солариты, забуревшие от злобы и непонятки, во главе с
активистами-коммунарами поперли на захват серверов и узлов
связи, по дороге стирая с "лица" небесных тел открытые зоны.  За
несколько часов были сожжены, испепелены, аннигилированы мощными
плазмобоями и гразерами тысячи людей в открытых зонах, тысячи
людей в рабочих поселках получили "вышку" по приговору
коммунарских троек. Открытые зоны огрызались выбросами
сверхпатогенных интеллекул и засоряли пространство
самонаводящимися ядерными минами, на которых рвались крейсеры и
рейдеры соларитов. Уже пошли отключения энергии во многих
космических мирках, стремительно таяли тепло и кислород.  Война,
раздрай и террор набирали силу.

Но тут подоспел подарочек с Юпитера. Оцифрованные души из
юпитерианского ада соскользнули в головы "продвинутых"
тупорылых клонов.

Миллиарды верифицированных клонов вряд ли соображали,
что происходит. А джины, лишившиеся власти
Фюрера, уже не могли защитить гэдээровцев. Все приемные порты
у кибердвойников были подготовлены и настроены на прием
"подарков".

Джины послушно подхватывали своими интерфейсами прилетевшие с
Юпитера души и через нейроконнекторы "сажали" их как семечки в
доселе стерильные мозги. Цифровые души, пройдя через
нейроконнекторы, снова становились нормальными человеческими
пси-структурами...

Даже клоны, бесконечно преданные Киберобъединению, сильно
прибалдели, включая большинство активистов-коммунаров, и, скорее
всего, их состояние напоминало кататонию.  Но благодаря этому не
случилось настоящей войнушки, паники и прочего "битья посуды". И
пять миллиардов спаслось от неминуемой кончины и превращения в
прах земной и космическую пыль.  Предполагалось, что клонов
будут постепенно выводить из кататонии, у каждого ведь имеется
джин-няня, получивший надлежащие инструкции. Ну, а самое
главное -- пси-структура, душа, должна была превращать их в
свободных людей без лишнего треска...

Конечно, неразбериха еще не собиралась
спадать, ведь по части здравого смысла у верифицированных клонов
был ноль, но вот откровенной направленной злобы оказалось
немного.  Они еще не знали, кого и за что ненавидеть.

В любом случае все гиперкомпьютеры старой формации остались без
всенародной поддержки и приказали долго жить.
"Тринадцатый-восьмой" при помощи мамы Малхут, папы Лунатика,
Брахмана и Распутина доканал вредных гиперов-старичков и
старушку Афродиту.

Но китайцы все же выкинули сюрприз. Хотя пекинский Дракон
в итоге накрылся, также как и другие старорежимные гиперы, эти хунвейбины
быстро воссоздали компартию Китая во главе с товарищем Пуи Дао и
все ее районные ячейки, куда быстро и поголовно перешли бывшие
сотрудники Информбюро. Затем обрубили все сетевые линии связи и
ликвидировали всех китайских джинов. Ну и тихой сапой образовали
великий Китай, не забыв прихватить к прежней территории еще
пару миллионов квадратных километров. После этого сразу
провозгласили лозунг:  "Одна Земля и один космос, но две
политические системы." Мол, давайте дружить, ниньхао, пусть
расцветают сто цветов.

Почему все клоны китайской национальности стали слушаться ЦК
КПК, несмотря на свою кататонию? Этого никто не знает...

На Ганимеде я перешел из трансферного в стабильное состояние.
Чудес на свете в обрез и я не получил обратно свое
подлинное стопроцентночеловеческое тело -- в чем виноваты всякие
гнусные интерференции. Теперь у меня организм робота-синтетика,
органическая машина; хотя и со способностью к регенерации,
однако с внешними генетическими носителями.  Впрочем, мозговые
ткани были от какого-то моего клона, хоть это приятно. Самого
его уничтожили враги, но вот начинка башки была украдена
бандитами уже в разделочной, а потом продана диссидентам. Короче
мозги мои прилетели на Ганимед в сверхсовременной трансквазерной
ракете.  Гадкая история, мы не должны позволять себе такого со
своими клонами; однако ни у него, ни у меня не было других
вариантов.  Без этих мозгов я мог только стать медузоидом на
Европе или мегаинфузорией на том же самом Юпитере. А с ними --
во мне достаточно много человеческого, хотя внешне я больше
похож на кузнечика. Прыг-скок.

На Ганимеде я не нашел Кац, Ханны Кац, которая гнусным образом
втравила меня в эту историю и чуть не кокнула в конце.
Она в это время уже воевала с клонами, обитателями Сахары,
сохранившими преданность Бедуину. Вернее, какой-то призрак
Бедуина сохранился на уровне вируса в виртуальных зазорах
сетевого пространства и украдкой, через нейроконнекторы, засирал
головы этих недоразвитых губошлепов.  Поразительно, что они
посчитали его вторым Мухамедом.

А папаша Варенцов бегал за своей Ханночкой и умолял ее покушать
и отдохнуть...

     21. "РАЗГОВОР ПОСТОРОННИХ";

     время и место не определимы.

-- По-моему, путевая повестушка получилась. И нравоучение в ней
имеется. Кстати, совпадает оно с главным тезисом виртуального
эксперта САГ, который так и не доклепал свою религию. Такое вот
нравоучение получилось: только страдания-мучения и прилагающиеся
к ним сопереживания делают людей существами развивающимися,
устремленными на всех парах в светлое будущее, где их, конечно
же, поджидают еще большие страдания с мучениями. А Будда,
азиатец наивный, еще хотел человека лишить всей этой благодати.

-- В любом случае, приятель, в своей немудреной повестушке
ты пытаешься "натянуть" хэппи-энд совсем не на то место.

-- Но в самом-то деле, девушка, бывают концы и похуже, и пожиже.

-- Ну, какое нахрен превращение в "свободных людей"?

-- Мы же с тобой стали свободными, Ханночка.

-- После того как перестали быть людьми. И забросили к черту все
страдания и прочие мучения.

-- Из-за этих слов на глаза мои навернулись густые
нечеловеческие слезы...

     ВМЕСТО ЭПИЛОГА: "КИКИ";

     из популярной энциклопедии для детей и мальков.

... Итак, малыши, с помощью эволюционного холоанализа
знаменитый доктор Лемур Макроцефалос убедительно показал, что
кики (Kikae) происходят по прямой от микроскопических земных
животных -- коловраток, относящихся к классу Rotatoria, тип
Nemathelminthes.  Причем выделение кик в отдельный вид произошло
порядка 100 миллионов лет назад.

Коловратки замечательны красотой, тонкостью организации,
исключительным разнообразием движений (плавание, ползание,
шагание, неподвижность), и связанных с этим покровов тела. У
коловраток распространена и колониальность. Они отличаются
многообразной реактивностью на внешние раздражители. Характерны
для коловраток приспособления к смене климатических условий,
выражающиеся в смене половых циклов и способности переходить в
"высушенное" анабиотическое состояние.

Видимо за эти особенности коловратки были использованы
холистическим эволюционным процессом для генеза кик.  Из
замечательной приспособляемости коловраток возникли такие
свойства кик, как отсутствие постоянной биологической формы,
возможность вектор-бозонного трансфера, способность к мимикрии,
то есть копирование биологического аппарата туземных форм жизни.

Еще стоит упомянуть, что при малоклеточности коловраток
удивительна развитость их мозга и ретроцеребрального органа.

Первое обстоятельство сыграло роль в несомненной, хотя и
парадоксальной интеллектуальности кик. Безусловно, они так же
наблюдают за нами, как и мы за ними. И это наблюдение нередко
переходит в игру. Нередки случаи, когда мимикрировавшая под
человека кика начинает изображать из себя мудрого политика или,
например, заботливого мужа.

А вот ретроцеребральный орган кик является своего рода антенной
для "эволюционного ветра", основой их изменчивости. Как далеко
зайдет эта изменчивость, не знает даже доктор Макроцефалос.

Не особо гиперболизируя можно сказать, что будущее человечества
всецело зависит от "одомашнивания" кик, вернее от нашего
симбиоза с этими симпатичными дружелюбными тварями. И не
исключено, что когда-нибудь человек и кика соединятся в одно
существо, которое возьмет от своих эволюционных предшественников
все самое лучшее...