Гарри ГАРРИСОН
Мир смерти 1-5

1. Неукротимая планета
2. ЭТИЧЕСКИЙ ИНЖЕНЕР
3. КОННЫЕ ВАРВАРЫ
   Линкор в нафталине
4. Возвращение в мир смерти
5. Мир смерти против флибустьеров
6. Мир смерти и твари из преисподней

     Гарри Гаррисон.
     Неукротимая планета

                                    Посвящается
                            Джону У. Кемпбеллу,
                        без чьей помощи никогда
                 не была бы написана эта книга,
                            как и изрядная доля
                        современной фантастики.

     ГЛАВА 1

   Трубопровод пневмопочты тихо выдохнул в  приемную  чашку  ==
патрон  размером  с  карандаш.  Сигнальный  звонок  тренькнул и
смолк. Язон динАльт уставился на безобидный патрон так,  словно
это была бомба с часовым механизмом.
   Тут  какой-то  подвох...  Он  почувствовал,  как  внутри все
напряглось.  В  чашке  лежал  не  официальный  бюллетень  и  не
извещение  от  гостиничной администрации, а запечатанное личное
письмо. Но ведь он никого не  знает  на  этой  планете,  еще  и
восьми  часов  не  прошло,  как  он  прибыл сюда на космическом
корабле. У него даже имя новое == он сменил его в предпоследнем
космопорту, == значит, никакого личного письма быть не  должно.
А  между  тем вот оно, лежит в чашке. Он сорвал ногтем печать и
снял крышку. Искаженный записью металлический голос нельзя было
опознать:
   "Керк Пирр хотел бы встретиться с Язоном  динАльтом.  Жду  в
вестибюле".
   Явный  подвох,  и,  однако,  никуда  не  денешься.  Хоть  бы
оказалось,  что  это  какойнибудь   безвредный   тип.   Скажем,
коммивояжер.  Или что его с кем-то спутали. Все же Язон спрятал
под подушкой пистолет, сняв его с предохранителя: мало  ли  что
может случиться... После чего передал дежурному администратору,
чтобы гостя направили в его номер. Когда дверь отворилась, Язон
полулежал  на  краю  кушетки  и прихлебывал какой-то напиток из
высокого стакана.
   "Бывший борец", == подумал Язон, глядя на вошедшего в  номер
седого  богатыря.  Так  вот  он какой, Керк Пирр. Не человек ==
скала, сплошные литые мышцы.  Строгий  серый  костюм  напоминал
форменную  одежду.  К  правому  предплечью пристегнута шершавая
потертая кобура, из которой холодно смотрело дуло пистолета.
   == Ты == динАльт, игрок! ==  произнес  незнакомец  без  тени
учтивости.  ==  У меня к тебе предложение. Глядя на него поверх
стакана, Язон проигрывал в уме  возможные  варианты.  Это  либо
полиция,  либо конкуренты, а он предпочел бы не иметь дела ни с
теми,  ни  с  другими.  И  во  всяком  случае,  надо   побольше
разузнать, прежде чем ввязываться в какие-либо сделки.
   ==  Простите, приятель, == Язон улыбнулся, == но вы ошиблись
дверью. Я бы рад вам помочь, да  только  от  моей  игры  больше
выгадывают казино, чем я. Так что...
   ==  Не  будем играть в кошки-мышки, == перебил его властный,
рокочущий голос Керка. == Ты динАльт, и  ты  же  Боухилл.  Если
тебе  этого  мало,  могу  назвать планету Мэхаут, казино "Туман
ность" и кучу других. У меня есть предложение, от  которого  мы
оба выиграем, так что лучше выслушай меня.
   Язон  продолжал улыбаться, словно речь шла не о нем, но весь
напружинился. Этот мускулистый незнакомец знает  вещи,  которых
ему знать не положено... Пора менять тему разговора.
   ==  А  у вас недурной пистолет, == сказал Язон. == Да только
вид пистолетов действует мне на нервы. Я буду вам  признателен,
если вы его снимете.
   Керк  хмуро  скосился  на кобуру, как будто только сейчас ее
заметил.
   == Я никогда  его  не  снимаю,  ==  буркнул  он  с  оттенком
недовольства.
   Прощупывание кончилось. Пора брать руль в свои руки, если он
хочет  выйти  живым  из этой переделки. Язон наклонился вперед,
чтобы поставить стакан на стол, в это же время его правая  рука
как  бы  невзначай  очутилась  под  подушкой.  Пальцы  нащупали
рукоятку пистолета.
   == Боюсь, что я буду вынужден настоять на своем.  А  то  мне
всегда как-то не по себе в обществе вооруженных людей.
   Говоря  это, Язон выхватил свой пистолет. Его рука двигалась
мягко и быстро.
   С таким же успехом он мог изображать замедленное кино.  Керк
Пирр стоял будто монолит, глядя, как пистолет появляется из-под
подушки   и   поворачивается   в   его  сторону.  Он  оставался
безучастным до  последней  секунды.  Но  дальше  он  действовал
молниеносно.  Только что его пистолет был в кобуре == и вот уже
смотрит прямо в лоб Язону. Тяжелое, грозное оружие, дуло  рябое
от  частого пользования. Язон понимал, что ему не жить, если он
поднимет свой пистолет еще хоть на дюйм. И он осторожно опустил
руку,  браня  себя  за  то,  что  дал  порыву  взять  верх  над
рассудком.  Керк  вернул  свое ору жие в кобуру так же играючи,
как выхватил его.
   == Ну, хватит шутки шутить,  ==  сказал  Керк.  ==  Займемся
делом.
   Язон  протянул  руку  за  стаканом и отпил добрый глоток для
успокоения  нервов.  Он  умел  обращаться  с  оружием,  быстрая
реакция не раз спасала ему жизнь, а тут ему впервые утерли нос.
Больше всего его злило то, как легко, походя, это было сделано.
   ==  Никаких дел, == произнес он ледяным тоном. == Я прилетел
на Кассилию отдыхать, у меня отпуск.
   ==  Не  будем  морочить  друг  другу  голову,  динАльт,   ==
нетерпеливо  сказал Керк. == За всю жизнь ты и дня не занимался
честным трудом. Ты профессиональный игрок, потому я и пришел  к
тебе.
   Язон  подавил  ярость  и  швырнул  пистолет  на другой конец
кушетки, чтобы не было соблазна покончить жизнь  самоубийством.
А  он-то  был  уверен,  что  его  никто  не  знает на Кассилии,
приготовился взять большой куш в игорном доме...  Ладно,  потом
разберемся.   У   этого   атлета   явно  все  продумано.  Пусть
прокладывает курс, и посмотрим, что он замыслил. == Хорошо, что
вам угодно? Керк опустился в кресло, которое жа лобно скрипнуло
от такого груза, достал из кармана конверт, вскрыл его и бросил
на стол пачку мерцающих галактических банкнотов. Язон  взглянул
на них и сразу выпрямился.
   == Фальшивки? == спросил он, поднося один банкнот к свету.
   == Самые настоящие, == заверил его Керк. == Сам получал их в
банке.  Двадцать  семь  штук == двадцать семь миллионов кредов.
Мне нужно, чтобы ты  играл  на  эти  деньги  в  казино  сегодня
вечером. И нужно, чтобы ты выиграл.
   Билеты  и  впрямь выглядели настоящими, к тому же можно было
свериться в банке. Язон задумчиво перебирал их, глядя на своего
собеседника.
   == Не знаю ваших намерений, == сказал он. == Но учтите,  что
я  ничего  не могу гарантировать. Да, я играю, однако не всегда
выигрываю.
   == Ты играешь == и выигрываешь, когда очень хочешь выиграть,
== отчеканил Керк. ==  Мы  постарались  удостовериться  в  том,
прежде чем я обратился к тебе.
   == Если вы хотите сказать, что я жульничаю...
   Язон вовремя спохватился и взял себя в руки. Кажется, сейчас
возмущаться вредно для здоровья...
   А  Керк,  игнорируя нарастающий гнев Язона, продолжал ровным
голосом:
   == Хорошо, пусть это, по-твоему, не жульничество, а мне,  по
правде говоря, все равно. По мне, так хоть тузы в рукавах, хоть
электромагниты  в  ботинках, лишь бы выигрыш был твой. Я пришел
сюда не мораль с этикой обсуждать. У меня деловое  предложение.
Эти  деньги  дались нам тяжелым трудом, но все равно их слишком
мало. Нам нужно три миллиарда  кредов,  ни  больше  ни  меньше.
Единственный  способ их добыть == игра. Ставка == вот эти самые
двадцать семь миллионов.
   == А я что получу? == сухо спросил Язон, как  будто  в  этом
фантастическом предложении была хоть толика смысла. == Все, что
сверх  трех  миллиардов,  можешь  оставить  себе. По-моему, это
вполне справедливо. Сам  ничем  не  рискуешь,  а  выиграешь  ==
можешь обеспечить себя на всю жизнь. == А если я проиграю? Керк
на миг задумался, мысль о проигрыше явно была ему не по вкусу.
   ==  Да,  это  верно,  ты  можешь  и  проиграть. Я об этом не
подумал...  ==  Решение  последовало  сейчас  же:  ==  Что   ж,
проиграешь  так проиграешь, приходится рисковать. Только боюсь,
что тогда мне придется убить тебя. Во имя тех, кто отдал жизнь,
чтобы добыть эти двадцать семь  миллионов.  ==  Он  сказал  это
спокойно, без тени злобы, не угрожая, а констатируя факт.
   Язон  вскочил с кушетки, снова наполнил свой стакан, налил и
Керку, который кивнул в знак благодарности, и нервно заходил по
комнате. Ему не сиделось, слова Керка разозлили его, и в то  же
время  так  трудно  было  устоять  против соблазна. На заядлого
игрока такие речи действовали, как вид наркотика на наркомана.
   Вдруг он остановился, поняв, что в душе давно уже все решил.
Проигрыш, выигрыш, жизнь, смерть == да разве можно  отказаться,
когда  речь  идет  о  таких  деньгах!  Язон  круто повернулся и
направил указательный палец на атлета в кресле:
   == Я согласен. Да вы, наверно, с первой минуты знали, что  я
соглашусь.  Но  с  одним условием. Я хочу знать, кто вы такой и
кто эти люди,  о  которых  вы  все  время  говорите.  И  откуда
деньги... Они краденые?
   Керк осушил стакан и отодвинул его в сторону.
   ==  Краденые?  Ничего  похожего. Эти деньги == плод двух лет
упорного труда в рудниках и обогатительных цехах.  Руда  добыта
на  Пирре и продана здесь, на Кассилии. Проверить это ничего не
стоит. Я сам ее продал. Я посланник Пирра на этой  планете.  ==
Он  улыбнулся  и  про  должал:  == Впрочем, не придавай слишком
большого значения этому титулу. Я числюсь  посланником  еще  на
пяти-шести  планетах.  Это  очень  сподручно, когда занимаешься
бизнесом.
   Язон поглядел на седовласого богатыря  в  поношенной  одежде
военного  покроя  и решил воздержаться от смеха. Ему доводилось
слышать  удивительные  вещи  про  пограничные  планеты,  и   не
исключено,  что  каждое слово было правдой. Правда, про Пирр он
никогда не слыхал, но это ничего не значит. Только в  обитаемой
части вселенной больше тридцати тысяч планет.
   ==  Я  проверю  ваши  слова,  ==  сказал  Язон.  == Если все
подтвердится, мы поладим. Свяжитесь со мной завтра...
   == Нет, == отрубил Керк.  ==  Деньги  должны  быть  выиграны
сегодня.  Я  уже  выписал чек на эти двадцать семь миллионов, и
деньги надо внести завтра утром, не  то  процент  подскочит  до
Плеяд. Мы связаны сроком.
   С  каждой  минутой  затея пиррянина казалась Язону все более
сумасшедшей и все более увлекательной. Он поглядел на часы.  До
вечера далеко, есть время проверить, говорит ли Керк правду или
лжет.
   == Ладно, пусть сегодня, == сказал он. == Но мне понадобится
один из этих кредитных билетов для проверки. Керк встал:
   ==  Бери  их  все,  мы  встретимся снова только после твоего
выигрыша. Конечно, я буду в игорном доме, но не показывай виду,
что знаком со мной. Лучше, чтобы они не знали,  откуда  у  тебя
деньги  и  сколько  их.  Секунду спустя он уже был за дверью ==
после рукопожатия, от которого у Язона осталось такое  чувство,
словно  его рука побывала в железных тисках. Деньги... Держа их
веером, будто  карты,  Язон  смотрел  на  коричневые  билеты  с
золотым  тиснением  и  не  верил  своим  глазам.  Двадцать семь
миллионов кредов. Что мешает ему сейчас попросту выйти с ними в
эту дверь и исчезнуть? Ничто. Если не считать его гордости.
   Керк Пирр, человек, фамилия которого совпадает  с  названием
его  родной  планеты,  ==  последний  дурак  во всей вселенной.
Или... Или он не дурак. Судя по тому, как протекала их  беседа,
второе вернее.
   "Он  знает,  что  я  предпочту играть на деньги, а не красть
их", == подумал Язон и усмехнулся.
   Потом он засунул в кобуру на поясе  свой  пистолет,  положил
деньги в карман и вышел из номера.

     ГЛАВА 2

   Электронный  кассир  в  банке  озадаченно  звякнул  при виде
миллионной кредитки  и  включил  световое  табло,  предлагающее
клиенту пройти к вице-директору Узину. Вице-директор, скользкий
тип с вкрадчивыми манерами, вытаращил глаза и слегка побледнел,
когда Язон предъявил ему пачку кредиток.
   ==  Вы...  желаете  поместить  эти  деньги в нашем банке? ==
спросил он, машинально поглаживая пальцами билеты.
   == Не сегодня, == ответил Язон. == Мне вернули долг.  Будьте
любезны,  проверьте  их.  И  разменяйте  ==  мне  нужно пятьсот
билетов по тысяче кредов.
   Оба его внутренних кармана были очень плотно  набиты,  когда
он  покидал банк. Проверка подтвердила подлинность банкнотов, и
теперь Язон чувствовал себя ходячим монетным двором. Первый раз
в жизни ему было не по себе от  обладания  крупной  суммой.  Он
остановил проходящее гелитакси и направился прямо в казино. Там
он будет в безопасности, во всяком случае на время.
   Казино  "Кассилия"  служило  игорным  центром для ближайшего
звездного скопления. Язон попал сюда впервые, но он хорошо знал
этот род заведений. Почти все свои  зрелые  годы  он  провел  в
таких  же  игорных  домах  разных  галактик.  Только оформление
различается,  а  суть  одна.  На  виду  ==  игра  и   публичные
развлечения, за кулисами == все то, чего не выставляют напоказ.
Теоретически  выигрыши  не  ограничивались,  однако это правило
действовало лишь до  какого-то  предела.  Стоило  кассе  казино
понести  ощутимую  потерю, как честная игра кончалась, и с этой
минуты удачливому клиенту следовало глядеть в оба. Со всем этим
Язон динАльт сталкивался тысячу раз, и сейчас  он  был  в  меру
насторожен.
   Ресторан  был  почти  пуст,  и метрдотель поспешил навстречу
посетителю,  костюм  которого  свидетельствовал   о   приличном
доходе.  Худощавый  и  темноволосый, Язон держался решительно и
уверенно,  его  можно  было  скорее  принять  за  представителя
состоятельной  династии,  чем  за  профессионального игрока. Он
придавал немалое значение этому образу и старался  не  выходить
из него.
   Кухня  производила  хорошее  впечатление,  а  винный  погреб
оказался превосходным. В ожидании супа Язон подошел к  бармену,
и  у  них  состоялся  квалифицированный и увлекательный диалог,
после чего он воздал должное трапезе.
   Язон  не  торопился,  и,  пока  ел,   просторное   помещение
ресторана  наполнялось  людьми. После обеда он выкурил сигару и
посмотрел эстрадную программу. И когда  он  наконец  перешел  в
игорные залы, там уже кипела жизнь.
   Язон  медленно совершил первый круг, оставил несколько тысяч
тут, несколько тысяч там, не придавая значения  исходу.  Сейчас
ему  важнее  всего  было проверить свое чутье. Похоже, что игра
ведется честно, столы  ==  без  подвохов.  Конечно,  подстроить
что-нибудь  недолго.  Обычно  в этом нет нужды, казино получают
достаточный барыш.
   За одним  из  столов  он  заметил  Керка,  но  тот  даже  не
оглянулся.  Посланник  Пирра  играл  по  маленькой  в  семерку,
проигрывал и обнаруживал явные признаки  нетерпения.  Очевидно,
ждал,  когда же сообщник поведет игру всерьез. Язон улыбнулся и
не спеша пошел дальше.
   Как обычно, Язон занял место  за  столом,  где  шла  игра  в
кости. Самый верный способ выигрывать по малой. "А если сегодня
на  меня  накатит, очищу всю кассу этого казино!" == Он думал о
своем  секрете,  благодаря  которому  никогда  не  оставался  в
проигрыше.  А  время  от  времени  даже  загребал большой куш и
уносил  ноги,  не  дожидаясь,  когда  его  перехватят   наемные
головорезы.
   Подошла   его  очередь,  он  выбросил  восемь.  Ставки  были
невысокие, и Язон не очень налегал,  только  следил,  чтобы  не
было  семи. Выполнив свою задачу, он отвалился, и кость перешла
к соседу.
   Сидя и машинально делая небольшие ставки, пока кость шла  по
кругу,  Язон  размышлял о своем свойстве: "Странно, сколько лет
над этим бьются, а мы до сих пор так мало знаем про психокинез.
Научились  натаскивать  людей  ==  самую   малость,   развивать
врожденные способности - чуть-чуть. И все".
   Язон  чувствовал  себя в ударе, миллионы, оттопыривавшие его
карман, сыграли  роль  импульса,  который  иногда  помогал  ему
зажечься.  Прикрыв  глаза,  он  взял  кости и мысленно погладил
рисунок,  образованный  ямками.  В  следую  щую   секунду   они
выскочили из его руки на стол, и он увидел семь. Есть!
   Такого  подъема  он  не ощущал много лет. А все эти миллионы
кредов! Окружающее воспринималось предельно четко и ясно, кости
беспрекословно слушались.  Он  знал  с  точностью  до  десятки,
сколько  денег  в бумажниках у других игроков, мысленным взором
видел все карты на руках у картежников за другими столами.
   И Язон медленно, осторожно начал повышать ставки.
   С  костями  все  шло  как   по   маслу,   они   катились   и
останавливались  по его желанию, словно ученые собачки. Язон не
торопился,  сосредоточил  внимание  на  психологии  игроков   и
крупье. Почти два часа ушло у него на то, чтобы довести выигрыш
до  семи  миллионов кредов. Тут он перехватил сигнал дежурного,
который сообщил дирекции, что казино грозит  крупный  проигрыш.
Выждав,  когда  этот тип с колючими глазами вернулся к столику,
Язон подул на кости, поставил все  свои  фишки  и  одним  махом
просадил   их.  Крупье  облегченно  улыбнулся,  лицо  дежурного
посветлело, а  Керк  ==  Язон  заметил  это  уголком  глаза  ==
побагровел.
   Бледный,  вспотевший  Язон  чуть  дрожащей  рукой  полез  во
внутренний карман и достал  конверт  с  новенькими  кредитками.
Распечатал  его  и  бросил  на стол два билета. == Предлагаю не
ограничивать ставок, == сказал он просящим  голосом.  ==  Дайте
мне шанс отыграться.
   Дежурный,  с трудом сдерживая улыбку, переглянулся с крупье,
который быстро кивнул ему. Дескать, попался простак,  надо  его
обчистить. Весь вечер лазил в бумажник, а теперь вот распечатал
конверт,  рассчитывает  вернуть  проигрыш.  Толстый конверт, и,
наверно,  деньги  не  его.  Разумеется,  их  это  меньше  всего
заботило. Не все ли равно, откуда деньги. Игра возобновилась, и
представители казино позволили себе расслабиться.
   Это  было  как  раз то, чего добивался Язон. Надо хорошенько
завести их, пока они не смекнули, что в конечном  итоге  казино
может  остаться  с  носом. Потому что тогда они, как говорится,
пустят в ход тяжелую  артиллерию,  а  эту  минуту  хотелось  бы
отодвинуть возможно дальше. Каждый выигрыш будет даваться ему с
большим  трудом, а психокинетический огонек может погаснуть так
же внезапно, как вспыхнул. С ним это уже бывало.
   Теперь поединок шел только между Язоном и казино,  остальные
игроки   превратились   в  статистов.  Зрители  плотной  стеной
обступили столик. Сперва выигрыши чередовались  с  проигрышами,
потом он взял подряд несколько крупных ставок == и гора золотых
фишек  стала  быстро  расти.  Он  прикинул, что дело идет уже к
миллиарду. Кости по-прежнему слушались, но Язон весь  взмок  от
напряжения.  Он  поставил все фишки и протянул руку за костями.
Однако крупье опередил его своей лопаточкой.
   == Казино требует сменить кости, == твердо сказал он.
   Язон выпрямился и вытер руки платком, радуясь передышке. Уже
третий раз казино меняло кости,  пытаясь  оборвать  полосу  его
удачи. Правила допускали это. Дежурный с колючими глазами снова
раскрыл  свой  бумажник  и не глядя вытащил пару костей. Сорвав
целлофановую обертку, он бросил их  через  стол  Язону.  Выпало
семь очков, и Язон улыбнулся.
   Но  когда  он взял кости в руки, улыбка медленно сошла с его
лица.  Кости  были  прозрачные,  абсолютно  гладкие,  одинаково
тяжелые со всех сторон. И, тем не менее, с подвохом.
   Кружочки  на  пяти  гранях  каждой  кости  были  сделаны  из
какого-то сплава, вероятно, со свинцом. На шестой  грани  сплав
был  с  железом.  Кости  будут  катиться, как положено, пока не
попадут в магнитное поле. А  ведь  всю  поверхность  стола  под
сукном  можно  превратить в магнит... И он ни за что не заметил
бы обмана, если бы не  внутреннее  зрение.  Но  что  же  теперь
делать?
   Медленно  встряхивая  кости, Язон окинул стол взглядом. Ага,
вот то, что ему нужно. На  металлической  кромке  стола  стояла
магнитная  пепельница.  Он  перестал  трясти  кости,  испытующе
поглядел на них, быстро взял пепельницу и опустил  ее  донышком
себе на ладонь.
   Когда  он снова поднял пепельницу, окружающие дружно ахнули.
Кости прилипли к ней шестерками вниз.
   == Вы это называете хорошими костями? == спросил Язон.
   Рука дежурного  метнулась  к  боковому  карману.  Один  Язон
видел,  что  произошло  в  следующую  секунду.  Его  глаза были
прикованы к этой руке, и самой уже взялся за свой пистолет.  Но
тут  из-за  чьей-то  спины  вынырнула  могучая ла пища, которая
могла  принадлежать   только   одному   человеку.   Большой   и
указательный  пальцы  на миг сомкнулись клешней вокруг запястья
дежурного и тотчас отпрянули. Дежурный пронзительно  вскрикнул,
и вытянул руку вперед == сломанная кисть висела будто перчатка.
   С  таким  фланговым  прикрытием Язон спокойно мог продолжать
игру.
   == Прежние кости, если не возражаете, == сдержанно  произнес
он.
   Огорошенный  крупье повиновался. Язон быстро встряхнул кости
и бросил их. Они еще не коснулись стола, когда он вдруг  поймал
себя на том, что не может ими управлять. Наитие кончилось.
   Грани  костей мелькали перед глазами, наконец, остановились.
Семь очков.
   Принимая выигранные фишки, Язон подсчитал сумму. Чуть меньше
двух миллиардов кредов. Столько они получат, если он  прекратит
игру  теперь.  Но  Керку нужно три. Ничего, обойдется. Он хотел
уже встать,  когда  поймал  взгляд  Керка  и  увидел,  как  тот
отрицательно мотнул головой.
   == Ладно, == устало произнес Язон. == Еще один раз.
   Он  подул  на  кости, потер их о манжету и спросил себя, кой
черт его сюда занес. Судьба миллиардов  кредов  решается  парой
игральных  костей.  Это же годовой доход какой-нибудь из планет
поменьше. Не будь государство главным  пайщиком  казино,  такие
ставки были бы невозможны. Он долго тряс кости, тщетно стараясь
восстановить свою власть над ними, наконец, бросил.
   Вся  прочая  деятельность в казино прекратилась, люди стояли
на столах и стульях, устремив  взгляд  туда,  где  играл  Язон.
Царила   мертвая  тишина.  Кости  звучно  ударились  о  стол  и
покатились по сукну.
   Пятерка и единица. Теперь все зависит от следующих  попыток.
Язон  сгреб  кости,  прошептал  над  ними древние ругательства,
приносящие счастье, и бросил снова.
   Только на пятый раз выпало шесть. Толпа вздохнула  вместе  с
ним,  со  всех  сторон загудели голоса. Сейчас бы расслабиться,
перевести дух, но Язон знал, что это исключено.  Мало  выиграть
деньги  ==  надо  еще  унести  их. Причем так, чтобы не вызвать
подозрений. Он остановил проходившего мимо официанта  с  полным
подносом напитков и сунул ему в карман стокредовую бумажку.
   == Я угощаю! == крикнул он, забирая поднос.
   Болельщики   мигом   разобрали   бокалы,   и  Язон  принялся
складывать на поднос фишки.  Кажется,  не  уместятся...  В  эту
минуту рядом с ним появился Керк с другим подносом.
   ==  Я с удовольствием помогу вам, сударь, если позволите, ==
сказал он.
   Язон  поощрительно  улыбнулся.   Только   теперь   он   смог
по-настоящему  рассмотреть Керка в его новом качестве. Пиррянин
был одет в свободный вечерний костюм из легкой ткани пурпурного
цвета, причем он  явно  подложил  впереди  что-то  изображающее
животик.   Длинные   мешковатые  рукава  усиливали  впечатление
тучности, скрывая могучие мышцы Керка. Нехитрая, но действенная
маскировка.
   Осторожно неся тяжелые подносы, они пробились  между  рядами
возбужденных  завсегдатаев  к  окошечку  кассы.  Их  ожидал сам
управляющий с вымученной улыбкой  на  лице.  Но  и  эта  улыбка
исчезла, когда он подсчитал фишки.
   ==  Вы  не могли бы прийти завтра? Боюсь, у нас сейчас нет в
наличии такой суммы.
   == В чем дело? ==  закричал  Керк.  ==  Вздумали  увильнуть?
Небось   меня   о6чистить   вам  ничто  не  помешало!  Нет  уж,
рассчитывайтесь!
   Его поддержали болельщики, которых всегда  радовал  проигрыш
казино. Язон быстро нашел решение.
   ==  Ладно,  я  согласен  уступить,  ==  громко сказал он. ==
Давайте наличными, сколько можете, на остальное выпишите чек.
   Выхода не было, и  под  бдительным  надзором  злорадствующей
публики  управляющий  набил  кредитками  конверт, затем выписал
чек. Язон быстро пробежал его глазами, после  чего,  зажав  под
мышкой конверт, направился следом за Керком к двери.
   В главном зале, набитом посетителями, никто их не тронул, но
у выхода  из казино дорогу им преградили двое. == Минуточку, ==
начал один из них. Больше он ничего не успел сказать. Керк,  не
замедляя шага, продолжал идти вперед, а оба незнакомца отлетели
в  стороны,  будто  кегли. В следующую секунду Керк и Язон были
уже на улице и быстро шагали по мостовой.
   == На стоянку,  ==  сказал  Керк.  ==  У  меня  там  машина.
Завернув за угол, они увидели мчащийся прямо на них автомобиль.
Прежде  чем  Язон успел выхватить пистолет, Керк шагнул вперед.
Его рука взметнулась вверх, и знакомое  Язону  грозное  оружие,
прорвав  рукав,  буквально  прыг  нуло  ему в ладонь. Первый же
выстрел убил шофера, автомобиль вильнул в сторону и врезался  в
дом.  Два  пассажира  упали замертво возле дверец, обронив свои
пистолеты на землю.
   Больше им никто не мешал. Керк  на  полной  скорости  погнал
свою  машину  прочь  от казино. Ветер трепал, разорванный рукав
костюма, обнажая кобуру с пистолетом.
   == Слушай, когда  будет  такая  возможность,  ==  заговорил,
наконец Язон, == объясни мне этот фокус с пистолетом.
   ==   Когда   будет   такая  возможность,  ==  ответил  Керк,
сворачивая в туннель, ведущий в город.

     ГЛАВА 3

   Дом, у которого они остановились, явно принадлежал какому-то
знатному кассилийцу. Пока они  ехали,  Язон  успел  пересчитать
выигрыш  и  отложить  свою  долю == почти шестнадцать миллионов
кредов. Прямо сказка... Когда они вышли  из  машины,  он  отдал
Керку его деньги и чек.
   ==  Вот  твои три миллиарда, == сказал он. ==И не думай, что
они мне легко дались.
   == Могло быть хуже, == услышал он в ответ.
   == Сир Элл уже  лег  спать,  ==  прохрипел  репродуктор  над
дверью.   ==  Пожалуйста,  приходите  утром.  Прием  только  по
предварительной зап...
   Фраза оборвалась на полуслове,  когда  Керк  высадил  дверь,
легонько надавив на нее ладонью.
   Входя,   Язон   посмотрел  на  искореженный  замок  и  снова
подивился своему партнеру: "Сила... нет, это не просто  сила...
это как стихия. Похоже, его ничто не может остановить".
   Его  это  злило и то в же время интриговало. Он сказал себе,
что не отступится, пока не разузнает побольше про Керка  и  его
планету.  И про тех, кто умер ради денег, на которые он сегодня
играл.
   Сир Элл был человек в летах, лысеющий и сердитый.  И  отнюдь
не  привычный  к  тому,  чтобы  нарушали его покой. Впрочем, он
тотчас перестал брюзжать, едва Керк бросил на стол деньги.
   == Погрузка корабля закончена, Элл? Вот, получай, теперь  мы
в расчете.
   С  минуту  Элл  только  молча  щупал кредитки, потом наконец
ответил:
   == Корабль... а, да,  конечно.  Мы  сразу  начали  погрузку,
когда  поступил  аванс.  Извините... но это как-то необычно. Мы
такие сделки наличными не оформляем.
   == А я предпочитаю деньги на  бочку,  ==  ответил  Керк.  ==
Авансовый  чек я аннулировал, вот тут все полностью. Как насчет
расписки?
   Элл машинально  написал  расписку,  потом  вдруг  опомнился.
Крепко сжимая ее в руке, он озабоченно посмотрел на разложенные
перед ним на столе три миллиарда.
   ==  Погодите...  Я  не  могу  взять  их сейчас, вам придется
прийти еще раз завтра утром прямо в банк. Все как положено,  ==
решительно заключил он.
   Керк протянул руку и выдернул бумажку из пальцев Элла.
   == Благодарю за расписку, == сказал он. == Завтра утром меня
здесь  уже  не  будет,  лучше поладим так. А если вы боитесь за
деньги, советую вызвать кого-нибудь из заводской охраны или  из
частной полиции. Все-таки спокойнее.
   Когда  они  выходили через взломанную дверь, Элл лихорадочно
набирал номера на пульте своего визифона.
   Прежде  чем  Язон  открыл  рот,  Керк  уже  ответил  на  его
очередной вопрос:
   ==  Надо  думать,  ты  не прочь пожить подольше, чтобы иметь
возможность истратить  денежки,  которые  выиграл.  Так  что  я
заказал  два  места  на межпланетном корабле. == Керк глянул на
часы и продолжал: == Вылет через  два  часа,  у  нас  еще  куча
времени.  Я  проголодался,  поищем  ресторан. Надеюсь, у тебя в
гостинице  не  осталось  ничего  такого,  за  чем   стоило   бы
возвращаться. Это может оказаться затруднительно.
   ==  Ничего такого, за что стоило бы жизнь отдать, == ответил
Язон. == Так где мы поужинаем? У меня  к  тебе  есть  несколько
вопросов.
   Спускаясь  до  грузового  яруса,  они покружили по туннелям,
пока не убедились, что их никто  не  преследует.  Наконец  Керк
загнал  машину в какойто темный тупик, здесь они ее и оставили.
== Мы легко добудем другую, == сказал Керк. ==  А  эта  у  них,
наверно,   уже   на   примете.   Пошли,  вернемся  на  сквозную
магистраль, я заметил там ресторан по пути сюда.
   На стоянке темнели могучие силуэты наземных грузовозов. Язон
и Керк пробрались между колесами в  рост  человека  и  вошли  в
шумный  душный  ресторан.  Сидевшие  за  столиками  водители  и
рабочие утренних смен не обратили на них никакого внимания; они
высмотрели тихий закуток и набрали заказ на круглом диске.
   Керк отрезал от солидной порции мяса хороший кусок  и  бодро
сунул его себе в рот.
   ==  Ну,  задавай  вопросы,  ==  сказал он. == Теперь я готов
отвечать.
   == За какой корабль ты рассчитывался? Что это за груз, из-за
которого я рисковал своей головой?
   == Мне показалось, что ты рисковал из-за денег, == парировал
Керк. == Но можешь не беспокоиться, речь идет о добром деле. От
этого груза зависит жизнь целого  мира.  Оружие,  боепри  пасы,
мины, взрывчатка и все такое прочее. Язон чуть не подавился:
   == Контрабанда оружия? Ты что, небольшую войну финансируешь?
А еще  толкуешь  о  жизни  ==  это с таким-то грузом! Только не
говори мне, что он  предназначен  для  мирных  целей.  Кого  вы
убиваете?
   Добродушие   покинуло   лицо  седого  богатыря;  теперь  оно
выражало хорошо знакомую Язону непреклонность.
   == Что  ж,  выражение  "мирные  цели"  вполне  подходит.  По
существу,  мы  только  к этому и стремимся == жить в мире. И мы
убиваем не "кого", а "что". Язон сердито отодвинул тарелку:  ==
Ты  говоришь  загадками.  Я  не  вижу  никакого  смысла в твоих
словах.
   == Смысл есть. Правда,  только  на  одной  планете  во  всей
вселенной.  Что  ты  знаешь  о  Пирре? == Ровным счетом ничего.
Взгляд Керка стал отсутствующим, было очевидно, что  его  мысли
унеслись куда-то очень далеко. Затем он продолжал:
   == Пирр и человек == несовместимые вещи. И однако люди живут
на нем уже около трехсот лет. Средняя продолжительность жизни у
нас там == шестнадцать лет. Конечно, большинство взрослых живет
дольше,   но  на  средней  цифре  сказывается  высокая  детская
смертность. Это совсем не гуманоидный мир. Сила  тяжести  вдвое
больше   нормальной.   Температура   за   день   колеблется  от
арктической до тропической.  Климат...  его  надо  испытать  на
себе,  чтобы  представить.  Во всей галактике не найдешь ничего
подобного.
   == Как ты меня напугал, == невозмутимо сказал Язон. == Какая
у вас  газовая  оболочка?  Метан?  Хлор?  Бывал  я   на   таких
планетах...
   Керк  ударил  кулаком  по  столу.  Тарелки подскочили, ножки
стола жалобно скрипнули.
   == Лабораторные реакции! == рявкнул он. == Куда как эффектно
в химическом кабинете, но ты попробуй  представить  себе  целую
планету  с  такими  газами! Одно галактическое мгновение, и вся
мерзость связана в безобидных стальных  соединениях.  Атмосфера
может  быть  ядовитой для кислородного организма, а в остальном
не опаснее разбавленного пива. Если хочешь знать,  для  планеты
только  одно сочетание является чистым ядом. Побольше аш-два-о,
самого универсального растворителя  на  свете,  плюс  свободный
кислород...
   ==   Вода   и   кислород?   ==   перебил  его  Язон.  ==  Ты
подразумеваешь Землю? Или что-нибудь  вроде  Кассилии?  Это  же
абсурд.
   ==  Ничего  подобного.  Ты сам родился в такой среде, оттого
она и кажется тебе естественной и нормальной.  Ты  привык,  что
металлы  должны  окисляться,  а берега разрушаться, привык, что
грозы мешают радиосвязи. Обычная история для  водно-кислородных
миров.  Да  только  на Пирре все это возведено в энную степень.
Ось планеты наклонена под углом около  сорока  градусов,  и  ко
лебания температур в году огромные. Это одна из главных причин,
почему  все время изменяется ледяной покров. И получаются такие
перемены погоды, что никакими словами не описать.
   == Если это все, == сказал Язон, == я не понимаю...
   == Все? Это только начало. Моря и океаны  ==  вот  тебе  еще
разрушительный  фактор, даже два. Во-первых, испарения, которые
поддерживают мощные ветры, во-вторых, чудовищные  приливы.  Два
спутника   Пирра,   Самас   и   Бессос,   когда  их  притяжение
складывается, могут нагнать приливную волну высотой до тридцати
метров. Кто не видел, как такая волна захлестывает  действующий
вулкан,  тот  вообще  еще  ничего не видел. Нас привели на Пирр
тяжелые элементы,  и  по  милости  этих  же  элементов  планета
напоминает  кипящий  котел.  Если  взять  ее ближайшее звездное
окружение, в нем  было  не  меньше  тринадцати  сверхновых,  и,
конечно,  на  большинстве  из  этих  планет можно найти тяжелые
элементы. И в придачу  ==  не  пригодную  для  дыхания  газовую
оболочку.  Чтобы  по-настоящему,  всерьез вести горные работы и
добывать  руду,  нужно  постоян  ное,  вполне   самостоятельное
поселение.   Вот   почему   мы   остановились   на  Пирре,  где
радиоактивные  элементы  образуют  ядро   планеты   и   покрыты
оболочкой  из  более легких элементов. Это обеспечило пригодную
для человека атмосферу, но, с другой стороны,  не  прекращается
вулканическая    деятельность,    ведь   расплавленная   плазма
прорывается на поверх ность.
   Язон  молча  слушал,  пытаясь  представить  себе  жизнь   на
планете,  которая,  можно  сказать, непрерывно сражалась сама с
собой.
   == Но самое приятное я приберег на десерт, == сказал Керк  с
мрачным  юмором.  ==  Теперь,  когда ты получил представление о
среде, вообрази, какие организмы  в  ней  обитают.  Сомневаюсь,
чтобы  на  других  планетах  нашелся  хотя бы один вид, который
проживет там больше минуты. На Пирре что растения, что животные
== это же чистые гангстеры. Они без конца  сражаются  с  родной
планетой  и друг с другом. Сотни тысяч лет генетического отбора
создали такие штуки, что электронную вычислительную машину жуть
возьмет. Бронированные, ядовитые, сплошные  когти  и  щупальца.
Это  относится  ко всему, что ходит, летает или просто сидит на
месте. Видел  ты  когда-нибудь  растение  с  зубами?  Растение,
которое  кусается? Думаю, что и не захочешь увидеть. Потому что
для этого надо попасть на Пирр, а там едва ты успеешь выйти  из
корабля,  как  можно  заказывать гроб. Мне и то придется пройти
переподготовку, прежде чем выходить из  космопорта.  Борьба  за
существование  заставляет  организмы непрерывно конкурировать и
изменяться. Умереть в  этой  борьбе  куда  как  просто,  а  вот
способов убить столько, что всех и не перечислишь.
   Казалось,  широкие  плечи  Керка поникли под тяжестью забот.
Наконец он встряхнулся, как бы сбрасывая  это  бремя,  и  снова
принялся  за  ужин. Собирая хлебом подливку, он поделился вслух
своими мыслями:
   == Логически у нас вроде бы нет причин оставаться на Пирре и
вести войну, которой не видно конца. Конечно, если  не  считать
того, что Пирр == наша родина.
   Керк проглотил последний кусок хлеба с подливкой и заключил,
указывая вилкой на Язона:
   ==  Скажи  спасибо,  что ты не пиррянин и никогда не увидишь
Пирр.
   == Вот тут-то  ты  и  ошибся,  ==  возразил  Язон,  стараясь
говорить  возможно хладнокровнее. == Дело в том, что я полечу с
тобой.

     ГЛАВА 4

   == Не болтай вздора, == сказал Керк, заказывая вторую порцию
жаркого. == Есть куда более простые способы покончить с  собой.
Ты забываешь, что стал миллионером. С твоими деньгами ты можешь
до  конца  жизни предаваться отдыху на курортных планетах. Пирр
== планета смерти, а не достопримечательность  для  пресыщенных
туристов. Я не могу позволить тебе лететь со мной туда.
   Игроки,  не  умеющие  владеть  собой,  долго  не живут. Язон
основательно  разозлился.  Но  внешне  это   проявлялось,   так
сказать,   со   знаком   "минус":   его  лицо  было  совершенно
бесстрастным, голос == предельно спокойным.
   == Не учи меня, что мне можно, а чего нельзя, Керк Пирр.  Ты
сильный человек и ловкий стрелок, но это еще не дает тебе права
распоряжаться  мной.  В крайнем случае, ты можешь помешать мне,
лететь на твоем корабле. Но что мне стоит найти другой  способ?
И  нечего  изобра  жать меня туристом, ведь ты не знаешь, какие
соображения влекут меня на Пирр.
   Язон не стал объяснять, что это за со ображения.  Во-первых,
он  еще  сам  в  них  не до конца разобрался, во-вторых, ему не
хотелось раскрывать душу.  Чем  больше  он  путешествовал,  тем
меньше разницы видел. Старые цивилизованные планеты все на одно
лицо,   сплошная   скука.   Пограничные  миры  ==  однообразный
примитив, чтото вроде временных лагерей в лесу. Нельзя сказать,
чтобы все галактики  ему  опостылели.  Просто  он  исчерпал  их
возможности,  а  себя  еще  не исчерпал. До знакомства с Керком
Язон не встречал никого, кто превзошел бы его  самого  или  мог
хотя  бы равняться с ним. Это было вовсе не самомнение, а голый
факт. И вот он стоит перед новым фактом: похоже, что есть целый
народ, который превосходит его. Язон знал, что не сможет  спать
спокойно,  пока  не  побывает  там, и не убедится в этом своими
глазами. Даже если это будет стоить ему жизни.
   Но разве скажешь об  этом  Керку?  Он  лучше  поймет  другие
аргументы.
   == Вот ты не хочешь пускать меня на Пирр, == сказал Язон. ==
А ты  сперва  подумай.  Я  не  буду  говорить о том, что ты мне
обязан, потому что я выиграл нужные тебе деньги. Но ты  подумай
о следующем разе. Сейчас тебе понадобилась уйма всякого оружия,
может,  и  снова  понадобится.  Так не лучше ли иметь под рукой
испытанного и верного  товарища,  чем  изобретать  какой-нибудь
новый ход, который еще может подвести?
   Керк задумчиво уписывал вторую порцию мяса.
   ==  Что  ж,  в  этом есть смысл. По правде говоря, мне это в
голову не пришло. Такой уж изъян у нас, жителей Пирра, ==  мало
думаем о будущем. День прожить == и то задача. Проблемы решаем,
когда  возникнут,  далеко вперед не загля дываем. Можешь лететь
со мной. Авось еще будешь  жив,  когда  нам  понадобишься.  Как
посланник  Пирра на этой и других планетах официально приглашаю
тебя.  Все  расходы  за  наш  счет.   При   условии,   что   ты
неукоснительно  будешь  выполнять  все  наши указания по поводу
твоей личной безопасности.
   == Условия приняты, == сказал Язон. И спросил  себя,  отчего
это он с такой радостью подписывает свой смертный приговор.
   Керк  расправлялся  уже с третьей порцией десерта, когда его
часы тихонько зажужжали. Он немедленно отбросил вилку и встал.
   == Пора, == сказал он. == Нам надо выдерживать график.  Язон
тоже  встал  из-за  стола,  тем  временем  Керк сунул в автомат
положенное  количество  монет  в  уплату  за  ужин.  Загорелась
надпись "Уплачено", и они быстро вышли из ресторана.
   Язон  ничуть  не  удивился,  когда  за  углом они ступили на
межъярусный эскалатор.  Он  уже  сообразил,  что  после  казино
каждый  их шаг был рассчитан заранее. Можно не сомневаться, что
объявлена тревога и их разыскивают  по  всей  планете.  Тем  не
менее,  пока  не видно никаких признаков преследования. Язону и
прежде доводилось спасаться от блюстителей закона, опережая их,
что называется, на один ход, но впервые его  при  этом  вел  за
ручку  кто-то  другой.  Он  улыбнулся  собственной  покорности.
Столько лет  сражался  в  одиночку,  что  теперь  даже  приятно
кому-то подчиняться.
   == Живей, == буркнул Керк, снова взглянув на часы, и побежал
вверх по эскалатору так, что только поспевай.
   Они  пробежали пять пролетов, ни встречных, ни догоняющих не
было,  наконец  Керк  угомонился   и   предоставил   эскалатору
выполнить всю работу.
   Язон  был  доволен  своей  физической  формой. Правда, такое
быстрое восхождение после бессонной ночи сделало свое, он взмок
и тяжело дышал. А  Керку  хоть  бы  что  ==  лоб  сухой,  дышит
ровно...
   На  втором автоярусе Керк сошел с медленно ползущей лестницы
и жестом позвал Язона за собой. В ту самую секунду,  когда  они
очутились  на  улице,  прямо  перед  ними  около  тротуара оста
новилась машина. Здравый смысл подсказал Язону,  что  хвататься
за  пистолет  не  надо.  Открылась дверца, водитель вышел. Керк
молча вручил ему полоску бумаги и сел за руль. Язон едва  успел
вскочить  в  кабину,  как машина рванула с места. Вся процедура
отняла не больше трех секунд.
   В тусклом свете Язон не смог  как  следует  присмотреться  к
шоферу,  однако  он  и  без того узнал его. Нет, они никогда не
встречались прежде, но  после  знакомства  с  Керком  Язон  где
угодно определил бы пиррянина по атлетической фигуре.
   == Ты дал ему расписку Элла? == спросил он.
   ==  Точно. Можно быть спокойным за корабль и груз. Они будут
достаточно далеко,  пока  кассилийцы  проследят  путь  чека  от
казино до Элла. А теперь позаботимся о себе. Я объясню тебе все
подробно,  чтобы  ты  потом  не дал маху. Слушай внимательно, и
если будут вопросы, задашь их, когда я кончу говорить.
   Это  было  сказано  так  категорично,  что  Язон  безропотно
подчинился.  Хотя  про  себя  не  без улыбки подумал о том, как
быстро Керк отнес его в разряд сосунков.
   Они свернули, вливаясь в поток транспорта, направляющийся  к
космодрому. Керк легко вел машину и объяснял:
   ==  В  городе объявлен розыск, но мы опережаем противника. Я
уверен, что кассилийцы не захотят портить  себе  марку  на  всю
вселенную   и  не  станут  перекрывать  дороги.  Но  космодром,
конечно, уже кишит их людьми. Если деньги уйдут с  планеты,  их
уже  не вернешь, они это знают. И когда мы пойдем напролом, они
будут  уверены,  что  деньги  еще  при  нас.  Тогда  корабль  с
боеприпасами уйдет без всяких помех. Язон слегка опешил:
   ==  Это  как же, ты хочешь, чтобы мы, как говорится, приняли
огонь на себя и прикрыли вылет транспортного корабля?
   == Можно и так  выразиться.  Но  ведь  нам  все  равно  надо
убираться  отсюда,  так  почему  не  превратить  наше бегство в
дымовую завесу? А теперь помолчи, пока я не закончу, понял? Еще
раз перебьешь, я тебя высажу.
   Язон в этом ничуть не сомневался.  Внимательно  и  молча  он
выслушал, как Керк повторил все сначала и заключил:
   ==  Служебный  въезд,  наверно,  будет  открыт.  И за каждой
машиной будут наблюдать агенты в штатском. Может быть, нам даже
удастся проникнуть на территорию неузнанными, в  чем  я  сильно
сомневаюсь.  Это  не  важно.  Мы  проедем  через ворота прямо к
стартовой площадке. У нас билеты на "Гордость Дархана", за  две
минуты до взлета он сигналит и отцепляет трап. Мы занимаем свои
места, и корабль тут же взлетает.
   ==  Это  все  очень  здорово, == сказал Язон. == А что в это
время делает охрана?
   == Стреляет в  нас  и  друг  в  друга.  А  мы  воспользуемся
неразберихой == и в корабль.
   Нельзя  сказать,  чтобы  его  ответ  успокоил  Язона.  Ну да
ладно...
   ==  Хорошо,  допустим,  мы  пробрались  на  корабль.  А  что
помешает  им задержать старт, пока нас не вытащат и не поставят
к стенке?
   Керк на миг оторвал глаза от дороги, чтобы бросить  на  него
презрительный взгляд.
   ==  Я  же  сказал  тебе,  что  корабль  называется "Гордость
Дархана". Если бы ты знал  хоть  чтонибудь  об  этой  планетной
системе,  тебе сразу все было бы ясно. Кассилия и Дархан == так
сказать, планеты-сестры, и они во всем соперничают между собой.
Лет двести назад, даже меньше, они схватились  так,  что  обеим
чуть  конец  не  пришел. Теперь между ними вооруженный до зубов
нейтралитет, и ни одна из сторон не  смеет  его  нарушать.  Как
только  мы  ступим  на  борт корабля, мы окажемся на дарханской
территории. Соглашения о выдаче у них нет. И как бы ни хотелось
Кассилии нас заполучить, все же не  настолько,  чтобы  затевать
новую войну.
   Дальше  объяснять  было некогда, Керк вывел машину из общего
потока и свернул  на  эстакаду  с  объявлением  "Для  служебных
машин".  Под  резким  светом  фонарей  у  ворот,  к которым они
приближались, Язон почувствовал себя об наженным.  Ворота  были
закрыты.  С  другой  стороны появилась встречная машина, и Керк
сбавил ход. Один из охранников что-то  сказал  водителю,  потом
сделал  знак  дежурному,  и  створки  ворот  стали раскрываться
внутрь. В ту же секунду Керк выжал до отказа акселератор.
   Все  произошло   молниеносно.   Турбина   взвыла,   покрышки
взвизгнули,  и  машина  с  ходу  распахнула  ворота. Язон успел
заметить ошеломленные лица охранников, в следующую секунду  оба
они  юркнули  за  угол будки. Вдогонку машине грянуло несколько
выстрелов, но пули просвистели далеко в стороне.
   Ведя одной рукой, Керк другой достал из-под приборной  доски
пистолет == копию чудовища, которое лежало в его кобуре.
   ==  Держи  взамен  своего, == сказал он. == Пули реактивные.
Грому от них... Не старайся в когонибудь попасть, это я беру на
себя. Просто попугай их немного, чтобы держались подальше.  Вот
так.  Он  быстро  выстрелил  в боковое окошко и бросил пистолет
Язону чуть  ли  не  раньше,  чем  пуля  поразила  цель.  Пустой
грузовик  взлетел  на  воздух,  обрушив на соседние машины град
облом ков и заставив водителей броситься врассыпную.
   Кошмарный рейд через сумасшедший дом... Керк гнал  машину  с
явным  презрением  к  смерти.  Преследующие  машины заносило на
отчаянных виражах. Едва ли не все стартовое поле  Керк  и  Язон
прошли на двух колесах, оставляя за собой дымящийся хаос.
   И вот уже погоня далеко позади, а впереди == только стройный
шпиль "Гордости Дархана".
   Посланец  соперничающей  планеты, само собой разумеется, был
окружен  крепкой   проволочной   изгородью.   Закрытые   ворота
охранялись  солдатами,  которые уже изготовились к стрельбе. Но
они напрасно ждали. Керк погнал  машину  прямо  на  ограду.  ==
Береги  лицо!  ==  крикнул  он.  Язон закрыл руками голову в ту
самую секунду, когда они врезались в изгородь.
   Пронзительно  заскрежетал  металл,  проволока  прогнулась  и
опутала  машину,  но  все же устояла. Язона сорвало с сиденья и
бросило на приборную доску; хорошо, что  амортизаторы  смягчили
удар.   Когда   Керк   выломал  дверцу,  Язон  уже  решил,  что
путешествие окончено. Должно быть, Керк увидел его закатившиеся
глаза, потому что он, не говоря ни  слова,  выдернул  Язона  из
кабины и толкнул на изуродованный капот.
   ==  Лезь  через  проволоку и бегом к кораблю! == заорал он и
для полной ясности сам показал пример.
   Просто непостижимо, как этот  тяжеловес  мог  развить  такую
скорость. Он мчался будто атакующий танк. Язон тряхнул головой,
разгоняя  мглу,  и  тоже  набрал  приличный  ход, однако он был
только на полпути  к  кораблю,  когда  Керк  вскочил  на  трап.
Рабочие  уже  отцепили  трап, но озадаченно остановились, когда
плечистый атлет затопал по ступенькам.
   На верхней площадке Керк  повернулся  и  начал  стрелять  по
солдатам,  которые  ворвались  в  распахнутые  ворота. Те сразу
залегли и открыли ответный огонь, сосредоточив почти  все  свое
вни  мание  на  Керке.  Бегущему  Язону  казалось, что он видит
замедленное кино. Керк спокойно отстреливался, стоя под  градом
пуль.  Люк  корабля свободен, ничего не стоит укрыться, но Керк
продолжал прикрывать Язона.
   == Спасибо, == выдохнул Язон, одолевая последние ступеньки и
обессиленно ныряя в люк.
   ==  Добро  пожаловать!  ==  сказал  Керк,  входя  следом   и
помахивая в воздухе пистолетом, словно он остужал его.
   Хмурый офицер, который стоял в сторонке, чтобы его не задела
шальная  пуля,  смерил их взглядом и пробурчал: == Ну и как это
все надо понимать?  Керк  поплевал  на  палец,  потрогал  ствол
пистолета и вернул его в кобуру.
   ==  Мы  законопослушные  граждане  другой планетной системы,
ничего преступного не совершили. Но эти  кассилийцы  ==  дикари
какие-то,  цивилизованному  человеку  с  ними просто невозможно
иметь дело. И мы решили улететь на  Дархан,  вот  наши  билеты.
Насколько   я   понимаю,  мы  теперь  находимся  на  суверенной
территории Дархана?
   Последнее было сказано специально для кассилийского офицера,
который в эту минуту  появился  на  верхней  площадке  трапа  и
выхватил  свое оружие. Его можно было понять. Два разыскиваемых
преступника ускользали от него.  И  к  тому  же  на  дарханском
корабле! Ярость ударила ему в голову, и он прицелился.
   == А ну, выходи, сволочи! Сбежать думали, да не тут-то было!
Руки вверх, и пошли, не то живо на тот свет отправлю...
   Время  остановилось,  и казалось, этому мгновению никогда не
будет конца. Керк и Язон неподвижно глядели на направленный  на
них пистолет.
   Дарханский  офицер  шагнул  в  сторону,  и оружие кассилийца
дернулось было следом за ним, но тут  же  снова  нацелилось  на
беглецов.  Дарханец  сделал  только  один  шаг,  но  этого было
довольно, чтобы он очутился рядом с вмонти рованной в переборку
красной коробкой. Быстрым движением руки он  отворил  крышку  и
поднес  большой  палец  к  расположенной  внутри  кнопке.  Губы
дарханца растянулись в улыбке, больше на поминающей  оскал.  Он
принял решение, подсказанное ему бесцеремонностью кассилийского
офицера.  ==  Один  выстрел на дарханской территории, и я нажму
эту кнопку! == крикнул он. == Вы знаете, что это за кнопка,  на
ваших  кораблях  стоят  точно такие же. Малейший враждебный акт
против корабля == и  кнопка  будет  нажата.  Через  секунду  из
реактора будут вынуты все регулирующие стержни, корабль взлетит
на  воздух  == и половина вашего паршивого города вместе с ним.
== Его улыбка, словно высеченная в камне, не оставляла никакого
сомнения в том, что он выполнит свою угрозу. == Ну,  стреляйте,
чтобы я мог нажать кнопочку!
   Завыла  стартовая сирена, сердито замигала команда капитана:
"Закрыть люк". Еще секунду четыре  человека  смотрели  друг  на
друга,  будто  персонажи  из жестокой драмы. Наконец кассилиец,
взвыв от бессильной злобы, повернулся и побежал вниз по трапу.
   == Все пассажиры на борту.  Сорок  пять  секунд  до  старта.
Очистить площадку! == прозвучал голос дарханца.
   Одновременно  он  закрыл коробку и запер крышку. Керк и Язон
едва успели лечь на перегрузочные ложа, как "Гордость  Дархана"
оторвался от платформы.

     ГЛАВА 5

   Как  только корабль вышел на орбиту, капитан пригласил Язона
и Керка. Керк взял слово  и  рассказал  начистоту  о  том,  что
произошло  ночью.  Он  умолчал  только  о  том, что Язон профес
сиональный  игрок.  Нарисовал   очаровательный   портрет   двух
удачливых  иностранцев,  у  которых  злые  кассилийцы  задумали
отнять честно выигранные деньги.
   Его  рассказ  превосходно  согласовался   с   представлением
капитана  о Кассилии. Кончилось тем, что командир корабля вынес
благодарность своему офицеру за правильные действия и  принялся
готовить  пространный  доклад  начальству.  А  Керку и Язону он
пожелал всякого успеха и предложил им чувствовать себя на борту
как дома.
   Перелет до  Дархана  длился  недолго,  Язон  не  успел  даже
выспаться.  Так  как  у Керка с Язоном не было никакого багажа,
они  первыми  прошли  через  таможню.  Выходя  из  здания,  они
увидели,   как   поодаль   приземляется  другой  корабль.  Керк
остановился, наблюдая посадку, и Язон последовал  его  примеру.
Корабль   был  серый,  изборожденный  рубцами.  Обводы,  как  у
транспортника, но пушек не меньше, чем у крейсера.
   == Это, конечно, твой, == заметил Язон.
   Керк кивнул и направился к транспортному кораблю. Когда  они
подошли,  открылся  люк, однако никто не стоял в проеме, только
автоматический трап со стуком дотянулся до земли. Грузный  Керк
живо  вспорхнул  по  нему,  и  Язон угрюмо вскарабкался следом,
говоря себе, что эти ребята  с  Пирра,  пожалуй,  переигрывают.
Простота простотой, но все же...
   Впрочем,  усвоить пиррянские нравы было несложно. И Язон уже
не удивился, когда увидел, что и внутри  корабля  посла  ожидал
такой  же  прием.  Никого.  Керк  сам  задраил люк, и под звуки
стартовой сирены они  устроились  на  ложах.  Взревели  рабочие
двигатели, и на Язона навалилась перегрузка.
   Он  ждал,  когда  же  она  кончится,  а  она становилась все
сильнее, выжимая воздух из легких, ослепляя его. Язон закричал,
но из-за гула в ушах не расслышал собственного голоса.  Обморок
избавил его от дальнейших мук.
   Когда  он  пришел в себя, на корабле уже царила невесомость.
Он продолжал лежать  с  закрытыми  глазами,  ощущая,  как  боль
постепенно  отпускает  его.  Вдруг  совсем рядом раздался голос
Керка:
   == Это я виноват, Мета. Надо было предупредить тебя,  что  у
нас  на  борту  непривычный  пассажир.  А  то ты всегда рвешь с
места, так что кости трещат.
   == У него как будто все кости целы... Но что он тут  делает?
== Язон слегка удивился, услышав, что говорит девушка. Впрочем,
не настолько, чтобы поднять налитые болью веки.
   ==  Летит на Пирр. Я, понятно, старался его отговорить == не
вышло, уперся. Жаль, конечно, ведь я вроде в долгу  перед  ним.
Это он добыл деньги для нас.
   ==  Это  ужасно,  ==  сказала девушка. "Что тут ужасного? ==
спросил себя Язон. == Не понимаю".
   == Лучше бы он остался на Дархане, == продолжала она. ==  Он
симпатичный. Досадно, что ему придется умереть.
   Тут  Язон  не  выдержал.  Сделав над собой усилие, он открыл
сперва один глаз, затем другой. Голос принадлежал  девушке  лет
двадцати  == двадцати двух. Она стояла рядом с ложем и смотрела
вниз, на Язона. У нее было красивое лицо.
   Он раскрыл глаза  еще  шире,  когда  разобрал,  что  она  не
просто,  а  очень  красива  ==  особой  красотой,  которой Язон
никогда не встречал на центральных планетах. Он привык к другим
женщи  нам:  бледная   кожа,   покатые   плечи,   серые   лица,
раскрашенные   гримом.   Продукт  многовекового  искусственного
отбора  с  акцентом  анемичности;  такое   развитие   оказалось
возможным  после  того,  как медицина научилась сохранять жизнь
обреченным с точки зрения эволюции типам.
   Эта    девушка    во    всех    отношениях    была    прямой
противоположностью им. Она представляла собой продукт борьбы за
существование  на  Пирре. Высокая гравитация, снабдившая мужчин
могучей мускулатурой, налила силой  и  женские  мышцы.  Упругая
фигура  богини,  бронзовая кожа, безупречный овал лица. Коротко
подстриженные   волосы   обрамляли   голову   золотым   венцом.
Неженственной  была'  лишь  пристегнутая к предплечью массивная
кобура. Увидев, что Язон  открыл  глаза,  она  улыбнулась  ему.
Белизна ее безупречных зубов вполне оправдала его ожидания.
   == Я == Мета, пилот этого корабля. А вы, как я понимаю...
   == Язон динАльт. Ну и взлет у вас, Мета!
   ==  Извините.  Честное  слово,  ==  рассмеялась она. == Но у
того, кто родился на нашей планете,  своего  рода  иммунитет  к
перегрузкам.  К  тому  же  синергическая  траектория  сберегает
горючее... Керк хмыкнул:
   == Ладно,  Мета,  пошли  посмотришь  груз.  Там  есть  такие
новинки, сразу закроем все бреши в Периметре.
   ==  Пошли  скорей!  ==  Она  чуть  не  захлопала в ладоши от
радости. == Я заглянула в спецификацию, это же просто прелесть.
   "Совсем как школьница, которой подарили  новое  платье.  Или
коробку  конфет. Надо же радоваться так... бомбам и огнеметам!"
Язон криво усмехнулся и со скрипом поднялся  на  ноги.  Керк  и
Мета  уже  вышли,  и  он,  морщась от боли, протиснулся в дверь
следом за  ними.  Язон  не  сразу  отыскал  трюм.  Корабль  был
большой,  а  команды  не  видно.  Наконец он в одной из ярко ос
вещенных кают обнаружил спящего  человека.  Это  был  водитель,
который  передал им машину на Кассилии. Он тотчас открыл глаза,
словно и не спал крепким сном за секунду до этого.
   == Как пройти в грузовой отсек? == спросил Язон.
   Пиррянин ответил, закрыл глаза и  снова  уснул,  прежде  чем
Язон успел поблагодарить.
   Керк  и Мета уже успели вскрыть несколько ящиков и буквально
захлебывались от восторга, рассматривая смертоносный груз. Мета
держала в руках канистру с  распылителем;  заметив  Язона,  она
повернулась к нему:
   ==  Вы  только поглядите на эту штуку! Этот порошок, которым
она заряжена, == его хоть ешь, ничего не  будет.  А  все  формы
растительной  жизни  он  убивает мгновенно... == Она запнулась,
видя, что Язон отнюдь не разделяет ее ликования. == Простите. Я
как-то забыла, что вы не пиррянин. Вам не совсем понятно, о чем
речь? Он не успел ответить, как включилась система оповещения и
чей-то голос позвал Мету.
   == Переход на новую программу, == сказала она. == Идемте  со
мной  на  мостик,  я займусь уравнениями, а заодно поговорим. Я
ведь, кроме Пирра, почти нигде и не бывала, у меня к вам тысяча
вопросов.
   На мостике  Мета  сменила  вахтенного  офицера  и  принялась
готовить  данные  для  ОХР  ==  особого ходового режима. Как-то
странно было видеть среди электронной аппаратуры ее плотную, но
гиб кую фигурку в облегающем скафандре. Но с работой  она  явно
справлялась.
   == Мета, а вы не молоды, чтобы водить межзвездный корабль?
   ==  Я?  ==  Она  призадумалась. == Правду говоря, я не знаю,
какой возраст положен для пилотов. Скоро три года, как  я  вожу
корабль,  а  мне  почти двадцать. Это мало для космонавта? Язон
открыл рот и рассмеялся: == Должно быть, все зависит от того, с
какой  ты  планеты.  Кое-где  вам  было  бы  непросто  получить
свидетельство.  Но  на  Пирре,  разумеется,  все иначе. Там вы,
наверно, уже в старушках ходите? == Это вы, конечно, шутите, ==
спокойно сказала Мета, набирая очередную  цифру.  ==  Я  видела
старушек на некоторых планетах. Морщинистые, с седыми волосами.
Не  знаю,  сколько  им  было  лет,  я  спросила одну, но она не
захотела говорить. Во всяком случае, она  была  намного  старше
любого жителя Пирра, у нас таких лиц не увидишь.
   == Я не это хотел сказать. == Язон искал нужное слово. == Не
старая, конечно, а взрослая, в зрелом возрасте.
   ==  У  нас  все  взрослые. Вернее, как перестают нуждаться в
присмотре, так и взрослые. Это значит лет с шести.  Мой  первый
ребенок  уже  взрослый,  и  второй  был бы взрослым, если бы не
умер. Так что я уж точно взрослая.
   Коротко и ясно. Для нее, а у Язона слова Меты,  за  которыми
он угадывал необычную обстановку со своими понятиями и нормами,
вызвали полную сумятицу в голове.
   Мета закончила перфорацию программы, дождалась, когда машина
начала  выдавать  ленту  с  данными  для  нового курса, и опять
повернулась к Язону:
   == Я рада, что вы летите с нами, жаль только, что  на  Пирр.
Но  у  нас  еще  будет  много времени поговорить, а мне столько
всего хочется узнать! Про другие  планеты.  И  почему  тамошние
люди так себя ведут. Совсем не так, как наши. У нас мне понятны
поступки каждого человека.
   Перфолента  на секунду отвлекла внимание Меты, но тут же она
опять перевела взгляд на Язона. == Расскажите о своей  планете.
Язон   мысленно   перебрал   басни,  которыми  обычно  потчевал
посторонних, и  все  забраковал.  Какой  смысл  врать  девушке,
которой  решительно  все  равно == холоп ты или аристократ? Для
нее в га лактике есть только два  рода  людей:  пирряне  и  все
остальные.    Впервые   с   тех   пор,   как   Язон   бежал   с
Поргорсторсаанда,   он   решил   сказать   правду    о    своем
происхождении.
   ==  Моя  планета?  Самый нудный и паскудный медвежий угол во
всей вселенной. Кто не был там, тот не может себе  представить,
что  значит  загнивающий  аграрный  мир  с  сословным делением,
весьма  довольный  своим  бесцветным  существованием.   Никаких
перемен,  больше  того  ==  никто  их  не  хочет!  Мой отец был
фермером, и  я  тоже  стал  бы  фермером,  если  бы  послушался
старших. Они даже мысли не допускали о том, что я могу заняться
чем-то  другим.  А  все  мои  мечты  и  желания  шли  вразрез с
установленными порядками. Читать я научился только в пятнадцать
лет, да и то по книге, которую украл в привилегированной школе.
Дальше так  и  пошло.  К  девятнадцати  годам,  когда  я  удрал
"зайцем"  на  корабле  с  другой  планеты, не было того закона,
который я не успел нарушить.  И  с  каким  удовольствием  я  их
нарушал!  Покинуть  родную  планету для меня было все равно что
вырваться из тюрьмы на волю. Мета покачала головой:  ==  Просто
не  могу  себе представить такого мира. Знаю только, что мне бы
там не понравилось.
   == Не сомневаюсь, == улыбнулся Язон. == Ну вот, вырвался я в
космос == без профессии, не приученный ни  к  какому  делу,  то
тут, то там приткнешься... В наш технологический век я никак не
мог  найти  себе  места.  Конечно,  можно было пойти на военную
службу, но уж очень я не люблю, когда мной командуют. А  тут  я
заметил,  что  мне  везет  в  азартных играх, так мало-помалу и
втяну лея. Люди-то везде одни и те же, так что я всюду  неплохо
устраиваюсь.
   == Я понимаю, то вы подразумеваете, когда говорите, что люди
везде  одни  и  те же. И всетаки они такие разные... Я не очень
толково объясняю, да? Я хочу сказать, что дома я  всегда  знаю,
как  человек  поступит и почему. И на других планетах тоже люди
ведут себя в общем одинаково, как вы и говорите, но мне  трудно
бывает  их  понять.  Ну  вот,  например... Когда мы куда-нибудь
прилетаем, мне нравится пробовать местную пищу,  и,  если  есть
время,  я  иду  в  бар или, скажем, в ресторан. Их всегда можно
найти  около  каждого  космодрома.  И   каждый   раз   у   меня
какие-нибудь  неприятности  с  мужчинами.  Они непременно хотят
угостить меня вином, подержать за руку.
   == Что ж, в таких заведениях одинокая  девушка  должна  быть
готова  к  тому,  чтобы  стать  предметом  внимания  со стороны
мужчин.
   == Это я понимаю, == сказала Мета. == Мне непонятно  другое:
почему они не слушают, когда я говорю, что не хочу знакомиться,
и прошу отойти от меня. Они только смеются в ответ и продолжают
приставать.  Но  я  нашла  одно безошибочное средство. Я говорю
такому человеку, что сломаю ему руку, если он не оставит меня в
покое.
   == И это помогает? == спросил Язон.
   == Конечно, нет. Но когда в самом деле сломаешь ему руку, он
наконец отстает. И уже тогда  другие  ко  мне  не  подходят.  А
главное,  все  это  беспокойство зря, потому что еда чаще всего
отвратительная.
   Язон воздержался от смеха. Тем более что эта девушка в самом
деле была способна сломать  руку  любому  из  тех  висельников,
которых  хватает  в  каждом  космопорту. В ней странным образом
сочетались простодушие и  сила,  ничего  подобного  он  еще  не
встречал.  И Язон больше прежнего утвердился в своем стремлении
побывать на планете, рождающей таких людей, как Керк и Мета.
   == Расскажите мне про Пирр, == попросил он. == Почему  вы  с
Керком  так  уверены,  что  я  упаду  замертво,  как  только мы
приземлимся? В чем дело? Ее лицо сразу посуровело.
   == Этого я не сумею рассказать. Вы должны сами убедиться.  Я
поняла это после того, как побывала на других планетах. Пирр не
похож  ни  на что во всей галактике. И что бы я ни говорила, вы
не поверите, пока не будет поздно. Обещайте мне одну вещь.
   == Нет, == ответил Язон.  ==  Во  всяком  случае,  я  должен
сперва услышать, в чем дело.
   ==  Оставайтесь  на  корабле,  когда  мы сядем. На борту вам
ничего не грозит, а я через несколько недель опять повезу груз.
   == Отсиживаться в корабле? И не подумаю.
   Язон  понимал,  что  предложение  Меты  обоснованно,  но  ее
менторство вызывало в нем протест.
   Мета  молча  закончила расчет особого ходового режима. Между
ними возникло напряжение, которое исключало дальнейший диалог.
   Язон увидел ее только на следующий день, да и то  совершенно
случайно.  Войдя  в астронавигационную рубку, он обнаружил, что
она стоит там и смотрит  через  прозрачный  купол  в  мерцающую
искрами  черноту.  До  сих  пор Язон видел Мету только в форме,
теперь она стояла в мягком одеянии из облегающей тело блестящей
ткани.  Она  улыбнулась  ему:  ==  До   чего   звезды   хороши!
Посмотрите.
   Язон  подошел  к  ней  и  поднял  голову  вверх. Причудливые
небесные узоры  при  особом  ходовом  режиме  были  ему  хорошо
знакомы   и   все-таки   волновали   душу.  Тем  более  теперь.
Присутствие Меты создавало совершенно особую атмосферу в темной
рубке.  Ее  запрокинутая  голова  касалась  его  плеча,  волосы
заслонили часть неба и ласкали его обоняние своим запахом.
   Руки  Язона непроизвольно обняли ее и ощутили тепло плотного
тела под тонкой тканью. Судя по  тому,  что  Мета  накрыла  его
пальцы своими ладонями, она не была возмущена.
   == Ты улыбаешься, == сказала она. == Ты тоже любишь звезды?
   ==  Очень люблю, == ответил он. == Но... мне вспомнился твой
рассказ. Ты не сломаешь мне руку, Мета?
   ==  Конечно,  нет,  ==  серьезно   произнесла   она,   потом
улыбнулась ему. == Ты мне нравишься, Язон. Хотя ты не пиррянин,
ты мне очень нравишься. И я устала от одиночества.
   Она  посмотрела  на  него  в  упор,  и он поцеловал ее. Мета
ответила на его поцелуй без напускной стыдливости.
   == Моя каюта тут рядом, == сказала она.

     ГЛАВА 6

   С того дня они редко разлучались. Когда  Мета  несла  вахту,
Язон  приносил  ей  еду на мостик, и они разговаривали. К тому,
что он успел узнать о  ее  планете,  мало  что  добавилось;  по
молчаливому  соглашению  они не касались больше этой темы. Зато
он много рассказывал о местах,  где  бывал,  о  людях,  которых
встречал.  Она  была благодарной слушательницей, и время летело
быстро.  Им  было  хорошо  вместе.  Словом,  перелет   проходил
чудесно.  И  вот он подошел к концу. На борту было четырнадцать
человек,  но  Язон  ни  разу  не   видел   больше   двоих-троих
одновременно.  Люди  работали по строгому графику. Свободные от
вахты были поглощены делами и не  стремились  к  общению.  Лишь
после  того,  как  корабль с особого ходового режима перешел на
обычный и динамики  системы  оповещения  рявкнули  "сбор",  все
собрались вместе.
   Керк   отдавал  распоряжения,  касающиеся  посадки,  звучали
вопросы и ответы. Это был чисто технический разговор, и Язон не
очень  прислушивался.  Зато  он  внимательно  присматривался  к
поведению  пиррян. Они теперь и говорили и двигались порывисто,
словно солдаты, готовящиеся к бою.
   Впервые ему бросилось в глаза, как они  схожи  между  собой.
Сходство  выражалось не во внешности и не в подобии действий, а
в их движениях и реакциях. Сейчас они напоминали больших кошек,
выслеживающих добычу. Упругая по ходка, постоянная готовность к
прыжку, глаза беспокойно рыскают, мышцы напряжены. ..
   После совещания Язон попытался заговорить  с  Метой,  но  ее
словно  подменили.  Она  отвечала односложно, и он никак не мог
поймать ее взгляда. Ей было не до него, да и у него не  было  к
ней  никаких  существенных  дел,  и  Мета  пошла к выходу. Язон
протянул было руку, чтобы задержать ее, но передумал. Еще будет
время поговорить.  Один  Керк  проявил  к  нему  внимание,  это
выразилось  в  том,  что  он  приказал  Язону  занять  место на
амортизирующем ложе.
   Посадки у Меты оказались похлеще взлетов. Во всяком  случае,
когда  она  садилась  на  Пирре.  Неожиданные ускорения дергали
Язона во все  стороны.  Потом  началось  свободное  падение,  и
казалось,  ему  не будет конца. Что-то тяжелое било по корпусу,
сотрясая весь корабль. Это больше походило  на  битву,  чем  на
посадку. Язон даже слегка встревожился.
   Самый  миг  приземления  он  пропустил.  Пиррянские два G он
воспринял как торможение, и  только  стихающий  вой  двигателей
убедил  его,  что  перелет  закончен. С непривычки ему пришлось
поднатужиться, чтобы расстегнуть ремни и сесть.
   А  вообще-то  двойное  тяготение  оказалось  не   таким   уж
страшным.  Во  всяком  случае,  на  первых порах. Словно несешь
груз, равный твоему собственному весу. Подойдя  к  двери,  Язон
поднял  руку  ==  она  была  вдвое тяжелее обычного. Он вышел в
проход и побрел к главному люку.
   Здесь  уже  собралась  вся  команда.  Двое   выкатывали   из
ближайшего  отсека  какие-то  прозрачные  цилиндры.  По глухому
звону и по тому, как тяжело катились цилиндры, Язон понял,  что
они  металлические.  Но  для  чего они? Пустые вместилища около
метра в поперечнике, длиной больше  человеческого  роста.  Один
конец   сплошной,  на  другом  ==  запирающаяся  крышка.  Смысл
конструкции стал Язон Язону лишь после того, как Керк  повернул
запорное колесо и откинул крышку одного цилиндра.
   == Полезай. Закроем, потом тебя вынесут.
   ==  Спасибо,  не  стоит,  ==  возразил  Язон.  == У меня нет
никакого желания являться на твою  планету  в  виде  сосиски  в
консервной банке.
   ==  Не  говори  вздора,  ==  оборвал  его  Керк. == Нас всех
вынесут в таких  цилиндрах.  Мы  слишком  долго  отсутствовали,
чтобы выходить на Пирр без переподготовки.
   Ясону  стало  как-то  неловко,  когда  он  увидел,  как  все
забираются в контейнеры. Подойдя к ближайшему цилиндру, он влез
в  него  ногами  вперед,  закрыл  за  собой  крышку  и  затянул
центральный   винт,   так   что  края  плотно  прижали  упругую
прокладку.  Когда   концентрация   углекислоты   в   контейнере
возросла, загудел регенератор воздуха.
   Керк  последним занял место в контейнере. Сперва он проверил
крышки на остальных цилиндрах и толкнул рубильник,  отключающий
блокировку  переходной  камеры. Как только начало выравниваться
давление, он быстро нырнул  в  оставшийся  контейнер.  Медленно
отворились  оба  люка,  и  в  корабль  просочился дневной свет,
приглушенный завесой дождя.
   Дальше  последовало   сплошное   разочарование.   Язон   так
волновался,  так  готовился  ==  а  для  чего?  Долго  тянулось
томительное ожидание, наконец подъехал  маленький  грузовик,  и
водитель  перенес  цилиндры в кузов, будто неодушевленный груз.
Язону не повезло, он очутился в  самом  низу,  так  что  ровным
счетом ничего не видел, когда грузовик покинул космодром.
   Первого  представителя  пиррянской фауны Язон увидел, только
когда цилиндры были  выгружены  в  помещении  с  металлическими
стенами.  Водитель  грузовика  уже  закрывал  толстую  наружную
дверь, вдруг что-то ворвалось  внутрь  и  с  лета  ударилось  о
стену.  Язон  уловил  какое-то  движение,  а когда пригляделся,
непонятная штука упала  прямо  на  него.  Он  невольно  подался
назад, забыв о предохраняющем его металле. Упавшая сверху тварь
вцепилась  в  стенку  контейнера,  и  Язону представился случай
рассмотреть ее как следует. Зрелище было  настолько  кошмарное,
что  он  не поверил собственным глазам. Квинтэссенция смерти...
Голова == сплошная пасть с острейшими зубами в несколько рядов.
Кожистые  крылья  окаймлены  когтями;  на   царапающих   металл
конечностях == еще более длинные когти.
   Ясону  стало жутко, когда он увидел, как эти когти оставляют
борозды на поверхности цилиндра. А в тех  местах,  куда  попала
слюна с зубов чудовища, прозрачный металл мутнел и крошился.
   Разум  говорил  ему,  что эти царапины == пустяк для толстых
стенок контейнера. Но слепой страх  заставил  Язона  сжаться  в
комок, словно в этом было спасение.
   Только  после того, как крылатая тварь начала, как бы таять,
он догадался, что это за помещение. На цилиндры со всех  сторон
полились  струи пенящейся жидкости, пока совсем не затопили их.
Зубы пиррянского зверя в последний раз царапнули металл,  затем
его смыло и куда-то унесло. Пенящаяся жидкость ушла в отверстие
в полу, но за первым душем последовал второй, а потом и третий.
   Пока  длилась  эта обработка, Язон старался унять овладевшее
им смятение. Что с  ним  такое  происходит?  Конечно,  чудовище
жуткое,  и  всетаки  непонятно, как оно могло внушить ему такой
ужас через оболочку  надежно  закрытого  кон  тейнера.  Реакция
Язона  никак  не  соизмерялась  с  вызвавшей  ее причиной. Даже
теперь, когда зверь был уничтожен и исчез  с  его  глаз,  Язону
стоило  огромных  усилий  усмирить  свои нервы и заставить себя
дышать ровно.
   Мимо прошла Мета, и Язон понял, что процедура  окончена.  Он
открыл свой цилиндр и выбрался на волю. Все остальные уже ушли,
остался  только  какой-то  незнакомец  с орлиным носом, который
явно ждал его.
   == Меня звать Бруччо, я заведую адаптационной клиникой. Керк
сказал мне, кто ты такой. Зря ты сюда прилетел. Пошли,  сделаем
анализ крови.
   ==  Вот  это  мне  по  душе,  ==  отозвался  Язон.  == Узнаю
пиррянское гостеприимство.
   Бруччо только фыркнул в ответ и протопал к двери.  Шагая  за
ним  по  пустому коридору, Язон вошел в лабораторию, сверкающую
стерильной чистотой.
   Двойное тяготение угнетало его,  ложась  тяжелым  грузом  на
ноющие   мышцы.  И  пока  Бруччо  исследовал  его  кровь,  Язон
воспользовался  случаем  немного  отдохнуть.  Он   успел   даже
вздремнуть, но тут вернулся Бруччо с пузырьками и шприцами.
   ==  Поразительно, == объявил пиррянин. == Ни одного антитела
в крови, которое могло бы пригодиться  тебе  здесь.  Ничего,  у
меня  тут есть отличный набор антигенов, от них ты денек будешь
чувствовать себя как в аду. Снимай-ка ру башку.
   == Вам часто приходится это  делать?  ==  спросил  Язон.  ==
Накачивать  дрянью  инопланетчиков, чтобы они могли насладиться
здешними прелестями?
   Бруччо воткнул в него иглу чуть не до кости.
   == Нет, не часто.  Последний  раз  это  было  несколько  лет
назад.  Прилетели  с  полдюжины  ученых из какого-то института,
сказали, что готовы заплатить, только бы им  разрешили  изучать
местную  фауну  и  флору.  Мы  не стали отка зывать, нам валюта
нужна.
   Язон почувствовал, что от уколов у него уже кружится голова.
   ==  И  сколько  из  них  осталось  в  живых?   ==   невнятно
пробормотал он.
   ==  Один.  Мы  вовремя  отправили  его  обратно.  А  деньги,
понятное дело, взяли вперед.
   Язон принял было это за остроту, но вспомнил, что пирряне не
больно-то расположены к юмору. Если хотя бы половина того,  что
ему  говорили  Мета  и Керк, верна, то соотношение один к шести
вовсе не так уж плохо.
   В соседней комнате стояла  кровать,  и  Бруччо  помог  Язону
дойти   до   нее.   Чувствуя  себя  так,  словно  его  накачали
наркотиками == вероятно, так оно и было, == Язон уснул.
   Ему снился сон. Страх и ненависть. Страх и ненависть пополам
захлестнули его жаркой  волной.  Если  это  сон,  лучше  больше
никогда  не  спать.  Если  это  явь,  лучше умереть. Он силился
отогнать видение, а оно только сильнее  затягивало  его.  Страх
без начала и без конца, и никакого Спасения от страха...
   Когда Язон пришел в себя, он не помнил подробностей кошмара,
осталось  лишь  чувство  страха. Он взмок от пота, каждая мышца
болела. Не иначе это уколы виноваты, сказал  он  себе.  Да  еще
двойное тяготение. И все-таки его не по кидал привкус страха.
   Дверь  отворилась,  Бруччо  просунул  голову внутрь и окинул
взглядом Язона:
   == Я уже думал, ты загнулся. Целые сутки  спишь.  Ладно,  не
вставай, сейчас принесу тебе кое-что для бодрости.
   "Кое-что  для  бодрости"  заключалось  в  еще одном шприце и
стакане какой-то мерзкой на вид  жидкости.  Она  утолила  жажду
Язона, зато он сразу почувствовал жуткий голод.
   ==  Есть хочешь? == спросил Бруччо. == Можешь не отвечать, и
так знаю. Я подстегнул твой обмен, чтобы ты побыстрее наращивал
мышцы. Единственный способ поладить с  тяготением.  Так  что  в
ближайшие дни у тебя будет зверский аппетит.
   Бруччо  тоже  решил  поесть,  и  Язон воспользовался случаем
задать несколько вопросов:
   == Когда я смогу взглянуть  поближе  на  вашу  замечательную
планету? До сих пор мое путешествие было не более увлекательно,
чем тюремная отсидка.
   ==  Отдыхай  и  навались на еду. Раньше чем через три-четыре
месяца ты не выйдешь. Если тебя вообще выпустят.
   У Язона отвалилась нижняя челюсть.
   == Может, ты объяснишь мне почему?
   == Конечно. Тебе надо пройти тот же курс  обучения,  который
проходят  у  нас дети. Они тратят на это шесть лет. Правда, это
первые шесть лет их жизни. А ты взрослый и, казалось бы, можешь
справиться   куда   быстрее.   Но   ведь   у   них   еще   есть
наследственность.  Словом,  ты  выйдешь  отсюда  не раньше, чем
получишь полную подготовку.
   Бруччо управился с едой и теперь перенес внимание  на  голые
руки Язона, глядя на них с явным отвращением.
   ==  Прежде  всего  снабдим тебя пистолетом, == сказал он. ==
Меня мутит, когда я вижу человека без кобуры.
   Сам он не  расставался  с  пистолетом  даже  внутри  надежно
изолированного от окружающей среды здания.
   ==  Пистолеты  подгоняются  к  владельцу,  так что от чужого
оружия тебе не будет никакого проку, == объяснил он. ==  Сейчас
ты поймешь, в чем дело.
   Они  вышли  в  коридор,  и  Бруччо провел Язона на оружейный
склад, набитый орудиями убийства.
   == Сунь-ка руку сюда, вот в эту штуку, ==  сказал  пиррянин.
== Займемся подгонкой.
   "Штука"  представляла  собой  какую-то коробку с пистолетной
рукояткой на боку. Язон взялся  за  рукоятку  ==  металлический
хомут  схватил  его  за  локоть;  Бруччо  зафиксировал штифтами
положение руки со всех сторон  и  записал  показания  приборов.
Сверяясь  с  полученными  данными,  он  быстро  собрал кобуру и
пистолет  из  частей,  разложенных  по   ящикам.   Когда   Язон
пристегнул  ко  буру  к  предплечью  и взял в руку пистолет, он
увидел, что они соединены гибким проводком. Рукоятка  пистолета
пришлась ему точно по руке.
   ==  Тут  заключен  весь  секрет  силовой  кобуры.  == Бруччо
коснулся провода пальцем. == Пока пистолет в деле, провод висит
свободно. А как только тебе надо вернуть его в кобуру...
   Бруччо что-то сделал, провод  превратился  в  твердый  прут,
пистолет  выскочил  из  руки Язона и повис в воздухе. == Смотри
дальше. Увлекаемый проводом пистолет нырнул в кобуру.
   == А когда надо выхватить пистолет,  происходит  все  то  же
самое, только в обратном порядке.
   ==  Здорово!  ==  сказал  Язон.  ==  Но все-таки с чего надо
начинать? Посвистеть или там еще чтонибудь?
   ==  Нет,  он  не  звуком  управляется.  ==  Бруччо  даже  не
улыбнулся.  ==  Тут  все  потоньше  и  поточнее. Ну-ка попробуй
представить  себе,  что  ты  сжимаешь  левой   рукой   рукоятку
пистолета...  Так, теперь согни указательный палец. Заме чаешь,
как напряглись сухожилия в запястье? Ну вот,  на  твоем  правом
запястье  помещены  чувствительные  датчики.  Но  они реагируют
только на сочетание импульсов, которое  означает  "рука  готова
принять    пистолет".   Постепенно   выра   батывается   полный
автоматизм. Только подумал о пистолете, а он уже у тебя в руке.
Не нужен больше == возвращается в кобуру.
   Язон напряг правую руку и согнул указательный палец. В ту же
секунду что-то больно ударило его по ладони и  грянул  выстрел.
Рука держала пистолет, из дула вился дымок.
   ==  Понятно,  пока  человек не освоится со своим оружием, мы
заряжаем  холостыми.  А  вообще  пистолет  всегда  должен  быть
заряжен.   Видишь,  предохранителя  нет.  Скобы  тоже.  Поэтому
выстрел следует  сразу,  если  заранее  согнуть  указа  тельный
палец.
   Язон  никогда  еще  не  имел дела с таким грозным оружием. И
таким непослушным.  Борясь  с  непривычной  силой  тяжести,  от
которой  болели  мышцы,  он начал упражняться с дьявольским изо
бретением. Пистолет упрямо возвращался в кобуру, не  дожидаясь,
когда  он  нажмет  курок.  Но  еще  хуже  было то, что пистолет
слишком быстро выскакивал  из  кобуры  и  нещадно  бил  его  по
пальцам, если он не успевал их правильно со гнуть. Тем не менее
Язон  упорно продолжал тренироваться, пока рука не превратилась
в распухшую подушку.
   Со временем он овладеет этой техникой,  но  уже  теперь  ему
стало  ясно,  почему  пирряне никогда не снимают пистолета. Это
было бы все равно что расстаться с частью тела.
   Пистолет проскакивал из кобуры в руку так быстро,  что  Язон
не  мог  уследить за ним глазом. Во всяком случае, быстрее, чем
срабатывал нейронный импульс,  заставляющий  пальцы  сгибаться.
Как будто тебя вооружили молнией: прицелился пальцем == ба-бах!
   Бруччо  ушел,  предоставив  ему  упражняться. В конце концов
избитая рука забастовала, тогда Язон прекратил  это  занятие  и
направился  в  отведенную  ему  комнату.  В коридоре он заметил
знакомую фигуру.
   == Мета! Постой! Мне надо с тобой поговорить. == Она  нехотя
повернулась, и он прибавил шагу, насколько ему позволяли два G.
Эта Мета была совсем не похожа на девушку, которую Язон знал по
кораблю.  На ногах == высокие, по колено, сапоги, тело защищено
какимто мешковатым  комбинезоном  из  металлизированной  ткани.
Стройную  талию искажал пояс с флягами. Да и сама она держалась
отчужденно.
   == Я соскучился  по  тебе,  ==  сказал  Язон.  ==  Мне  было
невдомек, что ты находишься в этом же здании.
   Он хотел взять ее за руку, но Мета отступила.
   == Что тебе надо? == спросила она.
   ==  Как  что  надо!  ==  Он рассердился.==Я же Язон, ты что,
забыла меня? Мы с  тобой  друзья.  А  друзья  могут  поговорить
просто так, не потому, что им что-то надо.
   ==  Что  было на корабле, не распространяется на Пирр. == Ей
не терпелось уйти. == Я закончила переподготовку и приступаю  к
работе.  А  ты  останешься  здесь,  так что мы с тобой не будем
встречаться.
   == Сказала бы уж напрямик: мол, останешься здесь  с  другими
детьми... И не спеши ты так, сперва разберемся...
   Забывшись,  Язон  вытянул  руку,  чтобы задержать Мету. И не
успел опомниться, как  очутился  на  полу.  Плечо  ==  сплошной
синяк.  А  Меты  след  простыл.  Бормоча себе под нос нехорошие
слова, Язон побрел в свою комнату, плюхнулся на  твердокаменную
постель  и  стал  вспоминать,  что  его привело на эту планету.
Сопоставив свои мотивы с тем, что он обрел  пока  на  Пирре  ==
непрерывная  пытка  двойным тяготением, порожденные ею кошмары,
презрительное  отношение  пиррян  ко  всем  инопланетчикам  без
разбора, == Язон поймал себя на растущей жалости к самому себе.
Что  ж, по пиррянским меркам, он и впрямь беспомощный и жалкий.
Чтобы эти люди изменили свое  отношение  к  нему,  надо  самому
основательно перемениться.
   Совершенно  разбитый, он погрузился в тяжелый сон, и тут ему
не давали покоя жуткие видения.

     ГЛАВА 7

   Он  проснулся  утром  с  дикой  головной  болью  и  с  таким
ощущением,   будто  за  всю  ночь  глаз  не  сомкнул.  Принимая
стимуляторы, доза которых была скрупулезно  рассчитана  Бруччо,
Язон  снова  попытался  разобраться,  чем  же  все-таки вызваны
кошмары, отравляющие его сон.
   == Ешь живей, == сказал Бруччо,  когда  они  встретились  за
завтраком. == Я не могу больше заниматься с тобой особо. Будешь
обучаться  в группе по общей программе. Ко мне обращайся только
в тех случаях, когда возникнет какаянибудь серьезная  проблема,
которой инструктор не сможет разрешить.
   Группы,   как   и  следовало  ожидать,  были  составлены  из
маленьких  детей  с  суровыми  лицами.  Эти  плотные  и  весьма
прямолинейные   в   своем   поведении  крепыши  были  типичными
пиррянами. Но дети есть дети, и  вид  взрослого  за  партой  их
сильно  веселил.  Самому  Язону,  когда  он  с  багровым  лицом
втискивался на маленькую скамейку, было вовсе не весело.
   Сходство  с  обычной  школой  не  шло  дальше   конфигурации
классных  помещений.  Ученики,  даже  самые маленькие, ходили с
пистолетами. Все было  нацелено  на  выживание.  В  этой  школе
признавалась  только  стопроцентная  успеваемость,  и  учащийся
переходил к следующему разделу лишь после того,  как  полностью
усваивал   предыдущий.  Обычных  школьных  предметов  здесь  не
преподавали. Видимо, ими занимались  после  того,  как  ребенок
оканчивал  первую  ступень и становился вполне самостоятельным.
Очень трезвый и  очень  логичный  подход.  Кстати,  определения
"трезвый"  и "логичный" годились для характеристики пиррянского
подхода в любой области.
   Почти вся первая половина дня ушла на знакомство с аптечкой,
которую носили на  поясе.  Она  состояла  из  анализаторов,  их
прижимали  к  ранам,  и,  если  рана  была  заражена  ядом  или
инфекцией, автоматически впрыскивалось  лекарст  во.  Просто  в
обращении,  зато  невероятно  сложно  по конструкции. А так как
каждый пиррянин должен был сам  следить  за  своим  снаряжением
(некого  винить,  кроме  себя, если откажет!), полагалось знать
устройство всех приспособлений и уметь их  ремонтировать.  Язон
справился  с заданием лучше, чем его малолетние соученики, хотя
это стоило ему немалых физических усилий.
   Во второй половине дня он впервые познакомился с тренажером.
Инструктировал его  двенадцатилетний  паренек,  в  бесстрастном
голосе  которого  угадывалось  презрение  к  этому  мягкотелому
инопланетчику.
   == Все  тренажеры  воспроизводят  обстановку  на  планете  и
отражают  происходящие  на  ней  перемены.  Они  различаются по
степени опасности для жизни.
   Вы начнете, разумеется, с тренажера для самых маленьких...
   == Что вы, что вы, == пробормотал Язон. == Такая честь.
   Инструктор продолжал, не обращая внимания на его слова:
   == ...самых маленьких, так сказать ползунков. С виду все как
на самом деле, но модель, конечно, дезактивирована.
   Слово "тренажер" не совсем  подходило  к  тому,  что  увидел
Язон,  войдя  через  дверь с тяжелыми створками: В огромный зал
словно перенесли часть внешнего мира. Очень даже просто забыть,
что небо и солнце == искусствен ные, и вообразить себе, что  он
наконец-то  на  воле. И с виду совсем ничего угрожающего, разве
что темные тучи на горизонте, чреватые пиррянской грозой.
   == Пройдите кругом и осмотритесь, == говорил инструктор.  ==
Когда  прикоснетесь рукой к какомунибудь предмету, услышите его
характеристику. Показываю...
   Мальчик нагнулся над покрывающей землю шелковистой травой  и
тронул  пальцем  стебель. Тотчас голос из скрытых репродукторов
пророкотал:
   == Ядовитая трава. Не снимать обуви.
   Язон  опустился   на   колени   и   присмотрелся.   Травинка
заканчивалась  блестящим  твердым крючком. С легким содроганием
он понял, что вся трава такая. Зеленый газон был ковром смерти.
Выпрямляясь, Язон заметил под широким листом  другого  растения
что-то  диковинное.  Там  прижалась к земле странная чешуйчатая
тварь с заостренной головкой, переходящей в длинный шип.
   == Что за  диво  в  моем  саду?  ==  спросил  Язон.  ==  Это
называется товарищ детских игр для милых крошек?
   Он  повернулся  и  обнаружил,  что  его  никто  не  слушает.
Инструктор исчез. Язон  пожал  плечами  и  погладил  чешуйчатое
чудовище.
   == Рогонос, == сообщил механический голос. == Одежда и обувь
не защищают. Убей его.
   Послышался  резкий  хлопок,  и  запро граммированный на звук
холостого выстрела рогонос упал на бок.
   ==  Кажется,  у  меня  что-то  начинает  получаться,  ==   с
удовольствием  отметил  Язон. "Убей его", == командовал Бруччо,
когда  обучал  Язона   пользоваться   пистолетом.   И   команда
закрепилась  в  подсознании,  судя  по  тому,  что  Язон сейчас
выстрелил прежде, чем осмыслил свои действия.  Его  уважение  к
пиррянской методике обучения сразу возросло.
   Несколько  далеко  не  приятных  часов  бродил  он  по этому
необычному  детскому   парку.   Повсюду   таилась   смерть,   и
бестелесный  голос  неизменно  твердил  краткую и выразительную
команду. И он учился убивать, чтобы не быть убитым. До сих  пор
Язон и не подозревал, что насильственная смерть может выступить
в таком количестве отвратительных обличий. Все здесь, от самого
крохотного   насекомого   до   самого   высокого   расте   ния,
представляло смертельную опасность для человека.
   В этой специализации было даже  что-то  противоестественное.
Почему  планета  Пирр  так непримиримо относится к человеку? Не
забыть  спросить  об  этом  Бруччо...  А   пока   поищем   хоть
какой-нибудь  организм, который не желает от править его на тот
свет.
   Язон тщетно искал. Правда, ему в конце концов удалось  найти
предмет, не ответивший зловещей командой на прикосновение руки.
Это был большой камень, торчащий из ядовитой травы. Язон сел на
него  с  чувством  симпатии к неорганической материи и подобрал
ноги... Оазис  мира...  Прошло  несколько  минут,  обессиленные
двойной гравитацией мышцы начали отходить. == Едкая плесень! Не
прикасаться!  Голос прозвучал с удвоенной силой, и Язон вскочил
на ноги словно ужаленный. Пистолет уже был в руке и искал цель.
Только наклонившись над камнем, Язон понял, в чем дело.  Камень
покрылся пятнами серой пленки, которых раньше не было.
   ==  Ах  ты,  дрянь  коварная!  ==  крикнул Язон, обращаясь к
тренажеру. == Сколько раз уже ты сгонял с этого камня  малюток,
которые думали, что наконец-то можно посидеть и отдохнуть!
   Его возмущало такое изощренное коварство, и в то же время он
понимал,  что оно оправданно. Пирряне с малых лет узнавали, что
на этой планете  для  человека  нет  безопасности,  кроме  той,
которой он сам себя обеспечит.
   Так Язон, изучая Пирр, узнавал что-то новое и о пиррянах.

     ГЛАВА 8

   Дни  складывались в недели, и Язон понемногу начал гордиться
тем, как лихо косит всяких врагов. Он  уже  знал  всю  фауну  и
флору детской комнаты, и его перевели на тренажер, где звери не
сидели  на  месте, а вяло атаковали. Пистолет Язона безошибочно
поражал их. Даже неинтересно. Однообразие классных занятий тоже
ему наскучило.
   Двойное тяготение по-прежнему вос  принималось  как  тяжелое
бремя,  но вообще-то мышцы явно приспособились. Теперь он после
занятий уже не валился без сил на кровать. Зато  кошмары  стали
еще  хуже.  В  конце  концов  он  обратился  к Бруччо и получил
снотворное, которое хотя и не избавило его от жутких  снов,  но
умерило  их  интенсивность,  так  что, проснувшись, он почти не
помнил их.
   Когда Язон как следует освоил всю защитную технику,  которой
пользовались  пирряне,  дошла  очередь  до тренажера, предельно
приближенного к действительности. Разница заключалась только  в
степени поражения. Яд насекомых вызывал не мгновенную смерть, а
всего лишь сильную опухоль и боль.
   Животные  могли  нанести болезненные раны, но конечностей не
отрывали. Словом, волосок, отделявший  курсанта  от  смерти  на
этом тренажере, был достаточно тонок.
   Язон  ходил  по  этой  имитации густых, необозримых джунглей
вместе с пятилетними мальчуганами.  В  их  недетской  суровости
было  чтото забавное и в то же время удручающее. В комнатах они
еще могли смеяться, но каждый из них твердо знал, что  на  воле
будет  не  до  смеха.  Умение  выжить  определяло  общественное
положение  и  социальную  ценность  человека.  В  этом   смысле
общество  на Пирре делилось, условно говоря, на черных и белых.
Хочешь утвердиться в собственных глазах и в глазах  окружающих,
умей  за  себя  постоять. Это было важно для выживания народа в
целом, но  сильно  ограничивало  развитие  личности.  Из  детей
вырастали безликие убийцы, готовые сеять смерть на каждом шагу.
   Закончив  курс, кто-то уходил, на его место приходил другой.
Прошло некоторое время, прежде чем Язон сообразил, что из  тех,
с  кем  он  начинал  обучение, уже никого не осталось. В тот же
день он пошел к начальнику адаптационного центра.
   == Бруччо, == сказал он, == долго еще вы собираетесь держать
меня в этом детском тире?
   == Тебя никто не держит, == ответил  Бруччо  в  обычном  для
него  брюзгливом  тоне.  ==  Ты  пробудешь здесь ровно столько,
сколько нужно, чтобы тебя можно было выпускать.
   ==  Мне  почему-то  сдается,  что  эта  минута  никогда   не
наступит.  Я  уже  могу с закрытыми глазами разобрать и собрать
любое из ваших окаянных изобретений. Я бью из  этой  пушки  без
промаха.  Если  мне  велят,  могу  хоть сейчас сесть и написать
толстую книгу "Флора и фауна планеты Пирр и как ее истреблять".
Может быть, я еще не достиг того же уровня, что мои шестилетние
приятели. Но что-то  подсказывает  мне,  что  я  достиг  своего
потолка. Ну как, верно?
   Бруччо сделал неловкую попытку уклониться от прямого ответа:
   == Понимаешь, ну, ведь ты нездешний, так что...
   ==  Ладно,  брось,  ==  ехидно  сказал  Язон.  == Куда тебе,
прямодушному   старому   пиррянину,   тягаться   во    лжи    с
представителем  более  слабой  расы, которая в этом деле собаку
съела. Я и сам понимаю, что двойное тяготение всегда будет меня
сковывать и что у меня, кроме того, есть куча других врожденных
дефектов. Все это так, и не об этом речь. А  о  том,  даст  мне
что-нибудь  дальнейшая  тренировка  или  мои возможности в этом
смысле исчерпаны. Бруччо покрылся испариной:
   == Со временем, конечно, будут сдвиги...
   == Хитрец! == Язон поводил пальцем из стороны в сторону.  ==
Говори == да или нет. Тренировка может дать мне еще что-то?
   ==  Нет.  ==  Бруччо  хмуро  смотрел  на  Язона,  который не
замедлил окончательно припереть его к стенке.
   ==  И  что  же  отсюда   следует?   Я   заведомо   не   буду
прогрессировать  и  все-таки  торчу  здесь.  Это  не  случайно.
Значит, тебе приказано не  выпускать  меня.  И,  судя  по  тому
немногому,  что  я успел узнать об этой планете, приказ исходит
от Керка. Верно?
   == Он это для тебя же делает, == объяснил Бруччо. ==  Хочет,
чтобы ты жив остался.
   ==  Ну  вот,  все выяснилось, == сказал Язон. == И хватит об
этом. Я прилетел сюда не затем, чтобы упражняться в стрельбе по
роботам вместе с вашими чадами. Будь любезен показать мне,  где
тут  выход.  Или  сперва  должен  быть  выпускной  вечер? Речи,
вручение значков, торжественный ритуал...
   == Ничего подобного, == отрезал  Бруччо.  ==  Вообще,  я  не
понимаю,  как  взрослый  человек  вроде  тебя может нести такой
вздор. Никаких вечеров не будет.  А  будет  зачет  в  последнем
тренажере.  Он  связан  с  внешней  средой, так что это даже не
искусственный тренажер, а частица планеты. Только самые опасные
формы органической жизни исключены. Да и  то  некоторые  иногда
ухитряются  проникать...  ==  Когда? == выпалил Язон. == Завтра
утром.  Сперва  постарайся  хорошенько  выспаться.   Тебе   это
пригодится.
   И  все-таки совсем без ритуала не обошлось. Когда Язон утром
вошел в кабинет Бруччо,  тот  метнул  ему  через  стол  тяжелую
обойму.
   ==  Настоящие  патроны.  Могу  заверить  тебя,  что они тебе
пригодятся. Отныне твой пистолет всегда должен быть заряжен.
   Вместе они дошли до переходной камеры,  и  Язон  впервые  за
весь срок учебы увидел понастоящему запертую дверь. Пока Бруччо
раскручивал  тяжелые  болты, к ним подошел, прихрамывая, хмурый
мальчуган лет восьми с перевязанной ногой.
   == Его зовут Гриф, == сказал Бруччо. ==  С  этой  минуты  он
будет тебя всюду сопровождать.
   == Персональный телохранитель? == осведомился Язон, глядя на
коренастого коротышку, который был ему по пояс.
   ==  Называй  как  хочешь.  ==  Бруччо отворил дверь. == Гриф
столкнулся с птицей-пилой и на время потерял  трудоспособность.
И  ты  ведь  сам  признал,  что  тебе  никогда  не сравняться с
настоящим пиррянином, так что помощь тебе будет кстати.
   == Бруччо, ты добряк,  ==  сказал  Язон,  наклоняясь,  чтобы
поздороваться с мальчуганом.
   У восьмилетнего телохранителя оказалась железная рука.
   Вдвоем  они  вошли в переходную камеру, Бруччо запер за ними
внутреннюю дверь, и  тотчас  автоматически  начала  открываться
наружная.  В  ту же секунду пистолет Грифа выстрелил дважды, и,
выходя на просторы Пирра, они переступили через дымящееся  тело
какого-то  пиррянского зверя. Символическое начало, сказал себе
Язон. А нехорошо вышло: во-первых, он был  совсем  не  готов  к
атаке, во-вторых, не может даже опоз нать обугленные останки...
Он  напряг  зрение,  надеясь,  что  в  следующий  раз выстрелит
первым.
   Увы. Тех немногих  зверей,  которые  им  попадались,  первым
замечал  мальчуган. В конце концов Язон до того разозлился, что
расстрелял какое-то зловещее с виду  колючее  растение.  Но  он
напрасно  рассчитывал,  что  Гриф  пройдет мимо его мишени и не
проверит ее.
   == Это растение нам не угрожало, == сказал мальчик. == Глупо
тратить попусту боеприпасы.
   День прошел  без  серьезных  осложнений.  Язон  даже  слегка
разочаровался,  да к тому же промок от частых ливней. Если Гриф
и умел поддержать разговор, он  это  ловко  скрывал.  Следующий
день прошел точно так же. На третий день появился Бруччо.
   ==  Не  хочется  тебя огорчать,== сказал он, смерив взглядом
Язона, == но боюсь, выше этого уровня тебе  все  равно  уже  не
подняться.   Меняй  носовой  фильтр  каждый  день.  Внимательно
проверяй обувь и одежду, чтобы не было никаких дыр. Перезарядка
аптечки полагается раз в неделю.
   == Помни про носовой  платок  и  не  выходи  без  галош,  ==
добавил Язон. == Еще что?
   Бруччо хотел что-то добавить, но передумал:
   ==  Больше  ничего.  Пора уже самому все знать. Будь начеку.
И... желаю успеха.
   Несколько неожиданно для Язона он присовокупил к этим словам
крепкое рукопожатие.
   Как только в руке восстановилось кро вообращение, Язон вышел
вместе с Грифом на волю через главные ворота.

     ГЛАВА 9

   Как  ни  реалистичны  были  тренажеры,  встреча   с   Пирром
ошеломила  Язона.  Нет,  на  первый  взгляд все то же. Ядовитая
трава  под  ногами...  Хаотичный  полет   шипокрыла,   тут   же
подстрелен  ного  Грифом...  Но  все  это как-то растворилось в
буйном клокотании стихий.
   Дождь  лил  буквально  как  из  ведра;  с  неба  падали   не
обособленные  капли,  а  сплошная  пелена  воды. Ветер рвал эту
пелену и хлестал его струями по лицу. Язон  протер  глаза  и  с
трудом   различил   на   горизонте  два  вулканических  конуса,
извергающих дым и пламя. Это пекло отбрасывало зловещий  отсвет
на тучи, которые стремительно проносились над вулканами.
   Что-то пробарабанило по его шлему и отскочило на землю. Язон
нагнулся  и  поднял  градину  толщиной  с большой палец. Другие
градины принялись больно дубасить его по спине и шее;  он  живо
выпрямился.
   Буря кончилась так же быстро, как разразилась. Жгучее солнце
растопило  градины,  над  улицей  закурились струйки пара. Язон
взмок от пота в своей защитной одежде. Но не  прошли  и  одного
квартала, как снова хлынул ливень, и Язон ощутил озноб.
   Гриф  знай  себе шагал, не обращая внимания ни на погоду, ни
на вулканы, сотрясающие землю своей яростью.
   Язон заставлял себя не думать о неудобствах и  не  отставать
от мальчика.
   Более  унылую  прогулку трудно было придумать. Сквозь завесу
дождя виднелись очертания приземистых мрачных зданий,  половина
которых к тому же была разрушена. Язон и Гриф шли по пешеходной
дорожке  посредине  улицы.  Время  от  времени то с одной, то с
другой стороны проносились бронетранспортеры. Язон  недоумевал,
почему  пешеходам  отведена  середина,  пока Гриф не подстрелил
какую-то тварь, которая бросилась на них из развалин.  Понятно:
просвет  по  бокам  служит  для  страховки...  На  Язона  вдруг
навалилась дикая усталость.
   == Надо думать, о такси здесь нечего и  мечтать,  ==  сказал
он.
   Гриф  озадаченно  посмотрел  на  него. Было очевидно, что он
впервые слышит слово "такси". Тем не  менее  он  пошел  потише,
приноравливаясь к тяжелой поступи гостя. Через полчаса Язон уже
утолил свое любопытство.
   == Гриф, что-то этот город не блещет. Надеюсь, другие города
у вас  в  лучшем  состоянии? == Не блещет? Не знаю, что вы этим
хотите сказать, но других городов у нас нет. Есть  лагеря  там,
где руду добывают. Но городов нет.
   Странно. Язону всегда представлялось, что на Пирре несколько
городов.  Он  вдруг  подумал,  что еще очень мало знает об этой
планете. Как прибыл сюда, все его время  было  поглощено  этими
курсами.  У  него  накопилась  тьма  вопросов,  но  с ними надо
обращаться к  кому-то  другому,  только  не  к  этому  угрюмому
малолетнему  телохранителю.  К  тому  же  есть человек, который
лучше кого-либо сможет его просветить.
   == Ты знаешь Керка? == спросил он мальчика. ==  Насколько  я
понимаю,  он  ваш  посланник  на  целой  куче  планет,  но  его
фамилия...
   == Кто же не знает Керка. Но он занят,  вам  незачем  с  ним
встречаться.  Язон  погрозил  ему  пальцем:  ==  Твоя забота ==
охранять мое тело. А душу оставь в покое.  Давай  условимся:  я
задаю тон, а ты поешь. Идет?
   Очередная  буря  обрушила на них градины величиной с кулак и
заставила искать укрытие. Когда она унялась, Гриф нехотя  повел
Язона  в  центр. Они зашли в относительно высокое здание. Здесь
людей было больше, и некоторые из них даже на миг отрывались от
дела, чтобы взглянуть на Язона. Одолев два лестничных  пролета,
он увидел дверь с надписью: "Координация и снабжение".
   == Керк сидит здесь? == спросил Язон.
   == Конечно, == ответил мальчик. == Он начальник управления.
   ==  Отлично.  Теперь  ступай  выпей  лимонада  или  перекуси
где-нибудь и возвращайся часа через два. Думаю,  Керк  не  хуже
тебя присмотрит за мной.
   Мальчик  постоял  в  нерешительности,  потом зашагал вниз по
лестнице. Язон вытер лоб и толкнул дверь.
   Он увидел канцелярию, в которой находилось несколько пиррян.
Никто из них не обратил внимания на Язона и не поинтересовался,
какое у него дело. Раз  человек  пришел,  у  него  есть  на  то
причина.  Никому  не  пришло  бы в голову выспрашивать, что ему
нужно. Язон  не  был  приучен  к  таким  порядкам  и  не  сразу
сообразил,   что   здесь   ему   не   будут   докучать  пустыми
формальностями. В дальнем конце комнаты была еще одна дверь. Он
добрел до нее, открыл  и  обнаружил  Керка,  который  сидел  за
конторкой, заваленной бумагами.
   ==  А  я  все жду, когда же ты появишься, == сказал пиррянин
вместо приветствия.
   == Давно пришел бы, если бы ты не препятствовал, ==  ответил
Язон, тяжело опускаясь на стул. == Наконец до меня дошло, что я
могу всю жизнь проторчать в этих ваших яслях для убийц, если не
приму срочные меры. И вот я здесь, у тебя.
   ==    Насмотрелся   на   Пирр   и   готов   возвращаться   в
"цивилизованные" миры?
   == Представь  себе  ==  нет.  И  мне  уже  порядком  надоело
слушать,  как  все советуют мне улететь. Я начинаю подозревать,
что ты и твои пирряне стараетесь что-то скрыть. Керк улыбнулся:
== Что нам скрывать? Вряд ли найдется другая планета, где жизнь
текла бы так просто и прямолинейно.
   == В таком случае ты, конечно, не откажешься ответить мне на
несколько откровенных вопросов о Пирре?
   Керк  явно  хотел  что-то   возразить,   но   вместо   этого
рассмеялся:
   ==  Сдаюсь.  Куда  мне с тобой спорить. Ну, что тебе хочется
узнать?
   Язон тщетно попытался сесть поудобнее на твердом стуле.
   == Сколько жителей на твоей планете?  ==  спросил  он.  Керк
помялся,  потом  ответил:  == Около тридцати тысяч. Немного для
планеты, которая уже  давно  обитаема,  но  причина  достаточно
ясна.
   ==  Хорошо,  население тридцать тысяч. Ну а какую площадь вы
контролируете? Знаешь, я удивился, когда узнал, что этот  город
с  его  защитными  стенами,  которые  вы  называете Периметром,
единственный на всей планете. Рудники не  в  счет,  они  только
Придатки  города. Так вот, можно ли сказать, что контролируемая
вами территория растет? Или же, наоборот, она сокращается?
   Керк призадумался, машинально вертя в руках  кусок  стальной
трубы,  который взял со стола. При этом его пальцы гнули сталь,
как резину.
   == На это трудно так сразу ответить, == наконец произнес он.
== Наверное, где-то есть такие данные,  хотя  я  не  знаю,  где
именно. Тут столько факторов...
   ==  Ладно,  оставим  пока этот вопрос, == уступил Язон. == Я
задам другой, пожалуй, более принципиальный. Можно ли  сказать,
что население Пирра медленно, из года в год, сокращается?
   Труба с резким звоном ударилась о стену. Керк вдруг очутился
прямо  перед  Язоном,  его руки были угрожающе вытянуты вперед,
лицо побагровело от ярости.
   == Никогда не повторяй этих слов, понял? Чтобы я  больше  не
слышал этого от тебя!
   Стараясь выглядеть невозмутимым, Язон продолжал:
   ==  Не  сердись,  Керк,  я  ведь  не хотел тебя злить. == Он
говорил медленно, тщательно подбирал слова, понимая, что  жизнь
его  висит на волоске. == Не забывай, что я на вашей стороне. С
тобой я могу говорить начистоту, потому что ты повидал  гораздо
больше  тех пиррян, которые никогда не покидали родной планеты.
Ты  умеешь  дискутировать,  ты  знаешь,  что  слова  ==  только
символы.  Что можно отлично разговаривать и не выходить из себя
из-за слов... Керк опустил руки и сделал шаг назад.
   Потом отвернулся, налил себе стакан и выпил его, стоя спиной
к Язону.
   Лицо Язона покрылось испариной, и  жара  была  лишь  отчасти
повинна в этом.
   ==  Извини...  сорвался.  == Керк тяжело сел. == Это со мной
редко бывает. Работаю на износ - вот нервы и не выдержали.
   Вопрос, который вызвал его вспышку, остался без ответа.
   == Со всяким бывает, == сказал Язон. == А что было  с  моими
нервами  при  первой  встрече с Пирром? Лучше не говорить. Могу
только признать, что ты был прав во всем, что говорил  об  этой
планете.  Самое  жуткое место во вселен ной. Здесь могут выжить
только урожденные пирряне. Правда,  после  обучения  я  кое-как
могу  постоять  за  себя.  Ты,  очевидно,  знаешь,  что  у меня
восьмилетний телохранитель. Уже это гово рит о том, чего я стою
здесь.
   Приступ ярости прошел, и Керк полностью  овладел  собой.  Он
задумчиво прищурился:
   == А ты меня удивил, честное слово. Вот уж никогда не думал,
что  ты  хоть  в  чем-то способен признать чужое превосходство.
Разве ты не за этим сюда летел? Чтобы доказать, что ты ни в чем
не уступишь местному уроженцу?
   == Один == ноль в твою пользу, == признался Язон.  ==  Я  не
думал, что это так бросается в глаза. И меня радует, что душа у
тебя  не такая каменная, как мышцы. Ничего не скажешь, ты верно
назвал главную причину, которая привела меня сюда.  Добавь  еще
любопытство.
   По  лицу  Керка  было  видно,  что  он слегка озадачен ходом
собственных мыслей.
   ==  Ты  прилетел  сюда,  чтобы  доказать,  что  не  уступишь
коренным  пиррянам, == продолжал он. == А сам теперь признаешь,
что восьмилетний мальчик владеет  пистолетом  лучше  тебя.  Это
как-то не вяжется с моим представлением о тебе. Ты даром ничего
не  уступишь...  Ну  так  в  чем  же  ты  всетаки  видишь  свое
врожденное превосходство? ==  Как  ни  старался  Керк  говорить
ровно,  в  голосе  его  угадывалось напряжение. Язон ответил не
сразу.
   == Ладно, скажу,  ==  произнес  он  наконец.  ==  Только  не
отрывай  мне  за  это  голову.  Я  делаю ставку на то, что твой
цивилизованный  разум  способен  управлять  твоими  рефлексами.
Потому  что  сейчас речь пойдет о таких вещах, которые на Пирре
явно под большим запретом. Для ваших людей я слабак, потому что
прилетел  извне.  Но  ты-то  должен  понимать,   что   в   этом
заключается  и  моя  сила.  Я  вижу  то, что вы не видите из-за
давней привычки. Ну, знаешь, как о человеке говорят, что он  за
деревьями не видит леса.
   Керк кивнул, и Язон продолжал:
   ==   Теперь   разовьем   эту  аналогию,  Когда  я  вышел  из
космического корабля, то видел, так сказать, только лес. И  мне
бросились  в  глаза  некоторые  факты.  Думаю,  что  и  вам они
известны, но вы тщательно подавляете в себе эти мысли. Это  для
вас  своего  рода табу. Сейчас я выскажу вслух самое главное, о
чем вы даже  думать  боитесь.  Надеюсь,  ты  достаточно  хорошо
владеешь собой и я останусь жив...
   Реакция  Керка  выразилась  лишь в том, что его могучие руки
крепче стиснули подлокотники. Язон  говорил  негромко,  но  его
слова проникали в мозг так же легко и гладко, как новый ланцет.
==  По-моему,  люди проигрывают битву на Пирре. После сотен лет
оккупации этот город остается единственным на планете, да и  то
половина домов заброшена. Очевидно, раньше жителей было больше.
Трюк, который мы выкинули, чтобы добыть оружие, он трюк и есть.
Могло и сорваться. А что тогда было бы с городом? Вы тут ходите
по краю пропасти и не хотите этого признать.
   Все  мышцы  Керка  напряглись,  он  будто  окаменел, на лице
блестели бисеринки пота.  Чуть  перегни  ==  взорвется...  Язон
лихорадочно соображал, как разрядить атмосферу.
   ==  Не  подумай,  что мне приятно говорить тебе эти вещи. Но
ведь ты все это давно знаешь. Знаешь, да не хочешь  признавать.
Не  хочешь  признавать, что вся эта бойня не имеет смысла. Если
численность населения неуклонно сокра  щается,  ваша  битва  ==
попросту  жестокий вид коллективного самоубийства. .Вы могли бы
покинуть эту планету, но это значит признать свое поражение.  А
я не сомневаюсь, что пирряне предпочтут поражению смерть.
   Керк  привстал,  и  Язон тоже поднялся, повышая голос, чтобы
его слова доходили до собеседника сквозь пелену гнева.
   == Я пытаюсь вам помочь, неужели ты не понимаешь?  Брось  ты
этот самообман, он тебе не к лицу. Сейчас ты скорее готов убить
меня,  чем сознаться себе, что битва уже проиграна. Это даже не
настоящая война, вы, так сказать, от  секаете  один  за  другим
пораженные  пальцы  и  думаете таким способом спасти обреченный
организм. Конечный итог может быть только один  ==проигрыш.  Вы
никак  не  хотите  этого  признать. Вот почему тебе легче убить
меня, чем слушать, когда я затрагиваю неприкосновенные темы.
   Керк  стоял  над  Язоном  словно  башня,   готовая   вот-вот
обрушиться  на  голову  святотатца. Только сила убеждения Язона
сдерживала его.
   == Когда-то надо же  научиться  мыслить  реально.  А  то  ты
видишь  все  только войну да войну. Но ведь можно докопаться до
ее причин и покончить с ней раз и навсегда!
   Смысл слов Язона дошел наконец до сознания Керка  и  погасил
его  ярость.  Пиррянин  опустился на стул, у него было какое-то
растерянное лицо.
   == Что ты подразумеваешь, черт тебя  дери?  Говоришь,  будто
какой-то паршивый корчевщик!
   Язон  не  стал  спрашивать, что значит "корчевщик", но слово
запомнил.
   == Ты несешь околесицу, == продолжал Керк. ==  Нас  окружает
враждебный  мир,  с  ним  надо  сражаться, и все тут. А причины
конфликта в самой природе вещей.
   == Ничего подобного, == возразил Язон. == Посуди сам.  Стоит
кому-то  из  вас  на  какой-то срок оставить планету, как потом
надо проходить переподготовку. Получить  инструктаж  ==  что  в
ваше   отсутствие  изменилось  к  худшему.  Это,  так  сказать,
линейная прогрессия. Но  если  в  проекции  на  будущее  всегда
получается  ухудшение,  значит,  в прошлом дело обстояло лучше.
Теоретически  ==  я  не  знаю,  конечно,  подтвердится  ли  это
фактами,  ==  если вернуться достаточно далеко в прошлое, можно
дойти до та кого  времени,  когда  люди  совсем  не  воевали  с
Пирром.
   Керк  явно  не знал, что говорить, он только сидел и слушал,
пока Язон набирал очки своей неотразимой  логикой.  ==  Я  могу
привести  доводы  в  пользу  моей  гипотезы.  По-моему, даже ты
должен признать, что я, хоть и не могу  бороться  на  равных  с
пиррянскими  тварями,  кое-что  в  них смыслю. Ну так вот, всех
представителей  здешней  флоры  и  фауны,  которых   я   видел,
объединяет  одна  черта. Они нефункциональны. Ни одно оружие из
своего чудовищного арсенала они не применяют друг против друга.
Их яды безвредны для  пиррянских  организмов.  Они  смертоносны
только  для  "гомо сапиенс". Но ведь это абсурд. За триста лет,
что человек обитает на этой планете, местные организмы не могли
естественно развиваться по такому пути.
   == Но ведь это произошло! == крикнул Керк.
   == Да, произошло, == спокойно подтвердил Язон. == А  значит,
есть  какие-то причины, какието силы. Как они действуют, я себе
не представляю. Но что-то заставило пиррянские  организмы,  так
сказать,  объявить  войну.  И  мне  хотелось  бы  выяснить, что
именно. Какие организмы доминировали на  планете,  когда  здесь
высадились ваши предки?
   ==  Откуда мне знать, == ответил Керк. == Уж не хочешь ли ты
сказать, что на Пирре, кроме  человека,  есть  другие  мыслящие
существа? Которые организуют сопротивление нам?
   ==  Я  этого  не  говорил,  ты  сам  пришел к такому выводу.
Значит, до тебя дошла  суть  моих  рассуждений.  Не  знаю,  что
именно  вызвало  такой  поворот,  но  мне хотелось бы узнать. И
посмотреть, нельзя ли повернуть колесо назад. Конечно, я ничего
определенного не обещаю. Но согласись, что разобраться  в  этом
стоит.
   Керк расхаживал по комнате, ударяя себя кулаком по ладони, и
казалось,  все  здание вздрагивает от его тяжелой поступи. Душу
его раздирали противоречия. Новые  идеи  сражались  со  старыми
убеждениями. Все это было так неожи данно. Итак убедительно.
   Не  спрашивая,  Язон  взял флягу и налил себе холодной воды,
потом  сел  в  изнеможении.  Что-то  пробило   защитный   экран
открытого  окна  и ворвалось в комнату. Не останавливаясь, даже
не отдавая себе отчета в своих действиях, Керк одним  выстрелом
уложил крылатую тварь.
   Его    размышление   длилось   недолго.   Привыкший   быстро
действовать, плечистый пиррянин и решал быстро. Он  остановился
и пристально посмотрел на Язона:
   ==  Я  не  могу  сказать,  что ты меня убедил, но сейчас мне
нечем опровергнуть твои доводы. Значит, будем пока  считать  их
верными.  Итак,  что  ты собираешься предпринять? Что ты можешь
сделать?
   Он сделал ударение на слове "можешь" .
   Язон начал перечислять, загибая пальцы:
   == Во-первых, мне нужно место, где бы я мог жить и работать,
хорошо защищенное место. Чтобы я мог заниматься этим  делом,  а
не  тратить  всю энергию только на то, чтобы выжить. Во-вторых,
мне нужен человек, который помогал бы мне и в то же  время  был
моим телохранителем. Хорошо бы, кто-нибудь посмышленее, чем мой
теперешний  сторож.  Мне кажется, лучше всех для этого подходит
Мета.
   == Мета? == удивился  Керк.  ==  Она  космонавт  и  оператор
защитных экранов, что она тут может сделать?
   ==  Очень много. Она знакома с другими мирами и способна ==в
какой-то мере == взглянуть на вещи под другим углом  зрения.  И
она знает о Пирре не меньше любого другого взрослого пиррянина,
так  что сможет ответить мне на любой вопрос. == Язон улыбнулся
и добавил: == Наконец, она симпатичная девушка, мне приятно  ее
общество. Керк фыркнул:
   ==  Я  все  ждал,  назовешь  ли ты эту причину. Но остальные
доводы достаточно веские, так  что  не  буду  спорить.  Подберу
замену  для Меты и вызову ее сюда. В городе найдется достаточно
на дежных зданий, выбирай любое.
   Керк переговорил с одним из своих помощников, потом отдал по
визифону необходимые распоряжения. Язон с интересом  следил  за
всей этой процедурой.
   ==  Извини,  что спрашиваю, == сказал он наконец. == Ты что,
здешний диктатор? Стоит тебе щелкнуть пальцами, и все прыгают.
   == Пожалуй, так может показаться, == согласился Керк. ==  Но
это только видимость. На Пирре нет абсолютного властелина, но и
демократической  системы  тоже  нет. Населения-то у нас едва на
хорошую дивизию наберется.  Каждый  выполняет  ту  работу,  для
которой  он  лучше  всего  годен.  Каждая  отрасль деятельности
подчинена  управлению,  во   главе   управления   стоит   самый
квалифицированный    человек.   Я   руковожу   координацией   и
снабжением, у нас очень  широкое  поле  деятельности.  Мы,  так
сказать,  стыкуем  между  собой  все  управления и ведем дела с
другими планетами.
   Вошла Мета и обратилась к Керку, не глядя на Язона:

изменилось?
   == Если хочешь == да, == ответил Керк. == С этой  минуты  ты
освобождаешься   от   всех   своих   прежних   обязанностей   и
приписываешься к новому управлению,  которое  будет  заниматься
исследованием  и  расследованием.  Возглавлять управление будет
вот этот задохлик.
   == Что такое? Чувство  юмора?  ==  сказал  Язон.  ==  Первый
случай на Пирре. Поздравляю, еще не все надежды потеряны.
   Мета быстро перевела взгляд с одного на другого.
   ==  Не понимаю. Не может быть. Новое управление == зачем? ==
Она заметно нервничала.
   == Извини, == ответил Керк. == Не обижайся на меня. Я просто
хотел, чтобы ты чувствовала себя проще. Но, по сути, все так  и
есть. Похоже, что Язон может оказать серьезную услугу Пирру. Ты
согласна ему помочь?
   Мета уже овладела собой. И слегка рассердилась:
   == Я должна? Это приказ? Ты знаешь, у меня хватает работы. И
уж тебе-то  известно,  что  она будет поважнее всего, что может
придумать какойто инопланетчик. Он никогда не поймет...
   == Да. Это приказ, == оборвал ее Керк.  Мета  вспыхнула.  ==
Может  быть,  я  объясню, == вступил Язон. == Тем более что это
моя затея. Но  сперва  выполни  мою  просьбу.  Вынь  обойму  из
пистолета и отдай ее Керку, хорошо?
   На лице Меты отразилось недоверие, но Керк кивком подтвердил
свое согласие.
   ==  Это  всего  на  несколько минут, Мета, == сказал он. ==Я
ведь  вооружен,  так  что  тебе  тут  ничего   не   грозит.   Я
догадываюсь,  о  чем пойдет речь, и думаю, что он прав. По себе
убедился...
   Мета неохотно  рассталась  с  обоймой  и  вынула  патрон  из
ствола. Лишь после этого Язон приступил к объяснению:
   ==  У  меня есть гипотеза по поводу пиррянских организмов, и
боюсь, эта гипотеза может поколебать кое-какие иллюзии.  Прежде
всего,  надо  признать  тот  факт,  что  ваш  народ  постепенно
проигрывает  войну  и  в  конце   концов   всех   ждет   полное
истребление...
   Он не договорил: пистолет Меты смотрел ему прямо в лоб, и ее
палец  яростно  щелкал курком. Лицо девушки выражало предельное
отвращение и ненависть. Какие  ужасные  вещи  он  говорит!  Что
война, которой они целиком себя посвятили, уже проиграна!..
   Керк  обнял  ее  за  плечи  и  усадил  на  стул, пока она не
натворила чего похуже. Прошло несколько минут, прежде чем  Мета
успокоилась  настолько,  что могла продолжать слушать Язона. Не
так-то   легко   человеку   видеть,   как    рушится    система
представлений, которые он впитал за много лет. Только тот факт,
что  она побывала на других планетах и что-то повидала, помогал
ей сдерживать себя.
   И все-таки глаза Меты еще сверкали  бешенством,  когда  Язон
кончил   излагать  ей  то,  что  уже  говорил  Керку.  Она  вся
напряглась, и казалось, лишь руки Керка не дают ей броситься на
Язона.
   == Понятно, с одного раза это трудно переварить, == заключил
Язон. == Скажем проще. Мне кажется, мы можем установить причину
такой  лютой  ненависти  к  человеку.  Может  быть,  наш  запах
виноват. И мы придумаем настой из пиррянских жуков == натерся и
выходи, ничего не бойся. Пока что мы не знаем ответа. Но как бы
то  ни  было,  этот  вопрос  нужно  расследовать.  Керк со мной
согласен. == Мета посмотрела на  Керка,  он  кивнул.  Плечи  ее
поникли, она сдалась.
   ==  Я...  нет,  я  не могу сказать, что согласна с тобой, ==
прошептала она. == Я даже не все поняла. Но я помогу тебе. Если
Керк считает, что так надо.
   == Да, считаю, == подтвердил он. == Ну  как,  можно  вернуть
тебе обойму? Больше не будешь стрелять в Язона?
   ==  Я  вела себя глупо, == сухо произнесла Мета, перезаряжая
свое оружие. == Зачем мне пистолет? Если понадобится убить его,
я могу сделать это голыми руками.
   == Я тоже тебя люблю, == улыбнулся Язон. == Ну, пошли...  Ты
готова?
   ==  Конечно.  ==  Она  убрала со лба локон. == Сперва найдем
место, где ты сможешь жить. Это я беру на себя. А работа нового
управления == это уже твое дело.

     ГЛАВА 10

   Они спустились по лестнице, не говоря  ни  слова.  Выйдя  на
улицу,   Мета   с   каким-то  изощренным  злорадством  разнесла
выстрелом птицу, которая им совсем не угрожала. Язон  решил  не
корить  ее за напрасную трату боеприпасов. Пусть лучше стреляет
по птицам, чем по нему.
   В здании одного из вычислительных центров нашлись  свободные
помещения.  Все  здания  такого  рода наглухо запирались, чтобы
никакие твари случайно не добрались до тонкой аппаратуры.  Мета
пошла  искать  койку,  а  Язон, напрягая все силы, перетащил из
пустующей канцелярии в облюбованную им комнату конторку, стол и
стулья. Когда Мета вернулась  с  надувным  матрацем,  он  сразу
плюхнулся  на  него  и облегчен но вздохнул. Она скривила губы,
глядя на такое явное проявление немощи.
   == Тебе придется привыкать,==  сказал  он.  ==  Я  собираюсь
работать  по преимуществу в горизонтальном положении. Ты будешь
моей сильной правой рукой. А теперь, Правая Рука, раздобыла  бы
ты  чего-нибудь  поесть.  Кстати,  есть  я  тоже  предпочитаю в
упомянутой позе.
   Мета возмущенно фыркнула и вышла. Пока она ходила  за  едой,
Язон  задумчиво  пожевал  конец  ручки, потом, не спеша, сделал
кое-какие  записи.  Управившись  с  безвкусной   трапезой,   он
приступил к делу.
   ==  Мета,  ты  не  знаешь, где хранятся исторические архивы?
Всякая там информация о первой поре освоения Пирра.
   == Я никогда не слышала о таких вещах. Не знаю даже...
   == Что-то где-то должно быть, == настаивал он. == Это теперь
все время и все силы вашего  общества  обращены  на  борьбу  за
существование,  но  ведь не всегда было так. Уверен, что прежде
люди вели какие-то записи, регистрировали  события.  Где  будем
искать? Есть у вас какаянибудь библиотека?
   ==  Конечно, == ответила она. == Есть прекрасная техническая
библиотека. Но я уверена, что там нет  ничего  подобного.  Язон
поднялся,   стараясь   не  охать.  ==  Ладно,  я  уж  какнибудь
разберусь. Показывай дорогу.

   ...Библиотека    была    полностью    авто     матизирована.
Индекс-проектор  позволял  быстро находить шифр нужного текста.
Лента поступала на стол выдачи через полминуты после того,  как
читатель  набирал  номер.  Использованные  записи  опускались в
приемное гнездо и автоматически  возвращались  на  место.  Весь
механизм работал безотказно.
   == Великолепно, == заключил Язон, отрываясь от проектора. ==
Образец  технического  совершенства. Да только здесь нет ничего
для нас. Сплошные выдержки из справочников и учебников.
   == А что еще может быть в библиотеке? == Мета была  искренне
удивлена.
   Язон начал было объяснять, но передумал.
   ==  Ладно,  об этом после, == сказал он. == Сейчас не время.
Сейчас нам нужно  отыскать  какую-нибудь  нить.  Могут  быть  в
библиотеке  ленты  или,  скажем,  печатные  книги,  которые  не
внесены в индекс?
   ==  Не  думаю,  но  мы  можем  спросить  Поли.  Он  заведует
библиотекой   и  живет  где-то  здесь  же.  Регистрирует  новые
поступления, следит за аппаратурой.
   Единственная дверь, ведущая в задние комнаты, была  заперта,
и, сколько Язон ни стучал, никто не отзывался.
   ==  Если  он  жив,  сейчас покажется, == сказал Язон и нажал
кнопку неисправности на пульте управления.
   Это  подействовало.  Не  прошло  и  пяти  минут,  как  дверь
отворилась == и появился Поли.
   Обычно  смерть не мешкала на Пирре. Стоило человеку утратить
хотя  бы  часть  подвижности  изза  каких-нибудь  ранений,  как
вездесущие враги быстро довершали дело. Поли был исключением из
правила.   Противник,   который   некогда   добрался  до  него,
потрудился на совесть. Нижней части лица у Поли практически  не
осталось.  Изуродованная  левая  рука бездействовала. Ноги были
так искалечены, что он с трудом передвигался.  Но  он  сохранил
одну  руку  и  зрение  и  мог  работать  в  библиотеке, заменяя
полноценного человека.
   Никто  не  знал,  сколько  лет   этот   калека   елозил   по
библиотечным  коридорам.  Несмотря  на муку, которой были полны
его красные,  слезящиеся  глаза,  он  продолжал  жить.  Жить  и
стариться: такого старика Язон еще не видел на Пирре.
   Поли  доковылял  до  пульта  и отключил вызвавший его сигнал
тревоги. Язон принялся объяснять, в чем дело, но  старик  никак
не  реагировал.  Когда  он  извлек  откуда-то  из складок своей
одежды слуховой аппарат, Язон понял, что библиотекарь ко  всему
еще и глух. Он повторил, зачем пришел. Поли кивнул и написал на
дощечке ответ: "Старые книги есть. Хранятся в подвалах".
   Большую  часть здания занимали библиотечные автоматы. Язон и
Мета проследовали вдоль них за старым библиотекарем до запертой
двери в дальнем конце главного зала. Поли указал на дверь. Пока
Мета и Язон сражались с про ржавевшими засовами, он написал  на
дощечке: "Много лет не открывали. Крысы".
   Рефлекс сработал безотказно == тотчас в руках у Язона и Меты
появились пистолеты.
   Язон  один  завершил  поединок с дверью. Оба пиррянина в это
время стояли наготове  ==  и  слава  Богу:  он  ни  за  что  не
управился  бы  в  одиночку  с волной нечисти, которая хлынула в
проем.
   Ему самому не пришлось отворять створку. Скрип засовов  явно
привлек всех хищных тварей, расплодившихся в подвале. Едва Язон
снял  последний засов и нажал ручку, как дверь распахнули с той
стороны.
   Откройте ворота в ад и  посмотрите,  что  оттуда  полезет...
Стоя  плечом  к плечу, Мета и Поли вели огонь по омерзительному
месиву; Язон отскочил в сторону  и  добивал  уцелевших  тварей.
Казалось, этой бойне не будет конца.
   Прошло   немало  минут,  прежде==  чем  последнее  когтистое
чудовище  совершило  свой  предсмертный  прыжок.  Мета  и  Поли
продолжали  стоять  и  ждать  с горящими глазами, они упивались
возможностью сеять смерть. А Язона мутило после  этого  немого,
свирепого   штурма,   отражая   который   оба   пиррянина  сами
уподобились свирепым бестиям. На  щеке  у  Меты  была  глубокая
царапина  == след когтя. Сама она никак не реагировала на рану,
тогда Язон выхватил аптечку и направился к ней  в  обход  груды
отвратительных  тел.  Что-то  зашевелилось у его ног, и в ту же
секунду грянул выстрел. Подойдя к девушке, он прижал к царапине
анализатор. Аппарат щелкнул, и Мета дернулась.  Лишь  когда  ее
уколола игла с противоядием, до нее дошло, что делает Язон.
   ==  Спасибо,  я  и  не  заметила.  Их  было так много, и они
вырвались так стремительно.
   У Поли был с собой сильный фонарь.  С  молчаливого  согласия
пиррянина,    Язон   вооружился   фонарем;   старик,   хотя   и
искалеченный,  лучше  управлялся  с  пистолетом.   Они   начали
медленно  пробираться  вниз  по  ступенькам,  заваленным всяким
хламом.
   == Ну и вонь! == Язон скривился. == Если  бы  не  фильтры  в
ноздрях, наверно, один запах убил бы меня.
   Что-то мелькнуло в луче света, выстрел подсек какую-то тварь
в прыжке.  Крысы  давно  обжили  подвал  и не хотели мириться с
вторжением.
   Спустившись в подвал, они посмотрели по сторонам.  Да,  тут,
несомненно,  хранились  книги и магнитозаписи. Когда-то. Потому
что после многолетней систематической обработки острыми  зубами
от них ничего не осталось.
   ==  Хорошо  вы  храните  свои  старые  книги,  ==  негодующе
произнес Язон. == Только не  приходите  ко  мне  и  не  просите
что-нибудь почитать.
   ==  Это были бесполезные книги, == холодно заметила Мета. ==
Иначе их хранили бы как положено, в библиотеке наверху.
   Язон мрачно  переходил  из  помещения  в  помещение.  Ничего
стоящего...  Одни лишь клочки да обрывки. И такие разрозненные,
что собирать бесполезно, ничего связного не  составишь.  Носком
бронированного  башмака  он сердито пнул кучу мусора. Мелькнуло
что-то вроде ржавого металла. ==  Ну-ка,  подержи!  Он  передал
фонарь Мете и, позабыв об опасности, принялся разгребать мусор.
Показался плоский металлический ящик с буквенным замком.
   == Это же бортовой журнал! == удивленно воскликнула Мета.
   ==  Я  так  и  подумал,  ==  отозвался Язон. == И если ты не
ошиблась, может оказаться, что мы трудились не зря.

     ГЛАВА 11

   Они заперли наглухо подвал и отнесли  металлический  ящик  в
контору Язона. Обрызгали его дезинфицирующим раствором и только
потом    приступили    к    осмотру.   Мета   первая   заметила
выгравированные на крышке буквы.
   =="М.Т.  Поллукс  Виктори"...  Это,  должно  быть,  название
корабля.  Но  я  не вижу, какого класса корабль. И что означают
буквы "М.Т."?
   == "Межзвездный транспорт", == объяснил Язон, принимаясь  за
замок.  ==  Я  только  слышал  о  них, а видеть не пришлось. Их
строили во время  послед  ней  волны  галактической  экспансии.
Собственно,   это   были   всего  лишь  огромные  металлические
контейнеры. Их собирали в космосе, загружали людей, аппаратуру,
снаряжение и буксировали к  той  или  иной  планетной  системе.
Разовые  ракеты  и  те же буксиры тормозили "М.Т." для посадки.
Транспорт оставался на планете. Корпус был  готовым  источником
металла, поселенцы могли сразу же приступать к созиданию нового
мира.  Ведь  транспорты  были  гигантские. Каждый вез не меньше
пятидесяти тысяч человек.
   Произнеся эту  фразу,  Язон  вдруг  сообразил,  что  из  нее
вытекает.  Он  взглянул  на  побледневшее  лицо Меты. Да, да...
Теперь на Пирре  меньше  людей,  чем  было,  когда  создавалась
колония.
   А  ведь  население, если не ограничивать рождаемость, обычно
растет в геометрической прогрессии. Язон вспомнил привычку Меты
чуть что хвататься за пистолет и поспешил добавить:
   == Но мы  не  знаем  точно,  сколько  народу  было  на  этом
корабле.  Не  знаем  даже,  в самом ли деле это журнал корабля,
который доставил  первых  поселенцев.  Ты  не  придумаешь,  чем
открыть эту штуку? А то крышка совсем проржавела.
   Мета  выместила свою ярость на ящике. Под нажимом ее пальцев
край крышки подался, она нажала еще сильнее, металл  заскрипел,
ржавые петли лопнули, крышка слетела, и на стол со стуком упала
тяжелая   книга.   Надпись   на  обложке  положила  конец  всем
сомнениям.
   "Бортовой журнал "М.Т. Поллукс Виктори". Маршрут  Сетани  ==
Пирр. На борту 55 тысяч переселенцев".
   Тут  уж  не поспоришь... Сжав кулаки, Мета через плечо Язона
читала  записи  на  пожелтевших,  хрупких  листах.  Он   быстро
пролистал   первые   страницы,   на  которых  рассказывалось  о
приготовлениях к рейсу и о перелете до Пирра. Наконец он  дошел
до  посадки  и стал читать внимательнее, взволнованный словами,
дошедшими до них из глубины веков.
   == Вот! == крикнул Язон. == Доказательство того, что мы идем
по верному следу. Даже тебе придется это признать.  Читай,  вот
здесь.
   ==  "...второй  день,  как ушли буксировщики, и мы полностью
предоставлены сами себе. Колонисты еще не  освоились  на  новом
месте,  хотя  каждый  вечер  проводятся  специальные беседы. Да
можно ли упрекать  людей,  которые  жили  в  подземных  городах
Сетани и видели солнце от силы раз в год. Здесь солнца хватает,
а  такого  ветра  я  не  встречал  нигде, хотя побывал на сотне
планет. Может быть, я допустил ошибку при разработке  плана,  и
надо  было  настоять на вывозе людей с какой-нибудь из аграрных
планет? Людей, привычных к вольному  воздуху?  Эти  горожане  с
Сетани  дождя  боятся.  Правда,  на своей планете они росли при
полуторной силе тяжести, так что им легче привыкнуть к  здешней
двойной.  Этот  фактор сыграл решающую роль. Как бы то ни было,
теперь поздно переигрывать. И  с  этими  бесконечными  ливнями,
снегом, градом, ураганами тоже ничего не поделаешь. Надо скорее
пускать рудники, продавать металл и строить закрытые города.
   Все  на  этой  злополучной  планете против нас == все, кроме
животных. Правда, в  первые  дни  появилось  несколько  крупных
хищников,  но  часовые  быстро  с  ними расправились. Остальные
звери нас не беспокоят. И  на  том  спасибо!  Они  ведут  такую
жестокую  борьбу  за  существование,  что  я еще не видел более
устрашающих тварей. Даже  самые  маленькие  грызуны,  длиной  с
ладонь, вооружены не хуже танка..."
   ==  Не  верю  ни одному слову, == вдруг сказала Мета. == Это
написано не про Пирр...
   Она не договорила: Язон молча ткнул  пальцем  в  надпись  на
обложке.
   Он  стал  листать  дальше,  пробегая  страницы глазами. Одно
предложение заставило его задержаться,  и  Язон  прочел  вслух,
ведя пальцем вдоль строчек:
   ==  "...все  больше осложнений. Во-первых, Хар Пало выдвинул
гипотезу, будто злаки  растут  так  хорошо  потому,  что  почва
теплая  от  близости  магмы.  Даже  если  это так, что мы можем
сделать? Мы должны сами  себя  всем  обеспечивать,  если  хотим
выжить.  А  тут  еще  новость. Похоже, что лесной пожар гонит в
нашу сторону животных,  с  какими  мы  раньше  не  встречались.
Звери,  насе  комые,  даже  птицы  нападают на людей. (Обратить
внимание  Хара:  проверить,  не  связано  ли  это  с  сезонными
миграциями.)   Уже   четырнадцать  человек  погибли  от  ран  и
отравления. Надо будет строгонастрого приказать всем  постоянно
пользоваться репеллентами от насекомых. А для защиты от крупных
животных придется, пожалуй, обнести лагерь защитной стеной".
   ==  Отсюда  все и пошло, == сказал Язон. == Что ж, теперь мы
хоть знаем, в чем дело. Конечно, от этого нам  будет  не  легче
справиться  с Пирром. И здешние звери не станут менее опасными,
от того что мы узнали, что в прошлом они лучше ладили с людьми.
Пока что мы, можно сказать, только докопались до  сути.  Что-то
воздействовало   на   миролюбивые  организмы,  распалило  их  и
превратило всю планету в сплошной капкан для людей. Теперь надо
выяснить, что же это было.

     ГЛАВА 12

   Дальнейшее  чтение  ничего  существенного  не  добавило.   В
журнале  содержались  дополнительные данные об исконной фауне и
флоре, об их  опасности  для  людей,  о  первых  мерах  защиты.
Сведения,  интересные  в  историческом  плане,  но практической
пользы от них никакой. Капитану явно не приходило в голову, что
пиррянские  организмы  изменяются,  он  думал,  что   колонисты
открывают  все  новые  виды. Ему так и не довелось пересмотреть
свои взгляды. Последняя запись, сделанная меньше чем через  два
месяца  после  первого конфликта, была очень короткой. И писала
уже другая рука: "Капитан Курковски умер  сегодня  после  укуса
ядовитым насекомым. Все сожалеют о его гибели".
   Причину  такой  нелюбви  планеты  к  человеку еще предстояло
выяснить.
   == Надо показать эту книгу Керку, ==  сказал  Язон.  ==  Он,
наверно, знает, что было потом. Можно на чем-нибудь доехать или
мы пойдем в ратушу пешком?
   == Пешком, конечно, == ответила Мета.
   ==  Тогда  ты  неси  книгу.  При  двух G мне трудновато быть
джентльменом.
   В ту самую минуту, когда они вошли в  канцелярию  Керка,  из
визифона  вырвался  пронзительный крик. Язон не сразу разобрал,
что это не  голос  человека,  а  механический  сигнал.  ==  Что
случилось?  ==  спросил он. Керк выскочил из своей канцелярии и
ринулся к выходу. Остальные сотрудники последовали за ним. Мета
в заме шательстве посмотрела на дверь, потом на Язона.
   == В чем дело? Ты можешь мне ответить? == Он  дернул  ее  за
руку.
   ==   Секторальная  тревога.  Периметр  посован.  Все  должны
явиться к месту  прорыва,  кроме  часовых  на  других  участках
Периметра.
   ==  Ну  так  иди,  == сказал Язон. == За меня не беспокойся.
Как-нибудь перебьюсь. == Его слова подействовали как  спусковой
крючок.  Он еще не договорил, а Мета с пистолетом в руке уже ис
чезла за дверью. Язон устало  опустился  на  стул  в  безлюдной
канцелярии.
   Неестественная  тишина  в  здании  начала действовать ему на
нервы, тогда он  пододвинулся  вместе  со  стулом  к  визифону,
повернул  переключатель, и аппарат буквально взорвался красками
и звуками. Поначалу Язон ничего не мог разобрать. Какой-то хаос
лиц и голосов... Аппарат был многоканальный, военного  образца.
На экран поступало изображение сразу с нескольких камер, и было
видно,  где  ряды  голов,  где  смазанный фон. И так как головы
говорили одновременно, понять что-либо было невозможно.
   Рассмотрев все ручки и немного поэкспериментировав  с  ними,
Язон  понял  принцип  действия аппарата. Хотя видеосигналы всех
передающих станций одновременно поступали  на  экран,  звуковые
каналы поддавались настройке. Две, три или больше станций могли
соединяться  в  сети,  участники  которых  разговаривали  между
собой, не теряя при этом связи и с другими.
   Звук автоматически привязывался к изображению. Когда  кто-то
говорил, его изображение окрашивалось в пунцовый цвет. Оперируя
методом  проб  и ошибок, Язон выделил интересующие его звуковые
каналы и попробовал разобраться в ходе баталии.
   Он быстро уразумел,  что  бой  идет  не  шуточный.  Каким-то
образом  ==  каким  именно,  из  отрывочных  реплик нельзя было
понять, == оборонительный пояс был прорван, и теперь  аварийные
отряды  заделывали  брешь.  Судя  по всему, руководил операцией
Керк;  во  всяком  случае,  только  у  него   был   циркулярный
передатчик,  позволяющий  включаться  в  любую  сеть.  Время от
времени звучали его команды; тогда мозаика маленьких лиц как бы
таяла, вытесняемая большим, во весь экран, изображением Керка.
   == Всем постам направить  двадцать  пять  процентов  личного
состава на участок двенадцать.
   Снова  появились  маленькие  лица,  нестройный  гул  голосов
усилился, то одно, то другое лицо загоралось пунцовым огнем.
   ==  ...очистить   первый   ярус,   радиус   кислотных   бомб
недостаточен.
   ==  Если останемся здесь, будем отрезаны, на западном фланге
нас уже обходят. Просим подкреплений. == Брось, Мера... Это без
толку! == ...напалм уже на исходе. Какие будут приказания?
   == Транспортер еще здесь, живо на склад, там найдете...
   Из всего  речевого  сумбура  только  две  последние  реплики
прозвучали  осмысленно  для  Язона. Он помнил надписи у входа в
здание  и  знал,  что  оба  первых  этажа  заняты   под   склад
боеприпасов. "Кажется, мой выход", == сказал он себе.
   Сидеть  и  смотреть  сложа  руки  было невыносимо. Тем более
когда шла такая отчаянная схватка. Язон не  переоценивал  своих
возможностей, однако не сомневался, что и его пистолет будет не
лишним.
   Когда  он  дотащился  до  первого этажа, на улице у грузовой
платформы  уже  стоял  турбомобиль.  Два   пиррянина   поспешно
выкатывали  со  склада  бочки  с напалмом, нисколько не думая о
собственной безопасности. Язон  не  отважился  нырнуть  в  этот
водоворот  катящегося  металла.  Он  смекнул, что от него будет
гораздо больше проку, если он возьмется кантовать тяжелые бочки
в кузове. Пирряне восприняли его помощь как  нечто  само  собой
разумеющееся.
   Ворочать  свинцовые  бочки,  борясь с двойным тяготением, ==
адский труд... Кровь стучала в висках, глаза застлала  багровая
мгла.  Язон  работал  вслепую  и,  что дело сделано, понял лишь
после того, как транспортер вдруг рванулся вперед и его бросило
на дно кузова. Он остался лежать между  бочками,  тяжело  дыша.
Водитель  гнал  тяжелую  машину полным ходом, и Язона мотало во
все стороны. К тому времени, когда  они  достигли  зоны  боя  и
круто  затормозили,  в  глазах  у  него немного прояснилось, но
отдышаться он еще не успел.
   Его взгляду представился сплошной  сумбур.  Стрельба,  языки
пламени,  со  всех  сторон  бегущие  мужчины  и женщины. Напалм
сгрузили без его участия, и транспортер тотчас укатил за  новой
партией.  Прислонившись  к  стене полуразрушенного здания, Язон
попробовал разобраться, что к чему. Это было невозможно. Кругом
кишели какието мелкие твари, он убил двух, которые пытались его
атаковать. В остальном ход битвы оставался для него непонятным.
   Рядом с собой он  увидел  пиррянина  с  бледным  от  боли  и
напряжения  лицом.  Правая  рука  его  с  зияющей рваной раной,
которую  кто-то  обработал  специальным  раствором,   безвольно
повисла.  В  левой  руке он держал пистолет с обрывком провода.
Язон подумал, что раненый ищет, кто бы мог его  перевязать.  Он
ошибся.
   Стиснув  пистолет  зубами,  пиррянин захватил здоровой рукой
бочку с напалмом и повалил ее набок. Потом снова  взял  в  руку
пистолет  и  стал  катить  бочку по земле ногами. Она плохо под
давалась, но раненый не хотел выходить из боя.
   Язон протиснулся к нему между снующими людьми  и  наклонился
над бочкой.
   ==  Дай-ка  я  буду  катить, == сказал он. == А ты прикрывай
меня пистолетом. Пиррянин вытер рукой пот со лба и присмотрелся
к  Язону.  Казалось,  он  его  узнал.  Во  всяком  случае,   он
улыбнулся;  правда, улыбка была безрадостная, больше похожая на
гримасу боли.
   == Ладно, кати, я еще могу стрелять. Два полчеловека  вместе
== пожалуй, выйдет боец.
   Язон  уже  сражался  с  бочкой, и ему было не до того, чтобы
обижаться.
   Улица впереди была разворочена взрывом.  Двое  трудились  на
дне  воронки,  углубляя ее лопатами. Язон не понимал, зачем это
нужно. В ту самую минуту, когда он подкатил бочку  к  яме,  оба
пиррянина  выскочили  из нее и открыли огонь, целясь вниз. Один
из   стреляющих   оказался    совсем    юной    девушкой    лет
одиннадцати-двенадцати.
   ==  Спасибо  Периметру! == выдохнула она. == Давайте напалм.
Одно из новых чудовищ пробивается  на  участок  тринадцать,  мы
только что его обнаружили.
   Говоря,  она  развернула бочку, сшибла пробку, и студенистое
вещество потекло  в  яму.  Не  дожидаясь,  когда  все  вытечет,
девушка  столкнула  бочку  в воронку. Ее товарищ сорвал с пояса
осветительную ракету и швырнул следом.
   == Назад, живо! == крикнул он. == Они не любят тепла.
   Это  было  очень  мягко  сказано.  Напалм  вспыхнул,   вверх
взметнулись  языки коптящего пламени, заклубился дым. Земля под
ногами Язона заколыхалась, среди огня возникло что-то  длинное,
черное  и  изогнулось  в  воздухе у них над головой. Окруженное
пеклом чудовище как-то странно дергалось.  Оно  было  огромное,
толщиной   не   меньше  двух  метров,  а  о  длине  можно  было
догадываться по  тому,  как  дыбился  и  трескался  асфальт  на
полсотни  метров по обе стороны воронки. Пламя не укротило его,
только  придало  еще  больше  ярости.  Петля  за   петлей   оно
появлялось  из-под  земли.  Следуя  примеру  других, Язон начал
стрелять по извивающемуся телу, но пули не производили никакого
видимого действия.
   Со всех сторон прибывало  подкрепление,  люди  несли  разное
оружие, но всего эффективнее оказались минометы и огнеметы.
   ==   Освободить   участок,  открываем  массированный  огонь!
Отходи!
   Голос прозвучал так громко, что у Язона зазвенело в ушах. Он
повернулся  и  увидел  Керка,  который  привел  транспортеры  с
оружием.  На  спине  у  пиррянина  висел рупор, микрофон торчал
перед ртом. Подчиняясь команде, толпа бросилась в сторону.
   Язон  растерялся.  Освободить  участок?  Какой  участок?  Он
рванулся  было  к  Керку,  но  вдруг  увидел,  что  все бегут в
противоположную сторону. Да как бегут!
   Язон остался в  одиночестве  посреди  улицы,  чувствуя  себя
совсем   беззащитным.  Все  остальные  исчезли.  Нет,  не  все.
Раненый, которому он помог справиться  с  бочкой,  приближался,
разма  хивая  здоровой  рукой.  Язон  не  мог разобрать, что он
говорит.  Машины  тронулись  с  места.  Язон  понял,  что  надо
пошевеливаться,   и   сделал  несколько  шагов.  Поздно.  Земля
вспучилась сразу со всех сторон, из  трещин  выбиралась  наружу
невиданная  тварь.  Спасение  было  впереди,  но на пути к нему
изогнулась в воздухе облепленная землей серая арка.
   Иногда секунды кажутся вечностью. Субъективное  время  вдруг
бесконечно растягивается. Сейчас был как раз такой случай. Язон
застыл  на  месте. Даже дым в небе словно окаменел. Прямо перед
собой Язон отчетливо видел странную петлю == часть  чужеродного
организма. Видел все до мельчайших подробностей.
   Толстое  тело,  серое  и шероховатое, будто старое дерево. С
множеством извивающихся позмеиному длинных белесых отростков. С
виду растение, а двигается  как  животное...  И  оно  лопается,
трескается! Это было самое ужасное. Появились какие-то трещины,
отверстия.   Словно   разинутые  пасти,  они  изрыгали  полчища
мертвеннобелых тварей, которые издавали пронзительный  визг  на
грани слышимых частот. Он увидел страшные челюсти со множеством
острейших клыков.
   Ужас  встречи  с  неведомым  сковал  руки  и  ноги Язона. Он
приготовился умереть. Керк орал ему что-то громовым  голосом  в
мегафон,  по  атакующему  чудовищу  непрерывно стреляли, а Язон
стоял словно в забытьи.
   Вдруг чье-то твердое как камень плечо  сильно  толкнуло  его
вперед.  Это  был  раненый  пиррянин,  он  все  еще рассчитывал
выручить  Язона.  Держа  пистолет  зубами,  он  здоровой  рукой
потащил Язона за собой. Прямо на чудовище.
   Стрельба  на  время  прекратилась. Другие пирряне поняли его
замысел.
   Под  изогнувшейся  в  воздухе  петлей  образовался   большой
просвет.  Пиррянин  уперся  как  следует ногами, весь напрягся,
рывком оторвал Язона от земли и буквально швырнул его в  проход
под  живой  аркой.  Извивающиеся щупальца обожгли лицо Язона, в
следующую секунду он уже катился по земле по ту сторону  петли.
Раненый пиррянин прыгнул следом за ним.
   Он  опоздал.  Обстановка позволяла спастись только одному. И
пиррянин, вместо  того  чтобы  использовать  этот  единственный
шанс,   протолкнул   Язона.  Щупальца,  которые  задели  Язона,
передали сигнал в  мозг  чудовища,  оно  опустилось  и  накрыло
пиррянина.   Он  пропал  из  виду,  весь  облепленный  белесыми
тварями. Но пистолетавтомат продолжал стрелять еще долго  после
того, как человек заведомо был мертв.
   Язон  встал  на  четвереньки  и  пополз. Несколько клыкастых
бестий бросились к нему,  но  были  подстрелены.  Он  этого  не
видел.  Чьи-то  сильные  руки  грубо  поставили  его  на ноги и
дернули. Он ударился о борт транспортера и  увидел  разъяренное
лицо  Керка. Могучая пятерня схватила его за грудь, оторвала от
земли и  безжалостно  встряхнула,  словно  кучу  тряпья.  Язону
оставалось лишь молча терпеть и ждать, чем это кончится.
   Керк  не  убил Язона, только отшвырнул его в сторону. Кто-то
другой подобрал его и забросил в кузов. Он еще был в  сознании,
когда  машина  рванулась  с  места,  но  у него не было сил дви
гаться. Ничего, сейчас все пройдет, и он сядет. Он просто устал
немного, вот и все... Здесь течение его мыслей оборвалось.

     ГЛАВА 13

   == Совсем  как  в  давние  времена,  ==  приветствовал  Язон
входящего в комнату Бруччо.
   Пиррянин молча подал Язону и другим раненым еду и вышел.
   == Спасибо! == крикнул ему вдогонку Язон.
   Шутка,  улыбка,  все  как  положено.  Вот только губы словно
чужие. Как будто их налепили == и они говорят и улыбаются  сами
по  себе.  И  внутри  все  онемело. Мышцы не слушались, а перед
глазами стояла одна  и  та  же  картина:  живая  арка,  которая
обрушивалась  на однорукого пиррянина и оплетала его миллионами
жгучих щупалец.
   Язон  представлял  себя  на   месте   погибшего.   Ведь   по
справедливости  он  должен  был  там  остаться... Он машинально
очистил тарелку.
   Эта мысль преследовала его с  того  самого  утра,  когда  он
пришел   в   сознание.  Это  он  должен  был  умереть  там,  на
перепаханной битвой улице. Он должен был расплатиться жизнью за
то, что  во  зомнил,  будто  может  помочь  чем-то  сражающимся
пиррянам.  А  он  только путался под ногами и мешал. Если бы не
Язон, сейчас здесь лечился бы тот раненый пиррянин. Он занимает
чужое место.
   Место человека, который отдал свою жизнь за Язона.
   Человека, которого он даже не знал по имени.
   В еду было подмешано какое-то снотворное. Тампоны высасывали
саднящую боль  из  ожогов  на  лице,  там,  где  его  полоснули
щупальца.  Когда Язон проснулся опять, он мог уже мыслить более
здраво.
   Другой человек умер, чтобы он мог жить. От этого  никуда  не
уйдешь.  При всем желании погибшего не вернешь к жизни. Значит,
надо сделать так, чтобы его смерть была  не  напрасной.  В  той
мере,   в   какой   вообще   смерть  человека  может  считаться
оправданной... Ну вот, опять о том же! Хватит.
   Язон  знал,  что  он  должен  делать.   Теперь   его   поиск
приобретает  еще  большее значение. Если он решит загадку этого
свирепого мира, он вернет тем самым часть своего долга.
   Язон сел, тотчас голова закружилась так, что  он  машинально
ухватился  за  край кровати. Прошло несколько минут, прежде чем
головокружение унялось. Остальные раненые даже не  смотрели  на
него,  когда  он  медленно,  кривясь  от боли, начал одеваться.
Вошел Бруччо, увидел, чем он занят, и молча вышел.
   Одевание затянулось надолго,  наконец  он  управился.  Когда
Язон  вышел  из  комнаты, за дверью его ожидал Керк. == Керк, я
хочу тебе сказать... == Не говори мне ничего!  ==  Голос  Керка
громом   раскатился   по  коридору.  ==  Говорить  буду  я.  Ты
выслушаешь меня, и на этом разговор будет окончен.
   Мы не желаем больше видеть тебя на Пирре, Язон  динАльт,  мы
не  нуждаемся  ни  в  тебе,  ни  в  твоих  премудрых  суждениях
постороннего. Один раз тебе с твоим лживым языком удалось  меня
убе  дить.  Я помог тебе за счет более важных дел. Я должен был
раньше сообразить, куда заведет твоя пресловутая логика. Теперь
я увидел это воочию. Велф умер, чтобы ты мог жить. А  он  стоил
двоих таких, как ты.
   ==  Велф?  Его  звали Велф? == неловко спросил Язон. == Я не
знал...
   == Ты не знал. ==  Зубы  Керка  обнажились  в  презрительной
гримасе.  == Ты даже не знал его имени, а он умер, чтобы ты мог
и дальше влачить свое жалкое существование.
   Керк сплюнул, словно ему  попала  в  рот  какаято  дрянь,  и
зашагал к выходу. Потом вспомнил что-то и повернулся к Язону.
   ==  Ты  будешь  здесь,  в изоляторе, пока не придет корабль.
Через две недели ты покинешь эту планету и  никогда  больше  не
вернешься.  А  если  вернешься, я убью тебя на месте. С большим
удовольствием. Он вошел в переходную комнату.
   == Постой! == крикнул Язон. == Так нельзя... Ты еще не видел
того, что я нашел. Спроси Мету... Дверь  захлопнулась,  и  Керк
исчез. Черт знает что. Бессильное отчаяние сменилось яростью. С
ним  обращаются как с несмышленым ребенком, ни во что не ставят
важное открытие, которое он сделал.
   Язон обернулся и увидел Бруччо. == Ты слышал? == спросил он.
==Да. И я с  ним  полностью  согласен.  Считай  еще,  что  тебе
повезло.
   ==  Повезло! == Язон окончательно рассвирепел. == В том, что
ко мне относятся как к малолетнему недоумку, что моих усилий не
принимают всерьез...
   == А я говорю: повезло, == перебил его Бруччо. == У Керка из
всех сыновей только Велф  и  остался.  Керк  возлагал  на  него
большие надежды, готовил его себе в преемники.
   Бруччо повернулся, чтобы уйти, но Язон окликнул его:
   ==  Погоди.  Мне очень горько, что Велф погиб. Независимо от
того, что ты мне сейчас сказал. Но теперь мне  понятно,  почему
Керку  не  терпится  меня  выпроводить.  Вместе  с материалами,
которые я нашел. Бортовой журнал...
   ==  Знаю,  видел  его.  Мета  приносила.  Очень   интересный
исторический документ.
   ==  И  это  все,  что  ты можешь о нем сказать? Исторический
документ... А суть перемены, которая произошла с  планетой,  до
тебя не дошла?
   ==  Дошла,  == сухо ответил Бруччо. == Но я не вижу, при чем
тут сегодняшний день. Прошлого не переделать, а  мы  боремся  в
настоящем, и все наши силы уходят на эту борьбу.
   Все,  все  впустую,  прямо  хоть  вой...  Куда ни повернись,
сплошное безразличие.
   == Ты же умный человек, Бруччо, и, однако, видишь не  дальше
собственного  носа.  Наверно,  с этим ничего не поделаешь, Ты и
все остальные пирряне == супермены на земную  мерку.  Свирепые,
беспощадные,  несокрушимые,  с  молниеносной реакцией. Живучие,
как  кошки.  Из  вас  получились   бы   бесподобные   техасские
рейнджеры, канадские конные патрули, разведчики болот Венеры ==
любые  из  мифических  героев  далекого  прошлого.  И, помоему,
именно там ваше место, в прошлом. На Пирре человек находится  в
условиях, которые требуют максимума от его мышц и рефлексов. Но
ведь  это тупик. Мозг вывел человека из пещер и открыл ему путь
к  звездам.  Если  опять  впереди  мозга  поставить  мышцы,  мы
вернемся  к  пещерному  уровню.  В самом деле, кто вы, пирряне,
если не  племя  троглодитов,  которые  бьют  зверей  по  голове
каменными  топорами?  Вы когда-нибудь задумывались над тем, для
чего  вы  тут  живете?  Что  делаете?  Куда  идете?   ==   Язон
остановился, чтобы перевести дух.
   Бруччо  задумчиво  потер  подбородок. == Пещеры? == повторил
он. == Где ты видел у нас пещеры  и  каменные  топоры?  Я  тебя
совсем не понимаю.
   Можно ли тут сердиться, раздражаться? Язон открыл рот, хотел
ответить,  но  вместо этого рассмеялся. Это был невеселый смех.
Он устал спорить с этими пиррянами. Все как об стену горох. Они
мыслят только в настоящем. Прошлое и будущее для них  неизменно
и непознаваемо, а потому не представляет никакого интереса.
   ==  Как  идет  бой  на  Периметре?  ==  спросил он, переводя
разговор на другое.
   == Окончен. Во всяком случае, подходит к концу.
   И Бруччо принялся с жаром показывать стереофотографии врага,
не замечая, что Язон с трудом подавляет отвращение.
   == Это был самый  серьезный  прорыв  за  много  лет,  но  мы
вовремя его засекли. Жутко подумать, что было бы, опоздай мы на
неделю-другую.
   ==  А  что  это  за  твари? == спросил Язон. == Какие-нибудь
гигантские змеи?
   == Не говори вздора, == фыркнул Бруччо и постучал ногтем  по
снимку.  ==  Корни.  Только  и  всего.  Сильно  видоизмененные,
конечно,  но  все  равно   корни.   Задумали   пробраться   под
Периметром,  такого  глубокого  подкопа  еще  никогда  не было.
Сами-то по себе они не  опасны,  подвижность  очень  маленькая.
Обруби  такой  корень  ==  долго не проживет. А вся опасность в
том, что они служили как ходы для штурма. Каждый корень  внутри
испещрен  ходами, в них живут два или три вида животных, своего
рода симбиоз. Теперь, когда мы в них разобрались, будем начеку.
А вот если бы они подрыли весь Периметр и  атаковали  сразу  со
всех сторон, тогда нам пришлось бы худо.
   Предельные  условия.  Жизнь  на краю вулкана, грозящего всех
истребить. Пирряне рады каждому прожитому дню. Видно, их уже не
переделаешь. Язон не стал продолжать разговор. Забрав в комнате
Бруччо бортовой журнал "Поллукс Виктори", он отнес его к  себе.
Соседи  по  палате  не  замечали его. Он лег и открыл журнал на
первой странице.
   Два  дня  Язон  не  выходил  из   палаты.   Раненые   быстро
поправлялись,  он  остался один и внимательно читал страницу за
страницей, пока не изучил во всех подробностях историю освоения
Пирра. Кипа заметок и выписок быстро росла. Он  вычертил  карту
первоначального  поселения  и  наложил  ее  на самую последнюю.
Ничего похожего...
   Да, это тупик. Сравнение карт неумолимо подтверждало  то,  о
чем он догадывался. Все детали местности и рельефа были описаны
в  журнале  очень  точно.  Город,  несомненно,  переместился со
времени   первоначальной   высадки   колонистов.   Где-то   это
фиксировалось,  но все данные должны были попасть в библиотеку,
а этот источник он уже исчерпал. И больше негде искать.
   Дождь хлестал по стеклу над его  головой,  сверкали  молнии.
Незримые  вулканы  опять проснулись, и от их глухого подземного
ворчания содрогался пол.
   Плечи Язона поникли под тяжким грузом  поражения,  пасмурное
небо казалось еще более хмурым.

     ГЛАВА 14

   Весь  следующий  день  Язон пролежал на койке, уныло глядя в
потолок и пытаясь переварить мысль о  своем  проигрыше.  Приказ
Керка  не  выходить из изолятора связывал его по рукам и ногам.
Ему казалось, что лишь несколько шагов отделяют его от  ответа.
Но как сделать эти шаги?
   Его  хандры  хватило  ровно  на  один  день. Язон не видел в
позиции, занятой Керком, ни капли логики, одни эмоции. Мысль об
этом неотступно преследовала его.  Жизнь  давно  научила  Язона
относиться  с недоверием к суждениям, основанным на эмоциях. Он
ни  в  чем  не  мог  согласиться  с  Керком  ==  значит,   надо
использовать  оставшиеся  десять  дней,  чтобы решить проблему.
Пусть даже для этого придется нарушить приказ Керка.
   Он с жаром взялся опять за свой  блокнот.  Первые  источники
информации  исчерпаны,  но  должны  быть  другие. Грызя ручку и
упорно размышляя,  Язон  перебирал  возможные  варианты.  Любая
идея,   даже  самая  безумная,  заслуживала  внимания.  Исписав
блокнот,  он   вычеркнул   чересчур   трудоемкие   и   заведомо
неосуществимые   ходы.  Такие,  как  обращение  к  внепланетным
историческим архивам. Речь идет о сугубо  пиррянской  проблеме,
либо   она   будет  решена  на  Пирре,  либо  так  и  останется
нерешенной.
   В конце концов он остановился на двух вариантах.  Первый  ==
старые   документы,   записки   или   дневники,  которые  могли
сохраниться в личном владении у кого-нибудь из  пиррян.  Второй
== изустные предания, передававшиеся из поко ления в поколение.
Вариант номер один казался ему наиболее реальным, и Язон тотчас
приступил  к  делу. Тщательно проверив свою аптечку и пистолет,
он пошел к Бруччо.
   == Что нового смертельного появилось на свете за  то  время,
что я тут сижу? == спросил он. Бруччо воззрился на него:
   == Тебе нельзя выходить, Керк запретил.
   ==  Он  велел  тебе следить, чтобы я повиновался? == холодно
осведомился Язон. Бруччо  потер  подбородок  и  насупил  брови.
Поразмыслив, он пожал плечами:
   == Да нет, я тебя не сторожу. И ни к чему это мне. Я понимаю
так, что это ваше с Керком личное дело == ну так и разбирайтесь
сами.   Уходи,  когда  тебе  вздумается.  И  постарайся,  чтобы
где-нибудь тихо прикончили, для нас будет одной заботой меньше.
   == И я тебя  так  же  люблю,==  отозвался  Язон.  ==  Теперь
рассказывай про фауну.
   Единственной  новой мутацией, требовавшей дополнительных мер
защиты,  была  серо-голубая  ящерица,  которая  с  убийственной
меткостью  плевалась  ядом,  поражающим нервную систему. Смерть
наступала через несколько секунд после того, как яд попадал  на
кожу.  Эту  ящерицу  ни  в  коем  случае нельзя было подпускать
близко.
   Одного часа упражнений на  тренажере  оказалось  достаточно,
чтобы  у Язона выработался нужный рефлекс. Никем не замеченный,
он покинул здание  изолятора  и  побрел  по  пыльным  улицам  к
ближайшим  казармам,  сверяясь  с  планом  города.  Было душно,
царила тишина, нарушаемая лишь далеким рокотом да  изредка  его
собственными выстрелами.
   Внутри  толстостенных  бараков было прохладно, и Язон тяжело
опустился на  скамейку.  Когда  пот  на  лице  высох  и  сердце
забилось  ровнее,  он  вошел  в  комнату  отдыха  и приступил к
опросу.
   Дознание не затянулось. Никто из пиррян не хранил  старинных
предметов;  сама  мысль  об  этом  казалась  им  нелепой. После
двадцатого отрицательного ответа  Язон  понял,  что  ничего  не
добьется.
   Значит, остаются изустные предания. Но и тут опрос ничего не
дал.  К  тому же пиррянам надоели его приставания, и они начали
ворчать. Лучше остановиться вовремя, пока он еще цел...
   Заведующий пищеблоком угостил его обедом,  который  на  вкус
напоминал древесные опилки и размазню из пластика.
   Язон   быстро  управился  с  едой  и  задумался  над  пустым
подносом. Он упорно гнал от себя  мысль,  что  снова  забрел  в
тупик.  От  кого  можно  получить толковый ответ? Все, с кем он
здесь говорил, очень уж молоды. Какое  им  дело  до  пре  даний
старины.   Это  чисто  стариковское  хобби,  требующее  особого
интереса и терпения. Но на Пирре нет стариков.
   А впрочем, есть одно исключение: библиотекарь Поли. В  самом
деле.  Человек, который имеет дело с документами и книгами, мог
сберечь что-нибудь старинное. На худой конец, он может  помнить
что-то  из  прочитанного.  Не  очень  надежная нить, но ее надо
проверить.
   Путь до библиотеки едва  не  доконал  Язона.  Ливни  сделали
дорожное  покрытие  совсем  скользким,  а  сумрачное  освещение
мешало видеть,  что  делается  кругом.  Какая-то  тварь  сумела
подобраться  вплотную  и основательно царапнула его, прежде чем
он ее подстрелил. От проти воядия у него помутилось в глазах, и
он потерял довольно  много  крови,  пока  наложил  повязку.  До
библиотеки он добрался совсем усталый и злой.
   Поли  копался во внутренностях одной из библиотечных машин и
оторвался от работы только после того, как Язон тронул  его  за
плечо.  Включив  слуховой  аппарат, старый инвалид приготовился
слушать.
   == У вас есть старые бумаги или письма, которые  вы  храните
для себя лично?
   Пиррянин отрицательно покачал головой.
   ==  А  как  насчет преданий == может, вы в молодости слышали
какие-нибудь  рассказы  о  древних  делах,  о  подвигах?  Снова
отрицательный жест. О чем бы Язон ни спросил, Поли только качал
головой.   Наконец   старый  пиррянин  раздраженно  показал  на
ожидавшую его работу.
   == Да-да, я знаю, вам надо работать. Но это очень важно.
   Поли сердито  мотнул  головой  и  поднял  руку,  намереваясь
выключить слуховой аппарат. Язон лихорадочно старался придумать
такой вопрос, который мог бы вызвать более позитивную реак цию.
В  мозгу вертелось какое-то слово, которое он однажды слышал и,
так  сказать,  заложил  в  память,  чтобы  потом  выяснить  его
значение. Слышал от Керка... Есть! Заветное слово вынырну ло из
подсознания.
   ==  Минуточку,  Поли,  только  еще  один  вопрос.  Что такое
"корчевщик"?  Вы  когда-нибудь  видели  "корчевщика"?  Чем  они
занимаются? Где их можно увидеть?
   Он  не договорил. Поли развернулся и со всего размаху ударил
Язона по лицу здоровой рукой так, что  едва  не  раздробил  ему
челюсть.  Язон  отлетел в сторону и словно в тумане увидел, как
старый калека идет,  ковыляя,  к  нему.  Уцелевшая  часть  лица
библиотекаря  была искажена яростью, изувеченное горло издавало
какие-то клекочущие звуки.
   Тут уж было не  до  объяснений.  Со  всей  скоростью,  какую
только  он мог развить при двойном тяготении, Язон направился к
двери. Рукопашная схватка с пиррянином, будь то малорослый юнец
или старый инвалид, не сулила ничего хорошего.
   Дождь успел смениться снегом, и Язон  зашлепал  по  слякоти,
потирая ноющую скулу и осмысливая единственный факт, которым он
располагал.  "Корчевщик" == явно ключ, но к чему? И куда теперь
обратиться за информацией? Из всех пиррян  только  с  Керком  у
него  получался путный разговор, но с ним больше не поговоришь.
Остается Мета. Надо немедленно повидаться  с  ней.  Но  тут  им
вдруг овладела такая слабость, что он через силу добрел обратно
до учебного центра.
   Утром  он  чуть свет позавтракал и снова отправился в город.
Всего неделя осталась в запасе... Проклиная два $,  пресекающие
все   его   попытки  идти  быстро,  Язон  дотащился  до  здания
диспетчерской службы, узнал, что Мета вот-вот должна  вернуться
с  ночного  дежурства  на Периметре, и отправился в ее казарму.
Когда Мета вошла, он лежал на ее койке.
   == Уходи, == бесстрастно  сказала  она.  ==  Или  тебя  надо
вышвырнуть?
   ==  Терпение.  == Он сел. == Я просто прилег отдохнуть, пока
ждал тебя. У меня к тебе одинединственный вопрос. Ответь мне на
него, и я сразу уйду.
   == Какой еще вопрос? == Мета нетерпеливо постукивала по полу
каблуком, но Язон уловил нотку любопытства в ее голосе.
   Он еще раз  тщательно  продумал  все,  потом  заговорил:  ==
Только  постарайся воздержаться от стрельбы. Ты знаешь меня как
болтливого инопланетчика, я уже говорил при тебе ужасные  вещи,
и  ты  не  стреляла в меня. Сейчас ты услышишь еще одну ужасную
вещь. Пожалуйста, под тверди  свое  превосходство  над  другими
обитателями галактики, держи себя в руках и не разлагай меня на
атомы.
   В  ответ она только еще раз стукнула каблуком. Язон собрался
с духом и выпалил:
   == Что такое "корчевщик"?  На  миг  Мета  словно  окаменела.
Потом с отвращением посмотрела на него.
   ==  Ты  умеешь  находить  самые  омерзительные  предметы для
разговора.
   == Возможно, == согласился он. == Но это  не  ответ  на  мой
вопрос.
   ==  Это... В общем, это одна из тех вещей, о которых люди не
говорят. == Я говорю.
   == А я нет! Это самая отвратительная вещь на свете, больше я
ничего не скажу. Потолкуй с Кранноном, а с меня хватит.
   Говоря, Мета схватила его за руку и выволокла  в  тамбур.  В
следующую  секунду  дверь  захлопнулась  за  его  спиной.  Язон
сердито буркнул себе под нос: "Атлетка", == но гнев улетучился,
как только он сообразил, что Мета, хотела  она  того  или  нет,
дала  ему  в руки ключ. Теперь надо выяснить, кто такой или что
такое Краннон.
   В диспетчерской Язон узнал, кто такой Краннон, а также где и
в какую смену он работает. Идти  туда  было  недалеко,  и  Язон
скоро  очутился  перед большим кубическим строением без окон. У
каждого из надежно запертых входов висело по  вывеске  с  одним
только  словом:  "Продовольствие". Чтобы попасть внутрь здания,
Язону пришлось пройти  через  несколько  тесных  автоматических
камер,  где  он  подвергся  ультразвуковой,  ультрафиолетовой и
антисептической  обработке.  Затем  его  почистили  вращающиеся
щетки  и  последовательно окатили три различных душа. Несколько
более влажный  и  несравненно  более  чистый,  он  был  наконец
допущен   в   центральное   помещение.   Здесь  люди  и  роботы
перекладывали ящики, и Язон спросил  одно  го  из  пиррян,  где
можно  видеть Краннона. Пиррянин холодно смерил Язона взглядом,
плюнул на его  башмаки  и  только  потом  ответил.  Краннон  ==
коренастый и весьма мрачный мужчина в залатанном комбинезоне ==
работал  один в просторной кладовой. При виде Язона он перестал
ворочать тюки и сел. Угрюмые складки  на  его  лице,  казалось,
стали  еще глубже, когда Язон принялся объяснять, зачем пришел.
Разговор о пиррянской  старине  нагнал  на  него  тоску,  и  он
откровенно  зевал. Наконец Язон закончил. Однако он тщетно ждал
ответа, Краннон только молча продолжал зевать. В  конце  концов
Язон  не  выдержал:  ==  Ну  так как, у вас есть старые кни ги,
документы, записки или что-нибудь в этом роде?
   == Ты обратился по адресу, инопланетчик, == услышал  он.  ==
От  разговора  со мной тебе будут сплошные неприятности. == Это
почему же? == Почему? == Язон увидел, что лицо  Краннона  может
выражать  не  только  уныние. == Я тебе скажу почему! Однажды я
допустил  промашку,  только  одну,  и  был   наказан   за   это
пожизненным  приговором.  На всю жизнь == понятно тебе? Я один,
все время один. Корчевщики и те надо мной начальники.
   Язон постарался не выдать своего ликования.
   == Корчевщики? А кто это такие == корчевщики?
   От такого чудовищного вопроса Краннон даже  онемел.  Неужели
есть  на  свете  человек,  который  не  слышал про корчевщиков?
Что-то похожее на радость потеснило тоску в его душе, когда  он
понял,  что наконец-то обрел чуткого слушателя, с которым можно
поделиться своей бедой.
   == Корчевщики == предатели, иначе их не назовешь.  Предатели
рода  человеческого,  я  бы  их всех перебил, была бы моя воля.
Живут в джунглях. А что они с животными делают...
   == Вы хотите сказать, что это люди? Такие же пирряне, как вы
сами? == перебил его Язон.
   == Нет, сударь, не такие же,  как  я.  И  не  повторяй  этой
ошибки,  если  тебе жизнь дорога. Допустим, я один раз задремал
на посту, за что и должен теперь делать эту работу.  Но  отсюда
еще  не  следует, что она мне по душе. Или что они мне по душе.
От них смердит, да-да, смердит, и, если бы они  не  давали  нам
продовольствие,  их завтра же прикончили бы всех до одного. Вот
работенка, за которую я взялся бы с великой радостью!
   == Но, если они поставляют вам про  довольствие,  вы  должны
давать им что-то взамен?
   ==  Меновой  товар  == бусы, ножи и все такое прочее. Мне их
сюда привозят в коробках, мое дело только доставить эти коробки
по адресу. == Как вы это делаете? == Отвожу в условное место на
бронетранспортере.   Потом   еду   туда   снова    и    забираю
продовольствие, которое они оставляют.
   == Можно мне в следующий раз поехать с вами?
   Краннон немного поразмыслил, прежде чем ответить.
   == Что ж, валяй поезжай, если природа обделила тебя умишком.
Пособишь  мне с погрузкой. Сейчас урожай еще не собран, так что
следующий рейс через восемь дней...
   == Но ведь это будет после того, как улетит корабль. Слишком
поздно. А раньше вы не можете поехать?
   == Не лезь ко мне со своими проблемами сударь. ==  пробурчал
Краннон  вставая.  == Через восемь дней, и никаких перемен ради
твоей милости.
   Язон понял, что от этого человека ему большего за  один  раз
не добиться. Он уже собрался уходить, но затем обернулся.
   == Еще один вопрос. Как выглядят эти дикари? Эти корчевщики?
   == Откуда мне знать! == рявкнул Краннон. == Я с ними торгую,
а не  целуюсь.  Попадись  мне хоть один, я пристрелил бы его на
месте.
   Он  несколько  раз  согнул  и  разогнул  пальцы,   заставляя
пистолет выскакивать из кобуры. Язон предпочел тихо удалиться.
   Растянувшись  на койке, чтобы мышцы отдохнули от перегрузки,
он ломал голову над тем, как убедить Краннона  перенести  срок.
Его  надо  подкупить.  Но  чем?  В  этом  мире,  где  валюта не
котируется, его миллионы кредов ничего не значат.  Глаза  Язона
остановились  на  стенном  шкафу,  в  котором висела его старая
одежда... Кажется, придумал!
   На другой день == еще одним днем меньше!  ==  он  спозаранок
пришел  в  здание  продовольственного  склада.  Краннон даже не
обернулся на звук его шагов.
   == Хотите получить эту штуку? == Язон протянул изгою плоский
золотой футляр с крупным алмазом посередине.
   Краннон хмыкнул и повертел футляр в руках.
   == Игрушка, == сказал он. == Какой от нее прок?
   == А вы нажмите кнопку, появится огонь.
   Над дырочкой в крышке вырос язычок пламени.  Краннон  вернул
футляр Язону.
   == На кой мне такой огонек? Оставь себе.
   == Погодите, == сказал Язон. == Это не все. Если надавить на
этот  камень  посередине,  выскочит... вот видите? == У него на
ладони очутился черный шарик величиной с ноготь. == Граната, из
чистого ультранита. Сдави ее хорошенько, потом брось,  и  будет
такой взрыв, что начисто разнесет дом вроде этого.
   Краннон  снова  взял  золотой  футляр.  На грозное оружие он
смотрел чуть ли не с улыбкой, словно ребенок  на  конфетку.  ==
Футляр и бомбы будут ваши. Если вы перенесете очередной рейс на
завтра и возьмете меня с собой, == поспешил объявить Язон.
   ==  Будь  здесь ровно в пять утра, == ответил Краннон. == Мы
выедем рано.

     ГЛАВА 15

   Рокоча  гусеницами,  бронетранспортер  подкатил  к   воротам
Периметра  и  остановился.  Краннон сделал рукой знак часовым и
опустил  металлический  щит  перед  ветровым  стеклом.   Ворота
распахнулись,  и  транспортер  == по сути дела, это был тяжелый
танк ==  медленно  пополз  вперед.  За  первыми  воротами  были
вторые,   они  открылись  только  после  того,  как  сомкнулись
внутренние створки. Язон смотрел  в  перископ,  как  отворяются
наружные  ворота.  Автоматические  огнеметы  поливали  пламенем
проход, пока транспортер не подошел  вплотную.  Широкая  полоса
выжженной  земли окаймляла Периметр; дальше начинались джунгли.
Язон непроизвольно съежился на сиденье.
   Растения и животные, которых он до  тех  пор  знал  лишь  по
образцам,  здесь  окружали его со всех сторон, образуя сплошную
массу, кишащую всякой живностью.  Воздух  наполнился  неистовым
гулом,  что-то  непрерывно  царапало  броню,  стучало  по  ней.
Краннон усмехнулся и включил  контакт,  подающий  электрический
ток  на  защитную решетку. Царапанье умолкало по мере того, как
звери своими телами замыкали цепь на заземленный корпус.
   Транспортер  продирался  сквозь  джунгли  на   самой   малой
скорости.  Лицо  Краннона будто срослось с перископом. Он молча
управлял машиной. С каждой милей  транспортер  шел  все  лучше;
наконец  водитель  убрал  перископ и поднял щит. По-прежнему их
грозно обступал густой лес, но это было совсем не то, что возле
Периметра, вдоль которого,  казалось,  сосредоточилась  главная
смертоносная мощь планеты Пирр. "Поче му? == спросил себя Язон.
== Откуда эта исступленная ненависть направленного действия?"
   Мотор стих, Краннон встал и потянулся.
   == Приехали, == сказал он. == Давай выгружать.
   Транспортер стоял на голой скале с такими крутыми и гладкими
склонами,  что  на  них  не  держалась  никакая растительность.
Краннон открыл грузовые отсеки, и они принялись сгружать  клети
и   ящики.   Когда  работа  была  закончена,  Язон  обессиленно
привалился к груде ящиков.
   == Полезай в кабину, едем обратно, == приказал  Краннон.  ==
Вы  поезжайте, а я останусь. Краннон холодно посмотрел на него:
== Лезь в машину, или я убью  тебя.  Здесь  нельзя  оставаться.
Во-первых, ты и часа один не проживешь. А главное == попадешь в
руки  корчевщиков. Они тебя сразу прикончат, но не в этом беда.
А в том, что у тебя есть снаряжение, которое не должно  попасть
в их руки. Только кор чевщика с пистолетом нам не хватает!
   Пока пиррянин говорил, Язон лихорадочно продумывал следующий
ход.  Вся  его  надежда  была на то, что Краннон смекает не так
быстро, как реагирует.
   Язон  уставился  на  деревья,  точно  что-то  заметил  среди
ветвей.  Краннон,  продолжая говорить, автоматически последовал
его примеру. И как  только  в  руке  Язона  оказался  пистолет,
Краннон тотчас выхватил свое оружие.
   ==  Вон  там!  На макушке! == крикнул Язон, стреляя наугад в
зеленый хаос.
   Краннон тоже открыл огонь. В ту  же  секунду  Язон  отпрянул
назад,  сжался  в  комок  и  покатился вниз по склону. Выстрелы
заглушили звук  его  движений,  и,  прежде  чем  Краннон  успел
повернуться,  Язон  уже  скрылся в зарослях. Кусты хлестали его
прутьями, но они же тормозили падение,  и  в  конце  концов  он
остановился.  Пули,  посланные  вдогонку Кранноном, не достигли
цели.
   Лежа в кустах, исцарапанный, запыхавшийся, Язон слышал,  как
Краннон   честит   его  последними  словами.  Топая  по  скале,
взбешенный   пиррянин   продолжал   стрелять   наугад,   однако
спускаться  в заросли не стал. В конце концов он сдался и сел в
кабину. Мотор взревел, гусеницы звякнули и заскребли по  камню,
и транспортер пошел обратно через джунгли. Некоторое время были
слышны  ро кот и треск, потом все стихло. Язон остался один. До
этой минуты он даже не представлял себе, что можно  чувствовать
себя  таким  одиноким.  Машина  исчезла,  а кругом == смерть, и
ничего кроме  смерти.  Он  с  трудом  подавил  в  себе  желание
броситься  вдогонку  за  бронетранспорте  ром.  Что сделано, то
сделано, возврата нет.
   Риск немалый, но другого способа связаться с корчевщиками не
было. Пусть они дикари, но ведь люди же. Ведут меновую торговлю
с цивилизованными пиррянами == значит,  не  так  уж  безнадежно
одичали.  Он должен установить кон такт, должен как-то поладить
с ними. И выяснить, как они ухитряются жить без опаски  в  этом
безумном мире.
   Будь  у  него другой способ решить проблему, он предпочел бы
его; роль героя-мученика Язону вовсе не улыбалась.  Но  Керк  и
назначенный им срок не оставляли ему выбора. Надо было возможно
скорее устанавливать контакт, и он не видел другого пути.
   Где  сейчас  находятся  дикари? Скоро ли появятся? Попробуй,
угадай. Не будь лес таким опасным, он мог бы укрыться и выждать
подходящий момент для встречи с  корчевщиками.  Ведь  если  они
застанут  его  около  ящиков,  то с присущим пиррянам рефлексом
могут сразу отпра вить его на тот свет.
   Волоча  ноги,  Язон  добрел  до  высоких  деревьев.   Что-то
шевельнулось  среди  ветвей  и  тут  же пропало. Он поглядел на
ближайшее  дерево.  Окружающие  толстый   ствол   растения   не
производили  впечатления ядовитых, и Язон вошел в лес. Вроде бы
ничего  угрожающего  кругом.  Странно...   Он   прислонился   к
шершавому стволу, собираясь с силами.
   Что-то  мягкое накрыло его голову, руки и ноги точно сковало
железом, и чем сильнее он  отбивался,  тем  крепче  становилась
хватка. Кровь стучала в висках, легкие готовы были взорваться.
   Наконец  он  прекратил  сопротивление,  и  сразу  же  хватка
ослабла. Поняв, что на него напал не зверь, Язон слегка воспрял
духом. Он ничего не знал о корчевщиках, но рассчитывал  на  то,
что человеческое в них возьмет верх.
   Он  был  крепко  связан, кобуру с пистолетом у него забрали.
Без оружия Язон чувствовал себя словно голый. Все те же могучие
руки снова схватили его и бросили ничком  на  что-то  мягкое  и
теплое.  Это  "что-то"  явно  было каким-то крупным животным, и
Язона опять обуял  ужас,  ведь  все  пиррянские  животные  были
смертельными  врагами  человека.  Когда  животное  тронулось  с
места, унося его на себе, на  смену  страху  при  шло  огромное
облегчение.  Выходит,  корчевщики  сумели  наладить своего рода
сотрудничество по меньшей мере с одним  представителем  местной
фауны.  Если  он выяснит, как это оказалось воз можно, и сумеет
сообщить секрет жителям  города,  все  его  труды  и  мытарства
окупятся.  Пожалуй,  даже  смерть  Велфа будет оправданна, если
удастся умерить, а то и вовсе прекратить многовековую войну.
   Туго связанные конечности  сначала  отчаянно  болели,  потом
потеряли  чувствительность,  а  они  все ехали и ехали куда-то.
Язон потерял всякое представление о времени. Дождь промочил его
насквозь,  потом  он  ощутил,  как  жгучее   солнце   принялось
подсушивать его одежду.
   Наконец   тряска   прекратилась,   Язона  стащили  со  спины
животного и бросили  на  землю.  Чувствительность  вернулась  к
развязанным  рукам,  и  острая  боль  пронизала мышцы, когда он
попробовал шевельнуться. Как только руки  стали  слушаться,  он
поднял их и сдернул с головы мешок, сшитый из какого-то густого
меха.  Ослепленный  ярким  светом,  он жадно хватал ртом чистый
воздух.
   Отдышавшись немного, Язон огляделся вокруг. Он лежал на полу
из неструганных досок; через дверной проем  прямо  в  лицо  ему
светило  заходящее  солнце.  Весь  склон  холма  до самого леса
занимало вспаханное поле. Царивший внутри  хижины  полумрак  не
позволял рассмотреть подробностей обстановки.
   Что-то  заслонило  свет, на пороге выросла высокая фигура. В
первую секунду Язону почудилось, что это зверь, потом он увидел
лицо человека с длинными волосами и густой бородой. Человек был
одет в шкуры, даже чулки  на  ногах  были  меховые.  Поглаживая
рукой  подвешенный  к  поясу  топор,  он  пристально смотрел на
пленника.
   == Кто ты? Чего тебе надо? == вдруг спросил бородач.
   Язон помешкал с ответом == как бы этот  дикарь  не  оказался
таким же вспыльчивым, как горожане.
   ==  Меня  зовут  Язон.  Я  пришел с миром. Я хочу быть вашим
другом...
   == Ложь! == Бородач взялся за топор. == Врешь, жестянщик!  Я
видел,  как  ты  прятался.  Хотел  меня убить. Но раньше я убью
тебя.
   Он потрогал мозолистым пальцем лезвие топора и замахнулся.
   == Погодите! == отчаянно воскликнул Язон. == Вы  не  поняли.
Топор  качнулся  вниз.  == Я инопланетчик и... Топор вонзился в
дерево возле уха Язона с такой силой, что даже  пол  вздрогнул.
Бородач  передумал в последнюю секунду. Схватив Язона за грудь,
он подтянул его к себе,  их  лица  соприкоснулись.  ==  Правда?
Инопланетчик?  Не  дожидаясь  ответа,  он разжал пальцы, и Язон
упал на доски. Дикарь перескочил через него и шагнул куда-то  в
глубину хижины.
   ==  Надо  доложить  Ресу,  ==  сказал  он, возясь с чем-то у
стены.
   Загорелся свет. Язон ошарашенно вытаращил  глаза.  Одетый  в
шкуры  косматый  дикарь  включил  связное  устройство.  Грубые,
грязные пальцы быстро настроили аппарат и набрали номер.

     ГЛАВА 16

   Вздор какой-то... В уме Язона вид волосатого  варвара  никак
не  вязался  с  электронной аппаратурой. Кого он вызывает? Если
есть одно связное устройство, должно быть по меньшей  мере  еще
одно. Кто такой Рес?
   Усилием  воли  Язон  укротил беспорядочный бег мыслей. Перед
ним оказалось нечто совсем неожиданное, непредвиденное.  Ничего
==  все на свете поддается объяснению, надо только ра зобраться
в фактах.
   Закрыв глаза, чтобы не мешали пробивающиеся  сквозь  макушки
деревьев  лучи  солнца, Язон попробовал анализировать факты. Их
можно было разделить на две группы: то, что он видел сам, и то,
что узнал от  жителей  города.  Вторая  категория  нуждалась  в
проверке  и  сопоставлении  с  наблюдаемым.  Может статься, что
многие, если не все, факты этого рода окажутся ложными.
   == Вставай, ==  вторгся  в  его  мысли  голос  бородача.  ==
Поехали.
   Затекшие   ноги   не  держали  Язона.  Бородач  презрительно
фыркнул, поднял его и прислонил  к  наружной  стене.  Потом  он
куда-то   исчез,   и   Язон,   держась   за   корявые   бревна,
воспользовался случаем хорошенько осмотреться.
   Впервые после побега из родного дома он очутился  на  ферме.
Другая  планета  со  своей  экологией,  но  все  равно сходство
бросалось в глаза. Перед лачугой простерлось недавно  засеянное
поле.  Видно,  что здесь потрудился искусный пахарь. Аккуратные
борозды равномерно  огибали  склон.  Рядом  с  жилым  строением
стояло другое, то ли амбар, то ли конюшня.
   За  спиной  Язона  послышалось  чье-то  фырканье.  Он  резко
обернулся и окаменел;  рука  сжимала  несуществующий  пистолет,
палец дергал курок, которого не было.
   Перед ним стоял какой-то зверь, неприметно вышедший из леса.
Длиной  около  двух  метров,  шесть  толстых  ног  с костистыми
лапами, тусклая черно-желтая шерсть, только череп и лопатки  вы
стланы  налегающими  друг  на друга роговыми пластинками. Зверь
был так близко, что Язон хорошо все разглядел. Он  приготовился
умереть.  Раскрылась  жабья  пасть,  обнажая  два  ряда  зубов,
похожих на пилы.
   == Ко мне, Фило, ==  позвал  вышедший  из  сарая  бородач  и
щелкнул пальцами.
   Шестиногая   тварь   пробежала  мимо  огорошенного  Язона  и
потерлась головой о ногу пиррянина.
   == Хороший, хороший песик, ==  приговаривал  тот,  почесывая
лопатку зверя около последней пластины.
   Язон увидел, что бородач вывел двух оседланных и взнузданных
верховых животных. Садясь на своего "коня", он обратил внимание
на его  гладкие,  лоснящиеся бока и длинные ноги. Хозяин крепко
привязал ступни Язона к стреме нам, и  они  тронулись  в  путь,
сопровождаемые лысой тварью.
   ==  Хорошая  собачка!  == сказал Язон, и вдруг на него напал
беспричинный смех.
   Бородач оглянулся и  хмуро  смотрел  на  него,  пока  он  не
угомонился.
   Когда они въехали в джунгли, уже стемнело. Под густым лесным
пологом  ничего  не  было  видно,  тем  более  без  фонарей, но
животные явно знали дорогу. Кругом что-то шуршало, звучали прон
зительные крики, однако Язон не испытывал особой тревоги. То ли
ему передалась уверенность его провожатого, то ли успокоительно
действовало присутствие "пса", которого он скорее  ощущал,  чем
видел.
   Путь  не  был  очень  трудный,  но  долгий;  плавная  трусца
животного и усталость сделали свое, и Язон задремал, просыпаясь
каждый раз, когда  сильно  клевал  носом.  В  конце  концов  он
приспособился  спать,  сидя  прямо. Так прошло несколько часов.
Вдруг Язон, в сотый раз открыв глаза, увидел впереди освещенный
квадрат. Путешествие окончилось.
   Когда его освободили от стремян,  он,  морщась  от  боли,  с
великим  трудом слез на землю. Онемевшие ноги подкосились, и он
едва не упал. Открылась дверь, Язон  вошел  в  дом.  Когда  его
глаза  привыкли к свету, он разглядел кровать и лежащего на ней
человека. ==  Подойдите  сюда  и  сядьте.  Голос  был  громкий,
властный,  при  выкший  повелевать,  а  тело, закрытое до пояса
одеялом,  принадлежало  инвалиду.  Болезненно  бледная  кожа  в
красных  узелках  дряблыми  складками  облегала  костяк. Вот уж
поистине кожа да кости...
   == Не очень красивое зрелище, == сказал человек на  кровати,
==  но  я  уже  привык. == Он продолжал совсем другим тоном: ==
Накса сообщил, что вы инопланетчик.  Это  верно?  Язон  кивнул.
Живые  мощи  сразу  взбодрились.  Голова больного оторвалась от
подушки, обрамленные красными веками глаза впились в Язона.
   == Мое имя Рес, я... корчевщик. Вы мне поможете?
   Ясона озадачило волнение, с которым  были  произнесены  эти,
казалось   бы,   такие  простые  слова.  Тем  не  менее  он  не
задумываясь ответил:
   == Конечно, я помогу вам, чем смогу. Только бы это  не  было
во вред другим. А что вы хотите?
   Больной  уже опустил голову обратно на подушку, но глаза его
горели по-прежнему.
   == Не беспокойтесь, я никому не желаю вреда, == заверил  он.
==  Напротив.  Как  видите,  у меня болезнь, против которой все
наши средства бессильны. Мне осталось жить несколько дней. Но я
видел...  у  горожан...   какое-то   приспо   собление...   они
прикладывают  его  к  ранам  и укусам. У вас нет с собой такого
аппарата?
   == Вы, очевидно, говорите про аптечку. == Язон нажал  кнопку
на  поясе,  и  аптечка  оказалась  у  него  в руке. == Вот. Это
устройство определяет и излечивает большинство...
   == Вы не могли бы испробовать его  на  мне?  ==  нетерпеливо
перебил Рес.
   == Извините. Я должен был сразу сообразить.
   Язон  подошел к Ресу и прижал аппарат к воспаленному участку
кожи на его груди.  Вспыхнул  контрольный  огонек,  вниз  пошел
тонкий  штифт  анализатора. Как только он возвратился на место,
аппарат зажужжал, потом трижды  щелкнул:  три  иглы  поочередно
вошли в тело. Наконец огонек погас.
   ==  И  все?  ==  спросил  Рес,  глядя, как Язон пристегивает
аптечку к поясу.
   Язон кивнул и увидел влажные дорожки на щеках больного.  Рес
поймал его взгляд и сердито смахнул рукой слезы.
   == Стоит заболеть, == проворчал он, == и твое тело, все твои
органы чувств тебя предают. Я с детства не плакал, и сейчас мне
не себя  жаль, а тысячи людей, умерших только потому, что у нас
нет  этой  маленькой  штучки,  с  которой  вы  так  за   просто
обращаетесь.
   == Неужели у вас нет своих лекарств и врачей?
   ==  Знахари  и  колдуны.  ==  Рес сделал рукой выразительный
жест, в который вложил все свое  презрение  к  этим  людям.  ==
Честных  тружеников  сбивает  с  толку  то,  что шептуны обычно
помогают им лучше всех настоев.
   Разговор утомил Реса. Он вдруг умолк и закрыл  глаза.  Уколы
уже начали действовать, и красные пятна на груди посветлели.
   Язон  осматривал комнату, надеясь найти какие-нибудь ключи к
загадке этого народа.
   Пол и стены из  плотно  подогнанных  досок.  Ни  краски,  ни
резьбы,  простые,  грубые доски, как и должно быть у дикарей. А
впрочем, точно ли они грубые?  Какая  сочная  фактура  у  этого
дерева,  кажется,  что  оно светится изнутри... Язон нагнулся и
увидел, что доски натерли воском, чтобы выявить узор. Чьих  это
рук  дело  ==  дикарей  или  людей  с  тонким  вкусом,  которые
стремились облагородить простейший материал?  И  выглядит  куда
красивее,  чем  комнаты горожан с их унылой краской и стальными
заклепками. Недаром говорят, что простота венчает оба конца  на
шкале  артистизма...  Непросвещенный  абориген облекает простую
идею в бесхитростную  форму  и  творит  красоту.  А  искушенный
критик  отвергает  чрезмерную  изощренность  и  красивость ради
чистой подлинности незатейливого искусства. Какой  конец  шкалы
сейчас перед ним?
   Ему  говорили,  что  эти люди == дикари. Они носят одежду из
шкур, и речь у них == во всяком случае у Наксы ==  грубая.  Рес
косвенно   признался,   что   его  народ  предпочитает  лекарям
шептунов. Но как совместить это со связными уст ройствами? И  с
люминесцентным  потолком,  который  заливает всю комнату мягким
светом?
   Рес открыл глаза и уставился на Язона так, как  будто  видел
его впервые.
   == Кто вы? == спросил он.==И зачем вы пришли к нам?
   Холодная  угроза,  прозвучавшая  в  его  голосе,  не удивила
Язона. Городские пирряне ненавидели корчевщиков, и это чувство,
несомненно,  было  обоюдным.  06  этом  ему  сказал  еще  топор
Наксы...  Кстати,  вот  и  Накса стоит, держа руку на том самом
топоре. Язон прекрасно понимал, что, пока эти люди не  услышали
от него удовлетворительного ответа, жизнь его под угрозой.
   Но  и  правды  говорить нельзя. Стоит им заподозрить, что он
шпионит в пользу горожан,  и  на  этом  все  кончится.  Как  же
выяснить, каким образом они ухитряются выживать в джунглях?
   Решение  пришло  тут же, он повернулся к больному и ответил,
стараясь говорить возможно спокойнее:
   ==  Меня  зовут  Язон  динАльт,  я  эколог,  так  что,  сами
понимаете, у меня были основания выбрать эту планету...
   == Что такое эколог? == перебил его Рес.
   По тону вопроса нельзя было понять, спрашивает ли он всерьез
или   расставляет  сети.  Если  перед  этим  они  разговаривали
непринужденно, то теперь Язон уловил в его словах недоверие.
   == Проще  говоря,  это  отрасль  биологии,  которая  изучает
взаимоотношения  живых  организмов  со средой. Как действуют на
организм климат и другие факторы и как организмы влияют друг на
друга и на среду.
   Поскольку этим исчерпывалось все, что Язон знал об экологии,
он не стал задерживаться на этом предмете.
   == Я много слышал о вашей планете и наконец решил сам с  ней
познакомиться.  Поработал  в  городе, но понял, что этого мало.
Люди там считают меня помешанным, но я все же добился того, что
меня повезли в лес.
   == Когда и как они должны вас  забрать?  ==  быстро  спросил
Рес.
   ==  Мы  об  этом  не  договаривались. Они твердили, что меня
сразу убьют, что я ни  за  что  не  вернусь.  Никак  не  хотели
отпускать меня одного, и мне пришлось убежать.
   Судя  по  безрадостной  улыбке  Реса,  ответ Язона как будто
удовлетворил его.
   == Типично для этих жестянщиков. Они шагу не шагнут за  свои
стены  без  бронированной  машины  с амбар величиной. А что они
рассказывали про нас?
   Язон  ответил  не  сразу,  понимая,  как  важно  сейчас   не
промахнуться.
   ==  Что  ж,  может  быть, мне снесут голову этим топором, но
лучше я скажу правду. Вам следует знать, что они о вас  думают.
Мне   описывали   вас   как  грязных,  невежественных  дикарей,
говорили, что от вас смердит и что вы общаетесь с  жи  вотными.
Что они вам дают бусы и ножи в обмен на продовольствие...
   Оба  пиррянина  громко  расхохотались.  Правда, Реса хватило
ненадолго, но Накса буквально закатился смехом  и  справился  с
собой  только  после  того, как плеснул себе на голову холодной
водой из высушенной тыквы.
   == Охотно верю, == сказал Рес. == Глупость в  их  духе.  Эти
люди совсем не знают мира, в котором живут. Надеюсь, остальное,
что  они говорили, тоже правда. Но все равно вы желанный гость.
Я уже убедился, что вы инопланетчик.  Ни  один  из  жестянщиков
пальцем  не  пошевельнул  бы,  чтобы  меня  спасти.  Вы  первый
инонланетчик, с которым встречается мой народ, поэтому  мы  вам
вдвойне  рады. Мы готовы помочь вам всем, чем только можем. Моя
рука == ваша рука.
   Последние слова прозвучали как ритуальная формула,  и  Накса
поощрительно кивнул, когда Язон повторил их. И ведь это была не
пустая  фраза. Он знал, что на Пирре без взаимопомощи не выжить
и что эти люди сплоченно противостоят окружающим их смертельным
опасностям. Может быть, после ритуала и на него распространится
защитная сфера?
   == Ладно, хватит на сегодня, ==  подвел  итог  Рес.  ==  Эта
пятнистая  немочь  измотала  меня,  а ваше лекарство превратило
меня  в  кисель.  Оставайтесь  здесь,  Язон.  Одеяло  найдется.
Правда, кровати пока нет.
   До сих пор душевный подъем помогал Язону справляться с двумя
G. Но теперь его как-то вдруг сразила усталость, накопленная за
этот  долгий  день.  Он отказался от еды, завернулся в одеяло и
забылся.

     ГЛАВА 17

   Каждая клеточка его тела, придавленная двойным тяготением  к
твердому  деревянному  полу,  ныла.  Веки  слиплись, во рту был
какой-то налет с отвратительным  вкусом.  Он  с  трудом  сел  и
подавил стон, когда хрустнули суставы.
   == Добрый день, Язон, == приветствовал его с кровати Рес. ==
Не верь  я  так  в  лекарства,  я  бы  сказал,  что ваша машина
исцелила меня за одну ночь волшебством.
   Сразу было видно, что он идет на поправку. Воспаленные пятна
на коже пропали, глаза освободились от горячечного  блеска.  Он
сидел,  опираясь  на  подушки, и смотрел, как под лучами солнца
тает на поле ночной град.
   == Там в шкафу вы найдете мясо, == продолжал Рес. ==  А  для
питья есть вода и виск, что больше нравится.
   Виск  оказался прозрачным напитком чрезвычайной крепости, от
которого у Язона сразу прояснилось в голове и слегка  зазвенело
в  ушах.  А  окорок  нежнейшего копчения неизмеримо превосходил
вкусом все, что он ел с тех пор, как  покинул  Кассилию.  То  и
другое  возродили  веру  Язона  в  жизнь  и будущее. Он глубоко
вздохнул, поставил стакан и осмотрелся вокруг.
   Усталость прошла, ничто не угрожало его жизни, и мысли Язона
снова обратились к волнующей его проблеме. Что же это за  люди,
на  самом деле? И как они ухитрились выжить среди джунглей, где
человека на каждом шагу под  стерегает  смерть?  В  городе  ему
говорили,  что  они  дикари.  Но  вот на стене вполне исправное
связное  устройство.  Около  двери  висит  арбалет,  стреляющий
металлическими  стрелами  фабричного  производства; на черенках
даже видно клеймо. Информация, вот что ему надо. А  для  начала
хотя бы отчасти развеять туман дезинформации.
   ==  Рес,  вы  рассмеялись, когда я сказал, что в городе меня
уверяли, будто дают вам безделушки за продовольствие. А что  вы
получаете от них на самом деле?
   ==  Все,  до известных пределов. Разные фабричные изделия, в
том числе электронику для наших связных устройств.  Нержавеющие
сплавы,    которые    мы    сами    не    можем    производить,
атомноэлектрические преобразователи, которые работают на  любых
радиоактивных элементах. И так далее. В общем, что попросим, то
и  получаем,  если  только  это  изделие  не  числится в списке
запрещенных товаров. Они остро нуждаются в продовольствии. == А
что входит в список? == Оружие, конечно, и все, из  чего  можно
изготовить  мощное  оружие.  Они  знают,  что  мы делаем порох,
поэтому  нам  не  дадут  крупного  литья  или  бесшовных  труб,
пригодных  для  изготовления  стволов большого калибра. Мы вруч
ную сверлим себе оружейные стволы  ==  правда,  в  джунглях  от
бесшумного  арбалета больше толку. Еще они стремятся ограничить
нас в знаниях, поэтому к нам доходят лишь  технические  инструк
ции  без  каких-либо  теоретических  основ. Наконец, это вы уже
знаете, под запретом  медицина.  Меня  это  особенно  бесит,  я
ненавижу  их  все  сильнее  с  каждым смертным случаем, который
можно было предотвратить.
   == Я знаю их соображения, == сказал Язон.
   == Расскажите мне, потому что я  не  вижу  в  этом  никакого
смысла.
   ==  Борьба  за существование, только и всего. Вам, очевидно,
невдомек, что население  города  сокращается.  Через  несколько
десятков   лет   там  вообще  никого  не  останется.  А  у  вас
численность населения стабильная, наверно, даже есть  небольшой
прирост,  а  то  бы  вам  без  механических  средств  защиты не
уцелеть. Отсюда эта ненависть и зависть горожан. Если дать  вам
лекарства,   вы   сумеете   выиграть  битву,  которую  они  уже
проиграли. Думаю,  они  терпят  вас  как  неизбежное  зло  ради
продовольствия, которым вы их снабжаете. Иначе они поспешили бы
отправить вас на тот свет.
   ==  Похоже  на правду, == пробурчал Рес и стукнул кулаком по
кровати. == Как раз такая извращенная логика и  должна  быть  у
этих  жестянщиков.  Они  кормятся за наш счет, дают нам минимум
взамен и отрезают нас от знаний, без которых мы вынуждены  жить
впроголодь.  Но  самое  главное, они отрезают нас от звезд и от
остального человечества.
   Лицо  его  выражало  такую  ненависть,  что  Язон   невольно
попятился.
   ==  Ну  а  как  вы,  Язон?  Тоже  считаете  нас дикарями? Мы
выглядим как животные, ведем  себя  как  животные,  потому  что
вынуждены  бороться  за существование на уровне животных. Но мы
кое-что знаем  о  звездах.  Вон  в  том  сундуке,  в  железном,
хранится  около  трех  десятков книг == все, что у нас есть. По
большей части художественная литература, но  есть  исторические
труды  и  научнопопулярные  книжки.  Из  них  мы  черпаем  наши
представления  о  прошлом  колонии  на  Пирре  и  об  остальной
вселенной. Мы видим, как в городе садятся корабли, и знаем, что
там,  наверху,  есть другие миры. О которых мы можем только гре
зить. Что же удивительного в том, что мы ненавидим этих зверей,
которые  называют  себя  людьми?  И  что  мы  в  одну   секунду
уничтожили  бы  их, если бы могли? Они правильно делают, что не
дают нам оружия. Иначе мы как пить дать перебили бы их всех  до
одного и завладели бы всем, чего они нас лишают.
   Суровый  приговор,  но  справедливый.  Во  всяком случае, на
взгляд стороннего наблюдателя. Язон не стал говорить  сердитому
хозяину   дома,   что  городские  пирряне  считают  свою  линию
единственно возможной и правильной.
   == А с чего вообще начался этот разлад  между  вашими  двумя
группами? == спросил он.
   == Не знаю, == ответил Рес. == Я об этом думал много раз, но
у нас  нет  никаких  документов  той поры. Известно, что все мы
происходим от колонистов, которые прибыли в одно  время.  В  ка
кой-то  момент  они  разделились  на две группы. Возможно, была
война, вроде тех, про которые  пишут  в  книгах.  Есть  у  меня
догадка,   только   доказать  я  ее  не  могу  ==  все  дело  в
расположении города.
   == Расположении города? Не понимаю. ..
   == Вы ведь знаете этих жестянщиков,  видели  их  город.  Они
умудрились  расположиться  в самом лютом месте на всей планете.
Сами знаете, они  не  считаются  ни  с  кем,  только  с  собой.
Стрелять  и  убивать  == вот и вся их логика. Им все равно было
где обосноваться, и  получилось  так,  что  они  выбрали  самое
неподходящее  место. Уверен, что мои предки понимали, как нелеп
их выбор, и пытались им это втолковать. Вот вам и  причина  для
войны == разве нет?
   == Возможно... Если и впрямь так было, == сказал Язон. == Но
мне  кажется, вы неверно понимаете проблему. На самом деле идет
война между  исконно  пиррянской  жизнью  и  человеком.  Причем
местные  организмы все время видо изменяются в своем стремлении
стереть с лица планеты вторгшихся людей.
   == Если уж на то пошло, ваша гипотеза еще невероятнее  моей,
==  возразил  Рес. == Потому что вы совсем ошибаетесь. Конечно,
жить на этой планете нелегко, когда сравниваешь с  тем,  что  я
читал  про  другие  миры, но организмы не изменяются. Только не
зевай и будь начеку  при  встрече  с  любым  животным,  которое
превосходит  тебя  размерами,  а  так-то жить вполне можно. И в
конце концов, не в этом суть. А в том, что жес тянщики сами все
время напрашиваются на неприятности. И я только  рад,  что  они
пожинают их в полной мере.
   Язон  не  стал  больше спорить. Допустим, он даже переубедит
Реса, но что это ему  даст?  Ведь  в  городе,  в  самом  центре
убийственных  мутаций,  он  никого  не  сумел убедить, хотя там
налицо все факты. А вот порасспросить Реса не мешает.
   == Я допускаю, что не так уж важно, кто  начал,  ==  уступил
Язон,  хотя  в  душе так не считал. == Но согласитесь, горожане
непрерывно воюют со всеми здешними организмами.  А  ваш  народ,
как  я  уже  мог убедиться, сумел одомашнить, во всяком случае,
два вида. Вам не известно, как именно удалось этого добиться?
   == Сейчас придет Накса, == ответил Рес, кивая на  дверь.  ==
Он  как  раз  кормит  животных.  Спросите  его, он у нас лучший
говорун.
   == Говорун? У меня о нем прямо про тивоположное  мнение.  Он
отнюдь  не  речист,  а  когда заговорит, то... простите, его не
всегда поймешь.
   == Он говорун не в том смысле, == нетерпеливо объяснил  Рес,
==  говоруны  занимаются  животными. Обучают собак и доримов, а
лучшие,  вроде  Наксы,  стараются  найти  подход  и  к   другим
животным.  Одеты  просто, но это по необходимости. Они говорят,
что животные не любят никакой химии, металлов,  крашеной  кожи.
Вот  и  носят  чаще всего шкуры. Но пусть они неопрятны на вид,
это не имеет никакого отношения к уму.
   == Доримы? Это так называются верховые животные, на  которых
мы приехали сюда? Рес кивнул:
   ==  На  них не только верхом ездят == они на многое годятся.
Крупные  самцы  тянут  плуги  и  другие  механизмы,  а  молодые
животные  ==  это  мясо.  Хотите  узнать  побольше, расспросите
Наксу, он сейчас на конюшне.
   == Пожалуй, так и сделаю. == Язон встал. == Только я  как-то
неловко себя чувствую без пистолета...
   ==  Возьмите  его,  милости  прошу,  он  лежит в ящике около
двери. Да только не стреляйте без разбору.
   Накса стоял  в  глубине  сарая  и  стачивал  копыто  дориму.
Удивительная  картина,  странное  сочетание... С одной стороны,
человек, одетый в шкуры, и диковинный зверь, с другой  стороны,
напильник  из медно-бериллиевого сплава и электролюминесцентное
освещение. При виде Язона дорим раздул ноздри  и  шарахнулся  в
сторону.  Накса  погладил животное по шее и ласково заговорил с
ним; наконец дорим  успокоился,  только  иногда  по  его  шкуре
пробегала дрожь.
   Что-то  шелохнулось  в  сознании  Язона.  Словно  напряглась
мышца, которой он  давно  не  пользовался.  Какое-то  неуловимо
знакомое  чувство...  == Доброе утро, == поздоровался он. Накса
буркнул что-то в ответ и продолжал работать  напильником.  Язон
глядел  на него и силился разобраться в своей собственной душе,
осмыслить загадочное чувство, которое дразнило его и упорно  не
хотело поддаваться определению.
   ==Вам   не   трудно   позвать  собаку,  Накса?  Мне  хочется
посмотреть на нее поближе.
   Не поднимая головы, Накса тихонько свистнул. Язон готов  был
поклясться, что этот свист не мог проникнуть через стену сарая.
Тем  не  менее  не  прошло  и  минуты, как в конюшню тихо вошла
пиррянская собака. Говорун поскреб ей загривок, бормоча что-то,
а она пристально посмотрела ему в глаза. Когда же  Накса  снова
взялся за напильник, собака сразу заметалась по сараю, тревожно
принюхиваясь,  потом  устремилась  к двери. И тут Язон окликнул
ее. Точнее, он собирался ее окликнуть. В последнюю минуту  Язон
передумал  и,  подчиняясь  внезапному побуждению, позвал собаку
мысленно, не открывая рта.  Про  износя  про  себя  слова  "Иди
сюда",  он сосредоточил всю свою энергию на том, чтобы передать
команду собаке примерно так же,  как  делал  это  с  игральными
костями. И подумал, кстати, что давно не прибегал к телепатии.
   Собака  остановилась  и повернулась в его сторону. Постояла,
глядя на Наксу, потом подошла к Язону.
   Вблизи это была совершенно кошмарная тварь.  Голые  защитные
пластины,  маленькие  глазки с красным ободком и поблескивающие
слюной клыки отнюдь не внушали доверия. И однако Язону не  было
страшно. Между человеком и зверем установился обоюдный контакт.
Язон  машинально протянул руку и почесал зверю спину, словно по
себе чувствовал, где именно она чешется.
   ==А я и не знал, что ты говорун, == сказал Накса; впервые  в
его голосе прозвучала дружеская нотка.
   ==И я не знал... до этой минуты, == ответил Язон.
   Он заглянул в глаза зверю, еще раз почесал уродливую спину и
подумал, что загадка вроде бы проясняется.
   У говорунов явно хорошо развиты те лепатические способности.
Когда два существа разделяют эмоции друг друга, нет ни расовых,
ни каких-либо иных барьеров. Надо проникнуть в душу, понять ее,
чтобы  исключить ненависть и страх, потом можно наладить прямое
общение. Видимо, говоруны первыми преодолели  барьер  ненависти
на  Пирре  и  научились  ладить  с  пиррянскими тварями. Другие
последовали их примеру == может быть, так и сложилась мало-пома
лу община корчевщиков.
   Настроившись  на  нужный  лад,  Язон  отчетливо  воспринимал
окружающие  его  мысленные флюиды. Телепатическое поле питалось
биотоками не только дорима,  с  которым  был  занят  Накса;  не
выходя   из  конюшни,  Язон  внутренним  зрением  видел  других
доримов, ходивших на лугу за сараем.
   == Это все совсем ново для меня,  ==  сказал  он.  ==  А  вы
никогда  не  задумывались,  Накса, над этой своей способностью?
Сами-то вы знаете, почему  вас  животные  слушаются,  а  другим
людям никак не удается ими управлять?
   Накса  явно  не  привык  размышлять  о  таких  предметах. Он
расчесал пятерней свои густые волосы и насупился.
   == Не знаю, я об этом не думал. Просто  так  получается.  Ты
только  знай  животных  как  следует и всегда угадаешь, как они
себя поведут. И все тут.
   Было очевидно, что Накса никогда не ломал  себе  голову  над
истоками  своего  умения  управлять  животными. И не только он.
Похоже, эти люди воспринимают  дар  говорунов  как  нечто  само
собой разумеющееся.
   В   мозаике,  которую  он  мысленно  складывал,  прибавилось
несколько кусочков. В беседе с Керком  Язон  говорил,  что  все
пиррянские   организмы   явно   объединились  в  борьбе  против
человека, но он не знал почему. Он и сейчас  не  знает  почему,
зато, кажется, догадывается как...
   ==  Сколько  отсюда  до  города?  ==  спросил Язон. == Долго
ехать, если отправиться туда на дориме?
   == Полдня туда, полдня обратно. А  что?  Хочешь  уехать?  ==
Нет,  в  город  я  не  хочу,  пока  не хочу. Но мне хотелось бы
подобраться к нему поближе. == Поглядим, что  Рес  скажет.  Рес
сразу  дал  свое  согласие,  не  задавая  никаких вопросов. Они
оседлали доримов и немедля отправились в путь, чтобы обернуться
до темноты.
   Не прошло и часа, как Язон почувствовал приближение  города.
С  каждой  минутой это чувство становилось все сильнее. И Накса
как-то беспокойно ежился в  седле.  Доримы  проявляли  растущую
тревогу, их приходилось все время по глаживать и успокаивать.
   ==  Хватит,  ==  сказал  наконец Язон. И Накса с облегчением
остановился.
   Некая  безымянная  мысль  вторглась  в  сознание   Язона   и
заполонила  его.  Она напирала со всех сторон, но всего сильнее
спереди, где находился незримый отсюда город.  Накса  и  доримы
тоже,  как  и он, испытывали странное беспокойство, не сознавая
его причины.
   Но одну вещь  он  понял  со  всей  очевидностью.  Пиррянские
животные  восприимчивы  к  телепатическому излучению; вероятно,
это относится также и к растениям, и к  низшим  организмам.  Не
исключено,  что  они  сообщаются телепатически между собой, раз
они подчиняются тем из людей,  у  которых  сильно  развита  эта
особенность.   Причем   здесь,  в  этом  районе,  напряженность
телепатического поля превосходила  все,  с  чем  он  когда-либо
встречался.  Хотя  сам  Язон  лучше  всего владел психокинезом,
иначе говоря, усилием мысли приводил в движение  неодушевленные
предметы,  он  был восприимчив и к другим феноменам этого ряда.
Сколько раз во время спортивных состязаний он улавливал  мощный
аккорд  порыва, который одновременно овладевал душами зрителей.
Вот и сейчас он испытывал чтото в этом роде.
   С одной зловещей разницей...  Толпа  на  стадионе  ликовала,
когда   спортсмен   добивался   успеха,   стонала,   когда   он
промахивался. Там по ходу игры менялась и  сила,  и  полярность
телепатического   поля.   А   здесь  излучение  было  мощным  и
постоянным, и оно навевало тревогу. И не  сразу  подберешь  для
него определение... Тут и ненависть, и страх, а больше всего ==
страсть к разрушению. В двух словах что-то вроде коман ды "Убей
врага".  Да  нет, и это определение всего не исчерпывает... Его
сознание будто омы вала мощная река исступления и смерти.
   == Поехали назад, ==  сказал  Язон,  почувствовав  внезапное
изнеможение от внутренней борьбы с этим потоком.
   Они  двинулись  в  обратный  путь, и он подумал, что вот еще
кое-что  проясняется.  Невыразимый  страх,  который  он   вдруг
испытал, когда его в первый день атаковало пиррянское животное.
И   упорные  кошмары,  от  которых  его  не  избавляло  никакое
снотворное. И то и Другое == реакция на ненависть, направленную
против  города.  Хотя  Язон  только  теперь  по-настоящему   ее
осознал,  он  с самого начала воспринимал ее достаточно сильно,
чтобы это отразилось на его душевном равновесии.
   Когда они вернулись, Рес спал, и  пришлось  разговор  с  ним
отложить  на  утро.  Несмотря  на  усталость, Язон долго не мог
уснуть, все думал о сделанных в этот день открытиях.  Стоит  ли
делиться  этим  с Ресом? Вряд ли. Ведь тогда придется не только
разъяснять всю важность выводов, к  которым  он  пришел,  но  и
говорить,  что  он  собирается  делать  дальше.  А  от  Реса не
приходится ожидать, чтобы  он  приветствовал  какие-либо  шаги,
способные хоть как-то облег чить жизнь горожанам. Нет, лучше уж
ничего не говорить, пока дело не будет сделано.

     ГЛАВА 18

   После  завтрака  Язон  сказал  Ресу,  что  решил вернуться в
город.
   == Значит,  насмотрелись  нашего  варварского  мира,  и  вас
потянуло обратно к вашим друзьям? Уж не за тем ли, чтобы помочь
им разделаться с нами?
   Рес  весело  произнес  эти слова, однако за ними угадывалась
леденящая злоба.
   == Надеюсь, вы не думаете так на самом деле,== ответил Язон.
== Ведь дело-то обстоит как раз наоборот. Я мечтаю,  чтобы  эта
междуусобная  война  прекратилась  и  ваш  народ  мог воспользо
ваться всеми блатами науки и медицины, которых он был лишен.  И
я собираюсь сделать для этого все, что в моих силах.
   == Все равно их не переделать, == мрачно произнес Рес. == Не
тратьте  зря времени. Обещайте только для вашего и нашего блага
одну  вещь.  Не  говорите  им,  даже  не  намекайте,   что   вы
разговаривали с корчевщиками!
   == Почему?
   ==  Почему?! Гром и молния, вы вправду такой простак? Они же
на все  готовы,  только  бы  не  дать  нам  подняться  на  ноги
по-настоящему,  предпочтут,  чтобы  мы  все  подохли!  Стоит им
только заподозрить, что вы встречались с нами, и они вас  сразу
прикончат. Или вы в этом сомневаетесь? Не знаю, может быть, вам
это  невдомек,  но  они  отлично  понимают,  что в вашей власти
изменить  соотношение  сил  на  планете.  Рядовые   жестянщики,
возможно,  и  верят,  что  мы  недалеко  ушли  от  животных, но
руководители так не  думают.  Им  хорошо  известно,  в  чем  мы
нуждаемся  и  к  чему стремимся. И они сразу сообразят, с какой
просьбой я мог обратиться к вам. Да, да, Язон динАльт,  у  меня
есть  к  вам  просьба.  Помогите нам. Вернитесь к этим двуногим
бестиям и солгите. Скажите, что вы не имели с нами никаких дел,
что вы скрывались в лесу и мы напали на  вас,  а  вам  пришлось
отстреливаться. Постарайтесь, чтобы вам повери ли, и, когда вам
покажется, что вы их убедили, все равно продолжайте играть свою
роль,  потому  что они будут следить за вами. Потом скажите им,
что вы закончили свои исследования,  и  воз  вращайтесь  домой.
Постарайтесь  улететь с Пирра на другую планету, и я вам обещаю
любые блага. Все, чего вы только пожелаете. Деньги,  могущество
==  что  угодно:  Пирр  ==  очень  богатая  планета. Жестянщики
добывают и продают металл, но мы могли  бы  справиться  с  этим
делом  куда  лучше  их.  Возвращайтесь сюда на другом корабле и
приземляйтесь в нашем краю где угодно. У нас  нет  городов,  но
фермы  разбросаны  повсюду,  и  наши люди отыщут вас. И мы сами
поведем с вами торговлю. Это наша мечта, и уж мы потрудимся как
следует. А вся заслуга будет принадлежать вам. И вы получите от
нас все, чего пожелаете. Я вам это  обещаю,  а  мы  свое  слово
держим.
   Волнение,  с  каким  говорил  Рес, и перспектива, которую он
нарисовал, по действовали на Язона. Он знал,  что  Рес  говорил
правду,  что все ресурсы планеты будут в его распоряжении, если
он сделает то, о чем его просят. И он  даже  едва  не  поддался
искушению,  представив  себе  на  секунду,  как  это  все будет
выглядеть. Но тут же понял, что это будет половинчатое решение,
к тому же  далеко  не  лучшее.  Как  только  эти  люди  обретут
желаемую   силу,  они  первым  делом  попробуют  разделаться  с
горожанами.  Начнется  кровавая  междуусобная  война,   которая
скорее всего кончится плохо для обеих сторон.
   Словом, решение Реса, как ни заманчиво оно на первый взгляд,
не годится.  Язон  обязан  придумать  что-нибудь  получше. Надо
найти способ положить конец всяким усобицам на Пирре,  чтобы  в
мире жили обе группы.
   == Я не сделаю ничего, что могло бы повредить вашему народу,
Рес,  и  всячески  постараюсь  помочь  ему, == сказал он. Ответ
Язона удовлетворил Реса, который не уловил  заложенного  в  нем
двойного смысла. И пиррянин подсел к связному устройству, чтобы
условиться о доставке продовольствия с ферм на место обмена.
   ==  Ну так, продовольствие доставлено, и мы передали в город
положенный сигнал, == сообщил  он  через  несколько  часов.  ==
Транспортер придет завтра утром, к этому времени вы будете там.
Все  подготовлено, как я говорил. Отправляйтесь в путь вместе с
Наксой. Вам надо поспеть туда раньше транспортера.

     ГЛАВА 19

   == Машина сейчас придет. Ты все помнишь, что надо делать? ==
спросил Накса.
   Язон кивнул  и  еще  раз  поглядел  на  покойника.  Пиррянин
потерял  руку  в  схватке  с  каким-то  зверем  и истек кровью.
Оторванную руку подшили, издали ничего не  заметно,  но  вблизи
эта  рука, восковая кожа и застывшее на лице мертвеца выражение
ужаса вызывали оторопь. Лучше бы покойника закопали поглубже  в
землю, но что поделаешь, придется потерпеть.
   ==  Вот  он,  ==  прошептал  Накса.  ==  Обожди, пока спиной
повернется.
   На этот раз бронетранспортер тащил на прицепе  три  грузовые
платформы.  Автопоезд взобрался на скалу и остановился. Краннон
вылез из  кабины,  внимательно  посмотрел  по  сторонам,  затем
приступил  к  погрузке.  Ему  помогал  спецробот.  == Пошел! ==
прошипел Накса.
   Язон выскочил из  леса  и  побежал  к  транспортеру,  громко
выкрикивая   имя   Краннона.   За  его  спиной  раздался  треск
ломающихся  ветвей,  это  двое  сопровождающих  бросили  следом
мертвое тело. Язон повернулся и несколько раз выстрелил на ходу
по летящей в воздухе мишени.
   Краннон  немедленно поддержал его огнем из своего пистолета,
и покойник упал на землю, весь обугленный.
   Тем временем Краннон, плюхнувшись на камень,  перенес  огонь
на деревья за спиной Язона.
   В  ту  самую  секунду,  когда  Язон добежал до транспортера,
что-то со свистом пролетело  по  воздуху,  ожгло  ему  спину  и
бросило  его ничком на скалу. Краннон живо втащил его в кабину.
Язон  оглянулся  и   увидел   торчащий   из   лопатки   черенок
металлической стрелы.
   ==  Везучий  ты,  ==  сказал  пиррянин. == На дюйм пониже, и
попало бы прямо в сердце.  Говорил  я  тебе  ==  берегись  этих
корчевщиков. Еще легко отделался.
   Лежа  у  дверцы,  он  продолжал обстреливать безмолвный лес.
Извлечь стрелу оказалось непросто; когда она  попала,  было  не
так  больно.  Язон  бранился сквозь зубы, пока Краннон бинтовал
его, в душе восхищаясь людьми,  которые  подстрелили  его.  Они
подвергли  риску его жизнь, чтобы побег выглядел натуральным. И
при этом они не испугались, что он захочет им отомстить. Ничего
не  скажешь,  основательно  потрудились.  Черт  бы  побрал   их
основательность.
   Перевязав  Язона,  Краннон  осторожно  выбрался  из кабины и
быстро завершил погрузку, после чего повел автопоезд обратно  в
город.   Получив  обезболивающий  укол,  Язон  почти  сразу  же
забылся.
   Очевидно, Краннон передал о случившемся по  радио,  пока  он
дремал,  потому  что  среди  встречающих  был  Керк. Как только
машина вошла внутрь Периметра, он распахнул  дверцу  и  вытащил
Язона.  Повязка  слетела,  и  рана  раскрылась.  Язон  скрипнул
зубами. Нет, Керк не дождется его стона.
   == Кому было сказано ждать отправления корабля в  изоляторе?
Почему  ты  ушел?  Почему  покинул  город?  Ты  разговаривал  с
корчевщиками? Ну?
   С каждым вопросом он грубо встряхивал Язона.
   == Я... ни с кем... не разговаривал, == через силу  вымолвил
Язон.  ==  Они  охотились  за мной, я убил двоих... И прятался,
пока не пришла машина.
   == Потом пришил еще одного, == вступил  Краннон.  ==  Я  сам
видел.  Чистая  работа.  Да и я вроде не промазал. Отпусти его,
Керк, они его ранили, когда он бежал к машине.
   "Больше прикидываться не  надо,  ==  сказал  себе  Язон.  ==
Незачем  пережимать.  Пусть  не спешат с выводами. Сейчас лучше
переменить тему. Есть одна вещь,  которая  сразу  отвлечет  его
мысли от корчевщиков".
   ==  Пока вы отсиживались тут в безопасности за Периметром, я
за  вас  воевал,  Керк.  ==  Он  прислонился  к   транспортеру,
пользуясь тем, что хватка Керка немного ослабла. == Мне удалось
разобраться в причинах ваших неладов с планетой. И я понял, как
победить в этой битве. Дай-ка я сяду и уж тогда расскажу.
   Вокруг  них собралась целая толпа пиррян. Они стояли, словно
оцепенев, и неотступно глядели на Язона.  Керк  тоже  явно  был
огорошен. Наконец он медленно произнес:
   ==  Что  ты  хочешь  этим  сказать? == То самое, что сказал.
Планета Пирр воюет с вами, воюет упорно  и  сознательно.  Стоит
удалиться  от  города,  и сразу чувствуешь направленные на него
волны ненависти. Хотя нет, вы-то их не  почувствуете,  ведь  вы
здесь   выросли.   А   вот   я  чувствую.  И  любой  человек  с
телепатическими способностями почувствует. На  город  постоянно
направлено  излучение, своего рода команда, которая настраивает
здешние организмы, воспри имчивые к телепатии,  на  войну.  Все
эти  атаки, видоизменения, мутации == все подчинено одной цели:
истребить вас. И так будет продолжаться, пока вы  не  погибнете
все  до  одного.  Если,  конечно, вам не удастся положить конец
этой войне.
   == Как? == выпалил Керк; этот же вопрос был написан на лицах
всех окружающих.
   == Надо  установить,  кто  или  что  излучает  эту  команду.
Организмы,  которые  вас атакуют, сами не наделены разумом. Они
только выполняют команду. И мне кажется, я знаю, как обнаружить
источник, откуда она поступает. А  потом  останется  придумать,
как  передать  предложение  о  перемирии  и  совсем покончить с
войной.
   Пирряне примолкли, осмысливая его идеи. Наконец Керк  жестом
руки велел всем расходиться.
   == Возвращайтесь к работе. Это по моей части, я займусь этим
делом.  Как только выясню, что тут правда, а что ложь, получите
мой полный отчет. Люди молча разошлись, то и дело огля  дываясь
на Язона.

     ГЛАВА 20

   ==  Так,  теперь  давай  все  с начала, == сказал Керк. == И
ничего не пропускай.
   == Да мне, в общем, нечего добавить к фактам,  о  которых  я
уже говорил. Я наблюдал животных, разобрался в команде, которая
их   направляет.  Даже  сам  провел  несколько  опытов,  и  они
подчинялись моим мысленным приказам. Теперь я должен обнаружить
источник, откуда идет команда на войну. Сейчас я скажу тебе то,
чего еще никому не говорил. Мне не просто везет в игре. У  меня
есть телепатическое свойство, оно позволяет мне в какой-то мере
влиять на ве роятный исход игры. Правда, свойство непостоянное,
и  я,  естественно, старался его развивать. За последние десять
лет сумел ознакомиться со  всем,  что  делают  в  этой  области
разные  научные центры. Просто удивительно, как мало известно о
телепатии, если сравнить с другими отраслями знания. Как бы  то
ни  было,  врожденные  способности  можно  развить упражнением.
Созданы  даже  аппараты,   которые   усиливают   телепатическое
излучение.  Один  из  этих  аппаратов вполне может работать как
пеленгатор.
   == Ты хочешь собрать такой аппарат? == спросил Керк.
   == Вот именно. Собрать и вылететь с ним на корабле  загород.
Если  сигнал  достаточно  мощный,  чтобы из столетия в столетие
стимулировать войну, значит,  можно  его  засечь.  Я  пойду  по
пеленгу,  свяжусь  с  существами,  которые  передают команду, и
попытаюсь выяснить, зачем  они  это  делают.  Надо  думать,  ты
поддержишь разумный план, чтобы прекратить войну?
   ==  Разумный  ==  да,  ==  холодно произнес Керк. == Сколько
времени тебе надо, чтобы собрать аппарат?
   == Несколько дней, если найдутся все нужные части.
   == Приступай. Я  отменяю  очередной  рейс  и  держу  корабль
наготове. Когда соберешь аппарат, засеки сигнал и доложи мне.
   ==  Договорились.  == Язон встал. == Как только мне залатают
дыру в лопатке, составлю список, что мне нужно.
   В  помощники  и  телохранители  Язону  назначили   сурового,
неулыбчивого  типа по имени Скоп. Он ревностно отнесся к своему
поручению, и Язон быстро убедился, что  о  полной  свободе  ему
мечтать  не  приходится. Хотя Керк не оспаривал его версию, это
еще не  означало,  что  он  в  нее  поверил.  Скажет  слово,  и
телохранитель превратится в палача.
   Язон  с  ужасом  подумал о том, что скорее всего этим дело и
кончится. Поверил не поверил == Керк рисковать не станет. У них
нет полной  гарантии,  что  Язон  не  общался  с  корчевщиками,
поэтому  его  не  отпустят  с  планеты живым. Только наивностью
можно объяснить веру лесных людей в то, что их замысел не будет
разгадан. А может быть, они вполне сознательно делали ставку на
минимальный шанс == авось  получится?  Они-то  в  любом  случае
ничего не теряют...
   Составляя  список  деталей  для  пеленгатора, Язон продолжал
упорно искать выход, которого не было. Его мысли  вращались  по
заколдованному  кругу. Задний ход давать поздно, Керк его не вы
пустит. Либо он найдет  способ  покончить  с  войной  и  решить
проблему  корчевщиков,  либо  его ждет пожизненное заточение на
Пирре. И надолго оно не затянется...
   Подготовив список, он связался с Управлением  по  снабжению.
Кое-что  пришлось  заменить, новее остальное было налицо, и ему
обещали немедленно выполнить заказ. Скоп сидел и клевал  носом.
Подперев   рукой   тяжелую  голову,  Язон  принялся  составлять
монтажную схему.
   Внезапно его внимание привлекла тишина. Тишина?.. Он слышал,
как работает аппаратура в  здании,  слышал  голоса  в  соседнем
помещении. Так в чем же дело?
   Ах вот оно что == внутренний слух! После возвращения в город
у Язона  было  столько  забот,  что  он  только  теперь обратил
внимание  на  полное   отсутствие   телепатических   импульсов.
Постоянный фон, образованный реакциями животных, исчез, исчез и
его  собственный  телепатический настрой. И ведь в городе == он
только сейчас это сообразил == всегда было так.
   Язон  попытался  включить  внутренний  слух  ==   и   тотчас
прекратил  этот  эксперимент,  так  велика  была  напряженность
телепатического поля. Словно ты находишься, в  подводной  лодке
на  большой  глубине  и  положил  ладонь  на  люк, сдерживающий
чудовищное давление. Ведь и впрямь достаточно  коснуться  люка,
чтобы  ощутить  напор  сил  с другой стороны, которые стремятся
прорваться внутрь и  сокрушить  тебя.  Вот  и  город  подвержен
такому  же  давлению,  только  в  сфере  психики.  Открой  люки
сознания,  и  оно  будет  растерзано   исполненными   ненависти
беззвучными  криками  Пирра. Какая-то часть мозга, действуя как
предохранитель, выключала телепатическое восприятие  и  спасала
рассудок. Но и того, что все-таки просачивалось, хватало, чтобы
он  ощущал  напор извне. И чтобы питать упорно преследующие его
кошмары. От мозгового предохранителя была еще и та польза,  что
без  давления извне Язону легче было сосредоточиться, и, как он
ни устал, работа над схемой продвигалась быстро.
   Ближе к вечеру появилась Мета с заказанными им деталями. Она
бросила на верстак длинный ящик и явно хотела  что-то  сказать,
но потом раздумала. Язон поднял взгляд на нее и улыбнулся.
   == Ты чем-то озадачена? == спросил он.
   ==  О  чем это ты? Вовсе я не озадачена. Просто мне досадно.
Очередной  рейс  отменен,  график  поставок   нарушен,   притом
надолго.  Вместо  того  чтобы  идти  в  рейс  или  дежурить  на
Периметре, я должна слоняться без  дела  и  ждать  тебя.  Потом
зачем-то  лететь куда-то, куда ты скажешь. Разве это не причина
для досады?
   Язон тщательно разместил детали на  шасси,  потом  продолжил
разговор:
   == А я говорю, что ты озадачена. Если хочешь, могу уточнить.
И окончательно  сбить тебя с толку. Очень уж соблазнительно это
сделать.
   Она  хмуро  глядела  на  него  через  верстак,   максимально
накручивая  на  палец  непокорный  локон. Такой Мета ему больше
нравилась. Когда она выступала в роли пиррянина, работающего на
полную мощность, индивидуальности в ней было не больше,  чем  в
части  громадной  машины.  Сейчас  он  почти  узнавал  в ней ту
девушку, с которой летел на Пирр. Может быть, все-таки  удастся
довести до ее сознания то, о чем он думает?
   == Если я говорю "озадачена", в этом нет ничего обидного для
тебя.  Да  иначе  и  быть  не  может,  ведь тебя так вырастили.
Конечно, Пирр ==  это  как  бы  остров  со  множеством  сложных
проблем, решать которые вы мастера. Но остров он остров и есть.
Перед  лицом  внепланетной проблемы ты теряешься. И еще сильнее
теряешься, когда ваши  островные  проблемы  оказываются  частью
более широкого контекста. Представь себе, что ты ведешь игру, в
которой правила непрерывно меняются.
   ==  Какой-то вздор ты говоришь, == оборвала она его. == Пирр
вовсе не остров, и борьба за существование == отнюдь не игра.
   == Извини, == улыбнулся он.  ==  Я  ведь  это  в  переносном
смысле,  да,  видно,  сравнение не совсем удачно выбрал. Ладно,
давай более конкретно. Разберем пример. Допустим, я скажу тебе,
что вон там, на двери, сидит шипокрыл...
   Прежде чем он договорил, пистолет Меты нацелился на дверь. С
грохотом опрокинулся стул == Скоп очнулся, вскочил  на  ноги  и
тоже прицелился.
   ==  Это  я так, для примера, == объяснил Язон. == Там же нет
никого.
   Охранник  убрал  пистолет,  наградил   Язона   презрительным
взглядом, поднял стул и снова сел.
   ==   Сейчас  вы  оба  подтвердили  свою  способность  решать
пиррянские проблемы, == продолжал Язон. ==Ну, а если  я  скажу,
что  над  дверью  сидит  тварь, которая только с виду похожа на
шипокрыла? А на самом деле это огромное насекомое, и оно прядет
тонкую шелко вую нить, пригодную для изготовления ткани?
   Скоп метнул из-под густых бровей взгляд на дверь, и пистолет
его выскочил было из  кобуры,  но  тотчас  вернулся  на  место.
Буркнув,  что-то  нелестное для Язона, пиррянин сердито вышел и
хлопнул дверью. Мета наморщила лоб, размышляя.
   == Это мог быть только шипокрыл, == сказала она наконец.  ==
Никаких  других  тварей,  похожих на шипокрыла, нет. И шелковая
нить тут ни при чем. А если бы ты подошел к нему поближе, он бы
тебя укусил. Так  что  тебе  поневоле  пришлось  бы  убить  его
раньше.
   Судя  по  улыбке  Меты,  она  была  довольна  логикой своего
ответа.
   == Опять промах, == сказал Язон. == Я описал  мимикрирующего
паука,  который  водится  на  планете  Стовера. Этот паук умеет
маскироваться под самых опасных животных, да так ловко, что ему
не нужна никакая другая защита.  Так  вот,  этого  паука  можно
спокойно  посадить  себе  на  руку,  он  будет сидеть и прясть.
Представь себе, что я бы завез сюда, на  Пирр,  несколько  тонн
таких  пауков,  знали бы вы, когда стрелять, а когда нет? == Но
их тут нет, == стояла на своем Мета.
   == Сейчас нет, а вдруг появятся? Придется менять все правила
вашей игры. Ну как, поняла? В галактике действуют  определенные
законы  и  нормы,  но  они  отличаются от ваших. Для вас нормой
стала  нескончаемая  война  с  местными  организмами.  Я   хочу
нарушить  этот  порядок  и покончить с войной. Разве ты против?
Разве не хочешь,  чтобы  твоя  жизнь  перестала  быть  сплошной
борьбой  за  существование? Чтобы в ней было место для счастья,
любви, музыки, ис кусства == всего того, на что  у  вас  теперь
просто нет времени?
   Слушая  Язона  и  стараясь  осмыслить  все  эти  непривычные
понятия, Мета преобразилась, пиррянская суровость совсем  сошла
с  ее  лица. Он как-то машинально взял, ее за руку == рука была
теплая и отзывалась на его прикосновение частым биением пульса.
   Вдруг Мета опомнилась, отдернула руку, вскочила  на  ноги  и
бросилась к двери. Вдогонку ей неслись слова Язона:
   ==  Скоп  бежал,  потому  что  боялся  за  свою  драгоценную
черно-белую логику. Это все, что у него  есть.  Но  ведь  ты-то
видела другие части галактики, ты знаешь, что жизнь не сводится
к  тому, чтобы убивать или быть убитым на Пирре. Ты чувствуешь,
что я прав, только не хочешь этого признать. Она  выскочила  за
дверь.  Проводив  ее  взглядом,  Язон  задумчиво потер пальцами
щетинистый подбородок.
   "Кажется, женщина берет верх над пиррянином,  ==  сказал  он
себе.  ==  По-моему,  я видел слезы на ее глазах... Может быть,
даже первые слезы за всю кровавую  историю  этого  истерзанного
войной города..."

     ГЛАВА 21

   ==  Только урони эту штуку, и Керк оторвет тебе обе руки, ==
сказал Язон. == Вон какой он мрачный, сам не рад, что дал  себя
уговорить на это дело.
   Скоп  негромко  выругался,  передавая  громоздкую упаковку с
частями  пеленгатора  Мете,  которая  стояла  в  открытом  люке
корабля.  Язон  наблюдал  за  погрузкой  и подстреливал излишне
любопытных представителей местной  фауны.  В  это  утро  больше
всего  было  рогоносов,  он один уложил четырех. Язон последним
поднялся на борт и задраил за собой люк.
   == Где ты его поставишь? == спросила Мета.
   == Где ты посоветуешь, == ответил Язон.  ==  Мне  нужно  для
антенны такое место, чтобы ее не экранировал металл.
   Тонкий  пластик  ==  не  страшно. В крайнем случае установлю
антенну снаружи и налажу дистанционное управление.
   == Может, так  и  придется  сделать.  Корпус  сплошной,  для
обзора  у  нас  служат  приборы  и телевидение. Так что... Хотя
погоди, кажется, есть подходящее место.
   Мета  проводила  его  к  отсеку,  где  помещалась  одна   из
спасательных  капсул.  Вход в этот отсек всегда был открыт. Они
вошли; за ними вошел и Скоп со своей ношей.
   == Капсулы утоплены в корпус только наполовину, == объяснила
Мета. == У них прозрачные носовые иллюминаторы, которые закрыты
щитами,  но  щиты  автоматически  сбрасываются,  когда  капсула
катапультируется.   ==  А  сейчас  можно  раздвинуть  щиты?  ==
Попробуем, == сказала Мета. Она проследила провода  до  соедини
тельной  коробки,  открыла  крышку,  замкнула  реле  вручную, и
тяжелые пластины втянулись в корпус. Большая часть иллюминатора
выступала ниже брюха корабля, это обеспечивало свободный обзор.
== Превосходно, == заключил Язон. == Здесь и устроюсь. А как мы
с тобой будем переговариваться?
   == Вот... Видишь, устройство связи и  блок  с  фиксированной
настройкой.  Только  больше ничего не трогай, особенно вот этот
контакт.
   Мета показала на рукоятку посредине панели управления.
   ==  Если   включить   его,   через   две   секунды   капсула
отстреливается. А своего запаса горючего у нее нет.
   ==  Есть  не  трогать,  == сказал Язон. == Теперь вели этому
тугодуму подключить меня к сети питания, и я соберу пеленгатор.
   Аппарат был не очень сложный, но требовал точной  настройки.
Чашеобразная антенна подавала сигнал на чувствительное приемное
устройство.   Напряжение  входного  сигнала  резко  падало  при
малейшем отклонении в сторону, это позволяло  точно  определить
его  направленность. Дальше он поступал на усилитель, который в
отличие от сосредоточенных радиопеленгаторов  первого  каскада,
смонтированного  из  отдельных  деталей,  был  выполнен  в виде
печатной  схемы  на  белой  подложке  с  надежно   приклеенными
полосками контактов на входе и выходе.
   Закончив сборку и установку, Язон кивнул изображению Меты на
экране визифона.
   == Пошли, да потише, пожалуйста. Обойдемся без твоих любимых
девятикратных  перегрузок.  Когда взлетим, пойдешь медленно над
Периметром, пока не дам новую команду.
   Корабль умеренным ходом взмыл в воздух, набрал высоту и  лег
на круговой курс. После пятого круга Язон покачал головой.
   ==  С  аппаратом,  по-моему, все в порядке, но слишком много
помех от местной активности. Отойди-ка на  тридцать  километров
от города, там опять пойдем по кругу.
   На  этот  раз  дело  пошло лучше. Со стороны города поступал
мощный импульс; пеленгатор давал его направление с точностью до
одного градуса. Развернув антенну под  прямым  углом  к  курсу,
Язон  получал  достаточно  постоянный  сигнал.  Мета  повернула
корабль вокруг продольной оси так, что капсула Язона  оказалась
точно внизу.
   ==  Теперь  полный  порядок,  ==  сказал  он. == Держи так и
старайся, чтобы нос не отклонялся. == Сделав засечку на  лимбе,
Язон  повернул  антенну на 180 градусов. Корабль продолжал идти
по  кругу,  а  Язон  внимательно  следил,  нет  ли   импульсов,
направленных к городу. Когда половина окружности была пройдена,
он снова услышал сигнал.
   Полоса  была  узкая,  но мощная. Для полной уверенности Язон
прошел еще два полных круга и оба раза точно засек гирокомпасом
направление. Показания совпали. После этого он вызвал Мету:
   == Приготовиться делать поворот вправо, или как  там  у  вас
это называется. Кажется, есть пеленг. Внимание... давай!
   Поворот  был  сделан  так  плавно, что Язон ни на секунду не
потерял сигнала. Два-три раза стрелка прибора качалась, но Язон
тотчас возвращал  ее  на  место.  Как  только  корабль  лег  на
заданный курс, Мета увеличила тягу.
   Они шли прямо на область лесных пиррян.
   Час  хода почти на предельной атмосферной скорости не принес
никаких изменений. Мета ворчала, но от  курса  не  отклонялась.
Направление  сигнала  не  менялось, а мощность понемногу росла.
Они прошли над цепью  вулканов  по  краю  материка,  и  корабль
тряхнули  восходящие потоки воздуха. Когда берег остался позади
и внизу простерлось море,  Скоп  тоже  начал  ворчать.  Он  все
крутил  свою  турель,  однако  вдали  от  суши  не по чему было
стрелять.
   Но  вот  из-за  горизонта   появились   острова,   и   сразу
направление сигнала переменилось.
   == Сбавляй ход! == скомандовал Язон. == Похоже, наш источник
на этих островах!
   Некогда  здесь  был  целый материк. Он плавал на жидком ядре
Пирра, напряжения в коре менялись, суша перемещалась, и материк
ушел под воду. От кипящего жизнью края  осталась  лишь  цепочка
островов,  некогда  бывших  вершинами  самого  высокого хребта.
Торчавшие  из  океана  клочки  суши  стали  убежищем  последних
обитателей  погибшего континента, победителей долгой и жестокой
борьбы  за  существование.  Здесь   уцелели   древнейшие   виды
пиррянской фауны.
   ==  Пониже,  ==  распорядился Язон. == Курс на большую гору.
Кажется, сигнал идет оттуда.
   Они прошли над самой горой, но  увидели  только  деревья  да
опаленные солнцем камни.
   Дикая  боль  пронизала  голову  Язона. Словно страшный заряд
ненависти проник из приемника ему в череп. Он сорвал наушники и
стиснул голову руками. Сквозь слезы он увидел, как  с  деревьев
внизу  сорвались черные тучи крылатых тварей. Склон промелькнул
и исчез, в ту же секунду Мета резко прибавила  ход,  и  корабль
пошел вверх.
   == Нашли! == прозвучал ликующий голос Меты, однако она сразу
переменила  тон,  увидев  на экране лицо Язона. == Что с тобой?
Что случилось?
   == Я  совсем  разбит...  В  жизни  не  ощущал  такой  мощной
телепатической  атаки!  Перед  самой  атакой я заметил какую-то
дыру, что-то вроде  входа  в  пещеру.  Похоже,  излучение  идет
оттуда.
   ==  Ложись  и  отдыхай,  ==  сказала  Мета.  ==  Я тебя живо
доставлю домой, Сейчас свяжусь с Керком. Он должен  знать,  что
произошло.
   ...В  здании  космопорта  стояла кучка ожидающих. Как только
ракетные двигатели смолкли,  они  выбежали  на  поле,  закрывая
руками лицо от струй раскаленного воздуха. Керк первым ворвался
внутрь  корабля  и  отыскал  взглядом  Язона, распростертого на
перегрузочном ложе.
   == Это правда? ==  рявкнул  он.  ==  Ты  выследил  извергов,
которые начали войну?
   ==  Спокойно,  брат,  не  горячись,  == отозвался Язон. == Я
засек источник  телепатической  команды,  которой  направляется
война.  Но  я  не  установил,  кто  начал  войну, и у меня нет,
никаких оснований называть их извергами...
   == Мне надоела твоя игра словами, == перебил его Керк. == Ты
нашел этих тварей, их логово засечено?
   ==  Совершенно  точно,  ==  подхватила  Мета.  ==  Найду   с
завязанными  глазами.  ==  Отлично, отлично. == Керк потер руки
так, что скрипнули мозоли. == Даже не верится,  что  наконец-то
мы  можем  покончить  с этой многовековой войной. Можем! Вместо
того чтобы без конца косить  эти  проклятые  самовозрождающиеся
легионы, мы доберемся до вожаков.
   Разыщем  их  ==  пусть на себе узнают, что такое война, == и
сотрем с лица планеты!
   == Ни в коем случае! == возразил Язон, заставив себя  сесть.
==  Ни  за  что  на  свете!  С первого дня, как я прибыл на эту
планету, мной все время помыкают, сколько раз моя жизнь  висела
на  волоске!  Думаешь,  я сделал это только затем, чтобы ты мог
потешить  свою  кровожадную  душу?  Я  добиваюсь  мира,  а   не
истребления.   Ты   обещал   связаться   с   этими  существами,
попробовать провести с ними переговоры. Честный человек  держит
свое слово!
   == В другое время я убил бы тебя на месте за оскорбление, ==
сказал  Керк.  ==  Ну  да  ладно...  Ты сделал большое дело для
нашего народа, и мы не стыдимся признать, что обязаны  тебе.  И
вообще,  не  надо обвинять меня в нарушении обещаний, которых я
не давал. Я отлично помню свои слова. Я обещал поддержать любой
разумный план,  чтобы  покончить  с  войной.  Это  самое,  я  и
собираюсь  те  перь  сделать. Твой план вести мирные переговоры
нерационален. Поэтому  мы  уничтожим  врага.  Керк  повернулся,
чтобы уходить.
   ==  Подумай как следует! == крикнул Язон ему в спину. == Что
плохого в том, чтобы попытаться устроить переговоры и  объявить
перемирие? А если уж не получится, испытаешь свой способ.
   В   отсек   успело  набиться  довольно  много  народу.  Керк
остановился на пороге.
   == Я скажу тебе, почему перемирие не годится. Это выход  для
трусов,  понял?  Ты  инопланетчик, с тебя нечего спрашивать. Но
неужели ты хоть  на  секунду  можешь  допустить,  что  я  стану
поддерживать  такую  пораженческую  ли  нию?  Учти, я говорю не
только за себя, а за всех нас. Мы не  боимся  схватки  и  умеем
постоять за себя. Мы знаем, что без войны сможем наладить здесь
совсем другую жизнь. Но если нам придется выбирать между войной
и трусливым ми ром == мы за войну! И кончится она только тогда,
когда враг будет поголовно истреблен.
   Его  поддержали  одобрительные  возгласы,  и  Язону пришлось
напрячь голос: ==  Блестяще!  Уверен,  ты  даже  считаешь  свои
изречения оригинальными. Но ты прислушайся == слышишь овации на
хорах?  Это  тебя  приветствуют  духи  всех  подонков,  которые
когда-либо бряцали оружием и кричали о пользе войны. Они узнают
свои  старые  лозунги.  Мы-де  представляем  светлые  силы,   а
противник  воплощает  силы  тьмы.  Правда,  враг  говорит то же
самое, но это ничего не значит. Знай себе тверди старые  фразы,
которые  губят  людей,  сколько  существует  человеческий  род.
"Трусливый мир" == это надо же! Мир означает отсутствие  войны,
прекращение  военных  действий.  При  чем  тут трусость? Что ты
пытаешься замазать этим  путаным  определением?  Свои  истинные
побуждения?  Ты  их  стыдишься?  И правильно делаешь, я бы тоже
стыдился. Скажи лучше напрямик, что ты раздуваешь войну, потому
что тебе нравится убивать! У тебя и твоих убийц  душа  радуется
смотреть, когда кто-то умирает, вот вы и стараетесь!
   Наступила напряженная тишина. Все ждали, что скажет Керк. Он
побелел от ярости, но держал себя в руках.
   ==  Ты прав, Язон. Нам нравится убивать. И мы будем убивать.
Все, что противилось нам на этой планете, будет  уничтожено.  И
мы сделаем это с величайшим удовольствием.
   Он   повернулся  и  вышел,  не  дожидаясь,  когда  развеется
впечатление  от  его  слов.  Остальные  последовали   за   ним,
возбужденно  переговариваясь. Язон откинулся на ложе совершенно
разбитый.
   Когда он открыл глаза, все уже ушли. Все, кроме Меты. На  ее
лице  тоже был написан кровожадный экстаз, однако, посмотрев на
Язона, она словно протрезвела.
   == Ну что, Мета? == резко спросил он. ==  Никаких  сомнений,
никаких колебаний? Ты тоже считаешь, что другого пути покончить
с войной нет?
   ==  Не  знаю,  ==  ответила  она. == Я не уверена. Впервые в
жизни я чувствую, что может быть несколько ответов.
   == Поздравляю, == с горечью сказал  он.  ==  Ты  становишься
взрослой.

     ГЛАВА 22

   Стоя в сторонке, Язон смотрел, как в трюм корабля укладывают
смертоносный  груз.  Пирряне  весело таскали пулеметы, гранаты,
газовые бомбы. Когда дошла очередь до ранца с  атомной  бомбой,
кто-то запел лихой марш, и все подхватили. Они явно радовались,
а  Язон  с  тяжелым  сердцем  думал  о  предстоящем побоище. Он
чувствовал себя предателем. Может быть, найденные им  организмы
следовало  уничтожить.  А  может быть, и нет. Все равно, сперва
надо было сделать хоть что-то для примирения, а так  это  будет
просто-напросто убийство.
   Из  здания  оперативного  центра вышел Керк; из недр корабля
донесся звук пусковых насосов. Через несколько минут ==  старт.
Язон затрусил к кораблю и перехватил Керка на полпути.
   ==  Я  полечу  с  вами,  Керк,  ты  не  смеешь мне отказать.
Как-никак ведь это я их нашел. Керк помялся.
   == Это боевая операция, == сказал он. == Где мы наблюдателей
поместим, к тому же лишний вес... И  ведь  ты  отлично  знаешь,
Язон, что нас теперь не остановишь.
   == Вы, пирряне, первые лжецы во всей вселенной, == отозвался
Язон.  ==  Мне не хуже тебя известно, что корабль может взять в
десять раз больше того, что вы сейчас погрузили. Ну так как, ты
берешь меня или отказываешь без объ яснения причин?
   == Живо на борт! == сказал Керк. == Только не попадайся  под
ноги == растопчу.
   Теперь, когда цель была известна, полет занял гораздо меньше
времени.   Мета   подняла  корабль  в  стратосферу  по  высокой
баллистической кривой, которая заканчивалась на  острове.  Керк
занял кресло второго пилота, Язон устроился позади них так, что
видел  экраны.  Десантники  ==  двадцать  пять  добровольцев ==
поместились в грузовом трюме, где  лежало  оружие.  Все  экраны
были  подключены  к  носовой видеокамере. Вот показался зеленый
остров;  он  быстро  надвигался,  потом  его  заслонило   пламя
тормозных ракет. Мета сбросила ход и плавно посадила корабль на
ровной площадке рядом со входом в пещеру.
   На  этот  раз  лучи  ненависти  не застигли Язона врасплох и
все-таки заставили его сморщиться от  боли.  Стрелки,  злорадно
смеясь,  открыли  ураганный огонь по живности, которая окружила
корабль плотным кольцом.  Они  тысячами  косили  представителей
островной фауны, а те все шли и шли. == Неужели это необходимо?
== спросил Язон. == Это же просто убийство, резня, избиение...
   ==  Самооборона,  ==  возразил  Керк. == Они нас атакуют, мы
отбиваемся. Элементарно. А теперь заткнись, пока я не вышвырнул
тебя туда.
   Только  через  полчаса   огонь   немного   ослаб.   Животные
продолжали   атаковать,  но  массовые  штурмы  кончились.  Керк
распорядился по интеркому:
   == Десантному отряду выходить! И глядеть в оба.  Они  знают,
что  мы  здесь, и постараются задать вам жару. Отнесите бомбу в
пещеру и проверьте, сколько тянется  ход.  Можно  дать  по  ним
хороший залп с воздуха, но какой от этого толк, если они засели
в  горе. Не выключайте визифоны. Положите бомбу и, как только я
скомандую, возвращайтесь. Ну, пошли!
   Десантники  скатились  по  трапам  на  землю  и   образовали
штурмовой порядок. Они подверглись атаке, но косили противника,
не подпуская его близко. И вот направляющий уже вошел в пещеру.
Его видеодатчик был обращен вперед, и на экранах в корабле было
хорошо видно, как продвигается отряд.
  ==  Да,  большая  пещера,  ==  пробурчал  Керк. == И главное,
дальше понижается. Как раз то, чего я  боялся.  Сбросить  бомбу
сверху  ==  закупорит  вход, и только. Никакой уверенности, что
обитатели не выберутся через какой-нибудь другой ход. Ну ладно,
поглядим, как далеко она тянется.
   Тепло  в   пещере   позволяло   пользоваться   инфракрасными
фильтрами. Стены рисовались на экранах черно-белыми узорами.
   ==   Как   вошли  в  пещеру,  никаких  признаков  жизни,  ==
докладывал командир отряда. == У входа были обглоданные  кости,
помет  летучих  мышей.  На  искусственное сооружение не похоже,
обыкновенная пещера.
   Десантники продолжали двигаться дальше, постепенно  замедляя
шаг.  При  всей  нечувствительности пиррян к телепатии даже они
ощущали лучи концентрированной ненависти, от  которых  у  Язона
все сильнее раскалывалась го лова.
   ==  Берегись!  ==  вдруг  закричал  Керк,  с ужасом глядя на
экран.
   Всю  пещеру  заполнили  какие-то  белесые  безглазые  твари.
Боковые  ходы, из которых сыпалась эта мерзость, были настолько
малы, что  животные  казались  порождением  самой  горы.  Пламя
огнеметов пожирало передовые шеренги, но сзади напирали другие.
Изображение   пещеры   опрокинулось:   командир   упал.   Линзу
видеодатчика накрыли белые тела.
   ==  Сомкнуть  ряды!  Огнеметы  и  газ!  ==  рявкнул  Керк  в
микрофон.
   После   первой   атаки   осталось  меньше  половины  отряда.
Прикрываясь огнеметами, уцелевшие бросали газовые гранаты. Сами
они были надежно защищены от газа боевыми  скафандрами.  Кто-то
нырнул в кучу тел и вытащил видеодатчик.
   == Оставить бомбы и отойти! == скомандовал Керк. == Хватит с
нас потерь.
   Вместо убитого командира Керку ответил другой:
   ==  Простите,  начальник,  но  теперь  что  назад  идти, что
вперед. Газ  свое  дело  делает.  Немного  осталось,  зачем  же
отступать.
   ==  Выполняйте  приказ!  == отрезал Керк, но лицо десантника
уже исчезло с экрана.
   Наступление продолжалось. Язон стиснул ручки кресла до  боли
в пальцах. Опомнившись, он разжал их и начал растирать.
   На  экране  навстречу им опять плыла чернобелая пещера. Часы
отмеряли минуту за минутой. Каждый  раз,  когда  белесые  твари
атаковали, взрывались газовые гранаты.
   ==  Вижу  впереди  что-то  еще...  другого вида, == произнес
прерывающийся голос.
   Узкий ход, постепенно расширяясь, сменился огромным залом ==
ни потолка, ни дальней стены не видно.
   == Кто это там? == спросил Керк. == Прожектор направо!
   Картинка на экране была смазана, выступы мешали  рассмотреть
подробности, но и без того было понятно, что речь идет о чем-то
необычном.
   ==  Никогда не видел... ничего похожего, == продолжал голос.
== Что-то  вроде  больших  растений,  высота  метров  десять...
Только  они  шевелятся. Не то ветви, не то щупальца прямо в нас
целятся... голова разламывается...
   == Подстрели одно, посмотри, что получится, == сказал Керк.
   Грянул выстрел, и в ту  же  минуту  мощная  волна  ненависти
повергла  десантников  на  землю. Они скорчились от боли, теряя
сознание, неспособные  ни  думать,  ни  дать  отпор  безглазому
зверью, которое снова пошло в атаку.
   Сидя  в  корабле, Язон ощутил сильнейший шок и спросил себя,
каково же людям там, в подземелье? Керка и Мету  тоже  поразило
излучение.  Керк ударил кулаком по раме визифона и закричал: ==
Назад, назад сейчас же! Поздно.  Пиррянские  твари  захлестнули
бьющихся  в  судорогах  десантников,  нащупывая швы скафандров.
Наконец кому-то одному  удалось  встать.  Отбиваясь  руками  от
зверья,  он  с  трудом  сделал  несколько  шагов,  нагнулся над
копошащейся массой, напрягся и поднял своего мертвого товарища,
у которого на спине был укреплен ранец.
   Мелькнули окровавленные  пальцы,  в  следующую  секунду  все
накрыла волна смерти.
   ==  Это  была  бомба!  ==  крикнул  Керк Мете. == Если он не
переключил механизм,  у  нас  в  запасе  десять  секунд.  Уводи
корабль!
   Язон  едва  успел  плюхнуться в перегрузочное ложе. Взревели
ракетные двигатели, и на него навалилась  огромная  тяжесть.  В
глазах  потемнело,  но сознания он не потерял. Вой рассекаемого
воздуха резал уши, потом  наступила  тишина  ==  они  вышли  из
атмосферы.
   В  тот  самый  миг,  когда Мета сбросила ход, экраны озарила
большая  вспышка.  И   тотчас   они   потемнели   ==   наружные
видеодатчики  не  выдержали.  Мета  нажала  кнопку == установка
фильтров, потом другую == замена датчиков.
   Далеко внизу, посреди клокочущего моря,  на  месте  острова,
вспухало  раскаленное грибовидное облако. Они молча смотрели на
него. Керк опомнился первым.
   == Курс домой,  Мета.  Свяжись  с  оперативным  центром.  Мы
потеряли  двадцать  пять  человек,  но  они  выполнили задание.
Добили эту мерзость. И покончили с войной. Достойная смерть для
мужчин.
   Мета рассчитала орбиту, потом вызвала центр.
   == Нет связи, == доложила она. == Наводящий луч принимаю,  а
на вызов никто не отвечает.
   В  эту  минуту  на  экране  возникло  изображение пиррянина.
Встревоженное лицо блестело от пота.
   == Керк, ты? Сейчас же возвращайся с кораблем! Без его пушек
не справимся! Минуту назад тут началось  что-то  невообразимое,
со всех сторон атакуют, такого еще никогда не было!
   ==  Как  это  так?  ==  недоверчиво  вымолвил Керк. == Война
окончена. Мы взорвали их, уничтожили штаб.
   == Они лютуют, как никогда  прежде!  ==  прозвучал  сердитый
ответ.  ==  Не  знаю,  что вы там сделали, но только тут сейчас
настоящая чертова мельница. Ладно, хватит болтать, гони сюда ко
рабль!
   Керк медленно повернул к  Язону  лицо,  искаженное  животной
яростью.
   ==  Ты!  Это  ты  виноват!  Надо было убить тебя в первый же
день. Как мне хотелось это сделать, и теперь вижу,  что  я  зря
удержался.  Ты  словно  чума  ==  как прибыл сюда, кругом сеешь
смерть. Ведь я знал, что ты не прав, да поддался твоему лживому
языку. А что вышло? Сперва ты убил Велфа.  Потом  наших  людей,
которые  пошли  в  пещеру.  Теперь идет бой по всему Периметру.
Каждый, кто там погибнет, будет на  твоей  совести!  Взбешенный
Керк  шаг  за шагом наступал на Язона, а тот отполз назад, пока
не уперся в картодержатель. Рука Керка  метнулась  вперед.  Это
был  не  кулачный  удар,  а  простая  оплеуха.  Язон дернулся в
сторону, но ладонь Керка на стигла его и сбросила  на  пол.  Он
упал  на спину, плечом к картодержателю, и пальцы его коснулись
контейнеров с матрицами ОХР.
   Язон схватил обеими руками один контейнер, выдернул  его  из
гнезда и со всего размаху ударил им Керка. Металлическая трубка
рассекла   пиррянину  лоб  и  скулу,  но  рана  ничуть  его  не
обескуражила. Он  нагнулся  и  с  улыбкой,  не  сулящей  ничего
доброго, поднял Язона на ноги.
   ==  Сопротивляйся,  ==  сказал он. == Тем приятнее мне будет
прикончить тебя.
   И он занес над  Язоном  гранитный  кулак,  который  способен
снести противнику голову с плеч.
   ==  Давай.  ==  Язон  прекратил  борьбу. == Убивай. Тебе это
ничего не стоит. Только не называй это  правосудием.  Да,  Велф
умер, чтобы спасти меня. Но десантники на острове погибли из-за
твоей  глупости.  Я  добивался  мира,  ты  добивался  войны. Ты
получил ее. Убей меня, заглуши голос  своей  совести,  ведь  ты
боишься смотреть правде в глаза.
   Керк  взревел  от  ярости,  и  его кулак, подобный копру для
забивки свай, пошел вниз.
   Мета обеими руками схватила руку Керка  и  повисла  на  ней,
отвращая  удар.  Все  трое повалились на пол; у Язона хрустнули
кости.
   == Не смей! == кричала Мета. == Язон был против высадки этих
людей. Это была твоя затея. Ты не имеешь права убивать  его  за
это!
   Рассвирепевший  Керк  ничего не слышал. Сейчас он сражался с
Метой. Конечно, женские мышцы не шли ни в какое сравнение с его
могучими мускулами. Но она была пиррянка и сделала то, с чем не
справился бы ни один инопланетчик. Ей удалось отвлечь Керка,  и
ему понадобилось несколько секунд, чтобы освободиться от хватки
Меты  и  отбросить  ее  в  сторону. Этих секунд Язону оказалось
достаточно, чтобы добраться до выхода.
   Он выскользнул в переход,  живо  захлопнул  люк  и  задвинул
засов.  Мгновением  позже Керк обрушился всей тяжестью на люк с
другой стороны.  Сталь  заскрежетала  и  подалась.  Одна  петля
лопнула,  другая  держалась  только  чудом.  Еще  толчок, и она
полетит.
   Но Язон не стал этого  дожидаться.  Ему  вовсе  не  хотелось
проверять,  долго  ли  может  устоять  люк  против разъяренного
пиррянина. Он и без  того  уже  знал,  что  нет  таких  дверей,
которые  удержали бы Керка. И Язон со всей доступной ему прытью
пустился вниз по трапу. На корабле укрыться  негде  ==  значит,
надо   покидать   корабль.   А   вот   и  шлюпочная  палуба  со
спасательными капсулами.
   С тех самых пор, как Язон увидел эти капсулы, они не  шли  у
него  из  головы. Конечно, он не мог предвидеть такой ситуации,
однако  он  допускал,  что  в   какой-то   момент   ему   может
понадобиться,   так   сказать,   транспортное   сред   ство.  И
спасательная капсула его устраивала как нельзя лучше.  Если  не
считать  того,  что  ни в одной из этих капсул, по словам Меты,
нет горючего... В той капсуле, где Язон сидел  с  пеленгатором,
баки  в  самом  деле  были пустые, он нарочно проверил. Но ведь
есть еще пять капсул.  Спасательные  капсулы  без  горючего  ==
хитрая  загадка,  но у него было время поразмыслить над ней, и,
кажется, он знает ответ.
   Этот космический корабль у пиррян единственный. Мета  как-то
говорила ему, что они давно хотели приобрести второй, да до сих
пор   так   и  не  собрались.  Каждый  раз  деньги  уходили  на
вооружение. И к тому же они вполне об ходились одним  кораблем,
только  надо  было всегда держать его в готовности, чтобы город
мог жить. Без поставок  горожане  просуществовали  бы  от  силы
два-три  месяца.  Поэтому,  что  бы  ни  случилось  с кораблем,
команде никогда не пришло бы в голову покинуть  его  в  полете.
Ведь гибель корабля означала гибель их мира.
   Это  освобождало  их  от  необходимости  заправлять  горючим
спасательные капсулы. Во всяком случае, всю шестерку.  Но  хоть
одна-то  должна  быть заправлена для коротких рейсов, в которые
нет смысла гонять большой корабль! Язон чувствовал, что  тут  в
его  рассуждениях  намечается слабина. Чересчур много "если"...
Если  они  вообще  пользуются  капсулами,  то  какуюто  из  них
поддерживают  в  рабочем  состоянии.  Если  так,  то в ее баках
должно быть горючее. Если горючее есть, то в  какой  из  шести?
Все проверять некогда. Он должен угадать с первого раза.
   Правда,  на  этот  счет  у него была догадка. Еще одна. Если
капсула заправлена, то, скорее всего  та,  которая  расположена
ближе  всех  к  пилотской  кабине.  Та  самая, к которой сейчас
метнулся Язон, думая о том,  что  его  жизнь  висит  на  тонкой
цепочке догадок.
   Люк  за  его  спиной  с  грохотом  упал.  Яростно рыча, Керк
прыгнул вниз. Язон нырнул в люк спасательной  капсулы  со  всей
скоростью,  какую  ему  позволяли развить два G. Схватил обеими
руками стартовый рычаг и рванул его.
   Зазвенел аварийный сигнал,  и  люк  капсулы  закрылся  перед
самым носом Керка. Только молниеносная реакция спасла пиррянина
от чувствительного удара.
   Пусковая   установка   отстрелила  капсулу.  Кратковременное
ускорение  бросило  Язона  на  пол,  потом  началось  свободное
падение, и он поплыл по воздуху. Двигатель молчал.
   Вот  когда  Язон постиг смысл выражения "верная смерть". Без
горючего капсула камнем рухнет в джунгли и разлетится вдребезги
при ударе о землю. Теперь его ничто не спасет.
   Вдруг сработало зажигание, взревели ракеты, Язон врезался  в
переборку  и расквасил себе нос. Сел, вытер кровь и осклабился.
Все в порядке, горючее есть. А зажигание  и  так  должно  запаз
дывать, чтобы капсула успела отойти, сколько надо от корабля.
   Так,  теперь  разберемся  в  управлении...  Язон добрался до
пилотского кресла.
   Автопилот уже принял данные с альтиметра и выровнял  капсулу
параллельно  земле.  Как  и  на всяком спасательном устройстве,
управление было предельно простое, чтобы даже новичок мог  спра
виться.  Автопилот  не  отключался,  он  работал  параллельно с
ручным управлением, исключая грубые ошибки. Вот и сейчас стоило
Язону нетерпеливо крутануть штурвал, как автопилот  притормозил
его.
   Язон  увидел  через  иллюминатор,  как  корабль  закладывает
крутой вираж. Он мог только гадать, кто ведет корабль и  в  чем
смысл  этого маневра. Как бы то ни было, лучше не рисковать. Он
резко подал штурвал вперед  и  выругался,  потому  что  капсула
вместо  того,  чтобы спикировать, пошла плавно вниз. Корабль не
был так ограничен в своих маневрах. Он  резко  изменил  курс  и
ринулся  на  перехват.  Носовая турель открыла огонь, и капсулу
тряхнул  взрыв.  От   сильного   толчка   чтото   случилось   с
автопилотом,  плавный  спуск  сменился крутым пикированием, все
поле зрения занял стремительно надвигающийся лес.
   Язон рванул штурвал на себя  и  едва  успел  закрыть  руками
лицо.
   Рев  ракет...  треск ломаемых деревьев... громкий всплеск...
Затем == тишина.
   Ветер унес дым. Высоко в небе  кружил  космический  корабль.
Вот  он  пошел  вниз,  словно  собираясь сесть. Но тут же снова
набрал высоту. Город звал на помощь, лояльность  пересилила,  и
корабль, извергая пламя, помчался домой.

     ГЛАВА 23

   Ветви   спружинили,   тормозные  ракеты  сработали  вовремя,
трясина тоже смягчила падение. И все-таки это была не  посадка,
а  крушение.  Разбитый  цилиндр  медленно погружался в болотную
жижу. Нос целиком ушел  под  воду,  прежде  чем  Язону  удалось
ударом ноги открыть аварийный люк в средней части капсулы.
   Никто  не  смог  бы  ответить,  сколько  времени понадобится
болоту, чтобы засосать всю капсулу, да Язону было и не до того,
чтобы размышлять над этим. Весь в синяках и  ссадинах,  он  еле
нашел в себе силы выкарабкаться наружу. Спо тыкаясь и падая, он
добрел до относительно сухого места и тяжело сел.
   Капсула  громко булькнула и окончательно скрылась. Несколько
минут со дна еще поднимались  пузырьки  воздуха,  затем  и  они
пропали.  Если  не  считать  ободранных деревьев и разбросанных
ветвей, ничто не говорило о вторжении космического  аппарата  в
эти края.
   Над  болотом  проносились  насекомые, безмолвие леса нарушал
только мерзкий вой какого-то зверя, расправляющегося с добычей.
Потом и этот звук замер, воцарилась полная тишина.
   Язон сбросил с себя оцепенение. У него было  такое  чувство,
будто  его  пропустили  через  мясорубку;  мысли вязли в густом
тумане, заполнившем голову; наконец он  вспомнил,  что  у  него
есть  аптечка.  Она  никак  не  хотела  отстегиваться, тогда он
подсунул руку  под  жерло  и  навалился  корпусом  на  аппарат.
Аптечка  прилежно  загудела,  и  хотя Язон не ощутил уколов, он
понял,  что  устройство  сработало.  Постепенно  головокружение
прошло,  и  у него прояснилось в глазах. Болеутоляющие средства
окончательно разогнали черное облако, которое окутало его мозг,
когда капсула спикировала в лес.
   Рассудок  вернулся  к  нему  и  принес   с   собой   чувство
одиночества.  Без еды, без друзей, кругом враждебные силы чужой
планеты... В  недрах  души  зародился  страх,  и  Язону  стоило
большого труда укрощать его.
   ==  Думай,  Язон, думай, не поддавайся эмоциям, == сказал он
вслух, увещевая самого себя.
   Сказал == не обрадовался, так жалко прозвучал в пустоте  его
голос  с  оттенком  истерии.  В  горле  что-то  застряло, он от
кашлялся, сплюнул и увидел кровь. Глядя  на  красное  пятнышко,
Язон  вдруг ощутил прилив ярости. Как он ненавидел эту свирепую
планету и невообразимую тупость живущих на ней людей! Он громко
выругался. На этот раз голос его уже не  казался  жалким.  Язон
орал,  грозил  кому-то  кулаком. Помогло. Гнев вытравил страх и
вернул ему здравый взгляд на действительность.
   Совсем не так уж плохо посидеть на земле...  Солнце  ласково
пригревало,  и  когда  он  откинулся на спину, то почти забыл о
двойном тяготении. Прилив ярости вымыл страх  из  его  души,  а
отдых  прогнал  усталость.  Где-то в глубинах сознания возникло
старое, стертое изречение: "Пока есть жизнь ==  есть  надежда".
Банально,  ничего  не  скажешь,  но в этих словах кроется зерно
истины.
   Итак, что у него есть в активе? Он изрядно потрепан, но жив.
Ушибы и ссадины не страшные, кости целы.  Пистолет  в  порядке;
едва  Язон подумал о нем, как он тотчас выскочил из кобуры. Да,
пиррянское снаряжение сработано  на  совесть.  Аптечку  он  уже
проверил.  Если  он  сохранит трезвость суждений, будет идти по
возможности прямо и сумеет прокормиться плодами здешней  земли,
есть  надежда  добраться до города. Какой прием ждет его там ==
это другой вопрос. Придет ==  узнает.  Сначала  надо  дойти.  В
пассиве == планета Пирр. Изнуряющее тяготение, зверская погода,
лютые  звери.  Сумеет  ли  он  выжить?  Как нарочно, небо вдруг
потемнело, и  в  лесу  зашелестел  приближающийся  дождь.  Язон
поднялся  на  ноги, чтобы засечь азимут, пока все не скрылось в
пелене дождя. Вдали неясно вырисовывались горы, он помнил,  как
корабль  проходил  над  ними.  Что  ж,  это  будет первый этап.
Доберется туда, наметит следующий.
   Неистовые порывы ветра забросали  его  листьями  и  мусором,
потом  хлынул  ливень. Мокрый, озябший, адски усталый, с трудом
переставляя ноги, он брел по планете смерти.
   Спустилась ночь,  а  дождь  все  лил.  Ориентироваться  было
невозможно,  значит,  идти  дальше бессмысленно. К тому же Язон
совсем выбился из сил. А  впереди  его  ждала  мокрая  ночевка.
Деревья  кругом  были  такие  толстые и скользкие, что он и при
обычном тяготении ни на одно не влез бы. Проверил под  упавшими
стволами,  под кустами == всюду одинаково мокро. Под конец Язон
свернулся калачиком на земле около дерева и забылся, дрожа всем
телом.
   Около полуночи дождь прекратился, и сразу сильно похолодало.
Язону приснилось,  что  он  замерзает,  к  нему  подкрадывается
смерть, а проснувшись и с трудом открыв глаза, он убедился, что
это  почти так и есть. Между ветвями сыпал снежок, припорашивая
землю, а заодно и Язона. У него все суставы окоченели, и, когда
он чихнул, грудь пронизала острая боль.  Ноющие  мышцы  жаждали
только  покоя,  но  еще  теплившийся  рассудок приказал встать.
Дальше лежать == смерть. Придерживаясь рукой за ствол, чтобы не
упасть, он пошел вокруг дерева. Шаг за шагом, круг за кругом...
Холод мало-помалу отступал, дрожь унялась. Усталость  окутывала
его  тяжелой  серой  пеленой,  а  он все, шел и шел с закрытыми
глазами, открывая их только тогда, когда  падал  и  надо  было,
превозмогая боль, вставать.
   На  рассвете солнце выжгло снеговые тучи. Язон прислонился к
дереву и поднял к небу воспаленные глаза. Кругом все было бело,
не считая натоптанной им  черной  дорожки.  Опираясь  спиной  о
гладкий ствол, Язон медленно опустился на землю. Всеми клетками
он впитывал солнечные лучи.
   Голова  закружилась от усталости, губы потрескались. упорный
кашель раздирал грудь. Солнце, едва выйдя из-за горизонта,  уже
припекало.  Язон  быстро  высох,  потом  ему стало жарко. Очень
жарко.
   Что-то не в порядке... Эта мысль настойчиво стучалась в  его
мозг. Наконец он впустил ее и рассмотрел со всех сторон. Что не
в порядке?.. Его самочувствие.
   Воспаление легких. Явные признаки пневмонии.
   Язон  улыбнулся,  потом слизнул с губ капельки крови. Право,
смешно: он успешно отбивался от пиррянских хищников и  ядовитых
рептилий,  а  вот  самые  крохотные бестии его одолели. Ничего,
найдется и на них управа. Он засучил рукав и дрожащими пальцами
прижал к руке жерло аптечки. Послышался щелчок, затем  сердитое
жужжание.  Он  знал,  что  этот  звук чтото означает, == но что
именно? Подняв аптечку, Язон увидел  торчащий  конец  иглы.  Ну
конечно.  Нет  антибиотика, предписанного анализатором. Аппарат
нуждается в заправке.
   Язон выругался и отшвырнул аптечку; она шлепнулась в лужу  и
утонула.  Конец аптечки, конец Язона динАльта. Одинокий воитель
против полчищ планеты смерти... Отважный  чужепланетчик,  ни  в
чем  не  уступающий  местным  жителям...  Всего  один  день без
посторонней помощи == и его смертный приговор утвержден.
   За его  спиной  раздалось  свирепое  рыканье.  Он  мгновенно
повернулся  и  выстрелил,  бросаясь  на  землю. И даже не успел
осознать происходящего, как уже все  было  кончено.  Пиррянская
школа  здорово  натренировала  его подкорковые центры. Глядя на
уродливую тварь, которая корчилась в предсмертных  судорогах  в
метре  от  него,  Язон  сказал себе, что часы учения не пропали
зря.
   Тут же он с огорчением  подумал,  что  убил  одну  из  собак
корчевщиков.  Однако,  присмотревшись,  Язон заключил, что этот
зверь отличается от собак и мастью и размерами. И нравом.  Хотя
выстрел   разнес  грудную  клетку  и  кровь  била  фонтаном  из
разорванных сосудов, чудовище все  еще  пыталось  добраться  до
противника.  Оно успело доползти до самых ног Язона, прежде чем
смерть подернула дымкой его глаза.
   Нет, это не собака, но, возможно, ее дикий родич.  Вероятно,
тут  такое  же  родство,  как  между собакой и волком на Земле.
Может быть, и у этих тварей есть волчьи стаи? Может быть, и они
охотятся стаями?
   Он живо поднял голову. И  вовремя  поднял!  Между  деревьями
крались  серые  силуэты.  Язон  уложил  одного  за  другим двух
хищников; остальные, яростно ворча, отступили в лес. Но они  не
ушли  совсем.  Гибель  трех членов стаи не устрашила остальных,
только прибавила им злости.
   Сидя  спиной  к  дереву,  Язон  отражал   повторные   атаки.
Подпустит  зверье поближе и только тогда открывает огонь. После
каждого выстрела, сопровождающегося предсмертным визгом жертвы,
все громче и яростнее выли уцелевшие. Некоторые затевали  драку
между  собой, давая выход своему бешенству. Один, поднявшись на
задних  лапах,  начал  сдирать  когтями  кору  с  дерева.  Язон
выстрелил  по  нему,  но  промахнулся,  расстояние было слишком
велико.
   Он  подумал,  что  у   высокой   температуры   бывают   свои
преимущества...  Ведь  вот рассудок говорит ему, что он доживет
только до заката или  до  тех  пор,  пока  не  расстреляет  все
патроны.  А  ему  хоть  бы  что! Наплевать на все. Он полностью
расслабился. Поднимет руку,  выстрелит  ==  и  опять  отдыхает.
Иногда приходилось поворачиваться, чтобы уложить зверя, который
подкрадывался  сзади.  Будь  дерево  потоньше,  на  этот маневр
уходило бы меньше усилий... Ничего, и это сойдет.
   Под вечер он истратил последний заряд. Поймав себя  на  том,
что  он  все  чаще  промахивается,  Язон  на этот раз дал зверю
подойти совсем близко, потом выстрелил.  Чудовище  захрипело  и
испустило  дух. Остальные с воем отпрянули, при этом одна тварь
подставила бок, и Язон поспешил нажать на спуск.
   Последовал негромкий щелчок. Осечка? Он нажал снова == опять
щелчок. Магазин был пуст, опустел и патронташ на поясе. Язон не
мог даже припомнить, сколько раз перезаряжал свое оружие.
   Выходит, конец. Верно ему говорили, Пирр ему не по зубам.  А
что  говорили == как будто Пирр и с ними не расправится! Еще ни
один пиррянин не  умер  своей  смертью.  И  вообще  пирряне  не
доживают до преклонных лет == их раньше съедают.
   Теперь,   когда   ему   не  надо  было  держаться  начеку  и
отстреливаться,  болезнь  взяла  верх  над  ним.  Ему   страшно
хотелось   спать,   и  он  знал,  что  это  будет  долгий  сон.
Слипающимися глазами он смотрел, как  зверье  подкрадывается  к
нему.  Вожак  уже  совсем  близко... Язон увидел, как его мышцы
напряглись для прыжка.
   Хищник прыгнул. Сделал в воздухе кувырок и упал подле Язона.
Из клыкастой пасти  струилась  кровь,  в  голове  сбоку  торчал
короткий металлический черенок.
   Два человека вышли из зарослей и на правились к Язону. Звери
тотчас  скрылись;  одного появления этих людей было достаточно,
чтобы обратить их в бегство.
   Корчевщики. Он так спешил добраться до города, что забыл про
корчевщиков. Хорошо, что они здесь. Хорошо, что пришли. Язык не
слушался Язона, поэтому он улыбнулся им в знак благодар  ности.
Но улыбаться было очень больно, и он решил поспать.

     ГЛАВА 24

   Дальше он воспринимал происходящее только урывками. Какое-то
движение и крупные животные кругом...
   Стены,  запах дыма, голоса... Но его ничто не волновало и не
заботило. Он  слишком  устал.  Куда  легче  и  проще  ничем  не
загружать мозги.
   == Наконец-то, == сказал чей-то голос. == Еще день-другой, и
мы закопали бы тебя в землю, хотя бы ты еще и дышал.
   Язон  прищурился,  стараясь  фокусировать расплывшееся перед
его глазами лицо. Узнал Реса, хотел ответить,  но  едва  открыл
рот,  как на него напал нестерпимый кашель. Кто-то поднес ему к
губам чашку, и  он  проглотил  какую-то  сладковатую  жидкость.
Отдохнув немного, он сделал новую попытку.
   ==  Давно я здесь? == Язон не узнал собственного голоса, так
тонко и слабо он прозвучал.
   == Восемь дней, == сказал Рес.  ==  Но  почему  ты  меня  не
слушал,  когда  мы  с  тобой  говорили в прошлый раз? Почему не
остался около ракеты после аварии? Я же  сказал  тебе,  что  ты
можешь садиться в любом месте нашего края. Ну ладно, теперь это
уже  позади.  Но  в другой раз слушай меня повнимательнее. Наши
люди не теряли времени,  они  еще  до  темноты  были  на  месте
аварии.  Увидели  сломанные деревья, увидели след от затонувшей
ракеты и сперва подумали, что из нее никто не  смог  выбраться.
Но  тут  одна из собак взяла твой след. Ночью в болотах она его
опять  потеряла.  Сколько  ни  искали,  не  могли  найти.   Сам
понимаешь  ==  грязь,  снег...  На  сле  дующий день уже хотели
вызвать подмогу, когда вдруг  услышали  стрельбу.  В  последнюю
минуту  подоспели,  насколько я понимаю. К счастью, один из них
был говорун, он приказал диким собакам уходить. Иначе  пришлось
бы их всех перебить, а это никуда не годится.
   ==  Спасибо, что выручили меня, == сказал Язон. == Без вас я
бы пропал. А что было дальше? Я помню только, как я простился с
жизнью. Определил  воспаление  легких,  верная  смерть  в  моем
тогдашнем   состоянии   без  специального  ухода.  Выходит,  вы
ошибались, когда говорили, что от ваших  лекарств  мало  проку.
Мне-то они явно помогли...
   Он  замялся,  глядя  на  Реса,  который  отрицательно  качал
головой с хмурым и озабоченным видом. Рядом с Ресом стояли  еще
два  корчевщика,  в  том  числе  Накса,  и у обоих на лице было
удрученное выражение.
   == В чем дело? == насторожился Язон. == Если мне помогли  не
ваши  лекарства,  то  что  же помогло? Во всяком случае, не моя
аптечка. Она была пустая. Помню, я ее не то обронил где-то,  не
то выбросил.
   == Ты умирал, == медленно заговорил Рес. == Мы не могли тебя
выручить. Тут нужен был такой аппарат, какие делают жестянщики.
Мы добыли его у водителя транспортера.
   ==  Как  добыли?  == поразился Язон. == Вы же сами говорили,
что горожане не дают вам лекарств. Он ни за  что  не  отдал  бы
свою  аптечку.  Только...  Рес  кивнул  головой и договорил: ==
...мертвый. Да, он был мертв.  Я  сам  его  убил  с  превеликим
удовольствием.
   Слова  Реса  поразили  Язона  в самое сердце. Откинувшись на
подушки, он мысленно перебирал всех тех, кто погиб после  того,
как  он попал на Пирр. Люди умирали, чтобы спасти его, умирали,
чтобы он жил,  умирали  из-за  его  идей.  Он  чувствовал  себя
последним  негодяем.  Будет  ли  Кранкон  последней жертвой или
горожане захотят отомстить?
   == Вы понимаете, что это значит? == произнес он через  силу.
==  Гибель  Краннона окончательно восстановит город против вас.
Вы больше ничего не получите. Они будут  нападать  на  вас  при
каждом удобном случае, убивать ваших людей...
   ==  Все  это  мы  знаем! == ответил Рес охрипшим от волнения
голосом. == Не подумай, что нам было легко решиться на такое. У
нас было что-то  вроде  торгового  соглашения  с  жестянщиками.
Транспортеры  с товарами считались неприкос новенными. Ведь это
наше  единственное  связующее  звено  с  галактикой,  последняя
надежда  на  то,  что  когда-нибудь  все-таки  удастся наладить
контакт с внешним миром.
   == Тем не менее вы разрушили это звено, чтобы спасти меня.
   == На этот вопрос только ты можешь ответить. Город подвергся
сильнейшей атаке, мы видели бреши в стене,  в  одном  месте  им
пришлось   отодвинуть   линию   обороны   назад.  В  это  время
космический корабль находился над океаном и сбрасывал  какие-то
бомбы. Наши люди видели вспышку. Потом корабль пошел обратно, а
ты покинул его на маленькой ракете. Они обстреляли ее, но убить
тебя  им  не  удалось.  И ракета уцелела, мы как раз собираемся
поднять ее из болота. Что все  это  означает?  На  этот  вопрос
никто  не  мог  нам ответить. Мы понимали только, что произошли
очень важные события. Тебя нашли живым, но было  очевидно,  что
ты  обречен  и  от тебя мы ничего не узнаем. Может быть, ракету
еще можно отремонтировать и использовать. Может быть, ты  украл
ее для нас с этой целью. Мы не могли дать тебе умереть, хотя бы
это  грозило  нам  долгой  войной  с горожанами. Объяснили поло
жение всем тем из наших людей, кого удалось застать на месте, и
все были за то, что тебя надо спасти. Я убил  жестянщика,  взял
аптечку, загнал двух доримов и поспел как раз вовремя. А теперь
скажи  нам,  что  все это значит? Какой у тебя план? Что он нам
даст?
   Чувство вины лишило Язона речи. В памяти промелькнул  эпизод
из  старинной  легенды == про Иону, который загубил космический
корабль со всеми людьми, а сам остался жив. Не  о  нем  ли  эта
притча?  Неужели  он  погубил целый мир? Смеет ли он признаться
этим  людям,  что  угнал  ракету  только  затем,  чтобы  спасти
собственную  жизнь.  Три пиррянина выжидательно наклонились над
ним. Язон закрыл глаза, чтобы не видеть их лиц. Как быть?  Если
он  скажет им все как есть, они тут же убьют его и будут правы.
Собственная судьба его уже  не  беспокоила,  но  ведь  если  он
сейчас умрет, все жертвы окажутся напрасными. А между тем война
между  планетой  и  людьми  может  быть  прекращена.  Все факты
налицо, осталось только пригнать их друг к .другу. Он уже  знал
бы  ответ,  если бы не эта проклятая усталость. Решение готово,
схоронилось где-то в  мозгу  и  ждет,  чтобы  его  извлекли  из
тайника.
   За стеной послышался топот, потом невнятный крик, но пирряне
не обратили  внимания  на  эти звуки, они напряженно ждали, что
ответит Язон. А он никак не мог подобрать  нужные  слова.  Одно
ему  было  ясно:  нельзя  говорить  правду.  Его  кончина будет
кончиной всех  надежд.  Надо  лгать,  чтобы  выиграть  время  и
отыскать  решение,  которое  вертится где-то совсем рядом... Но
утомленный  мозг  был  не  в  состоянии  придумать   что-нибудь
правдоподобное.
   В  напряженной тишине громко стукнула дверь. На пороге стоял
кряжистый  человек,  его  багровое  лицо,   обрамленное   седой
бородой, дышало гневом.
   ==  Вы  что  тут,  оглохли все? == рявкнул он. == Целую ночь
скачу, всю глотку сорвал,  а  вы  сидите  здесь  словно  клуши.
Выходите!   Живо!   Землетрясение!   Вот-вот  начнется  сильное
землетрясение!
   Пирряне вскочили  на  ноги  и  обрушили  на  вошедшего  град
вопросов.  Голос  Реса  прозвучал  громче  других:  == Хананас!
Сколько у  нас  времени?  ==  Сколько  времени?  Нашел,  о  чем
спрашивать! Уходите, пока живы, это все, что я знаю!
   Не  тратя  времени  на дальнейшие разговоры, корчевщики живо
приступили к сборам, и через минуту Язон уже лежал на носилках,
укрепленных на спине дорима.
   == В чем дело? == спросил он пиррянина,  который  привязывал
его к носилкам.
   ==  Землетрясение  надвигается,  ==  ответил  тот, затягивая
узел. == Хананас == наш лучший предсказатель по этой части.  Он
всегда  заранее  знает,  когда ждать землетрясения. Кого успеет
предупредить, те уходят. Предсказатели всегда наперед знают  ==
чувствуют, что ли.
   Он  управился  с узлами и исчез. Когда они тронулись в путь,
уже смеркалось и красный закат перекликался с пунцовым  заревом
на севере. Издалека доносился глухой гул, который воспринимался
скорее осязанием, чем слухом; в земле отдавались толчки. Доримы
без  понукания  пустились валкой рысью. Они прошлепали копытами
по мелкому болоту,  после  чего  Хананас  резко  изменил  курс.
Причину  этого  Язон  понял  немного  погодя, когда небо на юге
словно взорвалось. Яркая  вспышка  озарила  лес,  потом  сверху
посыпался  пепел,  по  деревьям  барабанили раска ленные камни.
Земля шипела там, где они падали, и  быть  бы  лесному  пожару,
если бы не недавний дождь.
   Рядом  с  маленьким  караваном  колыхалось  чтото  большое и
черное. Когда они выехали на  поляну,  Язон  присмотрелся  и  в
отраженном   свете  разглядел  косматое  чудовище  с  огромными
кривыми рогами.
   == Рес... == позвал он,  задыхаясь.  Рес  бросил  взгляд  на
зверя и отвернулся.
   Чудовище   его   не   то   что   не   испугало  ==  даже  не
заинтересовало. Посмотрев по сторонам, Язон понял почему.
   Бегущие животные не издавали ни звука, поэтому он не заметил
их раньше. Между  деревьями  справа  и  слева  мелькали  темные
силуэты.  Какие-то  из  них  он  узнавал, незнакомых видов было
намного  больше.  Несколько  минут  совсем  рядом,  мешаясь   с
одомашненными  собаками,  бежала стая диких псов. И ничего, как
будто всегда так было.  Над  головой  у  всадников  проносились
летающие  твари.  Перед  угрозой  катаклизма  междуусобицы были
забыты.  Все  живое  объединилось  в  борьбе  за  жизнь.   Путь
пересекли  жирные  животные  с  изогнутыми  клыками, похожие на
свиней. Доримы замедлили бег, осторожно ставя  ноги,  чтобы  не
топтать  их.  Иногда  мелкие  твари  цеплялись  за  спину более
крупных и  какоето  время  ехали  на  них  верхом,  прежде  чем
соскочить опять.
   Скрипучие  носилки  немилосердно  трясли  Язона,  и  в конце
концов его сморил сон. Ему снились звери,  несущиеся  вперед  в
бесшумном  стремительном  беге. Откроет глаза, закроет глаза ==
одно и то же, нескончаемая череда животных.
   Эта картина таила в себе какой-то глубокий смысл...  Но  что
именно?   Язон   нахмурился,   соображая.   Бегущие   животные,
пиррянские животные...
   Вдруг он сел на носилках, сон как рукой  сняло.  Ну  конечно
же!
   == Что случилось? == спросил Рес, подъезжая вплотную.
   ==  Ничего, едем дальше, == отозвался Язон. == Нам бы только
выбраться живьем из этой переделки. Я знаю, как  вашему  народу
получить то, чего он хочет, и прекратить войну. Есть способ, мы
его применим.

     ГЛАВА 25

   В  памяти  отложились  только  отдельные  фрагменты  ночного
перехода.  Кое-что  запечатлелось  очень  четко  ==   например,
громадная,  с космический корабль величиной, глыба раскаленного
шлака, которая  упала  в  озеро  и  обдала  всадников  горячими
брызгами. И вообще подробности этого бесконечного перехода мало
занимали  изнуренного  болезнью Язона. На рассвете они вышли из
опасной зоны, и доримы с рыси перешли на шаг. Как только угроза
миновала, звери исчезли, тихо разошлись в разные  стороны,  все
еще соблюдая перемирие.
   Но  кончилась  опасность  == кончился и мир; Язон убедился в
этом, когда они устроили привал. Вместе с Ресом он направился к
зеленому пятачку возле упавшего дерева, однако на мягкой  траве
уже  лежала  дикая  собака.  При виде людей она вся напряглась,
румяный восход высекал красные искры из ее глаз. В трех  метрах
от  зверя  Рес  остановился  и  замер.  Язон  тоже остановился,
спрашивая себя, почему корчевщик не  берется  за  оружие  и  не
зовет никого на по мощь. Что ж, ему виднее...
   Неожиданно собака прыгнула прямо на них. Рес оттолкнул Язона
в сторону,  так  что  он  упал  навзничь, и сам припал к земле,
держа в руке длинный нож, который выхватил  из  укрепленных  на
бедре ножен. Молниеносный выпад... Собака изогнулась в воздухе,
пытаясь  схватить  нож  зубами, но он уже вонзился в ее тело за
лопаткой и распорол ее во всю длину. Она еще была  жива,  когда
упала  на  землю, но Рес уже сидел на ней верхом. Задрав кверху
защищенную пластинами голову, он перерезал собаке горло,  потом
тщательно вытер о ее шкуру нож и сунул его обратно в ножны.
   ==  Обычно  они  смирные,  ==  спокойно сказал он, == но эта
чем-то была взбудоражена. Должно быть, потеряла стаю.
   Как это не похоже на поведение горожан! Рес не лез на  рожон
и  не  стал  нападать первый, он до последнего избегал схватки.
Когда же зверь пошел в атаку, последовала  быстрая  и  эффектив
ная  расправа.  Но  Рес не упивался своей победой, напротив, он
явно был огорчен гибелью живого существа.
   Правильно. Все стало на свои места.  Теперь  ему  ясно,  как
начался  смертельный  поединок Пирра с человеком == и ясно, как
его прекратить. Нет, жертвы не были напрасными! Каждая  из  них
приближала его к цели. Осталось сделать последний шаг.
   Рес смотрел на Язона, явно думая о том же.
   ==  Выкладывай,  == сказал он. == Что ты подразумевал, когда
говорил,  что  мы  сможем  перебить  жестянщиков  и   завоевать
свободу?
   ==   Собери  остальных,  я  объясню.  И  надо,  чтобы  Накса
непременно был и другие говоруны.
   Люди Реса не заставили себя  ждать.  Каждый  знал,  что  для
спасения  этого  инопланетчика  был убит жестянщик и теперь вся
надежда на него. Глядя на обращенные к нему лица,  Язон  думал,
как  лучше растолковать им, что нужно сделать. Мысль о том, что
многие из них погибнут, выполняя его  план,  не  облегчила  ему
задачу.
   == Всем нам хочется, чтобы прекратилась война на Пирре. Есть
способ  сделать  это, но он потребует человеческих жертв. Может
быть, погибнет кто-то из вас. По-моему, за такое дело не  жалко
отдать  жизнь,  ведь победа даст вашему народу все то, о чем вы
давно мечтали. == Он обвел взглядом напряженно слушающих людей.
== Мы нападем на город и прорвем  Периметр.  Я  знаю,  как  это
сделать...
   Толпа   зашумела.   Одни  ликовали,  предвкушая  расправу  с
исконным  врагом.   Другие   таращились   на   Язона   как   на
сумасшедшего. Третьи были ошеломлены дерзким замыслом сразиться
с вооруженным до зубов врагом в его оплоте. Язон поднял руку, и
все смолкли.
   ==  Я  знаю, это кажется невозможным, == продолжал он. == Но
послушайте,  что-то  надо  делать.   И   сейчас   самое   время
действовать.  Дальше  будет  только  еще  хуже.  Город, Пирр...
жестянщики обойдутся без вашего продовольствия, их  концентраты
==  порядочная  дрянь,  но  прожить  можно.  А вот вам придется
несладко, уж они постараются отомстить. Вы перестанете получать
металл для инструментов, детали для электронной аппаратуры. Они
способны даже выслеживать с воздуха и  уничтожать  ваши  фермы.
Словом,  ждите  неприятностей.  И это только начало... Горожане
проиграют войну против планеты. С каждым годом их остается  все
меньше,  в  один прекрасный день последние вымрут. Но сперва ==
уж я их знаю! == они взорвут  свой  корабль,  а  заодно  и  всю
планету, если сумеют.
   == А как мы можем им помешать? == крикнул ктото.
   == Помешаем, если нанесем удар теперь, == ответил Язон. == Я
хорошо  изучил  город,  знаю,  как  устроена  оборона. Периметр
предназначен для защиты от животных,  а  мы  можем  прорваться,
если очень постараемся.
   == Что толку? == возразил Рес. == Мы прорываем Периметр, они
отходят, потом собирают все силы и наносят ответный удар. Разве
мы устоим против их оружия?
   == До этого не дойдет. Их космодром примыкает к Периметру, я
точно   знаю,  где  стоит  корабль.  Именно  там  мы  и  должны
прорваться. Около корабля нет постоянной охраны,  и  вообще  на
космодроме мало людей. Мы захватываем ко рабль. Сможем ли мы им
управлять,  роли  не  играет.  У кого в руках корабль, у того в
руках и весь Пирр. Мы пригрозим  уничтожить  корабль,  если  не
будут  приняты  наши  условия.  Им  придется  выбирать  == либо
массовое самоубийство,  либо  сотрудничество.  Надеюсь,  у  них
хватит ума предпочесть второе.
   Секунду царила полная тишина, но тут же загудели голоса, все
старались  перекричать  друг  друга,  пока Рес не вмешался и не
навел порядок.
   == Тихо! == крикнул он. ==  Дайте  Язону  договорить,  потом
решайте.  Мы  еще  не  слышали,  как  он предлагает осуществить
прорыв.
   == Успех моего плана зависит от говорунов, ==  сказал  Язон.
==  Накса  тут?  Он  выждал,  пока  одетый в шкуры корчевщик не
протиснулся вперед, и продолжал:
   ==  Слушай,  Накса,  у  меня  к  тебе  вопрос   относительно
говорунов.  Вы  умеете  приказывать  доримам  и  собакам, это я
хорошо знаю. А как с дикими животными? Можете вы  их  заставить
слушаться вас?
   ==  Диких-то?  А  что,  заставим.  Чем больше говорунов, тем
больше наша сила. Что захотим, то и будут делать.
   ==  Значит,  можно  организовать   атаку,   ==   возбужденно
подытожил  Язон. == Вы смогли бы собрать всех говорунов в одном
месте, в  противоположном  конце  от  космодрома,  и  натравить
животных на город, заставить их атаковать Периметр?
   == Сможем ли мы? == Идея Язона явно привела Наксу в восторг.
== Да  мы  отовсюду зверей сгоним, такой штурм устроим, они еще
такого не видели!
   == Значит, решено. Вы, говоруны, организуете штурм Периметра
в дальнем конце. Только сами не показывайтесь, чтобы охрана  не
смекнула,  в  чем дело. Я видел, как они действуют. При сильной
атаке вызывают подмогу из города и снимают часть людей с других
участков Периметра. В разгар битвы, когда  все  их  силы  будут
связаны  в  другом  месте,  я поведу отряд на прорыв и за хвачу
корабль. Вот такой у меня план, и  я  уверен,  что  у  нас  все
получится.
   Кончив  говорить,  Язон  в  изнеможении  опустился на траву.
Лежа, он  слушал,  как  идет  бурное  обсуждение,  направляемое
Ресом.  Говорили  о  трудностях  и  о  том,  как их преодолеть.
Участники дискуссии не видели никаких  существенных  изъянов  в
его  плане. Это не означало, что он совсем не имел слабых мест,
но Язон предпочитал не напирать на них.  Эти  люди  всей  душой
хотят, чтобы его замысел свершился, и они его осуществят.
   Когда  обсуждение  кончилось  и все разошлись. Рес подошел к
Язону.
   == Ну так, в принципе все решено, == сказал он. == Никто  не
возражал.  Теперь гонцы оповестят всех говорунов, ведь это наша
ударная сила, чем больше мы их соберем, тем лучше. Вызывать  их
по  визифону не стоит == кто поручится, что жестянщики не могут
перехватывать наши передачи. Нам нужно  пять  дней,  чтобы  все
подготовить.  == Да и мне нужно не меньше пяти дней, чтобы хоть
сколько-нибудь восстановить силы, == ответил Язон. == А  сейчас
неплохо бы поспать.

     ГЛАВА 26

   ==  Необычное впечатление, == сказал Язон. == Я ведь никогда
по-настоящему не видел Периметр снаружи.  Уродство  ==  другого
слова не подберешь.
   Он  лежал на бугре рядом с Ресом и смотрел из-за кустов вниз
на Периметр. Несмотря на полуденный зной, оба были  закутаны  в
шкуры,   ноги  защищены  толстыми  крагами,  руки  ==  кожаными
рукавицами. От жары и  двойного  тяготения  у  Язона  кружилась
голова, но он держался.
   Впереди,  за  выжженной  полосой,  тянулся  Периметр. Глухая
стена,  неодинаковая  по  высоте,  неоднородная  по  материалу,
сооруженная  из  самого  различного  материала.  Невозможно ска
зать,  какой  она  была  первоначально.  Атаки,  атаки,   атаки
долбили, подрывали, разрушали ее. Горожане наспех ремонтировали
стену,  лепили  заплаты. Грубая каменная кладка рассыпалась, на
ее  месте  появлялись  деревянные  клети,  а  к  ним  примыкали
сваренные  по шву стальные плиты. Но и металл не мог устоять ==
свидетельством  тому  было  рваное  отверстие,  через   которое
сыпался  песок из лопнувших мешков. Поверхность стены опутывали
сигнальные провода и проволока электрической защиты. Тут и  там
над  Периметром  торчали стволы огнеметов, сжигающие все живое,
что только приближалось к основанию стены.
   == Эти штуки могут причинить нам  много  хлопот,  ==  сказал
Рес.  ==  Видишь,  вон  та  как  раз прикрывает участок, где ты
задумал прорваться.
   == Не беспокойся, все будет в порядке, == заверил его  Язон.
==  Хоть  и  кажется, что они бьют беспорядочно, но это не так.
Промежутки между залпами разные, но эта хитрость рассчитана  на
зверей, а не на человека. Да ты сам убедись. Залп следует через
каждые  две, четыре, три и одну минуту. == Они отползли обратно
в яму, где их ждали Накса и другие. Всего тридцать  человек,  а
для  такого  задания  как  раз и требовался небольшой подвижный
отряд. Их главное оружие ==  внезапность.  Без  нее  ар  балеты
корчевщиков  и  десяти  секунд  не  устоят  против огневой мощи
города. В толстых шкурах всем было жарко,  и  кое-кто  развязал
одежду, чтобы немного остыть.
   ==  Завяжитесь! == скомандовал Язон. == Вы еще не бывали так
близко к Периметру и не представляете себе, что там творится. Я
знаю, Накса не подпустит крупных животных, а с мелкими  тварями
вы  все сами справляетесь. Тут другая опасность. Каждая колючка
отравлена, каждая  травинка  оканчивается  смертоносным  шипом.
Насекомых тоже берегитесь. И когда пойдем вперед, дышите только
через мокрую тряпку.
   ==  Он  прав,  ==  пробурчал  Накса. == Я ни разу не был так
близко. Под стеной смерть,  сплошная  смерть.  Делайте  как  он
велит.
   Снова  потянулось томительное ожидание. Они оттачивали и без
того  острые  арбалетные  стрелы  и  поглядывали  на   медленно
ползущее  по небу солнце. Один Накса не тяготился ожиданием. Он
сидел, глаза где-то далеко, и  слушал  внутренним  слухом,  что
происходит в джунглях.
   ==  Идут,  == сказал он наконец. == Никогда еще такой прорвы
не слышал. Все звери, со  всего  края,  отсюда  до  самых  гор,
мчатся к городу, только вои стоит.
   Язон и сам кое-что улавливал. Атмосферу напряжения, страшную
волну  ненависти  и ярости. Он знал, все получится, если только
удастся  сосредоточить  атаку  на  узком  фронте.  Говоруны  не
сомневались  в  успехе. Еще на рассвете тонкая цепочка косматых
людей  в  шкурах,   охватив   подковой   пиррянских   животных,
мысленными командами погнала их на город.
   == Пошли на штурм! == вдруг сказал Накса.
   Все  встали,  глядя в сторону города. Язон физически ощутил,
что Накса прав. А тут еще издалека донеслись выстрелы и  мощные
взрывы, над деревьями поднимались струйки дыма.
   == Займем исходную позицию, == сказал Язон.
   Лес  кругом  был  словно  пропитан  концентратом  ненависти.
Полуодушевленные  растения  извивались  и   корчились,   воздух
наполнился тучами крылатой мелюзги. Накса, весь в поту, бормоча
что-то,  отводил  в  сторону  катящуюся  на них волну животных.
Отряд потерял четверых, пока  добирался  до  выжженной  полосы.
Одного  ужалило  какое-то  насекомое,  и  хотя  Язон подоспел с
аптечкой, раненый все равно чувствовал себя  так  скверно,  что
вынужден  был  ползти  обратно.  А  трое погибли, их распухшие,
скорченные тела так и остались лежать на земле.
   == Голова уже болит держать их, == проворчал Накса. == Когда
пойдем на стену?
   == Рано еще, == ответил Рес. == Мы ждем сигнала.
   Один из корчевщиков нес радиостанцию. Осторожно поставив  ее
на   землю,   он   забросил   антенну  на  дерево.  Рация  была
экранирована  так,  чтобы  никакие  импульсы  не  выдавали   их
присутствия.   Включили   приемник,   но   в   динамике  только
потрескивали разряды.
   == Можно было заранее рассчитать время... == заговорил Рес.
   == Нет, == возразил Язон. == Тут важна точность.  Мы  должны
пойти  на  прорыв в самый разгар штурма, будет больше шансов на
успех. Даже если они перехватят наш сигнал, все равно сразу  не
сообразят,  в чем дело. А через не сколько минут это и вовсе не
будет играть никакой роли.
   В динамике зашипела несущая частота. Чей-то  голос  произнес
короткую  фразу  и  выключился. == Принесите три мешка муки. ==
Пошли! == Рес рванулся вперед. == Постой. == Язон поймал его за
руку. == Не забывай про огнемет. Он даст залп через... есть!
   Фонтан огня пролился на землю и погас.
   == Четыре минуты до следующего, мы угадали в  самый  большой
интервал!
   Они  побежали  по мягкой золе, перепрыгивая через обугленные
кости и ржавый металл. Двое корчевщиков  подхватили  Язона  под
руки  и  буквально  несли  его.  Это  не было предусмотрено, но
помогло выиграть несколько  драгоценных  секунд.  У  стены  они
опустили  его, и он вытащил мину, которую сделал из патронов от
пистолета  убитого  Краннона,  соединив   их   с   детонирующим
устройством.  Операция  была  многократно  отре  петирована,  и
теперь все шло как по маслу.
   Язон выбрал для прорыва участок со  стальными  плитами.  Они
лучше  всего противостояли пиррянским организмам, это позволяло
надеяться, что насыпь за ними не такая  мощная,  как  в  других
местах. Если он просчитался, им всем конец.
   Бежавшие  впереди уже прилепили к стене комья клейкой смолы.
Язон вдавил в нее патроны, расположив их прямоугольником в рост
человека.  В  это  же  время  другие  члены  отряда   размотали
детонирующий  шнур.  Штурмовая  группа рассыпалась вдоль стены,
Язон доковылял до  электродетонатора,  упал  на  него  и  нажал
рычаг.
   Оглушительный  взрыв  сотряс  стену и выбросил язык красного
пламени. Рес первым подскочил к пробоинам  и  принялся  дергать
руками  еще  дымящийся  металл.  Подоспели  остальные  и дружно
отогнули зазубренные края. Брешь  заволокло  дымом,  ничего  не
было  видно. Язон нырнул в нее, покатился по валунам и врезался
во что-то твердое. Протерев глаза, он осмотрелся  по  сторонам.
Он  был в городе. Остальные тоже ворвались в брешь. На бегу они
подхватили Язона на руки, чтобы не затоптать. Кто-то увидел кос
мический корабль, и все рванулись в ту  сторону.  Навстречу  им
из-за  угла  выскочил  человек.  При виде нападающих он с чисто
пиррянской быстротой метнулся к подворотне. Но нападающие  тоже
были  пиррянами,  и  он  повалился  на  спину, пронзенный тремя
стрелами. Не останавливаясь они  бежали  дальше  между  низкими
складскими зданиями туда, где высился корабль.
   И  тут  они  увидели, как наружный люк медленно закрывается.
Кто-то опередил их. Град стрел  забарабанил  по  люку,  да  что
толку.
   ==  Вперед! == крикнул Язон. == Живей под корпус, пока он не
открыл огонь!
   Трое из отряда не успели добежать до укрытия. Все  остальные
уже   стояли   под   кораблем,   когда  его  пушки  заговорили.
Большинство снарядов разрывалось поодаль, но все равно  в  ушах
стоял звон от электрических разрядов и летящих осколков.
   Троих   накрыло   шквалом   огня  и  разнесло  на  молекулы.
Прорвавшийся в корабль пиррянин нажал сразу все гашетки,  чтобы
отразить атаку и предупредить своих. Сейчас он стоит у визифона
и  вызывает  подмогу.  Язон  дотянулся до люка и попробовал его
открыть, но он был заперт из нутри. Кто-то  оттолкнул  Язона  и
дернул рукоятку. Она обломилась, люк не поддался.
   Пушки  смолкли, и грохот прекратился. == Вы взяли пистолет у
убитого? == спросил Язон. == С пистолетом  можно  в  два  счета
открыть люк.
   == Нет, == отозвался Рес. == Некогда было.
   Он  еще не договорил, как два корчевщика сорвались с места и
побежали к складам. Один из них держался левее, другой  правее.
Тотчас загрохотали пушки. Очередь поразила одного смельчака, но
второй  успел  добежать  до  зданий, прежде чем стрелок изменил
прицел.
   Он мигом обернулся, выскочил из-за дома и  швырнул  пистолет
своим  товарищам,  но  сам  уже  не успел укрыться и был сражен
снарядами.
   Пистолет докатился по бетону почти до самых  ног  Язона.  Он
приставил  дуло  к  замку  и выстрелил; в эту секунду за домами
завыли турбины стремительно приближающихся  транспортеров.  Люк
скрипнул и медленно открылся. Весь отряд был внутри корабля еще
до  того,  как  появился  первый  транспортер.  Накса остался с
пистолетом у люка; Язон повел остальных к пилотской кабине.
   Он объяснил им, как туда добраться, и, когда  подоспел  сам,
все  уже  было  кончено,  горожанин стал похож на подушечку для
булавок. Один из корчевщиков, немного разбирающийся в  технике,
нажал  гашетки и открыл такой яростный огонь, что транспортерам
пришлось отступить.
   == Свяжитесь по радио с говорунами и скажите им,  что  можно
прекращать атаку.
   Отдав  это  распоряжение,  Язон подошел к визифону и включил
его. С экрана на него глядел потрясенный Керк.
   == Ты! == Керк произнес это словно ругательство.
   == Ага, я, == ответил Язон, рассматривая рычаги и кнопки  на
пульте.  ==  Выслушай  меня, Керк... И учти, как я скажу, так и
будет. Я, конечно, не знаю, как управлять космическим кораблем,
но взорвать его я сумею. Тебе слышен этот звук?
   Он щелкнул тумблером, и  где-то  в  недрах  корабля  загудел
насос.
   ==   Это  насос  основного  горючего.  Если  я  оставлю  его
включенным, он в два счета наполнит топливом  камеру  сгорания.
Накачаю  побольше,  чтобы  потекло  через  дюзы.  А потом нажму
пусковую  кнопку...  Угадай,  что  тогда   будет   с   ва   шим
единственным космическим кораблем? Я не спрашиваю, что будет со
мной, тебе на это наплевать. Но корабль нужен вам как воздух.
   В   кабине  царило  безмолвие.  Люди,  захватившие  корабль,
смотрели на Язона. Тишину нарушил скрипучий голос Керка:
   == Что тебе надо, Язон? Что ты задумал?  Зачем  привел  этих
животных? == От ярости у него перехватило горло.
   ==  Попридержи язык, Керк, == строго сказал Язон. == Люди, о
которых ты говоришь, владеют единственным на Пирре  космическим
кораблем.  Если ты хочешь, чтобы они делились с тобой, на учись
сперва вежливо разговаривать. А теперь немедленно иди сюда.  Да
захвати с собой Бруччо и Мету.
   Язон  смотрел  на  багровое, отекшее лицо седого пиррянина и
вдруг ощутил что-то похожее на жалость.
   == Да не горюй ты так, это не конец света. А скорее  начало.
Да,  вот  еще: не выключай этот канал. Пусти изображение на все
экраны в городе, чтобы каждый видел, что тут будет происходить.
И пусть запишут, чтобы можно было повторить.
   Керк хотел было ответить, но  раздумал  и  исчез  с  экрана.
Однако  визифон  остался включенным. На всех экранах города был
виден главный отсек космического корабля.

     ГЛАВА 27

   Бой был окончен. Он кончился так  быстро,  что  они  еще  не
успели   как   следует   это   осознать.   Рес   пощупал  рукой
поблескивающий металлом пульт управления, убеждаясь в том,  что
ему  не  чу  дится.  Остальные бродили по отсеку, заглядывали в
перископы, увлеченно рассматривали диковинную аппаратуру.
   Язон еле держался на ногах, но  не  показывал  виду.  Открыв
пилотскую   аптечку,   он  нашел  стимулирующее  средство.  Три
золотистые пилюльки  прогнали  усталость  и  развеяли  туман  в
голове.
   ==  Внимание!  == крикнул он. == Борьба еще не окончена. Они
постараются отбить корабль, так что мы  должны  быть  наготове.
Пусть кто-нибудь из ваших техников хорошенько изучит все пульты
и  отыщет  кнопки  от  люков.  Все  люки  до одного должны быть
надежно  задраены.  Если  понадобится,  пошлите  людей,   чтобы
проверили. Включите видеодатчики на круговой обзор, чтобы никто
не мог подойти к кораблю. Поставьте человека к двигателям, а то
они  могут  отрезать  меня  от  них,  если прорвутся туда. И не
мешало бы тщательно осмотреть отсек за отсеком == вдруг  мы  не
одни на корабле.
   Каждому   нашлось   дело,   и   люди  сразу  оживились.  Рес
распределил обязанности.  Язон  остался  стоять  возле  пульта,
поближе  к  тумблеру  топливного  насоса.  Да,  борьба  еще  не
кончилась...
   == Транспортер! == крикнул Рес. == Ползет потихоньку.
   ==  Рвануть  его?  ==  спросил  член  отряда,  дежуривший  у
гашеток.
   ==  Погоди,  посмотрим, кто это, == сказал Язон. == Если те,
которых я вызвал, пусть проезжают.
   Стрелок следил в  прицел  за  приближающимся  транспортером.
Водитель...  три  пассажира...  Язон  подождал, пока рассеялись
последние сомнения. == Это они, == сказал он. ==  Встань  около
люка,  Рес,  впускай по одному и сразу отбирай пистолеты. И все
остальное снаряжение тоже. Любая штука может оказаться оружием,
особенно внимательно осмотрите Бруччо == худой такой, лицо, как
топор, == чтобы у него ничего не осталось. Он у них  специалист
по   оружию  и  технике  выживания.  Водителя  тоже  захватите,
остальным горожанам  незачем  знать,  в  каком  состоянии  наша
оборона.
   Язон   сидел  как  на  иголках.  Его  рука  лежала  рядом  с
тумблером. Он знал, что никогда его не включит,  но  другие  не
должны об этом подозревать.
   Послышался  топот,  приглушенная  брань, и в отсек втолкнули
пленников. При виде их свирепых лиц Язон невольно сжал кулаки.
   == Пусть встанут около стенки, == сказал он Ресу.  ==  И  не
спускайте с них глаз. Арбалетчикам быть наготове.
   Он  смотрел  на людей, которые когда-то были его друзьями, а
теперь задыхались от ненависти  к  нему.  Мета,  Керк,  Бруччо.
Водителем  оказался  Скоп, тот самый, которого Керк приставил к
нему охранником. Теперь  роли  поменялись,  и  Скоп  был  готов
лопнуть от злости.
   ==  Слушайте  внимательно,  ==  заговорил  наконец  Язон. ==
Потому что от этого зависит ваша жизнь. Стойте  у  стены  и  не
пытайтесь  приблизиться ко мне даже на дюйм. Кто не подчинится,
будет убит на месте. Будь я один, вы, конечно, не дали  бы  мне
даже  нажать  на  тумблер. Но я не один. У вас рефлексы и мышцы
настоящих пиррян, но и у арбалетчиков не хуже. Так что лучше не
рискуйте. Все равно ничего не  выйдет,  кроме  самоубийства.  Я
говорю   это   вам  для  вашего  же  блага.  Чтобы  можно  было
разговаривать  спокойно,  без  риска,  что  кто-нибудь  из  вас
сорвется  и  будет убит. У вас нет другого выхода. Вам придется
выслушать все, что я скажу. Вам отсюда не уйти, и убить меня не
удастся. Война окончена.
   == Все потеряно... Это ты виноват, предатель! ==  прохрипела
Мета.
   ==И  то  и  другое  неверно,  ==  мягко  возразил Язон. == Я
соблюдаю верность всем людям этой планеты, живут ли они  внутри
Периметра  или  за  его  пределами. Вы не можете сказать, что я
комуто  отдавал  предпочтение.  И  кроме  того,  вы  ничего  не
потеряли.  Если  хотите  знать,  вы  выиграли. Война с планетой
выиграна вами. Потрудитесь только дослушать до конца.
   Он повернулся к Ресу, который недовольно нахмурился.
   == И ваши люди, Рес, тоже выиграли, поверьте мне. Это  конец
войны с городом, у вас будут лекарства, будет контакт с внешним
миром, все, о чем вы мечтали.
   == Может быть, мои слова покажутся тебе циничными, == сказал
Рес,  ==  но ты сулишь райскую жизнь обеим сторонам. Трудновато
будет  осуществить  такое  обещание,  если  учесть  наши  прямо
противоположные интересы.
   ==  Спасибо,  ты  попал  в  самую  точку, == сказал Язон. ==
Проблема будет решена так, чтобы никто не остался внакладе. Мир
между городом и фермами, конец вашей бессмысленной  войне.  Мир
между   людьми  и  пиррянскими  организмами  ==  ведь  с  этого
конфликта все  пошло.  ==  Он  рехнулся,  ==  сказал  Керк.  ==
Возможно.  Выслушайте,  потом  су дите. Начну с истории, потому
что корни проблемы и ее разрешение  связаны  с  прошлым.  Когда
поселенцы триста лет назад высадились на Пирре, они не заметили
одной  очень  важной черты, которая отличает его от всех других
планет галактики. И трудно их корить, у них и без того  хватало
забот. Все, кроме разве тяготения, было для них непривычно, все
не  похоже  на  искусственный  климат индустриальной планеты, с
которой   они   прилетели.   Штормы,    вулканы,    наводнения,
землетрясения   ==  от  всего  этого  немудрено  и  свихнуться.
Наверно, со  мно  гими  так  и  случилось.  Еще  им  без  конца
досаждали  звери  и  насекомые,  такие  непохожие на безобидную
фауну в заповедниках, к которой они привыкли. Бьюсь об  заклад,
им  было  невдомек,  что пиррянские животные к тому же наделены
телепатическими свойствами.
   == Опять этот вздор! == рявкнул Бруччо.  ==  Даже  если  они
телепаты,  это  ровным счетом ничего не значит. Ты почти убедил
меня своей теорией в  том,  что  атаки  на  город  направляются
телепатически,  но  твой  катастрофический провал показал, чего
стоит эта теория.
   == Согласен, == ответил Язон. == Я  ошибался,  когда  думал,
что  атаки  на  город  направляются  телепатическими импульсами
извне. Тогда мне эта гипотеза казалась вполне логичной и обосно
ванной. Верно, экспедиция на остров кончилась  катастрофическим
провалом.  Да  только  вы забываете, что я предлагал. Пойди я в
пещеру, обошлось бы без жертв. Думаю, мне удалось бы  выяснить,
что  эти  шевелящиеся  растения  ==  специ фические организмы с
необычайно  высоким  телепатическим  потенциалом.  Просто   они
особенно  сильно  отражали  импульсы,  которые  питали атаки на
город. А я все  перепутал,  думал,  что  они  раздувают  войну.
Теперь они все уничтожены, и точного ответа мы не получим. Но в
одном  их  гибель  нам  помогла.  Она показала, где надо искать
подлинных виновников войны, кто  на  самом  деле  направляет  и
вдохновляет атаки против города.
   ==  Кто?  ==  выдохнул  Керк.  == Да вы сами, кто же еще, ==
ответил Язон. == Конечно, не только вы четверо,  а  все  жители
города.  Я готов до пустить, что война вам не по душе. И тем не
менее вы ее зачинщики, вашими стараниями она продолжается.
   Он с трудом удержался от улыбки,  глядя  на  их  ошарашенные
лица.  Лучше  не  мешкать  с  объяснением,  а то, чего доброго,
собственные союзники тоже сочтут, что он помешался.
   == Сейчас вы поймете. Я уже сказал, что пиррянские организмы
наделены телепатическими свойствами. Это относится ко всем == к
насекомым, к растениям, к животным. Когда-то, в разгар  буйного
прошлого  Пирра,  это  качество помогло телепатическим мутациям
устоять в борьбе за существование. Другие виды вымирали, а  они
уцелели.  Я уверен, что под конец они даже сотрудничали, сообща
вытеснили    последних    представителей     другой     породы.
Сотрудничество  ==  вот  девиз  для Пирра. С одной стороны, они
соперничали между собой, а с  другой  ==  вместе  давали  отпор
всему,   что   угрожало   их  племени.  Какое-нибудь  стихийное
бедствие, потоп == они в полном  согласии  спасаются  бегством.
Что-то в этом роде можно наблюдать на любой планете, где бывают
лесные   пожары.   Но   здесь   особенно   суровые  условия,  и
взаимопомощь  достигла   очень   высокого   уровня.   Возможно,
некоторые организмы даже наделены даром предчувствовать близкую
катастрофу.  Вроде  того,  как  некоторые  из вас предсказывают
землетрясение.  Благодаря   предупреждению   крупные   животные
уходили  от  беды. А самым мелким видам помогали уцелеть особые
семена, или шипы, или яйца, которые переносились  в  безопасное
место  либо с ветром, либо с мехом больших зверей. Да-да, так и
было, я уверен, я же сам видел такое бегство, когда мы  уходили
от землетрясения.
   ==  Ладно,  допустим,  что все было так, как ты говоришь! ==
крикнул Бруччо. == Но при чем  тут  мы?  Хорошо,  все  животные
убегают вместе == какое отношение это имеет к войне?
   ==  Они  не  только  вместе  убегают, == сказал Язон. == Они
сотрудничают, чтобы противостоять  стихийным  бедствиям.  Я  не
сомневаюсь,  мы еще услышим восторги экологов, когда они начнут
изучать сложный механизм  приспособления,  который  срабатывает
здесь,  когда  надвигается гроза, или половодье, или пожар, или
еще какаянибудь беда. Но нас сейчас интересует одна реакция.  А
именно  та,  которая  направлена  против  горожан.  Вы  еще  не
догадались? Пиррянские организмы воспринимают вас как стихийное
бедствие! Вряд ли удастся  выяснить,  как  это  началось.  Хотя
вообще-то  в дневнике, который я нашел, в записях о первых днях
освоения планеты есть ключ к разгадке. Там  говорится,  что  во
время  лесного  пожара колонисты встретились с какими-то новыми
видами. Точнее, животные были те же,  что  прежде,  только  они
вели  себя  иначе.  Как, по-вашему, могли реагировать на лесной
пожар люди, которые прежде  жили  в  условиях,  можно  сказать,
тепличной  цивилизации?  Они,  конечно,  перепугались насмерть.
Если лагерь находился  на  пути  огня,  животные,  естественно,
бежали  через него. А люди, также естественно, обстреляли их. И
сразу же поставили себя в ряд стихийных  бедствий.  Мало  ли  в
каком  обличье выступает катастрофа. Скажем, в обличье двуногих
с пистолетами. Пиррянские животные на  падают  на  людей,  люди
убивают  животных, начинается война. Уцелевшие продолжали атаки
и по-своему оповестили все организмы планеты,  что  происходит.
Здешняя  радиоактивность  способствует  всевозможным  мутациям.
Дальше в борьбе  за  существование  сохранялись  те  организмы,
которые   были   опасны  для  человека.  Я  не  удивлюсь,  если
телепатический  потенциал  тоже  поощряет  мутации.  Уж   очень
специализированы  некоторые наиболее опасные виды, не могут они
быть просто плодом  естественной  эволюции  за  такой  короткий
срок,  как  триста-четыреста  лет.  Поселенцы,  понятно, давали
отпор, оттого их и дальше воспринимали как стихийное  бедствие.
Они  все время совершенствовали свое оружие, но проку от этого,
как известно, не было никакого. Вы, горожане,  унаследовали  их
ненависть  к  Пирру.  Вы  все  воюете,  и  все ближе ваш полный
разгром.  Разве  можете   вы   победить,   когда   против   вас
биологические  ресурсы целой планеты, которая каждый раз, можно
сказать, перерождается для противоборства?
   Стало  очень  тихо.  Керк  и  Мета  побледнели,  потрясенные
словами  Язона.  Бруччо  что-то бормотал себе под нос и загибал
палец за пальцем, подыскивая контраргументы. Что до  Скопа,  то
он  оставил  без внимания всю эту галиматью, которую не мог или
не хотел понять. Представься ему малейшая  возможность,  он  бы
тут же пришиб Язона.
   Первым  заговорил Рес. Он быстрее других разобрался и подвел
итог.
   == Не сходится, == сказал он. == А как же мы? Мы ведь  живем
среди пиррянской природы без Периметров и пистолетов. Почему на
нас  никто не нападает? Мы такие же люди, у нас с жес тянщиками
одни предки.
   == Вас не трогают,  потому  что  не  ставят  вас  в  ряд  со
стихийными  бедствиями, == ответил Язон. == Животные могут жить
на склонах дремлющего вулкана, между ними  будет  идти  обычная
конку  ренция.  Но  придет время спасаться от извержения, и они
вместе обратятся в бегство. Извержение делает вулкан  стихийным
бедствием.  Теперь  берем  человека.  Будет  ли  местная  фауна
воспринимать его просто как живое существо  или  как  стихийное
бедствие? Есть просто гора, а есть вулкан. Люди города излучают
подозрительность   и   вражду.  Убивать,  думать  об  убийстве,
подготавливать убийство == для них удовольствие. И тут  как  бы
идет  естественный  отбор,  понимаете? Ведь в городе именно это
свойство лучше помогает выживанию. Живущие  вне  города  мыслят
по-другому.  Когда  кому-то  из  них  лично что-то угрожает, он
борется за жизнь, как и всякое существо. А  перед  лицом  общей
угрозы  они  во  имя  выживания  сотрудничают  с окружающими их
животными, подчиняются закону, которым пренебрегают  в  обычных
условиях.
   ==  Но  как же возникли эти две группы, с чего все началось?
== спросил Рес.
   == Разве теперь узнаешь... Мне думается, ваши люди с  самого
начала  были  фермерами,  может  быть,  обладали телепатическим
даром. И во время стихийного бедствия, от которого  все  пошло,
находились  в другом месте. По пиррянским меркам, они вели себя
правильно и благополучно выжили.  Дальше  пошли  разногласия  с
жителями   города,   которые   считали   убийство  единственным
решением. Как бы то  ни  было,  очевидно,  что  еще  в  древние
времена возникли две общины. А потом они и вовсе изолировались,
если не считать выгодной для обеих сторон меновой торговли.
   ==  Все равно не могу поверить, == пробурчал Керк. == Хоть и
похоже на истину, не могу согласиться. Тут должно быть какое-то
другое объяснение. Язон медленно покачал  головой:  ==  Другого
объяснения  нет  и  быть не может. Другие мы сами исключили, ты
забыл? Я очень хорошо тебя понимаю, ведь это  опровергает  все,
что  ты привык считать истиной, что для тебя равносильно закону
природы. Допустим, я начну доказывать  тебе,  что  тяготения  в
привычном для тебя понимании нет, а есть сила, которой можно до
какой-то  степени управлять, если знать способ. Ты, само собой,
скажешь, что тебе мало  слов,  подавай  доказательство.  Пусть,
мол, ктонибудь пройдется по воздуху, а? Между прочим...
   Язон  повернулся  к  Наксе:  == Ты не слышишь, около корабля
есть сейчас какие-нибудь животные? Не привычные вам, а мутанты,
из той свирепой породы, которая только вокруг города водится?
   == Их тут тьма-тьмущая, == ответил Накса.  ==  Так  и  ищут,
кого порешить.
   ==  А ты не можешь поймать одного? Но только чтоб он тебя не
убил. Накса презрительно фыркнул.  ==  Еще  не  родился  зверь,
который стал бы мне вред творить, == сказал он, идя к выходу.
   Ожидая  Наксу,  все  погрузились в размышление. Язону нечего
было добавить к тому, что он уже сказал. Осталось провести один
опыт, может быть, факты  их  убедят,  потом  пусть  каждый  сам
решает.
   Говорун  скоро  вернулся  с  шипокрылом на ременном поводке.
Пленный зверь метался в воздухе и издавал пронзительный писк.
   == Стань посередине, подальше от всех, == попросил Язон.  ==
Ты можешь заставить его сесть на что-нибудь?
   ==  Да  хоть  на  мою  руку.  ==  Накса  дернул  шипокрыла и
подставил ему рукавицу. == Вот так я его поймал.
   == Кто-нибудь сомневается, что это  настоящий  шипокрыл?  ==
сказал  Язон.  == Все должны быть уверены, что тут нет подвоха,
мне это очень важно.
   == Настоящий, == подтвердил Бруччо. == Я отсюда слышу  запах
яда. == Он показал на когти по краям крыльев, потом на пятна на
рукавице. == Если разъест рукавицу, этому человеку крышка.
   == Итак, шипокрыл настоящий, == заключил Язон. == Смертельно
ядовитый,  как  и  все  шипокрылы,  и  для  подтверждения  моей
гипотезы достаточно, чтобы кто-нибудь из вас, горожан,  подошел
и прикоснулся к нему, как делает это Накса.
   Все четверо невольно отпрянули. Для них шипокрыл олицетворял
смерть.  Так  было,  так  есть  и  так  будет.  Законы  природы
нерушимы.
   == Мы... не можем, == ответила за всех Мета. == Этот человек
живет в джунглях, он сам все равно как зверь,  вот  и  научился
ладить с ними. Но чтобы мы...
   Язон  перебил  Мету,  не дожидаясь, когда до говоруна дойдет
оскорбительный смысл ее слов:
   == Да, и вы тоже можете. В этом вся суть. Не питайте к этому
зверю ненависти и  не  ждите  непременной  атаки  ==  и  он  не
нападет.  Вообразите,  что  это какая-нибудь безобидная тварь с
другой планеты.
   == Не могу! == крикнула Мета. == Это шипокрыл!
   Пока  они  говорили,  Бруччо   медленно   двинулся   вперед,
пристально  глядя  на  зверя, сидящего на рукавице. Язон сделал
знак арбалетчикам, чтобы не  стреляли.  Бруччо  остановился  на
безопасном  расстоянии  от  шипокрыла,  не  сводя  с него глаз.
Шипокрыл расправил свои кожистые крылья и зашипел.  На  кончике
каждого  когтя  выступили  капли  яда.  В отсеке царила мертвая
тишина.
   Бруччо  осторожно   поднял   руку.   Подержал   ладонь   над
шипокрылом.  Потом  слегка  коснулся его головы и сразу опустил
руку. Зверь сидел смирно, только чуть вздрогнул.
   Все, кто следил, затаив дыхание, за этой сценой,  облегченно
вздохнули.
   == Как ты это сделал? == глухо спросила Мета.
   ==  А? Что?.. == Бруччо явно сам был поражен случившимся. ==
А,  ну  да,  как  я  к  нему  прикоснулся...  Очень  просто.  Я
представил  себе,  что это макет с нашего тренажера, безобидная
подделка. И больше ни о чем не думал, вот и по лучилось.
   Он посмотрел на свою руку, потом на шипокрыла.
   == Но ведь это не макет, == продолжал он задумчиво.  ==  Это
настоящий  зверь.  Смертельно ядовитый. Инопланетчик прав. Прав
от начала до конца.
   Глядя на Бруччо, Керк тоже решился. Он шел как на казнь, еле
переставляя  ноги,  с  каменным  лицом,  по  которому  катились
струйки  пота.  Но  ему  удалось  настроиться на нужный лад, не
думать о шипокрыле как о враге, и он тоже кос нулся  зверя  без
каких-либо последствий для себя. За ним и Мета сделала попытку,
но  не  сумела  одолеть  ужас,  который  охватил  ее, когда она
приблизилась к шипокрылу.
   == Не получается, не могу себя переломить...  ==  произнесла
она. == Я уже верю тебе... Нет, все равно не могу.
   Скоп,  когда  все  повернулись  к  нему,  закричал,  что это
сплошной обман,  потом  он  бросился  на  арбалетчиков,  и  его
оглушили ударом приклада. Но пирряне уже прозрели.
    == Что же будет теперь? == спросила Мета.
   В ее голосе звучала тревога, которую разделяли не только все
собравшиеся  в  отсеке,  но  и  тысячи пиррян, смотревших в эту
минуту на экраны своих визифонов.  ==  Что  будет  теперь?  Они
глядели   на  Язона  и  ждали  ответа.  Ждали  горожане,  ждали
арбалетчики, опустив свое оружие. Распри на время были  забыты.
Этот  инопланетчик внес смятение в привычный им старый мир, все
перевернул, и они как бы очутились  в  новом,  неведомом  мире,
перед лицом необычных проблем.
   ==  Погодите.  ==  Он  протянул  руку.  ==  Я не врачеватель
социальных недугов. Куда мне думать над тем, как  исцелить  эту
планету  силачей и снайперов. Я и без того только чудом дотянул
до сегодняшнего дня, а по закону вероятности мне уже раз десять
полагалось быть убитым.
   == Хоть это и верно, Язон, == сказала  Мета,  ==  но,  кроме
тебя, некому нас выручить. Как ты всетаки мыслишь наше будущее?
   Внезапная   усталость  заставила  Язона  сесть  в  пилотское
кресло. Он обвел взглядом обступивших его пиррян. Лица вроде бы
искренние. И никто не обратил внимания, что он уже давно  убрал
руку  с  тумблера  топливного  насоса.  Междуусобицы забыты, во
всяком случае на время...
   == Хорошо, я изложу вам свои соображения, ==  заговорил  он,
стараясь  поудобнее  примостить свои ноющие суставы. == Я много
размышлял в эти дни, пытался найти ответ.  И  первое,  до  чего
додумался,   ==   это   то,   что  идеальное  решение,  которое
подсказывает логика,  тут  не  годится.  Дада,  боюсь,  что  из
древней  мечты  о  мирном  соседстве  льва  и ягненка ничего не
выйдет. Кроме приятного завтрака для льва. Казалось бы, теперь,
когда вы все знаете истинную причину  ваших  неладов,  разумнее
всего  было  бы  снести  Периметр  и  зажить  вместе  в  мире и
согласии. Прелестная  картинка,  совсем  как  братство  льва  и
ягненка.  И  кончится  скорее всего в том же духе. Одному вдруг
придет  на  ум,  что  корчевщики   неопрятные,   другому,   что
жестянщики  безмозглые, глядишь, и готов свеженький покойник. И
пошли крошить друг  друга,  а  кто  возьмет  верх,  тех  сожрут
животные, которые заполонят незащищенный город. Словом, решение
найти не так-то просто.
   Слова  Язона вернули пиррян к дей ствительности, и они сразу
насторожились. Арбалетчики  подняли  свое  оружие,  а  пленники
отступили к стене и насупились.
   ==  Вот, вот, я это самое и подразумевал, == сказал Язон. ==
Ненадолго вас хватило, верно?
   По  лицам  пиррян  было  видно,  как  им  неловко,  что  они
поддались безотчетному порыву.
   ==   Чтобы   придумать  что-нибудь  путное  на  будущее,  ==
продолжал он, == надо  учитывать  инерцию.  Во-первых,  инерцию
мышления.  Истина в вашем представлении == это еще не истина на
деле. В варварских религиях примитивных миров научными  фактами
и  не  пахнет, хотя они призваны объяснить все на свете. Лишите
дикаря логической основы его убеждений, он все равно от них  не
откажется,  только  заменит  слово  "убеж дение" словом "вера",
потому что не сомневается в своей правоте. А не сомневается  он
потому,  что  верит.  Мнимая  логика  строит замкнутый круг, на
который не дозволено покушаться. Это и есть  инерция  мышления,
когда  рассуждают  по  принципу  "что  всегда  было,  то всегда
будет". И упорно не желают бросить  старую  колею,  перестроить
мышле  ние на новый лад. Но инерция мышления == не единственный
барьер на вашем пути, есть еще один вид инерции. Кто-то из  вас
согласился  с моими рассуждениями и даже готов перестроиться. А
как все  остальные?  Как  те,  которые  не  желают  размышлять,
предпочитают  жить  по  старинке,  подчиняться  не  рассудку, а
рефлексам? Которые написали на своем знамени: "Что всегда было,
то всегда будет"? Они будут  тормозить  любое  ваше  начинание,
любую  попытку  двигаться  вперед на основе того нового, что вы
узнали.
   == Выходит, все напрасно, наш мир обречен? == спросил Рес.
   == Я этого не сказал. Мне только хотелось показать, что ваши
проблемы  не   решить   одним   поворотом   некоего   мозгового
переключателя. Лично я представляю себе три пути, и очень может
быть,  что  развитие  пойдет  сразу  по  всем  трем.  Первый, и
наилучший, путь == воссоединение городских и сельских пиррян. У
тех и других есть проблемы, те и другие могут поделиться  чемто
полезным.  Возьмем горожан, у вас наука и контакт с галактикой.
И кроме того, губительная война. А  ваши  двоюродные  братья  в
джунглях  живут  в  мире  с  планетой,  но у них нет медицины и
прочих  благ,  которые  дает  наука,  нет  контакта  с  другими
культурами.   Вам   следует   объединиться   и  пожинать  плоды
сотрудничества. Разумеется, для этого надо похоронить  обоюдную
ненависть,  основанную  на  предрассудках. Но это можно сделать
только вдали от города, где все пропитано войной. Пусть каждый,
у  кого  есть  необходимые  для   этого   способности,   пойдет
добровольно  к  жителям  леса,  чтобы  поделиться с ними своими
знаниями. Пойдете с чистой душой == вам никто не причинит  зла.
И  вы научитесь жить в ладу с Пирром, вместо того чтобы воевать
с ним. В конечном счете появятся цивилизованные общины, которые
будут состоять не из корчевщиков или жестянщиков, а из  пиррян.
== А с городом что будет? == спросил Керк.
   == Город останется на месте. И скорее всего не изменится. На
первых  порах,  пока  будет  идти  расселение  по  планете, вам
придется сохранить и Периметр, и другие средства защиты,  чтобы
уцелеть.  Да  и  потом  кое-что сохранится, ведь найдутся люди,
которых вы не сможете переубедить, которые  останутся  и  будут
дальше  воевать  до  самой смерти. Может быть, с воспитанием их
детей вам больше повезет. А что в  конечном  счете  станется  с
городом, честное слово, не знаю.
   Они   молчали,   пытаясь   представить  себе  будущее.  Скоп
по-прежнему лежал на полу без движения, только постанывал.
   == Ты рассказал о двух путях, == наконец заговорила Мета. ==
А третий какой?
   == Третий путь == самый милый  моему  сердцу,  ==  улыбнулся
Язон.   ==  И  я  надеюсь,  что  найдется  достаточно  желающих
присоединиться ко мне. Я хочу  построить  космический  корабль,
все  свои  деньги  потрачу  и  оснащу  его  по последнему слову
техники, чтобы и оружие  было,  и  всякая  научная  аппаратура,
какую  только  можно  раздобыть.  Потом наберу здесь, на Пирре,
добровольцев.
   == Для чего? == недоуменно спросила Мета.
   == Только не для  благотворительности.  Все,  что  я  вложу,
окупится,  притом  с  лихвой.  Понимаешь, после всего что я тут
пережил, мне невозможно возвращаться к старому занятию.  Начать
с того, что при моих нынешних деньгах это пустая трата времени.
А  главное,  я  бы  помер с тоски. Уж такое свойство у Пирра ==
после него, если жив останешься, не потянет в тихое место.  Вот
я  и  задумал  снарядить корабль и отправиться на нем осваивать
новые  миры.  Ведь  есть  тысячи  планет,  где  люди  бы   рады
обосноваться,   да   условия   слишком   тяжелые   для  обычных
переселенцев, сперва надо, как говорится, плацдарм захватить. А
пирряне такую подготовку прошли == им  любая  планета  нипочем!
Как,  нравится  вам такая идея? Собственно, дело даже не в том,
нравится или не нравится. Здесь, в городе, все содержание вашей
жизни составляла непрерывная смертельная схватка. Теперь  перед
вами   стоит   выбор   ==   то   ли  перейти  на  более  мирное
существование, то ли остаться в городе и продолжать  никому  не
нужную, нелепую войну. Я предлагаю третий вариант. Вы примените
то,  что  лучше  всего  умеете,  и  в то же время будете делать
полезное дело. Ну вот, теперь вам известны все варианты. Дальше
пусть каждый решает сам.
   Прежде чем кто-либо успел ответить, Язон вдруг ощутил  дикую
боль в горле. Очнувшийся Скоп вскочил с пола, стиснул шею Язона
двумя  руками  и  сорвал  его с кресла. Арбалетчики не решились
стрелять, боясь попасть в Язона.
   ==  Керк!  Мета!  ==  рычал  Скоп.  ==  Хватайте  пистолеты!
Открывайте люки! Наши люди поддержат нас, мы перебьем проклятых
корчевщиков, уничтожим этих лжецов!
   Язон  силился  разжать  душившие его пальцы, но это было все
равно что дергать стальные прутья. У него померкло в глазах,  в
ушах  стучало,  он  не  мог вымолвить ни слова. Все кончено, он
проиграл...  Сейчас  здесь  начнется  побоище,  и  Пирр  так  и
останется планетой смерти для людей.
   Мета  бросилась  вперед словно отпущенная пружина, и в ту же
секунду тренькнули арбалеты. Одна  стрела  попала  ей  в  ногу,
другая пронзила навылет руку, но они не смогли ее остановить, и
Мета,  пролетев  через  весь  отсек, очутилась рядом с теряющим
сознание инопланетчиком, которого душил ее товарищ.
   Замахнувшись здоровой рукой, она изо всех сил ударила  Скопа
ребром  ладони  по бицепсу. Его рука непроизвольно дернулась, и
пальцы выпустили горло Язона.
   == Что ты  делаешь!  ==  крикнул  ошарашенный  Скоп  раненой
девушке, которая навалилась на него.
   Он  оттолкнул  ее,  все  еще держа Язона другой рукой. Тогда
она, не произнося ни слова, тем же жестоким приемом разбила ему
кадык. Скоп захрипел, отпустил Язона и упал на пол, корчась  от
боли. Язон видел все это точно в тумане.
   С  трудом  поднявшись на ноги, Скоп обратил искаженное болью
лицо к Керку и Бруччо.
   == Ты не прав, == сказал Керк. == Уймись!
   Скоп издал звук, похожий на рычание, и метну лея  к  оружию,
сложенному   в   другом   конце  отсека.  Но  арбалеты  пропели
похоронную мелодию, и рука, которая дотянулась  до  пистолетов,
была уже рукой покойника.
   Никто  не  тронул  Бруччо,  когда  он поспешил к Мете, чтобы
оказать ей помощь. Язон жадно глотал животворный воздух.  Через
стеклянный глаз визифона весь город следил за происходящим.
   ==  Спасибо,  Мета... за помощь... и за то, что ты поняла...
== через силу вымолвил Язон.
   == Скоп был не прав, == ответила она. == А ты прав...
   Голос на секунду прервался ==  Бруччо,  обломив  зазубренный
наконечник  стрелы,  выдернул ее за черенок из руки Меты. Затем
она продолжала: == Я не смогу остаться  в  городе,  ос  танутся
только  такие,  как  Скоп.  Боюсь,  что  в  леса уйти я тоже не
смогу... Сам видел, не получилось у  меня  с  шипокрылом.  Если
можно, лучше я пойду с тобой. Правда, возьми меня.
   Ясону еще было больно говорить, и он ограничился улыбкой, но
Мета поняла его.
   Керк  удрученно  смотрел на убитого. == Он был не прав, но я
хорошо представляю, что он чувствовал. Я  город  не  брошу,  во
всяком  случае  сейчас.  Кто-то  должен  руководить,  пока идет
перестройка. А насчет корабля == это ты хорошо придумал.  Язон,
в  добровольцах  недостатка не будет. Правда, Бруччо ты вряд ли
уговоришь лететь с тобой.
   == А зачем мне  лететь,  ==  пробурчал  Бруччо,  перевязывая
Мету.  ==  Мне и здесь, на Пирре, занятий хватит, одни животные
чего стоят. Не сегодня-завтра сюда экологи  со  всей  галактики
нагрянут, да только я буду первым.
   Керк  медленно подошел к экрану, на котором был виден город,
и остановился, глядя на здания, на столбы дыма над  Периметром,
на зеленый океан джунглей вдали.
   ==  Ты все перевернул. Язон, == сказал он наконец. == Сейчас
этого еще не видно, но Пирр уже никогда не будет  таким,  каким
был  до  того,  как  ты сюда явился. Не знаю, к лучшему он изме
нился или к худшему...
   == К лучшему, к лучшему, == просипел Язон, растирая шею.  ==
Ну  а  теперь  пожмите-ка  друг другу руки, чтобы люди на самом
деле увидели, что распрям конец.
   Рес повернулся, секунду помешкал, потом протянул руку Керку.
Седому пиррянину тоже трудно было  превозмочь  укоренившуюся  с
детских лет неприязнь к корчевщикам.
   Но  они  пожали  друг  другу  руки,  потому что настала пора
перемен.

                             Гарри ГАРРИСОН

                            ЭТИЧЕСКИЙ ИНЖЕНЕР

                                   1

     - Минутку, - прервал собеседника  Язон  и,  отвернувшись  от  экрана,
выстрелил в нападавшего рогатого дьявола. - Нет, ничем важным я не  занят.
Сейчас приду. Возможно, что смогу помочь.
     Он выключил видеофон и изображение радиста погасло на  экране.  Когда
Язон проходил мимо подстреленного им рогатого дьявола, тот  зашевелился  в
последней вспышке уходящей злобной жизни, и его рога заскреблись о  гибкий
металл ботинка. Язон отшвырнул чудовище вниз, в джунгли.
     В сторожевой  башне  Периметра  было  темно,  единственное  освещение
исходило  от  установленных  на  пульте  управления  защитой,   работающих
экранов. Мета взглянула на него и  улыбнулась,  затем  ее  внимание  вновь
переключилось на экраны.
     - Я иду в башню космической связи, Мета, - сказал Язон. -  На  орбите
космический корабль, он старается вступить с нами в контакт на неизвестном
дежурному языке. Может быть я смогу помочь.
     - Поторопись, - сказала Мета и, убедившись, что все контрольные лампы
горят зеленым светом, потянулась к нему. Ее руки, стройные и  мускулистые,
сильные как у мужчины, обхватили его, губы ее были теплыми и женственными.
Он вернул поцелуй и она потянулась вновь к приборам, как будто его  тут  и
не было.
     - Что за беда с  этим  Пирром,  -  сказал  Язон.  -  Слишком  большое
внимание работе.
     Он наклонился и слегка укусил ее за шею. Не отрывая глаз от приборов,
она игриво шлепнула его и засмеялась. Он отскочил, но не  слишком  быстро,
растирая ушибленное ухо.
     - Женщина-тяжеловес! - пробормотал он про себя.
     Связист был один в рубке космической радиосвязи. Это  был  подросток,
никогда не покидавший Пирра и  поэтому  не  знавший  других  планет  и  их
языков. Между тем Язон, благодаря своей карьере профессионального  игрока,
говорил или по  крайней  мере  был  знаком  с  большинством  галактических
языков.
     - Они вышли из зоны приема, - сказал оператор, - скоро вернутся. - Он
повернул ручку, и сквозь атмосферные помехи донесся голос:
     - ...иег кая икке форета... паррас, кан диг хор?..
     - Понятно, - сказал Язон, беря в руки микрофон. - Это  датский  язык,
на нем говорит большинство планет Полярной звезды.
     Он нажал кнопку передачи.
     - Нуррус гид румфархокив, окер, - сказал он.
     Ответ пришел на том же языке.
     - Просим разрешить посадку. Дайте координаты.
     - В посадке отказываем, надеемся, что вы найдете более  гостеприимную
планету.
     - Это невозможно. У меня сообщение для Язона динАльта. Мне  известно,
что он здесь.
     Язон с интересом взглянул на хрипящий громкоговоритель.
     - Вы правы, с вами говорит Язон динАльт. Передавайте сообщение.
     - Это  нельзя  передавать  по  открытой  связи.  Я  следую  за  вашим
радиолучом. Вы согласны вести меня на посадку?
     - Вы должны понять, что это - самоубийство. Пирр - смертельнейшая  из
планет Галактики. Здесь все формы жизни - от бактерий до когтистых ящеров,
размером с ваш космический корабль  -  враждебны  человеку.  Сейчас  здесь
что-то  вроде  перемирия,  но  для  любого  пришельца  с  другой   планеты
обстановка все равно смертельна. Вы меня слышите? - Ответа не  было.  Язон
пожал плечами и взглянул на радар, показывающий приближающийся корабль.
     - Что ж, это  ваше  право.  Но,  умирая,  не  говорите,  что  вас  не
предупреждали. Я вас поведу на посадку, но  только,  если  вы  согласитесь
оставаться в своем корабле. Я сам приду к вам, в этом случае 50 шансов  из
100 за то, что обезвреживающие  процедуры  у  вашего  люка  убьют  местную
микрофауну.
     - Согласен. Я вовсе не хочу умирать. Мне нужно передать сообщение.
     Язон руководил посадкой, следя за  появлением  корабля  из-за  низких
облаков. Специальные приспособления поглотили большую часть энергии удара,
но тем не менее корабль наклонился и встал под опасным углом.
     - Ужасная посадка, - сказал радист и отвернулся к своим приборам,  не
интересуясь больше пришельцем. Пирряне были лишены любопытства.
     Язон  в  этом  отношении  был   полной   противоположностью.   Именно
любопытство привлекло его на Пирр, ввергло в охватившую  всю  эту  планету
войну  и  чуть  не  погубило  его.  Теперь  все  еще  не   удовлетворенное
любопытство  тянуло  его  к  кораблю.  Он  колебался  какое-то  мгновение,
сообразив, что радист не  полностью  понял  его  переговоры  с  незнакомым
пилотом и не знает,  что  Язон  собирается  на  корабль.  Если  что-нибудь
случится, ему нечего рассчитывать на помощь.
     - Я сам могу позаботиться о себе,  -  засмеялся  он,  поднял  руку  и
мгновенно  выскочивший  из  кобуры  пистолет  оказался   в   его   ладони.
Указательный палец был уже согнут, грянул выстрел, разнесший в клочья куст
ядовитого растения.
     Он был в хорошей форме и знал это. Конечно, ему  никогда  не  удастся
достичь уровня прирожденного пиррянина, родившегося и воспитанного на этой
смертоносной планете, с ее удвоенной гравитацией, однако он  был  быстрее,
чем любой другой инопланетянин. Он справится с  любыми  трудностями,  если
они встретятся - он даже знает эти трудности. В прошлом у него было немало
расхождений во мнениях с полицией  и  властями  различных  планет,  но  он
думал, что ни одна из этих планет  не  побеспокоится  послать  космический
корабль, чтобы арестовать его. Откуда же пришел этот корабль?
     На  корме  корабля  был  виден  регистрационный  номер   и   какой-то
показавшийся ему знакомым герб.  Где  он  мог  его  видеть?  Его  внимание
привлек открывающийся люк. Язон вступил  в  него.  Люк  закрылся,  и  Язон
закрыл  глаза,  так  как  начался  цикл  обеззараживания:   ультразвуковые
колебания и ультрафиолетовое  излучение  должны  были  убить  все  местные
микроорганизмы, которые он принес в своей одежде.
     Наконец  процедура  закончилась  и  когда  внутренняя  дверь   начала
открываться, он приготовился к прыжку. Если его ждут какие-то сюрпризы, он
встретит их в полной готовности.
     Пройдя через дверь, он почувствовал, что падает. Пистолет прыгнул ему
в руку, но он не успел направить его в человека, который  сидел  в  кресле
пилота.
     - Газ... - успел промолвить он и упал на металлический пол.
     Сознание  возвращалось,  сопровождаемое   головной   болью,   которая
заставила Язона сморщиться. Когда он открыл глаза,  они  так  заболели  от
света, что он вынужден был снова их закрыть. Каким-бы  наркотиком  его  не
усыпили, действовал он исключительно быстро.
     Сознание возвращалось, головная боль постепенно исчезала, переходя  в
тупое биение, и он сумел  открыть  глаза  уже  без  ощущения,  что  в  них
возникают искры. Он сидел в  стандартном  космическом  кресле,  снабженном
специальными  замками  для  рук  и  ног.  Теперь  эти  замки  были  крепко
защелкнуты вокруг его запястий и лодыжек. Рядом с ним, в таком  же  кресле
сидел человек, наблюдавший за  приборами  на  контрольном  щите.  Корабль,
несомненно, находился в полете, причем в  особом  режиме  -  джамп-режиме.
Незнакомец  производил  вычисления  на  компьютере,  контролируя  верность
вхождения в джамп-режим.
     Язон воспользовался возможностью изучить этого человека.  Он  казался
слишком старым для  полицейского,  хотя  с  другой  стороны,  несмотря  на
солидный возраст, был крепок и силен.  Волосы  его  были  серого  цвета  и
подрезаны на манер ермолки, глубокие морщины на туго натянутой коже  лица,
казалось, произведены не годами, а сильными  перенапряжениями.  Высокий  и
прямой, он на первый взгляд, ничего не весил. Потом Язон понял,  что  этот
эффект происходил от полного отсутствия мяса. Казалось, что этого человека
пекло солнце и мыли дожди, пока от него не остались лишь кости,  сухожилия
и мускулы. Когда он поворачивал голову, то мышцы на ней выпячивались,  как
тросы, а руки над контрольным пультом напоминали коричневые когти какой-то
птицы. Твердым пальцем он нажал кнопку контроля джамп-режима и  повернулся
от пульта к Язону.
     - Я вижу, вы пришли в себя. Это  был  слабодействующий  газ.  Мне  не
хотелось его применять, но это был самый безопасный путь.
     Когда он говорил, челюсти его открывались и закрывались с  суровостью
и серьезностью банковских  сводов.  Глубоко  посаженные  холодные  голубые
глаза неподвижно смотрели из-под темных бровей. В его манерах и словах  не
было ни малейшего намека на юмор.
     - Не слишком дружественный прием, - сказал Язон, осторожно  испытывая
держащие его замки. Они были надежно закрыты. - Если бы я знал,  что  ваше
важнейшее личное послание - доза наркотического газа, я бы дважды подумал,
прежде чем руководить вашей посадкой.
     - Обман в ответ на обман, - был ответ  из  черепахообразного  рта.  -
Если бы была другая возможность захватить вас, я бы  использовал  ее.  Но,
учитывая вашу репутацию безжалостного убийцы и тот несомненный  факт,  что
на Пирре у вас друзья, я использовал единственно возможный путь.
     - С вашей стороны это очень благородно. - Язон начал сердиться на эту
безоговорочную самоуверенность. - Цель оправдывает средства и  так  далее,
не слишком уж оригинальный довод... Но я пошел на это с открытыми  глазами
и не могу выражать против этого недовольство.
     Во всяком случае не ясно, - подумал он с горечью. - Для чего? Было бы
гораздо лучше не поддаваться своему глупому любопытству.
     - Не потребую ли я слишком многого, если попрошу вас сказать, кто  вы
и почему пошли на такое беспокойство, дабы  захватить  мое  недокормленное
тело?
     - Я - Михай Саймон. Я возвращаю вас на Кассилию для суда и наказания.
     - Кассилия... Я должен был узнать герб на вашем корабле. Я  не  очень
удивлюсь, узнав, что они еще хотят поймать меня. Но вы должны  знать,  что
от их трех миллиардов, которые я выиграл в казино, ничего не осталось.
     - Кассилия не хочет возвращения денег, - сказал  Михай,  взглянув  на
приборы и вновь откинувшись в кресле. - Не хотят они и вашего возвращения,
так как теперь вы - герой планеты.  Они  запустили  свою  пропагандистскую
машину и теперь во всех окружающих  звездных  системах  вы  известны,  как
"Язон - три  миллиарда",  живое  доказательство  честности  их  бесчестных
притонов и соблазн для всех малодушных. Вы искушаете всех попытать счастья
в азартных играх, вместо того, чтобы пытаться  заработать  деньги  честным
путем.
     - Простите мое сегодняшнее тупоумие, - сказал  Язон,  тряся  головой,
чтобы избавиться от стука в ней, - но я не вполне вас понимаю. К какой  же
полиции принадлежите вы и почему везете меня для суда  и  наказания,  если
все обвинения сняты?
     - Я не полицейский, - сурово ответил Михай, поводя перед ним пальцами
и глядя на него проницательным взглядом, - я верю в правду, ничего больше.
Продажные политиканы, управляющие  Кассилией,  возвели  вас  на  пьедестал
чести. Воздавая честь вам - другому  и,  возможно,  еще  более  продажному
человеку,  они  наживаются  благодаря  вашему  искаженному  облику.  Но  я
использую правду, дабы разрушить ваш лживый облик, а когда я его разрушу -
я тем самым разрушу зло, которое произвело его.
     - Это тяжелая задача для одного человека,  -  сказал  Язон  спокойно,
гораздо спокойней, чем он был на самом  деле.  -  Не  найдется  ли  у  вас
сигареты?
     - На борту корабля нет ни табака, ни алкоголя. И я не один -  у  меня
есть последователи.  Партия  Правды  -  это  сила,  с  которой  приходится
считаться. Мы затратили много сил и энергии, выслеживая вас, но дело стоит
того. Мы проследили ваш бесчестный путь в  прошлом  на  планете  Мэхаут  и
казино "Туманность" на Галипто, серию грязных преступлений, от  которых  у
честного человека выворачивает внутренности. Мы запаслись ордерами на  ваш
арест в каждом из этих мест, и в любом из них вас ожидает суд  и  смертная
казнь.
     -  Думаю,  что  ваше   чувство   справедливости   не   беспокоит   то
обстоятельство,  что  все  эти  преступления  произошли   просто   в   мое
присутствие? Или, что я всегда обманывал лишь шулеров и казино, которые  в
свою очередь, обманывают простаков.
     Михай движением руки отбросил это возражение.
     - Вы виновны в  нескольких  преступлениях.  И  ваши  увертки  вам  не
помогут. Вы должны быть благодарны за то, что ваша порочная деятельность в
конце концов послужит добру. Она будет рычагом,  при  помощи  которого  мы
опрокинем продажное правительство Кассилии.
     - Придется что-то делать  с  моим  любопытством,  -  сказал  Язон,  -
посмотрите на меня, - он  задвигал  запястьями  в  зажимах  и  сервомоторы
заработали, так как механизм уловил его движение и соответственно  укрепил
зажим. - Совсем недавно  я  рисковал  здоровьем  и  свободой,  когда  меня
вызвали для разговора с  вами.  Затем,  я  привел  вас  на  посадку  и  не
удержался от соблазна  -  сунул  свою  глупую  голову  в  вашу  ловушку  с
приманкой. Мне надо научиться бороться с такими порывами.
     - Если вы обращаетесь с мольбой о  милости,  то  напрасно,  -  сказал
Михай. - Я никогда не делал одолжений людям вашего типа и ни в чем не  был
им обязан. Я не собираюсь делать этого и теперь.
     - Никогда - очень долгий срок, - спокойно сказал Язон. - Хотелось  бы
мне иметь вашу уверенность в будущем.
     - Ваше замечание показывает, что у вас остались еще надежды.  Вы  еще
сможете узнать правду перед смертью. Я помогу вам, расскажу все и объясню.
     - Это лучше чем казнь, - чуть не подавился Язон.

                                    2

     - Вы будете кормить меня сами или отомкнете зажим, пока я буду  есть?
- спросил Язон.
     Михай стоял перед ним с подносом  в  руках  в  нерешительности.  Язон
язвительно, в то же время мягко (Михай был кем  угодно,  но  не  глупцом),
добавил: - Конечно, я предпочитаю, чтобы вы кормили меня - из вас вышел бы
отличный лакей.
     - Вы способны есть сами, - сразу же ответил Михай,  ставя  поднос  на
подлокотники кресла Язона. - Но вам придется все делать одной рукой:  если
совсем  освободить  вас,  вы  наделаете  хлопот.  -   Он   прикоснулся   к
контрольному щитку на спинке кресла, и замок, удерживающий правое запястье
Язона, щелкнул и открылся. Язон расправил затекшие пальцы и взял вилку.
     Во   время   еды   глаза   Язона   были   заняты.   Незаметно    (для
профессионального  игрока  явное  внимание  к  чему-либо  невозможно),  он
осмотрелся. Можно увидеть многое, даже если смотреть  как  бы  случайно  -
невзначай.
     Предмет за предметом  его  внешне  случайный  взгляд  осматривал  все
содержимое каюты. Контрольный щит, экраны, компьютер, маршрутный экран,  с
контролем джамп-режима, шкаф для карт, книжная  полка.  Он  все  осмотрел,
запоминая расположение до мелочей. Какой-то план начал проясняться  в  его
мозгу.
     Но все же у него были лишь начало и самый  конец  плана.  Начало:  он
пленник на корабле, направляющемся на Кассилию. Конец:  он  не  желает  ни
остаться  пленником,  ни  возвращаться  на  Кассилию.  Не  хватало  самого
существенного -  середины.  В  данный  момент  сделать  что-либо  казалось
невозможным, но Язон никогда не согласился бы, что это вообще  невозможно.
Он руководствовался принципом, что человек сам кузнец своего счастья. Если
ваши глаза открыты, то в нужный момент вы  начнете  действовать.  Если  вы
действуете быстро, все хорошо. А если вы  упустите  возможность  и  время,
ваши дела плохи.
     Он отодвинул пустую тарелку и бросил в чашку сахар.  Михай  ел  очень
умеренно и сейчас принялся за вторую чашку чая. Его глаза были  неподвижны
и устремлены куда-то вдаль, он о чем-то думал. Он слегка вздрогнул,  когда
Язон обратился к нему:
     - Поскольку вы не позаботились запастись сигаретами, то не  позволите
ли вы мне закурить свои? Только вам  придется  достать  их  -  я  не  могу
дотянуться до кармана, так как прикован к креслу.
     - Я не могу помочь вам, -  не  двигаясь  ответил  Михай.  -  Табак  -
наркотик и канцерогенное средство. Если я вам дам сигарету, то  тем  самым
дам вам и рак.
     - Не будьте лицемером, - выпалил Язон с невольным удовольствием глядя
на краску в лице Михая. - Люди используют канцерогенные элементы табака  в
течении столетий. И если даже они и не делали бы  этого,  какое  отношение
имеет это к данной ситуации? Вы везете меня на Кассилию на верную  смерть.
Чего ради вы тогда заботитесь о здоровье моих легких в отдаленном будущем?
     - Я не подумал об этом. Но ведь есть определенные нормы.
     - Неужели? - Язон прервал его, сохраняя инициативу в разговоре. -  Не
похоже, что вы вообще любите  думать.  Вы,  видимо,  относитесь  к  людям,
которые во сне видят общие правила, которых не существует в жизни. Вот  вы
против наркотиков. Каких именно? А как вы относитесь к  танину  -  в  чае,
который  пьете?  Или  к  кофеину?  А  ведь  кофеин  -  это  наркотик,  это
одновременно и сильный стимулятор и диуретик. Поэтому вы и не найдете  чай
в рационе космонавта. Но об этом наркотике вы почему-то забываете. Как  же
после этого выглядит ваш запрет на сигареты?
     Михай попытался заговорить, но промолчал и задумался.
     - Возможно, вы и  правы.  Я  просто  устал,  и  в  конце  концов  это
действительно, не так уж важно. - Он осторожно  извлек  пачку  сигарет  из
кармана Язона и положил ее на поднос, Язон не пытался отвлечь его. Михай с
извиняющимся лицом налил себе третью чашку чая.
     - Вы должны извинить меня, Язон, за попытку  подогнать  вас  под  мои
собственные стандарты. Когда вы гонитесь за  большой  правдой,  вы  иногда
допускаете, что малые правды ускользают. Я терпимый  человек,  но  у  меня
есть  тенденция  заставлять  других  людей  руководствоваться  критериями,
которые я создал для себя. Вы никогда не должны  забывать  о  смирении,  я
надеюсь, вы извините меня. Поиски правды требуют всех сил.
     - Правды нет, - сказал ему Язон. В его голосе звучали гнев  и  обида:
он хотел вовлечь своего похитителя в разговор.  Вовлечь  настолько,  чтобы
тот на время забыл о свободной руке Язона.
     Язон поднес чашку к губам и лишь дотронулся  к  жидкости.  А  пока  в
чашке оставался чай, она служила хорошим поводом для того, чтобы рука была
свободной.
     - Нет правды? - Михай обдумывал эту мысль. -  Но  вы  не  можете  так
думать. Наша Галактика полна Правдой  -  это  краеугольный  камень  жизни.
Именно Правда отличает человека от животных.
     - Нет на правды, ни жизни, ни человека. Во всяком случае, не в  вашем
смысле - не с большой буквы. Они не существуют.
     Туго натянутая кожа на лице Михая сморщилась от сосредоточенности.
     - Вы должны объяснить свою точку зрения, - сказал он. - Пока  мне  не
понятно.
     - Боюсь, что вы вообще не поймете. Вы превращаете в  реальность,  то,
чего не существует. Правда, - с  маленькой  буквы,  -  это  описание,  это
выражение отношений. Способ описать обстановку. Семантический  инструмент.
Но Правда с большой буквы, - это воображаемое слово, комплекс  звуков,  не
имеющих значения. Оно кажется существительным, но у него нет  рефрена,  не
отражаемого. Оно ни для  чего  не  служит,  ничего  не  значит.  Когда  вы
говорите "Я верю в Правду", вы в сущности утверждаете: "Я верю в ничто".
     - Вы, вероятно, заблуждаетесь! - сказал Михай, наклонившись вперед  и
возбужденно размахивая рукой. - Правда - это философская абстракция,  одно
из тех орудий, которое наш  мозг  использует,  чтобы  приподнять  нас  над
животными -  доказательство,  что  мы  не  животные,  а  создания  высшего
порядка. Звери могут быть правдивыми, но они не могут знать Правду.  Звери
могут видеть, но они не могут увидеть Красоту.
     - Ох! - застонал Язон. - С вами невозможно говорить,  мы  с  вами  не
понимаем друг друга. Мы говорим на разных языках.  Забудем  на  время  кто
прав, кто  ошибается.  Нам  придется  вернуться  назад  и  договориться  о
значении  терминов,  которые  мы  употребляем.  Для  начала:   можете   вы
определить разницу между "этикой" и "этосом"?
     - Конечно! - выпалил Михай, и выражение удовольствия  промелькнуло  в
его глазах, при мысли о возможности убедить  противника.  -  Этика  -  это
дисциплина, изучающая, что такое хорошо и  плохо,  что  верно  и  неверно,
этика занимается  моральными  обязанностями  и  долгом.  Этос  -  означает
руководящую  веру,  стандарты  или  идеалы,  характеризующие  группы   или
общество.
     - Очень хорошо, вижу что вы провели немало ночей, уткнув нос в книги.
Теперь мы установили разницу между  этими  двумя  терминами  -  это  центр
маленькой  коммуникационной  проблемы,  с  которой  мы  имеем  дело.  Этос
неразрывно связан с отдельным обществом и не может быть оторван  от  него,
иначе он теряет всякий смысл. Согласны?
     - Пожалуй...
     - Ну, вы должны согласиться, ведь это  ваше  собственное  определение
терминов. Этос группы - это  лишь  всеохватывающий  термин  для  выражения
отношений группы друг с другом. Верно?
     Михай неохотно кивнул в знак согласия.
     - Теперь, договорившись об этом, мы можем продвинуться на шаг вперед.
Этика, опять же согласно вашему  собственному  определению,  должна  иметь
дело с любым количеством  обществ  и  групп.  Если  существуют  абсолютные
этические законы, то они должны быть столь обширны, что их можно применить
к любому обществу. Законы этики должны быть столь же универсальны,  как  и
закон всемирного тяготения.
     - Я не вполне понял...
     - Я и не думал, что вы поймете. Вы люди, болтающие  об  универсальных
законах, в сущности, никогда не  понимаете  значения  этих  терминов.  Мои
знания  не  очень  велики,  но  я  все  же  помню  Первый  закон  Ньютона,
устанавливающий зависимость тяготения от  массы.  Это  даже  не  закон,  а
просто наблюдение, не имеющее силы, пока вы не добавите "на этой планете".
На планете с другой массой,  данные  наблюдения  будут  другими.  А  закон
гравитации - это формула:

                                   M1*M2
                               F=G*-----
                                    R*R

     Эта формула может быть использована для  вычисления  силы  притяжения
между  любыми  двумя  телами.  Таков  путь  выражения  фундаментальных   и
неизменных  принципов,  применимых  к   любой   ситуации.   Если   у   вас
действительно  имеются  этические  законы,  они   должны   иметь   ту   же
всеобщность. Они должны действовать на Кассилии и на Пирре,  и  вообще  на
любой планете и в любом обществе. Это вновь возвращает нас к вам. То,  что
вы так грандиозно - с большой буквы, с громом фанфар - величаете "Законами
Этики" - и не законы вообще,  но  лишь  куски  племенного  этоса,  местные
наблюдения, сделанные группой покинувших овец пастухов и пригодные лишь на
то, чтобы поддерживать порядок в доме. Эти правила не  применимы  в  любой
ситуации, даже вы должны будете признать это. Только подумайте о множестве
различных планет и  о  том,  какими  необычными  и  страшными  бывают  там
отношения людей друг к другу - а потом  попробуйте  сформулировать  десять
правил общения, пригодных для всех этих  обществ.  Это  невозможно.  Готов
поклясться, что для вас самого существуют эти десять правил, но если  одно
из них заключается в том, что  нельзя  поклоняться  вырезанным  из  дерева
идолам, я могу сказать вам, чего стоят остальные.  Вы  не  будете  этичны,
если попробуете применять эти правила всюду - это будет всего лишь  способ
совершения самоубийства.
     - Вы обижаете меня!
     - Надеюсь. Если я не могу воздействовать  на  вас  другим  путем,  то
обида, возможно, выведет вас из состояния моральной  самоуверенности.  Как
вы смеете обвинять  меня  в  краже  денег  из  казино  Кассилии,  когда  я
действовал в полном согласии  с  их  этическим  кодексом!  Они  организуют
нечестные азартные игры - это норма. Если вы утверждаете, что обманывать в
играх нечестно, значит вы не  соответствуете  местной  этике.  И  если  вы
доставите меня для суда, значит вы неэтичны,  а  я  -  беспомощная  жертва
злого человека!
     - Клянусь Сатаной, - воскликнул Михай, вскакивая на ноги и бегая взад
и вперед у кресла Язона, в возбуждении сжимая  и  разжимая  кулаки.  -  Вы
хотите смутить меня вашей семантикой  и  так  называемой  этикой,  но  все
объясняется вашей алчностью;  существует  высший  Закон,  которого  нельзя
оспорить...
     - Вы неправы, я могу доказать это, - и Язон указал на книжную  полку.
- Я могу доказать это при помощи ваших же книг. Авксинского не  нужно,  он
слишком толстый. Вот этот небольшой томик с именем Лалла на  корешке.  Это
книга "О законах рыцарства" Раймона Лалла?
     Михай широко раскрыл глаза.
     - Вы знаете эту книгу? Вы знакомы даже с трудами Лалла?
     - Конечно, - небрежно  ответил  Язон:  по  правде  говоря,  это  была
единственная  книга  из  всего  собрания   Михая,   которую   он   однажды
просматривал, и странное название засело у него в  голове...  -  Позвольте
мне взглянуть на нее, и я докажу вам то, что хочу...
     Он постарался произнести это как можно спокойней: именно из-за  этого
момента он и вел весь разговор. Он отпил  чаю.  Не  надо  показывать  свою
напряженность.
     Михай Саймон снял книгу с полки и протянул ему.
     Язон, продолжая говорить, перелистывал страницы.
     - Да, да, совершенно верно. Идеальный образец вашего  типа  мышления.
Вы любите читать Лалла?
     - Чрезвычайно, - ответил Михай с сияющими глазами.  -  В  каждой  его
букве Красота и Правда, о  которых  мы  забываем  в  суматохе  современной
жизни.  Применение  и  доказательство  взаимосвязи  между  мистическим   и
конкретным. Манипулируя символами и используя  математическую  логику,  он
объясняет все.
     - Он ничего не объясняет! - заявил Язон. - Он играет в  слова.  Берет
слово, придает ему абстрактное и нереальное значение, обращаясь  к  другим
словам и проделывая с ними те же туманные процедуры. Его доказательства  -
всего лишь бессмысленные звуки. Это главный пункт, где расходятся  ваше  и
мое понимание  жизни.  Вы  живете  в  мире  слов,  лишенных  значений,  но
существующих. Мой мир содержит факты, которые можно взвесить,  попробовать
на вкус, мои факты неопровержимы. Они - существуют.
     - Покажите мне какой-нибудь из ваших неопровержимых фактов, -  сказал
Михай  неожиданно  спокойным  голосом,  во  всяком  случае  гораздо  более
спокойным, чем голос Язона.
     - Вон там, - сказал Язон, - большая зеленая  книга  на  консоли.  Она
содержит  факты,  относительно  которых  даже  вы  согласитесь,  что   они
существуют. Если вы не согласитесь, я съем каждую ее страницу.  Дайте  мне
ее. - Он говорил сердито, делая  чрезмерно  самоуверенные  утверждения,  и
Михай попался в ловушку. Он протянул том Язону обеими руками:  книга  была
тяжелая, толстая, в металлическом переплете.
     - Теперь слушайте внимательно и постарайтесь понять,  если  даже  для
вас это будет трудно, - сказал Язон, открыв книгу. Михай  сухо  усмехнулся
при этом намеке на его глупость. - Это собрание звездных  эфемерид,  также
набито  фактами,  как  яйцо  содержимым.  В  некотором  роде  это  история
человечества.
     Теперь взгляните на экран контроля джамп-режима и вы поймете,  что  я
имею в виду. Видите эту горизонтальную линию. Это наш курс.
     - Поскольку это мой корабль и я его пилотирую, то я в этом уверен,  -
сказал Михай. - Давайте ваше доказательство.
     - Имейте  терпение,  -  ответил  Язон.  -  Постараюсь  объяснить  это
попроще. Красное  пятно  на  зеленой  линии  обозначает  положение  нашего
корабля. Номер под экраном означает ваш следующий  навигационный  пункт  -
место, где тяготение звезд  достаточно  для  использования  джамп-эффекта.
Номер записан звездным кодом: ДВ-89-046-229. Я смотрю в эту книгу...  -  и
он быстро перелистал  страницу,  -  и  нахожу  этот  номер  в  списке.  Не
название; всего лишь ряд символов, которые тем  не  менее,  могут  сказать
очень многое. Эти символы означают, что на данном  месте  имеется  планета
или планеты, пригодные для жизни человека.
     - К чему вы клоните? - прервал его Михай.
     - Терпение, скоро узнаете. Теперь смотрите  на  этот  экран.  Зеленая
точка приближается к линии курса, это - ПМБ, то  есть  пункт  максимальной
близости. Когда красная и зеленая точки совпадут...
     - Дайте мне книгу, - сказал Михай, нагнувшись вперед  и  почувствовав
что-то неладное, но было уже поздно.
     - Вот доказательство, - сказал Язон и швырнул тяжелую книгу  в  экран
контроля джамп-режима и тонкие сложные приборы, скрывавшиеся  за  экраном.
Туда же он бросил  и  вторую  книгу.  Послышался  звон,  треск  лопнувшего
экрана. Ярко вспыхнула искра короткого замыкания.
     Корабль вздрогнул, так как сработали аварийные реле, выбросив  его  в
обычное пространство.
     Михай, сморщившись  от  боли,  упал  на  пол  от  резкого  внезапного
перехода. Прикованный к креслу Язон сдерживал  тошноту  и  подступившую  к
глазам тьму, но все-таки решил докончить дело и швырнул поднос  с  пустыми
тарелками в дымящиеся обломки приборов джамп-контроля.
     - Вот мой факт, - сказал он  с  триумфом.  -  Мое  неопровержимое,  с
золотой отделкой, урановым  сердечником,  доказательство.  Мы  никогда  не
попадем на Кассилию!

                                    3

     - Вы  убили  нас  обоих,  -  сказал  с  побелевшим  лицом  Михай,  но
сравнительно спокойным голосом.
     - Еще  нет,  -  весело  ответил  Язон,  -  но  я  уничтожил  контроль
джамп-режима, так, что мы не сможем лететь к другим звездам; но в  обычном
пространстве мы передвигаться можем, и ничто не помешает нам  приземлиться
на одной из планет - хоть одна пригодная для жизни человека тут найдется.
     - Там я починю механизм контроля, и мы продолжим  полет  к  Кассилии.
Так что вы не выиграли ни в чем.
     - Возможно, - уклончиво ответил Язон. У него  не  было  ни  малейшего
желания продолжать путешествие, что бы ни думал об этом Михай.
     Его похититель пришел к аналогичному же заключению.
     - Протяните руку на подлокотнике, - сказал он и за  крепил  замок.  В
этот момент включился двигатель, и корабль изменил направление полета.
     - Что это? - спросил он.
     - Аварийный контроль. Корабельный компьютер понял,  что  произошло  и
принял  меры.  Вы  можете  взять  на  себя  руководство,   но   не   стоит
беспокоиться. Компьютер выполнит эту работу быстрее и  лучше  распорядится
запасами и накопленной информацией. Он сам отыщет планету, проложит к  ней
курс и посадит нас с наибольшей экономией времени  и  горючего.  Когда  мы
войдем в атмосферу, вы сможете выбрать место для посадки.
     - Я не верю ни одному вашему слову, - сказал Михай.  -  Я  возьму  на
себя контроль и попытаюсь использовать аварийную связь. Кто-нибудь услышит
нас.
     Когда он встал, корабль вновь вздрогнул и тотчас  же  погас  свет.  В
темноте был виден огонь в приборах контроля. Послышался свист пены и огонь
погас. Вспыхнуло аварийное освещение.
     - Не стоило бросать туда  книгу  Раймона  Лалла,  -  сказал  Язон.  -
Корабль гораздо разборчивее в пище, чем я  предполагал.  Он  не  может  ее
переварить.
     - Вы непочтительны и  невежественны,  -  сказал  сквозь  сжатые  зубы
Михай, подходя к щиту. - Вы попытались убить нас обоих. Вы не уважаете  ни
свою собственную жизнь, ни мою. Вы заслуживаете самого большого наказания,
которое предусматривает закон.
     - Я игрок, - засмеялся Язон. - И  совсем  не  такой  плохой,  как  вы
считаете. Я использую шансы, но лишь тогда, когда надеюсь на  выигрыш.  Вы
везли меня на верную смерть. Худшее,  что  ожидало  меня,  если  я  сломаю
приборы - тот же конец. Следовательно, я использовал этот  шанс.  Конечно,
для вас в этом был значительно больший риск, но боюсь, я  не  принимал  во
внимание этого. В  конце  концов  вы  все  это  затеяли.  Вы  должны  были
предвидеть и такое последствие своей затеи.
     - Вы совершенно правы, - спокойно сказал Михай. -  Мне  следовало  бы
быть более осторожным. Не скажите ли теперь,  как  нам  попытаться  спасти
наши жизни? Ни один из контрольных приборов не работает.
     - Ни один?  Вы  не  пробовали  аварийное  катапультирование?  Большая
красная кнопка сверху...
     - Пробовал. Она тоже не работает.
     Язон откинулся в кресле. Некоторое время он молчал, потом заговорил:
     - Почитайте одну  из  ваших  книг,  Михай.  Ищите  утешение  в  вашей
философии. Мы ничего  не  можем  сделать.  Все  зависит  от  компьютера  и
уцелевших механизмов.
     - Мы ничего не можем восстановить?
     - Вы механик? Я - нет.  Мы,  вероятно,  принесем  больше  вреда,  чем
пользы.
     Два дня корабельного времени прошли в поисковом полете, пока не  была
найдена планета. Ее покрывал  густой  слой  облаков.  Она  приближалась  с
ночной стороны и поэтому детали невозможно было рассмотреть. Света тоже не
было видно.
     - Если бы здесь были города, мы увидели бы их свет, - сказал Михай.
     - Не обязательно. Может быть тут буря или подземные города.  На  этом
полушарии может быть только океан.
     - А может, тут вообще нет людей? В таком случае,  даже  если  посадка
произойдет благополучно, то какое это  имеет  значение.  Мы  должны  будем
провести остаток жизни на этой планете на краю Вселенной!
     - Не надо быть таким жизнерадостным, - прервал его Язон. - Не  хотите
ли на время посадки расстегнуть эти ремни? Посадка может быть  трудной,  а
мне хотелось бы сохранить какие-нибудь шансы.
     - А вы дадите  мне  слово  чести,  что  не  попытаетесь  сбежать  при
приземлении?
     - Нет. А даже, если бы я дал честное слово, разве вы поверили бы?  Но
если бы вы освободили меня, это удвоило бы наши шансы. Давайте  попытаемся
спастись вместе.
     - Нет, я выполню свой долг, - сказал Михай.
     Язон остался привязанным к креслу.
     Они вошли в атмосферу, и мягкое  шипение  вокруг  корпуса  постепенно
превратилось  в  пронзительный  визг.  Двигатели  выключились  и  началось
свободное падение. Трение воздуха нагрело внешнюю оболочку до бела, быстро
росла  температура  и  внутри  корабля,  несмотря  на  работу   криогенных
установок.
     - Что происходит? - спросил Михай.
     - Вы, кажется, лучше разбираетесь в этом.
     - Мы разобьемся?
     - Возможно. У нас две возможности: либо приборы не сработают и в этом
случае мы разобьемся на мелкие  кусочки.  Однако,  компьютер,  может  быть
способен  на  последнее  усилие.  Я,  лично,  надеюсь   на   это.   Сейчас
изготавливают очень надежные компьютеры.  Корпус  и  двигатели  в  хорошем
состоянии, ненадежны лишь приборы контроля. В таком случае  хороший  пилот
мог бы попытаться посадить корабль,  включая  и  выключая  двигатели.  Это
связано с риском, перегрузки достигали бы  15g,  но  пассажиры  могут  это
выдержать в  амортизационных  креслах.  Но  мы  этого  не  можем  сделать.
Придется положиться на приборы.
     - Вы думаете, мы все же приземлимся? - спросил  Михай,  усаживаясь  в
амортизационное кресло.
     - Я надеюсь, что так будет. Может, вы  все  же  откроете  эти  замки,
прежде,  чем  отправитесь  в  постель?   Посадка   будет   плохой,   могут
понадобиться быстрые действия.
     Михай подумал, потом вытащил пистолет.
     - Я освобождаю вас, но если вы попытаетесь  этим  воспользоваться,  я
буду стрелять. Как только мы приземлимся, я закрою вас вновь.
     - Благодарю вас за доброту, - сказал Язон, растирая запястья.
     Началось торопливое торможение. Тяжесть вдавила их в  кресла,  изгнав
воздух из легких. Пистолет был прижат  к  груди  Михая,  слишком  тяжелый,
чтобы его поднять. Но никаких преимуществ это Язону не  давало  -  он  все
равно не мог встать. Он удерживался на грани беспамятства,  перед  глазами
мелькали черные и красные пятна.
     Внезапно тяжесть исчезла. Они  все  еще  падали.  Взревели  двигатели
корабля на корабле. Защелкали реле. Два человека,  не  двигаясь,  смотрели
друг на друга и ждали.
     Корабль ударился, повернулся и закачался. Конец для Язона наступил  в
непрерывном грохоте, боли  и  шоке.  Внезапный  удар  бросил  его  вперед.
Инерция тела разорвала привязные ремни и швырнула его на контрольный  щит.
Последней его мыслью было:  "Надо  защитить  голову".  Он  поднял  руку  и
ударился о стену.
     Холод успокоил боль. В тоже время холод рвал его тело на куски.  Язон
пришел в себя от собственного хриплого крика.  Холод  заполнял  собой  всю
вселенную. Он ощутил прохладность воды, выталкивая  ее  изо  рта  и  носа.
Что-то схватило его. Понадобилось  усилие,  чтобы  понять,  что  это  руки
Михая.  Он  поддерживал  голову  Язона  над  поверхностью  воды  и   плыл.
Постепенно исчезающая в воде темная масса могла быть только  кораблем:  он
умирал со скрипом, пуская пузыри.  Язон  с  облегчением  почувствовал  под
ногами опору.
     - Вставайте и идите, - хрипло прошептал Михай. - Я не могу... держать
вас... не могу держать себя...
     Они барахтались в воде бок  о  бок,  как  четвероногие  животные,  не
могущие стать прямо. Все вокруг было каким-то нереальным и Язон  с  трудом
соображал. Он был на том, что нельзя останавливаться, но вот... почему?
     Но тут  в  темноте  появилась  светящаяся  точка,  колеблющийся  свет
приближался к ним. Язон ничего не мог сказать, но слышал крик Михая,  свет
приближался, это было что-то  вроде  факела,  поднятого  довольно  высоко.
Михай поднялся на ноги, когда свет был совсем близко.
     Это было похоже на ночной кошмар. Не человек,  а  существо,  держащее
факел.  Оно  все  состояло  из  острых  углов  и  клыков  и  было  ужасно.
Конечностью, похожей на дубинку, оно  ударило  Михая.  Тот  молча  упал  и
существо повернулось к Язону. У Язона  не  было  сил  для  борьбы,  но  он
старался встать на ноги. Пальцы его скреблись о холодный песок, но  он  не
мог встать, и истощенный этим  последним  усилием,  он  упал  лицом  вниз.
Надвинулась тьма, но  он  огромным  усилием  отодвинул  ее  и  не  потерял
сознания. Мерцающий факел приближался и послышался тяжелый  топот  ног  по
песку. Последним усилием Язон  перевернулся  и  лег  на  спину,  глядя  на
существо, стоящее перед ним.

                                    4

     Чудовище не убило его, а остановилось глядя вниз, и по мере того, как
медленно шли секунды, и Язон все еще оставался жив, он собирался с силами,
чтобы внимательнее рассмотреть угрозу, приблизившуюся к нему из темноты.
     - Кьо фи стас ел?.. - сказало существо и Язон понял впервые, что  это
был человек; значение вопроса коснулось края его истощенного  сознания,  и
он понял, что может понимать его, хотя  никогда  раньше  не  слышал  этого
языка. Он попытался ответить, но из его горла раздался лишь хрип.
     - Еен кин Торгоу - р'пиду!
     Множество огней появилось из темноты, послышались звуки тяжелых  ног,
бегущих к ним. Когда  они  приблизились,  Язон  смог  получше  рассмотреть
человека, стоящего перед ним, и понял, почему он раньше  ошибся  и  принял
его за чудовище.
     Конечности этого человека были обернуты в куски крашенной кожи, грудь
и все тело были покрыты  накладывающимися  друг  на  друга  кусками  шкур,
покрытых кроваво-красными линиями, на голове возвышалась похожая на улитку
раковина  какого-то  моллюска,  она  была  направлена  острием  вперед.  В
раковине были просверлены отверстия для глаз. Огромные,  в  палец  длиной,
клыки, усеивали края раковины, усиливая и без того  страшное  впечатление.
Единственной человеческой  деталью  во  внешности  этого  незнакомца  была
спутанная и грязная борода, выбивающаяся из-под раковины ниже клыков.
     Было в его наружности еще множество деталей, которые  Язон  сразу  не
сумел уловить, что-то свисало с его плеча, какие-то темные  предметы  были
на его талии. Поднялась тяжелая дубинка и стукнула Язона по ребрам, но  он
был еще очень слаб, чтобы сопротивляться.
     Гортанная команда остановила людей, несущих факелы, в пяти метрах  от
места, где лежал Язон. Язон удивился, почему вооруженный дубинкой  человек
не позволил им подойти ближе, так как свет факелов слабо освещал  его:  на
этой планете все казалось необъяснимым. Очевидно, на  несколько  мгновений
Язон все же потерял сознание, потому, что когда он  взглянул  в  следующий
раз, факел уже был воткнут в землю, а тот  вооруженный  человек  уже  снял
один башмак с Язона и снимал второй. Язон мог лишь слегка пошевелиться, но
ничем не мог помешать грабителю -  он  почему-то  не  мог  заставить  тело
слушаться.
     Его чувство  времени  в  чем-то  изменилось.  И  хотя  секунды  текли
медленно, события развивались с пугающей быстротой.
     Башмаки были сняты, и человек перешел к одежде Язона,  останавливаясь
через каждые десять секунд, чтобы взглянуть на ряд факелоносцев. Магнитная
застежка оказалась ему незнакомой и острые ногти, подшитые  под  пальцами,
вцепились Язону  в  кожу,  когда  человек  пытался  открыть  застежку  или
оторвать ее. Он что-то проворчал от нетерпения, но тут  случайно  ткнул  в
кнопку, отстегивающую аптечку, и та оказалась у него в руках.
     Это сверкающее приспособление, казалось, понравилось  ему,  но  когда
одна из иголок аптечки проткнула шкуру и вцепилась ему в руку, он закричал
от гнева, бросил аптечку на песок и растоптал ее. Утрата этой  необходимой
вещи заставила Язона действовать,  он  встал  и  попытался  дотянуться  до
аптечки, но тут же потерял сознание.
     Незадолго до рассвета боль в голове заставила его неохотно  прийти  в
себя. На нем было несколько грязных, отвратительно пахнущих шкур,  которые
частично сохраняли тепло тела. Он отбросил вонючую  шкуру,  что  закрывала
его лицо и посмотрел на звезды -  далекие  световые  точки,  сверкающие  в
холодной ночи. Воздух оживил его. Язон глотал воздух,  обжигающий  легкие,
но проясняющий мысли. Впервые осознал он, что его  слабость  и  туманность
были  вызваны  ударом   по   голове,   который   он   получил   во   время
кораблекрушения, пальцами он нащупал большую шишку на черепе.  Очевидно  у
него было легкое сотрясение мозга. Это объясняло неспособность двигаться и
ясно мыслить. Холодный воздух овевал его лицо и он вновь натянул шкуру  на
голову.
     Он  подумал,  что  произошло  с  Михаем  Саймоном  после  того,   как
абориген-головорез в ужасном наряде ударил его дубинкой. То был  печальный
и неожиданный конец для человека, выжившего  в  кораблекрушении.  Язон  не
особенно жалел этого недокормленного фанатика, но он все-таки  был  обязан
ему жизнью. Михай спас его после  крушения  и  тут  же  был  убит  местным
убийцей.
     И Язон поклялся убить этого человека, как только сможет это  сделать.
В то же время он удивлялся этому кровожадному решению; отобрать  жизнь  за
жизнь... Очевидно, непродолжительная жизнь на Пирре подавила  его  обычную
нелюбовь к убийству, что приобретенные на Пирре навыки  еще  сослужат  ему
хорошую службу на этой планете.
     Сквозь дыру в шкуре он заметил, что небо  сереет  и  отбросил  шкуру,
чтобы посмотреть на рассвет.
     Михай Саймон лежал рядом с ним и его  голова  была  прикрыта  меховой
шкурой. Волосы спутаны и вымазаны темной кровью, но он дышал.
     - Оказывается его труднее убить, чем я думал, - пробормотал  Язон,  с
трудом приподнимаясь на локте и глядя на мир, в который  привел  его  удар
книги.
     Это была угрюмая пустыня, покрытая телами, как поле битвы.  Некоторые
из лежащих вставали, кутались в шкуры и это  было  единственным  признаком
жизни в  этой  обширной  песчаной  пустыне.  С  одной  стороны  гряда  дюн
закрывала вид на море, но он слышал глухие удары волн о берег.
     Белый иней покрывал пустыню, а  холодный  ветер  заставлял  слезиться
глаза. На вершине одной из дюн появилась памятная по ночи фигура. Это  был
человек, он что-то проделывал с кусками веревки, послышался  металлический
звон, внезапно оборвавшийся. Михай застонал и открыл глаза.
     - Как вы себя чувствуете? - спросил его  Язон.  -  У  вас  два  самых
прекрасных синяка, когда-либо виданных мною.
     - Где я?
     - Какой оригинальный вопрос. Сразу  видно,  что  вы  смотрели  немало
космических опер по  телевизору.  Я  не  знаю,  где  вы,  но  могу  кратко
напомнить как мы сюда попали.
     - Я помню: мы плыли к берегу, затем на нем из  тьмы  возникло  что-то
злое, как демон из ада. Мы боролись...
     - И он пробил вам голову, один удар и ваша судьба и борьба кончилась.
Я лучше вас разглядел этого демона, так как был не в состоянии бороться  с
ним. Это человек, одетый в ужасающий наряд, делающий его похожим на ночной
кошмар. Он, кажется, является главой этого экипажа оборванцев. Кроме этого
я мало что смогу сказать - только то, что он украл мои башмаки,  и  я  как
только смогу, убью его за это.
     - Не думайте о низменных вещах, - серьезно  заметил  Михай.  -  И  не
нужно убивать человека из-за каких-то башмаков. Вы  зло,  Язон,  и...  мои
ботинки исчезли, и вся одежда тоже...
     Михай отбросил покрывающие  его  шкуры  и  сделал  это  поразительное
открытие.
     - Велиал! - закричал он. - Асмодей, Асадонна, Аполлион и Вельзевул!
     - Отлично! - восхищенно  воскликнул  Язон.  -  Вы  прекрасно  изучили
демонологию. Вы только перечисляете их или собираетесь вызвать на помощь?
     - Молчите, богохульник! Я не позволю, чтобы меня грабили! - Он  встал
и ветер, стегавший его по голой груди, быстро окрасил его кожу в синеватый
цвет. - Я иду искать злое создание, сделавшее меня голым  и  заставлю  его
вернуть мои вещи.
     Михай повернулся, собираясь уходить, но Язон схватил его за лодыжку и
заставил снова сесть на шкуры. Михай упал и Язон  снова  набросил  на  его
костлявое тело шкуры.
     - Мы в расчете, - сказал Язон. - Вы спасли мне жизнь ночью. Теперь же
я спас вашу. Мы безоружны и  ранены,  а  парень,  там  на  холме,  ходячий
арсенал: он  убьет  вас  так  легко,  как  ковыряется  в  зубах.  Так  что
успокойтесь и постарайтесь не делать глупостей. Существует выход из любого
положения и я собираюсь отыскать его. Прежде всего я собираюсь пройтись  и
осмотреться. Согласны?
     Единственным ответом был стон: Михай снова потерял  сознание,  свежая
кровь выступила на его раненой голове.
     Язон встал и завернулся в шкуры, чтобы иметь хоть какую-то защиту  от
ветра, связал их концы. Затем нашел гладкий камень, который удобно зажал в
кулаке. Вооруженный таким образом, он побрел среди спящих.
     Когда Михай вновь пришел в себя,  солнце  поднялось  уже  высоко  над
горизонтом. Все люди проснулись: это была  шаркающая  ногами,  скребущаяся
толпа человек в тридцать  -  мужчин,  женщин,  детей.  Они  были  одеты  в
одинаковые грязные, изорванные шкуры, большинство из них  тупо  сидело  на
земле. Они совершенно не интересовались двумя незнакомцами. Язон  протянул
Михаю грязную кожаную чашку и присел на корточки рядом с ним.
     - Выпейте, это вода - единственный напиток,  который  здесь  имеется.
Никакой еды я не нашел. - Он все еще держал камень в руках, вытирая его  о
песок:  конец  камня  был  красным,  к  нему  прилипло  несколько  длинных
волосков.
     - Я хорошо осмотрел местность вокруг лагеря, однако везде  все  тоже.
Толпа этих надломленных типов, несколько узлов, перевязанных  шкурами,  по
несколько человек несут сшитые из шкур меха - в них вода.  Я  поговорил  с
ними. Пища будет позже.
     - Кто они? Что нам делать? -  спросил  его  Михай,  сделав  несколько
глотков, по-видимому все еще страдая от последствий удара.
     Язон взглянул на поврежденный череп и  решил  не  трогать  его.  Рана
кровоточила  и  кровь  сворачивалась  по   краям.   Промывая   рану   этой
сомнительной чистоты водой, он вряд ли  помог  бы,  зато  мог  бы  занести
какую-нибудь инфекцию.
     - Я уверен лишь в одном, - сказал Язон. - Они рабы. Я не знаю  почему
они здесь, что они делают, куда идут, но их статус предельно ясен  -  наш,
кстати тоже. Старик на холме - хозяин. Остальные - рабы.
     - Рабы! - Фыркнул Михай, слово это с болью проникло в его мозг. - Это
отвратительно, рабов надо освободить.
     - Не нужно лекций, и, пожалуйста, будьте реалистичными, даже если это
вам неприятно. Здесь только два раба нуждаются в освобождении: вы и я. Эти
люди кажется совершенно приспособились к своему положению,  и  я  не  вижу
причин  для  его  изменения.  Я  не  собираюсь  начинать   освободительную
компанию, пока сам не выберусь из этой заварухи, но и потом не буду ничего
предпринимать. Эта планета долгое время обходилась без меня, вероятно, она
будет продолжать вращаться и после того, как я покину ее!
     - Трус! Вы должны бороться за Правду и Правда освободит вас!
     - Я снова слышу эти большие слова! - прошептал Язон.  -  Единственное
правильное занятие для меня сейчас - это попытаться освободиться. Ситуация
трудная, но не безнадежная - поэтому слушайте и усваивайте. Хозяин  -  его
зовут Чака, похоже вышел на какую-то охоту. Он  недалеко  отсюда  и  скоро
вернется. Мне показалось с самого начала, что я узнаю язык.  Я  был  прав.
Это искаженная форма эсперанто  -  языка,  на  котором  говорят  множество
миров. Этот искаженный язык плюс тот факт, что эти люди лишь на  ступеньку
поднялись выше каменного века, с очевидностью свидетельствует, что  у  них
нет контактов с остальной частью Галактики,  хотя  я  все  же  надеюсь  на
другое. Где-нибудь на этой планете может быть торговая  база,  а  в  таком
случае мы ее отыщем. Конечно, у нас много  поводов  для  беспокойства,  но
объясниться с ними мы,  по  крайней  мере,  можем.  Эти  люди  изменили  и
утратили несколько звуков, приобрели гортанное звучание, но в конце концов
с некоторыми усилиями понять значения их слов можно.
     - Я не говорю на эсперанто.
     - В таком случае учите  его.  Это  достаточно  легко,  даже  с  этими
искажениями. А теперь кончайте возражать и слушайте. Эти туземцы - рабы от
рождения и это все, что они знают. Наша главная  проблема  -  Чака,  и  мы
должны выяснить многое, прежде чем пытаться справиться с ним.  Он  хозяин,
воин, отец, поставщик пищи и божество этой толпы  и,  похоже,  знает  свою
работу. Поэтому постарайтесь быть хорошим рабом, пока...
     - Рабом! Я! - Михай изогнул спину и попытался встать.
     Язон толкнул его на землю, может быть резче, чем было нужно.
     - Да, вы - и я тоже. Это  единственная  возможность  выжить.  Делайте
тоже, что и другие, повинуйтесь  приказам  и  у  вас  будет  хороший  шанс
остаться в живых, пока мы не сможем выпутаться из этой истории.
     Ответ Михая был заглушен криками,  означавшими,  что  вернулся  Чака.
Рабы быстро поднимались, собирали свои узлы и начали  образовывать  единую
линию.  Язон  помог  Михаю  встать,  обмотал  вокруг  него  шкуры,  потом,
поддерживая его, побрел к собственному месту  в  линии  рабов.  Когда  все
заняли свои места, Чака пнул  ближайшего  и  они  медленно  пошли  вперед,
внимательно глядя себе под ноги. Язон не понимал значения их  действий,  и
пока их с Михаем не трогали, все это мало беспокоило Язона, все  его  силы
занимала необходимость поддерживать раненого Михая.
     Один из рабов указал вниз и крикнул, вся линия остановилась. Раб  был
слишком далеко от Язона, чтобы тот понял  причину  всеобщего  возбуждения.
Раб наклонился и стал копать песок коротким куском деревянной палки. Через
несколько секунд он выкопал что-то  круглое  размером  в  свой  кулак.  Он
поднял этот предмет и понес его к Чаке. Хозяин взял его и  откусил  часть.
Когда человек, нашедший предмет повернулся, Чака сильно  пнул  его.  Линия
вновь двинулась вперед.
     Еще дважды были найдены эти загадочные предметы, их тоже  съел  Чака.
Лишь когда его голод был удовлетворен, он  подумал  о  других.  Когда  был
найден следующий предмет, Чака подозвал одного из рабов и бросил предмет в
его корзину, укрепленную у того на спине. После этого раб, нес корзину все
время перед Чакой, а тот внимательно следил, чтобы все найденные  предметы
попадали в корзину. Язон гадал, чтобы это могло быть, а бурчание в желудке
подсказывало ему, что эти предметы съедобны.
     Шедший рядом с Язоном раб вскрикнул и указал на песок.  Язон  посадил
Михая, когда линия остановилась и с интересом следил, как раб копает землю
своей палкой,  обнажая  маленький  зеленый  стебель,  торчащий  из  песка.
Постепенно открылся сморщенный серый предмет, раб сорвал  с  него  зеленые
листья -  это  был  клубень  или  корень.  Он  показался  Язону  таким  же
съедобным, как и камень, но  очевидно  раб  был  другого  мнения,  у  него
потекли слюнки и он имел неосторожность понюхать клубень. Чака рассердился
и, когда раб принес корень, он получил такой сильный пинок, что  с  криком
боли отлетел к своему месту в линии.
     Вскоре после этого  Чака  приказал  остановиться  и  оборванные  рабы
собрались вокруг него, пока Чака рылся в корзине. Он  по  одному  подзывал
рабов и давал один или несколько корней, очевидно,  в  соответствии  с  их
заслугами. Корзина опустела, когда он толкнул  своей  дубинкой  в  сторону
Язона.
     - К'е на х'вас ви? - спросил он.
     - Мио измо остас Язон, миа амико ас та Михай.
     Язон ответил на правильном эсперанто, но Чака,  казалось  его  хорошо
понял, так как он проворчал что-то  и  стал  рыться  в  корзине.  Закрытое
маской лицо было обращено к нему, и Язон чувствовал, что  его  осматривают
внимательные, глубоко спрятанные глаза. Дубинка вновь указала на него.
     - Откуда вы пришли? Это ваш корабль там загорелся и потонул?
     - Это был наш корабль. Мы прилетели издалека.
     - С другой стороны океана?  -  Очевидно,  это  было  самое  удаленное
место, которое мог представить себе рабовладелец.
     - Верно, с другой стороны океана. - У Язона не было настроения читать
лекцию по астрономии. - Когда нам дадут еду?
     - Ты был богатым человеком в своей стране, у тебя был  корабль,  были
башмаки. Здесь ты раб. Мой раб. Вы оба мои рабы.
     - Я твой раб, мы твои рабы, - покорно ответил Язон. -  Но  даже  рабы
нуждаются в еде. Где же еда?
     Чака порылся в корзине и нашел крохотный увядший корень: он  разломил
его пополам и бросил в песок перед Язоном его часть. Вторую - Михаю.
     - Работай лучше - получишь больше.
     Язон подобрал куски и как мог стер с  них  грязь.  Один  он  протянул
Михаю, а от второго откусил кусочек: песок скрипел на зубах,  а  по  вкусу
корень напоминал  прогорклый  воск.  Потребовалось  немало  усилий,  чтобы
съесть отвратительную еду. Однако он съел. Несомненно это была пища, и  ее
следовало съесть, пока не подвернется что-нибудь получше.
     - О чем вы говорили? - спросил Михай, перетирая пищу зубами.
     - Обменялись ложью. Он думает, что мы его рабы, и  я  согласился.  Но
это лишь временно, - добавил Язон, так как лицо Михая покраснело от  гнева
и он начал подниматься. Язон заставил его сесть. - Мы на чужой планете, вы
ранены, у нас нет пищи, воды, никаких шансов выжить. Единственное, что  мы
можем сделать, чтобы остаться в живых, это идти за этим  старым  уродом  и
делать все, что он говорит. Если ему нравится называть нас рабами,  ладно,
- мы рабы.
     - Лучше умереть свободным, чем жить в цепях.
     - Перестаньте нести чепуху. Лучше жить в цепях и  искать  возможность
избавиться от них. Возможность  выжить  значительно  привлекательнее,  чем
смерть. Кончайте-ка болтать и ешьте. Мы ничего не сможем сделать, пока  вы
не поправитесь.
     Всю оставшуюся часть дня линия рабов  двигалась  по  песку,  и  Язон,
кроме того, что он поддерживал  Михая,  нашел  два  креноджа  -  съедобных
корня. Они остановились перед сумерками  и  с  облегчением  опустились  на
песок. Когда Чака раздавал еду, они получили большую  порцию  -  очевидное
признание успехов Язона. Они были очень  истощены  и  уснули,  как  только
стемнело.
     Следующий день  начался  по  заведенному  порядку.  Поиски  пищи  шли
параллельно невидимому морю и один из  рабов  забрался  на  вершину  дюны,
дававшей им воду. Он увидел что-то интересное, потому что скатился с холма
и дико замахал обеими руками. Чака тяжело  подбежал  к  дюне  и  о  чем-то
поговорил с разведчиком, потом прогнал его от  себя.  Язон  с  нарастающим
интересом смотрел, как Чака развязал сумку, свисавшую с его плеча и извлек
оттуда  эффектно  выглядевший  самострел,  взводя   его   курок   нажатием
специальной рукояти.
     Это  сложное  смертельное  оружие  казалось  совсем  не  на  месте  в
примитивном рабовладельческом обществе и Язон почувствовал желание получше
разглядеть механизм.  Чака  извлек  из  другого  мешка  стрелу  и  зарядил
самострел. Рабы молча сидели на песке, пока  их  хозяин  шел  вдоль  дюны,
потом поднялся на нее, молча пополз на  животе  и  исчез  из  вида.  Через
несколько минут из-за дюны послышался крик боли, все рабы вскочили на ноги
и побежали смотреть. Язон оставил Михая на  песке  и  был  в  первом  ряду
зрителей, которые вскарабкались на холм над берегом.
     Они остановились на  обычном  расстоянии  и  кричали  хвалу  великому
выстрелу и искусству могучего охотника Чака. И Язон убедился, что  в  этих
похвалах была правда.
     Большая, покрытая шерстью амфибия лежала на краю пляжа, из ее толстой
шеи торчала стрела и темная струйка крови сбегала  вниз  и  смешивалась  с
набегавшими волнами.
     - Мясо! Сегодня мясо! Чака замечательный охотник!
     - Да здравствует  Чака,  великий  добытчик  еды!  -  Присоединился  к
остальным Язон. - А когда мы будем есть?
     Хозяин не обращал внимания на своих рабов, он  сидел,  отдуваясь,  на
песке. Немного отдохнув, он  подошел  к  зверю,  вырезал  ножом  стрелу  и
зарядил самострел.
     - Собирайте дрова для костра, - приказал он. - Ты, Списвени, возьмешь
нож.
     Шаркая ногами, Чака отошел, сел на холм и направил самострел на раба,
приблизившегося к убитому животному.  Чака  оставил  свой  нож  в  туше  и
Списвени вытащил его и начал свежевать животное.  Пока  он  работал,  Чака
внимательно следил за ним, держа под прицелом своего самострела.
     - Однако  наш  рабовладелец  доверчивая  душа,  -  пробормотал  Язон,
присоединяясь к искавшим дрова.
     Чака, по-видимому, опасался убийц  и  держал  оружие  наготове.  Если
только Списвени попытался бы использовать нож для чего-нибудь другого,  он
тут же получил бы стрелу в затылок. Весьма эффективно.
     Вскоре набралось достаточно дров для костра и когда Язон вернулся  со
своей долей, росмаро был уже разрублен на куски.  Чака  отогнал  рабов  от
груды  дров  и  извлек  из  сумки  еще  одно   небольшое   приспособление.
Заинтересованный, Язон подошел как можно ближе. Хотя он никогда  не  видел
раньше этого, он сразу  понял  действия  добывавшего  огонь.  Чака  сильно
ударил камнем по куску стали, искры подожгли трут. Чака раздувал их,  пока
не появилось пламя.
     Откуда   появилось   огниво   и   самострел?   Они   были   очевидным
доказательством более высокого уровня культуры, чем тот,  которым  владели
эти   кочевники-рабовладельцы.   Это   было   первое   замеченное   Язоном
доказательство наличия на планете более культурного общества. Позже, когда
они грызли поджаренное мясо, он отвел Михая в сторону.
     - Есть еще надежда. Эти невежественные разбойники никогда  не  сумели
бы смастерить  самострел  или  огниво.  Мы  должны  выяснить,  откуда  это
появилось.  Я  взглянул  на  стрелу,  когда  Чака  извлекал  ее,  и  готов
поклясться, что у нее стальной  наконечник.  Это  означает  индустриальное
общество и возможную межзвездную связь.
     - В таком случае  мы  можем  спросить  у  Чаки,  где  он  их  взял  и
отправиться туда. Должно быть какое-то правительство, мы с  ним  свяжемся,
объясним ситуацию и добьемся отправки на Кассилию. Пока мы не улетим, я не
буду добиваться вашего ареста.
     - Вы очень любезны, - сказал Язон, поднимая бровь.  Михай  совершенно
невозможен и Язон прибег к другому средству в  поисках  слабого  места.  -
Неужели вы по-прежнему хотите отвезти меня на смерть? В конце  концов,  мы
товарищи по несчастью и я спас вам жизнь.
     - Я огорчен Язон. Я вижу: хотя вы и олицетворяете зло, но  не  все  в
вас зло, если бы вы получили соответствующее воспитание, вы  бы  заняли  в
обществе подобающее место. Но мои личные чувства не должны влиять на долг,
вы забыли, что совершили ряд преступлений и должны понести наказание.
     Чака сыто рыгнул из глубины своего шлема-раковины и крикнул рабам:
     - Эй, вы, свиньи, хватит жрать! Вы станете слишком жирными.  Соберите
мясо, еще много времени до сумерек, мы сможем отыскать  немало  креноджей.
Пошевеливайтесь!
     Вновь  образовалась  линия  и  началось  медленное   продвижение   по
пустыне... Было найдено еще много съедобных корней; однажды они  ненадолго
остановились, чтобы наполнить меха водой из ключа,  бьющего  среди  песка.
Солнце клонилось к горизонту; то небольшое тепло,  которое  шло  от  него,
поглощалось грудой облаков. Язон оглянулся и  задрожал  от  холода,  потом
заметил  линию  пятен  у  горизонта.  Он  слегка  толкнул  локтем   Михая,
хромавшего рядом.
     - Взгляните, подходит какая-то компания и интересно,  входит  ли  эта
встреча в программу.
     Занятый своей болью, Михай не обратил на  это  внимания.  Так  же,  к
удивлению  Язона,  поступили  остальные  рабы   и   сам   Чака.   Пятнышки
увеличивались и превратились в ряд людей, занятых, очевидно, тем же  самым
делом. Они брели вперед, осматривая песок и за ними шел хозяин. Две  линии
медленно приближались друг к другу.
     Возле дюны была навалена груда камней. Подойдя  к  ней,  линия  рабов
остановилась; рабы с восклицаниями опустились на песок. Очевидно, это  был
межевой знак, обозначавший границу владений. Чака подошел и поставил  ногу
на один из  камней,  ожидая  пока  приблизится  другая  линия.  Она  также
остановилась  у  межевого  знака;  обе  группы  равнодушно,  без  интереса
смотрели друг на друга и лишь хозяева проявили некоторое оживление. Второй
хозяин остановился за добрых десять шагов от Чаки  и  поднял  над  головой
каменный молоток.
     - Ненавижу тебя, Чака! - проревел он.
     - Ненавижу тебя, Фасимба! - был ответ.
     Обмен проклятиями был столь же формальным, как и па-де-де  в  балете.
Оба потрясли оружием и выкрикнули несколько угроз, потом сели и  принялись
спокойно разговаривать.  Фасимба  был  одет  в  такой  же  отвратительный,
наводящий ужас наряд, как и Чака.  Различие  было  лишь  в  незначительных
деталях. Кроме раковины, на голове у  него  был  череп  росмаро,  усеянный
несколькими дополнительными рядами клыков и рогов. Остальные различия были
незначительными.
     - Я убил сегодня росмаро, второй раз за десять дней, - сказал Чака.
     - Хорошая добыча. А где два раба, которых ты мне должен?
     - Я должен тебе двух рабов?
     - Ты мне должен двух рабов, не прикидывайся дураком.  Я  принес  тебе
железную стрелу от дзертаноджей, а второго раба ты должен взамен убитого.
     - У меня есть два  раба  для  тебя.  Вчера  я  захватил  двух  рабов,
приплывших из-за океана.
     - Отличная добыча.
     Чака пошел вдоль линии рабов, пока не  подошел  к  оплошавшему  рабу,
который днем вызвал его гнев. Поставив его на ноги, он подтолкнул  его  ко
второй толпе.
     - Хороший раб, - сказал  он,  провожая  это  свое  имущество  сильным
пинком.
     - Слишком тощий.
     - Нет, сплошные мускулы. Хорошо работает и ест немного.
     - Ты лжец!
     - Ненавижу тебя, Фасимба!
     - Ненавижу тебя, Чака! А где же второй раб?
     - Есть чужеземец из-за  океана.  Он  сможет  рассказать  тебе  многое
весьма забавное и будет хорошо работать.
     Язон во-время увернулся, но пинок был все же достаточно силен,  чтобы
свалить его. Прежде чем он смог  встать,  Чака  поймал  Михая  за  руку  и
перетащил через невидимую  линию,  разделяющую  группу.  Фасимба  подошел,
осмотрел его, подталкивая носком ноги.
     - Плохо выглядит, большая дыра в голове.
     - Он хорошо работает, - сказал Чака, -  а  голова  почти  зажила.  Он
очень силен.
     - Ты дашь мне другого, если он умрет? - с сомнением спросил Фасимба.
     - Дам, ненавижу тебя, Фасимба!
     - Ненавижу тебя, Чака!
     Стада рабов поднялись и побрели обратно, каждое в свою сторону.  Язон
крикнул Чаке: - Подожди, не отдавай моего друга, мы вдвоем будем  работать
лучше, ты можешь избавиться от кого-нибудь другого...
     Рабы вытащили глаза, а Чака повернувшись, поднял дубинку.
     - Замолчи. Ты раб. Если еще  один  раз  скажешь  мне,  что  я  должен
делать, я убью тебя.
     Язон замолчал. Это было единственное, что ему оставалось  делать.  Он
не сомневался в судьбе Михая: если он даже выживет после  ранения,  он  не
такой человек, чтобы смириться с жизнью раба. Однако, Язон не  мог  больше
пытаться выручить его. Отныне он будет заботиться только о себе.
     Они сделали короткий переход до темноты, пока вторая группа рабов  не
скрылась из вида, потом остановились на  ночь.  Язон  забрался  в  убежище
между камнями - там не так дул ветер - извлек  кусок  припрятанного  мяса.
Оно было жесткое, но намного лучше едва  съедобных  креноджей.  Язон  грыз
кость, следя за подходящим к нему рабом.
     - Дай мне немного мяса, - послышался жалобный голос, и только услышав
его, Язон понял, что это девушка: все рабы были одинаково одеты, волосы  у
всех были одинаково нестрижены и спутаны. Он оторвал кусок мяса.
     - Бери. Садись и ешь. Как тебя зовут?
     В  обмен  на  свою  щедрость  он   рассчитывал   получить   кое-какую
информацию.
     - Айджейн. - Она крепко сжала мясо  в  кулаке,  указательным  пальцем
свободной руки вычесывая насекомых из грязных волос.
     - Откуда ты? Ты всегда тут жила?
     - Нет, не всегда. Сначала я была у  Гульведжо,  потом  у  Фасимбо,  а
теперь я принадлежу Чаке.
     - Кто такой Гульведжо? Такой же хозяин, как Чака?
     Она кивнула, грызя мясо.
     - А эти дзертаноджи, у которых Фасимбо получил железную  стрелу,  кто
они?
     - Ты многого не знаешь, - ответила она, доедая мясо и облизывая жир с
пальцев.
     - Я знаю достаточно, чтобы иметь мясо, когда у тебя его нет,  поэтому
не злоупотребляй моим гостеприимством. Так кто же такие дзертаноджи?
     - Все знают, кто они такие, - она  недоуменно  осмотрелась  и  пожала
плечами, выискивая мягкое место в песке. - Они живут в  пустыне.  Ездят  в
кораджах. Они пахнут плохо. У них много интересных вещей. Один из них  дал
мне мою лучшую вещь. Если я покажу ее тебе, ты не отберешь?
     - Нет, я даже не притронусь к  ней.  Но  я  хочу  увидеть  что-нибудь
сделанное ими. Вот возьми еще мяса. И покажи мне твою лучшую вещь.
     Айджейн порылась в своей шкуре и вытащила  что-то  крепко  зажатое  в
кулаке. Она гордо разжала кулак: было достаточно светло,  чтобы  Язон  мог
рассмотреть круглую красную бусинку.
     - Красивая, правда? - спросила она.
     - Очень, - согласился Язон и почувствовал  печаль,  глядя  на  жалкую
безделушку.  Предки  этой  девушки  прилетели  на  планету  в  космических
кораблях, обладая  знаниями  и  техникой.  Отрезанные  от  всех,  их  дети
выродились и превратились в этих полуразумных рабов, которые ценят превыше
всего подобный кусочек стекла...
     - Ну, хорошо, - сказала Айджейн и начала разматывать с себя шкуры.
     - Подожди, - сказал Язон. - Я дал тебе в подарок мясо. Ты  ничего  не
должна мне за него.
     - Я тебе не нужна? - удивленно спросила девушка, набрасывая шкуру  на
свои голые плечи. -  Я  тебе  не  нравлюсь?  Ты  думаешь,  что  я  слишком
безобразна?
     - Ты прекрасна, - ответил Язон. - Но я сильно устал.
     Была ли девушка безобразна или красива? Он не мог бы  этого  сказать.
Немытые грязные волосы  закрывали  половину  лица,  другая  половина  была
покрыта грязью. Губы ее потрескались, а на щеке красовался синяк.
     - Позволь мне остаться с тобой на ночь, даже если ты слишком стар и я
тебе не нужна. Мзилькази преследует меня и причиняет мне  боль.  Посмотри,
вот он.
     Человек, на которого она  показала,  следил  за  ними  с  безопасного
расстояния и скрылся, как только Язон взглянул на него.
     - Не беспокойся насчет Мзилькази, - сказал Язон, - мы  выяснили  наши
отношения в первый же день... Видела шишку у него на голове?
     - Ты мне нравишься. Еще раз покажу тебе свою лучшую вещь.
     - Ты мне тоже нравишься. Нет, не сейчас. Спокойной ночи.

                                    5

     Весь следующий день Айджейн находилась рядом с Язоном. Она шла  рядом
с ним, когда началась бесконечная охота за  креноджами.  Когда  появлялась
возможность, он рассматривал округу и расспрашивал ее  и  еще  до  полудня
извлек все имеющиеся скудные сведения о событиях происходящих за пределами
равнины где они жили.
     Океан для нее был чудом, производившим  съедобных  животных,  рыбу  и
изредка человеческие трупы. Время от времени с берега можно  было  увидеть
корабли, но о них они не знали ничего.
     С противоположного края  эта  равнина  ограничивалась  пустыней,  еще
более негостеприимной, чем  та  узкая  полоска,  где  они  влачили  жалкое
существование.
     Из  рассказов  Айджейн  трудно  было  решить,  были  ли  эти  кораджи
животными или особыми механизмами. Океан, берег и пустыня - это  был  весь
ее мир, и она не могла представить себе,  что  есть  что-то  другое.  Язон
знал, что это другое должно существовать, и доказательством  этому  служил
самострел. Язон твердо решил выяснить откуда он появился.
     Вот с этой целью он и собирался при первой  же  возможности  изменить
свое положение раба. Он научился удачно избегать ударов  тяжелых  башмаков
Чаки, работа была не тяжелой и пищи в  общем  было  достаточно.  Положение
раба  избавляло  его  от  всякой  ответственности,   кроме   необходимости
повиноваться  приказам  и  он  надеялся,  что  у  него  будет   достаточно
возможностей узнать эту планету.
     Позже, в этот день в отдалении  появилась  еще  одна  колонна  рабов,
шедших навстречу. Язон ожидал  повторения  формальностей  встречи  второго
дня. Но к его удивлению этого не было.  Вид  приближающихся  рабов  привел
Чаку в страшную ярость и его  собственные  рабы  разбежались  в  испуге  в
разных направлениях.
     Подпрыгивая, что-то гневно крича и колотя дубинкой  по  толстой  коже
своих  доспехов,  Чака  довел  себя  до  крайнего  исступления  и  побежал
навстречу подходящим тяжелой рысью. Язон последовал  за  ним,  чрезвычайно
заинтересованный этим новым поворотом событий. Линия приближающихся  рабов
расступилась, пропустив другую вооруженную фигуру.  Они  побежали  друг  к
другу  изо  всех  сил  и  Язон  подумал,  что   сейчас   раздастся   треск
столкновения. Однако, не доходя друг до друга, они замедлили бег и  начали
кружить, выкрикивая проклятия.
     - Ненавижу тебя, Мшика!
     - Ненавижу тебя, Чака!
     Слова были те же самые, но выкрикивались они с яростью и неподдельной
искренностью чувств.
     - Я убью тебя, Мшика! Ты вновь пришел на мое пространство  со  своими
пожирателями падали!
     - Ты лжешь, Чака! Эта земля всегда была моей!
     - Я убью тебя!
     Выкрикнув эти слова, Чака подпрыгнул и нанес страшный удар  дубинкой,
но Мшика ожидал этого и отступил, нанеся встречный удар Чаке.  Последовали
быстрые удары с обеих сторон. Схватка пошла серьезная.
     Они катались по земле,  свирепо  хватаясь  за  одежду  друг  друга  и
выкрикивая ругательства. Тяжелые дубинки были отброшены, в ход пошли  ножи
и колени. Теперь Язон понял, зачем над  коленными  чашечками  были  нашиты
длинные клыки. Это была беспощадная борьба и каждый старался убить  своего
противника... Было похоже, что дело идет к ничьей, когда оба  остановились
передохнуть, но через некоторое время они снова ринулись в бой.
     Равное положение нарушил Чака. Он воткнул свой кинжал в песок  и  при
следующем кувырке ухватил его рукоятку в зубы. Мшика закричал и  вырвался,
кровь бежала у него по рукам и капала с кончиков пальцев. Чака прыгнул  за
ним, но раненый успел подобрать свою дубинку и побежал. Чака  рванулся  за
ним, но недолго, выкрикивая похвалы своей силе и умению,  и  ругал  своего
противника за трусость.
     Язон увидел короткий острый рог какого-то животного, лежавший в песке
и быстро подобрал его, прежде чем Чака успел вернуться.
     Как только его противник исчез из  вида,  Чака  внимательно  осмотрел
поле битвы и собрал все, похожее на оружие. Хотя еще оставалось  несколько
часов дневного света, он приказал остановиться и  раздал  вечернюю  порцию
креноджей. Язон сел и принялся жевать... Айджейн  села  рядом  с  ним,  ее
плечи ритмично двигались - она вычесывала насекомых. Воши были  неизбежны.
Они  прятались  в  складках  шкур   и   появлялись,   почувствовав   тепло
человеческого тела.
     Язон тоже получил свою порцию этих паразитов и тоже усиленно чесался.
Этот припадок чесания довел до  предела  гнев,  который  нарастал  в  нем,
медленно и незаметно.
     - Я достаточно послужил, -  сказал  он,  вскакивая  на  ноги.  -  Мне
надоела эта участь раба. Как лучше всего  попасть  в  пустыню,  где  живут
дзертаноджи?
     - Нужно идти туда, путь займет два дня. А как ты убьешь Чаку?
     -  Я  не  собираюсь  его  убивать.  Я  просто  уйду.  Я  испытал  его
гостеприимство и его башмаки, с меня достаточно.
     - Но ты не сможешь уйти, - сказала она, - тебя убьют.
     - Чака не сможет меня убить, если меня здесь не будет.
     - Каждый сможет убить тебя. Таков закон. Беглых рабов всегда убивают.
     Язон  вновь  сел,  откусил  другой  кусок  от   своего   креноджа   и
призадумался.
     - Ты говоришь, что мне надо убить Чаку. Но я  не  хочу  убивать  его,
хотя он украл мои башмаки. И вообще я не  понимаю,  чем  мне  поможет  это
убийство?
     - Ты глуп. Если ты убьешь Чаку, ты  станешь  новым  Чакой.  Тогда  ты
сможешь делать все, что захочешь.
     Конечно. Теперь, после этих слов, социальная структура общества  была
для него ясна. В действительности это был один класс с волчьим законом. Он
должен был понять это, видя, как Чака тщательно  следит,  чтобы  никто  не
подходил к нему на близкое расстояние, и как  он  каждую  ночь  исчезал  в
каком-нибудь укромном месте. Каждый был лишь за себя, все  против  одного.
Положение  определялось  силой  рук  и  быстротой  реакции.  Каждый,   кто
оставался в одиночестве, становился рабом этого общества и мог  быть  убит
любым встречным.
     Все  говорило  о  том,  что  он  должен  убить   Чаку,   если   хочет
освободиться.
     Вечером он следил за Чакой, и когда хозяин ушел, заметил направление.
Конечно, хозяин будет петлять, но Язон решил, что сумеет отыскать  его.  И
убьет. У него не было особой любви к  ночным  убийствам,  он  считал,  что
убийство спящего - это подлость и  трусость,  но  особые  условия  требуют
особых решений. Он не пара тяжеловооруженному человеку в открытой схватке:
поэтому нож убийцы был неизбежен. Или острый рог.
     Он молча выскользнул из-под покрывавших его шкур. Айджейн знала,  что
он уходит, он видел  в  звездном  свете  ее  открытые  глаза,  но  она  не
двинулась и не сказала ни слова.
     Разыскать Чаку в темноте пустынной ночи было не легко,  но  Язон  был
настойчив. Он двигался по дугам, все более  и  более  широким,  постепенно
удаляясь от спящих рабов.
     Местность была полна ущелий и  оврагов,  в  одном  из  них  следовало
искать спящего Чаку, он мог проснуться при малейшем  шуме.  То,  что  Чака
принял особые меры предосторожности, стало ясно Язону,  когда  он  услышал
звон колокольчика. Язон  мгновенно  замер.  Он  проклинал  свою  глупость,
только теперь он вспомнил звон, который слышал раньше со стороны  ушедшего
на ночь Чаки. Медленно и беззвучно  отступил  Язон  в  глубину  ущелья.  С
топотом появился Чака, размахивая над головой дубинкой и направился  прямо
к Язону. Язон отчаянно увернулся от дубинки,  которая  вонзилась  в  землю
рядом с ним. Он побежал с максимальной скоростью по оврагу. Он  знал,  что
если упадет, то будет мертв, но ему  ничего  не  оставалось  делать  и  он
продолжал бежать. Тяжеловооруженный Чака не мог  догнать  его,  он  гневно
выкрикивал угрозы и проклятья, но отставал. Язон исчез в темноте, и сделав
широкий круг, вернулся к спящим рабам. Когда он  нырнул  под  свои  шкуры,
небо уже серело. Язон надеялся, что Чака не узнал его в темноте.
     Когда над горизонтом поднялось красное солнце,  появился  Чака,  весь
трясшийся от гнева.
     - Кто это был? - кричал он, все ближе подходя к тому месту, где лежал
Язон. - Кто приходил ночью? - Он шел среди них, бросая  направо  и  налево
свирепые взгляды.
     Пятеро рабов указало на Язона, и Айджейн задрожала и отодвинулась  от
него.
     Проклиная их предательство,  Язон  вскочил  и  побежал  от  свистящей
дубинки. В его руке был заостренный нож, но он  знал,  что  не  выстоит  в
открытой схватке против Чаки.
     Но другого пути не было. Он оглянулся, увидел преследующего  врага  и
во-время увернулся от подставленной ноги раба. Все были против него!
     Он убежал от рабов и взобрался на вершину высокой дюны, поднимаясь по
крутому склону и с усилием цепляясь за стебли жесткой травы. Повернувшись,
он бросил в лицо Чаке горсть песка, стараясь ослепить его, но рабовладелец
уже извлекал свой самострел.
     Язон устал, но он знал, что это лучшая  возможность  для  контратаки.
Рабы не были видны и теперь это будет схватка один на один.  Опускаясь  по
скалистому склону, он внезапно повернулся к Чаке, тот не ожидал этого, его
дубинка была поднята лишь наполовину, но он ударил  ею.  Язон  нырнул  под
удар и использовал инерцию тела Чаки, чтобы бросить его на землю.
     Вооруженный человек перевалился лицом вниз через камень, и прежде чем
он упал окончательно, Язон сидел уже у  него  на  спине,  схватив  его  за
подбородок. Он поранил пальцы об усеянное клыками ожерелье, схватил бороду
противника и дернул ее. Голова Чаки откинулась и в этот же миг Язон всадил
заостренный рог в приоткрывшееся горло. Чака странно задергался под ним  и
умер.
     Язон встал на ноги, испытывая полное изнеможение. Он был  наедине  со
своей жертвой. Он вытер об песок свои окровавленные руки и начал раздевать
труп.
     Когда он развязал шкуры и отбросил шлем, то увидел, что Чака был  уже
пожилым человеком. В бороде его было мало седых волос, но редкие волосы на
голове были совсем белые.
     Потребовалось  много  времени,  чтобы  снять  одежду  и   вооружение,
натянуть их на себя, но это  было  сделано.  Среди  вещей  Чаки  оказались
башмаки Язона. Когда,  наконец,  он  увидел  их,  грязные,  но  целые,  он
обрадовался и с удовольствием натянул их  на  себя.  Наконец,  Язон  надел
шлем, и Чака воскрес. Тело  на  песке  принадлежало  мертвому  рабу.  Язон
выкопал мелкую могилу, положил туда тело и засыпал его.
     Потом, взяв оружие, сумки и самострел, держа в руке дубинку, он пошел
к ожидавшим его рабам. Как только он появился,  они  встали  и  образовали
линию. Язон увидел, что  Айджейн  с  тревогой  смотрит  на  него,  пытаясь
угадать, кто же выиграл схватку.
     - Один ноль в пользу команды гостей, - сказал он и она улыбнулась ему
испуганной улыбкой. - Головы выше и пошли туда, откуда пришли. Новый  день
наступил для вас, рабы. Я знаю, вы не верите, но у вас  в  запасе  большие
возможности.
     Насвистывая, он шел за линией  рабов  и  с  удовольствием  ел  первый
найденный рабами кренодж.

                                    6

     Этим вечером они разожгли костер  на  берегу  и  Язон  сел  спиной  к
безопасному океану. Шлем он снял и держал в руке  -  эта  штука  причиняла
головную боль. Он подозвал Айджейн.
     - Я слышу, Чака и повинуюсь!
     Она торопливо подбежала к нему, упала на песок и  начала  разматывать
свои шкуры.
     - Что за мнение у тебя о людях, - взорвался Язон. -  Садись,  я  хочу
поговорить с тобой. И зовут меня Язон, а не Чака.
     - Да, Чака, - ответила она, бросая быстрый  взгляд  на  его  сердитое
лицо и отворачиваясь.
     Он поворчал и придвинул к ней корзину с креноджами.
     - Не так-то просто изменить  социальное  устройство  общества.  Скажи
мне, хотела бы ты или кто-нибудь из вас быть свободным?
     - А что это значит - быть свободным?
     - Что ж, твой вопрос и есть ответ. Свобода - это когда нет ни  рабов,
ни рабовладельцев, каждый может идти куда хочет и делать, что хочет.
     - Мне это не нравится. - Она даже задрожала. -  Кто  позаботится  обо
мне? Как я смогу искать креноджи? Надо искать вместе, один умрет с голоду.
     - Если ты будешь свободна,  ты  уже  можешь  объединиться  с  другими
свободными людьми для поисков креноджей.
     - Это глупость. Кто найдет кренодж, тот его и съест, никто  не  будет
делить их.
     Язон погладил свою отрастающую бороду.
     - Всем вам нравится есть, но это же не значит, что все вы должны быть
рабами. Но теперь я понимаю, что без  решительного  изменения  обстановки,
мне не удастся никого освободить, поэтому придется мне как  Чаке  заняться
предосторожностями, чтобы остаться в живых.
     Он подобрал дубинку и побрел в темноту, молчаливо обходя лагерь, пока
не нашел подходящий холм с ровными склонами. На ощупь он извлек  из  сумки
маленькие колышки. Концы шнуров были прикреплены к ним,  на  них  же  были
подвешены   стальные   колокольчики,   которые   звенели   от    малейшего
прикосновения. Развесив их по кругу, он  лег  в  центре  своей  паутины  и
провел бессонную ночь, все время вскакивая и прислушиваясь к звукам.
     Утром движение продолжалось, и вскоре они подошли к  межевому  знаку.
Когда  рабы  остановились,  Язон  приказал  им  идти  дальше.  Они  охотно
повиновались, глядя вперед и ожидая увидеть хорошую схватку  за  обладание
чужой  территорией.  Их  надежды  начали  оправдываться,  когда  позже  на
горизонте появился другой ряд рабов, от него отделился человек  и  побежал
им навстречу.
     - Ненавижу тебя, Чака! - кричал Фасимба, подбегая. - Ты пришел на мою
землю, я убью тебя.
     - Не нужно, - отозвался Язон. - Да,  ненавижу  тебя,  Фасимба,  прошу
прощения за то, что забыл формальности. Мне не нужна твоя земля. Я  просто
хотел поговорить с тобой.
     Фасимба  остановился,  но  поднял  свой  каменный  топор  и   смотрел
подозрительно.
     - У тебя новый голос, Чака.
     - Я новый Чака, старый Чака умер. Я хочу забрать у тебя обратно раба,
тогда мы уйдем.
     - Чака хорошо сражался. Ты, наверное, сражаешься лучше Чаки. -  Он  с
гневом потряс топором. - Но не лучше меня, Чака!
     - Ты лучше всех, Фасимба. Девять из десяти рабов хотели бы иметь тебя
хозяином. Давай поговорим о деле. - Он  посмотрел  на  ряд  приближающихся
рабов, стараясь разглядеть Михая. - Мне нужен раб с дырой в  голове,  и  я
отдам тебе за него двух рабов по твоему выбору. Что ты на это скажешь?
     - Хорошая сделка, Чака. Бери любого из моих рабов, я  заберу  у  тебя
двоих. Но раба с дырой в голове нет. Я стер ногу, пиная его. С радостью от
него избавился.
     - Ты убил его?
     - Я не трачу рабов зря. Я продал его дзертаноджам. Взял за  него  две
стрелы. Тебе нужны стрелы?
     - Не сейчас, Фасимба, но благодарю за  информацию.  -  Он  порылся  в
корзине и извлек кренодж. - Вот, поешь.
     - Где ты взял отравленный кренодж? - спросил Фасимба  с  неподдельным
интересом. - Я использую отравленный кренодж.
     - Он не отравлен, он совершенно съедобен, как вообще все эти штуки.
     Фасимба засмеялся.
     - Ты отлично лжешь, Чака, и я дам тебе за отравленный кренодж стрелу.
     - Он твой, - ответил Язон, бросая плод на  землю  между  ними.  -  Но
говорю тебе, что он не отравлен.
     - Это  я  скажу  тому  человеку,  которого  буду  угощать.  Я  хорошо
использую этот отравленный кренодж.
     Он бросил на песок стрелу и схватил корень.
     Когда Язон наклонился за стрелой, то он увидел, что она проржавела  и
почти разломалась пополам, но трещина тщательно замазана глиной.
     - Хорошо, - сказал он  вслед  отступающему  рабовладельцу.  -  Теперь
только жди, пока твой друг съест этот кренодж.
     Марш  начался  вновь,  вначале  к   межевому   знаку,   до   которого
подозрительный Фасимба провожал их.  Лишь  когда  Язон  со  своим  отрядом
пересек границу, другие вернулись к своим обычным поискам пищи.
     Затем началось долгое  путешествие  к  границам  внутренней  пустыни.
Поскольку они продолжали по пути поиски креноджей, потребовалось три  дня,
чтобы добраться  до  пункта  назначения.  Язон  направил  линию  в  нужном
направлении, но как только они потеряли из виду море, он не знал, верно ли
они идут, но он не показал своей неосведомленности и рабы шли вперед,  как
по хорошо знакомому маршруту.  По  пути  они  собрали  большое  количество
плодов, отыскали два источника воды, и однажды встретили стайку  небольших
животных у норы, но Язон, к невысказанному разочарованию рабов,  умудрился
промахнуться из самострела.
     На утро третьего дня Язон увидел на плоской поверхности  у  горизонта
разграничительную линию и еще  до  обеда  они  пришли  к  морю  волнистого
голубовато-белого песка. По  изменению  цвета  он  понял,  что  начинается
пустыня. Под ногами был желтый песок и гравий, среди которого росла  трава
и изредка попадались дававшие жизнь креноджи. Звери жили здесь, как  люди,
суровой жизнью, но все же жили. Впереди, в обширном  пространстве  пустыни
жизнь была невозможна и невидима, но не  было  сомнений,  что  дзертаноджи
живут именно здесь. На горизонте была видна линия серых песков.  Если  это
не облака, то может быть горы.
     - Где мы найдем дзертаноджей? - спросил Язон у ближайшего раба.
     Тот лишь  нахмурился  и  отвел  взгляд.  У  Язона  были  сложности  с
дисциплиной. Рабы ничего не делали,  если  он  не  пинал  их.  Приказ,  не
сопровождаемый пинком, они не считали приказом, а его постоянное нежелание
прибегать к физическому воздействию было  воспринято  ими  как  проявление
слабости. Очевидно, составив себе мнение о нем, несколько наиболее сильных
рабов незаметно съели найденные ими креноджи... Его попытки улучшить жизнь
рабов самими рабами были обречены на неудачу. Со  сдавленными  проклятиями
Язон замахнулся носком ноги.
     - Они за той большой скалой, - последовал ответ.
     На краю пустыни в указанном  направлении  видно  было  темное  пятно.
Когда они подошли поближе, Язон увидел,  что  это  был  скальный  выход  к
которому была пристроена сложенная из кирпичей стена. За этой стеной могло
скрываться большое количество людей, а Язон не собирался рисковать  своими
драгоценными рабами и еще более драгоценной шкурой.
     По его сигналу линия остановилась, рабы сели на песок, и он прошел на
несколько метров вперед, держа в руке дубинку и  подозрительно  осматривая
сооружение. То, что за  ней  скрывались  невидимые  наблюдатели,  получило
немедленное подтверждение: из-за  угла  стены  появился  человек,  который
медленно подошел к Язону. Он был одет в свободную одежду и держал в  одной
руке корзину. Достигнув середины расстояния  между  Язоном  и  скалой,  он
остановился, поставил корзину и сел, скрестив ноги.
     Язон внимательно осмотрел окрестности и решил, что позиция безопасна.
Нигде не было видно возможности устроить засаду, а одного незнакомца он не
боялся. Держа дубинку наготове, он пошел вперед и остановился в трех шагах
от незнакомца.
     - Добро пожаловать, Чака, - сказал тот. - Я боялся, что не увижу тебя
опять после небольшого недоразумения, которое произошло между нами.
     Говоря, он продолжал сидеть, поглаживая свою  редкую  бороду.  Голова
его была гладко выбрита и так же  загорела,  как  и  кожа  лица.  Наиболее
выдающейся частью его  лица  был  большой  нос,  оканчивающийся  дрожащими
ноздрями. Нос поддерживал  пару  самодельных  защитных  очков.  Очки  были
изготовлены из кости  и  казались  тщательно  пригнанными  к  лицу:  в  их
гладких, ровных передних частях были прорезаны узкие щели. Защита  глаз  -
эти очки могли быть сделаны лишь  для  слабого  зрения  -  и  сеть  морщин
указывали, что собеседником Язона был старик, тем более не  представляющий
опасности для него.
     - Я хочу чего-то, - сказал Язон, подражая резкой манере Чаки.
     - Новый голос и новый Чака - добро пожаловать. Старик был собакой,  я
надеюсь, он умер в муках, когда ты убил его. Садись, друг Чака,  выпей  со
мной. - Он осторожно извлек из корзины кувшин и две чашки.
     - Где ты взял отравленный напиток? - Поинтересовался  Язон,  вспомнив
местные обычаи. Этот дзертанодж был проницательным человеком,  если  сразу
сумел определить, что перед ним новый Чака. - Как тебя зовут?
     - Эдилон. Не обижайся, - ответил старик и  убрал  кувшин  и  чашки  в
корзину. - Чего же  ты  хочешь?  Нам  всегда  нужны  рабы  и  мы  согласны
торговать с тобой.
     - Мне нужен раб, которого вы купили. Я дам вам за него двух рабов.
     Сидящий человек улыбнулся.
     - Не нужно подражать неграмотной речи этих береговых варваров. Я и по
акценту догадался, что передо мной образованный человек. Что за  раб  тебе
нужен?
     - Тот, которого вы получили от Фасимбы. Он принадлежит мне.
     Язон отказался от своей лингвистической  маскировки,  посматривая  на
окружающие пески. Он продолжал держаться настороже. Этот  высохший  старик
намного умнее, чем он предполагал; и нужно сохранять осторожность.
     - Это все, что ты хочешь? - спросил его Эдилон.
     - Это все, о чем я могу говорить сейчас. Вы отдадите мне раба,  тогда
я поговорю о других делах.
     - У меня на этот счет другое мнение.
     В смехе Эдилона послышались угроза и насмешка. Язон отпрыгнул,  когда
старик засунул два  пальца  в  рот  и  резко  свистнул.  Послышался  шорох
сыплющегося  песка  и  Язон  увидел  людей,  выбирающихся  из  углублений,
покрытых деревянными щитами и присыпанных песком.  Их  было  шестеро,  они
были вооружены дубинками и щитами.
     Язон проклинал себя за глупость,  с  которой  он  согласился  на  эту
встречу в выбранном Эдилоном месте. Он хотел ударить старика дубинкой,  но
тот уже отбежал. Закричав от гнева, Язон подбежал к  ближайшему  человеку,
который еще не успел выбраться из укрытия. Но не успел, перед ним был  уже
другой противник, размахивающий своей  дубинкой.  Отступать  было  некуда,
поэтому Язон побежал к нему, гремя нашитыми на одежду клыками и рогами.
     Человек отступил, Язон ударил его по щиту и хотел бежать  дальше,  но
тут появился еще один противник. Это была  короткая  и  свирепая  схватка.
Двое нападающих лежали, третий держался за голову,  но  тяжесть  остальных
свалила Язона к земле.
     Он позвал своих рабов на помощь, но они остались сидеть на  месте,  в
то время, как его руки были крепко связаны веревкой,  а  оружие  отобрано.
Язона, рычащего от гнева, потащили к пустыне.
     В стене, обращенной к пустыне,  оказалось  отверстие,  и  когда  Язон
увидел его, гнев его прошел. Здесь  стоял  один  из  кораджей,  о  которых
говорила ему Айджейн, в этом не было сомнений.  Теперь  он  понял,  почему
невежественный  человек  не  мог  решить,  что  перед  ним:  животное  или
механизм?
     Машина была добрых десяти метров в длину, по форме напоминала  лодку,
впереди у нее была большая и  явно  фальшивая  звериная  голова,  покрытая
шерстью и усеянная рядами зубов и сверкающих  кристаллических  глаз.  Бока
покрывала  шкура,  были  также  не  слишком  искусно  сделанные  лапы,  не
способные обмануть  даже  шестилетнего  ребенка.  Такая  маскировка  могла
ввести в  заблуждение  невежественного  дикаря,  но  любой  цивилизованный
ребенок сразу распознал бы машину, увидев шесть больших  колес.  Двигателя
не было видно, но Язон чуть не закричал  от  радости,  уловив  несомненный
запах горючего. Это грубое приспособление должно было иметь  искусственный
двигатель - продукт местной промышленной революции  или  заимствованный  у
межзвездных торговцев.  Любая  из  этих  возможностей  означала  шансы  на
спасение с этой безымянной планеты.
     Дрожащих от ужаса рабов заставили по сходням  войти  внутрь  кораджа.
Четверо наиболее сильных противников Язона втащили его туда и  бросили  на
палубу.  Он  лежал  спокойно  и  осматривался,  ища  место,  где   спрятан
двигатель. Впереди было что-то вроде руля и рукоятка, но  места  двигателя
не было видно.
     Тогда Язон повернулся так, что ему  стала  видна  корма.  Здесь  была
устроена кабина шириной с  палубу,  без  окон  и  с  единственной  дверью,
снабженной множеством замков  и  запоров.  Несомненно  это  было  машинное
отделение, о чем свидетельствовала и металлическая труба, проходящая через
крышу кабины.
     - Мы отправляемся, - пронзительно крикнул Эдилон и взмахнул в воздухе
рукой. - Поднимите сходни. Нарсиси, сам встань  спереди,  чтобы  указывать
путь. А теперь всем молиться, пока я буду в священном помещении упрашивать
божественную силу перенести нас в Путоко. - Он  направился  к  кабине,  но
остановился возле одного из  вооруженных  дубинами  людей.  -  Ты,  Эребо,
ленивая собака, ты не забыл наполнить баки богов водой? Они хотят пить.
     - Я заполнил их, - пробормотал Эребо, жуя награбленные креноджи.
     Эдилон подошел к двери каюты и  набросил  на  нее  защитный  занавес.
Послышался  звон  и  щелканье  замков  и  запоров,  которые  он  открывал,
скрываясь за занавесом. Через несколько минут из трубы  вырвалось  облачко
бурого дыма и было унесено ветром.
     Прошел почти час, прежде чем священная сила была готова к действиям и
доказала это шипением и испусканием струи пара. Четверо из рабов закричали
от ужаса и упали в обморок, остальные выглядели так, что сочли  бы  смерть
счастьем.
     У Язона был некоторый  опыт  в  обращении  с  примитивными  машинами,
поэтому действие парового котла  не  вызвало  у  него  удивления.  Он  был
подготовлен и к  тому,  что  машина  вдруг  задрожала  и  начала  медленно
двигаться в сторону пустыни. По цвету дыма и качеству пара,  вырывающегося
с крыши, он заключил, что  машина  не  очень  эффективна,  но  даже  такой
примитивный корадж переносил своих пассажиров через пустыню  с  небольшой,
но постоянной скоростью.
     Послышались крики ужаса и несколько  рабов  попытались  спрыгнуть  за
борт,  но  были  отогнаны  дубинами.  Одетые   в   своеобразные   балахоны
дзертаноджи ходили между  рабами  и  вливали  им  в  глотку  полные  ковши
какой-то темной жидкости. И первые же, проглотившие  эту  жидкость,  упали
без сознания или умерли, конечно же, больше шансов было  за  то,  что  они
просто лишились чувств, так как их захватчикам  не  было  никакого  смысла
убивать с таким трудом захваченных рабов.
     Язон понимал это, но испуганные рабы не понимали и  боролись,  думая,
что борются за свою жизнь. Когда подошла очередь Язона, он  не  подчинился
покорно и чуть не откусил несколько пальцев и  ударил  одного  человека  в
живот, прежде чем они навалились  на  него,  зажали  нос  и  влили  в  рот
обжигающую жидкость. Он почувствовал головокружение и попытался  выплюнуть
ее, но это было последнее, что он помнил.

                                    7

     -  Выпейте  еще  немного,  -  послышался  голос   и   холодная   вода
выплеснулась Язону на лицо, немного ее попало в  горло  и  он  закашлялся.
Что-то  твердое   прижимало   ему   спину,   запястья   болели.   Медленно
восстанавливалась память: борьба, пленение  и  порция  жидкости,  насильно
влитой в рот. Открыв глаза, он увидел над  собой  слабо  мерцающую  лампу,
нависшую над головой на цепи. Знакомое лицо заслонило свет.  Язон  прикрыл
глаза и застонал.
     - Это вы, Михай, или продолжается сон?
     - Нельзя спастись от правосудия, Язон. Это я и  у  меня  к  вам  есть
несколько серьезных вопросов.
     Язон снова застонал.
     - Да, теперь я  вижу,  что  это  вы.  Даже  в  кошмаре  мне  вряд  ли
предвиделась бы подобная  последовательность.  Но  до  ваших  вопросов  не
обрисуете ли мне обстановку, вы же  должны  кое-что  знать.  Ведь  вы  раб
дзертаноджей дольше, чем я...
     Язон осознал, что железные наручники вызывают боль в запястьях. Через
них проходила  цепь,  прикрепленная  к  толстому  деревянному  бруску,  на
который он опирался головой.
     - Почему цепи, и вообще как выглядит местное гостеприимство?
     Михай отклонил  приглашение  сообщить  жизненно  важную  ситуационную
информацию и вернулся к своей теме.
     - Когда я видел вас в  последний  раз,  вы  были  рабом  Чаки.  Вчера
вечером вас доставили сюда с остальными рабами Чаки и  приковали  к  этому
брусу, пока вы были без сознания. Рядом со мной  было  пустое  место  и  я
сказал им, что буду ухаживать за вами. Они примостили вас рядом. Теперь  я
должен у вас кое-что узнать. Прежде чем они раздели вас, я  видел,  что  у
вас шлем и оружие Чаки. Где же он сам, что с ним случилось?
     - Я - Чака, - проскрипел Язон и разразился кашлем  из-за  пересохшего
горла. Он отхлебнул большой глоток из чашки. - Михай, старый мошенник,  вы
слишком склонны к обвинениям. Где  теперь  все  эти  последователи  учения
"Подставь другую щеку"? Не говорите мне, что вы любите  человека,  который
ударил вас по голове, пробил череп и продал вас, как товар второго  сорта.
Если вы поразмыслите над законами справедливости, то должны быть довольны:
злого Чаки больше нет. Он похоронен в бездорожной пустыне, и  после  того,
как были тщательно рассмотрены все кандидатуры, я занял его место.
     - Вы убили его?
     - Да. И не думайте, что это было легко. У него были все преимущества,
а я был вооружен лишь своей  природной  находчивостью.  К  счастью,  этого
хватило. То было трудное и продолжительное дело, потому что когда я  хотел
убить его ночью, во сне...
     - Вы старались? - Михай Саймон даже зашипел.
     - Подобраться к нему ночью? Не думаете  же  вы,  что  я  сразу  решил
сразиться с этим чудовищем с глазу на глаз. Хотя этим и кончилось, так как
он спал в центре  паутины,  которая  предупреждала  его  обо  всех  ночных
гостях. Короче говоря, мы сражались, я победил  и  стал  Чакой,  хотя  мое
царствование не было ни долгим, ни славным. Я шел за вами и был  пойман  в
ловушку хитрым стариком по имени Эдилон,  который  низверг  меня  в  раба,
захватив в плен и меня и всех моих рабов. Вот моя история. Теперь  давайте
вашу. Где мы находимся, что здесь происходит?..
     - Убийца! Рабовладелец! - Михай отступил, насколько позволяла цепь  и
навел указательный палец на Язона. -  Еще  два  преступления  должны  быть
добавлены к вашему позорному списку. Я презираю себя,  Язон,  за  то,  что
испытывал симпатию к вам и пытался вам  помочь.  Я  по-прежнему  буду  вам
помогать, но только для того, чтобы остаться  живым  и  иметь  возможность
доставить вас на Кассилию для суда и как следствие - наказания.
     - Мне нравится этот пример веры, беспристрастности и  справедливости,
для суда и наказания. - Язон вновь закашлялся  и  отпил  из  чашки.  -  Вы
когда-нибудь слышали о презумпции невиновности:  пока  вина  не  доказана,
человек не считается виновным. Это краеугольный камень всей юриспруденции.
И как можно судить меня на Кассилии, за преступления, совершенные на  этой
планете, если они здесь не считаются преступлениями? Это  все  равно,  что
извлечь каннибала из его времени и наказать его за людоедство.
     - Что же в этом невероятного? Поедание  человеческого  мяса  -  такое
отвратительное преступление, что я содрогаюсь при мысли об этом.  Конечно,
человек, совершивший его, должен быть наказан.
     - Если он прокрадется через черный ход, съест  кого-нибудь  из  ваших
родственников, конечно, у вас будут основания для действий. Но  не  тогда,
когда он  вместе  со  своими  веселящимися  родственниками  обедает  своим
врагом. Разве вы не понимаете, человеческое поведение нужно судить  только
с учетом окружающей среды. Нормы поведения относительны. Каннибал в  своем
обществе так же нравственен, как посетитель церкви - в вашем.
     - Богохульник! Преступление всегда и везде  преступление!  Существуют
моральные  законы,  обязательные  для   любого   человека,   человеческого
общества.
     - Таких законов  нет,  в  этом  пункте  ваше  мировоззрение  осталось
средневековым.  Все  законы  и  идеалы  историчны  и  относительны,  а  не
абсолютны. Они  связаны  со  временем  и  местом,  и  вырванные  из  этого
контекста, теряют всякий смысл. В этом примитивном и  грязном  обществе  я
действовал наиболее прямым и  честным  образом.  Я  пытался  убить  своего
хозяина - это единственная возможность для честолюбивого парня выдвинуться
и, несомненно этим  путем  занял  свое  место  и  сам  Чака.  Убийства  не
получилось, зато я победил в  схватке,  а  результат  был  тем  же  самым.
Захватив власть, я попытался позаботиться о своих рабах, но они  этого  не
оценили: они не заслуживают заботы. Они  лишь  хотели  занять  мое  место,
таков закон этой планеты. Единственное в чем я действительно виновен:  так
это в том, что не последовал примеру других рабовладельцев, гоняющих своих
рабов взад и вперед вдоль берега. Наоборот, я отправился разыскивать  вас,
попал в ловушку, и сам был обращен в рабство.
     Дверь со скрипом отворилась и резкий солнечный свет проник в лишенное
окон помещение.
     Хор стонов и криков прервался,  люди  начали  вставать.  Теперь  Язон
видел, что он был одним из двадцати рабов, прикованных к длинному  бревну,
очевидно, стволу какого-то большого дерева. Человек, прикованный в дальнем
конце бревна, был  кем-то  вроде  старшего.  Он  с  криком  и  проклятиями
подогнал  остальных.  Когда  все  встали,  он  грубым   голосом   принялся
выкрикивать:
     - Вперед, вперед,  вам  дадут  поесть.  И  не  забудьте  свои  чашки,
возьмите их с собой; если у вас нет чашки, вы не будете есть и пить  целый
день. И мы должны работать весь день изо  всех  сил.  Это  касается  всех,
особенно новичков. Работайте на них день и они покормят вас..
     - Ох, прекрати! - выкрикнул кто-то.
     - ...и вы не  можете  пожаловаться  на  такой  порядок,  -  продолжал
скулить невозмутимо старший. - Теперь все  вместе...  раз,  наклонитесь  и
возьмитесь за бревно... и... два... поднимем его, вот так... и... три  все
встали и пошли.
     Они подошли к солнечному  свету  и  холодный  утренний  ветер  проник
сквозь пиррянскую одежду и остаток шкур Чаки. Дзертаноджи сорвали с  Язона
усеянные клыками кожаные доспехи, но нижние шкуры не тронули и поэтому  не
обнаружили его ботинок. Это было единственное светлое место  в  темноте  и
мрачной перспективе будущего рабства. Язон постарался быть  благодарным  и
за это, но лишь еще больше задрожал от холода.
     Как можно скорее,  нужно  изменить  положение.  Он  считал,  что  уже
достаточно пробыл рабом на этой планете в захолустье и заслуживает  лучшей
участи.
     Рабы уложили бревно против стены, в двери, и сели на него. Протягивая
свои чашки, как кающиеся грешники, они  получили  по  черпаку  тепловатого
супа. Суп разливал из большой  бочки  на  колесах  другой  раб  и  он  был
прикован к  бочке.  Когда  Язон  попробовал  похлебку,  он  сразу  потерял
аппетит. Это был суп из креноджей, и будучи сваренными,  эти  корни  стали
еще более невкусными, хотя Язон считал это  невозможным.  Но  выжить  было
важнее, чем привередничать, и он проглотил невкусное варево.
     Позавтракав, они через ворота прошли в другое  огороженное  место,  и
любопытство заставило Язона забыть все огорчения.
     В центре двора находился большой кабестан, в  который  первая  группа
рабов укрепляла конец своего бревна. Группа Язона и еще две заняли место и
также прикрепили бревно к кабестану, образовав  четыре  ступицы  огромного
колеса. Надсмотрщик крикнул; рабы со стоном налегли своим весом на бревна,
те заскрипели и начали медленно поворачиваться. Вместе с ними  повернулось
и огромное колесо.
     Работа началась  и  Язон  переключил  внимание  на  грубый  механизм,
который они приводили в действие. Вертикальный столб, что был укреплен  на
кабестане, заставлял вращаться колесо, что в свою очередь было  связано  с
системой приводных ремней. Некоторые из ремней исчезали в  окнах  большого
каменного здания, а самый толстый ремень приводил в движение рычаг чего-то
толстого, похожего на насос.
     Все вместе было похоже на малоэффективную систему перекачивания воды.
Острый резкий запах заполняющий двор, был удивительно знаком  и  Язон  уже
пришел к выводу, что целью их работы не  может  быть  перекачивание  воды,
когда из напорной трубы  донесся  хриплый  звук  и  хлынула  струя  черной
жидкости.
     - Нефть, конечно! - Пришел в восторг Язон, но тут же пришел  в  себя;
надсмотрщик сердито взглянул на него и угрожающе взмахнул хлыстом.
     Так вот в чем секрет дзертаноджей и источник их  власти.  Повсюду  за
стенами вокруг были горы. Похитители привозили рабов сюда так,  что  никто
не знал, в каком направлении находится это таинственное место и как  долго
длится путь сюда. Здесь, в  этой  охраняемой  долине,  они  качали  нефть,
которая приводила в  движение  большие  неуклюжие  машины  их  хозяев.  Но
действительно ли они использовали сырую нефть?
     Нефть образовывала поток, исчезающий в отверстии того же здания, куда
вели и приводные ремни. Что  за  варварская  чертовщина  происходила  там.
Толстая дымовая труба венчала здание и выпускала клубы черного дыма, а  из
многочисленных отверстий в стене доносился ужасный запах.
     В тот миг, когда он догадался, что  происходит  в  здании,  открылась
ведущая туда дверь, которая охранялась, и вышел Эдилон,  высмаркивая  свой
выдающийся нос в обрывок тряпки. Скрипящее колесо продолжало вращаться,  и
когда Язон оказался рядом с ним, он крикнул:
     - Эй, Эдилон, иди сюда, мне нужно поговорить с тобой. Я бывший  Чака,
если ты не узнаешь меня без вооружения.
     Эдилон взглянул на него и отвернулся, вытирая нос. Было очевидно, что
раб, кем бы он ни был раньше, не представлял для него  интереса.  Подбежал
надсмотрщик с кнутом, подняв хлыст, а вращение колеса уводило Язона прочь.
     Он крикнул через плечо:
     - Послушай, я много знаю и могу помочь  вам.  -  Никакого  ответа,  а
хлыст свистнул  рядом.  Наступило  время  решительных  действий.  -  Лучше
выслушайте меня, потому что я знаю то, что выходит первым лучше. -  Ай!  -
Последнее вырвалось невольно, так как наконец, его настиг зловещий хлыст.
     Слова  Язона  были  лишены  смысла,  как  для  рабов,   так   и   для
надсмотрщика, но действие их на Эдилона было  таким  же  драматичным,  как
если бы он  наступил  на  горячие  угли...  Вздрогнув,  он  остановился  и
повернул обратно и даже на таком расстоянии Язон увидел,  что  болезненная
серость покрыла краской его коричневой от загара лицо.
     - Остановите колесо! -  крикнул  он.  Неожиданная  команда  привлекла
всеобщее  внимание,  надсмотрщик  разинул   рот,   опустил   хлыст.   Рабы
остановились, со скрипом остановилось и колесо.
     В наступившем молчании глухо прозвучали шаги Эдилона. Он  подбежал  к
Язону, вытянув руку. У него было такое  выражение  лица,  будто  он  хотел
укусить Язона.
     - Что ты сказал? - торопливо произнес он, извлекая из-за пояса нож.
     Язон улыбнулся, стараясь выглядеть спокойней, чем  он  был  на  самом
деле. Его замечание достигло цели, но в ответ он мог получить удар ножом в
живот - это было наиболее уязвимое место.
     - Ты слышал, что я сказал. Не думаю,  чтобы  ты  хотел  услышать  это
вновь в присутствии всех этих посторонних. Я знаю, что тут  происходит,  я
могу помочь тебе. Я могу показать, как извлекать больше  этого,  лучше,  и
как заставить ваши кораджи двигаться быстрее. Только отвяжи меня от  этого
бревна и покажи, где мы можем поговорить.
     Мысли Язона были ясны и ему было понятно  о  чем  думал  Эдилон.  Тот
жевал губы и смотрел на Язона  возбужденно,  играя  рукояткой  ножа.  Язон
рассчитывал на интеллектуальность старика, на то, что любопытство  победит
желание немедленно заставить замолчать раба, который знает слишком  много.
Язон надеялся, что Эдилона остановит  рассуждение:  в  конце  концов  раба
всегда можно убить, и не будет никакого вреда, если ему зададут  несколько
вопросов.
     Любопытство  победило.  Нож  скользнул  обратно  в  ножны,   и   Язон
облегченно вздохнул.
     - Освободите его от бревна и приведите ко мне, -  приказал  Эдилон  и
ушел. Остальные рабы с широко  раскрытыми  глазами  следили  за  пришедшим
кузнецом. Наконец, после множества криков, цепь Язона была снята.
     - Что вы делаете? - спросил Михай, но один из  надсмотрщиков  тут  же
бросил его на  землю.  Наконец,  Язон  добился  своего,  поэтому  он  лишь
улыбнулся, прижав палец к губам.
     Его цепь отсоединили,  а  его  самого  увели.  Теперь  можно  убедить
Эдилона, что он пригоден для чего-нибудь более сложного,  чем  выкачивание
нефти.
     Комната, в которую  его  ввели,  содержала  первые  увиденные  им  на
планете следы украшений и благоустройства.  Мебель  была  хорошо  украшена
резьбой, а на кровати лежал тканный ковер. Эдилон стоял  у  стола,  нервно
барабаня пальцами по нему.
     - Пристегните его, - приказал  он  охранникам  и  цепь  замков  Язона
языком замка прикрепилась к  толстому  кольцу,  вделанному  в  стену.  Как
только охранники вышли, Эдилон остановился перед Язоном и вытащил  нож.  -
Говори, что знаешь, или я убью тебя на месте!
     - Мое прошлое - открытая книга для тебя, Эдилон. Я пришел  из  земли,
где люди раскрыли все секреты природы...
     - Как называется эта земля? Ты шпион Аппсалы?
     - Не могу быть шпионом, так как никогда не слышал о  таком  месте.  -
Язон  лихорадочно  размышлял,  насколько  разумен   Эдилон   и   насколько
откровенным можно быть ему самому. Сейчас не время  сочинять  замысловатые
сказки о планетной географии, лучше попытаться преподнести правду, хотя бы
в малых дозах.
     - Если я скажу, что прилетел с другого мира в небе  среди  звезд,  ты
поверишь мне?
     - Возможно. Существует много легенд о том, что наши предки спустились
с неба, но я всегда считал это религиозными выдумками, пригодными лишь для
женщин.
     - В этом случае женщины правы. Ваша планета  была  когда-то  заселена
людьми,  которые  в  своих  кораблях  пересекли   пространство,   как   вы
пересекаете пустыню на кораджах. Ваши люди  все  забыли,  забыли  науку  и
знания,  которыми  обладали  когда-то,  но  на  других  мирах  эти  знания
сохранились!
     - Глупости!
     - Вовсе нет. Я докажу свою правоту. Ты знаешь, что я никогда  не  был
внутри этого прекрасного здания и ниоткуда и ни от кого не мог узнать ваши
секреты. Но могу поклясться, что подробно опишу, что там происходит  -  не
потому что видел, а потому что знаю, что  нужно  делать  с  нефтью,  чтобы
получить из нее нужные продукты. Хочешь послушать?
     - Продолжай, - ответил Эдилон,  садясь  на  угол  стола  и  поигрывая
ножом.
     - Не знаю, как вы называете его, это устройство, но мы  называем  его
перегонным кубом  и  используем  для  разделения  жидкостей.  Сырая  нефть
поступает в  какой-нибудь  резервуар,  откуда  перекачивается  в  реторту,
особый большой сосуд, который можно герметически закрыть и лишить  доступа
воздуха. Когда сосуд закрыт, вы разжигаете под ним огонь и доводите нагрев
до нужной температуры. Из нефти поднимается газ и вы пропускаете его через
систему изогнутых охлаждаемых труб. Потом  вы  подставляете  под  открытый
конец трубы ведро и туда капает бензин,  который  и  заставляет  двигаться
ваши кораджи.
     По мере того, как Язон говорил, глаза Эдилона раскрывались все шире и
шире, пока не стали похожи на вареные яйца.
     - Дьявол! - закричал он и подступил к Язону с ножом. - Ты не мог  это
увидеть  через  каменные  стены.  Только  моя  семья  знает   это,   готов
поклясться!
     - Спокойнее, Эдилон,  я  же  тебе  говорил,  что  мы  производим  это
вещество у меня на родине многие годы. - Он балансировал  на  одной  ноге,
приготовившись ударить второй, если нервы старика не выдержат. - Я не крал
ваших секретов, в нашей семье это пустяки, каждый фермер располагает такой
установкой.  Клянусь,  что  могу  даже  не  глядя   предложить   некоторые
усовершенствования.  Как  вы  измеряете  температуру  нефти?  У  вас  есть
термометры?
     - Что такое термометры? - спросил Эдилон, забыв на мгновение о  ноже,
в начавшемся техническом разговоре.
     - Так я и думал. Я смогу сделать так, что ваш  бензин  будет  намного
лучше по качеству, если можно будет  изготовить  нехитрое  приспособление.
Пока вы не контролируете температуру на выходе,  у  вас  получается  смесь
различных веществ. А то, что вы используете для своих машин - это наиболее
летучая фракция, жидкость,  которая  конденсируется  первой  -  газолин  и
бензин. Затем нужно повысить температуру и собрать  керосин,  он  пригоден
для освещения и других целей. В конце концов  вы  получаете  густую  массу
гудрона, которым можно покрывать дороги. Как тебе это нравится?
     Эдилон  заставил  себя  успокоиться,  хотя  дергающийся  мускул  щеки
выдавал его напряжение.
     - Ты сказал правду, хотя и ошибся в  некоторых  деталях.  Но  мне  не
интересны ваши термометры и  другие  усовершенствования  -  то,  что  было
хорошо для многих поколений нашей семьи, хорошо и для меня.
     - Твое решение не очень оригинально.
     - ...но если ты сделаешь кое-что другое для  меня,  получишь  большую
награду. Мы можем быть  щедрыми,  когда  это  необходимо.  Ты  видел  наши
кораджи и ехал в одном из них, видел, как я  заходил  в  священное  место,
чтобы убедить святые силы двигать нас. Можешь ли ты  сказать,  какая  сила
движет кораджи?
     - Надеюсь, это последний экзамен, Эдилон, экстраполяция отняла у меня
много сил, могу сказать, что ты прошел  в  машинное  отделение  и  занялся
работой, для которой меньше всего нужны молитвы. Есть  несколько  способов
привести в движение эту машину, но  будем  думать  о  простейших.  Принцип
двигателя внутреннего сгорания забыт,  сомневаюсь,  чтобы  вы  сумели  его
восстановить, да и  времени  подготовка  заняла  бы  меньше  часа.  Звуки,
которые доносились оттуда, похоже были на свист пара из  клапанов.  Да,  я
совсем забыл об этих клапанах! Итак, пар. Ты вошел, конечно, закрыв дверь,
затем открыл несколько клапанов, пока горючее не  попало  в  топку,  потом
поджег его. Получив пар, ты пропустил его в цилиндры, заставив  эту  штуку
двигаться, а после этого ты лишь следил, чтобы  в  котле  было  достаточно
воды,  чтобы  давление  пара  поддерживалось  в  норме,  чтобы  огня  было
достаточно, чтобы все механизмы были смазаны и наконец...
     Язон в изумлении глядел, как Эдилон забегал по комнате в  возбуждении
подобрав свой балахон над  костлявыми  коленями.  Дрожа  от  волнения,  он
вонзил свой нож в стол и, подбежав к Язону, схватил его за плечи и  потряс
так, что зазвенели цепи.
     - Ты знаешь, что ты сказал? - так сказал он.  -  Ты  знаешь,  что  ты
сделал?
     - Хорошо знаю. Означает ли это, что я сдал экзамен  и  ты  выслушаешь
меня? Я был прав?
     - Я не знаю прав ли ты или нет, я никогда не заглядывал  внутрь  этих
дьявольских ящиков. - Он вновь заплясал по комнате. - Ты знаешь об этих  -
как ты называешь? Да, о машинах - больше, чем я. Я прожил свою жизнь, лишь
ухаживая за ними и проклиная людей из Аппсалы, которые утаили от нас  свои
секреты. Но ты откроешь для нас эти секреты. Мы построим свои  собственные
машины, а если они захотят их у нас купить, то дорого заплатят.
     - Можешь ли ты высказаться несколько  яснее?  -  спросил  Язон.  -  Я
никогда не слыхал ничего более запутанного.
     - Я покажу тебе их, человек  из  далекого  мира  и  ты  откроешь  нам
аппсаланские секреты. Я вижу, рассвет нового дня встает над Путлко.
     Он открыл дверь и позвал охранника и  своего  сына  Нарсиси.  Нарсиси
пришел, когда охранник снимал с кольца цепь. Язон узнал в  нем  заспанного
дзертаноджа, который помогал Эдилону вести машину.
     - Бери эту цепь, сын мой, и держи дубинку  наготове.  Если  этот  раб
попытается бежать, убей его. Но остальные не должны причинять  ему  вреда:
он очень ценен. Пошли.
     Он потянул за цепь, однако Язон не двинулся. Все удивленно посмотрели
на него.
     - Прежде, чем мы пойдем, договоримся  кое  о  чем.  Человек,  который
принесет в Путлко новый мир, не раб. Это всем должно быть понятно,  прежде
чем мы начнем действовать. Я согласен работать  под  охраной,  но  рабство
окончено.
     - Но ты не один из нас, следовательно, ты раб.
     - Я ввожу третью категорию в ваше социальное устройство  -  служащие,
рабочие по найму. Хоть и без особого желания, я нанимаюсь к вам на  работу
и хочу, чтобы со мной обращались соответствующим образом.  Убейте  раба  -
что вы потеряете? Очень немного: в загоне множество  рабов,  любой  займет
место убитого. Но убейте меня, что вы будете иметь? Мозги на  дубинке,  но
они вам уже не пригодятся.
     - Отец, он говорит, что я не могу  его  убить,  -  удивленно  спросил
Нарсиси.
     - Нет, он имеет в виду не это. Он говорит, что если мы его убьем,  то
никто другой не выполнит для нас эту  работу.  Существуют  только  рабы  и
рабовладельцы, остальное противоречит установленному порядку. Он  поставил
нас между сатаной и песчаной бурей, поэтому  мы  должны  предоставить  ему
некоторую свободу. Отведите этого раба, я хотел сказать  служащего,  и  мы
посмотрим, сумеет ли он выполнить то, что обещает. Если не выполнит, я сам
с удовольствием убью его: мне не нравятся революционные идеи.
     Они выстроились цепочкой и пошли в закрытое и охраняемое,  с  большой
дверью, помещение. В здании стояло семь кораджей.
     - Взгляни на них, - сказал Эдилон, прочищая  нос.  -  Это  прекрасные
повозки, они наводят ужас на наших рабов и врагов,  быстро  несут  нас  по
песку, перевозят большие грузы, но только три  из  этих  проклятых  ящиков
могут теперь двигаться.
     - Какая-то неисправность, - небрежно бросил Язон.
     Эдилон, ругаясь и пыхтя, подошел к четырем  огромным  черным  ящикам,
разукрашенным  мертвыми  головами,  колотыми  костями,  потоками  крови  и
кабалистическими символами устрашающего вида.
     - Эти свиньи в Аппсале берут нашу водяную силу и не дают  нам  ничего
взамен. О, да, они дают нам использовать эти машины, но проездив несколько
месяцев, эти  проклятые  штуки  перестают  работать.  Тогда  мы  вынуждены
возвращать их в город, менять на новые и платить, опять платить.
     - Отличный грабеж, - сказал Язон, рассматривая  запечатанные  корпуса
машин. - Почему вы не разберете их и не попробуете сами починить,  они  не
должны быть особенно сложными.
     - Это смерть! - Выкрикнул Эдилон и оба дзертаноджа отпрянули при этих
словах. - Мы пытались во времена моих отцов, ибо у нас нет суеверий, как у
этих рабов. Мы знаем, что это создано людьми,  а  не  богом.  Однако,  эти
хитрые змеи из Аппсалы запрятали свои секреты с  коварством.  При  попытке
взломать корпус, оттуда вырывается  ужасная  смерть  и  заполняет  воздух.
Люди, вдохнувшие этот воздух, умирают, даже те,  которых  слегка  затронет
этот воздух, покрываются язвами и умирают в  страшных  мучениях.  Люди  из
Аппсалы смеялись, когда услышали об этом и еще выше подняли цены.
     Язон обошел один из ящиков, с интересом рассматривая его. Нарсиси шел
за ним, держа в руке конец цепи. Ящик был высок, выше человеческого  роста
и вдвое больше в длину. Толстый столб  выходил  через  отверстия  с  обоих
сторон. Очевидно, это  была  ось,  приводящая  в  движение  колеса.  Через
отверстие в боках он мог разглядеть стрелки и два небольших цветных диска,
над всем были три воронкообразные отверстия, которым  была  придана  форма
ртов. Встав  на  цыпочки,  Язон  заглянул  на  крышу,  но  там  было  лишь
закопченное отверстие с загнутыми краями, очевидно  выход  дымовой  трубы.
Кроме того, было еще маленькое отверстие сзади и на  ярком  контейнере  не
было ни одного прибора.
     - Я начинаю представлять картину, но вы должны рассказать мне, как вы
управляете этой машиной.
     - Раньше ты умрешь, - закричал Нарсиси. - Только моя семья...
     - Заткнись, - крикнул  на  него  Язон,  -  запомнил?  Больше  никаких
запугиваний. Для меня в этом нет никаких секретов. Я, вероятно, и сам знаю
все, лишь взглянув на эту машину. Масло, вода и горючее подаются в эти три
отверстия,  куда-то  вы  подносите  огонь,  вероятно   в   это   маленькое
закопченное отверстие, открывая один из этих вентилей. Другой  служит  для
увеличения или уменьшения скорости,  а  третий  показывает  уровень  воды.
Диски, это какие-то указатели. - Нарсиси побледнел и отступил.  -  Поэтому
помолчи, пока я говорю с твоим отцом.
     - Ты верно сказал, - подтвердил Эдилон.  -  Рты  всегда  должны  быть
полны, и горе постигнет нас, если они окажутся пустыми во время  движения.
Огонь подносят именно туда, куда ты сказал и когда зеленая стрелка  начнет
двигаться, нужно повернуть эту рукоятку и корадж двинется.  Следующая  для
большей или меньшей скорости. Если стрелка дойдет до красной черты,  нужно
повернуть рукоятку немного назад и держать до тех  пор,  пока  стрелка  не
отступит назад. Белое дыхание выходит из отверстия сзади. Это все.
     - Так я и ожидал, - пробормотал Язон и  продолжал  осматривать  ящик,
постукивая  по  нему  пальцами.  -  Они  дали  вам  минимум  приборов  для
управления этой штукой, чтобы вы ничего не узнали о принципе ее  действия.
Без теории вы никогда  не  узнали  бы  ничего.  Зеленая  стрелка  начинает
двигаться, когда повышается давление, а  красная  черта  означает,  что  в
котле нет воды. Довольно ловко. И, кроме  того,  здесь  есть  еще  кое-что
вроде мины-ловушки на случай, если вы захотите  посмотреть,  что  делается
там внутри. Звук такой,  будто  оболочка  у  него  двойная,  а  по  вашему
рассказу я заключаю, что между оболочками находится  какое-то  отравляющее
вещество нарывного действия,  типа  горчичного  газа.  Оно  там  в  жидком
состоянии. Каждый, кто попытается  эту  оболочку  вскрыть,  тут  же  будет
умерщвлен, получив порцию этого газа.
     Но  должен  все  же  существовать  доступ  внутрь   для   ремонта   и
обслуживания машины: они  не  стали  бы  выбрасывать  их  через  несколько
месяцев эксплуатации... И, учитывая  уровень  технологии,  демонстрируемый
этим  чудовищем,  я  думаю,  что  смогу  проникнуть  внутрь,  обойдя   все
существующие ловушки. Я берусь за эту работу.
     - Хорошо, начинай.
     - Минутку, хозяин. Прежде, чем нанимать работника, вы должны  кое-что
уяснить себе. Всегда существуют определенные соглашения  и  условия,  и  я
буду счастлив перечислить их вам.

                                    8

     - Я не понимаю, зачем тебе другой раб, - говорил Нарсиси. - Требовать
женщину вполне естественно, точно так же, как отдельное помещение, и  отец
дал на это разрешение. Но он хотел, чтобы тебе помогали мои братья и  я  -
секреты машин не должны достаться посторонним.
     - Тогда быстрее отправляйся к нему и пусть он даст разрешение,  чтобы
в работе мне помогал раб Михай. Объясни отцу, что Михай из той же  страны,
что и я, и ваши секреты для него все равно, что детские игрушки. Если отец
потребует еще и объяснений, скажи ему, что  мне  нужен  искусный  помощник
который умеет обращаться с инструментами и который будет  точно  выполнять
мои распоряжения. Ты и твои братья слишком уверены в том, что знаете,  что
нужно делать, кроме того, вы склонны упускать детали, а если вещь  вас  не
слушает, готовы скорее ударить ее молотком, чем подумать.
     Нарсиси вышел, кипя от злости и  что-то  бормоча,  а  Язон  присел  у
печки, планируя новый  шаг.  Потребовалась  большая  половина  дня,  чтобы
подложить под запечатанный ящик бревна и на них, как на катках, перетащить
машину в песчаную долину, подальше от людей.
     Открытое пространство было  необходимо  в  экспериментах,  где  любая
ошибка могла вызвать облако отравляющего газа. Даже Эдилон в конце  концов
понял разумность этого, хотя все его стремления сводились  к  тому,  чтобы
проводить эксперименты в глубокой секретности за закрытыми дверями. Он дал
неохотное согласие, но вокруг машины были воздвигнуты стены из шкур, а вся
местность усиленно охранялась. К счастью, завесы от шкур служили  отличным
заслоном от ветра.
     После долгих споров с Язона сняли цепи, а тяжелые ручные кандалы были
заменены на легкие ножные. Он  прихрамывал  при  ходьбе,  зато  руки  были
совершенно свободны и это было большим преимуществом, хотя рядом постоянно
находился один из братьев с  заряженным  самострелом.  Теперь  Язону  были
необходимы кое-какие инструменты и сведения о технических  познаниях  этих
людей,  а  это  было  связано  с  еще  одной  утомительной  битвой  за  их
драгоценные секреты.
     - Пойдем, - сказал он охраннику. - Надо найти Эдилона.
     После первой  вспышки  энтузиазма  вождь  дзертаноджей  проявил  мало
удовольствия от этих новых требований.
     - Ты получил помещение, - проворчал он, -  и  рабыню,  которая  будет
делать для тебя пищу, я только что  дал  разрешение,  чтобы  тебе  помогал
другой раб. Теперь еще новые требования -  ты  хочешь  выпустить  всю  мою
кровь из жил?
     - Не нужно драматизировать положение. Я просто хочу  иметь  кое-какие
инструменты для своей работы. Мне нужно знать, прежде чем  я  приступлю  к
работе, как ваши люди решают технические проблемы. Поэтому, я хочу бросить
беглый взгляд на ваш инструментальный склад,  или  на  то  место,  где  вы
производите всяческие механические работы.
     - Вход воспрещен...
     - Запреты на сегодня стали препятствием, поэтому их  нужно  время  от
времени менять. Ты сам покажешь мне дорогу?
     Охранник неохотно открыл дверь здания,  где  перерабатывалась  нефть,
потребовалось открыть множество замков и затворов. Вновь закованный в цепи
и охраняемый как убийца, Язон был введен в темное помещение.
     - Какой хлам! - Фыркнул он, пнув ящик  с  неуклюжими,  изготовленными
ручной ковкой инструментами.  Работа  была  крайне  грубой,  что-то  вроде
неолитического машинного века. Сварные стыки были дырявыми. Инструменты  в
основном представляли  собой  кузнечные  клещи  и  молотки  для  обработки
металла на наковальне.
     Единственными вещами,  порадовавшими  сердце  Язона,  были  массивная
дрель  и  токарный  станок,  работающий  от  приводных   ремней,   которые
приводились в движение рабами.
     Могло быть и хуже. Язон отобрал самые маленькие и удобные инструменты
и отложил их в сторону, чтобы использовать на следующее утро. Стемнело,  и
работать в этот день было уже невозможно.
     Вооруженная процессия вышла тем же порядком, что и вошла, и два брата
отвели Язона в крохотную каморку. Тяжелый затвор  щелкнул  за  ним,  и  он
закашлялся  от  тяжелого  запаха  полусгоревшего  керосина,  которым  была
заправлена тускло горевшая лампа. Айджейн  согнулась  у  небольшой  печки,
что-то  варя  в  глиняном  котле.  Она  взглянула  на  Язона  и   опасливо
улыбнулась. Язон подошел, понюхал и содрогнулся.
     - Какой удар! Суп из креноджей и вероятно, закуска из сырого креноджа
и салат из них же. Завтра я постараюсь разнообразить наше меню.
     - Великий Чака! - Прошептала Айджейн, не глядя  на  него.  -  Могучий
Чака!
     - Меня зовут Язон. Я оставил Чаку вместе с его одеждой.
     - ...Язон могуч, он может  околдовать  дзертаноджей  и  заставить  их
выполнять его волю. Рабыня благодарит его.
     Он поднял ее голову за подбородок и выражение бессловесной покорности
в ее глазах заставило его вздрогнуть.
     - Ты можешь хоть ненадолго забыть о своем  рабстве?  Мы  вместе  сюда
попали и вместе выберемся.
     - Мы спасемся. Я знаю это, ты убьешь  всех  дзертаноджей,  освободишь
своих рабов и отведешь нас домой, там мы снова будем бродить по  берегу  и
есть найденные креноджи вдалеке от этого ужасного места.
     - Как легко угождать некоторым девушкам. Именно это я имел в виду, за
исключением того, что, вырвавшись отсюда, я пойду совсем в другую сторону,
как можно дальше от твоих любимых креноджей.
     Айджейн  внимательно  слушала,  одной  рукой  мешая  суп,  а   другой
почесывая под шкурой. Язон обнаружил, что и он чешется, а  по  болезненным
расчесам на коже было видно, что он посвящал этому занятию много времени с
момента своего прибытия на эту планету.
     - Хватит! - выкрикнул он и забарабанил в дверь. - Здесь очень  далеко
до цивилизации, как я ее понимаю, но почему бы мне и не попытаться сделать
условия более комфортабельными?
     Загремели цепи и  замки  и  за  приоткрытой  дверью  показалось  лицо
Нарсиси.
     - Почему ты кричишь? Что-нибудь случилось?
     - Мне нужна вода, много воды...
     - Но у тебя есть  вода,  -  удивленно  сказал  Нарсиси,  указывая  на
каменный кувшин в углу. - Этого хватит на много дней.
     - По вашим стандартам, старшина Нарс, а  не  по  моим.  Мне  нужно  в
десять раз больше воды и немедленно. И  мыло,  если  оно  водится  в  этом
варварском месте.
     Начался долгий спор, но Язон в конце концов добился  своего,  заявив,
что вода нужна для религиозных обрядов, иначе  он  не  ручается  за  успех
завтрашней работы.
     Через некоторое время  принесли  множество  разнообразных  сосудов  с
водой и среди них мелкую чашку, полную чудесного жидкого мыла.
     - Вот это другое дело! - воскликнул Язон  и  добавил:  -  Раздевайся,
Айджейн, у меня для тебя есть сюрприз.
     - Да, Язон, - сказала Айджейн, счастливо улыбаясь и ложась на спину.
     - Нет, ты будешь мыться. Ты знаешь, что это такое?
     - Нет, - ответила она, вздрогнув, - это звучит нехорошо.
     - Становись сюда, - приказал  он,  указывая  на  дыру.  -  Это  будет
стоком. Одежду в сторону.
     Вода была нагрета на печке, но Айджейн  все  еще  жалась  к  стене  и
дрожала. Она задрожала еще больше, когда Язон вылил на нее воду. Когда  он
начал тереть ее волосы мылом, она завопила. Ему пришлось  зажать  ее  рот,
чтобы она не привлекла внимание стражи.
     Он натер мылом и свою голову и  испытал  восхитительное  покалывание,
когда мыло дошло до основания волос. Мыло набилось ему в уши, поэтому лишь
услышав хриплый крик Михая, он понял, что дверь  открыта.  Михай  стоял  в
двери, указывая на него пальцем, а за его  спиной  виден  был  и  Нарсиси,
заглядывающий  через  его  плечо   и   поражающийся   такому   диковинному
религиозному обряду.
     - Выродок! - загремел Михай.  -  Вы  заставили  это  бедное  создание
подчиниться своей воле, вы унизили ее, сняли с нее  одежду  и  глядите  на
нее, хотя и не состоите с ней в священном браке! - Он прикрыл глаза рукой.
- Вы зло, Язон, вы демон зла, и я вас обязан предать суду и...
     - Вон, - рявкнул Язон,  повернувшись  и  выпихивая  Михая  за  дверь,
усвоенными от Чаки приемами. - Единственное зло - в вашем  грязном  мозгу,
вы, назойливый фанатик. Девушка моется впервые в своей жизни. Я должен был
бы получить медаль  за  распространение  санитарии  среди  дикарей.  -  Он
вытолкнул обоих за дверь и крикнул Нарсиси: - Мне нужен этот  раб,  но  не
сейчас, не сейчас! Заприте его до утра и утром приводите ко мне.
     Он захлопнул дверь и решил, что будет запирать ее изнутри.
     Айджейн дрожала, поэтому Язон смыл с нее мыльную пену  теплой  водой,
прополоскал ее волосы и дал ей чистый кусок шкуры, чтобы она вытерлась. Ее
тело девушки, лишенное шкур и слоя грязи, было молодым и  сильным,  у  нее
были крепкие груди и сильные бедра.
     Язон  вспомнил  обвинения  Михая  и  сердито  бурча  себе  под   нос,
отвернулся.  Он  разделся,  вымылся  и  использовал  остатки  воды,  чтобы
постирать  свою  одежду.  Невыразимое   чувство   чистоты   улучшило   его
настроение, напевая что-то,  он  задул  лампу  и  окончательно  вытерся  в
темноте.
     Он лег, укрылся чем-то вроде одеяла из меха и начал  обдумывать  план
завтрашнего дня. Теплое тело Айджейн прижалось к нему, немедленно заставив
забыть все технические проблемы.
     - Это я, - сказала она без особой необходимости.
     - Да, - ответил он и закашлялся. Почему-то трудно стало  говорить.  -
Но я вовсе не это имел в виду, устраивая купание...
     - Ты не старый, что же тебе мешает?
     Она казалась раздраженной.
     - Ты должна понять, что я не хочу пользоваться своим преимуществом. -
Он был смущен.
     - Что это значит? Неужели ты из тех, кто  не  любит  девушек?  -  Она
начала плакать и он почувствовал, как дрожит ее тело.
     - Когда-то в Риме... - вздохнул он и похлопал ее по спине.
     На завтрак опять были креноджи, но  Язон  чувствовал  себя  физически
очень хорошо. Он отмылся до розового цвета, зуд прошел даже в  отрастающей
бороде. Металлическая пиррянская ткань высохла к  утру,  поэтому  он  смог
одеть чистую одежду.
     Айджейн все еще не оправилась от травматического эффекта купания,  но
со  своей  чистой  кожей,  промытыми  и  немного  причесанными   волосами,
выглядела очень привлекательно. Пришлось отыскать для нее одежду, так  как
он не хотел разрушать результаты своей деятельности,  позволив  ей  надеть
грязные шкуры.
     В хорошем настроении он крикнул,  чтобы  открыли  дверь  и  пошел  по
холодному утреннему воздуху к месту своей работы. Михай был  уже  там,  он
выглядел  очень  грязным  и  сердитым,  и  гремел  цепями.  Язон  дружески
улыбнулся ему, подсыпав соли на его душевные раны.
     - Снимите с него цепи, - приказал Язон, - и  побыстрее.  Сегодня  нам
предстоит большая работа.
     Он  повернулся  к  запечатанной  машине,  потирая  руки  в  ожидании.
Защитный экран был сделан из тонкого металла и, казалось, не мог  скрывать
каких-либо секретов. Язон  тщательно  и  осторожно  соскреб  в  нескольких
местах краску, обнаружив гофрированный и запаянный стык,  где  соединялись
стороны.
     Целый час он простукивал корпус и, наконец, убедился в справедливости
своего предположения: корпус был двойным, а промежуток между стенками  был
заполнен жидкостью. Пробейте стенку  и  вы  умрете.  Очевидно,  назначение
этого устройства было охрана секретов. Однако, где-то должен быть доступ к
машине. Где же? Конструкция была кубической, кожух же закрывал  лишь  пять
сторон. А что с шестой?
     - Теперь стоит подумать, Язон, - сказал он  сам  себе  и  наклонился,
чтобы разглядеть днище. Это была широкая пластина,  видимо  металлическая.
Она защищала все дно и удерживалась четырьмя большими болтами. Итак, ответ
заключен в шестой стороне.
     - Сюда, Михай, - позвал он и тот неохотно оторвался от горячей печки.
- Подойдите поближе и делайте вид,  что  осматриваете  этот  средневековый
автомат, пока мы обговорим наши дела. Вы будете работать со мной?
     - Я не хочу этого, Язон. Я  боюсь,  что  вы  запачкаете  меня  своими
прикосновениями, как вы делали с другими.
     - Но сейчас вы не так чисты, чтобы...
     - Я не имею в виду физическую чистоту.
     - А я имею в виду ее. Вы тоже можете выкупаться. Я  не  беспокоюсь  о
вашей душе, вы о ней сами позаботитесь. Если вы будете работать со мной, я
найду возможность извлечь вас отсюда и доставить в город, где были сделаны
эти машины. Если только есть возможность  выбраться  с  этой  планеты,  то
только в том городе...
     - Я знаю все это и все же не решаюсь.
     - Маленькое святотатство теперь для великой  цели  в  будущем.  Разве
главной целью для вас не является желание доставить меня в суд и наказать?
Проведя остаток жизни здесь в качестве раба, вы этой цели не достигните.
     - Вы адвокат дьявола, вы вселяете в меня сомнения,  -  и  все  же  вы
правы. Я буду помогать вам здесь, чтобы вы не могли спастись.
     - Отлично, теперь за работу. Отправляйтесь с Нарсиси и доставьте  три
бревна... таких, к каким были прикованы у насоса.  Захватите  и  несколько
лопат.
     Рабы донесли бревна лишь до ширмы из шкур, так как Эдилон запретил им
входить внутрь. Пришлось Язону и Михаю тащить их к машине.
     Язон вырыл канавки под машиной и протолкнул туда  бревна.  Когда  это
было сделано, Язон, по очереди с Михаем, выбросили из  под  машины  песок,
пока она не оказалась над ямой, поддерживаемая только бревнами. Язон лег в
яму и еще раз осмотрел дно машины.  Оно  было  ровным  и  лишенным  всяких
выступов.
     С большой осторожностью он поскреб днище у  края.  Здесь  обнаружился
припой и Язон скреб его до тех пор,  пока  не  обнаружил  полосу  металла,
припаянного по краям к днищу.
     - Эти аппсаланцы очень хитры, -  пробормотал  он  и  атаковал  припой
лезвием ножа. Когда  края  были  очищены,  он  осторожно  потянул  полоску
металла, предварительно отвинтив четыре винта и убедившись, что  ее  ничто
не удерживает и что нигде нет ловушки. Она отделилась неожиданно  легко  и
упала на дно ямы.
     Обнажилась  ровная  металлическая  поверхность  и  тоже  без   всяких
выступов.
     - На сегодня довольно, - сказал Язон,  выбираясь  со  дна  и  вытирая
руки. Было уже темно. - Мы кое-чего добились, а теперь  я  хочу  подумать,
прежде чем идти дальше. Пока нам везет, но я  думаю,  что  дальше  все  не
будет таким же легким. Надеюсь, вы захватили с собой  чемодан,  Михай:  вы
будете ночевать со мной!
     - Никогда! Притон греха, порочности...
     Язон холодно посмотрел ему в глаза  и  заговорил,  при  каждом  слове
толкая его пальцем в грудь:
     - Вы пойдете со мной, потому что так лучше для наших планов.  И  если
вы прекратите указывать на мои моральные слабости, я не буду ссылаться  на
ваши. Идемте.
     Жить с Михаем было очень тяжело, но  все  же  возможно.  Он  заставил
Язона и Айджейн отойти к стене, отвернуться и обещать не смотреть, пока он
будет мыться за ширмой из шкур. Язон использовал возможность для маленькой
мести: он развлекал Айджейн, они весело  смеялись,  и  Михаю  должно  было
казаться, что смеются над ним. После купания ширма  осталась,  Михай  даже
укрепил ее и за нею лег спать. Их пища по-прежнему состояла из  креноджей,
и Язон вздрагивал, чувствуя, что привыкает к ней.
     На  следующее  утро  под  испуганными  взглядами   стражников,   Язон
энергично взялся за плиту днища. Добрую часть ночи он размышлял над этим и
теперь решил проверить свои теоретические выкладки на  практике...  Сильно
нажимая на нож, он проделал в металле канавку. Металл был не такой мягкий,
как припой, но казался сплавом с большим содержанием свинца.
     Что бы это значило? Осторожно прижимая лезвие ножа, он пробовал днище
в разных местах. Глубина металла повсюду была одинаковой,  за  исключением
двух мест: оба эти места  находились  в  середине  прямоугольного  дна  на
равном расстоянии от концов и сторон.  Скребя  и  царапая,  он  обвел  два
круга, каждый размером с голову.
     - Михай, идите сюда и взгляните на эти штуки. Что вы о них думаете?
     Михай почесал бороду и потрогал круги руками.
     - Они покрыты металлом и я не уверен...
     - Я не спрашиваю вас, уверены вы или нет, что вы о них думаете?
     - Конечно большие гайки. Навинченные на  концы  болтов.  Но  они  так
велики...
     - Они и должны быть велики, ведь на них держится вся  эта  махина.  Я
думаю, что теперь мы очень  близко  подобрались  к  секрету,  как  открыть
машину. Сейчас нужно быть особенно осторожным. Я  все  еще  не  верю,  что
секрет открывается так легко. Сейчас я  изготовлю  деревянный  шаблон,  по
которому мы сделаем гаечный ключ. Пока меня не будет, вы оставайтесь здесь
и постарайтесь удалить весь  металл,  закрывающий  эти  гайки.  Может  это
займет много времени, но рано или поздно мы  сможем  попытаться  отвернуть
эти гайки. Но все же так трудно забыть о горчичном газе!
     Изготовление гаечного ключа потребовало напряжения местной технологии
и  все  старики,  заслужившие  звание  мастеров   стали,   собрались   для
консультации. Один из них  был  неплохим  кузнецом,  и  после  ритуального
жертвоприношения и множества молитв, он сунул брусок железа в печь, а Язон
раздувал меха, пока железо не  раскалилось  добела.  Затем  молотками  ему
придали форму гаечного ключа. Язон по рисунку удостоверился, что  ключ  по
размерам подходит к гайке. Теперь у Язона был необходимый инструмент.
     Эдилону, очевидно, сообщили о ходе работ,  потому  что  вернувшись  с
гаечным ключом, Язон застал его у машины.
     -  Я  заглядывал  снизу  и  видел  гайки,  которые  эти   дьявольские
аппсаланцы залили сплошным металлом, - сказал Эдилон. - Кто мог догадаться
об этом? Мне все еще кажется невероятным, чтобы  один  металл  можно  было
спрятать под другим. Как они это сделали?
     - Очень просто. Основание собранной машины  опустили  в  форму,  куда
залили расплавленный металл. У этого металла температура плавления намного
меньше, чем у стали, из которой изготовлена машина, поэтому никакого вреда
это машине не причинило. Просто в городе лучше знают технологию металлов.
     - Невежество! Ты оскорбляешь...
     - Беру обратно. Я хотел только сказать, что они думали провести  всех
своей  хитростью.  Но  так  как  это  им  не  удалось,  они   глупцы.   Ты
удовлетворен?
     - Что ты будешь делать дальше?
     -  Я  отвинчу  гайки.  После  этого  кожух  с  отравляющей  жидкостью
освободится и его можно будет снять.
     - Для тебя это слишком опасно, эти дьяволы могли подготовить и другие
ловушки. Я прикажу сильному рабу отвернуть  гайки,  а  мы  будем  ждать  в
отдалении, его смерть не причинит большого ущерба.
     - Я тронут твоей заботой о моем здоровье, но принять  предложение  не
могу. Работу должен выполнять я сам. Секрет слишком прост  и  это  кажется
мне подозрительным. Я сам буду отвинчивать гайки и все  время  следить  за
сюрпризами - кроме меня никто не сможет этого сделать. Теперь все отойдите
в безопасное место.
     Никто не заставил себя ждать, послышались быстрые  шаги  по  песку  и
Язон остался один. Стены из шкур вздрагивали  на  ветру,  больше  не  было
слышно ни одного звука. Язон сплюнул на  ладони,  унял  слабую  внутреннюю
дрожь и скользнул в яму. Ключ точно охватил гайку. Язон  ухватился  обеими
руками за рукоять, уперся ногами  в  край  ямы  и  начал  поворачивать.  И
остановился. Гайка. Гайка, освобожденная усилиями Михая, выступила наружу,
видны были и три оборота винта. Что-то в этой нарезке  было  неправильным,
но что именно, он не знал. Однако, уже одного подозрения было достаточно.
     - Михай! - крикнул он. Однако ему пришлось громко звать  еще  дважды,
прежде, чем его помощник осторожно просунул голову в  яму.  -  Сбегайте  к
нефтяным работам и принесите один из их болтов с гайкой. Размер  не  имеет
значения.
     Язон грел руки у  печки,  пока  не  вернулся  Михай  с  болтом.  Язон
отправил Михая на безопасное расстояние,  сам  спустился  обратно  в  яму,
поднес винт к  тому,  что  выступал  из  днища  и  засмеялся.  Нарезка  на
аппсаланском винте была сделана под другим углом и шла слева направо.
     Хотя  на  планетах  Галактики  существовало  множество  культурных  и
технических различий, но один из общих принципов, унаследованных от  общих
предков - это направление нарезки. Язон никогда не думал об  этом  раньше,
но  сейчас  мысленно  восстанавливая  свое  пребывание  на  многочисленных
планетах, он понял, что везде было одно и то же. Сверла вращались и  болты
вворачивались в гнезда всегда по часовой стрелке. В его  руке  был  грубый
винт дзертаноджей и на нем была такая  же  нарезка.  Но  винт  машины  был
нарезан в противоположном направлении.
     Отбросив  винт  и  гайку,  он  вновь  надел  гаечный  ключ  и   начал
поворачивать  его  в  обратном  направлении,  как  будто  ему  нужно  было
завернуть гайку, а не  ослабить.  Она  поддавалась  неохотно,  вначале  на
четверть, потом на полоборота. Шаг за шагом исчезала  нарезка,  гайка  все
отвинчивалась с болта, еще минута и она упала  на  землю.  Язон  отшвырнул
ключ и выскочил из ямы. Стоя у машины, он принюхивался, готовый бежать при
малейшем запахе газа. Но ничего не было.
     Вторая гайка отвинтилась также мягко,  как  и  первая,  и  с  тем  же
отсутствием последствий.
     Из входа в огороженное пространство он прокричал тем,  что  стояли  в
отдалении:
     - Идите сюда, работа окончена.
     Все по очереди спускались в яму и рассматривали днище машины.
     - По-прежнему нужна осторожность, - сказал Язон. - Я уверен, что  для
тех, кто пытаясь отвинтить гайки, лишь закреплял их, приготовлен очередной
сюрприз. Пока мы не выяснили, в чем он заключается, будем осторожны. У вас
здесь можно достать достаточно большие куски  льда,  Эдилон?  Ведь  сейчас
зима.
     - Лед? Зима? - Эдилон был сбит с толку сменой темы, он поскреб кончик
своего выдающегося носа. - Конечно, сейчас зима. Лед... на озерах высоко в
горах много льда, они всегда замерзают в это время  года.  Но  зачем  тебе
лед?
     - Доставь лед и я покажу тебе. Пусть его нарубят  плоскими  брусками,
чтобы их можно было складывать. Я не буду поднимать  этот  чехол  -  лучше
опустить машину из-под него.
     Пока рабы доставляли с озера лед, Язон  соорудил  крепкую  деревянную
раму вокруг машины,  загнал  под  чехол  крепкие  металлические  клинья  и
прикрепил их к раме. Теперь, если машина опустится в яму, чехол  останется
на месте, удерживаемый клиньями. Для этого нужен лед.
     Язон  построил  ледяное  основание   под   машиной,   затем   вытащил
поддерживающие ее бревна. Теперь, по мере медленного таяния  льда,  машина
будет опускаться в яму.
     Погода оставалась холодной и лед не таял, пока Язон  не  окружил  яму
кольцом угольных печей. В яме скапливалась вода, и Михай начал вычерпывать
ее. Щель между чехлом и плитой основания  становилась  все  шире  и  шире.
Таяние льда длилось весь день и  всю  ночь.  Истощенные,  с  покрасневшими
глазами, Язон и Михай, наблюдали за таянием, и когда на рассвете вернулись
дзертаноджи, машина стояла в луже грязи и на дне ямы, кожух был снят.
     - Хитры дьяволы из Аппсалы, но Язон динАльт тоже не вчера родился,  -
воскликнул Язон. - Посмотрите на этот кувшин наверху машины. -  Он  указал
на сосуд из толстого стекла, величиной с небольшой бочоночек,  наполненный
маслянистой  зеленоватой  жидкостью.  -  Это  сюрприз.  Гайки,  которые  я
отвинтил, были связаны с чехлом не прямо, а посредством планки, проходящей
над этим сосудом.  Если  гайки  затягивали,  а  не  ослабляли,  то  планка
разбивала сосуд. Теперь вы понимаете, что произошло бы дальше?
     - Отравленная жидкость?
     - Вот именно. И чехол с двойными стенками наполнен ею же.  Не  думаю,
чтобы здесь были еще сюрпризы, но все равно я буду осторожен.
     - Ты можешь починить ее? Ты понял, что  в  ней  неисправно?  -  Голос
Эдилона дрожал от радости.
     - Еще  нет,  я  лишь  бегло  осмотрел  эту  штуку.  Но  и  этого  мне
достаточно. Работа  будет  такой  же  легкой,  как  похищение  креноджа  у
слепого. Машина также несовершенна по конструкции,  как  и  ваша  нефтяная
установка. Если бы вы тратили хоть одну десятую  часть  своей  энергии  на
исследования и улучшение производства, вместо  того,  чтобы  прятать  свои
секреты, вы бы теперь летали на реактивных самолетах.
     - Я прощаю тебе это оскорбление, ибо ты сослужил нам хорошую  службу.
Теперь ты починишь эту машину для нас! А также и все остальные. Начинается
новый день!
     - А для меня начнется ночь, - Язон зевнул. - Я буду спать целый день.
Заставьте своих сыновей убрать воду, пока машина не заржавела. Вернувшись,
я посмотрю, что нужно делать дальше.

                                    9

     Эдилон продолжал находиться в хорошем настроении, и Язон  использовал
это, чтобы добиться как можно больше уступок. Намекнув, что в машине могут
скрываться и другие ловушки, он получил разрешение все  дальнейшие  работы
вести на той же охраняемой площадке. От непогоды его теперь защищал навес.
     Был сооружен специальный  испытательный  стенд,  который  поддерживал
машину, пока  Язон  под  ней  работал.  Это  было  уникальное  сооружение,
сделанное по точным расчетам Язона, и так как никто, в том числе и  Михай,
не видел раньше испытательного стенда, Язон воспользовался этим для  своих
целей.
     У первой машины  оказался  сорванным  подшипник.  Когда  он  отвернул
крышку  большого  цилиндра,  то  даже  свистнул  от  удовольствия,  увидев
огромные зазоры между  стенками  цилиндра  и  поршнем.  Надев  на  поршень
уплотнительные кольца, Язон удвоил давление и мощность двигателя.
     Когда Эдилон увидел, насколько увеличилась скорость отремонтированной
машины, он прижал ЯЗона к груди и пообещал ему щедрую награду. Эта награда
оказалась  небольшим  куском  мяса,  добавленным  ежедневно  к   меню   из
креноджей, и удвоенной охраной.  Эдилон  хотел  быть  уверенным,  что  его
ценная собственность не убежит.
     У  Язона  был  свой  план,  и  он  постепенно  подготовил   несколько
приспособлений и инструментов, не имеющих ничего общего с ремонтом  машин.
Когда все было готово, он решил поискать помощников.
     - Что бы ты сделал, если бы я  дал  тебе  дубинку?  -  Спросил  он  у
высокого сильного раба, которому помогал подтаскивать бревно к мастерской.
     Нарсиси и один  из  его  братьев  бездельничали  у  входа  в  ограду,
утомленные своими обязанностями охранников.
     - Я, что бы сделал с дубиной? - Прохрипел раб, сморщив лоб и  раскрыв
рот от усиленной работы мысли.
     - Да, я об этом спрашиваю. И продолжай тащить эту штуку, я  не  хочу,
чтобы охранники что-нибудь заметили.
     - Если у меня будет дубинка, я буду  убивать!  -  Возбужденно  сказал
раб, сжимая пальцами воображаемое оружие.
     - А меня ты убил бы?
     - Если бы у меня была дубина,  я  убил  бы  тебя  -  не  особенно  ты
сильный.
     - Но если я дам тебе дубинку, разве я не твой друг? Почему тебе тогда
не убивать кого-нибудь другого?
     Новизна этой мысли заставила раба замереть и  он  принялся  задумчиво
чесать голову, пока Нарсиси не заставил его  вновь  приняться  за  работу.
Язон вздохнул и принялся подыскивать других рабов для своей воспитательной
программы.
     Потребовалось некоторое время, но его  идеи  постепенно  проникали  в
ряды рабов.
     Все, что рабы ожидали от дзертаноджей, была тяжелая работа  и  ранняя
смерть. Язон предлагал им другое: оружие, возможность убить своих хозяев и
еще большее количество убийств, когда они пойдут  на  Аппсалу.  Им  трудно
было освоиться с  мыслью,  что  придется  действовать  вместе,  когда  они
получат оружие. Это был рискованный план и многое могло помешать  ему,  но
восстание могло  освободить  их  от  цепей,  даже  если  они  после  этого
разбегутся.
     На этой нефтяной скважине было не более пятидесяти дзертаноджей. Было
не очень сложно перебить или разогнать их, и  задолго  до  того,  как  они
смогут вызвать подкрепление, Язон и беглые рабы исчезнут. Был только  один
пункт, мешавший осуществлению плана, но новое пополнение рабов разрешило и
это затруднение.
     - Счастливый день, - засмеялся Язон, распахивая дверь в свою  комнату
и потирая руки от удовольствия. Охранник пропустил Михая и закрыл за  ними
дверь.
     - Сегодня прибыли новые рабы, - сказал  он,  отводя  в  дальний  угол
Михая и Айджейн, - и среди них один  из  Аппсалы,  наемник,  которого  они
захватили в стычке. Он знает, что ему тут недолго  жить  и  благодарен  за
любое предложение побега.
     - Это мужской разговор и я  его  не  понимаю,  -  сказала  Айджейн  и
повернулась к печке.
     - Ты поймешь, - сказал Язон, удерживая ее за плечи. -  Солдат  знает,
где находится Аппсала и может провести нас туда. Пришло время подумать  об
уходе отсюда.
     Теперь Айджейн внимательно слушала его, да и Михай тоже.
     - Как это? - спросила она.
     - Я готовился заранее. У меня достаточно напильников и отмычек, чтобы
проникнуть здесь  в  любое  помещение;  есть  немного  оружия  и  ключ  от
кладовой, все сильные рабы на моей стороне.
     - Что вы хотите сделать? - спросил Михай.
     -  Организовать  революцию  рабов  в  лучшем  стиле.  Рабы   перебьют
дзертаноджей и мы убежим.
     - Вы говорите, революция! - Заревел Михай.
     Язон прыгнул на него и бросил на пол. Айджейн держала его за ноги,  а
Язон сел на грудь и зажал ему рот.
     - Что с вами? Хотите провести остаток жизни, чиня  краденные  машины?
Они слишком хорошо нас охраняют, самим нам отсюда  не  выбраться,  поэтому
нам нужны союзники. Я и нашел их, подготовил всех рабов.
     - Рев... люц... - бормотал Михай сквозь зажимавшие ему рот пальцы.
     - Конечно это революция. Это единственный способ и  шанс  выжить  для
этих бедных дьяволов. Сейчас они человеческий скот. Их убьют и убивают. Вы
не можете сочувствовать их хозяевам - каждый из них десятикратный  убийца.
Вы видели, как они убивают, забивая рабов до смерти? Вы считаете, что  они
не должны пострадать от революции?
     - Конечно, они отвратительны, - забормотал Михай.  -  Я  не  чувствую
милосердия к ним, их следует спрятать и стереть совсем с  лица  земли.  Но
этого нельзя делать с помощью революции; революция - это зло, прирожденное
зло.
     Язон застонал.
     -  Попытайтесь  сказать   это   двум   третям   существующих   сейчас
правительств: большинство из них  возникло  в  результате  революции.  Как
иначе вы можете избавиться от рабства, если у вас нет  возможности  заново
голосовать против него? Если вы не можете их забаллотировать - стреляйте в
них!
     - Кровавая революция! Нет, это невозможно!
     - Ладно, пусть не революция, - сказал Язон,  сдаваясь  и  раздраженно
махнув рукой. - Изменим название. Как вы насчет  разоружения  тюрем?  Нет,
это вам тоже не нравится. Нашел!  Освобождение!  Мы  сорвем  цепи  с  этих
бедных людей и вернем их в  родные  земли,  откуда  их  украли.  Итак,  вы
присоединяетесь к нашему освободительному движению?
     - Это по-прежнему революция.
     - Это будет тем, как я его назову! - разозлился Язон. - Вы пойдете со
мной, или останетесь тут. Я все сказал.
     Он встал и налил себе немного супа, ожидая пока гнев его остынет.
     - Я не могу.. я не могу этого сделать, не могу... -  бормотал  Михай,
глядя в свой суп, как в магическое стекло, ища там указаний.
     Язон с отвращением отвернулся.
     - Смотрите, чтобы вы  не  кончили  так,  -  предупредил  он  Айджейн,
указывая ложкой через ее плечо. - Хотя, конечно, на это мало шансов:  ваше
общество крепко стоит на земле. А этот  длиннолицый  клоун  может  мыслить
только абстракциями, и чем более они нереальны, тем лучше для него.  Готов
поклясться, что его беспокоит, сколько ангелов может поместиться на острие
булавки.
     - Об этом я не думал, - вмешался Михай, услышав это замечание. - Но я
подумаю об этом в свое время. Это проблема, которая не  может  быть  легко
разрешена.
     - Видишь...
     Айджейн кивнула.
     - Если он не в порядке и я тоже - значит, только ты из всех нас прав,
- она кивнула, удовлетворенная этим соображением.
     - Очень приятно, что ты так  думаешь,  -  улыбнулся  Язон.  -  И  это
правда. Я непогрешим, но, будь я проклят, если не сумею увидеть лучше, чем
любой из вас разницу между абстракциями и  живой  жизнью,  кроме  того,  я
искусней вас претворю теорию  в  практику,  в  действительность.  Собрание
клуба болельщиков Язона динАльта временно откладывается.
     Он завел руку назад и похлопал себе по спине.
     - Чудовище высокомерия! - выкрикнул Михай.
     - Ох, замолчи!
     - Гордыня предшествует падению! Вы проклятый идолопоклонник...
     - Очень хорошо.
     - ...и я сожалею, что хотя бы  в  течение  секунды  помогал  вам  или
оставался рядом с вами - воплощением греха. Боясь своей душевной слабости,
я не мог противиться искушению. Это печалит меня, но теперь я выполню свой
долг. - Он забарабанил кулаком в дверь. - Стража! Стража!
     Язон выронил чашку и попытался встать, но поскользнулся  на  пролитом
супе. Когда он встал вновь, уже загремели замки и дверь открылась. Если бы
он схватил этого идиота прежде, чем он раскроет рот, он мог  бы  заставить
его замолчать.
     Но было уже поздно. Нарсиси просунул голову в дверь и глядел со своим
обычным заспанным видом. Михай встал в  драматическую  позу  и  указал  на
Язона:
     - Схватите и арестуйте этого человека. Я  обвиняю  его  в  подготовке
революции, в планировании грязных убийств!
     Язон резко свернул на полпути, к  мешку  со  своими  личными  вещами,
лежавшему у стены. Он порылся в нем, перебирая содержимое и в конце концов
извлек молоток с тяжелой свинцовой головкой.
     - Предатель! -  Крикнул  Язон  Михаю,  подбегая  к  Нарсиси,  который
туповато следил за происходящим.  Но,  хотя  он  и  казался  медлительным,
реакция у него была превосходной - щит принял удар на себя, а искусный  же
взмах дубины пришелся по  руке  Язона:  его  онемевшие  пальцы  разжались,
молоток упал на пол.
     - Я  думаю,  что  вам  двоим  нужно  пойти  со  мной,  отец  во  всем
разберется, - сказал он и вытолкнул Язона  и  Михая  из  комнаты.  Нарсиси
закрыл дверь и, подозвав одного из своих  братьев,  велел  ему  встать  на
стражу, а сам повел пленников по коридору. Они брели в кандалах:  Михай  -
гордо, как мученик, а Язон - кипя от гнева и скрежеща зубами.
     Эдилон был далеко не глуп, он  понял  ситуацию  раньше,  чем  Нарсиси
закончил свой рассказ.
     - Я не удивлен, так как ожидал этого. - Его глаза сверкнули, когда он
на мгновение задержал свой взгляд на Язоне.  -  Да,  я  знал,  что  придет
время, когда ты попытаешься перехитрить меня. Именно поэтому я позаботился
и позволил, чтобы тебе помогал другой раб и перенимал твое искусство.  Как
я и ожидал, он предал тебя, чтобы занять твое место, и я вознаграждаю  его
этим местом.
     - Предал? Я не преследовал личную выгоду, - запротестовал Михай.
     - Только из бескорыстных мотивов! - Холодно засмеялся Язон. - Не верь
ни одному слову этого  благочестивого  обманщика,  Эдилон.  Я  не  готовил
восстания. Он сказал это, чтобы занять мое место.
     - Вы клевещите на  меня,  Язон!  Я  никогда  не  лгу  -  вы  готовили
восстание. Вы говорили мне...
     - Молчите вы оба, или я прикажу забить вас насмерть. Вот мое решение.
Раб Михай предал раба Язона, причем абсолютно неважно,  готовил  раб  Язон
или не готовил восстание. Его  помощник  не  предавал  его,  пока  не  был
уверен, что сможет хорошо выполнять работу  и  это  для  меня  единственно
важный факт. Твои идеи о рабочем классе обеспокоили меня, Язон. Я  был  бы
рад убить их и тебя. Прикуйте его среди других  рабов.  Я  награждаю  тебя
Михай комнатой Язона и его женщиной, и пока  ты  будешь  хорошо  выполнять
работу, я не убью тебя. Работай долго и будешь жить долго.
     - Только из бескорыстных мотивов, не  правда  ли,  Михай?  -  кричал,
оборачиваясь, Михаю Язон, когда его выводили из комнаты.
     Падение  с  вершины  власти  было  стремительным.  Через  полчаса  на
запястьях Язона были новые кандалы и он был прикован в  темном  помещении,
набитом рабами.
     Он загремел цепями и принялся внимательно рассматривать их в  тусклом
свете единственной лампы, как только захлопнулась дверь.
     - Как идет подготовка к восстанию? - шепотом спросил прикованный раб.
     - Очень хорошо, ха-ха! - ответил Язон, потом придвинулся ближе, чтобы
лучше рассмотреть своего соседа. - Мы  незнакомы,  это  ты  новый  раб,  с
которым я разговаривал сегодня?
     - Это я, Снарби, опытный солдат, копьеносец, искусный в  обращении  с
дубинкой и кинжалом, на моем счету семь убитых.  Сам  можешь  проверить  в
нашей ратуше.
     - Я все помню, Снарби. Помню и то, что ты знаешь дорогу в Аппсалу.
     - Я знаю все вокруг.
     - Тогда восстание продолжается и оно начнется прямо сейчас, только  я
несколько  сожалею,  но  я  сократил  его  размеры.  Вместо  того,   чтобы
освободить всех этих рабов, как ты относишься к  возможности  убежать  нам
вдвоем?
     - Это лучшая мысль с того дня, как были выдуманы пытки. Нам не  нужны
эти глупцы, они только помешают. "Действовать надо малыми силами" - так  я
всегда говорил.
     - Я тоже всегда так считал, - согласился Язон, роясь в своих башмаках
кончиками пальцев. Он умудрился припрятать там напильник и отмычку,  когда
Михай предал его. Нападение на Нарсиси с молотком было лишь прикрытием.
     Язон  сам  изготовил  этот  напильник  из  закаленной   стали   после
нескольких неудачных попыток. Он отлепил глину, скрывавшую надрез в ножных
кандалах, который он сделал и энергично принялся за мягкое  железо.  Через
три минуты кандалы лежали на полу.
     - Ты колдун! - прошептал Снарби, отшатываясь.
     - Механик. Впрочем,  на  этой  планете,  это  одно  и  то  же.  -  Он
осмотрелся,  но  утомленные  рабы  спали  и  ничего  не  слышали.  Обернув
инструмент в кусок шкуры, чтобы приглушить звон,  он  начал  пилить  звено
цепи, которое крепилось к его наручникам.
     - Снарби, - спросил он, - мы на одной цепи?
     - Да, цепь проходит через наручники и держит целый ряд рабов,  второй
конец цепи исчезает в отверстии стены
     - Лучше и быть не может. Я перепилю звено и мы оба будем свободны. Ты
постарайся пропустить цепь через отверстие в твоих наручниках и уложить ее
вниз бесшумно, чтобы соседние рабы ничего не услышали. Наручники  придется
унести с собой,  сейчас  некогда  ими  заниматься.  Ходят  ли  сюда  ночью
стражники?
     - Этого не случалось с тех пор, как я здесь. Они будят нас по  утрам,
дергая за цепь.
     - Будем надеяться, что и сегодня ночью они не придут. Нам понадобится
некоторое время - вот... напильник  перерезал  цепь.  Посмотрим,  когда  я
натяну свой конец, сможешь ли ты вытянуть цепь. Надо разогнуть это звено.
     Они молча трудились, пока звено не  распрямилось  и  не  выскользнула
цепь. Молча они положили ее на пол и бесшумно скользнули к двери.
     - Есть ли охрана снаружи? - спросил Язон.
     - Кажется нет. У них не слишком много людей, чтобы охранять рабов.
     Дверь не пошевелилась, когда они надавили на нее.  В  помещении  было
достаточно  света,  чтобы  разглядеть  большое  замочное  отверстие.  Язон
легонько пошевелил отмычкой и презрительно скривил губы.
     - Эти идиоты оставили ключ в замке.
     Он выбрал самый крепкий прут и прочный кусок шкуры, расправил  его  и
просунул под дверью, оставив достаточный конец, чтобы втянуть его обратно.
Затем осторожно толкнул ключ через скважину и  тот  упал.  Дверь  бесшумно
отворилась и они выскользнули наружу, напряженно вглядываясь в темноту.
     - Пошли! Бежим отсюда, - сказал Снарби, но Язон схватил его за  горло
и потянул назад.
     - Есть ли хоть капли разума на этой  планете?  Как  мы  доберемся  до
Аппсалы без пищи и воды, а если мы найдем продукты, то как мы унесем их  с
собой? Если ты хочешь остаться в живых, выполняй  мои  приказы.  Я  сейчас
закрою дверь, чтобы никто случайно  не  обнаружил  нашего  бегства  раньше
времени. Затем мы постараемся раздобыть  транспорт  и  уберемся  с  шиком.
Согласен?
     Ответом был лишь  приглушенный  хрип.  Тогда  Язон  несколько  разжал
пальцы и  позволил  воздуху  проникнуть  в  легкие.  Тихий  стон  означал,
очевидно, согласие, так как Снарби последовал за ним, когда Язон  двинулся
по темным переулкам мимо зданий.
     Выйдя за пределы городка, что было нетрудно, так как немногочисленные
часовые ожидали  противника  только  снаружи,  Язон  и  Снарби  с  той  же
легкостью добрались до мастерской с тыла и скользнули сквозь  отверстие  в
шкурах, которое Язон заранее приготовил и зашил тонкой бечевкой.
     - Сиди тут и ничего не трогай,  если  не  хочешь  лишиться  жизни,  -
приказал он дрожащему Снарби, затем  скользнул  к  выходу  из  мастерской,
сжимая в руке маленький молоток. Он был доволен, увидев, что вход охраняет
один из сыновей Эдилона.
     Язон свободной рукой вежливо приподнял  его  кожаный  шлем  и  ударил
молотком: охранник молча упал.
     - Теперь за работу, - сказал Язон, вернувшись внутрь и поднеся огонек
к фитилю лампы.
     - Что ты делаешь? Нас увидят, убьют...
     - Держись за меня, Снарби и будешь атаманом. Часовые не могут увидеть
свет: я это проверял, когда работал тут.  И  нам  нужно  кое-что  сделать,
прежде, чем мы уйдем. Мы должны построить корадж.
     Конечно, им  не  нужно  было  строить  машину  с  самого  начала,  но
утверждение Язона было достаточно правдиво. Недавно починенная и  наиболее
мощная машина все еще была привинчена к испытательному стенду, и этот факт
полностью оправдывал их ночной риск. Три колеса кораджа лежали в  стороне.
Язон вставил на место винты и с помощью Снарби затянул их. На другом конце
стенда был крепкий поворачивающийся ствол, который поддерживал инструменты
на стенде. Когда они сбросили  инструменты,  осталось  лишь  бревно.  Язон
использовал его для того, чтобы прикрепить еще одно колесо.
     Когда это было выполнено, испытательный стенд превратился в трехосную
повозку с паровым двигателем. Так и должно было получиться, так  как  Язон
всегда думал о необходимости внезапного бегства и готовился к нему.
     Снарби притащил глиняные кувшины с маслом, водой и  горючим,  а  Язон
заполнил баки.  Он  зажег  огонь  под  котлом  и  погрузил  инструменты  и
небольшой запас креноджей, который сумел приготовить заранее.
     Вскоре наступал рассвет и к этому времени они должны уже быть в пути.
Больше Язон не мог избегать мыслей, которые были запрятаны в  глубине  его
мозга приготовлениями к бегству.
     Он не мог оставить здесь Айджейн, но если он возьмет ее с  собой,  он
будет вынужден взять с собой и Михая... Михай спас его  жизнь  и  неважно,
что потом он совершил несколько идиотских  поступков.  Он  считал  себя  в
долгу перед человеком, предавшим его существование, но не  знал,  выплатил
ли он уже свой долг.  В  отношении  Михая  он  чувствовал,  что,  пожалуй,
заплатил. Ну еще один, последний раз...
     - Следи за машиной, я скоро вернусь, - сказал он, спрыгивая на землю.
     - Ты хочешь,  чтобы  я  следил  за  этой  машиной?  Я  не  могу.  Эта
дьявольщина взорвется и убьет меня...
     - Веди себя разумно, Снарби. Этот утиль на колесах  сделан  людьми  и
улучшен мной. Демоны тут ни причем. Она сжигает горючее, чтобы производить
пар, пар проходит по этой  трубе  и  двигает  этот  стержень,  а  стержень
вращает колесо. Поэтому мы и движемся. Может быть ты потом поймешь  лучше,
но для этого нужно убраться отсюда. Поэтому ты останешься здесь  и  будешь
делать все, что я тебе скажу. Иначе я разобью тебе голову. Ясно?
     Снарби ошеломленно кивнул.
     - Отлично, все, что тебе нужно делать, это сидеть и смотреть на  этот
маленький зеленый кружочек. Видишь? Если он перестанет светиться до  моего
прихода, поверни эту ручку в этом направлении. Все понял?  В  этом  случае
предохранительный клапан не будет выпускать пар и не разбудит всю округу.
     Язон прошел мимо еще не  пришедшего  в  себя  часового  и  направился
обратно к  очистительной  установке.  Вместо  дубинки  и  кинжала  он  был
вооружен палашом из хорошо закаленной стали. Охранники тщательно проверяли
все, когда он работал, но не обращали внимания  на  то,  что  он  делал  в
машине. Это было выше их понимания.
     Такой первобытный уровень умственного развития  был  особенно  кстати
для Язона, и он изготовил, а теперь и захватил с собой мешок зажигательных
снарядов - простого оружия нападения.
     Небольшой сосуд из глины был наполнен бензином. От запаха  бензина  у
него закружилась голова.  Он  надеялся,  что  эти  снаряды  оправдают  его
надежды, когда придет время.
     Возвращение  прошло  также  гладко,  как   и   путь   в   мастерские.
Подсознательно он надеялся, что будут какие-нибудь поиски и  ему  придется
вернуться. Очевидно, его подсознание было мало заинтересовано  в  спасении
девушки - рабыни и его Немезиды, в особенности, если для этого приходилось
рисковать шкурой.
     Его  подсознание  было  разочаровано.  Он  оказался  в  здании,   где
находилась его бывшая комната, и заглянул за угол, чтобы определить, стоит
ли у двери охранник. Охранник был  там.  Казалось  он  дремал,  но  что-то
привлекло  его  внимание.  Он  ничего  не  услышал,  но   начал   усиленно
принюхиваться: сильный запах бензина, которым Язон наполнил свои  снаряды,
насторожил его и он увидел Язона прежде, чем тот отскочил.
     - Кто там? - Закричал охранник и тяжело побежал вперед.
     Выхода не было, поэтому Язон с ответным криком сделал  выпад  вперед.
Лезвие взметнулось перед охранником - тот никогда раньше не видел меча,  и
кончик его перерезал охраннику горло. Он с хриплым стоном  упал  на  землю
замертво, но ему уже ответили голоса из глубины здания.  Язон  перепрыгнул
через тело, извлек один из своих снарядов и начал открывать замок.
     Послышался приближающийся топот, но он уже открыл замок  и  распахнул
дверь.
     - Быстрее выходите!  Мы  бежим!  -  Уверенно  крикнул  он  и  толкнул
изумленную Айджейн к выходу. С огромным удовольствием он пнул  Михая  так,
что тот буквально перелетел через  порог  и  тут  встретился  с  Эдилоном,
который подбегал размахивая дубинкой. Язон прыгнул, ударил Эдилона  в  ухо
рукояткой меча и поставил Михая на ноги.
     - Быстро к мастерской,  -  приказал  он,  все  еще  не  опомнившемуся
компаньону, - там стоит корадж и мы можем бежать.
     Он еще раз прикрикнул на них и они наконец-то бросились бежать. Сзади
послышались крики и появилась толпа вооруженных дзертаноджей. Язон  сорвал
со стены лампу и поднес открытое пламя  к  одному  из  снарядов.  Оболочка
загорелась и он бросил его в ряд приближающихся охранников  до  того,  как
огонь обжег руку. Снаряд ударился об стену и разбился, бензин  брызнул  во
всех направлениях, а огонь погас.
     Язон выругался и схватил второй снаряд. Если и этот не сработает;  он
погиб. Дзертаноджи на мгновение остановились в нерешительности перед лужей
бензина и в этот момент он швырнул вторую бомбу.  Она  разорвалась,  пламя
зажгло бензин из первого снаряда и коридор заискрился огненным  занавесом.
Придерживая рукой лампу так, чтобы в ней не погас огонь, Язон  побежал  за
остальными.
     За пределами здания тревоги еще не было и Язон запер  дверь  снаружи.
Когда ее сумеют открыть и выбегут наружу, они будут уже далеко от  здания.
Надобности в лампе больше не было и она  мешала  бежать.  Он  отбросил  ее
прочь, и как бы в ответ из пустыни донесся пронзительный свист.
     - Он не сделал этого,  -  простонал  Язон.  Предохранительный  клапан
выпускал пар.
     Он догнал Айджейн и Михая, которые потеряли  в  темноте  направление,
толкнул Михая в нужном направлении и повел их к мастерской.
     Они благополучно миновали большую часть пути, хотя повсюду  поднялась
суматоха. Дзертаноджи, очевидно, никогда не испытывали ночного  нападения.
Они решили, что на них напал враг и бегали, суетились и кричали.  Смятение
не  улеглось,  когда  здание   охватило   пламя,   и   из   него   вынесли
бесчувственного Эдилона.
     В суматохе никто не заметил беглых  рабов,  и  Язон  провел  их  мимо
постов почти к самой мастерской.  Их  заметили  только  тогда,  когда  они
пересекали открытое  пространство  перед  мастерской  и  после  некоторого
колебания охранники побежали за ними следом.
     Язон вел погоню прямо к своей драгоценной паровой тележке, так как  у
него не было другого выхода. Он  перескочил  через  все  еще  неподвижного
охранника у входа и побежал к машине.
     Снарби притаился за одним из колес, но у Язона не было времени, чтобы
обращать   на   него   внимание.   Когда   он   прыгнул   на    платформу,
предохранительный клапан закрылся и внезапно  наступила  пугающая  тишина.
Пар весь вышел.
     Язон быстро закрутил вентиль и бросил взгляд на  индикатор:  давления
не хватило бы даже на то, чтобы  передвинуться  на  метр.  Булькала  вода,
свистел котел, снаружи доносились крики преследователей - они добежали  до
входа и обнаружили тело оглушенного охранника.
     Гневные крики сменились  воплями  испуга,  когда  повернувшись,  Язон
швырнул снаряд и языки пламени появились на пути  преследователей.  Они  в
беспорядке отступили. Язон проследил за ними. Они,  казалось,  убежали  до
самой нефтеперегонной установки, но он не был уверен, что  в  потемках  не
скрываются отдельные охранники.
     Язон торопливо вернулся к кораджу, постучал по все  еще  неподвижному
указателю давления в котле и широко раскрыл клапан подачи топлива.
     Дзертаноджи несомненно вернутся и будут атаковать мастерскую. Если  к
этому времени давление немного поднимется, они спасутся. Если же нет...
     - Михай и ты, трусливый слюнтяй Снарби, становитесь за этой штукой  и
толкайте, - сказал Язон.
     - Что происходит? - Спросил Михай. - Вы  начали  революцию?  В  таком
случае я не могу помочь...
     - Мы бежим. Если это вас  не  устраивает,  оставайтесь.  Мы  уйдем  с
Айджейн и этим проводником.
     - Я присоединяюсь к вам. В  бегстве  от  таких  варваров  нет  ничего
преступного.
     - Очень рад за вас. Теперь толкайте. Я хочу  поставить  ее  в  центр,
подальше от стен и направить в пустыню. Вниз по дороге, верно, Снарби?
     - Вниз по долине, верно.
     - Все. Хватит. Отодвиньте это бревно, чтобы мы за него не зацепились,
когда начнем двигаться. Все на борт.  -  Язон  оглядел  мастерскую,  чтобы
удостовериться, что ничего не забыто, и неохотно  взобрался  на  борт.  Он
погасил лампу и они  сидели  в  темноте.  Их  лица  освещались  отблесками
пламени от печи. Заняться им было нечем, от этого каждая  секунда  длилась
вечность. Стены скрывали  от  них  все,  что  делалось  снаружи,  и  через
несколько минут воображение наделило ночь молчаливыми ордами,  крадущимися
за ними, направляющимися к тонким стенам из шкур и готовым сокрушить их.
     - Бежим отсюда, - выпалил Снарби и попытался спрыгнуть  с  машины.  -
Здесь мы в ловушке... мы никогда не убежим...
     Язон поймал его и бросил на платформу,  затем  прижал  его  голову  к
доскам пола и держал так, пока тот не успокоился.
     - Я разделяю чувства этого бедного человека, -  сказал  Михай,  -  вы
зверь  Язон,  вы  попираете  его  естественные  чувства.  Прекратите  ваши
садистские занятия и присоединяйтесь к моей молитве.
     - Если бы этот человек, выполнил бы свои обязанности и присмотрел  за
котлом, мы уже давно были бы в  безопасности.  А  если  у  вас  достаточно
дыхания для молитв, используйте его  для  раздувания  огня  в  печи.  Наше
спасение зависит не от молитвы, а только от давления пара...
     Раздался воинственный крик и отряд дзертаноджей появился у  входа.  В
тот же момент упала задняя стена мастерской и  там  появились  вооруженные
люди.
     Язон  выругался  и  зажег  четыре  снаряда,  швырнул  их  по  два   в
противоположные стены. Прежде, чем они упали, он прыгнул к клапану котла и
открыл его.
     Со свистом корадж задрожал и двинулся. На  какое-то  время  атакующие
были задержаны стенами из пламени и закричали  еще  громче,  когда  машина
двинулась. В воздухе засвистели стрелы, но большинство из них  было  плохо
нацелено и только две воткнулись в платформу. С каждым оборотом  колес  их
скорость увеличивалась и когда  машина  столкнулась  со  стеной,  шкуры  с
треском разлетелись.
     Огонь сзади становился тусклее, крики  заглохли,  а  они  неслись  по
долине с убийственной скоростью; свистя, гремя и звякая. Язон подобрался к
рукоятке; ему нужно было уменьшить скорость. Михай понял его,  потому  что
он пополз вперед, цепляясь за каждый выступ,  пока  не  оказался  рядом  с
Язоном.
     - Хватайтесь за ручку и держите ее прямо! Следите, чтобы мы ни на что
не наткнулись!
     Передав  руль,  Язон  пробрался  обратно  к  машине.  Они  постепенно
замедлили  движение  и  наконец  остановились.  Айджейн  стонала,  а  Язон
чувствовал себя так, будто по каждому дюйму его тела били молотком.
     Преследователей не  было  слышно:  прошел  уже  почти  час,  как  они
покинули мастерскую, и никто не мог состязаться с ними в скорости.
     - Вставай, Снарби, - приказал он. - Я избавил всех  вас  от  рабства,
теперь твоя очередь: ты должен вести нас, как ты мне говорил. Иди  впереди
с этой лампой и выбирай ровную дорогу в нужном направлении.
     Снарби спустился и пошел вперед. Язон слегка приоткрыл клапан  и  они
двинулись по  следу  Снарби,  а  Михай  поворачивал  рукоятку  управления.
Айджейн прижалась к Язону, дрожа от холода и страха.  Он  похлопал  ее  по
плечу и сказал:
     - Успокойся. Теперь нам предстоит приятная прогулка.

                                    10

     Они были уже в шести днях пути от Путлко и запасы у  них  истощились.
Страна, по которой они проезжали, становилась  все  более  плодородной,  а
волнистые травы с большим количеством ручьев и животных  говорили  о  том,
что с голоду они не умрут.
     Проблема заключалась в топливе и после полудня Язон открыл  последний
кувшин. Они остановились за несколько часов до  темноты,  так  как  у  них
кончилось свежее мясо.
     Снарби, взяв самострел, отправился на поиски добычи.  Так  как  он  -
единственный из всех был достаточно искушен с этим оружием и знал  местных
животных, эта обязанность была возложена на него. От длительного  контакта
его страх перед кораджем  уменьшился,  а  самоуверенность  росла  по  мере
признания его охотничьих способностей.
     Он  высокомерно  удалился  в  высокую,  по  колено,  траву,  забросив
самострел  на  плечо.  Язон  смотрел  ему  вслед  и  чувствовал   растущее
беспокойство.
     - Я не верю этому наемнику ни на секунду, - пробормотал он.
     - Вы говорите мне? - Спросил Михай.
     - Не хотелось бы, но придется. Вы  заметили  в  местности  что-нибудь
интересное... какое-то отличие?
     - Ничего. Сплошная дикость, не тронутая рукой человека.
     - Тогда вы, вероятно ослепли, я заметил кое-что за последние два дня,
а я не лучше вас знаю природу.
     - Айджейн, - окликнул Язон. Она взглянула на него с  места  у  котла,
где грелась и жевала кусок их последнего креноджа. - Оставь это.  Как  его
не приготовишь, вкус все так же плох. Если Снарби  повезет,  у  нас  будет
мясо. И скажи, не  видела  ли  ты  каких-нибудь  отличий  в  местности  за
последние дни?
     - Ничего особенного, только следы людей. Дважды мы  проезжали  места,
где трава была примята и ветви  обломаны,  как  будто  два-три  дня  назад
пробегал корадж. А один раз видела след костра, но он очень старый.
     - Ничего не видно, Михай? - Спросил Язон. - Смотрите,  как  охота  за
креноджами развивает наблюдательность.
     - Я не дикарь. Вы не можете ожидать от меня, что я обращу внимание на
такие мелочи.
     - Я и  не  ожидал,  я  научился  ничего  не  ожидать  от  вас,  кроме
беспокойства, конечно. Но теперь мне нужна ваша помощь. Это последняя ночь
свободы для Снарби, знает он об этом или нет, я не хочу, чтобы он стоял на
страже ночью. Мы с вами разделим ночь на два дежурства.
     Михай был удивлен.
     - Не понимаю, что вы имеете в виду, говоря, что эта ночь -  последняя
его свободная ночь.
     - Это должно  быть  очевидным  даже  для  вас,  после  того,  как  вы
познакомились с социально-этическими нормами этой планеты. Как вы думаете,
что нас ожидает в Аппсале, если мы придем туда вслед за Снарби,  как  овцы
на бойню. Я  не  знаю,  что  он  замышляет,  но  он  что-то  задумал,  это
несомненно. Когда я спрашиваю его о городе, он  отвечает  общими  словами.
Конечно, он наемник и не может знать многих подробностей,  но  он  все  же
должен знать гораздо больше, чем говорит. Он утверждает, что мы в  четырех
днях от города, но я думаю, что осталось не  больше  одного-двух  дней.  Я
сохранил цепи, мы используем их для Снарби,  утром  я  хочу  связать  его,
перебраться за эти холмы и спрятаться там. Он  не  должен  будет  сбежать,
пока я не произведу разведку города...
     - Вы хотите заковать этого бедного человека, превратить  его  в  раба
без всякой причины?
     - Я не хочу превращать его в раба, просто закую, чтобы  он  не  завел
нас в какую-нибудь ловушку.  Этот  усовершенствованный  корадж  -  сильное
искушение для любого туземца, а если он сумеет продать меня, как механика,
в рабство, его будущее обеспечено.
     - Я не желаю этого слушать! -  Разбушевался  Михай.  -  Вы  обвиняете
человека лишь на основании своих беспочвенных подозрений. Судите, чтобы не
быть судимым самому. Вы лицемер; я помню, что вы мне говорили, что человек
не виновен, пока его вина не доказана.
     - Что ж, этот человек, если вы хотите идти этим путем, виноват в том,
что является членом этого  дикого  общества  и,  следовательно,  действует
определенным образом. Вы разве еще не изучили этих людей? Айджейн!  -  Она
взглянула на него, жуя кренодж, очевидно, не слыша спора.  -  Каково  твое
мнение? Вскоре мы придем в место, где у Снарби  много  друзей  или  людей,
которые могут помочь ему. Как ты думаешь, что он будет делать?
     - Поздоровается с этими людьми. Может быть они дадут ему  кренодж.  -
Она улыбнулась, удовлетворенная своим ответом.
     - Это совсем не то, что я имел в виду, - терпеливо сказал Язон. - Что
если мы все трое придем вместе с ним к этим людям, и эти люди увидят нас и
корадж?
     Она выпрямилась, встревоженная.
     - Вы не должны идти с  ним!  Если  у  него  здесь  есть  друзья,  они
захватят вас, сделают рабами и отберут корадж. Ты должен убить Снарби.
     -  Кровожадные  язычники...  -  Михай  встал   в   свою   излюбленную
обвинительную позу, но сразу замолчал,  как  только  Язон  поднял  тяжелый
молоток.
     - Вы поняли наконец? - Спросил Язон.  -  Связывая  Снарби,  я  только
следую местному этическому кодексу, как например отдача чести в армии  или
невозможность есть пальцами в приличном обществе. На самом деле я  проявил
небрежность, так как по местным обычаям, я должен был бы убить его прежде,
чем он смог бы причинить нам беспокойство.
     - Этого не может быть, я не могу поверить в это. Вы не можете осудить
человека и приговорить его на основании таких беспочвенных обвинений.
     - Я не приговариваю его, - сказал Язон с растущим раздражением.  -  Я
только хочу быть уверенным, что он не причинит нам никакого вреда. Если не
хотите мне помочь,  то  хоть  не  мешайте.  И  разделите  со  мной  ночное
дежурство. То, что я сделаю утром, будет целиком на моей совести. Вас  это
не касается.
     - Он возвращается, - прошептала Айджейн и немного погодя  из  высокой
травы появился Снарби.
     - Добыл церво, - гордо объявил он и бросил  животное  перед  ними  на
землю. - Освежуйте его, разрежьте на куски и поджарьте. У нас есть еда.
     Он выглядел совершенно невинным и бесхитростным, и единственное,  что
было можно вменить ему -  мимолетный  хитрый  взгляд,  сверкнувший  из-под
опущенных ресниц. Язон на секунду усомнился в своих рассуждениях, но потом
вспомнил, где он находится и  отбросил  свои  сомнения.  Снарби  никто  не
обвинит в преступлении, если он захочет убить их или продать в  рабство  -
он  будет  действовать  так,  как  действовал  бы  любой  нормальный  член
рабовладельческого общества. Язон принялся разыскивать инструмент, которым
можно будет заковать Снарби.
     У них был обильный  обед,  затянувшийся  до  сумерек,  и  вскоре  они
уснули. Язон, уставший  от  забот  и  путешествия,  потяжелевший  от  еды,
заставил себя не спать, ожидая беспокойства  извне  и  изнутри.  Когда  он
начинал дремать, он вставал и начинал ходить вокруг лагеря, пока холод  не
заставил его вернуться к теплому паровому котлу.
     Когда наступила полночь, он разбудил Михая.
     - Ваша очередь, держите глаза и уши открытыми и не забудьте об  этом,
-  он  ткнул  пальцем  в  спящего  Снарби.   -   Если   будет   что-нибудь
подозрительное, разбудите меня.
     Язон немедленно уснул и крепко спал, пока  первые  лучи  рассвета  не
тронули неба. Когда он открыл глаза, на восточной стороне  горизонта  были
видны лишь самые яркие звезды и от травы поднимался густой туман. Рядом  с
ним лежало двое спящих и в одном из них он узнал Михая.
     Сон мгновенно пропал, Язон  выбрался  наружу  из-под  шкур,  которыми
укрывался и потряс Михая за плечо.
     - Почему вы спите? - Гневно спросил он. -  Вы  должны  были  быть  на
страже!
     Михай открыл глаза и замигал.
     - Я был на страже, но перед рассветом проснулся  Снарби  и  предложил
заменить меня. Я не мог отказать ему.
     - Не могли отказать? Но ведь я говорил вам...
     - Я не могу осудить невинного человека и тем самым  присоединиться  к
вашим несправедливым действиям. Поэтому я и оставил его на страже.
     - Не могли осудить? - С гневом повторил Язон и забрал в  руку  волосы
своей вновь отросшей бороды. - Тогда где же он? Вы видите  кого-нибудь  на
страже?
     Михай огляделся и увидел лишь Язона и проснувшуюся Айджейн.
     - Кажется он ушел. Он доказал свою ненадежность и  в  будущем  мы  не
разрешим ему быть на страже.
     В гневе Язон хотел избить его, но понял, что не может тратить на  это
время и бросился к машине. Зажигание сработало с первого раза, и он  зажег
огонь под котлом. Но когда Язон взглянул на индикатор, то  обнаружил,  что
топлива почти  совсем  нет.  В  последнем  кувшине  оставалось  достаточно
горючего, чтобы перенести их в безопасное место, но этот последний  кувшин
исчез.
     - Это меняет наши планы, - смирившись  с  этим,  сказал  Язон,  после
лихорадочных поисков в корадже и на окружающей равнине.
     Горючее исчезло вместе со  Снарби,  который  хоть  и  боялся  паровой
машины,  но  понял,  что  она  не  может  двигаться  без  этой   жидкости.
Опустошающее чувство смирения успокоило гнев Язона: он должен  был  знать,
что ни  в  чем  нельзя  доверять  Михаю.  Он  смотрел  на  Михая,  который
невозмутимо  ел  кусок  холодного  жаренного   мяса   и   восхищался   его
спокойствием.
     - Вас не беспокоит, что вы вновь обрекли нас всех на рабство?
     - Я поступил правильно, у меня не было выбора.  Мы  должны  жить  как
высокоморальные существа, или снизойти до уровня животных.
     - Но если вы живете среди людей, которые ведут себя как животные, как
же вы выживете?
     - Вы живете как и они, Язон, - сказал Михай спокойно. -  Извиваетесь,
дрожите от страха и не  можете  избежать  своей  судьбы.  А  я  живу,  как
подобает человеку с убеждениями, я знаю в чем правда и не позволю  отвлечь
себя ничтожными нуждами  сегодняшнего  дня.  Тот,  кто  живет  так,  может
спокойно умереть.
     - Так умрите спокойно! - Воскликнул Язон и выхватил свой меч, но  тут
же отступил с угрюмой усмешкой. - Конечно, следовало бы вас проучить, но я
думаю, вы не смиритесь с очевидностью и перед смертью.
     - Впервые мы с вами единодушны, Язон. Я пытался  открыть  вам  глаза,
дать вам увидеть свет правды,  но  вы  отворачиваетесь  и  не  видите.  Вы
игнорируете вечный  закон  ради  подробностей  дня  и  именно  поэтому  вы
погибли.
     Указатель в котле свистнул, но стрелка индикатора горючего стояла  на
нуле.
     - Захвати немного еды, Айджейн, - сказал Язон, - и отойди подальше от
машины. Горючее кончилось.
     - Я сейчас сделаю узлы и мы убежим с запасами.
     - Не нужно. Снарби знает эту страну и все равно отыщет нас. Чтобы  не
ждало нас, оно уже в пути и мы не можем избежать  его.  Поэтому  побережем
энергию. Но они не получат усовершенствованную  машину!  -  Добавил  он  с
внезапной страстью, хватая  самострел.  -  Отойдите  подальше.  Они  вновь
превратят  меня  в  раба  из-за  моих  способностей,  но  изделие  им   не
достанется. Если они захотят его, пусть платят за это.
     Язон тщательно прицелился, но лишь  третья  стрела  пробила  стену  у
котла. Тот с грохотом  взорвался  и  мелкие  осколки  металла  усеяли  все
вокруг.
     В отдалении послышались крики людей и  лай  собак.  Поднявшись,  Язон
увидел цепочку людей, приближающихся к ним  в  высокой  траве.  Когда  они
подошли ближе, стали видны собаки, рвавшиеся с привязи. Хотя люди шли  уже
несколько часов, приближались они быстрой рысью, как опытные бегуны.
     Все были в тонкой кожаной одежде, каждый держал  лук  и  имел  полный
колчан стрел.  Они  рассыпались  полукругом  и  остановились,  когда  трое
чужеземцев очутились в пределах досягаемости самострелов.
     Но Язон, Михай и Айджейн отложили  самострелы  и  терпеливо  ждали  у
дымящихся обломков кораджа, пока не подбежал Снарби.
     - Вы принадлежите... Хертугу Перссону... вы его рабы. Что случилось с
кораджем? - Последнее слово он выкрикнул, заметив дымящиеся обломки и упал
с распростертыми руками. Очевидно, ценность рабов падала с утратой машины.
Он прополз к обломкам, и так как никто из солдат не  хотел  помогать  ему,
собрал все, что мог найти из инструментов и приспособлений Язона. Когда он
связал  их  и  солдаты,  обернувшись,  убедились,  что  с  ним  ничего  не
случилось, они неохотно согласились нести связки. Один из  солдат,  одетый
так же, как и остальные,  очевидно,  был  старшим,  и  когда  он  приказал
возвращаться, все сомкнулись вокруг пленников и концами луков заставили их
встать.
     - Иду, иду, - сказал Язон,  догрызая  свою  кость.  -  Но  сначала  я
позавтракаю. Я вижу бесконечную вереницу креноджей.  Поэтому,  прежде  чем
стать рабом, вдоволь поем.
     Стоявший рядом солдат выглядел растерянным и повернулся к командиру.
     - Кто это? - Спросил тот Снарби, указывая на все еще сидящего  Язона.
- Можно убить его?
     - Нет! -  Выкрикнул  Снарби  и  протянул  испачканный  кусок  чего-то
белого. - Он построил эту дьявольскую  машину  и  знает  все  ее  секреты.
Хертуг Перссон пыткой заставит его снова построить такую.
     Язон вытер руки об траву и неохотно поднялся.
     - Ну,  ладно,  джентльмены,  я  иду.  И  пока  мы  идем,  может  быть
кто-нибудь расскажет мне, кто такой Хертуг Перссон и что еще нас ожидает?
     - Я расскажу, - согласился Снарби, когда они выступили. -  Он  Хертуг
Перссон. Я сражался за Перссонов, они знают меня в Аппсале  и  верят  мне.
Перссоны очень влиятельны в Аппсале и знают множество секретов, но они  не
так сильны как Троззелинги, которые владеют секретами кораджей и  джетило.
Я знаю, что могу просить любую  награду  у  перссонов,  если  доставлю  им
секрет кораджей... И я сделаю это. - Он придвинул свое  лицо  со  свирепой
гримасой к Язону. - Ты расскажешь им секрет. Я сам буду пытать тебя,  пока
ты не расскажешь.
     Язон подставил ногу и предатель растянулся на траве. Никто из  солдат
не  обратил  на  это  никакого  внимания.  Когда  они  прошли,  Снарби   с
проклятиями двинулся следом. У Язона было о чем подумать.

                                    11

     С окружающих холмов, Аппсала выглядела, как сгоревший город,  который
медленно моют в море. Только, когда они подошли ближе, стало ясно, что дым
и копоть происходит от  многочисленных  дымовых  труб,  больших  и  малых,
усеивающих все здания, и  что  город  начинается  на  берегу  и  покрывает
множество  островов,  между  которыми  находятся  мелкие  лагуны.  Большие
морские корабли стояли у прилегающего  к  морю  края  города,  а  ближе  к
берегу, по многочисленным каналам плавали маленькие суденышки.
     Язон с беспокойством выискивал признаки космопорта или  любые  другие
признаки межзвездной культуры, но ничего не увидел.
     Парусный корабль, который был пришвартован к краю каменного  причала,
очевидно, ожидал их.
     Пленникам связали руки, ноги и бросили на палубу.  Язон  вертелся  на
месте,  пока  ему  не  удалось  прижаться  к  щели  в  борту  между  плохо
пригнанными  досками,  и  начал  описывать  путешествие,  чтобы   ободрить
товарищей.
     - Наше путешествие близится к концу и перед нами открывается  древний
романтический город Аппсала, известный отвратительными обычаями, жестокими
туземцами и полным отсутствием санитарии. Об этом  свидетельствует  канал,
по которому плывет наш корабль - это скорее сточная канава. По обе стороны
расположены острова, меньшие из них покрыты лачугами,  такими  дряхлыми  и
грязными, что звериная нора кажется по сравнению с ними дворцом. В  городе
не может быть большого количества креноджей. Я считаю, что каждая из лачуг
представляет собой укрепленное здание одного из племен, групп или  кланов,
о которых нам говорил наш друг Иуда.
     Взгляните на эти памятники крайнего эгоизма и  страха:  это  конечный
пункт системы, что начинается с рабовладельческого типа прежнего  Чаки,  с
его толпой собирателей креноджей,  достигает  зенита  прочности  за  этими
стенами. По-прежнему всюду абсолютная власть одного над другими, каждый  в
войне  со  всем  миром  и  единственная  дорога   наверх   -   по   трупам
соотечественников.
     Все  технические  открытия  и  изобретения  считаются  секретными   и
используются в личных целях. Никогда я не видел  человеческой  жадности  и
эгоизма такого размера и восхищен способностью хомо сапиенс придерживаться
идеи, как бы порочна и жестока она не была.
     В этот момент корабль резко повернулся  и  Язон  скатился  в  вонючую
трюмную воду.
     - Падение человека... - пробормотал он, вновь выкарабкиваясь наверх.
     Борт корабля ударился о  сваи,  со  множеством  проклятий,  криков  и
приказаний их корабль  остановился.  Люк  над  палубой  открылся  и  троих
пленников выволокли наверх.
     Корабль находился в закрытом доке,  окруженном  зданиями  и  высокими
стенами. За ними закрывались широкие ворота, через которые корабль  проник
в этот дом. Больше они ничего не успели разглядеть, так как их втолкнули в
дверь  одного  из  зданий  и  через  множество  залов  и  коридоров,  мимо
многочисленных охранников, провели в большой центральный зал.
     Зал, за исключением помоста в дальнем  углу,  был  лишен  мебели.  На
помосте стоял большой, ржавый трон. Человек на  троне,  несомненно  Хертуг
Перссон, обладал великолепной белой бородой и волосами до плеч, у него был
большой нос округлой формы, а глаза маленькие и красные.
     - Скажите, - вдруг закричал Хертуг Перссон, - почему вы  до  сих  пор
еще не убиты?
     -  Мы  твои  рабы,  Хертуг,  мы  твои  рабы,  -  хором  ответили  все
находившиеся  в  зале,  размахивая  руками  в  воздухе.  Первый  раз  Язон
пропустил, но во второй раз присоединился к хору. Только Михай  промолчал,
а когда выражение вассальной зависимости кончилось, прозвучал его одинокий
голос:
     - Я не раб человека.
     Командир солдат взмахнул руками, толстый конец его лука описал  дугу,
закончившуюся на голове Михая, тот упал, оглушенный.
     - У тебя новые рабы, о Хертуг, - сказал командир.
     - Кто из них знает секреты кораджа? - Спросил Хертуг, и Снарби указал
на Язона.
     -  Вот  он,  о  могучий.  Он  может  сделать  корадж,  который  будет
двигаться. Я знаю это, потому  что  видел  его  работу.  Он  также  делает
огненные шары, которые сожгли дзертаноджей. Я привел его к тебе, чтобы  он
стал твоим рабом и строил кораджи для перссонов. Вот обломки  кораджа,  на
котором мы ехали. Тот корадж, съев всю свою  силу,  сжег  сам  себя.  -  И
Снарби положил на пол перед Хертугом инструменты и обгоревшие обломки.
     Хертуг презрительно скривил губы.
     - Разве это доказательство? - Спросил он и повернулся к Язону. -  Эти
вещи ничего не значат. Как ты докажешь мне, раб, что ты умеешь делать  то,
о чем он говорит?
     Язон хотел отказаться от  своих  знаний:  это  послужило  бы  хорошим
наказанием для Снарби, но тут же  отбросил  эту  мысль.  Главным  образом,
из-за последствий, к которым мог привести его отказ. Язон ничего не знал о
местных пытках и не хотел ничего узнавать.
     - Доказать легко, Хертуг всех перссонов. Я  знаю  обо  всем.  Я  могу
собрать машины, которые ходят, бегают, говорят, летают, плавают.
     - Ты построишь для меня корадж?
     -  Это  легко  сделать,  если  найдутся  подходящие  инструменты.  Но
вначале, я должен узнать специальность вашего клана, если ты понимаешь,  о
чем я говорю. Троззелинги делают кораджи, а дзертаноджи качают нефть.  Что
делает твой клан, твои люди?
     - Если ты знаешь то, о чем говоришь, то  не  можешь  не  знать  славы
перссонов.
     - Я прибыл из далекой страны, а новости доходят медленно.
     - Но не о Перссонах, - гордо сказал Хертуг и  ткнул  себя  пальцем  в
грудь. - Мы можем говорить со всей страной и всегда знаем, где наши враги.
Мы  можем  послать  по  проводам  колдовство,  которое  убивает,  зажигает
стеклянные шары, выбивает меч из рук и вселяет ужас в сердце.
     - Похоже, что ваша компания владеет монополией на электричество. Если
у вас есть какие-нибудь кузнечные приспособления...
     - Замолчи, - приказал Хертуг. - Все вон, кроме скулоджей.  Новый  раб
тоже останется, - крикнул он, когда солдаты схватили Язона.
     Комната опустела, в ней осталось лишь несколько человек. Все они были
стары и носили на груди бронзовые украшения в виде солнца. Несомненно, это
были посвященные в тайны электричества.  В  гневе  потрясая  оружием,  они
окружили Язона. Хертуг приказал им подождать:
     - Ты использовал священное слово. Кто рассказал тебе об этом?  Говори
быстро или будешь убит.
     - Разве я не говорил вам, что знаю все? Я могу построить корадж, если
мне дадут немного времени, усовершенствую ваши электрические работы,  если
и ваша технология стоит на том же уровне, что и на всей планете.
     - Ты знаешь, что находится за  этим  запрещенным  входом?  -  Спросил
Хертуг, указывая на закрытую и охраняемую дверь  в  противоположном  конце
комнаты. - Этого ты не мог видеть. Если ты расскажешь, что там  находится,
я поверю, что ты действительно колдун, как ты утверждаешь.
     - У меня такое странное чувство, как  будто  я  все  уже  испытал,  -
вздохнул Язон. - Ну, ладно, там  вы  производите  электричество,  возможно
химическим путем, хотя этот путь маловероятен, так как таким  способом  не
получить достаточной силы тока. Следовательно, у вас  там  генератор.  Это
большой магнит - кусок особого железа, которое  может  притягивать  другое
железо. Вы опутываете его проводами и другими механизмами и установкой, но
их не может быть очень много. Ты говоришь, что вы умеете разговаривать  со
всей страной. Готов поручиться, что вы не разговариваете, а лишь посылаете
щелканья. И я прав, не так ли?
     Топот ног и возбужденный гул голосов свидетельствовали о том, что  он
близок к истине.
     - У меня есть одна мысль -  я  устрою  вам  телефон.  Вместо  прежних
щелчков, как вам понравится настоящий разговор  с  любым  уголком  страны?
Говорите в микрофон здесь, а ваш голос выходит из дальнего  конца  провода
там.
     Маленькие свинячьи глаза Хертуга жадно сверкнули.
     - Говорят, что в прежние времена и это умели делать. Мы пытались,  но
у нас ничего не вышло. Ты можешь это сделать?
     - Могу, если мы придем  к  определенному  соглашению.  И  прежде  чем
давать обещания, я хотел бы осмотреть ваше оборудование.
     Это вызвало крики о секретности, но в конце концов, жадность победила
табу и дверь в святая святых раскрылась перед Язоном,  а  два  скулоджа  с
обнаженными кинжалами наготове стояли у него по бокам. Хертуг шел впереди,
за ним Язон со своими  семидесятилетними  телохранителями,  а  следом  шли
остальные скулоджи. Каждый из них кланялся и бормотал молитвы у священного
порога, и Язон с трудом сдерживался от презрительного смеха.
     Вращающийся стержень проходил в эту комнату сквозь дальнюю стену. Его
несомненно, приводили в движение рабы. Он был  связан  системой  ремней  и
шкивов с грубой  и  уродливой  машиной,  которая  скрипела  и  дребезжала,
заставляя дрожать пол под ногами.
     Первый  взгляд  на  машину  поставил  Язона  в  тупик,  но  потом  он
рассмотрел и понял, что это такое.
     - Чего же можно было ожидать? - Простонал он про себя.  -  Если  есть
две возможности сделать что-нибудь, эти люди обязательно выберут худшую из
них.
     Последний шкив, переходя  на  колесо,  как  будто  снятое  с  телеги,
прикрепленное к большому деревянному стволу, вращал  его  с  поразительной
скоростью. Скорость замедлялась, когда один из ремней соскакивал со своего
места и происходило это постоянно.  Так  случилось  и  тогда,  когда  Язон
осматривал установку, и он  успел  разглядеть  железные  кольца,  усеянные
меньшими W-образными кусками железа, укрепленными вдоль всего ствола.  Над
стволом была укреплена клетка из множества перепутанных проводов. Все  это
выглядело как иллюстрация к книжке "Первые шаги электричества".
     - Разве твоя душа не  трепещет  в  страхе  перед  этими  чудесами?  -
Спросил Хертуг, заметив отвисшую челюсть и остекленевшие глаза Язона.
     - Да, она трепещет, - ответил Язон, - но лишь от боли при  виде  этой
коллекции механических глупостей и несообразностей.
     - Святотатство! - Воскликнул Хертуг.
     - Убейте его!
     - Минутку! - Сказал Язон, крепко хватая за руки,  державшие  кинжалы,
двух ближних скулоджей и защищаясь  их  телами  от  клинков  остальных.  -
Довольно недоразумений. Это великий генератор - просто чудо света -  самое
удивительное  в  нем  то,  что  он  все  еще   производит   электричество.
Грандиозное  изобретение,  опередившее  свое  время.   Но   с   некоторыми
усовершенствованиями оно сможет производить гораздо  больше  электричества
при  гораздо  меньших  затратах   труда.   Вы,   вероятно,   знаете,   что
электричество и ток возникают в проводах, когда сквозь них движется поле?
     - Я не намерен обсуждать технологические проблемы  с  неверующими,  -
холодно ответил Хертуг.
     - Технология или наука, называйте как хотите, ответ будет один и  тот
же.
     Язон слегка напряг  свои  прошедшие  пиррянскую  подготовку  мускулы,
старики вскрикнули и кинжалы выпали из  их  рук.  Остальные  же  скулоджи,
казалось, не слишком стремились продолжать нападение.
     -  Но,  как  же  вы  не  додумались,  что  гораздо   легче   получать
электрический ток, перемещая в магнитном  поле  провода?  На  производство
тока той же силы затратится в десять раз меньше работы.
     - Мы всегда поступали так. То, что было хорошо для наших предков...
     - Да, да, я знаю, не нужно цитировать до конца, я  уже  слышал  нечто
подобное на этой планете.
     Вооруженные скулоджи снова начали приближаться к нему.
     - Послушай, Хертуг, ты действительно хочешь, чтобы меня убили?  Пусть
твои парни знают.
     - Не нужно его убивать, - сказал Хертуг после короткого  размышления.
- То, что он говорит, может оказаться  правдой.  Он  может  помочь  нам  в
управлении священными машинами.
     Угроза миновала и  Язон  принялся  осматривать  большое  и  неуклюжее
устройство,  находившееся  в  дальнем  конце  помещения,   на   этот   раз
удерживаясь от оценки.
     - Я думаю, что это святое чудо - ваш телеграф.
     - Правильно, - благоговейно ответил Хертуг.
     Язон вздрогнул.
     Медные провода свисали с потолка и оканчивались  неуклюже  обмотанным
электромагнитом, рядом с которым располагался железный стержень  рукоятки.
Когда ток проходил через электромагнит, он притягивал стержень. Когда  ток
отключали, маятник возвращался в прежнее положение.
     Острое металлическое перо было прикреплено к концу  маятника.  Кончик
пера касался покрытой воском длинной медной полосы.
     Пока Язон наблюдал, скрипучий механизм ожил. Электромагнит  зажужжал,
маятник  качнулся,  играя  пробежал  по   восковому   покрытию;   веревка,
привязанная к середине медной полосы, потянула ее вперед. Дежурный скулодж
стоял наготове с другой, покрытой воском полосой и ждал,  пока  закончится
первая.
     Рядом, полосы, содержащие послания, окунали  в  красную  краску.  Она
сбегала с восковой поверхности, но задерживалась на царапинах.  Извилистая
линия появилась по всей длине полосы с g-образными отклонениями  там,  где
кодированное сообщение скопировали на грифельную доску.  Все  вместе,  это
было медленным, громоздким, неуклюжим способом передачи  информации.  Язон
потер руки.
     - О, Хертуг всех перссонов! -  Заявил  он.  -  Я  осмотрел  все  ваши
священные чудеса и переполнился ужасом. Конечно,  простой  смертный  не  в
силах улучшить то, что сделали боги, во всяком случае сейчас,  но  в  моих
силах раскрыть вам некоторые другие секреты электричества, которые вручили
мне боги.
     - Какие? - Спросил Хертуг и глаза его сузились.
     - Ну, например,  -  как  это  сказать  на  эсперанто?  -  Такие,  как
аккумуляторы. Ты знаешь, что это такое?
     - Это слово упоминается в одной из самых старых священных книг, но мы
не знаем, что оно означает.
     - Тогда готовьтесь добавить к этой книге новую страницу: я  собираюсь
изготовить  лейденскую  банку  и  сообщить  вам  все  инструкции   по   ее
изготовлению. Это способ запасать электричество в бутылке, как  будто  это
вода. Позже мы сможем изготовить более сложные батареи.
     - Если ты сможешь сделать все эти вещи, ты будешь вознагражден.  Если
же нет, ты...
     - Не нужно угроз, Хертуг, они ничего не  изменят.  И  не  нужно  пока
никаких наград, я просто представлю  тебе  образец  своего  искусства.  Ну
разве, что некоторый комфорт, пока я буду работать, отсутствие кандалов  и
запас креноджей и воды, и тому подобное. Потом, если тебе  понравится  то,
что я для тебя сделаю,  и  ты  захочешь  большего,  мы  заключим  договор.
Согласен?
     - Я обдумаю твои условия, - сказал Хертуг.
     - Скажи просто - "да". Ведь в этом случае ты ничего не теряешь.
     - Твои товарищи останутся заложниками,  и  если  ты  ошибаешься,  они
умрут.
     - Отличная мысль. И если вы найдете  подходящую  тяжелую  работу  для
раба по имени Михай, будет еще  лучше..  Но  мне  нужны  некоторые  особые
материалы которых я здесь не видел. Стеклянная банка с широким горлышком и
запас олова.
     - Олово? Я не знаю, что это такое.
     - Знаешь. Белый металл, который  вы  смешиваете  с  медью,  выплавляя
бронзу.
     - Странно. У нас его очень много.
     - Пусть принесут сюда и я начну работу.
     Творчески, лейденскую банку соорудить очень просто,  если  под  рукой
имеются все необходимые материалы. Это и стало первой задачей Язона.
     Перссоны сами не  выдували  стекло,  а  покупали  готовые  изделия  у
Витристов - изготовление стекла было их секретом, секретом их  клана.  Эти
стеклодувы производили  бутылки  нескольких  видов,  стеклянные  пуговицы,
стаканы для питья, тарелки и с полдюжины  других  вещей.  Ни  одна  из  их
бутылок не годилась, а предложение Язона изготовить сосуд по его указанию,
привело их в ужас. Однако их испуг  прошел,  когда  им  предложили  щедрую
плату,  и  получив  глиняную  модель,  сделанную  Язоном,   они   неохотно
согласились изготовить такую банку.
     Хертуг угрюмо хмурился, но в конце концов принес требуемое количество
золотых монет, нанизанных на проволоку.
     - Твоя смерть будет ужасной, - сказал он Язону, -  если  аккумуляторы
не будут действовать.
     - Будь спокоен, -  уверил  его  Язон,  и  вернулся  к  наблюдению  за
рабочими, которые молотами расплющивали олово в тонкие листы.
     Язон не видел ни Михая, ни Айджейн с того момента,  как  их  ввели  в
крепость перссонов, но он  не  беспокоился  за  них;  Айджейн  привыкла  к
рабской жизни и не будет испытывать  никакого  беспокойства,  пока  Хертуг
проверяет его познания, Михай, напротив, не  привык  быть  рабом,  и  Язон
лелеял надежду, что это обстоятельство вызовет много  осложнений  в  жизни
его компаньона. После недавних  событий,  его  резервуар  доброй  воли  по
отношению к Михаю окончательно иссяк.
     - Принесли банку, - объявил  Хертуг.  Он  и  все  скулоджи  собрались
вокруг, подозрительно переглядываясь, пока разматывали упаковку банки.
     - Не так плохо, - сказал Язон, поднося ее к  свету,  чтобы  проверить
толщину стенок. - Если не считать того,  что  она  в  четыре  раза  больше
модели.
     -  За  большую  цену  -  большая  банка,  -  сказал  Хертуг.  -   Это
справедливо. Чем же ты недоволен, ты боишься, что она не будет работать?
     - Я ничего не  боюсь,  просто  можно  было  ограничиться  и  размером
модели. Лейденская банка такого размера может быть опасной.
     Не обращая внимания на зрителей, Язон покрыл банку изнутри и  снаружи
шероховатым листом, доведя покрытие до двух третей высоты от дна. Затем он
вырезал пробку из гума, резиноподобного материала с хорошими  изолирующими
свойствами, и просверлил в ней отверстие. Перссоны с удивлением следили за
тем, как он просунул в отверстие  железный  стержень  и  прикрепил  к  его
длинному концу короткую железную цепочку, а к короткому - железный шар.
     - Готово! - Объявил он.
     - Но будет ли оно действовать? - Спросил заинтересованный Хертуг.
     - Показываю, - сказал Язон и закрыл широкое отверстие  банки  пробкой
так, что цепочка оказалась ниже оловянного покрытия. Он указал на  шар  на
вершине стержня:
     - Это мы  присоединим  к  отрицательному  полюсу  вашего  генератора,
электричество по стержню и цепочке пойдет вниз  и  соберется  в  оловянной
оболочке. Генератор будет работать, пока банка не наполнится, а  затем  мы
его используем, чтобы зажечь лампу. Понятно?
     - Глупость! - Прокричал один из старейших скулоджей и подтвердил свою
мысль, покрутив пальцем у виска.
     - Подожди и увидишь, -  сказал  Язон  со  спокойствием,  которого  не
испытывал на самом деле.  Он  построил  лейденскую  банку,  руководствуясь
смутными воспоминаниями  об  иллюстрации  в  учебнике,  который  изучал  в
юности. Никаких гарантий, что она будет действовать, не было.
     Он заземлил положительный полюс генератора, затем проделал тоже самое
с внешним покрытием банки, проведя от нее провод в щель среди  покрывавших
пол плит и воткнув его во влажную землю.
     - Пусть вертят генератор! - Крикнул он и  отступил,  сложив  руки  на
груди.
     Генератор со скрипом завертелся, ничего видимого  не  произошло.  Так
продолжалось минут пять, поскольку  Язон  понятия  не  имел,  когда  банка
зарядится. Когда недовольные возгласы скулоджей стали громкими, он  ступил
вперед и отсоединил банку легким ударом палки.
     - Остановите генератор, работа сделана. Аккумулятор заполнен до краев
священной силой электричества. - Он  пододвинул  демонстрационный  прибор,
который  сам  подготовил:  ряд  грубых   ламп   накаливания,   соединенных
параллельно. В лейденской банке должно было хватить  электричества,  чтобы
преодолеть сопротивление в угольных нитях и раскалить их. Он поднялся.
     - Святотатство! - Проскрипел тот самый скулодж, выступая вперед. -  В
священном писании сказано, что святая сила течет лишь  тогда,  когда  есть
соединение, а если соединения нет, то святая сила  не  может  действовать.
Однако  этот  чужестранец  осмеливается  говорить  нам,  что  святая  сила
заключена  в  этом  сосуде,  хотя  он  не  соединен   проводом.   Ложь   и
святотатство!
     - Не нужно этого делать... - Сказал Язон  старику,  который  указывал
теперь на шар на вершине стержня.
     - Здесь нет никакой силы, тут не  может  быть  силы...  -  Его  голос
внезапно оборвался, когда его палец был в дюйме от шара.  Толстая  голубая
искра ударила его в кончик пальца, скулодж хрипло вскрикнул и упал на пол.
Один из стоящих рядом наклонился, осмотрел упавшего и  испуганно  взглянул
на банку.
     - Он мертв, - выговорил он.
     - Он не может жаловаться, что я его не предупреждал, - сказал Язон  и
решил усилить впечатление, так как ему везло. - Он же  святотатствовал!  -
Крикнул Язон и старики испуганно отпрянули.  -  Святая  сила  собралась  в
банке, он усомнился в этом и святая сила убила  его.  Не  сомневайтесь  же
больше или вы все разделите его судьбу.  Наша  задача,  как  скулоджей,  -
добавил  он,  решив  заявить,  что  больше  не  считает  себя   рабом,   -
использовать силу  электричества  для  славы  Хертуга.  Пусть  этот  будет
последним сомневающимся, забудем о нем.
     Они испуганно смотрели на распростертое тело и воспринимали его мысли
очень четко.
     - Святая сила может убивать, - сказал Хертуг, улыбаясь при виде трупа
и потирая руки. - Это удивительная новость. Я всегда знал, что  она  может
ударить и обжечь, но о такой возможности я  не  думал.  Наши  враги  будут
трепетать перед нами.
     - Без сомнения, - сказал Язон, решив ковать железо, пока оно  горячо,
и отодвинул демонстрационный прибор с лампами. - А ведь можно сделать  еще
многое.  Электрический  мотор,  поднимающий  и  опускающий  грузы,   свет,
превращающий ночь  в  день,  и  способ  покрывать  предметы  металлической
оболочкой. Ты можешь все это иметь, Хертуг.
     - Начинай немедленно делать.
     - Немедленно, как только мы заключим договор.
     - Мне не нравится, как это звучит.
     - Тебе понравится еще меньше, когда ты узнаешь в подробностях.  -  Он
наклонился и прошептал Хертугу на  ухо.  -  Как  тебе  понравится  машина,
способная разрушать стены крепостей твоих врагов? Ты сможешь победить их и
овладеть их секретами.
     - Очистить комнату, - приказал Хертуг, и когда они  остались  вдвоем,
разглядывал загоревшимися глазами Язона. - А что это за договор, о котором
ты упомянул?
     -  Свобода  для  меня  и  пост  твоего   личного   советника,   рабы,
драгоценности, женщины, хорошая пища и вообще все,  что  в  таких  случаях
полагается. В обмен я построю тебе все то, о чем я говорил, и еще  многое.
Нет ничего, чтобы я не смог сделать. И все будет твоим.
     - Я уничтожу их всех, я буду править Аппсалой!
     - Что-то вроде этого я и имел в виду. И чем  лучше  будет  тебе,  тем
лучше будет и мне. Я  прошу  лишь  удобства  и  возможности  работать  над
изобретениями. Я буду счастлив в своей лаборатории, а  ты  будешь  править
миром!
     - Ты просишь многого!
     - А даю еще больше. Вот что,  дай  мне  день  или  два,  и  я  создам
механизм, который окончательно убедит тебя!
     Язон помнил искру, убившую старика,  и  это  давало  надежду.  Должен
существовать способ выбраться с этой планеты.

                                    12

     - Когда это будет закончено? - Спросил  Хертуг,  указывая  на  части,
разбросанные на столе перед Язоном.
     - Завтра утром, хотя я работаю всю ночь, о, Хертуг! Но еще  до  того,
как я закончу это, хотел передать тебе свой дар - усовершенствование вашей
телеграфной системы.
     - Она не нуждается в усовершенствовании. Она  такая  же,  как  в  дни
наших предков...
     - Я ничего не изменяю, предки знали лучше,  я  согласен.  Всего  лишь
несколько улучшений в передаче сигналов. Посмотри сюда, - он взял одну  из
металлических полос с  процарапанным  восковым  покрытием.  -  Ты  сможешь
прочесть, что тут написано?
     - Конечно, но это потребует усиленной работы мысли: ведь  это  дивное
чудо.
     - Не такое дивное, если я с одного лишь  взгляда  понял  его  ужасную
простоту.
     - Ты святотатствуешь!
     - Вовсе нет. Смотри, это "B", не правда ли? Два колебания  магнитного
маятника?
     Хертуг посчитал по пальцам.
     - Верно, это "В". Как ты узнал?
     Язон скрыл свое презрение.
     - Конечно, было трудно догадаться, но для меня все тайны  -  открытая
книга. "В" - вторая буква алфавита и она обозначается двумя чертами. "С" -
третья, это все еще легко, но когда доходит до "H", требуется 26 колебаний
маятника и ударов передающего ключа, а это  бессмысленная  трата  времени.
Все,  что  нужно  сделать,  это  слегка  изменить   систему   сигналов   и
пользоваться двумя различными сигналами - будем  оригинальными  и  назовем
один из них точкой, а другой - тире. Теперь, используя эти два сигнала, мы
можем написать все буквы алфавита,  используя  максимум  четыре  импульса.
Понятно?
     - В голове шумит, мне трудно следить.
     -  Тогда  выспись.  К  утру  мое  изобретение  будет  окончено  и   я
одновременно продемонстрирую новый код.
     Хертуг ушел, что-то  бормоча  про  себя,  а  Язон  намотал  последнюю
обмотку на новый генератор.

     - Как ты это называешь? - Спросил Хертуг Язона, рассматривая  стоящий
на столе богато украшенный ящик.
     - Это - "Создатель славы Хертуга". Его нужно поставить в церкви или в
местном эквиваленте ее и все прихожане будут платить за  право  возгласить
тебе хвалу. Наблюдай. Я - послушный прихожанин, входящий в храм.  Я  плачу
деньги жрецам и поворачиваю ручку,  торчащую  здесь,  сбоку.  -  Он  начал
быстро вертеть ручку, и ящик наполнился  шумом  и  усиливающимся  воем.  -
Следи за машиной.
     На  верхушке  ящика  были  прикреплены  два   металлических   рычага,
заканчивающихся  медными  шарами,  разделенными  воздушным  пространством.
Хертуг от изумления раскрыл рот и отпрянул, когда между шарами  проскочила
голубая искра.
     - Это произведет впечатление на верующих, -  сказал  Язон.  -  Теперь
следи за искрами, заметить их последовательность нетрудно. Вначале  -  три
короткие искры, затем три длинные, потом снова три короткие. - Он перестал
крутить рукоятку  и  протянул  Хертугу  исписанный  лист  пергамента  -  с
несколько искаженной версией обычного межзвездного  кода.  -  Смотри.  Три
точки означают "Н", а три тире "А". Поэтому, пока ручка  вертится,  машина
посылает сигнал "НАН" - да  здравствует  Хертуг.  Жрецы  все  время  будут
заняты благодаря этому замечательному изобретению и забудут свои  интриги,
для твоих верных подданных это просто будет развлечение. И  в  тоже  время
машина электрическим голосом посылает тебе хвалу, снова и  снова,  днем  и
ночью.
     Хертуг повертел ручку и загоревшимися глазами посмотрел на искры.
     - Это будет установлено в церкви завтра же. Но прежде  на  нем  нужно
изобразить священный герб... Из золота...
     - И драгоценных камней... чем богаче,  тем  лучше.  Люди  не  захотят
платить, если этот ручной орган не будет выглядеть впечатляюще.
     Язон радостно слушал треск искр. Они могли  означать  "НАН",  но  для
любого космического корабля это был сигнал SOS. Любой космический  корабль
с приличным приемником при входе в атмосферу планеты немедленно уловил  бы
посылаемые в широчайшем диапазоне искровые сигналы. Если  бы  у  него  был
приемник; он бы, может быть, уже услышал их вопросы, но дело  не  в  этом.
Через несколько мгновений он услышит рев их посадочных  двигателей  и  они
приземлятся в Аппсале...
     Ничего не случилось. Язон неохотно отказался от мечты  о  немедленном
освобождении, так как первый сигнал "СОС" он послал двенадцать часов  тому
назад. Теперь, лучшее, что он мог сделать - это устроиться  комфортабельно
и ждать прилета корабля.
     Он не позволял себе думать о том, что возможно, ни  один  корабль  не
завернет на эту захолустную планету при его жизни.
     - Я обдумал твои просьбы, - сказал Хертуг,  неохотно  отодвигаясь  от
искрового  передатчика.  -  Ты  получишь   личные   помещения,   возможно:
одного-двух рабов, достаточно пищи, по святым дням - вино и пиво.
     - И ничего крепче?
     - Ты не можешь желать ничего крепкого:  вина  Перссонов  с  полей  на
склонах горы Мальвигло известны своей крепостью.
     - Они станут еще крепче  и  известнее,  когда  я  их  перегоню  через
перегонный куб. Я вижу множество мелких усовершенствований, которые  нужно
будет сделать, пока я здесь. Я даже собираюсь изобрести ватерклозет,  пока
не заработал ревматизм из-за дыр в ваших примитивных уборных. Многое нужно
сделать, но прежде всего нужно сделать  список  усовершенствований,  а  на
самом верху листа -  станок  для  изготовления  денег.  Кое-какие  из  тех
изобретений, которые я собираюсь осуществить для  твоей  славы,  несколько
дороговаты. Поэтому лучше  запастись  деньгами.  Я  надеюсь,  у  тебя  нет
никаких религиозных запретов против богатства?
     - Нет, - с готовностью ответил Хертуг.
     - На этом пока закончим. С разрешения твоего могущества, я  пойду  на
свою новую квартиру и посплю, после чего подготовлю список проектов.
     - Это меня устраивает. И не забудь эту штуку, которая делает деньги.
     - В начале списка.
     Хотя Язон был раскован  и  у  него  была  священная  мастерская,  его
сопровождало четверо телохранителей; они все время  были  с  ним  рядом  и
сопровождали его всюду по пятам, когда бы и куда бы он не  пошел;  дыша  в
затылок ему запахом креноджей.
     - Ты знаешь, где моя новая  квартира?  -  Спросил  Язон  у  командира
охранников, угрюмого грубияна по имени Бенит.
     - Хм, - сказал Бенит и углубился в коридор крепости перссонов,  вверх
по извилистой каменной лестнице, которая вела на верхние этажи, затем вниз
в темный зал к единственной двери, где  стоял  еще  один  охранник.  Бенит
отпер дверь в темный зал тяжелым ключом, сняв его с пояса.
     - Вот, - сказал Бенит, ткнув пальцем с черным ногтем.
     - Полно рабов, - сказал  Язон,  заглядывая  внутрь  и  видя  Михая  и
Айджейн, прикованных к стене. - От этих двоих будет мало пользы, если  они
используются в качестве украшений. Есть у тебя ключ?
     С той же грацией Бенит вытащил из кармана меньший ключ и протянул его
Язону, затем закрыл за собой дверь.
     - Я знала: ты сделаешь так, что они не причинят тебе вреда, - сказала
Айджейн, когда Язон снимал с нее  тяжелый  ошейник.  -  Я  только  немного
боялась.
     Михай сохранял каменное молчание,  пока  Язон  вместе  с  Айджейн  не
начали осмотр помещения.
     - Вы забыли освободить меня от цепи.
     - Я рад, что вы заметили это,  -  сказал  Язон.  -  Значит  не  нужно
обращать мне на это ваше внимание. Можете  ли  вы  указать  лучший  способ
избавления от беспокойства?
     - Вы меня оскорбляете!
     -  Я  говорю  правду.  Из-за  вас  я  потерял  постоянную  работу   у
дзертаноджей и вновь стал рабом. Убежав, я захватил  вас  с  собой,  а  вы
отплатили за мое великодушие, позволив Снарби предать нас моему  нынешнему
нанимателю - и это место я занял без вашего указания.
     - Я поступил так, как считал справедливым.
     - Вы ошибались.
     - Вы мстительный и мелочный человек, Язон динАльт!
     - Вы совершенно правы. И поэтому останетесь прикованным к стене.
     Язон взял Айджейн за руку и повел продолжать осмотр помещения.
     - По последней моде вход ведет в главную комнату, обставленную  грубо
сколоченной  мебелью;  стены   покрыты   многочисленными   разновидностями
прекрасной плесени. Очень хорошее место  для  изготовления  сыра,  но  для
человека не пригодна. - Он открыл внутреннюю дверь.  -  Это  мне  нравится
больше, выходит  на  юг,  виден  только  канал,  достаточно  света.  Окна,
забранные лучшим разбитым рогом, пропускающим  и  свет  и  свежий  воздух.
Придется вводить оконное стекло. А вот и наш очаг, где мы  можем  развести
огонь.
     - Креноджи! - Воскликнула  Айджейн,  подбежав  торопливо  к  корзине,
стоящей в стенной  нише.  Язон  содрогнулся.  Она  принюхалась,  перебирая
корни. - Не слишком старые - десять, может быть пятнадцать дней...  хороши
для супа.
     - Именно по нему томится мой старый живот, -  без  энтузиазма  сказал
Язон.
     Михай взревел в соседней комнате. Язон разжег огонь,  а  потом  пошел
посмотреть, чего тот хочет.
     - Это преступление! - Заявил Михай, гремя цепями.
     - Я - преступник! - Язон повернулся к дверям.
     - Подождите! Вы не можете меня так оставить. Мы  ведь  цивилизованные
люди. Освободите меня и  я  дам  слово,  что  не  причиню  больше  никаких
беспокойств.
     - Это очень похвально с вашей стороны, Михай, старина, но все дело  в
том, что моя прежняя доверчивая душа утратила  всякое  доверие  к  вам.  Я
приспособился к местному этосу и верю теперь лишь до тех пор, пока  я  вас
вижу. Для вас и этого уж слишком много. Сейчас  вы  сможете  найти  другое
место для своего рева.
     Язон отцепил цепь, соединяющую железный ошейник  Михая  со  стеной  и
отвернулся.
     - Вы забыли ошейник, - сказал Михай.
     - Неужели? - Ответил Язон и его улыбка была  скорее  жесткой,  нежели
юмористической. - Я не забыл, как вы предали меня Эдилону и не  забыл  про
ошейник. Пока вы останетесь рабом,  вы  не  сможете  вновь  предать  меня.
Поэтому вы останетесь рабом.
     В голосе Михая прозвучала холодная ярость:
     - Следовало этого ожидать от вас.  Вы  собака,  а  не  цивилизованный
человек. Я не дам вам слово и не буду ни в чем  помогать  вам:  я  стыжусь
своей слабости и того, что предлагал вам. Вы зло, а  моя  жизнь  посвящена
борьбе со злом, поэтому я буду бороться с вами.
     Язон поднял руку для удара, потом опустил ее и засмеялся:
     -  Вы  никогда  не  перестанете   удивлять   меня,   Михай.   Кажется
невозможным,  чтобы  человек  был  настолько  нечувствительным  к  логике,
фактам, реальности и тому, что называется здравым смыслом. Я рад,  что  вы
признали, что будете бороться со мной и это позволит  мне  лучше  защищать
свою спину. А чтобы вы не забыли свои слова, я буду обращаться с вами, как
с рабом. Берите этот каменный кувшин, стучите в дверь и  отправляйтесь  за
водой, как это делают рабы.
     Он повернулся и вышел из комнаты, все еще кипя гневом и постарался  с
энтузиазмом отнестись к еде, которую приготовила Айджейн.
     С полным животом, Язон  удобно  расположился  у  камина,  грея  ноги.
Айджейн сидела рядом с ним, неуклюже и медленно  сшивая  большой  железной
иглой шкуры, а из другой комнаты доносился гневный звон.
     Было  поздно,  Язон  устал,  но  он  обещал  Хертугу  сделать  список
всевозможных чудес и хотел закончить его до сна.
     Он удивленно посмотрел на дверь, когда звякнули замки. Она со скрипом
отворилась и появился Бенит в  сопровождении  одного  из  солдат,  несшего
факел.
     - Идем, - сказал Бенит и указал на дверь.
     - Куда и зачем? - Спросил Язон, неохотно вставая на ноги. Он отбросил
шкуру, в которую кутался и  прошел  к  выходу  мимо  скорчившегося  Михая.
Охранника у двери не было, а в стороне,  едва  заметное  в  свете  факела,
виднелось какое-то темное пятно. Где же охранник?
     Язон хотел повернуться, но дверь за ним захлопнулась, а  острие  меча
Бенита проткнуло одежду и коснулось кожи в районе почек.
     - Если пошевельнешься или заговоришь, умрешь, - прозвучал в его  ушах
голос Бенита.
     Язон обдумал эти слова и решил не двигаться. Не то, чтобы эта  угроза
обеспокоила его, он был уверен, что сумеет обезоружить Бенита и  добраться
до  второго  солдата  прежде,   чем   тот   извлечет   меч.   Нет,   Язона
заинтересовало; что же это происходит? У  него  возникло  подозрение,  что
происходящее неизвестно Хертугу, и он  решил  выяснить,  к  чему  все  это
приведет.
     Он немедленно пожалел о принятом решении. Вонючий кляп был всунут ему
в рот и завязан веревками вокруг шеи. Руки его были связаны и одновременно
острие лезвия было прижато к его боку. Сопротивление стало невозможным без
серьезного  риска,  поэтому  он  покорно  последовал  за  похитителями  по
лестнице на плоскую крышу здания. Солдат погасил факел  и  они  исчезли  в
темноте ночи.
     Холодный мокрый снег осыпал их.  Они  скользили  по  черепице  крыши.
Парапет был невидим в темноте. Язон споткнулся об него и едва не  свалился
с крыши. Его поддержал солдат. Работая быстро  и  молча,  Бенит  и  солдат
обвязали его веревкой под мышками и спустили с крыши. Язон слал  проклятия
из-под кляпа: его спускали, ударяя о грубый  внешний  фасад  здания  и  он
очутился по колено в ледяной воде.
     Эта сторона крепости перссонов обрывалась в канал и  Язон  висел  над
ним, погрузившись по пояс в воду. В темноте вырисовывались  едва  заметные
очертания лодки. Грубые руки подхватили  его  и  втащили  в  лодку,  затем
похитители тоже спустились и веревку перерезали. Скрипнули уключины и  они
двинулись. Не было никакой тревоги.
     Люди в лодке не обращали на Язона никакого внимания, они наступали на
него, пока он не откатился в сторону. Ему  почти  ничего  не  было  видно.
Потом появились факелы и он увидел, что они проплывают через ворота, такие
же, как и вход в крепость перссонов.
     Ему  не  доставила  особого  облегчения   мысль,   что   он   похищен
соперничающим кланом. Когда лодка остановилась, его  выбросили  из  нее  и
протащили по влажным каменным  плитам,  пока  он  не  увидел  перед  собой
высокий ржавый железный  портал.  Бенит  исчез,  очевидно,  отправился  за
свежими тридцатью сребрениками, а  новые  охранники  были  молчаливы,  как
могилы.
     Они развязали его, вытащили изо  рта  кляп,  провели  через  железную
дверь и бесшумно закрыли ее за собой. Он оказался лицом к лицу  с  ужасами
комнаты, которые должны были оледенить его кровь.
     Язон  холодно  засмеялся  и  огляделся  в   поисках   стула.   Ничего
подходящего он не увидел, поэтому снял со стола коптящую лампу - она  была
сделана в форме змеи с пламенем вместо жала - и поставил ее на пол.  Потом
сел на стол и принялся презрительно осматривать стоящие перед ним ужасы.
     - Встань, смертный! Сидеть перед мастрегулами -  означает  смерть!  -
Сказала центральная фигура.
     Их  было  семь,  сидящих  на  высоком  помосте,  одетых  в  балахоны,
вооруженных широкими мечами метровой длины. На всех были  страшные  маски.
Лампы странной формы горели и  чадили  перед  ними,  а  воздух  был  полон
сернистых газов.
     - Я сижу, - ответил Язон, усаживаясь еще удобнее. - Вы бы не похитили
меня с простой целью - убить, и чем скорее вы поймете, что эти опереточные
ужасы меня не беспокоят, тем быстрее перейдем к делу.
     - Молчи! Смерть перед тобой!
     - Екскременсо! - Закричал Язон. - И ваши маски и ваши угрозы того  же
качества, что и у пустынных рабовладельцев. Перейдем к делу. До вас  дошли
слухи обо мне, они вас заинтересовали, вы услышали  об  усовершенствовании
кораджа, а шпионы донесли вам об экзотическом устройстве в церкви, а может
еще что-нибудь. Это звучало заманчиво и вы захотели  захватить  меня.  Для
этого вы пустились на маленькую аппсаланскую хитрость, заплатив  кое-кому.
И вот я здесь.
     - Ты знаешь, с кем разговариваешь? - Загремела  маскированная  фигура
справа, довольно дрожащим старческим голосом.  Язон  внимательно  осмотрел
говорящего.
     - Мастрегулы? Я слышал о вас. Вы считаетесь колдунами и  волшебниками
этого города, вы поджигаете воду, а дым при этом обжигает легкие,  а  вода
прожигает мясо и так далее. Я думаю, вы местный эквивалент химиков, и хотя
вас немного, вы держите в страхе остальные кланы.
     - Ты знаешь,  что  здесь  находится?  -  Спросил  сидящий  в  стороне
человек, держа стеклянный шар с какой-то желтоватой жидкостью.
     - Не знаю и не желаю знать.
     - Здесь находится обжигающая вода, она прожжет тебя насквозь, если ты
к ней прикоснешься.
     - Кончайте, здесь всего лишь обычная кислота,  скорее  всего  серная,
потому что все остальные кислоты изготовляются из серной, да к тому же всю
эту комнату заполняет запах тухлых яиц.
     Его слова, казалось, взорвали дом. Семь фигур вскочило и  забормотало
друг с другом о чем-то. Поскольку они отвлеклись, он встал и приблизился к
ним. Ему надоела вся эта игра в волшебные науки, он плохо себя  чувствовал
после похищения, да и после того, как его связывали, спускали на  веревке,
окунали в воду.
     Эти мастрегулы держали остальные кланы  в  страхе,  но  они  не  были
достаточно многочисленны для того, что задумал Язон. Он по многим причинам
хотел вернуться к Перссонам.
     Когда-то он читал в газетах о знаменитых побегах, и кое-что у него от
них  засело  в  голове.   Он   интересовался   побегами,   так   как   его
профессиональные интересы и интересы полиции часто не совпадали.
     Заключение, сделанное на основе многих побегов, гласило;  чем  скорее
после заключения вы попытаетесь бежать, тем больше шансов у вас на  успех.
Так было и сейчас. Мастрегулы  сделали  ошибку,  приведя  его  одного  без
стражи.  Они  так  привыкли  запугивать  и  приводить  в  ужас,   что   не
позаботились об охране. А они были стариками. По их голосам и поведению он
понял, что ни одного молодого человека среди них не было, а тот что  стоял
справа, был глубоким стариком. Его голос выдал его, а  теперь,  оказавшись
близко, Язон видел, как дрожали руки, которыми этот человек  держал  перед
собой большой меч.
     -  Кто  выдал  секрет  и  священное  название  жидкости?  -  Спросила
центральная фигура. - Говори, шпион, или мы вырвем твой язык, пустим огонь
тебе в кишки...
     - Не делайте этого, - умолял Язон, наклоняясь и молитвенно протягивая
вперед руки. - Все что угодно, но только не это. Я буду говорить! - Он все
больше приближался к длинному мечу и державшему его человеку, стоявшему на
правом краю помоста. - Правда в том, и что я не могу больше  скрывать  ее,
что среди вас есть человек, который выдал мне священные секреты.
     Он указал на старика справа и в этот момент его рука  приблизилась  к
мечу вплотную. Язон прыгнул и вырвал из рук  старика  меч,  потом  швырнул
старика на его соседа - оба с шумом упали.
     - Смерть  неверующим!  -  Закричал  он  и  дернул  черный  занавес  с
изображением  черепов  и  чертей,  закрывавший  заднюю  стену.  Он  бросил
сорванный занавес на сидевших - они только начали вставать со своих  мест,
и заметил маленькую дверь, скрытую за  занавесом.  Рывком  открыв  ее,  он
прыгнул в освещенный лампами коридор, чуть ли не в руки  двух  охранников.
Преимущество Язона, внезапность была на его стороне. Первый охранник упал,
когда Язон ударил его плашмя мечом по голове. Второму Язон  перебил  мечом
руку. Пиррянская тренировка сослужила свою службу, он действовал быстрее и
был сильнее.
     Это подтвердилось, когда он забежал за угол, направляясь к  выходу  и
наткнулся на Бенита, своего прежнего охранника.
     - Спасибо за то, что ты привел меня сюда, путешествие было  приятным,
- сказал Язон, отбивая удар меча Бенита. - Я  знаю,  что  предательство  -
обычное занятие в Аппсале, а вот то, что ты убил одного  из  своих  людей,
нехорошо. - Его  меч  сверкнул,  перерезав  горло  Бениту,  почти  отделив
туловище от головы. Язон побежал дальше и напал на охранников у входа.
     Он двигался как можно быстрее.  Объединившись,  стражники  легко  его
схватят или убьют, но была уже поздняя ночь  и  охрана  никак  не  ожидала
такого яростного нападения с тыла. Один упал, другой отполз прочь, держась
за раненую руку и Язон всем телом повис на  массивном  брусе,  закрывавшем
дверь. Углом глаза он заметил появившегося мастрегула в маске  и  страшном
одеянии.
     - Умри! - Вскричал тот и швырнул стеклянный шар в голову Язона.
     - Спасибо, - ответил Язон, легко перехватив шар в  воздухе  свободной
рукой и пряча его под одеждой. Он  раскрыл  тяжелую  дверь.  Преследование
только началось, когда  он  сбежал  по  скользким  ступеням  и  прыгнул  в
ближайшую лодку. Она была слишком велика, чтобы он мог  легко  грести,  но
она позволяла вести лодку, отталкиваясь веслами.
     На пристани появились фигуры, были слышны крики,  засверкали  факелы,
затем все скрыл мокрый снег. Язон греб в темноте, угрюмо улыбаясь.

                                    13

     Он греб до тех пор, пока не согрелся, потом предоставил длинной лодке
плыть по течению. Она ударилась о невидимое в темноте  препятствие,  потом
повернула, входя в новый канал.
     Когда он окончательно уверился, что след его утеряли, он направился к
ближайшему берегу и начал искать место для причала. Лодка пропахала  песок
на берегу, он выпрыгнул, глубоко погрузившись в  сырой  песок,  и  оттащил
лодку так далеко, как только мог. Когда он не смог тащить  ее  дальше,  он
взобрался в нее, положил стеклянный шар подальше от  себя  на  дно,  чтобы
случайно не разбить его, и стал ожидать наступления рассвета.  Он  замерз,
продрог и в довершение ко всему, перед рассветом вновь пошел мокрый снег.
     Туманные очертания медленно выступали в полумраке - это  были  лодки,
вытащенные на берег и привязанные цепями  к  столбам,  дальше  были  видны
маленькие квадратные домики.
     Из одного дома вышел человек, но как только он  увидел  Язона  и  его
лодку, он в испуге вскрикнул и исчез. Послышалась какая-то возня,  голоса.
Язон выпрыгнул на берег и сделал несколько выпадов, чтобы размяться.
     Около десяти  человек  неуверенно  приближалось  к  нему  по  берегу,
размахивая дубинками и веслами, и дрожа от страха.
     -  Уходи,  оставь  нас  в  мире,  -  сказал  предводитель,   скрестив
указательный палец и мизинец, чтобы отвести дурной глаз. - И  возьми  свою
зловещую лодку, мастрегул, и  оставь  наш  берег.  Мы  всего  лишь  бедные
рыбаки...
     - Я не больше вас люблю мастрегулов, - ответил Язон, опираясь на меч.
     - Но твоя лодка... Вот знак.
     Предводитель указал на резьбу на носу.
     - Я украл ее у них.
     Рыбаки застонали и отпрянули, некоторые убежали, другие опустились на
колени для молитвы. Один замахнулся дубинкой, но Язон легко  отразил  удар
мечом.
     - Мы пропали! - Воскликнул предводитель. -  Мастрегулы  придут  сюда,
увидят лодку, обвинят нас и убьют. Забирай лодку и уходи.
     - Что-то в твоих словах есть, - согласился Язон.
     Лодка могла выдать его. Он с трудом мог управлять ею  в  одиночку,  и
она была слишком заметна, чтобы он передвигался невооруженным. Внимательно
следя за рыбаками, Язон достал стеклянный шар, нажал  на  нос  и  столкнул
лодку в воду. Течение подхватило ее и она вскоре исчезла из вида.
     - Эта проблема решена, - сказал Язон. - Теперь мне нужно вернуться  в
крепость перссонов. Кто  из  вас  доставит  меня  туда?  -  Рыбаки  начали
отступать, но Язон преградил дорогу предводителю. - Ну, как насчет этого?
     - Я не смогу найти дорогу, - сказал рыбак бледнея.  -  Туман,  мокрый
снег, я никогда не плавал туда...
     - Но тебе хорошо заплатят, как только мы прибудем туда.  Назови  свою
цену.
     Человек засмеялся и попытался ускользнуть.
     - Ага, понимаю, - сказал Язон, преграждая ему дорогу мечом. -  Кредит
не в обычаях этого мира. - Он задумчиво посмотрел на меч и  в  первый  раз
заметил, что его богато украшенная рукоятка усеяна драгоценными камнями.
     - Если ты найдешь нож, то сможешь выковырнуть плату. Вот этот красный
камень, по-видимому, рубин, и ты получишь его сразу, а тот зеленый,  когда
мы прибудем на место.
     После недолгого спора, Язон прибавил еще один красный камень,  выгода
победила страх и рыбак пригнал маленькую, плохо склеенную лодку.
     Он греб, а Язон вычерпывал воду, и так они начали тайное  путешествие
по лабиринту каналов. Они незамеченными добрались до  расколотых  каменных
ступеней, ведущих к  запертым  воротам.  Рыбак  клялся,  что  это  вход  в
крепость перссонов.
     Язон, привыкший к местным обычаям, оставался в лодке до тех пор, пока
не  появился  охранник  с  характерным  гербом  перссонов  на   рукаве   -
изображением  восходящего  солнца.  Рыбак  был  очень   удивлен,   получив
обещанную плату, он начал быстро грести обратно, что-то  бормоча.  Вызвали
начальника охраны, меч у Язона отобрали,  и  он  был  быстро  доставлен  в
приемный зал Хертуга.
     - Предатель! - Закричал Хертуг, покончив со всеми  формальностями.  -
Ты тайно убил моих людей и бежал, но теперь ты вновь в моих руках...
     - Перестань, - раздраженно сказал Язон и отодвинул  стражников.  -  Я
вернулся добровольно, а это кое-что значит, даже в Аппсале. Меня  похитили
мастрегулы с помощью предателя из твоей охраны.
     - Как его зовут?
     - Бенит, но он умер, я сам видел это. Твой верный офицер продал  тебя
конкурентам. Они хотели, чтобы я работал на них, но я не согласился. Я  не
слишком высокого мнения об их оборудовании,  к  тому  же  я  от  них  ушел
раньше, чем что-либо успел разглядеть. Я принес с собой доказательство.
     Язон вынул стеклянный шар с кислотой и стражники отскочили от него, а
сам Хертуг побледнел.
     - Горячая вода, - воскликнул он.
     - Вот именно. И  поскольку  у  меня  теперь  есть  кислота,  я  смогу
изготовить батареи, необходимые для дальнейших исследований.  Я  разозлен,
Хертуг.  Мне  не  нравится,  когда  меня  похищают.  Все  в  Апссале  меня
раздражает и у меня есть кое-какие планы на будущее. Теперь  отправь  этих
парней, мне нужно поговорить с тобой.
     Хертуг нервно пожевал губы и взглянул на стражу.
     - Ты вернулся назад, - сказал он, - но почему?
     - Потому что я нуждаюсь в тебе не меньше, чем ты нуждаешься во мне. У
тебя много людей, власть и деньги. У меня большие планы. Отправь стражу, я
расскажу тебе, в чем они заключаются.
     На столе стояла чаша с креноджами. Язон порылся в  ней,  выбрал  один
посвежее и откусил. Хертуг размышлял.
     - Ты пришел назад, - сказал он. Этот факт казался ему удивительным. -
Давай поговорим.
     - Наедине.
     -  Очистить  помещение,  -  приказал   Хертуг,   но   позаботился   о
предосторожности, положив перед собой заряженный самострел.
     Язон не обратил на это никакого внимания - иного он и не  ожидал.  Он
подошел к плохо застекленному окну и взглянул на островной город.
     - Как тебе нравится владеть всем этим, Хертуг? - Спросил Язон.
     - Говори...
     Крошечные глазки Хертуга сверкали.
     - Я уже упоминал об этом, а сейчас говорю  серьезно.  Я  открою  тебе
секреты всех остальных кланов на этой проклятой планете.  Я  покажу  тебе,
как дзертаноджи перегоняют нефть, как мастрегулы получают серную  кислоту,
как троззелинги строят машины. Затем, я усовершенствую ваше оружие и введу
новое, сколько смогу.  Я  сделаю  войну  такой  ужасной,  что  она  станет
невозможной. Конечно, войны будут  продолжаться,  но  твои  войска  станут
всегда побеждать... Ты станешь повелителем города, потом и  всей  планеты.
Богатейшие земли станут твоими. Ты будешь  наслаждаться,  посылая  ужасную
смерть врагам повсюду. Что скажешь?
     - Супер ля Перссоне! - закричал Хертуг, вскакивая.
     - Я так и думал, что ты скажешь мне это, видимо, придется задержаться
тут на некоторое время, я хочу хорошенько  встряхнуть  вашу  систему.  Она
очень неудачна, по-моему, пришло время ее изменить.

                                    14

     Дни становились длиннее, мокрый снег  сменился  дождем,  и,  наконец,
окончательно превратился в дождь. Последние тучи исчезли с неба, и  солнце
осветило Аппсалу. Почки на деревьях  раскрылись,  распустились  цветы,  от
теплой воды каналов поднимались другие ароматы. Однако, ему  некогда  было
замечать эти перемены: Язон долгие  часы  проводил  в  работе  над  своими
изобретениями и их производством, и это было очень утомительное занятие.
     Сырье и производство были очень  дороги  и  когда  счета  поднимались
слишком высоко, Хертуг  бормотал  о  старых  добрых  временах.  Язону  же,
приходилось срочно изготавливать одно-два чуда.
     Первым из них была электрическая  дуга,  вторым  электрическая  печь,
которую хорошо использовать для пыток, и  Хертуг  испытал  ее  на  пленном
троззелинге. Тот не выдержал пытки и рассказал им все, что знал.
     Когда  эта  новость  поблекла,  Язон  создал  гальванопластику,   чем
пополнил сокровищницу Хертуга, изготовляя для продажи, как настоящие,  так
и поддельные драгоценности.
     Раскрыв с большими  предосторожностями  стеклянный  шар  мастрегулов,
Язон с удовлетворением убедился, что там была серная кислота,  и  соорудил
громоздкую, но мощную аккумуляторную батарею.
     Все еще сердясь из-за своего похищения,  он  возглавил  нападение  на
баржу мастрегулов  и  захватил  большой  запас  серной  кислоты  и  других
химикатов.  Он  хотел  создать  несколько  разновидностей  оружия,  но  от
большинства проектов отказался. Больше он преуспел в изготовлении  кораджа
и паровой машины, во многом благодаря предшествующему опыту.  Кроме  того,
он построил легкий, но мощный пароход.
     В свободные минуты он разрабатывал книгопечатание, шрифт,  телефон  и
громкоговоритель, которые вдобавок к фонографическим записям, занимали все
его время.
     Для собственного удовольствия он смастерил в своей комнате самогонный
аппарат, при помощи которого производил низкосортный, но крепкий бренди.
     - В основном дела идут не так уж плохо, - говорил он,  откинувшись  в
своем обитом шкурами кресле и прихлебывая бренди.
     Был теплый день  и  хотя  он  был  заполнен  зловонными  испарениями,
поднимавшимися из канала, вечерний морской бриз принес с собой прохладу  и
свежесть, вошедшие в раскрытые окна. Перед ним  лежал  отличный  бифштекс,
изготовленный  в  угольной  печи  собственного  изготовления,  с   румяным
креноджем в качестве гарнира, и хлебом, испеченным из  муки,  смолотой  на
недавно построенной  мельнице.  Айджейн  прибиралась  на  кухне,  а  Михай
старательно протирал щеткой трубы самогонного аппарата, удаляя  осадок  от
последней партии.
     - Не хотите ли присоединиться ко мне? - Спросил Язон,  преисполненный
доброты к человеческому роду.
     - Вино радует, крепкий напиток гневит. Книга "Притчей Соломоновых", -
ответил ему Михай в своем лучшем стиле.
     - "Вино приносит радость в сердце человека".  Псалом.  Я  тоже  читал
кое-что. Но если вы не хотите разделить со мной дружескую  чашу  вина,  то
почему бы вам не выпить воды и не передохнуть?
     - Я ваш раб, - мрачно сказал Михай, указывая на свой железный ошейник
и возвращаясь к работе.
     - За это вы должны благодарить только себя. Если бы вы были несколько
более благоразумны, я тут же вернул бы  вам  свободу.  Почему  бы  мне  не
сделать этого сейчас? Только дайте слово, что вы не будете  совать  нос  в
мои дела  и  не  станете  заботиться  о  моих  моральных  устоях.  У  меня
достаточно хорошие отношения с Хертугом и  немного  забот,  с  которыми  я
как-нибудь  справлюсь.  Что  скажете?  Хотя  темы   ваших   разговоров   и
ограничены, это все же лучшее, что я могу найти на этой планете.
     Михай вновь притронулся к ошейнику и на мгновение задумался.
     - Нет! - Воскликнул он, отдергивая руку, как будто обжегся. -  Изыди,
сатана! Прочь! Я не дам вам  никаких  обетов  и  не  отдам  свою  честь  в
вассальное владение. Лучше служить в цепях до дня  освобождения,  когда  я
увижу вас, стоящим перед судом в ожидании наказания.
     - Ну что ж, вы не оставили никаких сомнений в ваших чувствах. -  Язон
благодушно осушил стакан и наполнил его вновь. - Я  надеюсь,  что  до  дня
освобождения все  же  сумею  несколько  изменить  вашу  точку  зрения.  Не
задумывались ли вы когда-нибудь над тем, сколько нам ждать освобождения? И
что мы можем сделать, чтобы его приблизить?
     - Я ничего не могу сделать - я раб.
     - Да. И мы оба  знаем,  почему.  Но  помимо  этого,  делали  ли  хоть
что-нибудь, чтобы освобождение наступило быстрее. Я отвечу за вас. Нет.  А
я делал, и даже в нескольких направлениях. Во-первых, я  точно  определил,
что на этой заброшенной планете нет  пришельцев  из  космоса.  Я  разыскал
несколько хорошо радиорезонирующих кристаллов  и  построил  радиоприемник.
Однако, ничего не услышал, кроме атмосферных помех  и  моего  собственного
"священного ящика".
     - Что за святотатственные речи вы произносите?
     - Разве я вам не рассказывал? Я построил простейший радиопередатчик и
заявил, что он шлет молитвы. С первого же дня он не  умолкает  под  руками
верующих.
     - Неужели для вас нет ничего святого, богохульник?
     - Мы поговорим об этом в другой раз, хотя я не  понимаю  вашей  точки
зрения. Неужели вы требуете уважения к  ложной  религии  с  ложным  богом;
Электро, и тому подобным? Вы должны быть  мне  благодарны  за  то,  что  я
посмеялся  над  этими  идолопоклонниками...  К  тому  же,  если   какой-то
космический корабль войдет в атмосферу планеты, он немедленно  поймет  мой
сигнал и придет нам на помощь.
     - Когда же? - Спросил Михай, поневоле заинтересовавшись.
     - Может быть через пять минут, а может быть через пятьсот лет. В этой
Галактике множество планет, даже, если нас  кто-нибудь  ищет.  Сомневаюсь,
чтобы пирряне искали меня: у них один - единственный  корабль,  да  и  тот
постоянно занят. Как насчет ваших людей?
     - Они молятся за меня, но искать не могут.  Большинство  наших  денег
пошло на покупку и  оборудование  корабля,  который  вы  так  своевременно
уничтожили. Ну, а посторонние корабли? Торговые? Исследовательские?
     - Вероятность - все зависит от игры случая. Как  я  говорил  -  через
пять минут, пять столетий или никогда. Слепая игра случая. - Михай  тяжело
сел, погрузившись в уныние, и Язон, несмотря на то, что все это он знал  и
раньше, почувствовал мгновенную острую боль.  -  Но:  приободритесь,  дела
идут не так  уж  плохо.  Сравните  наше  теперешнее  положение  со  сбором
креноджей, в веселой компании рабов Чаки. Теперь у нас теплая  квартира  с
удобной мебелью и  достаточно  хорошей  пищи,  а  со  временем  будут  все
удобства, которые я сумею создать. Для собственного удобства, а  также  из
милости, я вытащу этот мир из темного века и втяну его  в  технологическое
будущее. Неужели вы думаете, что  я  затеял  все  эти  изобретения,  чтобы
помочь Хертугу?
     - Я не понимаю.
     - К  сожалению,  это  типично  для  вас.  А  посмотрите,  здесь  была
статичная культура, которая никогда бы не стала изменяться к  лучшему  без
сильного толчка извне. Таким толчком стал я. Пока знания  засекречиваются,
никакого   прогресса    быть    не    может.    Возможны    незначительные
усовершенствования, изменения внутри классов, в их узкой специальности, но
ничего жизненно важного. Я разрушаю все это. Я передам Хертугу информацию,
принадлежащую всем кланам, плюс множество сведений, которые им неизвестны.
Это нарушает нормальный баланс в обществе. Ранее все эти вооруженные кланы
были примерно равны, а теперь Хертуг стал сильнее, начнет войну  и  сумеет
победить их один за другим...
     - Войну? - Спросил Михай, ноздри его раздувались, прежний  фанатичный
блеск появился в глазах. - Вы сказали - войну?
     -  Да,  -  благодушно  ответил  Язон,  отпивая  из  стакана.  Он  так
погрузился в это занятие, что не заметил предупредительных сигналов. - Как
сказал  кто-то:  "нельзя   приготовить   яичницу,   не   разбив   яйца"...
Предоставленный сам себе, этот мир ковылял бы по своей  орбите,  девяносто
пять процентов его населения были  бы  по-прежнему  обречены  на  болезни,
нищету, грязь, голод, рабство и все прочее.
     Я начну войну небольшую, чистую,  научную  войну,  которая  уничтожит
всех конкурентов. Когда все кончится, то для всех это будет лучше, гораздо
лучше. Хертуг уничтожит  границы  между  племенами  и  станет  диктатором.
Работа, которой я занимаюсь, слишком уж трудна для  скулоджей,  поэтому  я
возьму в обучение рабов и юношей из хороших семей. Когда и это закончится,
тут скрестятся все науки и  полным  ходом  пойдет  вторжение  промышленной
революции. И тогда уже никто не сможет повернуть обратно,  прошлое  умрет.
Машины, капитализм, предприниматели, досуг, искусство...
     - Вы  чудовище!  -  Прошептал  Михай  сквозь  сжатые  зубы.  -  Чтобы
удовлетворить свое Я, вы готовы развязать войну, обречь тысячи невинных на
смерть. Я остановлю вас, хотя бы даже ценой собственной жизни!
     - Вы что-то сказали? - Спросил  Язон,  поднимая  голову.  Он  дремал,
погруженный в видения блестящего будущего и устав от работы.
     Но Михай не  отвечал.  Он  отвернулся  и  наклонился  над  самогонным
аппаратом, продолжая чистить его. Лицо его покраснело,  а  зубами  он  так
прикусил губу, что по его подбородку пробежала тоненькая струйка крови.  В
конце концов он понял преимущество молчания  в  определенное  время,  хотя
усилия, которые потребовались для этого, чуть его не убили.
     Во  дворе  крепости  перссонов  был   большой   каменный   резервуар,
наполнявшийся свежей водой, которую привозили на барже. Здесь  встречались
рабы, приходя за водой. Здесь был центр сплетен и интриг. Михай ждал своей
очереди, чтобы наполнить ведро, но в тоже время внимательно всматривался в
лица рабов. Он искал раба, который заговорил с ним несколько недель назад.
Тогда Михай не ответил ему. Наконец он  увидел  его  и  отвел  за  вязанки
хвороста.
     - Я согласен помочь, - прошептал Михай.
     Раб криво усмехнулся.
     - Наконец-то ты стал мудрым. Все будет сделано.
     Лето было в полном разгаре, горячее и влажное: прохладно  становилось
после наступления темноты.
     Язон   достиг   значительных   успехов   в    изготовлении    паровой
машины-катапульты, когда был вынужден нарушить  свое  правило  -  работать
только днем. В последнюю минуту он решил провести испытания  вечером,  так
как работать у горячего котла в  дневную  жару  было  невозможно...  Михай
вышел, чтобы заполнить водой кухонный бак (он  забыл  сделать  это  днем),
поэтому Язон не видел его, когда  после  ужина  отправился  в  мастерскую.
Помощники Язона разожгли костер и испытание началось. Из-за свиста пара  и
грохота механизма, Язон понял, что происходит что-то неладное не сразу,  а
только тогда, когда вбежал солдат, покрытый кровью, в  его  плече  торчала
стрела из самострела.
     - На нас напали троззелинги! - Крикнул он.
     Язон начал отдавать распоряжения, но все  устремились  к  дверям,  не
обратив на него внимания. Бранясь, он задержался,  чтобы  погасить  огонь,
открыл предохранительный  клапан,  чтобы  котел  не  взорвался.  Затем  он
двинулся за остальными. Пробегая мимо стеллажа, где он хранил свои опытные
образцы, Язон, не останавливаясь,  схватил  недавно  сконструированную  им
"утреннюю звезду", устрашающе  выглядевшее  оружие,  которая  состояла  из
тонкой рукоятки, увенчанной бронзовыми шарами с многочисленными  стальными
шипами. Рукоятка удобно легла в руку. Оружие со свистом  рассекло  воздух.
Он пробежал через темные залы к отдаленным крикам, которые  доносились  со
двора. Пробегая мимо лестницы, ведущей наверх, он услышал  откуда-то  звон
оружия и приглушенные голоса. Выбежав к главному  входу,  он  увидел,  что
битва заканчивается, что она выиграна без его участия.
     Угольные дуги  заливали  поле  боя  резким  светом.  Морские  ворота,
ведущие во внутренние ворота бассейна,  были  частично  разбиты,  баржа  с
отломанным носом все еще стояла поперек них, не давая створкам закрыться.
     Не способные  прорваться  во  внутренний  двор,  Троззелинги  вначале
рассыпались вдоль стен и уничтожили там большую часть охраны.  Но  прежде,
чем они успели достичь двора и ввести подкрепления через бреши, контратака
защитников остановила их. Успех  был  невозможен  и  Троззелинги  медленно
отступали, ведя арьергардные бои. Хотя стычка еще продолжалась, сражение в
целом было закончено. Трупы, утыканные стрелами, плавали в воде,  раненных
оттаскивали в стороны.
     Язону здесь нечего было делать, и он задумался,  чем  же  могло  быть
вызвано это полуночное нападение.
     В тот же момент он ощутил тревожное предчувствие. Что же  происходит?
Нападение отбито, однако, он чувствовал, что что-то не в  порядке,  что-то
важное. Тут он вспомнил звуки, доносившиеся сверху, тяжелые  шаги  и  звон
оружия. И крик прерванный внезапно, как  будто  кто-то  приказал  молчать.
Тогда эти звуки ничего не значили для него, даже если бы он задумался  над
ними, то решил бы, что это еще один отряд перссонов  направляется  к  полю
боя.
     - Но я же последним прошел через эту дверь!  Никто  не  спускался  по
лестнице! - Еще не закончив эту  мысль,  он  побежал  вверх,  перепрыгивая
через три ступеньки.
     Откуда-то сверху доносился треск и звон металла о камень. Язон вбежал
в коридор, споткнулся о распростертое тело, чуть не упал, и сообразил, что
звуки битвы доносятся из его собственной комнаты.
     В его комнате был сумасшедший дом, бойня, лишь  одна  лампа  осталась
неразбитой и в ее неверном свете  солдаты  сражались  среди  обломков  его
мебели. Комната казалась меньше, заполненная сражающимися  людьми  и  Язон
перепрыгнул  через  сцепившиеся  трупы,  чтобы  присоединиться   к   людям
перссонов.
     - Айджейн! - Крикнул он. - Где ты? - И он обрушил  "утреннюю  звезду"
на шлем противника.
     - Вот он! - Раздался крик  из-за  рядов  троззелингов.  Все  внимание
атакующих обратилось на Язона. Их было  очень  много,  они  перекрыли  все
проходы и атаковали с  отчаянной  яростью.  Они  старались  окружить  его,
ранить в в руки и ноги. Меч ударил его по икре,  рука  болела  от  усилий,
необходимых для того, чтобы плести перед собой паутину смерти -  "утренней
звездой". Он удивился отчаянной решимости нападающих на него  людей  и  не
знал, что известие об этом нападении распространилось повсюду, и что много
защитников подошло со двора.
     Вскоре нападающие были стерты и сметены Перссонами.  Язон  вытер  пот
руками и поспешил за ними,  прихрамывая.  Появилось  множество  факелов  и
стало видно, что участники набега отступают, обороняясь, плечом к плечу, и
стараются выбраться в широкие окна, выходящие на канал. Его, так тщательно
изготовленное  оконное  стекло  было  разбито  и  хрустело   под   ногами.
Металлические крючья вцепились в раму и стену, и от них  отходили  толстые
веревки.
     Появился новый отряд перссонов, вооруженных самострелами, и обратил в
бегство последних врагов, и Язон смог пробраться к окну.
     Темные фигуры спускались по стене, с отчаянием цепляясь за веревки  и
веревочные лестницы. Кричащие победители стали перерубать веревки, но Язон
взмахом руки приказал им остановиться.
     - Нет, за ними, - крикнул он и перекинул ногу через подоконник. Зажав
рукоять "утренней звезды" в  зубах,  он  начал  спускаться  по  веревочной
лестнице, проклиная ее качающиеся ступеньки.
     Спустившись, он увидел, что конец лестницы опущен в  воду  и  услышал
плеск весел, затихающий вдали.
     Язон внезапно ощутил такую боль в раненной ноге и сильную  усталость,
что не смог взобраться обратно.
     - Пусть пригонят лодку, - сказал он солдату, опустившемуся  вслед  за
ним, и удобно устроился, дожидаясь ее. Вскоре она появилась,  на  ее  носу
сидел сам Хертуг с обнаженным мечом.
     - Кто  нападал?  Что  это  значит?  -  Спросил  Хертуг.  Язон  устало
перебрался в лодку и опустился на скамью.
     - Совершенно очевидно, что это нападение организовано из-за меня.
     - Что? Не может быть...
     - Это очевидно,  если  ты  внимательно  разберешься  в  происходящем.
Нападение на морские ворота было только отвлекающим  маневром  и  не  было
рассчитано на успех: оно отвлекало внимание, пока другой отряд должен  был
захватить меня. просто случайно я не оказался у себя, а был в  мастерской.
Обычно в это время я уже сплю.
     - Но кому ты потребовался? Почему?
     - Разве ты еще не понял, что я  -  наиболее  ценная  собственность  в
Аппсале. Первыми это поняли мастрегулы, как ты помнишь,  им  даже  удалось
захватить меня. Нам следовало  ожидать  нападение  троззелингов.  В  конце
концов рано или поздно, они должны были узнать, что я строю паровые машины
- их родовую монополию.
     Лодка скользнула  в  разбитые  морские  ворота  и  пришвартовалась  к
пристани, Язон с трудом выбрался на берег.
     - Но как они отыскали твою комнату?
     - Предатель, как всегда на этой планете... Кто-то знал мой распорядок
дня и смог  поймать  первый  крюк  и  выбросить  вниз  первую  лестницу  к
ожидавшим внизу солдатам перед нападением. Это не может быть Айджейн - они
бы не захватили ее с собой.
     - Я обнаружу этого предателя! - Закричал Хертуг. -  Я  посажу  его  в
электрическую печь.
     - Я знаю кто это, - сказал ему Язон. -  Я  слышал  его  голос,  когда
зашел. Он кричал о моем появлении, я узнал его. Это мой раб - Михай.

                                    15

     - Они заплатят мне, о как они заплатят мне за это! -  Сказал  Хертуг,
скрежеща зубами. Он прихлебывал из стакана бренди Язона, и его глаза и нос
были красные - краснее, чем обычно.
     - Я рад слышать это от тебя, на это  я  рассчитывал.  -  Язон  сидел,
откинувшись в кресле, с еще большим стаканом бренди - в медицинских целях.
     Он промыл рану на ноге кипяченной водой и  перевязал  чистым  бинтом.
Она слегка побаливала, но он  не  сомневался,  что  она  не  причинит  ему
беспокойства.  Не  обращая  на  рану  никакого  внимания,  он  приводил  в
исполнение свои планы.
     - Надо начинать войну, - сказал он. Хертуг замигал.
     - Так неожиданно? Я хочу сказать: готовы ли мы?
     - Они вторглись в твой замок, убили твоих солдат, оскорбили тебя...
     - Смерть троззелингам! - Вскричал  Хертуг  и  разбил  свой  стакан  о
стену.
     - Вот и хорошо.  Не  забудь,  как  предательски  они  напали.  Нельзя
позволить им уйти безнаказанными. К тому же, лучше начать войну  поскорее,
или наши шансы на победу  уменьшатся.  Если  троззелинги  пошли  на  такое
беспокойство ради меня, значит они сильно встревожены. Поскольку  их  план
не удался, они будут готовить другое, более успешное нападение и вероятно,
сговорятся с другими кланами  о  помощи.  Они  все  начнут  бояться  тебя,
Хертуг, поэтому лучше начать войну сейчас же, пока они не  объединились  и
не уничтожили нас. Сейчас мы можем  нападать  на  них  поодиночке  и  быть
уверенными в победе.
     - Будет лучше, если у  нас  будет  больше  людей...  через  некоторое
время...
     - Мне необходимо два дня, чтобы закончить подготовку флота вторжения.
Этого времени тебе достаточно, чтобы подтянуть резервы из  страны.  Собери
все, что  можно,  потому  что  мы  должны  напасть  и  захватить  крепость
троззелингов. И поможет нам паровая катапульта.
     - Она испытана?
     - Достаточно, чтобы понять, что все ее механизмы действуют. Мы  можем
испытать дальность,  используя  Троззелингов  в  качестве  цели.  Я  начну
работать с рассвета, но тебе  советую  созывать  по  проводам  немедленно,
чтобы подкрепления подошли во-время. Смерть троззелингам!
     - Смерть. - Повторил Хертуг и свирепо оскалил зубы, колоколом вызывая
слуг.
     Предстояло еще много работы и  Язон  выполнил  все,  хотя  для  этого
пришлось почти не спать двое суток. Когда он начинал думать о  предстоящем
для Михая и о том, что случилось с Айджейн. Он ничего не слышал  о  ней  с
момента похищения и гнев побуждал его работать еще  активнее.  Он  не  был
даже уверен, что Айджейн жива, он считал, что она похищена, как часть  его
имущества. Михаю за многое предстояло ответить.
     Поскольку паровая машина и винт были уже установлены  и  испытаны  во
внутреннем бассейне, окончание работ на военном корабле  заняло  не  очень
много времени. Нужно было обшить борта выше ватерлинии стальными  листами.
Обшивка была также на носу и он добавил еще тяжелые внутренние распорки.
     Вначале он хотел установить свою катапульту на этом корабле, но затем
передумал. Чем проще, тем лучше. Катапульта была  установлена  на  большой
плоскодонной барже, вместе с паровым котлом, баками с  горючим  и  большим
запасом камней.
     Перссоны размещались на кораблях, горя  гневом  из-за  предательского
нападения и мечтая о мщении. Несмотря на их крики, Язон умудрился проспать
два часа в последнюю ночь и проснулся лишь на рассвете. Флот был собран  и
под грохот множества барабанов и рев труб  они  выступили.  Во  главе  шел
боевой корабль "Дредноут" с Язоном и Хертугом на борту,  ведя  на  буксире
баржу. Позади в линию шло множество различных судов и  лодок  с  войсками.
Город знал о случившемся  и  каналы  были  пусты.  Крепость  троззелингов,
закрытая и вооруженная, ждала.  Язон  потянул  за  ручку  свистка  паровой
машины и флот остановился за пределами  досягаемости  стрел  из  вражеской
крепости.
     - Почему мы не нападаем? - Спросил Хертуг.
     - Потому, что мы можем их достать, а они нас - нет. Смотри.
     Большое, с металлическим наконечником копье, упало в воду более,  чем
в тридцати метрах от носа корабля.
     - Стрелы Джетило, - Хертуг задрожал. -  Я  видел,  как  такая  стрела
пробила тела семи человек и полетела дальше.
     - Но не сейчас. Я покажу тебе преимущество научного ведения войны.  -
Стрельба из Джетило была не более эффективной, чем крики солдат на стенах,
которые  стучали  мечами  о  щиты  и  выкрикивали  проклятья,   и   вскоре
прекратилась.
     Язон перебрался на баржу, проверил, прочно ли она стоит на  якоре,  и
направил ее носом прямо на крепость. Пока поднималось  давление  пара,  он
нацелил  центральную  линию  катапульты  и  проверил  подъемный  механизм.
Устройство было простым и он надеялся на него.
     На платформе, которую можно было поднимать и опускать, был установлен
большой паровой цилиндр с поршнем, связанным  непосредственно  с  коротким
плечом длинного  рычага.  Когда  в  цилиндр  впускали  пар,  короткий,  но
чрезвычайно сильный толчок поршня передавался на длинное плечо рычага. Оно
поднималось и ударялось в обитую смягчающими подкладками поперечную балку,
которая и  задерживала  его.  Зато  груз,  который  укладывался  на  конце
длинного рычага, устремлялся в  воздух  с  огромной  скоростью.  Механизмы
предварительно испытывали и они превосходно  работали,  но  из  катапульты
пока не было сделано ни одного выстрела.
     - Больше давление! - Приказал Язон своим техникам. - Положите  камень
в углубление.
     Он  подготовил  разнообразные  металлические  снаряды,  все  примерно
одинакового веса, чтобы упростить прицеливание. Когда  камень  установили,
он еще раз проверил уровень давления.
     - Огонь! - Крикнул он и закрыл клапан. Ударил поршень,  плечо  рычага
подалось и с грохотом ударилось в балку - камень со свистом взвился  вверх
и превратился в уменьшающуюся точку.  Все  закричали.  Но  крики  смолкли,
когда камень пролетел на добрых сто метров  выше  самого  высокого  здания
крепости - сторожевой башни и исчез на противоположной стороне.
     Троззелинги  разразились  хриплыми  криками,   когда   с   канала   с
противоположной стороны крепости донесся громкий всплеск.
     - Пристрелочный выстрел, - небрежно заметил Язон. - Немного  уменьшим
подъем и я швырну камень, как бомбу, в самый центр их двора.
     Он щелкнул клапанами, и под давлением собственного веса длинное плечо
рычага вернулось к горизонтальному положению, изготовленное  к  следующему
выстрелу. Язон повернул колесо  подъемного  механизма.  Зарядил  камень  и
вновь выстрелил.
     На  этот  раз  кричали  одни  троззелинги:  камень   поднялся   почти
вертикально и упал на одну из лодок атакующих не далее, чем  в  пятидесяти
метрах от баржи.
     - Не очень-то хорошо твоя дьявольская машина,  -  сказал  Хертуг.  Он
тоже перебрался в баржу, чтобы наблюдать за стрельбой.
     - Во время полевых испытаний всегда возможны ошибки, -  ответил  Язон
сквозь сжатые зубы. - Подождем следующего выстрела.
     Он отказался от дальнейших попыток использовать высокую траекторию  и
решил просто метать камни вперед, так как машина оказалась  гораздо  более
мощной,  чем  он  предполагал.  Яростно  поворачивая   колесо   подъемного
механизма, он поднял заднюю часть катапульты так, что  камень  должен  был
лететь почти параллельно воде.
     -  Этот  выстрел  покажет,  на  что  мы  годимся,  -  заявил   он   с
уверенностью, которой не чувствовал, скрестив пальцы свободной руки.
     Камень улетел и ударил в верхнюю часть  зубчатой  стены.  Он  обрушил
огромный кусок стены и стер в порошок нескольких стоящих  там  солдат.  Со
стороны троззелингов криков больше не было.
     - Они в страхе прячутся! - Взволнованно  воскликнул  Хертуг.  -  Надо
атаковать!
     - Еще рано,  -  торопливо  объяснил  Язон.  -  Мы  еще  не  полностью
использовали свое осадное оружие. Надо извлечь из него все, что можно,  до
штурма: в дальнейшем это поможет нам.  -  Он  повернул  колесо  прицела  и
второй метательный снаряд ударил в стену чуть подальше. - Надо  все  время
держать их в нервном напряжении.
     Когда камни обратили всю стену в песок и начали пробивать отверстия в
главном здании крепости, Язон ненадолго прекратил огонь.
     - Погрузите особые снаряды! - Приказал он техникам.
     Это были вымоченные в бензине  связки  тряпок,  к  которым  для  веса
привязали камни. Когда их погрузили в углубление, он сам поджег  их  и  не
стрелял, пока они хорошо не  разгорелись.  Быстрый  полет  в  воздухе  еще
больше раздул пламя и они,  пылая,  падали  на  крытые  тростником  крыши,
которые медленно начали дымиться.
     - Мы пошлем еще несколько таких  снарядов,  -  сказал  Язон,  потирая
руки.
     Внешняя сторона крепости  была  обрушена  в  нескольких  местах,  две
сторожевые  башни  обвалились,  большинство  крыш  охвачено  огнем.  Когда
троззелинги в отчаянии предприняли контратаку, Язон ожидал этого  и  сразу
же заметил, что морские ворота открыты.
     - Прекратите огонь, - приказал он, - и следите за давлением. Я  лично
убью каждого оставшегося в живых, если котел взорвется.
     Он перепрыгнул в ожидавшую его лодку.
     - К главному кораблю, - сказал он и в этот момент лодка  покачнулась,
так как на нее спрыгнул сам Хертуг.
     - Хертуг всегда впереди всех! - Крикнул он, размахивая мечом.
     - Хорошо, но спрячь меч и побереги голову, когда начнется стрельба.
     Когда  Язон  достиг  борта  "Дредноута",  он  увидел,  что  неуклюжий
колесный пароход троззелингов выходит  через  морские  ворота  крепости  и
направляется к ним. Язон слышал леденящие кровь рассказы  об  этом  мощном
оружии уничтожения, но успокоился, как только понял, что  это  всего  лишь
ветхий и небронированный корабль, как он впрочем и ожидал.
     - Полный вперед! - Крикнул он в переговорную трубу и  сам  взялся  за
руль.
     Корабли быстро сближались носами друг к  другу  и  стрелы  Джетило  -
большого самострела - ударялись о плиты обшивки  "Дредноута"  и  падали  в
воду. Они не причиняли никакого  вреда  и  оба  парохода  по-прежнему  шли
встречными курсами.
     Вид низкого, изрыгающего дым корпуса "Дредноута"  очевидно  поколебал
решительность вражеского капитана, и он понял, что столкновение  на  такой
скорости не принесет кораблю ничего хорошего. Он вдруг свернул в сторону.
     Язон повернул руль и направил нос своего корабля в борт противника.
     - Держитесь, мы идем на таран! -  Крикнул  он,  когда  мимо  мелькнул
украшенный головой дракона высокий нос вражеского корабля.  На  его  борту
были видны испуганные лица. Металлическая обшивка носа "Дредноута" ударила
в середину борта  вражеского  корабля  около  колеса  и  дробя  переборки,
продвинулась вовнутрь. Последовал резкий  удар,  люди  попадали  с  ног  и
"Дредноут" остановился.
     - Задний ход, мы должны выбраться, - приказал Язон и  резко  повернул
руль.
     Солдат, толчком сбитый с вражеского корабля на  бронированную  палубу
"Дредноута", не удержался на ногах и упал. С воинственным  криком,  Хертуг
напал на ошеломленного противника, ударил его  мечом  и  столкнул  тело  в
воду. С парохода троззелингов доносились крики,  гулкие  удары  и  шипение
пара. Хертуг отпрыгнул под защиту высокого борта, как только первая стрела
упала рядом с ним.
     Гребной винт завертелся в  обратную  сторону,  но  "Дредноут"  только
дрожал и не двигался.
     -  Застряли,  -  пробормотал   Язон   и   резко   вывернул   руль   в
противоположную сторону. Корабль вздрогнул и медленно освободившись, начал
отплывать. Вода хлынула в квадратное отверстие в борту  парохода,  который
начал медленно крениться и погружаться.
     - Видел, как я уничтожил эту свинью, что осмелилась напасть на  меня?
- Самодовольно спросил Хертуг.
     - Твой меч окровавлен, - ответил Язон. - А ты  видел,  как  я  пробил
дыру во вражеском корабле? А? Вот и котел взорвался, - добавил он, услышав
глухой взрыв, сопровождаемый облаком пара и дыма.  Пароход  раскололся  на
две части и быстро затонул.
     К тому времени, когда "Дредноут" вернулся на свое место, от  парохода
уже ничего не осталось, кроме масляного  пятна,  а  морские  ворота  вновь
закрылись.
     - Топи тех, кто выплыл, - приказал Хертуг, но Язон не обратил на него
внимания.
     - В трюме вода, - сказал человек, высовывая из  люка  голову.  -  Она
хлыщет по ногам.
     - От толчка раскрылись щели, - ответил на это Язон. - Чего ты  ждешь?
Именно для этого на  борту  есть  насосы  и  десять  лишних  рабов.  Пусть
выкачивают воду.
     - Это день победа, - сказал Хертуг  со  счастливым  выражением  лица,
глядя на свой окровавленный меч. - Так эти свиньи платят за  нападение  на
нашу крепость.
     - Они заплатят еще больше до конца этого дня, - ответил  Язон.  -  Мы
вступаем в следующую фазу боя. Ты уверен, что твои люди знают,  что  нужно
делать?
     - Я сам много раз говорил им и раздал всем  листочки  с  напечатанным
приказом, которые ты приготовил. Все ждут сигнала. Как и  когда  я  должен
его дать?
     - Скоро. Стой тут и держи руку  на  свистке,  а  я  сделаю  несколько
выстрелов.
     Язон  перебрался  на  баржу  и   сделал   еще   несколько   выстрелов
зажигательными снарядами, чтобы поддержать пожар в крепости.  Но  на  этот
раз он стрелял баками  с  горючим:  попадая  в  огонь,  они  взрывались  и
уничтожали всех вражеских солдат, которые имели  неосторожность  выбраться
наружу. Затем он направил  катапульту  на  морские  ворота.  Потребовалось
четыре выстрела, чтобы разбить в щепки  тяжелые  бревна  ворот.  Путь  был
открыт. Язон взмахнул рукой и прыгнул в лодку. Трижды прозвучал свисток  и
ожидавшие корабли перссонов пошли в атаку.
     Поскольку его никто не  мог  заменить,  Язон  был  главнокомандующим,
артиллеристом и капитаном корабля, и всем остальным. Ноги  его  устали  от
беготни взад и вперед. Взбираясь на борт "Дредноута", он  чувствовал,  что
это очень трудно. Теперь, когда нападающие были на пути к крепости, он мог
отдохнуть, предоставив им самим завершить дело в своей обычной кровожадной
манере. Он свое дело сделал: ослабил сопротивление защитников, прежде  чем
противники сошлись в рукопашной.
     Меньшие корабли под парусами и веслами были уже на полпути к зубчатым
стенам, и только тогда пришел в движение "Дредноут" и тут  же  догнал  их.
Атакующие расступились и броненосец занял  свое  место  в  строю  как  раз
напротив морских ворот или вернее, того, что от них осталось.
     Бронированный нос ударил, сорвал створки ворот с шарниров и  отбросил
их в бассейн. Хотя тут же был дан задний ход, по инерции  корабль  проплыл
бассейн и ударился носом в пристань.  Сзади  послышался  рев  перссонов  и
началась схватка, гвардия Хертуга была в первой линии  нападения,  защищая
самого Хертуга, бросившегося вперед.
     Язон извлек фляжку с бренди и сделал глоток.  Потом  налил  бренди  в
чашку, чтобы выпить не торопясь, следя за битвой со своего наблюдательного
поста на борту.
     С первого же момента исход схватки  не  вызывал  сомнения.  Защитники
были изранены и обожжены, ряды их поредели, а  главное,  был  подорван  их
моральный  дух.  Они  могли  лишь  отступить  перед   вливающимися   через
разрушенные стены и главные ворота перссонами. Двор вскоре  был  очищен  и
сражение переместилось в глубины крепости... Настало время  действовать  и
Язону. Он докончил бренди, взял в левую руку маленький щит, а в  правую  -
"утреннюю звезду", уже доказавшую свою пригодность.
     Айджейн была где-то здесь и он должен был отыскать ее прежде,  чем  с
ней случится какое-нибудь  несчастье.  Он  чувствовал  ответственность  за
девушку из пустыни - она все еще бродила бы по берегу  с  другими  рабами,
если бы не появился  он.  Она  оказалась  тут  из-за  него,  и  он  должен
позаботиться о ней. Язон поспешил на берег.
     Огонь на  влажных  тростниковых  крышах  погас,  каменные  здания  не
горели, но было дымно и стены были покрыты толстым слоем копоти. В  первом
зале была только смерть, тела, кровь, несколько раненых.
     Язон распахнул дверь и углубился в крепость. Последняя схватка шла  в
первом главном из обеденных залов, но Язон обошел сражающихся и  пробрался
на кухню. Здесь были только рабы, укрывавшиеся под столом и главный повар,
который напал на Язона с  большим  кухонным  ножом.  Язон  обезоружил  его
ударом "утренней звезды" и  пригрозил  мучительной  смертью,  если  он  не
скажет, где находится Айджейн.
     Повар охотно заговорил, потрясая окровавленными руками, но он  ничего
не знал. Рабы тряслись от страха и добиться от  них  нельзя  было  ничего.
Язон вышел.
     Громкие крики и звон оружия привели его к  месту  главной  схватки  в
центральном зале крепости, освещенном  через  высокие  окна  и  украшенном
флагами и вымпелами. Сражающиеся волнообразно  двигались  взад  и  вперед.
Шквал стрел из  дальнего  конца  зала  заставил  сражающихся  разделиться,
атакующие подняли щиты. Пол был скользким от крови и всюду  валялись  тела
раненных и мертвых.
     Троззелинги защищали дальний конец зала. За ними была видна небольшая
группа людей, роскошно одетых и увешанных драгоценностями - несомненно это
были главные троззелинги. Они стояли на обеденном помосте, теперь лишенном
мебели, и смотрели поверх голов сражающихся. Один из  них  заметил  Язона,
как только тот вошел, и указал на него своим мечом, быстро  говоря  что-то
остальным. Все повернулись к нему и расступились.
     Он увидел Айджейн,  закованную  и  связанную,  один  из  троззелингов
держал у ее груди  меч.  Они  привлекали  его  внимание  к  этой  сцене  и
недвусмысленно сигнализировали, не нападай, иначе она умрет. Они не знали,
что это означает для него, и вообще означает ли что-нибудь, но они ожидали
от него ответных действий.
     В ответ Язон с гневным криком бросился вперед. Он  сразу  понял,  что
сейчас никакие переговоры невозможны, остановить же Хертуга и  его  солдат
не в его силах, а это означало смерть для Айджейн. Он должен добраться  до
нее.
     Солдаты троззелингов  разлетелись  в  стороны,  мимо  него  не  задев
пролетела стрела, и он оказался за спинами  противников.  Внезапность  его
нападения сделала свое дело, а "утренняя звезда" проделала  щель  в  линии
щитов. Он отразил удар щитом и в свою очередь ударил. Его противник упал.
     Язон, не останавливаясь, бежал дальше, а вражеская линия  сомкнулась,
чтобы  отразить  перссонов,  хотевших  поддержать  самоубийственную  атаку
Язона.
     В группе стоявших на помосте был человек, которого  Язон  вначале  не
заметил. Теперь он увидел его краем глаза. Михай, предатель, был здесь! Он
стоял рядом с Айджейн, обреченной на  смерть,  так  как  Язон  не  успевал
добраться до нее. Меч уже опускался, чтобы убить ее.
     Язон лишь на мгновение остановив взгляд на  Михае,  прыгнул  и  успел
ударить человека, державшего меч, по плечу и бросить его на пол. Вслед  за
этим на Язона  со  всех  сторон  обрушились  противники,  и  ему  пришлось
сражаться за свою жизнь.
     Силы были слишком не равны: пятеро или шестеро на одного. Но Язону не
нужно было побеждать,  ему  бы  продержаться  несколько  секунд,  пока  не
подоспеют свои. Они уже почти рядом,  он  слышал  их  победоносные  крики,
линия  защитников  отступала.  Язон  отбил  меч  щитом,  отбросил  второго
нападающего, ударил третьего "утренней звездой".
     Их было слишком много. Они все были  против  него.  Он  отбросил  еще
двоих и повернулся, чтобы отбить нападение сзади. Вот оно.  Старик,  вождь
этих людей, с гневом в глазах. Длинный меч в его руке... Удар...
     - Умри, демон!.. Умри, разрушитель! -  Крикнул  Троззелинг  и  сделал
выпад.
     Длинное холодное лезвие коснулось тела Язона, вызвав резкую  боль,  и
вышло у него из спины.

                                    16

     Была боль,  но  не  невыносимая.  Нестерпимым  было  осознание  своей
смерти. Старик убил его. Все кончено. Без злого чувства Язон поднял щит  и
отбросил ударом старика. Меч, стройная и сверкающая смерть, остался в  его
теле.
     - Оставь его, - хрипло сказал Язон Айджейн, которая с ужасом в глазах
протянула скованные руки, чтобы выдернуть меч.
     Битва кончилась и сквозь туман  в  голове  Язон  увидел  перед  собой
Хертуга. На его лице была написана уверенность в его смерти.
     - Ткань, - сказал Язон внятно, как  только  мог,  -  приложите  кусок
ткани к ранам, как только выдернут меч.
     Сильные руки солдат держали его, ткань была  наготове.  Хертуг  стоял
перед Язоном, который кивнул и закрыл глаза. Боль стала невыносимой  и  он
упал. Он лежал на ковре из изодранной одежды,  кровь  из  ран  хлынула  на
подготовленные повязки. Теряя сознание,  Язон  с  благодарностью  подумал,
зачем он еще хлопочет, зачем продлевает боль?  Ему  теперь  остается  лишь
умереть в  световых  годах  от  антисептики  и  антибиотиков,  с  дырой  в
собственных кишках. Он может только умереть.
     Придя в сознание, Язон увидел Айджейн, склонившуюся над ним с иголкой
и ниткой. Она сшивала края раны на его животе.  Свет  вновь  померк,  и  в
следующий раз он пришел в себя в своей собственной постели. Через разбитые
окна ему в глаза светило солнце, что-то заслонило свет, и вначале  на  его
лоб и щеки, а затем на губы легла влажность и прохлада. Это заставило  его
понять, насколько сухо у него в горле и как сильна боль.
     - Воды... - Прохрипел он и был удивлен слабостью своего голоса.
     - Мне сказали, что ты не должен  пить  из-за  этой  раны,  -  сказала
Айджейн, указывая на его тело.
     - Не думаю, чтобы это имело значение... так или иначе... - Сказал  он
ей и сознание неминуемой смерти причинило большую боль, чем сама рана.
     Рядом с Айджейн  появился  Хертуг,  и  его  обеспокоенное  лицо  было
отражением лица Айджейн. Он протянул Язону небольшой ящичек.
     - Это принесли скулоджи. Здесь корни беди, они смягчают  боль.  Пожуй
их, но не очень много. Жевать очень много - очень опасно.
     Но не для меня, - подумал  Язон,  заставляя  свои  челюсти  разжевать
сухие и пыльные  корни.  -  Убийца  боли,  то  есть  -  наркотик,  который
становится необходимостью... но у меня слишком мало времени,  чтобы  стать
наркоманом.
     Чем бы он ни был, этот наркотик, действовал он  хорошо,  и  Язон  был
благодарен ему. Его боль ускользала так же, как и  жажда,  и  хотя  слегка
кружилась голова, но он  больше  не  чувствовал  смертельной  опасности  и
усталости.
     - Как идет сражение? - Спросил он Хертуга,  который,  нахмурившись  и
скрестив руки на груди, стоял у постели.
     - Мы  победили.  Выжившие  троззелинги  теперь  наши  рабы,  их  клан
перестал существовать. Лишь несколько солдат сумело  бежать.  Их  крепость
захвачена, в том числе секретные помещения, где они строили машины...
     Понимание того, что Язон не сможет увидеть эти машины, что он  вообще
мало что увидит теперь, заставила Хертуга еще больше нахмуриться.
     - Подбодрись, - сказал ему Язон. - Ты победил один клан, победишь  их
всех. Остальные не так  сильны,  и  не  смогут  сопротивляться.  Действуй,
прежде чем они начнут объединяться. Выбери сначала самых  недружественных.
Постарайся захватить их техников, кто-то должен будет  объяснить  тебе  их
секреты после победы. Действуй решительно и ты будешь обладать Аппсалией.
     - Твои похороны будут самыми пышными в Аппсале, - сказал Хертуг.
     - Я уверен в этом, ты не пожалеешь денег.
     - Будут церковные празднества и молитвы, твои останки  превратятся  в
пепел в электрической печи во славу бога Электро.
     - Ничто не сделало бы меня счастливее.
     - А потом мы отвезем  пепел  в  море  во  главе  огромной  похоронной
процессии, корабль за кораблем, все  забитые  солдатами.  Возвращаясь,  мы
нападем на не ожидающих этого нападения Мастрегулов.
     - Вот это уже похоже на тебя, Хертуг. А то я уже подумал, что ты стал
вдруг слишком сентиментальным.
     Скрип двери привлек внимание Язона. Он  медленно  повернул  голову  и
увидел рабов, тащивших  в  комнату  тяжелые  изолированные  кабели.  Потом
принесли ящики  с  оборудованием,  затем  появился  размахивающий  хлыстом
надзиратель, толкая перед собой закованного в цепи Михая. Его  толкнули  в
угол, там он упал на пол.
     - Я хотел убить предателя, - сказал Хертуг, - но потом  подумал,  что
тебе приятно будет самому  замучить  его  до  смерти.  Тебе  это  доставит
радость. Электрическая дуга действует не быстро и вы можете поджарить  его
по частям. Пошли его впереди, как жертву богу Электро,  пусть  он  смягчит
твой путь.
     - Я очень благодарен  тебе,  -  сказал  Язон,  рассматривая  избитого
Михая. - Вы прикуйте его к стене и оставьте нас, я должен обдумать;  какие
самые жестокие и изысканные пытки испытать на нем.
     - Я сделаю так, как ты говоришь. Не забудь меня позвать:  меня  очень
интересуют новые пытки...
     - Обязательно, Хертуг.
     Все ушли и Язон увидел, как Айджейн  замахнулась  на  Михая  кухонным
ножом.
     - Не нужно, - сказал Язон. - Это плохо, очень плохо.
     Она послушно опустила нож и взяв губку  начала  обтирать  ему  лоб  и
лицо. Михай поднял голову и взглянул на Язона. Один глаз его был подбит  и
заплыл.
     - Не скажете ли вы, какого дьявола вы добивались, -  спросил  у  него
Язон, - предавая нас и стараясь, чтобы меня захватили троззелинги.
     -  Хоть  вы  и  будете  меня  пытать,  мои  губы  навсегда  останутся
сомкнутыми.
     - Не будьте большим идиотом, чем вы есть. Никто вас не будет  пытать.
Я только не могу понять, что вы имели в виду на этот  раз,  что  заставило
вас выкинуть этот трюк?
     - Я действовал так, как считал лучше, - ответил Михай.
     - Вы всегда действуете так, как  считаете  нужным,  однако  от  этого
бывает лишь хуже. Вам не понравилось, как я обращаюсь с вами?
     - В том, что я делал, не было ничего личного. Я поступил  так,  желая
добра страждущему человечеству.
     - Я думал, что вы поступили так из мести.
     - Никогда! Вы должны знать... я хотел предупредить войну...
     - Что вы этим хотели сказать?
     Михай выпрямился, глядя осуждающе, несмотря на  свой  подбитый  глаз.
Звеня цепями, он направил указательный палец на Язона.
     - Однажды, напившись,  вы  посвятили  меня  в  свой  преступный  план
развязывания смертоносной войны  среди  этих  невинных  людей.  Вы  хотели
устроить им бойню и посадить на шею жестокого дьявола. Я знал,  что  нужно
делать. Вас следовало остановить. Я заставил себя молчать, чтобы не выдать
свои мысли, потому что я знал выход. Со мной разговаривал человек, нанятый
троззелингами - кланом честных рабочих и техников, как он уверял меня.  Он
хотел за хорошую цену переманить вас от  кровожадных  Перссонов.  Тогда  я
ответил нет, ибо любой план нашего освобождения был связан с человеческими
смертями, а я не считал это разумной  платой  за  освобождение  от  цепей.
Теперь, когда я узнал ваши кровожадные планы, я спросил у  своей  совести,
что мне нужно делать. Мы все должны были перейти к  троззелингам,  которые
обещали не причинять вам вреда. Хотя и держали бы вас, как пленника. Тогда
была бы предотвращена эта бойня.
     - Вы просто дурак, - сказал Язон бесстрастно.
     Михай вспыхнул.
     - Меня не заботит ваше мнение обо мне. Я  поступил  бы  точно  также,
если бы опять предоставилась такая возможность.
     - Даже зная, что эта шайка, которую вы  привели  за  мной,  не  лучше
остальных. Разве вы остановили их во время битвы, когда они  хотели  убить
Айджейн?
     - Это было сделано в состоянии аффекта, во время схватки, я  не  могу
осуждать их за это...
     - Неважно, чем это было вызвано. Война окончена, они побеждены и  мои
планы промышленной революции осуществляются теперь беспрепятственно,  даже
без моего личного участия. Единственное, чего вы добились - это убили меня
- и этого я не могу вам простить.
     - Что за безумие?..
     - Безумие? Вы, ограниченный простак, - Язон приподнялся  на  локте  и
опять упал, пронзенный стрелой боли сквозь завесу наркотика. - Вы думаете,
что я лежу здесь  потому  что  устал?  Ваши  интриги,  похищение  Айджейн,
заставили меня  глубже  погрузиться  в  сражение,  чем  я  предполагал,  и
напороться на длинный, острый и необеззараженный меч. Меня  прокололи  как
свинью...
     - Я не понимаю, что вы говорите...
     - Вы стали очень бестолковым. Меня проткнули  мечом  и  острие  вышло
наружу с другой стороны. У меня не слишком хорошие  знания  анатомии,  но,
вероятно, не один из жизненно-важных органов не  затронут.  Если  бы  были
пробиты легкие или крупные кровеносные сосуды, я не разговаривал бы с вами
сейчас. Но я не вижу способа пробить дыру  в  животе  и  не  занести  туда
компанию голодных бактерий.  Когда-нибудь  прочитайте  книгу  об  оказании
первой медицинской помощи. Там сказано о такой  инфекции,  как  перитонит:
учитывая медицинские достижения на  этой  планете,  она  в  ста  процентах
случаев ведет к смерти.
     Его слова поразили Михая, но Язон не ободрился от  этого  и  вынужден
был закрыть глаза от слабости. Когда он вновь открыл их, было уже темно, и
он с перерывами, так и дремал до рассвета, тогда он смог позвать Айджейн и
попросить принести ящичек с корнями  беди.  Она  вытерла  его  лоб,  и  он
заметил выражение ее лица.
     - Здесь мне стало жарче, - сказал он. - Это у меня температура.
     - Ты ранен из-за меня, - воскликнула Айджейн и начала плакать.
     - Ерунда, - сказал ей Язон. - Я давно уже решил, что единственный для
меня способ умереть - самоубийство. На планете, где  я  родился,  не  было
ничего, кроме солнечных дней, бесконечного мира и долгой, долгой жизни.  Я
решил покинуть  ее;  предпочитая  короткую  насыщенную  жизнь  долгой,  но
пустой. Теперь, дай мне еще корней: я хочу забыться.
     Наркотик  был  сильнодействующим,  а  инфекция  глубоко  проникла   в
организм. Язон дремал, погрузившись в красноватый туман беди,  приходил  в
себя и обнаруживал, что ничего не  меняется:  Айджейн  ухаживает  за  ним,
Михай звенит цепями в углу. Он подумал, что случится с  Михаем,  когда  он
умрет, и эта мысль обеспокоила его.
     В один из переходов полусознания, он  услышал  шум,  растущий  рев  в
воздухе,  который  постепенно  замер  в  отдалении.  Он   приподнялся:   в
отдаленном шуме ему послышалось что-то знакомое. Не  обращая  внимания  на
боль, он закричал:
     - Айджейн, где ты? Иди сюда!..
     Она вбежала из соседней комнаты, и тут он  услышал  крики  и  голоса,
доносившиеся со двора и со стороны канала. Он действительно слышит их? Или
это  болезненная  галлюцинация?  Айджейн  пыталась  уложить  его,  но   он
оттолкнул ее и позвал Михая:
     - Вы слышали? Вы слышали это?
     - Я спал... но, кажется, слышал...
     - Что?
     -  Рев,  который  разбудил  меня.  Звучит  же  это,  как...  но   это
невозможно...
     - Невозможно? Почему невозможно? Это же ракетные двигатели. Здесь, на
этой примитивной планете.
     - Но ведь здесь нет ракет...
     - Теперь они есть, идиот. Как  вы  думаете,  зачем  я  построил  свой
передатчик молитв?..  -  Он  нахмурился  от  внезапной  мысли  и  стараясь
заставить свой ослабленный мозг работать. - Айджейн, -  позвал  он,  роясь
под подушкой, куда он спрятал кошелек. - Бери деньги - все, отправляйся  в
церковь Электро и отдай их жрецам. Пусть  ничто  не  остановит  тебя:  это
самое важное твое дело в жизни. Вероятно, все перестали крутить  колесо  и
выбежали посмотреть, что происходит. Ракета  никогда  не  отыщет  нас  без
наводящего радиолуча. А если она приземлится где-нибудь  в  другом  месте,
будет много хлопот. Пусть крутят ручку и не останавливаются ни на секунду.
Скажи им, что сюда приближается корабль богов и нужно непрерывно молиться.
     Она выбежала, а Язон откинулся на подушку тяжело дыша. Что за корабль
поймал его сигнал? Есть ли на борту врач или медицинская машина? Сумеют ли
они побороть инфекцию? Должны суметь, на каждом корабле  есть  необходимое
медицинское оборудование.
     Впервые с момента своего ранения он позволил себе подумать, что может
еще выжить, и черный груз безнадежности спал с  него.  Он  даже  улыбнулся
Михаю.
     - У меня такое чувство, старина, что мы в последний раз ощущаем  вкус
креноджа. Перенесете ли вы эту тяжесть?
     - Я  должен  предупредить  вас,  -  серьезно  сказал  Михай.  -  Ваши
преступления слишком серьезны, чтобы замалчивать их. Я не  могу  поступить
иначе. Я обязан буду сообщить капитану и вызвать полицию.
     - Как может такой человек прожить так долго? - Холодно спросил  Язон.
- Что останавливает меня - ведь я могу убить вас, чтобы вы не могли больше
обвинять меня.
     - Не думаю, чтобы вы сделали это, у  вас  есть  определенное  чувство
чести.
     - Определенное чувство?.. Что за слово вы произносите? Может ли быть,
что в вашем ограниченном  мозгу,  покрытом  непромываемой  коркой  разума,
появятся крошечные щели?
     Прежде, чем Михай смог ответить,  рев  ракеты  послышался  вновь.  Он
постепенно приближался. Какая-то тень закрыла солнце.
     -  Химическая  ракета,  -  перекрикивая  шум  произнес  Язон.  -  Это
посадочная шлюпка с космического корабля, она идет на  мой  радиосигнал  и
тут не может быть случайного совпадения.
     В этот момент в комнату вбежала Айджейн.
     -  Жрецы  разбежались,  все  попрятались.  Большой   огненный   зверь
спускается, чтобы уничтожить нас всех!
     Голос ее перешел в крик, когда рев со двора вдруг замолк.
     - Благополучная посадка! - Выдохнул Язон и указал на свой стол. - Дай
мне карандаш и бумагу,  Айджейн.  Я  напишу  записку,  ты  отнесешь  ее  к
приземлившемуся кораблю. - Она отпрянула, дрожа. -  Не  бойся,  это  всего
лишь корабль, как и те, что ты видела, но он может летать  по  воздуху.  В
нем люди, они не причинят тебе вреда. Иди, покажи  записку  и  приведи  их
сюда.
     - Я боюсь...
     - Не  бойся.  Люди  в  корабле  помогут  мне.  Благодаря  им  я  могу
выздороветь.
     - Тогда я иду, - просто сказала она, поднялась и  все  еще  дрожа  от
страха, направилась к двери.
     Язон смотрел, как она уходит.
     - Иногда, Михай, - сказал он, - когда я не смотрю на вас,  я  горжусь
человечеством.
     Ползли минуты. Язон беспокойно перебирал пальцами одеяло, думая,  что
может происходить во дворе. Послышался звон металла и вслед за этим  серия
выстрелов. Неужели перссоны напали на корабль? Он пытался встать и проклял
собственную слабость. Все, что он мог сделать - это лишь лежать  и  ждать.
Его жизнь была в чужих руках.
     Послышалось еще несколько выстрелов, на этот раз в самом здании,  так
же, как и крики, и громкий стон. Звук шагов в коридоре, вбежала Айджейн, а
за ней, все еще с дымящимся пистолетом в руке, Мета.
     -  Долог  путь  от  Пирра,  -  сказал  Язон,  любуясь  ее  прекрасным
обеспокоенным  лицом,  знакомым  женским  телом  в  жестком  металлическом
костюме.
     - Ты ранен? - Она  быстро  подбежала  к  постели  и  наклонилась,  не
упуская из виду раскрытую дверь. Когда она взяла его  за  руку,  глаза  ее
стали шире: она почувствовала сухой жар его кожи, но  ничего  не  сказала,
только отстегнула от пояса свою аптечку. Она прижала  ее  к  коже  на  его
предплечье, последовал укол анализатора, что-то  глухо  зажужжало  внутри.
Аптечка еще немного погудела, очевидно проверяя результат, затем  добавила
еще три каких-то укола и еще один, и зажгла сигнал "угроза миновала".
     Лицо Меты было рядом, она наклонилась и  поцеловала  в  сжатые  губы,
локон  золотистых  волос  упал  ему  на  щеку.  Она  была   женщиной,   но
женщиной-пиррянкой, и целуя его, не сводила  глаз  с  дверей.  Ее  выстрел
ударил в косяк двери и отбросил в коридор появившегося солдата.
     - Не стреляй в них, - сказал Язон, когда она неохотно  оторвалась  от
него, - они могут быть друзьями.
     - Не моими. Как только я приземлилась, они  начали  стрелять  по  мне
какими-то примитивными металлическими  снарядами,  но  я  позаботилась  об
этом... они стреляли даже в девушку, которая принесла  мне  твою  записку,
пока я не согнала их со стены. Тебе лучше?
     - Не лучше и не хуже, только голова кружится. Но нам  лучше  уйти  на
корабль. Посмотрим, смогу ли я идти...
     Язон опустил ноги на пол, приподнялся и упал лицом вниз. Мета втащила
его обратно и натянула на него одеяло.
     - Ты должен оставаться здесь, пока тебе не станет лучше.  Ты  слишком
болен, чтобы двигаться сейчас.
     - Будет гораздо хуже, если я останусь. Как только  Хертуг  -  он  тут
главный - поймет, что я могу уйти, он сделает все, чтобы  задержать  меня,
не заботясь о том, сколько людей он потеряет. Мы должны двинуться  раньше,
чем его маленький злобный мозг придет к такому выходу.
     Мета  осмотрелась.  Взгляд  ее  скользнул  в  сторону  Айджейн  -  та
съежилась на полу - не задержав на ней свой взгляд, как и на  мебели,  она
задержалась на Михае.
     - Этот прикованный человек опасен?
     - Временами бывает так, что с него нельзя спускать глаз. Этот человек
похитил меня с Пирра.
     Мета протянула Язону пистолет.
     - Вот оружие, убей его сам.
     - Видите, Михай, - сказал Язон, - я чувствую знакомую тяжесть  оружия
в руке. Все хотят, чтобы я убил вас. Что-то в вас  есть,  из-за  чего  все
чувствуют к вам отвращение.
     - Я не боюсь смерти, - ответил Михай, поднимая  голову  и  распрямляя
плечи, но со  своей  отросшей  бородой  и  цепями  он  выглядел  не  очень
впечатляюще.
     - Вы должны бояться, - Язон  опустил  пистолет.  -  Удивительно,  что
человек с вашей способностью причинять неприятности может продержаться так
долго. - Он повернулся к Мете. - Я устал от убийств, эта планета  погрязла
в них. И, кроме  того,  он  поможет  мне  добраться  до  корабля.  Лучшего
носильщика-санитара мы здесь не найдем.
     Мета повернулась к Михаю, пистолет из ее  кобуры  прыгнул  в  руку  и
выстрелил. Михай отшатнулся, защищаясь протянутыми руками, и был  удивлен,
обнаружив, что он еще  жив.  Мета  освободила  его,  отстрелив  цепь.  Она
скользнула к нему с грацией тигрицы и  подняла  все  еще  дымящийся  ствол
своего пистолета.
     - Язон не хочет, чтобы я убила  тебя,  -  сказала  она  и  еще  ближе
приблизила к нему пистолет, - но я не всегда поступаю так, как он говорит.
Если хочешь жить, делай то, что я говорю. Сними крышку со стола. Нам нужны
носилки. Поможешь отнести Язона к ракете.  При  малейшем  неподчинении  ты
умрешь. Понял?
     Михай открыл рот для протеста, или может быть,  для  одной  из  своих
речей, но холодная ярость в  голосе  женщины  остановила  его.  Он  только
кивнул и повернулся к столу.
     Айджейн теперь съежилась у постели Язона, крепко схватившись  за  его
руку. Она не поняла ни слова из их разговора.
     - Что происходит, Язон? -  взмолилась  она  жалобно.  -  Что  это  за
сверкающая штука укусила тебя за руку? Эта женщина  поцеловала  тебя,  она
должно быть, твоя жена, но ты сильный человек, и у  тебя  могут  быть  две
женщины. Не оставляй меня...
     - Кто эта  девушка?  -  спросила  Мета  ледяным  голосом.  Ее  кобура
задрожала и оттуда высунулся ствол пистолета.
     - Это местная девушка, рабыня: она помогала  мне,  -  сказал  Язон  с
наигранной небрежностью. -  Если  мы  оставим  ее  здесь,  ее  убьют.  Она
отправится с нами.
     - Не думаю, чтобы это было разумно, -  Мета  сузила  глаза,  пистолет
дрожал от желания прыгнуть ей в руку. Пиррянская женщина в любви  остается
женщиной - пиррянкой тоже, а это чрезвычайно опасное соединение. К счастью
ее внимание отвлек скрип двери, и она дважды выстрелила в том направлении,
прежде чем Язон остановил ее.
     - Подожди, это Хертуг, я узнал его шаги, когда он убегал по  коридору
от двери.
     Из зала донесся испуганный голос.
     - Они не знали, что это твой  друг,  Язон.  Несколько  солдат  начали
стрелять. Я накажу их. Мы друзья, Язон. Скажи  этому  человеку,  чтобы  он
перестал стрелять: я хочу войти и поговорить с тобой.
     - Я не понимаю слов, - сказала Мета, - но его голос мне не нравится.
     - Твои чувства совершенно правильны, дорогая, - ответил ей Язон. - Он
не мог бы быть более двуличным, имея еще глаза, нос и рот на затылке...
     Язон засмеялся и понял, что голова у него ясная, сознание  больше  не
затуманено. Необходимость думать  по-прежнему  требовала  усилий,  но  эти
усилия были ему вполне  доступны.  Они  все  еще  не  выбрались  из  этого
беспокойного места: каким бы хорошим стрелком не была Мета, она  не  могла
одна выстоять против целой армии. Он должен остановить их.
     - Входи, Хертуг, тебе не причинят вреда. Случилось  недоразумение,  -
позвал он и повернулся к Мете. - Не стреляй, но будь наготове. Я  попробую
уговорить его, но ничего не могу гарантировать, поэтому ты будь наготове.
     Хертуг быстро заглянул в дверь и спрятался.  Потребовалось  некоторое
время, чтобы он  справился  со  своими  нервами  и  нерешительно  вошел  в
комнату.
     - Какое отличное маленькое оружие у твоего друга, Язон... Скажи  ему.
- Тут он взглянул еще раз на Мету... я имел в виду, что  я  дам  несколько
рабов за это оружие. Пять рабов... Это будет хорошая сделка...
     - Скажи: семь...
     - Согласен: по рукам.
     - Но не это, это оружие принадлежит ее  семье  многие  годы  и  стало
частью ее. Но на корабле есть другое, мы пойдем туда  и  она  отдаст  тебе
его...
     Михай кончил разбирать стол и положил его  крышку  у  постели  Язона,
затем он и Мета осторожно положили Язона на крышку, а Хертуг рукой вытирал
нос и следил за ними своими красными глазами.
     - На корабле тебя приведут в порядок, - сказал  он,  проявляя  больше
сообразительности, чем ожидал от него Язон. - Ты не умрешь  и  улетишь  на
небесном корабле?
     - Я умираю, Хертуг! - застонал Язон и вытянулся на досках,  изображая
агонию. -  Они  унесут  мой  прах  на  корабль  -  это  особая  похоронная
космическая барка - и развеют его среди звезд...
     Хертуг двинулся к двери, но прежде, чем  он  сделал  шаг,  Мета  была
рядом. Она сжала его руку так, что он вскрикнул и  приставила  пистолет  к
его груди.
     - Каковы твои планы, Язон? - спросила она спокойно.
     - Пусть Михай несет носилки спереди, а Хертуг и Айджейн сзади.  Держи
этого парня под прицелом, и, может быть, нам удастся сберечь свои шкуры.
     Они шли медленно и  осторожно.  Лишившиеся  руководства  перссоны  не
могли понять, что происходит: крик  боли,  который  издал  Хертуг,  только
смутил их. Процессия достигла ракеты без особых затруднений.
     - Теперь самое трудное, - сказал Язон, схватившись за шею  Айджейн  и
перенося большую часть своего веса на плечо Михая. Он не мог идти, но  они
втащили его в корабль. - Стой у  двери,  Мета,  и  следи  за  этим  старым
грибом. Будь готова ко всему, на этой планете не  существует  верности,  и
если они смогут добраться  до  нас  ценой  жизни  Хертуга,  они  не  будут
колебаться ни минуты.
     - Это логично, - согласилась Мета. - И в конце концов на то и война.
     - Да, я так и думал, что пиррянин согласится с таким  взглядом.  Будь
наготове. Я проверю механизм и, когда все будет готово, дам сирену.  Тогда
оттолкни Хертуга, закрой люк и как можно быстрее отправляйся к приборам  -
я не думаю, что смогу управлять полетом. Поняла?..
     - Да. Иди, ты теряешь время.
     Язон взобрался в кресло помощника пилота и проделал весь предполетный
цикл. Он уже потянулся к кнопке сирены,  когда  раздался  глухой  удар,  и
корабль вздрогнул. На какое-то мгновение он  остановился,  а  потом  начал
медленно падать.
     Прежде чем Язон успел нажать  на  кнопку,  Мета  оказалась  в  кресле
пилота и маленькая ракета устремилась к небу.
     - У них не такой уж  примитивный  мир,  как  я  сначала  подумала,  -
сказала она, как только упало ускорение полета. - В одном из  зданий  была
большая неуклюжая машина и она вдруг задымилась и бросила  в  нас  камень:
два стабилизатора отлетели. Я подняла корабль,  но  человек,  которого  ты
называл Хертугом, сбежал.
     - В некотором отношении это даже и лучше, - согласился Язон, чувствуя
себя слишком слабым, чтобы  признаться,  что  в  самом  деле  их  чуть  не
погубило его собственное изобретение.

                                    17

     Благодаря искусству Меты  они  легко  скользнули  в  люк  пиррянского
крейсера, который вращался по орбите на границе атмосферы.
     Свободное падение в состоянии невесомости  настолько  облегчило  боль
Язона,  что  он   сумел   надежно   закрепить   перепуганную   Айджейн   в
противоперегрузочном кресле, только после этого устроившись  в  таком  же.
Маньяки-рабовладельцы казались бесконечно далекими.
     Когда он пришел в себя, боль  и  неудобства  прошли,  так  же  как  и
слабость, и он смог самостоятельно добраться до  штурманской  рубки.  Мета
рассчитывала курс на компьютере.
     - Еды! - проговорил Язон, хватаясь за горло. - Ткани моего  организма
истощены, я умираю от голода.
     Мета,  не  говоря  ни  слова,  протянула  ему  обеденный   набор   из
космического рациона. Ее вид, хорошо знакомый ему, говорил о том, что  она
чем-то рассержена. Поднося тюбик ко рту, он увидел Айджейн, съежившуюся  в
углу; она наконец освоилась с отсутствием веса.
     - Отлично, - сказал Язон с  фальшивым  весельем  в  голосе.  -  Ты  в
корабле одна, Мета?
     - Конечно, одна. - Она ответила таким тоном, что это прозвучало  как:
"ты глуп". - Мне позволили взять корабль, но никто не смог отправиться  со
мной.
     - Как ты разыскала меня? - спросил он, стараясь выяснить  причину  ее
недовольства.
     - Очень просто. Оператор в  нашем  космическом  посту  заметил  герб,
когда корабль с тобой улетал, и по его описанию Керк узнал герб  Кассилии.
Я отправилась на Кассилию на разведку. Корабль они  опознали,  но  никаких
сведений о его возвращении не было.
     Я вернулась на Пирр и выяснила, какие  планеты  лежат  поблизости  от
курса и где могли  бы  зарегистрировать  корабль,  если  бы  он  вышел  из
джамп-режима. Таких планет оказалось три. На двух из них есть  современный
космопорт  и  летный  контроль,  они  знали  бы,  если  бы   ваш   корабль
приземлился, или даже если потерпел бы крушение. Они не знали.
     Оставалась одна планета. Как только  корабль  вошел  в  атмосферу,  я
услышала сигнал и приземлилась как можно быстрее.
     - Как ты поступишь с  этой  женщиной?  -  последние  слова  были  еще
холоднее, чем ее тон.
     Айджейн скорчилась еще больше - дрожа от страха и не понимая ни слова
из беседы.
     - Я еще не думал об этом, однако...
     - В твоей жизни есть место только для одной женщины, Язон. Для  меня.
И я убью всякого, кто думает иначе.
     Она несомненно так и сделает, и если Язон хочет, чтобы  Айджейн  жила
как можно дольше, ее следует немедленно  удалить  от  смертельной  угрозы,
которую представляет ревнивая пиррянка. Язон напряженно думал.
     - Мы приземлимся на ближайшей цивилизованной планете и оставим ее.  У
меня достаточно денег. Я оставлю на ее имя счет  в  банке,  ей  хватит  на
долгие годы. И я поставлю условие, что деньги ей  будут  выплачиваться  по
частям. Поэтому, сколько бы она не истратила, ей хватит на будущее.  Я  не
беспокоюсь о ней: если она могла  выжить  на  этой  планете,  она  выживет
везде.
     Он услышал жалобы Айджейн, когда сообщил ей эту новость, но ведь  это
было для ее же блага.
     - Я позабочусь о ней и поведу ее путем правды, -  раздался  от  входа
знакомый голос. Там стоял Михай, прижимаясь к косяку.
     - Отличная идея,  -  с  энтузиазмом  в  голосе  согласился  Язон.  Он
обернулся к Айджейн и заговорил на ее языке. - Ты слышала?  Михай  возьмет
тебя с собой и присмотрит за тобой. Я оставлю тебе достаточно денег на все
твои нужды, а он тебе все объяснит о деньгах. Я хочу, чтобы ты внимательно
выслушала его, а потом поступила наоборот. Ты должна пообещать мне  это  и
никогда не  нарушать  своего  слова.  Таким  путем  ты  сделаешь  какое-то
количество ошибок, но все в общем пройдет хорошо.
     - Я не могу оставить тебя! Возьми меня с собой, я всегда  буду  твоей
рабыней! - заплакала она.
     - Что она сказала? - спросила Мета.
     - Вы зло, Язон, - заявил Михай. - Она будет повиноваться вам, я  знаю
это, как бы я о ней не заботился. Она будет выполнять ваш приказ.
     - Надеюсь на это, - горячо ответил ему Язон. - Только тот, кто рожден
с  вашим  умом,  способен  жить  алогично.  Остальные,   обычно,   намного
счастливее вас. Они наслаждаются физическими радостями жизни.
     - Я сказал "зло" и оно не должно остаться безнаказанным. -  Его  рука
отделилась от косяка и в ней оказался пистолет, который Михай нашел внизу.
- Я захватываю командование этим кораблем. Мы высадим  этих  двух  женщин,
затем отправимся на Кассилию для суда и наказания.
     Мета сидела спиной к Михаю в кресле пилота в  пяти  метрах  от  него.
Руки ее  были  заняты  расчетом  курса.  Она  медленно  подняла  голову  и
взглянула на Язона.
     На ее лице появилась улыбка.
     - Ты говорил, что не хочешь убивать.
     - Я все еще не хочу этого, но я не хочу и отправляться на Кассилию.
     Он вернул ей улыбку, отвернулся и вздохнул. За его спиной  послышался
внезапный шум. Выстрелов не было, лишь глухой стук, хриплый стон и  резкий
скребущий звук.
     Михай проиграл последний спор.

                              Гарри ГАРРИСОН

                              КОННЫЕ ВАРВАРЫ

                                    1

     Дежурный  лейтенант  охраны  Таленк  опустил  электронный  бинокль  и
принялся регулировать  его  увеличение,  чтобы  компенсировать  уменьшение
яркости света. Сверкающее белое солнце зашло за толстый слой облаков,  был
близок вечер, однако в окулярах  бинокля  по-прежнему  было  видно  четкое
изображение черно-белой волнообразной равнины. Таленк негромко  выругался,
водя взад и вперед тяжелым прибором. Трава, колеблющийся,  покрытый  инеем
океан травы. Больше ничего.
     - Простите, сэр, но я ничего не видел, - неохотно сказал  часовой.  -
Все как обычно.
     - Зато я видел - и этого достаточно. Там что-то двигалось, и я должен
выяснить, что это было. - Он опустил бинокль и глянул на  часового.  -  До
темноты часа полтора, и времени  достаточно.  Скажите  дежурному  офицеру,
куда я пошел.
     Часовой открыл рот, собираясь  заговорить,  но  промолчал.  Не  стоит
давать советы  лейтенанту  охраны  Таленку.  Когда  ворота  в  проволочном
заграждении раскрылись, Таленк взял лазерный пистолет, прикрепил  к  поясу
сумку с гранатами и пошел - человек, уверенный в своих  силах,  победитель
многочисленных схваток, ветеран, владеющий всеми способами обороны. Он был
уверен, что в этом необъятном просторе равнины нет ничего, с чем бы он  не
мог справиться. Он видел движение, он был уверен в этом - слабое движение,
замеченное краем глаза. Это  могло  быть  животное,  это  могло  быть  что
угодно.  Его  решение  произвести  разведку  было  вызвано,   как   скукой
караульной службы, так и  просто  любопытством.  Или  чувством  долга.  Он
одиноко шагал по хрустящей траве и обернулся лишь раз, чтобы взглянуть  на
окруженный проволочной изгородью лагерь. Горстка низких зданий и  навесов,
скелет буровой вышки  над  ними,  все  покрывала  тень  похожего  на  утес
космического корабля, но даже он  ощутил  всю  незначительность  одинокого
лагеря,  заброшенного  в  необозримую  пустую  равнину.   Он   фыркнул   и
отвернулся. Если здесь что-то скрывается, он это обнаружит.
     В  ста  метрах  от   изгороди   был   небольшой   откос,   окруженный
естественными валами  -  неровность  поверхности,  незаметная  из  лагеря.
Таленк забрался на вершину вала и, заглянув вниз, увидел группу всадников,
скрывающихся в углублении.
     Он немедленно отпрянул назад,  но  сделал  это  недостаточно  быстро.
Ближайший всадник пробил своим длинным копьем икру ноги Таленка и подтянул
лейтенанта к краю вала. Таленк, падая, выхватил пистолет, но второе  копье
ударило его в руку и пробило ладонь, пригвоздив ее к земле. Все  произошло
довольно быстро, в одну-две секунды, волна боли еще не накрыла его,  и  он
попытался включить свой радиопередатчик. Третье  копье,  пробив  запястье,
пригвоздило и вторую руку.
     Прибитый к земле, раненый, ошеломленный, оглушенный  болью  лейтенант
Таленк раскрыл рот, чтобы громко закричать, но  даже  этого  ему  не  дали
сделать. Ближайший к нему всадник  наклонился  и  ударил  короткой  саблей
между зубов Таленка, разрезав ему рот, и крик лейтенанта захлебнулся. Ноги
его дернулись в  агонии,  сминая  траву,  и  это  был  единственный  звук,
сопровождавший  его  смерть.  Всадники  молча  смотрели  на  него,   затем
отвернулись с абсолютным отсутствием  интереса.  Их  верховые  животные  -
лошади - были так же молчаливы.

     - В чем дело? - спросил дежурный офицер,  застегивая  свой  оружейный
пояс.
     - Лейтенант Таленк, сэр. Он ушел туда. Сказал, что что-то заметил. Он
исчез за тем подъемом. Я не вижу его уже десять-пятнадцать минут и не могу
вызвать по радио.
     - Не думаю, чтобы здесь была какая-нибудь опасность, - сказал офицер,
глядя на темневшую равнину. Однако лучше поискать его. Сержант! -  Человек
выступил вперед и отдал честь.  -  Возьмите  с  собой  отделение,  отыщите
лейтенанта Таленка.
     Солдаты были профессионалами,  заключившими  долголетний  контракт  с
"Джон Компани" и они ждали от новых планет любых опасностей.  Рассыпавшись
цепью, они осторожно двинулись по равнине.
     - Что-то произошло? -  Спросил  металлург,  выходя  из  пристройки  у
буровой вышки с рудными образцами на лотке.
     - Не знаю, - ответил офицер, и в этот момент из глубокого  оврага  по
обе стороны холма, показались всадники.
     Это было ошеломляюще. Охранники, тренированные, до зубов вооруженные,
были смяты и уничтожены. Прозвучало несколько выстрелов, но всадники низко
пригибались к своим  длиннющим  лошадям  и  закрывались  от  выстрелов  их
телами. Слышались глухие звуки  освобождающейся  от  тетивы  лука  стрелы,
стрелы и копья убивали мгновенно...
     Всадники пронеслись над цепью, оставив после себя девять  корчившихся
тел.
     - Они сейчас  будут  здесь!  -  Крикнул  металлург,  бросив  лоток  с
образцами и побежал. Прозвучала сирена тревоги, из  своих  палаток  начали
выбегать солдаты.
     Нападающие ударили по лагерю с внезапностью  землетрясения.  Не  было
времени для подготовки, и  люди  у  изгороди  умирали,  не  успев  поднять
оружия. Лошади атакующих цеплялись  за  почву  подушкообразными  лапами  и
неслись вперед, только что  отдаленная  угроза,  еще  мгновение,  они  уже
здесь. Передний ударился о проволочное  заграждение  и  пробил  его  своим
весом, хотя ярко  сверкнула  электрическая  дуга  и  убила  животное:  его
длинная шея вытянулась на земле, как  раз  перед  дежурным  офицером.  Тот
смотрел на нее в ужасе, а в это время всадник с земли всадил  ему  в  глаз
стрелу. Дежурный офицер умер мгновенно.
     Убийство, свистящая смерть. Они ударили один раз и исчезли, проносясь
вдоль изгороди, оставив тело мертвого животного и посылая поток  стрел  из
своих коротких луков. Даже в полутьме, стреляя  со  спин  своих  несущихся
лошадей, они безошибочно поражали цель. Люди умирали или  падали  раненые.
Одна стрела даже пробила выходное отверстие сирены, и та замолкла.
     Так же быстро они  исчезли  в  ущелье,  укрывшись  в  сумерках,  и  в
наступившей тишине были слышны лишь стоны раненых.
     Свет дня совсем померк, и темнота добавилась  к  всеобщему  смятению.
Когда  вспыхнули  осветительные  трубки,  лагерь  представлял  собой  море
кровавой смерти в окружающей ночи.  Порядок  слегка  восстановился,  когда
Бардовы,  начальник   экспедиции,   начал   выкрикивать   распоряжения   в
громкоговоритель.  Пока  медики  отделяли   раненых   от   мертвых,   были
подготовлены к стрельбе мортиры. Один из часовых выкрикнул предупреждение,
и прожектор, направленный наружу, осветил темную  массу  всадников,  вновь
собравшихся у оврага.
     - Мортиры, огонь! - Крикнул командир в диком гневе. - Уничтожить  их!
- Его голос потонул в первом залпе, выстрелы гремели раз за разом, пыль  и
дым понеслись к небу, гром выстрелов отдавался повсюду.
     Однако люди в лагере даже не успели осознать, что появление всадников
было отвлекающим маневром,  скрывавшим  основной  удар  с  противоположной
стороны лагеря. Только когда всадники были уже среди  них,  и  они  начали
умирать, люди поняли, что случилось. Но было уже поздно.
     - Закрыть люки!  -  Выкрикнул  дежурный  пилот,  сидевший  наверху  в
безопасности в штурманской рубке  космического  корабля,  и  нажал  кнопку
закрывания пневмозамков. Он видел,  как  накатываются  волны  атакующих  и
знал,  как  летаргически  медленно  движение  тяжелой  внешней  двери.  Он
продолжал неосознанно давить на кнопку закрывания.
     Ревущей волной атакующие перехлестнули через проволочное заграждение.
Передние животные умирали и были растоптаны  следующими  за  ними  людьми.
Некоторые из всадников тоже погибли, но накатывались  все  новые  и  новые
волны. Они заполнили лагерь, уничтожая все.
     - Говорит второй офицер Вейкс, - сказал пилот, включив все  микрофоны
на корабле. - Я спрашиваю, есть ли  на  корабле  офицер,  старше  меня  по
званию? - Он вслушался  в  молчание  и  когда  заговорил,  голос  его  был
приглушен и неясен. - Отзовитесь все  по  очереди  -  офицеры  и  солдаты,
начиная с машинного отделения. Радист, записывайте.
     Нерешительно, один за другим, отзывались голоса, а Вейкс в это  время
включил механизм большого экрана и смотрел на бушующую внизу ярость.
     - Семнадцать - это все,  -  сказал  радист,  не  веря  сам  себе.  Он
протянул список второму офицеру, тот бегло взглянул на него и потянулся  к
микрофону.
     - Я принимаю командование, - сказал он. - Приготовиться к старту!
     - Мы не поможем им? - Спросил кто-то. - Мы не можем оставить их так.
     - Никто не остался в живых, - медленно сказал Вейкс. - Я  смотрел  во
все экраны: не видно никого, кроме атакующих и их лошадей. Даже  если  там
есть кто-то, сомневаюсь, можем ли мы им помочь. Оставлять же здесь корабль
- самоубийство. К тому же, на борту лишь малая часть экипажа.
     Корпус корабля вздрогнул, как бы подчеркивая его слова.
     - Один из экранов вышел из строя... И второй тоже... они разбивают их
чем-то. И они привязывают ремни к дюзам и опорам стабилизаторов. Не  знаю,
смогут ли они задержать нас, и не собираюсь  проверять  это.  Старт  через
шестьдесят пять секунд.
     - Они все сгорят в огне наших двигателей, все и вся внизу,  -  сказал
радист, сжимая кулаки.
     - Наши люди не почувствуют этого, - угрюмо  сказал  пилот,  -  а  что
касается других, - то чем больше, тем лучше...
     Когда космический корабль взлетел,  изрыгая  огонь,  он  оставил  под
собой дымящийся неровный круг смерти.  Но  как  только  земля  охладилась,
ожидавшие этого всадники двинулись по ней, топча пепел.
     Все новые и  новые  их  волны  появлялись  из  темноты.  Казалось  их
бесчисленным полчищам не будет конца.

                                    2

     - Глупо позволить птице-пиле ранить себя, -  сказал  Бруччо,  помогая
Язону динАльту стянуть через голову металлизированный свитер.
     - Глупо стараться принести мир на эту планету! -  Ответил  Язон,  его
слова были приглушены плотной одеждой. Он  снял  свитер  и  поморщился  от
сильной боли в боку. - Я как раз наливал себе суп, и тарелка помешала  мне
выстрелить.
     - Только поверхностная  рана,  -  сказал  Бруччо,  глядя  на  красную
царапину в боку Язона. - Пила прошла  над  ребрами,  не  сломав  их.  Твое
счастье...
     - Ты имеешь в виду: счастье, что я  не  убит.  Кто  когда-нибудь  еще
слышал о птице-пиле в кают-компании?
     - На Пирре всегда нужно ожидать невероятного.
     Бруччо начал смазывать рану обеззараживающим средством, и Язон крепко
стиснул зубы. Щелкнул микрофон и  обеспокоенное  лицо  Меты  появилось  на
экране.
     - Язон, я слышала, ты ранен, - сказала она.
     - Умираю, - ответил он.
     Бруччо громко крикнул:
     - Ерунда. Поверхностная рана четырнадцати сантиметров  в  длину.  Яда
нет.
     - И все? - Сказала Мета. И экран погас.
     - Да, и все, - горько сказал Язон. - Литр  крови  и  килограмм  мяса,
ничего особенного - обычная заусеница. Что мне  сделать,  чтобы  заслужить
хоть немного сочувствия здесь: лишиться ноги?
     - Если ты лишишься ноги в бою, можешь рассчитывать на  сочувствие,  -
холодно сказал Бруччо, накладывая на рану липкую повязку. - Но  если  тебе
оторвала конечность птица-пила в кают-компании,  ты  можешь  ожидать  лишь
презрения.
     - Хватит, - резко сказал Язон,  вновь  надевая  свитер.  -  Не  нужно
понимать меня так буквально. Да, я знаю о тех теплых чувствах, на  которые
могу рассчитывать с вашей стороны, дружественные пирряне. И улечу  с  этой
планеты, не раздумывая и пяти минут.
     - Ты улетаешь? - Спросил Бруччо с проблеском интереса. - Из-за  этого
сегодняшнего собрания?
     - Не делай вид, что  ты  расстроился  при  этой  новости.  Постарайся
сдержать  свое  нетерпение  до  пятнадцати  часов,  когда  соберутся   все
остальные. Я не признаю любимчиков. Кроме себя самого,  конечно,  -  и  он
вышел прихрамывая и стараясь как можно меньше двигать мышцами ног.
     Наступило время перемен, - подумал он, глядя через  высокое  окно  на
смертоносные   джунгли   за   стеной   периметра.   Очевидно,    несколько
светочувствительных ячеек уловили его движение, так как  ветки  ближайшего
дерева наклонились вперед, и  внезапный  шквал  ядовитых  шипов  ударил  в
прозрачный металл окна. Но его нервы были настолько  тренированы,  что  он
даже не пошевелил ни одним мускулом.
     Время для перемен проходит. Каждый день  на  Пирре  -  это  еще  один
поворот колеса... Выигрыш - это всего лишь выжидание, а когда выпадет твой
номер - это всегда несомненно - смерть. Сколько человек погибло со времени
его прибытия сюда? Кажется, он становится таким же равнодушным  к  смерти,
как и настоящие пирряне.
     Если  возможны  какие-либо  изменения  вообще,  то  он   единственный
человек, который может их осуществить.  Однажды  ему  показалось,  что  он
решил смертоносные проблемы этой планеты: тогда он доказал  пиррянам,  что
безжалостная и бесконечная война - их собственное поражение. Но война  все
еще продолжается. Знание истины вовсе не всегда означает согласие  с  ней.
Пирряне, способные примириться с условиями сосуществования, оставили город
и ушли далеко вглубь  планеты,  чтобы  избежать  физического  и  духовного
давления ненависти, окружающей город. Оставшиеся пирряне, хоть и убедились
в том, что это их собственные чувства  заставляют  войну  продолжаться,  в
глубине души не верили  в  это.  И  каждый  раз,  когда  они  смотрели  на
ненавистную им землю, враг приобретал новые силы и возобновлял  нападение.
Думая  об  неизбежном  конце  ожидавшем  город,   Язон   чувствовал   себя
подавленным. Осталось так много  людей,  не  способных  примирить  себя  с
планетой. Они были частью той войны, как гиперспециализированные жизненные
формы - порождение смеси ненависти и страха.
     Необходимы  перемены.  Язон  задумался  над  тем,  насколько  пирряне
способны осознать их неизбежность.
     Было пятнадцать двадцать, когда  Язон  вошел  в  кабинет  Керка:  его
задержало срочное сообщение, полученное по джамп-связи. У всех собравшихся
в кабинете было одно и тоже выражение холодной ярости.  У  пиррян  слишком
мало терпения и еще меньше терпимости. Они все такие одинаковые - и  в  то
же время разные.
     Керк,  седовласый  и  бесстрастный,  способен  был  лучше   остальных
контролировать свои чувства. Это, несомненно, объяснялось его  общением  с
жителями других  планет.  Этого  человека  нужно  было  убедить  в  первую
очередь: если стремительное воинственное  общество  пиррян  способно  было
иметь вождя, то таким вождем был Керк.
     Черты ястребиного лица Бруччо, как всегда  были  искажены  выражением
подозрительности.  Это  выражение  было  вполне   оправдано.   Как   врач,
исследователь  и  эколог,  он  был  единственным  авторитетом  в   области
жизненных форм  Пирра.  Он  обязан  был  быть  подозрительным.  Однако,  в
конечном счете, он был ученым, и его можно было убедить фактами.
     Рес, вождь корчевщиков, людей, успешно приспособившихся  к  жизни  на
смертоносной планете. Он не был вовлечен в чувство ненависти,  заполнявшее
остальных, и Язон рассчитывал на его поддержку.
     Мета, родная и любимая, более сильная, чем мужчина,  ее  мощные  руки
могут обнять со страстью - или  переломать  кости.  Знает  ли  холодный  и
практичный ум, скрытый в этом прекрасном женском теле, что  такое  любовь?
Или просто  гордость  обладания  чужестранцем  Язоном  динАльтом?  Он  это
выяснит, но не сейчас, сейчас Мета была столь же нетерпелива и опасна, как
остальные.
     Язон закрыл за собой дверь и неискренне улыбнулся. - Привет  всем,  -
сказал он. - Надеюсь, вы не думаете, что я нарочно заставил вас ждать?
     Он быстро вошел, не обращая внимания на  хмурое  выражение  лиц  всех
собравшихся.
     - Я уверен, что вам всем будет приятно узнать, что я разбит,  разорен
и тону.
     Выражение их лиц прояснилось, они обдумывали услышанное. Только  одна
мысль в одно время - в этом весь пиррянин.
     - У тебя миллионы в банке,  -  сказал  ему  Керк,  -  и  нет  никакой
возможности их проиграть.
     - Когда я играю,  я  выигрываю,  -  сообщил  ему  Язон  со  спокойным
достоинством. - Я разорен, так как истратил свой последний кредит. Я купил
космический корабль, он на пути сюда.
     - Зачем? - Вопрос Меты выразил общее мнение всех собравшихся.
     - Я покидаю эту планету и беру тебя, а также стольких, сколько смогу,
с собой.
     Язон отлично понимал их мысли. Хорошая или плохая - а на самом  деле,
она была худшей в Галактике - это была  их  планета,  их  дом.  Он  должен
сделать идею привлекательной, вызвать у них  энтузиазм,  заставить  забыть
все прочее. Апеллировать к разуму можно потом, вначале нужно обратиться  к
их чувствам. Он  отлично  понял  значение  этого  щелканья  их  неизменных
пистолетов.
     - Я открыл планету, еще более смертоносную, чем Пирр.
     Бруччо  засмеялся  с  холодным  недоверием,  и  остальные   закивали,
соглашаясь с ним.
     - Предполагается, что это будет для нас  привлекательным?  -  Спросил
Рес, единственный из пиррян, родившийся не в городе и поэтому лишенный  их
любви к насилию. Язон  подмигнул  ему,  ободренный  тем,  что  тот  угадал
способ, которым Язон собирался убедить остальных.
     - Я говорю смертоносную, потому что она содержит наиболее опасную  из
всех существующих форму жизни. Более быструю, чем шипокрыл. Более злобную,
чем рогатый дьявол. Более упорную, чем когтистый ястреб. И  этому  перечню
нет конца. Я нашел планету, где постоянно живет это создание.
     - Ты говоришь о человеке? - Спросил  Керк,  как  обычно  сообразивший
быстрее остальных.
     - Да. Люди, которые более опасны, чем существа на Пирре,  потому  что
пирряне поколениями естественного отбора  приспосабливались  к  защите  от
любых опасностей, к защите. Что вы скажете о мире, где люди  тысячелетиями
воспитывались для нападения, убийства и разрушения  безо  всякой  мысли  о
последствиях. Как вы думаете,  какими  будут  люди,  выжившие  в  условиях
такого всеобщего уничтожения?
     Они размышляли над его словами, и по выражению их лиц было видно, что
идея им не очень нравится. Они мысленно объединились против нового  врага,
и Язон решил продолжать, чтобы попытаться убедить их.
     - Я говорю о планете под названием Счастье. Назвал ее так,  наверное,
какой-нибудь молокосос  из  первопоселенцев.  Несколько  месяцев  назад  я
слышал о ней передачу в новостях;  небольшое  сообщение  о  том,  что  там
уничтожен  разведывательный  отряд  геологоразведчиков.  Это  трудно  себе
представить. Геологоразведочные команды  хорошо  подготовлены  и  способны
справиться с  любыми  трудностями:  а  компания  "Джон  Минералз  Компани"
известна, как наиболее мощная. И кроме того, и это пожалуй, самое важное -
"Джон Компани" никогда не  играет  слишком  мелкими  ставками.  Поэтому  я
связался со своими  друзьями,  отправил  им  денег  и  попросил  разузнать
подробности того дела. Им удалось разыскать одного  из  выживших.  Мне  не
малого стоило раздобыть подробную информацию, но игра стоит свеч. Вот  эта
информация. - Он сделал драматическую паузу и извлек листок бумаги.
     - Ну что ж, начинай, хватит  махать  им  на  нас,  -  сказал  Бруччо,
раздраженно постукивая по столу.
     - Имей терпение, - сказал ему Язон. - Это доклад инженера  и  написан
он в чисто техническом стиле, но с большим энтузиазмом. Очевидно,  Счастье
чрезвычайно  богато   тяжелыми   элементами,   расположенными   близко   к
поверхности на ограниченной территории. Возможны открытые разработки, и из
доклада инженера ясно, что урановая руда почти не нуждается в обогащении и
даже достаточна богата для того, чтобы реактор  работал  на  не  очищенной
руде.
     - Это невозможно, - прервала его Мета. - Уран в  свободном  состоянии
не может быть столь радиоактивен, чтобы...
     - Пожалуйста, - сказал Язон, взмахивая в воздухе руками.  -  Я  всего
лишь немного  преувеличил,  чтобы  сделать  сообщение  убедительным.  Руда
богата, с этим нужно согласиться. Но самое важное теперь  -  это  то,  что
несмотря на качество руды, "Джон Компани" не  вернулась  на  Счастье.  Они
сильно обожглись там и  решили,  что  есть  множество  планет,  где  можно
соорудить шахты с меньшими затратами. Без возможности встретиться с  этими
оседлавшими драконов варварами и, которые внезапно появляются  как  из-под
земли и нападают бесконечными волнами, уничтожая все на своем пути...
     - Что означают эти последние слова, - спросил Керк.
     - Ты можешь догадаться также, как и я.  Так  выжившие  описывают  это
убийство. И единственное в чем мы можем сейчас быть уверены,  это  в  том,
что они были атакованы вооруженными всадниками и уничтожены.
     - И ты хочешь, чтобы мы отправились на эту планету? - Спросил Керк. -
Звучит не очень привлекательно.  Мы  можем  остаться  здесь  и  продолжать
работу на своих шахтах.
     - Вы работаете  на  своих  шахтах  уже  столетия,  некоторые  из  них
достигли пятикилометровой глубины и дают только второсортную руду. Но дело
даже не в этом - я думал о людях Пирра и о том, что  ждет  их  в  будущем.
Жизнь на этой  планете  необратимо  меняется.  Пирряне,  которые  способны
примириться с местной жизнью, так и поступили. А что же делать остальным?
     Ответом ему было затянувшееся молчание.
     - Неплохой вопрос, не правда ли? И весьма своевременный. Я скажу вам,
что ожидает людей, оставшихся в этом городе. Но постарайтесь не стрелять в
меня. Я думаю, вы уже научились бороться с этим непроизвольным рефлексом в
ответ на несогласие с вами. Во всяком случае, надеюсь, что те из вас,  кто
находится здесь, этому научились. Я не собираюсь говорить этого всем людям
в городе. Они скорее убьют меня, чем  выслушают  правду.  Они  не  захотят
признавать, что все они обречены на гибель этой планетой.
     Последовал легкий щелчок, и пистолет Меты остановился на полпути к ее
руке, а затем скользнул обратно. Язон улыбнулся  ей  в  ответ  и  погрозил
пальцем. Она холодно  отвернулась.  Остальные  лучше  контролировали  свои
чувства: их пистолеты остались неподвижными в кобурах.
     - Это неправда, - сказал Керк. - Люди по-прежнему живут в городе...
     - И число их все время уменьшается. Несостоятельный  довод.  Те,  кто
смог, ушли, и остались лишь люди с твердыми сердцами.
     - Возможны другие решения, - сказал Бруччо. - Можно построить  другой
город...
     Грохот  землетрясения  прервал  его.   Небольшие   подземные   толчки
ощущались на Пирре почти  все  время,  и  к  ним  привыкли,  но  эти  были
значительно сильнее. Здание дрожало от них и широкая трещина  появилась  в
стене, из нее посыпалась цементная пыль. Трещина пересекла оконную раму и,
хотя  стекло  было  сделано  из  прозрачного  металла,  оно   треснуло   и
разлетелось на множество осколков. Как бы в  ответ  на  отверстие,  нырнул
шипокрыл, прорвав снаружи защитную сеть. Он исчез в пламени разрывов,  так
как прозвучали сразу четыре выстрела из пистолетов, выпрыгнувших из кобур.
     - Я присмотрю за окном, - сказал Керк, поворачиваясь  на  стуле  так,
чтобы следить за окном. - Продолжай.
     Перерыв - напоминание о том, какую они ведут теперь жизнь в городе  -
сбил Бруччо. Он немного поколебался, а потом продолжал: - Да... что  ж,  я
говорил... возможно другое решение. Второй город, далеко от  этого,  может
быть построен, возможно на базе одной из шахт. Ведь  только  вокруг  этого
города формы жизни так смертоносны. Этот город должен быть оставлен...
     - И новый город повторит все грехи старого. Ненависть  переселившихся
пиррян воспроизведет ту же ситуацию. Ты знаешь не хуже меня,  Бруччо,  что
именно так все и будет.
     Язон подождал, пока Бруччо неохотно кивнул в знак согласия.
     - Есть только одно решение. Пирряне должны переселиться  на  планету,
где смогут жить, не ведая постоянной опустошительной  войны.  Любое  место
подходит для пиррян. Вы настолько привыкли, что  не  замечаете,  какой  ад
ваша планета. Я доказал вам, что все жизненные формы тут телепатичны и что
ваша ненависть к ним заставляет их воевать с  вами.  Мутации  и  изменения
постоянно становятся все  более  и  более  злобными  и  смертоносными.  Вы
согласились со мной. Но это не изменило ситуации. До  сих  пор  достаточно
пиррян, ненависть  которых  поддерживает  войну.  Пусть  спасет  меня  ваш
здравый смысл: вы очень упрямые люди! Если бы у меня хватило благоразумия,
я давно бы покинул вас в вашей безнадежной участи. Но я запутался в  ваших
делах. Я помог вам выжить, и вы спасли  меня,  и  в  будущем  наши  дороги
совпадают. Кроме того, мне нравятся ваши девушки.
     Во внимательной тишине громко прозвучало фырканье Меты.
     - Итак, шутки в сторону, перед нами  серьезная  проблема.  Если  ваши
люди останутся здесь, они  несомненно,  погибнут...  Все  погибнут.  Чтобы
спасти  их,  нужно  всем  переселиться  на  более  дружественную  планету.
Пригодные для человека планеты с хорошими естественными ресурсами  нелегко
разыскать, но я нашел одну. Могут быть кое-какие расхождения во взглядах с
туземцами, но я думаю, что это делает мою идею более  привлекательной  для
пиррян. Средство доставки и снаряжение - на пути сюда. Итак, кто со  мной?
Керк! Они считают тебя вождем... Веди!
     Керк покосился на Язона и с отвращением скривил губы.
     - Ты всегда  хочешь  заставить  меня  делать  вещи,  которые  мне  не
нравятся...
     - Значит ли это, что ты откажешь мне в помощи?
     - Да. Я не хочу отправляться на другую планету, но я не вижу  другого
пути для спасения своих людей от полного вымирания.
     - Хорошо. А ты Бруччо? Нам будет нужен хирург.
     - Ищите другого. Мой помощник Тека может  быть  вашим  хирургом.  Мое
изучение пиррянских форм жизни далеко от завершения. Я останусь в  городе,
пока он будет существовать.
     - Это может стоить тебе жизни.
     - Вероятно, так оно и будет. Однако, мои записи и наблюдения не будут
уничтожены.
     Никто не пытался уговорить его. Язон повернулся к Мете.
     - Нам нужен будет пилот: экипаж, что приведет корабль,  должен  будет
вернуться.
     - Но я должна управлять нашим пиррянским кораблем.
     - Но ведь есть и другие пилоты. Ты сама подготовила  их.  И  если  ты
останешься тут, я возьму себе другую жену.
     - Я убью ее. Я поведу твой корабль!
     Язон улыбнулся и послал ей воздушный поцелуй. Мета сделала  вид,  что
не заметила его.
     - Итак, - сказал Язон, - Бруччо остается здесь. - Я  думаю,  что  Рес
тоже остается - надо руководить поселениями за городом.
     - Ты  ошибаешься,  -  сказал  Рес,  -  поселениями  теперь  управляет
комитет, и дела идут вполне благополучно. Я не хочу оставаться  -  как  бы
это сказать? - парнем из деревенской  глуши  всю  свою  жизнь.  Эта  новая
планета  очень  заинтересовала  меня,  и  вообще  я  стремлюсь  к   новому
жизненному опыту.
     -  Это  лучшая  новость,  которую  я  сегодня  услышал.  Перейдем   к
подробностям. Корабль прибудет  через  две  недели.  Если  мы  сумеем  все
организовать, то вылетим сразу после его прибытия. Я  напишу  обращение  к
населению с описанием всех условий игры, и с ними мы  можем  обратиться  к
городу. Вызовем добровольцев.  В  городе  осталось  около  двадцати  тысяч
человек, но  мы  не  можем  взять  на  корабль  более  двух  тысяч  -  это
специальный  космический  транспорт   "Драчливый",   предназначенный   для
перевозки войск. Он остался от  одной  из  космических  войн.  Поэтому  мы
сможем  выбрать  лучших  из  добровольцев.  Обоснуемся   и   вернемся   за
остальными. Мы начинаем большое дело.

     Язон был ошеломлен, но больше никто не удивлялся.
     -  Сто  шестьдесят  восемь  добровольцев,  и  даже   включая   Грифа,
девятилетнего мальчика, из двадцати тысяч? Это невозможно!
     - На Пирре возможно, - сказал Керк.
     - Да, на Пирре, и только на Пирре. - Язон ходил  по  комнате,  волоча
ноги в двойном тяготении, и бил кулаком  по  ладони.  -  На  состязании  в
тупоумии эта планета взяла бы первый приз. "Мы здесь родились, мы здесь  и
умрем". Уф! - Он направил указательный палец на Керка и согнулся, растирая
икру  -  усилия  от  преодоления  повышенного  тяготения  часто   вызывали
судороги.
     - Ладно, не будем из-за этого волноваться, - сказал он. -  Спасем  их
даже вопреки их  желанию.  Возьмем  сто  шестьдесят  восемь  добровольцев,
отправимся на Счастье, захватим планету, откроем там шахту - и вернемся за
остальными. Вот, что мы сделаем! - И он упал в кресло,  массируя  ногу,  а
Керк вышел.
     - Во всяком случае, я надеюсь, - пробормотал Язон.

                                    3

     Приглушенный звон  послышался  в  выходном  тамбуре,  когда  механизм
пересадочной станции присоединился гибким переходным  тоннелем  к  корпусу
космического корабля. Кто-то снаружи нажал кнопку коммуникатора,  интерком
ожил. - Пересадочная станция 70 Офиучи к "Драчливому". Вы  присоединены  к
переходному тоннелю, давление сравнялось с корабельным.  Можете  открывать
люк.
     - Становитесь к выходу, - сказал Язон и повернул ключ  в  специальном
замке, который позволял открывать одновременно наружный и внутренний люки.
     - Счастливого пути и благополучной посадки, - сказал один  из  членов
экипажа, когда они покидали корабль. Все громко засмеялись, как  будто  он
сказал что-то исключительно смешное. Не смеялся только пилот у входа,  его
сломанная рука была крепко привязана к груди. Никто из них не упомянул  об
этой руке и даже не глядел в его направлении. Но  Язон  знал,  почему  все
смеялись.
     Язон не  жалел  пилота.  Мета  всегда  честно  предупреждала  мужчин,
пытавшихся за ней поухаживать. Возможно, в романтической полутьме  корабля
пилот не поверил ей. Когда он пустил в ход руки, она сломала одну из  них.
Язон постарался лишить свое лицо всякого выражения  в  тот  момент,  когда
пилот проходил мимо него в переходной  тоннель.  Это  было  сооружение  из
прозрачного пластика, извивающаяся пуповина, которая соединяла  корабль  с
пересадочной станцией, ярко освещенный корпус которой висел над ними. Были
видны еще два переходных тоннеля, точно такие же, как этот; они  связывали
космические корабли ко станцией, которая в состоянии невесомости следовала
по своей орбите вокруг системы  двойной  звезды.  Меньший  компонент  этой
системы, 70 Офиучи В, как раз восходил. Его крохотный диск,  удаленный  на
миллионы миль, показался из-за корпуса станции.
     - У нас посылка для "Драчливого",  -  сказал  чиновник,  вышедший  из
тоннеля. - Доставлена  другим  кораблем  и  ждет  вашего  прибытия.  -  Он
протянул книгу выдачи. - Распишитесь, пожалуйста.
     Язон нацарапал свое имя и отодвинулся, так как два погрузочных робота
пронесли громоздкий ящик по тоннелю в открытый люк корабля.
     Он старался просунуть ломик под металлические полосы,  которыми  были
оббиты стенки ящика, когда подошла Мета.
     - Что это? - Спросила она, легким движением отбирая у  него  ломик  и
вставив  его  глубоко  под  полосу.  Она  чуть  нажала,  послышался  треск
лопнувшего металла.
     - Ты отлично заменяешь мужчину, - сказал ей  Язон,  вытирая  руки.  -
Готов поклясться, что ты с легкостью заменишь и двоих. -  Она  наклонилась
над ящиком, а Язон сказал: - Это инструмент, который нам очень  пригодится
на планете. Хотел бы я иметь такой,  когда  впервые  попал  на  Пирр.  Это
сберегло бы немало жизней.
     Мета сняла крышку и смотрела на блестящий предмет яйцеобразной  формы
на колесах.
     - Что это за игрушка?
     -  Эта  "игрушка",  как  ты  изысканно  выразилась,  стоит  девятьсот
восемьдесят две тысячи кредов, не считая транспортных расходов.
     Мета была потрясена.
     - Как?  Ты  бы  мог  снарядить  армию  за  эту   сумму.   Вооружение,
амуниция...
     - Я так и думал, что это подействует на тебя таким образом. Ты должна
усвоить своей прекрасной светловолосой головкой, что армия не всегда может
решить любую проблему.  Мы  хотим  соприкоснуться  с  новой  культурой  на
неизвестной нам новой планете, мы хотим  соорудить  там  шахту,  притом  в
месте, где есть руда. Твоя армия ничего тебе не расскажет  о  минералогии,
антропологии, экологии, экзобиологии...
     - Ты мастер выдумывать слова.
     - Я ничего не выдумываю!  Ты  даже  не  представляешь  себе,  сколько
знаний заключено в этом металлическом  ящике.  Библиотека,  -  сказал  он,
драматически указывая на нее пальцем, - расскажи нам о себе.
     -  Я  модель  427-1587,  Марк  IX,  Усовершенствованная,   снабженная
фотодвигателем,   лазерным   запоминающим    устройством    и    замкнутым
технологическим циклом...
     - Стоп! - Приказал Язон. - Библиотека,  это  не  годится.  Ты  можешь
рассказать о себе проще, языком телепередач?
     - А, приветик, - хихикнула библиотека. - Держу пари,  вы  никогда  не
видели Марка IX - это нечто новое во вселенной. Это "замкнутый"  и  т.  д.
означает просто,  что  перед  вами  мыслящая  машина,  которая  сама  себя
восстанавливает и которую невозможно сломать. Если вы  нуждаетесь  в  том,
чтобы подумать о чем-то,  придумать  что-то,  запомнить  что-то,  к  вашим
услугам память Марка  IX.  Его  память  содержит  в  себе  всю  библиотеку
университета в Гарибее, а там столько книг, что вы  за  всю  жизнь  их  не
перечитаете. Эти книги разбиты на слова, слова на биты, а биты записаны на
крошечных кусочках силикона в мозгу Марка IX, та  память,  что  составляет
часть этого мозга - не больше мужского кулака - кулака мужчины  маленького
роста, так как на каждых десяти квадратных  миллиметрах  записывается  545
миллионов бит информации,  но  это  совершенно  неважно.  История,  науки,
философии - все есть в этом мозгу. И  лингвистика  тоже.  Если  вы  хотите
знать,  как  звучит  слово  "сэр"  на   основных   галактических   языках,
слушайте...
     Послышались непередаваемые звуки, Язон повернулся  к  Мете  -  ее  не
было.
     - Он может не только переводить слово "сэр", - сказал  Язон,  нажимая
кнопку выключения. - Подожди и увидишь.

     Пирряне наслаждались растительной  жизнью  во  время  путешествия  на
Счастье. Они дремали, зевали, как тигры с полным животом.
     Лишь Язон испытывал потребность использовать время более  эффективно.
Он требовал от библиотеки все  новой  информации  о  планете  и  солнечной
системе, к которой они приближались, и от  занятий  его  отвлекали  только
страстные, но неумолимые объятия Меты. Она считала, что  есть  возможность
провести долгие часы более интересно, и Язон, оторванный от своих занятий,
с энтузиазмом соглашался с ней.
     За один корабельный день до того расчетного момента, когда они должны
были выйти из джамп-режима в системе Счастья, Язон собрал в  кают-компании
общее собрание.
     - Вот и наша цель, - сказал он, указывая на большую  карту,  висевшую
на стене. Его встретили абсолютным молчанием  и  стопроцентным  вниманием,
ибо краткий и военный стиль был впитан пиррянами с молоком матери.
     - Счастье - пятая планета  безымянной  звезды  класса  F.  Это  белый
гигант с вдвое большей светимостью, чем пиррянское  солнце  класса  G,  он
посылает гораздо больше ультрафиолета. Вы можете рассчитывать  на  хороший
загар.  Девять  десятых  планеты  покрыты  водой,  есть  несколько   цепей
вулканических островов и единственный континент. Вот он.  Как  видите,  он
похож на лежащий плашмя кинжал, острием  вниз,  перегороженный  пополам  у
начала рукояти. Вот эта линия - начало рукояти  -  огромный  геологический
разлом, он пересекает континент от одного края до  другого,  это  сплошной
утес,  возвышающийся  над  окружающей  местностью  от   трех   до   десяти
километров. Эта цепь, а также горные районы  за  ней,  оказывает  решающее
влияние на климат всего континента. Планета намного жарче чем  большинство
обитаемых планет - температура на экваторе близка к точке кипения воды - и
только эта цепь делает северные районы континента  пригодными  для  жизни.
Туман и теплый воздух, стремясь на север, ударяются  об  эту  преграду,  и
дожди выпадают на ее южных склонах. С гор на юг  бежит  несколько  больших
рек,  на  их  берегах  замечены  поселки  и   следы   сельскохозяйственных
производств, но все это не интересовало людей  "Джон  Компани".  Над  этой
местностью магнитометры и гравиметры молчали. Зато вот здесь, - он  указал
на северную часть континента, "рукоятку" кинжала, - здесь приборы  сходили
с ума. Горы, занимающие  большую  часть  континента,  содержат  богатейшие
залежи тяжелых металлов. Здесь и следует сооружать шахту, в центре  самого
необитаемого района. Здесь мало или совсем нет  воды.  Склоны  задерживают
осадки почти полностью, а то, что проходит через преграду, выпадает в виде
снега на этом гигантском плато. Оно суровое, высокое, сухое и смертоносное
- и никогда не меняется. Наклон оси  в  плоскости  орбиты  у  Счастья  так
невелик, что сезонные изменения погоды с  трудом  можно  заметить.  Погода
повсюду остается одной и той же постоянно. Для того, чтобы  закончить  эту
исключительно привлекательную картину места для  поселения,  напомню,  что
там живут люди, которые опасней, чем любая  форма  жизни  на  Пирре.  Наша
задача заключается в том, чтобы приземлиться среди них, основать поселение
и соорудить шахту. У кого есть какие-нибудь предложения?
     - У меня, - сказал Клон, медленно вставая. Это был неуклюжий,  рослый
человек с толстыми и выдающимися вперед надбровными  дугами.  Вес  толстых
костей лицевой части черепа уравновешивался не  менее  массивными  костями
сзади, так что  посредине  оставалась  лишь  небольшая  мозговая  полость.
Реакция у него была отличная - она управлялась, очевидно,  более  коротким
путем из спинного мозга, чем у динозавра -  но  мысли  с  огромным  трудом
проникали в его окостенелый череп. Он был последним человеком, от которого
Язон мог ожидать предложений.
     - У меня, - повторил Клон. - Мы убьем их всех.  Тогда  они  не  будут
беспокоить нас.
     - Спасибо за предложение, - спокойно ответил Язон. -  Стул  прямо  за
тобой, садись. Твое предложение в чисто пиррянском духе. На первый  взгляд
оно может показаться весьма привлекательным,  но  мы  не  должны  начинать
геноцид. Для решения этой проблемы нужно использовать разум, а не зубы. Мы
должны открыть эту землю, а не закрыть ее. Я предлагаю открытый  лагерь  -
нечто противоположное вооруженному  лагерю,  основанному  "Джон  Компани".
Если мы будем бдительны, будем тщательно следить за окружающей местностью,
нас не смогут застать  врасплох.  Я  надеюсь,  что  мы  сможем  установить
контакты с туземцами и  выяснить,  почему  они  настроены  против  шахт  и
чужеземцев. Мы постараемся изменить их настроения. Если у кого есть лучший
план, мы выслушаем его. В противном случае мы  садимся  возможно  ближе  к
поселку "Джон Компани" и ждем  контакта.  Наши  глаза  будут  открыты,  мы
знаем, что случилось с первой экспедицией, мы будем очень осторожны,  и  с
нами этого не случится...

     Отыскать  прежний  поселок  было  легко.  Растительность  не   успела
затянуть обожженный шрам на местности. Брошенное тяжелое оборудование ясно
обозначилось на шкале магнитометра, и "Драчливый" опустился на землю рядом
с  ним.  Сверху  степь  казалась  совершенно   безжизненной,   еще   более
безжизненной показалась она внизу. Язон стоя в открытом  люке,  вздрогнул,
когда на него пахнул сухой, холодный воздух; под  ударами  ветра  качалась
трава, песок шуршал по обшивке корабля.
     Язон собирался выйти первым, но Рес придержал его, и Керк соскользнул
по трапу и первым ступил на поверхность планеты.
     -  Какая  легкая  планета,  -  сказал  пиррянин,  полуобернувшись   и
по-прежнему следя за степью. - Тут не больше одного G. После Пирра  словно
плывешь. - Ближе к полутора G, - сказал Язон, спускаясь следом. Но гораздо
лучше, чем пиррянские два.
     Разведывательный  отряд  из  десяти  человек,  отошел   от   корабля,
внимательно осматривая местность. Они шли недалеко друг от  друга,  однако
ни один не перекрывал поле огня другому.  Пистолеты  оставались  у  них  в
кобурах, они шли медленно, не обращая внимания на холодный ветер и  песок,
которые заставили кожу Язона покраснеть, а  глаза  -  слезиться.  В  чисто
пиррянском вкусе, они наслаждались  сознанием  опасности  после  отдыха  в
путешествии.
     - Что-то движется в  двухстах  метрах  к  юго-западу,  -  раздался  в
наушниках голос Меты. Она сидела у экранов вверху.
     Они остановились и припали  к  земле,  готовые  ко  всему.  Волнистая
равнина по-прежнему казалась пустой, но вдруг послышался свистящий звук, и
стрела устремилась прямо в грудь Керку. Пистолет прыгнул ему в руку, и  он
сбил стрелу в воздухе так же спокойно, как сбивал  нападающего  шипокрыла.
Просвистела вторая стрела, Рес слегка отстранился, она пролетела мимо. Они
ждали, что будет дальше.
     Нападение, - думал Язон. - Или случайная стычка? Не может быть, чтобы
так быстро после  нашего  приземления  началась  организованная  атака.  А
почему бы и нет?
     Пистолет  прыгнул  ему  в  руку,  и  он  начал  оборачиваться   -   и
почувствовал резкую боль в голове. Падения он не ощутил. Только  внезапную
полную темноту.

                                    4

     Язон наслаждался беспамятством. Красная волна  острой  боли  охватила
его и, кроме того, почти подсознательно, он чувствовал, что должен  придти
в себя и позаботиться о чем-то. По какой-то причине,  которую  он  не  мог
осознать, голова его качалась взад и вперед, еще увеличивая в ней боль; он
попытался удержать ее и не смог.
     После очень недолгого, как  ему  показалось  промежутка  времени,  он
осознал, что, когда чувствует боль,  он  находится  в  сознании  и  должен
использовать  эти  моменты  более  выгодно.  Руки  его  были  связаны,  но
сохранили какую-то возможность для движения. Кобура была на месте, зажатая
между рукой и боком, но пистолет не прыгнул ему в руку. Он  понял  почему,
когда  его  ощупывающие  пальцы  коснулись  оборванного   конца   провода,
соединявшего пистолет с кобурой.
     Его спотыкающиеся мысли шли вперед, с той же  неуверенностью,  что  и
пальцы. Что-то случилось с ним; кто-то, а не что-то, ударил  его.  Отобран
пистолет. Что еще? Почему он ничего не видит? Пытаясь  открыть  глаза,  он
увидел лишь смутную красноту. Что  еще  исчезло?  Конечно,  его  оружейный
пояс. Пальцы продолжали движение, но пояса не нашли.
     Они  коснулись  чего-то,  это  была  медицинская   сумка,   все   еще
державшаяся на бедре. Стараясь не задеть зажим, он крепил сумку - если  бы
она выскользнула из его руки, он потерял бы  ее  -  Язон  прижал  обратную
сторону ладони к аптечке, пока  его  тело  не  соприкоснулось  с  головкой
анализатора.  Анализатор  зажужжал,  но  Язон  не   ощутил   укола   из-за
непрекращающейся боли в голове. Затем лекарство начало действовать, и боль
медленно отступила. Не будучи  больше  угнетенным  болью,  он  мог  теперь
сосредоточить бодрствующую половину своего сознания на проблеме глаз.  Они
не открывались, что-то держало их закрытыми. Возможно, это  была  засохшая
кровь. Вероятно кровь, принимая  во  внимание  состояние  его  головы.  Он
улыбнулся, осознав то, каким ложным путем идет его мысль.
     Сосредоточиться на правом глазе. Крепко сжать  его,  до  боли,  затем
попытаться поднять веко. Вновь крепко сжать. Он продолжал попытки,  сжимая
глаз, вызывая слезы, пока, наконец не почувствовал, что веко  поднимается.
Яркое солнце ударило его прямо в глаз, он замигал и посмотрел  в  сторону.
Он двигался  по  равнине,  движение  было  неровным,  дребезжащим,  что-то
похожее на решетку, находилось  недалеко  от  его  глаз.  Солнце  касалось
горизонта. Очень важно запомнить это, сказал он себе, - что солнце садится
прямо за ним, может быть, немного правее.
     Направо. Садится. Слегка направо. Лекарство из аптечки м шок от удара
продолжали действовать, но  еще  окончательно  не  усыпили  его.  Садится.
Позади.  Немного  направо.  Когда  последние  белые   лучи   скрылись   за
горизонтом, он закрыл измученный глаз и потерял сознание.

     - ...........! - Проревел чей-то голос, слова были неразличимы в этом
реве.
     Резкая боль в боку подействовала сильнее, и Язон откатился  подальше,
в то же время стараясь встать на ноги. Что-то твердое ударило его в спину,
и он опустился на четвереньки. Время открыть глаза, решил он,  и  принялся
тереть веки, пытаясь разлепить их. Первый же взгляд показал  ему,  что  он
был гораздо счастливее с закрытыми глазами, но вновь закрывать их уже было
поздно.
     Голос  принадлежал   рослому,   мускулистому   человеку,   державшему
двухметровое копье, острие которого находилось возле ребра Язона. Когда он
увидел, что Язон сидит с открытыми глазами, он отвел копье и, опершись  на
него, принялся изучать пленника. Язон  понял  эти  взаимоотношения,  когда
увидел, что находится в чем-то вроде решетчатой  загородки,  верх  которой
был на высоте его головы. Он  прижался  к  решетке  и  стал  рассматривать
человека, взявшего его  в  плен.  Это  был  воин  -  совершенно  очевидно,
самоуверенный и высокомерный, от  оскаленного  черепа  какого-то  хищника,
украшавшего верх его шлема, до острых игл-шпор на высоких  сапогах.  Литой
нагрудник, сделанный из того же материала, что и шлем,  покрывал  переднюю
часть его  тела  и  был  покрыт  ярким  рисунком,  окружавшим  центральное
изображение какого-то неизвестного животного. Вдобавок  к  копью,  он  был
вооружен внушительно выглядевшим коротким мечом без ножен, прикрепленным к
поясу.  Кожа  его  загорела  и  обветрилась,  она  была   смазана   чем-то
маслянистым; ветер донес до Язона тяжелый звериный запах.
     - ............! - Крикнул воин, указывая копьем в направлении Язона.
     - Это нельзя считать языком! - Крикнул в ответ Язон.
     - ..........! - Ответил тот, еще более  резким  голосом,  сопровождая
крик звоном оружия.
     - И это не лучше.
     Воин прочистил горло и плюнул в направлении Язона.
     - Ты болван, - сказал он, - можешь ли ты говорить на меж-языке?
     - А вот это уже лучше. Упрощенный и искаженный  вариант  английского.
Вероятно, используется как второй язык. Думаю, что мы никогда  не  узнаем,
кто впервые колонизировал эту планету, но ясно, что эти люди  говорили  на
английском языке. Во времена Великого Распада,  когда  коммуникации  между
планетами были прерваны, этот  прекрасный  мир  опустился  до  людоедского
варварства. Очевидно, выработалось несколько  местных  диалектов.  Но  они
сохранили воспоминание об английском и используют  его,  как  межпланетный
язык. Я вполне могу говорить на нем и понимаю без особого труда.
     - Что ты говоришь? - Спросил воин, качая головой в затруднении  перед
потоком слов Язона.
     Язон ткнул себя в грудь и сказал:
     - Конечно, я говорю на меж-языке так же  хорошо,  как  и  ты.  -  Это
очевидно удовлетворило воина, ибо он  повернулся  и  пошел  сквозь  толпу.
Впервые Язон  мог  рассмотреть  проходящих  мимо  людей  -  до  этого  они
воспринимались им, как расплывчатые пятна. Все  они  были  мужчинами,  все
воинами, и были одеты в  различные  варианты  одного  и  того  же  наряда.
Высокие  сапоги,  мечи,  нагрудники,  шлемы,  копья   и   короткие   луки,
разукрашенные дикими, пестрыми  рисунками,  за  ними  были  видны  круглые
сооружения, раскрашенные в те же желто-зеленые тона, что и  редкая  трава,
покрывавшая равнину.
     Что-то  раздвигало  толпу,  и  воины   расступились,   давая   дорогу
покачивающемуся животному и  всаднику  на  нем.  Язон  узнал  животное  по
описанию, данному одним из выживших участников первой экспедиции: это были
верховые животные, на которых скакали нападавшие.
     Оно во всех отношениях было похоже  на  лошадь,  но  вдвое  больше  и
покрыто мохнатой шерстью. Голова у животного  внешне  была  лошадиной,  но
была непропорционально мала и сидела на очень длинной  шее.  У  него  были
длинные конечности, передние длиннее чем задние, так что  спина  животного
резко опускалась от холки до крестца,  оканчиваясь  крохотным  болтающимся
хвостиком. Сильные толстые пальцы каждой лапы имели острые когти,  которые
глубоко вонзались в почву при движениях. Всадник сидел сразу над передними
конечностями, на самом высоком месте горбатой спины.
     Резкий звук металлического рога привлек внимание Язона, он  обернулся
и увидел плотную группу людей, шедших прямо к его клетке.  Три  солдата  с
опущенными копьями шли впереди, за ними  шел  еще  один,  со  свисающим  с
чего-то вроде шеста знаменем. А затем,  окружая  две  центральные  фигуры,
шествовали воины с обнаженными мечами.  Одной  из  этих  фигур  был  воин,
пробудивший Язона. Второй, на голову выше первого, был  в  золотом  шлеме,
его нагрудник был украшен драгоценными камнями; с обеих сторон этого воина
шли солдаты с ревущими рогами.
     Он  вполне  заслуживал  эти  почести,  решил  Язон,  когда  процессия
приблизилась к клетке. Коршун, большой тигр джунглей,  уверенный  в  своих
силах. Этот человек был вождем, и сознание  этого  вошло  в  его  кровь  и
плоть... Правой рукой он придерживал инкрустированный драгоценностями,  но
очень внушительно выглядевший меч, а  левой,  с  изуродованными  суставами
пальцев разглаживал большие красные усы. Он остановился  перед  клеткой  и
властно посмотрел на Язона, который старался, впрочем безуспешно, ответить
не менее уверенным взглядом. Его положение в клетке и избитое грязное лицо
не способствовали бодрости.
     - Падай ниц перед Темучином, - приказал  один  из  воинов  и  толстым
концом копья ударил Язона в живот.
     Вероятно, следовало упасть, но Язон согнувшись от боли, поднял голову
и не отрывал взгляд от вождя.
     - Откуда ты? - Спросил Темучин; он так привык  командовать,  что  это
ясно слышалось в его голосе, и Язон немедленно ответил:
     - Издалека. Из места, о котором ты не знаешь.
     - Другой мир?
     - Да. Ты знаешь о других мирах?
     - Только из песен жонглеров. До посадки первого корабля я не верил  в
правду их песен. Теперь верю.
     Он щелкнул  пальцами  и  один  из  солдат  подал  ему  почерневшее  и
искореженное безоткатное ружье.
     - Можешь сделать, чтобы оно снова стреляло? - Спросил он.
     - Нет.
     Очевидно это оружие первой экспедиции.
     - А это? - Темучин  протягивал  Язону  его  собственный  пистолет  со
свисающими кабелями, которыми тот соединялся с кобурой.
     - Не знаю, - как можно спокойнее ответил Язон. Только бы получить его
в руки. - Мне нужно осмотреть его получше.
     - Сожгите его, - сказал Темучин, отбрасывая пистолет в сторону. -  Их
оружие нужно уничтожать в огне. Теперь скажи мне, человек из другого мира,
зачем ты пришел сюда? - Он был бы хорошим игроком в покер, - подумал Язон.
- Я не могу узнать его карты, а он все узнает о моих. Что же мне  сказать?
А почему бы и не правду?
     - Наши люди хотят добывать металл из земли, - громко сказал  Язон.  -
Мы никому не причиним вреда, мы даже заплатим...
     - Нет.
     Это было концом разговора. Темучин отвернулся.
     - Подожди, ведь ты ничего не услышал.
     - Довольно, - ответил тот, останавливаясь на минуту  и  бросая  слова
через плечо. - Вы будете копать землю и строить здания. Те  превратятся  в
город, появятся заборы. Равнины всегда открыты. - И добавил тем же  ровным
голосом. - Убейте его!
     Когда свита Темучина двинулась, мимо клетки прошел  знаменосец.  Шест
его был увенчан человеческим черепом, и Язон увидел, что знамя состояло из
множества  больших  пальцев  людей,   сшитых   кожаными   шнурками.   Язон
отвернулся, но в этот момент заскрипели шарниры открываемой дверцы, и Язон
приготовился к схватке.
     Он прыгнул навстречу солдатам,  ударил  одного  в  лицо  и  попытался
проскользнуть между остальными. Попытка его была неудачной, но  он  сделал
все, что мог. Его бросили  на  землю,  один  сидел  на  нем,  а  остальные
связывали его. Он ругал их на шести различных языках, но слова производили
так же мало впечатления на угрюмых, лишенных выражения солдат, как  и  его
удары.
     - Долго ли ты путешествовал, чтобы  добраться  до  нашей  планеты?  -
Спросил кто-то Язона.
     - Дьявол! - Пробормотал Язон, сплевывая кровь и обломки зубов.
     - На что похож твой дом? Он больше нашего? Теплее или холоднее?
     Язон, которого тащили вниз головой, повернул  голову,  чтобы  увидеть
спрашивающего. Он увидел седовласого человека в рваной одежде, выкрашенной
попеременно в желтый и зеленый цвета. Высокий  юноша  с  сонными  глазами,
одетый в такой же шутовской наряд из кожи, но с меньшим количеством  грима
на лице, шел следом за ним.
     - Ты знаешь так много, - упрашивал старик, - ты должен рассказать мне
что-либо.
     Солдаты оттолкнули этих двоих, прежде чем  Язон  решил,  что  же  ему
сказать. Его держало множество людей, и он был совершенно беспомощен.  Они
привязали его  к  столбу,  крепко  вкопанному  в  землю.  Металлоодежда  и
застежки сопротивлялись, пока один из них не  извлек  кинжал  и  не  начал
пилить ткань, не обращая внимания на то, что  одновременно  резал  и  кожу
Язона. Когда одежда была  разорвана,  Язон  истекал  кровью  от  множества
порезов, у него кружилась голова и он  едва  не  терял  сознание.  Кожаной
веревкой  ему  связали  руки,  после  чего  солдаты   отошли.   Хотя   был
приблизительно полдень, температура была не намного  выше  нуля.  Холодный
воздух, бивший по обнаженному телу, быстро привел его в себя.
     Дальнейшее было очевидным. Веревка, связывающая его руки, была  около
трех метров длиной, ее конец был прикреплен к верхушке столба. Он оказался
один в центре пустого пространства, а со всех сторон были видны  всадники,
седлавшие своих горбатых  скакунов.  Первый  из  них  издал  пронзительный
воинственный крик и поскакал к Язону с опущенным копьем. Животное  неслось
с устрашающей  скоростью,  глубоко  вонзая  когти  в  землю  и  летя,  как
спущенная с тетивы стрела.
     Язон сделал единственное возможное;  он  отпрыгнул  в  сторону  таким
образом, чтобы столб находился между ним  и  нападающим...  Воин  протянул
вперед копье, но тут же отдернул его, ибо на пути копья встал столб  -  он
проскочил мимо.
     В следующий  момент  только  интуиция  спасла  Язона:  топот  второго
животного заглушался топотом первого. Язон схватился за столб и отскочил в
сторону. Копье звякнуло о металл, и второй нападающий пролетел мимо.
     Первый  уже  поворачивал  назад,  а  Язон  увидел  готового  к  атаке
следующего всадника. У этой игры мог быть только один конец: цель не может
бесконечно уклоняться от копья.
     - Пора изменить соотношение сил,  -  проговорил  Язон,  наклоняясь  и
запуская за руку голенище правого сапога. Его боевой нож был все еще там.
     Когда проскакал третий воин, Язон подбросил нож в  воздух  и  схватил
его рукоять в зубы. Затем провел острием по веревке, связывающей его руки.
Освободив их, Язон увернулся от копья и сам напал.
     Он прыгнул, держа нож  в  левой  руке,  а  правой  стараясь  ухватить
всадника за ногу и намереваясь  стащить.  Но  животное  двигалось  слишком
быстро, и он ударился о его бок за седлом, вцепившись  пальцами  в  густой
мех.
     Все дальнейшее  произошло  очень  быстро.  Когда  всадник  обернулся,
пытаясь ударить и  столкнуть  вниз  нападавшего,  Язон  по  самую  рукоять
погрузил кинжал в крестец животного.
     Длинные  иглы,  которые  эти  варвары  использовали  вместо   обычных
колесиков в шпорах, свидетельствовали,  что  животные  обладали  не  особо
чувствительной нервной системой. Но однако это было справедливо  лишь  для
толстой шкуры, прикрывавшей ребра, но место  вблизи  хвоста,  куда  всадил
свой  кинжал  Язон,  по-видимому  было  очень  чувствительным.  Длительная
судорога потрясла животное, и оно устремилось вперед еще быстрее.
     Потеряв  равновесие,  всадник  вылетел  из  седла  и   исчез.   Язон,
вцепившись одной рукой в мех, а другой  держа  рукоять  кинжала,  старался
удержаться  при  первом  скачке,  потом  при  втором.  Он   смутно   видел
расступающихся людей и животных, но все его внимание было сосредоточено на
том, чтобы не сорваться. Это оказалось невозможным, и при  третьем  скачке
он сорвался и  полетел  вперед.  Летя  в  воздухе,  Язон  увидел,  что  он
приземляется между двумя куполообразными зданиями. Это было гораздо лучше,
чем удариться  об  одно  из  них,  поэтому  он  относительно  благополучно
опустился на ноги и побежал, постепенно уменьшая скорость.
     Куполообразные сооружения - несомненно, жилище особого  типа  -  были
расположены в линию,  между  ними  были  проходы  различной  ширины.  Язон
оказался в широком проходе, и так как он живо представил себе  вонзающиеся
ему в спину копья и стрелы, то свернул в первый  же  переулок  и  побежал.
Разъяренные  крики  свидетельствовали  о  том,   что   преследователи   не
сомневаются, что им удастся его поймать. Тем не менее, пока преследователи
были далеко, но это преимущество сохранится недолго.
     В одном сооружении впереди откинулась дверь  -  кожаный  клапан  -  и
оттуда выглянул седовласый человек - тот самый, что пытался  расспрашивать
Язона. Он казалось, с одного взгляда разобрался в ситуации, раскрыл клапан
пошире и поманил Язона.
     Решение нужно было принимать немедленно.  Все  еще  продолжая  бежать
вперед, Язон оглянулся и убедился, что пока его никто  не  видит.  В  бурю
годился любой порт! Он нырнул в отверстие и втянул за собой  старика.  Тут
он впервые осознал, что все еще сжимает в руке рукоять ножа. Прижав лезвие
к груди старика, он прошипел:
     - Если выдашь меня, умрешь!
     - Зачем мне выдавать тебя, - закашлялся старик. - Я принял тебя сюда.
Я рискую ради знаний. Отойди, я закрою вход. - Не обращая внимания на нож,
он стал завязывать кожаный клапан.
     Быстро осмотрев темное помещение, Язон увидел, что сонного вида юноша
дремлет  возле  небольшого  костра,  над  которым  висит  железный  котел.
Высохшая старуха  помешивала  что-то  в  котле,  не  обращая  внимания  на
происходящее.
     - Назад и вниз, - сказал старик, таща за собой  Язона.  -  Они  скоро
будут тут. Они не должны найти тебя, нет.
     Крики становились все ближе и Язон не видел причины, почему бы ему не
послушаться старика.
     - Но нож у меня наготове, - предупредил он, садясь у задней  стены  и
позволяя закрыть себя по плечи грудой старых изношенных шкур.
     Послышался тяжелый топот, от которого задрожала земля. Гневные  крики
раздавались теперь со всех сторон. Седовласый  набросил  на  голову  Язона
меховой платок, почти закрыв его лицо, затем извлек из-за пояса  дымящуюся
глиняную трубку и сунул ее Язону в рот. Ни старуха, ни  юноша  по-прежнему
не обращали на это внимания.
     Они не подняли головы и тогда, когда воин в шлеме  откинул  клапан  и
просунул голову внутрь.
     Язон сидел неподвижно, глядя из-под мехового платка,  сжимая  в  руке
нож, готовый прыгнуть и вонзить его в горло воина.
     Быстро оглядев темное помещение, воин  выкрикнул  что-то  похожее  на
вопрос. Седовласый ответил, отрицательно кивая головой. Воин исчез так  же
быстро, как и появился, старуха  поспешила  к  выходу  и  крепко  завязала
клапан.
     За годы своих блужданий  по  Галактике,  Язон  очень  редко  встречал
бескорыстное милосердие и был оправданно подозрителен в  этом  случае.  Он
по-прежнему держал нож наготове.
     - Почему ты пошел на риск, помогая мне сейчас? - Спросил он.
     - Жонглер всегда рискует, узнавая новое, - сказал  старик,  садясь  у
огня на скрещенные ноги. - Я выше мелких ссор между племенами. Меня  зовут
Орайал, и ты можешь начать, назвав мне свое имя.
     - Сэм Ривербоат, - ответил Язон, опуская  нож  и  натягивая  на  себя
половинки разрезанного металлокостюма.  Он  руководствовался  интуицией  и
рефлексом, как игрок, прижимающий карты к  груди.  Угрозы  пока  не  было.
Старуха  что-то  бормотала  у  огня,  юноша  по-прежнему  дремал  рядом  с
Орайалом.
     - Из какого ты мира?
     - С неба.
     - Много миров есть, где живут люди?
     - Около тридцати тысяч, хотя никто не может быть уверен в этом числе.
     - На что похож твой мир?
     Язон осмотрелся, впервые с  того  момента,  как  он  открыл  глаза  в
клетке, у него появилась возможность передохнуть и подумать. Счастье  пока
что было на его стороне, но предстоял долгий путь, прежде,  чем  он  живым
выберется из этой истории.
     - На что похож твой мир? - Повторил снова Орайал.
     - А на что похож твой мир, старик? Мы будем обмениваться знаниями.
     Орайал помолчал,  и  злобная  искра  сверкнула  в  его  полуприкрытых
глазах. Потом он кивнул. -  Ладно,  согласен.  Я  буду  отвечать  на  твои
вопросы, ты на мои.
     - Сначала ты ответишь мне, я  теряю  больше,  если  нас  прервут.  Но
прежде чем мы начнем беседу, я должен провести инвентаризацию. До сих  пор
я был для этого слишком занят.
     Хотя пистолет пропал, кобура все еще находилась на месте. Теперь  она
была  бесполезна,  но  ее  батареи  в  свое  время,  все  еще  можно  было
использовать. Оружейный пояс тоже исчез, а карманы были  оторваны.  Только
то обстоятельство, что медицинская аптечка оказалась сзади, спасло  ее  от
уничтожения. Вероятно, он лежал на ней, когда его обыскивали.  Специальное
снаряжение тоже пропало, как и сумка с гранатами.
     Радиопередатчик на месте! В темноте они его  не  заметили  в  плоском
кармане почти под мышкой. Может быть, он вышел за пределы четкого  приема,
но  работу  передатчика  все  равно  засекут  на   корабле   и   определят
направление. Он вытащил его и угрюмо посмотрел на сломанный футляр, сквозь
щели которого был  виден  край  сломанной  микросхемы.  Во  время  событий
сегодняшнего  дня  по  нему   ударили   чем-то   тяжелым.   Язон   включил
радиопередатчик и получил тот результат, которого и  ожидал.  Ничего.  То,
что хронометр все еще работал, мало утешило Язона. Было десять часов утра.
Удивительно. Часы  были  настроены  на  двадцатичасовой  день,  когда  они
прибыли на Счастье, причем полдень  был  приурочен  к  положению  здешнего
солнца в зените.
     - Ну, вот и все, - сказал он, усаживаясь поудобнее на жесткой земле и
натягивая на себя  шкуры.  -  Поговорим  Орайал.  Кто  здесь  хозяин?  Кто
приказал казнить меня?
     - Темучин. Воитель, Бесстрашный, с рукой из стали, Разрушитель...
     -  Хватит,  хватит.  Он  здесь  самый  главный.  Я  понял   это   без
комментариев. А что он имеет против чужеземцев, против зданий?
     - "Песнь свободных людей", -  сказал  Орайал,  толкая  локтем  своего
помощника.
     Тот вздрогнул, порылся в клубке  шкур  и  вытащил  похожий  на  лютню
инструмент  с  длинной  декой  и  двумя  струнами.  Аккомпанируя  себе  на
инструменте, он начал петь высоким голосом:

                       Свободные, как ветер,
                       Свободные, как равнины,
                       По которым мы бродим,
                       Не зная другого дома,
                       Кроме наших шатров,
                       Наши друзья мороны,
                       Которые несут нас на битвы,
                       Разрушать здания,
                       Тех, кто предал нас....

     Там было еще много других строк, и песня длилась  очень  долго,  пока
Язон не почувствовал, что начинает клевать носом. Он прервал певца и задал
старику еще несколько вопросов.  Картина  истинной  жизни  равнин  Счастья
начала проясняться. От океана на западе, до океана на востоке, от Великого
утеса на юге, до гор на севере, не было ни одного постоянного  здания  или
поселка. Свободные и дикие, племена бродили по травяному морю,  непрерывно
враждуя друг с другом. Когда-то здесь были города, некоторые из  них  даже
назывались в песне. Но  теперь  о  них  сохранились  лишь  воспоминания  и
непримиримая ненависть к ним. Должна была  происходить  долгая  и  суровая
борьба между двумя путями жизни, если  даже  воспоминания  о  ней,  спустя
много  поколений  вызывали  такие  сильные   чувства.   При   ограниченных
естественных ресурсах этих бедных равнин, землевладельцы  и  кочевники  не
могли жить в мире. Фермеры строили поселки вокруг редких источников воды и
отгоняли кочевников с их  стадами.  Кочевники  защищаясь,  объединились  и
старались разрушить поселки. Им удалось это сделать в  такой  уничтожающей
войне, что воспоминания об  их  прежних  недругах  вызывали  в  них  дикую
ненависть.
     Неграмотные, грубые, жестокие, победители-варвары своими племенами  и
кланами захватили всю степь, постоянно  передвигаясь  по  мере  того,  как
тощий скот съедал траву на пастбищах. Письменность была  неизвестна;  лишь
жонглеры - единственные люди, которые свободно могли переходить от племени
к племени, были историками и переносчиками новостей. Деревья  не  росли  в
этом суровом климате, поэтому деревянная утварь и изделия из  дерева  были
неизвестны. Железная руда и  каменный  уголь  часто  встречались  в  горах
севера, поэтому железо и мягкая сталь употреблялись повсеместно.  Они,  да
еще  шкуры,  рога  и  кости   животных   были   единственными   доступными
материалами.  Единственное  исключение  составляли  шлемы  и   нагрудники.
Большинство из них изготовлялось из железа, но лучшие из  них  привозились
из племени, жившего у отдаленных холмов. Люди  этого  племени  работали  в
шахте, сооруженной в  скале,  похоже,  асбестовой.  Они  размельчали  этот
материал,  смешивали  со  смолой  широко  распространенного   растения   и
изготовляли из них  вооружение.  И  получающийся  материал  был  похож  на
фибергласс: легкий,  как  алюминий,  крепкий,  как  сталь,  он  был  очень
эластичным. Эта технология, несомненно унаследованная от первых поселенцев
планеты, была единственным отличием кочевников от варваров железного века.
Помет  животных  использовался  как  топливо,  жиром  животных  заправляли
светильники. Жизнь здесь была суровой, грубой и короткой.
     Каждое племя владело своими наследственными  пастбищами,  по  которым
оно  и  кочевало.  Однако  границы   территорий   были   неопределенны   и
противоречивы, поэтому между племенами постоянно возникали столкновения.
     Куполообразные шалаши  -  камачи  -  сооружались  из  сшитых  шкур  и
крепились на железных столбах.  Их  можно  было  собрать  и  разобрать  за
несколько минут, а когда племя передвигалось на повозках - эскунгах  -  их
перевозили вместе с другими домашними вещами. В повозки впрягались мороны.
     В отличие от крупного рогатого скота,  который  был  потомком  земных
животных,  эти  мороны  были  коренными  обитателями  высокогорных  степей
Счастья. Столетие назад,  эти  когтистые  травоядные  стали  домашними,  а
большая часть их диких стад была уничтожена. Толстая шкура защищала их  от
постоянных холодов, и они могли по двадцать дней обходиться без воды.  Как
вьючные животные, а также, как орудия войны, они делали возможной жизнь  в
этой бесплодной местности.
     Мало что можно было добавить к этому.
     Племена кочевали и воевали, каждое говорило на своем особом языке или
диалекте  и  использовало  нейтральный   межплеменной   язык,   когда   им
приходилось общаться друг с другом. Они образовывали союзы и  предательски
нарушали их. Их занятием и любовью была  война,  в  которой  они  достигли
совершенства.
     Язон усваивал эту информацию, пытаясь в то же время усвоить, хотя и с
меньшим успехом, твердые куски тушенного мяса. В конце концов он глотал их
непрожеванными. В качестве  питья  было  предложено  перебродившее  молоко
моронов,  вкус  которого  был  не   менее   отвратительным,   чем   запах.
Единственное блюдо, которое ему не предложили -  любимое  блюдо  воинов  -
была смесь молока с еще теплой кровью, чему Язон был рад.
     Когда любопытство Язона было удовлетворено, настала очередь  Орайала,
и он задавал бесчисленное множество вопросов. Даже за едой  Язон  бормотал
ответы, которые жонглер и подмастерье прятали в глубинах своей памяти. Они
были спокойны, поэтому Язон считал себя в безопасности, по  крайней  мере,
на время. Дело шло к вечеру и Язон решил, что пора подумать  о  бегстве  и
возвращении на корабль. Он дождался, пока Орайал замолк,  чтобы  перевести
дух и в свою очередь задал несколько вопросов.
     - Сколько людей в лагере?
     Жонглер все время пил ачад - ферментированное молоко - и  покачивался
из стороны в сторону. Он что-то пробормотал и широко развел руками.
     - Они дети грифа, - протянул  он,  -  они  столь  многочисленны,  что
покрывают равнину и заставляют сердца врагов трепетать...
     - Я не спрашиваю об истории племени. Меня интересует их число.
     - Одни боги знают. Может быть, сто, а может быть - миллион.
     - Сколько будет двадцать плюс двадцать?  -  Язон  прервал  его  своим
вопросом.
     - Я никогда не беспокоился о таких глупостях, - отвечал старик.
     - Но ведь я говорю не о высшей математике, а о счете в пределах ста.
     Язон встал и осторожно выглянул в дверное отверстие. Порыв  холодного
ветра заставил его прослезиться. Высокие ледяные облака  плыли  в  бледной
голубизне неба, тени стали длиннее. - Пей, - сказал Орайал, протягивая ему
кожаную бутылку. - Ты мой гость и должен пить.
     Молчание прерывалось лишь скрипом песка, которым старуха терла котел.
Ученик опустил подбородок на грудь и казалось, заснул.
     - Я никогда не отказываюсь от выпивки, - сказал Язон, подошел и  взял
бутылку.
     Поднимая ее к губам, он поймал быстрый взгляд старухи, которая тотчас
склонилась над своей работой. За спиной он услышал слабый шорох.
     Язон  отпрыгнул,  бросив  бутылку,  дубинка  пролетела  рядом  с  его
головой, задев плечо. Не глядя, Язон ударил ногой и попал в живот  ученику
жонглера. Тот согнулся и выронил железную палку.
     Орайал, который больше не пил, вытащил из-под шкур  двуручный  меч  и
замахнулся. Хотя удар дубинки лишь скользнул по плечу  Язона,  его  правая
рука онемела, но левая рука была в порядке, и  он  уверенно  увернулся  от
меча и схватил жонглера за горло, прижав большим и  указательным  пальцами
сонную артерию. Старик судорожно глотнул и упал без сознания.
     Опасаясь за свои фланги, Язон не упускал  из  виду  старуху,  которая
извлекла в это время откуда-то какой-то длинный пилообразный нож  -  камач
жонглера оказался складом оружия  -  и  попыталась  напасть.  Язон  бросил
жонглера и перехватил кисть старухи так, что нож выпал из ее руки.
     Все  это  заняло  около  десяти  секунд.  Орайал  и  его  подмастерье
беспорядочной кучей лежали друг на друге, а старуха подвывала у  костра  и
растирала запястье.
     - Спасибо за  гостеприимство,  -  сказал  Язон,  кутаясь  в  шкуры  и
стараясь вернуть к жизни онемевшую руку. Когда он смог  двигать  пальцами,
он связал старуху, заткнул ей рот кляпом, а затем сделал  то  же  самое  с
остальными. Глаза Орайала открылись. Они сверкали кровожадной яростью.
     - Что посеял, то и пожнешь, - сказал ему  Язон.  -  Это  тоже  можешь
запомнить. Я думал, что ты хочешь получить сведения  и  отплатишь  той  же
монетой. Но ты оказался слишком жаден, я знаю, что теперь  ты  жалеешь  об
этом и разрешишь мне взять несколько изношенных шкур, эту грязную  меховую
шапку, которая знавала лучшие дни, и какое-нибудь оружие.
     Орайал промычал что-то, вокруг кляпа в его рту появилась пена.
     Язон надвинул шапку на глаза, подобрал дубинку.
     - И у тебя, и у твоей девицы, зубы недостаточно крепкие, а  вот  твой
помощник справится. Он может разжевать кляп, потом  перегрызть  веревку  у
тебя на запястьях. Я тем временем буду уже далеко отсюда,  скажи  спасибо,
что я не похож на вас, иначе вы все уже были бы мертвы. - Он глотнул ачада
и повесил кожаную бутылку через плечо. - Это я возьму в дорогу.
     Когда он вышел из камача, никого не было видно и  он  прочно  завязал
клапан. Взглянув на небо, он повернулся к рядам костров.
     Низко нагнув голову, он побрел по лагерю варваров.

                                    5

     Никто не обратил на него никакого внимания.
     Закутанные  в  шкуры,  чтобы   уберечься   от   постоянного   холода,
большинство людей в лагере выглядели такими же неописуемыми  голодранцами.
Только воины отличались одеждой, но их легко можно было избегать,  прячась
в проходах между камачами. Остальные обитатели лагеря точно также избегали
воинов, поэтому никто не обратил внимания на его поведение.
     Лагерь был поставлен  без  всякого  плана.  Камачи  стояли  неровными
рядами, очевидно, каждый ставил свой шатер  там,  где  остановился.  Через
некоторое время камачи поредели и Язон увидел стадо  небольших,  мохнатых,
истощенных коров. Вооруженные пастухи, держа на привязи моронов, сидели на
корточках, поэтому он прошел как можно быстрее, но в то же время  стараясь
не вызывать подозрения.
     Он услышал и почувствовал запах стада коз и успешно миновал последний
камач, и перед ним до самого горизонта распростерлась степь. Солнце стояло
низко над горизонтом. Язон, счастливо щурясь, смотрел на него.
     Садится точно за мной или немного правее. Я помню это. Теперь, если я
правильно определю направление и пойду точно на заход солнца,  я  приду  к
кораблю.
     Конечно, если я точно выдержу направление, по  которому  меня  привез
тот парень. И если он в пути не делал поворотов. И если ни  один  из  этих
кровожадных дикарей не узнает меня. И если...
     Достаточно "если". Он тряхнул головой и расправил плечи, затем сделал
глоток отвратительного ачада. Поднимая бутылку ко рту, он в  то  же  время
внимательно осмотрел окрестности и убедился, что за ним никто  не  следит.
Вытирая рот рукавом, он двинулся в пустынную степь. Он ушел недалеко.  Как
только он обнаружил овраг, который  мог  служить  убежищем  от  случайного
взгляда, он спустился в него.  Овраг  несколько  защищал  от  ветра.  Язон
скорчился, чтобы сохранить тепло, и ждал темноты. Это был не лучший способ
проводить время, ветер шевелил траву  над  его  головой,  становилось  все
холоднее, он окоченел, но выхода не было. Он  приметил  камень  в  дальнем
конце оврага,  готовясь  отметить  точное  место,  где  садится  солнце  и
прижался к склону. Язон грустно размышлял о рации  и  даже  открыл  футляр
передатчика, чтобы посмотреть, нельзя ли  его  починить,  но  восстановить
передатчик было невозможно. После этого ему  оставалось  только  сидеть  и
ждать, пока солнце не зайдет  за  горизонт  и  не  появятся  звезды.  Язон
пожалел, что  не  занимался  наблюдением  звездного  неба  перед  посадкой
корабля, но сейчас было уже поздно. Созвездия были совершенно незнакомы, и
он не знал, есть ли здесь Полярная звезда или хотя  бы  близкое  к  полюсу
созвездие, по которому он мог  бы  заметить  путь.  Единственное,  что  он
заметил и запомнил после изучения карт и планов перед посадкой,  было  то,
что приземлились они на семидесятой  параллели  под  семидесятым  градусом
северной широты.
     Но что это означало? Если здесь есть Полярная звезда,  она  находится
под углом в семьдесят градусов над горизонтом.  Если  бы  у  него  было  в
запасе несколько ночей и угломер, он легко бы определил точку  полюса.  Но
положение не позволяло ему долго заниматься изучением звездного неба  и  к
тому же его подгонял холод: Язон ущипнул себя за  ногу,  чтобы  убедиться,
что она сохранила чувствительность.
     Ось северного полюса проходит  в  семидесяти  градусах  над  северной
частью горизонта; это значит, что  в  полдень  солнце  должно  садиться  в
двадцати градусах над южным горизонтом. Оно находится там  каждый  день  в
году, потому что ось  вращения  планеты  строго  вертикальна  к  плоскости
эклиптики. Здесь не имеют понятия о  долгих  и  коротких  днях  и  даже  о
временах года. В любом месте поверхности планеты солнце  всегда  встает  в
одной и  той  же  точке  горизонта.  День  за  днем,  год  за  годом,  оно
проделывает одинаковую  дугу  по  небу,  затем  садится  в  той  же  точке
западного горизонта, что и накануне вечером. День и ночь на  всей  планете
одинаковы по длине. Угол наклона солнечных лучей всегда  остается  тем  же
самым, а это означает, что каждая точка поверхности в течение  всего  года
получает одинаковое количество тепла.
     При равенстве дней и ночей, при  равной  в  течение  года  количестве
получаемой энергии, погода не меняется. В тропиках всегда жарко, на полюсе
всегда холодно.
     Солнце теперь превратилось в тусклый желтый  диск,  балансирующий  на
линии  горизонта.  На  этой  высокой  широте,  вместо  того,  чтобы  сразу
закатиться и исчезнуть из виду, оно косо  спускалось  за  горизонт.  Когда
скрылась половина диска, Язон отметил  место  на  дальнем  склоне  оврага,
затем подошел и поставил на это место приготовленный заранее камень. Потом
он вернулся туда, где сидел раньше и посмотрел в направлении своей метки.
     - Хорошо, - вслух сказал он, - теперь я знаю, где садится солнце - но
как я буду выдерживать направление в темноте? Думай Язон, думай, от  этого
зависит твоя жизнь.
     Он вздрогнул, вновь ощутив холод.
     - Если бы я знал, в каком направлении находится запад, это помогло бы
мне. Поскольку тут нет наклона оси, проблема должна  решаться  просто.  Он
чертил дуги и углы на песке и бормотал про себя: - Если  ось  вертикальна,
каждый день наступает равноденствие, значит  день  и  ночь  всегда  равны,
значит - хо-хо! - Он  разминал  пальцы,  однако  они  слишком  замерзли  и
потеряли чувствительность.
     - Вот ответ! Если день равен ночи, солнце будет вставать  и  садиться
только в одной точке горизонта, независимо от широты.  Солнце  проделывает
по небу дугу в сто восемьдесят градусов, поэтому  оно  восходит  точно  на
востоке и садится точно на западе. Эврика!
     Язон поднял правую руку под прямым углом к плечу и  поворачивался  до
тех пор, пока его палец не указал на отметку.
     - Теперь все просто. Я указываю  на  запад  и  смотрю  точно  на  юг.
Теперь, если я точно также подниму  левую  руку,  она  укажет  на  восток.
Остается стоять так до появления звезд.
     В высоком небе востока уже появились звезды, хотя на западной стороне
горизонта было еще светло. Язон немного подумал  и  решил,  что  он  может
немного усовершенствовать свой пальцевый механизм определения  направления
и повысить его точность.
     Он заметил камень на восточном склоне оврага над тем местом,  где  он
сидел.  Затем  взобрался  на  противоположный  склон  к  первому  камню  и
посмотрел на восток. Над горизонтом была  видна  яркая  голубая  звезда  в
нужном месте и рядом с ней характерное созвездие.
     - Моя путеводная звезда, я буду ориентироваться  по  тебе,  -  сказал
Язон и  щелкнув  сохранившейся  пряжкой  пояса,  посмотрел  на  освещенный
циферблат своих часов. - Я двинусь в путь, учитывая равенство дня и ночи и
двадцатичасовой день, будем считать, что у нас есть десять часов  света  и
десять часов тьмы. Я буду идти, следя за звездой.  Через  пять  часов  она
достигнет зенита своей орбиты на юге, как  раз  на  линии,  которую  можно
провести от моего левого плеча перпендикулярно движению. Затем она  начнет
опускаться и на рассвете зайдет за горизонт прямо передо мной.  Это  очень
просто, если я  буду  производить  корректировку  каждый  час  или  каждые
полчаса. Ха!
     Выкрикнув это, он удостоверился, что S-образное  созвездие  находится
точно  за  спиной,  вскинул  на  плечо  дубинку  и  направился  в   нужном
направлении. Все казалось правильным, однако он сожалел, что у него нет  с
собой компаса.
     С приближением ночи, температура быстро падала,  и  в  ярком,  сухом,
мерцающем воздухе далекими точками ярко горели звезды. Над  головой  Язона
медленно двигались звезды  и  созвездия.  Маленькое  S-образное  созвездие
спешило по своей низкой орбите, пока  где-то  в  полночь  не  оказалось  в
зените. Язон сверился с часами и тяжело опустился на  траву.  Он  шел  уже
пять часов без единой передышки.  Несмотря  на  тренировку  и  привычку  к
пиррянским двум "же", порядком устал.  Глотнув  ачада,  он  содрогнулся  и
подумал, какая же  стоит  температура,  если  ачад,  несмотря  на  большое
содержание алкоголя, покрылся ледяным салом.
     У  Счастья  не  было  спутников,  но  света  звезд  вполне   хватало.
Враждебная серость  равнины  протянулась  во  все  стороны,  молчаливая  и
неподвижная, если не считать какой-то темной массы, приближающейся к  нему
сзади.
     Язон бесшумно прижался к земле и лежал так, замерзая и ждал, пока  не
приблизились мороны и их всадники. Земля дрожала от  топота  их  ног.  Они
пронеслись мимо, не далее, чем в двухстах метрах от  того  места,  где  он
лежал, вжимаясь в землю и не двигаясь  во  тьме.  Он  ждал,  пока  силуэты
всадников не исчезли на юге.
     - Ищут меня? - Спросил он сам себя, вставая и поправляя шкуры. -  Или
собираются напасть на корабль?
     Второе  предположение  казалось  ему  более  вероятным.  Компактность
группы, скорость передвижения - все свидетельствовало  о  каком-то  особом
назначении.
     А почему бы и нет? Его захватили во  время  одного  из  нападений  на
корабль, могли быть и другие.  Язон  вначале  хотел  двигаться  следом  за
всадниками, но  потом  отказался  от  этой  мысли.  Возможно,  эта  группа
движется к кораблю не прямым путем, а Язону вовсе не улыбалась перспектива
быть обнаруженным варварами днем.
     Когда он поднялся, ветер как гигантским  кулаком  ударил  его.  Нужно
было двигаться, иначе он замерзнет. Подвесив бутыль через плечо и подобрав
дубинку,  он  вновь  двинулся  в  избранном  им  направлении,  параллельно
движению всадников.
     Дважды в течении ночи,  показавшейся  ему  бесконечной,  он  встречал
группы всадников, торопившихся в том же направлении: оба раза Язон успевал
спрятаться. И каждый раз ему все труднее  было  подниматься  и  продолжать
путь, но холодная земля оказалась убедительным доводом.  К  тому  времени,
когда небо на востоке начало  понемногу  светлеть,  полуторная  гравитация
сделала свое дело. Язону требовались большие  усилия,  чтобы  переставлять
ноги. Путеводное созвездие таяло на горизонте  в  лучах  рассвета,  но  он
продолжал идти, пока оно было видно.
     Пора останавливаться. Только пообещав себе, что после восхода  солнца
он не будет двигаться. Язон до сих пор заставлял себя продвигаться вперед.
Конечно, днем определить направление по  солнцу  было  бы  легче,  но  это
слишком опасно. На  этих  равнинах  движущаяся  фигура  видна  с  большого
расстояния. И так как корабль еще не виден, идти  до  него  далеко.  Нужно
передохнуть, а это возможно только днем.
     Он почти упал в очередной овраг.
     Здесь был небольшой нависающий выступ на северном склоне,  тут  целый
день будет солнце. Для него это подходящее убежище. Выступ защитит его  от
ветра и укроет от нескромных взглядов. Свернувшись клубком,  Язон  пытался
не обращать внимания на холод, что поднимался от земли и  проникал  сквозь
шкуры. Хотя он замерз и устал, он тем не менее сразу же уснул.
     Какой-то звук, чье-то присутствие потревожило  его.  Он  открыл  один
глаз и выглянул из-под края меховой шапки.  Два  зверька  с  серым  мехом,
редкими пушистыми хвостами и  длинными  зубами  смотрели  на  него  широко
открытыми глазами с противоположного склона оврага. Он сказал: - Бу!  -  и
они исчезли. Солнце было еще высоко, и даже земля под  ним  пригрелась,  а
может быть, это его бока потеряли всякую чувствительность. Он снова уснул.
     Когда он проснулся в следующий раз, солнце зашло уже за край оврага и
он оказался в тени.  Он  понял,  что  чувствует  себя  как  кусок  мяса  в
холодильнике. Он испугался, что  если  заденет  за  что-нибудь  рукой  или
ногой, то они переломятся. В бутылке  оставалось  еще  немного  ачада.  Он
выпил и закашлялся. Опустошив бутылку, он почувствовал себя  лучше.  Вновь
он определил направление по садящемуся солнцу и  когда  появились  звезды,
двинулся в путь. Теперь идти было значительно труднее,  чем  в  предыдущую
ночь. Усталость, раны, отсутствие пищи, повышенное тяготение  делали  свое
дело. Через час он двигался, как восьмидесятилетний старик  и  понял,  что
дальше не сможет идти. Он опустился на землю,  задыхаясь  от  усталости  и
надавил пряжку. В его руке оказалась аптечка.
     - Я берег тебя до последнего раунда и гонг  уже  прозвенел,  если  не
ошибаюсь.
     Слабо улыбаясь этой вялой  шутке,  Язон  настроил  шкалу  на  надпись
"Стимуляторы, нормальное действие". Прижав головку анализатора к запястью,
он почувствовал болезненный укол.
     Аптечка действовала. Через  минуту  он  почувствовал,  что  усталость
отступает под действием лекарства. Когда он встал,  все  его  тело  слегка
онемело, но усталости не было.
     - Вперед! - Воскликнул он, глядя на путеводное созвездие и  закрепляя
аптечку.
     Ночь не была ни долгой,  ни  короткой.  Все  было  затянуто  приятной
дымкой. Под действием стимуляторов мозг работал четко, и Язон старался  не
думать о физических последствиях их действия.  Прошло  несколько  отрядов,
все от корабля, каждый раз Язон замечал их издалека и успевал  спрятаться.
Он задумался, а не  было  ли  уже  сражения  и  не  потерпели  ли  варвары
поражения?
     Вскоре после трех часов утра он почувствовал, что спотыкается и  едва
не падает  на  колени.  Полный  поворот  шкалы  аптечки  на  "Стимуляторы,
повышенное действие", инъекция, и он продолжал движение вперед.
     Уже наступил рассвет, когда он ощутил запах горелого. Запах с  каждым
шагом становился сильнее. Небо посветлело на востоке, запах  резко  бил  в
ноздри и Язон размышлял, что мог означать этот запах. Он  не  остановился,
как в предыдущее утро, а продолжал идти. Это был его последний день  и  он
должен  был  дойти  до  корабля,  прежде,   чем   перестанут   действовать
стимуляторы. Корабль где-то поблизости. Он будет настороже и пойдет  днем.
Ведь он значительно меньше, чем морон со всадником и если повезет, заметит
их первым.
     Вступив в круг выжженной  травы,  он  не  понял  что  это.  Вероятно,
случайный пожар.
     Только увидев заржавевшие и поломанные остатки шахтного оборудования,
он понял, что случилось.
     - Я пришел на то  самое  место.  Здесь  мы  приземлились.  -  Он  как
сумасшедший бегал по кругу и  глядел  на  расстилавшуюся  во  все  стороны
пустоту.
     - Это оно! -  кричал  он.  -  Здесь  был  наш  корабль.  Мы  посадили
"Драчливого" рядом с поселком первой экспедиции. Только корабля здесь нет.
Они улетели, улетели без меня...
     Отчаяние холодом  охватило  его,  его  руки  опустились,  силы  ушли.
Корабль, друзья, все исчезло.
     Где-то послышался тяжелый топот. С холма  неслись  пять  моронов,  их
всадники в кровожадном веселье склонили свои копья для убийства.

                                    6

     Повинуясь выработанному рефлексу, Язон сжал  руку,  она  готова  была
принять пистолет, но тут-то он и вспомнил, что остался безоружным.
     - Пора вспомнить древний способ! -  выкрикнул  он,  работая  железной
дубинкой так, что образовался свистящий круг.  Силы  слишком  неравны,  но
прежде чем погибнуть, он покажет им,  что  умеет  сражаться.  Они  мчались
быстрой  рысью,  отталкивая  друг  друга  и  вытягиваясь  вперед:   каждый
стремился первым ударить его. Язон стоял наготове, широко расставив  ноги,
ожидая последнего момента, когда начнется схватка. Кричащие всадники  были
уже на краю выжженного круга. Раздался приглушенный взрыв,  сопровождаемый
густым облаком пара, который скрыл всадников из виду. Язон опустил дубинку
и отступил, когда облако  пара  потянулось  к  нему.  Только  один  морон,
увлекаемый инерцией движения, прорвался сквозь густое  облако,  тормозя  и
падая с гулом. Всадник  упал  с  него,  как  выпущенный  с  катапульты,  и
пролетел дальше. Он упал, и на его  лице  застыло  выражение  ненависти  и
страха.
     Когда облачко редеющего тумана достигло Язона, он принюхался и быстро
отбежал. Это был наркогаз. Действует на все дышащие кислородом  организмы,
вызывая паралич и потерю сознания  примерно  на  пять  часов,  после  чего
жертва остается совершенно целой и невредимой,  если  не  считать  сильной
головной боли.
     Что же произошло? Корабль, несомненно, улетел, вокруг никого не  было
видно. Усталость  побеждала  действие  стимуляторов  и  его  мысли  начали
путаться. Он уже несколько секунд слышал приближающийся  рев,  прежде  чем
понял источник его возникновения. Это был ракетный катер с "Драчливого". С
трудом глядя в яркое утреннее небо, Язон увидел белый  инверсионный  след,
тянущийся к нему и становившийся толще с каждой секундой.
     Катер вначале был черной точкой, затем растущим пятнышком  и  наконец
превратился в охваченный  пламенем  цилиндр,  который  приземлился  в  ста
метрах от Язона. Люк открылся и Мета выпрыгнула на землю даже раньше,  чем
амортизаторы полностью приняли на себя удар о поверхность.
     - Как ты? - крикнула она, быстро подбегая к нему; пистолет был у  нее
наготове и она все время присматривалась к окружающему.
     - Никогда не чувствовал себя  лучше,  -  ответил  Язон,  опираясь  на
дубинку, чтобы не упасть. - Откуда ты взялась? Я думал, что вы все улетели
и позабыли обо мне.
     -  Ты  же  знаешь,  что  мы  не  могли  бы  так  поступить.   -   Она
притрагивалась к его плечам, спине, проверяя, не сломаны ли у него  кости,
а может быть просто, чтобы убедиться, что он на самом деле здесь. - Мы  не
могли оставить тебя здесь, не могли раньше отбить, хотя  и  пытались.  Как
раз в этот момент и началась атака на корабль.
     Язон мог представить себе по этим словам напряжение битвы и  упорство
сопротивляющихся. Должно быть, это было ужасно.
     - Идем в катер, - сказала она, обхватив его за плечи и поддерживая. -
Они собрались со всех сторон и к ним все время прибывало подкрепление. Они
очень хорошие бойцы, никогда не просят пощады. Керк скоро понял, что конца
этой битвы и не видно и что мы ничем не  поможем  тебе,  оставаясь  здесь.
Даже если тебе удастся бежать, а Керк был уверен, что ты  сбежишь,  ты  не
сможешь добраться до корабля. Поэтому под прикрытием  своих  контратак  мы
разместили множество фотодатчиков и микрофонов,  а  также  полевых  мин  и
управляемых на расстоянии газовых бомб. После этого мы улетели  и  корабль
приземлился в глухом горном районе на  севере.  Я  вылетела  на  катере  в
предгорье и там ждала. Я явилась так быстро, как только  смогла.  Сюда,  в
кабину!
     - Ты явилась как раз во-время. Спасибо, я могу взобраться сам.
     Он не мог, но не хотел признаться и сделал  вид,  что  взбирается  по
трапу, в то время, как его почти несли мощные женские руки.
     Язон взобрался в люк и упал в противоперегрузочное  кресло  помощника
пилота, а в это время Мета закрывала люк. Когда он был закрыт,  напряжение
спало  с  нее,  а  ее  пистолет  улегся  в  кобуру.  Она  быстро  подошла,
наклонилась и заглянула ему в лицо.
     - Убери эту грязную штуку, - сказала она и сбросила меховую шапку  на
пол.  Пальцы  ее  пробежали  по  его  волосам  и  слегка  дотронулись   до
кровоподтеков и обмороженных мест на лице. - Я думала ты мертв, Язон.  Мне
казалось, что я не увижу тебя снова.
     - И это беспокоило тебя?
     Он страшно устал, силы его  были  на  пределе.  Волны  тьмы  угрожали
сомкнуться над ним. Он отгонял их. Он чувствовал, что сейчас  он  ближе  к
Мете, чем когда либо раньше.
     - Да, это беспокоило  меня.  Не  знаю  почему,  -  она  вдруг  крепко
поцеловала его, забыв о разбитых  и  потрескавшихся  губах  Язона.  Он  не
жаловался.
     - Возможно потому, что ты знала меня  как  мужчину,  -  сказал  он  с
напускной небрежностью.
     - Нет, не потому: у меня были мужчины и до тебя...
     О, спасибо, - подумал он.
     - У меня двое детей. Мне двадцать  три  года.  Пилотируя  корабль,  я
побывала на многих планетах. Я считала, что  знаю  все,  что  мне  следует
знать. Теперь я вижу, что это не так. Ты научил меня многому.  Когда  этот
человек, Михай Саймон, похитил тебя, я поняла,  что  плохо  себя  знаю.  Я
отыскала тебя. Это совершенно не пиррянское чувство.  Мы  привыкли  всегда
думать в первую очередь о городе и не заботиться о других людях. Теперь  у
меня все смешалось... Я не больна?
     - Нет, - сказал он, отгоняя угрозу  всеохватывающей  тьмы.  -  Совсем
наоборот. - Он прижал свои избитые и испачканные пальцы к упругой  теплоте
ее руки. - Я думаю, что сейчас ты здоровее, чем кто-либо из тех счастливых
нажимателей курков твоего народа.
     - Объясни мне, что со мной произошло.
     Он попытался улыбнуться, но лишь гримаса боли исказила его лицо.
     - Ты знаешь что такое брак, Мета?
     - Я слышала об этом. Социальный  обычай  на  некоторых  планетах.  Не
знаю, что это такое.
     Тревожный  сигнал  сердито  зазвенел  на  контрольном  щите   и   она
отвернулась.
     - Ты не знаешь и, может быть это  к  лучшему.  Может,  я  никогда  не
расскажу тебе о нем...
     Он улыбнулся, его голова упала на грудь и он потерял сознание.
     - Приближается  много  варваров,  -  сказала  Мета,  выключая  сигнал
тревоги и глядя на экраны. Ответа не  было.  Увидев,  что  случилось,  она
быстро привязала его  к  креслу  и  начала  стартовую  процедуру.  Она  не
смотрела  и  не  старалась  смотреть  где  находятся  нападающие  и  через
несколько мгновений катер поднялся в небо.
     Перегрузки  от  торможения  привели  Язона  в  себя,  когда  они  уже
приземлились.
     - Пить, - сказал он, облизывая сухие губы. - Я так голоден, что  могу
съесть живого морона.
     - Сейчас придет Тека, - сказала Мета, выключая приборы после посадки.
     - Если он такой же любитель  отпиливать  кости,  как  и  его  учитель
Бруччо,  он  подвергнет  меня  восстановительной  терапии  и  продержит  в
бессознательном состоянии несколько недель. Этого нельзя допустить.  -  Он
медленно повернул голову, глядя на открывающийся люк. В нем появился Тека,
проворный и властный молодой человек, чей  медицинский  энтузиазм  намного
превосходил знания.
     -  Этого  нельзя  допускать,  -  повторил  снова  Язон.   -   Никакой
восстановительной  терапии!  Вливания  глюкозы,   инъекции   витаминов   и
искусственные почки - все, что угодно, но я должен быть в сознании.
     - Вот за что я люблю пиррян, - повторил Язон, когда его  выносили  на
носилках из катера. Бутылка со вливающейся глюкозой была  укреплена  возле
его головы. - Они позволяют каждому идти в ад собственным путем.
     Мета присматривала за ним, пока собирались  руководители  экспедиции.
Язон, глаза которого сомкнулись во время ворчливых жалоб, провел эти  часы
в глубоком освежающем  сне.  Он  проснулся,  когда  гул  голосов  наполнил
кают-компанию.
     - Объявляю собрание открытым, - он пытался говорить громким командным
голосом, но у него получился лишь хриплый шепот. Он повернулся к  Теке.  -
До начала собрания, мне нужно промочить горло и  хорошенько  встряхнуться.
Можете дать мне что-нибудь сильнодействующее?
     - Конечно, - ответил Тека, открывая аптечку. - Но, думаю, не  слишком
разумно с вашей стороны подстегивать нервную систему.
     Однако эти слова не помешали ему быстро и  аккуратно  выполнить  свои
обязанности.
     - Так-то лучше, - сказал Язон, когда лекарство  придало  ясность  его
мыслям. Он за это заплатит, но позже. Теперь надо выполнить свой долг.
     - Я нашел ответ на некоторые из ваших вопросов, - сказал он пиррянам.
- Не на все вопросы, но для начала достаточно.  Я  знаю  теперь,  что  без
коренных перемен мы не сможем основать поселок и открыть шахту.  Я  говорю
"коренных" и имею в виду вот что. Мы должны  полностью  изменить  нравы  и
культурные мотивации этих  людей,  прежде  чем  сможем  начать  работу  на
шахтах.
     - Невозможно, - сказал Керк.
     -  Может  быть.  Но  это  лучшее,  ибо  единственная  альтернатива  -
истребительная война.  Сейчас  дело  обстоит  так,  что  мы  должны  будем
перебить этих варваров всех до единого,  прежде  чем  будем  уверены,  что
вокруг нашего поселка воцарится мир.
     Угнетающее молчание последовало за этим утверждением. Пирряне  знали,
что такое истребительная война, они сами были ее  невольными  жертвами  на
своей планете.
     - Нам не нужна  истребительная  война,  -  сказал  Керк  и  остальные
бессознательно кивнули. - Но твое предложение совершенно невыполнимо.
     - Разве? Вы можете вспомнить, что мы оказались здесь потому, что  все
нравы, табу и культурные  мотивации  ваших  людей  были  перевернуты.  Что
хорошо для вас, должно быть хорошо и для  этих  варваров.  Мы  взорвем  их
изнутри, используя два древних лозунга: "Разделяй и властвуй" и  "Если  не
можешь одолеть врага, присоединяйся к нему".
     - Нам поможет, - сказал Рес,  -  если  ты  подробнее  объяснишь,  что
именно мы должны разрушить.
     - Разве я еще не рассказал вам? -  Язон  порылся  в  своей  памяти  и
понял, что да, не рассказал. Несмотря на действие лекарств, он  мыслил  не
так ясно, как надо было бы. - Тогда разрешите  мне  объяснить.  Я  недавно
вопреки своей воли  познакомился  с  жизнью  туземцев.  "Отвратительно"  -
единственное слово для оценки. Они разбиты на племена и кланы, и постоянно
находятся в состоянии  войны  друг  с  другом.  Изредка  несколько  племен
объединяются против одного. Это обычно происходит под руководством  вождя,
достаточно хитрого, чтобы  создать  союз,  и  достаточно  сильного,  чтобы
заставить его действовать. Вождя, объединившего племена, зовут Темучин. Он
вполне соответствует своему положению  и  вместо  того,  чтобы  распустить
союз, когда угроза миновала, он сохранил и даже  укрепил  его...  Табу  на
оседлость и поселки у них одно из сильнейших. Темучин воспользовался  этим
и приобрел много сторонников. Он держит свою армию в готовности, объединяя
все больше и больше племен. Когда мы прилетели, это объединение пошло  еще
быстрее. Темучин - наша главная проблема. Пока он руководит племенами,  мы
ничего не сможем сделать. Первое, что мы сделаем  -  уничтожим  повод  для
священной войны, благодаря которому он объединил племена. Сделать  же  это
очень легко - мы улетим.
     - Ты уверен, что у тебя нет жара? - поинтересовалась Мета.
     - Спасибо за предположение, но я здоров. Я имею в виду, что мы должны
приземлиться  вблизи  места  первой  посадки.  Известие  об  этом   быстро
распространится и нам придется отбивать атаки. В тоже время мы  с  помощью
громкоговорителя будем убеждать их в наших мирных намерениях. Мы расскажем
им о тех прекрасных вещах, которые подарим им,  если  они  оставят  нас  в
покое. Это заставит их атаковать еще яростнее.  Тогда  мы  пригрозим,  что
улетим навсегда, если они не  прекратят.  Мы  стартуем  по  баллистической
кривой, чтобы не быть замеченными, улетим в другое место в  горах.  Таково
действие первое.
     - Я уверен, что есть и второе, -  сказал  Керк  с  явным  отсутствием
энтузиазма, - первое слишком похоже на отступление.
     - Именно такова моя идея. Во втором действии мы находим изолированное
место в горах, куда нельзя проникнуть  по  земле.  Мы  строим  там  модель
деревни и переселяем туда вопреки их воле  одно  из  племен.  Они  получат
самые современные санитарные условия, горячую воду, единственный  на  этой
планете теплый смывной туалет, хорошую пищу и медицинскую помощь.  Они  же
будут ненавидеть нас за это и делать все возможное, чтобы перебить  нас  и
убежать. Мы  отпустим  их  через  некоторое  время.  Но  тем  временем  мы
используем  их  моронов,  камачи  и  все  остальное  вражеское  варварское
имущество.
     - Но зачем? - спросила Мета.
     -  Мы  создадим  собственное  племя,  вот  зачем.  Племя  еще   более
защищающее табу. Мы ворвемся к ним изнутри. Мы будем таким  племенем,  что
наш вождь, Керк Великий, сможет сбросить Темучина  с  трона.  Я  знаю:  вы
сумеете осуществить эту операцию до моего возвращения.
     - Я не знал, что ты  уходишь,  -  сказал  Керк,  и  его  ошеломленное
выражение лица, как  в  зеркале  появилось  у  остальных.  -  Но  куда  ты
собираешься уйти?
     Язон подергал в воздухе невидимые струны.
     - Я, - объявил он, - становлюсь шпионом. Блуждающий трубадур и  шпион
будет сеять раздоры и готовить почву для вашего прибытия.

                                    7

     - Если ты засмеешься или просто улыбнешься, я  сломаю  тебе  руку,  -
сказала Мета сквозь крепко стиснутые зубы.
     Язону  пришлось  призвать  на  помощь  все  присущее  игроку   умение
сохранить на лице невозмутимое выражение. Он знал, что она имеет  в  виду,
говоря о сломанной руке.
     - Я никогда не смеюсь над новым костюмом женщины, - сказал он. - Если
бы я это делал, то погиб бы уже много планет назад.  Ты  выглядишь  вполне
прилично для этого задания.
     - Ты так думаешь? - спросила она. -  Мне  кажется,  что  я  напоминаю
меховое животное, попавшее под наземную повозку.
     - Посмотри, вот  и  Гриф,  -  сказал  он,  указывая  в  сторону.  Она
автоматически обернулась к  двери.  Это  было  временным  облегчением  для
Язона: Мета действительно была похожа на...
     - Входи, Гриф, мой мальчик! - Пусть думает, что его  широкая  усмешка
вызвана угрюмым выражением лица девятилетнего мальчика.
     - Мне это не нравится, - сказал  Гриф  сердито.  -  Мне  не  нравится
выглядеть сумасшедшим. Никто так не одевается.
     - Здесь все одеваются так, - сказал Язон, адресуя слова мальчику,  но
надеясь, что это усвоит и Мета. - Там, куда мы направляемся,  это  обычная
одежда. Мета одета по последнему слову моды местных племен. - На ней  были
разные кожаные  шкуры  и  меха,  гневное  лицо  хмуро  выглядывало  из-под
бесформенного капюшона. Он быстро отвел взгляд.
     - А мы с тобой носим костюм жонглера  и  его  подмастерья.  Скоро  ты
убедишься, как хорошо мы одеты.
     Пора сменить тему  и  увести  разговор  от  их  нелепого  наряда.  Он
внимательно осмотрел лицо и руки Грифа, затем Меты.
     - Ультрафиолетовые лучи и средства для загара подействовали хорошо, -
сказал он и извлек из мешочка на поясе маленькую шкатулку. - У вас  теперь
кожа того же цвета, что и у туземцев, но одну вещь мы упустили. В качестве
защиты от холода и ветра они густо смазывают лица. Эй, погодите! -  Сказал
он, когда пирряне сжали кулаки. - Я не прошу вас мазаться протухшим  жиром
моронов, которым они обычно пользуются. Вот чистая и нейтральная, лишенная
запаха силиконовая мазь, которая послужит хорошей защитой. Поверьте мне на
слово, вы будете в ней нуждаться.
     Язон отщипнул комок мази и принялся смазывать  себе  щеки.  Остальные
двое сделали тоже самое. Прежде чем они кончили, выражение лиц у них стало
еще более хмурым, что казалось Язону  невозможным.  Он  хотел,  чтобы  они
немного расслабились -  иначе  игра  будет  окончена  и  не  начавшись.  В
минувшие недели его план, после всеобщего одобрения, начал осуществляться.
Вначале произошло запланированное "отступление" с планеты, затем основание
базы в этой  изолированной  долине.  Она  со  всех  сторон  была  окружена
вертикальными пиками и совершенно недоступна, если не  считать  воздушного
пути. Вновь  сооруженный  поселок  находился  на  небольшом  плато,  среди
вертикальных скал, которые по существу были природной тюрьмой. Поселок  же
населяла озлобленная семья  кочевников  -  пять  мужчин  и  шесть  женщин,
которые были усыплены наркотическим газом и изъяты из своего  племени.  Их
одежда и утварь, насколько  возможно  вычищенная  и  продезинфицированная,
досталась Язону, так же, как и их мороны. Все было готово для внедрения  в
армию Темучина, если Язон сумеет уговорить этих пиррян подчиниться местным
обычаям.
     - Идемте, - сказал Язон, - подошла наша очередь. Просторные помещения
"Драчливого" использовались как база, хотя рядом было собрано  из  готовых
узлов несколько зданий. Когда они направились по  коридору  к  трюму,  они
встретили идущего в противоположном направлении Теку. - Меня послал  Керк,
- сказал он. - Для вас все готово.
     Язон кивнул и пошел дальше. Передав сообщение, Тека  впервые  заметил
их экзотические наряды и смазанные лица. А  также  гневное  выражение  лиц
пиррян. Они были так неуместны в этих пластиково-металлических  коридорах.
Тека перевел глаза с одного на другую, потом указал на Мету.
     - Знаешь на кого ты похожа? - Спросил он, и  сделал  большую  ошибку,
улыбнувшись.
     Мета двинулась к нему разъяренно фыркнув, но Гриф оказался ближе.  Он
сжал кулак и изо всех сил ударил Теку в солнечное сплетение.
     Грифу было только девять лет, но он был пиррянином.  Тека  не  ожидал
нападения и не подготовился к нему. Он произнес что-то вроде "хуф",  когда
воздух вырвался из его груди, и сел на пол.
     Язон ожидал смертельной  схватки.  Трое  борющихся  пиррян  и  все  в
ярости! Но рот Теки оставался открытым, глаза распахнутыми и он недоуменно
переводил взгляд с одного на другого.
     Первой рассмеялась Мета, немного позже -  Гриф.  Язон  с  облегчением
подхватил смех. Пирряне смеются довольно редко и  только  над  чем-нибудь,
очевидно, нелепым и смешным. Напряжение спало и они хохотали  до  слез,  и
захохотали еще сильнее, когда покрасневший от гнева Тека поднялся на  ноги
и ушел.
     - Что случилось, - спросил Керк, когда они вышли на  холодный  ночной
воздух.
     - Ты никогда не поверишь, если я расскажу,  -  ответил  Язон.  -  Это
последний?
     Он указал на лишенного сознания морона, связанного крепкими  ремнями.
Ракетный катер навис над ним с ревом, с  него  свисал  трос  с  крюком  на
конце.
     - Да, остальные два уже на месте  вместе  с  козами.  Вы  отправитесь
следующим рейсом.
     Они молча следили, как крюк зацепили за ремни и  катер  поднялся.  Он
поднимался, а ноги морона безжизненно свисали. Через мгновение катер исчез
во тьме.
     - А как насчет снаряжения? - Спросил у Керка Язон.
     - Оно тоже доставлено. Мы поставили для вас камач и все разместили  в
нем. Вы трое выглядите внушительно в этих нарядах. Думаю, что первое время
вам будет трудно к ним привыкнуть.
     В словах Керка не было скрытого  значения.  В  холодной  ночи,  когда
ветер, как ножом резал кожу, их костюмы были не неуместны. Они были  также
эффективны, как и  изолированный  и  подогреваемый  электричеством  костюм
Керка.
     - Ты должен уйти внутрь, или натереть щеки. Кажется, ты их отморозил.
     - Похоже что так, если я вам больше не нужен, я пойду.
     - Спасибо за помощь.
     - Удачи, - сказал Керк, пожимая всем руки, включая и мальчика.  -  Мы
организуем в радиорубке постоянное дежурство и вы в  любое  время  сможете
связаться с нами.
     Они молча ждали возвращения катера. Полет до равнины не  занял  много
времени, что было  к  лучшему,  так  как  душная  кабина  катера  казалась
тропической жарой после морозной ночи.
     Когда катер высадил их и улетел, Язон указал  на  округлые  очертания
камача.
     - Идите туда и чувствуйте себя как  дома,  -  сказал  он.  -  Я  хочу
убедиться, что мороны крепко связаны и не убегут, когда очнутся. Внутри вы
найдете портативный атомный светильник и  обогреватель.  В  последний  раз
будем пользоваться благами цивилизации.
     К тому  времени,  когда  он  кончил  свои  дела  с  животными,  камач
прогрелся, а в щели входного клапана  пробивался  свет.  Язон  завязал  за
собой клапан и подобно остальным сбросил тяжелые меха. Из одного ящика  он
извлек железный котел и налил в него воды из кожаного мешка. Этот мешок  и
несколько других стояли в ряд с пластиковыми сосудами, вода в которых была
не только чище, но и другого вкуса. Он поставил котел на нагреватель. Мета
и мальчик сидели молча, следя за каждым его движением.
     - Это чар, - сказал он, отламывая кусок от большого  брикета  черного
цвета. - Он сделан из листьев местного кустарника, их увлажняют и прессуют
в блоки. Вкус вполне сносный и мы должны научиться потреблять  его.  -  Он
бросил обломки в  воду,  которая  немедленно  поддернулась  отвратительным
пурпурным налетом.
     - Мне не нравится его вид, - сказал, глядя с подозрением, Гриф. -  Не
думаю, чтобы он мне понравился.
     - Тебе все равно  придется  попробовать  -  если  мы  хотим  избежать
разоблачения, нам придется жить как эти кочевники. Кстати,  это  напомнило
мне еще одну важную вещь.
     Язон,  говоря  это,  отвернул  рукав  и  начал  отстегивать   кабель,
соединяющий пистолет с  кобурой.  Остальные  глядели  на  него,  удивленно
вытаращив глаза.
     - Что случилось, что ты делаешь? - Спросила его Мета, когда  он  снял
пистолет и сунул его в металлический ящик.
     Пирряне  носят  оружие  днем  и  ночью.  Жизнь  без  оружия  для  них
немыслима.
     - Снимаю пистолет, - терпеливо объяснил он. - Если я выстрелю из него
или кто-нибудь из туземцев его увидит, наша маскировка будет  разоблачена.
Давайте ваши пожалуйста тоже...
     Прежде чем он кончил, раздался  резкий  щелкающий  звук  и  пистолеты
оказались в руках их владельцев, выскочив из кожаной одежды. Язон спокойно
смотрел на устремленные на него стволы. - Именно это я и имел в виду.  Как
только что-то вас волнует, сразу щелк - и выскакивает пистолет. Это уже от
вас не зависит, срабатывают ваши рефлексы. И мы должны будем спрятать наши
пистолеты в укромном месте, чтобы можно  было  их  использовать  в  случае
необходимости,  но  чтобы  их  нельзя  было   обнаружить.   Нам   придется
справляться с туземцами их оружием. Смотрите.
     Пистолеты прыгнули обратно в кобуру и внимание пиррян было привлечено
выставкой Язона.  Он  принес  тяжело  звякнувшую  шкуру.  Она  была  полна
разнообразного вида ножами, мечами, дубинками и булавами.
     - Хорошо, не правда ли? - Спросил  он.  И  они  оба  кивнули  в  знак
согласия. Дети и конфеты: пирряне и оружие! - С этим  мы  будем  вооружены
так же хорошо, как и любой туземец, или даже  лучше.  Ибо  любой  пиррянин
стоит троих варваров. Я надеюсь, что это  так.  Кроме  того,  наше  оружие
гораздо лучше - это копии местных изделий, но они сделаны из лучшей стали,
они прочнее и края у них острее. А теперь дайте мне ваши пистолеты.
     На этот раз только пистолет Грифа появился в его руке, и он настолько
сохранил самообладание, что пистолет тут же нырнул в кобуру. Потребовалось
пятнадцать минут лести и уговоров, чтобы Мета неохотно рассталась со своим
оружием: для того, чтобы обезоружить мальчика, потребовалось еще два часа.
Наконец  это  было  сделано,  и  Язон  раздал  полные  кружки  чара  своим
несчастным партнером - оба сжимали мечи, чтобы как-то утешиться.
     - Я знаю, что это отвратительно, - сказал он, глядя  на  них,  на  их
разочарованные лица. - Вам не нужно привыкать к нему, но по  крайней  мере
научитесь его пить так, чтобы никто не думал, что вас отравляют.
     Если не считать их случайных испуганных взглядов на свои правые руки,
пирряне забыли о пистолетах. Когда нужно  было  готовиться  ко  сну,  Язон
раскатал спальные мешки-шкуры и выключил обогреватель,  в  то  время,  как
остальные прятали оружие...
     - Пора спать, - заявил Язон, - нам  придется  подняться  очень  рано,
чтобы достичь нужного места. Там небольшая группа  кочевников  движется  к
лагерю Темучина, мы присоединимся к ним. Это поможет  нам  приглядеться  к
жизни варваров,  потренироваться  в  нужных  навыках  и  присоединиться  к
главным силам без дополнительных подозрений.
     Язон поднялся до рассвета  и  запрятал  все  чуждые  местным  обычаям
предметы в металлический ящик, и лишь потом разбудил остальных. Он оставил
три саморазогревающихся пищевых набора, но решил не открывать их, пока  не
будет нагружен полностью эскунг. Это была тяжелая, требующая много времени
работа,  и  Язон  чувствовал  большое  облегчение  от  сознания,  что  его
разгневанные  пирряне  безоружны...  кожаное  покрывало  камача  сняли   и
выкопали железные столбы. Их связали в четырехугольную раму и приделали  к
ней колеса. Сверху погрузили  весь  остальной  багаж.  Солнце  уже  стояло
высоко над горизонтом, а они были мокрыми от  пота,  несмотря  на  ледяной
пронизывающий ветер, когда все погрузили на эскунг. Мороны громко хрустели
травой, козы рассыпались по равнине  и  тоже  паслись.  Мета  выразительно
посмотрела как они едят, и Язон понял намек.
     - Идемте, - сказал он, - остальное сделаем после еды.
     Он нажал клапан своего самоподогревающегося  пакета  с  едой,  оттуда
вырвался горячий пар. Они извлекли пластмассовые ложки и еда  проходила  в
голодном молчании.
     - Долг зовет, - объявил Язон. - Мета, вырой ножом глубокую яму, чтобы
упрятать эти пакеты. Я оседлаю моронов и запрягу их в эскунг... Гриф, бери
ведро, вон то наверху и собери весь навоз животных. Не стоит  пренебрегать
местными ресурсами.
     - Что я должен сделать?
     Язон фальшиво улыбнулся и указал на землю вблизи больших травоядных.
     - Помет. Вот эти штуки. Мы высушим их и используем  как  топливо  для
обогрева и приготовления пищи.
     Он взвалил на спину ближайшее седло  и  сделал  вид,  что  не  слышит
ответной реакции мальчика. Он наблюдал за тем, как кочевники седлают  этих
больших животных и даже сам практиковался немножко,  но  все-таки  сделать
это было  трудно.  Мороны  оказались  послушными,  но  невероятно  глупыми
животными и признавали только действие  грубой  силы.  Ко  времени,  когда
можно было пускаться в путь, все трое оказались уставшими.  Язон  указывал
дорогу,  сидя  на  одном  из  животных,  Мета  ехала  на  другом,  а  Гриф
вскарабкался на верх багажа и правил эскунгом и приглядывал за козами. Эти
животные бежали следом, срывая  по  дороге  траву,  вынуждаемые  держаться
поближе к своим хозяевам, предоставляющим им жизненно необходимую  воду  и
соль.
     К полудню они заметили облако пыли, движущееся перед ними наискосок.
     - Сидите спокойно и приготовьте оружие, - сказал Язон, - пока я  буду
разговаривать. Прислушайтесь к их упрощенному языку, чтобы позже могли  на
нем разговаривать.
     Подъехав ближе, они рассмотрели темную группу моронов  и  рассыпанные
вокруг пятнышки козьих стад. Три животных отделились от большой  группы  и
направились к ним рысью. Язон знаком приказал своему отряду  остановиться,
потом с проклятием, всем  своим  весом  налег  на  узду,  чтобы  заставить
остановиться своего морона. Тот немного  поартачился  и  немедленно  начал
пастись.  Язон  высвободил  нож  из  ножен,   заметив,   что   рука   Меты
непроизвольно  сжалась  в   ожидании   пистолета.   Всадники   с   топотом
приближались и остановились прямо перед ними. У  переднего  всадника  была
грязная борода и один глаз. Пустая глазница была красной, видимо, глаз был
потерян недавно. На всаднике был металлический шлем с насечкой, увенчанный
черепом длиннозубого грызуна.
     - Кто ты, жонглер? - Спросил он,  перекладывая  булаву  с  шипами  из
одной руки в другую. - Куда ты направляешься?
     - Я - Язон, певец и рассказчик, направляюсь в лагерь Темучина.  А  ты
кто?
     Человек принялся ковырять в зубах черным ногтем. - Шейнин из  племени
Крысы. Что ты скажешь о Крысах?
     У Язона не было ни малейшего  представления  о  том,  как  он  должен
относиться к Крысам, поэтому он перебирал возможные  ответы.  Он  заметил,
что у остальных всадниках на шлемах такие  же  черепа,  несомненно  черепа
крыс. Символ их племени... Очевидно, у разных племен разные черепа. Но  он
вспомнил, что у Орайала не было такого украшения и что жонглеры  стояли  в
стороне от межплеменных конфликтов.
     - Я приветствую вас, - импровизировал он. - Крысы мои лучшие друзья!
     - У тебя была вражда с Крысой?
     - Никогда! - Ответил Язон, оскорбленный этим предположением.
     Шейнин казался удовлетворенным и продолжал ковырять в зубах.
     - Мы тоже идем к Темучину, - сказал он неразборчиво сквозь пальцы.  -
Я слышал, что Темучин объединяет  всех  против  Горных  Ласок,  и  я  хочу
присоединиться к нему. Поедешь с нами. Вечером споешь для меня.
     - Я тоже ненавижу Горных Ласок. Буду петь для тебя вечером.
     Послышалась хриплая команда. Трое всадников повернулись и  поскакали.
Отряд  Язона  последовал  за  ними  и  вскоре  присоединился  к   медленно
движущейся колонне моронов. Пришлось  следить,  чтобы  козы  их  стада  не
мешались с другими.
     - Ты не собираешься нам помогать? - Холодно спросила Мета.
     - Это общество ориентировано на мужчин и в  нем  каждый  делает  лишь
свое дело. Я буду помогать вам в шатре, но не на виду у всех.
     День оказался коротким, что по достоинству оценили трое  инопланетян.
Вскоре кочевники достигли сегодняшней цели  -  колодца  в  пустыне.  Язон,
окоченевший и уставший, слез на землю и  принялся  разминать  ноги,  чтобы
восстановить  кровообращение.  Мета  и   Гриф,   сгоняли   и   привязывали
протестующих коз, что заставило  Язона  предпринять  прогулку  по  лагерю,
чтобы избежать убийственных взглядов Меты. Его заинтересовал  колодец:  он
подошел поближе. Только  мужчины  и  юноши  собрались  здесь,  по-видимому
существовало какое-то сексуальное табу, связанное с водой. Вполне понятно,
ибо здесь вода жизненно необходима.
     Каменная  пирамида  обозначала  колодец.  Мужчины   сдвинули   ее   и
обнаружилась избитая железная крышка. Она была густо смазана жиром,  чтобы
предотвратить ржавчину. Когда крышку откинули в сторону,  один  из  мужчин
тщательно смазал ее снова с обеих сторон. Сам колодец был примерно метр  в
диаметре и очень глубокий, стены его были выложены  из  камней,  тщательно
подогнанных друг к  другу  и  сложенных  без  извести.  Камни  были  очень
древними и вытертыми у верха за столетия пользования.  Язон  задавал  себе
вопрос, кто был первым строителем этого колодца.
     Добыча воды из колодца осуществлялась самым  примитивным  способом  -
погружением железного ведра на  веревке  и  затем  вытягиванием  его.  Эту
работу мог осуществлять лишь один человек - для двоих  не  хватало  места.
Приходилось широко расставлять ноги и изо всех сил тащить веревку.  Работа
была тяжелая, мужчины часто сменяли друг друга, остальные стояли  рядом  и
разговаривали или разносили  наполненные  водой  кожаные  мешки  по  своим
камачам.
     Язон занял очередь  у  колодца  и  отправился  посмотреть,  как  идет
работа.
     Все козы были уже привязаны, Мета с мальчиком уже поставила столбы  и
пыталась натянуть на них кожаный покров. Язон выполнил свою часть  работы,
сняв с груды вещей металлический ящик-сейф  и  усевшись  на  него.  Рваная
кожаная обшивка ящика скрывала стенки из твердого сплава: сейф имел замок,
который был настроен на отпечатки пальцев трех  пришельцев.  Язон  вытащил
двухструнную лютню - имитацию музыкального инструмента, который он видел у
Орайала, и замурлыкал какую-то песню.
     Проходивший мимо воин остановился и  начал  смотреть,  как  сооружают
камач для жонглера. Язон  узнал  одного  из  трех  всадников  и  решил  не
обращать  на  него  внимания.  Он  затянул   вариант   песни   подгулявших
космонавтов.
     - Хорошая, сильная  женщина,  но  глупая,  -  внезапно  сказал  воин,
указывая пальцем, - не может правильно поставить камач. Мне нужна  сильная
женщина. Я за нее дам тебе десять коз.
     Язон не знал,  что  ответить,  поэтому  неопределенно  хмыкнул.  Воин
настаивал, почесывая бороду и откровенно восхищаясь Метой.
     Язон видел, что не только  сила  восхитила  воина.  Мета,  напряженно
работая, сбросила тяжелую верхнюю шкуру, и ее стройная фигура  была  более
привлекательна, чем неуклюжие, квадратные фигуры женщин племени. Волосы ее
были чистыми, зубы целыми, а лицо не обезображено шрамами и рубцами.
     - Ты не захочешь ее, - сказал Язон. - Она долго спит, много ест, да и
стоит дорого. Я заплатил за нее двадцать коз.
     - Я дам тебе десять, - сказал воин, хватая ее за руку, чтобы оттащить
в сторону и получше разглядеть.
     Язон содрогнулся. Возможно, женщины их племени позволяли обращаться с
собой, как со скотом, но Мета определенно не позволит. Язон  ждал  взрыва,
но она удивила его, просто выдернув руку и вернувшись к своей работе.
     - Иди сюда, - сказал Язон мужчине. Он решил вмешаться, чтобы дело  не
зашло слишком далеко. - Выпьем. У меня есть хороший ачад.
     Но  было  поздно.  Воин  закричал  от  гнева,   что   ему   оказывает
сопротивление простая женщина, и кулаком ударил ее  по  уху,  потом  вновь
схватил и потащил.
     Мета покачнулась от сильного неожиданного  удара,  затрясла  головой.
Когда он потащил ее вторично, она не сопротивлялась,  а  лишь  отшатнулась
назад, потом выдернула руку и краем ладони  ударила  воина  в  кадык.  Она
стояла в ожидании, а воин согнувшись вдвое,  хрипло  кашлял  и  выплевывал
кровь.
     Язон хотел прыгнуть вперед и встать между ними, но не успел.
     Боевые навыки воина были великолепны - но у Меты они были  лучше.  Он
распрямился, кровь стекала по его подбородку, в руке его был зажат нож. Он
хотел ударить им Мету.
     Мета обеими руками перехватила его запястье, поворачивая его  руку  и
не давая ножу приблизиться к своему телу. Она  выворачивала  руку  до  тех
пор, пока не завела ее воину за спину, затем нажала с такой силой, что нож
вывалился из его онемевших пальцев. Она могла  остановиться  на  этом,  но
будучи пиррянкой, не остановилась.
     Мета  подхватила  нож  в  воздухе,  не  дав  ему   коснуться   земли,
выпрямилась и косо ударила им воину в  спину  под  ребро,  всадив  его  по
рукоятку в легкие и сердце. И воин был убит мгновенно. Когда она отпустила
его, он молча упал на землю.
     Язон отпрыгнул к сейфу и прижал палец к замку. Послышался характерный
щелчок и ящик был  открыт.  Множество  кочевников  были  свидетелями  этой
смерти  и  гул   изумления   потряс   воздух.   Одна   женщина,   неуклюже
переваливаясь, подошла к  воину,  молча  взяла  его  за  руку.  Когда  она
выпустила ее, рука безжизненно упала.
     - Мертв! - Сказала она удивленно и с испугом посмотрела на Мету.
     - Ко мне! - Скомандовал Язон, используя язык, непонятный  собравшимся
в толпу. - Берите оружие и становитесь рядом. Если дело  обернется  плохо,
вот тут газовые гранаты и  ваши  пистолеты.  Но  оставим  это  в  качестве
последнего резерва.
     Шейнин,  окруженный  группой  воинов,   пробрался   через   толпу   и
недоверчиво посмотрел на мертвого.
     - Твоя женщина убила этого человека его собственным ножом?
     - Да, но по его вине, он потащил ее и ударил, а  потом  хотел  убить.
Это была самозащита. Спроси любого.
     Со стороны толпы послышался одобрительный гул.
     Вождь казался изумленным, но не рассерженным.  Он  перевел  взгляд  с
трупа  на  Мету  и  затем  важно  подошел,  взял  Мету  за  подбородок  и,
поворачивая ее голову вправо и влево, стал рассматривать.  Язон  видел  ее
сжатые до бела пальцы, но она владела собой.
     - Из какого она племени? - Спросил Шейнин.
     - Из далека, с гор на севере. Племя ее называется... пирряне. Могучие
борцы!
     Шейнин нахмурился.
     - Никогда о них не слышал. Какой у них тотем?
     В самом деле, какой? - Задумался Язон. - Вряд  ли  крыса  или  ласка.
Каких животных они видели в горах?
     - Орел! - Объявил он с уверенностью, которой не чувствовал. Он  видел
птицу, похожую на орла, высоко над вершинами гор.
     - Сильный  тотем,  -  сказал  Шейнин.  На  него  это  явно  произвело
впечатление. Он посмотрел на мертвого воина и пнул его носком  ноги.  -  У
него были мороны, были шкуры. Женщина не может получить их.
     Он подозрительно взглянул на Язона,  ожидая  ответа.  Ответ  получить
было не трудно, женщины сами собственность, не могли иметь  собственности.
А добыча переходила к победителю. Но никто  не  мог  обвинить  в  скупости
Язона  динАльта,  пожертвовавшего  несколькими  второсортными  моронами  и
подержанными шкурами.
     - Конечно, они принадлежат тебе, Шейнин.  Это  справедливо.  Я  и  не
думал брать их, о нет! А ночью я побью эту женщину за ее поступок.
     Ответ  был  правильный,  и  Шейнин  принял  добычу  как  должное.  Он
отвернулся и пошел, бросив через плечо:
     - Он не был хорошим бойцом, если его смогла убить женщина. Но у  него
осталось два брата...
     Это что-то означало, и Язон призадумался,  пока  толпа  рассеивалась,
забрав с собой мертвеца. Мета и Гриф  закончили  ставить  камач  и  внесли
внутрь все их добро. Язон сам внес сейф и послал Грифа  подогнать  поближе
коз - убийство могло вызвать неприятности.
     Они начались даже раньше, чем он ожидал. Послышались глухие  удары  и
резкий крик снаружи. Язон бросился к выходной  двери.  Когда  он  выбежал,
события были уже позади. С  полдюжины,  вероятно,  родственников  убитого,
решили отомстить, напав на Грифа. Большинство из них были старше его.  Они
надеялись быстро справиться с ним и убежать. Но получилось совсем не  так.
Трое схватили его и хотели держать, пока остальные  будут  бить.  Двое  из
этих троих, теперь без  памяти  лежали  на  земле  -  пиррянин  ударил  их
головами друг об друга - третий, получив удар в  пах,  корчился  от  боли.
Гриф коленом прижал к земле четвертого, в то же время намереваясь  сломать
ногу пятому, выворачивая ее за спину. Шестой пытался убежать, и  Гриф  уже
достал нож, чтобы помешать этому.
     - Оставь нож! - Крикнул Язон, помогая беглецу сильным пинком в зад. -
С нас и так довольно неприятностей от одного убийства.
     Нахмурившись,  лишенный  удовольствия  полной  победы,   Гриф   издал
воинственный крик и нажатием колена и  рук  извлек  из  своих  противников
стон. Потом он встал и презрительно смотрел, как  они  хромая,  удирают  с
поля битвы: кроме быстро черневшего синяка под глазом и порванного рукава,
у  него  самого  не  было  никаких  повреждений.  Язон  старался  говорить
спокойно, когда велел ему  идти  в  камач,  где  Мета  приложила  к  глазу
мальчика холодный компресс.
     Язон плотно закрыл входной клапан.
     - Что ж, - сказал он, пожимая плечами, - никто не скажет, что  первое
впечатление от нас было слабым

                                    8

                 - Хотя у них были огненные мечи,
                 Они умирали в бесчисленном количестве.
                 Тучи наших стрел поражали чужестранцев.
                 И гнали с наших пастбищ...

     - Я говорю голосом Темучина, я, Аханк, его капитан, - произнес  воин,
отбрасывая в сторону клапан камача Шейнина.
     Язон прервал  свою  балладу  "О  летающих  чужестранцах"  и  медленно
обернулся, чтобы увидеть того, кто вызывал  желанный  перерыв.  Горло  его
пересохло, он устал, много раз повторяя одну и ту же песню. Его рассказ  о
поражении космических пришельцев был популярен в лагере.
     Новоприбывший, несомненно, был офицером высокого ранга. Его нагрудник
и шлем сверкали и не были иссечены, наоборот, на  них  сверкало  несколько
драгоценных  камней.  Он  вошел  прихрамывая,  косолапо  ставя  ступни,  и
остановился перед Шейнином. Его рука лежала на рукояти меча.
     - Чего хочет Темучин, - холодно спросил Шейнин, тоже положив руку  на
меч. Ему не понравились манеры новоприбывшего.
     - Он хочет услышать  жонглера  по  имени  Язон.  Тот  должен  явиться
немедленно.
     Глаза Шейнина превратились в узкие щелки.
     - Сейчас он поет для меня. Когда кончит, пойдет  к  Темучину.  Кончай
песню, - сказал он, обернувшись к Язону.
     Для вождя кочевников, все остальные вожди были равны,  и  его  трудно
было убедить в чем-либо. Темучин и его офицеры были  достаточно  опытны  и
знали, как убеждать.
     Аханк резко свистнул  и  в  камач  ворвался  взвод  тяжеловооруженных
воинов с натянутыми луками. Шейнина убедили.
     - Я устал от этого хрипа, -  заявил  он,  зевая  и  отворачиваясь.  -
Сейчас я буду пить ачад с одной из моих женщин. Все уходите.
     Язон вышел в сопровождении почетной  охраны  и  направился  к  своему
камачу. Офицер остановился и широкой ладонью ткнул его в грудь.
     - Темучин будет слушать тебя сейчас. Иди туда.
     - Убери руку, - сказал Язон тихо, так,  чтобы  не  слышали  ближайшие
солдаты. - Я надену лучший костюм и натяну новую  струну;  одна  из  струн
порвана.
     - Иди туда, куда тебе приказывают, -  громко  сказал  Аханк,  оставив
руку на прежнем месте и еще раз толкая Язона.
     - Вначале мы зайдем в мой камач. Он совсем близко, - на этот раз Язон
говорил также громко. В тоже самое время он перехватил руку офицера и сжал
ее пальцы. В любом случае  это  болезненно,  а  его  усиленные  пиррянской
гравитацией мускулы заставили офицера почувствовать, что у него отрываются
пальцы. Офицер сморщился от боли  и  неуклюже  потянулся  левой  рукой  за
мечом, потому что правая была по-прежнему сжата Язоном.
     - Я убью тебя ножом, если ты вытащишь  меч,  -  сказал  Язон,  прижав
острый конец лютни к животу Аханка. - Темучин приказал привести меня, а не
убивать. Он рассердится, если мы раздеремся. Ну, что ты выбираешь?
     Офицер некоторое время сопротивлялся, и его губы скривились от гнева,
потом он отпустил меч.
     - Вначале мы зайдем в твой камач,  чтобы  ты  мог  надеть  что-нибудь
поприличнее вместо этих лохмотьев, - громко сказал он.
     Язон выпустил его руку и пошел вперед, оглядываясь по сторонам, чтобы
не выпустить из вида офицера. Тот спокойно шел сзади,  растирая  онемевшие
пальцы, но тот взгляд, которым он проводил Язона,  был  полон  откровенной
ненависти. Язон пожал плечами. Он нажил себе врага, это несомненно. Но ему
обязательно надо было сначала попасть в камач.
     Путешествие  с  Шейнином  и  его  племенем  было   утомительным,   но
неизбежным. Беспокойства со стороны родственников  больше  не  было.  Язон
использовал время, упражняясь в жонглерском искусстве и  изучая  обычаи  и
культуру кочевников. Они  достигли  лагеря  Темучина  и  остановились  там
неделю назад.
     Лагерь - не вполне точное определение, так как кочевники рассеивались
на многие мили вдоль мелкого грязного ручья, который они  называли  рекой.
Очевидно, это на самом деле была самая большая река  их  равнин.  Так  как
животные нуждались в траве, каждому племени нужна была большая территория.
Настоящий военный лагерь находился в центре, но Язон там еще не был. Он не
торопился.  Ему  хватало  материалов  и  наблюдений   для   записи   и   в
"предместьях". Пока он не был достаточно уверен в себе, чтобы проникнуть в
самое сердце врага, к тому же Темучин однажды видел его, а  он  производил
впечатление человека с хорошей памятью. Теперь кожа Язона была темнее,  он
использовал  специальное  средство,  чтобы  ускорить  рост  густых   усов,
свисающих у него до подбородка по обе стороны рта.  Тека  вставил  пробки,
чтобы изменить форму носа. И Язон надеялся, что  этого  будет  достаточно.
Теперь он задавал себе вопрос, что мог слышать о нем военный вождь?
     - Быстро вставайте! - Крикнул он в открытый вход своего камача.  -  Я
иду к Великому Темучину и должен соответственно одеться...
     Мета и Гриф смотрели на Язона  и  офицера,  вошедшего  следом,  и  не
двигались.
     - Побольше шума, - сказал Язон на пиррянском.  -  Бегайте  и  делайте
вид, что вы  взволнованы.  Предложите  этому  элегантному  неряхе  выпить.
Отвлеките от меня его внимание.
     Аханк принял напиток, но не спускал с Язона глаз.
     - Бери, - сказал Язон, протягивая лютню Грифу, - надень на эту  штуку
новую струну  или  сделай  вид,  что  надеваешь,  если  не  сможешь  найти
запасную. И не проявляй своего характера, когда я толкну тебя.  Это  часть
представления.
     Гриф нахмурился, но в остальном  вел  себя  удовлетворительно,  когда
Язон толкнул его, чтобы он занялся лютней. Язон снял куртку, натер  свежей
мазью лицо, немного натер и волосы, как  того  требовали  хорошие  манеры,
затем открыл сейф, порылся в нем, вытащил свою лучшую куртку, одновременно
пряча в ладони маленький незаметный предмет.
     - Теперь слушайте, - сказал  он  на  пиррянском.  -  Меня  отведут  к
Темучину. Избежать этого невозможно. Я взял с собой один из детонаторов, а
два оставил здесь на самом верху. Как только я уйду, возьмите  их.  Будьте
настороже. Не знаю, как пройдет мое свидание с вождем, но если  что-нибудь
случится, я буду постоянно  держать  с  вами  связь.  Могут  потребоваться
быстрые действия. Держитесь бодрее и не отчаивайтесь. Мы их одолеем.
     Надев куртку, он прикрикнул на них на меж-языке:
     - Подайте  лютню,  да  побыстрее!  Если  что-нибудь  случится  в  мое
отсутствие, я побью вас обоих.
     Он вышел.
     Они ехали свободной  группой  и  возможно  чисто  случайно  по  обеим
сторонам Язона постоянно ехали по два солдата. Что слышал о нем Темучин  и
почему он хотел его видеть? Предположения были бесполезны. Язон пытался не
думать об этом и наблюдать за окружающей обстановкой, но мысли  все  равно
возвращались к этому.
     Послеполуденное  солнце  стояло  низко  над   камачами,   когда   они
приблизились к военному  лагерю.  Здесь  не  было  стад,  а  шатры  стояли
аккуратными рядами. Со  всех  сторон  видны  были  войска.  Широкая  улица
оканчивалась очень большим черным камачем, окруженным рядами  копьеносцев.
Язон не нуждался в наличии герба, чтобы понять, чей это камач. Он слез  со
своего морона, взял под мышку лютню и пошел за офицером,  стараясь,  чтобы
его походка выглядела гордой, но не надменной.
     Аханк пошел вперед, чтобы сообщить о прибытии Язона.  Как  только  он
ушел, Язон сунул детонатор в рот и  языком  придвинул  его  на  место.  Он
укрепился  как  раз  над  верхним  правым  коренным  зубом   и   включился
автоматически под действием слюны.
     - Проба... проба... вы меня слышите? - Осторожно прошептал он.
     Миниатюрный передатчик мог транслировать голос в диапазоне от  шепота
до крика.
     - Слышим громко и отчетливо, -  прозвучал  в  его  ушах  голос  Меты.
Слышать его мог только Язон.  Колебания  сообщались  зубу,  оттуда  костям
черепа и далее воспринимались перепонками.
     - Иди вперед!  -  Крикнул  Аханк,  грубо  оборвав  радиопереговоры  и
схватив Язона за руку.
     Язон высвободил руку, вошел и остановился перед человеком в кресле  с
высокой спинкой. Темучин отвернулся, разговаривая с двумя своими офицерами
и это было к лучшему, так как Язон не  мог  сдержать  удивления  при  виде
трона  вождя.  Это  было  тракторное  сидение,   поддерживаемое   стволами
безоткатных орудий. Со стволов свисали  связки  человеческих  пальцев:  от
некоторых остались лишь кости, на других  висели  лохмотья  черного  мяса.
Темучин - убийца пришельцев и здесь была его добыча.
     Темучин повернулся, когда Язон подошел поближе и  посмотрел  на  него
холодным, лишенным выражения взглядом. Язон поклонился, больше из  желания
избежать его взгляда, чем стремясь показаться почтительным. Узнал  ли  его
Темучин? Внезапно пробки в носу и  отросшие  усы  показались  ему  слишком
слабой маскировкой. Нужно было сделать больше. Темучин видел  его  в  этот
раз совсем близко. Конечно,  он  узнает  его.  Язон  медленно  выпрямился:
холодный взгляд вождя по-прежнему был устремлен на него. Язон знал, что он
должен стоять спокойно; Темучин должен заговорить первым. Но правильно  ли
это? Так поступил бы Язон - заставил противника раскрыть карты.  Но  разве
этого  ожидают  от  странствующего  жонглера?  Жонглер  должен  испытывать
трепет.
     - Ты послал за мной, великий Темучин. Я горд этой честью. - Он  вновь
поклонился. - Ты хочешь, чтобы я пел для тебя?
     - Нет, - холодно сказал Темучин.
     Язон придал лицу выражение изумления.
     - Не нужно песен? Но тогда чего же  великий  вождь  племен  хочет  от
бедного жонглера-странника?
     Темучин одарил его  враждебным  взглядом.  Язон  задал  себе  вопрос,
насколько эта враждебность была истинной, а  насколько  усвоенной  манерой
поведения, чтобы держать в страхе туземцев.
     - Информация, - сказал Темучин, и в этот момент  во  рту  Язона  ожил
приемник и голос Меты произнес:
     - Язон, тревога. Вооруженные  люди  снаружи  приказывают  нам  выйти,
иначе, они говорят, что убьют нас.
     - Обязанность жонглера - рассказывать и учить. Что ты хочешь знать? -
И прошептал: - Не  используйте  пистолеты.  Сопротивляйтесь,  я  попытаюсь
помочь.
     - Что это? - Угрожающе наклонился к нему Темучин. - Что ты шепчешь?
     - Ничего. Это  просто,  -  черт  побери,  как  сказать  на  меж-языке
"нервное состояние", - это жонглерская привычка.  Мы  про  себя  повторяем
слова песен, чтобы не забыть их. Темучин откинулся на спинку, на  лбу  его
обозначилась резкая морщина. Ему явно не понравилось  поведение  Язона  на
аудиенции. Не понравилось оно и самому Язону. Но  как  же  помочь  Мете  и
Грифу?
     - Они ворвались! - Прошептал ее кричащий голос.
     - Расскажи мне о племени пиррян, - сказал Темучин.
     Язон покрылся потом. У Темучина  должен  быть  шпион  в  племени  или
Шейнин добровольно рассказал ему об этом. А семья убитого,  видимо  решила
отомстить, поскольку Язона не было в лагере.
     - Пирряне это просто другое племя. Зачем тебе знать о них?
     -  Что?  -  Темучин  вскочил  на  ноги,  схватившись  за  меч.  -  Ты
осмеливаешься задавать мне вопросы?
     - Язон!
     - Нет, подожди,  -  Язон  чувствовал,  как  испарина  превратилась  в
крупные капли пота на его смазанном лице. - Что ты хочешь знать о них? Вот
что я хотел спросить.
     - Их много... У них мечи и щиты... Они все напали на Грифа...
     - Никогда не слышал об этом племени. Где они пасут свои стада?
     - В горах... на севере, в горных долинах.
     - Гриф упал, я не могу справиться с ними.
     - Что это значит? Что ты скрываешь?  Ты  возможно  не  знаешь  закона
Темучина. Награда тем, кто со мной. Смерть тем, кто против меня. Медленная
смерть тем, кто пытается предать меня.
     -  Медленная  смерть?  -  Спросил  Язон,  прислушиваясь  к  молчащему
передатчику.
     Темучин некоторое время смотрел на него молча.
     -  Ты  многого  не  знаешь,  жонглер,  и  что-то   в   тебе   кажется
неправильным. Я покажу тебе  кое-что  -  это  подбодрит  тебя  и  заставит
говорить свободнее. - Он хлопнул в ладоши  и  один  из  дежурных  офицеров
выступил вперед. - Принесите Даена.
     Было ли это приглушенным дыханием?  Язон  не  был  уверен.  Он  вновь
перенесся в камач вождя и с удивлением увидел человека  на  носилках.  Тот
был связан, и вокруг его шеи была веревка.  Он  не  пытался  ослабить  эту
веревку и  освободиться:  на  месте  пальцев  у  него  были  окровавленные
обрубки. На голых ногах пальцы тоже были обрублены. - Медленная смерть,  -
сказал Темучин, пристально глядя на Язона. - Даен предал меня и перешел на
сторону Горных ласок. Он здесь уже много дней. Но  сегодня  его  постигнет
справедливость.
     Вождь поднял руку.
     Воины держали человека и он не  мог  сопротивляться.  Тонкие  кожаные
ремешки глубоко врезались в  его  запястья  и  лодыжки.  Его  правую  руку
прижали к земле и  один  из  солдат  взмахнул  топором,  рука  отлетела  в
сторону, кровоточа. Воин отрубил вторую руку, а затем обе руки.
     - Он мог жить еще несколько дней. У него оставались еще руки и  ноги.
- Сказал Темучин.  -  Если  бы  он  продержался  подольше,  может  быть  я
помиловал бы его на третий день. А может  и  нет.  Я  слышал  о  человеке,
который продержался так целый год, пока не настал его последний день.
     - Очень интересно, - сказал Язон. - Я слышал об этом обычае, но  вижу
впервые. - Нужно было что-то предпринять. Он услышал топот моронов снаружи
и крики. - Ты слышишь? Слышишь свист?
     - Ты сошел с ума? - Удивленно спросил Темучин. Он гневно махнул рукой
и лишившегося сознания человека унесли, его  отрубленные  конечности  тоже
убрали.
     - Это был свист, - сказал Язон, идя  к  выходу.  -  Я  должен  выйти.
Сейчас я вернусь. - Офицеры в шатре были ошеломлены  не  меньше  Темучина.
Никто так не прерывал аудиенцию у вождя.
     - Одну минутку, я сейчас.
     - Стой! - Крикнул  Темучин,  но  Язон  был  уже  у  выхода.  Охранник
преградил ему путь, вытягивая меч. Язон толкнул его плечом - тот покатился
по земле - и вышел.
     Охранники, стоявшие  снаружи,  не  обратили  на  него  внимания,  они
следили за теми, кто входит. Идя спокойно, но  не  быстро,  Язон  повернул
направо и достиг угла камача раньше, чем преследователи выскочили  наружу.
Сзади послышались крики и охота началась. Язон завернул за угол и изо всех
сил побежал вдоль стены.
     В отличие от меньших, круглых камачей, это был прямоугольник, и  Язон
достиг следующего угла и завернул за него раньше,  чем  разъяренная  толпа
смогла увидеть, куда он делся. Крики продолжали звучать за ним, а  он  изо
всех сил бежал вдоль стены. Только добежав до передней стены, он  замедлил
шаг и повернул за угол.
     Преследователи рассыпались в разных направлениях, их крики звучали  в
отдалении, как собачий лай. Два охранника у входа тоже приняли  участие  в
охоте, а все стоявшие  поблизости  глядели  в  разных  направлениях.  Язон
спокойно подошел ко входу и вошел  внутрь.  Темучин,  гневно  шагавший  по
камачу, услышал, что кто-то вошел.
     - Ну! - Крикнул он. - Поймали... Ты? - Он отступил на шаг и  выхватил
сверкающий меч.
     - Я твой верный слуга,  Темучин,  -  спокойно  сказал  Язон,  разводя
руками, но не отступая. - Я пришел сообщить тебе о нарушениях твоего указа
среди племен.
     Темучин не ударил, но не опустил меч.
     - Говори быстрее, твоя смерть у меня в руке.
     - Я знаю, ты запретил стычки среди тех,  кто  служит  тебе.  Но  люди
напали на мою служанку, которая убила воина, напавшего на нее. Я был рядом
с ней с того дня, как это случилось и до сего дня. Я  попросил  достойного
доверия человека следить за ней и сообщать мне. Я услышал его свист; он не
осмелился войти в  камач  Темучина.  Я  только  что  разговаривал  с  ним.
Вооруженные люди напали на мой камач в мое  отсутствие  и  захватили  моих
слуг. Но я слышал, что для всех,  кто  служит  Темучину,  существует  один
закон. Я прошу у тебя справедливости.
     За Язоном послышался топот и вбежали преследователи. Они остановились
в недоумении при виде стоящих лицом к лицу Язона и Темучина,  со  все  еще
обнаженным мечом.
     Темучин смотрел на Язона. Меч его слегка дрожал в  руке.  В  молчании
был ясно слышен стук его зубов, когда он опустил  меч  острием  в  грязный
пол.
     - Аханк! - Выкрикнул он, и офицер выбежал  вперед,  хлопнув  себя  по
груди. - Бери четыре руки людей и скачи в племя Шейнина из клана Крысы...
     - Я могу показать... - Прервал его Язон.
     Темучин повернулся к нему, приблизил свое лицо так, что  Язон  ощутил
его дыхание на своих щеках, и сказал:
     - Заговоришь еще раз без моего разрешения - умрешь!
     Язон молча кивнул. Он знал,  что  и  так  перегнул  палку.  Помолчав,
Темучин отвернулся к офицеру:
     - Отправляйся к Шейнину  и  прикажи  ему  выдать  тех,  кто  захватил
пиррянских слуг. Приведи их сюда.
     Аханк побежал  к  выходу,  салютуя  по  пути;  в  окружении  Темучина
повиновение расценивалось выше вежливости.  Темучин  в  дурном  настроении
ходил  взад  и  вперед,  офицеры  молча  отступили  к  стенам,   некоторые
выскользнули  наружу.  Только  Язон  стоял  прямо  -  даже  тогда,   когда
разъяренный вождь помахал перед его носом кулаком.
     - Почему я позволяю тебе  все  это?  -  Он  спросил  его  с  холодной
яростью. - Почему?
     - Могу я ответить? - Спросил Язон спокойно.
     - Говори, - проревел Темучин, нависая над ним, как падающая гора.
     - Я вышел из  камача  Темучина  потому,  что  это  была  единственная
возможность добиться справедливости. Я был уверен в справедливости вождя.
     Темучин молчал, но глаза его гневно сверкали.
     - Жонглеры не знают племени и не носят тотема. Так и должно быть, ибо
они ходят от племени к племени и не должны хранить верность. Но  я  должен
сказать тебе, что родом я из племени пиррян. Они прогнали меня, и  поэтому
я стал жонглером.
     Темучин не  задал  напрашивающегося  вопроса,  и  Язон  был  вынужден
продолжать. Нельзя было допустить, чтобы молчание затянулось.
     - Я должен был уйти, потому что... мне  трудно  об  этом  говорить...
сравнительно с другими пиррянами... я слишком слаб и труслив...
     Лицо Темучина налилось кровью. Он разразился хохотом. Все еще хохоча,
он подошел к трону и упал на него. Никто не знал, что делать; поэтому  все
молчали. Язон позволил себе  слегка  улыбнуться,  но  ничего  не  сказать.
Темучин знаком подозвал слугу  с  кожаным  кувшином  ачада  и  выпил  один
глоток. Хохот перешел в хихиканье, потом совершенно замер. Вождь снова был
холоден, он полностью овладел собой.
     - Я доволен, - сказал он. - Мне редко приходится смеяться. Ты слишком
умен, пожалуй, даже слишком, когда-нибудь ты умрешь из-за этого. Продолжай
рассказ о пиррянах.
     - Мы живем в горных долинах севера и редко спускаемся на равнину.
     Язон подготовил этот  рассказ  еще  до  присоединения  к  кочевникам:
теперь было время использовать его. - Мы верим в силу, но верим и в закон.
Но мы редко покидаем наши долины и убиваем всех, кто нарушит наши границы.
Наш тотем Орел, он означает силу и любая наша женщина  может  убить  воина
голыми руками. Мы слышали, что Темучин принес на  равнины  закон,  поэтому
меня послали сюда, чтобы я узнал  правду.  Если  это  правда,  то  пирряне
присоединятся к Темучину...
     Оба они взглянули на внезапную помеху - Темучин, так как  послышались
крики команды и группа моронов остановилась у входа в камач - Язон, потому
что приемник слабым голосом произнес: - Язон.  -  Он  не  понял,  кто  это
говорит, Мета или Гриф.
     Аханк и его воины вошли в камач, таща за  собой  пленников.  Их  было
двое. Один раненый, истекал кровью, другой был невредим. Язон узнал в  них
кочевников из племени Шейнина. Внесли и положили у  стены  Мету  и  Грифа,
окровавленных, избитых, неподвижных. Гриф открыл один неповрежденный глаз,
сказал "Язон" и снова потерял сознание. Язон двинулся к  ним,  но  овладел
собой и заставил себя остановиться. Сжав кулаки так, что ногти врезались в
ладони.
     - Докладывай, - сказал Темучин.
     Аханк выступил вперед.
     - Мы сделали так, как ты приказал,  Темучин.  Быстро  прибыли  в  это
племя и Шейнин указал нам камач. Мы пошли туда и вынуждены  были  убивать,
чтобы заставить их подчиниться. Двое  захвачены  в  плен.  Рабы  дышат,  я
думаю, они живы.
     Темучин в очевидной задумчивости потер подбородок.
     Язон заговорил:
     - Могу я получить у Темучина разрешение задать вопрос?
     Темучин пристально посмотрел на него, затем кивнул в знак согласия.
     - Какое наказание следует за неповиновение приказу и за  нападение  в
пределах лагеря?
     - Смерть. Разве есть другое наказание?
     - Тогда я отвечу на вопрос, который ты задал раньше. Ты хочешь знать,
каковы пирряне. Я самый слабый из них. Я убью этого  нераненного  пленника
одной рукой, вооруженный лишь одним кинжалом и одним ударом - неважно, как
он будет вооружен. Даже если ему дадут меч. Он выглядит хорошим воином.
     - Да, - сказал Темучин, глядя на рослого и сильного человека, который
был на голову выше Язона. - Это хорошая мысль.
     - Привяжи мне руку, - сказал Язон ближайшему охраннику,  заведя  свою
левую руку за спину. Пленник все равно  обречен  на  смерть,  и  если  его
смерть  принесет  пользу,  то  этот  человек  искупит  все   свои   грехи.
"Становишься лицемером, Язон?" - Спросил он сам себя,  и  не  нашелся  что
ответить: в обвинении была правда. Он всегда ненавидел смерть и  ярость  и
стремился их избегать. А теперь активно их искал.
     Когда он взглянул на потерявшую сознание Мету, скрюченную на полу  от
боли, нож запросился ему в руку.  Демонстрация  необычных  боевых  качеств
заинтересует  Темучина.  А  этот  невежественный  варвар  с  самодовольной
улыбкой, так или иначе обречен на смерть.
     Или он будет убит, если не  сумеет  достаточно  ловко  сформулировать
свое предложение. Если противнику дадут копье или дубину, он  в  несколько
минут расправится с Язоном.
     Язон не изменил выражение лица, когда охрана освободила воина и Аханк
протянул ему свой собственный длинный двуручный меч. Добрый старый  Аханк:
иногда полезно заводить врагов. Он все  еще  помнил  свою  сжатую  руку  и
пытался отомстить.
     Язон извлек из ножен свой нож с широким лезвием.  Это  был  необычный
нож. Язон сам выковал и закалил его по древнему способу. Нож был шириной в
ладонь, одна его сторона была заострена вдоль лезвия,  другая  не  меньше,
чем наполовину. Нож мог вонзиться и весил около двух килограмм.  И  сделан
он был из лучшей инструментальной стали.
     Человек с мечом крикнул и взмахнув им в воздухе, прыгнул вперед. Один
удар должен был решить схватку. Он вложил в этот  удар  весь  свой  вес  -
никакой нож не мог противостоять ему. Язон спокойно стоял и ждал.
     Только  когда  меч  опускался,  он  прочнее  утвердился  на  ногах  и
подставил под удар свой нож. Лезвие приняло на себя всю  силу  удара.  Нож
чуть не выпал у него из рук. Язон вынужден  был  опуститься  на  колено...
Раздался резкий звон и меч нападающего раскололся пополам.
     Язон успел мельком заметить растерянное  выражение  лица  противника,
который продолжал сжимать в руке обломок меча. Сила удара  заставила  руку
Язона дернуться вниз и он продолжил это движение, еще более опустив нож, а
затем двинув его вверх.
     Острие прорвало кожаную одежду, и нож по рукоять погрузился в  живот.
Оттолкнувшись от земли, Язон поднялся, изо всей силы налег на нож и  нанес
глубочайшую и ужаснейшую рану, разрезав все внутренние органы  противника,
так что лезвие остановилось только  у  ключицы.  Глаза  у  его  противника
закатились, и Язон понял, что тот мертв.
     Язон выдернул нож и сделал шаг назад. Труп упал у его ног.
     - Я хочу взглянуть на нож, - сказал Темучин.
     - В наших долинах хорошее железо, - сказал Язон, наклоняясь и вытирая
нож об одежду убитого. - Мы изготавливаем добрую сталь. - Он подбросил нож
в воздухе, поймал его и подозвал воина. - Держи раненого, вытянув ему шею,
- сказал он.
     Раненый  пытался  бороться,  но  затем  погрузился  в  апатию   перед
неизбежной смертью. Воины  держали  его,  еще  один  обеими  руками  отвел
грязные волосы и держал его лицом вниз, обнажив шею. Темучин подошел, взял
нож, взвесил его в руке и поднял его над головой.
     Единым усилием мускулов он опустил нож на шею, и мясистый звук "чанк"
нарушил тишину камача.
     Солдат сделал шаг  назад,  отрубленная  голова  выпала  из  его  рук.
Брызжущее кровавой струей тело дернулось и было  бесцеремонно  оттащено  в
сторону.
     - Мне нравится этот нож, - сказал Темучин. - Я беру его себе.
     - Я хотел подарить его тебе, - сказал Язон,  кланяясь,  чтобы  скрыть
недовольный вид. Он должен был знать, что так и случится. Что ж, это всего
лишь нож.
     - Ваши люди знают древнюю  науку?  -  Спросил  Темучин,  отдавая  нож
слуге, чтобы тот вытер его. Язон все время был настороже.
     - Не больше, чем остальные племена, - был его ответ.
     - Никто из них не может делать такого железа.
     - Это старый секрет, передаваемый от отца к сыну.
     - Могут быть и другие старые секреты? - Теперь его голос был  холоден
и резок, как сталь.
     - Возможно.
     - Есть один утраченный секрет, о котором ты может быть  слышал.  Одни
называют его "порохом", другие "взрывчаткой". Ты знаешь, что это такое?
     Действительно, что я знаю об этом? - Язон напряженно размышлял, следя
за выражением вождя. Что может варварский жонглер знать об  этом?  И  если
это ловушка, то что должен Язон ответить?

                                    9

     Мета не протестовала, когда Язон смыл кровь и грязь с ее ран и смазал
их дезинфицирующей жидкостью. Аптечка наложила четырнадцать швов  на  рану
на голове, но это было сделано, пока Мета была без сознания, а потом  Язон
покрыл выбритое место повязкой. После этого  она  пришла  в  себя,  но  не
двигалась и не жаловалась, когда ему  пришлось  положить  два  шва  на  ее
разбитую верхнюю губу.
     Гриф тяжело дышал и стонал из глубины мехов, которыми укрыл его Язон.
Раны мальчика были большей частью поверхностными  и  аптечка  посоветовала
покой, с чем Язон был вполне согласен.
     - Теперь все, - сказал Язон. - Тебе нужно отдохнуть.
     - Их было слишком много, - сказала Мета, - но  мы  сделали  все,  что
могли. Дай мне зеркало. Они удивили меня, напав вначале  на  мальчика,  но
это был хитрый план. Гриф в конце концов упал. Тогда  они  набросились  на
меня, и я  не  могла  больше  говорить  с  тобой.  -  Она  взяла  у  Язона
полированное зеркало, мельком взглянула в него и протянула  обратно.  -  Я
ужасно выгляжу. Это была короткая схватка, я не помню ее ясно. У многих из
них были дубинки, а женщины старались ударить меня по ногам. Я убила троих
или четверых, прежде чем упала. Что произошло дальше? - Язон взял  кожаный
мешок с ачадом, открыл его горлышко.
     - Выпьешь? - Спросил он, но Мета отрицательно  покачала  головой.  Он
сделал большой глоток. - Опуская подробности, просто скажу, что  я  послал
за вами отряд воинов. Они привезли вас обоих и  несколько  членов  племени
Крысы - все они теперь мертвы. Я сам убил  одного  из  них,  здорового,  в
лучшем пиррянском стиле и не испытываю ни малейшего чувства стыда. Но  мне
пришлось отдать свой нож  Темучину,  который  немедленно  заметил  высокий
уровень технологии пиррян. Я очень рад, что ковал его вручную и что  следы
этого  заметны  на  лезвии.  Он  спросил,  знаем  ли   мы,   пирряне,   об
огнестрельном оружии и это испугало меня. Я увернулся от  ответа,  сказав,
что ничего не знаю - только слухи и название, но, возможно, другие в нашем
племени знают больше.
     - Он вспомнит об  этом  в  свое  время,  я  думаю.  Тебе  не  следует
разговаривать с этим парнем.
     - Но он хочет, чтобы мы переехали. На рассвете мы снимаем наш камач и
переедем в другой лагерь, сказав "до свидания" Шейнину и  его  племени.  А
чтобы мы не передумали, здесь снаружи ждет взвод воинов Темучина. Я еще не
решил, считать себя пленником или нет.
     - Я знаю, что выгляжу ужасно, - сказала она, кивая головой.
     - Для меня ты выглядишь отлично, дорогая, - ободряюще сказал ей Язон.
     Он настроил аптечку на "полный покой" и прижал ее к руке Меты. Она не
протестовала. С чувством вины, с сознанием, что он  один  ответственен  за
перенесенную ими боль, Язон уложил ее на меха рядом с мальчиком и укрыл их
обоих. Что за безумная глупость заставила его впутать женщину и ребенка  в
это убийственное дело?
     Потом он вспомнил, что условия здесь намного лучше, чем на  Пирре,  и
что он, возможно, спас им жизнь, увезя сюда. Он смотрел на их раны и ушибы
и думал, что они может быть, поблагодарят его за это когда-нибудь.
     Утром раненые пирряне уже смогли выбраться из  камача,  поэтому  Язон
смог организовать его разборку солдатами. Убирать камач - женская  работа,
но Язон не позволил ни одной женщине из  племени  Шейнина  приблизиться  к
нему. Он был уверен, что после недавних смертей, вражда к ним усилилась  и
вовлекла большую часть племени. Но Язону пришлось отдать солдатам  большую
часть своего первосортного ачада, только тогда они согласились взяться  за
работу и загрузить эскунг. Язон помог сесть Мете и Грифу,  привязал  их  и
укутал мехами,  и  маленький  караван  выступил,  сопровождаемый  мрачными
взглядами.
     В лагере Темучина было достаточно  женщин,  чтобы  выполнить  эту  не
мужскую работу, так что мужчины лишь стояли и  смотрели,  что  и  было  их
основным занятием. Язон не мог присматривать за работой.  Он  поручил  это
Мете, так как ему было приказано явиться к Темучину.
     Два охранника у входа в камач вождя с опаской посторонились при  виде
Язона. В конце концов он заслужил авторитет у рядовых воинов. Темучин  был
один, он держал покрытый кровью нож  Язона.  Язон  остановился,  но  потом
успокоился, видя, как Темучин быстрым взмахом послал нож в туловище  козы,
служившее ему мишенью. Нож вонзился по рукоятку.
     - Этот нож хорошо уравновешен, - сказал Темучин. - Его легко метать.
     Язон молча кивнул, он понимал, что не для обсуждения достоинства ножа
вызвал его вождь.
     -  Рассказывай  все,  что  знаешь  о  порохе,  -  приказал   Темучин,
наклоняясь и извлекая нож из туши.
     - Я мало что могу сказать.
     Темучин выпрямился и взглянул на Язона, пробуя острие ножа  на  своей
мозолистой ладони.
     - Рассказывай все, что знаешь. Немедленно. Если бы у тебя был  порох,
мог бы ты его взорвать с большим шумом?
     Язон оказался в сложном положении. Если Темучин решит, что  он  лжет,
большой нож окажется в его внутренностях с такой же  легкостью,  как  и  в
туше козы. Вождь кое-что  несомненно  знал  о  свойствах  пороха,  поэтому
нельзя было обманывать его. Нужно было принимать решение.
     -  Хотя  я  сам  никогда  не  видел  пороха,  я  слышал,  что  о  нем
рассказывали. Я знаю как сделать, чтобы он взорвался.
     - Я так и думал, что ты знаешь, - нож с глухим  стуком  погрузился  в
тушу. - Я думаю, что ты знаешь много такого, о чем не говоришь мне.
     - Бывают секреты, которые человек клянется не разглашать. Но  Темучин
мой хозяин, и я буду помогать ему, чем только могу.
     - Хорошо, не забывай этого. Теперь скажи, что ты  знаешь  о  людях  в
низинах.
     - Ничего,  -  удивленно  ответил  Язон.  Для  него  этот  вопрос  был
полнейшей неожиданностью.
     - Не только ты, никто не знает. Пора это изменить. Я кое-что  знаю  о
жителях низин и собираюсь узнать больше. Я отправляюсь туда, ты поедешь со
мной. Я хочу узнать все о порохе. Приготовься, мы  выедем  в  полдень.  Ты
единственный, кто знает, что это простая не охотничья экспедиция, поэтому,
если дорожишь жизнью, не проговорись никому.
     - Я скорее умру, чем скажу кому-нибудь хоть слово.

     Язон возвращался в свой камач в глубокой задумчивости. Он  немедленно
рассказал все Мете.
     - Звучит очень странно,  -  сказала  она,  с  трудом  наклоняясь  над
костром, так как тело ее еще болело от перенесенных побоев. - Я голодна  и
не могу разжечь костер.
     - Думаю, что у нас не самый первосортный помет моронов.  Его  вначале
нужно как следует высушить, тогда он будет хорошо гореть. Мне тоже кажется
это довольно странным. Как  он  сможет  спуститься  с  вертикальной  стены
десятикилометровой высоты? Но он кое-что несомненно знает о порохе.  Вы  с
Грифом нуждаетесь в чем-то более питательном, чем  жесткое  мясо  козы.  Я
возьму два пакета.
     Мета с топором стояла у входа, чтобы Язону никто не  мешал  открывать
сейф. Он достал два пакета и вскрыл их, потом указал на радио.
     - Свяжитесь с Керком.  Пусть  он  знает  обо  всем  происшедшем.  Мне
кажется, что здесь вы будете в безопасности, но  если  будут  какие-нибудь
осложнения, скажете ему, чтобы он вас забрал.
     - Нет. Мы останемся здесь до  твоего  возвращения.  -  Она  погрузила
ложку в еду и принялась есть. Гриф взял второй пакет, а Язон тем  временем
стоял у входа на страже. - Спрячьте оболочки пакетов в сейф, потом  найдем
место, где их можно будет закопать.
     - Не беспокойся о нас. Мы сумеем за себя постоять, - коротко  сказала
ему Мета.
     - Да, - согласился Гриф без  улыбки.  -  Эта  планета  гораздо  легче
Пирра. Только еда плохая.
     Язон смотрел на них - избитых, но  непобежденных.  Он  открыл  рот  и
вновь закрыл: ему действительно нечего было им сказать.
     Он упаковал в кожаную сумку припасы,  которые  могли  понадобиться  в
пути, прихватил микропередатчик,  скользнувший  в  полую  рукоять  боевого
топора. Этот топор и короткий  меч,  составляли  все  его  вооружение.  Он
пытался использовать и лук, но безуспешно, поэтому он отказался  от  этого
оружия. Повесив на левую руку меч, он попрощался и вышел.
     Подъехав на своем мороне, Язон увидел, что  для  экспедиции  собрался
отряд человек в пятьдесят. У них не было с собой запасов продовольствия  и
снаряжения.  Ясно,  что  они  не  рассчитывали  на   долгое   путешествие.
Перехватив несколько враждебных взглядов, Язон понял, что он  единственный
чужак среди них.  Остальные  были  либо  офицерами  высокого  ранга,  либо
ближайшими союзниками Темучина, либо членами его клана.
     -  Я  тоже  могу  хранить  тайну,  -  сказал  Язон  Аханку,   который
нахмурившись подъехал к нему, но в ответ получил  лишь  порцию  проклятий.
Как только появился вождь - все выступили двойной колонной, следуя за ним.
     Поездка была  трудной.  И  Язон  был  благодарен  тем  предшествующим
неделям, что он провел в седле. Вначале они двинулись к подножью холмов на
западе, но как только лагерь скрылся и они были уверены, что их  никто  не
видит, отряд повернул на юг и поехал быстрее. Горы  окружили  их  со  всех
сторон, они двигались от одного ущелья к другому,  все  время  поднимаясь.
Язон, дыша сквозь меховой шарф, не мог представить себе,  что  разрывающий
горло воздух  может  быть  таким  холодным,  но  других  это  казалось  не
беспокоило...
     На заходе солнца они наскоро перекусили холодной пищей  и  продолжали
двигаться. Язон вполне одобрил это: он чуть не примерз к  земле  во  время
короткой остановки. Теперь они ехали в ряд. Дорога была такой  узкой,  что
Язон подобно многим другим, спешился и взял своего морона за  узду,  чтобы
хоть немного согреться, идя пешком. Холодный свет звездного  неба  освещал
путь.
     Оказавшись на границе двух долин, Язон посмотрел направо и  увидел  в
дали между двумя скалами серое море. Море! Он  остановился  так  внезапно,
что его чуть не сбил шедший сзади морон.
     Нет, это не может быть морем. Они же в середине континента. И слишком
высоко. Но понимание пришло позже - это действительно было море,  но  море
облаков. Язон смотрел на него, пока поворот тропы не скрыл от него их вид.
Теперь тропа вела вниз,  и  он  понял,  почему.  Где-то  впереди  -  конец
плоскогорья. Здесь, у края пересекавшего весь континент обрыва,  кончалась
территория кочевников. Каменная стена отделяла ее от равнин  внизу.  Здесь
менялся климат.
     Теплые южные ветры встречали преграду - обрыв,  поднимались  вверх  и
конденсировались в облака, которые обрушивались на низины  в  виде  дождя.
Язон задавал себе вопрос, видно  ли  солнце  внизу,  под  этим  постоянным
туманным покровом. Сверкающие участки неба свидетельствовали  о  том,  что
северные ветры иногда прорываются через преграду.
     Спускаясь, тропа проходила по узкому перевалу, и  здесь  Язон  увидел
под нависающей скалой каменную хижину. Возле нее стояли вооруженные  воины
и стоически ждали, пока отряд проедет мимо.  Какой  бы  ни  была  цель  их
поездки, она, по-видимому, уже близка. Вскоре они  остановились,  и  Язону
передали приказ явиться к Темучину. Он поспешил  в  голову  процессии  так
быстро, как позволяли его онемевшие мышцы.
     Темучин жевал сухое мясо, и Язон вынужден  был  ждать  пока  воин  не
промоет горло полузамерзшим вином. Небо на востоке побледнело и,  согласно
традиционному определению кочевников,  наступил  рассвет:  рассвет  -  это
когда наступает такой момент, что можно отличить  белую  козью  шерсть  от
черной.
     - Поведешь моего морона, - приказал Темучин, поднимаясь и идя вперед.
Язон схватил за узду усталое животное и потащил его за вождем.  Тропа  уже
дважды резко свернула  и  оборвалась  у  широкого  выступа,  дальний  край
которого был краем обрыва. Темучин подошел к  краю  и  взглянул  вниз,  на
белую массу облаков. Но внимание Язона привлекли ржавые механизмы на  краю
обрыва.
     Наиболее впечатляющей оказалась массивная  А-образная  рама,  глубоко
погруженная в скалу и  повисшая  своей  вершиной  над  бездной.  Она  была
выкована вручную  и  имела  в  длину  не  менее  восьми  метров  -  трудно
представить себе такую работу. Она была  укреплена  поперечным  брусом,  а
также подпорками, шедшими от утеса под углом в сорок пять  градусов.  Рама
была покрыта ржавчиной, хотя кое-где  и  виднелись  следы  смазки.  Полоса
гибкого металла огибала колесо блока на конце А-образной рамы и исчезала в
отверстии,  проделанном  в  скале.   Язон,   любопытство   которого   было
возбуждено, подошел поближе к механизму лебедки, размещенному под рамой.
     Сам по себе этот механизм, хотя и  небольшой  по  размерам,  оказался
гораздо интересней, чем рама на обрыве. Черный, похожий на веревку  канат,
проходил через отверстие и наматывался на барабан. Барабан вращался на оси
толщиной в человеческую руку и  крепился  к  вертикальной  скале  четырьмя
массивными кронштейнами. Он мог, очевидно выдержать огромную нагрузку; все
давление передавалось на скалу, и связь  барабана  со  скалой  еще  больше
укреплялась. Метровой ширины зубчатое колесо цепляло за  край  барабана  и
само было скреплено с меньшей шестерней, которую можно  было  вращать  при
помощи длинной ручки. Она была очевидно сделана  из  дерева,  но  Язон  не
обратил внимания на этот факт. Несколько предохранителей в храповиках были
поставлены, чтобы ничего не могло соскользнуть.
     Не нужно было быть техническим гением,  чтобы  сообразить,  для  чего
предназначался этот механизм. Язон повернулся к Темучину и с трудом придал
своему лицу спокойное выражение.
     - Это механизм, при помощи которого мы спустимся вниз?
     Вождь, казалось, был также поражен этой машиной, как и Язон.
     - Да. Кажется это  опасно,  но  у  нас  нет  выбора.  Племя,  которое
построило и использовало это - ветвь клана Горностаев - клянется, что  они
очень  часто  пользовались  им  для  спуска  в  низины.  Они  рассказывали
множество сказок, и у них есть  дерево  и  порох  для  подтверждения  этих
сказок.
     Оставшиеся в живых люди этого племени тут, они будут  управлять  этой
штукой. Если же что-нибудь случится, их убьют. Мы спустимся первыми.
     - Нам это не поможет, если действительно что-то случится.
     - Человек рождается, чтобы умереть,  а  жизнь  состоит  в  ежедневном
откладывании неизбежности.
     Язон не нашел, что ответить на это. Он взглянул наверх, услышав крики
боли; группу мужчин и женщин воины Темучина гнали с холма к лебедке.
     - Становитесь, и пусть начинают работу, - приказал Темучин и  солдаты
немедленно окружили механизм. - Следите за ними  внимательно,  если  будет
предательство или ошибки - убейте их!
     Подбодренные таким  образом,  люди  племени  Горностая  приступили  к
работе. Казалось, они хорошо знали, что нужно  делать.  Несколько  человек
взялись  вертеть  ручку,  в   то   время,   как   остальные   регулировали
предохранители. Один из них даже взобрался  по  раме  к  выступающему  над
обрывом краю, чтобы смазать колесо блока.
     - Я пойду первым, - сказал Темучин,  обвязывая  вокруг  себя  прочную
кожаную полосу.
     - Надеюсь веревка достаточно длинная, - сказал Язон и тут же  пожалел
об этом, встретившись взглядом с Темучином.
     - Отправив вниз моего морона, ты спустишься затем сам.  Следи,  чтобы
ему завязали глаза, иначе он взбесится. После тебя спустят твоего  морона,
и так далее. Моронов будут приводить  на  край  обрыва  по  одному,  чтобы
остальные не видели, что с ними происходит. - Он повернулся к  офицеру.  -
Ты слышал мои приказания?
     Люди племени Горностая,  выкрикивая  в  унисон,  начали  поворачивать
рукоять, веревка стала  наматываться  на  барабан.  Напряжение  передалось
кожаной упряжи и Темучин поднялся в  воздух.  Он  поудобнее  ухватился  за
веревку и повис над  обрывом,  медленно  раскачиваясь.  Движение  барабана
переключили на обратно, веревка начала разматываться,  и  вождь  исчез  из
вида.
     Язон подошел к  краю  и  смотрел,  как  уменьшается  фигура  вождя  и
постепенно исчезает среди облаков. Обломок скалы пошатнулся под его ногами
и Язон быстро отступил от края.
     Через каждые сто метров вращение барабана замедлялось, люди  работали
осторожно: через барабан проходило утолщение в месте, где соединялись  две
веревки. Осторожность соблюдалась, пока утолщение не проходило через шкив,
затем скорость вращения становилась нормальной. Люди  у  рукояти  менялись
непрерывно и движение веревки не прекращалось.
     - Что это за веревка? - Спросил Язон у старика,  присматривающего  за
работами.
     Седовласый старик из племени  Горностая,  единственный  зуб  которого
желтым клыком выступал изо рта, ответил:
     - Это растение с длинным стеблем. Мы называем его "ментри"...
     - Виноградная лоза, - предположил Язон.
     - Да. Виноградная лоза. Его очень трудно  найти.  Растет  внизу,  под
обрывом. Хорошо растягивается и очень прочное.
     - Могло быть и хуже, - сказал Язон и поймал старика  за  руку,  когда
веревка вдруг вздрогнула и начала подпрыгивать вверх и вниз. Тот сморщился
от боли и поторопился объяснить. - Все в порядке. Это означает, что  спуск
окончен, веревка освободилась от груза и продолжает спускаться. Подымайте!
- Скомандовал он людям у рукоятки.
     Язон ослабил хватку, и старик быстро отошел, растирая руку. Его слова
были справедливы: когда Темучин достиг низины, внезапное уменьшение  груза
заставило веревку колебаться, хотя и не очень  сильно.  Вес  человека  был
лишь малой частью от веса веревки.
     - Опускайте морона, - приказал Язон, когда над краем обрыва показался
конец  веревки  с  кожаной  упряжью.  Привели   животное,   оно   опасливо
посматривало на край  обрыва  своими  маленькими  глазками.  Люди  племени
Горностая прочно закрепили на  нем  кожаную  упряжь,  затем  завязали  ему
глаза.  Морон  терпеливо  стоял,   пока   прикрепляли   крюк,   когда   он
почувствовал, что земля исчезла из под его ног, он начал биться, его когти
оставляли глубокие борозды на земле. Но  у  людей  племени  Горностая  был
немалый опыт в таких делах. Человек, с которым разговаривал Язон,  взял  в
руки кувалду с длинной рукоятью и ударил морона  по  голове  над  глазами.
Животное расслабилось, его подняли и подвесили  над  обрывом.  Его  трудно
убить, но удар должен быть не очень сильным и не очень  слабым,  иначе  он
может очнуться во время спуска и оборвать веревку.
     - Хороший удар, - похвалил Язон, надеясь, что Темучин отошел от места
спуска.
     Все казалось шло хорошо, веревка со скрипом бесконечно разматывалась.
Язон почувствовал,  что  начинает  дремать  и  отошел  от  края.  Внезапно
послышались  крики:  открыв  глаза,  он   увидел,   что   веревка   сильно
подпрыгивает взад и вперед. Она даже соскочила с блока, и  один  из  людей
взобрался на раму, чтобы поправить ее.
     - Оборвалась? - Спросил Язон.
     - Нет, все в порядке. Морон спустился.
     Все было понятно. Когда большой вес животного  был  снят,  эластичная
веревка стала сильно раскачиваться. Ее начали поднимать. Язон  понял,  что
он следующий на очереди, и ощутил внезапную тяжесть внизу живота. Придется
приложить не мало усилий, чтобы не пострадать от морской болезни  на  этом
подъемнике железного века.
     Начало было плохим. Когда он почувствовал, что земля  уходит  из  под
ног, он автоматически пытался уцепиться за нее, но не смог. Колесо сделало
еще один оборот, и он повис в воздухе, покачиваясь над обрывом. Он  бросил
беглый взгляд вниз, на облачное море под ногами и  решил  больше  туда  не
смотреть. Край обрыва медленно поднимался над его головой, и  вот  исчезли
угрюмые лица кочевников. Он  старался  думать  о  чем-нибудь  веселом,  но
чувствовал полную потерю чувства юмора. Медленно поворачиваясь при спуске,
он впервые мог рассмотреть поверхность обрыва, уходившего в обе стороны, и
оценить его колоссальные размеры. Воздух был чистым и сухим, ярко  светило
солнце, позволяя различать малейшие подробности.
     Внизу о край обрыва билось белое море облаков. Зубчатые  серые  горы,
поднимавшиеся над ним, казались сравнительно  небольшими.  На  фоне  этого
огромного обрыва, Язон чувствовал себя как паучок,  спускающийся  на  нити
паутины вдоль бесконечной стены,  медленно  продвигавшийся  и  практически
остающийся на одном и том же  месте.  Поворачиваясь,  он  смотрел  сначала
направо, потом налево, и всюду поверхность  обрыва  уходила  за  горизонт,
такая же прямая и касающаяся неба там, где покрывалась дымкой и исчезала.
     Язон видел теперь, что место, где была установлена лебедка, оказалось
много  ниже  остального  обрыва.  Он   решил,   что   и   внизу   окажется
соответствующее возвышение, только в этом месте обрыва по-видимому веревка
оказывается не такой длинной, что выдерживает свой собственный вес. Облака
медленно поднимались ему навстречу. Наконец  он  почувствовал,  что  может
коснуться их. Первый завиток тумана тронул его и через несколько мгновений
он погрузился в серый мир пустоты.
     Последнее, что он ожидал от себя, раскачиваясь на конце  километровой
веревки, что  он  сможет  уснуть.  Но  он  уснул!  Однообразное  движение,
усталость от дневной и ночной поездки,  окружающая  темнота  сделали  свое
дело. Он расслабился, голова его склонилась, и через  несколько  мгновений
он крепко спал.
     Проснулся он от того, что дождь проник за ворот и потек по его спине.
Хотя воздух был гораздо теплее, Язон вздрогнул и крепче  прижал  воротник.
Это был один из тех моросящих дождей, что могут  идти  бесконечно.  Сквозь
дождь виднелся по-прежнему уходящий вверх край обрыва. Посмотрев  вниз  он
увидел что-то неопределенное.
     Что это? Друзья? Враги? Если туземцы знают о лебедке, скрытой  теперь
за облаками, они могут держать здесь вооруженный отряд. Язон вытащил из-за
пояса топор, обмотал  его  ремень  вокруг  запястья.  Теперь  он  различал
отдельные валуны, выступающие из  влажной  травы.  Воздух  был  влажным  и
жарким.
     - Приготовься отстегнуть упряжь, - приказал Темучин, появляясь внизу.
- Для чего этот топор?
     - Я думал, что меня  встретит  кто-нибудь  другой,  -  ответил  Язон,
возвращая на место топор и  отстегивая  пряжки.  Внезапный  рывок  веревки
бросил его на траву.
     - Отбегай! - Приказал ему Темучин, но Язон еще не успел отстегнуться.
Он сделал это, когда веревка уже начала  подниматься.  Он  упал  с  высоты
нескольких футов, покатился по земле, рукоять меча больно врезалась ему  в
ребра, но в целом он был невредим. Веревка, освободившись,  сократилась  и
исчезла в вышине.
     - Сюда, - сказал Темучин, поворачиваясь и не дожидаясь, пока встанет.
Трава была скользкой, грязь хлюпала под ногами. Темучин  обошел  небольшую
круглую скалу, и указав на ее вершину, поднимавшуюся над землей метров  на
десять, сказал:
     - Отсюда будешь следить за спуском своего морона. Тогда разбуди меня.
Мой пасется на той стороне. Следи, чтобы не заблудился...
     Не дожидаясь ответа, Темучин  лег  в  относительно  сухом  месте  под
прикрытием скалы и натянул на лицо кусок шкуры.
     Конечно, - сказал себе Язон, - именно это занятие я и  предпочитаю  в
дождь. Отличная мокрая скала и поразительный вид ни на что.  Он  взобрался
по круглому склону и сел на закругленную вершину.
     Сонливость исчезла. Даже сидеть удобно, было невозможно  на  неровной
твердой поверхности. Язон  вертелся  и  мучился.  Тишина  нарушалась  лишь
слабым шорохом  дождя  и  редкими  криками  животного  -  морон  радовался
неожиданному пиру.
     Временами дождь на мгновение  прекращался,  тогда  становилось  видно
обширное пастбище с быстрыми ручьями и темными валунами,  выступающими  из
зелени. Прошли долгие века сырости, неудобства и дождя,  прежде  чем  Язон
услышал  над  собой  хриплое  дыхание  и  разглядел  темное  пятно,   тело
спускающееся сверху. Он соскользнул на землю. Темучин вскочил, как  только
Язон коснулся его плеча.
     Было что-то внушающее страх в громоздкой туше  животного,  спускаемой
без  видимой  поддержки.  Морон  нависал  над  их   головами.   Его   ноги
задергались, дыхание участилось.
     - Быстрее! - Приказал Темучин. - Он приходит в себя.
     Внезапное растяжение веревки опустило  морона  почти  до  земли,  они
подскочили к нему, но тело вновь поднялось. Когда  оно  опустилось  вновь,
Темучин ухватил морона за шею, добавив к весу животного, вес своего тела и
заставил его опуститься на землю.
     - Расстегивай! - Крикнул он.
     Пряжки расстегнулись  легко.  Морон  начал  вздрагивать,  когда  Язон
расстегнул последнюю пряжку  и  отскочил.  Напряжение  эластичное  веревки
сорвало упряжь с морона, раздирая его кожу, животное  закричало  от  боли.
Упряжь с характерным шумом исчезла вверху в струях дождя.
     Остальная часть дня прошла однообразно. Теперь, когда Язон знал,  что
делать,  Темучин  показал  себя  опытным  солдатом,  использующим   каждую
передышку для сна. Язон хотел  присоединиться  к  нему,  но  вынужден  был
сидеть и ждать остальных. Воины и  мороны  спускались  с  дождливого  неба
через равномерные промежутки времени  и  Язон  распоряжался  прибывающими.
Несколько следующих воинов он  отправил  следить  за  моронами,  остальные
ожидали вновь прибывающих. Многие спали, за исключением Аханка, который по
мнению Язона обладал  отличным  зрением  и  потому  следил  за  окружающей
местностью. Уже спустилось 25 моронов и 26 человек, когда наступил конец.
     Ожидавшие дремали, удрученные бесконечным дождем, когда всех разбудил
хриплый крик Аханка. Язон взглянул вверх и разглядел темное тело,  летящее
прямо на них. Через мгновение  морон  с  оглушительным  шумом  ударился  о
землю. Большой обрывок веревки упал вслед за ним, неподалеку от Язона.
     Не было необходимости звать Темучина. Он проснулся от криков и  звука
падения. Бросив взгляд на окровавленное и деформированное тело  животного,
он отвернулся.
     - Привяжите четырех моронов к упряжи, я хочу, чтобы они оттащили  его
вместе  с  веревкой.  -  Подчиненные  бросились  исполнять  приказ,  а  он
обернулся к Язону. - Вот  почему  я  сначала  посылал  человека,  а  потом
морона.  Люди  племени  Горностая  предупреждали  меня,  что  веревка   от
использования рвется, и невозможно сказать, когда это случится. Она всегда
рвется под тяжелым грузом.
     - Теперь я понимаю, почему ты спустился  первым.  Из  тебя  вышел  бы
хороший игрок.
     - Я и  так  хороший  игрок,  -  спокойно  ответил  Темучин,  протирая
смазанной жиром тряпкой лезвие своего меча. - В  запасе  есть  всего  одна
веревка, поэтому я приказал прекратить спуск, если эта оборвется. К нашему
возвращению будет привязана вторая  веревка,  а  сюда  спустят  охранника,
который будет нас ждать. - Теперь вперед!

                                    10

     - Могу ли я спросить, куда мы направляемся?  -  Спросил  Язон,  когда
отряд медленно двинулся по  поросшему  травой  склону.  Воины  растянулись
широким полукругом с Язоном и Темучином в  центре;  четыре  морона  тащили
труп своего собрата.
     - Нет, - ответил Темучин, отбив у Язона всякую охоту спрашивать.
     Спуск был  гладким:  равнина  снизу  поднималась  навстречу  отвесной
преграде, теперь уже  невидимой  из-за  дождя.  Трава  и  небольшие  кусты
покрывали равнину, пересеченную ручьями и речками. Ниже  они  сливались  в
широкие  мелкие  реки.  Мороны  пересекали  их  вброд,  фыркая  от  такого
невиданного обилия воды. Температура росла. Язон и все остальные развязали
свои одежды. Язон  был  счастлив  снять  шлем  и  подставить  потное  лицо
моросящему дождю.  Он  стер  слой  смазки  с  щек  и  начал  подумывать  о
возможности купания.
     Спуск неожиданно кончился на неровном  утесе  над  покрытой  клочьями
пены речкой. Темучин приказал бросить с обрыва труп погибшего животного  и
обрывок веревки и взвод воинов потащил тушу морона к краю обрыва.  Тело  с
шумом упало в воду, в последний раз  мелькнули  его  когтистые  лапы,  оно
перевернулось и исчезло из виду. Без колебаний Темучин отправил  отряд  на
юго-запад вдоль обрыва речки. Было очевидно, что он  был  предупрежден  об
этом препятствии, и марш, глотающий километр за километром, продолжался. К
вечеру дождь прекратился, а характер местности полностью изменился. Полосы
кустарника и  деревьев  покрыли  равнину,  а  впереди,  не  очень  далеко,
виднелся под низким небом лес. Увидев его, Темучин приказал остановиться.
     - Спать, - приказал он, - дальше двинемся ночью.
     Язон не нуждался во вторичном приказании. Он спрыгнул с  седла,  пока
остальные только останавливались. Свернувшись в клубок на траве, он закрыл
глаза. Узда морона была крепко обернута вокруг его лодыжки. После удара по
черепу, спуска и длительного пути, мороны тоже обрадовались отдыху. Они во
всю длину вытянулись на земле, погрузив головы в траву и время от  времени
продолжая жевать траву во сне.
     Было темно. Язону показалось, что он только что закрыл  глаза,  когда
стальные пальцы ухватили его за ногу и разбудили.
     - Мы выступаем, - сказал Аханк.
     Язон сел.  Его  оцепеневшие  мускулы  энергично  хрустнули  при  этом
движении. Он потер глаза, пытаясь отогнать от себя сон. Накануне он  выпил
остатки ачада из своего дородного меха и наполнил  его  водой.  Теперь  он
выпил часть воды, а остальную вылил себе на лицо и голову. Здесь  не  было
необходимости экономить ее. Они двинулись, расположившись в ряд по одному.
Впереди Темучин, в конце Язон - одним из последних был  Аханк,  замыкавший
колонну, и по его враждебному взгляду и обнаженному мечу было ясно, что он
стережет Язона. Теперь  разведывательная  группа  стала  военным  отрядом.
Кочевники  не  нуждались  больше  в  помощи  и  ожидали  только  помех  от
странствующего жонглера. В  тылу  отряда  он  не  мог  причинить  никакого
беспокойства, а если бы и попытался, его немедленно убили  бы.  Язон  ехал
спокойно, стараясь всей фигурой выразить покорность и повиновение.
     Не раздавалось ни звука даже тогда, когда они въехали в лес.  Мягкими
подушечками ног, каждый  морон  осторожно  вступал  в  следы,  оставленные
идущими впереди животными. Кожа не скрипела, металл не звякал. Призрачными
фигурами двигались они в пронизанной дождем тишине. Деревья расступились и
Язон понял, что они въехали на поляну. Впереди на небольшом расстоянии был
виден тусклый свет. Краем глаза Язон уловил смутные очертания здания.
     Все еще молча, солдаты повернули направо и двинулись к зданию  единой
линией. Они уже были в  нескольких  метрах  от  строения,  когда  внезапно
появился освещенный прямоугольник - это открыли дверь. На освещенном  фоне
четко выделялся силуэт человека.
     - Этого взять живым, остальных убить! - Выкрикнул Темучин, и  прежде,
чем он кончил, нападавшие бросились вперед.
     Случайно Язон оказался  возле  человека  в  открытой  двери,  но  его
опередили. Человек с хриплым криком отпрянул назад, пытаясь закрыть дверь,
но трое нападающих сбили его с ног и навалились  на  него,  оставив  дверь
открытой. Упав, они остались лежать неподвижно, и Язон,  который  как  раз
слезал с морона, понял почему. Пять  других  кочевников:  двое  припав  на
колено, трое - стоя, оказались у раскрытой двери.  Дважды  и  трижды,  они
выстрелили в воздух и тот наполнился гулом тетив  и  свистом  стрел.  Язон
подбежал к ним, когда они уже окончили стрелять и ворвались в  здание.  Он
вбежал вслед за ними, но схватка была уже кончена.

     Похожая на амбар комната, освещенная колеблющимся светом свечи,  была
полна смерти. Перевернутые столы и стулья были свалены грудой,  среди  них
лежали мертвые и умирающие. Седовласый человек со стрелой в  груди  громко
стонал. Воин Темучина наклонился и лезвием своего короткого ножа перерезал
ему горло. Послышался треск и  здание  задрожало.  Это  с  тыла  ворвались
остальные кочевники. Бегство было невозможно.
     Один человек остался в живых и продолжал борьбу - тот, который  стоял
в раскрытых дверях. Он был высок, с копной волос на голове, одет в  грубую
домотканую материю и орудовал огромной дубинкой. Его  было  просто  убить,
достаточно было  одной  стрелы,  но  кочевники  стремились  захватить  его
живьем. Встретившись с незнакомым оружием, они  не  могли  преодолеть  его
сопротивления. Один  сидел  на  полу,  схватившись  за  ногу,  второй  был
обезоружен на глазах у Язона - его меч со звоном отлетел в сторону. Житель
низин прижался спиной к стене и был недосягаем спереди.
     Язон мог справиться с ним. Он быстро  огляделся  и  увидел  полку  на
стене с простыми крестьянскими  орудиями.  Там  лежала  лопата  с  длинной
ручкой, как раз то, что нужно.  Он  схватил  ее  обеими  руками  и  уперся
коленом в середину рукоятки. Она согнулась,  но  не  переломилась.  Хорошо
выдержанное дерево.
     - Я возьму его! - Крикнул Язон, подбегая к  дерущимся.  Он  несколько
опоздал, так как дубинка ударила кочевника по руке, сломав кисть  и  выбив
меч. Язон занял место  раненого,  и  сделал  обычное  движение,  будто  бы
пытаясь ударить жителя низины по ногам.
     Тот быстро опустил дубинку, чтобы  отразить  удар;  когда  дубинка  и
рукоять лопаты столкнулись, Язон использовал силу удара, чтобы  продолжить
движение своего оружия, он поднял лопату по дуге и сделал выпад в  голову.
Противник парировал удар, но делая это, он был вынужден на  шаг  отступить
от стены. Этого было достаточно.
     Аханк, стоявший рядом с Язоном, плашмя ударил по голове хозяина дома,
и тот упал без чувств. Язон отбросил лопату и подобрал выпавшую из его рук
дубинку. Она была добрых двух метров длины и сделана из крепкого и гибкого
дерева, стянутого железными кольцами.
     - Что это? - Спросил Темучин. Он следил за исходом схватки.
     - Дубинка. Простое, но эффективное оружие.
     - И ты знаешь как им пользоваться? Ты говорил, что ничего не знаешь о
жителях низины...
     Лицо его оставалось лишенным выражения, но в  глазах  сверкал  огонь.
Язон понял, что должен дать немедленное  объяснение,  не  то  иначе  здесь
станет одним трупом больше.
     - Я и сейчас не знаю ничего о жителях низин. Но  я  научился  владеть
этим оружием, будучи ребенком. Каждый в моем племени знает это  оружие.  -
Он не потрудился добавить, что племя, о котором он говорил, не пирряне,  а
аграрное общество Поргорсторсаанда, планеты в далекой  Галактике,  где  он
вырос. В  обществе  со  строгими  сословными  перегородками  и  социальным
размежеванием, подлинным оружием обладали лишь солдаты и  аристократы.  Но
ведь нельзя же обвинить человека в использовании палок, если  он  живет  в
лесу, поэтому дубины использовались повсеместно, и  одно  время  Язон  был
признанным специалистом этого оружия.
     Темучин  отвернулся,  на  время  удовлетворенный,  а  Язон   принялся
испытывать свое  новое  оружие.  Дубина  была  хорошо  уравновешена  и  не
особенно тяжела.
     Кочевники грабили здание, оказавшееся чем-то  вроде  фермы.  Домашний
скот содержался под  той  же  крышей  и  был  весь  перебит,  когда  воины
ворвались внутрь. Когда Темучин приказывает  убивать,  он  знает,  что  он
говорит. Язон глядел на резню, заставляя себя не  менять  выражение  лица,
даже когда один из солдат в поисках добычи перевернул  деревянный  сундук,
под которым оказался ребенок, спрятанный там, возможно в последнюю  минуту
женщиной, теперь уже мертвой. Воин пронзил его быстрым движением меча.
     - Свяжите этого и приведите его в чувство, - приказал Темучин, стирая
грязь с куска жаренного мяса,  упавшего  на  пол  во  время  нападения,  и
откусывая от него.
     Пленнику кожаными ремнями крепко привязали руки за спиной, потом  его
прислонили к стене. Когда на его голову вылили три ведра  воды,  а  он  не
пришел в себя, Темучин накалил кончик своего кинжала и прижал его  к  руке
пленника. Тот застонал и попытался отклониться, потом открыл  затуманенные
ударом глаза.
     - Ты говоришь на меж-языке? - Спросил Темучин.
     Когда  пленник  ответил  что-то  непонятное,  вождь  ударил  его   по
окровавленной ране. Фермер застонал и отшатнулся, но  ответил  на  том  же
неизвестном языке.
     - Глупец не может говорить, - констатировал Темучин.
     - О, Темучин, разреши  мне,  -  сказал  один  из  офицеров,  выступая
вперед. - Его язык похож на  язык  племени  Змеи,  что  живет  на  дальнем
востоке у моря.
     Переговоры были налажены.  С  нескончаемыми  поправками  и  повторами
фермеру было сказано, что  его  убьют,  если  он  откажется  им  помогать.
Никаких обещаний о том, что  будет  с  ним,  если  он  согласится,  он  не
получил, однако он был не в таком состоянии, чтобы торговаться. Он  быстро
согласился.
     - Скажи ему, что мы хотим добраться до места,  где  есть  солдаты,  -
сказал Темучин,  и  пленник  быстро  закивал  головой  в  знак  понимания.
Понятно, крестьяне в обществе с примитивно  организованной  экономикой  не
испытывают особой любви к угнетающим его, собирающим налоги  солдатам.  Он
быстро согласился показать путь. Переводчик пересказывал его слова.  -  Он
говорит, что здесь много солдат, две руки, может быть пять  рук.  Все  они
вооружены и крепость укреплена. У них разнообразное вооружение,  но  я  не
могу понять, что он говорит об этом оружии.
     - Пять рук солдат,  -  сказал  Темучин,  улыбаясь  и  посматривая  по
сторонам. - Я испуган.
     Ближайшие кочевники разразились хохотом, молотя друг друга по спинам,
затем принялись пересказывать другим. Язон не был восхищен этой шуткой, но
решил присоединиться к остальным.
     Внезапно наступило молчание, когда приблизилось двое солдат Темучина,
поддерживая и почти таща своего товарища. Тот подпрыгнул на одной  ноге  и
попытался поставить вторую на землю. Когда  он  повернул  свое  искаженное
болью лицо к Темучину, Язон узнал в нем воина, раненного дубиной во  время
схватки с пленником.
     - Что случилось? - Спросил Темучин, все следы смеха  исчезли  из  его
голоса.
     - Нога... - хрипло ответил воин.
     - Дайте взглянуть, - приказал вождь. С ноги воина быстро сняли сапог.
     Нога была в тяжелом состоянии. Коленная чашечка была разбита, осколки
белой кости торчали сквозь кожу. Струйка крови  медленно  текла  из  раны.
Воин должен был испытывать страшную боль, но он даже не стонал. Язон знал,
что необходимо искусство хирурга и трансплантация кости, чтобы человек мог
ходить снова и задал себе вопрос, какая  судьба  ожидает  варвара  в  этом
варварском мире. Он быстро получил ответ.
     - Ты не можешь ходить,  не  можешь  ездить  верхом,  не  можешь  быть
воином, - сказал Темучин.
     -  Я  знаю,  -  ответил   воин,   выпрямляясь   и   отталкивая   руки
поддерживающих его товарищей. - Но если я должен умереть, я хочу умереть в
схватке и быть сожженным со своими большими пальцами. Если у меня не будет
больших пальцев, я не смогу держать меч, защищаясь от подземных демонов.
     - Так и будет, - сказал  Темучин,  вытаскивая  свой  меч.  -  Ты  был
хорошим товарищем и добрым воином и я желаю тебе победы в твоих  подземных
битвах. Я сам буду сражаться с тобой и окажу тебе честь отправить тебя  на
тот свет.
     Сражение не было просто формальностью,  и  раненый  сражался  хорошо,
несмотря на свою раненную ногу. Но Темучин  старался  подойти  к  нему  со
стороны поврежденной  ноги,  тот  долго  не  мог  сопротивляться,  получил
сильный удар в грудь и умер.
     - Был еще один раненный, - сказал Темучин не пряча свой  меч.  Вперед
выступил еще один воин, со сломанной и уже перевязанной рукой...
     Он  должен  разрушить  социальную  среду,  структуру   кочевников   и
добиться, чтобы пирряне смогли открыть шахту в безопасности.
     Лежа в сырой ночи, оцепенелый  и  усталый,  он  чувствовал,  что  это
весьма отдаленная и  неясная  перспектива.  К  дьяволу!  Он  повернулся  и
постарался устроиться поудобнее и заснуть, но картины  убийств  не  давали
забыться.
     В своем роде, Темучин, ты  великий  человек,  -  думал  он,  -  но  я
уничтожу тебя. - А дождь лил безостановочно.
     На рассвете они вновь двинулись молчаливой колонной через затопленный
туманом лес. У пленного крестьянина от страха стучали  зубы,  пока  он  не
узнал поляну и тропу. Улыбаясь, он указал правильный  путь.  Рот  его  был
заткнут обрывком одежды, чтобы он не смог поднять тревогу.
     Впереди послышался треск ломающихся веток и звуки голосов.
     Колонна остановилась в абсолютном молчании, и к шее пленника  прижали
меч. Никто  не  двигался.  Голоса  впереди  становились  громче,  и  из-за
поворота показались два человека. Они  прошли  два-три  шага,  прежде  чем
увидели неподвижные и молчаливые фигуры.  Прежде  чем  они  опомнились,  в
воздухе просвистела дюжина стрел.
     - Что за штуки они держали? - Спросил Темучин у Язона.
     Язон соскользнул на землю и перевернул ближайший труп носком  сапога.
Убитый был одет в легкий стальной нагрудник и стальной  же  шлем.  На  нем
была грубая кожаная одежда. У пояса висел короткий меч, а в  руке  он  все
еще сжимал примитивный мушкет.
     - Это называют "ружьем", -  сказал  Язон  и  подобрал  его.  -  Здесь
используется порох, чтобы выбросить кусок металла, который убивает.  Порох
выталкивает металл вот из этой трубы. Когда этот маленький рычажок ударяет
о дно, из этого камня вылетает искра и попадает в порох. Порох  взрывается
и выталкивает металл.
     Подняв голову,  Язон  увидел,  что  все  кочевники  натянули  луки  и
направили стрелы ему в грудь. Он осторожно опустил  ружье,  снял  с  пояса
убитого два кожаных мешочка и заглянул в них.
     - Так я и думал. Пули и клочки материи, а здесь порох.
     Он протянул второй мешочек Темучину, тот заглянул в него и понюхал.
     - Здесь его не очень много, - сказал он.
     - Это ружье и не требует много пороха. Но в том месте, откуда  пришли
эти люди, должен быть большой запас.
     - Я тоже так думаю, - сказал Темучин. По  его  сигналу  все  опустили
луки. У мертвецов  отрубили  большие  пальцы,  тела  оттащили  в  сторону.
Темучин взял оба мушкета.
     Меньше чем через  десять  минут  они  выехали  на  край  леса  -  там
начинался обширный луг, пересекаемый рекой с ровным и медленным  течением.
На берегу стояло приземистое каменное здание с высокой башней в центре. На
верху башни были видны две фигуры.
     - Пленник говорит, что это и есть  то  место,  где  много  солдат,  -
сказал офицер-переводчик.
     - Спроси у него, сколько выходов у этого здания, - приказал Темучин.
     - Он говорит, что не знает.
     - Убей его!
     Короткий взмах меча и труп пленника оттащили в сторону, в кусты.
     - С этой стороны видна лишь одна  маленькая  дверь  и  узкие  ворота,
через которые трудно ворваться внутрь... Над ними видны  узкие  отверстия,
через которые можно стрелять из луков и ружей, - сказал Темучин. - Мне это
не нравится. Два человека должны обойти здание с той  стороны  и  доложить
мне, что они увидели.
     - Что это за круглая штука над стеной, - спросил он у Язона.
     - Я не знаю, но могу предположить. Вероятно  это  ружье,  но  гораздо
большее и могущее стрелять большими кусками металла.
     - Я тоже так считаю, - сказал  Темучин.  Он  в  задумчивости  прикрыл
глаза.
     Исполняя его приказ, два человека двинулись в стороны по опушке.  Они
спешились и молча исчезли в кустах.  Люди,  которые  умеют  скрываться  на
совершенно ровных плоскогорьях, растворились в густом лесу. С  нетерпением
хищника воины ждали возвращения разведчиков.
     - Так я и думал, - сказал Темучин, когда они вернулись с докладом.  -
Это место - крепость. С другой стороны только одна дверь такого же размера
у самой воды. Если мы подождем до ночи, мы легко захватим крепость,  но  я
не хочу ждать. Ты можешь стрелять из этого ружья? - Спросил он Язона. Язон
неохотно кивнул: он понял, что имел в  виду  Темучин,  еще  до  того,  как
заметил солдат, тащивших мертвецов. Все сражались в войске Темучина,  даже
играющий на лютне эксперт по пороху. Язон старался  найти  выход  из  этой
дилеммы и  не  находил.  Лучше  вызваться  добровольцем,  не  ожидая  пока
прикажут. Для Темучина это не имело никакого  значения.  Он  хотел,  чтобы
дверь была открыта. И Язон лучше всех подходил для этого задания.
     Переодеваясь в солдатский мундир, он  пытался  закрыть  отверстия  от
стрел, затем затер грязью большую часть пятен крови. Шел сильный дождь,  и
это было к лучшему. Надевая мундир, Язон подозвал офицера, который  служил
переводчиком, и заставил его вновь повторять  простую  фразу:  "Открой"  и
"Быстрей" на местном языке, пока Язон не научился правильно повторять  ее;
ничего более сложного. Если они будут настаивать  на  беседе,  прежде  чем
пустить его, он будет убит.
     - Ты понимаешь, что тебе нужно будет сделать? - Спросил Темучин.
     - Все просто. Я подхожу ко входу, а вы ждете на краю леса. Я прошу их
открыть, они открывают. Я вхожу и стараюсь оставить двери открытыми,  пока
не подоспеете вы.
     - Мы будем очень скоро.
     - Я знаю, но тем не менее буду чувствовать себя очень одиноко...
     Один солдат держал шлем над полкой ружья, пока Язон не  насыпал  туда
пороха. Он не хотел допустить осечку при своем единственном  выстреле.  Он
насыпал свежего пороху на полку, потом обернул его вместе с  полкой  сухой
тряпкой, чтобы сохранить его сухим. Он указал на ружье:
     -  Эта  штука  выстрелит  всего  лишь  один  раз,  я  не   успею   ее
перезарядить, а этот солдатский меч не внушает мне доверия. Поэтому,  если
ты не возражаешь, я хотел бы на время получить свой пиррянский нож.
     Темучин кивнул и протянул нож. Язон  отбросил  меч  и  на  его  место
прицепил нож.
     Шлем отвратительно вонял потом, но закрыл  часть  лица,  и  это  было
хорошо. Язон хотел, чтобы его лицо было как можно больше скрыто.
     -  Иди,  -  приказал  Темучин,  раздраженный  затяжкой   времени   на
переодевание. Язон холодно улыбнулся и пошел.
     Не сделав и пятидесяти шагов, он промок до  пояса,  пробираясь  через
густой и пропитанный водой подлесок. Но  это  его  не  очень  обеспокоило.
Пробираясь по сырому лесу, он задавал себе вопрос, что втянуло его  в  это
безумие. Порох - вот что. Он выругался и двинулся к  укрепленному  зданию,
теперь едва видимому сквозь пелену дождя. До  поляны  оставалось  двадцать
метров, он преодолел их и вышел из-под защиты деревьев и двинулся  вперед,
пока не достиг берега реки. Вода  кружилась  в  водоворотах,  смешанных  с
грязью,  дождь  ударял  о  ее  поверхность,  образуя   бесконечное   число
пузырьков. Опустив голову, Язон  тащился  к  зданию,  видневшемуся  сквозь
дождь.
     Если люди на сторожевой башне и заметили его,  они  не  подали  виду.
Язон подошел ближе,  чтобы  разглядеть  старую  пушку  между  двумя  грубо
высеченными камнями и тяжелые болты, которыми крепилась деревянная  дверь.
Он уже был у самой двери, когда  один  из  солдат  высунулся  из  башни  и
крикнул вниз какие-то непонятные слова.  Язон  махнул  рукой  и  продолжал
идти.
     Когда солдат  крикнул  вторично,  Язон  снова  махнул  рукой  и  тоже
крикнул: "Открой" с правильным акцентом, как он надеялся. Он  сделал  свой
голос   как   можно   более   хриплым,   чтобы   замаскировать   возможную
неправильность произношения.  Затем  он  оказался  под  стеной,  невидимый
сверху солдату на башне, который продолжал что-то кричать. Дверь,  прочная
и неподвижная, оказалась перед ним...
     Ничего не произошло, только напряжение  все  усиливалось.  Послышался
скрежещущий звук, и Язон увидел ствол мушкета,  высовывающийся  из  узкого
отверстия справа от стены.
     - Открой-быстрей! - Закричал он и забарабанил в дверь. - Открой! - Он
прижался к двери, чтобы его  нельзя  было  достать  из  мушкета,  и  вновь
забарабанил прикладом.
     В крепости послышался шум, голоса, движение, но пульс  в  ушах  Язона
звучал громче, ударяя, как  большой  барабан,  с  бесконечными  перерывами
между каждыми двумя ударами. Должен ли он уходить? Обе  стороны  застрелят
его, если он попытается это сделать. Но он не может  и  оставаться  здесь,
беспомощный, пойманный в ловушку. Подняв приклад мушкета, чтобы ударить  в
дверь снова, он услышал звон цепей и знакомый  звук  -  поворот  железного
болта. Он поднял замок своего мушкета под  кожаной  повязкой  и  освободил
одну сторону повязки, чтобы ее можно  было  быстро  сбросить.  Как  только
дверь начала приоткрываться, он просунул в нее ружье, затем плечо и  налег
всем своим весом, раскрывая ее как можно шире.
     Он продолжал рваться сквозь узкую щель в  квадратную  площадь  двора,
окруженного  стенами  крепости.  Углом  глаза   он   разглядел   человека,
открывавшего дверь и теперь прижатого ею к стене. Но заметить что-либо еще
он не успел: он был на пороге смерти.
     Бей сильно, быстро и не останавливайся - таков  закон  кочевников,  и
они совершенно правы. Сбоку от него стоял солдат с мечом в руке,  а  прямо
перед собой Язон увидел нескольких солдат с готовыми к  стрельбе  ружьями.
Прежде чем изумленные люди смогли выстрелить, Язон  крикнул  и  прыгнул  в
середину их группы. Еще не достигнув их, он  нажал  курок  и  с  радостным
удивлением услышал гулкий звук выстрела. Один из солдат схватился за грудь
и упал. Это было последнее, что Язон помнил ясно. Он упал на землю, ударив
ближайших солдат стволом и прикладом мушкета.
     Воспользовавшись замешательством, он сбил  еще  двух  солдат,  извлек
свой нож и принялся бить им. Один солдат упал на него мертвым или раненым,
и Язон прикрываясь его телом, бил и бил своим ножом.
     Он почувствовал резкую боль в ноге, потом в боку и руке, в  голове  у
него зазвенело... Взмахнув ножом, он понял, что падает. Над  ним  появился
разъяренный офицер, размахивающий мечом. Язон ножом  парировал  его  удар,
затем погрузил нож  по  рукоять  в  пах  офицера.  Хлынула  кровь,  офицер
вскрикнул и  упал.  Язон  отбросил  тело  в  сторону,  чтобы  видеть,  что
происходит. К этому времени исход битвы был уже предрешен. Через  открытую
дверь ворвался первый кочевник.
     Он несся на полной скорости и чуть не вылетел из седла,  когда  морон
резко повернул. Это был сам Темучин, ревущий и  размахивающий  мечом.  Два
солдата упали со страшными ранами. После этого оставалось только  очистить
захваченное здание.
     Как только непосредственная опасность отошла, Язон поднялся на ноги и
прижался спиной к стене. Звон в  его  голове  ослаб  и  перешел  в  глухое
гудение; сняв шлем, он обнаружил в нем  глубокую  вмятину.  К  счастью,  в
голове такой вмятины не было. Он дотронулся пальцем до  болевших  мест  на
черепе и внимательно обследовал их. Крови не было. Но ее  было  достаточно
на боку, и она  капала  с  ноги.  Неглубокая  рана  на  бедре,  чуть  ниже
нагрудника, давала много крови, хотя сама рана была поверхностной,  как  и
разрез на руке. Рана на ноге  кровоточила  меньше  всего,  но  была  самой
серьезной - рваная рана в тугих мышцах. Она болела, но  идти  он  мог.  Он
вовсе не хотел быть уничтоженным, как тот воин на ферме. В седельной сумке
у него было несколько чистых обрывков ткани для перевязки, но пока  он  не
доберется до них, кровь остановить не удастся.
     С того момента, как в  раскрытой  двери  появился  Темучин,  не  было
никакого  сомнения  в  исходе  битвы.  Гарнизонные  солдаты   никогда   не
встречались с таким противником, как  атакующие  кочевники.  Мушкеты  были
теперь скорее помехой, нежели помощью, луки стреляли быстрее и точнее, чем
неуклюжие и тяжелые ружья. Несколько солдат продолжали сражаться, но исход
для всех был один и тот же. Они все были убиты. Крики  становились  глуше,
солдаты пытались спастись внутри здания.
     Стонов и просьб  о  помощи  не  было  слышно:  крепость  была  взята.
Кочевники молча  двигались  среди  трупов,  совершая  свой  отвратительный
ритуал... Из здания вышел Темучин, меч его  был  красен,  с  него  стекала
кровь. Он указал одному из офицеров на груду тел у входа.
     - Три из них принадлежат жонглеру, пальцы остальных - мне.
     Офицер поклонился и извлек кинжал. Темучин повернулся к Язону.
     - Внутри в комнатах много вещей, разыщи порох.
     Язон стоял, стараясь казаться более  устойчивым,  нежели  он  был  на
самом деле. Он понял, что все еще держит окровавленный нож. Вытерев его об
одежду ближайшего убитого, он протянул  нож  Темучину.  Тот  ни  слова  не
говоря, взял нож и пошел обратно в здание. Язон двинулся  за  ним,  тщетно
стараясь не хромать при ходьбе.
     Аханк и другие офицеры охраняли вход  склада  -  помещения  с  низким
потолком. Кочевники грабили тела в помещении,  но  сюда  им  не  разрешали
заходить. Язон распахнул дверь и вошел. Здесь были корзины  со  свинцовыми
пулями, мушкеты, мечи,  ядра  размером  в  кулак  и  несколько  толстых  и
коротких стволов, закрытых деревянными пробками.
     - Вот это, - сказал Язон указывая, но потом поднял руку, останавливая
Темучина, который хотел подойти ближе. - Не ходи туда, видишь серые  зерна
на полу возле открытого бочонка? Это порох. Он может взорваться от  искры,
если ты подойдешь. Нужно расчистить дорогу.
     Наклон вызвал сильную боль в боку и ноге. Но Язон решил  не  обращать
на это внимания. Используя скомканные обрывки одежды, он расчистил  проход
вдоль всей комнаты. Открытый ствол содержал порох.  Язон  ссыпал  зерна  в
отверстие и тщательно закупорил ствол пробкой. Взяв как  можно  осторожнее
ствол в руки, он передал его Аханку.
     - Не бросать, не наклонять, не держать вблизи огня, не дать отсыреть,
- быстро объяснил он. -  Пошли  сюда,  -  он  быстро  сосчитал,  -  девять
человек. Передай им то, что я сказал тебе.
     Аханк повернулся, и в этот момент снаружи  послышался  сильный  удар,
сопровождаемый отдаленным гулом. Язон подбежал к окну  и  увидел,  что  от
сторожевой башни отбит большой кусок.  Обломки  камня  сыпались  в  грязь.
Дождь прибивал большое и густое облако пыли. Стены дрожали от удара. Вновь
прозвучал отдаленный взрыв. Через дверь вбежали кочевники,  что-то  громко
крича на своем языке.
     - Что они говорят, - спросил Язон.
     Темучин стиснул кулаки:
     - Приближается много солдат. Они стреляют из больших ружей. Много рук
солдат, больше чем они могут сосчитать

                                    11

     Не было никакой паники и излишнего возбуждения. Война есть  война,  и
чуждое  окружение,  дождь,  новое  оружие  -  ничто  не   могло   нарушить
спокойствие кочевников  и  их  воинских  способностей.  Люди,  атаковавшие
космический   корабль,   лишь   презрительно    улыбались    при    звуках
артиллерийского огня.
     Аханк  командовал  переноской   пороха,   а   Темучин   поднялся   на
поврежденную сторожевую башню, чтобы взглянуть на силы атакующих. Еще одно
ядро ударило в стену; пули, как смертоносные пчелы, пролетали над  ним,  а
он стоял неподвижно, пока не рассмотрел все, что  ему  было  нужно.  Низко
наклонившись, он начал выкрикивать приказы своим людям.
     Язон вышел вслед  за  людьми,  несшими  порох,  и  обнаружил,  что  в
крепости остался только вождь.
     - В эту дверь, -  приказал  Темучин,  указывая  на  выход  к  речному
берегу. - Там никто не будет виден, там стоят все наши мороны. Те,  что  с
порохом, садятся верхом и по моему приказу скачут  к  деревьям.  Остальные
должны задержать солдат и присоединятся позже.
     - Сколько человек атакует нас?  -  Спросил  Язон,  когда  переносчики
пороха вышли.
     - Много. Две полные руки, может больше. Иди  с  носильщиками  пороха,
нападающие близко.
     Так оно и было. Пули ударяли в стены и узкие окна.  Крики  нападающих
уже раздавались поблизости.
     Счет  людей,  думал  Язон,  с  трудом  взбираясь  на  своего  морона,
оказавшегося снаружи у выхода. Все  пальцы  человека  -  составляют  руку.
Полная рука означает сотню. А в их отряде осталось всего лишь двадцать три
человека, если больше никто не убит при захвате крепости.  Десять  человек
несут порох. Язон притих, как специалист - остается тринадцать. Тринадцать
против нескольких сотен! Настоящее варварство, такое неравенство сил.
     События разворачивались быстро. Язон едва успел сесть  в  седло,  как
кочевники с порохом понеслись к лесу. Он последовал за ними. Они  миновали
заднюю стену здания одновременно с появлением первых атакующих. Оставшиеся
тринадцать всадников с воинственными криками обрушились на  пеших  солдат,
которые закричали от боли и страха.  Язон  бросил  взгляд  через  плечо  и
увидел брошенные пушки, разбегавшихся в разные стороны солдат; мороны и их
кровожадные хозяева сеяли смерть  среди  солдат.  Перед  Язоном  оказались
деревья, и ему пришлось отвлечься, чтобы избежать хлещущих по нему ветвей.
Они ждали под прикрытием деревьев.  Скоро  послышался  топот  моронов,  и,
раздвигая  подлесок,  появилось  семь  моронов.  С  каждой  стычкой  число
кочевников уменьшалось.
     - Вперед, - приказал Темучин. - Двигайтесь тем же путем, что и  сюда.
Мы остаемся здесь и задержим тех, кто попытается нас преследовать.
     Когда Язон с переносчиками пороха двинулся,  оставшиеся  спешились  и
укрылись в высокой траве.
     Язону было тяжело в пути. Он не осмелился захватить с собой  аптечку.
Не успел он и перевязать свои раны жесткой, похожей на картон  замшей,  не
смог он сделать этого и в пути, сидя на горбатой, качающейся спине морона.
Прежде чем они достигли разграбленной фермы, остальные всадники во главе с
Темучином присоединились к  ним,  и  весь  отряд  двигался  в  томительной
тишине. Язон безнадежно потерял туманную, закрытую  деревьями  тропу:  все
дороги казались ему одинаковыми. Но у кочевников привычка  ориентироваться
на местности была развита гораздо лучше,  и  они  безошибочно  разыскивали
путь. Их мороны спотыкались  и  двигались  только  благодаря  непрерывному
применению шпор. Кровь стекала по их бокам и исчезала в густом меху.
     Когда они достигли реки, Темучин знаком приказал остановиться.
     - Спешиться!  -  Приказал  он.  -  Возьмите  из  сумок  только  самое
необходимое.  Мы  оставим  животных  здесь.  Двигайтесь  по   одному   под
прикрытием этого высокого берега.
     И он быстро пошел вперед, ведя своего морона. Язон был как  в  тумане
от усталости и боли и не понял для чего  это  нужно.  Когда  он,  наконец,
довел своего морона, то с удивлением увидел на берегу группу  людей  и  ни
одного животного.
     - Взял все необходимое? - Спросил Темучин, беря у него узду и подводя
морона Язона к самому  берегу.  Язон  кивнул  и  вождь  взмахнул  ножом  и
перерезал  горло  животного,  почти  отрубив  голову.  Он  отклонился   от
хлынувшей крови, подставил ногу под падающее животное  и  столкнул  его  в
воду. Течение быстро скрыло морона. - Машина не сможет поднять моронов  на
обрыв, - сказал Темучин. - А оставлять их  тела  у  места  спуска  нельзя,
иначе об этом узнают и будут охранять это место. Мы пойдем  пешком.  -  Он
взглянул на раненую ногу Язона. - Ты сможешь идти?
     - Конечно, - ответил Язон. - Никогда  я  не  чувствовал  себя  лучше.
Небольшая прогулка после нескольких бессонных ночей и  тысячекилометрового
рейда - это все, о чем я сейчас мечтаю. Идем! - Он  двинулся  вперед,  как
можно прямее, стараясь не хромать. - Мы доставим порох, и я  покажу  тебе,
как его использовать, - напомнил он на всякий случай.
     Это не было приятной прогулкой, они не останавливались, но  постоянно
сменялись друг с другом, неся порох. Язон и еще трое ходячих раненных были
избавлены от этой ноши. Подниматься по склону, по мокрой и скользкой траве
было тяжело. Нога у Язона страшно болела, и при каждом шаге у него из раны
вытекала струйка крови и бежала в сапог. Он упал, а путь был  бесконечным.
Все прошли мимо него и вскоре скрылись из виду. Он  стер  пот  и  дождь  с
глаз, поднялся, и покачиваясь двинулся вперед. На вершине  холма  появился
Темучин,  взглянул  на  него,  ощупывая  рукоять  меча,  и  Язон  увеличил
скорость. Если он упадет, то присоединится к моронам.
     Много времени спустя, ничего не видя, он наткнулся на  группу  людей,
сидевших на траве и прижимавшихся спинами к знакомому обрыву.
     - Темучин поднимается, - сказал Аханк. - Ты будешь вторым. Каждый  из
первых десяти поднявшихся возьмет с собой ствол пороха.
     - Отличная мысль, - ответил  Язон,  падая  на  мокрую  траву.  Прошло
немало времени, прежде чем он  смог  сесть  с  порохом  к  грубой  кожаной
упряжи. Вскоре спустилась веревка и Язон позволил привязать себя. На  этот
раз возможность падения ничуть не беспокоила его.  Он  положил  голову  на
ствол и уснул, как только начался подъем, и не проснулся даже тогда, когда
его голова  появилась  над  обрывом...  Здесь  ждали  свежие  мороны,  ему
позволили  возвращаться  в  лагерь  одному,  без  пороха.  Он  предоставил
животному идти  медленным  шагом,  но  когда  подъехал  к  своему  камачу,
почувствовал, что не может слезть на землю.
     -  Мета,  -  прохрипел  он,  -  помоги  раненому  ветерану...  -   Он
покачнулся, когда она высунула голову  из  камача,  и  начал  падать.  Она
успела подхватить его  на  руки  и  внесла  в  шатер.  Это  было  чудесное
ощущение.

     - Тебе нужно что-то съесть, довольно пить, - строго сказала Мета.
     - Ерунда, - сказал он, отпивая из железной чашки и облизывая губы.  -
Я потерял много крови. Это указала аптечка после осмотра  и  сделала  укол
железа. Я слишком слаб для еды.
     - Шкалы аптечки указывают также,  что  ты  нуждаешься  в  переливании
крови.
     - Немного сложно организовать это здесь. Я буду  пить  много  воды  и
есть каждый вечер козью печенку.
     - Откройте! - Крикнул кто-то, нажимая на входной клапан. -  Я  говорю
голосом Темучина.
     Мета сунула аптечку под шкуру и пошла к выходу. Гриф, раздувая  огонь
в костре, подобрал копье и взвесил его в  руке.  Воин  просунул  голову  в
отверстие. - Ты должен немедленно явиться к Темучину.
     - Скажи ему, что я скоро буду.
     Воин попытался спорить, но Мета сжала его нос  и  вытолкнула  наружу.
Она вновь завязала клапан.
     - Ты не можешь идти, - сказала она.
     - У меня нет выбора. Мы зашьем раны вручную кишками, так  безопасней,
а антибиотики различить невозможно. Железо  уже  проникло  в  мой  костный
мозг.
     - Я вовсе не это имела в виду, - гневно сказала Мета.
     - Я знаю, что ты имела в виду, но к сожалению, мы  ничего  не  сможем
сделать. - Он прижал аптечку  и  повернул  шкалу.  -  Обезболивающий  укол
действует, и я могу идти. Я потеряю годы жизни из-за этих  стимуляторов  и
наркотиков, но надеюсь, что кое-кто это оценит.
     Когда он встал, Мета схватила его в объятия. - Нет, ты не  можешь,  -
сказала она. Он смягчил столкновение, взяв ее лицо  в  руки  и  поцеловав.
Гриф презрительно фыркнул и отвернулся. Ее руки ослабли.
     - Язон, - сказала она. - Мне это не нравится. Я ничем не могу помочь.
     - Можешь, но не в данный момент.  Продержитесь  еще  немного,  я  иду
показывать Темучину, как делать большой взрыв, после этого мы вернемся  на
корабль. Я скажу Темучину, что отправляюсь за племенем пиррян, и это будет
правдой. Колеса вращаются, планы меняются и скоро новый день  взойдет  над
Счастьем.  -  Под  действием  лекарства,  у  него  в  голове  прояснилось,
настроение улучшилось и он верил в  каждое  свое  слово.  Мета,  проведшая
много времени у костра из навоза в этом морозном лагере, не разделяла  его
энтузиазма. Но она отпустила  его  -  долг  превыше  всего  -  это  каждый
пиррянин усваивает с младенческих лет.
     Темучин ждал. На нем не  было  видно  никаких  следов  усталости.  Он
указал на бочонок с порохом, стоявший на полу в его камаче.
     - Пусть взорвется, - скомандовал он.
     - Не здесь и не все сразу, если  только  ты  не  замышляешь  массовое
самоубийство. Мне нужен какой-нибудь сосуд, который можно закрыть,  но  не
слишком большой.
     - Говори, что нужно, тебе все принесут. - Вождь очевидно хотел, чтобы
опыты над взрывчаткой хранились в секрете, что  Язона  вполне  устраивало.
Камач был теплым и относительно комфортабельным, пища и  питье  находилось
под рукой. Язон опустился на меха  и  стал  грызть  жаренную  козью  ногу,
ожидая прибытия материалов: потом, вытерев  руки  о  куртку,  принялся  за
работу.
     Ему принесли несколько глиняных горшков. Язон выбрал самый маленький,
немногим больше чашки. Потом осторожно извлек пробку из одного  бочонка  и
высыпал порох на кусок шкуры. Зерна  были  разного  размера,  но  Язон  не
думал, что это скажется на скорости горения.  Порох  хорошо  действовал  в
мушкетах. Используя в качестве совка жесткую шкуру, он тщательно пересыпал
порох в горшок, наполнив его до  половины.  Сверху  положил  сжатый  кусок
замши и мягко уплотнил порох закругленным концом берцовой  кости.  Темучин
стоял рядом, внимательно глядя на его действия. Язон объяснил:
     - Зерна должны быть близко друг к другу, чтобы произошел  взрыв.  Так
говорил мне человек в моем племени, от которого я узнал о порохе. Для меня
это все так же ново, как и для тебя. Теперь горшок нужно закрыть  крышкой,
которая помешает проникнуть воде. - Язон приготовил смесь из воды, грязи с
пола камача и сухого  навоза,  вещество,  похожее  на  глину,  которым  он
замазал горлышко горшка. Он заровнял пробку и сказал:
     - Мне говорили, что порох должен быть полностью  закрыт  для  взрыва.
Если где-нибудь будет отверстие, оттуда  вырвется  огонь  и  порох  просто
сгорит.
     -  Как  туда  попадет  огонь?   -   Спросил   Темучин,   хмурясь   от
сосредоточенности и заставляя себя следить  за  непривычными  техническими
объяснениями. Для невежды, который не умеет считать и не получил ни  капли
технических знаний, он справлялся  неплохо.  Язон  взял  большую  железную
иглу, которой сшивали шкуры камача.
     - Ты задаешь правильный вопрос. Пробка высохла и я могу  проделать  в
ней отверстие через замазку и кожу  до  самого  пороха.  Затем,  используя
тонкий конец иглы, я просуну в отверстие этот кусок ткани: его  я  взял  у
одного из твоих людей, а тот у жителей низины. Я смочил ткань в  масле,  и
она будет хорошо гореть. - Он взвесил глиняную гранату в  руке.  -  Думаю,
что готово.
     Темучин вышел, и Язон с бомбой в  одной  руке  и  мерцающей  масляной
лампой в другой, пошел вслед за ним на некотором расстоянии. Перед камачем
вождя было расчищено большое пространство, а воины  удерживали  любопытных
на расстоянии. Стало известно, что готовятся какие-то странные  и  опасные
опыты, поэтому со всех сторон разбросанного лагеря  собрались  люди.  Язон
осторожно  положил  бомбу  на  землю  и  сказал,  повысив  голос:  -  Если
сработает, будет громкий гул, дым и пламя. Некоторые из вас знают, о чем я
говорю. Итак, я начинаю.
     Он наклонился и приблизил лампу к фитилю, держа ее до тех  пор,  пока
ткань не загорелась. Фитиль горел медленно, и Язон смог задержаться на две
секунды, чтобы убедиться, что все идет хорошо. Только тогда он  повернулся
и заторопился к камачу вождя.
     Даже  подкрепленная  наркотиками  уверенность  Язона   не   выдержала
напряжения.  Фитиль  горел,  дымился,  разбрасывая  снопы  искр,  а  потом
по-видимому погас. Язон заставил  себя  ждать  долгое  время,  не  обращая
внимания на нетерпеливый гул и отдельные гневные выкрики. У него  не  было
желания наклоняться над бомбой, чтобы она взорвалась  ему  прямо  в  лицо.
Лишь когда Темучин начал угрожающе ощупывать  рукоять  своего  меча,  Язон
отправился посмотреть, что же случилось. Он глубокомысленно кивнул головой
и повернулся.
     - Фитиль погас раньше,  чем  огонь  дошел  до  пороха.  Нужно  больше
отверстие и лучший фитиль. Я только что вспомнил другой  куплет  "Песни  о
бомбе", где как раз говорится об этом. Сейчас я все сделаю. Пусть никто не
приближается до моего возвращения. - Прежде чем кто-то успел возразить, он
скрылся в камаче.
     Он нуждался в пороховом фитиле, чтобы огонь прошел  через  пробку  из
грязи. Пороха достаточно, но во что его завернуть? Лучше всего  в  бумагу,
однако в настоящий момент это невозможно. Или возможно? Он  убедился,  что
он один в камаче. Потом он порылся на дне  своей  сумки  и  извлек  оттуда
аптечку. Он принес ее  несмотря  на  риск,  так  как  не  знал,  долго  ли
продлятся опыты, и не хотел свалиться без памяти.
     Потребовалась секунда,  чтобы  нажать,  повернуть  и  открыть  камеру
анализатора  аптечки.  Под  ампулами  лежал   листочек   с   инструкциями,
достаточно большой для его цели. Он вновь спрятал аптечку. Сделать  фитиль
было не трудно, хотя ему  пришлось  чуть  ли  не  каждое  зернышко  пороха
переносить в отдельности, чтобы быть уверенным, что они не слипнутся и  не
сгорят слишком быстро. Когда работа была закончена, он натер бумагу маслом
с сажей с целью скрыть ее первоначальную белизну.
     - Должен действовать, - сказал он, беря фитиль и  иглу  и  выходя  из
камача. Задержка продолжалась дольше,  чем  он  думал.  Кочевники  открыто
смеялись и отпускали грубые шутки,  а  Темучин  побелел  от  гнева.  Бомба
по-прежнему лениво лежала там, где он  ее  оставил.  Стараясь  не  слушать
насмешливых замечаний,  Язон  наклонился  и  проделал  новое  отверстие  в
глиняной пробке. Он не хотел, чтобы в порох попал дымящийся кусок  тряпки.
Это была трудная работа, и  пот  выступил  у  него  на  лбу,  несмотря  на
утренний холод, пока он не уложил фитиль на место.
     - На этот  раз  взорвется,  -  сказал  он  и  поджег  фитиль.  Бумага
вспыхнула, разбрасывая в воздухе искры. Язон  бросил  короткий  взгляд  на
пламя, повернулся и побежал.
     На этот раз  результаты  были  впечатляющими  -  бомба  взорвалась  с
оглушительным гулом, и обломки глины  засвистели  в  разных  направлениях,
проделывая дыры в камачах  и  раня  зрителей.  Язон  не  успел  убежать  и
взрывная волна прокатила его по земле.
     Темучин по-прежнему  неподвижно  стоял  у  входа  в  свой  камач,  но
выглядел  несколько  более  удовлетворенным.  Отдельные  крики  боли  были
заглушены криками энтузиазма и счастливым похлопыванием по спинам. Язон  с
трудом сел и ощупал себя. Повреждений не было.
     - Можешь сделать  большую  бомбу?  -  Спросил  его  Темучин  и  жажда
разрушения сверкнула в его глазах.
     - Их можно делать любого размера. Я мог бы лучше  посоветовать  тебе,
если  бы  ты  сказал,  для  чего  тебе  нужна   бомба.   -   Движение   на
противоположной стороне поля привлекло внимание Темучина. Группа людей  на
моронах прокладывала себе дорогу через толпу, и зрители недовольно шумели.
Послышались гневные крики и чей-то болезненный стон.
     - Кто приближается без разрешения? - Возвысил голос Темучин, и  когда
он потянулся за мечом, его  личная  охрана  обнажила  оружие  и  собралась
вокруг него. Ряды зрителей расступились и появился всадник.
     - Что за шум? - Спросил всадник властным голосом. Было видно, что  он
также привык подавать команды, как и Темучин.
     Этот голос был очень знаком Язону.
     Это был Керк.
     Темучин в холодном гневе двинулся вперед. Охрана  шла  за  ним.  Керк
спешился и к нему присоединился Рес и другие пирряне.
     Назревала схватка.
     -  Подождите,  -  крикнул  Язон  и  побежал  между  группами,   чтобы
предотвратить столкновение.
     -  Это  пирряне,  -  кричал  он,  -  мое  племя!  Они  пришли,  чтобы
присоединиться к войску Темучина. - Он  подмигнул  Керку.  -  Успокойтесь!
Склоните колени, иначе мы все будем уничтожены.
     Керк ничего  подобного  не  сделал.  Он  остановился,  глядя  так  же
раздраженно, как и Темучин, и так же угрожающе схватился за  меч.  Темучин
со своим отрядом надвигался как лавина, и  Язон  вынужден  был  отступить,
чтобы его не раздавили. Когда Темучин остановился, носки его ног коснулись
носков ног Керка, и они глядели в глаза друг другу. У них оказалось  много
общего. Вождь был выше, но ширину пиррянина не следовало бы  принимать  за
жир.  Одежда  пиррян  была  весьма  внушительной:  Керк   точно   следовал
переданным по радио инструкциям Язона.  На  нагруднике  Керка  было  вдвое
уменьшенное изображение орла, а на его шлеме череп орла.
     - Я - Керк - вождь пиррян, - сказал он, двигая вверх  и  вниз  меч  в
ножнах.
     - Я - Темучин, вождь всех племен. И ты должен склониться передо мной.
     - Пирряне ни перед кем не склоняются.
     В горле у Темучина  что-то  глухо  заклекотало,  как  у  разъяренного
хищника, и он начал вытаскивать  меч.  Язон  с  трудом  преодолел  желание
закрыть глаза и убежать. Это будет кровавая  схватка.  Но  Керк  знал  как
поступить, он пришел не для того, чтобы  сместить  Темучина  -  во  всяком
случае, пока. Поэтому свой меч он не извлек. Напротив, с необыкновенной  и
только  пиррянам  доступной  быстротой,  он  перехватил   руку   Темучина,
державшую рукоять меча.
     - Я пришел не для борьбы, - сказал он. - Я пришел к тебе как  равный.
Мы будем разговаривать.
     Темучин не мог даже на сантиметр вынуть меч из ножен.  Вождь  обладал
необычайной силой и стремительной реакцией, но Керк  был  как  неподвижная
скала. Он не двигался и не проявлял никаких признаков напряжения, но  вены
на лбу Темучина вздулись.
     Молчаливая  борьба  продолжалась  десять-пятнадцать  секунд;  Темучин
покраснел, все его мускулы напряглись.
     Когда  казалось,  что  человеческие   мускулы   не   выдержат,   Керк
улыбнулся... Чуть заметно, уголком рта, так что видно  было  лишь  стоящим
рядом Темучину и Язону. Затем медленно и равномерно рука вождя под нажимом
руки Керка опустилась и меч скрылся в ножнах.
     - Я пришел не для борьбы, - повторил  Керк  ровным  голосом.  -  Юнцы
могут бороться друг с другом. Мы - вожди, мы будем разговаривать.
     Он разжал руку так внезапно, что Темучин покачнулся: его  напряженные
мускулы  больше  не  встречали  противодействия.  Он  должен  был  принять
решение, и рассудок вождя боролся в нем со свирепостью варвара.
     Прошло несколько напряженных  минут  молчания,  потом  Темучин  начал
смеяться, сначала тихо, потом все громче и громче.  Он  закинул  голову  и
хохотал, потом хлопнул Керка по плечу. Его удар  мог  свалить  морона  или
убить человека. Но Керк лишь слегка покачнулся и улыбнулся в ответ.
     - Ты должен мне понравиться! - Крикнул Темучин. - Если я  вначале  не
убью тебя. Пошли со мной в камач. - Он повернулся и Керк двинулся за  ним.
Они прошли мимо Язона, как будто не замечая его. Язон  посмотрел  вверх  и
радостно увидел, что небо не упало, солнце не превратилось в новую  звезду
и потом пошел за ними.
     - Оставайся здесь, - приказал Темучин, с холодной яростью взглянув на
Язона, как будто он один был ответственен за все происходящее.
     Темучин знаком остановил стражу и вошел вслед за Керком в камач. Язон
не жаловался. Он  предпочел  ждать  на  ветру  и  холоде,  чтобы  не  быть
свидетелем стычки в шатре. Если Темучин будет убит, то  как  им  спастись?
Усталость и боль вновь надвинулись на  него.  Он  покачнулся  от  ветра  и
спросил себя, может  ли  он  рискнуть  и  сделать  себе  укол?  Ответ  был
очевиден, поэтому он продолжал покачиваться и ждать.
     Гневные голоса внутри зазвучали  громче.  Язон  съежился  и  принялся
ждать конца. Ничего не случилось. Он вновь покачнулся  и  решил,  что  ему
лучше посидеть. Он упал  на  землю.  Земля  была  холодной.  Голоса  вновь
зазвучали громко, затем наступила зловещая тишина. Язон заметил, что  даже
стражники обмениваются возбужденными взглядами.
     Послышались  резкие   скрипучие   звуки,   стражники   отпрыгнули   и
повернулись, подняв копья. Керк не стал дожидаться, пока  отвяжут  дверной
клапан. Кожаные ремни лопнули, поддерживающий железный  столб  наклонился.
Керк не заметил этого. Он прошел мимо стражников, кивнул Язону и продолжал
идти. Язон бегло заметил искаженное  гневом  лицо  Темучина  в  отверстии.
Взгляда было достаточно. Он повернулся и заторопился за Керком.
     - Что там произошло? - Спросил он.
     - Ничего. Мы начали говорить, но  никто  не  хотел  уступать.  Он  не
отвечал на мои вопросы, поэтому я тоже не отвечал. Пока что ничья.
     Язон был обеспокоен.
     - Вы должны были ждать моего возвращения. Почему вы пришли?
     Он знал ответ заранее, и Керк подтвердил его уверенность:
     - А почему бы  и  нет?  Пирряне  не  могут  отсиживаться  в  горах  и
выполнять обязанности  тюремщиков.  Мы  решили  сами  взглянуть,  что  тут
делается. По  дороге  у  нас  было  несколько  столкновений,  поэтому  все
чувствуют себя хорошо.
     - Я был уверен в этом, - ответил Язон и ему  захотелось  оказаться  в
своем камаче, с закрытыми глазами, в спальном мешке.

                                    12

                     Они вернулись из земли-сырости,
                     Они вернулись с большими пальцами
                                        в своих сумках
                     Рассказывая о славных убийствах
                     В землях под обрывом...

     Ветер  свистел  вокруг  камача.  Через  дымовое   отверстие   влетали
снежинки,  а  внутри  было  тепло  и  удобно.  Атомный  нагреватель  давал
достаточно тепла, чтобы компенсировать многочисленные щели, а  те  крепкие
напитки, которые Керк привез с собой, лились в живот Язона гораздо  легче,
чем отвратительный ачад... Рес вытащил ящички с продуктовыми  пакетами,  и
Мета их открывала. Остальные пирряне стояли на страже у входа или сидели в
своих камачах поблизости.  По  редкой  случайности  в  сердце  варварского
лагеря они были  свободны  от  наблюдения  и  находились  в  относительной
безопасности.
     - Свинина, - сказала Мета, и когда Язон потянулся за испускающим  пар
и соблазнительно пахнущим пакетом мяса, добавила, - ты уже взял один.
     - Первый был для меня. Этот же  для  моих  избитых  мышц  и  пролитой
крови. - Жуя горячее и нежное мясо, он указал на шлем Керка. - Я вижу,  вы
соответствуете названию племени Орла, но где вы взяли так  много  черепов?
Они производят сильное впечатление на туземцев. Я не думал,  что  на  всей
планете найдется столько орлов.
     - Может  и  нет,  -  ответил  Керк,  проводя  пальцем  по  клювастому
безглазому черепу. - Мы подстрелили одного и набили чучело. Все  остальные
отлиты из пластика. А теперь скажи, что ждет нас дальше, потому что,  хотя
мы и приветствуем этот детский маскарад, но в то же время хотим быстрее  с
ним покончить, и начать работу на шахтах.
     - Терпение, - сказал Язон. - Операция займет еще немного времени.  Но
я гарантирую вам достаточно схваток, так что вы будете довольны. Позвольте
рассказать вам о том, что я  обнаружил  с  тех  пор,  как  мы  виделись  в
последний раз.
     Темучин  объединил  большинство  равнинных  племен.  Он  очень  умный
человек и прирожденный вождь.  Он  интуитивно  знает  большинство  военных
аксиом. Главная  из  них  -  держать  войска  занятыми.  Как  только  было
покончено с первой экспедицией,  он  выяснил,  что  есть  два  племени,  с
которыми враждует большинство. Эти племена были уничтожены, а их имущество
разграбленно. И этот процесс время от времени повторяется.  Нужно  быть  с
ним или против него, и нельзя оставаться нейтральным. И все это,  несмотря
на естественную  тенденцию  кочевников  к  разъединению.  Немногие  вожди,
которые пытались выступить против него - и этого нового режима - встретили
такую страшную смерть, что на остальных это произвело сильное впечатление.
     Керк покачал головой.
     - Если он объединил здесь всех, вряд ли мы что-нибудь сможем сделать.
     - Убить его, - предложила Мета.
     - Посмотрите, что делает с девушкой ее пребывание среди  варваров  за
всего-навсего несколько недель, - сказал Язон. - Не могу сказать,  что  не
испытываю такого искушения. В этом случае союз расколется, но мы ничего не
выиграем. Если мы  попытаемся  открыть  шахту,  появится  новый  вождь,  и
нападение  возобновится.  Мы  сделаем  лучше.  Я  хочу  использовать   его
собственную организацию в своих целях. Кроме  того,  Керк,  ты  не  совсем
прав. Он объединил не все племена, а только сильнейшие из них. Есть немало
маленьких племен на окраинах,  о  которых  он  не  побеспокоился:  они  не
представляют для него угрозы. Но в горах севера есть племена, гордые своей
независимостью: из них большинство принадлежит к клану  Ласки.  Они  воюют
друг с другом, но выступают вместе - против угрозы  извне.  Эта  угроза  -
Темучин, и это лучшая наша возможность.
     - Каким образом? - Спросил Рес.
     - Выполнить это дело лучше, чем Темучин. Покрыть себя славой в горной
войне и организовать дело так, чтобы Темучин совершил много  ошибок.  Если
мы все сделаем правильно, то вернувшись с  войны,  Керк  займет  равное  с
Темучином положение. Это жестокое общество,  и  никто  не  помнит  прежних
заслуг, но только то, что вы делаете  сейчас.  Мы  все  примем  участие  в
операции, кроме Реса.
     - А почему я - нет? - Спросил Рес.
     - Ты будешь выполнять вторую часть плана. Мы не обращали внимания  на
жителей низин под обрывом, так как там нет тяжелых металлов.  Однако,  там
существует довольно развитая земледельческая культура.
     Темучин нашел способ спуститься вниз  с  разведывательным  отрядом  в
поисках пороха. Не хотел бы я  снова  участвовать  в  этой  экспедиции.  Я
уверен, что Темучин хочет использовать порох  против  жителей  гор,  чтобы
получить преимущество и одержать победу.  Вероятно,  горные  тропы  трудно
атаковать. Я помогал Темучину в поисках пороха. И в  то  же  время  держал
открытыми свои глаза. Кроме пороха я видел  кремневые  ружья,  артиллерию,
мундиры и мешки с мукой. Это очевидное доказательство.
     - Доказательство чего? - Керк был  раздражен.  Он  предпочитал  иметь
дело с более простыми и знакомыми доказательствами и умозаключениями.
     - Разве не ясно? Доказательства довольно  высоко  развитой  культуры.
Химия, единая земледельческая культура, центральное правительство, налоги,
ковка, литье, ткачество, крашение...
     - Как ты узнал все это? - Изумленно поинтересовалась Мета.
     - Я расскажу тебе ночью, дорогая, когда мы  будем  одни.  Сейчас  это
прозвучало бы хвастовством. Но я знаю, что мои заключения  правильны.  Там
внизу есть поднимающийся средний  класс,  и  я  готов  держать  пари,  что
банкиры и торговцы идут впереди всех. Рес станет одним из них.  Он  и  сам
аграрий, и у него хорошая основа для такой работы. Посмотрите, вот ключ  к
его успехам.
     Он достал из сумки маленький металлический кружок,  подбросил  его  в
воздух поймал и протянул Ресу.
     - Что это? - Спросил Рес.
     - Деньги. Монета государства внизу. И я взял ее у одного  из  солдат.
Это ось, на которой вращается торговый мир. Или смазка этой оси. Или любая
другая метафора,  какую  вы  предпочитаете.  Мы  исследуем  эту  монету  и
изготовим партию точно таких же. Ты возьмешь их с собой и откроешь магазин
и приготовишься к следующему этапу.
     Рес с сомнением посмотрел на монету.
     - А теперь по правилам игры в вопросы и ответы, я должен задать  тебе
вопрос, в чем заключается следующий этап?
     - Верно. Ты быстро схватываешь. Когда  Язон  говорит,  все  остальные
слушают.
     - Ты слишком много говоришь, - язвительно заметила Мета.
     - Согласен. Но это  мой  единственный  порок.  Следующий  этап  будет
заключаться  в  том,  что  объединенные  под  руководством  Керка  племена
приветливо встретят Реса, когда он  приплывет  на  север  с  товарами  для
продажи. Этот континент делится на две части обрывом, который препятствует
контакту между кочевниками и жителями низин, но никто  не  сумеет  убедить
меня, что на севере нельзя найти места, где  может  пристать  корабль  или
лодка. Небольшой участок берега - это все, что нам нужно.
     Я  уверен,  что  в  прошлом  тут  осуществлялись  морские  перевозки,
поскольку достижения местной технологии вполне позволяют построить корабль
из железа. Вполне возможны и лодки с  костяными  каркасами,  с  натянутыми
шкурами. Но я  сомневаюсь,  чтобы  кочевникам  была  известна  возможность
путешествия по воде. Жители низин, несомненно, имеют корабли, но их  ничто
не соблазняет в этих землях на севере.  Скорее  наоборот.  Но  мы  изменим
ситуацию. Под предводительством Керка, племена кочевников  мирно  встретят
торговцев с юга. Торговля  изменит  картину,  и  начнется  новая  эра.  За
несколько поношенных шкур кочевники смогут получить продукты цивилизации и
будут довольны. Мы привлечем их табаком, выпивкой или стеклянными  бусами.
Должно быть много нравящихся  им  предметов,  которые  смогут  производить
жители низин. И это будет концом их табу. Вначале причал  на  берегу,  где
будет происходить торговля, а затем несколько навесов, чтобы предотвратить
порчу товаров от снега. Затем постоянный поселок, торговый центр и рынок -
именно на том месте, где мы откроем свою шахту. Следующий шаг очевиден.
     Было много споров, но только по отдельным деталям. Никто не  возражал
против плана Язона, наоборот, план был  одобрен  всеми.  Он  был  простым,
вполне осуществим и точно указывал каждому, чем ему  заниматься.  Одобрили
все, за исключением Меты. Она провела слишком много времени у  костров  из
навоза и за лакейской ручной работой. Но она была слишком пиррянкой, чтобы
жаловаться, поэтому промолчала.
     Собрание закончилось очень поздно;  мальчик  Гриф  уже  давно  уснул.
Атомный  нагреватель  выключили  и  спрятали,  но  в  камаче   по-прежнему
сохранялась приятная теплота. Язон опустился на спальные мешки и утомленно
вздохнул. Мета свернулась рядом и положила подбородок ему на грудь.
     - Что будет, когда мы победим? - Спросила она.
     - Не знаю, - устало ответил Язон, поглаживая ее  коротко  остриженные
волосы. - Еще не думал об этом. Вначале нужно победить.
     - А я думала. Для нас это будет  прекращением  борьбы.  Мы  останемся
здесь и построим новый город. Что ты тогда будешь делать?
     - Не задумывался, - ответил он, прижимая ее к себе.
     - Я решила, что мне понравится  прекращение  борьбы.  Я  решила,  что
найдется множество других вещей, чтобы занять свою жизнь. Ты заметил,  что
у кочевников сами женщины заботятся о  своих  детях,  вместо  того,  чтобы
отдавать их в ясли и никогда больше не видеть, как на Пирре? Вероятно, это
очень приятно.
     Язон отдернул руку от ее волос,  как  от  расплавленного  металла,  и
широко  открыл  глаза.  Где-то  в  отдалении  он  смутно  расслышал   звон
обручальных колец, звук, которого он  избегал  на  протяжении  всей  своей
жизни, звук, который вызывал у него стремление бежать куда глаза глядят.
     - Что ж, - заметил он, надеясь, что говорит вполне убедительно, - это
приятно для варварской женщины, но разве это достойная участь для умной  и
цивилизованной женщины?
     Он напряженно ждал ответа, пока не понял по ее ровному  дыханию,  что
она уснула.
     Держа ее в объятиях, ощущая тепло ее тела, он  задавал  себе  вопрос,
так ли уж страшно то, от чего он собирался бежать, и пока он размышлял  об
этом, действие лекарства и усталость победили, и он уснул.

     Новая кампания началась утром. Темучин разослал приказы заранее, и на
рассвете,  под  порывами  ледяного,  замораживающего  до  костей  ветра  с
северных гор, войска выступили в поход. Камачи,  эскунги  и  даже  вьючные
мороны были оставлены позади. Каждый воин взял с  собой  только  оружие  и
продовольствие и должен был сам  заботиться  о  себе  и  о  своем  мороне.
Вначале движение было очень невыразительным; отдельные воины  прокладывали
себе дорогу среди камачей и кричащих женщин и ребятишек, играющих в  пыли.
Затем двое воинов объединились, и к  ним  присоединился  третий,  пока  не
образовался целый взвод; всадники подскакивали вверх и вниз в соответствии
с движением моронов.
     Язон  ехал  вслед  за  Керком,  и  девяносто  четыре  воина-пиррянина
двигались за ним двойной колонной. Он повернулся  в  седле,  посмотрев  на
них. Женщины не могли ехать с ними, а остальные  охраняли  корабль.  Таким
образом, девяносто шесть человек должны были выполнить сложное  задание  -
захватить контроль над варварской армией и над всей занятой ею территорией
планеты. Внешне это выглядело невозможным, но пирряне так не считали.  Они
готовы были уничтожить  любое  препятствие  на  своем  пути.  Язон  ощущал
необычное чувство безопасности, когда ехал рядом с ними.
     Выехав из лагеря, они видели другие колонны,  шедшие  параллельно  их
курсу по степи. Вестники побывали во всех племенах, расположившихся  вдоль
реки, с приказом немедленно выступать. Орда  собиралась.  Со  всех  сторон
собирались новые воины, пока пространство степи  до  горизонта  не  заняли
всадники.  Теперь  во  всем  чувствовалась  организация:  различные  кланы
двигались под командой своих вождей и образовывали эскадроны. В  отдалении
Язон увидел черные знамена личной гвардии Темучина и указал на них Керку.
     - Темучин нагрузил двух моронов нашими пороховыми бомбами. Он  хочет,
чтобы я руководил  их  использованием.  Он  определенно  не  имел  в  виду
остальных пиррян, но мы поедем к нему все, хочет он того или не  хочет.  Я
нужен ему для использования  бомб  -  я  приеду  со  своим  племенем.  Это
выигрышный аргумент, и я надеюсь, что он не будет бит.
     - Проверим, - сказал Керк, заставляя своего морона перейти  в  галоп.
Колонна пиррян, раздвигая скачущие орды, двинулась за своим вождем.
     Они скакали вправо, пока не оказались рядом с людьми  Темучина.  Язон
вышел вперед, подготовив свои аргументы, но они не потребовались.  Темучин
холодно взглянул в сторону пиррян и вновь устремил свой взгляд вперед.  Он
был похож на шахматиста, видящего на двадцать ходов  вперед,  и  решившего
отказаться от игры. Аргументы Язона  были  для  него  очевидны,  и  он  не
побеспокоился выслушать их.
     - Осмотри фитили на пороховых бомбах, - приказал он, - они  на  твоей
ответственности.
     Со своего  удобного  наблюдательного  пункта  рядом  с  вождем,  Язон
наблюдая за варварской армией, начал понимать,  что  Темучин  был  военным
гением. Неграмотный и необученный, не имеющий никаких предшественников, он
сам додумался до основных принципов организации армии,  ее  маневров.  Его
офицеры были больше чем командирами отдельных отрядов. Они действовали как
штаб, принимая и отдавая приказы, если этого требовала обстановка. Простая
система сигналов рогом и руками, управляла движением  войск,  и  благодаря
этому тысячи людей образовывали гибкое  и  опасное  оружие.  Когда  войска
собрались, Темучин  построил  их  в  многокилометровую  линию  и  двинулся
вперед. Безостановочно. Движение, начавшееся до рассвета, продолжалось  до
вечера без единой остановки. Отдохнувшим, хорошо откормленным  моронам  не
нравилось это безостановочное движение, но они двигались под ударами шпор.
     Они протестующе кричали, но продолжали двигаться вперед.  Бесконечное
подпрыгивание  не  беспокоило  кочевников,  которые  привыкли  к  седлу  с
рождения, но  Язон,  несмотря  на  свой  предыдущий  опыт  поездок,  скоро
почувствовал себя избитым. Если езда и доставляла  беспокойство  пиррянам,
то они никак не проявляли его.
     Эскадроны  всадников  проносились  впереди  главных  войск,  и  после
полудня армия вторжения начала действовать. Вначале одинокий всадник,  чья
кровь смешалась с кровью его морона, затем  целая  семья  кочевников,  чей
путь к несчастью скрестился с путем следования армии. Эскунги и камачи все
еще дымились, окруженные грудой мертвых тел. Мужчины, женщины, дети,  даже
мороны - все были жестоко убиты. Темучин не оставлял живым ничего. Он  был
грубо прагматичен. Война ведется  для  победы.  Все,  что  служит  победе,
разумно. Разумно проделать трехдневный рейд за один день, если это поможет
застать противника врасплох. Разумно убивать всех встречных,  чтобы  никто
не мог поднять тревогу, и так же разумно уничтожать все  их  добро,  чтобы
воины  не   обременяли   себя   добычей.   Выгодность   тактики   Темучина
подтвердилась перед сумерками, когда армия обрушилась  на  большой  лагерь
племени Ласки у подножия гор.
     Когда длинная линия всадников перевалила за последние холмы, в лагере
началась тревога, но  было  уже  поздно.  Концы  линии  сомкнулись  вокруг
лагеря,  но  все-таки  несколько  всадников  на  быстрых  моронах   сумели
выскользнуть до того, как завершилось окружение.
     Неряшливая работа, - подумал Язон, недоумевая,  как  это  Темучин  не
предупредил такую возможность.
     После  этого  было  сплошное  убийство   -   вначале   тучей   стрел,
обрушившейся на защитников, потом копьями на полном скаку.  Язон  держался
сзади, но не от трусости, а от  отвращения  к  картинам  убийств.  Пирряне
атаковали вместе со всеми. Благодаря  постоянной  практике  все  они  были
хорошо знакомы с коротким луком, но стреляли еще не так  быстро  и  точно,
как кочевники, но в рукопашной схватке они превосходили всех. Если  у  них
были какие-то сомнения относительно убийства защитников, они их  никак  не
проявляли. Они как молния обрушивались на  защищающихся,  опрокидывая  их.
Благодаря своей скорости и весу, они не встречали сопротивления. Они  были
как  таран,  убивали  и  двигались  без   сопротивления.   Язон   не   мог
присоединиться к ним. Вместе с двумя раздраженными воинами,  которым  было
приказано охранять бомбы, он держался в стороне,  перебирая  струны  своей
лютни и как бы сочиняя новую песню о великой битве.
     Схватка кончилась в темноте. Язон  медленно  ехал  по  разграбленному
лагерю. Он встретил всадника, разыскивающего его.
     - Темучин хочет тебя видеть, пошли, - приказал всадник. Язон, слишком
уставший, чтобы возражать, повиновался.
     Они двигались по захваченному лагерю, их мороны осторожно переступали
через трупы. Язон не смотрел по сторонам, но не мог зажать нос,  чтобы  не
чувствовать запаха бойни. К его  удивлению,  очень  немного  камачей  было
разрушено и сожжено, и Темучин проводил совет со своими офицерами в  самом
большом из них. Он,  несомненно,  принадлежал  бывшему  вождю  клана,  сам
вождь, мертвый и искромсанный лежал  в  стороне  у  стены.  Собрались  все
офицеры - отсутствовал лишь Керк - когда вошел Язон.
     - Начнем, - сказал Темучин  и  скрестив  ноги,  опустился  на  шкуры.
Остальные подождали, пока он сядет, затем сделали то же самое. - Наш  план
таков. Сегодняшняя схватка была  лишь  началом.  К  востоку  отсюда  лежит
большой лагерь племени Ласки, завтра мы отправимся к нему. Я  хочу,  чтобы
это знали все в лагере,  и  я  также  хочу,  чтобы  наблюдатели  с  холмов
догадались об этом. Нескольким мы позволили бежать, и они теперь наблюдают
за нами.
     Вот тебе и "небрежная  работа",  -  подумал  Язон.  -  Я  должен  был
догадаться, ночью воины будут пить захваченный в лагере ачад и есть мясо и
поднимутся завтра поздно. Темучин  заранее  спланировал  всю  кампанию  до
последнего выстрела из лука.
     - Сегодня ваши люди хорошо скакали и хорошо  сражались.  Ночью  воины
будут пить захваченный ими ачад и есть мясо и завтра поднимутся поздно. Мы
возьмем  разрушенные  камачи,  разожжем  множество  костров,   а   патрули
разойдутся далеко, до самых подножий гор, и никому не позволят  подойти  к
лагерю.
     - И все это будет ловушкой, - угрюмо улыбаясь,  сказал  Аханк.  -  Мы
ведь не будем нападать на лагерь на востоке?
     - Верно, - вождь полностью владел вниманием  присутствующих,  офицеры
бессознательно наклонились вперед, чтобы не пропустить ни одного слова.  -
Как только стемнеет, мы  двинемся  на  запад,  непрерывный  суточный  марш
приведет нас в Слат, долину, открывающую путь в сердце гор. Мы нападем  на
ее защитников, пороховыми бомбами разрушим их укрепления и захватим ее  до
прихода подкрепления.
     - Там трудно сражаться, - проворчал один  из  офицеров,  указывая  на
свою старую рану. - Трудно будет победить.
     - Нет, не трудно, безмозглый дурак, - сказал таким холодным и гневным
голосом Темучин, что офицер согнулся. - Это ворота в их  земли.  Несколько
сот воинов могут остановить в долине Слат целую армию, но если мы  пройдем
ее, они погибли. Мы уничтожим их племена одно за другим, пока  клан  Ласки
не превратится  в  легенду  в  песнях  жонглеров.  Теперь  отдавайте  свои
распоряжения и ложитесь спать. В следующую ночь спать не придется.
     Когда офицеры вышли, Темучин взял Язон за руку.
     - Пороховые бомбы, - сказал он. - Будут ли они взрываться, не откажут
ли, как на первом испытании?
     -  Конечно,  будут,  -  ответил  Язон  с  энтузиазмом,  которого   не
чувствовал. - Даю слово.
     Его беспокоили не бомбы - он принял некоторые меры  предосторожности,
чтобы все они успешно взорвались - а предстоящий им ночной рейд, еще более
долгий, чем первый. Кочевники совершат  его,  в  этом  не  было  сомнений,
пирряне тоже смогут его выдержать. Но сможет ли он?
     Ночной воздух был обжигающе холоден, когда он  расстался  с  камачем,
где было тепло. От его дыхания образовывался  серебристый  туман,  который
поднимался к звездам и исчезал. Все было тихо,  лишь  изредка  раздавалось
фырканье усталого морона или пьяные крики солдат.
     Да, он  должен  выдержать  этот  рейд.  Он  привяжет  себя  к  седлу,
напичкается наркотиками, но совершит его.

                                    13

     - Продержись еще немного. Слат уже видна! - Крикнул Керк.
     Язон кивнул и понял,  что  голова  его  постоянно  болтается  в  такт
скачкам морона и что  его  кивок  был  неотличим  от  этого  движения.  Он
попытался ответить, но закашлялся от  сухости  в  горле,  полном  поднятой
бегущими животными пыли. В конце концов он ослабил судорожное сжатие  луки
седла, махнул рукой и снова вцепился в нее.
     Армия продолжала двигаться.
     Это был кошмарный рейд. Он начался сразу же после наступления темноты
предыдущим вечером, когда всадники, отряд за отрядом, двинулись на  запад.
Через несколько часов, усталость и боль заволокли все окружающее  туманом,
и вскоре бесконечные ряды всадников стали казаться Язону сном. Они скакали
безостановочно до рассвета, лишь тогда Темучин дал небольшую остановку для
того, чтобы накормить и  напоить  моронов,  перед  второй  частью  похода.
Возможно, эта остановка и помогла моронам, но она прикончила Язона.
     Вместо того, чтобы спешиться, он сполз со своего морона на  землю,  а
когда попытался встать, ноги не слушались его. Керк поставил его на ноги и
отвел  в  круг  пиррян,   позаботившись   об   обоих   моронах.   Наконец,
чувствительность  вернулась  в  его  оцепеневшие  ноги,  принеся  с  собой
нестерпимую боль. Его бедра  были  покрыты  кровью,  те  места,  где  кожа
терлась о седло, превратились в сплошную рану.  Он  позволил  себе  легкую
инъекцию болеутоляющего и  стимуляторов,  и  рейд  продолжался...  Язон  с
ненавистью думал,  что  он  держится  с  помощью  наркотиков.  Когда  рейд
кончится, начнется настоящая битва, и вот тогда ему  потребуются  все  его
физические  и  умственные  способности.  Поэтому  самые  сильнодействующие
средства нужно было беречь до того времени.
     С другой стороны он мог гордиться собой. Уже не один всадник и  морон
погиб в этом бесконечном рейде, а он, чужеземец, еще  недавно  никогда  не
видевший морона, продолжал путь. Едва  продолжал.  Некоторые  животные  не
выдерживали напряжения и пали. Некоторые всадники заснули, упали с седел и
были раздавлены. Попасть под ноги бегущих моронов означало верную смерть.
     Если Слат уже видна, значит пора использовать наркотики,  которые  он
сохранил. Щурясь при  свете  послеполуденного  солнца,  пытаясь  пробиться
взглядом  сквозь  облака  пыли,  он  разглядел  в  темноте  облака  разрез
возвышающейся горы. Слат, долина,  которую  они  должны  захватить,  чтобы
одержать победу. Однако теперь прием наркотиков  для  него  важнее  многих
побед. Негнущимися руками он нащупал аптечку и прижал ее к руке.
     Когда лекарство подействовало  и  завеса  усталости  отступила,  Язон
понял, что Темучин сошел с ума.
     - Он призывает атаковать! - Крикнул  он  Керку,  когда  до  его  ушей
донесся звук рога. - После такого рейда...
     - Конечно, - сказал Керк. - Он действует правильно.
     Действует правильно... Он выигрывает войны и убивает людей...
     Разъяренный морон, визжа от боли из-за глубоко вонзившихся в его бока
шпор, встал на дыбы и сбросил седока под ноги других животных. Это была не
единственная смерть. Но атака уже началась.
     Армия втягивалась в устье долины. Лучники спешились и карабкались  по
стенам,  чтобы  поддержать  своей  стрельбой  двигающуюся  внизу  колонну.
Передние воины стремительно исчезали в долине, а армия продолжала  входить
в нее. Облако пыли закрыло вход. Пирряне атаковали вместе со всеми, а Язон
направился к знаменам Темучина, как ему и было  приказано.  Личная  охрана
вождя пропустила его.
     Темучин дослушал доклад связного, потом повернулся к Язону.
     - Готовь бомбы, - приказал он.
     -  Зачем?  -  Спросил  Язон  и  поторопился  добавить,  увидев  гнев,
вспыхнувший в глазах вождя.  -  Что  я  должен  разрушить  этими  бомбами?
Приказывай, великий Темучин, я повинуюсь. - Гнев исчез так же быстро,  как
и вспыхнул.
     - Битва началась так, как и предыдущие, - сказал вождь. - Мы  застали
их врасплох, здесь только обычный гарнизон.  Нижние  укрепления  взяты,  и
сейчас бой  идет  за  верхние.  Они  представляют  собой  каменные  стены,
упирающиеся в боковые утесы. Стрелы не  могут  достать  обороняющихся.  Мы
вынуждены атаковать пешком, медленно, укрываясь щитами,  и  несем  большие
потери. Таким путем взять укрепления нельзя. Мы много раз уже пытались это
сделать. Одно за другим брали мы укрепления и двигались  вверх  по  долине
Слат. Но прежде чем мы доходили до другого конца долины,  прибывали  новые
подкрепления, и дальнейшая битва была бессмысленной. На этот  раз  я  буду
действовать иначе.
     - Догадываюсь. Ты хочешь пороховыми бомбами  разрушить  укрепления  и
проложить дорогу атакующим.
     - Верно.
     - Тогда я, первый гранатометчик Счастья, готов к бою. Мне понадобится
помощь людей моего племени. Они могут бросать лучше и дальше, чем я.
     - Приказ будет отдан.
     К тому времени, когда Язон отыскал вьючных моронов, распаковал первую
партию бомб, прибыли пирряне - Керк и двое других,  потные  и  пыльные  от
схватки,  но  смотревшие  с  угрюмым  удовольствием,  которое   доставляет
пиррянам битва.
     - Можешь бросить несколько бомб? - Спросил Язон у Керка.
     - Конечно, каков их механизм?
     - Я его усовершенствовал. Темучин не склонен  выслушивать  извинения.
Поэтому-то мне нужны были бомбы, которые обязательно взорвутся. - Он  взял
одну глиняную бомбу и указал на фитиль из ткани. -  Этот  фитиль  пригоден
только для производства искр. Ты зажжешь  и  его.  Пусть  он  как  следует
подымит, потом выдерни его. К концу каждого фитиля привязана микрограната,
после того, как выдернешь фитиль гранаты, у тебя будут три секунды,  чтобы
метнуть бомбу и скрыться.
     Достав кремень и кусок  стали  из  своей  сумки,  Язон  нагнулся  над
горшком и начал высекать огонь. Искры  вспыхивали  и  гасли.  Краем  глаза
убедившись, что за ним никто не наблюдает, Язон  быстро  зажег  зажатую  в
руке зажигалку. Язычок пламени вырвался наружу и поджег трут.
     - Можно начинать, - сказал он, протягивая дымящийся горшок  Керку.  -
Ты смог бы бросить эту гранату гораздо дальше меня?
     - Дальше и точнее.
     - Да, и это тоже, конечно. Я с остальными буду подавать тебе бомбы  и
прикрывать в случае контратаки. Начинаем.
     Они спустились с моронов и пешком  пошли  в  долину  Слат.  Атакующие
войска все еще двигались вверх, и им приходилось прокладывать  путь  вдоль
стен, чтобы не быть  растоптанными.  Пройдя  немного  вглубь  долины,  они
встретили первые следы битвы - раненых солдат, которые  пробирались  вдоль
стен, чтобы не быть смятыми атакующей стороной. Тот, кто  не  успевал  это
сделать, превращался  в  красное  месиво  на  пыльной  поверхности  скалы.
Встречались отдельные мертвые  мороны.  Их  массивные  туши  торчали,  как
окровавленные валуны. Тут Слат сужалась и ее склоны  делались  еще  круче.
Они обнаружили, что движутся по козьей тропе,  держась  за  скалы  руками,
чтобы не упасть. И вот перед ними первое укрепление. Это была  грубая,  но
прочная  стена  из  обломков  скалы,  перегородившая  узкое  ущелье.  Язон
вскарабкался по обломкам, чтобы заглянуть внутрь. Им нужно было знать, как
устроены эти укрепления, чтобы лучше разрушить их. Защитники,  приземистые
люди в пыльных шкурах, каждый  с  черепом  ласки,  укрепленным  на  шлеме,
лежали там, где их застала смерть.  Их  тела  были  утыканы  стрелами,  их
большие пальцы отрезаны. Жуки-навозники в твердом панцире  уже  появились,
как из-под земли и принялись за работу.
     - Если они все похожи на это, то у нас не будет особых затруднений, -
сказал Язон, спрыгивая вниз, чтобы присоединиться  к  остальным.  -  Камни
только сложены вместе, и не  видно  никаких  следов  известки.  Даже  если
граната не убьет всех защитников, она пробьет брешь, через которую  смогут
ворваться парни Темучина.
     - Ты оптимист, - сказал Керк, занимая свое место впереди. - Это  лишь
передовое укрепление. Главные преграды лежат выше.
     - Лучше быть оптимистом, чем пессимистом. Я  верю  в  то,  что  когда
кончится эта варварская война, я останусь живым.
     Идти по склонам дальше было  невозможно.  Им  пришлось  спуститься  и
продолжать свой путь среди солдат. Склоны становились все отвеснее, долина
сужалась, и Язон оценил все трудности, возникающие перед теми, кто пытался
прорваться через это тщательно охраняемое ущелье. Всех  моронов  отправили
назад, и атакующие шли пешком. Стрела ударила в скалу над головой Язона  и
упала к его ногам.
     - Мы на передовой линии, - сказал Язон. - Подождите, пока я  посмотрю
вперед.
     Он забрался на один из массивных валунов, заполнявших узкое ущелье и,
низко надвинув шлем, осторожно поднял голову над  валунами.  Немедленно  в
вершину ударила стрела, и Язон быстро нагнул голову,  оставив  лишь  узкую
щель между шлемом и камнем.
     Продвижение вперед приостановилось. Из двух укреплений, расположенных
на противоположных  сторонах  ущелья,  простреливалось  все  пространство.
Защитники стреляли из щелей между камнями и были недосягаемы для ответного
огня.
     Войска Темучина  несли  огромные  потери.  Защищенные  только  своими
щитами, быстро перебегая от одного камня  к  другому,  воины  продвигались
вперед.
     И умирали.
     - Дальность около сорока метров, - сказал Язон, соскакивая на  землю.
- Сможешь бросить гранату так далеко?
     - С легкостью, - ответил Керк. - Но сначала хочу увидеть расстояние.
     Он занял место, которое покинул  Язон,  быстро  взглянул  и  соскочил
обратно.
     - Это укрепление больше остальных. Для  него  потребуется  не  меньше
двух бомб. Я зажгу одну, передам тебе горшок с трутом, выступлю  вперед  и
брошу бомбу. А ты пока зажжешь вторую и дашь мне, как  только  я  отправлю
первую. Понял?
     - Абсолютно! Начинаем.
     Язон  развязал  узел  с  бомбами  и  взял  одну.  Ближайшие   солдаты
внимательно смотрели. Он разжег ложный фитиль, раздул дымное пламя,  вышел
из-под защиты скалы и подав бомбу Керку, торопливо зажег  вторую  бомбу  и
стоял готовый подать ее.
     С раздражающим спокойствием Керк  увернулся  от  звякнувшей  о  скалу
стрелы. Другая стрела ударила его в нагрудник. Он  опустил  бомбу,  смочил
слюной палец и поднял его над головой, чтобы определить направление ветра.
Язон переступил с ноги на ногу и  крепко  сжал  зубы,  чтобы  не  крикнуть
пиррянину: "Быстрее!"
     Еще несколько стрел пролетело мимо до того, как Керк был удовлетворен
и вновь взял бомбу в руки. Язон  видел,  как  он  большим  и  указательным
пальцем выдернул фитиль и единым толчком всех мускулов бросил бомбу.
     Это был классический толчок. Бомба по крутой траектории  пролетела  к
укреплениям. Язон  всунул  в  протянутую  руку  Керка  вторую  бомбу,  она
последовала за первой так же быстро, и обе бомбы одновременно оказались  в
воздухе.
     Керк стоял на месте, и Язон преодолев инстинкт  самосохранения,  тоже
высунулся из-за скал, следя за двумя черными точками над укреплениями.
     Прошло несколько мгновений, затем каменная стена взлетела в воздух  и
рассыпалась обломками. Язон заметил множество тел в проломах, но  тут  ему
пришлось укрыться от града камней.
     - Весьма удовлетворительно, - сказал на это Керк, прижимаясь к  камню
рядом с Язоном, в то время, как вокруг них падал каменный дождь.
     - Надеюсь с остальными справимся так же легко.
     Конечно, больше так легко  не  было.  Защитники  быстро  поняли,  что
человек, бросающий  что-то,  ответственен  за  разрушение,  и  когда  Керк
появился снова, он был вынужден укрыться от тучи стрел.
     - Придется менять тактику, -  сказал  Керк  и  автоматически  погасил
фитиль.
     - Ты испугался? Почему вы остановились? - Раздался гневный  голос  и,
повернувшись, Керк оказался лицом к лицу  с  Темучином,  который  подошел,
укрываясь за щитами своей личной охраны.
     - Осторожность выигрывает сражения, а страх проигрывает. Я  выигрываю
это сражение для тебя, - голос Керка был  полон  холодного  гнева,  как  и
голос вождя.
     - Осторожность или трусость удерживает тебя за этим  камнем,  хотя  я
приказал разрушить укрепления?
     - Осторожность или трусость удерживает тебя здесь, вместо того, чтобы
вести свои войска в битву?
     Темучин издал звериный хрип и потянулся за мечом. Керк поднял  бомбу,
готовый  ударить  противника.  Язон  глубоко  вздохнул   и   встал   между
разъяренными противниками.
     - Смерть любого из вас  поможет  врагу,  -  сказал  он,  обращаясь  к
Темучину, так как был уверен, что Керк не ударит сзади. - Солнце  уже  над
холмами, и если мы не возьмем укрепления до темноты, будет слишком поздно.
Ночью к ним могут подойти подкрепления, и это будет концом кампании.
     Темучин хотел ударом меча отбросить Язона, а Керк перехватил его руку
стальными пальцами, собираясь убрать его с пути. Но Язон преодолел приступ
боли и сказал: - Прикажи остальным пиррянам  явиться  сюда,  пусть  они  и
воины кидают камни в укрепления. Они не нанесут  защитникам  ущерба,  зато
лучники не будут знать, кто на самом деле бросает бомбы.
     Меч  заколебался,  пальцы  ослабили  свой  захват.  И  Язон  поспешил
добавить: - Для одного человека выходить  под  концентрированный  огонь  -
верная смерть. Но если мы сумеем распылить огонь,  то  сможем  пройти  всю
долину и очистить ее. И мы возьмем все укрепления до темноты.
     Внимание Темучина вновь вернулось к атакующей армии, он посмотрел  на
темнеющее небо и  напряжение  ослабло.  Выиграть  битву,  это  было  самое
главное, личные заботы подождут. Он начал отдавать приказы, забыв о  мече,
все еще зажатом в руке. Керк окончательно разжал пальцы  и  Язон  принялся
растирать онемевшие мышцы.
     Теперь продвижение вперед нельзя было остановить.  Швыряющие  камнями
фигуры усеяли весь склон, и сбитые с толку враги не могли определить,  кто
же из них бросает бомбы. Пока  кочевники  бросали  камни  и  прятались  за
скалы, пирряне, годами тренировавшиеся в метании, тщательно выбирали  цель
и бросали  булыжники,  разбив  при  этом  не  один  череп.  Они  неуклонно
двигались вперед, и одно за другим укрепления оказывались в их руках.
     - Приближаемся к концу! - Крикнул Язон и дернул Керка за плечо, чтобы
привлечь его внимание, и указывая вперед.
     В этом месте Слат была менее ста метров в ширину,  разделенная  двумя
острыми пиками, выступающими прямо из дна долины. Через узкую  щель  между
ними было видно красное от заката небо - под ним было  видно  плоскогорье.
Здесь, ставшие абсолютно отвесными, стены ущелья  кончались.  Если  только
орда пройдет это место, ее уже не остановить.
     Когда Язон и Керк с новым запасом бомб двинулись вперед, они увидели,
что большинство воинов бежит им  навстречу.  Спереди  доносились  крики  и
звуки железных рогов.
     - Что случилось? - спросил Керк, схватив одного  из  бегущих.  -  Что
означают эти звуки?
     - Отступление! - Крикнул воин, указывая назад. - Смотрите!
     Он высвободился и побежал.
     Большой валун катился среди бегущих солдат, давя их,  как  насекомых.
Язон и Керк взглянули вверх и увидели высоко наверху людей. Они  отчетливо
выделялись на фоне неба, высвобождая и скатывая круглые камни.
     - С другой стороны - то же! - Крикнул Язон и добавил. -  Они  заранее
заготовили эти камни и теперь скатывают их нам на головы. Назад!
     Они неохотно отступили, так как на них катилось все больше камней.
     Только то обстоятельство, что это последнее резервное оружие  никогда
раньше не применялось, спасло нападающих. Камни  нагромождались  вверху  в
течении многих поколений, пока поддерживающие  их  опоры  не  срослись  со
скалой.
     Воины длинными шестами пытались их вытолкнуть, но они не поддавались.
Наконец, один безрассудно храбрый воин спустился  на  веревке  и  молотком
выбил  опоры.  Ему  удалось  это  сделать,  поскольку  ослепленные  лучами
заходящего солнца, атакующие не видели его.
     Язон и Керк бежали с остальными.
     Потери не были большими, так  как  большинство  людей  было  во-время
предупреждены. Вдобавок, узость долины в этом месте подействовала как щит,
остановив катящиеся камни, которые нагромождались все выше и выше.
     Когда отгремел последний  камень  и  наступила  тишина,  ущелье  было
полностью перегорожено высокой каменной стеной.
     Кампания была проиграна.

                                    14

     - Мне это не нравится, - сказал Керк. - И не  думаю,  что  это  можно
было бы выполнить.
     - Будь добр держать свои сомнения при себе, - прошептал Язон, так как
они приближались к Темучину. - Мне и так будет нелегко уговорить его. Если
не можешь помочь, то по крайней мере стой молча и кивай головой, будто  во
всем со мной согласен.
     - Глупость, - проворчал Керк.
     - Приветствую тебя, вождь, - протянул Язон.  -  Я  пришел  предложить
план, который превратит поражение в победу.
     Если Темучин и слышал, то никак этого не показал. Он сидел на валуне,
упираясь мечом в землю и глядя на перегороженную долину,  которая  разбила
его мечты о господстве. Последние лучи заходящего солнца  освещали  крутую
стену, перегородившую ущелье.
     - Ущелье теперь превратилось в ловушку, - продолжал Язон. -  Если  мы
попытаемся  взобраться  на  эти  камни,  нас  перестреляют  лучники,   что
скрываются за  ними.  Задолго  до  того,  как  мы  сможем  преодолеть  это
препятствие, к врагам подойдут подкрепления. Однако есть другой путь. Если
мы сумеем взобраться на вершину одного из утесов  окружающих  ущелье,  вон
там, слева, мы сможем оттуда бросать на врага пороховые бомбы и держать их
в укрытиях, пока твои воины не преодолеют преграду.
     Темучин медленно взглянул на отвесную стену утеса.  -  На  этот  утес
нельзя взобраться, - сказал он, не поворачивая головы.
     Керк кивнул и открыл рот, чтобы выразить согласие, но Язон ударил его
в живот и у того вырвалось только что-то вроде "уфф!".
     - Ты прав. Большинство людей не смогут забраться на эти скалы. Но мы,
пирряне, жители гор и можем это сделать. Ты разрешишь нам попытаться?
     Вождь  неохотно  повернул  голову  и  взглянул  на   Язона   как   на
сумасшедшего.
     - Начинай... А я посмотрю.
     - Взбираться можно лишь при  дневном  свете.  Кроме  того,  свет  нам
нужен, чтобы видеть, куда бросать бомбы. А в наших седельных  сумках  есть
специальное  оборудование,  которое  нужно  подготовить.  Поэтому   подъем
начнется на рассвете, а к полудню Слат будет твоя.
     Возвращаясь, они чувствовали на своих спинах горящий взгляд Темучина.
Керк был сбит с толку.
     - О каком оборудовании ты говорил? Это бессмысленно.
     - Только потому, что  у  тебя  нет  опыта  в  альпинистской  технике.
Оборудование нужно мне, это прежде  всего  твое  радио,  так  как  я  хочу
поговорить с кораблем, чтобы они там подготовили все необходимое. Если они
поработают как следует, то оборудование может быть доставлено к  нам  сюда
еще до рассвета. Проследи, чтобы наши люди разбили свой лагерь  как  можно
дальше от других. Мы должны ускользнуть незамеченными.
     Пока остальные раскрывали спальные мешки и копали  ямы  для  костров,
Язон  воспользовался  радиопередатчиком.  Моронов  поставили  в  круг,   в
середине  которого  он  скорчился,  укрывшись  за  их  массивными  телами.
Дежурный офицер на "Драчливом" отправил посыльного будить и созывать людей
и подробно записал инструкции Язона. Никаких жалоб, ни с той, ни с  другой
стороны не было: война - обычное состояние пиррян,  и  было  обещано,  что
оборудование  доставят  до  рассвета.  Язон  выслушал   повторение   своей
инструкции и выключил передатчик. Он поел немного горячего  мяса  и  велел
разбудить себя, когда придет сообщение о конце работы.  День  был  долгим.
Язон чувствовал, что его организм на краю  истощения,  а  завтрашний  день
обещал еще большее. Сняв сапоги и расстегнув одежду, он  натянул  на  лицо
кусок меха, чтобы в  ноздрях  не  образовался  лед,  залез  в  спальник  и
немедленно заснул.

     - Отстаньте! - Пробормотал он и попробовал вырваться из сжимавших его
руку пальцев.
     - Вставай, - сказал Керк. - Сообщение поступило десять  минут  назад.
Катер с грузом вылетел, мы должны его встретить. Мороны оседланы.
     Язон застонал при мысли об  езде  и  сел.  Как  только  он  вылез  из
спального мешка, тепло немедленно покинуло его тело и он задрожал.
     - Ап...  теч...  ка,  -  пробормотал  он,  -  дай  мне  хорошую  дозу
стимуляторов и болеутоляющего: я чувствую, что предстоит долгий день.
     - Подожди здесь, я сам встречу катер, - предложил Керк.
     - Хорошо бы, но нельзя. Я должен сам проверить все, прежде чем  катер
вернется на корабль. Все должно быть в порядке.
     Его подвели к морону и усадили  в  седло.  Керк  взял  узду  и  повел
животное. А Язон  дремал,  ухватившись  за  луку,  чтобы  не  упасть.  Они
двигались  в  предрассветной  мгле,  и  ко  времени,  когда  они  достигли
условленного  места,  медикаменты   уже   начали   действовать,   и   Язон
почувствовал себя нормально.
     - Катер опускается, - сказал Керк, прижимая к уху радиопередатчик.  В
восточной части горизонта послышался слабый гул - звук  ранее  никогда  не
слышанный здесь.
     - Ты захватил фонарь? - Спросил Язон.
     - Конечно, разве это не входило в инструкции? - Язон понял, что  Керк
сердито хмурится в темноте. Для пиррянина немыслимо забыть  инструкцию.  -
Это мощный фотонный источник - миллион двести тысяч свечей.
     - Нам не понадобится и  десятая  часть  полной  мощности.  У  капсулы
чуткие фотоэлементы и ее можно посадить на источник света,  который  всего
лишь вдвое ярче самой яркой звезды...
     - Капсула выброшена по радиоданным примерно в десяти километрах.
     - Отлично. Направь туда луч.
     - Подожди, пилот что-то говорит. Подержи фонарь.
     Язон взял трубку размером в  палец  и  повернул  регулятор  мощности,
чтобы лишь узкий луч света уходил во  тьму.  Он  направил  его  в  сторону
приземляющегося катера.
     - Пилот докладывает, что у  них  не  все  ладилось  при  изготовлении
нейлоновой веревки. Она готова, но они не гарантируют ее водоустойчивость,
и она получилась довольно пятнистой.
     - Тем лучше. Будет больше напоминать  на  расстоянии  кожу.  И  я  не
ожидаю дождя. Ты слышишь?
     Растущий  гул  прозвучал  в  небе,  и  они  увидели  красный  огонек,
спускающийся прямо к ним. Мгновение спустя, луч отразился от  серебристого
корпуса капсулы и Язон еще больше  уменьшил  мощность.  Послышался  слабый
свист реактивной струи, когда капсула метровой длины повисла в  воздухе  и
медленно спустилась. Когда она опустилась достаточно низко, Керк дотянулся
до кнопки посадки, и капсула приземлилась с затухающим  шумом  двигателей.
Язон открыл ее грузовой люк и извлек моток веревки.
     - Отлично, - сказал он, протягивая ее Керку. Он погрузил руку  глубже
и достал стальной молоток, выкованный из одного куска металла. Он  взвесил
его в руке: кожаная обивка  рукояти  удобно  ложилась  в  ладонь.  Он  был
протравлен кислотой  и  обляпан  грязью  и  выглядел  старым  и  бывшим  в
употреблении.
     - Что  это?  -  Спросил  Керк,  доставая  металлический  стержень  из
грузоотсека и поднося его к свету.
     - Это клин. Половина клиньев такая же, а половина - с зажимами. -  Он
достал такой же клин, но с высверленным в нем отверстием.
     - Эти штуки мне ни о чем не говорят, - заметил Керк.
     - Они и не должны, - Язон, говоря, опустошал грузовой отсек  капсулы.
- Я взбирался на скалы при  помощи  клиньев,  и  знаю  как  это  делается.
Хотелось  бы  иметь  более  совершенное  альпинистское  оборудование,   но
конечно, оно бы нас выдало. Есть клинья, которые вонзаются в самую твердую
скалу при помощи взрыва, и такие, которые приклеиваются  быстрее,  чем  за
секунду, а место соединения крепче, чем окружающая его скала. Но  ни  один
из них я не могу использовать. Обойдемся имеющимися. Наша веревка выдержит
нагрузку в две тонны. Я взберусь как можно выше и вобью клин. Затем встану
на него и вобью  следующий.  На  нависающих  частях  и  везде,  где  может
понадобиться веревка, я использую клинья с кольцами. А вот эти будут ближе
всего к земле. - Он  взял  в  руки  грубый  клин,  выкованный  вручную,  с
выбоинами и царапинами. - Все они сделаны из инструментальной стали, а это
большая редкость в здешних краях. Все, что могут  увидеть  Темучин  и  его
люди, должно выглядеть, как  изготовленное  вручную.  Можешь  передать  на
катер, чтобы они отозвали капсулу.
     Реактивная струя засыпала их песком.  Капсула  поднялась  и  исчезла.
Язон светил, пока Керк привязывал  кожаную  веревку  к  концу  нейлоновой,
смотал ее и упаковал с остальным оборудованием. Когда они  возвращались  в
лагерь, первые лучи рассвета коснулись горизонта.

     Когда пирряне вступили в  Слат,  они  увидели,  что  ночью  тут  была
отчаянная битва. Каменная  дамба  по-прежнему  перегораживала  ущелье,  но
теперь оно было густо усеяно трупами.
     Солдаты спали  на  земле  в  недосягаемости  от  выстрелов  вражеских
лучников, многие из них были  ранены.  Окровавленный  кочевник  со  знаком
клана Ящерицы на шлеме сидел неподвижно, а его  товарищ  извлекал  из  его
руки обломок стрелы.
     - Что случилось? - Спросил Язон.
     - Мы атаковали ночью, - ответил раненный солдат. -  Сохранить  тишину
было невозможно. Камни  выскальзывали  из-под  ног,  когда  мы  взбирались
наверх, многие упали и покалечились. Когда мы были близко к вершине, Ласки
сбросили нам на головы связки горящей травы.  Сами  они  были  невидимы  в
темноте. Только те, кто не успел подняться высоко и уцелели. Очень плохо.
     - Но очень хорошо для нас, - сказал Керк, когда они двинулись дальше.
- Темучин утратил свой престиж в этом поражении, а мы  завоюем  его,  если
только ты сумеешь взобраться на скалу.
     - Перестань сомневаться, - сказал Язон. - Стой здесь, у основания,  и
делай вид, что знаешь все, что будет делаться.
     Язон сбросил тяжелую верхнюю одежду и вздрогнул. Что же,  как  только
начнется  сам  подъем,  он  согреется.  Снизу  утес  выглядел   таким   же
неприступным, как борт космического корабля. Язон обвязал вокруг  запястья
ремень, прикрепленный к рукояти молотка, когда  подошел  Аханк.  Его  лицо
одновременно выражало недоверие и насмешку.
     - Мне сказали, жонглер, что ты настолько  глуп,  что  думаешь,  будто
сможешь взобраться на эту скалу.
     - Это не все, что тебе сказали, - ответил  Язон,  поднимая  на  спину
связку с клиньями. - Вождь Темучин велел  найти  меня  и  посмотреть,  что
происходит. Поэтому садись удобнее, пусть ноги твои отдохнут, а  потом  ты
должен будешь бежать к своему хозяину с радостной вестью о моем успехе.
     Керк с сомнением посмотрел сначала на вертикальную стену скалы, потом
на Язона. - Разреши мне взобраться, -  сказал  он,  -  я  сильнее  тебя  и
нахожусь в лучше форме.
     - Ты прав, - согласился Язон, - как только я окажусь на  вершине,  то
опущу веревку и ты сможешь подняться со всеми бомбами. Но идти  первым  ты
не можешь. Скалолазание - сложный спорт, и ты не  сумеешь  овладеть  им  в
несколько секунд. Спасибо за предложение, но только я могу  выполнить  эту
работу. Начинаем. Подними меня, чтобы я мог ухватиться за  этот  маленький
выступ над твоей головой.
     Взбираться  на  плечи  пиррянину  не   потребовалось.   Керк   просто
наклонился, схватил Язона за лодыжки, поднял его в воздух, Язон  ухватился
за выступ, и Керк отпустил его ноги. Язон уперся в скалу носками, и подъем
начался.
     Язон взобрался почти на десять метров, прежде чем понадобился  первый
клин. Над ним, вне досягаемости его вытянутых пальцев,  находился  выступ,
достаточно широкий, чтобы лечь на него. Поверхность скалы вокруг него была
покрыта трещинами, и он выбрал самую глубокую  из  них.  Первый  клин  был
самым замаскированным. Язон всадил его в трещину. Четырех  ударов  молотка
оказалось достаточно. Медленно и осторожно - прошло не менее десяти лет  с
тех пор, как он в последний раз взбирался на скалу - он ступил на  клин  и
перенес на него всю тяжесть тела. Клин  выдержал.  Язон  выпрямил  ноги  и
перенес на него все свое тело,  скользя  по  поверхности  скалы,  пока  не
дотянулся до выступа. Он сел на выступ, тяжело  дыша,  посмотрел  вниз  на
запрокинутые лица. Теперь все солдаты  смотрели  на  него,  появился  даже
Темучин, чтобы  следить  за  подъемом.  Враги  тоже  проявляли  интерес  к
происходящему, но выступ скалы укрывал Язона от их взглядов и выстрелов из
луков.
     Скала была холодной, и Язон решил, что лучше двигаться дальше. У него
не было возможности оценивать скалу точно, но он решил, что  уже  поднялся
до края ущелья. Упершись носками ног в  щель,  он  пытался  под  неудобным
углом забить очередной клин, когда услышал крики снизу.
     Он наклонился как только мог и крикнул вниз: - Что? Я не  слышу,  что
вы говорите.
     И в этот момент стрела ударилась о скалу в том месте, где только  что
была его голова, отскочила и полетела вниз.
     Язон, чуть не упав вслед за ней, удержался лишь  благодаря  судорожно
сжавшим ребристую поверхность скалы пальцам. Повернув  голову,  он  увидел
человека из племени Ласки, висящего на кожаной веревке, крепко  обвязанной
вокруг его тела. Он наложил на лук вторую стрелу и готов  был  выстрелить.
Люди, державшие второй конец веревки, не были видны Язону. Они  стояли  на
краю ущелья.
     Воин натянул тетиву и тщательно прицелился. Молоток  был  привязан  к
руке Язона, поэтому он не мог бросить его, но в его левой руке по-прежнему
был зажат клин. Он рефлекторным движением  бросил  его  в  лучника.  Тупой
конец ударил его в плечо, не причинив вреда, но нарушив прицел,  и  вторая
стрела пролетела мимо. Воин вытащил новую стрелу и наложил ее на тетиву.
     Воины снизу тоже начали стрелять, но угол был велик и попасть в  цель
было трудно. Одна стрела скользнула по бедру лучника, но он не обратил  на
нее внимания.
     Язон продолжал держать молоток и извлек другой клин. Он был сделан из
закаленной стали, хорошо уравновешен и заострен.  Первый  бросок  позволил
Язону уточнить силу и направление броска. Он размахнулся и изо  всей  силы
метнул клин.
     Острие глубоко вонзилось лучнику в шею. Он выпустил лук, цепляясь  за
шею скрюченными пальцами, вздрогнул и умер. Тело утащили наверх.
     Кто-то  успокаивал  людей  внизу.  Язон  услышал,  как  во   внезапно
наступившей тишине прозвучал голос Керка:
     - Держись!
     Язон взглянул вниз и увидел отошедшего от подножия скалы  Керка.  Тот
держал одну из пороховых бомб с горящим фитилем. Язон, сжавшись и  стиснув
кулаки, пытался слиться с каменной поверхностью.
     Солдаты внизу  так  же  отступили  от  подножия  утеса.  Керк  единым
движением бросил бомбу прямо вверх.
     С замершим  сердцем  Язон  решил,  что  бомба  летит  прямо  в  него.
Казалось, она остановилась, дойдя до верхней точки своей траектории, потом
исчезла за выступом скалы. Язон крепче прижался к холодному камню.
     Гул взрыва передался через камень, заставив  его  задрожать.  Обломки
скал и клочья тел  взлетели  в  воздух,  и  он  понял,  что  его  фланг  в
безопасности. Но чувство облегчения не наступило.
     - Керк, - крикнул Язон. - Клин! - Он кричал на пиррянском.  -  Что  с
тем клином, что я бросил? Если Темучин увидит его...
     Одного взгляда будет достаточно, чтобы понять, что они  инопланетяне.
Кочевники были знакомы с чужими изделиями.
     Несколько тревожных секунд Язон ждал ответа Керка.
     Наконец тот крикнул: - Все в порядке... я вижу его... вытащил,  когда
все глядели на тебя. Ты ранен?
     - Хорошо, - прошептал Язон и глубоко вздохнул. - Хорошо!  -  Повторил
он громче и продолжал подъем.
     После этого работа пошла спокойнее. Язон дважды закреплял  веревку  в
кольце  клина  и  образовывая  петлю,  сидел  в  ней,  отдыхая.  Его  силы
истощились,  и   он   вновь   использовал   аптечку,   применив   наиболее
сильнодействующие стимуляторы. К этому времени он достиг начала расщелины,
которая поднималась вертикально до самой вершины. Она  была  около  десяти
метров в высоту, а ее стены шли параллельно друг другу на всем протяжении.
     - Последнее усилие, - сказал он,  сплевывая  на  руки,  и  немедленно
пожалев об этом, так как слюна сразу же замерзла. Он стер с ладоней лед  и
отвязал узел: чем меньше вес, тем  лучше.  Даже  молоток  теперь  стал  не
нужен, его можно оставить. Он сложил ненужные приспособления  у  основания
расщелины и повесил моток веревки на шею, так что она  лежала  у  него  на
груди.
     Прижавшись спиной к одной стене расщелины, он пошел по  другой,  пока
его тело не стало почти параллельно земле  и  держалось  только  благодаря
прижатым  к  скале  спине  и  ногам.  Он  подтягивался  на  руках,   затем
переставлял ноги. Сантиметр за сантиметром прокладывал он свой путь  вверх
по щели. Еще не достигнув вершины,  он  понял,  что  обязан  это  сделать.
Спускаться вниз будет так же трудно, как и подниматься. И если он  упадет,
то сломает себе руку или ногу. Тогда  ему  останется  лежать  у  основания
расщелины и умирать от жажды. Никто не сможет придти ему на помощь.
     С невероятной медлительностью над ним показалось небо,  все  ближе  и
ближе,  а  он  поднимался  все  медленнее  и  медленнее,  так   как   силы
окончательно покидали его.
     Когда он смог уцепиться пальцами за вершину, у него уже не было  сил,
чтобы на  нее  взобраться.  Несколько  секунд  он  отдыхал,  потом  сделал
глубокий вдох, и распрямил ноги. Выпрямившись, он ухватился за  крошащийся
край скалы. Мгновение он  висел  так,  не  падая,  но  и  не  в  состоянии
подтянуться.
     Потом все так же медленно,  он  подтянулся  окровавленными  пальцами,
пока не вытянул себя наверх, и лежал  истощенный,  на  наклонной  вершине,
вершине недоступного утеса.
     Площадка под ним была удивительно маленькой, он заметил это,  лежа  и
судорожно глотая воздух.  Не  больше  широкой  кровати.  Когда  он  был  в
состоянии это сделать, он подполз к краю и махнул оставшимся внизу  людям.
Они увидели его и разразились приветственными криками.
     Но стоит ли радоваться? Он подполз к противоположному краю,  выглянул
и тут же спрятался, так как поджидающие лучники начали стрелять. Лишь  две
стрелы долетели до вершины, но они были плохо нацелены... Все было  видно:
и люди внизу в ущелье, и лучники за дамбой. Все  это  он  увидел,  как  на
ладони, взглянув еще раз.
     Он сделал это!
     - Хороший человек Язон! -  Громко  сказал  он.  -  Ты  достоин  любой
планеты.
     Скрестив ноги, он сел,  сделал  большую  петлю  на  конце  веревки  и
укрепил ее на вершине  скалы,  создав  неподвижный  якорь.  Затем  опустил
кожаный конец, пока сигнальное подергивание не  дало  ему  знать,  что  ее
конец достиг земли. Он закоротил  веревку  узлом,  дал  сигнал,  три  раза
дернув ее, показывая, что он готов и принялся ждать.
     Лишь когда веревка начала яростно дергаться, он встал.  Под  ним  был
Керк. Он выглядел свежим и совсем не утомленным, с большим грузом бомб  на
спине. Он просто взял веревку в руки и  поднимался  прямо  по  поверхности
скалы.
     - Можешь помочь мне взобраться на вершину? - Спросил Керк.
     - Конечно, только ничего не сломай.
     Язон лег лицом вниз и высунулся так,  чтобы  скала  доходила  ему  до
подмышек. Керк протянул одну руку и они схватили друг друга за запястья  в
акробатическом зажиме. Язон не старался тянуть - он, вероятно, и  не  смог
бы поднять вес Керка, даже если бы и попытался - он лишь как можно  крепче
уцепился за скалу. Керк подтянулся, схватился рукой за  край  и  перевалил
свое тело.
     - Отлично, - сказал он, глядя на вражеский лагерь внизу. - У них  нет
ни одного шанса. У нас достаточно бомб. Начнем?
     - Я хочу сам бросить первую.
     Когда взрывы слились в  сплошной  гул,  армия  Темучина  с  победными
криками бросилась на дамбу. Исход битвы был предрешен. А вместе  с  ней  и
исход всей войны.
     Язон сидел и смотрел, как счастливый Керк швыряет бомбы  на  туземцев
внизу.
     Эта часть его плана осуществилась.
     Если осуществятся и последующие части, у пиррян будут свои  шахты  на
этой планете. Их последняя битва тоже будет выиграна.
     Язон искренне надеялся на это. Он чувствовал, что сильно устал.

                                    15

                   Ударяя как молнии, волшебный гром
                   Убивал Ласок, очищая горы
                   Груды больших пальцев побежденных
                   Были выше головы высокого человека
                   Затем пришло известие о чужеземцах.
                   Бросился в атаку вождь Темучин.
                   Подняв мечи и натянув луки, его
                                     бесстрашная армия
                   Шла убивать чужеземцев.

                         Из "Песни о Темучине"

     Язон динАльт, натянув поводья, заставил своего морона остановиться на
вершине перед спуском и принялся  отыскивать  тропу  среди  нагроможденных
валунов. Ветер, влажный и холодный, прорывавшийся сюда через  единственную
щель в сплошной линии скал, ударил его в лицо. Далеко внизу  серел  океан,
покрытый белыми клочьями пены волн. Темное небо от одного  края  горизонта
до другого, было покрыто облаками, и где-то над морем тяжело гремел гром.
     Наконец он заметил тропу, опускающуюся по покрытым  скалами  склонам.
Язон двинулся вперед. Только теперь он заметил, что тропа  была  старой  и
сильно избитой. Очевидно,  кочевники  часто  пользовались  ею,  спускаясь,
например за солью. Воздушная разведка с космического корабля показала, что
это единственное место, где  разрывается  тысячекилометровая  линия  скал.
Спустившись,  он  почувствовал,  что  воздух  здесь  немного  теплее,   но
влажность после сухого воздуха плато неприятно поражала. Последний поворот
тропы привел его к круглому заливу, со всех  сторон  окруженному  большими
скалами. Полоса серого песка отделяла скалы от воды. Две  небольшие  лодки
были причалены к берегу, а возле них  возвышалось  два  желтых  матерчатых
навеса. В глубине залива виднелось двухмачтовое судно с дымящейся трубой и
спущенными парусами из шкур. Судно стояло на якоре.  Прибытие  Язона  было
замечено, и от кучки людей у лодок отделилась высокая фигура и направилась
к нему. Язон остановил морона и спешился.
     - Отличный наряд ты себе подобрал, Рес, -  сказал  он,  пожимая  руку
подошедшему,  улыбаясь  и  проводя  пальцами  по   пурпурному   ребристому
нагруднику.
     Рес был одет в высокие сапоги из желтой замши и полированный  шлем  с
золотым острием. Наряд был весьма впечатляющ.
     - Так должен выглядеть богатый хозяин - торговец из Аммаха, - ответил
он.
     - Из твоих сообщений я знаю, что ты неплохо устроился  среди  жителей
равнины, там внизу.
     - Для этого пришлось порядочно поработать и потрудиться.  Аммах  -  в
основном аграрное общество, но стоит на  пороге  века  примитивных  машин.
Классы там строго разделены: на  вершине  находятся  торговцы  и  военные,
вместе с небольшим классом жрецов, которые служат для успокоения крестьян.
Моя главная цель была проникнуть в класс торговцев,  и  я  осуществил  ее.
Операция шла так хорошо, что  теперь  полностью  окупает  себя.  Я  открыл
большой магазин в Камаре, самом близком к северному барьеру порту, и  ждал
до тех пор, пока вы не сообщите о возможности плыть на север. Не хочешь ли
стакан вина?
     - И немного пищи. Вытаскивай для меня самое лучшее.
     Они достигли открытого навеса, под которым стоял  плетенный  стол  со
множеством бутылок и чашек с дымящимся мясом. Рес взял зеленую  бутылку  с
длинным горлышком и протянул ее Язону.
     - Попробуй это, - сказал он. - Вино не столетней давности,  но  очень
хорошее. Сейчас я открою ножом пробку.
     - Не беспокойся, - ответил Язон, отбив горлышко резким ударом о  край
стола. Он отпил золотистого вина и вытер руки и рот рукавом. -  Ты  забыл,
что я варвар. Это убедит тех людей в грубости моего характера. - Он кивнул
в сторону хмурящихся солдат.
     - У тебя появились отвратительные привычки,  -  сказал  Рес,  вытирая
разбитое горлышко об одежду и наливая вино в стаканы.
     Язон набросился на мясо.
     - Темучин движется сюда со своей ордой. Не со всей  -  большая  часть
племен отправилась домой после победы над Ласками. Но  вначале  все  вожди
поклялись ему в верности и обещали явиться по первому его зову.  Когда  он
услышал о вашем прибытии, он созвал ближайшие племена и выступил в  поход.
Он на расстоянии дня пути, но Керк с пиррянами разбил лагерь  как  раз  на
его пути. Мы объединимся сегодня вечером. Я приехал убедиться, что  все  в
порядке.
     - Ну и как, одобряешь, что увидел?
     - Почти все. Держи своих вооруженных парней  поблизости,  но  не  так
очевидно. И пусть часть из них развалится на песке, а  остальные  скроются
под навесом. Ты захватил товары, о которых мы говорили?
     - Конечно. Ножи, стальные наконечники к стрелам,  деревянные  древки,
железные котлы плюс многое другое. Сахар, соль,  некоторые  пряности.  Они
смогут найти все, что им нравится.
     - Будем надеяться... - Язон печально посмотрел на  пустую  бутылку  и
отбросил ее.
     - Хочешь еще? - Спросил Рес.
     - Да, но не возьму. Никакого контакта с врагом - пока.  Я  отправлюсь
обратно  в  лагерь,  чтобы  быть  там  к  прибытию  Темучина.   Он   здесь
единственный, с кем нужно считаться. Мы  переманим  на  свою  сторону  все
племена, начнем мирную торговлю и скинем вождя. Держи бутылку на льду,  до
моего возвращения.

     К тому времени, когда Язон  на  своем  животном,  вновь  оказался  на
плоскогорье, небо снова стало низким и темным, а ветер швырял ему за ворот
снег. Он согнулся и заставил себя двигать морона с помощью шпор. К  вечеру
он прибыл в лагерь пиррян и увидел, что они готовятся выступить.
     - Ты приехал во-время, - сказал Керк,  поднимаясь  ему  навстречу.  -
Ракетный катер с орбиты спутника  планеты  следит  за  перемещением  войск
Темучина. Оттуда сообщили, что вскоре после полудня он свернул под  прямым
углом и направился к Двери в Ад. Вероятно, там он останется на ночь.
     - Я никогда не считал его слишком религиозным человеком.
     - Я уверен в этом, - сказал Керк. - Но он хороший вождь и знает,  что
нужно его людям. Это ущелье или что там  они  называют  Дверью  в  Ад,  их
единственное священное место; считается, что там открывается дорога в  Ад.
Темучин хочет принести там жертву.
     - Это место так же хорошо для встречи с ним, как и любое другое.
     День склонялся к вечеру, небо спустилось еще ниже,  ветер  бросал  на
них клочья снега. Снег собирался в складках их одежды и  в  мехе  моронов,
пока все не покрылось им. Было уже темно, когда они  подъехали  к  камачам
воинов Темучина. Со всех сторон слышались приветственные крики, когда  они
подъезжали к самому большому камачу, где собирались офицеры. Керк  и  Язон
спешились и прошли мимо стражи в камач. Все обернулись,  чтобы  посмотреть
на вошедших. Темучин грозно спросил:
     -  Кто  вы  такие,  что  осмеливаетесь  являться   к   Темучину   без
приглашения?
     Керк ответил:
     - А кто ты такой, что  запрещаешь  Керку,  вождю  пиррян,  победителю
долины Слат, присутствовать на собрании вождей?
     Схватка началась и все поняли  это.  Абсолютное  молчание  нарушалось
лишь шумом ветра и скрипом снега снаружи.
     Темучин был первым вождем,  которому  удалось  объединить  под  своим
знаменем все племена. Однако  он  правил  без  общего  согласия  племенных
вождей. Многим не нравилась строгость его  приказов,  и  они  предпочитали
другого главнокомандующего или вообще никого. Все  следили  за  стычкой  с
напряженным вниманием.
     - Ты хорошо сражался в Слат,  -  сказал  Темучин.  -  Вы  все  хорошо
сражались. И мы приветствуем тебя, а теперь ты можешь  удалиться.  Сегодня
совет тебя не касается.
     - Почему? - С холодным спокойствием спросил Керк, садясь. -  Что  это
вы стараетесь скрыть от меня?
     - Ты обвиняешь меня... - Темучин побелел  от  гнева  и  схватился  за
рукоять меча.
     - Я никого не обвиняю, - Керк широко зевнул. - Мне  кажется,  ты  сам
обвиняешь  себя.  Ты  созываешь  совет  и  не  разрешаешь   нам   на   нем
присутствовать, пытаешься удалить, лишь бы  не  сказать  правду.  Я  вновь
спрашиваю: - Что вы скрываете от меня?
     - Это незначительное дело.  Несколько  жителей  низин  высадились  на
нашем берегу, мы уничтожим их.
     - Почему? Они безвредные торговцы, - возразил Керк.
     - Почему? - Темучин пылал гневом и не мог  удержаться  на  месте.  Он
встал и принялся расхаживать взад и вперед. - Разве ты никогда  не  слышал
песню о "Свободных людях"?
     - Даже чаще тебя. Песня призывает уничтожать  здания,  которые  могут
стать ловушкой для нас. Но разве есть здания, которые нужно разрушать?
     - Нет, но они будут. Раз жители низин поставили свои навесы...
     Один из вождей прервал его,  пропев  строку  из  "Песни  о  Свободных
людях": "Не зная другого дома, кроме наших навесов..."
     Темучин справился со своим гневом и не обратил внимания на эти слова.
Они противоречили ему, но он знал, в чем правда.
     - Эти торговцы подобны острию меча, которое проводит  лишь  царапину.
Сегодня они  навесили  навесы  и  торгуют,  а  завтра  явятся  с  большими
навесами, потом построят здания, чтобы лучше шла торговля. Вначале  острие
меча, потом все лезвие. Они должны быть уничтожены.
     Темучин говорил абсолютную правду. Было очень важно, чтобы  остальные
вожди не поняли этого. Керк молчал, и Язон заговорил.
     - "Песня о Свободных  людях"  всегда  будет  нашим  проводником.  Она
говорит нам...
     - Почему ты здесь, жонглер? - Резким голосом спросил Темучин. - Я  не
вижу здесь жонглеров и простых воинов. Уходи.
     Язон открыл рот, но не мог придумать ответа. Темучин был прав.  Язон,
держи-ка рот закрытым, -  подумал  он  и,  поклонившись  вождю,  прошептал
Керку:
     - Я буду поблизости и смогу слушать все при помощи детонатора и  если
смогу тебе помочь советом, я тебе  подскажу.  -  Керк  не  повернулся,  но
что-то пробормотал, и голос его четко донесся из миниатюрного приемника во
рту Язона. Тому ничего не оставалось, как только выйти.
     Плохо, он  надеялся  присутствовать  при  раскрытии  карт.  Когда  он
выходил из камача, один из стражников приставил ему к груди копье.
     Язон поглядел на него в изумлении, второй  охранник  схватил  его  за
руки. Что это значит? Язон попытался вырваться, ударив  первого  охранника
коленом в пах, но ему сзади набросили на горло кожаную веревку и затянули.
     Язон не мог даже вскрикнуть. Он почувствовал сильную боль  и  потерял
сознание.

                                    16

     Кто-то тер снегом лицо Язона, снег набился ему в рот и нос,  заставив
придти в себя. Он закашлялся, сплюнул, вырываясь  из  державших  его  рук.
Протерев  глаза,  он  огляделся,  мигая  и  стараясь  определить,  где  он
находится.
     Он стоял на коленях между двух людей. Их  мечи  были  обнажены,  один
держал мерцающий факел. Тот освещал небольшой участок снега и край ущелья.
Красные снежинки пролетали над ним и исчезали в глубине.
     - Ты узнаешь этого человека? - Спросил кто-то,  и  Язон  узнал  голос
Темучина. Двое появились из тьмы и остановились возле него.
     - Да, Великий вождь Темучин, - сказал второй человек. -  Это  человек
из другого мира. Он пришел на большой летающей лодке. Тот самый,  кто  был
взят в плен и бежал.
     При свете факела Язон взглянул в лицо говорившего, узнал острый нос и
садистскую улыбку Орайала, жонглера.
     - Я никогда раньше не видел его. Этот человек лжет, - сказал Язон, не
обращая внимания на боль в горле.
     - Я помню его: он был взят в плен, а потом напал на меня и избил.  Ты
сам его видел там.
     -  Да,  -  Темучин  подошел  и  спокойным  невыразительным   взглядом
посмотрел на запрокинутое лицо Язона. - Конечно, это  он.  Вот  почему  он
показался мне знакомым.
     - Это ложь... - Сказал Язон, вскакивая на ноги.
     Темучин сжал его плечо, прижал к земле и подтащил к обрыву.
     - Говори правду, кто бы ты ни был. Ты стоишь на пороге Двери в  Ад  и
через мгновение можешь оказаться в ней. Спасенья не  будет.  Но  я  отпущу
тебя, если ты скажешь мне правду. - Говоря это Темучин наклонял тело Язона
все дальше к черноте. Лишь его рука удерживала Язона от падения.  Язон  не
мог видеть лицо вождя: все  было  черно  за  близко  поднесенным  факелом.
Однако он знал, что надежды на милосердие нет. Это конец.  Он  может  лишь
попытаться защитить пиррян.
     Слабый голос, заглушаемый атмосферными  помехами,  звучал  у  него  в
голове:
     - Язон, где ты? Говорит Керк. Где ты?
     Детонатор работал - значит, остается еще шанс.
     - Почему ты здесь? -  Спрашивал  Темучин.  -  Ты  помогал  чужеземцам
принести в наши земли их города?
     - Отпусти меня. Не бросай меня в дверь Ада, и я все тебе расскажу.
     Темучин некоторое время колебался, потом снова заговорил:
     - Ты лжец. Все, что ты говоришь - ложь... Я не могу  тебе  верить.  -
Его голова повернулась и в свете факела стало видно, что губы его искажены
невеселой улыбкой.
     - Я отпускаю тебя, - и он разжал руку.
     Язон схватил  воздух,  стараясь  повернуться  и  удержаться  за  край
обрыва, но ничего не смог сделать. Он падал в черноту.
     Свист воздуха.
     Удар в плечо, потом в спину. Он  покатился  вдоль  какого-то  склона,
стараясь руками закрыть лицо от острых камней.  Камни  рвали  его  кожаную
одежду, а он продолжал катиться по почти отвесному склону.
     Спуск кончился и он вновь оказался в  воздухе.  Падение  продолжалось
какое-то время - секунды или минуты - он не мог сказать  -  и  закончилось
потрясшим его ударом.
     Он не умер и это сильно удивило его.  Он  смахнул  что-то  с  лица  и
понял, что это снег. Сугроб, груда снега, на дне Двери в Ад. Сугроб в  Аду
и он упал прямо на него.
     - Пока ты жив, надейся, Язон, - неубедительно сказал он  себе.  Какая
может быть надежда на дне  этого  недосягаемого  ущелья.  Керк  и  пирряне
придут к нему на помощь - эта мысль поддержала его. Но подумав об этом, он
языком нащупал обломок металла  во  рту.  С  растущим  страхом  он  извлек
обломки передатчика. Очевидно, во время падения он бессознательно сжал его
зубами и разломал.
     - Ты снова можешь рассчитывать лишь на себя, Язон,  -  громко  сказал
он, и звуки его голоса в беспредельной черноте не подбодрили  его.  Что  у
него в активе? Он ощупал себя, пытаясь найти аптечку. Ее не было.  Что  ж,
зато сумка по-прежнему на поясе, хотя нож  из  сапога  выпал.  Пальцы  его
рылись во всяком хламе сумки и нащупали какую-то трубку. Что это? Конечно,
фотонный фонарь. Он положил его в сумку в ночь приема капсулы  и  забыл  о
нем.
     Но, может он разбит; скорее всего, да.
     Язон нажал кнопку и громко застонал, когда ничего не произошло.
     Тогда он осторожно повернул  регулятор  мощности,  и  сверкающий  луч
разрезал темноту. Свет! Хотя его положение в сущности не изменилось,  Язон
почувствовал себя лучше. Он расширил луч и обвел им  свою  тюрьму.  Воздух
был тих, хлопья снега пролетали сквозь освещенное пространство и исчезали.
Снег покрывал дно ущелья и лежал сугробами  у  его  стен.  С  двух  сторон
возвышались черные скалы,  уходя  вверх  над  его  головой.  Над  ним  был
скальный выступ. Неба не  было  видно,  его  закрывали  нависающие  скалы.
Видимо,  он  соскользнул  по  этому  выступу  и  был  отброшен  в  сугроб.
Случайность спасла его жизнь.
     Послышался крик, что-то черное пролетело сверху сквозь  луч  света  и
ударилось о дно не далее, чем в десяти метрах от Язона. Там  черная  скала
была покрыта лишь тонким слоем снега, и другой падающий человек ударился о
нее. Глаза его были раскрыты, изо рта текла струйка крови.
     Это был жонглер, выдавший его, Орайал.
     - Что это, Темучин убирает свидетелей? Не похоже на него...
     Рот Орайала оставался открытым, но он замолчал навсегда.  Язон  сполз
со своего сугроба и пошел по дну ущелья. В самом центре  поверхность  была
ровной, слишком ровной и гладкой. Он  не  понимал  почему,  пока  под  его
ногами не раздался зловещий треск. Он попробовал  спрыгнуть,  но  под  его
ногами лед уже раскололся, дробясь во всех направлениях,  и  Язон  упал  в
темную воду.
     Внезапный ожог холодной воды вытеснил воздух из  его  легких,  но  он
продолжал  держать  рот  закрытым,  прикусив  нижнюю  губу.   Пальцы   его
конвульсивно вцепились в фонарь. Без него он не найдет отверстия во льду.
     В тоже время ноги его коснулись скалистого дна. Здесь было неглубоко.
Он оттолкнулся и посмотрел вверх. Свет отражался как  от  зеркала.  Подняв
руки он уже ощупал  преграду.  Над  ним  был  сплошной  лед.  Пальцами  он
почувствовал, как руки скребутся о ледяную поверхность, и понял,  что  его
быстро тащит течением. Отверстие во льду находилось далеко позади.
     Если бы Язон динАльт умел впадать в отчаяние, сейчас был бы  наиболее
подходящий случай. Пойманный в ловушку в толще льда на  дне  недосягаемого
ущелья, он, несомненно, имел право впасть в отчаяние, но ему  было  не  до
этого. Он задыхался, пробовал плыть к берегу, чтобы встать  и  попробовать
пробить лед. Он осветил и верх, чтобы разглядеть возможную щель.
     Течение  было  слишком  быстрым.  Вода  была  слишком  холодной:  она
леденила его тела, тащила его  все  дальше.  Но  огонь  в  его  легких  не
затухал.
     Он знал, что теоретически в  его  легких  и  клетках  тела  находится
достаточно кислорода, чтобы прожить несколько минут. Дыхательный рефлекс в
груди не признавал теорий. - Умираю! - кричал он. - Воздух, дыхание,  -  и
он не мог отказать рефлексу. Немея, он прижался к зеркальной  поверхности,
пробил ее и глотал живительный воздух.
     Потребовалось немало времени, чтобы реальная  действительность  вновь
заинтересовала его. Он выполз на темный каменный берег и лежал, наполовину
погруженный  в  воду,  как   огромное   земноводное.   Движение   казалось
невозможным, но  когда  холод  дошел  до  сердца,  он  понял,  что  должен
двигаться, иначе умрет здесь. Но где здесь? С болезненной  медлительностью
он  выполз  из  воды  и  провел  лучом  света  по  скале  над  головой   и
противоположному берегу. Нет снега? Это обстоятельство  несколько  оживило
его.
     - Пещера!
     Он должен был догадаться об этом раньше. Узкое ущелье,  Дверь  в  Ад,
высечено водой, небольшой ручей в  течении  нескольких  столетий  рассекал
скалу. Это означает, что с ним, Язоном, еще не покончено, и если это  так,
он, Язон, найдет выход, так как вода должна куда-то вытекать. На мгновение
он подумал, что вода может уходить глубоко  в  скалистые  формации  и  там
исчезать, но он быстро отогнал эту мысль.
     - Вперед! - крикнул он, и эхо глухо отозвалось: - Од...  од...  од...
од...
     Язон вздрогнул и пошел по чистому песку вдоль края воды и в следующий
момент заметил выходящие из воды следы.
     Кто-то еще есть здесь?! Следы были четкими  и  ясными.  Очевидно  они
оставлены недавно. Наверное, из этой пещеры есть хорошо  известный  выход.
Теперь, все что ему остается, это следовать по следам. А пока он идет,  он
не замерзнет в своей обледеневшей одежде. Воздух пещеры был холоден, но не
настолько, как на плато.
     Когда след покинул песок у воды и углубился в примыкающую  расщелину,
идти стало труднее, но не  невозможно.  Небольшие  сталагмиты,  росшие  из
известнякового пола, были сломаны, а в мягких стенах попадались  случайные
царапины. Туннель раздвоился, и одно его ответвление привело к  воде,  где
внезапно обрывалось. Здесь совсем не было берега, вода затопила пещеру  до
потолка. Язон вернулся по своим следам и углубился во второе ответвление.
     Путь был долгим.
     Язон решил слегка отдохнуть и уснул. Он проснулся от дрожи и заставил
себя встать. Он думал, что часы, спрятанные у  него  за  поясом,  все  еще
идут, и не смотрел на них. Движение времени казалось  бесконечным  в  этих
бесконечных пещерах.
     Идя вдоль одной из них, Язон обнаружил человека, по  следам  которого
он шел. Тот спал впереди на полу пещеры. Это был варвар в меховой  одежде,
такой же, как и у Язона.
     - Привет! - сказал Язон  на  меж-языке.  Молчание  было  ответом.  Он
подошел ближе. Сон варвара был вечным: человек уже очень давно умер. Годы,
может  столетия.  В  этом  сухом,  холодном,  лишенном  бактерий   воздухе
определить это было невозможно.  Мясо  и  кожа  его  стали  коричневыми  и
мумифицировались, сухие губы обнажили желтые  зубы,  одна  вытянутая  рука
указывала вперед, пальцы все еще сжимали нож. Язон подобрал его и  увидел,
что он покрыт лишь тонким слоем ржавчины.
     То, что Язон сделал потом, было нелегко, но  необходимо.  Осторожными
движениями он снял с трупа одежду. Труп затрещал, когда  он  был  вынужден
приподнять конечности. Но другого протеста не  выразил.  Сняв  меха,  Язон
разделся и натянул сухую одежду. Он  не  испытывал  отвращения.  Он  хотел
выжить. Выжав собственную одежду, он свернул  ее  в  узел  и  положил  под
голову, повернул регулятор мощности фонаря, оставив лишь тусклый свет - он
не хотел оставаться в полной темноте - и впал в беспокойный сон.

                                    17

     - Говорят, что когда долгое  время  ничего  не  меняется,  невозможно
определить, сколько времени прошло, потому что  все  остается  неизменным.
Поэтому я не могу определить, сколько времени  прошло,  как  давно  я  тут
блуждаю. - Он сделал несколько шагов и добавил: - Очень давно, наверное.
     Туннель впереди разветвлялся уже в который раз, и он сделал ножом  на
уровне  плеча  зарубку,  прежде  чем  свернуть  в  правое  отверстие.   Он
наклонился и наполнил живот прежде, чем  повернуть  назад.  На  соединении
туннелей он нацарапал условный знак "вода" и пошел по другому ответвлению.
     - Тысяча восемьсот три, тысяча восемьсот четыре. - Теперь  он  считал
каждый третий шаг левой ноги, иначе получались очень  большие  числа.  Это
тоже было бессмысленно, но  давало  возможность  что-то  говорить  -  звук
собственного голоса лучше мертвой тишины.
     Наконец живот перестал его беспокоить. Мучившие его спазмы и  урчание
прошли. Воды для питья здесь достаточно, и он решил занять время подсчетом
зарубок на поясе, так как ранее обнаружил,  что  его  часы  разбились  при
падении.
     - Ты,  дурацкий  перекресток,  я  уже  видел  тебя!  -  Он  плюнул  в
направлении трех меток на стене в месте соединения туннелей.  Затем  ножом
нацарапал под ними четвертую.  Он  не  должен  возвращаться  сюда  больше.
Теперь он знает последовательность поворотов.
     Во всяком случае он надеялся.
     - У Круглио одна планета... У Флеттера -  две,  но  обе  маленькие...
Хармилл... - Он задумался. - Сколько же планет у Хармилла. Забыл. - Он уже
пропел все старые народные песни, но заметил, что начал забывать некоторые
слова.
     - Почему? - Он горько засмеялся. - Ясно почему. Он был очень  голоден
и устал. Человек может долго прожить с водой без  пищи.  Но  долго  ли  он
сможет идти?
     - Пора отдыхать? - Спросил он сам себя.
     - Да, пора отдыхать, - ответил он себе.
     Еще немного. Туннель опускался, впереди появился запах воды.  У  него
стал очень чувствительный нос. Спать на песке гораздо лучше, чем на  голой
скале. На костях у него осталось слишком мало  мяса,  и  ему  было  больно
лежать.
     Хорошо. песок тут есть,  роскошная,  широкая  полоса.  Вода  шире  и,
вероятно, глубже. Настоящий бассейн. Вкус тот же.
     Он вырыл в песке яму, выключил фонарь, положил  его  в  сумку  и  лег
спать. Раньше он оставлял фонарь гореть во время сна, теперь это было  ему
уже безразлично.
     Как всегда он спал беспокойно, просыпался, вновь засыпал. Но на  этот
раз что-то беспокоило его.  С  открытыми  глазами  он  лежал  в  бархатной
тишине. Потом повернул голову и взглянул на воду.
     Далеко. Глубоко внизу. Слабо, уж очень слабо. Проблеск света.  Долгое
время он лежал, размышляя об этом. Он устал,  ослаб,  страдая  от  голода,
вероятно, был болен. Значит он мог галлюцинировать. Умирающие  люди  часто
видят галлюцинации, как например, жаждущие - миражи в пустыне.  Он  закрыл
глаза и задремал, однако, вновь взглянул на воду, снова увидел  свет.  Что
это значит?
     - Что-то с этим надо делать, - сказал он  и  включил  фонарь.  В  его
ярком свете отблеск в воде исчез. Язон воткнул фонарь в  песок  и  взял  в
руки нож. Конец его был острым. Он провел ножом по руке, сделав неглубокий
порез, из которого начала капать кровь.
     - Больно! - Сказал он и добавил: - Но так  лучше.  -  Внезапная  боль
вывела его из летаргии, добавила адреналина  в  кровь  и  позволила  яснее
мыслить.
     - Если там внизу свет, значит  там  и  выход.  Он  должен  быть.  Это
единственный шанс выбраться из ловушки. Теперь, пока я еще могу двигаться.
     Он замолчал и начал, вдох  за  вдохом  наполнять  легкие  кислородом,
вновь и вновь, пока голова не начала кружиться от его избытка. С последним
вдохом он повернул регулятор фонаря на полную мощность и зажал  его  конец
во рту, чтобы тот светил вперед. Раз, два, руки вместе - прыжок.
     Вода была обжигающе холодной, но он ожидал этого. Он глубоко нырнул и
поплыл под водой, быстро, как только мог, к месту,  где  был  виден  свет.
Вода была удивительно прозрачной. Скала, сплошная скала на противоположной
стороне бассейна. Значит еще ниже.  Вода  пропитала  его  одежду,  тяжелые
шкуры тянули вниз, помогая опуститься к самому дну, где из стены  выступал
бугор. Под ним течение усилилось и потянуло его за собой.  Головой  вперед
он нырнул под скалистый  выступ,  проплыл  по  короткому  каналу  и  вновь
оказался в просторном бассейне. Над ним появился свет, далеко  вверху,  на
недосягаемом расстоянии. Он поплыл вверх, отчаянно отталкиваясь  руками  и
ногами, но свет казалось не приближался. Фонарь выпал изо рта и упал вниз.
Выше, выше, хотя он пробился к свету, ему показалось, что свет тускнеет. В
панике он молотил руками,  но  они  теперь  двигались  в  какой-то  среде,
гораздо более плотной, чем вода.  Наконец  одной  рукой  он  задел  что-то
круглое и твердое. Он ухватился за этот предмет и вынырнул.
     В первые минуты, вися на стволе дерева, он мог только  дышать.  Когда
голова прояснилась, он увидел, что находится на  берегу  пруда,  полностью
окруженного деревьями и кустарником. За ними  пруд  кончался  у  основания
крутой скалы, она поднималась вертикально и исчезала в облаках вверху. Это
был выход подземного ручья с плато.
     Он был в низинах.
     Выбраться из воды было трудно, и лишь сделав это,  он  смог  лечь  на
траву, и лежал, пока  к  нему  не  вернулись  остатки  сил.  Вид  ягод  на
ближайших ветках побудил его к движению. Ягод было немного и вероятно, это
было к лучшему: даже то немногое, что он проглотил с жадностью, вызвало  у
него резкую боль в желудке. Он уснул,  а  проснувшись,  почувствовал  себя
лучше.
     - Защита. Здесь каждый воюет со всеми.  Первый  же  туземец,  который
меня увидит, попытается размозжить мне голову, чтобы захватить  эти  меха.
Поэтому - защита.
     Его нож пропал вместе с фонарем, так что придется использовать острый
обломок скалы. Можно использовать тонкий ствол  молодого  дерева.  Обрубив
камнем ствол, он через час получил грубую, но примитивную дубинку.
     В то же время, она служила и опорой при ходьбе, когда  Язон  двинулся
по лесной тропе, шедшей, как ему показалось, в нужном направлении.
     Ближе к вечеру, когда голова его вновь пошла кругом, он  встретил  на
тропе  незнакомца.  Высокий  стройный   человек   в   полувоенной   форме,
вооруженный  луком  и  внушительной  алебардой.  Человек  задал  несколько
вопросов на незнакомом языке, в ответ на которые Язон лишь пожал плечами и
что-то пробормотал. Он старался казаться уставшим и больным,  и  ему  было
легко  делать  это.  Со  своей  израненной  кожей,  спутанной  бородой   и
изорванной одеждой он определенно не  имел  угрожающего  вида  и  выглядел
весьма привлекательным для нападения. Незнакомец, очевидно, думал так  же,
ибо не использовал свой лук, просто пошел  вперед  с  алебардой  -  как  с
оружием защиты.
     Язон знал, что в его распоряжении  только  один  удар,  и  он  должен
использовать  его.  Этот  сильный  юноша  съест  его   живьем,   если   он
промахнется.
     - Амбл, амбл, - бормотал Язон и отодвинулся, приготовив дубинку.
     - Фрмбле, бримбле! - Сказал человек,  размахивая  своей  алебардой  и
подходя ближе.
     Язон правой рукой ухватил алебарду и перекинул дубинку в левую. Затем
концом  дубинки  ударил  незнакомца  в  солнечное  сплетение.  Тот  громко
вздохнул и упал, неподвижный, на землю.
     - Положение меняется к лучшему! - Торжествовал Язон,  ощупывая  сумку
своего противника. Может быть, там  пища!  Слюна  наполнила  его  рот.  Он
рванул завязки сумки.

                                    18

     Рес заканчивал в своей конторе записи в  бухгалтерские  книги,  когда
услышал громкие  крики  во  дворе.  Казалось,  кто-то  пытается  пробиться
внутрь. Он не обратил на это внимания: остальные пирряне  уже  ушли,  а  у
него оставалось перед уходом еще много работы. Его  охранник  был  хорошим
бойцом и Рес знал, что он сумеет за себя постоять.  Он  способен  прогнать
любого нежелательного посетителя. Крики  внезапно  прекратились,  а  потом
послышался подозрительный звук, будто Риклан со всем своим оружием упал на
булыжники двора. Рес не спал уже двое суток. Настроение у него от этого не
было хорошим. Очень опасно находиться рядом с  пиррянином,  когда  у  него
дурное  настроение.  Когда  дверь  открылась,  Рес  встал  и  приготовился
уничтожить вошедшего. Лучше голыми руками, чтобы получить удовольствие  от
треска костей.
     Вошел человек с большой черной бородой, одетый в мундир  ландскнехта,
Рес сжал кулаки и сделал шаг вперед.
     - Что случилось? Ты готов убить  меня,  -  сказал  солдат  на  чистом
пиррянском языке.
     - Язон! - Рес перелетел через комнату и в крайнем возбуждении хлопнул
своего друга по спине.
     - Полегче, - сказал Язон, уклоняясь от его объятий и падая на  диван.
- Пиррянское приветствие может искалечить.
     - Мы думали, ты умер! Как ты оказался здесь?
     - Я буду счастлив объяснить, но предпочитаю сделать  это  за  едой  и
питьем. Кроме того, я хочу услышать новости.  Последний  раз  я  слышал  о
политическом положении на Счастье перед тем, как меня столкнули с  обрыва.
Как идет торговля?
     - Никак, - угрюмо ответил Рес, доставая из  буфета  мясо  и  хлеб,  и
извлекая из соломенной оплетки затянутую паутиной бутылку. -  После  того,
как ты был убит - мы все думали, что ты был убит - все  разлетелось.  Керк
слышал тебя по радио и загнал своего морона, скача тебе на помощь. Но было
уже поздно - ты уже исчез в Двери в Ад. Там был какой-то жонглер, выдавший
тебя, и он пытался обвинить Керка в том, что он пришелец с другой планеты.
И Керк сбросил его с обрыва, чтобы он не сказал слишком много. Темучин был
так же разгневан, как и Керк, и они чуть не  схватились.  Но  ты  погиб  и
лучшее, что Керк мог для тебя сделать, это выполнить твои планы.
     - И получилось?
     - К сожалению, нет. Темучин убедил  большинство  племенных  вождей  в
том, что им нужно сражаться, а не торговать. Керк помог нам,  но  все  уже
было потеряно. И мне пришлось возвращаться ни с чем.  Я  закрыл  операцию,
оставив весь товар на своих помощников, и пиррянское племя теперь на  пути
к космическому кораблю. План не удался, другого у нас нет и мы согласились
вернуться на Пирр.
     - Но вы не можете! - Громко сказал Язон с открытым ртом.
     - Но у нас нет выбора. Но скажи  мне,  пожалуйста,  как  ты  оказался
здесь? В ту же самую ночь, мы спустили людей вниз, на дно Двери в Ад.  Они
не нашли тебя, хотя там было множество трупов и скелетов. Они решили,  что
ты провалился под лед и твое тело унесло течением.
     - Так и было, но только унесено  было  не  тело.  Я  упал  в  плотный
снежный сугроб и мог бы дождаться вас там, замерзший, но живой, если бы не
провалился под лед, как вы догадались. Ручей увлек меня в  сеть  пещер.  У
меня был с собой фонарь и больше терпения,  чем  я  предполагал.  В  конце
концов, я оказался у подножья скал в этой стране.  А  потом  у  меня  было
полное приключений путешествие, и вот я здесь.
     - Ты пришел во-время. Завтра было бы поздно. Катер с корабля подберет
меня с наступлением темноты, а до места встречи с ним, нам еще нужно будет
проплыть десять километров.
     - Ну что ж, у тебя будет еще один гребец. Поев,  я  смогу  идти  куда
угодно.
     - Я радирую о твоем появлении, чтобы  эту  радостную  весть  передали
Керку и остальным.

     Они взяли одну из принадлежащих Ресу лодок и  еще  до  захода  солнца
достигли небольшого скалистого островка. Рес  пробил  отверстие  в  днище,
кроме того, они  нагрузили  лодку  тяжелыми  камнями.  Она  утонула  и  им
оставалось ждать, восхищаясь запасами гуано - вида  водки  из  низин  -  и
слышать крики потревоженных птиц, пока не прибыл катер.
     Пилот Клон кивнул в знак приветствия, и это со стороны пиррянина было
проявлением крайнего энтузиазма. Полет был непродолжительным,  команда  на
"Драчливом" спала и поэтому Язон никого не видел. Это было даже к лучшему,
так как он чувствовал сильную усталость после путешествия. Пирряне  должны
были прибыть на следующий день, и он должен был подождать со свиданием.
     Каюта  была  такой,  как  он  ее  оставил  -  металлические   контуры
библиотеки  виднелись  в  углу.  Что  заставило  его  купить  эту  машину?
Напрасная трата денег.  Он  пнул  ее,  проходя  мимо,  но  его  нога  лишь
скользнула по полированному боку.
     - Бесполезно, - сказал он, нажимая кнопку включения. -  Что  хорошего
можешь дать ты после всего этого?
     - Это вопрос? - Уточнила библиотека.
     - Да.
     - В таком случае прошу уточнить  значение  слова  "хорошего"  в  этом
контексте.
     - Большой рот. Только и можешь, что говорить. Где ты была, когда я  в
тебе нуждался?
     - Там где меня оставили. Я отвечаю на любой заданный мне  вопрос,  но
ваши вопросы лишены смысла.
     - Не оскорбляй своего хозяина, машина... Это приказ.
     - Слушаю, сэр.
     - Так то лучше. Я тебя породил, я ж, тебя могу и убить.
     Язон налил из стенного аппарата стакан крепкого напитка, отпил глоток
и опустился в кресло. Библиотека мигала своими лампочками  и  электрически
гудела. Язон выпил напиток и обратился к машине.
     - Держу пари, что ты не высоко оценишь мой план переубедить  туземцев
и открыть шахту.
     - Я не знаю вашего плана, поэтому не могу дать справедливой оценки.
     - Я тебя и не спрашиваю. Держу пари, что ты  думаешь,  будто  сможешь
придумать лучший.
     - В какой области действий вам нужен план?
     - В области изменения культуры. Но я не спрашиваю тебя.
     - Материалы об изменении культуры содержатся в разделах  "истории"  и
"антропологии". Если вы не спрашиваете, прошу взять назад вопрос.
     Язон вновь отхлебнул из стакан и сказал:
     - Ладно, я спрашиваю. Расскажи мне о культуре.

     Язон выключил библиотеку и откинулся в кресле. Лампы погасли, гудение
прекратилось, наступила тишина.
     Итак, это все-таки можно  сделать.  Ответ  все  время  был  здесь,  в
разделе "истории", если бы он только потрудился взглянуть... Нет извинения
его глупости. Он обязан был посоветоваться с  библиотекой,  но  не  сделал
этого. Очевидно, все еще можно поправить.
     - А почему бы и нет?
     Он шагал по комнате, сжимая  и  разжимая  кулаки.  Обломки  разбитого
можно склеить, и он попытается это сделать. Он сомневался,  сумеет  ли  он
убедить пиррян в успехе своего нового плана. Они, вероятно, будут  против.
Поэтому придется действовать без их согласия. Он взглянул на  часы.  Катер
отправится за людьми Керка  не  ранее,  чем  через  два  часа.  Достаточно
времени для подготовки. Написать дружескую записку  Мете  и  приступить  к
осуществлению плана.
     Язон попросил Клона высадить его поблизости от лагеря  Темучина,  что
тот и сделал.

                                    19

                  Он был главой всех гор,
                  Правил равнинами и ущельями,
                  Ничто не происходило без его ведома.
                  Многие умирали от его немилости.

     Темучин внезапно ворвался в камач с обнаженным мечом.
     - Покажись! - Кричал он. - Мои  охранники  лежат  снаружи,  сраженные
наповал. Покажись шпион, чтобы я мог тебя убить!
     Закрытая капюшоном фигура выступила из темноты в  мерцающий  свет,  и
Темучин поднял меч.
     Язон сбросил капюшон с лица.
     - Ты! - Глухим голосом сказал Темучин, и меч выпал у него из  рук.  -
Ты не можешь быть здесь. Я убил тебя  своими  руками.  Ты  привидение  или
демон?
     - Я вернулся, чтобы помочь тебе, Темучин. Открыть новый мир для твоих
завоеваний.
     - Демон, вот кто ты. Вместо того,  чтобы  умереть  в  Двери  Ада,  ты
возвращаешься оттуда с новыми силами. Демон с тысячью обличий - вот почему
тебе удалось обмануть так много людей. Жонглер думал,  что  ты  пришел  из
другого мира. Пирряне считали тебя членом своего племени. Я же думал,  что
ты верный товарищ, помогающий мне.
     - Отличная теория. Можешь верить во что хочешь. Только выслушай,  что
я хочу тебе сказать.
     - Нет! Если я буду слушать тебя, я буду проклят. - Он  подобрал  меч.
Язон быстро заговорил, готовясь сражаться за свою жизнь.
     - Со дна долины, которую вы называете Двери в Ад, отходят пещеры. Они
ведут не в Ад, а в низины. Я  побывал  там  и  вернулся  на  лодке,  чтобы
рассказать тебе об этом. Ты можешь провести  армию  сквозь  эти  пещеры  и
вторгнуться в низины. Ты правишь здесь, а я предлагаю тебе новый континент
для захвата. Ты единственный из людей, способный захватить его.
     Темучин медленно опустил меч, в его глазах сверкнул огонь.  Когда  он
заговорил, голос его был тихим, как будто он разговаривал сам с собой.
     - Ты демон, и я все равно не могу тебя убить. Я должен прогнать тебя,
но я не могу прогнать из головы твои слова. Ты знаешь то, чего не знает ни
один житель плоскогорья, ни один живой человек: я  опустошен.  Я  захватил
все равнины, и это конец. Что за радость для меня править здесь? Нет войн,
нет завоеваний, нет радости от зрелища  падшего  врага.  Днем  и  ночью  я
грезил об этих богатых лугах и городах внизу, под обрывом.  Ни  порох,  ни
большие армии не устоят против моих воинов. Как мы захватим  их  врасплох,
ударим во фланги, осадим их города! Завоюем их!
     - Да, ты сможешь все это сделать, Темучин. И станешь  хозяином  всего
мира.
     В молчании слышалось потрескивание  лампы,  тени  людей  покачивались
взад и вперед. Когда Темучин заговорил вновь, голос его был решительным.
     - Да, я хочу этого, даже знаю цену. Ты заберешь меня, демон,  в  свой
ад внизу под горами. Но ты не возьмешь меня, пока я не завоюю все.
     - Я не демон, Темучин.
     - Не смейся надо мной, я знаю правду. Оказывается в песнях  жонглеров
содержится истина, хотя  я  никогда  не  верил  им.  Ты  искушал  меня,  я
согласился, теперь я проклят. Расскажи, когда и как я умру.
     - Я не могу сказать тебе этого.
     - Конечно, нет. Ты связан, как и я.
     - Я не это имел в виду.
     - Я знаю, что ты имел в виду. Получая все, я все  утрачиваю.  Другого
пути нет. Но я согласен. Вначале я выиграю войну...  Ведь  так,  демон,  я
выиграю?
     - Конечно, выиграешь, я...
     - Больше ничего не говори. Я передумал, я  ничего  не  хочу  знать  о
своей смерти...  -  Он  тряхнул  плечами,  как  бы  сбрасывая  невыносимую
тяжесть, и сунул меч в ножны.
     - Ладно, верь во что хочешь, только дай мне несколько сильных воинов,
и я открою тебе путь в низины. Веревочные лестницы позволят нам спуститься
на дно ущелья. Я пометил путь, поэтому мы не заблудимся в  пещерах.  Потом
по нашему пути пройдет вся армия. Но пойдут ли они вниз?
     Темучин засмеялся.
     - Они поклялись следовать за мной в ад, если я прикажу. Они пойдут.
     - Отлично! Пожмем руки в таком случае.
     - Конечно! Я выиграю весь мир и вечность в аду,  поэтому  мне  нечего
бояться твоих ледяных рук, демон.
     Он схватил руку  Язона  и,  несмотря  ни  на  что,  Язон  не  мог  не
восхититься храбростью этого человека.

                                    20

     - Пожалуйста, позволь мне поговорить с ним, -  попросила  Мета.  Керк
отстранил ее и схватил микрофон, и тот скрылся в его огромном кулаке.
     - Выслушай меня, Язон, -  холодно  сказал  он.  -  Никто  из  нас  не
поддержит тебя в этой авантюре. Ты не можешь объяснить нам своей цели и не
обещаешь ничего, кроме разрушения. Если  Темучин  захватит  и  низины,  мы
никогда не сможем убрать его и открыть  шахты.  Рес  вернулся  в  Аммах  и
организует сопротивление вашему вторжению.  И  некоторые  из  наших  хотят
присоединиться к нему. Я прошу тебя в последний раз. Прекрати то,  что  ты
делаешь, пока еще не поздно.
     Когда до них донесся голос Язона, то он был на редкость спокоен.
     - Керк, я слышал все, что ты сказал, и поверь, я все понял. Но теперь
уже поздно менять что-либо, слишком поздно.  Большая  часть  армии  прошла
через пещеры, а в деревнях мы захватили много моронов. Ничто, говорю я, не
сможет теперь остановить Темучина. Война уже началась. Жители низин  могли
бы ее выиграть, но я в  этом  сомневаюсь.  Темучин  будет  править  и  под
утесами и над ними, и в конце концов это будет к лучшему.
     - Нет! - Крикнула Мета, хватая микрофон. - Язон, выслушай меня, ты не
можешь этого сделать. Ты пришел к нам и помогал нам, и мы поверили в тебя.
Ты доказал нам, что жизнь заключается не только в  том,  чтобы  убивать  и
быть убитыми. Мы знаем теперь, что вели на Пирре  бессмысленную  войну,  и
пришли сюда, потому что ты позвал нас. Теперь  кажется,  что  ты  предаешь
нас. Ты пытался научить нас,  как  жить  не  убивая,  и,  поверь  мне,  мы
старательно учились этому. Однако то, что ты делаешь теперь, гораздо  хуже
войны на Пирре. Там, в конце концов, мы защищали свою жизнь.  У  тебя  нет
этому оправдания. Ты показал этому чудовищу Темучину путь к новой войне  и
к убийству множества людей. Как ты оправдаешься в этом?
     В громкоговорителе треснуло атмосферное электричество,  долгое  время
они ждали ответа. Когда Язон заговорил, голос его звучал устало.
     - Мета... Мне очень жаль. Я хотел бы все объяснить  тебе  теперь,  но
уже поздно. За мной следят и я должен спрятать передатчик до того, как они
подойдут ко мне. Я поступаю правильно.  Постарайся  поверить  мне.  Кто-то
много лет назад сказал, что нельзя приготовить яичницу,  не  разбив  яйца.
Изменить социальную культуру без ущерба для отдельных людей нельзя... Люди
будут страдать и умирать из-за меня, и не думай, что это меня не  печалит.
Но... послушай, я не могу больше говорить. Сейчас они будут здесь.  -  Его
голос перешел в шепот. - Мета, если мы никогда не увидимся снова, запомни.
Есть старое слово, оно существует во многих языках... Библиотека переведет
его тебе и объяснит значение...
     Лучше это сказать по радио. Сомневаюсь, чтобы я мог сказать тебе  это
в лицо. Ты сильнее меня, Мета, у тебя мужская реакция, но ты  женщина.  И,
черт побери, я хочу сказать, что я... я тебя  люблю...  Будь  счастлива...
Конец передачи.
     Громкоговоритель щелкнул, и в комнате наступила тишина.
     - Что означает это слово? - Спросил Керк.
     - Мне кажется, я знаю, - ответила Мета и отвернулась, чтобы никто  не
видел ее лица.
     - Алло, штурманская, - проскрипел чей-то голос, - говорит радиорубка.
С Пирра пришло сообщение по субкосмической связи с  пометкой  "чрезвычайно
срочно".
     - Включайте! - Приказал Керк.
     Послышался шум межзвездных помех  и  знакомый  треск,  сопровождающий
передачу через джамп-пространство. Пробиваясь через шум, доносился быстрый
взволнованный голос, говоривший по-пиррянски:
     - Внимание, все станции в радиусе Зета.  Чрезвычайное  сообщение  для
планеты Счастье, космический  корабль  "Драчливый"  кодекс  Ама  Рона  Пи,
290633-087.  Следует  текст  сообщения.  Керк  и  все  там.  Мы  потерпели
поражение во всех квадратах. Мы сократили Периметр, покинули большую часть
города. Не знаем, сможем ли держаться  дальше.  Бруччо  говорит,  что  это
что-то новое и что наше привычное оружие его не  остановит.  Мы  могли  бы
использовать оружие вашего корабля. Если можете  вернуться,  возвращайтесь
немедленно. Конец сообщения.
     Радиорубка транслировала сообщение по всем помещениям  корабля,  и  в
ужасной тишине, последовавшей за концом передачи, послышался топот  ног  в
коридоре. Первым туда выскочил и начал выкрикивать слова команды - Керк.
     - Всем людям в поселке. Мы вылетаем  немедленно.  Вызвать  всех,  кто
находится снаружи. Освободите  всех  пленников.  Начинается  подготовка  к
старту.
     Никто не выразил  сомнений.  Было  немыслимо,  чтобы  любой  пиррянин
действовал иначе. Их дом, их город,  был  на  краю  гибели,  возможно  уже
погиб. Все бросились по местам.
     - Рес, - сказала Мета. - Он с армией Аммаха, как нам связаться с ним?
     Керк немного подумал, потом покачал головой:
     - Невозможно. Другого ответа нет. Мы оставим для него  катер  на  том
самом острове, откуда забирали его прежде. Автоматическая запись расскажет
ему о происшедшем. Она будет  включаться  автоматически  каждый  час,  как
только он включит свое радио, он  сразу  поймает  сообщение.  Катер  будет
закрыт, так что никто кроме него не  сможет  туда  пробраться.  В  нем  мы
оставим медикаменты и даже джамп-передатчик. С ним все будет в порядке.
     - Ему это не понравится.
     - Это все, что мы можем сделать. Пора готовиться к старту.

     Они действовали как единый организм. Назад.  Вернуться  на  Пирр.  Их
город в опасности. Корабль поднялся на семнадцатикратном ускорении и  Мета
использовала такие перегрузки, какие только могла  выдержать.  Курс  через
джамп-пространство  был  проложен  кратчайший,  и  в  то  же  время  самый
рискованный  из  всех  рассчитанных.  Ни  от  кого  на   всем   протяжении
путешествия не было жалоб: все переносили это со стоическим терпением...
     Оружие было подготовлено, они мало или почти совсем не  разговаривали
друг с другом. Каждый пиррянин знал, что их мир,  их  народ,  обречены  на
вымирание, и это не подлежало обсуждению.

     За много часов до того момента, когда "Драчливый" по  расчету  должен
был выйти из джамп-режима, все мужчины и женщины на борту были вооружены и
готовы. Даже девятилетний Гриф был с ними, пиррянами, как и все остальные.
     От ранящей глаз непохожести джамп-пространства,  в  черноту  обычного
космоса усеянную звездами, и оттуда в атмосферу Пирра, спешил корабль.  Он
опускался по баллистической  кривой,  корпус  его  раскалился  до  бела  и
охладители работали на пределе.
     Их тела протестовали, пот лился ручьями с лиц и пропитал  одежду,  но
пирряне работали не реагируя на жару. Картина поверхности передавалась  на
все экраны корабля.
     Под ними пронеслись джунгли,  затем  в  отдалении  показался  высокий
столб дыма.
     Падая, как хищник за добычей, корабль опускался все ниже.
     Джунгли захватили город. Круглая насыпь,  покрытая  растениями,  была
последним остатком некогда неприступного Периметра. Опустившись ниже,  они
увидели колючие кустарники, высовывающиеся из окон зданий, когда-то полном
людей, на вершине сторожевой башни сидел шипокрыл, известка крошилась  под
действием его яда.
     Подлетев  ближе,  они  разглядели,  что  дым  шел  от   обломков   их
космического корабля.  Корабль  лежал  на  земле  вблизи  космопорта,  его
поддерживали там почерневшие от огня гигантские растения - лианы.
     Нигде в разрушенном городе не было следов людской активности.  Только
животные и растения мира смерти, теперь странно спокойные и  медлительные:
с исчезновением врага исчезла и ненависть,  так  долго  побуждавшая  их  к
жизни.  Когда  корабль  пролетал  над  ними,   они   вдруг   возбуждались,
возвращаясь к жизни, побуждаемые эмоциями пиррян.
     - Они не могли все погибнуть, - испуганно  сказал  Тека.  -  Смотрите
внимательней.
     - Я прочешу город по квадратам, - ответила Мета.
     Керк отвернулся от экрана: он не  мог  смотреть  на  погибший  город.
Когда он заговорил, голос его был тихим, будто он обращался только  сам  к
себе.
     - Мы знали, что когда-нибудь этим кончится. Мы смотрели этому в лицо,
и поэтому пытались начать новую  жизнь  на  другой  планете.  Но  знать  о
чем-нибудь и видеть это собственными глазами - совершенно разные вещи.  Мы
ели здесь, отдыхали, в этих руинах, спали в них... Наши друзья  и  близкие
остались здесь, вся наша жизнь, а теперь все это погибло.
     - Вниз! - Сказал Клон,  не  думая,  заполненный  лишь  ненавистью.  -
Нападем. Мы все еще можем бороться.
     - Здесь не за что бороться, -  печально  возразил  ему  Тека.  -  Как
говорит Керк, все погибло.
     Забортный микрофон уловил звуки  выстрелов,  и  они  полетели  в  том
направлении  с  мгновенно  вспыхнувшей   надеждой.   Но   это   был   лишь
автоматический пулемет, время от времени разражавшийся очередью. Скоро  он
истратит боезапас и замолчит, как и все остальное в разрушенном городе.
     Сигнал радиовызова уже некоторое время горел на щите, прежде чем  они
заметили его. Вызов пришел из бывшей штаб-квартиры Реса, а не  из  города.
Керк включил приемник.
     - Говорит Накса, вы меня слышите? Вызываю "Драчливый".
     - Говорит Керк.  Мы  над  городом.  Мы  пришли  слишком  поздно.  Что
произошло?
     - Вы опоздали на несколько дней, -  вздохнул  Накса.  -  Они  нас  не
послушали. Мы им предлагали свою  помощь.  Говорили,  чтобы  они  оставили
город, но они не захотели. Как будто хотели умереть в своем городе.  Когда
пал Периметр, выжившие собрались в одном здании. Было  такое  впечатление,
словно вся планета воюет с  ними.  Мы  не  хотели  смириться  с  этим.  Мы
работали добровольно. Мы забрали из шахты все проходческое оборудование  и
пробили к ним подземный ход. Забрали детей, они заставили детей уйти  -  и
некоторых женщин. Из раненных забрали только тех, кто  был  без  сознания.
Остальные остались. Мы едва успели уйти до конца. Не  спрашивайте  меня  о
том, на что это было похоже. Потом все кончилось, и спустя некоторое время
стало спокойно, как вы  сейчас  видите.  Вся  планета  успокоилась.  Мы  с
несколькими говорунами отправились посмотреть. Пришлось взбираться на горы
уничтоженных животных, когда добирались до последнего здания.  Все  внутри
погибли. Погибли в борьбе. Единственное, что мы могли забрать оттуда,  это
записи Бруччо.
     - Сообщи координаты выживших, - сказал Керк, - мы направимся туда.
     Накса передал координаты и спросил:
     - Что вы будете теперь делать?
     - Еще не знаем, свяжемся с вами позже.
     - Что же мы будем делать? - Спросил Тека. - Здесь для нас  ничего  не
осталось.
     - Но для нас нет ничего и на Счастье. Пока там правит Темучин, мы  не
сможем открыть шахты, - ответил Керк.
     - Вернемся, убьем Темучина, - сказал Тека и пистолет выскочил из  его
кобуры. Он хотел отомстить, убить кого-нибудь.
     - Мы не сможем этого сделать, - ответил Керк. Он  говорил  терпеливо,
понимая какие чувства сейчас испытывают пирряне. - Мы обсудим  это  позже.
Вначале нужно повидаться с выжившими.
     - Мы потеряли все, - сказала Мета. Она высказала мысль, которая  была
у всех на уме.
     Наступило молчание.

                                    21

     Четверо охранников втащили в комнату Язона и швырнули его на пол.  Он
перевернулся и встал на колени.
     - Выйдите, - приказал им Темучин и сильно  ударил  Язона  по  голове,
отчего тот снова упал на пол.
     - Вероятно, для этого есть все  же  какая-то  причина,  -  сказал  он
спокойно.
     Темучин сжимал и разжимал огромные кулаки, но ничего не  говорил.  Он
расхаживал по богато украшенной комнате, острые шпоры царапали драгоценный
мрамор пола. В дальнем конце комнаты он на  мгновение  остановился,  глядя
через высокое окно на расстилающийся внизу город. Затем  внезапно  схватил
гобелен,   закрывавший   стену   и   сдернул   его.   Железный   стержень,
поддерживающий гобелен, упал, но Темучин поймал его в воздухе, прежде  чем
он коснулся пола, и швырнул в многоцветное окно.  Послышался  звон  битого
стекла.
     - Я проиграл! - Это был крик раненного зверя.
     - Ты выиграл, - ответил Язон. - Почему ты так говоришь?
     - Хватит, - ответил  Темучин,  поворачиваясь  к  нему.  На  его  лице
вспыхнул гнев. - Ты знаешь, что случилось?
     - Я знаю, что ты хотел победить и победил. Армии  пали  перед  тобой,
люди разбежались. Твои  орды  захватили  страну,  твои  офицеры  правят  в
городах. А сам ты правишь здесь, в Эолозаре, господин всего мира.
     - Не играй со мной, демон. Я знал, что случится, только не думал, что
так быстро. Ты должен был дать мне больше времени.
     - Почему? - Спросил Язон, вставая на ноги. Теперь, когда Темучин знал
правду, не было больше смысла таиться. - Ты сам  говорил,  что  выигрывая,
проигрываешь.
     - Говорил,  конечно,  -  Темучин  распрямился  и  невидящим  взглядом
посмотрел в окно. - Но я не понимал, как много теряю. Я был глуп. Я думал,
что ставкой будет лишь моя жизнь. Я не понимал, что умрет весь мой  народ,
все мы. - Он повернулся к Язону. - Верни все это, возьми  меня,  но  верни
все.
     - Не могу.
     - Нет можешь! - Крикнул Темучин, хватая Язона за грудь и  тряся  его,
как пустой козий мех. - Перемени все - я приказываю. - Он  слегка  ослабил
зажим, чтобы Язон мог глотнуть воздуха и сказать:
     - Не могу и даже если бы и мог, не стал бы. Выиграв,  ты  проиграл  -
именно этого я и хотел. Жизнь, которую  ты  знал,  кончена  и  никогда  не
вернется.
     - Ты знал все заранее, - спокойно сказал Темучин,  разжимая  руки.  -
Такова моя судьба, и ты  это  знал.  Ты  позволил,  чтобы  это  случилось,
почему?
     - По многим причинам.
     - Скажи главную.
     - Человечество должно жить не так, как жили вы. В вашей истории  было
достаточно убийств и кровопролитий. Заканчивай свою жизнь, Темучин и  умри
в мире. Ты последний представитель таких людей, и Галактика станет  лучше,
когда тебя не будет.
     - Это единственная причина?
     - Есть и другие. Я хочу, чтобы пришельцы из  другого  мира  построили
свои шахты на наших равнинах. Теперь они могут это сделать.
     - Выиграв, я проиграл. Должно быть название для того, что случилось.
     - Оно и есть. Это название "пиррова победа". Хотел  бы  сказать,  что
мне жаль  тебя,  но  мне  не  жаль.  Я  могу  восхищаться  твоей  силой  и
характером. Я знаю, что ты был владыкой джунглей. Но я рад, что теперь  ты
в клетке...
     Не глядя на дверь, Язон сделал к ней короткий шаг.
     - Ты не спасешься, демон, - сказал вождь.
     - Но почему? Я не могу причинить тебе вреда, и не могу больше помочь.
     - А я не могу убить тебя. Демон, который и так мертв, не  может  быть
убит. Но человеческую плоть, которую ты носишь, можно пытать. И я буду это
делать. Твоя пытка будет длиться всю мою  жизнь.  И  это  будет  маленькой
расплатой за все, что я потерял. Но это все, что я могу сделать. Ты  лучше
меня видишь будущее, демон...
     Язон не слышал последних слов. Он метнулся к двери  и  нырнул  в  нее
головой вперед. Два охранника в конце зала,  услышали,  что  он  бежит,  и
повернулись, опуская копья. Он не остановился и не попытался избежать  их,
а нырнул ногами вперед под копья, схватил их руками. Язон отбил их руки  -
они пытались схватить его - и был свободен. Вскочив на  ноги,  он  побежал
вниз по лестнице, перепрыгивая по восемь ступенек сразу и  каждую  секунду
рискуя упасть. Наконец, он ударился о пол  и  выбежал  через  неохраняемый
выход.
     - Хватайте его, - крикнул сверху Темучин. - Приведите его ко мне!
     Язон бросился к ближайшему выходу со двора, резко свернул в  сторону,
когда там появилось множество воинов. Теперь вооруженные люди были  везде,
в каждом проходе. Он подбежал к стенке. Она была высока и усажена  острыми
кольями, но он сможет перебраться через нее. Шаги гулко зазвучали  за  его
спиной, когда  он  подпрыгнул  и  уцепился  за  край  стены.  Отлично,  он
подтянулся,  готовый  перебросить  ногу  через  стену,  пробраться   между
остриями, спрыгнуть уже на той стороне и исчезнуть в городе.  Чьи-то  руки
вцепились ему в лодыжки и он не мог подтянуться под тяжестью нависшего  на
нем человека. Он ударил ногой, почувствовал, что его сапог попал в  чье-то
лицо, но освободиться не смог. Новые руки ухватили его за ноги, еще и еще,
таща его вниз, во двор.
     - Приведите его ко мне, - прозвучал голос над толпой, голос Темучина.
- Приведите его ко мне. Он мой!

                                    22

     Рес - маленькая фигурка  у  ракетного  катера  -  ожидал  приземления
"Драчливого" на Счастье. Посадка осуществлялась на двадцати "G".  Мета  не
желала тратить время. Рес  пошел  по  опаленному,  дымящемуся  песку,  как
только открыли входной люк.
     - Быстро рассказывай все, - сказала Мета.
     - Мало что можно рассказать. Темучин выиграл войну, как мы и ожидали,
взял все города один за другим. Ни  население,  ни  даже  армия  не  могли
выстоять перед ним. Я бежал после последней битвы, так как не хотел, чтобы
мои большие  пальцы  свисали  с  варварских  знамен.  Потом  получил  ваше
сообщение. Расскажите о Пирре.
     - Конец, - ответил Керк. - Там все погибло.
     Рес знал, что нет слов, нужных  для  этой  минуты.  Он  сидел  молча.
Потом, встретившись глазами с Метой, сказал:
     - У Язона есть или был - радиопередатчик, и вскоре после того, как  я
достиг катера, я поймал его сообщение. Я не ответил ему, и  его  сообщение
не было закончено. Я не записал его,  но  помню  достаточно  подробно.  Он
сказал, что скоро можно будет открывать шахты, что мы выиграли...  Пирряне
выиграли - таковы в точности его слова. Он начал говорить еще  что-то,  но
внезапно передача оборвалась. Очевидно в этот момент за ним пришли. С  тех
пор я кое-что слышал о нем...
     - Что ты хочешь сказать? - Быстро спросила Мета.
     - Темучин сделал своей столицей Эолозар - самый большой город Аммаха.
Он держит Язона там... в клетке, подвешенной к фасаду дворца. Вначале  его
пытали, теперь он обречен на голодную смерть.
     - Но почему? В чем причина?
     - Кочевники верят, что демон в людском обличьи не может быть убит. Он
неуязвим для обычного оружия. Но если он долго будет страдать  от  голода,
человеческая оболочка с него спадет, и демон примет свой истинный вид.  Не
знаю, верит ли Темучин в эту чепуху, но он действует в соответствии с нею.
Язон висит в клетке уже пятнадцать дней.
     - Мы должны идти к нему, -  сказала  Мета,  вскакивая.  -  Мы  должны
освободить его.
     - Мы сделаем это, - сказал Керк. -  Но  сделать  это  надо  наилучшим
образом. Рес, у тебя найдется для нас одежда и мороны?
     - Конечно. Сколько вам нужно?
     - Мы не можем откровенно действовать с помощью силы против  правителя
всей планеты. Пойдем мы с тобой. Ты покажешь путь, а я  уж  посмотрю,  что
можно сделать.
     - Я пойду с вами, - сказала Мета, и Керк кивнул в знак согласия.
     - Итак, нас трое. Нужно торопиться. Мы не знаем, сколько он  проживет
в таких условиях.
     - Они дают ему ежедневно чашку воды, - сказал  Рес,  избегая  взгляда
Меты. - Полетим на корабле. Я покажу путь. Теперь  уже  не  имеет  особого
значения, что горожане узнают, что мы с другой планеты.

     Приближался полдень. Втаскивание моронов в грузовой  люк  потребовало
много времени. Эолозар был построен на реке, окруженный холмами, поросшими
лесом. Корабль приземлился как можно ближе к городу и моронов выгрузили из
трюма. Вскоре после полудня, они вступили в город,  и  Рес  бросил  мелкую
монету мальчику, спросив дорогу ко дворцу. Он был  в  наряде  торговца,  а
Керк надел  свои  обычные  доспехи.  Мета,  по  обычаю  горожан,  закрытая
покрывалом,  крепко  держалась  за  седло,  когда   они   пробирались   по
многолюдным улицам города.
     Только перед дворцом  было  пустое  пространство.  Двор  был  выложен
полированными плитами сверкающего мрамора. Взвод солдат  охранял  его,  их
бородатые лица  кочевников  абсолютно  не  гармонировали  с  награбленными
роскошными нарядами.  Но  оружие  их  было  прежним  и  они  были  так  же
смертельно опасны, как и на высоких плато. Вероятно, еще опаснее,  ибо  их
характер ухудшился в жарком климате.
     Вокруг дворца шли высокие  колонны.  К  вершинам  двух  из  них  была
прикреплена цепь, и с нее, возвышаясь на два  метра  над  землей,  свисала
клетка из толстых прутьев. В ней не было дверцы, она была сооружена вокруг
пленника.
     - Язон! - Воскликнула Мета, глядя на лежавшее в ней тело.
     Он не шевелился, и невозможно было определить, жив ли он.
     - Я позабочусь об этом, - сказал Керк, спрыгивая с морона.
     - Подожди! - Остановил его Рес. - Что ты  хочешь  делать?  Если  тебя
убьют, ты не поможешь Язону.
     Керк не слушал. Он слишком много потерял и испытывал слишком  сильную
боль, чтобы слушаться рассудка. И  теперь  вся  его  ненависть  обернулась
против одного человека, и остановить его было невозможно.
     - Темучин! - Крикнул он. - Выходи из своего логова. Выходи,  трус,  и
погляди в лицо мне, Керку, вождю пиррян! Покажись, трус!
     Дежурный офицер - это был Аханк - подбежал к нему с обнаженным мечом,
но Керк небрежно ударил его ребром ладони, не отводя  взгляда  от  дворца.
Аханк упал и покатился по земле. Наконец он замер, без памяти или мертвый.
Скорее мертвый, так как голова его лежала под необычным к туловищу углом.
     - Темучин, трус, выходи! - Вновь крикнул Керк. Когда  солдаты  охраны
схватились за оружие, он презрительно крикнул им:
     - Собаки, вы осмелитесь напасть на  меня?  Вождя  пиррян,  победителя
долины Слат?
     Они отступили перед его гневом, и он вновь повернулся  ко  дворцу.  У
выхода из тронного зала стоял Темучин.
     - Ты слишком много себе позволяешь, - с  холодным  бешенством  сказал
он.
     - Нет, это ты позволяешь себе слишком много, -  ответил  Керк.  -  Ты
нарушаешь  законы  племен.  Ты  схватил  человека  из  моего   племени   и
беспричинно его пытал. Ты трус, Темучин, я называю тебя так, перед  твоими
людьми.
     Меч Темучина сверкнул в лучах солнца.
     - Ты сказал достаточно, пиррянин. Я должен был приказать убить  тебя,
но я хочу доставить это удовольствие себе.  Жалею,  что  не  убил  тебя  в
первый раз, как  увидел.  Потому  что,  из-за  тебя  и  существа,  которое
называет себя Язоном, я потерял все.
     - Пока еще не все, - ответил Керк, нацеливая меч к горлу вождя, -  но
теперь потеряешь жизнь. Я убью тебя!
     Темучин опустил свой меч  с  силой,  которая  бы  разрубила  обычного
человека надвое, но Керк отразил удар. Они яростно сражались - не по науке
и не по искусству, а по-варварски, только удары и парирования - а в  такой
борьбе побеждает сильнейший.
     Звон их мечей раздавался на молчаливом дворе, к нему добавлялся  лишь
шум их тяжелого дыхания. Никто не уступал. Керк был старше и сильнее, зато
Темучин всю жизнь провел с мечом и абсолютно не знал страха.
     Так продолжалось до тех пор, пока при очередном ударе меч Темучина не
разлетелся надвое. Темучин уклонился от удара Керка -  меч,  вместо  того,
чтобы разрубить его пополам, нанес ему рану в бедро. Кровь покрыла золотой
шелк одежды Темучина. Керк обеими руками поднял меч для последнего удара.
     - Лучники! - Крикнул Темучин. Он не хотел так легко умирать.
     Керк засмеялся и отшвырнул свой меч.
     - Ты, правящий трус, не отделаешься от меня  так  легко.  Предпочитаю
убить тебя голыми руками.
     Темучин, испустив яростный крик, подскочил к нему. Они схватились как
звери. Обмена ударами больше не было. Керк сжал  своими  огромными  руками
горло противника. Темучин также схватил Керка, но мышцы на  шее  пиррянина
были, казалось стальными. Керк усилил свой нажим.
     Впервые Темучин проявил чувство, отличное от  крайнего  гнева.  Глаза
его расширились, лицо исказилось  от  боли.  Он  пытался  ослабить  хватку
Керка, но напрасно. Руки Керка продолжали сжиматься.
     Темучин изогнулся, дотянулся рукой до пояса и извлек кинжал.
     - Керк: у него нож! - Крикнул Рес, когда Темучин ударил Керка ножом в
бок, как раз под нижний край нагрудника.  Рука  его  отдернулась,  но  нож
остался в теле Керка.  Керк  взревел  от  гнева,  но  не  ослабил  хватки.
Напротив, он завел свои большие пальцы под  подбородок  противника,  нажал
вверх. Темучин изогнулся от боли, ноги его повисли в воздухе,  глаза  чуть
не выскочили из орбит.
     Затем послышался сухой треск, и его тело  безжизненно  повисло.  Керк
опустил руки, и Великий Темучин, вождь высоких равнин, завоеватель  низин,
мертвый упал к его ногам.
     Красное пятно появилось на боку Керка, и Мета подбежала к нему.
     - Оставь, - приказал Керк. - Рана закрыта.  Поранены  мышцы,  а  если
даже и затронуты внутренности, то об этом можно будет позаботиться  позже.
Сначала вытащим Язона.
     Охранники не пытались мешать, когда  Рес  отобрал  у  одного  из  них
алебарду, зацепил ею клетку и стянул ее на землю.
     Язон безжизненно перевернулся от удара.
     Вокруг его  глаз  были  черные  круги,  глаза  глубоко  запали,  кожа
обтягивала кости. Сквозь рваную одежду были видны раны и кровоподтеки.
     - Он, - сказала Мета, но продолжить не смогла. Рес согнул  два  прута
решетки, напрягая мускулы,  разогнул  их.  Язон  открыл  налитые  глаза  и
посмотрел на них.
     - Вы, как всегда, вовремя, - сказал он и потерял сознание.

                                    23

     - Хватит лекарств, - сказал Язон, отводя в  сторону  стакан,  который
протянула ему Мета. Он сидел на своей койке на борту родного "Драчливого",
вымытый, с перевязанными ранами, с глюкозной капельницей, присоединенной к
руке. Керк сидел напротив него, на боку его был бугор, там  была  повязка.
Тека извлек  у  него  несколько  перерезанных  кишок  и  связал  несколько
сосудов. Керк, казалось не заметил этого.
     - Рассказывай, -  сказал  он.  -  Этот  микрофон  включен  в  систему
корабля, тебя все услышат. Откровенно говоря, мы все  еще  не  знаем,  что
случилось - кроме того, что и ты и Темучин говорили,  что  из-за  выигрыша
все потеряно. Это очень странно.
     Мета наклонилась и вытерла лоб Язона сложенной марлей. Он улыбнулся и
пожал ее пальцы, потом заговорил:
     - История такова. Я нашел ответ в библиотеке. Позже,  чем  следовало,
но все же не в последний момент. Библиотека пересказала мне множество книг
и очень быстро убедила меня, что культура не может  быть  изменена  извне.
Она может быть уничтожена, но не изменена. А  именно  это  мы  и  пытались
сделать. Вы когда-нибудь слышали  о  готах  или  гуннах,  племенах  Старой
Земли?
     Они покачали головами, а он в это время отпил из стакана.
     - Это были отсталые племена, жившие в лесах, любившие пить и убивать,
гордящиеся своей  независимостью  и  сражавшимися  с  римскими  легионами.
Римляне их постоянно били, и думаете, это послужило для них уроком? Ничего
подобного. Выжившие собирались, уходили глубже в  леса  и  сохраняли  свою
культуру и свою  независимость  нетронутыми.  Их  культура  была  изменена
только тогда, когда они "победили". Со  временем  они  двинулись  на  Рим,
захватили его, познакомились с благами цивилизации.  Они  больше  не  были
варварами. Древнейшие китайцы много столетий назад использовали  такой  же
трюк. Они были  плохими  бойцами,  но  зато  всех  поглощали  в  себе.  Их
побеждали, но проходило время, и они  подчиняли  себе,  своей  культуре  и
своему образу жизни своих завоевателей.
     Я усвоил этот урок и постарался сделать так, чтобы и здесь  произошло
тоже. Темучин был честолюбив и не мог противиться искушению завоевать весь
мир. Он вторгся в низины, когда я показал ему путь туда.
     - И выиграв, он проиграл, - сказал Керк.
     - Точно. Мир принадлежал ему. Он захватил города и их богатство.  Ему
пришлось занять эти города, чтобы удержать их. Его  лучшие  офицеры  стали
правителями  нового  роскошного  королевства  и  приняли  эту  непривычную
роскошь. Это понравилось им. Они не хотели с  ней  расстаться.  В  глубине
сердца они по-прежнему кочевники,  но  что  можно  сказать  о  последующих
поколениях? Если люди Темучина останутся жить  в  городах  и  наслаждаться
сибаритством, то как он сможет вернуть их к законам кочевой жизни? Ни один
варвар не захочет остаться в холоде плато, если он может спуститься вниз и
принять участие в дележе добычи. Вино,  крепче,  чем  ачад,  а  у  жителей
низины есть даже перегонные аппараты. Кочевой образ жизни обречен. Темучин
понял это. Победив, он сам разрушил образ жизни,  который  породил  его  и
позволил ему победить. Поэтому он и называл меня демоном и ненавидел.
     - Бедный Темучин, - сказала Мета с внезапным пониманием. - Честолюбие
погубило его, и он понял это. Хотя он и был завоевателем,  но  он  потерял
больше всех.
     - Он потерял свой образ жизни и саму жизнь, - сказал Язон,  -  но  он
был великим человеком.
     Керк нахмурился.
     - Не говори мне, что ты жалеешь о его смерти.
     - Вовсе нет, он получил все, что хотел, потом умер. Каждый  ли  может
сказать это о себе?
     - Выключи микрофон, -  сказала  Мета,  -  ты  можешь  идти,  Керк.  -
Огромный пиррянин открыл  рот,  собираясь  возразить,  потом  улыбнулся  и
вышел.
     - Что ты собираешься теперь делать,  -  спросила  Мета,  когда  дверь
закрылась.
     - Спать целый месяц, есть бифштексы и выздоравливать.
     - Я не об этом спрашиваю. Собираешься ли ты уходить?  Или  останешься
здесь с нами?
     - Это беспокоит тебя?
     - Да, и для меня это ново. - Лоб ее сморщился от усилий передать свои
чувства в словах. - Когда я с тобой, я хочу говорить тебе  странные  вещи.
Знаешь ли, как звучат самые приятные для пиррянина слова?
     Он покачал головой.
     - Мы говорим - ты хорошо сражаемся. Но  тебе  я  вовсе  не  это  хочу
говорить.
     Язон владел девятью языками и знал точно, что ему хочется сказать ей,
но молчал. Он отвернулся.
     - Нет, смотри на меня, - сказала Мета,  беря  его  голову  в  руки  и
ласково поворачивая к себе. Ее  жест  говорил  больше,  чем  слова,  и  он
устыдился своей неспособности говорить. Но продолжал молчать.
     - Я разыскала слово "любовь", как ты велел мне. Вначале оно было  для
меня лишь словом. Но когда я думала  о  тебе,  мне  ясно  становилось  его
значение.
     Лица их были близки, она смотрела на него немигающим взглядом.
     - Я люблю тебя, - сказала она. - Я всегда буду  любить  тебя.  Ты  не
должен оставлять меня.
     Простота ее чувства прорвала годами сооружаемую им защитную дамбу. Он
всегда был одинок. Никто не заботился о нем. Женщины приходили и  уходили.
Я сам могу позаботиться о себе я не нуждаюсь ни в ком... - думал он.
     - Клянусь звездами, я тоже люблю тебя, - сказал он, прижимаясь к ней.
     - Ты не должен больше оставлять меня, - прошептала она. - И  ты  тоже
не должна. И это самая краткая и лучшая брачная церемония. Можешь  сломать
мне руку, если я взгляну на другую девушку.
     - Пожалуйста, не говори так.
     - Прошу прощения, во мне говорит прежний Язон. Мне кажется,  что  нам
обоим не доставало нежности. Не только мы, но и все  пирряне  нуждаются  в
этом. Не покорность, вовсе нет. Немного  больше  цивилизованности.  Думаю,
что теперь это наладится. Скоро можно будет открыть  шахты,  так  как  все
племена кочевников спускаются в низины.  Похоже,  что  пирряне  приобретут
долины.
     - Да, это будет наш новый  мир.  -  Она  помолчала  немного,  как  бы
взвешивая свои слова. - Мы пирряне останемся здесь. А ты? Мне не  хотелось
бы оставлять свой народ, но если ты уйдешь, я уйду с тобой.
     - Я останусь здесь. Я член племени - ты  разве  не  помнишь?  Пирряне
грубы, упрям и вспыльчивы, мы  знаем  это.  Но  и  я  таков.  Вероятно  я,
наконец, нашел свой дом.
     - Со мной, всегда со мной?.
     - Конечно.
     После этого для слов уже не было места.

Гарри Гаррисон                           перевод с английского
"Линкор в нафталине"                              П.Керакозова

        - Приблизимся, -  сказала  Мета,  нажимая  на  клавиши  пульта
управления.
        - Будь я на твоем месте, я сделал бы прямо противоположное,  -
тихо, чтобы своей излишней опасливостью не вызвать раздражение пиррян,
пробурчал Язон.
        - Ничего страшного, мы еще довольно далеко, - тут же отозвался
Керк, вглядываясь в экран, - Посудина, конечно, здоровенная, километра
три, не меньше. Видно, это последний из сохранившихся линкоров. И ведь
ему уже больше пяти тысяч лет от роду, а мы в  двух  сотнях  километров
от...
        Вдруг у борта линкора полыхнула оранжевая вспышка, и тотчас же
пиррянский звездолет круто накренился. На пульте  управления  замигали
красные огоньки.
        - Как ты сказал, сколько ему от роду?  -  невинно  переспросил
Язон. Ответом ему был лишь  яростный  взгляд  Керка.  Мета  развернула
корабль  и  стала  возвращать  его  в  прежнюю  позицию,  одновременно
фиксируя понесенный урон:
        - Небольшое повреждение левого стабилизатора и три пробоины  в
корпусе.  Похоже, придется латать его в космосе, а  то  мы  не  сможем
совершить посадку.
        - Ну и прекрасно. Очень хорошо, что нам досталось, -  произнес
Язон динАльт. - На будущее мы  получили  хороший  урок.  Впредь  будем
осторожнее, чтобы не свернуть себе шею и заполучить свои полмиллиарда.
А теперь давайте посетим  командующего  флотом  и  проясним  некоторые
неприятные детали, о которых нас забыли  информировать,  получив  наше
согласие на эту работу.

                             * * *

        Командующий флотом адмирал Джекич был небольшого роста,  а  на
фоне пиррян казался еще мельче.
        Он в испуге отшатнулся, когда Керк вдруг всем телом  навалился
на его стол и холодно заявил:
        - Мы, конечно, можем и уйти, но в таком случае Орда пронесется
через эту ситему, и с вами будет покончено.
        - Ну, что вы! У нас еще масса возможностей! Ведь мы  могли  бы
заняться стоительством флота или преобрести новые корабли. Но все  это
заняло бы слишком много времени и обошлось  бы  в  кругленькую  сумму.
Куда как проще воспользоваться этим линкором Империи.
        - Проще? - вопросительно поднял брось Язон. - А вам  известно,
сколько народу уже погибло, пытаясь пробраться на него?
        - Ну, "проще", возможно, не очень подходящее слово... Имеются,
конечно, определенные затруднения, сложности, а в общем -  сорок  семь
человек.
        - И это вынудило вас послать запрос  на  Фелисити?  -  спросил
Язон.
        - Естественно. Мы получаем от  вас  тяжелые  металлы  и  много
слышали о выходцах с Пирра. Ведь вам  всего  с  сотней  людей  удалось
покорить целый мир. И мы решили, что самым логичным было бы  попросить
именно вас проникнуть на линкор.
        - А не сдается  ли  вам,  что  это  не  совсем  справедливо  в
отношении тех, кто находится внутри и не желает никого впускать?
        - То-то и оно,  что  внутри  никого  нет,  -  улыбка  адмирала
становилась все фальшивее - пирряне придвигались к нему все  ближе.  -
Позвольте, я все обьясню! Именно данная планета играла важнейшую  роль
в древней Империи. Правда, еще около дюжины миров  провозглашали  себя
колыбелью человечества, но мы-то жители Земли и мы  точно  знаем,  что
были первыми. И свидетельство тому  -  этот  линкор.  После  окончания
четвертой галактической войны его законсервировали и  поместили  здесь
до тех пор, пока в нем не возникнет  необходимость.  Керк  недоверчиво
усмехнулся:
         - Не очень-то похоже на правду. Чтобы  какая-то  пересыпанная
нафталином консервная банка без руля и без ветрил, которой пять  тысяч
лет, угробила сорок семь человек...
         - А я верю, - отозвался  Язон.  -  Да  и  вы  поверите,  если
немножко пошевелите  мозгами.  Военный  корабль,  трехкилометровый,  с
самыми мощными двигателями из всех, когда-либо существовавших. И  само
собой, с самыми мощными орудиями, совершенной защитой,  со  спаренными
батареями, боевыми компьютерами... Ну, наконец-то вы начали улыбаться!
Да ведь это хрустальная мечта любого пиррянина - самое мощное  оружие!
Какое счастье побывать на этом линкоре, оказаться в  боевой  рубке  и,
наконец, управлять им!
         На лицах Керка и Меты блуждали мечтательные улыбки, оба могли
лишь кивать  в  знак  согласия.  И  только с  последними  словами  они
перестали улыбатся:
         - Но... корабль  законсервирован.  Все  системы  отключены  и
заморожены. Действуют лишь энергобок  и  орудия.  Дейстует  и  система
питания бортового компьютера, оберегающего  корабль  от  метеоритов  и
прочих нежелательных столкновений, в частности с теми, кому не помешал
бы  лишний  линкор.  То,  что  случилось  с    нами,    было    просто
предупреждением. Убежден, что нас с легкостью могли бы разнести в  пух
и прах. Если бы на  борту  был  экипаж,  то,  при  дейстужщей  системе
защиты, нас бы и близко не было, не говоря уже о том, чтобы проникнуть
внутрь. Но, к счастью, задача иная - нам предстоит перехитрить машину,
а это дело хоть и трудное, но выполнимое.
          Он обернулся к адмиралу Джекичу и улыбнулся:
          - Ладно, по рукам. Но гонорар двойной - миллиард кредов.
          - Но это ни в какие рамки  не  лезет!  Сумма  несусветная...
Наши бюджетные ассигнования...
          - Орда - это насилие и смерть.  Вашим  кораблям  не  успеть.
Орда опередит вас. Она вломится сюда, и тогда кровь...
          - Перестаньте! - воскликнул адмирал,  смертельно  побледнев.
"Штабная крыса, сроду не нюхал пороха", - подумал Язон.
          - Хорошо, я согласен, но с условием. Даю вам твердый срок  -
30 дней. Не справитесь - пеняйте на себя. Даже на минуту опоздаете - и
вы не получите ни гроша. По рукам?
          Язон бросил взгляд на  Керка  и  Мету.  Те,  ни  секунды  не
колеблясь, утвердительно кивнули.
          - Идет, - сказал он. - Но миллиард - только  чистыми.  Кроме
того, за вами горючее, навигационная служба, прикрытие.  Все  это  нам
необходимо.
          - Но деньги... - прикусил губу адмирал.
          - Кровь... - прошипел в ответ Язон и тут же получил согласие.
          - Все необходимые бумаги  уже  подготовлены.  Когда  думаете
начать?
          - А мы уже начали. С бумагами разберемся позже. Он энергично
потряс безжизненую руку адмирала.
          - Ну, на то, что у вас есть инструкция по  проникновению  на
линкор, надеяться нечего?
          - Да если бы она была, я бы с вами не  имел  никакого  дела.
Перерыли все архивы - ничего. Если хотите, можете  взглянуть  на  наши
находки. Все равно от них нет никакого толка.
          - Ясное дело, если почти полсотни людей сыграли в ящик. Само
собой, что именно правила расконсервирования линкора и не сохранились.
Но мы справимся: пирряне не идут на попятный! Все,  что  у  вас  есть,
присылайте мне. А мы тем временем отправимся обсудить наши  дельнейшие
действия. В срок уложимся.
          - Но как? - спросил Керк, едва они вернулись домой.
          - Понятия не имею, - сказал Язон, весело улыбаясь. - Сначала
давайте  промочим  горло  и  подумаем.  Дело  это,  вероятнее   всего,
завершится  применением  грубой  силы.  Но   начаться    оно    должно
демонстрацией преимуществ разума перед созданной им машиной.  Тебя  не
затруднит положить мне льда в стакан, дорогая?
          - Сам клади, - огрызнулась Мета. -  Как  прикажешь  понимать
твое согласие, если ты сам не знаешь, как подступиться к делу?
          Стаканы звякнули. Язон испустил тяжелый вздох.
          - Да ведь нам деньги просто необходимы. Даже если  мы  и  не
сумеем вспороть эту  проклятую  жестянку,  то  всего-навсего  потеряем
месяц.
          Отхлебнув из стакана, он вспомнил,  что  убеждать  пиррян  в
чем-либо,  взывая  к  их  разуму,  -  напрасный  труд.  Имелись  более
действенные способы.
          - Неужели вашему  народу  не  пригодится  такой  корабль?  С
беспечным видом он отметил их внезапно вспыхнувшие глаза и  мгновенное
напряжение мускулов. Пистолеты, блеснув, снова пропали в кобурах.
          - Ладно, пора  за  дело,  -  заявил  Керк.  -  Теряем  время
понапрасну.
          - С чего начнем?
          - Изучим все, что можно, об этом линкоре. А потом сообразим,
как действовать.

                             * * *

          - Что толку от твоих камешков? - спрсила Мета. - Он  сшибает
их еще на подлекте. Теряем попусту время, да и только. А ты еще хочешь
тратить продовольствие. Все эти туши...
          - Мета, дорогая, умоляю тебя, помолчи. Я все делаю не просто
так. Каждое попадание в мишень регистрируется, определяется, из какого
типа оружия произведен вытрел, на каком расстоянии поражена мишень.  И
этим заняты целых тридцать  кораблей.  Данные  можно  получить  только
таким способомм. А теперь, помимо камней, мы отправим ему  эти  саммые
туши, начиненные двадцатью килограммами армопласта каждая.  Они  будут
запущены в разных направлениях и с различными скоростями. Если хотя бы
одна достигнет линкора, это будет означать, что  человек  в  скафандре
может проделать то же самое. В случае неудачи  у  меня  есть  недурной
астероид, который мы направим прямо на эту побитую  молью  игрушку.  И
тут уж бортовому компьютеру придется либо разнести его,  либо  отойти.
Одним  словом,  что-нибудь  сделать.  При  любой  реакции  мы  получим
информацию. А информация окажет помощь в решении задачи.
          - Пошла первая туша, - сообщил Керк из-за пульта управления.
- Я там отхватил кусочек, пока их загружали. Ведь холодильник-то у нас
есть. Ну, по кусочку от туши, примерно по килограмму каждый.  Нам  это
никогда не повредит.
          - Совсем ты рехнулся, - отозвался Язон.
          - От тебя нахватался. А вот и первая! - Керк указал  пальцем
на огонек, пересекающий экран. - И вторая! Проходят дальше, чем камни,
но все равно...
          Язон пожал плечами:
          - Что ж, давайте вернемся. Немного  выпьем,  закусим  твоими
"кусочками". Астероид прибудет только через два часа.
          Результаты оказались  неутешительными.  Несколько  миллионов
тонн камня, отклоненные от  своегшо  обычного  курса,  грозной  массой
надвигались  из  бездны  пространства.  Под  озабоченный  гул  радаров
линкора внезапно включились главные двигатели, корабль немного изменил
положение, и астероид величественно промчался в глубины космоса.
          - Очень интересно! - мрачно произнесла Мета.
          - Но ведь мы получили данные! - отозвался  Язон.  -  Главные
двигатели в рвбочем состоянии и могут действовать.
          - А зачем нам это? - спросил Керк.
          - Но ведь мы этого не знали, а теперь...
          - Пирряне,  внимание!  Как  меня  слышно?  Язон  молниеносно
переключился на передачу:
          - Пирряне слушают, прием!
          - От линкора получено сообщение  на  волне  183,4.  Послание
следующее: "НЭДЕРУЭБЛА АЛ НАВИГАЦИО ЦЕНТРО. КРОНКУ ЧИ ТИО ШАГОН."
          - Ничего не понимаю, - заявила Мета.
          - Это эсперанто,  древний  язык  Империи.  Просто  сообщение
линкора о перемене курса, посланное навигационной  службе.  Тепрь  нам
извстно его название: "Неуязвимый".
          - Это очень важно?
          - А как же! - Язон настоил передатчик на нужную частоту.
          - Если удалось завязать беседу, считайте,  что  товар  почти
продан. Можете спросить любого коммивояжера. А теперь  помолчите:  мне
нужно немного восстановить мой эсперанто.
          Он хлебнул из стакана, прокашлялся и включил микрофон.
          - "Неуязвимый", это штаб флота. Почему без команды  изменили
курс?
          - КУРС ИЗМЕНЕН ВО ИЗБЕЖАНИЕ  ПОВРЕЖДЕНИЙ  В  СООТВЕТСТВИИ  С
ИНСТРУКЦИЕЙ #590-Л
          - Ваш новый курс  отменяется.  Приказываю  лечь  на  прежний
курс.
          Они в молчании смотрели на экран. В  носовой  части  линкора
мигнул красный свет: корабль пришел в движение.
          - Он выполнил приказ! - воскликнула Мета, нежно обняв Язона.
У того затрещали кости.  -  Он  слушается  тебя!  Теперь  прикажи  ему
пропустить нас на борт.
          - Думаю, это не так просто. Придется действовать хитростью.
- Он снова связался с бортовым компьютером. - Курс прежний. Доложите о
причинах неоправданного расхода энергоресурсов.
          - МЕТЕОРИТНЫЙ ПОТОК. ВСЕ МЕТЕОРИТЫ УНИЧТОЖЕНЫ.
          - Имеются сведения, что в ход было пущены аварийные батареи.
Так ли это?
          - ТАК ТОЧНО.
          - Боекомплект на пределе. Необходимо дообеспечение.
          - ДООБЕСПЕЧЕНИЕ НЕ ТРЕБУЕТСЯ. БОЕКОМПЛЕКТ ДОСТАТОЧЕН.
          - Какова  наглость!  Да  этот  компьютер  просто  нахал!   -
прокомментировал Язон, прикрыв рукой микрофон. - Ну,  погоди!  Я  тебя
отучу спорить с начальством!
          - Штаб  флота  настаивает  на  дообеспечении.   Транспортный
корабль причалит к вашему грузовому шлюзу в 17:00. Подтвердите прием.
          - ПРИЕМ  ПРДТВЕРЖДАЮ.  ТРАНСПОРТ  ДОЛЖЕН  СООБЩИТЬ    ПАРОЛЬ
РАСКОНСЕРВИРОВАНИЯ ПРИ ВХОЖДЕНИИ В ДВУХСОТКИЛОМЕТРОВУЮ ЗОНУ.
          - Пароль будет послан. Назовите текущий пароль.
          Ответ пришел с небольшой задержкой. В волнении  Язон  крепко
сцепил пальцы.
          - ДАННАЯ ИНФОРМАЦИЯ РАЗГЛАШЕНИЮ НЕ ПОДЛЕЖИТ.
          - Произведите проверку пароля. Это радиосигнал?
          - ДА.
          - Это код?
          - ДА.
          - Плесните-ка мне, - сказал Язон, отключая микрофон.
- Эта игра в вопросы и ответы может  затянуться  надолго.
          Так оно и вышло. Результатом кропотливой работы  Язона  были
выманеные у компьютера необходимые сведения. Выключив, наконец, радио,
он сунул пиррянам исписанный лист бумаги.
          - Ну вот, хоть что-то.  Искомый  пароль  представляет  собой
деятизначное число. Как только мы определим его  его  и  передадим  на
линкор - он наш.
          - И деньги  тоже  наши!  -  обрадовалась  Мета.  -  А  нашму
компьютеру это по силам?
          - Я уже думал об этом. С точки зрения "Неуязвимого" мы ведем
проверку, и он сообщил, что за секунду может обрабатывать  до  семисот
паролей. Компьютер нашего корабля будет передавать  ему  десятизначные
комбинации  и,  как  только  передаст  правильную,  включится  система
расконсервирования.
          - Да его мог бы провести младенец! - заметил Керк.
          - Он же не  такой  уж  дурак.  Просто  у  машин  отсутствует
воображение. Ладно, давайте я пока прикину, все ли правильно.
          - Он быстро пробежал пальцами по кнопкам, выругался себе под
нос и пнул ногой компьютекр.
          - Черт возьми, с  такой  скоростью  обработки  сигналов  нам
может потребоваться более пяти месяцев.
          - Мы и так уже истратили три недели.
          - Спасибо тебе, Мета, я и сам умею  считать.  Но  все  равно
надо попробовать. Будем попеременно посылать комбинации от  единицы  и
далее до 9999999999. К тому  же  в  навигационном  департаменте  нужно
затребовать все используемые пароли. Возможно, один из них подойдет. У
нас один шанс против пяти, но  и  это  лучше,  чем  ничего.  Придумаем
что-нибудь.
          Департамент прислал низенького человечка по фамиии  Шранкли,
который приволок с  собой  ворох  бумаг.  Он  возглавлял  шифровальный
отдел, был прекрасным  шифровальщиком  и  обожал  всякие  головоломные
задачи. Единоборство с линкором было самым дерзким вызовом вего  жизни
и он по уши углубился в поиск решения проблемы.
          - Случай презанятнейший, крайне интересный. Подбор серий  по
нисходящей и восходящей. Я вот тут прикинул перестановки и  комбинации
паролей, котрые будут...
          - Отлично,продолжайте  в  том  же  духе,  -  ответил   Язон,
радостно улыбаясь и хлопая Шранкли по плечу. - Я ознакомлюсь  с  вашим
докладом позже, а теперь нам предстоит  важная  встреча.  Мета,  Керк,
пошли!
          - Какая еще встреча? - недоуменно уставилась на  него  Мета,
когда он выпроводил ее из комнаты.
          Да я ее просто выдумал, чтобы избавиться от этого зануды,  -
обьяснил он. - Пусть занимается своим делом, а мы придумаем что-нибудь
другое.
          - Мне показалось, что он хочет сообщить что-то интересное.
          - Охотно верю, но прошу:  говорите  с  ним  сколько  влезет,
только когда меня не будет  поблизости.  А  теперь  давайте  попробуем
придумать другой выход.
          Они напридумывали кучу всякой всячины. Все идеи были хороши,
но воплощение их в жизнь оканчивалось  крахом.  Вот,  например,  мысль
послать на линкор микророботов. Все они, не исключая и  последнего,  с
булавочную головку размером, были расстреляны влет. Но  миниатюризация
завладела умами, и они  смонтировали  супер-миниатюрный  глаз-шпион  с
антенной не толще волоса. Но и его постигла та же участь -  робот  был
испарен в пятнадцати  километров  от  линкора.  Гигантский  корабль  в
одиночестве висел в пространстве,  перебирая  по  700  паролей  каждую
секунду и методично уничтожая любой предмет, приближающийся к нему  на
определенное расстояние. Осуществление каждого нового проекта отнимало
время, и дни текли за днями. Язона  стали  мучать  головные  боли,  он
совсем  потерял  сон.  Похоже,  задача  была  неразрешимой.  В    этом
болезненном состоянии и застала его Мета.
          - Если что, я у Шранкли, - сказал она.
          - Отлично.
          - Вчера он показывал мне таблицы  частот,  а  сегодня  будет
объяснять простейшие подстановочные коды.
          - Страшно увлекательно!
          - Для меня - да! Ведь я никогда раньше даже  не  слышала  об
этом. Притом это очень важно для нас, если мы  хотим  получить  нужный
пароль. Это гораздо более серьезно чем твои метеориты. У нас  осталось
всего два дня.
          Она опрометью бросилась вон из каюты и хлопнула дверью. Язон
же тем временем погрузился в невеселые мысли о  неминуемом  поражении.
Толко он успел налить себе большущую порцию "Старинного врага печали",
как появился Керк.
          - У нас всего два дня, - заявил он.
          - Ну, спасибо, а я и не знал. Моя  уверенность  в  том,  что
пирряне никогда не сдаются, сильно поколебалась.
          - Но ведь еще не все потеряно. Мы ведь еще боремся!
          - К чему эта похвальба? Не можем же  мы  прорваться  туда  с
боем и подавить огнем бортовой компьютер.
          - Почему бы и нет? Наши бластеры,  как  и  всегда,  послушны
нам. Самое главное - не нанести сильных повреждений.
          - Ах, вот как! Может у вас и план уже готов?
          - Нет. Но его придумаешь ТЫ. И советую поторопиться.
          - Как бы не так! Осталось-то  всего  каких-нибудь  два  дня.
Представляю: мы  летим  к  линкору  под  прикрытием  "метеоритов",  а,
подлетев  поближе,  начинаем  ему  втолковывать,  что  мы  вовсе    не
вооруженный до  зубов  десант,  а  просто  парочка  консервных  банок,
которые можно сбить хоть из рогатки. Он преспокойно пропускает нас,  а
там уже дожидается миллиард кредов и сытая обеспеченная жизнь.
          - Вот видишь, а  ты  говоришь,  не  предумать  план.  Совсем
другое дело. Ладно, я пошел готовить скафандры.
          - Иди, иди. Только не  забудь  придумать,  как  нам  убедить
компьютер, что...
          Язон осекся на середине фразы и вдруг выпучил  глаза.  Через
мгновение он что было силы хватиль Керка по спине.  Пиррянин,  правда,
этого даже не заметил.
          - Будь я проклят, так  мы  и  сделаем!  -  воскликнул  Язон,
метнувшись к компьютеру. Керк молча терпеливо ждал, когда он  закончит
расчеты.
          - ВОТ ОНО! - Язон вцепился  распечатку.  -  План  нападения,
котрый должен сработать. Ведь компьютер линкора -  всего-навсего  куча
металлолома,  которая  только  и  может,  что  быстро  считать.    Его
запрограммировали на  однотипные  действия.  В  этом-то  все  и  дело.
Посмотрим, где у него мертвая зона? Она сзади, со стороны  сопел.  Там
находится всего  лишь  114  орудийных  башен.  Время  поворота  у  них
различное - то есть на 180  градусов  они  поварачиваются  неодинаково
бысро. У  самого  маленького  орудия  время  разворота  -  секунда,  у
главного орудия - шесть секунд. Это - во-первых. Далее,  очень  важно,
на что обращается внимание  в  первую  очередь.  Первыми  уничтожаются
метеориты,  движущиеся  с  самой  высокой  скоростью,  даже  если  они
находятся гораздо дальше, чем более медленные. Ну, кроме того, есть  и
еще ряд  факторов  вроде  скорострельности,  угла  упреждения  и  тому
подобного. Наш компьютер все это принял во внимание.
          - И что из этого?
          - Да то, что это вполне реально. Мы отправимся к  линкору  в
гуще метеоритного роя со стороны двигателей "Неуязвимого".  Метеоритов
должно быть столько, чтобы хватило на все орудия, причем самый  мелкий
камешек должен быть вдвое больше скафандра.  Тогда  компьютер  отнесет
нас  в  самый  мелкий  разряд.  Тем  временем  наготове  будет  второй
метеоритный рой, который налетит под прямым углом к корме линкора,  но
не раньше, чем будет покончено с первым роем. К тому  моменту  мы  уже
достинем дюз. Пока пушки развернутся, чтобы уничтожить нас,  мы  будем
уже внутри и в безопастности.
           - Хм-м, звучмт убедительно. А сколько у нас  будет  времени
между проникновением в дюзы и окончанием разворота первой пушки?
           - Мы окажемся в мертвой  зоне  ровно  за  6/10  секунды  до
первого выстрела.
           - Вполне достаночно, можно начинать.
           Язон жестом остановил его.
           - Подожди. Давай условимся - резаки и оружие готовим  сами.
Там, на борту, ничего сложного не будет, но тем не менее. Поэтому Мете
ни гу-гу. Идем только вдвоем.
           - Но у троих больше шансов проникнуть внутрь.
           - Достаточно и двоих. Если ты  не  согласен,  то  я  вообще
отказываюсь.
           - Идет.
           Мета,  захваченная  своими  шифрами  и  кодами,  ничего  не
замечала. Все шло как задумано. Вспомогательные корабли упражнялись  в
запуске метеоритов, пока им это смертельно не надоело.  Основную  долю
работы взвалили на компьютеры. Керк и Язон тем временем  обласились  в
боевые скафандры с полными боекомплектами. Пока Керк навешивал на себя
спецснаряжение, Язон отключил сигнализацию выходного шлюза, чтобы Мета
не узнала об их уходе. После этого они выскользнули в пространство.
           Даже для хорошо знакомого  с  космосом  человека  свободный
полет в пространстве - штука не из приятных. Можно  запросто  потерять
ориентацию, перепутать верх с низом или принять за  них  любое  другое
направление. Поэтому Язон был рад, что невдалеке маячит фигура Керка.
           - ОПЕРАЦИЯ НАЧАЛАСЬ, - послышался хрип в их  наушниках,  но
им было не до того. Компьютер доложил, что метеориты уже  приближаются
- сами они их увидеть не могли - и посоветовал отойти в  сторону.  Рой
был уже совсем рядом, когда сработали двигатели скафандров. Потом,  на
основании рекомендаций компьютера, они распложились в  центре  потока,
уравняли свои скорости и перешли в свободный полет.
           - Ты все понял? - крикнул Язон.
           - Еще бы! - откликнулся Керк.
           Линкор уже можно было различить - тонкая черточка  на  фоне
звезд.
           - Давай  все  повторим.  Мы  ничем  не  должны  выделяться.
Пользование двигателями - лишь в  экстренной  ситуации.  Лучше  всего,
если по нам  будут  вести  огонь  орудия  малого  калибра.  Это  будет
означать, что большие заняты чем-то другим. Второй рой уже на подходе.
Мы его не увидим - разве что наш компьютер засечет. Огонь переместится
на него, и  компьютер  даст  команду  "ПОШЕЛ".  Вот  тогда  и  рванем.
Постарайся выжать из двигателя все  до  предела.  На  расстоянии  1100
метров от кормы резко тормозим - это уже мертвая зона. Курс держим  на
дюзы.
           - А вдруг он решит слегка их прочистить,  чтобы  избавиться
от нашего присутствия?
           - Об этом лучше не думать. Остается надеятся,  что  его  не
программировали на это...
           Вокруг заполыхали вспышки  разрывов.  Автоматика  затемнила
стекла их гермошлемов, но ослепительное пламя прорывалось  даже  сквзь
затемнение. Происходило все  это  в  абсолютной  тишине.  Коллосальный
кусок скалы величиной с дом беззвучно вспыхнул  и  испарился  всего  в
какой-нибудь сотне метров от Язона, и он непроизвольно  сжался  внутри
скафандра. Безмолвное уничтожение вдруг разорвал звук ужасного  взрыва
и скафандр содрогнулся.
           В него попали! Правда он ожидал этого, готовился  к  этому,
но все равно ощущение было ужасным. Все кончилось так же внезапно, как
и началось, и Язон услышал еле различимую команду: ПОШЕЛ!
           - Вперед, Керк! Давай! - заорал Язон, выжимая из двигателей
все, на что они были способны. Скафандр ринулся вперед. Язон  дернулся
от взрыва, но тут  перед  ним  появились  очертания  кормы  линкора  с
главной дюзой в середине. Она здорово смахивала  на  огроммный  черный
зрачок. Он рос и рос, заполняя все  видимое  Язону  пространство,  как
вдруг замигала красная лампочка радара -  1100-метровая  отметка  была
позади. Теперь пушки его не достанут,  зато  велик  риск  врезаться  в
корму линкора  и  расшибиться  в  лепешку.  Он  включил  торможение  и
перегрузка навалилась на него сокрушитьной  тяжестью.  Дюза  полностью
окружила его, Отрезав весь остальной мир.
            Итак, Он находился внутри. Где же Керк? Он остановился,  и
тут что-то промчалось над его головай и на большой скорости  врезалось
в дальний конец дюзы.
            - Керк!
            Язон, увидев, как гигант-пиррянин отлетает от стенки дюзы,
ухитрился поймать его и осветил фонарем.
            - Керк! - Тишина. Неужели мертв?
            Наконец:
            - Причалил...слегка быстрее, чем хотелось бы.
            - Ничего. Мы  на  месте.  Давай  приступим  к  делу,  пока
компьютер не очухался.
            Они    быстро    распаковали    излучатель,    разрушающий
молекулярные связи, - единственный вид оружия, способный справиться  с
броней линкора, и лучем обвели окружность над  самым  инжектором.  Это
заняло почти две минуты, в течении которых они  каждую  секунду  ждали
включения дюз.
            Но  обошлось.  Окружность  была   завершена,    и    Керк,
прислонившись  к  металлическому  кругу,  включил  двигатель    своего
скафандра. В тот же миг и круг, и пиррянин исчезли из виду. Язон вплыл
за ним в огромное, ярко освещенное машинное  отделение.  Сзади  что-то
полыхнуло и стало еще светлее. Он обернулся  и  успел  увидеть  пламя,
рванувшееся из  проделанного  ими  отверстия.  Через  мгновение  пламя
исчезло.
            - Сообразительная  машинка,  -  пробормотал  Язон,  -  ой,
сообразительная.
            Керк, не обращая  внимания  на  вспышку,  нырнул  в  рубку
управления машинного отделения. Язон тронулся следом и тут же  налетел
на него - в руках Керк держал большой план  в  погнутой  металлической
рамке.
            - План  линкора.  Сорвал  со  стены.  Центральный    пульт
управления здесь. Пошли.
            - Отлично,  отлично,  -  пробормотал  Язон,  стараясь   не
отставать от пиррянина. Ходоком Керк  был  отличным,  и  Язону  стоило
болшого труда не отстать.
            - Ремонтные роботы, -  произнес  он,  когда  они  вышли  в
длинный коридор, - вмешаются они или нет?..
            Не успел он  договорить,  как  два  робота  вскинули  свои
сварочные аппараты и напали на них. Пистолет Керка  дважды  рявкнул  и
роботы превратились в груду металлолома.
            - Он не дурак, - сказал Керк. - Использует против нас все,
что можно. Не зевай, прикрой меня сзади.
            Разговаривать времени не было. Они стремились  к  главному
пульту. Все машины, попадавшиеся на пути, пытались их убить.  Уборщики
бросались на них со щетками, экраны взрывались,  когда  они  пробегали
мимо, металлические полы били их током. Это было настоящее сражение  -
сражение, ведомые одной сороной до тех пор, пока они  живы.  Скафандры
были практически неуязвимы для роботов и изолировны от внешней  среды.
Кроме того, пирряне считались лучшими бойцами в Галактике. Наконец они
добрались до двери, на которой было написано:
            "ЦНТРА КОНТРОЛО"
            Керк, выстрелом выбив замок,  ворвался  внутрь.  Помещение
было освещено, светились экраны.
            - Прорвались,  выдохнул  Язон,  срывая  шлем   и    вдыхая
прохладный  воздух.  -  Миллиард  кредов!  Мы  прехитрили  эту    кучу
шестеренок...
            - ПОСЛЕДНЕЕ  ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ,  -  прогремело  откуда-то,  и
стволы их пистолетов мгновенно нацелились на источник звука.
            Тут они поняли, что слышат запись.
            - ПОСТОРОННИЕ НА ЛИНКОРЕ! ПОКИНЬТЕ НЕМЕДЛЕННО  СУДНО.  ДАЮ
15 СЕКУНД. В ПРОТИВНОМ СЛУЧАЕ ЛИНКОР  БУДЕТ  ВЗОРВАН,  НО  НИКОГДА  НЕ
ПОПАДЕТ В РУКИ ПРОТИВНИКА. ЧЕТЫРНАДЦАТЬ...
            - Нам не уйти! - крикнул Язон.
            - Бей по приборам!
            - Нет! Управление не должно пострадать!
            - ДВЕНАДЦАТЬ.
            - Что же делать?
            - Ничего, совсем ничего...
            - ВОСЕМЬ.
            Они молча переглянулись. Язон протянул руку Керку,  и  тот
пожал ее.
            - СЕМЬ.
            - Ну, прощай, - сказал Язон, силясь улыбнуться.
            - ЧЕТЫРЕ...хр-р...ТРИ.
            Наступила  тишина,  затем  металлический    голос    вновь
произнес, но уже другим тоном:
            - НАЧИНАЮ РАСКОНСЕРВИРОВАНИЕ.  СИСТЕМА  ЗАЩИТЫ  ОТКЛЮЧЕНА.
ЖДУ ДАЛЬНЕЙШИХ РАСПОРЯЖЕНИЙ.
            - Что случилось? - спросил Язон.
            - ПАРОЛЬ ПОЛУЧЕН. ЖДУ ДАЛЬНЕЙШИХ РАСПОРЯЖЕНИЙ.
            - Вовремя, - сглотнув, прошептал Язон. - Как раз вовремя.

                              * * *

            - Не надо было уходить без  меня,  -  сказала  Мета.  -  Я
никогда тебе этого не прощу.
            - Не мог я тебя взять, - ответил  Язон.  -  И  сам  бы  не
пошел, если бы ты настаивала. Ты мне дороже миллиарда кредов.
            - Это самое приятное из того, что  я  когда-либо  от  тебя
слышала. - Мета нежно улыбнулась и поцеловала Язона. Керк с  интересом
наблюдал за ними.
            - Обьясни, что же произошло? Компьютер, наконец, вычислил
пароль?
            - Нет, это я его вычислила.
            Она заулыбалась, видя  их  потрясенные  лица,  и  еще  раз
поцеловала Язона.
            - Вы же знаете, что я  заинтересовалась  шифрованием.  Это
страшно интересно, особенно военная сфера применения. А  тут  как  раз
Шранкли рассказал мне о подстановочных шифрах, и я попробовала один из
них, самый простенький, ну тот, знаете, где А-1, Б-2 и  так  далее.  Я
попробовала записать одно слово этим шифром и получилось 81122021,  но
это всего восемь цифр. То есть двух не  хватает.  Шранкли  растолковал
мне, что каждая буква обозначается двумя цифрами, а не одной, то  есть
А записывается не как 1, а как 01. Тогда я добавила  по  нулю  к  двум
одинарным цифрам и получилось десятизначная комбинация. Потом я  шутки
ради ввела ее в компьютер, он передал ее на линкор, и вот что из всего
этого вышло.
            - Сорвать банк с первой же попытки, первой же комбинацией!
- воскликнул Язон.- Вот удача так удача!
            - Не совсем. Ты же  сам  все  уши  нам  прожужжал,  что  у
военных полностью отсутствовало воображение. Вот я и взяла  простейшее
слово. Я заглянула в словарь эсперанто...
            - ХАЛТУ?
            - Ну да, закодировала его и послала.
            - А что оно означает? - спросил Керк.
            - Стой, - ответил Язон. - Просто "стой".
            - Я бы на ее месте сделал  то  же  самое,  -  одобрительно
кивнул Керк. - Ладно, пошли забирем деньги и - домой.

   Антон Молчанов (Ант Скаландис) как Гарри Гарисон
   Возвращение в мир смерти

   (Death World 4)
   Изд. "ЭКСМО-Пресс", 1999 г.
   OCR Палек, 1999 г.

   Книга 1
   ВОЗВРАЩЕНИЕ В МИР СМЕРТИ

   ГЛАВА 1

   Отвратительно резкий сигнал внешней связи разорвал тишину диспетчерс-
кой, где сейчас ближе других к пульту находился Язон динАльт.  Звук  был
настолько пронзительным, что напомнил отчаянный крик подстреленного,  но
еще атакующего шипокрыла, и  все  присутствующие  пирряне  автоматически
направили свои пистолеты на главный дисплей, куда выводилась полная  ин-
формация по космопорту имени Велфа. Невероятно, но им четверым  одновре-
менно показалось, будто обыкновенному бездушному зуммеру  передается  то
неуемное раздражение, с которым некий пассажир корабля на  орбите  Пирра
давит сейчас на клавишу вызова. Очевидно, бойцы с патрульного катера уже
объяснили ему, что не подготовленным специально кораблям посадка на  эту
планету запрещена, но прибывший издалека гость не удовлетворился этим  и
требовал контакта с высшим руководством.
   Ему повезло, что на связи оказался  именно  Язон,  человек,  наиболее
уравновешенный во всей компании.
   Неумеренно настойчивый хозяин корабля представился как Риверд  Бервик
и заявил, что дело не терпит отлагательств, а разговаривать  он  намерен
только с первыми лицами на Пирре, поэтому ему  пепременно  обязаны  дать
посадку, ведь не станет же сам Риверд Бервик  (!)  общаться  с  каким-то
случайным космодиспетчером.
   - Послушайте, уважаемый, - мягко прервал Язон поток его эмоциональных
фраз. - Риверд - это такое странное имя или вы просто хотите лишний  раз
подчеркнуть необходимость уважения к вашей персоне?
   Бервик не успел ничего ответить, слышно было, как он буквально задох-
нулся от возмущения, а Язон продолжил:
   - Мы уважаем всех людей во Вселенной, однако требуем и к  себе  соот-
ветствующего отношения. Я, конечно, выполняю сейчас роль  космодиспетче-
ра, но зовут меня Язон динАльт, если это имя о чем-то говорит вам.  Пой-
мите, на Пирре живет очень мало людей,  и  высшему  руководству  планеты
редко приходится сидеть в своих кабинетах. Не  слишком  уютных,  кстати.
Чаще мы занимаемся насущными проблемами: безопасностью,  строительством,
снабжением. Ладно. Теперь я слушаю, в чем ваша проблема, Риверд Бервик.
   - Меня действительно зовут Риверд, - незваный гость явно сбавил  обо-
роты. - Как-нибудь я расскажу вам историю своего появления на  свет,  но
сейчас, поверьте, нам необходимо срочно  встретиться  и  переговорить  с
глазу на глаз, а не в эфире. Заметьте, в  доказательство  этой  исключи-
тельной срочности я заранее перевел два миллиона кредитов на ваш счет  в
Межзвездном банке.
   - О чернота пространства! Так ведь с этого и надо было начинать!  Ми-
нуточку, Бервик.
   Язон быстро связался с банком и получил на экране подтверждение  слов
странного гостя - деньги и впрямь поступили еще утром.
   - Отлично, - резюмировал Язон. - Мы сейчас же доставим вас  сюда,  но
только на нашем корабле. Вы уж извините, в этом мире нельзя не соблюдать
инструкций.
   Риверд Бервик принял такое предложение без лишних слов и отключился.
   - Не слишком ли ты торопишься, Язон, приглашая к нам совершенно  нез-
накомого человека?
   Это спрашивал Керк Пирр, один из старейших и самых авторитетных жите-
лей планеты. У пиррян никогда не было  жестко  централизованной  власти,
немногочисленным населением одного большого города и нескольких шахтерс-
ких поселков руководила группа людей, больше напоминавшая военный совет,
нежели правительство. Однако, когда стараниями Язона Пирр вошел  полноп-
равным членом в Лигу Миров, Керку пришлось удостоиться титула премьера и
на высоких собраниях играть роль первого лица в государстве. Но даже ак-
тивное участие в межзвездной политике не могло избавить Керка от  старой
пиррянской привычки настороженно относиться к любым чужакам. Хотя вот уж
который год перевоспитывал его ставший навек лучшим другом Язон динАльт.
Бывший знаменитый игрок, шулерэкстрасенс номер один в Галактике,  теперь
на возрождающемся Пирре исполнял одновременно обязанности министра  эко-
номики, финансов, юстиции, культуры и образования. Во всяком случае, так
он сам любил иногда представляться.
   - Подумай, - сказал Керк, - не лучше ли нам самим полететь на  орбиту
и переговорить с этим самоуверенным типом?
   - Думаю, не лучше, - улыбнулся Язон. - Это мы уже проходили.  Правда,
тогда никто не переводил денег на счет Пирра...
   Керк вспомнил давнюю историю с коварным похищением Язона и дал  добро
на прием гостя. В конце концов, на своей территории  действительно  спо-
койнее.
   - Ладно, - как бы нехотя произнес Керк. - Пусть его встретит Мета.
   Мета была первой в истории пиррянкой, полюбившей инопланетника. Много
лет назад она спасла жизнь Язона, остановив безжалостную руку своего оз-
лобленного соотечественника. В итоге оказалось,  что  она  спасала  свою
родную планету. Как всякая женщина, Мета больше доверяла голосу  сердца,
а не доводам разума, но как пиррянка она с большим  трудом  преодолевала
впитанные с молоком матери жесткие внутренние установки воинского кодек-
са чести, согласно которому интересы Пирра и пиррян ставились много выше
жизни отдельного человека, тем более инопланетника.  Вот  почему  спасая
Язона от неминуемой гибели снова и снова, она далеко  не  сразу  поняла,
что движет ею настоящая любовь. Она стала первой женщиной Пирра, познав-
шей великое и древнее, однако во многих мирах забытое чувство.
   Не прошло и пяти минут, как Мета стартовала  на  своем  новом  легком
крейсере "Темучин". Корабль этот был вполне пригоден для путешествий  по
всей Галактике в джамп-режиме. На обычных  же  околопланетных  скоростях
считался самым экономичным в своем классе, и потому  его  регулярно  ис-
пользовали в качестве челнока.
   Бервик оказался напуган до дрожи в коленках картиной, представшей его
взору на поверхности Пирра. Множество мерзких тварей, летающих,  прыгаю-
щих и ползающих, атаковало приземлившийся корабль с особым  остервенени-
ем, какое в последнее время почему-то все чаще наблюдалось у местной фа-
уны после сеансов дальней связи и радиопереговоров с кораблями на  орби-
те. С тех пор как пирряне выстроили  новый  город,  не  защищенный,  как
прежде, от всей планеты неприступным  Периметром  и  получивший  поэтому
гордое имя Открытый, центрам агрессии неожиданно стал космопорт, назван-
ный в честь последнего из сыновей Керка, того самого, что погиб,  спасая
жизнь Язона. А новые мутации страшненьких  пиррянских  организмов  вдруг
начали с особой ненавистью реагировать на мощные источники  излучений  в
радиочастотном диапазоне. Что это могло означать, даже лучшие специалис-
ты, занимающиеся местными формами жизни, еще не разобрались. Но меры  по
усиленной охране прибывающих и убывающих кораблей  были  приняты  сразу.
Более того, с целью максимально изолировать Открытый  от  телепатических
волн ненависти, пирряне выстроили подземную магистраль, которая и служи-
ла основной транспортной артерией между городом и портом. А уж воздушное
пространство планеты использовали только в исключительных случаях.
   Мета полностью заглушила планетарный двигатель и, закрывая гермопере-
борку шлюза, предложила Бервику, если ему слишком страшно, облачиться  в
скафандр, впрочем тут же предупредила,  что  преодолеть  придется  всего
несколько метров. Бервик гордо отказался, о чем, наверно, сразу и  пожа-
лел. Чтобы им двоим перейти из корабля в вездеход, а затем из  вездехода
в диспетчерскую космопорта, Мете пришлось принять настоящий бой, поверг-
ший Бервика в уныние и ужас. А  воинственная  пиррянка  нарочно  не  ис-
пользовала телескопических трапов: хотела дать  возможность  гостю  хоть
несколько секунд подышать воздухом настоящего Мира  Смерти,  чтобы,  как
говорится, жизнь малиной не казалась.
   Впрочем, похоже, что этому сильно уважаемому Бервику жизнь давно  уже
не представлялась чем-то безоблачным, радостным и сладким. Он был посто-
янно серьезен, даже мрачен, а теперь еще и напуган, отчего вновь  пришел
в крайнее раздражение. Лет сорока, высокий, плечистый, изысканно одетый,
он всем своим видом словно излучал значимость. Этот человек явно  привык
к весьма высокому положению в обществе, а положение, как известно,  обя-
зывает. Бервик на удивление быстро для инопланетника справился с  дрожа-
нием рук и слабостью в ногах. Развалившись в предложенном ему, как  гос-
тю, самом удобном кресле, он извлек из  внутреннего  кармана  сигару,  с
достоинством срезал кончик специальным приспособлением, служившим однов-
ременно запонкой, потом прикурил от перстня, очевидно с  лазерной  зажи-
галкой внутри, и всю диспетчерскую тут же наполнил тонкий медвяный запах
дорогого табака.
   Мета перехватила тоскливо блеснувший взгляд  Язона,  направленный  на
сигару. Пальцы великого игрока нервно барабанили по столу возле  клавиа-
туры.
   - Мне рекомендовали вас в самой цитадели древней Космической  Империи
- на Земле. Если не ошибаюсь, как раз Пирру принадлежит сильнейший в Га-
лактике военный корабль. А также именно за вами закрепилась слава лучших
и опытнейших бойцов.
   Язон был польщен всеми этими превосходными степенями. Ведь и его при-
числяли теперь к обитателям Мира Смерти. Что ж, за долгие годы  совмест-
ных сражений он действительно стал почти пиррянином и душою, и даже  те-
лом. После своего третьего возвращения сюда Язон динАльт уже практически
не замечал двойного тяготения,  мышцы  окрепли  в  достаточной  мере,  и
только в быстроте реакции он, разумеется, уступал рожденным на Пирре.
   - Я - полномочный представитель Большого Совета в  Консорциуме  миров
Зеленой Ветви, - Риверд Бервик наконец представился полностью.
   Язон, конечно, слышал когда-то о Зеленой Ветви,  но,  сам  Консорциум
был сравнительно молодой организацией и узнать о его проблемах  казалось
крайне любопытным. Ведь в этакие дали судьба еще  ни  разу  не  заносила
бесстрашного звездного путешественника.
   Зеленая Ветвь, названная так земными астрономами еще тысячи  лет  на-
зад, представляла собою звездное скопление, лежащее в стороне от  Галак-
тики и действительно напоминавшее тоненький побег, как если бы двояковы-
пуклое чечевичное зернышко вдруг проросло сквозь  чернозем  межзвездного
пространства. Вокруг солнцеподобных светил Зеленой Ветви  вращалось  до-
вольно много планет с пригодными для людей  условиями  существования,  и
некоторые из них были освоены очень давно. Эти миры стали на сегодняшний
день по преимуществу добропорядочными торговыми и промышленными  центра-
ми, весьма важными для столь отдаленного очага цивилизации. Некоторые же
молодые планеты, заселенные сравнительно недавно, были пока  еще  доста-
точно агрессивны и враждовали друг с другом, но и  там  уже  приближался
период стабильности и процветания. Локальные войны и конфликты случались
все реже. А главное, ни одной из планет Зеленой Ветви, в силу их относи-
тельной близости друг к другу, не коснулся регресс мрачной Эпохи  Вырож-
дения. Уровень технологии повсюду установился почти  одинаковый,  что  и
привело в конечном счете к созданию такой организации, как Консорциум.
   Удаленность от всего остального человечества, раздираемого противоре-
чиями и распрями, позволила  Зеленой  Ветви  превратиться  в  богатейший
край, в благословенное место, которое многие в Галактике считали  леген-
дой, придуманной романтиками, чем-то вроде  садов  Эдема,  а  крупнейшие
бизнесмены, знавшие туда дорогу, в один  голос  признавали  этот  регион
идеальным для выгодных сделок и умопомрачительных проектов.
   Ничто как будто не предвещало беды, пока однажды  пилоты  межзвездных
линий, а затем и наблюдатели на самом дальнем от Галактики форпосте  Зе-
леной Ветви - планете Юктис, не отметили в космосе нечто. Из межгалакти-
ческого пространства к мирам Консорциума медленно, но неотвратимо  приб-
лижался объект, который поначалу даже не решились назвать  небесным  те-
лом, настолько неопределенным виделся он на экранах самых мощных радаров
и телескопов. Излучение феномена было слишком непостоянным, причем порою
он начинал вести себя как абсолютно черное тело - в буквальном  физичес-
ком смысле. То есть не излучал вовсе ничего, и, если  бы  приборы  умели
мыслить образами, они бы сказали, что приближающееся к Юктису тело  выг-
лядит чернее самой черной межзвездной пустоты.
   Но главным было даже не это. Космический объект  излучал  страх.  Да,
это была не столько физическая, сколько психологическая  сущность.  Ведь
"лучи страха" не фиксировались никакой самой совершенной техникой,  даже
настроенными на стандартную  биоволну  пси-трансляторами,  однако  люди,
прикоснувшиеся к зловещей тайне, отчетливо ощущали действие  этих  зага-
дочных лучей не только на наблюдательных пунктах Юктиса, но и  в  других
мирах Зеленой Ветви. Над благоденствием планет нависла явная угроза. Не-
понятный и зловещий межзвездный странник приближался.
   Неделю назад излучение неопознанного объекта  сделалось  относительно
устойчивым, и астрономам с Юктиса удалось идентифицировать  предмет  как
нечто среднее между малой планетой и крупным астероидом с невероятно вы-
сокой силой тяжести - 0.7-0.8 g - при таких-то миниатюрных размерах. Ат-
мосферная оболочка отсутствовала, зато всю поверхность покрывал  толстый
слой льда, который почему-то не позволял  провести  спектральный  анализ
глубинных пород, способный пролить свет на загадку большого тяготения. В
общем, вне всяких сомнений, астероид прилетел из иной галактики.  Чуждый
мир. Замерзший мир.
   Сколько миллиардов лет понадобилось ему,  чтобы  пересечь  немыслимую
бездну пространства со скоростью околопланетного спутника? Какие сущест-
ва, какие силы задали ему направление полета? Что скрывал в себе угрюмый
древний астероид?
   Все эти вопросы будоражили умы ученых и правителей миров Зеленой Вет-
ви, но сильнее прочего волновал их тот самый страх - липкий, черный, не-
управляемый страх, который неизменно прокрадывался  в  сознание  каждого
человека, стоило ему лишь взглянуть на изображение темного диска. А ведь
теперь он постоянно присутствовал на  экранах  всех  следящих  приборов.
Никто не знал, как можно победить этот страх, и потому, несмотря на  яв-
ную угрозу, никто не решался приступать к активным действиям.
   Тем более что ученые (настоящие ученые) готовы исследовать все, в том
числе и эту безотчетную жуть. Те, кто занимается наукой, не ведают стра-
ха перед неизвестностью - неизвестность лишь увлекает и вдохновляет  их.
А эта дрожь,  эта  оторопь,  вызываемая  чужеродным  объектом,  казалась
чем-то совершенно особенным. Самому этому чувству  не  было  аналогии  в
обитаемой части Вселенной, где вообще-то полным-полно  всяких  ужасов  и
опасностей.
   Так все-таки: исследовать или уничтожить?
   Экстренное совещание Лиги Миров  с  участием  представителей  ведущих
технологически развитых планет Галактики постановило:  первое  -  строго
засекретить сам факт обнаружения "объекта 001" (такое безликое  название
было присвоено иногалактическому астероиду); второе - вести за ним  неп-
рерывное наблюдение с регулярной сменностью персонала во избежание  пси-
хических срывов; и третье - обратиться за помощью к лучшим  в  Галактике
специалистам по чрезвычайным ситуациям, то есть к  пиррянам.  Тем  более
что если уж искать аналогии, ничто так не напоминало "лучи черного стра-
ха", как телепатическая ненависть  пиррянских  организмов.  Кто-то  даже
рискнул предположить, что это одно и то же явление, только на Пирре  оно
наблюдается в разбавленном виде.
   - Страх и паника не должны распространяться, - завершил свой  рассказ
Бервик, - но предпринять какие-то решительные шаги следует немедленно. В
опасности не только Зеленая Ветвь, в опасности, по  нашему  мнению,  вся
Галактика.
   - Я закурю, - сообщил Язон громко после небольшой паузы, во время ко-
торой молчали все.
   - Ты же бросил, - с презрением в голосе напомнила ему Мета.
   - Да, но это особый случай, - возразил Язон.
   - Твой особый случай связан лишь с тем, что в воздухе запахло хорошим
сигарным табаком, - съязвила Мета.

   - Да я вообще не курю сигары! - оправдывался Язон, как  мальчишка.  -
Ты же знаешь, только сигареты...
   И тут Керк ударил по столу своей огромной лапищей, так что  звякнули,
подпрыгнув, стаканы с минеральной водой.
   - О чем вы говорите, друзья?! У нас что, других проблем нет?

   ГЛАВА 2

   Бервик счел своим долгом пояснить, что два миллиона кредитов, переве-
денные на счет пиррян, - это сумма, собранная представителями Консорциу-
ма в крайней спешке и к тому же в условиях строжайшей секретности -  для
каждого небольшого вклада  требовалась  отдельная  легенда.  На  решение
проблемы в целом могут быть выделены существенно большие средства.
   - Я отдаю себе отчет в том, что присланных денег может не хватить да-
же на стартовый этап масштабной операции, - сказал Бервик,  -  но  очень
надеюсь на здравый смысл пиррян и на некоторые другие особенности  ваших
характеров. Согласно бытующему в Галактике мнению,  деньги  -  не  самое
главное для уроженцев и жителей Мира Смерти.
   Все присутствующие молча согласились с этим. И  тогда  Риверд  Бервик
продемонстрировал им запись, сделанную два дня назад  в  ходе  съемки  с
патрульного катера, подошедшего максимально близко к объекту 001. Разре-
шающая способность приборов позволяла увидеть даже какие-то темные пятна
под ледяной шапкой медленно вращающегося  шара.  Конечно,  их  следовало
изучить подробнее. Но удивляло другое:  простенькое  сочетание  световых
импульсов, испускаемых экраном дисплея, порождало в душах пиррян  жуткий
иррациональный страх. Даже Язон уже невольно сжимал в руке прыгнувший  в
нее пистолет, и только неимоверным усилием воли заставил себя не  подни-
мать его. Каково же было Керку, Мете и Бруччо!
   "Молодцы, - уважительно подумал Язон о ветеранах пиррянских сражений,
- пару лет назад разнесли бы в пыль весь пульт управления космопортом, а
уж потом стали бы думать, что это было. Сегодня же - ничего, сдерживают-
ся".
   Да, долгое общение с Язоном и жизнь на планете Счастье  среди  совсем
других реалий не прошли для Меты и Керка бесследно. А  вот  Бруччо...  О
нем разговор особый.
   Виднейший врач и биолог планеты, долгие годы руководивший центром пе-
реподготовки пиррян, а также всеми исследованиями самой  удивительной  в
Галактике флоры и фауны, Бруччо не вошел в  группу  из  ста  шестидесяти
восьми добровольцев, отправившихся осваивать очередной  непокорный  мир.
Он решил до конца посвятить себя Пирру и принял участие  в  последнем  и
самом страшном сражении, которое старый закрытый город  дал  планете.  В
той битве, если не сказать бойне, из-за упрямства  непримиримых  горожан
погибло почти пятнадцать тысяч человек. Бруччо тоже  считался  погибшим.
Спасатели, присланные из лесной резиденции, основанной еще давно старей-
шиной Ресом, обнаружили в лабораториях лишь  чудом  уцелевшие  бесценные
материалы, накопленные лучшим биологом  Пирра  за  целую  жизнь.  Однако
Бруччо не погиб, он остался жив благодаря тому, что в отличие от  многих
умел не только стрелять. Он лучше чем кто-нибудь знал  повадки  коварных
пиррянских тварей и, когда полностью закончился  боезапас,  сумел  прор-
ваться через брешь в Периметре. Почти месяц скитался он по  джунглям,  а
враждебная природа становилась для него все менее  опасной.  Невероятно,
но факт: в итоге Бруччо научился ладить с дикими животными. Людей,  вла-
деющих этим мастерством, издревле называли на Пирре "говорунами". Причем
умение "говорить" со зверьем считалось врожденным талантом. Однако Бруч-
чо, пользуясь своими необъятными знаниями, смог  сознательно  развить  в
себе подобное свойство.
   Да, теперь Бервик видел: те, что советовали ему лететь сюда, не ошиб-
лись. Пирряне действительно были единственной расой  во  Вселенной,  для
которой  страх  являлся  не  подавляющим,  а   стимулирующим   чувством,
чувством, немедленно переходящим в ярость. А пиррянин в  ярости  атакует
всегда. И сейчас они глухо ворчали, как большие хищные кошки перед прыж-
ком. Теперь этих троих, увидевших новую незнакомую опасность, уже  ничто
не могло остановить. Им бросили вызов, и они, конечно, были готовы  при-
нять его. Собственно, они его уже приняли, не успев договориться о  сро-
ках, деньгах и прочих условиях.
   К счастью для пиррян, Язон находился рядом, а авторитет его  на  этой
планете был и оставался неизмеримо высок. Как опытный игрок и бизнесмен,
он вежливо, но твердо велел всем помолчать и сам вступил в переговоры  с
Бервиком.
   Бегло оценив масштаб бедствия, энергетические расходы и  людские  ре-
сурсы, которые необходимо будет привлечь, Язон начал торговаться с цифры
в сто двадцать пять миллиардов кредитов и в итоге сошелся с Бервиком  на
восьмидесяти двух. У пиррян просто не хватило бы фантазии на такие  чис-
ла. Теперь же между Консорциумом богатейших миров Зеленой Ветви и  руко-
водством планеты Пирр в лице Язона динАльта был подписан, вероятно,  са-
мый грандиозный контракт в истории Галактики. Но ситуация  стоила  того.
Шутка ли - столкновение с неизвестным врагом из другой галактики! К тому
же из любого клиента следует вытрясать максимум. Общий  принцип:  можешь
заплатить - плати. Язон всякий раз пытался втолковать эту простую истину
Мете и Керку. Но все было втуне - они по-прежнему умели только стрелять.
Зато как!..
   Для рискованного путешествия на самую  окраину  цивилизованного  мира
был, конечно, задействован лучший корабль пиррян, который  Бервик,  оче-
видно, со знанием дела и назвал сильнейшим во всей  Галактике  -  линкор
"Арго", построенный еще в древней империи и доставшийся им несколько лет
назад, после того как этот на пять тысяч лет законсервированный металли-
ческий монстр был освобожден из плена замшелых страхов доблестной  груп-
пой Язона. Это была весьма забавная история.
   Для отражения серьезной атаки из космоса землянам понадобился некогда
брошенный на синхронной орбите и давно забытый гигантский корабль с уни-
кальными боевыми характеристиками. Проблема заключалась в том, что  лин-
кор этот с не слишком оригинальным названием "Недетруэбла" (в переводе с
эсперанто, официального языка империи, - "Неразрушимый")  был  полностью
автоматизирован и без условленного сигнала-пароля, разумеется, безнадеж-
но утраченного, не подпускал к  себе  никого  и  ничего.  Любой  внешний
объект по определению считался вражеским.
   Командующий земным космофлотом адмирал Джукич был на  тот  момент  по
сути президентом Земли, ведь древнейшая обитаемая планета, прародина че-
ловечества, превратилась в одну большую военную базу. Потому именно Джу-
кич и заключал договор с пиррянами. Язон чувствовал, насколько важен для
Земли законсервированный линкор, и размер вознаграждения сумел выбить не
маленький - аж целый миллиард кредитов. Ради такого заманчивого  кусочка
и просто в пылу азарта Язон с Керком совершили почти невозможное - прор-
вались внутрь корабля-убийцы. Однако линкор "Неразрушимый"  оказался  не
так-то прост: в случае проникновения чужаков в командную рубку он подле-
жал немедленному уничтожению. В общем, герои обрекли себя на верную  ги-
бель, и только счастливая случайность спасла их. Третьей в  группе  была
Мета. Вместе со специалистом-дешифровщиком ей удалось разгадать пароль и
отправить необходимый сигнал за три секунды до ожидавшегося взрыва.
   Получив тогда свои деньги, они хотели было улететь обратно на успешно
обживаемую планету Счастье, но так уж вышло, что Звездная Орда подошла в
тот момент слишком близко к Земле. Пирряне почуяли  очередную  серьезную
угрозу, и их, как детей от новой яркой игрушки, невозможно стало даже за
уши оттащить. Язон успел лишь наспех составить второй договор с  адмира-
лом Джукичем. Все, на что удалось уломать скупого землянина, было обеща-
ние оставить Пирру в случае победы  линкор  "Арго".  Таково  было  изна-
чальное название древнего корабля, историю которого,  записанную  весьма
подробно, удалось разыскать в бортовом архиве.
   Керк, Мета и Язон практически руководили  всеми  космическими  силами
Земли и, разумеется, выиграли сражение, наголову разбив Звездную Орду  -
многочисленную, агрессивную, но плохо организованную  эскадру  настоящих
бандитов, бесчинствовавших в Галактике несколько лет. Земляне  хвастливо
назвали эту достаточно локальную битву  Пятой  Галактической  войной,  а
Язон с друзьями скромно вернулись домой. Только  не  на  Счастье,  а  на
Пирр. Уже в дороге внезапно и как-то очень  естественно  пришло  решение
потратить заработанные деньги на строительство нового города и космопор-
та на родной планете. Язон вдруг понял, что и он уже считает эту планету
своей второй родиной. Попутно они отремонтировали линкор и  сильно  усо-
вершенствовали его. На сегодняшний день это было ультрасовременное  бое-
вое судно, обладающее всеми новейшими видами оружия, подготовленное, ка-
залось, на любой случай жизни. Но Язон-то, конечно,  понимал,  что  всех
случаев в жизни не предусмотришь. И похоже, там, у границы далеких миров
Зеленой Ветви, их ждал именно такой, непредусмотренный...
   Сильная тревога охватила вдруг Язона. За вею Галактику? Да нет, пожа-
луй, больше лично за себя. И за друзей, особенно - за Мету. Конечно, его
любимая амозонка полна решимости сразиться с любым врагом, но  достаточ-
ными ли окажутся их силы там, где все, абсолютно все,  будет  совершенно
иначе?
   Скачок через пространство в джамп-режиме завершился успешно. В обзор-
ных экранах сверкала теперь незнакомая россыпь зеленых искорок. А  потом
Мета скорректировала направление полета, взяв курс точно на объект поис-
ка, и Язон в тот же миг ощутил сильнейшую боль в голове.
   Вот оно как, оказывается! Та самая неведомая сила, что повергает всех
в ужас, у него, уникального телепата, прошедшего пиррянскую школу и  де-
сятки раз на самых разных планетах заглядывавшего смерти в  глаза,  -  у
него это загадочное нечто порождает элементарную физическую  боль.  Даже
на таком расстоянии! Что же придется вытерпеть вблизи объекта 001?  Сдю-
жит ли он?
   Однако все остальные члены экипажа даже не вздрогнули  при  изменении
курса корабля, и Язон решил до поры не делиться ни с кем своими ощущени-
ями и догадками. Тем более что приступ мигрени постепенно ослаб, и  даже
зародилось сомнение: а в том ли была причина?
   Вернулась эта боль уже много позже: когда они начали изучать  поверх-
ность замерзшей планеты, зависнув на орбите высотою  всего  в  несколько
километров.
   Спектральный анализ показал лишь, что верхний слой  ледяной  шапки  -
обычная застывшая вода, грязноватая, но, в общем, с весьма традиционными
для кислородных миров примесями. Возраст этой оболочки не мог  быть  ве-
лик, ведь лед достаточно быстро испаряется в вакууме, однако под  первым
слоем просматривался второй  -  прозрачный,  как  стекло,  твердый,  как
сталь, а по химическому составу - все та же вода, чистейший оксид  водо-
рода. Но кристаллическая структура небывалого льда отличалась от обычной
так же, как алмаз отличается от графита. Это была вода, замерзшая по со-
вершенно иным физическим законам, и  возраст  монокристалла,  сковавшего
прочнейшим панцирем всю планету, исчислялся, возможно, миллиардами  лет.
Он явно был не подвержен испарению или воздействию космической пыли. Од-
нако простейшие расчеты подсказывали, что и этот, нижний слой льда  рас-
тает так же легко, как и верхний, едва только астероид приблизится к од-
ному из горячих светил Зеленой Ветви.
   До такого момента оставалось не больше недели. Прямо по курсу астеро-
ида лежала звезда РС13-9, солнце типа "В" без планетной системы.  Столк-
новение с ним не угрожало впрямую обитаемым мирам, скорее  уж  замерзший
астероид рисковал сгореть в пламени светила. Но задолго до  столкновения
планета-чужак окажется размороженной. И тогда... Какие чудища поднимутся
из пучин проснувшегося океана?
   Просто сидеть и ждать их появления никому не хотелось, тем более  что
стало уже абсолютно ясно: именно эти загадочные темные предметы,  вморо-
женные в толщу льда,  излучают  колоссальную  по  интенсивности  энергию
страха.
   Решение было принято почти сразу: необходима высадка на  поверхность,
взятие проб, частичное оттаивание ледяного панциря, возможно, бурение, а
при наличии осмысленных сигналов - попытка  контакта.  Последнюю  задачу
выдвинул, разумеется, Язон, строго-настрого запретивший  пиррянам  стре-
лять без его приказа или без абсолютно явной угрозы для жизни людей.  Не
очень-то он верил, что пиррянам удастся не нарушить его приказ, поэтому,
несмотря на возобновившуюся головную боль, рвался сам лететь на  астеро-
ид. Однако Керк сумел разубедить Язона в необходимости  такого  шага,  и
аргументы оказались на удивление разумны:
   - Друг, твои боевые рефлексы все-таки слишком далеки от наших. К тому
же ты нужен нам здесь, наверху, в качестве координатора, если хочешь,  а
там, в экстремальных условиях, боюсь, ты станешь мешать.
   Это было очень много слов для Керка, да еще в такую минуту.  И  Язон,
сраженный, согласился остаться на линкоре, впрочем, тут же предложив со-
провождать десантников посредством своего персонального  робота-дублера.
Имитационные дублеры, в просторечии "имиты", были сравнительно  недавним
и весьма дорогостоящим изобретением, суть которого состояла в  идеальной
управляемости машины непосредственно нервными импульсами мозга человека,
к тому же имит обладал специальным контуром высокоточной обратной связи,
то есть с помощью его рецепторов исследователь имел возможность  воспри-
нимать любой объект всеми пятью органами чувств, однако при этом опасные
воздействия, разумеется, автоматически блокировались.
   Команда пиррян в составе пяти человек немного поворчала,  конечно,  и
на такое присутствие Язона, но по совести крыть было нечем  -  Керк  сам
сказал о роли координатора, - ив итоге, считая вместе с  имитом,  шлюпка
доставила на планету шестерых.
   Еще одной причиной, вызвавшей недовольство пиррян,  стало  требование
группы врачей во главе с пиррянским медиком Текой сделать всем десантни-
кам инъекцию специального препарата, понижающего восприимчивость к стра-
ху и, соответственно, агрессивность. Дольше  всех  пришлось  уговаривать
Мету. Но и она, подумав, согласилась. Подходящие слова нашел,  разумеет-
ся, Язон:
   - Как же ты не понимаешь такой элементарной военной  хитрости?  Разве
можно в самом первом бою раскрывать свои  карты  полностью.  Приберегите
максимум ярости до следующего раза.
   И все равно, даже успокоенные новейшими транквилизаторами,  они  были
готовы к смертельной, отчаянной атаке. Посадка на астероид походила ско-
рее на падение, и Язон искренне радовался, что эти перегрузки  достались
не ему, а имиту.
   Вот только атаковать оказалось некого. Мир объекта 001  больше  всего
напоминал кладбище. Этакое летающее memero more. "Помни о смерти" -  как
будто действительно в такие слова складывались мрачные разводы в  глуби-
не, под ногами пиррян. Ледяной погост. Леденящий ужас.
   Десантная группа хорошо подготовилась к высадке на замерзший  астеро-
ид: помимо обычного пистолета каждый имел на вооружении  лазерный  ледо-
рез, а специально изготовленные подошвы ботинок были снабжены шипами пе-
ременной длины и автономным подогревом. А что такое  ходить  по  льду  в
обыкновенной обуви - должен помнить любой, если он вырос на планете, где
хоти бы иногда случается зима.
   Замороженный мир не обратил никакого внимания на группу вторгшихся  в
него пришельцев. Горячие шипы подметок и яростные  взгляды  вонзались  в
лед, а лед был неживым. Правда, глубоко под ним  просматривалось  нечто,
но ни один волосок, ни одна частичка вещества не шевельнулась за толстым
стеклом водяной корки при самом активном и  тщательном  просвечивании  в
широчайшем диапазоне - от оптических до гамма-лучей. Ни на  ультразвуко-
вую локацию, ни на мощнейшие магнитные поля организмы, проспавшие милли-
оны лет, реагировать не хотели. А, собственно, почему  они  решили,  что
это именно организмы?
   - Водоросли какие-то в зимнем пруду, - ворчал Троу, пытаясь подобрать
понятное сравнение тому, что проглядывало в глубине. - Разве до них док-
ричишься!
   - Скорее уж похоже на большое скопление раздавленных червей и насеко-
мых, - возражал Керк. - Экая мерзость, право!
   - А по-моему, это мозги, - высказала неожиданное предположение  Мета.
- Разбрызганные мозги из чьей-то лопнувшей головы.
   - Какая странная мысль! - удивился Язон. - Почему мозги? Вы все слиш-
ком долго вели войну исключительного биологическими объектами. Потому  у
вас и ассоциации такие. Это месиво  под  нами  действительно  напоминает
протоплазму. Но такое сравнение слишком примитивно. Вам не хватает  фан-
тазии.
   Подобная фраза звучала для пиррянина уже как оскорбление, и Язон иск-
ренне порадовался, что рядом с Керком сейчас его робот, а не он сам. Од-
нако Керк сдержался, и Язон продолжил:
   - Лично мне кажется,  что  это  все-таки  машина,  гигантский  супер-
компьютер, построенный, разумеется, из совершенно незнакомых  материалов
и на чуждых нам принципах. Может, поэтому он и воспринимается как объект
враждебный. Но уверяю вас, это - нечто,  искусственно  сделанное,  арте-
факт, как говорили древние. И давайте все-таки попробуем вступить в кон-
такт пусть и с воображаемым пока партнером. Передадим ему  универсальный
модулированный сигнал.
   - Оно не поймет, - возразил Бруччо, нарочито не  признавая  брата  по
разуму в субстанции, маячившей подо льдом.
   - А я думаю иначе, - возразил Язон. - Оно уже вступило в контакт. От-
ветьте мне: вы ощущаете страх?
   - Нам сейчас не до этого, - проворчал Керк.
   - Так не бывает, - улыбнулся Язон, жалея, что имит не способен  пере-
дать его улыбку. - Когда оно излучало страх, всем было до этого. Но сей-
час излучение прекратилось. Я-то знаю наверняка - голова не болит.
   - Тоже мне контакт! - фыркнул  Бруччо.  -  Примитивный  периодический
процесс. Вот увидишь, скоро опять начнет шарашить. И никакого нет смысла
цацкаться с этим заледеневшим болотом.
   - И все же попробуйте, - продолжал настаивать Язон.  -  Отрицательный
результат - тоже результат. Вы, как ученый, Бруччо, должны понимать, что
с высокоорганизованной материей гораздо конструктивнее вести  диалог,  а
не ударять электрическими разрядами, как подопытную лягушку.
   Бруччо нехотя согласился, и Стэн, главный среди  пиррян  по  вопросам
связи, включил передающую аппаратуру. Он на разных частотах транслировал
в глубину астероида сначала "SOS", а затем стандартные позывные, предва-
ряющие важное сообщение: ВСЕМ, ВСЕМ, ВСЕМ! Транслировал с помощью  межз-
вездного кода, известного любому в Галактике и не менявшегося в  течение
тысячелетий. Эффект по-прежнему был нулевым.
   И тут в шлемофоны десантников ворвался голос Арчи - астрофизика с Юк-
тиса, принявшего участие в экспедиции по настоянию Бервика:
   - Внимание! Две новости от нашей исследовательской группы. Во-первых,
мы разгадали причину появления верхнего слоя льда. Наш астероид едва  не
столкнулся с кометой, которую мои коллегиастрономы наблюдали около полу-
года назад. А "гиперлед", как мы условно назвали  его,  после  таяния  и
вторичного замерзания в условиях нашей Вселенной кристаллизуется обычным
способом.
   - Вы хотите сказать, - поинтересовался Язон, - что эта планета прибы-
ла к нам не просто из соседней галактики, а из некой другой вселенной?
   - Очень может быть. Однако послушайте вторую новость. Скорректирован-
ные расчеты скорости и траектории полета объекта 001  позволяют  сделать
однозначный вывод: он движется не по законам небесной механики. Он  дви-
жется как управляемый аппарат.
   Смысл сказанного доходил медленно, но тревога в голосе  Арчи  переда-
лась пиррянам, и сверкнувшие в их  руках  пистолеты  снова  готовы  были
стрелять, лекарства, введенные в кровь, едва справлялись с новым присту-
пом ярости.
   "Если еще через минуту они не приступят хотя бы к каким-нибудь актив-
ным операциям, - подумал Язон, - лично я не ручаюсь за адекватность  по-
ведения моих замечательных друзей с Мира Смерти".
   Решение он принял мгновенно. На согласование  с  Керком,  Бервиком  и
Бруччо понадобилось не больше тридцати секунд.
   - Вперед, друзья! Переходим к следующей фазе исследований.
   Еще за минуту до выхода Арчи на связь Мета  первой  заметила  сравни-
тельно небольшой, не длиннее метра и не больше  тридцати  сантиметров  в
диаметре объект, по форме напоминающий гигантское лохматое зерно или ли-
чинку насекомого. Этот представитель местной флоры (или фрагмент  техно-
логической схемы?) был единственным отдельно висящим предметом  на  всей
обследованной ими площади.
   - Быстро вырезайте это страшилище вместе со льдом и готовьте  к  отп-
равке на корабль, - распорядился Язон. - Это наш лучший шанс разобраться
в происходящем.
   Как же яростно накинулись пирряне со своими лазерными резаками на ле-
дяную толщу. Пусть так, но все-таки они нападали!  Все-таки  забирали  с
планеты ценный трофей, а может, и настоящего пленника.
   На линкоре меж тем все уже приготовили к  прибытию  опасного  чужака.
Пятитонную глыбу вкатили по апарелям в холодный грузовой отсек и сначала
нарезали с ледяного куба достаточное для проведения экспериментов  коли-
чество брусков и листов небывалого материала. А надо заметить,  гиперлед
обладал всеми свойствами твердого, но все же пластичного металла.  Затем
космический монстр, заключенный  в  прочнейшую  оболочку  из  бесцветной
стеклостали и помещенный на специальный склад для особо опасных радиоак-
тивных и химических материалов, наконец был подвергнут медленному нагре-
ву. Сотни приборов следили за этим процессом. И люди тоже следили.  Керк
настоял на присутствии, как минимум,  троих  пиррян  непосредственно  на
складе рядом с герметичной прозрачной сферой. От  всех  видов  известных
пиррянам опасностей здесь были предусмотрены достаточно мощные  защитные
устройства. А что касается нестандартной  ситуации...  Какая  автоматика
может сработать лучше, чем живой человек, тем более коренной житель Мира
Смерти.
   Язон снова был вынужден согласиться с Керком: все-таки они имели дело
с абсолютно неизвестным объектом, информация о котором  отсутствовала  в
памяти самого большого из компьютеров "Арго". Строго говоря,  информацию
эту вообще негде было искать.
   Керк, Мета и Троу напряженно ждали новых событий и слишком хорошо по-
нимали, что события эти едва ли будут из числа приятных.
   Однако шло время, но ничего не происходило. Приборы  бесстрастно  ре-
гистрировали плавное изменение температуры, давления, химического соста-
ва атмосферы внутри стеклометаллической оболочки.  А  пресловутый  арте-
факт, лежащий посередине, все больше напоминал полугнилое бревно,  долго
плывшее по реке, потом наконец застрявшее в заболоченной заводи  и  пок-
рывшееся тиной и мхом.  Уж  не  закончится  ли  вся  эта  эпопея  глупым
курьезом?
   Язон поймал себя на мысли, что ни он, ни ктолибо другой рядом  с  ним
по-прежнему не испытывают страха, скорее омерзение или  брезгливость.  И
головная боль не накатывала. Неужели загадочное психоизлучение  действи-
тельно прекратилось?
   Минуты казались часами. Наконец приборы рапортовали об остановке наг-
рева, так как температура объекта внутри гермооболочки уравнялась с ком-
натной в помещении склада. Мокрый предмет лежал в большой луже и призна-
ков жизни не подавал.
   Первым не выдержал Керк. Он даже не то чтобы шагнул или поднял  руку,
он лишь еле заметно наклонился вперед, навстречу врагу. Врагу ли? Ну ко-
нечно, врагу. Любая неизвестность враждебна. Пирряне не умели и,  навер-
но, уже никогда не научатся рассуждать иначе. Могучий торс Керка развер-
нулся и подался в сторону загадочного  физического  тела  под  колпаком.
Чуть-чуть, совсем чуть-чуть, но позже, при замедленном прокручивании за-
писи это легкое движение отметили все.
   В ту же секунду прогремел взрыв и сразу за ним - выстрел. Или выстрел
был раньше и стал причиной взрыва? Никто толком не понял, какой из  зву-
ков раздался первым. Тем более что уже в следующее мгновение  заговорили
два других пистолета - в руках Троу и Меты. Гермооболочка разлетелась на
мелкие осколки, запах горелого пластика и раскаленного металла  наполнил
склад. И только горстка пепла дымилась на месте уничтоженного  артефакта
посреди высохшей и лишь по краям еще кипевшей лужи.
   Керк лежал на полу,  скрючившись,  держась  рукою  за  бок,  и  между
пальцев его сочилась кровь.

   ГЛАВА 3

   К счастью, ранение оказалось не тяжелым. В организм Керка  не  попало
ни малейшей частицы чужеродного происхождения.  Тонкий  эластичный  ска-
фандр высшей защиты был пробит осколком стеклостали. Точнее, даже не ос-
колком, а аккуратным кругляшом с оплавленными краями - его словно  выре-
зали мощнейшим лазером изнутри. Весь поединок человека и чудовища  занял
не больше сотой доли секунды, и, чтобы  внимательно  изучить  последова-
тельность событий, пришлось несколько  раз  просмотреть  запись  с  пре-
дельным замедлением - в десять тысяч раз.
   Рабочая версия случившегося выглядела примерно так.  Иногалактическое
устройство (да, да, всетаки устройство, а не организм!) восприняло явную
угрозу, исходящую конкретно от Керка, и внутри "мокрого бревна"  активи-
зировались энергетические цепи. Оно действительно не излучало  страха  -
ни когда его обнаружили, ни когда отделяли от планеты, и вот теперь  вся
ненависть, скопившаяся в дьявольских аккумуляторах, сконцентрировалась в
одном-единственном луче непонятной пока природы. Луч выбрал цель  и  на-
пал, что называется, с помощью подручных средств.  О  дальнейших  планах
чужака оставалось только гадать.
   Разумеется, даже уникальная реакция Керка не могла сравниться с быст-
родействием биоэлектронной схемы, потому увернуться он не успел, но  от-
ветный удар нанес. А следующие шесть разрывных пуль из  двух  пистолетов
довершили дело. Ученые, впрочем, не исключали и того, что  артефакт  был
запрограммирован на самоуничтожение. Уж слишком мало  осталось  от  него
после взрыва: пепел, дым, газ, и никаких чудес  с  точки  зрения  химии.
Один из физиков вполне логично подозревал  наличие  заряда  антивещества
внутри этой штуковины.
   А что если целая планета нашпигована антивеществом, как  рождественс-
кий гусь яблоками? Это не шуточное дело! Траектория полета непредсказуе-
ма. "Черное" излучение, вне всяких сомнений, опасно для психики. А ледя-
ная корка растает предельно быстро. Школьнику понятно, что  столкновение
такого объекта с обитаемой планетой грозит гибелью миллионам людей. Пир-
ряне, получившие задание от Консорциума, не  могли  допустить  трагедии,
они должны были действовать немедленно. Даже если никакого  антивещества
внутри нет - все равно есть нечто, откровенно враждебное человеку.
   Да,  сам  по  себе  таинственный  черный  страх  можно  было  считать
абстрактной сущностью и делать его предметом изучения для тех  сумасшед-
ших, которые во все века ради  удовлетворения  собственного  любопытства
готовы рисковать жизнью. Но теперь ситуация  изменилась  и  обострилась.
Раненый Керк - это уже не абстракция, а очень конкретный пример проявле-
ния чужой злой воли. Нечто объявило войну пиррянам. И это нечто  -  лишь
малая толика безумного кошмара, спрятанного под ледяной толщей.
   Пирряне не чувствовали и тени  сомнения  в  необходимости  уничтожить
планету, тем более что энергетические возможности линкора "Арго"  позво-
ляли сделать это, а эксперимент по уничтожению фрагмента замерзшего мира
прошел почти благополучно. Ведь главное, что аннигиляция  сложного  уст-
ройства не вызвала никаких существенных последствий. Продукты его распа-
да не были ядовиты, а вмороженные в лед "собратья погибшего" не отреаги-
ровали ни единым движением, ни единым электронным  импульсом  на  взрыв,
происшедший на борту "Арго". Безучастность подледных обитателей к схват-
ке на корабле однозначно подтвердили Стэн и Бруччо, остававшиеся на пла-
нете до последнего момента.
   И все же Язон приказал им вернуться  на  корабль.  Официально  -  для
участия в общем совещании. Но в действительности он  чувствовал  скрытую
опасность в дальнейшем пребывании на поверхности астероида,  и  в  итоге
оставил там лишь одного наблюдающего робота более примитивной  конструк-
ции, чем имит. Язон еще очень многого не понял, но догадывался, что  все
гораздо сложнее, чем способны вообразить пирряне. В любой  новой  угрозе
они пытались усмотреть аналогию со своей родной злодейской флорой и фау-
ной, ну разве только небывалые чудища казались им чуть более ядовитыми и
зубастыми. А физики с Юктиса, наоборот, подходили к проблеме слишком ме-
ханистично, не признавая одушевленности, а тем паче разумности вморожен-
ного в лед феномена и оценивая даже управляемость полета  астероида  как
случайное сочетание многих природных факторов.
   Истина скрывалась где-то посередине, и до нее непременно хотелось до-
копаться. Язон был категорически  против  бездумного  уничтожения  целой
планеты, ведь там скрывалось чужое знание, однако ему не  хватало  аргу-
ментов, чтобы убедить в своей правоте остальных.
   Неожиданно сторону руководителя экспедиции принял брат Риверда Берви-
ка и президент одной из планет Консорциума Артур Бервик. До начала своей
политической карьеры Артур был одним из ведущих химиков на мирах Зеленой
Ветви, и теперь быстрее других понял, сколь  грандиозным  открытием  для
человечества является гиперлед. Производство его в условиях нашей Галак-
тики не представлялось возможным, а применение могло быть настолько  ши-
роким, что стоимость одной тонны этого вещества Артур оценивал минимум в
миллион кредитов. Конечно, подобная аргументация показалась пиррянам еще
менее серьезной, чем Язоново стремление к новым знаниям, и на общих  ве-
сах при выборе решения большой роли не сыграло.
   К  счастью,  физики  констатировали  значительное  снижение  скорости
объекта 001. Таким образом планетарный взрыв можно было в принципе отло-
жить еще на несколько дней, с тем чтобы продолжить исследования,  но,  в
конечном счете, иного выхода из сложившейся ситуации почтенное  собрание
найти не сумело. Даже эвакуация миров, ближайших  к  звезде  РС13-9,  не
спасала положения. Это было бы и слишком долго, и слишком дорого, а гла-
вное - кто мог предсказать дальнейшее поведение восставших из-подо  льда
монстров? Если что, уничтожать их поодиночке будет намного труднее.
   Словом, в итоге участники совещания разошлись и разлетелись по  своим
планетам с тем, чтоб собраться вновь уже после ликвидации зловещего  ас-
тероида и обсудить окончательные результаты. Такое резюме  вполне  соот-
ветствовало условиям составленного договора, при этом экономились  нема-
лые средства, а пирряне во главе с Язоном могли покинуть Зеленую Ветвь с
чистой совестью и с карманами, полными сумасшедших миллиардов. Это ли не
победа, это ли не удача?
   Однако Язон был мрачен, как никогда. Подчинившись общему  мнению,  он
направил на астероид четыре спецкоманды для размещения на поверхности  в
скрупулезно рассчитанных учеными точках тридцати двух  мощнейших  плане-
тарных бомб цепного действия. То есть в обычном веществе провоцировалась
ядерная реакция, и любая масса за считанные секунды превращалась в дето-
нирующий атомный заряд. Язон лишь сумел настоять на замене часовых меха-
низмов взрывателями дистанционного управления, цепляясь за эту последнюю
возможность изменить совместный приговор, вынесенный пиррянами и Консор-
циумом. Или хотя бы отсрочить его исполнение. Он очень, очень надеялся в
оставшиеся три дня узнать нечто принципиально новое о замерзшем мире.
   Немногие теперь готовы были продолжать исследования, но Язону  требо-
вались союзники и, понимая, что не удастся переубедить  раненого  Керка,
он решил поговорить с Метой. Все-таки она была для  него  самым  близким
человеком, к тому же характер ее за последние год-два несколько изменил-
ся. Мета сделалась рассудительнее и добрее, а ведь она и раньше умела  в
критическую минуту вести себя не только как пиррянка, но и как  женщина,
и женщина любящая.
   - Мета, - начал Язон без предисловий. - Полетели с  тобою  вместе  на
этот астероид, пока он еще цел. Поверь,  нам  просто  необходимо  понять
природу тамошнего зла и нашего страха.
   - Ну уж нет, - сказала Мета. - Единственное, что  нам  необходимо,  -
это получить здесь деньги и скорее возвращаться в свой мир. Представляю,
что там сейчас творится. Мы нужны дома, Язон, и здесь я больше  не  хочу
рисковать.
   Язон онемел от удивления. Несколько секунд он буквально не мог произ-
нести ни слова.
   - Ты? Боишься? Рисковать? - выговорил он наконец. - Ты на какой  пла-
нете родилась, дорогая?!
   - Я родилась на Пирре, - ответила Мета холодно, но уже внутренне  за-
кипая. - Именно поэтому хочу вернуться туда живой.
   - И снова убивать бесконечно мутирующих тварей, -  ядовито  продолжил
Язон.
   - И снова убивать ненавистных тварей, - упрямо повторила Мета.
   - Ах так! - воскликнул Язон, наливаясь ответной злобой. - Ну  что  ж,
тогда знай, дорогая: секрет победы над столь любезными тебе тварями  за-
рыт здесь - на замерзшем объекте 001, и, уничтожив его, ты и все пирряне
проиграете окончательно. Да, да!
   Аргумент подействовал. От неожиданности Мета приоткрыла рот, и  Язон,
не давая ей опомниться, должен был молниеносно придумать, что  же  гово-
рить дальше. Ведь он блефовал, его заявление было полнейшим экспромтом.
   - Откуда ты знаешь? - выдохнула наконец Мета.
   - Пока вы палите во все подряд из своих хваленых пистолетов, я  зани-
маюсь серьезными исследованиями. Я установил несомненное сходство, скажу
больше, идентичность между  страхом,  вызываемым  пиррянской  фауной,  и
страхом, который генерирует это ледяное царство.
   - Ну и что? - невозмутимо сказала Мета.
   - А то, что оба психологических явления уникальны для нашей  Галакти-
ки.
   При этих словах на лице роскошной блондинки  появилась  еле  заметная
улыбка, еще неуверенная, но уже злорадная. Мета, похоже,  ухватила  суть
сказанного Язоном. Однако он решил закрепить успех и добавил:
   - Мало того. Есть еще один фактор, подтверждающий правоту моей  гипо-
тезы. Микроэлементарный состав того, что осталось  от  доставленного  на
корабль чужака, с точностью до третьего знака совпадает  с  микроэлемен-
тарным составом тканей животных и растений нашей планеты.
   Он специально сказал "нашей". За эту солидарность с  их  миром  Мета,
должно быть, и полюбила его. Теперь "волшебное"  слово  стало  последней
каплей. Она уже верила ему до конца. Но если в первом утверждении  Язона
(по поводу страха) была определенная логика и свежее предположение пока-
залось конструктивным даже ему самому, то результаты химического анализа
он только что целиком и полностью придумал. Мета легко  могла  проверить
его, и тогда... Язон гнал от себя эту мысль, надеясь, что на  подозрения
и контрольные опыты просто не останется времени.
   Он не ошибся. Мета, его любимая Мета, оставалась собою, она уже заго-
релась новой идеей и рвалась в бой.
   - Кто, кроме тебя, знает о связи объекта 001 с Пирром?
   Это было единственное, о чем она спросила.
   - Никто. Только ты и я.
   - Прекрасно. Мы полетим вдвоем.
   - В принципе я согласен, - кивнул Язон. - Не следует  раздувать  штат
этой новой исследовательской группы, и все же...  Нам  потребуется,  как
минимум, третий. Нам нужен настоящий ученый в этой команде.
   - Троу, - не задумываясь, предложила Мета.
   Язон и не сомневался, что она сразу  назовет  именно  этого  молодого
пиррянина с невероятными для их  бойцовской  планеты  энциклопедическими
знаниями и удивительно гибким, пытливым умом. Физически Троу стоил Язона
и Меты, вместе взятых, и только одно настораживало: он был  слишком  ре-
зок, просто свиреп по отношению к врагам. Язон называл его про себя пир-
рянином в квадрате или дважды пиррянином. Некстати сейчас такое  качест-
во, но... что поделать! Достоинства Троу явно перевешивали.
   - Хорошо, - согласился Язон. - Собирайтесь прямо сейчас. И знаешь, не
посвящай его пока во все наши тайны.
   - Ты прав, я тоже об этом подумала,  -  улыбнулась  Мета.  -  А  план
действий у тебя есть?
   - Конечно, - кивнул Язон, - и, между прочим, в него не входит  опове-
щение всей команды "Арго" о нашей внезапной экспедиции.
   Мета остановилась в дверях, призадумавшись.
   - Боишься, Керк и остальные будут против?
   - В итоге, может быть, и нет, но мы  наверняка  потеряем  драгоценное
время.
   Мета задумалась еще серьезнее. Отошла от двери, седа в кресло,  заки-
нула руки за голову, переплетя пальцы, и даже прикрыла глаза -  так  она
обычно сосредоточивалась на самом важном, отбрасывая в сторону  мешающие
мелочи.
   - Все, - сказала она через полминуты. - Я решила. Мы полетим втроем и
тайно, как ты хочешь. Но мы полетим в виде наших имитов. Ведь тайный по-
лет - это особенно большой риск. Если что-то случится в первые же  мину-
ты, они не успеют нам помочь.
   Теперь Язон тяжко задумался. Ему вдруг пришло в голову, что, если  уж
суждено случиться чемуто по-настоящему скверному, им троим уже никто  не
сумеет помочь: ни имиты, ни заранее предупрежденная команда  "Арго",  ни
все миры Зеленой Ветви. Однако... береженого Бог бережет,  как  говорили
древние, а значит, Мета права. Он еще успеет слетать на ледяную  планету
собственной персоной, если, конечно, все пойдет по плану.
   - Согласен, - затвердил Язон. - Иди, позови Троу. Мы установим  конт-
рольные аппараты имитов в одной каюте, лучше всего здесь, в моей, и отп-
равим роботов немедленно.
   Мета уже повернулась,  чтобы  уйти,  но  вдруг  кинулась  к  Язону  в
объятия, словно прощалась с ним перед дальней дорогой.

   ГЛАВА 4

   Маленькая космическая шлюпка, экипаж которой  составляли  три  имита,
имела двойную систему управления - манипуляторами роботов и  дистанцион-
ными  сигналами  с  корабля.  Причем  дистанционный  контроль  в  случае
экстренной необходимости мог брать на себя любой четвертый человек,  до-
пущенный к центральному пульту, не зависимому от имитационных аппаратов,
в которых находились сейчас Язон, Мета и Троу. Эту хитрую систему приду-
мал Язон, проникшийся небывалой осторожностью Меты.  Конечно,  она  была
права. Ледяной астероид таил в  себе  массу  неожиданностей,  а  каждый,
имевший хоть однажды дело с имитом, знал, как тяжело бывает выйти из шо-
ка, если для полноты информации отключаешь блокирующее устройство  и  не
успеваешь потом включить его вновь, когда ощущения,  передаваемые  робо-
том, перехлестывают через опасный для психики предел. Они  готовились  к
этому, однако очень скоро выяснилось, что готовиться следовало совсем  к
другому. Вот только возможно ли было все предусмотреть?
   Место для посадки Язон специально выбрал вдалеке от ледяной глади, из
которой первая группа десантников вырезала ледовый куб с  монстром.  Во-
первых, не стоило дважды искушать судьбу в  одном  и  том  же  месте,  а
во-вторых, хотелось понять, почему большая часть поверхности застыла как
спокойное море, а в отдельных местах  виднелись  нагромождения  торосов,
словно там когда-то пронеслась настоящая буря. При полном отсутствии ат-
мосферы на астероиде бури, как таковые,  были,  разумеется,  невозможны.
Значит, что-то иное изнутри планеты встопорщило ледовую  корку.  Кстати,
решено было устанавливать бомбы преимущественно в  таких  точках.  Язон,
однако, учел и этот момент - столкновение с монтажниками взрывного  обо-
рудования в его планы не входило.
   Полет проходил нормально почти до самого приземления, но затем прибо-
ры зафиксировали мощное магнитное возмущение, и через секунду шлюпка пе-
рестала слушаться всех троих одновременно.  Излучение  с  очень  высокой
энергией подавило управляющие лучи, идущие с корабля, и посадка пошла по
новому, строго заданному маршруту. Кто его задал? Кто?!
   Язон не успел ответить на столь сложный вопрос даже самому  себе.  Уж
слишком стремительным получилось приземление. К  счастью,  контроль  над
закопавшейся в лед техникой полностью утрачен не  был,  и  входные  люки
открылись в точном соответствии с очередной командой. Три имита,  следуя
приказу, выскочили наружу одновременно, с шиком, как лихие  полицейские,
прибывшие на место преступления. На этом аналогия и заканчивалась, пото-
му что все дальнейшее повергло доблестных "рейнджеров" в полнейшее недо-
умение и растерянность. Они стояли у подножия огромной  отвесной  скалы,
уходящей в глухую черноту беззвездного неба, и только их  прожекторы  да
мощная фара космической шлюпки выхватывали из  мрака  голубоватый  блеск
полупрозрачного льда. Потом стена перед ними лопнула, разлетаясь на  ми-
риады мельчайших сверкающих осколков, словно толстое стекло от  взрывной
волны. Язон даже успел подумать, уж не началась ли операция по уничтоже-
нию раньше положенного срока.
   И тогда из глубины образовавшегося пролома появилась громадная черная
бесформенная фигура. Она была такой же запредельно черной, каким казался
на экранах диск астероида во время дальней локации, и излучала такой  же
непреодолимый ужас. Всю эту несуразицу трудно было с  чем-то  ассоцииро-
вать.
   - Настоящая черная дыра! - шепнул Троу. - Вы только посмотрите:  пол-
ное отсутствие излучений во всем спектре.
   - Да, но только эта дыра ломает лед и движется к нам, то есть к нашим
имитам, - заметил Язон.
   - Но этого не может быть! - успел крикнуть Троу, прежде чем имит Меты
первым открыл стрельбу из всех видов наличного оружия.
   Пиррянам никогда не требовалась команда "Пли". А команду  "Отставить"
они выполняли только после того, как полностью иссякал боезапас.
   - Но это же глупо, глупо? - буквально стонал Язон. - Прекратите!
   Действительно, нелепо стрелять, когда лазерные лучи, разрывные пули и
даже потоки раскаленной плазмы летят в никуда. Фигура  замерла  на  нес-
колько мгновений, словно глыба черного Лабрадора, но это не походило  на
испуг и отступление, скорее на легкую задумчивость перед  следующим  ша-
гом. И новый шаг не заставил себя ждать. Уже через секунду все трое мог-
ли убедиться: абсолютно черное тело - вовсе не дыра в  пространстве,  не
сгусток энергетических полей и тем более не фантом.  Черный  колосс  был
вполне материален. Словно две огромные ручищи с  тяжелыми  кулаками,  он
выбросил вперед некие подобия щупалец и опустил их  на  невежливых  при-
шельцев. Одним из отростков была сплющена  и  превращена  в  груду  лома
шлюпка, а другой накрыл имитов и захватил их  в  свои  мрачные  глубины,
возможно также перетирая в порошок, но узнать это наверняка не удалось -
всякая связь с роботами тут же и прекратилась. Да и к счастью,  впрочем:
кому захочется испытать на своей шкуре всю гамму подобных  ощущений?  Не
меньшей удачей, следовало считать и то, что все происходящее они  успели
зафиксировать следящими камерами, и аппаратура подтвердила:  запись  без
помех передана в память главного корабельного компьютера.
   Язон, Мета и Троу быстро покинули сделавшиеся никчемными имитационные
аппараты и перешли к наблюдениям через внешние приборы "Арго".
   В потревоженной точке поверхности творилось нечто неладное. Последняя
аудиоинформация, переданная в мозг отчаянных исследователей их погибшими
имитами, была чудовищной - дьявольская  какофония  звуков,  одновременно
высоких и низких тонов, на пределе слышимости, а по мощности достигающих
болевого барьера. Теперь же, когда связь прервалась, все вокруг  естест-
венным образом затопила абсолютная, вакуумная тишина.
   Процесс же развивался удивительно  бурно.  Складывалось  впечатление,
что в планете проделали дырку и через нее  в  безвоздушное  пространство
течет этот жуткий мрак, будто густые чернила в воду. Только не  со  ско-
ростью разливающейся жидкости, а со скоростью  вырастающего  над  землей
атомного гриба. Да нет, куда там, гораздо быстрее. Наступление этой тем-
ноты на корабль происходило с нарушением всех  известных  людям  законов
физики, и это было особенно ужасно. То, что вначале показалось человеко-
подобной фигурой, теперь напоминало скорее облако,  или  осьминога,  или
разбегающиеся во все стороны трещины, словно само пространство  расколо-
лось, как плоская картинка, и медленно таяло в наступающем кошмаре  лип-
кой и беспросветной черноты.
   Такого ужаса и отвращения, какой вызывало сейчас это зрелище, ни один
из них не испытывал еще ни разу в жизни. И было уже совершенно ясно, что
спрятаться некуда, что чернота достанет везде, что броня линкора  "Арго"
для этой субстанции все равно что яичная скорлупа или прозрачная  сетка,
что смерть неизбежна, что скорее всего они уже  умерли,  а  эта  жуть  -
просто иная реальность, или Страшный Суд, или...  обыкновенное  безумие.
Ведь такого быть на самом деле не могло.
   Язон запомнил  обращенные  к  нему  в  тот  момент  глаза  Меты.  Эта
бесстрашная, уверенная в себе амазонка в один  миг  превратилась  в  ма-
ленькую испуганную девочку. Интересно, а на кого был  похож  он  сам?  И
только на лице Троу отражалось, как и прежде,  сумасшедшее  любопытство,
переходящее в маниакальный азарт, и неутолимая жажда мести.
   "Не к добру это", - успел подумать Язон.
   Потом все пропало. Последнее, что он слышал, - был  жуткий  свист,  с
которым сквозь огромную рваную пробоину в броне корабля из каюты  улету-
чивался воздух.

   ГЛАВА 5

   Старина Керк невыносимо маялся от безделья. Ему было не  привыкать  к
ранениям, но на этот раз незначительная дырка в мягких тканях и мизерная
трещинка в ребре, которую он готов был вовсе не принимать в расчет,  по-
чему-то допекали его, как никогда.  Двигаться  он  мог,  удавалось  даже
вставать и ходить, вот только не понимал зачем. Нормальной войны с асте-
роидом не получалось, а заниматься научными изысканиями Керк не любил  с
детства. К тому же он привык руководить, а здесь выше него было  постав-
лено слишком много людей. Ладно бы только Язон динАльт,  а  то  еще  ка-
кой-то Бервик, требующий к себе уважения непонятно за что, да целая бан-
да чокнутых специалистов во всех областях знаний! Керк ощущал  непривыч-
ную для себя апатию, сонливость и с грустью подумывал, что годы все-таки
уже берут свое.
   Почти целые сутки провалялся он на больничной  койке,  при  неудачных
поворотах тела морщась от резкой боли в боку. Из-за суеты  приготовлений
к большому взрыву друзья нечасто заходили к нему.  Чаще  связывались  по
интеркому, а потом и аппарат над его постелью замолчал надолго.  Тупова-
тый робот-медбрат о происходящем не докладывал, и Керк, почувствовав яв-
ную тревогу, решил выйти на связь сам.
   - Бруччо, - обратился он к первому, до кого  удалось  дозвониться,  -
что они все там делают?
   - Готовят планету к уничтожению. При этом Язон и  группа  ученых  еще
пытаются что-то исследовать.
   - А Мета где? Почему она не отвечает на вызов?
   - Насколько мне известно, Мета сейчас в каюте у Язона.
   Однако каюта Язона тоже не отвечала, и это очень не понравилось  Кер-
ку. Самое простое было направить туда робота или кого-нибудь из  молодых
бойцов, но Керк принял другое решение. Он поднялся и вопреки всякой  ло-
гике, следуя только интуиции, облачился в скафандр. На  ходу  застегива-
ясь, проверяя исправность оружия  и  систем  безопасности,  старый  боец
быстро шагал по коридорам. На боль в боку даже не обращал внимания,  она
как будто уже пропала. А вот тревога в душе нарастала с каждой секундой.
   Пирряне давно привыкли доверять интуиции больше, чем  логике.  Логика
слишком медленная штука. Только неведомое шестое чувство, только  много-
летняя привычка прислушиваться к своему внутреннему голосу  подсказывали
пиррянину, надо ли нажимать на курок,  когда  пистолет,  самопроизвольно
прыгнувший в ладонь, поворачивался дулом к неведомой опасности.
   Конечно, дверь оказалось заперта изнутри, и Керк еще не  успел  нава-
литься на нее плечом, когда услышал звук, интерпретировать который можно
было одним-единственным образом. Из каюты стремительно уходила  атмосфе-
ра. Сирена общей тревоги среагировала на резкое падение давления в отсе-
ке на секунду позже Керка. Ветеран пиррянских боев уже защелкнул гермош-
лем и принялся высаживать дверь.
   Однако надо отдать должное древним землянам, двери на "Арго" делались
не так, как на современных космолетах, а намного прочнее. Очевидно,  им-
перцы в те  времена  предусматривали,  кроме  всего,  и  ведение  боевых
действий внутри корабля. Титаническая силища Керка оказалась все-таки не
безграничной, и он сумел попасть внутрь лишь после того как, смирив гор-
дыню, вырезал замок лазерным пистолетом. В отверстие со свистом ворвался
воздух из коридора, где-то далеко за спиной хлопнули  герметичные  пере-
борки, перекрывая очередной отсек...
   Меж тем в каюте уже не было ни души, а в стене напротив зияло отверс-
тие в форме почти правильной десятиконечной звезды.  Большое  отверстие.
Но человек, тем более в скафандре, едва ли пролез бы через него, не  ис-
царапавшись об острые клинья.
   Керк выглянул наружу. В отраженном свете направленных на ледяную  по-
верхность прожекторов "Арго" клубился, удаляясь, черный туман. Эта  жут-
кая субстанция с нереальной быстротой втягивалась  в  гигантский  разлом
далеко внизу, словно дымок в трубу, если, конечно,  видеозапись  дымящей
трубы прокручивать с конца на начало.
   Керк схватился руками в перчатках за острые зубья, торчащие по  краям
дыры, и в ярости согнул толстую броню древнего линкора.
   Автоматические камеры, разумеется, зафиксировали старт космошлюпки  и
все, что случилось в дальнейшем. Таким образом, по записям  удалось  до-
вольно точно восстановить картину происшедшего,  если  не  считать,  что
изображения черного пятна, снятого с разных точек, никак не  увязывались
в единый образ. Проекции не совпадали. Физики предлагали  на  этот  счет
две гипотезы: либо под действием излучения камеры рассинхронизировались,
либо пришлось столкнуться с таким редким явлением, как электронный  фан-
том. То есть, попросту говоря, у техники начались галлюцинации. Еще хуже
было то, что момент захвата трех человек из каюты не зарегистрировал  ни
один из приборов. И теперь оставалось лишь гадать, в какой конкретно мо-
мент погибли Мета, Язон и Троу, были они задушены и заморожены еще в ка-
юте или тела их погребла живьем зловещая черная масса, вытянув из кораб-
ля в открытый космос. По сохранившейся аудиозаписи можно было только ут-
верждать, что они не стреляли и не кричали  в  последние  секунды  перед
смертью. В том же, что речь идет именно о смерти, никто даже  не  сомне-
вался. По крайней мере, так всем казалось, пока Стэн не взял слово.
   - Видите ли, - сказал он, - самым существенным в этой истории  предс-
тавляется мне тот факт, что нами впервые получен настоящий  модулирован-
ный сигнал с планеты. Этот сигнал не просто сумел перехватить управление
космической шлюпкой, он явно содержал еще некую дополнительную  информа-
цию, к сожалению пока нерасшифрованную специалистами.  Однако  расшифро-
вать ее мы обязаны и сделаем это, прежде  чем  приступим  к  уничтожению
объекта 001. Ведь если была ответная попытка  контакта,  значит,  нельзя
исключать возможности элементарного пленения наших людей. Кто из вас мо-
жет поручиться, что Меты, Язона и Троу больше нет в живых?
   - Действительно, - заразился его сомнением опытный биолог  Бруччо,  -
для констатации физической гибели неплохо бы видеть  трупы,  а  в  свете
всего случившегося...
   И тут зашумели все. А  в  кают-компании  собралось  человек  двадцать
пять, примерно половина тех,  кто  присутствовал  на  первом  совещании.
Именно от этих людей зависела теперь дальнейшая судьба всего проекта.
   - Вы что же, хотите отменить уничтожение этого кошмара? Вы предлагае-
те нарушить договор и подвергнуть смертельной опасности все миры Зеленой
Ветви, возможно, всю Галактику?! - взревел Керк. -  Если  бы  нас  могли
слышать трое пропавших наших братьев. Да они бы, не задумываясь,  отдали
свои жизни за спасение остальных! Да ведь они и сделали  это...  -  тихо
добавил он.
   - Мы этого не знаем, - упрямо повторил Бруччо. - Каждый вправе распо-
ряжаться своей жизнью. Чужими - нельзя.
   Керк засопел, не готовый ответить, и снова заговорил Стэн:
   - У нас родилось предположение, что замерзший мир существует в другом
масштабе времени. Вот почему на сигнал "SOS", переданный Язоном во время
самой первой высадки, ответ пришел лишь  теперь,  причем  ответом  стало
приземление шлюпки. Они хотели помочь. Понимаете? А мы, как всегда, отк-
рыли стрельбу. Вот они и перешли к следующей, более активной стадии кон-
такта. Мы должны, мы просто обязаны вступить в диалог, если хотим спасти
наших товарищей. Только для этого нужно время. Скажите мне, сколько  его
осталось?
   - Подготовка бомб будет закончена через восемь часов, - доложил Клиф,
руководивший группами монтажников.
   - Это понятно. Арчи, я спрашиваю, сколько еще мы можем ждать.
   - Н-ну, - замялся молодой физик с Юктиса. -  Взрыв  реально  отложить
максимум на одни сутки. В противном случае никто не поручится за послед-
ствия.
   Неожиданно в кают-компании повисла гробовая тишина. Что еще можно бы-
ло сказать в сложившейся ситуации. Наверное, каждый думал о своем.  Вряд
ли даже сам Стэн верил в возможность установления контакта за шестьдесят
с небольшим часов. Язон - тот действительно верил, потому что, как всег-
да, знал чуточку больше других, но его теперь не было с ними, и от этого
всем пиррянам внезапно сделалось очень грустно. Керк чувствовал себя го-
товым лететь на астероид в одиночку и погибнуть там вслед  за  друзьями,
но это было явным ребячеством, и он не стал озвучивать  подобные  мысли.
Клиф, самый молодой, будь его воля, взорвал бы планету ровно  через  во-
семь часов, от греха подальше. Бруччо терялся в догадках  и  сожалел  об
упущенных возможностях. А доктор Тека страдал от  гадкого  предчувствия,
что очень скоро ему придется изрядно попотеть  в  корабельном  лазарете.
Интуиция подсказывала, что раненый Керк - лишь первая ласточка,  а  ведь
интуиция редко обманывала пиррян.
   И в этом торжественном молчании вдруг,  зачемто  поднявшись  во  весь
рост, заговорил Риверд Бервик.
   - Господа, - со свойственной ему излишней помпезностью в голосе  про-
изнес действительный член Совета Консорциума. - Разрешите объявить о пе-
редаче чрезвычайных полномочий по нашему проекту лично в мои руки.  Дан-
ной мне властью я имею право совершить такой шаг.
   - Простите, - поинтересовался штурман Дорф,  исполнявший  обязанности
капитана линкора в отсутствие Меты, - вы не соизволите  уточнить,  какая
именно власть имеется в виду?
   - Разумеется, - сказал Бервик, - но вначале я объясню вам свою  пози-
цию. Приказ об уничтожение объекта 001 буду отдавать исключительно я,  и
только тогда, когда сочту нужным.
   - То есть вы отменяете ваш собственный заказ, - не выдержал Керк. - В
таком случае согласно договору мы имеем право получить наличными полови-
ну обозначенной в разделе Пятом суммы и немедленно взять курс на  родную
планету.
   - Вы невнимательно слушаете меня, Керк. Я вовсе не отменяю заказ. Ваш
корабль и все его мощности по-прежнему требуются мне для выполнения  за-
дачи, но в еще Большей степени требуется мне Язон динАльт,  и  пока  су-
ществует надежда на его спасение, мы будем исследовать этот астероид,  а
не уничтожать его.
   - И все же, - напомнил теперь уже Бруччо, - кто уполномочил вас  при-
нимать подобные решения?
   - Специальный Корпус Лиги Миров, - торжественно объявил Бервик и изв-
лек из внутреннего кармана большую пластиковую карточку, сверкнувшую яр-
кой голограммой переливчатой пятиконечной звезды.
   - Вот только этого нам и не хватало, - глухо проворчал Керк.
   И добавил уже про себя: "Плакали наши денежки! Где ты, Язон?"

   ГЛАВА 6

   Они очнулись в полной темноте. Пахло сыростью, было очень  холодно  и
не хватало воздуха, чтобы вдохнуть полной грудью. Язон ощупал себя и об-
наружил, что на сильно изорванном легком скафандре, к счастью,  сохрани-
лись практически все необходимые приспособления. Даже пистолет  был  при
нем. Первым делом Язон включил фонарь. Увидел,  как  вздрогнула  лежащая
рядом Мета, а Троу растерянно присел и огляделся. Его скафандр пострадал
сильнее других - металлизированная  ткань  просто  висела  бесформенными
клочьями вдоль тела.
   Помещение оказалось крошечным, шершавый под плавно переходил в  такой
же шершавый потолок, и все это напоминало не  столько  тюремную  камеру,
сколько пещеру дикого зверя - Однако чуть позже ему  удалось  обнаружить
идеально ровную Щель, идущую по контуру правильного овала,  -  очевидно,
дверь. И эта дверь стала открываться, будто попятилась под взглядом Язо-
на. Принцип ее действия остался не понятен, ведь дверной проем не только
освобождался от заслонки, вставленной, словно пробка  в  бутылку,  но  и
странным образом расширялся. Так расходятся лепестки диафрагмы в  объек-
тиве. Жуткие чудеса продолжались. А когда не понимаешь, по каким законам
действует враг, бороться с ним почти бесполезно. Язон и не  пытался.  Он
мечтал лишь об одном - уяснить наконец, хотя бы в самом общем виде,  что
же происходит вокруг. Тогда появится шанс выбраться отсюда. Пока  он  не
видел такого шанса, а потому старался избегать любых активных  действий.
Быть может, даже фонарик зря включил. Но раз уж свет горит,  тушить  еще
глупее.
   Язон терпеливо выжидал, борясь все с тем же  отвратительным  страхом.
Кажется, он сделался уже привычным и даже не вызывал боли  в  голове.  А
Мета вообще пребывала в полушоковом состоянии. Наверно, это было к  луч-
шему, во всяком случае, она тоже не планировала решительных шагов в бли-
жайшее время. Чего нельзя было сказать о Троу.
   Язон не успел остановить молодого пиррянского ученого. Тот  выстрелил
в расширяющуюся дверь ослепившей всех плазменной струей, и  ответом  ему
были стремительно ворвавшиеся в тесное помещение блестящие стальные  ру-
ки. Манипуляторы - их было пять или шесть - действительно очень походили
на костлявые, непомерно вытянутые человеческие конечности  с  пятипалыми
кистями. Стальные руки молниеносно обезоружили Троу, сдернули с него ос-
татки скафандра, разложили на полу и обездвижили грамотным  нажатием  на
болевые точки. После этого появилась еще одна рука со  средним  пальцем,
заточенным, как скальпель, и принялась вскрывать пиррянину брюшину.
   Троу закричал, но ни Язон, ни Мета не имели сил  пошевелить  хотя  бы
рукой. Это было как в детском ночном кошмаре, и потом,  вспоминая,  Язон
никогда не мог объяснить, парализовал ли его все тот же страх  или  было
оказано дополнительное, специальное воздействие.
   А сверкающий начищенной сталью манипулятор извлекал  один  за  другим
внутренние органы Троу и передавал их по конвейеру из  таких  же  рук  в
глубину распахнутой двери. Троу уже не кричал, он хрипел. И когда жуткий
скальпель, отделив левую сторону грудной клетки,  приготовился  вырезать
сердце, Язон и Мета одновременно совладали с собой и,  не  сговариваясь,
поразили Троу точными выстрелами в голову. Не имело ни малейшего  смысла
стрелять в стальные руки, тем более в их хозяина. Его они  уже  поливали
огнем там, на поверхности. А Троу... Бедный Троу! Не  было  никаких  сил
смотреть на мучения своего товарища. И еще, может неосознанно, ими  дви-
гало желание не отдавать в чужие страшные руки хотя бы голову Троу, хотя
бы его мозг. Это действительно могло быть опасно.
   И тут помещение словно раздалось в стороны от их выстрелов, возникшее
вдруг слабое свечение стен сделало ненужным фонарик, а в дверном провале
на смену манипуляторам, убравшимся вместе с  останками  Троу,  появилась
все та же черная фигура. Она была на этот раз значительно меньше  ростом
и более всего напоминала тень человекообразной обезьяны - сутулая,  пле-
чистая, с виновато вжатой в плечи головой. Да, именно такое слово - "ви-
новато" - мелькнуло в голове у Язона, потому что черная фигура больше не
излучала страха. Вся ненависть загадочного существа как будто израсходо-
валась на несчастного Троу, а теперь этот монстр стоял перед ними и про-
сил прощения, как нашкодивший ребенок.
   Впору было сойти с ума, и Язон уже  действительно  на  грани  помеша-
тельства выкрикнул длинную фразу, состоящую сплошь из самых грязных  ру-
гательств, которых понахватался еще в детстве от ремонтников в космопор-
ту.
   Абсолютно черная обезьяна вдруг заухала, заворчала, завыла, с  каждой
секундой все более визгливо. Язон не сразу понял, что она просто  подби-
рает тон, подражая его голосу. А затем, освоив общезвуковой ряд, страши-
лище приступило к имитации отдельных слов  и,  наконец,  повторило,  как
эхо, всю фразу целиком. В другой ситуации это, возможно, рассмешило  бы,
но теперь... Нет, страшно Язону тоже не было, однако он панически боялся
возвращения  страха.  Подобное  чувство  знакомо  каждому,  кто  пережил
серьезную болезнь или ранение: ожидание боли бывает потяжелее самой  бо-
ли.
   А черный монстр меж тем продолжал экспериментировать с фразой  Язона,
читая ее сочным актерским баритоном теперь уже с конца на  начало,  при-
чем, сперва по группам слов, затем по словам и,  наконец,  по  отдельным
звукам. Полная абракадабра. Язон не выдержал и крикнул:
   - Кто ты?! Что ты?!
   Он специально формулировал вопрос как можно короче, не  желая  больше
выслушивать лингвистические упражнения чужака.
   Наступило довольно долгое молчание.
   "Воспринял, - обрадовался Язон. - Обдумывает ответ".
   Однако радоваться оказалось рано.
   - Кто что ты, ты что кто, что ты кто, кто ты что... -  забубнил  сде-
лавшийся совсем механическим голос.
   Язон застонал от отчаяния.
   Бледное заплаканное лицо Меты было неузнаваемым. Такой он еще никогда
не видел свою амазонку. Поверженная, сломленная, несчастная, она даже не
сжимала лежащий на ладони пистолет. Победила логика?  Вряд  ли.  Победил
чужеродный ужас, давивший ее все это время. Что же помогло  Язону  более
или менее сохранять самообладание? Он должен был понять  это.  Понять  и
использовать, чтобы спасти себя и Мету.
   Мысли путались, и он вспомнил, каким образом любил приводить их в по-
рядок. Сигареты! К радости его, пачка оказалась на месте - в левом  наг-
рудном кармане. По глазам Меты он прочел, что она хочет, как всегда, по-
журить его за вредную привычку, но даже на это у гордой пиррянки не  ос-
талось сил.
   Язон закурил, и в их тесном каземате сделалось светлее.
   "Интересная иллюзия, - подумал он. - От исполняющихся желаний в  мире
светлеете.
   Как приятно было затянуться хорошим табачным дымом после стольких ми-
нут нечеловеческого напряжения. А скольких минут? - спросил он сам себя.
- Да и минут ли? Может, часов? Или даже Дней?" Он ведь абсолютно не пом-
нил, как оказался здесь. А у Меты сейчас спрашивать тем  более  бессмыс-
ленно. Была каюта, была брешь в стене, и... все. Дальше - темнота и  ти-
шина. После - вот этот кошмар с Троу.
   "Но теперь все нормально, - мелькнула дурацкая, совершенно  необосно-
ванная мысль. - Теперь все будет хорошо".
   Он вдруг понял, что, блаженно зажмурившись от первой затяжки,  так  и
сидит с закрытыми глазами. Что-то мешало ему открыть их, какой-то защит-
ный рефлекс. Впрочем, он уже ничего не боялся. Глаза нельзя было  откры-
вать совсем по другой причине. Кто-то готовил ему сюрприз,  как  ребенку
на Новый год, и раньше времени смотреть было просто не позволено.  Нехо-
рошо, Язон, нечестно, некрасиво подглядывать. Он и  не  подглядывал,  но
уже чувствовал запах хвои, апельсинов и шоколадных конфет. Дышалось  те-
перь легко, свободно, и даже сквозь прикрытые веки  было  видно,  что  в
комнате совсем светло.
   "Пора", - сказал он сам себе и разом широко распахнул глаза.
   На него смотрела растерянно улыбающаяся Мета.
   - Как тебе удалось договориться с ним?
   - Мне?.. С ним?.. - опешил Язон. - А где он?
   - Он ушел, как только свет стал слишком ярким, - пояснила Мета. -  Но
он сделал все, чтобы нам было приятно.
   - Действительно, - удивленно осматривался Язон.
   Он уже почти докурил и теперь искал, куда бы выбросить  окурок.  Ведь
их тюремная камера сделалась необычайно чистой. Стены и потолок  разгла-
дились, пол вздыбился, образовав нечто вроде  вполне  удобных  и  мягких
кресел. Дверь приобрела более привычную глазу форму и размер, на ней по-
явилась ручка. И главное, здесь было сейчас тепло, и отовсюду лился мяг-
кий, чуть зеленоватый, не раздражающий свет.
   Язон поднялся и подозрительно осмотрел все углы. Не забыл взглянуть и
на наручные часы. Его индивидуального времени прошло около  трех  часов.
Сколько минуло на борту "Арго", оставалось только гадать,  если  учесть,
что ни он, ни Мета даже не представляли, где они. Ну хорошо, первый кон-
такт с чужаком установлен. Однако  что-то  продолжало  сильно  тревожить
Язона. Ну да, общее непонимание ситуации! Нет, все-таки что-то еще...
   Он вспомнил: запах Нового года, запах хвои и апельсинов. Язон  сосре-
доточенно принюхался. Конечно, пахло совсем не елкой и цитрусовыми, пах-
ло усыпляющим газом. Приятно  так,  убаюкивающе.  Навевало  воспоминания
детства... Известный эффект.
   - Мета! - крикнул он, стремительно оборачиваясь. -  Аптечку!  Быстро!
Максимальную дозу антинаркотического...
   Но не успела даже Мета. Резко  возросшая  концентрация  газа  ударила
обоим в ноздри и тут же заволокла сознание розовым туманом.

   ГЛАВА 7

   Они очнулись вновь на зеленой траве под открытым  небом.  Язон  лежал
лицом вниз, поэтому сначала осторожно поднял голову, затем медленно  от-
дался на руках и, подтянув ноги, сел на корточки, принимая позу, из  ко-
торой одинаково удобно бежать и нападать. Ни того, ни  другого  явно  не
требовалось. Рядом, раскинув руки и удивленно хлопая  Синими  глазищами,
лежала Мета, а вокруг, до самого горизонта, не видно было ничего,  кроме
бескрайней степи с колышащейся от легкого ветерка травою. Сероватое  не-
бо, затянутое высокими облаками, светилось ровно и тускло -  самая  про-
тивная погода, при которой абсолютно невозможно ориентироваться по солн-
цу. А сориентироваться очень хотелось. Впрочем, начинать следовало не  с
этого.
   Во-первых, надо оценить, какие из необходимых вещей остались при  них
после очередного перемещения. Удивительно, но и теперь не пропало  прак-
тически ничего: пистолет, нож, аптечка,  рация,  псипередатчик,  фонарь,
газоанализатор, магнитометр, то есть универсальный прибор для  измерения
всех электромагнитных параметров.  Полный  комплект  космонавта  остался
нетронутым как у Язона, так и у Меты. Более того, скафандры их выглядели
теперь как новенькие. Чудес вообще-то никаких: поврежденный металлопласт
легко сшивается специальным сварочным аппаратом. Вот только кому понадо-
билось делать этот ремонт?
   - Мета, - спросил Язон, - ты помнишь, что с нами было?
   - Помню, но очень немного. Черное существо накрыло  нас,  пробравшись
на корабль, и доставило к себе в подземелье. Впрочем, это мог быть и ка-
който межзвездный транспорт, мы ведь не успели  понять,  где  находимся,
когда они убили Троу. А потом нас усыпили - и... все. Теперь мы здесь.
   Значит, и Мета помнила ровно столько же. Чего  и  следовало  ожидать.
Проблему контакта с иным разумом можно было пока  отодвинуть  на  второй
план. Первым делом хотелось понять, куда их забросили, а уж  потом  раз-
мышлять зачем. То, что произошло перемещение в пространстве на миллиарды
километров, а то и парсеков, сомнения не вызывало. Ведь их окружала при-
рода обычной кислородной планеты, каких немало и в мирах Зеленой  Ветви,
и в самой Галактике. Не исключено, такие же планеты существуют и в  дру-
гих галактиках, даже в других вселенных. Что стоило этому невесть откуда
прилетевшему гостю забрать их обоих к себе "домой". А уж сколько времени
потребовалось на подобное путешествие, оставалось  только  гадать.  Часы
показывали всего лишь сорок минут с того момента, как он закурил в  тес-
ном закутке с шершавыми стенами, но Язон слишком хорошо знал, что  такое
относительность времени и что такое изменение  временных  масштабов.  Об
этом тоже рассуждать почти бесполезно, во всяком случае пока.
   - Вставай, - сказал Язон Мете, - нам надо идти.  Это  -  единственная
возможность понять, где мы.
   Трудно было поспорить с таким утверждением,
   Мета поднялась, и они пошли. Пейзаж в пути оказался удивительно одно-
образным: трава и серое небо. Так что, когда  вдалеке  появилось  первое
дерево, Язон обрадовался, как ребенок. Такой ориентир позволял, как  ми-
нимум, определить кривизну поверхности и соответственно оценить хотя  бы
размеры планеты. К тому же где деревья, там и вода, а  где  вода  -  там
жилье. Если, конечно,  эта  планета  вообще  обитаема.  Разумеется,  еще
раньше он мог рассчитать радиус кривизны, просто попросив Мету  уйти  за
горизонт, но было слишком опасно расходиться на столь  большое  расстоя-
ние. Дело того не стоило. Теперь же эксперимент был проведен без риска и
принес небывалый результат. Планетка оказалась крошечная, то  есть  нас-
только крошечная, что, будь она хоть вся целиком из платины  или  урана,
масса ее не могла бы создавать тяготения, близкого к  одному  g.  Однако
создавала. И, что особенно любопытно, с подобным феноменом они уже  поз-
накомились на объекте 001. Оставалось предположить, что их таки  занесло
в чужую вселенную, где Даже законы гравитации отличаются от известных  в
нашей Галактике.
   Они шли уже несколько часов, а вокруг ничего существенно не менялось,
разве только равнина сделалась более холмистой, да перелески встречались
чаще. В одном месте они преодолели вброд ручеек с  пригодной  для  питья
водой. Уже неплохо. Язон теперь не сомневался, что и для утоления голода
они сумеют, найти что-нибудь, когда потребуется. Однако  ни  температура
воздуха - градусов двадцать по Цельсию, - ни сила ветра,  ни  даже  свет
местной звезды ни малейшим изменениям подвержены не были.  Сплошная  об-
лачность по-прежнему размазывала солнце по всему небосклону, и невозмож-
но было даже сказать, утро здесь или вечер. А ведь сутки на этой  миниа-
тюрной планетке должны были быть очень короткими. Должны были. Вот имен-
но. Ведь в этом мире все по-другому. Может, здесь и дважды два - не  че-
тыре?
   Первыми замеченными животными стали  насекомые:  вполне  обыкновенные
мухи, бабочки, осы, стрекозы, в траве ползали мирные жучки и муравьишки.
Потом обнаружились птицы. Они парили достаточно высоко и могли оказаться
хищными. Мета мгновенно насторожилась, готовясь принять бой. В ту же ми-
нуту под ближайшим деревом в траве  шевельнулась  чешуйчатая  спина  ка-
кой-то твари. По такому случаю советоваться с Язоном пиррянка не собира-
лась. Выстрел грянул едва ли не раньше, чем животное подняло свою  гроз-
ную голову. И этой головы вместе с огромным шипом не стало. Но  они  оба
успели запечатлеть в памяти знакомый образ.  Да  и  поджаренные  останки
мерзкого туловища со скрюченными когтистыми лапами узнавались, что назы-
вается, сразу.
   Это был самый настоящий пиррянский рогонос, ядовитый и агрессивный.
   - Неужели нас вернули на родную планету? - выдохнула Мета,  удивленно
озираясь и замечая все больше и больше знакомых деталей - от  "крючкова-
той травы" и стручков "стреляющего гороха" до примитивно атаковавшего их
с воздуха птенца шипокрыла, которого она легко сразила одной пулей.
   - Не думаю, - сказал Язон. - С чего бы это  планета  Пирр  могла  так
сильно ужаться в размерах.
   - А не может эта кривизна поверхности быть простым  оптическим  обма-
ном? - предположила Мета. - Встречаются еще и не такие атмосферные явле-
ния.
   - Может, - согласился Язон, подумав.  -  Действительно,  тяготение  -
фактор гораздо более объективный. И все равно это не Пирр. Это...
   Он замялся, и Мета продолжила вместо него:
   - Это тот самый древний Мир Смерти, который и стал прародителем  всей
пиррянской биосферы. Я правильно догадалась?
   - Да, - задумчиво произнес Язон, - примерно такая гипотеза пришла мне
в голову, когда там, на "Арго", мы изучали  этот  проклятый  заледенелый
астероид. Но сейчас-то мы вообще неизвестно где...
   Он еще не придумал, что сказать дальше.  Все  было  слишком  странно.
Признаться  Мете,  что  результаты  химического  анализа   взорвавшегося
монстра были им придуманы? Глупо. Но еще глупее считать, будто случайная
выдумка стала действительным открытием. Поставить на зеро и с первого же
кона сорвать банк. Такое у Язона бывало, но не по причине везения.  Тео-
рию вероятностей он в свое время изучил хорошо.  Нет,  что-то  здесь  не
так. В иной вселенной, где даже гравитационная постоянная отлична от на-
шей, не может быть так много общего с Пирром. Да, и еще: не  слишком  ли
локально расположена тут вся эта нечисть?
   Последняя мысль показалась особенно важной, оставалось  лишь  сообра-
зить, почему рогонос и шипокрыл появились именно здесь, именно сейчас, а
не в самом начале, почему, например, не атаковали спящих пришельцев...
   Он не успел додумать, так как из-за ближайшего  холма  появились  три
всадника с острыми копьями и шипастыми палицами в руках  и  ринулись  им
навстречу. Пиррянские рефлексы и на этот раз не подвели. Лишившиеся  хо-
зяев скаковые животные недовольно фырчали и рыли когтями землю, а повер-
женные мертвые воины лежали на траве в нескольких шагах от Язона и Меты.
Оба медленно повернули головы друг к другу. Один и тот же вопрос замер у
них на губах. Даже не нужно было ничего произносить вслух. Ездовые  зве-
рюги, вне всяких сомнений, были моропами с планеты Счастье, с их  второй
родины, а всадники в легких доспехах - бойцами великого Темучина.  Разве
могли они не узнать на шлеме каждого из убитых знакомый  тотем  -  череп
волка?!
   - Итак, теперь, сами не заметив как, мы переместились на другую люби-
мую планету, также уменьшившуюся в размерах, да  еще  и  переместившуюся
назад во времени - в тот год, когда по диким степям  Верхнего  Мира  еще
носились непобедимые конные варвары.
   - Язон, - одернула его Мета, - по-моему, сейчас не время для шуток.
   - Ты не права. Чувство юмора - подчас то  единственное,  что  спасает
человека в безнадежной ситуации. Впрочем  вам,  пиррянам,  понять  такое
действительно трудно. А если говорить всерьез, я предлагаю спокойно  по-
искать вокруг нас признаки еще каких-нибудь миров. Думаю, мы сумеем най-
ти их и это поможет сделать окончательный вывод.
   - У тебя уже есть новая гипотеза? - поинтересовалась Мета.
   - Разумеется, - кивнул Язон. - Давай помолчим немного. Надо подумать.
   За холмом, из-за которого выскочили  свирепые  всадники,  пейзаж  до-
вольно резко менялся. Сделалось намного суше, травяной покров постепенно
вытеснялся песками и россыпью мелких камней, а  ветер  доносил  издалека
запах моря. Мгновенная  цепь  ассоциаций  заставила  Язона  внимательнее
смотреть под ноги, и это не было ошибкой. Поиски оказались  вознагражде-
ны. Наклонившись и потянув за чахлый хвостик, он быстро узнал  съедобное
растение и уже через несколько секунд держал в руках настоящий  крено  с
далекой и коварной Аппсалы, куда однажды занесла его судьба. Мета никог-
да таких корнеплодов не видела, а потому и восторгов Язона разделить  не
могла, но все же почувствовала, что находка ценная.
   - Это с еще одной, уже третьей по счету планеты? - догадалась она.
   - Молодец, - похвалил Язон. - Я всегда любил тебя за то,  что  ты  не
только сильна, но и необычайно сообразительна для пиррянки.
   Столь ироничный комплимент звучал почти как  оскорбление,  и  могучие
мышцы Меты инстинктивно напряглись.
   - Спокойно, дорогая. Лучше послушай меня. Я как раз готов  объяснить,
на что это все похоже...
   Но объяснить Язон ничего не успел.
   Мета начала стрелять раньше, чем он понял,  что  произошло,  а  когда
осознал, что десятка два всадников окружают их со всех  сторон,  то  сам
уже не успел выстрелить, так как стрела с тяжелым наконечником  оглушила
его даже сквозь шлем скафандра, и Язон почти  лишился  сознания.  Почти.
Ведь он еще относительно отчетливо помнил, как их связывали и тащили  по
земле, примотав к седлам моропов длинными веревками.

   ГЛАВА 8

   От нескольких ударов по голове мысли в ней изрядно путались. Синяки и
ссадины также не добавляли ясности в рассуждения. К счастью, хоть  кости
остались целы. Что же касается Меты, Язон и в этом уверен не  был.  Ведь
ей, похоже, досталось посильнее, так как сопротивлялась  она  с  истинно
пиррянским энтузиазмом  и  врагов  поубивала  и  покалечила  существенно
больше, чем Язон, который в принципе склонен был сдаться  сразу.  Просто
не получилось: налетевшие на них идиоты тоже любили подраться. А вообще,
согласно одной из гипотез Язона, все эти дикие всадники  являлись  всего
лишь сложно сконструированными  фантомами.  Так  стоило  ли  расходовать
энергию фактически на бой с тенью.
   Теперь приходилось усомниться в стройности первоначальных предположе-
ний. Боль в голове и ногах, кровь, заливающая лицо, и  крепкие  веревки,
врезавшиеся в запястья, лодыжки и ребра, - все это было слишком  уж  ре-
ально для фантомной атаки. Может, все-таки следовало  вести  себя  реши-
тельнее? Это ж надо! Прорваться через ледяной кошмар,  через  контакт  с
черным монстром, хладнокровно распотрошившим их  друга  Троу,  прошагать
многие километры чужой земли, почти разгадать ее тайну и - погибнуть  от
рук неизвестно как залетевших сюда и уже однажды побежденных варваров  с
планеты Счастье! Что могло быть глупее?
   Когда впереди появились шатры, Язон отметил, что их  гораздо  меньше,
чем было в действительности у крупнейшего  племени  на  Счастье,  однако
размер и куполообразная форма вполне соответствовали тому, что он помнил
о временных жилищах кочевников. Всплыло в памяти даже их название на ди-
алекте - камач. Моропы остановились в самом центре разбитого среди  сте-
пей лагеря, воины подняли пленников и привязали по  отдельности  к  двум
столбам, врытым в землю метрах в трех друг от друга. И ни одна живая ду-
ша не вышла встречать их, никто не проявлял любопытства по поводу  вновь
прибывших. Возможно, здесь расположилось не все племя, а лишь его  пере-
довой отряд, поэтому в камачах не было детей и женщин, а воины не  выхо-
дят без приказа на улицу. Или просто они сейчас отсыпаются после очеред-
ного набега. Такое объяснение вполне годилось, но не  успокаивало.  Ведь
странностей с каждой минутой становилось все больше.
   Мета до сих пор не приходила в себя, хотя серьезных повреждений на ее
теле Язон не заметил. А суровые воины, закончив свое дело,  развернулись
и ушли, оставив пленников без присмотра. Освободиться от веревок,  когда
на тебя никто не смотрит, - задача не из самых сложных, и  Язон,  безус-
ловно, справился бы с нею, но он был не очень уверен, что  побег  -  это
сейчас лучший выход. Собственно, никто  пока  не  грозился  убивать  их.
Убить можно было и на месте, здесь же явно хотели предложить нечто иное.
Поэтому следовало ждать.
   Язон попытался припомнить, о чем говорили доставившие их сюда всадни-
ки, и мгновенно облился холодным потом, осознав, что все  их  ничего  не
значащие фразы, обращенные друг к другу, произносились  на  датском  (!)
языке. Потом он как  бы  невзначай  пригляделся  к  столбам,  заляпанным
чем-то белым, и холодный пот прошиб его вторично: ничем они не заляпаны.
Это просто береста. Плохо отесанные столбы из  настоящей  березы.  Такие
росли во множестве на захолустной планетке со  странным  названием  Пор-
горсторсаанд, где прошло его детство. Язон хорошо помнил целые рощи этих
ослепительно белых, будто излучающих свет стволов с высокими, уютно  ше-
лестящими кронами. Ни на Счастье, ни на Пирре подобных деревьев  никогда
не встречалось. Исследовать и дальше все эти несообразности  представля-
лось малоконструктивным. Легче всего было выдать объяснение происходяще-
му одним коротким словом - бред. А может, и правда? То есть  все  вокруг
элементарным  образом  не  имеет  никакого  отношения  к  реальности,  и
единственное, что можно сделать в таком случае, - взять и проснуться.
   Однако проснуться Язон тоже не успел, потому что из-за ближайшего ка-
мача появилась целая делегация, состоявшая из пеших воинов  во  главе  с
самим Темучином. Язон слишком долго общался с этим человеком, чтобы  те-
перь не узнать его. Никакой путаницы здесь быть не могло. Меж тем в пос-
ледний раз Язон видел  великого  завоевателя  лежащим  на  ступенях  его
собственного дворца в Эолозаре с посиневшим от удушья лицом и  сломанной
шеей. А воскрешать людей никто в Галактике пока еще не умел.
   Заниматься какой-либо дипломатией в сложившейся почти абсурдной ситу-
ации было бы по меньшей мере странно, и Язон сразу выкрикнул то, что ду-
мал на самом деле:
   - Темучин! Откуда ты взялся здесь? Тебя же убил Керк,  вождь  пиррян.
Ты давно умер, Темучин. Тебя нет!
   Язон кричал на понятном Темучину меж-языке, однако на  лице  великого
покорителя племен отражалось полнейшее недоумение.
   - О чем вопит этот чужестранец? - поинтересовался он у своих  поддан-
ных. - Почему недостойный человек позволяет себе  так  разговаривать  со
мной?
   Слуги вождя с готовностью ринулись вперед, дабы наказать недостойного
человека, очевидно, тяжелыми плетьми, которые держали наготове, но Тему-
чин жестом остановил их.
   - Кто ты, чужестранец? Откуда у тебя это  оружие  и  как  им  пользо-
ваться?
   Предводитель кочевников держал в руках оба трофейных пистолета  и  со
всей очевидностью не узнавал своих старых знакомых. Он был похож на пло-
хого актера, который решил разыграть  историческую  сцену  первого  зна-
комства Язона динАльта с Темучином, но плохо выучил роль и  несет  лютую
отсебятину. И тогда Язон предпринял  последнюю  попытку  достучаться  до
сознания настоящего Темучина:
   - Неужели ты забыл меня? Ведь я твой давний враг, а после друг и  на-
конец снова враг - Язон динАльт, пришедший с неба. Неужели ты не помнишь
меня?
   - Как ты осмеливаешься, наглец, задавать мне вопросы?!  -  таков  был
резкий ответ Темучина. (Узнал - не узнал? Ни да, ни нет.  Обидно.)  -  В
этом мире хозяин - я, а ты - мой пленник. И это ты  будешь  отвечать  на
мои вопросы.
   - Конечно, о великий Темучин!
   Язон все-таки почел за лучшее сменить тон, как бы сделал попытку усы-
пить бдительность, но тут же исхитрился задать новый вопрос,  хотя  и  в
несколько завуалированной форме:
   - Я бы только вначале хотел понять, как ты попал на эту планету,  ве-
ликий Темучин, вождь всех племен.
   Предводитель кочевников не попался на эту уловку. Слова  Язона,  нес-
мотря на  утвердительную  интонацию,  привели  его  в  ярость,  ведь  он
действительно не привык отвечать на вопросы тех, кого считал слабее  се-
бя, а таковыми он считал всех.
   - Мерзавец! - взревел Темучин. - Ты ничего не понял!  Ты  по-прежнему
слишком много думаешь о себе. - И повернувшись к своим воинам,  распоря-
дился: - В темницу его! - Потом подумал и добавил: - Обоих - в темницу.
   Этой секундной паузы Язону хватило, чтобы обдумать  многое.  Темница?
Что-то новенькое в цивилизации конных варваров. А потому темница  хорошо
увязывалась с березовыми столбами и датским языком и скорее  всего  была
тем самым недостающим звеном, которое уже  так  давно  разыскивал  Язон.
Больше всего на свете он хотел теперь попасть в темницу, особенно вместе
с Метой. Поэтому, не давая возможности что-либо сделать или даже сказать
своей любимой, как раз очнувшейся к этому моменту, он заорал  как  можно
более визгливым и испуганным голосом:
   - Только не в темницу! Не-е-ет! Только не в темницу! Прости меня, ве-
ликий Темучин! Не надо в темницу! За что такое наказание?! Я на все  го-
тов! Только не это!..
   Язон кричал до тех пор, пока Темучин  со  злорадной  и  презрительной
улыбкой на губах не повторил своего приказа коротким выразительным  жес-
том. После чего повернулся и зашагал прочь, не оставляя пленникам надежд
и бросив через плечо:
   - Пусть их крысы съедят!
   Какие крысы имелись в виду, осталось непонятным, ведь на Счастье было
такое племя, не отличавшееся, впрочем, людоедскими наклонностями. Однако
Язон не боялся никаких крыс, ни тех, ни настоящих.  Главное,  он  сейчас
перехитрил Темучина. Вождь всех племен был, конечно, мудр, но на  старой
шутке про Братца Кролика и терновый куст попался, как мальчишка.
   Их отвязали и провели между камачей в другой конец лагеря, где на вы-
топтанной людьми и моропами земле валялся большой деревянный  щит  непо-
нятного происхождения, охранявшийся двумя воинами. Дерево, конечно, счи-
талось большой ценностью у кочевников, но не до такой же  степени,  чтоб
приставлять часовых к десятку сколоченных досок. Недоумение Язона  очень
быстро сменилось удивлением на собственную недогадливость, не иначе, это
действовали усталость, побои и отвратительные тугие веревки. Воины  под-
няли щит, и под ним обнаружилась обыкновенная деревянная  лестница  типа
стремянки, ведущая в подземелье. Язона подтолкнули ко входу первым.
   Тому, кто хоть однажды пробовал спускаться по лестнице в яму со  свя-
занными руками и ногами, не потребуется объяснять, что случилось с  Язо-
ном дальше. Он только очень надеялся, что лететь придется не десять мет-
ров. А потом весьма больно, но, кажется, все-таки удачно  плюхнувшись  в
благоухающую гнилью и плесенью лужу на дне подвала, он еще  успел  пере-
вернуться так, чтобы, напрягши все мышцы, встретить падающую Мету с  ми-
нимальными повреждениями для них обоих. И это  удалось  весьма  неплохо.
Уже в следующую секунду лестницу выдернули наверх, люк над их головами с
грохотом захлопнулся, и сделалось абсолютно темно.  Неудивительно:  Язон
успел разглядеть, что крышка погреба отлично пригнана к проему, а  также
для уплотнения обита толстой кожей.
   Судя по звукам, доносившимся сверху, на деревянный  щит  взгромоздили
что-то тяжелое, возможно камень или  железную  наковальню.  Несерьезный,
разумеется, запор для таких, как Язон и Мета, но,  очевидно,  варвары  и
впрямь не слишком серьезно готовились  к  возможному  побегу  пленников.
Что-то такое ждало их здесь - не просто медленная смерть от неподвижнос-
ти и холода. Не могли же кочевники не знать, что любые веревки рано  или
поздно развязываются Не веревки тут  были  главными.  Темница  считалась
непростым, возможно, заговоренным и, безусловно, очень страшным  местом.
Он должен понять почему. И как можно скорее.
   Фонарик как будто уцелел, но достать  его  со  связанными  руками  не
представлялось возможным. Значит, первое - освободить руки. На худой ко-
нец они вполне смогли бы перегрызть веревки друг другу, но Мета придума-
ла лучше. Она дотянулась зубами до не  привлекшего  ничьего  внимания  в
процессе обыска маленького кармашка, где хранила  косметические  принад-
лежности. Было среди них небольшое и вполне мирное на вид  женское  зер-
кальце, с которого, однако, легко  скусывалась  пластиковая  оправка,  а
края стального овала имели заточку хорошей бритвы. Дальнейшее было делом
техники. Пришлось, конечно, изрядно вываляться в  грязи,  покряхтеть  от
неудобства и даже дважды порезаться, но уже через  несколько  минут  они
изучали свою новую тюрьму.
   Ничего по-настоящему опасного обнаружить не удалось Пещера,  выкопан-
ная в грунте давно, неизвестно кем и зачем, была укреплена  от  осыпания
могучими просмоленными сваями и толстыми брусьями  перекрытий.  Тянулась
она метров на двадцать от лестницы, в ширину имела метров пять, а  пото-
лок высотою в рост пиррянина постепенно понижался и у дальнего конца де-
лался настолько приземистым, что заставлял опускаться на четвереньки.  В
темных углах под стенами попискивали какие-то  испуганные  зверушки,  но
вряд ли это были крупные грызуны, тем более такие, чтобы  съели  живьем.
Единственной неприятной находкой стали два побелевших от времени челове-
ческих скелета, однако по ним

трудновато было сказать, останки ли это узников
темницы или просто кости, сброшенные сюда с целью
устрашения. Ни жутких ядов, ни ужасных змей или
насекомых, ни пресловутых крыс - абсолютно ни-
чего, что могло бы угрожать человеку немедленно
   - Не понимаю, - проговорил Язон, - на что же они рассчитывали, бросая
нас сюда
   Он уже присел на сухое бревно, прислонившись спиною к стенке и прило-
жил к предплечью аптечку - давно пора было это сделать. Анализатор  тихо
зажужжал, и через несколько секунд все необходимые лекарства были введе-
ны в кровь
   - А может, они и не рассчитывали убивать нас Просто какой-то ритуал?
   - Не думаю, - возразила Мета - Темница - страшное  наказание  у  этих
дикарей. Скорее всего они панически боятся темноты И, оказываясь  здесь,
очень быстро сходят с ума
   Мета иногда поражала Язона нестандартностью мышления. Что-то подобное
вертелось и в его голове, но он не успел сформулировать
   - Ты хочешь сказать, что у них здесь не бывает ночей?
   - Ну да Я не слишком сильна в астрономии, но ведь элементарная логика
подсказывает. По местным меркам мы провели на поверхности  планеты  нес-
колько суток, а солнце все время светило без изменений.
   - Разумно, - сказал Язон. - Но только это не  самая  главная  здешняя
тайна. Гораздо важнее разобраться, каким образом в одном месте и в  одно
время появились пиррянские твари, Темучин с его племенем, да еще кренод-
жи с той самой планеты, откуда я улетел тогда с этим психом Майком  Сэй-
моном?
   - Помню, - кивнула Мета - Так и откуда же они все, по-твоему?  Насчет
пиррянских организмов ты, кажется, еще на корабле объяснял. Если они  из
этого мира и пошли, чего тогда удивительного. А вот Темучин... Ну он  же
не настоящий, он же нас не помнит, не узнает...
   - Правильно, Мета, только смотри шире. В этом мире все не  настоящее.
Понимаешь?
   - Не понимаю. В каком смысле?
   - В самом прямом. Все, что мы здесь встречаем, - это продукты  нашего
разума, нашей памяти. Я поначалу даже решил,  что  это  просто  фантомы,
сложные галлюцинации.
   - Хороши галлюцинации! - проворчала Мета, разглядывая глубокую и  еще
не зарубцевавшуюся царапину на руке.
   - Я тоже об этом подумал, когда они поймали нас. И все  равно,  пусть
овеществленные, материализованные, но  это  наши  воспоминания.  Другого
объяснения просто не может быть. Кто-то по нашим чертежам  строит  здесь
этот мир, точнее, изменяет его, а с нами при этом не советуется.
   - Кто же?
   - Условно будем грешить пока на того обезьяноподобного монстра с  аб-
солютно черной шкурой.
   - Ну и где же он теперь?
   - Мета, я ведь не ученый, который уже решил эту проблему, а ты,  нас-
колько я помню, не журналистка, и здесь как будто не зал для  пресс-кон-
ференций. Что я могу тебе ответить? Давай думать  вместе.  Давай  искать
этого шутника. Без его помощи нам никогда отсюда не выбраться.
   - Ты уверен?
   - Да ни в чем я не уверен! - сказал Язон в сердцах. - Еще  никогда  в
жизни я не знал так мало о мире, в который  попал.  Нам  не  дают  опом-
ниться, не дают сориентироваться, из чего же мне делать вывод, где имен-
но искать нашего главного врага. И вообще, враг ли он?
   - А Троу, - напомнила Мета.
   - Да, - согласился Язон. - И что ты предлагаешь?
   - Ну, во всяком случае, не сидеть в этом сыром подвале. Надо исследо-
вать планету. Надо удирать отсюда.
   - Не горячись, - предостерег Язон. - Прежде всего надо хорошенько все
обмозговать. Нам подарили зачем-то такую возможность, и мы должны ее ис-
пользовать. Удрать успеем. Чем позже, тем  неожиданнее  будет  для  них,
вроде как мы уже умерли. Тогда и рванем. А пока... Отчего бы не поискать
нашего шутника прямо здесь.
   - Ты сам решил стать шутником? - поинтересовалась Мета. -  Или  гово-
ришь это всерьез? Мне казалось, мы осмотрели здесь каждый угол.
   - Ну, во-первых, не каждый. А во-вторых, дай-ка после того, как я за-
курил там.
   - Ты просто жалкий раб своих желаний. Тебе слабо  не  курить,  вот  и
придумываешь любую несуразицу, лишь бы оправдать вредную привычку. Кури,
кури, герой Галактики, если только сигареты не промокли.
   Но Язону повезло. Сигареты даже не отсырели. Первые  три  затяжки  он
сделал, не сходя с места и напряженно ожидая нового волшебного перемеще-
ния. Конечно, он понимал, что это глупость, но каким-то краешком  созна-
ния все-таки надеялся. Во что не поверишь после стольких чудес? С другой
стороны, никотин реально помогал ему сосредоточиваться.  И  наконец,  не
дождавшись особых приглашений, Язон поднялся и, продолжая дымить, обошел
еще раз все помещение. Фонарик он закрепил теперь под продольным  брусом
и при слабом, но ровном свете было удобнее осматривать пол и стены.
   Мета со свойственной ей настырностью искала запасный выход в  потолке
пещеры и просчитывала варианты побега наверх. А Язона гораздо больше ин-
тересовал путь вниз. Он с каждой минутой все яснее ощущал: такой вариант
выхода существует. И помогла ему все-таки сигарета. Присев на корточки в
дальнем углу пещеры и держа уже совсем короткий окурок в опущенной руке,
он вдруг заметил, как струйка дыма отчетливо затягивается в  щель  между
старой подгнившей доской и земляным полом. Поднес ладонь. Сквозило как в
приоткрытую форточку зимой. Где-то под ними находилась большая и, навер-
но, холодная полость.
   - Мета, - сказал Язон, - подумай, чем нам лучше копать.
   Под тонким слоем земли обнаружился круглый и  чуть  выпуклый  люк  из
нержавеющей стали с вентиляционной решеткой с краю. Ручки никакой не бы-
ло, но, взявшись за решетку, они легко откинули крышку в сторону и  пос-
ветили фонариком вниз. Узкий ствол шахты уходил куда-то в бесконечность.
Насколько можно было видеть, колодец этот казался идеально прямым, а луч
света, поглощаемый его почти черными матовыми стенками, быстро  таял  во
мраке. Движение воздуха теперь почти не ощущалось, а запах, доносившийся
снизу, был неожиданным. Они даже не сразу сообразили, что он напоминает.
Потом догадались и сразу поняли, почему не испытывают страха. Так пахнет
стерильная чистота нового космического корабля.
   - Я думаю, надо попробовать спуститься туда.  В  принципе,  по  этому
стволу можно двигаться упираясь спиной и ногами, но лучше свяжем все ос-
татки веревок, и ты подстрахуешь меня.
   Мета не возражала. Она только безумно страдала от  своей  невооружен-
ности. Но что поделать, если смертью будут угрожать им  из  этой  шахты,
Мета готова сразиться с кем угодно голыми руками. И всетаки от, туда ве-
яло скорее спасением, чем гибелью.
   Веревка была выбрана уже почти вся, когда Язон сообщил из глубины:
   - Вижу боковой проход.
   Очевидно, в следующий момент он ступил в этот проход или просто опус-
тил ногу на край перпендикулярной трубы. Во всяком случае, натяжение ве-
ревки ослабло, но Мета не успела спросить, какова ширина бокового прохо-
да и что видно в его конце Все дальнейшее произошло практически одновре-
менно.
   Глубоко внизу замелькали зеленые и красные огоньки, в темнице поднял-
ся ветер, как на морском берегу, и все вокруг затопило  утробное  низкое
гудение, сквозь которое прорывался тоненький звон. Затем  плотная  волна
теплого воздуха отбросила Мету от люка, словно чья-то гигантская ладонь.
Веревка лопнула, и вместе с удаляющимся криком Язона смолкли и все  дру-
гие звуки. Только индикаторные лампочки, как определила их для себя  Ме-
та, продолжали мигать в глубине, когда она вновь  склонилась  над  краем
колодца.
   У Меты был второй фонарик, а выбора у нее не было.
   Куда бы ни утащило Язона по этому пневмопроводу, она должна  последо-
вать за ним. И Мета начала спускаться без всякой подстраховки

   ГЛАВА 9

   Пневмотруба выплюнула Язона в широкий, ярко освещенный туннель с  бе-
лыми стенами, и встречный поток воздуха предупредительно остановил  его,
не дав упасть.
   "Что ж, - подумал он, - с цивилизациями такого уровня гораздо  прият-
нее иметь дело". Меж тем проход за его  спиной  быстро  закрылся  плотно
прилегающей к краям заслонкой. И не разглядеть было для  непосвященного,
где тут пневмопровод. Язон на всякий случай  мазнул  у  основания  стены
несмываемым маркером и бодро двинулся в путь. "Ладно, - рассудил  он,  -
назад мне пока не обязательно. Вот только Мета...  Но  ведь  она  обяза-
тельно попадет сюда же". Так он пытался успокоить себя.
   Туннель слегка забирал влево, и, пройдя по  его  приятно  пружинящему
полу добрых  два  километра,  Язон  почувствовал  подвох.  Если  коридор
кольцевой, по нему можно ходить вечно. Что если он уже второй круг нама-
тывает? А несмываемую отметку, во-первых, мог и не заметить,  а  во-вто-
рых, мало ли какие есть возможности у здешних шутников. Язон  остановил-
ся, прикинул радиус, длину окружности и понял, что до полного кольца ему
еще далеко, но все равно решил обратить более  пристальное  внимание  на
стены. Не один же единственный  вход  имеется  на  всем  протяжении  ги-
гантского белого туннеля.
   Метров через сто тщательного  ощупывания  он  обнаружил  нечто  вроде
утопленной круглой кнопки, и его старания  оказались  вознаграждены.  От
нажатия кнопки сработал расположенный  в  стене  механизм,  две  створки
разъехались в стороны, и на середину туннеля бесшумно  выплыл  небольшой
одноместный экипаж броского, радующего глаз  дизайна  и  с  удобным  си-
деньем. Конкретно с такой моделью Язон не был знаком, но выделенное  ему
транспортное средство очень напоминало  маленькие  кары  земного  произ-
водства на магнитной подушке, которыми они пользовались у себя  на  "Ар-
го". В управлении разбираться не пришлось, оно оказалось стандартным,  и
это еще больше порадовало Язона. Вот  только  аппарат  внутрикорабельной
связи на каре отсутствовал, вместо него был простой ультразвуковой пере-
датчик одностороннего действия.
   Получив в распоряжение достаточно совершенную  технику,  Язон  прежде
всего вернулся к обозначенной им двери. Посигналил,  заслонка  отодвину-
лась. Но и только. Меты нигде не было. Он даже покричал ей. А  заставить
пневмопровод включиться на подъем не сумел. Пришлось  продолжить  поиски
осмысленной жизни в этом белом безмолвии. Кто-то же потратил прорву  де-
нег на строительство такого роскошного подземелья. Кто-то тратит их и по
сей день, если горит здесь яркий свет и исправно действуют все  системы.
Почему же таинственный хозяин не обращает никакого внимания на провалив-
шегося сюда незваного и нахального чужака?
   Язон сигналил теперь ультразвуком через каждые сто метров.  Несколько
раз открывались двери других гаражей с такими же, как  у  него,  карами.
Наконец открылась ниша с недвусмысленной панелью пульта связи. Обозначе-
ния на клавишах ни о чем не говорили Язону, и он стал  нажимать  их  все
подряд. В большинстве случаев экран оставался темным, иногда на нем воз-
никала картинка. Чаще всего это были незнакомые схемы или вполне  четкие
видеоизображения складов, ангаров, лабораторий, кают. И повсюду -  нико-
го. Неужели он все-таки на корабле? Пожалуй. Но только это  корабль  со-
вершенно циклопического размера. Не корабль, а целая  космическая  стан-
ция. Было такое понятие в древности. Язон, как большой любитель истории,
читал когда-то о строительстве целых городов в космосе. Разве что это  и
есть один из них. Но куда в таком случае подевались обитатели?
   Некоторые клавиши Язон нажимал, казалось, уже по третьему разу. И  он
невольно вздрогнул, когда на экране  появилось  лицо  молодого  человека
весьма приятной наружности. Вышедший на связь улыбнулся и вежливо попро-
сил:
   - Ваш индивидуальный номер, пожалуйста.
   - У меня нет индивидуального номера, - честно признался растерявшийся
Язон.
   - Этого не может быть, - бесстрастно прокомментировал молодой человек
и задал новый вопрос: - Как вы попали сюда?
   - Через вентиляционную шахту по пневмопроводу, - доложил Язон со всей
прямотой.
   Глупо пытаться обмануть соперника, когда  не  только  не  знаешь  его
карт, но даже не успел познакомиться с правилами игры.
   - Ваше имя, - поинтересовался молодой человек все с той же  идиотской
улыбкой.
   Его нарочитая приветливость абсолютно не  сочеталась  с  равнодушным,
даже холодновато-настороженным голосом. Впрочем, в службе охраны попада-
ются иногда еще и не такие типчики, а это был явный охранник.
   - Мое имя - Язон динАльт, - сообщил Язон с достоинством.
   - Хорошо, - кивнул охранник, явно удовлетворенный ответом. - Не  ухо-
дите никуда, я сейчас к вам выйду.
   Трудно было отказаться от такого любезного предложения, и  Язон  стал
ждать, поглядывая из любопытства на часы. На всякий случай стоило запом-
нить, сколько времени будет добираться до него этот тип.
   Тип подъехал на стандартном каре через шесть минут с той же  стороны,
откуда пришел Язон. Ничего интересного.
   - Здравствуйте, - сказал он, спрыгивая на пол. Только  теперь,  когда
Язон увидел охранника в полный рост и не на экране, у него точно  пелена
с глаз упала: "Да это же не человек! Это андроид".
   Таких уже очень давно не выпускали. Не меньше тысячи лет назад беско-
нечные споры о моральном аспекте использования человекоподобных  роботов
закончились победой тех, кто требовал их повсеместного запрещения. Реша-
ющим аргументом стала весьма печальная статистика роста  преступности  в
тех мирах, где андроиды распространились  особенно  широко  и  в  совер-
шенстве своем достигли практически полной внешней неотличимости  от  лю-
дей.
   Данный экземпляр был достаточно примитивен. В сущности, даже  интона-
ции голоса выдавали его, а уж походка, жесты, манеры - просто карикатура
на человека. Однако карикатура прибыла к Язону с радостной вестью.
   - Следуйте за мной, - распорядился андроид, - я провожу вас к  хозяи-
ну.
   - Ну наконец-то! - выдохнул Язон.
   И вдруг по-пиррянски загрустил об отсутствующем пистолете. С чего  бы
это? Ведь андроид был без оружия, и ничто вокруг как  будто  не  грозило
новыми опасностями.
   - Как зовут вашего хозяина? - поинтересовался Язон.
   - Доктор Солвиц, - ответил андроид.
   - А кто он такой, доктор Солвиц? С какой планеты?  -  Язону  хотелось
узнать побольше, пока они едут этим длинным туннелем.
   - Не понимаю вопроса, - сказал андроид. - Доктор Солвиц с этой плане-
ты.
   - И как называется эта планета?
   - Планета доктора Солвица или просто Солвиц.
   Круг замкнулся - не больно-то много информации выудишь из этого исту-
кана. Но Язон все-таки решил продолжить расспросы:
   - А в какой звездной системе расположена планета Солвиц?
   - Я не уполномочен отвечать на этот вопрос, - сообщил андроид  равно-
душно.
   Язон стал думать, чем бы еще поинтересоваться, не рискуя получить еще
один, столь же содержательный ответ, но в этот момент перед ними распах-
нулись ворота. Оба кара въехали в узкий коридор,  где  уже  нельзя  было
двигаться рядом, а только друг за дружкой.  Андроид  почему-то  увеличил
скорость, и после нескольких минут стремительного петляния по  переходам
и лестницам они остановились у высоких дверей  из  натурального  дерева.
Очевидно, дальше, по прихоти доктора Солвица, полагалось идти пешком или
вообще это был уже его кабинет.
   Язон почти не ошибся. За дверьми,  которые  андроид  открыл  вручную,
оказалась роскошная просторная приемная, обставленная в несколько  арха-
ичном стиле.
   - Садитесь, - предложил андроид, указывая на ряд мягких кресел  вдоль
стены.
   Потом добавил, указывая на дверь в глубине:
   - Вам туда. Но хозяин сейчас занят. Придется подождать.
   Сам же робот уселся за стол референта  и,  включив  допотопного  вида
персональный компьютер, принялся что-то набирать. Пальцы его  бегали  по
клавишам с недоступной для человека скоростью. Зрелище это быстро надое-
ло Язону, он поднялся и стал ходить вдоль стен,  изучая  развешенные  по
ним картины. У доктора Солвица была достойная коллекция. Наряду с совре-
менными шедеврами голографического  искусства  здесь  висели  прекрасные
яростные полотна представителей космического романтизма и даже несколько
вещей древнейших земных мастеров. Наконец и этот вернисаж утомил  Язона.
Он, тихо подошел к  андроиду  сзади  и  заглянул  через  плечо  в  экран
компьютера. Андроид, отключив шумовые эффекты, очевидно, чтоб не  мешать
гостю, увлеченно играл в обыкновенную детскую "стрелялку". Эти игры были
по-прежнему популярны во всех компьютеризованных мирах. Язон не  догады-
вался только, что ими забавляются еще и андроиды.
   - Простите, доктор Солвиц там? - решил уточнить Язон.
   - Да, но он сейчас занят, - безучастно откликнулся робот-референт, ни
на секунду не прекращая расстреливать инопланетных монстров на  каком-то
запредельном по человеческим понятиям уровне сложности. - Подождите.
   Язон подождал еще полчаса. Затем поднялся и решительно подошел к две-
ри.
   - Не делайте этого, - сказал андроид, не поворачивая головы. - Откры-
вать двери без разрешения доктора Солвица запрещено.
   - Да? И как долго я буду ждать его разрешения? - еще спокойно, но уже
понемногу закипая проговорил Язон.
   - Я не уполномочен отвечать на этот вопрос.
   - А я не уполномочен ждать, - съязвил Язон, вполне отдавая себе отчет
в том, что робот вряд ли оценит его тонкий юмор.
   Андроид сумел оценить другое. Язон еще даже не потянул ручку на себя,
только взялся за нее, а добросовестный референт уже пересек  приемную  в
стремительном прыжке. Глаз не успевал за такой скоростью, и складывалось
впечатление, будто андроид исчез, растворился в воздухе там, за  столом,
и сразу же возник из небытия тут, возле двери.
   Драться с андроидом - дело бесполезное. Их выводили из  строя  как-то
иначе. Язон мучительно вспоминал, как именно это делали - ошибиться сей-
час было нельзя. Ну, кажется, вспомнил. Друзья-курсанты обучили его это-
му трюку очень давно, когда он еще только-только покинул родную  планету
с длинным и странным для многих названием Поргорсторсаанд и  поступил  в
летную школу на Скоглио. Устаревшие модели андроидов в обход закона и  в
целях экономии использовали там в основном как уборщиков, ведь для охра-
ны военизированной школы они слабо годились. Так вот, чтобы  обездвижить
робота, нужно было посмотреть на  него  пристально  и  сказать:  "У  вас
что-то не в порядке с правым глазом". Андроид автоматически поднимал ру-
ку и прикасался к глазу указательным пальцеманализатором. В этот  момент
следовало резко ударить его по руке, так чтобы палец на две фаланги про-
валился в глазное яблоко. При этом закорачивались какие-то цепи, и мини-
мум минуты на три робот полностью отключался. Конечно, этот трюк удавал-
ся лишь с андроидами старого поколения, не снабженными специальным  бло-
ком защиты от целенаправленной порчи. Но рискнуть стоило.
   И надежды оправдались: в этом музейном подземелье  и  робот  оказался
музейным.
   Он замер в жуткой позе с пальцем в глазу и уже  не  имел  возможности
препятствовать действиям Язона. А дверь, ведущая к доктору Солвицу, ока-
залась незапертой.
   Вот только кабинет был пуст. И в отличие от ухоженной приемной  являл
собою картину полнейшего запустения. Едва ли пресловутый доктор находил-
ся здесь полчаса назад будучи страшно занятым. Едва ли. Меж тем одна су-
щественная деталь бросилась в глаза Язону, после чего сразу стало неког-
да изучать всякие мелочи на стенах и рабочем столе пропавшего хозяина.
   Потайная дверь в книжных стеллажах осталась  приоткрытой.  Хозяин  не
хозяин, но кто-то ушел через нее и, похоже, сравнительно недавно. Может,
только что.
   Дверь вела в узкий полутемный проход, заваленный кипами бумаги, о ко-
торые Язон несколько раз споткнулся и чуть не упал. Интуиция подсказыва-
ла ему: надо спешить. Кривой и длинный, словно кишка, коридорчик  вполне
естественно заканчивался шлюзом, где мигала надпись "ВНИМАНИЕ!" и светя-
щаяся стрелка указывала на шкафчик со скафандрами. Надо полагать, по  ту
сторону уже открытый космос. Не удивительно. Потайные ходы во  все  века
выводили беглецов за пределы замка, квартиры,  города  или  космического
корабля.
   Пришлось заменить свой сильно пострадавший и уже давно не герметичный
скафандр на новенький, любезно предложенный загадочным  доктором  Солви-
цем. Трогательнее всего было то, что каждый костюм  даже  укомплектовали
полностью заряженным лазерным пистолетом. После пиррянского  он  казался
несколько тяжеловат и неудобен, но все равно это было неплохо. Еще около
минуты Язон потерял на неизбежное перекладывание из карманов самых  цен-
ных для него вещей: аптечки, фонаря, сигарет и  прочего.  Эх,  знать  бы
тогда, что все это абсолютно неважно!
   Когда двери шлюза распахнулись, он даже не придал значения тому,  что
по другую сторону вовсе не безвоздушное пространство. Он выскочил в  ог-
ромный ангар, и в тот же миг со стартовой площадки рванулась  вверх  ма-
ленькая универсальная шлюпка, одинаково пригодная для полетов как в  ат-
мосфере, так и в вакууме.
   Доктор Солвиц удирал. Удивительно гостеприимный хозяин! Однако вел он
себя просто по-дилетантски. Городил нелепость за нелепостью.  Разве  это
нормальная погоня? Какая-то игра в поддавки! Ведь тут  же  рядом  стояла
еще одна, как две капли воды похожая шлюпка. И было бы странно, если  бы
в ней не оказалось горючего. И действительно, горючее было, полный бак.
   - Что ж, доктор Солвиц, - произнес Язон вслух,  -  посмотрим  теперь,
кто из нас лучше управляет небольшими космическими лодками!

   ГЛАВА 10

   Из ангара был один путь - через большие ворота, которые никто, конеч-
но, не блокировал. Они открылись автоматически при подлете,  Язону  даже
не пришлось тормозить, и он оказался все под тем же  затянутым  облаками
тусклым сереньким небом. Ангар стоял почти над самым обрывом, неожиданно
высоким для этой миниатюрной планетки, и под брюхом шлюпки сразу  раски-
нулась бескрайняя зеленая равнина, разрезанная  пополам  тонкой  голубой
змейкой реки, вытекающей, очевидно, из горного ущелья. Но Язону было  не
до того, чтобы любоваться красивыми пейзажами.  Летящая  впереди  шлюпка
заложила предельно крутой вираж и стремительно уходила  сейчас  влево  и
вверх. Язон выровнял курс и повел свой аппарат  чуть  ниже  и  по  более
плавной траектории. Поскольку беглец по-прежнему забирал все выше, впору
было предположить, что он надеется затеряться в облаках. Впрочем,  такая
уловка уж слишком наивна. Все приборы на шлюпке Язона работали идеально,
и на экране пеленгатора единственный металлический предмет,  болтавшийся
в небе, светился очень отчетливой точкой. Не,  иначе,  соперник  готовил
какую-нибудь хитрость. Например, войти в полосу плотной облачности и од-
новременно включить антипеленгующее устройство. "Видали мы таких  хитре-
цов", - улыбнулся про себя Язон. Однако  хитрец  повел  себя  более  чем
странно: вынырнув из уже почти непроницаемой для глаза пелены, резко по-
шел на снижение, потом эта дерготня повторилась еще раз, и Язон, экономя
топливо, даже не поднимался, уже уверенный  в  возвращении  преследуемой
шлюпки. Наконец, сориентировавшись строго параллельно  земле,  удирающий
доктор Солвиц, если, конечно, это был он, развил максимальную  скорость,
возможную в данной атмосфере. В экстренных случаях можно  и  больше,  но
тогда уже корпус раскаляется, и  внешние  датчики  большинства  приборов
трескаются или плавятся, в общем, полет становится, мягко говоря, неком-
фортным. До этого дело, к счастью, не дошло.
   Они летели теперь над морем, и Язон потихонечку, еле заметно сокращал
дистанцию. Наконец он вспомнил, что есть еще такая  штука,  как  радиос-
вязь. Не особо напрягая фантазию, он первым делом  передал  традиционное
"SOS" и очень быстро принял весьма оригинальный ответ: "Сигнал  получен.
Помощь оказать не могу". "Вот это хам!" - подумал Язон и передал жесткое
распоряжение на посадку.
   "Сам садись в море", - ответил хам.
   Язон все больше сомневался, что это и есть доктор Солвиц.
   Дотянули до противоположного берега. Язон повторил требование и вовсе
не был удостоен ответа. Это разозлило, и он решил подняться  выше,  хотя
прекрасно знал: один на один никакой летающий объект прижать к земле не-
возможно. Но этот вел себя уж слишком странно. Вдруг повезет!
   Однако разозлился и тот, кто сидел в первой шлюпке,  он  стремительно
рванулся ввысь, так что у Язона потемнело в глазах от одной мысли об ис-
пытываемых пилотом перегрузках. "Вверх так вверх, - рассудил Язон. - На-
до же самому посмотреть, что там за облаками". А за  облаками  оказалось
интересно. То есть глазами-то увидеть ничего было нельзя, а вот  приборы
словно сошли с ума. Все экраны, индикаторы и стрелки в один голос уверя-
ли Язона, что у него над головой земля. Они просто  вопили:  "Опасность!
Тревога! Недопустимо быстрое приземление!" Какое там, к черту, приземле-
ние?! Что случилось? Ведь планета внизу. До последнего момента альтиметр
ясно показывал высоту, но теперь... Под несмолкающий звон всех аварийных
сигналов он поднялся еще чуть-чуть и, лишь когда ощутил внезапную  неве-
сомость, испугался по-настоящему и пошел на снижение.
   Когда-то ему доводилось слышать о гравитационных экранах. Эксперимен-
ты с ними стоили безумно дорого и вообще-то, насколько знал  Язон,  были
запрещены галактическими законами.
   За убегающей шлюпкой он продолжал следить постоянно и, когда вынырнул
снизу из облаков, показалось даже, что расстояние  между  ними  сократи-
лось. Язон, не в силах побороть разыгравшееся любопытство, повторил  ма-
невр с подъемом в заоблачную высь. Очевидно, в какой-то момент эта  при-
родная загадка представилась ему более важной, чем  погоня.  Он  рискнул
подняться еще чуть выше,  вынужден  был,  исполнив  "винт",  перевернуть
шлюпку и окончательно убедился, что под ним - да,  уже  не  над  ним,  а
именно под ним  -  достаточно  большая  и,  безусловно,  твердая  масса.
Сильное открытие.
   Помнится, во второй день творения создал Бог твердь и назвал  ее  не-
бом. Не здесь ли проводил Он свои эксперименты? Язон никогда не был  ве-
рующим, но, как большой любитель древней литературы и истории, Священное
Писание, случалось, почитывал. Целиком, конечно, ни разу не  одолел,  но
уж что-что, а первую книгу Моисееву - книгу Бытия любил  иногда  цитиро-
вать почти дословно. Никак он не ожидал, что этот обветшалый текст  ока-
жется столь близок к жизни-
   И вот, вторично напоровшись на невозможность подняться выше  и  вновь
спускаясь в поисках новых маршрутов, он осознал, что удиравший  от  него
поступал, в сущности, точно так же. Это  наводило  на  мысль...  которую
Язон не успел додумать, потому что  со  шлюпки,  намеренно  подпускающей
преследователя ближе, пришло сообщение, точнее вопрос:
   - Будешь догонять, пока горючее не кончится?
   - Буду догонять, - ответил Язон.
   - Тогда я открою огонь, - последовала угроза.
   - Из какого оружия? - поинтересовался Язон, жалея,  что  кодированный
радиосигнал не способен передать его едкую иронию.
   Универсальные малые шлюпки по определению не комплектовались встроен-
ными пулеметами и прочей стрелковой техникой и могли быть оснащены разве
что легко засекаемыми внешними навесными орудиями. Внешних орудий не бы-
ло. Конечно, Язон не мог знать всего, тем более на такой странной плане-
те. Но на этот раз он не ошибся. И все же ответ пришел совершенно неожи-
данный:
   - Тогда я пойду на таран.
   Ничего себе! Такое завидное упрямство способен проявить только истин-
ный пиррянин, и Язон, еще не до конца уверенный в  собственной  догадке,
радировал:
   - Мета, это ты? На связи Язон.
   И тут же обмен морзянкой прекратился.
   - Язон, ты с ума сошел, зачем ты за мной гоняешься? - Из  шлемофонов,
лежавших на панели, послышался ее далекий нежный голос. - Ты надел  шле-
мофоны? - добавила она.
   - Я надел шлемофоны, - облегченно выдохнул  Язон,  подключая  систему
внешней связи к внутреннему звуковому контуру своего все еще наглухо за-
конопаченного скафандра. - А зачем ты удирала от меня, Мета?
   И тут они оба обнаружили, что сделали полное кольцо вокруг планеты. И
пошли на снижение к тому же ангару, из которого начали полет.
   Когда Мета достигла бокового прохода в стволе шахты, пневмопровод за-
работал вторично. Видимо, так уж была устроена местная  автоматика,  вот
только воздушная струя унесла ее в противоположную от Язона сторону. Ме-
та не столько вычислила, сколько почувствовала это, и едва она была пре-
доставлена самой себе, как тут же попыталась сориентироваться.  Обратный
путь по пневмопроводу явно был заказан, хлопнувшая за спиной заслонка не
имела никаких приспособлений, хоть отдаленно напоминающих о системе  уп-
равления, и Мета за неимением других занятий принялась изучать огромный,
ярко освещенный зал, в который ее забросили.
   Тысячи глазков и глазищ непонятной аппаратуры бессовестно изучали ее,
поворачиваясь в гнездах широких панелей и выдвигаясь отовсюду на длинных
телескопических трубках. В инстинктивном порыве Мета выдернула из  креп-
ления ближайшую трубу с объективом на конце и, вооружившись ею,
   Как дубиной, ждала самого худшего. Ничего не случилось. Ремонтный ро-
бот-паучок поспешил из верхнего угла стены к месту неисправности, а  уже
через несколько секунд изучение объекта под именем Мета было  закончено,
всякое движение прекратилось, и даже свет как будто попритух. Мете  сде-
лалось Стыдно за свое варварское поведение, и она тихонька  пошла  вдоль
панелей и стендов в поисках выхода.
   Дверь открылась перед нею сама собой, и  длинный  коридор  приветливо
встретил мягким освещением и золотистыми  овальными  табличками  на  пе-
пельно-серых дверях: "Лаборатория N 11", "Лаборатория N 12" и так далее,
неизвестно до какого номера, потому что возле двадцатой по счету двери с
неожиданной надписью "Специальная лаборатория" Мета  невольно  останови-
лась. Должна же она была заглянуть хоть куда-то. Ведь она искала  людей,
а в коридоре было абсолютно пусто. К тому же ни одна из надписей не пре-
дупреждала о том, что посторонним вход воспрещен.
   Пару раз стукнув костяшками пальцев ради  приличия,  Мета  распахнула
дверь.
   Колбы, пробирки, разноцветные склянки,  идеальная  чистота  на  белых
пластиковых столах - здесь явно работали химики. Правда, сейчас во  всем
объеме довольно просторного помещения находился лишь один ученый - высо-
кий широкоплечий молодой человек приятной наружности. Он  улыбнулся  ей,
вставая и расправляя плечи, белый халат, казалось, затрещал от его  нап-
рягшихся мышц И Мета улыбнулась в ответ - ей всегда импонировали сильные
мужчины.
   - Проходите, - сказал он, - садитесь.
   Садиться не хотелось. Зачем? Хотелось прежде всего выяснить, где  она
и с кем имеет дело. Мета подошла чуть ближе и растерянно проговорила:
   - Простите, вы... то есть... я куда попала?
   - Не волнуйтесь, - почти пропел молодой человек, еще более  обворожи-
тельно улыбаясь. - Вы у меня в лаборатории. Все будет в порядке.
   - Да у меня и так все в порядке, - уже несколько  агрессивно  заявила
Мета. - Я просто...
   - Нет, - мягко перебил красавец в белом халате. - Я вижу, вас  что-то
беспокоит. Но вы не волнуйтесь. Сядьте.
   Он подошел к Мете почти вплотную и, еле-еле касаясь ладонями, положил
руки ей на плечи. Другому она не позволила бы сделать  такого,  но  этот
химик обладал удивительным даром успокаивать. "Может, он и не химик вов-
се, а врач?" - мелькнуло у Меты в голове.
   - Успокойтесь, - повторил еще раз химик, похожий на врача.  -  У  вас
что-то не в порядке. Но вы мне очень нравитесь. Я хочу вас!
   Переход был настолько внезапным, что даже пиррянская реакция  не  по-
могла Мете. То есть помогла, конечно, но она сломала "химику"  руку  уже
после того, как его пальцы, сделавшись вмиг словно  железными,  стиснули
ей плечи и сорвали скафандр вместе с нижним бельем. Причем пока  сломан-
ная правая рука качалась, изогнувшись совершенно немыслимым образом, ле-
вая продолжала сжимать плечо ничуть не слабее прежнего. И Мета, не успев
удивиться, была просто вынуждена нанести врагу удар в лицо.
   Странное это оказалось лицо. Кулак провалился в него, обдав все  вок-
руг брызгами зеленоватой желеобразной массы.
   Даже привыкшая ко всему пиррянка ощутила в такой момент приступ  дур-
ноты. Однако железная хватка наконец ослабла, и молодой человек, вернее,
то, что от него осталось, рухнул на пол.
   "Андроид", - догадалась Мета, но у нее раньше никогда не  было  опыта
столь близкого общения с андроидами, и девушка, шокированная всем проис-
шедшим, почла за лучшее выскочить в коридор, где разу юркнула  в  первую
же открытую дверь.
   Первая попавшаяся дверь оказалась дверью оружейного  склада.  Некогда
было думать над смыслом подобной случайности. Она быстро подыскала  себе
и новый скафандр класса высшей защиты, и с полдюжины  разных  пистолетов
на все случаи жизни. Любимой пиррянской конструкции найти не удалось, но
и то хорошо. Прежде чем снова выйти в коридор, Мета хорошенько обдумала,
а не ловушка ли это, и без особого труда обнаружила  запасный  выход  из
помещения.
   Но именно там ее и ждала засада. Что ж, они еще не знали, с кем имеют
дело! Живых, то есть исправных врагов Мета после себя не оставляла. Про-
рываясь сквозь лабиринт переходов и залов и скорее интуитивно, чем логи-
чески, стараясь двигаться все время вперед и вправо, она встречала прег-
раждающих ей путь роботов почти на каждом повороте.
   Некоторые были с оружием и пытались открывать ответный огонь,  однако
они начинали стрелять всякий раз уже в падении, и пули неизменно  летели
мимо. Мета рвалась к свободе, словно собака, ориентируясь на  запах,  да
еще на какое-то не имеющее названия шестое чувство. У собак оно, кстати,
тоже есть. А запах действительно менялся - в стерильно
   Нейтральном воздухе все более отчетливо ощущалось присутствие  озона,
морских паров с тонким привкусом йода и едва уловимого  за  едким  дымом
разрывов аромата свежей зелени. Она была на верном пути и косила андрои-
дов направо и налево, так что только зеленые брызги  летели  в  стороны.
Бой в узких коридорах, на лестницах и в лифтах был не в новинку Мете,  а
интуиция, как всегда, не обманула. Она нашла выход. Не совсем на  улицу,
но еще лучше - в большой ангар, где стояли две одинаковые  универсальные
космические шлюпки.
   - И что ты думаешь по поводу всего этого? - спросил  Язон  уже  после
того, как рассказал ей свою историю.
   - Думаю, надо как можно скорее прорываться наверх.
   - Приземлиться на внешнюю оболочку планеты и искать дырку в космос?
   - Ну да. Скорее всего, - предположила Мета, - такая дырка, как ты вы-
ражаешься, здесь однаединственная - та самая, через которую нас сюда за-
тащили.
   - И ты думаешь, этот выход не охраняется?
   - Конечно, охраняется, но у нас теперь есть оружие. И мы снова  вмес-
те.
   - Ценю твою храбрость, дорогая, - произнес Язон как можно  серьезнее.
- Но что мы будем делать, оказавшись в  открытом  космосе  на  маленьких
шлюпках с запасом топлива на одну астрономическую единицу?
   - А вот там и посмотрим, - заявила Мета решительно.
   - Истинно пиррянский ответ! - не удержался Язон от иронии.  -  Может,
все-таки для начала попытаемся выяснить, где мы, не покидая планеты?

   - У кого? - грустно улыбнулась Мета и посмотрела на Язона, как на ма-
лолетнего ребенка.
   - У доктора Солвица.
   - Знаешь что... Мне кажется, здесь уже очень давно нет никакого  док-
тора Солвица. Это один огромный сумасшедший дом для андроидов. А  у  них
ничего нельзя будет выяснить.
   - Возможно, - проговорил Язон раздумчиво. - Возможно, ты и права, хо-
тя в тебе сейчас явно говорят эмоции. Но пойми, надо же попытаться...  -
Он замялся. - Ну, например, отыскать большой серьезный корабль. Не может
у такой планеты не быть своего межзвездного транспорта.
   - Согласна, - кивнула Мета, - но большой корабль не здесь, а наверня-
ка на орбите.
   Это был сильный аргумент.
   - Постой, - Язон вдруг словно проснулся. - Да мы же не пытались  свя-
заться с орбитой.
   - Я пыталась, - спокойно сказала Мета, и Язон в очередной  раз  поди-
вился нестандартности ситуации. Что-то такое делалось с его головой, раз
Мета уже в которой раз опережала его на целый ход, а то и на два.
   - И что? - поинтересовался он вяло.
   - Связи нет. Радиоволны не проходят сквозь толщу  горных  пород  (или
чего там?) - это понятно. Но ведь я посылала и пси-граммы, запитав  свой
транслятор от бортовой сети шлюпки. Пси-импульс тоже не проходит. Предс-
тавляешь, что это значит?
   - С трудом. Теоретически существование планет с двойной оболочкой до-
пускалось всегда, но практически я не слышал ни об одной из них.  Поэто-
му...
   - Что поэтому? - переспросила Мета, так как Язон надолго замолчал.
   - Это все - не настоящее? Так вот, я понял теперь: это -  искусствен-
ная планета. Просто чья-то гигантская космическая  станция.  Их  строили
раньше. Очень-очень давно. Я только никогда не  предполагал,  что  можно
построить нечто подобного размера.
   И снова Мета опередила его на ход.
   - Язон! - тихо воскликнула она. - Так нас же никуда не  перемещали  в
пространстве и времени...
   Она не договорила, но Язон уже и сам догадался:  они  просто-напросто
находились внутри ледяного астероида - объекта 001.

   ГЛАВА 11

   Когда все разошлись по каютам "Арго" в полной растерянности от  полу-
ченного приказа, Риверд Бервик попросил Керка остаться.
   - Господин Керк, ваш авторитет среди пиррян весьма высок, если я пра-
вильно понимаю. И потому как представитель Специального Корпуса  я  хочу
знать ваше личное отношение к происходящему. Поймите, нам бы не хотелось
иметь внутреннего врага здесь, на корабле, да еще такого, как вы. Выска-
зывайте прямо все, с чем вы не согласны, а  я  постараюсь  урегулировать
наши противоречия.
   - Хорошо, - согласился Керк. - Слушайте. Прежде всего я плохо понимаю
смысл приказов типа: не предпринимать никаких действий, ничего  не  тро-
гать и ничего не говорить вплоть до...
   - Это был приказ команде корабля и делегатам от Консорциума, для  вас
подготовлено иное распоряжение.
   - Понял, - кивнул Керк, - но прежде чем вы передадите мне  его,  хочу
напомнить: я - один из тех пиррян, кто первым вышел на контакт с другими
мирами Лиги, если угодно, я в одном лице президент и госсекретарь  своей
планеты. И потому я хорошо знаком с нормами межпланетного права. Соглас-
но очень давно принятой и еще никем не отмененной декларации лидеры всех
планет - членов Лиги имеют абсолютно равные голоса независимо от  уровня
технологии и численности населения.
   - Вы абсолютно правы, Керк, но что из этого следует?  -  настороженно
поинтересовался Бервик.
   - А то, что Специальный Корпус не может ставить  свои  интересы  выше
интересов Лиги или - подчеркиваю! - выше интересов любой отдельно взятой
планеты, ведь Лига является не чем иным, как  добровольным  объединением
независимых миров.
   - Вас учили хорошие юристы, Керк, - то ли искренне  похвалил,  то  ли
съязвил Бервик. - Но именно в этом вопросе вы ошибаетесь. У Специального
Корпуса нет своих собственных интересов - только интересы Лиги Миров,  а
создавался он именно для того, чтобы в экстраординарных  случаях  прини-
мать на себя всю полноту ответственности. Вам должен быть  знаком  такой
термин - чрезвычайные полномочия. Когда речь идет о спасении целой циви-
лизации, мы вынуждены идти на известные жертвы. Неужели, завоевывая пла-
нету Счастье, вы думали о Декларации  прав  человека?  А  разрешение  на
убийство Темучина вам Лига Миров давала? Или, может, лично Язон динАльт?
   - Такие разрешения выдает только  собственная  совесть,  -  отчеканил
Керк яростно.
   - Вот! - обрадовался Бервик. - О чем я и говорю! Хватит  пережевывать
юридические основания и формальные  оправдания.  Взгляните  на  проблему
по-человечески. Любой политик - а вы политик, Керк! -  рано  или  поздно
сталкивается с ситуацией, когда на  чашах  весов  лежат  уже  не  только
деньги, но и жизни людей. Политика - занятие  не  для  слабонервных,  но
кто-то ведь должен заниматься ею! Кто-то просто обязан спасать цивилиза-
цию.
   - Простите, - не понял Керк, - но ведь, помоему, сегодня все как  раз
наоборот: вы подвергаете риску целую цивилизацию во имя жизни одного че-
ловека, пусть и весьма дорогого мне и всем пиррянам.
   - Это не совсем так, - мягко возразил Бервик.
   - Что значит "не совсем"?
   - Ну подумайте сами, Керк. Во-первых, известный риск есть и  в  самом
уничтожении астероида - мы ведь еще не знаем, что там у него  внутри,  а
вовторых, то, о чем мы уже знаем, является  вполне  одолимым  злом.  Го-
товьтесь к локальным поверхностным взрывам и прицельному обстрелу просы-
пающихся монстров. Все-таки мы их подпустим  поближе  к  звезде  Р013-9.
Есть мнение, что только тогда нам и удастся установить  нормальный  кон-
такт с предполагаемыми разумными обитателями астероида.
   - Чье это мнение? - поинтересовался Керк агрессивно.
   Бервик молчал довольно долго и заговорил вновь, лишь раскурив очеред-
ную сигару.
   - Вы умеете хранить тайны, Керк?
   Вопрос был неожиданным, и теперь Керк ответил не сразу.
   - До сих пор никто не поверял мне их, но я умею держать слово, это уж
точно.
   - Вот и прекрасно, Керк, то, что я скажу вам сейчас, должно  остаться
строго между нами.
   Бервик щелкнул в кармане каким-то прибором, и Керк почувствовал  себя
заговорщиком из старинного романа, какие ему случалось читать в  далеком
детстве. Их обоих окружала теперь слабо мерцающая сфера, не пропускавшая
звуков. Изображение по ту сторону тоже было весьма искаженным. Очевидно,
предполагаемый шпион не смог бы прочесть слова Бервика даже по губам.  С
подобным уровнем секретности Керку не приходилось  сталкиваться  еще  ни
разу в жизни.
   - Сигнал, полученный с астероида в момент того злополучного приземле-
ния, был расшифрован нашими специалистами практически сразу. Точнее, его
не надо было расшифровывать. Он был просто опознан. Пусть Стэн еще пово-
зится с расшифровкой, это даже интересно. Но  мы-то  знаем,  кто  именно
отправил сигнал. Мы ждали его сообщения долгие-долгие годы. И вот теперь
Теодор Солвиц обратился лично к Язону динАльту.
   - Кто такой Теодор Солвиц? - не мог не спросить Керк.
   - Доктор Солвиц - один из знаменитейших древних ученых со Старой Зем-
ли. Тысячи лет назад он получил в свои руки тайное  знание  и  вместе  с
этим секретом покинул нашу Галактику. Многие считали, что  навсегда,  но
мы-то догадывались: такие, как он, обязательно возвращаются.
   - Какого рода знанием обладает доктор Солвиц?
   - Видите ли, Керк, пока я не могу вам этого сообщить.
   - Хорошо, а как давно создан Специальный Корпус? Напомните мне,  Бер-
вик.
   - Около трех веков назад. Но я понимаю, к чему вы  клоните.  Не  надо
больше ничего спрашивать о Солвице, я действительно рассказал  вам  все,
что мог.
   - Тогда вопрос на другую тему, - не унимался Керк. - Почему вы сразу,
еще на Пирре, не объяснили, кого представляете.
   - Ну, это же элементарно, мой друг! Язон динАльт сразу решил бы,  что
это его трясут по старым игорным делам, и попытался бы удрать.
   - А разве вы в действительности не разыскивали его?
   - Как великого шулера - нет, конечно.  Клянусь  вам.  Все  обвинения,
предъявленные ему на Кассилии, планете Мэхаута и десятках других  миров,
давно сняты именно по нашему приказу. Думаю, на сегодня я выдал вам  ин-
формации более чем достаточно. А теперь идите и работайте. Это  не  при-
каз. Это мое пожелание.
   И Риверд Бервик улыбнулся открыто и просто. Кто бы ожидал, что он та-
кое умеет!
   Приготовления к войне с астероидом были закончены через  каких-нибудь
три часа. Несколько тысяч плавучих мин были размещены над  местами  наи-
большего скопления жутковатых подледных существ  или  устройств  (каждый
называл их по собственному вкусу), а густая сеть  орбитальных  спутников
запрограммирована на автоматический отстрел любых  предметов,  поднимаю-
щихся с поверхности. Но вся эта смертоубийственная техника пока не вклю-
чалась, так как Керк принял решение об организации нового десанта на ас-
тероид.
   Авантюрная концепция Специального  Корпуса  -  установление  контакта
после начала таяния льда, то есть, по существу, одновременно с  ведением
боевых действий, не нравилась  пиррянину-ветерану,  прошедшему  не  одну
войну. И он решил сам возглавить последнюю экспедицию, а уж будет ли это
разведка боем или просто очередная попытка прошибить лбом стену, его  не
слишком и волновало. Сильнее всего Керк ненавидел сидеть без дела и  вы-
жидать.
   Стэн и Клиф призваны были сопровождать старшего товарища.  И  никаких
имитов! Все ведь уже поняли: прятаться здесь за спинами  роботов  -  все
равно что от пуль зонтиком прикрываться.
   Конечно, они сели у той же расщелины, которую  днем  раньше  пытались
атаковать их пропавшие собратья. И конечно, сколько-нибудь заметных сле-
дов входа обнаружить не удалось. Поначалу. А потом, планомерно  врезаясь
в лед, они раскопали такое, ради чего стоило рисковать.
   На добрых сто метров вокруг лед оказался свободен ото всей этой пуга-
ющей дряни, а на глубине не больше десяти метров приборы внезапно и  со-
вершенно отчетливо показали присутствие большой массы чистого металла  -
вот она, тайна повышенного тяготения! И наконец под очередным  срезанным
слоем гиперлед вдруг выгнулся и начал надуваться пузырем. Что-то  огром-
ное и сильное лезло изнутри астероида. Непобедимая черная  тень  до  сих
пор не вела себя так. Нападая на имитов и шлюпку, пятно мрака лишь  раз-
несло в осколки верхний слой обычного льда. Но вылезло-то оно определен-
но именно из этого места.
   Инстинкт сильнее разума: все трое пиррян, отскочив к стенам  вырытого
ими углубления, навели пистолеты на  зловещее  вздутие  и  приготовились
вести перекрестный огонь. Зная свойства гиперльда, легко было  предполо-
жить, что не пройдет и секунды, как нечто появится в свете  прожекторов,
вмонтированных в шлемы десантников. Еще легче было догадаться, что  пис-
толеты окажутся бессильны перед этим нечто.

   ГЛАВА 12

   - Я похлебал какой-то кашицы из пищевого тюбика, чтобы не  загнуться,
но признаюсь, мне зверски хочется нормального бифштекса! - сообщил  Язон
в переговорное устройство.
   - Разделяю твое желание, но думаю, ты не захочешь  готовить  бифштекс
из доктора Солвица? Давай-ка лучше выберемся отсюда поскорее.
   - Согласен на бифштекс из моропа.
   - Перестань. Твой юмор по-прежнему не радует меня,  тем  более  когда
есть реальный шанс не дожить до ближайшего ужина.
   После того как пришла полная ясность, Язон и Мета, не произнеся вслух
ни слова, ярко представили себе, как тридцать  две  тяжелые  планетарные
бомбы на внешней поверхности астероида одновременно взрываются,  превра-
щая их обоих вместе со всей психбольницей для андроидов в один  огромный
светящийся шар, состоящий сплошь из элементарных частиц, плохо связанных
между собой. Перспектива была незавидная, и потому двух  мнений  уже  не
осталось. Они только и делали теперь, что посматривали на часы да подда-
вали топлива в дюзы универсальных шлюпок. От этих взглядов  на  часы,  а
может быть, просто на нервной почве действительно разыгрался аппетит, но
было некогда даже воды глотнуть. Оставалось одно - утолять  все  потреб-
ности радиопереговорами и надеждами.
   Мета еще во время их нелепой погони заметила одно местечко на  светя-
щейся "крыше мира", где облака клубились особенно густо.  Язон,  в  свою
очередь, отметил три таких сгущения. И все три сейчас  следовало  прове-
рить. Не говоря уже о том, что за этой  маскировкой  у  доктора  Солвица
могли скрываться не ворота в космос, а нечто совсем иное.
   Так оно и вышло: сгущениями облаков были отмечены  огромные  металли-
ческие колпаки, служившие скорее всего радиотелескопами или мощными  пе-
редающими антеннами. Ведь замерзшая вода, которая,  очевидно,  заполняла
шахту над таким радаром с внешней стороны, не была помехой для сигнала.
   А путь от первого колпака до второго оказался долгим, так как  вблизи
поверхности внешней оболочки, усеянной многими непонятными  приспособле-
ниями, нельзя было двигаться быстро: все-таки они искали выход, а к тому
же налететь на металлическую конструкцию было бы сейчас совсем некстати.
Спасибо еще, что освещение здесь обеспечивалось не с  помощью  отдельных
мощных ламп, а путем равномерного покрытия всех поверхностей  флюоресци-
рующим слоем.
   И все же после  двух  с  лишним  часов  (непростительно  много,  если
учесть, что до предполагаемого большого взрыва меньше суток!) они сумели
разыскать вожделенные ворота в этом царстве инженерного безумия.
   Гигантские створки, излучающие свет чуточку более яркий, чем вся  ос-
тальная техника, и рассчитанные, как минимум, на прохождение  транспорт-
ного, а  возможно,  и  грузового  межпланетного  корабля,  перепутать  с
чем-нибудь было трудно.
   Вот только поперек этих створок было грубо намалевано черной краской:
"ВАКУУМНЫЙ ШЛЮЗ  НА  КАПИТАЛЬНОМ  РЕМОНТЕ.  ПОЛЬЗУЙТЕСЬ  РЕЗЕРВНЫМ  УСТ-
РОЙСТВОМ".
   Хаотичные поиски резервного устройства для выхода  в  космос  грозили
затянуться на более долгий срок, чем этого хотелось бы, поэтому,  разде-
лив обязанности, они попробовали решить параллельно  две  задачи:  найти
схему расположения шлюзов на внешней оболочке планеты и попытаться  при-
вести в чувство ворота, поставленные на капитальный ремонт. Ведь  бывает
и так: работы давно закончены, а надпись осталась. Но Язону и Мете так и
не довелось узнать, проводился ли здесь в самом деле  ремонт,  или  шлюз
просто вышел из строя тысячу лет назад, или кто-то вообще поймал  их  на
хитрую уловку.
   Последнее было наиболее вероятно, потому что внезапно и  одновременно
запели отчаянными голосами аварийные сигналы обеих шлюпок. Язон  и  Мета
ринулись к своим летательным аппаратам, на ходу отмечая, как сами  собою
включаются двигатели и оживают приборы. Ловушка оказалась серьезнее, чем
они думали. Им подсунули шлюпки, имеющие параллельное дистанционное  уп-
равление. Неужели на такое способны андроиды? В этом случае пора с  дос-
тоинством признавать поражение и вступать в переговоры.
   - Шлюз неисправен. Не пытайтесь воспользоваться им, - сообщил  прият-
ный мужской баритон, раздавшийся непонятно откуда, звук лился как бы  со
всех сторон сразу. - Вас приглашает для беседы доктор Солвиц. Садитесь в
шлюпки и не трогайте управления, пожалуйста. Вас непременно  доставят  в
нужную точку.
   Невидимые подручные Солвица направили их  все  в  тот  же  ангар,  но
дальнейший маршрут пролегал через новую дверь, еще не знакомую Язону.  И
это уже показалось странным. Неужели андроид врал про кабинет хозяина? А
может, пресловутый доктор намерен принять их в неофициальной  обстановке
где-нибудь в шикарном ресторане или на теннисном корте?
   В лучших здешних традициях пришлось долго идти по  лабиринту  коридо-
ров, пандусов и лестничных маршей, следя  за  световыми  указателями  на
стенах. Спасибо еще им не завязывали глаза и не везли в закрытом  лифте,
то есть в принципе пока вполне реально было разыскать путь  назад,  если
понадобится. Язон, правда, уже чувствовал: не понадобится. Так уж  выхо-
дило: на этой планете нужно было все время двигаться только вперед.
   Конечной точкой маршрута оказалось некое место, в одинаковой  степени
не похожее ни на рабочий кабинет, ни на хороший ресторан. Варварски пыш-
но убранная зала была размером с бейсбольное поле, а неумеренно  высокий
сводчатый потолок вызывал ассоциации с католическим храмом. И  в  центре
этого помещения, пригодного для проведения многотысячного галактического
форума, находился один-единственный человек. Доктор Солвиц, если, конеч-
но, это был он, восседал на настоящем королевском троне, сверкавшем дра-
гоценными металлами и камнями. Трехметровая спинка венчалась золотым ор-
лом с распахнутыми крыльями в натуральную величину, а подлокотники  были
сделаны в виде двух леопардов, мирно положивших головы на вытянутые лапы
и казавшихся совершенно живыми. К подножию трона, как это  было  принято
издревле, вели ступени, покрытые ковровой дорожкой. Ничего, напоминавше-
го стулья, нигде видно не было. Возможно, местный диктатор  привык,  что
перед ним все стоят, не исключено, даже на коленях, но  в  таком  случае
прибывшие гости намерены были разочаровать хозяина.
   - Не хочу стоять перед ним, - шепнул Язон Мете и демонстративно  при-
сел на пол, скрестив ноги.
   Мета последовала его примеру и, опершись сзади  руками,  приняла  еще
более безмятежную позу.
   Человек на троне молча буравил их глазами. Язон и Мета так же беззас-
тенчиво изучали его. Красивый греческий  нос,  оливковые  глаза,  тонкие
властные губы и мужественный подбородок, в волосах  благородная  седина.
Лет шестьдесят на вид человеку, а  одет  совершенно  несерьезно:  из-под
раззолоченного и отороченного мехом парчевого камзола выглядывают  линя-
лые джинсы, а на ногах - того хлеще - сверкают серебром металлопластовые
ботинки космодесантника. Довершал абсурдную картину старинный меч на пе-
ревязи. Спасибо еще, этот немолодой шутник корону на голову не напялил.
   - Приветствуем вас, доктор Солвиц, - произнес Язон, чтобы хоть немно-
го разрядить чудную, непривычную обстановку.
   - Здравствуйте, здравствуйте, - очень просто и совсем не по-королевс-
ки ответил Солвиц. - Принести вам стулья?
   - Да это, в общем, неважно, - сказал Язон. - Нам бы, главное,  поско-
рее разобраться в причинах приглашения сюда и выйти на  связь  со  своим
кораблем.
   Просьбу Солвиц проигнорировал, но стулья им  все-таки  принесли.  Два
андроида появились из боковой двери. Второй прикатил еще и столик с  на-
питками. "Ну уж нет, - подумал Язон, - даже если туда ничего не подмеша-
но, все равно - расслабляться не время".
   Солвиц снова молча наблюдал за своими гостями и, только когда андрои-
ды покинули зал, соизволил ответить:
   - Не торопитесь. У вас достаточно много времени. Мы  успеем  обсудить
все проблемы.
   - Да вы сами не понимаете, о чем говорите - не выдержала Мета. - Ведь
если мы...
   - Нет, - решительно перебил ее Солвиц, властно поднимая правую  руку.
- Сначала говорить будуя.
   - Мета, не кипятись, доктор прав, нам придется выслушать его, -  ска-
зал Язон, не скрывая недовольства своим дурацким положением, но смиряясь
с ним.
   - Ваши цели хорошо мне известны, равно как и цели команды вашего  ко-
рабля, - начал доктор Солвиц, вынимая зачем-то из сверкающих камнями но-
жен роскошный меч и любовно разглядывая его. - Я знаю, что  очень  скоро
вы намерены уничтожить мою планету, и нисколько не жалею о ней.  До  сих
пор я не понимал, для чего возвращаюсь в свою Галактику, но  именно  те-
перь вдруг осознал: это - естественное желание каждого человека  умереть
на родине. Конечно, такой погребальный костер может  показаться  кому-то
слишком пышным, но доктор Солвиц заслужил его. Уж вы мне поверьте. А что
касается вашей судьбы... Отпущу ли я вас на волю, будет зависеть от мно-
гих обстоятельств. Для начала мы поговорим. Спокойно, неторопливо, а там
вы и сами поймете, стоит ли вам спешить.
   - То есть вы не оставляете нам выбора? - перебила Мета, упорно пытаю-
щаяся направить разговор в практическое русло.
   - Как раз наоборот. Я предоставлю вам выбор, но не сейчас. Наберитесь
терпения. Неужели вы еще не поняли, что находитесь в полной моей власти?
Неужели смерть вашего друга Троу, а потом встреча с Темучином  и  полеты
на моих шлюпках - неужели все это так ни в чем и не убедило вас? Да  не-
ужто, в конце концов, вам не хочется узнать обо мне побольше?
   - Зачем вы убили Троу? - выкрикнула Мета, не умеющая ощущать  себя  в
чьей-либо полной власти и уже почти готовая стрелять.
   - Ну, во-первых, это сделал не совсем я. - Солвиц даже  оправдываться
начал под таким натиском, но тут же вновь перешел в атаку: -  А  во-вто-
рых, если вы не выслушаете меня прямо сейчас, не перебивая, потом у  вас
действительно может не остаться времени.
   - Говорите, - тихо сказал Язон. - Говорите.
   И мягко сжал рукою ладонь Меты, надеясь всетаки успокоить ее.
   - Я живу на этом свете уже много тысяч лет,  земных  лет,  -  сообщил
доктор Солвиц и сделал паузу, оценивая произведенное впечатление.
   Впечатление было, прямо скажем, так себе.
   "Сумасшедший, - подумал Язон. - Действительно, надо слушать его очень
внимательно, тогда, быть может, и удастся на чем-нибудь подловить".
   "Голову морочит, - рассуждала Мета. - Чего же он добивается на  самом
деле? Убить его - не проблема. Главное, понять, в  какую  сторону  после
бежать".
   - Я родился на Земле, - рассказывал меж тем Солвиц, - еще задолго  до
эпохи Великой Экспансии. Я был космонавтом и ученым, политиком и бизнес-
меном. У меня было много имен, некоторые из них широко известны  и  даже
упоминаются в школьных учебниках. Но о моем главном изобретении не знает
теперь никто. Именно как Теодор Солвиц я и открыл секрет бессмертия. Уже
тогда я был одним из самых богатых людей на планете. Но я не стал торго-
вать бессмертием. Да, принадлежащие мне компании  занимались  продлением
жизни, омоложением. Я просчитал, что для людей будет логично жить

по сто пятьдесят, двести лет, и объявил, что это пре-
дельно возможный срок.
   Только очень узкий круг моих соратников был посвящен в тайну  неогра-
ниченного долголетия. Мы меняли имена и внешность. Мы были самыми  бога-
тыми людьми на Земле и имели неограниченные возможности. Когда  началась
Великая Экспансия, мы автоматически сделались самыми богатыми людьми  в,
Галактике. Вот только на Земле мы обладали реальной властью, а в космосе
контролировать человечество, разлетевшееся по миллионам  планетных  сис-
тем, не позволяло даже бессмертие.
   Возникшая позднее Лига Миров и даже  созданный  при  ней  Специальный
Корпус тоже, как показала практика, не справлялись с непосильной задачей
глобальной координации. Мы, бессмертные, впали тогда в уныние, мы перес-
тали понимать, для чего живем. Прогресс, который мы считали понятием аб-
солютным, бесценным, почти божественным, оказался достоин поклонения  не
более чем какойнибудь древний языческий идол. Эпоха Распада Империи наг-
лядно продемонстрировала, как многие миры, оставленные без надзора,  на-
чинают историю с нуля: кто со средневековья, а кто и с каменного века.
   Убожество вида homo sapiens, ущербность его сделались для  меня  оче-
видными, и я посвятил следующий этап своей жизни созданию нового, искус-
ственного человека. Эру андроидов помнят все, ее бесславный конец -  то-
же, но далеко не все знают, что, помимо человекоподобных роботов различ-
ной степени сложности, я, Теодор Солвиц, научился создавать еще и насто-
ящих искусственных людей. Не одну тысячу таких индивидов  запустил  я  в
мир. Беда лишь в том, что эти синтетические люди, становясь  настоящими,
теряли управляемость и благополучно обретали в полном объеме все пороки,
свойственные людям обыкновенным. Замкнутый круг.
   Вот тогда я и покинул нашу Галактику. Я построил себе эту искусствен-
ную планету и назвал ее гордым именем Солвиц - своим собственным  именем
времен светлой мечты о бессмертии. Она стала мне  домом,  и  космическим
кораблем, и лабораторией, она стала... впрочем, об этом позже. Мы, бесс-
мертные, отправились в путешествие все вместе. Кто ж мог знать,  что  мы
не попадем в другую галактику? Возможно, других галактик просто не суще-
ствует в природе, а все, что наблюдают астрономы, - всего лишь отражение
нашей Галактики в кривом зеркале Вселенной. Вполне допустима и  какая-то
иная версия. Но поверьте, тогда нам было не до версий. Мы впервые в  ис-
тории переместили в джамп-режиме столь большую массу, как  планета  Сол-
виц, и выход из кривопространства по известным законам  геометрии  Рима-
на-Лобачевского оказался запрещенным вариантом. У  нас  осталась  только
одна возможность - свертывать теперь уже кривопространство. Не  понимае-
те, о чем я? Думаю, физики объяснили бы все это лучше, но  я  не  физик,
хоть и прожил на свете так долго. У меня было время, но не было  желания
изучать всю эту заумь. Я предпочитаю понимать только суть: мы  оказались
в иной вселенной. Во вселенной, которую невозможно описать ни  на  одном
из языков Галактики. Что может понять человек об  окружающем  его  мире,
если там не только гравитационная постоянная и скорость света отличаются
от нашей, но даже число "пи равняется точно двум.  Вот  попытайтесь  для
начала вообразить себе такую окружность, чтобы ее длина была ровно вдвое
больше диаметра, а уж потом я опишу вам остальное. В предельно  искажен-
ном мире, где человеку чуждо и враждебно все, он не сможет жить никогда.
Но мы попытались. И поняли, что все живое за пределами внешней  оболочки
нашего астероида подвержено незамедлительной гибели.  Однако  простейшие
вещества - металлы, соли, кислоты, вода - испытывают  лишь  сложную  пе-
рестройку, но продолжают существовать как в нашем, так и в их мире.  Это
наводило на мысль о возможности создания суперчеловека, могущего жить  и
здесь и там.
   И мы почти решили эту задачу, когда случилось непредвиденное.  Массо-
вый психоз. Мои бессмертные поубивали друг друга. На каком-то этапе  до-
бавка чужеродных материалов в организм превысила  критическую  массу,  и
эксперимент сорвался. В этой истории я один уцелел. Уцелел и вернулся.
   Солвиц надолго замолчал и, дабы заполнить возникшую паузу, вытащил из
внутреннего кармана длинную зловеще бордовую сигару, по-простецки  отку-
сил ей кончик и прикурил... от пальца,  засветившегося  на  конце  ярким
оранжевым огоньком.
   В ту же секунду ни пальца, ни сигары не стало.  Их  снесло  выстрелом
вместе с головой доктора.
   Язон, признаться, по-настоящему увлекся необычным рассказом, ну а за-
видев сигару, автоматически потянулся за своей пачкой, наверно, потому и
упустил из поля зрения Мету. На какую-нибудь долю  секунды.  А  пиррянам
больше и не требуется, чтобы принять решение и открыть огонь.
   - Что ты наделала?! - Язон в ужасе повернулся к ней.
   - Это не человек, - прошептала Мета. - Это андроид.
   Из шеи доктора Солвица медленно вытекала желтоватая  масса  -  что-то
среднее между гноем и яичным желтком, а черные ошметки взорвавшейся  го-
ловы подозрительно дымились на полу. Мета была права. Вот только  стоило
ли действовать так резко?
   - Бежим, - шепнула она, поскольку Язон все еще сидел в прежней  позе,
как буддийский монах.
   Он плохо понимал, куда и зачем нужно бежать, но почел за лучшее  под-
чиниться. Ведь сколько раз она спасала его от смерти,  да  и  здесь,  на
Солвице, успела проявить себя достойнейшим образом.
   - Бежим, - согласился Язон.
   И когда они закрывали за собой дверь в дальнем  конце  залы,  заранее
выбранную предусмотрительной Метой, через главный вход  уже  вваливалась
целая толпа андроидов, вооруженных непонятно чем,  но  явно  настроенных
агрессивно.
   Что ни говори, а пиррянской интуиции доверять можно. Путь,  найденный
Метой, оказался абсолютно правильным. Им открылся вход в некие подсобные
помещения, слабо освещенные, заваленные пыльным  хламом  и  отгороженные
друг от друга массивными переборками бункерного типа. Двери стояли  отк-
рытыми, где нараспашку, где частично, но было отчетливо  видно,  что  не
пользуются ими уже очень давно. Тяжелые петли скрипели и проворачивались
с трудом - для Язона. Мета, не слишком напрягаясь,  закрыла  подряд  три
створки, да еще и провернула огромные заржавевшие штурвалы, блокируя не-
хитрые замки. А последнюю дверь они аккуратно приварили к косяку  с  по-
мощью плазменного пистолета, тормозя погоню еще на несколько минут.  Ко-
нечно, они готовились мысленно и к окружению.  Чего  проще  сообщить  по
местной связи маршрут их движения и  выслать  навстречу  другую  ударную
группу, ведь андроидов здесь для такой операции хватит. Однако Язон  уже
чувствовал: окружения не будет.
   Вся эта планета была похожа  на  давно  забарахливший  механизм.  От-
дельные блоки еще работают, но в целом связи нарушены,  управление  про-
буксовывает. Тем более после того, как главному андроиду  снесли  башку.
Если, конечно, он был главным.
   Их путешествие по заброшенным складам закончилось в почти совсем тем-
ной комнате, не имевшей заметного на первый взгляд выхода.  Тупик?  Оче-
редная ловушка? Возможно. Но прежде следует  с  фонариком  облазить  все
стены. Возникла естественная пауза.
   - Почему ты убила его? - решил для начала уточнить  Язон.  -  Он  так
много интересного рассказывал.
   - Во-первых, не убила, а вывела из строя. Вовторых, не  настолько  уж
интересно слушать все эти бредни, записанные кем-то в искусственную  па-
мять. В третьих, сигара в его руках была слишком похожа на оружие. В от-
личие от меча, которым он  лишь  отвлекал  наше  внимание.  И,  наконец,
в-четвертых, думаю, что настоящий доктор  Солвиц  где-то  здесь.  И  чем
больше его гвардейцев мы перебьем, тем скорее он сам выйдет на контакт.
   - Странная мысль, Мета, если доктор Солвиц - злой  гений,  а  значит,
наш враг - зачем тогда этот контакт?
   - Затем, что с любым врагом можно вести переговоры. У него есть  свой
интерес, у нас - свой. А этот кретин с желеобразной начинкой просто  был
запрограммирован пудрить нам мозги. Видите ли,  доктор  Солвиц  вернулся
сюда умирать, и гибель всей планеты нисколько его не пугает... Чушь  со-
бачья! Мы должны найти настоящего хозяина этого мира.
   - Боюсь, нам это не удастся, Мета... О! А вот и выход.
   Внешняя дверь, прилегавшая очень плотно и потому не пропускавшая све-
та, была закрыта на примитивный пружинный замок и только  изнутри  -  от
незваных гостей. Язон осторожно отжал язычок, выглянул в тамбур с полуп-
розрачными стенами и позвал за собою Мету.
   Они снова оказались под сереньким искусственным небом Солвица, только
теперь вокруг был лес, старый, дремучий, с обильным подлеском, без  вся-
кого намека на просеки или тропинки. Ну где еще так  удобно  затеряться,
скрыться, пересидеть погоню? Они нырнули под спасительные зеленые  своды
и, петляя, как зайцы, умчались вглубь. Однако на первой же  поляне  Язон
предложил сесть и обдумать как следует дальнейшие действия.
   - Этот лес тоже может оказаться ловушкой, - начал Язон  с  того,  что
считал особенно важным. - Уж слишком складно все  и  удобно.  Не  бывает
так. Хотите стрелять - возьмите пистолет. Удрать желаете - возьмите ави-
етку. Теперь надо спрятаться - пожалте, лес густой.
   - Ну и что же нам делать? - растерянно спросила Мета.
   - Перестать поддаваться на провокации. Вести себя с точностью до нао-
борот.
   - Все наоборот?
   - Да! Например, сейчас - взять и выйти из  леса  на  открытое  прост-
ранство.
   - Хорошо, - кивнула Мета, вдруг задумавшись. - Успеем еще. А вот ска-
жи, почему ты считаешь, что с настоящим, живым Солвицом встретиться  нам
не удастся?
   - Да потому что никакого живого Солвица  здесь  нет.  Я  полагаю,  он
действительно родился много тысяч лет назад и, может, даже изобрел бесс-
мертие, не исключено, на самом деле летал в другую вселенную, да  только
умер он тоже очень давно. Вместе  со  своим  бессмертием.  Понимаешь?  А
здесь сохраняется лишь память о нем. В мозгах андроидов или в мозгу  ка-
кой-нибудь огромной сошедшей с ума машины, которая и управляет всей этой
техникой. Так что нам надо не человека искать, а  некий  суперкомпьютер.
Вот почему необходимо действовать парадоксально. Компьютеры этого не по-
нимают. Ты никогда не задумывалась, почему машины с любым объемом памяти
и немыслимым для человека быстродействием все равно проигрывают,  напри-
мер гениальным шахматистам?  Потому  что  даже  самые  умные  компьютеры
действуют все равно по программе, и от странного, непредсказуемого чело-
веческого поведения они начинают сбоить. Вот и все. Пошли. Я думаю,  это
наш последний шанс.
   - Так, может, тронуться в обратную сторону, навстречу андроидам?  Раз
уж все наоборот, - предложила Мета.
   - Ошибаешься, - сказал Язон, - никаких андроидов там скорей всего уже
нет, а здесь, в лесу нас обязательно кто-нибудь поджидает. Вперед! И по-
пробуем их всех перехитрить.
   Лес оказался несерьезным. На этой планете все было маленьким: и леса,
и горы, и реки, и луга. К тому же Язон  специально  выбрал  маршрут,  не
слишком отдаляющий их от главной резиденции Солвица. В общем, когда  лес
кончился, они, прошагав совсем недолго по лугу, очутились на краю обрыва
и узнали место, к которому вышли. Перед ними была все  та  же  ребристая
металлическая стена большого ангара.
   - Вот и отлично, - сказала Мета, - возьмем опять свои шлюпки  и  про-
должим поиски выхода. Того, резервного.
   Язон не нашелся, что возразить. Ему, конечно, очень  хотелось  разоб-
раться со всеми тайнами Солвица, но еще сильнее хотелось  жить.  А  ведь
безумный доктор тянет время по довольно странным соображениям,  понятным
пока ему одному. У них же на все про все остались считанные часы.
   Однако на этот раз ангар не впустил их.
   "Вот, значит, как! Эх, Мета, Мета, не надо было сносить этому андрои-
ду голову, глядишь, он сам бы и подсказал, как отсюда выбраться.  А  те-
перь..."
   Ничего этого вслух Язон не сказал. Зачем? Они просто молча и яростно,
иногда начиная тяжело дышать от бессильной злобы, облазили со всех  сто-
рон огромные ворота, после чего присели на травку и решили спокойно  по-
думать, прежде чем приниматься за художественную резьбу по  металлу  ла-
зерным оружием, позаимствованным здесь же. Глупость какая-то получается:
если так легко вернуть себе летательные аппараты, зачем  тогда  закрыва-
лись эти ворота? И почему, в конце концов,  им  вообще  позволили  взять
пистолеты? Некий подвох крылся во всем этом. Понять бы еще, где именно!
   Язон уже минут пять безрезультатно пробовал сосредоточиться,  вперив-
шись невидящими глазами в низкое серенькое небо. Потом  зрение  его  не-
вольно сфокусировалось, задержавшись на странной точке в облаках,  и  он
разом понял, что там, в вышине, не птица. Да и не такая уж это вышина  -
предмет висел в воздухе совсем близко, метров  пять  над  головой.  Язон
почти узнал его, но, не решаясь поверить самому себе, повернулся к Мете:
   - Эй, - шепнул он, нерешительно показывая рукой, словно  боясь  спуг-
нуть возникшее прямо из воздуха чудо. - Посмотри! Что это?
   - Вот это? - Мета была невозмутима. - Стандартная дистанционная каме-
ра с "Арго".
   Язон чуть было не подпрыгнул от радости, как мальчишка. Ему  хотелось
закричать: "Мы здесь! Вы слышите нас? Вы нас видите?!" Но, конечно,  это
было бы очень глупо, ведь камеры подобного типа не оснащались передающим
устройством, и диалога так и не получится. А если их все же видят,  дос-
таточно просто стоять и ждать.
   - Как ты думаешь, - спросила Мета, которая, разумеется, думала о  том
же, - они уже нашли нас?
   - Вряд ли, - грустно сказал Язон.
   Он наконец сумел трезво оценить ситуацию.
   - Камера опущена сюда на мономолекулярной нити, которая по  определе-
нию не пропускает никаких сигналов, а обыкновенный радиосигнал через же-
лезную оболочку астероида и гиперлед не пробьется.
   - Зачем тогда они это сделали?
   - Не знаю, Мета, не знаю, но главное,  они  продолжают  исследования,
они пытаются спасти нас, стало быть, не все пропало.  У  нас  появляется
дополнительное время. Они теперь отложат взрыв.
   - Если смогут, - мрачно проговорила Мета, разглядывая черное пятнышко
камеры над головой, и вдруг резко обернулась к Язону:  -  Постой!  Гово-
ришь, молекулярная нить не пропускает никаких сигналов. Так уж ли  ника-
ких? Ведь за нее можно просто подергать.
   - Мета! - восхитился Язон. -  Ты,  как  всегда,  на  высоте.  Вот  уж
действительно, все гениальное просто. Только как мы  дотянемся  до  этой
нити?
   - Подлетим на космошлюпке, - грустно пошутила Мета.
   - Исключено, - сказал Язон, - если ворота закрылись, этой возможности
мы лишены наверняка.
   - Тогда ты встанешь мне на плечи, и мы одновременно подпрыгнем. Давай
попробуем.
   Язон еще раз оценил высоту и констатировал:
   - Не выйдет.
   Они оба тяжко задумались. Пистолета, стреляющего крюком на веревке, у
них не было. Разнести камеру обычными пулями -  не  интересно.  Вряд  ли
там, наверху, поймут, что случилось. Разве что сделать  самодельную  ве-
ревку из одежды, забросить петлю наверх...
   - Придумал! - воскликнул Язон. - Твой плазменный пистолет. Это же ма-
ленький реактивный двигатель. Заряда должно хватить. Мета, ты никогда не
занималась акробатикой?
   - Ну как же не занималась? Жизнь на Пирре - сплошная акробатика.
   "Если в камере предусмотрена запись, -  думал  Язон,  -  будет  потом
очень интересно посмотреть со стороны на этот смертельный номер".
   Они сплелись в немыслимой позе, и, выражаясь  цирковым  языком,  Мета
как более сильный партнер исполняла роль "нижнего". Именно к ее поясу  и
прикрепили "реактивный движок". Сжимая правой рукой  пистолет,  а  левой
обхватывая Язона, она изо всех сил пыталась не упустить центр тяжести  с
вертикальной оси. Язон помогал как мог. Конечно, движение вверх этой за-
мысловатой живой ракеты было не слишком прямым и ровным, но что-то полу-
чалось.
   "Ну еще полметра, еще чуть-чуть!" - молил про  себя  Язон,  стискивая
зубы. Они должны суметь, другого шанса просто не будет!..
   Есть! Он вцепился в невидимую нить рукою в плотной  перчатке,  подтя-
нулся, ухватился второй, и тут заряд иссяк. Мета бросила ставшее никчем-
ным оружие, а пальцы ее, едва не промахнувшись, поймали крепко привязан-
ную камеру.
   - Ну что, полезем вверх? - спросила весьма решительно настроенная Ме-
та, когда они поднялись по сверхпрочной нити достаточно, чтобы, не мешая
друг другу, зафиксировать положение тел ногами, и руками. Они оба хорошо
умели лазать по канату. Беда только в том, что это был не совсем  канат.
Давление острой нити стопроцентно выдерживала лишь специально обработан-
ная поверхность перчаток и обуви. В остальных частях скафандр при  неос-
торожных движениях в принципе мог быть поврежден.
   - Погоди, - сказал Язон, - сначала передадим сигнал.
   И, отработав систему позывных, так,  чтобы  наверху  ощутили  разницу
между плавным и резким подергиванием, он передал для начала традиционное
"SOS". Текла минута за минутой, а ответ не приходил. Зато поднялся вдруг
ветер и начал их легонько, но неприятно раскачивать.
   - Какая тут высота до... неба? -  спросила  Мета,  хотя  должна  была
знать не хуже Язона.
   Они же вместе летали под куполом этого гигантского цирка.
   - Наверняка не скажу, но больше километра, точно.
   - Сумеем преодолеть? - В голосе Меты послышался нездоровый азарт.
   - Может, и сумеем, если ничего не произойдет. Но, к сожалению, мне не
совсем понятно, к чему крепится нить, если учесть, что в некоторой точке
над внешней поверхностью сила тяжести становится нулевой. Зато я знаю со
всей определенностью: если мы поднимемся еще на несколько метров, падать
будет очень больно. Может, пока не спешить? Дай нашим ребятам  осмыслить
сигнал. Лучше я им еще что-нибудь передам.
   Но Язон передать больше ничего не успел.
   Сначала они оба ощутили отчетливую вибрацию нити, а  затем  их  реши-
тельно и довольно быстро потащили вверх.
   - Вот так-то лучше! - радостно сказал Язон.
   Однако когда на высоте  метров  двухсот  скорость  подъема  сделалась
сравнимой со скоростью автомобиля на хорошей  трассе,  а  боковой  ветер
резко усилился, Язон засомневался в собственных словах. Ведь осмысленно-
го ответа на языке азбуки Морзе они не получили, а сила, тянувшая  их  в
небо, никакого выбора не оставляла. Мог ли он знать наверняка,  что  это
была за сила? Неужели опять ловушка? Как же так? Ведь камера прилетела с
"Арго", точно с "Арго", не мог ее тут подвесить проклятый доктор Солвиц!
   - Мета! Ты думаешь, это ловушка? -  спросил  он,  перекрикивая  свист
ветра.
   - Я ничего не думаю, - ответила Мета, - я просто пытаюсь выжить!
   И тут их закрутило, перевернуло, они висели теперь на  невидимой  ве-
ревке, как жуки на тонкой травинке - лапками  кверху,  и  наконец  нить,
плавно провиснув, опустила обоих на рифленый металлический  пол  внешней
сферы. А навстречу им шел все тот же доктор Солвиц, солидный, улыбчивый,
в нормальном костюме без всяких королевских причуд. И с головой  у  него
все было в порядке, чего Язон никак не мог бы сказать о самом себе.

   ГЛАВА 13

   Когда пузырь лопнул, только Клиф, как самый молодой, не удержался  от
выстрела. Керк со Стэном успели понять, что атаковать  некого.  Впрочем,
выстрел Клифа удачно срезал рваные края торчащего гиперльда, и  изумлен-
ным взглядам пиррян открылось темное жерло  широкой  трубы,  из  которой
просто выходил газ, вначале плотным, а затем все более и более слабеющим
потоком. Нет, ничего ядовитого - обычная дыхательная смесь азота с  кис-
лородом в соотношении четыре к одному. В общем, устройство это напомина-
ло обыкновенный пневмопровод.
   - Пневматический трубопровод, выведенный в безвоздушное пространство,
- вслух прокомментировал Керк. - Оригинальная идея.
   - Принимая в расчет почти земную силу тяжести на этом астероиде, мож-
но предположить, что когда-то здесь была атмосфера, -  начал  рассуждать
Стэн. - А в данном конкретном месте могло располагаться что угодно -  от
небольшого искусственного островка  до  целого  города,  затопленного  и
впоследствии замерзшего.
   - Город-то, я думаю, как раз там, - заметил Керк,  указывая  рукой  в
перчатке вниз. - Подземный город. Идея, скажем прямо, не слишком  ориги-
нальная. Те, кто с подачи Язона начал  интересоваться  историей,  должны
хорошо помнить: наши предки на планете Сетани жили  именно  в  подземных
городах. Вот и здесь кто-то живет. А раз враги внизу, вперед, ребята!  В
сущности, такого отверстия вполне достаточно для серьезной атаки.
   - А вот об атаке, мне кажется, следует сейчас забыть, - сказал  Стэн.
- Мы разведчики, а не штурмовой отряд.
   - Согласен, - неожиданно поддержал его юный, а потому весьма  горячий
и увлекающийся Клиф.
   Поддержал Стэна, не взирая на грозный авторитет Керка.  Впрочем,  тут
же виновато спрятал глаза - в скафандре это было совсем легко сделать. И
все трое потерянно замолчали.
   "Неужели это загадочное излучение за несколько дней так сильно повли-
яло на моих бойцов?" - удивлялся Керк.
   - Можно, я скажу? - попросил Клиф, прерывая затянувшуюся паузу. - Мне
кажется, реальную угрозу представляют для человека только те твари, вмо-
роженные в лед. Здесь их нет. А вся энергия черной тени, охранявшей этот
вход, израсходовалась на наших друзей. Теперь путь свободен. Ну подумай-
те, ведь мы уже долго сидим на краю колодца, воздух успел весь выйти,  а
никто не нападает. Лично я готов спуститься вниз.
   На корабле очень внимательно слушали радиопереговоры троих  разведчи-
ков, и теперь настало время вмешаться. На связь вышел Бруччо.
   - Друзья, вы слышите меня? Решение о том, кто полезет в  эту  дыру  и
стоит ли вообще в нее лезть, может приниматься  только  сообща.  Никакой
самодеятельности! Ни пиррянам, ни Зеленой Ветви не нужны лишние  жертвы.
Керк, ты согласен?
   - Да, - неохотно ответил командир пиррян, давно переставший  чувство-
вать себя командиром.
   - Тогда послушай совета Арчи.
   Предложение осторожного астрофизика действительно было наиболее безо-
пасным. Стенки условно называемого пневмопровода были черными и свет от-
ражали крайне слабо, а уходила эта труба на весьма приличную глубину,  о
которой даже ультразвуковая локация давала очень неясное  представление.
Поэтому Арчи предложил опустить вниз камеру с мощной подсветкой. Тем бо-
лее что в комплект десантной шлюпки входил двухкилометровый  моток  тон-
чайшей и высокопрочной мономолекулярной нити.
   Камера медленно вращалась, поводя из стороны в сторону вмонтированным
в нее фонарем, и долгое время не показывала ничего, кроме гладкой, мато-
вой, идеально черной цилиндрической стенки. Потом мелькнул закрытый  люк
бокового ответвления, его рассмотрели подробнее и двинулись дальше.  Это
случилось на глубине метров шестидесяти. Еще два таких же люка  встрети-
лись на восьмидесяти - и стометровой отметках. Еще  пятью  метрами  ниже
возник открытый проход, в конце которого ничего рассмотреть не  удалось,
а потом люк нахально захлопнулся на глазах у восхищенной публики.  Авто-
матика сработала скорее всего на свет. Или... Но гадать  стало  некогда,
потому что уже через секунду камера  внезапно  отключилась.  Можно  было
предположить, что ее вообще уничтожили, однако натяжение нити не  пропа-
ло, и даже наоборот - она вдруг начала разматываться с катушки все быст-
рее и быстрее. Наконец все два километра оказались выбраны полностью,  а
изображение так и не возникло.
   В принципе все понятно: камера захвачена кемто или чем-то, отверстие,
в которое она ухнула, благополучно закрылось, ну а нить - ее ведь  можно
протаскивать через сколь угодно узкие щели, даже  не  нарушая  вакуумной
плотности стыка. Вторая камера, опущенная на сто метров, полностью подт-
вердила эту догадку: нить торчала из закрытого люка на дне  колодца,  но
вторую посылку пиррян планета принимать отказалась. Словно вся автомати-
ка была здесь запрограммирована только на одноразовые операции.
   Что делать дальше? Взорвать люк? Скорее всего при этом вход  окажется
закрытым навсегда. Опуститься и аккуратно прорезать отверстие? Что ж,  и
тогда еще троих поглотит неведомый черный туман. Уж если они не кинулись
следом за людьми, стоит ли теперь заниматься спасением украденной  каме-
ры? Впрочем, разумнее всего попробовать вытянуть ее обратно. Если закры-
тый люк снова откроется, чтобы пропустить камеру, это уже будет  что-то.
А если нет... Они в любом случае ничего не теряют. И Керк  отдал  приказ
сматывать нить. Процесс пошел совершенно нормально. Правда,  Стэн  сразу
отметил, что на скручивание затрачивается большее усилие, чем необходимо
для подъема одной камеры. Объяснений этому могло  быть  несколько:  либо
движение нити все-таки тормозится сверхплотным прилеганием крышки  люка,
либо кто-то (что-то) пытается удержать камеру у себя, либо они вытягива-
ют сейчас наверх не только камеру (вообще не камеру). На  всякий  случай
Керк распорядился увеличить скорость подъема. Нагрузка на нить  осталась
прежней. Конец эксперимента был близок, но  Керк  уже  догадывался:  ре-
зультат окажется нулевым.
   Он вдруг ощутил небывалую усталость и безразличие ко всему. Он перес-
тал быть собою. Он больше не хотел рваться напролом и побеждать, он  хо-
тел только вернуться на корабль, полностью снять с себя  ответственность
и ждать отправления домой. В конце концов, он еще болен, у него рана  не
окончательно зажила, мечталось лечь и не открывать глаз, пусть даже  де-
нег не заплатят, пусть. Все равно. Он сдается. Бесстрашный могучий  Керк
сдается...
   Почему же Стэн смотрит на него такими дикими глазами"? Э, да он не на
него смотрит, а дальше, куда-то за спину. И Клиф уже поворачивает голову
в ту же сторону. Керк стремительно обернулся, и давешнее ленивое  оцепе-
нение мгновенно покинуло его.
   Из вновь образовавшейся расщелины метрах в двухстах от  них  выползал
тот самый абсолютно черный  мрак,  высовывался,  надуваясь,  медленно  и
страшно, как язык гигантского дракона.
   - Шлюпку! Быстро! - скомандовал Керк, раньше чем успел прийти  анало-
гичный отчаянный приказ с борта "Арго".
   Кто лучше пиррян умеет выполнять команду "Быстро! "? Они стартовали с
максимально допустимой перегрузкой и несколько первых секунд полета  че-
рез повисшую от этого красноту перед глазами наблюдали на экране заднего
вида хищный черный язык, который все тянулся, тянулся за ними, загибаясь
кончиком, пытаясь то ли лизнуть, то ли обвить  и  сжать,  как  змея,  но
вдруг словно расслабился и начал отставать. Они были спасены.

   ГЛАВА 14

   - Ну, может, хватит от меня бегать? - спросил Теодор Солвиц, шагая им
навстречу и приветливо раскланиваясь.
   - Может, и хватит, - ответил Язон сквозь зубы. - Что  вы  нам  теперь
предлагаете?
   - Предлагаю пообщаться в более привычной для  вас  обстановке.  Приз-
наться, я восхищен вашими физическими возможностями, однако...
   Язон перебил его:
   - Не советую острить по поводу наших умственных способностей. Особен-
но не советую говорить обидные вещи моей даме. Если вы действительно го-
товитесь к нормальному разговору.
   - Я уже понял, - улыбнулся Солвиц. - Пойдемте.
   Тяготение здесь было явно искусственным и составляло не больше  поло-
вины g. Язон заметил это еще в их прошлый визит наверх, но тогда они  не
придавали значения подобным мелочам. А сейчас, после страшного  перенап-
ряжения там, в воздухе, было удивительно приятно  передвигаться  легкой,
почти летящей походкой.
   Они прошли до ближайшего гигантского колпака, принятого Язоном в пре-
дыдущий раз за радиотелескоп или нечто подобное, и, открыв дверь, очути-
лись в узком коридорчике, завершившемся новой дверью  и  лифтом.  Любовь
Солвица ко всевозможным лабиринтам уже начинала  утомлять,  однако  Язон
терпеливо промолчал и вскоре забыл о своем раздражении, потому  что  ко-
нечной точкой маршрута оказался уютный маленький бар человек на двадцать
максимум. Посетителей не было, а за стойкой в полумраке маячила одна фи-
гура, но это вполне мог быть очередной андроид.
   Солвиц любезно отодвинул стулья, все трое сели. Фигура тут же отдели-
лась от стойки и приблизилась к ним. Действительно андроид,  откровенный
робот с неподвижным лицом манекена. Доктор Солвиц заговорил с ним  поче-
му-то на французском. Рассчитывал, что Язон не поймет? Глупо. Какие  мо-
гут быть тайны в ресторанном меню? Травить их тут  явно  не  собирались,
Солвиц заказал уйму всевозможных деликатесов, марочное вино и коньяк.
   - А можно попросить у него виски? - достаточно бесцеремонно поинтере-
совался Язон тоже пофранцузски.
   Солвиц оглянулся на него с уважением и подкорректировал  свой  заказ.
Доставка была почти мгновенной, но  блюда  выглядели  идеально:  никаких
сомнений в том, что все свежеприготовленное.
   "Однако секреты местной кулинарии - это все же не  самое  главное,  -
подумал Язон. - Тем более когда так хочется есть".
   Они не торопясь выпили чудесного виски - один  из  древнейших  земных
сортов - "Катти Сарк". Выпили без торжественных тостов, просто  за  зна-
комство, и лишь потом, проглотив по устрице из океана планеты  Грублиани
и съев вдогонку по маленькой розеточке ароматнейшего кастикусийского са-
лата, приступили к разговору.
   - Прежде всего, - объявил доктор Солвиц, - перестаньте пороть  горяч-
ку. Прекратите смотреть на ваши дурацкие часы и подсчитывать  минуты  до
смерти. Вы будете жить столько, сколько захотите. На моей планете  время
течет иначе, чем за ее пределами. И скажу больше, я, в принципе,  спосо-
бен управлять скоростью всех протекающих здесь процессов.
   - Прежде всего, - сурово откликнулась Мета,  не  слишком  внимательно
слушая гостеприимного хозяина, - хотелось бы знать: вы - человек или  мы
снова общаемся с андроидом?
   - Я человек, - спокойно сказал Солвиц, - но это не значит,  что  если
вы еще раз снесете мне голову, я покину вас навсегда.  Согласитесь,  до-
вольно странный способ знакомства - сразу заглядывать, а что там у собе-
седника внутри.
   - Ну, во-первых, не сразу, - возразила Мета. - Мы довольно долго слу-
шали в том зале вашу ахинею.
   - А во-вторых, - включился Язон, - ваш способ знакомства тоже  весьма
экстравагантен: похищение, убийство нашего друга, усыпляющий газ  -  все
это не слишком приятно, согласитесь.
   - Соглашаюсь, но у меня не было другого выхода.
   - Почему? - быстро спросил Язон.
   - Если вы дадите мне возможность, я постараюсь объяснить все.
   - Что ж, объясняйте, - разрешил Язон и принялся разделывать  вкусней-
шего мальтикорского ящера, запеченного в кукурузном тесте.
   - Все, что я уже рассказал вам, - отнюдь не ахинея, а чистейшая прав-
да. Просто это еще не вся правда, потому она и кажется  такой  невероят-
ной. Я уже достаточно давно вернулся  назад  из  другой  вселенной.  Вот
только этот мой астероид был до сих пор вне досягаемости всех ваших при-
боров. Сам же я, воспользовавшись небольшим межзвездным кораблем  класса
"фантом", совершал путешествие по Галактике.  Я  побывал  на  нескольких
планетах, провел кое-какие эксперименты, пообщался  с  людьми,  послушал
радиопереговоры ваших спецслужб, изучил политику, проводимую  Лигой  Ми-
ров. Я посвятил этому почти четыреста лет и, знаете, пришел к печальному
выводу: Галактика не готова к встрече со мной.  Ваш  Специальный  Корпус
разыскивает меня как преступника. Ваши ученые считают, что добытые лично
мною знания и сделанные лично мною открытия  являются  достоянием  всего
человечества. Лига Миров пытается выражать интересы Галактики, но я  так
и не понял, что это означает, ведь в вашей (или нашей?), в общем, в этой
Вселенной все враждуют со всеми. С кем я мог пойти на контакт  в  откры-
тую? Официальные организации изначально враждебны мне. Оставались  част-
ные лица. Не стану утомлять вас длинным перечнем параметров, по  которым
я вел отбор. Скажу лишь, что поиск продолжался достаточно долго.  Первой
любопытной персоной показался мне Риверд Бервик. Не совсем то, что  нуж-
но, но как запасный вариант он годился. Так я выбрал направление  полета
и начал приближаться к Зеленой Ветви, продолжая попутно  обработку  дан-
ных. И вот астрономы Консорциума уже засекли меня и начали бить тревогу,
когда наконец-то компьютер выплюнул окончательный ответ: он нашел в  Га-
лактике человека, по всем параметрам идеально подходящего  для  контакта
со мной. У этого человека было "несколько имен, даже слишком много: Ага-
сфер, Тристан, Гаутама, Баухилл, Язон динАльт...
   Язон перестал есть и картинно уронил вилку в тарелку.
   - О, какая честь! - воскликнул он, закатывая глаза. - Я этого не  пе-
реживу.
   Солвиц молчал и терпеливо ждал более серьезной реакции.
   - Доктор Солвиц, - сказал Язон, надурачившись вволю. - Было  довольно
легко догадаться, что вам нужен именно я. Но вы так и не объяснили,  за-
чем.
   - Объясняю: вы единственный можете послужить полноценным  посредником
между мною и этой Галактикой.
   - И переговоры со всей обитаемой Вселенной  мы  будем  вести  отсюда,
спрятавшись в уютном баре за толстым слоем льда? -  невинно  поинтересо-
вался Язон.
   - Да ну нет же, конечно! - вспылил  Солвиц.  -  Наберитесь  терпения,
Язон динАльт! Куда вы вечно торопитесь с вашими вопросами?
   - Стоп, стоп, стоп, доктор Солвиц! - осадил его Язон. - Теперь, когда
вы сами признались, что я для вас личность более чем важная, именно я  и
буду задавать вопросы. Хочу - тороплюсь, хочу - не тороплюсь.  Я  теперь
дирижирую беседой.
   - Хорошо, - устало вздохнул бессмертный ученый. - Дирижируйте, Язон.
   - Вы многовато лишнего рассказываете, доктор Солвиц. А мне нужны  от-
веты по существу. Ваши исповеди слишком уж напоминают отвлекающие манев-
ры. Чего вы боитесь, Солвиц? Смерти, которой безумные долгожители  вроде
вас всегда боятся особенно сильно? Или вы боитесь за ваши  знания?  Бои-
тесь, что они попадут в плохие руки или пропадут вовсе?
   - Вы ничего не поняли, Язон. Наверно, зря я так высоко оценил ваш ин-
телеллект. Смерти я не боюсь уже давно. Об этом чуть позже. А что  каса-
ется знаний... Да, было бы обидно утратить их, но это не самое страшное.
Самое страшное - утратить контроль над ними. Вот вы говорите: попадут  в
плохие руки. Меж тем хороших рук не бывает вовсе. Любые руки  -  плохие.
Уж вы мне поверьте. Знания следует сберегать не в руках, а в  голове,  и
лучше всего в одной-единственной, тогда сохраняется надежда  на  относи-
тельный порядок во Вселенной и хоть сколько-то стабильную власть.
   - Так вы хотите единоличной власти над миром?! - У Язона точно пелена
с глаз упала. - Как это оригинально!
   - А вы не хотите? - атаковал Солвиц встречным вопросом.
   - Хочу ли я властвовать над Вселенной? - Язон искренне растерялся.
   Потом задумался на пару секунд и честно ответил:
   - Нет, не хочу. Честное слово, не хочу. Я всегда мечтал быть богатым,
сильным, свободным. Но никогда  не  стремился  стать  самым-самым,  меня
вполне устраивает быть одним из. Наверно, в этом главная  разница  между
нами.
   - Наверно, - согласился Солвиц. - А вы еще спрашиваете, зачем вы  мне
нужны.
   - Теперь мне все понятно. - Мета неожиданно поднялась из-за стола,  в
ярости комкая салфетку. - Этот сумасшедший доктор мечтает захватить весь
мир, да к тому же твоими руками, Язон. Пошли отсюда.
   - О Боже! - взмолился Солвиц. - Только  женских  выкрутасов  мне  еще
здесь и не хватало. У нас мужской разговор, Язон динАльт! Вы можете  из-
бавить меня от подобных выходок?
   Язон едва успел перехватить руку Меты, к счастью, не с пистолетом,  а
со столовым ножом.
   - Я вас предупреждал, Солвиц! Непочтительный тон в  адрес  моей  дамы
чреват серьезными последствиями.  А  рассуждения  Меты  вполне  резонны,
кстати. Извольте объясниться. Нечего устраивать тут истерику!
   - И первым делом потрудитесь  рассказать,  зачем  вы  все-таки  убили
Троу, - продолжала настаивать Мета, едва сдерживая свои эмоции.
   - О Боже! Я ведь, кажется, уже объяснял.
   Разве нет?
   Солвиц явно тянул время, и Язон, как бы поддаваясь, решил  сбить  его
неожиданным вопросом:
   - Почему вы так часто упоминаете Бога? Это напомнило мне одну  давнюю
историю, когда я непростительно долго общался с неким  проповедником  по
имени Майк Сэймон. Вы тоже верующий?
   Эффект оказался неожиданным: Солвиц расхохотался.
   - Я - верующий?! Да, я верю в Бога! Я верю в то, что  Бог  -  это  я.
Ведь я сам создал свою планету, вот этот мир, и создам еще много других,
если только мне не будут мешать. Да, Язон динАльт, Бог - это я.  В  меня
не надо верить, со мною просто можно иметь дело.
   - Допустим, - мягко согласился Язон. - И все же. Зачем вы убили Троу?
   - Да не зачем, а почему. Его препарировали там, наверху. Моя  охрана.
Они... они уже не всегда подчиняются воле хозяина. Знаете, как  в  древ-
ности заводили при тюрьмах больших собак, натасканных на  убийство.  До-
машние животные становились настолько злыми, что приходилось держать  их
в клетках, как диких зверей. Цепные собаки  начинали  бросаться  уже  на
всех, даже на своих хозяев... Такие дела. А ваш друг Троу проявил  чрез-
мерную агрессивность. Там, наверху, нельзя вести себя так -  это  верная
гибель. Я попытался взять ситуацию под контроль, но вы своими выстрелами
чуть было все не испортили. К счастью, Троу все-таки жив,  и  скоро  вам
предстоит встретиться.
   - Вы лжете, - не выдержала Мета, вновь надвигаясь на Солвица. - Чело-
век не может выжить после такого.
   - Вы почти правы. Надо только конкретизировать, что каждый из нас по-
нимает под словом "человек".
   - Неужели и это неясно? - удивился Язон.
   - Вот видите, как странно мы с вами  разговариваем.  Перескакиваем  с
одного на другое, а в итоге ничего нельзя понять. Вы  просто  с  ослиным
упрямством не хотите слушать все по порядку.
   - Ладно, давайте, - смирился Язон.
   А Мета свирепо глянула на него - мол, за себя говори - и  воинственно
повернулась к Солвицу:
   - Начните с ваших цепных псов, которые даже  вас  не  слушаются.  Это
особенно интересно.
   - Боюсь, это не самое удачное начало для объяснений, Мета, - вздохнул
Солвиц. - Ну что ж, попытаюсь. На поверхности моего астероида, вморожен-
ные в специальную субстанцию, которую вы назвали  гиперльдом,  находятся
не просто самые страшные виды оружия, когда-либо изобретенные человеком.
Это...
   Солвиц замялся, подыскивая слова и  явно  пугаясь  азартного  блеска,
вспыхнувшего в глазах Меты при слове "оружие".
   - Это - квинтэссенция зла, от которого я  мечтал  избавиться,  выводя
смертоубийственные устройства за пределы своего астероида. Но они  всту-
пили во взаимодействие  с  новыми  физическими  законами  и  стали  жить
собственной жизнью. Нет, они не заползали обратно сюда, дабы  уничтожить
хозяина и творца своего, как уже не однажды случалось в истории  челове-
чества. Однако мои чудовища как-то странно мутировали и  совершенствова-
лись. Аккумуляторы страха, сгустки боли, излучатели отвращения,  биодеп-
рессанты и, наконец, универсальный поглотитель материи - вся эта нечисть
стала вести себя немного по-другому, непредсказуемо. Я сумел утопить  их
и заморозить под слоем гиперльда. Но ведь это  не  решение  проблемы,  а
только жалкая попытка отсрочить решение. Может, именно вы, Язон, поможе-
те мне.
   - Может быть, - сказал Язон. - Но для этого мне  потребуется  сущест-
венно больше информации.
   - Безусловно, - согласился ученый с энтузиазмом. - Как раз ее я и хо-
тел вам предоставить.
   - Прямо сейчас? - недоверчиво поинтересовался Язон.
   - Ну конечно же! Вот покурим после сытного обеда и отправимся  прями-
ком в мою библиотеку. Сами понимаете, там не книги стоят. Впрочем, книги
тоже есть - во многом вкусы мои весьма консервативны. С другой  стороны,
могу похвастаться: именно мною разработан великолепный новый способ  ус-
воения информации. Вы, Язон, наверняка оцените его по достоинству...
   Язон перехватил взгляд Меты,  которая  с  преувеличенной  насторожен-
ностью следила за пальцами доктора Солвица, машинально вертящими сигару.
   - А сигареты у вас тут имеются? - спросил Язон, еле заметно  подмиги-
вая Мете (дескать, понял тебя, я тоже начеку и пытаюсь его отвлечь,  ес-
ли, конечно, в этом есть смысл). - У меня, знаете ли, последние кончают-
ся.
   Солвиц щелкнул пальцами, и андроид принес на выбор  несколько  пачек.
Язон не стал брать самые дорогие, а предпочел любимые - синевато-зеленые
с серебряным ободком "Стожары".
   Пауза эта была очень кстати. У Язона тоже появилось  нехорошее  пред-
чувствие. Рваный, комканый и  очень  напряженный  разговор  заканчивался
как-то уж слишком благополучно. Не к добру это. И опять - та самая  жут-
ковато бордовая, словно запекшаяся кровь, сигара.
   На планете Солвица табаку или запаху табачного дыма  вообще  предава-
лось какое-то особое, мистическое значение. Всякий раз, стоило Язону за-
курить, что-то происходило. Он был не из тех, кто верит в чудеса. Всегда
считал, что любому феномену можно и нужно найти вполне научное  объясне-
ние, стоит лишь собрать статистику побогаче да вдуматься в суть  вопроса
поглубже.
   "Что ж, - сказал себе Язон, - приступим".
   Это было легко. Не труднее, чем бросить кости тогда, на далекой  Кас-
силии, только теперь на кону стояла не одна лишь его  жизнь  и  даже  не
судьба планеты Пирр, о которой в тот момент он, кстати, еще и не  думал,
- теперь на кону стояли жизни миллионов людей.
   Язон   медленно-медленно,   как   бы   в   задумчивости   прикоснулся
перстнем-зажигалкой к кончику сигареты и сделал первую затяжку.
   В ту же секунду весь бар содрогнулся от пола до потолка. Стулья подс-
кочили, как испуганные звери, что-то посыпалось с полок,  раздался  звон
стекла и сразу следом за ним - вой аварийной сигнализации. Взрыв  удался
на славу. Немалой силы и где-то совсем рядом. Но удивительнее всего было
то, что доктор Солвиц буквально подпрыгнул от неожиданности. Конечно, он
мог оказаться еще и великим актером наряду со всеми прочими  своими  та-
лантами, но уж слишком, слишком естественным выглядело изумление и  даже
страх на его лице.
   "Началось, - мелькнула жуткая мысль. - Старина Керк взрывает планету.
Раньше времени. Но мало ли что..."
   Мета думала о том же, но по-своему. Стремительно  перегнувшись  через
стол, она схватила Солвица за горло, приподняла его и стала трясти, при-
говаривая:
   - Обманул нас, сволочь, обманул! Время у него тут  по-другому  течет.
Вижу теперь, что по-другому, да только там, снаружи, уже несколько  дней
прошло! Мы опоздали!..
   Последние слова подействовали на Мету отрезвляюще. Очевидно, она  со-
образила, что спастись еще можно, раз они до сих пор живы. Поэтому швыр-
нула несчастного доктора с уже почти вылезшими из орбит глазами об  сте-
ну, и тот мешком рухнул на пол. Поспешившего на помощь бармена Язон поп-
росил отдохнуть под столом. Правда, для этого потребовались две  разрыв-
ные пули.
   - Ты найдешь дорогу к внешним воротам? - спросила Мета уже на бегу.
   - Я все найду, если там еще будет что искать, - ответил Язон.
   - Но ведь, кажется, рванула пока лишь одна бомба или две. Не может же
вся планета загореться в один миг, тем более что внешняя оболочка  отде-
лена от ядра слоем атмосферы, значит, мы успеем выскочить  в  образовав-
шийся пролом. Нас вынесет в космос воздушным потоком, а  в  каждом  ска-
фандре есть кислород минут на сорок пять и радиомаячок, чтобы нас нашли.
   Она говорила все это быстро-быстро, пока бежали по переходам и  лест-
ницам под вой сирен и грохот новых взрывов.
   Язон не хотел разочаровывать Мету и объяснять ей, что они  не  успеют
никуда выбраться, если это действительно планетарные бомбы. Он  сам  бе-
жал, потому что привык во всех случаях жизни бороться до  конца.  А  еще
потому, что абсолютно перестал понимать происходящее.
   Они выскочили на светящуюся внутреннюю  поверхность  и  с  удивлением
увидали, что там ровным счетом ничего не происходит. То ли все уже  кон-
чилось, то ли вообще ничего и не начиналось.

   ГЛАВА 15

   Тройку храбрецов, вернувшихся с астероида на "Арго", первым  встретил
Рее - один из старейших жителей Пирра, принадлежавший некогда к  племени
так называемых "корчевщиков", то есть людей, умевших не  столько  корче-
вать лес, сколько находить общий язык  с  враждебной  флорой  и  фауной.
Позднее Рее входил в число руководителей Большого  Совета  пиррян  и  на
Счастье, и на возрождающейся родной планете. Здесь же, на "Арго", в ходе
изучения объекта 001, он был всегда молчалив, замкнут, как-то даже безу-
частен, несмотря на постоянное присутствие на  всех  важных  совещаниях.
Голосовал вместе с другими за принятие решений, но вслух не высказал  ни
одного слова. Остальные не больно-то удивлялись этому: не такой собрался
народ, да и устали удивляться - рушилось сразу слишком многое в  привыч-
ных представлениях о мире.
   - Керк, - обратился Рее к признанному вождю пиррян, - нас ждет Риверд
Бервик. Настало время поговорить втроем. Это очень серьезно, Керк.
   Клифу поручили проверку всех систем и приведение  военной  техники  в
полную боевую готовность, Стэн отправился в лабораторию,  чтобы  продол-
жить обработку информации, накопившейся за два дня,  включая  загадочный
модулированный сигнал, а Керк с Ресом проследовали в кают-компанию.
   Бервик уже изрядно надымил там своей сигарой,  возможно,  не  первой,
поэтому, усадив приглашенных, сразу включил кондиционер на  полную  мощ-
ность, а затем уже знакомую Керку систему защиты от подслушивания.
   - Господа, - объявил он, - ситуация вокруг объекта 001 меняется  бук-
вально с каждым часом. Если вы еще не в курсе, считаю своим долгом сооб-
щить: скорость приближения астероида к звезде Р013-9 неожиданно  возрос-
ла, в связи с чем необходимы более решительные действия с нашей стороны.
Но и это еще не все. Полчаса назад я получил шифровку по сверхсекретному
каналу Специального Корпуса от самого Риверда  Бронса  (это  заместитель
директора), и он распорядился посвятить вас, Керк Пирр,  во  все  нюансы
нашего общего проекта.
   - Вы что же, - поинтересовался Керк, - предлагаете мне  теперь  рабо-
тать на Специальный Корпус?
   - Берите выше, Керк. Вам предлагают вступить в другую, абсолютно зак-
рытую организацию, о самом существовании которой  знают  лишь  считанные
люди в Галактике. И пока я еще ничего не рассказал по существу дела,  за
вами сохраняется право отказа. Только имейте в виду: столь высокой чести
действительно удостаиваются очень немногие. Возможно, завтра вы  станете
не нужны нам, и тогда возобновить этот разговор будет нереально. С  дру-
гой стороны, наша организация способна решить многие проблемы, связанные
не только с залетевшим в миры Зеленой Ветви астероидом,  но  и  с  вашей
родной планетой. И еще одна деталь. Рее присутствует  здесь  именно  как
член нашей организации. Это он рекомендовал вас.
   - Рее?! - Керк не мог скрыть своего удивления.
   Многословие Бервика утомляло его, длинные пассажи политика и диплома-
та плохо воспринимались сугубо практичным Керком, потому  две  последние
фразы подействовали особенно сильно.
   - Неужели Рее?! - воскликнул Керк. - А Язон?
   - Понимаю ваш вопрос. Язон должен был стать нашим, но случилось  неп-
редвиденное. Так вы согласны?
   Керк надолго задумался. Он не был излишне любопытен, даже в молодости
не страдал повышенной тягой к новым знаниям. А в теперешнем,  столь  со-
лидном возрасте пора бы уж и остепениться. Боясь признаться самому себе,
ветеран многих сражений надеялся в глубине души, что эта странная  война
с астероидом станет последней в его судьбе. Он мечтал лишь о возвращении
на Пирр и благоденствии родной планеты. Что же двигало Ресом - человеком
еще более почтенного возраста? Понималось это с трудом.  Давний  антаго-
низм между корчевщиками и жестянщиками, как называли жителей  единствен-
ного города на Пирре, не был преодолен полностью, даже  после  успешного
завоевания Счастья. Во всяком случае, бывший жестянщик Керк не мог  счи-
тать Реса авторитетом для себя, скорее уж  извечным  соперником.  А  раз
так... Да он просто обязан вступить в эту организацию, чего  бы  это  ни
стоило! Может ли он, великий Керк, носящий то же имя, что и  его  родная
планета, доверить судьбу Мира Смерти и всех его обитателей  одному  лишь
Ресу?
   - Я готов, - проговорил седой пиррянский вождь тихо, но четко. - Слу-
шаю вас.
   - Я знал, что вы согласитесь, - обрадовался  Бервик.  -  Ведь  вы  не
только сильный, но и очень прозорливый человек. Мне сразу понравился ваш
вопрос о том, сколько лет существует в Галактике Специальный Корпус.  Вы
правильно догадались: наша организация возникла гораздо раньше.
   И Бервик поведал следующее.
   Уроженец Земли доктор Теодор Солвиц открыл секрет бессмертия, то есть
нашел средство для неограниченного продления человеческой жизни - вакци-
ну Солвица. Нет, он не превратил человека в неубиваемого монстра - прос-
то избавил организм от необходимости старения. Все это произошло в пери-
од достаточно бурного развития  космонавтики  и  заселения  бесчисленных
землеподобных планет. В то время в Галактике  практически  отсутствовала
Центральная власть, и использование вакцины грозило выйти из-под контро-
ля. Страшно было представить себе последствия неуправляемого распростра-
нения физического бессмертия, и Солвиц решил взять  всю  ответственность
на себя. Сделав бессмертными всего около ста  человек,  которым  доверял
безгранично,  он  таким  образом  учредил  новую,  да,  по  существу,  и
единственную на тот момент всегалактическую организацию. Со свойственной
ему скромностью он назвал ее коротко и  звучно  -  "Хозяева  Вселенной".
Весьма существенной деталью было то, что бессмертие не  передавалось  ни
половым путем, ни по наследству, ни через кровь. Для каждого нового чле-
на требовалось введение вакцины. Это весьма упрощало контроль за числен-
ностью "хозяев Вселенной". И все же люди есть люди - уже через несколько
веков бессмертных стало больше тысячи. Потом процесс затормозился.  Поя-
вились первые случаи убийств и самоубийств среди  бессмертных.  "Хозяева
Вселенной" переставали понимать, для чего живут на этом свете.
   Бессмертие - великая сила, но само по себе оно не могло  дать  полной
власти над миром. В центральный аппарат Лиги Миров вошло лишь  несколько
"хозяев", однако именно они были впоследствии инициаторами создания Спе-
циального Корпуса. И все же никто не оказался властен  над  естественным
ходом истории. Кошмарная Эпоха Регресса, или Эпоха Вырождения, заставила
многих пересмотреть свои взгляды на природу человека и человеческой  ци-
вилизации.
   Около пятисот лет назад Солвиц призвал всех бессмертных покинуть нашу
Галактику на самом огромном в истории космическом корабле и  отправиться
на поиски более справедливой жизни. Кажется, он  искренне  полагал,  что
все бессмертные до единого человека так и сделали. Однако  он  ошибался.
Нас было всего шестеро, оставшихся здесь  тогда.  Теперь  нас,  конечно,
намного больше. За счет того, что мы сумели синтезировать вакцину вновь.
Мы больше не называемся "хозяевами Вселенной". Имя нашей организации ме-
нее броско и более точно -  "Гаранты  Стабильности  мира".  Обеспечивать
стабильность и спокойную жизнь всего человечества - наша  главная  цель.
Мы теперь делаем бессмертными не тех, кто может быть безгранично и  без-
думно предан Хозяину, а тех, чей ум, чьи таланты и возможности нужны Га-
лактике. Думаю, не стоит отдельно пояснять, почему мы приняли к себе Ре-
са. А теперь, Керк, ваша очередь. Вакцина у меня с собой,
   - Постойте! А что случится, если я  откажусь  стать  бессмертным?  Вы
убьете меня?
   - Не обязательно, - ответил Бервик спокойно. -  К  таким  примитивным
способам прибегали в древности. Сегодня есть много других  возможностей:
стирание памяти, изоляция, неотступный контроль...
   - Но я не понимаю! - Керк действительно не понимал. -  Почему  нельзя
дать бессмертие всем и покончить с этой нелепой секретностью?
   - О, мой дорогой пиррянин, это  слишком  сложный  вопрос,  о  котором
пришлось бы говорить долго-долго, а у нас с вами  совсем  мало  времени.
Поверьте мне на слово, проблему всеобщего бессмертия  анализировали  уже
не раз и не два. Выводы неутешительны. А пока - вот вам самый яркий при-
мер: отец бессмертия Теодор Солвиц и его безумные братья,  умчавшиеся  к
неведомым мирам. Вы видите, с чем они вернулись? Не  исключаю,  что  вся
эта мерзость под толщей льда не что иное как бывшие люди. А вы  говорите
- бессмертие для всех...
   Последний аргумент подействовал на Керка.
   - Что ж, колите вашу отраву. Очевидно, на борьбу  с  бессмертной  не-
чистью потребуется бесконечно долгое время, и умирать нам станет  неког-
да.
   - Не совсем так, Керк, но в сущности вы правы. Давайте руку.
   - А я почувствую что-нибудь?
   - Да, к сожалению, - кивнул Бервик. - В течение нескольких часов  бу-
дете ощущать сильную слабость, возможны даже  галлюцинации.  Зато  потом
сопротивляемость вашего организма  к  внешним  воздействиям  значительно
возрастет. Игра стоит свеч!
   А Керк уже и сам это понял, он только вдруг вспомнил о сиюминутных  и
неотложных делах.
   - Да, а как же с возрастанием скорости астероида? Нам придется атако-
вать? Кто вместо меня будет руководить операцией?
   И тут заговорил Рее, уже побивший все рекорды по молчаливости:
   - Керк, дружище. Ты будешь гораздо нужнее нам после. А  сейчас  гото-
вится очень незначительная операция, так,  некий  предварительный  этап,
генеральная репетиция, что ли. Мы приняли решение - я уверен, ты поддер-
жишь его - спровоцировать частичное размораживание планеты с целью испы-
тания нашей огневой мощи на просыпающихся тварях. Стэн и Бруччо уже про-
вели все необходимые расчеты. Мы гарантированно справимся с ними на пло-
щади в один квадратный километр. Не тревожься, ты сможешь наблюдать  все
это, тебе не будет настолько плохо, уж я-то знаю.  Пойдем.  Клиф  обещал
полную готовность через двенадцать минут.
   И они пошли.
   То, что заворочалось на астероиде через двенадцать минут под действи-
ем локального нагрева, не сумел бы описать  никто  из  наблюдавших.  Для
этого требовалось перо Данте или кисть Босха. Черно-зеленая кишащая мас-
са вздулась, приподнялась и рассыпалась бесформенными клочьями. Операто-
ры плазменных и аннигиляционных орудии жали на  гашетки,  содрогаясь  от
омерзения. Бой закончился в считанные секунды, но показался вечностью. И
когда морозные струи жидкого гелия из специальных установок прибили пла-
мя, когда последние шевелящиеся отростки проснувшегося ада вновь сковало
холодом, пирряне вздохнули с двойным облегчением: во-первых, они одержа-
ли пусть и маленькую, но теперь уже настоящую победу. Во-вторых,  отныне
они знали: с заледеневшими монстрами можно совладать.

   ГЛАВА 16

   - Ты хорошо помнишь, где находятся ворота, ведущие наружу? - спросила
Мета.
   Язон поглядел на нее как-то непонимающе.
   - Ну те, которые были на ремонте, - решила пояснить  пиррянка.  -  Ты
найдешь дорогу туда?
   - Я предпочел бы найти дорогу в бар, где наливали хорошее  виски.  Не
знаю, стоит ли курить на этой планете, но вот выпить  определенно  пора:
мы явно приняли недостаточную дозу.
   Мета смотрела на Язона, слегка наклонив голову и пытаясь отделить шу-
точную часть его утверждения  от  серьезной.  Однако  было  похоже,  что
всерьез сказано все. Так или иначе, Язон решительно направился в  обрат-
ную сторону - к той самой двери, из которой они оба только что выскочили
как ошпаренные.
   - Не надо никуда ходить, - послышался голос  сзади.  -  Я  вам  прямо
здесь налью, если хотите.
   Солвиц стоял возле некоего сооружения или, возможно, летательного ап-
парата, представлявшего собой идеально круглый шар диаметром примерно  в
два человеческих роста из вроде бы прозрачного, но сильно  граненного  и
потому радужно сверкавшего, как хрусталь, материала. Из-за этого  блеска
невозможно было рассмотреть внутреннее устройство шара.
   - Пойдемте, - спокойно предложил Солвиц. - Садитесь вот  сюда  вместе
со мной, и, я надеюсь, мы все-таки пообщаемся  в  спокойной  обстановке.
Библиотеку придется отложить на время. Я наконец  понял:  вам  требуется
некоторый период для адаптации.
   В хрустальной стенке распахнулся широкий люк, словно зевнул  великан,
шар, чуть задрожав, приподнялся и завис сантиметрах в тридцати над  зем-
лею в полной  неподвижности.  Значит,  все-таки  транспортное  средство,
только совсем незнакомого типа.
   - Куда летим? - полюбопытствовал Язон как можно небрежнее.
   - А это важно? - улыбнулся Солвиц.
   - Теперь, пожалуй, что и нет, - оценил Язон мудрость встречного  воп-
роса.
   Но Мета так быстро успокоиться не могла:
   - То, что вы в порядке, доктор Солвиц, я уже не удивляюсь,  но  зачем
был нужен весь этот спектакль с шумом и грохотом?
   - Боюсь, это не совсем спектакль. А вот о подробностях  следовало  бы
поинтересоваться у ваших друзей на орбите. Очевидно,  они  решили  прор-
ваться через внешнюю оболочку сюда, к нам.
   - Ну и?.. - воинственно спросила Мета.
   - Что "ну и"? Это невозможно.
   - А вы разве не знаете, что если пирряне приняли решение, они  всегда
добиваются своего?
   - Я все о пиррянах знаю, - еще раз добродушно улыбнулся Солвиц. - Ме-
талл они действительно могут прошибить. Потому мы сейчас и улетим с это-
го места от греха подальше. Здесь будет чуточку неуютно. А если вы  меч-
таете воссоединиться со своими друзьями в пылу  сражения,  так  сказать,
под сурдинку, то, поверьте, это действительно невозможно.
   Он увидел, что не верят оба, и добавил:
   - Во всяком случае, сейчас. Так что... пойдемте. Пожалуйста,  пойдем-
те! Я так не люблю тащить кого-то силой!
   - Да, но как только пирряне поймут, что им не пробиться, они  наконец
взорвут ваш астероид, - не унималась Мета.
   - Вы правы, но до этого мы еще успеем обо всем поговорить. Мне  каза-
лось, я уже объяснял насчет масштабов времени. Разве нет?
   Мета отчаянно боролась с  охватившими  ее  в  очередной  раз  бурными
чувствами. Правая рука автоматически выхватывала пистолет, сжимала руко-
ятку и вновь убирала оружие в кобуру, а глаза были опущены вниз и впери-
лись в одну точку: только бы не видеть, не видеть ничего вокруг - может,
тогда расхочется стрелять.
   Язон взял ее за руку и, используя весь  свой  телепатический  талант,
попытался успокоить. Он заметил, что с каждым разом это удается ему  все
лучше и лучше. Здесь, сейчас, в эту секунду Мета стала близка  ему,  как
никогда, он сумел почувствовать ее руку, словно часть своего собственно-
го тела. И они вместе, синхронно, как солдаты на параде, шагнули к хрус-
тальному шару.
   А когда уже сидели внутри сверкающей сферы, Солвиц сообщил:
   - Как только закрылся люк хроноскафа, а эта штука называется  хронос-
кафом, считайте, что время по ту сторону застыло, словно зимний ручей. И
между прочим, мир, в который вам посчастливилось попасть, богат и разно-
образен. В нем можно жить и год, и десять лет - да сколько угодно! А по-
сле - вернуться практически в тот же момент времени, во  всяком  случае,
ваши друзья еще не успеют взорвать нас.
   - Вот только маленькая неувязочка, - сказала Мета. - Выходит дело, мы
тут состаримся, а наши друзья будут по-прежнему молоды?
   - Нет, - улыбнулся Солвиц. - Здесь никто не стареет. Не только за де-
сять, но и за многие тысячи лет. Просто не  хотелось  сразу  оглоушивать
вас такими большими цифрами. Но ведь я уже рассказывал о  секрете  бесс-
мертия. Вот здесь мой метод и обкатывается на практике.
   - Здесь - это в хроноскафе? - решила уточнить Мета.
   - Почему в хроноскафе? Здесь - значит на моей  планете.  Хроноскаф  -
всего лишь устройство для уплотнения времени, совмещенное с  летательным
аппаратом универсального типа. А нестареющими вас сделал сам воздух это-
го мира. Уж извините, преподнес вам такой подарок без спросу.
   - Спасибо, - проговорила Мета, окончательно растерявшись.
   Она до сих пор не верила ни одному слову доктора Солвица, а тут вдруг
взяла и поверила разом во все. Не потому, что поняла, - где ей было  по-
нять такое? - а потому что почуяла неким сверхчутьем (женским?  пиррянс-
ким?): все это - на самом деле, Солвиц не врет.
   А Язон, рассуждая логически, пришел к тому же выводу.  Зачем  Солвицу
хитрить, если оба они в его полной и безраздельной власти. В полной  ли?
В безраздельной ли? Вот об этом стоило подумать. Но только не сейчас,  а
позже, когда нервы успокоятся и информации будет побольше.
   - Ну и что дальше? - мирно поинтересовался Язон.
   - Для начала выйдем наружу. Мы прилетели. Остановка - конечная. Назы-
вается "Центр планеты Солвиц". Действительно центр, геометрический.  От-
сюда начиналось строительство всего комплекса много тысяч лет назад.
   Он уже стоял возле люка и чуть было не открыл его, но вдруг  вспомнил
что-то и предупредил:
   - Вы же первый раз на хроноскафе летаете? Тогда приготовьтесь,  пожа-
луйста, к не слишком приятным ощущениям.
   "Не слишком приятные ощущения" - это было мягко сказано. В проеме лю-
ка за стенками хрустальной сферы глазам Язона предстало зрелище, которое
решительно не с чем было ассоциировать. Не только формы предметов (пред-
метов ли?), но даже запахи, звуки и цвета не имели названий ни на  одном
из известных Язону наречий. Сразу закружилась  голова,  приступ  тошноты
пронзил тело от горла до низа живота, постепенно  превращаясь  в  острую
боль, пот лил градом, как вода с отжимаемой тряпки, и, наконец, потемне-
ло в глазах.
   "Ну вот и славно, - подумал Язон, - сейчас все кончится".
   Не тут-то было! Пришла отвратительная крупная дрожь, охватила целиком
и не давала провалиться в беспамятство, словно его подвергли пытке  мно-
годневным бодрствованием и все прижимали и прижимали электроды к рукам и
ногам. Сквозь желтовато-серый туман отчетливо различалось лишь одно: где
верх, а где низ, и это было  особенно  противно.  Хотелось  вниз,  лечь,
упасть, но он точно знал: нельзя, и мука продолжалась. Неописуемый ужас.
   Если вы когда-нибудь, проведя двое суток без еды и сна, выпивали  бу-
тылку коньяку, потом, разумеется, засыпали, а через полчаса  вас  будила
внезапная тридцатикратная перегрузка из-за того, что нерадивый пилот со-
вершал маневр одновременно с выходом в кривопространство в джамп-режиме,
- вот тогда вы сумеете хотя бы приблизительно представить себе  ощущения
Язона. Собственно, примерно так он и попытался позднее объяснить все это
Мете, естественно, перенесшей хронопереход намного легче.
   Язону было настолько плохо, что он даже не успел подумать о каких-ли-
бо опасностях или о злонамеренности Солвица. Зато об этом сразу подумала
Мета, наблюдавшая страшный отсутствующий взгляд Язона, такой  неуместный
на фоне мирного, даже уютного пейзажа. Мета по-пиррянски быстро  адапти-
ровалась к новой обстановке, и все пять органов чувств посылали теперь в
ее мозг лишь благоприятные сигналы. Но именно это и настораживало.  Лад-
но, допустим, Язон просто еще не вышел из послеперегрузочного состояния,
ведь он и от обычных ускорений в пространстве  страдал  всегда  сильнее,
чем Мета. Логически - вроде все так. А  сердце  переполняется  тревогой:
пусть на несколько секунд, но здесь, в чужом враждебном мире, она  оста-
лась одна - случайно ли это?
   Однако доктор Солвиц предусмотрел и такую ситуацию.
   Едва они все трое спрыгнули на подстриженную траву вокруг  пруда  или
бассейна, обсаженного кустами вполне нормальных расцветок - от  зеленого
до оранжевого, - как он тут же протянул обоим пистолеты любимой пиррянс-
кой системы, знакомые Мете с самого детства. Скорострельность не  остав-
ляет шанса увернуться ни одному биологическому объекту, кобура пристеги-
вается к предплечью, провод с нейродатчиком обеспечивает мгновенное сра-
батывание от мысленного приказа. Именно такие игрушки отняли у них  сов-
сем недавно люди здешнего Темучина. Что же  это  значит?  Личное  оружие
возвращают пленнику, только когда отпускают на свободу.  Значит,  это  и
есть свобода?
   Придя в себя, Язон хотел отказаться от нелепого в райском уголке пис-
толета, но из солидарности с любимой решил оставить на  руке  эту  столь
необходимую для пиррянина вещь - хотя бы как  талисман.  Психологический
настрой значил теперь очень много не только для Меты, но и для него  са-
мого.
   Язон осматривался внимательно и настороженно.  Местечко-то,  конечно,
райское, но хорошо бы еще понять, как из него выбраться. Побег из Эдема.
Интересная задача! Чтобы решить ее, безусловно, требовалось  настроиться
на предельно спокойную волну. Расслабиться требовалось.
   "Что ж, попытаемся", - сказал сам себе Язон, упорно гоня прочь назой-
ливое воспоминание о только что пережитом кошмаре. Все окружающее  радо-
вало глаз. И надо было принять это как данность, а  не  искать  подвоха.
Надо было заключить перемирие с Солвицем - только тогда у  них  появится
шанс уйти отсюда живыми.
   - Доктор Солвиц, а можно вас величать как-нибудь попроще?
   - Да, пожалуйста, Язон. Зовите хоть просто Тедди!
   - Ну вот и славно, Тедди. Помнится, кто-то обещал нам налить  еще  по
стаканчику.
   - Было дело, - согласился Солвиц и, подняв  руку,  щелкнул  пальцами,
как богатый посетитель в ресторане.
   Язон не удивился бы, если б по этому небрежному сигналу выпивка  поя-
вилась прямо из воздуха. Но все оказалось несколько будничнее  и  проще.
Однако - красивее.
   С тихим свистом шагах в десяти от них приземлился цилиндр размером  с
телефонную будку, ярко-зеленый и словно подсвеченный изнутри, как бумаж-
ный фонарик. Бесшумно раскрылась овальная дверца,  и  наружу  выпорхнула
обворожительная и очень условно одетая девушка с точеной фигуркой. Рука-
ми она поддерживала чистый до зеркального блеска поднос из голубого  ме-
талла, и тонкостенные пузатые фужеры, казалось, сами летели по  воздуху,
а темно-желтая жидкость в них точно остекленела - такой невесомой и про-
фессионально точной была походка у этой удивительной официантки! Настоя-
щая фея, разве что крылышек за спиной не хватает.
   Мужчины приняли свои фужеры, учтиво поклонившись и откровенно пожирая
фею глазами, а Мета, с презрением сжав губы и воинственно  прищурившись,
переводила взгляд с девушки на Язона и обратно на девушку.
   - Терпеть не могу виски, - процедила  она,  практически  не  открывая
рта. - Вина, пожалуйста.
   Девушка упорхнула обратно и, несмотря на весьма расплывчатый характер
сделанного заказа, удивительно быстро вернулась с высоким изящным  бока-
лом на том же подносе. В его густо-фиолетовом содержимом, как  звездочки
в космической черноте, посверкивали огненные блестки. Вряд  ли  пиррянка
могла знать, что это такое, зато Язон мгновенно вспомнил название леген-
дарного напитка - альдебаранское крепкое с золотой крошкой. Едва  ли  не
самое дорогое вино в Галактике. Цена этого  и  впрямь  божественного  по
вкусу продукта с далекой Альфы Тельца IV сильно возрастала  из-за  слож-
ности его хранения и транспортировки. Альдебаранское крепкое, не  рискуя
угробить изысканный букет и уникальный внешний вид, можно было разливать
только в его родную упаковку - в прозрачные  от  долгого  вымачивания  в
ключевой воде толстые кишки зверя лю-лю-грыха, а держать эти зловеще си-
неватые колбасы полагалось исключительно в подвешенном состоянии.  Язону
приходилось бывать на единственной обитаемой  планете  в  системе  Альфы
Тельца, и все эти тонкости он знал не понаслышке.
   Но сейчас Язон сам поразился ходу собственных мыслей. Где он, в конце
концов? На отдыхе? На курорте? Вино, девушки, зеленая трава,  бассейн  с
чистейшей водой, симпатичное маленькое бунгало вдалеке за деревьями, ми-
лые воспоминания юности... Резкий голос Меты вернул его к реальности:
   - Доктор Солвиц!
   Она категорически не собиралась называть врага уменьшительным  именем
Тедди. Она продолжала считать его врагом. И, быть может, справедливо?
   - Доктор Солвиц, вы угощаете отменным вином, но, кажется, мы  не  для
этого сюда прибыли.
   - И для этого - тоже, Мета. Поймите меня правильно. Вы не должны  то-
ропиться - это первое. И второе: вам непременно следует отдохнуть.
   "Ну прямо мысли читает, мерзавец! - мелькнуло в голове у Язона.  -  Я
об отдыхе, и он об отдыхе".
   - Вы слишком переутомились и сейчас не сумеете воспринять всего долж-
ным образом.
   "... должным образом", - мысленно повторил Язон как бы автоматически,
а потом неожиданно для самого себя задал вопрос из другой области:
   - А это юное создание в зеленом пенале - тоже андроид?
   - Да, разумеется, - охотно  подхватил  Солвиц  предложенную  тему.  -
Только гораздо более высокого класса, чем те, с кем вам приходилось  об-
щаться раньше. Она практически живой человек, только идеально  управляе-
мый. Мечта любого мужчины, - добавил он, гаденько улыбнувшись.
   - Андрошка! Фу, какая мерзость, - поморщилась Мета. - Она вам  погру-
зочно-разгрузочных роботов не рожает?
   - Нет, - серьезно ответил Солвиц, - рожать она никого не сможет.  Это
исключено по замыслу.
   - И много у вас таких? - продолжала нападать Мета, явно забыв, с  кем
имеет дело.
   - Целый гарем, - то ли всерьез, то ли в шутку сообщил доктор  Солвиц.
- Если, конечно, вам знакомо такое слово.
   - Знакомо, - сердито буркнула Мета. - Я специально изучала книжки  по
истории полового вопроса.
   - О! - воскликнул Солвиц. - Откуда такой интерес к прошлому? Да еще и
к сексу. Не иначе, влияние Язона динАльта! Ведь в вашем мире  вообще  не
существует понятия "семья". Вы там все дети Пирра, не в смысле Керка,  а
в смысле планеты. Правильно?
   - Да, но в связи с этим женщина на Пирре не становится вещью, принад-
лежащей мужчине.
   - Безусловно! - подхватил Солвиц. - Как вы можете  быть  вещами  друг
друга, когда вы все принадлежите лишь одному  хозяину  -  Ее  Величеству
Войне. Вы просто пушечное мясо и детей рожаете в тринадцать  лет,  чтобы
они гибли в кровавых битвах. Нравственная вы моя!
   Солвиц совершенно не обращал внимания на то, что  вороненый  ствол  в
руке Меты давно уже смотрит ему в лоб.
   "Незаряженные пистолеты, что ли, подсунул?" - предположил Язон, но на
всякий случай взял пиррянку за руку и шепнул ласково:
   - Мета, мы пришли разговаривать, а не стрелять.
   - Но этот, по-моему, настоящий! - выкрикнула она. - Я чувствую:  этот
- наконец, человек, и я убью его!
   - Не надо. Мета, - попросил Язон.
   А Солвиц объяснил устало:
   - Да поймите же вы наконец, я всякий раз был настоящим. У меня  много
тел. А может стать еще больше. Я меняю тела, как вы - одежду. Ну, порве-
те мне еще один пиджак - не беда, я починю его или надену  новый.  А  до
моего бессмертного интеллекта вам не добраться. Успокойтесь.
   Пистолет прыгнул в кобуру. Мета призадумалась.
   - Давайте сделаем так. Сейчас вы идете во-о-он в тот домик и  делаете
там все, что хотите. Я бы вам советовал  поспать  в  первую  очередь.  А
завтра...
   - Простите, в каком смысле завтра? - решил уточнить Язон. - У вас тут
что, есть смена дня и ночи?
   - Кстати, - оживился Солвиц. -  Хорошая  мысль!  Если  угодно,  можно
изобразить и это. Но вообще-то, чисто психологически завтра - это  когда
хорошенько поспал и вновь проснулся бодрый  и  благостный.  Давайте  об-
щаться на свежую голову. А пока я оставлю вас, с вашего позволения.
   Он нырнул в свой хрустальный шар и был таков. А Язон с Метой потерян-
но побрели к бунгало. Конечно, там было все, что  душе  угодно.  Изучать
помещение на предмет какого-нибудь подвоха, искать скрытые  опасности  и
ловушки казалось теперь более чем нелепым. Они проиграли еще один раунд,
и следовало набраться сил перед решающим поединком, несмотря на  то  что
именно это и советовал их противник. Черт возьми, надо же  было  хоть  в
чемто не подчиниться ему! И Язон сказал:
   - Что нам советовал наш друг Тедди? Немедленно спать? А  давай  спать
не будем.
   - Что именно ты предлагаешь? - не поняла Мета.
   Мысли ее были где-то далеко. Язон тоже начал издалека:
   - Давай поговорим, что ли, о том о сем. Ты назвала эту девушку из зе-
леной будки "андрошкой". Ты давно знаешь, кто такие андроиды?
   - Еще бы! К нам на планету много раз прилетали эти чудаки с  Лады,  и
однажды они пытались одолеть пиррянскую природу с помощью андроидов. Вот
смеху-то было! А некоторые наши мужики даже увлеклись  девушками-андрои-
дами. Глупость несусветная! Они же не настоящие и абсолютно не  годились
для войны на Пирре. Вот мы и прозвали их андрошками.
   - Мета, а я - настоящий? - спросил Язон.
   Мета посмотрела на него задумчиво:
   - Вроде да.
   - Любимая, я безумно соскучился по тебе за эти долгих полетах?
   - Ты хочешь заняться любовью здесь?!
   - А что такого? Да, здесь и сейчас. - Язон как будто даже обиделся. -
Тебе не нравится эта постель? Пошли на травку. Или - для любителей экзо-
тики - тут есть бассейн. Но, по-моему, на постели все-таки приятнее...
   - При чем здесь постель?! - удивилась Мета его непонятливости. -  Лю-
бить друг друга здесь - все равно что на сцене перед огромным зрительным
залом. Мы же тут совсем не одни.
   "Какая глупость!" - хотел сказать Язон, но сдержался и  сформулировал
мягче:
   - Какая странная мысль, Мета! Они же тут все андроиды! Может,  нам  с
тобой еще и бортового компьютера стесняться? Иди ко мне. Любимая...
   Лед сомнения вдруг оттаял в душе у Меты. Она  улыбнулась,  встряхнула
головой, откидывая со лба волосы, и шагнула в объятия  Язона.  Она  тоже
оченьочень соскучилась по нему.
   Язон всегда помнил, как впервые остался с нею наедине. Он  был  тогда
моложе и намного  самоувереннее.  Они  только-только  познакомились  при
весьма экзотических обстоятельствах: он сорвал  огромный  куш  в  казино
"Кассилия", начав играть на деньги Керка Пирра; она -  вела  потрепанный
транспортный корабль со смертоносным грузом,  закупленным  с  нарушением
всех мыслимых законов. Романтика? Еще какая! С карманами, полными денег,
о каких раньше и не мечтал, среди складов, забитых современнейшим оружи-
ем, лететь на самую страшную планету во вселенной и  в  первую  же  ночь
после знакомства упасть в объятия девушки, не похожей ни на одну, виден-
ную им прежде. Женщины всегда доставались Язону легко (и так же легко он
расставался с ними) - все это было нормально. Непривычным оказалось дру-
гое. Ведь действительно не она упала к нему в объятия, а он к ней.  Рос-
том

почти с Язона, Мета была едва ли не в полтора раза
тяжелее его за счет пиррянской литой мускулатуры.
Язон раньше и не представлял, что ему сможет по-
нравиться этакая гора мышц, увенчанная головкой
очаровательной блондинки с огромными синими
глазищами. Однако он влюбился. Влюбился, как
мальчишка, хотя не сразу понял это.
   А Мета - в первую очередь солдат своей планеты, а уж во вторую женщи-
на - относилась к сексу еще более утилитарно,  чем  Язон,  галактический
бродяга, игрок и ловелас. Вот почему в те странные ночи на  транспортном
корабле они ничего не поняли друг о друге и даже не догадались о возник-
шем чувстве. Мета без устали хихикала над легким, как  пушинка,  партне-
ром, а Язон, признаться, не сразу начал получать удовольствие от  такого
всегда понятного и любимого им процесса. Мешал не только этот смех парт-
нерши, мешала невероятно жесткая упругость ее тела. И больше всего  отв-
лекали даже не руки и не ноги, а... брюшной пресс. Было так странно, так
непривычно прижиматься к твердому, словно автомобильная покрышка,  живо-
ту. (Позднее именно это стало возбуждать его сильнее всего, и ни с каки-
ми другими женщинами он уже не мог получить подобного удовлетворения).
   Потребовались годы, многие тяжелые сражения и смертельные  опасности,
через которые они прошли вместе и порознь, не раз спасая  друг  друга  в
последнюю роковую минуту; потребовались долгие разлуки и муки  ревности,
чтобы Язон и Мета наконец поняли: они любят друг друга, любят по-настоя-
щему и лучше, чем кто-нибудь в Галактике, понимают, что такое любовь.
   А теперь им предстояло новое испытание. И даже было не ясно толком, в
чем оно состоит. Однако в одном Язон определенно не ошибся: следует  де-
вать то, чего от них не ждут, и при этом оставаться самими собой.
   Их потянуло друг к другу, и это было прекрасно, как  всегда.  А  Сол-
виц... Пусть смотрит, пусть к многочисленным порочным страстям этого ты-
сячелетнего старца добавится еще и грех  подглядывания.  Наплевать!  Они
будут лишь сильнее возбуждаться от того, что играют на публику!
   Мета изогнулась, удерживаясь в "мостике" левой ногой и правой  рукой.
Левая рука ее переплеталась пальцами с правой кистью Язона, приподнявше-
гося и откинувшегося, словно всадник на непокорной лошади, а правая сво-
бодная нога Меты обнимала партнера за талию. Сексуальная акробатика  по-
добного рода была их давним и постоянным увлечением.  Случалось  изобра-
жать и более замысловатые позы, но для Солвица хватит и такой. Мета зас-
тонала, Язон - тоже, и уже через секунду все смешалось вокруг, утопая  в
сладкой дрожи и розовато-оранжевом тумане.
   Проснувшись через несколько часов и стоя вместе под душем, они однов-
ременно ощутили удивительную ясность в мыслях и отчаянную решимость сра-
жаться до конца. Они словно зарядили друг друга новыми силами.
   - Язон, - сказала Мета за завтраком. - Этот мир, мир  Солвица,  похож
на матрешку. Знаешь, что это такое? Когда к нам в первый  раз  прилетали
экологи с планеты Лада, а я была еще совсем маленькой девочкой, они  по-
дарили мне деревянную куклу. Ее разнимаешь на две  половинки,  а  внутри
вторая такая же, только меньше, в ней - третья и так далее. По-моему, их
было двенадцать или шестнадцать. И я еще  сказала  тогда,  удивив  наших
гостей: "Во, сколько бомб можно сделать из одной куколки! И давайте сек-
рет будет в том, что самой мощной окажется вот эта ма-а-аленькая,  кото-
рую нельзя разобрать..." Понимаешь, здесь мы еще не докопались до  самой
маленькой матрешки. Но мне кажется, что выход, вернее,  путь  к  выходу,
находится именно там, в самом центре этого шара. Или я какую-то глупость
говорю?
   - Отчего же, это очень интересная мысль. У древних китайцев была  по-
хожая игрушка. Я читал об этом. Они вырезали ажурные  шары  из  слоновой
кости - один в другом, вытачивая промежутки между ними через отверстия в
сферической поверхности. Человек, выточивший таким образом более  девяти
шаров, переходил на новый уровень познания самого себя. Так у них счита-
лось.
   Язон помолчал.
   - Но вообще-то я сейчас о другом думал. Я, кажется, понял, в чем сек-
рет неубиваемости доктора Солвица. Он не андроид, но и не человек. Я по-
лагаю...
   Язон не успел закончить мысль, потому что в дверь  постучали.  И  это
был не Солвиц, даже не девушка-андроид из сферы  обслуживания.  Это  был
Троу. Настоящий, живой. Улыбнулся как ни в чем не бывало и задал  совер-
шенно идиотский вопрос:
   - Ребята, я что, не вовремя?

   ГЛАВА 17

   Перед глазами у Керка еще маячила какая-то противная сеточка,  но  он
уже мог передвигаться по кораблю один, без подстраховки, а главное - пе-
рестал ощущать боль в боку и, осторожно отклеив биопластырь,  обнаружил,
что рана практически зарубцевалась, что для обычного  человека  было  бы
решительно невозможно в такие быстрые сроки.  Значит,  не  мистификация,
значит, загадочный Бервик и вправду вколол ему эликсир вечной молодости.
   Специальный сигнал оповестил всех о начале закрытого совещания высших
руководителей проекта. Теперь их было всего двенадцать человек  в  кают-
компании. Тринадцатым позвали астрофизика Арчи ввиду  чрезвычайной  важ-
ности его последних открытий.
   - Господа, - начал ученый, когда ему передали слово, -  в  результате
нашей массированной атаки удалось установить следующее:  так  называемые
"адские организмы" не заполняют вновь образовавшуюся брешь,  глубина  их
залегания невелика, а следующий слой  поверхности  планеты  представляет
собой высокопрочную легированную сталь. И это не локальный металлический
щит над подземным городом, а действительно часть оболочки всего астерои-
да. Мы провели выборочное бурение в двенадцати местах, чтобы убедиться в
правильности догадки. Далее. Одним из удивительных свойств гиперльда яв-
ляется его непроницаемость для  пси-лучей.  Собственно,  материалов,  не
пропускающих пси-сигнал, во Вселенной в принципе не существует.  Пси-из-
лучение может экранироваться только энергетическими  полями  аналогичной
природы. Извините, что разъясняю вам, как школьникам, примитивные  вещи,
но, если не ошибаюсь, среди присутствующих есть люди весьма  далекие  от
науки. Так вот, гиперлед, таким образом, -  это  вода,  обработанная  по
иногалактической технологии, но для использования здесь. Далее.  Локация
астероида пси-лучами на освобожденном  от  гиперльда  участке  показала:
толщина металлической сферы не превышает  нескольких  метров,  а  в  от-
дельных местах этот панцирь и того тоньше. Внизу же, под  стальной  обо-
лочкой, находится обычный воздух,  пригодный  для  дыхания.  Атмосферный
слой я оцениваю километра в полтора. Далее - горные породы с  серьезными
включениями металла и пластика. Вывод: мы имеем дело  с  астероидом  ис-
кусственного происхождения.
   - Иными словами, - вступил в обсуждение Стэн, - перед нами  иногалак-
тический вражеский корабль.
   - Почему сразу вражеский? - не согласился Артур Бервик.  -  По-моему,
на нас еще никто не нападал. Атаковали пока лишь мы сами.
   - Если не считать, что у нас похитили трех членов экипажа, -  буркнул
Стэн.
   - И вообще, - вмешался Бруччо, -  вся  эта  нечисть,  которую  мы  не
столько атаковали, сколько пытались  исследовать,  изначально  враждебна
людям!
   - А вот с этим можно поспорить! - не сдавался Артур.
   - Но лучше не терять времени на споры, а  уничтожить  все  целиком  и
полностью, - заявил Клиф со всею пиррянской прямотой. -  Скажите,  после
размораживания льда и окончательного истребления тварей мы сможем  бесп-
репятственно проникнуть на внутреннюю оболочку  астероида  или  корабля,
как его там? Ваше мнение, Арчи?
   - В том-то и дело, что нет! - воскликнул  Арчи,  пытаясь  перекричать
поднявшийся в кают-компании шум.
   - Это почему же? - возмутился Керк.
   Он знал больше других о природе злополучного астероида, поэтому  было
немножко скучно слушать ожесточенные споры. И более всего  Керка  мучила
невозможность поделиться своими знаниями с собратьями.  Пирряне  никогда
не страдали от излишнего любопытства, но если какая-то информация требо-
валась им для дела, поставленная на нее печать секретности вызывала  не-
доумение и ярость. Керк помнил, что объект 001 - это по существу корабль
доктора Солвица, вернувшийся из иной вселенной, но  из  этого  никак  не
следовало, что нельзя проникнуть внутрь треклятого небесного  тела.  Так
что вопрос его был вовсе не наигранным.
   - Почему не сможем? - вопросил Керк грозно.
   - Но вы же не дали мне сказать! - развел руками  Арчи.  -  Загалдели,
как дети. А последнее, что я хотел сказать вам всем, быть может,  наибо-
лее важно. Характер следов, оставшихся на металлической поверхности  ас-
тероида после нашего обстрела, позволяет сделать однозначный вывод: сох-
ранность стального слоя обеспечивается не столько прочностью самого  ма-
териала, сколько пронизывающим его силовым полем.  В  считанные  секунды
сшиваются не только механические трещины и плазменные прожоги, но и бре-
ши, проделанные аннигиляторами.
   - Однако возможна ли полная аннигиляция металлического слоя?  -  этот
вопрос задал почему-то Рее.
   "С чего бы такой агрессивный настрой? - удивился про себя Керк. - Или
он просто провоцирует остальных, специально выявляя самых ретивых?"
   - Конечно, возможна полная аннигиляция. Но вы, Рее, не хуже меня зна-
ете, что применение аннигиляционных зарядов  высокой  мощности  вызывает
необратимые процессы. Реакции соединения  с  антивеществом  подвергнется
вся масса астероида, включая атмосферу и  внутреннее  ядро.  Собственно,
это мы и намеривались сделать еще два дня назад, когда решили разместить
на поверхности планетарные бомбы. Такого запасного варианта никто у  нас
не отнимал.
   - Но послушайте, уничтожить, не изучив, самое крупное в  истории  ис-
кусственное космическое тело! - всплеснул руками Артур Бервик.
   - Ценю остроумие моего брата, - заметил Риверд Бервик, - но мы вообще
не обсуждаем эту тему. Напоминаю всем: на планете, то есть внутри объек-
та 001, находятся Язон динАльт, Мета и Троу. И мы с вами собрались, что-
бы решить одну-единственную проблему: как проникнуть внутрь и спасти их.
Ведь теперь гипотеза об их гибели кажется еще менее реальной.
   - Однако объект 001 останется опасен даже после уничтожения всех тва-
рей на его поверхности? Я правильно понимаю? - поинтересовался Бруччо.
   - Совершенно правильно, - подтвердил Арчи. - И хуже всего, что мы да-
же не представляем себе природу этой опасности.
   - Есть только один путь, - поднялся Стэн. - Астероид глотает людей  и
видеокамеры во вполне конкретном месте. Именно  туда  и  следует  напра-
виться очередному испытателю.  Подчеркиваю:  испытателю,  а  не  испыта-
тельному отряду. Я действительно думаю, что  следует  идти  в  одиночку,
максимум вдвоем. И первой предлагаю свою кандидатуру.
   - Принято, - с неожиданной быстротою согласился Бервик, точно это бы-
ла его собственная идея, давно выношенная и теперь лишь озвученная  Стэ-
ном. - Еще добровольцы есть?
   - Я, - поднял руку Арчи.
   - Нет, - резко возразил Стэн. - Только из числа коренных жителей  на-
шей планеты!
   - Разумно, - еще раз поддержал Бервик.
   Он уже совершенно неприкрыто распоряжался действиями пиррян,  и  Керк
не выдержал. Вовсе не собираясь противоречить Бервику по сути, он просто
решил напомнить, что и к его мнению здесь пока еще прислушиваются.
   - Если астрофизику Арчи хочется удовлетворить свое любопытство, я  не
могу не позволить ему спуститься в недра астероида, тем более что  перед
неведомой опасностью мы все равны. Смею даже предположить, что интеллект
и знания окажутся там важнее, чем мышцы и  быстрая  реакция.  Удивляюсь,
Стэн, как ты сам не подумал об этом. Впрочем, думать-то нас по-настояще-
му научил только Язон, а ты еще молод, Стэн, и слишком мало успел  пооб-
щаться с этим выдающимся человеком.
   - Отправитесь вдвоем, - добавил Керк после паузы,  с  удовлетворением
отметив уважительную тишину, повисшую в кают-компании.  -  Если  сочтете
нужным, возьмите Клифа или кого угодно еще. На подготовку  и  сборы  даю
вам сорок минут. Все.
   Потом, когда народ разошелся по каютам и рабочим  местам,  они  снова
остались втроем: Керк, Рее и Риверд Бервик. Трое бессмертных.
   - А вы молодец, Керк, лихо приняли на себя ответственность, -  то  ли
всерьез, то ли с оттенком иронии похвалил Бервик.
   Керк чуть не вспылил. Во всяком случае, начал говорить весьма раздра-
женно:
   - Если б не связывающие нас взаимные обязательства, никогда бы не по-
терпел подобного тона от человека... - Потом  замолчал,  внезапно  осек-
шись, и едва не стукнул кулаком по столу. Стол-то был земной, а не  пир-
рянский, и подобного удара, пожалуй, не выдержал бы. - О высокие звезды!
Как трудно привыкать к мысли, что человек, который внешне моложе тебя, в
действительности старше на многие тысячи лет. Конечно, вы  имеете  право
небрежно похлопывать меня  по  плечу,  как  желторотого  новобранца,  но
все-таки рекомендую воздержаться от подобных  фокусов.  Я  действительно
очень сильный человек, но нервы у меня, знаете ли, не железные.
   - Хорошо, Керк, - миролюбиво согласился Бервик. -  Вы  просто  непра-
вильно истолковали мои слова. Почему-то многие  усматривают  двусмыслен-
ность в том, что я говорю. Вот, например, мой брат постоянно меня укоря-
ет именно за это.
   - А он не... не из наших?
   - Нет.
   - Ну а хоть в дела Специального Корпуса посвящен? - слегка  оторопев,
поинтересовался Керк.
   - Частично. А чему вы удивляетесь? Братья - это далеко не всегда  са-
мые близкие люди. Не говоря уже о том, что Артур - мой сводный брат. Наш
отец - бессмертный, а матери - две разные женщины, которых разделяют ты-
сячелетия. Но дело-то не в этом. Просто жизнь - слишком  сложная  штука,
иной раз так странно складывается! Впрочем, где вам понять! Ведь на Пир-
ре вообще все жители родственники. Отец, сын, брат, друг - все едино.
   - Ну, не совсем так, - проворчал Керк, с  тоскою  вспомнив  погибшего
Велфа, а потом подумал, что он хоть и вождь, а все-таки самый "непиррян-
ский" пиррянин. Другие миры, коих он облетел немерено по понятиям родной
планеты, все-таки очень сильно повлияли на его психологию. Керк и к сыну
относился не по-пиррянски, и к Мете, и Язона в итоге сумел понять, а вот
теперь - этого Бервика.
   - Между прочим, - вспомнил Керк, - вы обещали рассказать о вашем име-
ни.
   - Я обещал Язону, - хитро улыбнулся Бервик. - Но, честно говоря,  те-
перь можно и вам узнать эту древнюю тайну. Собственно, никаких  тайн  от
вас, мои бессмертные братья, у меня уже не осталось. Видите ли,  некогда
сам Теодор Солвиц придумал, чтобы все бессмертные обращались друг к дру-
гу "уважаемый", причем именно на старом английском. Кстати, это одно  из
немногих слов, которое и на современном меж-языке звучит почти так же  -
"ривер". Ну вот, а потом спустя много лет, пережив десятки  поколений  и
поменяв массу имен, я решил в память о давнем хвастливом братстве "Хозя-
ев Вселенной" назваться именно этим то ли прозвищем, то ли титулом.
   - Уважаемый Бервик, - заговорил уже вдоволь намолчавшийся Рее, - а  у
меня к вам вопрос по существу.
   - Что ж, по существу тоже небезынтересно, - откликнулся Бервик  своей
очередной двусмысленностью.
   Но Рее был явно настроен на серьезный лад.
   - Вы полагаете, доктор Солвиц жив?
   - Я как раз полагаю, что его уже давно нет в живых, но вся его техни-
ка исправно функционирует. И это важно. Очень важно. Вы и  не  представ-
ляете себе, как заманчиво овладеть такой уникальной ценностью.  Сошедшая
с ума космическая станция без хозяина. Вылечить ее и заставить  работать
на себя. Керк, кажется, подобную задачу вам уже приходилось  решать  од-
нажды?
   - Я понимаю, о чем вы, но, когда мы захватывали "Арго",  кстати,  еще
называя его "Неразрушимым", на борту этого страшилища не было наших дру-
зей в качестве заложников.
   - Поначалу не было, - поправил Бервик. - А потом?  Вы  же  прорвались
туда вместе с Язоном.
   - Да, - согласился Керк. - Так, может быть, и сейчас мне самому  рва-
нуть вместе с молодежью? Пример показать. И вообще - на счастье.
   - Рваните, коль есть желание. Ставки в этой игре столь высоки, что  я
просто не смею вам препятствовать. Сам бы полез к черту в пекло, да рос-
точком, как говорится, не вышел. За долгие века ни разу не был  космоде-
сантником, даже в армии не служил. Всю жизнь по кабинетам и залам  засе-
даний. Куда уж теперь?
   На комбинезоне Керка пропиликал сигнал вызова.
   - Готовность номер три, - рапортовал Клиф.
   Бервик отключил систему обеспечения секретности, и Керк распорядился:
   - Не переходите к следующему этапу без моей команды. Ждите. Я  сейчас
подойду.
   Однако Керк не дошел до стартовых шлюзов: сообщение, пришедшее по ка-
налам дальней связи, настигло его у большого обзорного экрана.
   - Говорит Накса, говорит Накса! Керк, ты слышишь меня?
   - Накса, я - Керк! Ты откуда?
   - Я говорю из укрепленного пункта с северной окраины Открытого. Здесь
творится что-то невообразимое!.. Космопорт почти  уничтожен...  огромные
потери... повреждена подземная трасса...
   Говорил ли Накса обрывочными фразами или так работала связь, осталось
непонятным. У Керка вновь закружилась голова, будто ему вкололи  повтор-
ную дозу вакцины бессмертия. Он стоял перед экраном, глядя  на  зловещую
черно-зеленую поверхность астероида Солвица,  и  седовласому  пиррянину,
далекому от мистики и суеверий, показалось, что там, внизу, под чужерод-
ным льдом  копошатся  такие  узнаваемые  рогоносы,  шипокрылы,  ядовитые
игольчатые мухи, зубастые кактусы и мечехвостые ящеры. Родная, с детства
знакомая фауна и флора.
   Галлюцинации? Бервик как будто предупреждал о такой  возможности.  Но
не поздновато ли?

   ГЛАВА 18

   Троу помнил все до того момента, как его начали резать.  Мог  расска-
зать в подробностях леденящий душу эпизод со  сверкающим  скальпелем,  а
вот дальше получался у него провал, который очень трудно заполнялся, ес-
ли пользоваться обыкновенной логикой. Ни Язон, ни Мета долго не решались
признаться, что стреляли в голову друга разрывными пулями. Однако в ито-
ге Троу воспринял эту дикую информацию на удивление спокойно. Как, впро-
чем, и все остальные сведения об окружающем мире и происшествиях в  нем.
Молодой исследователь ничего не знал о небесной тверди, то есть о  внеш-
ней оболочке, зато прекрасно ориентировался во внутренних помещениях на-
учного городка, как он называл здешнюю территорию. Вопрос же о том, куда
они попали в чисто физическом аспекте и даже в географическом, точнее, в
астрографическом смысле Троу  считал  совершенно  праздным.  Все  вокруг
представлялось ему некой виртуальной  реальностью,  комплексом  образов,
внедренных в сознание на очень глубоком уровне. В свете  такой  гипотезы
воскрешение человека с полностью развороченной головой  чудом  не  явля-
лось, потому что и скальпель был воображаемым и выстрелы - не  настоящи-
ми. Если угодно, все это - просто ложная память?
   Язон и Мета пересказали по второму разу все свои приключения и  особо
подчеркнули сделанные из них выводы. Троу по второму расу внимательно их
выслушал, однако мнения своего не изменил.
   - Так что же, Троу, наше путешествие к Зеленой Ветви на "Арго" - тоже
ложная память.
   - Нет, - сказал Троу, - мы действительно  сюда  прилетели,  но  затем
подверглись мощнейшему психологическому воздействию. И теперь не способ-
ны отличать иллюзию от реальности. В наших мозгах сдвинуты все  критерии
оценки. Сдвинуты по некой сложной схеме, не  имея  которой  на  руках  в
принципе невозможно восстановить концепцию мышления в прежнем виде.  Вот
так, - грустно подытожил Троу, и мелькнувшая было  у  Язона  гипотеза  о
психическом расстройстве пиррянского ученого показалась ему  самому  не-
состоятельной. Вычурные и громоздкие формулировки Троу любил  и  прежде,
но рассуждал он сейчас вполне здраво.
   - Разве тебе не хочется выбраться отсюда? - спросила Мета.
   - Хочется. Но это невозможно. Откуда "отсюда"? Может, мы сидим все  в
той же пещере, может, вообще болтаемся в космосе, а не исключен и  такой
вариант: этот научный городок вполне материален, но пространственно  ло-
кализован в иной галактике, а то и в иной вселенной. Понимаете, о чем  я
говорю? Нет никакого смысла рваться напролом через стены, когда  принци-
пиально нельзя понять, что ждет нас по ту сторону. В сущности, мне здесь
нравится. Условия для работы - идеальные. А связь с внешним миром... Ну,
рано или поздно я намерен решить эту проблему.
   - А как же команда "Арго", Керк, Риверд Бервик, - продолжала недоуме-
вать Мета. - Мы же приняли на себя очень серьезные обязательства.
   - Мета, мне и раньше бывало трудно разговаривать с тобою: ты не  уче-
ный. Любые проблемы следует решать строго в порядке их поступления, ина-
че возникнет путаница и результат окажется нулевым. В нашем  случае  это
выглядит так: вначале - общая концепция этого мира,  детальное  изучение
его законов, затем - связь его с другими мирами, и только  уже  потом  -
возвращение к проблемам прошлого, от решения которых нас оторвали:  Бер-
вик, "Арго", спасение миров Зеленой Ветви. Ты успеваешь за моей мыслью?
   Мета успевала едва ли, а Язон, хоть и  понимал,  что  формально  Троу
прав, чувствовал все нарастающее внутреннее несогласие с подобной  логи-
кой. Троу как будто излагал не свои мысли, как будто вещал от имени и по
поручению. Кого же? Ясно кого.
   - Ну а доктор Солвиц разве не поможет нам решить все эти проблемы по-
оперативнее? - спросил Язон вкрадчиво.
   - А что доктор Солвиц? - пожал плечами Троу. - Он же просто врач.  Он
вылечил меня после той резни.
   "Вот те на! - Язон едва не выкрикнул вслух нечто подобное. - Да  Троу
ли это вообще? Может, просто искусно сработанный андроид? Только  бы  не
выдать своей догадки!"
   Он покосился на Мету. Смутное подозрение зародилось  теперь  и  в  ее
глазах. Следовало предупредить возможные неадекватные действия.
   - Троу, извини, мы отойдем на минутку в ванную. Есть  один  маленький
сугубо интимный вопрос.
   - Пожалуйста, пожалуйста, - мирно согласился  Троу,  присаживаясь  на
диван и готовясь к достаточно долгому ожиданию.
   - Это не Троу, - шепнула Мета, едва они остались вдвоем.
   - Ты думаешь, андроид?
   - Нет, я полагаю, это все тот же Солвиц.
   - Неожиданный поворот мысли, - задумчиво  проговорил  Язон.  -  Чисто
женский вывод, хотя и вполне логичный...
   - Но он же сам говорил, что у него много тел. Что ему стоило  сыграть
под Троу?
   - Возможно, возможно. В любом случае не стоит задерживаться тут слиш-
ком долго. Собственно, я просто хотел сказать тебе: не начинай  стрелять
раньше времени, Мета. Иначе мы никогда не разберемся, кто здесь  главный
и что вообще происходит.
   - Не беспокойся, после сегодняшней ночи со мною что-то случилось.  Ты
заметил, пистолет даже не прыгнул мне в руку в  момент  довольно  страш-
ненькой догадки. Я научилась сдерживать себя. Я научилась!
   И она улыбнулась, как прилежная ученица, успешно сдавшая важный экза-
мен.
   - Ребята, - встретил их Троу усталым грустным взглядом, -  только  не
говорите мне, что вы там, в ванной, занимались любовью. Вы просто  реши-
ли, что я - это  не  я,  и  поторопились  обсудить  возникшую  проблему.
Действительно, здесь полно андроидов, и поначалу я сам решил,  что  тело
мое теперь не настоящее. Я ведь очнулся не на операционном  столе,  а  в
неком странном контейнере. Я там лежал как гусеница в  коконе,  пока  не
вылупился на свет. И потом я резал себе кожу в разных местах. Уверяю вас
- ткани настоящие, даже кости есть. Правда, заживает все  очень  быстро.
Но это уж особенности местной обстановки. Солвиц уверяет, что  я  теперь
бессмертный. Однако  мне  все  же  не  хотелось  бы  еще  раз  вскрывать
собственную черепушку лишь для того,  чтобы  продемонстрировать  друзьям
натуральные мозги, а не зеленое желе биомассы. Я пока не  готов  умереть
во имя поиска истины. Честно говоря, предпочел бы жить ради той же цели.
У вас другое мнение?
   - По этому вопросу - нет, - сказал Язон. - Но мы хотим вырваться  от-
сюда.
   - Вырывайтесь, - Троу устало махнул рукой. - Глядишь,  доктор  Солвиц
вам и поможет.
   "О чернота пространства! - думал Язон. - Кто же из нас сумасшедший?"
   - Сколько дней ты уже здесь? - вспомнился важный вопрос.
   Троу задумался.
   - Да уж дней пятьдесят, наверно.
   - И до сих пор ни в чем не разобрался?
   - Почему же ни в чем? - обиделся Троу. - Я понял гораздо больше ваше-
го.
   - ТЫ даже не понял, что Солвиц - хозяин этого  мира!  -  рассердилась
Мета.
   - Он был хозяином, - проговорил Троу со значением в голосе, -  а  те-
перь он - просто врач.
   Такое утверждение заставило призадуматься, и Язон еще не нашелся, как
правильно среагировать, когда не дожидаясь ответа на  быстрый  и  легкий
стук, в комнату вошел сам Теодор Солвиц.
   - Троу абсолютно прав, - сообщил он. - С добрым утром.
   Потом любезно раскланялся персонально с каждым.
   - Я действительно всего лишь врач. Не совсем обычный, конечно, я  ис-
целяю всех и все: людей, животных, растения, даже вещи. Помните, я почи-
нил ваши скафандры? А людям я способен вылечить не только тела, но и ду-
ши. Вы знаете, где живут ваши души? У некоторых в пятках, у других  -  в
желудке, у кого-то в гениталиях, но особенно красиво - когда душа  посе-
ляется в сердце. Впрочем, ей самой там совсем  неуютно.  Кровь  плещется
туда-сюда, клапана шлепают: шлеп-шлеп, тук-тук... - Он заглянул в кухню.
- Вы уже завтракали? А я бы с удовольствием выпил сейчас  чашечку  кофе.
Что вы сидите все такие потерянные? Пойдемте, наконец, поговорим  по-че-
ловечески!
   Кофе оказался отменным. Он и мозги прояснял необычайно и наполнял все
помещение дивным ароматом. Под такой кофе хотелось не ссориться  и  даже
не спорить, а просто вести неспешную благожелательную  беседу,  хотелось
пофилософствовать, порассуждать о вечном, убедить друг друга в очевидных
истинах и прийти ко всеобщему согласию.
   Примерно так у них и получалось, во всяком  случае  впечатление  было
такое.
   - Господа, - говорил Солвиц, попыхивая сигарой и уже никого  этим  не
пугая. - Если вы слушали меня хоть до какой-то степени внимательно,  на-
деюсь, вы поняли, что я ни разу не лгал, просто на каждом этапе  сообщал
не всю правду. Правду нельзя излагать целиком и сразу.  Слишком  большой
объем новой информации может вызвать эффект пострашнее, чем передозиров-
ка сильного лекарства. Вот я и старался вводить вас в курс  дела  посте-
пенно. Чтобы в итоге вы  оказались  способны  адекватно  воспринять  мою
главную идею. Но всему свое время. А сейчас  настал  подходящий  момент,
чтобы растолковать вам еще одну важную вещь.
   Троу слушал Солвица с подчеркнутой внимательностью и что-то чиркал  в
небольшом блокнотике, словно  конспектировал  лекцию.  Мета,  маленькими
глоточками прихлебывая кофе, почти не отрывала взгляда от говорившего. В
глазах ее читалось откровенное удивление. И удивлялась она не словам, не
происходившему вокруг, а своим собственным сугубо мирным  эмоциям.  Язон
же старался не поддаваться убаюкивающей магии  обстановки  и,  постоянно
ожидая какого-нибудь подвоха,  глубоко  затягивался  любимой  сигаретой,
пускал дым в потолок, на Солвица поглядывал изредка и думал, думал,  ду-
мал.

   "Ну вот он и проговорился. Все сказанное раньше не было его  действи-
тельно главной целью: ни смерть в пламени гигантского взрыва, ни сотруд-
ничество с Язоном в решении технических проблем, ни  даже  мировое  гос-
подство в привычном для всех понимании. Что-то совсем  другое  волновало
загадочного доктора Солвица и манило его в старую добрую Галактику.  Эх,
понять бы, что именно, раньше, чем старый хитрец выдаст очередную версию
и окончательно все запутает! А не попробовать ли сбить его с толку  нео-
жиданным вопросом?"
   - Я знаю, какую важную вещь вы должны  нам  растолковать,  -  объявил
Язон. - Почему здесь всегда происходит что-то  невероятное,  стоит  лишь
мне или вам закурить? Отвечайте!
   - О Господи! - воскликнул Солвиц. - Да это же сплошные случайные сов-
падения! Кроме самого первого случая, пожалуй. Я внимательно проанализи-
ровал его и понял, что мои жутковатые охраннички, которые  взяли  вас  в
оборот там, наверху, среагировали на запах табачного дыма, как на  запах
хозяина - я ведь всегда любил покурить. Помните, они перестали вас  оби-
жать, даже пропустили внутрь и только усыпили на всякий случай?
   - Помню. Так что же, они действительно действуют совершенно независи-
мо от вас? - решил уточнить Язон.
   - Д-да, - замявшись на едва заметную секунду, ответил Солвиц  и  про-
должил: - Так вот. Я всетаки хочу, чтобы вы поняли причину моей неубива-
емости и перестали упражняться здесь в стрельбе по движущимся мишеням. У
меня не просто много тел. Вся эта планета, вернее, все живое на ней -  а
живого на ней, уверяю вас, много, гораздо больше, чем вы думаете, -  все
живое здесь - это я. Теодор Солвиц собственной персоной. И не  пытайтесь
найти тот единственный мозг, или микродиск, или монокристалл, в  котором
хранится мой интеллект, моя память, моя бессмертная душа. Такого объекта
в пространственно локализованной форме не существует. Мой  разум  распы-
лен, размазан, распочкован по всей планете от центра до поверхности. Да,
он распределен неравномерно, и об этом - отдельный разговор.
   Тысячелетия своей жизни я посвятил изучению природы человека. Я понял
еще далеко не все, но я таки научился воссоздавать людей по ранее  запи-
санной схеме. Да, не скрываю, это стало возможным лишь при  тесном  кон-
такте с технологиями иной вселенной. И я пошел на этот контакт, хотя бы-
ло страшно. Нет, страшно - не то слово. От страха, как такового, я к то-
му времени уже давно избавился. Просто идти на контакт с иной  вселенной
было нельзя. Если вы хоть  когда-нибудь  знакомились  с  представлениями
древних людей о религиозных табу, вы меня поймете. Давным-давно подобный
поступок называли "продать душу дьяволу". Очевидно, и в прежние века не-
которым удавалось соприкоснуться с иным миром, но это было под  строжай-
шим запретом и считалось страшным грехом. Сегодня мы с вами  смотрим  на
все иначе, но думаю, что разные благородные организации типа Специально-
го Корпуса и сейчас запретили бы мне соваться туда.
   - А вы полагаете, это неправильно? - спросил Язон.
   После официального вступления Пирра в Лигу Миров  Язон,  как  человек
формально облеченный всепланетной властью (а уж какая там планета - сем-
надцать тысяч жителей!), оказался допущен к секретной информации  о  су-
ществовании Специального Корпуса. Вообще-то к любым органам полицейского
надзора Язон с самого детства относился, что называется, нежно и трепет-
но, однако галактический размах новой спецслужбы не мог не вызвать у не-
го уважения. Вот почему сейчас он скорее готов был принять сторону  Кор-
пуса, чем сразу согласиться с мнением типичного представителя  современ-
ной оголтелой науки.
   - Полиция может ставить барьеры на тех или  иных  направлениях  соци-
ального развития, - назидательно пояснил Солвиц. - А препятствовать про-
движению вперед научной мысли, ограничивать свободный полет интеллекта -
это всегда безнравственно.
   Троу кивал и поддакивал Солвицу с большим энтузиазмом. Язон же позво-
лил себе усомниться в правильности этого  максималистского  утверждения.
Однако спорить не стал - просто попытался вернуть разговор к началу:
   - Ну так и что же? Вы научились воссоздавать людей...
   - Воссоздавать в точности! - с охотою откликнулся Солвиц. -  Вот  вы,
например, убеждены: сидящий перед вами Троу - андроид, потому что вы оба
видели, как он умер, а воскрешение, в вашем понимании,  нереально.  Воз-
можно, вы правы. Ведь никто так и не сумел дать корректного естественно-
научного определения понятию "андроид". Юристы дали,  но  им-то  главное
было запретить, а думать об абсолютной истине, о Боге с большой буквы, о
добре и зле во вселенском масштабе они не привыкли. А вот я  вам  скажу:
андроид, сколь угодно совершенный, - это не существо, а  устройство,  то
есть нечто не обладающее свободной волей. Я же научился создавать  чело-
века. Понимаете? Искусственного, но человека. Древние называли такое ги-
потетическое существо греческим словом "гомункулус".
   Постигнув эту тайну природы, я поднялся вровень с тем,  кого  люди  в
прежние времена называли Богом, я поднялся выше добра  и  зла.  Убийство
перестало быть для меня убийством, человечество больше  не  представляло
собой уникальной ценности, а  страдание  и  наслаждение  превратились  в
абстракции, которыми можно так же легко оперировать, как  положительными
и отрицательными электрическими зарядами в физике. В общем, все мои ком-
паньоны в одночасье сделались не нужны мне. Я использовал  их  для  гло-
бального эксперимента по совмещению миров, и, как уже  рассказывал  вам,
они все погибли, тем или иным способом поубивав друг друга. Можете  счи-
тать, что это я уничтожил их. Собственно, я и сам так считаю, но, в  от-
личие от других, не вижу в этом греха. Грех - понятие человеческое, а  я
- уже не совсем человек.
   Во-первых, в известном смысле я вобрал в себя все  лучшее  от  убитых
мною друзей. Так мне казалось тогда: все лучшее. Во-вторых, не без помо-
щи энергии иной вселенной я взял под личный биологический  контроль  всю
планету Солвиц,  начинив  искусственной  протоплазмой  не  только  робо-
тов-слуг, но и все движущиеся механизмы, всю автоматику,  все  компьюте-
ры... В итоге я сделал так, что даже гравитация и электромагнитные волны
на этой планете подчиняются моей воле. До известной степени, конечно. Но
все же... В-третьих. Вот у вас, как и у всех, пять чувств,  ну,  точнее,
шесть. У Язона, например, телепатические способности очень сильно разви-
ты. А у меня - вдумайтесь в это! - восемнадцать. Восемнадцать  сенсорных
каналов связывают меня с внешним миром. Вот и скажите после этого, чело-
век ли я.
   - Конечно, нет, - с непонятной интонацией проговорила Мета, в то вре-
мя как Язон и Троу посчитали вопрос чисто риторическим.
   - Однако ничто человеческое мне не чуждо! - напомнил Солвиц. -  Скажу
вам больше, получив в свои руки такое, о чем не мог и мечтать, я  ни  на
йоту не приблизился к пониманию абсолютной истины. И я страдал от этого,
как самый обыкновенный и жалкий человечишко. Мне захотелось умереть.  Но
дьявол расхохотался мне в лицо, напомнив, что теперь я не  только  бесс-
мертный, но и неубиваемый. Я называю дьяволом иную вселенную, так  удоб-
нее и короче. Разве дело в словах?
   Тогда я решил вернуться в свой мир, чтобы здесь искать ответы на  все
вопросы. Я был омерзителен сам себе, как никогда. Я искал способ преодо-
леть это чувство, и я нашел его.
   Это было как озарение. Вы знаете, что в человеческом теле все  органы
расположены в строго определенных местах, все секреты,  ферменты,  полу-
фабрикаты, рабочие жидкости и продукты выделения никогда не  смешиваются
между собой. В мозгу же такого разделения нет.  Представьте  себе  смесь
слюны и фекалий, мочи и крови, пота и желудочного сока. Смесь всего это-
го сразу - наиболее точная аналогия для понимания человеческой  психики.
В течение жизни мы сами отравляем себя собственными ядовитыми выделения-
ми. Человек почему-то не отработал системы утилизации  умственных  отхо-
дов, куда как более опасных, чем отходы физиологические.  Представляете,
как остро ощущал я это всеми своими восемнадцатью органами чувств и  ог-
ромным мозгом величиной с планету?! Да я просто вынужден  был  изобрести
систему психической ассенизации. Всю мерзость, накопившуюся  во  мне  за
тысячи лет, я вывел на поверхность астероида, а здесь,  в  центре  мира,
оставил все лучшее, все доброе и прекрасное.
   А в промежутке я разместил, так сказать, материальную  базу,  царство
неживых предметов, свои бесчисленные лаборатории и испытательные полиго-
ны, андроидов и механических роботов, а также - кусочек природы, похожей
на земную, какой я помню ее по своему детству.
   - Вот и все, - подытожил Солвиц после паузы. - Сейчас мы с вами нахо-
димся в той части моего мира, где ничего плохого не может  произойти  по
определению. Зато здесь исполняются любые желания, и сладкий миг счастья
растягивается на долгие годы.
   - Но разве в этом цель человеческой жизни?! - агрессивно  поинтересо-
валась Мета.
   - Для кого-то - безусловно, -  улыбнулся  Солвиц  своей  неповторимой
грустной улыбкой. - Для меня - нет. Я здесь просто отдыхаю. Вы - по-мое-
му, тоже. А вообще, нет такого понятия "цель человеческой жизни". Цели у
всех разные. О моей поговорим чуть позже. А ваша... Вот  скажите,  часто
ли вы задумывались...
   - Постойте, постойте! - перебил Язон, боясь,  что  милая  философская
беседа сейчас уведет их совсем в другую сторону. - Вы не  договорили  об
этих тварях на поверхности. Они все-таки кто"? Специально созданные виды
оборонительного оружия или, пардон, фекалии вашего мозга?
   - Они и то и то. Одновременно, мой дорогой Язон.
   - Допустим. Но тогда у вас концы с концами не сходятся. Оружие созда-
валось в самом начале для защиты от этого вашего дьявола,  а  разделение
интеллекта произошло много позже, когда вы уже возвращались оттуда - сю-
да. Я правильно запомнил?
   - Да, но вы не учитываете, что все несколько сложнее. Вы  как-то  все
ленитесь вдуматься. А вы попытайтесь! В мире, где  число  пи"  равняется
точно двум, с такой субстанцией, как время, тоже происходят странные ве-
щи. При переходе туда-сюда даже причины и  следствия  зачастую  меняются
местами.
   - Тогда, пожалуй, и впрямь не стоит  совать  свой  нос  во  вселенную
дьявола!
   Эти слова произнес Троу, и все удивились. А он добавил:
   - Я отказываюсь  заниматься  наукой  в  мире,  где  нарушены  причин-
но-следственные связи.
   - А вот и зря, - спокойно сказал Солвиц. - Настоящий ученый ни от че-
го отказываться не должен.
   Язон усомнился в справедливости и этого  чеканного  постулата.  Опять
доктор Солвиц все меньше нравился ему, но все-таки главная задача  оста-
валась  прежней  -  разобраться  с  этими  тварями  наверху.  И  Язон  с
упорством, достойным лучшего применения, возвращал и возвращал их разго-
вор в нужное русло.
   - Значит, вы развели на поверхности астероида всю  эту  гадость  и  с
нею, словно с лучшим подарком для старых друзей,  направились  в  родные
пенаты. Это очень благородный поступок, дорогой мой Тедди!
   - Только не надо сейчас иронизировать и говорить о морали! - вскинул-
ся Солвиц. - Во-первых, я действительно не представлял себе - и  до  сих
пор не представляю! - каковы могут быть  последствия  встречи  людей  со
всей этой, как вы говорите, гадостью. Во-вторых, из элементарной предос-
торожности я же залил это все водой и заморозил не самым обычным  спосо-
бом В-третьих, я уже объяснял вам, поначалу моя охрана там,  на  поверх-
ности, подчинялась мне идеально и лишь потом начала вести себя кое-как.
   - Это в какой же момент? - быстро спросил Язон, чувствуя, что  именно
здесь кроется нечто очень важное.
   - Да был такой... - как-то странно замялся Солвиц. - Я подлетел тогда
слишком близко к одной звезде...
   - К какой именно? - Язон внезапно перехватил инициативу и вел  теперь
настоящий допрос.
   - О Боже! Да я не помню, правда, не помню... Я тогда страшно испугал-
ся, потому что из растаявшего льда вырвалась очень черная... ну лента не
лента, клякса не клякса... в общем, нечто очень черное... я такого и  не
видел никогда прежде. Оно не слушалось меня абсолютно, оно  было  совер-
шенно отдельно от меня и умчалось в космос. Лет триста после этого я  не
приближался ни к одной из звезд. Я действительно боялся. Я, разучившийся
бояться навсегда, вновь познал страх. Я не хотел больше будить  чудовищ,
выращенных в темных недрах моей собственной души, но  однажды  я  понял:
они уже разбужены. Точнее, я почувствовал излучение.  Поверхность  моего
астероида начала излучать. Вначале медленно, очень медленно, но  процесс
сделался необратимым и неуправляемым мною. Я должен был взывать о помощи
извне.
   - Почему же вы не попросили о ней самым  обычным  способом,  то  есть
простым радиосигналом?
   - Я отправлял простые радиосигналы, - ответил Солвиц  обессиленно.  -
Но это, там, наверху, превращало их в свое дьявольское излучение. А  по-
том, когда вы уже проявили инициативу, я исхитрился отправить  встречную
шифровку. Может, ктото даже сумел понять ее. Я  просил  о  помощи  лично
вас, Язон.
   - И что теперь? - Язон начал осознавать  смысл  последних  откровений
Солвица, но пока еще не решался, отказывался поверить в них. - Вы, стало
быть, пленник собственных фекалий и, не в силах одолеть их,  предлагаете
мне разобраться в проблеме. А пока даже не имеете возможности  отправить
нас обратно? Так получается?
   - Примерно так, - вздохнул Солвиц.
   - А сразу признаться в этом - стыдно было, что ли?
   - Да нет, вы бы просто не поняли...
   - Не верю, - неожиданно сказала Мета. - Опять не верю.
   Солвиц вскинулся как-то обиженно и одновременно зло. Еще секунда -  и
снова началась бы стрельба, но в этот момент Троу схватился за сердце и,
закатив глаза, начал сползать на пол.
   - О Боже! - воскликнул Солвиц. - Я должен срочно сделать  ему  инъек-
цию.
   - В чем дело?! - буквально взревел Язон.
   Он уже и сам еле сдерживался, а Мета,  разумеется,  держала  пистолет
наготове. Язон только вспомнил вдруг, что они еще ни разу не  опробовали
этих пистолетов в деле. А если к тому же учесть, что в этом месте по оп-
ределению нельзя совершить ничего плохого...
   - В чем дело, в чем дело! - передразнил Солвиц.
   Он суетился вокруг Троу, по странной методике прикладывая аптечку  то
к одному, то к другому месту на теле пациента.
   - Он еще не до конца поправился, вот в чем дело. Нечего было в голову
разрывными пулями шмалять! Друзья, называется!
   - Ну знаете! Вы-то своих друзей собственноручно и поголовно передуши-
ли, если я правильно понял, - отпарировал Язон. - А теперь еще нас втра-
вили в эту идиотскую историю. Нет у вас морального права нам с Метой за-
мечания делать! Вы лучше скажите, когда же Троу окончательно поправится,
чтобы мы смогли все втроем отсюда умотать.
   - Поправится-то он скоро, - проговорил Солвиц, потом помолчал и доба-
вил: - А вот уматывать отсюда ему, боюсь, совсем не придется. До сих пор
все созданные мною гомункулусы могли существовать лишь в пределах  этого
мира, в пределах моей энергетической оболочки.
   - Вот те на! - растерялся Язон. - Ну а мы-то с Метой часом не  гомун-
кулусы?
   - Нет, конечно! - Солвиц как будто даже рассердился. - Просто я  сде-
лал вас бессмертными.
   - Это еще зачем?!
   - О Господи! Да ведь тайну бессмертия можно доверить только бессмерт-
ным. Послушайте, Язон, кажется, я начинаю уставать не только от  женских
эмоций Меты, но и от ваших детских вопросов. Вот сейчас Троу немного ок-
лемается, и мы все пойдем в библиотеку. Я хочу, чтобы вы наконец  разоб-
рались во всем последовательно. Период первоначальной подготовки,  будем
считать, закончен.
   И тут, как по заказу, Троу очнулся,  приоткрыл  глаза  и  хрипло,  но
вполне внятно попросил:
   - Воды, пожалуйста!

   ГЛАВА 19

   То, что Солвиц называл библиотекой, походило скорее на командную руб-
ку небольшого межзвездного корабля, а еще больше - Язон  даже  не  сразу
вспомнил, где видел такое - на радиостудию. Тесная клетушка со звукоизо-
лирующими стенами, два кресла, перед каждым на столе микрофон и наушники
с длинными тонкими проводами (чтобы вставать и ходить, что ли?), на нак-
лонной панели - небогатый набор индикаторных лампочек и пара  тумблеров,
перед глазами за толстым стеклом  еще  одно  помещение  с  большой  кар-
той-схемой неизвестно чего во всю стену, пол - мягкий, ворсистый, а  по-
толок - ноздреватый, как губка. Вот и все. В общем, стиль "ретро".
   Язон уже сел в предложенное кресло, а рядом расположилась Мета, когда
он наконец вспомнил: очень похожая радиорубка была на Скоглио  -  дикой,
холодной планете, знаменитой на всю Галактику своей летной школой, в ко-
торой целых полтора года проучился Язон динАльт.  Мемориальной  таблички
там пока еще не было, но уж когда-нибудь точно будет. Странная эта  пла-
нета вся покрыта скалистыми неприступными горами, и лишь вкрапления озер
с чистейшей водой и хвойными лесами по берегам слегка разнообразят  пей-
заж. Океанов и пустынь нет совсем. Но не только природа Скоглио была не-
обычной. Еще там говорили на странном итальянском языке, а летную  школу
называли зачастую просто "Скуола". При наличии многих прекрасных космод-
ромов, а также испытательных стендов для новейших образцов  пилотируемых
аппаратов, как атмосферных, так и космических, на планете полностью  от-
сутствовала не только пси-, но и видеосвязь. Общались там по старинке, и
радиостудия, вещавшая на целое полушарие, была почти священным местом.
   Неужели интерьер радиорубки доктор Солвиц тоже выудил из памяти  Язо-
на? Долго размышлять над этим не пришлось - начался инструктаж.
   Троу послушал с полминуты, зевнул и сказал небрежно:
   - Я это все уже проходил. Дерзайте, ребята! Я пойду погуляю.
   И действительно ушел куда-то, никак не сдерживаемый Солвицем.
   Инструктаж оказался предельно прост. На  руках  защелкивались  плотно
прилегающие наручники, которых Язон поначалу не заметил (от них и  тяну-
лись длинные провода, а также тонкие трубочки, по которым поступал раст-
вор для инъекций), уши обеспечивались головными телефонами, глазам веде-
но было смотреть вперед на тускло мерцавшую за стеклом схему.
   - Примитивнейшая гипнопедия, - пробурчал Язон.
   - Не совсем, - возразил Солвиц. - Во-первых, информация с целью уско-
рения будет поступать в ваш мозг не только по сенсорным  каналам,  но  и
через кровь. Во-вторых, работает контур обратной связи. Перед  вами  два
тумблера и микрофон. Левый тумблер отключает информационные потоки  пол-
ностью. Правый увеличивает скорость перекачки за счет смещения  масштаба
времени. А с помощью микрофона, подавая  определенные  звуковые  сигналы
или используя набор слов на произвольно выбранном языке, вы  регулируете
тематику, степень конспективности  и  форму  подачи  сведений.  Наконец,
в-третьих, посредством того же микрофона вы можете активизировать запись
всей необходимой вам информации на любой имеющийся в  наличии  носитель.
Вот такая у нас гипнопедия, господин динАльт! Вопросы?
   - Какова величина смещения  временных  масштабов?  -  поинтересовался
Язон.
   - Это не секрет, - сказал Солвиц. - Сейчас мы с вами живем в тридцать
раз быстрее ваших друзей на орбите. Задействуя правый тумблер, вы  начи-
наете жить еще в тридцать раз быстрее, чем все, кто не подключен  к  ин-
формационному комплексу библиотеки. Число тридцать, как вы, быть  может,
уже догадались, обусловлено предельной перегрузкой, которую без  серьез-
ных последствий выдерживает нормальный человеческий организм. Ведь уско-
рение во времени субъективно воспринимается  так  же,  как  ускорение  в
пространстве.
   - Я бы этого не сказал, - проворчал Язон, вспомнив  свои  ощущения  в
момент выхода из хроноскафа.
   - Значит, не торопитесь переходить на  форсированный  режим  усвоения
информации, - посоветовал Солвиц. - У вас и без этого достаточно неорди-
нарные способности, Язон динАльт. Но все же не могу не сообщить, что те-
оретически уплотнение времени никаких ограничений не имеет. Надо  только
последовательно изменять масштаб с тридцатикратным коэффициентом,  давая
организму в промежутках восстановиться. Лично я однажды в порядке экспе-
римента проделал это двадцать семь раз. Мог бы и  дальше,  но...  видите
ли, теория теорией, а начали-таки проявляться некоторые  загадочные  эф-
фекты. Вы, пирряне, ребята лихие, вот я и считал своим долгом  предупре-
дить. Ну, думаю, пора. Включаем систему?
   - Подождите! - сказала Мета. - Мне вообще не нравится эта ваша библи-
отека. Нельзя ли просто ознакомиться с информацией, глядя в экран  дисп-
лея? Электроды на руках слишком похожи на атрибуты пыточной камеры.
   - Похожи, Мета, конечно, похожи, - устало вздохнув,  согласился  Сол-
виц. - И вы, конечно, можете сесть перед дисплеем  в  соседней  комнате,
чтобы нудным, допотопным способом ломать себе глаза о светящиеся  симво-
лы. Ваше право. И скажу больше, вы даже можете разнести  в  пух  и  прах
все, что есть в этом информационном хранилище. Я разрешаю. При этом смею
заверить: ваш пистолет заряжен на полную катушку, точно так  же,  как  и
пистолет Язона. Если вам по-прежнему любо увеличивать энтропию в окружа-
ющем мире - валяйте. Здесь, в центре Солвица, разрешено все, что не зап-
рещено, а я данной мне властью отменил все и всякие запреты.  Постреляй-
те, если хотите, но имейте в виду: вы будете похожи на алкоголика, кото-
рому предложили шикарный обед и карту вин, лучшую во Вселенной, а он вы-
сосал бутылок пять одного-единственного сорта и уснул успокоенный.
   Мета, похоже, плохо поняла этот длинный пассаж, выданный Солвицем  на
меж-языке, но с обильными вкраплениями староанглийского и старофранцузс-
кого в особо эмоциональных местах. Однако интонация задела ее,  и  ствол
пиррянского пистолета уже смотрел прямо в  грудь  великого  изобретателя
бессмертия.
   Язон представил себе очередную беспорядочную стрельбу - теперь в  по-
мещении радиорубки (ах, на Скоглио такого не простили бы!) -  и  впал  в
отчаяние, но уже через секунду отчаяние это перешло в  истерический  хо-
хот, и он, с трудом выговаривая слова, обратился к любимой:
   - Мета, ну неужели ты до сих пор не поняла? Вот это устройство и  мне
напомнило электрический стул. Ты наверно не знаешь, что в древности  был
такой способ казни. Ну и что? Неужели ты думаешь, что этот доктор Солвиц
не имел возможности убить нас? Да уж раз двадцать, как  минимум,  предс-
тавлялся ему такой шанс. И что же? Мы до сих пор живы. Это ни о чем тебе
не говорит, Мета?
   И тогда Мета посмотрела на него и заплакала. Второй раз в жизни  Язон
видел, как она плачет. Железная леди, амазонка, первый боец среди женщин
Пирра и не последний среди мужчин.
   - Включайте, - махнул Язон Солвицу, насколько позволяла  рука,  схва-
ченная браслетом электродатчика. - Включайте. Все будет нормально.
   Тот включил.
   Впечатление было интересное. Сначала - розовый туман, впрочем, вполне
уютный и комфортный, ритмическая музыка, волны  теплоты,  обволакивающие
тело, потом - приятный женский голос, многократно повторяющий пункты ге-
нерального каталога и дублирующая световая информация перед глазами - на
эсперанто. Язон интереса ради попросил перевести  текст  на  итальянский
(воспоминания юности!) - перевод был сделан мгновенно. В итоге он выбрал
для чтения почему-то датский  язык  и  начал  листать  страницы  текста,
вскрывая директории и файлы одним лишь легким взмахом ресниц. Информация
подавалась в удивительно компактном и удобном для восприятия виде,  и  в
какой-то момент Язон осознал, что не может идентифицировать языка  изло-
жения. Очевидно, сведения начали поступать уже на подсознательном  уров-
не, минуя знаковую систему. Это было забавно, но  он  все-таки  вынырнул
обратно - в мир конкретных символов и терминов.
   Язон быстро понял принцип обучения в библиотеке Солвица и за  считан-
ные минуты (так ему казалось) узнал историю создания и общее  устройство
крупнейшего в Галактике искусственного астероида. Для  начала  это  было
важнее всего. Пути выхода в открытый космос старина Тедди в  секрете  не
держал, и причины отказа главного вакуумного шлюза не были теперь тайной
для Язона - все те же черные твари отключили  автоматику.  Наконец  пре-
дельно ясным сделалось как  место  расположения,  так  и  беспроигрышный
принцип действия резервного устройства для выхода в пространство. И  что
же? Их спасение было теперь лишь делом техники? Да быть такого не может!
Если рассматривать Солвица как друга, он выглядит полным идиотом,  окон-
чательно выжившим из ума стариком. Неужели он сам не мог залезть  в  эти
файлы и найти наипростейший путь к выходу на поверхность?
   Если же Солвиц враг, доступ к подобным сведениям может означать  лишь
одно: стандартный бандитский прием, прием палачей - предельная откровен-
ность перед убийством, этакая изощренная  пытка,  последняя  возможность
покуражиться: дескать, хотел узнать тайну - узнай, все  равно  она  тебе
уже не пригодится...
   Эта мысль обожгла Язона. Он скомандовал в микрофон  "стоп"  и  дернул
левый тумблер на себя. Никто не мешал ему. Удивительно. Он снова сидел в
уютной радиорубке, напоминающей годы юности на Скоглио, рядом была Мета.
Откинувшись в кресле, она, казалось, безмятежно спала с  мирной  улыбкой
на губах. Но потом что-то, возможно невольный телепатический сигнал Язо-
на, заставило ее вздрогнуть и вернуться к реальности по той же,  обозна-
ченной Солвицем схеме: микрофон -  тумблер  -  наушники  на  стол.  Даже
электроды с иголками отцеплять не требовалось.
   - Все в порядке? - спросила Мета.
   - Вроде да, - нерешительно ответил Язон.
   - Интересно? - задала она новый вопрос.
   - Еще бы! По-моему, очень.
   - Тогда продолжаем обучение!
   Неожиданный энтузиазм Меты подстегнул его, и он уже было снова погру-
зился в информационный сон, когда она тронула его за руку:
   - Погоди, Язон, если ты думаешь, что выбраться отсюда совсем  просто,
читай внимательнее дополнение к инструкции номер тридцать девять  пятого
раздела общего технического паспорта.
   - Тридцать девять? - ошарашенно спросил Язон. - Я добрался только  до
тридцать седьмого.
   - Очень плохо, - пожурила Мета. - А там еще есть приложения.
   Он снова нырнул в потоки информации и очень скоро понял, что все  эти
этапы уже проходил до него Солвиц, нащупывая лазейку для выхода из  бес-
конечной запутанной борьбы с собственной злобой и подлостью. Но обходно-
го пути не было, требовалось последовательно пройти все стадии  логичес-
кого осмысления возникшей ситуации. Он карабкался по этим  стадиям,  как
альпинист по отвесной скале, и это было не то чтобы  тяжелее,  а  как-то
все медленнее и медленнее с каждым шагом. Подступало чисто психологичес-
кое утомление. Сделать паузу? Выйти на волю? Отдохнуть? Ну уж нет! Тогда
он не сумеет включиться в поиск с прежним энтузиазмом. Да и вообще, эле-
ментарно утратит саму нить начатого поиска.
   А нить эта вилась по очень замысловатой траектории,  порою  буквально
завязываясь узлами.
   Чтобы приблизиться к главной разгадке, Язону  приходилось  влезать  в
дебри теоретической геронтологии (и в самые потаенные уголки  древнейшей
то ли науки, то ли магии, имя которой психология;
   Геронтология - наука, изучающая старение живых организмов не обошлось
без подробного изучения целого ряда  биохимических  процессов,  а  также
юридических основ гипотетической цивилизации андроидов; и в любимую  ис-
торию человечества планеты Земля Язон, конечно,  тоже  нырнул,  все-таки
доктор Солвиц был порождением именно земной культуры. Но как же не хоте-
лось выныривать обратно! Как увлекательно было путешествовать по древним
эпохам! Чувствуя, что слишком увлекается, Язон останавливал себя и  ски-
дывал всю любопытную информацию, как и рекомендовал Солвиц,  на  матери-
альные носители, дабы осмыслить потом. Ведь память все-таки небезгранич-
на. Но как же неудержимо, как сильно хотелось изучить  это  все  сейчас,
здесь, не откладывая! Меж тем загадочный алгоритм поиска  вел  вперед  и
вперед, через физику и политику, через  эстетику  и  лингвистику,  через
астронавигацию и экстрасенсорику - к спасению, к обитаемым мирам,  разб-
росанным в пространстве, к свободе. Да не был ли этот путь по  определе-
нию  бесконечным,  не  был  ли  он  искусно  запрограмированной  моделью
действительного пути галактической цивилизации? Как быть  тогда?  И  как
понять это? Как успеть разобраться? Как вообще поступить?!
   О высокие звезды! Он что, забыл? Ведь есть еще правый тумблер  -  уп-
лотнение времени. На крайний случай. И тогда, используя всю  мощь  своих
телепатических способностей, Язон, не выходя сам из информационно-гипно-
тического транса, сумел увидеть Мету. Все за тем же столом. Она  сидела,
не сняв наушников, по обыкновению закинув руки за голову и прикрыв  гла-
за, а правый тумблер на ее панели был уже включен. Включен!! Значит, по-
ра. Этот последний штурм он посвящает своей любимой. И они выберутся от-
сюда. Обязательно выберутся, если будут повсюду оставаться вдвоем.
   Щелчок! И снова - розовый туман А дальше -  странное  ощущение.  Мозг
продолжает решать ранее поставленную задачу, а  тело  существует  теперь
совершенно самостоятельно. Тело его шагает по коридору, устланному  мяг-
ким бордовым ковром. Тихая музыка доносится из боковых дверей, а впереди
слышен неясный, мерный, все нарастающий гул. Очень знакомый  гул:  сдер-
жанное многоголосье, шелест,  постукивание,  тихие  звоночки  и  изредка
громкие выкрики: "Полтора миллиона на черное! ", "Сто пятьдесят  на  зе-
ро", "Все ставки удваиваются! ". Это крупье. И голос такой до боли  зна-
комый! Или у всех крупье одинаковые голоса? На какой же это  планете  он
последний раз играл в рулетку? Кости все-таки лучше поддаются мысленному
приказу, все-таки лучше... Хотя и  тяжелое  колесо  удавалось  тормозить
там, где надо.
   Он все ближе подходит к заветной двери, уже ощутимы  запахи"  дорогих
духов, тяжелых пыльных портьер, хорошего табака, традиционного паркетно-
го лака и тонкий, непередаваемый запах денег.
   Он входит в залу, и все взгляды устремляются на него. Вздох  восторга
и радостного предвкушения небывалого шоу прокатывается по толпе  многоо-
пытных игроков, богатеньких идиотов и расфуфыренных дамочек.
   Язон подходит к столу и бросает на зеленое сукно увесистую пачку жем-
чужно мерцающих галактических кредиток. Крупье с треском разламывает но-
вую упаковку костей. Официант подбегает с подносом, полным разнообразных
бокалов и рюмочек. В горле пересохло, голова трещит, выпить хочется  не-
выносимо, но Язон знает: ничего крепкого перед игрой нельзя. Телекинез -
капризная игрушка. Чуть качнет тебя влево-вправо - и удар мимо цели.  Он
выбирает высокий тонкий бокал альдебаранского с золотой крошкой  (в  нем
всего девятнадцать процентов алкоголя) и делает несколько глотков.  Все.
Начали.
   Он как будто совсем и не видит, что выбрасывает сам, что  выбрасывают
соперники. Язон запоминает четко лишь одно -  он  постоянно  выигрывает.
Гора серебристо-изумрудных фишек заполняет  собою  уже  больше  половины
стола. Это плохо кончится, он знает. Законы игорного  бизнеса  одинаковы
везде и всегда. Мало выиграть - надо еще суметь унести деньги.
   Неожиданно появляется новый игрок, новый соперник, который уравнивает
ставки. Кто это? Благородное, точнее,  породистое  лицо  смутно  знакомо
Язону Но, как ни старается, он не может вспомнить имени незваного гостя.
Почему-то вдруг представляется очень важным узнать, который теперь  час.
Язон украдкой косится на часы и обнаруживает, что их нет на левой  руке!
Сняли? Украли?! Или он просто сам позабыл, где снял  и  оставил  любимый
универсальный прибор с целой кучей сменных  циферблатов  на  все  случаи
жизни?
   Язон затравленно оглядывается по сторонам в поисках часов  и  тут  же
удивляется сам на себя: во все века и во всех мирах  в  казино  было  не
принято следить за ходом времени Здесь нет и не  может  быть  настенных,
настольных и даже карманных часов, вынутых напоказ. Завсегдатаи  знакомы
с правилами. На то они и завсегдатаи! Потому и одеты так пышно,  помпез-
но, вычурно, как даже в театр не одеваются, разве что на прием к королю.
Идя сюда, в игорный дом, посетители  соблюдают  ритуал,  устоявшийся  за
многие тысячи лет.
   О, какое счастье оказаться вновь в  этой  сказочной  обстановке.  По-
чувствовать себя лучшим среди лучших. Ощутить  упоение  победы.  Сорвать
небывалый куш. А время... Что время! Зачем ему часы?  Выйдя  отсюда,  он
купит новые, еще дороже прежних. Самые дорогие!
   "Выйдя отсюда..." - повторяет про себя Язон, и опять смутная  тревога
зарождается в глубине души. А уже в следующую секунду он вспоминает  имя
своего нового соперника - Теодор Солвиц. Доктор Теодор Солвиц.
   - Ваша ставка, Тедди? - небрежно спросил Язон.
   - Планета Солвиц.
   - Но мне не нужна ваша планета. Я  возьму  деньгами.  Назовите  цену,
Тедди!
   - Вы не поняли, Язон. Я прекрасно знаю, что моя планета не нужна вам,
но вы хотите покинуть ее. Вы мечтаете вырваться отсюда.  Ставка  -  ваша
свобода.
   - Оригинально! - улыбнулся Язон. - А что же вы? Вы ничем не рискуете,
Тедди?
   - Так не бывает, Язон, я рискую потерять вас. Это больше, чем  плане-
та. Начнем?
   Язон ничего не ответил. Молчание - знак согласия?  Возможно.  Но  ре-
альным согласием станет тот момент, когда он первым бросит кости.
   О, как тяжело было разжать ладонь! Когда еще было так же тяжело? Ког-
да? Он не мог вспомнить. А ведь было,  было  что-то  похожее  в  далеком
прошлом, что-то забытое, но предельно важное, самое основное... Он прос-
то обязан вспомнить! Сейчас, сейчас... Вот  же!  Язон  почти  поймал  за
хвост ускользающее воспоминание.
   Но тут незнакомый, горячий, страстный женский голос  зашептал  ему  в
ухо:
   - Ты должен играть, ты должен начинать прямо сейчас!
   Язон обернулся. Рядом с ним, едва не прижавшись вплотную и дыша  умо-
помрачительными ароматами, стояла красавица. Нет не просто  красавица  -
богиня, соединившая в себе черты воинственной амазонки и хрупкой  лесной
феи.
   - Ради меня, - выдохнула богиня с простотой и нежностью школьницы.
   Она ухитрялась быть распутной и трогательно скромной одновременно.
   И кости стукнули о деревяшку под зеленым сукном. Игра началась.
   Это была совершенно безумная игра. С переменным успехом, да таким пе-
ременным, что каждый из соперников по нескольку раз оказывался на  грани
полного срыва, но затем снова и снова взлетал на гребень успеха. И этому
не видно было конца. Язон начал пить. Уже  не  только  альдебаранское  -
иначе он просто не мыслил продержаться до утра. И очередная рюмка  порою
губила его, а порою начинало казаться, будто Солвиц тоже владеет телеки-
незом. Они двигали кубики навстречу друг другу, пот лил градом с  бровей
у обоих, и уже никто не в силах был понять, чья же возьмет.
   Но красавица, стоявшая рядом, помогала Язону. Определенно так.  Когда
иной раз силы уже совсем оставляли его, она  вдруг  обвивала  шею  героя
своими тонкими и трепетными руками или быстро, порывисто целовала в  гу-
бы, или прижималась низом живота к его ноге. И всякий раз он  как  будто
вновь заряжался энергией. И выигрывал, выигрывал!  Это  было  прекрасно!
Это было прекраснее всего на свете.
   А ласки загадочной богини становились  все  жарче,  все  откровеннее,
краем глаза Язон отмечал, что на ней уже почти не осталось  одежды.  Де-
вушка стонала, и выгибалась, и тяжело дышала, и льнула, льнула к нему, и
что-то должно было произойти с минуты на минуту, потому что  Солвиц  те-
перь проигрывал, непрерывно проигрывал, все  складывалось  фантастически
удачно, но только вдруг кости ложились совсем не так, как хотелось  Язо-
ну, зал вздыхал, и все начиналось сызнова...
   Сколько раз повторялось такое?  Сколько  времени  это  могло  продол-
жаться? У него не было часов Он только знал, что этот сексуально-игорный
оргазм рано или поздно наступит. Но знал  он  еще  и  другое:  продолжая
стремиться к финишу, он уже не хотел достигнуть  его.  Выигрыш,  уход  с
планеты Солвиц перестал иметь для него какое-либо значение. Игра  сдела-
лась самоцелью. Сам процесс игры - вот высшее наслаждение.  "Остановись,
мгновенье, ты - прекрасно! ", "Цель - ничто, движение - все! ", "Счастье
- это погоня за счастьем". Древняя классика философской  мысли.  И  еще:
"Нельзя дважды войти в одну и ту же реку". В смысле, возврата к прошлому
нет. Не стремись назад, Язон, только вперед.
   Он все играл, играл, играл, пытаясь сладострастно ухватить  за  рукав
ускользающее предчувствие вот сейчас, сейчас обязательно что-то произой-
дет
   Произошло.
   Из глубины зала появилась Мета С двумя воронеными стволами,  смотрев-
шими вперед, чуть вверх и слегка в стороны. Чопорные господа  отпрыгива-
ли, как зайцы, изысканные дамы разбегались с изяществом кудахтающих кур.
   - Я же тебе говорила, Язон, что не потерплю ни одной женщины рядом  с
тобою.
   Первый выстрел достался божественной красавице. Ее голова разлетелась
ошметками зеленого студня, и вот тогда паника поднялась уже нешуточная.
   Мета протянула невесть откуда взявшийся третий пистолет Язону и быст-
ро сказала шепотом:
   - Уходим.
   Они уходили, отстреливаясь и бросая гранаты, уходили, оставляя  после
себя дымящиеся обломки столов и растекающийся по полу кисель  из  повер-
женных андроидов.
   - Мета! Я ничего не понимаю. Ведь это же мой личный воображаемый мир!
Как ты могла ворваться в него?
   - Какая разница? Не такой уж он и воображаемый, кстати. Сейчас  глав-
ное - поторапливайся, я нашла выход отсюда. Однако выход сугубо  времен-
ный. Если мы не успеем, он закроется. А ты еще философствуешь! Шулер не-
доделанный!
   - Все равно не понимаю, - продолжал бормотать Язон, влекомый  сильной
рукою Меты по неизменным на Солвице переходам, лифтам и лестницам. -  Мы
же с тобой сидим в радиорубке, ну то есть в библиотеке и копаем информа-
цию из архивов Солвица? Правильно?
   - Правильно.
   - Ну. Так я иду своим путем, ты - своим. И летим мы с тридцатикратным
ускорением во времени...
   - Вот про перегрузки ты кстати вспомнил, - заметила  раскрасневшаяся,
но еще более обворожительная от этого пиррянка.  -  Приготовься.  Сейчас
будет изменение масштаба.
   Хронопереход навалился на Язона все теми же милыми ощущениями, и пос-
ледним, что он успел услышать, была шутливо-раздраженная фраза Меты:
   - Какие же все-таки бестолковые эти мужчины. Вот заладил: не понимаю,
не понимаю! Чего тут понимать! Когда любишь по-настоящему, найдешь доро-
гого тебе человека где угодно - хоть в аду, хоть в виртуальной реальнос-
ти...

   ГЛАВА 20

   - Все, - сказал Керк, врываясь в кают-компанию - Я немедленно  разво-
рачиваю корабль в сторону Пирра Я получил сигнал тревоги  от  Наксы  Вся
эта коварная нечисть только и ждала момента, когда мы вновь покинем пла-
нету с нашими лучшими людьми и с нашей лучшей военной техникой Там опять
началась настоящая бойня. Я разрываю контракт, и мы возвращаемся на Пирр
   Риверд Бервик молча смотрел на него и ждал продолжения.
   - Вы слышали, Бервик? Я  разрываю  контракт,  -  заводился  Керк  все
сильнее. - Однажды, польстившись на новые земли,  мы  едва  не  уступили
врагу все. Сегодня, помогая мирам Зеленой Ветви, я не хочу  окончательно
потерять родную планету. Хватит! Я слишком стар, чтобы играть в эти игры
бессмертие, тайные общества, спасение человечества... Мы  улетаем,  Бер-
вик.
   Представитель Специального Корпуса и Общества  Гарантов  Стабильности
по-прежнему терпеливо молчал и только грустно смотрел в упор на разбуше-
вавшегося седовласого гиганта.
   - Мы все равно не нужны вам! - продолжал кричать Керк. - Ваши  хитро-
умные планы слишком сложны для пиррян. Использовать боевую  мощь  "Арго"
вы явно не намерены. А просто пострелять в этих гадов, скрывающихся подо
льдом, способны и легкие эсминцы военного флота Консорциума. И  наконец,
планетарные бомбы уже установлены. Взрыватели я вам  оставлю  в  подарок
или в счет аванса, если сумма его еще не исчерпана.
   - Давно исчерпана, - тихо сказал Рее.
   - Ну и пусть! - раздраженно, но все-таки уже спокойнее бросил Керк. -
Некогда сейчас заниматься подсчетами.
   - А как же наши друзья, пропавшие там? - еще тише спросил Рее.
   - Язон? Он вывернется и без нас. Я слишком хорошо его знаю. А Мета  и
Троу... Черт, ведь их, наверное, уже  нет  в  живых.  Но  пирряне  умеют
встречать смерть с достоинством. И Мета первая велела бы мне  лететь  на
Пирр, а не вытаскивать ее неизвестно откуда. Тем более Троу. Неужели  ты
не понимаешь, Рее?
   - Не понимаю, - признался Рее. - И никогда не понимал.
   Керк метнул на него гневный взгляд, как бы вдруг вспомнив, что  имеет
дело с обыкновенным корчевщиком, и сказал:
   - С уставом Гарантов Стабильности меня пока никто не знакомил,  да  и
присяги на верность Специальному Корпусу я не давал. Я только подписывал
межзвездное соглашение участников Лиги Миров и еще - вот этот контракт с
вами, Бервик. От первого я не отказываюсь, а второй - разрываю.  Все!  И
командир здесь пока еще я.
   - Действительно, Керк, в вашей власти повернуть этот корабль в  любую
сторону, - подал наконец голос Риверд Бервик. - Команда  "Арго",  безус-
ловно, подчинится вам и только вам. Но ответьте мне: почему, приняв  со-
общение Наксы, вы не пошли сразу на капитанский мостик к Дорфу, а верну-
лись сюда, в кают-компанию?
   Керк растерялся и как-то неожиданно сник. Словно  вдруг  понял  нечто
важное о себе и обо всей сложившейся ситуации. Рее заговорил первым:
   - Правильно, помолчи сейчас, Керк. Я объясню, почему ты пришел к нам.
Ты сам не уверен в правильности принятого решения. Ты  правильно  вспом-
нил: несколько лет назад вы сорвались все, как  сумасшедшие,  с  планеты
Счастье и кинулись спасать Пирр. Я был тогда в низинах с  армией  Аммха,
вы даже не успели связаться со мной. А я бы и тогда сказал, что не  надо
никуда лететь. Вы опоздали, и это было закономерно. Город погиб. Накса и
его люди остались единственными  хозяевами  планеты.  Согласись,  только
благодаря "говорунам" нам и удалось сохранить шахты,  а  позднее  начать
возрождение Пирра.
   Керк молчал, но он был не согласен. Да, Накса и все жители поселка  в
джунглях сберегли горнодобывающее оборудование, но  они  закрыли  шахты,
они законсервировали их: зачем нужны тяжелые металлы, если  по  существу
утрачена связь с внешним миром? А  настоящему  своему  возрождению  Пирр
все-таки обязан ему, Керку, и Мете, и чудом уцелевшему Бруччо, и  новому
поколению героев - Клифу, Стэну, Теке, Грифу, в конце  концов...  Ну  и,
конечно, Язону. Без его денег, без его финансового гения разве смогли бы
они построить такой космопорт? И у кого еще хватило бы фантазии  превра-
тить лесной фермерский поселок в новейший город Открытый?
   Но ничего этого Керк не сказал Ресу. Корчевщик есть корчевщик, его ни
в чем не переубедишь. Так и будет до конца дней своих дружить с враждеб-
ной природой, пока она не съест его. А природа Пирра, она  известно  ка-
кая: даже бессмертного съест и не поморщится!
   - Сколько еще ты собираешься воевать с Миром Смерти, Керк? -  спросил
Рее. - Победы не будет.
   - Мы будем воевать ровно столько, сколько потребуется, - жестко отве-
тил Керк, изо всех сил напрягаясь, чтоб не начать размахивать оружием. -
И победа обязательно придет. Наша победа. А сейчас  свяжись  еще  раз  с
Наксой, - добавил он без паузы.
   Бервик облегченно вздохнул: лед тронулся. Теперь есть шанс  уговорить
Керка, а значит, дай Бог, линкор "Арго"  все-таки  не  полетит  на  Пирр
раньше времени.
   Пока ждали выхода на связь Наксы, следовало развить достигнутый Ресом
успех, и Бервик вовремя сообразил, о чем стоит говорить. Опыт его  обще-
ния с настоящими пиррянами - Рее не в счет - составлял  всего  несколько
дней, однако член Совета Консорциума, а также сотрудник многих секретных
и сверхсекретных организаций был весьма прозорливым человеком и,  сам  о
том не догадываясь, использовал для убеждения Керка тот же метод, что  и
Язон динАльт, знавший пиррян как облупленных уже давно.
   - Я не ученый, Керк, - сказал Бервик, - но,  по-моему,  невооруженным
глазом видно, что причина очередного обострения на Пирре кроется в собы-
тиях, происходящих здесь. Разве можно считать случайным совпадением вашу
атаку на астероид Солвица и нападение пиррянских организмов на космопорт
имени Велфа? Налицо телепатический контакт тех и этих тварей.
   Это был блеф! Полнейший блеф. Бервик только что от отчаяния  придумал
столь экстравагантную гипотезу. Но попадание оказалось стопроцентным.  В
глазах Керка вспыхнул недвусмысленный яростный блеск.
   И тогда Бервик добил его последним аргументом:
   - Конечно, на родной планете легче сражаться с врагами, дома, как го-
ворится, и стены помогают. А вступить в единоборство  непосредственно  с
квинтэссенцией зла, того самого мирового зла, похоже,  оказалось  не  по
зубам могучему Керку. Вот вы и бежите...
   По неопытности Бервик слегка переборщил в методах убеждения. Рее едва
успел отбить в сторону взметнувшуюся с пистолетом руку  Керка,  и  пуля,
просвистев мимо Бервика, разнесла на  мелкие  осколки  старинный  земной
глобус с картой звездного неба. Повторных попыток смертоубийства не слу-
чилось, так как в динамики кают-компании ворвался наконец голос Наксы:
   - Атака прекратилась. Возможно, лишь на время. Город в основной своей
части уцелел. Космопорт в принципе поддается восстановлению,  но  сейчас
он способен принимать лишь легкие межпланетные челноки  и  универсальные
шлюпки. Керк, мы рады будем вашему прибытию, но необходимости в экстрен-
ном возвращении лично я не вижу. Если можно, хотел бы поговорить с Бруч-
чо по поводу нескольких новых видов животных. Но лучше  выйду  на  связь
чуть позже. Ты же помнишь, Керк, как они в последнее время  относятся  к
мощным электромагнитным и пси-излучениям... связь... полчаса...  всетаки
поторопитесь... в курсе дела...
   После этих слов помехи окончательно съели сигнал, и Керк  понял,  что
причина перебоев была все та же: атаки новых пиррянских организмов.
   - Я пошел, - сказал Керк решительно.
   - Куда? - как можно более спокойным голосом поинтересовался Бервик.
   - Ну, Клиф же рапортовал о готовности. Мы стартуем через минуту. И  я
лично разгромлю этих тварей сначала здесь, а уж после - там, на Пирре!
   - Удачи вам, - прошептал Риверд Бервик, еще не вполне пришедший в се-
бя.
   За многие тысячи лет его жизнь впервые подверглась такой реальной уг-
розе.
   - Состояние здоровья Стэна и Арчи - идеальное, - доложил  Тека  вождю
пиррян, стоя в стартовом шлюзе рядом с полностью экипированными  десант-
никами.
   - Готовность номер один всех систем, - рапортовал Клиф. - Мы прикроем
вас огнем, если что.
   Керк уже тоже был в скафандре и теперь, защелкивая  гермошлем,  думал
лишь об одном: правильно ли они решили изменить точку атаки после  того,
как Стэн буквально в течение последних  минут  предстартовой  подготовки
получил информацию о слабом, но явном пси-излучении, зафиксированном над
одной из совершенно произвольно бурившихся скважин - тех самых,  которые
проделывали, когда изучали структуру оболочки.  Идентифицировать  сигнал
не удалось. Вряд ли это был автоматический пси-передатчик, скорее  всего
там просто находились люди. Неважно какие. Люди - это уже много. Это вам
не черно-зеленые монстры! Имевшиеся у пиррян приборы в принципе позволя-
ли засекать эмоциональные всплески даже через большую толщу металла. И с
высокой степенью вероятности связисты определили это рассеянное  пси-из-
лучение как эмоцию тревоги, иными словами - сигнал "SOS". Но не была  ли
это новая ловушка? Вот что беспокоило Керка.
   "А впрочем, тем интереснее будет, -  сказал  себе  пиррянский  вождь,
отбрасывая прочь все сомнения. - Хватит играть с ними в кошки-мышки. Где
подстраивают нам засаду, там и сразимся".
   Астероид зловеще молчал, когда они посадили шлюпку  на  краю  ледяной
воронки с почти отвесными краями и круглым металлическим донышком метров
трех в диаметре. Да, именно отсюда пришел загадочный  сигнал,  но  никто
сейчас не пытался вскрыть металлическую оболочку изнутри, и ни одна чер-
ная тень не шевельнулась в ледяной толще по сторонам углубления. Никакой
реакции не было и после того, как все трое, пользуясь простеньким альпи-
нистским снаряжением, спустились вниз.
   - Слой стали в этом месте всего полметра, - сообщил  Стэн  результаты
замеров.
   Керк вызвал "Арго" и поинтересовался:
   - Клиф, ты хорошо видишь нас? Прицел не сбит?
   - Прицел отъюстирован с точностью до микрона, мощность заряда регули-
руется идеально. Могу расстреливать мух вокруг головы каждого из вас!  -
с гордостью сообщил молодой пиррянин.
   - Мух мы пока не наблюдаем, - откликнулся Арчи, - а вот металлические
брызги скоро полетят.
   - Начинайте вскрывать оболочку, - распорядился Керк.
   Резали грамотно, по окружности, равномерно уходя вглубь по  всему  ее
периметру, а когда осталась тоненькая перемычка, еще  способная  удержи-
вать всю массу висящего на ней металла, применили кольцевой  термический
разрез  с  помощью  мгновенно  нагреваемой  до  четырех  тысяч  градусов
вольфрамовой проволоки. Все виды  оружия  от  примитивных  огнестрельных
пистолетов до плазменных и жидкогелиевых пушек были направлены теперь на
небольшой круг блестящей стали посреди бескрайней  ледяной  равнины.  Но
астероид Солвица, как всегда, преподнес сюрприз.
   Металлический цилиндр приподнялся больше чем на половину своей  высо-
ты, увлекаемый потоком воздуха, вырывавшимся сквозь узкие щели, но затем
обессиленно ухнул вниз, в темноту. Все трое выдерживали  некоторую  дис-
танцию, - мало ли что, - но, с другой  стороны,  главным  для  них  было
именно проникновение внутрь, а с этим, как они уже знали, следовало  по-
торопиться. Во вскрытом ими резервуаре очень быстро кончился воздух. Ис-
крящееся морозное облачко застывших газов  висело  теперь  над  головами
пиррян, словно дымовая завеса, мешающая стрельбе - Керк и об этом  успел
подумать. Но коль скоро из образовавшегося люка никакая нечисть  не  по-
лезла, они молча переглянулись, дружно шагнули вперед и  склонились  над
отверстием, пронзая темноту фонарями, вмонтированными в шлемы.
   Однако ни один из них не успел ничего увидеть. Неведомая сила потяну-
ла вниз, потянула неумолимо, властно, но настолько плавно и мягко, что с
орбиты это скорее всего выглядело добровольным погружением.
   "Вот так и пропадают лучшие бойцы", - грустно подумал Керк,  но  даже
он не стал передавать на "Арго" сигнал тревоги. Зачем? В кого  прикажете
стрелять бедняге Клифу? Все идет по плану. Они уже внутри.
   Вот только внутри чего?
   Все трое болтались в невесомости и полной темноте, освещая лучами фо-
нариков лишь друг друга и металлический потолок (стенку? пол?  -  неваж-
но!), через который только что проникли сюда. Проделанный ими люк быстро
затягивался прозрачной пленкой (гиперльда?  стеклостали?  другого  неиз-
вестного им материала"?), и в помещение начал поступать воздух.
   - Ну что, попались, как дикие собаки в капкан? - спросил Керк, как бы
принимая ответственность за происшедшее на себя.
   - Не думаю, - рассудил Арчи. - Лично я не наблюдаю  никаких  злонаме-
ренных действий по отношению к нам. По-моему, это  обычный  гравитацион-
но-вакуумный шлюз. Так что  скорее  всего  автоматика  сама  укажет  нам
дальнейший путь.
   Арчи оказался прав, и Керк мог лишь внутренне порадоваться, что имен-
но он, смирив свою пиррянскую гордость, настоял на участии в десанте мо-
лодого физика с Юктиса. Ведь ни один пиррянин не сумел бы  так  четко  и
взвешенно оценить обстановку в тот момент, когда его насильственно лиша-
ют инициативы.
   Меж тем никакого насилия над пленниками астероида и вправду не учиня-
лось. Гравитация плавно стабилизировалась с полной переменой полярности,
то есть потолок сделался полом, и они теперь стояли на нем под куполооб-
разным сводом, освещаемым несколькими тусклыми лампочками, очевидно ава-
рийного назначения, а впереди была могучая дверь с вакуумноплотными зат-
ворами, и над нею среди призывно мигающих надписей на многих языках гла-
за сразу выхватывали самую понятную - на межязыке:  "Давление  в  норме.
Оставьте скафандры в шлюзовой". Разумеется, никто из них  и  не  подумал
разоблачаться, хотя датчики газоанализаторов подтвердили заполнение шлю-
за воздухом, пригодным для жизни Ладно, ладно, не домой прибыли,  балло-
нов за спиной хватит еще надолго. Эка невидаль - подышать  чужим  возду-
хом! Как бы чего лишнего не вдохнуть! А вот выйти из шлюза  попробуем  -
это будет гораздо интереснее!
   - Как вы думаете, Арчи, эта дверь откроется? - Керк  решил  посовето-
ваться со сметливым астрофизиком.
   - Я уже знаю, Керк, что два пиррянина способны высадить любую  дверь,
- улыбнулся Арчи. - Но давайте все-таки для начала попробуем открыть ее,
как вежливые люди.
   Дверь, конечно, открываться не захотела. Даже после того, как ее  по-
дергал и потолкал Керк. Не грубо, за ручку.
   - По-моему, вежливые люди вначале стучат или звонят.  Здесь  случайно
нет колокольчика? - съязвил Стэн.
   - Колокольчика нет, - серьезно ответил Арчи, - но вот  эта  кнопочка,
мне кажется, сойдет для начала.
   - Стоп, не трогать! - властно остановил его Керк. - Никогда не  торо-
пись со всякими незнакомыми кнопочками. С вашим братом ученым  беда,  ну
прямо как с детьми. На Пирре уже в шесть лет знают: сначала  пойми,  что
это, а уж потом трогай.
   - Ребята! - неожиданно выдохнул Стэн. - Стойте, ребята. Внимание!
   Он смотрел как завороженный на дисплей постоянно включенного приемни-
ка пси-излучений и быстро-быстро комментировал показания прибора:
   - Очень мощный, очень близкий сигнал! Надежда, тревога, отчаяние, ра-
дость - жуткая смесь эмоций. Отправить модулированный сигнал  нашим  ко-
дом? Вдруг это они?
   - Нет, Стэн, мы будем ломать эту дверь, - заявил Керк. - Мне очень не
нравятся эмоции по ту сторону, тем более если это наши ребята. Нет  вре-
мени на переговоры. А ну-ка помоги мне. Навались, дружок!
   Ручку оторвали легко, а вот дверь оказалась солидная, на века  срабо-
танная. И тогда Арчи все-таки исхитрился и в суете  нажал  свою  любимую
кнопочку. Отчего немедленно заверещала аварийная сирена -  отвратительно
громко и тонко.
   - Ну, извините, ребята, - развел руками невозмутимый астрофизик,  пы-
таясь своими извинениями перекрыть механический вой. - Я думал, это  как
в лифте.
   - А я думаю, - заорал Керк еще громче, - что мы зря взяли тебя с  со-
бой!
   И он в очередной раз ударил  своим  могучим  торсом  в  бронированную
дверь. Лицо его налилось кровью уже не столько  от  натуги,  сколько  от
ярости.
   Арчи пробовал докричаться до рассудка рассвирепевшего  гиганта.  Ведь
даже Стэн уже понял, что надо не вышибать дверь, а резать ее лазером, но
- к сожалению ли, к счастью ли - не придумали еще такую силу,  что  спо-
собна остановить атакующего Керка Пирра.
   - Уйди отсюда, Арчи, - ревел он, как раненый  зверь,  плохо  понимая,
куда именно посылает молодого юктисианца.
   И возможно, за неимением других целей  Керк  все-таки  пристрелил  бы
несчастного астрофизика, но в самый  ужасный  момент  сирена  неожиданно
смолкла, в свалившейся на них  тишине  отчетливо  загудел  электропривод
двери, и она распахнулась настежь.

   ГЛАВА 21

   Скоростной лифт вынес Мету и Язона в маленькую прозрачную будочку  на
той поверхности планеты Солвица, где  зеленели  леса,  плескалось  море,
текли реки, скакали в степях ненастоящие всадники ненастоящего  Темучина
и ползали в зарослях ненастоящие пиррянские твари. По пути на эту проме-
жуточную поверхность они, естественно, миновали еще  один  хронопереход.
Перерыв оказался слишком коротким даже для Меты,  а  уж  Язона  скрутило
так, что он едва дышал и, буквально выползая на волю, цеплялся за  стек-
лянную дверь слабеющими пальцами.
   - Ложись, - распорядилась Мета. - Только дураки бегают  до  изнеможе-
ния, пока не упадут. Нужно хотя бы чуть-чуть прийти в себя. Минуты двет-
ри у нас еще есть в запасе.
   - Аптечку дай, - прохрипел Язон, вяло обшаривая собственный костюм  и
с удивлением понимая, что одет в тонкие брюки, белую рубашку и  смокинг,
а единственное, что удается найти в карманах, кроме  носового  платка  и
фишек казино, - это гермопенал, плотно забитый информационными  кристал-
лами. И как же он попал сюда? Ведь там, в библиотеке,  сбрасывая  нужную
информацию на самые компактные в мире носители, Язон укладывал их в  пе-
нал, лежащий на столе, и одет он был тогда в стандартный комбинезон кос-
модесантника. Некогда, да и тяжело сейчас думать над такими замысловаты-
ми вопросами. Без укола стимулятора - особенно тяжело. К  счастью,  Мета
свою аптечку каким-то образом сохранила, и  силы  стали  возвращаться  к
Язону, а вместе с ними и ясность в мыслях. Для полной  ясности  требова-
лось понять, что им угрожает, и Язон спросил:
   - Так Солвиц гонится за нами?
   - Скорее всего - да. Но мы его прилично опережаем.
   - Что это значит? Не понимаю. Ведь Солвиц - повсюду. Все живое  здесь
- это Солвиц. Как же можно его опередить?
   - Долго объяснять, - махнула рукой Мета. - Как-нибудь потом. Я сумела
чуточку лучше тебя разобраться в этом старикане. Он все-таки врал нам, и
врал немало.
   - И чего же он хочет теперь? - поинтересовался Язон.
   - Того же, чего и раньше. Остановить нас, задержать здесь.
   - Любой ценой? - решил уточнить Язон.
   - Не думаю, - ответила Мета, на секунду замявшись. - Все-таки мы  ин-
тересны ему живые.
   - Уже хорошо, - вздохнул Язон с облегчением. - Живы будем -  не  пом-
рем. Была такая старинная поговорка. Я в какой-то сказке вычитал.
   - Вставай, сказочник! Пора.
   До ангара они  бежали.  В  хорошем  темпе.  Тяжелые  ворота  послушно
разъехались в стороны, словно по команде "Сезам, откройся!  ".  Язон  не
удивился, потому что успел разглядеть в руках Меты маленький дистанцион-
ный пульт. Такой удобной принадлежности раньше у них не было. И, продол-
жая бежать уже внутри ангара, Язон коротко бросил на выдохе:
   - Откуда?
   - Солвиц. Подарил, - так же отрывисто, в такт бегу, сообщила Мета.
   - Зачем? - спросил Язон.
   Но ответа получить уже не успел. Мета своим  дистанционником  заранее
включила движки обеих шлюпок, гудение и свист заглушили все звуки, и ед-
ва Язон, плюхнувшись в кресло, обвившее его ремнями,  захлопнул  фонарь,
лихие универсальные авиетки рванули вперед и вверх все на тех же тридца-
ти g, от которых уже никакие стимуляторы не помогали. Язон скрипел зуба-
ми, но терпел. Сейчас, безусловно, не стоило пытаться корректировать по-
лет вручную, да скорее всего это было просто невозможно. Мета  управляла
обеими шлюпками так же, как еще недавно делал это доктор Солвиц.  Недав-
но? Или много лет назад? А может, все-таки вчера? Но только  в  какой-то
совсем другой жизни.
   Мысли Язона снова начали путаться. Потом перегрузка прекратилась, по-
тому что шлюпки набрали предельно возможную  скорость  (именно  так:  не
предельно допустимую, а предельно возможную). Половина внешних  датчиков
уже сгорела, вторая половина, тихо плавясь, размазывалась  по  фюзеляжу.
Оставалось только надеяться, что лейко-сапфировый фонарь в  молибденовой
оправке не приварится к  корпусу  и  универсальные  воздушно-космические
лодки не станут для пилотов летающими гробами.
   Однако Мета при всей своей  лихости,  очевидно,  предвидела  и  такую
опасность, так что раскаленные фонари благополучно откинулись, а за  ра-
зогретую докрасна сталь корпусов, на глазах черневшую  после  остановки,
они хватались руками в хорошо изолирующих перчатках фирменных скафандров
системы Солвица. Хорошие скафандры.
   "Спасибо тебе, безумный старый доктор, ты был очень ласков с нами,  -
мысленно прощался Язон с Солвицем. - Спасибо за все! Но там, в  космосе,
без твоей заботы, нам будет, пожалуй, все-таки приятнее".
   Они бежали к ближайшему светящемуся куполу, и Мета как раз  поднимала
руку с дистанционным пультом, собираясь  открыть  дверь  сверхсекретного
резервного вакуумного шлюза, когда за спиной у них полыхнуло и две  раз-
рывные пули грохнули в стенку, оставляя на ней  глубокие  выбоины.  Мета
уже в падении надавила нужную кнопку, и дверь поехала в сторону.  Должно
быть, в ту же секунду пиррянка успела развернуться и,  опрокидываясь  на
спину, открыла огонь, еще не прицельно, веером, просто в ту сторону, от-
куда были выстрелы. Конечно, все заряды улетели мимо. А  Язон  поддержал
Мету, повторив все ее действия, только на полсекунды позже. И с таким же
нулевым результатом.
   Эх, рано он прощался с Солвицем! Безумный ученый все-таки настиг  их:
то ли отдыхали больше, чем следовало, то ли Мета вообще ошиблась в своих
таинственных расчетах. Но одно было ясно: старик Тедди вознамерился  за-
держать их. И как показала практика, именно любой ценой. С живыми он уже
наигрался, настало время поразвлечься с трупами, сделать из Язона и Меты
гомункулусов или андроидов. Интересная задача, достойная великого  изоб-
ретателя. Вот только стрелять за многие тысячи лет он, видно, так  и  не
научился. Теперь, когда они все залегли, бессмертный псих мог  и  проиг-
рать. Ведь почетные гости Солвица уже знали, что мгновенно  восстанавли-
вать свое тело он не умеет, а им самим для отхода требовалось всего нес-
колько секунд. Вот только... Что там говорила Мета  о  сугубо  временном
выходе, который закроется, если опоздать? И атаковать рискованно и  мед-
лить нельзя! Неужели опять провал?
   Все эти мысли вихрем пронеслись в голове Язона за какие-то  доли  се-
кунды, в течение которых Солвиц, прячась за обгорелыми шлюпками, продол-
жал стрелять, а дверь у них за спиной со скрипом открывалась.
   Следующий выстрел раздался как раз сзади. А следом за ним -  громкий,
душераздирающий крик доктора Солвица. В проеме  двери  вакуумного  шлюза
стоял Керк с дымящимся пистолетом в руке, а метрах в тридцати лежал Сол-
виц, держась скрюченными пальцами за развороченную грудную  клетку,  но,
конечно, был жив, вот только из огромной раны его  виднелось  не  желтое
или зеленое желе, а натуральная кровавая мешанина костей, мышц  и  внут-
ренних органов.
   - Зачем ты стрелял в нас, Тедди? - задал свой первый вопрос  вскочив-
ший и ошалело озиравшийся во все стороны Язон.
   - Не уходите, господа, пожалуйста, мне очень плохо! - прохрипел  Сол-
виц, не отвечая на вопрос.
   Язон невольно сделал шаг в его сторону.
   - Назад! - крикнула Мета в ужасе. - Назад! Он снова обманет тебя! Нам
надо торопиться!!
   - Этот тип хотел убить вас? - деловито осведомился Керк.
   - Да, - коротко ответила Мета, чтобы не вдаваться  в  подробности.  -
Спасибо тебе, Керк. Но сейчас... Бежим скорее. Как можно скорее! Или  мы
все застрянем здесь надолго. Поверьте мне!
   Она уже держала Язона за руку, как непослушного ребенка. Но непослуш-
ных детей у Меты явно прибавилось. Стэн и особенно Арчи  поглядывали  на
нее с сомнением. И явно никуда не торопились.
   - Где Троу? - спросил наконец Керк.
   - Троу больше нет, - ответила Мета быстро, опять  же  не  желая  вда-
ваться в подробности. - Мы должны уйти через проделанный вами люк и пря-
мо сейчас, понимаете?! - закричала Мета в отчаянии.
   - Почему? - удивился Стэн.
   Но этот вопрос и стал последним. Потому что живой мертвец доктор Сол-
виц с выпадающими на ходу внутренностями вскочил и,  подобрав  пистолет,
попытался вновь открыть огонь по всей компании. Керк отстрелил ему руку,
и после этого новых аргументов не потребовалось. Все пятеро организован-
но и шустро кинулись в вакуумный шлюз. Когда они уже прорезали вновь за-
росшее многослойной броней отверстие, выбрались на поверхность и  загру-
зились в десантный бот, из оставленного в оболочке  астероида  отверстия
вдруг медленно пополз так хорошо знакомый им хищный черный язык.
   - Ну вот, дождались! - сердито проворчала Мета и, рванула  со  старта
так, как только она одна и умела.
   Язон уже ни на что не жаловался, а вот Арчи застонал от  резкой  боли
во всем теле.
   - Наука требует жертв, - ядовито прокомментировал Керк.
   И откуда он знал такие поговорки? Не иначе от Язона.
   А в экранах заднего вида отчетливо просматривались трассы всех мысли-
мых снарядов, которые Керк с наслаждением посылал навстречу черной  клу-
бящейся мерзости. Наконец обстрел был прекращен, и большое облако жидко-
го гелия накрыло пылающую внизу воронку.

   ГЛАВА 22

   Риверд Бервик вышел навстречу вернувшимся с астероида и  в  традициях
Бог весть каких миров и времен сначала низко поклонился, прижав ладонь к
груди, а затем протянул ее Язону:
   - Большое спасибо, Язон динАльт, я очень рад видеть вас вновь целым и
невредимым. Спасибо и вам, Мета. Скорблю о  вашем  погибшем  товарище  и
смею надеяться, что главный этап операции позади.
   На этом официальная часть приветствия явно заканчивалась, потому  что
полномочный член Совета  Консорциума  замялся,  даже  как-то  растерянно
улыбнулся в несвойственной ему манере и попросил  Язона  пройти  в  его,
Бервика, личную каюту для важного и срочного разговора с глазу на  глаз.
Керк не возразил против этого ни единым словом, ни единым  жестом.  Даже
наоборот - отдал распоряжение всем не беспокоить высокие договаривающие-
ся стороны. Именно так, высокопарно-дипломатически, он и  выразился,  на
удивление легко признавая за пусть и выдающимся, но инопланетником  роль
первой скрипки в их пиррянском оркестре. И Язон,  рвавшийся  поведать  о
своих открытиях всему почтенному собранию в лучших демократических  тра-
дициях последних веков, вынужден был строго повоенному  докладывать  обо
всем непосредственно вышестоящему начальнику. Да нет, даже не по-военно-
му - на последнем эпизоде скорее уж лежала  печать  шпионских  страстей:
этакий суперагент конфиденциально передает информацию "центру".
   И уровень конфиденциальности действительно поразил Язона. Он тоже ни-
когда раньше не видел столь совершенной аппаратуры для защиты от подгля-
дывания и прослушки. Поэтому в начале разговора даже чувствовал себя не-
уютно, хотя довольно четко изложил главное, что сумел узнать о Солвице.
   Бервик же встречную информацию о своей причастности  к  делам  Специ-
ального Корпуса рассудительно оставил на потом, а начал сразу с главного
- с тайного общества бессмертных, с Гарантов Стабильности.
   - Вы хотите сказать, -  понял  наконец  Язон,  терпеливо  выслушавший
краткую историю вопроса, - что мое личное бессмертие и все  практические
знания об изобретенной Солвицем вакцине не могут принадлежать мне в пол-
ной мере?
   - Именно так, Язон. Я хорошо знаю, что вы, быть может,  самый  своен-
равный человек в Галактике и вряд ли захотите работать на какую бы то ни
было организацию, тем более по принуждению. Потому я и вызвал вас  сюда,
буквально не дав отдышаться. Опасность неконтролируемого распространения
информации о некоторых вещах, таких, как бессмертие,  например,  слишком
велика. Я не имею возможности приказывать вам, но я могу просить, и  на-
деюсь, очень надеюсь встретить понимание. Собственно,  почти  у  каждого
бессмертного во все времена была возможность  подарить  вакцину  челове-
честву или, как минимум, растрезвонить о ее существовании по всей Галак-
тике. Некоторые так и делали. Но это всякий раз заканчивалось  печально.
Негоже, знаете ли, противопоставлять себя таким организациям, как "хозя-
ева Вселенной", "Гаранты Стабильности" или, скажем,  Специальный  Корпус
Лиги Миров. Встречаются, конечно, в нашем  бескрайнем  космосе  личности
особого масштаба, но, по-моему, даже пример самого Теодора Солвица, про-
тивопоставившего себя абсолютно всем, является скорее отрицательным.  Вы
согласны?
   - Абсолютно согласен, - кивнул Язон. - Вы зря  тратите  на  меня  так
много слов, Бервик. Я, конечно,  прославился  своим  не  слишком  уважи-
тельным отношением к отдельным законам отдельных планет,  а  также  нес-
колько экстравагантными взглядами на мораль с общепринятой точки зрения,
но я никогда не придерживался экстремистских позиций, никогда не  призы-
вал к массовому уничтожению людей, тем более целых культур  и  цивилиза-
ций. И наконец, - заметьте, это очень важно! - я  никогда  не  рвался  к
власти даже в масштабах одной планеты. Поэтому  я  не  конкурент  вашему
тайному обществу, и тем паче я - не какой-нибудь  безумный  бунтарь-оди-
ночка. А в настоящий момент меня гораздо больше  заботит  судьба  родной
планеты, тем более после того, что успел мне рассказать по  дороге  сюда
Керк.
   - К этому вопросу мы обязательно вернемся, - заверил Язона Бервик.  -
А сейчас, пожалуйста, повторите еще раз вкратце, какую именно информацию
содержат кристаллы, вынесенные вами с астероида.
   - Пожалуйста, - сказал Язон. - В этом пенале ровно десять  ячеек.  По
ним я и разложил добытые сведения. Первое.  Рецепт  вакцины  бессмертия.
Второе. Технология изготовления гомункулусов. Третье. Комплекс  новейших
методов лечения. Четвертое. Описание  оригинального  способа  управления
гравитацией. Пятое. Подробнейшая история самой древней волны космической
экспансии, включая Первую и Вторую Галактические войны. Шестое. Теория и
практика применения сверхоружия. Седьмое. Теория интеллектуальной  ассе-
низации. Восьмое. Полный комплект чертежей искусственного астероида. Де-
вятое. Подробнейшее досье на  некоего  гражданина  Галактики  Язона  ди-
нАльта. И наконец, десятое. Колоссальные по объему закрытые файлы  инов-
селенского знания, к расшифровке смысла  которых  мне  не  удалось  даже
приблизиться.
   - Последние два пункта представляются особенно интересными, - заметил
Бервик.
   - Вот как! - удивился Язон. - Чужое знание - это понятно. А досье  на
меня? Уж не вы ли сами его и составляли в своем Специальном Корпусе?
   - Мы-то, конечно, составляли, - сдержанно улыбнулся Бервик, - но  по-
лагаю, что Солвиц и в этом вопросе пошел дальше нас.
   - Вот как, - повторил Язон еще раз уже в полной растерянности. -  Од-
нако сведения обо мне - уж они-то точно  мое  личное  дело,  тем  более,
признаюсь, я еще сам не познакомился с этими файлами. Некогда было,  они
же не имели отношения к главной задаче.
   - Ладно, Язон. Познакомитесь - расскажете, если сочтете нужным.
   - Вот именно, - подчеркнул Язон. - Если сочту нужным. В рамках нашего
договора единственной моей обязанностью является спасение миров  Зеленой
Ветви от неведомой и грозной опасности. Правильно? Ну и по поводу вакци-
ны бессмертия я тоже принимаю ваши условия. А вот все остальное, прости-
те, готов предоставить лишь за отдельную плату, и то  если  еще  сумеете
убедить, что вы - самый выгодный покупатель.
   - Думаете, напугали меня своим цинизмом? Не питайте иллюзий, Язон.  Я
умею трезво смотреть на вещи и тоже принимаю ваши  условия.  Будем  счи-
тать, что взаимопонимание достигнуто. Остается один  вопрос:  общение  с
Солвицем позволило вам понять, как можно остановить этот ужасный астеро-
ид?
   - Честно скажу - нет.
   - И что вы теперь предлагаете?
   - Да то же, что и вы с Керком - расстрелять всю  нечисть,  последова-
тельно ее разморозив, а там - видно будет. Но вот это, мне кажется, надо
обсуждать коллегиально. Только, пожалуйста, напомните мне еще раз, о чем
не следует говорить при всех, а то я, знаете ли, в ваших разведках и ох-
ранках никогда не служил.
   - Говорить исключительно о бессмертии не стоит. Все  остальное  -  на
ваше усмотрение. Пока, - многозначительно добавил Бервик.
   Язон решил не обращать внимания на его последнее слово и заметил дос-
таточно небрежно:
   - Что ж, хорошо. Тогда, я полагаю, пора объявлять общий сбор.
   - Пора, - согласился Бервик.
   А в большом кольцевом коридоре Язона сразу отловил Керк.
   - От Меты двух слов в простоте не  добьешься.  Рассказывает  какие-то
мудреные вещи, на элементарные вопросы отвечает загадками,  а  о  многом
просто молчит. Без твоего разрешения, говорит, нельзя. Что с ней  случи-
лось, ты можешь объяснить? - бушевал седовласый пиррянин.
   - Молодец Мета, - улыбнулся Язон. - Ведет себя абсолютно правильно.
   Пистолет прыгнул в руку Керка и тут же обратно  скользнул  в  кобуру.
Язон даже не вздрогнул, он уже давно привык к подобному проявлению  эмо-
ций. Ведь в переводе на нормальный язык человеческих жестов это означало
не более чем раздраженный удар сжатым кулаком в ладонь. Без всякой угро-
зы для окружающих.
   - Но ты-то хоть что-нибудь расскажешь мне толком?! - взмолился Керк.
   - О чем? - не понял Язон.
   - Ну, конечно, о Пирре! В первую очередь о Пирре. Что вы там выяснили
о причине наших несчастий, о том, как нам теперь победить?
   - Ах, вот ты про что!
   И подумал про себя: "Пирряне неисправимы!  Можно  сказать,  Вселенная
рушится, а ему бы только о родной планете узнать!"
   - Послушай меня внимательно, Керк, и постарайся не злиться,  -  начал
Язон. - Создатель этого искусственного астероида  доктор  Теодор  Солвиц
после своего возвращения из другой  вселенной,  безусловно,  побывал  на
Пирре, хотя и не сказал нам об этом впрямую. В своих лесах он развел ро-
гоносов и прочих милых зверушек, опять же поведение и физические возмож-
ности Меты нисколько не удивляли его. А в тамошней  библиотеке  хранится
информация о вашей планете, объем которой явно превышает  мои  знания  и
знания Меты, вместе взятые. То есть он не мог выудить их из нашей  памя-
ти. И всетаки я бы не стал утверждать наверняка, что Солвиц вмешивался в
процесс эволюции на Пирре. Неопровержимых фактов на этот счет нам  найти
не удалось.
   - Ну а не может оказаться, что все пиррянские организмы - детище зло-
го гения-Солвица? - спросил Рее, который уже с полминуты стоял  рядом  и
внимательно слушал объяснения Язона.
   - Может, - сказал Язон, - но, во-первых, это еще следует доказать,  а
во-вторых, если даже местные подледные монстры и родственники вашим пир-
рянским, то они отнюдь не родные братья. Связь окажется гораздо глубже и
сложнее. Уверяю вас.
   - Но вспомни, Язон, - вновь заговорил Керк, - когда мы разбомбили  ту
цитадель врага на острове, с какою утроенной силой кинулись на город все
организмы. Что-то подобное произошло и сейчас. Разве это не  наводит  на
мысль...
   - Наводит, Керк, конечно, наводит, - улыбнулся Язон с  пониманием.  -
Но вы, пирряне, всегда искали простых ответов,  а  простые  ответы,  как
правило, не бывают верными.
   - Когда же ты найдешь для нас свой непростой ответ? - не  желая  оби-
деть, но все же достаточно ядовито поинтересовался Рее. - Бруччо, напри-
мер, считает, что новые формы пиррянских организмов, обнаруженные  впер-
вые буквально в последние дни, очень напоминают ту гадость,  которую  мы
раскопали здесь, подо льдом.
   - Что же, - сказал Язон, - это тоже интересное наблюдение. Тем  более
что Солвиц признался, как однажды упустил с астероида некую "черную лен-
ту". Возможно, это  был  универсальный  поглотитель  материи,  возможно,
что-то еще, он и сам не понял. Однако, куда делось враждебное  всей  Га-
лактике существо, не знаем ни мы, ни безумный доктор. Может,  спряталось
как раз на Пирре? И все-таки главное сегодня - не торопиться с выводами.
Наберитесь терпения, друзья. Солвиц, хотел он этого или нет, передал нам
с Метой информацию, значение которой трудно  переоценить.  Но  с  другой
стороны, на расшифровку ее и даже просто на осмысление понадобится  вре-
мя, немалое время...
   - Если только мы все еще выберемся отсюда живыми! - это  уже  бросила
Мета, стремительно прошедшая мимо и даже не пожелавшая остановиться.
   - Что еще случилось?! - Язон ринулся вдогонку, увлекая за  собой  ос-
тальных.
   - Да ничего особенного, - говорила Мета, - просто счет уже  пошел  на
минуты, а вы тут устраиваете философские дискуссии. Бервик объявил общий
сбор, но я бы на его месте объявила общую тревогу. Наверно, я так и сде-
лаю. Иначе вас всех просто не собрать. И, в конце-то концов, кто  коман-
дует кораблем?!
   Они уже переступили порог кают-компании, и  Язон  сразу  почувствовал
неладное. Все члены Совета Консорциума, все ученые с  Юктиса,  даже  все
пирряне сидели в креслах вполне спокойные на вид.  Однако  эмоциональное
напряжение было необычайно высоким, тревогу, повисшую в помещении,  Язон
ощущал чисто физически, как будто внезапно налетел и ударил в  лицо  хо-
лодный соленый ветер с моря.
   - Все в сборе? - спросил Стэн, взявший слово первым. - Гиперлед начал
таять. Для принятия решения у нас остается максимум полчаса.
   - Неужели мы уже так близко от звезды рейдер - удивилась Мета.
   - Вообще-то уже очень близко. Ведь скорость движения астероида  изме-
няется порою скачкообразно. Однако расчеты показали: таяние  льда  обус-
ловлено не только и не столько тепловым излучением звезды.
   - Ты хочешь сказать, - не поверила Мета, - что Солвиц подогревает лед
изнутри? То есть он тает не сверху, а снизу?
   - Нет, Мета, он начал таять сверху, но  подогревает  его  кто-то  или
что-то изнутри.
   - Не поняла, - искренне призналась Мета.
   - Я тоже не понял, - сознался Стэн. - Но это так.
   - И что ты предлагаешь? - поинтересовался Керк агрессивно.
   - Ничего не предлагаю. Я просто дал вводную, а уж вы решайте.
   - Хорошо, - сказал Керк, воодушевляясь при мысли, что бразды  правле-
ния снова переходят к нему в руки. - Клиф! Мы способны расстрелять  всех
врагов, которые начнут просыпаться через полчаса или через сколько там?
   - Да! - с гордой уверенностью ответил молодой пиррянин.
   - И ты можешь гарантировать отсутствие потерь с нашей стороны в  этой
схватке"?
   - Теперь - могу. Если, конечно, иметь в виду людские потери.
   - Да, я спрашивал именно об этом. - Керк задумчиво покачал головой. -
Ну а применить планетарные бомбы будет, разумеется, намного дешевле?
   - Еще бы! - всплеснул руками Клиф. - Но, кажется, кто-то запретил нам
это.
   - Кажется, кто-то теперь молчит, - заметил Керк.
   И все посмотрели на Риверда Бервика. Тот поднялся и, внимательно  об-
ведя взглядом всех собравшихся, произнес:
   - Я же объяснял вам тогда свою позицию,  господа.  Сейчас,  поскольку
ситуация в корне переменилась, я как представитель Специального  Корпуса
снимаю с себя ответственность за судьбу астероида Солвица. Согласно  до-
говору, исполнители - вы.  Так  принимайте  теперь  уже  чисто  исполни-
тельское решение. Последнее слово, мне кажется, за Язоном.
   Ну вот. Настало время великому игроку еще раз подойти к краю стола  и
бросить кости на зеленое сукно. Неужели именно от его воли будет  теперь
зависеть все дальнейшее?
   Язон посмотрел на Мету и попытался прочесть подсказку в ее глазах. Уж
она-то наверняка должна была вынести в душе смертный  приговор  Солвицу.
Но в голубых глазах прекрасной  амазонки  читалось  только  нетерпеливое
ожидание и абсолютное, полное доверие к нему.
   - Господа, друзья, братья, - он все никак не мог выбрать нужного тона
для этой странной речи. Обстановка получилась неумеренно  торжественной,
а ему хотелось объяснить все по-простому, по-свойски. - Мне было бы  бе-
зумно жаль уничтожать то, что создавалось веками и тысячелетиями Астеро-
ид Солвица хранит во много раз больше тайн, чем мы с Метой сумели унести
с него. Этот астероид, а быть может, и сам Теодор Солвиц  еще  могли  бы
послужить людям, но... Мы лучше, чем кто-нибудь из  вас,  успели  узнать
безумного доктора. Узнать, но не понять. Его  поведение  порою  действи-
тельно неадекватно. Он уже не совсем человек. И лично я не могу гаранти-
ровать благополучного исхода операции, а потому не хочу больше брать  на
себя ответственность перед всей Галактикой. Я, в отличие от  Солвица,  -
просто человек, и у меня нет права рисковать жизнями других людей.
   Язон снова посмотрел на Мету и абсолютно четко понял, что не желает -
ох до какой степени не желает! - рисковать (уж, как минимум, этой  конк-
ретно) жизнью.
   - А как же Троу? - неожиданно спросил Тека.
   Будучи врачом, он особенно интересовался судьбой пропавшего пиррянина
и уже успел выспросить у Меты некоторые подробности.
   - Выходит, мы уничтожим Троу вместе с планетой?
   - Нет, Тека, можешь считать, что Троу здесь, - сказала Мета, поднимая
над головой маленький блестящий диск. - Смотрите все. Это... как бы ска-
зать поточнее... - электронная версия Троу. Матрица  его  личности.  То,
что ходит сейчас там, по внутренней  поверхности  астероида,  мы  сможем
воссоздать у себя в любой момент... Если захотим, - добавила она мрачно.
- Все равно это будет уже не Троу.
   Керк резко поднялся и посмотрел на часы. С его точки зрения,  никаких
аргументов в пользу сохранения объекта 001 уже давно не осталось.
   - Клиф! Переведи планетарные бомбы на часовой механизм. Мета! Включай
главные маршевые двигатели Мы будем уходить с орбиты  на  форсаже.  Всем
приготовиться к десятикратной перегрузке! Передайте по интеркому.  Стэн!
А ты, пожалуйста, обеспечь постоянную связь с Наксой. Я хочу,  чтобы  он
следил за происходящим здесь и одновременно рассказывал нам о пиррянских
событиях. У меня все. Приступайте!
   Когда планету, даже очень маленькую, взрывают аннигиляционными бомба-
ми, огненный шар, возникающий в межзвездной  черноте,  напоминает  взрыв
сверхновой. Такое немногим и нечасто удается наблюдать. Вся команда "Ар-
го" собралась у большого обзорного экрана. Зеленоватый диск планеты Сол-
виц составлял теперь не больше двух градусов угловой величины и  казался
безобидным испытательным зондом или детской  надувной  игрушкой,  нелепо
болтающейся в пространстве.
   ...Пять, четыре, три, два, один. Обратный отсчет закончился, и  шарик
вспух болезненным малиновым пузырем. Казалось, он сейчас лопнет, истекая
кровью пополам с гноем. Зрелище получилось не  из  приятных.  Взорванный
астероид действительно пульсировал, как нарыв. И ошеломленное "Ах!" выр-
валось почти у всех зрителей одновременно, а по лицу стоявшего рядом фи-
зика Арчи Язон догадался, что планетарный взрыв выглядит  обычно  совсем
не так.
   Ну а потом... Не надо было иметь военно-космического  или  астрофизи-
ческого образования, чтобы понять: физика кончилась и началась чертовщи-
на. Увеличившийся, как минимум, вдвое диск Солвица  изменял  свой  цвет,
последовательно проходя весь спектр от красного до фиолетового, а затем,
как пошутил Арчи, не став ультрафиолетовым, исчез навсегда. Все следящие
приборы подтвердили в один голос: астероида больше нет в нашей  Галакти-
ке, в нашем измерении, возможно, в нашей Вселенной, ведь даже  джамп-ло-
каторы не смогли зафиксировать его в кривопространстве.  Запланированный
взрыв, по существу, не состоялся. Ведь не  было  в  момент  исчезновения
ожидавшейся вспышки света. "А как же, простите, быть с  фундаментальными
законами сохранения энергии и массы вещества?"  -  спросили  себя  почти
все, кто видел это.
   - Он использовал энергию аннигиляции внешней оболочки  для  скачка  в
кривопространство и куда-то еще дальше,  -  сформулировал  наконец  Арчи
суть происшедшего на его глазах.
   - А такое возможно? - полюбопытствовал Язон.
   - Раньше считалось, что нет.
   - Так значит, он может вынырнуть обратно в нашу Галактику?
   Предположение казалось Язону логичным.
   - Вот это вряд ли, - усмехнулся Арчи. - Помните, еще там, в  космобо-
те, пока мы летели сюда, вы успели мне рассказать про число "пи", равное
двум. Вот туда он и полетит. Уж поверьте мне,  как  астрофизику.  А  для
этой Вселенной астероид безумного доктора - так вы его называете? -  ду-
мается, потерян навсегда, то есть иными словами, все-таки уничтожен. По-
этому не беспокойтесь, Язон, я, как эксперт, могу свидетельствовать: ва-
ши обязательства по договору с Консорциумом  выполнены  целиком  и  пол-
ностью.
   - Ну что ж, - Язон, улыбаясь, повернулся к Бервику, - деньги на  боч-
ку, господин заказчик! Так говорили в древности. Керк, на нашем  корабле
есть хоть одна бочка? Лучше бы, конечно, деревянную, но на  худой  конец
сойдет и стальная. Господин заказчик, у  вас  найдется  восемьдесят  два
миллиарда наличными?
   Язон искренне веселился, испытывая  мощный  эмоциональный  подъем  от
одержанной победы, а Бервик продолжал смотреть в унылую черноту обзорно-
го экрана, словно еще ждал чего-то, и только кивал  машинально.  Наконец
он обернулся, и Язон с удивлением прочел в его глазах не радость, а глу-
хую тоску и горечь утраты. Ну да, ведь он же рассчитывал использовать по
полной программе все технические и прочие достижения  древней  науки!  А
может, бессмертный Бервик мечтал повидаться с бессмертным Солвицем,  жи-
вой легендой давно ушедшей эпохи, а вместо этого  вынужден  был  вынести
ему смертный приговор, который даже не удалось толком привести в  испол-
нение.
   - Да, да, - Бервик наконец словно проснулся. - Так вы  в  самом  деле
хотите получить всю сумму наличными?
   - Шучу, - сказал Язон. - Конечно, переводите на счет. И поскорее, по-
жалуйста. Мета, как капитан корабля, не даст соврать, уже через два часа
мы подлетаем к вашей родной планете, где и расстанемся.  Пирряне  и  так
задержались здесь непростительно долго.
   - Пирряне пусть летят, - Бервик подошел к нему ближе. - А вас,  Язон,
я хотел пригласить с собой.
   - Куда? - удивился Язон.
   - Лично мне надлежит сегодня же явиться к господину  Риверду  Бронсу,
заместителю начальника Специального Корпуса, и честно говоря, я планиро-
вал представить ему вас.
   - Как нового сотрудника? Ну уж нет, Бервик, я  для  этого  совсем  не
подходящая кандидатура. И вообще, у меня прорва дел дома,  в  смысле  на
Пирре Я лечу туда, и только туда, а господину Бронсу передайте, что, ес-
ли захочет, он может посетить нас. Это будет для  него  весьма  познава-
тельно во всех отношениях.
   Бервик посмотрел на Язона долгим взглядом и молча набрал на  браслете
связи номер Центрального банка Консорциума, чтобы отдать распоряжение  о
переводе денег согласно договору.

   ГЛАВА 23

   - Ну и на что мы с тобой потратим все эти огромные деньжищи? -  спро-
сила Мета.
   Она полулежала в кресле-кровати, держа в руке высокий бокал, в  кото-
ром тихо постукивали кубики льда. Язон только что смешал по  коктейлю  -
старинный рецепт был позаимствован у Солвица, ведь в технический паспорт
астероида входило, помимо всего прочего, подробнейшее ресторанное меню с
комментариями для поваров - и теперь они согласно древней традиции  всех
межзвездных  путешественников  отмечали  удачный  выход  из  кривопрост-
ранства. До посадки на Пирр оставались считанные минуты.
   - Вообще-то мне казалось, что полученные там деньги принадлежат  всем
пиррянам, - проговорил Язон в некоторой растерянности.
   - Конечно, дорогой, но уж поверь мне, все пирряне  будут  спрашивать,
что же делать с этими деньгами, именно у нас с тобой.
   - Хм! Логично. Тогда слушай. Во-первых, нам нужно восстановить космо-
порт, подземную трассу, ну и все, что пострадало  в  городе.  Во-вторых,
неплохо бы все это не просто восстановить, а сделать лучше и прочнее,  с
учетом последних событий. Втретьих, нам не  помешает  чуточку  увеличить
наш космофлот и по традиции запастись новым оружием. А в-четвертых, воп-
реки традициям, я хочу финансировать серьезную научную программу по изу-
чению экологии Пирра. Нам никогда не одолеть эту планету  кавалерийскими
наскоками. Здесь нужен твердый, холодный расчет, а потом - долгое и тща-
тельное изучение. Я поговорил на прощание с  этим  замечательным  парнем
Арчи. Он увлекся нашей проблемой и хочет всерьез заняться ею.
   - Так он же астрофизик! - удивилась Мета.
   - Он - настоящий ученый. Это - главное. И у него непредвзятый  взгляд
на трагедию Пирра.
   - А у тебя?
   - Я, во-первых, не ученый, а во-вторых, уже давно стал самым  настоя-
щим пиррянином и разучился смотреть на вас и вашу планету со стороны.
   - А теперь ты стал еще и на Солвица похож, - сказала Мета.
   - Это чем же? - не понял Язон.
   - Ты разговаривать стал, как он: во-первых,  вовторых...  терпеть  не
могу такого занудства!
   - Да ладно тебе! - обиженно отмахнулся Язон. - Кстати, о  Солвице.  В
этой суете я все время забывал спросить, как же нам все-таки удалось от-
туда вырваться. Ведь он же подстроил для нас настоящую  ловушку  и  явно
собирался задержать.
   - Конечно. Я поняла это раньше тебя. Этот проклятый Тедди  почти  все
время врал. Ему там очень скучно было одному, вот он нас и выкрал, а вся
зловредная гадость на поверхности вовсе его не беспокоила,  и  выпустить
нас он мог запросто. Впрочем, ничуть не сложнее было бы для него  и  об-
ратное - сделать нас пленниками навсегда - усыпить, упрятать куда-нибудь
и ждать все того же исхода. Но то ли  он  чувствовал,  что  планетарного
взрыва не будет, если нас не отпустить, то ли... Знаешь,  Язон,  помоему
он действительно сумасшедший. У него логика нечеловеческая  какая-то.  Я
так поняла, он и вправду не хотел насилия, он хотел сделать  нас  добро-
вольными пленниками. Для того и придумал всю эту истерию с  библиотекой.
И тебя-то он фактически заарканил Вначале увлек потрясающей информацией.
Тебя же хлебом не корми - дай только новых знаний! Правильно?  А  потом,
докопавшись до главного в твоей жизни наслаждения, он и вовсе лишил хит-
рого и непобедимого Язона всякой способности к сопротивлению.  Ведь  ду-
ховный наркотик бывает пострашнее всякой химии. Ты  бы  остался  с  ним,
навсегда остался.
   - Не может быть, - усомнился Язон.
   - Может. Я очень тщательно проанализировала этот его  способ.  Он  по
определению должен стопроцентно действовать на любого человека.
   - Почему же ты сама не попалась?
   - Потому что я пиррянка.
   - Ну и что? Я сам всегда уверял, что пирряне народ особый. Но не нас-
только же! Я не понимаю; что, для вас не существует высшего в жизни нас-
лаждения?
   - Выходит, что так, - вздохнула Мета. - Посуди сам. Когда я  щелкнула
этим тумблером уплотнения времени, я,  разумеется,  тоже  провалилась  в
виртуальную реальность. Нетрудно догадаться, куда я  попала.  На  родную
планету. Я с наслаждением, да, с наслаждением косила налево-направо всех
знакомых и даже незнакомых тварей, я побеждала, и конца  этому  не  было
видно. Удовольствие? Еще бы! Но ведь это не игра, Язон, не  развлечение.
Это - способ выживания, а значит, уж скорее работа, чем  отдых.  Убивая,
мы всегда мечтаем о мире и спокойствии для нашей планеты. Я устала стре-
лять в этом придуманном мире, и Солвиц в итоге уловил мою мечту и реали-
зовал ее. Я победила окончательно, пристрелив последнего,  полу  дохлого
какого-то рогоноса, и в то же мгновение Мир Смерти перестал  быть  миром
смерти и, наверно, перестал быть  родным  для  меня.  Думаешь,  я  стала
счастливой в этот момент? Ну если и стала, то секунды на три, не больше,
а потом опять отправилась искать опасность. Но опасностей не было. Ника-
ких! И я раздражалась все больше и больше. Игра пошла явно не по  прави-
лам. Солвиц, похоже, растерялся и  вновь  подкинул  мне  невесть  откуда
взявшееся ядовитое и зубастое зверье. Это было глупо. Я перестала верить
в реальность окружающего и сразу сумела вынырнуть прямо  к  нему,  в  ту
"диспетчерскую", из которой он управлял нашими снами...
   Мета помолчала.
   - Солвиц действительно много знает о Пирре, возможно, больше, чем  мы
сами. Но он все равно не понял, кто такие пирряне, не разобрался в  осо-
бенностях нашей психологии. Мы живем не ради  наслаждений,  а  он  и  не
знал, что бывают такие люди. Вот почему я застала Солвица врасплох, ког-
да вышла туда, к нему. Я уже знала, что мне нужно. Универсальный  пульт.
Он лежал перед доктором на столе. Чего было проще: выстрелить или  отор-
вать ему голову, схватить маленькую коробочку и бежать?  Но  я  знала  и
другое - это проигрышный вариант. Солвица не победить силой. Он  пытался
превратить нас в добровольных пленников, и, пользуясь  этой  логикой,  я
должна была заставить его добровольно отдать пульт. Он  сам  должен  был
указать мне дорогу к выходу. Каким образом я могла это сделать?
   - И каким же? - Язон уже догадывался, но не решался произнести вслух.
   - Я прочла ответ в его глазах. Этот тысячелетний  старец  смотрел  на
меня с неистовым вожделением. Неудивительно: таких женщин, как я, он  не
встречал за всю свою бесконечно долгую  жизнь.  В  общем,  я  соблазнила
его... О чем ты подумал, Язон? Не пугайся так. Да, я пообещала ему  все,
чего он хотел. И этот старый  шипокрыл,  конечно,  размяк,  расслабился,
стал доверчивым, как ребенок. Похоже, отдавая мне пульт, он и впрямь ре-
шил, что я останусь с ним и брошу тебя. А я вышла из  комнаты  якобы  на
минуточку и сразу заблокировала все двери. Разумеется, ему  понадобилось
не слишком много времени, чтобы догадаться об обмане. Вот я  и  спешила.
Ну а как ребята вскрывали оболочку над резервным шлюзом, я  увидела  как
раз из той самой диспетчерской. Солвиц так странно менялся в лице, когда
наблюдал за ними... Кстати, пси-сигнал, который принял Стэн, тоже подала
я. И как это я догадалась? Счастливая случайность, что они растопили лед
именно над этим местом...
   - Как ты могла, Мета?! - проговорил Язон, наконец обретая  дар  речи,
но все еще ошарашенно глядя на любимую невидящими глазами.
   - Что? Подать пси-сигнал?
   - Да нет же! Соблазнять этого старца!
   - О высокие звезды! Истинно мужская логика Кажется, кто-то готов  был
загулять со смазливой девицей - да еще с андрошкой! - исключительно ради
игры и удовольствия. А когда любящая женщина, можно сказать,  на  подвиг
пошла во имя спасения его жизни, этот противный ревнивец  вместо  благо-
дарности в ужасе закатывает глаза: "Как ты  могла?"  Ладно,  ладно.  Вот
прилечу на Пирр и брошу тебя, как тогда, в самый первый раз!
   - Мета, я люблю тебя! - выдохнул  Язон  восторженно,  заключая  ее  в
объятия.
   - Лучше бы извинился, поросенок!
   И, делая вид, что вырывается, она нежно застучала в его грудь  кулач-
ками. Ее смертоносные кулачищи умели быть ласковыми кулачками.
   - Не буду извиняться, - заявил Язон. - Просто люблю тебя - и все!
   В этот момент в динамики интеркома ворвался голос Керка:
   - Друзья! Мы выходим на орбиту Пирра. Команде и всем пассажирам  лин-
кора "Арго": минутная готовность. Через двадцать секунд после  наступле-
ния невесомости переходим в режим торможения с  десятикратной  перегруз-
кой. Друзья, я поздравляю всех с возвращением домой!
   "В который раз я возвращаюсь в Мир Смерти?" - спросил сам себя Язон.
   И не сумел сосчитать.

   Лондон - Москва, июль-сентябрь 1997 г.

   Книга 2
   МИР СМЕРТИ НА ПУТИ БОГОВ

   ГЛАВА 1

   Долгих семьдесят четыре года правил на планете  Орхомен  добрейший  и
любимый народом царь Ахамант. Мир этот славился своими плодородными зем-
лями, мягким климатом и богатейшими залежами металлов. В общем,  планета
обеспечивала себя всем необходимым, и мудрейший Ахамант, достаточно нас-
лышанный об иных мирах, небесных лодках и межзвездном общении, еще в мо-
лодости пришел к однозначному выводу: не надо вступать в контакт с бога-
ми, как называли местные жители летающих по небу инопланетников. И  слуг
своих, настаивавших на приобщении к благам других цивилизаций, царь  от-
далил от себя настолько, что однажды все они покинули Орхомен  навсегда.
И называлось это Исходом Сторонников Контакта. А планета продолжала жить
благополучной, радостной, сытной жизнью без войн и распрей.
   Молодая жена Ахаманта царица Нивелла родила ему двоих детей-близнецов
- сына Фрайкса и дочь Хеллу. Оба они в равной мере являлись наследниками
престола, однако никогда, с самых юных лет, не ссорились между собою,  и
дело очевидным образом шло к тому, что  станут  они  управлять  планетой
вдвоем. А ведь и такое было возможно на мирном и богатейшем Орхомене!  И
старик отец радовался, что уйдет из жизни, оставляя планету в  достойных
и праведных руках.
   Но тогда-то и случилось несчастье. Верно говорят люди: седина в боро-
ду - бес в ребро. Влюбился почтенный царь в юную Инну, дочь некоего Кад-
мия, да так влюбился, что бросил жену Нивеллу, прогнал ее прочь  и  ввел
во дворец новую царицу. А молодая владычица невзлюбила  пасынков  своих,
Фрайкса и Хеллу. Что, в общем, было вполне естественно, вот только  при-
чина этой ненависти оказалась в итоге  весьма  далекой  от  обыкновенной
ревности. Инна приходилась дочерью совсем не Кадмию, а некоему  Кобальту
с далекой планеты Дельфа. И была она тайным агентом могущественной межз-
вездной организации галактического масштаба. Пользуясь своим высоким по-
ложением, она фактически руководила всем сельским хозяйством Орхомена  и
сумела отравить огромные площади, засеянные хлебными злаками  и  другими
растениями. Применяла Инна для этого новейший биологический яд, и убогие
технологии отсталой в научном отношении планеты оказались бессильны  бо-
роться с подобной катастрофой.
   Тогда Инна сама предложила способ борьбы со стихийным бедствием. Дес-
кать, однажды боги вложили тайное знание в голову  Фрайкса  (избранного,
между прочим, неслучайно), и среди остального - разного хранится под че-
репом его также и секрет хлебного противоядия. Чтобы добыть эти  секрет-
ные сведения, вещала Инна, есть лишь один способ: отрубить Фрайксу голо-
ву, а затем вложить ее в таинственную адскую машину, некогда  доверенную
богами отцу Инны, а теперь по наследству  перешедшую  к  ней.  Орхоменцы
издревле испытывали большое недоверие ко всякого рода сложным и непонят-
ным машинам, потому в детали и подробности вникать не захотели, а поняли
рекомендации царицы Инны по-своему: следует,  догадались  они,  принести
Фрайкса в жертву богам, и тогда боги вернут плодородие землям и благопо-
лучие народу Орхомена.
   Погоревал Ахамант, погоревал, да и решил, что никакого выбора ему  не
оставили. Либо погибнет от меча любимый сын его, либо - от голода - весь
народ Орхомена, тоже очень и очень любимый своим царем... Разве это  вы-
бор? Так, риторический вопрос. В общем, жертвоприношение богам назначили
на Всепланетный День Плодородия и Богатства - главный ежегодный праздник
орхоменцев. Меч специальный наточили до  остроты  необыкновенной,  юношу
связали крепчайшими веревками, а сестра его повсюду следом  шла,  ни  на
шаг не отставала и все молила, молила, чтоб и ее тоже убили,  раз  такое
дело. Но Ахамант Хеллу свою убивать не собирался, потому что боги ничего
на этот счет не предписали. Пока.
   Словом, должно было злодеяние свершиться ровно в  полдень  при  ярком
солнце и большом стечении публики. Добрый и любящий  своего  царя  народ
ждал избавления от всех бед и возвращения к безбедной и безоблачной жиз-
ни. Только один человек на всем Орхомене ничего хорошего от жертвоприно-
шения не ждал. Но про этого человека все  как-то  позабыли.  Давно  уже.
Ведь царь Ахамант, раб желаний своих и  подлый  изменник,  прогнал  жену
прежнюю из дворца и из города. Не знал он лишь одного: что Нивелла поки-
нула тогда и планету, воспользовавшись одною из небесных колесниц богов,
которые прилетали иногда в районы, далекие от главного города, носящего,
кстати, то же имя - Орхомен. А вернулась низвергнутая царица  тайно,  но
как раз вовремя, потому что знала обо всем - История, впрочем, умалчива-
ет, была ли она на площади в полдневный час Праздника Плодородия. И лишь
одно можно утверждать со всей определенностью: именно Нивелла наслала на
Орхомен из неведомых миров Ослепительного Винторога,  волшебного  зверя,
летающего по небу голубому и небу черному, изрыгающего пламя и наводяще-
го ужас и восторг на всех, у кого есть глаза и уши.
   Ослепительный Винторог распахнул широченную пасть и принял  во  чрево
свое и несчастного, обреченного на смерть Фрайкса и сестру его Хеллу, не
пожелавшую покинуть брата. Конечно, Винторог очень быстро скрылся в  об-
лаках над главной площадью города Орхомена. Вот тогда и  вынуждена  была
раскрыть свою гнусную сущность галактическая шпионка Инна. С  непостижи-
мой скоростью, вне всяких сомнений пользуясь колдовством и магией,  изв-
лекла она прямо из-под земли сверкающую чешуей гигантскую серебряную ры-
бу и на рыбе этой умчалась вдогонку за Ослепительным Винторогом. Но  где
там! Мудрые люди, хранящие тайное знание, доставшееся им еще  от  праде-
дов-первопоселенцев, но не покинувшие  планету  вместе  со  Сторонниками
Контакта, говорили Ахаманту: "Возликуешь ты или опечалишься, но ты  дол-
жен знать, царь: нипочем рыбе не угнаться за Винторогом, потому как  не-
возможно это". Однако те же мудрецы объяснили ему, что теперь не вернут-
ся назад ни дети его, ни молодая обманщица-жена - враг рода человеческо-
го. А вот Нивелла может и должна вернуться. И  ее  возвращения  Ахаманту
надлежит терпеливо ждать. Быть может, не один год, но, если  терпения  и
здоровья хватит, тогда старый царь Орхомена, оставшийся без  наследников
и жен, будет прощен богами и снова станет счастливым. И владыка Орхомена
согласился ждать.
   А Фрайкс и Хелла, достигнув ближайшей планеты, совершили непредвиден-
ную посадку. Винторогто, конечно, был обучен Нивеллой, то  есть  запрог-
раммирован на долгий и только ей одной известный маршрут, но оказался он
при этом на удивление послушным зверем. Стоило Хелле дернуть за  длинную
торчащую меж ребер его рукоятку, как сверкающая золотом туша устремилась
вниз. А внизу расстилалась бескрайняя водная гладь  планеты  Дарданелла.
Хелла никогда в жизни не видела такого огромного океана  -  он  покрывал
всю планету целиком. А меж тем у себя на родине она очень  любила  плес-
каться в море и отлично плавала.  "Хочу  искупаться!"  -  закапризничала
Хелла. Любящий брат не посмел отказать ей. Сам он в воду не полез, боял-
ся, хотя опасности никакой видно не было до самого  горизонта,  в  какую
сторону ни посмотри. Но нехорошее предчувствие не покидало  Фрайкса  все
то время, пока он любовался красивым телом своей сестры, плескавшейся  в
теплых волнах Дарданеллы. И предчувствие не обмануло юного орхоменца. Из
темно-синих пучин поднялись зеленотелые, изумрудно-яркие веселые  краса-
вицы, которые так увлекли Хеллу своими играми и разговорами,  что  орхо-
менская наследница престола отказалась возвращаться к брату.
   А брат не слишком-то и возражал. Он ведь и сам не знал,  куда  летит.
Не в Орхомен же возвращаться! Мать он потерял давно. Отца и  весь  народ
свой - недавно, зато при чудовищных обстоятельствах.  А  теперь  настало
время потерять сестру. Значит, так хотят боги. "Судьбу свою следует при-
нимать с покорностью и, не  поворачивая  головы  в  прошлое,  стремиться
всегда только вперед". Так учили древние.
   "Прощай, Хелла!" - крикнул Фрайкс и приказал Ослепительному Винторогу
подниматься в небо.
   А конечной точкой маршрута стала для него планета Эгриси, где  правил
царь со странным тройным именем Исаак Даниил Йот или  коротко  -  И.  Д.
Йот, хорошо знавший Нивеллу, но показавшийся Фрайксу абсолютно сумасшед-
шим. Он называл себя солнцеликим и вообще считал отцом своим не  челове-
ка, а самое солнце, то есть местное светило. Однако в быту Йот  оказался
добрейшим стариком, Фрайкса обласкал, накормил и приветил. А не прошло и
месяца, как выдал за него самую красивую и молодую из  дочерей  своих  -
Галку. Зато Винторога забрал и поставил на прикол. Теперь  уж  и  Фрайкс
начал понимать, что Ослепительный со своею золотой кожей, хоть и  смахи-
вает на орхоменского гиппопотама, у которого  бивни  закручены  в  тугие
спирали, но это, конечно же, не зверь, вообще никакое не  животное.  Это
все-таки машина. Но окончательно все прояснилось, когда из Винторога все
внутренности вывернули, растащили по всяким другим механизмам  во  славу
великого Дэевесо - кометоборца и сокрушителя кривопространства,  а  саму
золотую шкуру, или обечайку, как ее здесь называли, в качестве  величай-
шей ценности упрятали в самшитовом лесу, обнесли двумя рядами прочнейше-
го забора из колючей проволоки, а между рядами этими  пустили  свирепого
огнедышащего дракона, не перестававшего бегать ни днем, ни ночью.
   Бот, настоящее имя которого было Сулели ("глупый" по-эгрисянски, и он
стыдился такого имени), сделал Фрайкса своим подданным и своим родствен-
ником. Отношениям их могли позавидовать любые другие  зять  и  тесть,  и
все-таки Фрайкс чем старше становился, тем лучше  чувствовал,  что  даже
его любимая Галка (которую в действительности тоже звали иначе  -  очень
странным именем Халхи, означавшим в переводе с эгрисянского "народ") так
вот, даже его любимая жена гораздо сильнее привязана не к самому  Фрайк-
су, а к принесшему его сюда Ослепительному Винторогу, точнее, к  золотой
шкуре Винторога, находившейся в непонятной магической связи с родителями
Фрайкса, как с отцом Ахамантом, сыном Эола, так и  с  матерью  Нивеллой,
непонятно чьей дочерью, неизвестно откуда пришедшей и исчезнувшей  неве-
домо куда. А потому уже изрядно поднаторевший во многих искусствах и на-
уках, распространенных на Эгриси, Фрайкс однажды набрался смелости, да и
отправил тайком шифровку в необозримый космос. Отправил наудачу и совер-
шенно случайно использовал частоту канала спецсвязи.
   Шифровку приняли и прочли, но Фрайкс и по сей  день  ждет  ответа,  а
старый Ахамант ждет свою жену, мечтая испросить прощения за предательст-
во, а вечно юная Хелла уже устала резвиться с  зеленогрудыми  красавица-
ми-подружками и ждет не дождется, когда Фрайкс полетит обратно и заберет
ее домой на древний и благодатный Орхомен, колонизованный во  время  оно
еще легендарным космическим волком капитаном Минием, буксировавшим  туда
первый межзвездный транспорт "Прометеус Виктори" в самом начале  Великой
Эпохи Галактической Экспансии.
   - Ну и как тебе это все? - поинтересовался Язон.
   - По-моему, красивая легенда, - сказала Мета, оглядываясь по сторонам
в поисках возможной цели.
   Но в лесу было тихо-тихо, даже насекомые не жужжали.
   - А по-моему, чушь собачья! Намешано всего, словно  в  кастикусийском
салате, который приготовлен самым бездарным в Галактике поваром: картош-
ку нарезали сырую, апельсины наоборот сварили, а вместо соленой клубники
набухали свежих эриданских огурцов.
   - Ничего не понимаю, - фыркнула Мета. - Причем здесь салат?
   - А при том!
   Язон сорвал яркий лиловый цветок и долго его  рассматривал.  Подумал:
"Во дела! Никогда тут не росло таких цветов!"
   - Все, что я тебе сейчас прочел, - это никакая не легенда, а как  раз
и есть та самая шифровка,  перехваченная  Специальным  Корпусом,  а  еще
раньше принятая этим сумасшедшим Солвицем и почему-то  включенная  им  в
пакет документов под скромным названием "Досье на  гражданина  Галактики
Язона динАльта".
   - Ты меня разыгрываешь, - предположила Мета.
   - Самое время, - грустно улыбнулся Язон. - Когда предстоит  закончить
исключительно ответственный этап нашей с Арчи программы экспериментов, а
я вынужден срочно вылетать к центру Галактики. Самое время для  шуток  и
розыгрышей.
   - Почему именно к центру? - заинтересовалась Мета. - Никогда  еще  не
бывала в тех краях.
   - Так ведь Бервик полагает, что источник радиосигнала, принесшего эту
шифровку, расположен как раз где-то там. Хотя в принципе он был зафикси-
рован в виде хаотично блуждающего отраженного импульса.
   - Ты опять работаешь с этим самовлюбленным типом, руководителем  всех
на свете секретных организаций? - Мета чисто  по-женски  выделила  самое
главное для себя.
   - Ас кем еще прикажешь работать? Думаешь,  кто-нибудь  другой,  кроме
бессмертного Бервика, сумел бы определить с такой точностью время, к ко-
торому относятся события, описанные в этой, с позволения сказать, леген-
де?
   - Ну и когда же? Ровно пять тысяч лет назад? Как раз  земляне  только
построили наш славный линкор для непобедимой древней империи...
   - Не угадала. Лет двадцать назад, а может быть, и еще позже. Так  что
все участники этой истории, даже простые смертные, похоже, еще живы.
   - Что? - Мета уже не спрашивала про розыгрыш, просто смотрела на Язо-
на широко раскрытыми и оттого особенно красивыми глазами.
   - В том вся и загвоздка. В археологическую экспедицию я  бы  вряд  ли
сорвался. А тут дело гораздо серьезнее. Солвиц случайно информацию в ди-
ректории не объединял. Значит, эти чудаки с планеты Эгриси или с планеты
Орхомен имеют лично ко мне самое непосредственное отношение.
   - И когда же ты хочешь лететь?
   - Завтра.
   - Ничего себе!
   - Потому и решил сегодня погулять с тобою в лесу, по этим славным лу-
гам, чтобы в дальней дороге было что вспомнить.
   - Да ты с ума сошел, Язон! Во-первых, я полечу с тобою, даже не спра-
шивая разрешения. А вовторых... Вот ведь заразил ты меня  этим  "во-пер-
вых, во-вторых"... Ты что, забыл, зачем мы здесь? Прогулка  по  славному
лугу! Мы на Пирре, Язон! Это Мир Смерти. Мы еще не победили его.
   - Но ведь как будто уже ясно, что здесь и сейчас не в кого стрелять.
   - Так почему же именно об этом месте Бруччо написал в своих,  как  он
думал, предсмертных заметках: "Отметил нечто принципиально новое,  обыч-
ное оружие против этого бессильно..." А потом он никогда не  мог  вспом-
нить, о чем именно говорил, и даже сам теперь утверждает,  будто  просто
бредил. Ты веришь в подобный бред?
   - Не верю, - сказал Язон. - Но допускаю такую возможность. Чувствуешь
разницу?
   - Ты как был демагогом, так и остался? Лучше смотри внимательнее, пу-
тешественник к центру Галактики!
   - На что смотреть, Мета? В который раз мы топчем с тобой этот райский
уголок? Присядь - Отдохни.
   Они присели  на  поваленное  дерево,  и  Язон  произнес  полуутверди-
тельно-полувопросительно:
   - Я закурю.
   - Да уж пожалуйста, - ответила Мета с еще более неясной интонацией.
   - Ладно, - сказал Язон, все-таки закуривая. - Раз уж мы летим вместе,
скажи, что ты вообще думаешь по поводу всего этого безобразия. На кой  я
им всем понадобился: древнему ученому Солвицу - дважды беглецу из  нашей
Вселенной, Бервику - члену Общества Гарантов  Стабильности,  теперь  еще
царям каким-то из центра Галактики? Чего я натворил такого,  а?  Как  ты
думаешь?
   - А тут и думать особо нечего, - рассудила Мета с пиррянской  просто-
той, - Солвицу и Бервику просто требовались твои мозги, но я  и  первому
их не отдала, и второму не отдам. А насчет  царей...  Честно  говоря,  я
плохо понимаю. Там все так странно рассказывается, в этой твоей "шифров-
ке"! Как будто старинную книжку читаешь, но не совсем, а еще одновремен-
но слушаешь комментарий вполне современных... ну, детей не детей -  сту-
дентов, что ли...
   - Вот! Я же говорю - кастикусийский салат! В общем-то,  мешанина  по-
нятно откуда. Лингвистический анализ мы уже  проводили,  и  похоже,  что
первоисточник писался на древнегреческом, потом переводился для трансля-
ции в эфир на эгрисянский, а после приема расшифровывался на  меж-языке,
но через эсперанто, потому что Солвиц вначале по ошибке  принял  его  за
старинную имперскую шифротелеграмму.  При  столь  многократном  переводе
стиль повествования, разумеется, несколько страдает. Но уже со  смыслом:
в истории про Фрайкса и золотую шкуру действительно есть какие-то  недо-
варенные и переваренные фразы. Ну как, например, Фрайкс, отправляя  шиф-
ровку, мог сам про себя рассказывать в третьем лице, да еще описывать  в
прошедшем времени, как эту его шифровку приняли?! Ты только подумай...
   Мета внезапно вскочила и, рванувшись в  сторону,  трижды  выстрелила.
Потом громко вскрикнула, то ли от неожиданности, то  ли  от  боли.  Язон
поспешил на помощь, однако огневая поддержка уже не  требовалась.  Обуг-
ленная тварь, скорчившаяся в траве, больше  не  представляла  опасности.
Это была достаточно новая, но хорошо изученная мутация - своего рода по-
месь летающего шипокрыла с ползучим ежом-иглометом. Но  Мета,  наклонив-
шись и брезгливо сморщившись, изучала свою левую голень.
   - В чем дело? - спросил Язон. - Ты ранена?
   - Чепуха, - ответила она почему-то шепотом. - Ничего не видно, только
боль очень резкая и сильная. От игломета так не бывает...
   Язон присел на корточки, вгляделся и понял: действительно, от игломе-
та так не бывает. Из ноги Меты чуть пониже коленки торчала очень  тонкая
и, вне всяких сомнений, металлическая иголка.

   ГЛАВА 2

   Они улетали из джунглей уже под дождем. За последние годы  пиррянский
климат ничуть не изменился. Да и с чего бы? Угол наклона оси  планеты  -
штука весьма постоянная. Тихий и ясный вечер быстро переходил  в  бурную
грозовую ночь, а в промежутках между ударами грома было слышно, как глу-
хо ворчат далекие вулканы. Архипелаг, в центре которого пирряне  в  свое
время устроили печально знаменитый  ядерный  взрыв,  пытаясь  уничтожить
врага раз и навсегда, теперь практически весь ушел под воду, зато  сейс-
мическая активность на планете в целом слегка снизилась, а в Открытом  и
вовсе лишь изредка ощущались совсем слабые  подземные  толчки.  Все-таки
место для города выбирали не случайное.
   Но сейчас, когда яростные порывы  ветра  бросали  на  фонарь  универ-
сальной шлюпки целые потоки воды, а очень близкие молнии сбивали с курса
автопилот, Язону начинало казаться, что даже неживая природа Пирра впол-
не осмысленно ополчилась против них. Не иначе, на эту мысль  навело  его
последнее невеселое приключение. Иголку-то из ноги Меты он, конечно, вы-
дернул и спрятал в пластиковый контейнер, чтобы  внимательно  изучить  в
лаборатории, и шиломета, как иногда для краткости  называли  шипокрылого
игломета, они на всякий случай захватили с собой,  упаковав  поджаренную
тушку в плотный герметичный мешок. Но странная боль в пораженной  голени
не утихала, хотя Мета, естественно, сразу  сделала  себе  весь  комплекс
инъекций. К тому же организм  ее  обладал  повышенной  сопротивляемостью
после того, как на далеком астероиде Солвица  безумный  ученый  удостоил
Мету введения своей вакцины бессмертия. И тем не менее нога начала  опу-
хать.
   "Это нечто принципиально новое. Наше  обычное  оружие  бессильно",  -
стучали в голове Язона страшные фразы, сформулированные когда-то Бруччо.
Старый врач и биолог не только записал этот свой "бред", но и с  помощью
Наксы передал его в эфир. Сообщение пришло на планету Счастье, и  многие
пирряне отлично помнили тот экстренный вызов, тот крик отчаяния  на  всю
Галактику. Они почти в полном составе  бросились  тогда  на  помощь.  Но
опоздали. Всех оставшихся в живых пришлось забрать из разрушенного горо-
да на Счастье.
   А после пирряне вернулись назад, чтобы начать новый бой.  И  за  нес-
колько лет им удалось многое. Впервые с момента колонизации этой дикой и
необузданной планеты население Пирра стало расти. Жители теперь не  боя-
лись интересоваться собственной историей, все древние табу были  отмене-
ны, даже как будто уходило в прошлое противоестественное  деление  людей
на "жестянщиков", "корчевщиков" и инопланетников. А с подачи Язона  пир-
ряне предприняли попытку, пусть пока еще робкую, но все-таки  искреннюю,
установить настоящий контакт с планетой. На смену вооруженному нейтрали-
тету и временному перемирию приходил поиск открытого взаимопонимания.
   Воодушевленный всеми этими переменами и своей очередной победой - над
мрачным астероидом доктора Солвица, залетевшим  из  другой  вселенной  и
зримо угрожавшим человечеству на обитаемых мирах, - Язон  загорелся  на-
деждой разобраться наконец в самой сути трехсотлетней трагедии Пирра.  А
его новый друг из миров Зеленой Ветви астрофизик Арчи, прибывший с Юкти-
са, выдвинул едва ли не десяток новых гипотез и очень  помогал  Язону  в
исследованиях Большая научная программа, разработанная  лучшими  специа-
листами Галактики, осуществлялась пусть и не быстро, однако  весьма  ус-
пешно.
   Вот тут, как обычно и бывает, все рухнуло сразу, все посыпалось:  бе-
зумная шифровка, присланная Бервиком, в лучших его традициях на  роскош-
ном голографическом бланке Специального Корпуса; зловещая игла  непонят-
ного происхождения и действия; резкое ухудшение погоды... Что  еще  ждет
их? Неизвестно. Но предчувствие у Язона было Нехорошее такое. И не прос-
то интуитивное ожидание удара - скорее шестое чувство, не менее реальное
и надежное, чем первые пять, ведь в сущности, эта его  телепатия  вполне
поддавалась научному объяснению.
   Мета не стонала, пока Язон взваливал ее на спину и пока  почти  бегом
бежал от посадочной площадки до входа в больницу, только зубами  скрипе-
ла, а там знаменитую пиррянку сразу переложили на носилки  трое  предуп-
режденных по радио и выбежавших навстречу медиков.  Мета  даже  пыталась
идти сама, и только по глазам ее, сделавшимся из голубых совершенно чер-
ными - одни огромные зрачки во всю радужку, - можно было понять, как  ей
больно, несмотря на все мыслимые анестезирующие препараты общего  и  ло-
кального действия.
   Тека, считавшийся теперь лучшим хирургом на планете,  лично  проводил
операцию. Ассистировал ему опытнейший  Бруччо.  Они  вскрыли  опухоль  и
очень быстро докопались до причины. Конечно, это была не простая иголка.
Иголка "с отделяющейся боеголовкой" - так назвал ее Бруччо,  внимательно
изучив обе части: "ракетоноситель", доставленный Язоном в  контейнере  и
собственно "боеголовку" - микроскопический, но  очень  мощный  магнитный
генератор, вторгающийся в структуру человеческого организма не  на  кле-
точном, даже не на субклеточном, а на молекулярном  уровне.  Вот  почему
никакие антибиотики и прочие лекарства ни капельки не смягчили  действия
этой миниатюрной адской машинки.
   Когда же генератор был удален, Мете сразу сделалось лучше, и нога  ее
пошла на поправку, разумеется быстрее, чем у обычных людей, более  того,
быстрее, чем у обычных пиррян. Бруччо и Тека еще раньше познакомились  с
этой ее особенностью, возникшей после заточения на астероиде Солвица,  и
не удивлялись. Однако даже им  не  хватило  научной  смелости  допустить
предположение о стопроцентной восстанавливаемости живых тканей, то  есть
практически о том самом бессмертии, которое изобрел  безумный  доктор  и
которое по жесткой договоренности с Ривердом Бервиком Язон, Мета и  Керк
держали в строжайшем секрете. Ото всех, кроме Реса, разумеется,  который
стал членом этого тайного общества намного раньше.
   Мета спала в специальном  покое,  предназначенном  для  реабилитации,
когда Язон зашел в операционную и спросил Бруччо, еще не успевшего снять
перчатки и вытереть со лба крупные бусины пота:
   - Скажи, это и есть то самое?
   Все высшие руководители Пирра были в курсе чудовищного открытия, сде-
ланного медиками, так как они не отрываясь следили за хирургической опе-
рацией через свои визифоны, а Тека еще и  комментировал  в  подробностях
все, что делал.
   - Не совсем, - ответил Бруччо, - но в принципе - да. Так  или  иначе,
мне удалось восстановить в памяти тогдашний кошмар. Совершенно фантасти-
ческий вид этой иголки очевидно инициировал какие-то участки моего  моз-
га, охваченные с тех самых пор амнезией. Теперь я  точно  вспомнил,  что
совсем не бредил. Знаешь, Язон, что я увидал тогда? Вот послушай. Только
дай мне сигарету.
   - Пиррянин будет курить?! - не поверил Язон. - Это что-то новенькое!
   - У нас теперь каждый день новенькое, - заворчал Бруччо,  прикурив  и
откидывая руку с сигаретой жестом заядлого курильщика. - А я очень  ста-
рый пиррянин, и к тому же хирург. Мои физические данные теперь уже  вряд
ли повлияют на мою судьбу, меж тем никотин хорошо успокаивает нервы. Го-
ворю тебе как медик. Но я же не об этом! - словно спохватился он.  -  Ты
слушай, что я тогда увидел. Несколько наших друзей погибли от  выстрелов
наших же пистолетов. Сам понимаешь, бывает всякое в пылу драки: и  рико-
шеты, и шальные пули, и даже стрельба по своим. Кто бы из нас чему удив-
лялся! Ко мне на операционный стол и раньше попадали такие  раненые.  Но
тут было три попадания подряд и все - точно в сердце. Я уж подумал было,
что среди нас появился безумец или предатель. Но  потом  стал  пригляды-
ваться к стреляющим на поле боя и увидал, как старый, закаленный в  сот-
нях сражений Вонг прицельно бьет в нападающего рогоноса, а пуля  возвра-
щается назад и убивает - убивает! - моего лучшего друга. Это было за ка-
ких-нибудь десять секунд до того, как меня оглушило взрывом  и  погребло
под обломками наблюдательной вышки. Спасительными, как  выяснилось,  об-
ломками...
   Бруччо помолчал.
   - Я все это только сейчас вспомнил. Понимаешь, Язон,  они  еще  тогда
научились останавливать и разворачивать пули. Конечно, не все они - ина-
че нам бы тут сразу крышка. Но, очевидно, когда сила ненависти  перекры-
вает известный рубеж, телепатическое поле приобретает свойства  отражаю-
щей поверхности. Вот так.
   - Ив чем ты видишь здесь аналогию с сегодняшним случаем? -  не  понял
Язон.
   - В том, что они так или иначе стали использовать нашу технику.  Сна-
чала наши пули просто летели назад, а теперь следующий этап - из добыва-
емого нами металла они научились делать собственное оружие.
   - Но это слишком невероятно! - Язону не хотелось верить в такой  кош-
мар. - Может, это все-таки не животные? Просто какая-то другая,  но  уже
разумная сила выступает на их стороне.
   - Насчет разумной силы можно подумать, - воинственно прищурился Бруч-
чо, отправляя обратно в кобуру выскочивший ему в ладонь пистолет.  -  Но
это все-таки именно животные, Язон. Посмотри, пока Тека готовил  Мету  к
операции, я успел изучить вашего печеного ежика. Видишь, у него  остава-
лось в запасе еще три подобных смертоносных снаряда.
   - Но разве живой организм может включать в себя органы, сделанные  из
металла? - спрашивал Язон уже в отчаянии.
   - Не может, - печально усмехнулся Бруччо. - Но включает.
   В операционной повисла напряженная тишина. Стало слышно журчание воды
над умывальником - Тека мыл руки. Откуда-то с улицы донеслась тихая при-
ятная мелодия.
   "Вот уж поистине примета нового времени на Пирре, - думал Язон. - Су-
ровые воины Мира Смерти полюбили музыку, а некоторые даже читают стихи и
развешивают картины по стенам своих домов".
   - И что же теперь будет? - спросил он вслух. - Мы снова проигрываем?
   Характерный звук прыгающего в ладонь пистолета донесся сразу  с  двух
сторон: Тека и Бруччо среагировали одинаково и синхронно. Сколько  волка
не корми, а он все в лес смотрит! Сколько пиррян ни воспитывай, они  ос-
таются пиррянами, и, конечно, не стоило произносить вслух такого обидно-
го вопроса. Но Язон слишком уж крепко расстроился, даже перестал контро-
лировать себя. К счастью, обошлось без стрельбы, ограничились  напрягши-
мися мускулами и гневным сверканием глаз. Наконец Язон виновато пояснил:
   - Не вижу пока никакого удовлетворительного решения возникшей пробле-
мы. Планета Пирр будто все время на ход впереди нас. Мы  ей  слово,  она
нам - десять.
   - Я тебя понял, Язон, - глухо проговорил Бруччо, как бы с трудом  вы-
давливая из себя звуки. - Я тоже не знаю ответа. Пока. Но думаю, все это
следует обсуждать вместе с Керком и Ресом. Да и Мета  не  лишней  будет.
Вот проснется и скажет свое веское слово.
   - Ты прав, Бруччо, - только и мог ответить Язон.
   Ему, автору самого первого мирного проекта на Пирре, было  невыносимо
больно чувствовать, как рушатся на глазах с таким трудом и с такой любо-
вью выстроенные надежды, рушатся именно теперь, когда зазвучала на  ули-
цах музыка, резко снизилась детская смертность и смертность вообще, ког-
да подавляющее большинство маленьких пиррян стало  доживать  до  зрелого
возраста и у них уже появились нормальные мечты о полетах  в  космос.  И
вот именно сейчас кто-то или что-то наносило им новый  сокрушительный  и
подлый удар!
   Совещание получилось очень коротким. Даже  не  утренняя  планерка  на
большом заводе, где каждый торопится дойти до рабочего места,  чтобы  не
сбить ритм, не упустить бодрого настроя всех операторов в цехах.  Скорее
это напоминало экстренный военный совет во время короткой передышки меж-
ду двумя отчаянными атаками. Никто не предлагал ничего нового.  Изучать,
сражаться и, если надо, умереть - "так коротко и мрачно  можно  было  бы
резюмировать первую серию высказываний. Вторую серию открыл,  всех  уди-
вив, Керк. Он поднялся и заявил следующее:
   - Кажется, настал момент, когда нам просто необходимо покинуть плане-
ту Пирр всем, до единого человека. Отступление как  тактический  ход  мы
уже использовали однажды. Но тогда здесь оставался Накса и его  люди.  В
этом и заключалась наша ошибка. Теперь мы должны провести чистый  экспе-
римент: Пирр без людей. Тем более что нам есть куда уходить. Мутации бо-
евых организмов прекратятся, и они погибнут сами собой. Вот тогда и вер-
немся.
   Ошарашенное молчание было ему ответом. А потом заговорил Рее:
   - Не согласен. Всем уходить нельзя. Это будет полная и  окончательная
капитуляция. Не надо питать иллюзий по поводу хитрых  маневров.  Это  не
хитрость, а глупость. Даже один человеческий организм может  противосто-
ять здешней природе, а вот оставив на произвол судьбы  не  понятую  нами
флору и фауну, безусловно, представляющую на сегодняшний день  грандиоз-
ную силу, мы рискуем своими руками превратить планету Пирр в новый асте-
роид Солвица, только размером больше. Враждебные людям твари покроют всю
его поверхность, создадут силовое поле, и уже никогда ни один человек не
сможет вернуться сюда. Никто не знает, сколько времени понадобится им на
это, тем более невозможно даже предположить, чем случившееся будет угро-
жать остальному миру. Но риск огромен! Уверяю вас.
   Поразительно, но по ходу спора Керк и Рее как бы вдруг поменялись ро-
лями! И на Язона это произвело крайне удручающее впечатление. На осталь-
ных вроде бы тоже, однако они старались  не  подавать  вида,  сдерживать
свои эмоции и потому, должно быть, избегали смотреть друг другу в глаза.
Второй после Язона инопланетник Арчи, допущенный в святая святых планеты
Пирр - кабинет Керка, да еще во время столь  важного  совещания,  вообще
помалкивал, понимая, что любое неосторожное слово может стать  его  пос-
ледним словом в этой комнате. И  хорошо  еще,  если  просто  выкинут  за
дверь.
   Только Язон и попытался высказать особое мнение, при этом  откровенно
суммируя все, что услышал за последний час:
   - Покидать планету, конечно  же,  нельзя,  но  меры  предосторожности
должны быть усилены не вдвое, не втрое -  вдесятеро.  Программу  научных
исследований - не свертывать, а ускорять. Кстати, новые данные  сами  по
себе значительно катализируют понимание нами сокровенного смысла пиррян-
ских процессов. Я не пытаюсь вас утешить - это действительно так. И  на-
конец...
   Язону страшно не нравилось собственное  выступление.  Он  чувствовал,
что говорит какие-то пустые и лишние слова. Ну конечно, - он тянул  вре-
мя! Он еще просто не придумал, как объяснить друзьям-пиррянам  необходи-
мость своего немедленного отлета в такой тяжелый для планеты час. Сам-то
он понимал, что и там, в центре Галактики, где  его  ждут  некие  совсем
особенные чудеса, придется снова решать все те же проблемы Пирра.  И  он
сумеет подойти к ним с оригинальной, совсем новой, неожиданной  стороны.
А по-другому проблемы Мира Смерти все равно не решались. И  бессмысленно
торчать сейчас здесь, тупо отрабатывая версию о занесенной  Солвицем  на
Пирр "энергии зла", или пытаясь "лечить" планету согласно последней  ме-
дицинской теории Арчи: дескать, телепатическая связь  между  пиррянскими
организмами - это обыкновенная инфекционная болезнь, дело за малым - об-
наружить  возбудитель  и  подобрать  лекарства.  Все  это  бессмысленно,
чувствовал Язон, нужен новый мощный импульс извне.
   Но вот как объяснить это прямодушным пиррянам, ожидающим от него  как
от волшебника быстрого и правильного ответа на все вопросы сегодня, сей-
час?..
   - И наконец, - продолжал Язон, - мы должны опробовать  на  достаточно
обширной площади криогенный метод. Да, это дорого. Это в известном смыс-
ле отсрочка, а не решение проблемы. Мы рискуем изменить климат на плане-
те, но в конце-то концов, замораживание наиболее активных точек...
   Кажется, даже самые несообразительные из присутствующих начали  пони-
мать, что это - вовсе не "наконец". Криогенный метод -  одно  из  многих
вполне разумных, но, в сущности, уже  давно  обсужденных  и  отвергнутых
предложений. Язон собирался сказать нечто совсем другое.  Собирался.  Но
не успел.
   Спасительный сигнал экстренного вызова прервал совещание, зашедшее  в
логический тупик и, несмотря на десятиминутную  продолжительность,  уто-
мившее всех, как многочасовой диспут.
   Даже информация о том, что экстренный вызов Язона динАльта был связан
с незапланированной посадкой в космопорту инопланетного гостя, по данным
диспетчеров вынырнувшего из кривопространства в опасной близости от пла-
неты, - даже такая странная информация никого не удивила и не возмутила,
настолько кстати пришелся этот вызов, избавивший всех от ощущения  томи-
тельной неловкости.
   А гость оказался настолько наглым, что не вняв предупреждениям работ-
ников космопорта и не вступая в долгие переговоры,  усадил  свой  легкий
межзвездный корабль на небольшую свободную площадку в  тени  гигантского
"Арго". Линкор вторую неделю стоял на приколе в целях глобальной  профи-
лактики. Посадочная площадка в этот ночной час кишела, разумеется,  все-
возможной не слишком симпатичной живностью, разом взметнувшей  все  свои
многочисленные мерзкие зубастые морды, когтистокожистые крылья и  хищные
щупальца с присосками, особенно приятные для глаза  в  мертвенном  свете
пиррянских лун. Однако гость был одет в скафандр высшей защиты.  Он  не-
возмутимо распахнул люк и проследовал  в  недавно  выстроенное  шикарное
здание космопорта, как будто суетящаяся вокруг  нечисть  знакома  ему  с
детства, точно какомунибудь  пиррянскому  говоруну.  А  безглазые  твари
словно и впрямь почуяли своего, уважили его бесстрашие и практически  не
кидались ни на человека в скафандре, ни на только что севший и еще  теп-
лый от быстрого вхождения в атмосферу корабль.
   Язон примчался в космопорт через подземный туннель, по  которому  те-
перь с использованием новой гравитонной техники специальные капсулы  пе-
редвигались со скоростью космических шлюпок. Вызывали персонально его, и
он хотел первым увидеть, кто именно прилетел. Это могло быть очень  важ-
но. Ведь он хорошо помнил о своем дурном предчувствии.
   Пришелец откинул гермошлем,  отстегнул  металлопластовую  перчатку  и
старинным жестом, принятым на большинстве планет, подал  обнаженную  ла-
донь для приветствия. По заросшему бородой лицу Язон  не  сразу  признал
друга детства и своего  молочного  брата.  Последний  раз  они  виделись
где-то на планете Стовера, и было это лет двадцать назад.
   - Экшен! - воскликнул Язон.
   - Что, не похож? - улыбнулся тот. - Ну, здравствуй.
   И сразу перешел к делу:
   - Мария, наша мать, велела сообщить, что  умирает,  и  перед  смертью
очень хочет повидать тебя, Язон. С этим я и прилетел сюда.  Надеюсь,  ты
не обманешь ее ожиданий?
   - Нет, Экшен. Не обману. Конечно, я полечу с тобой.
   К этому моменту Керк и Рее уже стояли сзади, и Язон виновато оглянул-
ся, произнося последние слова. Керк молча кивнул, давая  добро  на  этот
внезапный поворот событий. ("Лети, Язон! Кто ж сможет помешать тебе?  ")
Но думал при этом седовласый гигант, конечно, только о  Пирре.  А  Язон,
размышляя о своем, будто забыл вдруг о Мире Смерти.
   "Вот и случилось. Еще один непредвиденный фактор. Все сразу.  Значит,
так надо. Путешествие к центру Галактики придется начать с  дальней  ок-
раины цивилизации, с захолустного мирка, имя  которому  Поргорсторсаанд.
Странное имя. Но это - планета детства".
   Язону никогда не хотелось вернуться туда.  А  вот  теперь  вдруг  по-
чувствовал: хочется.
   - Я полечу с тобой, - заявила Мета наутро. - Я говорила,  что  больше
не брошу тебя? Говорила. А слов на ветер я не бросаю.
   - Но как же твоя нога?
   - Пройдет в дороге.
   - Мета, не надо. Я скоро вернусь. И тогда мы полетим вместе. А это...
это совсем другое.
   - Нет, это все то же самое. Уж лететь - так лететь всюду сразу.
   - Не понимаю почему. Я собирался взять твой легкий крейсер "Темучин",
чтоб обернуться поскорее.
   - Нет, - сказала Мета. - Мы полетим на "Арго".
   - На "Арго"?! - удивился Язон. - Вдвоем на этой махине?
   - Я чувствую, так надо, Язон! Поверь моему чутью.
   Однако он не поверил.
   - Стоп, - сказал Язон. - После всего, что с нами было,  я  с  большим
уважением отношусь к твоему чутью. Но сейчас, Мета, оно тебя обманывает.
   Мета мгновенно напряглась. В считанные секунды пиррянка брала  в  ней
верх над любящей женщиной: ведь ее пытались оскорбить. Пистолет  прыгнул
в ладонь.
   - Мета, - Язон нежно взял ее за руку,  рискуя  нарваться  на  болевой
прием или что-нибудь в этом роде. - Мета, я не  хотел  сказать,  что  ты
полностью ошибаешься. Просто немножечко торопишь события. К  центру  Га-
лактики, наверно, и впрямь стоит лететь на "Арго". Со всей его командой.
А сейчас, когда обстановка здесь так обострилась, мы не  можем  оставить
пиррян без самого мощного линкора. Неужели ты перестала думать о  родной
планете?
   Мета смотрела на него странно, будто медленно  просыпалась  от  како-
го-то наваждения.
   - Ты прав, Язон. Мы полетим на "Темучине".

   ГЛАВА 3

   "Поргорсторсаанд - третья планета в системе Альфы Слона, желтого кар-
лика спектрального класса G2 со средней светимостью. Содержание кислоро-
да в атмосфере, состоящей преимущественно из азота - девятнадцать и  во-
семь десятых процента, океаны занимают три  четверти  поверхности,  угол
наклони оси к плоскости эклиптики - двадцать три градуса  двадцать  пять
минут..."
   Язон читал эту справку и удивлялся. Раньше-то он и не подозревал, что
его родная планета - одна из самых похожих на древнюю Землю во всей  Га-
лактике. Из любопытства начал сравнивать другие цифры  и  убедился,  что
расхождение составляет повсюду не больше процента, а  угол  наклона  оси
вообще совпадал почти до минуты. Потому и климатические пояса располага-
лись на Поргоре аналогично земным, ну, то есть были такими  же,  как  на
Земле в далеком прошлом, во времена детства цивилизации.
   Конечно, называть планету вульгарно-сокращенным прозвищем "Поргор" не
полагалось, но это вслух, а про себя кто ж станет проговаривать все  это
немыслимое нагромождение звуков!
   Кстати, по поводу названия в большом галактическом каталоге ничего не
говорилось, и Язон, буквально шлепнув себя рукой по  лбу,  вспомнил,  по
какому источнику надо наводить серьезные справки о родной планете.  Пор-
горсторсаанд непременно должен был фигурировать,  как  минимум,  в  двух
файлах, вынесенных им из библиотеки Солвица: в истории первого этапа Га-
лактической Экспансии и в личном его, Язона, досье.
   Он еще на Пирре не поленился переписать все могущие понадобиться  ма-
териалы на более удобные для чтения микродиски и прихватил их с собою  в
дорогу. В процессе работы над глобальной  программой  по  изучению  Мира
Смерти Язон, как это ни странно,  успел  освоить  совсем  незначительную
часть из тех сведений, что вынес с астероида Солвица на  информ-кристал-
лах. Во-первых, элементарно не было времени  на  изучение  всего  подряд
лишь потому, что это интересно. А во-вторых, многие файлы оказались  по-
чему-то неудобочитаемы. (Некогда было  подумать  почему.)  Информацию-то
они содержали, но требовался некий  дополнительный  ключ,  некая  специ-
альная расшифровка, а до решения этой Проблемы руки все никак не доходи-
ли.
   "Ну и ладно! - думал он теперь. - Зачем тащить с собою в  краткосроч-
ную командировку, к  примеру,  технологические  карты  поточного  произ-
водства андроидов шестнадцатого поколения? А вот элементарный справочный
материал - пригодится. Да и о себе не лишне будет почитать, коротая вре-
мя в джамп-режиме".
   Солвиц, надо отдать ему должное, докопался до весьма  интересных  ве-
щей.
   Поргорсторсаанд оказался одним из древнейших миров, освоенных челове-
чеством еще на первом этапе космической экспансии. Ну еще бы, такое сов-
падение с земными параметрами!
   Первыми колонизаторами Альфы Слона III были русские космонавты. Позд-
нее межзвездный транспорт доставил на планету уже весьма разношерстную и
многонациональную публику, но первооткрыватели, первопроходцы были точно
из России. Этот факт, почему-то заинтересовавший Солвица, был  тщательно
подтвержден документами.
   Из дальнейшей Истории планеты выпали  весьма  продолжительные  куски,
потому у астролингвистов не сложилось единого мнения по поводу  этимоло-
гии названия. Основных версий существовало четыре. И лишь  одна  из  них
связывала ненормально длинное имя  планеты  со  староанглийским  языком,
как, безусловно, самым распространенным среди населения Земли перед  на-
чалом его рассредоточения в космосе.
   "Pore core blood sand" в переводе могло означать "окровавленная сква-
жина на складе песка" или "песчаное изобилие кровавой дыры", что  вполне
увязывалось со спецификой первых разработок и кровавыми схватками за эти
богатства - на планете были обнаружены металлоносные пески с самородными
вкраплениями редких элементов платиновой группы. Однако порядок  слов  в
подобной расшифровке вызывал полнейшее недоумение,  равно,  как  и  само
слово "core", сугубо устаревшее даже на тот момент и чрезмерно поэтичес-
кое. В общем, точный перевод названия по этой схеме прозвучал бы  ужасно
высокопарно: "дыры кровавой склад песчаный".
   По второй версии предполагалось, что английское слово  "стор"  прочно
укоренилось в русском языке на момент колонизации планеты  и  употребля-
лось оно в смысле "универсальный склад общего назначения". За  последним
эвфемизмом скрывалась, разумеется,  сугубо  военная  специфика.  Таковым
складом реально и служил в те далекие годы свежеосвоенный мир на задвор-
ках цивилизации. Каждая звездная система пыталась отгородиться ото  всех
прочих с помощью самого современного оружия. Поргорсторсаанд расшифровы-
вался таким образом как "Порт-город-стор стратегической авиации и артил-
лерии наземного дислоцирования". Такая топонимическая гипотеза выглядела
весьма убедительной, но уж слишком скучной.
   Был третий вариант, отсылавший историков к более позднему  периоду  в
развитии планеты, когда один из форпостов галактической цивилизации нео-
жиданно превратился во всеобщий  бордель  вселенского  масштаба,  что-то
вроде острова Куба на старой Земле. Период этот продлился недолго. В ре-
зультате очередного военного переворота некто Саанд -  хозяин  экстрава-
гантного заведения размером с целую планету - был  низвергнут  и  изгнан
(по другой версии - публично распят), но последователи его в течение не-
долгого времени сопротивлялись в открытую, а затем - очень долго -  под-
польно. Они-то якобы и дали планете имя: Порнографическая гордость  сто-
ронников Саанда.
   Но самым замечательным показалось Язону предположение некоего  иссле-
дователя Петрова, обнаружившего бортовой журнал первого межзвездного ко-
рабля, прибывшего на Поргорсторсаанд. К сожалению, сам журнал не  сохра-
нился, и оставалось лишь верить господину Петрову на слово. Оказывается,
именно в тот период вошли в обиход у  космонавтов  термоножи  -  универ-
сальные двусторонние резаки, позволявшие без  переключения  режимов  ис-
пользовать как горячее, так и холодное лезвие, в зависимости от специфи-
ки материала. Создававшиеся в качестве универсального инструмента и  од-
новременно оружия (которое уже трудно было назвать холодным)  термоножи,
конечно, пускали в ход и при открывании консервных банок, и  для  приго-
товления бутербродов. Подобные неуставные действия иногда  заканчивались
печально, о чем вахтенный, по предположению господина Петрова, и сообщал
своему сменщику. Бортжурнал хранил следы крови, вытекшей из ранки.  Было
отчего огорчиться дежурному офицеру, так нескладно начавшему свой  завт-
рак. И вот в расстроенных чувствах, торопясь, сокращая слова  и  морщась
от боли, он перепутал графу "Происшествия" с графой "Вновь открытые пла-
неты" и записал следующее: "Пор, гор, стор. С. А. Анд. ", что  означало:
"Порезался горячей стороной. Сергей Александрович Андреев". В дальнейшем
сканер механически считал запись, и нелепое название осталось  в  памяти
всех компьютеров на веки вечные.
   Язон не стал углубляться в героические времена  Саанда.  (Теперь  ему
нравилось называть родную планету именно так. Что, если Сергей Андреев и
стал впоследствии тем самым Саандом?) Этот исторический  период  отмечен
был бесчисленными войнами, а последовательность приходов к власти  коро-
лей, президентов и каких-то подозрительных генеральных секретарей  вызы-
вала большие сомнения в достоверности источников.  Язон  пролистнул  все
это тысячелетнее безумие и решил подробнее остановиться на том  моменте,
когда он сам появился на свет. Тут-то и оказалось, что дата его рождения
нигде не записана - так, очень приблизительно, плюсминус два года. Ниче-
го себе! Впрочем, удивлятьсято особо нечему. Он просто отвык от  обычаев
родной планеты за долгие годы скитаний в космосе.
   А на Саанде вот уж который век жизнь текла плавно, размеренно и одно-
образно, так что в фермерском сословии, к которому и  принадлежал  Язон,
никого, в сущности, не интересовали понятия, связанные с категорией вре-
мени. Какая разница, сколько лет и зим ты обрабатываешь землю и  выращи-
ваешь скот? Главное, что дети твои сыты, а у них растут внуки, и  учатся
помаленьку древним навыкам отцов, и не нарушают никаких законов. Главным
же законом этой планеты было испокон веку одно - не совать нос  в  чужие
дела.
   Все население делилось на четыре сословия: аристократы, военные, фер-
меры и мудрецы. Высшие пользовались услугами низших, практически  ничего
не давая взамен - так было установлено, и закон свято соблюдался. А пос-
ледняя, презираемая каста мудрецов считалась  почти  нечеловеческим  от-
родьем. Одни говорили о генетической мутации, другие - о простой  зараз-
ной болезни типа проказы, но так или иначе сама мысль об общении с  ними
считалась отвратительной в равной мере для фермера и аристократа. Мудре-
цы жили в полной изоляции по лесам и пещерам.
   Отец и мать Язона обучили его многим практическим навыкам, но от зна-
ний (согласно закону) тщательно охраняли. Только в пятнадцать лет он ис-
хитрился украсть у аристократов свою первую книгу и научился по ней  чи-
тать. С этого все и началось. Он и раньше знал,  что  в  Галактике  есть
другие обитаемые планеты, но теперь он знал, что они действительно  дру-
гие. И заболел мечтой удрать в космос. Неважно куда. Лишь бы подальше от
этого медвежьего угла.
   Побег удался ему через три года, если  считать  от  момента  рождения
мечты. Но чтобы бежать, пришлось нарушить все мыслимые законы:  обмануть
и бросить на  произвол  судьбы  стариков  родителей,  младших  сестер  и
братьев; оглушить добротной фермерской дубиной  военного,  чтобы  отнять
его пистолет, а рукояткой пистолета оглушить представителя аристократии,
чтобы переодеться в самый престижный костюм, только благодаря которому и
можно было проникнуть на отлетающий корабль космофлота Лиги Миров, а  не
на какой-нибудь челнок местного значения; наконец, чтобы все это  испол-
нить в лучшем виде, Язон оказался вынужден нарушить еще один,  быть  мо-
жет, самый главный из законов - он пообщался с мудрецом.
   Мудрец оказался вполне нормальным человеком, ничем  не  заразил  его,
только изъяснялся подчас загадками. Однако разговор с этим старцем  стал
для Язона определяющим. Представитель низшей касты пролил свет на многие
вещи в окружающем мире и, безусловно, дал массу неоценимо полезных сове-
тов, но только одного так и не объяснил: почему же сами мудрецы живут на
этой планете и не стремятся покинуть ее. Впрочем, по молодости лет  Язон
над такими проблемами подолгу не задумывался. А вот  некую  фразу,  тоже
весьма таинственную, запомнил на всю жизнь. "Твой отец, мальчик, -  ска-
зал мудрец, - научил тебя всему, что может понадобиться в жизни на  дру-
гих мирах. Хотя, может, ты и предпочел бы не быть ему сыном. Запомни, не
я, а именно он обучил тебя всему. И будь всегда благодарен старому  Хай-
рону".
   Промелькнули годы и парсеки, сотни планет и женщин, тысячи соперников
и врагов, миллионы кредитов, прошедших через руки, а друзей  -  единицы,
стоящих проектов - единицы, до конца решенных задач - ни одной...  Суета
сует! Ради чего все это? Ради того, чтобы теперь примчаться на последнее
свидание с умирающей матерью, о которой никогда бы не вспомнил,  если  б
не молочный брат Экшен?
   Вот такой философский настрой вызвало у Язона чтение файлов об  исто-
рии родной планеты и о своей собственной истории, то есть биографии  По-
том он внезапно вспомнил про Мету. Ведь эта девушка переменила все в его
жизни!..
   Все да не все. Разве он по-прежнему не игрок в душе? Разве  не  такой
же, как и раньше, космический бродяга? Просто они теперь повсюду вдвоем.
Ж Как это странно! А с другой стороны, как естественно! Ведь  иначе  уже
нельзя, иначе он просто не представляет себе жизни...
   За спиной Язона открылась дверь. "Наверно, Мета", -  подумал  он.  Но
вошел Экшен.
   Этот перелет они совершали втроем. Им было интересно друг  с  другом.
Нескончаемые воспоминания, рассказы о пережитом, споры. Экшен тоже поки-
нул родительский дом молодым, он стал профессиональным охотником и  зве-
роловом, облетел сотни миров в поисках экзотических животных  и  богатых
покупателей, которые заказывали ему чучела, шкуры, бивни или живых  зве-
рюг - для охраны, для игр, для декоративных и прочих целей.  Экшен  имел
особое пристрастие к необитаемым планетам и несколько раз охотился  даже
на омерзительных чудищ, дышащих метаном, купающихся в озерах сероуглеро-
да, с аппетитом поедающих  кремнийорганику.  Старые  друзья  и  молочные
братья сбились со счету, пытаясь выяснить, кто же из них больше  повидал
миров в Галактике. В итоге пришли к выводу, что, наверно, все-таки Язон.
Ведь Экшен, в отличие от него, время от времени возвращался  на  планету
детства - навестить родителей, погулять по родным  перелескам,  повидать
друзей. Он никогда не нарушал местных законов, и аристократические влас-
ти признавали его гражданином Поргорсторсаанда, несмотря на  параллельно
оформленное подданство где-то на Клианде. Что ж, каждый  из  них  выбрал
свой путь. Тем интереснее было теперь узнавать друг о друге.
   Из-за этих разговоров Язон и Мета так поздно ложились спать, что даже
их традиционный способ коротать полетное время отошел на второй план. Да
и ежедневные исторические изыскания Язона не на тот лад настраивали. Все
больше философский скепсис да вселенская грусть  одолевали  космического
бродягу.
   Вот и теперь, когда вошел Экшен, Язон спросил его:
   - А что, брат, изменилась жизнь на нашем Поргорсторсаанде за те годы,
что меня там не было?
   - Да нет, совсем не изменилась, брат, - ответил Экшен, странно замяв-
шись на секунду.
   И добавил с грустинкой в голосе:
   - Может, это и к лучшему.
   И тут корабль содрогнулся, как от столкновения с крупным  метеоритом,
в который можно врезаться только если сломя голову удираешь из-под пере-
крестного огня двух звездолетов-истребителей типа  "Фантом".  Но  боевых
действий вроде никто начинать не собирался, просто дисплей просигналил о
выходе из джамп-режима на дальнюю околопланетную орбиту.
   - Похоже, что жизнь на нашем стареньком Саанде все-таки переменилась,
- прорычал Язон, поднимаясь с пола и потирая ушибленный при падении  ло-
коть. - Что они там, с ума посходили, что ли?
   Мета ворвалась в рубку, рефлекторно размахивая пистолетом.
   - Примитивное зенитное орудие, но очень солидного калибра, - объявила
она для тех, кто не столь силен в идентификации видов оружия  по  звукам
разрывов и диаметру дыр в энергоблоках.
   А Экшен уже запрашивал ближайший пограничный пост о причинах нелепого
инцидента.
   К  счастью,  никто,  кажется,  не  собирался  продолжать  обстрел,  и
единственный выпущенный заряд можно было считать досадным  недоразумени-
ем. Однако Экшен клялся, что на его маленьком кораблике,  пристыкованном
к "Темучину", непрерывно  работал  специальный  радиомаячок,  являющийся
эксклюзивным пропуском на Поргорсторсаанд и выданный ему непосредственно
военной комендатурой планеты несколько дней назад. Чудеса, да и только!
   Страшненькие чудеса.
   Позднее выяснилось: пароль для выхода на орбиту был срочно изменен по
решению высшего руководства без объяснения причин. Такое случалось, мяг-
ко говоря, не часто. Были оповещены все военные, торговые, дипломатичес-
кие, а также частные корабли, принадлежащие аристократии.  Не  забыли  и
почетных гостей планеты. А передавать экстренное сообщение какому-то Эк-
шену, фермерского сословия, да еще зарегистрированному в качестве  граж-
данина с двойным подданством, да еще  по  дорогостоящей  джамп-связи,  -
никто из военных, конечно, не удосужился.
   Все это они узнали много позднее. И вроде бы не осталось больше  воп-
росов. Вроде бы. Но Язону все равно сильно не нравился тот единственный,
но очень прицельный выстрел. Если бы не особая, лично Метой изобретенная
система противоракетной защиты, гореть бы им  вместе  с  кораблем  синим
пламенем. Ведь прожженная в энергоблоке дыра - это вам не  радар  разби-
тый!..

   ГЛАВА 4

   В числе первоочередных обязательных сообщений, переданных по  громкой
связи всем пассажирам межзвездных и межпланетных кораблей, приземливших-
ся в главном космопорту Поргорсторсаанда, наряду с характеристиками  по-
годы и правилами таможенного досмотра прозвучала еще и такая  своеобраз-
ная информация: "Всем лицам фермерского сословия! В лесах северо-восточ-
ного континента появился крайне опасный для населения зверь  -  стальной
кабан. Охота на него является отныне священной обязанностью каждого фер-
мера, уклонение от которой преследуется по закону".
   У Язона в голове плохо склеивались выспренная, можно сказать,  возвы-
шенная формулировка "священная обязанность" и казенный оборот "преследу-
ется по закону", но Экшен, проведший последние два года на  Саанде,  по-
нял, похоже, все. Сразу и так, как, надо.
   - Придется для начала отправиться на охоту, -  вздохнув,  сообщил  он
Язону и Мете.
   - То есть как это?! - У Язона, что  называется,  челюсть  отвисла  от
удивления. - Мы для чего сюда прилетели, брат мой?
   - Мы прилетели попрощаться с матерью, - грустно согласился Экшен, да-
вая понять, что он не забыл ни о чем. - Но охота важнее.
   - Охота важнее?! - Язон уже не знал, как реагировать на эти  странные
заявления. - А если...
   - А если... - повторил Экшен, задумавшись. - Я сейчас позвоню.
   Он быстро связался с отцом по мобильному телефону. ("Вот как.  Теперь
у фермеров и дальняя связь есть. А говоришь, ничего не  изменилось".)  И
отец сказал (Язон даже слышал из прижатой к уху Экшена трубки его низкий
спокойный голос):
   - Мария дождется вас. Отправляйтесь на охоту. Вы - лучшие из моих сы-
новей. Вы должны победить стального кабана и доставить его к нашему  до-
му. Пусть об этом узнает вся планета.
   Ну что ж, охота так охота. Попробуйте  разыскать  пиррянина,  который
откажется от возможности прихлопнуть какого-нибудь зверя. Язон  был  уже
почти пиррянином, да и вообще - любопытно!
   Вот только дорога до леса оказалась непомерно долгой. После  довольно
нудных, но в общем-то привычных для Язона и  Меты  погранично-таможенных
процедур они вышли на площадь перед зданием космопорта, радуясь, что  не
застряли, как многие, в так называемом "отстойнике",  где  подозреваемые
неизвестно в чем люди ждали, пока неторопливый главный компьютер планеты
выдаст про них всю имеющуюся информацию. Но  Экшен  уже  проходил  такую
проверку совсем недавно, а новых инопланетников ни в чем не заподозрили.
И оружие им, к счастью, разрешили носить, приравняв в правах к  сословию
военных. Язон с ужасом подумал, что бы могло случиться,  соберись  вдруг
эти недоумки в черной форме отнять у Меты ее личный пистолет.
   От космопорта до ближайшего города ехали почему-то  по  монорельсе  в
маленьком, тесном, набитом людьми вагончике и с черепашьей  скоростью  -
километров триста в час. Потом в грязном и скудно освещенном зале отсто-
яли громадную очередь, образованную сплошь мрачными, молчаливыми,  плохо
одетыми людьми. Наконец прорвались к окошечку кассы и за какие-то  смеш-
ные полкредита купили на всех билеты, то есть три клочка  серой  бумаги,
дающих право лететь в нужном им направлении  на  допотопном  аппарате  с
двигателем внутреннего сгорания и верхним расположением вращающихся  не-
сущих лопастей, называемом здесь "вертокрыл". У Язона возникло сразу два
вопроса. Первый: почему нельзя заплатить больше денег, но в  очереди  не
стоять? И второй: почему они вообще не полетели  в  лес  на  собственном
транспорте, нелепо оставленном в порту? Ответ  был  удивительно  скучен,
прост и на оба вопроса один: так не положено. Закон.
   Экшен явно не имел ничего против установленных на планете правил, бо-
лее того, не собирался их обсуждать и вообще сделался молчалив и  как-то
даже печален. Язон и Мета тоже на всякий случай помалкивали. В чужой мо-
настырь со своим уставом не ходят. Была такая  древняя  поговорка.  Язон
плохо помнил, что такое монастырь, но смысл был  ясен.  Унылые  фермеры,
сопровождавшие их всю дорогу, выглядели и вовсе полусонными,  разговари-
вать с ними было невозможно. Но, с другой стороны, и  опасности  никакой
от этих людей не исходило. Уж кто-кто, а  Мета  любую  враждебность  по-
чувствовала бы сразу. Однако стрелять было явно не в кого, и  пиррянская
амазонка сама начала потихонечку засыпать под мерный гул ужасного  керо-
синового движка.
   Очевидно, тот же странный закон, столь уважаемый Экшеном, предписывал
перевозить людей в количествах на пределе грузоподъемности, натолкав  их
в холодный трюм скрипучего и ржавого вертокрыла, которому уже лет десять
полагалось лежать на свалке, а не летать под облаками в поисках неизбеж-
ной аварии. И очевидно, все в том же законе было прописано,  что  ни  за
какие деньги пилот вертокрыла не может доставить  их  в  конечную  точку
маршрута - только до обозначенного в его путевом листе поселка. А дальше
следовало, приобретя очередной зеленовато-серый билетик, часа два ждать,
а потом еще примерно столько же трястись  по  абсолютному  бездорожью  в
ужасного вида шестиногом экипаже, напоминавшем навозного жука и  имевшем
соответствующее туповатое название - шестиход.
   Конечная цель их путешествия называлась  "Приют  охотника".  Это  был
крошечный отель, одиноко притулившийся на краю леса. Приют, похоже,  так
себе, но Экшен уверял, что в нем можно вполне пристойно перекусить и за-
ночевать. Однако в том не было необходимости, так  как  прибыли  они  на
рассвете. Решено было, не задерживаясь, без лишних слов,  углубляться  в
лес. Вдруг сразу повезет поймать кабана - тогда и отдохнут.
   Начался мелкий противный дождик - типичная осенняя погода -  и  стало
ужасно тоскливо. Язону вдруг все происходящее показалось до невозможнос-
ти нелепым. Где-то тут, на этой планете, умирала его  мать.  На  далеком
Пирре новая угроза нависла над городом и портом, над всеми жителями.  На
неведомых мирах центра Галактики ждала своей разгадки таинственная  шиф-
ровка, перехваченная Специальным Корпусом и имеющая к Язону прямое отно-
шение. А он топтал рублеными подошвами десантных  ботинок  палую  листву
кленов и ясеней в глухом лесу северо-восточного континента и ждал встре-
чи с никому не нужным стальным кабаном. Никому не нужным... Стоп! С чего
это он взял? А вот с чего.
   - Экшен, - повернулся Язон к брату,  нарушая  непомерно  затянувшееся
молчание. - Скажи, а почему никто, кроме  нас,  не  рвется  сюда,  чтобы
встретить и победить страшного лесного зверя? Ведь объявление делали для
всех.
   - А потому, брат, что героев во все времена было немного,  -  странно
ответил Экшен. - Вот и сегодня далеко не каждый может решиться выйти  на
опасную тропу ритуальной охоты.
   - Что значит "ритуальной"? - зацепился Язон за последние слова.
   - Да ты что, забыл? - удивился Экшен. - В этих краях испокон веку бы-
товала такая традиция. Повзрослевшие юноши, соблюдая  ритуал,  отправля-
лись на охоту к подножию горы Билион...
   И тогда Язон вспомнил. И сразу узнал места,  по  которым  они  сейчас
шли. Лес - он везде лес, а к тому же дождь, туман, утренняя предрассвет-
ная хмарь. Когда же они вышли вновь  на  открытое  пространство,  сквозь
мутную завесу воды проступили темные очертания горы Билион, поросшей ко-
лючим кустарником, и в памяти Язона разом пробудились детские и  юношес-
кие воспоминания. Они теперь действительно находились совсем недалеко от
родительского дома, вот только путь держали не туда, а к подножию горы.
   - Я ни разу не участвовал в такой охоте, - улыбнулся Язон.  -  Ты  же
помнишь, Экшен, я с детства не любил соблюдать никаких правил.  Но  слы-
шать-то, конечно, слышал про все эти чудеса. Дескать, боги каждую  осень
посылают нам испытание в виде страшных чудовищ, каждый раз новых... Пра-
вильно я помню?
   - Правильно, - кивнул Экшен. - Мне еще рассказывали, что гора  Билион
- это древнее кладбище радиоактивных отходов, и вечно вокруг нее плодят-
ся безобразного вида мутанты.
   - Я слышал другую гипотезу, - возразил Язон. - Причем  это  мне  один
военный поведал за кружкой пива. Якобы здесь неподалеку расположен целый
комплекс подземных лабораторий, где люди в погонах  разрабатывают  новые
виды биологического оружия. Вот оттуда время от времени и удирают  выра-
щенные уроды боевого назначения. Или даже не удирают, а  специально  вы-
пускаются для полевых испытаний.
   Мета, традиционно среагировав на слово "оружие", оживилась и  тут  же
включилась в разговор:
   - А нельзя ли наладить контакт со здешними военными на предмет обмена
опытом? Как ты думаешь, Язон?
   - Думаю, что здешние военные с их куцей фантазией вряд ли могли изоб-
рести что-то, чего бы не знал наш старый друг Солвиц. Вот уж у кого ору-
жие!
   - Конечно, - съязвила Мета, - если только еще забыть на время, что ты
до сих пор не придумал, как это оружие производить и использовать.  А  в
остальном - все замечательно...
   - Друзья, внимание! - прервал их Экшен. - Мы уже ступили  на  опасный
участок местности.
   Он не знал, что пирряне всегда и всюду  готовы  встретить  опасность,
чем бы они не занимались и как бы ни казались увлечены беседой  или  де-
лом.
   - Откуда он должен появиться? - деловито осведомилась Мета.
   - Откуда угодно, - пожал плечами Экшен.
   И в тот же миг стальной кабан появился. Внезапность, с которой  напа-
дал этот монстр, действительно заслуживала всяческого уважения.  Простым
фермерам Поргорсторсаанда, пожалуй, и впрямь не стоило ввязываться в по-
добную ритуальную охоту. Даже профессиональный охотник и  опытный  межз-
вездный путешественник Экшен рисковал стать трупом, приди он в этот  лес
один. Язон и тот не поручился бы, что сумел достаточно  подготовиться  к
встрече с чудовищем. Да, развернулся, да, пистолет выхватил (а  что  его
выхватывать, когда он сам в ладонь прыгает?),  да,  вроде  успел,  но...
Стреляла-то первой, конечно, Мета. И что бы с ними со  всеми  случилось,
если б не она... Лучше не думать.
   Лесной вепрь оказался огромен - с доброго  теленка  размером,  щетина
его, на вид  жесткая,  как  металлическая  щетка,  отливала  натуральным
стальным блеском, и так же блестели клыки и копыта. Впечатляющий экземп-
ляр! Но еще более впечатляющей была его реакция на выстрелы. Кабан  отп-
рыгивал, окутываясь при этом голубаватым мерцающим облачком,  а  на  его
шкуре не оставалось никаких следов от смертельных для всего живого  пир-
рянских разрывных пуль. Вот так зверь! Робот какой-то с могучим защитным
полем импульсного действия. Сложнейшей схемы подключения  требует  такое
поле! А энергии жрет столько, что впору за собою кабель таскать толщиною
в руку, как минимум. А этот... Да нет, кажется, все-таки зверюга: и рыло
у него слюнявое, и пахнет из разинутой пасти, как от обычной свиньи, и в
атаку бросается со свирепостью одичавшей скотины.
   "Этак в обоих пистолетах заряды кончиться могут, - с  тоскою  подумал
Язон. - Не пора ли подумать о том, как сматываться отсюда. На дерево хо-
тя бы залезть для начала, взять такой своеобразный тайм-аут".
   Но Экшен, видно, знал вариант получше. Всетаки зверолов и почти мест-
ный житель.
   - Стойте! Отвлеките его! - крикнул брат. - Я должен подкрасться  сза-
ди.
   Язон лишь теперь заметил, что оружие у Экшена  весьма  специфическое.
Больше всего похоже на ружье для подводной охоты. Только заряжалось  оно
не стрелами, а тонкими прочными иглами.
   - Я хочу взять его, не повредив шкуры, - пояснил Экшен. - Это  важно.
А вы, братцы, уж больно грубо работаете. Еще бы из огнемета его  полили.
Сгорит животное, и похвастаться будет нечем!
   Дискуссию явно пора было прекращать, так как вепрь разогнался для но-
вой атаки. И все прошло на удивление успешно. Постреляли от души  в  за-
щитный экран, который как будто даже начал слабеть, отвлекли на себя оз-
веревшего вконец хряка, а опытный Экшен прицельно  вонзил  свою  иглу  в
холку сверкающего металлом чудовища. Все хорошо, да только кабан  и  тут
удивил всех непредсказуемой реакцией Он завертелся  на  месте,  обиженно
скуля, а потом умчался за деревья и притаился там в  густом  кустарнике.
Притаился ненадолго, минуты не  прошло,  как  вновь  заворочался,  ломая
сучья, заворчал, захрюкал, все громче и яростнее. И что-то никому не хо-
телось идти проверять, скоро ли этот зверь откинет копыта под  действием
смертельного, как полагал Экшен, яда.
   - Ну что, меняем тактику? - предложила Мета.
   Однако никто так и не успел выяснить суть ее предложения, потому  что
со стороны опушки неожиданно подоспело подкрепление.
   Мягкой кошачьей походкой к ним приближался златокудрый юноша,  одетый
в плотно облегающий комбинезон. В руках он  держал  длинный  заостренный
предмет, держал наперевес, как копье, а вокруг его  головы  поблескивала
тонкая ажурная сетка, по форме напоминавшая шлем.
   Вновь появившийся персонаж был так красив, а движения его столь  уве-
ренны и точны, что все невольно замерли в  ожидании,  можно  сказать,  в
предвосхищении торжественного действа. И оно совершилось.  Тонким  мело-
дичным посвистом юноша выманил стального кабана из засады, и, когда сви-
репая тварь на всех парах понеслась в сторону  златокудрого  героя,  тот
уже был полностью готов к отражению атаки. Сверкающее острое копье безо-
шибочно вонзилось в правый глаз чудовища. Только это было  не  копье,  а
какой-то хитрый прибор: зеленоватое свечение охватило всю его  длину,  а
казавшаяся до этого ровной поверхность сделалась угрожающе  шипастой,  и
жуткий инструмент начал вращаться вокруг  собственной  оси,  ввинчиваясь
глубже и глубже. Глаз кабана вздулся, пламенея густо-кровавым светом,  а
потом лопнул и задымился. Зверь замер, будто парализованный. А юноша, не
теряя времени, выдернул зеленую пламенеющую пику и тут же воткнул в  ле-
вый глаз врага. Все повторилось в точности: вращение, вздутие, дым.  За-
тем кабан упал, задрав к серому осеннему небу свои сверкающие сталью ко-
пыта.
   Смутная догадка мелькнула в голове Язона: "Это не зверь и не  машина,
это - андроид, то есть кабаноид. Глаза у них  у  всех  -  слабое  место.
Впрочем, таким буравчиком куда ни воткнись... Так что прежде всего хоро-
шо бы выяснить, кто этот парень".
   - Как зовут тебя, юный герой? - поинтересовался Экшен, опередив  Язо-
на.
   - Зовут меня Эскли, полное имя - Эсклапиус, - солидно, с достоинством
представился победитель кабана. - Я - новый ученик здешнего фермера Хай-
рона, известного своими талантами и воспитавшего не одно поколение  доб-
рых воинов.
   - О, как приятно, Эскли! - радостно всплеснул руками Экшен. - Ведь  и
мы с Язоном - тоже его воспитанники.
   - Я много слышал о вас, - почтительно поклонился юный Эскли,  прикла-
дывая руку к груди и делая шаг назад... - Мудрейший  Хайрон  не  однажды
ставил вас обоих мне в пример.
   Этот странный диалог все больше напоминал Язону сцену  из  старинного
спектакля, вот только актеры, что-то напутав, оделись в  совсем  несоот-
ветствующие времени и месту костюмы. Ощущение несуразности  происходяще-
го, зародившееся у Язона еще в космопорту Поргорсторсаанда,  накатило  с
новой силой. Впору было проснуться, но он поглядел на Мету и понял,  что
следует брать пример с сугубо практичной в любой ситуации пиррянки. Она,
не обращая внимания на ритуальную (или какую там?) трепотню местных  жи-
телей, склонилась к туше поверженного чудовища и внимательно изучала его
шкуру, копыта, клыки и прочие диковинные... устройства. Да, так и напра-
шивалось слово "устройства". И все-таки это был зверь. Хотя щетина  ока-
залась действительно стальной, и копыта - тоже, а из выбитых глаз торча-
ли обугленные проводки в пластиковой изоляции.
   "Ну и где же совсем недавно мы видели нечто подобное?  Смелей,  Язон,
смелей! Ты уже вспомнил, только боишься поверить. А  почему  боишься-то,
почему? Уж не потому ли, что и Пирр - почти родная для тебя  планета,  и
этот древний Саанд - тем более? Что из этого следует? Ну еще один  шажок
по логической цепочке! Да, да, и шипокрылый  игломет  и  стальной  кабан
охотились персонально на тебя, Язон. Пиррянский гад стрелял в твою Мету,
просто чтоб растянуть удовольствие от общения  с  тобою,  ну  а  здешний
вепрь кидался на всех, конечно, на то он и вепрь, да вот только объявле-
ние в космопорту не случайно сделали именно в те минуты. Ох не случайно!
Для тебя, Язон, объявление  делали.  Все  у  них  заранее  просчитано...
Только у кого это - у них? У кого?.."
   Поток его мыслей прервал Эскли, подошедший сзади и  пояснивший  им  с
Метой, как специалист дилетантам:
   - Вы что, не понимаете, это же киборг, ну, помесь такая  животного  и
машины. Хайрон рассказывал мне про них, подобная мерзость частенько сюда
забегает в последнее время, и мы уже научились  с  ними  бороться.  Вот,
здрунтель, например, изобрели.
   - Хороший здрунтель, - похвалил Экшен, с уважением рассматривая длин-
ное копье, вновь ставшее гладким и черным.
   Зато теперь была видна посередине белая рукоятка из мягкого материала
с рядом ярких кнопочек, удобно ложащихся под пальцы.
   - А шмузедой он комплектуется? - поинтересовался Экшен солидно и, как
показалось Язону, просто желая продемонстрировать свою эрудицию.
   - Не-е-ет, - протянул Эскли. - Шмузеда - всегда отдельно.  Впрочем...
- Он поднял глаза к небу и покусал нижнюю губу. - А вы  молодец,  Экшен!
Это же действительно идея: циклофотный здрунтель с  подствольной  шмузе-
дой. Я непременно завтра же такое дело обмозгую!
   Мета еще не разобралась в принципе действия абсолютно  незнакомых  ей
даже по названиям типов оружия, но глаза  ее  уже  заблестели.  Охотник,
изобретатель оружия и пиррянка - это была гремучая смесь, поэтому разго-
вор их имел все шансы затянуться надолго.
   Язон уже придумывал, как  потактичнее  прервать  разгорающуюся  воен-
но-техническую дискуссию, когда юный Эскли с решительностью старшего  по
званию распорядился:
   - Ладно, потом поговорим. А сейчас помогите мне донести этого киборга
до телеги.
   Киборг, признаться, оказался увесистым и даже очень. Если б не  Мета,
они, наверно, долго и нудно тащили бы добычу волоком. Пиррянка же, ухва-
тившись за клыки и почти не напрягаясь, вздернула зверя со стороны тяже-
ленной, особенно густо металлизированной головы и массивной холки и дала
возможность подсунуть под брюхо кабана могучую двухметровую дубину. Эск-
ли и Экшен несли его теперь с двух сторон за концы, а Язон  помогал  им,
держась за копыта. Так и доперли с грехом пополам.
   То, что Эскли называл телегой, оказалось вполне приличным  четырехос-
ным вездеходом с большими шипастыми колесами. Кабана забросили в грязный
(не иначе, от подобных же грузов) багажник и двинулись.
   Язон уже вспомнил: ехать было недалеко. Ведь они направлялись  к  той
самой ферме, где и прошло их с Экшеном детство. Так что поговорить  тол-
ком ни о чем не успели. Тем более что двигатель вездехода ревел отврати-
тельно громко, как, похоже, и все механизмы на этой планете.
   - Скажите, юноша, - спросил Язон, пытаясь перекричать рев мотора, - а
мы сможем забрать этот трофей с собою, когда будем улетать?
   - Спросите у Хайрона, - проорал в ответ Эскли. - Но  вообще-то,  нас-
колько я знаю, с нашей планеты ничего такого увозить не разрешают.
   - Подумаешь! - фыркнул Язон уже себе под нос, разве только Мета могла
его услышать. - Мало я, что ли, делал такого, чего не разрешают?
   А домик старого Хайрона ничуть не переменился за долгие годы  -  даже
удивительно. Все та же островерхая крыша с красной черепицей, все те  же
темные бревна стен, увитые плющом и диким виноградом,  та  же  скрипучая
лестница наверх, тот же стол в центре большой  светлой  комнаты,  те  же
толстые стеклянные кружки с домашним вином или пивом. Да  и  сам  Хайрон
все тот же: седой, смуглый, высушенный солнцем и ветром и больше уже  не
стареющий. Вот только Мария - не та. Она лежала в другой  комнате  перед
открытым окном, и лишь глаза ее повернулись в сторону вошедших.
   - Как я рада, дети мои, что успела перед смертью вас повидать! Подой-
дите, мальчики, я хочу поцеловать каждого.
   Голос ее был слабым, но слова звучали четко и ясно.
   - Уход из этого мира - не трагедия, - говорила Мария. - Просто  всему
свое время. Я прожила долгую жизнь, и сегодня вы  не  должны  печалиться
обо мне. Я действительно могу умереть с радостью, когда вы стоите передо
мною такие взрослые и красивые. Язон, эта девушка - твоя жена?
   - Да, - ответил Язон, запнувшись всего на какую-то долю секунды.
   А Мета лишь еле заметно улыбнулась, скосив глаза в его сторону.
   Старая Мария помолчала, все-таки ей было трудно говорить.
   - Я могла бы вам многое рассказать, дети мои, многое из того, что для
вас важно. Да уж не успею теперь. Одна надежда  -  Хайрон  передаст  вам
все, что я ему велела. А теперь - идите. И не надо  грустить.  Настоящие
люди еще на старой Земле всегда умирали с радостью и не огорчали  никого
своей смертью. Счастья вам, дети!
   Потом они ели и пили, было много свежей, вкусной,  натуральной  пищи,
приготовленной по старинным фермерским рецептам из птицы, свинины и  ры-
бы, и - специально по просьбе Язона - доброе выдержанное виски,  которым
всегда славился дом Хайрона. Провозглашали тосты,  рассказывали  веселые
истории, вспоминали давние годы, о грустном старались не думать и  разве
только песен петь не начали. В какой-то момент Хайрон  вышел  ненадолго,
вернулся и произнес прямо от порога тихо-тихо, как будто выдохнул:
   - Умерла.
   И вот тогда запел.
   Песня была на незнакомом даже Язону наречии,  печально-торжественная,
но с явной, словно зарождающейся в глубине темой радости.  Полное  соот-
ветствие последним словам старухи Марии.
   Закончив петь, Хайрон налил всем еще по стаканчику,  молча  опрокинул
первым и сразу взял в руки аппарат дальней связи. Вызвал врача, похорон-
ную команду, сообщил живущим далеко родственникам, а затем  велел  Эскли
на вездеходе объехать соседние фермы. То ли не было у  тамошних  жителей
телефонов, то ли местный закон предписывал делать именно так: сообщать о
похоронах лично.
   - Ну вот что, дети мои, - проговорил Хайрон, откладывая трубку и  са-
дясь обратно к столу. - Даже врач будет здесь только часа через два. Ос-
тальные - и того позже. Вы сами решите, задерживаться ли  вам  на  риту-
альную церемонию. Решите после того, что я сейчас расскажу. У Марии было
очень много детей. Но только тебя одного, Язон, она хотела увидеть перед
смертью. Извини, Экшен, это было крайне важно для нее. Хотя...
   Хайрон сделал паузу, чтобы раскурить трубку. Мета сразу покосилась на
Язона, но тот и глазом не повел: мол, ну и что, пусть старик курит, а  я
бросил, видишь, сижу, не обращаю внимания.
   - Понимаешь ли, Язон, Мария вскормила тебя грудью, но она  не  рожала
тебя. Теперь ты должен знать правду, - добавил Хайрон словно через силу,
закашлялся вдруг и замолчал надолго, видимо, давая Язону возможность пе-
реварить услышанное.
   Но Язон-то, конечно, воспринял все спокойно. В  конце  концов,  какая
разница, кто он по крови. Родная мать и родная планета давно  уже  стали
для него понятиями абстрактными. Зато на лице у Меты неожиданно  отрази-
лось самое искреннее удивление.
   "Странно, - подумал Язон, - с каких это пор пиррянку начали волновать
проблемы родственных отношений?"
   А Хайрон вдруг обратился именно к ней:
   - Мета, ты помнишь свою мать?
   - Очень плохо, мне было пять лет, когда она погибла. Ее звали Окайра.
   - Правильно, - неожиданно сказал Хайрон. - Окайра - моя дочь. Я узнал
тебя, Мета, ты очень на нее похожа.
   Язон вздрогнул. Почва реальности вновь уходила у него из-под ног.
   - Так это что же, мы едва не занялись кровосмесительством?  -  вырва-
лось у него.
   - Нет, Язон, успокойся. Ты мне не родной сын, и теперь как раз наста-
ло время рассказать об этом.

   ГЛАВА 5

   - Планета называлась Иолк. Десятая по счету в системе белого  гиганта
Гелио в шаровом скоплении близ центра Галактики. Подробности можно найти
в любом справочнике. А коротко говоря, жаркая планета. На экваторе  жить
нельзя, да и негде там - вода кругом, горячая, как в чайнике. На полюсе,
только на одном, на северном - большой материк. Его и заселили. Не очень
давно, лет пятьсот назад по местному счету, может, и меньше. Странно это
все, но так люди говорят. А люди на Иолке чудные поселились.  Техника  у
них вся, как и положено, потихонечку в негодность  пришла,  а  от  новых
поставок они отказались. Космодром не  строили.  Все  желающие  посетить
планету Иолк, будьте добры, приводняйтесь в океан, благо он  большой,  и
попасть в него несложно. А дальше - есть флот  (парусный,  весельный,  в
общем, деревянный), который встретит долгожданных гостей вином и  мясом,
а в незваных может и из пушек пальнуть. Что такое порох, на Иолке не за-
были, делать его продолжают по сию пору. Еды на планете всегда было мно-
го, природа не обделила единственный материк  ничем.  Так  что  никакого
прогресса тамошним людям особо и не требовалось. Все эти пять веков  ни-
чего по большому счету не менялось, правда, со временем поделились  пер-
вопоселенцы на две категории: на патрициев, пользующихся всеми остатками
техники, даже космической связью, и рабов, которым не то что к  машинам,
к лошадям приближаться не дозволяли. И так век от века - рабы  работают,
патриции наслаждаются жизнью, однако - что характерно - и  те  и  другие
сыты, и те и другие живут семьями, растят детей, и те и другие время  от
времени принимают участие в кровавых турнирах  со  смертоубийством,  где
выживают сильнейшие. А еще патриции,  в  отличие  от  рабов,  устраивают
иногда дворцовые перевороты, и тогда одна семья сменяет у власти другую,
или - того хлеще - сын сбрасывает с трона отца, брат брата, дядя племян-
ника. Такие нравы у них.
   Ну вот. А с полвека тому назад правил на Иолке король Айзон, сын  ве-
ликого Крета. Крет был очень популярен в народе. Прямой потомок первопо-
селенцев, он едва ли не единственный из правителей Иолка пытался  возро-
дить  на  планете  если  не  материально-технические,  то  хотя  бы  мо-
рально-нравственные основы цивилизации. Сын пошел дальше отца, тем более
что власть получил не по наследству, а в результате очередного переворо-
та. Айзон провозгласил мир и покой на планете, вечную власть  своей  ди-
настии, отмену кровавых турниров, равные права для всех, контакты с  бо-
гами из космоса и тому подобное. Не всем - ох далеко не всем! - понрави-
лись такие перспективы.
   Был у Айзона брат по матери - Фелл, сын Пойсона, того, что командовал
морским флотом на планете Дельфа. Так Феллу особенно не понравились  но-
вые веяния. Сам он тоже к власти стремился и считал, что для  этого  все
средства хороши. Недолго думая, перерезал он всех верных соратников  Ай-
зона, а самого короля - родственник все-таки!  -  пощадил,  но  заставил
жить в городе как простого раба.
   Тут у Айзона как раз сын родился. Имя ему дали Даймед. А местные про-
роки сразу предрекли большое будущее. Ну разве такое  утаишь  от  нового
короля-диктатора? Фелл, конечно, озаботился, большую угрозу для себя по-
чувствовал, грядущую опасность, исходящую от этого мальчика. Он был мер-
завцем, и перед чем не останавливался, и об этом знал  любой  на  Иолке.
Так что Айзон решил опередить своего жестокосердного брата. Он объявил о
смерти ребенка и даже устроил пышные похороны. Похороны провели за  счет
городской казны, всетаки бывшего короля еще многие в Иолке помнили. Я не
оговорился: главный, столичный город называется у них так же, как и пла-
нета, Иолк. И хотя торжественное погребение сына раба противоречило  за-
конам этого мира, Фелл согласился на подобное мероприятие, ведь для него
это был праздник. Наивный Фелл думал, что издевается над бывшим королем,
но получилось-то все наоборот: король Айзон перехитрил его.
   Мальчика Даймеда он передал на воспитание мне. А  я  принял  младенца
как родного и дал ему новое имя, созвучное имени отца - Язон. А вот вто-
рое имя подсказали мне мудрецы - динАльт.
   А теперь спроси, откуда я все это знаю.
   Рука Язона сама собою нырнула в карман, и он закурил раньше, чем Мета
успела что-либо сказать. Пиррянам нет равных в быстроте действий,  а  со
словами у них отношения посложнее. Не дружат они со словами.
   "А теперь, говорит, спроси..."
   Да в этом месте рассказа старика Хайрона Язон так и так не  сумел  бы
удержаться от вопроса.
   - Ну и как ты там оказался, отец?! - воскликнул он, едва лишь  выдох-
нув дым после первой затяжки. - Это ж подумать только: где  Иолк  и  где
Поргорсторсаанд!
   - Вот именно - где! - не совсем понятно прореагировал Хайрон и надол-
го замолчал.
   Только пропустив еще стаканчик и вдумчиво разжевав отправленный  сле-
дом соленый корешок конской моркови, он сплюнул в миску жесткие  волокна
и неторопливо продолжил:
   - Однажды, я был тогда еще совсем молодым - не буду говорить, сколько
лет назад - у северного подножия горы Билион, в старом хвойном лесу, что
и в те времена был уже очень густым, ко мне подошел  мудрец  и  спросил:
"Хочешь увидеть место, откуда появляются  на  нашей  планете  диковинные
звери?" "Хочу, - ответил я простодушно. Но тут же добавил: -  А  военные
не узнают, что я разговаривал с тобой?" "Нет", - сказал он, и я ему сра-
зу поверил, ведь все же знали: мудрецы никогда не лгут. Мы долго  подни-
мались почти на самую вершину горы, продираясь  через  заросли  колючего
кустарника, протискиваясь в узкие расщелины,  и  наконец  попали  в  до-
вольно-таки просторную пещеру. Когда глаза постепенно привыкли к  полум-
раку, я понял, что в самом дальнем углу притаилось нечто. Оно было таким
черным, что не только отблески моего факела, но и могучий  луч  космоде-
сантного фонаря, оказавшегося вдруг в руках у мудреца, не  справлялся  с
подобной темнотою, утопал в абсолютном мраке, как золотая цепочка в бан-
ке чернил.
   "Это - рванавр, - пояснил мудрец. - Шагни в него, и ты узнаешь  много
нового об окружающем тебя мире". Приглашение звучало мягко говоря сомни-
тельно. Он не только не гарантировал мне безопасности, но даже не обещал
ничего конкретного. И все-таки я шагнул. Я всегда любил узнавать  новое.
Но кроме того, сильнее всего убедил  меня  этот  его  десантный  фонарь.
Только старшие офицеры имели у нас право носить такие, а мудрецы...  Они
же лесные жители! Вся сила их легендарной магии в  глиняных  амулетах  с
запеченными короедами внутри или в завязанном на специальный узел хвосте
зеленого лемурида. А тут мудрец - и такой фонарь. Это было ново.  Неожи-
данно.
   Я шагнул.
   И сразу очутился на берегу моря. Теплого, ласкового  моря.  Краснова-
то-бурые волны увенчивались лимонно-желтыми  барашками,  песок  был  яр-
ко-оранжевым, а листья незнакомых деревьев отливали в  голубизну.  Дыша-
лось легко и свободно, но запахи!.. Их не с чем  было  сравнить.  И,  не
знаю, как объяснить, - дело было даже не во внешних признаках - я  сразу
понял, что очутился на другой планете, возможно, в другой галактике. Это
было прекрасно и в то же время страшно. Я оглянулся. Черная клякса  тре-
пыхалась под ближайшим деревом, как зловещее знамя на ветру. И я  шагнул
к ней, обратно.
   "Теперь ты сможешь ходить так без моей помощи", - сообщил мудрец.  "К
этому красному морю?" - поинтересовался я. "Не только. Ты сможешь  попа-
дать в самые разные миры. Ты научишься. Я больше не нужен  тебе".  И  он
хотел уйти. "Но постойте! - крикнул я. - Почему именно мне доверили  та-
кое право? Я хочу знать". "Это законное желание, - согласился он.  -  Но
ответ вряд ли устроит тебя. На некоторых планетах объясняют очень  прос-
то: так угодно богам. На вашей планете (в этот момент он  сказал  именно
вашей, а не нашей) к богам относятся несколько иначе, поэтому, в привыч-
ных для вас терминах, можешь считать себя просто самым достойным  предс-
тавителем народа. Действительно, если бы все люди на планете были знако-
мы с тобой, они бы остановили свой выбор именно на тебе, Хайрон".
   Так я сделался избранным. Поверь, Язон, до сих пор  не  знаю  куда  и
кем. Но я действительно научился  пользоваться  этим  рванавр-переходом,
который для простоты и краткости называл теперь рваноходом. Мудрец  ведь
объяснил мне, что словом "рванавр", одинаково читаемым  в  обе  стороны,
древние обозначали место, где время течет в обе стороны сразу, а  прост-
ранство сложено в гармошку и путешествие по нему на любые расстояния  не
составляет труда. В общем, рванавр - не имя собственное, не фамилия  ка-
кого-нибудь ученого, как я вначале подумал. И вполне можно  было  совер-
шенствовать этот термин, как мне заблагорассудится. Я и  совершенствовал
не только термин, но и сам процесс. У одного не слишком трезвого старше-
го офицера я выменял на шкуру гигантского пятнистого  медведя  подробную
звездную карту Галактики с прилагающимся к ней толстым справочником оби-
таемых планет и  постепенно  освоил  целенаправленные  скачки  в  прост-
ранстве.
   В моей коллекции появились любимые миры, там я задерживался  подолгу,
их жители меня уже узнавали, где-то  считали  богом,  где-то  полубогом,
где-то просто таинственным пришельцем. Кому-то помогал я, кто-то помогал
мне. Но одно правило оставалось неизменным. Рваноход открывал путь толь-
ко на планеты с низким уровнем технологического развития.  Поргорсторса-
анд был среди них, пожалуй, самым высокоразвитым миром. А позднее, когда
я узнал, что такое Лига Миров, я понял окончательно: на планетах, являю-
щихся действительными членами этой  организации,  существование  черного
пятна рванавра невозможно в принципе. Почему, не знаю до сих пор. Но это
так.
   Иолк стал одной из любимых моих планет как раз тогда, когда к  власти
у них пришел твой отец Айзон. Мог ли я отказать ему в  просьбе  спрятать
новорожденного мальчика здесь, в тихой лесной глуши?  Последняя  надежда
его была на тебя, и он велел дождаться твоего двадцатилетия, и уж  тогда
рассказать всю правду. Я не сумел исполнить эту просьбу, потому  что  ты
убежал от нас, перехитрив всех и на два года раньше срока. Я искал тебя,
искал все это время. Но только на тех планетах, до которых мог добраться
с помощью рванохода. А ты не залетал туда, по твоим понятиям, там нечего
было делать. Тебе милее казались техногенные комфортные миры с  живущими
в них богатыми  и  азартными  игроками,  из  которых  легко  вытрясались
деньги. На Пирре я побывал задолго до твоего появления там. На Пирре ос-
талась моя дочь Окайра. Она пошла в мать, и страшная романтика войны ув-
лекала ее гораздо больше, чем космические путешествия. Я не сумел угово-
рить девочку покинуть ее родную планету. Впрочем, кому я это объясняю!..
Да, конечно, я догадывался, что она погибла - на Пирре ведь мало кто до-
живает до старости - вот только не знал наверняка, не мог знать,  потому
что с некоторых пор Пирр "закрылся" для рванохода.
   И лишь однажды я угодил на планету Аппсала, где совершенно случайно и
почти тогда же побывал и ты, Язон. Помнишь, в результате тобою же  спро-
воцированной аварии на корабле какого-то чудака? Ты едва не  погиб  там,
сумасшедший! Я все это знаю. Мы разминулись на пару лет, не больше, но я
услышал уже лишь красивые легенды, которые слагали там о тебе Мастрегулы
и Перссоны.
   Я мечтал раздобыть или построить звездолет. Но где там! Здесь я  фер-
мер, на других планетах - всего лишь гость, даже если меня называют  бо-
гом. Мне оставалось одно - ждать. И я ждал. Как видишь, не зря. Надеюсь,
ты понял, что теперь тебе надлежит отправиться в  Иолк,  чтобы  наказать
злонравного Фелла и вернуть законную власть своему отцу?
   - Помилуй, Хайрон, - сказал Язон, терпеливо выслушав весь его  беско-
нечно длинный монолог. - Но ведь это надлежало сделать  добрых  тридцать
лет назад. Теперь, может, ни Фелла, ни Айзона уже нет в живых.  В  конце
концов, там могло произойти еще пять или десять дворцовых переворотов.
   - Могло, - согласился Хайрон. - Но не произошло
   - Откуда ты знаешь? Ты недавно был там?
   - Нет, - в последние годы и здесь рванавр стал открываться все реже и
реже. Видишь ли, это такое капризное устройство! Иногда  оно  просто  не
хотело пускать меня, а иногда устраивало жуткие фортели со  временем.  Я
мог прожить где-нибудь год и вернуться сюда через день, а мог слетать на
минуточку и потратить на это месяц здешней жизни. Мария-то давно привык-
ла к подобным вещам, а если вдруг неприятности с властями... Тогда, воз-
можно, я был бы обречен покинуть Поргорсторсаанд,  не  выполнив  просьбы
твоего отца. Я не имел на это права, и потому стал все реже  путешество-
вать по мирам, боялся рисковать. Но мой знакомый мудрец по имени  Гваха-
нофабр, видя, как я страдаю, сообщал иногда последние новости с  любимых
мною планет. Он-то и рассказал мне совсем недавно, что на Иолке  попреж-
нему правит Фелл, а твой отец Айзон по-прежнему ждет тебя, и он еще дос-
таточно молод, чтобы управлять своей страной. Пойми, Язон, твой отец  да
и брат его - не совсем простые люди. Я видел их и понял это сразу.  Вот,
пожалуй, и все. Пора тебе отправляться.
   Трубка у Хайрона погасла, и теперь он принялся  выбивать  ее  о  край
стола, с фермерской аккуратностью расстелив предварительно  салфетку.  А
Язон выкурил практически подряд две сигареты и готовился зажечь третью.
   - Мы теперь полетим туда, к твоему отцу? -  внезапно  спросила  Мета,
напомнив о своем присутствии.
   - Да, - сказал Язон твердо.
   Аргументация такого изменения планов еще не оформилась до конца в его
голове, но он уже чувствовал, что другого решения не будет.
   - А как же?.. - начала Мета.
   Но Язон уже успел задать себе именно такой вопрос, и у него  подобных
"а как же" оказалось существенно больше, чем у Меты. Что ж, больше -  не
меньше. Он попытался связать все свои задачи воедино. И, кажется,  почти
получилось.
   - Мета, слушай, Иолк находится в том же шаровом скоплении, где вокруг
своих звезд вращаются планеты Эгриси и Орхомен. Я прав, отец?
   - Да, мой мальчик. Но что ты знаешь об этих планетах?
   - О-о-о! - протянул Язон многообещающе, явно готовясь рассказать.
   Однако Мета решительно подняла руку:
   - Стоп, Язон. Не сейчас. Ты забыл, что у нас мало времени? И  тебя  и
меня ждут на Пирре. А к тому же лететь в центр Галактики  гораздо  спод-
ручнее на большом линкоре.  Мы  ведь  уже  говорили  с  тобой  об  этом.
Единственное, что еще необходимо сделать тут, на  гостеприимной  планете
Саанд, да простят меня за такое сокращение, - это подняться на гору  Би-
лион и посмотреть вблизи на пресловутый рвань... врань... в  общем,  как
его там? Может, и мы с тобою прыгнем куда надо напрямую. Зачем зря  топ-
ливо жечь?
   Язон призадумался над этими словами и только теперь обратил  внимание
на Экшена. Хайрон и Мета тоже посмотрели на охотника, оставшегося  вдруг
как бы совсем не у дел. Он сидел, закрыв лицо руками, и  был  совершенно
безучастен. А почувствовав на себе взгляды всех троих, поднял  голову  и
тихо проговорил:
   - Я не смогу полететь с вами.
   - Не лети, - равнодушно буркнул Язон. -
   Я рад был видеть тебя. А так... Вольному - воля.
   У тебя свои дела, у нас - свои. Не будем умножать сущностей сверх не-
обходимого. Так советовал Уильям Оккам.
   Язон никогда не отказывал себе в удовольствии щегольнуть какой-нибудь
цитатой из древних.
   - Вы уже умножили их, - грустно сказал Экшен. - В сущности, я с само-
го детства являл собою пример законопослушного гражданина своей планеты.
И я просто не должен был слушать всего, что здесь говорилось. Но у  меня
не хватило мужества встать и уйти. Если теперь об этом  станет  известно
властям, меня лишат моего космолета и охотничьей лицензии.
   Язон искренне растерялся от такого заявления, а
   Мета ласково сказала:
   - Главное, чтоб не убили. Во всех остальных случаях мы тебе  поможем.
Правда.
   Вот за что ее всегда любил Язон - за прямоту.
   Экшен же посмотрел на красавицу-пиррянку дикими  глазами  и  даже  не
улыбнулся в ответ.
   - Я не хочу рисковать, - пробормотал он тихо - Извините.
   И вышел из комнаты Лучше поздно, чем никогда.
   Тогда Язон произнес подчеркнуто громко
   - А стального кабана мы все-таки попробуем увезти отсюда.

   ГЛАВА 6

   Гора Билион выглядела неожиданно высокой. Обычно все, что представля-
ется совершенно огромным в детстве, потом, когда человек вырастает, ока-
зывается маленьким, почти игрушечным, подчас жалким. А гора  Билион  как
будто росла вместе с Язоном Она и теперь уходила под облака, и впору бы-
ло снеговой шапке, а не колючему кустарнику, покрывать ее вершину.
   Мета поднималась всю дорогу в своем привычном темпе, то есть в  темпе
стремительной атаки, так что Язон в конце концов запыхался и дышал,  вы-
сунув язык, как набегавшаяся собака. Им понадобилось минуты три,  чтобы,
совсем чуть-чуть поплутав среди скал, найти закамуфлированный вход в пе-
щеру, и тогда словно из-под земли вырос перед ними мудрец.
   - Гваханофабр, - представился он. - Я уже в курсе, куда вы хотите по-
пасть. Я все настроил как надо.  Только  следует  поторопиться,  друзья.
Рванавр с минуты на минуту закроется и надолго. Пойдемте
   - Что ж, дирижируй, приятель, - сказал Язон небрежно,  чувствуя,  как
его охватывает какое-то неподобающее случаю веселье.
   Мета тоже улыбнулась, но скорее из вежливости и даже настороженно.
   В пещере было сыро, душно, где-то в глубине  довольно  громко  капала
вода и висел перед глазами плотный туман. Как в бане. "Странно, -  поду-
мал Язон, - Хайрон ничего не рассказывал ни про туман, ни про воду вооб-
ще". Трудно было даже разглядеть, в каком углу расположен этот метафизи-
ческий вход-выход. Но когда Язон разглядел, его аж  морозец  продрал  по
коже - больно здорово напоминала эта абсолютно черная клякса универсаль-
ный пожиратель материи Солвица. И Мета, видно, тоже их общего  знакомого
вспомнила, о чем свидетельствовал рефлекторно  прыгнувший  в  ее  ладонь
пистолет.
   - Смелее, братья мои, - заворчал мудрец. -
   Я же объяснял, торопиться надо. Шагайте вперед по  одному.  Язон,  вы
идите первым.
   Язон не возражал. Первым так первым. Вот только  ворота  в  иной  мир
как-то вдруг на глазах начали ужиматься. Неужели они так бесславно прох-
лопали ушами этот редкий шанс? Обидно-то как!
   - Быстрее, Язон! - услышал он голос сзади. -
   Шагать уже поздно. Ныряйте!
   Два раза повторять не пришлось. Язон прыгнул, как в  воду,  -  вперед
руками и головой. И тут же ощутил, как некий мощный поток втягивает  его
в эту черную дыру. Вдруг левая нога зацепилась за что-то и пришлось нап-
рячь все мышцы, чтобы его не растащило на две половинки. Как минимум, он
рисковал порвать сухожилие, ведь обе силы, тянувшие его в  противополож-
ных направлениях, стоили друг друга.
   - Не делайте этого, Мета! - услышал он голос все того же  Гваханофаб-
ра, надрывный, отчаянный, но очень тихий, потому что странно далекий.  -
О, ради всех звезд и галактик, не делайте этого!
   Язон догадался, что происходит. Голова-то его была уже  очень  далеко
от пещеры на горе Билион, а нога оставалась пока в  руках  Меты.  Верная
его амазонка, почуяв неладное, решила предотвратить  неизбежную  разлуку
по-пиррянски просто и незатейливо. Может, она была  права.  Может  быть.
Мудрецы - народ загадочный и хитрый, с ними всегда есть  риск  оказаться
вовсе не там, где хотелось. Но все-таки в любом  мире  Язон  предпочитал
оставаться с двумя ногами. Поэтому он исхитрился  вывернуть  стопу  так,
что затрещали, расстегиваясь, ремешки на липучках, и в руках у Меты  ос-
тался только ботинок. Обувь - вещь, безусловно, ценная, особенно в путе-
шествиях, но проблема ее приобретения или изготовления (в зависимости от
обстоятельств) решается, как правило, намного легче, чем проблема  отра-
щивания новой ноги.
   А гора была как будто все та же. Скалы, колючий кустарник, кривые де-
ревца. Вот только небо над головой ясное, синее, глубокое. И воздух пах-
нет по-другому. Пахло морем. И никаких намеков на черную дыру - ни спра-
ва, ни слева, ни за спиной Язона. Он тщательно запомнил место и нетороп-
ливо пошел вниз - знакомиться с новым миром.
   Дорога, усыпанная мелкими противными камешками, врезавшимися в  босую
пятку, вывела Язона к реке. За нею  в  некотором  отдалении  возвышались
башни крепостной стены. Разумнее всего было в  том  направлении  и  дви-
нуться, однако, поискав по сторонам глазами, Язон  обнаружил  мальчишку,
который купался возле самого берега, то плюхаясь в  небольшие  омуточки,
то с восторгом носясь по мелководью. Был этот мальчонка в чем мать роди-
ла, а небольшая смятая тряпочка белесого цвета, лежащая на плоском  кам-
не, очевидно, и составляла всю его одежду.
   - Эй, мальчик! - крикнул Язон,  разумеется,  на  меж-языке,  наиболее
употребимом в Галактике. - Как называется эта река?
   - Мо не котрепано ушо, - откликнулся абориген на эсперанто.
   И Язон, охотно перейдя на любимый им язык древней  империи,  повторил
вопрос.
   - Это река Анавр, а там город Иолк, главный город  нашей  планеты,  -
солидно объяснил ребенок, будто ему что  ни  день  приходилось  общаться
здесь вот с такими же бестолковыми дяденькамипришельцами.
   - Анавр... анавр-рванавр, - пробормотал себе под нос Язон.
   Ничего себе названьице! Не иначе, с легкой  руки  Хайрона  появилось,
ведь на принятом здесь эсперанто такое слово ничего не значит.
   А вслух Язон произнес бодро:
   - Спасибо, мальчик, значит, я пришел, куда хотел.
   - Если вам в Иолк, - местный житель решил совсем уж расстараться  для
дорогого гостя, - то лучше всего через брод. Идите все время прямо,  там
мелко, мне и то по пояс.
   Язон еще раз поблагодарил и быстро перешел реку.
   Было жарко, одежда высыхала на глазах. Рукава куртки  пришлось  зака-
тать, а открывшуюся при этом пиррянскую кобуру на предплечье - от  греха
подальше спрятать за пазуху. Если что, он успеет выхватить оружие.  Нас-
колько помнилось со слов Хайрона, местная публика с техникой не в ладах,
вряд ли по нему сразу откроют перекрестный огонь из пулеметов.
   А когда подошел ближе, стало ясно, что пулеметами тут и не пахнет. По
стенам города прохаживались воины с копьями и мечами, и точно  такие  же
стражники встретили Язона у ворот. Правда,  при  ближайшем  рассмотрении
оказалось, что из-под надраенных до блеска медных шлемов  у  них  торчат
микрофоны, а среди перьев на головах недвусмысленно посверкивают  дрожа-
щие антеннки. До полного счастья, точнее, до полного абсурда им не  хва-
тало магнитных детекторов для проверки подлинности документов  и  денег.
Однако паспорта у Язона не потребовали - просто спросили:
   - Куда?
   - Я ищу Айзона, сына Крета. А мое собственное имя - Язон динАльт.
   Язон по опыту знал, что правда в таких случаях удобнее всего, тем бо-
лее что это была не вся правда. Кто здесь мог слышать  его  имя,  данное
Хайроном. Вот назовись он Даймедом... Однако всему свое время. Для  пер-
вого всплеска эмоций хватило имени отца.
   - Айзона ищешь?! - буквально взревели двое сразу. - Ну уж нет! Снача-
ла мы отведем тебя к Феллу.
   Его обступили и явно собирались если не вязать, то уж за  руки  схва-
тить - это точно.
   - Не надо, я сам пойду, я согласен, -  примиряюще  поднял  безоружные
ладони Язон. - Со стариной Феллом мне тоже есть о чем поговорить.
   Подобные фразы здешними цепными псами, конечно, не  комментировались.
Язон попробовал было завести разговор на другие, нейтральные темы,  пока
они шли через город. Но парочка-другая невинных вопросов  типа:  "А  вот
скажи, невесты в вашем городе есть?" или: "А что, служивый, неплохо бы и
вина выпить?" остались без ответа, и Язон окончательно понял, что не они
идут по городу, а его ведут по городу. И значит,  согласно  уставу  (или
что у них тут - свод предписаний?) разговорчики  с  арестованным  строго
запрещены.
   Дворец короля Фелла оказался в общем неплох как внутри, так и  снару-
жи, но по чистоте и комфорту все-таки сильно  уступал  роскошным  отелям
Кассилии или Клианды, а тем более богатейшим виллам  Луссуозо.  Так  что
особого энтузиазма в отношении захвата власти  на  этой  убогой  планете
Язон в себе не ощутил. Но есть такое понятие - сыновний долг. Во  всяком
случае, было когда-то. И любопытство. Уж больно лихо игра закручивалась,
хотелось доиграть до конца. А уж кому, как не Язону, знать: если  пришел
в казино, соблюдай установленные в нем правила. Ну, по крайней мере, де-
лай вид, что соблюдаешь.
   Король Фелл с совершенно безумным взглядом остекленевших глаз шел ему
навстречу, вводя в состояние полнейшего  ступора  растерявшуюся  стражу.
Наконец диктатор совладал с собою и остановился. Но глаза  его  смотрели
все туда же. Нет, не на лицо задержанного у ворот лазутчика. (Откуда бы-
ло знать Феллу, как выглядит сын Айзона? Ведь не получал же он по модем-
ной связи секретную фотораспечатку еженедельного бюллетеня "Их  разыски-
вает Специальный Корпус"!) Нет. Король Иолка смотрел на ноги  вошедшего,
и Язон в ужасе догадался, что вваливаться в покои Его Величества наполо-
вину босым, да еще с кровоточащей после хождения по острым  камням  пят-
кой, оставляющей гнусные следы на изысканном наборном паркете - в высшей
степени непочтительно и может быть расценено как намеренное  оскорбление
первого лица на планете.
   Торопясь исправить создавшееся  впечатление,  Язон  быстренько  выдал
экспромт. Он очень старался соответствовать всей окружавшей его  архаич-
ноэклектичной обстановке и от усердия перешел на белые стихи:
   - О мой король, спускаясь с гор, я был еще обут, но реку вброд  пере-
ходя с названием Анавр, одну сандалию с ноги случайно обронил. -  (Инте-
ресно, из какого древнего текста выскочило это слово  "сандалия"?  Впро-
чем, вот же все вокруг, как раз в Сандалиях и  ходят.  Ну,  конечно,  на
жарких планетах, это очень распространенная обувь!) - Ее теченьем  унес-
ло, потоком бурным вдаль. Прошу простить меня, король, за выходку мою.
   Однако Фелл, похоже, вовсе его не слушал. Он сжимал  обеими  ладонями
голову и смотрел теперь куда-то в потолок, очевидно молясь при этом всем
своим богам. Потом опустил руки и внезапно выдал весьма  экстравагантное
решение.
   - Оставьте нас! - бросил он страже.
   Все удалились. Они остались один на один.
   - Кто ты? - спросил король и, не давая времени ответить, предупредил:
- Только не пытайся мне врать. Я все равно узнаю правду. Я  умею  читать
мысли.
   Последнее представлялось очень сомнительным, а полная логическая  не-
сочетаемость этого утверждения с первоначальным вопросом  и  последующей
суровой просьбой говорила лишь о невеликих интеллектуальных способностях
Фелла.
   - Воспитавший меня старый и мудрый Хайрон учил никогда не  лгать,  и,
хотя потом я много скитался по Вселенной и знал немало  лжецов,  которых
можно было победить только их же оружием, сегодня я  буду  верен  урокам
моего старого учителя.
   Вот так многословно и даже высокопарно  начал  Язон  свое  признание.
Стихи, возможно, и были лишними, но в  целом  он  правильно  угадал  то-
нальность разговора. Фелл хорошо воспринимал подобные обороты речи.
   - Меня зовут сегодня Язон динАльт, но Айзон, мой отец, живущий здесь,
на этой планете, нарек меня при рождении именем Даймед. О, как долго ис-
кал я своего отца и свою родину! Но вот наконец я здесь.
   - Так и ступай к нему, - распорядился король Фелл, неожиданно  быстро
сворачивая аудиенцию. - Я велю своим подданным, чтобы тебе показали  дом
Айзона. А стража больше не тронет тебя, Даймед. Поверь, это было не  бо-
лее чем досадное недоразумение.
   Язон, конечно, не поверил, но кивнул миролюбиво  и,  миновав  беспре-
пятственно многие залы и галереи, вышел на площадь. Встречала его ликую-
щая толпа, а не какие-то там подданные короля Фелла. Тут уж точно стража
бы его трогать не стала - себе дороже. И радостный этот людской  водово-
рот внес Язона в распахнутые настежь двери отцовского дома.
   Пришлось, разумеется, выпить вина со всей честной компанией - за  его
счастливое возвращение, за его, можно сказать, воскрешение  из  мертвых,
за его прежние и будущие подвиги. В общем, шуму было много, а толку  ма-
ло. Кто-то уже провозглашал Даймеда новым королем, кто-то призывал прямо
сейчас двинуть боевую дружину на дворец Фелла, кто-то  предлагал  отпра-
виться на морскую прогулку. Иные же настаивали на охоте в горных  лесах,
а нашлись еще и сторонники большого спортивного  турнира.  "Со  смертоу-
бийствами, что ли?" - сквозь винный туман вспомнилось Язону. Но женщины,
а точнее, прекрасные юные девы танцевали нечто все более и более  эроти-
ческое, развязно качали бедрами и все чаще как бы случайно  теряли  эле-
менты одежды. А вино было очень легким и очень вкусным, и оно все  никак
не кончалось в серебряных кувшинах и золотых кубках...
   Кажется, в итоге возобладала идея морской прогулки на роскошном  фре-
гате с ярко-оранжевыми парусами, но и там тоже вино лилось рекою, а  де-
вушки были еще прекраснее предыдущих, поэтому  Язон  вряд  ли  сумел  бы
рассказать, что было раньше: купание в теплой лагуне с  прозрачной,  как
утренняя роса, водою на маленьком острове в тени пальм; или  -  охота  в
горах на дикого оленя с золотистыми рогами невероятной высоты и  ветвис-
тости; или - страшно веселые соревнования по бегу в мешках и по  прыжкам
во все стороны. Точно он помнил лишь одно: на штурм дворца решили не хо-
дить, особенно после массовой оргии на гигантской пуховой постели разме-
ром со стадион. Теплые волны, большие  красивые  рыбы,  быстрые  лошади,
ласковые девушки, сладкое вино...
   Как выяснилось после, только на пятый день они с отцом наконец  изба-
вились от разудалой пьяной компании, превратившейся  к  тому  времени  в
хмурое сборище утомленных жизнью и друг другом индивидов. В глазах  этих
людей стояла теперь вселенская скорбь, а их неверные ноги, напрягаясь из
последних сил, разносили по домам казавшиеся чужими тела и  опустошенные
головы.
   Язон, проходивший подобное испытание не впервые, автоматически следил
все эти дни за своим НЗ, за своим неприкосновенным запасом  обязательных
атрибутов космодесантника - за всеми пристегнутыми к телу пенальчиками и
футлярчиками, включая заветную кобуру. Ни одной нежной девушке, ни одно-
му грубому пьяному матросу, ни одному нахальному мальчишке  не  позволил
он тронуть ничего из жизненно важных вещей и приспособлений.
   Поэтому, как только они остались без свидетелей, он первым делом дос-
тал аптечку и в считанные секунды избавил как себя, так и отца  от  всех
неприятных последствий пятидневного пьянства и прочих безобразий.
   - О, как давно я не испытывал подобного наслаждения! - воскликнул Ай-
зон. - Аптечка космодесантника! Какая прелесть! Я  же  здесь  совершенно
одичал, Язон. Ты себе не представляешь, какой кошмар - жить в этом мире.
   - Честно говоря, действительно не представляю, -  сказал  Язон.  -  Я
знавал миры и похуже. Я попадал в такие переплеты, отец... Постой,  а  в
каком же мире ты жил до этого?
   - Не помню, - вздохнул Айзон. - В том-то и загвоздка, что  не  помню.
Проклятый Фелл сделал что-то ужасное с  моей  памятью.  Похоже,  напрочь
стер из нее некоторые очень важные вещи. И  сегодня  я  доподлинно  знаю
лишь одно. Эта планета не имеет связи с внешним миром. С  некоторых  пор
она просто не пеленгуется из космоса. Понимаешь,  он  сделал  ее  плане-
той-невидимкой. Какой-то загадочный экран в  стратосфере  не  пропускает
сюда электромагнитных лучей. Инопланетные космолеты  перестали  посещать
нас. Мы не принимаем передач галактической трансляции, ничего не знаем о
других мирах. Своего космического транспорта здесь нет. Своей  пси-связи
- тоже. А та гиперпространственная дыра, сквозь которую ты проник,  отк-
рывается крайне редко и непредсказуемо. Некоторые  сумели  удрать  через
нее. А я вот продолжаю влачить здесь жалкое существование. Полная безна-
дежность, Язон, полная, никакой связи со Вселенной. И  абсолютное  всев-
ластие диктатора-самодура. Я помню, что родился не  здесь,  но  не  могу
восстановить в памяти, кем же я был прежде. Вдруг я уже никогда не смогу
вспомнить этого? Разве что медицина высокоразвитых миров... Но как  доб-
раться до них? Вот если бы хоть каким-то образом передать в космос прос-
тенький сигнал "SOS"...
   - Отец, у меня есть пси-передатчик. А ты, кажется, сказал, что  через
экран не проходят только электромагнитные сигналы.
   - Конечно! - оживился отец. - Конечно! Ведь сам-то Фелл постоянно пе-
редает кому-то информацию. Как же иначе! Ему-то нужна  связь  с  внешним
миром. Понимаешь, я давно догадался: Фелл - тоже не  местный,  очевидно,
мы с ним и прилетели сюда лет сто назад...
   О высокие звезды! До чего же он разговорчив! Способен  заболтать  сам
себя. До него как будто и не дошло самое главное.
   - Отец, у меня есть пси-передатчик, - повторил Язон. - Здесь,  с  со-
бой. Я уже включаю его.
   Айзон замер и молча смотрел на  давно  забытую  плоскую  коробочку  с
круглым зеркальным окошком посередине.
   Язон воздержался от передачи в эфир стандартной безадресной  тревоги.
Мало ли кого занесет на такой сигнал! И  предпочел  вызвать  персонально
Мету условленным кодом, который известен только им двоим. Если его  бое-
вая подруга не мчится сейчас в  кривопространстве,  она  должна  принять
сигнал, в какой бы чертовой дали не находилась. Ну а если все-таки летит
именно там - что ж, подождем. Пронзай хоть всю  Галактику  наискосок,  а
рано или поздно надо выныривать возле какой-нибудь  планетки,  используя
энергию ее притяжения.
   - А джамп-передатчика у тебя с собой нет? - неожиданно спросил Айзон,
очевидно успевший подумать примерно о том же.
   - Нет, отец, техника еще не шагнула так далеко. Для джамп-связи  тре-
буются существенно другие энергии. Тут карманными  атомными  батарейками
не обойдешься...
   Передатчик тихо попискивал, сигналя о том, что работает, но ответ по-
ка не приходил. И, коротая минуты ожидания (с чего он,  собственно,  ре-
шил, что минуты? А если часы, дни? Разве так не бывает?), Язон спросил:
   - Отец, а ты не знаешь, почему Фелл, когда я только появился  у  него
во дворце, пялился на мою босую ногу, словно на огромного тарантула?
   - Знаю, - хмыкнул Айзон. - Как же не знать!
   Много лет назад оракул поведал Феллу, что беду и смерть принесет  ему
некий человек, спустившийся с гор в Иолк и обутый в одну сандалию.
   - Кто такой оракул? - решил уточнить Язон.
   - Оракулами здесь называют пророков, предсказывающих будущее. - Айзон
еще раз хмыкнул. - Теперь-то я чувствую, что и прорицатель этот был сов-
сем не прост. Тоже, небось, свалился к нам с  другого  конца  Галактики,
через эту черную дыру, как Хайрон...
   И тут раздался голос Меты:
   - Язон! Где ты, Язон? Я на орбите того объекта, с которого идет  твой
сигнал. Это планета Иолк?
   - Да, Мета, этот мир называется Иолком.  Отъюстируй  курс  по  нашему
сигналу, я сейчас дам более острый пучок, возьми полградуса южнее и  са-
дись в океан. Слышишь меня?
   - Слышу. Но не вижу. Я вообще не вижу никакой планеты. Ее не  регист-
рируют приборы, ни один, кроме гравитометра.
   - Все нормально, Мета! Делай, как я сказал. Войдешь  в  атмосферу,  и
сразу все увидишь...
   - Хорошо. Ложусь на курс. Конец связи.
   - Ну вот, - Айзон в нетерпении потирал ладони.  -  Теперь  мы  сможем
диктовать ему условия.
   - Не горячись, отец, дай во всем разобраться.
   - Наверно, ты прав сынок, наверно, ты прав... Ой, что это? Дай попро-
бовать. Сто лет уже не курил.
   Мятая пачка сигарет "Стожары" была еще одним обязательным компонентом
язоновского НЗ.
   Закурив, они оба подошли к окну и увидали, как совсем близко  опуска-
ется сверкающий теплым  титановым  блеском  граненый  купол  "Темучина".
Опускается тихо-тихо, даже не поднимая брызг. Порывистая, неостановимая,
яростная Мета умела быть когда надо аккуратной и нежной.
   - Кто она? - спросил Айзон.
   - Моя невеста, - с удовольствием ответил Язон, на этот раз  почти  не
погрешив против истины.

   ГЛАВА 7

   Мета едва не оторвала голову несчастному Гваханофабру, когда  разутая
пятка Язона скрылась в черноте рванавра, увлекая за собой последний кло-
чок этой хитрой субстанции. Мудрец хрипел и бешено вращал глазами, слова
не могли прорваться сквозь стальные тиски  пиррянских  пальцев,  ноги  в
бессильном отчаянии болтались сантиметрах в двадцати над полом пещеры. И
только когда скрюченная рука Гваханофабра сумела извлечь из складок  ба-
лахона таинственно мерцающий в полутьме кристалл, что-то щелкнуло в  го-
лове у Меты - она сообразила: если кто и поможет теперь  вернуть  Язона,
так только этот задохлик. И значит, рано ломать ему шею.
   Кристалл  оказался  природным  детектором  искривления  пространства,
весьма задолго предупреждающим об активизации участка местности, на  ко-
тором возможен гиперпространственный переход. Мудрец готов был  подарить
ей эту игрушку. А окончательно придя в себя, объяснил, что Язон  отправ-
лен именно на планету Иолк, что никакие ужасные опасности ему там не уг-
рожают и что вообще это огромная удача - вот так прорваться  через  рва-
навр в последние секунды его функциональной активности. А вдвоем они  бы
все равно уже не успели. Наверняка не успели бы. Так что остается теперь
уважаемой Мете только одно - догонять своего спутника обыкновенным  спо-
собом. В любом случае это будет быстрее.
   - Ну представьте себе, - говорил Гваханофабр. - Вы опоздали  на  пос-
ледний вертокрыл. Следующий по расписанию только через два дня.
   Чем ждать его, лучше добраться шестиходом. Ведь правильно?
   Очевидно, мудрец забыл, что Мета - не жительница Саанда, и вертокрылы
с шестиходами чужды ей еще в большей степени, чем рванавр,  но  почемуто
именно эта его риторика окончательно убедила пиррянку в честности и доб-
рых намерениях Гваханофабра. А потому, не тратя  времени  на  дальнейшие
выяснения, она ринулась на поиски любимого.
   План созрел быстро. На вездеходе, взятом у Эскли, - до ближайшей  во-
енной базы. Тушу стального кабана - с  собой.  Не  обращая  внимания  на
яростные возражения Экшена и печально-осуждающий взгляд Хайрона. У воен-
ных, не слишком долго их уговаривая, Мета позаимствовала  наиболее  ско-
ростной лайнер-истребитель и примерно через полчаса была непосредственно
в космопорту. Там ее, конечно, ждали. Как говорится, с цветами и оркест-
ром, по полной форме. Вот только почему-то не сообразили запрятать  куда
подальше "Темучин" или хотя бы отсоединить от него энергоблок, чем  пре-
дельно облегчили пиррянке дальнейшую задачу. Дистанционно распахнув трюм
своего корабля, Мета перегрузила кабана, не выходя из пилотской  кабины.
Трофейная туша была у нее приторочена к консоли военного,  лайнера,  как
боевая ракета. Когда же настало время пересаживаться самой,  объявились,
разумеется, горячие головы, вздумавшие ей помешать. Возможно,  это  были
даже вполне профессиональные вояки, обученные и тренированные, но  никто
их, бедняжек, не предупредил (да и не мог предупредить!), с кем конкрет-
но придется иметь дело. По рации-то что передали? Девушка. Одна.  Угнала
лайнер-истребитель. Все. Ну, девушка (одна) и раскидала  этих  наглецов,
как маленьких ребятишек.
   Она клялась Язону, что ни разу не выстрелила и страшно гордилась  при
этом своей выдержкой и благородством. Хотя на самом деле  чем  тут  гор-
диться? Стрелять было просто нельзя. Потому что опасно. Ведь ее там явно
пытались задержать живой. А открой она огонь  на  поражение,  неизвестно
как бы все повернулось...
   Однако повернулось все преотличнейшим образом.  "Темучин"  -  корабль
такого класса, какой еще не скоро будет  доступен  даже  военному  флоту
заштатной окраинной планетки, а к тому же "отрываться от хвоста" в  кос-
мосе Мета обучилась не накануне. В общем, если погоня и была, все  равно
можно считать, что ее не было.
   - Вспомнил! - вдруг радостно воскликнул Айзон, дослушав увлекательный
рассказ своей невестки, с первого взгляда очаровавшей его.
   - Что ты вспомнил, отец? - спросил Язон, почему-то не ожидая услышать
ничего хорошего.
   - Я вспомнил, как мы сюда прилетели.
   - Откуда? - быстро спросил Язон, словно боясь упустить  тот  короткий
миг, когда на отца нашло озарение.
   - Откуда, пока не вспомнил, - ответил Айзон, виновато разводя руками.
   - Ну хорошо, рассказывай.
   Зря боялся Язон. Тут было так:  что  вспомнил,  то  вспомнил,  а  ос-
тальное... Извини.
   - Нас было трое  на  том  корабле:  Нивелла,  моя  жена,  Фелл,  друг
детства, и я. А корабль назывался "Овен".
   - Как звали твою жену? - на всякий случай  переспросил  Язон,  боясь,
что ослышался.
   - Нивелла. Моя жена и твоя мать. А звездолет "Овен"  был  сделан  как
экспериментальный образец. Корпус его сварили из листов совершенно  осо-
бенного сплава, по замыслу изобретателей устойчивого к любым воздействи-
ям, включая высокотемпературную  плазму,  потоки  "медленных  нейтрино",
пси-излучения и даже контакт с антивеществом. Откуда и куда могли мы ле-
теть на таком устройстве? Не знаю. Но здесь оказались, безусловно, волею
случая. Отказали маршевые двигатели и генератор джамп-режима одновремен-
но. Опытный образец - он и есть опытный образец. Садиться  пришлось  не-
медленно. Годилась любая планета. И этой первой встречной  планетой  был
Иолк.
   Помощи от местного населения ждать, разумеется, не приходилось, а вы-
шедший из строя экспериментальный "Овен" оказался крепким орешком.  Я-то
что? Просто пилот, я и не лазил  в  дебри  сложнейшей  техники.  Нивелла
кое-что понимала в движках и электронной автоматике, а  вот  в  новейших
системах защиты, которые мы, наверно, и обкатывали  в  том  полете,  ма-
ло-мальски разбирался только Фелл - физик по образованию. Он-то сразу  и
сказал, что катастрофические отказы случались именно из-за новых систем.
Мудрил он, мудрил со всей этой безумной кухней - а там ведь страшные  по
мощности энергии задействованы! - ив один далеко не прекрасный день сде-
лал так, что использовать корабль по назначению стало просто невозможно.
Он теперь стоял в предместьях города Иолка, как памятник нашей глупости.
   Настало время орать "SOS" на всю Галактику. Тут-то и выяснилось,  что
Фелл испортил не только корабль. Над всей планетой в ходе  (а  может,  и
правда в результате) Фелловых ремонтно-технических работ возник непрони-
цаемый экран. Все. Финиш. Мы в ловушке, которую сами себе построили. Ос-
тавалось только ждать случайных гостей, в общем, надеяться на чудо. Фелл
продолжал свои безрезультатные изыскания, ежедневно обещая нам, что вот,
еще чуть-чуть, еще капельку, и он найдет ключ к разгадке страшной тайны.
Но я вдруг понял: он уже не вполне вменяем. Нивелла согласилась со  мной
и заметила, что мы тоже рискуем очень скоро сойти с ума Поэтому, оставив
Феллу Феллово, мы сами приняли мужественное решение смириться  и  как-то
обустраиваться в том мире, куда нас забросила судьба. Мы были  молоды  и
хотели жить полной жизнью.
   В конце концов, Иолк был не самым плохим местом во Вселенной. Уровень
развития? Так себе. Зато мы, пользуясь нашими знаниями, быстро захватили
власть на планете. Мирным путем. Я объявил себя сыном погибшего год  на-
зад мудрого и любимого народом короля Крета.  Фелл  считался  на  всякий
случай моим братом по матери. Отцом его мы предложили назвать  легендар-
ного адмирала Пойсона, тоже сложившего голову не так давно  в  одной  из
потасовок местного значения. Мы начали проводить  неторопливые  гуманные
реформы. Но не учли одного: Фелл со своей физикой окончательно  сошел  с
ума. Он возмущался нашим поведением, кричал, что мы предали цивилизацию,
требовал действенной помощи в безумных экспериментах, а в  итоге  с  по-
мощью какого-то наемного быдла переубивал лучших людей  планеты,  воспи-
танных нами в традициях современной культуры и провозгласил  себя  коро-
лем. Мы с Нивеллой сдались без боя, хотели элементарно свести к минимуму
кровопролитие. А к тому же именно тогда она была в положении и под серд-
цем своим носила тебя, Язон. Подлый Фелл пригрозил убить  ребенка  сразу
после рождения, если мы добровольно не откажемся от власти.  Мы  отказа-
лись. Но ты же понимаешь, Язон, таким людям верить нельзя. Я горел жела-
нием спрятать тебя. Я устроил эти бутафорские похороны. Тут-то и появил-
ся Хайрон, как сама судьба.
   Он всегда появлялся непредсказуемо, но на этот раз удивительно вовре-
мя. И вдруг честно признался, каким именно образом попадает к  нам.  Вот
это было откровение! Конечно, мы умоляли его взять нас с  собой.  Но  он
объяснил, что это невозможно. Ребенка - да, а двух взрослых - никак. По-
чему мы не передали с ним какого-нибудь письма для  трансляции  в  эфир?
Почему вообще поверили ему и не попытались прыгнуть следом? До  сих  пор
не понимаю. Но именно с этого момента наши  с  Нивеллой  отношения  дали
трещину. Жизнь кончилась еще раз. Рухнуло все, что связывало нас до это-
го. Власть, мечты, общие воспоминания, которые каким-то образом стер нам
из памяти этот сумасшедший физик. Наконец, у нас теперь не было и ребен-
ка. А любовь? Любовь, наверно, кончилась еще раньше.
   И вот однажды ночью, пока я спал, Нивелла ушла. Как  она  догадалась,
как почувствовала, что именно в эту ночь, точнее уже почти на  рассвете,
откроется таинственный гиперпереход? Я проснулся под утро и сразу понял,
где она. Но когда, едва живой, взбежал, вскарабкался на ту  самую  гору,
уже совсем маленькое черное пятнышко рванавра, как называл  его  Хайрон,
съеживалось на глазах и приплясывало, будто ухмылялось мне в  лицо.  Она
ушла. Теперь неважно куда. Важно, что от меня.
   Однако самое удивительное, что я видел свою Нивеллу еще раз. Она вер-
нулась через несколько лет. Через много лет. Но не за мной, а  за  нашим
"Овном". Она даже разговаривать не стала. Бросила одну фразу: "Извини, я
очень спешу, все потом". И какая-то была совсем чужая. Забралась  в  пи-
лотскую кабину нашего старенького корабля-памятника, потыкала  пальчиком
в разные кнопки и... улетела. Корабль-то действующим оказался. Но я даже
не удивился и не расстроился тогда. Мне уже было все равно. Я давно  пе-
рестал рваться кудалибо. Я только ждал, ждал, ждал. Потому что так  было
надо.
   Конечно, я сходил к Феллу и рассказал о случившемся. А  он  уже  знал
все, ему секретные агенты доложили. Посмотрел на меня совершенно  дикими
глазами и сказал:
   - Нивелла твоя - ведьма!
   - Кто такая ведьма? - поинтересовалась Мета.
   - Ведьма? Злая волшебница, - пояснил Айзон. - Женщина, владеющая  си-
лами магии, не подвластными науке.
   - А-а-а, - протянула Мета понимающе. - Древние мифы.
   - А у нас тут все древнее, девочка моя, - грустно улыбнулся Айзон.  -
Не только мифы да легенды, но и сама жизнь.
   - И это все, отец, что тебе удалось вспомнить? - решил Язон  подвести
черту.
   - В общем, да. Провалов в памяти еще очень много.  А  про  Нивеллу  я
просто ничего не знаю. И забывать было нечего.
   - Зато про Нивеллу знаю я, - сказал Язон.
   И рассказал отцу про шифровку Фрайкса, перехваченную Бервиком.
   По такому случаю пришлось досадить все  оставшееся  в  пачке  курево,
несмотря на возмущение Меты и рискуя остаться без  табака  неопределенно
долгое время.
   - Айзон, а вам не кажется, что  вашей  памятью  управляет  совсем  не
Фелл? - это спрашивала Мета. - Фелл - не более чем орудие в чьих-то  не-
добрых и очень сильных руках. Вы только посмотрите, сколько планет  ока-
залось втянуто в эту историю. Идет какая-то большая галактическая  игра,
и мы очутились в самом ее центре. А ваш Фелл - так, мелкая сошка.
   - Согласен, - кивнул Айзон. - Но все-таки мы сейчас пойдем  именно  к
нему.
   - Зачем? - воинственно вскинулась Мета. - Искать новых приключений на
свою голову? Лично мне на Пирре проблем хватает. А теперь еще Язон  нач-
нет свою матушку искать по всему центру Галактики! Я же  его  одного  не
отпущу. Посудите сами, когда мы в таком случае домой вернемся?
   - И все-таки к Феллу надо зайти. Я не могу бросить  планету  Иолк  на
произвол судьбы. Слишком многое с нею связано. Здешний народ любит  меня
и почитает своим настоящим королем. В сущности я мечтаю  улететь  отсюда
лишь для того, чтобы вылечиться" вспомнить свое прошлое. И еще для того,
чтобы почувствовать свободу. А потом я непременно хочу  вернуться.  Ведь
это теперь мой собственный мир, он должен принадлежать мне, а не Феллу.
   - Отец прав, Мета, - сказал Язон, беря любимую за руку. -  Ты  должна
понять. Иолк ему дорог не меньше, чем тебе Пирр.
   - А тебе? - спросила пиррянка с вызовом.
   - Мне? Наверно, я скоро буду считать своей родиной всю Галактику.  Но
на самом-то деле, как выясняется, родился я все-таки именно здесь. Да не
смотри ты на меня так! Конечно, наш Пирр мне дороже. Неужели  это  непо-
нятно?! Пошли к Феллу.
   Фелл ждал их, развалясь на троне, как в кресле, подчеркнуто небрежно.
Секретные агенты доложили своему хозяину обо всех  потрясающих  событиях
последних часов в подробностях и намного раньше, чем троица  бунтовщиков
подошла к ступеням королевского дворца. Но Фелл слишком  уж  старательно
делал вид, что ему на все наплевать. Невооруженным глазом было видно: он
нервничает, он сломлен, он уже почти сдался. А крыть-то и в  самом  деле
нечем. По крайней мере, так казалось Язону.
   Именно он и начал говорить первым:
   - Я очень соскучился без своего отца. По этой причине пять дней назад
мне было просто некогда разговаривать с тобой, король-самозванец.
   Фелл криво ухмыльнулся, принимая без возражений эту ложь и  даже  ос-
корбление проглатывая молча. Дескать, говори, Язон, говори, Даймед.
   - Но теперь я пришел сказать, что власть на  этой  планете  по  праву
принадлежит Айзону. И если ты, Фелл, не уйдешь добровольно, мы вынуждены
будем прогнать тебя силой. Сегодня же ты выйдешь на площадь  и  объявишь
народу о собственном низложении, мы найдем человека,  который  останется
здесь по нашему указанию временно управлять всеми делами. И улетим нена-
долго, чтобы вылечить отца. Потом вернемся. А ты... Нет, здесь я тебя не
оставлю. Отец прав, таким, как ты, нельзя верить. Мы возьмем тебя с  со-
бой и высадим на какой-нибудь дикой планете, где нельзя умереть от голо-
да, но, с другой стороны, где нет людей. Ты опасен для них,  Фелл.  Если
же у тебя есть возражения, я готов их  выслушать.  Однако  предупреждаю:
есть другой вариант - отдать тебя в руки правосудия. Не думаю, что я те-
бе больше понравится. Все-таки необитаемую планету  можно  подобрать  по
вкусу, а там у тебя вряд ли будет выбор.
   - А что, уже появилось галактическое правосудие? - ядовито  поинтере-
совался Фелл.
   - Представь себе, да, - не моргнув глазом, еще раз соврал Язон и  до-
бавил для убедительности: - Но тебя будут судить по законам твоей плане-
ты.
   - Вот только блефовать не надо, Даймед, - Фелл делался веселее с каж-
дой секундой, казалось, он сейчас засмеется, не  удержавшись.  -  Ты  же
знать не знаешь, с какой я планеты. И папуля твой этого не знает. Потому
что все забыл! - Тут он действительно расхохотался. - Ты собираешься ле-
чить своего отца от амнезии? Дурачок! Это не простая амнезия. Это вообще
не амнезия, если хочешь знать. Ты спросишь, что это? А я и сам не знаю!
   И он зашелся в смехе, как безумный, и долго не мог  продолжать,  хотя
явно намеревался сказать что-то еще. Язон вдруг ощутил скрытый подвох  в
этой противоестественной ситуации. А  значит...  Значит,  Мета  в  любое
мгновение может начать стрелять. Вот уж будет совсем некстати!
   - Успокойся, Фелл, - бросил Язон резко. - Мы пришли  говорить.  А  не
хохотать друг над другом.
   - Я не над вами смеюсь, - проговорил Фелл как-то даже мрачно. -  Так,
просто, накатило вдруг. - И выкрикнул резко: - Айзон! Ну  эти-то,  моло-
дые, ладно. А ты, старый дурак, неужели не понимаешь, что ты не  сможешь
сегодня улететь отсюда?! Экран же не пропустит тебя.
   - В к-каком это смысле? - Айзон, нервничая, даже начал  заикаться.  -
Не п-понимаю...
   - А чего тут понимать! - удивился Фелл. - Мы же пленники этой  плане-
ты, пленники собственного эксперимента. Только попробуй  приблизиться  к
экрану, такая боль скрутит, ни один живой человек не выдержит.
   - Ты что, приближался? - тихо спросил Айзон.
   - Да, - ответил Фелл. - Я экран приближал  к  себе.  Это  не  слишком
сложно. Я вообще много чего понял, пока вы тут с Нивеллой ерундой  зани-
мались.
   - Мы? Ерундой?! Погоди!.. - Айзон точно проснулся вдруг. - А  как  же
Нивелла? Она ведь покинула планету. И даже дважды.
   - Конечно. Только один раз через гиперпереход, а второй - на  "Овне".
Правильно? Ну, в этом, в рванавре-то ее хорошо  крутануло,  если  хотела
девушка попасть на Поргорсторсаанд, а угодила аж  на  Орхомен.  Ощущения
были, наверно, знатные, а уж про память я и не говорю. Что там сейчас  с
ее памятью, одному космосу известно. Впрочем, пусть теперь этим  занима-
ются доблестные медики Лиги Миров. А вот второй ее побег  намного  инте-
реснее. Я, кстати, так и думал, что на нашем "Овне" экран проскочить как
нечего делать. Не может же эта дьявольская машина бояться того, что сама
и создала. Я только до сих пор не понимаю, как удалось Нивелле  реаними-
ровать маршевые двигатели. Хочешь - верь, хочешь - нет, а для  меня  это
истинная загадка.
   - Не верю, - откликнулся Айзон глухо.
   - И не верь. Но я тебе еще в тот раз сказал: ведьма она.
   - Почему же она тогда раньше не улетела?
   - Ну, видишь ли, брат мой, - Фелл гнусно хихикнул на слове "брат",  -
ради твоих детей ни к чему ей было, а ради детей Ахаманта - дело святое.
   - Ты негодяй, - проговорил Айзон почти шепотом.
   - Возможно, - ответил Фелл невозмутимо.  -  Только  я  сейчас  говорю
правду, однако ты, похоже, и в самом деле не веришь мне, ни единому сло-
ву. А сын твой и его девушка в подобной ситуации могут наделать  глупос-
тей. Ты и впрямь, что ли, решил рваться напролом, чудик? Попробовать хо-
чешь"?! Попробуй, Айзон!
   И Фелл вдруг так широко раскрыл глаза, словно хотел  совсем  выдавить
их из орбит, и принялся смотреть на Айзона пристально-пристально. Гипно-
тизировал. Айзон почти сразу схватился за голову и уже  через  несколько
секунд взмолился:
   - Не надо! Что ты делаешь?
   - Что я делаю? Приближаю экран. Кстати, совсем чуть-чуть. Могу  приб-
лизить сильнее. Попробуем еще раз?
   - Нет, - выдохнул совсем обессиленный Айзон.
   Не очень-то верилось Язону, что Фелл силою мысли действительно  приб-
лижает к поверхности планеты  пресловутый  электромагнитный  (или  какой
там?) экран. Обладая повышенной чувствительностью к  эмоциям,  мысленным
приказам, прочим пси-излучениям, Язон должен был хоть что-то  ощутить  в
момент этого изуверского гипноза. А он абсолютно  не  улавливал  никаких
импульсов мозга - ни отца, ни его мучителя. Значит, это чистая физика  и
физиология. Скорее всего в  голову  Айзона  вживлено  какое-нибудь  уст-
ройство, а Фелл, вращая выпученными глазами, только тень на плетень  на-
водит, отвлекает зрителей, как профессиональный  фокусник,  сам  же  тем
временем рукой или ногой, а то и зубами какую-нибудь  потайную  кнопочку
жмет...
   Язон решительно оборвал поток собственных  мыслей.  Не  это  главное.
Главное - в другом: изменилась расстановка сил. С точностью до наоборот.
Как в смертельной драке. Только что ты держал пистолет, уткнув его в ви-
сок неприятелю, но враг провел лихой, непонятный, дерзкий  финт,  и  вот
уже твой пистолет смотрит тебе же в  лоб.  Но  самое  удивительное,  что
здесь стрелять-то никто и не хочет. Обе стороны просто  намерены  дикто-
вать условия. И сейчас - спору нет, даже Мета понимает отлично - условия
будет диктовать Фелл.
   - Чего ты хочешь от нас"? - прямо спросил Язон.
   - Я хочу, чтобы вы полетели на планету Эгриси, нашли там  наш  старый
корабль и доставили сюда. Еще лучше будет, если вы разыщите заодно и Ни-
веллу. Но главное - все-таки "Овен". Это в ваших же интересах.  Надеюсь,
я понятно объяснил, что другого способа помочь отцу у тебя нет, Язон.  И
запомни, мальчишка, - да, да, для меня ты мальчишка! - когда  вы  верне-
тесь на Иолк, распоряжаться "Овном" буду я и только я.
   - Но и ты запомни, дедуля, - окликнула его Мета ласково,  -  если  за
время нашего отсутствия с Айзоном что-нибудь случится, мне  уже  никакой
экран не помешает. Я затащу тебя в пиррянские джунгли и  выброшу  там  в
чем мать родила, и буду смотреть из-под защитного колпака, как ты  поды-
хаешь в страшных мучениях. Это следует хорошо запомнить, старичок.  Пош-
ли, Язон. Мне все ясно.
   И она резко развернулась, оставляя последнее слово за собой. Язон ре-
шил поддержать ее в этом и уже на ходу спросил, обращаясь к Айзону:
   - Отец, ты проводишь нас?
   - Конечно, конечно, - он уже поравнялся с ними.  -  Вы,  главное,  не
беспокойтесь. Если бы этот тип хотел убить меня, он бы давным-давно  так
и сделал Уверяю вас, мне ничто не угрожает.
   Позади послышался громкий, отвратительно громкий хохот. Но ни один из
троих даже не обернулся
   Уже на улице Мета спросила с детской непосредственностью:
   - Язон, ну скажи мне, откуда берутся такие люди? Он же противнее  ши-
покрыла!
   - Браво, любимая! - воскликнул Язон. - Перед  тобой  стояло  существо
противнее шипокрыла, а ты даже не хваталась за пистолет.
   - Это комплимент или подколка?
   - А тебе как кажется?
   - Да пошел ты!.. - беззлобно отмахнулась Мета и зашагала  к  "Темучи-
ну", вызывающе посаженному прямо на площадь перед дворцом.

   ГЛАВА 8

   - Ну что, пилот, знаешь, куда мы сейчас  полетим"?  -  спросил  Язон,
когда они уже вышли на орбиту и планета Иолк исчезла  со  всех  экранов,
кроме дисплея гравитометра, где она изображалась в виде острого пика  на
перекрестии координатных осей.
   - Планета Эгриси, капитан, - дурашливо прикладывая ладонь к виску,  в
манере древних солдат рапортовала Мета. - Шаровое скопление номер...
   - Отставить, пилот! Все неправильно. Мы летим на Пирр.
   - Почему?! Ты решил не помогать отцу, бросить его? Я не согласна.
   - Да нет же, конечно! Никого я не хочу бросать Помнишь, ты предлагала
мне лететь на "Арго"? Ты была права. И мы полетим не вдвоем, а  со  всей
командой. Иначе на этой теплой и солнечной Эгриси нам станет жарко. Ведь
планета такая же дикая, как Иолк или Орхомен, да только у них еще и  иг-
рушка эта запропастилась - Ослепительный Винторог, он же  "Овен".  Слабо
верится мне, что тамошние цари спят и видят, когда же прилетит  законный
наследник бывших хозяев, чтобы ему эту удивительную штуку отдать Они  же
там чокнутые все, они же в магические силы верят и в волю богов. А  боги
им что-то совсем другое велели. Так я думаю. И значит, придется до  этих
"богов" добраться. Вот тут-то нам с тобой и понадобятся Керк, и  Рее,  и
Клиф, и Стэн, и даже Арчи. Боюсь, и Тека тоже понадобится.  Как  же  без
врача...
   - Давай не будем о грустном, Язон. Пойдем лучше на звезды посмотрим.
   Они подошли к большому иллюминатору. Слой стеклостали, слой  спектро-
лита, слой лейко-сапфира, и за этим триплексом толщиною пальца в четыре,
не больше - космический вакуум, чернота, холод. Язон всегда любил посто-
ять перед таким окошком во Вселенную. На "Арго" подобной роскоши не  бы-
ло: какие, к чертям, иллюминаторы на боевом линкоре.  Обзорный  экран  -
да. И сеть сферических датчиков за бортом. Но это не то. Романтики  нет.
А тут - стоишь почти в открытом космосе и любуешься причудливыми многоц-
ветными узорами звезд, размазанных по небу - ведь корабль  уже  летит  в
джамп-режиме. Здорово: ты, твоя любимая и Вселенная перед вами, точно на
ладони!
   Он вспомнил, как они стояли вот так же вдвоем много лет назад,  когда
впервые вместе летели на Пирр. И сейчас, чувствуя себя самым  счастливым
в Галактике человеком, он обнял Мету и прижал к себе.
   - Ты улыбаешься, - проговорила она нарочно теми  же  словами,  что  и
тогда. - Ты тоже любишь звезды.
   - Я тебя люблю, Мета.
   - А я тебя. Пошли в каюту.
   - Пошли. А ты не сломаешь мне руку?
   И они тихо засмеялись над этой только им двоим понятной шуткой
   Утром он вышел на связь с Бервиком. Коротко рассказал обо всем. Очень
неплохо, если старина Риверд будет в курсе последних событий. Со стороны
Специального Корпуса и даже со стороны Гарантов Стабильности  новой  ин-
формации не было никакой. Ну и славно, информации и так уже выше крыши.
   А еще через сутки они прибыли на Пирр.
   Мир Смерти ничем особенным не удивил их.  Разве  что  редкостным  за-
тишьем. Перед бурей? Возможно. Кто бы только знал, откуда  теперь  ждать
эту бурю. Новых эксцессов, связанных с металлическими иглами или летящи-
ми в обратную сторону пулями, зафиксировано не было.  Правда,  появились
новые формы киборгов, например, так называемые суперрогоносы - с титано-
вым набалдашником на кончике боевого отростка  или  меднозубые  кайманы,
которые перекусывали силовые кабели и самым  подлым  образом  устраивали
короткие замыкания. Обнаружились даже какие-то вольфрамовые шмели -  эти
легко выдерживали температуру в тысячу градусов по Цельсию, но к механи-
ческим ударам были весьма чувствительны.
   В общем, если собрать данные со всей планеты,  то  приходилось  приз-
нать: киборги эти вели себя в целом прилично, беспокойства причиняли ми-
нимум. Раненых и погибших за время отсутствия Язона и Меты насчитывалось
мало, как никогда. Активность тварей в районе космопорта также снизилась
- это Язон сам заметил. И профилактика "Арго" была полностью  закончена.
В общем, тишь да гладь да Божья благодать, как говорили  древние.  Самый
подходящий момент порадовать сопланетников новыми идеями.
   Начать решили со стального кабана. Бруччо его  разморозил,  распотро-
шил, всеми щупами облазил, во все приборы срезов понапихал и все вещест-
ва до пятого знака на микроэлементарный состав проверил.  Стэна  подклю-
чил, Теку, Арчи и все равно никто ничего не понял. То есть главного  по-
нять не смогли: где эту нечисть сделали (или вырастили) и одной  ли  она
природы с пиррянскими мутантами.
   - Все, - сказал Бруччо, сделав наконец паузу в лабораторных опытах  и
отирая пот со лба. - Не гоните волну,  братцы.  На  любые  вопросы  пра-
вильные ответы найдем. Просто не так быстро, как хотелось.
   И вот тогда Язон и предложил, как, по его мнению, можно ускорить  по-
лучение правильных ответов.
   Высшее руководство Пирра выслушало заслуженного и  почти  признанного
своим, но все же инопланетника,  как  всегда,  с  известной  насторожен-
ностью. Керк хмурился. Рес загадочно улыбался.  Клиф  и  прочие  молодые
рвались в бой. Со своими привычными тварями вроде как и скучно  уже  во-
зиться.
   По традиции слово для ответа первым взял Керк.
   - Опять я не понимаю тебя, Язон. Опять ты мудришь.  Ну,  на  Счастье,
положим, мы осваивали новый мир. Мы получили его в свои  руки,  заселили
нашими людьми, понастроили шахт. Это теперь чтото вроде пиррянской коло-
нии, с которой мы имеем очень неплохой ежегодный доход. А вот  в  центре
Галактики что нам делать? Там и без нас народу как сельдей в бочке.  Ка-
кая выгода от этой экспедиции? Удовлетворить чье-то научное любопытство?
Пирряне не могут себе такого позволить. Мы живем на вулкане. Да, сегодня
вулкан притих, но ведь не потух же. Правда, Язон?
   - Правда, - согласился Язон. - А теперь слушайте меня внимательно еще
раз. Повторяю коротко самое главное. И кое-что новое скажу. Первое: Пирр
проходил в свое время по списку планет, оборудованных кем-то устройства-
ми для гиперпространственного перехода. Поняв  природу  этих  устройств,
мы, возможно, раскроем тайну Пирра. Не только научное любопытство  удов-
летворим, а решим практическую проблему. Второе: опять же неизвестно кем
сделанный звездолет "Овен" - это либо  мощнейшее  оружие,  либо  универ-
сальнейшее средство защиты, либо и то и другое  сразу.  Разве  Пирру  не
нужна подобная вещь? Третье. Мой отец попал в беду, а значит попал в бе-
ду и я сам, хоть вы таких сентиментальных нежностей и не понимаете.  Мо-
жете оставаться при своих взглядах, но я прошу вас о  помощи.  О  помощи
мне, Язону динАльту. Или я никогда не помогал вам?
   Ответом ему было долгое молчание. Потом ктото громко крякнул с досады
и, не поднимая головы, произнес:
   - Ну, конечно, поможем, о чем тут говорить! Поднимите руки, кто  сог-
ласен.
   И руки стали подниматься одна за другой.
   В итоге желающих лететь оказалось двести с лишним человек  -  больше,
чем когда-то для завоевания целой планеты. Столько и не надо  было.  Ко-
манда "Арго" согласно техническому паспорту составляла  ровно  пятьдесят
человек. А пассажиров брать смысла не имело. Кто такие пассажиры на  во-
енном линкоре? Космическая пехота. Однако Язон не собирался вести  широ-
комасштабных боевых действий. Ну а уж если придется -  можно  подключить
регулярные части флота Лиги Миров или даже  особые  отряды  Специального
Корпуса. Но в этой экспедиции в первую очередь  головой  работать  надо.
Так считал Язон. Вот почему он, ни минуты не сомневаясь, позвал с  собою
такого невоенного человека, как Арчи с Юктиса.
   А Мета, пока суть да дело, пока шло комплектование команды да упаков-
ка в дорогу всего необходимого, отправилась на своем "Темучине" в  коро-
тенький полет над планетой. Никто не понял зачем. Подумали, так - сенти-
ментальная прогулка. Но Мета была далека от сентиментальности. Она реши-
ла испытать кристалл, подаренный ей Гваханофабром.  Все-таки  интересно,
не треп ли это, что на ее родной планете существовал гиперпространствен-
ный переход. Может, и сейчас существует? Хоть старый Хайрон  и  говорил,
что он закрылся.
   Куда она летела? Куда глаза глядят? Да нет,  интуиция  подсказала  ей
дорогу: к морю и дальше - к тому самому месту, где много лет назад в ре-
зультате страшного, безжалостного взрыва затонул целый архипелаг.
   Кристалл начал разгораться еще на подлете к заранее рассчитанной точ-
ке и максимальную яркость свечения выдал именно там, где когда-то  нахо-
дилась пещера, похоронившая в себе отчаянных героев-пиррян, что рискнули
прорваться в цитадель врага. Только  теперь  здесь  перекатывал  высокие
волны неприветливый бурный океан. "Темучин",  конечно,  хорошая  универ-
сальная машина, но это все-таки не субмарина и тем  более  не  батискаф.
Погружаться в воду следует на принципиально другой технике.
   Мета развернулась и полетела назад, отложив на неопределенное будущее
эту океанологическую экспедицию.
   А Язон ее сразу похвалил.
   - То, что ты узнала, Мета, очень важно.
   - Правда? - удивилась она.
   - Ну, конечно. Я теперь знаю почти наверняка, что всех этих  киборгов
насылал на Пирр лично Теодор Солвиц. Нам с тобою в отместку.
   - Почему?
   - Да потому, что я только сейчас разговаривал с Наксой.  Знаешь,  что
он мне поведал?  Им  удалось  установить:  все  киборги,  независимо  от
дальнейшей среды обитания, выходили изначально из моря. Вот  так.  А  ты
говоришь, зря пролетала...
   Язон поднялся и подошел к окну. Там шел  сильнейший  ливень  с  очень
крупным градом. А на горизонте небо было ярко-синим, и море  сверкало  в
лучах солнца.
   - Ах, если бы тогда я сумел остановить вас! -  невольно  вырвалось  у
него.
   Мета ничего не сказала, она поняла: он вспоминает тот  самый  нелепый
взрыв ядерной бомбы.
   - Скоро вылетаем? - деловито осведомился Керк, когда список  участни-
ков был уже полностью согласован и для каждого из них назначили замести-
теля на Пирре.
   - По мне - чем быстрее, тем лучше, - ответил Язон. - Но спроси у  Ме-
ты. На время полета она у нас старшая.
   Керк помолчал и задал еще один вопрос:
   - Язон, а как ты думаешь, мы когда-нибудь победим эту планету?
   - Когда-нибудь победим, - ответил Язон философски. - Но уж  нам-то  с
тобою теперь точно торопиться некуда.

   ГЛАВА 9

   Центр Галактики - совершенно особенное место во Вселенной. На  многих
планетах там бывает светло даже ночью. Голубое или  зеленое  небо  после
захода солнца становится не черным, а золотым - от обилия звезд. Но  это
в самом центре. А чуть подальше, в среднем поясе, где и расположено  по-
давляющее большинство обжитых планет, ночи не так лучезарны. Тем не  ме-
нее замысловато накладывающиеся друг на друга гравитационные и  электро-
магнитные поля настолько сильно искажают пространственные  характеристи-
ки, что летать в этих краях в джампрежиме  оказывается  делом  принципи-
ально невозможным.
   Арчи пытался объяснить Мете теорию вопроса, но та послушала-послушала
да и махнула рукой. Ну нельзя тут нырнуть  в  кривопространство,  значит
нельзя. Она кто? Физик, что ли? Она пилот. Ее дело маленькое:  жми  себе
на гашетку ускорителя да не забывай за приборами следить.
   А приборы сигналили о планетах с непривычной для жителя галактической
окраины частотой. Планет было немерено. В том числе и  землеподобных.  В
том числе и обитаемых. Воюющих, вступающих в союзы, торгующих,  соперни-
чающих друг с другом. А еще таких, обитатели которых даже не подозревали
о существовании соседей, а тем более о межзвездных средствах  транспорта
и о Лиге Миров. Естественно, подобного сорта планеты  зачастую  даже  не
попадали на страницы галактических атласов. И старый Хайрон, путешество-
вавший всю жизнь лишь замысловатым  гиперпространственным  способом,  по
наивности своей ошибался, конечно, говоря, что Иолк или какой-нибудь там
Орхомен можно найти в любом военном, а то и гражданском справочнике.
   Ни в каких справочниках планеты эти не значились. Дорога к  ним  была
напрочь забыта далеко ушедшим вперед человечеством. Ну а иначе  стал  бы
Риверд Бервик давать Язону столь расплывчатые координаты? Мол, откуда-то
из центра Галактики прилетела шифровка, мол,  ориентировочно  из  района
шарового скопления за номером таким-то. А  точнее  -  сам  ищи,  не  ма-
ленький! Разве позволил бы себе старый и очень  серьезный  Бервик  шутки
шутить со своим молодым другом? Известно, у Специального  Корпуса  самые
лучшие звездные карты во всей Галактике. На них такие затерявшиеся  миры
обозначены, о которых ни бизнесмены, ни политики слыхом не слыхивали,  а
Корпус знает.
   У Корпуса на никому не нужных дремучих планетках уже возникали  неко-
торые проблемы. Например, завелся  в  этакой  глухой  дыре  какой-нибудь
маньяк-изобретатель,  соорудил  мощный  транслятор  и  давай  радиохули-
ганством заниматься - в картотеку его. И планету - туда же. Или надумали
какие-нибудь хитрецы создать военную базу на другой еще более дикой пла-
нете - в картотеку! И базу, и планету. Или еще бывало: миры, находящиеся
в стадии крайнего регресса, попадались на пути агентов Корпуса по ошибке
или в результате аварий. И такие брались на заметку, учитывались на вся-
кий случай для будущего. Между прочим, специальную программу разработали
по изучению и классификации деградировавших планет, фонд  помощи  слабо-
развитым цивилизациям учредили. Да только проблема  оказалась  неподъем-
ная, и у Лиги Миров все  никак  руки  не  доходили,  чтобы  заняться  ею
всерьез. А Специальный Корпус что? Он решает  локальные  задачи.  Сугубо
конкретные. И надо отдать ему должное, неплохо справляется.
   Но тем не менее об Эгриси, Иолке, Орхомене, Дельфе и Дарданелле  даже
лучшие знатоки Корпуса ничего не ведали. А Язон и  Мета  кое-что  теперь
знали. На Иолке они просто уже побывали. Остальные же перечисленные  ми-
ры, как подсказывала элементарная логика, находились где-то  неподалеку,
в том же центральном регионе. Обрывочная информация не позволяла,  разу-
меется, вычислить точные координаты, но кое-какие предположения  возник-
ли. Так что поиск пошел не совсем уж вслепую. А еще была надежда на вся-
кий встречный-поперечный транспорт. Вдруг  посчастливится  пересечься  в
пути с каким-нибудь пилотом рейсового челнока, курсирующего  на  местных
линиях - вот был бы незаменимый человек! Однако ни одного  звездолета  в
обозримом пространстве, то есть в радиусе сотни тысяч  километров,  пока
не наблюдалось. И пришлось пиррянам садиться на первую же планету земно-
го типа. В целях рекогносцировки и, возможно, для уточнения  дальнейшего
маршрута.
   Для порядка попытались вступить в радиопереговоры еще с  орбиты,  но,
отметив нулевую активность в эфире, тут же отрядили межпланетный  челнок
с командой из десяти человек. По ходу снижения спектрометр обнаружил  на
поверхности место со значительным количеством  компактно  расположенного
железа. Туда и решили направиться. Конечно, скопление  весьма  нередкого
на землеподобных планетах химического элемента могло  оказаться  обыкно-
венным рудным месторождением или свалкой погибшей  цивилизации.  Но  это
был космодром. Правда,  заброшенный,  унылый,  с  покосившимися  освети-
тельными мачтами и густой травой, прораставшей  сквозь  ржавчину.  Много
лет, а то и веков не принимал он кораблей. Диспетчерская служба не рабо-
тала, наземно-вспомогательная - тоже. Однако... Какая-то служба  (наблю-
дательная, что ли?) всетаки здесь функционировала, потому что не  прошло
и пяти минут, как прибывших выехал встречать колесный экипаж,  запряжен-
ный тройкой парнокопытных свиноподобных уродов с  курчавой  шерстью.  Из
экипажа выпорхнула легко одетая и весьма миловидная гражданка.  Донельзя
строгая и неулыбчивая. Она зычно прокричала несколько фраз на незнакомом
языке. Язон в ответ предложил эсперанто, и разговор начался.
   Прежде всего  легкомысленно  одетая  дамочка  заявила,  что  въезд  в
единственный на планете город Элесдос (планету они, естественно, называ-
ли точно так же - Язон уже привык  к  подобной  традиции)  категорически
запрещен мужчинам и детям. Ну, детей-то пирряне с собою не брали, а  вот
за мужчин обиделись. А больше всех Мета. Выступила вперед и через  Язона
как переводчика сама начала спрашивать, в чем дело. Впрочем, тут же  вы-
яснилось, что местная жительница по имени Спелида меж-языком тоже владе-
ет, и разговор перешел в новую фазу.
   Оказалось, что на Элесдосе живут одни женщины, размножаются  партено-
генезом, науку и промышленность не развивают, воевать ни с кем не воюют,
в космос не летают, а с едой у них всегда и все в  порядке.  Потому  что
земля Элесдоса в изобилии порождает волшебный плод куромаго - он и  про-
дукт питания, он и лекарство на все случаи жизни,  и  даже  забеременеть
без него невозможно, и развлекает здешних женщин - только он.  В  общем,
куромаго не фрукт, а прямо-таки предмет культа. Все это было страшно лю-
бопытно, но, к сожалению, на волнующий пиррян вопрос о месте  расположе-
ния планеты Эгриси Спелида ничего ответить не смогла.
   - Разве могу я узнать хоть какую-то полезную информацию, не откушав с
сестрами куромаго? - вопросила она риторически.
   - А если откушаешь? - поинтересовался Язон.
   - Тогда скорее всего буду знать.
   Звучало заманчиво, но отправлять на разведку одну только Мету не  хо-
телось - опасно. Лететь обратно на "Арго"  за  женским  подкреплением  -
глупость какая-то! Предложили Спелиде подумать-посоветоваться, нельзя ли
все-таки посетить их город смешанным коллективом, чтоб ну хотя бы  двоим
гостям откушать вместе с хозяевами божественного (или какого там?) куро-
маго и договориться обо всем необходимом.
   Спелида исчезла ненадолго, а вернулась с целой делегацией. И было об-
народовано на удивление демократическое решение:  заходите  все,  теперь
можно. А девицы-то, девицы! Одна другой краше: стройные, смуглые, круто-
бедрые, грудастые, а уж одеты... Да и можно ли все эти  полосочки,  лен-
точки и лоскутки называть одеждой. На Спелиде поначалу хоть  туника  ка-
кая-то пусть и полупрозрачная, но была. Теперь же  -  ну  прямо  конкурс
стриптиза начался. И девахи все поголовно неумеренно  веселые  какие-то.
Сама Спелида, до этого сосредоточенно мрачная, появившись во второй раз,
тоже улыбалась непрерывно, как телеведущая развлекательной программы.  В
общем, радостно, конечно, что достигнут консенсус и всем мужчинам с пла-
неты Пирр впервые за последние шестьсот лет дозволено войти в Элесдос  -
город женщин. Но и тревожно одновременно. Не иначе, девушки успели отку-
шать куромаго, не дожидаясь дорогих гостей, и похоже, не только  курома-
го...
   - Не нравится мне все это, - процедила Мета сквозь зубы. - Одни  бабы
кругом, да еще такие бесстыжие! Никогда бы не отпустила тебя одного.
   - Ну и глупо, - отреагировал Язон. - Они же все не  женщины  в  нашем
понимании. Они размножаются как пчелки или как эти, дафнии.
   - Какие еще дафнии?
   - Ну, дафнии - водяные блохи, ветвистоусые ракообразные, -  щегольнул
Язон недавно вычитанной информацией, случайно попавшейся  ему  на  глаза
при изучении животного мира Иолка.
   - Фу, какая гадость! - поморщилась Мета.
   - Вот и я говорю - гадость, - подхватил Язон. - А главное,  у  них  о
сексе ни малейшего представления нет!
   Мета, вспомнив, что разговор совсем не о блохах, смерила Язона долгим
внимательным взглядом и проговорила:
   - Зато у тебя оно есть. И весьма богатое.
   - Фи, мадам, за кого вы меня принимаете?!
   - За обыкновенного межзвездного бабника, - отчеканила Мета. -  Ни  на
шаг от тебя не отойду. Понял?
   Свинорылые бараны скакали резво, и  повозки  уже  въезжали  в  ворота
светлого, красочного, утопавшего в цветах города. Пахло повсюду  одуряю-
ще. Впору было то ли в пляс пускаться, то ли противогазы надевать.  Тека
посоветовал всем для начала вколоть антинаркотический препарат  и  -  на
всякий случай - приготовить носовые фильтры. А  пока  просто  дышать  не
слишком глубоко. Так и сделали.
   Прием был устроен торжественный. И не поверишь, что  всего  какой-ни-
будь час назад выдали им категорический отказ в разрешении на въезд. Что
же случилось?
   - А ничего не случилось, - весело объясняли девушки,  щебеча  напере-
бой. - Просто из века в век бессмысленно и тупо соблюдался  древний  за-
кон. Думаете, к нам часто залетают пришельцы? Очень, очень редко!  Мы  и
не видели никогда, как выглядят мужчины. Матери наши -  и  то  вряд  ли,
разве что бабушки... Вот Спелида вам и брякнула по привычке, не подумав,
дескать, нельзя, не положено. А потом мы тут посоветовались и решили на-
чинать новую жизнь. Мы вам поможем найти вашу планету, а вы нам  поможе-
те. Хорошо? Пришлете, например, сюда специальную команду мужчин...
   - А зачем вам мужчины? - осторожно поинтересовался Стэн.
   - Ну, говорят, раньше они требовались для чего-то, может и сейчас со-
образим, как использовать!
   Посмеялись вместе. Вообще очень милая была обстановка. Правда, следо-
вало учесть, что уже по стаканчику вина за знакомство опрокинули. А вино
делалось из забродившего сока куромаго. Девушки уверяли, что вообще  все
разнообразие блюд на столе приготовлено исключительно из этого плода.  А
плод оказался как плод, на вид ничего особенного: по форме - вроде бана-
на, по размеру - скорее дыня, цвет - как у темной сливы, а мякоть внутри
- вылитое сырое мясо. Даже жутко  становится,  когда  натуральная  кровь
из-под ножа брызжет. Но вкус!.. Действительно волшебный. И не один  вкус
- много вкусов, в зависимости от способа приготовления.
   Конечно, прежде  чем  они  все  это  начали  пробовать,  Тека  провел
экспресс-анализ и уточнил: быстро действующих ядов, наркотиков, транкви-
лизаторов, депрессантов и усыпляющих веществ во фрукте нет, но есть мно-
го малознакомой сложной органики, так что увлекаться не стоит, и  лучше,
если каждый будет сам постоянно и внимательно  следить  за  собственными
ощущениями.
   Последняя задача оказалась очень непростой.  Ведь  новых  ощущений  у
всей команды, прибывшей с "Арго", было непривычно много. И среди них не-
которые, особенно сильные чувства были не такими уж и новыми, во  всяком
случае вполне понятными.
   Во-первых, обыкновенное расслабление в тепле,  уюте,  безопасности  -
после многих у кого часов, у кого дней, а у кого и лет непрерывной  нап-
ряженной борьбы. Во-вторых, элементарная алкогольная эйфория от хорошего
вкусного вина. Наконец, в-третьих, примитивное, но  от  этого  не  менее
приятное сексуальное возбуждение.
   Девушки города Элесдос действительно не знали, что такое секс и  эро-
тика. Однако они были сказочно хороши в своей естественной  неосознанной
прелести, как птицы или цветы, бабочки или кошки. Они  были  удивительно
спортивны и музыкальны. Они играли нечеловечески прекрасную музыку,  пе-
ребирая струны на длинных деревянных деках, изогнутых в форме  куромаго,
и они танцевали. Движения их были просты, как взмахи крыльев,  и  точны,
как повороты гибкого тела змеи. Они были бесхитростны и бесстыдны, и это
бесстыдство невинных детей, а не  многоопытных  гетер,  казалось  верхом
эротизма.
   Язон восхищался танцовщицами с позиций гурмана и знатока, а  грубова-
тые пирряне, половая жизнь которых была традиционно проста, почти как  у
собак или лошадей, реагировали на колдовские чары элесдиянок  еще  более
прямолинейно и неприкрыто.
   "Чем это все закончится?" - задал себе Язон давно назревавший вопрос.
   Вполне очевидный ответ почему-то казался смешным. Но, покосившись  на
Мету, Язон сразу понял, что любимой его совсем не до смеха.  И  был  еще
один человек, который настороженно щурился и плотно сжимал губы, -  ста-
рина Керк.
   "Нельзя же в самом деле быть такими буками!" - мелькнуло в  голове  у
Язона.
   И тут к нему слева (справа сидела Мета)  подкралась  абсолютно  голая
красотка и прошептала таинственно:
   - Я принесла вам то, что вы просили.
   И расстелила на коленях Язона подробную карту здешнего шарового скоп-
ления с точным указанием всех обитаемых миров.  Карта  была  сделана  из
очень тонкой шелковистой материи (не иначе, листья куромаго  использова-
лись), и она сразу недвусмысленно встопорщилась в нижней своей части по-
середке. А девушка начала ее разглаживать с усердием, достойным  лучшего
применения. Она все разглаживала, разглаживала и что-то шептала нараспев
прямо в ухо Язону, и он стал постепенно утрачивать ощущение твердой поч-
вы под ногами. Это было немножечко неуютно и, цепляясь  за  краешек  ус-
кользающей из-под пальцев реальности, он задал девушке-элесдиянке неожи-
данный вопрос:
   - А скажи, милая, куда подевались все те мужчины, которые жили  здесь
раньше?
   - Они были неверны нам, - ответила юная фея тем же жарким шепотом.  -
Однажды ночью мы зарезали их и сбросили в море.
   Зря она это сказала.
   Шепот был достаточно громким, чтобы его услышала Мета. Пиррянка резко
повернула голову влево. Перехватила взгляд Язона. Затем  также  резко  -
голову направо. И одними глазами бросила Керку: "Уходим!" И  они  подня-
лись одновременно - Керк и Мета.
   А Язон наблюдал всю эту сцену, словно во сне. Он смотрел со стороны и
как бы издалека. Вот длинный стол, уставленный закусками и  кувшинами  с
вином, вот прекрасные юные танцовщицы, вот веселые  пьяненькие  пирряне.
Вот Керк и Мета, трезвые и злые, а вот он сам - в объятиях какой-то  го-
лой дурочки. Кошмар!
   Он тоже вскочил, и вдруг оказалось, что он огромен,  как  межзвездный
крейсер, и все это безумное пиршество - где-то далеко внизу, у него  под
ногами. Человечки там симпатичные и очень-очень  миниатюрные.  Ему  было
страшно ступить, ведь он же мог ненароком и придавить кого-то... Но  Ме-
та, такая же гигантская, потащила его за руку. Вперед! К дверям!  И  вот
уже он стал крохотным муравьишкой, а там, в зияющем дверном  проеме  меж
высоченных и толстенных, словно  два  небоскреба,  белых  колонн  стояли
злобные великанши со сверкающими саблями наголо, но они вдруг начали па-
дать, падать и со страшным грохотом рассыпаться на куски...
   Язон окончательно пришел в себя уже на борту "Арго". Только двоим  из
десятерых пришлось так плохо: ему и Грифу. Гриф был все-таки еще слишком
молод. Пирряне, конечно, взрослели быстрее других народов. Но общую  фи-
зиологию не обманешь: тинейджер он и есть тинейджер. Не до конца  окреп-
ший организм плюс юношеская неумеренность во всем. Гриф съел и выпил ед-
ва ли не больше, чем все остальные вместе  взятые.  Ну  а  Язон...  "Что
взять с инопланетника?" - развел бы руками любой пиррянин. Однако у  са-
мого Язона было другое мнение по этому поводу. Он до поры  не  торопился
его обнародовать: идее требовалось дозреть. Грешил Язон на свою повышен-
ную эмоциональную восприимчивость экстрасенса. А еще - усматривал в под-
тексте событий целенаправленное выведение из строя  конкретно  его.  Кем
направленное? Вот это и был самый главный вопрос, который пока оставался
без ответа. Потому и не время еще обсуждать эту тему вслух. Язон сначала
попробует вычислить злодея самостоятельно.
   А Тека объяснил все случившееся просто. Парочку-другую волшебных пло-
дов он захватил с собой, и вместе с Бруччо они провели уже  неторопливое
и основательное исследование оных. Сок куромаго  содержал,  как  выясни-
лось, лошадиную дозу сильнейшего психоделика-галлюциногена  лизергиновой
группы, биохимически закамуфлированного под безобидное  высокомолекуляр-
ное соединение.
   - Кому ж такое под силу сделать?! - воскликнул пораженный Арчи.
   - Природе, эволюции, - спокойно ответил
   Бруччо,
   - Ох, не думаю, не думаю, - усомнился молодой астрофизик, но с  опыт-
ным биологом спорить не стал.
   Что касается социального аспекта, было тут все еще проще.  Элесдиянки
размножались не по-людски, инициируя деление яйцеклетки  с  помощью  ве-
ществ, содержащихся в куромаго, - вот такой партеногенез. ("Какое отвра-
тительно длинное и неприятное на вкус слово!" - подумал Язон.)  Но  мало
того, они еще были все поголовно безнадежно больны, отравлены  химией  и
жили только за счет психоделиков. Неудивительно, что в их давно ирреаль-
ном мире приступы истерического восторга и нежности ко  всему  на  свете
сменялись припадками  ненависти,  неуправляемого  страха  и  садистского
стремления резать и рвать на куски живую плоть.
   Клиф в лучших своих традициях предлагал сбросить планетарную бомбу на
проклятый город этих наркоманок-лесбиянок.
   - Таких надо уничтожать, как вредных насекомых,  выжигать,  как  пир-
рянскую флору, отстреливать, как шипокрылов! - кипятился он.
   - Да нет, Клиф, - ответил ему Керк устало, - даже  пиррянскую  флору,
как выяснилось, лучше пожалеть, а это, брат, люди  все-таки.  Ты  будешь
тут бомбами швыряться, а на Комиссии по правам человека в Лиге Миров кто
ответит? Тоже ты? Или дедушка Керк поплетется, поджавши хвост? А? Нельзя
брат, людей давить, как насекомых. Нельзя. Тут головой думать надо.  Вот
и Язон тебе скажет. Правда, Язон?
   - А чего тут думать? - высказался Гриф с  юношеской  торопливостью  и
максимализмом, не дожидаясь слов Язона. - Людей -  эвакуировать,  а  га-
дость эту, которой нас пичкали, вывести напрочь, под корень.
   - Тоже выход, - задумчиво проговорил Бруччо, - но не все так  просто,
как тебе кажется, Гриф...
   - А главное, - перебил его Стэн бесцеремонно, - нам сейчас совсем  не
до этого.
   - Вот именно! - подхватила Мета. - Веселенькую  планетку  мы  выбрали
для первого контакта. Если так и дальше пойдет, рискуем просто  не  доб-
раться до вожделенной земли Эгриси. Да, а кстати, где карта, которую да-
ли Язону?
   - Вот, - показал Стэн на уголок носового платка, торчащий у  него  из
кармана. - После этой куромаги у меня что-то насморк разыгрался, ни одно
лекарство не берет. Тека говорит, гипераллергия  -  противно,  но  скоро
пройдет. А тряпочка для сморкания отличная, мягкая такая...
   - Ничего не поняла, - помотала головой Мета.
   - Полной липой оказалась твоя карта, - с улыбкой сказал Стэн  и  чих-
нул.

   ГЛАВА 10

   На следующей  планете  земного  типа  путешественников  постигло  еще
большее разочарование. Цивилизация там была,  но  раньше.  Может,  и  не
очень давно, пожалуй, даже совсем недавно, но какая теперь разница?  Жи-
вых людей не осталось. Если, конечно, они не перебрались жить в море. Но
это вряд ли. А по остаткам погибшей  культуры  на  единственном  большом
обитаемом острове вырисовывалась нелицеприятная картина гигантской бойни
с применением оружия массового поражения. Причем легко было видеть:  все
аборигены, поубивавшие друг друга, все погибшие от удушья,  испепеленные
в адском пламени или разорванные в клочья, находились, мягко говоря,  не
на том уровне развития, чтобы подобное оружие производить.  Значит,  ка-
кие-то мерзавцы, владеющие высокими технологиями, проводили здесь социо-
логический эксперимент или решали сугубо свои задачи, о  которых  теперь
оставалось только догадываться.
   Лига Миров запрещала сотрудничество в военной сфере планетам со слиш-
ком разным уровнем развития, но практически не успевала со своим  флотом
повсюду, и такие случаи, к сожалению, были не единичны.
   "Вот и еще одну планету потеряло человечество, - думал Язон. - А ведь
люди жили здесь, поначалу наверняка  добывали  что-то,  бережно  хранили
старую технику и знания, труд их был осмыслен  и  радостен.  Откуда  что
взялось? Злоба, зависть, жестокость, полная деградация и в итоге  -  ги-
бель".
   Такие мысли иногда посещали Язона и мучили его Он никак не мог  найти
решения вечной проблемы человечества. В чем причина  ненависти  людской?
Что такое зло? Откуда оно приходит? Может, на эти вопросы и не существу-
ет ответов?
   - Тоска, - проговорила Мета, в последний раз оглядывая печальное мес-
то этого скромненького локального армагеддона.
   - А давайте так и назовем эту планету - Тоска, - предложил Керк.
   Так и назвали
   На следующий день Язон получил по  спецканалу  срочное  сообщение  от
Бервика.
   "Нашими специалистами по косвенным данным установлено, что  звездолет
"Овен", он же "Ослепительный Винторог", был построен  в  весьма  далекие
времена (порядка нескольких тысяч лет назад, датировка  уточняется)  не-
посредственно для готовившейся тогда экспедиции в  другую  вселенную.  С
высокой степенью вероятности можно утверждать, что доктор Теодор  Солвиц
к данному проекту отношения не имел, но на  каком-то  этапе  своей  дея-
тельности проявлял большой интерес к пропавшему при неизвестных  обстоя-
тельствах звездолету".
   Вот и все. Но это было много. Информация Специального  Корпуса  подт-
верждала догадку самого Язона. А впрочем, разве Бервик вышел на связь от
имени Корпуса? Сказано просто: "нашими специалистами".  Скорее  уж  речь
идет о специалистах из Общества Гарантов Стабильности.
   Для обсуждения свежих новостей Язон пригласил к себе лишь троих. Ведь
только они могли быть допущены к столь секретным сведениям - Керк,  Мета
и Рее.
   - Друзья, не исключено, что мы вновь имеем дело с Солвицем, -  сказал
Язон после того, как все ознакомились с текстом  пси-граммы  Бервика.  -
Или с его агентами. Поэтому я очень прошу вас: на всех  планетах  будьте
бдительны, особенно в отношении того, что делается вокруг меня. Со  сто-
роны иногда лучше видно. И постарайтесь различать обыкновенные опасности
и трудности, без которых невозможно обойтись в космосе, и  -  специально
выстроенные для нас препятствия и ловушки. Если сумеем  вовремя  понять,
кто есть кто, нам будет намного легче.
   А на большом обзорном экране уже сиял тем временем ярко-голубой  диск
очередной землеподобной планеты.
   И в ионосфере над ней оказалось далеко не пусто. Местные жители зани-
мались не только радиопередачами и радиопереговорами,  но  радиоперехва-
том. Уже это наводило на определенные мысли, а частые вспышки во  многих
местах на поверхности планеты окончательно подтвердили не слишком ориги-
нальное предположение: ну вот и еще один кандидат на вымирание.
   - Как думаешь, - спросил Арчи, с улыбкой прожженного циника обращаясь
к Стэну. - Через сколько лет эта голубая сестричка  всех  цивилизованных
миров превратится в очередную Тоску?
   - Может, и года не пройдет, - философски заметил Стэн, - а может, они
еще и выкарабкаются. Давай-ка попробуем разобраться. Язон, ты  согласен?
По-моему, от военных скорее получишь информацию, чем от сумасшедших  го-
лых девиц.
   - Не знаю, не знаю, - усомнился Язон. - Увлечение войной - тоже свое-
го рода сумасшествие.
   Неудачный получился намек. Едва ли не все пирряне разом повернулись к
нему, рефлектор но поднимая пистолеты.
   - Да ладно, бросьте, я не хотел вас обидеть!
   И чтобы побыстрее сменить тему, Язон предложил:
   - Может, назовем эту планету "Путь-к-тоске"?
   Вопрос был, конечно, шуточный. Планета давно имела название. И,  слу-
шая радиопереговоры, пирряне довольно быстро узнали его. А заодно и мно-
го других полезных сведений.
   Раздираемый противоречиями шарик именовали Бипхинией. Но населяли его
отнюдь не бипхиники, а бубрики, мемрики, дыдрики и  вяврики.  По  какому
принципу население делилось на эти четыре группы, понять не удалось, за-
то очень скоро стало ясно, что правит всеми враждующими племенами (имен-
но так - всеми одновременно!) один единственный царь по имени Хомик.  То
есть это он считал, что правит. В оппозиции к  царю  стоял  неформальный
демократический лидер, вождь всех обиженных и замученных - Хаврик, прис-
воивший сам себе странный, но гордый титул - спикер.
   - В переводе со старого английского слово "спикер" означает "тот, кто
говорит", - разъяснил Язон.
   - Короче, трепло, - Мета дала свой перевод.
   Разумеется, спикер Хаврик был уверен, что именно ему подчиняется  все
население планеты Бипхинии. Однако при внимательном не то что рассмотре-
нии, но даже прослушивании становилось абсолютно ясно: реальной  властью
в этом безумном мире обладают только полевые командиры, руководящие под-
разделениями всех четырех сторон. А их многочисленные измученные войною,
но ко всему привыкшие отряды в отсутствие четкого централизованного  ко-
мандования вели непрекращающиеся ни днем ни ночью и весьма беспорядочные
боевые действия.
   - Слушайте, как это может быть? - возмутилась Мета. - Сторон  четыре,
а лидеров всего два. Или они между собой попарно союзники?
   - Ты не поняла, Мета. Они все друг друга ненавидят, - начал терпеливо
объяснять Арчи. - И лидеров у них там не два, а сто двадцать два. Просто
эти, самые главные, остались, наверно, от каких-то прежних  времен.  За-
меть, они оба не причисляют себя ни к мямрикам, ни к выврикам - ни к ко-
му.
   Арчи нарочито путал буквы в названиях враждующих кланов, но эту  тон-
кую шутку, кроме Язона, вряд ли кто еще смог оценить.
   - Черт ногу сломит, - проворчала Мета, за последнее время понахватав-
шаяся древних поговорок от Язона - известного любителя мертвых языков  и
прочей филологической старины.
   - А тебе кто больше нравится? - поинтересовался Стэн. - Мне -  бубри-
ки. У них наиболее культурная речь на меж-языке.
   - Ну и что? - усмехнулся Язон. - А  дыдрики  лучше  других  эсперанто
владеют. Значит, они потомки древних имперцев, может, и еще что полезное
сохранили от былых знаний.
   - Послушайте, нам с ними что, вопросами языкознания заниматься? - су-
рово осведомился Рее.
   - Думаю, нет, - без тени улыбки ответил Керк.  -  Но  придется  же  с
кем-то в переговоры вступить. Вот и выбираем, с кем конкретно.
   - А конкретно, я думаю, стоит выходить на контакт  непосредственно  с
царем Хомиком, - сказал Арчи.
   - Почему? - удивился Клиф. - Ты же сам сказал, что он тут  ничего  не
решает.
   - Ну так нам же не в войне участвовать, а только узнать кое-что,  тем
более что интересующие нас факты относятся, по понятиям местного населе-
ния, к области истории.
   - Арчи прав, - поддержал его Язон. - Начинать надо именно с этого.
   Однако Арчи следовал в своих рассуждениях формальной логике,  и  Язон
тоже, а на планете Бипхиния как раз с логикой было  не  все  в  порядке.
Поэтому с самим Хомиком поговорить никому не удалось, а  вот  в  военных
действиях поучаствовать как раз пришлось.
   Личный референт Хомика категорически отверг любые контакты с  инопла-
нетными кораблями.
   - Это вмешательство во внутренние дела планеты Бипхинии! - надрывался
он в эфире. - И я требую от вас немедленно покинуть орбиту. Иначе мы бу-
дем жаловаться в Высший Совет Лиги Миров. Ваше присутствие в такой пуга-
ющей близости от нашей  ионосферы  является  нарушением  самого  первого
пункта Генерального соглашения - о праве миров на самоопредение!..
   Он кричал еще что-то, но стало уже ясно: в пресс-службе этого царя ни
на какие вопросы пришельцев отвечать не  станут.  Однако  весь  разговор
был, разумеется, перехвачен, записан и прослушан лидером оппозиции.  Так
что спикер Хаврик очень быстро и самолично вышел на связь  с  пиррянами.
Чего не хочет царь, то обязательно должен сделать спикер, а  хорошо  это
или плохо для планеты в целом - дело десятое. Кто здесь вообще думает  о
планете? Кому она тут нужна? Хаврик уже готов был бежать навстречу  при-
шельцам с распростертыми объятиями. Однако на вопросы, заданные  по  ра-
дио, реакция была не сильно лучше царской:
   - Помилуйте, господа, о чем серьезном я могу говорить в эфире,  когда
на каждой волне торчат вражьи уши?!
   На этот раз в путь на планету был снаряжен  не  простой  транспортный
челнок, а хорошо защищенный и укомплектованный многими видами оружия де-
сантный бот. И команду разведчиков решили усилить группой  бойцов,  при-
выкших не столько думать, сколько действовать, а таких среди пиррян дол-
го искать не пришлось. Возглавил эту группу, конечно, Клиф и в  предвку-
шении настоящего дела был бодр и  весел  необычайно.  Встряхивая  своими
светлыми вихрами, он то и дело повторял:
   - Ну уж из этих-то горе-солдат я всю информацию выужу!
   Но беда оказалась в том, что горе-солдаты слишком мало знали. Им и не
положено было. Информацию вытрясают обычно из офицеров и генералов, а до
начальников такого уровня на планете Бипхиния было не очень просто  доб-
раться.
   Хаврик предложил пиррянскому десанту садиться строго по пеленгу.  Од-
нако километрах в трех над землей пирряне  безнадежно  утратили  пеленг,
потому что на той же частоте выходило в эфир еще с полдесятка станций  и
все подавали очень сходные сигналы. Автопилот десантного бота просто со-
шел с ума, как Буриданов осел, перед которым поставили не две,  а  шесть
кормушек. Запоздалый переход на ручной режим слежения уже ничего не  мог
спасти, тем более что почти в те же секунды официально приглашенный  ко-
рабль пиррян был дружно обстрелян сразу с нескольких  точек  зенитно-ра-
кетной артиллерией. Корпус и жизненно важные системы, конечно, не  пост-
радали, но тряхануло неслабо, и поскольку никто не ожидал такого теплого
и дружественного приема, не обошлось без синяков и ссадин.
   Личный состав наливался злобой, и Язон подумал, что если пиррян  вов-
ремя не остановить, они, пожалуй, завоюют весь этот  мир,  покорят  всех
бубриков и мемриков, как одолели в свое время непобедимых конных  варва-
ров на планете Счастье. Там с одним лишь холодным оружием в руках хвати-
ло ста тридцати восьми воинов. Что ж, здесь, при наличии техники, хватит
и двадцати, а если еще учесть, что в резерве осталось тридцать...
   Ход его полушутливых-полусерьезных мыслей был прерван репликой Керка,
поднимающегося с пола и разъяренного донельзя:
   - Что ж, кто-нибудь ответит нам за это!
   - Не горячись, Керк, они сами не понимают, что делают.
   Эти слова сказал Арчи, хотя должен был сказать Язон.  Ему  на  правах
старого друга многое прощалось. А услышать  такое  наглое  заявление  от
совсем юного по понятиям Керка инопланетника с какогото захолустного Юк-
тиса!.. Старый пирряне кий вождь просто онемел от изумления и ярости.
   На помощь юктисианцу неожиданно и очень вовремя пришла Мета:
   - Успокойся, Керк. Арчи дело говорит. Если мы сейчас  дадим  ответный
залп из всех наших орудий, вряд ли после этого можно будет  узнать  хоть
что-нибудь. Пустите меня к штурвалу. Мы просто уйдем из-под огня и сядем
где придется, а уж там и решим, как быстрее найти этого трепача Хаврика.
   Ветеран Мира Смерти успокоился так же внезапно,  как  и  рассвирепел.
Все-таки за последние годы он тоже стал немного другим.
   А Мета уже вела десант-бот по замысловатой кривой, петляя между  тра-
екториями управляемых снарядов, лучами лазерных прицелов и дымками  раз-
рывов, лихо уворачиваясь от преследования самонаводящихся ракет  и  если
надо расстреливая их. Ей помогал Клиф, четко следящий за каждым движени-
ем Меты.
   Она всегда была фантастически хороша, когда вот так  вела  корабль  -
одна против целой армии, одна против неукротимой стихии.  Язон  невольно
залюбовался своей амазонкой. Нет -  валькирией!  Сейчас  ему  захотелось
назвать ее именно так. Валькирии все-таки женственнее и красивее. А ама-
зонки, помнится, отрезали себе правую грудь, чтобы удобнее было стрелять
из лука. Ну разве это нормально? Прекрасной Мете никогда  не  мешала  ее
прекрасная грудь - ни у штурвала, ни в бою.
   Ну а вот и бой!
   Десантный корабль плюхнулся на зеленеющее поле с  черными  выжженными
проплешинами, в самую гущу сражения, и был, конечно, тут же обстрелян из
огнеметов, стрелкового оружия и нескольких стволов легкой артиллерии. Но
только с одной стороны, где маячили над окопами красные мундиры и шлемы.
   - А вот сейчас придется ответить, - сказал Язон. - Давайте!  Не  при-
цельным, но шквальным огнем. Пусть поймут, с кем имеют  дело.  Иначе  мы
даже наружу выйти не сможем.
   Повторять это пожелание не потребовалось. Уже через пять секунд по ту
сторону поля, откуда проявлена  была  неуместная  агрессивность,  горело
все, что только могло гореть. По другую сторону  наблюдалось  торопливое
отступление к лесу солдат в синей форме. Это еще  раз  убедило  Язона  в
правильности собственного решения. Синие не только не стали обстреливать
неопознанный приземлившийся объект, но и не  попытались  воспользоваться
мощным инопланетным прикрытием для новой атаки. Предпочли отойти. А  это
разумно и более гуманно.
   - Двигай к лесу, - попросил он Мету.
   Включив режим гравитонной подушки, они  поползли  следом  за  синими,
практически не поднимаясь над землей и лишь  изредка  постреливая,  если
кто-то из красных набирался наглости открывать огонь.
   Синие оказались дыдриками, впрочем никакого принципиального  значения
это не имело. Если не считать того, что общаться с ними пришлось  Язону.
Ведь кроме эсперанто сержант Гумра никаких языков не знал. А именно он и
командовал взводом, захлебнувшаяся атака которого должна была увенчаться
скорее всего полным физическим уничтожением личного состава.
   - Ну, братцы, - отдувался сержант, не веря своему счастью, - ну,  вы-
ручили меня! С того света вынули!
   Язон не понял, о каком таком свете речь, но  спрашивать  не  стал,  а
просто постарался запомнить, чтобы у себя на "Арго" заглянуть в  большой
идиоматический словарь всех времен и народов.
   - Теперь ты нас выручай, сержант! Рассказывай,  как  найти  господина
Хаврика.
   - Ай! - воскликнул Гумра. - Да зачем вам понадобился этот зундей?!
   Тут уж Язон не удержался от вопроса, хотя интонация говорила сама  за
себя.
   - Кто такой зундей? - засмеялся Гумра и, приложив к голове  кулаки  с
оттопыренными указательными пальцами, проблеял: - Ме-е-е!
   - Понятно: козел, - кивнул Язон. - Но извини, сержант, зундей не зун-
дей, а он нам нужен.
   - Да зачем? Зачем, я спрашиваю! - настаивал сержант.
   Язон объяснил. Гумра надолго задумался. Потом изрек:
   - Я попробую вам помочь. Если это затишье будет достаточно долгим,  я
попытаюсь связаться со своим дружком. Он воюет  за  мемриков  на  другой
стороне планеты. Так вот, из тех, кого я знаю, он единственный имел дело
с Белыми Птицами Мести.
   - А это еще кто такие? - удивился Язон.
   - Это такие киборги с планеты Крейзик. Они  пару  лет  назад  воевали
вместе с мемриками - единственный случай за всю нашу историю,  когда  во
внутренние дела Бипхинии вмешались инопланетники. Моему другу Птицы  ос-
тавили на память звездные координаты Крейзика. А там уж и до Эгриси  ру-
кой подать, точно говорю.
   - Спасибо, сержант, но давай мы все-таки попробуем добраться до  зун-
дея Хаврика.
   - Упрямый ты, - улыбнулся Гумра. - Ну  ладно.  Он  тут  действительно
сейчас неподалеку прячется. Вот смотри.
   И сержант развернул прямо на траве топографическую карту района.
   Хаврик встречал почетных гостей хлебом-солью. То  есть  действительно
накрыл столы, а чопорные девушки-официантки подносили блюда  и  напитки.
Звучала тихая музыка, пахло домашним теплом, дымком камина, хорошим вис-
ки и хорошим одеколоном, а совсем не как  на  улице  -  порохом,  потом,
кровью, горелой соляркой и паленым мясом. Однако уютное  впечатление  от
гостеприимного дома сильно портил сам Хаврик. Он говорил и  говорил  без
умолку, обо всем сразу и ни о чем, о политике давно ушедших дней и своей
бурной юности, о сверкающих  перспективах  планеты  Бипхинии  и  о  пра-
вильности демократического пути, избранного лично им, Хавриком.  Говорил
о необходимости полной дебубризации с параллельным  необубрированием,  и
никто уже ничего не понимал. Пирряне  томились,  ожидая  хоть  двух-трех
фраз по существу, и рвались что-то спросить, но где там!  Хаврик  не  то
что слова, звука не давал вставить. Спикер, он и есть спикер.
   Наконец, шмякнув об пол тарелку, Язон воспользовался естественно  об-
разовавшейся секундной паузой и громко объявил на весь обеденный зал:
   - Господин Хаврик, очень хотелось бы, чтобы вы помогли нам  разыскать
координаты планеты Эгриси. Это в вашем звездном скоплении. Вы не  можете
не знать.
   - Эгриси, - автоматически повторил Хаврик. - Это все, что вам  нужно?
Координаты какойто несчастной планетки! Ах, Боже мой! Да я сейчас распо-
ряжусь - их вам разыщут в течение десяти минут, ну максимум  пятнадцати.
Это же такая не проблема. Пустяковина! О чем вы говорите,  господа!  Вот
лучше послушайте, в чем заключается суть моего последнего проекта...
   "Безнадега", - думал Язон. И повторял свой трюк еще несколько раз.
   После шестого, если не  седьмого  напоминания,  Хаврик  как-то  вдруг
встрепенулся и спросил:
   - А что это вы все время посуду бьете?
   О, это был явный прогресс! Хаврик заинтересовался кем-то или  чем-то,
помимо собственной персоны. Что ж, лиха беда начало!
   - На счастье! - нахально ответил Язон. - Есть у людей  такая  древняя
примета.
   Хаврик улыбнулся как-то неопределенно, даже  растерянно  и  благодаря
этому промолчал.
   - Так пойдите же, распорядитесь насчет координат  планеты  Эгриси!  -
очень громко и едва ли не но слогам проговорил Язон.
   - Да, да, - кивнул Хаврик и тут же вышел.
   Но вернулся он что-то подозрительно быстро. И в окружении  нескольких
человек с видеокамерами.
   - Язон, внимание! - объявил Хаврик. - Сейчас нас  будет  слушать  вся
планета. Объясните, пожалуйста, людям, что я -  единственный  человек  в
этом мире, которому можно доверять.  Единственный,  кого  признают  даже
другие цивилизации.
   - Хорошо, - согласился Язон, - но  учтите,  я  буду  говорить  только
правду.
   Хаврик глупо улыбнулся: похоже, не понял,  шутит  инопланетный  гость
или просто намекает на что-то.
   Встали перед камерами. Хаврик скомандовал включать. Долго  рассыпался
цветистыми словесами, наговорил кучу нелепостей о пиррянах, по  счастью,
ничего обидного, к тому же на эсперанто, так что, кроме Реса,  никто  из
них ничего не понял. Впрочем, ведь подчас хватало интонации, чтобы в ход
пошли пистолеты. Но на сей раз обошлось.
   Наконец, Хаврик представил Язона, и ему сунули прямо в лицо увесистый
микрофон. Чуть не вышел конфуз: Мета, не  знакомая  с  таким  варварским
способом взятия интервью, кинулась спасать любимого. Но и  тут  -  обош-
лось.
   - Братья мои по разуму, - начал Язон, - могу засвидетельствовать, что
господин спикер Хаврик действительно единственный на вашей планете чело-
век, который пригласил нас к себе и радушно принял, в то время  как  все
остальные только воевали или предлагали нам убираться  восвояси.  Но  я,
видите ли, обратился к господину спикеру с маленькой просьбой  -  узнать
координаты планеты Эгриси. Просьба пустяковая, выполнить ее можно за не-
сколько минут, однако я и мои друзья торчим здесь уже битых три часа,  а
воз и ныне там. Координаты нам неизвестны, так что судите сами  о  своем
спикере, братья мои по разуму...
   Тут Язон заметил, что трансляцию давно прекратили и  микрофона  возле
лица больше нет.
   Хаврику такое выступление, конечно, не понравилось.
   "Ну что ж поделать, дорогой Хаврик, я, признаться, и не  рассчитывал,
что тебе понравится. Мне только координаты Эгриси нужны. И больше  ниче-
го", - комментировал про себя Язон.
   - Все свободны, - зычно выкрикнул Хаврик.
   Повернулся к Язону.
   - Рид был с вами познакомиться. До новых встреч во Вселенной. А  сей-
час, господа, извините - дела.
   - А как же координаты Эгриси? - вкрадчиво поинтересовался Язон.
   - Их ищут, - не моргнув глазом, соврал Хаврик. - Вам  сообщат  позже.
Ждите ответа.
   Язон перевел все это Керку, и тот вяло предложил оторвать спикеру го-
лову.
   Язон только рукой махнул:
   - Поехали. У нас еще сержант в запасе остался.
   Взвод, по счастью, никуда не  передислоцировался.  Затишье  продолжа-
лось. Измочаленные солдаты отдыхали в блиндаже. Гумра,  склонившись  над
котелком, поглощал ярко-желтую кашу с кусочками мяса.
   - Ну как, сержант? - поинтересовался Язон с безнадежностью в голосе.
   - Все нормально, начальник, - козырнул сержант. - Долг платежом  кра-
сен. Держи.
   Координаты он нацарапал чернильной ручкой на клочке упаковочного кар-
тона.
   - Записывал со слуха. Но все точно и аккуратно.  Не  беспокойся,  на-
чальник. А к этому зундею зря вы ездили. Лучше бы с нами кашки порубали.

   ГЛАВА 11

   Планета Крейзик могла бы поразить любого, даже самого бывалого звезд-
ного путешественника. Кстати, Язон сразу объяснил всем, что слово это  в
переводе со староанглийского и с некоторой поправкой на искаженное  про-
изношение означает "безумная". Ну и, конечно, не  требовалось  долгих  и
тщательных исследований, чтобы понять причину столь красноречивого  наз-
вания. Здесь устроили мировую свалку, вселенскую помойку.  Очевидно,  на
известном этапе бурной колонизации  центра  Галактики  в  силу  каких-то
странных и давно забытых соображений именно на землеподобную кислородную
планету начали свозить электромеханический, электронный, химико-синтети-
ческий и прочий техногенный мусор со всех ближайших звездных  систем,  а
может, и со всего шарового скопления. Во всяком случае, ничего природно-
го, естественного, растительно-животного под этим многовековым  культур-
ным слоем разглядеть было нельзя.
   Однако мусор мусору рознь. Тут имелись в наличии и совсем ржавые  же-
лезки неопределенного вида, и почти целые, почти готовые к использованию
устройства. Собственно, еще больше обнаружилось на планете Крейзик абсо-
лютно исправных машин и механизмов (во всяком случае, они выглядели  та-
ковыми). Но именно эта часть оборудования в подавляющем большинстве сво-
ем вид имела немыслимый, а назначение непонятное.
   Тогда Язон вспомнил: о какой-то планете с названием Безумная он опре-
деленно читал. Нужно было срочно восстановить в памяти источник информа-
ции. И если окажется, что путаница тут исключена, экипаж "Арго"  получит
в свои руки важные для дальнейшего данные. Хоть один раз  в  ходе  этого
экстравагантного полета пирряне приступят к контакту не совсем  вслепую.
В конце концов, зря он, что ли, таскает с собой огромную библиотеку, со-
держащую наиболее полные сведения обо всех мирах обитаемой Вселенной?
   В общем, пока в течение добрых двух часов могучий линкор хищным  яст-
ребом кружил над планетой, приглядываясь к возможной добыче, Язон рыскал
по звездным каталогам, рыскал почти наугад, ведь он не помнил, на  каком
конкретно языке та планета именовалась Безумной. И все-таки  найти  уда-
лось. Исконное название этот странный мир получил в очень далекие време-
на на армянском языке (Язон такого наречия и не слыхивал никогда),  а  в
дальнейшем столь понравившееся всем слово не переписывали другими буква-
ми, как это принято было испокон веку у географов, но почему-то  перево-
дили семнадцать раз на семнадцать новых языков. Меж тем звездные коорди-
наты богатой именами планеты трогательно не менялись на протяжении  всех
эпох. В общем, помойка им попалась та самая, и Язон  мог  с  чистой  со-
вестью доложить команде корабля вычитанную из архивов историю этого  су-
масшедшего шарика.
   Мир, служивший всеобщей свалкой мусора, естественно,  оборудован  был
весьма совершенной по тем временам техникой. То есть роботами-утилизато-
рами, роботами-погрузчиками  и  роботами-транспортировщиками.  Очевидно,
роботов этих когда-то направили на Крейзик сугубо в качестве обслуживаю-
щего персонала. Но всем известно, что простейший автомат-утилизатор  или
погрузочно-разгрузочный механизм при совсем незначительной переделке мо-
жет стать самообучающимся ремонтным роботом. Кто-то такую доделку и про-
извел. Теперь оставалось лишь фантазировать, кто именно, но факт был на-
лицо: роботы за долгие века отремонтировали на планете все, что поддава-
лось починке, а что не поддавалось, они, надо полагать, воссоздали зано-
во.
   Таким образом на планете Крейзик в течение весьма длительного времени
шел процесс настоящей машинной эволюции, о которой в  теории  рассуждали
многие и давно, но на практике...
   На практике процесс оказался сложным, комплексным, со  своей  борьбой
видов за выживание, со своим естественным отбором. И друг дружку  хитрые
роботы тоже по мере сил совершенствовали, достигая при этом неведомо ка-
ких высот. О новых видах машин сообщалось в некоторых старых  справочни-
ках, их даже пытались классифицировать. Но позднее  интерес  к  феномену
как-то сам собою увял, регулярные рейсы на Крейзик  прекратились,  ни  в
военных действиях, ни в межзвездной торговле  механизированная  планета,
разумеется, не участвовала, а продолжали на нее свозить мусор  или  нет,
осталось неизвестным, во всяком случае, это нигде  не  фиксировалось.  А
еще нигде не фиксировалось население планеты. Роботов считать по головам
как-то не принято, да и не у всех там были головы, как  таковые,  а  лю-
дей...
   Вот чего не ощущалось на планете - так это присутствия людей.  Ни  по
архивным данным Язона, ни по реальным наблюдениям пиррян.
   Когда "Арго" завис на орбите, вся эта веселая электронно-механическая
компашка не проявила не только агрессивности, но даже не выказала ни ма-
лейшего любопытства. Радиосигналы, которых роботы не  воспринять,  каза-
лось бы, не могли, ушли словно в пустоту. Ответ типа: "Ну слышим, слышим
мы вас, а на кой ляд вы нам нужны?"
   - Люди так реагировать не могут, - рассудил
   Стэн. - Во всяком случае, люди, владеющие подобным количеством техни-
ки.
   - Ты все правильно говоришь, - согласился
   Арчи, - но представь себе на секундочку, что в этом сумасшедшем  мире
отношения перевернуты с ног на голову: не люди владеют техникой, а  тех-
ника владеет людьми. Как должна повести себя такая техника в момент кон-
такта с нами?
   Чересчур смелое на первый взгляд предположение Арчи могло оказаться в
действительности очень близким к истине, и Язон почувствовал, как  холо-
док пробежал у него между лопаток. Пирряне тоже напряглись.
   - Что ты предлагаешь? - спросил Керк с присущей ему практичностью.
   - Пока ничего. Я предлагаю подумать и во  всем  соблюдать  предельную
осторожность. На эту планету не стоит сваливаться, как на  все  предыду-
щие, где обитали, пусть и очень разные, но все-таки люди. Хватит  с  нас
пока результатов визуального анализа и безуспешной попытки  радиоконтак-
та.
   Язон вдруг вспомнил про Белых Птиц Мести, которые вопреки  историчес-
ким сведениям принимали-таки участие в  военных  действиях  на  соседней
планете, и новая жутковатая догадка осенила его.
   - Попробуйте порассуждать, друзья, - предложил он. - Могло  ли  быть,
что за долгие века на эту свалку, превратившуюся в один огромный  самос-
тоятельный механизм, ни разу не сунулся человек?
   - Не могло этого быть, - уверенно сказал
   Бруччо.
   - Я тоже так считаю, - поддержал Язон. -
   При здешней-то плотности населения  на  один  кубический  парсек.  И,
по-моему, существовало четыре  варианта  дальнейшего  развития  событий.
Первый. Люди могли победить, завладеть всей это новой техникой  и  зата-
иться. Кажется, такого варианта мы не наблюдаем. Второй. Люди, буквально
все, какие сунулись сюда, оказались уничтожены. Третий. То, о чем  гово-
рил Арчи. Люди попали в плен к машинам и теперь прислуживают им. И нако-
нец, четвертый.
   Язон специально сделал паузу. И Мета нерешительно произнесла:
   - Они могли образовать симбиоз. Человек и машина.
   - Вот именно! - радостно воскликнул Язон.
   Хотя с чего тут было радоваться? Просто уж очень ему хотелось,  чтобы
не он сам, а кто-то другой высказал эту мысль. Тогда она прозвучит  осо-
бенно сильно.
   - Вот именно! Молодец Мета! Симбиоз. Я и хотел сказать о киборгах. Об
этих боевых птицах, благодаря которым мы сюда прилетели, о стальном  ка-
бане и прочей живности, периодически появляющейся на Саанде, наконец,  о
новом поколении пиррянских тварей...
   - Каша какая-то, Язон, - пробормотал Бруччо.
   - Разумеется, каша, - согласился Язон, вздохнув. - Я просто  высказал
идею и предлагаю всем подумать. Давайте так: отбой до  завтра,  а  утром
соберемся на совещание. Мне кажется, в главном Арчи  прав:  соваться  на
эту механизированную помойку с пулеметами наперевес  -  что  может  быть
глупее?
   Совещание утром не состоялось. Точнее, оно  получилось  экстренным  и
предельно коротким. Команда "Арго" еще не  закончила  завтракать,  когда
стоявший на вахте у обзорных экранов Гриф поднял тревогу. К линкору пир-
рян на достаточно высокой скорости приближался неизвестный объект и, су-
дя по траектории и постоянно  меняющемуся  спектру  излучения-отражения,
объект пилотируемый.
   - Вроде не снаряд, не торпеда, но может быть опасен, - прокомментиро-
вал Клиф, в мгновение ока очутившийся за пультом управления  тактической
артиллерией линкора.
   Слова эти были переданы по интеркому во все помещения корабля, и Язон
очень спешил, чтобы предотвратить возможную стрельбу. Он ворвался в  ка-
питанскую рубку одновременно с Метой и Керком.
   Неопознанный объект уже весьма отчетливо  просматривался  на  экране,
скорость его заметно снизилась, и теперь легко было видеть, что это  ле-
тательный аппарат универсального типа. Широко раскинутые крылья,  назна-
чение которых хорошо понятно в атмосфере, в космосе могли  играть  разве
что роль солнечных батарей. Носовая часть этого самолета более всего по-
ходила на красивое человеческое лицо с явно женскими чертами, а доверша-
ли аналогию налитые девичьи груди впереди на нижней части фюзеляжа.  По-
добный дизайн будил воспоминания о древних временах, когда на форштевнях
парусных кораблей, бороздивших океаны, устанавливали фигуры людей и  жи-
вотных не по причине целесообразности, а просто как украшение или  маги-
ческий символ. Действительно, функциональность  такого  рода  деталей  в
конструкции лайнера вызывала большие сомнения.
   Меж тем белоснежная птица приближалась, и все завороженно следили  за
ее полетом Язон понял, что само слово "птица" пришло ему на  ум  естест-
венно и не случайно. Белая Птица Мести. Уж не она ли это"?
   - Максимум света на объект! Максимум информации об объекте  на  мони-
тор! Включить все системы защиты, но не стрелять ни в коем случае! Попы-
тайтесь передать ей наше предложение о сотрудничестве.
   "Да, именно ей, - подумал Язон, -  этот  летательный  аппарат  просто
требует называть себя в женском роде".
   - Нет ответа? Еще раз попытайтесь! Не стрелять!!!
   Язон выкрикивал команды одну за другой, не успевая  согласовывать  их
ни с кем, однако Мета энергично кивала в  знак  поддержки,  да  и  Керк,
пусть еле заметно, одними глазами, но давал понять, что не возражает.
   Чем ближе подлетала эта женщина-птица, тем менее угрожающей казалась.
Очевидно, уже многие прикинули по приборам размеры летательного  аппара-
та, но Мета первая высказала вслух:
   - Да она же ростом с человека! Даже меньше! То есть это  не  корабль,
не устройство, это... киборг.
   Догадка такая была скорее  интуитивной,  опережающей  логический  ход
мыслей. Но ведь и Язон думал так же.
   Киборг не киборг, а белая птица подлетела к "Арго" практически вплот-
ную, сложила крылья и, выпустив шасси - да нет, не шасси, а обыкновенные
птичьи лапы! - уселась на консоль ракетной установки, как  на  жердочку.
Никакого видимого оружия при ней не было, а что касается скрытых средств
нападения - всего, как говорится, не предусмотришь. Но в данном случае и
предусматривать оказалось нечего. Действительно: то ли чайка, опустивша-
яся на скалу с естественной небрежностью, то ли вообще  -  голубь  мира,
добрый посланник, успокаивающий, как белый флаг парламентера.
   Стандартного ответа на радиосигнал так и не поступило (стандартного в
этих краях что-то вообще встречалось немного), но спустя некоторое время
- как раз пирряне успели прийти в себя и уже заерзали  от  нетерпения  и
бездействия - на лбу у женщины-птицы вспыхнули цифры, и начался обратный
отсчет секунд и минут.
   Через семь минут без малого что-то должно было произойти.
   Две из них понадобились на то, чтобы еще раз уговорить пиррян не  на-
носить упреждающего удара. Клиф, например, считал, что белая  птица  (да
еще Белая Птица Мести!) - обыкновенная бомба с часовым механизмом.  Язон
разбил эту гипотезу в пух и прах. Стали бы их тогда предупреждать о вре-
мени взрыва! Как же! Да и вряд ли обыкновенное оружие опасно для суперб-
рони "Арго" с семью дублирующими друг друга системами защиты.  Ну  а  уж
если это действительно серьезная бомба, скажем,  аннигиляционная,  тогда
тем более сбивать ее ракетами не рекомендуется. Единственное, что  можно
сделать в таком случае - вылезти кому-нибудь одному в открытый космос  и
вежливо попросить птичку улететь обратно, а если не  послушается,  попы-
таться оторвать ее от корабля и зашвырнуть куда подальше.
   Заниматься подобными глупостями желающих не нашлось, а тут еще  дисп-
лей на лбу инопланетной гостьи сменил тему и выдал  бегущей  строкой  на
трех языках, в том числе и на общепонятном межязыке: "Следуйте за мной".
После чего обратный отсчет продолжился, и оставалось уже всего три мину-
ты с небольшим...
   В конце концов решили послушать Язона -  всетаки  он  умел  убеждать,
иногда просто давил своим авторитетом. А Язон распорядился,  ни  секунды
не колеблясь:
   - Готовьте десантный бот к старту!
   - А если это ловушка? - поинтересовался Керк.
   - Вот там и посмотрим, - улыбнулся Язон.
   Керк улыбнулся ему в ответ. Разве пирряне  когда-нибудь  отказывались
попасть в ловушку, чтобы потом, победив всех, с честью оттуда выбраться?
   А новая надпись на "птичьем" дисплее, промелькнувшая в  предпоследние
десять секунд, еще больше порадовала всех своей военной лаконичностью  и
четкостью: "Коридор открыт. Следуйте за мной. Дистанция - не больше  ки-
лометра".
   "Вряд ли это ловушка, - подумал Язон. - Разве что персонально для ме-
ня. Ведь никто другой в нее все равно бы не попался".
   А капканов, расставленных на Язона динАльта, бояться глупо.  Ведь  он
здесь специально для того, чтобы искать их.
   Игривые попытки Меты отклониться от курса, заданного птицей,  красно-
речиво показали, что коридор прорублен в электромагнитном поле совершен-
но фантастической напряженности. От подобного поля  любой  металлический
предмет отскакивал, как резиновый мячик от стены. Таким образом, путь на
планету без специального разрешения был открыт всем желающим, но  только
в пластиковых скафандрах без ножей, пистолетов и электроприборов. Не по-
завидуешь такому диверсанту, когда он попадет в царство техники с много-
вековой историей развития!
   Приземление прошло успешно - прямо на  небольшую  площадку,  очевидно
специально для этого и предназначенную. Но все остальное, что можно было
разглядеть вокруг, честно говоря, мало походило на космопорт.  Прямо  по
курсу в огромной куче, если не сказать, горе  технического  мусора  зиял
черный провал пещеры (возможно, туннеля). От площадки  до  входа  в  эту
весьма неуютную дыру поверхность планеты тоже была завалена неработающи-
ми устройствами,  мелкими  запчастями  или  осколками  крупных  деталей.
Собственно, все это они уже наблюдали из космоса, но сейчас, вблизи, по-
ражало диковатое сочетание: белоснежная женщинаптица, прекрасная в своем
совершенстве; маячивший вдалеке робот-гигант с начищенным до блеска бро-
нированным панцирем и четкими, осмысленными движениями;  снующие  тут  и
там самодвижущиеся тележки на шагающих шипастых колесах - и все  это  на
фоне веками неубираемой помойки. Очевидно, у роботов и  киборгов  предс-
тавления об эстетике отличались от человеческих, хоть они и поселились в
кислородном мире, где обыкновенному хомо сапиенсу  можно  было  спокойно
выходить на поверхность планеты и дышать без дополнительных приспособле-
ний.
   Пирряне так и сделали, чтобы времени зря не терять,  но,  спрыгнув  с
трапа на хрустящие под ногами обломки, растерялись  и  приуныли  как-то.
Птица вспорхнула, тут же умчалась вдаль и ввысь, даже не сообщив  ничего
на прощание с помощью своей бегущей строки. А из пещеры -  вот  это  был
сюрприз! - вышел навстречу гостям высокий худощавый старик  с  длиннющей
бородою, не менее белой, чем оперенье диковинной птицы. Андроид? Киборг?
Да нет, пожалуй, все-таки человек. По крайней мере, так решил Язон. Да и
пирряне вроде тоже признали его людскую природу.
   - Кинней, - представился седовласый абориген и заговорил на  странном
языке, совершенно не знакомом даже Язону.
   К счастью, современный международный язык Галактики оказался доступен
старику, и вообще все пошло нормально.
   Все-таки здесь человек управлял роботами, а не роботы человеком. Кин-
ней был своего рода смотрителем на этой свалке. Правда, он не  знал  на-
верняка, один ли он здесь такой, но это его, похоже, не слишком  интере-
совало. Почтенный старец вел отшельнический образ жизни,  однако,  когда
увидел в небесах громадный корабль, какое-то давно  забытое  любопытство
проснулось в его душе и он решился пригласить нечастых в  здешних  краях
странников к себе в гости.
   - Так это вы направили к нам такую красивую птицу? -  решил  уточнить
Стэн.
   - Можно сказать, что и я.
   Все ответы старика отличались подобной уклончивостью.
   - А она вас действительно слушается? - продолжал допытываться Стэн.
   - Они все слушаются, но не всегда и не во всем.
   - И куда же она сейчас улетела?
   - Надо думать, отправилась подруг созывать.
   Беседа текла неспешно, почти вяло. А меж  тем  тележки  с  колесиками
имели еще и длинные манипуляторы наподобие человеческих рук.  Механичес-
кие слуги очень споро установили длинный стол прямо под открытым  небом,
расставили вокруг стулья и начали таскать кувшины с напитками и блюда  с
едой, как заправские официанты. Эти примитивные устройства (или  сущест-
ва?), видно, слушались своего хозяина лучше, чем птицы. А  птицы  -  что
поделать! - существа (или устройства?)  высокоорганизованные,  а  потому
гордые, и летают теперь где хотят.
   - А без птиц вы нам сможете организовать коридор обратно на орбиту? -
строго спросил Керк.
   - Пусть это вас не беспокоит, - заверил старик Кинней. -  Не  торопи-
тесь. Сейчас посидим, выпьем-закусим, а там видно будет.
   Керка не очень радовала подобная перспектива, но еда на столе  выгля-
дела вполне нормальной, даже  аппетитной,  да  и  понял  уже  пиррянский
вождь, что здесь, в центре Галактики, брать быка за рога -  толку  мало.
Тут надо прислушиваться к мнению Язона и терпеливо ждать. Иначе не полу-
чается. А перекусить? Что ж, перекусить никогда не помешает.
   Но вот именно этого сделать и не удалось.
   Только расселись за столом, только  руки  протянули  к  толстостенным
пластиковым кружкам и изящным многозубым вилочкам, как  с  неба,  хлопая
крыльями, налетели давешние белые птицы. Теперь  их  было  много.  Очень
много. Язон не взялся бы узнать среди них ту, что  провожала  гостей  от
корабля до пещеры Киннея. Напрочь растеряв всю свою красоту и  женствен-
ность, птицы хватали лапами и зубами все кушанья  подряд,  рвали  их  на
куски, глотали не жуя, рычали, чавкали, отплевывались, давились и в счи-
танные секунды превратили роскошный стол в такую же помойку, какая цари-
ла вокруг. Только новая помойка была явно органического происхождения  -
с отвратительными объедками и костями, плавающими в дурно  пахнущих  лу-
жах, где смешались вино, подливки, приправы и натуральный птичий помет.
   Улетели милые белокрылые девушки так же внезапно, как и  свалились  с
неба. Пирряне, конечно, оружие повыхватывали сразу,  раньше  чем  шелест
крыльев услыхали, но стрелять никто не осмелился. Все-таки реальной  уг-
розы для жизни не было, а еда... Что еда? Ведь они же не хозяева тут,  а
гости. Может, по местным правилам так и принято - первую  порцию  птицам
отдавать. Правду сказать, великовата порция для таких  невесомых  созда-
ний, но... Не пиррянам о том судить. Они сидели и терпеливо ждали объяс-
нений.
   А старик закрыл лицо руками, и стало вдруг видно, как из-под  ладоней
его текут слезы.
   - Что все это значит? - решился наконец спросить Язон.
   Тогда Кинней вытер рукавом плаща слезы и начал  рассказывать  правду.
Он сам так и сказал:
   - Теперь расскажу вам правду. Время уклончивых ответов  и  недомолвок
кончилось. Слушайте. Был я царем на планете Эгриси...
   Язон вздрогнул и приготовился слушать с удвоенным вниманием.
   - Я был царем, - продолжал старик, - но меня  сверг  Сулели,  зовущий
себя Исааком Даниилом Йотом. Сверг, сославшись на волю  богов.  Дескать,
это они сочли, будто я слишком жесток к своим подданным, и  вот  сослали
меня сюда в наказание. У меня на Крейзике много слуг, но все они - бесс-
ловесные. Все не живые или полуживые. А самые главные среди них -  Белые
Птицы Мести, потому что этих слуг я сам и вырастил. Я  сам  изобрел  эту
форму синтетической биоэлектронной жизни. И сегодня я  развожу  их,  как
индюшек на птицеферме. С каждым годом у меня становится все больше  моих
славных пташек. Когда-нибудь мы станем непобедимой армией. И тогда я об-
рушу всю накопившуюся силу моей мести на древнюю поруганную нечестивцами
землю Эгриси. А пока... Пока мы еще не столь сильны. Мои птички участво-
вали в двух небольших кампаниях. Например, на Бипхинии мы поддержали од-
нажды мемриков.
   - Почему именно мемриков? - быстро спросил Язон.
   - Молодой человек! Очень давно мои сыновья улетели туда и стали  мем-
риками.
   - Понятно, - это включился Арчи, которого начала  раздражать  болтли-
вость старика. - Но мы так до сих пор и не услышали, почему же ваши  са-
мые замечательные слуги слопали всю нашу пищу. Или я что-то  неправильно
понял?
   Наверно, молодой Арчи все-таки погорячился  с  вопросом.  Седобородый
Кинней снова прослезился и какое-то время не мог говорить, а потом  про-
шептал:
   - Обманул меня, стало быть, оракул...
   При этих словах пирряне загрустили. Решили, видно, что случай выдался
почище, чем с Хавриком. Хотя, казалось бы, вот она, планета Эгриси - уже
дважды названа и близка теперь, как... ну да,  как  локоть,  который  не
укусишь. А старик явно в маразме, толку от него не добьешься, и  славные
птички эти скоро склюют не только пищу, но и его самого.
   Язон смотрел совершенно по-другому на сложившуюся ситуацию. Его радо-
вало, что пирряне опять благоразумно не совершают активных действий. Сам
же он умел ждать, умел слушать других, умел не торопить и не торопиться.
Потому Язон одному лишь Арчи  подмигнул  еле  заметно:  "Мол,  спокойно,
друг, не гони волну, сейчас он все расскажет!"
   И ведь рассказал.
   - Пташки мои - они очень умные, они только говорить не умеют, но все,
все понимают. Они с самого начала знали, что я люблю покушать. О,  вы  и
представить себе не можете, какой я страшный гурман!  Я  просто  обжора.
Для меня самое большое наказание - когда поесть нельзя. Собственно, меня
таким способом и наказали. Ссылка сама по себе -  тьфу!  Какая  разница,
где жить? Если бы не одна маленькая деталь: здесь, на  Крейзике,  совсем
нету пищи. Так вот. Птички мои стали мне откуда-то  приносить  настоящую
еду, вкусную. Я с ними, понятно, делился. Птичек становилось  больше,  и
еды они приносили больше. Однако потом что-то в  этом  механизме  слома-
лось. Не стало на всех хватать. Они-то знали, что мне не  обязательно  и
стали есть в первую очередь сами. Так и повелось. Из года в год.  Только
я за стол - они тут как тут! И съедают все, подчистую. Спрятаться  нигде
невозможно: ни в одной пещере, ни в одной машине, ни в кровати,  ни  под
кроватью... Достанут всегда и всюду. И слопают мой завтрак, обед и  ужин
до последней крошки. Я уж предлагал, мол, заберите сразу, мол, я не пре-
тендую. Э, нет - смотрят ясными глазами, молчат и как  бы  подсказывают:
"Не ленись, Кинней, накрывай на стол почаще". Вот так и длится мука моя,
так и повторяется изо дня в день уже почти триста лет.
   - Сколько?! - переспросил Арчи с наивным удивлением простака. - И как
же вы живы до сих пор?
   - А это на что? - грустно сказал Кинней и расстегнул молнию на  своем
хитоне.
   Из груди старика торчала плоская блестящая коробочка.
   - Биоэлектронная батарейка, - пояснил он. - Солнечная энергия,  попа-
дая на мою кожу, превращается в химическую, химическая - вот здесь  -  в
биохимическую, и - порядок! Метаболизм не нарушен. Я  живу.  Но  есть-то
хочется. Вы себе представить не можете, как хочется!.. Так вот, -  доба-
вил он после паузы. - Оракул мне обещал, что эта проблема  решится  сама
собою, когда на планету Крейзик прибудет огромный космический корабль  с
сильными и доблестными воинами на борту.
   - Спасибо за комплимент, - поблагодарил Язон.  -  А  теперь  слушайте
внимательно, дедуля. Оракул ваш все правильно предсказал, просто следует
помнить: сами собою никакие проблемы не решаются, Но! - Язон поднял  па-
лец, акцентируя внимание на следующих фразах. - Мы, как доблестные  вои-
ны, сумеем вам помочь. Только для этого нам необходимо попасть на  Эгри-
си. Живее, живее объясняйте кратчайшую дорогу туда! А уж мы на  обратном
пути про вас не забудем, избавим от многолетней беды. Ну как? По рукам?
   Старик Кинней смотрел на Язона ошалелыми глазами. Он явно не собирал-
ся скрывать координат планеты Эгриси и просто не верил  своему  счастью.
Видно, Кинней еще ни разу в жизни не встречался с порядочными людьми,  а
сейчас почувствовал, пользуясь особенным сверхчутьем киборга: его не об-
манывают. Он готов был рассказать все, что знает. Но  готовности  оказа-
лось недостаточно.
   - Да как же я вам объясню, где планета Эгриси, если меня оттуда  сюда
везли в закрытом контейнере?! - возопил старик, и  надежды  всех  пиррян
рухнули еще раз.
   Грамотный вопрос сумел задать Арчи:
   - Да неужели, дорогой наш Кинней, на всей этой планете ни один робот,
андроид, киборг, ни один компьютер, в конце концов, не знает места  рас-
положения вовсе не чужого вам мира из соседней звездной системы? Никогда
не поверю.
   Кинней задумался тяжко, потом молча захлопал в ладоши. Даже Язон пос-
ле этого решил, что все бесполезно и пора уходить.
   Однако после девятого призывного хлопка прилетела Белая Птица Мести и
послушно села на край загаженного ее сородичами стола.
   - Вот, - проговорил седобородый Кинней. - Она знает, где Эгриси.
   Потом старик прижал большую птицу к своей груди и  прошептал  громким
свистящим шепотом:
   - Планета Эгриси, ласточка моя. Лети и убей Сулели. А они полетят  за
тобою и помогут тебе. Не потеряй их. Это самое главное.
   - Мы не обещали тебе участвовать в убийстве твоего  брата  Сулели,  -
огрызнулся Керк, нарочито переходя на "ты".
   Он очень не любил, когда кто-то решал за него, что ему делать, а чего
нет.
   - Но ведь вы хотите попасть на мою родную планету?
   - Да, - сказал Керк.
   - Тогда не обращайте внимание на мои слова, а просто летите строго за
нею.
   - С какой скоростью будет двигаться ваша  птица?  -  поинтересовалась
Мета. - Мне, как пилоту...
   - Я понял, - перебил старик. - Она подстроится под вас. А вообще  две
десятых скорости света ей вполне доступны.
   - Годится, - сказала Мета.
   Язон еще много о чем мечтал спросить у сумасшедшего аборигена  сумас-
шедшей планеты. Они ведь совсем не поговорили о роботах, об  истории,  о
других людях, прилетавших сюда до них...
   Но Кинней вдруг произнес громко и торжественно:
   - Я буду ждать вас. А сейчас поторопитесь. Через минуту  дадут  кори-
дор. Вы должны лететь.
   Эгриси оказалась третьей планетой в системе малой желтой звезды,  из-
вестной среди астрономов под названием Новый Кокос. Кто бы мог подумать:
Арчи в университетские годы писал свою  первую  самостоятельную  научную
работу на тему "Обоснование природы цикличных  изменений  светимости  на
примере желтого карлика Новый Кокос"! Вот уж действительно тесен мир!  И
был в те времена студент Арчи свято уверен: никаких обитаемых  планет  в
такой звездной системе быть не может. А теперь выяснялось, что не только
с планетами, но даже с природой светимости юный астрофизик сильно  напо-
рол.
   Причина-то вся была не в самой звезде, а  в  несколько  нестандартной
оболочке, окружающей светило по всей сфере на примерно одинаковом  расс-
тоянии от орбит третьей и четвертой планет. Плотный метеоритный пояс ки-
лометров двадцати в толщину.  Трогательное  совпадение  с  известной  из
учебников истории толщиной колец Сатурна в те довоенные  времена,  когда
их еще не растащили на противоармадные заслоны. Метеоритный пояс  вокруг
Нового Кокоса был не только плотным, но и необычайно подвижным, что явно
свидетельствовало о его молодости.
   Но подобные изыскания представляли интерес разве что для Арчи,  смот-
рящего на все вокруг широко раскрытыми от научного восторга глазами. Ос-
тальные в экипаже "Арго" были озабочены сугубо практическими проблемами,
собственно, даже одной-единственной проблемой: как прорваться через этот
пояс с минимальными потерями? Напролом? Можно. Но это колоссальные  зат-
раты энергии, риск вывести из строя целый ряд жизненно важных систем ко-
рабля и, наконец, слишком много шуму. Всетаки они прибывают на Эгриси не
долгожданными гостями и желательно было бы подкрасться к  планете  неза-
метно.
   Тогда как? Маневрировать? И это реально. Но  тут  потребуется  колос-
сальное количество времени для изучения закономерностей движения  метео-
ритов и составления подробной программы для маршевых, рулевых и  тормоз-
ных двигателей.
   Третьего варианта как будто не существовало. Однако был некий  проме-
жуточный: маневрировать на глазок, на авось, а при неудачных  сближениях
- стрелять. Но этот вариант на самом деле очень быстро скатывался к пер-
вому.
   И вот когда они подошли уже на минимально допустимое расстояние к по-
току жутких, бесшумно наплывающих друг на друга, сталкивающихся,  кроша-
щихся, вертящихся и рассыпающихся громадин, путеводная белая птица,  ле-
тящая впереди, затормозила вдруг почти до нулевой скорости, развернулась
и, появившись в центре главного обзорного экрана, включила свой  дисплей
на лбу.
   "Внимание, - побежала строка. - Внимание! Сейчас в потоке  метеоритов
возникнет промежуток, достаточный для проскока  внутрь  сферы.  Опасного
столкновения с самыми крупными фрагментами планет  можно  избежать  лишь
при одном условии: двигайтесь за мной на расстоянии  ста  метров  ровно.
Что бы ни происходило вокруг, не меняйте направления движения,  скорости
и расстояния до ориентира. В случае исчезновения ориентира - двигаться с
прежней скоростью и прежним курсом".
   До них даже не сразу дошло, что значит "в случае исчезновения  ориен-
тира". Они это поняли чуть позже. Войдя в  поток,  некоторое  время  шли
удивительно чисто. В общем, не так уж и удивительно: ведь  птица  и  ко-
рабль следовали согласно тщательно составленной кем-то программе. Но по-
том... У любой программы бывают сбои, в любом деле не обойтись без  нео-
жиданностей.
   Две циклопических скалы, с прицельной точностью стукнувшись  широкими
плоскими выступами, расплющили маленькую белую птичку, и тут  же  начали
медленно расходиться в стороны, унося на  себе  каждая  зеленовато-бурые
ошметки только что работавшего, изящного,  сложного  и  очень  неглупого
устройства (или все-таки существа?).
   Пальцы Меты не дрогнули ни на мгновение. Скалы медленно  расходились,
"Арго" надвигался, пот градом бежал по лицам всех пиррян, которые в  эту
минуту ничем не могли помочь своему пилоту -  только  молчать,  стиснуть
зубы и не мешать, чтобы не спугнуть окончательно уже начавшую ускользать
из-под самого носа удачу.
   Они прошли впритирку к скалам на омерзительно малой скорости, но лишь
благодаря этому каменные махины вновь тюкнулись друг о друга уже за спи-
ной корабля, а две другие громадины рассыпались в пыль за несколько  се-
кунд до их появления в опасной зоне.
   Дальше было чистое черное небо и разноцветные звезды, и маленький, но
уже заметно выросший относительно других золотой  шарик  Нового  Кокоса.
Теперь можно было смело, не думая, жать на гашетку ускорителя. И Мета на
радостях так нажала, что всю команду повалило на пол и вдавило  в  него,
словно колесами гигантского вездехода. Никто не успел забраться в проти-
воперегрузочные кресла, ведь почти все из чистой солидарности стояли  за
спиной у пилота в капитанской рубке. Но никто и не обиделся.  Семнадцать
g. Ерунда.

   ГЛАВА 12

   Космодром на Эгриси оказался достаточно  цивилизованным:  чистеньким,
ухоженным, с исправно действующей диспетчерской службой, с бригадами на-
земного обслуживания, с полицейскими и таможенными постами.  Такой  кос-
модром вполне способен был принять и "Арго", но, разумеется, свой  могу-
чий корабль пирряне оставили на орбите. Правда, в  нем  дежурило  теперь
лишь семь человек во главе со Стэном - минимальный, можно сказать,  ава-
рийный расчет линкора. А подразделение, по численности являющееся космо-
пехотной ротой, в обыкновенный десантный бот уже не помещалось. Так  что
пришлось отправить на Эгриси более вместительную и более грозную межпла-
нетную канонерку. Язон не знал, кто или что поджидает его в этой  конеч-
ной точке долгого и сложного пути, но на всякий случай хотел располагать
максимальной ударной мощью. Нет, стволы орудий наружу не выставляли,  да
и на себя ничего лишнего не стали навешивать. Неизменные пиррянские пис-
толеты и те попытались спрятать в широких рукавах - зачем зря людей  пу-
гать? Видите? Мы просто туристы - глаза нараспашку и улыбка  от  уха  до
уха.
   А погода была вполне туристической: безоблачное небо, жаркое  солнце,
и виды вокруг космодрома - откровенно курортные:  горы,  море,  песчаные
пляжи, пальмы. Полиция и таможня встретили  инопланетников  холодно,  но
вежливо. Ношение оружия, по счастью, было не запрещено здесь, а на  воп-
рос о наркотиках каждый из пиррянских бойцов мог с чистой совестью отве-
чать, что таковых не имеет. Ведь даже взятый для исследования плод куро-
маго, конечно же, остался на борту "Арго".
   В космопорту никто не спрашивал их о цели визита, и это было странно.
Так могли вести себя полицейские в высокоразвитых мирах, давно  вступив-
ших в Лигу, где представители власти различали делегации своих  тут  же,
по опознавательным знакам. Ну и конечно, вопрос о цели прибытия считался
праздным и даже неуместным, если на планете шла война, а из космоса сва-
ливалось новое боевое подразделение. Здесь был как будто  не  тот  и  не
другой случай. Повсюду царили покой и благоденствие, а меж тем не только
Лига Миров, но и Специальный Корпус ни малейших сведений о третьей  пла-
нете в системе Нового Кокоса не имели. Может, все-таки какая-то путаница
произошла?
   Не рискуя обращаться к полицейскому со столь дурацким вопросом,  Язон
поймал за лацкан пиджака простого водителя, который  зазывал  пассажиров
на меж-языке. Водители в космопортах всегда умеют общаться на нескольких
языках, хотя зачастую и плоховато. Но они всегда все знают.  Этот  води-
тель энергично крутил на пальце ключи от своего транспортного  средства,
а голову его украшал невиданный головной убор - плоский, как  посадочная
площадка, диаметром раза в два больше диаметра головы,  и  с  козырьком,
защищающим от солнца.
   - Скажи, приятель, ты сможешь отвести нас в местное представительство
Лиги Миров?
   - Куда-куда, дорогой? Не понял.
   - Лига Миров. Лига, - повторил Язон, как можно более четко  выговари-
вая слова.
   - Слушай, амханаги, так бы сразу и сказал!  -  обрадовался  водитель,
продолжая вставлять местные словечки во фразы на меж-языке. - Это у  нас
такой хороший састумро. Понимаешь, амханаги? Отель "Лига".
   Язон почему-то сразу согласился:
   - Поехали в отель.
   Впрочем, он знал почему. Ведь стало уже ясно: нет тут никакой путани-
цы, и представительства Лиги на этой планете нет. Нужно каким-то  другим
способом действовать. А для этого сначала правильнее всего где-то  посе-
литься. Перекусить, познакомиться с местными обычаями, навести обо  всем
справки по открытым каналам, еще раз выйти на связь с Бервиком,  в  кон-
це-то концов. Кстати, первую информацию об Эгриси  Язон  передал  "шефу"
еще с борта "Арго". И теперь он был просто уверен, что хороший  отель  -
это лучший вариант для их команды.
   - Эй, приятель, - вспомнил Язон, - я не предупредил: нас больше трид-
цати человек.
   - Обижаешь, амханаги. Моя манкана и пятьдесят человек возьмет.
   Манкана оказалась вполне обыкновенным автобусом, впрочем,  достаточно
комфортным в сравнении, скажем, с транспортными средствами  на  Поргорс-
торсаанде. И обошелся переезд относительно недорого. Причем радушный во-
дитель, ни минуты не колеблясь, взял с Язона кредитами. Жемчужно мерцаю-
щие банкноты были хорошо известны ему как  платежное  средство,  хотя  в
космопорту специального пункта для  обмена  общегалактических  денег  на
местную валюту не наблюдалось. Язон это определенно отметил. Но  так  же
спокойно межзвездные кредитки были восприняты в  отеле,  когда  солидная
делегация с никому неведомой здесь планеты Пирр  попросила  -  шутка  ли
сказать! - тридцать три места в номерах "люкс".
   Десятерых человек во главе с Ресом Язон попросил остаться в космопор-
ту для наблюдения за вынужденно брошенной ими на взлетно-посадочном поле
канонеркой и за другими прибывающими и убывающими кораблями. Этой группе
пиррянских бойцов вменялось также  в  обязанность  изучать  окрестности,
наблюдать за всеми подозрительными типами и постоянно быть  на  связи  с
руководством, то есть с Язоном, Метой и Керком.  Не  приходилось  сомне-
ваться, что на планете с таким уровнем технологии существуют вполне сов-
ременные спецслужбы, наблюдающие за столь необычными гостями еще  с  мо-
мента выхода на орбиту, если не раньше.
   А састумро, то есть отель, оказался действительно  неплохим.  Правда,
назывался он "Лидо", а не "Лига", но это не имело никакого значения. Пу-
таница получилась смешная и, возможно, даже удачная. Поговорив с портье,
Язон выяснил, что название этой тургостинице дал ее первый хозяин -  не-
кий итальянец по имени Фермо.
   - В каком смысле итальянец? - поинтересовался Язон.  -  Где-то  здесь
есть планета Италия?
   - Не знаю, - честно признался портье. - Может, и есть. Но Фермо был с
очень далекой планеты,  у  нее  еще  такое  странное  название...  вроде
Школьная.
   - Скоглио, - предположил Язон.
   - Точно! - обрадовался портье. - Скоглио. Спасибо, амханаги, что  на-
помнили. Буду теперь всем рассказывать.
   Человека по имени Фермо Язон не помнил, однако пометил себе:  навести
справки о первом хозяине отеля. А вот простенькое слово "лидо" с полуза-
бытого языка Язон перевел легко. Означало оно "побережье",  "взморье"  и
для названия подходило идеально.
   Вид из окон на море открывался совершенно роскошный. Так  и  хотелось
плюнуть на все и пойти купаться. В конце  концов,  сколько  можно  рабо-
тать?!
   - Может, пойдем в море окунемся? - мечтательно проговорила Мета,  от-
ворачиваясь от окна и усаживаясь в глубокое мягкое кресло.  -  Тебе  тут
нравится?
   - Мне тут нравится, - ответил Язон. - Но сейчас мы примем душ и  пой-
дем обедать. Если успеем.
   - Фу, какой ты скучный, - Мета надула губки, - даже помечтать не дал.
А почему мы можем не успеть на обед?
   - Потому что я просил Грифа разыскать телефон приемной местного  царя
и передать этому государю, что прибывший на планету наследный принц Дай-
мед, сын Айзона, желает видеть его.
   - Наследный принц - это ты, что ли? - хмыкнула Мета.
   - Конечно, я. И полагаю, что мое первое имя, данное при рождении, они
здесь помнят лучше, чем, скажем, имя знаменитого игрока-афериста Баухил-
ла, обобравшего казино "Туманность".
   Язон не ошибся. И не только насчет имени. Пообедать в ресторане  "Ли-
до" в этот день было им не суждено.
   Десять роскошных манкан, сверкающих красным металлом, подали по  лич-
ному повелению царя Исаака Даниила Йота прямо к подъезду  "Лидо".  Минут
пятнадцать кавалькада неслась по прекрасной автомагистрали  вдоль  моря,
затем свернула на узкую, но не менее гладкую дорогу, перекрытую шлагбау-
мом и круто поднимавшуюся в гору. Царский замок построен был  в  чрезвы-
чайно красивом месте и, похоже, простоял здесь не одно  столетие:  стены
его сверкали на солнце первозданной белиз-

ной, но были шершавыми и даже щербатыми, слов-
но вырубленными из сахара. А медно-красные шпи-
ли на башнях сияли так, словно их полировали еже-
дневно. Может так оно и было, а может, и кровля, и
автомобили делались тут из совсем другого материа-
ла, нежели тривиальная медь.
   Обед был, разумеется, роскошным,  столы  накрыли  в  главной  зале  -
как-никак родственник приехал. Луди, араки и гвино лились  рекою.  Впро-
чем, луди оказалось весьма заурядным пивом, араки - плохонькой водкой, а
вот среди иных веселящих напитков, собирательно именуемых "гвино", попа-
дались очень достойные образцы настоящих виноградных вин. Язон сразу до-
гадался, что именно в этом здесь понимают толк. Однако увлекаться нельзя
было. Его ждала аудиенция у царя. А жаль. Насколько большее удовольствие
доставило бы ему сейчас поваляться где-нибудь на песочке под  пальмой  с
бутылочкой пусть даже самого простенького "луди" и ни о чем не думать!
   - Пойдемте, Даймед, - вкрадчиво проговорил Йот, осторожно  подойдя  к
Язону со спины и наклонившись почти к самому уху. - Настало время  пого-
ворить с вами наедине.
   - Хорошо, - согласился Язон и добавил почти таким  же  конспиративным
шепотом, каким обращался к нему царь. - Только со мною будет женщина.
   - Почему? - удивился Йот.
   - Потому что она моя жена.
   Аргумент прозвучал сильно. Йот задумался и решил не спорить. Мало  ли
какие порядки бытуют на далекой планете Пирр! Может, у них  жена  важнее
личной охраны? А свиту Язон солидную привел. Начнешь  возражать,  будешь
иметь дело со всеми этими верзилами. Потом  хлопот  не  оберешься:  горы
трупов, битые стекла, все кровью заляпано. Один ремонт во сколько  обой-
дется! Уж лучше потерпеть присутствие женщины.
   - Пойдемте, Даймед, - повторил царь.
   Язон кивнул Керку, мол все в порядке, остаюсь на связи, Мета со  мной
и оружие при нас. Потом они поднялись оба, поблагодарили царя, его пова-
ров и слуг за прекрасный обед (Язон при его  способностях  сумел  выдать
несколько слов на местном наречии ко всеобщему восторгу эгрисянской сто-
роны) и в сопровождении двух головорезов с огромными допотопными  мечами
наголо - такой здесь был принят стиль - покинули трапезную и скрылись  в
царских покоях, предназначенных специально для аудиенций.
   Язон представлял себе, как может выглядеть  специальная  комната  для
приемов важных гостей и секретных переговоров у властителя столь  стран-
ной планеты, как Эгриси, где достижения современной цивилизации так лихо
перемешаны с древней дикостью. Там наверняка  будет  полным-полно  плохо
спрятанных следящих камер, микрофонов, записывающей аппаратуры,  автома-
тического огнестрельного оружия, срабатывающего на  голос,  механических
ловушек и прочей хитрой техники того же пошиба. Впрочем, он очень  наде-
ялся, что до стрельбы и связывания веревками дело не дойдет. Для мирного
и положительного результата по-настоящему важно  было  лишь  одно:  пре-
дельно точно выстроить разговор.
   - Мета, - шепнул он своей телохранительнице. - Очень прошу тебя, будь
молчалива, пока я не попрошу тебя высказаться. Договорились? И  не  оби-
жайся.
   Мета уже ни на что не обижалась. Но возникни хоть малейшая угроза для
жизни одного из них, она поступит только так, как подскажут ей впитанные
с молоком матери пиррянские инстинкты.
   - С чем пожаловал, мальчик мой? - начал Йот, резко перейдя на "ты"  и
вообще на демонстративно фамильярное обращение.
   - А то не знаешь, дяденька мой! - подхватив эту ерническую интонацию,
откликнулся Язон. - Прилетел забрать принадлежащий мне по праву  звездо-
лет "Овен", доставленный на твою планету сводным братом моим Фрайксом по
приказу матери нашей Нивеллы. Фрайкса я бы тоже забрал. Говорят, он дав-
но вернуться хочет, вместе с женою и детьми. Если что  не  так,  поправь
дяденька!
   Дяденька И. Д. Йот просто обалдел от такой наглости и закричал:
   - Все не так!! Все!!! Слушай меня. Слушай и  запоминай.  Фрайкса  нет
больше на свете. Он умер несколько лет назад. Дети его тут,  но  захотят
ли они лететь с тобою - большой вопрос. Вдова Фрайкса Галка подумывает о
том, чтобы снова выйти замуж, и не где-нибудь, а именно здесь, на нашей,
лучшей во всей Вселенной планете. А пока вместе с  другой  моей  дочерью
Миди и сыном Файтоном они прекрасно проводят время. Ты же, Даймед, - или
всетаки лучше звать тебя Язоном? - действительно племянник мне, а я тебе
- дядя, потому что Нивелла - моя родная сестра. Вот почему Ослепительный
Винторог... Винторог! Понятно? А не звездолет! Вот почему он и  оказался
на моей планете. Но помни же, Язон, помни, Даймед, как только послан был
с Орхомена на Эгриси Ослепительный Винторог, я  отправил  ему  навстречу
шифротелеграмму, просто в космос, я не знал, куда именно  следует  посы-
лать сигнал. И в телеграмме той говорилось: "Спасибо, Нивелла,  за  твой
подарок, но ни тебя саму, ни мужей твоих - Ахаманта и  Айзона  видеть  я
больше не желаю. Вы достаточно попортили мне крови, и теперь  с  помощью
особых устройств, которые есть на "Овене", я отгорожусь от всего мира, и
моя планета будет жить лучше всех во Вселенной, а вы, сумасшедшие  фана-
тики науки, можете продолжать свои исследования где угодно,  только  те-
перь уже без меня. Привет Феллу". Вот  так!  Я  помню  наизусть  замеча-
тельный текст этой шифротелеграммы. Кстати, не  знаю,  получила  ли  мое
послание Нивелла, но я сумел вычеркнуть имя Эгриси изо всех  галактичес-
ких справочников и атласов,  а  метеоритный  пояс,  который  давно-давно
построили вокруг моей планеты боги, позволил нам по-настоящему  изолиро-
вать себя от ближних и дальних  завистников  и  злопыхателей.  Вот  так,
Язон! А ты узнал обо мне и прорвался сюда. Это  очень  сильно  поднимает
твои шансы, но все же утверждать, что Ослепительный  Винторог,  одна  из
древнейших ценностей Вселенной - пусть даже звездолет "Овен", как ты его
называешь, принадлежит тебе по праву - это уж  слишком!  Он  принадлежит
мне!! Вот уж без малого тридцать лет.
   Язон слушал этот велеречивый монолог и поражался нелепой откровеннос-
ти Йота. Зачем он говорил ему все это? Хотел запугать? Убедить в чем-то?
Смешно! А ведь любые новые знания добавляют противнику  силы.  Или  царь
планеты Эгриси предполагал, что Язон все это уже давно  знает.  Конечно,
Язон, в сущности, знал намного больше, но в том, что  сообщил  ему  Йот,
содержались принципиально важные и абсолютно  новые  сведения.  Картинка
склеилась окончательно, и теперь Язон чувствовал  себя  непобедимым,  во
всяком случае, в информационной войне.
   Вот когда он вспомнил о настоящем имени Йота, сообщенном ему дважды -
Фрайксом через шифрограмму и Киннеем - лично.
   - Ты красиво говорил, но теперь послушай меня, Сулели.
   От такого обращения царь весь передернулся, однако удержался от более
резкого проявления эмоций, и стрельба, к счастью, не началась.
   - Послушай теперь меня. Я не знал, что ты мой дядя. Действительно  не
знал. Спасибо за  новую  информацию.  Но  я  отрекаюсь  от  тебя.  Такой
родственник мне не нужен. Даже на столь замечательной и богатой  в  при-
родном отношении планете. Мне нужна только золотая обечайка. Отдашь ее -
и я со всею свитой покину твою планету в считанные часы.
   - Ты лжешь! - закричал царь Йот.
   Вот уж действительно сулели, если не сказать, что просто дурак.
   - Ты лжешь! Я видел, с каким войском прибыл наследный принц Даймед на
мою планету. Если из маленького корабля сюда высадилось сорок  с  лишним
человек, сколько высадится из большого, висящего  сейчас  на  орбите?  Я
знаю, вы хотите покорить этот мир. Вы хотите  подчинить  себе  еще  одну
планету, чтобы единолично владеть всеми ее природными богатствами. Я на-
водил справки. Я знаю, что пирряне отрядом в составе ста тридцати восьми
человек завоевали целую планету. Сегодня вы хотите покорить еще  одну  -
Эгриси. Не выйдет!!
   Дядя Сулели-Йот оказался все-таки патологическим идиотом, слушать его
дальше было почти не интересно, но  отдельные  фразочки  проскакивали  -
ого-го! Например, эта - про наведенные справки.  Интересно,  откуда?  По
каким каналам? Если планета полностью изолирована от мира. А ведь  цифра
"сто тридцать восемь" названа с неслучайной точностью.  Выходит,  помимо
информационной сети Специального Корпуса есть иная сеть. Вражеская.  Вот
только какими же надо быть лопухами, чтобы допустить к  такой  сверхсек-
ретной сети подобного И. Д. Йота!
   - Слушай меня внимательно, племянничек! Ваш план захвата планеты сор-
ван изначально. Всех, кто попал внутрь моего дворца, я, если захочу,  ни
за что не выпущу наружу, чего бы это ни стоило. Всех агентов Пирра,  ос-
тавшихся по ту сторону стен, нейтрализуют мои супервоины особого  назна-
чения. Ну а корабль на орбите... Он просто вынужден будет покинуть  око-
лопланетное пространство. Почему? Объяснять не стану.  Пусть  это  будет
для вас сюрпризом.
   "Ну слава Богу, - подумал Язон, вспомнив  любимое  выражение  доктора
Солвица. - Наконец-то он решился хоть что-то сохранить в тайне. А то  уж
я думал, начнет мне сейчас пароли диктовать для общения с его личной ох-
раной!"
   - Дядя, - сказал Язон ласково, - не надо пугать меня всякой  ерундой.
Я вам еще раз повторяю: я прилетел сюда только за "Овеном". Получу его -
и тут же улечу обратно, со всей своею командой. Я даже разрешу вам лично
пересчитать их по головам, чтоб подозрений не осталось.
   Язон нарочито перешел обратно на "вы", надеясь таким образом  умилос-
тивить разбушевавшегося царя.
   - Верните мне звездолет, - повторил Язон еще  раз.  -  И  мы  улетим.
Честное слово.
   Царь Эгриси задумался. Сам процесс думания был для него крайне  тяже-
лым делом, и Язон в какой-то момент даже пожалел старика. Но Йот всетаки
справился с поставленной задачей и выдал решение, предварив  его  вопро-
сом:

   - Кто хозяин на этой планете? Я?
   - Вы, дядя, - согласился Язон устало.
   - Тогда слушай мое условие. Выполни одно довольно интересное  поруче-
ние, а я тебе за это верну все, что ты просишь.
   - Это какое же поручение? - насторожился Язон.
   - Да несложное, правда несложное. Для тебято, такого героя! Соглашай-
ся, Язон, иначе... Вы, может, и победите нас, все может быть, но кровищи
прольется!.. Ох, глаза бы мои не видели на старости лет такого  безобра-
зия! Да и боги нам не простят.
   - Кто такие боги? - быстро спросил Язон.
   Йот ответил так же быстро, но непонятно:
   - Это мы с тобой, например.
   А потом как будто проснулся и затянул опять свою грустную песню:
   - Ох не сбивай меня, Даймед, не сбивай меня, Гаутама,  Тристан,  Бау-
хилл и как там тебя еще, у меня пока достаточно  силы,  чтобы  диктовать
условия кому угодно. Соглашайся, Язон, или я отдам приказ  страже  схва-
тить вас всех!
   Одновременно с этими словами пистолет из широкого рукава Меты прыгнул
ей в ладонь. К счастью, кроме Язона, никто этого не заметил, и даже  ав-
томатика не среагировала.
   А Мета - ну просто молодчага! - справилась с эмоциями и прошептала:
   - Соглашайся, Язон.
   Потрясающе! Она заговорила, не дожидаясь его команды, но сказала ров-
но те слова, каких он и ждал от нее. Вот это чудо! Наверно, только  нас-
тоящая любовь способна на такое.
   - Я согласен, - тихо проговорил Язон. - Говорите, что  я  должен  де-
лать.
   В этот момент, никого не предупредив, а сразу распахнув двери и гордо
пройдя мимо стражи, склонившей перед нею головы, по царским покоям  про-
шествовала хрупкая черноволосая девушка невиданной красоты. Была  она  в
изысканном костюме для верховой езды: черный фрак, белые бриджи в обтяж-
ку, высокие кожаные сапожки, шапочка с козырьком и длинный хлыст  в  ру-
ках.
   - Отец, - начала прекрасная незнакомка. - Мы с Файтоном ехали  сейчас
вдоль моря...
   Вдруг посмотрела мельком на Язона и не сумела отвести взгляда.  Глаза
ее широко раскрылись от внезапно нахлынувших чувств.
   - Моя дочь Миди, - проговорил Йот.
   Язон вежливо улыбнулся, готовясь представить царевне себя и Мету,  но
красавица Миди вдруг застонала, схватившись за сердце, и стала  медленно
оседать на пол.
   Стражники застыли в напряженных позах  растерянного  ожидания:  какие
будут приказы?! Но первое распоряжение царя оказалось адресовано не им:
   - Врача! - выдохнул Йот. - Скорее!
   А Мета повернулась и крикнула в распахнутые двери:
   - Тека! На помощь!
   Возможно, во дворце у И. Д. Йота были неплохие врачи, но бегать быст-
рее Теки они, конечно, не умели.
   Именно гость с далекой планеты Пирр оказал царской дочке  первую  по-
мощь. Это был красивый жест.
   А ничего страшного с Миди не произошло. Обыкновенный обморок, в  юные
годы случается такое, особенно если с самого утра  после  очень  легкого
завтрака гонять часами навстречу морскому ветру на лихом дельфийском же-
ребце.
   Язон-то знал истинную причину внезапного недомогания Миди,  но  не  в
этой же компании, право слово, говорить о ней вслух! Тем более когда еще
и деловой разговор не окончен.
   - И все же, ваше величество, - напомнил Язон, - когда  же  я  наконец
узнаю о выдвигаемых вами условиях?

   ГЛАВА 13

   Пирряне вежливо отказались от предложенных в царском  дворце  апарта-
ментов и уже через час вернулись в полюбившийся им отель "Лидо" на живо-
писном побережье.
   Керк немедленно созвал совещание. В номере  "люкс",  рассчитанном  на
двоих, было несколько тесновато. Вначале выслушали Язона,  который  под-
робно пересказал свой разговор с царем. Затем стали выдвигать один  дру-
гого смелее проекты силового захвата  Ослепительного  Винторога.  Каждый
рвался быть первым, такова уж натура обитателей Мира Смерти. Язон выслу-
шал всех, но оценки своей не дал, а,  резко  свернув  дебаты,  предложил
расслабиться. Перед новым трудным днем действительно требовался отдых.
   - Слушайте! Должны мы наконец окунуться в это теплое  море?  Лично  я
отправляюсь сейчас же.
   Идея была единодушно поддержана, и пирряне, изображая  веселую  толпу
беззаботных курортников, двинулись на пляж.
   - Кажется, удалось, - сказал Язон Керку, - разыграли все как  по  но-
там.
   - Ну так ведь я человек десять успел предупредить. А уж остальные са-
ми почувствовали, что к чему. Мои ребята, может, и не семи пядей во лбу,
но когда речь идет о жизни и смерти, соображают побыстрее многих.
   - Да, Керк, - согласился Язон, - лучших воинов, чем пирряне, я  нигде
во Вселенной не видел. И головы у них на месте. Не скромничай.
   Они спускались по узкой тропинке к морю, не опасаясь теперь,  что  их
кто-нибудь слушает, как пару часов назад перед главным парадным входом в
царский дворец, где в каждой розочке мог торчать микрофон. Но именно там
Язон рискнул прошептать Керку:
   - В отеле наверняка все прослушивается. Проводя совещание, будем вся-
чески нападать на царя, поливать его грязью, но о главном промолчим.  Ты
понял? Предупреди остальных. А настоящий совет соберем на свежем  возду-
хе.
   И настоящий совет состоялся. На морском берегу, среди скал, худо-бед-
но скрывающих от посторонних глаз. Для пущей  конспирации  пирряне  были
почти раздеты - лишь купальные принадлежности да неизменные пистолеты  в
кобурах оттеняли рельефность их мышц - и лежали в  расслабленных  позах,
попивая чудесное вино и закусывая сочными местными фруктами. Ну скажите,
кому придет в голову, что эти размякшие  от  моря  и  солнца  туристы  в
действительности разрабатывают стратегию и тактику одной из величайших в
истории Галактики военных операций.
   Впрочем, Язону очень хотелось, чтобы операция получилась как  раз  не
военной, а мирной. Вот только глупый царь планеты Эгриси и, к сожалению,
родной его дядя Сулели-Йот, как говорится, сам нарывался на мордобой.
   Это ж надо было придумать такое задание для племянничка!
   - Я велю тебе выйти в поле позади моего  дворца,  -  начал  объяснять
грозный властитель, когда Миди наконец привели в чувство и  все  немного
успокоились. - И ты засеешь это поле зубами дракона.
   - Того самого огнедышащего дракона, что охраняет звездолет "Овен"?  -
полюбопытствовал Язон.
   - Не звездолет "Овен", а Ослепительного Винторога, и даже не Винторо-
га, а только золотую обечайку, оставшуюся от него, - поправил Йот. - Ко-
нечно, это никакие не зубы - это такие специальные зерна, но древние на-
зывали их зубами дракона, ведь время от времени именно он выплевывает их
из своей пасти. Так вот. Ты засеешь ими поле, и очень скоро  из  каждого
зерна вырастет доблестный бесстрашный воин. Победишь их всех - шкура Ос-
лепительного Винторога твоя.
   - Я примерно догадываюсь, ребята, что это будут за воины, вырастающие
из драконьих зубов, - объявил Язон, отхлебнув нежно-розового вина из вы-
сокого пластикового бокала и открывая этой фразой исторический совет  на
пляже. - Это будут роботы. Возможно, боевые роботы спецназначения. Таких
трудновато перебить в одиночку при самой замечательной  скорострельности
нашего пиррянского оружия. Особенно если численность врага перевалит  за
десяток. Так что в принципе я принимаю предложение Клифа об огневой под-
держке, но лишь в том случае, если я сам подам ему условный сигнал. Ведь
вы только подумайте, ребята, насколько заманчивее честно выполнить усло-
вие Йота и забрать, все что нам нужно, полюбовно!
   - А он все равно не отдаст, - грустно заметила Мета. - Придумает  еще
какую-нибудь гадость.
   - Возможно, ты права, - согласился Язон. - Дядя мой не только  дурак,
но и подлец. И все же. Надо попробовать. Начать войну мы успеем  всегда.
И заметьте, в этом царстве воевать придется не с девочками-наркоманками,
здесь против нас встанут настоящие профессионалы. А  на  войне,  ребята,
бывают жертвы...
   Все помолчали. Что тут можно сказать?
   - В общем, если по моему сигналу отряд Клифа вступает в бой,  -  про-
должал Язон, - другой отряд должен тут же выдвинуться в Арскую рощу, где
лежит под охраной так называемого дракона нужный нам предмет. Это  неда-
леко. Рее завербовал нескольких агентов в этом городе и  уже  выяснил  с
точностью до сотни метров  месторасположение  Ослепительного  Винторога.
Информация передана на "Арго", и завтра утром Стэн уведет наш линкор  от
их примитивных локаторов, чтобы зависнуть аккурат над  этой  точкой.  На
всякий случай. Надеюсь, впрочем, что с драконом вы сумеете справиться  и
без поддержки из космоса. Вот так. Но я повторяю: мирный путь предпочти-
тельнее.
   - Мирный путь, - заметил мудрый старый Бруччо, - это не только  пере-
говоры, это еще и хитрость. Давайте подумаем о том, как перехитрить  Йо-
та.
   - Первый способ - элементарен: завести в стане врага своего человека,
- предложил Арчи не слишком серьезным тоном.
   - Шпионские страсти, - улыбнулся Язон. - Серьезных агентов готовят  и
внедряют годами. А у нас в распоряжении один вечер и одна ночь.
   - Да, - согласился Керк, - и все же в словах Бруччо есть рациональное
зерно. Язон, ведь там, при дворе Йота, все подряд  твои  родственники  -
братья-сестры двоюродные-троюродные, зятья-дядья... Я же в  этом  совсем
не разбираюсь, ты знаешь. У нас на Пирре все люди - братья. Но ты-то сам
подумай, кто из твоей родни все-таки может принять нашу сторону.
   Язон призадумался, но Мета высказалась раньше него:
   - Миди. По-моему, следует вступить в сговор с этой  девицей.  Кстати,
Язон, почему она так смотрела на тебя, прежде чем шлепнулась без  созна-
ния?
   - Почему? - переспросил Язон, как бы растерявшись, и тут же  выпалил:
- Да она влюбилась в меня.
   - С чего ты взял? - воинственно осведомилась Мета.
   - Ах, дорогая моя! - вздохнул Язон. - Ты забываешь, что я  не  только
боец и игрок, я еще и экстрасенс. Мыслей чужих расшифровывать не умею, а
вот эмоции прочитываю без ошибок. Она влюбилась до беспамятства.  Потому
и упала.
   - А так бывает? - удивился Арчи.
   - Бывает, - сказал Язон, - но редко.
   - Тогда тем более следует использовать именно ее, - резюмировал прак-
тичный Керк.
   - Я против, - возразил Язон. - Это как-то непорядочно по отношению  к
девушке...
   Но не только в непорядочности было дело. Чтото  ужасно  не  нравилось
Язону в самой сути этой спонтанно возникшей идеи.
   - А мы тебя и спрашивать не будем, - цинично заявил Керк. -  Мы  сюда
прилетели побеждать, а не рассуждать о морали.
   Мета, опустив голову, смотрела на донышко своего почти пустого стака-
на, и Язон отчетливо ощущал, что она тоже против. Но его прекрасная ама-
зонка вдруг подняла голову и сказала:
   - Пусть эта царская дочурка и двоюродная сестричка нашего друга  Дай-
меда поможет нам в нашем деле. Пусть. Но разговаривать с ней ты сам  бу-
дешь, Керк. Не мне же в конце концов обещать ей в награду Язона!
   И не дожидаясь ничьего ответа, Мета встала, развернулась и быстро за-
шагала в сторону моря, чтобы еще раз окунуться в его  теплые  и  соленые
волны, то и дело бросающие на берег красивых, но омерзительно  скользких
медуз.

   ГЛАВА 14

   Керк удачно застал юную царевну в ночном клубе "Вашли", что  означало
в переводе с эгрисянского "яблоко". По агентурным данным Реса, она  час-
тенько проводила там свободные вечера. Миди, сразу поняв, кем  послан  к
ней седовласый инопланетный атлет, отпустила личную  охрану,  и  особого
красноречия от пиррянского вождя не потребовалось. Ради Язона Миди гото-
ва была помогать кому угодно, а то, что играть придется супротив родного
отца, так это ее тем более не волновало.
   Старик Сулели давно утомил свою младшую наследницу  непроходимой  ту-
постью и неутолимым властолюбием. Уже не первый год мечтой царской дочки
было выйти замуж за пришельца и удрать навсегда с этой пусть и  прекрас-
ной, но такой опостылевшей ей планеты Эгриси. Старшая сестра Миди - Хал-
хи или Галка, как прозвал ее Фрайкс и как теперь любила  величать  Миди,
поступила именно так, но Фрайкс был довольно странным  инопланетником  -
он не спешил возвращаться на родину, всего  боялся,  очень  настороженно
относился к людям вообще и в итоге погиб при загадочных обстоятельствах,
не исключавших варианта преднамеренного убийства. Да и  не  любили  друг
друга Галка с Фрайксом. Был это типичный брак по расчету, замешанный  на
борьбе за власть и тайне Ослепительного Винторога, того самого, что дав-
но-давно принес юного орхоменца на Эгриси.
   На этой планете все стремились понять, из чего и как сделан "окротка-
ви" - так на местном наречии называли шкуру  Винторога,  а  древнее  имя
"Овен" считалось почему-то запретным. Тайну  магической  силы  окроткави
никому так и не удалось постигнуть. Кажется, ближе всех подошел к  реше-
нию проблемы Фрайкс, за что, очевидно, и поплатился жизнью. Миди, в свою
очередь, достаточно полазила по древним файлам в главном компьютере пла-
неты. Про Винторога ничего не нашла, но в целом  знания  свои  пополнила
основательно. Во всяком случае, после такого самообразования  разговари-
вать с отцом Миди стало совсем неинтересно.
   От глухой тоски девушка ударилась в активные занятия спортом -  прыж-
ками в воду, метанием копья в цель и верховой ездой. А  также  увлеклась
вдруг религией. Тоже, наверное, от тоски. Из компьютерных  архивов  Миди
знала о тысячах разных верований на  древней  Земле,  властвовавших  над
умами людей задолго до Эпохи Великой Экспансии, но здесь, на Эгриси, су-
ществовала лишь одна официальная религия, на меж-языке называемая дзеве-
сизмом.
   В принципе, все до единого эгрисянцы формально поклонялись величайше-
му сокрушителю кривопространства и кометоборцу Дзевесо,  но  именно  что
формально. Люди на планете в зависимости от интеллекта и  образования  с
очень разной степенью серьезности относились и к теологической концепции
дзевесизма, и к моральному кодексу верующего человека. Миди в свойствен-
ной ей манере решила разобраться во всем досконально.
   Пользуясь своим высоким положением в обществе, она  завела  дружбу  с
верховным жрецом храма Дзевесо отцом Федором и часами беседовала с  ним,
сопоставляя знания, сохраненные церковниками, и сведения,  которые  уда-
лось выудить из компьютера. Картина окружающего мира вырисовывалась  пе-
ред ней во все более завершенном виде. Иногда это даже  радовало,  но  в
итоге мечта оставалась прежней: инопланетный муж и звездные путешествия.
Однако она мало с кем откровенничала об этом. Но со старшим телохраните-
лем наследного принца Иолка (Керк был вынужден проглотить это  оскорбле-
ние) наверняка можно, уж он-то никому не разболтает! Главное, она мечта-
ла не просто о муже, она мечтала о настоящей большой любви.
   И она дождалась ее. Такого чувства Миди не испытывала еще никогда  за
всю свою долгую жизнь (двадцать три года) и была уверена теперь, что ни-
чего прекраснее быть не может.
   Столь безумно длинный, по понятиям Керка,  девичий  монолог  солидный
пиррянин обречен был выслушать уважительно и  покорно.  Впрочем,  добрую
половину слов, составлявших милое воркование девушки, Керк с чистой  со-
вестью пропускал мимо ушей, так как знал наверняка: Язон и Мета, подклю-
ченные к его скрытым в одежде микрофонам, слушают все с предельным  вни-
манием.
   А на финише этого романтического свидания, уже под изобильными  звез-
дами эгрисянского неба Керк обязался передать своему "патрону" (слово-то
какое! Еще бы сказала "повелителю"!) точное время и место встречи.  Храм
Дзевесо, ровно в полночь, у входа. И, конечно, без сопровождающих.
   Сопровождающие были, но они грамотно держались на расстоянии, не  до-
пускавшем рассекречивания их тайной миссии.  Обнаружились  "сопровождаю-
щие" и с противоположной стороны, но их пирряне по-тихому устранили, вы-
явив всех до единого и гуманно нейтрализовав химическим способом  -  без
увечий и с полной возможностью возврата к нормальной жизни.
   А Язон миновал роскошный портик из беломраморных колонн, зловеще  зе-
леноватых в свете трех ярких лун, и сразу увидел у  приоткрытых  высоких
дверей величественного храма точеную фигурку Миди. Увидел и  остановился
в нерешительности. Юная царевна кивнула ему еле заметно и таким же  лег-
ким, небрежным поворотом изящной головки указала внутрь, мол, я иду  ту-
да, и ты за мною шагай - там разговаривать будем.
   Язон вошел в святилище Дзевесо и обомлел. Вот так  церковь!  Какой-то
музей истории космонавтики, право слово! Здесь поклонялись  изображениям
древних ракет и астронавтов в толстых неуклюжих скафандрах, здесь покло-
нялись богам жидкого топлива и богам астронавигации, здесь  возводили  в
культ забытое умение свертывать пространство и использовать энергию гра-
витационных полей. На алтаре же был воздвигнут небывалой формы и  весело
разукрашенный в полосочку звездолетный двигатель этак  пятнадцатого  или
шестнадцатого поколения, но явно  усовершествованный  каким-то  народным
умельцем. Язона сразу заинтересовала небывалая конструкция,  и  разговор
их с Миди начался именно с этого.
   Верховный жрец тихо удалился, даже не поздоровавшись.  Язон  видел-то
этого высокопоставленного деятеля,  занимавшего  на  планете  совершенно
особенное положение, лишь издалека. И между прочим, имя его было  совер-
шенно непроизносимо для местных жителей. Язон уже знал, что в  эгрисянс-
ком даже буквы такой нет - "ф".  Но  что-то  удивительно  знакомое  про-
мелькнуло в чертах лица и глазах человека, закутанного с ног до головы в
розовато-кремовое одеяние неопределенной формы. Однако он ушел,  и  Язон
перестал думать обо всяких странных догадках и подозрениях. Мало ли  по-
хожих людей в Галактике! А жрец, очевидно, заранее  предупрежден  был  о
конфиденциальной встрече царевны с инопланетным гостем, потому  и  повел
себя так странно.
   Теперь Язон, не испытывая более неловкости от  присутствия  служителя
культа, бесцеремонно обошел движок со всех сторон, даже  рискнул  подер-
гать за отдельные малопонятные детали.
   - Это то, что было внутри окроткави, ну то есть  под  золотой  шкурой
по-нашему, - пояснила Миди. - Отец  пытался  использовать  механизм  для
других кораблей, летающих между планетами, но его инженеры не смогли ре-
шить такую задачу и в итоге движок оставили в храме Дзевесо. Фрайкс луч-
ше других разобрался в устройстве звездолета "Овен", - на последних сло-
вах Миди игриво сверкнула глазами, как школьница,  произносящая  неприс-
тойность. - И он утверждал, что в двигателе нет ничего особенного,  так,
отдельные примочки, а главным изобретением далеких  предков  его  матери
является именно золотая обечайка, именно окроткави. Понимаешь?
   - Понимаю. А кто такой Дзевесо?
   - Дзевесо - высший и главный из богов.
   - Да нет, я спрашиваю, кем он был в жизни, может,  древним  космонав-
том? Ты встречала это имя в компьютере?
   - Нет, но думаю, что уж скорее он был создателем всей  этой  техники.
Великим конструктором.
   - Вот теперь начинается серьезный разговор! Слушай, а что это еще  за
бог такой - Диборан? -  удивленно  вопросил  Язон,  продолжая  двигаться
вдоль стен и с интересом изучая диковинный иконостас храма Дзевесо.
   - Бог жидкого топлива. Во славу его люди окунаются в поток Диборана и
становятся могучими, как межзвездный крейсер.
   - А вот к таким легендам, девочка, пора бы уже относиться критически,
- строго пожурил Язон. - Во-первых, диборан - это газ при комнатной тем-
пературе. Так что жидким топливом может считаться  только  пентаборан  и
более тяжелые соединения. Во-вторых, все эти бораны  -  жуткая  гадость,
варварское ракетное топливо раннего периода развития космонавтики, и ку-
паться в них я бы никому не посоветовал...
   - Язон, - перебила Миди, - для чего ты пришел сюда?
   - Просить у тебя помощи.
   Язон точно проснулся вдруг. Увлекшись историей науки  и  техники,  он
действительно забыл, что на утро предстоит тяжелый бой неизвестно с кем,
а секрет победы - в руках у этой девчонки.
   - Тогда слушай меня внимательно, - сказала она с  интонацией  молодой
мамы, выговаривающей сыну за плохое поведение.
   Язон чуть не рассмеялся, но приготовился слушать. Тогда Миди,  устав-
шая играть всевозможные роли, закрыла глаза и прошептала бесхитростно  и
горячо:
   - Я люблю тебя, Язон!
   Поворот был неожиданный и, признаться, в данную минуту совсем нежела-
тельный. Ведь после разговоров о технике черноволосая девчонка нравилась
Язону еще больше прежнего. А это было некстати,  очень  некстати  -  это
отвлекало! А ведь у них совсем мало времени...
   Язон сначала взял в руки себя, а затем (в те же руки) - маленькие ла-
дошки Миди, холодные и вздрагивающие от возбуждения и страха.  Чего  она
ждала, чего боялась? Пора было полностью принимать инициативу на себя.
   - Я знаю, милая, знаю, - прошептал Язон в тон ей и быстро спросил:  -
Что я должен делать завтра? Расскажи.
   Миди справилась с дрожью, откровенно впившись  тонкими  пальчиками  в
ладони Язона, и проговорила:
   - Рассказываю.
   - А нас никто не слушает? - на всякий  случай  не  забыл  поинтересо-
ваться Язон.
   - Нет, я точно знаю.
   - Откуда? - удивился он.
   - У меня устройство есть специальное.
   Миди вынула из своей маленькой сумочки черный плоский пенал,  похожий
на косметический набор и вместо того, чтоб подкрашивать ресницы,  нажала
на какую-то кнопочку. Напряженность поля вокруг них увеличилась, и  зна-
комая Язону экранирующая сфера замерцала голубоватым свечением.
   "Ничего себе! - подумал он. - Вот так дикая планета!"
   А вслух спросил:
   - Кто же такие устройства делает?
   - Эту вещь подарил мне Фрайкс за два дня  до  своей  гибели.  Так  ты
все-таки будешь слушать?
   Она пожирала его глазами, а в глазах этих светилось что-то похожее на
обиду, словно Миди сумела заглянуть в будущее и уже поняла, как поступят
с ней пирряне.
   - Буду, - как можно ласковее шепнул Язон,  отгоняя  прочь  неприятные
мысли.
   И Миди рассказала.
   Вся техника, находящаяся в распоряжении ее отца, хорошо ей  известна.
Например, зерна, которые завтра выдадут Язону, действительно  производит
так называемый дракон, то есть универсальный робот-охранник, по  слухам,
разработанный Кобальтом с планеты Дельфа. Да, да, тем  самым  Кобальтом,
отцом Инны, разрушившей семью Ахаманта и Нивеллы и приговорившей к смер-
ти Фрайкса.
   "Значит, расклад сил потихоньку проясняется, - размышлял Язон. - Вра-
ги встают под общие знамена: Фелл, Йот, Инна, Кобальт... Кто  еще,  кто?
Уж не маячит ли за их спинами демоническая фигура Солвица?.. Ну, ну, что
же там дальше рассказывает милая девушка Миди?"
   Зубы дракона, или драконьи зерна, - это на самом деле  технозародыши,
кибернетические эмбрионы самосозидающихся роботов - изобретение древнее,
но тоже достаточно хорошо забытое. Кобальт, именующий себя  в  известных
кругах Кадмием, сохранил секрет быстрорастущих роботов и спекулирует  им
где надо и не надо. Роботы из зерен Кобальта-Кадмия  будут  вылупляться,
конечно, крепкие и агрессивные, пули их броню не берут, даже разрывные и
кумулятивные, но простейший плазменный пистолет сражает наповал.
   "Вот и отлично!" - подумал Язон.
   Однако это было еще далеко не все. Два главных совета дала ему  Миди.
Первый: сажать зерна в землю не сразу, а по очереди, "тогда и уничтожать
роботов можно будет не одновременно. И второй: на случай, если  все-таки
процесс нарождения механических бойцов  примет  неуправляемый  характер,
Миди дарит Язону специальный дезинтегратор, выполненный в виде  простого
обломка гранитной скалы. Его следует бросить в самую гущу врагов, и тог-
да благодаря сбою в программе они начнут уничтожать друг друга.
   Язон искренне благодарил за все и камешек-дезинтегратор бережно спря-
тал во внутреннем кармане космодесантной куртки. Но и тут инструктаж еще
не закончился.
   - Ты самый сильный, Язон, ты самый мудрый, - зашептала Миди, - ты са-
мый красивый, - добавила она уже явно лишнее. - Но и  такие  герои,  как
ты, иногда совершают ошибки. Поэтому на всякий  случай  возьми  еще  вот
это. Я хочу, чтобы никакие ошибки в сражении с роботами Кадмия  были  не
страшны тебе. Выпьешь мои таблетки, нажмешь на кнопку вот этого  прибора
и шагай хоть под артобстрел.
   Язон принял и этот дар, а изучив  маркировку  на  тонкой  пластиковой
пробирке с ярко-оранжевыми капсулами, аж дар речи потерял от  изумления.
Это был псироцилин - препарат, давно запрещенный в Галактике,  усиливаю-
щий на шесть порядков мощность биополя человека. Его  побочные  действия
считались непредсказуемыми, а потому смертельно опасными, но  исследова-
ния показали, что любые эффекты этого ряда находились в строгой  зависи-
мости от времени воздействия препарата на организм. Таким образом,  дос-
таточно краткое воздействие можно было считать практически безвредным. И
на данной упаковке красовалась по-рекламному крупная пометка:  лекарство
обладает импульсным действием, то есть механизмы усиления биополя  вклю-
чаются только в случае крайней необходимости и на  считанные  мгновения,
сводя вредоносное влияние к минимуму. Язон слышал когда-то о по-

добном изобретении, но ни разу еще не держал его в
руках. Ну а миниатюрный приборчик служил про-
стым, но чрезвычайно удобным, с автонастройкой,
преобразователем пси-энергии в электромагнитную.
Короче говоря, включив прибор и наглотавшись
таблеток, любой индивид мог, пользуясь только
своим телом, отражать пули, снаряды, бомбы, тан-
ки на полном ходу и звездолеты стратегического на-
значения на форсаже.
   - Спасибо, - прошептал Язон еще раз. - Я никогда не забуду твоей  по-
мощи.
   Миди молчала и смотрела на своего инопланетного  героя  полными  слез
глазами. Предвидела ли она опять грядущий обман,  переживала  ли  преда-
тельство родной планеты или мучилась элементарной ревностью к  прилетев-
шей вместе с Язоном роскошной блондинке - так  или  иначе,  но  звездный
бродяга, почетный пиррянии и наследный принц Иолка Язон динАльт проникся
вдруг жалостью и нежностью к хрупкой черноволосой  девушке,  от  чистого
сердца спасающей ему жизнь. И сделал шаг навстречу, заключил ее  в  свои
объятия, ни на секунду не забывая о Мете,  и...  поцеловал,  представив,
что целует свою любимую валькирию.
   Не надо было этого делать. Поцелуй получился неумеренно долгим.  Язон
очень скоро почувствовал, что к телу его прижимается не Мета, отнюдь  не
Мета, а ему приятно. От этого ему сделалось стыдно, и больно, и  сладко,
и зябко, и страшно... Неужели он тоже влюбился? Этого еще не хватало!
   Он оторвал ее от себя и, глядя в полыхающие  радостью  черные  глаза,
сказал сурово:
   - Прощай. Я действительно никогда не забуду твоей помощи.
   - До свидания, - поправила Миди, ослепляя  белозубой  улыбкой.  -  Мы
встретимся завтра. Здесь же, в это же время. Все будет прекрасно,  но...
Тебе еще предстоит забрать окроткави из волшебной Арской рощи,  а  этого
ты тоже не сумеешь сделать без меня. До свидания, Язон!..
   Выскочив на улицу и судорожно вдыхая ночную прохладу, напоенную запа-
хами цветов и моря, Язон машинально нашарил в кармане пачку, зажал сига-
рету в зубах и долго рыскал по всей одежде в поисках зажигалки.
   Руки его не то чтобы дрожали, но как-то слишком уж бестолково  двига-
лись.
   - Мета, дай огоньку!
   Нашел у кого просить.
   - Шиш тебе! - мстительно улыбнулась Мета. - Курить  -  здоровью  вре-
дить. И если завтра на поле битвы ты будешь так же красиво шевелить  ру-
ками, вряд ли нам здесь достанется что-нибудь, кроме пуль и напалма.
   - Зря ты обижаешься, - постепенно успокаиваясь, сказал  Язон,  -  эта
девочка в храме дала мне оружие победы, а вовсе не  пыталась  соблазнять
меня. Так что завтра все будет хорошо. Сложнее придется потом  -  вот  о
чем следует подумать.
   Он наконец разыскал зажигалку - вспомнил о стандартном  прикуривателе
в перстне - и жадно затянулся.
   Мета даже не оглянулась, и до самого отеля они шли все  время  рядом,
но не проронили ни слова.

   ГЛАВА 15

   Технозародышей выдали целый мешок. Натуральный джутовый мешок,  расс-
читанный килограмм на пятьдесят картофеля или моркови. У себя на  Саанде
Язон частенько по осени собирал урожай в такую незамысловатую тару. Дра-
коньи зубы, каждый размером с желудь или яйцо мелкой птички, были значи-
тельно тяжелее картошки, так что насыпали их  далеко  не  доверху  -  на
треть мешка. Но все равно количество будущих воинов явно  перехлестывало
не то что за десяток, а за несколько сотен, уж это точно.
   - Начнем! - крикнул он бодро, зачерпнул первую горсть и  пошел  вдоль
рыхлой гряды, старательно выдерживая паузы между посадками.
   Технозародыши инициировались легким нажатием большого и указательного
пальца с полюсов и тут же начинали противно гудеть, словно большие  жир-
ные мухи. В землю их рекомендовалось вкапывать поглубже - тогда  процесс
шел равномернее и безопаснее для окружающих. А ведь  зрителей  собралось
немало.
   Казалось, весь город Эгриси, столица планеты Эгриси, все жители  его,
от мала до велика, собрались в этот час на склонах гор, окружавших  поле
грядущей битвы. А для почетных гостей были возведены специальные  трибу-
ны. Не забыли и про особенно комфортабельную царскую ложу, где по  левую
руку от И. Д. Йота сидели дети его: радостно-возбужденный,  нетерпеливый
Файтон, печально-безучастная Галка и бледная,  как  полотно,  напряженно
подтянутая, торжественно прекрасная Миди. Пиррянам тоже отвели места  на
трибунах, но только некоторые заняли их. Другие как бы из вежливости от-
казались. На самом деле просто  требовалось  закамуфлировать  отсутствие
группы Клифа, которая, с блеском оторвавшись от "хвоста", затаилась сей-
час в большом сарае на окраине ближайшей деревни и готова была  в  любую
секунду по условному сигналу Язона нанести решающий удар.
   Первые супостаты начали вылупляться из земли, когда Язон еще  досажи-
вал в глубокую борозду последнюю горсть драконьих зубов. Быстроходные  и
свирепые роботы, прямо скажем, врасплох наследного  принца  не  застали.
Размахивающие холодным оружием, они вообще не представляли серьезной уг-
розы для человека,  вооруженного  плазменным  пистолетом  совершеннейшей
пиррянской конструкции.
   Вторая генерация оглоедов оказалась менее приятной - эти начали  швы-
ряться шипастыми шарами, какими обычно увенчивают кистень,  и  зубастыми
колесиками типа древних японских серикенов -  только  успевай  поворачи-
ваться. Язон успевал. Пока не появились третьи.
   Похоже, роботы были не только самосозидающимися, но и самообучающими-
ся. Воспроизвести по чисто визуальным наблюдениям пиррянский  плазменный
пистолет им, конечно, слабо оказалось, но в отчаянной попытке  подражать
непобедимому врагу эти обормоты обзавелись-таки огнестрельным оружием. А
вылупляться они стали со все возрастающей скоростью.  Хорошо  еще,  Язон
успел заметить направленный в его сторону ствол и не слишком долго  ана-
лизируя, дубина ли это в виде обрезка трубы или все-таки допотопная  пи-
щаль, отрубил оружие нападавшего вместе с железной рукою.
   Ну а уж после ничего другого не оставалось, как только швырнуть в са-
мую гущу механических убийц припасенный на этот случай камешек - подарок
Миди. Роботы завертелись на  месте,  замахали  бестолково  конечностями,
стукаясь друг о друга со страшным скрежетом, да  и  кинулись  стенка  на
стенку, рубя в капусту прочнейшие сплавы, уродуя дорогостоящую  электро-
нику, прицельно дырявя пулями оптические и лазерные  системы  наведения.
Красивое было зрелище! Не только зрители, но и сам Язон залюбовался.
   Залюбовался, расслабился невольно, давая себе столь необходимую после
долгих минут жестокого боя передышку, и... едва успел включить  преобра-
зователь поля, когда почуял одновременно занесенную над головой  тяжелую
секиру, стрелу, летящую сзади, и набегавшего  справа  рогатого  монстра.
Даже настоящий пиррянин не успел бы развернуться в три стороны сразу  за
те четверть секунды, что оставались у Язона.
   Ах, как не хотелось ему доставать свою последнюю палочку-выручалочку!
И не потому, что боялся здоровью повредить - ведь капсулы-то  он  загло-
тил, ровно пять штук, как полагалось, - а потому, что тысячи глаз наблю-
дали за ним в эту минуту, и кто-нибудь непременно должен был догадаться,
что нечисто тут дело, что не просто силой своею одолел инопланетный  ге-
рой целую армию железных воинов.
   Защитное поле отразило самый первый удар и в ту же  секунду  выключи-
лось, чтобы Язон мог ответить ураганным огнем по ближайшему  противнику.
Так оно включалось и выключалось еще два раза, пока последний из  воинов
дракона не рухнул на изрытое ямами и заваленное металлоломом поле.
   Радостный крик Язона потонул в громе аплодисментов, пирряне  один  за
другим подбегали, дабы обнять своего героя и чуть не раздавили  несчаст-
ного. А когда Мета наконец оттащила его от толпы непривычно  экзальтиро-
ванных друзей и они вместе подошли к царской ложе, чтобы предстать перед
властителем и выслушать его  мнение,  Язон  поймал  на  себе  неприкрыто
счастливый взгляд влюбленных глаз Миди. Она и Мету, стоящую с ним рядом,
в этот момент не замечала. Какая уж тут Мета? Ведь только что они вдвоем
- Язон и Миди - победили всех!
   - Ваше величество! Принимайте работу! - объявил Язон с  торжествующей
улыбкой.
   И. Д. Йот уж слишком откровенно не разделял радости своего  племянни-
ка. По его безнадежно мрачной роже до неприличия ясно читалось, что царь
рассчитывал на несколько другой сценарий утреннего спектакля, особенно в
финале. Теперь ему требовалось срочно придумать что-то новое. Не мог  же
он просто взять и расстаться вот так сразу с хранившейся у  него  годами
реликвией! Да к тому же он до сих пор не успел разобраться, в чем именно
заключается ее ценность, а Язон как раз знает что-то такое, но  говорить
не хочет, гаденыш, хитрит, скрывает...
   Мысли Йота путались, сказывалось хроническое неумение  думать,  и  он
просипел еле слышно, чтобы хоть совсем не молчать:
   - Ты победил, Язон, я вижу, но обещанную награду получишь  не  раньше
завтрашнего утра.
   И. Д. Йот внутренне восхитился своей находчивостью и наклонил  голову
к сыну, чтобы лучше слышать, что он там ему нашептывает. Файтон тоже  не
отличался выдающимся интеллектом, но все-таки был заметно умнее отца.
   - Почему? - возмутился Язон. - Почему?!
   К повторному вопросу ответ у Йота был уже готов, левое ухо не  подве-
ло:
   - Потому что моим специалистам понадобится время, дабы  проанализиро-
вать истоки твоей победы. Если ты одержал ее нечестно...
   - Стоп, дядя, стоп! - не выдержав, закричал Язон. - Что  значит  "не-
честно"? Мы с тобою никак не оговаривали этих условий.
   - Что значит "стоп"?! - заорал Йот, вскакивая. - Кто здесь хозяин?!
   Пистолет в ту же секунду прыгнул Мете в ладонь. Язон и сам едва сдер-
живался и хорошо понимал, что все  остальные  пирряне,  включая  ударную
группу Клифа, подобную перепалку недолго будут терпеть и  могут  открыть
огонь буквально в любое мгновение. А в небе, над облаками,  в  сущности,
совсем недалеко, наблюдал за ними с борта "Арго" Стэн, готовый немедлен-
но подключиться. Тут и бутафорские стражники с обнаженными мечами  мгно-
венно напряглись,  а  значит,  и  небутафорские  агенты  царской  охраны
где-нибудь под трибунами или на башнях дворца уже выверяют прицелы своих
базук и пулеметов. Нет, без жертв не обойдется, а жертвы им не нужны, не
нужны...
   Положение спасла Миди.
   Юная царевна смотрела не отрываясь прямо на Язона, только на него,  и
теперь, перехватив его растерянный взгляд, она быстро, еле заметно  под-
мигнула, чуть-чуть наклонила голову, а потом чисто интуитивно,  не  имея
ни малейшей практики в подобных делах, не сознавая сама, что делает, те-
лепатировала Язону: "Спокойствие! Согласие! Покорность!"
   И самое удивительное, эту волну принял не только Язон, но и Мета.
   - Успокойся, - шепнула суровая амазонка. - И еще раз согласись на его
условия. Сутки перемирия и для пиррян будут нелишними.
   - Извините, Ваше Величество, - громко проговорил Язон.  -  Хозяин  на
этой планете, конечно, вы. И я согласен ждать до завтра. Разрешите  отк-
ланяться, я хотел бы теперь поесть и отдохнуть.
   - Разрешаю и повелеваю тебе: отдыхай, Язон! - пророкотал Йот над тол-
пою уже расходящегося народа.
   И остался страшно доволен собой.
   А уже на дороге, ведущей к стоянке манкан, Язона догнал жалкий  чело-
вечишко в лохмотьях - такие обычно клянчат денег - и долго лопотал чтото
невнятное на местном  наречии,  а  потом  неожиданно  на  очень  корявом
меж-языке сообщил:
   - Царевна просил знать: твоя помнить ночь? Царевна просил  твоя  ска-
зать моя.
   Язон ухватил смысл вполне и дважды четко повторил посыльному фразу:
   - Передай: Язон все помнит.
   Нищий истово кивал и протягивал руку за наградой. Язон сунул ему  га-
лактическую кредитку.
   - Цота, - сказал нищий.
   - Какая еще цота?! - разозлилась и без того уже сердитая Мета.
   - Он говорит, что это мало, - перевел Язон,  уже  неплохо  понимавший
по-эгрисянски.
   - Ах, мало тебе! - пистолет Меты смотрел прямо в  лоб  попрошайке.  -
Вали отсюда, пока цел! Остальное получишь у царевны, придурок!
   Такие фразы перевода не требовали - нищего как ветром сдуло.  И  Язон
вдруг расхохотался. Громко, неудержимо и заразительно. Ведь ничто так не
помогает снять накопившееся напряжение, как веселый здоровый смех.
   - Ты снова пойдешь к ней на свидание? - спросила Мета, когда ночь уже
опустилась на город Эгриси, и три зеленых лунных дорожки дрожали на  ти-
хих маслянисто черных волнах за окнами отеля.
   - Я должен пойти, дорогая. Это не свидание, а  деловая  встреча.  Она
помогла нам в первый раз и поможет теперь.
   - А ты не думаешь, что она просто помогает самой себе?
   - Конечно, она не забывает о своих интересах. Только сумасшедший спо-
собен не думать о себе. Но сегодня, сейчас ее давняя мечта  -  удрать  с
этой планеты - совпадает с нашими целями. Она без нас не улетит  отсюда.
Мы без нее - не сможем получить "Овен". Вот и все.
   - Нет, не все. Ты что, намерен взять ее в жены?
   - Ты с ума сошла! Не говори глупостей! - рассердился Язон. - Я  наме-
рен только забрать ее из этого мира.
   - Куда забрать? На наш корабль? А меж тем эта похотливая кошка уверя-
ет всех и каждого, что просто не может жить без тебя.
   - Кого это - всех и каждого? - решил уточнить Язон.
   - Керка, например, во вчерашнем разговоре Верховного жреца...
   - А это когда?
   - Ну, - слегка замялась Мета, - мы же в храме  "жучков"  понаставили.
Вот я и послушала сегодня рано утром, когда она молилась перед битвой, и
потом еще, когда исповедовалась этому старику...
   - Ме-е-ета! - Язон был просто сражен наповал. - Нам точно пора  возв-
ращаться домой. В этом проклятом центре Галактики мы превращаемся в инт-
риганов, шпионов, ревнивцев, просто в недоумков каких-то. Еще немного, и
я принесу свой пистолет в жертву великому Дзевесо, а сам отправлюсь  мо-
литься, чтобы боги избавили меня ото всех напастей!
   Мета улыбнулась еще слегка неуверенно, но юмор оценила и  проговорила
тихо:
   - Ладно, иди в свой храм, пора уже, мы выйдем следом и будем  непода-
леку, как вчера.
   Миди пришла на свидание в костюме космодесантника с довольно  вмести-
тельным ранцем за плечами. Внутрь святилища Дзевесо они даже  не  пошли.
Быстро пробежали через кусты, петляя, как зайцы, пересекли луг, а в тем-
ном перелеске девушка все время держала Язона за руку. Наконец,  на  дне
оврага они вброд перешли  какой-то  ручей.  Миди  ничего  не  объясняла,
только не уставала повторять время от времени:
   - Быстрее, быстрее!
   В итоге на небольшой полянке они все-таки остановились и сели,  прис-
лонившись спинами к широченному стволу низкорослого дерева, закрывавшего
их от лунного света сенью своих разлапистых листьев.
   - Куда ты тащишь меня? - рискнул полюбопытствовать Язон.
   - К Ослепительному Винторогу. Мы должны будем завладеть золотой  обе-
чайкой прямо сейчас, ночью, пока все, включая твоих друзей, думают,  что
я просто объясняю тебе план действий.
   Заявление было неожиданным, и Язон осторожно спросил:
   - А твой папочка тоже думает, что ты  в  храме  Дзевесо  выдаешь  мне
инструкции?
   Миди не обиделась, даже не вдумалась в ядовитый подтекст этого вопро-
са:
   - Да ни о чем мой глупый папочка не думает! Он и думать-то не  умеет.
Но уже через час, не позже, обязательно пустит  по  нашему  следу  своих
ищеек, и твои друзья устроят с ними перестрелку. Одни  боги  знают,  чем
это может кончиться. Я даже гадать не хочу. Мы просто должны успеть. По-
нимаешь? Сделать все и прямо сейчас.
   - Вдвоем?
   - Конечно, вдвоем. Ты только увидишь этого дракона и  сразу  поймешь:
против него и целая армия не поможет, если не знать секрета.
   - А ты знаешь?
   Миди замялась на секундочку, а потом тихо и как-то нерешительно  про-
говорила:
   - Мне кажется, что да...
   - Только кажется? - испуганно переспросил Язон.
   - Ну, понимаешь, то, что лежит сейчас у меня за спиной - самая  глав-
ная часть того дракона - дистанционный процессор. Я украла его у папули,
но раньше никогда не пользовалась этой штукой, даже в глаза  не  видела.
Надеюсь, ты поможешь мне...
   - Помогу, - сказал Язон уверенно. -  Говоришь,  времени  мало?  Тогда
пошли.
   - Здесь уже совсем рядом, это и есть Арская роща.
   Минут через пять быстрой ходьбы из-за деревьев забрезжило  золотистое
сияние, а еще через три - они вышли на просторную поляну, залитую ровным
светом, исходившим от лежащего посередине элипсоида  удивительно  гармо-
ничной формы. К одному концу он сужался до диаметра в метр или  полтора,
а с другого, широкого - украшен был сверкающими спиралями, действительно
напоминавшими бараньи рога. И совсем  не  обязательно  было  заканчивать
летно-космическую школу, чтобы увидеть в этом  волшебно  точном  контуре
естественный и очень целесообразный дизайн звездного корабля.
   Но, может, еще больше, чем форма, потрясала фактура золотой обечайки.
Материал ее казался одновременно твердым, как алмаз, и мягким, как кожа,
жарким, как расплавленное золото, и морозным,  как  лед,  непроницаемым,
как броня, и подсвеченным изнутри, как тончайшее стекло.
   Язон невольно сделал несколько шагов в сторону вожделенного объекта и
лишь тогда заметил дракона. Танк не танк, зверь не зверь - какая-то  по-
месь пылесоса с утконосом, а по размеру десятиместная манкана, или,  как
говорили, на Кассилии - микроавтобус. Он стал наползать из темноты,  ми-
гая разноцветными огоньками, огоньков становилось все больше, они  заво-
раживали, гипнотизировали, пора уже было отпрыгивать в сторону,  а  Язон
все смотрел в упор на это странное устройство...
   И вдруг оно само свернуло. Да нет, оно свернуло не вдруг, оно  просто
двигалось по окружности, и подсознательно Язон понимал это с самого  на-
чала, потому и не шарахался назад. Даже наоборот - сделал еще  один  шаг
навстречу, как бы изучая принцип действия охранного  робота-дракона.  Из
его заднего сопла неожиданно вырвался сноп искр,  и  движение  по  кругу
стало заметно ускоряться. Дракон набирал скорость, как кабинка  карусели
в луна-парке, да и траектории выписывал все более сложные. В итоге  саму
золотую обечайку просто стало не видно - ее сияние  полностью  перекрыла
разноцветно мерцающая полусфера, образованная роботом-охранником, летаю-
щим, наверно, уже, как минимум, с первой  космической  скоростью.  Самое
удивительное, что при этом вокруг стояла абсолютная  тишина,  как  будто
все происходило в безвоздушном пространстве.
   Язон обернулся. Миди оказалась совсем рядом и  держала  в  руках  не-
большой, но, как видно, тяжелый чемоданчик с  процессором.  Крышка  была
уже откинута, дисплей мягко светился,  а  кнопки  клавиатуры  непривычно
обозначались эгрисянскими буквами и цифрами.
   - А если сделать подкоп, - неожиданно для самого себя предложил Язон.
   - Бесполезно, - отмахнулась Миди,  -  я  читала  инструкцию  к  этому
монстру - он сам будет рыть землю быстрее любой техники.
   - Так что же не бесполезно? Говори, раз ты читала инструкцию.
   - Надо отключить питание. Но я не знаю как Здесь  нет  такой  кнопки.
Вот, посмотри, пожалуйста.
   Язон посмотрел. Сначала нашел важную для себя кнопку -  лингопереклю-
чатель. Все-таки читать с дисплея на эсперанто было куда  как  приятнее,
особенно когда времени в обрез.  Дракон-охранник  не  обладал  почему-то
функцией звуковой сигнализации, но его  разноцветное  помигивание  могло
быть засечено кем угодно, так что на раздумья оставались в лучшем случае
считанные минуты.
   Еще никогда в своей жизни Язон не читал с такой скоростью.  Пролисты-
вая информацию, он неуклонно подбирался к сути, но все время не  хватало
какой-то мелочи, чтобы понять...
   Чемоданчик лежал на  траве,  Язон,  сидя  на  корточках,  лихо  бегал
пальцами по клавиатуре, благо  расположение  основных  кнопок  оказалось
стандартным, а Миди полусидела-полустояла в нелепой напряженной  позе  и
дышала ему прямо в ухо, пытаясь уследить за ходом мысли при полном  нез-
нании эсперанто.
   - Отключению питания предшествовали какието базовые тесты,  -  произ-
несла она вдруг, вспомнив еще один пункт из инструкции к охранным  робо-
там.
   - Что ж ты раньше молчала! - Язон чуть не выругался на одном из древ-
них языков. - Клянусь Дибораном, это очень важная подсказка!
   Пальцы его забегали по клавишам, словно в агонии, и уже через  полми-
нуты он резко поднялся.
   - Запомни вот эту комбинацию, - показал он Миди на пальцах, -  хорошо
запомни. А я сейчас подойду вплотную к защитной полусфере,  образованной
драконом. Он выбросит в мою сторону боевые щупальца. Сначала  -  металл,
потом - горячий металл, затем - химически  агрессивное  вещество,  после
этого - радиоактивный заряд и, наконец, - свободную плазму. Ты  помнишь,
мне это все не угрожает. А ты после пятого теста -  не  ошибись,  только
после пятого! - нажмешь три клавиши одновременно. Покажи мне какие.
   Миди показала дрожащими от страха пальцами.
   - Правильно, - похвалил Язон. - И успокойся! Не ты ли мне вчера гово-
рила: "Все будет хорошо"?
   И он шагнул вперед. Все пошло как по маслу, и только на  пятом  тесте
сделалось вдруг безумно больно во всем теле. Нет, это не плазма  обожгла
- это побочный эффект псироцилина достал-таки, дотянулся до подкорки его
головного мозга. Язон почти потерял сознание, но успел увидеть, как  ох-
ранный робот остановился, как его огоньки начали гаснуть  один  за  дру-
гим... И непобедимый дракон умер.
   Они достигли цели. Миди плакала от радости и обнимала Язона.
   - Спасибо, - прошептал Язон.
   Удивительнее всего, что он сказал это слово поэгрисянски, а слово бы-
ло громоздким, неуклюжим, трудно произносимым:
   - Гмадлобт.
   И Миди тоже от избытка чувств зашептала на родном:
   - Чеми, шен - чеми!
   Что означало: "Мой! Ты - мой!"
   И тогда откуда-то из темноты внезапно появилась  Мета  с  полыхающими
голубым пламенем широко раскрытыми глазами, красивая и сильная, как  ни-
когда. И сказала почему-то тоже на эгрисянском (о высокие звезды,  когда
только успела выучить?!):
   - Ара, чеми! (Нет, мой!)
   Это прозвучало так решительно и непреклонно, что Миди сразу  сдалась,
отвернулась, сжалась в комочек, заплакала - теперь уже от горя - и  про-
шептала обреченно:
   - Шени, шени... (Твой, твой...)
   А Язон, еще не совсем пришедший в себя от нечеловеческой  боли,  про-
бормотал:
   - "Шени, чеми"... Тоже мне заладили: чеми, шени... Хани!
   Ему еще накануне очень понравилось это эгрисянское слово,  означавшее
"пора". Оно же переводилось как "время".  Хани  -  расслабленный  выдох,
легкое дуновение ветерка, который поднимается,  если  некто  в  дерзости
своей путешествует из будущего в прошлое и обратно.
   "Бред, - думал Язон, - все это - полный бред. Мета, помоги мне".
   Ему по-прежнему было больно, уже не так, но все равно очень сильно, и
сквозь боль и подступающее беспамятство он видел, как медленно  снижает-
ся, примериваясь к посадке на главную поляну Арской рощи, десантный  бот
с "Арго", как светит он в ночи родными рубиновыми габаритками.  Все-таки
именно свои прибыли первыми на место событий. Да и кто во Вселенной  мо-
жет тягаться с пиррянами в быстроте реакции? Не родились еще такие.
   Или кто-то все-таки появился из лесной чащобы? Кто-то появился. Некий
мерзкий тип, размахивающий плазменным ружьем и учинивший безобразную пе-
рестрелку на священной площадке, многие годы охраняемой драконом. И  что
же ты, дракон, не наводишь порядка? Фонарики тебе отказали? Ах да! Мы же
с очаровательной девочкой Миди пококали все твои фонарики, всю твою  пе-
рефирию сломали. Ну извини, дракоша...
   Язону было больно, он бредил и очень плохо помнил, как его грузили  в
десантный бот, и как уже раненый Стэн отстреливался  от  натасканных  на
ночные битвы гвардейцев Йота, и как Мета несла на руках потерявшую  соз-
нание Миди, а мерзкий тип Файтон отчаянно целился прямо в десантный  бот
из примитивного плазменного ружья - вот дурачок!..

   ГЛАВА 16

   Группа Реса покинула планету практически без потерь. Во время прорыва
к пиррянской канонерке, оставленной в космопорту, легкое ранение в  руку
навылет получил лишь один боец - дочка бывшего предводителя  корчевщиков
Лиза. Она, как командир своего маленького  корабля,  прикрывала  посадку
отряда до самых последних секунд, и пуля настигла ее, когда люк был  уже
почти задраен.
   А вот при погрузке окроткави и последующей операции по захвату  глав-
ной святыни храма Дзевесо - двигателя звездолета "Овен" - бой был насто-
ящим. Жестоким и страшным. Пирряне потеряли двоих, и раненых было  целых
девять, не считая Язона, получившего сильнейший шок.
   Разъяренный Клиф жаждал реванша, рвался к рычагам тяжелой артиллерии,
чтобы, как минимум, стереть с лица планеты город Эгриси, а как максимум,
уничтожить ее совсем глобальными аннигиляционными бомбами.  Насилу  уда-
лось объяснить парню, что этого нельзя делать в принципе,  не  только  в
силу известных моральных установок и галактических законов, но и соглас-
но законам физики. Специфика заполнения пространства в центре  Галактики
делала применение сверхмощного аннигиляционного оружия опасным для само-
го применяющего, ведь стремительный уход в кривопространство был  невоз-
можен в этих краях. Арчи дважды, если не трижды, растолковывал это  раз-
бушевавшемуся неуемному мстителю, прежде чем аргумент подействовал.
   А Керк к тому времени уже отдал приказ: уходить. Мета приказы  обсуж-
дать не привыкла и, хотя в глубине души тяготела к позиции Клифа, в дис-
куссии участия принимать не стала, а просто с молчаливой яростью  выпол-
няла все маневры по выходу на орбиту и стартовому разгону.
   Язон пребывал в глубокой задумчивости. Цель их путешествия была  дос-
тигнута. Корабль ложился на обратный курс, но что-то очень важное не да-
вало покоя, что-то казалось не сделанным, незаслуженно забытым.  Безумно
хотелось вернуться и вытрясти всю информацию из Файтона и Йота, из  Вер-
ховного жреца и прочих властителей планеты. Ведь пирряне так и не  узна-
ли, где сейчас его мать Нивелла, кто убил Фрайкса, куда подевался  прок-
лятый изобретатель Кобальт и как с  ним  бороться.  Но  Миди,  возможно,
знавшая лучше других ответы на все эти  вопросы,  не  только  поддержала
приказ Керка, но еще и причитала все время:
   - Быстрее, быстрее!
   Ну совсем как несколько часов назад, когда они  бежали  через  Арскую
рощу. Язон было счел подобное поведение девушки обыкновенным  остаточным
эффектом от безумной нервотрепки и от первого в ее жизни настоящего боя.
Правда, стрелять она сама не стреляла, но пули-то свистели  -  буквально
над ее головой.
   В общем, Язон придавал не слишком большое значение ее словам, до  тех
пор пока Миди не сказала:
   - Он снарядит за нами погоню.
   - Погоню за "Арго"? - не поверил Язон. - Древний земной линкор,  уси-
ленный новой техникой, догнать невозможно. Да и какой смысл? Чтобы  одо-
леть эту летающую гору со всеми ее пушками,  понадобится,  как  минимум,
целая эскадра самых современных кораблей. У твоего отца есть такая?
   - Эскадры у него, может, и нет, - тихо проговорила Миди, - но у  него
есть нечто, о чем ни вы, ни я не догадаемся.  Отец  вместе  с  Кобальтом
способен на самые ужасные вещи. Смотри!
   Они сидели перед обзорным экраном, а внезапно появившаяся на нем точ-
ка начала увеличиваться в размерах со скоростью ночного кошмара.
   - Это снаряд? - спросил Язон.
   - Нет, - сказала Миди, прищурившись, - это супербот Файтона.
   - Ты хочешь сказать, что Файтон сам сидит в нем?
   - Да.
   - Но он же движется с ускорением... - Язон еще раз сверился с подсче-
тами компьютера. - С ускорением в сто пятнадцать g! Для человека это не-
возможно!
   - А он и есть нечеловек, - прошептала Миди, охваченная каким-то  мис-
тическим ужасом.
   - Клиф! - крикнул Язон в интерком.
   - Держу на прицеле, - спокойно откликнулся молодой пиррянин. - Я хочу
подпустить его чуть ближе - для надежности.
   - Стреляйте! - вдруг почти завизжала Миди.
   Клиф то ли чисто рефлекторно среагировал на этот  неуставной  приказ,
то ли просто так совпало и подошел рассчитанный им момент, - в общем, он
выпустил по преследователю очень внушительный заряд.
   Супербот разлетелся на куски Но дальше произошло непредвиденное.  Об-
ломки быстроходного кораблика уже затерялись меж  звезд,  а  сам  Файтон
продолжал настигать их с еще большим, как показалось, ускорением. Именно
так - сам Файтон. Царевич летел в пространстве безо всякого скафандра, и
темно-каштановые волосы его развевались в межзвездной пустоте, будто  на
ветру. Это абсолютно сюрреалистическое зрелище загипнотизировало,  похо-
же, даже ко всему привыкших пиррян. Какая-нибудь секунда промедления,  и
могло случиться непоправимое.
   - Еще раз! Стреляйте еще раз! - отчаянно выкрикнула Миди.
   И Клиф дал залп.
   Потом, при замедленном повторе, было отчетливо видно, как тело Файто-
на не сгорело, а развалилось на множество зеленовато-бурых кусков.
   Что-то подобное они уже наблюдали совсем недавно. Ну да, как же,  как
же! Белые Птицы Мести. Крылья с перышками в глубоком космическом вакууме
и буро-зеленые пятна на скалах метеоритного пояса.
   А вот, кстати, и сам пояс. До него уже рукой подать.
   - Значит, Файтон был киборгом, - вслух произнес Язон.
   - Да, - сказала Миди. - Файтон - это самый совершенный  из  киборгов,
когда-либо создававшихся человеком Но я узнала об этом совсем недавно. И
как раз вчера хотела поговорить с отцом. Помнишь, я буквально  ворвалась
в его покои, а он в это время принимал тебя? Хвала богам, что я не успе-
ла завести такую беседу! Прилетели бы вы днем позже, и кто знает, как бы
все повернулось... Теперь, я думаю, он прекратит свою погоню.
   - Кто - он? - Язон совсем перестал понимать, о чем говорит Миди.
   - Ну отец же! Ты что, не видишь? Твой стрелок уже минут пять как дер-
жит на прицеле его корабль. Но в этом больше нет  необходимости.  Теперь
отец займется тем, что будет собирать в межпланетном пространстве  куски
своего любимого Файтона. Глядишь, и склеит его заново, если все обломоч-
ки найдет.
   - Ты это серьезно? - решил уточнить Язон.
   - Вполне. Киборг - не человек, его разрушение почти всегда  обратимо.
А Файтон - это необычайно ценная игрушка. Ради такого можно плюнуть и на
родную дочь, и на древнюю реликвию окроткани вместе  с  полосатым  движ-
ком...
   - Внимание! - объявила по интеркому Лиза дочка Реса  и  второй  пилот
"Арго". - Прямо по курсу метеоритный пояс. Переходим в режим торможения.
   А Мета тем временем стояла за спиною Язона и умилялась,  какие  цело-
мудренные беседы ведет эта влюбленная девчонка с ее героем. Потом подош-
ла вплотную и обняла любимого.
   - Мета? Почему ты здесь. Сейчас же самый сложный участок.
   - Не-а, - помотала головой Мета, хитро улыбаясь. -  Уже  не  сложный.
Эти метеориты перестали двигаться друг относительно друга. А между  ними
такие бреши, что можно даже на автомате пройти. Но я  все-таки  посадила
за пульт Лизу.
   - Так у нее же рука прострелена!
   - О чем ты говоришь, Язон?
   - Действительно, я и забыл, что все вы чокнутые. А что  говорит  Арчи
по поводу метеоритного пояса?
   - Известно что. Говорит, что такого просто не может быть. - Мета зев-
нула. - Спать хочу. Вторую ночь на ногах. И какая мне разница,  соблюда-
ются здесь законы физики или нет? Без них - даже лучше. Плюнем тогда  на
все, нырнем в кривопространство и сразу дома окажемся.
   - Э, дорогая! Ты что такое говоришь? До домато нам еще очень далеко.
   - Да помню я, помню про твой родной Иолк и про папашу твоего, Айзона,
- зевнула Мета еще раз.
   - Ты не все помнишь, - поправил Язон. - Первая остановка на Крейзике.
Мы обещали помочь, а долг, как известно, платежом красен.
   Кинней, возрадовавшись, быстро организовал пиррянам  коридор,  и  не-
большая команда, всего из семи человек, посетила несчастного старика.  В
команду эту включили, конечно, и Миди. Ей, как главному  специалисту  по
киборгам, отводилась ведущая роль в программе помощи. Для юного  дарова-
ния задача оказалась просто пустяковой. Во-первых,  Миди  сразу  поняла,
чьи уши торчат за изобретением женщин-птиц. Конечно, это было  очередное
детище Кобальта-Кадмия, почерк узнавался, что называется, на раз и безо-
шибочно. А Кинней просто слишком долго прожил на этом свете. Память  уже
отказывала ему иногда и даже подбрасывала ложные убеждения. Где там было
старику придумать, а тем более изготовить подобных птичек!  Использовать
- да. Ну так и используй, дедушка. Программа исправлена раз и  навсегда.
Теперь пташки и в супермаркет за едой сгоняют, и покушать дадут  спокой-
но. Предлагали деду лететь вместе с ними, но  тот,  конечно,  отказался.
Триста лет одиночества формируют определенные вкусы и пристрастия, кото-
рые потом переделывать поздно.
   - Буду готовиться к войне с Йотом, - заявил Кинней на прощание.
   И вот снова золотистая чернота звездного неба и никакого тебе кривоп-
ространства - законов физики все-таки никто пока не отменял. И надо  ле-
теть себе спокойненько на пятой космической скорости, а до Иолка еще да-
леко. Раны залечили, выводы из происшедшего сделали, планы  обсудили,  и
теперь каждый развлекался как умел. Язон, например, копался  в  архивах,
а, скажем, Арчи вернулся к своим старым научным программам. И еще вместе
со Стэном и группой инженеров пытались они разобраться в устройстве нео-
бычного звездолета "Овен". Химический анализ материала обечайки провели,
а вот понять технологию изготовления оказалось не по зубам.  Электричес-
кие цепи и топливные магистрали отследить удалось  весьма  детально.  Но
большая часть самых сложных систем, похоже,  испорчена  была  необратимо
эгрисянскими варварами. Арчи очень грустил по этому поводу,  но  оконча-
тельно не унывал. А главное - с нетерпением ждал помощи Айзона на Иолке.
   И вот однажды за завтраком физик с Юктиса спросил у Язона:
   - А как ты думаешь, я могу понравиться Миди?
   Язон даже жевать перестал от удивления. Потом приложил ладонь ко  лбу
юктисианца и заботливо произнес:
   - Ты, наверно, перезанимался вчера своей наукой?
   - Да ну тебя! - обиделся Арчи. - Я же серьезно.
   Сидящая рядом Мета не умолчала:
   - А если серьезно, то Миди нравится только один единственный человек.
И вкусы у нас с нею трагическим образом совпадают. Я бы ее еще на  Крей-
зике высадила, да как-то негуманно это. Пусть уж летит  вместе  со  всей
компанией до Иолка, но там!..
   - А вот и не права ты, дорогая, - проговорил Язон с загадочной  улыб-
кой.
   - В чем не права? - вскинулась Мета, и даже пистолет прыгнул  на  се-
кунду ей в ладонь.
   - Я наконец этой ночью вышел с Бервиком на связь. Он мне много  инте-
ресного рассказал. Но об остальном позже, а сейчас вот что:  параллельно
с нами на Эгриси работали агенты Специального Корпуса. Обижаться  не  на
что - нормальная подстраховка, минимизация жертв. Очень чисто они, кста-
ти, поработали. Так вот, царская дочка Миди так беззаветно полюбила меня
исключительно под действием особого направленного излучения.  У  Корпуса
давно уже состоит на вооружении такое средство.
   Мета от возмущения на какое-то время лишилась дара речи, а потом  вы-
палила с жаром, размахивая над столом рукою с пистолетом:
   - Ох, уж доберусь я когда-нибудь до этого Бервика!
   Реакция Арчи была совершенно другой.
   - Слушай, Язон! - молодой физик хитро и както  робко  улыбался.  -  А
нельзя ли у господина Риверда Бервика попросить этот излучатель  на  де-
некдругой?
   Арчи, конечно, шутил, но во всякой шутке...
   Язон ответил вполне серьезно:
   - Попросить, разумеется, можно, но неужто тебе в самом деле  хочется?
И между прочим, действие "лучей любви" весьма  ограничено.  Лютую  нена-
висть в пылкую страсть они не превращают. Так что подумай, Арчи! Даю те-
бе карт-бланш, а дальше - сам, как все мужчины, во все века.
   Язон поднялся из-за стола, но Мета остановила его:
   - Постой, я не понимаю, как эта штука может действовать, если...
   - Мета, дорогая, - перебил Язон. - Ты - первая женщина планеты  Пирр,
познавшая на собственном опыте, что такое любовь. Арчи - совершенно уни-
кальный ученый, способный понять все на свете. Обсудите этот вопрос  без
меня. А я пошел в библиотеку.
   Язон не зря просиживал целыми днями у компьютера. За сутки до предпо-
лагаемого приземления на Иолке он вдруг докопался до такого, что  влетел
как ошпаренный в кают-компанию, где мирно беседовали Мета, Керк, Арчи  и
Миди, и объявил:
   - Сейчас я хочу говорить со всеми сразу. Объяви общий сбор, Керк!
   Скоро в кают-компании сделалось шумно.  Ктото  вспоминал  напряженные
дискуссии в этом же помещении, когда они болтались на орбите  Солвица  и
Язона не было с ними; кто-то шутил: "Ну вот мы и снова в  отеле  "Лидо".
Нас не подслушивают, господа?" Другие просто не понимали, что  произошло
и мысленно готовились к новой битве. А впрочем, пиррянин к сражению  го-
тов всегда. Язон это и раньше знал, и теперь видел отчетливо.
   Их затянувшемуся походу в центр Галактики конца видно не было, поэто-
му терпеливые и в общем-то нелюбопытные по натуре пирряне воздерживались
пока от вопросов типа: что же произошло на Эгриси? кто такие боги?  кому
нужны киборги? и какое все это имеет отношение к планете Пирр? И хорошо,
что воздерживались. На добрую половину перечисленных вопросов Язон еще и
сам не знал ответа. Но он вдруг вспомнил, что помогло ему однажды. Много
лет назад на планете Счастье, перечитывая очерки истории старушки Земли,
он нашел верное решение сложнейшей проблемы.
   В древних летописях встречалось много  познавательно-поучительного  и
просто любопытного, а Язон с давних пор считал для себя  историю  этаким
своеобразным хобби. Вот и теперь решил совместить приятное с полезным  и
поискать аналогий в прошлом.
   Названия планет, колонизированных бывшими землянами,  названия  горо-
дов, рек, морей и всего прочего редко являли собою  примеры  выдающегося
словотворчества, чаще всего топонимы черпались из географических атласов
самой Земли. Из каких стран происходили родом первопоселенцы, такие име-
на и давались новым мирам.
   Так что зацепок всегда находилось  хоть  отбавляй.  Словом  "Эгриси",
например, именовалась когда-то значительная по площади  область  древней
страны с общим названием Сакартвело и говорили там на  языке  карту  ли,
необычайно хорошо сохранившемся именно в виде теперешнего  эгрисянского.
Другой информации в этом направлении поиска  Язон  не  обнаружил,  ветвь
оказалась тупиковой, и он двинулся дальше.
   В языках соседних с Эгриси планет по системам шарового скопления  за-
мелькали хоть и сильно  искаженные,  но  откровенно  греческие,  точнее,
древнегреческие корни. Это наречие считалось мертвым уже  многие  тысячи
лет, но как раз на нем и говорили аборигены Орхомена, Иолка, Элесдоса  и
даже Бипхинии. Это было уже что-то. А потом, совершенно случайно, скорее
всего от скуки и разнообразия ради, он решил  заглянуть,  откуда  земля-
не-имперцы вытащили название "Арго", стыдливо замененное позднее  прими-
тивно-грозным и бесцветным именем "Недетруэбла", то есть "Несокрушимый".
Вот тут Язон и подпрыгнул.
   Стремительно заглотив килобайт двести древнего текста,  он  пришел  к
чудовищному выводу, которым просто не мог не поделиться со  всей  коман-
дой.
   - Друзья! - объявил он. - То, что я сейчас расскажу, может показаться
странным и даже неправдоподобным. Однако это очень важно! О нашем с вами
путешествии я прочел в одном из древнейших земных текстов, написанном за
много тысяч лет не только до нынешних времен, но и до Первой технической
революции. Герои этого текста назывались аргонавтами, потому  что  плыли
по морю на корабле "Арго", и плыли они - внимание,  друзья!  -  добывать
шкуру золоторунного барана. Не буду останавливаться на мелких подробнос-
тях, но, поверьте, там масса сюжетных поворотов и психологических  конф-
ликтов, удивительно точно соответствующих реально имевшим место  у  нас.
Лично я вижу этому два варианта объяснения: первый - совершенно  фантас-
тический - петля времени. То есть мы действительно читаем о самих  себе,
только с поправкой на естественные искажения при многократных переводах.
Но оставим такую концепцию для экспертной оценки нашему другу  Арчи  или
адресуем ее всем мечтателям о так и не состоявшемся путешествии во  вре-
мени.
   Возможен другой подход, более трезвый и близкий к жизни. Некто, хоро-
шо знакомый с легендой об аргонавтах, разыгрывает этот спектакль на все-
ленской сцене с нами в главных ролях. Все подстроено, мы  просто  марио-
нетки, которых дергают за ниточки.
   - Нас?! - переспросил Керк. - Дергают?! За ниточки?!
   Он даже не рассердился - скорее готов был захохотать.
   Язон почел за лучшее не ввязываться в подобный спор и  собрался  про-
должить свои рассуждения, но тут вмешался Арчи.
   - Существует третий вариант, - резонно заметил он. - Простое  случай-
ное совпадение. Ведь, если я правильно  понял,  история  не  повторяется
один к одному.
   - Конечно, нет, - согласился Язон. - Но, Арчи, ты потом почитаешь ле-
генду и сам поймешь: вероятность такого совпадения крайне мала,  практи-
чески она равна нулю. А главное, ну, готов я допустить твою стохастичес-
кую (назовем ее так) гипотезу. И что? Она же не конструктивна, а  нам  -
решение принимать. И очень скоро. У нас повсюду враги, и даже невозможно
понять, каким оружием они воюют. Я и машину времени сбрасываю со  счетов
по той же причине. Ведь в случае хронопетли, мы никак не сумеем изменить
свое будущее, которое на самом деле - прошлое. Не интересно мне это, по-
нимаете? Я никогда не стану играть, если все выигрыши расписаны заранее.
Поэтому меня только один вариант устраивает - когда я вижу реального со-
перника. Поэтому выслушайте все-таки, что получается.
   Язон сделал паузу, дожидаясь полной тишины в кают-компании.
   - Загадочный некто подразумевает, что мне тоже знакома древняя леген-
да. И стало быть, приняв условия игры, я пройду весь путь  до  конца.  А
знаете, каков конец у этого пути? Я должен жениться на Миди, потом...
   - Никогда! - выпалила Мета, не желая больше слушать ни о чем. - Этому
не бывать, а значит, твой некто может о дальнейшем не беспокоиться.
   - Погоди, Мета, я просто пересказываю древнюю легенду. Итак, я женюсь
на Миди, мы прибываем на Иолк, а Фелл, давно уверенный, что мы  не  вер-
немся, уже убил моего отца. Миди подстраивает  так,  что  Фелл  погибает
страшной смертью, за что нас обоих (непонятная мне логика!) лишают иолк-
ского гражданства. Затем на совершенно новой планете я  изменяю  Миди  и
собираюсь жениться на другой женщине...
   - Я же говорю: бабник! - не удержалась от комментария Мета.
   - ...но Миди жестоко мстит, убивая соперницу и покидая меня навсегда.
Оставшись совсем один, я вешаюсь от тоски на собственном корабле под на-
званием "Арго".
   - Чушь собачья, - безжалостно резюмировал Рее.
   - Есть вариант, - добавил зачем-то Язон. - Вернувшись все  в  той  же
тоске на "Арго", я погибаю, раздавленный сгнившим и рухнувшим мне на го-
лову корпусом собственного корабля.
   - Еще глупее, - хмыкнул Стэн, - если учесть, что сплавы,  из  которых
сделан линкор, пережили по меньшей мере пять тысяч лет и хватит  их  еще
на десять раз по столько же.
   - Как вы прямолинейно все понимаете, ребята! - вздохнул Язон. - Здесь
же аллегория, символ. Отправившись в это путешествие, я пустился на  по-
иски собственной смерти и обрел ее. Вот в чем суть.
   - Оставь, Язон, - заговорила вдруг Мета, уже переставшая ревновать  и
сердиться. - Суть совсем в другом. На Миди пусть жениться Арчи.
   Молодой физик с Юктиса и девушка с Эгриси  переглянулись,  растерянно
улыбаясь: "Разве можно о самом тайном - вот так, при всех?" Но  кажется,
им было приятно.
   А Мета продолжала:
   - Да, да, я серьезно. А из всего остального, что ты  здесь  понагово-
рил, важно только одно: действительное поведение Фелла. Он играет против
нас, и если этот гад знаком  с  твоей  дурацкой  легендой...  О  чернота
пространства, дай нам не опоздать! Если твой отец вообще еще жив.
   Все ошарашенно замолчали. Даже сам Язон почему-то не  успел  подумать
об этом. Неужели проникся фаталистической идеей о невозможности изменить
судьбу?
   - Я предлагаю последние тысячи километров до Иолка пройти на форсаже.
Возражений нет? - спросила Мета. - Тогда занимайте  противоперегрузочные
кресла. И, клянусь высокими звездами, мы должны успеть!
   - Мета, конечно, красиво говорила, - бормотал Язон себе под нос  тихо
и обиженно, - но суть не только в том, что нас ждет  на  Иолке.  Гораздо
важнее, по-моему, кто он - этот некто,  разыгрывающий  вселенский  спек-
такль по сюжету древней легенды.
   Язон вещал в никуда, как говорится, для всех, кому это  интересно,  а
публика уже расходилась, выполняя приказ капитана "Арго", молчаливо под-
держанный вождем пиррян Керком и никак не оспоренный руководителем  про-
екта Язоном.
   Сам же руководитель проекта пребывал в  растерянности  и  не  слишком
рассчитывал быть услышанным. Но рядом оказались Арчи и Миди.
   - И кто же это, по-твоему? - полюбопытствовал Арчи, быть может, самый
любопытный человек во Вселенной.
   - Есть только один известный нам с тобой  персонаж,  который  реально
способен на трюки подобного масштаба.
   - Солвиц? - сразу спросил Арчи.
   - Да, доктор Теодор Солвиц, - кивнул Язон. - Кто же еще?
   И тогда вздрогнула Миди.
   - Как ты сказал? Теодор? Верховный жрец отец Федор иногда называл се-
бя доктором Теодором.
   - Солвицем он себя не называл? - улыбнулся Арчи.
   Однако ведь на самом деле было не до смеха.
   - Фамилию Солвиц я встречала в компьютере, - сказала Миди,  -  только
не помню где.
   - Постарайся вспомнить, - почему-то шепотом попросил Язон.
   Он-то сам вспомнил, чьи это темные, оливковые глаза и благородные эл-
линские черты мелькнули тогда в храме Дзевесо из-под розовато-белого ка-
пюшона.
   - Верховный жрец - это и есть Солвиц, - смело заявил Арчи.
   - И ты красиво говоришь, - похвалил Язон. - Но не от тебя ли я слышал
сравнительно недавно, что Солвиц исчез из нашей Вселенной навсегда.
   - От меня, - согласился невозмутимый Арчи. - Я только ни разу не  ут-
верждал, что Теодор Солвиц - одно единственное лицо.  Подумай  об  этом,
Язон.
   Последний, предупреждающий сигнал о наступлении  тридцатикратной  пе-
регрузки застал их весьма далеко от специальных приспособлений, и Арчи с
ужасом вспомнил, что Миди вряд ли готова к подобным испытаниям.
   Молодой физик с Юктиса схватил свою любимую в охапку и потащил ее бе-
гом не к креслам, нет, а к противоперегрузочным ваннам - на "Арго"  были
и такие - отличные, надо заметить, устройства для дилетантов!

   ГЛАВА 17

   В Иолке пришлось сажать и десантный бот и канонерку одновременно.  На
первом летели люди, а во вторую удалось  впихнуть  целиком  долгожданную
золотую обечайку вместе с двигателем. Инженерная  команда  во  главе  со
Стэном успела все-таки за время перелета худо-бедно смонтировать звездо-
лет, но отправлять его в самостоятельное плавание пирряне  не  рискнули.
Мало ли что? Планета, конечно, дикая, но в свете последних предположений
и здесь можно было ждать чего угодно - от ракетно-ядерного  обстрела  до
спонтанного провала в иные миры через гиперпереходы-рванавры. Не для то-
го они так долго летали за этой "золотой шкурой", чтобы теперь бесславно
загубить ее в самый последний момент.
   Однако Иолк встретил гостей мирно, спокойно и даже приветливо.  Мест-
ные рабы и даже патриции пали на колени при виде  спускающихся  с  небес
богов на звездной колеснице - так уж здесь  было  принято  издревле.  От
центральной площади перед дворцом Фелла, которая,  по  заведенной  Метой
традиции, и служила космодромом, до дома Айзона оставалось рукой подать,
и Язон направил туда лучших бойцов, чтобы как можно скорее получить  от-
вет на главный вопрос. А во дворец он велел никому пока не идти. Наслед-
ный принц прилетел сюда к отцу, к Айзону, а не к этому проходимцу Феллу!
   И если тебя, Фелл, по-прежнему интересует звездолет "Овен",  ты  вый-
дешь навстречу сам, а не  станешь  посылать  личного  охранника.  Кто-то
здесь, помнится, размахивал своей королевской гордостью и требовал  дос-
тавить ему Винторога в личное и безраздельное пользование. Извини, Фелл,
за время путешествия многое переменилось, и мы уже не пойдем  на  уступ-
ки..."
   Язон проговаривал это все про себя, как бы мысленно репетируя  разго-
вор с Феллом, но ничего подобного повторять вслух ему  не  пришлось.  За
время путешествия на Пирр и на Эгриси  изменилось  гораздо  больше,  чем
могли себе вообразить даже все пирряне вместе взятые и терпеливо сидящие
сейчас в своем десантном боте.
   Парадные двери Иолкского дворца распахнулись, и  на  белые  мраморные
ступени под широкий портик ступил... нет, не Фелл и даже не Айзон (Айзон
как раз подходил со стороны своего дома в окружении пиррянских  бойцов),
а многоуважаемый действительный член всех секретных  организаций  Риверд
Бервик. А уж следом за ним под недвусмысленным конвоем четырех верзил  в
синей форме Космического Флота Лиги вышел господин Фелл - в наручниках.
   "Да, друг мой Солвиц, - подумал Язон, - актеры твои несут сегодня лю-
тую отсебятину. Спектакль под названием "Поход аргонавтов за золотым ру-
ном" сорван. Безобразно сорван".
   Айзон кинулся в объятия сына буквально со слезами:
   - Я знал, я знал, что ты вернешься, что вы оба вернетесь, как  я  рад
вас видеть, ребята! - Он смотрел то на Язона, то на Мету. - Ты сумел ра-
зыскать "Овен"?
   - Ну конечно, отец!
   - И привез его сюда?
   - Безусловно. Звездолет спрятан здесь, вот за этой броней. Сейчас  ты
сядешь в него и будешь спасен.
   - О, как я счастлив, Язон. Как я счастлив! А этот мерзавец  -  предс-
тавляешь? - каждый день придумывал мне новую страшную байку о вашей  ги-
бели. Он много знает о соседних мирах шарового скопления  и  рассказывал
всегда очень красочно. Я понимал, что это очередная ложь, но  все  равно
переживал, страшно переживал! Он устроил мне бесконечную психологическую
пытку. Ведь у него же есть какой-то особый канал связи с другими  плане-
тами, а у меня - только аварийный односторонний псипередатчик, тот,  что
ты оставил. Я мог подать сигнал "SOS", но ты не велел мне, сын, и я тер-
пеливо ждал. Я привык ждать и не верить Феллу. Пусть им теперь занимают-
ся представители закона, я даже смотреть на него больше не желаю!
   А вот Фелл в отличие от Айзона смотрел на своего названного брата,  и
смотрел очень странно, хитро как-то, почти торжествующе. Не иначе, заду-
мал еще какую-то гадость. И наручники для этой новой аферы, видно, поме-
хой не служили. Однако Язон даже не представлял себе, как лучше защитить
отца. Увести противного Фелла подальше? Отослать вообще в космос? А  мо-
жет, просто расстрелять на месте без суда и следствия? Все это были  ка-
кие-то замшелые и абсолютно негодные способы, тем более,  что  агрессив-
ности задержанный преступник не проявлял и скорее  всего  мог  считаться
наиболее безопасным как раз здесь, рядом, на коротком поводке, под  неу-
сыпным наблюдением. Стоило, разумеется, забрать Фелла с собой на  "Арго"
и там наиболее современными средствами попытаться выудить из его  пропи-
танной злом головы всю необходимую информацию. Вот только сумеют ли  они
без потерь доставить обоих Иолкских королей-братьев на  орбиту?  Сильные
сомнения мучили Язона на этот счет. Но других вариантов все равно не бы-
ло. Устраивать многочасовое совещание, да еще при участии  Бервика,  со-
вершенно не хотелось. Вопрос требовал решения, и - так подсказывала Язо-
ну интуиция - решения немедленного. А величайший в Галактике игрок  при-
вык доверять своей интуиции.
   - В таком случае, отец, больше ничто не держит нас на  этой  планете.
Ты вернешься сюда позже, если захочешь. А сейчас... Я вижу, ваш жизнера-
достный народ уже опять собирается на площади. Но мне кажется, не  время
устраивать еще один пышный праздник в честь нашей победы. Выпить мы смо-
жем и на борту "Арго", а прогулку по морю или  охоту  давай  отложим  до
следующего раза. Сегодня, думается, самое актуальное  -  заняться  твоим
здоровьем и твоей памятью. Правильно?
   Айзон лишь головой кивал и непрерывно улыбался. Он уже и говорить  не
мог от распиравших его восторженных чувств.
   - А где ваш транспорт? - поинтересовался Язон, оборачиваясь к  Берви-
ку.
   - Тут, неподалеку. Какой вы сегодня решительный и  порывистый,  Язон.
Кажется даже "здрасте" не сказали.
   - Здравствуйте, Риверд. Извините. Мы так часто общаемся в эфире,  что
я иногда не могу вспом-

нить, сколько раз на дню приветствовал вас, - вы-
вернулся Язон. - А сейчас еще раз: извините. Цейт-
нот полнейший. Давайте доставим этого бывшего
короля на "Арго", а там уж и побеседуем с ним.
   - Полагаете, это надо делать прямо сейчас? - спросил Бервик с  сомне-
нием.
   - Уверен! Здесь-то что с ним делать? Обратно на трон сажать?  Кстати,
вы ему временного заместителя назначали?
   - Да, - коротко ответил Бервик.
   - Вот и прекрасно. Давайте стартовать. Я не могу позволить отцу оста-
ваться тут больше ни секунды.
   Бервик посмотрел на Язона, чуть наклонив  голову  и  улыбаясь  одними
глазами, потом повернулся к конвою и скомандовал:
   - Кру-гом! Шагом марш! Отведите обвиняемого Фелла в  наш  супербот  и
следуйте курсом на "Арго" по пеленгу. А я вместе с Язоном.  Нам  есть  о
чем поговорить.
   Последнюю фразу он произнес практически для себя, когда  солдаты  уже
потащили арестованного прочь.
   В тот же миг Фелл судорожно вывернул шею, оглядываясь на всех стоящих
возле пиррянского десантного корабля, и закричал страшным, полным отчая-
ния голосом:
   - Нет! Нет!?!
   Солдаты остановились, тоже оборачиваясь. Бервик кивнул  им,  дескать,
постойте, и равнодушно осведомился:
   - Что такое?
   - Меня нельзя увозить с планеты на вашем  суперботе.  Я  тогда  умру.
Точно так же, как Айзон. Только на "Овне", только...
   Неподдельный ужас, который еще стоял в глазах Фелла, позволял сделать
вывод: на этот  раз  коварный  властитель  Иолка  не  врет.  Похоже,  он
действительно не хотел умирать, а потому время наглой лжи для него мино-
вало. Так подсказывала элементарная логика. Но разве мог  хоть  один  из
них - даже Язон с его гибким умом, даже всезнающий, тысячи лет проживший
Бервик - догадываться, насколько их общее предположение далеко от  исти-
ны?
   - Ну что ж, без охраны мы все вполне разместимся в столь  миниатюрном
кораблике, - рассудил Язон. - При этом Керк и Мета, полагаю, вполне  за-
менят четверых профессионалов Космофлота Лиги.
   - Хорошо, - согласился Бервик. - Но в таком случае ваши друзья должны
будут пристегнуть себя наручниками к задержанному.
   - А это обязательно? - улыбнулся Керк. - Моя рука будет  держать  его
крепче, чем ваши кандалы. Хотите покажу, как они рвутся в моих пальцах?
   - Не надо, - отказался Бервик, не страдавший излишним любопытством. -
Все-таки желательно сделать именно так, как я прошу.
   - Не спорь, Керк, - посоветовал ему Язон. - Порядок есть порядок.
   - Ладно, - вздохнул седовласый пиррянин.
   Потом они быстро загрузились, если не сказать набились в тесную каюту
трехместного легкого звездолетика, заполненного сейчас смонтированным на
скорую руку и лишь частично подключенным оборудованием. Их было шестеро:
Язон, Мета, Керк, Фелл, Айзон и Бервик. А снаружи, в канонерке,  преиму-
щественно в пилотском отсеке разместились на всякий  случай  еще  десять
человек. Остальные отправились на орбиту все в том же десантном боте.
   Полет проходил совершенно нормально.  Айзон  удовлетворенно  бормотал
себе под нос, не умолкая почти ни на минуту:
   - Не чувствую никакой боли. Ни малейшей! Вообще ничего  не  чувствую.
Потрясающе! Я ведь помню этот наш кораблик. Чудесный  звездолет,  чудес-
ный! Экспериментальный экземпляр, конечно, но очень хороший. Вот  только
совсем не могу восстановить в памяти, как им полагалось  управлять.  Для
чего, Например, эта продолговатая штуковина с крючком на конце? Для  че-
го? Не знаю. А ты как думаешь? Эй, Язон!
   - Что? А, это ты мне, отец. Извини, задумался.
   - Для чего здесь вот эта ерунда?
   - Не знаю, отец, мы только начали пока разбираться с  вашим  "Овном".
Действительно крепкий орешек.
   - Ничего, ничего, я еще помогу вам, вот только вспомню все, что знал,
- и помогу. Эх, Нивеллу бы разыскать! Жаль, что вы ее так и не  встрети-
ли, а ведь у нас была спецсвязь, мы могли подавать сигналы друг другу  в
любую точку Вселенной, если б я еще помнил, как мы это делали!..
   Язон опять перестал слушать бормотание отца  и  попытался  сосредото-
читься на поведении Фелла. Тот сидел совершенно неподвижно, смежив веки,
смотрел на всех через узкие-узкие щелочки, может, и  не  смотрел  вовсе,
похоже было, что он действительно задремал.
   Экран проскочили совершенно без приключений. И  тут  же  почти  сразу
оказались рядом с "Арго", гостеприимно распахнувшим широкие шлюзы. Кано-
неркой на этом коротком отрезке  доверили  управлять  Грифу  -  надо  же
учиться когда-то, - ив самый последний момент  юный  пиррянин  ухитрился
допустить ошибку: при заходе в ангар в режиме магнитной  подушки  он  не
учел наклона, связанного с неравномерным распределением груза.
   А Язон еще подумал тогда, вспомнив  рассказ  Меты  о  виденной  ею  в
детстве старинной деревянной кукле: "Ничего  себе  матрешка  получилась!
Три звездолета один в другом, да еще внутри люди".
   А уже через какую-нибудь секунду матрешек стало на одну больше.
   Гриф, забывший про наклон корпуса канонерки, не вписался в створ, за-
цепил боковым орудийным гнездом за стойку ворот, и всю  команду  изрядно
тряхануло. Никто не ожидал удара в такой спокойный момент, поэтому  даже
Керк и Мета не сумели среагировать должным образом. Они готовились удер-
живать Фелла от любых агрессивных действий по отношению к другим  -  кто
же мог догадаться, что этого психа следует еще контролировать на предмет
суицида?
   Голова дремлющего арестанта откинулась назад резче,  чем  можно  было
ожидать. А внутренние стенки "Овна" - это ведь нечто особенное -  живого
места не видать от рычажков, приборчиков, штуковин и ерундовин.  Затылок
Фелла выбрал себе ерундовину что надо - острую и твердую. Дырку, образо-
вавшуюся у него в черепе, в старину назвали бы травмой, не совместимой с
жизнью. Современные лекари, например Тека, поборолись  бы,  конечно,  за
этого кретина, и, возможно, полностью вернули бы ему дееспособность.  Но
уже в следующее мгновение здоровье экс-диктатора Фелла сделалось со всей
очевидностью не первоочередной проблемой.
   Камеры слежения, датчики внешних параметров, навигационный  комплекс,
гравитометры и магнитометры, да  практически  все  приборы  одновременно
сошли с ума. А когда их показания успокоились, Язон уже  вылетел  наружу
из "золотой шкуры" и прямо в шлюзовой камере канонерки столкнулся с Арчи
и Стэном. Кто из них первым догадался о происшедшем или не догадался,  а
успел вычислить результат по косвенным данным, Язон так и не понял - они
выдали информацию одновременно, даже не перебивая, а дополняя друг друга
через слово:
   - Экран...
   - .. который...
   - .. был...
   - .. вокруг планеты...
   - .. схлопнулся теперь вокруг "Арго".
   Последние четыре слова они произнесли хором и  удивительно  синхронно
вытерли пот со лбов. В другой ситуации это было  бы  ужасно  смешно,  но
сейчас...
   Ведь случилось нечто страшное. Что именно? Доходило медленно. И глав-
ное, дырка в голове Фелла никак не стыковалась с последней новостью.  Не
укладывалась в голове. Дырка в голове не укладывалась в голове! Не  хва-
тало ему только каламбуров в такую минуту.
   Тут на лесенке, ведущей из шлюза в ангар, появилась  Мета  и  сказала
всем троим:
   - Пошли! Я уже вызвала сюда Теку и Бруччо.
   На запястье у нее сверкал наручник с обрывком стальной цепочки.  Пир-
рянка машинально приняла ключ у подошедшего Бервика, щелкнула замком  и,
брезгливо стряхнув на пол стальное кольцо, зашагала в сторону  капитанс-
кой рубки "Арго".
   "Какие там еще экраны! - словно говорила всем ее прямая спина и реши-
тельная походка. - Прорвемся!"
   Изучение экрана вокруг "Арго" с  помощью  всевозможной  локации  дало
лишь один неутешительный результат: вновь возникшая энергетическая  обо-
лочка оказалась непроницаемой не только для электромагнитных лучей, но и
- что гораздо печальнее - металлических предметов любого размера: от от-
дельных химически не связанных атомов до гигантского линкора. А пытаться
проделать в ней дырку с помощью какого бы то ни было оружия, как предло-
жил сгоряча Клиф, это чистейшее самоубийство - с тем  же  успехом  можно
было бы, скажем, выбираться из заваренной цистерны, взрывая внутри  про-
тивотанковую гранату.
   - Понимаете, - объяснял Стэн,  -  радиус  сферы,  окружавшей  планету
раньше, резко уменьшился, буквально на несколько порядков за одну секун-
ду, оболочка лопнула, вывернулась и окутала наш корабль.  Благодаря  ны-
нешним столь скромным размерам напряженность экранирующего поля  пропор-
ционально возросла, настолько возросла, что произошли качественные изме-
нения отдельных параметров. Вот оно теперь и не хочет пропускать  никого
и ничего.
   - Ну почему же никого? Раздевайся догола - и вперед, - мрачно пошутил
Арчи.
   - Эту почетную миссию я уступаю тебе, - так же  несмешно  откликнулся
Стэн. - У меня в зубах полно металла.
   - А между прочим, ребята, - заметил Язон, - смех смехом, но если  ни-
чего лучше не придумаем, кому-то придется на цельнопластиковой  посудине
и в очень легком обмундировании лететь обратно на планету, просить помо-
щи.
   - Придумаем, Язон, обязательно придумаем, - сказал от дверей  Бруччо,
который появился в каюткомпании позже, но  уже  несколько  минут  угрюмо
вслушивался в пессимистический тон разговора. Сейчас  он  был  похож  на
старую нахохлившуюся птицу. - Тека еще заканчивает операцию, а я  пришел
рассказать вам, что найдена связь между самоубийством Фелла и всеми эти-
ми физико-космическими передрягами. Вот она.
   Бруччо поднял над головой жутковатый  тускло  поблескивающий  предмет
размером с грецкий орех, но более всего напоминавший  морского  ежа  или
игольчатый плод конского каштана.
   - Это было у него в голове, прямо в мозгу, - пояснил  Бруччо.  -  Ши-
пы-антеннки и принимают и излучают, а внутри сложнейшая, тончайшая  схе-
ма. Мы назвали этот прибор регулятором мысли. У Айзона стоит практически
такой же. Мы уже посмотрели методом просвечивания. Но прежде чем присту-
пить к операции на мозге твоего отца, Язон, следует очень тщательно  по-
экспериментировать, как говорится, на менее ценных членах экипажа.
   - Фелл жив? - поинтересовалась Мета равнодушно.
   - Да, но он в коме.
   - И надолго? - спросил Арчи.
   - Не знаю. Коматозное состояние может длиться годами. В любом  случае
рассчитывать на информационную поддержку с его стороны не стоит. Удастся
что-нибудь узнать - значит, повезло, а нет - так нет. Разве только Айзон
что-нибудь вспомнит. Тека, кстати, считает, что вполне  реально  собрать
прибор, который без хирургического  вмешательства  просто  скомпенсирует
влияние на мозг адского регулятора. Это к вопросу об амнезии - можно по-
пытаться открыть новые слои памяти; а уж серьезную операцию  лучше,  ко-
нечно, делать не на "Арго", а дома. Или на какой-нибудь другой цивилизо-
ванной планете.
   Комплимент, сделанный родному Пирру, получился у Бруччо очень изящным
и ненавязчивым. Но Язон, честно говоря, предпочел бы доверить отца  вра-
чам "какой-нибудь другой цивилизованной планеты". Однако до решения это-
го вопроса было еще далеко, и он просто промолчал.
   - В общем так, - продолжал Бруччо. -
   Смерть Фелла - конечно, не случайность, а самоубийство, но подтолкнул
его на этот поступок некий приказ извне или - как вариант - импульс, за-
ранее заложенный в программу регулятора мысли. Фелл был прав, когда  еще
перед вашим с Метой отлетом отсюда говорил Айзону, что его потеря памяти
- не обычная амнезия, даже вообще не амнезия. Он просто не знал и не мог
знать, что это на самом деле. Человек, находящийся под влиянием могучего
внешнего фактора, по определению не знает ничего  об  этом  факторе  или
знает ровно то, что дозволено. Айзон и Фелл оказались превращены  кем-то
в управляемых индивидов - не в андроидов, не в киборгов, а просто в  ра-
бов. Человек, как показала многовековая практика, может  быть  управляем
лишь частично. Полное подчинение свободной воли ведет к неминуемой гибе-
ли интеллекта, что прекрасно понимал этот умелец, зашивавший им в голову
шипастые регуляторы.
   - И все равно это омерзительно! - сказал Арчи.
   - Еще бы, - согласился Бруччо спокойно. - Но я не договорил, наверно,
самого главного, во всяком случае, для наших технарей. Регуляторы мысли,
работая на определенной частоте, входили в  жесткий  контакт  с  силовым
контуром "Овна", а ведь хранимые в этой конструкции  высокие  энергии  и
породили экран вокруг планеты, а вот теперь -  вокруг  линкора.  Кстати,
большая загадка - для меня во всяком случае, - почему этот экран не  ис-
чезал в отсутствие "Овна". Но так или иначе, друзья, а Фелл бился  голо-
вой о стенку строго по инструкции.
   - И чья же это была инструкция? - спросила Мета,  в  общем-то  вполне
понимая, что вопрос прозвучал как риторический.
   Брутто и не стал отвечать на него впрямую.
   - Надеюсь, Тека доведет до ума свой маленький,  но  хитрый  приборчик
мозговой компенсации, тогда мы, глядишь, узнаем что-то  новое  о  начале
всей этой истории.
   Тека справился с задачей быстро - уже к  вечеру  того  же  дня.  Чего
нельзя было сказать о группе Стэна, бившейся над разгадкой природы экра-
на. Столь же невелики оказались и успехи Арчи, посвятившего себя целиком
расшифровке управляющих программ звездолета "Овен". Так что в конце  ра-
бочего дня главным докладчиком  в  кают-компании  оказался  Айзон.  Теке
пришлось начисто выбрить ему голову и  нахлобучить  специальный  шлем  с
торчащими во все стороны антеннками, а также парой прозрачных  трубочек,
обеспечивавших непрерывную подачу особого раствора, омывавшего  кожу.  В
общем, не таким уж и маленьким получилось его хитрое устройство.
   Айзон в этом экзотическом головном уборе напоминал Язону дикого воина
из племени Темучина или какого-нибудь древнего шамана. Он  и  говоритьто
начал, как  шаман,  пугающе  глухим,  изменившимся  голосом.  Даже  Мета
вздрогнула поначалу от этого утробного бормотания,  но  потом  абсолютно
все перестали обращать внимание на форму подачи - главным было  содержа-
ние.
   Айзон начал, разумеется, не с самого начала. Он по-прежнему не  знал,
на какой планете родился, где учился, кем был воспитан. Он даже не  пом-
нил, как познакомился с Нивеллой. Зато теперь  он  абсолютно  точно  мог
сказать, что пресловутый звездолет "Овен" не был построен специально для
них и не работали они испытателями этого экспериментального образца. Они
просто совершенно случайно нашли его в космосе. И  было  их  на  обычном
исследовательском корабле с названием "Пинта" не трое, а шестеро: Айзон,
Нивелла, Фелл, Инна, Сулели и Кобальт.
   Найденный золотой звездолет представлял огромную  ценность.  Все  они
были учеными и поняли это сразу, хотя и далеко не во всем сумели  разоб-
раться. Но там было две безусловных вещи, открывавших путь к  неисчисли-
мым богатствам и огромной власти:  уникальный  корпус,  защищавший  бук-
вально от всего; и потрясающий генератор, работавший как самый настоящий
вечный двигатель, то есть неиссякающий источник энергии.
   А сама экспедиция в составе шестерых ученых направлялась вообще-то  с
целью изучения культур обитаемых миров центра Галактики, с целью  приоб-
щения их к глобальным проектам, с целью рассмотрения возможного членства
в Лиге Миров. Было известно, что упадок сильнее  всего  коснулся  именно
центрального региона. Высшее  руководство  Лиги  предполагало  рано  или
поздно заняться этой проблемой, и хотя перед экипажем "Пинты"  поставили
сугубо научные цели, не исключалась в рамках возможного и  миссионерская
роль. Во всяком случае все шестеро очень любили порассуждать на тему  об
искусственном ускорении прогресса на безнадежно  отсталых  планетах.  Но
одних прекрасных идей для такого ускорения было, разумеется, недостаточ-
но, а денег у Лиги Миров вечно не хватало.
   И вот внезапное богатство свалилось на  шестерых  человек.  Они  были
друзьями и единомышленниками. Но теперь их мнения относительно  дальней-
ших планов резко разделились. Сулели заявил, что нужно просто плюнуть на
все, освоить необитаемую землеподобную планету с обильными месторождени-
ями тяжелых металлов и благополучно сделаться одними  из  самых  богатых
людей в Галактике.
   Кобальт, настоящий фанатик инженерно-конструкторского дела, настаивал
на немедленном возвращении и детальном изучении редкой находки в стацио-
нарном техническом центре на родной планете.
   Фелл был одержим идеей помощи слаборазвитым народам и призывал выпол-
нить хотя бы первый пункт намеченной программы, прежде чем разворачивать
дюзы.
   Айзон, пытаясь суммировать все суждения, признавал необходимость  ра-
боты по программе, но при этом не  допускал  и  мысли  об  использовании
звездолета "Овен". Устройство, располагающее столь большими  мощностями,
могло представлять реальную опасность для целых  планет,  а  значит,  по
формальным признакам, считалось оружием массового поражения  и  являлось
собственностью Лиги Миров. Без согласования с Высшим Советом Лиги, стро-
го говоря, не стоило даже активизировать двигатель уснувшего в межзвезд-
ной пустоте неведомого корабля. Нивелла поддержала позицию Айзона, пото-
му что на том этапе поддерживала своего молодого мужа во всем.
   Но тут Инна высказала особое мнение. Зачем осваивать новые миры,  за-
чем советоваться с кем-то, для чего непременно изобретать что-то  новое,
когда им в руки попало это, когда перед ними огромный выбор уже  освоен-
ных миров, во главе которых они легко могут встать?  Неужели  никому  не
хочется  насладиться  настоящей,  безраздельной,  заслуженной   властью?
"Стать диктаторами?" - удивились все. "Зачем? - возразила Инна. - Давай-
те станем для этих людей богами. Благодетелями, пришедшими с  неба.  Нам
будут поклоняться, а мы понесем в народы свет знаний и  радость  матери-
ального благополучия".
   Звучало красиво. И мнение Инны было рассмотрено как один из возможных
вариантов. Поначалу. Однако командиром на корабле формально считался Ко-
бальт, отец Инны, души в ней не чаявший. Он очень быстро принял  сторону
дочери, отказавшись от возвращения назад.
   И вот чем ближе подлетали они к самому первому из обитаемых миров,  а
им и оказался Иолк, тем яснее делалось, что все шестеро заболели  манией
величия. Им хотелось стать богами.
   И они стали ими.
   Поначалу все было неплохо. Жизнь на планете действительно  улучшалась
при их ненавязчивом мудром руководстве. Они не рвались пока к  публичной
власти, а лишь передвигали фигуры на шахматной доске Иолка, сами остава-
ясь в тени. Вдохновленные результатами, они расширили круг деятельности:
Сулели отправился на Эгриси, Кобальт и Инна - на Дельфу.
   На известном этапе кто-то из шестерых должен был  открыть  гиперпере-
ход, о котором вообще-то знали (хоть и  молчали)  даже  малообразованные
местные жители. Открыл его Кобальт, и как раз рванавр помог им  с  Инной
попасть на Дельфу. Ведь Сулели не вернулся в обещанные сроки и  даже  на
связь не выходил. Пятеро оставшихся лишились  своего  корабля,  то  есть
"Пинты". А звездолет "Овен" был, конечно, очень ценным, но не  летающим.
К сожалению, ни опытнейший специалист по космической технике Нивелла, ни
физик Фелл, ни гениальный  инженер  Кобальт  не  сумели  оживить  чуждую
конструкцию.
   Итак, Кобальт с Инной ушли через рванавр на другую планету. Вернулись
они скоро, но уже втроем. Третьего звали Тюдор. Он тоже называл себя бо-
гом, уверял, что таких, как он, много, что миссионерство - обычное  дело
для лучших представителей человечества, и полунамеками, но с каждым  ра-
зом все прозрачнее предлагал им не  останавливаться  на  достигнутом,  а
стремиться к абсолютной власти над всем миром.
   Идея оказалась заразительной, можно сказать, заразной. Однако все по-
нимали, что в первую очередь требуется исправно работающий "Овен". Тюдор
проявил недюжинные  знания  в  этой  области,  облазил  весь  корабль  и
объявил, что звездолет управляется силою мысли, а потому для пользования
им необходимо провести небольшую, но важную операцию  на  мозге  любого,
кто хочет стать пилотом - вживить крошечный датчик. "У меня такой датчик
есть", - сообщил Тюдор и продемонстрировал, как  он  включает  различные
системы в звездолете, решительно ни к чему не  прикасаясь  руками.  Было
это эффектно, но сама мысль об операции на мозге настораживала всех.
   Прежде чем дать согласие, оставшиеся пятеро из экипажа "Пинты"  долго
совещались, пытаясь как можно яснее представить себе, кто  такой  вообще
этот Тюдор. О галактических координатах Дельфы ни Кобальт, ни Инна внят-
но рассказать не могли, а сам Тюдор объяснял, что он прилетел  из  миров
Зеленой Ветви, то есть из самой-самой чертовой дали, какую только  можно
себе представить. Информация плохо поддавалась проверке. Но вместе с тем
в их новом друге чувствовалась бездна обаяния, и убеждать он умел. А тут
еще внезапно вернулся Сулели. Не совсем вернулся - в гости прилетел.  От
своей планеты он был в полном восторге, но и ему уже одной планеты каза-
лось мало. Сулели необычайно загорелся идеями Тюдора. И первым  лег  под
хирургический нож.
   Страшного ничего не произошло. "Овен" легко  подчинился  новому  вла-
дельцу, после чего радостный Сулели, казалось бы, вопреки всякой логике,
сел обратно в "Пинту" и умотал к себе на Эгриси. Больше уже никто ничего
не боялся. Всем, как детям малым, захотелось  порулить,  позабавиться  с
необычной игрушкой, и пресловутый датчик был благополучно вшит под череп
каждого.
   Тюдор после этого повертелся еще немного на их планете  да  и  пропал
навсегда. Инна с Кобальтом предпочли готовить  всегалактический  заговор
на полюбившейся им Дельфе и вновь ушли туда через гиперпереход. На Иолке
остались трое. Айзон и Нивелла засомневались вдруг в правильности сумас-
шедшей идеи завоевания Вселенной. Фелл спорил с ними,  уверял,  что  они
теперь на самом деле боги, то есть сверхчеловеки с непредставимыми ранее
возможностями, а потому просто не имеют права  отказываться  от  власти.
Айзон возражал, что ему вполне достаточно власти на одной  планете.  Ни-
велла заняла какую-то промежуточную позицию.
   Вот тогда и начали происходить странные вещи  с  их  памятью.  Давнее
прошлое забылось совсем, недавнее - сильно искажалось в  зависимости  от
обстоятельств. Ложная память подбрасывала странные сюжеты,  например,  о
том, как они трое - только трое - прилетели на Иолк не на "Пинте", а  на
"Овене", который сломался.
   "Овен" вдруг действительно сломался, то есть он больше не  подчинялся
их мысленным приказам, а ручным управлением на этом корабле и не  пахло.
Фелл все сильнее впадал в отчаяние, все глубже  закапывался  в  изучение
дьявольской техники - это было полнейшее сумасшествие! Вот тогда  они  и
поругались. Окончательно. Тогда и стали врагами.
   Очевидно, от многократного совмещения ложных воспоминаний с пробудив-
шимися истинными у Айзона сильно заболела голова. Он попросил прекратить
эту пресс-конференцию, тем более что двигаться дальше в прошлое все рав-
но не получалось, а то, что случилось после, было уже известно.
   - Короче, я понял, - подытожил Керк. - Боги - это такие  сумасшедшие,
возомнившие себя высшей расой и рвущиеся к абсолютной власти во  Вселен-
ной. - Он покосился на Бервика, и Бервик кивнул, дескать, так и  получа-
ется. - Айзон отказался быть богом, его пропавшая жена Нивелла, очевидно
- тоже. Фелл теперь в наших руках. Но остались трое других.
   - Сулели не в счет, - заметил Айзон. - Он просто дурак и сам по  себе
безобиден. Инна и Кобальт - эти да, эти пострашнее Фелла.
   - А главное, - подхватил Керк, - есть еще Тюдор, он же отец Федор, он
же доктор Солвиц. Или их все-таки трое?
   - Не знаю, - сказал Айзон, - но смею  предполагать,  что  их  гораздо
больше.
   - Ну и пусть, - грозно сказал Керк. - Сколько бы их там ни было.  Те-
перь на пути этих богов встал Мир Смерти. Мы, пирряне, выступаем  против
власти маньяков над всей Галактикой. Мы сразимся с ними. И  если  кто-то
еще не знает, то им предстоит узнать: пирряне не умеют проигрывать.
   Керк опустился на стул, и в кают-компании  повисла  тишина.  Конечно,
седовласый вождь был прав. В теории. Но Язон вдруг представил себе,  как
прямо сейчас через стену входит к ним Теодор Солвиц собственной персоной
и меланхолично аплодирует суровому старому  воину:  "Браво,  Керк  Пирр,
браво". Наглый, спокойный, уверенный в своих бредовых идеях  и  в  своей
непобедимости. Язона аж передернуло от этой слишком ярко представившейся
ему картинки.
   Лично он готов был поклясться, что пресловутый Тюдор - это все тот же
Солвиц, только теперь получалось, что безумный ученый присутствовал  уже
на трех, если не на четырех планетах одновременно. От сознания этого аб-
сурда голова у Язона начинала болеть не меньше, чем у его отца от недав-
них тяжелых воспоминаний.
   "Ладно, гори он в плазме, этот Солвиц, - решил про себя Язон. -  Ста-
рина Керк отвлек меня.  А  ведь  какая-то  гораздо  более  важная  мысль
мелькнула, помнится, в голове, пока я слушал печальный и сбивчивый расс-
каз отца. Ну да, конечно! Управление  звездолетом  с  помощью  мысли.  А
звездолет, в свою очередь, породил экран над планетой.  Значит...  Экран
можно убрать с помощью мысли? Да нет, глупость  какая!  Начнем  сначала.
"Овен" управлялся мысленно, но только до тех пор, пока  рядом  находился
Тюдор, то есть Солвиц. Он же типичный шулер, этот  бессмертный  псих!  И
учеников своих шулерству обучил. Помню я, как Фелл причинял Айзону боль,
якобы приближая экран силою мысли. Что ж он там вытворял на самом  деле?
Скорее всего, генерировал чем-нибудь  остронаправленный  радиосигнал  на
соответствующей частоте. Когда в мозгу этакая железяка  с  антеннками  -
что проще заставить ее резонировать, вызывая  боль?  Стало  быть,  всюду
чистая техника и никаких чудес. А пси-передатчики в нашем  случае  абсо-
лютно ни при чем. Ведь тут  существенно  другие  энергии  задействованы.
Значит, чем же мог реально включаться могучий "Овен"?.. Эврика!"
   Мета, случайно посмотревшая на Язона в этот момент,  даже  чуть  губы
приоткрыла, готовая спросить, от чего такая радость на его лице. Но ник-
то ничего сказать не успел, потому  что  тут  в  кают-компании  раздался
громкий и, как всегда, тревожный сигнал вызова  по  джамп-связи.  Сигнал
вызова с родного Пирра.
   "Ну вот, - подумал Язон, и все у него внутри опустилось. - Так  всег-
да: если мы оказываемся на далекой планете, где-нибудь  в  другой  части
Галактики и попадаем в тяжелейший переплет, значит, на Пирре тоже обяза-
тельно начинается голод и мор, и все стихийные бедствия сразу, в  общем,
конец света. Сейчас Накса попросит срочно возвращаться, а мы ему  в  от-
вет: "Присылай, дружище, корабль, без вашей помощи отсюда не улететь!"
   И только одно порадовало всех: кое-какие сигналы проходят  сюда  даже
через этот проклятый экран. Проходят! А значит, еще не все потеряно.

   ГЛАВА 18

   Язон не угадал. Накса вовсе не просил о помощи.
   - Примите важное сообщение, - солидно распорядился он. -  Я  научился
управлять местными киборгами. Стальные шилометы, суперрогоносы и  медно-
зубые кайманы тоже теперь приручаются. Звериное начало преобладает в них
над механическим, так что мы легко находим общий язык. Пирр -  это  наша
планета, кого бы и какими бы способами сюда не  засылали.  Мы  останемся
здесь хозяевами и победим. Передайте там своему Солвицу:  пусть  что-ни-
будь новенькое изобретет, поинтереснее. С киборгами я уже справился.
   Пирряне были просто ошарашены. Ведь добрые вести всегда считались ог-
ромной редкостью в их мире. А Язон сразу спросил:
   - Накса, с чего ты взял, что киборгов засылал на Пирр именно Солвиц?
   - С твоих слов, Язон, то есть не слов, конечно, а мыслей. Извини,  но
ты слишком интенсивно думал на эту тему, когда мы виделись  в  последний
раз. Нас прозвали говорунами, но на самом-то деле  мы  скорее  "читуны".
Чтобы устанавливать телепатический контакт, сам понимаешь, мне необходи-
мо читать чужие мысли... Ну ладно, как там у вас?
   Обо всех бедах и проблемах на "Арго" принялся  рассказывать  Керк,  а
Язон, как только от души отлегло, сразу вернулся  к  тому,  на  чем  его
прервали.
   "Эврика!" - воскликнул он про себя за секунду до вызова по джамп-свя-
зи. Он действительно нашел ответ.
   Поискав глазами Миди, Язон крикнул ей:
   - Скорее принеси сюда тот самый процессор, с помощью  которого  мы  с
тобою усмирили огнедышащего дракона.
   Дракон вместе с процессором был подарен Миди в награду за ее неоцени-
мую помощь. Предполагалось, что эта милая  игрушка  будет  охранять  дом
юной царевны, когда она найдет себе мужа и планету, на  которой  захочет
остаться жить. Похоже было, что дракону грозит  постоянная  прописка  на
Юктисе. Но пока Миди мечтала совершить свадеб-

ное путешествие на Пирр и там, в страшных джун-
глях, испытать своего грозного механического ох-
ранника.
   - Зачем? - не поняла Миди.
   - Тащи скорее, - попросил Язон с мольбой в глазах.
   Миди поняла. Умчалась, примчалась, села рядом. Совсем, как тогда.
   Керк еще не успел изложить Наксе всего ужаса их  положения,  то  есть
Пирр по-прежнему оставался на связи,  когда  Язон  полностью  подтвердил
правильность своей догадки. Сосредоточенно шевеля губами, трижды  переп-
роверив проделанные только что расчеты, он набрал нужный код и, наконец,
решительно вдавил кнопку ввода.
   Ни звона аварийной сигнализации, ни грохота аплодисментов Язон не ус-
лыхал и в некоторой растерянности шепнул Миди:
   - Пойди теперь, пожалуйста, позови Стэна.
   Миди поднялась, плохо понимая, что происходит,  но  не  успела  и  за
дверь выйти, когда послышался топот в коридоре.
   Совершенно взмыленный Стэн и еще более растрепанный Арчи ввалились  в
кают-компанию один за другим и в лучших своих традициях выдохнули  вдво-
ем:
   - Экран...
   - ...пропал!..
   - Ну вот и все, ребята, - сказал Язон. - Дело-то выеденного  яйца  не
стоило. Дракон - просто один из исполнительных механизмов комплекса  под
условным названием "Овен", или, если угодно, Ослепительный Винторг,  или
окроткави. А главной частью его является процессор. Подозреваю, что этот
пульт управления изготовлен был не в единственном экземпляре. Но при по-
пытке одновременно давать взаимоисключающие приказы машина выбирает  тот
из них, который отдан с наименьшего расстояния.  Так  что  наши  команды
сейчас вне конкуренции, хотел этого Солвиц или нет.
   Общее совещание, очень шумное, очень радостное и  очень  бестолковое,
завершилось, и теперь они сидели довольно узкой компанией в каюте Язона,
держали в руках высокие бокалы с изысканными коктейлями, пили за удачу и
пытались убедить себя в том, что все самое ужасное позади, а  впереди  -
сплошные сверкающие перспективы как для Пирра, так и для Галактики в це-
лом.
   На самом деле проблем оставалось еще выше крыши.  Просто  все  дружно
решили выкинуть их из головы. Во всяком случае на время полета.
   - Мета, милая, - попросил Язон, - плесни мне чистого виски со  льдом,
безо всех этих соков и содовых. Я безумно устал и мечтаю расслабиться.
   В тот же миг распахнулась дверь. На пороге стоял Тека с  мрачным  ли-
цом.
   - Как же, расслабишься на  этом  замечательном  "Арго"!  -  проворчал
Язон.
   - Господин Фелл умер, - сообщил Тека и добавил. - Хотя мы сделали все
возможное.
   - Что, нельзя было извлекать из мозга эту  штуку?  -  поинтересовался
Язон.
   - Не в этом дело. Просто его  мозг  слишком  долго  и  тесно  взаимо-
действовал с экраном. Именно его мозг. На Айзоне свертывание экрана  ни-
как не отразилось, уверяю тебя.
   Тут за спиной Теки появился легкий на помине Айзон.
   - Еще как отразилось! - поведал он с улыбкой.
   - Мета, я жду, - напомнил Язон, который всех сейчас слушал вполуха. -
И отцу тоже плесни неразбавленного. Мы должны с ним сегодня как  следует
выпить.
   - Язон, - проговорил Айзон торжественно. - Конечно, надо выпить.  По-
вод есть: я вспомнил.
   - Что ты вспомнил? - Язон все-таки сделал глоток, зажмурился от  удо-
вольствия и покрутил янтарную жидкость в широком  стакане,  слушая,  как
мило шелестят кубики льда. Он уже чувствовал, что как следует выпить ему
опять не дадут. - Что ты вспомнил, отец?
   - Все вспомнил.
   - Это интересно! - оживился Язон.
   И в тот же миг омерзительно громкий сигнал общей тревоги прорезал ти-
шину каюты и долгим эхом звенел в коридорах. Язон опрокинул виски,  едва
не заглотив ледяные кубики, и помчался в капитанскую рубку. Мета, конеч-
но, обогнала его и у обзорного экрана оказалась раньше.
   Сидевшая за штурвалом Лиза являла собою саму растерянность. Ведь  то,
что надвигалось на них сейчас из межзвездного пространства, противоречи-
ло любым нормальным представлениям космонавтов о  небесных  телах,  хоть
искусственного, хоть естественного происхождения: светимость,  скорость,
размер, радиоизлучение не позволяли идентифицировать объект ни с  косми-
ческим кораблем, ни с кометой, ни с боевым снарядом, выпущенным по  "Ар-
го" какими-нибудь коварными врагами.
   Но всякая неизвестность - это опасность. Дальше  все  по  инструкции:
сигнал тревоги включен, и доблестный Клиф уже несколько  секунд  сжимает
вмиг вспотевшими ладонями рычаги артиллерийских установок.
   Однако странная какофония радиосигналов неожиданно оформилась в  чет-
кую фразу:
   - Даймед, это я, Нивелла. Прошу дать добро на стыковку!
   - Лиза, - закричал Язон радостно, - переключай на автомат! - И от из-
бытка чувств обнял девушку к крайнему  неудовольствию  Меты,  скорчившей
выразительную гримаску у него за спиной. - Переключай  скорее!  Это  моя
маманя прилетела.
   Очевидно, Язон все-таки успел прилично набраться. И когда? Вроде  на-
чинали-то грамотно с легкого джин-тоника, а уж потом на виски перешли.
   Слова его услышал весь  экипаж.  Команды  с  капитанского  мостика  в
экстренной ситуации транслировались по интеркому, а ситуация была сугубо
экстренной. В общем, стрелять теперь никто и не думал. "Арго" готов  был
принять на борт корабль Нивеллы, каким бы странным он ни казался.
   А корабль был едва ли не точной копией "Овна", потому и воспринимался
так странно локаторами линкора.
   А Нивелла была... нет, не точной копией Меты, но чем-то очень похожей
на нее. Язон растерянно спросил:
   - Ну и как же мне называть тебя? Госпожа Нивелла? Мама? Как еще?
   - Да как угодно! - улыбаясь, сказала Нивелла, выглядевшая, вне всяких
сомнений, моложе самого Язона. - Хоть  просто  Нив-Нив.  Айзон  когда-то
звал меня этим шуточным именем.
   Ситуация казалась просто сюрреалистической. Язон, честно говоря, и не
знал, о чем спрашивать мать, тем более что пару минут назад отец грозил-
ся рассказать ему все.
   - Ну так что? - проговорил он в полнейшей растерянности. - Будем  от-
мечать торжественное воссоединение семьи. Между прочим, я  тут  жениться
собрался. Вот познакомься, мамуля, моя невеста Мета.
   - Очень приятно, сынок. Но почему ты не спрашиваешь, как я нашла вас?
   - Я примерно догадываюсь. Когда с помощью процессора  я  свернул  эту
проклятую оболочку, упрятав всю ее энергию вглубь звездолета - это и бы-
ло для тебя сигналом. Правильно?
   - В общем, да. Надо же, какой умный мальчик вырос! -  улыбнулась  Ни-
велла. - Может, и не рассказывать ничего? Ты же сам все знаешь.
   - Всего не знаю, - с достоинством ответил Язон, - но иногда очень хо-
чется узнать именно все. Вот скажи, например, откуда взялся второй Осле-
пительный Винторог?
   - О! Это совершенно отдельная история! - воскликнула Нивелла с  энту-
зиазмом.
   - Нет, - резко возразила Мета. - Отдельных историй нам сейчас не  на-
до. Мы уже все безумно устали от всевозможных воспоминаний, объяснений и
откровений. У нас перерыв на обед!
   - Язон, неужели тебе не интересно узнать, - торопливо заговорила  Ни-
велла, - что мы принадлежим к расе бессмертных? К одной из рас бессмерт-
ных. Что Солвиц с его вакциной и Бервик с его  Обществом  Гарантов  Ста-
бильности - не более чем жалкие последователи или даже плагиаторы насто-
ящих бессмертных с древними традициями? Неужели тебе не  интересно,  что
систему использования гиперпереходов придумали мы для общения между пла-
нетами нашей Галактики и даже между планетами разных вселенных? Что пла-
нета Дельфа находится как раз в другой вселенной и путь  туда  пролегает
поэтому только через рванавр. Неужели тебе не интересно, что  представи-
телями другой расы бессмертных в этом мире являются мудрецы и что плане-
та Поргорсторсаанд, где прошло твое  детство,  стала  ареной  вселенской
битвы за выход из кривопространства  в  миры  разных  уровней?  Поэтому,
кстати, тебя и встречали  там  так  приветливо  -  ракетными  ударами  и
стальными кабанами. Неужели тебе безразлична судьба твоих  родственников
- Ахаманта, который до сих пор ждет моего возвращения,  Хеллы,  погибшей
на Дарданелле при нелепых обстоятельствах, Фрайкса, убитого этим мерзав-
цем Солвицем, Экшена, неосознанно ставшего его агентом? Неужели тебе  не
хочется добраться до сути в устройстве звездолета "Овен"? Неужели?
   Язон слушал ее и понимал: все вопросы  абсолютно  справедливы,  но...
Ему было интересно все это и многое другое, но только не сейчас.  Сейчас
был уже перебор. Голова просто не могла больше вмещать новую информацию.
   - Мама, Нив-Нив, ради Бога! (И откуда вдруг выскочил  этот  архаичный
оборот?) Я обо всем хочу узнать, но не сейчас. Ладно?
   - Ладно. Но хотя бы пару слов обо мне и об отце...
   - Нет, - вновь решительно вмешалась Мета, видя,  как  жалко  выглядит
Язон. - Нет, нет и еще раз нет! Мы сегодня отдыхаем. Если хотите, можете
присоединиться, но умоляю вас, никаких серьезных разговоров!
   Нивелла улыбнулась еще раз и сказала:
   - Ладно. Наливайте.
   - Мета, - спросил Язон, - а интересно, ты много поняла из  того,  что
произошло сегодня?
   - Я все поняла, - сказала Мета, - но лучше поговорить об этом завтра.
   - Действительно, - согласился Язон. - Язык у него еще не  заплетался,
но мысли уже слегка путались. - А что сегодня?
   - А сегодня я хочу услышать от тебя, что ты  думаешь  по  поводу  нас
двоих. Ты и я. Как мы будем жить дальше?
   Язон мгновенно протрезвел от такого вопроса и задал встречный:
   - Ты ждешь от меня настоящего предложения? Ты, женщина планеты Пирр?
   - Да, я женщина планеты Пирр. Ну и что?! Я хорошо знаю обычаи  нашего
мира. Но в ходе последнего путешествия ты так часто называл  меня  своей
женой или, как минимум, невестой.
   - Короче...
   - Короче, с твоими родителями я уже знакома. Кажется, в  старину  это
считалось обязательным ритуалом.
   - Считалось. А ты откуда знаешь?
   - Я читала много книжек про любовь. А мои родители, наверно,  погибли
оба. Ну, про мать ты уже слышал, а отец... Долгое время я считала  своим
отцом Керка... В общем, я никогда не  знала  своего  отца.  Это  ничего,
Язон? Как ты думаешь?
   - Мета, - прошептал он, - я люблю тебя, Мета!..
   А линкор "Арго" вновь приближался к орбите Пирра. Заговорившись,  они
прозевали предупреждающий о невесомости  сигнал.  Невесомость  свалилась
внезапно, и они медленно, как во сне, поднялись над постелью и закружили
по каюте, словно в брачном танце.

   Лондон - Москва, сентябрь-ноябрь 1997 г.

   Антон Молчанов (Ант Скаландис) как Гарри Гарисон
   Мир смерти против флибустьеров

   Harry Harrison & Ant Skalandis:
   Deathworld 5: Deathworld vs flibusters
   Изд. "ЭКСПО-Пресс", 1999 г.
   OCR Палек, 1999 г.

   КНИГА ПЕРВАЯ
   Флибустьерский рай

   ГЛАВА ПЕРВАЯ

   Кассилия  -  третья  планета  в  системе  желтого  карлика   Санпрайд
(Р0233-16) в южной части внешнего рукава Галактики. Кислородный мир зем-
ного типа. Освоен одним из первых в начальный период Великой  Экспансии.
Этнический состав жителей - преимущественно европиоиды.  Государственный
язык - меж-язык. Столица - Голденбург, около полутора миллионов жителей.
Высокий уровень развития информационных технологий и  связи.  Член  Лиги
Миров с двухсотлетним стажем. Эпоха галактических войн коснулась  Касси-
лии незначительно. Планета, служившая межзвездным финансовым центром,  а
затем ставшая также курортом галактического значения и всемирно  извест-
ным центром развлечений, никогда не имела сильного  космического  флота.
Дважды вступала в войны с ближайшим соседом -  второй  планетой  системы
(Дархан), но все боевые действия проходили только в межпланетном  прост-
ранстве без нанесения ударов по городам и промышленным объектам. В  нас-
тоящее время Дархан и Кассилия поддерживают дипломатические отношения  в
объеме необходимого минимума, но ведут непрерывную информационную, идео-
логическую и экономическую войну.
   Из официальной справки о планете Кассилия.
   Огромное окно из золотистого зеркального стекла метров десяти в высо-
ту и не меньше шести в ширину лопнуло и  осыпалось  на  широкий  тротуар
дождем сверкающих осколков К счастью, улица перед фасадом  Национального
банка Кассилии в этот момент  была  практически  пуста,  и  смертоносное
стеклянное крошево настигло лишь одного охранника  и  одного  случайного
прохожего, приблизившегося к дверям банка не иначе  как  спьяну.  Сирена
аварийной сигнализации взвыла раньше, чем первая стекляшка коснулась ке-
рамических плиток тротуара, а уже через двадцать секунд из  подъехавшего
микроавтобуса высыпал специально обученный наряд  полиции.  Здание  было
оцеплено, все этажи проверены на предмет  присутствия  посторонних,  все
коммуникации перекрыты. Улицу быстро очищали от вездесущих чудаков,  лю-
бопытство которых оказывается сильнее страха. Меж тем  одиночный  взрыв,
очевидно, производился чисто акустическим способом, и  прибывшие  вскоре
пожарники оказались не у дел. Кто ж мог знать, сколько работы появится у
них чуть позже?
   На следующий день первые полосы всех столичных газет были почти цели-
ком отданы под репортажи об ограблении казино, ведь  странное  нападение
на банк оказалось всего лиши отвлекающим маневром.  Журналисты  упражня-
лись в остроумии, называя человека, совершившего  дерзкое  преступление,
Новым Язоном, Язоном Пятнадцать Миллиардов (именно такая сумма была  по-
хищена) или просто супергероем. Наверно,  во  всей  обитаемой  Вселенной
только кассилийцы способны так возвеличивать обыкновенного, в  сущности,
бандита и уделять наибольшее внимание финансовым проблемам в  то  время,
как происходит настоящая трагедия.
   Да, действительно, много лет назад Язон динАльт, прибывший неизвестно
откуда, сумел выиграть и  унести  из  знаменитейшего  казино  "Кассилия"
больше трех миллиардов кредитов, за что и  удостоился  гордого  прозвища
Язон Три Миллиарда. Конечно, игорный дом не слишком  охотно  расставался
со своими деньгами, и в результате тогдашних перестрелок  погибли  шесть
человек Но это все были профессиональные охранникирэкетиры из  мафиозной
структуры, контролирующей "Кассилию", да военные из наземной службы кос-
мопорта, то есть люди, которых трудно отнести к категории "мирное  насе-
ление". На этот же раз получилось неоправданно много жертв,  по  преиму-
ществу, абсолютно случайных сто двадцать три человека, из  них  тридцать
восемь - коренные жители планеты. И даже, несмотря на ночное время,  по-
гибли трое детей.
   Вот как все это было.
   Около полуночи в игорном доме "Кассилия" появился человек с туго  на-
битым баулом. Охрана уже выяснила, что в сумке  нет  ничего  опасного  -
только деньги - натуральные, выборочно прошедшие проверку в банке галак-
тические кредитки пятидесяти-, стотысячного и  миллионного  достоинства.
Человек сел играть в покер по маленькой, но очень быстро увлекся,  нара-
щивая ставки, и в течение какого-нибудь часа спустил все, то есть  почти
полтора миллиарда. При этом он имел вид полнейшего идиота, глаза  горели
искренней надеждой отыграться. Последние миллионные банкноты еще не  уп-
лыли со всей неизбежностью в кассу казино, а он  уже  звонил  кому-то  с
просьбой о помощи. Пятеро друзей незадачливого игрока появились  в  зале
очень скоро, и у каждого - такая же  плотно  набитая  сумка.  Оставалось
лишь догадываться, сколько там всего находится денег, но крупье был  че-
ловеком практичным и предпочитал в таких случаях не гадать, а просто пе-
рекачивать деньги в кассу, где их будет гораздо проще посчитать.
   Лучшим способом для такой перекачки он считал подключение к  процессу
игры еще одного не менее увлеченного  участника,  то  есть  обыкновенной
подставной фигуры со стороны казино. А для того,  чтобы  этот  "простак"
мог играть с очумевшим пришельцем и его друзьями на равных,  требовалась
адекватная денежная масса.
   Крупье вместе с хозяином казино приняли решение:  просить  финансовой
поддержки у Национального банка,  одного  из  акционеров  игорного  дома
"Кассилия". По секретному туннелю, проходящему  под  улицей,  наличность
была доставлена в зал. Вот тут и началась самая  невероятная  в  истории
игра со стомиллионными ставками. Одно из крупнейших в Галактике  заведе-
ний посещают не самые бедные люди, и, кроме  двух  основных  персонажей,
нашлось еще несколько любителей рискнуть большими деньгами и  пощекотать
свои нервы. Таким образом через каких-нибудь  полчаса  общее  количество
наличных кредитов, сосредоточившееся в  игорном  зале  "Кассилии",  явно
превысило двадцать миллиардов. Игра продолжалась теперь уже не так скуч-
но и с переменным успехом - строго по сценарию казино. Вот тогда и  раз-
дался взрыв в здании напротив. Лопнула витрина Национального банка.
   Охрана казино среагировала мгновенно. Кто ж не  знает,  что  в  таких
случаях делать? Игру прекратить, всех присутствующих взять под прицел, а
по громкой связи сурово объявить: "Бросить оружие! Лечь на пол!"  Но  не
тут-то было! Вся компания человека, который проигрывал крупные суммы,  и
не подумала подчиниться. Во-первых, оказалось, что их не шестеро, а  ми-
нимум в три раза больше - остальные до поры исполняли роль скучающей или
нескучающей публики. А вовторых, все они действовали фантастически  чет-
ко, слаженно и просто молниеносно. Без  единого  предупреждающего  слова
была открыта стрельба на  поражение.  Охранников  поубивали  практически
сразу же. А заодно и еще нескольких человек, к несчастью своему  оказав-
шихся на линии огня. Возникла настоящая паника. Это и не позволило стре-
мительно ворвавшейся в зал полиции  сколько-нибудь  существенно  воспре-
пятствовать ограблению. Вся наличность, находившаяся в тот момент в кас-
се казино, на игровых столах и в карманах  присутствующих,  была  удиви-
тельно быстро и профессионально изъята и упакована в несгораемые  мешки.
Все, кто пытался помешать этому процессу, безжалостно расстреливались  в
упор.
   Специально подготовленная группа захвата сумела лишь слегка замедлить
продвижение бандитов из здания казино на улицу.  Полицейские  не  хотели
стрелять в присутствии мирных граждан. Бандиты стреляли направо и  нале-
во, не делая скидок ни на что, кроме собственной безопасности. А точнее,
они и своих не слишком жалели, только особо тщательно прикрывали  тащив-
ших мешки с деньгами. На помощь полиции были вызваны армейские подразде-
ления, и бандитов, вне всяких сомнений, задержали бы, но... В  этот  мо-
мент в небе над городом появился тяжелый военный  звездолет  -  линейный
крейсер  класса  "Пи-Кью",  запеленгованный,  разумеется,  диспетчерской
службой космопорта Диго, но не подчинившийся никаким командам. В наруше-
ние всех правил со звездолета была десантирована легкая  канонерка.  Под
прикрытием ураганного огня из самого разного оружия, в том числе и тако-
го, которое в атмосфере вообще не применяют из-за опасности взорвать са-
мих себя, бандиты загрузились вместе с деньгами на борт своего небольшо-
го, но могучего кораблика и благополучно вернулись на  звездолет.  С  их
стороны оказались потеряны убитыми лишь двое.  А  уж  броня  гигантского
крейсера была абсолютно непробиваема для кассилийских орудий.  Возможно,
грабители не знали об этом, возможно, просто не думали о количестве  бу-
дущих жертв. Так или иначе, старт был дан в аварийном режиме, что  озна-
чало обильный выброс высокотемпературной плазмы и, как следствие, страш-
нейший пожар в самом центре густонаселенного города.
   Так закончилась эта трагедия, унесшая сто двадцать три жизни и  прев-
ратившая в дымящиеся руины один из богатейших и красивейших игорных  до-
мов Галактики.
   Растерянность властей и  явное  отставание  кассилийской  космической
техники от передовых образцов, какими пользовались преступники,  привели
к тому, что поймать их не удалось. Никто на планете даже не надеялся на,
справедливое возмездие. Впрочем, кассилийцы вообще равнодушны к  смерти.
Так уж исторически сложилось в этом вселенском центре всевозможных разв-
лечений и удовольствий. Здесь, где ни днем,  ни  ночью  не  прекращается
бурная и веселая жизнь, привыкли узнавать из бесстрастных статистических
сводок, что, например, в главном городе Кассилии Голденбурге  ежесуточно
погибают десятки, а то и сотни людей. Преимущественно  -  инопланетники.
Погибают они в автомобильных авариях и бандитских перестрелках, в пьяных
драках и кровавых спортивных турнирах, умирают от передозировки наркоти-
ков и от неизвестных болезней, занесенных из других  миров.  Или  просто
потому, что не слишком дорожили своей жизнью. Смерть на Кассилии привыч-
на и в любых видах более чем естественна. Некоторые гости  планеты  ищут
ее специально и находят именно в Голденбурге. Удобно  умирать  там,  где
никто никого не ищет и ни о чем не спрашивает, где даже нет закона,  ка-
рающего за случайное убийство. Ну а те, кто совершает убийства преднаме-
ренные, формально обязаны понести наказание, но в действительности край-
не редко предстают перед судом. Ведь они, как правило, настоящие мастера
своего дела, умеющие не только совершить преступление, но и уйти от  от-
ветственности.
   Однако случай с ограблением казино потряс даже равнодушных,  невозму-
тимых кассилийцев. Все-таки это было уже слишком.
   Ни для кого не секрет, что во Вселенной существуют планеты, находящи-
еся на стадии полного одичания и деградации.  Их  не  только  невозможно
принять в цивилизованное сообщество, к ним элементарно недопустимо  под-
ходить с обычной цивилизованной меркой. И это понятно. Однако раса, вла-
деющая современными системами связи, говорящая на нормальном  меж-языке,
обладающая могучей военной техникой и в то же время явно  не  признающая
никаких общечеловеческих законов, будь то законы нравственные, религиоз-
ные, гражданские или уголовные, - такая раса повстречалась жителям  Кас-
силии впервые. Большинство из них даже не рискнуло бы  предположить,  из
какой части Галактики прибыли эти  моральные  уроды.  Полиция,  впрочем,
очень скоро разобралась, с кем ей довелось иметь дело. Но легче от этого
никому не стало.
   Когда на планету съезжаются скучающие богатые люди со всех  ближайших
и даже отдаленных звездных скоплений ради развлечений  и  отдыха,  среди
них обязательно попадается и публика с весьма  сомнительной  репутацией.
Так что кассилийской полиции вообще скучать некогда. Дюжие парни в синей
форме отлично натренированы и еще лучше информированы. Они  умеют  рабо-
тать в самых нестандартных условиях. Они  считаются  истинной  гордостью
планеты. Правительство даже называет их  настоящими  суперменами  и  де-
монстративно не признает никаких правоохранительных роботов. Хотя  машин
подобного рода разрабатывалось в Галактике немало,  на  других  планетах
ими пользуются регулярно и, поговаривают, не без  успеха.  Пусть  так  -
Кассилия доверяет только людям. Да, подвергаются опасности  человеческие
жизни, но работа есть работа. Они же идут на, риск  добровольно.  И  как
показала многолетняя практика, не раз и не два выходили с честью из  аб-
солютно безвыходных ситуаций.
   Но на этот раз Кассилия испытала  горечь  сокрушительного  поражения.
Одни никогда не знали и представить себе не могли, а другие  успели  за-
быть, что в мире существуют столь дерзкие, жестокие, безжалостные банди-
ты, располагающие сверхсовременными техническими достижениями.
   Вопрос об ограблении казино обсуждался на специально созданной прави-
тельственной комиссии. Высшие полицейские чины, сотрудники  контрразвед-
ки, владельцы крупнейших предприятий и банков объединили усилия,  сопос-
тавили свои базы данных и пришли к однозначному  выводу.  Кассилия  под-
верглась нападению тех  самых  людей,  которые  когда-то  называли  себя
Звездной Ордой. Орда была разбита, но осколки ее сохранились и, как  те-
перь стало ясно, склеились во чтото другое.  Организаторов  новой  шайки
называли космическими пиратами, а во главе ее стоял некто Генри  Морган.
Полицейский компьютер узнал его лицо сразу, ошибки тут быть не могло.

   ГЛАВА ВТОРАЯ

   - И зачем ты мне подсунул эту карту, Арчи?
   - А ты смотри внимательнее. Вот здесь красной линией показан  маршрут
последней миграции рогоносов, а вот тут - зеленой - направление массово-
го перелета шипокрылов. Если провести воображаемую плоскость через  кос-
мопорт имени Велфа и город Открытый, эти линии будут одна другой симмет-
ричны, как предмет и его отражение в зеркале.
   - И что же это значит? - спросил Язон, звонким шлепком прихлопывая на
лбу комара.
   - Ну, вариантов может быть несколько. Первыми приходят в голову  два:
либо эти твари движутся вдоль линий  магнитного  поля  планеты,  либо...
кто-то все-таки управляет нашими птичками и зверьками.
   - Весело, - сказал Язон в задумчивости и посмотрел на свою ладонь.
   Последние слова Арчи так озадачили его, что рука будто застыла в воз-
духе, и Язон не довершил естественного процесса размазывания  комара  по
лбу. Маленький кровосос остался висеть прилипшим к коже.  -  Кровосос...
Насекомое... Пусть даже очень, очень маленькое... Откуда?!
   Кажется, все-таки Арчи понял первым, что появление комара в помещении
исследовательского комплекса еще более удивительно, чем его  неожиданное
открытие с симметричными линиями. Идеальная герметичность всех модулей и
тщательная санобработка одежды, оружия, вообще любых предметов, вносимых
снаружи, дополнились в последнее время еще и новым, уже достаточно хоро-
шо зарекомендовавшим себя средством - биоэнергетическим экраном.  Хитро-
умное поле не пропускало внутрь ничего живого без спедиального пси-паро-
ля. Комар, владеющий псипаролем, - это уже слишком. Другая очевидная ги-
потеза - насекомое-киборг. Да нет, не киборг, ведь киборг  -  это  орга-
низм, в нем  обязательно  присутствует  животная  составляющая.  Значит,
стопроцентный робот, электронно-механический комар. Ничего себе!
   Столь легкомысленно умерщвленное (испорченное?) Язоном уникальное су-
щество (или все-таки устройство?), разумеется, тут же упрятали в контей-
нер, заполненный инертным газом, и Арчи немедленно вызвал Бруччо как са-
мого главного специалиста в области пиррянской флоры и фауны.
   Тот обещал прилететь, но сразу предупредил еще по визифону, что  вряд
ли в столь крохотном организме скрываются великие тайны. А если и  скры-
ваются, то не на уровне биологии. Арчи поддержал это мнение и  предложил
лично провести физикотехничес-кую экспертизу объекта  после  энтомологи-
ческих опытов старшего товарища.
   Арчи, Арчибальд Стовер с далекого Юктиса, еще полтора  условно-земных
года назад сменил свою астрофизику на сомнительные по результатам,  зато
фантастически увлекательные исследования экологии Мира  Смерти.  Молодой
ученый сразу оказался вовлечен не только в научные проекты, но и в  нес-
колько экспедиций, которые, по понятиям  воинственных  пиррян,  являлись
вполне тривиальными, однако жители других планет сочли бы их просто  бе-
зумными авантюрами. Арчи учился у Язона спокойному отношению к  пиррянс-
ким странностям и привыкал потихонечку к новому  взгляду  на  окружающий
мир. По-молодому быстро адаптировался он к двойному тяготению, по  уско-
ренной программе прошел обязательную школу боевых искусств, стремительно
заглотил необходимый минимум биологических знаний и даже перестал  обра-
щать внимание на бешеные перегрузки в полетах, если, например, за  штур-
вал садились обитатели Пирра. Наконец, ощущение  смертельной  опасности,
постоянно бродящей гдето рядом, и готовность в любую секунду дать  отпор
неприятелю сделались для инопланетника Арчи чем-то вполне естественным и
нормальным.
   Собственно, он стал теперь совсем другим человеком,  и  нисколько  не
жалел об этом. Особенно перестал жалеть,  когда  после  невероятного  по
сложности и захватывающе интересного путешествия к центру Галактики  на-
шел себе жену, юную Миди с опасной, но очень красивой  планеты,  носящей
древнее имя Эгриси. Вся жизнь его легла тогда на новый курс,  и  уже  не
было возврата к прошлому - к тихой научной работе на тихой и нудно  бла-
гополучной окраине Вселенной - в мирах Зеленой Ветви. Арчи теперь  забо-
лел Пирром, ему не давала покоя экологическая загадка этой планеты и все
древние тайны, связанные с нею. Заразительно отважные  характеры  пиррян
восхищали его, а гибкий ум Язона в сочетании с невероятной выносливостью
и отчаянным упрямством молодой юктисианец считал для себя образцом.
   Миди тоже оказалась девушкой любознательной и пытливой. Так что  ста-
ралась ни в чем не отставать от мужа, по крайней  мере,  всегда  была  в
курсе его дел и помогала в работе. Ну а Язона,  как  и  раньше,  повсюду
сопровождала Мета. Вот такой доблестной четверкой они и трудились сейчас
в недавно построенных лабораториях исследовательского комплекса - этакой
миниатюрной, но гораздо более совершенной копии прежнего закрытого горо-
да с неприступным периметром - города посреди хищных  джунглей.  Джунгли
были теперь уже не столь враждебны, а новейшая техника стопроцентно  за-
щищала от любых случайностей все помещения научного комплекса.
   Однако защита защитой, а с любимыми пистолетами пирряне  и  здесь  не
расставались. Привычка - вторая натура. За долгие годы общения  с  Миром
Смерти Язон отлично понял это. А теперь и Арчи уже считал себя  пирряни-
ном. Даже юная Миди носила оружие на предплечье, впрочем, скорее из  со-
лидарности с любимым мужем, чем по внутреннему убеждению.
   И вот четыре пистолета, не говоря уже обо всех опозорившихся системах
защиты, оказались бессильны против одного загадочного комара.
   Язон почувствовал легкое головокружение. От тревожных мыслей? Да нет,
пожалуй, это все-таки комар. Ядовитая мерзость! Однако не время зацикли-
ваться на такой ерунде. Он протянул руку и автоматически  воспользовался
стационарной аптечкой. Информация о комарином яде поступила в компьютер,
обработка данных заняла доли секунды, и необходимое лекарство  было  тут
же впрыснуто в совсем не сильно отравленную  кровь.  Язон  избавился  от
неприятных эмоций и тут же выкинул проблему из головы. Конечно, биохими-
ческий анализ тоже может дать многое, но уж об этом-то точно не ему  ду-
мать. А о чем ему?
   Арчи сказал "Нашими птичками и зверьками кто-то управляет". Ну,  зна-
чит, и комариками - тоже. Вот он, первый шаг к разгадке. А раз мелькнула
разгадка...
   Язон улыбнулся Они сидели теперь в комнате отдыха, оyа же главная ап-
паратная, она же - чтото вроде приемной для  посетителей.  Миди  сварила
для всех кофе, и Язон держал в руке чашку ароматного  напигка,  странным
образом будоражившего память. Воспоминания были какими-то неопределенны-
ми и путаными.
   Где, когда, на какой планете случалось что-то похожее? Вот  спиною  к
нему за пультом главного дисплея сидит Мета. Вот Арчи с необычайным про-
ворством бегает пальцами по клавишам портативного компьютера, отшлифовы-
вая математическую модель очередного запутанного процесса. Вот Миди лис-
тает последнюю распечатку биофизических данных  и  вроде  все  понимает.
Очень способная девчонка. Да нет, нигде они так не сидели. Не было ниче-
го, похоже. Не в этом дело. Чему же улыбнулся Язон? Каким таким странным
воспоминаниям?
   А вот каким. Ему на ум пришла мысль с точки зрения  науки  совершенно
абсурдная, если они нащупали очередной подход к  разгадке  тайны  Пирра,
значит, где-нибудь во Вселенной произошло другое  неординарное  событие.
То есть событие настолько важное, что прямо сейчас им всем (а уж как ми-
нимум ему, Язону) станет не до природы Пирра, тем более  не  до  научных
открытий в этой области.
   - Мета, дорогая, - попросил он, - свяжиська с космопортом. Никто  там
не прибыл, часом? Или, может, какой проходимец запрашивает меня с  орби-
ты. Узнай, пожалуйста. Есть у меня такое предчувствие.
   На слове "предчувствие", произнесенном медленно  и  с  нажимом,  Мета
обернулась и, смерив Язона долгим внимательным взглядом, ответила:
   - Нет, в космопорту ничего интересного не случалось. Они же выходят с
нами на связь регулярно, а экстренная информация поступает  сюда  вообще
практически сразу. Предчувствие обманывает тебя, Язон. Успокойся. Послу-
шай вот лучше, если интересно: принято  срочное  сообщение  Межзвездного
Информационного Агентства.
   - О чем? - торопливо спросил Язон, словно стремясь своим вопросом от-
сечь нежелательную информацию. Чувство неопределенной тревоги  именно  в
эту секунду конкретизировалось у него в голове и, усилившись до предела,
превратилось в ощущение надвигающейся беды. Настолько острое,  что  даже
Миди, обладавшая известными телепатическими способностями, обнаруженными
Язоном еще на Эгриси, вздрогнула и схватилась за голову. Научно это  или
ненаучно - вопрос второй, но собственный экстрасенсорный талант Язон це-
нил высоко и привык доверять возникающим где-то в  глубине  мозга  пред-
чувствиям.
   - О чем сообщение? - повторил  он,  потому  что  Мета  молча  изучала
текст, бегущий по экрану.
   - О нападении на казино "Кассилия", - сообщила она и как бы невзначай
добавила: - Кажется, ты играл там когда-то.
   Она прекрасно помнила, когда он играл там. Не могла не помнить.  Ведь
именно с той ночи в "Кассилии" все  и  началось:  решительное  вторжение
Керка в жизнь Язона, еще более решительное вторжение  Меты,  знакомство,
перешедшее в невероятную любовь, и - как итог - резкий поворот в  судьбе
лихого межзвездного авантюриста, а вместе с ним и новая эпоха в  истории
Мира Смерти.
   Не могла она не помнить об этом. Зачем же тогда говорить так  небреж-
но? Чтобы успокоить любимого человека? А вышло-то с точностью до  наобо-
рот - в мозгу Язона  словно  разорвалась  тихая  бомба:  "Это  неслучай-
ность!!!"
   - Почему сообщение срочное? - вмиг охрипшим  голосом  поинтересовался
он и невольно потянулся за сигаретой.
   - Мы же договаривались не курить здесь, - напомнила Миди,  подключив-
шаяся к "антиникотиновой кампании" из чувства женской солидарности с Ме-
той..
   Язон не удостоил ее ответом, возможно, даже и не слышал обращенных  к
нему слов, а Мета, развернувшись вместе с креслом, начала объяснять, уже
не пытаясь больше казаться деланно спокойной. Неумеренно сильная, а  по-
тому пугающая встревоженность Язона передалась теперь и ей.
   - Сообщение срочное, потому что невинных жертв очень много, -  объяс-
нила Мета. - Такого наглого преступления давно уже  никто  не  совершал.
Чтобы захватить каких-то  пятнадцать  миллиардов  кредитов,  эти  идиоты
опустили прямо на город тяжелый военный звездолет и, забрав своих  голо-
ворезов, тут же стартовали. Представляешь?
   - Представляю. Очень хорошо помню Кассилию. Город помню и  какие  там
толпы народа в самом центре... Кто же, они, эти подонки? Удалось хотя бы
опознать?
   - Опознать удалось. Но не задержать. Это космическая банда Генри Мор-
гана.
   - Моргана? - удивился Язон. - Постой, постой... Звездная  Орда!  Пра-
вильно?
   - Правильно, - согласилась Мета. - Это он тогда удрал от нас.
   - Но погодите, ребята, - вмешался Арчи. - Я  тоже  помню,  кто  такой
Морган. Это же типичный и, можно сказать, знаменитый космический  пират.
Он давно бросил свои "ордынские" замашки, перестал трогать планеты и, по
слухам, с достаточно скромной командой  нападает  только  на  корабли  в
межзвездном пространстве. За счет чего и жив до сих пор  и  Специальному
Корпусу не попался. Во всяком случае, так мне Бервик рассказывал.
   - Вот именно, - грустно сказала Мета. - Раньше на планеты не нападал.
А теперь нападает.
   - Морган сошел с ума, - произнес Язон со странной интонацией
   И никто не понял, шутит он или говорит всерьез. Потом Язон  поднялся,
решительно давя в пепельнице окурок, и всем стало ясно: руководителю но-
вого научного комплекса совсем не до шуток. Какие уж тут шутки!
   - Придется лететь на Кассилию, - объявил он.
   И ни один из  троих  не  удивился.  Не  такие  это  были  люди.  Даже
единственная среди них истинная пиррянка, для которой, конечно, не могло
быть ничего важнее собственной планеты, уже понимала теперь,  что  крат-
чайший путь к победе над Пирром пролегает через чужие далекие миры. Мета
и ответила Язону:
   - С Кассилии мы только начнем. Верно я понимаю? - Совсем легкая,  еле
заметная нотка сомнения прозвучала в ее вопросе. -  А  дальше  нам  надо
поймать Генри Моргана. - Это уже было утверждением.
   - Конечно, родная, именно такой план я, и имел в виду.

   ГЛАВА ТРЕТЬЯ

   Бруччо установил однозначно: комар является биологическим объектом  с
электронными микросхемами вместо нервной системы. То  есть  это  всетаки
типичный киборг. Арчи со своей стороны подтвердил  наличие  в  организме
насекомого полупроводниковых кремниевых пластин, иридиевых  контактов  и
селено-цериевых солнечных элементов питания. Поистине феноменальным мож-
но было считать открытие сверхминиатюрного приспособления  для  локации,
кодирования и дешифровки. Попросту говоря, комар освоил  настоящий  шпи-
онский пси-перехват и самым наглым образом  использовал  в  своих  целях
изобретенный пиррянами пароль. Было о чем задуматься после такого откры-
тия! Собственно, Арчи только об этом теперь и думал. К его исследованиям
активно подключились и старый Бруччо, и самый способный из  его  молодых
учеников Тека, и главный технический гений Пирра Стэн, и, конечно, Миди,
не имевшая солидного образования и жизненного опыта, зато причастная  ко
многим древним тайнам центра Галактики и горящая желанием помочь  своему
Арчи.
   Вот только Язон к этой компании присоединяться не стал. Он еще с  на-
учной станции отдал приказ готовить к полету "Темучин", по визифону свя-
зался с Керком, объяснил ему ситуацию. Нельзя сказать, чтобы старый пир-
рянский вождь сильно обрадовался очередному внезапному отплытию в  неиз-
вестность Язона и Меты, но, наученный опытом последних лет, вынужден был
смириться.
   И другой высший руководитель планеты Рес  не  возражал  против  новой
идеи Язона, хотя и счел ее чрезмерно экстравагантной. Ну, действительно,
с чего бы это знаменитому на всю Галактику игроку, разбогатевшему  стре-
мительнее иных банкиров и промышленников, побеждавшему с помощью  своего
изворотливого ума и хитрости целые планеты, вдруг сменить  романтическое
амплуа межзвездного бродяги и новую почетную должность научного  руково-
дителя на профессию частного детектива? Ведь не для того же, чтобы прос-
то всех удивить? Однако, видимо, почтенный старец Рес не случайно принят
был в Общество Гарантов Стабильности и обрел бессмертие раньше  Язона  и
Керка: мудростью своей он превосходил многих. И сейчас как-то  по-своему
понял смысл полета на Кассилию. Понял, но  ничего  не  сказал.  Провожая
Язона и Мету в дальний путь, он таинственно, но очень по-доброму улыбал-
ся. А больше никто к кораблю и не пришел. Пирряне  -  раса  прагматиков,
сентиментальность и любопытство им не свойственны.
   Последние инструкции своим подчиненным в научном центре Язон  отдавал
по радио, пока они еще летели над джунглями на универсальной шлюпке, а в
космопорту имени Велфа, едва забравшись в корабль, сразу,  не  теряя  ни
секунды, стартовали в межзвездное пространство.
   Хотелось быть на Кассилии как можно скорее. Так сильно хотелось,  что
Язон даже не удосужился навести справки о сегодняшнем положении на  пла-
нете. А стоило, наверное. Ведь когда-то он  считался  там  преступником,
чуть позднее стал героем - Язоном Три Миллиарда,  его  имя  использовали
как бесплатную рекламу казино "Кассилия". Потом некто Майк  Сэймон  гро-
зился предать его суду и смертной казни именно на Кассилии.  А  что  это
была за Партия Правды (или Партия Истины, что ли?), которую  представлял
свалившийся на него безумный Сэймон, Язон тогда уточнить  забыл,  не  до
нее как-то стало. А вот теперь это могло оказаться  очень  важным.  Что,
если на Кассилии именно "правдолюбы" пришли к власти? Какую участь  уго-
товят они незваному гостю? Угадать несложно. Но  и  рискнуть  интересно!
Интуиция подсказывала бывалому игроку на этой планете  его  арестовывать
не станут. Слишком много лет прошло.  А  кстати,  сколько?  Он  не  смог
вспомнить. Потом попытался восстановить в памяти,  не  известно  ли  ему
хоть что-нибудь о последующих событиях на Кассилии. Может, в  библиотеке
Солвица он заглядывал в соответствующий том? Да вроде нет.
   Впопыхах Язон не взял с собой микродисков со справочными материалами,
к тому же легкий челночный корабль "Темучин" не был снабжен  джамп-пере-
датчиком. И теперь, когда они уже летели в особом режиме с жестко задан-
ным курсом на Кассилию, а выход из кривопространства планировался в пре-
дельно допустимой близости от планеты, для информационной подпитки  явно
не оставалось возможности. В этом полете Язон в первую очередь  экономил
время, а об остальном просто не подумал.
   В общем, дни и ночи пришлось коротать в традиционных утехах. С  дели-
катесами на "Темучине" было все в порядке, хорошие напитки тоже  имелись
в ассортименте, увеселительные программы на дисках  вносили  необходимое
разнообразие в космический быт, да и общество друг друга, прямо  скажем,
еще не наскучило им. В их близости появилось  что-то  новое,  совершенно
особенное от одной непривычной мысли: они  помолвлены.  Слово-то  какое!
Седой древностью веет от него. Раз помолвлены, хочется  теперь  пойти  и
обвенчаться в храме. Вот только в каком? Уж не во храме ли Великого Дзе-
весо? Историю Язон любил, многое знал из нее, но, к сожалению, конкретно
в религиях разбирался слабовато.
   "Ну да и Бог с ними, с религиями!" - подумал Язон и улыбнулся про се-
бя неожиданному каламбуру. Главное, им хорошо вдвоем. И  всегда,  и  те-
перь, в эти четыре дня и три ночи полета, если считать на условно-земные
сутки.
   А вот в последний день, когда бортовой компьютер объявил, что до  вы-
хода из джамп-режима остается восемь часов, они оба вдруг  загрустили  -
то ли усталость от безделья сморила, то ли  вселенская  грусть  какая-то
прокралась в сердце каждого. И за очередным бокалом игристого  альтаирс-
кого заговорили жених с невестой о вечном, то есть  не  просто  о  любви
друг к другу, а о любви в философском смысле; о жизни и смерти, о  добре
и зле, о красоте и целесообразности, о познаваемости мира.
   Язон вдруг вспомнил, как, в сущности, бесславно закончился их полет к
центру Галактики. Ведь, добыв Золотого Винторога, победив коварных  вра-
гов, разыскав отца и мать, он в итоге возликовал,  расслабился,  утратил
почти полностью контроль над собой и потерял все, что успел обрести.
   Мать Язона Нивелла получила тогда срочное сообщение (Никем  не  поня-
тое! Неизвестно от кого! И копии в бортжурнале не осталось!) и  покинула
"Арго" с торопливостью, достойной лучшего применения. При этом с линкора
исчез не только пристыкованный корабль Нивеллы, но и  первый  "Овен",  с
такими трудами завоеванный на Иолке командой пиррян. Оба звездолета сги-
нули в неизвестном направлении. Айзон, естественно, тоже улетел вместе с
женой. А своего сына и спасителя не удостоил даже элементарного краткого
объяснения.
   В общем, информации - ноль. И чего ради так старались  победить  всех
на свете - непонятно. Ради  юктисианца  Арчи,  что  ли,  нашедшего  свое
счастье на Эгриси? Или ради Меты, которая теперь не просто самая сильная
и самая знаменитая девушка Пирра, а еще  и  невеста  великого  игрока  и
межзвездного бродяги Язона динАльта. Но разумно ли было ради этого избо-
роздить столько парсеков? У кого спросить? Кто даст ответ? Может, госпо-
дин Риверд Бервик? Да, Бервик должен что-то знать по поводу  событий  на
Кассилии. Специального Корпуса подобные  эксцессы  касаются  впрямую.  И
значит, с Бервиком надо связаться, как только корабль вынырнет в обычное
пространство. Они и об этом поговорили.
   Потом Язон спросил:
   - Мета, ты считаешь, они имели право убивать людей?
   - Кто? - вздрогнула Мета от неожиданного вопроса. - Эти бандиты?
   - Ну да. Ведь они убивали, не задумываясь.
   - Нельзя убивать ни в чем не повинных людей, - твердо сказала Мета.
   - Я тоже так считаю, - кивнул Язон. А потом добавил: - Только  иногда
мне кажется, что людей вообще убивать нельзя. Знаешь, было бы очень здо-
рово, если б такое стало возможно. Никогда не убивать людей.
   - Скажи об этрм Генри Моргану. Обязательно, - грустно улыбнулась  Ме-
та.
   Язон не забыл выйти на связь с Бервиком, как только полет  перешел  в
обычный околопланетный режим, однако большого галактического  начальника
не оказалось ни в мирах Зеленой Ветви, ни в его резиденции на  Луссуозо,
ни вообще в пределах досягаемости. Значит, придется обойтись без  допол-
нительных сведений о Кассилии и Моргане.
   Расстояние до планеты было уже столь незначительным, что  навигацион-
ные системы "Темучина" автоматически настроились на стандартные посадоч-
ные сигналы, и корабль, перейдя в орбитальный полет,  уже  через  минуту
завис над одной из крупнейших в Галактике космических  гаваней  -  Межз-
вездным портом Диго, что в переводе с эсперанто означает "плотина,  дам-
ба". Очевидно, первопоселенцы времен Земной  Империи  подразумевали  под
этим словом могучую преграду от чужаков из враждебной Вселенной, но  по-
лучилось-то как раз  наоборот:  плотина  кассилийского  космопорта  пре-
пятствовала проникновению вовне, а не нападениям снаружи. Открытый всег-
да и для всех популярный курорт и бизнес-центр южной части Галактики был
действительно запружен людьми, а  в  межпланетное  пространство  вытекал
достаточно жидкий и тщательно просеянный ручеек  изгнанных,  обанкротив-
шихся, проигравшихся или, просто уставших от развлечений,  пресытившихся
гостей.
   Диспетчеры Диго приняли сигнал "Темучина" и очень быстро  дали  поса-
дочный коридор. Вряд ли кто-то на Кассилии знал на память  регистрацион-
ный номер планеты Счастье, а кроме этих цифр, на борту пиррянского  чел-
нока не было ничего. Обитатели мира Смерти так и не удосужились  до  сих
пор придумать себе хотя бы один герб на две планеты. Однако, надо  пола-
гать, автоматический распознаватель просто заглянул в генеральный  ката-
лог главного компьютера Лиги Миров, а там вот уже больше двух лет значи-
лась отдельной строкой далекая, полудикая, но теперь  уже  действительно
почти счастливая  планета.  То,  что  "Темучин"  приписан  к  космофлоту
Счастья, а не к пиррянскому порту имени Велфа, было, в  общемто,  чистой
случайностью, связанной скорее всего с историей  названия  корабля.  Как
правило, пирряне такой ерунде особого значения не придавали. Но на  этот
раз путаница оказалась очень кстати. Ведь Язон совершенно  не  собирался
засвечивать здесь на Кассилии свою в действительности любимую планету. А
паспорта у них были общегалактические, какие недавно начала выдавать Ли-
га Миров представителям целого ряда профессий, чья  жизнь  и  работа  не
привязывались к одной конкретной планете.
   На входе в терминал космопорта и на выходе из него у путешественников
с планеты Счастье долго и нудно проверяли документы, просвечивали спецп-
риборами скромный багаж и костюмы, требовали заполнять таможенные декла-
рации на предмет незаконного  ввоза  запрещенных  видов  оружия,  сильно
действующих ядов, наркотиков и редких животных. А еще было  там  пунктов
десять, как минимум, где значились вещи, которые не то что Мете, но даже
и Язону никогда бы в голову не пришло тащить с собою на  чужую  планету.
Как-то: изделия народных промыслов, инструменты музыкальные древних  на-
родов, раковины моллюсков океанических, рукописи стихов,  монеты,  марки
почтовые и прочая подобная же чепуха. В графе "цель прибытиям"  они  оба
не моргнув глазом написали "туризм". Впрочем, как это ни странно, подоб-
ная формулировка была близка к истине. Ведь Язон прибыл  на  Кассилию  с
чисто познавательной целью, он не собирался ни конфликтовать с властями,
ни даже обчищать в очередной раз кассу игорного дома. Кстати, если иметь
в виду его любимое казино "Кассилия", такой возможности и не существова-
ло: предыдущие умельцы не только обчистили, но и разрушили одно из  ста-
рейших заведений города.
   А ликвидация последствий шла полным ходом. Язон отметил это еще изда-
лека, когда водитель гелитакси, традиционного  на  Кассилии  транспорта,
извинившись перед ними, объяснил,  что  дальше  проехать  не  получится:
квартал оцеплен по причине масштабных ремонтных работ. Высоко  взметнув-
шиеся над домами манипуляторы строительной техники подтверждали справед-
ливость этих слов. Язон считал, что выбрал  кратчайший  путь  к  казино,
все-таки он неплохо помнил город, но  из-за  куч  строительного  мусора,
глубоких котлованов и заградительных забррчиков с яркими флажками прихо-
дилось все время петлять, так что к месту катастрофы они подошли  с  ка-
кой-то совершенно неожиданной стороны.
   Наконец, разрушенная пиратским звездолетом улица предстала их  взору.
Печальная картина. Особенно удручающее впечатление произвел на Язона его
собственный портрет, еще совсем недавно украшавший фасад казино над  ар-
кой парадного входа, а теперь валявшийся на боку среди  груды  обломков.
Огромное пластиковое панно во время взрыва раскололось почти точно попо-
лам, уцелевшая правая половина лица была заляпана какойто серой  грязью,
а лучше, всего сохранилась четко прорисованная  рука,  выбрасывающая  на
зеленое сукно золотистые кубики игральных костей.
   - Господин динАльт! - окликнул его сквозь шум  строительной  площадки
громкий голос хорошо одетого и по-спортивному подтянутого молодого  муж-
чины с шариком мобильной связи в руке. Охранник? Сотрудник  разрушенного
банка? Агент спецслужбы? Какая разница! Поговорить  придется.  Ведь  для
того он сюда и прилетел.
   Узнали Язона уже в третий раз. Первым был таможенник, пожелавший  по-
четному гражданину Кассилии хорошо отдохнуть. Вторым - таксист, всю  до-
рогу выпытывавший у знаменитости  секрет  крупного  выигрыша  в  казино.
Третьим стал этот молодой человек неясной профессиональной принадлежнос-
ти. Перебравшись через довольно низкий, но крайне неудобный для хождения
по нему штабель металлопластовых трубчатых конструкций, Язон и Мета  по-
дошли к окликнувшему их типу.
   - Господин динАльт, вас будет рад видеть у себя лично господин Уэйн.
   Произнесено это было с такой интонацией, что казалось  просто  непри-
личным спрашивать, а кто такой господин  Уэйн.  Язон  смутно  припоминал
слышанное где-то имя, но ни с чем конкретным оно не ассоциировалось.
   - Здесь недалеко, - добавил молодой человек, а Мета скорчила в  ответ
такую недоуменную и даже возмущенную гримаску (Мол, далеко не далеко,  я
вообще не понимаю, куда нас тащат!), что провожатый  счел  своим  долгом
пояснить: - Сэр Роджер Уэйн - президент Национального банка Кассилии.
   Временный кабинет президента банка, здание  которого  было  варварски
разрушено во время нападения пиратов, располагался сейчас в подвале, ес-
ли не сказать в бункере, - на той же улице, но выглядел достаточно прос-
торным и даже помпезным благодаря высоким  лепным  потолкам  и  шикарной
обстановке. Путь в цитадель финансиста пролегал через добрый десяток тя-
желенных сейфовых дверей, не оставлявших посетителям никакой надежды  на
самостоятельный выход наружу. На каждом пороге Мета внимательным  взгля-
дом оценивала, сумеет ли она сломать такой замок,  и  раз  от  разу  все
больше грустнела, понимая, что подобные стальные конструкции не  то  что
ей, но и Керку оказались бы не по зубам. Язон тоже мрачнел, все отчетли-
вее ощущая себя в ловушке. Единственным утешением оставались  пистолеты,
которые до сих пор никто не просил сдать.
   А вот самого господина Уэйна Язон узнал. Надо же: и  видел-то  только
один раз в жизни, а узнал практически сразу! Бывают такие  лица,  не  то
чтобы яркие, а просто - запоминающиеся.
   Уэйн пополнел, полысел, сделался как будто темнее лицом, но  в  целом
остался все тем же скользким типом с вкрадчивыми манерами. Несколько лег
назад он был всего лишь вице-директором маленького  скромного  банка  на
окраине города. Он тогда лично проверял на подлинность все двадцать семь
миллионных кредиток, врученных Язону Керком, и одну разменял по  тысяче.
Отчетливо припоминалось, как в тот давний день начинающий банкир,  изме-
нился в лице, принимая от Язона пачку банкнотов  столь  весомого  досто-
инства. Ясно было, что он еще никогда в жизни не держал в руках подобных
денег, принадлежащих ему хотя бы частично. Все это сделалось теперь дос-
тоянием истории. Господин Уэйн со всей очевидностью стал мультимиллионе-
ром, возможно, даже миллиардером, величал себя сэром Роджером Уэйном, но
с привычкой бледнеть на нервной почве так и не распрощался.
   При виде Язона его смуглое лицо приобрело неестественный серовато-фи-
олетовый цвет, а совсем уже лиловые губы расплылись в  еще  более  неес-
тественной и оттого очень неприятной улыбке.
   - Как я рад вновь видеть вас на нашей планете!
   Восклицание это нельзя было считать абсолютно лживым, но уж  двусмыс-
ленным - это точно.
   Язон еле заметно улыбнулся в ответ и слегка наклонил голову, как того
требовали правила этикета. А Мета никаких правил не признавала и уже на-
чала закипать.
   - Помню, помню, как я предложил вам поместить деньги в нашем банке, а
вы эдак скромно ответили "Не теперь". Помню, помню,  -  буквально  блеял
сэр Роджер. - Что ж, сегодня время подошло, господин динАльт?  Вы  стали
богаты. Правильно? И мы стали богаты. Давайте сотрудничать?
   - Такой вариант не исключается, - вежливо ответил Язон - Но мы с  же-
ной приехали сюда не для этого. К тому же деньги в ваш банк я мог бы по-
ложить, никуда и не перелетая,  а  просто  воспользовавшись  межзвездной
компьютерной сетью. Сегодня же меня интересуют обстоятельства  недавнего
нападения на казино "Кассилия" и ваши соображения по поводу  местопребы-
вания Генри Моргана. Я обязательно задержу его и заставлю  вернуть  наг-
рабленное. Плюс компенсация материального и морального ущерба. Вы оцени-
вали, сколько именно?
   - Еще десять миллиардов, - сказал Уэйн.
   Язону показалось, что это многовато, но спорить он не стал.
   - Хорошо. Значит, Морган отдаст вам двадцать пять миллиардов.
   Уэйн снисходительно улыбался, воздерживаясь до поры от комментариев.
   - Ваши двадцать пять миллиардов непременно вернутся к вам, - повторил
Язон с нажимом на слове "непременно". - Какую долю в этом случае вы обе-
щаете выплатить мне?
   Ответ был готов моментально:
   - Двадцать процентов.
   - Это несерьезно, - возразил Язон. - Пятьдесят.
   - Двадцать пять, - предложил Уэйн.
   - Пятьдесят.
   - Тридцать три - мое последнее слово.
   - Пятьдесят, - еще раз повторил Язон.
   Наконец Уэйн, не удержавшись, рассмеялся.
   - Язон, вы же очень проницательный человек. Вмиг сообразили, что пят-
надцать миллиардов казино принадлежали именно мне. Почему  же  тогда  не
чувствуете, что я ни на йоту не верю в серьезность вашего предложения, а
тем более в успех подобного мероприятия. Вы собираетесь выступить вдвоем
на вашем утлом кораблике против целой пиратской армады?
   - Господин Уэйн! - обиженно произнесла Мета. - Из вашего утлого  под-
вала любой корабль покажется никаким. Возможности моего легкого  челнока
сопоставимы с возможностями боевого крейсера средних размеров...
   - Но дело, конечно, не в этом, - вступил  Язон,  торопясь  прекратить
разгорающийся спор.
   - Извините, леди, я был не прав, - неожиданно сдал назад Уэйн, -  Те-
перь говорите вы, Язон.
   - Я буду краток, господин Уэйн. В открытой схватке, в честном  косми-
ческом бою мы однажды уже сталкивались с этой бравой командой, хоть  она
и выглядела тогда несколько по-другому. И победил, заметьте, флот, руко-
водимый нами. Генри Морган был всего лишь одним из главарей плохо  орга-
низованной звездной шайки. В тот раз он сбежал. Но сегодня я не  собира-
юсь воевать с ним столь прямолинейно. Есть много иных  способов  одолеть
врага. Думаю, некоторые и вам, господин Уэйп, знакомы. Лично я, как про-
фессиональный игрок, не привык раскрывать собственных секретор. И сейчас
нам с вами необходимо договориться лишь об общности  намерений.  Технику
исполнения мы с Метой берем на себя.
   Уэйн наклонил голову набок и слушал теперь уже с явным любопытством.
   - Почему-то я начинаю верить в ваш успех, Язон динАльт.  -  задумчиво
проговорил он.
   - Ну, наконец-то! Между прочим, многие из тех, кто не верил, закончи-
ли свою жизнь не лучшим образом.
   - Надеюсь, Язон, произнося эти слова, вы  не  хотели  угрожать  лично
мне, - произнес Уэйн с утвердительной интонацией. - И все же ваша самоу-
веренность не знает границ. Это, вне всяких сомнений, хорошо для игрока,
однако в бою может сослужить дурную  службу.  Так  что  не  хорохорьтесь
раньше времени и выслушайте меня.  Наши  полицейские  практически  сразу
расписались в своем бессилии перед Морганом. Они -  отличные  парни,  но
могут работать только на планете. Кассилийская полиция действительно  не
оснащена элементарной космической техникой. Ну, а кто еще  нам  поможет?
Боевой флот "Лиги Миров"? Это могучие, но слишком громоздкие  и  непово-
ротливые формирования. Разве что Специальный Корпус... Простите, вам из-
вестно, что такое Специальный Корпус?
   - Да, - овет ил Язон небрежно, - мне известны имена Инскиппа,  Колби,
Риверда Бронса, последнему я даже был лично представлен.
   Утверждение о знакомстве с Бропсом  было  легким  преувеличением,  но
ведь Бервик и в самом деле однажды предлагал Язону явиться именно к это-
му заместителю начальника Корпуса.
   - Прекрасно, - кивнул Уэйн. - Так вот. Ударный отряд Корпуса в тот же
день потерял след Моргана по очень простой причине. Пираты продемонстри-
ровали всему миру свое чисто техническое превосходство. У них и корабли,
и радары лучше, чем у Корпуса. Понимаете?
   - Но мозгов у них у всех, вместе взятых, меньше, чем у меня одного.
   - Браво, Язон! - засмеялся Уэйн. - Еще одна  такая  же  фраза,  и  я,
честное слово, сообщу вам, где искать Моргана.
   Язон даже не сумел сразу ответить. Только подумал: "И этот тип  обви-
няет меня в самоуверенности! Неужели блеф?"
   Ответила Мета:
   - А есть ли у вас достаточно веские основания предполагать...
   - Не продолжайте, - перебил Уэйн. - Я действительно знаю, где он сей-
час. Хотя... ведь надо же понимать, что найти еще не означает  схватить.
Ох, совсем не означает! Однако чтобы мое заявление не показалось вам го-
лословным, попробую объяснить общую ситуацию на нашей планете. Тут  есть
премьер-министр со своим кабинетом,  есть  парламент,  существует  также
суд, пресса, спецслужбы.  Но  реальной  властью  обладают  здесь  только
деньги. Уж вы мне поверьте. А деньги - это я. Я контролирую все финансо-
вые потоки на Кассилии. Подчеркиваю: все. Поэтому остальные граждане  от
рядового журналиста до премьера, от секретного  агента  до  председателя
парламента работают исключительно на меня. И последнее. Корабль  Моргана
улетал с моей планеты, с моими деньгами на  борту.  Так  могу  ли  я  не
знать, куда он отправился? Каким образом, объяснять,  надеюсь,  необяза-
тельно. Пусть у меня тоже будут свои секреты.
   - На ваши секреты я не претендую, - заметил Язон. - Мне и так в целом
все ясно. Кроме одного: где же он теперь?
   - Скажу, - пообещал Уэйн. - Только ответьте, пожалуйста, еще на  один
вопрос. Последний, но, может быть, самый главный для меня.  Вам-то  этот
Морган зачем? Ведь есть же более надежные и даже более интересные спосо-
бы зарабатывания денег.
   - Конечно, не ради денег, - согласился Язон. - Но Морган разрушил ка-
зино "Кассилия". Это место слишком дорого мне. Как память о моем  триум-
фе. И не только. Как память о многом... Вы даже не поймете.  Видели,  во
что превратился мой портрет. Этот пират нанес оскорбление мне лично. Вот
и все. Устроит вас такое объяснение? - поинтересовался Язон почти агрес-
сивно.
   Уэйн задумался на несколько секунд и коротко ответил:
   - Устроит.
   - Ну и как же насчет моего процента? - поинтересовался Язон.
   - Знаете, - улыбнулся Уэйн, - лет пять  назад,  когда  Кассилией  еще
фактически управляли бандиты и в  экономике  царили  законы  межклановых
разборок, вышибание денег за половину суммы считалось принятым  стандар-
том. Согласен на пятьдесят.
   Язон молча и с достоинством кивнул.
   - Потом Уэйн нажал какую-то кнопочку на  большом  пульте  в  середине
стола - очевидно, включил систему информационной защиты - и еле  слышным
шепотом вкрадчиво проговорил:
   - Генри Морган сейчас на Дархане, в городе Бурун-гхи, отель "Лулу"...
Эй, куда вы? - окликнул он своих гостей,  видя,  что  те,  как  истинные
прагматики и профессионалы, попрощавшись одними глазами,  уже  разверну-
лись и двинулись к двери. - Не надо так спешить. И не  вздумайте  лететь
на собственном транспорте. Прибытие на Дархан чужого корабля не  пройдет
незамеченным, уж вы мне поверьте. Единственная возможность  не  спугнуть
Моргана - отправиться туда простым пассажирским рейсом. Я сейчас  вызову
машину, и вас доставят прямо к трапу отлетающего через полчаса звездоле-
та "Гордость Дархана".
   - Того самого? - выдохнул Язон
   - Того самого, - подтвердил Уэйн.
   - О, чернота пространства! Сколько же может быть совпадений.
   - Нисколько, здесь все подстроено, - проворчала Мета, когда  они  уже
шагали в сопровождении охранника по коридорам сквозь автоматически  отк-
рывавшиеся перед ними тяжеленные двери. - Почему ты  согласился  на  его
условия? Неужели думаешь, что он хочет помочь нам?
   - Конечно, нет, - усмехнулся Язон. - Такие люди помогают только самим
себе. Однако, вероятнее всего, он дал нам добрый  совет.  Ведь  на  этом
этапе у нас действительно общие цели.  Но  главное,  ты  должна  понять:
здесь, на Кассилии, мы в его полной власти. Захотел бы и просто  не  вы-
пустил "Темучин" на орбиту. Так что единственный способ вырваться отсюда
и лететь дальше - это игра по его правилам.
   Язон только теперь заметил, что Мета держит пистолет в руке. Интерес-
но, давно ли? Хорошо хоть в кабинете не стала открывать огонь.
   - Убери, - посоветовал Язон. - Здесь пока не в  кого,  да  и  незачем
стрелять.
   - Не уберу, - огрызнулась Мета. - Я жутко устаю, когда приходится иг-
рать по чужим правилам. Дай мне хоть на минуточку почувствовать себя со-
бою.

   ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

   К межпланетному кораблю их подвезли за минуту до старта и запускали в
салон по спецтрапу, минуя паспортный контроль. Язон не придал этому зна-
чения, но когда им указали места в первом салоне, удобные, мягкие,  оче-
видно, лучшие на корабле, оснащенные столькими техническими приспособле-
ниями, что за три часа полета едва ли можно успеть воспользоваться всеми
кнопками и рычажками, Язон насторожился. Любое из устройств могло парал-
лельно служить микрофоном, камерой или, того хуже, каким-нибудь  облуча-
телем. Поэтому, как только закончились стартовые перегрузки и  симпатич-
ная темнокожая стюардесса, проинструктировав пассажиров по правилам  бе-
зопасного поведения, разрешила вставать, Язон поднялся и тут  же  шепнул
Мете:
   - До обзорного экрана прогуляться не хочешь?
   Повторного приглашения не потребовалось.  Мета  понимающе  кивнула  и
придумала нейтральную фразу для всех, кто, возможно, хотел слышать их  в
эту минуту:
   - Давненько не летада я на пассажирских  кораблях!  Согласись,  Язон,
это забавно.
   - Безусловно, дорогая, я тоже отвык от таких полетов.
   К обзорному экрану они вышли всего  на  минутку,  просто  чтобы  убе-
диться: никто за ними следом не потянулся. Потом вернулись в  салон,  но
уже не в первый, а в хвостовой - для курящих. Там было очень много  сво-
бодных мест, а не свободные занимала публика весьма сомнительного  вида.
Судя по запаху, курили здесь не только обыкновенный табак. Язон  и  Мета
выбрали ряд самых драных кресел со вспоротой обивкой, с давно выдранными
из гнезд лампочками, кондиционерами, электробритвами, зажигалками и про-
чими деталями бытовой культуры. Справа от них трое очень раскосых желто-
лицых граждан, напомнивших Язону всадников племени  Темучина  не  только
этническими чертами, но и диковатой одеждой из пестро разукрашенных лос-
кутов кожи, предавались тихому посасыванию  кальяна.  Эти  были  уже  не
здесь. Слева очень черный, чернее стюардессы и весьма условно одетый мо-
лодой человек, а с ним такая же антрацитовая и еще более заголенная  де-
вушка с увлечением тискали и облизывали друг друга. Они тем более не по-
ходили на сотрудников группы наружного наблюдения.  Ну  а  предположить,
что ради Язона следящую аппаратуру вмонтировали в каждое кресло "Гордос-
ти Дархана", было бы и вовсе смешно.
   Язон закурил для порядка (впрочем, для удовольствия тоже) и обратился
к Мете:
   - Давай обсудим план наших действий. Кажется, я еще ни разу не объяс-
нял тебе, что намерен познакомиться с Морганом поближе, даже расположить
к себе, узнать о нем побольше, а уж потом заманить в ловушку. Были у ме-
ня на примете и другие, скажем так, силовые варианты, но  теперь,  после
разговора с Уэйном, я понял, что действовать можно только хитростью.  Мы
с тобою должны внедриться в его банду. Так это называлось во все  време-
на. И если Морган поверит в искренность наших намерений, мы победим.
   - В твоих актерских способностях я не сомневаюсь, - сказала  Мета,  -
но, по-моему, все будет зависеть от того, знает ли он, откуда мы  и  что
такое планета Пирр.
   - Ты права, тот, кто знает пиррян не понаслышке, обязательно  поймет,
что разбойниками с большой дороги они стать не могут.  Однако...  Здесь,
на Кассилии, народ удивительно серый, даже сам господин Уэйн,  по-моему,
никогда не слышал про Мир Смерти, а уж пираты, которые только  и  знают,
что грабить всех подряд, едва ли  отличаются  более  широкой  эрудицией.
Разве что легенды какие-нибудь о пиррянах доходили до них.  Они,  напри-
мер, могли слышать, с чьей помощью адмирал Джукич разбил их Звездную Ор-
ду вблизи Земли. Но любые легенды сильно искажают правду  и,  думаю,  не
помешают нашей конспирации.
   - Что ж, будем надеяться, - согласилась Мета. -  Душновато  здесь.  Я
бы, честно говоря, вернулась в свое комфортабельное кресло.
   - Возражений нет. Все самое главное я уже сказал. Помни о нашей  роли
постоянно: мы бандиты, у нас неприятности  с  властями,  мы  хотим  быть
вместе с Морганом, потому что он - сила. Не забывай об этом, и успех бу-
дет сопутствовать нам.
   На лице Меты вдруг появилось отсутствующее выражение.  Она  думала  о
чем-то своем.
   - Язон, я вспомнила, о чем хотела спросить тебя еще по дороге на Кас-
силию. Только ответь мне честно: зачем мы вообще сюда  полетели?  Специ-
альная версия для Роджера Уэйна, сам понимаешь, меня не устроит.
   Язон закурил вторую сигарету и долго молчал.
   - Если честно, - произнес он, наконец, - я и сам не  совсем  понимаю.
Интуиция подсказывала и раньше, что разгадку тайны Пирра следует  искать
где-то очень далеко, возможно, даже в иной Вселенной. Но сейчас... Пони-
маешь, сейчас, пожалуй, сильнее всего мне хочется вновь найти  звездолет
"Овен" и своих родителей. Я слишком многого не успел узнать о  них  и  о
себе.
   - Вот! - воскликнула Мета. - Ты пытаешься обмануть сам себя. Ты приз-
нался.
   - Но, милая... Кто же, как не мои родители, поможет нам дотянуться да
Солвица, а Солвиц, в свою очередь, знает многое о тайнах Пирра.  Я  уве-
рен, что знает...
   - Стоп, - оборвала Мета. - Я, например, совершенно в этом не уверена,
но главное, посмотри, что происходит. Сначала ты без оглядки прыгаешь  в
корабль какого-то сумасшедшего, и я чудом вытаскиваю тебя  полуживого  с
дремучей планеты Аппсала. Потом, не решив наших проблем, мы мчимся осва-
ивать планету Счастье. Затем, победив Звездную Орду и получив в свои ру-
ки линкор "Арго", спохватываемся и возвращаемся в родной мир.  Снова  не
решив ничего до конца, срываемся в несусветную даль, чтобы  сражаться  с
потусторонним астероидом Солвица. Разгадка наших зловещих тайн  чудесным
образом оказывается именно там. Как будто. Мы почти держим за хвост свою
удачу. Но тут и выясняется, что вынесенные нами с Солвица знания -  пус-
тышки. Кристаллы хранят информацию, но прочесть ее вне пределов  библио-
теки Солвица не удается. Надо построить заново  такой  же  искусственный
астероид или опять разыскать тот самый, удравший в чужую Вселенную.  Од-
нако вместо того, чтрбы заняться именно этим, мы вдруг срываемся по тво-
ей милости в Центр Галактики на поиски загадочного Золотого Винторога. С
превеликими трудностями находим его и с легкостью необычайной теряем.  И
наконец, когда Арчи подбирается к решению проблемы Пирра простым дедовс-
ким, то есть чисто научным, способом, вдруг откуда ни возьмись  в  нашей
жизни возникает Генри Морган. И с его помощью, как теперь выясняется, ты
надеешься найти своих родителей и Золотого Винторога,  он  же  звездолет
"Овен". Правильно?
   Мета сделала паузу, но столь короткую, что явно не ждала от Язона от-
вета.
   - Ну, а когда мы потеряем Моргана, то станем искать его с помощью еще
какого-нибудь космического оборванца или безумного ученого,  а  про  Мир
Смерти забудем навсегда. Только возьмем за правило изредка повторять как
заклинание, что  все  наши  странные  подвиги  совершаются  во  имя  од-
ной-единственной цели - спасения планеты  Пирр  от  враждебных  человеку
тварей. Вот так.
   Язон слушал ее и не верил своим ушам. Пиррянам вообще и его любимой в
частности не было свойственно многословие. Обитатели Мира Смерти никогда
не умели произносить столь длинных речей, но сейчас Мета говорила и  го-
ворила, будто не имея сил остановиться. Очевидно,  обида,  недовольство,
раздражение копились в ее душе слишком долго, и теперь все это выплесну-
лось на Язона бурным эмоциональным потоком.
   Он был просто ошарашен и некоторое время молчал.
   - Ну, скажи, разве я не права?! - агрессивно осведомилась Мета
   - Ты не права, - уверенно и спокойно ответил Язон.
   Пистолет прыгнул в ее ладонь и тут же вернулся назад в  кобуру.  Язон
улыбнулся: пиррянка, столь быстро совладавшая со своими чувствами, - это
было очень трогательно.
   - Ты не права, дорогая. Я никогда не забывал о  нашей  главной  цели.
Просто я по натуре игрок. Понимаешь? А в игре бывают взлеты  и  падения,
бывают удачи и ошибки, паузы и стремительные штурмы. Все это я  проходил
в своей жизни, все это было, и не раз, но никогда, запомни, НИКОГДА я не
проигрывал по-крупному. Потому что я не просто игрок,  я  -  игрок  уни-
кальный. И тайна моей уникальности до сих пор неизвестна даже мне  само-
му. Может, она каким-то странным образом связана с тайной планеты  Пирр.
Может быть. Вот почему сегодня мы летим с Кассилии на Дархан.  Но  очень
скоро мы вновь вернемся на Мир Смерти, обязательно вернемся.  А  пока...
Пойдемка все-таки назад в наши комфортабельные кресла. Закажем  чего-ни-
будь попить и, может, еще успеем вздремнуть перед посадкой. Мне кажется,
на этой планете нам предстоит нелегкая работа.
   Парочка слева с неугасающим энтузиазмом предавалась любовным  утехам.
А троица справа вошла в настолько глубокий транс, что было  трудно  себе
представить, как они станут покидать корабль после приземленная на  Дар-
хан.
   На таможне возникли неожиданные трудности. В паспортах Язона  и  Меты
красовался большой малиновый орел - герб  Кассилии.  Этот  штамп  служил
въездной визой для туристов, проходивших паспортный контроль. Строгий  и
неулыбчивый пограничник (или таможенник?)  с  лицом  цвета  межзвездного
пространства заявил им со ссылкой на официальный циркуляр, что въезд  на
планету Дархан с кассилийской туристической или гостевой визой в паспор-
те категорически воспрещен. Стоял он аккурат под большим транспарантом с
откровенно издевательской в сложившейся  ситуации  надписью:  "Ахлан  ва
сахлан Дархан? ", продублированной тут же на межязыке" "Добро пожаловать
на Жаркую планету!" Вопреки всем традициям перевели почему-то даже  наз-
вание планеты. Эта глупость ужасно  раздражала  Язона.  А  представитель
власти на общегалактическом наречии говорил весьма коряво,  однако  суть
его объяснений улавливалась легко.
   Отношения двух соседних планет никогда не отличались особой  теплотой
и дружественностью, в историю вошли шесть или семь кассилийскодарханских
войн и примерно столько же договоров о ненападении. Но до  вершин  идио-
тизма обе планеты дошли, как видно, лишь в самые  последние  времена.  В
тот год, когда Керк отправлял через Дархан огромный транспортный корабль
с оружием, купленным на Кассилии за деньги, выигранные в казино, никаких
проблем с визами еще не возникало.
   Так почему же теперь банкир не предупредил их о новых правилах? Поче-
му? Может, он поставил в известность кого-то из официальных лиц, с кото-
рыми, например, находится в контакте по  финансовым  каналам,  и  сейчас
возникшее недоразумение разрешится само собою?
   Язон чуть было не произнес вслух имя Роджера Уэйна, по  чьему  совету
они и прибыли на Дархан, но вовремя сообразил, что человек, имеющий зна-
чительный политический вес на Кассилии, вряд ли пользуется большим авто-
ритетом здесь, на второй планете. Пришлось наспех сочинять новую  леген-
ду.
   Туристы, шатающиеся без разбору по любым планетам, явно были здесь не
в чести, и Язон доверительно сообщил неумолимому стражу рубежей Дархана,
что выполняет особую миссию Специального Корпуса. Название этой  органи-
зации, произнесенное на всякий случай на четырех языках,  должного  впе-
чатления на пограничника не произвело, равно  как  и  фамилия  господина
Бронса. Инскиппа Язон назвать не решился, так как не был лично знаком  с
ним. А имя Бервика и вовсе не собирался трепать где попало. Да  и  какой
смысл? Ведь дело оказалось совсем в другом.
   К этому моменту Язон уже беседовал с представителем дарханской власти
на эсперанто, которым тот владел значительно лучше, чем меж-языком,  так
что последнюю произнесенную чернокожим упрямцем  фразу  трудно  было  бы
толковать как-то иначе:
   - В нашей службе, камарадо динАльт, никогда не принято было верить на
слово. Документ, пожалуйста.
   Вот когда Язон пожалел, что не согласился на предложение Бервика  ра-
ботать в структуре Специального Корпуса. Надо было все-таки  оформляться
в штат. Манкирование своими непосредственными  обязанностями  он  бы  уж
как-нибудь освоил, зато документик соответствующий всегда имелся бы  при
себе. А Язон и забыл, что существуют во Вселенной вот  такие  бюрократи-
ческие режимы и твердолобые чиновники.
   Мета тем более отказывалась понимать, что  происходит,  правая  кисть
ее, разумеется, - уже сжимала пистолет, спасибо, еще не  поднявшийся  на
уровень лица пограничника. Однако реакция последнего  и  без  того  была
достаточно резкой.
   - Камарадо, - проговорил Язон, - моя жена немного нервничает, не  об-
ращайте внимания, она не будет стрелять. Просто мир, из которого мы при-
летели, - это не Кассилия, совсем другой мир, и он отличается  несколько
повышенной агрессивностью и опасностью. Понимаете, камарадо? А на  вашей
планете у нас много серьезных дел. И я бы очень  просил  вас  пойти  нам
навстречу, а мы готовы пойти навстречу вам. Поймите меня правильно,  ка-
марадо!
   Но камарадо уже ничего не хотел понимать. Просьбу  Язона  он,  видно,
истолковал по-своему, потому что вдруг побагровел и  закричал  не  своим
голосом:
   - Я - муфаттиш! Этого гордого звания заслуживают немногие. Мы, муфат-
тиши, славимся на всю Галактику своей пунктуальностью, строгостью и  не-
подкупностью! Как вы смеете так разговаривать со мной?
   Потом он замолчал на пару секунд, взял себя в руки  и  продолжил  уже
почти спокойно:
   - Ваше поведение мне очень не нравится. Все ваши объяснения  неубеди-
тельны; Агент Специального Корпуса без специальных документов!  Неслыха-
но! И кстати, в ваших паспортах не отмечено, что вы муж  и  жена.  Стало
быть, вы лжете мне. Лжете непрерывно. Я вынужден буду отправить  вас  на
персональный досмотр вещей, одежды и ваших тел.
   Произнося эти слова, гордый собою  муфаттиш  надавил  клавишу  вызова
группы подкрепления, и уже через несколько секунд рядом с ним  появились
двое до зубов воруженных полицейских.
   Они быстро обменялись парой фраз на местном наречии, которого Язон не
знал при всех своих выдающихся  лингвистических  способностях.  Когда-то
выучил несколько самых расхожих словечек на дарханском, но это было дав-
но, а язык уж очень отличался ото всех широко распространенных в  Галак-
тике. Так что из потока не просто трудно понимаемых, но даже трудно вос-
производимых фраз ему удалось вычленить лишь два часто повторяемых  сло-
ва: "афш", что означало "багаж" (Язон то ли вспомнил, то ли догадался об
этом), и "мухарриб" - так называли его самого с  явным  желанием  оскор-
бить. Однако ситуация складывалась таким образом, что было  явно  не  до
практических занятии по изучению дарханского языка.
   Язон вдруг представил себе,  как  эта  доблестная  компания  начинает
обыскивать Мету, и содрогнулся. Вначале на их совести появятся три  тру-
па, а затем... Очевидно, затем трупами станут они сами. Ведь не  удастся
же в самом деле Мете даже при ее выдающихся способностях перестрелять до
единого весь личный состав полиции Дархана.
   - Камарадо, послушайте, - мягко начал Язон, радуясь тому, что Мета ни
слова не понимает на эсперанто. - Я уверяю вас, нет никакого смысла про-
изводить обыск, то есть личный досмотр. К тому же моя жена, с которой мы
пока только помолвлены, но не  обручены  официально,  не  переносит  фа-
мильярного отношения и всяких этих насильственных действий. Учтите,  она
спортсменка и большой специалист по стрельбе, а еще с нервами у  нее  не
все в порядке...
   - Сочувствую вам, камарадо, - откликнулся  чернокожий  муфаттиш,  по-
чувствовавший свое превосходство и заговоривший теперь едва ли  не  при-
ветливо. - Сочувствую, но закон есть закон. И если вы что-то неправильно
поняли, спешу пояснить вам: обыскивать вашу даму, будут женщины.
   Он нажал еще одну клавишу, и явились две миловидные девушки с тонкими
чертами лица и кожей цвета графитовой смазки.
   - Прошу вас следовать в комнаты для досмотра, - объявил пограничник и
так гадко улыбнулся, что Язон вмиг догадался: обыскивать-то Мету  будут,
конечно, эти черные девчонки, а вот  наблюдать  за  столь  увлекательным
процессом намерен не только похотливый пограничник,  но,  очевидно,  еще
целая компания его друзей. Наверняка в комнатах  персонального  досмотра
установлены следящие камеры, то-то они все так радуются  в  предвкушении
намечающегося действа! Ну, извините, ребята, не дождетесь.
   Много лет назад Язон был на Дархане. Отдыхал у  теплого  моря,  после
тяжелых игорных будней на планете Мэхаута. Дархан всегда был очень  спе-
цифическим местом во Вселенной. Здесь, в государстве религиозных фанати-
ков, свято соблюдавших заветы какого-то -  древнего  пророка,  запрещали
почти все: наркотики, алкоголь, табак, проституцию, азартные игры, - го-
мосексуализм, уличные шествия, разговор вслух на древних языках  громкую
музыку, превышающую пятьдесят децибел, плевки и  сморкание  на  публике,
хождение на руках... (Последний пункт казался Язону смешным, до тех  пор
пока он не узнал, что к хождению на руках приравнивается  любое  касание
поверхности почвы передними конечностями. Короче говоря, если ты что-ни-
будь уронил на землю или на пол - забудь об этом. Касаться земли  руками
нельзя. Все, что упало на землю, подбирают после захода солнца  предста-
вители низших каст. А люди благородных кровей, не смеют  касаться  земли
или пола даже пальцами. За любые  нарушения  местных  законов  следовало
строгое наказание. К ответственности привлекали любого, невзирая на пол,
возраст и гражданство провинившегося.  Случалось,  представители  весьма
богатых планет проводили по нескольку месяцев в ужасных тюрьмах Дархана,
пока на межправительственном уровне шел торг о сумме залога за  осужден-
ного. Цифры всякий раз назывались астрономические.
   Да, планета Дархан была прекрасным местом для отдыха высоконравствен-
ных людей, поправляющих свое здоровье и не считающих скуку главным  злом
во Вселенной. Любители же настоящих развлечений, во всей гамме дозволен-
ного и недозволенного, летели на соседнюю Кассилию. Кассилийские моря  и
реки на долгие полгода покрывались льдом, да и летом там было, как  пра-
вило, прохладно, зато в городах, под крышами роскошных соляриев,  ресто-
ранов, зимних садов, казино, борделей и дансингов, - по-настоящему  жар-
ко. Кто-то когда-то пошутил: на Кассилии разрешено  все,  даже  то,  что
запрещено. На Дархане запрещено все, даже то, что разрешено.
   Таким образом, коренные граждане Дархана оказывались с детства лишены
большей части радостей жизни. Эти моральные уроды и вырастали с годами в
тайных  наркоманов,  потенциальных  убийц  и   полновесных   сексуальных
маньяков, вожделевших любого запретного кайфа с истеричностью  клиничес-
ких идиотов. Язон помнил, как вокруг  большого  международного  пляжа  в
Дурбайде сидели дарханцы, укутанные в традиционные, предписанные религи-
ей синие балахоны, и часами наблюдали  в  сильные  бинокли  за  купанием
инопланетных женщин в узеньких бикини-веревочках. Закон запрещал дархан-
цам, как мужчинам, так и женщинам, обнажать свое тело на  публике,  а  к
международным пляжам им не полагалось подходить  ближе  чем  на  пятьсот
метров. Язон и сочувствовал этим странным людям, и смеялся над ними.  Но
сейчас было не до смеха. Эти уроды собирались  оскорбить  Мету,  а  Мета
умела постоять за себя. Да кто вообще успеет оскорбить ее? О чем он  ду-
мал?! Это же смешно! Ведь любой нормальный полицейский начнет с обезору-
живания. Меж тем обезоруживание пиррянина - процесс,  который  как  нач-
нешь, так и закончишь. Неинтересный процесс.
   Да, Язон еще, в полете догадывался, что на этой суровой планете  рано
или поздно придется конфликтовать с властями: Но устраивать  перестрелку
с полицией прямо в космопорту в его планы никак не входило. С лихорадоч-
ным, отчаянием искал он выход из создавшейся ситуации.
   Помощь подоспела, как всегда, неожиданно. Очень смуглый, но скорее от
космического загара, чем от природы, человек возник рядом с ними, словно
из-под земли, ослепляя жемчужно ровной улыбкой. На  нем  был  элегантный
светлый костюм, белоснежные лацканы которого подчеркивали благородную  -
красоту золотисто-шоколадной кожи и черных до синевы волос.
   - Товарищи, я говорю извинение, это наши друзья, друзья нашей планеты
- начал он на слегка ломаном эсперанто.
   Но очевидно, дело было не в произносимых словах, а в статусе подошед-
шего. Он коротко сверкнул радужным значком на тыльной стороне запястья -
надпись на этой бляхе Язон прочесть не успел, - но все  дарханцы  встали
навытяжку, едва не щелкнув каблуками от усердия. Язон понял,  что  опас-
ность миновала, сразу шумно выдохнул и, прикрыв на секунду глаза,  обра-
тился к незнакомцу на меж-языке:
   - Вы оказались здесь очень вовремя. Большое спасибо.
   - О, я счастлив приветствовать вас на нашей  планете,  -  откликнулся
тот, с радостью забывая об эсперанто. - Меня зовут капитан Кортес.  Сле-
дуйте за мной, пожалуйста.
   Мета перевела взгляд с гуталинно-черного сурового пограничника на шо-
коладно-жемчужного улыбчивого Кортеса, и глаза ее недвусмысленно резюми-
ровали: "Хрен редьки не слаще". Однако идти  куда-то  было,  безусловно,
интереснее, чем стоять, и в этом они с Язоном оказались солидарны.
   Путь к выходу на улицу лежал почему-то сквозь бесконечно длинный пус-
той коридор без дверей, словно они опять двигались  по  телескопическому
трапу. Уж не в другой ли звездолет ведет их  загадочный  Кортес,  вместо
того чтобы пригласить в гостеприимный город Бурун-гхи?  Однако  они  оба
точно запомнили направление, и сейчас, безусловно, шли в противоположную
от взлетно-посадочного поля сторону. Ни раздеваться, ни разоружаться, ни
даже сдавать багаж, в смысле ручную кладь, никто у них не просил, и  ма-
ло-помалу завязался мирный разговор. Кортес уверенно шел впереди, не  то
что не конвоируя их, но даже не оглядываясь назад.
   - А вы, позвольте полюбопытствовать, какую организацию представляете?
- это спросил, конечно, Язон.
   Мета лишь рыскала по сторонам глазами и  постоянно  оглядывалась:  не
появится ли кто-нибудь сзади. Однако коридор был пуст.
   - Я бы хотел, чтобы вы считали меня представителем Дархана  в  целом,
но вообще-то я капитан морского флота и совладелец крупнейшей на планете
туристической компании. Мы будем рады показать вам все наши  достоприме-
чательности, предложим провести время на золотых песках лучших в  Галак-
тике пляжей, принять участие в увлекательной охоте на  гигантского  пус-
тынного снехобирдона или на океанического моржехвоста, при желании вмес-
те с истинно верующими дарханцами вы можете совершить романтическое  па-
ломничество к древним святыням Дурнэнда, а также к вашим  услугам  будут
роскошные апартаменты в лучших отелях Бурун-гхи,  Дурбайда  и  Джугисхи-
ны...
   Кортес вещал теперь ровным масляным голосом, как автоответчик  в  со-
лидной фирме, и Язон понял, что этот хитрый лис просто тянет время.
   Следовало как можно скорее прервать механически заученный поток слов.
   - Простите, а можно заказать номер в отеле Лулу?
   Спина Кортеса как будто вздрогнула при этом названии, но Язон  мог  и
ошибиться некоторые люди имеют обыкновение вздрагивать просто от  неожи-
данных вопросов.
   - Конечно, можно, - радушно ответил представитель туркомпании и морс-
кой капитан. - Только это не лучший отель в городе.
   - Но я уже останавливался там однажды, - соврал Язон. -  Хочу  вспом-
нить былые времена. А желание клиента - превыше всего. Ведь так?
   - О, конечно, господин динАльт! - воскликнул Кортес с  преувеличенным
энтузиазмом, попрежнему не оборачиваясь.
   Требовался еще какой-то вопрос, чтобы всетаки заставить  его  посмот-
реть в глаза. Что за манера такая идиотская -  разговаривать,  повернув-
шись спиной к собеседнику!
   - Господин капитан, а как вы узнали о нашем приезде?
   К этому вопросу он был готов и врал не задумываясь:
   - К нам попадают списки всех пассажиров, зарегистрированных в  космо-
порту Кассилии на очередной рейс  "Гордости  Дархана".  Разве  мы  могли
пройти мимо столь знаменитой фамилии?
   "Плохо работаете, ребята, - подумал Язон. - Возле  банка  отслеживали
нас, а в космопорту потеряли, видать, раз не знаете, что мы  регистрацию
вообще не проходили. Грубо, ребята"
   Пора было что-то делать. В конце коридора уже замаячил выход: солнеч-
ные пятна, зелень, стоянка машин. Там кортесов сразу станет  существенно
больше. А попадаться в лапы такой "туркомпании" даже Язону не  хотелось.
Мета же была готова к решительным действиям еще давно, собственно, она в
любой момент была готова - только дай сигнал.
   Сигнал подобного рода следует, разумеется, подавать не на том  языке,
на котором общаешься с противником, лучше всего - на заведомо ему незна-
комом. Да только кто ж его знает, откуда он, этот "морской", а на  самом
деле, конечно, межзвездный капитан и сколько наречий ему известно?  Есть
еще один хороший метод - выдать фразу на его родном.  Знать  бы  только,
каком именно!
   "Быстрее, Язон, соображай быстрее!" - поторапливал он сам себя. Время
уплотнялось со страшной скоростью, и Язон усилием воли растягивал каждую
секунду, пытаясь успеть продумать как можно  больше  ходов.  Этот  прием
"замедления времени" он иногда использовал, играя в карты,  рулетку  или
кости, и тоже не умел объяснить  его  природу.  Вторая  экстраординарная
способность Язона оставалась такой же загадкой для него  самого,  как  и
старый знакомый, пресловутый телекинез.
   Капитан впереди отчетливо замедлил шаг, в ушах загудело, свет в кори-
доре словно попритух слегка, а Мета медленно-медленно поднимала  руку  с
пистолетом. Язон, не говоря еще ни слова,  только  глазами,  только  ле-
гонько помотав головой из стороны в  сторону,  дал  понять,  что  всякая
стрельба здесь исключена. Он пока с мучительным напряжением выбирал язык
для главной фразы. Фамилия Кортес что-то напомнила ему из истории Старой
Земли, всплыло даже первое имя - Эрнан Кортес Испания. Он плохо знал ис-
панский - так, отдельные слова, зато на родственном ему итальянском  го-
ворил почти свободно и даже Мету обучил, если  не  говорить,  то  объяс-
няться на нем Вот оно! Эврика!
   - Этот тип постоянно врет нам, - произнес Язон  по-итальянски,  четко
выговаривая каждое слово. - Не пора ли нам удрать от него? Вот и  проход
слева появился.
   Слева действительно открылся боковой коридор, впервые за  всю  долгую
дорогу, и в конце его, буквально метрах в тридцати, за стеклянными  две-
рями блестело зеркало небольшого окантованного камнями прудика, виднелся
серебристый кузов автомобиля, да маячила у самого  выхода  фигура  поли-
цейского в бежевой форме.
   Мышцы Кортеса под легкой тканью пиджака зримо напряглись.  Понял  или
не понял? Впрочем, если за спиной заговорили ни с того ни с сего на дру-
гом языке, есть от чего напрячься. И все же он не оглянулся. Потрясающая
выдержка!
   - А вдруг... он... понимает... как... мы... скажем? - старательно, но
не всегда точно вспоминая слова, спросила Мета.
   Язон понял ее и ответил с усмешкой, неожиданно для  самого  себя,  но
очень вовремя вспомнив одно-единственное испанское слово:
   - Что он может понять, этот козел!
   Кортес обернулся мгновенно. В глазах его горела бешеная  злоба.  Рука
нырнула за пазуху, рот раскрылся в немом крике. Но никто  так  не  успел
узнать, что же бедняга собирался сделать. Мета, в точности следуя указа-
ниям Язона "не стрелять в помещении космопорта",  нанесла  незадачливому
"турагенту" молниеносный удар левой рукой в челюсть, а для верности  еще
и добавила легонько пистолетом по макушке. Действительно легонько,  даже
била плашмя. Неписаный кодекс чести запрещает убивать тех, кто не  соби-
рался убивать тебя. А пирряне всегда считались решительными и безжалост-
ными, но честными.
   У полицейского на выходе, который вообще ни в  чем  был  не  виноват,
просто отняли на всякий случай оружие и толкнули в воду  -  надо  же  на
время из строя вывести, тем более что других  желающих  помахать  руками
вокруг хватало. В одно мгновение стало ужасно жарко. "Неужели это ярость
так обжигает изнутри? - промелькнуло в голове Язона. - Или у них тут из-
лучение какоето?" Но думать было некогда. Смуглые парни в белых костюмах
выскакивали со всех сторон, только успевай поворачиваться. Схватка  ока-
залась немного непривычной - Язона и Мету явно не собирались  не  только
убивать, но даже увечить, мечтали лишь схватить,  скрутить,  похитить...
Да не на тех нарвались.
   "Потрясающе грязная работа! - продолжал удивляться Язон,  не  понимая
еще, кого критикует. - Кто же им информацию давал об объекте захвата? Да
ведь на нас с Метой хоть взвод солдат выпусти, без специальных техничес-
ких приспособлений справиться не удастся".
   Нет, к душегубству они тоже не тяготели. Язон все  больше  норовил  в
болевые точки попадать, а Мета, ощущая явное превосходство над  соперни-
ками как в скорости, так и в силе, прибегала по большей части  к  своему
излюбленному приему - ломала нападавшим  конечности,  причем  не  только
верхние, но и нижние с такой же легкостью, с какой хозяйки ломают  мака-
роны, не проходящие в кастрюльку по диаметру. Пистолетом пользоваться  в
такой ситуации казалось просто неприличным.
   Вдруг сделалось еще жарче. Драться-то было по-прежнему легко,  а  вот
дышалось тяжело и соображалось туго.
   Ну, раскидают они всех, а дальше-то что? Надо же прорываться в город,
или в лес, или еще кудато. Что здесь ближе? Куда они вообще попали?  Это
внутренний дворик  космопорта?  Частные  владения?  Окраина  города?  Уж
больно зелени много, прямо джунгли какие-то, правда,  через  них  уходит
вдаль прямая, как стрела, блестящая гладкая дорога. На чем по  ней  дви-
гаться? Ну, в данном случае -  выбор  невелик.  Единственный  автомобиль
стоит у самых дверей на пятачке стоянки. Тот самый, что виден был еще из
коридора. И за рулем такой же пижон в белом костюме. Ждал, наверно, пока
"почетных гостей" Дархана, повяжут, чтобы везти в багажнике прямо к  хо-
зяину. А вот теперь самому в игру вступить придется.
   Водитель вылез из машины и резко выпрямился.
   Ого! Да у него в руке пушка - длинный тяжелый пистолет не совсем  по-
нятного вида. Неужели плазменный? Или все-таки нейропарализатор?  А  мо-
жет, обыкновенный газоструйный с усыпляющей дрянью?  Впрочем,  они  и  к
последнему не готовы - не хочется на себе эксперименты ставить. Так что,
извини, парень, рассуждать некогда.
   В тот момент Мета была еще занята двумя последними молодцами,  выско-
чившими из кустов со сверхпрочной и почти  невидимой  сетью.  Но  ребята
оказались неловкие и запутались в собственной сети. Мета как раз довязы-
вала последние узлы, когда этот нахал, вылезший из машины, вздумал  под-
нимать на них пушку. В общем, первым среагировал Язон и прицельным выст-
релом выбил оружие из руки нападавшего. От руки при этом, конечно,  тоже
мало чего хорошего осталось, ну, уж не серчай, брат, ты нам  вроде  тоже
не сладкий десерт на блюдечках готовил.
   Заслышав выстрел, Мета переключилась мгновенно и - вот умничка! -  не
палить начала в белый свет как в копеечку, а просто налетела тигрицей на
бывшего водителя и отбросила его подальше от машины. А Язон уже плюхнул-
ся за руль. С наземным транспортом у него отношения были  лучше,  чем  у
его невесты. Пиррянка всякий раз взлететь порывалась, и не то чтобы руль
на себя тянула, но педаль в пол вжимала уже на первой передаче.
   А здесь, на планетах уровня Кассилии и  Дархана,  встречались  именно
такие машины - со сцеплением, с коробкой передач, с тремя педалями,  ко-
торыми следовало ловко манипулировать, а не давить на все  сразу.  Допо-
топный электромобиль управлялся легко, но, к сожалению, как очень  скоро
понял Язон, был намертво привязан к дороге,  представлявшей  собою  один
гигантский электрод. Благодаря магнитной  подушке  и  вакуумной  системе
сцепления колес с покрытием скорость машина развивала для наземного эки-
пажа бешеную - на прямых участках тысячи полторы километров  в  час,  не
меньше. Но потом с обеих сторон потянулись сначала  промышленные,  затем
жилые и, наконец, офисные кварталы города, замелькали знаки,  предупреж-
дающие о снижении скорости, и здесь удирать от кого-либо надо  было  со-
вершенно по-другому. Электромобиль влился в довольно густой поток. Отча-
янно лавируя между рядами, Язон быстро понял, что на хвосте у них сидят,
как минимум, две машины. На трассе он их не видел. Может, их  там  и  не
было. Что им стоило передать информацию в город и  подключить  к  погоне
здешних своих сотрудников?
   А кому, собственно, им? Интересный вопрос. Увлекшись вождением,  кра-
сотами за окном и обсуждением с Метой подробностей блестяще проведенного
рукопашного боя, он даже не подумал как-то, что пора бы  уж  решить  для
себя и эту проблему.
   - Как ты думаешь, - он ради любопытства сначала спросил Мету,  -  кто
пытался нас захватить?
   - Бандиты какие-нибудь, - сказала она нерешительно.  Потом  замялась,
чувствуя нелепость такого предположения и добавила, поймав за хвост  па-
радоксальную мысль. - Или агенты Роджера Уэйна.
   - Зачем? - обалдел Язон
   - Не знаю, - сказала. Мета - Не понравился он мне.
   Вот уж чисто женская логика.
   - Для агентов Уэйпа у них слишком мощная сеть на вражеской планете. А
для бандитов уж слишком нагло они себя ведут на глазах у полиции. Блямбы
какие-то предъявляют. Может, конечно, и здесь все круто переменилось  за
последние годы, но раньше Дархан не славился мафией и  коррупцией,  как,
например, Кассилия. Наоборот, тут был один из самых  низких  показателей
уровня преступности во всей обитаемой Вселенной. Я думаю  так  либо  это
гастролеры из совсем другого, далекого мира,  которые  застали  врасплох
местную власть, либо это сама власть. Понимаешь, в  каждом  государстве,
переживающем стадию постиндустриализма - извини за столь громоздкое сло-
во, но здесь именно такая экономика и политика, - существует, как  мини-
мум, две полиции обыкновенная и особая, тайная. Первая пыталась нас  за-
держать в космопорту, вторая - как более могущественная - от первой  из-
бавила, но в своих интересах. А мы,  что  характерно,  ничьим  интересам
служить не собираемся. О, чернота пространства. Как же здесь  отрываться
от хвоста, когда все потоки движутся только по электромагистралям?
   Кольцо вокруг них сжималось. А машины преследователей были  вовсе  не
полицейскими, во всяком случае не имели особой раскраски. Язон свернул в
самый центр, где от не слишком широкой электроулицы все чаще отходили  в
стороны пешеходные переулочки. Внезапно один из таких проулков порадовал
их вырвавшейся наперерез громоздкой полицейской машиной с зеленым мигаю-
щим шаром на крыше и противно воющей сиреной. Очевидно, к этому  моменту
Язон успел нарушить уже не одно и даже не два правила  дорожного  движе-
ния. Что ж, становится совсем весело!
   Язон лихо увернулся от полицейского автомобиля то ли с  гелиодвижком,
то ли с ядерным (ведь полиция, конечно, не могла поставить себя в  зави-
симость от электропокрытия) и рванул прямо по  разделительной  полосе  к
ближайшему перекрестку, где ворочался в клубах пыли и черного дыма неук-
люжий строительный агрегат - то ли дорогу ремонтировали, то ли возводили
нечто монументальное посреди площади. Движение в этом месте, хоть и было
организовано как круговое, сильно замедлилось. Потный, лоснящийся, слов-
но свежевымытый баклажан, регулировщик в белоснежном шлеме.  И  кремовой
рубашке отчаянно размахивал руками, но, кажется, никто уже  не  слушался
его указаний. Вот-вот должна была образоваться  глухая  пробка.  И  Язон
поспешил ускорить этот процесс. Резко и нарочито безграмотно затормозив,
он развернул электромобиль почти поперек движения, протаранив  при  этом
две или три машины, а те в свою очередь боднули еще  десяток.  Никто  из
водителей и пассажиров при этом не пострадал, но визга, криков и скреже-
та было, конечно, много. Чтобы придать дьявольскому коктейлю особую  пи-
кантность, Язон, выскочив из машины, швырнул в толпу пару маленьких  ды-
мовых шашек, после чего они с Метой, где-то протискиваясь между кузовов,
а где-то прыгая по капотам, прорвались на середину перекрестка.
   А там все копошился, разворотив большую круглую клумбу, тяжелый оран-
жевый робот весь в черных потеках  машинного  масла,  словно  вспотевший
шахтер в забое. Из-под брюха робота  вышел  лениво  передвигающийся  под
стать ему грузный немолодой рабочий, приставленный наблюдать  за  старой
разваливающейся на ходу техникой. Он тупо поглядел сквозь Язона, очевид-
но, изучая творившееся за его спиной, и вдруг закричал с неожиданной для
меланхоличного толстяка экспрессией.
   - Кхата-а-р!
   Уже позднее Язон уточнил, что слово это означало "Берегись!  Осторож-
но!", а в тот момент хватило и просто бессмысленного вопля - он  прозву-
чал как аварийная сирена.
   Стройплощадка была, разумеется, огорожена, и, уже  перемахивая  через
невысокий временной заборчик, Язон оглянулся. Как раз вовремя.  Вынырнув
из дыма, по ту сторону замершего потока электромобилей стояли двое и це-
лились в них из пистолетов, грамотно сжимая оружие  двумя  руками.  Язон
упал, одновременно толкая вперед Мету. Они рухнули в  пыльную  траву,  и
пули, просвистев над головой, отчетливо чирикнули по  железному  корпусу
робота. Ого! То ли теперь за ними гонятся уже другие, то ли те,  первые,
получили новую инструкцию. Или просто окончательно озверели.  Во  всяком
случае, шутки кончились.
   Язон бросил за спину одну ослепляющую гранату и еще три дымовых  шаш-
ки, после чего они резко поднялись и, проскочив между лениво передвигаю-
щимися опорами строительной машины, оказались на другой  стороне  перек-
рестка, где поток электромобилей хоть и медленно, но всетаки вполне уве-
ренно проползал справа налево. Остановив первое же попавшееся такси, они
очень скоро покинули злополучную площадь.
   Таксист попался меланхоличный. Он даже не сразу спросил, куда  ехать.
Собственно, вопрос такой прозвучал бы несколько  риторически:  двигаться
пока было можно лишь в одну сторону, а по внешнему виду пассажиров  даже
полный кретин догадался бы, что им просто надо ехать, и все. Куда -  это
они потом сообразят, когда отдышатся, отряхнут одежду, подсчитают  ушибы
и ссадины и наконец вытрут платочками потные и грязные лица.
   Только теперь Язон сообразил, почему на улице им было  так  жарко.  В
космопорту и во всех машинах непрерывно работали кондиционеры, а сам  по
себе местный климат мало способствовал беготне, перестрелкам и дракам.
   - Скажи, любезный, - обратился он к таксисту, - а какая нынче  темпе-
ратура воздуха за окном?
   - Сегодня прохладно, - сообщил тот без тени улыбки, - сорок три. Вче-
ра в это время сорок девять было.
   - По Цельсию? - на всякий случай решил уточнить Язон.
   - По какому цельсию? - не понял таксист.
   - Ну это ученый такой был, который придумал температуру измерять.
   - Тоже мне ученый! Это же моржехвосту ясно,  что  температуру  мерить
надо. Вы мне лучше скажите, куда вам ехать.
   - В отель... - начала было Мета, но то ли забыла простенькое буквосо-
четание "Лулу", то ли усомнилась в правильности собственного решения.
   За нее продолжил Язон.
   - Да уж какой там отель! В такую погоду на море ехать надо. Гони, лю-
безный, на пляж.
   - Позагорать, а потом окунуться в волны! - мечтательно добавила Мета.
   - Пожалуйста, - меланхолично согласился таксист. - Только видите, что
в городе творится? Пока весь центр пропилим, глядишь, уже солнце  сядет.
А так - пожалуйста, мадам.
   - А мы любим на закате купаться, - сказала Мета невозмутимо.
   - А-а-а, - протянул таксист. - И загорать на закате. Пожалуйста,  ма-
дам.
   Дальше они ехали молча. Взрывами на площади водитель не  интересовал-
ся, вообще ни о чем у пассажиров своих больше не  спрашивал,  но  как-то
подозрительно мрачнел с каждою минутой. А когда они миновали все пробки,
все оживленные улицы и покатили относительно тихими кварталами, надо по-
лагать, в сторону моря, у Язона зародились нехорошие подозрения. В прош-
лый свой приезд на Дархан он отдыхал в Дурбайде  и  поэтому  города  Бу-
рун-гхи не знал совсем. Это не радовало. Нет, разумеется,  таксист  вряд
ли был заодно с теми, в белых костюмах, но он мог оказаться обыкновенным
жуликом-вымогателем. Сам по себе такой персонаж не представлял  опаснос-
ти, но если он привезет их в свой притон...  О,  высокие  звезды!  После
всего, что случилось, к еще одной драке, кажется, даже у Меты совсем  не
лежала душа.
   - Остановите здесь, - попросил Язон, пока они еще не выехали из  ста-
рых кварталов города, где легко было затеряться в  узких  улочках  среди
торговых ла вок, бесчисленных  парикмахерских,  закусочных  и  ремонтных
мастерских.
   - Но до моря отсюда прилично, мистер, - счел своим  долгом  предупре-
дить таксист.
   - А мы передумали, мистер, - снова вступила Мета, как  бы  давая  по-
нять, что женщинам свойственна переменчивость.
   Водитель вяло улыбнулся, принял деньги и уехал.
   На улице было не просто жарко - было безумно жарко.  Как  в  машинном
отделении допотопного межпланетного корабля, у  которого  пошел  вразнос
ядерный реактор. Пахло горячим асфальтом, жареным мясом, дешевым  одеко-
лоном и еще (очень сильно) какими-то  пряностями,  специями.  С  высокой
башни ближайшего храма  далеко  разносился  монотонный  тоскливый  голос
местного священнослужителя. Здесь его называли специальным  хитрым  сло-
вом, вроде того же муфаттиша или мухарриба. Язон никак не мог вспомнить.
   Ему было очень неуютно. Прежде всего потому,  что  он  совершенно  не
представлял, куда теперь идти и что делать. С Язоном такое редко  случа-
лось, но Мета, взглянув на любимого с робкой надеждой, мигом все поняла.
Сразу потянула за рукав, чтобы хоть не стоять  у  края  проезжей  части,
словно в ожидании еще одного такси. Они шагнули наугад между двух домов,
и каково же было их удивление, когда посреди прохода, метрах в трех,  не
дальше, прямо перед ними выросла высокая фигура смуглого брюнета  в  бе-
лоснежном костюме, такой же шляпе и с правой рукой за пазухой. Не сгова-
риваясь, даже не переглядываясь, они ринулись через улицу и  затем  -  в
разные стороны.

   ГЛАВА ПЯТАЯ

   Язон оглянулся и отметил, что мужчина в белом,  странным  образом  не
обращая на них никакого внимания, вошел в ближайший магазин. Ничего  се-
бе. Слишком грубая работа неожиданно сменилась на слишком тонкую.  Впро-
чем, других сотрудников враждебной им службы  поблизости  не  оказалось.
Но, честно говоря, не время было сейчас размышлять обо всем  этом:  ведь
Мета, не оглядываясь и не снижая темпа, убегала по улице вдаль. Не пони-
мая, что происходит, Язон бросился за нею. Преследовать пиррянку - зада-
ча вообще неблагодарная, а в незнакомом городе - тем более.  Он  страшно
боялся упустить ее из виду, но почему-то еще больше боялся кричать.  Ок-
ликнуть Мету здесь, где за каждым углом мог прятаться  агент  дарханской
спецслужбы, казалось немыслимым, убийственным.
   И он бежал, спотыкаясь о лотки торговцев игрушками и фруктами,  нале-
тая на рассеянно стоявших по углам легких,  словно  высушенных  солнцем,
стариков и на женщин в полумасках, закрывавших нижнюю часть лица, как  у
хирургов, цепляясь за фонарные столбы, чтобы не потерять равновесия  при
резких поворотах, скользя в липких лужах, отшвыривая ногами  пустые  ко-
робки, сваленные на задах магазинов, и распугивая странных, очень тощих,
почти лысых кошек на длинных ногах. Он повторял поминутно одно из немно-
гих знакомых ему дарханских слов:
   - Мут асиф! Мут асиф! (Простите! Простите!)
   Солнце уже село за горизонт, и в городе начало стремительно  темнеть.
Фонари экономично светились вполнакала, а  кое-где  начавшие  вспыхивать
яркие рекламы не освещали путь, а только слепили глаза, увеличивая  риск
вовсе потерять единственный ориентир - ярко-голубую, а теперь, в  вечер-
них лучах гаснущего неба, казавшуюся фиолетовой стройную фигурку Меты  в
легком десантном комбинезоне.
   Кстати, одевались здесь настолько по-разному, что никого  не  удивлял
даже их внешний вид. На комбинезоны просто не обращали внимания, как  не
обращали внимания на рясы и вечерние платья, на ватные халаты и  тончай-
шие туники, на грубые брезентовые  спецовки  и  яркие  военные  мундиры.
Впрочем, большинство горожан носило все-таки длинные светлые,  свободные
и чаще всего белые одежды, закрывавшие тело практически целиком. А  мно-
гочисленные туристы выделялись своими майками и шортами. Это  была  пре-
дельно допустимая на улице степень оголения. Какая бы ни случалась жара,
раздеваться до плавок и бикини разрешалось только на пляже.
   А вот, кстати, и пляж!
   Узкая кривая улочка вдруг резко пошла вниз, и впереди светлой полосой
между городом и небом блеснуло море. Теперь Язон был уже уверен, что на-
гонит Мету непременно, и потому не стал ускоряться, а, наоборот,  сбавил
шаг, мечтая хоть чутьчуть отдышаться. Вблизи  большой  воды  температура
как будто сделалась пониже, да и стемнело уже - зной  уходил  следом  за
солнцем.
   По обеим сторонам улицы тянулись глухие высокие заборы, белые и  чис-
тые, словно вырезанные из сахара, а ворота этих огромных резиденций  вы-
ходили, очевидно, на море или на магистраль, здесь  же  попадались  лишь
плотно притертые и такие же белые дверки, почти не заметные с  улицы.  В
общем, скрыться было уже некуда. Погоня вышла на финишную прямую.  Да  и
была ли это погоня? Просто какое-то сумасшествие.
   Мета сидела на песке, у самой полосы прибоя, обхватив руками  колени,
и безучастно смотрела вдаль на зеленоватые барашки, бегущие по  темного-
лубой воде. Рядом лежала ее приоткрытая сумка, и тут же на песке небреж-
но валялась коробочка мобильной радиосвязи. Очевидно, теперь Мета  соби-
ралась искать Язона в эфире. Очень трогательно, конечно, но почему не  с
помощью пси-передатчика? Ведь радиосигналы существенно легче  перехваты-
вать, а здесь за ними явно охотятся.
   - Мета, - спросил он, подойдя почти вплотную - Что случилось?
   Она даже не вздрогнула.
   - Ничего. Просто надоело все. Понимаешь, я устала.
   - Не понимаю. Ты же пиррянка.
   - Да, я пиррянка. Но я еще и женщина, а вы, мужчины, не хотите  этого
понимать - никто! С женщинами иногда случаются истерики. Особенно,  если
их подолгу заставляют делать то, чего не хочется. Ты запретил мне  стре-
лять на этой планете. Я смирилась. Так не запрещай мне хотя бы убегать
   - От кого? - Язон буквально оторопел от такого натиска
   - От самой себя, - буркнула Мета.
   И тут Язон увидел, от кого. Боковым зрением он продолжал по  привычке
следить за узким проходом между заборами, выводящим на пляж, где  сейчас
появился высокий молодой брюнет со смуглым лицом и в белоснежном  костю-
ме. Разумеется, смуглая кожа была здесь у всех, исключая только что при-
ехавших инопланетников, черные волосы тоже заметно преобладали, а  черты
лица в полумраке разглядеть было практически невозможно. И все-таки  ве-
ликий игрок динАльт еще в детстве привык не верить в случайные  совпаде-
ния, а потому пистолет сам прыгнул ему в ладонь. Но появившийся на пляже
незнакомец вряд ли мог увидеть это издалека. Мете Язон только шепнул, не
поворачивая головы:
   - Внимание! Опасность!
   Она лениво обернулась, кивнула как-то рассеянно и стала  снова  смот-
реть на море.
   Это было уже серьезно. Продолжая держать на мушке белый костюм,  Язон
достал аптечку и приложил к запястью Меты. Неужели с ней всетаки сделали
что-то? Кто? Когда успели?
   - Язон, зачем? - спросила Мета вяло
   - Тебе нехорошо, - ответил он решительно.
   - Ты так считаешь? - Она спрашивала будто во сне -  А  по-моему,  все
нормально. Мне очень нравится здесь... Смотри, аптечка не в силах поста-
вить диагноз и совершенно не собирается ничего мне вкалывать.
   - Значит, я принудительно сделаю тебе инъекцию общего стимулятора
   - Не знаю, стоит ли, - равнодушно проговорила Мета.
   - Стоит, - сказал Язон, но сделать ничего уже, не успел,  потому  что
незнакомец в этот момент подошел слишком близко, метров  на  десять,  не
больше. Стал слышен даже шорох осыпающегося песка под его  ногами:  ведь
море в этот час было тихим-тихим. И Язон  почел  за  лучшее  промолчать.
Весь напрягшись, он следил за каждым движением незнакомца.
   А тот равнодушно, спокойно, не озираясь по сторонам, разделся до тру-
сов и неторопливыми шагами двинулся к морю. Язон подумал, что  еще  нем-
ножко, и он сойдет с ума. Абсурд ситуации достиг своего апогея.
   Незнакомец вошел в воду, лег и поплыл, широкими взмахами рассекая ле-
нивые волны, и вскоре его стало почти не видно в сгущавшихся  над  морем
сумерках. Осторожно озираясь, Язон поднялся, в три прыжка оказался рядом
с одеждой уплывшего вдаль и за какие-нибудь  полминуты  произвел  доско-
нальный обыск. Ничего интересного не обнаружилось: зажигалка, пачка  си-
гарет с наклейкой фирмы "Стело", владеющей сетью дежурных круглосуточных
магазинов в тысячах межзвездных космопортов,  расческа,  портмоне,  туго
набитое пополам галактическими кредитками и местной дарханской  валютой.
Оружия никакого, если, конечно, не предположить в случайном  ночном  ку-
пальщике суперагента, чья, небрежно брошенная на берегу одежда напичкана
микробомбами и прочей миниатюрнейшей техникой.
   - Ну и как? Обезоружил его? - поинтересовалась Мета, когда Язон  вер-
нулся и сел рядом с ней на песок.
   Язон промолчал, а Мета вдруг начала неудержимо хохотать и успокоилась
только после укола.
   Над морским берегом вдруг заструились мягким светом  круглые  разноц-
ветные фонарики, сетью разбросанные на фоне  неба.  Консоли,  к  которым
крепилась вся пляжная иллюминация, были практически не видны, и  смотре-
лось это украшение очень эффектно. Невдалеке на горке замерцала  реклама
кафе. Послышались голоса, замелькали пестрые фигуры. Пляж вовсе  не  был
пустынным в этот час. Наоборот, начиналась ночная жизнь.
   Все-таки они приехали на курорт. Не такой, как  Кассилия,  совсем  не
такой, но роскошный, знаменитый и отлично обустроенный. Люди здесь отды-
хали. И этот, в белом костюме, очевидно, тоже.
   Только Язон и Мета прилетели сюда, чтобы сойти с ума.
   А может, и не  было  ничего?  Не  было  этой  безумной  погони,  этой
стрельбы по живым мишеням? Может, все приснилось?
   Брюнет вернулся на берег,  довольный,  улыбающийся,  отряхнулся,  как
большой пес, на Язона и Мету посмотрел как на старых знакомых и сообщил:
   - Вода отличная. Почему не купаетесь?
   И вовсе он не был похож на давешнего Кортеса. Простой мирный человек,
какой-нибудь инженер или банковский служащий.
   Ответила ему неожиданно Мета:
   - А мы любим попозднее. Чтобы вода была прохладная.
   - Ну, это вопрос спорный, - философски заметил брюнет.  -  Случается,
вода теплеет к ночи.
   Он уже растерся полотенцем и начал  одеваться.  И  тогда  в  разговор
вступил Язон, к этому моменту уже почти полностью совладавший с гнетущим
его ощущением неуместности всего  происходящего.  Отчаянно  выплывая  из
захлестывающих волн абсурда, он поинтересовался:
   - А вот скажите, ваш пиджачок или весь костюмчик, это...
   - Я его здесь купил, - охотно откликнулся мужчина, - самая  последняя
мода. Полгорода в них ходит, ну, в смысле, приезжие...
   Дальнейших слов туриста Язон уже не слышал. Что-то щелкнуло у него  в
голове. Никогда еще он не был настолько бестолковым и  запуганным.  Ведь
это же не униформа спецслужбы! Какая вообще у спецслужбы может быть фор-
ма?! Это же просто они маскировались под самую распространенную в городе
моду. Нормальный ход! И как он не понял?
   - Пошли купаться, - сказал он Мете. - Пошли.
   - А здесь разрешают купаться после захода солнца? - неожиданно  спро-
сила Мета, обращаясь не столько к Язону, сколько  к  незнакомцу,  только
что вылезшему из воды.
   Вопрос был, в общем, вполне естественный, и турист, уже почти собрав-
шийся уходить, любезно объяснил:
   - Вот конкретно здесь - можно. Вы только догола не раздевайтесь и  не
падайте руками на песок, даже если станет совсем темно. Тут иногда  пат-
рули ходят с фонарями. Я видел.
   - Спасибо, - поблагодарил Язон.
   Он чувствовал себя совершенно разбитым. Вот теперь уж точно нужно бы-
ло перевести дух, встряхнуться, залезть в море, выкинуть из головы  все!
Хоть на десять минут. А потом хорошенько перекусить  где-нибудь  и  пос-
пать. Впрочем... стоп! Вот спать-то как раз и не  придется  в  ближайшее
время. Ну, ничего, после того как Солвиц  сделал  их  бессмертными,  они
могли в случае необходимости не спать по шесть-восемь суток.
   А вода, была действительно очень приятной, градусов двадцать  пять  -
двадцать шесть - прохладная по сравнению с воздухом, но не такая, в  ко-
торой можно замерзнуть. И соленая очень - держала хорошо, можно было ле-
жать у самой поверхности, почти не шевелясь.
   Купались они по очереди. Ясно было уже, что здесь чужого не берут, не
принято. Но это у других. А у них - особые отношения с этим миром, и бы-
ло бы очень глупо оказаться почти голыми без денег и технических приспо-
соблений на малознакомой и в общем-то враждебной планете.
   Потом проснулся бешеный аппетит, а еще сильнее была жажда,
   У входа в кафе местный угольно-черный человек торговал  соками.  Соки
здесь продавали не в упаковке, к чему давно привыкла  вся  Галактика,  а
выжимали прямо на глазах у покупателя из свежих фруктов. Это было здоро-
во и даже романтично, вот только в изобилии плодов  никак  не  удавалось
найти ни одного хоть мало-мальски знакомого. Были тут какие-то  ярко-го-
лубые волосатые бублики, и скрученные бесформенными клубками зеленоватые
корни, и янтарно-желтые ягоды, плотно облепившие сломанные ветки, и про-
долговатые, полупрозрачные телесно-розовые сардельки, и похожие  на  ги-
гантскую малину ядовито-пурпурные пирамидки, и какие-то полосатые  шари-
ки, словно карликовые арбузы. Наконец, почти оба одновременно они увиде-
ли родные золотисто-рыжие цитрусы и, конечно, заказали именно апельсино-
вый сок. Не совсем он оказался апельсиновым, даже по цвету был зеленова-
тый, но главное, вкусом своим не обманул.
   - Альф шукран, - поблагодарил Язон на местном наречии, чем необычайно
растрогал торговца, и получил полновесную сдачу  дарханскими  монетками.
Другим, платившим кредитами, как успел заметить  Язон,  хитрый  торговец
норовил округлить цену в большую сторону.
   Кафе выглядело несерьезной забегаловкой, а  поесть  хотелось  основа-
тельно, тем более что цены на Дархане радовали своей умеренностью. И они
отправились в ресторан, обнаруженный неподалеку.  В  уютном  зальчике  с
традиционно приглушенным светом было немножко странно поглощать  морские
деликатесы, салаты и обильные порции жаркого, не  запивая  их  спиртным.
Здесь даже на пиво в меню и намека не было. Но - что поделать - все рав-
но хорошо. Курить заядлые никотиноманы уходили в туалет, но Язон до это-
го не унизился. Решил потерпеть до отеля.
   Путаница мыслей и чувств постепенно улеглась, они узнали время  (была
уже глубокая ночь), уточнили, где сейчас  находятся  (западная  окраина,
самое начало пляжной зоны) и наконец выяснили, как добираться  до  отеля
"Лулу". Это был не ближний свет, но на такси -  не  больше  часа.  Торо-
питься некуда.
   Не хотелось торопиться. Почему-то. Не странно ли? Сорваться с  родной
планеты, забыв обо всем, даже не взяв в дорогу многих необходимых вещей,
чтобы успеть, догнать, не упустить. А теперь - валяться  на  пляже,  ку-
паться в море и убивать время в уютном ресторане, посасывая через  соло-
минку коктейль из тропических фруктов со льдом? Но здесь  только  так  и
можно было. Язон это уже понял. А если бегаешь, нервничаешь,  дергаешься
- просто наступает перегрев. У женщин - истерика,  у  мужчин  -  апатия.
Климат такой. И в итоге теряешь больше, чем сэкономил.
   Сказать, что они ужинали не торопясь, - значит, ничего не  сказать  -
они завтракали, обедали и ужинали без перерыва, наверстывая все плановые
трапезы, пропущенные за время нервотрепки на Кассилии, за время  дороги,
когда совсем не хотелось есть (у Язона, например, межпланетные  перелеты
всегда отбивали аппетит). Наконец, в результате стычки и погони они  по-
теряли изрядно калорий, несмотря на несусветную жару.
   И вот теперь поедать даже самые воздушные пирожные и пить даже  самые
изысканные по вкусу и разбавленные минеральной водой соки сделалось  не-
возможно. Желудки переполнились. А ночь все не кончалась Язон вдруг  по-
нял, что он подсознательно ждет рассвета. Для чего-то было нужно  именно
так. А он ведь привык доверять своей интуиции. Мета тем  более  доверяла
ему во всем. В эту экспедицию она отправилась, по существу, в  роли  его
телохранителя. Молодая невеста перестала даже пытаться постигнуть мудре-
ные планы жениха. Пусть у них будет просто эдакое свадебное путешествие.
Совершаемое до свадьбы. Какая разница? У них же все не как у людей.
   До рассвета, по свидетельству местных жителей,  оставалось  еще  часа
полтора, их надо было на что-то убить. И Язон задался естественным  воп-
росом: а что же здесь делают по ночам, если не спят?
   Ну, с приезжими все понятно. Они расползаются по местам дислокации  и
там, в запертых на ключ номерах отелей, где уже не действуют  аскетичес-
кие законы Дархана, предаются всем греховным радостям, какие только нап-
ридумывало человечество за долгие тысячелетия своей истории.  А  что  же
местные? Оказалось, они продолжают кушать (это не запрещено в любых  ко-
личествах), купаться в море (в одежде), играть в спортивные  (не  азарт-
ные) и интеллектуальные (не азартные) игры - чудесное, согласитесь,  за-
нятие для ночного времени! И наконец, они ходят во храм. Последнее  было
наиболее экзотично. На это стоило посмотреть.
   Но посмотреть-то как раз и не дали.
   Черный человек в белых одеждах у входа в очень  красивую  церковь  со
стрельчатыми сводами и тонкими башенками объяснил Язону и Мете, что  они
- неправильные.
   - То есть как это неправильные?! - возмутился Язон.  -  В  каком  это
смысле? (Мета уже ничем не возмущалась.)
   - Вы не верите в Единого Бога, - пояснил человек.
   - Мало того, что не верим, - согласился Язон, - но даже не  представ-
ляем себе, как он выглядит. Вот и хотели зайти посмотреть.
   - То, что вы говорите сейчас, оскорбляет Бога. Единый  Бог  никак  не
выглядит, - терпеливо продолжал втолковывать черный человек. - И те, кто
не верит, ничего не смогут увидеть ни внутри, ни снаружи. Вот почему мы,
служители храма, не пускаем в святилище неправильных.
   - Ну, хорошо, - смирился Язон, - а эти ваши, правильные, что они  там
делают? Вы хоть нам расскажите, раз уж войти нельзя.
   - Верующие, - поправил служитель храма. - Верующие приходят во  храм,
чтобы соединяться с Богом. Они просто сидят в особой лозе и разговарива-
ют с Ним. Молча.
   - Всю ночь? - удивился Язон.
   - Кто сколько может. Одни - всего несколько минут, другие - всю ночь,
третьи - и ночь и день. А есть такие, кто общается с Богом по  нескольку
дней кряду.
   - Это вызывает уважение, - проговорил Язон почти серьезно.
   Служитель кивнул и не стал комментировать слов чужестранца.
   Мета смотрела на поток прихожан с  недоуменно-брезгливым  выражением.
Ей явно хотелось поскорее уйти отсюда
   - Они же все сумасшедшие! - выпалила, наконец,  долго  сдерживавшаяся
пиррянка, от полноты чувств то и дело сжимая в ладони прыгающий из кобу-
ры пистолет.
   Они уже отошли достаточно далеко, и подсвеченный в ночи храм, похожий
на легкий межпланетныи крейсер, совершивший  мягкую  посадку  на  хвост,
окончательно скрылся за высокими разлапистыми деревьями неизвестной  по-
роды. Для простоты Язон и Мета всю  эту  толстоствольную  растительность
называли между собой пальмами, но никакие это были, конечно, не  пальмы.
Однако не ботаникой же заниматься они сюда прилетели!
   - Я бы и сам пришел к тому же, выводу, если б не  потрясающие  успехи
Дархана, - сказал Язон. - Просто в голове не умещается, как можно  испо-
ведовать такую дремучую религию и одновременно достигать высот современ-
ной технологии, торговать со всей Вселенной, иметь  могучий  космический
флот, претендовать на роль едва ли не второй финансовой столицы Галакти-
ки! Знаешь, сколько межзвездных банков расположено в Дурбайде, Бурун-гхи
и Джугисхине? Больше чем на Кассилии, Клианде и Луссуозо, вместе взятых.
   - Значит, сошла с ума вся Галактика! - резюмировала Мета.
   - Вот это ближе к Истине, - улыбнулся Язон.
   - Пошли еще раз искупаемся, - предложила Мета, которая все-таки оста-
лась собою и по-прежнему не умела подолгу философствовать.
   - Пошли, конечно.
   И они встретили рассвет над водой. В этот предутренний час  людей  на
берегу почти не осталось. Песок был ярко-розовым, море -  нежно-голубым,
а над волнами низко-низко летали большие лимонно-желтые птицы и, разевая
пунцовые клювы, жалобно кричали, словно им тоже не  нравилось  все,  что
творится в Галактике.
   Пока шли от моря к дороге, обсудили свои  шансы.  Шансы  были,  приз-
наться, никакие. Подружиться с пиратами или, точнее, сдаться  им,  минуя
преследование властей, было очень и очень проблематично. Пытаться  выйти
на связь с самим Генри Морганом - бесполезно. В открытую наводить о  нем
справки в отеле? Поймают раньше, чем получишь ответ. Оставалось  одно  -
поселиться в "Лулу" под чужими именами и начать быстрое, но тихое  част-
ное расследование. Если повезет, они найдут Моргана скорее,  чем  спецс-
лужба найдет их. А если не повезет... Что ж, любой конфликт, даже  самый
тяжелый, рано или поздно завершается. Летального исхода по идее быть  не
должно, а все остальное они как-нибудь да переживут - не маленькие.  Вы-
зовут подкрепление с Пирра, Бервика подключат, в  конце  концов,  а  по-
том... Потом предпримут вторую попытку. Если Язон правильно  понял  сэра
Роджера Уэйна, хитрый банкир и дальше будет знать точное местонахождение
Моргана. В общем, они не могут проиграть  окончательно,  просто  рискуют
потерять время. Впрочем, что касается Меты, ей определенно  не  улыбался
вариант со второй попыткой. Может, поэтому,  пытаясь  ускорить  события,
она и выдвинула свою парадоксальную гипотезу:
   - А что, если Кортес - это и есть Морган? И вся его банда, от которой
мы бегаем, это как раз те, кого мы на самом деле ищем?
   - Идея была достаточно безумной, для того чтобы поверить  в  нее.  Но
приняв за истину подобное предположение, следовало тут же поехать  через
весь город с плакатом "Встречайте Язона динАльта" и  ввалиться  в  отель
"Лулу" в окружении репортеров и полицейских. Язон  взвесил  все  "за"  и
"против", улыбнулся мечтательно и сказал:
   - Нет. Все-таки мы устроим маскарад.
   Около восьми утра по местному времени в отель "Лулу" вошел очень чер-
ный человек в очень белом костюме со сверкающим металлическим чемоданчи-
ком - неизменным атрибутом каждого бизнесмена Жаркой Планеты,  а  сопро-
вождала его истинно верующая в Единого Бога женщина Дархана с  полностью
закрытым от посторонних глаз лицом. И даже фигуру ее скрывали широкие  и
свободные складки синей тоги (или как еще назвать  эту  полупростыню-по-
луплащ?).
   Просторный холл отеля сверкал, благоухал, переливался нежными краска-
ми, убаюкивал тихой музыкой и успокаивал буйной зеленью свежих  листьев.
Если верить Кортесу и считать, что это не лучший отель в городе, то даже
у бывалого Язона не хватало фантазии на  то,  как  же  должен  выглядеть
действительно лучший.
   "О, что вы, что вы! Разве я стал бы экономить деньги? У одного из са-
мых богатых уранодобытчиков южного полушария достаточно  средств,  чтобы
остановиться в любой, самой шикарной гостинице мира, но  я  готов  посе-
литься именно здесь! Разве ваш отель не лучший в Галактике?"
   Язон уже почти начал произносить вслух эту заранее заготовленную  ти-
раду, но слов вообще не понадобилось. Пистолеты оказались  намного  нуж-
нее.
   Едва они подошли к конторке портье, как  изпод  блестящей  столешницы
быстрыми змеями выскочили автоматические наручники и защелкнулись на од-
ной - руке Язона и на обеих у Меты, а сам портье нырнул вниз.  Нет,  это
не полиция. Та вначале документы показывает, а против грубой силы годит-
ся в ответ только еще более грубая сила.
   Язон тут же начал стрелять, даже не особо целясь. Подбежавшего к нему
человека обезоружил и попробовал взять в заложники, обхватив за шею сво-
бодной рукой. Попытка оказалась совершенно бессмысленной, так как  жизнь
захваченного бандита (агента? шпиона? пирата?) никого здесь не интересо-
вала. Гораздо больше интересовала их Мета, мигом вырвавшая из  стойки  с
коряем оба наручника и открывшая ураганный огонь по всему, что двигалось
и не двигалось.
   В общем, уже через секунду, когда все "случайные посетители" и  "слу-
жащие отеля" залегли, как профессиональные  бойцы  космической  гвардии,
тонкий запах цветов и пряностей резко сменился  удушающей  вонью  гнилой
рыбы. Язон попробовал дышать носом через заранее вставленные фильтры, но
практически сразу догадался, что и это бесполезно: они пустили так назы-
ваемый "китовый" газ, забивающий поры любого фильтра. Эту мерзость изго-
тавливали на основе чудовищной  по  своим  свойствам  черной  амбры  ги-
гантского дельфилота - эндемика океанов Грублиани. И с дельфилотом  и  с
его ядовитой гадостью Язон был знаком не понаслышке.
   "Эх, надо было сдаваться, надо было действовать по смешному, но  доб-
рому плану, который вытекал из неожиданного предположения Меты! А теперь
же голова будет трещать, как окаянная!.."
   Такова была последняя мысль, промелькнувшая в отлетающем куда-то соз-
нании Язона.

   ГЛАВА ШЕСТАЯ

   - Курить хотите? - поинтересовался словно  издалека  чей-то  вежливый
голос.
   Язон открыл глаза и увидал склонившегося над ним атлетически  сложен-
ного, очень загорелого человека в тонкой спортивной майке. Лицо его,  не
старое, но изборожденное морщинами, обрамляли длинные пряди светло-русых
волос, схваченных на лбу металлическим обручем. Прямой  благородный  нос
идеально сочетался с тонкой линией бледных губ, а  взгляд  серо-стальных
глаз из-под лохматых бровей был непроницаем.
   - Курить хотите? - повторил красавец атлет.
   - Для начала я хочу знать, кто мне это предлагает, - ответил  Язон  с
достоинством.
   Потом пошевелил затекшими кистями и понял, что лежит, прикрученный  к
столу, кажется, простыми ремнями, но  весьма  основательно.  Голова  уже
почти не болела, однако во рту ощущалась противная сухость. В такой  си-
туации желание курить вряд ли могло быть самым первым. Да к тому же вды-
хать и выдыхать дым со связанными  руками  -  вообще  сомнительное  удо-
вольствие.
   - Кто вы? - продолжал настаивать Язон.
   - Законный вопрос, - оценил мускулистый блондин. - И  я,  разумеется,
представлюсь, но вначале, пожалуй, все-таки освобожу  вам  руки  и  шею.
Обещайте, что не будете хулиганить.
   - Обещаю, - сказал Язон, не вдаваясь в подробности, каких именно  ху-
лиганств здесь боятся.
   Теперь помимо светящегося потолка он увидел и  все  остальное.  Смот-
реть, впрочем, было особо не на что:  ровные  стены,  полное  отсутствие
окон и дверей, два кресла и между ними - больничная каталка,  к  которой
его и пристегнули крепкими эластичными ремнями.  Тело  Язона  оставалось
прихваченным чуть ниже пояса и у щиколоток. Наверно, теперь он уже сумел
бы вырваться. Но зачем? Странная комната без  всяких  видимых  признаков
входа-выхода как-то не вдохновляла на поспешное бегство. К тому же физи-
ческие данные незнакомого противника вызывали уважение, а в карманах его
кожаных шорт мог поместиться и пистолет, и что угодно еще.  В  то  время
как в карманах у Язона ничего не было. Он не стал их суетливо обшаривать
- просто догадался: карманы-то уже совсем не те. Ведь на него теперь на-
дели свободный белый костюм по моде последнего сезона на Дархане,  а  из
старых вещей конфисковали все, вплоть до белья.
   - Меня зовут Генри Морган.
   - Ну, наконец-то! - вырвалось у Язона. - Как долго я вас искал.
   - Вы - меня?! - неподдельно удивился Морган. - Это я вас ищу уже  ко-
торый год!
   - Это который же именно? - заинтересовался Язон и добавил, не дожида-
ясь, ответа: - Может, по поводу столь трогательного совпадения вы развя-
жете меня полностью. И уж тогда я точно закурю. А хулиганить не буду.
   Морган посмотрел на Язона почти с восхищением и  принялся  немедленно
отстегивать ремешки. То ли проникся вдруг небывалым доверием, то ли  все
это было заранее продуманным спектаклем. Но так или иначе Язон счел воз-
можным повторить свой вопрос:
   - Так и насколько же давно вы меня разыскиваете?
   - С того самого дня, когда ваши люди во главе земного флота разбили в
пух и прах Звездную Орду на подступах к древнейшей из  планет.  Я  навел
тогда кое-какие справки о вас. Знаю, что карьеру Великого Игрока вы  за-
вершили блестящей победой над казино "Кассилия", а вот  о  дальнейшем...
Впрочем, о дальнейшем вы мне сейчас сами расскажете, - словно  опомнился
вдруг Морган (действительно: кто кого захватил в плен?). - Сигару  буде-
те?
   - Я предпочел бы те сигареты, которые вы у меня забрали, - нагло зая-
вил Язон.
   - Два - ноль в вашу пользу, - улыбнулся Морган и достал пачку  "Анта-
реса" из своего левого кармана.
   - Два - один, - улыбнулся в ответ Язон, сраженный  такой  предупреди-
тельностью.
   Это были его любимые на данном историческом этапе сигареты. Язон час-
то бросал курить, а начиная вновь, всякий  раз  переключался  на  другой
сорт табака.
   С надеждой брал он сейчас в руки маленькую пластиковую коробочку,  но
это оказалась не та упаковка, в двойную стенку которой был спрятан мини-
атюрный передатчик, - это была новая, еще ни разу не открытая.
   Морган понял причину короткой заминки, в ходе  которой  пальцы  Язона
ощупывали сигаретную пачку со всех сторон, вместо того чтоб  сразу  отк-
рыть ее, и откровенно усмехнулся.
   - Два - два, - объявил Язон и, не дожидаясь  приглашения,  пересел  в
кресло.
   Морган толкнул освободившуюся каталку, как показалось Язону, в совер-
шенно произвольном направлении, и, когда она уже неминуемо должна была с
грохотом врезаться в стену, та  вдруг  распахнулась,  поглощая  неуютную
больничную койку на колесиках, и тут же вновь срослась без  следа.  Впе-
чатляющая техника.
   Пират проследил за уважительным взглядом Язона и задал провокационный
вопрос:
   - А вы думали, мы совсем дураки?
   Стену он имел в виду или сигареты, осталось неясным. Но какая, в сущ-
ности, разница?
   - Нет, - ответил Язон просто и, в общем, почти честно. - Никогда  так
не думал. Иначе зачем бы стал искать вас?
   - Врешь - вдруг резко переходя на "ты", выкрикнул  Морган.  -  Ты  же
сказал Уэйну, что у нас у всех вместе мозгов меньше, чем у тебя одного!
   "Три - два в его пользу", - про себя подумал Язон, но вслух не произ-
нес ничего. Потому что это было, не "три -  "два",  а  "тридцать  три  -
два". После такого удара нельзя  было  спешить  с  ответом,  требовалось
увернуться и перевести дух.
   Откуда он может знать такие подробности? От Меты? Едва ли. Извлек  из
мозга Язона? На известном уровне развития техники возможно и такое.  Од-
нако о пресловутой ментоскопии думать было неинтересно. Ведь врага,  чи-
тающего твои мысли, перехитрить обычным способом  уже  невозможно.  Зна-
чит...
   - Мы, кажется, еще на брудершафт не пили, - буркнул Язон,  якобы  ос-
корбленный в лучших чувствах, а на самом деле просто выигрывая время.
   - Сейчас выпьем, - мигом согласился Морган и щелкнул пальцами.
   Из стены по уже знакомой схеме  выкатился  маленький,  очень  изящный
сервировочный столик. На нем красовалась солидная бутылка темного  рома,
надрезанный молодой кокос, полный прозрачного сока,  вазочка  со  льдом,
сахарница, тонкие ломтики зеленого лайма и два высоких бокала. Красиво
   Язон продолжал думать, лихорадочно перебирая варианты
   "Значит, что ж это получается - пират Морган с банкиром Уэйном  заод-
но? Глупость какая-то И последнее предположение,  самое  правдоподобное:
не только Уэйн следит за Морганом, но и Морган за Уэйном.  Разговор  был
подслушан и записан - классическая шпионская схема.  Интересно,  кто  же
сильнее? А впрочем, провались они все в черную дыру, о чем я думаю? Пау-
за и так слишком затянулась. Главное сейчас  -  попытаться  использовать
знание Морганом того разговора в своих целях".
   Язон выпил первую порцию не разбавляя и сразу перешел в наступление.
   - А ты, Морган, всегда говоришь правду?
   Пират задумался на секундочку, а потом громко расхохотался.
   - О Боже мой, я стараюсь никогда не говорить ее!
   - Вот видишь, - подхватил Язон - А я - игрок. Хитрость - мое  главное
оружие. Как еще я мог выведать у коварного сэра Роджера, где искать  те-
бя? Я просто должен был пообещать ему помощь. Только так. Кажется, я су-
мел убедить его. Но в действительности ведь это форменное безумие -  от-
нимать добытые тобою деньги и возвращать этому жулику. Ты получил  их  в
бою, а он медленно, но верно обкрадывал собственный народ и незадачливых
туристов. Неужели ты думаешь, что мое представление о справедливости так
примитивно, как оно прозвучало в специальном изложении для Уэйна. Я  иг-
рок, Генри, запомни это!
   - А что, если Уэйн слышит сейчас твои слова? - вкрадчиво  поинтересо-
вался Морган.
   - Не представляю, как это возможно, но если б слышал - было бы  прек-
расно, - ответил Язон, не задумываясь, и с удовольствием  отметил  удив-
ленно поднявшиеся брови бывалого пирата. - Не понимаешь? Так ведь Уэйн в
этом случае окончательно запутается в моих намерениях. А когда соперники
путаются, выигрываю я.
   Морган налил по второй и приготовился слушать дальше. Собеседник явно
вызывал у него все больший интерес. Необходимо было развить успех.
   - Много лет назад я обчистил Кассилию на три  миллиарда,  -  напомнил
Язон. - Не пятнадцать, конечно, но тоже хорошо. Позднее они хотели убить
меня. Нам не за что любить друг друга. Если ты наводил справки обо  мне,
значит, должен хорошо знать, какие у меня отношения  с  законом.  Да,  я
больше не играю в казино. Теперь это представляется слишком мелким Но я,
например, играю в войну, если предлагают высокие ставки. Земляне  хороши
платили, и я вместе с друзьями разбил тогда твою Звездную Орду.
   - Это не моя Орда, - возразил Морган. - Я просто примкнул к ним нена-
долго. Я был еще молод и глуп, ну а они вообще полные идиоты. Они громи-
ли всех подряд и кидались на любую преграду, как дикие звери. Они должны
были погибнуть. Черт с ними, Язон. Так чем же ты занимаешься теперь?
   - О, теперь я играю по-крупному. Я не стану рассказывать тебе о своих
операциях последних лет. Они были слишком масштабны. Боюсь, твоего вооб-
ражения не хватит на такие цифры. И заметь, только очень узкий круг  лиц
посвящен в то, что именно я разрабатывал сценарии многих широко  извест-
ных событий. ("Побольше туману, - твердил себе Язон. - Побольше страшных
тайн и самоуверенности, переходящей в наглость. Кажется, получается!") Я
заработал очень много денег. На нескольких планетах я  обладаю  реальной
властью. Но мне уже этого мало. Понимаешь, Генри? Жизнь вдруг показалась
до оскомины скучной и однообразной. Мне не хватает размаха,  не  хватает
дерзости, полета фантазии. Вот почему я стал искать серьезного  сообщни-
ка. И мой выбор, естественно, пал на тебя. Если мы будем вместе, то рано
или поздно возьмем не пятнадцать миллиардов. Мы возьмем всю Кассилию. Ты
веришь мне, Генри?
   С последней фразой Язон явно перестарался. Циничный Морган снова  на-
чал хохотать.
   - Ах, Язон! Ах, звездный романтик! - Он уже буквально давился от сме-
ха. - Я очень-очень давно никому не верю. И ни во что  не  верю.  Верить
нельзя. Верят только абсолютные кретины. Но! - Он вдруг сделался серьез-
ным. - Ты нужен мне, Язон. И что бы ты не заливав тут - мне, или Роджеру
- там, или даже самому себе перед зеркалом, работать ты будешь теперь на
нашу команду. Такова данность.
   - Правда?! - выдохнул Язон, как ему показалось  с  совершенно  непод-
дельной радостью. - Я знал, что мы поймем друг друга!
   - Нет, Язон, ты пока ничего не понял, - охладил Морган его  неумерен-
ную восторженность. - Ты будешь на нас работать не так, -  как  сам  хо-
чешь, а, так, как я скажу. Я еще буду думать, как именно. Задача-то неп-
ростая. У меня хватает головорезов, стреляющих без  промаха  и  грызущих
зубами металл. Для этого использовать тебя нерентабельно, просто  глупо.
Ты мне гораздо интереснее, как мыслительный аппарат. Ты ведь правду ска-
зал Уэйну: все наши мозги, вместе взятые, не стоят одной  твоей  головы.
Но теперь эта голова - тоже наша. Да, я не верю словам. Никаким. И  тебя
мы проверим в деле. Очень скоро.
   - Ограбим кого-нибудь здесь, на Дархане? - небрежно  полюбопытствовал
Язон.
   - Фи, игрок, - скривился Морган. - Вопервых, мы уже давно не на  Дар-
хане. ("Интересная информация! Ну,  давай,  давай,  колись  дальше!")  А
во-вторых, запомни. Мы не пираты, а флибустьеры. Пираты - это в переводе
с древнего языка - просто грабители? Такие были в Звездной Орде -  обык-
новенные бандюги и воры. А флибустьеры - означает  "свободно  плывущие".
("Это ж с какого языка ты переводил, голубчик? - подумал Язон. -  Что-то
мне подобная расшифровка неведома!") И мы, флибустьеры, свободны от всех
законов людских и божьих, мы свободны от пустых обещаний, рабской  любви
и жалости, мы принадлежим только самим себе, и потому весь обитаемый мир
скоро будет принадлежать нам... ("Ну, подобные песни мы уже гдето слыша-
ли, и не раз".)
   Язон отвлекся и начал думать о  своем.  Небрежно  брошенное  Морганом
слово "любовь" напомнило о Мете. Где она теперь? Он обязан найти ее!
   В одно мгновение эта задача сделалась для Язона главнейшей и неотлож-
ной. И момент для ее решения был уже как будто вполне подходящий: Морган
допивал третий бокал разбавленного рома с подслащенным лаймом и  веселел
на глазах.
   - Где Мета? - резко спросил Язон, вклиниваясь в поток цветистых  слов
самовлюбленного флибустьера.
   Морган замолчал, словно его выключили, дососал золотистую жидкость из
бокала и пробурчал недовольно:
   - Чего ты дергаешься, парень? С ней все в порядке.
   - Я спрашиваю, где она? - упрямо повторил Язон.
   Флибустьеры не флибустьеры - любые бандиты во все века уважали силу и
упорство.
   - Здесь неподалеку. Она отдыхает. Немножко плохо вела себя.  Пришлось
ей сделать укол. Язон вскочил, непроизвольно сжимая правой ладонью несу-
ществующий пистолет, но вовремя совладал с собою и проговорил как  можно
спокойнее:
   - Зря вы так...
   - Зря мы так! - передразнил Морган. - Я же говорю, вела  себя  плохо.
Тони Ховарда без глаза оставила.
   - Это плохо, - посочувствовал Язон незнакомому Тони Ховарду.
   - Да ничего плохого, - странно откликнулся Морган. - Два глаза -  для
флибустьера роскошь. Тони сам нарвался. Просто она ведь  могла  и  убить
кого-то. А это уже лишнее. - Морган вдруг мечтательно зажмурился и помо-
тал головой. - А вообще, мировая девка - эта твоя Мета!  Просто  замеча-
тельная девка.
   - Эй ты, полегче, мухарриб! - Язон решил подпустить на всякий  случай
бранное дарханское словечко. Хуже не будет, а заодно и выяснит, как  оно
переводится. Не может этот полиглот с большой дороги не знать дарханско-
го в элементарных пределах, раз уж орудовал на Жаркой Планете. -  Полег-
че! Слышишь? Она мне все-таки жена.
   - Да я на нее не претендую, дуралей, - словно бы даже  обиделся  фли-
бустьер. - Просто дерется твоя девка отлично. Трех  моих  бойцов  стоит,
ей-Богу!
   А потом словно проснулся.
   - Как ты меня назвал?! Мухарриб?
   "О, высокие звезды! - промелькнуло в голове у Язона. - Неужели перес-
тарался? Вдруг это такое слово, за которое здесь башку  снесут  быстрее,
чем за "козла", так что о значении его и узнать не успеешь?"
   - Да кто тебя научил так ругаться? - продолжал меж тем Морган. -  Чем
тебе мухаррибы не понравились. Профессия как профессия,  не  хуже  любой
другой.
   - Профессия? - озадаченно переспросил Язон.
   - Ну да, мухарриб - по-дархански означает "контрабандист".
   Язон улыбнулся своей нелепой ошибке, а Морган начал хохотать:
   - Ну все, Язон, теперь я буду звать тебя Мухарриб.
   - Как тебе будет угодно. Но мы отвлеклись, капитан. Прикажи-ка доста-
вить мою жену сюда. Я хочу видеть, что Мета жива. И я тебе обещаю: здесь
она не будет себя плохо вести. К тому же втроем нам станет гораздо проще
обо всем договариваться.
   - Что ж, Язон, - миролюбиво сказал  Морган,  нажал  кнопку  на  своем
браслете, поднес его к уху, затем к губам и коротко шепнул что-то. - Ви-
дит Бог, везет тебе сегодня. Пусть будет  по-твоему.  Минут  через  пять
привезут твою девчонку.
   Язон решил сменить тему,  пока  Морган,  расслабленный  недавним  ве-
сельем, не посерьезнел и, чего доброго, не переменил своего решения:
   - Скажи, Генри, мне действительно интересно - почему ты все время по-
минаешь Бога?
   - Потому что я верю... - Он запнулся, вспомнив свои же совсем  недав-
ние слова. - Потому что у нас принято верить в Бога.
   - В Единого Бога, как у дарханцев? - решил уточнить Язон.
   - При чем здесь это! - бросил Морган раздраженно. - Забудь  про  Дар-
хан. Мы теперь не скоро туда вернемся. Проклятая планета! Не выпить тол-
ком, ни с девочками порезвиться. Как я устал от этих черномазых идиотов!
Видишь ли, я купил там кусок пустыни вместе с одной  добывающей  фирмой.
Это приносит деньги, но главное - я имею перевалочную базу совсем  рядом
с "золотоносной" Кассилией, но в недоступной для  нее  зоне.  И  у  меня
прекрасные отношения с дарханскими властями. Потому что они уважают  бо-
гатых и сильных, всех без разбору. - Он помолчал. - А вот я их всех  не-
навижу. Ты знаешь, как они добывают тяжелые металлы?
   - Знаю, - сказал Язон, - открытым способом.
   - Это надо видеть! - все сильнее заводился Морган. -  Только  песочек
сдуют, метелочками сметут - и все! Дальше можно грести  простой  лопатой
урановую руду. Но они не лопатами гребут, у них сотни роботов шуруют ог-
ромными ковшами - мегатонны в год. Господи, ну  почему  такое  бесценное
сокровище досталось каким-то чокнутым религиозным фанатикам?! Почему?!
   - Что же ты у них не отнимешь? - мягко подколол Язон.
   - Ты не поверишь, - откликнулся Морган серьезно, - но пока еще  кишка
тонка. Да, да, Кассилию пощипать намного проще. Но я и до этих доберусь,
конечно. Ты только представь себе: моя фирма, моя  земля,  мои  рабочие,
мои роботы, а восемьдесят процентов - отдай Дархану.  Потому  что  таков
закон. Потому что на Жаркой Планете,  осененной  десницею  Единого  Бога
Гхахаба, ни горсти песка не может принадлежать "неправильным". Так в  их
священной книге сказано. И ничего не поделаешь. Они нас грабят средь бе-
ла дня, а нам все равно выгодно с ними работать. Пока.
   - Погоди, - растерялся Язон, - как ты назвал этого бога?  Они  же  не
произносят его имени.
   - Они не произносят, а я произношу. Гхахаб по-ихнему означает  "золо-
то". Это действительно одно из древних имен Бога. Мне,  например,  очень
нравится. Оно соответствует реальному положению дел.  Золотишку-то  и  я
готов поклоняться.
   - Уф! - выдохнул Язон. - Теперь я совсем ничего не понимаю. Ты вообще
кто? "Свободно плывущий" или обыкновенный мелкий бизнесмен с Дархана?
   - Молчать, жалкий мухарриб! На Дархане работает мой  управляющий,  он
даже не флибустьер. Нас много, мы идем к большим деньгам и большой влас-
ти разными способами, но я - лично я - всегда в свободном плавании.  Моя
свобода - мой главный козырь...
   Опять пошло самолюбование и самовосхваление, которое немного  раздра-
жало. Впрочем, словечко "мухарриб" в этом контексте порадовало. Если че-
ловек сохраняет чувство юмора, значит, еще не все потеряно. Да и вообще,
в целом Язон не переставал удивляться разносторонним способностям Морга-
на. Он-то ожидал увидеть грубого, скудоумного убийцу с низким лбом,  ма-
ленькими глазками и волосатыми ручищами, по локоть в неотмываемой крови.
А перед ним сидел едва ли не рафинированный  интеллектуал,  рассуждающий
об этимологии иностранных слов, об экономике и религии.
   И все равно он - убийца. Об этом не следовало забывать.
   Морган плеснул себе еще и выпил. Язон тоже долил капельку в свой  бо-
кал, чтобы соответствовать, но пить уже не стал. Приближался весьма  от-
ветственный момент, когда должны были определиться их дальнейшие отноше-
ния.
   - Я, кажется, спросил тебя о Боге? - напомнил Язон.
   - Да, - кивнул Морган. - Мы верим в истинного Бога - Иисуса Христа. У
нас так принято. Мы носим нательные крестики. Мы  обращаемся  к  Богу  с
просьбами, и он посылает нам удачу. У нас есть церкви и  капелланы.  Они
крестят наших детей, благословляют наши браки и  провожают  в  последний
путь наших убитых, если бывает такая возможность. Некоторые на моей пла-
нете верят в загробное существование, им легче и жить и умирать. Но я не
верю ни во что, разве что в свободу, которую дал мне Иисус,  и  в  удачу
моей свободной планеты, которая принадлежит только самой себе, и  потому
ей будет принадлежать весь мир.
   Информация про планету проскочила весьма любопытная, но вряд ли  Мор-
ган, даже будучи пьяным, расскажет о родных  краях  больше,  чем  сочтет
нужным. Язон не стал задавать вопросов на эту тему, а зацепился пока  за
другое:
   - Постой, но ведь Иисус сказал: "Не убий". Как же  ты  можешь  носить
крест и заниматься разбоем?
   - Э, Язон, какой ты наивный, право! Это же очень-очень древний  спор.
Я готов доказать тебе свою правоту, но как-нибудь в другой  раз.  Сейчас
неохота. Я читал Библию, действительно читал.  Однако  большинству  моих
людей некогда даже обучиться грамоте. Капелланы в храмам  зачитывают  им
отдельные, самые главные строки из священного писания. И уж поверь  мне,
Язон, в Библии можно найти все, что угодно. Да и сам Христос много  вся-
ких слов наговорил, помимо "не убий". "Не мир, но  меч  принес  я  вам",
"Смоковницу, не дающую плода, - сруби!", "Пусть  мертвые  хоронят  своих
мертвецов!" - вот что говорил Спаситель. Но не это  главное.  Главное  -
свобода. Ради свободы только и стоит жить.
   Такой оригинальной трактовки христианства Язон еще ни разу не  встре-
чал и с удовольствием поговорил бы подробнее с необычайно  эрудированным
пиратом. Но в этот момент стена прямо перед ними разверзлась, и в сопро-
вождении крепкой желтолицей, очень раскосой, но удивительно  симпатичной
девушки в комнату не въехала на каталке, а своими ногами вошла Мета.
   - Ну, и что мы тут делаем с тобою, Язон? - по-хозяйски спросила она.
   - Я так понимаю, летим.
   - Куда? - осведомилась Мета.
   - На планету... Генри, как ты сказал она называется?
   - Я не говорил. ("Вот скотина, видать, не так уж ты и пьян! ") Но она
называется Джемейка.
   - Видишь, - сказал Язон, - мы летим на планету Джемейка.
   - Прекрасно, - Мета явно не  чувствовала  себя  пленницей.  -  Позна-
комься: это Мадам Цин.
   - Очень приятно, - сказал Язон. - Мухарриб динАльт.
   Потом поднялся и, сделав шаг навстречу, церемонно  поцеловал  девушке
ручку.
   На каком-то из миров это было очень принято, он точно не  помнил,  на
каком, но обычай ему понравился.
   - А это, - решил Язон продолжить в том же духе, - здешний капитан сэр
Генри Морган, собственной персоной.
   - Я очень много слышала о вас, - жеманно проворковала Мета.
   Все это было настолько странно, настолько не похоже на нее, что  Язон
начал подумывать, уж не спит ли он, уж не во сне ли все происходит.
   Морган по примеру Язона запечатлел  поцелуй  на  руке  Меты,  остался
страшно доволен собою, и тут же предложил девушкам рому. Девушки не  от-
казались - лихо опрокинули по стаканчику. И только в  этот  момент  Язон
начал что-то понимать: у девушек тоже не первая, доза за сегодня.  А  на
его Мету, очевидно, еще и укол продолжал действовать. Весело. Но на  са-
мом-то деле ничего хорошего. Даже в кругу друзей не стоит терять контро-
ля над собой, а уж здесь... Такое безобразие следовало как можно  скорее
прекращать.
   - Сэр Генри, может, нам с женою немного отдохнуть?  Вы  не  проводите
нас в нашу каюту? - с напускной робостью спросил Язон.
   На самом-то деле вопрос был очень нахальный, и Язон бы ничуть не уди-
вился, если б в ответ Морган рассвирепел и отдал приказ снова  привязать
их к каталкам, а то и вкатить дозу какой-нибудь усыпляющей дряни. Однако
реакция главаря флибустьеров оказалась совсем иной:
   - Что вы, что вы, милейший! Сейчас мы все вместе пойдем обедать.  Нас
ждут в главном зале. Торжественный обед с вином и прекрасными закусками.
Раз уж мы обо всем договорились.
   - О Боже! - воскликнул Язон, картинно закатывая  глаза  -  Только  не
это.
   Флибустьерскую лексику он уже помаленечку осваивал, а  вот  о  чем  и
когда они успели договориться - пока не понял.
   Но оказалось, действительно успели. У Моргана была своя, особая мето-
да. Вроде и поговорили о пустяках, пошутили, похихикали, а в  итоге  все
главное ясно кто ты, с кем ты и для чего дальше жить.

   ГЛАВА СЕДЬМАЯ

   Линейный крейсер, носивший гордое имя "Конкистадор", был по-настояще-
му великолепен. Не мощнее "Арго", но безусловно современнее  и  сложнее.
Чтобы попытаться удрать с него, требовались долгие часы, а то и  дни  на
изучение всех систем управления и защиты. Существенно ускорить этот про-
цесс помог бы грамотный инструктаж кого-либо из членов  экипажа.  Однако
искать предателя среди флибустьеров - задача крайне неблагодарная. Люби-
телей вести двойную игру среди них практически не встречалось.  Если  же
вдруг выявлялись таковые, Морган не долго думая  отрубал  хитрецам  все,
что находилось у них выше плеч. Все поголовно хорошо знали о  существую-
щем порядке, а не слишком оригинальное желание  оставаться  живыми  было
свойственно флибустьерам в не меньшей степени, чем всем прочим людям.  В
общем, на вербовку противника в свои ряды пиррянские лазутчики рассчиты-
вать не могли.
   А кроме того, весьма проницательный Морган понял и  еще  одну  важную
вещь: какие бы цели ни преследовал Язон, до Джемейки он  долетит  обяза-
тельно. Хотя бы из любопытства. Не такой это человек, чтобы  вот  просто
взять и упустить редчайший шанс на знакомство с пиратской  столицей  Га-
лактики.
   О Джемейке ходили легенды по всей  обитаемой  Вселенной.  Большинство
придерживалось такого мнения, что пиратская вольница размером с  планету
- не более чем досужая выдумка, плод чьей-то болезненной фантазии.  А  в
реальность существования Джемейки верили всерьез только люди  совершенно
определенного сорта: бандиты,  жулики,  аферисты,  космические  бродяги,
последние романтики одиночного межзвездного плавания, а  также  (в  виде
исключения)   некоторые   ученые-социологи,   мечтающие   добраться   до
единственной в своем роде действующей модели общества, состоящего  цели-
ком из людей, нарушающих общепринятые законы.
   Скучающие богатые бездельники, сорящие деньгами в лучших ресторанах и
казино Кассилии или  полноценно  расслабляющиеся  на  шикарных  курортах
классом не ниже Сан-бич на Клианде, любили посудачить о Джемейке. И чего
только не наслушался от них Язон в свое время!  Например,  что  это  рай
земной, по разнообразию наслаждений не сравнимый ни с одним другим  мес-
том во Вселенной. Или - что это наказание Господне для, всех  грешников,
потому как страшнее Джемейки ничего на свете  быть  не  может.  Говорили
также, будто пиратская планета залетела к нам из другого,  сопредельного
пространства; или - что построена она вся  из  искусственных  материалов
древними учеными в порядке эксперимента. А  еще  -  бродила  даже  такая
сплетня - будто Джемейка и есть настоящая Старая Земля, прародина  всего
человечества, правда, сильно изменившаяся с тех далеких времен.
   Ну, как же не посетить столь удивительный уголок Вселенной, тем более
когда сам хозяин приглашает тебя туда?
   Мета, как и всякая нормальная пиррянка, излишним любопытством,  разу-
меется, не страдала, но любимого Язона поддерживала во всем. А к тому же
неожиданно для самой себя она вдруг сжилась с предложенной ролью быстрее
и лучше, чем сам автор идеи. В общем-то,  ничего  удивительного  -  ведь
обстановка вокруг была почти знакомая. Флибустьеры подкупали Мету  своей
прямотой, смелостью, силой. В сущности, психологическим складом они  на-
поминали ей оставленных на родной планете  соплеменников.  Особое,  уни-
кальное чувство опасности, казалось, тоже свойственно им от рождения.  А
про постоянную готовность к бою уж и говорить не стоило.
   И что еще понравилось Мете, так это трезвый подход ко всему и  удиви-
тельная отходчивость флибустьеров. Вообще-то умение прощать почти всегда
сопутствует вспыльчивости. В данном случае и то и  другое  выражалось  в
особо яркой форме. Никто не затаил никаких обид  ни  поверженный  еще  в
космопорту Дархана Кортес, ни раненные ею в холле отеля "Лулу", ни  даже
потерявший глаз невежливый Ховард,  вздумавший  было  обесчестить  Мету.
Никто теперь не держал на нее зла. Все только восхищались  ее  красотой,
ее силой, ее характером. А Мета в ответ  восхищалась  ими.  Идиллия  эта
могла бы продолжаться долго, если бы не некоторые события, которые долж-
ны были произойти и произошли со всей неизбежностью.
   Конечно, уже следующим вечером, полностью придя в себя после масштаб-
ной пьянки, они уже на трезвую голову рискнули вновь побеседовать с Мор-
ганом. Между прочим, подобные пьянки, как им  рассказали,  случались  на
пиратском корабле неизбежно  всякий  раз  после  отлета  с  богоугодного
непьющего Дархана. И все еще злой с похмелья капитан "Конкистадора"  был
на редкость неприветлив, замкнут и удостоил пленников  всего  лишь  дву-
мя-тремя короткими фразами, а для  дальнейшего  обсуждения  практических
деталей пригласил своего старшего  помощника  Франсуа  д'Олоне.  Старпом
оказался поразговорчивее, но в силу известной тупости, видной даже самым
невооруженным глазом, этот второй по значимости начальник все  никак  не
мог определить своего личного отношения к пленникам то ли оба, как обыч-
но, принадлежат ему в полной мере, то ли наоборот - они какие-то  важные
персоны, и следует держаться поосторожнее. Особенно раздражало  бывалого
пирата присутствие женщины, равной  в  правах  с  мужчинами.  Представи-
тельниц слабого пола он с юных лет привык считать собственностью,  това-
ром, предметом для получения  известных  удовольствий.  Исключение  было
сделано лишь однажды - для боевой подруги - Мадам Цин. А тут  вдруг  еще
какая-то выскочка появилась. Мало того, что после всех суровых  разборок
отнести ее к слабому полу как-то язык не поворачивался, так ведь  еще  и
старина Морган не велел обижать инопланетную сучку.
   Д'Олоне так и пожирал Мету глазами и во взгляде его  смешались  лютая
ненависть, по-звериному неистовое желание  обладать  роскошным  телом  и
что-то еще. Что-то вроде зависти. Да, непростую и  даже  неприятную  для
себя: инструкцию получил на этот раз от Моргана избалованный  властью  и
вседозволенности д'Олоне. Вот он и мямлил теперь  невнятно  бурчал  себе
под нос с крайне недовольным видом, пыхтел, отдувался, прежде чем  нако-
нец сумел сформулировать права и обязанности новых членов коллектива.
   Все оказалось, в общем, достаточно просто. Язону  и  Мете  возвратили
практически все их личные вещи, и прежде всего - пистолеты.  Флибустьеры
лучше других понимали, что означает для профессионала  привычка  никогда
не расставаться с оружием. А к тому же, пока пленники лежали без  созна-
ния, пиррянская система прыгающего из  кобуры  пистолета  была  детально
изучена, и местные умельцы уже через три дня обеспечили всю команду  ко-
рабля точно такими же устройствами, уравняв возможности пиратов и  чужа-
ков.
   На "Конкистадоре" никто не боялся перестрелок. Люди были  все  сплошь
серьезные, и случайной пальбы (даже спьяну) никогда бы не допустили. Так
что вопрос с оружием решился на удивление быстро и легко. Хуже оказалось
с техникой связи.
   Доверие доверием, но Морган честно признался: пока еще  он  опасается
Язона. Мало ли что взбредет тому в его уж слишком светлую голову! И  все
без исключения аппараты дальнего радиуса действия  главарь  флибустьеров
на всякий случай у новой парочки конфисковал безвозвратно. Он догадывал-
ся, что Язон динАльт вряд ли станет вызывать  на  помощь  особые  отряды
Специального Корпуса, не унизится до этого  Великий  Игрок.  А  вот  ка-
ких-нибудь верных друзей кликнуть может. Морган плохо представлял  себе,
какие именно товарищи могут быть у Язона, но, оценив сразу и  по  досто-
инству бойцовские качества Меты, заранее побаивался подобных дружков.
   Если даже Язон совершенно искренне намеревался  сотрудничать  с  фли-
бустьерами, рассуждал Морган, все равно дальней связи он пока не  заслу-
жил. Не с кем ему болтать через тысячи парсеков. Не  с  кем  и  незачем.
Ведь уже сам факт нахождения этих двоих на борту "Конкистадора" является
информацией совершенно секретной. А уж местонахождение  крейсера  -  тем
более. Собственный же их корабельный узел связи  охранялся,  разумеется,
так, что не только Язону с Метой, но и целому десятку  пиррян,  наверно,
не удалось бы взять его штурмом.
   Ну а для ближней связи, то есть в пределах корабля им с Метой  выданы
были обычные карманные передатчики. И на том спасибо.
   Вообще грех было обижаться на столь радушных пиратов. Условия пленни-
кам создали лучше некуда: отдельная каюта, относительная свобода переме-
щений, возможность связаться друг с другом в любой момент, питание вмес-
те со всеми, продукты качественные, и наконец, высокое право носить бое-
вое оружие, а значит (если вдруг совсем жить надоест), захватить с собою
на тот свет парочку-другую врагов, то есть новых друзей.  Действительно,
грех обижаться. Они и не обижались, просто ждали конца путешествия и ду-
мали, что же все-таки можно сделать в подобной ситуации.
   Аппаратура для прослушивания, если где и стояла, так в отведенной  им
каюте. В одежде ничего подобного обнаружить не  удалось.  Следует  заме-
тить, что у флибустьеров было принято носить  очень  легкие  рубашки  из
тончайшего металлопластового полотна и грубые штаны из синтетической ко-
жи. И то и другое хорошо защищало от жестких излучений и высоких  темпе-
ратур, но ни в какой мере не являлось доспехами. Не  только  любые  пули
прошивали насквозь эту пижонскую одежду, но и самые обыкновенные ножи. А
пираты, кстати, были большими поклонниками холодного оружия - они вирту-
озно метали в цель короткие, специально отцентрованные кинжалы, а други-
ми клинками, длинными и тяжелыми, как мечи, но искривленной формой своей
напоминавшими скорее сабли, могли, по словам очевидцев, в, считанные се-
кунды изрубить живого  человека  на  куски.  Почему  им  доставлял  удо-
вольствие такой неопрятный способ убийства, Язон  пока  не  понимал,  но
сразу поверил: сабли тут используют по прямому назначению, а  вовсе  оли
не являются, как предположила вначале Мета, чисто  декоративной  деталью
туалета. В том, что Язон прав, им предстояло убедиться очень скоро.
   Первый свой разговор без свидетелей Язон и Мета  провели  в  огромном
сферическом зале у обзорного экрана, напоминавшего стандартный купол ил-
люминатора. Конечно, никакого прозрачного окошка в этом  сугубо  военном
чудовище быть не могло. Астронавигаторская находилась в другом отсеке, а
информация о окружающем пространстве поступала, разумеется, только через
внешние микродатчики, вмонтированные в броню: однако,  как  удалось  уз-
нать, позднее, свирепый "Конкистадор", ощетинившийся в мир  сотнями  пу-
шек, был внешне закамуфлирован под  обыкновенный  транспортный  корабль.
Соответственно, имелся у него и бутафорский Обзорный купол, для  полноты
иллюзии даже покрытый сверху тонким, слоем прозрачной стеклостали.  Воз-
никшее же в силу такой конструктивной особенности  внутреннее  помещение
пираты использовали иногда для своих общих собраний; ну и конечно,  обо-
рудовали этот зал заседаний большим экраном, на который можно было пода-
вать любую текущую информацию, а при желании просто полюбоваться  карти-
нами звездного неба, с бороздящей его вдоль и поперек потенциальной  до-
бычей. Иногда для разнообразия любовались пейзажами далеких  планет,  на
которые собирались напасть в ближайшем будущем.
   - Ну и-каковы наши дальнейшие планы? - поинтересовалась Мета.
   - А наши планы пока не меняются. Движемся прежним  курсом.  Причем  я
должен заметить, первый этап пройден успешно.
   - Ну, конечно, если не считать, что нас едва не убили.
   - Мета! Я просто не узнаю тебя. По-моему, на нашей планете любому че-
ловеку случалось по двадцать раз на дню бывать "едва не убитым". Неужели
ты до сих пор не привыкла к этому.
   - Конечно, - привыкла. Но на этот раз появилось что-то новое,  видишь
ли, я, кажется, перестала понимать, чего ради рискую жизнью.
   - Не понял, - сказал Язон еще более удивленно. - Объясни подробнее.
   - Не знаю, смогу ли... - Понимаешь, ты ведь очнулся только на  кораб-
ле, а я - еще в пустыне. Доза китового газа оказалась для меня маловата.
Я открыла глаза в кузове пескохода; в тот момент его сильно мотало. Вид-
но, переезжали самую верхушку бархана. Три фигуры со стволами, поднятыми
кверху, качались передо мной, они были чернее неба и закрывали звезды. Я
лежала, связанная простой веревкой, которую скорее всего легко сумела бы
разорвать. Но именно тогда я вдруг подумала, что впервые в жизни не хочу
драться. Я перестала понимать, зачем. И когда они переносили меня в кос-
мический челнок, я не стала прикидываться спящей, чтобы потом неожиданно
напасть на них. Они увидели мои открытые глаза, удивленно зацокали  язы-
ками, заулыбались и сказали: "Эй, глядите, она проснулась!  Значит,  де-
вочке пора выпить". Откуда-то появилась большая бутылка рома, и они дол-
го вливали мне в горло обжигающую жидкость. Но во время старта я еще  не
потеряла сознания. И абсолютно точно помню: старт был бесшумным.
   - Или тебя уложили в звуконепроницаемом отсеке, - предположил Язон.
   - Нет. Я абсолютно уверена: старт был бесшумным. Поверь моему пилотс-
кому опыту.
   - То есть ты хочешь сказать,  что  флибустьеры  владеют  гравитонными
двигателями.
   - Да, Язон, именно это я и хочу сказать. Но мы же совсем о другом го-
ворили.
   - Пожалуй, - согласился он, - мы говорили о тебе.
   И замолчал, размышляя. Он еще сильно побаивался прослушивания их раз-
говоров, тем более когда на корабле такая совершенная  техника.  Он  сам
старался не говорить ничего лишнего и Мете, взяв ее за руку,  попробовал
передать свою тревогу. С другой стороны, ему  очень  хотелось  придумать
какую-нибудь такую тему для беседы, чтобы потом, при разговоре с  Морга-
ном, сразу понять, была ли прослушка. Если, конечно, Морган не  окажется
еще хитрее.
   - Они пытались узнать, с какой мы планеты? - спросил Язон после  пау-
зы.
   - Конечно. И я сразу сказала им правду. Я не боюсь... Я  считаю,  что
наша планета Счастье в случае чего сумеет дать отпор целому флибустьерс-
кому флоту.
   "Молодец, Мета! - подумал Язон. - Вроде ни  в  какой  разведшколе  не
училась, а легенды лихо сочиняет".
   - Почему ты думаешь, что Морган вообще захочет нападать на нашу  пла-
нету?
   - Да в общем-то я так и не думаю. Просто Мадам Цин объяснила мне, что
при некоторых обстоятельствах флибустьеры не щадят никого. Свобода и на-
жива - вот две ценности, существующие для них в мире. Их дружба -  поня-
тие относительное. На друга можно, например, обидеться  за  ни  к  месту
сказанное слово и отрубить ему голову. Или  напасть  на  родную  планету
друга, если тот, допустим, украл у тебя девчонку. А еще здесь проигрыва-
ют в карты людей, корабли и целые планеты.
   - Но ведь мы же не будем ставить на кон свою планету.  Да  и  вообще,
можем просто не садиться играть.
   - Не можем. Отказаться от игры - смертельная обида.
   Мета задумчиво покачала головой, видно, пыталась вспомнить что-то еще
не менее интересное из рассказов Мадам Цин.
   А Язону пришла в голову очень простая, в  сущности,  мысль:  жить  по
здешним законам окажется гораздо сложнее, чем они решили поначалу.
   Он так и не придумал в тот раз, на чем, поймать Моргана  с  возможным
подслушиванием.
   Поэтому на следующий день Язон осмелился устроить весьма опасную афе-
ру. Начав разговор с Метой еще в кольцевом коридоре, он вновь вывел ее к
обзорному экрану.
   - Пока мы здесь одни, - зашептал Язон, -  слушай  меня  очень  внима-
тельно. Я кое-что выяснил. Узел связи они  действительно  охраняют,  как
сумасшедшие, а вот капитанскую рубку - гораздо менее серьезно - там все-
го три человека. Однако на главном пульте управления тоже есть резервный
джамп-передатчик. Я смогу его использовать для связи с  нашей  планетой.
Для этого понадобится меньше минуты. План предельно прост. Ровно  в  во-
семнадцать ноль-ноль по корабельному времени у них пересменка. За  пульт
вместо Тони Ховарда встанет Эдди Хук, и вахтенных у дверей  сменят  двое
других. То есть в этот момент их будет шестеро, а не трое. В такую мину-
ту никто не ждет нападения. Они расслабляются,  теряют  бдительность.  Я
это наблюдал. А что такое для нас с тобою, Мета, шесть человек  в  руко-
пашной схватке? Главное, не позволить им открыть стрельбу.
   - А если все-таки...
   - Ну, значит, и мы будем стрелять. Не хотелось бы, конечно, но,  пой-
ми, рано или поздно все равно на шум прибегут другие. К  этому  мы  тоже
будем готовы. Рубка хорошо блокируется изнутри.  А  захватив  управление
кораблем, мы будем шантажировать их.
   - Ты это серьезно, Язон? - испуганно спросила Мета.
   - Абсолютно серьезно. Или ты хочешь остаться пленницей на всю жизнь?
   Язон держал ее руку, нежно сжимая  кисть  и  одновременно  надавливая
указательным пальцем на середину ладони. Это был условный знак,  который
он попытался расшифровать ей по дороге: "Когда я вот так  беру  тебя  за
руку, я невольно начинаю говорить не совсем  то,  что  думаю..."  Этакая
вроде бы невинно-абсурдная фразочка,  каких  немало  произносится  между
влюбленными.
   Но она поняла. Она все поняла! И сказала теперь тоже свистящим  заго-
ворщицким шепотом:
   - Нет, Язон, я не хочу быть пленницей всю жизнь. Я поняла тебя.  Зна-
чит, ровно в восемнадцать ноль-ноль мы подойдем к  капитанской  рубке  с
разных сторон...
   "Ну что же, - думал Язон, без двух минут шесть шагая по длинному  пе-
реходу, - если нас поджидает засада, я так прямо и  скажу:  "Ребята,  уж
очень хотелось узнать, насколько тщательно вы  тут  шпионите  за  новыми
друзьями". Есть, конечно, риск получить за подобную шутку клинок  в  пе-
чень, но еще больший риск - обнаружить, что засады нет... То есть  опас-
нее всего не разглядеть засады. А потом у кого-нибудь не  выдержат  нер-
вы".
   На последнем повороте Язона обогнал Эдди Хук, небрежно кивнул  ему  и
даже не поинтересовался, что делает чужак в такой близости  от  главного
пульта управления кораблем. Потом  вдруг  оглянулся  (ни  тени  подозри-
тельности в глазах!) и спросил:
   - Капитана ищешь?
   - Нет, Ховарда, - сказал Язон.
   - Он сейчас выйдет, - любезно сообщил Хук.
   В противоположном конце коридора показалась Мета, за нею двое  бойцов
с саблями наголо, как и принято в момент заступления  на  вахту.  Пираты
равнодушно обтекли Мету с двух сторон (некогда на  женщину  отвлекаться,
караульная служба - дело серьезное) и приблизились к дверям. Смена прош-
ла быстро и четко. Из рубки вышел одноглазый Ховард, посмотрел миролюби-
во и поинтересовался:
   - А чего это вы тут делаете?
   Вопрос был скорее риторическим, и, не дожидаясь ответа, пират  попро-
сил у Язона закурить. Закурили. Потом Язон,  окончательно  успокоившись,
сообщил:
   - Да мы вот хотели поинтересоваться,  когда  ближайшая  остановка  на
планете.
   - Смешные вы ребята! - улыбнулся Ховард. - Думаете, Морган вас наружу
выпустит?
   - А почему нет? - прикинулся дурачком Язон.
   - Действительно, почему? - еще раз улыбнулся Ховард. - Ох, смешные вы
ребята! Ладно. Об этом спросите у Генри. А пока слушайте и  запоминайте.
Флибустьеры по планам не живут. На то мы и свободно плывущие, чтобы  ни-
когда не знать, где следующая остановка.
   - Неужели действительно так?! - искренне удивился Язон.
   - Клянусь Христом-Богом, рожденным в Вифлиеме, и всеми  дезинтеграто-
рами нашего корабля! - воскликнул Ховард и ушел вдаль по коридору, стуча
тяжелыми электромагнитными подошвами.
   - Ну и что ты скажешь обо всем этом? - не удержалась Мета, уже  самим
вопросом давая ответ: раз можно вслух обсуждать итоги, значит...
   - Думаю, плевать им с высокой радиомачты на все наши, с тобой  страш-
ные секреты. За Уэйном Морган шпионит ради огромных денег.  А  про  наши
финансы ему пока ничего неизвестно, и нужны мы ему совсем для другого.
   - А если он все-таки оказался хитрее хитрого: все слышал, все понял и
потому не клюнул на провокацию? - на всякий случай спросила Мета.
   Язон еще раз задумался, прокручивая в голове варианты, и сказал нако-
нец:
   - Вряд ли. Ой вряд ли!
   В общем, еще через день они уже беседовали в своем  любимом  месте  у
обзорного экрана о возможностях завоевания пиррянами  пиратской  планеты
Джемейка. Возможности, конечно, были, но для их серьезной оценки  требо-
валось посмотреть на эту Джемейку вблизи. Уж  поскорей  бы!  Всетаки  на
планете наверняка будет интереснее, а здесь такая скучища!
   Прошло еще два дня, и скучища кончилась.

   ГЛАВА ВОСЬМАЯ

   Весь огромный экран занимала чернота межзвездного  пространства,  ис-
пещренная разноцветными искорками. Язон попытался сориентироваться, Мета
решила помочь ему и тоже нашла несколько знакомых созвездий. В итоге они
с большой точностью установили координаты корабля.  Впрочем,  тут  же  и
усомнились в собственных выкладках. Ведь корабль двигался в  джамп-режи-
ме, так что реальной картинкой, если б работала стандартная оптика, были
бы лишь причудливые разводы, которыми  им  всегда  так  нравилось  любо-
ваться.  А  то,  что  приходилось  наблюдать  сейчас,  вероятнее  всего,
компьютер выдавал просто из памяти. Конечно, сменяющие друг  друга  виды
звездного неба в принципе могли соответствовать реальному  маршруту  ко-
рабля (так обычно и делалось, дабы пилотам легче было сориентироваться в
случае экстренного выхода в обычное пространство), но это на других  ко-
раблях и в другой ситуации, а здесь и сейчас, где от них  явно  пытались
скрыть все, что только можно...
   Размышления Язона прервал неожиданный вопрос Меты:
   - Видишь?
   В середине экрана из черной пустоты возникла слабо светящаяся точка.
   - Да. Полагаешь, какой-нибудь болид?
   - Нет, это искусственный объект, - профессионально определила Мета.
   - Ты уверена? - на всякий случай спросил Язон.
   - Абсолютно. И он приближается.
   - А если это все-таки запись? - предположил Язон.
   Мета не успела ответить. По интеркому прозвучал сигнал срочного вызо-
ва и тут же голос самого Моргана:
   - Язон! Мета! Зайдите в капитанскую рубку как можно скорее!
   Пока они бежали по коридорам, Язон уже сам догадался, что  на  экране
была не запись. Иначе с чего бы поднялась такая суматоха, но...
   - Мета, постой, как мы можем видеть встречный корабль, если  летим  в
джамп-режиме
   - Значит, мы уже не летим в  джамп-режиме,  -  откликнулась-Мета,  не
сбавляя шага и оглянувшись лишь на секундочку.
   - Не понимаю, - сказал Язон. - Гиперпереход, - это всегда так  непри-
ятно, его даже во сне чувствуешь.
   - Да, да, - согласилась Мета, - но у них здесь совершенно  обалденные
гравитационномагнитные компенсаторы. Я забыла  тебе  сказать,  когда  мы
стартовали с орбиты, после ныряли в кривопространство,  я  тоже  не  по-
чувствовала ничегошеньки и еще тогда догадалась, что это такая совершен-
ная техника. Неслабо оснастились, да? А казалось бы, простые  бандюги...
Эх, вот эту бы технику - да в мирных целях! То есть к нам...
   - Не забывай, - перебил ее Язон, - примерно такую задачу мы  с  тобою
здесь и решаем. Только не стоит говорить об этом  вслух,  когда  мы  уже
почти в двух шагах от достопочтенного сэра Генри.
   Дверь капитанской рубки была распахнута  настежь.  Рядом  с  Морганом
стоял д'Олоне, и оба неотрывно следили за фронтальным  экраном.  Бегущая
строка внизу показывала стремительно уменьшающееся расстояние до объекта
и все характеристики, которые компьютер считал возможным сообщить.
   - Можете определить тип корабля с этой дистанции? -  спросил  Морган,
коротко оглянувшись на вошедших.
   Ответила Мета, причем быстро, практически не задумываясь:
   - Это легкий боевой крейсер, усиленный дополнительной броней за  счет
снижения огневой мощи. Такие применяют на второй линии  атаки  во  время
боя, но этот экземпляр, возможно, просто списан с  вооружения  какой-ни-
будь могучей армии для дальнейшего использования в хозяйственных целях.
   - Почему так считаешь? - коротко оглянувшись, спросил Морган и тут же
вновь уставился в экран.
   - Потому что у него центральный локатор чисто  гражданского  исполне-
ния.
   Мета отвечала лихо, как отличница на экзамене.
   "Все-таки она еще очень молода, -  подумал  Язон.  -  Любит  покрасо-
ваться. И тоже мне - нашла перед кем!"
   - Спасибо, - улыбнулся Морган. - Полезная информация.
   К Язону повернулся д'Олоне:
   - А вы, динАльт, что думаете по поводу этого корабля.
   - А я не думаю, я знаю, - ответил Язон. (Позерство оказалось заразной
болезнью. Но что поделать, надо же было как-то заслуживать доверие пира-
тов!) - Я знаю: это инкассаторский корабль.
   Оба флибустьера заулыбались, а в глазах  у  них  появился  откровенно
алчный блеск. Малограмотный д'Олоне на всякий случай переспросил:
   - Транспортировка наличных денег?
   - Да, - сказал Язон, - межпланетная банковская перевозка.
   - И что же она, интересно, делает в межзвездном пространстве? - заме-
тила Мета, ни к кому конкретно не обращаясь.
   Д'Олоне еще раз широко улыбнулся. Язон проследил за его взглядом и  в
очередной раз понял, что пирату действительно нравятся не только  слова,
произносимые Метой, но и сама пленница.
   - Значит, это межзвездный инкассаторский корабль, - сделал  самостоя-
тельный вывод Д'Олоне, ставший для  него  результатом  серьезной  мысли-
тельной работы. - Вот и отлично, на нем денег больше.
   - Это так, Язон? - спросил Морган.
   - Вероятно, - согласился Язон. - Вот только нападать на  инкассаторов
абсолютно бессмысленно. В переговоры они ни с кем не вступают,  согласно
уставу своей службы, а при малейшем проявлении  агрессивности  автомати-
чески уходят в кривопространство, откуда по джамп-связи  вызывают  поли-
цию. Полицейские корабли запеленгуют вас мгновенно и начнут перехват.  В
общем, вместо ограбления придется  принять  бой.  Охота  вам  устраивать
стычку с профессионалами и рисковать попасться властям здешней  звездной
системы из-за каких-нибудь трех-пяти миллиардов?  По-настоящему  больших
сумм на таких потрепанных лоханках просто не возят, так что скорее всего
денег там еще меньше.
   Морган молчал, загадочно улыбаясь. Туповатый д'Олоне силился  понять,
о чем размышляет капитан. И Язон, воспользовавшись паузой,  решил  доба-
вить еще один аргумент:
   - Мне кажется, мы летим домой с очень неплохим кушем. Может, все-таки
важнее сохранить его?
   Он специально сказал "мы", подчеркнув единство интересов.  Но  Морган
уже почти не слушал его.
   - Нет, - проговорил пиратский капитан уверенно. - Те, кто пытался ос-
тановиться на достигнутом, в итоге теряли все. А флибустьеры никогда  не
боялись трудных задач. Ты здорово помог нам, Язон. Неужели теперь стари-
на Морган не использует свой шанс? Говоришь, они не вступают в перегово-
ры? А как прореагирует командир инкассаторов на сигнал SOS?
   Язон никогда не был инкассатором и даже не представлял себе, что  пи-
сано в уставах по этому поводу, но он хорошо знал другое: профессиональ-
ная солидарности астропилотов зачастую оказывалась выше служебного  дол-
га,
   - Не знаю, - честно ответил он.
   - Что ж, - заключил Морган, - тем интереснее будет узнать. Всем нам.
   Расстояние между кораблями к этому моменту как раз  сделалось  таким,
когда радиопереговоры стали необходимыми, если каждый из них предполагал
двигаться прежним курсом, а столкнуться лоб в лоб они пока еще не  соби-
рались.
   Морган нажал кнопку внешней тревоги, то есть  послал  в  пространство
тот самый всем понятный сигнал SOS. И одновременно оповестил свой экипаж
о трехминутной готовности к бою в любом из двух вариантов, то есть пред-
ложил настроиться на оборону и атаку одновременно.
   Мысли Язона путались. Он все пытался вычленить главное, а  этого  ему
никак не удавалось, и он просто спросил Моргана:
   - Что ты собираешься делать?
   - Я собираюсь только взять деньги, - улыбнулся Моргай, не  разменива-
ясь на подробности. - Убивать никого не хочу. Только деньги, Язон.
   Все стало еще непонятнее. И тут пришел ответ с инкассатора:
   - Сообщите, что с вами. Какого рода помощь необходима?
   - В результате бандитского нападения и взрыва у нас отказали маршевые
двигатели и генератор джамп-режима, - беспардонно врал Морган. -  Ремонт
реален, но все оставшиеся в живых члены экипажа тяжело ранены.  Пришлите
в помощь хотя бы одного человека.
   - Человека выслать не можем, - без объяснения причин ответили  с  ин-
кассатора. - Высылаем ремонтного робота.
   - Спасибо, - продолжал передавать обнаглевший Морган. - Но робот  го-
дится только универсальный с монтажными, медицинскими, навигационными  и
прочими функциями. Понимаете меня?
   - Понимаем. Именно такой робот сейчас и будет направлен к вам.
   - Отлично. - прошептал Морган. - Без  универсального  робота  они  не
улетят. Слишком дорогая игрушка И все же, Миссон... Слышишь  меня,  Мис-
сон?
   - Да, капитан! - откликнулся  главный  среди  флибустьеров  конструк-
тор-изобретатель.
   - Приготовься к технической атаке по схеме номер двадцать семь.  Если
люк откроют с нашей стороны, приступаешь к операции  немедленно.  Помни,
наш принцип - использовать каждый шанс.
   Но люк открылся с противоположной стороны. Не такие  уж  дураки  были
эти инкассаторы. Солидарность солидарностью, а инструкции свои они  соб-
людали четко.
   Роботу, прибывшему на "Конкистадор", дали возможность рапортовать хо-
зяевам о нормальном приеме соответствующими автоматами, ну а дальше  на-
чал работать технический гений Миссона. Морган не счел нужным  посвящать
Язона и Мету в детали операции, но в самом общем  виде  идею  обрисовал:
примерно за полчаса робот будет полностью  перепрограммирован,  напичкан
хитрым оружием, доложит о выполненной работе и вернется  к  инкассаторам
уже в качестве диверсанта, коварного вражеского агента. Конечно, этот не
слишком новый трюк может быть и разгадан ушлыми инкассаторами,  но  весь
вопрос, на каком этапе. Троянский конь флибустьеров не станет ждать  но-
чи, он начнет действовать мгновенно, едва откроется внутренний шлюз, так
что разгадка замысла, пришедшая даже с секундным опозданием, никому  уже
не поможет.
   Морган так и выразился об этом роботе - "троянский конь", и Язон  еще
раз содрогнулся от эрудиции этого мерзавца.  В  современном  мире  столь
древние земные легенды были позабыты многими. Даже учеными и политиками.
   - Как же именно будет действовать на инкассаторском корабле перепрог-
раммированный робот? - осторожно спросил Язон.
   - А вот увидишь, - хитро ответил Морган - Так тебе все и расскажи.  А
пока, ребята, для всех, кроме Миссона и его группы, объявляется перекур,
- сообщил он в микрофон интеркома и добавил тихо, отключив  связь:  -  А
ты, Язон, вообще можешь считать свою работу выполненной. Вы с Метой сде-
лали все, что от вас требовалось на сегодня.
   Язон стоял и думал, успеют ли они вдвоем перестрелять всех, кто  вор-
вется в рубку, если вначале убить Моргана и д'Олоне, успеют ли предупре-
дить-инкассаторов о ловушке, а потом при их поддержке  разоружить  пира-
тов, успеют ли передать SOS на общегалактической частоте  или  выйти  на
связь со Специальным Корпусом, прежде чем Миссон перекроет им  энергопи-
тание. Да нет, чего-нибудь они точно не успеют, а то  и  совсем  ничего,
кроме пары-другой бессмысленных убийств, и уж одного они не  успеют  на-
верняка - спасти себя, потому что сотня флибустьеров - это очень  много.
К тому же дома и стены помогают. Но главное преимущество пиратов  -  это
непомерная жажда крови и удивительное умение не щадить не только врагов,
но и самих себя.
   Очевидно, Мета думала почти о том же, и приходила к тем  же  выводам.
Только, в отличие от Язона она относилась ко всему намного хладнокровнее
и была сейчас по-пиррянски спокойна. Язону же стоило огромных усилий вы-
мучивать на лице подобие расслабленной улыбки.
   - Дай-ка, пожалуй, твою сигару, Генри. Попробую, может, она и вправду
хороша.
   - Возьми, - протянул Морган.
   Минуты длились, как в кошмарном сне. Разговоры  не  клеились.  Сигара
была отвратительно крепкой и горькой. Даже подошедший весельчак  Хук  не
исправил положения.  Только  дурно  пахнущего  дыму  в  рубке  сделалось
больше. Мета недовольно морщилась и разгоняла ладонью сизые клубы  перед
своим лицом.
   Наконец, Миссон доложил о готовности, Морган дал добро, и робот  мед-
ленно поплыл в обратный путь. Изображение двигалось по  экрану,  и  было
странно думать, что этот пепельно-серый благородный  корпус  -  одно  из
высших достижений человеческого разума,  своего  рода  символ  дружеской
взаимопомощи - за каких-то полчаса превращен в адскую машину.
   Потом робот скрылся за массивной тушей корабля-инкассатора, и некото-
рое время ничего не происходило. Наконец раздался условный сигнал - нес-
колько музыкальных тактов какого-то бодрого марша, и весь  экипаж  "Кон-
кистадора" понимающе взревел. Больше всего это походило на дружный вопль
восторга, издаваемый стаей взбесившихся обезьян.
   - На абордаж! - крикнул Морган в усилители идтеркома, перекрывая  ра-
достный вой.
   Стыковка двух кораблей прошла идеально, как будто их собирали на  од-
ной верфи для совместных полетов. То есть похоже было,  что  "троянский"
робот не только отключил блокирующую, оборонительную  и  гиперпереходную
автоматику инкассаторского корабля, но и управляет теперь всеми оставши-
мися в исправности системами. Шлюзы, оказавшиеся  даже  не  двойными,  а
тройными (а иначе для чего дополнительная  броня?),  открылись  легко  и
быстро, будто родные. А пираты ринулись в образовавшийся  проем  не  как
профессиональные диверсанты выдержав паузу, уйдя в укрытия,  прокладывая
дорогу огнем, а как толпа юных поклонников на концерт популярного артис-
та - очертя голову, пихая друг друга и ликующе вопя.
   Команда же инкассаторов вела себя при этом более чем странно. Не ина-
че перепрограмированный Миссоном робот поработал не только над техникой.
Крепкие, тренированные, но совершенно безоружные парни метались по отсе-
кам и переходам, то отчаянно нападая с чем попало на вооруженного до зу-
бов свирепого противника, то кидаясь врассыпную и пытаясь  спрятаться  в
самых неподходящих местах. И те и другие попытки заканчивались  одинако-
во: вся команда корабля быстро и эффективно уничтожалась физически. При-
чем флибустьеры предпочитали не стрелять, а рубить своими кривыми сабля-
ми налево-направо. Они входили в раж и вместе с кровоточащей плотью шин-
ковали пластиковую мебель, посуду, тонкие переборки  и  дверные  косяки,
иногда попадался твердый металл, и тогда  снопами  летели  рыжие  искры.
Иногда клинки рассекали электрические провода, и в этом случае искры ле-
тели голубые, а свет зачастую гас, но очень быстро зажигался вновь -  то
ли включалось аварийное освещение, то ли подсветка снимающей камеры.
   Язон не присутствовал на корабле инкассаторов во  время  штурма,  его
туда не пригласили, равно как и Мету. Бойцов хватало и без них, а  реак-
ция на происходящее у новичков могла быть  непредсказуемой.  Сам  Морган
тоже не помчался наслаждаться бойней вместе с д'Олоне и  Хуком,  старто-
вавшими строго по команде, а остался в капитанской рубке и наблюдал  все
это кровавое действо на большом экране. Репортаж велся аж с трех  камер,
и Морган, как заправский телережиссер, переключал трансляцию с одной  на
другую, краем глаза отслеживая весь  объем  происходящего  по  трем  ма-
леньким экранчикам в углу монитора. Собственно, весь этот  блистательный
видеомонтаж делался лишь для двух зрителей, если, конечно, не  предполо-
жить, что съемка шла на запись и Морган впоследствии торговал  подобными
развлекательными фильмами. Язон не удивился бы, если б оно впрямь оказа-
лось так. Хроника убийств, да еще снятых  профессионально,  ни  в  какие
времена не оставляла равнодушными миллионы зрителей  во  всей  обитаемой
Вселенной. Правда, подобные репортажи могли попасть и в  руки  известных
официальных структур,  проявляющих  законный  интерес  к  авторам  столь
экстравагантной продукции. Но похоже, Генри Моргану давно уже море  было
по колено и сам черт не брат, а уж о Специальном Корпусе и  говорить  не
стоило...
   Высокие звезды! О чем же он думает в такие минуты?! Ведь  Морган  ци-
нично обманул его, сказав, что никого не намерен убивать. Так не пора ли
сводить счеты? Разве можно договариваться с таким человеком о чем бы  то
ни было? Вроде и момент как раз подходящий, все  убежали  на  чужой  ко-
рабль, только шлюзы перекрыть, дать команду на расстыковку, и все -  они
тут один на один с безумным Генри. Да неужели? Ну, нет, конечно! Вон, за
распахнутой дверью в коридоре маячат как бы невзначай еще двое головоре-
зов, да и кошмарный Миссон, злой гений инженерного дела, наверно, держит
сейчас чуткие пальцы на всех мыслимых кнопках. Не выйдет ничего. И  сей-
час ничего не выйдет. Успокойся, Язон.
   - Нравится? - спросил Морган.
   Язон предпочел промолчать, а Мета ответила с каменным лицом:
   - Нормально. - Только грязно очень.
   - В каком смысле? - решил уточнить Морган.
   - В прямом, - сказала Мета.
   - А-а-а, - протянул флибустьер, - ну это не важно.  Все  равно  потом
все сгорит. А мои ребята вообще-то очень чистоплотные: вернутся,  обяза-
тельно душ примут.
   - И то хорошо, - проговорила Мета.
   Голос был все такой же равнодушный.
   "Молодец, девочка! - подумал Язон. - Ни единой лишней эмоции. И  губы
не дрожат, и пистолет в руку не прыгает. Или это уже то состояние, кото-
рое психологи называют запредельным торможением. Ведь еще немного, и  я,
пожалуй, сам начну отвечать на все вопросы тихим бесцветным голосом".
   Но пока в голосе еще оставался какой-то цвет  (преимущественно,  надо
полагать, кроваво-красный), Язон поспешил сам задать вопрос:
   - Почему ты сказал нам неправду, Генри?
   - Не почему, а зачем, - поправил Морган. - Затем, чтоб вы  вели  себя
поспокойней. Ко всему в этом мире лучше привыкать постепенно. Особенно к
смерти. А людям, которые, возможно, никогда в жизни еще не убивали  себе
подобных, нелегко так сразу свыкнуться с мыслью об абсолютной  необходи-
мости и целесообразности этого процесса. Или я неправ?
   Первой начала хохотать Мета. Морган не ожидал такой реакции и даже не
сразу придумал, что можно сказать. Потом озадаченно повернулся к Язону:
   - Прости, друг, у нее что, истерика?
   И тогда уже сам Язон, не сдержавшись, тоже  рассмеялся.  Два  пирата,
дежуривших у дверей, зашли полюбопытствовать, что такого веселого усмот-
рела публика в происходящем, долго пялились в экран, но так ничего и  не
поняли.
   Резня уже закончилась полностью. Не такой уж большой экипаж  оказался
на борту инкассаторского корабля, а пассажиров на него по определению не
брали. Деньги флибустьеры отыскали быстро, и было их  много,  во  всяком
случае на глаз. Последнее порадовало всех, потные, перепачканные копотью
и кровью рожи расползались в довольных улыбках, но хохотать в голос было
все-таки не над чем.
   - Брысь отсюда! - мрачно скомандовал Морган,  и  двоих  удальцов  как
ветром сдуло.
   Язон наконец успокоился и поведал:
   - Ах, Генри, Генри! Все-таки я старше тебя.  На  сколько-то  лет,  на
сколько-то миров и на добрую сотню сложных проблем, решенных мною.  Если
ты в чем и обогнал меня, так это только в трупах, оставленных за спиною.
Тут с тобою соперничать трудно. Но поверь: я тоже убивал,  и  немало.  Я
хорошо знаю, как это делается. Вот только - извини! - сам процесс никог-
да не доставлял мне удовольствия. Наверно, в этом главная разница  между
нами.
   - Наверно, - задумчиво повторил Морган. - А не помешает ли  нам  этот
крошечный нюанс стать друзьями?
   - Разве мы говорили о дружбе, Генри? Помоему, до  сих  пор  речь  шла
исключительно о сотрудничестве. И мне кажется, что столь тонкие различия
во взглядах еще никогда не мешали совместной деятельности.
   - Красиво отвечаешь, динАльт!
   - А я старюсь все делать красиво.
   В ответ на эту колючую реплику Морган лишь глаза  опустил,  признавая
свое поражение в словесной дуэли, а потом неожиданно обратился к Мете.
   - Ты полностью согласна со своим мужем?
   - Нет, - Мета точно споткнулась на этом  коротком  слове,  но  упрямо
повторила еще раз: - Нет. То есть. Не совсем. Я не  могу  получать  удо-
вольствия от бессмысленных убийств. Я никогда не понимала, для чего  они
нужны. Но я умею с радостью мстить врагам. А не просто  случайно  встре-
ченным людям.
   - Все люди - враги, - проворчал Морган, а потом как  бы  оборвал  сам
себя. - Ладно, с вами, ребята, все ясно.
   И тут в капитанскую рубку ввалился запыхавшийся одноглазый  Ховард  с
залихватской черной повязкой через все лицо. Второй его  глаз  был  пока
цел и сиял. Ховарда просто распирало от желания сообщить  нечто  важное,
однако перебивать капитана было, по его понятиям, абсолютно недопустимо:
   - Говори, - распорядился Морган.
   - Два с половиной миллиарда, сэр, - выдохнул Ховард.
   - Молодцы, - похвалил капитан. - Так и передай ребятам. Могут  теперь
пьянствовать. А кроме денег, там было что-нибудь?
   - Так, по мелочи, - сказал Ховард, - практически ничего. Но мы забра-
ли все, что казалось хоть мало-мальски стоящим.
   - Хорошо, - еще раз похвалил Морган. - Передай тогда, чтобы  взрывали
неприятельский корабль. Да побыстрее! Пока все еще трезвые. А то  у  нас
ребята способные: стакан махнут и вместо чужого свой корабль разнесут на
молекулы...
   Ховард вежливо хохотнул, разворачиваясь, чтобы уйти, но капитан вдруг
вперился глазами в экран и сделал помощнику знак рукою: не  уходи,  мол.
Теперь, когда на главном фронтальном экране вновь чернел тот участок не-
ба, в который упирался гордо поднятый нос  флибустьерского  крейсера,  в
самом центре черного поля вновь замерцала крохотная точка искусственного
объекта.
   - Поторопитесь со взрывоч, - напомнил Морган Ховарду. - А вот  пьянка
временно отменяется. Вплоть до выяснения некоторых обстоятельств.
   Сердце Язона застучало чаще. Неужели дьявольская  техника  проклятого
Миссона все-таки дала где-то сбой и  инкассаторы  успели  подать  сигнал
тревоги? Неужели это Специальный Корпус? Вот  только  почему  лишь  один
звездолет? Как-то это несерьезно для официального задержания.
   Но не прошло и трех минут, как Мета определила:
   - Межзвездный челнок класса "МС-2", прогулочный катер,  высокие  ско-
ростные показатели, особая мобильность в джамп-режиме, полное отсутствие
вооружений, не считая, разумеется, противометеоритной  пушки.  Рассчитан
максимум на десять  пассажиров,  включая  членов  экипажа.  Помоему,  не
представляет никакого интереса.
   Морган выразительно посмотрел на Мету, явно хотел сказать что-то гру-
бое, потом передумал (ох, неглупый он мужик!) и объяснил спокойно:
   - Полиция иногда маскируется еще и не под такие мирные  лодочки.  Это
во-первых. А во-вторых, раз мы видим их, значит, и они - нас тоже.
   В этот момент вспышка мощного взрыва осветила все  вокруг,  с  экрана
точно молния полыхнула.
   - Прощайте, инкассаторы! - проникновенно сказал Морган. - Я не  люблю
оставлять следов и потому превратил вас в маленькую звездочку на  черном
бархате мироздания!..
   Потом добавч:
   - Значит, пассажиры прогулочного катера и взрыв увидали. Теперь-то уж
я точно хочу с ними познакомиться.
   "Неужели и этому я не смогу помешать?" - мелькнуло в голове у  Язона,
но он загнал неуместную мысль поглубже и даже на несколько секунд  прик-
рыл глаза, чтобы легче стало не думать о грустном.
   Знакомство Моргана  с  пассажирами  прогулочного  катера  состоялось.
Энергоблок был разнесен одним прицельным  выстрелом.  Небольшая  торпеда
легко вывела из строя все жизненно важные системы  корабля,  безусловно,
не предназначенного для космического боя. С "абордажем" оказалось немно-
го сложнее. Размеры стыковочных узлов не совпадали, и  пираты  вынуждены
были снарядить небольшую шлюпку, куда набились как сельди в  бочку  пят-
надцать уже пьяных от крови костоломов, среди которых была и симпатичная
девушка Мадам Цин.
   На маленьком звездолете путешествовали всего семь человек, две  пожи-
лые женщины, одна относительно молодая, мужчина весьма преклонного  воз-
раста, совсем юная девушка и два мальчика - один лет  десяти,  другой  и
того меньше. Семейство оказалось богатое, полтора  миллиона  кредитов  -
наличными деньгами при себе, дорогие украшения, современная техника, ши-
карные игрушки... Улов, конечно, неплохой для мелкого жулика  с  большой
дороги, но для линейного крейсера, стоимостью в десяток миллиардов,  как
минимум, и хранящего в своих закромах теперь уже больше тридцати  милли-
ардов... У Язона не помещалось в голове, чего ради  нужно  было  грабить
легкое суденышко, случайно встреченное в межзвездных  просторах  средней
части Галактики. И мало того грабить!
   Шесть членов благородного семейства в лучших  традициях  флибустьеров
без лишних разговоров были физически уничтожены все теми же  варварскими
клинками, заливающими кровью все вокруг. Пули они, что ли, экономили или
электроэнергию батарей?
   - А вот теперь мы, наверное, все-таки озвереем, - шепнул  Язон  Мете,
когда Морган, слишком увлеченный происходящим, отошел в угол рубки,  где
начал что-то с лихорадочной скоростью набирать на  клавиатуре  бортового
компьютера.
   - Или наоборот - сделаемся равнодушными ко всему, - философски  заме-
тила Мета таким же тихим шепотом. - Как врачи, привыкающие к виду-разво-
роченных внутренностей.
   Очередную резню они опять наблюдали на большом экране. Видно,  пираты
не забывали брать с собой камеру даже на самые мелкие операции.  Что  за
патологическая склонность к хроникерству? Перед глазами уже стоял  крас-
ный туман от некоторого однообразия кровопускательных сцен. И Язон  даже
не сразу заметил, что одному из  членов  экипажа  флибустьеры  сохранили
жизнь.
   Это тоже была традиция. Женщин до тридцати лет (возраст,  разумеется,
оценивался на глаз) оставляли в живых. Для  вполне  определенных  целей.
Иногда убивали сразу после. Иногда пользовались долго все по очереди.  А
случалось и так, что увозили к себе на Джемейку, и  там  некогда  вполне
багопристойные девушки становились полноправными членами пиратского  со-
общества.
   На этот раз добычей флибустьеров стала  очень  симпатичная,  пожалуй,
даже красивая рыжая девчонка с зелеными глазами. Лет шестнадцати на вид,
не больше. Была она напугана до полусмерти. Изящное нежно-голубое платье
висело теперь на ее полудетской фигурке лоскутами, забрызганными кровью,
а щеку украшала глубокая царапина.
   Язон с разрешения Моргана пошел встречать вернувшихся на корабль  пи-
ратов, и едва увидел в проеме шлюза эту несчастную девчонку,  тотчас  же
понял: настало время действовать. Нет, в тот момент он бы не смог объяс-
нить, что именно послужило толчком к подобному решению, но сомнений  уже
не осталось. Он слишком долго взирал глазами  бесстрастного  пророка  на
творящийся вокруг ужас. Настало время сказать  свое  слово,  вступить  в
большую игру.
   Морган подошел к шлюзу почти сразу  за  ним  и  Метой.  Капитан  фли-
бустьеров стоял за его спиной, когда идея перейти от пассивного созерца-
ния к активным действиям посетила Язона.
   А рыженькую держал за руку д'Олоне, считавший ее по праву своей  лич-
ной добычей.
   - Отдай ее мне! - сказал Язон громко, так, чтобы слышали все.
   Наступила чудовищная тишина, в которой было слышно, как с бровей  од-
ноглазого Ховарда падают на пол капельки пота.
   - Почему?! - вопросил д'Олоне, оскорбленный в лучших чувствах и гото-
вый драться, убивать, перегрызать глотки кому угодно.
   Язон хотел сам ответить, но, к счастью, его опередил Морган.
   - Потому что новичок заслужил это. Отдай ему  девчонку,  Франсуа!  Ты
еще найдешь себе другую.
   Д'Олоне, совершенно обалдевший от подобного с ним  обращения,  разжал
ладонь, отпуская руку зеленоглазой девушки, и легким  тычком  подтолкнул
ее в сторону Язона.
   - Спасибо, - сказал Язон, повернувшись вполоборота к Моргану.
   Потом сгреб юную красавицу в охапку и, кивнув Мете, быстро-быстро по-
шел по коридору в сторону своей каюты.

   ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

   - Разве ты не помнишь, что я сказала тебе однажды?
   - Что именно? - рассеянно переспросил Язон, когда уже уложил на  кро-
вать бесчувственное тело девушки.
   - Что я не потерплю ни одной женщины рядом с тобою, - отчеканила  Ме-
та.
   - А-а-а, - равнодушно протянул Язон. - Ну, пристрели ее прямо сейчас.
Закончи флибустьерскую работенку. - Или тебе саблю принести?
   Мета только поморщилась от этого черного юмора. А Язон продолжил  уже
вполне серьезно:
   - Вот это несчастное крошечное существо ты называешь женщиной? И рев-
нуешь меня к ней. Кошмар! Нет, я, конечно,  понимаю,  что  на  некоторых
планетах в таком возрасте уже выходят замуж и даже рожают детей, не  вы-
ходя замуж вовсе.
   Пистолет прыгнул в руку Меты, но она сдержалась и, ничего не  сказав,
убрала его обратно в кобуру. А Язон уже не мог остановиться:
   - Но я-то родился и вырос в тех мирах, где интимная  связь  взрослого
мужчины с такой девочкой называется растлением малолетних. Ты просто ос-
корбляешь меня, ревнуя к ребенку! Чем всякую ерунду говорить,  лучше  бы
помогла ей, сделала укол, вымыла под душем, осмотрела, нет ли  серьезных
травм, переодела, наконец... Не мне же этим заниматься! Хватит того, что
я все ее вещи у Моргана отспорил и сюда принес. Вон они лежат. Видишь? В
ее возрасте, думаю, особенно важно не в чужих тряпках ходить, а в своих,
привычных платьицах.
   Мета пристыженно молчала. Было очень забавно смотреть на нее  в  этот
момент.
   "Вот так и перевоспитываются пирряне", -  с  удовлетворением  подумал
Язон
   А Мета уже взяла аптечку и двинуласв к постели, где по-прежнему безу-
частная ко всему лежала девчонка  из  неведомой  планетной  системы.  Но
Язон, войдя во вкус, решил подразнить свою любимую еще немного:
   - Ревнивица! Да эта рыженькая в дочки тебе годится!
   Мета резко обернулась:
   - А вот и нет. Моему первому, если б он остался жив, было  бы  сейчас
только четырнадцать.
   - Ну... а этой девчурке так и есть, - проговорил Язон, но уже  понял,
что перестарался.
   Было непонятно, что станет делать Мета в следующую  секунду  стрелять
или плакать. Он не позволил ей ни того,  ни  другого.  Порывисто  обнял,
прижал к себе и прошептал:
   - Извини, любимая.
   Когда Язон вышел из каюты и двинулся в сторону  капитанской  рубки  в
намерении застать там Моргана и поговорить с ним не по радио, а с  глазу
на глаз о враче для девочки (не могло у них  не  быть  врача  при  таком
большом экипаже и такой опасной "работе"), его  остановил  на  полдороге
д'Олоне. Никого вокруг не было, и это  Язону  особенно  не  понравилось.
Предстоял так называемый мужской разговор, что-в представлении туповато-
го флибустьера могло означать в лучшем  случае  дуэль  с  использованием
одинакового оружия, а в худшем - безобразный мордобой без правил,  пере-
ходящий в смертоубийство. Язон был далек от  того,  чтобы  недооценивать
силы противника, но даже в случае победы ничего хорошего ему не светило.
Доказывай потом Моргану, что ты убил его старпома в честном поединке,  а
не при попытке к бегству.
   В общем, следовало любой ценой, любым способом уйти от прямой стычки.
Варианты были. Как-то беспорядочная стрельба  для  привлечения  внимания
хоть кого-нибудь, позорное бегство, срочный  вызов  капитана  экстренным
сигналом по внутренней связи, наконец, приглашение на помощь Меты, чтобы
нарушить нежелательную обстановку мужского разговора. Все  эти  варианты
Язону откровенно не импонировали, он искал какой-нибудь  пятый,  шестой,
но так и не успел придумать. Д'Олоне начал свой мужской разговор и  пер-
вой же фразой буквально обескуражил Язона.
   - Где твоя баба, Язон? Не девчонка, а баба -  где?  -  спросил  пират
подчеркнуто развязным тоном.
   "Пьяный он, что ли? - мелькнула догадка. -  Ну  понятно,  после  двух
грабежей не мог не выпить. Стакан, другой рому наверняка уже  пропустил.
Но это же не доза для подобного здоровяка Что же он несет такое?"
   - Моя жена? - на всякий случай уточнил Язон.
   - Ну да Какая разница? Ты меня понял.
   - У себя в каюте. А что?
   - Веди ее сюда, - распорядился д'Олоне.
   - Вот теперь я уже точно тебя не понял, - честно признался Язон.
   - А чего тут понимать не понимать? Есть такой флибустьерский закон: я
уступил тебе свою бабу, честно захваченную в бою. Уступил,  заметь,  без
поединка, по-хорошему. Правильно? Значит, ты теперь должен уступить  мне
свою. Должен по нашему закону. Понятно?
   События принимали неожиданный оборот, хотелось хоть минутку подумать.
Но что-то сказать следовало сразу, без промедления, и Язон ответил  воп-
росом на вопрос.
   - Почему же ты ничего не сказал об этом там, у входа? Я бы еще  поду-
мал три раза, брать ли девчонку.
   - Я полагал, что ты знаешь, - обиженно протянул д  Олоне,  откровенно
играя под дурачка.
   Это ему, как всегда, хорошо удавалось.
   - Откуда мне знать, Франсуа?! И почему Морган не предупредил меня?
   - При чем здесь Морган?! - неожиданно рассердился д'Олоне.
   - Так ведь это ж Морган рассудил нас.
   - Морган тут ни при чем, - еще раз подчеркнул д'Олоне.  -  Существует
закон флибустьеров. Понимаешь?
   - Нет, - сказал Язон, переходя в атаку. - Я никогда не жил по  вашему
закону и принимать все его пункты не намерен. Я не давал никому  никаких
клятв, а сотрудничество обещал только и лично Моргану, а  потому  с  ним
одним и буду решать столь важные для меня личные вопросы. Моя жена - это
моя жена. Некоторые из вас уже пытались тут завладеть ею. Привет тебе от
левого глаза Тони Ховарда.
   - А ты наглый, Язон. Ты очень наглый. Но ты ошибаешься. Ты совершаешь
сейчас самую серьезную в своей жизни ошибку. Ховард просто  погорячился,
а я буду сознательно и последовательно выполнять то, что предписано  мне
законом. И учти: я не гордый. Я обойдусь без ответных нежностей. Сначала
газ, потом для верности чем-нибудь тяжелым по башке, потом  закрепить  в
удобной позе и наконец отхлестать по щекам, чтобы очухалась и реагирова-
ла повеселее. А впрочем, и это не обязательно. Я и с мертвыми могу. При-
ходилось. Пока еще теплые - нормально, честное слово...
   - Лучше бы ты помолчал, д'Олоне, - процедил Язон  сквозь  зубы.  -  Я
ведь все-таки вооружен. Ты слышал когда-нибудь о том, что  честь  дороже
жизни?
   - Слышал, но знаю, что это вранье, и лучше ты помолчи. А я  договорю.
Я возьму твою жену в любом случае. Считай, что я просто поставил тебя  в
известность. Как благородный человек. - Он хохотнул. - Но я  тебе  очень
советую сделать все по-хорошему. Если она придет добровольно, будет нам-
ного приятнее. Для всех. Уговори ее, Язон. Я буду ждать сигнала от вас.
   И он с достоинством удалился.
   Язон стиснул зубы, уже привычным усилием воли загоняя куда-то  глубо-
ко-глубоко свою поруганную честь. Сейчас было очень важно оставить  пос-
леднее слово за этим идиотом. Пусть думает, что уже победил. Тогда вели-
кодушно-отпущенное им время будет работать на Язона.
   "Выстрелить в спину врага? - размышлял он, прислонившись  к  стене  и
провожая глазами уверенного и самодовольного пирата, шагающего по пусто-
му коридору. - Глупо. Уж если стрелять, так сразу надо  было.  Посовето-
ваться с Метой? Да ни за что!  Спрятаться?  Бежать?  Невозможно.  Торго-
ваться? Но как?! Лучше всего, конечно, убить д'Олоне. Но не своими рука-
ми. Подстроить какой-нибудь несчастный случай? Теперь, когда все бои за-
кончились, это чрезвычайно сложно. Ну а если..."
   Он вдруг вспомнил подслушанный на днях разговор Ховарда и Хука о том,
что как минимум треть экипажа "Конкистадора" подчиняется фактически лишь
д'Олоне, а капитана они ни в грош не ставят и просто терпят до поры.  Уж
не готовит ли вконец обнаглевший Франсуа настоящий бунт на корабле?  Хук
тогда возразил, что в космосе Франсуа не решится выступить против  капи-
тана, предпочтет подождать до дома, а Ховард не согласился, дескать,  на
Джемейке ему тем более ничего не светит. Там, конечно, тоже есть оппози-
ция Моргану, но устроить резню в масштабах планеты никакому  д'Олоне  не
по плечу.
   Конечно, это могли быть просто досужие сплетни. Но именно здесь таил-
ся главный шанс. Да какой там главный!  Просто  единственный.  "Куда  ты
шел, Язон? - спросил он сам себя. - К капитану Моргану? Вот и иди к Мор-
гану. Только разговаривать будешь не про врача. А про Мету и д'Олоне".
   Ему повезло. Он застал Генри в рубке, а рядом с главарем  был  только
Ховард. Именно Ховард. Это же просто здорово!
   - Капитан, не вели казнить! - начал Язон весьма вычурной фразой,  ко-
торую подбросило ему внезапно нахлынувшее вдохновение. "Не вели казнить"
- это было из какой-то совсем другой пьесы,  так  говорили  королям.  Но
Моргану явно понравилось. Язон уже чувствовал, что сейчас заболтает вко-
нец старину Генри.
   И действительно, чем дольше капитан слушал его, тем больше менялся  в
лице.
   - Вот так прямо и сказал. "Морган тут ни при чем"?
   - Вот прямо так и сказал, - подтвердил Язон, - слово в слово.
   - Мерзавец! - процедил Морган.
   А Ховард проговорил тихо и как бы в сторону:
   - Очень на него похоже. И красавицу Мету ему подавай, и  капитан  уже
ни при чем...
   "Ну, конечно, Тони, - подумал Язон. - тебе-то, бедняге, вместо краса-
вицы Меты повязка на глазу досталась. Так можешь ли ты теперь допустить,
чтоб она стала добычей кого-то еще. Тем более д'Олоне. Давай, Тони,  да-
вай, накручивай капитана!"
   А капитана уже и накручивать не надо было. Он зверел прямо на глазах.
Видать, бунт на корабле и впрямь назревал нешуточный. И служба  внутрен-
ней безопасности уже докладывала Моргану о чем-нибудь подобном.
   - Д'Олоне, - проговорил Морган в микрофон совершенно бесстрастным го-
лосом. - Подойди сейчас в лабораторию. Ты мне нужен.  Караччоли!  Займи,
пожалуйста, мое место на вахте. Да поскорее. Хук!  Возьми  под  контроль
ресторанный зал. Пусть все, кто уже пьян, не выходят в другие  помещения
корабля. Миссон! Держи руки на клавишах... будь готов к  любым  неприят-
ностям.
   Он отдавал все эти распоряжения с пулеметной скоростью. А  затем  по-
вернулся к Язону и Ховарду:
   - Пойдемте теперь. Пойдемте все вместе. Я хочу, чтобы вы видели.
   Что именно им надлежало увидеть, Морган не удосужился  объяснить,  но
посмотреть явно стоило. Лабораторией оказалась та самая комната, в кото-
рой очнулся Язон, попав на корабль. Только теперь здесь не было  мебели,
и ни единого предмета вообще.
   Как только захлопнулись створки входа, Морган  вытащил  изложен  свою
саблю и протянул Ховарду.
   - Взгляни, Тони, она не затупилась, случайно?
   - Господь с тобой, Генри, - проговорил Ховард, тщательно рассматривая
лезвие единственным глазом, а  затем  с  профессиональной  осторожностью
потрогал острую кромку пальцем. - Господь с тобой, только вчера  точили.
И вообще, у тебя же лучший клинок на корабле!
   Морган принял саблю и еще не успел убрать ее  в  ножны,  когда  через
другую стену решительной походкой вошел д'Олоне.
   Присутствие Язона его сразу не порадовало, но не мог же давать  стре-
кача один из самых бесстрашных пиратов во Вселенной!
   - Что случилось? - вкрадчиво поинтересовался он.
   - Это я тебя хотел спросить: что случилось? - ласково так проворковал
Морган.
   Д'Олоне молчал.
   - Ты, кажется, претендуешь на жену нашего нового  друга?  И  даже  со
мной не посоветовался? Я правильно понимаю?
   - Не совсем, Генри. Я претендую на нее по закону флибустьеров. Ведь я
уступил ему свою женщину.
   Теперь утверждение  д'Олоне  звучало  совсем  не  так  уверенно,  как
раньше. А Морган и вовсе свел к нулю всю его убедительность.
   - Нет такого флибустьерского закона!  -  почти  истерически  закричал
главарь. - И ты прекрасно знаешь об этом, Франсуа! Это в твоей захолуст-
ной деревне Нау на планете Лион бытовали столь дикие порядки! Там и  ме-
няйся девками с кем хочешь! А здесь пока еще командую я!!  И  без  моего
приказа ни одна баба никому не отдастся!! И ни  один  мужик  не  возьмет
лишнего кредита и не выпьет лишней рюмки рома!! Беспрекословное подчине-
ние мне - единственное, что нас может спасти!!!
   С каждой фразой он кричал все громче. Потом вдруг замолчал и  добавил
тихо-тихо:
   - А ты, Франсуа, не понял этого. И еще до одной важной вещи ты не до-
петрил. Наш разговор слушают сейчас все, и больше никто не станет  защи-
щать тебя.
   При этих словах д'Олоне неожиданно покраснел как рак, а потом тут  же
начал бледнеть. Это было такое странное зрелище, что Язон даже на  капи-
тана смотреть перестал. И обернулся, лишь услышав последнюю,  еще  более
тихую фразу:
   - Вот и все, Франсуа, ты мне больше не нужен.
   Рука, державшая саблю, взлетела вверх легко и  быстро,  словно  кисть
дирижера с тонкой палочкой, а опустилась еще быстрее, но только уже  тя-
жело и с противным мокрым хрустом. Потому  что  опустилась  она  на  шею
д'Олоне. И голова флибустьера, переоценившего свои возможности,  покати-
лась к стене, чтобы тут же исчезнуть за нею,  ухнув  в  раскрывшийся  на
мгновение черный провал. Однако зрелище  все  равно  было  тошнотворное.
Крови натекло, будто корову зарезали, да и обезглавленное тело  валялось
в этой огромной луже без лишней красоты.
   - А его друзья... - начал было Язон, но тут же вспомнил, что их  раз-
говор транслируется на весь корабль, и будто поперхнулся.
   - Отличный вопрос! - обрадовался Морган, - вмиг поняв,  о  чем  хотел
спросить Язон. - Его друзья сейчас слушают нас. Друзья Франсуа, ведь  вы
и мои друзья? Верно? Вы хорошо слышите голос своего капитана? Так выпей-
те за наши успехи. Я только что убил Франсуа д'Олоне. Это была необходи-
мо, потому что он осквернил закон флибустьеров своими грязными  выдумка-
ми. Вы помните, у Франсуа как старшего помощника была очень высокая доля
в нашей прибыли. Теперь она будет поделена на  всех!  Ура,  братья  мои!
Ура!
   Даже сквозь звуконепроницаемые стены лаборатории донесся далекий  ра-
достный рев команды "Конкистадора". Или это только показалось Язону?
   - Уборкой трупов и замыванием крови у нас обычно занимаются  пленники
или провинившиеся бойцы, - сообщил  Морган,  выразительно  посмотрев  на
Язона. - Но сегодня я поручу эту работу автоматическим уборщикам.
   Язон шел назад к Мете и еле переставлял ноги. Он был как выжатый  ли-
мон, словно только что противостоял целому  десятку  бравых  солдат  или
провел долгий, отчаянно трудный сеанс телекинеза. А что он такого сделал
в действительности? Да ничего. Просто пережил очередной приступ страха и
безнадежности. Но все закончилось счастливой победой  над  врагом.  Ведь
именно этого он и хотел. Или нет? Разумом -  да,  именно  этого.  А  вот
сердцем, как говорили в старину...  Сердце  не  принимало  случившегося.
Подло это все, низко, мерзко, грязно... Да что все-то, что именно?
   Он вдруг понял. Ответ был предельно прост.
   Язон впервые за свою долгую жизнь убил врага чужими руками.

   ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

   Планета носила странное имя Радом. Судя по бойкому эсперанто  диспет-
черов здешнего космопорта, она являлась одним  из  хорошо  сохранившихся
осколков древней земной империи. Тони Ховард был прав: Морган не  только
не выпустил пленников погулять по поверхности новой для них планеты,  но
и попросил Язона не влезать в радиопереговоры с радомцами, как он,  наз-
вал местных жителей, а также не перемещаться по кораблю вплоть до особо-
го распоряжения, если, конечно, он не  хочет  оказаться  вновь  запертым
где-нибудь в каюте или лаборатории. Язон не возражал. То, что им с Метой
разрешили посмотреть на взлетное поле и стартовые площадки по ту сторону
брони, уже было большой честью.
   И пока тяжелый пиратский крейсер, уложенный на гигантскую  платформу,
тащили тягачами через весь космопорт в какой-то дальний угол,  очевидно,
для плановых профилактических мероприятий и дозаправки,  Язон  разглядел
среди множества приземлившихся на Радоме кораблей четыре, а то и пять со
знакомыми ему гербами - планеты Мэхаута, Клианды, Скоглио и, что особен-
но удивительно, Кассилии. Кораблик был крохотный, сугубо гражданский, но
чуточку слишком потрепанный: то ли в перестрелки попадал, то ли на таран
ходил. А Мета еще шепнула Язону, что такой тип  высокоскоростного  лета-
тельного аппарата обладает повышенной мобильностью при джамп-переходах и
скорее всего  снабжен  устройством  радиомаскировки.  Но  все  равно  на
серьезную погоню это никак не походило. А вот на хитрую уловку  разведс-
лужбы Уэйна - вполне. Этакий  забавный  трюк,  отвлекающий  внимание  от
действительно серьезного противника.
   Морган мог сам заметить эту лодочку, а мог и не заметить. По идее,  в
обязанности Язона как раз и входило помогать главарю флибустьеров в  та-
ких вот хитрых ситуациях. Но... Внутренний голос подсказал:  "Промолчи".
И доверившись этому интуитивному решению, он уже потом, когда  тщательно
взвесил все "за" и "против", понял, что поступил  верно.  Ведь  было  бы
смешно и стыдно, если б Морган стал отрываться от "хвоста", а  в  касси-
лийской лодочке оказался бы простой санитарный инспектор  или  коммивоя-
жер. Мало ли кто на богатой планете может позволить себе приобрести  та-
кую дорогую полушпионскую посудину? И было бы страшно (и опять стыдно!),
если бы Морган в лучших своих традициях  просто  уничтожил  кассилийский
кораблик со всем его экипажем без выяснения обстоятельств. Наконец, если
это все-таки игра самого Уэйна, не интереснее ли досмотреть весь матч до
конца? Тогда и выгоду для себя извлекать легче.
   После полной остановки  транспортной  платформы  специальная  команда
флибустьеров покинула корабль, и  Морган  любезно  прокомментировал  для
Язона:
   - Они будут контролировать погрузку.
   - Я догадался. А чего именно? Если не секрет.
   - Не секрет. Аккумуляторов,  топлива,  запчастей,  оружия,  боеприпа-
сов... Стандартный набор.
   - А когда все полностью загрузят, мы отсюда рванем, как с Кассилии? -
догадался Язон.
   - Нет, ну что ты?! - засмеялся Морган. - Здесь мы будем за  все  пла-
тить.
   Язон не очень-то поверил капитану, но от комментариев воздержался.
   - А на оружие можно посмотреть? - спросила Мета, как всегда,  оживив-
шись.
   - Конечно, можно!
   Морган был в отличном настроении. Он сидел за клавиатурой, то и  дело
посматривая на экран, в углу которого бежали группы цифр,  и  делал  еще
какие-то дополнительные вычисления.  Результаты  их  выводились  на  ма-
ленький дисплей под левой рукой капитана, которой  он  словно  прикрывал
эти секретные данные ото всех, как  хитрый  карточный  игрок.  Язон  еще
раньше заметил, что Морган не доверяет компьютерным расчетам и все,  что
касается денег, обязательно перепроверяет лично. Еще  бы  на  бумажке  в
столбик посчитал! Все-таки в Галактике удивительным образом перемешались
высокие технологии и дремучие предрассудки,  глубочайшие  знания  разных
наук и дикие древние религии. А высшая мудрость и милосердие одних циви-
лизаций сосуществуют с тупой и бессмысленной жестокостью других.  И  это
уже не смешно, а страшно. Особенно потому, что один из главных  предста-
вителей жесточайшего безумства сидел сейчас рядом с  ним  в  капитанском
кресле.
   От философских размышлений Язона отвлек громкий сигнал вызова. Охран-
ник внешнего шлюза запрашивал у начальства разрешения  передать  аппарат
связи местному боссу. Морган потребовал спроецировать  лицо  радомца  на
экран в рубке. Как только это было выполнено, он радостно  заулыбался  -
очевидно, узнал в пришедшем старого знакомого. И тут же велел пустить на
борт "Конкистадора". Язон ждал, что их с Метой попросят выйти, но Морган
из каких-то соображений решил вести переговоры  при  чужаках.  Возможно,
это был еще один этап проверки на вшивость.
   Радомца звали Гроншик. Он оказался  невысокого  роста  краснолицым  и
очень коренастым молодым человеком с жестким ежиком коротких волос и ма-
ленькими быстрыми глазками. Пиджак, - казалось, разрывался на его  плот-
ном мускулистом теле, а голова вырастала из плеч словно  бы  совсем  без
шеи.
   - Ну что, мужики, - начал Гроншик прямо от порога. - У нас все путем.
Замастырили вам каргу в полном объеме. Фуфла не  держим,  собакой  буду.
Ваши друганы все обнюхали, подбухтят, если треба, таю что гоните  бабки,
и разойдемся, как родные. Ферштейн?
   Речь его была необычайно странной. Грамматически правильные фразы  на
эсперанто обильно пересыпались жаргонными  словечками  из  самых  разных
языков. О значении некоторых Язон мог только догадываться, но когда  по-
нимал наверняка, автоматически переводил на знакомый  ему  галактический
сленг преступного мира, распространенный повсюду, на  той  же  Кассилии,
например, на Мэхауте, Луссуозэ или Грублиани, в общем, мирах среднего  и
высокого уровней развития.
   Морган еще раз сверился со списком на экране,  потом  поднял  руку  и
щелкнул пальцами. Любил он этот жест! Тут же из коридора послышался зыч-
ный окрик, простучали по полу электромагнитные  подошвы  и,  наконец,  в
рубку влетел один из весьма заслуженных флибустьеров Джо Монбар со стан-
дартным банковским мешком денег.
   "Ах вот зачем ты меня оставил, Генри! - догадался Язон. -  Ты  хотел,
чтоб я видел: флибустьеры тоже умеют быть честными.  Что  ж,  любопытно.
Вот только узнать бы еще у для чего вам честность..."
   Пачки денег быстро пересчитали. Гроншик упаковал их обратно в мешок и
в знак искреннего удовлетворения от совершенной выгодной сделки снял  со
своего пальца и вручил Моргану широкое кольцо из зеленого металла с раз-
ноцветно сверкающим камнем. Язон не был большим специалистом в ювелирном
деле, но о зеленом барнардском золоте и вирунгейских многоцветах слышал,
конечно. И даже примерно знал, что цена подобной безделушки  сравнима  с
ценою универсальной космической шлюпки в новейшем варианте комплектации.
   Можно было рассматривать этот подарок знатного радомского  авторитета
Гроншика просто как скидку оптовому покупателю, но Язон догадывался, что
таится в нем и некий скрытый смысл: то ли обещание дальнейшего сотрудни-
чества, то ли признание старого долга, то ли что-то еще.
   Пока готовились к старту, выяснилась интересная подробность:  горюче-
го, оказывается, закупили столько, что ни топливные, ни грузовые  отсеки
"Конкистадора" вместить его физически не могли. Поэтому до кучи был при-
обретен самый большой танкер, нашедшийся в хозяйстве  у  радомцев  -  на
полтора миллиона тонн, - и пятеро  флибустьеров  составляли  теперь  его
экипаж. Из прочих кораблей по дешевке закупили только два бывших в упот-
реблении легких военных катера прошлогодней модели. Они  в  равной  мере
годились и для разведки, и для боевого охранения.
   А вообще, весь отгруженный на борт "Конкистадора" арсенал, по поняти-
ям флибустьеров весьма разноообразный, Мету откровенно разочаровал.  Эти
чумные разбойники с большой космической дороги использовали  потрясающие
новинки в транспорте, в быту, в средствах защиты и связи, даже в медици-
не. Однако в отношении оружия явно отдавали предпочтение наиболее  арха-
ичным типам. И огнестрельные, и подрывные, и электромагнитные, и  лазер-
ные устройства были у них какими-то позапрошлогодними, не говоря  уже  о
любимых саблях допотопного происхождения. Пираты словно специально  соз-
давали себе трудности в будущем бою, чтобы потом преодолевать их с блес-
ком, демонстрируя всем свою силу, свое бесстрашие, свою отчаянную волю к
победе. А кто ж не знает, что на войне это подчас важнее, чем самое сов-
ременное оружие!
   В обратном движении к стартовой площадке они вновь проехали, мимо тех
же причалов, но кассилийской быстроходной лодочки уже  и  след  простыл.
Вместо нее между двух грузовиков планетарного  класса  втиснулся  теперь
обшарпанный туристический лайнер - такие подают для  путешественников  с
далеких окраин, которые любят сэкономить на транспорте,  чтобы  побольше
осталось на жратву.
   Морган ничего не спросил у Язона о кораблях в космопорту Радома, зато
у них вышел интересный разговор о самих радомцах,  плавно  перешедший  в
кратенькую лекцию об истории флибустьерского движения.
   Мета сразу после взлета поторопилась назад к юной  пленнице,  которую
на время торговой операции в порту доверили Мадам Цин. Именно Мега  про-
сила не оставлять в одиночестве, мягко говоря, не совсем здоровую девуш-
ку, а приставить к ней мужчину, даже доктора, казалось тем  более  недо-
пустимым.
   Все подчиненные из капитанской рубки разбежались по делам. И вот  те-
перь они сидели вдвоем - Язон и Морган. Хозяин закурил трубку,  признав-
шись, что сигары время от времени страшно надоедают, а гость, как  обыч-
но, - свои дежурные сигареты. На фронтальном экране мерцали белесые  хо-
лодные звезды, и Язон небрежно поинтересовался:
   - Уже летим в кривопространстве?
   - Ага, - кивнул Морган.
   Помолчали. Флибустьер откинулся в кресле и стал выпускать дым  краси-
выми ровными колечками. Язон много чего умел в жизни, а вот этому так  и
не научился и наблюдал за процессом с мальчишеской завистью.
   - Ну что, - начал Морган, - видишь? Мы не  какие-нибудь  там  бешеные
собаки, вцепляющиеся в горло всем подряд. И вовсе мы  не  рубим  саблями
все, что шевелится, и не сжигаем без разбору дома и корабли. Мы и торго-
вать умеем, и строить, если надо, и даже  землю  обрабатывать...  Но  об
этом ты еще узнаешь.
   - Надеюсь, - сказал Язон. - А все-таки  почему  нельзя  было  забрать
весь груз у радомцев, не заплатив ни кредита. Потому что они  сильнее  и
хитрее?
   - Да нет, - Морган призадумался. - Перехитрить-то я могу кого угодно.
Гроншика точно смог бы вокруг пальца обвести, хоть он и авторитет перво-
го ранга. И, наверное, хватило бы сил на разграбление Радома. Но с  ними
так нельзя. Понимаешь? Они - нужные люди. Радомцы - это торговцы от  Бо-
га. Сотни лет они живут на своей планете, удачно расположившейся на  пе-
ресечении многих межзвездных путей, и  торгуют,  торгуют,  торгуют.  Чем
угодно и с кем угодно. Радомцы никогда  не  спрашивают,  откуда  у  тебя
деньги. А с другой стороны - у них самые низкие в Галактике цены. И  они
никого не обманывают ни с деньгами, ни с качеством товара.  Им  выгоднее
торговать честно.
   - Постой. Ты сказал, чем угодно и с кем угодно.  Значит,  в  принципе
они способны торговать людьми, наркотиками, запрещенными видами  оружия,
секретной информацией?.. Ну и так далее, у меня фантазии не хватает.
   - Трупами,  отдельными  человеческими  органами,  кровью,  зародышами
монстров, - продолжил Морган, - детишками-уродами для потехи, экзотичес-
ким зверьем, андроидами разных видов, в том числе и предназначенными для
всяческих извращений. А так же пыточным инструментом, гравитаторами  без
магнитной защиты, ну, этими, от которых с ума сходят.  Еще  -  рецептами
уничтожения Галактики... Впрочем, это уже шарлатанство, подобным товаром
интересуются только полные придурки. Ну что, достаточно? И никакой  фан-
тазии не надо. Там еще много всего. Прайслисты можешь  почитать,  это  у
меня открытые файлы. Радомцы действительно продают все.
   - Хорошие ребята, - тихо сказал Язон. - Нужные.
   - А я и говорю! Замечательные, - откликнулся Морган,  словно  не  по-
чувствовав иронии.
   - А сами-то они что-то производят?
   - Не знаю. Какое мое дело? Они не спрашивают, откуда у нас деньги, мы
не спрашиваем - откуда у них товар. Главный принцип свободной  торговли.
Язон, ты с ума сошел! Ты что, всякий раз, приходя в магазин, рассказыва-
ешь продавцу, где получил зарплату, а с него требуешь накладные  на  то-
вар? Ты фининспектор, что ли?
   - Да, кстати, о фининспекторах. Радом - член Лиги Миров?
   - Тоже не знаю. Но думаю, нет. На кой черт им платить налоги какой-то
Лиге для содержания ее дурацкого космофлота? Этой гигантской армады, где
у любого солдата, не говоря уж об офицерах, безумно красивая форма, зато
даже адмирал никогда не знает, в какую сторону важнее полететь. Вот поэ-
тому они всюду и опоздывают с миротворческими  миссиями  и  карательными
операциями. А у радомцев есть своя пусть небольшая, но весьма  мобильная
служба безопасности. И еще у них есть друзья.
   - Красиво говоришь, Генри, - похвалил Язон. - Но про флот  Лиги  я  и
без тебя все знаю. А Специальный Корпус?
   - Что Специальный Корпус? - встрепенулся Морган. - Знать про него  не
хочу. И говорить ничего не буду.
   - Почему? - удивился Язон.
   - Потому что это - военная тайна, - ответил Морган со странной  улыб-
кой, то ли пошутил, то ли просто закрыл тему.
   Язон предпочел не муссировать этот вопрос.
   - Ну, хорошо, - продолжил он вытягивание информации, раз  уж  главарь
флибустьеров так разговорился. - Радомцев вы не трогаете. Вы им  друзья.
А много еще таких дружественных планет?
   - Немного, но есть. А вообще мы делим все миры на те,  которые  можем
завоевать, и те, которые можем купить. Радом мы рано или  поздно  купим.
Они даже не обидятся. И Кассилию когданибудь купим. И  Луссуозо.  А  вот
такие давно сошедшие с ума планеты, как  Дархан,  придется  завоевывать.
Пока же, как видишь, только разминаемся, готовимся к  серьезным  битвам,
кусаем всюду понемножку.
   - И это у вас называется понемножку! - не удержался Язон.  -  Да  уж,
Генри, от скромности ты не умрешь. Ну, а Специальный Корпус вы тоже  ку-
пите, или будете завоевывать?
   Морган резко вскинул на него глаза:
   - Мы говорили о мирах, то есть об обитаемых  планетах,  и  только.  И
только, - повторил он с нажимом.
   Язон и не ожидал другого ответа. Просто хотелось проверить,  не  была
ли случайной та фраза о военной тайне. Проверил. И теперь сказал  солид-
но, будто судья, ведущий заседание:
   - Возражение принято.
   Морган опять не почувствовал иронии. Он продолжил говорить  о  своем,
будто и не было этого сбоя в беседе:
   - Мы уже способны сегодня нападать на весьма могучие планеты,  и  это
важный этап в нашей истории. Знаешь, с чего начинались флибустьеры?
   - Нет, - честно признался Язон.
   - С примитивных мелких налетов - на торговые  корабли.  Одни  из  нас
проходили школу грабительских войн в той самой Звездной Орде, которая  в
течение многих лет наводила ужас на всю Галактику, пока вы с нею оконча-
тельно не расправились.  Другие  оттачивали  мастерство  в  гангстерских
группировках на различных промышленно развитых мирах. Третьи огнем и ме-
чом вершили историю на планетах, деградировавших до варварского  уровня.
Ну а потом Старик Сус перетащил с Тортуги на Джемейку магический  символ
- аукснис жверис. И после заложил его в банк на  Кассилии  под  огромную
ссуду. А легендарный Джон Сильвер на эти деньги снарядил непобедимую ар-
мию, собрал под наши черные знамена и первых, и вторых, и третьих.
   На этом моменте истории Язон был бы не против остановиться  поподроб-
нее, чтоб разобраться с некоторыми неясностями, но куда там! Морган  пел
соловьем, и остановить его не представлялось возможным.
   - Я уже не застал Сильвера, - рассказывал он.  -  Я  воевал  в  армии
Дрейка. Но знаю, что еще Сильвер перешел от  нападений  на  грузовики  и
пассажирские лайнеры к серьезным сражениям с военными кораблями. А вели-
кий Фрэнсис Дрейк учил нас не бояться никого и ничего, не признавать ни-
каких авторитетов, кроме флибустьерских. А еще - учил строжайшей дисцип-
лине и умению различать, где необходима взаимовыручка, а где -  здоровый
дух соревнования между товарищами. Учил не жалеть  никого,  ибо  жалость
расслабляет. И не любить никого, потому что любить  можно  только  Бога,
деньги и власть. Все остальное тоже расслабляет, особенно любовь  к  лю-
дям. Люди вообще недостойны слишком сильных чувств.  Они  просто  бывают
нужными и ненужными.
   Было даже забавно смотреть, как Морган увлекается своей риторикой. Он
начинал вещать с таким пафосом, будто перед ним площадь, заполненная на-
родом, или, как минимум, огромный зал,  до  отказа  набитый  фанатичными
последователями этого параноидного учения. Забавно - с одной стороны.  А
с другой - неприятный холодок пробежал по спине Язона.  Захотелось  вер-
нуть разговор к нормальному диалогу. И едва уловив  малейшую  паузу,  он
спросил:
   - Генри, а я - нужный человек?
   - Ну конечно, нужный, - с энтузиазмом откликнулся Морган.  -  Уверен,
что и сам Дрейк увидел бы это сразу. А во мне сэр Фрэнсис увидел лучшего
ученика. Так что, когда он погиб, я сразу стал  первым  человеком  и  на
Джемейке, и во всем флибустьерском космосе.
   - Понятно, - сказал Язон. - Интересная история. В чем-то даже  поучи-
тельная. Ваша жажда власти, ваша смелость и сила, упорство,  целеустрем-
ленность, умение сражаться - все это достойно уважения, Генри. Но я  все
равно не понимаю, зачем убивать тех, кто заведомо слабее, тех, кто безо-
ружен и вообще беззащитен?
   - Хороший вопрос! - обрадовался Морган в своей излюбленной манере.  -
А зачем, например, ты пьешь спиртное и куришь сигареты? Ведь  это  вроде
бы тоже нехорошо! А? Но как приятно!
   - Ах вот оно что... - Язон даже растерялся на какое-то  мгновение  от
столь неожиданного ответа..
   - Именно, именно! Пойми ты наконец, Великий Игрок и Великий  Звездный
Романтик, - вот тебе еще одно прозвище! Перестань закрывать глаза на од-
ну из элементарнейших истин: убивать - это удовольствие. Может,  не  для
всех, но для абсолютного большинства людей. Так было во все века, во все
тысячелетия, во всех мирах. А иначе почему проливалось всегда так  много
человеческой крови? Люди, в подавляющем большинстве  своем,  никогда  не
делали того, что им неприятно. И убивали они  тоже  с  радостью.  Пойми,
Язон, убийство - высшее наслаждение. Много выше  пьянства,  обжорства  и
любовных утех,  сравнимое  разве  с  удовольствием,  которое  доставляют
власть и слава. И точно так же, как детям недоступны радости алкогольной
эйфории или плотской любви, так и вам, глупым, не доступна радость  при-
чинения боли и наслаждение от красивого убийства.
   Паранойя со всей очевидностью прогрессировала, и Язон, убоявшись неа-
декватной реакции со своей стороны, спросил, нельзя  ли  выпить  чегони-
будь, коль уж об этом зашла речь.
   - Отчего же! У нас все можно, - отозвался Морган с охотою.  -  Наслы-
шан, что ты предпочитаешь виски. Пожалуйста, и виски найдем. Или  уж  ты
решил, что я сейчас налью тебе стакан теплой крови?
   "Ишь ты, зараза, даже чувства юмора не теряет, - мелькнуло в голове у
Язона. - Одержимость бредовыми идеями и  самоирония  -  такое  не  часто
встретишь вместе!" От этого сделалось еще тревожнее: перед ним сидел  не
просто злодей - настоящий злой гений.
   А виски оказалось прекрасным.
   - Ну что? Как говорит наш друг Гроншик с  Радома,  фуфла  не  держим,
правильно? - самодовольно проговорил Морган. - Твое здоровье, нужный че-
ловек Язон.
   - Спасибо, - только и осталось сказать в ответ, потому  что  пить  за
здоровье флибустьера даже из вежливости в этот момент не хотелось.
   - Знаю, о чем ты подумал, Язон. - Морган поставил стакан на пульт уп-
равления и резко повернулся к собеседнику. - Ты решил, что  я  сумасшед-
ший. Мало того, собрал вокруг себя таких же психов. И значит,  нас  надо
не побеждать, а лечить. Созывать со всей Галактики врачей-психиатров  на
консилиум, а потом из распылителей поливать планету  Джемейку  какой-ни-
будь суперсовременной дрянью, которую едва вдохнешь  -  сразу  превраща-
ешься из козлища в агнца. Я угадал?
   - Нет.
   - Да ладно тебе, Язон. Не надо нас лечить. Тем более ты  не  врач,  а
просто игрок. Благородный жулик, летающий с планеты на планету и  делаю-
щий одних счастливыми, других - несчастными. Мы занимаемся примерно  тем
же самым. Только намного масштабнее и откровеннее, потому что  чувствуем
себя по-настоящему свободными. От всех ваших предрассудков и глупых  за-
конов. Ты это поймешь, Язон. Быть может, не сразу. Но  ты  поймешь,  как
сладостна свобода. Полная свобода. Вот единственное новое в том,  что  я
тебе говорю. А про убийства... Мои идеи стары, как Вселенная. Я  тут  на
авторство не претендую. И повторяю еще раз: почти  всем  людям  нравится
убивать. Особенно сильным мира сего. Ты понимаешь, о ком  я.  Властители
планет, официальные и неофициальные, президенты, короли,  банкиры,  про-
мышленники, начальники спецслужб,  наместники,  верховные  судьи,  главы
многочисленных межзвездных и  общегалактических  организаций,  тайных  и
открытых, - вся эта нечисть, возомнившая, что имеет право решать за дру-
гих.
   Они тоже любят убивать. Сильнее всего на свете,  но  тайком.  Они  не
признаются в своей страсти никому, потому что стыдятся ее, и это омерзи-
тельно! А я человек открытый. Что естественно, то  не  стыдно.  Это  мое
глубокое убеждение. Я свободен от того, что  вы  называете  совестью,  и
честно говорю всем: убийство - радость. Убивайте, друзья, если  хочется!
Убивайте, пока не убили вас. Вот и все. Чувствуешь, как  это  красиво  и
просто? За флибустьерами - будущее.
   Теперь было уже не страшно. Больше того - не интересно. Ведь даже  от
объявления смертного приговора ужасаешься лишь однажды. А если судья-ма-
разматик зачитывает его по третьему разу, приговоренный может начать по-
зевывать. Нечто подобное и произошло с Язоном.
   - Ну ладно, считай, ты убедил меня, - примирительно сказал он,  возв-
ращаясь к своей первоначальной роли - человека без  принципов,  готового
работать на кого угодно.
   Зевать не зевал, но очень спокойно, даже лениво плеснул себе еще ста-
кашку доброго виски.
   - Э нет, Язон, - Морган не принял эту игру всерьез, - я буду считать,
что убедил тебя, когда своими глазами увижу, как ты с удовольствием  уг-
рохаешь парочку-другую ни на что не годных человечков.
   Язон не успел ответить, потому что дверь вдруг  распахнулась,  словно
от удара, и в рубку ввалился давешний Джо Монбар, только теперь уже  без
мешка денег, а просто с красной рожей и диким взглядом мутных  годубова-
тых глаз.
   - Что случилось? - строго спросил Морган.
   Вместо ответа Монбар в ужасе выдохнул, уставившись на Язона:
   - Он уже здесь!
   - Кто? - не понял Морган.
   - Ваш разлюбезный Язон динАльт. А впрочем, может, оно  и  к  лучшему.
Пусть все слышит. Быстрее покончим.
   - Что с тобой, Джо? О чем ты говоришь? Ты пьян? -  В  голосе  Моргана
появился откровенный испуг.
   - Я не пьян, сэр. Я выпил самую малость. Полпинты  рому,  ну,  может,
три четверти, это самое большее. Выслушайте, сэр. Я сейчас видел ее. Она
- ведьма.
   - Монбар, - сказал капитан строго, - если ты не  удалишься  сам,  мне
придется попросить бойцов, чтобы они тебя отсюда вынесли.
   - Да погодите вы, сэр Генри, погодите! Выслушайте  меня  спокойно.  Я
постараюсь говорить по порядку. Вы помните, что предсказал нам всем Ста-
рик Сус?
   При упоминании легендарного старика Морган вздрогнул,  но  ничего  не
сказал.
   - Конечно, помните, - продолжал Монбар. - Старик Сус сказал, что наша
флибустьерская империя начнет разваливаться с того момента, как на  пла-
нету попадет чужак из глубин Вселенной. Чужак, который поведет умные ре-
чи, а при нем будет юная ведьма с глазами цвета барнардского золота. Так
вот же он этот чужак с умными речами - Язон динАльт.  И  с  ним  -  юная
ведьма.
   - Мета? - удивился Морган, который до этого момента внимательно  слу-
шал.
   - Да не Мета, сэр, а эта, прости Господи, неизвестная девчонка с про-
гулочного катера. Я ее видел сейчас в переходе. Ее вели от доктора  Мон-
тобана в каюту. И глаза у нее зеленющие, как изумруды на солнце.  Страш-
ные глаза, сэр. Она как глянула на меня, я чуть  не  помер.  Точно,  она
ведьма. А оба они вместе - это наша погибель. Поверьте мне, сэр Генри!
   На несколько секунд в рубке повисла гробовая тишина. Только тикал ка-
кой-то прибор на панели. Потом Морган сказал, как припечатал:
   - Чушь.
   Монбар чуть не заплакал. То есть он заверещал тонким бабьим голосом:
   - Сэр, если вы не прикажете сейчас же убить проклятого чужестранца, я
сам это сделаю, не выходя из рубки. Во имя спасения  всех  флибустьеров,
сэр! Во имя Господа нашего Иисуса!
   И он стал вытягивать саблю из ножен. На полном серьезе,  как  показа-
лось Язону. Секунды потянулись медленно-медленно. Конечно, Язон понимал,
что успеет пристрелить или хотя бы разоружить пирата, размахивающего од-
ной лишь саблей, но следовало еще оценить последствия  такого  поступка.
Не лучше ли было постараться уйти от удара, метнуться к двери - вот она,
совсем рядом, полуоткрытая, - и бегом отсюда, бегом!.. Пусть  это  будет
немножечко смешно, немножечко стыдно, зато мудро, а главарь флибустьеров
сумеет потом понять правильно...
   Судьба в лице Моргана распорядилась иначе.
   - Пойди проспись, Монбар! - Резкий окрик,  заставивший  ополоумевшего
Джо на какую-то секунду затормозить движение руки.
   - Уходи, Язон! Уходи немедленно! - еще один почти такой же  командный
окрик.
   В третий раз повторять не понадобилось.
   В один прыжок Язон был у двери, рванул ее на себя и в тот же  миг  не
то чтобы даже увидел, а почувствовал какое-то шевеление в коридоре  сле-
ва. Что значит многолетняя пиррянская школа!
   Он сделал ложный выпад левой рукой, и тут же в  воздухе  смертоносной
молнией промелькнула сабля, он сместился  чуть  вправо  и  почти  наугад
выстрелил. Но попал в голову. Эх, и не узнать теперь, кто это  был!..  А
еще одна пуля досталась второму, который  с  перепугу  решил  не  рубить
клинком, а стрелять с левой руки. Но он не был левшой, да еще  и  замеш-
кался на секунду, боясь задеть самого капитана...
   Вот тут и настал звездный час Язона. Такое на него актерское  вдохно-
вение накатило, что повернулся к Моргану с широкой улыбкой от уха до уха
и спросил:
   - Ну как я?
   Тот даже не понял поначалу, а Язон добавил:
   - Вот уж действительно никуда не годные человечки!
   Морган вяло улыбнулся.
   Премьерный блеск финальной сцены оказался сильно  подпорчен  стоявшим
на коленях посреди рубки Монбаром. Пьяный пират бился лбом об пол и  ти-
хонько скулил.
   - Это были твои люди, сволочь?! - проревел Морган.
   - Да, - еле слышным сиплым голосом ответил Монбар  и  продолжил  свое
интеллектуальное занятие.
   Морган подошел ближе, взял левую руку Джо, закатал ему рукав и  приг-
ляделся к сгибу локтя. Потом с отвращением  отбросил  безвольную  конеч-
ность, вернулся к пульту и, брякнув по одной из клавиш, заорал в  микро-
фон:
   - Миссон! Это ты опять дал Монбару лекарство?!
   - Господь с тобой, Генри! - раздался испуганный голос Миссона.
   - А почему он у меня тут бьется в истерике? Значит,  доктор  Монтобан
постарался!
   - И док здесь ни при чем, - вступился Миссон за врача. -  Ты  же  сам
разрешил сегодня Джо выйти на поверхность, ну вот он и прикупил у радом-
цев. Обычное дело, сэр...
   - Проклятье! - прорычал Морган и отключился.
   Потом налил полный стакан виски и поднес  притихшему  вдруг  Монбару.
Тот ошалело посмотрел и быстро выпил. Если капитан надеялся таким  обра-
зом привести Джо в чувство, он сильно заблуждался. Монбар тут же  рухнул
на пол, захрапел и больше уже не подавал никаких признаков жизни.
   - Язон, - проговорил Морган словно бы даже виноватым голосом. - Я мог
бы отрубить голову этому несчастному наркоману, но, поверь, он  отличный
боец и вообще очень нужный мне человек. Не держи зла на него. Он  просто
был не в себе. А ты молодец! Действительно молодец.
   - Да ладно, - откликнулся Язон небрежно. - Что мне еще оставалось де-
лать. А по поводу этого психа... Я бы, конечно, не без удовольствия снес
ему башку. Но раз ты говоришь, он человек нужный... Что поделать, Генри?
Я ведь тоже, знаешь, не без понятий.
   Морган как-то странно посмотрел на него. Может, у флибустьеров так  и
не говорили, а вот уголовники на Кассилии очень любили такое  выражение:
человек с понятиями - означает свой.
   - Ну, я пойду тогда? - спросил Язон. - Этих без меня уберут?  Автома-
тические уборщики? Да?
   Морган даже не ответил. Только кивнул.
   А в коридоре на браслете у Язона вдруг запел сигнал внутренней связи.
   - Девочка пришла в себя! Ты слышишь? - радостно кричала Мета.  -  Нам
удалось ее вылечить. Она говорит. Ты слышишь? Язон, где  ты?  Беги  сюда
скорей!
   - Слышу, - ответил Язон безжизненным голосом. - Можно  я  задам  тебе
один вопрос, дорогая?
   - Прямо сейчас? Но ты же идешь ко мне.
   - Иду, - согласился Язон. - Но, пожалуйста, ответь мне, я хочу знать:
ты действительно умеешь убивать врагов с удовольствием?
   - Что за глупости ты спрашиваешь, да еще по радио? Ты  с  ума  сошел,
Язон!
   - Почти, - еще раз согласился он, - но всетаки ты можешь ответить?
   - Конечно, могу. Если тебе так хочется. Да я убиваю  своих  врагов  с
удовольствием. Это нормально, Язон.
   - Это нормально, - повторил он как эхо. И добавил. - И  все  равно  я
люблю тебя, Мета.
   Он только не помнил, сказал ли последние слова в  микрофон,  или  уже
позже, когда выключил передатчик.

   ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

   Полностью девочка пришла в себя только на следующий день. А еще через
три дня "Конкистадор" приближался к орбите  Джемейки  в  обычном  прост-
ранстве. И эти последние трое суток оказались на удивление трудными  для
Язона и Меты, хотя в какой-то момент подумалось, что главные треволнения
уже позади. Однако "Язон, победитель всех заговорщиков" - это был весьма
сомнительный титул. Да и авторитет, заработанный у  Моргана,  не  стоило
считать величиной постоянной. Ну а пришедшая в себя девчонка -  это  был
тем более не подарок.
   Все-таки слишком сильным оказался для нее психологический  шок.  Пока
она молчала как рыба, не реагируя ни на  какие  лекарства  и  процедуры.
Язон даже начал было жалеть о содеянном. Вот так  взять  и  повесить  на
свою шею абсолютно беспомощного человека. Что, если смертельный ужас вы-
черкнул из ее памяти все, вплоть до ранних детских воспоминаний и  прос-
тейших слов на родном меж-языке? Ведь это уже необратимо. А было и такое
опасение.
   Но к счастью, в итоге современные препараты  хоть  и  постепенно,  но
все-таки восстановили деятельность мозга девочки. А может, это неистовое
желание двух людей помогло вдохнуть в несчастную  новые  силы.  Так  или
иначе, чудо свершилось, и теперь Язон и Мета многое  узнали.  Что  зовут
рыженькую незнакомку Долли Сейн. Что через два месяца будет  ей  пятнад-
цать, то есть Язон практически не ошибся. Что ее  еще  весьма  бодрый  и
здоровый дед по имени Клаус Гирдас  был  хозяином  одной  из  крупнейших
межпланетных фармацевтических фирм с центром на Зунбаре, а погибшие жен-
щины - это его жена, дочь и старшая сестра. Мальчики были братьями Долли
- один родной, а другой двоюродный. Отец же ее Рональд Сейн не полетел с
ними в это увлекательное путешествие лишь потому, что его  задержали  на
Зунбаре неотложные дела.
   Отправились  они  всей  семьей  просто  в  звездное  путешествие   на
собственном комфортабельном корабле. Подобные одиночные круизы среди бо-
гатых людей всегда были в моде, а летать без эскорта и даже  без  личной
охраны считалось особым шиком, этакой экзотической романтикой в век все-
общей скуки и безопасности. А Зунбар славился на всю Галактику как очень
благополучная и защищенная во всех отношениях планета. Вот только доста-
точно суровый тамошний климат никого не радовал. И состоятельные зунбар-
цы всегда отдыхали в теплых мирах. На этот раз семейство Гирдаса  плани-
ровало закончить свое путешествие на Клианде или на  Таормине.  Они  еще
даже не выбрали, куда именно полетят, так что никто их, конечно,  встре-
чать не должен был и искать, соответственно, тоже теперь  некому.  А  на
родном Зунбаре папочка вряд ли начнет беспокоиться раньше  времени.  Ну,
не присылают сообщений - и хорошо, значит, все в порядке.  Рональд  Сейн
почувствует неладное лишь через месяц. Он работает в процветающей  фирме
деда Клауса, то бишь своего тестя. И получается, что увлеченность  рабо-
той спасла его от верной гибели, да еще он стал  фактически  наследником
всех миллиардов Гирдаса. Вот только семьи лишился.
   Рассказав все это, осиротевшая Долли, конечно, рассчитывала  услышать
в ответ хоть что-то о своих перспективах на ближайшее будущее и, в одно-
часье узнав гораздо больше, чем ей хотелось бы, пережила,  по  существу,
вторичный шок. По простоте душевной она никак не ожидала, что ее так за-
ботливо опекают на корабле все тех  же  кровавых  убийц,  порешивших  ее
мать, братьев, тетушку Даяну и любимого деда. Конечно, Язон  и  Мета  не
могли долго скрывать от девушки свое истинное положение на пиратском ко-
рабле. На задаваемые в лоб вопросы приходилось  отвечать  почти  честно,
они лишь пытались вводить ее в курс  дела  постепенно,  чтобы  едва-едва
пришедшая в себя внучка (или теперь уже дочка?) миллиардера не  заболела
опять или не наломала дров с присущим ей юношеским максимализмом.
   Конечно, больше всего на свете Долли мечтала теперь вернуться на Зун-
бар к отцу. И путь к исполнению такой мечты лежал, разумеется, не  через
расстрел Моргана в его собственной каюте с театрально-истерическим  воп-
лем: "Умри, мерзавец!" Убедить в этой очевидной истине юную Долли оказа-
лось не самым простым делом, но Язон  в  итоге  с  поставленной  задачей
справился. Дальше было еще сложнее. Ведь требовалось объяснить,  с  чьей
именно помощью они станут спасаться. Наскоро придуманная  байка  о  том,
как на ближайшей планете Язон поменяет свою часть добычи на право  теле-
портировать Долли на ее родную планету показалась малоправдоподобной да-
же пятнадцатилетней девчонке, особо не утруждавшей себя изучением  наук.
Но ничего другого Язон предложить ей пока не мог. Ведь  до  прибытия  на
Джемейку его собственные планы представлялись более чем расплывчатыми.
   - Ты задумал сложнейшую  многоходовую  операцию,  изображаешь  шпиона
всех разведок Вселенной, намерен едва ли не в  одиночку  победить  целую
планету и... именно в этот момент берешь под свою опеку  какую-то  приб-
лудную девчонку! - однажды в сердцах сказала Мета со всей своею пиррянс-
кой прямотой и прагматичностью. - Нашел, как говорится, время и место.
   Язон не придумал, что ответить, хотя слушать это было, конечно, обид-
но. Сказать, что так должен поступать  каждый?  Красивая  благоглупость.
Сказать, что стало жалко Долли? Слишком очевидная вещь.  А  потому  тоже
неправда.
   Да ведь и Мета по-своему жалела девушку. За эти  дни  она  не  меньше
Язона привязалась к ней и относилась уже почти как к  дочери.  Однако  в
новом составе шансов выбраться на свободу из пиратского плена стало  су-
щественно меньше. И это было настолько очевидно, что порою действительно
руки опускались от отчаяния.
   Язон старался не соглашаться с Метой и объяснял ей, одновременно уго-
варивая самого себя, что если бы они не проявили твердости, если  бы  не
отстояли перед Морганом своего права хоть на один благородный  поступок,
то, еще не долетев до Джемейки, превратились бы в законченных подонков и
хладнокровных убийц.
   - Это почему же?! - агрессивно интересовалась Мета.
   - Да потому, что уже через день мы стали бы свидетелями  междуусобной
резни, в которой победил бы скорее всего недоброй памяти д'Олоне. У вне-
запно нападающего всегда больше шансов. А став  здесь  главным,  он  все
равно потребовал бы тебя в жены. А дальше...
   - Ну, что дальше? - спросила Мета с вызовом.
   - Либо смерть, либо бесчестье. А с Морганом хотя бы договориться мож-
но.
   - А если бы в этой междуусобице победили  мы?  -  сделала  Мета,  как
всегда, необычное предположение.
   Язон думал ровно три секунды.
   - Возвращаюсь к тому, с чего начал. В результате сей  славной  победы
мы и стали бы законченными подонками, возглавив оставшуюся шайку  банди-
тов. А вопрос об освобождении из плена отпал бы сам собою.
   - Не убеждает, - пробурчала Мета.
   Не мудрено: он и себя убедил недостаточно
   Все это была, конечно, теория, если не сказать демагогия,  и  попытка
самообмана.
   В действительности Язона все время мучила загадка:  что  же  все-таки
подтолкнуло его к быть может, самому безумному поступку в жизни.  Стрем-
ление замолить грехи перед Богом, в которого он никогда не верил?  Жела-
ние покрасоваться перед любимой Метой, которая по определению  не  могла
этого оценить? И то и другое - чушь собачья! Так что же, всему  причиной
внезапно нахлынувшее нежное чувство к этой, несчастной девочке,  и  рев-
ность Меты небезосновательна? Или это обыкновенная проснувшаяся совесть?
Ближе, ближе... Но не то.
   Было еще что-то. Промелькнувшее, как комета по ночному небосклону,  и
рухнувшее обратно в глубины  сознания.  Странное  ощущение,  нахлынувшее
вдруг, когда пьяный от крови Франсуа д'Олене втаскивал рыжеволосую  дев-
чонку на корабль. Долли в тот момент еще могла идти сама. Она  двигалась
как сомнамбула, как механическая кукла, у которой через секунду кончится
завод толкающей ее вперед пружины. Однако яркие изумрудины глаз смотрели
на Язона осмысленно. Да, он это точно помнит! И был удивительный всплеск
в мозгу. Словно вся его телекинетическая (или какая там еще?) ему самому
неподвластная энергия вдруг всколыхнулась мощной волной. И он почувство-
вал с остротой, доступной лишь экстрасенсу: что-то связывает его с  этой
девчонкой, он не имеет права бросить ее. Всплеск был могучим, но  корот-
ким. Понять он ничего не успел.
   Потом Язон не раз пытался пробраться в  сознание  девочки.  Ведь  эту
тайну нельзя было увидеть или услышать - только ощутить своим  неведомым
шестым чувством. И он пытался, как некогда в казино, концентрируя  энер-
гию на бесчувственных кубиках игральных костей. Однако ничего не выходи-
ло. Эмоции, как и обычно, он читал безошибочно, но и только. Нечто  глу-
бинное и очень важное, хранящееся в этой юной  головке,  оставалось  для
него недоступным. Даже когда она заговорила,  когда  рассказала  о  себе
все, что помнила. Даже когда  они  с  Метой,  частично  доверившись  ей,
объяснили, что собираются работать на флибустьеров, но в собственных це-
лях, что намерены отстаивать и впредь свой особый статус и на корабле, и
на планете Джемейка, а потому ее, Долли в обиду ни в коем случае не  да-
дут.
   Психологический контакт установился между ними идеальный, а вот самый
главный, сверхчувственный, по-прежнему никак не получался. Но Язон знал:
что-то поможет ему, что-то должно произойти. И терпеливо ждал этого  мо-
мента.
   Раньше настал другой момент. Как всегда бесшумно и неощутимо вынырну-
ли они из кривопространства и со слегка  увеличенным  тяготением  начали
тормозить. То ли спешили к какому-то  конкретному  времени,  то  ли  это
просто была традиция - на подлете к дому выдать экипажу полтора g, чтобы
все утихомирились немножко и посерьезнели. Пираты,  как  успел  заметить
Язон, увеличенную силу тяжести переносили спокойно, тренированные  были.
Хотя она и не являлась для них естественной -  это  тоже  чувствовалось.
Так что Язон и сам старался не подать виду и Мете объяснил: полезнее бу-
дет изображать подавленность и вялость. Не надо Моргану знать, что  Мета
родилась и выросла при двойном g, да и Язон прожил не один год при таком
тяготении. Во-первых, планет земного типа с подобной  силой  тяжести  не
так уж много в обитаемой Вселенной, а во-вторых, вообще  лучше  скрывать
свои козыри по возможности долго.
   Трудно сказать, как именно Язон догадался, что они подлетают  к  Дже-
мейке, но предположение оказалось абсолютно верным. Выяснилось это, ког-
да Морган позвал к себе в капитанскую рубку всю троицу пленников.
   - Следующая остановка - конечная - поведал он и счел нужным пояснить:
- Так говорили в общественном транспорте на моей родной  планете  Казан.
Знаете, что такое общественный транспорт?
   - Привычка разговаривать с идиотами, Генри, делает  твою  речь  порою
очень утомительной от обилия в ней лишних вопросов и  слишком  подробных
разъяснений.
   Язон уже мог себе позволить обратиться к Моргану в таком тоне. Морган
поморщился, но в словесную дуэль вступать не стал, а сразу перешел к де-
лу:
   -  В  таком  случае,  выслушайте,  пожалуйста,  необходимый   краткий
инструктаж. Вы прибываете на планету, носящую гордое имя  Джемейка.  Ат-
мосфера азотно-кислородная, тяготение ноль девять  g,  солнечный  спектр
стандартный...  Нестандартно  другое.  Планета  живет  по  закону   фли-
бустьеров, и все жители строго соблюдают его. С полным текстом закона вы
еще познакомитесь. А сейчас скажу о главном.  Категорически  запрещается
воровать, потому что брать у своих - величайший грех, а на Джемейке  все
- свои. По любым конфликтным вопросам следует обращаться  в  СС,  Службу
Справедливости. Если вы не успели обратиться и  сгоряча  кого-то  убили,
вами займется Суд Справедливости. И вынесет решение. За нарушение Закона
вас могут посадить в яму или лишить головы.  Об  этом  следует  помнить.
Кроме нас, флибустьеров, на планете живут буканьеры, витальеры  и  почти
не привлекаемые к боевым действиям приватиры.  Все  категории  населения
равны перед законом. Флибустьеры, к которым вы будете временно или, ска-
жем так, условно причислены, являются категорией высшей и пользуются не-
которыми привилегиями, но лишь в отдельных случаях. Об этом вы узнаете в
свое время. И наконец, еще одно. Последнее, но, может быть,  самое  важ-
ное. Перемещения граждан, а равно и чужестранцев  по  планете  принципи-
ально ничем не ограничены. Но ни одна живая душа не имеет права покидать
Джемейку без разрешения СМ, Службы Миграции. В вашем  случае  это  будет
означать - без моего личного разрешения.
   Он помолчал, очевидно, вспоминая, что бы еще сказать,  несколько  раз
переводил взгляд с приборной панели на внимательных слушателей и  обрат-
но, а потом, зевнув, добавил:
   - Да и посмотрел бы я, как вы без этого разрешения станете улетать  в
космос...
   Страшно довольный этой фразой, Морган вдруг  хохотнул,  повернулся  к
пульту и нажал кнопочку под экраном гравитометра.
   Гравитометр показал не диск небесного тела, как можно было  предполо-
жить, а просто яркую точку в центре  и  расходящееся  от  нее  свечение,
плавно угасающее к краям. Не только Мета, но и Язон слишком хорошо пони-
мали, что это означает: картина ближних замеров гравитационного поля, то
есть корабль уже фактически висит над поверхностью  планеты.  Подтвердил
это и газоанализатор, показавший стремительное вхождение  в  разреженные
слои атмосферы. Меж тем на всех прочих экранах, включая фронтальный, по-
прежнему мерцало звездное небо, и даже электромагнитные датчики  показы-
вали абсолютное отсутствие сколько-нибудь заметных возмущений  в  прост-
ранстве.
   - Так, значит, ваша планета полностью экранирована от внешнего  мира?
- напрямую спросила Мета.
   - Вы удивительно догадливы! - съязвил Морган. - Вот только  бьюсь  об
заклад, что о таком экране, как этот, вы никогда не слыхивали. Через не-
го не только лучи, но и корабли не проходят без моего  личного  разреше-
ния.
   И он, довольный, захохотал.
   Мета не знала, что значит "бигься об  заклад",  даже  Язон  схватывал
лишь приблизительный смысл этого архаичного оборота. Но ни тот, ни  дру-
гая не посоветовали бы главарю флибустьеров в его  ситуации  биться  обо
что-нибудь, скажем, головой. А вдруг этот заклад все-таки твердый?  Ведь
не с подобным, а скорее всего именно с таким  же  непроницаемым  экраном
они были знакомы лучше, чем кто-нибудь.
   Только сейчас об этом стоило помолчать.
   Морган очень быстро набрал на клавиатуре сложную  комбинацию  букв  и
цифр - возможно, как раз пароль, и уже в следующую  секунду  все  экраны
словно взорвались буйством красок, вспышками бегущих кривых,  столбиками
данных и яркими, словно рекламные открытки, видами гор и моря.  Одновре-
менно грянула бодрая мелодия и красивый юный голос  запел  на  весь  ко-
рабль:
   Джеме-э-э-йка
   Ты прекраснее всех во Вселенной
   Джеме-э-э-йка
   Здесь бананы растут круглый год
   Джеме-э-э-йка
   Я скажу вам, друзья, откровенно
   На любимой планете
   Под любимой звездой
   Правит бал мой счастливый народ
   Стихи были не ахти, но вместе с музыкой звучало  красиво.  Во  всяком
случае, создавалось праздничное настроение. И в  какой-то  момент  Язону
причудилось, будто они просто посещают еще один курорт.  Кассилия,  Дар-
хан, теперь вот Джемейка. Как это  мило!  Что  у  нас  дальше  по  плану
большого круиза? Ах, ничего? Как это ничего?
   "А вот так, Язон! - сурово ответил  он  сам  себе,  чтобы  немножечко
встряхнуться. - Именно здесь тебе велели остаться навсегда".
   - Сэр Генри, - громко окликнул Язон, пытаясь перекричать музыку. -  У
вас тут наливают что-нибудь с приездом? Или такое  событие  отмечать  не
принято?
   - Очень даже принято, - сказал Морган и заорал в микрофон: - Шампанс-
кого в рубку!

   ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

   Как могут встречать пиратов? Известное дело. Либо  как  преступников:
из засады, под прицел и всех вязать. Либо как врагов: ураганным огнем  и
криками "No pasaran!" Либо, в конце концов, как героев - с цветами и ор-
кестром. Раз уж к себе домой прилетели. Оказался четвертый  вариант.  Их
встречали как высших лиц в государстве, но без торжеств - спокойно, буд-
нично, по-деловому. А флибустьеры с "Конкистадора" и являлись  верховной
властью на Джемейке.
   Под ярко-голубым небом, по которому лениво проплывали  маленькие  пу-
шистые облачка, было тепло, но не жарко. Казалось, уже на взлетном  поле
пахнет морской солью, экзотическими цветами и фруктами. Огромная надпись
над зданием терминала извещала вновь прибывших, что их корабль  причалил
в космической гавани с помпезным названием Порт-Король или, может,  точ-
нее, Королевский Порт. Очевидно, от дарханцев Язон заразился страстью  к
переводу географических названий.
   - А столица у вас называется Город-Король? - в шутку  поинтересовался
Язон.
   Шутка получилась неудачной. Главный город назывался именно так -  Ко-
роль-город, или Корольград.
   Едва они успели оценить ласковый климат и вдохнуть местных  ароматов,
как свежий воздух оказался сильно подпорчен выхлопами поданного к  трапу
скромного кортежа из семи машин. Весьма архаичного  вида  колесные  уст-
ройства предназначались только для высшего руководства,  остальным  фли-
бустьерам полагалось добираться до города самостоятельно. Пленников (или
теперь уже правильнее было говорить "гостей"?) Морган пригласил  в  свою
машину, и, кроме молчаливого шофера с грубым, иссеченным шрамами  лицом,
в ней больше никого не было. Им троим предводитель пиратов оказал  высо-
кую честь.
   Особенно сильное впечатление это произвело на юную Долли. Она, может,
впервые после кошмара в космосе сумела совладать  с  чувством  страха  и
всерьез ощутила, что в ней видят теперь не только жертву, не только  ку-
сок аппетитного мяса для какого-нибудь  насильника-людоеда,  но  и  лич-
ность. Ее уважали! И Долли настолько осмелела, и решилась задать  вопрос
самому Моргану:
   - Сэр Генри, а вот эти господа на автокатах за окнами нашего  вуатюра
оберегают нас от террористов?
   - Нет, что ты, детка! - улыбнулся Морган. - У нас не бывает террорис-
тов. Это просто традиция такая - сопровождать лидера.
   - Тогда почему на них такие круто защищенные комбинезондс?
   - Тоже традиция, - буркнул Морган, явно давая понять, что сворачивает
эту тему.
   Долли в своей милой манере продолжала подпускать в речь всякие стран-
ные словечки, надерганные из многих языков. Язон-то в силу давнего увле-
чения лингвистикой понимал ее отлично, а вот теперь  выяснялось,  что  и
Морган не слишком отстает по этой части. Во всяком случае, он не пересп-
рашивал, о чем идет речь.
   Людей, сопровождавших вуатюр главаря,  Язон,  конечно,  предпочел  бы
назвать эскортом мотоциклистов (так их, по крайней мере, звали на Касси-
лии), но автокат - тоже слово неплохое. А вот эсперантское  окончание  в
слове "комбинезоны" - это уж, разумеется, чистый выпендреж. Кстати,  ни-
какие это были не комбинезоны, а натуральные скафандры высшей защиты.  И
Язон сильно усомнился, что террористов на планете совсем не бывает.  "Но
раз уж Моргану так хочется, не будем затрагивать больной вопрос", -  по-
думал он.
   Ехали по плохонькой, с потрескавшимся покрытием дороге. В густой  зе-
лени деревьев  и  кустарника  по  обочинам  легко  мог  спрятаться  хоть
маньяк-одиночка, хоть целая организованная шайка,  задумавшая  покушение
на главного пирата. А уж желающих занять его место наверняка было  нема-
ло. Это они успели заметить еще на корабле, так  что  нечего  им  теперь
мозги вкручивать, - даже девчонка не очень-то верит  словам  Моргана.  К
тому же Язон сразу заметил, что просторный и комфортабельный внутри  ав-
томобиль снаружи был чудовищно чадящим и гремящим: варварский  керосино-
вый движок, тяжелая броня, скорость только за счет мощности, но не  лег-
кости - типичные приметы военной техники, а вовсе не прогулочного экипа-
жа.
   Довольно скоро выяснилось, что практически весь личный и общественный
транспорт на Джемейке устроен примерно так же. Не то чтобы  и  остальных
жителей подстерегало несметное множество опасностей (хотя не без этого -
и головы рубили тут, и постреливали, бывало, и бомбы бросали), но  глав-
ное - пираты, привыкшие выходить в космос только на боевых кораблях, ос-
тавались верны своим пристрастиям и здесь, на родной планете.
   Другой странной особенностью оказалось то, что,  несмотря  на  значи-
тельные размеры главного континента, воздушные средства  сообщения  были
здесь категорически запрещены законом, и даже простенькие  универсальные
космошлюпки использовались только официальными организациями. да и то  в
самых исключительных случаях. Для не очень принятых  на  Джемейке  путе-
шествий на дальние расстояния существовало две  монорельсовые  дороги  с
магнитной подвеской, пересекающих материк в перпендикулярных направлени-
ях. Да еще весьма неплохо был развит морской транспорт. Различного  раз-
мера суда и суденышки совершали пусть и редкие, но регулярные рейсы меж-
ду континентом и многочисленными островами, разбросанными вокруг по все-
му западному, как его называли, полушарию. Восточный же материк на  дру-
гой стороне планеты представлял собою огромную пустыню в центре,  окайм-
ленную горными массивами вдоль всего  побережья.  Вершины,  вздымавшиеся
над морем на пять, семь, а то и больше тысяч метров,  никто  никогда  не
покорял, а заниматься орошением пустыни тем более  никому  в  голову  не
приходило. В общем, материк на востоке оставался необитаем.  Интересовал
он флибустьеров ничуть не больше, чем две ледяных и заснеженных полярных
шапки.
   Собственно говоря, только тепличный,  уютный,  плодоносящий  западный
континент и назывался Джемейкой. Остальная суша проходила  под  условным
именем Дикий Восток. Туда даже не летали и не плавали.
   Все эти транспортно-географические подробности гости  планеты  узнали
непосредственно от Генри Моргана, охотно развлекавшего  их  всю  дорогу,
после того как Язон изящно перевел разговор на новую тему, задав  доста-
точно дурацкий вопрос:
   - Порт - король, город - король. А ты, Генри, тоже здесь король?
   - Нет, - сказал Морган, - у нас не королевство. Я просто тут главный.
Официальной должности толком не имею. Так, что-то вроде - начальник СК -
Службы Координации. Иногда еще меня величают  Навигатором  А  вообще,  я
просто лидер, и этим все сказано. Меня знают все. Дисциплина у нас  пре-
дельно жесткая. В моем подчинении - начальники других служб. В их подчи-
нении - капитаны кораблей и командиры  звеньев.  Дальше  -  просто  фли-
бустьеры. Об остальных сейчас не говорю. Вот так. И  каждый  знает  свое
место, каждый понимает, что ослушаться нельзя - ни меня, ни флибустьерс-
кого закона. Чем это кончается, вы уже видели. Зачем мне  быть  королем?
Монархизм - глупость полнейшая. Как можно каких-то недоносков волею Бога
возводить на трон? Любому государству требуется настоящий  лидер,  а  не
потомок древнего рода, который тащит за собою груз тысячелетнего  мараз-
ма, условностей и бюрократии. Мы все это хозяйство благополучно сбросили
с корабля современности. А что касается названий, плевать мы на них  хо-
тели. Названия городов и прочего остались от шпанцев, тех самых, длинно-
носых. Они сюда прилетели еще во времена Великой Экспансии и  деградиро-
вали тут до рыцарских турниров, дрянного самогона и бань, которые топят-
ся по-черному. Впрочем, некоторые оказались поумнее, вроде нашего  Эрика
Кортеса, влились в коллектив.  Шпанцы  тоже  разные  бывают.  Главное  -
чувствовать себя свободными. Вот с  такими,  настоящими  (!)  людьми  мы
здесь культуру подняли на недосягаемую высоту, потому и живем богато.
   - А почему не осваиваете новые земли на Востоке?  -  полюбопытствовал
Язон.
   Тут Морган и рассказал вкратце о географии и транспорте.
   - Какие же это земли? - закончил он. - Пески да скалы!
   - А как же разведка полезных ископаемых?
   Лидер-навигатор только рукой махнул:
   - Себе дороже искать там что-нибудь. Я быстрее доберусь до дарханско-
го урана, чем найду хоть что-нибудь в этой проклятой глуши. Мы - свобод-
но плывущие, Язон! Ты забыл? Зачем нам в земле ковыряться?
   Однако оказалось, что на Джемейке все-таки ковыряются - в земле, при-
чем довольно много и разнообразно. Правда, об этом Язон  и  Мета  узнали
несколько позже. А в тот момент дискуссия об экономике не получила  про-
должения, потому что правительственный кортеж как раз въехал в город.
   Мостовые королевских улиц были столь  же  неподходящими  для  автомо-
бильного движения, сколь и шоссе, ведущее из космопорта, подбрасывало на
сиденьях изрядно. Но к этому они уже начали привыкать.
   На первом же посту СД - Службы Дорог - вся  колонна  остановились,  и
гостей попросили пересесть в заранее вызванную персональную машину. Мор-
ган велел им записать на всякий случай  номер  своего  браслет-телефона,
называемого здесь для краткости просто браслетом, и, естественно,  выдал
каждому (даже Долли) такой же аппарат связи. Устройства эти были сущест-
венно мощнее давешних внутрикорабельных передатчиков Работали они,  оче-
видно, в диапазоне радиоволн, а для наибольшей эффективности вместо  ио-
носферы использовался, надо думать, тот самый пресловутый экран.
   "Ладно, к разговору об экране мы еще вернемся, - подумал  Язон.  -  А
сейчас, конечно, не время".
   Оставив гостей на попечение водителя, Морган  отправился  прямиком  в
центральный дворец для решения оперативных вопросов и подготовки выступ-
ления по телевидению. Язону и Мете предлагалось пока обживаться в  новом
доме и отдыхать. Надо же! Их везли даже не в отель, а в специально выде-
ленную квартиру. Долли, разумеется, тоже поселили с  ними.  Для  девушки
была предусмотрена отдельная комната. Что ж, действительно как на курор-
те.
   Водитель, вопреки ожиданиям, не остался в качестве конвоира, а,  про-
демонстрировав гостям их апартаменты и выдав  ключи,  практически  сразу
исчез. Впрочем, это не помешало ему вежливо попрощаться и даже  пожелать
приятного отдыха. Язон и Мета многозначительно  переглянулись,  едва  за
флибустьером закрылась дверь. Конечно, оба  понимали,  что  все  не  так
просто, что тем или иным образом за ними продолжают следить. Только дер-
жат теперь не в зоопарке, а в заповеднике, как очень ценных зверей,  ко-
торым полагается создавать условия, близкие к естественным, для  наилуч-
шего сохранения экстерьера и наименьших психологических травм.
   Они молча походили по комнатам, поглядели в окна, потрогали все рука-
ми, рассмотрели обстановку повнимательней. Ничего особо  интересного  не
заметили. Очень многое зависело от того, как они теперь поведут себя,  и
первую фразу Мета решила доверить Язону. Эту первую фразу, причем не са-
мую удачную, могла выдать и Долли, но девушка, глядя  на  своих  старших
товарищей и помня, из какой безнадежной ситуации ее спасли,  сообразила,
что лучше помолчать.
   - Долли, - произнес наконец, Язон, - побудь немного здесь,  а  нам  с
Метой надо чуть-чуть прогуляться по улице.
   В глазах девушки мелькнул страх. Нет, не тот безотчетно жуткий, какой
еще несколько дней назад держал в своих черных тисках ее разум и память.
Это был лишь слабый отголосок уже побежденного кошмара, но Язон поспешил
добавить:
   - Мы оставим тебя совсем ненадолго. Разбери вещи, отдохни с дороги. Я
уверен: здесь тебе ничего не грозит. Ну а на всякий случай, - добавил он
с улыбкой, - я ведь учил тебя стрелять из пистолета.
   - Хорошо, - кивнула Долли, успокаиваясь.
   И тогда Язон снял с запястья браслет связи, одними лишь глазами пред-
лагая Мете сделать то же самое, и они быстро вышли за дверь. На лестнице
он шепнул ей:
   - Вот теперь давай быстро все обсудим. Первым говорю я. Нет  возраже-
ний?
   Возражений не было. Они уже шли вдоль домов, и Язон излагал свои мыс-
ли очень быстро.
   При этом он не жалел времени на четкие  паузы  и  нумерацию  тезисов.
Язон хотел, чтобы Мета как можно лучше запомнила все, что он сейчас ска-
жет. Ведь пирряне - народ, привыкший читать не  пространные  философские
труды, - а краткие инструкции: по эксплуатации, по технике безопасности,
по выживанию в нечеловеческих условиях. Хорошая инструкция всегда  крат-
кая и всегда разбита на пункты. Хоть Мета и жаловалась когда-то, что  не
любит подобного занудства в разговоре, сейчас приходилось общаться имен-
но так.
   - Первое, - говорил Язон. - Морган уже не видит в нас врагов, он  ви-
дит в нас конкурентов. Второе. Предоставленные сами  себе,  мы,  по  его
мнению, придумаем новые способы добывания денег. Третье. Если мы не  до-
кажем, что нужны ему и впредь, он может улететь, оставив  нас  тут,  или
попросту убить. Четвертое. Уверен, что вполне реально удрать отсюда  са-
мостоятельно, думать надо и об этом. Но гораздо интереснее улететь вновь
вместе с командой Моргана и заманить его в ловушку где-то в космосе. Пя-
тое и,  наверно,  главное.  Необходимо  понять  ситуацию  с  межзвездной
связью. Ведь без помощи друзей мы скорее всего не  победим.  И  наконец,
шестое. Пока я намерен изучить и разрушить систему, положенную в  основу
этого мира. Помнишь, как я поступил с Темучином на Счастье.
   - Помню, - сказала Мета. - Но Морган - не Темучин. Перед ним  у  тебя
нет преимуществ в знании истории Старой Земли и Галактики.  Помоему,  он
тоже все это знает. Да и какая у них тут система? Жрут, пьют и грабят  -
вот и все. Ничего из этого не выйдет, Язон.
   И так она это решительно сказала, что в  первый  момент  Язон  ощутил
безнадежность.  Интуиция  Меты  зачастую   оказывалась   посильнее   его
собственной. Но потом зло взяло: "Как это у меня, Язона динАльта, ничего
не выйдет?! Нет уж, самоуверенная пиррянка, что бы ты там себе ни  дума-
ла, а я пройду этот путь до конца!"
   - Некогда сейчас спорить, - сказал он вслух. - Просто выслушай теперь
мой план действий. Тоже по пунктам, извини. Первое.  Идти  к  Моргану  и
четко выяснять свои права. Второе. Узнать как можно больше о Джемейке  и
о ближайших намерениях флибустьеров.  Третье.  Найти  внутренних  врагов
Моргана и установить с ними  контакт.  Четвертое.  Постепенно  посвятить
Долли во все наши планы. Пятое. Никуда не торопиться. Время пока работа-
ет на нас. Шестое...
   Они шли, произвольно меняя направление, почти наугад, стараясь  глав-
ным образом находить как можно более пустые улицы, причем желательно те,
которые, судя по резко понижающемуся рельефу, вели к  морю.  Язон  хотел
проверить все сразу. Слушают ли их? С помощью чего слушают? Приставили к
ним живого человека (много человек)  или  следящие  автоматы?  Насколько
профессионально все это  выполняется,  то  есть  сумеет  ли  он  выявить
"хвост", а затем и оторваться от него. Ну а  помимо  проверки,  действи-
тельно не терпелось обменяться с Метой первыми впечатлениями и высказать
свои пожелания. Пусть хоть так, в виде этих торопливых тезисов. На  дол-
гое обсуждение времени могло не хватить.
   Он почти угадал. Когда был сформулирован пятый по счету пункт  плана,
а шестой лишь обозначен и вдалеке за домами, шпилями церквей  и  кронами
деревьев мелькнула, наконец, яркой просинью узкая полоска  моря,  кто-то
вежливо окликнул их сзади:
   - Сэр Язон! Мадам Мета!
   Человек был в форме сотрудника СД - Службы Дорог, лицо -  незнакомое,
пот катил с него градом, а говорил он запыхавшись от долгого преследова-
ния:
   - Умоляю вас, не идите так быстро. Остановитесь,  пожалуйста,  выслу-
шайте меня!
   Все было вежливо, культурно, пришлось остановиться.
   - Друзья мои, сэр Генри Морган лично просил  вас  не  оставлять  дома
браслетов. Вы можете понадобиться ему в любую минуту.
   И посыльный "эсдэшник" протянул им аппаратики.
   - Вы заходили к нам? - с откровенным испугом в голосе поинтересовался
Язон, мигом представив себе, какого страху натерпелась Долли при появле-
нии в квартире незнакомого мужчины.
   - Да нет же! Как можно? Я принес вам новые браслеты. На  всякий  слу-
чай.
   - Как это мило! - оценил Язон, принимая передатчики. - Спасибо.
   - Не за что, друзья мои, - расплылся  в  улыбке  необычайно  любезный
"эсдэшник" и быстро смешался с толпой.
   Они все-таки прогулялись до моря, так просто, чтобы выяснить кратчай-
шую дорогу и попутно начать выполнение пункта "два" предложенного Язоном
плана, то есть приступить к изучению планеты. Говорили о том  всем,  об-
суждали людей, дома, погоду. А на обратном пути и вовсе молчали.
   "Ну что ж, теперь, по крайней мере, со слежкой и прослушкой все ясно,
- думал Язон. - Однако я не собираюсь мириться  с  подобным  положением.
Сегодня же пойду к Моргану. Необходим очень серьезный разговор".
   В какой-то момент он даже хотел выйти на связь с лидером флибустьеров
немедленно, еще в присутствии запыхавшегося посыльного, но, подумав,  не
увидел в этом смысла, да и вообще не хотелось разговаривать с улицы - не
расслышишь еще чего-нибудь важного, будешь потом локти кусать. Но,  вер-
нувшись в дом, Язон сразу набрал номер, который уже выучил наизусть, хо-
тя ни разу не звонил по нему.
   - Приемная начальника СК, - тут же  отозвался  из  браслета  приятный
женский голос. (Любили они сокращенные названия своих служб. Привычка  к
конспирации, что ли?) - Навигатор сейчас занят. Что бы вы  хотели  пере-
дать ему?
   "Вот так, - подумал Язон. - Значит, Морган переключает  номер  своего
браслета на секретаршу, а мы, стало быть, должны таскаться с его  дурац-
кими аппаратиками даже из туалета в ванную. Да, брат, рано  ты  возомнил
себя компаньоном и конкурентом, ты пока еще все-таки пленник".
   - Я хочу говорить с ним лично, - предпринял  он  последнюю  отчаянную
попытку. - Это Яаон.
   - Я вас узнала, мистер, динАльт, - меланхолично сообщила  секретарша.
(Интересно, каким образом она его узнала?) -  Не  желаете  поговорить  с
кем-нибудь из заместителей Навигатора?
   - С сэром Тони Ховардом, если можно, - предложил Язон.
   - Минуточку. Я попробую вас соединить с начальником СС-2.
   - Простите...
   - Мистер Ховард является руководителем Службы Снабжения, СС-2, а СС-1
- это Служба Справедливости.
   - Спасибо за информацию.
   И тут браслет радостно взревел голосом Ховарда:
   - Язон, дружище! Что ты дергаешь нашего шефа по пустякам? Остынь, от-
дохни, выпей чегонибудь, хочешь, вместе пойдем по бабам? Будет весело.
   Ховард был пьян, но, кажется, как раз в том градусе, когда добродушие
еще не перешло в агрессивность.
   - Тони, я никого и никогда не дергаю по пустякам, - сказал Язон,  ос-
тавляя без внимания вопрос с выпивкой  и  бабами.  -  Мне  действительно
срочно нужен Морган.
   - Ну, извини, друг, сегодня он тебя не примет. Я тебе зуб даю. Только
завтра утром.
   Похоже, Ховард знал, что говорит, и Язон сменил тему:
   - Послушай, главный снабженец, а могу я попросить тебя  выделить  мне
машину без шофера? Твоей власти, Тони, будет для этого достаточно?
   Последнюю фразу он добавил специально, чтобы зацепить  самолюбие  Хо-
варда.
   Тот попыхтел в микрофон секунд шесть или семь, потом буркнул:
   - Нет проблем, машину сейчас пригонят.
   Автомобиль оказался поскромнее, чем тот, на котором ездил  Морган,  и
даже чем тот, на котором их привезли сюда, но внутри все равно было уют-
но, а снаружи все равно была броня и чадящая выхлопная труба - пиратский
автомобиль.
   Они втроем поколесили по городу.  Язон  специально  сделал  несколько
кругов по одним и тем же местам. Если вдруг спросят - он же здесь  впер-
вые, и вообще ездит бесцельно, как турист-ротозей. Однако сказать навер-
няка, была ли за ними слежка, он так и не сумел. Либо следили  настоящие
профессионалы, либо в этом просто не видели смысла: и браслеты,  и  сама
машина могли легко пеленговаться из любой точки. Второе было  вероятнее,
ведь не ожидал же Морган от Язона внезапных и резких телодвижений, угро-
жающих планете и ее хозяину лично.
   А Корольград оказался необычайно красив  в  архитектурном  отношении.
Внешний вид жилых зданий, торговых лавок и величественных храмов с  ост-
роверхими крышами напоминал о тех временах, когда ничего сложнее ткацко-
го станка и гончарного круга люди еще и в глаза не видели. Морган  потом
объяснил, что так оно и есть: все дома не только в столице, но и  вообще
на Джемейке построены ее предыдущими обитателями - шпанцами, чья цивили-
зация не только электричества, но, кажется, даже  огнестрельного  оружия
не имела. Однако, завоевав планету,  флибустьеры  сочли  более  разумным
приспособить старинные крепкие дома под современные коммуникации, нежели
чем вбухивать огромные средства и силы в строительство  современных  не-
боскребов из стеклостали и легких композитов. Зачем? Здесь и так  совсем
неплохо.
   И действительно было неплохо. Они уже успели узнать, что обсыпающиеся
снаружи тысячелетние стены не мешают отделывать квартиры внутри, как но-
мера-люкс на Клианде. Бытовая техника соответствовала  современному  га-
лактическому стандарту, и даже встречались некоторые новинки вроде само-
раскрывающихся стен, с какими пришлось впервые  познакомиться  на  борту
"Конкистадора". Причем, как выяснилось, подобное оснащение жилищ служило
достоянием всех категорий населения, а не только высшей, к  которой  ус-
ловно приравняли Язона и Мету.
   Наконец, экскурсия по городу несколько утомила  их.  Язон  выехал  на
приморское шоссе и, отмотав добрых десять  километров,  нашел  пустынный
кусок побережья. Они оставили машину у обочины, швырнули браслеты на си-
денья и пошли к воде. Погода портилась. Поднимался ветер, свинцовые тучи
наползали из-за горизонта. А над еще не  слишком  бурными  волнами  низ-
ко-низко летали большие черные птицы с белыми клювами, сгранно загнутыми
вверх. Никого не было рядом, ни машин ни людей. Но почему-то уже  совсем
не хотелось разговаривать на секретные темы. Мета и раньше не отличалась
разговорчивостью, а Язон  вдруг  ощутил  себя  в  крайне  нелепом,  нес-
войственном ему положении. Морган отпустил его, ничего не объяснив,  ни-
чего не приказав, даже ни о чем не попросив. Иди, мол, Язон, гуляй,  все
равно бежать тебе некуда. А Ховард еще по-доброму советовал  напиться  и
куролесить с местными девками. На радость, Мете.  Очевидно,  они  ждали,
что он начнет делать глупости.
   Что ж, значит, пока он ничего делать не станет. Просто будет  убивать
время, думать и ждать. А потом, когда полностью усыпит их бдительность и
одновременно  заработает  по-настоящему  высокий  авторитет,  вот  тогда
возьмет да и убьет Моргана. В конце концов, почему бы  самому  Язону  не
взять всю власть на Джемейке в свои руки и не сделать  эту  планету  еще
одной колонией Пирра? Да нет, чепуха это все. Так не получится.
   Размышления прервала Долли.
   - Простите, но хоть здесь-то мы можем говорить обо всем?  -  спросила
она робко.
   - Да, девочка, - грустно сказал Язон. - Я знаю, о чем ты хочешь спро-
сить. Но пока не смогу тебе ответить. Мы  непременно  выберемся  отсюда,
однако но это может уйти месяц или целый год.  Ты  должна  привыкнуть  к
жизни на Джемейке, познакомиться с  кем-нибудь,  найти  себе  занятие  и
вновь научиться радоваться. Нельзя быть печальной целый год. Даже месяц.
   - Нельзя, - согласилась Долли, - но я хотела спросить, то  есть  ска-
зать совсем о другом. Вот вы сейчас подумали, что хорошо бы убить  Генри
Моргана и захватить тут власть, а потом отбросили эту идею как  нелепую.
А я думаю...
   - Ты умеешь читать мысли? - перебил Язон, резко оборачиваясь к ней.
   - Иногда, - скромно потупившись, ответила Долли. - И не  у  всех.  Но
однажды я здорово помогла папе, прочитав мысли одного из его конкурентов
по бизнесу. Теперь я хочу помочь вам.
   - Лихо, - оценил Язон. - И что же ты думаешь по поводу Генри Моргана?
   - Его надо убить, - сказала Долли по-взрослому жестко и  сухо.  -  Но
прежде давайте я почитаю его мысли.
   - Принято, - кивнул Язон. - Завтра же берем тебя с собою. А вот  ска-
жи, от чего зависит твоя способность к телепатии?
   - Не знаю, - она задумалась. - Иногда я сама пыталась понять, от  че-
го. Но знаете, оно вдруг накатывает, как маль, малоре, как тошнота, и  я
становлюсь альтера, я вижу изнутри, я слышу много голосов сразу,  бывает
очень трудно сосредоточиться, в такие минуты мне вообще очень тяжело...
   В языке Долли встречалось много разных романских словечек,  очевидно,
такова была особенность меж-языка на Зунбаре. Многие из них легко  пони-
мались без перевода, но когда девушка нервничала, непонятных слов  в  ее
речи становилось больше, и она пыталась сама подбирать общедоступный эк-
вивалент.
   Вдруг глаза ее заблестели от слез.
   - Понимаете, я только знаю, что когда случилось это... ну, после  то-
го, как я, как меня... - Она всхлипнула, но справилась с собою. -  Пони-
маете, мне кажется, я стала лучше читать пенсамьентос... то  есть,  мыс-
ли...
   - Это хорошо, - сказал Язон. - А я ведь сразу  почувствовал,  что  ты
совсем не простая девочка. И этот наркоман Монбар не случайно назвал те-
бя ведьмой. Мета, ты слышишь, о чем мы говорим?
   Мета шла в двух шагах перед ними и почемуто не оглядывалась,  а  море
шумело все сильнее.
   - Слышу, - сказала она.
   Остановилась, повернулась, долго смотрела в глаза Язону.
   - Читайте мысли у кого угодно. Двигайте кубики по столу. А когда нас-
танет время убивать, позовете меня. Ладно?
   - Ну, зачем ты так? - развел руками Язон.
   "Неужели она все-таки ревнует?" - мелькнуло в голове.
   А Мета вдруг вскинула правую руку и, тремя точными выстрелами сразила
трех черных птиц над морем. Остальные с удивительной  для  их  габаритов
резвостью разлетелись в разные стороны,  оглашая  окрестности  противным
низким курлыканьем.
   - Зачем вы убиваете птиц, Мета? - обиженно поинтересовалась Долли.
   - Не зачем, а почему. Если мы тут в ближайшие дни не займемся  делом,
я перебью всю живность на этой проклятой планете.
   - Не надо, Мета, - попросил Язон.
   И тут их снова окликнули. От шоссе в сторону берега спешил  очередной
сотрудник СД, стройный, подтянутый, в яркой красивой форме.
   - В этих животных нельзя стрелять! - начал он кричать еще на ходу.
   Мета равнодушно обернулась.
   - А вот в это животное, - спросила она, направляя  пистолет  в  грудь
"эсдэшника", - можно?
   Наверно, развитие чувства юмора не  входило  в  программу  подготовки
местных блюстителей по - рядка на дорогах.
   - Убийство сотрудника СД при исполнении служебных обязанностей  кара-
ется согласно пункту двадцать шесть закона флибустьеров...
   - Остынь, парень, - перебил его Язон. - Она  просто  пошутила.  Скажи
лучше, тебя Морган послал?
   - Да, конечно. Он просил вас надеть браслеты и не снимать  их  больше
нигде.
   - И ты принес нам три штуки новых?
   - Нет, это ваши старые. Вы оставили их в машине.
   - Спасибо, сержант, - сказал Язон.
   - Старший сержант, - поправил тот.
   А Мета взяла ив сердцах выстрелила еще раз. Уже не по птицам. И не по
человеку, конечно.
   Она разнесла в клочья маленькое, торопливо бегущее по песку членисто-
ногое, похожее по форме на дистанционный пульт  от  многофункционального
робота.

   ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

   Утром, едва проснувшись, Язон набрал номер на браслете, удачно застал
Моргана на рабочем месте и сразу взял быка за рога:
   - Генри, объясни, как к тебе попасть. Мы приедем прямо сейчас.
   - Во-первых, не прямо сейчас, а самое раннее - через два часа, - рез-
ко осадил Морган. - А во-вторых, кто это - мы?
   - Генри, ты с ума сошел! Мы же не оставляем девочку надолго одну.
   - Вот и не оставляйте. Мета будет с ней, а ты приедешь ко мне.
   Тон Навигатора был практически приказной, и спорить казалось бессмыс-
ленным. Но Язон всетаки попробовал:
   - Генри, но ведь я еще на корабле объяснял тебе, как важно нам разго-
варивать всем вместе.
   - На корабле все было по-другому. А сейчас мы будем общаться один  на
один. Заодно и расскажу тебе о роли женщин в нашем мире. Жду  через  два
часа. Дорогу объяснит секретарша.
   - Вот так, - сообщил Язон, садясь завтракать. - Поеду к нему один.  А
вы уж тут не скучайте.
   Завтрак, кстати, был великолепен. Продукты, заполнявшие холодильник в
их квартире, оказались все отличного качества.
   Дожевав первый бутерброд, Язон взял салфетку и написал на ней:  "Чте-
ние мыслей пока отменяется". Мета взяла у него ручку и ответила  тем  же
способом: "Тогда давай сразу убивать этого гада". Настала очередь Долли,
и она приписала под словами Меты: "Поддерживаю и одобряю".
   "Ну вот, чувство юмора к ней уже вернулось!" - с удовлетворением  по-
думал Язон.
   После завтрака он закурил и, скомкав "переговорную" салфетку, сжег ее
в пепельнице. Все трое улыбались, как заговорщики. Настроение  было  от-
личное.
   Ночью прошел сильнейший ливень с грозой, а теперь вновь сияло солнце,
пахло свежестью и цветущими деревьями, ветви которых заглядывали прямо в
открытые окна.
   - Ну вот что, Язон, у тебя назрели некие вопросы, я знаю. И  все-таки
сначала изволь выслушать меня, каким бы многословным я тебе ни казался.
   Морган ходил по своему огромному кабинету в северном крыле  королевс-
кого дворца и попыхивал трубкой.
   - Мета твоя - отличная баба. Пусть работает с нами, пусть воюет - нет
вопросов. И из девчонки этой - Долли ее зовут, правильно? -  тоже  можно
полезного человека вырастить, если как следует воспитывать. Ради Бога, я
тебе не запрещаю. Но сейчас мы будем говорить о делах. А о делах  должны
говорить только мужчины. Так у нас заведено. Ты ведь уже понял, наверно,
флибустьерский закон запрещает нам жениться. На Джемейке  много  женщин,
не принадлежащих никому. Мы можем жить с любою из них  одну  ночь,  одну
неделю, да хоть один год, но мы не должны владеть женщинами. А если фли-
бустьер решает связать свою жизнь с одною-единственной подругой, он  пе-
рестает быть флибустьером. Его не будут за это казнить, он просто станет
называться буканьером, витальером или даже приватиром, если вдруг  решит
возделывать землю и разводить скот. Но даже витальеры и буканьеры, уходя
в космос, оставляют своих жен здесь. Женщинам не место на кораблях.
   - А как же Мадам Цин? - не мог не спросить Язон.
   - Мадам Цин - редчайшее и величайшее исключение.  Но  она  не  просто
женщина, - он замялся, - даже не совсем женщина. Ее ведь мужчины в обыч-
ном смысле не интересуют. Она удовлетворяется, когда  пытает  и  убивает
их.
   - В каком смысле удовлетворяется? - решил на всякий  случай  уточнить
Язон.
   - Во всех смыслах, - перечеркнул Морган его сомнения. - Но она потря-
сающий боец, и мы всегда берем ее с собою. Вот только к руководству ста-
раемся не допускать. Нельзя бабам стоять у руля, Язон, ну,  нельзя!  Это
абсолютная истина. Да слышит меня Бог в эту минуту. Все.  Теперь  можешь
задавать свои вопросы.
   - Вопрос первый, - объявил Язон. - Что ты намерен делать дальше?
   - Да ничего особенного. Отдохнем немножко, и с новыми силами - в бой!
Дэвис уже разработал интересный маршрут. Караччоли  предложил  встречный
вариант - одну богатенькую и плохо защищенную планетку. Пока думаем, об-
суждаем.
   - Прекрасно, - похвалил Язон. - Но ты меня, кажется, не понял. Я ведь
спрашивал, что ты собираешься делать вместе со мной.
   - Я тебя отлично понял, приятель. Но ты же не хочешь вместе  со  мною
чистить торговые корабли и громить братьев наших меньших на недоразвитых
планетах. Тебе же это скучно. Я правильно излагаю? Так вот. Ты и  приду-
май, чем заняться. Иначе, зачем я тебя сюда тащил. Гулять  вдоль  берега
моря ты мог бы и на Дархане.
   - Вот так ты ставишь вопрос?
   - Только так. И торопиться, друг мой, совсем не обязательно. Я  улечу
за добычей, снова прилечу, а ты тут пока побудешь, поразмыслишь. Хорошую
идею надо долго вынашивать.
   - Согласен. Однако, чтобы вынашивать хорошую идею, нужны еще и  хоро-
шие условия.
   - Что ты имеешь в виду? - вскинулся Морган.
   - А то не понимаешь Я тебе не костолом, я - человек творческий, и  не
могу работать, когда за мною постоянно  шпионят  и  прослушивают  каждую
фразу через эти дурацкие браслеты.
   - Ну, Язон, - Морган как бы даже успокоился. - Не стоит обижаться  на
такие мелочи. Слежка - это просто охрана, для твоей же  безопасности.  А
прослушка - сам понимаешь,  нам  дорого  всякое  твое  слово.  Вдруг  ты
что-нибудь такое гениальное скажешь, да сам и забудешь. А тут  пожалуйс-
та: у нас все ходы записаны.
   Язон улыбнулся уважительно, мол, ладно, хитрюга, не буду  я  с  тобой
пикироваться - смысла нет. Лучше сразу выдвинуть ультиматум.
   - Пусть так, - сказал он, - но если эту трогательную заботу  обо  мне
не упразднят уже сегодня, я буду готов служить твоей  планете  только  в
качестве простого бойца. Во флибустьеры, сам понимаешь, пойти не могу  -
женат. Значит, просто витальер или - кто там - буканьер?
   - Погоди, - сказал вдруг Морган. - Ты с женою в храме венчался?
   - Нет, а что?
   - Ну, тогда считай, что ты не женат.
   - Извини, Генри, женат, не женат - по рукам Мета не пойдет, да и  мне
все ваши девки как-то не интересны, так что...
   - Да я не об этом, чудак ты человек! Давайте, вы у нас обвенчаетесь.
   - Крайне любопытное предложение!  -  удивился  Язон.  -  Подумаю.  Но
только ты не дал мне ответа, Генри.
   - А это я просто время тяну, думаю, - простодушно объяснил Морган.  -
Хотя чего тут думать-то, на самом деле. Конечно, я вынужден принять твои
условия. Ведь мне же новые идеи до зарезу нужны.
   - Хорошо, - подытожил Язон. - А мне, в таком случае, нужны идеи  ста-
рые. Понимаешь, я должен знать про вас если не все, то почти все.  Я  не
претендую на знание секретных рычагов управления. Однако мне надо  знать
в деталях, как вы дошли до жизни такой. Более подробно, чем  ты  расска-
зал. Мне надо знать с доскональной точностью ваши технические,  экономи-
ческие, военные возможности. Иначе я буду предлагать нереальные проекты,
или, как говорится, изобретать велосипед.
   - Какой велосипед? - не понял Морган, и Язон подумал: "Ну, наконец-то
я обскакал тебя в эрудиции!"
   - Это такое двухколесное транспортное средство без двигателя, с  нож-
ным приводом. Придуман очень давно, и  изобретать  его  вновь  предельно
глупо. Надо просто знать, что такое изобретение было.
   - А-а-а, - глубокомысленно протянул Морган.
   - Короче, мне нужен доступ к вашим архивам, - завершил Язон.
   Морган грустно улыбнулся.
   - Какие могут быть архивы у бандитов? Подумай. Мы стираем  из  памяти
корабельных компьютеров даже маршруты самых последних полетов. Мы  нигде
не записываем настоящих имен тех, кто вливается в наш коллектив и стано-
вится флибустьером. Флибустьеры носят старинные ритуальные клички,  про-
исходящие по преданию еще со Старой Земли.
   - Стоп! - решительно сказал Язон. - Кто дает вам эти  клички?  Уж  не
капелланы ли?
   - Конечно, капелланы, они разыскивают их в старинных книгах.
   - Та-а-ак! Но если я правильно понимаю, капелланы - это простые  быв-
шие пираты, перешедшие здесь на спокойную работу.
   - Да, - согласился Морган, - как правило, буканьеры, переставшие вое-
вать в связи с увечьями или другими неприятностями.
   - Тогда откуда же у них старинные книги? Неужели в  звездных  походах
награбили?!
   Язон увлекся, он развернул натуральный допрос и вел  его  поистине  с
вдохновением.
   - Зачем награбили? - словно бы даже обиделся Морган. - В прежние вре-
мена на Джемейке было много старинных книг, но  читал  их  здесь  только
один человек. А уж потом они стали обязательными во всех церквах.
   - Как звали этого человека?
   - Старик Сус.
   Морган выпалил это необычное короткое имя и тут же  картинно  прикрыл
рот ладонью, мол, вот старый дурак - проболтался!
   Не мог он проболтаться. Слишком хитер. Чтото  совсем  другое  означал
этот странный жест.
   - Та-а-ак, - еще раз протянул Язон, довольно потирая руки, - вот  те-
перь ты уже помогаешь мне работать, Генри. Весь  архив-то,  оказывается,
просто в твоей голове. Про Старика  Суса  мы  уже  слышали  однажды.  Он
что-то такое важное перетащил с Тортуги на Джемейку, потом  заложил  эту
штуковину в банке, тогда вы и зажили как люди. Правильно я  помню?  Так,
может, это и были старинные книги?
   - Нет, это был аукснис жверис.
   - И что же это за жверис такой?
   - Не надо, Язон, разделять эти слова. Нехорошо. Не к добру, -  прого-
ворил Морган очень серьезным и даже зловещим голосом.
   - Извини, - сдал назад Язон. - Повторяю  вопрос:  что  такое  аукснис
жверис?
   - Не знаю, - честно признался Морган, то есть похоже было, что  чест-
но. - Этого никто не знает. Это - таинство
   - Чушь какая-то! - пробормотал Язон. - Как можно таинство в банк зак-
ладывать под проценты?
   - Очень просто. Для таких, как Уэйн, нет ничего святого.
   - А для вас есть? - удивился Язон.
   - Конечно, есть, - потупился Морган.
   Вот таким Язон его еще ни разу не видел.  Неужели  удалось,  наконец,
отыскать слабое место у этого бесстрашного и безжалостного  предводителя
флибустьеров. Так, значит, надо давить и давить в найденную точку.
   - Ответь мне: Старик Сус знал, что такое аукснис жверис?
   - Еще бы ему не знать!
   - А когда он умер?
   - А кто-то говорил, что он умер? - Морган испуганно вскинул глаза  на
Язона.
   - Да нет, - растерялся Язон, - только ты сам говорил: прежние  време-
на, старик. Я думал, так много лет прошло...
   - Э, Язон, Старик Сус еще всех нас переживет.
   - Понятно. Тогда в чем вопрос? - обрадовался Язон. - Я должен  встре-
титься с ним. На какой планете он сейчас живет?
   - На этой, на Джемейке, - ответил Морган бесцветным голосом.
   - Ничего себе! Так пригласи его во дворец!
   - Его - сюда?!!
   На лице матерого пирата отразилась растерянность и какая-то ну  прямо
детская беспомощность.
   - Или ты не хозяин Джемейки?! - сурово вопросил Язон.
   Вот этого, конечно, не следовало говорить, но Язона уже понесло.  Так
хотелось додавить Моргана, так хотелось...
   Главарь флибустьеров болезненно скривился. А потом  его  лицо  словно
отвердело мгновенно, и глаза блеснули из-под густых, косматых бровей хо-
лодной безжалостной сталью.
   - Не указывай мне, динАльт. Я сам решу, как надо поступать.  Сам.  Ты
понял? Хочешь увидеть Старика Суса - увидишь. Но тогда, когда я решу.  А
пока работай. Без этой информации. Тебе  и  так  есть  о  чем  подумать.
Вспомни свои масштабные аферы, вспомни наш  совместный  полет.  Попробуй
совершить в мозгу то и другое. Должны получиться интересные  результагы.
Все технические данные, кроме особо секретных, я пришлю тебе с нарочным.
Изучай на досуге. Гуляй по Корольграду. Съезди в другие места. Не  бойся
разговаривать с людьми. Обвенчайся с Метой во храме. Я не шучу, это тоже
познавательно. Видишь, как много у тебя дел.  А  как  только  придумаешь
чтонибудь действительно интересное, звони, заходи - гостем будешь.
   Аудиенция явно подходила к  концу.  Язон  поднялся,  готовясь  откла-
няться, но Морган остановил его:
   - Дай-ка, пожалуйста, свой галактический паспорт. Поставлю туда  спе-
циальный штамп, дающий тебе право перемещаться по всей планете. Только в
космопорт не суйся, ради Бога. Там тебе никакой штамп не поможет.  Выши-
бут под зад коленом. Обещаю. Ну как, договорились? А паспорт Меты можешь
завезти в любой момент. Секретарша проштампует. Девчонке паспорт не  ну-
жен, она с вами. Вот и все. Успехов, друг мой.
   Тональность разговора под конец изменилась  слишком  резко,  но  Язон
все-таки рискнул совершить еще одну попытку  спровоцировать  флибустьера
на откровенность. Он спросил этак небрежно, уже от дверей:
   - Генри, а все-таки откуда взялся вокруг Джемейки этот чертов  экран,
через который не прорваться? Это для меня тоже исключительно важно.
   Морган поднялся из-за стола, подошел к Язону вплотную, даже  приобнял
его за плечи и доверительно сообщил:
   - Понимаю. Даже очень хорошо понимаю,  насколько  это  важно.  Но  не
только для тебя. Это, видишь ли, как раз моя стратегическая тайна. А  ты
обещал не претендовать на секретные рычаги управления.
   - Ответ принят, - сказал Язон и дурашливо щелкнул каблуками, как  это
делали сотрудники СД и СС-1, приветствуя старших по званию. После чего с
достоинством удалился.

   ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

   За десять дней, прожитых на Джемейке, трое  инопланетнпков  узнали  о
ней много нового, но нельзя сказать, чтобы общее впечатление  как-то  уж
слишком круто переменилось. Просто всплывали интересные детали, забавные
подробности.
   Ну, например, на этой планете все-таки ковырялись в  земле,  несмотря
на хвастливое утверждение свободно плавающего Моргана.
   С особенным рвением занимались этим витальеры, которые  оказались  не
только бандитами и налетчиками второй категории (по привилегиям), но еще
и профессиональными кладоискателями. Их семьи хранили  и  передавали  от
отца к сыну старинные шпанские секреты  о  спрятанных  на  Джемейке  бо-
гатствах. Откапывали это добро уже в течение двухсот лет, не меньше. Ви-
дать, шпанцы были большими любителями закапывать деньги и  драгоценности
в землю. Завоевание их планеты продолжалось не один год. Многие,  убегая
в горы, спасаясь в лесах или на островах, надеялись еще вернуться в род-
ные места, вот и прятали нажитое. Большей частью это были именно монеты.
   Чеканили их на старой Джемейке не скупясь, потому как золото добывали
здесь же в богатейших месторождениях. И не только золото, но и  самород-
ное серебро. Когда Язону рассказали про  самородное  серебро,  он  сразу
усомнился - не бывает такого, тем более что серебро это  ценилось  поче-
му-то выше золота. У более грамотного аборигена удалось выяснить,  какой
именно металл добывали дремучие шпанцы на Джемейке. Это ж надо было  до-
думаться чеканить монеты достоинством в одну десятую реала  с  портретом
короля Педро Гомеса Пятнадцатого из химически чистого иридия!  А  всякий
космоэлектронщик знает, что для навигационных приборов нет лучше катода,
чем иридиевый с оксидно-иттриевым покрытием! В общем, как только на Дже-
мейку опустился первый после Эпохи Регресса межзвездный корабль и шпанцы
предложили в уплату за оружие серебро и золото, тут же выяснились истин-
ные цены. Законы рынка возобладали над  примитивной  хитростью  залетных
торговцев: за золотой реал давали восемь кредитов, а за серебряный деци-
реал - аж целых две тысячи. Позднее золото сделалось еще дешевле.
   Ну а в период завоевания планеты флибустьерами шпанцы уже хорошо зна-
ли, что именно надо прятать  прежде  всего.  Вот  почему  в  первые  сто
лет-кладоискатели обнаруживали в основном золото и камни, и  только  ны-
нешнее поколение вигальеров докопалось наконец до насгоящих залежей ири-
диевых монет.
   Менее интересным оказалось знакомство с приватирами - эти-то  ковыря-
лись в земле самым допотопным образом, то есть тащили на  себе  аграрный
сектор планеты. Конечно, с пиратскими замашками можно было всю еду  дос-
тавлять населению в виде награбленных консервов. Но  руководителям  Дже-
мейки все-таки хватило здравого смысла  не  губить  некогда  возделанные
шпанцами земли, а завести на них свои собственные  фермы.  Никто  же  не
станет спорить, что свежее молоко, мясо, хлеб, овощи, яйца никакими  пи-
щевыми поставками, неделю проболтавшимися в трюме  звездолета,  заменить
невозможно, пусть даже все эти продукты будут упакованы и  сохранены  по
последнему слову галактической техники.
   В общем, сельское хозяйство процветало, тем  более  что  климат  спо-
собствовал. Еды было даже слишком много, ведь об экспорте никто и не по-
мышлял, а планированием здесь заниматься не любили. Существующая  Служба
Планирования (СП) расписывала лишь четкую календарную сетку боевых выле-
тов. Так что излишки фруктов, мяса, муки или кофе просто топили  в  море
или сжигали, чтобы не умножать количество и без того несимпатичных гнию-
щих свалок.
   Фермерами были, конечно, не флибустьеры. Лишь некоторые из представи-
телей высшей категории иногда скуки ради, для  разнообразия  или  отдыха
переключались на занятия аграрно-животноводческие, и то их любимыми  де-
лами становились в этом случае сбор фруктов или забивание скота. А более
нудную и тяжелую работу выполняли профессиональные крестьяне,  именуемые
здесь приватирами. Люди в общении наискучнейшие, но  удивительно  добро-
душные  на  первый  взгляд,  а  может,  просто  безразличные  ко  всему.
Крестьянство на Джемейке не было  потомственным.  Оно  формировалось  из
ушедших на заслуженный отдых бойцов  и  пленных,  добровольно  принявших
флибустьерский закон. В последние годы наметилась тенденция  к  снижению
числа фермеров, и Морган был вынужден принять поправку к закону, соглас-
но которой дети  приватиров  временно  лишались  права  становиться  бу-
каньерами, витальерами, а тем более флибустьерами.  Что  означало  слово
"временно", никто толком не расшифровывал, и молодым приватирам  остава-
лось только мечтать о космосе.
   Как это было понятно Язону, выросшему на заштатном Поргорсторсаанде с
его намного более жесткой системой деления на касты!
   А всего население планеты Джемейка составляло не больше двух  миллио-
нов человек. Поэтому своей промышленности  здесь  явно  не  требовалось.
Награбленных вещей, доставляемых чуть ли не ежедневно легкими  катерами,
канонерками и огромными рейдерами, хватало на всех. Распределение  мате-
риальных благ происходило строго за наличную плату, причем местный золо-
той реал имел хождение наряду с галактическими банкнотами и  коэффициент
пересчета - два кредита за один реал - не менялся, говорят, уже лет сто.
Доходы всех категорий населения были достаточно высоки для  приобретения
любой бытовой техники, любого личного оружия, любой одежды, любых  самых
умопомрачительных игрушек для детей.
   А некое подобие производства на Джемейке существовало  лишь  в  форме
ремесленничества феодального уровня развития. Наиболее характерной  спе-
циальностью местных мастеров была профессия ремонтника.  Ну  и  конечно,
джемейкские слесаря пошли несколько  дальше  средневековых.  В  скобяных
лавках и кузницах, оставшихся от шпанцев, чинили теперь все: телевизоры,
визифоны, холодильники, дископлейеры, компьютеры, камеры,  браслет-теле-
фоны, необычайно популярные здесь кофемолки и кофеварки, ну  и  конечно,
автомобили - эти четырехколесные чудовища на плохом керосине с  отврати-
тельным рулевым управлением и ненадежными тормозами.
   А вот в чем здесь понимали толк, так это в игрушках. Не только чинили
привезенные издалека, но и делали сами, не скупясь на озорную выдумку  и
настоящую инженерную изобретательность.
   Это была еще одна забавная особенность Джемейки. Жестокие и  бесчело-
вечные в космосе пираты с невыразимым, удивительным трепетом  относились
к подрастающему поколению. Холили своих детишек и лелеяли,  разрешая  им
почти все. В разумных пределах, конечно: алкоголь, наркотики,  порнозре-
лища - с этим до шестнадцати лет было очень строго. А что  касается  ос-
тального, самой распространенной служила поговорка: "Чем бы дитя ни  те-
шилось, лишь бы не плакало". И еще здесь любили повторять, цитируя како-
го-то датчанина, жившего много веков назад: "Детей надо баловать, только
тогда из них вырастают настоящие разбойники".
   Несколько дней Язон даже обдумывал вариант воздействия на политику  и
экономику планеты непосредственно через детей, раз уж им  придают  здесь
столь большое значение. Но никакого серьезного проекта в итоге не  полу-
чилось. Пираты были, конечно, не совсем такими, как все остальные люди в
Галактике. Но дети их, как это ни странно, практически не отличались  от
обычных.
   Во всяком случае, жутковатые детишки Пирра, в шесть лет способные за-
щитить себя самостоятельно, в восемь - обучающие других, а в  двенадцать
- готовые к продолжению  рода,  в  свое  время  напугали  Язона  гораздо
сильнее. Флибустьерская же детвора на самом деле никакого феномена собою
не представляла.
   - И окончательно пришлось убедиться в этом, когда Долли,  уже  перес-
тавшая бояться выходить на улицу одна, познакомилась во  время  концерта
на базарной площади и привела в дом своего ровесника - пятнадцатилетнего
мальчишку Робса. Робс был сыном флибустьера, ушедшего в очередной  полет
и не вернувшегося. Так рассказывала мать, выросшая в семье буканьера. На
самом деле, как теперь уже понимал Язон, отец  Робса  скорее  всего  был
жив, просто у флибустьеров не принято возвращаться к женщинам и тем  бо-
лее привязываться к детям.
   Нравы же буканьеров были наиболее загадочной для Язона темой. Появле-
ние Робса мало что прояснило в этом вопросе. Сам  мальчишка,  доброжела-
тельный к чужакам и смышленый не по годам, просто слишком мало  знал  об
истории своего народа - не полагалось ему в этом возрасте знать много. А
его мать ни при каких обстоятельствах с инопланетником откровенничать бы
не стала. Это Язон и сам понимал. Он уже пробовал заводить беседы с  бу-
каньерами. Даже пожилые мужчины оказывались крайне неразговорчивы.
   Робс понравился им всем, - не только Долли. А в девушку  он  влюбился
без памяти и очень красиво за ней ухаживал. Воспитанный в строгих прави-
лах, он не позволял себе никаких вольностей, и помыслы его  были  чисты.
Не прошло и трех дней, как Робс торжественно сообщил, что ради Долли го-
тов на все.
   - И на смерть пойдешь? - серьезно спросил Язон.
   - Смерть - ерунда, - заявил мальчишка еще более серьезно. -  Я  готов
пойти даже на предательство собственного народа и лично сэра Генри  Мор-
гана.
   Язон прикусил язык и сказал после паузы:
   - Ну, тут уж ты, брат, погорячился.
   А потом воровато огляделся и добавил шепотом:
   - Впрочем, именно это нам и нужно.
   И они все трое расхохотались облегченно. Конечно, разговор происходил
не при Долли. А Долли меж тем чисто по-женски медленно, но верно влюбля-
лась в Робса.
   К концу десятого дня Язон и Мета уже смело могли считать, что их,  то
есть заговорщиков, стало на планете четверо.
   Этот десятый день пребывания на Джемейке стал весьма примечательным.
   Ведь до того с каждым новым кирпичиком информации все яснее  выстраи-
валось главное: никто на жизнь не жалуется, все  просто  кайфуют,  жрут,
пьют и веселятся в свое удовольствие, а потому власть не ругают и бунтов
не готовят. То есть до сих пор торжествовала точка зрения  Меты,  выска-
занная ею еще во время той первой  конспиративной  прогулки  по  городу:
развалить систему невозможно. Впечатление складывалось именно такое.
   Но тут они узнали кое-что новое.
   Это случилось достаточно далеко от столицы,  в  маленьком  приморском
городке Картахена. Язон как  раз  расстался  с  группой  счастливых  ви-
тальеров, которым помогал откапывать очередной бочонок, полный  серебря-
ных дециреалов. А Мета вернулась с гор, где в компании с буканьерами по-
охотилась в свое удовольствие  на  свирепых  длиннорогих  стрелохвостов,
представлявших реальную опасность не только для мелкой скотины, но и для
людей.
   Встретившись в назначенное время на главной  площади  городка,  возле
храма, Язон и Мета, не сговариваясь, повернули в сторону большой воды  -
уж очень хотелось искупаться. Долли они оставили до вечера с Робсом и ни
о чем не беспокоились. Хороший получился день И море дышало теплом, спо-
койствием, и на солнышке, уже клонившемся к западу, лежать было приятно.
Тишина, благодать. Флибустьерский рай.
   Вдруг послышался какой-то невнятный шум. Пришлось приподняться и пог-
лядеть.
   Два темнокожих приватира нарочито заговорили между собой на  непонят-
ном для простых буканьеров испанском, или, как здесь говорили,  шпанском
языке. Буканьеры ответили дежурными оскорблениями на эсперанто. Слово за
слово, и ругань пошла уже на всех языках, какие  кто  мог  вспомнить.  С
обеих сторон число участников прибавлялось. Еще минута, и  в  ход  пошли
кулаки. Первый же разбитый нос - появилась кровь,  -  и  картина  начала
резко меняться. Одновременно шесть или  восемь  человек  потащили  сабли
из-под груд сваленной одежды. Потом зловещей вороненой  сталью  блеснули
первые пистолеты, еще не снятые с предохранителей, еще пока только угро-
жающие...
   Кто-то не преминул вызвать СС, Службу Справедливости. И  очень  скоро
из-за прибрежных кустов налетел специально обученный отряд  пронзительно
свистящих в маленькие трубочки и стреляющих только в воздух штурмовиков.
Трупов в итоге не было, но клинки успели скреститься, сталь сверкала  на
солнце и отчаянно  звенела,  искры  сыпались  на  песок,  уже  орошенный
кровью, а женщины, собравшиеся вокруг, поначалу только визжавшие, приня-
лись таскать друг друга за волосы и пинать  ногами.  Знатная  получилась
потасовка.
   Флибустьеры, ищущие справедливости, всех без  разбору  уложили  лицом
вниз и успокоили чувствительными тычками. Потом двоих серьезно  раненных
увезли в больницу, а зачинщиков, выявленных в  ходе  экспресс-следствия,
проведенного тут же, на месте, затолкали в служебную машину.
   Язон не знал, посадили их в яму или порубали головы еще в  дороге.  А
может, ребята и вовсе отделались простыми штрафами. Он так  и  не  сумел
достаточно хорошо разобраться в витиеватых формулировках  местных  крюч-
котворов, трактовавших закон флибустьеров то так, то эдак.  Канонический
текст этого шедевра Язон добросовестно одолел  от  первой  до  последней
страницы, но ориентироваться в реалиях жизни закон помогал слабо. Гораз-
до ближе к истине была расхожая здесь поговорка: "Закон -  что  нож,  на
кого направишь - в того и воткнешь". Красную кожаную книжицу  с  золотым
тиснением "Непреложный Закон Флибустьеров"  (вот  именно  так  -  все  с
большой буквы!) Морган вручил ему, кажется, еще  в  космопорту,  в  день
приезда. Язон хранил ее просто как сувенир. Было  бы  странно  предпола-
гать, что разгадка главной тайны планеты Джемейка скрывается под роскош-
ной обложкой этого юридического нонсенса.
   Заваруха на пляже, перешедшая в побоище, многое прояснила.
   - Вот тебе и благополучный мир! - резюмировала Мета, словно  возражая
самой себе. - Помоему, разные категории местных граждан сильно  недолюб-
ливают друг друга. А раз есть недовольные, можно устроить бунт.  Значит,
ты был всетаки прав?
   - Конечно, - согласился Язон. - Только ни в коем случае не надо  уст-
раивать бунт. Бунтом всегда считалось то, что в итоге обязательно подав-
ляли. Причем жестоко. Поэтому мы сделаем революцию.  Так,  это  называли
раньше. В результате революций побеждают новые силы и происходит  полная
смена власти.
   - И куда ты поведешь эти новые, силы, когда эахватишь власть?  -  не-
винно полюбопытствовала Мета.
   - К черту в пекло, - проговорил Язон задумчиво и злобно.
   - Интересная идея, - оценила Мета.
   - Перестань. Разве я знал, как победить  Темучина,  когда  мы  только
прилетели на Счастье? Дай срок.
   - Опять ты об этом Темучине. "Темучин" - мой корабль, брошенный  нами
на Кассилии. А про старого глупого варвара забудь. Ведь здесь живут сов-
сем по-другому.
   - Да, - сказал Язон. - Другой исторический период. Знаю. И - все-таки
я взорву, этот мир изнутри. А как иначе? Только торопиться не стоит.
   Но оказалось, что торопиться как раз надо.
   Уже стемнело, когда они с предельно возможной скоростью двигались  по
плохо освещенному шоссе, разумеется, еще и отвратительно разбитому  фер-
мерскими грязеходами. Вглядываясь в огни по сторонам дороги, Язон  выис-
кивал хоть какойнибудь приличный постоялый двор, - так  как  надежда  на
крупный город с хорошим отелем давно растаяла, а спать хотелось все-таки
ночью, а не днем. И тут позвонил Морган. Вызвал их даже не по  браслету,
а по экстренному каналу связи - спецпередатчик был встроен в панель  уп-
равления вуатюром. (Вслед за Долли Язон полюбил называть здешние колыма-
ги этим изящным французузким словом)
   Почти торжественным голосом, словно делал сообщение для всего народа,
Морган поведал, что вблизи Картахены начался ни много ни мало крупнейший
за последнее время бунт приватиров. На подавление  его  уже  выдвинулись
регулярные отряды флибустьеров, и даже на всякий случай подключены  кос-
мические силы.
   - Я слышал, - добавил в конце Морган, - вы  еще  недалеко  уехали  от
Картахены. Поэтому счел необходимым предупредить. Может,  захотите  дер-
жаться подальше от опасности. С вами всетаки девочка.  (Хитрюга  Морган!
Подзадориваешь нас.) И вообще, у Язона ответственная творческая  работа,
а творческому человеку нервничать нельзя (Ну а вот это уж ты зря!) Одна-
ко, если вы по-прежнему верны себе -  и  мне!  -  рекомендую  посмотреть
вблизи на это безобразие и даже поучаствовать в наведении порядка.
   От такого предложения трудно было отказаться.  Они  сразу  развернули
машину в обратную сторону и поехали  еще  быстрее,  хотя  казалось,  что
быстрее уже некуда. И даже Долли не возражала. Язон ведь уже  научил  ее
стрелять из пиррянского пистолета. К тому же рядом с Робсом - ничего те-
перь не страшно.
   Вот только участвовать оказалось особо  не  в  чем.  Спецмашины  фли-
бустьеров двигались не только по дорогам, но и по лесу,  выплевывая  ог-
ненные струи напалма и оставляя позади себя лишь полыхающие  заросли,  в
которых уже не могло быть ничего живого. В поселках тяжелые  танки  бук-
вально утюжили дома, а саму мятежную Картахену за  каких-нибудь  два-три
часа превратили в дымящиеся руины. Военно-космические силы не  понадоби-
лись, если не считать, что в ходе некоторых операций  с  неба  на  землю
направляли мощные столбы света для более точной наводки артиллерийских и
ракетных ударов. Прожектора космошлюпок не помешали и во время преследо-
вания отступавших в горы остатков разбитой армии бунтовщиков.
   Все это весьма масштабное зрелище получилось, конечно, интересным, но
никто из них, даже Робс, не нашел для себя роли в  разыгравшемся  траги-
ческом спектакле. Помогать многократно превосходящим силам карателей ка-
залось по меньшей мере странно. Помогать приватирам - глупо и  безнадеж-
но. Да и кто они такие - приватиры? Борцы за справедливость, или  просто
внезапно ошалевшие от обжорства фермеры? Этого наши герои пока не знали,
а Робс по молодости лет объяснить не брался.
   В общем, отсиделись наблюдателями, не раз и не два  оценив  достойную
прочность вуатюра, выделенного Морганом. Пули отскакивали от брони,  как
семечки, а однажды выяснилось, что ветровое  стекло  выдерживает  прямое
попадание легкого снаряда из какой-то базуки. Возможно, из миномета,  но
все равно хорошо. Приглядевшись, Язон сумел рассмотреть, из какого  ору-
жия здесь подрывают бронемобили. Под утро, когда все улеглось у  стихло,
он разыскал среди трупов и развалин две такие пушки с целой коробкой за-
пасных обойм к ним. Вдруг пригодятся.
   Ушедших в горы мятежников преследовать не стали, хотя уже поднималось
солнце. Флибустьеры были людьми в военном деле весьма искушенными и  по-
нимали, что для нападающих снизу бои в горах -  дело  безнадежное,  даже
при самой совершенной техника. А нападать сверху было слишком  дорого  и
никому не нужно. Так что, получили они приказ от Моргана или сами пришли
к выводу, что долг исполнен, но уже очень скоро все войска дружно  поки-
нули район подавленного мятежа и над Картахеной сделалось тихо-тихо.
   Машину Язона, притаившуюся в овраге, никто не заметил.  Они  благопо-
лучно выбрались на дорогу и по общему решению стали подниматься в горы к
уцелевшим приватирам. Браслеты к этому моменту были выброшены  (утрачены
в бою), а все устройства связи на панели выдраны вместе с приборным щит-
ком (результат попадания гранаты). О возможных "жучках" в кузове  и  си-
деньях Язон предпочел не думать, и разговор они повели  "без  тормозов".
Робс к этому времени был уже в курсе их оппозиционных настроений по  от-
ношению к Моргану, но по причине отчаянной влюбленности в Долли едва  ли
мог выступить в роли стукача.
   - Значит, так, - начал Язон. - Попробуем найти, кто  у  них  главный,
узнать цели, возможности и предложим помощь
   Никто не возражал, и Язон обратился к Робсу.
   - Скажи, а часто у вас такое происходит?
   - Не знаю, говорят, бывает иногда, но я первый раз увидел. Очень кру-
то, как по видику - И замялся, почувствовав, что сморозил какую-то  глу-
пость.
   - А в новостях неужели не показывают ничего подобного?
   - Да нет, конечно! - удивился Робс наивному вопросу чужака. - Об этом
только люди говорят. А по телеку всегда про хорошее сколько  добыто  де-
нег, вещей, насколько цены снижены, сколько жратвы  сожгли,  потому  чго
девать некуда. Вот и все. Кто же про такое по телеку говорит!
   - Так давай мы скажем. - предложил Язон.
   - Ну, во-первых, нас туда не пустят.
   - Решаемая проблема, - возразил Язон.
   - Хорошо. Во-вторых, если такой кошмарик показать на всю планету, лю-
ди просто обалдеют..
   - Так нам и надо, чтобы обалдели!
   - Вы не дали мне договорить, сэр. Они  обалдеют  и  кинутся  добивать
всех оставшихся приватиров. Ртов станет меньше,  жратвы  еще  больше,  а
чтобы сельское хозяйство не зачахло, ряды фермеров временно пополнят ви-
тальеры или даже флибустьеры, потом каких-нибудь пленников  понавезут  с
голодных планет. И - полный порядок! Капелланы запудрят людям мозги про-
поведями, и все опять утихнет до следующей заварушки.
   - Так значит, ты не веришь, что на Джемейке можно что-то изменить?
   - Почему не верю? - вроде даже обиделся Робс. - Сегодня  ночью  круто
было. Мне понравилось. А революция на всей планете - это еще круче.  Да-
вайте сделаем. А то фильмы по телеку да по видику уже  надоели.  Порнуху
только у братков на дисках посмотреть можно, и то если взрослые застука-
ют - хана. Меня года два назад так выпороли - неделю сидеть  не  мог.  А
кроме видика, что еще делать? Скукота! Вот вы появились -  здорово.  Да-
вайте сделаем революцию, сэр.
   Язон ничего не ответил. Он, окончательно загрустил.
   Тут они въехали в деревню, последнюю, до которой добрались  каратели.
Захотелось выйти из вуатюра и посмотреть на все вблизи. Флибустьеры  от-
вели здесь душу на славу. Сами дома стояли целые, но внутри было поколо-
то и порушено все, от окон и сорванных с петель дверей до тщательно  пе-
ребитых электрических лампочек и посуды. Барахло из всех шкафов и  ящич-
ков вытаскивали и сваливали в кучу посреди дома. Кое-где поливали  керо-
сином и поджигали, но именно кое-где. Очевидно, солдаты были уже  пьяны-
ми, и начальники запретили им играть с огнем - не ровен час, самих  себя
подпалят. Трупов в поселке обнаружить не удалось. Оттого, наверно, и бу-
янили так яростно флибустьерские штурмовики убить никого не получилось -
обидно! Так хоть погромить, пар выпустить.
   Язон представил себе эту команду ублюдков, как они выезжают из дерев-
ни верхом на танках - потные, грязные, усталые, недовольные.
   Но тут-то и выяснилось, что с другой стороны ублюдки  были  ничем  не
лучше. Неумеренно любопытные инопланетники как  раз  покидали  очередной
разгромленный дом, уже вочти перестав надеяться  на  встречу  с  бывшими
обитателями деревни, когда из кустов  ударила  очередь.  Язона,  шедшего
впереди, осыпало дождем штукатурки, и все четверо разом  залегли.  Робса
учить такому было не надо, а неопытной Долли помогла Мета.  Отряд  напа-
давших из засады оказался малочислен, но на удивление  туп.  Крики  типа
"Мы свои!", попытка поднять белый флаг (впрочем, Язон не был уверен, что
здесь знакомы с этой традицией) и даже демонстрация в  отчаянном  прыжке
собственной гражданской одежды действия не возымели. А усыпляющими  гра-
натами и другими гуманными видами оружия, даже самым простым  слезоточи-
вым газом, на этой варварской планете както не  пользовались.  И  ничего
такого под рукой не оказалось. Пришлось вступить в настоящий бой и  при-
кончить шестерых очень молодых ребят. Уж больно отчаянно  лезли  они  на
рожон. Только седьмого посчастливилось обезоружить и допросить.
   - Кто у вас главный? - допытывался Язон.
   - Я.
   - Такой молодой?
   - А у нас все молодые и все главные.
   - Так не бывает. Вы анархисты, что ли?
   - Я не знаю, кто такие анархисты. Что вам от меня нужно?
   - Я хочу поговорить с твоим начальником.
   - У меня нет начальника. И я не хочу с тобой говорить, потому что  ты
убил моих друзей.
   - А зачем твои друзья хотели убить нас?
   - А мы всех хотим убить! Нам все надоели.
   - Хорошее объяснение. Но все-таки скажи мне, кто у вас главный и  где
его искать.
   Парнишка хмуро молчал в ответ.
   - Ну что ж, - сказал Язон ласково, - тогда нам придется убить и  тебя
тоже.
   - Убивайте, - равнодушно отозвался самозваный главный приватир.
   И тут неожиданно заговорила Долли:
   - Все он врет. Его начальника зовут Зденек и сидит этот тип  в  таком
красивом двухэтажном доме у подножия отвесной скалы. Это совсем  недале-
ко, но все-таки мне будет трудновато найти, если наш герой не поможет.
   - Ведьма! - выдохнул приватир.
   - Слушай, - удивился Язон. - Что за слово такое? У вас на Джемейке  в
самом деле встречаются ведьмы?
   - Насчет Джемейки ничего не скажу, а вот с других планет залетают,  -
несколько загадочно ответил пленный.
   Что это было? Чистая правда? Попытка нагнать туману? Или тонкая  шут-
ка? Последнее - вряд ли... Таким туповатым ребятам чувство юмора вообще,
как правило, несвойственно. Но Долли почему-то восприняла последнюю фра-
зу именно так.
   - Хватит болтать, остряк доморощенный! Пошли к твоему Зденеку!
   И парень со связанными руками молча пошел вперед, кивком головы давая
понять, что не возражает.
   "Неужели эта девчонка умеет подчинять других собственной воле? - уди-
вился Язон про себя.
   А юный Робс смотрел на свою любимую с восхищением.
   Убежище главного приватира Зденека действительно располагалось  непо-
далеку. И оттуда уже не стреляли: то ли сочли невозможным убивать  свое-
го, ведомого в качестве заложника, то ли просто народец в этом штабе по-
умнее подобрался. Впрочем, насчет последнего вскоре  пришлось  разочаро-
ваться..
   Зденек оказался несильно старше своих подчиненных, впрочем, некоторая
солидность в его поведении ощущалась. Он попросил называть себя  полков-
ником, деловито осведомился, каковы воинские звания  его  гостей,  потом
предложил вина и спокойно выслушал все соображения Язона. А  вот  дальше
началась полная бредятина. Словно один из них говорил на  языке  племени
оуяи с планеты Аюза - языке состоящем, как известно, из одних лишь музы-
кальных звуков, а другой изъяснялся с помощью азбуки глухонемых на осно-
ве китайских иероглифов. Диалог получился примерно таким.
   - Каковы ваши цели?
   - Убивать витальеров, буканьеров и флибустьеров.
   - А когда перебьете их всех?
   - Никогда не перебьем. Их слишком много.
   - Тогда зачем это все?
   - Как зачем? Их же надо убивать.
   - Но можно ведь установить власть над ними.
   - На Джемейке нет и не будет никакой власти.
   - А как же власть Генри Моргана?
   - Генри Морган - жалкий подонок. Его мы тоже убьем.
   - Но до него еще надо добраться.
   - Доберемся.
   - Вот я и хочу поговорить о том, как это лучше сделать.
   - Не надо. Мы сами все знаем.
   - Значит, вам не нужна наша помощь?
   - Ваша помощь?
   Зденек надолго задумался. Потом начал рассуждать. Это  у  него  очень
забавно получалось.
   - Ну, ты,  конечно,  академик,  ботаник  дипломированный.  Бабы  твои
ведьмы - это понятно, Мальчишка - местный, но вроде  тоже  не  дурак,  -
по-шпански очень прилично лопочет. Все вы - ребята хорошие...  Нет,  по-
мощь на самом деле не нужна.
   - Почему? - оторопел Язон от подобной логики.
   - Какая разница, почему? Хотите убивать вместе с нами - убивайте, де-
ло доброе. Но вообще нам и без вас хорошо.
   - Но мы же опять вернулись к началу разговора! - У Язона уже никакого
терпения не хватало. - Какой же смысл - просто так убивать?!
   - Как это - какой смысл?! - возмутился Зденек, оскорбленный в  лучших
чувствах. - Скучно же всю жизнь только землю пахать да свинобразов выра-
щивать!
   Аргумент был убийственный. И Язон, наконец, осознал  всю  бессмыслен-
ность дальнейшего разговора. Он вдруг понял, кто  они,  эти  бунтовщики.
Простые дети фермеров. Зажравшиеся сынки зажравшихся приватиров. Их отцы
наубивались в свое время вволю или прилетели с других планет пленными. В
общем, у них было богатое прошлое, а приватирская молодежь по новому за-
кону флибустьеров не допускалась к космическим полетам. Тут не восстание
приватиров поддерживать надо, а законы исправлять, чтобы эти уроды нашли
выход своей энергии на межзвездных просторах.
   Язон мысленно одернул себя, по-флибустьерски воскликнув: "Господи!"
   "Господи! Да о чем ты думаешь, Язон динАльт? Об интересах  этих  мер-
завцев? Об интересах этой  безумной  планеты?  Пусть  режут  друг  друга
здесь, а в Галактике хватит нам и флибустьеров. Галактику надо  очистить
от пиратов. Кажется, за этим ты и  прилетел  сюда.  Разве  нет?  Вот  уж
действительно недолго и с ума сойти!"
   - Вот теперь я ничего не буду скрывать от Моргана, - злобно  прогово-
рил Язон, открывая водительскую дверцу и усаживаясь яа руль.  -  Никаких
больше заговоров, только совместные проекты. И мы обязательно вытянем из
него всю необходимую информацию.
   - Вытянем, сэр, - бодро поддержала Долли.
   - Мор-ган! - закричал Язон, дурачась. - Ты слышишь меня? Я только что
поговорил с главным приватиром. Он - полный придурок, честное  слово.  И
теперь я еще больше уважаю тебя, Навигатор!
   - Вряд ли он слышит вас, сэр, - раздумчиво  проговорил  Робс,  внима-
тельно оглядывая автомобиль изнутри.
   Пока они сидели у Зденека, местная шпана основательно поработала  над
машиной. Даже лампочки ни одной не осталось, какие уж там подслушивающие
устройства! Удивительно, как этот стойкий  джемейкский  механизм  вообще
смог тронуться с места и куда-то поехать. В общем, после бесславной экс-
педиции в Картахену Язон переменил свое отношение  к  здешним  вуатюрам.
Презрение сменилось почти восхищением. Керосинки, конечно, но сделаны на
совесть.
   Они все четверо ощутили  внезапно  страшную  усталость  и  километров
двадцать проехали по шоссе в полном молчании. Потом  Язон  повернулся  к
Мете и сказал:
   - Ну все. Революция отменяется. Как говорили  когда-то:  "Занимайтесь
любовью, а не войной!" Поехали жениться.
   - Правда? - спросила Мета с некоторым недоверием.
   - Абсолютная правда, - сказал Язон как можно серьезнее. - А  потом  -
напьюсь. Повод достойный, а причин - выше крыши..
   - А мы? - спросил Робс.
   - Тоже хотите напиться? Пожалуйста.
   - Нет, мы хотим жениться.
   - Вам еще рано, - сказал Язон строго. - По местным законам.
   - А по нашим - в самый раз, - улыбнулась Мета.

   ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

   Капеллана они застали в церковном дворе. Закатав рукава темно-зеленой
рясы, тот копался в движке своего вуатюра, и руки его едва ли не по  ло-
коть были вымазаны в чем-то бордовом, похожем на запекшуюся кровь, -  то
ли смазка, то ли тормозная жидкость. Язон вспомнил, что местные  священ-
ники в прошлом такие же убийцы, как и остальные пираты, и невольно  пое-
жился от вида этих обагренных рук.
   - Вы ко мне? - спросил капеллан деловито.
   - Да, падре. Мы хотели бы повенчаться.
   - Невесте вашей исполнилось семнадцать?
   - Так точно, падре, моя невеста - та, которая постарше.
   - Ну, тогда нет проблем, сын мой. Пятьдесят пять реалов в кассу  хра-
ма, и я запишу вас на завтра.
   - А почему на завтра, падре? - поинтересовался Язон.
   - Помилуй, сын мой, надо же повесить объявление, чтобы  собрался  на-
род, у нас как-то так заведено от веку...
   В голосе священника не  чувствовалось  жесткого  требования,  и  Язон
спросил:
   - А без народа никак нельзя?
   - Отчего же, сын мой? Венчаетесь вы перед лицом Божьим, а я слуга его
на Джемейке. Для совершения обряда необходимо лишь два свидетеля. Они  у
вас есть. А народ, то есть прихожане, - это просто зрители. Как вам, бу-
дет угодно, сын мой. Другие обычно просят, чтобы побольше людей пришло.
   - Мета, ты хочешь венчаться при народе?
   - Нет, - коротко сказала Мета, вовремя удержавшись от желания  выска-
зать свое мнение о данном конкретном народе.
   - Мы предпочтем без особых торжеств, но поскорее, - резюмировал Язон.
   - Тогда подождите, я сейчас
   И капеллан принялся вытирать руки тряпкой.
   - Пройдите пока во храм.
   Было очень забавно стоять перед алтарем среди дрожащих огоньков  све-
чей и слушать тихую и красивую органную музыку. А после  густой,  напев-
ный, сделавшийся вдруг совсем неузнаваемым голос капеллана:
   - Венчаются раб Божий Язон и раба Божия Мета. Именем  Господа  нашего
Иисуса Христа...
   "Что ж, - думал Язон, - один раз я уже был рабом.  Тогда  на  планете
Аппсала хозяином моим стал некий Чака, бригадир сборщиков местного хрена
и охотник на моржей. Теперь в роли хозяина выступает древний Бог,  Иисус
Христос. Тоже красиво".
   Язон покосился влево и заметил, что Мета гораздо серьезнее  относится
к обряду. Может, из-за того, что служба велась на странной смеси  латыни
и испанского. Невеста ни слова не понимала,  и  для  нее  все  это  было
сплошной музыкой. А может, просто женщины (даже пиррянки) более  эмоцио-
нальны? Называть себя рабыней она бы, конечно, не  позволила,  но  слово
"раб" на латыни звучало красиво и напоминало  технический  термин  "сер-
вус".
   Потом, когда капеллан перешел к вопросам, он, конечно, задавал их уже
на меж-языке. И кроме традиционных - "Согласны ли вы быть мужем?..  Сог-
ласны ли вы быть женой?.." -  произносились  еще  предварительные,  нес-
колько неожиданные:
   - Много ли душ ты загубил, сын мой?
   - Ай, падре, много! - честно признался Язон.
   - В этот торжественный день я отпускаю тебе грехи твои.
   - Души - это кто такие? - быстро шепнула Язону растерявшаяся от непо-
нятного слова Мета.
   - Имеются в виду люди, - пояснил тот также шепотом.
   - А много ли ты загубила душ, дочь моя?
   - Не слишком много, падре, - сказала Мета,  стараясь  соответствовать
моменту и впервые употребив ритуальное обращение к капеллану. - Но  было
и такое, не скрою.
   - В этот торжественный день я отпускаю тебе все грехи твои, дочь моя.
   Звучал орган. Горели свечи. Пахло горелой смолой босвелии.  Здесь  ее
жгли в специальных маленьких кастрюльках, подвешенных  на  цепях.  А  на
планете, где прошло детство Язона, тоже росли такие деревья, и мальчишки
любили бросать их корни в костер из-за очень ароматного дыма, навевавше-
го странное, загадочно дразнящее и щемяще-грустное чувство.
   Потом они завернули в магазин, где взяли большую  бутыль  тортугского
рома и флягу любимой Язоном натуральной газированной воды из  источников
Цумба на Цефее. А также целую корзину фруктов.
   За официальной бумагой велено было зайти попозже, в самом конце  дня,
а пока молодожены вместе со свидетелями двинулись прямиком во дворец - к
Генри Моргану: запросто, без звонка. Дома, конечно, остались их запасные
браслеты, но не хотелось возвращаться туда. В конце концов, у них сегод-
ня свадьба или что? Морган должен понять. Да и у флибустьеров праздник -
очередной бунт подавили.
   Морган действительно не стал сердиться. Принял как родных. Тем  более
во дворце уже заканчивали работать и переходили к массовым торжествам. А
торжества готовились немалые. Победа над  безумцами-приватирами  совпала
еще с какимто церковным праздником, то ли с Богоявлением, то ли с Благо-
вещением - Язон в таких словах всегда путался. В общем, вино  и  крепкие
напитки с минуты на минуту должны были потечь полноводной рекою. Эх, зря
на такой хороший ром потратились! Ну да  ладно.  Свадьба  есть  свадьба.
Грех за свой счет не отметить.
   И вообще, после того, как Язон завязался с витальерами и откопал свой
первый дециреал, пороблем с деньгами у него не стало. А вот в первые дни
все было много хуже.
   Наличность, взятая с собой в дорогу, с Пирра, была благополучно  кон-
фискована еще в момент нападения на Дархане, а возвращать ее никто и  не
подумал. Захватить чужое в бою - это, по флибустьерским понятиям,  чест-
но. Но здесь, на Джемейке, ни у кого воровать нельзя. Все - свои.  Закон
есть закон. Унижаться и просить денег у Моргана представлялось  немысли-
мым, тем более что свою долю пиратской добычи Язон как бы уже получил  в
виде пленной девчонки.
   А потому на второй же день, чтобы не ощущать себя зависимым, он  отп-
равился в местное казино. Обобрал двоих-троих игроков по  мелочи,  -  но
тут же почувствовал, что имеет дело с профессионалами. На Джемейке  каж-
дый второй, а то и девять из десяти оказались шулерами и на кривой кобы-
ле объехать их было трудновато. Если один шулер  чувствует,  что  другой
хитрее, в ход идут уже иные средства, то есть, скажем, не колода карт, а
сабля. До такого Язон доводить не хотел, поэтому на следующий день пред-
почел не играть, а просто поторговать секретами карточных фокусов;  коих
знал немерено. Публика в игорной забегаловке оказалась охочей до  подоб-
ного рода трюков, и Язон за один вечер заработал больше, чем мог предпо-
ложить. И все равно это было так себе, несерьезно. Мета - тем  более,  -
кроме уроков рукопашного боя не придумала никаких  вариантов  заработка.
Потом у нее началось увлечение охотой вместе с  буканьерами.  За  редких
зверей тоже платили кое-что в заготконторах СС-2, то бишь службы  Ховар-
да. И все-таки лишь продажа иридия позволяла им больше не считать - себя
нищими. Этот бизнес оставался вне конкуренции.
   До начала большого праздника было не больше часа,  но  Морган  охотно
принял у себя в кабинете всю их команду. Вот это  удача!  Почти  победа.
Точнее, шаг к ней.
   - Включайся, девочка, - шепнул Язон Долли. - Как  только  мы  начнем,
говорить о серьезных вещах, уж постарайся проникнуть в его мозги.
   Долли только молча кивнула. Она и сама все понимала.
   А Морган предложил гостям садиться, обвел разношерстную компанию нес-
колько удивленным взглядом и вопросил:
   - Язон, ты пришел рассказать мне о своей гениальной идее?
   - В общем, да, сэр Генри, - уклончиво начал Язон. - Идея  еще  не  до
конца созрела, но думаю, нам уже есть  что  обсудить.  Позволь,  однако,
вначале представить тебе эту женщину. Мета. Моя жена.
   - О, поздравляю, мэм, - подскочил в своем кресле  Морган  -  Искренне
рад. В каком храме вы обвенчались?
   - В церкви Рождества Богородицы, что на Гордельском спуске.  Кажется,
именно туда ты советовал мне пойти, Генри?
   - Я тебе советовал просто обвенчаться, - жестко ответил Морган,  лиш-
ний раз давая понять, что всегда запоминает каждое свое слово.
   "Да, - понял Язон, - зубы ему заговаривать - дело бесполезное".
   - Ну, хорошо, Генри. Так ты выпьешь за нас? Давай по стаканчику. И  я
начну рассказывать.
   Налили, выпили, оценили тонкий букет, пожевали фруктов.
   - Я познакомился с главарем бунтовщиков, - сообщил Язон.
   - Зачем? - с искренним недоумением откликнулся Морган.
   - Я же объяснял, Генри. Мне нужно знать все о твоей планете, иначе...
   - Хорошо. Идея-то твоя какова?
   - Подожди с идеей. Разве тебе не интересно мое  мнение  о  Зденеке  и
других приватирах.
   - Не интересно, - Морган как отрубил. - И Зденек мне неинтересен. Ес-
ли твоя идея заключается в том, чтобы отправить в космос  приватиров,  а
вместо фермеров использовать роботов - спасибо, это не сюда. Питер Дэвис
у нас занимается планированием, а Ричард Скотт возглавляет СС-1,  можешь
с ними на досуге покалякать. А мне лично и, значит, всей  планете  нужны
эти бунты! Понимаешь? Без них народ сопьется, зажрется и расхочет вообще
куда-нибудь летать.
   - Так ты сам, что ли, и организуешь мятежи? - не поверил Язон.
   - Ну, не совсем так... Ладно, гони идею. Я ведь предупреждал: без но-
вых предложений не приходи ко мне, Язон.
   - Ну, хорошо, слушай. Вы должны добывать на других планетах,  а  воз-
можно, и на кораблях в межзвездном пространстве не материальные  ценнос-
ти, а нечто другое. Это будет намного сложнее, но и  существенно  рента-
бельнее. Ведь во Вселенной можно найти такую вещь, заполучив которую во-
обще перестанешь думать о материальных ценностях.
   - Наркотики, что ли? - спросил Морган.
   - Дурная шутка, Генри.
   - Ну ладно, ладно, продолжай. Что же это?
   - Я скажу. Но ты пойми, идея еще действительно  не  дозрела.  Приведу
тебе несколько примеров, но их пока можно считать чисто  теоретическими.
Во Вселенной есть почти все. Если хорошенько поискать.  Машина  времени.
Дубликаты любой материи, включая живую и разумную. Средства  омоложения.
Портативные устройства для гиперпереходов. И так далее. Пойми: идея  моя
еще очень сырая, но я хочу, чтобы ты тоже над  нею  думал.  Ведь  толчок
этим мыслям дал мне именно ты, Генри. Похитив меня, ты впервые  приобрел
нематериальную ценность. И это тоже путь. Мой ум - не единственный выда-
ющийся ум в Галактике.
   Мета смотрела на Язона с ужасом. С ее точки  зрения,  он  разбалтывал
недопустимые вещи. Робс слушал с захватывающим интересом.  Казалось,  он
сейчас выдохнет: "Во, круто! Прямо как по видику!" А Долли смотрела мимо
Моргана в стену и глаза ее с каждой секундой зримо  мутнели,  будто  она
стремительно пьянела или засыпала. Словом, процесс пошел.
   - Ты не зря провел это время на планете, - оценил Морган.  -  Я  буду
думать над твоими идеями.
   - Спасибо, Генри Однако пойми, теперь-то мне точно нужно  знать,  чем
ты уже владеешь из нематериальных ценности. Точнее, чем  владеет  Сгарик
Сус. Что гакое, черт возьми, этот аукснис жверис!
   - Я не смогу тебе помочь сегодня, - проговорил Морган странным  замо-
гильным голосом и надолго замолчал.
   Язон метнул быстрый взгляд на Долли, но та и без него уже поняла, что
наступает кульминационный момент. Глаза ее из изумрудно-прозрачных  сде-
лались буквально малахитовыми, даже разводы какие-то темные  на  радужке
проступили. Неужели Морган не замечает этой странности?
   Но Морган, похоже, не замечал уже ничего. Он как будто впал в  глубо-
кий транс. Молчание сделалось гнетущим.  И  тогда  главарь  флибустьеров
вдруг произнес четким, бодрым, но совершенно не своим голосом:
   - Язон, поговори об этом со своим капелланом. На Джемейке есть тради-
ция: жених и невеста имеют право задать несколько очень откровенных воп-
росов своему капеллану. И тот обязан ответить честно.  Поговори.  Капел-
лан, как и все буканьеры, знает про Старика Суса. А сейчас... К столу, к
столу, к столу!..
   В огромном праздничном зале все смешалось.  Бокалы,  кубки,  подносы,
свечи, мужчины, женщины, блюда, бутылки, пьяные, трезвые, господа,  слу-
ги, витальеры, флибустьеры, серебро, золото... В  глазах  рябило.  Зате-
ряться было предельно легко. Найти кого-то - безумно сложно. Об  этом  и
мечтал Язон, но вначале (убедившись, что Морган уже  достаточно  далеко)
он прошептал:
   - Долли, Долли, ну что? Говори быстрее!
   - Его мысли очень трудно читать.  Безмерно  трудно,  -  как-то  очень
по-взрослому ответила девушка совершенно измученным голосом. - Их кто-то
блокирует.
   - Может, он сам? - предположил Язон.
   - Не знаю. Больше похоже на постороннее вмешательство.
   - Это уже очень важная информация. И все же,  Долли.  Он  знает,  где
Старик Сус, кто он такой? Знает ли он, наконец, что такое  аукснис  жве-
рис?
   - Да, - сказала Долли почти уверенно. - Но он действительно не  может
сказать этого нам. Действительно не может. Очень трудно читать  эти  его
тяжелые, скользкие, совершенно чужие, ну, то есть не его мысли...
   - Извини меня, девочка. Я не знал, что будет так трудно.
   - Это наша общая работа, - откликнулась она опять очень по-взрослому.
   - И последнее, - Язон посмотрел на нее виноватыми глазами. - Что  это
был за странный совет?
   - А это не он дал вам совет. Это кто-то другой внутри него, и  потому
мне кажется, что совет хороший. Морган сейчас не помнит, что именно ска-
зал. Но скорее всего через какое-то время вспомнит. Так  что  поспешите,
сэр...
   Она могла бы и не произносить последних слов.
   - Долли, кто бы ни спросил обо мне, даже если  Мета,  говори,  что  я
где-то тут. Поняла?
   Девушка кивнула и юркнула в толпу веселящихся граждан  Джемейки,  ища
глазами Робса. А тот уже спешил ей навстречу.

   ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

   Капеллан храма Рождества Богородицы, что на Гордельском спуске, ходил
вдоль алтаря и расставлял свечи. Когда Язон ступил под своды центрально-
го нефа и его шаги гулким эхом отозвались в самых дальних уголках  поме-
щения, священник неспешно оглянулся и сказал:
   - Вы рановато пришли, сын мой, видите, я только еще подготовил бланк,
а заполнять его имею право лишь в присутствии государственного  чиновни-
ка. Впрочем, уже совсем скоро я жду этого посыльного от сэра Генри  Мор-
гана, он проставит большую гербовую печать и завизирует регистрацию  ва-
шего брака.
   - Очень приятно, падре,  но  я  пришел  не  только  за  нашим  свиде-
тельством... Ой, - прервал сам себя Язон, увидев бланк и  невольно  беря
его в руки. - Что за странный материал?
   - Официальные церковные документы традиционно пишутся на  пергаменте,
изготовляемом из свиной кожи.
   - Свиной? - недоверчиво переспросил Язон. - Такой тонкой. Уж не чело-
вечья ли она, падре?
   - Нет, сын мой. На человечьей коже, причем собственной кровью, пишут-
ся только клятвы флибустьеров при вступлении в их "высочайшее  сообщест-
во".
   Последние два слова были сказаны с явным пренебрежением, и  Язон  по-
нял, что теперь самое время задавать главные вопросы.
   - Падре, я пришел, чтобы спросить у вас кое о чем важном.
   - Спрашивай, сын мой, сегодня ты имеешь на это право.
   - Вы ведь буканьер, падре? Кто такие буканьеры? Почему они  молчат  о
себе?
   - Присядем, сын мой, и я расскажу.
   Они сели, и капеллан неожиданно предложил, переходя на "ты":
   - Закурить хочешь?
   - Так ведь это богомерзкое занятие!
   Уж такую-то элементарную вещь о  правилах,  принятых  в  христианской
церкви, знал даже безбожник Язон.
   - А, перестань, на этой планете давно сместились все представления  о
богомерзких занятиях.
   И капеллан достал из-под своей зеленой рясы  пачку  сигарет.  Неужели
"Антарес"? Действительно "Антарес". Случайное совпадение? Или вообще на-
чинается чертовщина?
   Закурили. Священник и прихожанин, сидя в храме, в первом ряду,  перед
центральным распятием и алтарем.
   - Ну так слушай, - начал капеллан. - Буканьеры  -  предвестники  фли-
бустьеров. Наши предки самые древние пираты в этих краях.  Мы  были  до-
вольно диким племенем на планете Тортуга. Все, о чем я сейчас  рассказы-
ваю, происходило задолго до моего рождения, но у буканьеров принято  го-
ворить "мы", о каком бы поколении ни шла речь. Итак, мы  были  дикими  в
смысле бытовой культуры. Мы жили в лесах, сплошь покрывающих эту  плане-
ту, питались ягодами, фруктами и мясом животных, на  которых  охотились.
Места, где мы разделывали туши, вымачивали и сушили шкуры, пилили и шли-
фовали панцири диких зверей, издревле назывались у нас буканами,  отсюда
и наше родовое имя. А звери на Тортуге водились совершенно уникальные  -
быстроногие питахи. Это такие хищные панцирные лошади. Их мясо не  срав-
нимо по вкусу ни с одним из продуктов во Вселенной, а охотиться  на  них
безумно сложно, и потому мы были лучшими охотниками в Галактике. К  тому
же - может, это как раз самое важное! - что-то совершенно необыкновенное
заключалось в мясе и крови питах. Таинственное вещество позволяло нам не
терять памяти. Особой памяти - памяти предков.
   Правда, за тысячи лет оторванности от остальных цивилизаций  воспоми-
нания наши сделались избирательными. Мы не удержали в головах почти  ни-
каких сведений о технике, зато отлично воспроизводили старые земные язы-
ки, в подробностях пересказывали древнюю историю, шпарили наизусть  свя-
щенные книги разных религий. Из кожи питах мы  научились  делать  тонкие
листы наподобие бумажных, из коры деревьев, гри - плотные обложки. Стра-
ницы наших книг мы склеивали по корешкам смолою кустарника тюн, а писали
птичьими перьями, наполняя их темным соком дерева жу. За века мы  соста-
вили огромную библиотеку, возрождая культуру Старой Земли. А  сами  про-
должали жить охотой, собирательством и рыбной ловлей.
   И вот однажды на Тортугу прилетели люди на трех огромных кораблях. Мы
хотели показать им наши книги, хотели дружить, сотрудничать, хотели  по-
видать иные миры в обмен на наши знания, в обмен на  пользование  нашими
природными богатствами. Но люди, называвшие себя кетчерами,  не  собира-
лись даже говорить с нами. Они сразу стали отстреливать питах  из  своих
многоствольных ружей и грузить туши на корабли. Потом они прилетали  еще
несколько раз и в итоге перебили всех питах, всех  до  единой.  Впрочем,
нет, последний корабль они набили живыми зверями. - Это мы точно  помни-
ли.
   Вот так нам стало нечего есть. Мы ошалели от голода.  И  когда  новые
корабли опустились на планету, мы осмелели настолько, что  решились  на-
пасть на один из них. Самый незащищенный. Мы  жестоко  растерзали  всех,
кто оказался внутри. Но эти кетчеры не были охотниками, скорее  исследо-
вателями, они даже стрелять толком не умели. А наблюдавшие сцену экипажи
других кораблей даже не попытались отвоевать  захваченный  нами  трофей.
Забрались в свои летающие посудины и в ужасе покинули Тортугу. Навсегда.
   А мы поклялись найти всех кетчеров и отомстить им  по-настоящему.  Мы
считали тогда кетчерами, то есть врагами, всех людей, прилетающих с  не-
ба. И теперь сами рвались туда, вверх. Мы научились управлять  кораблем,
ведь не зря же так много веков из поколения в поколение передавали  друг
другу умение читать и многие знания из древних книг. Наша доблестная ко-
манда вышла в космос. Первый же встреченный корабль  мы  сочли  кораблем
кетчеров, взяли его на абордаж и, перебив экипаж,  захватили  груз.  Это
было обычное торговое судно с большим запасом  консервированных  продук-
тов. Нам понравилась такая операция, ведь мы спасали  наших  братьев  от
голодной смерти. Мы вернулись на планету, однако почувствовали, что  уже
вошли во вкус. Ни одна сила в мире не смогла бы теперь  остановить  нас.
Так буканьеры сделались пиратами.
   И мы до сих пор ищем кетчеров. Тех самых, первых,  настоящих.  Однако
прошло слишком много лет, и никто уже не  знает,  где  можно  их  найти.
Иногда Морган обещает нам подключить лучшие умы Галактики к решению этой
проблемы... Но он все врет. Ему наплевать на нас.
   - А как буканьеры попали на Джемейку?  -  спросил  Язон,  уловив  не-
большую паузу, сделанную капелланом. - И кто сейчас живет на Тортуге?
   - Начну со второго. На Тортуге живут все те же  люди,  что  и  здесь:
флибустьеры, буканьеры, витальеры, приватиры.  Но  там  теперь  отврати-
тельные условия жизни. После тотального уничтожения питах нарушился эко-
логический баланс планеты, реки и озера заболотились, леса стали  гнить,
есть лишь несколько островов на самых больших озерах, где можно жить  не
боясь жутких туч кровососущих насекомых. Там и  расположены  космические
базы флибустьеров и фермы приватиров. Буканьеры продолжают охотиться  на
кого-то, а витальеры... Ума не приложу, что они могут там  искать.  Ведь
шпанцев на Тортуге никогда не было. А мы наши ценности отродясь не зака-
пывали.
   Тут я перехожу к твоему первому вопросу. Когда мы уже были  пиратами,
а флот наш, составленный из захваченных кораблей, насчитывал больше двух
десятков боевых единиц, на планете словно бы ниоткуда появился  загадоч-
ный человек - Старик Сус.
   Язон вздрогнул, так что капеллан даже заметил это.
   - Старик Сус, - повторил он. - Так называл себя  этот  человек,  хотя
выглядел очень молодо, я бы сказал, на мальчишку был похож. А мы к  тому
времени стали злые как черти, рвались убить любого, в том числе  и  его.
Убить на всякий случай, просто так, ни за  что.  Но  Старик  Сус  сказал
странные слова:
   - Господа буканьеры, мне нужны ваши книги.
   Откуда он мог знать про наши книги ими уже лет двадцать никто не  ин-
тересовался, даже мы сами.
   - В книгах ваша сила, господа, - сказал он.
   И мы стали слушать его очень вниматеяьно.
   - Я погружу эти фолианты (не каждому известно столь древнее слово,  а
Старик Сус так и сказал) на свой звездолет и заберу их на другую  плане-
ту. Имя которой - Джемейка. У вас великое будущее, господа буканьеры, но
не здесь, а там. Эта планета должна погибнуть. Но вы  сумеете  захватить
Джемейку. Люди, живущие на ней, для вас не  конкуренты.  Впрочем,  этого
мало. Чтобы развернуться в Галактике всерьез - он так и сказал: в Галак-
тике! - вам понадобится много денег. Я дам вам эти деньги.  В  обмен  на
книги.
   Мы задумались. Сделка предлагалась выгодная.
   - Скажу вам больше, - добавил Старик Сус. - В  конечном  итоге  книги
вернутся к вам. Соглашайтесь. Здесь нет никакого обмана  -  только  рука
судьбы.
   Он все время говорил очень странные слова.
   И тогда самый трезвомыслящий среди нас, который уже давно стал нефор-
мальным лидером - Джон Сильвер, - спросил:
   - Но как мы можем верить тебе, пришелец, если даже не  знаем,  откуда
ты взялся?  Наш  звездный  флот  полностью  контролирует  околопланетное
пространство, и я уверен, что ни один корабль не подлетал  к  планете  в
последние года два.
   - Ты прав, Джон, - ответил Старик Сус, - он не прилетал на вашу  пла-
нету, я пришел из-под земли. Так вам будет понятнее. - На самом деле,  я
путешествую между мирами иным путем. Через...
   И он произнес слово, которое сегодня запрещено произносить  вслух  на
Джемейке, тем более в храме Божьем. Слово звучало  настолько  загадочно,
что мы почему-то сразу поверили. А Старик Сус меж тем продолжал:
   - Звездолет же мой спрятан в скале на  острове  Голом  посреди  озера
Биндо. Он лежал там восемь тысяч лет. Вы просто не знали об этом. Сам же
я, господа буканьеры, родом с планеты Тьюнис...
   Про планету Тьюнис Язон уже слышал однажды, но в этом контексте слово
"Тьюнис" странным образом, скорее всего просто  по  созвучию,  напомнило
ему другое название - Юктис. Мысль побежала дальше. Арчи Стовер  однажды
рассказал ему, что Юктис - это поздний сокращенный вариант полного  наз-
вания планеты - Юодас Нактис. Первыми колонизаторами миров Зеленой Ветви
были литовцы, и двум соседним планетам они дали поэтичные имена,  звуча-
щие особенно красиво по контрасту. Черная Ночь и Золотое  Утро  -  Юодас
Нактис и Аукснис Ритас. Аукснис, золотое... Что?! Аукснис жверис! А жве-
рис... Ну конечно же! Общий балто-славянский корень. "Жверис" по-литовс-
ки - это просто зверь. Золотой Зверь...
   Ослепительный Винторог. Окроткави. Звездолет "Овен".
   Вот на чем прилетел на Джемейку Старик Сус, вот что закладывал  он  в
банке на Кассилии под сверхвысокий процент...
   Все в один миг склеилось в голове Язона, сложилось, как детская моза-
ика. Он даже капеллана слушать перестал.
   - Падре! У меня остался только один вопрос, -  невежливо  перебил  он
священника. - Где сейчас Старик Сус?
   - На острове Эспаньола. Это в двух часах пути от морского  порта  Ко-
рольграда, если плыть на крылатой шхуне. Любой матрос покажет тебе доро-
гу. Вот, правда, не любой согласится везти...
   - Договорюсь, - сказал Язон уже едва ли не на бегу.
   - Сын мой, тебе не стоит так-торопиться, - окликнул его  капеллан.  -
Подойди ко мне. Вопервых, ты должен вернуться сюда... - Он посмотрел  на
часы. - Да, уже через полчаса не рано будет забрать ваше  свидетельство.
А это важно. Во-вторых, если вернешься вместе с невестой, я, быть может,
расскажу вам еще кое-что. Ты понял?
   Трудно было бы не понять, когда слова произносились с таким  нажимом.
И Язон, прежде чем уйти, не удержался от последнего вопроса.
   - Но почему вы взялись помогать мне, падре?
   - А ты смышленый мальчик, Язон. - Старый капеллан улыбнулся в бороду.
- Ват об этом я и собирался сказать тебе. Опережаешь события? Ну да лад-
но. Слушай. Ко мне приходил человек и предупредил о твоем появлении.  Не
спрашивай у меня его имени. Оно слишком известно у нас на планете, чтобы
сейчас произносить его вслух. Но он оставил мне вот эту  пачку  сигарет.
Забери. Между прочим, я сам очень редко курю. А теперь - ступай.
   По дороге - ко дворцу Язон дважды едва не помял пьяных  флибустьеров,
шумные компании которых заполонили город. Он так торопился,  что  визжал
тормозами на всех поворотах и окатывал веером брызг из луж  зазевавшихся
собак, старух и детишек.
   А во дворце все было по-прежнему музыка,  шум,  танцы,  смех,  дымный
чад, запахи вина и вкусной еды.
   - Мета, скажи, - начал он, едва переводя дух, когда  наконец  отыскал
ее среди галдящей праздничной публики, - скажи, Морган не искал меня?
   - Нет. Плевать на Моргана! Где ты был? Я искала тебя! А эта  паршивка
Долли, которая с тобой беседовала перед самым уходом, говорила,  что  ты
где-то здесь. Я уже собиралась  перевернуть  королевский  дворец  кверху
дном, когда она, наконец,  выдала  мне  вашу  маленькую  тайну.  Значит,
отъезд по сверхсекретной причине? И где же ты был, Язон?
   - В вуатюре расскажу. Сейчас некогда.
   Он уже тащил ее через весь зал, мимо столов с  неуменьшающимся  коли-
чеством вина и изрядными горами  набросанных  объедков,  мимо  танцующих
пар, хохочущих идиотов и уже зарождающихся кое-где пьяных драк.
   - Куда мы идем? - начала сердиться Мета.
   - К Моргану. Он у себя?
   - Да, его только что вызвали по срочному делу.
   - И как это я угадал? - сам на себя удивился Язон. - Мы  должны  пре-
дупредить шефа, что поедем в церковь за свидетельством.  А  сами  срочно
удерем отсюда все вместе, но так, чтобы он ничего не заподозрил.
   - Всем вместе и срочно - думаю, не получится, - проговорила Мета.
   - Это еще почему? -
   - Потому что Робс участвует в шуточном рыцарском турнире, а Долли  за
него болеет, и они ни за что не согласятся уйти до окончания этого  пот-
рясающего спектакля.
   - Плохо, - сказал Язон.
   Потом задумался, представив себе  дорогу  от  Гордельского  спуска  к
морскому порту и смирился:
   - А впрочем, ладно, заберем их на  обратном  пути.  Кстати,  тебя  не
удивляет выносливость нашей молодежи? Ведь вторую ночь не спят,  столько
нервотрепки было, а еще хватает сил веселиться!
   Мета только плечами пожала. Потом сказала:
   - Ну, Долли-то кажется поспала в машине, а Робс... Я давно  заметила,
что местные пираты - очень здоровые и тренированные люди. Ты сам-то как?
   - Сплю на ходу, если честно, - признался Язон. - Но, боюсь,  нам  еще
долго не позволят сомкнуть глаз. Пошли быстрее.
   Мета почти ничего не понимала в происходящем,  но  догадывалась,  что
сейчас лучше подчиниться. Когда ее муж такой уверенный  и  порывистый  -
это означает, что у него есть четкий план действий. Да, она вдруг пойма-
ла себя на том, что думает о Язоне именно как о муже. А согласно  тради-
циям многих планет, мужьям надо подчиняться. В самой непривычности этого
"надо" была какая-то особенная прелесть для Меты.
   Морган сидел в своем кресле за огромным столом и разговаривал  однов-
ременно по браслету и двум массивным аппаратам дальней связи по левую  и
правую руку от себя. Язон и Мета секунд пять наблюдали за  этим  процес-
сом, поражаясь способностям главаря флибустьеров, а потом всетаки  изви-
нились, вклинились и сообщили о своем отъезде.
   Морган не возражал. Он все понял, он рад был их видеть в  этот  прек-
расный день, он желал им всего наилучшего и...  и  все.  Опять  началась
трескотня цифр, паролей, отрывистых приказов.
   В машине Язон вкратце пересказал Мете откровения капеллана и свою до-
гадку. Мета реагировала спокойно. На то она и пиррянка. А сам Язон вдруг
начал страшно нервничать.
   - Зря мы их оставили там, - сказал он. - Нельзя было этого делать.
   - Да что за глупость? - не поняла Мета.  -  Заберем  свидетельство  и
вернемся.
   - У них даже браслетов нет, - продолжал бубнить Язон. - Нам  придется
подниматься наверх. А если в храме стояла прослушка, за нами через  пол-
часа, если не раньше, организуют погоню.
   - Оторвемся, - сказала Мета уверенно.
   Храм был уже за углом. Теперь возвращаться во дворец, не  заглянув  к
падре, было бы просто нелепо.
   И они заглянули.
   Свидетельство лежало на амвоне (или как это возвышение  называется?),
подписанное и запечатанное гербовой, синей печатью. А капеллан лежал ря-
дом в огромной луже крови, и у него не было головы. Впрочем, голову  они
увидели уже в следующую секунду. Убийцы насадили ее на распятие  сверху,
и по всему телу Христа струилась яркая и еще теплая кровь.
   "Ты должен прийти за свидетельством - это важно", - говорил  капеллан
за несколько минут до гибели. Что было важно? Прийти  или  взять  свиде-
тельство? Возможно, и то и другое. Пистолеты уже давно прыгнули им в ла-
дони. Язон и Мета медленно поворачивались, стоя спинами друг к другу,  и
были готовы в любой момент поразить любую движущуюся цель в любой  точке
храма. Но внутри Церкви не было никого. Схватив левой  рукой  пергамент,
Язон шепнул:
   - Бежим.
   И они петляющим шагом промчались к выходу. Около вуатюра тоже  никого
не оказалось. А вот возле дворца их уже ждали. Три спецмашины СД, в  ко-
торых скорее всего сидели сотрудники СС, откровенно перегородили проезд.
   - На прорыв? - спросил Язон.
   - Конечно, - кивнула Мета.
   - Тогда бери вот эту штуку, - он протянул ей пушку, стреляющую грана-
тами или ракетами, в общем, теми зарядами, что подрывали бронемобили  во
время приватирского мятежа, и посоветовал: - Открывай окошко или дверь -
как тебе удобнее. А я бы тоже с удовольствием пострелял, но  мне  рулить
надо.
   Взорвав одну машину, они объехали заслон по тротуару и тут, же  поня-
ли, что выходить и бежать наверх - верная гибель.
   Оставалась единственная возможность - оторваться от преследователем и
ехать в порт. А Долли с Робсом? Что ж Долли умеет читать мысли. "Она  не
простая девчонка, она спасется", - уговаривал сам себя Язон.
   Возле главных ворот, откуда было ближе всего  до  праздничного  зала,
Язон притормозил, попросил Мету стрелять погуще,  сосредоточился  и  изо
всех сил, на какие был способен, протелепатировал вперед и вверх:  "Дол-
ли! Бегите и прячьтесь! До-лли!.." Он повторил пожелание трижды. С  каж-
дым разом все истошнее, и когда почувствовал, что уже начинает кружиться
голова, а значит, есть риск потерять контроль над собой, Язон вдавил пе-
даль газа в пол, и они помчались по теперь уже хорошо изученным улицам и
переулкам, разбрасывая мусорные баки, круша углы старых, обшарпанных до-
мов, протаранивая хлипкие деревянные сараи, иногда сшибая кого-то,  воз-
можно, собак, а возможно, и людей - неважно. Разве это люди? Это же  пи-
раты, нечисть, хуже пиррянских тварей...
   Конечно, из открытой дверцы при такой езде стрелять стало невозможно.
Поэтому Мета давно разнесла вдребезги заднее стекло вуатюра, и теперь от
пуль флибустьеров их защищал только собственный ураганный огонь  с  двух
рук. С правой - привычно летели реактивные пиррянские заряды, с левой  -
чудовищные бронебойные гранаты. И то и другое почти  закончилось,  когда
Мета вдруг обнаружила, что стрелять больше не в кого.
   Они оторвались. А до порта оставалось всего два квартала.
   Любой матрос в морской гавани Корольграда знал, что такое остров  Эс-
паньола. Слишком хорошо знал. И плыть туда не хотел никто, ни  за  какие
деньги. Что там деньги! Самые заманчивые обещания не способны были  зас-
тавить ни рыбаков, ни перевозчиков преодолеть их вековые страхи.
   - Что вы, сэр, это нехорошее место! Приличному человеку туда нельзя.
   Но Язону было некогда изучать буканьерский и витальерский эпос,  хра-
нящий жуткие предания о безрассудных головах, решившихся посетить злове-
щий остров. Еще минута - и они проиграют все. Так  что  с  четвертым  по
счету суеверным кретином тон разговора был  резко  изменен.  -  Пришлось
объяснить ему, что на нехорошем острове он умрет в лучшем  случае  через
два часа, а здесь, на очень даже хорошем берегу, -  через  две  секунды.
Аргумент подействовал, но за штурвалом матросик стоял  только  благодаря
железной хватке Меты. Левую руку она сжимала на горле запуганного  идио-
та, а правой, в которой, конечно же, был пистолет,  доблестная  пиррянка
неустанно и весьма наглядно демонстрировала матросу, что  с  ним  будет,
если вдруг они приплывут не туда.
   С погодой повезло. Море было на удивление тихим, в нем даже четко от-
ражались три Джемейкских луны и много-много звезд, ярких и разноцветных.
   Приплыли они туда, куда надо. Над причалом даже светилась  призрачной
фосфорической зеленью вывеска: "Остров Эспаньола". Но не успел нос  кры-
латой шхуны ткнуться в мокрый песок, как в рубке зазвучал сигнал вызова.
   - Разговаривать буду я, - объявил Язон.
   Никто в этом не сомневался. Мета была слишком занята, она  продолжала
контролировать действия матроса, а сам мореплаватель не то что говорить,
он уже и дышать-то мог с трудом.
   - Отпусти его, Мета, - сжалился Язон, - мы уже  приплыли.  Если  это,
рыболовное начальство, пусть доложит им обстановку и уматывает отсюда  с
Богом.
   - А обратно? - удивилась Мета. - Сами поплывем?
   - О, я, думаю, что желающих везти нас обратно найдется немало!..
   Язон ударил по клавише связного устройства и бодро-шутливым тоном ра-
портовал:
   - Добровольный помощник капитана крылатой шхуны 06-13 слушает!
   Но это было совсем не рыбацкое начальство. Скорее уж начальство  Язо-
на. То бишь Генри Морган собственной персоной.
   - Язон динАльт! Ты не сделаешь больше ни шага! - рявкнул главарь фли-
бустьеров. - Девчонка в моих руках. Паренек тоже. Сейчас к вам подплывет
наш патрульный катер, и вы оба вернетесь в  город.  В  противном  случае
этого дурачка Робса я просто подвешу вниз головой, а твою  любимую  Дол-
ли... Ох, Долли, Долли! Она будет умирать медленно и страшно. Тут  рядом
со мной есть целая компания давно мечтающих порезвиться с нею.  Не  один
лишь покойный д'Олоне был любителем таких юных леди! Что? Ты что-то ска-
зал, Язон? Повтори погромче.
   Язон ничего не говорил - просто думал и  ждал...  А  Морган  упивался
собственным монологом.
   - Знаю, знаю, ты мне не веришь. Думаешь, это просто блеф. Так  послу-
шай.
   В наушники ворвался плачущий, душераздирающий голос Долли:
   - Язон, милый Язон, сэр, не оставляйте нас, эти ужасные  люди...  они
пойдут на все, я не хочу!..
   - Успокойся, Долли, все будет в порядке. Мы сейчас вернемся. Передай,
пожалуйста, аппарат Моргану.
   - Ну, Язон?
   - Что "ну"? Рад слышать тебя, Генри. Я умею проигрывать. Или  ты  ду-
мал, что я баловень судьбы и полнейший неврастеник. Запомни: проигрывать
умею. Не трогай девчонку. Мы ждем ваш, корабль. И выполним твои условия.
Но если ты обманешь, Генри... Ох, не завидую я тебе тогда!
   Ответом ему был дружный и веселый смех флибустьеров, всерьез  ожидав-
ших своей очереди на Долли.
   А Мета словно и не слышала этих переговоров. Матроса она давно отпус-
тила. Тот сидел на полу и растирал обеими ладонями шею... Сама  же  пир-
рянка напряженно всматривалась в темноту за бортом. Было там  что-то,  в
кромешной темноте на берегу.
   И наконец Язон Тоже увидел слабо мерцающий зеленоватый ореол. Он сра-
зу догадался, кто это, и хрипло попросил:
   - Опусти пистолет, Мета. Свои.
   Человек в светящейся зеленой одежде, такой же призрачной, как вывеска
над причалом, только что был метрах в пятидесяти от них - и вот уже лег-
ко запрыгивает на борт суденышка, решительными шагами проходит к  пульту
управления и наконец берет в руки микрофон, закрепленный в стойке.
   - Морган, привет тебе. Язон динАльт - мой гость. Он  прибыл  ко  мне.
Так что ты, Генри, можешь не беспокоиться. Катер, который  плывет  сюда,
смело направляй обратно и срочно доставь на Эспаньолу Долли и Робса. Эй,
Морган! Не слышу ответа. Ты, что ли, не узнал меня?
   После секундного молчания раздался сдавленный,  будто  неживой  голос
Генри Моргана:
   - Я узнал тебя, Старик Су Су.

   ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

   Керк вышел из своего президентского дома, как иногда в шутку называли
здание Главного управления координации, и двумя точными выстрелами  сбил
приближавшихся к нему шипокрылов. Он успел отметить, что крылатые  твари
летели както особенно лениво, нехотя. А кроме них, столь  легко  уничто-
женных, больше ни одно существо не угрожало здесь человеку, ни с голубо-
го без единого облачка неба, ни из ярко-зеленых густых зарослей по  сто-
ронам лужайки. Впрочем, управление специально расположили посреди джунг-
лей, вдалеке от города и порта.
   Бруччо вышел следом и произнес:
   - Можно было и не стрелять по ним.
   - Это почему еще? - недовольно осведомился Керк.
   Наверно, лишь одному Бруччо - старейшему. опытному биологу -  он  мог
простить столь нетактичное замечание.
   - Это были шипокрылы, отбившиеся от утренней стаи,  они  не  угрожали
нам. Помнишь, Арчи вчера очень толково докладывал? Как раз об этих птич-
ках. Как зависит уровень их агрессивности в третьей  фазе  периодических
миграции...
   Керк перебил его:
   - Мне это неинтересно, Бруччо. И вообще, тебе не кажется, что мы  все
сошли с ума? Язон и Мета пропали куда-то на целый месяц. А мы вместо то-
го, чтобы искать их или заняться еще какимнибудь важным делом, собираем-
ся только на научные конференции. Тьфу! И все с подачи этого юного иноп-
ланетника-всезнайки!
   - Керк, ты не справедлив к нему, - возразил Бруччо. - Он очень здоро-
во помогает нам. А ты сегодня просто не в духе.
   - Сегодня! - проворчал Керк. - Я уже скоро два месяца как не в  духе.
Будь я проклят, если стану анализировать, в какого шипокрыла стрелять, а
в какого нет! Да я скоро по деревьям палить начну, если мы в самое  бли-
жайшее время не займемся настоящим делом. И это я, Бруччо! Обрати внима-
ние. И подумай: сколько нам с тобой лет, и каково молодежи сидеть - сло-
жа руки. Да они тут скоро все в клочья разнесут, если мы будем, как иди-
оты, просто ждать Язона. Неужели без него нельзя начать какую-нибудь но-
вую серьезную операцию?
   - Можно, - сказал Бруччо спокойно. - Думаю, что как раз  столь  нежно
любимый тобою всезнайка с Юктиса и подкинет нам идею.
   Только теперь Керк заставил себя спрятать пистолет в кобуру и  вызвал
по рации Стэна:
   - Тебе удалось связаться с Бервиком?
   - Да, но информация прежняя. Они как потеряли Язона на  Дархане,  так
больше не знают о нем ничего.
   - Ума не приложу, что ему понадобилось на этом  чертовом  Дархане,  -
продолжал ворчать Керк, уже отключившись. - И в гробу я видал такой Спе-
циальный Корпус, который вот уже больше месяца не может отыскать челове-
ка в Галактике. Работать не умеют, мерзавцы! Бруччо, мы полетим, вообще,
куда-нибудь, или будем тут торчать?!
   Ответом ему стал тоненький сигнал экстренного вызова. Для таких целей
специально подбирали неприятно высокий звук, нарушающий даже самый креп-
кий сон. Керк мгновенно нажал кнопку на аппарате внутрипланетной  связи,
пристегнутом к груди.
   - Что-нибудь случилось? - рявкнул он с выражением радостного предвку-
шения и едва не добавил вслух: "Ну, наконец-то!"
   - Случилось, - ответил Гриф, дежуривший в диспетчерской космопорта. -
На околопланетную орбиту вышел  довольно  большой  транспортный  корабль
межзвездного класса, не подающий никаких сигналов и не отвечающий на на-
ши запросы. Какие будут распоряжения, Керк?
   - Придется вступать в непосредственный контакт. Я сам  займусь  этим.
Ждите меня через несколько минут и подготовьте  хороший  легкий  крейсер
вроде "Темучина", на котором улетела Мета.
   - Есть такой вариант, - солидно рапортовал Гриф. - Что еще?
   - Только один вопрос, - сказал Керк. - Этот транспортный корабль  мо-
жет оказаться на самом деле военным?
   - Запросто, - ответил Гриф. - Камуфляж - дело нехитрое для  настоящих
специалистов. А локация на расстоянии в таких случаях не выручает.
   - Готовьте два крейсера, - резюмировал Керк и,  отключившись,  быстро
зашагал к своей универсальной космической шлюпке, стоявшей здесь же,  на
лужайке возле президентского дома.
   Транспортный корабль оказался пустым. Совсем пустым. В нем даже  воз-
дух сохранился только в  капитанской  рубке,  отделенной  от  остального
объема резервным аварийным шлюзом. А через неплотно закрытые внешние лю-
ки в звездолет прокрался холодный космический вакуум. После беглого  ос-
мотра внутренних помещений единого мнения у пиррян не сложилось. Трудно-
вато было определить не только, что здесь произошло, но и когда это слу-
чилось. Ни традиционного бортового журнала, ни записей в компьютере,  ни
следов борьбы или разрушений - ничего, что  помогло  бы  приблизиться  к
разгадке. Корабль-призрак. Жутковатая тишина, пустота  и  холод.  Транс-
портный звездолет не только покинули пассажиры и члены экипажа, но с не-
го было вынесено практически все ценное, включая грузы, топливо  и  даже
многие приборы, в частности, навигационные. Двигался он, как сказали  бы
мореплаватели, по воле волн. То есть летел по инерции и в силу  притяже-
ния небесных тел.
   Это сумела определить Лиза. Второй пилот "Арго", она была хорошо зна-
кома с тяжелой космической техникой. И высказала наиболее правдоподобную
гипотезу.
   Вероятнее всего, незнакомый корабль подвергся  нападению  грабителей,
весь экипаж сдался в плен без боя. Затем преступники, перегрузив всю до-
бычу, собирались, как водится, замести следы и нанесли  по  ненужной  им
груде металлолома мощный удар.  Очевидно,  с  помощью  электромагнитного
деструктора. Но они были малограмотными и не приняли в расчет наличие на
подобного рода звездолетах особых систем защиты. Речь шла  об  автомати-
ческой одноразовой системе, вообще-то говоря, давно устаревшей.  Силовое
поле, возникающее в ответ на удар, защищает корпус от разрушения  и  од-
новременно придает кораблю импульс, достаточный для ухода из-под обстре-
ла, но не смертельный для находящихся внутри. Если бы таковые были. Ну а
дальше корабль летит себе и летит. Все это могло произойти вчера, а мог-
ло - много лет назад.
   - Второе - вероятнее, - завершила свой рассказ Лиза. - Уж больно ста-
рая лоханка.
   - А мне, друзья, вот что не нравится, - взял слово Стэн.  -  Зачем  в
рубке оставили воздух? Это может означать,  что  новые  хозяева  корабля
что-то делали с ним, прежде чем уничтожить. Возможно, как-то  программи-
ровали. А мы ведь ничего не сумели прочесть у них в компьютере...
   - Ты хочешь сказать, что это бомба замедленного действия? -  закончил
его мысль Тека.
   - Не исключено, - кивнул Стэн.
   Он, как и все, инстинктивно уже держал пистолет наготове. Но вместе с
тем прекрасно понимал,  что  трудно  придумать  что-нибудь  глупее,  чем
расстреливать в упор бомбу замедленного действия.
   - Вообще-то, - заметил Арчи, - существует такая легенда. О летающем в
пространстве брошенном тысячи лет назад корабле-призраке...
   - Ну уж нет, - сказал Керк решительно. - Легенд мы в  свое  время  от
Язона достаточно наслушались. Сейчас меня интересуют  только  конкретные
деловые предложения.
   - Пожалуйста, - не возражал Арчи. - Предлагаю еще немного полазить по
этому звездолету, чтобы все-таки понять его предысторию и назначение.
   Керк пожал плечами.
   - Если не считаешь это опасным для себя, даю тебе еще  полчаса,  пока
будут поднимать на орбиту "Арго", а Клиф подготовит к бою  главные  ору-
дия. Изучай, записывай, измеряй... Но Пирру не нужен чужой искусственный
спутник.
   Так была подведена черта в этой дискуссии.
   А минут через сорок, когда оба легких крейсера  спрятались  во  чреве
гигантского "Арго", Клиф припал к любимым рычагам, громко  произвел  об-
ратный отсчет и одним коротким нажатием превратил замшелый корабль-приз-
рак в полыхающий шар. Шар рассыпался мелкими звездочками и быстро гас  в
черноте неба, словно залп праздничного салюта.
   - Плохая примета, - проговорил Арчи, не удержавшись.
   - Само появление корабля? Или то, что мы его уничтожили?  -  спросила
Лиза.
   В отличие от большинства пиррян, ей было свойственно некоторое  любо-
пытство. Ведь ответ на этот вопрос не имел никакого практического значе-
ния.
   - И то и другое плохо, - ответил Арчи. - Если верить старинной леген-
де...
   - Послушай, инопланетник, - зарычал Керк, - только твоих суеверий нам
тут еще и не хвагало!
   А Тека посоветовал молодому юктисианцу:
   - Лучше помолчи сейчас. Ты очень напрягаешь Керка.
   - Ничего, - шепнул Арчи, - сейчас я его порадую.
   Он смело повернулся к вождю пиррян:
   - Хорошо, Керк, давай отбросим в сторону суеверия. Я успел обнаружить
кое-что важное. Когда мы пролетали над морем на только что  уничтоженном
вами корабле, характер его движения заметно менялся, словно он попадал в
поле очень мощной гравитации. Управляемые аппараты  обычно  компенсируют
подобные воздействия, а тут было уж очень заметно. Я лично  вижу  только
одно объяснение данному феномену: в нашем  Эпицентре  начались  какие-то
активные процессы. Кстати, было с чего. А значит, пора заняться  им.  Не
дожидаясь Язона.
   - Вот это дельное предложение! - обрадовался Керк.
   И тут завопила сирена. На "Арго" еще в древние времена был предусмот-
рен очень громкий сигнал экстренного вызова.  Пирряне,  переделывая  ко-
рабль, сохранили эту традицию. Голос, ворвавшийся в динамики  интеркома,
тоже был громким и звонким:
   - Говорит Миди! Нахожусь в исследовательском комплексе. Слышите меня?
Мы тут получили сообщение от Язона! Слышите меня?!
   - Слышим, - ответил Керк.
   Потом повернулся к Арчи и спросил:
   - И это ты называешь плохой приметой? Побольше бы таких дурных предз-
наменований!

   ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

   Едва завидев Старика Суса, матрос на рыбацкой шхуне мгновенно  уснул.
Язон даже решил поначалу, что он вообще умер - с перепугу. Однако  потом
стало слышно: из-под мачты, возле которой св, ернулась жалкая фигура хо-
зяина лодки, раздавалось тихое сопение и храп.
   Сами они хотели тут же начать расспросы, но Старик Сус приложил палец
к губам, едва различимым в пышном убранстве длинных снежнобелых  усов  и
такой же бороды, и прошептал:
   - Не говорите сейчас ни о чем, дорогие мои Язон и Мета. Лучше давайте
просто перекурим. Да и поспать вам необходимо.
   Старик Сус достал из складок одежды тонкую, тоже зеленую и тоже  тихо
мерцающую, сигару. Никому не предложил, а сразу начал  дымить,  прикурив
непонятно от чего. И Язон вспомнил, что у него есть свои. Нашарил в кар-
мане мятую пачку и вмиг понял, что  пачка-то  -  непростая.  За  двойной
стенкой прятался миниатюрный псипередатчик. Вот так раз! Курить тут же и
расхотелось. Неужели именно эту игрушку вручил ему капеллан, а он,  рас-
тяпа, только теперь заметил? Позор! Говорят, мужчины от  любви  глупеют.
Выходит, от церемоний бракосочетания тоже.
   - Вот видите, Язон, у вас и сигареты какие-то необычные. Но вы  кури-
те, курите, не стесняйтесь! Там еще штук десять точно осталось. А с  пе-
редатчиком спешить теперь некуда. Батарейки в нем, сами знаете,  практи-
чески вечные, а через защитный экран пси-лучи проходят,  уверяю  вас.  -
Так что успеете еще с кем угодно на связь выйти.
   Мета слушала этот странный монолог с удивительным спокойствием, и ес-
ли какие эмоции и отразились на ее лице, так только  традиционное  недо-
вольство вредной привычкой Язона. А тот как раз решил порадовать ее.
   - Да вы садитесь, садитесь, - ласково предложил Старик Сус,  выбрасы-
вая за борт коротенький окурок тлеющей сигары.
   Язон сделал то же самое, то есть бросил в волны незажженную сигарету.
Потом огляделся в поисках удобных сидений, ничего  не  обнаружил  и  сел
прямо на палубу. Мета опустилась рядом. Но все это было совсем  неважно.
Именно в тот момент сделалось  окончательно  ясно,  что  со  временем  и
пространством вокруг творится нечто неладное. Зеленое свечение  охватило
всю крылатую шхуну, а цифры на часах Язона начали сменяться  как  сумас-
шедшие: минуты бежали едва ли не со со скоростью  секунд.  Сознание  при
этом как бы раздвоилось. Одна его часть продолжала наблюдать за происхо-
дящим, а другая отдыхала вместе с абсолютно расслабленным телом, присло-
нившимся к бухте толстого каната.
   - Шесть часов сна - это необходимая медицинская норма даже для таких,
как мы с вами, - поведал Старик Сус. - А тем более мы все равно ждем ва-
ших друзей. Глупо было бы уйти отсюда без них. Ну вот, а теперь они при-
летят с минуты на минуту. Пора вставать. Видите? Светает.
   - Так сколько же времени прошло на  самом  деле?  -  поинтересовалась
практичная Мета.
   - Я не знаю, что такое "самое дело" в  данном  контексте.  Правильнее
всего будет ответить, что на самом деле времени вовсе не существует.
   Мета поморщилась от такого занудства. И Старик Сус, почувствовав неу-
местность ироничного тона, поспешил конкретизировать ответ:
   - Для меня прошло всего полминуты, для вас - шесть часов, как  я  уже
объяснял, а для Моргана, всей его планеты и, соответственно, для здешне-
го солнца - примерно минут двадцать. Видите? Светает.  -  И  он  добавил
укоризненно: - Пора бы уж им прилететь.
   А небо над горизонтом действительно начало светлеть и теперь прямо на
глазах красиво перетекало из темно-синего в золотисто-розовое.  Особенно
хорошо это стало видно, когда Старик Сус повернулся в сторону  берега  и
задул вывеску с названием острова, небрежно, как задувают свечу.
   "Позер", - подумал Язон.
   Вряд ли эта штука выключалась именно так, тем более что вместе с  вы-
веской перестала светиться и одежда местного чародея, а  таинственная  в
силу своей зеленоватой призрачности борода Старика Суса  теперь  смотре-
лась откровенно ненатуральной. Язону вспомнился  Санта-Клаус  в  красном
колпаке и с огромной ватной бородищей - неизменный  персонаж  новогодних
праздников на Кассилии. А Старик Сус, словно услышав эти мысли, улыбнул-
ся, отлепил накладную бороду, усы, потом седой парик с головы  и,  нако-
нец, даже плащ сбросил, оказавшись под ним в изящном летном комбинезоне.
   - Маскарад окончен, - объявил он. - Кстати, Морган с  моей  настоящей
внешностью знаком. А молодые, я знаю, старичье не слишком  жалуют,  и  в
таком виде предстать перед ними гораздо разумнее..
   - Вы полагаете, Генри лично привезет сюда наших друзей? -  счел  воз-
можным спросить Язон, раз уж был объявлен конец маскарада  и  начиналось
нормальное общение.
   - Скорее всего, да, - ответил Старик Сус. - Но мы его все равно с со-
бой не возьмем.
   Язон не успел уточнить, куда, потому что в следующий же миг на  берег
буквально плюхнулась легкая космическая канонерка, пригодная для полетов
в атмосфере, - редкое, признаться, зрелище для Джемейки. И почему  такая
безобразная посадка? Может, это Робс столь неумело водит  воздушный  ко-
раблик? Да нет, за штурвалом был все-таки  Морган.  Мета  даже  пистолет
вскинула, когда главарь флибустьеров первым  выбрался  изпод  откинутого
пилотского фонаря. Долли с Робсом, в тот же миг выпущенные на волю,  ки-
нулись к своим старшим товарищам.
   - Слава высоким звездам! - выдохнула Мета.
   - Ты услышала мое предупреждение? - спросил Язон у Долли.
   Ему действительно было очень важно знать это.
   - Да, - сказала девушка, - но уже ничего не успела сделать. Эти  люди
умеют брать заложников, как настоящие профессионалы.
   - Я виноват перед вами, - сказал Язон.
   - Ах, перестаньте - махнул рукою Робс, откровенно рисуясь.
   Как им хотелось выглядеть взрослыми!
   Язон улыбнулся, вспоминая недопустимо рано взрослеющих  детей  Пирра.
Те никогда не мечтают быть взрослыми, они просто становятся ими. В шесть
или в восемь лет. Но так не должно быть в мире.
   - Морган, - в наступившей тишине заговорил Старик Сус, - я очень тро-
нут твоей заботой о детях. Этот  прекрасный  вакуумно-воздушный  лайнер,
отсутствие твоих мерзких головорезов в качестве сопровождающих, наконец,
оперативность, проявленная тобою, - все очень мило. Но вынужден  разоча-
ровать тебя. Наш разговор в твоем присутствии сегодня неуместен  и  нес-
воевременен. Я позвоню, если успею, а если нет, Язон тебе все расскажет.
   Морган смотрел на всех вокруг в полном недоумении.
   - Нет, ну конечно, Генри, если хочешь, твое право - подожди нас  тут.
Но мы можем сильно задержаться, и тебе будет одиноко. Лети-ка  лучше  во
дворец.
   - Ты специально позоришь, унижаешь меня перед  Язоном?  -  проговорил
Морган, обиженно надувшись, как мальчишка.
   Язону даже почудилось, что  главный  флибустьер  покраснел.  Или  это
просто лучи восходящего солнца разукрасили и без того бордовую от  регу-
лярных пьянок и космического загара пиратскую рожу.
   - Отнюдь, - с достоинством ответил Старик Сус. - Перед Язоном  никого
нельзя опозорить и унизить. Он бессмертный, и Мета - тоже бессмертная.
   Реакция была неожиданной. Морган бухнулся перед ними на колени, изоб-
разил нижайший поклон и едва не расшиб себе лоб о каменистую почву. Язо-
ну стало противно. Понятия о свободе, чести, совести, вообще  о  челове-
ческих ценностях и святынях у него и у  этих  кровопийц  различались  уж
слишком сильно.
   - Что же вы раньше-то молчали?! - буквально возопил Морган.
   Язон даже не счел нужным отвечать, а Старик Сус презрительно заметил:
   - А ты спрашивал? В твою дурацкую голову столь оригинальные  мысли  и
не приходят, наверно?
   Вопрос был, конечно, чисто риторическим, и теперь уже Морган  промол-
чал, впрочем, оставаясь все таким же келенопреклоненным.
   - Ладно, все. Свободен, - резюмировал Старик Сус.
   Хозяин планеты, начальник СК, величайший из пиратов, Навигатор  Генри
Морган встал и, как побитая собака, поплелся к  своей  канонерке,  чтобы
уже через полминуты послушно улететь в город.
   - Ну, пойдемте теперь? - полувопросительно предложил Старик Сус.
   Впрочем, выбора-то у них никакого не было. И ситуация  все  меньше  и
меньше нравилась Язону. Во-первых, он слишком многого еще не понимал.  А
во-вторых, Старик Сус из благородного спасателя, красиво  пришедшего  на
помощь в последнюю минуту, все явственнее превращался в загадочного зло-
дея, ведущего свою игру. Морган, похоже, был нужен ему ничуть не меньше,
чем Язон и Мета. Ведь пресловутый всемогущий Старик  даже  не  попытался
как-то наказать, ну, допустим, взять под стражу коварного убийцу,  нару-
шившего все мыслимые законы, включая флибустьерский, а теперь признавше-
го свое поражение... Мало того, продемонстрировав свою как будто неогра-
ниченную власть над Морганом, он даже не осудил того публично за  тяжкие
грехи. Все это было на уровне абсурда, и Язону все меньше верилось,  что
именно здесь они наконец узнают истинную правду  о  Джемейке  и  о  фли-
бустьерах вообще.
   Стало уже совсем светло. Остров Эспаньола выглядел мирно, уютно, даже
красиво, только совершенно необитаемо. Это накануне в кромешной тьме по-
казалось, что здесь есть причал. Не было тут, никакого причала - обычная
бухта, песчаная отмель и дальше - прибрежные скалы. Надо всем этим и ви-
села только что надпись, спроецированная не до конца  понятным  образом.
Конечно, лазерные проекторы располагались где-то поблизости,  их  только
спрятали тщательно. Но, как выяснилось, совсем не оригинально.
   Поднялись по узкой тропинке, подошли к отвесной скале, и... Все слов-
но в детской сказке. Даже пошловато как-то. Уж неужели нельзя было  при-
думать что-нибудь позаковыристей, с такимито возможностями?!
   Огромные каменные плиты разъехались в стороны, открывая  вход  в  ги-
гантскую пещеру. Внутренний объем мрачного помещения был подсвечен таким
образом, будто единственным источником оптических лучей  служил  золотой
звездолет, стоящий в центре, как памятник самому себе. Язонто уж  теперь
достаточно был знаком с межзвездными кораблями этого класса, чтобы пони-
мать: ничего их оболочка в нормальном состоянии не излучает, а  как  раз
наоборот - поглощает и отражает. Да и стоять "Винторогу", или  "Окротка-
ви", полагалось не так, а  горизонтально,  если,  конечно,  использовать
вещь по назначению.
   В общем, похоже, они попали не на взлетную площадку,  а  в  еще  один
храм, где малообразованные люди поклоняются очередному "жверису", и Ста-
рик Сус - совсем не пилот звездолета, а просто священнослужитель, в  ин-
теллектуальном отношении не слишком далеко ушедший от своей паствы.  Вот
только не склеивались пока две половинки: этакий недалекий капеллан,  не
сведущий в устройстве межзвездной техники, и он же - бессмертный, предс-
тавитель иной расы. А то, что Сус - бессмертный, сомнений не вызывало.
   Язон поймал себя на том, что, окончательно растеряв уважение к неког-
да мифическому персонажу, впервые назвал его без присловья "Старик" вна-
чале и решил вежливо поинтересоваться:
   - Скажите, мы можем называть вас просто "Сус"?
   - Да как вам будет угодно. Я смотрю, ребята вы ушлые. Пираты,  напри-
мер, которым доводилось попадать сюда, сразу падали ниц перед святыней.
   - Но мы же не пираты, - ответил Язон невозмутимо. - Да это и не  свя-
тыня. Это - обычный то есть, если честно, не  совсем  обычный,  конечно,
но, в сущности, просто межзвездный корабль. На  таком  же  точно,  между
прочим, летали, да и по сей день, должно быть, летают мои родители. Тебе
известны их имена, Сус ?
   Сус слегка наклонил голову и странно посмотрел на Язона. Он  явно  не
собирался отвечать ни на какие вопросы. До поры.
   - Вот что, друг мой, - родил он наконец. - Разговор у нас может полу-
читься долгим, а время ограничено. Поэтому давай сначала я расскажу тебе
все необходимое, а уж потом, если успею, отвечу на вопросы.
   Язон не возражал. Ведь сам он в тот момент очень  плохо  представлял,
что считать главным, а что второстепенным. Мета тем более не претендова-
ла на звание лучшего аналитика.
   - Много тысяч лет назад, - начал Старик Сус, - боги доверили мне  эту
святыню и приказали оберегать ее.
   - Боги? - не удержался Язон.
   Все-гаки очень хотелось уточнить, о ком именно идет речь.
   - Я же просил не перебивать. Да, боги! Ну, назовем их так  для  крат-
кости. Я мог бы сказать "бессмертные", по это не  совсем  точно.  Я  сам
бессмертный, и вы - бессмертные. А те были боги. Шли годы, шли  века,  я
берег святыню и знал, что настанет день и час, когда ее востребуют.  Мой
аукснис жверис и я путешествовали по разным планетам, не через космос, а
методом мгновенного перемещения. Через  рванавр.  Как  правило,  аукснис
жверис подавал мне сигнал к старту, я забирался внутрь,  а  выйдя  вновь
наружу, оказывался далеко-далеко от того места, где только что был
   Язон заскучал. Ему рассказывали о гиперпереходах,  как  школьнику  на
уроке физики. Да нет, школьникам интереснее рассказывают. И лучше А  тут
- больше всего похоже на чтение канонических текстов  прихожанам  храма.
Лучше бы объяснил, откуда берутся рванавры. Так ведь и не  знает,  поди,
недоучка.
   - Случалось много раз, я потерял счет перемещениям, планетам,  я  за-
был, как называется мой родной мир, утратил представление о цели  жизни.
Но я помнил, что аукснис жверис - это святыня. Я ходил среди разных  на-
родов и проповедовал веру в святыню. Вот тогда меня  впервые  и  назвали
Стариком. Позднее сочетание слов Старик Сус сделалось как бы  нераздели-
мым именем собственным. На всех языках, какими я владел. И  вот  однажды
вспомнилось, с какой я планеты. В памяти засветилось огоньком ее  имя  -
Тьюнис. Это уже было немало. Это был знак. И я решил, что должен  вспом-
нить все. Однако как? Внутри аукснис жверис стоял компьютер, и  я  попы-
тался найти там всю нужную информацию - понять, кто я и зачем  живу.  Но
очевидно, боги наказали меня за что-то - все эти сведения  были  надежно
заблокированы.
   И тогда я решил, что перехитрю их. Я сумел найти некое туманное  ука-
зание на древнюю тайну: кроме компьютеров, существуют еще книги. На всех
планетах искал я теперь старинные фолианты. И однажды мне повезло.
   Планета называлась Тортуга. Там жили очень злые люди, которым их  ог-
ромные знания не помогали стать добрыми. Быть может, тогда я впервые по-
нял, что знания не имеют никакого отношения к добру и злу. Я хотел изба-
вить их от зла, но боги подсказали, что вначале я должен  избавить  этих
людей от книг. И я предложил им обменять сотни  томов  их  коллекции  на
большие деньги. Потому что я знал теперь, где взять эти деньги.
   Я вычитал из книг, что моя святыня -  в  действительности  уникальный
межзвездный корабль, стоящий огромных денег. Однако, чтобы получить  их,
предлагалось продать душу дьяволу. Я долго гадал над смыслом этой  фразы
и наконец понял, что в моем случае это означало: доверить святыню самому
страшному человеку, которого я знал, злому гению - инженеру Миссону.
   "Первая, полезная информация, - подумал Язон. - Как же долго и  неск-
ладно излагает свою историю этот юный старик! И это называется - время у
него ограничено!.."
   - ...он единственный был способен управлять  золотым  звездолетом.  А
жил тогда Пьер Миссон на Джемейке. Обитатели Тортуги, звавшие  себя  бу-
каньерами, загрузили мой корабль книгами. И я в  урочный  час  (конечно,
никто не видел этого) забрался внутрь и покинул планету, как всегда, че-
рез рванавр. А на Джемейке усадил Миссона за рычаги  управления,  и  тот
почти сразу поднял святыню в воздух и вывел в космос. Очень скоро мы бы-
ли уже далеко-далеко, на богомерзкой планете  Кассилии.  Аукснис  жверис
заложили в банк. Вы себе даже не представляете, какие деньги  выдал  мне
под него некий Роджер Уэйн.
   - Очень даже хорошо представляю, - позволил себе реплику Язон. -  По-
рядка сотен миллиардов кредитов.
   Сус уважительно замолчал на пару секунд.
   - Ты прав, Язон. Но я поклялся тогда же, что выкуплю золотой  звездо-
лет, чего бы мне это ни стоило. И  выкупил,  когда  Джемейка  достаточно
разбогатела на дерзких налетах и победоносных войнах.
   - На убийствах детей, - добавил Язон, -  на  ограблениях  беззащитных
торговых и туристических кораблей, на завоевании слаборазвитых планет, с
бластерами против лука и стрел... И такие "подвиги" ты называешь дерзки-
ми победами?! - взорвался Язон.
   - Это все слова, - ответил Сус невозмутимо. - Главное - результат.  А
передо мной стояла задача - объединить в одном месте  как  можно  больше
зла. Джемейка стала вселенским центром, который притягивал и притягивает
к себе всю нечисть и грязь, всю подлость и ненависть. Посмотри: все  са-
мые жестокие и беспринципные люди собрались именно  здесь.  Должны  были
собраться.
   - Изящное дополнение, - оценил Язон. - А для чего вообще собирать все
зло в одном месте?
   Этот, казалось бы, невинный, во  всяком  случае,  очень  естественный
вопрос поверг Старика Суса в глубокую задумчивость.  Даже  растерянность
какая-то появилась на его лице.
   - Не знаю, - проговорил он наконец, и похоже, был искренен.
   Что ж, мысль о том, как бы собрать все зло в одном месте, Язон выслу-
шивал не впервые. Кажется, кто-то не так давно формулировал ее,  в  виде
теории интеллектуальной ассенизации. Еще в седой древности были умельцы,
которые предлагали однажды собрать всех злодеев, как урожай с поля, да и
уничтожить чохом. И тогда все остальные - добрые люди - заживут ну прос-
то как в сказке! Очевидно, предполагалось, что самым добрым и доверят  в
награду за их доброту почетное право уничтожать злодеев.
   О, высокие звезды, неужели и этот пиратский пророк вещает  от  чужого
имени?!
   - Скажи, Сус, уж не собираешься ли ты отправить Джемейку в иную  Все-
ленную и там заморозить ее под непроницаемым слоем льда? - вкрадчиво по-
интересовался Язон, предельно упрощая задачу собеседнику. - Отвечай:  да
или нет?
   Растерянность в глазах Старика Суса сменилась  испугом.  Но  говорить
наверняка, что он пойман за руку и личность его хозяина  раскрыта,  было
бы рановато. Язон и не стал горячиться, не стал произносить всуе  злове-
щего имени - Теодор Солвиц. Пусть уж лучше этот сам скажет, а то еще не-
известно, чем дело кончится. Но Сус упорно молчал.
   И Язон в лучших своих традициях резко сменил тональность:
   - Извини Может, я рано начал задавать вопросы?
   - Рановато, - согласился Сус. - Я еще не сообщил главного. Скоро отк-
роется рванавр, и я уйду. Аукснис жверис останется. Так угодно богам.  А
я уйду, чтобы больше никогда не возвращаться. Джемейку боги передают те-
бе, Язон.
   - Мне?! - искренне изумился Язон. - А на черта она мне?
   - Я же сказал: рано задавать вопросы. Дослушай до конца. Боги предна-
чертали: следующим хранителем святыни будет бессмертной, который не сов-
сем добровольно прибудет на планету флибустьеров вместе с юной  зеленог-
лазой ведьмой. Вот и все.
   - А что, твои боги действительно умели предсказывать будущее?
   - Не говори так иронично о богах, Язон. Боги  умели,  умеют  и  будут
уметь все.
   - Чепуха, - резко возразил Язон. - Никто не может уметь всего. И  от-
куда ты знаешь, может, я сам Бог?
   Сус помрачнел.
   - Не мне судить об этом. Я только уполномочен передать тебе, что пос-
ле моего ухода ты станешь для этой планеты Стариком Сусом. То  есть  они
все будут считать тебя Стариком Сусом. А для богов мы лишь  сменные  де-
журные в этом мире.
   Последняя фраза прозвучала очень двусмысленно. Язон не стал комменти-
ровать ее, а только сказал, с неясным самому себе выражением:
   - Очень приятно. Всю жизнь мечтал стать Стариком Сусом.
   Потом добавил:
   - Теперь я могу задавать вопросы?
   - Теперь можешь.
   - Кто такие кетчеры?
   - Не знаю. Во Вселенной много воинственных рас. Конкретно в  кетчерах
нет ничего интересного.
   - Возможно, ты и прав. А кто устроил экран вокруг Джемейки? И  когда?
Или это тоже неинтересно?
   - Нет, отчего же. Экран мог создать только один человек - Миссон. Еще
перед отлетом на Кассилию. А управляет экраном лично Морган. -  Чемодан-
чик с процессором давно находится у него.
   - А Старик Сус по положению не имеет к нему права доступа?
   - Ты не понимаешь! У меня было и есть право доступа ко  всему,  но  я
никогда не руководил этой планетой. Просто к  моему  мнению  прислушива-
лись, не могли не прислушиваться. Но если бы я активно вмешивался в  по-
литику, в захватнические полеты флибустьеров, в войны, никакой магии  не
хватило бы, чтоб уцелеть. Флибустьеры тупы и жестоки.
   - Даже Морган? Туп? Ты несправедлив к нему.
   - Морган - исключение. Он удивительно умен. Поэтому я и пытался  воз-
действовать на него иначе. У нас возник ментальный  контакт.  Я  пытался
контролировать этого человека, и иногда это неплохо удавалось. Когда  же
на планете появились вы, наш  ментальный  контакт  с  Морганом  сделался
очень плотным, по существу, в какие-то моменты мы были фактически  одним
лицом. Это и позволило мне спасти вас.
   - А капеллан?
   - Спасение капеллана в мои намерения не входило.
   - Ты рассуждаешь, как андроид, как компьютер! - разозлился Язон. - Ты
хоть понимаешь, что такое любовь? Ты способен на безумный поступок?
   - Какие странные вопросы ты задаешь, Язон. Я привык всегда рассуждать
и поступать только так, как предначертали боги.
   - Все, Старик Сус, ты мне надоел. Тем более что никакой ты уже  и  не
Сус. Я - Старик Сус! - рявкнул Язон, ощутив вдруг  так  хорошо  знакомый
ему прилив телепатического вдохновения.
   И в тот же момент открылся рванавр в стене пещеры.
   - О, чернота пространства! Неужели это я сам  умею  теперь  открывать
гипертуннели?! - вслух воскликнул Язон.
   Сус ничего не ответил. Он только-только успел шагнуть и  всосаться  в
черный провал, как окошко в кривопространство закрылось. В огромной  по-
лутемной пещере сделалось тихо-тихо.
   - На этой штуке можно куда-нибудь улететь?  -  поинтересовался  Робс,
нарушая неуютную тишину.
   - Думаю, что нет, - рассудил Язон. - Нужен еще чемоданчик Моргана.
   - И кое-какие знания Миссона, - добавила Мета. - Я слегка помню  хит-
роумное устройство этой древней золотой лоханки, мы же изучали тогда.  В
ней предусмотрено перекрестное запароливание всех систем.
   - Тогда, по-моему, это ловушка, - тихо сказал Робс. - Двери-то закры-
ты.
   - А по-моему, не ловушка,  -  убежденно  возразила  Долли.  -  Хотите
верьте, хотите нет, но я сумела прочесть кое-какие мысли этого сумасшед-
шего.

   ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

   Конечно, очередной звездолет "Овен", попавшийся на пути Язона,  снова
оказался в нерабочем состоянии. Но на то, чтобы открыть тяжеленные воро-
та пещеры, энергии, спрятанной в нем, хватило. Все-таки это был не прос-
то памятник древней эпохи. - И устройства связи  в  звездолете  нашлись.
Причем самые разные. Ничего не стоило с их помощью настроиться  хоть  на
спецволну Службы Справедливости, хоть  на  персональный  канал  Моргана,
хоть на секретный канал Специального Корпуса. Не говоря уже о  том,  что
теперь у них в руках находился исправный  джамп-передатчик,  позволявший
установить контакт с Пирром.
   Искушение было велико, но даже Мета призадумалась, стоит ли. Тем  бо-
лее в их новом положении. А Язон после минутного  размышления  резюмиро-
вал:
   - Нельзя сейчас выходить на связь с Керком или Ресом.  И  дело  не  в
том, что опасно использовать звездолет. Для связи с Пирром хватило бы  и
маленького пси-передатчика. Но к сожалению, я даже не знаю, кто мне  его
подкинул... Вот где, ловушка-то! Они могли ждать, что я сразу  выйду  на
связь. У них же тут  прекрасно  налажено  прослушивание  эфира  во  всех
электромагнитных и псидиапазонах. Нет, нельзя выходить на связь, -  пов-
торил он. - И родную планету засветим, и себя погубим. Глупо  же,  когда
уже почти победили.
   - Что значит "почти"? - удивился Робс. - Разве вы теперь  не  главнее
Моргана?
   Язон улыбнулся наивному и трогательному вопросу.
   - А вот сейчас позвоним старику Генри и все узнаем.
   "К черту специальные аппараты, - подумал Язон.  -  Обойдемся  простым
браслет-телефоном. Мало ли где он сейчас?"
   Но Морган оказался у себя в кабинете, а браслет, как  любил  в  таких
случаях, оставил у секретарши.
   - Морган? Дайте мне Моргана! Быстро! Это Язон динАльт.
   - Привет, Старик Сус.
   - Это Язон.
   - Я и говорю: привет, Старик Сус, - упорно повторил Генри все тем  же
бесцветным голосом.
   И Язон понял: Морган боится, что сейчас Язон завладеет его сознанием,
как некогда делал прежний Сус, и тогда - все, конец его пиратской  влас-
ти. Но Язон не умел подавлять чужую волю и мысленно диктовать свои усло-
вия, а если даже и должен был уметь, то просто не  представлял  пока,  с
какого боку начинать.
   - Морган, ты слышишь меня? - начал он сурово и мрачно. - Я -  не  та-
кой, каким был ушедший Старик Сус. Я совсем другой. Я не буду залезать в
твои мозги, если ты пообещаешь мне работать честно. Ведь мы давно  дого-
ворились о совместных проектах. Мне нужна твоя голова, а не только  твоя
планета, твои корабли и твои головорезы. Ты понял, Морган? Так обещай не
предавать меня, иначе...
   - Обещаю, - прорычал Морган, не давая договорить, он  даже  не  хотел
слышать, что будет иначе. - Скажи, Язон, тебе уже ясен план нашего  сов-
местного проекта?
   - Еще бы! Теперь я знаю все до мелочей. Вот только вернусь - и  пого-
ворим. Да, и еще. Передай всем: я не хочу  носить  чужого  имени.  Пусть
Старик Сус остается Стариком Сусом.
   - Ладно. Возвращайся скорее. Я жду! - Морган действительно сгорал  от
нетерпения, но явно собирался прощаться.
   Возникла странная неловкая пауза.
   - Ты действительно считаешь, - проговорил, наконец, Язон, - будто  мы
можем добраться до города на том, что стоит у меня в пещере?
   - А разве нет?
   Похоже, Морган и впрямь не понимал. Забавно.
   - Нет, дорогой, этим мы займемся позже. А сейчас пришли,  пожалуйста,
что-нибудь летающее.
   - А можно плавающее? - робко спросил Морган. - Народ Корольграда луч-
ше поймет, если ты прибудешь по воде.
   - Ладно, уговорил. Покачаемся на волнах еще раз.
   Покачаться на волнах оказалось на этот раз даже приятно. Погода  была
отличная, крылатая шхуна - очень комфортабельная, не иначе  персональная
навигаторская. Словом, у Язона опять возникло ощущение, что он на курор-
те и отправился просто на увеселительную прогулку по морю.
   - Мета, - решил он поделиться своими впечатлениями, - как странно все
получается! Раньше во всех мирах мне доставалось, как говорится, по пер-
вое число. В такие водовороты закручивало: холод, голод, страшнейшие ра-
ны - каждый раз на волосок от смерти. А теперь - ну, прямо  чудеса  -  с
планеты на планету летаю, и ни одной царапины! Странно.
   - Не гневи Бога, говорят в таких случаях джемейцы, - ответила Мета. -
Правда, Язон, не гневи, а то накаркаешь еще!..
   И ведь накаркал.
   Народ Корольграда встречал их по-настоящему весело, радостно - с цве-
тами, с музыкой,  со  всякими  полагающимися  к  случаю  угощениями,  со
стрельбой в воздух пулями, петардами и пробками от шампанского -  впере-
межку.
   Но нашелся один представитель народа, который решил встретить по-дру-
гому. Как-то никто не ожидал подобного исхода, и даже вездесущие сотруд-
ники СС-1 не слишком-то следили за направлением боевых стволов.
   От пристани через весь город их везли ко дворцу в открытой машине.  И
уже у самых ворот, когда навстречу вышли пышно  разодетые  главари  фли-
бустьеров, начальники служб, высшая знать, самые богатые  люди  Джемейки
со счастливым и улыбающимся Генри Морганом в самом центре композиции,  -
вот тогда и раздался особый выстрел. Прицельный. В Язона.
   А вообще Монбар успел выстрелить трижды.
   Первая пуля попала Язону в грудь и, удачно пройдя навылет,  вонзилась
в сиденье между Робсом и Долли. Вторая предназначалась Долли, но  попала
тоже в Язона, потому что тот уже успел среагировать и  прикрыл  девушку,
еще не потеряв окончательно равновесия и даже отстреливаясь  в  падении.
Эта вторая пуля (в общем, тоже удачно) застряла в теле, едва не  зацепив
сердце. А третья пуля Монбара ушла в воздух, так как Мета, в отличие  от
Язона, не промахнулась и влепила свою реактивную прямо в глаз пирата.
   В тот же миг самая острая на Джемейке сабля - знаменитая сабля  Генри
Моргана - просвистела над плечами Монбара, и пробитая  выстрелом  голова
покатилась по каменным плитам.
   Жест был, безусловно, красивый, особенно по флибустьерским  понятиям,
но совершенно лишний. С реактивной пулей в глазу еще  никому  выжить  не
удавалось. Но либо Морган доверял только себе одному, либо уж очень  ему
было важно убить Монбара прямо сейчас.
   Почему же на корабле он так не спешил? И даже извинялся: мол,  Монбар
- человек нужный. Что изменилось? Какие тайны мог знать безумный  и  по-
рочный во всех смыслах Монбар? Что собирался открыть своим братьям-пира-
там? А если это как раз он выкрал у Моргана и через капеллана  подбросил
Язону пси-передатчик?
   Но эти вопросы Язон задал себе много позже. В тот момент сознание по-
кинуло его, черным туманом  заволокло  солнечный  день  и  яркие  краски
праздника, бравурная музыка и крики - все потонуло в тишине.
   С универсальными аптечками пирряне не расставались никогда. Ну и  ко-
нечно, живые ткани у бессмертных сопротивлялись травмам  намного  эффек-
тивнее, чем такие же ткани в организмах обычных людей. Не последнюю роль
сыграло и то что на Джемейке были неплохие, вполне со - временные клини-
ки. Через сутки Язон пришел в себя. Через двое - мог нормально  разгова-
ривать, а еще через двое - его перевезли на квартиру.
   Мета почти не отходила от мужа, не доверяя никому  -  ни  врачам,  ни
сестрам, ни тем более флибустьерам, рвавшимся навестить своего  подстре-
ленного пророка. Все видели, каковы были раны этого человека, и в  бесс-
мертие Язона уверовали теперь всерьез. Его категорически прекратили  на-
зывать Стариком Сусом. Он стал теперь просто Великим Язоном. Флибустьеры
и буканьеры, витальеры и приватиры готовы были идти за ним в любые дали,
и только с нетерпением ожидали приказа.
   Язон говорил Мете:
   - Больше никто не будет в меня стрелять. Пусти ты этих идиотов. Пусть
припадут к ногам своего божества.
   - Да пошел ты! - сердилась Мета. - Никого не пущу.
   И лишь на третий день сделала исключение персонально для Генри Морга-
на.
   Разговор получился важным для обоих.
   - Мне еще немножко трудно говорить, - извинился, Язон. - Поэтому буду
краток. Хочу, чтобы ты понял главное. Аукснис жверис - это абсолютно не-
победимый звездолет класса "Овен", корабль богов. Но чтобы привести  его
в полную готовность, требуется еще кое-что. Твой чемоданчик. С процессо-
ром для управления экраном.
   - Знаю, - откликнулся Морган. - Миссон летал на этом корабле богов..
   - И что? - невинно спросил Язон. - Почему вы не воюете на нем?
   - Воевать на корабле богов? - Морган словно только  теперь  понял,  о
чем идет речь. - Но ведь он не всегда слушается приказов...
   - Вот именно, - сказал Язон. - А летать посредством аукснис жверис  с
планеты на планету - это все равно что окучивать картошку с помощью  тя-
желого боевого танка. Слушай, Генри, - теперь я  говорю  самое  главное.
Для полноценного управления звездолетом класса "Овен" требуется еще одна
деталь. Я знаю планету, на которой она есть. Но никто там не продаст эту
вещь. Ни за что. Ее придется завоевать. Вместе со всей планетой. Ты  го-
тов, Морган? Это будет непросто. Там живут,  быть  может,  самые  лучшие
бойцы в Галактике.
   - Я готов, Язон.
   - Ну, вот и славно. На сегодня все.
   - И спросил внезапно:
   - Почему Монбар стрелял в меня?
   - Разве не ясно? - глухо отозвался Морган. - Парень окончательно  со-
шел с ума. Наркотики. Он считал, что спасает нашу планету  от  ведьмы  и
злого колдуна.
   Морган попытался хмыкнуть, но получилось это как-то  очень  невесело,
тем более что Язон в тот же момент закашлялся - пробитое легкое  еще  не
зажило до конца. И может, поэтому никто не услышал, как тихо  вскрикнула
Долли.
   А ей было трудно удержаться. В стенах больницы девушка не рискнула ни
о чем рассказывать, и только на следующий, день Язон узнал,  что  именно
удалось прочесть в мыслях флибустьера юному дарованию. Было с  чего  ах-
нуть..
   Ведь это он сам, Генри Морган, подбил Джо Монбара на покушение. Но  -
в такое даже Язон не сразу поверил! - не для того, чтобы  избавиться  от
пришельца и юной пленницы, а для того, чтобы проверить, действительно ли
он бессмертный. Вот она, флибустьерская логика.
   Долли даже вспомнила:
   - Знаете, когда-то, еще на старой Земле, я читала, таким же  примерно
образом проверяли женщин - не ведьмы ли они. - Бросали в воду: если уто-
нет, значит, не ведьма - можно хоронить с почестями; а уж если  не  уто-
нет, значиту точно ведьма - и тогда сжигали на костре.
   - Гуманный обычай, - оценил Язон и добавил после паузы: - Долли, а ты
себя и вправду считаешь ведьмой?
   - Не знаю, может быть, - серьезно сказала девушка. - Глаза-то у  меня
видите какие? Зеленющие, как у кошки...
   - Да погодите вы о ерунде говорить! - разозлилась Мета. -  Неужели  и
после этого, Язон, ты собираешься вместе с Морганом куда-то лететь?
   - Мета, милая! Ну, конечно. После этого - тем более! А ты что предла-
гаешь?
   - Вызвать сюда Керка, на "Арго" со всей командой и превратить прокля-
тую пиратскую планету в новое маленькое солнце.
   - Все? - спросил Язон.
   - Все! - ответила Мета с вызовом.
   - Слишком много против, - спокойно начал  рассуждать  Язон,  нарочито
раскладывая все по полочкам, чтобы позлить любимую. - Во-первых,  жалко.
Не так уж тут плохо. Во-вторых, просто скучно. Приключений каких-то  хо-
чется. В-третьих, небезопасно. Кораблей класса "Арго" у них нет, но  де-
сяток подобных "Конкистадору" - это уже серьезно. А если еще  подключить
неповоротливого, но очень мощного "Аллигатора", я тут заочно с ним  поз-
накомился...
   Долли сидела в уголке в кресле  и  быстро-быстро  что-то  записывала.
"Конспектирует, что ли, мое выступление?" - пришла Язону в голову  неле-
пая мысль.
   - Короче, - не выдержала, наконец, Мета.
   - Короче, мы отправляемся с Морганом в боевой  поход.  Полетим  целой
огромной эскадрой. Иначе не удастся добыть главную  деталь  корабля  бо-
гов... Надеюсь, ты догадалась, на какую планету мы держим курс?
   - Да, - сказала Мета. - Ты с ума сошел!
   Пистолет в ее руке уже смотрел в сторону Язона. Как будто в один  миг
забылись все годы их совместной жизни и перед гордой дочерью Мира Смерти
вновь стоял всего лишь жалкий, но самоуверенный и наглый инопланетник.
   - Неужели ты и все твои собратья откажетесь воевать с врагом?
   Язон уже давно усвоил, какими аргументами следует убеждать пиррян. Не
ошибся он и на этот раз.
   - Конечно, мы готовы воевать. - Рука ее с пистолетом медленно опуска-
лась. - Я ведь сказала: прилетим сюда и разгромим их.
   - Нет, - сказал Язон, - на своей территории у нас будет больше шансов
на победу. Враг слишком силен, рисковать нельзя.  А  на  родной  планете
пирряне не смогут проиграть. Тем более что Моргана мы дезориентируем по-
исками столь нужной ему вещи.
   - Долго же он будет искать свою необходимую детальку! - хмыкнула  Ме-
та, уже окончательно успокоившись.
   - Очень долго, - согласился Язон. - То, что спрятано,  будет  надежно
охраняться. Например, мы можем использовать "огнедышащего дракона". Пом-
нишь эту славную игрушку с планеты Эгриси?
   - Помню. А что потом?
   - Я еще не придумал.
   - Вот видишь, - пожурила Мета.
   - Но это единственно правильный путь. А убивать их  тут  всех  своими
руками... Много чести!
   - Да! - Она вдруг словно проснулась. - Но как же мы предупредим  сво-
их?
   - Вот это отдельный и очень важный вопрос, - согласился Язон.  -  Над
ним я как раз уже думал.
   - Я тоже! - неожиданно объявила радостная Долли. - Вам телепатограмма
с Пирра.
   - Что?! - не понял Язон. - Теле-пато-грамма? Что это значит?
   - Вот, я записала: "Сообщение приняли. Ситуация в общих чертах  ясна.
Ждем конкретных пожеланий от Язона. Керк".
   - Ты шутишь, что ли? Какое сообщение?
   Долли даже обиделась:
   - Ну, меня же не случайно все в школе ведьмой зовут. Я и раньше люби-
ла найти где-нибудь в космосе сильного телепата и поговорить  с  ним  по
душам. У меня набралось несколько таких девчонок и даже двое  мальчишек.
Одну из подружек звали Миди. Оказывается, она теперь у вас на Пирре  жи-
вет. Вот мы и пообщались. Я вашим друзьям все самое главное  рассказала.
Про эту планету, про Моргана, вообще про наши дела...
   - Постой, постой, а эти твои телепатемы,  они  пси-перехватчиками  не
фиксируются.
   - Да вы что! - удивилась Долли. - Они никем и ничем не фиксируются. Я
тыщу раз проверяла. Мы даже друг друга еще подслушивать не научились.
   Язон схватился за голову и начал ходить по комнате. Он вспомнил,  как
однажды вступил в краткий, но очень важный телепатический контакт с юной
Миди, тогда еще царевной на планете Эгриси. Да, у нее обнаружились явные
способности. Но кто же мог подумать, что такие? Просто невероятно! Собы-
тия еще раз заложили крутой вираж во времени и  пространстве.  Осмыслить
все это было пока нелегко, но то, что сегодня удача вновь повернулась  к
ним лицом, представлялось совершенно ясным.
   - Мета, - сказал Язон, - вот видишь! А ты боялась! Все будет  хорошо.
И по такому поводу полагается...
   - Тебе еще рано, - коротко оборвала Мета и добавила: - А  курить  тем
более нельзя.
   - Тогда хоть соку налей, - смирился Язон; -  Только,  пожалуйста,  не
местной экзотики, а простого яблочного, если можно. Выпьем за наш успех.
   Мета пошла за соком, а в раскрытое окно внезапно ворвался порыв  вет-
ра, поднял со стола тонкий листок с телепатограммой и  закружил  его  по
комнате, словно он, как  старинное  письмо,  покрыв  миллионы  парсеков,
действительно прилетел сюда с их далекой родной планеты.

   КНИГА ВТОРАЯ
   Ад для флибустьеров

   ГЛАВА ПЕРВАЯ

   Изжелта-белый, как человеческий череп, безглазый и  неприятно  лосня-
щийся  дюжиног  с  неожиданным  для  него  проворством  вскарабкался  по
фальшборту и, зацепившись длинным, со всех сторон облепленным присосками
шупальцем за перила, повис. Арчи на всякий случай ткнул его  электрораз-
рядным копьем, но упрямая морская тварь, съежившись от удара током, упа-
ла не обратно в воду, а на палубу. Пришлось тем же копьем столкнуть  го-
ловоногого в отверстие штормового портика.
   Керк, наблюдая за этим процессом, постоянно держал дюжинога под  при-
целом и, казалось, уже из последних сил уговаривал себя не стрелять.
   - Ну, вот видишь, Керк, о чем я и говорил тебе - чем ближе к Эпицент-
ру, тем более плотными потоками движутся стада этих моллюсков.
   - И они не агрессивны?
   - Пока нет. Этот вскарабкался на борт скорее просто из любопытства.
   - Ага, хотел полюбопытствовать, много ли крови в наших телах, - мрач-
но пошутил Керк.
   - Ну, если б мы позволили, - согласился Арчи, - он бы, конечно,  при-
сосался, но ведь самто не нападал.
   - Теоретики вы все, - проворчал Керк. - Сколько осталось до  Эпицент-
ра?
   - Километров пять, не больше, - ответил Арчи.
   Погода стояла отличная. На небе - ни облачка, море тихое, будто это и
не море вовсе, а так, небольшой пруд. Солнце припекало. Все могло  изме-
ниться в одночасье - кто ж не знает коварного  пиррянского  климата!  Но
пока условия благоприятствовали, и хотелось не упустить момента.
   После недавнего изменения рельефа в связи с последним сильным землет-
рясением эпицентр телепатической активности пиррянских организмов, назы-
ваемый для краткости просто Эпицентром с большой буквы,  вновь  оказался
почти на суше - в двадцати километрах от ближайшего крупного острова. Да
и океанское дно поднялось здесь настолько, что тренированный человек мог
бы уже донырнуть без акваланга. Об этом конечно, речи не шло. В пиррянс-
кий океан только сумасшедший рискнул бы опускаться без надежно  брониро-
ванного батискафа, да еще в таком месте.
   Удивительное это было место! Эпицентр, давным-давно обнаруженный Язо-
ном с помощью самодельного, на скорую руку сконструированного тогда  те-
лепатического пеленгатора, ни разу не менял своих географических коорди-
нат, какие бы ни случались катаклизмы. Ни на секунду не смещался, словно
был привязан (хоть это и невозможно) к уникальному жидкому ядру  планеты
Пирр или к некой магической точке на синхронной орбите в космосе. А ведь
с тех пор многое произошло. Сначала был мощный ядерный взрыв, устроенный
по приказу Керка в морской пучине и похоронивший загадочную пещеру вмес-
те с целым островом. Позднее случилось несколько  мелких  землетрясений,
вызванных извержениями вулканов на соседних островах или  под  водою.  И
наконец, грянуло последнее, крупнейшее на памяти большинства пиррян зем-
летрясение, вызвавшее цунами и уничтожившее недавно выстроенный  преиму-
щественно для научных целей морской порт. Главный исследовательский  ко-
рабль "Вонг" с бесценным оборудованием на борту, к счастью, дрейфовал  в
тот момент достаточно далеко от берегов и уцелел.
   С него-то и отправились сейчас на  быстроходном  плоскодонном  катере
Керк и Арчи. Большому кораблю было не пройти к Эпицентру - скалистые от-
мели и коралловые рифы окружали теперь это гиблое место. А  Керку  хоте-
лось лично убедиться в результатах последних расчетов молодого  ученого.
Да и не помешает вождю Мира Смерти лишний раз заглянуть в зловещие  глу-
бины. Через такую прозрачную и тихую воду он многое сумеет там  увидать,
и уж во всяком случае, зарядится новой порцией ненависти. А то в послед-
нее время что-то уж очень спокойно стали они жить. Не к  добру,  братцы,
ох, не к добру! Разве это серьезные  занятия  для  настоящих  пиррян  то
постреляют чуть-чуть вокруг космопорта, то порасчищают подземный  транс-
портный туннель, куда через шлюзы и вентиляционные шахты набивается  пе-
риодически всякая шевелящаяся мерзость, то, наконец,  сделают  очередную
вылазку в джунгли в поисках новых видов зверья. Несерьезно. Ученых  раз-
велось на планете больше, чем бойцов. А кто не воюет, тот и  не  победит
никогда.
   Так думал про себя ветеран пиррянских сражений Керк, когда они  подп-
лывали к Эпицентру, по-прежнему загадочному и недоступному.
   Но увидеть ничего не удалось. То есть им и подплыть не удалось. И да-
же Арчи, солидно рассуждавший о плотности потоков головоногих,  оказался
не готов к случившемуся.
   Вот ведь только что они  плыли  по  тихой  голубой  воде,  в  которой
мелькали то и дело противные белые  шары  с  двенадцатью  отростками,  и
вдруг... Катер в один миг оказался в кипящем супе, если не сказать каше,
из этих тварей.
   - Полный назад! - сам себе приказал Арчи, не  дожидаясь  распоряжений
Керка, кинулся к рычагам и развернул судно.
   Это было весьма своевременно. От Керка никаких внятных команд  он  бы
уже все равно не дождался. Седовласый гигант в перерыве между  собствен-
ными залпами мог подать разве что команду: "Пли!" Керк стрелял по  обле-
пившим корабль тварям одновременно из двух стволов. Моллюсков  разносило
в клочья, они десятками падали в море,  но  новые  и  новые  гады  текли
сплошным потоком через борт на палубу.
   - Стреляй из разрядников! - умолял Арчи,  уже  сам  подключившийся  к
битве. - Катер потопишь, Керк!
   Плазменные пистолеты не только поджаривали недобитых дюжиногов, но  и
почти полностью лишали катер фальшборта на тех участках, по которым вел-
ся особо плотный огонь. Все уже дымилось и трещало, казалось, горит сама
палуба и крушение неизбежно. Но в итоге Арчи вынужден был признать - без
таких мощных средств им бы не отбиться и не прорваться на  чистую  воду.
Дюжиноги перестали преследовать обгорелый, закопченный, весь в пробоинах
катер только уже километрах в десяти от Эпицентра.
   - Вот так, - резюмировал вполне довольный собою Керк, отирая  пот  со
лба и присаживаясь на пожарный ящик. - А вы со  своей  наукой  говорите,
воевать не надо
   - Ничего такого мы не говорим, - обиженно возразил Арчи. - Просто на-
до не только воевать, но еще и думать головой. Тогда все  получится  как
надо.
   - Во-во, - буркнул Керк, - то Язон нам голову морочил, что надо  жить
в мире и дружбе со всеми шипокрылами, теперь  ты...  Да,  слушай,  -  он
вдруг вспомнил, - а что ты думаешь по поводу вчерашнего сообщения,  при-
нятого по телепатической связи?
   - Думаю, это вполне серьезно. Мы узнали  очень  важную  информацию  о
Язоне и Мете, о флибустьерах, об их безумной Джемейке, о самом  Моргане.
Главное, теперь уже нет сомнений, что Язон и Мета вернутся. И в принципе
мы даже сами можем к ним полететь.
   - А что, если это просто чья-то мистификация? - предположил  Керк.  -
Ведь такой связью никто никогда не пользовался. За свою жизнь я  облетел
много миров и нигде подобного не встречал.
   - Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось  нашим  мудре-
цам, - задумчиво проговорил Арчи.
   - Это что, стихи? - почти испуганно уточнил Керк.
   Наверно, больше всего перепугало пиррянина то, что  он  сам  вспомнил
такое слово - стихи.
   - Ага, - кивнул Арчи. - Это Шекспир. На Юктисе его в школе проходят.
   - Но ты не ответил на мой вопрос, - напомнил Керк.
   - Ну, видишь ли, очень глупо считать, что чего-то нет, если ты с этим
просто не встречался..
   Пистолет Керка уже смотрел Арчи прямо в грудь. Еще  бы  -  фактически
назвать глупцом первого человека на планете.
   - Ай, ну извини. Я все никак не привыкну, что любое критическое  выс-
казывание - это для вас уже проявление агрессии. Я просто хотел сказать,
что вот, например, Миди с детства  пользуется  подобной  связью.  Однако
аналогичных ей абонентов во Вселенной совсем немного,  вот  и  не  знает
почти никто про телепатическую дальнюю связь.
   - Постой, - вскинулся Керк, - а почему же она  раньше  скрывала  свои
способности?
   - А почему никто до сих пор не знает о твоем бессмертии?  -  вопросом
на вопрос ответил Арчи.
   И снова пистолет прыгнул в ладонь Керка, но это уже скорее просто  от
неожиданности, и он быстро спрятал назад в кобуру любимую блестящую  иг-
рушку.
   - Миди читает мысли? - догадался Керк.
   - Легко, - сказал Арчи и прикрыл глаза,  с  удовольствием  подставляя
лицо солнцу, будто отдыхающий на пляже. Кожа у Арчи, как  у  всех  людей
его планеты, была очень светлой, почти белой, и загорать  подолгу  врачи
юктисианцам запрещали.
   - А сумеет твоя Миди прочесть какие-нибудь мысли, которые помогут нам
победить Пирр? Ну, скажем, мысли дюжиногов.
   - Боюсь, у этих моллюсков мысли совсем не интересные, но  в  принципе
сама идея. Керк, а ты молодец! Я как-то еще не думал об этом.
   - Вот видишь, - сказал Керк злорадно. - А еще стихи  мне  тут  читал.
Ученый!..
   Большой исследовательский корабль "Вонг" уже показался на  горизонте.
Теперь они быстро сближались, и с высокой палубы им приветственно махали
флажками. Что ж, сплавали-то, в общем, не зря, будет о чем рассказать.
   Керк вдруг вспомнил, что давно собирался спросить об одной вещи:
   - Арчи, а твоя фамилия - Стовер - имеет какое-то отношение к  планете
Стовера? Помнится, Язон кормил нас байками про тамошних совершенно безо-
бидных мимикрирующих пауков. Грозился завезти  их  на  Пирр  в  качестве
большого воспитательного эксперимента: дескать, привыкайте, ребята,  бы-
вают твари с виду страшные, но на самом деле безопасные.
   - Слышал я про таких пауков, Керк. А вообще, если наша  семейная  ле-
генда соответствует исторической правде, планету действительно назвали в
честь моего прапрадеда Ника Стовера, который ее и открыл. Но сам  я  там
никогда не был. Все как-то ни к чему. А  теперь,  говорят,  из  любимого
места охотников со всей Галактики ее по инициативе экологов превратили в
огромный музейзаповедник. Там ведь водится почти полмиллиона  видов  жи-
вотных - больше, чем где-нибудь.
   - А у нас сколько? - спросил Керк.
   - Вот этого еще никому не удавалось сосчитать. Ты же знаешь,  мутация
за мутацией идет. Но думаю, все-таки меньше...
   Катер подошел уже так близко к кораблю, что было совершенно не понят-
но, зачем вызывать Керка по экстренной радиосвязи. Однако сигнал запили-
кал и Керк отозвался:
   - Что-то случилось?
   - Да, - ответил Стэн. - Новая знакомая Язона юная  Долли  Сейн  снова
вошла в контакт с нашей Миди. Через полчаса, примерно,  она  постарается
сделать так, чтобы на связь вышел непосредственно Язон динАльт.
   - Не понимаю, - сказал Керк.
   - Я тоже пока не понимаю, - согласился Стэн. - Но  Язон  просил  тебя
лично присутствовать при разговоре.
   - Ну, и какие проблемы? - осведомился Керк, уже всходя на борт кораб-
ля и обращаясь к Стэну лично.
   - Проблемы такие, что надо срочно вылетать в город, здесь помехи  бу-
дут слишком большими.
   - Полетели, - не возражал Керк - По морю я уже сегодня достаточно на-
катался.
   Стэн оглядел его черные от копоти руки и вдруг сказал:
   - Э! Да у тебя присоска на руке осталась.
   - Какая гадость, - прорычал Керк и хотел оторвать уютно пристроивший-
ся кусок щупальца.
   - Не стоит, - посоветовал Арчи. - Пусть этим займется Тека.  И  лучше
прямо по дороге. Лично мне очень не нравится мертвое  щупальце,  которое
так крепко держится за человеческую кожу. То есть, насколько я могу  су-
дить, оно просто не совсем мертвое. А это уже представляет интерес и для
самого Бруччо.
   - Ладно, полетели, - махнул рукой Керк.
   И вдруг добавил:
   - Однако эта мерзость жжется! Как же я раньше не заметил?
   - Разговор был интересный, - улыбнулся Арчи Стовер.

   ГЛАВА ВТОРАЯ

   Миди, прикрыв глаза, полулежала  в  специально  для  нее  принесенном
кресле. Подобную конструкцию, так называемое биокресло, рекомендовали  в
адаптационный период тяжело раненным, которым требовался абсолютный  по-
кой и комфорт. Примерно то же самое необходимо было и Миди,  чтобы  дос-
тичь максимальной концентрации внимания эффективного использования  всей
ее телепатической энергии. Стэн вертелся возле  псипроектора,  колдуя  с
верньерами его регуляторов для наиболее точной настройки на биополе  Ми-
ди. Ошибиться очень не хотелось. Ведь две девушки по разные стороны  Га-
лактики задумали весьма смелый и потому сложный эксперимент.  В  надежде
на достаточно развитые телепатические способности Язона они решили риск-
нуть транслировать на Пирр непосредственно его мысли,  выступая  одна  в
качестве усилителя-передатчика, а другая - в качестве усилителя-приемни-
ка. В результате все получилось, только совсем не так, как они думали.
   Сначала  привычным  уже  способом  наладили  стабильную  связь.  Миди
субъективно воспринимала это как возникновение в  пространстве  идеально
прямого с блестящими гладкими стенами туннеля, называемого ею  телекори-
дором. А после этого Долли попросила Язона просто "говорить в нее, как в
микрофон", а точнее, как в камеру, потому что зрительный контакт - глаза
в глаза - оказался строго необходим. И девушка необычайно  легко  начала
передавать на умопомрачительное расстояние не мысли Язона, даже не звуки
и слова, а всю целиком воспринимаемую ею говорящую картинку. В  точности
так же, как до этого она передавала собственные мысли. Принимавшая  сиг-
нал Миди дорисовывала уже слегка размытый световыми годами образ Язона с
помощью своих личных воспоминаний. И  в  итоге,  когда  Стэн  с  помощью
пси-проектора выдал на большой экран четкое, цветное и подвижное изобра-
жение Язона, ни голос, ни лицо его не подверглись сколько-нибудь  замет-
ным искажениям.
   Что и говорить, все собравшиеся пирряне были рады видеть вновь  живым
и невредимым первого в истории инопланетника, которого они, по существу,
научились считать своим. И, разумеется, никто  не  сомневался,  что  вот
сейчас Язон их чемто удивит. Иначе просто  не  имело  смысла  устраивать
весь этот сложный, уникальный и, возможно, небезопасный для здоровья де-
вушек эксперимент. Обитатели Мира Смерти были готовы  к  самым  парадок-
сальным новостям. Тем более что они уже многое знали о Джемейке и  Генри
Моргане из предыдущего сеанса связи. И все равно доклад Язона  превзошел
все ожидания.
   А это был именно доклад, вернее, теледоклад, так как перебивать и за-
давать вопросы никакой возможности не имелось.  Единственное,  что  было
доступно каждому из присутствующих, это выхватить пистолет и разнести  в
пух и прах пси-проектор, а то и девушку Миди с ним заодно. И конечно, по
ходу долгого монолога, выданного Язоном, пистолеты пиррян вдоволь напры-
гались с предплечий в ладонь и обратно, но до стрельбы, по счастью, дело
не дошло.
   Под конец Миди, поняв принцип  трансляции,  изобретенный  ее  младшей
подругой, предоставила Керку шанс ответить. Она лишь не учла, что на том
конце телекоридора люди стоят просто на свежем воздухе, где-то в лесу, и
никаких приборов у них с собой нет. Так что ответ Керка озвучивала  сама
Долли. Да и вообще все это было уже на пределе возможностей. Сеанс связи
пришлось немедленно прекратить - Миди потеряла сознание. Мало того,  что
она выложилась полностью во время этого межзвездного разговора, так ведь
теперь на ее совсем не защищенный  мозг  начал  оказывать  давящее  воз-
действие необычайно тревожный эмоциональный фон всего зала. Пирряне бур-
лили, как развороченный муравейник, и  в  мешанине  всевозможных  чувств
лишь изредка вспыхивали радостные и бодрые ожидания.  В  большинстве  же
своем собравшиеся излучали крайнее беспокойство и даже страх, традицион-
но по-пиррянски переходящий в ярость и злобу.
   Миди быстро увезли в больничную падату  под  персональное  наблюдение
Теки и Бруччо. Не на шутку всполошившийся Арчи, естественно, умчался ту-
да же. В общем, самые уравновешенные и рассудительные люди оказались вы-
нуждены временно покинуть зал, и обсуждение всего услышанного началось с
крика. Было с чего обитателям Мира Смерти поорать в этот  день  друг  на
друга! Было. Ведь Язон (не кто-нибудь!) предложил им (пиррянам!) не уни-
кальный научный эксперимент и не путешествие к черту на рога  -  а  бук-
вально следующее: начать новую широкомасштабную войну с пиррянскими тва-
рями.
   - Друзья, я очень рад, что сейчас вы не имеете возможности перебивать
меня, - начал Язон, лучезарно улыбаясь. - Я провел в  пути  и  на  чужих
планетах уже почти два месяца - это большой срок. Я много думал о  наших
проблемах, а вдалеке размышлять о доме приятнее и проще. Все, что я ска-
жу вам сейчас, - это не едва родившаяся, пусть и сверхгениальная, но не-
доспелая идея. Это - мое тщательно продуманное и взвешенное  решение.  Я
направляю на планету Пирр эскадру космических флибустьеров - самых злоб-
ных, самых отчаянных, самых безжалостных и самых умелых бойцов на  межз-
вездных просторах Галактики.
   Он выдержал паузу и продолжил:
   - Они хотят завоевать нашу планету, потому что считают  ее  одной  из
самых богатых. Они будут искать на ней залежи металлических руд в  горах
и спрятанные сокровища в джунглях, они повсюду будут искать образцы ред-
ких животных. А главное, они станут пробираться к Эпицентру, управляюще-
му этими животными. Потому что там, в Эпицентре, они мечтают  найти  не-
достающую им таинственную деталь от звездолета "Овен". Это я  указал  им
именно планету Пирр. А на планете - именно  это  место  для  поисков.  И
только одного - до поры - они искать не будут. Людей. Они даже не ожида-
ют встретить вас. Помимо всего прочего,  я  объяснил  флибустьерам,  что
пирряне - самая хитрая раса во Вселенной и потому всегда считалась непо-
бедимой. Я объяснил, что вы умеете воевать, но вступаете  в  бой  только
после того, как погибнут все ваши дрессированные, натасканные на  врагов
свирепые звери. И только Эпицентр вы будете защищать особо.  Об  этом  я
тоже предупредил наших врагов. Флибустьеры станут воевать с  шипокрылами
и рогоносами, шилометами и меднозубыми кайманами, с одичавшими  доримами
и безглазыми дюжиногами. Вот тут мы и посмотрим, кто кого!
   Как бы ни закончилась эта история, пиратов погибнет много. Пиррянских
тварей - тоже немало. Да, мы знаем, как быстро они плодятся, вот  и  по-
наблюдаем со стороны за этим процессом.  Может,  сумеем  понять  главную
причину непобедимости Мира Смерти. А может (чем черт не шутит!), -  фли-
бустьеры-то народ уникальный, и техника у них не в пример нашей - может,
они таки очистят Пирр от всего враждебного человеку. И вот тогда уже  мы
придумаем, как очистить планету от них. Скорее всего просто заключим до-
говор, ведь я им обещал главным образом пресловутую деталь от  звездоле-
та, магический ключ к всемогуществу. А планета, если честно, даром им не
нужна, у них уже есть одна, даже несколько. И вообще  по  натуре  они  -
звездные кочевники.
   Словом, это уже лирика. Перехожу к практическим рекомендациям,  а  то
боюсь, девушка Долли устанет и не сможет больше передавать  в  эфир  мои
слова. Итак, рекомендации следующие. Первое: найдите, выклянчите у  Бер-
вика, купите за любые деньги, я потом все компенсирую, достаточно мощный
генератор экранирующего поля. Город Открытый и космопорт имени Велфа  не
должны пеленговаться никем. Второе. Быстро соорудите некое подобие  кос-
мопорта на другой стороне планеты, посреди диких джунглей. Туда мы и бу-
дем принимать гостей. Третье. Маленьких детей,  больных,  тяжелораненых,
совсем старых эвакуируйте на планету Счастье. Мало ли какой оборот  при-
мут события. Четвертое. "Арго" и все прочие военные корабли приведите  в
полную боевую готовность и выведите на орбиту. Пятое. Пусть лучшие гово-
руны планеты отрепетируют показательный номер -  натравливание  местного
зверья на чужаков. Этот спектакль нужно провести на  широкую  ногу  и  с
блеском. Людям подготовьте надежные пути отступления на случай, если пи-
раты сразу откроют шквальный огонь. Шестое.  Для  охраны  Эпицентра  ис-
пользуйте самое лучшее автоматическое оружие. Людей там быть не  должно,
а вот робот-охранник, которого на  Эгриси  звали  огнедышащим  драконом,
очень пригодится. Я помню, что подарил его Миди, но ради такого  случая,
думаю, она не пожалеет любимой игрушки . Седьмое. Или какое там по  сче-
ту?.. Да нет, вроде все.
   Язон помолчал, задумавшись.
   - Остальное решим по ходу дела. Времени у вас недели три.  Постараюсь
выкроить побольше, но может и не получиться. Возражения не  принимаются.
Обратного хода процессу дать я уже не могу. Могу лишь потянуть время.  И
еще. Попробую добраться до вас раньше флибустьеров, чтобы обо всем расс-
казать при личной встрече. Но это будет очень нелегко и даже  небезопас-
но. Так что ждите, друзья, и готовьтесь.
   Потом он обратился лично к вождю пиррян и своему старому другу:
   - Керк, надеюсь, ты сейчас слушаешь меня. Извини, если сможешь,  ста-
рина. Извини, что принял решение, важное для судьбы Пирра, не  посовето-
вавшись с тобой. Просто, знаешь, я давно уже считаю эту планету и  своей
тоже. А кроме того, вот и Мета была не против...
   Язон вдруг как-то потерянно замолчал, повернулся, очевидно, к Мете, и
в тот же миг изображение пропало.
   У Керка была совсем небольшая пауза, чтобы  приготовиться  к  ответу,
мысли его путались, и седовласый исполин, поднявшийся во весь рост перед
широко раскрытыми глазами уже едва дышавшей Миди, так и не  понял,  уда-
лось ли ему начать с главного.
   - Язон, я боюсь, пирряне не смогут вести битву чужими руками.  Мы  не
сумеем просто смотреть на все это и, вероятнее всего, тут же приступим к
войне на два фронта. Вот чего я опасаюсь...
   Больше Керк ни слова сказать не успел, потому что именно в  этот  мо-
мент Миди потеряла сознание.
   - Смерть Язону! - закричал Клиф, взрывая тягостную тишину, повисшую в
зале.
   С этого и началась дискуссия.
   Лихому космическому артиллеристу недавно исполнилось  двадцать  -  по
понятиям пиррян, совсем не юный возраст, и пора бы уж ему научиться вес-
ти себя умнее. Но Клиф и не собирался сдерживать эмоций:
   - Смерть Язону! Он предал нашу планету! Я был слишком юн и еще ничего
не решал тогда, когда этот вредитель впервые появился у нас. Но я помню,
как покойный Скоп хотел убить его в решающий момент, и если б не Мета...
   - Замолчи! - еще более громким и яростным голосом перекрыл предыдуще-
го оратора Гриф. - Ты просто пользуешься отсутствием  Меты.  Она  бы  не
позволила тебе говорить так!
   Гриф был еще моложе, но именно ему довелось быть  первым  наставником
Язона на Пирре, а потом вместе с бывшим своим учеником и Метой он прошел
через мясорубку войны на планете Счастье. Ничто  так  не  сближает,  как
совместные сражения, и юный Гриф был теперь полон решимости не давать  в
обиду друзей.
   - Помолчите оба! - взревел Керк. - Старшие еще  не  высказали  своего
мнения. С каких это пор на Пирре забывают о субординации и воинской дис-
циплине? Если Язон и виноват в чем-то, так только в  том,  что  дал  нам
возможность расслабиться. А мы не заслужили этой передышки. Не  забывай-
те, молодежь, однажды мы уже отдали свою планету  врагу  и  смирились  с
этим. И если б не Язон, нас бы не было здесь сегодня...
   Керк остановился, чтобы перевести дух, и Рес позволил себе вклиниться
в этот спор на правах человека с не менее веским голосом.
   - Ты не совсем прав, Керк. Язон с его головой и с его  деньгами,  ко-
нечно, помог нам отстроить заново город, порт,  восстановить  шахты.  Но
только лесные пирряне, мои собратья, настоящие  обитатели  Мира  Смерти,
никогда не покидали своего мира. И может, лишь благодаря этому мы все  в
итоге вернулись сюда. Нас, родившихся и выросших в джунглях, всегда сог-
ревала и согревает простая мысль, которую мы вослед нашим отцам, дедам и
прадедам доказываем всем остальным вот уже триста лет: "На  Пирре  можно
жить!" А раз можно, значит, нужно. Наша планета не только ужасна  -  она
еще и прекрасна. За нее стоит сражаться, и  конечно,  не  так,  как  это
раньше делали вы. Уж скорее так, как предлагает сегодня Язон.
   В его идее заключена большая  мудрость.  Столкнуть  лбами  две  самые
смертоносные силы в Галактике. Чисто математический подход: минус на ми-
нус дает плюс. Вы только вдумайтесь! Да нет, даже вдумываться  не  надо:
все гениальное просто. И, честное слово, если бы много лет назад  у  нас
были такие же технические возможности, я бы лично забросил на Пирр отча-
янных всадников Темучина.
   - Не разделяю ваших восторгов, старейшина Рес, - неожиданно  поднялся
Стэн. - И даже удивляюсь на вас.  Возникает  невольный  вопрос:  вам-то,
корчевщикам, для чего эта война?
   При слове "корчевщик" почти все  присутствующие  поморщились  и  даже
вздох возмущения прокатился по залу. Но Стэн невозмутимо продолжал:
   - Да, я оскорбил вас, но не считаю себя виноватым. Потому что  сейчас
вы рассуждаете не как гражданин  Пирра,  а  как  зарвавшийся  корчевщик.
Пусть горожане снова повоюют, раз уж они такие дураки, пусть вымрут  все
еще раз вместе с залетными флибустьерами, а мы отсидимся  в  джунглях  и
наконец-то заживем нормально. Разве не так?
   - Как тебе не стыдно, Стэн?! - закричал теперь уже Накса, тоже не су-
мевший сдержать своих - чувств. - Кто спасал вас  полуживых  изпод  руин
вашего старого города? Кто помогал вам бороться с новыми жуткими  мутан-
тами? Неужели мы опять начнем говорить "вы" и "мы"? Неужели ты не счита-
ешь, что пирряне вот уже несколько лет занимаются решением общих задач?
   - Все это так, Накса, - не унимался Стэн. - Но если  начнется  война,
решение общих проблем тут же и закончится. Не понимаю, какого черта  та-
щить сюда армаду озверевших кретинов с другого конца Галактики! Если  мы
просто хотим заняться тотальным уничтожением здешней биосферы - что  мо-
жет быть проще? Кажется, у нас теперь достаточно денег,  чтобы  закупить
целую армию непобедимых роботов-убийц.  Можно  даже  свести  к  минимуму
вредные выбросы и грамотно утилизовать падаль. Вот вам и вся война. Раз-
ве мы не обсуждали на наших совещаниях подобные дикие предложения? Зачем
же теперь возвращаться к ним снова?
   - Ты ничего не понял, Стэн, - попытался объяснить Рес. - Язон предла-
гает обратить против пиррянской природы не столько технику флибустьеров,
сколько их ни с чем не сравнимую ненависть.
   - А то им мало было нашей ненависти для того, чтобы плодиться,  креп-
чать, совершенствоваться и с еще большим усердием рвать зубами  все  жи-
вое?! Разве не это доказал вам еще тогда ваш разлюбезный Язон? Ненависть
порождает только ненависть, - довольно трезво рассудил Стэн.
   - Такова была ситуация тогда, - философски проговорил Рес.
   - А сегодня у нас нет выбора, - закончил за него Накса.
   - Да есть у нас выбор! - не согласился Керк. - Что за глупости?!
   - Это какой же? - полюбопытствовал Рес, явно готовый опровергнуть лю-
бой аргумент.
   - Просто не подчиниться - и все! - Не на шутку разошедшийся Стэн влез
со своей репликой, не дождавшись ответа Керка.
   Но Керк не обиделся, даже кивнул ему, мол, говори,  Стэн,  говори,  я
это и имел в виду.
   - Просто не подчиниться. Это уже много. Не разыгрывать никаких  спек-
таклей. А встретить их в космосе и там принять бой.
   - Принять бой там, где его обязательно проиграешь, - тихо  прокоммен-
тировал Рес.
   - Что?! - вскинулся Стэн, инстинктивно размахивая пистолетом.
   - Ничего. - Рес уже тоже держал его на прицеле и был абсолютно споко-
ен. - Скажи: вот лично ты много сражений провел в космосе?
   На прямой вопрос Стэн отвечать не стал, да и ни к чему было,  но,  не
желая сдаваться, продолжил перебор вариантов:
   - Можно вступить в союз с другими  планетами,  народы  которых  более
опытны в галактических битвах.
   - А-а-а, - протянул Рес, -  призвать  космический  Флот  Лиги  Миров,
подключить агентуру и штурмовые отряды Специального  Корпуса,  в  общем,
устроить Пятую - или какую там, Шестую? -  галактическую  войну.  Вместо
того чтобы решать собственные насущные проблемы. Красиво, Стэн.
   Стэн наконец замолк. В наступившую паузу снова ворвался резкий  голос
ничуть не переубежденного Клифа:
   - А я считаю, нужно снаряжать "Арго" и срочно вылетать  на  Джемейку!
Смерть флибустьерам!
   Спасибо, хоть лозунг заменил на более приемлемый, но предложение  его
все равно не отличалось разумностью и обсуждению явно не подлежало. Сде-
лалось вдруг совсем тихо, и в этой тишине Рес спросил Керка:
   - Так и ты, брат, считаешь, что не надо подчиняться Язону?
   - Ничего я не считаю, старина Рес, - ответил Керк  раздраженно.  -  Я
просто не умею подчиняться, и все вы это прекрасно знаете. Но и приказов
от меня сегодня не ждите. Арчи! - окликнул вдруг он.
   Арчи стоял в дверях, возможно, уже минуту, а то и больше.
   - Что с Миди? - спросил Керк.
   - Все нормально, - успокоил собравшихся юктисианец. - Обычное  переу-
томление. Тека уверяет, что в дальнейшем она сможет выдерживать и  более
длительные сеансы связи. А кроме того... Впрочем,  сейчас  не  время  об
этом. Я наверно, перебил кого-то своим появлением.
   - Вовсе нет, - сказал Керк, - сейчас мы как раз хотим знать твое мне-
ние о планах Язона. Даже хорошо, что ты не слышал общей дискуссии.
   - Действительно хорошо, - согласился Арчи. - Ведь тут и дискутировать
не о чем. Тут работать пора начинать. Неужели вы не понимаете? Да о  та-
ком грандиозном экологическом, биотехнологическом, социологическом и еще
черт знает каком эксперименте наука раньше и мечтать не могла, а мы ста-
нем свидетелями!..
   - Кто о чем, а вшивый о бане, - пробурчал Стэн.
   Керк добавил почти в тон ему:
   - Вот уж не думал, что всю свою жизнь буду бороться ради того,  чтобы
на старости лет сделаться подопытным кроликом!
   - Но почему же кроликом, Керк?! - засмеялся Арчи, стараясь все свести
на шутку. - Объектами науки являются все виды организмов, включая  кома-
ров, шипокрылов, гигантских ящеров... И даже такое  неординарное  живот-
ное, как человек. И обратите внимание, господа, наука принимается за  их
изучение вне всякой зависимости от желания объекта.
   - Демагог, - сказал Керк и вышел, едва не хлопнув дверью.
   Приказ о поэтапном проведении в жизнь "Инициативы Язона" был подписан
Керком лишь на следующие сутки, ближе к вечеру, когда он сидел за  своим
столом и смотрел в окно на кроваво-красный под закатным солнцем океан, а
мелкие дрожащие блики от желтовато-розовых облачков казались ему скопле-
нием отвратительных хищных моллюсков.
   И рука еще побаливала после операции. Ведь  вместе  с  проклятым  щу-
пальцем пришлось удалить целый фрагмент мышцы.

   ГЛАВА ТРЕТЬЯ

   Язон вышагивал по просторному кабинету Моргана в королевском дворце и
пункт за пунктом повторял главарю флибустьеров все, о чем они  не  имели
права забыть, отправляясь в столь ответственную экспедицию. Морган запи-
сывал, как прилежный ученик, чтобы наутро довести необходимую информацию
до своих подчиненных.
   Язон, с молодых лет привыкший к богемной жизни,  максимальный  прилив
интеллектуальных сил испытывал по ночам, потому они сейчас и  составляли
окончательный план полета под таинственным покровом тьмы,  словно  заго-
ворщики. Исполнители же тем временем отсыпались перед  последним,  самым
трудным днем подготовки. Вот уж когда набегаешься, как собака! Потом,  в
полете, можно будет расслабиться. Это знал любой  космодесантник,  любой
боец регулярного флота и уж тем более любой пират.
   В первые дни после старта никто никого не атакует, даже в  межпланет-
ных войнах. Идет притирка команды друг к другу, проверка всех систем ко-
рабля, разведка,  рекогносцировка,  радиоперехват  -  все,  что  угодно,
только не бой. А уж в межзвездных баталиях - тем более. Там, прежде  чем
развернуться в боевой порядок, еще долететь надо. Иногда простой  нудный
полет в обычном пространстве или в джамп-режиме длится по нескольку  не-
дель.
   Вопрос о том, в каком режиме лететь до планеты Пирр,  обсуждался  от-
дельной строкой. Морган, конечно, испытывал большое нетерпение.  Попасть
на вожделенную планету мечталось ну прямо завтра, что было невозможно  в
принципе. А с другой стороны, он хотел оставить за собой право раза два,
а то и три вынырнуть возле какихнибудь не самых бедных миров, чтобы нем-
ножко поразвлечься с тамошним околопланетным транспортом. Про  нападение
на сами планеты речь не шла - к чему так разбрасываться? Но лишить  фли-
бустьерскую команду привычной радости было бы несправедливо.
   Язон, конечно, внутренне противился всяческому разбою. Воспоминания о
гнусных нападениях на ни в чем не повинных людей  неизменно  вызывали  у
него тошноту и вместе с тем яростную дрожь в импульсивно сжимавшихся ку-
лаках. Он не хотел подвергать опасности новые жизни. С  другой  стороны,
торопить Моргана представлялось крайне неразумным. В погоне за абстракт-
ным добром (а как еще можно назвать стремление спасти всех беззащитных в
Галактике от всех мерзавцев?) он упускал  реальный  шанс  дать  любимому
Пирру больший срок на подготовку.
   В общем, мучительные сомнения грызли одновременно обе высокие догова-
ривающиеся стороны. В итоге решение было принято никакое: полетим - уви-
дим. А выводы будем делать по обстоятельствам.
   Степень доверия Моргана Язону казалась теперь почти  безграничной.  И
все же злоупотреблять этим доверием было страшновато.  Да,  Морган  знал
доподлинно, что Язон ни разу не воспользовался системами  дальней  связи
для переговоров с Кассилией, Счастьем, другими планетами или с кем-то  в
космосе. Это было сильно, очень сильно. Но давало ли право все-таки  на-
чать свою игру, когда они наконец покинут Джемейку? Язон не знал ответа.
Конечно, он начнет подрывную работу, уже начал ее... Но хватит ли гордо-
го звания "Великий Язон, пришедший на смену Старику Сусу", чтобы отвести
от него все и всяческие подозрения?
   "Нет, - решил Язон, - пока не стартуем в пространство, пока не  оста-
нется позади злодейский непроницаемый экран, пока Морган не утратит  над
нам ту полноту власти, которую обеспечивают, как говорится, родные  сте-
ны, то есть двухмиллионное пиратское сообщество, - до  тех  пор  я  даже
вопросов лишних задавать не буду. Мало ли что... А вот как выйдем в кос-
мос, как вдохнем полной грудью стерильный воздух из корабельных кондици-
онеров, тогда и решим, что делать и с чего начать Глядишь, да и наберем-
ся наглости уйти в свободный полет".
   В общем, и по этому вопросу решение получилось никакое.
   Зато план военных действий расписали достаточно подробно. С  конкрет-
ными задачами для каждого корабля, с доукомплектованием всех боевых еди-
ниц особыми видами оружия надземными, надводными, подводными и летающими
по воздуху машинами, специальными роботами, огнеметами, усыпляющими бом-
бами. В этой части список был очень длинным. Отдельно обсуждалась  проб-
лема спецкостюмов, необходимых для личного состава в условиях крайне аг-
рессивной природы. Флибустьеры-то ведь привыкли в легких рубашечках саб-
лями махать.
   Особая задача была поставлена перед Морганом  в  связи  с  пиррянским
двойным тяготением. Язон рекомендовал в течение  всего  пути  постепенно
увеличивать искусственную тяжесть на корабле и довести ее к концу полета
минимум до трех, а еще лучше до четырех  стандартно-земных.  Тогда  пир-
рянские дела покажутся флибустьерам ерундой и  они  будут  по-настоящему
готовы к бою в нечеловеческих условиях страшной планеты.
   Еще Язон по памяти нарисовал Моргану карту Пирра в виде двух  полуша-
рий и нанес на нее основные ареалы обитания всякой нечисти,  управляемой
хитрыми аборигенами. Даже  изобразил  без  особого  художнического  мас-
терства, но с прилежанием основные виды самых опасных животных.
   Короче, подготовка пиратской армии шла полным  ходом.  А  в  качестве
места, где скрывается главная цель их захватнического похода, Язон,  ра-
зумеется, указал Эпицентр, охраняемый хитрыми  и  злобными  пиррянами  с
исключительным тщанием.
   Даже Мета не могла не оценить этот его жестокий ход. Вообще  же  Язон
старался не брать ее с собой,  когда  занимался  подобным  инструктажем.
Во-первых, совершенно не хотелось случайно выдать, что как раз его  жена
и есть настоящая пиррянка, а во-вторых, оставался риск, что  любимая  не
сдержится и поведет себя как-нибудь неадекватно. Умом-то Мета  понимала,
что теперь иначе нельзя, коли совместный проект с  пиратами  закрутился,
но сердцу не прикажешь. Так уж вышло, что и суровая пиррянка, и  эмоцио-
нальная женщина, сосуществующие и, как правило, борющиеся в ней, по дан-
ному вопросу выступали с редким единодушием и в равной мере не приветст-
вовали столь предательскую позицию по отношению к родной планете.
   Старт неумолимо приближался. С нетерпением ждала его  и  Долли.  Ведь
она вырвется наконец из плена, она будет на свободе. Не  совсем  понятно
когда, ведь флибустьерский "Конкистадор" пока еще везет ее не на  родной
Зунбар, но Долли искренне верила раз ее не бросают здесь, значит,  возв-
ращение домой - дело техники. Во всяком случае, именно так и сказал  од-
нажды Язон, будучи в хорошем настроении.
   И он действительно думал об этом, много и серьезно. Зачем  тащить  на
далекий враждебный Пирр юную зеленоглазую ведьму? Глупость какаято! Если
Морган согласится с этой простенькой мыслью - вот он,  прекрасный  повод
для связи с внешним миром. "Ладно, ладно, - говорил сам себе Язон. -  Не
горячись. Все получится, дайте только взлететь..."
   И юный Робс ожидал дня отлета с не меньшим  нетерпением  и  трепетом.
Влюбленный мальчишка не сомневался ни минуты, что отправится  вместе  со
своей пассией в любую точку Галактики, чего бы это  ему  ни  стоило.  На
вопрос, как тут быть, Морган объяснил Язону, что для подобных случаев  в
Законе флибустьеров предусмотрено коечто. И пока Морган зачитывал  соот-
ветствующий пункт, Язон в очередной раз не уставал умиляться витиеватос-
ти слога местных юристов.
   "... Если до принятия присяги, а именно до шестнадцати лет  от  роду,
полноправный гражданин (А есть еще и неполноправные дети? Ведь  о  детях
речь!) пожелает (В какой форме?) по той или  иной  уважительной  причине
(Это еще что такое? Кто  определяет  степень  уважительности?)  покинуть
Джемейку, он имеет право сделать это, коль скоро родители его  или  нас-
тавники не возражают" (Офонареть можно!).
   Наставников у юного буканьера в наличии не имелось, а  родители,  ко-
нечно, не возражали. Папа считался убитым, маме было наплевать. Действи-
тельно так. Ведь детей на этой диковатой планете любили абстрактно,  как
домашних животных, как некий особый вид существ,  а  конкретно  к  своим
отпрыскам, тем более  подросшим,  относились  исключительно  равнодушно.
Впрочем, Язон сильно сомневался, что Генри  Морган  позволил  бы  любому
джемейкскому мальчишке вот так же запросто отказаться от флибустьерского
будущего на основании лишь одной  всеми  забытой  и  довольно  невнятной
строчки Закона. Естественно, с Робсом случай был особый, осененный поже-
ланиями Великого Язона.
   Таким образом, права мальчишки были уточнены, ну а  окончательно  ре-
шить его судьбу предстояло, конечно, уже на корабле.
   Итак, старта ждали все. Даже аукснис жверис, который, будучи загружен
в трюм "Конкистадора", неожиданно пропел странную музыкальную фразу точ-
но живой. Язон примерно догадывался, что это может  означать:  сработала
автоматика, сигнализирующая о возникновении мощного  магнитного  поля  и
толстого слоя брони вокруг маленького кораблика. Впрочем, могло это  оз-
начать и что-то совсем  другое,  ведь,  помнится,  при  загрузке  "Овна"
внутрь "Арго" никакая музыка не играла...
   Пираты же, ставшие свидетелями непонятного явления, поверглись в сос-
тояние настоящего мистического ужаса и долго не могли говорить. Даже сам
Морган как-то странно прореагировал. Напрягся весь, скривился, словно от
боли, а выслушав объяснения Язона, недоверчиво переспросил:
   - Сигнализация, говоришь? А что, если это боги возражают против наше-
го полета?
   - Окстись, Генри! - пристыдил его Язон. - Какие боги? Нет Бога, кроме
Христа. Разве не так тебя учили с детства?
   - Так, - согласился Морган. - Но мне не нравится этот поющий  звездо-
лет. Может, полетим без него?
   - Смешно и глупо, - сказал Язон. - Зачем тогда вообще  лететь?  Найти
третью деталь, а за это время потерять первую? Здесь за ним никто не ус-
ледит, да и в дороге "Овен"  может  понадобиться.  Поверь  мне,  золотой
звездолет - крайне полезная вещь. Ты же отлично разбираешься в  технике,
Генри! Разберешься и в этой. А может, ты хотел и процессор тут  бросить?
Чтобы какойнибудь олух сделал Джемейку открытой для всей Галактики
   - Нет, брат, процессор я всегда с собою вожу, - сказал уже почти  ус-
покоившийся Морган. - Ладно, считай, что убедил.
   А потом был старт. И все прошло абсолютно  нормально.  Даже  буднично
как-то. Корабли взмыли над планетой и умчались в черноту космоса -  один
за другим, в строгом порядке. Словно никто и не  собирался  никого  уби-
вать, просто ни с того ни с сего восемь с половиной тысяч человек собра-
лись вместе, да и решили отправиться на поиски тайны. Красиво!
   А Язон вдруг почувствовал, что ему грустно покидать Джемейку. И  поо-
бещал самому себе обязателъно сюда вернуться. Вообще  так  было  у  него
почти с каждой планетой. Но теперешняя грусть казалась какой-то особенно
щемящей. Что ж, вполне понятно: с годами все становятся сентиментальное.
   Он вдруг вспомнил свою первую книгу, по  которой  учился  грамоте  на
Поргорсторсаанде. Как это было увлекательно! А потом  еще  увлекательнее
оказалось читать новые книги, которые он принялся добывать всеми правда-
ми и неправдами. И однажды ему повезло - прикинувшись военным,  фермерс-
кий сын Язон попал в дом благожелательного аристократа, у которого  соб-
ралась очень солидная, по понятиям  их  планеты,  библиотека.  Томов  не
меньше тысячи украшало высокие стеллажи в старинном кабинете.
   - И вы все это читали? - с изумлением выдохнул юный любитель книг.
   - Почти все, - ответил аристократ честно, - но я читал  еще  и  много
других сочинений, которых не держу у себя дома.
   - Здорово! - еще раз восхитился Язон. - А я мечтаю прочесть все книги
на свете.
   - Юноша, - грустно улыбнулся аристократ. - За всю свою жизнь  человек
может прочесть десять, ну, пятнадцать таких собраний. Это предел.
   - А сколько же всего книг в мире? - спросил Язон.
   - Столько же, сколько звезд на небе, сколько деревьев в лесу, сколько
капель в океане, - таков был ответ.
   После этого у Язона на некоторое время даже пропала охота читать.
   И точно так же было с планетами.
   Обитаемая часть Вселенной включает в себя более тридцати тысяч земле-
подобных миров. Язон как-то подсчитал, что ему довелось побывать меньше,
чем на трехстах. И стало пронзительно грустно. Никогда ему  не  повидать
всех планет Галактики. А так хочется! Да, теперь его  сделали  бессмерт-
ным, но, если вдуматься, это же ровным счетом ничего не меняет.  Простая
арифметика подсказывает, что для полного  кругосветного  путешествия  по
Галактике придется прожить еще сотню раз по столько же.  Во-первых,  это
может оказаться ужасно скучным и утомительным занятием, а во-вторых, еще
за пять тысяч лет человечество расселится по миллионам  новых  миров  и,
очевидно, даже на других звездных островах...  Бесконечная  погоня.  Был
такой древний парадокс про Ахиллеса, который никак не может догнать  че-
репаху. По чисто математической причине.

   ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

   В первый же день полета Морган вызвал его для разговора  не  в  капи-
танскую рубку, а в лабораторию, чтоб тихо было и никто не мешал.
   - Ну, рассказывай, - начал он с совершенно  неожиданного  вопроса.  -
Почему твоя планета так называется?
   - Ну, начнем с того, - не растерялся Язон, - что это не моя  планета.
Я ведь уже говорил тебе, что родился на Иолке, а к тому же...
   - А к тому же Пирр был царем Эпира, - еще  более  неожиданно  сообщил
Морган, перебивая Язона. - Воевал он на стороне города Тарента. С римля-
нами, если мне не изменяет память. И сначала победил их при  Гераклее  в
280 году до Рождества Христова, а затем, годом позже, одержал  еще  одну
победу - уже при Аускулуме. И вот там греческий царь потерял практически
всю свою армию. Подобного рода победы и стали с тех пор называть  пирро-
выми. Хорошо ли это?
   Со столь длинной цитатой из учебника истории флибустьер, конечно, пе-
рестарался. Язон улыбнулся,  сразу  уловив  смысл  вопроса,  и,  заранее
чувствуя свое превосходство, ответил не задумываясь:
   - Генри, не бойся ничего! Ты забыл одну важную подробность. Царь  лю-
безною тебе Эпирского государства погиб лишь через шесть лет  после  той
победы. Значит, и ты жить останешься, любитель мистических совпадений. А
уж армия твоя... Разве жизни отдельных людей когда-нибудь тебя заботили?
   - Ого! Браво, Язон! - Морган похлопал в ладоши. - Это  был  достойный
ответ. Стало быть, и ты знаком с древней легендой.
   Последнего обращенного к нему вопроса Морган как  бы  не  услышал,  и
Язон решил не продолжать эту тему.
   - Еще бы! - сказал он. - Я по-настоящему увлекался древностью. И Пир-
рова победа - вовсе не легенда, а исторический факт. А вот ты, держу па-
ри, выудил эту информацию только что из какой-нибудь портативной библио-
теки типа "Марк-9".
   - "Марк-9-03", - поправил Морган. - Эта система более совершенная.
   - А про планету Пирр и ее сегодняшнее состояние  там  ничего  нет?  -
небрежно спросил Язон, замирая от ужаса.
   Вдруг Морган просто играет с ним, как кошка с мышкой. Ведь  если  ка-
кой-нибудь доброжелательный кретин из Лиги Миров  без  разрешения  Керка
ввел в базы данных для библиотек общего пользования полный пакет  инфор-
мации о Мире Смерти, всей затее Язона придет конец прямо сейчас. Да  что
там затея! Не пройдет и получаса как его самого и Мету,  а  возможно,  и
Долли с Робсом просто изрубят на куски, не взирая на все заветы  Старика
Суса и все предначертания неведомых богов, владевших  тайной  звездолета
"Овен".
   - Представь себе, ни слова, - сказал Морган. - Я  уже  сталкивался  с
подобной петрушкой: о некоторых хорошо знакомых мне планетах официальные
службы либо не знают ничего, либо просто не хотят  сообщать.  Причины-то
могут, быть разные...
   Смертоносный клинок,  занесенный  над  шеей,  остановился,  послушный
твердой руке хозяина, и был тут же решительно отброшен в угол. Язон мыс-
ленно выдохнул и встряхнулся. А внешне сумел  вовсе  никак  не  проявить
своих эмоций.
   - Я тоже искал эти сведения в свое время, - сообщил  он.  -  А  нашел
только древнюю поучительную историю о греческом  царе,  потерявшем  свою
армию.
   - И когда же это было? - поинтересовался  Морган.  -  Как  ты  вообще
впервые попал на Пирр?
   Вопрос не застал Язона врасплох. На этот счет у него давно была сочи-
нена убедительная легенда, не слишком далекая от жизни. Якобы он спасал-
ся от хозяев очередного игорного заведения, ну, допустим, казино "Туман-
ность" на планете Мэхаута, прыгнул в космопорту в первый попавшийся  ко-
рабль, а тот оказался суперкрейсером пресловутых пиррян. Зайца обнаружи-
ли только уже на планете, а  поскольку  обратный  рейс  планировался  не
слишком скоро, Язону довелось месячишко послоняться по джунглям  челове-
ко-звериной цивилизации. Правда, недели две из этого месяца он провалял-
ся еле живой из-за двойного тяготения, зато в  течение  второй  половины
срока успел узнать много интересного. Позднее информацию об особой  роли
Пирра во Вселенной и о хранящейся там  величайшей  ценности  подтвердили
ему некие мудрецы из миров центра Галактики. Вот так.
   В последней части своего рассказа Язон не слишком  останавливался  на
подробностях, давая понять, что здесь  и  кроется  его  главный  секрет.
Расскажи такому Моргану все, что знаешь, и он тебя выбросит посреди  до-
роги, как отработанный шлак. А флибустьер и не скрывал никогда, что  от-
ношение его к людям действительно таково: одни нужные, другие  ненужные.
Предельный цинизм был едва ли не главной чертою его характера.
   Вот  только  дремучие  суеверные  страхи  иногда  вдруг   оказывались
сильнее. На этом и рассчитывал сыграть Язон, выбрав подходящий момент.
   Морган внимательно слушал, посматривал хитро и  явно  прикидывал  про
себя, какова же доля правды в этом вдохновенном сочинении.  Но  в  итоге
пришел почему-то в достаточно благостное состояние.  Заказал  по  бокалу
отличного одемирского портвейна, тут же приехавшего сквозь стену на  те-
лежке, и, прихлебывая темно-розовый ароматный напиток, принялся  вспоми-
нать свою юность на планете Казан. В общем,  очень  душевная  получилась
беседа, и Язон рискнул под занавес коснуться одной из скользких тем:
   - А что, Генри, каков маршрут нашего полета? Я все-таки не  последний
человек на корабле - имею право знать.
   - Имеешь право? - задумчиво переспросил Морган. - Пожалуй, что и так,
мой дорогой Мухарриб. Первый раз мы выйдем из  кривопространства  после-
завтра, вблизи планетной системы Гаммы Бронтозавра.
   Морган называл звезды по варварской классификации космических  бродяг
последних веков. Но Язон понял, о каком светиле  идет  речь.  В  течение
своей бурной жизни он успел познакомиться с самыми разными системами на-
именования небесных тел, созвездий, скоплений и  туманностей.  Фундамен-
тальные звездные каталоги, составлявшиеся еще на Старой Земле, были  по-
рядком подзабыты современными звездоплавателями, и даже штатные  звездо-
четы Научного центра Лиги Миров так и не сумели выработать единого  под-
хода к астрометрии и астронимике.
   В общем, Язон сразу вспомнил, что именно вокруг этой звезды обращает-
ся некая землеподобная планета, по счету пятая, а по названию -  Зунбар,
и сердце его забилось чаще. Но он не стал ничего спрашивать,  ожидая  от
Моргана дальнейших объяснений.
   - Неплохое местечко, - сообщил Генри после паузы.  -  Пять  обитаемых
планет возле одной звезды - редкий случай, да еще  четырнадцать  относи-
тельно неподалеку. В этих краях мы всегда найдем, чем поживиться. Урано-
добытчики с Циклопа, финансисты с Гартацены, отчаянные звероловы, слета-
ющиеся отовсюду на Одемиру, богатые бездельники с  Зунбара...  -  Морган
сделал нарочитую паузу. - Не было случая, чтобы  какойнибудь  интересный
корабль не встретился на нашем пути.
   Язон не хотел раньше времени проявлять свою эрудицию, но теперь слово
было сказано, и дальше играть в молчанку не имело смысла.
   - Даже я припоминаю один такой случай, - проговорил Язон  многозначи-
тельно. - Действительно славное местечко. А ты не боишься спугнуть  уда-
чу, возвращаясь сюда так скоро? Ведь это все равно что, играя в рулетку,
ставить снова на ту же цифру, которая выпала в предыдущем коне.
   - Нет, Язон, я не боюсь спугнуть удачу. Я уже не первый раз так делаю
и пришел к выводу, что наглость города берет. Есть такая  древняя  пого-
ворка.
   Язон не успел сказать, что в древности  поговорка  звучала  несколько
иначе, поскольку Морган неожиданно добавил:
   - Но ведь ты совсем не об этом хотел спросить меня. Тебя сильнее все-
го волнует, отпущу ли я домой девчонку. Правильно?
   Язон кивнул.
   - Так вот: на этот вопрос у меня еще нет ответа. Мне надо кое  с  кем
посоветоваться.
   - На корабле или по радио? - решил уточнить Язон, раз уж пошли  такие
откровения.
   - Ни то и ни другое. Я должен встретиться лично с одним человеком  на
Одемире. Тебе не надо знать его имени, но разговаривать мы пойдем  вмес-
те. Обязательно.
   Странная это была информация, однако больше Морган  ничего  объяснить
не соизволил. Но Язон и так догадался, что вовсе не ради очередного раз-
боя будут они выходить из кривопространства возле Гаммы  Бронтозавра,  а
именно ради этой встречи.
   - Ладно, поговорили - и хорошо, - заключил Морган. - Теперь пора  пе-
реходить к физическим упражнениям. Сейчас дадим объявление, и попрошу-ка
я Миссона врубить сразу два с половиной g. Как думаешь, сдюжат мои ребя-
та в течение суток?
   - Не знаю, не знаю, но ты не прав в принципе, Генри, - заметил  Язон,
- чтобы по-настоящему натренироваться, нельзя разделять,  как  ты  гово-
ришь, физические упражнения и все остальные дела. Мы,  например,  должны
были с тобой разговаривать и пить портвейн именно при повышенном тяготе-
нии.
   - Уволь меня, братец, от таких экзерсисов в первый день. Вот  команда
пусть трудится, а сам я сейчас лягу в противоперегрузочное кресло и пош-
лю всех куда подальше. Не ты ли мне рассказывал, как две недели на  этом
самом Пирре пластом лежал?
   - Было дело, - согласился Язон и слукавил: - Я и сейчас перегрузки не
слишком хорошо переношу. Пиррянские тренировки остались в далеком  прош-
лом.
   - Тогда и тебе желаю спокойной ночи, Мухарриб. - Этой ласковой  клич-
кой Морган, как правило, подчеркивал доброжелательное отношение к Язону.
- А два с половиной я все-таки, врублю.
   И, нажав кнопочку на пульте, встроенном в кресло, он распахнул  стены
лаборатории, предлагая почетному гостю побыстрее шагать к себе, пока еще
можно шагать, а не ползти.

   ГЛАВА ПЯТАЯ

   Планета Одемира официально находилась под протекторатом  Зунбара,  но
фактически даже не имела своего правительства,  своих  городов  и  своей
промышленности, если не  считать  целой  сети  маленьких  винодельческих
предприятий. Вином, особенно портвейнами, хересами, му скатами и бренди,
Одемира славилась. А вообще зунбарцы использовали ее преимущественно как
огромный национальный парк, где отдыхали любители лесных прогулок,  рыб-
ной ловли и всяческого собирательства: древесных и земляных грибов, пло-
дов и ягод, мхов, шишек, лишайников и, наконец, главного одемирского де-
ликатеса - восхитительно вкусной оранжевой плесени с гладких стволов ти-
холиста. Еще здесь круглый год разрешалась охота на плодившихся с  небы-
валой скоростью пушных зверей бубузантов,  шкурки  которых  ценились  во
всей Галактике очень высоко. Вывозить с Одемиры живых бубузантов катего-
рически запрещалось, но не переводились, конечно, среди  гостей  планеты
контрабандисты-звероловы. Одни находили простаков-покупателей  на  живой
"скоропортящийся" товар, а другие с тупым энтузиазмом увозили их в  род-
ные края и там пытались разводить. Однако одемирские зверьки  не  только
не размножались, но и с завидным постоянством в любых условиях отказыва-
лись от пищи, в результате чего, естественно, подыхали. Наука этот  факт
объяснить пока не сумела - ни зунбарская, ни какая другая.
   А обитатели самой Одемиры к науке имели отношение слабое. Жили они  в
лесных хижинах, как дикари, хозяйство вели  примитивное.  Впрочем,  хлеб
выращивали и домашний скот имели. Наиболее высокой культурой быта  отли-
чались виноделы, строившие себе дома из глины. В  отличие  от  остальных
одемирцев они не только слушали информационные выпуски по  радио,  но  и
любили смотреть видеопрограммы. Сочетание диких условий жизни с  большим
объемом внешней информации привело к тому, что на  Одемире  были  крайне
популярны всевозможные маги, шаманы, колдуны, знахари и прочие  шарлата-
ны, тяготеющие к оккультным наукам и претендующие на сверхзнание. Строго
говоря, каждый коренной одемирец  считал  себя  немножечко  волшебником.
Особенно после кружки доброго бренди или двух кружек  не  менее  доброго
вина.
   От маленького космодрома, выстроенного, разумеется,  зунбарцами,  они
пошли пешком по лесной тропинке, вьющейся среди высоких стволов и густо-
го кустарника. Дышалось здесь необычайно легко, и вообще лес  действовал
умиротворяюще. Шум листвы, птичье многоголосье, хруст веток под  чьми-то
тяжелыми лапами, иногда  совсем  близкое  ворчанье  и  хрюканье...  Язон
представил себе, как Мета стала  бы  тут  палить  налево-направо.  Он  и
сам-то, едва они отошли несколько шагов от десантного бота, начал совер-
шенно машинально рыскать по сторонам мгновенно прыгнувшим в ладонь  пис-
толетом. Морган объяснил, что здешнее зверье при свете дня не нападает и
оружие можно убрать, но Язон все равно еще несколько раз по  устоявшейся
пиррянской привычке реагировал вполне однозначно на незнакомые  звуки  в
придорожных зарослях.
   Морган шагал первым, за ним - Долли, дальше - Язон. Замыкал это шест-
вие по узкой тропинке Эдди Хук. Морган взял Хука в качестве помощника и,
возможно, личного охранника. А вот зачем  понадобилось  тащить  с  собой
Долли?..
   Из-за нее, когда покидали  корабль,  получилась  малоприятная  сцена.
Сначала едва удалось уговорить Мету остаться, так как  Морган  почему-то
категорически возражал против ее участия в этом странном полете на  Оде-
миру... Когда же внезапно выяснилось, что вместе с ними  должна  отправ-
ляться еще и Долли, к прежним крикам добавились возмущенные вопли Робса,
не желавшего никуда отпускать любимую.
   И тогда Язон рявкнул на всех:
   - Молчать!!
   А в наступившей тишине проговорил нарочито зловещим, замогильным  го-
лосом:
   - Если с Долли или со мной что-нибудь случится, а также  если  кто-то
попытается здесь в наше отсутствие обидеть Мету или Робса, боги  сделают
так, что этот корабль развалится на куски и только аукснисжверис  примет
нас четверых в свое чрево и продолжит путь во Вселенной.
   Это был очень скороспелый экспромт, и в нормальной компании  подобное
заявление обхохотали бы, сочтя его удачной или, наоборот, дурацкой  шут-
кой, но собравшиеся здесь, у стартового шлюза линейного  крейсера  "Кон-
кистадор", реагировали немножечко иначе. Мета вздрогнула, Долли прикрыла
глаза, словно в ожидании удара, а все  стоявшие  рядом  пираты,  включая
Робса, в ужасе перекрестились. И даже прожженный циник Морган,  выдержав
некоторую паузу, осенил себя крестным знамением, а потом тихо сказал:
   - Он прав. Все так и будет.
   После столь серьезного заявления уже никто ничего добавить не мог.
   Вряд, ли Морган действительно верил подобной чепухе - просто ему было
очень нужно попасть на Одемиру именно в таком составе. В дороге  главный
флибустьер признался, что летят они к его старому знакомому  -  местному
деду-колдуну, который не однажды  помогал  Моргану  в  серьезных  делах.
Впервые это случилось лет десять назад, когда всемогущий одемирец  посо-
ветовал пиратскому рейдеру изменить маршрут и в точности предсказал  ре-
зультат очередной лихой авантюры. Трудно было не уверовать в  провидчес-
кий талант колдуна, и Морган взял за правило советоваться с ним во  всех
нестандартных ситуациях.
   Генри счел необходимым предупредить, что, обращаясь к старику, следу-
ет называть его "вуду", но только это не имя - имя останется в  секрете.
Язон-то сразу сообразил: в переводе, со староанглийского "вуду" как  раз
и означало "шаман", "колдун".
   И вот теперь они приближались к дому великого вуду.
   Колдун оказался виноделом. Вокруг его глиняной хаты повсюду стояли  и
валялись бочки, а сам хозяин возлежал  на  топчане  перед  видеоэкраном,
прихлебывал что-то из деревянной кружки и  весело  хихикал  над  шутками
зунбарских артистов. В комнате сильно пахло табаком и винными испарения-
ми. Долли даже поморщилась, переступая порог этого полутемного и душного
жилища.
   Язону хватило пятнадцати минут, чтобы понять: вуду - типичный жулик и
шарлатан. Знания его по всем вопросам были на удивление куцыми, а  небы-
валые прозрения если и находили на витийствующего деда, то скорее  всего
под воздействием алкоголя. Рассказ Моргана о золотом звездолете и особой
миссии Язона сильного впечатления на старика не произвел. Однако,  когда
Язон попробовал перечислить названия "Овна" на разных языках, колдун не-
ожиданно бурно среагировал на слово "окроткави". Моргана этот факт  при-
вел в крайнее возбуждение, а Язон очень быстро выяснил, что никаких дру-
гих слов на эгрисянском вуду не понимает, а значит, все его взмахи рука-
ми и закатывание глаз - чистейшей воды спектакль, рассчитанный на  дура-
ка. В роли дурака добровольно выступал Морган. Все-таки его цинизм  уди-
вительным образом уживался с почти детской наивностью: предсказавший од-
нажды да будет предсказывать всегда! Язон, кстати, не  исключал  возмож-
ности, что лет десять назад вуду был совсем другим. Сквозь тяжелый запах
перегара и лютую ахинею, которую он нес теперь, проступали,  как  сквозь
туман, жалкие остатки бездарно  растраченного  телепатического  таланта.
Долли, должно быть, еще острее почувствовала это и  попыталась  войти  в
контакт с той частью мозга вуду, которая еще не полностью деградировала.
Результат не замедлил проявиться.
   - Эта девушка - ведьма, - свистящим шепотом сообщил вуду. -  Избавься
от нее, Генри. Ей нельзя находиться на одном корабле со святыней богов.
   Морган слушал, и глаза его темнели.
   - И этот человек не прост,  -  продолжал  увлекшийся  вуду,  переводя
взгляд и указующий перст на Язона.
   "Э, приятель, - подумал Язон, - да ты сейчас все  испортишь!  Хватит,
ты уже отлично сыграл свою роль. Отдохни".
   Последние слова он попытался внушить вуду, и кажется, что-то  получи-
лось. Тот замолчал, будто поперхнулся, а Язон, торопясь  развить  успех,
этак запросто поинтересовался:
   - А можно непростому человеку выпить чегонибудь?
   Оказалось, что не только можно, но и нужно. Официальная часть  визита
на том и завершилась, а неофициальная включала в себя обязательный  тост
"за прозревших и видящих во тьме", а затем не менее обязательную  дегус-
тацию нескольких изысканных сортов ароматнейшего бренди. Вуду  умел  его
делать лучше всех на планете, чем страшно гордился. Сам дедуля, несмотря
на почтенный возраст, принимал наиболее активное участие в дегустации, а
потому уснул, не дождавшись ухода гостей. Спасибо еще успел вручить им в
подарок три бочонка своего самого знаменитого бренди. Два  из  них  были
относительно скромного размера - легко помещались под мышкой, а третий -
примерно литров на пятнадцать -  согласился  тащить  до  корабля  только
Язон. Было это не то чтобы тяжело, а просто очень неудобно. Ну, да  лад-
но, своя ноша не тянет.
   Полдороги летели молча. От выпитого клонило в сон. За управление  по-
садили Хука, как самого трезвого Долли, конечно, не пила ни  грамма,  но
не ей же было начинать разговор в такой ситуации.
   Наконец Морган поинтересовался:
   - Ну и какие есть соображения по дальнейшему?
   - Соображения очевидные, но есть вопрос. Мы  сможем  отправить  Робса
вместе с Долли?
   - Это не вопрос, Язон. Можешь отправить вместе с ними хоть Мету.
   - Мету?? - уцепился Язон за такое неожиданное предложение
   - Шучу, - тут же откликнулся Морган. -  Просто  меня  волнует  совсем
другое. Как бы за нашу девочку выкуп посолиднее хапнуть.
   Ну, конечно, флибустьер не мог рассуждать иначе. А Язон и не  подумал
о таком очевидном варианте. Что же  теперь  ответить?  А  отвечать  надо
быстро.
   - Генри, но ведь вуду советовал избавиться от ведьмы,  чтоб  не  было
беды. Как то нехорошо с такого дела пытаться еще и денег получить...
   - Деньги хорошо получать с любого дела, - жестко произнес  Морган,  и
Язон понял, что дальнейшая дискуссия на эту тему бесполезна.
   А Моргана уже понесло.
   - Девочка, - спрашивал он у Долли, - сколько миллионов кредитов готов
будет отвалить за тебя твой папуля? Сколько ты стоишь, девочка?
   Надо отдать должное юной зеленоглазой ведьме, она сумела взять себя в
руки. Месяц тяжелых испытаний не прошел для нее даром. Она повзрослела и
духовно закалилась от общения с людьми, у которых  жестокость  считалась
не пороком, а доблестью.
   - Я думаю, об этом надо говорить с моим отцом. Лично меня устроит лю-
бая сумма.
   - А вот меня - не любая! - продолжал хохмить Морган. -  Этот  Рональд
Сейн - богатая сволочь. Что ты скажешь, Язон, если мы начнем торговаться
с трех миллиардов, а согласимся в итоге на один. Учти, половина - твоя.
   Морган откровенно нарывался на скандал, на драку, ждал девичьих слез,
криков, безумных поступков. Зачем? Наверно, предположил Язон,  необходи-
мость подчиниться воле неведомых богов или пусть даже собственному внут-
реннему голосу была ему крайне неприятна. Главарь флибустьеров не привык
подчиняться. Оттого и сделался раздраженным, оттого и пытался отыграться
на мелочах, раз уж не в силах изменить главного.
   Язон и Долли сдерживались из последних сил, подпитывая друг друга те-
лепатическими импульсами. Сейчас уже от Язона требовался  достойный  от-
вет. Не спорить надо было, а просто осадить зарвавшегося пирата.
   - Генри, когда просишь  выкуп  в  обмен  на  заложников,  торговаться
нельзя, - начал он спокойно и рассудительно. - Это мелко и глупо. В тво-
их руках жизнь человека, для кого-то бесценная. Поэтому ты сам называешь
цену и стоишь на ней до последнего.  Увлекаться  большими  числами  тоже
нельзя. - Чем неподъемнее требование, тем выше вероятность,  что  с  той
стороны пришлют не деньги, а бомбу замедленного действия или группу зах-
вата, составленную из роботов-невидимок. Рекомендую  просить  не  больше
Полумиллиарда. Считай, я отказываюсь от своей доли во имя общего  успеха
дела.
   - Э, Язон, да ты, наверно, занимался терроризмом! - с уважением воск-
ликнул Морган.
   - Да, Генри, и не таким мелким, на какой ты меня  сейчас  подбиваешь.
Поэтому вот мое единственное условие: переговоры веду только я. Надеюсь,
ты наконец понял, насколько я старше и опытнее?
   Морган промолчал. Потом отвернулся к иллюминатору и стал смотреть  на
звезды. А среди них уже отсвечивал матовым блеском пока  еще  маленький,
но стремительно приближавшийся сигарообразный корпус "Конкистадора".
   В своей каюте Язон первым делом вынул пробку из бочонка  и  аккуратно
налил в два стакана темного душистого бренди - себе и Мете.
   - Выпьем, родная, за нашу девочку. Можешь считать, она  уже  спасена.
Завтра утром мы будем на орбите Зунбара.
   Долли стояла рядом и удивленно хлопала своими зелеными глазищами.
   - А как же папа... деньги... а если  полиция?..  -  Она  окончательно
смешалась и замолчала.
   - Переговоры буду вести я, - сказал Язон, кладя руку на ее  худенькое
плечо. - Какие языки знает твой папа?
   - Эсперанто, английский, датский, - начала вспоминать Долли.
   - А что-нибудь более редкое?
   - Сейчас, сейчас... Во! Польский.
   - С польским у меня плоховато, - вздохнул Язон.
   - А греческий? - предложила Долли. - Он немножко умеет по-гречески...
-
   - Годится, - улыбнулся Язон, - я тоже немножко.  Попробуем  конспира-
тивно поговорить по-гречески. Две-три фразы, больше не надо. Больше даже
нельзя - подозрения вызовешь. Ну, ладно, не беспокойся Долли, все  будет
хорошо.
   От Одемиры до Зунбара - один ночной перелет на  средней  межпланетной
скорости. Можно и быстрее долететь, но Морган не  торопился.  Перед  от-
ветственной операцией ему хотелось выспаться. Он даже тяготение  на  ко-
рабле уменьшил с двух с половиной до полутора единиц. И это было замеча-
тельно: Долли к концу третьего дня безумно устала от  перегрузок,  а  ей
тоже не мешало находиться в форме. Робс по молодости лет на сон не жало-
вался, а истинная королева перегрузок Мета, как  казалось  Язону,  могла
спать сном младенца хоть при двадцати g.
   И только сам Язон в эту ночь не сомкнул  глаз.  Он  писал  длинное  и
очень подробное письмо Рональду Сейну. Он должен был  объяснить  все  до
мелочей и убедить  преуспевающего  зунбарского  бизнесмена,  в  исключи-
тельной важности своей просьбы. От того, насколько удачным получится это
письмо, зависело теперь слишком многое. Да, конечно, Язон искренне радо-
вался, что отец и дочь вновь обретут друг друга, но не это  было  сейчас
главным. В конце концов может девчонка и на Пирр  слетать.  Глядишь,  ей
там и понравится. А уж Робс-то точно не заскучает.  И  папа  на  Зунбаре
легко переживет еще месяц разлуки с любимой Долли. Однако шанс,  который
сейчас предоставлялся Язону благодаря стечению  обстоятельств,  был  так
заманчив, что ради него стоило рискнуть.
   Он никому, даже Мете, не рассказал о своей новой  идее,  зародившейся
по дороге на Одемиру и обратно. Пусть все узнают об  этом  после,  когда
самые ужасные треволнения останутся позади. Ведь  на  самом-то  деле  он
вовсе не был уверен в удачном исходе утренней операции.
   Рассчитывать на здравомыслие Сейна лишь потому, что его фамилия имен-
но так переводится со староанглийского? Рассчитывать на  невмешательство
полиции, начальники которой даже на самых цивилизованных планетах оказы-
ваются зачастую непроходимо тупыми? Рассчитывать на последовательность и
логику в поведении  Моргана,  становящегося  иной  раз  непредсказуемым,
просто бешеным и кровожадным?  Ни  на  что  подобное  рассчитывать  было
нельзя. А значит, на любом этапе на смену переговорам могла прийти  бес-
порядочная стрельба. Почему же Язон всетаки решился? Интуиция? Вероятно,
интуиция подсказала что-то. Но главное - неистребимый азарт игрока  брал
в нем верх над скучными доводами рассудка.

   ГЛАВА ШЕСТАЯ

   На Зунбар отправили Эдди Хука. У него оказалось самое подходящее  для
тамошних властей удостоверение личности - чистый,  без  всяких  подозри-
тельных виз галактический паспорт, выданный совсем недавно  Лигой  Миров
на имя Турнуда Мориго. Лазерный идентификатор внешности  под  прозрачным
пластиком документа был перенастроен на страшную рожу Хука лучшим специ-
алистом по фальшивкам, какого только можно было найти на Радоме. А  там,
разумеется, промышляли и этим. Как уже знал Язон, для радомцев ни на что
не существовало запретов..
   Эдди полетел еще и потому, что был  одним  из  самых  смышленых  фли-
бустьеров. А ведь задача перед пиратским эмиссаром стояла нетривиальная:
разыскать Рональда Сейна, обрисовать ему ситуацию, встретиться  один  на
один, убедить в бессмысленности силовых вариантов и пригласить на личном
транспорте посетить "Конкистадор", с тем чтобы совершить обмен  по  всем
правилам. Сложностей могло возникнуть сколько угодно, и, хотя Эдди  имел
возможность в любой момент выйти на связь с кораблем, он все-таки должен
был и сам соображать неплохо.
   Язон предлагал вообще никого не делегировать на планету, а найти Сей-
на просто по радио и сразу вступать с ним в переговоры без всяких  пред-
варительных угроз и мер предосторожности. Морган этот вариант отверг. Он
вполне резонно не хотел верить, что человек способен просто из благодар-
ности отдать полмиллиарда даже за самую любимую дочку.  Существовал,  по
его мнению, лишь один серьезный вариант - примитивное вымогательство под
страхом убийства. Что ж, наверно, Морган был прав.
   Инструктировали Хука вдвоем: Генри выражал мысль,  а  Язон  оттачивал
формулировки. Но главным оставалось все то же - шокировать Рональда Сей-
на признанием, что это именно они порешили всю его семью, и держать кли-
ента в постоянном страхе перед смертью единственной оставшейся  в  живых
дочери.
   Эдди Хук с этого и начал, когда повстречал бизнесмена на берегу  пус-
тынного залива, где из воды торчали странные ржавые остовы  брошенных  и
затонувших рыбацких катеров.
   - Имейте в виду, Рональд, если вы кого-то привели с  собою,  попытае-
тесь давить на меня или просто задержать и, соответственно, я не вернусь
в обозначенное время на свой корабль, предмет наших с  вами  переговоров
просто перестанет существовать. Мой хозяин очень жесткий  человек.  Ему,
конечно, нужны деньги, но неуважения к себе он не потерпит. И еще  учти-
те: о моей жизни он ни на секунду не задумается. Встречный шантаж беспо-
лезен. В общем, у вас есть только, один способ помочь дочери  -  беспре-
кословно выполнять наши требования.
   Сейн слушал, не комментируя, а если кто и приехал с  ним  вместе,  то
эти люди отсиживались в тени.
   - В обмен за девчонку мы требуем пятьсот миллионов кредитов. Понимая,
что собрать такую сумму наличными непросто, мы даем вам  сроку  тридцать
часов. Кажется, это как раз сутки на Зунбаре.  И  последнее:  вы  можете
предложить нам вместо денег ценные бумаги на предъявителя - у  нас  есть
человек, который в них разбирается, - а также любые другие  ликвидные  и
достаточно компактные товары: металлы, камни, сильные яды  или  наркоти-
ки... Вы ведь, кажется, фармацевт?
   - Я вас понял, господин Мориго, - проговорил Сейн с  предельным  спо-
койствием, будто проводил обычную деловую беседу. -  Оставьте  мне  ваши
координаты для связи.
   - Безусловно, я оставлю их вам, только будет намного лучше,  если  вы
свяжетесь с нами уже из космоса и с деньгами на борту,  чтобы  мы  могли
видеть, что вместе с вами не летит целая эскадра. Умоляю вас, отправляй-
тесь в одиночку, ну в крайнем случае возьмите с собою одного пилота, ес-
ли положение не позволяет вам садиться за штурвал самому.
   - Я вас понял, господин Мориго, - еще раз повторил  Сейн,  -  давайте
координаты.
   Этот разговор на берегу Язон прослушал потом в записи  и  не  мог  не
восхититься хладнокровием и житейской мудростью,  в  общем-то,  довольно
молодого человека. Впрочем, какой еще отец  мог  быть  у  такой  замеча-
тельной девчонки?
   А сама замечательная девчонка жутко нервничала. В голосе отца она ус-
лышала гораздо больше, чем, все остальные:  и  едва  сдерживаемую  нена-
висть, и откровенное презрение, и затаенное  торжество  будущей  победы.
Она была уверена: он что-то такое придумал, еще до того, как  встретился
с Хуком, то есть сразу после звонка этого негодяя, предупредившего, что,
речь идет о Долли. Отец придумал, как спасти ее и одновременно сохранить
деньги.
   - Но это же невозможно, - говорил Язон, - без риска для наших  жизней
невозможно! И вообще, откуда ты знаешь, что он придумал что-то?
   - Я чувствую, - отвечала Долли.
   А ее чувствам можно было доверять, и это очень не нравилось Язону. -
   - Понимаешь, мы должны уговорить его подчиниться.  Иначе,  даже  если
каким-то чудом спасешься ты, погибнем мы с Метой, погорит весь наш  про-
ект, а никто, кроме нас, не сможет по-настоящему отомстить  пиратам!  За
твоих родных, вообще за всех погибших и обиженных. Ты понимаешь это?
   - Понимаю, - шептала Долли, уже чуть не плача.
   - Тогда сделай что-нибудь. Телепатируй отцу все, что  ты  знаешь  обо
мне!
   - Папочка очень хороший человек, - сказала Долли, - но, к  сожалению,
он абсолютно не восприимчив к моим телепатическим приказам. Я даже мысли
его читать не умею. Может, это какой-то закон природы?  Дети  не  должны
приказывать родителям, вообще быть выше их...
   - О высокие звезды! Да при чем здесь это?! Ты не о том  сейчас  дума-
ешь. Ну, есть же на планете хоть кто-нибудь, с кем ты можешь вступить  в
телепатический контакт?
   - Нет. - Она помотала головой. - Действительно нет, я знаю.  Все  мои
друзья такого плана живут очень далеко, они ничего не успеют сделать.
   - За тридцать часов можно многое, успеть, - сказал Язон. - Даже  пок-
рыть некоторые межзвездные расстояния.
   - Боюсь, что у нас гораздо меньше времени, - проговорила Долли.
   - Опять предчувствие?
   - Ага, - кивнула девушка. - Это очень плохо?
   Виноватое выражение ее лица было необычайно трогательным. Ну что  тут
можно было ответить?
   - Да нет, Долли, выпутаемся как-нибудь.
   А себе сказал: "Не раскисай, динАльт. Тебе нельзя так психовать. Дол-
ли и без того на грани истерики. Думай, думай, пока есть время".
   Вошла Мета, предложила пойти перекусить, а то ведь позже может  стать
не до того. Язон согласился:
   - Да, мы сейчас.
   И неожиданно придумал новый ход:
   - Долли, я, конечно, попытаюсь объяснить твоему отцу по-гречески, что
- на корабле друг и атаковать нельзя, но этой уловки может оказаться не-
достаточно. Нужна еще  хоть  одна  крошечная,  но  убедительная  деталь.
Вспомни, пожалуйста. Между тобою и отцом наверняка было  что-нибудь  та-
кое, о чем можно рассказать только друзьям, а враги никакими пытками вы-
тянуть этого не сумеют, просто им в голову не придет о подобном  спраши-
вать. Ты понимаешь, о чем я говорю?
   Он и сам не слишком-то хорошо понимал, скорее чувствовал: что-то  та-
кое должно быть. И просил:
   - Вспомни, Долли, придумай, что я могу сказать ему. Что-то очень важ-
ное, что спасет нас всех.
   Долли наморщила лобик, мучительно соображая.
   - У тебя еще есть время, девочка, - успокоил Язон. - Пошли обедать.
   Сигнал вызова и впрямь раздался необычайно скоро. Предчувствие не об-
мануло Долли.
   - Это может быть только он, - проговорила Мета, глядя на поющий брас-
лет Язона, внутри которого в дополнение к звуку еще пульсировал фиолето-
вый огонек.
   Морган специально выдал ему аппарат со сложной системой  дифференциа-
ции сигналов. На этой волне команду "Конкистадора" действительно мог вы-
зывать только Рональд Сейн.
   В тот момент Язон с Метой, Долли и Робс, сидели в углу каюты на одной
койке, словно в трансе, и мысленно прощались друг с другом. Ведь расста-
вание в любом случае было неизбежно. И эта мысль, пришедшая одновременно
ко всем, очевидно, поразила их. Ничего теперь не хотелось говорить.
   Язон резко Поднялся и коротко бросил, почти скомандовал:
   - Пошли.
   - Подождите! - остановила его Долли. - Я вспомнила.
   - Ну, говори.
   - Это было года четыре назад, папа повел меня на каток на  Прозрачное
озеро, а у него так редко находилось время для этого, и был  прекрасный,
день, мы там носились, играли в салочки, в снежки, он ничего не запрещал
мне, а потом в буфете купил мороженое; клубничное,  такое  ярко-красное,
хотя мама никогда не разрешала мне зимой есть  мороженое.  Я  много  раз
вспоминала потом этот чудесный день на катке. Папа тоже  не  мог  забыть
его, у меня даже горло тогда не разболелось, а мама...
   Слезы уже стояли у девушки в глазах, и Язон прервал ее,  быть  может,
грубо, но в ту минуту это был единственно правильный вариант поведения:
   - Спасибо, Долли. Пошли. Сейчас - наш выход.
   Наверно, только Долли и поняла смысл его последней фразы -  ни  Робс,
ни даже Мета не знали толком, что такое театр и выход на сцену.  Но  это
было неважно, ведь именно Долли должна была понять, сейчас всю меру сво-
ей ответственности за судьбу спасших ее друзей.
   В капитанской рубке находились Морган, Ховард, Хук, Скотт,  Караччоли
и Мадам Цин. Большой сбор. Миссон, как всегда, прятался где-то  в  своей
компьютерной и держал костлявые пальцы на всех мыслимых кнопках и  рыча-
гах, готовый в любую минуту по приказу Моргана и даже вовсе без приказа,
а просто по подсказке внутреннего голоса перехитрить, захватить, нейтра-
лизовать иди уничтожить врага.
   На что же рассчитывал этот странный и такой уверенный в себе одинокий
Сейн, приближавшийся к ним на легкомысленном прогулочном катере? Все су-
ществующие на "Конкистадоре" локаторы ясно показывали, что  на  расстоя-
нии, стандартного лазерного, плазменного и любого другого удара в  межп-
ланетном пространстве нет больше ни единого объекта.
   Проверка связи во всех диапазонах была уже завершена, и Ховард,  сто-
явший в настоящий момент у пульта, отдавал распоряжения в эфир:
   - Приказываю зависнуть в трех километрах от нас и не совершать  ника-
ких действий, вплоть до следующего моего приказа. Вы находитесь под при-
целом всех орудий нашего корабля. Неподчинение будет означать  угрозу  с
вашей стороны и повлечет за собою как минимум  немедленный  уход  нашего
корабля и отказ от дальнейших переговоров. Как поняли меня? Прием.
   Современная связь давно уже не требовала переключения  режимов  "при-
ем-передача", но Ховард был одним из любителей  этой  древней  присказки
всех радистов.
   - Отлично понял вас, - откликнулся Сейн. - Что дальше?
   Морган кивнул Язону, мол, приступай, последний раунд  за  тобою,  как
договаривались.
   - Сейн, ты привез деньги? - крикнул Язон нарочито грубо.
   - Садистски-вежливая манера Хука претила ему. Вымогателя и убийцу  за
вежливость уважать все равно не станут.
   - Да, деньги со мной.
   - Как они упакованы?
   - Пятьдесят пачек, все стотысячными купюрами.
   - Ты один, Сейн?
   - Нет, со мною пилот, но мы оба без оружия.
   - Хорошо, Сейн, сейчас к тебе подлетят наши люди на маленькой шлюпке,
ты передашь им деньги.
   - В этой маленькой шлюпке будет моя дочь?
   - Нет, Сейн, в ней будут только наши люди. И сначала мы здесь, на ко-
рабле, а не на шлюпке, пересчитаем твои купюры и убедимся,  что  с  ними
все в порядке. Только так. Собственно, наши люди уже движутся к тебе.
   - Тогда какие у меня гарантии, что...
   - У тебя нет и не может быть никаких гарантий, Сейн,  -  сказал  Язон
жестко, а потом добавил. - Впрочем - эврика! - гарантией  может  служить
мое честное слово.
   - Не много я дам за твое честное слово! - Сейн впервые не сдержался и
позволил себе эмоциональные высказывания. - Ты хоть знаешь, ничтожество,
с кем имеешь дело?!
   - Знаю, - откликнулся Язон. - Ойда ме удэн эйденай. [1]
   - Что ты несешь такое? - зашипел Морган.
   - Просто пытаюсь отвлечь его цитатой из древнего философа, - объяснил
Язон, отключая внешнюю связь на это время. - А если он не знает  латыни,
тем более обалдеет. Это важно. Мне кажется, Сейн замышляет что-то.
   - Хитро, - оценил Морган.
   А Сейн молчал довольно долго. Потом робко спросил:
   - Можно, я подумаю, пока они летят?
   - Он еще думать будет! - хмыкнул Язон и добавил, якобы продолжая отв-
лекающие маневры: - Не о чем тут думать. Ведь панта рей. Аутос эфе. [2]
   - Это - тоже латынь? - испуганно поинтересовался Морган.
   - Не помню точно, - прикинулся дурачком Язон. - Это Гераклит  сказал,
значит, наверное, древнегреческий.
   Но все это было уже неважно, потому что  Сейн  закричал  в  ответ  на
вполне приличном новогреческом.
   - Хватит классиков цитировать, проклятый пират! От себя скажи что-ни-
будь.

   1. Я знаю только то, что ничего не знаю (греч) - знаменитое изречение
Сократа.
   2. Все меняется. Большой человек сказал (греч).

   "Ну наконец-то! Дошло!" - обрадовался Язон и быстро ответил:
   - Я не пират, я друг. Поверь мне. Не оказывай сопротивления. Мы отда-
дим твою дочь. А деньги я верну тебе после. Что, съел, скотина?! - доба-
вил он на меж-языке.
   - Что за бред?!! - Морган почуял неладное и стал орать почти истошно,
даже не выключив микрофона. - Что за бред, я спрашиваю!
   - Не такой уж и бред, - как ни в чем не бывало ответил Язон, не забыв
при этом отключить связь. - Теперь уже Сейн пытался запудрить мне мозги.
Представляешь, оскорбил меня по-гречески, думал, я просто хвастаюсь зна-
нием языков и ничего не пойму. А я ему такой  тирадой  ответил!  Ну,  ты
слышал.
   Морган посмотрел с некоторым недоверием. Меж тем с катера  вновь  по-
неслась греческая речь:
   - Ты действительно хочешь мне помочь? Тогда  подай  еще  какой-нибудь
сигнал, чтобы я понял.
   Молодец Сейн! Он выкрикивал все слова отрывисто и злобно.
   - Ну, хватит этой ругани, - сказал Язон Моргану, -  я  меняю  тактику
переговоров. Сейчас буду бить на жалость.
   И уже в микрофон:
   - Сейн, представь себе на минутку: Долли уже вернулась и вы отправля-
етесь на каток, на Прозрачное озеро, Долли играет там, носится, а  потом
ты покупаешь ей клубничное мороженое, хотя мама и  не  разрешает  кушать
его на морозе... Неужели твоя девочка не стоит каких-то поганых  пятисот
миллионов?
   - Хорошо, я согласен, - тихо выдохнул Сейн.
   - Да ты артист! - восхитился Морган, захохотав и похлопывая Язона  по
плечу.
   В этот момент стыковка боевой шлюпки с прогулочным катером  полностью
завершилась, и один из флибустьеров рапортовал:
   - Мешок с деньгами у нас.
   "Какой еще мешок?! - молнией промелькнуло в голове  у  Язона.  -  Вот
она, хитрость Сейна! И ведь не сказал ничего, поганец, когда его спраши-
вали в упор, как деньги упакованы. Неужели двойная игра?  Или  не  верит
по-прежнему?"
   - Эй, на шлюпке! - крикнул Язон. -  Мешок  оставьте  хозяину.  Берите
только пачки. У нас тут своих мешков хватает.
   Возникла долгая пауза. Может, просто отгружали  деньги,  а  может,  в
этой зловещей тишине там, на двух состыкованных корабликах разыгрывалась
страшная немая сцена.
   - Сейн, - спросил наконец Язон, совладав с дрожью в  коленках  -  Что
там у вас происходит?
   - Ничего. Ваши люди пересчитывают пачки.
   - Так точно! - отозвался один из бойцов.
   - Вольно, ребята, ждем вас, - сказал Язон.
   - Красиво, - похвалил Морган. - А что могло быть в мешке?
   - Да что угодно! На каждой планете свои  технические  новинки.  Разве
угадаешь, чего конкретно бояться?
   Через минуту они уже считали деньги. Выборочно несколько пачек вскры-
ли полностью и переложили каждый банкнот,  другие  только  надорвали,  а
добрую половину вообще не стали трогать. Ясно уже было, что так не обма-
нывают. Да и черт с ними в конце концов, если окажется на десять миллио-
нов меньше. Что такое для лихого флибустьера десять миллионов  кредитов?
Два часа работы саблей! Разве не так, братья?
   Развеселились пираты не на шутку, вроде даже и забыли про Сейна,  про
Долли, про Язона. Деньги здесь - остальное неважно.
   А Морган смотрел то на своих головорезов, то на фронтальный  экран  и
как-то странно улыбался.
   - Ударить, что ли, по, нему теперь со всех стволов? - бормотал он се-
бе под нос, общаясь явно лишь с собственной персоной.
   Но не только Язон, а и Долли слышала его достаточно ясно.
   - Да нет, - продолжал рассуждать Морган. - Глупо это. Рональд Сейн  -
дорогая штучка. Его надо захватить. За него мы еще больше денег получим.
   И вдруг обратился к Язону:
   - Правильно я говорю? Как думаешь?
   Вот на такой неожиданный поворот даже у Язона фантазии не хватило. Он
растерялся настолько, что раза три буквально открывал  и  закрывал  рот,
прежде чем сумел произнести хоть слово. Пистолет Меты среагировал  быст-
рее, но даже Морган уже привык к этому жесту. Матерый  флибустьер  пони-
мал: она не станет стрелять без разрешения мужа.
   - Ты с ума сошел, Генри! - выпалил Язон наконец. - Этого  нельзя  де-
лать. Сейн не так прост, он наверняка подумал о собственной  безопаснос-
ти. Наверняка. Мы просто не улетим отсюда из-за твоей жадности.  Мы  по-
гибнем тут все, вместо того чтобы лететь, как собирались, на Пирр и  об-
рести истинное могущество.
   Но его слова как будто и не доходили до Моргана. Главарь флибустьеров
любил порассуждать о журавлях в небе, но в каждый конкретный момент  си-
ница в руках явно была ему дороже. Язон кричал теперь уже почти в  исте-
рике, а все пираты молча смотрели на него.
   - Генри, ты не сделаешь этого! Это просто немыслимая глупость. У Сей-
на здесь схвачено все, он один из самых богатых людей планетной системы.
Его люди не простят нам этого! Мы погибнем! Отдай ему девчонку!  Вспомни
слова вуду, наконец!, Да мы же просто погибнем!
   - Нет, Язон, - сказал Морган ледяным голосом. - В  твоих  словах  нет
логики, одни эмоции. Я хочу знать мнение остальных.
   В рубке повисла мертвая тишина. Язон покосился на своих. Мета все так
же держала пистолет, на который никто не обращал внимания, а Долли смот-
рела на Моргана пристальнее, чем тогда, во дворце на Джемейке, и  в  по-
мутневших глазах ее сверкали жуткие золотые искорки
   Неожиданно Морган схватился за голову и спросил,  ни  к  кому  персо-
нально не обращаясь:
   - Что это со мной? Голова болит, ужасно болит голова...
   - Навигатор! - кинулся к нему Хук. - Что такое, Навигатор?!
   - Ужасно заболела голова, - еще раз сказал Морган и застонал.
   И тогда Язон процедил сквозь зубы:
   - Это боги наказали тебя.
   Морган посмотрел на него дикими глазами и, еще раз простонав уже сов-
сем слабым голосом о том, как жутко болит голова, обвис  без  чувств  на
руках подхвативших его флибустьеров.
   - Что с ним, Язон? - испуганно поинтересовался Ховард, словно у  вра-
ча.
   - Может, отравился чем вчера на Одемире, - предположил Язон. - Да еще
эти проклятые перегрузки!
   И добавил как бы невзначай.
   - Старик Сус предупреждал, что такое бывает. Так что принимай  коман-
дование, Ховард. Грузите ребятишек.
   Потом включил микрофон и передал на катер:
   - Сейн, мы посчитали деньги. Все нормально, получай свой товар на той
же шлюпке. Только детей будет двое, не  пугайся,  с  твоей  дочерью  еще
мальчишка по имени Робс.
   - Это мы тебе зятя подыскали - добавила Мадам Цин игриво и этой  реп-
ликой сразу разрядила обстановку.
   Пираты захохотали, загалдели Ховард бросил:
   - Ведите их к шлюзу
   А Морган сидел в кресле, дико вращал по сторонам невидящими  глазами,
и его отпаивали ромом.
   В коридоре Язон исхитрился шепнуть Долли:
   - Что ты с ним сделала?
   - Ничего страшного, оклемается, я думаю. Я и раньше знала,  что  умею
причинять людям боль, но никогда не пользовалась  этим.  Честное  слово,
Язон, никогда.
   - Ты молодец, девочка! Дай нам, высокие звезды, увидеться вновь.  Ну,
вперед!
   Язон поцеловал Долли в лоб, пожал Робсу руку на прощание и подтолкнул
обоих к входному люку шлюпки, уже стоявшей на апарелях перед шлюзом.
   Свершилось. И стрельбы удалось избежать.  Прогулочный  катер  в  нор-
мальном, спокойном режиме уходил за пределы досягаемости всяких  нехоро-
ших орудий.
   "Наверно, Долли уже многое успела рассказать отцу, - подумал Язон.  -
Может, он уже вскрыл письмо, а может..."
   И тут неожиданный резкий сигнал по персональному каналу Сейна ворвал-
ся в вялую обстановку рубки, где Морган медленно приходил в себя, Ховард
своим единственным глазом тупо следил за приборами, а Мадам Цин тихонько
рассказывала Мете, какое платье она купит себе к очередному  возвращению
домой где-нибудь на обратной дороге.
   - Язон! - зазвенел колокольчиком радостный голосок Долли. -  Ты  слы-
шишь меня?
   Но сквозь радость прорывалась явная тревога.
   - Я слышу тебя, что такое? Есть проблемы?
   - Какие теперь могут быть проблемы?! Просто хотела еще раз  со  всеми
попрощаться. И папочка тут рвется вам спасибо сказать.
   Ховард аж хрюкнул от такого заявления, а рубку в тот же  миг  огласил
злобный рык на греческом языке:
   - Немедленно выбросьте весь упаковочный пластик от денежных пачек!  В
вашем распоряжении осталось всего три минуты!
   "Вот это номер! Спасибо, дружище! Не  могу  же  я  сразу  кинуться  к
деньгам и начать срывать с них упаковку. Меня чего  доброго  пристрелят,
во всяком случае, свяжут, как буйно помешанного. Надо же  объяснить  все
как минимум Ховарду и Хуку, да еще следует выдержать паузу. Ну, спасибо,
дорогой Рони!"
   Эти торопливые мысли прокрутились в голове  со  скоростью  аварийного
взлета, и Язон начал выкрикивать проклятия на всех языках,  какие  знал,
причем делал это без всякой наигранности, совершенно искренне. И ругался
он до тех пор, пока хохочущий Ховард не сообщил ему, что давно уже  отк-
лючил микрофон.
   Ну, что ж, паузу можно считать достаточной. Язон хлопнул себя по  лбу
и объявил:
   - Братья мои, я понял! Он хотел отравить нас с помощью мешка, а когда
я раскусил эту коварную идею, у Сейна остался  еще  запасной  вариант  -
упаковочный пластик. Ребята, срочно разверните все деньги и  выкиньте  в
утилизатор всю пленку. Сделайте это быстро, или я сделаю сам.
   Ховард смотрел на него ошалело. Но Хук вдруг сказал:
   - Парень дело говорит... Давайте, шевелитесь! Кто не знает, что бере-
женого Бог бережет? А ты, Фома неверующий, - сказал он Ховарду, - положи
кусочек в гермоконтейнер и отдай Миссону на анализ.
   Оставалось восемь секунд по хронометру  Язона,  когда  за  последними
клочьями смертоносной пленки захлопнулся гермолюк утилизатора.
   А Миссон, конечно, подтвердил опасения Язона.  Под  верхним  медленно
испаряющимся слоем якобы полиэтиленовой пленки содержалась хитрая  смесь
двух веществ, которые под воздействием кислорода тут же вступали в  бур-
ную химическую реакцию с образованием большого количества очень летучего
и смертельно ядовитого газа. Все-таки Сейн  был  не  только  талантливым
бизнесменом, но еще и выдающимся химиком. Очевидно, он сам  и  изобретал
подобные штуки.
   А Морган на следующий день не то чтобы извинялся перед Язоном - изви-
няться он вообще не умел, - но явно чувствовал себя виноватым. И  выгля-
дел по-прежнему напуганным. Еще бы! Чуть не угробил себя и всю  команду.
Впервые неуемная алчность и наглость предводителя  флибустьеров  сыграли
не в плюс, а в минус. И только  вмешательство  неведомых  далеких  богов
спасло их всех. Такие дела.

   ГЛАВА СЕДЬМАЯ

   - Ну как можно делать серьезные дела с таким человеком? -  недоуменно
и даже возмущенно спросила Мета, когда они наконец остались одни.
   - Ага, - кивнул Язон, - про таких еще говорят: хозяин  своего  слова.
Хочу дам, хочу заберу обратно.
   - Вот именно! Но, по-моему, это не смешно. Я не, желаю  больше  смот-
реть, как он совершает свои гнусности. Мне кажется, сегодня  у  нас  уже
есть возможность удрать отсюда. Или нет?
   - Конечно, нет, - сказал Язон спокойно. - Ничего изменить нельзя.
   - Но я не хочу - понимаешь?! - не хочу находиться на одном корабле  с
этим человеком. Он хуже дикаря, хуже андроида, хуже Солвица.  Он  просто
чудовище какое-то!..
   - Мета, милая, - Язон обнял ее, - но ты же у нас специалист по  чудо-
вищам. Я знаю, ты привыкла их отстреливать. Потерпи немножко, вот  доле-
тим до дома - и чудовища начнут жрать друг друга, а мы им в  этом  помо-
жем.
   Мета помолчала, задумавшись. Потом спросила:
   - А сейчас-то мы куда летим?
   - Да вроде Морган собирался опять к радомцам завернуть.  Говорит,  не
все, что надо, купили.
   - Мы уже в кривопространстве?
   - Нет, но скоро выходим.
   Оказалось, не слишком скоро. За сигналом  боевой  тревоги  последовал
сначала тяжелый топот ног по коридорам, а затем резкое уменьшение тяжес-
ти вплоть до полной невесомости - без всякого предупреждения.  Очевидно,
Ховард совершал какой-то немыслимый и сверхсрочный маневр. Спасибо  под-
метки были с электромагнитами, включив которые можно было все-таки идти,
а не лететь.
   А Ховарду с Морганом и впрямь было не до объявлений. Сигнал-то в  та-
ких случаях подавался автоматически, а вот чтобы вещать по громкой связи
- это ж еще всякие умные слова придумывать надо. А есть ли время думать,
когда во весь экран повисает перед тобою чужой корабль,  вынырнувший  из
кривопространства в нарушение любых мыслимых правил?
   Если, к примеру, джамп-локатор разладился, нормальный пилот  выбирает
точку подальше от всех планетных систем. А если с локатором все в поряд-
ке, значит... Значит, это нападение!
   От примитивного грубого тарана удалось уйти, а стрельба все никак  не
начиналась, хотя крейсер и выглядел вполне серьезно. На победу в схватке
с пиратской армадой он вряд ли мог рассчитывать, но в случае противосто-
яния один на один с "Конкистадором" крови бы флибустьерам попортил  мно-
го.
   - За такие шуточки нужно в межзвездный вакуум без скафандров выбрасы-
вать, - ворчал Морган. - Уничтожу гадов, в пыль сотру,  кем  бы  они  ни
оказались.
   - Погоди, капитан, - возразил Ховард, поправляя повязку на глазу, - а
если там груз интересный?
   - Ну, это-то мы обязательно посмотрим, - согласился  Морган.  -  Одно
другому не мешает.
   Совершив необходимые маневры, корабли замерли и  внимательно  изучали
друг друга.
   И тут Мета вопреки всякой логике (ведь только что клялась, что не хо-
чет иметь с Морганом ничего общего!) неожиданно объявила:
   - Это не настоящий боевой корабль. Все его орудия сплошная бутафория,
рассчитанная на малограмотных пилотов. Он не сможет стрелять в нас.
   Морган даже не спросил, как именно она об  этом  догадалась.  Он  уже
знал теперь: Мета зря говорить не станет. И сразу отдал приказ:
   - На абордаж!
   Но в этот самый момент открылись шлюзы неизвестного корабля  и  целая
стая легких десантных лодок, - Язон насчитал их двенадцать, - выпорхнула
в пространство. Нет, никто и не думал нападать, скорее наоборот - обита-
тели псевдокрейсера врассыпную спасались бегством.
   - Да подбейте же хоть одного! - распорядился Морган.
   Скотт, управлявший в этот момент артиллерией, выпустил  по  одной  из
маленьких шлюпок какой-то чудовищный снаряд. После яркой  вспышки  оста-
лось лишь облачко газа, а остальные после этого лишь прибавили скорости.
   - Идиот! - взревел Морган. - А если именно там  было  самое  ценное?!
Кретин! Когда ты научишься думать?
   - Никогда, - ухмыльнулся Тони Ховард, тоже не семи пядей во  лбу,  но
рядом со Скоттом чувствовавший себя гигантом мысли. - Лично я думаю, что
все ценное осталось на корабле.
   Однако Миссон, слушавший ругань и споры из своей компьютерной,  успел
поймать одну из удиравших шлюпок мощным "парализующим"  лучом.  Это  был
новейший и очень дорогой вид оружия - излучатель, тормозящий ядерные ре-
акции. Под его воздействием двигатель не защищенного специально  корабля
выключался мгновенно. Космическая шлюпка беглецов превратилась  в  легко
управляемый объект.
   Но того, кто находился внутри, уже нельзя было считать пленником: че-
ловек скончался, не выдержав чудовищной перегрузки при  торможении.  Яв-
лялся он, судя по одежде, лицом сугубо гражданским,  а  деньги,  которые
увозил с собою - около тысячи кредитов, - иначе как  карманными  назвать
было бы трудно.
   Остальное выяснилось при посещении корабля. Это действительно оказал-
ся простой Грузовик, одетый в маскарадный костюм  военного  крейсера,  и
весь трюм его был забит доверху отлично выделанными шкурками бубузантов.
Неплохой куш, да еще перед самым уходом из этой системы, да  еще  взятый
практически без боя. Скучно, зато приятно.
   И сразу стало ясно, что произошло. Контрабандисты, разумеется, удира-
ли от пограничного  или  полицейского  патруля.  Нырнули  в  кривопрост-
ранство, вынырнули где попало, заметая следы, ну, а попало вот так  неу-
дачно. Некогда им было разбираться, кто это конкретно - угрозу,  видать,
нутром почуяли. Без такого чутья преступным  бизнесом  и  заниматься  не
стоит. Вот и кинулись спасаться кто куда.
   В общем, перекладыванием товара с места  на  место  решили  не  зани-
маться. Морган велел не расстыковывать корабли  и  буксировать  грузовик
вместе с "Конкистадором".
   - Ну, теперь уж точно на Радом, - сказал он. - На твоем Пирре,  Язон,
вряд ли это барахло кому-то приглянется. А радомцы  за  дурацкие  шкурки
бубузантов предложат нам хорошее оружие. И тем более - по пути.
   Последнюю фразу Язон плохо понял и решил уточнить потом  у  Меты,  не
пудрит ли ему мозги главарь флибустьеров.
   - Слушай, зачем он говорит; что Радом по дороге на Пирр! Вот посмотри
на карту Галактики, я тут специально обозначил. Посмотри, где Пирр,  где
Дархан, где Радом и где Джемейка. Даже Зунбар - это  уже  крюк,  правда,
небольшой
   - Язон, - произнесла Мета с укором. -  Ты,  конечно,  книжек  намного
больше меня прочел, но по астронавигации у тебя в твоей летной школе  на
Скоглио наверняка одни двойки были. Карта Галактики - это же примитивная
проекция на плоскость реального расположения звезд, но главное в  другом
мы перемещаемся в кривопространстве, а там уже совсем не та геометрия. И
Морган совершенно прав. Если бы мы летели с Пирра на Зунбар,  Радом  был
бы не ближний свет, а когда, наоборот, с Зунбара на Пирр -  он  действи-
тельно по пути. А вот сам Зунбар и Одемира по дороге с  Джемейки  -  это
крюк, да еще какой. Просто сюда ему очень хотелось.
   - Информация полезная, - засвидетельствовал Язон, - но абсолютно неу-
добоваримая. Понимать такую математику, когда расстояние от А  до  Б  не
равно расстоянию от Б до А, я отказываюсь.
   - Думаешь, я это все понимаю? - сказала Мета. - Просто училась в свое
время хорошо. Прочла и запомнила.
   "Разговор двух студентов", - Мелькнуло в голове у Язона.
   По вполне естественной ассоциации он с грустью  вспомнил  только  что
покинувшую их молодежь и спросил Мету:
   - Ты не скучаешь без ребят?
   - Уже скучаю, - призналась она.
   - Я тоже. А знаешь почему? Людям в  нашем  возрасте  полагается  жить
нормальной семьей, иметь детей, заниматься нормальной работой...
   - Я не против, - сказала Мета, - только вначале  придется  уничтожить
всех этих тварей.
   - Каких? - поинтересовался Язон. - Тех или этих?
   - Всех, - решительно подвела черту Мета.
   А на Радоме все повторилось, как во сне, не  то  чтобы  кошмарном,  а
просто этаком навязчиво возвращающемся сне. В жизни так не бывает.
   Они двигались по огромному космопорту, вдоль причалов для  приземлив-
шихся кораблей, взлетных полос, ремонтных и стартовых площадок,  и  чуть
ли не в том же самом месте мелькнула серед глазами маленькая шустрая ло-
дочка. Герб на ней теперь был намалеван дарханский, но лодочка  была  та
же. Язон голову на отсечение дал бы - та же самая!! Он случайно запомнил
косую вмятину по правому борту и рядом  с  ней  разбитый  спектролитовый
колпачок видеодатчика. И в точности как тогда, на обратной дороге  зага-
дочная лодка у причала отсутствовала. Ну, не бывает таких совпадений.
   Язон поделился своими наблюдениями с Мечтой. Та  пожала  плечами  до-
вольно равнодушно:
   - Мы все равно играем со смертью. Кого нам еще бояться? И вообще,  не
понимаю, если это те же самые, почему не могли за столько времени видео-
датчик заменить.
   - Наверно, некогда было, - предположил Язон. - Это же филеры! Им неп-
рерывно наблюдать надо, а кроме того, на шпионской шлюпке наверняка  все
системы продублированы, по три раза.
   - Скорее всего ты прав. Я и забыла, какая это техника, - сказала Мета
   Потом помолчала и добавила, хмыкнув:
   - Интересно посмотреть, как они станут наблюдать за нами на Пирре.
   - Интересно, - согласился Язон.
   А потом случился еще один примечательный  эпизод.  Когда  завершились
все операции по, куплепродаже, уже знакомый  Язону  радомский  авторитет
Гроншик вновь посетил капитанскую рубку,  потрепался  немного  со  всеми
присутствующими на своем воровском жаргоне, а под занавес  Морган  вдруг
взял да и вернул ему подаренный во время прежнего визита роскошный перс-
тень.
   Что бы это значило? Ритуал? Условный знак? Или все-таки шпионские де-
ла? Спрашивать Моргана впрямую не хотелось - ясно было,  что  правды  не
скажет. А в то же время всякое излишнее  любопытство  вызывает  дополни-
тельную подозрительность. Хоть Язон и стал преемником  Старика  Суса,  а
все равно ни к чему это. Уж лучше самому попробовать догадаться.
   Следующий - и последний перед Пирром - скачок в  джамп-режиме  должен
занять, по расчетам, четыре дня. Два из них разрешено было  пропьянство-
вать всей команде, а следующие два - приводить себя в  порядок  и  гото-
виться. Пока все еще были трезвые, Морган объявил по интеркому:
   - Братья, вас ждет битва с неизвестным и коварным врагом. Проявите же
в ней наивысшую доблесть, мои лучшие флибустьеры!  Давайте  скажем  себе
честно, не все придут к победе живыми, но стремиться к этому должен каж-
дый. Ибо о такой победе, какая грядет, никто из вас раньше и не  мечтал.
Мы сказочно разбогатеем, парни!  Каждый  из  вас  будет  иметь  столько,
сколько сегодня имею я. У каждого из вас будет своя планета и  своя  ар-
мия. А я стану владеть уже целыми  звездными  скоплениями.  Верьте  мне,
парни! А сейчас - наливайтесь вином сколько  влезет!  Объявляю  два  дня
полного отдыха.
   Морган периодически проводил вот такую словесную накачку.  Он  и  сам
традиционно упивался собственными монологами, и народ  его  с  интересом
слушал. Что характерно, эти пламенные речи оказывались  действенными.  А
новые идеи Язона к тому же существенно расширили горизонты  флибустьерс-
ких представлений о счастливом будущем. В общем, не зря старался:  жизнь
сделалась веселее у всех.
   Они стояли у большого обзорного экрана, специально пошли туда,  чтобы
по традиции полюбоваться новым рисунком неба при переходе в  кривопрост-
ранство, и Язон сказал Мете:
   - Давай на эти дни выкинем все из головы и проведем их только вдвоем.
Вспомним молодость!
   - А ты считаешь, что наша молодость  уже  прошла?  -  как-то  слишком
серьезно спросила Мета.
   - Да нет, я просто шучу, - улыбнулся Язон. - Пираты, конечно, по-сво-
ему готовятся к началу войны, но в одном они, безусловно,  правы:  перед
боем необходимо как следует расслабиться. Давай  тоже  с  тобою  выпьем,
только самого хорошего одемирского бренди и капельку. Давай? Ты какая-то
грустная сегодня.
   - Я просто еще ни разу не возвращалась домой на  бандитском  корабле,
который вместе с целой эскадрой собирается атаковать мою планету.
   - Я тоже, - сказал Язон. - Но это не означает, что надо перестать ра-
доваться жизни. Смотри, какая красота в  межзвездном  пространстве.  Она
была такой тысячи лет назад и будет оставаться  такой  же  еще  миллионы
лет. Не думай сегодня ни о чем плохом, Мета!
   - Постараюсь, - шепнула она, прижимаясь к груди Язона, и добавила еще
тише, но уже без грусти: - Пошли в каюту.

   ГЛАВА ВОСЬМАЯ

   А на орбите Пирра было как-то слишком многолюдно. Часа не прошло, как
они вынырнули из кривопространства в точно  рассчитанном  месте,  только
два оборота вокруг планеты сделали - и вдруг сразу  три  катерка  класса
"межзвездный патруль" оказались в поле зрения следящих приборов линейно-
го крейсера "Конкистадор".
   - Кто это, Язон?! - свирепо осведомился Морган. - Дрессированные зве-
ри уже научились управлять космическими кораблями?
   - Ценю твой юмор, Генри, но это вовсе не представители местного  фло-
та, они, согласно принятым правилам...
   - Но ты не говорил, что нас будут так встречать!  -  Морган  даже  не
слушал его и заводился все сильнее: - Язон, это ловушка, что ли?
   - Да успокойся же! Ты не даешь мне сказать...
   - И не дам! - ревел Мюрган. - Сначала я расстреляю эти катера,  а  уж
потом мы поговорим.
   - Упаси Господь, Генри! - взмолился Язон.
   Морган хорошо помнил, как относится Язон динАльт ко всем богам, в том
числе и к их флибустьерскому Христу, поэтому столь эмоциональное  упоми-
нание Господа всуе, как всегда, произвело на него  впечатление.  И  нес-
колько секунд было таким образом выиграно.
   Наступал очень ответственный момент. Конечно, Язон знал, что это были
за катера. И если сейчас не удастся их спасти от разбушевавшегося  пред-
водителя флибустьеров, вся тщательно продуманная Язоном операция  пойдет
совсем не по тому сценарию. А значит, нужны не просто аргументы, а супе-
раргументы, нужны доводы, имеющие убойную силу.
   - Я примерно догадываюсь, что за люди внутри этих кораблей,  -  начал
Язон осторожно и тут же добавил главное: - Старик Сус предупреждал меня.
   После того как Язон сделался наследником  полумифического  персонажа,
флибустьерского капитана так и бросало из крайности в крайность.  То  он
воображал себя, как и прежде, хозяином  положения,  а  Язона  -  обычным
пленником; то вдруг впадал в отчаяние и готов был ползать на коленях пе-
ред бессмертным представителем иной расы. Совсем как тогда,  на  острове
Эспаньола.
   Услыхав сакраментальное имя, Морган вначале посмотрел недоверчиво.  В
глазах его отразилась традиционная борьба: флибустьерская гордость  сра-
жалась с мистическим страхом перед неведомыми богами. И Язон понял,  что
одних слов сейчас будет мало. Он перехватил взгляд Навигатора и,  ни  на
секунду не отпуская его глаз, стал говорить тихо,  медленно,  вкрадчиво,
копируя голос Старика Суса. При этом Язон изо всех сил  пытался  внушить
флибустьеру особую значимость каждого произносимого слова:
   - Понимаешь, просто эти люди чуть-чуть поторопились и прибыли  раньше
нас. Разреши, я подам им условный сигнал. Мы ничего  не  теряем,  другие
все равно не смогут понять. Ведь этот пароль придуман богами.
   - Да про кого ты говоришь, Язон? Кто - они?!
   О, чернота пространства! Уж не перестарался ли он?
   На лице Моргана появилось совсем новое выражение. Ну прямо как у  ре-
бенка, который совсем один очутился среди ночи на кладбище. Похоже, мис-
тический ужас окончательно победил в его душе все остальные чувства.
   - Кто они? - переспросил Язон задумчиво. - Мои хроникеры.
   Он уже набирал на клавиатуре код условного сигнала, понимая, что воз-
ражений со стороны Моргана  не  последует.  И  думал  при  этом:  "Какое
счастье, что здесь и сейчас рядом не оказалось Меты. Иначе этот  нервный
разговор скорее всего уже перерос, бы  в  перестрелку.  Близость  родной
планеты могла повлиять на уставшую от безделья пиррянку только одним об-
разом".
   Однако же Мета в тот момент вместе с Мадам Цин находилась у  Миссона,
любезно пригласившего их познакомиться со своими новейшими  техническими
изобретениями. Большая часть этих изобретений относилась к сфере средств
нападения и не могла не заинтересовать Мету. Она уже  не  скрывала,  что
тоже знакома с пиррянской флорой и фауной. На этот счет у них  с  Язоном
придумана была отдельная легенда, и теперь Мета давала пиратам  квалифи-
цированную консультацию. Она настолько увлеклась этим процессом, что да-
же не заметила момента выхода на орбиту Мира Смерти.
   - Хроникеры, говоришь, - тупо повторил совершенно ошалевший Морган.
   А Язон уже вступил в радиодиалог на датском языке  и  быстро  выяснил
все необходимое. Морган достаточно понимал по-датски,  чтобы  раскусить,
скажем, враждебный сговор, и убедился сразу, что  ничего  гнусного  Язон
против него не замышляет. Однако масса непонятных слов  раздражала  фли-
бустьера, и он наконец не выдержал:
   - Язон, зачем это все?
   - Ну как же! Ничто человеческое не чуждо нам, бессмертным.  Разве  не
понятно? Ты ведь тоже любишь запечатлеть на дисках свои триумфальные на-
беги. Кстати, давно хотел спросить, что происходит потом с этими запися-
ми?
   - Иногда ничего. Просто смотрю их, вспоминаю, радуюсь. Иногда показы-
ваю друзьям, мы разбираем совершенные ошибки. Детишек  учим  на  примере
старших. А еще (скажу тебе по секрету) эти диски с нашими боями -  очень
ходкий товар. Радомцы, например, такие бабки за них отваливают!..
   - А я сразу догадался, - честно сказал Язон. - Еще  тогда,  во  время
штурма инкассаторов. Я и сам тщеславен. Люблю покрасоваться перед  каме-
рой. Правда, фильмы со своим  участием  продавать  еще  не  приходилось,
но... лиха беда начало! Правильно?
   - Это, конечно, неплохая идея, Язон, но все равно не  понимаю:  зачем
так много этих хроникеров?
   - Ты просто мыслишь не на том уровне, Генри. Я тебе еще раньше объяс-
нял: в наших делах - совершенно другие масштабы. Мелочевкой не занимаем-
ся. Вот и съемки я веду на широкую ногу. У тебя - так, любительские, по-
путно с грабежом. А у меня работают профессионалы.  С  нескольких  точек
снимают одновременно: общий план, средний, крупный.  Потом  -  грамотный
монтаж. Это будет настоящее кино, сделанное мастерами.
   - И откуда они, эти ребята? - вяло поинтересовался Морган.
   - Из нескольких крупнейших телекомпаний полярной зоны Галактики. Уве-
ряю тебя, высочайший уровень квалификации. Старик Сус работает только  с
лучшими фирмами.
   - У меня там тоже  есть  завязки.  -  Морган  обиженно  надулся,  как
мальчишка: - Почему ты не предупредил меня? Почему не  задействовал  мои
каналы?.
   - Если честно, Генри, потому что у тебя на неделе  семь  пятниц.  Кто
тебя знает, что бы ты мне ответил. А еще, сам подумай, нормально  это  -
передавать информацию моим хроникерам с Джемейки или  с  флибустьерского
корабля? Ты что, мечтал засветиться раньше времени? Старик Сус  все  это
сделал намного чище. Вот после Пирра нам будет сам черт не брат,  а  по-
ка...
   Морган в высоком капитанском кресле сидел какой-то совсем потерянный,
словно раздавленный психологической атакой Язона, и тот решил  перевести
разговор на новую тему:
   - Я вижу, ты совершаешь облет планеты по стандартной  спирали.  Пора,
наверно, запросить у Миссона расшифровку данных скоростного наблюдения?
   - Нет, - сказал Морган. - Промежуточную сводку я уже получил, пока ты
со своими киношниками трепался. Ничего интересного, кстати. А до оконча-
тельной придется подождать еще с полчасика.
   - Хорошо, - согласился Язон. - Но не стоит слишком затягивать  с  по-
садкой. У них тут свои методы локации, и чем быстрее мы проведем  первую
разведку боем, тем больше шансов на, дальнейший успех. Прикажи  готовить
десантные боты. Штуки три, я думаю, для начала.
   Морган кивнул, и Язон, помолчав, спросил:
   - Слушай, пустишь за штурвал головного  корабля  Мету?  Она  все-таки
помнит примерно, куда приземляться. Тут, видишь ли,  с  космодромами  не
густо. И вряд ли радушные пирряне станут тебе пеленг давать, как долгож-
данному гостю. Скорее уж шарахнут из зенитного орудия. А Мета моя, чест-
ное слово, большая мастерица от этих залпов уворачиваться.
   - Пущу, - кивнул Морган: он, кажется, уже на все был согласен. -  По-
летим все вместе в первом боте, и ты мне по  дороге  объяснишь,  с  чего
лучше начинать.
   - Постараюсь, - обещал Язон.
   А Морган уже кричал в интерком:
   - Посадка на планету по схеме номер девять. Пятнадцатиминутная готов-
ность. Объявляю состав экипажей...
   Пока они натягивали спецкостюмы, проверяли исправность всех систем  и
укомплектованность основными необходимыми видами карманного оружия, Мета
успела спросить:
   - Что - это за хроникеры такие болтаются в небе над Пирром?  Их  Керк
пригласил? Он что, с ума сошел?
   - Нет. Мета, пригласил их Рональд Сейн.
   И это мой маленький сюрприз вам всем.
   - Значит, ты сошел с ума, - констатировала Мета.
   - Да нет же, ты все поймешь, когда придет время. Просто  мой  большой
сюрприз пока впереди.
   Она махнула рукой, полностью утратив интерес к странным загадкам Язо-
на, и поинтересовалась проблемой практической:
   - Ну сегодня-то мы будем драться всерьез?
   - Думаю, да. Придется, - кивнул Язон и добавил зачем-то: - К  сожале-
нию.
   Но Мета только глазами сверкнула на него,  воздержавшись  от  ответа.
Они оба были уже полностью экипированы.
   - Боты поданы к шлюзам, - объявил Морган, - минутная готовность!
   Они садились на зимнюю сторону планеты,  и  свежий  бетон  посадочной
площадки был обильно запорошен снегом. Вокруг космодрома, насколько хва-
тал глаз, тянулась сплошная белая равнина с черными вкраплениями  чахлых
кустиков, и только с одной стороны рельеф заметно повышался, а невысокие
скалы густо поросли темно-зеленым хвойным лесом. Оттуда и следовало ско-
рее всего ждать неприятностей.
   Три десантных бота выстроились в шеренгу  носами  к  самому  опасному
участку, и Морган дал предупредительный залп из легкого орудия по навес-
ной траектории в лес. Взрыв гулко ухнул в тишине, даже сквозь броню  это
было громко, особенно после абсолютно бесшумных перестрелок  в  космосе.
Но планета не ответила ничем. Здание диспетчерской выглядело  совершенно
брошенным, жилья нигде видно не было, а звери как будто впали все в зим-
нюю спячку.
   - Придется выходить наружу, - резюмировал Язон. - По зимнему  времени
это не так опасно, по крайней мере, ядовитые  растения  сегодня  нам  не
грозят, и всякие гнусные насекомые - тоже.
   - А кто грозит? - поинтересовался Ховард.
   - А вот сейчас и узнаем! - бодро ответила Мета.
   Узнали они об этом быстрее, чем можно было предположить.
   Оставив по два человека в каждом боте для огневой поддержки на случай
крупных неприятностей, флибустьеры выстроились цепью и неторопливо,  по-
водя стволами, двинулись к лесу.
   Было морозно, сухо и пронзительно тихо, пока вдруг прямо из-под снега
не полезли какие-то чешуйчатые твари, похожие на крупных глазастых  гек-
конов, такие же юркие, но еще и удивительно шипастые со всех  сторон.  И
сразу за волной этой нечисти ринулась вторая линия нападения - замелька-
ли между стволами деревьев мохнатые туши, завершавшиеся длинными мордами
вроде лошадиных, но с воинственно торчащими рогами. А  когда  эти  уроды
хищно разевали пасти, видно было, что зубы у них отнюдь не лошадиные,  а
скорее крокодильи.
   Огонь открыли практически одновременно. Жить-то всем хотелось,  да  и
намерения тварей сомнений ни у кого не вызывали. И теперь несколько  об-
горелых туш уже дымилось на земле,  множество,  подбитых  лишь  частично
корчилось, заливая снег кровью, но остальные продолжали напирать, причем
весьма целенаправленно и даже по-военному продуманно. Вот тут они и уви-
дели загонщиков.
   Четыре человека медленно перемещались вдоль опушки леса, совершая ру-
ками странные пассы, более всего напоминавшие жесты дирижера на концерте
симфонического оркестра. Одного из дирижеров Язон узнал  даже  издалека.
Это был Корник - врожденный говорун, лучший ученик Наксы.  Другие  были,
конечно, того же поля ягоды,  и  Язон  искренне  восхитился  разыгранным
спектаклем. Актеры собрались самые талантливые, руками они махали просто
вдохновенно, а режиссером этого действа, точнее, автором пьесы, Язон мог
считать себя.
   - Надо убить людей! - крикнул Морган. - Я правильно понимаю?
   - Нет, совершенно неправильно! - сквозь грохот разрывов, треск  авто-
матных очередей и вопли раненого зверья отвечал Язон. - Это  бесполезно,
они уже, считай, сделали свою работу.
   - Что значит "бесполезно"? -  возмутился  Морган.  -  Это  же  враги.
Убить, чтобы больше не творили такого!
   И, срываясь на хрип и кашель, он отдал команду:
   - Поднять линию огня! Цель - четверо двуногих на опушке!
   Подчинились не все. Ричард Скотт в простоте своей даже ответил Морга-
ну:
   - Если все мы будем стрелять туда, эти просто сожрут нас. Люди-то да-
леко, а вот ящерицы проклятые уже почти под ногами.
   Скотт был абсолютно прав на самом деле, примерно это и  хотел  объяс-
нить Язон, да не успел. И когда пули начали вонзаться в стволы деревьев,
пирряне-загонщики стремительно ретировались. Они-то хорошо знали, куда и
как отходить. И все-таки одного ранили. Язон отчетливо видел это -  Кор-
ник тащил кого-то на спине.
   - Ура! - сказал Морган, тоже заметив удачное попадание, но  радовался
он рано.
   В ответ на стрельбу по людям, а может, просто в плановом  порядке  их
атаковали с неба крылатые хищники.
   - Птицы тоже опасны? - на всякий случай поинтересовался Морган.
   - Птицы! - хмыкнула Мета, направляя свои стволы вверх. - Это - шипок-
рылы.
   А Язон оценил общую картину и распорядился тоном, не допускающим воз-
ражений:
   - Отходим, Морган! Быстро отступаем к кораблям! Мы  плохо  подготови-
лись на этот раз.
   На десантных ботах уже поняли, что к чему. И ребята  хорошо  помогли,
особенно когда догадались подключить  распылительные  огнеметы.  Большие
стаи шипокрылов особенно красиво полыхали в облаке напалма, широко  рас-
кинувшемся над полем и медленно опускавшемся на снег. А те  пташки,  что
похитрее и, как бы улепетывая врассыпную, тут  же  нападали  поодиночке,
ближе к кораблям напарывались на длинные очереди разрывных пуль.  Гекко-
нов же вместе с зубастыми кобылами  вскоре  просто  отсекли  от  пиратов
сплошной полосой горящей земли. Ну, а тех несчастных, что по эту сторону
оказались, пехота флибустьерская сумела уничтожить в процессе  отступле-
ния.
   Когда же наконец все забрались внутрь, то еще несколько минут  в  ка-
ком-то оцепенении слушали, как недобитые шипокрылы яростно  скребутся  в
иллюминаторы из стеклостали, а по всему корпусу  в  разных  направлениях
носятся цепкие гекконы, стукаясь обо  все  выступающие  предметы  своими
толстыми твердыми иглами.
   Потом Морган кинулся к штурвалу, резко поднял бот в  воздух  и  долго
кружил над лесом, выискивая среди оставшихся внизу и копошащихся  тварей
скопления погуще. Однако те предпочитали рассредоточиться и  даже  спря-
таться. Некоторое время пиратские десант-боты поливали зимний лес из са-
мых разных видов орудий, но все это было скорее с целью успокоить нервы,
чем добить неприятеля. Двуногих же врагов и след простыл.
   А когда летели обратно на "Конкистадор", Морган простодушно спросил:
   - И это так всюду будет?
   - Будет намного хуже, Генри, - утешил Язон.
   - Хорошая планета, - только и сказал Морган.
   - Я предупреждал, - пожал плечами Язон. - Может, только забыл  упомя-
нуть второе имя этой планеты. Пирр называют иногда Миром Смерти.
   - Хорошее название, - монотонно откликнулся Морган.
   - А кстати, - сказал Язон, - загонщиков обычно бывает и не видно. Это
сегодня они почему-то вылезли, наверно, хотели познакомиться со  слишком
наглыми чужаками.
   - Ничего, - прорычал Морган, постепенно приходя в себя, - мы еще поз-
накомимся с ними поближе. Они еще узнают, кто мы такие. И я, между  про-
чим, не считаю, что первая разведка боем прошла плохо.
   - Сколько раненых всего? - поинтересовалась Мета.
   - Шестеро, - ответил Морган - Но, кроме одного, все случаи ерундовые.
   Мета хотела сказать, что и по этой части все у них еще  впереди,  но,
подумав, поняла, что такое замечание будет явно лишним.

   ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

   В последующие дни еще несколько  кавалерийских  наскоков  на  планету
Пирр привели к плачевным результатам: двенадцать жертв и более  тридцати
раненых, из них девять тяжелых, то есть в обозримом будущем - не бойцов.
Проклятый животный мир пострадал, мягко говоря, не слишком, может,  даже
наоборот - окреп. В общем, если продолжать в том же духе, можно нетороп-
ливо, допустим, за год положить всю свою армию в эту не слишком  привет-
ливую землю, а потом спокойно улететь назад в гордом  одиночестве  и  не
солоно хлебавши. Но Морган не собирался продолжать в том же духе. Конеч-
но, его лихие головорезы, кроме как крушить все на своем пути  да  рвать
зубами любую плоть, ничего по существу и не умели. Однако сам Генри умел
многое. Главное, он знал, как направлять эту дикую, неистовую, неостано-
вимую, но подвластную именно ему силу.
   И в первые дни, безжалостно теряя людей, он просто проходит необходи-
мый этап. Осваивался на местности, оставлял собственную  карту  планеты,
просчитывал наиболее короткие и эффективные пути к вожделенному Эпицент-
ру.
   В том, что, чем ближе к этому заколдованному месту, тем сильнее  соп-
ротивление животных, Морган убедился довольно скоро, и это особенно раз-
задорило его. Тем более что нахальная попытка, пролетая над  Эпицентром,
снизиться на высоту беспарашютного прыжка,  заглянуть  через  прозрачные
волны на дно и, может, даже прицелиться в кого-нибудь,  чуть  не  стоила
жизни самому Навигатору. По его канонерке был нанесен жуткий удар из аб-
солютно незнакомого типа оружия. Больше всего это походило на  внезапное
извержение небольшого вулкана, затаившегося на мелководье. Да еще,  если
верить приборам, из жерла этого вулканчика вырвался язык настоящей высо-
котемпературной плазмы.
   Язон нисколько не удивился подобному рассказу. Объяснил, что вулкани-
ческая деятельность на Пирре - дело обычное. А поскольку местные  жители
легко управляют морскими тварями, им ничего не стоит чужими зубами прог-
рызть тонкую корочку океанского дна и выпустить на волю  адскую  энергию
здешней магмы. Гипотеза была, конечно, более чем смелая, но так или ина-
че Морган усвоил это место охраняется знатно. Проводить же  атаку  после
массированной ракетно-бомбовой подготовки едва ли имело смысл, ведь Эпи-
центр, в отличие от всего остального на планете, нужно было захватывать,
"брать живым", а не уничтожать.
   Несколько попыток подкрасться по воде оказались еще безрезультатнее -
вблизи Эпицентра это была уже не вода, а рыбацкая похлебка "Дары  моря",
которую по недомыслию забыли сварить. Голодные дгожиноги, ланмары, кито-
кулы, еще какая-то мерзость заполняли своими телами всю акваторию и, ка-
залось, готовы были перемалывать челюстями хоть пластик, хоть металл.  А
для полного счастья в небе еще кружили милые птички, получившие в народе
прозвище саблехвостых бакланов, или просто саблехвостов. И они  тоже  не
хотели дожидаться своей порции объедков, они отважно пикировали на любую
свежую еду, добровольно пожаловавшую в этот щедро посоленный, но недоде-
ланный суп.
   Кстати, идея нагреть море вблизи Эпицентра до температуры кипения ка-
залась Моргану не самой плохой среди прочих.  Дороговато,  конечно,  но,
возможно, все-таки стоит попробовать.
   Идею оставили про запас, а пока в ходе подобных отчаянных схваток  на
море флибустьерам начинало мерещиться, будто пиррянские твари глотают на
лету снаряды любого типа. От разрывных пуль они как будто и  не  взрыва-
лись, а просто рассыпались, распочковывались на десятки новых, еще более
злобных организмов. А от кумулятивных гранат - надувались до  гигантских
размеров и преисполнялись новых сил. В общем, после таких ярких и сочных
зрелищ (или это были всетаки уже галлюцинации?) не всякий пират  решался
снова пойти в бой. Так появились первые психические калеки.
   Штурмовые отряды флибустьеров атаковали планету в самых разных клима-
тических поясах и географических зонах, в самую разную погоду, при свете
дня и ночью, точечными ударами и длинными шеренгами людей и  машин.  Ре-
зультаты были различными, но в итоге всегда проигрышными. Однако  бойцам
выносились благодарности за доблестную службу, выкатывались бочки вина и
рома, солдат торжественно поздравляли с победами - делалось  все,  чтобы
поддержать боевой дух. Да, раненые, да, убитые, но ведь идет война, а на
войне бывает всякое - это знал каждый флибустьер.
   А еще каждый флибустьер привык слепо верить в удачу.
   Немного странно выглядели хроникеры, фанатики своего дела,  неизменно
кружившие надо всеми местами боев, разведполетов и диверсионных вылазок.
Но и к ним потихонечку привыкли. Особенно  по-теплому  стали  относиться
после того случая, когда два парня рухнули со своим съемочным катером на
джунгли, будучи подбиты неизвестно чем. Флибустьеры  оказали  им  первую
помощь на одном из крейсеров, пока несчастных пострадавших  "киношников"
не забрали в свой лазарет явившиеся на боевой корабль благодарные колле-
ги.
   Морган лично провожал их и с удовлетворением убедился, что ни один не
носил с собою оружия - только камеры. А вообще после  первого  странного
разговора с Язоном само слово "хроникеры" вызывало в душе пиратского ка-
питана необъяснимое благоговейное чувство. Да, собственно, чего тут  не-
объяснимого? Ведь хроникеры были посланниками богов, а значит, почти бо-
гами.
   Меж тем Морган кропотливо суммировал всю информацию,  которую  удава-
лось добыть. Язон, кстати, дал ему возможность просматривать и сделанные
хроникерами записи (а куда было деваться?). И уже близился тот час, ког-
да главарь флибустьеров введет в бой одновременно все свои силы.
   - Вот как только я сумею оценить в полном объеме, какое именно сопро-
тивление будут мне оказывать, - рассуждал Морган, - как только сопостав-
лю до мельчайших деталей их и свои ресурсы, как просчитаю все  возможные
последствия, так и ударю со ста пятидесяти точек одновременно. Мы  назо-
вем эту операцию "Большой Штурм".
   - Скучное название, - заметил Язон.
   Морган склонил голову набок, задумался:
   - Ты прав. Сейчас придумаю, получше. Как,  говоришь,  называют  Пирр?
Мир Смерти? Так у нас будет операция "Смерть Миру Смерти". Каково?!
   - Длинновато чуть-чуть, - критически подошел Язон, - не  по-военному.
Пусть лучше будет просто "Смерть Миру".
   - Принято, - согласился Морган. - Так слушай. Мы  долбанем  сразу  из
полутора сотен мест. И это сработает! Такое широкое  наступление  просто
не сможет не отвлечь их внимания от главного.  Вот  тогда-то  специально
подготовленный отряд и пойдет на Эпицентр. Логично?
   - В принципе - да. Все логично. А в деталях - давай обсудим  ближе  к
делу.
   Так они и откладывали этот день, это время "Ч" - время начала большо-
го штурма под жутким названием "Смерть Миру". Все сомневались, все дума-
ли: а вдруг еще чего-то не учли?
   Язона же на самом деле томили совсем другие проблемы.
   Оставаясь вдвоем с Метой, а это теперь случалось  намного  чаще,  они
каждый раз обсуждали, когда и как им уйти от Моргана к своим. Да, теперь
они так и говорили - уйти, а не удрать. Ведь сделать это на родной  пла-
нете было проще простого.
   Иногда во время боевых операций они просто укатывали на бронемобиле в
лес или уплывали на быстроходном глиссере в море под видом лихого штурма
очередного скопления злобных мутантов. А в действительности Язон и  Мета
наоборот выбирали местечко потише - уж они-то хорошо знали, как это  де-
лается! - и там подолгу обсуждали дальнейшие планы, привлекая к  дискус-
сиям Керка, Реса, Наксу или Арчи. Друзей они вызывали  исключительно  по
пси-связи и точно знали, что эти беседы Морганом не перехватываются.
   Некоторые горячие головы среди пиррян, особенно  молодых,  требовали,
конечно, немедленного возвращения Язона и Меты в Открытый. А они бы и не
против, но оставалась одна маленькая загвоздка: пока сидишь в стане вра-
га, можно худобедно регулировать, действия флибустьеров, во всяком  слу-
чае, вовремя предупреждать своих о самых  последних  коварных  засмыслах
оккупантов. А стоит Язону и Мете бросить капитана Генри Моргана,  исчез-
нуть с глаз его - и все станет подругому. Да, разумеется, сами они прек-
ратят балансировать на острие ножа, им уже не станет  грозить  внезапный
провал и страшная смерть от острых клинков озверевших флибустьеров. Зато
процесс будет пущен на самотек, и кто ж его знает, чем все кончится. Пи-
ратов не только много, но они еще и злее любой пиррянской твари. А  Мор-
ган не только зол, но еще и умен необычайно, во всяком случае, хитер.
   Было решено держаться на положении шпионов до последнего, то есть  до
начала тех самых широкомасштабных военных действий. А уж под  несмолкаю-
щий грохот канонады, среди пылаюгцих  джунглей,  рассыпающихся  в  песок
скал и закипающего моря потеряться недолго. Морган не  сразу  и  поймет,
что они ушли, а не погибли, а когда поймет, будет  уже  неважно,  потому
что поздно. Война перейдет в последнюю стадию - стадию открытого  проти-
востояния двух сил: той, что останется к этому часу от флибустьеров, и -
всего населения Пирра, разумного и  неразумного.  А  что,  если  удастся
вступить во временный союз со зверьем? И даже еще  более  дерзкая  мысль
мелькнула у Язона: ведь именно в такой  ситуации  временный  союз  может
стать постоянным. Неужели это и есть путь  к  долгожданному  миру  между
бывшими врагами - человеком и природой Пирра?
   Однажды Мета попросила его.
   - Слушай, я тут видела, как меня снимали сегодня,  возможно,  крупным
планом. А мне кажется, я не лучшим образом выглядела - и причесаться за-
была, и лицо все было перепачкано, и вообще, если  честно,  стреляла  не
очень метко. Так что, если можно, ты попроси своих  хроникеров  вырезать
эгот кусок, когда они начнут монтировать фильм.
   Язон посмотрел на нее несколько странно и ответил после изрядной пау-
зы:
   - Хорошо. Когда действительно фильм монтировать начнут, я лично  про-
контролирую, чтобы эгих кадров там не было.
   - А что, - по-своему истолковала Мета его замешательство, - фильм во-
обще делать не будут? Никому он не нужен, что ли?
   - Да нет, конечно, нужен. Мы еще все вмесге будем потом смотреть  его
и детям показывать. - Язон справился с внезапной нерешительностью и  те-
перь говорил бодро и весело: - Но прежде мы с  тобою  вдвоем  просмотрим
все, что снято, и сами выберем лучшие кадры для друзей и потомков.
   - Да брось ты, - сказала Мета, - некогда  мне  всякой  ерундой  зани-
маться.
   Разговор увял сам собою, а Язон потом долго раздумывал, почему же  не
рискнул сказать Мете правду. Побоялся, наверно, неадекватной  реакции  -
все-таки амазонка его только что из боя вернулась, не остыла еще,  могла
по инерции и стрельбу начать
   Он рассказал ей правду чуть позже. Вдруг понял, что дальше тянуть не-
возможно. В конце концов, что за тайна такая? Ну, игрок он, ну,  есть  у
него свои хитрые приметы, суеверия. Но Мета - это же самый близкий чело-
век, не может она ничему помешать, разве что  наоборот  -  поможет.  Ос-
тальным - не обязательно. Но она пусть знает все.
   И разговор строился так.
   - Слушай, - сказала Мета, вытирая пот со лба и тут же замолкая измож-
денно.
   Она автоматическим движением проверила наполненность магазина и  пог-
ладила ствол пистолета, еще горячий и, казалось, дымящийся после отчаян-
ной пальбы. Они отбились от стаи рогоносов,  прорвались  к  бронемобилю,
забрались внутрь и лежали теперь на разложенных сиденьях, давая себе ко-
роткую, но полноденную передышку.
   - Слушай, - повторила Мета, - а как ты думаешь, кто все-таки  победит
на этот раз? Люди или Пирр?
   - Флибустьеры или Пирр? - переспросил Язон, как бы невзначай  поправ-
ляя Мету, дескать, пираты - не совсем люди. - Как я думаю?
   Переспросил и замолчал. Он явно тянул с ответом.
   - Ты, что ли, не хочешь со мною говорить? - по-детски обиженно  спро-
сила Мета.
   - Хочу, - сказал Язон. - Даже очень. Ты только приготовься. Я  сейчас
сообщу кое-что для тебя новое. Видишь ли, мне не надо думать на эту  те-
му, я уже давно все обдумал, просчитал и  сделал  свою  ставку,  поэтому
проиграть теперь просто нельзя. На этот  поединок  "Мир  Смерти  -  Фли-
бустьеры" у меня поставлено все: деньги, репутация, благополучие, жизнь,
наверно, даже твоя любовь. И я сделал свой  выбор  однозначно:  победить
должен Пирр. Конечно, теоретически могут одержать  верх  и  флибустьеры,
такой вариант у нас был предусмотрен, и никто его в принципе не  боится.
Старина Керк сообразит, как себя вести. Но именно Керк и станет  сообра-
жать, потому как меня в этом случае уже не будет. Я или не допущу победы
Моргана, или погибну.
   - Что ты такое говоришь, Язон? - Мета смотрела на  него  в  полнейшем
недоумении. - Я ничего не понимаю!
   - Сейчас поймешь.
   И он уже начал было объяснять ей самое главное,  когда  разговор  был
прерван внезапным, из ряда вон выходящим событием.
   Примостившийся на броне недобитый рогонос вот уже минуты полторы  ме-
тодично долбил своим мерзким клювом в триплекс. Язон уделял  этому  про-
цессу не больше внимания, чем монотонному тиканью какого-нибудь прибора.
Но Мета вдруг перестала слушать мужа, все ее внимание сосредоточилось на
единственной твари по ту сторону толстой стенки. За каких-нибудь  полсе-
кунды до победы немыслимого клюва  над  прочнейшим  из  известных  науке
прозрачных материалов пиррянка приняла единственно  правильное  решение:
распахнула верхний люк и, веерным огнем отбросив остальных ринувшихся на
нее зверюг, успела прицельным выстрелом снять с брони наглого  рогоноса.
Однако триплекс оказался поврежден уже слишком сильно. И Язон, не  реша-
ясь стрелять внутри бронемобиля, наблюдал, словно в кошмаре,  как  сразу
три чудовищных клюва, превращая в мелкое крошево считавшееся непробивае-
мым окошко, всунулись внутрь. Тогда в автомате  сработала  металлическая
заслонка, ее острый край  срезал  боевые  отростки  атакующих  животных,
брешь была закрыта.
   А Мета дала еще несколько залпов, необходимых для собственного  прик-
рытия, и благополучно скользнула обратно в машину, не впустив внутрь  ни
одной твари.
   - Ничего себе рогоносики! - проворчала она. - Звереют они не по дням,
а по часам от общения с твоими флибустьерами.
   - Зато с каким бы интересом изучил Бруччо вот эти острые наконечники!
- мечтательно произнес Язон, глядя себе под ноги. - Надо будет их сохра-
нить до нашего возвращения к своим.
   - Сохрани, - не возражала Мета. - А пока давай  рассказывай.  Я  ведь
действительно ничего не поняла.
   И Язон рассказал ей все.
   Никакие это не хроникеры кружили над планетой Пирр днем  и  ночью,  а
самые обыкновенные журналисты - репортеры из Пангалактического агентства
новостей, из информационной компании "Зеркало Вселенной" и, наконец,  из
трансвещательной корпорации "Вечные времена". Между этими тремя  фирмами
и поделил Рональд Сейн обязанности и соответственно доходы от трансляции
в эфир крупнейшего в истории сражения на планете со страшным именем  Мир
Смерти. Эксклюзивные права на съемку всего происходящего на  Пирре  Язон
передал в своем письме Рональду и Долли Сейн. Он сделал это,  во-первых,
в порядке компенсации  за  понесенный  ущерб  (хотя,  конечно,  никакими
деньгами невозможно восполнить потерю самых близких  людей  -  стоимость
жизни человеческой в кредитах не измеряется). А во-вторых, это была  вы-
годная сделка: возможность хорошего заработка в обмен на важную услугу.
   Помимо трансляции в общегалактический эфир, Сейн по  плану,  разрабо-
танному Язоном, организовал еще и масштабный  аттракцион  под  названием
"Вселенский тотализатор" - поистине уникальное развлечение. Всем богатым
людям Галактики было предложено делать свои ставки. Фирмой, без  колеба-
ний согласившейся взять этот безумный проект под свое крыло, стало небе-
зызвестное казино "Кассилия". Тоже, разумеется, по  рекомендации  Язона.
Ведь он знал, он был уверен, что Роджер Уэйн не откажется от  финансиро-
вания такой заманчивой авантюры. Язон расписал в подробностях, как  сле-
дует выстраивать игру на "Вселенском тотализаторе".  Но,  конечно,  Уэйн
мог что-то добавить и от себя. Он тоже был творческой  натурой  и  увле-
каться умел с пол-оборота. Рональду  Сейну  хватило  пятнадцатиминутного
разговора, чтобы великий банкир и некоронованный король планеты Кассилия
с энтузиазмом взялся за это новое для себя дело.
   На одной только Кассилии нашлось больше миллиона человек,  пожелавших
сделать ставки в масштабной галактической игре. А вдобавок коварный Уэйн
пустил трансляцию с Пирра только  по  коммерческим  каналам,  и  увлека-
тельные кровавые сражения имели право наблюдать лишь те, кто сделал хотя
бы минимальную ставку - внес тысячу кредитов в Национальный банк  Касси-
лии на особый счет. Остальные довольствовались радиорепортажами и  сооб-
щениями в газетах.
   Однако на других планетах трансляции с Пирра гнали в эфир по всем ка-
налам, обильно перемежая рекламой и тоже зарабатывая на  этом  фантасти-
ческие суммы. В тотализаторе предусматривались десятки вариантов выигры-
шей. Предлагалось угадать, сколько погибнет флибустьеров, на какой  день
от начала сражения все закончится, сколько погибнет пиррян,  какие  виды
животных окажутся самыми свирепыми и страшными, сколько видов всего при-
мет участие в боях, кто заслужит титул  самого  удачливого  бойца  среди
флибустьеров, сколько атак на Эпицентр придется совершить, оружие  какой
планеты будет признано лучшим в пиррянских сражениях... И так  далее,  и
тому подобное.
   Ну и, конечно, самые большие деньги ставились на главный вопрос:  кто
победит? Выбор тут был невелик и прост как репа:  орел-решка,  четнечет,
красное-черное. Вот только бы угадать еще! Были шутники, которые  видели
третий вариант. Прилетят, дескать, штурмовые отряды какого-нибудь  обще-
галактического флота, растащат всех по углам и наведут порядок. Но  Род-
жер Уэйн и Рональд Сейн, чьи имена так мило рифмовались, заверили всех в
два голоса, что подобного не допустят. Существует  межзвездный  закон  о
праве миров на самоопределение и о невмешательстве  во  внутренние  дела
планет - членов Лиги Миров. Руководствуясь соответствующими документами,
ни одна общегалактическая организация не посмеет нарушить баланс сил  на
Пирре и вокруг него. Так что все может завершиться  только  естественным
путем.
   Организаторы грандиозного шоу-аттракциона отдельно поясняли, что пол-
ное уничтожение флибустьеров в результате стихийных бедствий  (землетря-
сений, наводнений, извержений вулканов, резких изменений климата)  будет
приравниваться к победе пиррянской биосферы. Оговаривался даже совершен-
но невозможный случай - внезапное превращение  солнца,  вокруг  которого
вращается планета Пирр, в сверхновую звезду. В общем,  никаких  ничейных
результатов, никаких сепаратных соглашений - только сражение! До  полной
и окончательной победы одной из сторон.
   Язон сделал свой выбор и менять решения уже не собирался. Он поставил
на пиррянских тварей все деньги, до каких сумел  дотянуться.  Выигрыш  в
такой авантюре мог быть фантастическим. Следовало только все тщательней-
шим образом подготовить. В непобедимости пиррянской природы самой по се-
бе Язон, в общем-то, не сомневался, недаром же столько лет  он  посвятил
изучению данного вопроса. Он верил, что рано  или  поздно  все  проблемы
Пирра будут как-то решены и планета наконец перестанет называться  Миром
Смерти. Но уж, во всяком случае, решение это следовало искать не  в  об-
ласти военной науки. - Райское благоденствие в результате очередной  бе-
зобразной бойни? Такой вариант сами пирряне отрабатывают уже триста лет,
а успехи их хорошо известны. То же самое ожидало флибустьеров. Количест-
во и уровень техники никакого значения тут не имели. Любое прямое  напа-
дение на Пирр заведомо обречено на неудачу.
   И потому главной проблемой, которую Язон сформулировал для Сейна, бы-
ло следующее: убедить общественное мнение в обратном. То  есть  в  почти
неизбежном  успехе  пиратов.  Сильно  выручало   элементарное   незнание
большинством влиятельных лиц Галактики не только истории Пирра, но  даже
совсем недавних событий, связанных с ним.
   Что такое был Пирр для массового сознания? Далекая планета-легенда  с
богатейшими залежами металлов и немыслимым тяготением, с непригодным для
жизни климатом и адскими тварями, сжирающими все хоть отдаленно  напоми-
нающее человека. Словом, недоразумение  какое-то  вселенского  масштаба,
летающая фабрика смерти, населенная сверхсолдатами, у которых даже  жен-
щины, старики и дети легко завязывают в узел стальные прутья и навскидку
попадают в летящего комара. Вот такие сказки бродили по  Галактике.  Кто
же мог относиться к ним серьезно?
   Однако если человек ставит на кон деньги, да  еще  большие,  он,  как
правило, выясняет, а в солидное ли казино он пришел,  толковую  ли  игру
ему предлагают и вообще - с кем он имеет дело. Участники игры  на  "Все-
ленском тотализаторе", вне всяких сомнений, принялись наводить справки о
Пирре и Джемейке. Вот тут и понадобились домашние заготовки Язона и  Ро-
нальда Сейна.
   За очень приличные деньги быстро, но качественно сочинялись интервью,
дискуссии специалистов и целые лекции по интересующим всех темам.  Самые
популярные каналы галактического интервидения включали в свои  программы
специальные передачи, посвященные грядущей битве титанов. Видные ученые,
эксперты в различных областях знаний - биологи, историки, политики, пси-
хологи, вели бесконечную полемику вокруг Мира Смерти  и  с  ненавязчивым
упорством подталкивали любого логически мыслящего человека к  очевидному
и единственно возможному выводу: флибустьеры победят.  С  их  уникальной
способностью рваться вперед, не оглядываясь на потери, с их запредельной
злобой, с их технической оснащенностью и боевым опытом, с их феноменаль-
ным упрямством - победят непременно.
   Ведь на стороне Пирра что? Простые до  абсурда  законы  естественного
отбора да численный перевес. Способность к быстрым мутациям можно  сбро-
сить со счетов. Ведь флибустьеры намерены проводить тактику "блицкрига",
и за каких-нибудь несколько дней новые виды сформироваться не успеют.  А
главный аргумент прозвучал из лагеря психологов. Они объясняли  так:  на
Пирре сталкиваются сегодня два вида доведенной до  абсурда  ненависти  -
звериная и людская. Природа первой - физиологична, инстинктивна, завяза-
на на естественные потребности, которые и удовлетворяются и  подавляются
в принципе легко. Человеческая же ненависть, по определению, психогенна,
это продукт высшей нервной деятельности, и природа ее до конца никем  не
изучена. А потому только людская злоба и ярость по-настоящему безгранич-
ны и непредсказуемы.
   Малограмотный обыватель сидел перед экраном, слушал доверчиво,  заги-
бал пальцы и подсчитывал свой возможный выигрыш.
   Ученые умели красиво убеждать. Например, старейший специалист по эко-
логии биологически активных планет профессор Дворников  с  планеты  Лада
тоже добавил свой авторитетный голос к общему хору. Дескать,  он-то  еще
много лет назад, после своей экспедиции на Мир  Смерти,  утверждал,  что
пиррянам просто не хватает собственных физических и материальных возмож-
ностей. А такая армада, как флибустьерский флот, конечно же, вмиг сомнет
и сломит любое сопротивление. Война будет закончена раз и навсегда.  Это
звучало просто и очень понятно.
   Но даже когда другой деятель - биохимик Стрын - апеллировал  к  опыту
своей работы на планете Стовера, считавшейся ближайшим аналогом Пирра, и
объяснял элементарные вещи - нарочито заумными фразами  с  употреблением
множества малопонятных терминов из самых разных наук, ему охотно верили.
Ведь Стрын доказывал как раз то самое, о чем миллионы зрителей и так уже
знали без него, но мечтали слышать вновь и вновь.
   Разумеется, количество ставок  за  каждую  из  сторон  известно  было
только хозяину казино, самому Роджеру Уэйну, да  еще  нескольким  людям,
допущенным к конфиденциальной информации. Однако, по  агентурным  данным
Рони Сейна, тем немногим, кто рискнул поставить на Мир  Смерти,  светили
очень крупные деньги. Чего и добивался Язон.
   Все это он довольно долго излагал своей любимой, которую даже в  мыс-
лях еще не привык называть женой. Мета то хваталась за пистолет, то бро-
салась целовать Язона, то краснела, то бледнела, но  в  итоге,  кажется,
устала от слишком большого разнообразия эмоций и просто  перестала  слу-
шать. Однако Язон видел, он чувствовал, что Мета сумела понять и принять
его сторону - иначе просто не успокоилась бы, отвлекшись на свои  мысли,
а уж скорее принялась бы душить его, требуя немедленно отказаться от чу-
довищной авантюры. Да, он рисковал и этим. Но Мета была  уже  не  просто
пиррянкой, она стала совсем другой, и именно теперь  Язон  увидел,  нас-
колько глубоко изменился ее характер.
   - Вот так, - закончил он. - И если все будет нормально, уже дня через
четыре наши любимые парнокопытные рептилии с  меднозубыми  кайманами  за
компанию дожуют на ужин последнего из прилетевших сюда джемейцев, не го-
воря уже..
   - Э! - воскликнула вдруг Мета, словно внезапно просыпаясь и привычным
жестом вскидывая пистолет. - Какие, к черту, рептилии?! Это что же полу-
чается? Значит, вся Галактика уже видела, как я, растрепанная и чумазая,
дважды промахнулась по саблехвосту, пикирующему  зигзагом?  Значит,  это
все шло в эфир?! Позорище!..
   Они ехали обратно, потому что Морган трубил общий сбор возле стартую-
щей канонерки. Ехали теперь молча, и  Язон  в  который  уж  раз  пытался
представить, как же поведут себя по отношению к  оставшимся  на  планете
людям победившие, окрепшие, расплодившиеся твари. Увидят ли они  разницу
между флибустьерами и пиррянами? Почему-то казалось, что увидят.  Или  -
возможен был и такой вариант - флибустьеры все-таки обескровят  пиррянс-
кую фауну, и местным жителям останется только добивать ее жалкие  остат-
ки. И наконец-то будет поставлена пусть и скучноватая, но приятная точка
в этой истории. Интересные предположения? Интересные. И мечты  красивые.
Но жизнь, конечно, внесла коррективы. Весьма существенные.

   ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

   Тони Ховард, по прибытии на орбиту Пирра возглавивший команду линкора
"Бригето" и руководивший локальными атаками в других секторах Мира Смер-
ти, неожиданно вернулся на флагманский корабль, то  есть  на  "Конкиста-
дор". Мол, надо ему лично с Пьером Миссоном посоветоваться  перед  новой
серией экспериментов. Морган ничего странного в этом  не  углядел,  даже
наоборот - порадовался. Он уже третьи сутки глаз не смыкал и наконец по-
чувствовал, что больше не может. Размышлял, кого оставить вместо себя, а
тут такая удача - самый верный из его соратников прилетел, как по  зака-
зу. И Генри спокойно отправился спать. А Ховард сменил у штурвала в  ка-
питанской рубке дежурившего там Эдди Хука, которому тоже не  мешало  от-
дохнуть, и, убедившись, что больше никто сюда в  ближайшее  в  время  не
заглянет, вызвал к себе Язона. Одного, без Меты.
   Свет в рубке горел подозрительно приглушенный, и  Ховард  счел  своим
долгом объяснить:
   - Ты не смотри, Язон, что здесь так сумрачно. Это я просто добрую по-
ловину приборов отключил на всякий случай. Теперь зато определенно знаю,
что нас никто не слушает и не записывает. Разве  что  Миссон.  От  этого
прохиндея никуда не спрячешься - с техникой чудеса творит! Но, с  другой
стороны, он на меня Навигатору капать не станет - слишком хитер.  Всегда
ведет только свою игру.
   - Странные ты вещи говоришь, Тони, - удивился Язон. - Неужели на  на-
шем "Конкистадоре" зреет еще один заговор? Тогда привет тебе с того све-
та от Франсуа д'Олоне и Джо Монбара.
   - Плохо шутишь, Язон. А между прочим, знаешь, кто на  Джемейке  пачку
сигаретную с передатчиком через того капеллана тебе подбросил?
   - Не знаю, но догадываюсь, - с достоинством ответил Язон.
   - Видать, неправильно догадываешься. Монбару такое не по зубам. Он не
имел доступа к конфискованным у вас с Метой вещам. Морган бы этому  нар-
коману в жизни ничего подобного не доверил. А вот я у него вхож  практи-
чески всюду.
   - Вот как, - только и сказал Язон.
   - Да, динАльт, ты думал, что тебя подставляют,  а  это  была  попытка
искренней помощи.
   Ховард помолчал, привычным жестом поправляя повязку на глазу, а потом
неожиданно поведал:
   - Генри Морган - очень сильная личность. Но, к сожалению, он  неврас-
теник, просто псих. С ним ни о чем  невозможно  договориться  наверняка.
Если б ты знал, Язон, как я устал от него! Но под знамена этого придурка
д'Олоне уходить было еще глупее. А вот под твои знамена, Язон... Я давно
об этом думаю.
   - Вот как, - еще раз повторил Язон с совершенно нейтральной интонаци-
ей.
   А что еще он мог сказать? Предложение Ховарда выглядело по-настоящему
заманчивым. Вбить клин между двумя флибустьерскими лидерами накануне ре-
шающей битвы - да это же просто подарок судьбы! Старый принцип -  разде-
ляй и властвуй. Если флибустьеры еще и между собой перегрызутся,  победа
придет во сто крат быстрее. Короче, нельзя отказываться от такого  пред-
ложения.
   Но и соглашаться опасно. Ховард сам по себе вряд ли способен на слож-
ные многоходовые операции, и если это  козни  хитрющего  Моргана,  тогда
именно он будет и разделять, и властвовать. А над Язоном весело посмеют-
ся и в лучшем случае швырнут его на съедение пиррянским зверушкам,  а  в
худшем - просто оставят в космосе без скафандра.
   Нет, Тони, такие люди, как Язон динАльт, на примитивные провокации не
попадаются.
   - Я чувствую, - продолжал Ховард, - что друг наш Генри на этой кампа-
нии надорвется. И вот когда у него все посыплется, самое время будет нам
с тобою линять отсюда, прихватив лучших людей и все самое ценное. Миссон
говорит, что звездолет "Овен" стоит очень дорого, возможно, дороже,  чем
целая планета.
   Язон слушал молча и даже кивнуть не соизволил, хотя Ховард,  со  слов
Миссона, говорил истинную правду.
   - Так скажи, Язон, что это за штука, которая лежит там в Эпицентре?
   - Не скажу, Тони. Это моя личная тайна. Я ее и Моргану не доверил,  и
тебе не раскрою. Вы ж меня просто убьете тогда. Я вам не интересен  ста-
ну.
   - Да ты что, Язон?! - истово возмутился Ховард.
   - Ты еще поклянись, - улыбнулся Язон. - Разрази меня гром! Сто чертей
мне в глотку! Или как там еще у вас принято?
   - Клясться не буду, - спокойно ответил Ховард, - а  вот  еще  кое-что
расскажу. Я знаю, ты не веришь в искренность  моих  намерений.  Вот-вот,
при одном слове "искренность" начинаешь криво усмехаться. Меж тем я  со-
вершенно не хочу ни убивать тебя, ни обманывать. Ты мне нужен,  Язон,  и
сейчас я попытаюсь тебе это доказать. Я знаю, что все пирряне прячутся в
хорошо защищенном, жестко экранированном городе. Я  знаю,  что  наносить
удары по этому городу еще глупее, чем стрелять в тех первых виденных на-
ми у леса загонщиков. Я знаю, что с пиррянами  можно  справиться  только
хитростью.  Мы  должны  внедрить  в  их  ряды  своего  человека.  Это  -
единственный путь к победе. И наконец, я знаю, что пирряне ищут  встречи
с тобой, Язон. Наверно, они много слышали про тебя. Вот  и  все.  Выводы
делай сам.
   "Ай да Ховард! - думал Язон. - Ай да Одноглазый! Неужели я  настолько
недооценил его? Создать свою агентурную  сеть,  фактически  отдельно  от
Моргана, работать на вражеской планете в условиях безумной  войны!  И  с
таким блеском!.. Ну а если это все-таки Морган? Тогда  надо  восклицать:
"Ай да Генри!" Потому что придумать все это в деталях... Да нет! Это  же
просто невозможно. Идиотизм какой-то - подослать Ховарда,  чтобы  отпра-
вить Язона к пиррянам! Для маниакально недоверчивого Моргана такое ни  в
какие рамки не укладывается! - Значит, все-таки Ховард ведет свою  игру?
Неужели пора соглашаться?"
   - Я что, должен ответить на твое приглашение прямо сейчас, Тони?
   - Да ничего ты не должен. Думай сколько  хочешь.  А  я  в  заключение
только еще два слова скажу. Вчера на Пирр  приземлился  супербот  класса
"невидимка". Другие наши корабли его не зафиксировали, а у меня на "Бри-
гето" (по случаю) есть соответствующий локатор. В  общем,  я  вступил  в
контакт с человеком на борту этой посудины. Человек тоже ищет встречи  с
тобою, Язон. К пиррянам он завернул, по-моему, просто  для  порядка.  Он
хочет видеть тебя. Втайне от Моргана. Так что либо отправляйся к  пирря-
нам, легенду мы тебе придумаем, либо - что намного проще - пообщайся по-
ка с этим человеком. Прямо сейчас, пока Морган спит.
   - Я не понял, - решил уточнить Язон, - он  что,  у  нас  на  корабле?
Только не подумай, Тони, что я уже согласился. Мой вопрос - простое  че-
ловеческое любопытство.
   Ховард понимающе улыбнулся:
   - Ну что ты, Язон, зачем же я стану пускать его на корабль,  если  он
так не хочет видеть Моргана. Он здесь неподалеку, в пространстве.  Я  же
говорю, у него супербот "невидимка". А зовут его Риверд Бервик.
   - Все, - сказал Язон, - сдаюсь.
   Чего-то подобного он,  признаться,  и  ожидал.  Спасибо,  что  Солвиц
собственной персоной не пожаловал.
   - Давай мне, Тони, его позывные, координаты... Или как ты собираешься
организовывать эту встречу?
   - Очень просто, - сказал Ховард. -  Ты  садишься  на  простую  боевую
шлюпку и вылетаешь в космос. Он сам тебя найдет.
   - Хорошо. Только я вылетаю вместе с Метой. На двух шлюпках.
   - Ради Бога, - не возражал "Ховард. - Хоть на трех. Об остальном  по-
говорим, когда вернешься.
   До самого старта Язон краешком сознания продолжал сомневаться, выпус-
тят ли их с корабля. Если это примитивная ловушка, все должно было  кон-
читься возле шлюза. А если нет, ну, тогда опять  два  варианта.  Первый:
там его ждет действительно Бервик. Значит, уважаемый Гарант Стабильности
и объяснит, что происходит. Бервик - такая сила, которая вполне способна
прикрыть от флибустьеров. Ну а если никакого Бервика  там  не  окажется,
стало быть - короткий бой и бегство на  Пирр.  Чуточку  преждевременное,
конечно, но что поделать! Прощайте, пираты! С вами было хорошо, но  дома
лучше.
   - Язон, - спросила Мета, - ты понимаешь вообще, что происходит?
   - Пока с трудом, - честно признался Язон.
   А натуральный, хорошо узнаваемый голос Бервика уже звучал  в  наушни-
ках:
   - Язон, десятисекундная готовность, даю сигнал тонкой настройки. Иди-
те строго по пеленгу на мой стыковочный узел. Как поняли?..
   - Вы что творите, Язон? - таков был первый вопрос, когда они откинули
шлемы, сбросили перчатки, расстегнули скафандры и сели в удобные  мягкие
кресла вокруг столика с напитками и фруктами.
   Корабль Бервика был весьма скромен по размерам, но по системам  внеш-
ней безопасности и оборудованию внутренних помещений отвечал самым  пос-
ледним требованиям военной техники. И одновременно и этим  был  оформлен
не без претензии на роскошь. Кают-компания здесь  совершенно  потрясающе
имитировала обстановку шикарного офиса на какой-нибудь промышленно  раз-
витой планете. Все - от искусственного тяготения и естественных  запахов
до видеоокон и стен, обклеенных обоями в цветочек.
   - Очумительный супербот! - шепнула Мета, не в силах  сдержать  своего
восторга. - Нам бы такой!
   Но Язон даже не отреагировал. Он как-то сразу  инстинктивно  насторо-
жился. А уж после первых слов Бервика, сказанных едва ли не вместо  при-
ветствия...
   - Что вы творите, Язон?
   Неприятен был не столько сам вопрос, сколько тон, которым он был  за-
дан.
   - В каком смысле? - агрессивно осведомился Язон.
   - Во всех смыслах, - уже чуть-чуть спокойнее, но все еще  раздраженно
ответил Бервик. - Сначала вы затеваете грандиозное  частное  расследова-
ние, ни с кем не посоветовавшись. А между прочим, для раскрытия преступ-
лений, тем более крупных, существуют в Галактике соответствующие  службы
и организации. Вы никогда не слыхали об этом, Язон? Ну,  ладно  еще  эти
ваши похождения на Дархане. Ладно. В конце концов, хотели найти Моргана,
хотели денег на этом заработать - желание естественное. Ну,  нашли  его,
ну, не до денег стало. Тоже не удивительно. Вы с Морганом - люди разные,
мне понятны все ваши разногласия и ваше соперничество. Но учинить  поход
через всю Галактику с Джемейки на Пирр! Столкнуть лбами две  непобедимые
силы! Да еще превратить этот страшненький спектакль в азартную игру  для
всей обитаемой Вселенной. Нет, это ж надо было  до  такого  додуматься!!
Язон, да вы просто как мальчишка, играющий с  отцовской  зажигалкой!  Вы
хоть понимаете, что можно устроить настоящий пожар?
   - Вы все сказали, Риверд Бервик?
   Язон почувствовал, что разозлился не на шутку, и уже предвкушал,  как
будет отвечать. Да он сейчас просто ноги вытрет об этого  самодовольного
надутого индюка! Потом невзначай покосился на Мету и с удивлением  отме-
тил почти полную ее безучастность.  Очевидно,  по  пиррянским  понятиям,
Бервик ничего оскорбительного не сказал. Язон даже растерялся: а  может,
и впрямь ничего?
   - Да, мой друг. - Бервик покачал головой. - Теперь я  жду  ответа  от
вас.
   - Отлично. Так слушайте. Зажигалка у меня своя. - Язон демонстративно
извлек прикуриватель и запалил сигарету. - Отец мне ее не  дарил.  Да  у
него и не было - потерял, наверно, еще на планете Иолк. И  сам,  кстати,
пропал куда-то. Ну, да вы знаете. Я что-то отвлекся. Так вот, по  поводу
пожара. Я вам не мальчишка, а самый настоящий профессиональный  поджига-
тель. И нисколько этого не стыжусь. Кое-что в нашем мире следует уничто-
жать именно методом сжигания. В целях дезинфекции. То есть во  избежание
распространения опасной заразы.
   Далее. К официальным организациям я испытываю известное уважение,  но
преувеличенным пиететом по отношению к ним никогда не страдал. Ваше  лю-
безное предложение работать в некой структуре, если помните,  я  вежливо
отклонил и готов сейчас повторить свои слова. Впрочем, - вот и  Мета  не
даст соврать, - будучи на Дархане, мы весьма пожалели  об  отсутствии  у
нас некоторых атрибутов официальной власти. Так что, если вас не затруд-
нит, мы бы не возражали получить в качестве награды за  труды  какие-ни-
будь значки, или книжечки. Эти символы принадлежности к якобы высшим си-
лам Галактики производят неизгладимое впечатление на некоторых идиотов в
слаборазвитых мирах. А нам, как показала практика, приходится общаться и
с такой публикой тоже. Я не слишком многословен, Бервик?
   Все-таки хочу еще раз подчеркнуть, что работать на Специальный Корпус
ли, на Гарантов ли Стабильности (или как вас там еще?) в  полном  смысле
мы по-прежнему не намерены. Это не по нашей части, и никаких торжествен-
ных клятв и договоров, подписанных кровью, вы от нас не дождетесь. А вот
посильную помощь в разумных пределах мы оказывали и будем оказывать.
   И последнее. Я свободный человек, Бервик. Я - гражданин  Галактики  и
ни в какой мере вам не подчинен. Я готов вас выслушать - и только. А ре-
шения буду принимать сам. Сегодня и впредь. И вот это как раз роднит ме-
ня с сэром Генри Морганом
   - Вот тут-то вы и заблуждаетесь, - странно ответил Бервик.
   Собственно, осталось непонятным, что именно он имел в виду.  Деклари-
рование своей свободы Морганом как будто бы было общеизвестной  истиной.
Или...
   - Так выслушайте теперь меня, свободный человек Язон.
   - Морган предпочитает называть меня нужным человеком, - не  удержался
Язон от ядовитой реплики.
   - Как вам будет угодно, - не принял шутки Бервик, - но выслушайте. Вы
совершаете большую ошибку, затевая это грандиозное  сражение  на  Пирре.
Его еще не поздно остановить. И я  готов  помочь  вам  в  урегулировании
конфликта. Специальный Корпус выступит посредником. И уверяю  вас:  фли-
бустьеры отступятся, оставят в покое вашу планету. Может, это будет сто-
ить каких-то денег. Но ведь вы же не нищие, Язон?
   - Что?! Мы?! Должны будем платить флибустьерам?!! - Это  уже  кричала
Мета, размахивая блестящим стволом перед самым носом  Бервика.  -  Язон,
этот человек вообще в своем уме?
   - Не знаю, - серьезно ответил Язон. - Но если ты действительно хочешь
получить ответ хоть на один вопрос, проделывать дырку в его голове -  не
лучший для того способ.
   - Господа, - Бервик устало вздохнул, - мне понятен ваш боевой и  даже
веселый настрой, но поверьте, если вы не остановитесь, очень скоро  всей
Галактике будет не до смеха.
   - Да в чем дело-то, я никак не пойму?! - рассердился Язон. - Объясни-
тесь вы наконец или так и будете выражаться недомолвками?
   - А дело в том, господа, что вы сталкиваете в одном месте  сразу  три
слабоизученных фактора: природу Пирра, управляемую из Эпицентра, звездо-
лет "Овен", сконструированный неизвестно кем и когда, и, наконец, - фли-
бустьеров с их непонятной злобой.
   - Ба! - искренне удивился Язон. - А эти уроды как попали в список но-
вейших чудес света? Чего в них такого феноменального?
   - Не дурачьтесь, Язон. История возникновения флибустьеров и  нынешний
образ их существования на Джемейке противоречат многим законам  развития
цивилизации. Мы давно изучаем этот феномен и пока не сумели найти убеди-
тельного объяснения.
   - Ах вот как! Вы не сумели, а я виноват.
   - Именно так, Язон. Вина ваша в том, что вы влезли не в свое дело.
   - Но там нигде не было таблички "Посторонним вход воспрещен". А к то-
му же, когда убивают ни в чем не повинных людей, я, как правило,  перес-
таю обращать внимание на подобные надписи. Я не мог не  вмешаться,  Бер-
вик. Пока вы их изучаете, они детишек и женщин на кусочки рубят.  Краси-
вая у вас тема для научной работы, бессмертные братья мои.
   - Не надо ерничать, Язон. Мы стараемся минимизировать жертвы и вообще
держим ситуацию под контролем.
   - Это каким же образом?
   - У нас есть свои люди во флибустьерской среде.
   - Агентура! - радостно воскликнул Язон. - Не  иначе  Тони  Ховард  по
кличке Одноглазый - ваш сотрудник?
   - Не только, - спокойно ответил Бервик. - Не стану скрывать  от  вас,
сам Генри Морган достаточно давно работает на Специальный Корпус.
   Такое даже до Язона доходило медленно. Но  когда  дошло,  поверил  он
сразу. То-то главарь флибустьеров о Корпусе даже говорить не хотел. Это,
видите ли, военная тайна! Ха-ха.
   - Скажите, Бервик, а в вашем департаменте все любят насиловать  несо-
вершеннолетних девочек и мелкими ломтиками шинковать старушек и пацанов?
   - Вы ничего не поняли, Язон. Вам что, в самом деле необходимо  объяс-
нять разницу между секретным агентом и штатным офицером корпуса?
   - Да ничего мне не надо объяснять! - разозлился Язон окончательно.  -
Я снимаю свою просьбу о предоставлении нам с Метой удостоверений  Специ-
ального Корпуса Мы даже чисто формально не хотим состоять в одной  орга-
низации с Генри Морганом.
   - Но это же глупо, Язон, - сказал Бервик. - Может, вы  еще  в  другую
Вселенную удерете, как Солвиц, по причине глубочайшего презрения ко все-
му человечеству?
   - Нет, не удерем, - ответила за него Мета, демонстративно поднимаясь.
- Отказываться от сотрудничества с вашим Корпусом, может, и  не  слишком
умно. Но, по-моему, лучше поступать глупо, чем подло.
   - Это спорный вопрос, если взглянуть на него философски. Однако  сей-
час - не могу не согласиться, когда со мною говорит такая милая дама,  -
галантно улыбнулся Бервик. - Я так понимаю, вы уже уходите? А почему  же
не выпили ничего, не съели?
   - Спасибо, ваш агент Генри Морган очень неплохо кормит нас.
   - Да ладно вам, Язон. Запишите номер моего  пси-передатчика.  Я  буду
здесь неподалеку и в каждую минуту к вашим услугам. Не забывайте, что  я
сказал вам.
   - Забывать-то мы не собираемся, но извините, Бервик, сражение  состо-
ится. А если вы действительно к нашим услугам, ответьте, пожалуйста, еще
на два вопроса. Ховард играет против Моргана или это была провокация?
   - Ховард играет против Моргана, Язон. Учтите это. Но учтите еще и то,
что Миссон играет против них обоих.
   - Вот за это спасибо, Бервик. Ценная информация. А второй вопрос  вот
какой: шпионская лодочка на Радоме с кассилийским гербом и разбитым  ви-
деодатчиком тоже ваша?
   Бервик поднял на него глаза и тут же отвел взгляд.  Пауза  показалась
Язону чуточку слишком долгой для того короткого  ответа,  который  выдал
ему этот наихитрейший человек:
   - Нет, не наша.
   Язону удалось прочесть четкую эмоцию паники в глазах собеседника.  Но
с чем конкретно связан этот страх, понять он не успел, несмотря  на  все
свои телепатические способности. Было как минимум два варианта: или Бер-
вик оказался пойман за руку, или существовала некая неизвестная и потому
пугающая его третья, точнее, уже четвертая сила.
   - Ну и ладно, - удовлетворился Язон. - Думаю,  теперь  мы  встретимся
вновь, как только все закончится. Тогда и обсудим,  что  важнее  -  ваши
знания или моя интуиция. А кстати, не желаете ставочку сделать во  "Все-
ленском тотализаторе"? Я вам подскажу, чьи шансы предпочтительнее.
   - Перестаньте, Язон. Я такой ерундой не занимаюсь.
   - И очень зря, уважаемый. Между прочим, я тут случайно выяснил, что в
древности именно так обращались к высшим чинам духовенства. Вы,  Бервик,
наверно, епископом были. Я угадал?
   Тысячелетний старец ничего не ответил, и Язон поднялся.
   - Пойдем, Мета. Нас тут не поняли. Не ровен час, еще наш  общий  друг
Морган проснется, искать начнет. А вы, Бервик, передавайте,  пожалуйста,
Инскиппу и Бронсу мой огромный привет.
   С этим они раскланялись и вышли.
   А в черноте, среди звезд, Язон некоторое время с удовольствием наблю-
дал сквозь спектролитовый фонарь, как Мета крутит фигуры высшего пилота-
жа, снимая таким образом накопившееся нервное напряжение, а потом  спро-
сил ее, прошептав в шлемофон:
   - Мета, слышишь меня? Правда, в скафандрах легче дышится, чем  в  пи-
жонском кабинете этого бессмертного сухаря?
   - Правда, - сказала Мета. - Но "невидимка" у него  действительно  ши-
карная.

   ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

   Едва успели поставить шлюпки на прикол, переодеться и,  расслабившись
в собственной каюте, сделать вид, что никуда не  летали,  как  прозвенел
сигнал тревоги. Ну, ни минуты покоя. И с Ховардом повторной  конфиденци-
альной встречи уже не получается. А Язон вообще-то очень рассчитывал  на
этот разговор до очередного военного совета у Моргана. Военный совет со-
бирался теперь ежедневно после завершения боевых действий  и  более  или
менее длительного отдыха. И вот - тревога. С чем бы она ни была связана,
хорошего мало.
   Ведь пока возвращались на флагман, Язон вдруг с ужасом осознал:  опе-
рацию "Смерть Миру" надо начинать прямо завтра, иначе Бервик,  не  полу-
чивший поддержки и даже не нашедший понимания  у  них  с  Метой,  просто
возьмет и все испортит. Ломать - не строить. Развалить что-нибудь всегда
намного легче, чем создать.
   Вся затея Язона держалась до сих пор на необразованности бойцов  Мор-
гана и их  поразительной  нелюбознательности,  роднившей,  кстати,  фли-
бустьеров с пиррянами. Наверно, всем профессиональным воякам свойственно
отсутствие праздного интереса к абстрактным знаниям. Вот только сам Мор-
ган был исключением из правила. Это ж подумать только, какую прорву книг
прочел человек, не переставая при этом рубить головы никчемным людишкам!
А вот теперь еще и Ховард. Как выяснилось, тоже своего рода феномен.  По
части книг у него хуже было, конечно, но с мозгами оказалось все отлично
- самого Навигатора обскакал. И значит, в любой момент у этого типа  мо-
жет проснуться неуместное в сложившейся ситуации любопытство.
   Затея Язона держалась, в сущности, на  информационной  блокаде.  Ведь
страсти, бушевавшие вокруг запланированного на Пирре сражения, были пре-
дельно далеки от самих флибустьеров. Галактическими новостями  они  и  в
прежние-то времена не часто интересовались. Джемейка жила своей  жизнью,
отделенная от мира известным экраном, а на пиратских  кораблях  даже  не
предусматривались антенны, принимающие передачи межзвездных  вещательных
компаний. И все-таки на период дислокации в районе орбиты Пирра Язон по-
заботился об этом нюансе специально.
   Во всей эскадре дальняя связь работала только в одну сторону -  якобы
с целью экономии энергии и для конспирации. Меж тем любой флибустьер  из
высшего руководства, например, тот же Ховард  или  Миссон,  в  индивиду-
альном порядке, разумеется, обладал возможностью подключиться  к  любому
галактическому каналу,  преодолев  информационный  фильтр,  выставленный
Язоном. И это была лишь одна из опасностей.
   Другая заключалась в нездоровом интересе Моргана к истории. Человеком
он оказался основательным и, досконально  изучив  сегодняшнее  состояние
планеты, мог вполне естественным образом заинтересоваться ее прошлым.  А
оно таило в себе много интересного. Легенда, сочиненная Язоном, под гру-
зом этого прошлого рассыпалась бы как карточный домик.
   И вот появилась третья опасность - Риверд Бервик  собственной  персо-
ной. Солидный представитель всех мыслимых и немыслимых межзвездных орга-
низаций оказался едва ли не лучшим другом Моргана и Ховарда  одновремен-
но. А ведь, наверно, еще и Миссона. Не случайно же  старина  Пьер  такой
умный и образованный, даже звездолет "Овен" водить научился!
   А теперь представим на  мгновение:  этот  Бервик  рассказывает  своим
друзьям все, что знает о Язоне и пиррянах, и дает  им  послушать  сводку
последних новостей, скажем, с Кассилии. Веселая сложится ситуация.
   "А возможно ли такое? - спросил себя Язон и сам ответил: - Ну, конеч-
но, возможно. На свете нет ничего совсем невероятного. И вот вам пример:
ни с того ни с сего боевая тревога. Может это мудрейший  Бервик  и  учи-
нил?"
   Оказалось, что не Бервик.
   Морган от сигнала тревоги проснулся, конечно, вмиг. Какой  нормальный
(и даже ненормальный) капитан корабля не проснется от подобного сигнала?
А Морган был не просто капитаном, а еще и флагманом, Навигатором,  лиде-
ром своей планеты и - без пяти  минут  -  хозяином  Веселенной.  Он  уже
всерьез мечтал об этом. И тревога очень не понравилась будущему диктато-
ру Галактики. По какому-то наитию он не стал орать в микрофон,  а  сразу
именно побежал в рубку - своими глазами увидеть и понять, в чем дело.
   Язон еще продолжал мечтать о паре слов с Ховардом без  свидетелей,  и
потому тоже торопился. Но в капитанской рубке появился всего на какиени-
будь три секунды раньше Навигатора.
   "Ну и ладно, - подумал он, - значит, не судьба".
   Морган остановился, переводя взгляд с Язона на Ховарда, с Ховарда  на
фронтальный экран, с экрана опять на Язона, и, ничего  не  говоря,  ждал
объяснений. Ховард только плечами пожал, мол, о чем тут говорить,  когда
сами ни черта не понимаем. А Язон, воспользовавшись моментом, хотел было
высказать мысль о безотлагательности намеченного штурма, но тут от  вах-
тенного поступила первая конкретная информация о случившемся.
   Докладывал Скотт, и поначалу Язон склонен был списать все  услышанное
на его природную тупость.
   - Осмелюсь доложить, сэр, стая шипокрылов атаковала линейный  крейсер
"Конкистадор", - прозвучало в динамиках капитанской рубки. Стая шипокры-
лов. На расстоянии пятисот километров от поверхности планеты. В вакууме.
   - Пойди проспись, Ричард Скотт, - таков был первый ответ капитана.
   Скотт обиделся, он был абсолютно трезвым.
   А стая шипокрылов, абсолютно  реальная  стая  агрессивных  пиррянских
птиц, оказалась зафиксирована шестью камерами "Конкистадора", и в записи
отлично было видно, как от выпущенных по  немыслимым  птичкам  разрывных
пуль немалого калибра летели во все стороны грязно-зеленые  клочья  пло-
ти... да нет, не плоти, а  стандартной  псевдопротоплазмы,  используемой
при создании андроидов и прочих биороботов.
   Что ж, на самом деле ничего удивительного. В последнее время подобно-
го рода зверушки начали появляться на Пирре то здесь, то там. Потом Язон
вспомнил еще и Белых Птиц Мести, которых прикармливал полубезумный  ста-
рик Кинней с далекой планеты Крейзик. Трудно  было  не  вспомнить  -  уж
больно очевидная ассоциация. Те тоже в космосе крыльями хлопали и клюва-
ми щелкали.
   Язон повернулся к Моргану:
   - Ты знаешь, кто такие киборги, Генри?
   - Знаю, - ответил капитан флибустьеров.
   - Тогда думай, хорошо ли это, что мы тут досиделись до появления  ки-
боргов.
   - Не совсем понимаю, на что ты намекаешь, Язон.
   И в этот момент тихо вошла Мета. Она тоже спешила сюда, но по  дороге
буквально на минутку заглянула к Миссону. Уж очень  хотелось  убедиться,
что химический состав внутреннего вещества в телах киборгов тот же,  что
и у известных им раньше экземпляров. А такой анализ сделать - для специ-
алиста минутное дело. Миссон посмотрел спектры  излучения  после  взрыва
атакующих объектов и подтвердил предположение Меты.
   - Нас атаковали не простые животные, - сообщила она прямо от  порога.
- Это шипокрылыкиборги, то  есть  продукт  цивилизации  несколько  иного
уровня, чем здешняя. Так считает Миссон, - сочла она  необходимым  доба-
вить.
   - Спорное мнение, - возразил Язон. - Мне  рассказывали,  что  природа
планеты Пирр уже выкидывала подобные фортели. Помнишь, Генри, я  говорил
тебе, что нас ждут непредвиденные трудности?
   - Но ты не объяснял, какие именно.
   - Еще бы! Я ведь и сам не знал. Но теперь, когда  твари  нового  вида
переходят в атаку, я точно могу сказать, что нам следует делать дальше.
   Это был действительно лучший шанс Язона. Как еще убедить Моргана  пе-
ренести дату начала главной битвы. Опытный и даже  талантливый  стратег,
он хорошо знает, что излишняя торопливость на войне может  только  поме-
шать.
   Язон выдержал внушительную паузу и спросил:
   - Какова готовность твоей армии к операции "Смерть Миру"?
   - Вообще-то я планировал еще двое суток выделить на подготовку, - со-
общил Морган.
   - Плохо, - сказал Язон. - У нас их больше нет,  этих  резервных  двух
суток. Их съели киборги. Нападать следует именно завтра, иначе..
   Язон замялся в нерешительности, вроде как размышлял говорить - не го-
ворить.
   - Видишь ли, Генри, я не исключаю, что эти организмы,  то  бишь  уст-
ройства, размножившись в достаточном  количестве,  способны  вывести  из
строя всю нашу технику. На это и направлена их основная энергия.
   - Плохо, - откликнулся Морган, словно эхо Язона. - Я и сам устал  как
собака. Но думаю, если очень постараться, мы сможем  начать  широкомасш-
табную операцию завтра. Не утром, конечно, ближе к вечеру.
   "Вот и все, - подумал Язон. - Он поверил. Теперь дороги назад уже  не
будет. В период подготовки к бою пираты не только не пытаются выходить с
кем-то на связь, они даже не отвечают на экстренные  вызовы,  не  считая
сверхэкстренных, по особым каналам, на аварийной  частоте.  Но  вряд  ли
Бервик рискнет соваться к флибустьерскому командованию вот так прямо,  с
открытым забралом".
   В общем, вселенский хронометр тикал теперь, отсчитывая уже не  недели
и даже не дни, а часы и минуты до пресловутого времени "Ч", до  перелом-
ного момента в судьбе как минимум четырех планет, ведь и у Кассилии, и у
Зунбара на этот поединок было поставлено многое. Журналисты  же,  всегда
склонные к преувеличениям, и вовсе любили говорить ни много  ни  мало  о
судьбах Галактики. А уж насколько они далеки от истины, рассудить  могло
только время.
   - Братья! - объявил Морган по интеркому, убедившись вначале, что  его
голос транслируется и на все другие корабли эскадры. - Верные парни мои.
Обстоятельства изменились. Массовый штурм, который мы должны были начать
через три дня, состоится завтра. Ура! Вы ведь не  любите  ждать.  Скорее
начнем - скорее победим! Капитаны кораблей и командиры звеньев  повторят
завтра утром каждому его задачу, а главное, помните: против вас  обыкно-
венное зверье. Уничтожите его и получите огромные деньги. Если  появятся
люди, уничтожайте людей! Они - такое же зверье, только двуногое.  Победа
будет за нами, парни! И чтобы с этого самого момента никто ни грамма  не
пил. Капитан, увидевший пьяного, имеет право отрубить ему голову.  Удачи
вам, братья мои! И да поможет нам Бог!
   Потом он отключил громкую связь и тихо сказал Ховарду:
   - Возьми диск с самой подробной картой и планом боевых действий. Пос-
мотри, чтоб это был последний вариант. И собери мне, пожалуйста,  в  ка-
ют-компании Миссона, Кортеса, Караччоли, Дэвиса, Хука и Монтобана. А  мы
втроем будем там через десять минут. Приступай, Тони.
   "Вот так, - сказал себе Язон. - Разговор-то получается не с Ховардом,
а с самим Морганом. Что ж, и это интересно".
   Вот только тема разговора оказалась совершенно неожиданной.
   - Сядьте, - попросил Навигатор Язона и Мету. - Разговор есть.  Завтра
мы все пойдем в бой. А сегодня мне надо знать:  вы  действительно  бесс-
мертные? То есть в каком смысле вы бессмертные?
   - Ты хочешь спросить, до какой степени? - уточнил Язон.
   - Можно и так сказать, - не возражал Морган.
   - Я разочарую тебя, Генри. Мы не знаем этого, - признался Язон  почти
честно. - А проверять всерьез, сам понимаешь, не хочется.
   - А то, что было на Джемейке, - это не всерьез?
   - Такого в моей жизни было уже много. Даже слишком, - слегка  преуве-
личил Язон.
   Но именно что слегка. Ведь еще без всякой вакцины Солвица он ухитрял-
ся остаться живым и в ледяной воде, и в огне пожара,  и  при  немыслимых
перегрузках, и в течение многих дней с регулярными побоями вместо еды, и
со сквозной дырой от меча в животе. То есть весьма высокая живучесть бы-
ла ему свойственна, что называется, с детства.
   А вообще Язон когда-то давно прочел книжку о бессмертии, так и не по-
няв, впрочем, что это: научная работа или мистификация. Автор  солидного
труда уверял, что бессмертие бывает естественным, то есть врожденным,  и
- искусственным, то есть благоприобретенным (посредством  мутации,  при-
вивки или введения специальных вакцин). Независимо от способа  обретения
бессмертия, автор рассматривал четыре типа индивидов, обладающих  данным
биологическим свойством.
   К первому относились люди, просто живущие в смещенном масштабе време-
ни. Процесс старения их организмов замедлялся на сотни или тысячи лет. В
остальном же они решительно ничем не отличались от людей обычных.
   Второй тип - это люди, клетки которых, в том числе и  нервные,  абсо-
лютно не подвержены процессам старения, то есть теоретически они способ-
ны жить вечно. Однако количество опасностей, поджидающих их  в  реальном
мире, оказывалось точно таким же, как и для всех прочих, поэтому простой
расчет вероятности показывал, что рано или поздно смерть непременно нас-
тигала такого человека.
   Третья категория бессмертных выглядела  наиболее  логичным  созданием
природы (или изобретением ученых). Хочешь жить вечно -  защити  себя  от
случайностей. И эти, третьи, обладали сильно повышенной  живучестью,  то
есть быстрой восстанавливаемостью любых поврежденных тканей и абсолютным
иммунитетом к любым  болезнетворным  микроорганизмам.  Внутри  категории
различались свои подвиды - от умеющих в течение нескольких  дней  зажив-
лять смертельные для обычного человека раны до способных в считанные се-
кунды отрастить новую голову взамен утраченной.
   И наконец, четвертый тип бессмертных автор условно называл  невнятным
термином "боги" и характеризовал их одним лишь словом - неубиваемые.  То
есть этих с позволения сказать, людей уже не удавалось реально умертвить
ни с помощью плазмы, ни при температуре абсолютного нуля, ни в  вакууме,
а о жестких излучениях, химических растворителях и электромагнитных  по-
лях даже говорить было неинтересно.
   Всю эту "бессмертологию" Язон вкратце изложил Моргану, пояснив в зак-
лючение, что себя и Мету он относит, конечно же,  к  третьей  категории.
Однако, поскольку они оба совершенно не представляют, когда и как  стали
бессмертными ("Этого тебе, Морган, точно знать ни к чему!"), то  Язон  и
не возьмется судить о своих реальных возможностях и развитии их с  тече-
нием времени. Из той же книжки, кстати, Язону было известно, что некото-
рые "слегка бессмертные" люди  под  воздействием  определенных  факторов
постепенно становились богами.
   Морган улыбался, понимая, что Язон лукавит. Он и сам до поры  темнил,
но теперь, когда предварительной информации было уже достаточно, решился
задать свой главный вопрос. Ну, конечно, закоренелого прагматика Моргана
волновало прежде всего бессмертие для его собственной персоны:
   - Я не прошу рассказать всего, Язон. Ответь только на один вопрос.  В
той штуке, которая лежит в Эпицентре, мы найдем нужную нам вакцину?
   Он суеверно боялся произнести слово "бессмертие" в этом контексте.  И
Язон, обрадовавшись вопросу, постарался вложить максимум искренности  в,
свой ответ:
   - Да, Генри, ты станешь бессмертным. Вот  до  какой  степени,  честно
скажу, не знаю. Это всегда индивидуально.
   Такое изящное дополнение делало наглую ложь Язона  гораздо  правдопо-
добнее.
   Потом они поговорили о чем-то еще, но это было уже неважно. Ведь Мор-
ган заглотил - точно, заглотил! - последнюю и, быть может, самую главную
наживку. Теперь он полезет туда сам, без оглядки.
   Злой гений в эпицентре зла! Кисть великого мастера изнывала по такому
сюжету.
   Ну, а поскольку Язон выдал Моргану столь щедрый аванс, то на прощание
рискнул спросить:
   - Слушай, Генри, откровенность за откровенность. Что за перстень  пе-
редавали вы с Гроншиком друг другу? Трудно было не заметить, что в  этом
кроется какой-то особый смысл.
   - Конечно, Язон, - улыбнулся Морган. - Когда-то давно он подарил  его
мне в первый раз. Я был тогда еще беден и  ответил,  что  для  меня  это
слишком роскошно. "Бери, - сказал Гроншик, - это не просто  подарок.  Он
приносит удачу. Считай, - я дал тебе напрокат. Вот сорвешь куш покрупнее
- и привезешь обратно". И действительно, мне тогда сразу повезло. Так  и
повелось у нас с тех пор: передаем перстень с  вирунгейским  многоцветом
друг другу. В зависимости от того, кому нужнее. А в  последнее  время  -
просто при каждой встрече, уже и не  задумываемся.  Оба  стали  удачливы
постоянно.
   - И это все? - спросил Язон, хитро улыбнувшись, поскольку Морган сде-
лал паузу.
   - Да нет, конечно. Видишь ли, этот  простак  наивно  считает  дорогой
перстень простым символом удачи. А я туда, со временем, конечно, вмонти-
ровал суперминиатюрный, незасекаемый обычными средствами "жучок" и  слу-
шаю разговоры Гроншика. Он, конечно, нужный  человек.  Ну,  а  если  еще
знать все его хитрости заранее - так становится просто незаменимым!
   Морган, довольный своей шуткой, расхохотался. А потом добавил:
   - Вот сейчас, например. Благодаря перстню я узнал, что этот тип зако-
решился с Роджером Уэйном. И это после того, как я всю Кассилию  на  уши
поставил. Представляешь, позволил кораблям спецслужб  Уэйна  садиться  в
своем космопорту! А ведь проклятый Роджер за нами следит,  я  это  давно
знаю. И на Радоме сразу его лодочки заприметил. Они там даже не очень  и
прятались...
   Вот так в одном разговоре были расставлены почти все точки над "i".

   ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

   Керк собрал экстренное совещание в своем кабинете.  На  повестке  дня
стоял только один вопрос: следовать ли дальше указаниям Язона или  нако-
нец проявить инициативу? Накануне взбесившаяся стая  рогоносов  прорвала
защитный экран, выставленный вокруг космопорта, и дежурившая там команда
ремонтников вынуждена была принять неравный бой со всеми  тварями,  бук-
вально хлынувшими в возникший проем. Прежде чем шестерым  пиррянам  уда-
лось спрятаться за надежной броней космического корабля, проходившего  в
это время профилактику, один человек погиб и двое  были  тяжело  ранены.
Случай могли бы посчитать и вполне тривиальным,  если  бы  не  одна  ма-
ленькая тонкость: рогоносы вели себя неправильно. Непредсказуемо.
   Причину нападения на космопорт столь несуразно большими силами не мог
объяснить даже великий Бруччо. Логика  последних  событий  подсказывала,
что флибустьерские вылазки, наоборот, оттягивали на себя  всех  животных
как в плане чисто физических перемещений, - так и  в  плане  направления
телепатических волн ненависти. Здесь же наблюдался  чудовищный  по  силе
взрыв злобы, повернутый от штурмового отряда флибустьеров, будто  именно
они, подобно говорунам Наксы, научились управлять пиррянскими организма-
ми.
   Это не просто настораживало - это пугало. А что такое испуганный пир-
рянин, объяснять не надо. Это просто пиррянин в  гневе.  Язон,  конечно,
многому научил обитателей Мира Смерти за годы их плотного общения. И  не
только научил, но в каком-то смысле даже  перевоспитал.  Однако  главное
осталось без изменений: чувство страха перерастало у них в ярость все за
те же две-три десятые доли секунды.
   И только Арчи, сохранявший относительное спокойствие, пытался  объяс-
нить, что флибустьеры вовсе не натравливают животных на пиррян,  что  им
такое действительно не по зубам, а просто это естественные скачки  теле-
патической активности, вызванные сотней различных причин и легко  объяс-
нимые в рамках его же собственной теории симметричных миграций. Но Арчи,
конечно, никто не слушал. А Керк - так прямо  напомнил  юктисианцу,  что
ему разрешено присутствовать на столь важном совещании и в столь  крити-
ческий для планеты момент лишь в силу особого к нему уважения. Но мнение
инопланетника все равно никакого значения иметь не будет,  когда  станут
принимать окончательное решение.
   Арчи готов был едва ли не расплакаться от обиды и бессилия. И  утешал
себя, вспоминая рассказы Язона о первом знакомстве с пиррянами, когда их
упрямство было еще тупее, а тупость еще масштабнее. Арчи очень  надеялся
на здравый смысл, который за  последние  годы  на  Пирре  стал  все-таки
чем-то вполне осязаемым. А пока вынужден был слушать не на шутку  разбу-
шевавшихся ораторов. Совещание меж тем катилось своею дорогой  и  ничего
хорошего на финише не сулило.
   - Снимать экраны и встречать всех врагов сразу сплошной линией  огня!
- предлагал Клиф.
   - Экраны оставить, - возражал Стэн, - а в джунглях и на побережье ис-
пользовать огневую мощь наших кораблей. Нападение с воздуха - лучший ва-
риант.
   - Не понимаю. Что вы предлагаете по сути? - пытался вклиниться Рес. -
Уничтожать Животных, действуя  в  союзе  с  флибустьерами,  или  -  фли-
бустьеров, действуя в союзе с животными?
   - Уничтожать всех! - горячился Клиф. - Всех одновременно!
   - На одновременно сил не хватит, - удивительно  трезво  для  его  лет
высказался юный Гриф. - Думаю, разумнее будет совместно с  флибустьерами
добивать животных - ведь это наша главная задача. А, у ж когда  победим,
тогда и с пришельцами как-нибудь разберемся.
   - Язон, кажется, рекомендовал заключить с ними мирный договор, -  на-
помнил Рес.
   - А тебе бы только мириться со всеми, - проворчал Керк. - Тот же Язон
объяснил мне, что ни один договор с флибустьерами  практического  смысла
не имеет. Они за деньги и родную мать и родную планету продадут. А  под-
пись поставят под чем угодно, лишь бы украсть побольше.
   - Хорошие ребята, - резюмировал Стэн. - Тогда, может, все-таки снача-
ла их укокошим, а уж потом за зверье примемся по, новой?
   - Э, нет, друзья, - неожиданно вмешался Накса, не слишком разговорчи-
вый обычно, и его стали слушать. - Куда-то вас не в ту сторону  понесло.
Язон привез нам сюда флибустьеров просто в качестве нового вида  оружия,
а вы предлагаете это оружие уничтожать. Нелепость же какая-то  получает-
ся! Нам протягивают руку помощи, а мы ее кусаем, как бешеные собаки.
   - Ничего себе помощь! - закричал Клиф. -  Натравили  на  нас  рогоно-
сов...
   - Да перестаньте вы обсуждать этот случай в космопорту, - начал  сер-
диться Рес. - При чем здесь флибустьеры? А то у нас раньше такого не бы-
вало! Давайте перейдем к сути.
   - Вот именно! - подхватил Стэн радостно. - Пора переходить к сути.  А
суть знаете в чем? Они мечтают захватить Эпицентр. Надеюсь,  все  помнят
об этом? А вот все ли помнят, что было, когда мы бросили бомбу  на  Эпи-
центр? Это было давно. Но кажется, некоторые здесь постарше меня. А ведь
тогда старый город с трудом устоял против натиска миллионов тварей.  Вся
эта нечисть поперла с утроенной силой. Вы этого хотите?! Флибустьеры уп-
рямы. Они доберутся до Эпицентра. Может, даже погибнут там. Все до  еди-
ного. Но и нам не сладко придется. Уверяю  вас.  И  призываю  прекратить
авантюру, задуманную Язоном, пока не поздно.
   - Можно я объясню? - робко спросил Арчи.
   - Нет, - отрезал Керк.
   - Но мне-то ты позволишь сказать пару слов, - снова выступил Рес.
   - Говори, - буркнул Керк недовольно.
   - Флибустьеры не будут уничтожать Эпицентр. Неужели вы не поняли это-
го? Они будут искать в нем какую-то свою  святыню.  Они  будут  пытаться
найти общий язык с Эпицентром. Это же так интересно. Это поможет  и  нам
найти ключ к решению проблемы Пирра.
   - Ну конечно же, друзья! - не удержался от реплики Арчи. -  Я  именно
это и хотел сказать. Как прекрасно, что есть пирряне,  которые  понимают
меня.
   Зря он влез. Очень зря. Именно слова Арчи стали для  Керка  последней
каплей.
   - Нет! - взревел он. - Никогда не будут инопланетники решать  за  нас
наши проблемы. Рес, я готов терпеть, когда  Накса  приручает  чешуйчатых
собак, доримов, копытных рептилий - черт с ним! Но чтобы какие-то залет-
ные флибустьеры вели переговоры, находили, как ты говоришь, общий язык с
дюжиногами и ланмарами - это уже бред. Это - выше моего понимания!  Если
они окажутся способны договариваться с этими морскими уродами,  они  же,
чего доброго, вместе на нас двинутся. Вы что, братцы мои, хотите вторич-
но распрощаться с нашей родной планетой? Предлагаю закончить  обсуждение
и готовиться к бою. Кажется, все начальники  управлений  присутствуют  в
этом зале?
   Керк оглядел помещение и вдруг заметил незнакомого человека с камерой
на плече.
   - Простите, господин, а вы здесь откуда? - свирепо  осведомился  пир-
рянский вождь.
   - Я? - невозмутимо отреагировал человек с камерой. - Я  представитель
трансвещательной компании "Вечные времена".
   - Кто разрешил съемку?! - взревел Керк и в три прыжка пересек зал.
   - Бервик. От имени Язона. Вы сами вчера подписали соответствующие бу-
маги, - растерянно проговорил репортер.
   - Какие бумаги?! Какой Бервик?! - Керк уже ничего не хотел  понимать.
- Дайте сюда камеру.
   Он схватил камеру и шмякнул ее об пол.
   - Никаких репортажей не будет, и я велю уничтожить  все  записи!  Что
они себе думают, эти журналисты и хозяева телевизионных каналов?  Почему
они считают возможным влезать в частную жизнь отдельно взятой планеты?
   - Это была не запись, это была трансляция в эфир, - тихо шепнула  де-
вушка, оказавшаяся рядом с Керком. - Зря вы камеру поломали, она больших
денег стоит.
   Керк резко развернулся, и девушка едва-едва успела ускользнуть от ог-
ромного кулака. Только благодаря стоявшей поблизости  пиррянке,  которая
помогла ей из чувства женской солидарности.
   - Проклятье! - ревел Керк. - Уберите отсюда всех инопланетников и го-
товьтесь к бою. Кажется, я уже отдавал приказ. Почему никто не  выполня-
ет?!
   Ситуация складывалась просто ужасная. Пирряне  готовы  были  идти  за
своим вождем, но многие, буквально каждый второй, чувствовали, что он не
прав.
   Сигнал аварийного вызова стал настоящим избавлением для всех.
   - Флибустьеры начали атаку сразу со всех  точек,  -  сообщил  капитан
Дорф с "Арго". - Сто двадцать шесть кораблей уже приземлилось на поверх-
ность нашей планеты. И они еще продолжают десантирование.
   - Почему?! - ошарашенно спросил - Керк.
   - Потому что так показывают мои приборы, - тупо ответил Дорф.
   - Проклятье! - еще раз повторил Керк, но теперь уже почти шепотом.  -
Почему же Язон ничего не сообщил нам? Он говорил, что массированное нас-
тупление начнется лишь через два дня. Стэн! Как  мне  связаться  с  этим
Бервиком? Он хвастался, что может найти Язона в любой момент. Пусть ищет
или пусть хотя бы объяснит, что происходит.
   - Хорошо, Керк, сейчас я займусь этим Бервиком, - сказал Стэн.  -  Ты
только ответь мне: мы должны по-прежнему охранять Эпицентр  техническими
средствами? Или можно убрать оттуда охранного робота, которого Миди  на-
зывает "огнедышащим драконом"? Он может пригодиться на других объектах.
   Керк задумался надолго. Целую минуту молчал, не меньше, а потом  ска-
зал:
   - Не знаю. Правда не знаю. Спроси лучше у Реса. Пусть он решает.
   Вот это было сильно! Пожалуй, посильнее, чем  тот  самый  первый  шаг
навстречу, когда много лет назад по инициативе Язона жестянщики  и  кор-
чевщики впервые сумели увидеть друг в друге людей и  Рес  протянул  руку
Керку, а тот пожал ее.
   А теперь Арчи Стовер, зажимая рот левой ладонью, чтобы  еще  раз  че-
го-нибудь лишнего не брякнуть, поднял правую руку большим пальцем  вверх
- для всех, кто мог понять смысл этого торжественного и радостного  жес-
та.

   ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

   Лютая, но короткая зима северного полушария  Пирра  сменилась  бурной
весной с ее шумными потоками талой воды, жидкой грязью на лугах и лесных
прогалинах, со стремительно вылезающими из земли хищными стеблями, с на-
бухающими на них почками и распускающимися цветами, источающими  всевоз-
можные яды, с тучами проснувшихся голодных насекомых. И особенно  массо-
выми становились по весне миграции птичьих стай и кочующих в поисках пи-
щи зверей разных видов, сбивающихся в дружные агрессивные группы. Отсле-
дить основные очаги биологической активности  было  в  такой  обстановке
весьма несложно, а вот предусмотреть возможные формы ее проявления...
   Наивный Морган думал, что изучил практически все феномены  пиррянской
природы. Как жестоко он ошибался, стало ясно уже через  несколько  часов
после начала большого штурма, то есть операции "Смерть Миру". Но  именно
к этому времени остановить процесс или хотя  бы  замедлить  его  уже  не
представлялось возможным.
   Двенадцать мощных  крейсеров,  пятьдесят  девять  канонерок  среднего
класса и семьдесят два легких десантных бота приземлились одновременно в
ста сорока трех точках планеты, обладавших как раз наиболее высокой кон-
центрацией ненависти местных организмов. Стоит ли говорить, что  внезап-
ная агрессия пиратов вызвала мощнейшую волну ответной биологической  ак-
тивности, от которой зачастую не спасали ни скафандры высшей защиты,  ни
шквальный огонь плазменных орудий, ни всевозможные генераторы излучений.
А были и такие случаи, когда не защищала даже броня  космических  кораб-
лей.
   В биосфере Пирра нашлись виды животных, способные прогрызать металл и
пластик, растворять все живое и неживое в едкой слюне и супередком желу-
дочном соке, проникать  жалящими  отростками  в  микроскопические  щели,
взрываться наподобие вакуумных бомб, облеплять огромной массой и  обезд-
виживать не только отдельных бойцов, но и целые бронемобили, космические
шлюпки и танки.
   Генри Морган, оставшийся на орбите  со  своим  флагманским  кораблем,
наблюдал за битвой, глядя на огромный  обзорный  полиэкран,  разделенный
сейчас на шестьдесят четыре сектора - уж больно хотелось видеть все. Од-
нако дробить изображение на более мелкие фрагменты не имело смысла. Зап-
риметив что-нибудь особенно важное, главный флибустьер перемещал  укруп-
ненную картинку в центр и пытался разобраться в происходящем.
   Иногда это было совсем не просто. Ведь во многих местах творилось та-
кое, что нормальному (и даже не очень нормальному человеку) в  кошмарном
сне не приснится.
   Вот перед развернувшимся цепью отрядом неожиданно вздыбилась земля  и
оттуда, по-змеиному изгибаясь, полезло нечто циклопических размеров - ну
просто сказочный дракон, покрытый блестящей чешуей и мерзкими  шевелящи-
мися отростками. Затем от выстрелов нападающих кожа дракона лопается,  и
становится видно, что это и не кожа вовсе, а скорее кора. Да, это огром-
ные древесные корни, но только полые внутри. Боже! Чем они Набиты!  Нес-
метные полчища зубастых, скользких, ядовитых тварей, какие-то игольчатые
крысоящерицы, шипастые черви с оскаленными кошачьми мордами...
   Вот другие неведомые организмы выгрызли под землей  огромную  пещеру,
да так хитро, подлецы, что пока просто люди по поляне бежали  -  ничего,
почва их держала, а вот когда техника пошла, все  разом  провалились.  К
тому же полость эта, наверно, была наполнена болотным газом. Хватило од-
ной искры от удара металла о металл, чтобы все вспыхнуло. А потом и топ-
ливные баки рванули. Немного осталось живых в этакой каше...
   Вот стаи шипокрылов и когтистых ястребов дружно собираются в  фантас-
тически огромную черную тучу и начинают кружить над расположением одного
из отрядов. Не нападают, просто кружат. Но что это? Скорость их движения
все выше и выше, радиус поворота все меньше и  меньше,  туча  постепенно
превращается в гигантский шевелящийся столб, в  живой  смерч.  Мощнейший
поток воздуха отрывает от земли, поднимает, закручивает  уже  не  только
бойцов, беспорядочно стреляющих во все стороны из-за полной потери  ори-
ентации, но и станковые орудия и  бронемобили.  Наконец  энергия  смерча
достигает максимальной величины и в его воронку попадает  даже  крейсер,
не успевший, как видно, включить двигатели. Весь этот ужас медленно сме-
щается к морю, чтобы в итоге там, в километре от берега, рассыпаться над
водой и острыми рифами. А из бурлящих волн спешат, выныривают  навстречу
долгожданной добыче водоплавающие голодные твари...
   Вот ожившие деревья начинают душить людей и препятствовать  продвиже-
нию техники. Все трещит, скрипит, рвется, лопается: металл и  древесина,
пластик и упругие стебли, тугие листья и человеческая плоть...
   Вот сонмища крупных насекомых с острейшими лапами, жалами, клешнями и
саблевидными хвостами принимают на себя удары из всех  видов  лазерного,
разрывного, плазменного оружия, а из-под этой "дымовой" завесы  выскаки-
вают жуткие, свирепые, неостановимые рогоносы. Не зря их прозвали  рога-
тыми дьяволами...
   Вот огромные, безобразного, вида гигантские лягушки втягивают жадными
ртами самые страшные, самые быстродействующие яды -  примененные  против
них боевые отравляющие вещества. Работают зверюги, как промышленные  на-
сосы - флибустьеры даже прозвали их жабососами... Наконец, надувшись  до
максимума, захлопывают пасть и замирают, точнее умирают,  превращаясь  в
настоящие химические бомбы. Одно неловкое движение рядом с таким пузырем
- и жабосос разлетается, а  наитвердейшие  осколки  его  шкуры  обладают
свойством разрывать скафандры и даже иногда пробивать  триплексы  боевой
техники.
   И чем дольше Морган смотрел, тем яснее видел, что здесь они имеют де-
ло не просто с агрессивной биосферой. Здесь они столкнулись с неким кол-
лективным разумом. Каждая тварь сама по себе тупа, как муравей или  тру-
тень, но все вместе они творят чудеса.
   Как же все-таки эти загадочные пирряне  управляют  своими  монстрами?
Кто там сидит у них в Эпицентре? С какими еще уродами придется  в  итоге
воевать? И какое они имеют отношение к звездолету "Овен" и к тайне бесс-
мертия?
   Морган очень хотел поговорить с Язоном об этом и еще о многом другом,
но пока было некогда. Вот если выдастся свободная минутка...
   А сейчас он не просто вел наблюдение за битвой, он руководил  ею,  он
отдавал приказы, подправлял ошибки, своих бойцов, делал выводы. Он будто
и сам участвовал в сражении.
   И расчет Моргана в принципе оказался верным.  Все  смертоносные  силы
планеты были сейчас грамотно растянуты на  полторы  сотни  разных  мест,
весьма далеких от Эпицентра.
   А "Конкистадор" кружил над океаном, постепенно снижаясь  и  методично
нанося лучевые удары  по  точкам,  образующим  в  итоге  концентрические
кольца вокруг заветного места. Флагманский корабль уже вошел в атмосферу
и теперь медленно курсировал от побережья к Эпицентру и обратно, с  каж-
дом разом все сильнее приближаясь к поверхности воды. Управляли кораблем
Ховард и Мета. Язон наблюдал за происходящим  по  изображению  на  фрон-
тальном экране в капитанской рубке, куда в принципе можно было  трансли-
ровать репортажи и со всех других мест. Но сейчас он  следил  именно  за
Эпицентром, удивлением отмечая картину прямо, противоположную ранее наб-
людавшейся. Чем ближе к магической точке, тем меньше было хищных  тварей
в океане. То ли не чувствовали они приближение врага с такой высоты,  то
ли действительно все силы переключили на жестокие бои  на  периферии.  В
конце концов не бесконечное же количество зверья способен породить  даже
столь уникальный феномен, как Мир Смерти! А если так, то  хитрый  Морган
близок к своей пирровой победе. Но он не торопился, он подбирался к цели
медленно-медленно и выжидал наилучшего момента, будто точно знал,  когда
именно таковой наступит.
   Сцены смертоубийства одна ужаснее другой разворачивались на всех шес-
тидесяти четырех экранах. Но Морган больше не  переживал  из-за  потерь,
первая легкая паника миновала. Теперь в центральном укрупненном  секторе
экрана у него тоже постоянно маячил Эпицентр.
   - Сообщите количество жертв на данный момент, - попросил капитан,  не
обращаясь ни к кому конкретно.
   Вопрос прозвучал прямо по громкой связи. Ведь на борту флагмана оста-
лось не больше сорока человек - все свои, самые  надежные,  проверенные.
Для них любая информация могла считаться открытой.
   Откликнулся Миссон:
   - Число погибших превысило тысячу человек. Точных  сведений  предста-
вить невозможно. Цифра меняется каждую секунду. Раненых меньше сотни. Их
очень трудно эвакуировать с поля боя. Сам понимаешь,  Генри,  тут  закон
джунглей - звери не лечат своих раненых.
   - Хорошо, - ответил Морган (хотя чего уж тут было хорошего?). -  Нап-
равь техническое подкрепление отряду Мадам Цин.  Они  хорошо  наступают.
Так пусть не останавливаются на достигнутом.
   Потом Морган связался с Ричардом Скоттом, группа  которого  продвига-
лась сквозь джунгли еще успешнее. Флибустьеры этого звена, не теряя ско-
рости, сжигали на своем пути все живое Скотт и компания от самого кораб-
ля двигались, забравшись внутрь маленьких индивидуальных или двухместных
скуттеров на магнитной подушке, использующих в качестве оружия нападения
так называемые аппараты  локальной  аннигиляции  сферического  действия.
Глупые пиррянские твари собирались, сбегались, сползались огромными ста-
ями на продвигавшуюся клином эскадрилью невиданных машин. Животные лете-
ли, как бабочки на пламя свечи, и мгновенно превращались в серый пепел и
черную сажу, не найдя, за что укусить и к чему присосаться.  А  растения
сгорали в этом адском пламени еще быстрее. И что особо ценно, сквозь ос-
тававшуюся позади группы Скотта раскаленную стекловидную корку не  могли
пробиться ни живые корни, ни насекомые, ни самые отчаянные грызуны с ед-
кой слюной.
   Локальные аннигиляторы были новым секретным оружием флибустьеров, ко-
торое Миссон сам придумал, сам довел до  совершенства  и  приберегал  на
крайний случай, а до поры не показывал никому. Язон и Мета тоже  впервые
увидали подобную штуку в действии, и пиррянка, конечно, не  могла  отор-
вать сверкающих восторгом глаз от этого зрелища.
   - Миссон, - спросила она по интеркому, - почему вы раньше не  показы-
вали мне этого оружия?
   - Приказа не было, - вяло откликнулся изобретатель орудий смерти.
   А Морган услышал эти переговоры и  пообещал,  дурашливо  переходя  на
"вы":
   - Вот победим, и я подарю вам такой скуттер, мэм. Будете утюжить  лю-
бые богатые биологическими видами планеты.
   Потом обратился к Скотту:
   - Дик, ты слышишь меня?
   - Да, сэр.
   - Не пора ли остановиться и оценить результат,  прикрывшись  защитным
полем.
   - Нет, сэр. Я не привык останавливаться, когда атакую.
   - Ты забываешь, Дик, это же не люди. Это безмозглые твари, плодящиеся
с чудовищной скоростью. Если их станет еще  больше,  у  тебя  не  хватит
энергии. А я не смогу поддержать тебя направленным лучом с  "Конкистадо-
ра", потому что ты сейчас находишься вне зоны прямой видимости. И потом,
ты что, забыл, сколько все это стоит?!
   Скотт молчал, и Морган переспросил раздраженно:
   - Эй, ты меня понял, Дик?
   - Честно говоря, сэр, не до конца, - простодушно ответил Скотт.  -  Я
не могу остановиться и никого остановить не смогу. Мои ребята увлеклись,
они получают удовольствие. Знаешь, мы тут посчитали, мы должны  благопо-
лучно дойти до моря, а как только джунгли кончатся, расход энергии резко
упадет. Еще немножко, сэр, и мы перебьем их всех.
   Похоже, Скотт искренне надеялся силами одного  отряда  перебить  всех
пиррянских тварей вообще. Это было трогательно, но более чем глупо.
   Морган отключился и вернулся к своим проблемам над Эпицентром.
   Неожиданно в поле зрения следящих приборов флагманского корабля пока-
зался небольшой объект, повисший в удивительной близости от рассчитанной
Миссоном точки Эпицентра и буквально над самой водой.
   - Язон, это что? - встревоженно спросил Морган. - У них такая охрана?
Будем сбивать немедленно?
   - Упаси Господь, Генри! - одернул его Язон своей дежурной  фразой.  -
Это же один из моих хроникеров.
   - И что, он попадет в Эпицентр раньше нас? - полюбопытствовал  Морган
вроде как в шутку, но с ноткой обиды в голосе.
   - Ну, нет! - засмеялся Язон. - Просто он хочет запечатлеть этот  тор-
жественный момент. Я все собираюсь пояснить тебе, Генри: лучшие из  кар-
тинок, которые ты сейчас наблюдаешь, снимаются именно моими хроникерами.
Твои любительские камеры, ну те, что встроены в боевые  машины,  никогда
не дали бы такого полного представления о битве.
   - Ты хочешь сказать, Язон, что твоих хроникеров  на  планете  уже  не
шесть человек, а гораздо больше?
   - Ну, конечно, Генри, их почти сто. Они хотят снять для истории  все,
а наша операция стала очень масштабной. Это и был мой сюрприз тебе. Пом-
нишь, я улетал вчера с корабля ненадолго?
   Морган пока еще верил Язону. Если б не верил, просто не  отпустил  бы
накануне в космос. Он давно уже считал Язона настоящим союзником,  воюю-
щим вместе с флибустьерами на взаимовыгодных условиях. Именно так! Не  о
теплых же чувствах друг к другу рассуждать - только о  выгоде.  Они  оба
понимали в этом толк. Однако сейчас эта новая информация почему-то вдруг
очень не понравилась Навигатору. Ничего себе  сюрприз!  Что-то  поистине
кощунственное виделось в этом немереном количестве хроникеров. Он, Генри
Морган, тысячами теряет своих людей, гребет доблестную, лучшую в  Галак-
тике армию во сдаву великой победы и грядущего могущества, а эти, с поз-
воления сказать, герои, не испытывая ни толики сочувствия к людям, всту-
пившим в единоборство с дикой природой, лезут  повсюду,  ни  в  кого  не
стреляют и рискуют жизнью просто ради каких-то дисков с записями! Морга-
на подобное поведение оскорбляло. Под взглядами наглых, любопытных камер
вся битва превращалась во что-то карикатурное. Кредит доверия к  послан-
цам богов иссякал.
   Но, к счастью для Язона, Навигатору и об этом размышлять было  неког-
да. Ведь теперь надлежало срочно опускаться к поверхности океана.  Опус-
каться, пока там, над водою, так заманчиво тихо.
   А Язон почувствовал настроение Моргана и злорадно подумал: "Ах,  если
б ты еще знал, как обстоит дело в действительности! Тебя, наверно, заде-
вает, что кто-то в будущем станет  любоваться  смертью  флибустьеров,  а
возможно, даже потешаться над их неудачами. Меж тем на сотнях  обитаемых
миров уже сейчас, именно сейчас, в прямом эфире миллиарды  людей  следят
за ходом пиррянского армагеддона. И не только с удовольствием, не только
со смехом, но, главное, с огромным азартом!"
   Планета Мэхаута. В старейшем и знаменитейу шем казино "Туманность" не
протолкнуться.
   Причем никто не играл в карты, никто не бросал кости, и даже  большое
колесо рулетки стояло в неподвижности вот уже много часов. Взгляды  всех
посетителей были прикованы только к экранам. Ну  какой  настоящий  игрок
упустит шанс сделать ставку в суперигре? Подобные сцены  они  видели  до
сих пор, лишь пялясь по вечерам в полушария домашнего видео и лениво по-
ругивая тупоумных создателей завиральных сюжетов, слабое техническое ис-
полнение спецэффектов, нелепо выбранное для съемок место, бездарную  ра-
боту зажравшихся актеров... Теперь - все было понастоящему. В это с тру-
дом верилось, но там на далеком Пирре, сегодня, в  данную  минуту  рекою
лилась человеческая кровь и миллионами падали замертво  жуткие  мутанты,
порожденные взбесившейся флорой и фауной.
   Да, туда не пускали обыкновенных зевак. Ведь даже один любитель  пог-
лазеть на живой кошмарик вблизи рисковал нарушить естественный ход собы-
тий, оказавшись не ко времени где-нибудь в самом пекле.  Другое  дело  -
журналисты. Эти предоставляли  каждому  зрителю  счастливую  возможность
чувствовать себя почти на поле битвы. А уж состоятельные граждане, уютно
развалившиеся в креслах казино с сигарами и бокалами вина, и вовсе могли
считаться участниками сражений. Ведь там сгорали, возрождались из  пепла
и вновь сгорали их деньги! А за деньги, если  они  большие,  переживаешь
порою сильнее, чем за собственную жизнь.
   Луссуозо. Здешний народец всегда славился спокойным нравом  и  удиви-
тельной невозмутимостью. Они тоже вложили деньги в  игру,  они  тоже  не
выключали телевизоров и наблюдали за последним  таймом  беспрецедентного
матча "Джемейка - Пирр". Но никакие события в иных мирах не способны бы-
ли оторвать от приятных занятий аборигенов Луссуозо и гостей  этой  рос-
кошной  планеты.  Знаменитые  центры  омолаживания,   рестораны,   бары,
шоу-клубы, казино, пляжи, массажные салоны, тренажерные  залы,  гоночные
трассы для атомоциклов - все работало в обычном ритме. Конечно, отдыхаю-
щие, развлекающиеся, обслуживающий персонал и даже полиция  не  забывали
то и дело поглядывать на экраны. Ведь люди тут были все сплошь богатые и
ставки во "Вселенском тотализаторе" сделали крупные. Однако сама  атмос-
фера планеты не способствовала нервотрепке, ажиотажу и накалу  страстей.
Здесь неспешно обменивались мнениями о возможной гибели целой  цивилиза-
ции между двумя бокалами пива или двумя шарами в кегельбане. Здесь подс-
читывали количество погибших флибустьеров, бултыхаясь в прохладном  бас-
сейне после сауны, и любовались крупными планами кровавых поединков, од-
новременно косясь вторым глазом на ипподром, где соревновались  копытные
звери с разных планет.
   Зунбар. На этой очень деловой планете не наблюдалось массового  увле-
чения "Вселенским тотализатором". Однако в одном из самых высоких и рос-
кошных домов столичного города Джунтауна;  в  "Медикал  Трейд  Билдинг",
никто в этот день не работал. Всем, от членов Совета директоров до самых
мелких клерков и секретарш, разрешили оставить свои дела вплоть до окон-
чания заключительного репортажа с планеты Пирр. И было уже ясно, что де-
ло идет к концу: силы обеих сторон иссякали. Вот только нельзя было  по-
нять, кто же берет верх...
   Все сотрудники "Медикал Трейд", отлично знали, какое важное  значение
имеет эта битва для их хозяина, а значит, и для них тоже. В случае выиг-
рыша во "Вселенском тотализаторе" общий капитал фирмы должен был возрас-
ти чуть ли не на десять процентов, а это сулило всем ее  работникам  су-
щественное увеличение окладов, не говоря уже о том, что многие  на  свой
страх и риск сделали личные ставки. И, разумеется, из  чувства  солидар-
ности поддержали экстравагантное мнение владельца  "Медикал  Трейд"  Ро-
нальда Сейна - все они болели за Мир Смерти.
   Долли вместе с Робсом сидела в кабинете  отца.  Поскольку  показывали
как раз триумфальное продвижение к морю Ричарда Скотта, она занервничала
и спросила:
   - Пап, а как ты думаешь, они действительно победят?
   - Ну, конечно, девочка моя, - уверенно ответил Сейн с доброй улыбкой.
   Но и уверенность эта и улыбка были вымученными. Кого он  хотел  пере-
хитрить? Ему не удалось обмануть даже самого себя. Почувствовав фальшь в
собственном голосе, Рональд решил перехватить инициативу в разговоре:
   - Ну а тебе-то самой интуиция что подсказывает?
   - Интуиция мне подсказывает, - печально проговорила Долли, -  что  ты
сам ни в чем не уверен. А про Пирр... Честное слово, не знаю, пап. Мысли
читать и заглядывать в будущее - это совсем не одно и то  же.  Язон  вот
звонил вчера и уверял, что все идет по плану. А сегодня я  пообщалась  с
Миди - так она просто в панике. У пиррян дела  ужасно  плохи.  Нервы  на
пределе. Все рвутся в бой и могут просто не утерпеть. И тогда они разру-
шат замысел Язона. Миди из последних сил удерживает их от рокового шага.
   - Не понял, - сказал Сейн. - Каким образом она их удерживает?
   - Ну, ты что, пап, она же, как и я, умеет внушать. Арчи  все  мечтает
использовать ее энергию для приручения животных, как это спокон веку де-
лали на Пирре говоруны. А ведь биополе Миди мощнее, чем у всех говорунов
Мира Смерти, вместе взятых. И видишь, на что приходится растрачивать  ее
талант!
   - Вот оно как, - только и сказал Сейн.
   А тут Робс, не удержавшись, воскликнул:
   - Нет, вы только посмотрите, что делается!
   Группа Скотта, успешно достигшая побережья, побросала  свои  скуттеры
и, грамотно выставив боевое охранение вдоль  опушки  надвое  рассеченных
джунглей, устроила буквально пляски на берегу. Пираты торжествовали, ог-
лядываясь на прямую широкую и блестящую, как зунбарский хайвей,  дорогу,
оставшуюся после них. Солидные, взрослые мужчины скакали, как мальчишки,
обнимали друг друга, валялись на песке, прямо в одежде купались - в  по-
лосе прибоя, а одиноких птиц и морских животных, проявлявших  неуместную
агрессию, уничтожали, даже не подымая пистолетов, - просто  лихо  рубили
саблями.
   И Рональд Сейн вдруг Сказал (на этот  раз  мрачно,  зато  с  глубокой
внутренней убежденностью).
   - Ни черта у них не получится! Вот перебьют всех зверей, тут их  пир-
ряне и перестреляют. Пирряне им этого не простят.
   Последняя мысль была несколько парадоксальной, но он вдруг явственно,
в подробностях, будто это уже случилось, представил себе,  как  могучие,
непобедимые пирряне в упор расстреливают ненавистных ему бандитов. С та-
кой пронзительной четкостью увидал мысленным взором эту сцену, что прос-
то задохнулся от радостного предвкушения. Он хотел их крови,  он  мечтал
видеть их муки. Да, он знал, что это - нехорошо, что таких чувств вообще
не должно быть в жизни. Но разве можно строго судить человека, у которо-
го всего-то месяц назад зверски убили всю семью, а единственная оставша-
яся в живых дочурка уцелела по чистой случайности?
   - Язон не позволит им улететь со своей планеты, -  добавил  Сейн  за-
чем-то.
   - Я тоже так считаю, - сказал Робс.
   Фактически усыновленный Сейном, он сразу перестал считать себя  пира-
том. А папаша, если честно, ради единственной любимой  дочки  готов  был
приютить хоть крокодила. Да и, в общем-то, Робс  уже  начинал  ему  нра-
виться.
   И в этот момент, словно по заказу зунбарских  зрителей,  картинка  на
экране сменилась, и теперь можно было  с  удовольствием  лицезреть,  как
последних бойцов одного из самых многочисленных подразделений  -  отряда
Паоло Караччоли - меланхолично дожевывают  мохнатые  копытные  рептилии,
так и не сдавшие своих позиций на обширных болотах Юго-восточного  архи-
пелага.
   Кассилия. Роджер Уэйн использовал для наиболее  полного  контроля  за
быстро меняющейся ситуацией огромный полиэкран, примерно такой же, как у
Моргана. Причем на него выводились не только кадры из различных регионов
планеты Пирр, охваченных  пламенем  войны,  но  и  важнейшие  точки  его
собственной планеты. Первая  государственная  биржа,  крупнейшие  банки,
несколько ведущих заводов, казино "Кассилия", теперь уже полностью восс-
тановленное, космопорт Диго...
   Уэйн переводил взгляд с одного на другое и должен был признать,  что,
в сущности, ему очень нравится все происходящее. Привыкший с младых ног-
тей быть уверенным в себе, он и сейчас не сомневался в собственной окон-
чательной победе. Да, он слегка бледнел, когда сразу на десятке  экранов
мерзкие твари брали верх над людьми. Но и только - подобный страх  щеко-
тал нервы, даже приятно. А бледность... Что ж, бледнеют именно уверенные
в себе люди. Неуверенные - краснеют.
   "Род, - говорил он себе, - ты поставил на флибустьеров, значит,  фли-
бустьеры и выиграют. Иначе просто не может быть. Ведь тебе всегда везло,
Род. Без этого ты не стал бы тем, кем стал. Ну а чем больше жертв  среди
пиратов, тем лучше. Уж это-то элементарно! Морган, потерявший армию, пе-
рестанет выделываться, перестанет запугивать всех в Галактике, а  попол-
зет на коленях просить денег для новых проектов и авантюр. И к  кому  он
приползет, как ты думаешь? Ну, конечно, к тебе, Род!"
   Роджер Уэйн иногда очень любил поговорить с  Роджером  Уэйном.  Можно
мысленно, а можно и вслух. Это успокаивало и укрепляло чувство  самоува-
жения
   - Чанк! - вызвал он своего  заместителя.  -  Подумай,  пожалуйста,  о
транспорте.
   - О каком транспорте, шеф?
   - Для денег, Чанк. Вся эта заваруха на Пирре скоро уже закончится.  И
принесет нам большие барыши. Весьма многие из уважаемых  мною  коллег  и
контрагентов делали свои ставки посредством долговых расписок, а  теперь
- уж я-то их знаю! - скорее всего будут  расплачиваться  наличными.  Так
вот, Чанк, надо прикинуть, на чем везти всю эту прорву денег, куда скла-
дывать и как обеспечить безопасность.
   - Хорошо, шеф, мы все это продумаем.
   - Приступайте. У вас не так много времени.
   Как он любил отдавать подобные приказы! С  этакой  эффектной  небреж-
ностью и ленцой. Как он любил себя и свои неизменно успешные операции!
   И только одно торчало в мозгу Уэйна маленькой, но  очень,  неприятной
занозой - присутствие Язона динАльта на борту флагманского  корабля  эс-
кадры Моргана. Банкир и фактический хозяин одной из  богатейших  планет,
знающий и понимающий много больше среднего человека в Галактике,  он  не
взялся бы объяснить, что именно насторожило его сейчас, но... Уэйн  тоже
был в своем роде игрок и чуял особым чутьем профессионала: Язон перехит-
рит его. Когда? Как? Что еще произойдет? Что можно успеть сделать? Он не
знал. И сейчас  просто  ждал  результата,  любуясь  масштабным  смертоу-
бийством на Пирре и радуясь успехам обеих сторон. Да, именно так -  обе-
их.
   Дархан. На соседней с Кассилией планете, как известно, азартные  игры
были запрещены. Но адепты Единого Бога Гхахаба - правильные дарханцы то-
же следили за происходящим на дальнем конце Галактики. Им пиррянские со-
бытия подавалось просто в виде последних  известий.  "Чуточку  многовато
крови в этаком зрелище, но что поделать, потерпите, братья, - разъясняли
священники. - Видите, как плохо живут неправильные, смотрите  и  запоми-
найте. На это можно, даже нужно смотреть. Собственно, когда убивают неп-
равильных, не такой уж это и грех, братья!"
   Ну а урановые короли Дархана, конечно,  послали  своих  эмиссаров  на
Кассилию и под чужими фамилиями вложили немалые суммы во "Вселенский то-
тализатор". У кого много денежек, тому любой бог в любые века прощал на-
рушения запретов и даже неверие.
   Радом. Один из самых знатных граждан планеты, авторитет первого ранга
Гроншик тоже не дурак был покрутить колесо фортуны,  испытать  судьбу  в
большой игре. О том, на кого ставить, узнавал он лично у Роджера  Уэйна,
так что поставил на кого надо. Вот только теперь,  глядя  в  экран,  где
полчища голодных шипокрылов доклевывали слабо шевелящиеся тела его  дру-
зей пиратов, разбросанные по залитой кровью траве,  Гроншик  затосковал.
Нет, не о потерянных миллионах - в первую очередь он  думал  все-таки  о
главаре флибустьеров, с которым так хорошо работалось.
   "Зря ты полез туда, братуха! - мысленно укорял радомец Генри Моргана.
- Ой, чует мое сердце, зря! Даже если тебя и не замочат, не бывать  тебе
прежним, не бывать... И какой поставщик! Какой покупатель! Всегда оптом,
оптом. А какую подпорку со спины обеспечивал! - убивался и страдал Грон-
шик. - Эх, не надо было мне при последней встрече забирать обратно  сим-
вол удачи. Он же тебе нужнее, гори они в дюзах, эти наши традиции!.."
   И наконец, Клианда. Там произошел самый удивительный случай,  рассказ
о котором облетел все видеопрограммы Галактики. Один таксист,  поставив-
ший себе видеоэкран прямо на приборный щиток, так увлекся ходом пиррянс-
кого сражения, что практически перестал следить за дорогой.
   - Вы только поглядите, мэм, - восхищенна тараторил он  голосом  бейс-
больного комментатора, - вы только поглядите, как они ему врезали!
   - Кому? - не поняла пассажирка, и этот ее вопрос оказался роковым.
   - Да вот же, мэм, видите?.. - начал было таксист.
   Но она уже ничего не видела, кроме стремительно  приближающегося  фо-
нарного столба.
   - Эй, - закричала испуганная женщина. - А вы-то видите, куда едете?!
   Вопрос был резонный, но несколько запоздавший. Избежать  столкновения
не удалось. Впрочем, системы безопасности сработали идеально  пассажирс-
кое сиденье тут же катапультировало, в полете превратилось в стандартную
обволакивающую подушку, и в итоге дама отделалась легким  испугом,  даже
синяков у нее не было. А вот водителю не повезло. Переломившаяся пополам
мачта уличного освещения накрыла нуклеомобиль аккурат  по  оси  его  си-
денья. В общем, от несчастного таксиста мало что осталось.
   Это была первая жертва пиррянского сражения, которую смерть  настигла
за тысячи парсеков от места событий.
   Язон всегда отличался богатой фантазией, и, еще не зная, кто,  где  и
как реагирует на вершащийся здесь армагеддон, он легко представлял  себе
десятки планет, на которых бывал, и очень разных людей,  одинаково  при-
липших сейчас к экранам. Представлял и думал, что  при  всей  иезуитской
изощренности придуманного им наказания флибустьеры подобного  заслужили.
Убивающие профессионально, убивающие безжалостно, убивающие  с  радостью
достойны того, чтобы теперь другие не ведали жалости к ним и  профессио-
нально радовались их смерти.

   ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

   А накануне Язон и впрямь покидал "Конкистадор" с тайной целью. Конеч-
но, не ради общения с "хроникерами". Карт-бланш  журналистам  был  выдан
давно, и количество видеооператоров и телекомментаторов никак не  огова-
ривалось в этом контракте. Язон же вылетал в космос, чтобы, уйдя из зоны
радиоперехвата, спокойно установить связь с Керком.
   Пока не началась операция "Смерть Миру", он мечтал, конечно, обо мно-
гих дерзких поступках, но так и не рискнул совершить ни одного шага, мо-
гущего вызвать подозрение. Боялся произнести  хоть  слово  лишнее.  Ведь
главное - не спугнуть флибустьеров! А вот когда процесс пошел, с  каждой
минутой становилось все яснее, что повернуть его вспять уже  невозможно.
Такие, как Ричард Скотт, были тому надежной порукой.  А  такая  планета,
как Пирр, могла затянуть в бесконечную войну, словно в трясину, даже лю-
дей, гораздо менее увлекающихся кровавыми драками и жаркой стрельбой.
   Не прошло и получаса от высадки десанта, а он уже не  беспокоился  за
срыв мероприятия и внаглую объявил Генри Моргану, что ему надо ненадолго
отлучиться в космос для важного и сугубо конфиденциального сеанса связи.
Ну, допустим, назначить свидание любовнице тайком от  Меты.  Язон  готов
был услышать в ответ суровое "Ни за что". Или даже могла возникнуть  не-
обходимость уворачиваться от сабли, сверкающей в руках разъяренного  ка-
питана. Наконец, будучи отпущен, он рисковал обнаружить за собою погоню.
   Но ничего из этого не произошло. Степень доверия Моргана к Язону дос-
тигла наивысшей точки именно в момент начала штурма. К тому же он  соби-
рался улетать с "Конкистадора" действительно без Меты, а внимательный  и
неглупый Морган уже достаточно хорошо понял, как они  относятся  друг  к
другу на самом деле. Ясно же, что никуда он один не денется.
   В общем, сеанс связи состоялся почти вовремя и в идеальных  условиях.
На случай печального исхода этой авантюры Язон предупредил Мету о  необ-
ходимости бежать за ним следом, тем более что  в  обстановке  непрерывно
продолжающегося десантирования с борта флагмана на планету  всевозможных
кораблей и корабликов боевого назначения удрать - ну, совершенно  ничего
не стоило И все же, к счастью, делать этого не пришлось.
   А Керк рвал и метал. Язон насилу сумел объяснить  ему,  почему  штурм
начался двумя днями раньше и без предупреждения. Затем он долго  упраши-
вал старого пиррянского вождя не провоцировать боевых действий в  районе
города и космопорта, а, наоборот, вывести максимум кораблей с бойцами на
орбиту. Оставшимся же на планете Язон рекомендовал уйти в  тихие  районы
джунглей, в районы малых фермерских поселений или в  подземные  кварталы
Открытого. Вокруг Эпицентра он советовал снять всю охрану и с удовлетво-
рением узнал, что такое решение уже принято и даже выполнено. И наконец,
скоростной десантный бот с "Арго" должен был находиться в полной  готов-
ности к экстренной посадке прямо на воду непосредственно  рядом  с  Эпи-
центром, если возникнет необходимость. Они даже договорились, какой  ус-
ловный сигнал выстрелами подает Язон, когда сочтет нужным. Дело-то  при-
нимало очень серьезный оборот, и радиопереговоры могли больше не  состо-
яться.
   Вот такой произошел разговор с Керком в день начавшегося армагеддона,
как полюбил называть это сражение Язон.
   А потом незаметно как-то минуло  полсуток,  и  теперь  они  наблюдали
страшную резню на всех экранах, и отважную репортерскую лодочку над оке-
аном, и тихий, ненормально тихий Эпицентр.
   Язон и сам не представлял, что они смогут увидеть там, если  действи-
тельно спустят десант и нырнут под воду.
   Много лет назад перед его глазами предстала в виде инфракрасной  кар-
тинки, транслируемой в эфир за несколько секунд до гибели в ядерном  по-
жаре, загадочная пещера без потолка и стен, где шевелились немыслимо ги-
гантские... растения - не растения, животные  -  не  животные...  твари.
Лучше всего он помнил дикую боль, вызываемую волнами ненависти,  исходя-
щими от этих организмов (Устройств? Механизмов? Богов? Иновселенских су-
ществ? А может, просто эфемерных сгустков чьего-то болезненного  вообра-
жения?).
   Казалось, тогда сгорело все. Но Эпицентр остался. Они  имели  возмож-
ность убедиться в этом и сразу после, когда озверевшие мутанты  едва  не
смели город с лица планеты; и годы спустя, когда уже на  трезвую  голову
вместе с постаревшим и остепенившимся Бруччо и  молодым,  горячим  Арчи,
рвущимся в бой, но только бой мирный, чисто научный, они  ставили  здесь
масштабные эксперименты.
   Эпицентр, утопленный в океане, продолжал существовать и не  подпускал
к себе. Никого. Никогда. Ни разу.
   Неужели сейчас что-то переменилось? Неужели Морган станет первым? Не-
ужели жестокий и грубый бандит в своем  примитивном  подходе  к  природе
Пирра оказался более прав, чем многие из ученых, пытавшиеся  исследовать
экологию планеты все эти годы? А ведь и такое  возможно!  Посмотришь  на
экраны - и невольно призадумаешься. Чем тупее и злее командиры  звеньев,
тем успешнее продвижение по Миру Смерти.
   Вот Ричард Скотт, вышедший к морю и бодро двинувшийся дальше. И энер-
гия у него не кончается, будто он ее сам откуда-то из-под земли черпает.
А вот Мадам Цин продолжает громить меднозубых кайманов и прочих копытных
и крылатых рептилий, постепенно захватывая плацдарм в  пойме  крупнейшей
пиррянской реки...
   Следить за всей планетой у обзорного экрана  в  большом  зале  Морган
отправил Ховарда, а сам вернулся в рубку к Язону и Мете, чтобы лично уп-
равлять кораблем и, ни на что не отвлекаясь, максимально сосредоточиться
на Эпицентре. Это было уже серьезно. Они подобрались, как никогда, близ-
ко к цели, и Язон невольно задал себе вопрос: "Повторится ли тот  старый
сценарий? Или им все-таки предстоит сегодня сделать великое открытие?"
   Могучий "Конкистадор" висел над океаном, едва не окуная брюхо в воду.
Корабль использовал всю мощь своих электромагнитных  генераторов  и  был
готов в любую секунду уйти от неизвестной опасности в стратосферу на так
называемом тихом ходу, то есть на  гравитонной  тяге.  Ускорение-то  при
этом возникает форсажное, а вот никакого пламени радиоактивного  из  дюз
не вырывается. Нельзя было тут устраивать еще один ядерный взрыв или да-
же легкое его подобие. Язон отлично это понимал. А Моргану объяснил  до-
ходчиво, что, взрывая и сжигая все вокруг себя, они  рискуют  уничтожить
то самое главное, ради чего и летели в этакую даль, ради чего и положили
столько народу на этой чертовой планете. Потому и  атаковать  возможного
врага предполагалось лишь с помощью оружия сугубо локального действия. А
применение наиболее мощных средств Морган сам, лично, категорически зап-
ретил.
   Две минуты провисели они над водой, пять, восемь... Что ж, пора гото-
виться к выходу на поверхность и погружению. Для начала решили  попробо-
вать батискаф, оснащенный локальными аннигиляторами, а дальше, если и он
не пройдет между тесно столпившимися рифами, добровольцы полезут в одних
скафандрах. Кто исполнит роль этих "добровольцев", поименно и вслух пока
не произносилось. А на погружение в батискафе претендовали лично Морган,
Миссон, Ховард, ну и конечно, Мета с Язоном. Куда ж им было деваться  от
такого счастья?
   Но счастье не привалило. Привалило кое-что другое.
   Из океана вдруг начало подниматься нечто настолько огромное, что даже
Морган, уже слегка изучивший структуру морского дна в этом месте,  отка-
зывался понимать, где оно там могло помещаться. Чувство ирреальной  жути
захлестнуло всех, кто смотрел на фронтальный экран флагманского корабля.
А журналисты, продолжавшие передавать картинку в эфир, не побросали это-
го занятия, как они потом объяснили, лишь потому,  что  судорога  страха
свела им конечности и не позволила ни кнопку нажать, ни педаль вдавить.
   Язон в ту же секунду ощутил ужасную боль под черепной коробкой и едва
успел усилием воли поставить себе защитный экран. Он ожидал  чегото  по-
добного и перед полетом сюда заглотил лошадиную дозу  ортопсироцилина  -
нового психогенного препарата, который не давал столь  ужасных  побочных
действий, как обычный псироцилин. Во всяком случае, ни один медик еще не
наблюдал нежелательных эффектов ни у кого из  рискнувших  применить  су-
перпрепарат, усиливающий мощность биополя.
   Чудовище, поднявшееся из пучины, оказалось на поверку гигантским  ка-
шалотом - метров трехсот в длину. Приборы бесстрастно свидетельствовали,
что этот ночной кошмар, этот бред сумасшедшего вполне материален. А бред
меж тем жил, подчиняясь собственной логике, далекой от  той,  к  которой
привыкли люди.
   Циклопический кашалот медленно, как будто с усилием, открывал  пасть.
Конечно, проглотить линейный крейсер длиною почти в километр он не  смо-
жет, но перекусить его в жизненно важном месте, чего доброго,  попытает-
ся. Однако и стрелять по этой туше загадочного происхождения было  не  с
руки. Свойства ее могли оказаться какими угодно. Открыть огонь по  чудо-
вищу из тактического оружия - как-то несерьезно, даже смешно.  А  запрет
на применение стратегических средств слишком глубоко засел  в  сознании,
чтобы вот так сразу все и перестроились. Вывод  как  будто  напрашивался
сам собою: удирать, пока не поздно. Но то ли упрямство, то ли гордый бо-
евой дух, то ли простое человеческое любопытство, свойственное в той или
иной мере всем присутствующим, не позволяли сделать этого движения сразу
- нажать на клавишу "старт". Они чего-то ждали.
   Ну, и дождались, конечно.
   Кашалот наконец раскрыл свою пасть  достаточно  широко,  и  из  пасти
его... Да нет, не только из пасти. Вот это был сюрприз!  Гигантский  кит
оказался не новым видом, а просто причудливым конгломератом всех уже из-
вестных видов пиррянских организмов. К тому же их  оказалось  необычайно
много, и злоба их будто специально копилась долгие годы  в  таинственных
казематах Эпицентра, чтобы теперь выплеснуться на врага. Дюжиноги,  лан-
мары, жабососы, гекконы, агамы, шипокрылы, игуаны, рогоносы,  урченоиды,
гигантские мокрицы и мохнатые черви - все эти уроды единым фронтом  дви-
нулись из чрева кашалота наружу. Они хищно разевали зубастые пасти, выб-
расывали вперед клешни, жала, хоботки, когти, присоски. Все это дрожало,
тряслось, расползалось, и скрипело, свистело, ухало, хрюкало...  Тошнот-
ворное зрелище. Отвратительные звуки. Спасибо еще запахи не  доносились,
но можно было себе представить, каковы они.
   Вот тут уже тактическое оружие пришлось в самый раз. Расстрел бесчис-
ленных тварей был проведен на широкую ногу. Ведь они  пытались  облепить
корабль. Им даже частично удалось это, однако в итоге победа осталась за
"Конкистадором".
   Но... Флибустьерский флагман все  равно  улетел  от  греха  подальше.
Слишком велико было потрясение. Моргану требовалось элементарно перевес-
ти дух, да и осмыслить случившееся казалось не лишним. Не говоря  уже  о
том, что после смертельной схватки весь океан в округе превратился в не-
кое подобие рвотной массы, и только у законченного параноика могло  воз-
никнуть желание нырять туда. Какой там разговор о скафандрах  -  даже  в
батискафе погружаться не хотелось!
   Язон больше не жаловался на головную боль, только кровь отчаянно сту-
чала в висках. А вот Мета вдруг схватилась за лоб, а потом начала ярост-
но массировать себе виски.
   - Что, и тебя проняло? - спросил Язон.
   - Ага, - ответила она. - Дай таблетку. Что ты там  глотаешь  в  таких
случаях?

   ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

   - Ну, и что это было? - проговорил Морган как бы в пространство, ког-
да они уже поднялись на околопланетную орбиту.
   Но ответил все-таки Язон, изобразив полнейшую невозмутимость:
   - Да ничего особенного.
   - Ты тоже так считаешь? - быстро спросил Морган у Меты.
   - Не совсем, - сказала она. - Думаю, в этой туше и собраны  все  пос-
ледние силы аборигенов.
   - Вот как. Значит, теперь мы будем иметь дело с людьми.  Что  ж,  это
уже проще!
   - Или сложнее, - философски заметил Язон.
   - Ты хочешь сказать, что нас опять будут травить извержениями псевдо-
вулканов? Это - чепуха, семечки! - Морган веселел на глазах. - На  любой
такой вулкан всегда найдется  антивулкан,  особенно  у  нашего  Миссона.
Кстати, с той системой он уже разобрался. Знаешь, кто встречал нас тут в
прошлый раз? Охранный робот с плазменной установкой.
   Язон в очередной раз с уважением отметил высокую квалификацию  Миссо-
на.
   - А вот на постоянно мутирующих зверей антизверей  не  напасешься,  -
продолжал Морган. - Так что, Язон, дальше будет все-таки легче. Давай-ка
глянем на обзорный экран.
   Морган был в таком приподнятом настроении, что в какой-то момент Язон
действительно подумал, уж не побежден ли Мир Смерти. А что,  если  и  на
остальных экранах сейчас полнейшая тишина? Точнее, радостные вопли  фли-
бустьеров, салют из всех видов оружия и бросаемые в воздух шляпы...
   В рубку вернулся печально задумчивый Ховард, будто полный антипод не-
умеренно развеселившегося Моргана, - и, ни слова не  говоря,  переключил
фронтальный экран на режим общего обзора. Полистал пестрые картинки.
   И что же? Да ничего. Бои продолжались. С разной степенью интенсивнос-
ти. Оценить ситуацию в деталях было трудновато: слишком быстро сменялись
кадры. А навскидку Язону показалось, что  обе  стороны  устали  примерно
одинаково.
   И тут запиликал сигнал срочного вызова. Мадам Цин.
   Морган  идентифицировал  ее  по  цифровому  коду  группы  и  запросил
компьютер выдать укрупненное изображение в центр экрана. Компьютер отве-
тил на запрос невнятно, и капитан взревел:
   - Дайте картинку!
   - Да погоди ты, Генри, не ори! - ворвался в рубку полный собственного
достоинства голос Мадам Цин. - Мы потеряли в бою все камеры. А ваши хва-
леные хроникеры элементарно потеряли нас. Не будет тебе никакой  картин-
ки. Но скоро я прилечу сама. Пока докладываю кратко. Из  сорока  человек
личного состава в живых осталось двенадцать. Из них трое - легко ранены.
Десантбот взорвался. Если Том не починит нашу единственную шлюпку,  при-
дется тебе высылать за нами транспорт. Даю координаты.
   Морган внимательно записал. В своей излюбленной архаичной манере - на
клочок какой-то бумаги.
   - Мы наткнулись на группу пиррян. Обыкновенных людей, не монстров. Их
было четверо. Мы всех убили.
   Язон бросил быстрый взгляд на Мету. Ее рука уже сжимала пистолет. Ну,
а как же иначе? К счастью, Морган ничего не заметил. Не до того ему  бы-
ло. Язон напряг всю свою телепатическую силу, чтобы  успокоить  любимую.
Удалось? Непонятно. Пистолет-то прыгнул обратно в кобуру, но что ждет их
дальше?
   - ...ты бы видел, как они дерутся! Каждый уносил с собою на тот  свет
минимум четверых наших, даже их девчонка.
   - Плевать на девчонку! Откуда они взялись? У вас там что, не осталось
зверей?
   - Нет, звери еще оставались, они и до сих  пор  тут  бегают.  Правда,
немного. Очевидно, те пирряне были загонщиками.
   - Ничего не понимаю! - воскликнул Морган. - Вы прошли по их следу?
   - Да, - рапортовала Мадам Цин. - Мы набрели на защитный экран.  Очень
мощный, даже для глаз полупроницаемый. Скорее всего  за  ним  скрывается
какое-то поселение.
   - Военная база?
   - Вряд ли. Скорее всего они прячут там своих детей и женщин...  Изви-
ни, Генри. Что ты говоришь, Том?.. Эй, Генри, Том наладил шлюпку. В  ней
всего пять мест, но мы втиснемся. До встречи.
   - Но ты не договорила! - крикнул Морган.
   - До встречи!
   И связь прервалась.
   - Упрямая баба, - проворчал Морган. - Тони, пойди организуй ей встре-
чу.
   Потом он медленно повернулся к Язону. Тяжелый  взгляд  главного  фли-
бустьера не сулил ничего хорошего.
   - Генри, - сказал Язон, не дожидаясь вопроса. - У меня новая идея.
   - Не многовато ли нового в течение одного часа? - угрюмо  осведомился
Морган.
   - Нормально, Генри. Это нормально. Так и должно быть. Мы  выходим  на
финишную прямую. Они уже гибнут, значит, скоро наша победа. Дослушай ме-
ня. В Эпицентр надлежит лететь как можно скорее. Только не на этой  гро-
мадине, а на звездолете "Овен". И прямо на нем погружаться.  Помнишь,  я
рассказывал тебе о свойствах этого уникального корабля?
   Морган буквально открыл рот, и, похоже, все мысли, не связанные с ма-
гическим звездолетом, мигом покинули его голову, словно улетучились  че-
рез образовавшееся отверстие. Расчет  Язона  оказался  абсолютно  верен.
Экспромт удался. Отвлечь Моргана от размышлений о пиррянах следовало лю-
бой ценой, И Язон не ошибся в выборе темы.
   Тут же выяснилось, что их слушает Миссон, сидя в своей извечной норе,
называемой то лабораторией, то мастерской, то кельей. Фактически это был
параллельный пульт  управления  и  "Конкистадором".  Изобретатель  сразу
вступил в разговор:
   - Парень говорит дело. Я бы хотел поговорить с  тобой  прямо  сейчас,
Генри.
   Морган поднялся тихо, без единого слова и, как сомнамбула, вперившись
в одну точку, вышел из рубки.
   Минуты три - безумно долгое время! - Язон и Мета,  оставшись  вдвоем,
сидели, глядя друг на друга и молчали. Говорить о том, что  их  действи-
тельно мучило сейчас, разумеется, не представлялось возможным, а  плести
искусственную беседу из "легендированных" фраз - не было ни сил, ни  же-
лания.
   Потом, шумно ругаясь, влетела Мадам Цин. В окровавленном комбинезоне,
с двумя пистолетами в руках и еще одним на поясе, с  глубокой  царапиной
через все лицо, но все равно красивая, стремительная, свирепая. Как  ди-
кая кошка.
   - Где Морган? - Лихая раненая флибустьерша наконец  выдохнула  осмыс-
ленную фразу.
   - У Миссона, - сказала Мета.
   - Пойду к нему. Или... нет - Она вдруг пошатнулась и, схватившись ру-
кою за дверной косяк, едва не упала. - Лучше, наверно, к доку. К  Монта-
бану Пойду.
   - Тебе не помочь? - осведомилась Мета ледяным,  страшным,  совершенно
не своим голосом.
   - Нет, спасибо, доползу сама. - Мадам  Цин  уже  повернулась.  -  Да!
Возьмите вот, посмотрите пока. То, что мы успели снять...
   Она протянула им микродиск из погибшей камеры и скрылась в коридоре.
   Очевидно, ей действительно было очень плохо, и тонких оттенков эмоций
она просто не различала.
   Язон положил запись на стол осторожно, как бомбу, и посмотрел на  Ме-
ту. Оставалось вонзить  этот  маленький  кругляш  в  дисковод  бортового
компьютера, и тогда они узнают, кто из пиррян погиб. Вонзить. Вот  такое
именно слово и пришло Язону на ум. Вонзить, как нож в сердце Мета  молча
кивнула.
   Клифа Язон узнал сразу. Трое других были совсем дети, двое  мальчишек
и девочка, все - от тринадцати до шестнадцати. Впрочем, в пиррянском по-
нимании, это уже почти ветераны. Мета знала по именам  всю  команду,  но
Язону даже не хотелось запоминать их - главное, среди погибших  не  было
Грифа. Ну а назвать этих отчаянных юных воинов загонщиками могла  только
абсолюгно безграмотная в пиррянских делах Мадам Цин. Конечно, Клиф и его
друзья никого никуда не загоняли, они просто  в  лучших  традициях  Мира
Смерти расстреливали в упор всех попадавшихся на пути хищных тварей. Да,
при этом отдельные стаи животных могли развернуться и в  противоположную
сторону, но вообще-то когда два отряда - пиррянский и  флибустьерский  -
сблизились на расстояние выстрела, зверья между ними уже практически  не
было. Никакого. Перекрестный огонь - штука страшная. На лесной полянке и
растений-то немного осталось.
   Сначала была немая сцена. Каждая из  групп  полагала,  что  встретила
своих, и все тихо недоумевали по этому поводу. Потом пришло отрезвление,
и флибустьеры разом залегли. Пирряне не стали. Это было не в  их  прави-
лах. Сила, скорость и натиск - вот и все местные секреты боя.
   Он мог и должен был закончиться победой  пиррян.  В  ситуации  четыре
против тридцати победа - не проблема для них, тем более на родной плане-
те. Но это в рукопашной схватке или в обычной перестрелке. А перестрелка
получилась не совсем обычной.
   Мадам Цин не хотела терять даже часть своей команды и приказала  отк-
рыть огонь из огнеметов. С двух флангов сразу. Это было весьма неожидан-
но. Пирряне, конечно, настоящие супермены, но, облитые горящим напалмом,
они умирают почти так же быстро, как и все  другие  люди.  Избежал  этой
участи только сам Клиф. Однако, пока он  перебрасывал  новую  обойму  из
подсумка в полностью разрядившийся пистолет, Мадам  Цин  собственноручно
неторопливо прицелилась и отстрелила Клифу  руку,  державшую  оружие.  В
следующую секунду не стало второй его руки. Потом прицел  был  переведен
вниз, на ноги. В таких случаях от болевого шока и потери  крови  обычные
люди умирают довольно быстро. Но это обычные люди. Пирряне привыкли тер-
петь всякую боль и, даже лишенные четырех конечностей, способны  яростно
рвать зубами противника или хотя бы выдернуть чеку из последней гранаты.
Для себя Клиф не сумел сделать даже этого. И умирал долго.
   А снимавший финальную сцену флибустьер проявит очевидные задатки неп-
лохого видеорежисера. Он то и дело чередовал кадры истекающего кровью  и
все слабее шевелящегося пиррянина крупными планами обворожительной  рас-
косой брюнетки, которая от наслаждения уже закатывала глаза,  запрокиды-
вала голову, облизывала языком губы и тяжело дышала, словно  и  в  самом
деле занималась любовью, а не убийством. Наконец она застонала в изнемо-
жении и, обхватив свой автомат, упала на землю, изогнувшись в  невероят-
ной позе. В следующий момент весь экран закрыл собою черный абрис  рога-
того дьявола, изображение сделалось нерезким, поплыло и  исчезло.  Неиз-
вестно, остался ли в живых доморощенный гений военно-эротических съемок,
но камера его была разбита рогоносом со всей определенностью.
   Мета держала пистолет двумя руками, на лбу ее выступили бисеринки-по-
та. Язон пригляделся и увидел: пистолет  она,  конечно,  сжимала  только
правой ладонью, как обычно. Пирряне никогда не стреляли с двух  рук.  Им
хватало жесткости одной, чтобы сбивать на лету ядовитых мух  или  стрелы
врагов. И левой рукой Мета просто удерживала свою правую от  нажатия  на
курок, словно в ней было сейчас два разных человека с  прямо  противопо-
ложными чувствами, желаниями и целями.
   - Дорогая, - прошептал Язон, - мы уже не в том возрасте, когда  стре-
ляют по видеоэкранам с безумной, слепой злостью.
   - Да, конечно, - совсем бесцветным голосом ответила Мета.
   Язон почуял неладное и сказал.
   - Пошли. Быстро!
   Она даже не спросила куда. Ей было все равно. А Язон  и  сам  еще  не
придумал, просто надо было уйти из рубки. Вряд ли Миссон  -  с  Морганом
слушают сейчас их разговор - в эту  минуту  главным  стратегам  операции
"Смерть Миру" не до того! И все же: зачем подставляться? Мета могла  по-
вести себя неадекватно. Или как минимум сказать что-нибудь  совсем  лиш-
нее.
   Они пошли по длинному переходу в сторону своей каюты, и Мета все-таки
сказала. Вернее, яростно выдохнула:
   - Я убью ее!
   - Хорошо, - согласился Язон. - Только не сейчас, не сегодня. Они обя-
зательно должны нырнуть в Эпицентр, а уж потом...
   Новая мысль вдруг посетила Язона. Он остановился,  тут  же  вспомнил,
что бросил рубку пустой, и вызвал Ховарда:
   - Тони, это Язон. Займи, пожалуйста, капитанское место, мы  все  ушли
оттуда. Крейсер, правда, все так же болтается на одном месте в автомати-
ческом режиме, но, сам понимаешь...
   - Уже иду, - откликнулся Ховард.
   Дождавшись конца их короткого разговора, Мета заявила  еще  раз,  уже
спокойнее, но от этого не менее убежденно:
   - И все равно я убью ее.
   - Я же сказал: хорошо, - повторил Язон. -  Но  сейчас  послушай  меня
внимательно, пока есть возможность говорить. Мы идем к Миссону.  Понима-
ешь, решение направить в Эпицентр звездолет "Овен" пришло мне  в  голову
совершенно внезапно и, можно сказать, случайно. Я просто хотел придумать
что-то парадоксальное, шокирующее. Но теперь вижу, что это очень  неслу-
чайная случайность. Интуиция, как  всегда,  подсказала  мне  единственно
правильное решение.
   - И что же будет, когда они атакуют Эпицентр на этой золотой  посуди-
не?
   Ну, наконец-то! В глазах Меты промелькнул огонек  живого  интереса  к
чему-то еще, кроме немедленного умерщвления Мадам Цин.
   - Наверняка я этого не знаю, - осторожно начал Язон, -  но  приблизи-
тельно догадываюсь. Это будет не совсем  атака,  скорее  разведка.  Ведь
"Овен" - не военный корабль. На нем даже пушек нет.
   - Брось, Язон, на нем есть вещи пострашнее всяких пушек. Во время на-
шего первого знакомства с этим Ослепительным Винторогом.  -  Стэн  успел
кое в чем разобраться. И мне рассказал. Оружие может быть и весьма  нет-
радиционным, а уж Миссон-то знает толк в подобных  вещах!  Вот  увидишь,
они непременно будут нападать.
   - А почему ты говоришь "они"? Мне кажется, мы  с  тобой  тоже  должны
забраться внутрь "Овна".
   Мета вскинула на него глаза. В них уже полыхал огонь настоящего  бое-
вого азарта в чисто пиррянском духе.
   - Я не против, - заявила она. - И все-таки чего ты ждешь от этой... -
замялась на секунду, - разведки?.. - И тут же добавила: - Боем.
   - От этой разведки - без всякого боя! - я жду настоящего  контакта  с
Эпицентром. Телепатического контакта. Я постараюсь сделать  то,  чего  в
свое время не позволил мне Керк.  Помнишь,  тогда,  в  год  нашего  зна-
комства? И уж если мне удастся, всеми дальнейшими процессами здесь дири-
жировать буду только я!
   Мета посмотрела на него почти с восторгом, но одновременно и с  неко-
торым сомнением. Однако сказать уже ничего не успела. Они пришли.
   Миссон и Морган вышли навстречу.
   - Очень хорошо, Язон, что ты здесь, я как раз собирался тебя вызвать,
- сказал Генри. - Пойдем быстрее в спецангар. У нас очень мало времени
   - Почему? - не понял Язон.
   - Мы тут с Пьером кое-что посчитали. В общем,  идею  твою  отработали
капитально. Вылетать надо действительно как можно скорее. Вы сейчас про-
консультируете Миссона, у него там парочка вопросов каких-то осталась по
части устройства этого жвериса.
   Язон внутренне вздрогнул. Генри Морган впервые позволил  себе  произ-
нести название магического символа не полностью. Ну, конечно, когда  ма-
гический символ становится боевым оружием, отношение к нему резко  меня-
ется. И Мета скорее всего права: эти двое задумали настоящую атаку.
   - Но погодите, Пьер, - сказал Язон, быстро шагая со всеми  вместе  по
кольцевому коридору, - если у нас так мало времени,  может,  мы  прокон-
сультируем вас прямо по дороге? Ведь  стартовать  на  звездолете  класса
"Овен" вы умеете, если я правильно помню.
   - Не только стартовать, мой друг, - обернулся Миссон с  загадочной  и
даже зловещей улыбкой. - Я вообще вполне сносно управляю этим аппаратом,
но... Видите ли, в чем дело. Наш дорогой капитан Генри  Морган  распоря-
дился не включать в состав экипажа этого маленького кораблика ни вас, ни
вашу жену.
   Язон резко повернулся к идущему рядом и чуть позади Моргану:
   - Как это понимать, Генри?
   - Очень просто. Я и сам не полечу. Будь моя  воля,  даже  Миссона  не
пустил бы, но, к сожалению, только он один  и  способен  управлять  этой
штукой. Его будут сопровождать еще трое на всякий случай. Вот так. И  не
пытайся переубедить меня.
   Морган помолчал, возможно, ждал каких-то слов от Язона.
   - Думаешь, я не доверяю тебе? Думаешь, боюсь отпустить вместе с такой
дорогой техникой? Глупости. Никуда бы ты не  делся  под  моим  неусыпным
надзором, да еще когда Пьер Миссон за штурвалом. Причина совсем  в  дру-
гом... Пойми, Язон, если возникнет экстраординарная ситуация, ты  будешь
нужен мне здесь, а не внутри консервной банки, погрузившейся черт  знает
куда. Будет лучше, если мы с тобой последим за событиями отсюда.
   - С орбиты?! - удивился Язон. - Это безумие, Генри!  Ты  чего-то  бо-
ишься, что ли? Я не понимаю. Уж если посылать туда аукснис  жверис,  так
надо и самим быть рядом. Иначе что мы станем делать в  экстраординарной,
как ты говоришь, ситуации?
   Морган прищурился, почесал в затылке и произнес:
   - Поправка принимается. Мы полетим следом на нашей большой канонерке.
   Они уже вошли в спецангар, где в огромном помещении не было ни едино-
го космического судна, кроме этой сверкавшей золотом туши у стены напро-
тив внешнего шлюза. Заостренный нос, как у древнего авиалайнера, массив-
ная задняя часть, бугристая поверхность пресловутой  непроницаемой  обе-
чайки, закрученные в спираль трубы так и не понятого никем назначения  -
звездолет действительно напоминал гигантского барана,  особенно  сейчас,
когда возвышался посреди ангара  на  четырех  мощных  стойках  испытата-
тельного стенда, словно зверь на ногах.
   Язон и Мета сумели ответить не на все вопросы Миссона,  но  им  стало
ясно, что особенно интересуют изобретателя  энергогенераторы  и  системы
связи. А ничего другого и ожидать не стоило. Коекакие контуры  были  за-
действованы, но до главного генератора ни Феллу на  Иолке  тридцать  лет
назад, ни - позднее - Сулели и Фрайксу на Эгриси, ни даже Стэну и Арчи -
совсем недавно на борту "Арго" - добраться не удавалось.
   "Так что с предельными мощностями и тебе, Миссон, работать не придет-
ся, извини".
   Этого они, конечно, вслух не сказали, так - про себя подумали. А  вот
системы связи помогли наладить в лучшем виде. Все-таки хотелось  же  ви-
деть и слышать все, что произойдет в Эпицентре.
   На сборы и подготовку ушло не больше, часа. Трое флибустьеров,  прис-
тавленных к Миссону в качестве охраны и подкрепления, прибыли  минут  за
десять до старта. Их Морган не собирался инструктировать подробно.  При-
дется драться - будут драться. Остальное касается только  самого  узкого
круга особо доверенных лиц.
   - Знаешь, Язон, - мечтательно проговорил Морган, - если они  вернутся
с добычей, я даже не стану покорять эту планету. Гори она в плазме! Хоть
и многих мы здесь похоронили, а я не стану мстить.  Полетим  завоевывать
новые миры. Совсем новые. Ты согласен?
   - Согласен, - ответил Язон и как бы невзначай посмотрел на Мету,  бо-
ясь неадекватной реакции.
   А Мета даже не - слышала всей этой трепотни. Она с большим  интересом
изучала дюзы "Овна", как будто впервые видела их.

   ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

   Дюжиноги, ланмары и гигантские урченоиды с  иглами  длиною  в  добрый
метр вели себя странно. Они вначале инстинктивно кидались в  направлении
незнакомого, объекта, нарушившего неприкосновенность исконно принадлежа-
щей им акватории, но потом, словно почувствовав что-то, признавали чужа-
ка за своего и предпочитали стремительно ретироваться. Миссон не  предп-
ринимал никаких усилий к тому, чтобы разгонять подводную живность, о чем
совершенно искренне доложил Моргану. Он  вообще  пока  занимался  только
тем, что поворачивал корабль мысленными приказами -  штурвала-то  в  нем
никакого не было - и двигался  строго  по  пси-пеленгу  в  полном  соот-
ветствии с рекомендациями Язона. Проходы между коралловыми рифами оказы-
вались зачастую узковаты для габаритов звездолета, но и тут  от  Миссона
ничего не требовалось. Противометеоритные устройства включались  автома-
тически и превращали колючие монолиты в безобидную пыль, клубами расплы-
вавшуюся по дну. Видимость в этой обстановке была никакая, но пси-пеленг
выручал неизменно: источник телепатических волн ненависти был уже совсем
близко.
   Наконец Язон посоветовал остановиться. Морган перевел это пожелание в
форму приказа, и когда постепенно вся муть осела, передние камеры "Овна"
зафиксировали достаточно широкий вход в подводную пещеру. Темнота, смот-
ревшая оттуда, казалась чернее межзвездной.
   - Господа, - спросил Миссон, - а вы уверены, что этот ваш золотой ко-
раблик защищает действительно ото всех видов излучений?
   Ответил Язон:
   - Я абсолютно уверен вэтом, Пьер. Проводились испытания. И скажу  вам
больше: золотая обечайка защищает от попадания в струю самой  высокотем-
пературной плазмы, от ядерных взрывов и прямого воздействия молекулярных
деструкторов. В сущности, на этом корабле можно нырять не только в жерло
вулкана, но и внутрь какой-нибудь звезды. Так что смелее, маэстро. Вклю-
чайте самый мощный прожектор, и вперед! Там будет много интересного.
   - С Богом! - сказал Миссон.
   Мощный луч света высветил шершавые стены, облепленные ракушками,  во-
дорослями; мелкими членистоногими. А впереди зиял все тот же жуткий чер-
ный провал. Здешнее население оказалось посвирепее и - как бы это поточ-
нее? - беспринципнее, что ли. Для них уже ничего святого не  существова-
ло. Даже непробиваемая, по определению, золотая обечайка рассматривалась
здесь как самый тривиальный объект нападения. Твари надвигались,  запол-
няя собою весь экран, потом отваливались,  сраженные  системами  защиты,
наплывали вновь, и лишь по четко передаваемым звукам можно  было  судить
об их количестве. Количество явно получалось изрядное, а качество...
   Язон не знал, как величать всю эту мерзость, просто раньше с подобны-
ми видами не сталкивался. Возможно, сам Бруччо с интересом занес бы их в
свой много лет подряд составляемый классификатор:  безглазые  змеевидные
рыбы с акульей пастью, безглазые черепахи с четырьмя зубастыми  головами
вместо ног и двумя хищными присосками вместо хвоста и головы,  безглазые
членистоногие уроды, похожие на вшей и мокриц размером с  хорошую  соба-
ку... Их становилось все больше и больше. Как это знакомо!
   Проверять интенсивность телепатической волны  их  ненависти  Язон  не
стал - пожалел собственные силы, они еще могли пригодиться. По уже хоро-
шо  отработанной  собственной  методике  он  заранее   поставил   мощный
пси-барьер в голове. В случае возможного контакта его придется снять. Но
только в этом случае! Ведь испытание грозило оказаться совсем нелегким.
   Звездолет с хлюпаньем, чмоканьем, хрустом и скрипом продирался сквозь
наплывающие из темноты стаи безглазой нечисти, и Язон  уже  догадывался,
чем это кончится. Эпицентр мог находиться под землей, под водой, в обла-
ках, да хоть в межзвездном пространстве  -  все  равно  это  будет  Эпи-
центр... Огромный зал с теряющимися во мраке стенами и потолком,  а  над
выходом из узкого коридора вечно шевелящиеся гигантские и страшные стеб-
ли, а может быть, черви, или корни, или щупальца, излучающие ненависть в
концентрированном виде. И поток этой ненависти будет  настолько  мощным,
что барьер, поставленный для самого себя Язоном, скорее всего не  выдер-
жит.
   Во время движения по туннелю прожектор описывал круги, и в определен-
ный момент стало очень четко видно: вот они - края стен, вот он -  выход
в большую черноту, в которой увязнет и  растворится  любой  самый  яркий
луч.
   - Что я должен найти? - спросил вдруг Миссон, и в голосе его отчетли-
во зазвучала паника, он явно не хотел двигаться дальше.
   - Я не знаю, Пьер, - как-то виновато откликнулся Морган. -  Я  должен
вначале увидеть все до конца.
   - А если конца не будет? - резонно поинтересовался Мйссон.
   Морган вздрогнул от такого жутковатого вопроса - вопроса, как бы  за-
летевшего из иной реальности, - и повернулся к молчащему Язону:
   - Эй, друган, что он должен  искать  там?  Объясни  нам,  пожалуйста,
конкретно.
   "Ну, все, - подумал Язон, - если флибустьер называет тебя друганом  и
просит объяснить конкретно, значит, уже посчитал за своего. Теперь кате-
горически нельзя уйти от ответа, прикинувшись дурачком. Остается  импро-
визировать. Что ж, не впервой".
   - Пьер, вы слышите меня? Я думаю, вы должны сейчас найти нечто, обла-
дающее свойствами абсолютно черного тела. Оно там, в глубине, вы не смо-
жете не заметить его...
   Почему он сказал именно это? Интуиция? Наверно, интуиция...
   А звездолет тем временем уже вплыл в просторную пещеру, прожектор его
то ли погас, то ли светил в пустоту, зато вся бугристая поверхность нео-
жиданно засияла желто-оранжевым теплым светом. Однако шевелящаяся вокруг
нечисть сделалась при этом, как ни странно, мертвенно-голубой.  Толстые,
будто колонны древнего храма, стебли скручивались в спирали, колыхались,
вибрировали, начинаясь из, ничего и уходя в никуда.
   И вот тогда Язон почувствовал небывалое, чудовищное по силе  давление
злобы, будто пси-барьер в его мозгу и золотой корпус звездолета  на  ка-
кое-то время превратились в одно целое. Напряжение росло, и это не могло
длиться бесконечно долго. Тем более что "Овен" продолжал свое движение в
глубь пещеры.
   - Вижу!!! - вдруг закричал Миссон с восторгом и ужасом. Это был голос
безумца. - И сейчас я его поймаю...
   Давление на мозг Язона в тот же момент ослабло, если не  сказать  ис-
чезло. А все камеры одновременно вышли из строя. Очевидно, та же  участь
постигла радиоантенны, звуковые датчики и даже пси-трансляторы. То  есть
всякая связь со звездолетом "Овен" прервалась полностью.
   Чуть позднее, когда они с Морганом прокрутили  предусмотрительно  пу-
щенную на запись - съемку внутри "Овна", удалось разглядеть, что за  се-
кунду до наступления полной темноты и тишины Миссон протянул руку и дер-
нул за некий рычаг. Язон ему ничего про этот рычаг не  говорил,  не  мог
говорить, потому что и сам не знал. Но последние слова Миссона: "Я  сей-
час его поймаю..." - объясняли многое. Вот только кого - его?
   Внимательно просмотрев запись, они попробовали еще раз  вернуться  на
внешние видеодатчики звездолета. Бесполезно. Полное отсутствие каких  бы
то ни было сигналов. Тогда Морган переключился на  информацию  с  других
точек планеты. Полиэкран канонерки позволял показывать одновременно лишь
четыре фрагмента, и пришлось достаточно долго листать кадры, прежде  чем
сделалось совершенно ясно: военные действия прекращены  одновременно  по
всему Пирру.
   Язон не верил своим глазам, не хотел верить. Но факт  оставался  фак-
том.
   Морган выборочно вышел на связь с  несколькими  командирами  звеньев,
поинтересовался, в чем дело.
   - Эти уроды перестали нападать, - сообщали одни.
   - Все зверье попряталось, - докладывали другие.
   - Это - полная капитуляция, - осмеливались делать выводы третьи.
   "О высокие звезды - восклицал про себя Язон. -  Неужели  интуиция  на
этот раз обманула меня? И я - лично я - сам подсказал  пиратам  действи-
тельный путь к победе!"
   - Язон, - вкрадчиво проговорил Морган. -  Ты  понимаешь  вообще,  что
произошло?
   - Смею надеяъься, что да. Мы победили. Дальнейшее сопротивление  пла-
неты Пирр невозможно.
   - Допустим, - сказал Морган. - Но где  Миссон?  Где  аукснис  жверис?
Где, наконец, обещенная тобою бесценная вещь?
   - Все это там, в пещере, - невозмутимо отвечал Язон. - И  теперь  уже
совершенно не проблема вернуть этот звездолет на борт "Конкистадора".  А
то что Миссон поймал нашу добычу, не вызывает сомнения ведь именно  поэ-
тому и прекратилось сопротивление.
   Морган поглядел на Язона с недоверием. Где ему было знать, что именно
сейчас тот говорит почти правду. Почти. Потому что на  самом  деле  Язон
вообще не представлял, о какой добыче идет речь. Но связь между  поступ-
ком Миссона и капитуляцией Пирра  представлялась  совершенно  очевидной.
Атомными бомбами бросаться в Эпиценгр было предельно глупо, а вот приме-
нить по отношению к нему нечто из арсенала "Овна" оказалось намного  эф-
фективнее.
   - Значит, он сейчас вернется? - спросил Морган.
   - Должен вернуться, - сказал Язон.
   - Так почему же его нет до сих пор?! - За это время  можно  было  три
раза проделать весь обратный путь.
   Язоя посмотрел на часы и изящно подправил:
   - Два раза.
   - Какая разница? - разозлился Морган. - Что-то  ты  слишком  спокоен,
дружище. Учти, если Пьер не вернется через пять минут, ты лично полезешь
туда его вытаскивать.
   - И полезу, - спокойно ответил Язон. - Я в любом случае собирался ту-
да залезть. Вот только предпочел бы сделать это вместе с Метой. Возраже-
ний нет?
   Морган ошаращенно молчал.
   - Ты не понимаешь, Генри. Опасности больше не существует. Ни на суше,
ни в море - нигде. Разреши мне по этому поводу выпить стаканчик бренди и
шарахнуть в небо из самого тяжелого орудия на этой канонерке. Была такая
древняя традиция - в честь победы устраивать салют.
   - Знаю, - проворчал Морган. - Мы постоянно  так  делаем.  Потому  что
чтим древние традиции. Валяй, салютуй! А я пошел за стаканами.
   Язон сделал девять выстрелов, четко выверяя паузы между ними.
   Это был условный сигнал для Керка.

   ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

   Для погружения Морган предложил батискаф, но Язон возразил:
   - Не надо, самое лучшее сейчас нырнуть туда просто в скафандрах.  Они
предохранят нас от обычных опасностей. А необычные уже закончились.  Как
ты не понимаешь, Генри? К тому же нам нужна максимальная мобильность.
   - Я уже ничего не понимаю, - буркнул Морган. - Делай как знаешь.
   "Да, - подумал Язон. - Кто воюет на Пирре, тот становится  пиррянином
в душе. Вот и старина Морган уже не мыслит себя без борьбы  со  здешними
тварями. Эк его выбила из колен капитуляция врага!  Посильнее,  чем  все
предыдущие потери".
   А канонерка не была приспособлена для посадки на воду, поэтому лететь
пришлось на одноместной универсальной шлюпке. Но они с Метой  втиснулись
вдвоем. Язон даже пошутил:
   - Муж и жена - одна сатана.
   - Какая еще сатана? - не поняла Мета.
   - Додго объяснять, - махнул рукою Язон. - В общем, я  хотел  сказать,
что мы с тобой действительно как одно целое, как один человек.
   Мета согласно улыбнулась. Они уже были в воздухе, и теснота не мешала
им управлять летательным аппаратом.
   Керк появился в точности тогда, когда  и  было  нужно.  Универсальная
шлюпка с борта пиратской канонерки садилась на воду практически одновре-
менно с пиррянским десант-ботом.
   - Что происходит. - заверещал в наушниках голос  Моргана  -  Возьмите
сто метров втево, и я ударю по нему изо всех орудий.
   - Не надо, - попросил Язон, - ради Бога! Мы попробуем вступить в  пе-
реговоры с этим пиррянином. Ты слышишь, Генри? Сейчас уже  нельзя  стре-
лять. Мы победили. Главная ценность в наших руках, мы будем диктовать им
условия. А любая перестрелка только спутает карты.
   - Хорошо, Язон, - процедил сквозь зубы слегка  оживший,  но  все  еще
несколько вареный Морган. - И все же учти как  тотько  тебе  понадобится
огневая поддержка, дай мне знать.
   - Обязательно, - сказал Язон, а про себя пидумал:
   "О чернота пространства! Неужели я не смогу удрать от этого прохиндея
раз и навсегда! Мне уже наплевать, что он подумает обо  мне.  Мне  важно
только знать, где сейчас Миссон на Ослепительном Винороге.  Если  мы  не
найдем его, я проиграю во "Вселенском тотализаторе", а это  -  настоящая
беда!"
   Когда распахнулся люк и Керк выбрался  наружу  из  десант-бота,  Язон
буквально выскочил ему навстречу с пистолетом, направленным точно в  го-
лову. Это был спектакль для Моргана. Язон сильно рисковал. Конечно, Керк
был солидным и теперь уже рассудительным человеком, но  пиррянские  инс-
тинкты могли взять верх, и тогда...
   Все закончилось благополучно Керк совладал  с  собою.  Противостояние
молчащих пистолетов и сверкающих яростью глаз закончилось ничем. Язон  и
Мета взошли на борт пиррянского десантбота,  демонстрируя  Моргану  свою
дипломатическую победу.
   Долгих переговоров никто вести не собирался. Уже через полторы минуты
Язон и Мета нырнули в волны океана, помахав Моргану рукой. А выйдя с ним
на связь, сообщили (говорил, разумеется, Язон):
   - Генри, эти тупоголовые пирряне разрешили нам доплыть до  Эпицентра.
Нас никто не будет сопровождать. Мы отстояли свое право на это.  В  про-
тивном случае мы грозили им уничтожить захваченный в Эпицентре  предмет.
Они не переживут этого и готовы к следующему этапу переговоров. Мы  обе-
щали, что пойдем на уступки, мы вообще много чего  обещали,  но  на  са-
мом-то деле будет уже поздно. Они ведь ничего не знают о прекрасном  зо-
лотокожем и винторогом звездолете "Овен", а внутри него мы станем  поис-
тине непобедимы.
   Язон говорил нарочито длинно и витиевато,  пытаясь  отвлечь  внимание
Моргана, потому что именно в этот момент Керк, который облачился в  ска-
фандр высшей защиты, такой же, как у Меты и Язона, приступил к  погруже-
нию в океан с другой стороны от качавшегося на волнах десантбота.
   Оказалось, что не только Керк. У входа в подводный коридор они встре-
тили еще и Арчи Стовера.
   - Ты-то куда полез, чудик? - спросил Язон, не боясь его обидеть.
   - Ну, знаешь, второго такого шанса у меня не  будет.  Нулевая  актив-
ность пиррянских организмов - это нечто. Я должен понять  природу  этого
феномена. Керк тоже был против, но я лучше умру,  чем  откажусь  от  ис-
пользования столь редкой возможности.
   - Ладно, вперед, ребята, - скомандовал Язон. - Нас ждет  много  инте-
ресного.
   - Точно такие же слова ты совсем недавно говорил Миссону, -  заметила
Мета.
   - Не мудрено, - откликнулся Язон. - Мы плывем по его следам. А  всех,
кто верит в мистические совпадения и дурные приметы, я попросил  бы  не-
медленно вернуться назад. У нас научная экспедиция, а не спортивный тур-
нир.
   - Я возражаю, - сказал Керк. - Это у Арчи научная экспедиция, а у нас
с вами пока еще война не закончилась.
   Язон решил не спорить, тем более что они уже проплыли почти весь под-
водный туннель, ни разу не  встретив  ни  малейшего  сопротивления.  Они
приближались к тому самому страшному залу без стен и потолка, при штурме
которого много лет назад пирряне потеряли двадцать пять человек. Сегодня
это был не штурм, а какой-то бред сумасшедшего. Поэтому Керк  чувствовал
себя крайне неуютно, несмотря на долгожданную и радостную,  в  общем-то,
встречу с Язоном и Метой.
   В последние годы он научился доверять Язону, но странная, чужими  ру-
ками добытая победа не просто озадачивала - она откровенно настораживала
Керка. Не верил он в такие победы. Пиррянские твари, которых можно  было
брать голыми руками, безнаказанно загонять в сети, в  клетки,  топить  в
воде и сжигать в огне - это был абсурд.
   Нечто выходящее за рамки нормальных представлений, а неизвестное, не-
понятное, необъяснимое всегда пугает и уж, во всяком  случае,  не  сулит
ничего хорошего. По представлениям Керка, в перспективе, на  финише,  их
должен был ждать страшный обвал, новый отчаянный штурм невиданной  силы,
жуткое наступление врага на всех фронтах. На что-либо другое у пиррянина
фантазии не хватало.
   - Язон, - спросил Керк, - ты считаешь, это очередное временное  пере-
мирие?
   - Нет, - сказал Язон.
   - Вот и я думаю, что это просто наваждение какое-то. И  скорее  всего
та сила, которая вогнала в транс все пиррянские организмы, промчится ми-
мо, как облако, ненадолго закрывшее солнце, и все здесь вернется к преж-
нему состоянию.
   - Интересно рассуждаешь, Керк, но ты не дал мне  договорить.  Это  не
временное перемирие - это нечто совсем другое. Кто-то нашел средство для
управления пиррянскими тварями. Перемирие может стать вечным. Но  -  вот
беда - как раз сегодня оно нам очень не кстати. Я не люблю  проигрывать,
Керк, и я найду способ заставить их слушаться именно меня.
   Язон так увлекся, подыскивая аргументы для Керка, что чуть не пробол-
тался на опасную тему. Нельзя же было в самом деле  рассказывать  сейчас
пиррянскому вождю о "Вселенском тотализаторе". О нем он еще  успеет  уз-
нать. А пока пусть поймет главное.
   - Нам мало остановить животных, - говорил Язон. - Мы должны еще  уяс-
нить механизм этой остановки. Вот в чем суть. Я хочу научиться  включать
и выключать эту адскую машину, управлять ею. Понимаешь? А возвращаться к
прежнему порядку вещей не намерен  категорически.  Хватит  бессмысленных
жертв. Сколько лет вы воюете с Пирром? Уже даже я со счету сбился.
   - Внимание! - сказал Арчи, прерывая их разговор, и Керк не успел  от-
ветить. - Впереди - свет.
   - А вот и он! - почти тут же выдохнула Мета. - Наш звездолет "Овен"!

   ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

   Они легко попали внутрь. "Овен" слушался  мысленных  приказов  Язона,
как никогда раньше. Возможно, потеряв одного хозяина, этот полуживой ор-
ганизм-механизм тут же искал себе нового. А он-таки потерял  предыдущего
владельца.
   Миссон лежал в пилотском кресле бледный до синевы, из  угла  его  рта
стекала совсем черная струйка уже запекшейся  крови.  Трое  других  фли-
бустьеров выглядели не лучше. Трупы на съедение рыбам решили не выбрасы-
вать - пусть пираты сами хоронят их по своим обычаям.  Все  четыре  тела
сложили в хвостовом отсеке, отделенном  от  основного  помещения.  Потом
вернулись к малопонятному пульту управления, сели  полукругом,  глядя  в
обзорный экран, и призадумались.
   Что же могло убить старину Миссона и этих отчаянных  парней?  Остава-
лось только гадать. Ведь "Овен" действительно не пропускал внутрь  ника-
ких излучений. И даже резкие перепады гравитации не  страшны  были  тем,
кто находился внутри звездолета. С внешним миром Миссона и  его  команду
связывали только пси-трансляторы, передающие аудио-, видео  -  и  прочую
информацию. Вот по этим-каналам, очевидно, и пришла к ним  смерть.  Ведь
волны телепатической ненависти, будучи сконцентрированы  в  одну  точку,
могут раздавить кого угодно невероятной  силой  чисто  физического  воз-
действия.
   Миссон совершил нечто абсолютно недопустимое,  по  понятиям  "хозяев"
Эпицентрами поплатился за это. Он хотел кого-то поймать и для этого дер-
нул за рычаг на внутренней стене звездолета  с  правой  стороны.  Зачем?
Ведь, как еще давно утверждал Стэн - между прочим,  специалист  галакти-
ческого уровня в области электроники и систем связи, - все рычаги, тумб-
леры и кнопки внутри звездолета "Овен" были сплошной бутафорией.
   "Управление им - вопрос эксклюзивного псевдоментального  контакта  со
сложнейшими системами второго экстравиртуального класса по принципу сто-
хастического регулирования процессов релаксации мысли". Такую фразу  вы-
дал однажды Стэн, и Арчи искренне восхитился четкостью его формулировки,
а Язон, не понявший ни слова, попросил  повторить  и  специально  выучил
наизусть эту абракадабру, чтобы время от времени в разных компаниях  ци-
тировать, изображая невиданного умника.
   Меж тем, если говорить  на  простом  меж-языке  нормальными  словами,
звездолет "Овен" управлялся мозгами, а не руками. И Мета не случайно так
вдумчиво изучала тогда в спецангаре дюзы ослепительного винторога. Они и
впрямь оказались примечательны.  Внутренняя  поверхность  была  ясной  и
гладкой, как надраенный до блеска  никелированный  кофейник.  Либо  этим
звездолетом не пользовались еще ни разу, либо дюзы его -  тоже  сплошная
бутафория, а летает он не посредством сжигания химического топлива, а на
каком-то совсем ином принципе. Между прочим,  даже  движение  с  помощью
гравитонной тяги оставляет на внешней поверхности дюз кое-какие следы.
   В общем, предсмертный жест Миссона можно было расценивать  как  чисто
рефлекторный. Суть заключалась в другом - в приказе,  который  он  отдал
мысленно. Миссон хотел поймать что-то или кого-то, а оно ловиться  абсо-
лютно не хотело. Вот и напоролись четверо  храбрецов  на  встречный  им-
пульс, ставший для всех смертельным.
   Язон и Мета хорошо помнили внутрикорабельную  видеозапись  и,  в  об-
щем-то, без труда нашли тот самый рычаг, за который хватался Миссон.  Но
и такая конкретика ничем не помогла, только Арчи скептически заметил:
   - Знаете, ребята, эта рукоятка просто оказалась ближе всего  к  нему.
Миссону вашему, видать, плохо стало. Он же вскочил, отдавая свой послед-
ний приказ, стал терять сознание, ну и, чтобы удержать равновесие, схва-
тился за то, что было под рукой. Знаете, как говорят, утопающий за соло-
минку хватается.
   - Интересная гипотеза, - скептически заметила Мета,  -  но  все-таки:
какой же приказ отдавал Миссон перед смертью? Нам ведь надо  сейчас  его
отменить? Я правильно понимаю?
   - Правильно, Мета, - сказал Арчи. - Однако я еще не могу  ответить  с
уверенностью. Предположение-то есть, но ошибиться боюсь.
   - А ты не бойся, - поддержал его Керк. - Тебе же Язон все самое глав-
ное рассказал. А соображать ты умеешь. Давай, не ошибешься.
   - Ну, хорошо. Вы же  помните,  этот  технический  гений  охотился  за
чем-то, обладающим свойствами абсолютно черного тела. Так ты ему посове-
товал, Язон, правильно? И вот он увидел это. Угадайте с трех раз, что он
увидел. Ни одной гипотезы? Да ну  -  вас  к  дьяволу,  вояки  профессио-
нальные!
   Язон улыбался. Он-то понял еще раньше  Арчи,  но  не  хотел  говорить
вслух: пусть Мета и Керк напрягут мозги, пусть привыкают больше  думать.
Ведь умеют же, когда захотят. Но и момент, и обстановка оказались совсем
не подходящими для мозгового штурма. Ни Мета, ни Керк думать  вообще  не
собирались. Они вышли в боевой дозор, а в такие минуты не думать надо, а
только смотреть, слушать и ждать. И быть готовыми ко всему.
   Язон понял свою ошибку и одними глазами показал Арчи: говори.
   - Это был рванавр, гиперпространственный переход, - сообщил  Арчи.  -
Нормальные люди в рванавр ныряют или не ныряют. Миссон же собирался пой-
мать его, словно живой организм И эта нереальная задача вошла в кричащее
противоречие со всеми программами, заложенными в память звездолета.  Вот
тогда вся энергия зла и выплеснулась внутрь корпуса Ослепительного  Вин-
торога. Мне так больше нравится называть его, - пояснил Арчи после  пау-
зы, будто это было самое главное сейчас. - "Овен" - какое-то слово  неу-
добное.
   - Ну, хорошо, - прокомментировала Мета, - мне только одно по-прежнему
неясно: какое отношение ко всему этому имеют пиррянские организмы?
   - Точно не скажу, - охотно откликнулся Арчи, -  но  вероятнее  всего,
Ослепительный Винторог способен управлять и пиррянскими тварями тоже.
   - Вот это я и пытался объяснить вам еще полчаса назад, - сказал  Язон
чуть раздраженным голосом страшно занятого человека, у которого вот  уже
битый час зудят над ухом и мешают работать.
   И тогда Арчи обратил на него внимание. Оказывается, Язон давно перес-
тал следить за экраном внешнего обзора - для этого вполне хватало Меты с
Керком - и очень сосредоточенно всматривался в одну из загадочных  пане-
лей, гипнотически мерцающую множеством цветных лампочек. Арчи  попытался
посмотреть туда же, и ему вдруг стало очень неприятно. Ощущение было та-
кое, словно кто-то заглянул к тебе в  подсознание  и  копается  там  без
спросу.
   И вдруг Язон воскликнул.
   - Эврика!
   - Что именно ты нашел? - поинтересовался Арчи, единственный, кто  был
способен понять значение слова "эврика".
   - Я нашел общий язык с этим кораблем, а значит, и со  всей  планетой.
Ура! - тихо, но очень торжественно добавил  Язон,  а  потом  объявил:  -
Трехминутная готовность. Я включаю все пиррянские  организмы  на  полную
мощность. Ох, с каким энтузиазмом они сейчас доедят расслабившихся  фли-
бустьеров! А уж с каким удовольствием мы будем смотреть на это!
   Язон даже удивился, такого злорадства и кровожадности он еще  никогда
в себе не замечал.
   - А если не получится? - с испугом шепнул Керк.
   - Получится, - улыбнулся Язон. - В первый раз "Овен" послушался меня,
открывая нам люк внешнего шлюза. Потом я заставил его двигаться и прове-
рил свои возможности на некоторых других системах. Ну, а затем он  начал
"говорить" со мной и показал свое главное богатство - мощности, позволя-
ющие управлять целыми мирами.
   Язон прочитал на лицах пиррян большое недоверие и вместе с тем жесто-
кое разочарование. Неужели вот эта, как правильно  сказал  Морган,  кон-
сервная банка и была причиной  трехсотлетней  трагедии  целой  планеты?!
Причиной смерти и искалеченных судеб многих тысяч, а то и миллионов  лю-
дей. Они не хотели в это верить и были, наверно, по-своему  правы.  Ведь
получалось, что много лет назад какие-то странные боги, залетев сюда  на
такого же золотом кораблике, запустили дьявольский механизм  человеконе-
навистнической природы. Пирряне никогда не верили ни в каких богов и те-
перь не собирались становиться поборниками одной из религий. Да и  Язон,
честно-то говоря, еще не разобрался во всем до конца. Все, о чем он  ду-
мал, было пока не более чем гипотезой. Смелой, оригинальной,  необычной,
но всего лишь очередной гипотезой.
   - Ты действительно уже отдал свой приказ? - поинтересовался  Арчи.  -
Тогда время истекает. Как мы будем выбираться назад, если твои  очумелые
зверушки вздумают нас не выпустить?
   - Так мы же сидим внутри звездолета "Овен"! - удивился Язон его непо-
ниманию. - На этом корабле можно сквозь планету прорубиться. Он же защи-
щен от всего на свете!
   - Кроме человеческой глупости, - сказала вдруг Мета. - Ты не боишься,
что нас ожидает судьба Миссона?
   Все трое посмотрели на нее с уважением и легким испугом. Каждый думал
о чем-то своем, вспоминались разные глупости, совершенные в жизни. Никто
ведь не застрахован от ошибок, а они порою влекут за собой роковые  пос-
ледствия.
   Первым среагировал Язон.
   - Нет, родная моя, нет! - сказал он как можно  убежденнее.  -  Просто
сейчас уже некогда объяснять.
   И буквально через мгновение стало  действительно  некогда.  Мысленный
приказ сработал.
   Животный и растительный мир Пирра проснулся, разевая огромную  пасть,
словно человек, которого только что растолкали, а он совсем не хочет  не
только заниматься какими бы то ни было делами, но вообще не намерен про-
буждаться. Однако проснуться пришлось. И тогда из  каждой  "недоспавшей"
твари начала вырываться наружу, хлестать через край такая  злоба,  какую
раньше никто и представить себе не мог.
   На планете не осталось ни одного тихого места. Шипокрылы и  рогоносы,
копытные рептилии и когтистые ястребы, меднозубые кайманы и  саблехвосты
кидались на все живое и неживое в страшном угаре безотчетной  ярости,  с
отчаянием предсмертной агоний. Флибустьеры гибли  десятками  и  сотнями,
иногда не успевая выхватить оружие.
   И здесь, на дне моря, дюжиноги, ланмары и все эти  безглазые  змеи  с
мокрицами тоже быстренько оклемались и начали с несуразной яростью тара-
нить звездолет "Овен".
   Впору было подниматься наружу, там  хоть  светло  и  вообще  поуютнее
как-то без этих шевелящихся столбов вдоль стен. Но, во-первых, Язон  еще
не был уверен, что сумеет отдавать приказы пиррянским  тварям  из  любой
точки. Возможно, для этого требовалось находиться как раз здесь, в  Эпи-
центре. А во-вторых...
   Именно в тот момент перед ними в подводном сумраке заплясало  черное,
очень черное, чернее ночи пятно. Оно было огромным, как никогда, и уже в
следующую секунду Язон понял, что пресловутый Ослепительный Винторог не-
управляемо рвется в эту дыру. Все мысленные приказы Язона "Овен"  теперь
отвергал. Мягко, но непреклонно. Сопротивление было непреодолимо в прин-
ципе. На уровне физиологии, как минимум. А  возможно,  и  общевселенские
законы физики уже диктовали звездолету правила игры. Его медленное  втя-
гивание, всасывание в черноту рванавра было неостановимо,  как  вращение
звезд и Галактик.
   Уже через секунду все внешние датчики показали снаружи - не  вода,  а
воздух, и он идеально пригоден для дыхания. Щелкнула заслонка внутренне-
го люка, затем внешнего, пахнуло морем, цветущими фруктовыми деревьями и
горячим, нагретым на солнце песком Керк первым выскочил наружу, готовый,
как всегда, к любым неожиданностям, за  ним  стремительно  проскользнула
Мета и. Стрелять оказалось не в кого. Никто не встречал пришельцев -  ни
враги, ни друзья. Но Мета узнала мир, в который их сейчас выбросило.
   - Это же Иолк, - сказала она.
   Действительно, это был Иолк.
   - Та самая планета, где ты вроде бы родился, - решил на всякий случай
уточнить Керк.
   От долгого путешествия по мирам центра Галактики на "Арго" у него ос-
талось в свое время очень сумбурное впечатление, и седовласый пиррянский
вождь иногда путался в названиях тамошних планет.
   - Ага, - кивнул Язон. - Я только не  уверен,  что  нам  сейчас  нужно
здесь находиться. Очевидно, "Овен" просто решил спасти  нас  от  какойто
большой беды. Во всяком случае я именно так истолковываю  эту  аварийную
эвакуацию.
   - А я полагаю, - возрази и Арчи, - он удирал, спасая собственную  зо-
лотую шкуру. На насто ему, по большому счету, наплевать. Оглянитесь.
   Все оглянулись. Необычайно широкое до этого пятно  рванавра  съежива-
лось прямо на глазах.
   - Ну вот что. - Мета сделала вывод за всех. - Если мы хотим вернуться
домой не через год, а прямо сейчас - нужно просто нырять обратно.  Сове-
товаться на эту тему здесь больше не кем.
   - А как же "Овен"? - разочарованно протянул Язон. -  Опять  останемся
без него!
   - Опять останемся. Но, видимо, так кому-то нужно, - рассудил Арчи.  -
Все-таки легче будет прилететь на Иолк с Пирра, чем  выбираться  отсюда,
имея в качестве средства передвижения лишь один плохо подчиняющийся  ле-
тательный аппарат. А других вариантов нет:  теперь-то  уж  невооруженным
глазом видно, что в эту дыру наш Винторог не пролезет.
   - Согласен, - проговорил Язон задумчиво. - Вот только прилетать  сюда
за ним будет совершенно бессмысленно. Я уверен, что уже через пару часов
звездолет "Овен" окажется где-нибудь еще.
   - Где окажется, там и найдем. Не грусти, Язон, - утешал его  Арчи.  -
Эта штука в любом случае принадлежит тебе, я чувствую...
   - Слушайте, о чем вы вообще говорите?! - взревел  долго  молчавший  и
наконец не выдержавший Керк. - Вы лучше вспомните и представьте себе по-
подробнее, куда мы сейчас попадем. Не будет вокруг уютной  брони  вашего
уникального корабля.
   - И что же? - удивился Язон. - Ты предлагаешь остаться здесь?
   - Я?!! - взревел Керк еще более страшным голосом. - У  нас  скафандры
высшей защиты. Не забудьте только шлемы захлопнуть, трепачи ученые. Мета
сама сообразит, а вам напоминать надо. Там же перемирие  давно  закончи-
лось. Готовьтесь к бою, философы!
   И он чуть-ли не вбросил Язона и Арчи в  вертикальную  черную  лужу  с
дрожащими краями, диаметр которой был уже не больше метра.

   ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

   А боя настоящего не получилось. Нет, постреляли, конечно, налево-нап-
раво. И в пещере, и в коридоре, пока прорывались наверх - к  воздуху,  к
солнцу, к своим. Но Язон ощущал абсолютно четко: какая-то неведомая сила
толкает их вперед. Именно: не пытается убить,  а  тактично  выталкивает,
отторгает от себя, жертвуя отдельными мелкими организмами типа  ланмаров
и урченоидов и прощая людям эти бессмысленные убийства.
   Первым вынырнул на поверхность Керк, отметил, что пиратская канонерка
по-прежнему висит в том же месте над морем, и велел всем  остальным  ти-
хонько подниматься на борт своего десантного корабля.
   А там их встретил Стэн, торжественно сообщивший, что временно заснув-
шие пиррянские организмы, усыпившие бдительность врага, внезапно вскину-
лись, как бешеные, и, проявив чудеса неистовой злобы, уничтожили на пла-
нете всех флибустьеров до последнего человека, до последней  космической
шлюпки, до последней боевой единицы какой бы то ни было техники.  Никому
даже взлететь и удрать не удалось.
   - Это было красиво, - сказал Стэн. - А мы, между прочим, уже  готови-
лись принять бой с агрессором. Но звери опередили нас. И тогда мы решили
не вступать в соревнование. Так велел Рес, и даже Бруччо поддержал  его.
На самом коротком в истории экспресс-совещаниии пирряне дружно решили не
ввязываться в эту борьбу. Извини, Керк. Все люди хотят жить. Даже обита-
тели Мира Смерти. Нам очень жалко четверых погибших во главе  с  Клифом,
но мстить за них ценою новых жизней - это нелепо. Особенно теперь, когда
вместо нас воюют наши бывшие враги - монстры и мутанты.
   Керк не нашелся, что ответить, потрясенный такими откровениями из уст
Стэна, не только ученого, но и настоящего горожанина, "жестянщика",  как
сказали бы раньше обитатели джунглей. Воспитанный в духе вековых  тради-
ций, он считался всегда одним из самых рьяных сторонников войны  до  по-
бедного конца. Видно, многое переменилось на  Пирре.  И  продолжает  ме-
няться. Керк пожал плечами и как-то удивительно беспомощно оглянулся  на
тех, кто сопровождал его в ходе последней, самой  странной  за  всю  его
жизнь боевой операции.
   - И куда же мы теперь полетим? - спросил  Язон,  обращаясь  в  первую
очередь к самому старшему из присутствующих.
   Но Керк еще не успел об этом подумать, и ответил Стэн:
   - В Открытый, я думаю.
   - Нет, - возразил Язон решительно. - Сначала я хочу говорить с Морга-
ном. Вот же он, здесь, в двух шагах от нас болтается.
   Но оказалось, что канонерка давно уже висит в автоматическом  режиме.
Генераторы гравитонного поля безжалостно пожирали очень дорогую химичес-
кую энергию так называемых безотходных аккумуляторов, выделяющих  заодно
в процессе своей -работы еще и дыхательную  азотнокислородную  смесь.  А
что касается экипажа, так на этом военном судне, кроме шести флибустьер-
ских трупов, никого не удалось обнаружить. Несчастные погибли от  укусов
внезапно ворвавшихся на корабль ядовитых насекомых, которые сумели  про-
никнуть через неплотно закрытый шлюз. Как это вышло: в  результате  раз-
гильдяйства или по злому умыслу,  осталось  неизвестным.  Очевидно  было
только, что сам Генри Морган успел к тому времени покинуть канонерку.
   Однако Язон и Мета хотели видеть именно Моргана, так что их  дальней-
ший маршрут пролегал теперь на орбиту, где вокруг родной планеты вращал-
ся могучий линейный крейсер "Конкистадор", тоже казавшийся  уже  до  из-
вестной степени родным. Керк сразу заявил, что в такой ситуации не оста-
вит их, Стэн присоединился к этому мнению. Язон не возражал, Мета -  тем
более. А тут и Арчи потребовал, чтобы его взяли с собой. Для  юктисианца
новые знания всегда были важнее собственной безопасности. Иной раз Язону
казалось, что ради удовлетворения  научного  любопытства  тот  готов  не
есть, не пить и даже не дышать. Грех было не взять такого человека,  тем
более что Арчи резонно заметил:
   - Ведь не драться же летим, правда?
   Драться - не драться, а двинуться в путь предпочли  все-таки  на  пи-
ратской канонерке. На своем транспорте было опаснее.  -  Мало  ли  какая
идея взбредет им в голову там, на "Конкистадоре"? Хоть  Стэн  и  уверял,
что флибустьеры полностью капитулировали  и  все  околопланетное  прост-
ранство вокруг Пирра забито полицейскими патрульными катерами.
   Шлюзы открывал Ховард, еще с Джемейки благоволивший к Язону, словно к
родному брату. И это была удача.
   - Тони, скажи мне честно, - доверительно произнес Язон, приобняв  его
за широкие плечи, - ты по-прежнему готов играть вместе  со  мной  против
Моргана?
   - А против него уже и играть неинтересно, - заявил Ховард.
   - Э, не торопись, брат! - улыбнулся Язон. - Пока Морган жив, он  опа-
сен. А вообще что тут у вас случилось?
   - А то не знаешь! - не поверил  Ховард  в  его  неосведомленность.  -
Крейсер фактически захвачен Специальным Корпусом, на всех главных  узлах
торчат его агенты.
   - Понятно, - сказал Язон. - Но ты можешь гарантировать  мне,  что  ни
один флибустьер не удерет отсюда и корабль не сорвется с  орбиты  Пирра,
пока мы с тобой не дадим на это добро?
   Ховард серьезно призадумался, как видно, оценивая  свои  возможности.
Затем поинтересовался с достоинством:
   - И что мне с этого обломится?
   - А вот потом и будет видно. Но сейчас как минимум я обещаю сохранить
тебе жизнь, - сказал Язон.
   - Да жизнь-то мне уже гарантировал Специальный Корпус, -  пробормотал
себе под нос Ховард.
   - Что, что? - переспросил Язон. - Видишь вот  этих  людей,  рядом  со
мною? Если они захотят убить тебя, никакой Специальный Корпус  не  помо-
жет. Потому что они - пирряне.
   - Да ладно тебе! - вымученно ухмыльнулся Ховард. - Специальный Корпус
- это же совершенно особая сила, а твои друзья - просто люди..
   - Неужели ты еще не понял, что пирряне - не просто люди? - Язон  взял
под руку Мету и подошел к Ховарду совсем вплотную. - Морган уверял меня,
что два глаза - для пирата роскошь. Но сегодня я чувствую,  что  тебе  и
одного много. Мета, напомни ему, как это было...
   - Не надо, - сказал Ховард, он умел соображать быстро, - я  согласен.
Я сделаю так, что ни один человек без моего ведома отсюда не  выйдет.  А
уж корабль тормознуть - вообще не задача.  У  меня  здесь  действительно
серьезные полномочия. И поверь, Язон, я буду работать только на вас.
   - Попробуем тебе поверить, Тони. Но если обманешь... Ох, где бы я те-
бя ни нашел, умирать привезу сюда, на Пирр. А по части вариантов  смерти
здесь большое разнообразие!
   - Я все понял, дружище, - сказал Ховард как-то очень просто,  и  Язон
вдруг даже испугался, ощутив нечто вроде симпатии к  матерому  убийце  и
вору. - Я все понял. Идите сейчас в большой зал. Морган там. А вообще мы
ждем Бервика. С минуты на минуту он будет здесь. Высший Совет  уполномо-
чил именно его решать нашу судьбу.
   - Вашу, - счел нужным подчеркнуть Язон. - А нашу мы сами решим.
   Может, Ховард, а может, и Бервик предупредили охрану  на  корабле  об
особом отношении к пиррянам. Никто не останавливал  их,  и  они  беспре-
пятственно прошли до большого зала, где действительно в этот момент  на-
ходился Морган.
   На обзорном экране мерцали теперь звезды  ночного  пиррянского  неба,
яркость которых приглушалась близким холодным светом двух больших лун  -
Самаса и Бессоса. Экс-капитан, как назвал его про себя Язон, стоял  спи-
ной к двери и то ли любовался космическим пейзажем, то ли обдумывал, ку-
да лететь дальше. Всем своим видом он показывал, что начисто утратил ин-
терес к происходящему на этой планете.
   Услышав шаги, Морган повернулся и окинул  всех  совершенно  спокойным
взглядом, как бы говоря: "Ну, я проиграл. С кем  не  бывает?  Главное  -
жив. Полечу дальше искать свою удачу".
   А Язон подумал: "Что-то он уж слишком спокоен. Не понимает,  наверно,
что ожидает его. Или - наоборот - слишком хорошо понимает и просто знает
больше, чем я".
   Морган сделал шага три в их сторону, остановился и проговорил:
   - Ты обманул меня, Мухарриб. Зачем?
   - Я отвечу, - сказал Язон с достоинством и, обратившись  к  пиррянам,
попросил: - Оставьте нас одних. Бояться тут нечего,  а  разговор  у  нас
слишком личный.
   Керк пожал плечами: мол, как скажешь. Дольше всех сомневалась Мета, и
в итоге Язон разрешил ей остаться. Какие могут быть тайны от жены?
   - Генри, я - игрок, - начал Язон с эффектной фразы. - Ты  должен  был
помнить об этом. Да, я превратил нашу битву в грандиозное шоу. Ну и что?
Разве это плохо? Каждый зарабатывает деньги, как умеет. Есть много  раз-
ных интересных способов для этого. Я лишь против грабежей  и  разбоя.  Я
против убийства ни в чем не повинных людей. А ты,  Генри,  считаешь  это
нормальным. Вот я и заставил тебя играть в твою игру, но по моим  прави-
лам. Мы отвели тебе не самую лучшую роль, но так уж получилось.  Извини.
Видишь ли, если, по-твоему, убивать и делать на этом деньги нормально  -
так зарабатывай на смертях собственных друзей, а не  моих.  Да,  кстати,
почему ты не играл вместе со мной во "Вселенский тотализатор"? Ах да!  Я
же забыл вовремя сообщить тебе о нем? Ну, извини еще раз. Надо же иногда
радио слушать. Трансгалактическое вещание. Слыхал про такое?
   - Перестань паясничать, Язон. - Морган уже начинал закипать, но очень
старался сдерживаться. - Скажи лучше, там, в  пещере,  было  бессмертие?
Там вообще было хоть что-то? Или ты надул меня, как последнего дурачка?
   - Нет, Генри, я всегда считал тебя очень неглупым человеком. Но  там,
в пещере... Там было и есть в действительности нечто такое, чего тебе не
удастся вообразить при всем  твоем  уме.  Там  сосредоточена  ментальная
энергия, способная заставить звездолет "Овен" работать на полную  катуш-
ку. Там в определенные моменты времени открывается гиперпространственный
переход. А это - путь и к  могуществу,  и  к  бессмертию.  Но  вы,  фли-
бустьеры, настолько отупели от злости, что  уже  разучились  говорить  и
слушать. Вы не можете найти понимания ни у людей,  ни  у  иного  разума.
Твой старый друг Миссон - подумать только -  пытался  схватить  рванавр,
пытался сделать гиперпереход своей собственностью. Это - безумие. И  ты,
Генри, наверняка вел бы себя так же. Поэтому ты никогда не станешь бесс-
мертным...
   Морган еще слушал, но, кажется, терпению его уже приходил конец.  Еще
немного - и сабля, с которой Навигатор никогда не расставался,  была  бы
выхвачена из ножен.
   Но тут как раз прозвучала бодрая мелодия общего сбора и нежный  голо-
сок Мадам Цин объявил по интеркому, что Риверд Бервик собственной персо-
ной прибыл на корабль и желает видеть всех в большом зале  через  десять
минут. В ту же секунду из раскрывшихся в полу ячеек полезли  стулья  для
участников совещания, а потом распахнулось  несколько  дверей  с  разных
сторон одновременно, и помещение  наполнила  шумная  толпа  журналистов,
принявшихся без промедления монтировать свою технику, ставить свет, про-
верять звук. В общем, готовилось, похоже, не просто совещание или  засе-
дание, а натуральная пресс-конференция с прямой трансляцией по всем  га-
лактическим каналам.
   - Флибустьеры проиграли Миру Смерти, - объявил Бервик,  открывая  это
торжественное заседание и как бы озвучивая для прессы  общегалактическое
мнение о случившемся. - В связи с этим я имею честь пригласить господина
Керка Пирра на очередное пленарное заседание Высшего Совета Лиги  Миров,
а о судьбе господина Генри Моргана мы поговорим в конце встречи.  Опере-
жая ваши вопросы, сообщу также, что весьма серьезные  по  численности  и
техническому оснащению подразделения Космического Флота  Лиги  полностью
контролируют ситуацию как в этом регионе, так и в районе планет Джемейка
и Кассилия.
   Игра окончена, все сделанные во "Вселенском тотализаторе" ставки были
приняты официально, и каждый выигравший непременно получит свою долю. За
этим следит специально созданная комиссия, и от имени Лиги Миров я лично
могу гарантировать вам, что мы не допустим никаких  юридических  наруше-
ний.
   Проблемы Пирра по просьбе здешнего  руководства  остаются  проблемами
Пирра, никто не вправе вмешиваться в их решение без  согласия  господина
Керка. Иначе обстоит дело с планетой Джемейка, но об этом я опять же, по
ряду весьма важных соображений, предпочту сказать в самом  конце  своего
выступления. А теперь, пожалуйста, задавайте вопросы.
   - "Зеркало Вселенной", - представился первый из поднявшихся. -  Расс-
кажите, что произошло на Кассилии?
   - Да ничего особенного. Управляющий Национальным банком  Роджер  Уэйн
был уверен в победе флибустьеров. Но это мнение разделяли вместе  с  ним
еще миллионов триста игроков, составившие абсолютное большинство  в  Га-
лактике. И он вынужден был поставить на  кон  практически  весь  капитал
банка, а также деньги еще нескольких самых крупных на Кассилии  финансо-
вых структур. Только в  этом  случае  его  итоговый  выигрыш  мог  стать
серьезным. Однако неожиданный исход войны сегодня  общеизвестен.  Роджер
Уэйн разорен. Впрочем, последнее никак не скажется на благополучии  пла-
неты Кассилия. Свято место пусто не бывает.
   - Агентство ПАН. А как чувствует себя  победитель?  То  есть  что  же
все-таки произошло с флорой и фауной Пирра?
   - На этот вопрос я попрошу ответить присутствующего здесь  Арчибальда
Стовера.
   Арчи вышел вперед, и, словно знаменитый артист или спортсмен, помахал
всем рукой:
   - Постараюсь быть краток. Изложу вам только те выводы, которые мы ус-
пели сделать на данный момент. Есть мнение, что так называемый  Эпицентр
реально управляет поведением биосферы Пирра. Подчинить его себе в доста-
точной степени мы пока не способны, но уже наметились серьезные подвижки
в этом направлении. Мы постепенно подбираемся к пониманию принципов  ре-
гулирования биологической активности. Ее снижение до нуля и  последующий
резкий всплеск не прошли бесследно для пиррянских организмов. В  настоя-
щее время природа планеты необычайно близка к естественному  равновесию,
а потому и не представляет серьезной опасности для человека. Но говорить
о том, как долго продлится подобное состояние, преждевременно. Мы еще не
победили этот мир. - Но зато знаем о нем сегодня на порядок больше,  чем
до начала этой страшной битвы.
   "Удивительный талант, - подумал Язон, - наговорить так много  слов  и
не сказать по сути ничего".
   - Агентство МИА. Можно считать, что мы все стали свидетелями  очеред-
ной межпланетной войны. Каковы ее практические результаты в чисто  мате-
риальном аспекте?
   - Ну, во-первых, согласно принятым в Галактике правилам, в  пользова-
ние планеты Пирр переходят все уцелевшие корабли флибустьерского  флота,
включая линейный крейсер "Конкистадор", крейсер "Бригето" и линкор  "Ал-
лигатор". Это можно считать весьма  достойной  контрибуцией.  А  во-вто-
рых... - Бервик вдруг замялся. - Мне кажется, хватит и во-первых. Другую
тему я предпочел бы обсудить с господами Язоном и Керком в  рабочем  по-
рядке.
   Язон не стал ничего говорить вслух. Он догадывался, что речь  идет  о
планете Джемейка, и понимал, что еще успеет поторговаться с Бервиком  по
этому поводу.
   - Корпорация "Вечные времена". Какое отношение ко всей  этой  истории
имеет компания "Зунбар Медикал Трейд"? -
   - Практически никакого. Нынешний глава компании Рональд  Сейн  сильно
пострадал от флибустьеров лично. Вот и решил поучаствовать в их разгрома
с помощью своих немалых финансов. А заодно и поиграл на тотализаторе.
   - Прекрасный эвфемизм, господин Бервик! - Вот тут уже Язон  не  сдер-
жался. - "Сильно пострадал лично"! На самом деле, господа репортеры, для
тех, кто не знает или не помнит: флибустьеры изрубили на куски  всю  его
семью. Я хочу, чтоб об этом слышали повсюду.
   - Агентство "Звезда Барнарда", -  стремительно  поднялась  миловидная
девушка в центре зала. - Вопрос в связи с этим. Кто-то  из  флибустьеров
предстанет перед судом? Кто именно, где и когда?
   - Это больной вопрос, - прокомментировал Бервик. - Вы прекрасно знае-
те, как из рук вон плохо работает сегодня межзвездное правосудие. У  нас
нет пока единых галактических законов и нет механизмов, приводящих реше-
ния суда в исполнение вне пределов отдельной планеты. Что касается конк-
ретно флибустьеров, то, по нашим данным, все лица,  непосредственно  ви-
новные в убийствах и грабежах, погибли здесь, на Пирре. А  оставшиеся  в
живых руководители флотилии имеют особый статус, и проблема суда над ни-
ми должна решаться в комплексе с другими проблемами планеты Джемейка.  И
не здесь.
   "Во, загнул формулировочку, зараза! -  подумал  Язон.  -  Ну,  ладно.
Серьезный разговор еще впереди".
   Ему уже стало неинтересно слушать, почему Космический Флот Лиги Миров
не вмешался в процесс раньше и не пора ли вообще запретить азартные игры
и как относятся галактические власти к диким нравам на планете  Радом...
Честных ответов ждать не приходилось вовсе, а если еще учесть, что  даже
подразделения Специального Корпуса для прессы изящно  именовались  "спе-
цотрядами Космического Флота Лиги", - так и вообще делалось тоскливо.
   Язон теперь только ждал, когда же прозвучат слова о судьбе Джемейки и
ее лидера.
   И Риверд Бервик, решив, что уже достаточно подготовил публику к  зак-
лючительным известиям, наконец сообщил:
   - По Джемейке Высший Совет принял следующее решение.  Создать  специ-
альную комиссию. Ежегодно делегировать на планету  группу  наблюдателей.
Отменить Закон Флибустьеров и ввести нормальные правила общежития,  при-
нятые в высокоразвитых мирах. Расформировать остатки военного флота Дже-
мейки. Первое лицо планеты, подчиненное напрямую  председателю  комиссии
при Лиге Миров, отныне называть губернатором и назначить  на  эту  долж-
ность господина Генри Моргана, как человека, проявившего себя  талантли-
вым руководителем, и лучше, чем кто-нибудь, знакомого со спецификой Дже-
мейки. Ему-то мы и поручим наказать всех виновных в грабежах, налетах  и
бессмысленных убийствах. В этом случае приговоры будет легко приводить в
исполнение в рамках одной планеты...
   Журналисты немножко подивились парадоксальности принятого решения, но
в итоге приняли все как должное - на то они и журналисты.
   А у Язона на этот счет было свое мнение. Морган пока находился на ор-
бите его планеты, и даже крейсер "Конкистадор", как выяснилось,  принад-
лежал отныне Пирру.
   Он выразительно посмотрел на Мету, и Мета ответила ему долгим понима-
ющим взглядом.
   Сначала ушли журналисты. Потом вся остальная  публика.  Флибустьеров,
организованно построив, увел с собою Дэвис, один из немногих  капитанов,
чудом уцелевших в пиррянской мясорубке. Арчи вместе со  Стэном  отправи-
лись знакомиться с уникальной техникой "Конкистадора", раз  уж  придется
летать на этой громадине. Наконец появился Ховард, который  что-то  тихо
шепнул, и все агенты Специального Корпуса в форме офицеров  Космического
Флота, стоявшие вдоль стен, разом удалились.
   Но вот Бервик уходить не хотел. Полный чувства собственной  значимос-
ти, он ждал каких-то слов от Язона. Ему было важно  подвести  черту  под
происшедшим и как бы поставить внизу собственную подпись. А Язон  должен
был все это завизировать на уголке листа. Видно, Бервик совсем  забыл  о
пиррянах, не учел их совершенно особенного взгляда на мир и легкомыслен-
но сбросил со счетов непростой комплекс отношений, сложившийся у Язона с
Морганом.
   - Господин Бервик, - обратился к нему герой дня, - могу  я  попросить
вас оставить нас с Генри одних. Накопилось, видите ли, много  такого,  о
чем хотелось поговорить тет-а-тет, в  отсутствии  прессы  и  официальных
властей.
   Бервик прищурился, помолчал секунд пять  для  солидности  и  вальяжно
распорядился:
   - Хорошо, Язон. Только без глупостей, пожалуйста.
   - Неужели вы еще не поняли, Бервик, что глупости -  это  не  по  моей
части?
   Такой вопрос ответа явно не требовал, и Бервик, вяло улыбнувшись, вы-
шел из зала, бросив на ходу:
   - Мы еще поговорим с вами.
   Язон молча кивнул.
   А Морган присел на краешек стола, за которым совсем недавно председа-
тельствовал Бервик, - присел небрежно, как победитель. Язон, Мета и Керк
стояли напротив него в опустевшем дале на гладком блестящем полу. Трудно
было даже представить, что еще несколько минут назад здесь повсюду  тор-
чали стулья. Ховард в некоторой нерешительности маячил чуть позади. Оче-
видно, ждал, что его сейчас тоже попросят уйти. Но все молчали.
   Наконец тишину нарушил Керк.
   - Язон, -  проговорил  он,  словно  и  не  замечая  присутствия  фли-
бустьеров. - Все, что там говорили, правда?
   - Ты о чем? - искренне не понял Язон, но уже в следующую секунду  до-
гадался, будто проснувшись.
   Для него-то это была давно пройденная, пережитая тема. А Керк,  похо-
же, только сейчас полностью осознал всю глубину  позора,  которому  под-
вергли его гордую планету. Помимо их воли, пиррян заставили  участвовать
в грандиозном галактическом шоу для скучающих бездельников. Это же прос-
то немыслимо! В кошмарном сне такое не приснится!
   - Они что, действительно делали на нас ставки, как на скаковых  лоша-
дей или бойцовых петухов? - вопросил Керк страшным  голосом.  -  Правда,
Язон?
   - Правда, - проговорил Язон, почти не шевеля губами.
   - И все это придумал ты?!
   - Да, Керк! - Голос Язона начал набирать уверенность.  -  Я  придумал
это для нашего общего блага. Против хитрости и коварства иногда помогают
только ответная хитрость и коварство.
   Давно Язон не видел Керка таким. Казалось, вождь пиррян  потерял  дар
речи, и только пистолет все прыгал и прыгал ему в ладонь,  а  седовласый
гигант упорно загонял его обратно в кобуру.
   - Мета, - выдохнул он наконец, - почему я не убил этого инопланетника
много лет назад?
   - Опомнись, Керк! Мы все тогда были другими. Совсем другими.  Сегодня
мы уже не можем убивать своих. А Язон стал настоящим  пиррянином.  И  ты
простишь его. Он действительно хотел сделать как лучше. Виноваты во всем
флибустьеры...
   - Да не просто хотел сделать как лучше! -  разозлился  наконец  Язон,
уставший молчать в этой двусмысленной ситуации. - А  действительно  сде-
лал. Понимаете, сделал! Мы же победили.
   - А почему тогда этот все еще жив? - поинтересовался Керк  свирепо  и
показал на Моргана пальцем, словно только теперь заметил его.
   Язон проследил за яростным взглядом пиррянского ветерана и понял, что
опасность миновала.
   - Почему он жив, я спрашиваю?! - Керк задохнулся от возмущения.
   - Такой уж этот человек. - Язон спокойно добивал врага.  -  Удрал  от
нас, когда мы разбили Звездную Орду. Надеется удрать и  теперь.  Человек
такой. Готов зарабатывать деньги на чем угодно. Если б узнал  вовремя  о
тотализаторе, не моргнув глазом сделал бы ставку. Разумеется,  на  пира-
тов. И проиграл бы. Но ты погляди на него, Керк! По-моему, этот  недоби-
ток, этот недочеловек снова  считает  себя  победителем.  Губернаторский
пост - явное повышение в сравнении с должностью главаря бандитской  шай-
ки.
   - Нет, - уже тихо, но очень твердо проговорил Керк, - он не будет гу-
бернатором. Я просто убью его.
   Язон не успел отреагировать, потому что Морган неожиданно завопил:
   - Но ты не позволишь, Язон! Это несправедливо!
   - Что ты сказал, Генри? Несправедливо? Тебе знакомо  такое  слово?  А
может, ты еще умеешь отличать ложь от правды? И  добро  от  зла?  Что-то
раньше я не замечал за тобою подобных талантов. Зато ценил  многое  дру-
гое: жестокость, подлость, вероломство, любовь к шантажу... Помнишь, как
ты хотел отдать Долли своим пьяным дружкам на поругание? И ты бы  сделал
это, если б не Старик Сус. А как ты захватил нас на Дархане?  А  сколько
невинных жизней загубил на Кассилии и в космосе, встречая случайные  ко-
рабли?
   Яаон распалялся все сильнее, наступая на Моргана, словно хотел опере-
дить Керка и собственноручно убить ненавистного врага. С  каждою  фразой
он подходил все ближе и теперь стоял уже в трех шагах  от  главаря  фли-
бустьеров.
   - Таких, как ты, я не привык считать за людей, - сказал  Язон.  -  Ты
хуже насекомого. Мне даже противно давить тебя собственными  руками.  Но
придется.
   - Но сначала ты сам умрешь, - прошипел Генри,  с  невероятной  прытью
выхватывая саблю.
   Морган стоял так близко, что угроза прозвучала вполне серьезно.
   И все-таки у него было не слишком много шансов. Разве  что  Навигатор
рассчитывал на поддержку Ховарда. Наверно, рассчитывал. А зря. Тони даже
с места не тронулся, а вот пистолет Меты уже  смотрел  Моргану  прямо  в
лоб.
   - Только не стреляй! - крикнул Керк. - Это бесчестно. У него  же  нет
огнестрельного оружия.
   В ту же секунду все понявший Ховард бросил Керку свою саблю, а Язон и
Мета отскочили в разные стороны.
   - Докажи, что ты умеешь рубить на куски не только женщин и  детей,  -
проговорил Керк. - Докажи.
   И Морган решил хотя бы умереть достойно. Он защищался отчаянно и ока-
зался сильнее, чем можно было предположить. Но не сильнее Керка -  такой
человек еще просто не родился в Галактике. Правда, по  части  фехтования
ощущалось некоторое преимущество флибустьера.  Керк  дважды  подвернулся
под его молнией летавшую саблю, и сквозь рассеченный комбинезон по  пле-
чам седовласого гиганта начала сочиться кровь. Однако это лишь  добавило
пиррянину ярости и силы ударов. Наконец настал момент, когда Керк  сумел
разгадать очередную хитрость Моргана и, с хрустом  ломая  врагу  пальцы,
выбил саблю из его руки.
   - Ну, вот и все, - прохрипел пиррянин и поднял над головою свой  кли-
нок.
   В тот же миг под сводами зала раздался звонкий женский голос:
   - Нет, не все! Оружие на пол! Руки на стену! Никому не двигаться!
   Язон успел лишь слегка повернуть голову, боковым зрением отметить по-
явившуюся в дверях Мадам Цин с двумя пистолетами и подумать: "Вот  дура!
Всех их губит позерство. Настоящие бойцы знают, что сначала  надо  стре-
лять, а уж потом думать о том, красиво ли ты при этом выглядишь..."
   Больше Язон ничего не успел - ни подумать, ни сделать, - потому что у
Мадам Цин в миг не стало ее очаровательной  головки,  зато  стену  возле
двери разукрасили  причудливые  красно-серо-желтые  узоры.  Мета  всегда
предпочитала заряжать свой писголет разрывными пулями.
   - Я же говорила, что убью ее! - радостно выкрикнула пиррянка.
   А умудренный опытом Керк вначале снес Моргану голову, а уж потом  ог-
лянулся: это кто это там стреляет?
   Бервику тоже стало интересно, откуда доносится грохот выстрелов, и  в
окружении целого взвода солдат Специального Корпуса он ввалился  в  зал,
запыхавшийся и взмыленный:
   - Что здесь происходит?
   Язон виновато развел руками:
   - Господин губернатор Джемейки был немного невежлив с дамой. Наши лю-
ди преподали ему урок.
   Насчет дамы - это было, конечно, для красного словца, но какая разни-
ца? Ведь Язон просто хотел  поиздеваться  над  уважаемым  представителем
всех секретных служб. И делал это теперь с превеликим удовольствием.
   А Бервик молча обводил взглядом зал и в отчаянии хватался за голову.
   - Не понимаю ваших эмоций, господин Бервик, - проговорил Язон  невоз-
мутимо. - Вы же сами нам тут рассказывали, что галактическое  правосудие
плохо работает. Но мы-то пока еще не на просторах Галактики, а на  суве-
ренной территории планеты Пирр. И тут у нас с правосудием все в порядке.

   ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

   Язон установил в новом исследовательском комплексе самый лучший аппа-
рат дальней связи и целый день провел во всевозможных нескончаемых пере-
говорах. Много разного набежало за прошедшие "послевоенные" дни.
   Пирряне к этому моменту уже успокоились, насколько вообще могли успо-
коиться пирряне. В том, что главными их  врагами  были  все-таки  именно
Морган и Мадам Цин, а вовсе не Язон, Мета сумела убедить почти всех. Так
что акт мести, совершенный ею и Керком и зафиксированный автоматическими
камерами "Конкистадора", удовлетворил обитателей Мира Смерти. Конечно, в
душе Мета тоже оставалась пиррянкой и на первом месте  у  нее  не  могли
стоять доводы рассудка, но безграничная любовь к Язону, похоже, с годами
стала сильнее любви к родной планете. Однако и умом  она  понимала,  что
Язон сделал доброе дело для всего Пирра.
   Некоторые, впрочем, еще продолжали считать, что за одно участие Язона
в постыдном "Вселенском тотализаторе" его нужно если не  убить,  то,  во
всяком случае, изгнать с планеты на веки вечные. Но в  итоге  возобладал
все-таки здравый смысл. Огромные денежные средства,  поступившие  в  ре-
зультате выигрыша и военной победы на счет Мира Смерти, а  также  колос-
сальные новые возможности по борьбе с местными тварями - эти  два  аргу-
мента даже самым тупоголовым показались вполне достаточной  компенсацией
за моральный и материальный ущерб.
   И вот, урегулировав отношения с соотечественниками, то есть с  пирря-
нами, Язон получил возможность заняться своего рода внешней политикой. У
него было запланировано несколько разговоров с другими планетами  Галак-
тики.
   Вначале, с самого утра, чтобы потом не забыть в суете,  он  поздравил
Долли с днем ее пятнадцатилетия.  Девушка,  конечно,  порадовалась.  Она
прекрасно понимала, сколько всяких проблем занимает голову этого челове-
ка, и то, что он запомнил дату, было необычайно трогательно. А Язон обе-
щал еще и подарок прислать, но лучше бы, конечно, говорил  он,  передать
при встрече. Приглашал к себе на Пирр, потому что сам в ближайшее  время
никуда не собирался. Пару слов сказал Робсу. Парень намеревался  всерьез
заняться учебой, и Язон пожелал ему всяческих успехов.
   Долго проговорил с самим Рональдом Сейном -  о  возможных  совместных
проектах - на будущее. Идеи возникали интересные.
   Потом не без труда разыскал на Кассилии Роджера Уэйна. Тот,  в  ужасе
от своего положения, пытался спрятаться в самом темном и  тихом  уголке.
Никого не хотел ни видеть, ни слышать.
   - И все-таки я до вас добрался, сэр, - с гордостью  сообщил  Язон.  -
Знать не знаю, зачем вы за мной следили. Теперь это даже неинтересно.  И
поскольку никакого конкретного зла с вашей стороны причинено не было,  а
я считаю себя человеком слова, то торжественно сообщаю  вам:  из  денег,
полученных мною в качестве выигрыша, а по существу, контрибуции, я выде-
ляю на вашу долю обещанную сумму, а именно, двенадцать с половиной  мил-
лиардов кредитов. Мог бы послать и по межбанковским каналам, но красивее
будет вручить наличными, тем более что Мета, вероятнее  всего,  появится
вскоре на Кассилии. Уж очень ей хочется забрать с вашего космодрома Диго
свой любимый "утлый" звездолет "Темучин". Что вы молчите, Уэйн?
   - Не знаю, что и сказать. Я очень благодарен вам, Язон динАльт.
   - Не стоит благодарности. Просто вы, очевидно, ни разу в своей  жизни
не встречались с порядочными людьми. Задумайтесь над этим, Уэйн. Двенад-
цать с половиной миллиардов - очень неплохая сумма для  старта.  Вы  еще
молоды. Начните все с нуля, только с криминальным бизнесом не  связывай-
тесь. Кстати, другой бы на моем месте передал через вас привет  знатному
авторитету Гроншику, а я вот не хочу. Так будьте здоровы, Уэйн!
   Много времени отняли переговоры с Высшим Советом Лиги Миров, с Берви-
ком, с Бронсом, даже с самим Инскиппом.
   Из этой чертовой Джемейки такую проблему раздули -  аж  противно!  Но
Язон все-таки сумел настоять на своем.  Джемейка  ушла  под  протекторат
Пирра. Ну, примерно по той же схеме, что и Счастье, несмотря на  сущест-
венно другой уровень тамошней цивилизации. И таким образом  губернатором
ее должен был стать пиррянин. Тоже проблема. Керк никого не хотел отпус-
кать с Мира Смерти, и так, говорил, людей не хватает. Но и от новой пла-
неты отказываться грех. Это же и честь высокая, и очень выгодно во  всех
отношениях.
   И тут решение, как это уже не раз бывало, подсказала Мета:
   - Язон, помнишь этого чудака, который имел на меня какие-то виды?
   - Ну, - сказал Язон, еще не понимая, к чему она клонит.
   - Ты же обещал сохранить ему жизнь. Ну, так и  давай  используем  эту
жизнь с наибольшей эффективностью. Кто лучше  Ховарда  сможет  управлять
Джемейкой?
   Язон просто  восхитился  такой  находкой.  Тони  Ховард  реально  был
единственным человеком, имеющим авторитет на пиратской планете и  однов-
ременно способным воспринимать контроль со стороны  Пирра.  Конечно,  он
тоже оказался запачкан кровью невинных жертв,  но  разве  бывают  совсем
чистыми руки тех, кто руководит целыми мирами?
   В итоге все пришли к выводу, что именно Тони Ховарду следует быть на-
местником Пирра на Джемейке. Назначили. Отправили. Красиво получилось.
   Голова от всего этого шла кругом.
   В общем, когда на пульт дальней связи пришла пси-грамма  с  абсолютно
невразумительным адресом отправителя и на почти непонятном наречии, Язон
решил, что на сегодня пора с работой заканчивать.
   Языком этого послания оказался в итоге то ли хинди, то ли еще  что-то
в таком же роде, но Язон уже, как говорится, закусил удила. Он не  поле-
нился, отыскал в компьютере нужный словарь и перевел текст, который того
стоил:
   Дорогой наш, мальчик, поздравляем с большим  успехом.  Благодарим  за
помощь. Надеемся на скорую встречу. "Овен" на полке не ищи. Мы его отту-
да забрали. Новых тебе удач. Айзон. Нив-Нив.
   "Во, чумовые у меня родители! - подумал Язон. - А может, они и не ро-
дители вовсе? Так, шутники какие-нибудь?"
   Но размышлять об этом дальше было уже лень. С улицы раздавались  сиг-
налы космической шлюпки, и он вдруг вспомнил, кто это. Арчи из космопор-
та прилетел. И вовсе он не на шлюпке.
   - Мета! - позвал Язон любимую, которую так и не научился называть же-
ной даже про себя.
   Она работала вместе с Миди в соседней лаборатории.
   - Мета, помнишь, я обещал тебе, что обязательно сделаю свадебный  по-
дарок? А без этого настоящий мужчина и  не  может  считать  себя  мужем.
Взгляни в окно.
   Он сам посмотрел первым и убедился, что Арчи поставил катер  красиво,
как на выставке новых экспериментальных моделей.
   Мета подошла сзади и ахнула:
   - "Невидимка"! Тот самый? У Бервика сторговал?
   - Обижаешь, родная. Это только пираты покупают у радомских  торговцев
подержанные корабли. А я новый заказал, с иголочки. И между прочим, сов-
ременнее, лучше, чем у этого пижона Бервика.
   - Я люблю тебя, Язон - выдохнула Мета и поцеловала мужа.
   - Так это здорово, милая! Я ведь тоже люблю тебя!  Пойдем  покатаемся
на нашей новой игрушке.
   Они вышли сквозь двойной шлюз и побежали наискосок через зеленую  лу-
жайку к своему сверкающему на солнце роскошному суперботу.

   Ноябрь 1997 - март 1998 г.г.

   Антон Молчанов (Ант Скаландис) как Гарри Гарисон
   Мир смерти и твари из преисподней

   Изд. ЭКСМО-Пресс, 1999 г.
   OCR Палек, 1999 г.

   Часть первая
   ЛЮДИ СТРАШНЕЕ МОНСТРОВ

   ГЛАВА 1

   Далеко, очевидно, над океаном, закрытым от  глаз  цепью  гор,  собирались
тяжелые свинцовые тучи. Здесь, на Моналои, такое было явлением редким, но уж
если случалось, то всерьез: не просто дождь и ветер, а  настоящий  ливень  с
ураганом,  не  просто  гроза,  а  настоящее  светопреставление.  За   триста
солнечных дней из трехсот двадцати, составляющих полный год на этой теплой и
ласковой   планете,   приходилось   расплачиваться   электрическими   бурями
чудовищной силы и целыми водопадами, низвергавшимися с небес.
   Сотник  Фуруху  на  своей  деревянной  вышке  внимательно  вглядывался  в
темнеющий на глазах горизонт и  прикидывал:  сколько  же  остается  работать
фруктовикам? Получалось, не больше часа. А раз такое дело, пусть поторопятся
перед вынужденно долгим отдыхом.
   - Эй! - крикнул Фуруху в нагрудный крикунец своим десятникам. - Потыкайте
их палками, пусть бегают быстрее.  А  если  кто-нибудь  упадет  раньше,  чем
начнется дождь, - не беда. Главное - результат.  Слышите?  -  И  добавил:  -
Всем, кто соберет по шесть полных корзин до  финального  свистка,  я  обещаю
вторую порцию вкусной похлебки.
   Задача была поставлена непростая, но все  же  реальная.  Претендентов  на
вторую порцию могло оказаться много.  Однако  Фуруху  имел  право  раздавать
такие обещания, ведь он был не просто сотником - он был одним из  доверенных
сотников у начальника местной тысячи султана Азбая.
   Руководителей, подобных Азбаю, тысячниками не величали,  потому  что  они
возглавляли  уже  не  конкретное  число  людей  и  фруктовиков,  а  являлись
фактически  полновластными  хозяевами  на  определенных,  строго  очерченных
территориях, называемых султанатами. И выше султанов стоял  только  эмир-шах
всей планеты Моналои.
   Сотник Фуруху был еще очень молод, но  быстро  продвигался  по  служебной
лестнице и рассчитывал довольно скоро стать персональным охранником султана.
Ведь  он  такой  старательный,  такой  безжалостный,  такой  жестокий.   Ему
нравилось бить фруктовиков по спине или тыкать  их  в  бок  кусачей  палкой,
когда он был еще простым десятником и вместе со всеми стоял по колено в воде
под палящими  лучами  солнца  меж  рядов  колючего  кустарника  айдын-чумра,
усыпанного темными гроздьями спелых плодов. Он очень старался на той работе.
   И вот теперь ему гораздо больше нравилось сидеть в специальном кресле  на
крепкой вышке из длинных  стволов  сарателлы  под  навесом,  дарящим  мягкую
прохладу, и наблюдать, как нерадивых фруктовиков погоняют его подчиненные  -
десять доблестных мускулистых парней, не жалеющих ради  высокого  урожая  ни
сил своих, ни злости, ни поганых спин этих жалких тварей.
   Фруктовики были странным  образом  похожи  на  людей,  но  они  не  умели
говорить по-моналойски, а еще на голове и даже в отдельных местах на теле  у
них росла шерсть, словно у каких-нибудь макадрилов. Любой нормальный человек
испытывал естественное отвращение при взгляде на такое существо.  Моналойцам
запрещалось вступать в любые неформальные контакты с фруктовиками.
   Вообще-то, сам Фуруху плохо понимал, для  чего  это  правило  существует.
Какие вообще могут быть контакты с выродками? Да, он отдает им приказы на их
дурацком языке. Но не придет же ему в  самом  деле  в  голову  беседовать  с
фруктовиком о погоде или о еде! Даже подумать мерзко. Однако,  к  сожалению,
находились люди среди десятников, которые нарушали правила. Он сам несколько
раз видел тех, кто вступал в разговор с  шерстяными.  Нет,  не  среди  своих
подчиненных, слава эмир-шаху! Ведь  таких  десятников  увольняли  со  службы
сразу. А недосмотревшего сотника переводили на освободившееся место, то есть
понижали  в  звании.  Фуруху  не  знал   точно   дальнейшей   судьбы   самих
провинившихся, но догадывался об их весьма печальной участи.
   А еще ходили слухи,  будто  некоторые  моналойцы  спутывались  с  самками
фруктовиков. От одной мысли об этом Фуруху  передергивало,  будто  он  голой
ногой вляпался в экскременты. Но его приятели, как правило, весело хохотали,
пересказывая друг другу обрастающие подробностями байки.  И  однажды  сотник
Гугузу, видя уж слишком правильную реакцию Фуруху, похлопал его по  плечу  и
шепнул, улыбнувшись:
   -  Молодой  ты  еще!  Шерстяные  -  конечно,  мразь.  Но  ты   приглядись
повнимательнее к их самкам. Приглядись.
   И Фуруху однажды пригляделся. Прежде-то он не особо различал их - что там
разглядишь под драными тряпками и грязной шерстью?  Но  кое-что  рассмотреть
оказалось можно. Фуруху прямо испугался: ну,  все  как  у  людей!  Почти.  И
сквозь привычное омерзение ощутил  вдруг  тайное,  глубоко  запрятанное,  но
очень сильное плотское желание. Вот что его напугало. Он даже чуть  было  не
побежал в тот же день признаваться начальству в своих  непристойных  мыслях,
как это и полагалось  по  Уставу.  Но  пока  день  рабочий  кончился,  успел
сообразить:  не  стоит.  Лучше  он  сам  будет   бороться   с   собственными
недостойными чувствами. А то ведь накажут  еще,  и  тогда  его  путь  наверх
сильно осложнится.
   До сих пор Фуруху ни разу ничего не  нарушал  и  верил,  что  обязательно
станет персональным охранником. Возможно, даже очень скоро. Он нутром  чуял,
что новая должность понравится ему еще больше. Хотя и  не  представлял  себе
совершенно, как они живут, эти избранные люди. Ведь большая часть  их  жизни
протекала вместе  с  султанами  за  высокими  глухими  заборами,  куда  даже
доверенных сотников никогда не пускали.
   "Ох, должно быть, хорошо у них там!" - мечтал Фуруху, силясь  представить
себе роскошные сады и удивительные стеклянные дома, о которых иногда  любили
потрепаться его старшие приятели. О чем они только не трепались, бывало!
   Например, о том, что за горами, за океаном есть другой материк, откуда то
и дело поднимаются небесные корабли, что  летающие  звезды,  которые  иногда
можно видеть ночью среди звезд неподвижных, - это и есть те  самые  корабли.
Что фруктовиков привозят на плантации не по морю, а по воздуху  и  что  даже
айдын-чумру отправляют на огромных кораблях прямо на небо, потому  что  там,
очень далеко вокруг других звезд, существуют другие планеты, на которых тоже
живут  люди.  Не  очень-то  верилось  Фуруху  во  все  это,   особенно   про
айдын-чумру, или суперфрукты, как их еще  называли  иногда.  Он  сам  хорошо
знал, куда деваются спелые плоды.
   Каждый день со всех плантаций урожай отвозили на Комбинат. А Комбинат  их
поглощал, чтобы потом выделять жизненную энергию и  питать  ею  всю  планету
Моналои. Кто ж этого не знает? Но слушать всякие  небылицы  все  равно  было
интересно.
   Ну а действительно, что еще делать? Можно, конечно, пить чорум  -  доброе
фруктовое вино. Можно слушать музыкантов, играющих на гынде. Можно танцевать
с женщинами. Все это хороший отдых. Но и поболтать с приятелями Фуруху очень
любил. Правда, тех, кто болтал слишком  много,  иногда  забирали.  Приходили
персональные  охранники  султана  и  скручивали  запястья   сырыми   корнями
айдын-чумры.
   Корни эти любой предмет обхватывают очень плотно, а  когда  высыхают,  их
уже только пилить можно, и то не всякая пила возьмет. Фуруху на себе  такого
не испытал, но видел много раз, ох много...
   "Что это я вдруг с веселых мыслей на печальные переключился?" - задал  он
вопрос сам себе. И тут же понял. Оказывается, он уже минут десять пристально
наблюдал за красивой  самкой  фруктовика.  Она  действительно  казалась  ему
красивой, и это было ужасно. Подобные наблюдения сравнительно давно вошли  у
него в привычку, но правильная половина мозга Фуруху противилась  постыдному
занятию и автоматически заставляла молодого доверенного  сотника  отвлечься,
вспомнив что-нибудь неприятное.
   "Ой, смотри, и тебе когда-нибудь руки скрутят, если  будешь  волю  давать
низким страстишкам! Соберись, Фуруху, ты же умеешь быть жестоким и умным. Ты
умеешь молчать, когда безумно хочется рассказать кому-нибудь дурацкую байку.
Ты умеешь молчать даже после целой фляги чорума. Вот и сейчас возьми себя  в
руки. Оторви взгляд от этой уродины!"
   Выполнить такой приказ оказалось предельно просто. Взгляд  оторвался  сам
собою, потому что с другой  стороны,  совсем  близко  от  вышки,  послышался
громкий, ну прямо истошный крик. Перестав работать и  подняв  руки  к  небу,
среди кустов вопил бесноватый фруктовик.
   "Ох, не к добру это!" - подумал Фуруху.  Бесноватые  попадаются  нечасто.
Их, как правило, сразу уничтожают, но они успевают накликать беду. В прошлый
раз, например, когда орал такой же кретин, гроза началась чуть не на полчаса
раньше, чем ее ждали. Фруктовики не успели  убрать  очень  много  корзин,  и
несметное  количество  плодов  бесценной  айдын-чумры  погибло  под  крупным
градом. Но страшнее всего было,  когда  бесноватые  кричали  на  моналойском
языке. Они его безобразно коверкали, но все-таки у них получались иногда  не
только отдельные слова, но и целые осмысленные" предложения. От этого  мороз
пробирал по коже. Ведь в Уставе планеты Моналои ясно сказано:  "Моналоец  не
должен говорить на фруктовиковом языке, а фруктовик  не  может  говорить  на
моналойском". "Не может" означает только одно: не может. А этот орал  громче
нагрудного крикунца, и из глотки его вырывались вполне понятные фразы:
   - Спасувайтесь! Опась! Гроза - не крупная зла! Горы - страха более!..
   Собственно, как  и  всякий  бесноватый  фруктовик,  этот  тоже  прекрасно
понимал (если они вообще способны что-то понимать):  люди  не  поверят  ему.
Крики бесноватых были всегда криками отчаяния. Они как будто делали вид, что
предупреждают о беде, а в действительности просто объявляли  ее,  когда  уже
ничего нельзя было  исправить.  Поздно  "спасуваться".  Однако  свихнувшийся
фруктовик помимо обычных предупреждений об опасности успел  прокричать  раза
четыре подряд нечто совсем  необычное.  Он  упорно  называл  два  незнакомых
Фуруху имени. Он просил найти одного человека и  обязательно  передать  ему,
что во всем виноват некий другой человек. Фуруху очень хорошо  запомнил  оба
странных по звучанию имени, но почемуто даже в мыслях боялся  повторить  их.
Словно это были какие-то  зловещие  колдовские  заклинания.  Молодой  сотник
раньше и представить себе не мог, что  просто  слова,  просто  звуки  бывают
настолько страшными.
   Потом один из самых крепких десятников - высокий Жуму, ударив бесноватого
палкой, заставил его замолчать, тут же двое других помогли  ему  и  довольно
быстро  забили  фруктовика  насмерть.  Фуруху   видел,   как   окровавленное
безжизненное тело оттащили подальше от вышки и бросили в мутную  воду  между
рядами кустов.
   Вроде эпизод как эпизод. Ничего особенного. И все же что-то в случившемся
очень не понравилось Фуруху, что-то не давало покою. Гадостное  предчувствие
закралось  в  душу.  И  он  полез  в  карман  за  маленьким  переговорником.
Доверенным сотникам, кроме  крикунцов,  выдавали  еще  и  переговорники  для
прямой связи с султанами в исключительных случаях. Фуруху счел данный случай
вполне исключительным.
   Султана Азбая на месте не оказалось. Говорить пришлось с его персональным
охранником. Удивительно тупой тип! К опасениям Фуруху всерьез  отнестись  не
захотел. Сказал: "Что там  может  быть  страшного  в  горах?"  Спасибо  хоть
разрешил закончить работу  на  пятнадцать  минут  раньше  ожидаемого  начала
грозы. Но напоследок не преминул обозвать самого Фуруху бесноватым и  гнусно
хихикнуть.
   Доверенный сотник, сильно расстроенный разговором  с  начальством,  минут
пять приходил в себя. Мрачно озирал плантацию,  свинцовые  тучи  со  стороны
моря и горы за спиной, не  предвещавшие  вроде  бы  ничего  ужасного.  Потом
рявкнул в нагрудный крикунец:
   - Именем султана Азбая! Десятиминутная готовность к  завершению  работ  в
связи с грозою! Передать по цепочке!
   Другие сотники мигом откликнулись. Команда загрохотала над рядами кустов,
над  серо-голубыми  полосками  воды  меж  них,   над   коричневыми   спинами
фруктовиков. Сборщики суперфруктов забегали еще быстрее, хотя казалось,  что
быстрее уже невозможно. Эффектное зрелище.
   Страх  перед   неведомой   опасностью   отступал.   Фуруху   почувствовал
необычайный подъем. Радостное предвкушение долгого отдыха  после  работы,  а
потом, потом... Что-то совсем необычное померещилось ему в  самом  ближайшем
будущем.
   Но додумать он не успел.
   Бесноватый-то прав оказался. Как всегда. Громыхнуло не со стороны моря  и
свинцовых туч. Громыхнуло со стороны  гор.  Да  как  громыхнуло!  Спаси  нас
эмир-шах! Фуруху невольно оглянулся.
   Вот такого еще никто на Моналои не видел.
   Самая высокая из окрестных гор выплюнула вдруг прямо в небо целый  фонтан
огня. А потом это ужасное пламя потекло по  склонам,  сжигая  все  на  своем
пути,  и  стало  ясно,  что  не  пройдет  и  нескольких  минут,  как  потоки
смертоносной жижи достигнут плантации.
   Паника началась несусветная. Вместо организованной эвакуации  фруктовиков
- сплошное бегство во все стороны. А уж о спасении урожая, похоже, вообще не
думал  никто.  Особо  послушные,  пытавшиеся  покидать  плантацию  вместе  с
корзинами, просто отставали от общей массы бегущих, мешали всем  и  в  итоге
оказывались затоптанными своими же  собратьями.  Или  их  забивали  кусачими
палками разъяренные десятники.
   "Идиоты! - думал Фуруху. - На что они тратят время? Лучше  бы  сами  ноги
уносили!"
   Да и фруктовикам не мешало бы помочь спастись. Все-таки при таких потерях
в живой силе ценность жизни любого  работника  резко  возрастает:  не  будет
сборщиков - не будет и  урожая.  Надо  же  и  об  этом  подумать.  И  Фуруху
некоторое время еще пытался отдавать десятникам  приказы,  отчаянно  вопя  в
свой крикунец. Но куда там! Разве  возможно  хоть  что-то  услышать?  А  тем
более, услышав, воспринять? Уже через каких-нибудь полминуты нереально  было
разобрать, где его  собственные  подчиненные,  а  где  совсем  левые  бойцы,
забежавшие с сопредельных территорий. А после  стало  трудно  даже  углядеть
своих среди сотен шерстяных. Ведь в этой  обезумевшей  толпе  внизу  люди  и
фруктовики перемешались, спины их  теперь  через  одного  были  исполосованы
колючками кустарника, палками  и  когтями,  одежда  перепачкана  в  грязи  и
разодрана, лица и морды перекошены от ужаса.
   Фуруху затравленно озирался по сторонам  и  ждал  приказов.  С  вышки  он
слезать боялся, но и оставаться на ней было бессмысленно и даже страшновато.
Жидкое пламя со склонов гор неотвратимо приближалось. Фуруху  не  знал,  что
это такое, но догадывался, что опоры вышки, хоть и сделаны из самой  прочной
сарателлы, а сгорят все равно за одну секунду, охваченные этим  кошмаром.  А
значит... смерть? Ему не хотелось умирать. И он сказал себе, что будет ждать
приказа еще минуту, а затем просто ринется вниз и побежит вместе с толпой по
плантациям, наискосок, к ближайшим баракам и стоянкам терренгбилей.
   Про терренгбили Фуруху вовремя  вспомнил.  Он,  как  сотник,  имел  право
пользоваться ими даже в обычное время, а уж в такой экстренной ситуации...
   Ну вот, слава эмир-шаху! О нем не забыли. Начальство прислало терренгбили
на гусеничном ходу - целая колонна двигалась  со  стороны  поселка.  Ему  не
придется бежать по грязи вместе с этой ужасной толпой. Терренгбили,  которые
иногда в разговоре называли просто билями, перемещались лихо, потому что они
специально были предназначены для движения по любому бездорожью. Вот  только
какой же жуткий урон наносят они плантации!
   Фуруху сам удивился, о чем он думает в подобную минуту, ведь жидкий огонь
был уже совсем близко. Ах, если бы начальство умело читать его мысли! Именно
сейчас. Наверно, сразу  произвели  бы  в  персональные  охранники.  Впрочем,
далеко не все свои мысли Фуруху готов был доверить начальству. Так что пусть
лучше не умеют их читать.
   А в терренгбили уже грузились десятники, и очумевшие фруктовики  пытались
залезать туда же, цепляясь за любые выступы и ручки, и  некоторым  удавалось
уезжать вместе с машинами. Однако десятники злобно отпихивали  их  руками  и
палками, скидывали под  колеса  и  давили  лязгающими  гусеницами.  И  кровь
фруктовиков смешивалась с грязью, водой и ярко-алым соком  айдын-чумры.  Это
было не то чтобы красиво, но очень эффектно. Фуруху даже  засмотрелся,  даже
забыл, что и ему пора  торопиться.  Жидкое  пламя  подползло  уже  настолько
близко, что стала ощутимой исходившая от него жара.
   И тут наконец ожил его переговорник, лежавший в кармане форменных штанов.
   - Сотник Фуруху, погляди налево. Мы приехали за тобой. Ты  удостоен  быть
спасенным  на  особом  транспорте,  предназначенном  только  для  доверенных
сотников и прочих избранных категорий населения.
   Персональный охранник  султана  Азбая  выражался  необычайно  длинно,  но
Фуруху и не собирался дослушивать его до конца, он уже  торопливо  спускался
вниз, держась за перекладины своей ставшей совсем неуютной вышки.  Спускался
быстро, потому что слева, куда его попросили посмотреть,  стоял  подъехавший
со всей мыслимой стремительностью снаббус - большой, красивый, на  воздушном
ходу.
   Такой экипаж Фуруху видел лишь однажды в своей жизни. Давно. Он был тогда
еще совсем мальчишкой, и друзья рассказывали ему,  что  на  снаббусах  ездят
только султаны, да и то не все, а лишь самые-самые приближенные к эмир-шаху.
Видно, многое изменилось с тех пор на планете, или многое изменилось в жизни
самого Фуруху. Именно теперь, в этот страшный и прекрасный день.
   Он уже слышал, как раскаленная жижа, стекавшая с гор, шипит  в  воде.  Он
уже задыхался от страшного чада, ведь  горело  все:  трава,  деревья,  люди,
песок. Казалось, даже вода горит. И в горах снова громыхнуло, как будто  еще
сильнее, чем в прежний раз, и за каких-нибудь несколько секунд до посадки  в
снаббус Фуруху увидал то, чего, наверное, ему не полагалось видеть.
   В раскаленной, светящейся и дымящейся жиже, уползавшей  с  вершины  горы,
что-то...  Да  нет,  не  что-то,  а  КТО-ТО  шевелился.   Золотистооранжевые
существа, похожие на людей, махали руками (клешнями? лапами?), разевали  рты
(пасти? клювы?) в бессильной попытке что-то сказать, сообщить, выкрикнуть. И
в тот же миг их поразил яркий голубой луч, ударивший  сверху.  Фуруху  успел
проследить за направлением луча и заметил над горами необычного вида парящий
в воздухе биль. Он был похож на слегка вытянутый шарик  айдын-чумры,  только
со странным сверкающим диском сверху.
   Золотисто-оранжевые монстры, барахтающиеся в раскаленной  жиже,  остались
явно недовольны проявлением такого внимания к себе. Они все будто съежились,
напряглись и, словно  удержав  голубой  луч  в  своих  невероятных  лапищах,
перекрасили его в желто-зеленый цвет,  с  тем  чтобы  отпустить  потом,  как
натянутую резинку, и выстрелить обратно, по летающему билю. Выстрел  удался.
Летающее устройство в одну секунду охватило такое же в точности пламя, какое
по-прежнему без устали вытекало из горы.  А  потом  биль  почернел  и  начал
стремительно падать, по пути разваливаясь на кусочки.
   Дальнейшего  Фуруху  не  видел,  потому  что  сильные  руки   одного   из
персональных охранников султана Азбая решительно втянули его в снаббус,  где
царили полумрак, прохлада и  дурманяще-приятные  незнакомые  ароматы.  Перед
глазами  сотника  запрыгали  разноцветные  огоньки,  запахи  сделались   еще
сильнее, еще приятнее, ноги его подкосились, и...

   ГЛАВА ВТОРАЯ

   Язон динАльт оторвал взгляд от экрана и, повернувшись вместе с креслом  к
Мете, спросил:
   - Давление биополя на защитный экран увеличилось?
   - Нет, - сказала Мета. - Все изменения в пределах  погрешности  приборов.
Можно считать, что биологическая активность в Эпицентре попрежнему нулевая.
   - Невероятно! Я просто перестаю понимать,  что  происходит,  -  проворчал
Арчи. - Ведь третий раз над этим злосчастным местом  пролетаем.  Может,  еще
раз выстрелить туда нашим лучом?
   - Бессмысленно, - отозвался Стэн. - Никаких эмоций. По джунглям  наносить
удары сейчас гораздо интереснее.
   Остронаправленные пучки физиомагнитных  лучей  повышенной  мощности  были
последним  совместным  изобретением  Стэна  и  Арчи.  Оба  остались  страшно
довольны друг  другом.  Арчи  гордился  самой  идеей  гуманного  оружия,  не
уничтожавшего, а лишь гипнотизировавшего животных, а Стэн чисто по-пиррянски
получал удовольствие от уникальной точности, силы  и  быстродействия  нового
облучателя.
   А вот коренное население  Мира  Смерти,  то  есть  бесконечно  меняющиеся
злобные твари всех мастей, вновь вело себя необъяснимо и непредсказуемо. Они
вдруг  практически  оставили  в  покое  и  шахты,  и   город   Открытый,   и
исследовательский центр, а  также  разросшийся  и  ставший,  можно  сказать,
оживленным космопорт имени Велфа.  Пирряне  теперь  принимали  у  себя  даже
торговые корабли, поэтому Керк иногда грустно шутил, что, если дело и дальше
так пойдет, скоро начнут принимать  туристов.  И  Язон,  дурачась,  придумал
парочку-другую аттракционов. Как-то:  плавание  наперегонки  с  ланмарами  и
дюжиногами  в  теплом  океане  под  непрерывным  снегопадом;  наблюдение  за
вулканом, извергающимся в непосредственной близости от прогулочного морского
катера с экскурсантами; и - для любителей самых  острых  ощущений  -  проход
через джунгли без огнестрельного оружия, с мачете в правой руке и  арбалетом
в левой. Можно наоборот (в зависимости от пожеланий клиента).
   Но шутки шутками, а пиррянская живность действительно ни с того ни с сего
начала свирепствовать именно в джунглях. На планете словно возникли внезапно
государственные границы. Звери как бы  заявили  официально,  мол,  на  своей
территории делайте что хотите, а на нашу, исконную, в родные  джунгли  -  не
пустим. И потомкам первых колонистов Пирра пришлось  покидать  самые  старые
фермерские поселения, просуществовавшие едва ли не четыре  столетия.  Бывшие
"жестянщики" не сумели в свое  время  переломить  себя  и  уйти  в  леса,  а
предпочли жить на иных планетах, зато теперь бывшие  "корчевщики"  вынуждены
были перебираться именно в город. Дикие джунгли отовсюду грозили гибелью.
   И только Накса со своей гвардией лучших говорунов еще держался.  Их  пока
не, трогали. Телепатический контакт, который эти люди умели устанавливать со
зверьем, позволял остановить практически любую агрессию. Однако жизнь  Наксы
и его учеников стала совсем несладкой.  Жизнь  в  постоянном  напряжении,  в
непрерывном ожидании неприятностей, в готовности каждую минуту  собрать  все
силы и продолжать борьбу.
   Так затянувшийся эксперимент по выживанию на Мире Смерти перешел в новую,
странную, противоречивую фазу, поставившую с ног на голову многие  привычные
представления  пиррян.  В  целом,  конечно,  жить  стало  легче,  но   после
грандиозного сражения, которое устроили на Пирре  незадачливые  флибустьеры,
после почти  раскрытой  загадки  Эпицентра  многие  ожидали  совсем  другого
поворота событий. Нет, Мир Смерти оставался миром смерти и  не  скупился  на
страшные сюрпризы для всех людей, рискнувших жить на нем.
   И Язон уже  отчетливо  видел,  что  здесь,  на  Пирре,  несмотря  на  все
происшедшие изменения, все равно еще многие годы  в  лучших  традициях  этой
планеты будут растить и воспитывать профессиональных  борцов  за  выживание,
доблестных  воинов,  готовых  сражаться  за  справедливость  в  любой  точке
Галактики. Да и на смену таким отчаянным инопланетникам, как Язон  или  Арчи
Стовер, придут новые гениальные авантюристы, новые фанатики  науки  и  новые
любители  грандиозных  социально-экономических  проектов.   А   всевозможных
загадок и просто работы хватит здесь на всех. И надолго.
   Сейчас они  кружили  по  околопланетной  орбите  на  небольшом  пиратском
крейсере "Гранисо", слегка переделанном из чисто военного в  многопрофильный
корабль, в том числе и для научных исследований. Проводилась очередная серия
экспериментов над природой  Пирра.  Для  Арчи  это,  конечно,  была  попытка
сделать весьма серьезное открытие. Для Стэна - почти обыкновенный бой, ну, с
параллельным испытанием нового оригинального оружия. А Язон считал,  что  уж
скорее это  санитарно-гигиеническая  операция.  И  ему  даже  было  немножко
скучно.
   После ничем не  порадовавших  слов  Меты  относительно  Эпицентра,  после
короткого  диалога  между  Арчи  и   Стэном   Язон   откровенно   зевнул   и
поинтересовался, когда же они все-таки сделают перерыв и пойдут обедать.
   Мета хотела что-то ответить, но тут-то и выяснилось, что обедать придется
не скоро. Рутинное однообразие внизу,  на  планете,  неожиданно  дополнилось
весьма экстравагантным явлением сверху, то  есть  возникшим  из  космической
пустоты. Пилотировавшая крейсер Лиза включила сигнал общей тревоги, так  как
в недопустимой близости от их корабля, а строго говоря, и от самой  планеты,
вынырнул из кривопространства неизвестный объект.
   Управляющий звездолетом человек ведет себя таким образом в трех  основных
случаях. Либо если он полицейский или  сотрудник  иной  спецслужбы  и  имеет
разрешение на подобные фортели. Либо если это  некто,  спасающийся  бегством
(от полиции, от преступников, от стихийного бедствия). Либо, наконец, если у
этого космического странника что-то не в порядке с  техникой  джампперехода,
причем сильно не в порядке.
   Разумеется,  все  орудия  "Гранисо"  были  тут  же  приведены  в   боевую
готовность. И Язон с трудом отговорил Стэна не наносить упреждающего  удара.
Ведь появившийся звездолет не только не нападал, но и не пытался  скрываться
или маскироваться. Его изображение было очень четким на экране, а уже  через
несколько секунд члены экипажа сами  вышли  на  связь,  спеша  развеять  все
подозрения, возникшие относительно их целей.
   - Detta vi komma in banan runt Pirrus? (Это мы попали  на  орбиту  Пирра?
(искаж, швед.) последовал первый вопрос.
   - Да, вы не ошиблись адресом,  -  ответил  Язон,  единственный,  кто  был
способен воспринять смысл фразы на упрощенном шведском языке.
   Он сразу  предложил  для  общения  родственный,  но  более  знакомый  ему
датский.
   - Очень хорошо, - удовлетворенно  откликнулись  с  корабля,  переходя  на
датский. - Мы представляем руководство планеты  Моналои,  шаровое  скопление
М39 в центральной области Галактики. С кем имеем честь беседовать?
   - Вам повезло. На связи непосредственно  Язон  динАльт,  -  сообщил  Язон
динАльт без ложной скромности. - Вам что-нибудь говорит мое имя?
   - О да! - Неприкрытая радость зазвучала в голосе  говорившего.  -  Вы  не
могли бы прямо  сейчас  пристыковаться  к  нашему  кораблю?  Нам  необходима
помощь.
   - Ты говоришь с ними на датском? -  смутно  припоминая  что-то,  спросила
Мета, едва почувствовала паузу в разговоре.
   - Молодец,  дорогая,  ты  делаешь  успехи  в  языках.  Вначале  эти  люди
объяснялись по-шведски, но с ним  у  меня  хуже.  А  вот  теперь  на  вполне
приемлемом датском они просят стыковки.
   - Ну уж нет! - резко возразила Мета. - Однажды  с  тобой  уже  вступал  в
переговоры  некий  "датчанин"  с  Кассилии.  Чем  это  кончилось,  лучше  не
вспоминать. И вообще, все, что  касается  планет  приполярного  региона,  до
добра не доведет.
   - Не могу с тобой согласиться, - спорил Язон. - И вообще, при  чем  здесь
Кассилия? Люди из центра Галактики просят о помощи, "Гранисо"  -  достаточно
хорошо оснащенный корабль, и, наконец, нас тут шестеро. Чего бояться?
   - Интересно послушать, - проговорила Мета. -  Язон  динАльт  учит  пиррян
смелости.
   А потом добавила в задумчивости:
   - А вот понимают ли они меж-язык? Как думаешь?
   - Нашего разговора они сейчас точно не слышат, если ты об этом, - ответил
Язон.
   -  Я  не  об  этом.  Просто  не  нравятся  мне  эти  "датские  шведы"  из
центрального шарового скопления. Откуда они там взялись? Уточни, пожалуйста,
о какой помощи идет речь. Во всяком случае,  нашего  ответа  они  пока  ждут
терпеливо и спокойно - на пожар в капитанской рубке не похоже.
   - Помощь нужна  вашему  кораблю?  -  поинтересовался  Язон,  не  торопясь
экспериментировать с языками.
   - Нет, помощь нужна нашей планете. Мы подверглись нападению  неизвестной,
но очень серьезной силы. Боимся, что, кроме пиррян,  никто  не  справится  с
нею. Мы готовы показать вам наши записи и рассказать все подробно,  если  вы
пойдете на стыковку.
   Язон взял еще один тайм-аут и перевел все это Мете.
   - Дажется, пора советоваться с Керком, - предложил он в заключение.
   При упоминании о "неизвестной, но очень серьезной силе" пистолет  Меты  с
исправностью хорошо отлаженного механизма прыгнул в  ладонь,  а  в  красивых
голубых глазах сверкнул знакомый блеск охотничьего азарта.
   Было ясно: Керк прореагирует примерно так же. Ведь пирряне, привыкшие  за
последние годы к путешествиям, вновь как-то  слишком  засиделись  на  родной
планете. А она не то чтобы сделалась теперь совсем благополучной,  но  после
всего случившегося представляла явно слишком уж скромную  арену  борьбы  для
таких опытных и неистовых воинов, какими были обитатели Мира Смерти.
   - Предлагаю другой сценарий, - объявила Мета. - Если помощь  нужна  целой
планете, нельзя обсуждать подобный вопрос на бегу, второпях.  Пусть  садятся
на Пирр. Мы способны встретить их по-людски и во всем детально  разобраться.
Переведи, Язон.
   Предложение было принято. Оба  корабля  взяли  направление  на  космопорт
имени  Велфа  и  стали  снижаться  параллельным  курсом.  Язон   предупредил
диспетчерскую службу,  Керка,  которому  изложил  вкратце  суть  дела,  и  -
специальным шифросигналом - капитана Дорфа на "Арго". Линкор  теперь  держал
под прицелом звездолет чужаков на случай любых непредвиденных действий с  их
стороны. Знакомство с космическими пиратами отучило  благородных  пиррян  от
привычки мерить всех по себе. Теперь они уже знали,  что  просьба  о  помощи
может оказаться и коварной ловушкой, и просто началом агрессии.
   Однако все, обошлось. Если не считать, что по ходу приземления Арчи вдруг
воскликнул:
   - Какой неожиданный всплеск активности в Эпицентре! Колоссальный всплеск,
ребята. Он фиксируется даже на таком расстоянии и под  неудобным  углом.  Ох
как было бы кстати оказаться там сейчас как  можно  скорее,  непосредственно
над самой точкой...
   - Нет, Арчи, сейчас нельзя, - возразил Язон жестко, и  Мета,  разумеется,
кивнула, поддержав его. - Ну, направь туда какое-нибудь небольшое  суденышко
со своими ассистентами. А  тебя  самого  я  попросил  бы  остаться  с  нами.
Подозреваю, что будет интересно. Давненько к нам  не  наведывались  подобные
гости.
   - А если этот всплеск связан как раз с прибытием  гостей?  -  предположил
Стэн.
   "Молодец! - подумал Язон. - Не зря его считают одним из лучших ученых  на
Мире Смерти".
   А вслух ответил:
   - Возможно и такое, но тогда тем  более  важно  нам  всем  быть  рядом  с
гостями, а не где-то еще.
   А находиться с ними рядом оказалось совсем не лишним. Во-первых,  легкий,
но  очень  современный  и  прекрасно  вооруженный  крейсер   при   ближайшем
рассмотрении заслуживал внимания.  Впечатление  создавалось  такое,  что  он
совсем недавно ушел из-под обстрела. Даже нет, не так! Можно было  подумать,
что его испытывали на жаропрочность и  специально  макнули  в  расплавленный
металл  с  температурой  в  несколько  тысяч  градусов,   а   гравимагнитная
теплозащита вроде и сработала, да недостаточно хорошо.
   - Не многие из его пушек готовы сейчас к бою, - заметила  Мета.  -  Будет
весьма интересно узнать, кто это их так отделал. Вот только не понимаю: если
беда  случилась  на  планете,  зачем  было  лететь  через  все   межзвездное
пространство на этом корабле-инвалиде?
   Такое весьма логичное рассуждение оказалось прервано более  чем  странной
выходкой пиррянских тварей. Животные действительно давно оставили в покое  и
космопорт, и  местные  корабли,  и  даже  торговые  звездолеты,  то  и  дело
залетавшие на Пирр. Представители фауны,  пройдя  через  очередные  мутации,
перестали реагировать на радиоволны и прочую техногенную чепуху.
   Теперь же откуда ни возьмись в небе появилась огромная стая шипокрылов  и
когтистых ястребов - вперемежку. А очень скоро к  ним  подключились  шустрые
группы рогоносов, иглометов и шипастых  гекконов.  Вся  эта  нечисть  дружно
ринулась на приземлившийся  чужеземный  крейсер.  Пиррянскому  кораблю,  как
очутившемуся рядом, досталось заодно.
   Но  и  члены  экипажа  экс-пиратского  крейсера  "Гранисо",  и   дежурные
сотрудники космопорта растерялись всего на какую-то долю  секунды.  А  потом
мигом освежили в памяти слегка  подзабытые  приемы  отражения  массированных
атак на земле и с воздуха. Меж тем осатаневшего зверья собралось так  много,
что даже  прилетевшим  на  универсальной  шлюпке  Керку  и  Бруччо  пришлось
пострелять. К счастью, убитых  и  даже  раненых  не  было,  а  вот  насмерть
перепуганные обнаружились. Во  всяком  случае,  трое  прилетевших  долго  не
хотели покидать свой корабль.
   - Вот потому-то, будучи изрядно наслышаны о вашей сумасшедшей планете,  -
объясняли они в микрофоны громкой связи, - мы и  предлагали  встречаться  на
орбите. Нам даже объясняли гдето, что вы, как правило, и не пускаете к  себе
никого. Из соображений безопасности. Правильно?
   - Было такое, -  согласился  Керк.  -  Но  теперь  времена  переменились.
Милости просим на вполне гостеприимную планету Пирр. Путь для вас расчищен.
   - А кстати, - добавил Язон, - подобной бойни в космопорту у нас уже много
месяцев не было. Считайте, пиррянские зверушки  именно  на  вас  решили  так
прореагировать. Нет никаких предположений почему?
   Вопрос прозвучал весьма ядовито, и гости надолго замолчали. Язон уж  было
подумал, что они сейчас дадут аварийный старт и улетят  от  греха  подальше,
как преступники, пойманные с поличным. Но это было бы слишком глупо, с какой
стороны ни посмотри. И гости наконец ответили.  Причем,  похоже,  совершенно
искренне.
   - Еще бы ваши животные не кинулись на этот несчастный крейсер!  Ведь  вся
его  броня  покрыта  слоем   застывшей   вулканической   лавы,   в   которой
растворено... Мы сами не знаем что. Но  именно  лава  является  естественной
средой обитания для тех самых монстров, что терроризируют сейчас Моналои. Мы
специально прилетели сюда на пострадавшем корабле, чтобы вы могли посмотреть
на результат их атаки. Иначе еще и не поверили бы...
   - Вот как! - удивленно выдохнул Арчи. - Высокотемпературная форма жизни.
   А Язон ответил совсем другое.
   - Выходит, - удивился он, - вам хватило мужества  нырнуть  в  раскаленную
лаву, а сейчас вы вдруг не решаетесь высунуть  нос  из  корабля,  опасаетесь
обыкновенных хищников? Странные вы ребята!
   - Да не боимся мы ваших тварей, - обиженно ответили из корабля. -  Просто
когда уже  позади  такие  испытания,  очень  обидно  погибать  из-за  глупой
случайности. Не для того мы  сюда  летели.  Вот  и  изучаем  тщательно  вашу
атмосферу, прежде чем наружу вылезать.  Заодно  проверили  микроэлементарный
состав воды, почвы, растений. Теперь знаем, что  опасности  нет.  Встречайте
гостей.
   Наружный  люк  наконец  распахнулся.  Что  ж,  в   умении   покрасоваться
пришельцам было трудно отказать. И  внешний  вид  их  вполне  соответствовал
уверенному тону говорившего.
   Все  трое  выглядели  настоящими  бойцами.  Причем   тот,   который   вел
переговоры, выделялся пышной черной шевелюрой, меньшим ростом, более  узкими
плечами, более изысканной одеждой и явно был неглуп. А двое других потому  и
молчали, наверно, что построение длинных фраз на каком бы то ни  было  языке
являлось для них не самой простой задачей. Этих отличала мощная мускулатура,
распиравшая изнутри ткань комбинезонов, необычайно низкие лбы, над  которыми
сверкали  лысины,  гладкие,  как  слоновая  кость,  и  плавно,  без  видимых
признаков шеи переходящие в плечевой  пояс  мышц.  А  бесхитростные  улыбки,
расплывшиеся на лицах словно по команде, завершали эту  славную  картину.  У
Язона невольно возникла ассоциация с самыми тупыми среди пиррян в тот теперь
уже давний и не лучший период их истории, когда  умение  стрелять  по  любой
движущейся мишени почиталось здесь главным достоинством человека.  Глядя  на
прибывших гостей, оставалось только предположить, что  руководители  планеты
Моналои предпочитают видеть в качестве  своей  личной  охраны  именно  таких
клинических идиотов. В конце концов, это было не слишком оригинально.
   -  Крумелур,  -  представился  главный  гость  с  вежливой,   но   чем-то
раздражающей улыбкой.
   "Криворукий", - подумал про себя Язон, не слишком, впрочем,  уверенный  в
правильности перевода этого то ли имени, то ли клички. В  буквальном  смысле
руки Крумелура кривыми не были.
   - Фух и Вук, - показал он на своих спутников.
   Пирряне не успели разобраться, где кто среди  этих  двоих.  Но  это  было
неважно. Кретины-охранники выглядели братьями-близнецами. Впрочем,  общаться
с ними скорей всего и не придется.
   Язон ненавязчиво поинтересовался, нельзя ли перейти на меж-язык.  На  что
получил довольно странный ответ Крумелура:
   - У нас не принято говорить на меж-языке.
   В каком смысле не принято, осталось загадкой, потому что  сторговались  в
итоге на эсперанто, которым, кроме Язона, владели Рее, Арчи, Керк и  даже  в
известных пределах Мета.
   На этом формальности были  завершены,  если  не  считать  еще,  что  Арчи
немедленно потребовал для исследований образец застывшей лавы,  который  ему
тут же и предоставили.
   А в самый ответственный момент загрузки образца в герметичный контейнер с
неба стремительно спикировал отбившийся от  стаи  шипокрыл.  Свирепая  птица
имела  недвусмысленное  намерение  помешать  Арчи,  и  надо  отдать  должное
новоиспеченному пиррянину, он сумел  первым  сразить  нападающего  врага,  а
целых три  выстрела,  грянувшие  следом  с  разных  сторон,  были  уже  явно
избыточными или, если угодно, подстраховочными.

   ГЛАВА ТРЕТЬЯ

   -  Ну  и  что  же  у  вас  случилось?  -  осведомился  Керк,  когда   все
расположились в удобных креслах, перевели дух и даже сделали, кто хотел,  по
глоточку из высоких стаканов с освежающими напитками.
   - Давайте вначале посмотрим запись, - предложил Крумелур. - Я думаю,  так
будет  правильнее.  Видите  ли,  некоторые  вещи,  реально  существующие  во
Вселенной, совершенно не поддаются описанию...
   С этим трудно было не согласиться. В  помещении  приглушили  свет,  чтобы
поточнее разглядеть детали на большом экране, и демонстрация началась.
   Чудесный мирный ландшафт. На заднем плане - горы, ясное небо над ними, на
переднем - поля, в полях работают фермеры, используют  в  качестве  тягловой
силы похожих на лошадей рогатых животных. Уборка урожая. Этакая пасторальная
идиллия. Ничто не предвещает катастрофы. Потом изображение  зримо  дрогнуло,
словно оператора, державшего камеру, кто-то толкнул в спину, и в тот же  миг
горы на горизонте ожили, зашевелились, словно хребты гигантских  динозавров,
а самый высокий пик неожиданно выплюнул в  небо  струю  почти  белого  дыма,
потом повалили клубы потемнее: серые, темно-серые, почти черные,  и  наконец
сверкнуло  пламя.  Процесс   развивался   необычайно   быстро.   Уже   через
какое-нибудь мгновение потоки светящейся даже в лучах солнца лавы бежали  по
склонам, а еще через несколько секунд земля раскололась надвое прямо посреди
поля. То есть начала она трескаться вроде бы у подножия горы, но  чудовищный
разлом удлинялся с фантастической скоростью. В  адский  провал  устремлялась
лава, и падали люди, не успевшие убежать, и рабочий скот, и какие-то  машины
непонятного назначения (поливалки, что ли?), оказавшиеся на линии трещины.
   В общем, пока пиррянам показывали вполне тривиальное извержение  вулкана,
которому, естественно, сопутствовало сильное землетрясение.  Они  и  у  себя
такого насмотрелись  вдоволь.  Правда,  вулкан  вулкану  -  рознь,  и  этот,
следовало заметить, выглядел очень эффектно, да и снят был красиво.  Если  б
не знать  заранее,  что  смотришь  документальную  хронику,  запросто  можно
решить, что перед тобой кадры из грамотно поставленного фильма-катастрофы  с
новейшими спецэффектами. Подобные размышления подтолкнули Язона к вопросу:
   - Каким же образом вам удалось запечатлеть самое  начало  извержения?  Вы
что, знали о нем заранее? И не предупредили людей?! Вам  было  важнее  снять
фильм?!
   Одна мысль догоняла другую, и Язон сыпал вопросами,  не  давая  Крумелуру
возможности ответить.
   Но тот держался спокойно и был в итоге предельно лаконичен:
   - Это случайная любительская съемка.
   Осталось  не  совсем  понятным,  зачем  какому-то  любителю  понадобилось
снимать так долго почти неподвижную картинку, по существу просто пейзаж.  Но
Язон решил не тормозиться на столь незначительных подробностях. Он уже и так
чувствовал, что Крумелур если и не врет, то явно чегото не  договаривает.  В
конце концов, это его право. Люди попали в беду и сейчас  сообщали  пиррянам
только то, что сами считали необходимым для  оказания  им  помощи.  Разумнее
всего  было  молча  досмотреть  запись  до  конца,  тем  паче  что  наиболее
интересное ожидало впереди.
   - Вот сейчас  пойдут  кадры,  снятые  специалистами,  -  прокомментировал
Крумелур. - Они прибыли чуть позже одновременно с сотрудниками  группы...  -
он замялся, словно подыскивая слово, - ...спасения.
   Плавное и, можно  даже  сказать,  величавое  течение  событий  на  экране
сменилось бессмысленным мельканием световых  пятен,  а  затем  стали  быстро
чередоваться плохо смонтированные крупные и средние планы.  Впрочем,  иногда
проскакивали  и  общие  панорамы,  так  что  сомнения  не  возникало:   дело
происходит все в том же месте. Только теперь помимо лавы, уже  не  убегавшей
вниз, в  трещину,  а,  наоборот,  поднимавшейся  из  нее  на  поверхность  и
растекавшейся  по  выжженной  и  покрытой  пеплом  земле,  людям,   еще   не
эвакуированным из зоны бедствия, угрожало и нечто новое.  Явление  это  было
настолько непривычным для глаза, что пирряне не сразу разглядели шевелящихся
в лаве живых существ. Ну, во всяком случае, они казались именно живыми.
   Конечно, им уже описали вкратце,  как  это  должно  выглядеть.  Но  любой
нормальный  человек  Отказывался  верить  своим  глазам,   когда   видел   в
раскаленной   лаве   светящиеся   тела   -    карминнокрасные,    малиновые,
ярко-оранжевые,  темно-бордовые.  Именно  тела,   ведь   высокотемпературные
монстры были поразительно похожи на людей. Разве что  роста  исполинского  и
вместо лиц имели какието клювы с  многочисленными  прорезями.  А  чудовищные
свои ручищи, словно солнечные протуберанцы, они выбрасывали вперед и хватали
все очутившееся поблизости, все, подряд:  траву,  кусты,  животных,  машины,
камни, людей... Стоит ли комментировать, во что превращалось это  все  в  Их
руках? И если металл и камни только дымились и плавились, то рогатые  лошади
и люди, обугливаясь и разваливаясь на  куски,  успевали  еще  перед  смертью
корчиться и испускать жуткие крики.
   Это был просто настоящий ад,  тот  самый,  в  котором  полагается  гореть
грешникам.  Очевидно,  по  представлениям  древних,  придумавших  в  далеком
прошлом преисподнюю, именно  так  и  выглядели  исчадия  ада  -  раскаленные
человекоподобные гиганты с хищными птичьими клювами.
   Конечно, при появлении на экране таких созданий пистолеты  пиррян  дружно
прыгнули в ладони. Заметив это, Крумелур улыбнулся. Незлобно,  но  иронично,
даже снисходительно. Для того, кто  едва  познакомился  с  обитателями  Мира
Смерти, подобная непосредственность должна была казаться забавной. Ведь  так
реагируют, например, дети, вклеившиеся в видео, когда приключения  настолько
захватывают их, что каждый начинает воображать себя  героем  происходящих  в
фильме событий.
   Язон перехватил насмешливый взгляд гостя  и  во  избежание  недоразумений
счел своим долгом пояснить:
   - Это такое специальное оружие, господин Крумелур, если вы не  понимаете.
Пистолеты управляются даже не мыслью,  а  чувством.  Что  и  позволяет  нам,
пиррянам, опережать любого бойца в Галактике.
   - Только это? - с лукавой улыбкой уточнил Крумелур.
   - Так вам все и расскажи! - в той же манере отпарировал Язон.
   - Хорошо, - согласился гость. - Ну а почему же" у вас  самого  оружие  не
прыгнуло в руку?
   - А потому что у меня и, скажем, вот  у  Арчи  возникают  сейчас  немного
другие чувства.
   Арчи кивнул с пониманием.
   - Это какие же? - удивился Крумелур.
   - Любопытство, - коротко ответил Арчи,
   А Язон добавил:
   - Мы пока не видим прямой угрозы в этих существах. По-моему,  они  просто
не ведают, что творят. И значит, прежде всего следует разобраться в ситуации
с научной точки зрения.
   Крумелур задумался. Видно было, что он пусть и по-своему, но оценил  этот
нетривиальный подход. Однако соглашаться с такой позицией ему  не  хотелось.
Научные исследования обнаруженного  феномена,  очевидно,  никаким  боком  не
входили в ближайшие планы, а то и вообще в круг интересов жителей Моналои. И
после паузы гость проговорил:
   - Ладно, смотрите дальше.
   А дальше стало совсем грустно. Так  называемая  группа  спасения,  больше
похожая на группу захвата, лишь добавляла суеты и бестолковости в  кошмарную
картину катастрофы. Горе-спасатели на летательном  аппарате  типа  вертолета
явно не готовы были к сколько-нибудь серьезным  действиям.  И  полнейшая  их
растерянность вылилась в итоге в принятие самого нелепого  решения  из  всех
возможных. По монстрам ударили из  какого-то  достаточно  мощного,  очевидно
лазерного, а может, и плазменного  орудия.  Так  очумевший  от  страха  неуч
начинает заливать  пожар  керосином.  Заряд,  естественно,  благополучнейшим
образом  вернулся  назад  к  лихим  стрелкам.  Вертолет  вспыхнул,   потерял
управление и стремительно сгинул в клокочущей магме.
   Единственным положительным результатом  этого  трагического  происшествия
можно было считать то, что именно  спасатели  и  стали  последними  жертвами
катаклизма. Сожрав вертолет, жуткие пришельцы  как  бы  насытились  и  стали
медленно погружаться обратное свои разломы. Однако Язону подумалось, что это
просто случайное совпадение. Такова уж природа вещей. Любое событие и  любой
процесс в  этом  мире  имеют  свое  начало  и  свой  конец,  будь  то  жизнь
человеческая, извержение вулкана или пришествие чертей из ада.
   -  Ну  вот,  собственно,  и  все,  -  сообщил  Крумелур.  -  Какие  будут
предложения?
   - Вначале несколько вопросов, - поправил
   Керк.
   - Пожалуйста, - согласился гость.
   - Это был единичный случай?
   - Нет. На момент нашего отлета монстры появлялись трижды. Конечно, только
во время землетрясений и извержений вулканов.  Ведь  они  живут  в  глубоких
недрах, в магме, и,  похоже,  не  способны  самостоятельно  пробиться  через
планетную кору. Но в  том-то  и  беда,  что  наши  сейсмологи  предсказывают
дальнейшее увеличение  вулканической  активности.  Мы,  конечно,  занимаемся
сейчас эвакуацией из опасных районов. Но, во-первых, с абсолютной  точностью
предсказать ничего нельзя, а во-вторых,  если  эти  твари  все-таки  вылезут
из-под земли в достаточно большом количестве,  безопасных  мест  на  планете
вообще не останется.
   - А есть основания предполагать, что они выйдут на поверхность?  -  решил
уточнить Керк.
   - Они уже поднимались. В ходе своего третьего появления.  Они  не  только
умеют барахтаться в огненной лаве, но и способны ходить по земле. Мы  видели
это. Но запись сделать не удалось. Точнее, они ее уничтожили.
   Теперь пиррянский вождь задумался,  словно  забыл  вдруг  свой  следующий
заранее заготовленный вопрос.
   А у Язона все вертелась на языке бестактная фраза об  уровне  моналойской
цивилизации.
   Дело  в  том,  что  у  представителей  планет,  пользующихся  межзвездным
транспортом и дальней связью, считалось абсолютно неприличным спрашивать, на
какой  стадии  развития  находится  их  цивилизация.  Техническое  оснащение
налицо, а все остальное, что  именуется,  как  правило,  трудно  определимым
термином "культура", бывает порою настолько разным!  Поэтому  и  существовал
реально лишь один неписаный закон: не навязывай другим  цивилизациям  своего
языка, своей религии, своей морали, своих представлений об этике и эстетике.
Хотя в действительности именно этим и занималось большинство  высокоразвитых
миров, завоевывая, колонизуя, подчиняя  себе  другие  сильно  или  не  очень
сильно отставшие народы.
   И  в  результате  войн  или  мирного  подавления  одной  культуры  другою
возникали зачастую столь причудливые комбинации, столь невероятные сочетания
безумно далеких друг от друга исторических эпох, укладов, нравов, какие  при
самой буйной фантазии никому бы и в голову не пришли.
   Язон достаточно в своей жизни насмотрелся на подобные диковатые  планеты.
Поэтому теперь он сразу  почувствовал,  что  вновь  имеет  дело  с  типичным
случаем эклектичной культуры, где одни, построив  математическую  модель  на
компьютере, весьма точно прогнозируют извержения вулканов и, подключившись к
галактической информационной сети, находят звездные координаты  Пирра,  чтоб
обратиться  за  помощью;  а  другие  в  это  же  время  обрабатывают   землю
деревянными орудиями с помощью животных, на которых  сами  ездят  верхом,  и
поклоняются десяткам страшненьких богов.
   Но об этом не принято рассказывать. Это  -  нарушение  неписаных  законов
Галактики.   Да   и   Лига   Миров   осуждает   бесконтрольную   колонизацию
деградировавших  планет.  Вот  только  если  б  эта  Лига  еще  и   успевала
отслеживать все случаи  реального  нарушения  законов!  А  потом,  отследив,
наказывала  провинившихся!..  О  таком  оставалось  пока  лишь  мечтать,   и
беззаконие процветало в Галактике.
   Нечистые  на  руку   люди   делали   что   хотели.   Только   благородным
героям-одиночкам удавалось иногда восстанавливать  справедливость  на  всеми
забытых диких планетах и возвращать их народам утраченные  идеалы  разума  и
добра.
   Язона многие считали как раз таким героем.
   Хотя сам он в минуты откровения объяснял людям,  что  движет-то  им,  как
правило, простое человеческое любопытство, да еще  не  иссякающая  с  годами
жажда  приключений,  азарт  профессионального   игрока.   Благодаря   своему
любопытству он не раз попадал в такие переплеты, из  которых  вылезал  потом
разве что чудом.
   Еще давно-давно, когда Язон был просто удачливые картежником и  виртуозом
игры в кости, а говоря проще - талантливым  шулером,  он  хорошенько  освоил
новую для себя "специальность" - рулетку - и с блеском обчистил  на  планете
Мэхаута казино "Туманность". На кругленькую сумму. Да так, что  никто  и  не
заметил подвоха. О телекинезе тамошние жители слыхом не  слыхивали,  а  Язон
своим даром пользовался весьма виртуозно. Можно сказать, аккуратно. Шарик на
большом черно-красном колесе никому в тот раз живым не показался. Язону бы и
рвануть с планеты тут же - коли такая удача. Но нет, интересно  ведь  что-то
новое  для  себя  узнать,  на   людей   посмотреть,   с   местными   нравами
познакомиться. А тут еще в случайном разговоре услыхал  о  чудесах,  которые
демонстрируют местные дрессировщики, о слоновьих боях и слоновьих  бегах,  о
концертах элефантмузыки и прочих только здесь известных аттракционах и  шоу.
Захотелось на все это полюбоваться, а где можно, и самому поучаствовать, раз
уж деньги появились. Вот и задержался. Ну и конечно, как говорят на Мэхауте,
столкнулся хобот к хоботу с графом  Фин-зул-Арксом,  которого  буквально  за
неделю до этого очень грубо обдурил в карточной игре на родной планете графа
- Саратюге. Улетать оттуда пришлось, конечно,  в  условиях,  приближенных  к
боевым. И теперь граф был искренне счастлив встретить своего  обидчика.  Так
что вместо слоновьих бегов получились вполне тривиальные скачки  наперегонки
с полицией.
   Ну и  дальше  все  у  Язона  выходило  примерно  так  же.  Что,  если  не
любопытство, понесло его на чудовищную планету Пирр  с  семнадцатью  "честно
заработанными" миллионами в кармане? А сколько раз, находясь на  волосок  от
гибели, он продолжал любопытствовать, как  же  это  выживают  люди  в  таком
неудобном мире - Мире Смерти! И потом, что, как не любопытство забросило его
на всеми позабытую Аппсалу, что,  как  не  жажда  приключений,  повлекло  на
Счастье, и в окрестности Старой Земли, и  на  астероид  Солвица,  и  в  миры
центра Галактики, и на пиратскую Джемейку?..
   Теперь  пирряне  вновь  собирались  помогать  кому-то.  Словно   пожарная
команда, днем и ночью готовая выехать по вызову. Словно отряд  галактических
спасателей,  больше  всего  на  свете  страдающих  от  безделья,   покоя   и
безопасности. А Язон, ставший уже признанным мозговым центром этой  команды,
предвкушал интересные и совершенно необычные приключения. Ведь такого еще ни
разу не было в  его  жизни.  Увидеть  собственными  глазами  неких  существ,
живущих в  раскаленной  вулканической  лаве!  Возможно,  воевать  с  ними  и
победить.  Возможно,  просто  изгнать  с  планеты.  А  возможно,  и   суметь
договориться, найдя общий язык. Любой из вариантов  представлялся  чертовски
интересным.
   И только какая-то смутно знакомая деталь во всей этой истории  не  давала
Язону покоя. Что-то страшно не  нравилось  ему:  то  ли  во  внешнем  облике
Крумелура, то ли в его манере общения, то ли в произнесенных словах. Кого-то
напоминал ему этот человек. И безумно хотелось спросить, не дикари ли  живут
на Монадой, не первобытными ли  аборигенами  управляют  хитрые  колонисты  с
немалой  выгодой  для  себя.  Но  это  прозвучало   бы   неприлично   грубо,
оскорбительно.  И  Язон  все  прикидывал,  с  какой  стороны  зайти,  -  как
обратиться помягче. Наконец  придумал.  Вот  тут-то  его  и  опередил  Керк,
буквально с таким же самым вопросом:
   - Скажите, господин Крумелур, Моналои - член Лиги Миров?
   - Нет, - сказал гость и счел нужным пояснить: - Наш мир очень  молод.  Мы
заселили планету совсем недавно. Практически она целиком  аграрная.  Корабли
используем только для торговли продуктами, а оружие на них - для самозащиты.
Все очень просто и традиционно.
   - А ваша прежняя родина? - полюбопытствовала Мета.
   - Простите, но мы никому не  рассказываем  о  ней.  История  наших  отцов
слишком печальна. Они бежали с  одной  очень  агрессивной  планеты,  которая
участвовала во многих войнах и в конце концов погубила самою себя. Никому не
нужно знать имени этого мира. Он исчез безвозвратно. И мы дели себе зарок не
вспоминать о прошлом. Забыть навсегда о том, что было, - единственный способ
избежать повторения ошибок прошлого.
   Подобное утверждение показалось Язону весьма спорным, но он и на этот раз
промолчал. А всех пиррян, даже Мету, ответ Крумелура, как ни странно, вполне
устроил. Дальнейших расспросов не последовало.
   Тем  временем   Арчи   получил   сообщение   от   своих   сотрудников   -
предварительные данные химического анализа застывшей лавы.
   -  Считаю  необходимым  проинформировать  вас,  -  сказал  он,  используя
неожиданно возникшую паузу. - Метаболизм этих  существ  предельно  далек  не
только от  нашего  с  вами,  но  и  вообще  от  всего,  что  мы  можем  себе
представить.  Я  опущу  для  краткости  промежуточные   звенья   собственных
рассуждений и сразу преподнесу вам вывод. Судя по  полученным  мною  данным,
так называемые высокотемпературные монстры в настоящий  момент  не  способны
воспринять разницу между разу  мной"  и  неразумной  протоплазмой.  Поэтому,
чтобы вступить  с  ними  в  контакт,  мы  будем  вынуждены  поначалу  просто
уничтожать   их.   Принцип   зеркального   поведения   как   первая   стадия
информационного обмена. Я не слишком сложно выражаюсь?
   Нет, Арчи выражался не слишком сложно. Скорее уж  слишком  парадоксально,
даже для Язона.  А  Крумелур,  разумеется,  охотно  поддержал  такие  выводы
молодого ученого.
   - Ну! - воскликнул он по-простецки. - Что ж  вы  нам,  братцы,  голову-то
морочили? "Нету прямой угрозы"! "Научная оценка ситуации"!..  Я  же  говорю:
давить их надо!
   И Керк  не  возражал.  Давить  -  дело  привычное.  Очевидно,  седовласый
пиррянский ветеран представил себе будущее сражение,  машинально  поиграл  в
свой прыгающий из кобуры пистолет и наконец спокойно задал очередной вопрос:
   - А что вы растите на ваших полях? Почему так важно держаться  именно  за
эту планету, если она совсем недавно освоена?
   - Очень правильный вопрос! - обрадовался
   Крумелур, словно уже давно ждал повода похвастаться двоими  достижениями.
- На  экваториальном  материке,  его  называют  Караэли,  климат  совершенно
потрясающий. Мало того, там и почва, и вода,  и  воздух  обладают  абсолютно
уникальными характеристиками. Благодаря им и  насчитывается  в  наших  краях
свыше полутысячи различных видов растений, которые не могут расти больше  ни
на  одной  из  планет  Галактики.   Во   всяком   случае,   так   утверждают
специалисты-ботаники.  Из  этих  пятисот  эндемиков  Моналои  не  менее  ста
являются съедобными. Более  чем  съедобными.  Деликатесные  фрукты  и  овощи
удивительно высоко ценятся в  технически  развитых  мирах.  Сами  понимаете,
столь уникальную  планету  необходимо  тщательно  охранять  от  всевозможных
бандитских набегов.  У  нас  неплохой  военный  флот  чисто  оборонительного
характера и самые современные автоматические охранные системы. Но кто же мог
предположить, что беда придет не из  космоса,  а  из-под  земли?..  Крумелур
помолчал в некоторой растерянности и завершил свою речь по-деловому:
   - Ну, вот теперь вы,  кажется,  знаете  о  нас  все.  Пора  переходить  к
практическим договоренностям. Наша платежеспособность не вызывает,  надеюсь,
у вас сомнений? После всего, что я рассказал.
   - Не знаю, не знаю,  -  задумчиво  проговорил  Язон.  -  Мы  берем  очень
недешево за наши услуги. Вы знакомы хотя бы с порядком величин?
   - Да, - кивнул Крумелур. - Нам рассказывали,  что  с  пиррянами  разговор
идет, как правило, о миллиардах кредитов. Мы готовы к этому, ибо игра  стоит
свеч. Побываете на нашей планете и сами все поймете.
   - А вы уже и так поняли, - заметил Арчи.
   К нему с неожиданным энтузиазмом присоединился Бруччо.
   - Много видов растений - это как раз по моей части, -  поведал  старейший
биолог Пирра. - Я с огромным удовольствием познакомлюсь с вашей планетой.
   - Да разве в растениях дело?! - удивился  Стэн  столь  резко  сменившейся
теме разговора. - Мы,  великое  галактическое  человечество,  столкнулись  с
незнакомой цивилизацией, возможно, прорвавшейся к  нам  из  иной  Вселенной.
Впервые в истории, друзья, обратите внимание! А вы о  каких-то  деликатесных
овощах толкуете. Смешно, право слово!
   - Каждому свое, - слегка обиженно проворчал Бруччо. - Но на самом-то деле
любую проблему следует решать комплексно.
   - А кстати, - спросил Язон, - сейсмологи у  вас  есть,  биологи  -  тоже?
Может, у вас и ксенологи найдутся?
   - А это, простите, кто такие? - не понял Крумелур.
   - А это как раз те, кто  по  долгу  службы  и  обязан  заниматься  вашими
монстрами, - не совсем понятно объяснил Язон. - Ладно, к этой  теме  мы  еще
вернемся. А пока...  Вы  правы,  пора  решить  вопросы  практические.  Итак:
ориентировочно я  назову  сумму  в  пятьдесят  миллиардов.  Такая  цифра  не
испугает вас?
   - Нет, - сказал Крумелур.
   - Ну вот и славно. Операция-то намечается масштабная, и подсчитать в  ней
сразу все ожидаемые расходы просто не представляется реальным.  Ясно  только
одно: потребуется аванс. Из самых общих  соображений:  доверие,  серьезность
намерений, страховка от бессмысленных затрат.  Понимаете,  надеюсь?  Но  это
лишь во-первых. А во-вторых, деньги понадобятся  на  закупку,  разработку  и
изготовление  специального  жаропрочного  оборудования.  Короче,   процентов
десять от общей суммы я попросил бы вперед.
   Называемые Язоном цифры были просто убийственными для любого средней руки
бизнесмена из какой угодно  части  Галактики.  Ведь  одно  дело  запрашивать
подобные суммы у Межзвездного банка, у Лиги Миров или, скажем, у Консорциума
Зеленой Ветви (как это и было однажды) и совсем другое  -  вводить  в  столь
непомерный расход частное лицо, пусть даже и владеющее солидной фирмой на не
самой бедной планете. По представлениям Язона, на всю Галактику  нашлось  бы
не больше десятка фирм, имеющих хотя бы годовой "оборот в таких пределах.  А
тем более торговцы овощами-фруктами из какой-то аграрной провинции.  Да,  по
логике вещей, там не заработать столько и за целый век!
   Однако Крумелур слушал предельно спокойно и небрежно  кивал,  будто  речь
шла о карманных деньгах.  Это  явилось  для  Язона  еще  одной  малоприятной
странностью. Ведь все непонятное таит в себе опасность. Но с другой стороны,
достаточно покрутившись в высшем свете, он хорошо  знал,  как  сильно  могут
различаться цены,  скажем,  на  обычные  помидоры  и  на  голубые  томаты  с
Гульрипши или на то же ординарное бренди и - настоящий французский коньяк со
Старой Земли. Гурманы и коллекционеры во все века умели раскошеливаться. Так
что на торговле деликатесами в принципе можно  сколотить  огромный  капитал.
Сравнимый, например, с  доходами  производителей  оружия  или  разработчиков
самого современного технологического оборудования.
   - По рукам, - резюмировал Крумелур, не  торгуясь.  -  Вот  мой  жетон  из
Межзвездного банка. Можете проверить наличие средств. И...  Где  у  вас  тут
ближайший потребительский выход в галактические финансовые сети? Давайте  не
будем откладывать. Или вы предпочитаете наличные?
   - Необязательно, - сказал Язон.
   - Тогда  предлагаю  поторопиться.  Я  хотел  бы  связаться  с  Моналои  и
стартовать как можно скорее.
   - Погодите, - не понял Язон, - но я же  объяснял,  потребуется  некоторое
время на нашу подготовку.
   - Естественно, я понимаю, что на нее уйдет несколько дней...
   - Если не недель, - осторожно подправил Язон, на всякий случай давая себе
фору.
   - Не хотелось бы так долго, - поморщился Крумелур. - Но это ваше право. А
мы в таком случае полетим раньше и станем ждать у себя.  Согласитесь,  после
того, как аванс будет уплачен, что еще может волновать пиррян?
   - Глупость какая-то, - проворчал Стэн. - Примчаться  за  срочной  помощью
через всю Галактику и улететь ни с  чем!  А  что,  если  мы  просто  жулики?
Прикарманим ваши денежки и даже пальцем не Шевельнем.
   - Нет, вы не жулики, - улыбнулся Крумелур. - Я уже понял.  Вам  же  самим
интересно посмотреть на все это. Разве не так?
   - Нам - интересно?! - изумился Стэн ходу его мысли. - Да  нас  интересует
только собственная планета и возможность заработать денег для  борьбы  с  ее
природой. Однако...
   Его перебил Керк:
   - Извини, Стэн. Я задал еще не все вопросы.  Господин  Крумелур,  если  я
правильно понимаю, Лига Миров не в курсе случившегося?
   - Разумеется.
   - Но ведь произошло событие исключительной важности для  всей  Галактики.
Контакт с нечеловеческой цивилизацией!! Такого же  действительно  никогда  и
нигде не было. Почему вы не информировали официальные власти?
   Керк оказался на удивление многословен для столь напряженного момента.  И
вообще, подобный вопрос должен был задавать не Керк, а, допустим,  Арчи  или
Язон, ну, хотя бы Стэн, на худой конец. Однако в те странные минуты в тесном
рабочем кабинете начальника космопорта перепуталось все. Арчи рвался в  бой.
Керк интересовался научными аспектами. Язон  вспоминал  свое  прошлое.  Мету
занимало  прошлое  гостей.  Стэн  вещал  со   взвешенной   рассудительностью
инопланетника. Все как будто сошли с ума. А меж тем вопрос был задан, и Язон
почувствовал, что суть его действительно очень важна для дальнейшего.
   Как вести себя при появлении представителей негуманоидной цивилизации?  И
цивилизация  ли  это  вообще  в  нашем  понимании?  Какова  реальная  угроза
человечеству в целом? Кто способен оценить это и, соответственно, кто должен
всем этим заниматься? Вот что скрывалось за последним вопросом Керка.
   А научная значимость происшедшего на Моналои не подлежала сомнению  ни  в
каком случае. Странно, что об этом молчал Арчи. Он вообще  вел  себя  чуднее
других. Не проведя сколько-нибудь серьезных исследований, вдруг призвал всех
к тотальной войне на уничтожение. Бред какой-то!..
   "Но не это сейчас главное, - вдруг мысленно одернул себя Язон. -  Главное
- определиться практически, кого нужно поставить  в  известность,  а  с  кем
можно и подождать".
   Как это ни странно, Язон был скорее на стороне Крумелура, а не Керка. Его
старый друг, будучи официальным представителем своей планеты в  Лиге,  да  к
тому еще  и  членом  Общества  Гарантов  Стабильности,  с  чисто  пиррянской
прямолинейностью стремился действовать строго по закону.  Крумелур  же  явно
предпочитал вначале извлечь из любого дела (даже  из  трагедии)  собственную
выгоду. И Язон прекрасно  понимал  его.  Свои  обязанности  по  отношению  к
официальным властям - на планете ли, в звездной ли системе или в Галактике -
он тоже всегда считал минимальными.
   - Почему не довели  до  сведения  Лиги  Миров?  -  задумчиво  переспросил
Крумелур. - Ну, Мы ведь в общем-то не обязаны. Я  же  объяснял,  мы  там  не
состоим. А почему обратились к вам, а не в Специальный Корпус, допустим? Ну,
мне казалось, что это не вопрос. -  Крумелур  растерянно  развел  руками.  -
Представьте себе на секунд очку:  вам  изменяет  жена.  Вы  куда  обратитесь
охотнее - в полицию или к частному детективу?
   "Нашел кого спрашивать", - подумал Язон.
   А поскольку Керк сильно напрягался, придумывая,  что  же  ответить,  Язон
решил помочь пиррянскому ветерану:
   - Дорогой наш Крумелур, на планете Пирр  институт  брака  практически  не
развит, так что ваш пример крайне неудачен. Но лично я отлично вас понял.  У
меня есть жена,  вот  она  сидит  со  мною  рядом.  Так  вот,  Мета  никогда
адюльтером не занималась,  однако  что  такое  конфиденциальность  отношений
между людьми, мне хорошо известно.  Я  только  не  совсем  понимаю,  как  вы
связываете всепланетную катастрофу с  интимными  отношениями,  в  частности,
между мужчиной и женщиной.
   - Сведение счетов с врагами - не менее интимная проблема, чем супружеские
ссоры, - отчеканил Крумелур неожиданно резко.
   "Достойный ответ", - подумал Язон.
   А вслух сказал:
   - Что ж, пойдемте. Оформим наши финансовые отношения. Ты  не  возражаешь,
Керк?
   Керк, слегка  помрачневший,  тем  не  менее  молча  кивнул.  Сумасшествие
кончалось. Начиналась нормальная работа.

   ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

   Разумеется, в итоге было принято вполне разумное решение. Отправляться на
Моналои немедленно на готовом к дальнему полету "Конкистадоре",  а  вдогонку
ему  снаряжать  "Арго"  и  на  всякий  случай  -  "Аллигатора".  Специальное
жаропрочное оборудование могло прибыть и с некоторым опозданием.  Главное  -
провести разведку  боем,  оценить  масштаб  бедствия  собственными  глазами,
уточнить детали на месте и попытаться оказать первую помощь.  Насколько  это
все вообще будет возможно.
   Во  всяком  случае,  криогенного  оружия  в   арсенале   пиррян   нашлось
достаточно. Не однажды испытанные на родном  Пирре,  а  также  на  астероиде
Солвица, замораживающие пушки были теперь размещены  в  специальных  отсеках
бывшего флибустьерского крейсера. И быстроходный могучий корабль  отправился
в путь уже через шесть часов после подписания всех необходимых бумаг.
   Наученный горьким  опытом  прошлых  торопливых  экспедиций,  Язон  хорошо
подготовился к путешествию. С  Бервиком  связываться  он  не  стал,  но  всю
мыслимую информацию, которую разрешалось получить по открытым каналам,  Язон
захватил с собою, надеясь внимательно изучить в дороге. Мало  ли  что  могло
оказаться  полезным!  С  ним  на  борту  был   и   любимый   "Марк-9-03"   -
усовершенствованная  модель  электронной  библиотеки,   позаимствованная   у
покойного Генри  Моргана;  и  специально  заказанные  файлы  из  межзвездной
информотеки; и даже все нечитаемые кристаллы, добытые в хранилище Солвица, -
вдруг за время многодневной скуки джамп-перелета кому-нибудь придет в голову
гениальная идея, как разархивировать эти проклятые информационные пакеты.  В
общем, было чем развлечься по пути на Моналои.
   В дороге Язон успел основательно ознакомиться и  с  вулканологией,  и  со
многими странными науками, касающимися негуманоидов, то есть  с  придуманной
когда-то давно проблемой нечеловеческих культур во Вселенной. В  этой  части
информация  состояла  в  основном  из  мифов,  легенд,  безумных  теорий   и
труднопроверяемых разрозненных фактов, накопленных человечеством  за  тысячи
лет его истории. Путем тщательного отбора по сходным признакам из  миллионов
всевозможных  загадочных   -   явлений   создавалась   причудливая   картина
ожидаемого,  давно  рассчитанного,  многими   желаемого,   но   так   и   не
состоявшегося Контакта. Неужели теперь они станут свидетелями  исторического
события? В это было трудно поверить.
   Наконец, не пожалел Язон времени и на попытку  доискаться  хоть  каких-то
сведений о планете Моналои.  Здесь  результат  оказался  полностью  нулевым.
Значит, он тем более прав, что не обратился к данным  Специального  Корпуса.
Изобразить такой интерес как праздное любопытство не получилось бы. Бервик -
хитрая лиса и быстро смекнул бы, что к чему. Либо Моналои  давно  у  них  на
учете, либо Специальный Корпус сел бы на хвост пиррян ам...
   "А может, такой  планеты  не  существует  вовсе?  -  мелькнула  внезапная
догадка. - И тогда нас просто  заманили  в  ловушку,  втравили  в  очередную
опасную авантюру?"
   В  противном  случае  оставалось  предположить,  что  Крумелур   обладает
совершенно  необъятными  полномочиями  в   известных   кругах.   Исхитриться
вычеркнуть данные о своем мире изо всех справочников, атласов и картотек!  И
это при том, что он активно торгует, надо  полагать,  со  многими  десятками
планет. Тут мало иметь реальную возможность для такой глубокой  конспирации,
должны  еще  возникнуть  весьма  серьезные  побудительные  причины  к  тому.
Засекречивание целого мира в масштабах Галактики - безумно сложный и дорогой
процесс.
   В общем, чем ближе подлетал  "Конкистадор"  к  Моналои,  тем  все  больше
интриговала Язона встреча  с  новой  планетой.  Нет,  он  ни  на  минуту  не
усомнился в разумности и обоснованности путешествия. Опасно?  Да.  Непонятна
цель? Еще как непонятна! Полный туман. Но  что  может  быть  интереснее  для
настоящего игрока? К тому же ответы на самые главные вопросы  удается  найти
только там, где меньше всего ожидаешь их встретить.  Уж  это-то  Язон  давно
понял!
   Не терял времени  в  пути  и  Арчибальд  Стовер.  Он  тоже  целыми  днями
просиживал  за  компьютером,  суммируя  какую-то  информацию,  делая  долгие
вычисления, рисуя на экране замысловатые схемы. Язон несколько раз заходил к
нему, пытался поделиться своими открытиями или вникнуть  в  смысл  изысканий
Арчи. Но сферы их интересов разошлись на этот раз слишком далеко. В путанице
физических формул и длинных столбиках статистических таблиц не было и намека
ни на вулканологию, ни на ботанику, ни на  политику.  Наконец,  примерно  на
третий день, Арчи соизволил объяснить, чем занимается.
   - Слышь, Язон, я тут свел воедино все чудеса - назовем их условно так,  -
которые преследовали  тебя  в  разных  частях  Га  тактики  в  разные  годы,
попробовал выстроить все в некоторой логической последовательности.
   - Удалось? - полюбопытствовал Язон, еще не понимая, к чему тот клонит.
   - В общем, да. Но это еще не завершенная работа. О выводах говорить рано.
Просто я наметил основные направления дальнейших исследований.  Всего  таких
направлений четыре. Природа гиперпространственных переходов типа  "рвавнавр"
и принципы их работы. История возникновения, взаимоотношений  и  влияния  на
человеческую цивилизацию различных рас бессмертных.  Искусственная  жизнь  и
искусственный интеллект: роботы, киборги, андроиды, гомункулусы. И  наконец,
телепатия. Не только как вид связи, но и как способ существования.
   - Прекрасно, - похвалил Язон слегка иронично.  ("Мол,  тоже  мне,  открыл
Америку! ") - И в какую же из проблем ложится наша сегодняшняя задача?
   - Точно не знаю. Ее интересно рассмотреть в любом аспекте. Монстры  могли
прийти через рвавнавр? Могли. А также  они  запросто  имеют  шанс  оказаться
бессмертными, киборгами и телепатами. Хоть все сразу одновременно.
   - Хм, - пожал плечами Язон, - и что все это будет означать?
   - Это будет означать, - улыбнулся Арчи, -  что  любая  нечисть  подобного
рода охотится персонально на тебя. Шучу, - добавил он после паузы, - хотя  в
каждой шутке...
   - Да ладно тебе, Арчи. Скажи лучше, ты попрежнему считаешь, что  там,  на
Моналои, нам придется уничтожать этих тварей?
   - Да, к сожалению. Поверь, пока другого пути не существует. Если  хочешь,
можешь, конечно, познакомиться с биохимическими и  социальнопсихологическими
основаниями этого тезиса - я их тут довольно подробно расписал. Но лучше  не
теряй времени. Займись  практической  подготовкой  к  встрече  с  монстрами.
Обрати внимание, наиболее эффективным из того, что сделали  сами  моналойцы,
было их погружение в лаву  на  боевом  звездолете,  стреляющем  одновременно
всем, что только может стрелять.
   - Кроме криогенного оружия, - заметил Язон.
   -  Слава  высоким  звездам,  на  это  у   них   хватило   ума!   Применяя
замораживающие пушки внутри жидкой магмы, они бы просто замуровали  себя.  А
вот на поверхности планеты те же спасатели, например, конечно,  должны  были
использовать именно жидкий гелий.
   - Хорошо, - сказал Язон, - я подумаю обо всем, что  ты  наговорил.  Мета,
между прочим, тоже высказывала кое-какие интересные идеи.
   - А у моей Миди... - вспомнил Арчи по ассоциации. - Впрочем, нет. Об этом
пока рано.
   - Как скажешь, - не  настаивал  Язон.  -  Ты  слышал,  что  у  нас  будет
остановка?
   - Да, - ответил Арчи, - и мне это очень не нравится.
   На пятый день пути, меньше чем  за  сутки  до  цели,  пришлось  совершить
джамп-переход. Крумелур просил, Керк согласился, а Мета  грамотно  исполнила
нехитрый маневр. Они вынырнули из кривопространства в  системе  Малой  Рыжей
звезды в созвездии  Адлера.  Что  характерно,  моналоец  употребил  название
светила по классификации, принятой в полярной  зоне  Галактики.  Язон  сразу
понял, что именно вокруг этого желтого карлика обращается  планета  Мэхаута.
Забавно! Вот ведь только недавно он вспоминал о приключениях своей молодости
в здешних краях - и вдруг новые знакомые планируют свою  неотложную  встречу
именно в этой планетной системе.  Да  еще  настолько  неотложную,  что  даже
судьба родного мира, подвергшегося нападению жутких монстров,  отступает  на
второй план. Что бы это значило?
   Он прямо так и спросил Крумелура, запросто, без дипломатии:
   - Неужели у нас есть время на остановки?
   - Не стоит удивляться, друзья!
   "Да, - подумал Язон, - этот хитрюга за словом  в  карман  не  полезет.  И
ответ найдет, и не забудет подчеркнуть, что все мы ему друзья".
   - Поймите  меня  правильно,  -  продолжал  Крумелур.  -  На  Моналои,  по
последним данным, затишье. Планета Мэхаута действительно у нас по дороге.  И
наконец, именно здесь находится едва ли не самый главный  наш  заказчик.  Не
могу я мимо него пролететь.
   Конечно, на самом деле все было не так просто. Язон это чувствовал, да  и
не только он. Не  требовалось  особых  экстрасенсорных  способностей,  чтобы
заметить, как нервничает Крумелур  перед  этой  явно  вынужденной  для  него
остановкой в пути. Что-то такое сообщили моналойцу по ходу  сеанса  связи  с
родной планетой. Что  именно,  пирряне  если  и  узнают,  то  не  сейчас.  А
сейчас...
   Сюрприз был кем-то тщательно подготовлен  и  оказался  из  разряда  особо
неприятных.
   Едва линейный крейсер вынырнул в обычное пространство, он был  немедленно
обстрелян из полного комплекта весьма убойных средств, с любовью подобранных
для поражения целей  различной  степени  прочности.  Но  похоже,  нападавшие
все-таки не знали, что системы  защиты  "Конкистадора"  по  праву  считаются
лучшими в Галактике. Агрессоры, вне  всяких  сомнений,  планировали  нанести
серьезный урон, если не вообще  уничтожить  объект,  появляющийся  в  данное
время и в данной точке. Шок от такой радушной встречи был,  конечно,  силен,
но, поскольку ни одна из систем корабля всерьез не пострадала, экипаж тут же
начал готовиться к контратаке.
   Пирряне в космосе - это не пирряне у себя дома. Разумеется, дистанционные
пусковые устройства от главных корабельных орудий тоже реально  подцепить  к
предплечьям и давать залпы по врагу, не  раздумывая.  Приводить  в  действие
огромные мощности одним легким сокращением  мышцы,  реагирующей  на  нервный
импульс страха, перешедшего в гнев. Собственно, пирряне так и делали,  когда
им приходилось участвовать в настоящих космических войнах. Но  сейчас  никто
еще не объявлял войны, и прежде всего даже  Керку  и  Мете  хотелось  просто
разобраться в случившемся - Ведь они отправились выполнять большое и  важное
задание, а кто-то стремился помешать им.
   Или все-таки случайность? Или вообще в атом месте Вселенной расстреливают
сегодня всех, кто появляется без специального  предупреждения?  Узнать  было
важнее, чем победить. Хорошо бы, конечно, взять наглецов живыми. Потому  что
от облачка космической пыли, в которое так легко превратить  чужой  корабль,
сколько ни спрашивай потом, ничего уже не добьешься.
   Класс корабля Мета определила сразу  -  сверхскоростной  боевой  катер  -
невидимка", усиленный дополнительной консольной системой ракетных установок.
Не исключено, что такому звездолету даже удастся безнаказанно скрыться. Хотя
вообще-то удрать от "Конкистадора" - задача малореальная, тем  более,  когда
за  штурвалом  Мета.  Оставалось  придумать  способ,  как   с   минимальными
повреждениями захватить этого разбойника с большой космической дороги. Проще
всего,  разумеется,  вступить  в  диалог  и  объяснить,  что   сопротивление
бесполезно. В случае добровольной сдачи проблем будет меньше у всех.
   Вот тут-то разбойник - невидимка" и повел себя  странно.  Не  отвечая  на
сигналы ни словами, ни выстрелами, он медленно пошел на сближение.
   Команды отдавались с пулеметной скоростью. Все системы защиты и нападения
были приведены  в  полную  боевую  готовность,  все  устройства  слежения  и
зондирования отчаянно старались получить максимум информации об  объекте,  и
информация эта мгновенно расшифровывалась и выдавалась на фронтальный  экран
капитанской рубки в форме, максимально доступной для любого неспециалиста.
   Да, конечно,  именно  этот  приближавшийся  к  ним  корабль  и  нанес  по
"Конкистадору" комплексный удар сокрушительной силы. Так что пирряне  видели
в нем врага и только врага. Но сегодняшняя  Мета  была  уже  не  такой,  как
прежде. За годы совместной жизни с Язоном она научилась рассуждать,  переняв
от него привычку подвергать сомнению любую самую очевидную вещь.
   "Что может означать такое приближение? - думала Мета. - Попытку пойти  на
таран, как говорят летчики? Или уместнее морское сравнение, и это -  попытка
взять  "Конкистадор"  на  абордаж?  Смешно!  Маленькой  лодочке  не  одолеть
огромного крейсера. Хотя... Как  знать,  как  знать!  Если  вспомнить  Генри
Моргана с его отчаянной командой головорезов... А может, все-таки  внезапное
сближение и надо понимать как добровольную сдачу? Просто у чужаков что-то не
в порядке со  связью.  Да  нет,  есть  же  миллион  способов  подать  сигнал
встречному кораблю и пояснить, что не имеешь дурных намерений!"
   Так, единственное мирное предположение, которое Мета сумела  вымучить  из
себя, что называется, для очистки совести, вмиг оказалось несерьезным.
   "Но тогда в какой же момент  отдавать  команду  "огонь"?  -  окончательно
растерялась пиррянка. - Или это за меня сделает Керк?"
   И это за нее сделали. Только не Керк.
   В напряженной до звона в ушах тишине  неожиданно  раздался  сдавленный  и
хриплый от страха возглас Крумелура:
   - Я узнал его. Стреляйте! Стреляйте немедленно!!
   Но Крумелур не был здесь начальником. Ни командиром группы, ни  капитаном
корабля. Он даже не являлся членом экипажа. Просто гость, пассажир - и  все.
Кто же его станет слушать?
   - Это корабль-аннигилятор! Я узнал его! - закричал Крумелур еще громче.
   Теперь Керк посмотрел на него уже внимательнее  и  даже  с  интересом.  А
невидимка приближался и как будто прибавил скорости. До  возможной  стыковки
или столкновения оставались, по существу, секунды.
   Мета сделала резкий маневр, настолько резкий, что Крумелур  впечатался  в
стенку и охнул от боли, да и Язон чуть не рухнул на пол. А ведь  думал,  что
уже ко всему привык,  считал  себя  настоящим  пиррянином.  Нет,  пиррянином
все-таки надо родиться. Вон, и Керк, и Стэн полностью сохранили равновесие и
даже ни словом не пожурили Мету за этот дикий фортель. Все она  сделала  как
надо. Некогда в такой ситуации об инопланетниках заботиться!
   Вот  только  чужак  повторил  маневр  с   идеальной   точностью,   словно
привязанный буксировочным фалом. И сближение продолжилось с прежней, если не
с еще большей скоростью.
   - Да стреляйте же вы! - Крумелур, лежа  на  полу  у  стенки,  перешел  на
истошный визг. - Они же смертники! Гореть мне в плазме, если  я  не  прав  и
это...
   Он не успел договорить. Мета дала залп. А поскольку цель была уже слишком
близко, от мощного взрыва задрожал весь  линейный  крейсер.  В  межпланетном
пространстве  горело  маленькое  солнце,  и  системы  защиты  "Конкистадора"
работали на пределе. Если не за пределом.
   - Уходим на форсаже, - сочла возможным  предупредить  Мета  и,  очевидно,
сжалившись над присутствующим на корабле гостем, добавила: - Двенадцать g.
   В другой ситуации, спасая корабль, она бы выдала  все  двадцать  пять.  И
Язон подумал про себя: "Спасибо, дорогая!"
   Когда Крумелур наконец пришел в себя, его  усадили  в  удобное  кресло  в
кают-компании и задали прямой вопрос:
   - Кто это был?
   - Конкуренты, - ответил он как всегда кратко и незатейливо.
   - Конкуренты-смертники? - удивился Язон.
   - Ну нет, конечно, - поморщился Крумелур от непонятливости собеседника. -
Конкуренты наняли смертников, чтобы уничтожить меня. У нас  очень  серьезный
бизнес.
   - Постойте, постойте, - первым сообразил
   Стэн. - Так это что же, за вами постоянно следят? И когда вы были у  нас,
на Пирре...
   - Ну, разумеется. Я же говорю, у нас очень серьезный бизнес.
   Керк мрачнел на глазах, слушая подобные заявления.
   - Вообще-то, - произнес он наконец, - о дополнительных опасностях принято
людей предупреждать заранее.
   А Мета тут же добавила:
   - Мы  ничего  не  боимся,  просто  предпочитаем  знать,  к  чему  следует
готовиться.
   Затюканный Крумелур спорить не стал, а понимающе кивнул  и  пояснил,  для
начала попросив прощения:
   - Ну, извините, друзья, наверно, я был не прав. Считайте, что теперь  вот
таким образом предупредил вас. И готов выплатить  компенсацию  за  моральный
ущерб.
   Как только речь зашла о деньгах, в разговор сразу вступил Язон.
   - Нет, господин Крумелур, это называется иначе. В  данном  случае  нельзя
вести речь о разовой компенсации  за  неприятный  инцидент.  Ведь  инциденты
могут повториться. Я правильно понимаю?
   - Могут... повториться, - задумчиво произнес моналоец.
   - Ну так вот, - продолжил Язон, - мы назовем это доплатой за вредность.
   - За чью вредность? - не понял Крумелур.
   - На некоторых планетах, - терпеливо начал объяснять Язон,  -  существует
такое понятие - вредные производства и, соответственно, вредные профессии, в
смысле вреда для здоровья. И таким людям доплачивают - в процентах от оклада
жалованья. Предлагаю увеличить  наш  гонорар  на  восемь  процентов.  Это  -
стандарт, принятый, скажем, на Кассилии.
   - Нет проблем, - немедленно согласился Крумелур.
   Теперь это уже не удивляло Язона. Скорее удивило  бы,  если  б  тот  стал
возражать. Даже мелькнула мысль: "А ведь можно было и  пятнадцать  процентов
заломить! Они же там у себя ни о каких стандартах и слыхом не слыхивали".
   Однако Язон по опыту знал: жадность до добра  не  доведет.  Особенно  это
справедливо, когда речь идет о больших  деньгах.  И  вообще  сейчас  уже  не
столько деньги интересовали Язона, сколько другие, куда более принципиальные
вопросы.
   Правила игры менялись по ходу игры. Вот что настораживало. Ведь  в  такой
ситуации, чего доброго, и саму цель изменить недолго. В любом,  произвольном
направлении.
   Язон попробовал рассуждать: "Ну, хорошо, стреляли конкуренты.  Объяснение
в принципе вполне убедительное. Но, пардон,  что-то  уж  чересчур  серьезный
бизнес у этих ребят. Да, за очень  большие  деньги  убивали,  убивают  и,  к
сожалению, наверно, будут убивать всегда. Но не так же,  простите,  топорно!
Ничего не выяснив, не уточнив, кто, куда и зачем, наняв каких-то сумасшедших
смертников. Да  тут  просто  чертовщиной  запахло,  то  есть  нечеловеческой
логикой..."
   И Язон решил  в  качестве  пробного  шара  перейти  в  атаку.  Самолично.
Напомнить Крумелуру, кто здесь хозяин, а кто  гость.  И  начал,  не  пытаясь
сдерживаться в интонациях и выражениях:
   - Я уже понял, господин с Моналои, что для вас любые деньги не  проблема.
Однако существуют еще проблемы  иного  рода,  не  решаемые  даже  с  помощью
огромных  денег.  Надеюсь,  вы  понимаете,  что  никакая  собственность   не
продается без согласия собственника, и тем более не продается  его  жизнь  и
свобода. Так и пирряне вольны помогать кому-то или не помогать.  А  если  уж
берутся за работу по-настоящему, то имеют право знать чуточку  больше  о  ее
специфике. Одно дело - спасать коголибо от внешней беды и  совсем  другое  -
участвовать в межклановых разборках "очень серьезного бизнеса". На это мы не
подписывались, господин Крумелур. А ведь может еще оказаться,  что  и  твари
ваши из лавы - не более чем красивая  инсценировка  для  залетных  дурачков.
Оригинальный способ заманить к себе профессиональных спасателей, втравить их
в экономическую войну между  корпорациями.  При  тех  средствах,  какими  вы
располагаете, ничего не стоило и извержение вулкана устроить, и  жаропрочных
роботов-чудовищ в лаву запустить...
   - Полегче на  поворотах,  друг,  -  неожиданно  перебивая,  попросил  его
Крумелур. - Это уже оскорбление.
   - Да, - согласился Язон. - Но что-то я вам  не  верю,  господин  хороший.
Понимаете, не верю. И хочу спросить, как вы отнесетесь к тому, если мы прямо
сейчас, пока вновь не ушли в кривопространство, вызовем на связь Специальный
Корпус и наведем у них справочки о вас?
   Реакция была совершенно потрясающей.
   Крумелур не ответил ни слова. Просто  рядом  внезапно  появились,  словно
выросли из пола каюты, оба его телохранителя. Вот только что  человек  сидел
один, и - глядь! - уже с ним рядом охрана. И раструбы  карманных  плазменных
пушек глядят прямо в лицо Язону.
   Конечно, пиррянские пистолеты в ту же  секунду  выскочили  навстречу.  Но
никакой стрельбы не было. Все нашли в себе силы успокоиться. Однако по  чуть
ли не растерянному выражению лиц Керка, Меты и даже  Стэна  Язон  догадался,
что и они не поняли, что же произошло. Опасность состояла в том, что пирряне
не умели считать себя проигравшими.
   Однако  Крумелур  не  знал  этого  и  думал,  что  завладел   инициативой
полностью.
   - Я бы очень не советовал вам, друзья, - он произнес  с  достоинством,  -
делать то, о чем сказал сейчас  господин  динАльт.  Мне  представлялось,  по
простоте душевной, что мы уже договорились обо  всем.  Так  зачем  же  вновь
пересматривать условия? Наша планета действительно  находится  в  тяжелейшем
положении, и я просто вынужден, спасая ее,  прибегать  к  подобным  угрозам.
Извините. Но вы же все-таки поначалу должны разобраться в происходящем  там,
а уж потом делать выводы. Наоборот - нельзя.
   Удивительно, но Крумелур был абсолютно прав в этот  момент  и  предельной
простотой доводов убедил всех.  Обе  стороны  попрятали  пистолеты  и  взяли
тайм-аут на неопределенное время. А Язон догнал в коридоре гордого моналойца
и, по-простецки перейдя на "ты", шепнул ему:
   - Слушай, обещай, что расскажешь когда-нибудь про этот свой фокус?
   - А чего тут рассказывать? Нет никакого фокуса, -  удивился  Крумелур.  -
Элементарное смещение временных масштабов.
   Язон промолчал в ответ и покивал с умным видом. А про себя  подумал:  "Да
уж,  если  такая  вещь,  как  изменение  масштабов  времени,   -   для   вас
элементарщина, тогда и впрямь мы с оценкой  моналойской  цивилизации  слегка
погорячились. Я  тоже  слегка  владею  этим.  Замедляю  время,  когда  очень
необходимо. Но чисто интуитивно. Мои способности не всегда подвластны мне, и
реализовать их с такой лихостью до сих пор как-то ни разу не удавалось.  Что
ж, значит, теперь надо держать ухо востро и вести себя поуважительней с этой
публикой".
   - Мы не будем садиться  на  планету,  -  сообщил  Крумелур  доверительно,
словно это он теперь командовал кораблем. - Я сейчас пошлю кодовый сигнал  в
пространство, и нас встретят прямо в Космосе. Хорошо? Передай  своим,  чтобы
лишних вопросов не было.
   Язон еще раз кивнул и почел за лучшее не обсуждать деталей.
   Маленький смуглый человечек в лимонно-желтой парадной  форме  мэхаутского
королевского  флота  шагнул  из  шлюзовой  камеры   навстречу   пиррянам   и
представился всем на меж-языке, но с сильным акцентом. Соблюдя таким образом
формальности, он немедленно перешел на родной, то есть на хинди, не понятный
никому из пиррян, даже Язону. И дальше темнолицый  офицер  общался  с  одним
лишь Крумелуром, который, как выяснилось, отлично понимал своего партнера по
бизнесу  и  даже  вполне  сносно  лопотал  на  экзотическом  наречии.  Общее
содержание их разговора осталось для всех загадкой, но  суть  была  понятна:
мэхаутский компаньон Крумелура рассчитывался по долгам за старые сделки.  Из
рук в руки передан был стандартный пенал с банковскими  жетонами  на  весьма
солидную, надо полагать, сумму. И прозвучали, судя по  интонациям,  обещания
дальнейшего  сотрудничества.  Словом,  оба  остались  вполне   удовлетворены
короткой, но принципиально важной встречей.
   Уже минут через десять торопливый гость, даже  не  заходя  во  внутренние
помещения корабля, вежливо  попрощался  со  всеми  на  меж-языке  и  покинул
"Конкистадор" на своем маленьком, скромном на  вид,  но,  безусловно,  очень
дорогом и совершенном скуттере.
   Язон не удержался и обиженно проговорил:
   - Вообще меня всегда учили, что в присутствии друзей не разговаривают  на
непонятных им языках. Этот тип что, не владеет эсперанто?
   - Ну, извини, - традиционно начал Крумелур. -  Не  знаю,  как  у  него  с
эсперанто. Просто меня учили, что есть такое понятие - "коммерческая тайна".
И обижаться тут не на что.
   - Ах вот как! - вспылил Язон. - Но я же не спрашиваю,  сколько  денег  он
тебе привез. Я  прошу  пересказать  общедоступными  словами  хотя  бы  самое
главное,  допустим,  охарактеризовать  вкратце  обстановку.  Неужели  вы  не
обсудили с ним нападение на корабль? Ведь он же мог рассказать что-то  новое
по этому поводу.
   - Мог, - спокойно согласился Крумелур. - Но не рассказал.
   Язон решил, что над ним издеваются, и  готов  был  уже  закричать,  когда
Крумелур все так же спокойно добавил:
   - Мой мэхаутский друг просто подтвердил мою догадку  и  одобрил  принятое
решение. Этих убийц следовало уничтожить.
   Язон шумно выдохнул и спросил обессиленным голосом:
   - Ну а дальше-то нам ничто не угрожает? Крумелур, почему я должен все  из
тебя вытягивать, как на допросе?
   -  Не  знаю,  -  ответил  тот,  -  но  дальше  я  попрошу  вас  выйти   в
кривопространство и брать курс на Моналои. Возражений нет?
   - Нет, - ответил Язон, прикрывая глаза и массируя пальцами виски.
   Он  вдруг  почувствовал,  что  безумно  устал  от  дискуссии  со  слишком
невозмутимым собеседником, и думал сейчас только об  одном:  "Скорей  бы  уж
прилететь".
   К счастью, при этом разговоре не  было  Керка.  Он  еще  накануне  принял
волевое решение: обитатели  Мира  Смерти  будут  сражаться,  будут  помогать
моналойцам за соответствующую плату. Все остальное - ненужные пока детали. А
дальнейшее  общение  с  самоуверенным  Крумелуром   только   портило   Керку
настроение. Значит, лучше, по возможности, его избегать.  Пусть  дипломатией
занимается Язон, наукой - Арчи.  А  настоящие  пирряне  приступят  вскоре  к
своему обычному делу. Они будут воевать.

   ГЛАВА ПЯТАЯ

   На планету садились ночью - Космопорт сиял разноцветными  огнями,  но  за
его пределами было совсем немного светящихся  объектов.  Россыпь  золотистых
окон в аккуратных жилых домиках, фонари вдоль очень прямых и  гладких,  судя
по блеску,  дорог  да  несколько  мерцающих  в  темноте  крупных  сооружений
непонятного назначения. Дальше  до  самого  горизонта  простирался  сплошной
непроглядный мрак. То ли в городе не принята ночная жизнь,  то  ли  никакого
города здесь вообще нет, а существует лишь этот маленький  поселочек  вокруг
космопорта.  Второе  представлялось  более   вероятным.   Все-таки   Моналои
считалась  аграрной  планетой,  Точнее,  так  ее  представил  пиррянам   сам
Крумелур. Однако космопорт, во  всяком  случае  с  высоты  птичьего  полета,
выглядел в чем-то пошикарнее кассилийского Диго или клиандского Голденгейта.
К разгадке такого  противоречия  Язон  предполагал  вернуться  позже  и  без
посторонней помощи. Игра же в вопросы и  ответы  с  Крумелуром  утомила  его
сверх всякой меры.
   Роскошные  интерьеры  космопорта  ни  в  чем  не  уступали  его   внешним
архитектурным  достоинствам,  а  удобство  бегущих  дорожек,   робобаров   и
всевозможных ненавязчивых устройств автоматического контроля для прибывающих
пассажиров вполне сочеталось с  новейшими  конструкциями  взлетно-посадочных
площадок.  За  созерцанием  всего  этого  технического  великолепия   как-то
подзабылось первое впечатление, оставшееся у пиррян от посадки  на  Моналои.
Ведь бесстрастные внешние датчики в один голос сообщили, что по  ту  сторону
брони крейсера температура воздуха двадцать  четыре  градуса  ниже  нуля  по
Цельсию, а с неба сыплет обильный снег, состоящий из чистой окиси  водорода,
то есть, попросту говоря, воды. Неужели именно при  такой  погоде  вызревают
здешние деликатесы?
   В действительности еще более важным был вопрос, зачем они вообще покинули
корабль, для чего Крумелур попросил высшее руководство Пирра, то есть Керка,
Мету, Язона, Бруччо и Стэна, следовать за ним. В общем-то, было естественно,
что на своей планете распоряжаться будет он, но манера  Крумелура  объяснять
все самое важное в последний момент, да и то, если об этом спрашивают в лоб,
уже начинала раздражать не только Язона, но и пиррян. А раздраженные пирряне
- явление очень опасное. Пришлось-таки взять Крумелура за  рукав  и,  отведя
чуть в сторону, провести с ним воспитательную работу, дескать, пора  бы  уж,
дружище, разъяснить поподробнее, куда нас тащат, иначе у  кого-нибудь  могут
не выдержать нервы, и Тогда,  сам  понимаешь...  Крумелур  понял  и  любезно
сообщил:
   - Сейчас я обязательно должен познакомить вас с остальными руководителями
планеты Моналои. Видите ли, мы управляем этим миром коллегиально.  И  хотели
бы все впятером поговорить с вами. Если угодно, выдать последние  инструкции
перед началом ответственной работы.
   Он сделал паузу, ожидая какой-то реакции. Пирряне равнодушно молчали.
   - Вот поэтому, - продолжил Крумелур, - и пришлось посадить корабль здесь,
в самом лучшем нашем космопорту - Томхете. Мы сейчас на полярном континенте.
Тут слишком холодно,  чтобы  жить,  но  с  самого  начала  колонизации  было
достаточно удобно размещать некоторые секретные объекты. Здесь же  находится
по ряду соображений и резиденция нашего правительства. А  главное  богатство
Моналои цветет и плодоносит ближе к экватору на большом  и  теплом  материке
Караэли. Туда мы очень скоро и отправимся.
   Объяснение  получилось  неожиданно  длинным,  но   звучало   не   слишком
убедительно.  Если  на  планете  действительно  катастрофа,  почему  бы   ее
руководству не прибыть в  полном  составе  к  месту  событий.  Кажется,  так
принято повсюду в Галактике. Ну да ладно, в чужой монастырь со своим уставом
не ходят. Эту простую истину Язон в  свое  время  усвоил  прочно  и  не  раз
убеждался на практике в справедливости мудрой  древней  поговорки.  В  эпоху
возрождения галактической цивилизации подобные банальные истины полезно было
вспоминать почаще.
   Что  ж,  если  здешнее  правительство  прячется  как  можно   дальше   от
собственного народа, собственных богатств и собственных бед, значит,  так  и
надо. Спасибо, что хоть предложили познакомиться. А то ведь могли бы  просто
отвалить денег на финише и,  так  и  не  показавшись  на  глаза,  отсидеться
где-нибудь в глубоком бункере. Чего не бывает в разных мирах Галактики! Язон
уже давно разучился всерьез удивляться всевозможным чудачествам.
   А соправителями Моналои и впрямь пришлось общаться в бункере.  При  резко
повысившейся   активности   сейсмических    процессов    подобное    убежище
представлялось несколько неуместным. Однако стремление  высшего  руководства
зарыться в землю, то есть как раз поближе к тем тварям, которые,  по  их  же
собственным словам, и терроризируют планету, оказалось еще не самым странным
в этом мире.
   Роскошная дорога, по которой их везли  на  весьма  быстроходном  наземном
экипаже, вдруг нырнула в ярко освещенный туннель с белоснежными  стенами  и,
заворачиваясь по спирали, опустилась на  добрую  сотню  метров  ниже  уровня
поверхности. Наконец, притормозив у сверкающих начищенным  зеленым  металлом
ворот, они въехали в огромный  зал  (павильон?  ангар?  дворец?).  В  общем,
просторное помещение - красивое, уютное, теплое, полное живой зелени, а свет
здесь лился отовсюду еще обильнее, чем в давешнем туннеле.
   Оставив машину под деревьями, Крумелур с  неизменно  сопровождавшими  его
охранниками сделал всего несколько шагов и  остановился  у  тяжелой  на  вид
двери в шершавой розовой стене, уходившей в высоту и  терявшейся  там  среди
перевлетенных ветвей и густой путаницы то ли лиан, то ли проводов.  Едва  он
предложил пиррянам следовать за ним, дверь распахнулась створками внутрь,  и
охранники впервые оставили своего шефа, замерев у входа, словно  в  почетном
карауле.
   Удивительная вещь: на этой планете все охранники были лысыми как коленка!
Более того, в космопорту Язон успел заметить немалое  число  лысых  граждан,
причем   некоторые,   особенно   те,   что   посмуглее,   казались    вообще
представителями иной расы. У  этих  темнолицых  Язон  с  удивлением  отметил
полное отсутствие волосяного покрова на теле. Не было даже бровей и ресниц -
их роль выполняли специальные складки кожи. С такой  забавной  анатомической
особенностью Язон встречался впервые. На всякий случай он поинтересовался  у
Керка и Меты, не  случалось  ли  им  где-нибудь  встречать  подобных  людей.
Конечно, оба они вместе взятые не  путешествовали  за  свою  жизнь  столько,
сколько Язон один, но ведь маршруты их полетов  не  всегда  совпадали,  и  у
пиррян был свой опыт общения  с  иными  расами.  Однако  Керк  лишь  помотал
головой, а Мета, брезгливо поежившись, заметила:
   - Первый раз вижу такие неприятные лица. Они похожи на наших  рептилий  -
гекконов, например, или тех же кайманов.
   - Да хоть на шипокрылов, Мета, - улыбнулся Язон. - Ты, главное,  стрелять
не начни.
   Такой  разговор  произошел   у   них   еще   в   космопорту,   а   теперь
переговариваться между собой казалось уже совсем неуместным, потому что  они
вступили в маленькую приемную - специальную комнату, за  которой,  вероятнее
всего, и ждали их пресловутые правители.
   Из-за конторки  поднялся  очередной  лысый  бугай  в  несколько  странной
полувоенной форме, вежливо кивнул  всем  вошедшим  и  на  хорошем  эсперанто
спросил:
   - Господа, а не лучше ли оставить оружие здесь на время, переговоров?
   - Нет, - коротко ответил Керк.
   Язон решил добавить:
   - Мы даже во время сна не всегда расстаемся с пистолетами.
   Крумелур и секретарь в форме зашептались на совершенно непонятном  языке.
Язон поклялся бы, что это не шведский, но и не хинди. После чего был вынесен
вердикт:
   - Проходите.
   Обстановка в комнате для переговоров  оказалась  весьма  располагающей  к
доверительным беседам. Обе  высокие  стороны,  по  пять  человек  с  каждой,
расселись вокруг овального стола в очень удобных,  в  меру  мягких  креслах.
Сидеть в них даже долго было  не  утомительно,  но  в  случае  необходимости
упругий материал позволял резко вскочить, уходя,  например,  от  удара  или,
наоборот, - атакуя. Никто не собирался, конечно, устраивать драку  во  время
официальной встречи руководителей двух планет. Да и проигрышное это  дело  -
УЧИНЯТЬ перестрелку на  чужой,  незнакомой  территории.  Однако  для  любого
пиррянина важной  составляющей  психологического  комфорта  всегда  Являлась
хорошо прикрытая спина и возможность любую секунду  принять  боевую  стойку.
Моналойцы то ли заранее знали  об  этой  особенности  гостей  и  постарались
сделать им приятное, то ли сами были такими же.
   Из образовавшихся в столешнице  десяти  маленьких  люков  быстро  выплыли
высокие запотевшие бокалы.
   - Это без алкоголя, - счел нужным пояснить Крумелур.
   И беседа  началась.  Четверо  других  правителей  Моналои  отличались  от
живого, разговорчивого и даже несколько суетливого  Крумелура  поразительным
спокойствием, почти  апатичностью.  Один  был  сильно  старше  -  маленький,
сухонький, седоватый, гладко выбритый, как и  Крумелур.  Другой  -  смуглый,
носатый, черноглазый, жгучий брюнет с курчавой шевелюрой  и  пышными  усами.
Остальные  двое,  похожие,  словно  братья,  высокие,  плечистые,  бородатые
блондины -  этакие  викинги.  Они  представились,  произнесли  по  нескольку
вежливых, ничего не значащих фраз, но потом в обсуждении  конкретных  планов
участия практически не принимали, разговор шел, по сути, с одним Крумелуром.
Так что пирряне, не привыкшие забивать голову лишней  информацией,  даже  их
имена запоминать не спешили. Зачем?
   А вообще-то, как это ни странно, никаких принципиально ценных советов или
инструкций выдано не было. Целью этого  торжественного  саммита,  во  всяком
случае первой, главной и вслух  объявленной,  оказалось  оформление  некоего
совершенно непривычного документа. Ладно бы соглашения, контракта, долгового
обязательства - это все пирряне уже проходили, и здесь  генеральный  договор
составили легко и сразу. Но договором дело не  ограничилось.  Дополнительные
бланки, выданные каждому для ознакомления, шапку имели  такую:  "Подписка  о
неразглашении". А дальше шел совершенно замечательный текст:
   "Я, нижеподписавшийся, обещаю, что обо всем  увиденном  мною  на  планете
Моналои  никогда,  нигде  и  никому  не  стану   рассказывать...   настоящим
подтверждаю... обязуюсь... меж тем вполне сознаю..."
   Формулировки были пространно-корявые, архаичные, мутные какие-то.
   "... после того, как я целиком ознакомился с данным текстом  и  полностью
согласен с тем, что предупрежден об ответственности, я  не  стану  возражать
против применения к моей персоне соответствующей меры пресечения..."
   Дочитав до этого места, Язон не выдержал и спросил:
   - Ответственность перед кем? И какие такие меры пресечения?
   - Давайте по порядку, - предложил все тот же Крумелур.
   То  ли  он  был  все-таки  главным,  то  ли  считался   специалистом   по
международным делам. Да и с пиррянами уже познакомился - кому ж еще  браться
за объяснения?
   - Я мог бы сказать, что вы  станете  отвечать  перед  Межзвездным  Судом,
перед Лигой  Миров,  перед  Специальным  Корпусом.  Но  не  стану.  Все  это
организации достаточно слабо реализуют свои юридические возможности.  У  нас
нет даже надежды на справедливое решение с  их  стороны.  Поэтому  мы  давно
привыкли  пользоваться   собственными   силами   безопасности,   собственным
правосудием,  а  также  руководствоваться  собственными  представлениями   о
нравственности и морали. Надеюсь, они не будут сильно расходиться с  вашими.
И тогда в итоге пиррянам придется отвечать лишь перед собственной совестью и
честью.
   Завершив свой ответ на такой демагогической  ноте,  Крумелур  помолчал  и
добавил:
   - Но, если вы не подпишете предложенного  доку  мента;  мы  скорее  всего
будем вынуждены расторгнуть уже составленный договор.
   Вот это да! Правила игры менялись по ходу игры еще раз, и теперь довольно
круто.
   Язон обхватил  голову  руками,  а  потом  начал  рефлекторно  массировать
ладонями виски. Не то чтобы это  в  действительности  помогало  мыслительным
процессам - просто появилась такая привычка после того, как в очередной  раз
он бросил курить. Ну а остальные даже и не пытались делать никаких  выводов,
целиком доверившись Язону, природной изворотливости его ума и богатому опыту
выхода из сложных ситуаций. Керк вообще не хотел  вдаваться  в  подробности,
содержание дурацких моналойских бумажек волновало  его  постольку-поскольку.
Кто же не знает: если  пиррянин  слишком  глубоко  задумывается  над  чем-то
неприятным, то на определенном этапе ему остается только одно - стрелять!  А
это сейчас было как-то неуместно.
   "Давай, Язон, - молча подбадривал его Керк одними глазами,  -  придумывай
что-нибудь. А уж мы подпишем все, что ты скажешь".
   - Как  минимум,  вы  пятеро  должны  скрепить  это  своими  подписями,  -
попробовал Крумелур пойти на компромисс,  почувствовав,  что  пауза  слишком
затянулась. - Хотя вообще-то у нас железное правило для всех прибывающих  на
Моналои - обязательная подписка о неразглашении. Ну, это...  как  на  других
планетах, скажем, таможенная декларация или справка о психическом здоровье.
   - Да поймите вы! - заговорил наконец Язон. -
   Дело же не в том, сколько человек поставят здесь свои подписи. Хватило бы
и двух -  моей  и  Керка.  За  остальных  в  этом  случае  вы  могли  бы  не
сомневаться. Дело совсем в другом. Я, к сожалению, не понимаю, с чем связаны
такие ваши правила. И это настораживает. Я  не  люблю,  когда  меня  просят:
"Обещай, что ты не сделаешь того, о чем мы тебе скажем потом, когда  ты  уже
пообещаешь". Так не бывает, господа! Я должен вполне отдавать себе отчет, за
что именно расписываюсь. Или  оставьте  за  нами  право  разорвать  контракт
постфактум.
   - Такое право существует всегда и у всякого, - пробурчал Крумелур.  -  Но
мне не хотелось бы записывать его отдельным пунктом в договор.
   Иначе получится, что вы сможете оставить себе аванс просто  на  основании
любой  ерундовой  претензии.  Например,  наши   деликатесы   покажутся   вам
тухлятиной  и  отравой,  а  получаемые  за  них  с  покупателей   деньги   -
непропорционально большими. Мало ли что, ведь о вкусах не спорят, одно может
нравиться...
   - Крумелур, - перебил Язон, - не пытайся достать меня, уклоняясь от темы.
Я же просто хочу понять, что у вас там такое делается на теплом и  солнечном
материке Караэли, если об этом нигде даже рассказывать нельзя. Идет  большая
война? Ну и скажи прямо! Или там обитают  людоеды?  Тем  более  хотелось  бы
знать об этом заранее...
   - Да нет там никаких людоедов, Язон! Что за смешные фантазии?! - обиделся
Крумелур. - Вам или хотя бы тебе знакомы вообще такие понятия:  коммерческая
тайна, режим секретности, суверенные  интересы  отдельной  планеты,  принцип
невмешательства во внутренние дела? Или вы только о военных тайнах  слыхали,
а в мирное время, по пиррянским понятиям, никаких тайн не бывает?
   - Да и время-то у нас не такое уж мирное, - заговорил вдруг сидящий рядом
с Крумелуром  другой  руководитель  планеты.  -  Вы  же  видели  записи.  Мы
натурально воюем с иной цивилизацией и просим вас помочь. Вот и все.
   Крумелур решил расцветить этот тезис.
   - Ну, представь себе, Язон, ты вызываешь домой пожарных,  а  они,  прежде
чем тушить пожар, лезут к тебе в холодильник, чтобы уточнить, не держишь  ли
ты в нем чего недозволенного -  расчлененных  трупов,  например,  которые  и
собирался уничтожить с помощью пожара.
   Язон просто оторопел от такой буйной фантазии и еще  не  успел  ответить,
как Крумелур, увлекшись, выдавал уже следующий пример.
   - Или вот: ты  вызываешь  врача  к  заболевшей  жене,  и  незамедлительно
прибывший лекарь вместо помощи начинает выяснить, кто она, эта женщина. Жена
ли она тебе, любовница или  ты  вообще  соблазняешь  собственную  сестру,  и
требует на все документов...
   - Хватит, хватит, - рассмеялся Язон, - я все понял.
   И, включившись в игру, он ответил собственным примером:
   - Ну а если случилась какая угодно беда и к вам приезжает  полиция?  Ведь
они станут задавать только  те  вопросы  и  совершать  только  те  действия,
которые сами сочтут нужным. Разве не так?
   Но тут подал  голос  сидевший  в  центре  худенький  седоватый  старичок,
возможно, самый главный из хозяев планеты,  если  у  них  тут  имел  какоето
значение возраст человека:
   - Совершенно верно, господин  динАльт.  Вот  мы  и  хотим,  получив  ваши
подписи, удостовериться, что вызвали к себе спасателей, а не полицию.  Когда
захотим видеть представителей правоохранительных  органов,  мы  обратимся  в
другое место. Разве это не логично?
   - Вполне, - сдался Язон. - Теперь объясните, какие у вас применяются меры
пресечения к клятвопреступникам.
   - Да никаких особенных мер, - выждав несколько  секунд,  небрежно  махнул
рукою Крумелур.
   Остальные его коллеги вновь глубокомысленно замолчали.
   - Какие могут  быть  меры?  Естественно,  если  мы  почувствуем  в  ваших
действиях злонамеренность в отношении  планеты  Моналои,  мы  попытаемся  не
выпустить вас отсюда. Вот  и  все.  Как  мы  В  это  почувствуем?  Ну,  есть
определенные методы. В любом случае, речь не идет о всякого рода интуитивных
и субъективных подозрениях. У нас достаточно  специалистов  в  самых  разных
областях. Предвижу еще один вопрос. Что  будет,  если  вы  решите  бесчестно
торговать нашими секретами, а мы  не  успеем  вас  остановить?  То  есть  вы
все-таки вырветесь с планеты. Что ж, бывало и  такое.  В  этом  случае  могу
обещать наверняка: ни с одним из  наших  многочисленных  партнеров  вам  уже
никогда не придется работать. Ну и конечно, как я говорил раньше, вы  будете
отвечать перед собственной совестью. А это тоже немало.
   В последнюю  фразу  Крумелур  постарался  вложить  второй  смысл,  нагнав
некоторой загадочности. Но все равно было ясно: все он  врет,  мерзавец.  Уж
если  бизнес  поставлен  так  серьезно,  конечно,  нарушителей  "Подписки  о
неразглашении" станут  искать  и  попытаются  достать  где  угодно:  хоть  в
космосе, хоть на другой планете. Им непременно объявят настоящую войну. Ну и
ладно! Разве пирряне когда-нибудь боялись воевать? Если было за что. Да и не
шла пока речь о войне с этими людьми.
   Язон вдруг понял: ему предлагают сыграть в совершенно новую, уникальную и
страшно интересную игру с постоянно меняющимися правилами. Разве  от  такого
откажешься! Тем более когда в твоей команде  -  лучшие  бойцы  Галактики  на
лучших кораблях, сделанных лучшими мастерами для прославленных  флотилий.  А
против играют то ли иновселенские  монстры,  что  не  может  не  раззадорить
любого настоящего игрока, то ли жутко  таинственные  и  хитрые  моналойцы  с
"очень серьезным  бизнесом"  и  более  чем  серьезными  деньгами,  что  тоже
неплохо.
   В такую игру стоило играть. И начать ее можно было  только  по  правилам,
установленным противоположной стороной. Это как в  казино.  Когда  приходишь
туда, нельзя торговаться за цену фишки, нельзя с порога выдвигать требование
заменить колоду" карт или упаковку костей. Зато потом, когда игра уже  пошла
и на кону большие, очень большие деньги... Вот тогда и посмотрим, кто кого.
   Язон почувствовал необычайный  прилив  вдохновения  и  азарта,  улыбнулся
широко и объявил:
   - Мы принимаем ваши условия!
   Поднаторевший в дипломатии  Керк  посчитал  своим  долгом  внести  легкие
коррективы.
   - Только имейте в виду, господа,  если  договор  будет  нарушен  с  вашей
стороны,  прибывшие  сюда  корабли  пиррянского  флота  доставят  вам  массу
неприятностей. Разговаривать с  нами  с  позиции  силы  не  позволяла  себе,
кажется, еще ни одна планета. И вам я этого тоже не советую, а за свои слова
пирряне отвечать умеют. Теперь давайте ваши бумаги.
   Вроде ничего принципиально нового Керк и не  сказал,  а  все  же  оставил
последнее слово за собой. Это было  нелишним  в  сложившейся  ситуации.  Тем
более что моналойцы нисколько не обиделись на резкий тон, видать, привыкли к
подобному общению. Крумелур, слушая седого пиррянского вождя  кивал  так  же
истово, как и по ходу язоновских  финансовых  требований.  Мол,  пожалуйста,
пожалуйста, если что не так, братцы, ответим по всей строгости. Мол,  мы  не
дети, говорю же вам, серьезным бизнесом занимаемся...
   - У нас на борту двадцать четыре человека, - сообщил Керк. - Значит,  еще
девятнадцать экземпляров, пожалуйста. И мы вам их мигом заполним.  А  теперь
можно, наконец, услышать хоть несколько слов о дальнейших планах?
   - Разумеется, разумеется, - охотно откликнулся  Крумелур.  -  На  материк
Караэли мы все полетим на легких катерах и универсальных шлюпках. Там  негде
сажать большой  корабль.  Думаю,  для  вас  логичнее  всего  будет  оставить
минимальную команду на корабле  и  только  в  случае  крайней  необходимости
задействовать главные мощности крейсера. Такова схема действий для начала. А
ваши следующие корабли со специальным оборудованием мы  примем  здесь  же  в
Томхете, как только они выйдут на связь. Хорошо?
   - Хорошо, - сказал Язон. - Тогда давай не терять времени. Ты сам полетишь
с нами? Или твоя миссия закончена, и не пристало такому большому  начальнику
лазить в самое пекло?
   - Да нет у нас тут никаких больших начальников! - рассердился Крумелур. -
Есть просто хозяева - вот мы, пятеро. И если случается серьезная беда,  хотя
бы один из нас должен заниматься этой проблемой лично. Именно в самом пекле.
Никому другому доверить нельзя. Понимаешь?
   - Понимаю, - кивнул Язон. - Ну а эти, лысые, опять с тобою полетят?
   - Конечно,  -  сказал  Крумелур.  -  Впрочем,  о  лысых  будет  отдельный
разговор. Только давай чуть позже. Я сейчас останусь  на  короткое  закрытое
совещание,  а  вас  доставят  обратно  на  корабль.  Отдохните,  перекусите,
приготовьтесь к высадке в  экваториальном  поясе.  Сами  понимаете,  перелет
займет не больше часа. Планетка у нас хоть и земного  типа,  а  по  диаметру
раза в два меньше. Маленькая планетка. Недорогая,  -  добавил  он  зачем-то,
помолчав, и незаметным глазу движением включив механизм дверей.
   Тут только дурак мог бы не понять: аудиенция закончена.

   ГЛАВА ШЕСТАЯ

   - С кем воевать-то будем? С монстрами или с  людьми?  -  поинтересовалась
Мета.
   Язон посмотрел на нее с уважением, даже с восторгом.
   - Ты прямо мысли мои читаешь!
   - Нет, - возразила Мета, - мысли я не читаю, в лучшем случае чувства.  Но
главное,  они  мне  все  жутко  не   понравились:   и   эти   шведы   внешне
благопристойные,  и  эти  темные  без  ресниц  и  бровей,  а  уж  про  лысых
мордоворотов я и не говорю.
   - Надо же! - изумился Язон. - Вроде  тебе  всю  жизнь  нравились  сильные
мужчины.
   - Сама на себя удивляюсь, - согласилась Мета. - Но  понимаешь,  я  всегда
любила бойцов. А эти... - она замялась, - ...эти - рабы.
   - Почему так думаешь? - быстро спросил Язон.
   - У них глаза преданные, как у собак. И глупые, как у моропов.
   - А ты права, - улыбнулся Язон. - Интересное наблюдение.
   Они уже почти  все  подготовили  к  отправке  и  ждали  Крумелура  и  его
гвардейцев с минуты на минуту. Моналойский лидер сообщил, что  выезжает.  На
"Конкистадоре" решено было оставить Дорфа, Лизу и еще троих им в помощь  для
нормального  поддержания  в  боевой   готовности   всех   систем   огромного
звездолета. А на Караэли отправились тремя суперботами, набитыми под завязку
всевозможным оружием, спецоборудованием и приборами. Загрузили  некоторые  и
совершенно немыслимые вещи. Например,  сверхпрочные  мономолекулярные  нити,
особые перчатки, крюки и костыли из арсенала альпинистов  -  горы  все-таки!
Большой  набор  химических  ядов  и  противоядий  -  экзотические   растения
все-таки!  Термостойкие  сети,  клетки,   капканы   -   вдруг   какой-нибудь
простодушный монстр попадется! Ну а дальше шла уже не экзотика. Все мыслимое
оружие, какое можно укрепить на себе, а также на консолях  легких  кораблей.
Универсальные шлюпки для местных перелетов.  Большой  запас  жидкого  гелия.
Мощнейшие  ядерные  генераторы.  Гравимагнитные  компенсаторы.  Всевозможные
излучатели с тонкой модуляцией для так называемого ювелирного воздействие на
биологические объекты... И так далее, и тому подобное. Кто  мог  знать,  что
именно вдруг понадобится? Уж лучше что-нибудь лишнее прихватить,  чем  сломя
голову нестись обратно на крейсер за забытыми вещами.
   Наконец Крумелур объявился, и непосредственно перед стартом между  ним  и
Керком состоялся крайне забавный разговор. Моналоец просил пиррянского вождя
погрузить на головной супербот средних размеров коробку,  хранившую  в  себе
нечто. Крумелур вновь выражался околичностями  и  загадками,  объясняя,  что
упаковка будет раскрыта, как  только  он  сделает  необходимое  предисловие,
иначе, мол, существует опасность неадекватное реакции. А Керк  категорически
отказывался взлетать с неизвестным грузом на борту.
   - Да нет там ничего страшного! - уверял Крумелур. -  Никакого  секретного
оружия! Просто, если увидите содержимое раньше времени, решите, что я  сошел
с ума.
   Керк оставался непреклонен. Пришлось немного отложить старт,  и  Крумелур
приступил к разъяснениям.
   - Короче. Все коренные жители Моналои  по  ряду  специфических  природных
причин абсолютно лишены волосяного покрова на теле. Они настолько привыкли к
своей идеально гладкой коже, что всех людей, покрытых волосами, воспринимают
примерно как мы обезьян. Например, здешних  макадрилов.  Моналойцы  называют
нормальных волосатых людей шерстяными. И отношение к ним  в  зависимости  от
уровня интеллекта может быть следующим:  не  считают  вас  за  людей  вовсе,
ненавидят  животной  ненавистью,  испытывают  непреодолимое  отвращение  или
просто  немножко  брезгуют,  но  сдерживаются.  Поэтому  все   колонизаторы,
вынужденные общаться с аборигенами, либо обриваются наголо, что, кстати,  не
является худшим вариантом в здешнем жарком и влажном климате, либо  надевают
на голову вот эти искусственные лысины, то есть такие  пластиковые  шапочки,
плотно прилегающие и практически сливающиеся с кожей лица. Теперь открывайте
коробку и можете примерить. Кому не понравится - милости  просим,  брейтесь,
только тщательнее, пожалуйста.
   Содержимое коробки действительно выглядело не слишком  аппетитно.  Больше
всего это напоминало не шляпный магазин, а трофеи  охотников  за  скальпами,
сваленные в одну кучу. Была такая  традиция  у  некоторых  племен  на  диких
планетах - сдирать кожу с  головы  побежденного  врага.  Правда,  у  здешних
изуверов  все  жертвы  попадались  исключительно   лысые,   если,   конечно,
предположить, что перед Язоном действительно  лежали  скальпы.  А  вообще-то
шапочки делались с умом, надевались  легко  и  выглядели  пристойно.  Только
поначалу было уж очень смешно.
   - Женщин это тоже касается? - в ужасе спросила Мета.
   - Ну, разумеется, - развел руками Крумелур. - У них  все  женщины  лысые.
Абсолютно. Между прочим, это даже красиво, - добавил он. -  Все  зависит  от
того, кто к чему привык.
   - Давайте вашу шапочку, - проворчала Мета.
   Ясно было, что брить себя  наголо  гордая  красавица-амазонка  никому  не
позволит.
   -  А  если  мы  все-таки  появимся  перед  ними  в  шерстяном   виде?   -
полюбопытствовал Язон.
   - Могут быть неприятности, - Крумелур даже скривился, словно от  боли.  -
Большие неприятности.  Я,  кажется,  уже  пояснял,  как  здесь  относятся  к
"шерстяным".
   - Прости, - не понял Язон, -  но  там,  в  космопорту,  темнокожие  лысые
граждане запросто ходили среди светлых и волосатых.
   - Э, Язон! - улыбнулся Крумелур. - То  были  совершенно  особенные  люди,
прошедшие специальную подготовку Уж ты мне поверь. А подавляющее большинство
обыкновенных коренных моналойцев ведет себя именно так, как  я  рассказывал,
т"
   - Ну и каким же  образом  вы  уживаетесь  друг  с  другом?  -  недоуменно
поинтересовался Арчи, уже примеривший на  себя  лысину  и  вполне  довольный
результатом. - Есть еще более важный вопрос: как удается  управлять  людьми,
ненавидящими своих хозяев по определению?
   - Здесь нет никакого противоречия.  У  нас  довольно  сложная  социальная
структура, но в ней каждому отведено четкое  и  довольно  постоянное  место.
Коренные моналойцы - это фермеры, то есть владельцы мелких сельхозугодий,  и
султаны  -  владельцы  сельхозугодий  крупных.  А  также  именно  аборигенов
набирают на ответственные должности в Караэльскую аграрную компанию и в цеха
завода  по  переработке  фруктов.  Над  всеми  султанами   стоит   эмир-шах,
назначаемый из числа местной  элиты  и  входящий  на  правах  совещательного
голоса в Высший Совет планеты, с которым вы сегодня познакомились.  Наконец,
следует пояснить, что основной рабочей силой на Моналои являются  шерстяные,
то есть немоналойцы, доставляемые сюда из различных миров Галактики. Но  эти
шерстяные индивидуумы имеют совершенно особый  статус.  Это  -  преступники,
которые, согласно межзвездным соглашениям, отбывают  у  нас  наказание.  Они
здесь на исправительных работах. И некоторые исправляются, - добавил  он  со
странной интонацией, отчего вся последняя информация понятнее не стала.
   - Так мы попали  на  планету-тюрьму!  -  воскликнул  Язон.  -  Интересное
откровение.
   - Ну,  это  не  совсем  так,  -  обиженно  возразил  Крумелур.  -  Помимо
плантаций,  где  трудятся  отбывающие  наказание,  у  нас  много   свободных
фермерских хозяйств. И вообще, использование почти бесплатной рабочей силы -
просто наш маленький экономический секрет.  Этот  метод  не  раз  и  не  два
применялся в истории человечества и неизменно давал высокие  результаты.  Мы
не видим в подобной практике ничего предосудительного, более того...
   Никто уже толком  и  не  слушал  Крумелура.  Разве  что  Язон.  Остальные
занимались своими обычными делами. Ведь старт, разумеется, дали, как  только
инцидент был исчерпан. И полет начался. С шапочками  все  быстро  смирились,
только давно и основательно облысевший Стэн все никак не мог решить,  носить
ли ему этот  головной  убор  или  все-таки  напрочь  сбрить  остатки  волос.
Оказалось, что, решая свою дурацкую проблему, он тоже достаточно внимательно
слушал Крумелура и теперь, подумав, спросил:
   - Значит, без этих лысин нас примут за беглых преступников, будут ловить,
а потом заставят работать. Так, что ли?
   - Ну, не совсем, - замялся Крумелур, - ведь с вами вместе буду  я  и  мои
люди. К тому же вы хорошо вооружены. Но зачем  же  вводить  когото  в  грех,
зачем вообще устраивать путаницу и смуту в  душах  местного  населения.  Это
такие замечательные, веселые  люди!  Старайтесь  вести  себя  с  аборигенами
спокойно, естественно, выучите пару-другую слов на их несусветном наречии. Я
в свое время не поленился, выучил моналойский прилично, и  теперь  мы  легко
общаемся.
   - Они у вас тут дикари, что  ли?  -  неожиданно  спросила  Мета  со  всею
пиррянской прямотой, вовсе не желая, впрочем, обидеть Крумелура.
   Тот, кажется, понял правильно, но все же, поморщившись, отчеканил в ответ
сухо и холодно:
   - Они совсем даже  не  дикари.  К  вашему  сведению,  моналойцы  давно  и
основательно приобщились ко многим благам цивилизации.
   - Очень хорошо, - постарался смягчить ситуацию Язон. (Смешно  ввязываться
в спор, к которому ты явно не готов.) - Пусть так. Просто ты сам,  Крумелур,
говорил о них как-то очень странно. Конечно,  мы  на  все  посмотрим  своими
глазами и все постараемся понять.
   - А вот на все смотреть как раз и не надо, - поправил  Крумелур.  -  Ваша
задача здесь обнаружить высокотемпературных монстров и уничтожить их,  чтобы
мы снова могли нормально работать.  Вот  и  все.  Если  попутно  вы  увидите
что-нибудь интересное и не сумеете понять, что это, я  вам  охотно  объясню.
Разумеется, без  права  распространения  информации  за  пределами  Моналои.
Помните о подписке. Ну а водить экскурсии по планете  я  не  нанимался.  Вам
полагается знать о ней ровно столько, сколько необходимо для работы.
   "Что ж, и сейчас ты прав, Крумелур, - подумал Язон. - Однако в этой  игре
наши главные ходы и главные козыри впереди. Дай только срок"
   Они уже подлетали к тому самому месту, которое хорошо помнили по  фильму,
просмотренному еще в космопорту имени  Велфа  на  Пирре.  Суперботы  шли  на
бреющем полете, очень близко к земле. Так требовалось  по  каким-то  местным
законам. И теперь уже отлично стали видны страшные каменные  реки  застывшей
лавы,  унесшей  совсем  недавно  столько  жизней   и   изувечившей   столько
плодородных полей.
   - Люди больше не работают здесь, - констатировал Керк.
   - Да, - подтвердил Крумелур. - Так что шапочки можете пока не надевать. Я
дам сигнал, когда будет необходимо. А теперь приступайте. Я, кажется,  забыл
представить вам: во втором корабле сидит штатный  сейсмолог  Высшего  Совета
Моналои. По ходу дела задавайте ему любые вопросы.
   После посадки особенно оживился Арчи - наконец-то  начиналась  интересная
работа. Впрочем, и старый Бруччо тоже повеселел. Он готовился подключить все
свои профессиональные навыки к изучению здешней  биосферы.  Керк,  наоборот,
загрустил. Стэн призадумался. Мета откровенно заскучала. Не  видно  было  ни
врагов, ни вообще хоть какого-то намека на внешнюю угрозу. А Язон  напрягся.
В игре не бывает момента опаснее, чем тот,  когда  все  вокруг  будто  дышит
спокойствием. Поэтому он  спрыгивал  с  трапа  катера  на  обугленную  почву
Моналои, ожидая любых, самых ужасных  неприятностей.  С  голубого  неба,  из
зеленой  высокой  травы,  со  склонов  гор,   из   карманов   крумелуровских
головорезов - откуда угодно!

   ГЛАВА СЕДЬМАЯ

   Сотник Фуруху очнулся в тесном помещении и долго вспоминал, что же с  ним
было такое. Нет, корни вокруг запястьев не намотаны, да и решеток  на  окнах
не видать, и свет через стекло яркий льется - значит, не подвал, не  тюрьма.
Но почему  здесь  никого  нет?  Дверь  закрыта,  тишина...  И  очень  трудно
припомнить, как он сюда попал. Голова словно сырой травой набита.
   Фуруху сложил губы трубочкой и стал шумно выдувать  воздух,  будто  хотел
просушить что-то. Наверно, свои мозги, превратившиеся в эту странную  мокрую
траву. И, как это  ни  удивительно,  "просушка"  подействовала.  Сначала  он
вспомнил, кто он и как его зовут, потом - очень ярко  восстановил  в  памяти
солнечный жаркий день.  Свинцовые  тучи  на  горизонте,  приближение  грозы,
бесноватый фруктовик, кричащий свои немыслимые фразы на ломаном  моналойском
вперемешку с загадочными и страшными  именами.  Ну  хорошо.  Дальше-то  что?
Дальше,  похоже,  он  потерял  сознание,  и  начался  бред,  сон,   видения.
Взрывались  горы,  текла  горячая  жижа,  гибли  люди,  горело  все  вокруг,
терренгбили перемалывали гусеницами фруктовиков и корзины с суперфруктами. А
его почему-то спасли. Подкатил шикарнейший снаббус, Фуруху туда втащили и...
И что? Он снова проснулся. В таком случае когда  же  начался  этот  сон  или
бред? Может, он и теперь спит? Во несуразица-то какая!
   Все эти путаные мысли были прерваны появлением во внезапно распахнувшихся
дверях персонального охранника султана Азбая. Фуруху не помнил его имени, но
в лицо узнал мгновенно - не раз приходилось общаться.
   - Доверенный сотник Фуруху, - торжественно объявил  тот,  держа  на  чуть
вытянутых вперед руках  непонятный  тючок,  обернутый  желтоватыми  листьями
авахаги, - именем  эмир-шаха  Зульгидоя-аль-Саххэта  тебе  присвоено  звание
персонального охранника султана Азбая. Получи форму  и  быстро  переоденься.
Через пять минут тебя ждет в своем кабинете начальник охраны - хухун Бубуру.
Это по коридору до конца и направо. У меня все.
   Он бросил сверток на постель Фуруху и,  щелкнув  деревянными  подметками,
вышел.
   "Ну, вот и свершилось!" - подумал Фуруху, в нетерпении срывая  ритуальные
желтые листья. И как он сразу не сообразил, что это!
   За полминуты до назначенного времени бывший  сотник  стоял  перед  дверью
своего нового шефа и робко постукивал костяшками пальцев.
   А разговор-то вышел не  то  чтобы  неприятный,  но  какой-то  уж  слишком
неожиданный. Поздравление прозвучало предельно коротко, инструкции по  части
прямых обязанностей ведено  было  получить  у  командира  отряда,  а  самому
высокому начальнику Фуруху понадобился не как новый персональный охранник, а
как  бывший  доверенный  сотник,  как  непосредственный  свидетель  событий,
происшедших на плантации.
   Бубуру попросил вспомнить по порядку и как можно подробнее абсолютно все,
что надсмотрщику с его вышки довелось наблюдать вчера. (Ну,  наконец-то  ему
сообщили, что  это  было  вчера!)  И  Фуруху  принялся  рассказывать.  Очень
старательно, в мельчайших  деталях.  Утаил  лишь  одно  -  как  наблюдал  за
красивой самкой фруктовика и вожделел. Да и кому это  интересно?  Тем  более
теперь. Когда добрались до бесноватого,  Бубуру  стал  особенно  внимателен,
записал что-то на листке бумаги, лежавшем перед ним на  столе,  и,  дослушав
признания Фуруху до самого конца, вновь вернулся к этому главному моменту.
   -  Ты  действительно  помнишь  каждое  слово,  которое   выкрикивал   тот
фруктовик?
   - Действительно, мой хухун.
   - И даже те слова, которые не понял по смыслу, тоже помнишь?
   - Очень точно помню, мой хухун.  Повторить?  -  спросил  он  с  известным
трепетом, словно от  произнесения  загадочных  слов  вслух  могло  произойти
действительно что-то страшное.
   - Нет, не надо, - неожиданно строго ответил  Бубуру,  и  у  Фуруху  точно
камень с души упал.
   А Бубуру вдавил пальцем желтый кружок  в  середине  стола  и  прошелестел
подобострастно в решетку большого переговорника:
   - Мой султан! Ваш недостойный хухун Бубуру имеет сказать нечто важное.
   - Говори, - вальяжно распорядился султан Азбай.
   Фуруху хорошо знал этот голос, особенно раздающийся из переговорника.
   - Мой султан, этот человек помнит все  слова  и  может  произнести  их  в
точности.
   - Отлично, - проговорил Азбай. - Вели доставить его ко мне.
   "Вот это да! - думал Фуруху, пока шагал по коридору в сопровождении  двух
дюжих парней, каждый на полторы головы выше его, а  ведь  Фуруху  и  сам  не
коротышка. - Вот это да! Как же теперь вести себя? Сразу все рассказать  или
прикинуться,  что  вдруг  забыл?  Ведь  для  них  там  наверху  очень  важны
таинственные слова. Может, его,  недостойного  Фуруху,  и  самому  эмир-шаху
представят? Надо только лиану потянуть. А то вот  так  сразу  выложишь  все,
скажут тебе "спасибо" и - пинком под зад, обратно на плантации. А там сейчас
жарко, противно и даже страшно. Нет, надо быть похитрее, раз уж  такое  дело
завертелось!"
   Они вышли из караулки на свежий воздух, и Фуруху понял, что все это время
находился внутри высокой стены, окружавшей стеклянный дворец султана  Азбая.
Дворец был и впрямь хорош, и бежал к нему твердый серый  ручей,  на  который
все трое немедленно ступили, запросто, как на обычную тропинку. И ехали  все
быстрее и быстрее, почти со скоростью терренгбиля. Твердая  бегущая  дорожка
неприятно напомнила Фуруху потоки горячей жижы  со  склонов  гор.  Он  видел
тогда, как, попадая в воду, потоки эти быстро застывали и становились такими
же серыми и твердыми. Он отогнал от себя никчемную страшную  мысль  и  вновь
принялся думать о приятном - о своей  будущей  судьбе,  о  том,  как  бы  не
поддаваться внешнему течению событий и попробовать самому схватить за глотку
птицу-удачу.
   А  султан  Азбай  оказался  в  своих  покоях  не  один.   Впрочем,   двух
полуобнаженных девушекналожниц он легким движением руки отправил прочь,  как
только в дверях  появились  гигантские  парни  с  новоиспеченным  охранником
Фуруху посередке. Но у широкой постели, где среди расшитых камнями и золотом
подушек  возлежал  султан,  остался  сидеть  на  резном  стуле  толстенький,
маленький и очень светлокожий человечек в черном глухом  костюме.  Этот  его
совершенно идиотский облегающий наряд  смешно  контрастировал  с  роскошными
кремовыми складками легкой туники Азбая.
   Султан еле заметно кивнул, приветствуя вошедших, которые, в свою очередь,
все трое резко согнулись пополам в ритуальной попытке коснуться  лбом  пола.
Фуруху  с  удивлением  отметил,  что  обоим  его  спутникам  это  удалось  в
буквальном смысле и без особого труда. Он  позавидовал  про  себя  и  сделал
вывод, что в ходе тренировок и сам  быстро  обучится  подобным  трюкам,  раз
надо.
   Затем сопровождавшие пододвинули Фуруху резной стул с высокой спинкой,  в
точности такой же, как у  светлокожего  гостя,  и  покинули  покои  султана.
Светлокожий представился:
   - Помощник султана Азбая по вопросам безопасности Свамп.
   "Странное имя, - подумал Фуруху, - прямо не моналойское какое-то".
   А потом заметил, что в Свампе есть нечто еще  более  странное.  Голова  у
него имела не совсем нормальную форму - яйцевидная, утолщающаяся  кверху,  а
кожа на лице хоть и светлая, но неровная,  рыхлая,  ноздреватая.  Но  самыми
ужасными были его редкие длинные шерстинки вокруг глаз  -  ну  прямо  как  у
фруктовиков.
   Фуруху сделалось противно, однако он постарался  скрыть  свои  чувства  и
вообще сделать вид, что ничего не замечает, да и не смотрит  вовсе  на  лицо
помощника Свампа. Какая ему разница вообще, кто это?  Персональный  охранник
Фуруху прибыл к своему султану по его личному распоряжению. Вот.
   Он примерно это и произнес вслух, поднявшись со стула, чтобы окончательно
отвлечься от неприятных и опасных мыслей.
   - Садись, Фуруху, - велел  ему  Азбай  и  продолжил  (сразу,  с  места  в
карьер): - Если ты  помнишь  слова,  которые  кричал  бесноватый  фруктовик,
повтори их сейчас вслух. Громко и четко.
   И Фуруху повторил. Не подчиниться султану было выше его сил. Какие уж там
хитрости!
   "С кем ты собирался  тянуть  лиану?  С  самим  султаном  Азбаем?  Смешно,
Фуруху. Ты просто еще мальчишка", - сказал он себе  чуть  позже,  когда  уже
появилась возможность проанализировать происшедшее.
   А тогда он повторил жуткие слова вслух, и ничего не  произошло.  Гром  не
грянул. Горы не взорвались вновь, плюясь жидким пламенем. Мир  не  исчез.  И
даже люди, сидевшие напротив, не совершили никаких резких движений.
   Впрочем, султан почти сразу обратился к  Свампу  на  абсолютно  неведомом
Фуруху  языке.  И  Свамп  ответил.  Чудно  так!  Ну  прямо  будто  макадрилы
перекликаются в зарослях айдын-чумры  по  вечерам.  Потом  начальники  опять
перешли на нормальный моналойский.
   - Я должен связаться с эмир-шахом, - проговори Азбай.
   - Свяжись, - не возражал Свамп. - Но в  действительности  намного  важнее
передать эти слова фэдерам.
   Фуруху плохо понимал, о чем они  говорят,  и  все  сильнее  укреплялся  в
ощущении, что слышит нечто, не предназначенное для ушей простого  охранника.
Зачем же тогда они перешли на моналойский? Еще убьют после, чего доброго!
   Но пока разговор с Фуруху был явно не окончен.
   - Ты прав, - сказал  Азбай  Свампу.  -  Пусть  фэдеры  пока  подумают.  А
эмир-шах, конечно, дерзнет посоветоваться с духами и тенями Алхиноя, но  это
ему придется сделать несколько позже.
   И он бросил Свампу свой переговорник.  Свамп  потыкал  кривым  пальцем  в
маленькие кнопочки, услышал невнятный отзыв и заговорил на  знакомом  языке,
которым часто пользовались  охранники.  Можно  было  даже  понять  отдельные
слова. Наконец помощник султана протянул переговорник Фуруху и попросил:
   - Повтори все те же слова еще раз. Я боюсь ошибиться.
   - Слушаюсь и повинуюсь, мой хухун, - рапортовал Фуруху, невольно  вставая
и вытягиваясь по привычке в струнку.
   Свамп беззлобно улыбнулся при этом обращении. Очевидно, его ранг был выше
или таких странных помощников султана с шерстью  вокруг  глаз  принято  было
называть как-то совсем иначе. Но откуда ж Фуруху знать? Он же  здесь  совсем
новенький.
   Он  еще  раз  отбарабанил  свой  текст,  словно  глупая  говорящая  птица
папегойя. И еще раз ничего не случилось. Слова даже перестали  казаться  ему
страшными. В конце концов, чего он в самом деле вокруг них наворотил? Просто
день вчера был такой неудачный: погода тяжелая, ужасы всякие с гор,  да  еще
эта самка очумительная... Вот и стало у него  с  головой  не  в  порядке.  А
теперь уже все нормально, все хорошо, а будет еще лучше...
   Но оказалось, что не все хорошо. Пока Фуруху так благостно рассуждал  про
себя,  Свамп  общался  с  кем-то  опять  на  своем  макадрильском  языке.  И
результатом этого общения стал новый вопрос:
   - А ты уверен, Фуруху, что того  бесноватого  фруктовика  забили  палками
именно до смерти?
   - Уверен, - ответил Фуруху.
   И тут же растерялся. Во-первых, он не понял, откуда Свамп  вообще  знает,
что говорил Фуруху, а чего не говорил. Ведь его же не было в кабинете хухуна
Бубуру. А во-вторых, у него разом пропала вся давешняя уверенность. Конечно,
он видел окровавленное тело в грязной  воде,  видел,  как  оно  бултыхнулось
туда, даже вроде  бы  пузыри  заметил...  Хотя  дет,  пузыри,  скорее  всего
примерещились. Да, он знает, что после таких ударов кусачими палками  выжить
еще никому не удавалось, но это, так сказать, умозрительное  рассуждение,  и
оно было Свампу совершенно неинтересно. Противный толстячок все допытывался,
не фиксировал  ли  кто-то  всерьез  момент  гибели  бесноватого  фруктовика.
Например, отрезал ли ему кто-нибудь голову? Втыкал ли палку в  глаз?  Держал
ли в воде достаточно долгое время? Нет, ничего такого Фуруху подтвердить  не
мог. В душе он оставался уверен в неизбежной кончине забитого фруктовика, но
доказать это сколько-нибудь убедительными фактами, как выяснилось, был не  в
состоянии.
   И тогда Свамп счел нужным сказать:
   - Понимаешь, сотник, не нашли мы тела того бесноватого. Вот в чем беда. А
раз тела нет, значит, жив он. Вот в  чем  беда,  сотник,  -  повторил  он  в
задумчивости еще раз.
   "О превеликий эмир-шах! Зачем же он называет меня  сотником?!  Неужели  я
снова разжалован за то, что упустил этого  бесноватого?!  Но  откуда  я  мог
знать? Откуда?!" - Фуруху чуть не прокричал все это вслух, так его распирало
от обиды.
   - Ты ни в чем не виноват, персональный охранник, - сказал  султан  Азбай,
словно читая его мысли. - Ты  просто  постарайся  сейчас  припомнить.  Очень
постарайся. Не видел ли ты, как тот бесноватый, скажем, вылезал из воды  или
шел куда-то? Было бы очень хорошо, если б ты вспомнил...
   Фуруху и сам понимал, что это было бы очень хорошо. Но он  ничего  такого
не помнил, а врать боялся.
   Чтобы помочь, ему показали цветные картинки с изображениями разных  людей
и фруктовиков. Он должен был узнать среди них того, кричавшего. Он узнал. Но
легче от этого не стало.
   - Все совпадает, - вздохнул Свамп.
   - Да, - совсем коротко кивнул султан.
   И они оба надолго замолчали.
   Потом Азбай спросил Свампа. Откровенно,  помоналойски  (да  и  чего  было
темнить, когда он на Фуруху пальцем показывал):
   - Этого куда?
   - Пока под замок, - жестко распорядился Свамп. - В хороших  условиях,  но
под замок. От греха подальше.
   Султан еще раз кивнул. Молча. Возражений  не  последовало.  И  Фуруху  аж
присвистнул про себя: "О превеликий эмир-шах! Кто же тут главный? Султан или
его помощник?"
   Никто  ему,  конечно,  на  такой  вопрос  не  ответил  бы.  И  подозрения
зародились капитальные. Страшненькие, можно  сказать,  подозрения.  Наверно,
Фуруху был все-таки слишком умным для своей  работы.  И  правильно  его  под
замок убирают. Опасным он становится человеком, общественно  опасным  -  так
это,  кажется,  называют.  Слишком  много  знает   всего,   слишком   хорошо
понимает!..
   Снова вызвали охранников и повели его через роскошный двор султана Азбая,
только теперь не к стене, а в другую сторону - к маленькому домику на берегу
искусственного пруда. Помощник Свамп  с  ними  вместе  пошел  и  всю  дорогу
объяснял Фуруху, что его никто не собирается наказывать, просто  на  планете
сейчас очень сложная обстановка, считай, война началась,  особое  положение,
поэтому и требуется соблюдать жесткий режим секретности.
   "Вот оно как! - думал Фуруху. - Наверное, этот большой человек и  вправду
не желает ему ничего  плохого,  хотя  и  неприятен  на  вид,  на  фруктовика
переодетого и  побритого  похож.  Помню,  помню,  ребята  рассказывали,  что
фруктовика посредством бритья можно избавить ото всей его шерсти, и тогда он
выглядит почти как человек. Вот только вокруг глаз почему-то они не бреются.
Да впрочем, у них ведь и глаза какие-то не такие..."
   Думал, думал Фуруху и додумался до того, что не все фруктовики дикие, как
звери, а есть еще другие - ученые, воспитанные, облеченные  властью.  И  вот
они-то, похоже, и крутят всеми султанами, прикидываясь, что сами тоже  люди.
А возможно... (От такого предположения аж дух захватывало!) А возможно,  они
уже самому эмир-шаху  приказывают,  если  действительно  умеют  на  небесных
кораблях летать и с людьми на других планетах общаться.
   Если б кто его мысли сейчас прочел, убили бы сразу. Понятное дело. Однако
мыслей этот замаскированный фруктовик Свамп  читать,  конечно,  не  умел.  А
насчет того момента,  когда  он  начал  утешать  новоиспеченного  охранника,
беспокоиться особо не стоило. У Фуруху тогда и страх, и обида, и отчаяние  -
все на лице отразилось, как в зеркале.
   Меж тем они подошли к домику на берегу  пруда,  то  есть  к  месту,  где,
очевидно, и надлежало теперь коротать дни Фуруху.  Свамп,  отпустив  стражу,
повторил еще раз:
   -  Придется  тебе  пока  посидеть  здесь  под  присмотром,  но   не   как
преступнику, а как источнику ценной информации. Вот только утрясется все,  и
окажешься на свободе. Будешь верой  и  правдой  служить  султану  Азбаю.  Ты
молодой,  сообразительный,  запросто  дорастешь  и  до   личного   охранника
эмир-шаха. А дальше... Дальше узнаешь, какие еще должности бывают. Пока тебе
это не нужно. Да, кстати, - добавил он напоследок, - в  твоем  новом  жилище
есть много вкусной еды и большой бочонок с чорумом, чтобы ты не скучал. Если
попросишь, один из охранников может сыграть на гынде.  А  ближе  к  ночи  мы
пришлем тебе самку фруктовика.
   Фуруху совсем уж было собрался  сказать:  "Спасибо,  мой  хухун!"  Но  от
последних слов так растерялся, что буквально прикусил  язык.  Про  "спасибо"
напрочь забыл, к счастью, вместе с обращением  "хухун",  и  еле  выдавил  из
себя:
   - П-п-почему именно с-самку фруктовика? Вы что, з-з-знали, что я об  этом
мечтал?
   "О превеликий эмир-шах! Кто ж меня за язык тянул со вторым вопросом?  Вот
ведь попался, как мальчишка! Но сил уже не было сдержаться. Ведь только  что
подумал: никто из них мыслей читать не умеет, даже этот всезнайка, а  тут  -
раз! - Свамп и прочел. Значит, все. Сдаваться пора. Чистосердечное признание
облегчит вашу участь..."
   Однако Свамп миролюбиво улыбнулся, как-то  по-своему  истолковывая  слова
Фуруху, и ответил сквозь смех:
   - Вот чудак-человек! Кто ж об этом не знает!  О  самках  фруктовиков  все
мечтают, потому что они в постели  намного  интереснее  наших  женщин.  Все,
некогда  мне.  Будь  здоров,  сотник!  То  есть,  тьфу,   извини,   конечно,
персональный охранник. Счастливо отдохнуть!
   И помощник султана не оглядываясь зашагал по твердой бегущей дорожке.
   "Зачем по ней шагать? - мелькнуло в голове у  Фуруху.  -  Она  же  и  так
быстро едет".
   Потом он, рассеянно оглядывая комнату за комнатой, познакомился со  своей
роскошной тюрьмой. Ему очень понравилась широкая мягкая  кровать  и  крепкие
лавки из сарателлы вокруг стола, на котором громоздился  необъятный  бочонок
чорума и две кружки. Еще больше ему понравились морозный шкаф  для  хранения
пищи, весь полный фруктов, овощей и орехов, отличная купальня и  удивительно
остроумно сделанное отхожее место. Он быстро сообразил, что здесь, как  и  в
купальне, следует время от времени выпускать из стены  текучую  струю.  Лишь
обозрев несколько раз все это великолепие, он слегка пообвыкся, успокоился и
смог приступить к еде.  Чорума,  конечно,  выпил  изрядно.  Наконец  лег  на
постель, подавшуюся под спиной, как весенний мох, и невольно задумался:  что
же такое происходит? С ним, с султанами, с их помощниками, со всей планетой.
Мысли текли легко, плавно,  даже  весело.  Но  вдруг,  словно  порыв  ветра,
налетела  ужасная  тревога  и  смешала  все.  Загадочные   слова   почему-то
обеспокоили его еще сильнее, чем прежде.
   Фуруху встал, выглянул в окошко, убедился, что охранник  стоит  далеко  и
слышать ничего не может, потом подошел к зеркалу  и,  глядя  самому  себе  в
глаза, тихо, но медленно и внятно проговорил еще  раз  те  самые  непонятные
слова, из-за которых он и оказался здесь:
   - Найдите Язона динАльта. Скажите, все это сделал Теодор Солвиц.

   ГЛАВА ВОСЬМАЯ

   Лаву в разломах изучали долго и нудно.  Среди  пиррян  не  было  штатного
сейсмолога, так что в теории все они, даже слегка  поднатаскавшийся  дорогою
Язон,  уступали  моналойскому  специалисту,  но  чисто  практически   каждый
пиррянин был более  чем  хорошо  знаком  и  с  порядком  действий  во  время
извержения, и со следами, которые оставляет кипящая магма, разрушая поселки,
уничтожая шахты, возвращая недрам уже добытую нелегким трудом  металлоносную
породу. А сколько островов в океане Пирра было потоплено или  вновь  создано
заново именно благодаря вулканам! В общем, пирряне могли иной раз не  суметь
сформулировать так четко, что произошедшее на Моналои извержение было именно
эффузивного типа с некоторыми элементами эксплозивного характера, но то, что
горы здесь не столько взрывались, сколько истекали горячей  и  очень  жидкой
лавой, -  это  они  видели  невооруженным  глазом  и  сразу.  Точно  так  же
спасатели, прибывшие из Мира Смерти, запросто могли перепутать виды и  формы
брекчий, то есть застывших наслоений глыб, но никогда в жизни  не  наступили
бы на начавшую твердеть лавовую корку, если сохранялась  еще  хоть  малейшая
опасность провалиться сквозь нее в огненный поток.
   Моналойский сейсмолог с внешностью университетского профессора  почтенных
лет долго водил всех интересующихся вдоль разломов и  остекленевших  лавовых
рек, размахивал  руками  и  без  устали  сыпал  специальными  терминами,  не
удосуживаясь порою разъяснять их смысл:
   - Вот вам типичный пример пахоэхоэ...
   А эта корка типа "оа" ясно говорит нам о том,  что  температура  лавы  не
превышала девятисот градусов...
   Пожалуйста, взгляните вот на те конусы разбрызгивания, они же просто  как
из учебника геологии!..
   А теперь попрошу вас обратить внимание на  бомбы  и  лапилли  вон  в  той
древней кальдере...
   Собственно, он и не ждал от пиррян никаких ответов, он разговаривал сам с
собою. Точнее, даже не так - он вел экскурсию по любимому музею, умилялся на
знакомые экспонаты, радовался встречам с  ними,  как  со  старыми  друзьями,
упивался собственными знаниями. В общем, толку  от  него  было  мало.  Язон,
правда, старался соответствовать и пару раз ввернул несколько словечек,  как
это принято у вулканологов, на гавайском языке. Однако услышан не был,  и  в
итоге, не выдержав, задал прямой вопрос:
   - Уважаемый, все это безумно интересно, но вы бы лучше сказали нам, когда
ожидается следующий всплеск сейсмической активности.
   Старик ученый от такой наглости замолчал, словно выключенный передатчике,
задумался на  несколько  секунд  и  вдруг,  вовсе  не  обидевшись,  смиренно
сообщил:
   - Мы просчитали вероятность с учетом огромного числа факторов и пришли  к
выводу, что очередного извержения следует ждать  примерно  через  три-четыре
дня. До этого все должно быть тихо.
   - Добрая информация,  -  похвалил  Язон.  -  А  вот  скажите  тогда,  эти
подземные монстры не могут спровоцировать  извержение  раньше  ваших  научно
рассчитанных сроков?
   - Ну, если учесть, что мы недостаточно осведомлены о  природе  названного
вами феномена, - солидно начал сейсмолог, - то логично было бы  предположить
следующее. Любезные вам монстры способны на  все.  Однако  результаты  наших
наблюдений, обобщенных статистически, показывают: до сих пор именно  монстры
шли на поводу у вулканов, а не наоборот. Посему уж  три-то  денька  придется
нам выждать, господа. Так я полагаю.
   Удивительно мило разговаривал этот ученый, приятно было побеседовать. Но,
с другой стороны,  изъяснялся  он  невыносимо  длинно,  а  у  пиррян  -  дел
невпроворот. Три дня до извержения - разве это срок?
   "Только бы ребята успели со  своим  жаропрочным  оборудованием!  -  думал
Язон. - Иначе даже не представляю,  что  делать.  Впрочем,  все  равно  надо
взглянуть на этих монстров заранее, хоть одним глазком".
   Язон надеялся, что такое возможно, и сказал сейсмологу:
   - Я вот  вижу,  главный  ваш  вулкан  продолжает  куриться.  Как  вы  его
называете?
   - Гругугужу-фай.
   - Это слишком длинно, - пожаловался Язон. - Можно просто Фай?
   - Можно, - ответил сейсмолог,  -  но  это  будет  крайне  нелепо.  Фай  -
по-нашему и означает "вулкан".
   - А-а-а, - протянул Язон. - Ну, тогда я буду говорить просто  "Гру".  Так
вот ваш Гру смотрит в небо открытым жерлом. Значит, поднявшись в воздух,  мы
сумеем заглянуть ему в кратер и увидеть жидкую  лаву.  А  где  лава,  там  и
монстры, или я не прав?
   - Скажем так, не совсем, - осторожно заметил сейсмолог. - Но шанс увидеть
этих существ у вас есть. Дерзайте,  молодой  человек.  Лично  я  с  вами  не
полечу, стар уже. А разрешения подите спросите у господина Крумелура. Вон он
стоит рядом с кораблем.
   - Какое разрешение? Вы что, серьезно? Думаю, с  этим  проблем  не  будет.
Иначе зачем мы сюда летели?
   Однако все оказалось не так просто.
   - Ох, погодите вы  в  самое  пекло  лазить!  -  неожиданно  воспротивился
Крумелур. - Изучите все тщательно, соберите данных побольше, подготовьтесь -
вот тогда... Что за торопливость такая? Я не понимаю.
   Но пирряне, слышавшие их разговор, тут же приняли  сторону  Язона.  И  не
только из солидарности - просто они всегда рвались в бой, а всякое ожидание,
всякая неторопливость и нерешительность претили обитателям  Мира  Смерти.  В
общем, Крумелура заклевали с четырех сторон, и он  сопротивлялся  все  более
вяло:
   - Соваться в кратер действительно небезопасно, - продолжал твердить он. -
Дождитесь подкрепления. Со специальным оборудованием легче будет.  И  потом,
неужели вы не видите? Вот, смотрите: помимо главного извержения,  здесь  еще
наблюдались прорывы базальтовой магмы трещинного типа.  Есть  смысл  копнуть
для начала именно эти следы. Без всякого, кстати, риска для корабля и людей.
   "Ну вот и этот уже вулканологом заделался, - подумал Язон. -  И  главное,
нашел чем пиррян привлечь! Работой без риска. Смех  один!  А  вообще,  не  к
добру такая повальная грамотность. Зубы он нам заговаривает. Не станет  этот
хитрый бизнесмен переживать за наши корабли и даже  за  наши  жизни.  Что-то
свое не дает ему покоя. Значит, надо непременно дожать господина  Крумелура.
Ну что ж, держись, дружок!"
   Язон умел убеждать, и хоть дискуссия  затянулась,  он  в  итоге  все-таки
отспорил право пиррян совершить полет над кратером Гругугужу.
   Потом долго ждали Бруччо,  который  увлеченно  лазил  по  траве,  собирая
образцы местной флоры и фауны. С каждою находкой пиррянский биолог удивлялся
сильнее, и сильнее, что выражалось во все более громких восклицаниях.
   - В чем дело, Бруччо? - спрашивали его.
   Но он пока только отмахивался:
   - Погодите, друзья,  погодите!  Я  еще  не  полностью  разобрался.  Здесь
кроется уникальный феномен.
   И все-таки пришлось оторвать Бруччо от его изысканий - он был нужен  там,
в кратере.
   - Может, именно монстры стали причиной  твоего  феномена?  -  предположил
Язон.
   - Нет, - уверенно ответил биолог.
   Он не стал ничего объяснять,  но  все  время  был  молчалив  и  о  чем-то
напряженно думал.
   Арчи выглядел еще более отстраненным. Он успел  проанализировать  спектры
излучения  двух  местных  солнц,  сопоставил  эти   данные   с   показаниями
магнитометров,  тщательно  замерил  уровень  космической  радиации,   весьма
существенный изза слишком тонкой  атмосферы  Моналои.  Наконец  добрался  до
любимой темы - влияния  гравимагнитных  полей  на  психофизические,  нащупал
нечто и буквально впал в транс. В общем-то, его можно  было  и  не  брать  к
вершине вулкана. Но, отключившись на секунду от тяжких дум и  услышав,  куда
все собрались, Арчи заявил, что полетит непременно. Ну и, конечно, не один.
   Миди, как и Мета, не очень-то любила отпускать своего супруга  в  опасные
экспедиции. Волновалась так, что легче было самой сопровождать его  повсюду.
А  тут  еще  помогла  навязчивая  идея  Язона  использовать   телепатические
способности для установления контакта с иным разумом. Если это вообще  разум
- то, с чем они столкнулись.
   Словом, команда подобралась ударная: Крумелур, Язон,  Керк,  Мета,  Стэн,
Бруччо, Арчи и Миди. Отправились на самом мощном из  наличных  суперботов  с
изрядным общим энергоресурсом и убедительным  количеством  жидкого  гелия  в
боевых емкостях.
   Высокий  и  красивый,  как  искусственно  построенная  пирамида,   вулкан
Гругугужу-фай сочился едким  и  очень  густым  белым  дымом,  походившим  на
сметану, вытекающую из переполненной банки. Дым действительно не  поднимался
вверх, как положено всякому порядочному дыму, а сползал по склонам в  долину
неопрятными, рваными клочьями.
   В эту плотную пелену пирряне нырнули, как в воду. И сразу стало темно,  а
при взгляде вниз, в кратер, показалось, что дымовая завеса вовсе и не белая,
а скорее наоборот - черная. И красноватые зловещие сполохи плясали  по  этим
темным клубам. Бурлящий  кошмар  преисподней  открывался  взорам  в  глубине
кратера.
   - Опускаемся? - спросил Керк.
   - Конечно, - кивнул Язон.
   Они стали медленно опускаться. Ближе чем в  пяти  метрах  от  поверхности
жидкой лавы приборы не посоветовали им находиться. Включение  гравимагнитной
защиты означало бы отсутствие полноценной возможности для наблюдений  и  тем
более для предполагаемого контакта. Поэтому супербот завис  над  раскаленным
озером магмы в строго рекомендованной точке,  после  чего  были  предприняты
попытки различных воздействий на зеркало расплава. От примитивных плазменных
зарядов и плевков жидкого гелия до модулированных радиосигналов  "SOS".  Что
именно в итоге подействовало, так и не удалось понять,  однако  внезапно  из
нескольких точек - позднее, в записи, их насчитали семь - появились те самые
существа.
   Их агрессивные намерения ни у кого не вызвали сомнений.  Упругие  могучие
тела, с настоящими (на взгляд) мышцами, перекатывающимися под настоящей  (на
взгляд) кожей, рвались вверх в отчаянных прыжках. Из каких же материалов все
это сделано?! Руки-клешни упорно, настойчиво стремились к броне  корабля,  и
когда один из монстров дотянулся-таки, допрыгнул, достал -  дыра  в  обшивке
получилась  ого-го:  длинная,  глубокая,  с  жуткими  оплавленными   краями.
Монстров полили добрым количеством жидкого  гелия,  но  супербот  все  равно
стартовал едва ли не на форсаже.
   А когда корабль взмыл выше прежнего и возникшие от резкого подъема потоки
воздуха  разметали  в  стороны  густой  вулканический  дым,  глазам   пиррян
предстала небывалая картина. Нет, не в кратере вулкана - с ним уже и так все
было ясно, - а тоже внизу, но по другую сторону узкого перевала.
   От подножия скалистых гор и до самого  океана,  темная  полоска  которого
синела на горизонте, простирались поля. В полях работали люди, много  людей.
Не просто много - чудовищно  много.  Огромный  человеческий  муравейник.  На
первый  взгляд  совершенно  хаотичный,  но  стоило  лишь  на   пару   секунд
задержаться глазами на каком-нибудь конкретном месте, и вот уже  видно,  как
четко организованы здесь работы. Все грядочки строго параллельны друг другу,
есть и перпендикулярные разделительные линии, на перекрестиях торчат  вышки.
На каждой вышке - по человеку. Это уже не работник - это надсмотрщик. И  еще
много надсмотрщиков внизу, рядом с рабами. Да, именно такое слово выплыло из
памяти Язона. Это были именно рабы, они трудились  тупо  и  равномерно,  как
механизмы. А  если  кто-то  двигался  медленнее  необходимого,  надсмотрщики
погоняли их тяжелыми палками.
   Язон в своей жизни видел много одичавших планет, но такие масштабы  могли
присниться только в кошмарном  сне,  или  это  кто-нибудь  инсценировал  для
фильма о страшном прошлом древней Земли. Но здесь не снимали  кино.  Похоже,
все это было по-настоящему.
   - Вы обратно летите или нет? - небрежно поинтересовался Крумелур,  словно
речь шла о чемто, вовсе его не касающемся. - Почему Мета не уводит корабль и
мы висим тут столько времени?
   - Потому что мою жену, так же как и меня, заинтересовало столь  необычное
зрелище, - честно ответил  Язон,  с  нарочитой  медлительностью  выговаривая
каждое слово. - Это и есть  ваша  знаменитая  тюрьма?  Или  это  твой  очень
серьезный бизнес, Крумелур? Мы никогда не видели ничего подобного.
   - Второе точнее. Перед вами вовсе  не  тюрьма,  а  исправительно-трудовые
плантации для преступников.
   - Однако в ту сторону тоже стекала лава, - ядовито заметил Язон. -  Очень
любопытные следы. Почему бы нам не заняться ими?
   - Потому что там не подходящие для работы условия.
   - Наверно, ты прав, Крумелур, - примирительно  вздохнул  Язон.  -  Ладно,
Мета, полетели назад.
   - О чернота пространства! - возмутился Керк. - Почему вы говорите  только
об этих заключенных? Какие  будут  мнения  по  поводу  главной  задачи?  Вам
понравились наши новые враги?
   - Они хуже шипокрылов, - сказала Мета.
   - Но они и в записи выглядели так же, -  заметил  Арчи.  -  Я  еще  тогда
сказал: придется уничтожать.
   - Я согласен, - подал голос Стэн. - Безжалостно уничтожать.
   - А удастся? - сурово спросил Керк.
   - Думаю, да, - откликнулся Стэн. - Принцип понятен, а мощности их и  наши
- мы прикинем, как только сюда прибудут все.
   - Верно, - сказал Бруччо. - Но не  совсем.  Вряд  ли  мы  их  так  просто
одолеем. Поверьте старику, они слишком похожи на  живых  людей.  И  это  при
температуре в  тысячу  градусов.  Придется  хорошенько  подумать  над  такой
странностью, прежде чем начинать войну.
   - Думает у нас  за  всех  Язон,  -  проворчал  Керк,  явно  не  довольный
усложняющейся ситуацией.
   А Язон не стал реагировать на ядовитое замечание. Мысли  его  были  не  о
предстоящей войне. Совсем о другом.
   - И где же они живут, Крумелур?
   - Кто, вулканические монстры? - не понял тот.
   - Да нет, эти ваши преступники.
   - В бараках. Такие домики небольшие. Их там  много  вокруг  плантаций.  В
каждом поселке есть специальный лагерь для  фруктовиков,  ну,  то  есть  для
преступников, работающих на поле. Можете не сомневаться, у них все нормально
с едой и постелями, климат на Моналои теплый...
   Крумелур словно начал оправдываться. И Язон немедленно перешел в атаку:
   - Часто они у вас умирают?
   - Случается, - ответил Крумелур уклончиво.
   И вдруг вскинулся:
   - А какое это имеет значение?! Вы что, из комиссии по правам человека?
   - Я - член комиссии по правам человека в Лиге Миров, - неожиданно объявил
Керк, слегка преувеличивая свои полномочия. Он всего лишь пару раз  принимал
участие в работе этой комиссии, как человек, имевший касательство ко  многим
весьма щекотливым проблемам Галактики.
   Крумелур растерялся и некоторое время глупо открывал рот,  не  говоря  ни
слова. Потом справился с собою и отчеканил:
   - Разговоры с членами подобных  комиссий  мы  ведем  только  при  наличии
соответствующих документов. А  помимо  личного  удостоверения,  если  хотите
знать, требуется  еще  предписание  и  рекомендательные  письма  на  двух  -
подчеркиваю - двух человек! Поодиночке с инспекцией  не  ездят.  Кто  у  вас
второй?
   - Ну, допустим, я, - пошутил Язон. - Успокойся Крумелур, ты же знаешь, мы
не с инспекцией приехали. Но я уже понял, у тебя тут не все в порядке. А это
плохо. Инспекция может нагрянуть и  без  предупреждения.  Подумай  об  этом.
Монстры, фрукты, деньги - все хорошо, Крумелур, все прекрасно.  Но  о  людях
тоже иногда надо вспоминать, разве нет?
   - Ладно, не лечи меня, Язон, - немного странно отозвался Крумелур.
   Подобные выражения бытовали, например, среди уголовников на Кассилии. Но,
говоря это, руководитель планеты уже практически успокоился.
   - Я только о людях, между прочим, и думаю, - добавил он, тяжко  вздохнув.
- Иначе-то как же?..
   Супербот садился обратно на зеленое поле. Остававшиеся внизу пирряне явно
готовы были сообщить какие-то новые интересные сведения.  Да  и  прилетевшим
было о  чем  рассказать.  В  общем,  работа  закипела.  Крумелур  посмотрел,
посмотрел и вдруг спросил с ноткой отчаяния в голосе:
   - Друзья мои, но вы все-таки справитесь с этими гадами из лавы?
   - Конечно, справимся, - улыбнулся  Язон,  -  если  только  вы  мешать  не
будете.

   ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

   Ближе к вечеру появились фермеры.  Это  была  целая  делегация,  прибытия
которой моналойский  руководитель,  похоже,  не  ждал.  Но  все-таки  служба
внешнего наблюдения успела его предупредить  о  приближении  посторонних,  и
Крумелур  заблаговременно  скомандовал  всем  пиррянам  нацепить  те   самые
дурацкие шапочки, то есть искусственные лысины. Исключение  составили  Стэн,
добровольно побрившийся наголо, и еще трое оставшихся внутри кораблей -  эти
поклялись ни под каким видом наружу  не  выходить.  Любопытство  никогда  не
входило в список характерных особенностей  пиррян,  а  вот  свойственное  им
обостренное чувство опасности, как всегда,  обязывало  при  появлении  любых
чужаков держать руку на пусковых кнопках. Даже если вновь прибывшие выглядят
абсолютно мирно.
   Пирряне между собой называли новых персонажей чужаками и посторонними, но
в действительности именно фермеры были здесь хозяевами, во всяком случае, до
тех пор, пока не  произошла  трагедия.  А  теперь,  узнав,  что  в  их  края
пожаловал сам Крумелур, аборигены пришли выяснить, сколько же времени еще их
угодья будут закрыты для сезонных работ. Разозленными или расстроенными  они
не выглядели, но озабоченными - определенно. Озабоченность просвечивала даже
сквозь не сходившие с их лиц улыбки.
   Как выяснилось,  вся  территория  бедствия  уже  вторую  неделю  оцеплена
солдатами правительственных войск в целях  безопасности  и  для  обеспечения
наиболее эффективной деятельности исследовательских групп. Ну  а  солдаты  -
совсем не тот народ, от которого можно  добиться  хоть  маломальски  внятных
объяснений. Не  знали  фермеры  толком  ни  о  причинах,  ни  о  результатах
происходящего, ни о своих собственных перспективах. Вот  и  осталась  у  них
надежда  только  на  большое  начальство.  Командировали   для   встречи   с
руководителем самых умных и разговорчивых. Так они сами заявили.
   Но и Крумелур  никаких  конкретных  сроков  ходокам  не  назвал,  вообще,
похоже, не собирался  сообщать  ничего  нового.  Улыбки  фермеров  сделались
совсем растерянными, однако уходить делегаты не торопились.  Нет,  появление
новых машин, упавших с неба, вовсе не радовало их, они ждали слов  утешения,
потому что чувствовали: отчуждение их земель катастрофически затягивается, и
урожай может просто погибнуть.
   Разговор шел на моналойском, и смысл фраз до пиррян не доходил,  конечно.
Однако интонации были красноречивее слов, и никакого  знания  языка  тут  не
требовалось. К тому же  весьма  способный  по  части  лингвистики  Язон  уже
составил в голове краткий словарик основных местных терминов и  усвоил  даже
отдельные грамматические конструкции. Благодаря  чему  сумел  понять  больше
других. То, например, что Крумелур многое скрывает  от  местных  жителей,  в
частности не хочет говорить им, кто такие пирряне. "Кто, кто! Какая разница!
Просто еще одна группа ученых  и  спасателей,  присланных  руководством",  -
примерно так перевел для себя Язон раздраженный  ответ  моналойского  босса.
Интересно, почему нельзя сказать правду?
   "Ну что ж, раз мы еще одна группа местных  ученых,  -  рассудил  Язон,  -
попробуем использовать это в собственных целях".
   Напрягши все свои языковые способности, он  придумал  нехитрую  фразу  на
моналойском и обратился к тому из фермеров, который показался ему  смышленее
других:
   - Вы видели то, что здесь было?
   - Да, - кивнул фермер.
   - Скажите мне. Я знаю мало. Я хочу знать больше.
   И он увлек фермера за собою, вроде как подальше от шума и суеты, на самом
же деле,  конечно,  подальше  от  Крумелура.  А  тот  вроде  и  почувствовал
неладное, но, будучи занят разговором с остальными,  счел  несолидным  сразу
бежать следом  за  каким-то  отошедшим  в  сторону  "специалистом"  -  хотел
сохранить лицо.
   - Мы прилетели с другой планеты, - сообщил Язон главное и быстро спросил:
- Вы говорите на эсперанто?
   От общения на моналойском толку все равно было бы мало.
   - Я сразу догадался, - шепотом ответил фермер, - но вот на эсперанто я, к
сожалению, не говорю.
   Однако сожалеть было  явно  не  о  чем.  Эту  фразу  фермер  произнес  на
меж-языке, И тут же воровато оглянулся.
   Крумелур уже не слышал их, но на всякий случай  фермер  предложил  отойти
еще дальше, к застывшим лавовым потокам для якобы внимательного их изучения.
   - Я еще по этим кораблям смекнул, что вы из  другой  части  Галактики,  -
быстро-быстро говорил фермер. - У нас таких не делают. Вы инспектор?
   - Нет, - сказал Язон, -  мы  спасатели.  Мы  прилетели  сюда  по  просьбе
господина Крумелура спасать ваш мир от этих жутких монстров,  вылезающих  из
недр планеты.
   - Очень жаль, - проговорил фермер. -  Давайте  познакомимся.  Меня  зовут
Уризбай.
   Язон  не  понял,  о  чем  именно  сожалеет  Уризбай,  но  от   знакомства
отказываться не стал и вежливо представился в ответ:
   - Язон динАльт.
   - Очень жаль, что вы  не  инспектор,  -  пояснил  свою  предыдущую  мысль
Уризбай. - Я, быть может, единственный, кто еще способен рассказать правду о
Моналои. А ведь на нашей планете не все в порядке.
   - Ну, знаете, - сказал Язон, - это видно невооруженным глазом.
   - Да не о вулканах речь и не о монстрах, - раздраженно отмахнулся фермер.
   - Так и я не о вулканах говорю, - согласился Язон. - Мне, например, очень
не  понравились  ваши  плантации.  Ваши  спасатели,  похожие  на  карателей.
Загадочная скрытность  вашего  руководства,  огромные  деньги,  которые  они
получают за что-то, вряд ли действительно за торговлю фруктами...
   - Действительно за торговлю фруктами, - отозвался, как  эхо,  Уризбай,  а
потом  воскликнул,  будто   проснувшись:   -   О   Тени   Алхиноя!   Да   вы
понаблюдательней иного инспектора будете! Вот только не понимаете  главного.
Откуда вам! Но я постараюсь объяснить, если смогу и успею.  Думаю,  Крумелур
позволит нам пообщаться минут пятнадцать-двадцать. Главная беда в другом: я,
к сожалению, не все помню.
   Вроде бы в таком контексте следовало сказать "не  все  знаю",  однако  он
сказал именно "не все помню", хотя  внешне  совсем  не  походил  на  старого
маразматика.
   - Пойдемте дальше вдоль этих  проклятых  лавовых  следов.  И  пожалуйста,
выслушайте меня внимательно. Вопросы зададите позже,  если  успеете.  Ладно?
Вас устраивает такая схема разговора?
   - Пока - да, - ответил Язон дипломатично.
   - Ну так вот. Крумелур и прочие фэдеры - не коренные жители  Моналои.  Мы
зовем фэдерами не только пятерых правителей, но и всех шерстяных, стоящих  у
власти. Их не так много на самом деле. Я не помню, сколько именно. Но именно
они, пользуясь техническим превосходством, захватили эту планету и извлекают
теперь невиданную прибыль.
   - Я все это уже понял, - счел возможным вклиниться Язон. -  А  вот  слово
"фэдеры" для меня новое. Можно, я буду перебивать вас в подобных  ситуациях?
Сами говорите, времени мало. Расскажите лучше, чем они тут  занимаются,  эти
фэдеры.
   - Хорошо. Так  вот.  Источником  дохода  действительно  являются  фрукты.
Прежде всего айдынчумра. А поначалу дело было  так.  Наши  предки  прилетели
сюда первопоселенцами. Много веков назад. Они сразу поняли,  что  Моналои  -
удивительная  планета.  На  этой  земле  абсолютно  все   чувствовали   себя
счастливыми. Здесь никогда не было не только войн и насилия, здесь  даже  не
убивали животных. И сами моналойские твари не убивают друг друга. У нас  нет
хищников. Понимаете, насколько это уникальный мир?!
   - Понимаю. Но пока с трудом, - ответил Язон  на  этот  явно  риторический
вопрос.
   Уризбай смерил его долгим взглядом, но комментировать не стал,  а  просто
продолжил прерванный монолог:
   - Однако за все надо платить. Правильно?
   Да, мы не знаем болезней, но наша  полная  жизнь  составляет  сорок  пять
оборотов планеты вокруг светила. Да, мы не знаем  горя  и  бед,  но  за  это
мудрая моналойская природа что-то сделала с  нашей  памятью.  Мы  не  помним
своей истории, мы забываем то, что было несколько лет и даже месяцев  назад,
некоторые ухитряются  забывать  события  недельной  давности.  И  они  самые
счастливые. Чем меньше  помнит  человек,  тем  чаще  он  улыбается.  Вы  уже
заметили, наверно, как часто улыбаются моналойцы.  Мы  очень  хорошо  всегда
жили. Радостно.
   Слово "радостно" Уризбай произнес с особой грустью. Да и вообще  концы  с
концами в его рассказе явно не сходились.  Неумеренно  улыбчивых  моналойцев
Язон увидел впервые лишь сейчас. Значит, остальные были кем-то еще? То  есть
не совсем моналойцами. Однако с вопросами явно не следовало спешить.
   - Нам были совершенно не нужны другие миры и другие народы,  -  продолжал
фермер. - Нам было очень хорошо здесь. Но потом прилетели эти,  фэдеры.  Они
внесли ужасную смуту в формировавшийся веками уклад жизни. Да, мы продолжали
возделывать поля, но им казалось,  что  работа  идет  слишком  медленно,  им
требовалось гораздо больше фруктов  за  гораздо  меньшее  время.  У  нас  не
получалось. Мы привыкли работать с радостью и  вовсе  не  хотели  превращать
жизнь в погоню за странной целью и в непрерывное мучение. К тому же мучение,
как известно любому, сокращает жизнь. А фэдеры вдруг поняли, что  ничего  от
нас не добьются. Тогда они привезли сюда  много  людей,  чтобы  те  работали
вместо нас. Пришлых трудяг они называли броцлингами, но потом мы узнали, что
на языке фэдеров это слово означает "преступники", и в моналойском привилось
совсем другое прозвище - фруктовики. Или шерстяные. Вы знаете, почему?
   - Знаю, - сказал Язон.
   - Мы их не  любим,  -  проговорил  Уризбай,  как  бы  извиняясь  за  свою
нетерпимость. - Они просто неприятны нам. Но преступниками мы их никогда  не
считали. И с самого начала не возражали в принципе  против  их  присутствия.
Ведь на нашей планете всегда и всем хорошо. Этот мир добрый, он  любит  всех
людей, и в нем нет места злу. А злые тени, которые есть у каждого из нас,  -
ведь любой предмет отбрасывает тень, - обретают реальность и плоть только  в
Алхиное. Мы верили в это  всегда,  потому  что  добра  и  любви,  излучаемых
планетой Моналои, хватало на всех. И должно было хватить также на  тысячи  и
тысячи новых людей, привезенных фэдерами. Однако  все  оказалось  совсем  не
так.
   Новые люди стали жить и работать  по-другому.  Само  наблюдение  за  ними
причиняло нам боль. Точнее, не всем нам.  Вот  когда  мы  узнали,  что  люди
бывают очень разными. "Многие из тех, кто вместе с нами  с  самого  рождения
питался айдын-чумрой и другими фруктами, - многие! - оказались  способны  на
насилие и даже на убийство. Весь наш  мир  перевернулся  с  ног  на  голову.
Моналойцы, которые до этого были фермерами и только  фермерами,  разделились
на  несколько  классов:  одни  сделались  султанами,  другие  охранниками  и
надсмотрщиками, а третьи продолжали все-таки  возделывать  свои  поля.  И  с
каждым годом становилось все понятнее: как раз фермеры-то теперь никому и не
нужны. Нет, нас не убивали, просто создали такие условия, что мы сами начали
потихонечку вымирать. Медленно, незаметно. Мы ведь по-прежнему  верны  себе:
по-моналойски улыбаемся  и  радуемся  каждому  новому  дню,  каждому  новому
фрукту.
   - Стоп, - сказал Язон. - Если вы  улыбаетесь  и  радуетесь,  то  о  каких
невыносимых условиях жизни идет речь? Вы сами себе противоречите.
   - Вот именно - противоречим, - кивнул Уризбай. - Мы бы и не  поняли,  что
произошло, если бы не еще одно событие. Несколько лет тому назад на  Моналои
доставили большую партию замороженного мяса. Мы не едим мяса, я уже говорил,
мы даже не знали, что это такое, а тут вдруг получилось, что попробовали.  И
оказалось: от мяса у нас просыпаются воспоминания. Мясо  делало  нас  совсем
другими людьми. Понимаете?  То,  что  мы  узнавали,  жуя  розовато-сиреневые
сказочно вкусные кусочки, пугало нас до полусмерти, но отказаться  от  этого
знания было тем более невозможно. Мы заболели "мясной болезнью". Так принято
говорить на людях, хотя каждый из нас понимал, что  все  наоборот  на  самом
деле. То есть животная пища для нас - лекарство.
   А фэдеры прослышали об этом и начали в панике конфисковывать у нас честно
заработанную экзотическую еду. Оказывается,  это  особенное  мясо,  даже  не
совсем мясо. Оно, видите ли, и на  планету-то  попало  по  ошибке,  а  уж  к
фермерам - тем паче, не полагается нам такого кушать. Почти  из  всех  домов
мясо было полностью экспроприировано. Только я один  и  сумел  припрятать  в
укромном местечке изрядное количество. Другие,  кому  не  удалось,  пытались
после убивать местных животных и употреблять в пищу. Ради новых  знаний  они
решались  на  жуткое  злодеяние,  но  ожидаемого  эффекта  не   последовало.
Некоторые даже рискнули попробовать человечины. Но и она не помогла.  Видно,
то мороженое мясо было каким-то совершенно особенным.
   История с мясом показалась Язону страшно знакомой, но  он  никак  не  мог
вспомнить, на какой  же  планете  водились  подобные  деликатесные  зверюги.
Поискать в электронной библиотеке? Но по какому принципу?  Ведь  нет  же  ни
одной привязки!
   - Вы не слушаете меня? - осведомился фермер,  поймав  явно  отсутствующий
взгляд Язона.
   - Нет, нет, я очень внимательно слушаю.
   - Я говорил о том, что к убийцам и людоедам тоже не вернулась их  память.
И люди стали вновь забывать обо всем, что успели вспомнить. Только я да  мои
ближайшие  друзья  и  родственники  продолжали  регулярно   жевать   кусочки
волшебного мяса. Мы поддерживали и до сих пор поддерживаем в себе знания  об
истине. Собственно все,  что  я  рассказал  вам,  это  и  есть  проснувшиеся
воспоминания, другие ни за  что  не  расскажут  вам  этого,  они  вообще  не
стремятся к общению, а если вы станете  задавать  вопросы,  услышите  всегда
один и тот же ответ: "У нас все прекрасно, наш мир самый лучший среди  всех,
мы счастливы всю нашу полную жизнь". Вот так.
   Он помолчал немного, как бы отдыхая.
   - А меж тем на планете беда, я чувствую, все гораздо хуже, чем можно себе
представить. Помню, однажды, когда мяса было еще много, я понял нечто  самое
страшное, но теперь снова забыл. А мясо приходится экономить, и мне  уже  не
удается вспомнить наиболее важную, но навек ускользнувшую мысль.  Вы  должны
мне помочь, Язон. Вы должны разобраться в том, что  происходит  на  Моналои.
Монстры, которые полезли из-под земли, - это нечто новое.  Возможно,  они  -
просто новые завоеватели  нашей  прекрасной  и  такой  заманчивой  для  всех
планеты. Кто только не зарился на  нее!  Но  главное  сегодня  -  совсем  не
монстры. Я чувствую это. Главное - понять, чем Моналои так привлекает  всех,
откуда берут фруктовиков, кто такие фэдеры, почему они не  хотят  возвращать
нам память... Вы, Язон, должны разобраться в  истоках  зла,  появившегося  в
этом мире. Это и есть самое главное, поймите...
   Язон уж было хотел объяснить Уризбаю, откуда берут фруктовиков, насколько
это  было  известно  ему  со  слов  Крумелура,  но  тут  фермер   неожиданно
воскликнул:
   - А вот, кстати, и Крумелур! Он уже идет сюда. Почуял что-то. Я прекращаю
говорить на межязыке. Он запрещен  здесь  властями.  Почему?  Это  еще  одна
загадка, которую я не успел разгадать. Но однажды вспомнил, что меж-язык был
нашим вторым наиболее употребимым  наречием.  А  первым  служил  язык  тафи,
который теперь и  превратился  в  моналойский.  Между  прочим,  выучите  его
обязательно,  это  очень  простой  язык,  а  без  него  вы  не  сможете  тут
работать...
   - Ну что? - спросил Крумелур, подходя вплотную. - Кто кому рассказывает о
случившемся?
   - Взаимно, - сказал Язон. - Уризбай поведал много  интересного.  А  кроме
того, я попутно изучаю местный язык, а сам в качестве  благодарности  вселил
некоторую надежду в душу этого несчастного фермера.
   - Несчастного? - удивился Крумелур. - На Моналои все  счастливы.  Неужели
он сам назвал себя несчастным?
   - Нет, конечно, - поторопился Язон загладить  свою  ошибку.  -  Просто  я
чисто по-пиррянски сделал собственный вывод: человек, не имеющий возможности
заниматься любимым делом, несчастен по определению.
   - В сущности, ты прав, - согласился Крумелур. - Но у этого  фермера  есть
возможность работать. Просто площади его посевов  временно  сократились.  Не
велика беда. К тому же никто не запрещает  ему  осваивать  новые  земли.  На
Моналои все богаты, все обеспечены, на Моналои всем хорошо.
   - И фруктовикам? - небрежно поинтересовался  Язон,  специально  произнося
это новое для него слово по-моналойски.
   - При чем здесь фруктовики? А точнее, преступники.  Дались  они  тебе!  -
разозлился Крумелур. - Пойми,  есть  полноправные  жители  Моналои.  А  есть
просто временная наемная рабочая сила.  Этим  не  должно  быть  хорошо.  Они
заслужили наказания.
   - Понятно, - кивнул Язон.
   Он не хотел больше спорить. А Уризбай стоял молча, рядом -  на  эсперанто
он действительно ни слова не понимал и глупо улыбался.
   - Слышь, фермер, - Крумелур высокомерно потрепал его по щеке.  -  Забирай
своих и иди. Все будет хорошо. Если группа Язона возьмется за дело  всерьез,
мы тут всех монстров за неделю одолеем. И земли твои вернутся.
   Крумелур говорил простыми фразами, и Язону показалось, что он понял все.
   Уризбай улыбнулся еще шире и,  прежде  чем  развернуться  и  окончательно
уйти, коротко, но выразительно подмигнул  Язону.  Крумелур  не  заметил  или
сделал вид, что не заметил. Неужели  он  не  догадался,  что  тут  проходила
беседа  двух  заговорщиков?  А  что,  если  это  он  сам  все  и  подстроил?
Элементарная провокация. О высокие звезды! Кто их разберет,  этих  фермеров,
каковы они на самомто деле? Пора, пора уже рвануть за перевал  и  поговорить
там с так называемыми фруктовикамиброцлингами!  Тем  более  что  Язон  успел
заметить даже с высоты птичьего полета: они все поголовно  были  волосатыми,
значит... скорее всего не лишены памяти. С чего он взял, что это связано?  В
чем тут логика? Язон не понимал пока, но чувствовал,  что  в  своей  догадке
близок к истине.
   Размышления прервал Крумелур.
   - Ладно, давай теперь рассказывай, что твои люди успели сделать за  день,
какие новые сведения получили.
   - Есть кое-что, - ответил Язон. - Только пошли в корабль. Выводы, которые
сделал Арчи, нужно демонстрировать на экране,  да  и  опыты  Бруччо  намного
интереснее наблюдать в лаборатории, а не выслушивать про них  объяснения  на
пальцах.
   - Пошли, - не возражал Крумелур.
   Впрочем, демонстрация достижений науки быстро надоела моналойцу. (Или  не
моналойцу? Наверное,  надо  называть  его  теперь  фэдером,  если,  конечно,
перезабывший все на свете Уризбай говорил правду.) А  пирряне  еще  нарочно,
что называется, с  особым  цинизмом  выражались  мудреными  фразами,  сплошь
сселявшими из специальных терминов, и вдобавок обрушивали на Крумелура целый
ворох разнообразных цифр, таблиц и графиков.
   "Главное, показать, - ехидно думал Язон, - работа идет,  а  результаты...
Ну, извини, старина Крум, увидишь на финише.  Промежуточные  открытия,  даже
самые принципиальные, мы будем сообщать тебе так же  подробно,  как  ты  нам
рассказываешь об обстановке на родной планете".
   В сущности, такой подход был справедлив. И Крумелур смекнул,  что  ничего
сильно важного для себя не услышит, поэтому,  поболтавшись  на  корабле  еще
немного - так, из вежливости, он засобирался  вдруг  и  сразу  после  заката
улетел на север, оставив пиррян на ночь одних.
   Идею Язона рвануть через перевал в темное время суток никто  не  одобрил.
Во-первых,  куда  спешить?  Во-вторых,  зачем  вообще  портить  отношения  с
заказчиком? В-третьих, стоит ли распыляться?
   - Давайте решать все задачи по порядку, - решительно предложил Керк.
   - Давайте, - вяло согласился Язон, но в душе остался при своем мнении.
   После разговора с Уризбаем он  еще  тверже  знал,  что  даже  победа  над
монстрами скорее всего неразрывно связана с главной тайной планеты  Моналои.
И разгадка ее скрывается все-таки не здесь, а там, за перевалом.
   "Ладно, еще денек я с вами тут покувыркаюсь, - думал Язон. - А потом  все
равно найду способ перехитрить всех".
   - Что ж,  -  начал  распоряжаться  он  на  правах  научного  руководителя
проекта, - в таком случае предлагаю подвести итоги, а потом  наметить  планы
на завтра. Что у тебя, Арчи? Начни.
   Совещание прошло плодотворно. Арчи, поднаторевший в геологии,  предсказал
с высокой точностью усиление  активности  вулкана  уже  на  следующий  день,
вопреки  прогнозам  моналойского  специалиста.  А  Бруччо   почти   вплотную
подобрался к  разгадке  тайны  местной  растительности.  Не  хватало  совсем
чуть-чуть, чтобы дать полную оценку здешнего симбиоза. И  переданный  Язоном
рассказ Уризбая очень четко укладывался в  концепцию,  которую  разрабатывал
пиррянский биолог. Наконец, Стэн предложил остроумный и  экономичный  способ
борьбы с монстрами, если те перейдут в  контрнаступление.  Суть  состояла  в
том, что обстрел следует  вести  не  струями  жидкого  гелия,  а  небольшими
вакуумно-криогенными  бомбами.  Проведенный  Стэном  расчет  показывал,  что
двухкилограммового заряда того же гелия при условии применения направленного
гравимагнитного обволакивателя окажется вполне достаточно для  выведения  из
строя многотонной туши высокотемпературного монстра.
   Все это было очень здорово, но под конец Язон,  одержимый  идеей  мирного
контакта, а не полного уничтожения, все-таки спросил у Миди, не  удалось  ли
Арчи как-то расшифровать ее ощущения во время того полета над вулканом.  Она
изо всех сил пыталась войти в телепатический контакт с монстрами. По просьба
Язона, который, кстати, предпринял и собственную попытку. Но куда  там!  Все
было втуне.  Он  даже  не  почувствовал  исходящего  от  чужеродных  существ
излучения. У них была какая-то совсем иная,  не  биологическая  природа.  То
есть  у  высокотемпературных  монстров  отсутствовало  биополе  в  привычном
понимании.
   Однако экстрасенсорные способности Миди всегда считались на порядок выше,
и Язон надеялся. Увы, но и Миди  оказалась  практически  бессильна.  Нет,  в
отличие от Язона, она ощутила нечто, исходящее оттуда. Но это  был  даже  не
разговор на чужом языке, а что-то похожее на шелест листвы или  рокот  моря.
Как можно расшифровать бездушные и абсолютно неосмысленные в нашем понимании
шумы? А это оказался именно "телепатический шум" (термин, введенный Миди)  -
далекий, пугающий, зловещий. Тут  и  гениальный  ученый,  такой,  как  Арчи,
просто разводил руками.
   И только Язон по-прежнему не терял надежды на контакт. Он очень устал  за
последние дни, решая сразу десяток проблем, но после разговора с Уризбаем  и
последовавшего за этим совещания почувствовал: завтра, именно завтра  должно
произойти что-то важное.
   А когда Язон заснул, ему приснились  большие  мохнатые  люди  с  фруктами
вместо голов. Стэн бросал в них криогенные бомбы, а люди  радовались  этому,
они превращались в мороженое мясо, начинали с аппетитом жевать  друг  друга,
отрывая зубами куски от самых разных частей тела, и весело кричали: "Мы  все
вспомнили! Теперь мы все вспомнили!" Потом земля под этими людьми  задрожала
и с грохотом треснула. Грохот был настолько сильным, что Язон проснулся.
   Грохот прозвучал на самом деле. Началось очередное извержение.

   ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

   Жизнь  персонального  охранника  Фуруху  становилась  день  ото  дня  все
фантастичнее. Удовольствий и развлечений было  хоть  отбавляй,  а  работы  -
никакой. Во всяком случае, поначалу.  Случались  утомительные  разговоры  со
всякими занудами типа Свампа, только более скучными и еще менее приятными на
вид. Бывали странные  процедуры,  когда  его  погружали  в  сильно  пахнущие
жидкости, светили прямо в глаза разноцветно  мигающими  фонариками,  щекотно
кололи тоненькими иголочками, после чего он обыкновенно засыпал. А  очнуться
случалось и в постели, и в собственной купальне, и даже однажды  за  столом.
Случалось, от всей этой гадости поташнивало, случалось,  болела  голова  или
появлялась ломота в суставах, но в целом по молодости лет он  переносил  эти
издевательства относительно легко и в себя приходил быстро.
   Мало-помалу Фуруху начинал понимать, что его изучают, словно некий  новый
вид животного. Ведь он же какой-то необычный. Один носатый тип в ярко-желтом
плаще еще в самый первый день спрашивал:
   - Почему ты так точно запомнил слова бесноватого? Тебя кто-нибудь  просил
об этом? Тогда почему? Почему? - монотонно допытывался он. - Просто  так  не
бывает! Говори, почему.
   А Фуруху действительно запомнил просто так. Чего они все привязались? Ну,
если до конца честно, он и сам понимал, что просто  так  ничего  не  бывает.
Однако таинственные слова жили в голове Фуруху какой-то  своей  жизнью  -  И
теперь - то же самое: рассказать этим докучливым  людям  или  не  рассказать
что-то новое о себе - зависело не от его воли! А от чьей?!!
   Когда до Фуруху дошел немудрящий смысл его собственного предположения, он
чуть не закричал от  страха.  Ведь  это  же  полнейшее  сумасшествие.  Тогда
получается, что внутри его кто-то  поселился.  Как  в  бесноватых!  Охранник
султана пошутил, общаясь с  Фуруху  через  переговорник,  а  дело  оказалось
нешуточным. Видать, он и впрямь сделался бесноватым.
   Позднее Фуруху успокоился. Догадался каким-то  образом,  смекнул,  что  в
действительности все гораздо сложнее. И, не разобравшись в  главном,  делать
выводы и психовать - просто глупо. Особенно  ясно  это  стало  после  самого
ужасного случая, когда ради очередного эксперимента ему  не  давали  есть  и
пить целых два дня. Или три.  Он  сбился  со  счету,  потому  что  это  было
чудовищно. Фуруху и не знал, что  человеку  может  быть  так  плохо!  Ребята
раньше рассказывали, а он не верил.
   Он лежал, скрючившись на полу, кусал ножки стола из твердой  сарателлы  и
время от времени хрипел сквозь запекшиеся губы:
   - Убейте меня! Убейте меня! Пожалуйста, убейте!
   Больше он ничего сказать не мог. А эти кретины стояли вокруг,  суетились,
цепляли что-то к рукам и к голове. Фуруху было наплевать на них.  Он  просто
хотел умереть. Впервые в жизни.
   Вернули его к нормальному состоянию довольно резко, с  помощью  какого-то
укола, и, если он правильно понял, жестокий  эксперимент  не  принес  ничего
нового этим "фэдерам".
   Он не  знал,  кто  такие  фэдеры,  но  само  словечко  часто  мелькало  в
разговорах, и про себя Фуруху именовал фэдерами всех своих  мучителей.  Надо
же было как-то называть их. Поначалу, например, он придумал кличку  "желтые"
- по цвету этих ужасных блестящих плащей, в которые они вечно выряжались. Но
желтыми были, как правило, те, что делали уколы  и  окунали  его  во  всякую
дрянь, а другие, которые любили поболтать по душам, чаще одевались в  черное
и облегающее, как Свамп.
   Кстати, он уже очень много слов понимал в их языке, я не только в том, на
котором говорили охранники, но и в другом, "макадрильском". Желтые  заметили
это и предложили черным не пытаться  извлекать  выгоду  из  необразованности
подопытного, а шюборот - интенсивно обучать его, раз уж он такой способный.
   Изучение языков было трудным, но интересным занятием. Фуруху  и  какой-то
момент по-настоящему увлекся,  особенно  нравилось  ему  сопоставлять,  "как
странно и даже смешно звучат одни и те же понятия в разных наречиях.
   Наконец, когда первый этап языковой подготовки был пройден,  ему  вручили
специальный обруч, называемый гипноизлучателем, и велели запомнить  слова  и
грамматические правила,  предварительно  надев  эту  штуку  на  голову.  Вот
веселье-то началось! Словно какой-то псих внутри  его  думал  в  десять  раз
быстрее, чем это возможно. Опять Фуруху вспомнил про бесноватых. Но  страшно
уже не было. Было действительно весело. И очень интересно.
   Гипнообруч у Фуруху не забирали даже на ночь, и, очевидно, заразившись от
этих "фэдеров" духом экспериментаторства, он вначале  попробовал  с  обручем
есть. Появились новые вкусы! Потом - пить  чорум.  И  это  было  потрясающее
опьянение! Как любили говорить десятники, очумительный, ломовой кайф. Затем,
не снимая чудодейственного прибора, он взял в руки гынду, на которой  теперь
сам умел играть. О! Фуруху изобразил такое "под чорум  с  обручем"!..  Птицы
слетелись слушать! Впрочем, возможно, птицы ему и примерещились, но в  любом
случае впечатление осталось очень яркое. И наконец, он  рискнул  не  снимать
обруча,  когда  остался  ночью  с  женщиной.  Вот  что  было   по-настоящему
неописуемо! "Ах, если бы еще второй обруч!" - мечтал  Фуруху  -  И  высказав
свою оригинальную мысль очередной пришедшей к нему подруге. С  этого  все  и
началось.
   Подруга была самкой фруктовика.
   К этому моменту  Фуруху  давно  перестал  считать  фруктовиков  грязными,
неопрятными и дикими. Брезгливость сменилась устойчивой  симпатией.  Он  уже
знал, что они практически во всем как люди. То  есть  они  и  вправду  люди,
просто, другой расы. Было теперь в лексиконе Фуруху и такое  слово.  И  вот,
пообщавшись уже с несколькими самками, а к тому же распознав среди  "желтых"
и "черных" нескольких переодетых самцов, он пришел к окончательному  выводу:
фруктовики - более высокоразвитая раса, чем люди  планеты  Моналои.  Как  ни
дико казалось поначалу сознавать такое, двух мнений на этот счет быть уже не
могло. Во всяком случае, у человека,  мало-мальски  разобравшегося  в  общей
ситуации  на  планете.  А  когда  разберешься  мало-мальски,  очень  хочется
разобраться и как следует. Очень - не  то  слово.  Сильнее  всего  на  свете
хочется: сильнее, чем еды, чорума или женщин.
   Впрочем, насчет еды, это он, конечно, загнул... Фуруху вспомнил, как грыз
зубами сарателловые ножки и усомнился в неистребимости своей тяги к знаниям.
Но... Ведь подобного выбора никто перед ним пока не ставил И Фуруху  рискнул
поговорить всерьез. С кем? Понятно, с кем. С  самкой  фруктовика,  точнее  с
пушистой девушкой, как он стал называть их теперь, отучая  себя  от  грубого
прозвища.
   И не случайно именно ей он предложил раздобыть где-нибудь такой же, как у
него,  гипноизлучатель,  чтобы  они  могли  одновременно   и   очень   тонко
чувствовать  друг  друга.  Предложение  это  не  могло  не   удивить   своей
необычностью и послужило неплохой затравкой для разговора.
   В общем, Фуруху не обманулся  в  ожиданиях.  Пушистая  девушка  оказалась
хорошо образованной, как и большинство людей ее расы. Она знала невообразимо
много интересного о других планетах,  звездах  и  звездных  скоплениях.  Она
прочла ему целую лекцию по астрономии и космонавтике Потом перешли  к  делам
земным,  то  есть  моналойским.  В  истории  родной   планеты   для   Фуруху
существовало изрядное количество белых пятен. И похоже было, что к некоторым
из этих тайн не имеют доступа даже фруктовики. Во  всяком  случае,  пушистая
девушка оказалась не в курсе многих важных событий прошлого. Она,  например,
не знала, когда и откуда появились здесь первопоселенцы,  а  также  когда  и
зачем на смену старой,  эмирской  власти  пришла  новая,  фэдерская  Но  она
достаточно  подробно   рассказала   о   самих   фэдерах   Так   называли   в
действительности лишь  нескольких  высших  руководителей  планеты.  Фадер  -
пошведски отец, фэдер - отцы, а все руководство и служба  безопасности,  как
наверху, так и на местах, разговаривают именно на упрощенном шведском языке.
Фуруху уже знал этот язык, но как-то слово "фэдеры",  знакомое  ему  еще  из
моналойского, не соединилось в голове со своим изначальным смыслом. Бывает.
   Ну что ж,  отцы  так  отцы.  Не  слишком  удивился  Фуруху.  Куда  больше
заинтересовало  его,  что  означает  "наверху"  и  "на   местах".   Пушистая
рассказала и об этом. О  северном  материке  Томфастланде  и  экваториальном
Караэли. О спецпомощниках, которые в каждом султанате представляют фэдерскую
власть. О том" что поставлены эти помощники, конечно же,  над  султанами,  а
сами фэдеры стоят над эмир-шахом Зульгидоем.
   Фуруху аж вздрогнул, когда она назвала превеликого сокращенным именем. Не
полагалось
   - Так. Но им, фруктовикам, видно, было наплевать и на это: одно  слово  -
высшая раса!
   В общем, потихоньку вырисовывалось, кто есть кто на  планете  Моналои.  И
это в целом радовало, ведь Фуруху сам начинал чувствовать себя уже не совсем
моналойцем.
   Он изначально был необыкновенным человеком. Выродком, как он  сам  сказал
бы раньше. Федоменом - как,  замирая  от  восторга,  именовал  себя  теперь.
Фруктовикам такие нужны, они его обучат И станут использовать  в  совместных
проектах - Для изучения наук, для освоения  других  планет,  Для  разработки
новых технологий... Так вот  о  каких  должностях  говорил,  надо  понимать,
Свамп, Когда туманно намекал  на  большие  перспективы  молодого  вчерашнего
сотника!
   И Фуруху поделился своими  мечтами  с  пушистой  девушкой.  А  она  вдруг
загрустила. Фуруху не понял отчего. Стал допытываться. Девушка  -  в  слезы.
Что такое?! Его заело, как всегда, - не остановить теперь. Хочу все знать  -
и точка! Вынь да положь мне новую информацию. Девушка  отплакалась,  вытерла
слезы и вдруг проговорила шепотом:
   - Об этом нельзя рассказывать моналойцам, но тебе я расскажу.  Ваша  раса
никогда не сможет выйти  в  космос.  И  ты  никогда  не  сможешь  заниматься
освоением новых планет. Ты привязан к этой, потому что вы  едите  совершенно
другую пищу. Понимаешь...
   Вдруг гримаса боли исказила ее черты. Пушистая девушка поднялась,  быстро
оделась и спросила:
   - Можно, я пойду?
   - Конечно, -  сказал  вконец  растерявшийся  Фуруху.  -  Приходи  завтра.
Хорошо?
   Она не ответила, ушла молча, и Фуруху в который уж раз подивился  сам  на
себя: "Почему отпустил ее? Почему?"
   На следующий день он попросил Свампа прислать ему ту же девушку.
   - Не получится, - сказал Свамп равнодушно.
   - Почему? - удивился Фуруху.
   - Потому что сегодня утром  ей  отрубили  голову,  -  пояснил  Свамп  еще
равнодушнее.
   - Жаль, - сказал Фуруху совершенно не своим голосом.
   Ему вдруг захотелось плакать, что было абсолютно не присуще  и  дико  для
любого нормального моналойского сотника или охранника. С огромным удивлением
он впервые в жизни почувствовал, что ему  жалко  не  собственных  утраченных
возможностей - не удастся встретиться вновь с приятной партнершей, - а  было
ему жаль именно пушистую девушку. Как человека, как личность. Безумно жаль.
   Чтобы сменить тему, Фуруху спросил:
   - Сколько дней я уже провел здесь?
   - Всего лишь двенадцать, - напомнил Свамп.
   - Надо же! - искренне удивился Фуруху. - А кажется, что целую вечность.
   - Еще бы, - со странной усмешкой сказал Свамп.  -  А  уж  мне-то  и  моим
сотрудникам такое подчас кажется, что и произнести страшно...
   Высокий  представитель  фэдеров  выдал  эту  загадочную  фразу  и  словно
прикусил язык. Но Фуруху-то хорошо успел понять его. Конечно, фраза была  не
случайной. Разве такой человек способен обмолвиться? Просто Свампу  хотелось
увидеть реакцию Фуруху. Зачем? Ну, на этот счет у  него  уже  созрела  некая
гипотеза. Все эти сотрудники, и черные, и желтые, а может,  и  сами  фэдеры,
БОЯТСЯ теперь своего бывшего простого сотника. Уж слишком  быстро  он  начал
меняться, ну прямо на глазах. А  убивать  не  хотят  -  уникальный  экспонат
пропадет! Да что экспонат! Им бы, поди, и  не  удалось  убить  его.  Раз  уж
Фуруху такой уникальный, значит, сумеет за себя  постоять.  Или  кто-то  еще
вступится за него. Уж это точно.
   - Когда ты последний раз говорил с Язоном динАльтом? -  внезапно  выпалил
Свамп.
   - Что? Так звали эту пушистую девушку? - глупо спросил фуруху, и только в
следующую секунду  до  него  дошел  жутковатый  в  своей  абсурдности  смысл
вопроса.
   Но Свампа быстрый и чисто рефлекторный ответ подопытного сразу  успокоил.
Он только переспросил для верности:
   - Ты что, действительно до сих пор не знаешь, кто такой Язон динАльт?
   - Действительно не знаю.
   - Слава Богу, - непонятно выдохнул Свамп.
   Слово "бог" было уже знакомо Фуруху, но в самом общем  смысле,  и  какого
именно бога поминал Свамп, он даже представить себе не мог.
   А ночью для него-таки прислали женщину, и опять пушистую, то есть из расы
фруктовиков. Видно, Свамп искренне хотел утешить своего необычного пленника.
Женщина была роскошная, просто  сказочная.  Нет,  совсем  не  юная  девушка,
пожалуй, даже постарше самого Фуруху, но красоты неотразимой. И  в  огромных
голубых глазищах, обрамленных длинными густыми  ресницами  (теперь  подобные
детали  очень  нравились  ему),  сверкало  нечто  настолько  необычное,  что
растерялся даже такой отважный мужчина, как Фуруху.
   - Ну ладно глазки-то строить, иди сюда скорее, дурашка, -  проговорил  он
жарким  шепотом  страстного  любовника,  пряча  свою  внезапную  робость  за
развязностью.
   Но прекрасная незнакомка явно не понимала по-моналойски. Это  сбило  его,
но, вспомнив, что есть такой язык - эсперанто, который должны понимать  все,
- Фуруху быстро перевел свою  фразу,  даже  добавил  к  ней  по  дороге  еще
каких-то сальностей.
   - Да ты за кого меня  принимаешь?  -  возмутилась  пушистая,  будто  была
наложницей эмиршаха, захваченной в плен, а вовсе не пришла к нему по  доброй
воле.
   Фуруху привык уже ко многим странностям, свойственным  расе  фруктовиков,
особенно их Женщинам, и готов был эти странности прощать. Как-никак существа
высшие. Мало ли: может, он просто не понимает, а это не чудачество, наоборот
-  великая  мудрость.  Но,  простите,  если   наемная   потаскуха   начинает
капризничать и отказывает ему, персональному охраннику султана Азбая, да еще
уникальному жителю Моналои, вокруг которого на цыпочках ходят сами фэдеры?..
Это уже слишком!
   Он шагнул навстречу пушистой красавице и грубо рванул ее  к  себе.  Вчера
было много нежностей, а сегодня пусть будет так. Это он тоже любит. Особенно
раньше любил, когда был еще желторотым десятником.
   - Иди сюда, зараза! - успел сказать он в ответ на ее наглую реплику.
   А больше не успел  ничего.  Потому  что  пушистая  женщина  с  большущими
голубыми глазами сделала какое-то еле  заметное  движение,  и  Фуруху  стало
очень больно.
   Она сломала ему предплечье левой руки.

   ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

   Монстры вели себя странно. Никто, конечно, не  знал,  как  именно  должны
вести себя монстры. Но по сравнению с  записью,  привезенной  Крумелуром  на
Пирр, и даже по сравнению с единственным  коротким  боем  в  кратере  логика
поведения  высокотемпературных  существ  на  этот  раз  прослеживалась   еще
труднее. Чем служило для них  извержение?  Способом  атаки  или  всего  лишь
удачным шансом для нападения? А может, такой же  внезапной  и  непреодолимой
катастрофой, какой было это землетрясение для моналойцев? Наконец, вытекание
лавы  могло  оказаться  просто  неким  ритуалом,  допустим,  религиозным.  А
присутствие  иной  жизни,  тем  более  белковой,   эти   странные   существа
элементарно не замечали. До того ли им было? Похоже,  монстры  находились  в
состоянии мистического транса или, наоборот, экстаза. Подобную гипотезу тоже
нельзя было исключить, ведь  некоторые  появлявшиеся  из  разломов  туши  то
принимались кружиться, словно в танце,  при  этом  беспорядочно  разбрасывая
вокруг себя капли и сгустки раскаленной лавы, то вдруг почти замирали,  едва
подняв головы над поверхностью, и с грустной задумчивостью -  так  определил
Арчи - вращали дурацкими клювами и озирали окрестности. Стэн же полагал, что
никакой задумчивостью здесь и не  пахнет,  а  странные  медитирующие  фигуры
сравнивал с перископами боевых машин, хищно выискивающими цель.
   А были и такие представители горячего  народца,  которые  с  яростью,  не
уступавшей прежним случаям, выныривали из расщелин,  заполненных  магмой,  и
хватали все подряд. Были и другие - те совсем мало шевелились, зато издавали
необычные звуки, едва ли могущие считаться речью. Уж скорее  этот  надрывный
скрип напоминал вопли отчаяния или боевой клич вожака звериной стаи.
   В общем, ощущение складывалось такое, будто пирряне на сей раз имеют дело
не просто с иной формой жизни, а с поистине невменяемыми созданиями  природы
или с неисправными механизмами, пошедшими вразнос. Сам Бруччо оказался не  в
силах классифицировать монстров по типу их поведения. Одни  и  те  же  особи
демонстрировали абсолютно разные манеры, с другой стороны, их выходки  никак
не зависели от размера, цвета или формы головы. Язон успел  отметить  и  еще
одну особенность: все монстры были сотворены по образу и  подобию  мужскому.
Женщин такого рода то ли не существовало вовсе - в  конце  концов,  механизм
размножения у этих горячих мог отличаться от человеческого, - то ли,  как  и
люди, они отправляли на войну лишь мужчин.
   Правду сказать, война получалась странная. Прямой  и  ясной  агрессии  не
наблюдалось, но опасность была  налицо.  Агрессивен  ли  падающий  со  стола
горячий утюг? В общем, нет, но опасен безусловно. Эти сошедшие с ума утюги с
ногами и руками выглядели более  чем  опасными.  Угроза  сделалась  особенно
очевидной,  когда,  полностью  подтверждая  рассказы  Крумелура,  монстры  в
очередной попытке завоевать  территорию  (или  установить  контакт?  -  Язон
продолжал верить и в такой вариант)  начали  выбираться  из  разломов.  Давя
раскаленными ножищами дымящуюся растительность, они решительно  двинулись  к
кораблям.  До  этого  пирряне  старались  не  нападать.  Следовало  все-таки
поначалу изучить повадки врага, а уж потом переходить к  серьезным  активным
действиям. Лишь несколько упреждающих  ударов  было  нанесено  -  в  порядке
эксперимента и в целях  личной  безопасности.  Ну  а  теперь  отстреливаться
приходилось уже всерьез.
   Керк, приберегавший главные мощности  на  потом,  решил,  что  наконец-то
настало время палить изо всех стволов сразу. И монстры от его струйной пушки
и криогенного бомбомета прыгали обратно в лаву намного быстрее, чем вылезали
оттуда. Не жалела зарядов и Мета, предпочитавшая не столько шквальный  огонь
веером, сколько точную, прицельную  стрельбу.  А  Стэн  обрушил  на  шеренги
горячих воинов свое самое новое изобретение - ультразвуковой  дезинтегратор.
Оружие оказалось эффективнее, чем можно было предположить. Внутри у монстров
что-то резонировало, и они  разваливались  на  куски  раскаленного  вещества
раньше, чем успевали скрыться в потоках лавы. К сожалению, куски эти -  ведь
не все же возвращалось в лаву - были  крайне  неустойчивы  на  воздухе.  Они
дымились, вспыхивали и сгорали, словно политые  бензином.  Для  исследования
там могло остаться мало чего интересного. А Бруччо просто требовал захватить
в плен хоть одного врага - живого или мертвого.
   Прекрасная возможность представилась,  когда  некий  особо  шустрый  урод
приблизился метров на десять к суперботу.  Его  обстреляли  из  стационарных
орудий очень ласково, то  есть  не  стремились  уничтожать,  а  лишь  слегка
обездвиживали гелиевым  морозцем.  Затем  окружили  защитным  энергетическим
полем и приготовились упаковать в лучшем  виде,  но...  Не  тут-то  было!  В
результате мгновенного взрыва", почти  не  вызвавшего  обычной  акустической
волны, - пленный монстр самоликвидировалея, превратившись в скучную  горстку
пепла.
   Конечно, Бруччо проанализирует после химический состав и  этих  останков,
но вряд ли сумеет сделать интересные выводы. Ох вряд ли! Не давались  они  в
руки, проклятые уроды! И может, прав был Арчи,  который  активнее  других  с
поистине пиррянской ненавистью громил вылезающих отовсюду  чужаков.  Словно,
уничтожая их, он ждал появления новых. Более сговорчивых, что  ли?  А  ведь,
кажется, именно об этой гипотезе он и рассказывал накануне Язону,
   Меж  тем  интересный  вывод  напрашивался  из  самого   факта   "суипида"
захваченного  в  плен  врага.   Если,   конечно,   предположить,   что   это
действительно  самоубийство.  А  может,  просто  этакая  хитрая   программа,
заложенная в робота? Или вообще кто-то на расстоянии  управляет  диковинными
монстрами? Вот до этих-то хозяев как раз и мечтал добраться Арчи.
   Ну надо же! - подумал Язон. - Как долго пирряне, даже общими усилиями, не
могут понять  самой  элементарной  вещи:  живые  у  них  сегодня  враги  или
механические?! Впрочем, благодаря целой гвардии деятелей  науки,  психически
не вполне  здоровых,  в  современной  Галактике  уже  трудновато  становится
провести грань между этими двумя понятиями".
   Язону иногда начинало казаться, что и на Пирре, и на других  планетах  он
воюет в последние годы  исключительно  с  андроидами  и  киборгами.  Люди  -
бездушные и жестокие, как  роботы.  Животные  -  могучие  и  уродливые,  как
военные машины, предназначенные только для убийства...  Иногда  Язон  вообще
переставал понимать, зачем он воюет. Игроку, бизнесмену, исследователю - ему
претили   откровенная   антигуманность   и   бессмысленное    кровопролитие,
свойственные любой войне. За долгие годы своей жизни он много  раз  искал  и
находил другие методы для победы над людьми, монстрами и целыми мирами.
   Вот и теперь Язон внезапно осознал  всю  несуразность  развязанной  здесь
бойни.  Возможно,  это  и  был  необходимый  этап  в  задуманной   пиррянами
масштабной операции, но лично ему участвовать в этом этапе было неинтересно.
Ему хотелось совсем другого. Чего же?
   Мысль возникла неожиданно,  но  как  всегда  очень  быстро  оформилась  в
конкретный план. Пока рвутся бомбы и горит земля, пока бойцы с обеих  сторон
мечутся в дыму и пламени, нет ничего проще, как незаметно исчезнуть  с  поля
сражения.  Это  -  не  дезертирство,  а  хитрый  тактический  ход.  Язон  не
чувствовал угрызений совести. Толку  от  него  в  подобном  бою  немного,  а
затянется это все, похоже, еще на несколько часов. Да за  такое  время  Язон
успеет выполнить все намеченное и вернуться обратно. А ведь на самом-то деле
это важно для всех, только некогда объяснять Керку и даже Мете. Крумелуру  -
и вовсе объяснять бессмысленно, если не сказать опасно.  Он  слишком  многое
пытается скрыть, видя в пиррянах простых исполнителей.
   "Извини, Крумелур, - сказал про себя Язон. - Так  не  получится.  У  тебя
свой бизнес, а у нас - свой. И требует он  особых  методов  работы.  Простой
пальбой в сложных ситуациях не отделаешься".
   В общем, пока ребята воюют,  самое  время  Язону  поработать  головой.  А
точнее, приступить к разведывательной операции.
   Землетрясение еще не закончилось,  и  теперь  трещины  подбирались  почти
вплотную к кораблям. Наиболее упрямые фермеры, - остававшиеся  в  пиррянском
лагере на ночь, на сей раз не пострадали, Их успели эвакуировать на  местном
транспорте - этаких огромных безобразного вида гусеничных вездеходах. А  вот
суперботы пострадать могли. Это  было  бы  крайне  глупо,  и  Керк  приказал
передислоцировать   воздушно-космические   силы    пиррян,    а    несколько
универсальных шлюпок велел постоянно держать в готовности к взлету на случай
экстренной необходимости. И несколько раз уже  пришлось  десантироваться  на
поле боя, чтобы выдергивать  из  опасной  зоны  особо  увлекшихся  стрелков,
окруженных потоками лавы.
   Язон внимательно оценил сложившуюся  в  долине  ситуацию,  взял  одну  из
шлюпок, покружил над самым жарким  местом,  да  и  свернул  резко  к  горам,
спрятавшись за дымовую завесу. Никто из друзей не заметил этого маневра.  Не
до того им было. Стрельба внизу не стихала ни на минуту.
   Пройдя перевал на  бреющем  полете,  почти  вплотную  к  хищно  торчавшим
скалам, Язон увидел вновь уже знакомый величественный пейзаж,  раскинувшийся
от подножия вулкана до моря на горизонте; необъятные плантации,  заполненные
людьми россыпь каких-то строений и полоску темной воды вдалеке. От побережья
поднимался сизый туман, но сквозь него было ясно видно, как ползет вверх  по
вьющейся серпантином дороге какой-то  громоздкий  автомобиль.  Универсальная
шлюпка  требовалась  Язону  лишь  для  преодоления   перевала,   дальше   он
предполагал двигаться пешком,  дабы  зря  не  привлекать  ничьего  внимания.
Поэтому свой летательный аппарат Язон аккуратно посадила густом  кустарнике,
забросал для верности ветками и начал спускаться по узкой  тропинке.  Он  ее
еще сверху приглядел. Тропинка вела к небольшому на первый  взгляд  поселку,
расположенному  на  горном   плато,   в   нескольких   сотнях   метров   над
простиравшимися внизу полями.
   Язон специально выбрал в  качестве  первого  объекта  именно  этот  тихий
населенный пункт. Ведь начинать контакт с людьми там,  где  они  работают  в
поте лица, да еще в таком количестве, да  еще  под  охраной,  -  дело  почти
безнадежное. Сначала нужно понаблюдать за отдельными представителями  разных
классов  моналойского  общества  откуда-нибудь  из  укрытия,  а   уж   затем
переходить  к  общению.  Возможно,  имело  смысл  "взять  "языка",  как  это
называлось в  старину.  Не  исключено,  стоило  даже  доставить  пленника  в
пиррянский лагерь  и  уже  там  обо  всем  расспросить.  А  потом  устроить,
например, очную ставку с Крумелуром, выяснить, что здесь правда, а что явная
ложь. Все могло быть интересно, но Язон предпочел не забегать мыслями далеко
вперед. На сегодняшний день вполне  достаточно  и  первого  приблизительного
знакомства с той частью Моналои, которая лежала по другую сторону  перевала.
Язона устроил бы самый минимум новой информации. В конце  концов,  не  менее
важно вернуться к своим до завершения битвы.
   Конечно, все получилось совсем не так, как он думал.
   Когда тропинка вывела его к широкой дороге, послышался шум  мотора  из-за
поворота, и Язон догадался, что это подъезжает к поселку тот  самый  экипаж,
который он увидел еще из  шлюпки.  С  высоты  птичьего  полета  транспортное
средство походило на кассилийский автобус для туристов, только двигалось оно
очень медленно, карабкаясь вверх по скверному шоссе. Возможно,  в  дороге  и
было все  дело,  теперь-то  он  разглядел  вблизи  это  каменистое  крошево.
Странно, однако! На северном континенте ультрасовременные покрытия автотрасс
блестели как зеркало.
   "Ну ладно, разберемся", - подумал Язон и затаился  в  кустах  в  ожидании
чего-нибудь интересного.
   Автобус,  рассчитанный  человек  на  двадцать,  выглядел  внешне   весьма
культурно, а внутрь не  позволяли  заглянуть  затемненные  стекла.  Судя  по
запаху выхлопа, ездили тут на обыкновенной солярке. Больше никакой  полезной
информации выудить из этой встречи не удалось. Когда  же  шум  движка  затих
вдалеке, Язон поднялся и осторожно пошел по дороге следом за  машиной  -  До
первых построек было уже рукой подать. Домики выглядели  не  роскошными,  но
аккуратными, чистенькими. Вряд ли это были те самые бараки, в которых ночуют
несчастные фруктовики, уж скорее здесь обитала стража.
   "Что ж, поговорить с одним из охранников - это будет  то,  что  надо  для
начала, - решил Язон. - Вот подойду прямо к первому дому наугад и постучусь.
Если, конечно; у них тут принято стучаться..."
   До первого дома он не дошел.
   Абсолютно пустая улица вдруг в одно мгновение заполнилась людьми. Они как
будто сидели в придорожных кустах и специально ждали его. Нет, оружием никто
не размахивал, да и оружие у них было  вроде  не  огнестрельное  -  какие-то
Длинные гладкие палки висели на бедрах. И все же  пришельца  явно  встречали
солдаты - судя по одинаковой форменной одежде и военной выправке. Были они к
тому же абсолютно  лысыми,  то  есть  истинными  моналойцами,  кожа  темная,
лоснящаяся и радостные улыбки от уха до уха. Язона  обступили  и  заговорили
все разом. Разбирать слова было трудно. А потому и отвечать он не торопился.
Вслушавшись повнимательнее, наконец понял. Солдаты выясняли между собой, кто
он: фэдер или фруктовик.
   Ничего себе вопросик! Пора развеять их  сомнения.  Однако  объявить  себя
фэдером опасно - ведь он знать не знает местных правил  поведения.  Признать
же в себе фруктовика - тем более убийственно: скрутят в один миг и  отправят
работать вместе со всеми. Выходит, надо говорить правду, ну, то  есть  почти
правду:
   - Братья!
   Такое обращение Язон позаимствовал от фермеров. И здесь сразу понял,  что
ошибся.
   - Люди! - подкорректировал он себя, (это прозвучало еще глупее). -  Я  не
фэдер, я друг фэдеров.
   Он уже видел по их лицам, что так здесь не разговаривают, а значит, и ему
не стоило. И с лихорадочной скоростью соображал,  как  же  теперь  поправить
положение. Но вдруг всякая необходимость соображать отпала сама собою.
   Кто-то сзади с силой ударил Язона палкой по голове,  потом  -  для  пущей
эффективности - ткнул под ребра электрическим  разрядником.  От  этого  Язон
вскрикнул, мгновенно напряг все мышцы и автоматически принял боевую  стойку.
Нет, стрелять он не хотел, но - проклятая пиррянская  привычка!  -  пистолет
сам прыгнул в ладонь. В тот же миг новый сокрушительный  удар  обрушился  на
голову Язона, и он окончательно потерял сознание.

   ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

   Битва с монстрами, точнее их избиение,  полностью  прекратилась  ближе  к
вечеру, когда двойное  моналойское  солнце  уже  закатывалось  за  горизонт.
Уцелевшие экземпляры чудовищ попрятались, лавовые потоки медленно густели  и
застывали. Земля больше не дрожала. И суперботы вернулись на исходные места.
В итоге со стороны пиррян не было потерь в живой силе и технике,  лишь  двое
оказались легко травмированы. И тогда Мета первая заметила отсутствие Язона.
Почти тут же Керк недосчитался одной универсальной шлюпки.
   Гипотезу о том, что руководитель проекта мог вместе со шлюпкой рухнуть  в
раскаленную лаву, никто всерьез  рассматривать  не  хотел.  А  Мета  сказала
грустно:
   - Он просто удрал. Язон говорил мне, что  хочет  попасть  по  ту  сторону
перевала.
   - Он и другим это говорил, - буркнул Керк. - Только как  он  посмел?!  Не
посоветовавшись со мною! Вообще ни с кем!!
   Керк закипал все сильнее и теперь начал размахивать пистолетом.
   К счастью, Крумелура к этому моменту в пиррянском лагере уже не было.  Он
улетел получасом раньше,  в  связи  с  неким  важным  сигналом  из  Томхета.
Разумеется, хитрый и скрытный  фэдер  не  удосужился  объяснить,  по  какому
именно, поводу его вызывают. Информация с северного континента, очевидно, не
входила в необходимый минимум того, что полагалось  знать  пиррянам  для  их
работы. Но хоть одно представлялось удачным: по крайней мере,  до  утра  они
могли хранить в тайне от местных  сам  факт  исчезновения  Язона.  Это  было
весьма существенно для дальнейшего.
   И тогда Мета сказала:
   - Я полечу за ним. Прямо  сейчас.  А  к  утру  обязательно  найду.  Таким
образом, Крумелур даже  не  узнает,  что  Язон  вообще  куда-то  улетал.  Мы
избегнем ненужного конфликта.
   Арчи поразился хладнокровию Меты: ведь  она  рассуждала  только  о  деле,
ничуть не беспокоясь о судьбе любимого.
   Конечно, на самом деле все было не так. В глубине души Мета ни на  минуту
не переставала ругать себя за то,  что  вообще  выпустила  мужа  -  из  поля
зрения. Как она; могла?! И теперь  ее  единственной  целью  было  как  можно
скорее разыскать и вернуть Язона - во что бы то ни стало.  А  дипломатически
хитрое объяснение она придумала исключительно для Керка.
   Но пиррянский ветеран не клюнул на эту уловку. Он все равно взревел,  как
раненый зверь:
   - Нет уж! Никуда ты не полетишь! Пока еще здесь командую я!  Язон  всегда
был себе на уме. Сам заварил кашу - сам пускай и  выпутывается.  Но  тебя  я
никуда не отпускаю, во всяком случае, до прибытия нашего подкрепления.
   - Не так уж долго, кстати, осталось ждать, - включился в  разговор  Стэн,
поддерживая Керка. - А сегодня у нас каждый человек на счету. И ты нужна нам
здесь, Мета. А там... Мы же и не представляем себе, в какой переплет  угодил
Язон на этот раз. Почему он не выходит на связь? Чего добивается? Что,  если
и ты пропадешь так же бесследно?!
   - Я? - обиделась Мета. - Я пропаду?! Тогда полетели вместе, Стэн.
   Керк просто побелел от возмущения, услыхав такие речи.
   - Никто никуда не полетит на ночь глядя. Вы что, не  помните,  как  здесь
быстро темнеет? Всем немедленно спать!
   С последним приказом седовласый вождь явно погорячился. Ведь пирряне  еще
не ужинали. А поесть после такой битвы, конечно,  хотелось,  и  даже  очень.
Однако  исчезновение  Язона  многим  испортило  аппетит.  Вечерняя   трапеза
протекала в удивительно мрачном молчании. Арчи одной рукой держал  вилку,  а
другой непрерывно рисовал чтото на экране. На сей раз Миди ему не помогала -
сил уже не было. А Бруччо и вовсе решил все свои научные изыскания  отложить
до утра. Даже думать не хотел за едой о загадках злосчастной планеты Моналои
- не то что  говорить.  Мета  рассуждала  вслух  больше  всех,  приглашая  и
остальных к анализу прошедшего боя. На ее вопросы и предложения товарищи  по
оружию откликались вяло, но цель была достигнута: никто не  заподозрил,  что
гордая пиррянка вынашивает собственные тайные планы.
   Когда же окончательно стемнело и заснули  почти  все,  кроме  дежурившего
Стэна, она тихо прокралась к универсальной  шлюпке,  отлетела  на  бесшумном
гравитонном ходу подальше во тьму и потом резко, с  сумасшедшим  ускорением,
на какое только она, наверно, и была способна, рванулась вперед и  ввысь,  к
горному перевалу. Мета летела так, точно боялась погони.  Однако  погони  не
было.
   Стэн сразу понял, кто это. И тут же проникся чисто пиррянским уважением к
упрямству и смелости Меты. Он даже не стал будить Керка. Все равно никому не
удастся догнать строптивую красавицу, ведь она  по  праву  считается  лучшим
пилотом на Пирре. Общую тревогу поднимать тем более преждевременно.  Язон  и
Мета вдвоем - это такая сила, что за них просто глупо бояться.  Ну  а  когда
поддержка понадобится, они сами дадут о себе знать.
   Примерно так думал Стэн, провожая глазами быстро таявшие  в  черном  небе
огоньки стремительного маленького кораблика.
   Шлюпку Язона Мета нашла легко. Не столько на этой планете  было  металла,
чтобы  не  разыскать  примитивно  спрятанный  в  кустах   стальной   предмет
достаточно большой массы. А вот дальше оказалось посложнее. Какие могут быть
ориентиры в темноте? Тут  бы  ей  очень  пригодилась  пиррянская  чешуйчатая
собака. Твари эти, на  вид  весьма  неприятные,  с  давних  пор  водились  в
непролазных джунглях, но только выдающийся говорун Накса научился  приручать
их. Чешуйчатые  собаки  оказались  в  действительности  очень  дружелюбными,
преданными людям, а уж обоняние имели  просто  фантастическое.  Но  к  чему,
спрашивается, мечтать впустую!
   Мета по  запаху  след  взять,  конечно,  не  могла.  Что  же  оставалось?
Сломанные ветки, примятая трава, упавшие листья, отпечатки подошв на влажной
глине. Разглядывать подобные мелочи ночью при свете фонаря -  задача  не  из
самых легких. Но на дорогу Мета  вышла  все-таки  вполне  уверенная,  что  в
точности повторяет путь Язона. Однако на  проклятой  сухой  щебенке  никаких
следов рассмотреть  было  уже  просто  немыслимо.  Даже  при  ярком  солнце.
Пришлось положиться на  интуицию.  Риск  был  велик,  ведь  выбрав  неверное
направление, Мета катастрофически упускала драгоценное время.
   Налево дорога резко заворачивала и шла вниз, то есть к плантациям, куда и
рвался все  время  Язон.  Направо,  на  расстоянии  нескольких  сот  метров,
виднелись жилые, по-видимому, постройки - луч фонаря  доставал  их,  хотя  и
слабо. "Неужели Язон не воспользовался бы случаем  завернуть  сначала  туда,
если это так близко? -  думала  Мета.  -  Ведь  и  ему  было  дорого  время.
Очевидно, знакомство с плантациями он все-таки оставил на потом".
   И она, уже не сомневаясь больше, повернула к поселку.
   Правильность выбранного решения подтвердилась  необычайно  скоро.  Рыская
лучом по дороге в шаге перед  собой.  Мета  уже  через  каких-нибудь  двести
метров наткнулась на предмет, который не перепутала бы  ни  с  чем.  Посреди
каменистой  тропы  лежал  пси-передатчик  Язона.  На   Моналои   такими   не
пользовались. И передатчик этот оказался раздавлен.  То  ли  камнем,  то  ли
каблуком. Мета повертела в руках бесполезную плоскую коробочку  с  треснутым
зеркальным окошком, прикинула, что в принципе  починить  связное  устройство
еще  реально,  и  сунула  его  в  карман  комбинезона.  Впрочем"  передатчик
следовало забрать в любом случае.  Не  оставлять  же  на  проезжей  части  в
незнакомом поселке! А о том,  что  могла  означать  подобная  находка,  Мета
подумать не успела. Сзади послышались вдруг пока езде далекие, но уже  четко
различимые голоса. Одновременно оглядываясь и гася фонарь, Мета ринулась  во
тьму придорожных кустов.
   Похоже, ее не успели заметить.  Уже  через  минуту  мимо  в  неторопливом
спокойствии прошествовала довольно забавная компания: двое лысых  мужчин  по
краям  и  трое  вполне  нормальных,  с  длинными  волосами,  молодых  женщин
посередине. Путь себе они освещали тоже  фонарями,  но  весьма  замысловатой
конструкции.  Длинные  шесты  торчали  из  заплечных  сумок  у   мужчин,   а
прикрепленные к ним на кронштейнах  кубики  ярких  светильников  свешивались
почти на уровень лиц  в  полуметре  перед  идущими.  Такие  лампы,  конечно,
высвечивали только ближайший участок  пути  и  не  позволяли  видеть  ничего
дальше собственного носа. Очевидно, в  этих  краях,  за  исключением  ям  на
дорогах, даже ночью никаких опасностей не ждали. Забавно.
   Женщин явно вели - это  чувствовалось.  Странная  процессия  куда  больше
походила на конвоиров и заключенных, чем на праздно шатающихся  гуляк,  хотя
ведомые и не были связаны, их даже не держали за руки. Моналойских слов Мета
практически не понимала, так что вслушиваться в разговор было бесполезно, но
интонации в репликах обоих мужчин и одной  женщины  -  остальные  молчали  -
показались ей абсолютно мирными.
   Пропустив неторопливую группу аборигенов подальше вперед, Мета  вышла  из
своего укрытия и двинулась  следом.  Такой  вариант  представлялся  наиболее
интересным. И собственный свет включать не надо - значит, легче прятаться. И
вообще, уж очень хотелось выяснить, куда ведут трех девушек на ночь глядя.
   "Вряд ли Язон мог видеть что-то подобное. Раздавленный  пси-передатчик  в
первую очередь наводит на  крайне  простую  мысль:  тут  случилась  драка  с
последующим бегством или захватом. Если верно первое, бежать обратно в  горы
он бы, конечно, не стал. Если верно второе, Язона скорее  всего  увели  туда
же, куда сейчас ведут этих пленных (ну, допустим, все-таки пленных)  женщин.
Вернемся к первому варианту, - продолжала рассуждать Мета. - Язон, вероятно,
сбежал бы в  один  из  придорожных  домов,  ища  поддержки  у  какого-нибудь
безумного аборигена... Э, нет! Не стал бы  он  для  такого  случая  выбирать
первый попавшийся дом. Здесь же все-таки не планета Счастье, не камачи диких
кочевников из племени Темучина. Здесь весьма высокоразвитая  цивилизация.  И
уж если зародился серьезный конфликт, разрешать его можно только  с  помощью
властей.  Пусть  даже  с  помощью  самого  маленького  начальничка  местного
значения. А начальство в каких попало домах не живет".
   В общем, пока все было логично.  Мета  рассеянно  скользила  взглядом  по
сторонам пустынной улицы, по черным окнам сонных домов и внимательно следила
за качающимися впереди двумя фонарями, отбрасывавшими на дорогу круги белого
света, рассеченные темными тенями. Наконец впереди показались новые огни,  а
затем  стала  видна  и  высокая  слабо  подсвеченная  стена,  вдоль  которой
двинулась процессия.
   "Чего и следовало ожидать! - обрадовалась Мета. - Вот за таким забором  -
о, да  еще  с  колючками  поверху!  -  как  раз  и  должно  обитать  высокое
начальство, с которым Язон либо подружился, либо до сих пор  конфликтует.  В
любом случае мне нужно именно туда. И я туда попаду, придется  ли  прошибать
стену или идти по трупам. Но  лучше...  лучше,  конечно,  тихо,  без  драки,
какнибудь по-хитрому. Школа Язона!" - улыбнулась Мета собственным мыслям.
   И тут вновь возникла необходимость прятаться. Света вокруг стало  слишком
уж много. Большие кубические фонари над массивными воротами в разрыве  стены
источали мертвенно-зеленое  монохроматическое  сияние,  которое  делало  все
вокруг  абсолютно  бесцветным.  Это  вызвало  у  Меты  несколько  жутковатое
ощущение. Очевидно, такие лампы  и  установили  здесь,  чтобы  завораживать,
гипнотизировать, подавлять волю пришедших ночью. А непосредственно у входа в
резиденцию  местного  начальника  толпилось  человек  двадцать  девушек,  не
меньше. Теперь уже Мета отлично видела, что все  они  очень  молоды,  хороши
лицом и фигурой. Красивы  были  даже  совершенно  лысые.  Такие  здесь  тоже
попадались. "Наложницы", - вспомнилось странное слово из какой-то  старинной
книжки, которую Мета читала в  период  своего  увлечения  проблемами  любви,
брака и семейных отношений. - Наложницы из гарема". Она бы не поручилась  за
правильность употребления терминов, но интуиция подсказывала, что в принципе
догадка верна.
   Затаившись в  кустах,  Мета  минут  пятнадцать  наблюдала,  как  наложниц
пропускают в маленькую калиточку, открываемую в  углу  ворот,  причем  лысый
охранник  не  требовал  никаких  документов,  вообще  никаких   материальных
предметов, только на секунду ярко вспыхивала специальная  лампа,  высвечивая
лицо очередной девушки.
   "Фотографируют, - сообразила Мета. -
   Чтобы потом опознать". Это тоже показалось забавным.
   Далеко  не  все  девушки  говорили  по-моналойски,   здесь   можно   было
наслушаться любых наречий. Язон бы сейчас разобрался, кто из них  откуда.  У
Меты с этим дело обстояло  хуже,  но  в  какойто  момент  до  нее  отчетливо
донеслась фраза на меж-языке:
   - А деньги когда, господин хороший?
   - Зови меня хухун, - откликнулся охранник тоже  на  меж-языке.  -  Деньги
получишь на выходе. Мы вперед не платим.
   Этот короткий диалог оказался весьма познавательным. Наложницы, насколько
помнилось Мете, денег не берут. Те, которые за  плату  работают,  назывались
как-то иначе.
   Потом она вдруг заметила, что девушек не только  приводят  сопровождающие
мужчины. Некоторые появлялись сами по себе, в гордом одиночестве. Такие  все
как одна были лысыми. Мета уже было расстроилась, что  не  сможет  подменить
одну из них собою, когда вдруг метрах в ста от  нее  на  подъездной  дорожке
появилась стройная фигурка  длинноволосой  блондинки.  Она  была  высокая  и
крепкая, чем-то даже напоминала саму Мету. Пиррянка поняла, что это  и  есть
ее главный шанс.
   Скользнув  вдоль  кустов  навстречу  незнакомке,   она   убедилась,   что
поблизости  практически  никого  нет,  и  выстрелила   в   девушку   иголкой
химического  парализатора.  Ничего  страшного  -  очнется   через   полчаса.
Блондинка упала удачно,  не  разбив  даже  своего  кубического  фонарика  на
кронштейне.  Это   представлялось   особенно   важным,   ведь   без   такого
осветительного  прибора  Мета  выглядела  бы  очень  подозрительно.  Что  же
касается здешних костюмов, то приходящие к воротам одеты были вообще  весьма
разношерстно, так что на худой конец сошел бы и комбинезон, но Мета все-таки
предпочла  подстраховаться  и  накинуть  поверх  него  снятое  с  несчастной
наложницы платье-накидку. Под этой накидкой у девушки ничего,  кроме  нижней
юбки, не обнаружилось. И хотя Мета совершенно не  знала,  как  относятся  на
Моналои к хождению на людях голышом, выбора у нее все равно  не  оставалось.
Девушка была аккуратно уложена на мягкую траву в кустах. А ее накидка теперь
удачно прикрывала  все  оттопыренные  карманы  Метиного  комбинезона  и  все
пристегнутые к нему обязательные причиндалы:  аптечку,  фонарь,  нож,  моток
сверхпрочной  нити  с  крюком  на  конце   и   пружинным   устройством   для
выстреливания, миникамеру, передатчик и с десяток видов различного оружия  -
в общем, все то, что каждый пиррянин старался иметь при себе постоянно.
   "Ну что ж, вперед!" - мысленно приказала себе Мета.
   А если не получится - в общем, тоже нестрашно. Она без труда перестреляет
их всех и скроется в темноте. Но... очень не хотелось. И не  только  потому,
что изящно придуманная операция сорвется,  ей  просто  не  хотелось  убивать
людей. Неприятно это! Вот уж действительно влияние Язона!
   Она уже подходила к воротам, в ярком монохроматическом свете  похожая  на
всех остальных, и никто не обратил на нее особого внимания. Исправно щелкнул
фотоаппарат, а по ту сторону двое сразу подхватили ее под локти и теперь уже
точно повели. Решительно и жестко. Невероятным усилием воли Мета подавила  в
себе чисто рефлекторный внутренний протест и заставила дернувшийся из кобуры
пистолет тут же вернуться назад. Получилось! И это  получилось.  Она  должна
была пройти до конца, а иначе все сложности, все хитрости и  эта  несчастная
оглушенная и раздетая девушка под кустами, - зачем это все?
   Ладно, в конце концов, можно и потерпеть.
   До сих пор никто не делал ей больно, никто не  оскорблял  ни  словом,  ни
жестом. Впрочем, насчет слов она ведь пока просто не задумывалась,  заведомо
не пыталась расшифровывать смысл чужой речи. А  тут  вдруг  осознала,  точно
проснувшись, что левый охранник обращается персонально к ней. Вслушалась и -
надо же! - поняла: он спрашивал, умеет ли она говорить по-моналойски?
   - Нет, - ответила Мета.
   Это слово она знала. Оба засмеялись. Ее спросили то же самое  по-шведски.
Мета только помотала головой, даже не пытаясь вспоминать,  как  будет  "нет"
по-шведски, чтобы еще раз посмешить своих конвоиров. А вот следующий вариант
вопроса прозвучал на меж-языке. И Мета вздрогнула.
   Ведь Крумелур предупреждал, что на меж-языке здесь говорить  не  принято.
Или с инопланетными пленниками все-таки можно? Особенно если  те  другим  не
владеют. А Язон, помнится, еще рассказывал, со  слов  фермера  Уризбая,  что
меж-язык называют здесь фруктовиковым. Вот в чем дело!  Ну  и  ладно.  Пусть
считают ее фруктовичкой. Или как правильно? В конце концов,  теперь  бояться
уже глупо. Этих двоих в случае чего она сумеет одолеть тихо. А до цели  они,
похоже, почти дошли.
   Внезапно  из-за  деревьев  появился  какой-то  уютный  домик  на   берегу
искусственного пруда, обрамленного камнями.
   - Я говорю на меж-языке. Немного, - слукавила на всякий случай Мета.
   - Вот и прекрасно, -  сказал  охранник,  коротко  хрюкнув.  -  Этот  тоже
говорит. Немного. Пообщаетесь.
   Мета не поняла, о ком и о чем речь, но предпочла воздержаться от вопроса.
   А охранник продолжил:
   - Иди к нему вот в этот дом. Поняла? А у нас еще  полно  таких,  как  ты.
Кстати, не вздумай убежать куда-нибудь. Здесь стреляют.  Ты  в  первый  раз,
наверно?
   Мета неопределенно кивнула.
   Они все трое уже стояли на пороге, и  ее  разговорчивый  спутник  крикнул
что-то непонятное в  окно  домика,  находившееся  слева  от  двери.  Какоето
смешное слово вроде "руруху". Возможно, это было имя,  потому  что  охранник
добавил на межязыке:
   - Мы привели тебе самку.
   Мета даже не сразу поняла, что это про нее, а когда поняла, ей было проще
подумать,  будто  она  ослышалась.  Или  предположить,  что  это  слово   на
каком-нибудь чужом языке означает...
   Ее размышления были прерваны, так как оба охранника, отойдя на  несколько
шагов, вдруг остановились и,  по  инерции  общаясь  на  меж-языке,  обсудили
крайне интересный вопрос.
   - А может, ее надо было вести прямо в главный каземат султана Азбая,  где
сидит тот бесноватый фруктовик, которого только что поймали?
   - Нет, нет! - ответил другой уверенно. - Я точно помню:  именно  сюда,  к
чокнутому.
   Вскоре их шаги затихли вдали.
   Велико  оказалось  искушение  сразу  пойти  разыскивать  главный  каземат
султана, но это было бы неправильно во всех смыслах. И даже опасно. Мета  (в
который уж раз?) подчинилась голосу  разума.  Все-таки  здесь  ее  ждали,  а
значит, именно здесь и удастся что-нибудь выяснить. Тем  более  раз  ее  так
запросто оставили одну, вряд ли готовится какая-нибудь  страшная  экзекуция.
Скорее всего ее просто привели к кому-то для развлечения, словно гетейшу или
партизанку. Честно признаться, она плохо помнила, как звали подобных  женщин
в древности. А в общем, нетрудно было и сразу сообразить, что  цель  привода
сюда ночью именно такова.
   "Что ж, любитель незнакомых женщин, встречай меня!" -  сказала  про  себя
Мета с озорной улыбкой и распахнула дверь.
   Вышедший ей навстречу  мужчина  оказался  молодым,  темнокожим,  высоким,
очень мускулистым и вообще довольно  приятным  на  вид,  если,  конечно,  не
считать его абсолютной безволосости. Улыбался парень широко, от уха до  уха,
жадно пожирал Мету глазами с нескрываемым восторгом и желанием и говорил  на
своем, моналойском, масляным, воркующим голосом, но  явно  какие-то  хамские
гадости.
   Интуитивное впечатление не  обмануло.  Как  только  абориген  перешел  на
эсперанто, быстро смекнув, что Мета на местном наречии ни бум-бум, первая же
его фраза прозвучала так:
   - Что ты там  попку  прячешь  да  грудь  выпячиваешь?  Иди  скорее  сюда,
дурашка!
   И  вместе  с  этими  словами  он  бесцеремонно  потянул  свои  лапищи   к
вожделенному телу вошедшей гостьи.
   - Да ты за кого меня принимаешь?  -  задыхаясь  от  возмущения,  выпалила
пиррянка.
   Его рука уже хватала ее за плечо, и следующей фразы  Мета  дожидаться  не
стала. Слышала какието слова вполуха, но хруст ломаемой кости запомнился  ей
гораздо лучше.

   ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

   Язон очнулся  в  сыром  и  темном  подвале.  Слабый-слабый  свет  сочился
откуда-то сверху, скорее всего не из окошка, а просто из случайной  щели.  В
первую очередь он ощупал голову. Волосы слиплись  от  запекшейся  крови,  но
боли уже практически не было, и он даже рану толком найти не сумел.  Значит,
времени прошло изрядно. Или его способности к регенерации тканей  продолжали
развиваться  достаточно  бурно.  Подсветка  универсального   циферблата   не
работала. Так что выяснить, который час, самым простым способом не  удалось.
Более сложные варианты были впереди. Главное, у него  не  отняли  всего,  не
раздели догола - значит, остается много реальных шансов выбраться. Возможно,
он выберется отсюда даже раньше, чем за ним придут. Если придут вообще.
   Последняя мысль показалась особенно грустной. На  этой  дурацкой  планете
Моналои все настолько нелогично! Почему бы не предположить, что никакие  это
были не солдаты - а так,  обыкновенные  воры  и  хулиганы?  Забрали  у  него
оружие, передатчик, фонарь, альпинистское  снаряжение,  а  аптечку  и  целый
ворох других приборов оставили, потому как не сообразили, что это. Самого же
потерпевшего бросили в глубокую  яму  -  этакую  братскую  могилу  для  всех
ограбленных. Почему нет? Кстати, надо проверить, целы ли кости.
   Кости оказались целы. Он легко сумел  встать,  размял  затекшие  мышцы  и
долго шарил по карманам в поисках предмета, который помог  бы  добыть  огонь
или просто свет в любой форме. Ничего такого  не  обнаружив,  Язон  принялся
изучать свою тюрьму на  ощупь.  Тактильный  контакт  с  шершавыми,  но  явно
искусственно обработанными стенами скорее  порадовал  его  Значит,  все-таки
темница, и стало быть, он еще кому-то нужен. Глядишь, и покормят. Ладно, что
дальше? Аптечка, пристегнутая к руке под разорванным комбинезоном,  исправно
работала,  в  частности,  благодаря  ей  он  не   ощущал   сейчас   сильного
дискомфорта.  В  физическом  смысле.  А  в  моральном  очень  давила  полная
неизвестность и стыд за собственное нелепое поведение. Полез на  рожон,  как
мальчишка, как будто впервые попал в незнакомый мир. Рассказы  фермера,  что
ли,  на  него  повлияли?  Мир  без  насилия,  мир  без  хищников,  все   тут
счастливы... Но ведь даже фермер сказал, что с приходом  фэдеров  все  стало
по-другому. А Крумелур - так вообще не велел сюда соваться.  Может,  он  это
по-доброму? Ведь заинтересован же в Язоне. Плохого ему явно не желал...
   Но все эти мысли прокручивались в голове как бы вхолостую.
   О высокие звезды! Что он знает о силах, управляющих планетой  Моналои?  А
вдруг фэдеры не контролируют ситуацию в полной мере? Вдруг не только монстры
из-под земли, но и взбесившиеся представители других  кланов  и  каст  давно
раскачивают хрупкое равновесие этого странного мира?
   Выбираться без посторонней помощи расхотелось  напрочь.  Язон  попробовал
крикнуть. Эхо отскочило от стен, заметалось по узкому колодцу камеры, и вмиг
стало  ясно,  что  потолок  здесь  необычайно  высок.  Он  ждал  ответа,  но
безрезультатно.
   Наконец обнаружилась дверь. Все-таки  его  не  сверху  бросали.  В  узкие
зазоры  меж  досок,  схваченных  друг  с  другом  металлическими   полосами,
просачивался едва заметный свет. Язон  припал  к  одной  из  таких  щелочек,
увидеть ничего не смог, но в отчаянии еще раз крикнул теперь уже в дверь:
   - Люди! Я очнулся!
   Развлекаясь, он повторил эту  фразу  на  всех  доступных  ему  языках,  и
наконец в  глубокую  тишину  подвала,  до  того  нарушаемую  лишь  монотонно
падающими  в  углу  каплями  воды,  вторгся  новый  звук.  Скрип  деревянной
конструкции. Лестницы, должно быть. Неужели это шаги? Да, шаги.
   Кто-то долго гремел ключами в замке, наконец дверь  открылась.  В  проеме
стоял лысый темнокожий моналоец с факелом, позади него еще двое  -  на  пару
ступенек выше по крутой загибавшейся лестнице. Дальше  -  ничего  не  видно.
Можно рвануть напролом. Но кто  же  знает,  сколько  их  там?  Глупо.  Лучше
поговорить.
   - Я хочу видеть вашего начальника, - сказал Язон на эсперанто.
   Моналоец что-то промычал невнятно, и Язон повторил фразу на местном.
   - Говори со мной, - великодушно предложил факельщик.
   Не очень-то верилось Язону, что с ключами и факелом спускаются в  темницу
местные руководители, но делать было нечего, и он спросил:
   - Когда меня выпустят?
   - Когда Высший Совет Ордена Теней Алхиноя решит, что настало время.  Я  -
один из членов Высшего Совета, но я не могу решать без кворума.
   Ответ  был  исчерпывающим  в  своем  идиотизме,  и  Язон  поначалу   даже
растерялся. Потом решил поинтересоваться конкретно:
   - Сколько  дней  понадобится  Высшему  Совету  Ордена  Теней  Алхиноя  на
принятие решения?
   Язон очень старался не исказить название организации, о которой  вошедший
говорил с таким пиететом, что произносил каждое слово явно с большой  буквы.
Кажется,  удалось  повторить  все  без  ошибок,  и   разговор   благополучно
продолжился.
   - Двое суток, - таков был предельно лаконичный ответ.
   После этого Язон рискнул уточнить, действительно ли через двое  суток  он
получит полную свободу. И выяснилось, конечно, что этот псих просто  морочит
ему голову. Через два дня Язон-де предстанет перед  Высшим  Советом,  ему-де
будет позволено  лицезреть  Великих  Жрецов  и  даже  лично  самого  Первого
Великого Жреца. А дальше, не исключено, его оставят жить здесь, в лесу, или,
возможно, он будет отдан тем  самым  Теням,  которые  в  действительности  и
правят планетой Моналои.
   Приятно было услышать, что эти сумасшедшие  все-таки  говорят  о  планете
Моналои, стало быть, хотя бы понимают, где они.  И  таким  образом  остается
надежда на контакт с нормальными людьми.
   "Двое суток можно и подождать. Или все-таки устроить побег? - лихорадочно
соображал Язон. - В любом случае не сейчас. Сейчас они слишком хорошо готовы
ко всему".
   Он придумал еще один важный вопрос:
   - Меня будут кормить здесь в течение этих двух суток?
   - Да, пришелец, - солидно пообещал человек с факелом и добавил: - Если ты
назовешь нам свое имя.
   Вот тут уж точно темнить не стоило! Его имя на
   Моналои кое-что да значит! Это хорошо известно еще от Крумелура.
   - Во всех мирах Галактики меня зовут Язоном динАльтом!  -  объявил  он  с
предельной торжественностью.
   Эффект оказался меньшим, чем можно было ожидать, но все-таки.  Темнокожие
лысины в проеме дверей заколыхались,  свет  единственного  факела  задрожал,
послышалось бормотание и шепот многих людей. Долго звучала  эта  монотонная,
нечленораздельная тарабарщина. Они  явно  обсуждали  услышанное,  примеривая
новые сведения к своим безумным канонам.  Но  благодаря  этому  Язон  вполне
определенно понял одно: людей за дверью не трое, а гораздо  больше.  Значит,
он правильно не рванулся туда. И вообще, может,  на  лестнице  уже  собрался
кворум? И тогда решение вынесут прямо сейчас, досрочно!
   Не тут-то было. Шум голосов постепенно стих, и факельщик возвестил:
   - Жди решения, Язон динАльт! Шансы твои на вечную  жизнь  среди  Духов  и
Теней Алхиноя весьма велики.
   После этого дверь была решительно захлопнута, все засовы задвинуты,  ключ
проскрежетал в замке, и Язон остался в  полной  растерянности.  Жизнь  среди
Духов  Алхиноя,  да  еще  вечная,  мало  прельщала   его.   Это   попахивало
каким-нибудь  ритуальным  сожжением  или  утоплением.  Бессмертным  его  уже
сделали однажды, второй подарок такого же  рода  был  бы  явно  излишним.  И
вообще, собственная "неумираемость" Язона отнюдь не означала, что тело  его,
способное к бесконечным циклам регенерации, нельзя уничтожить. Умертвить его
можно было тысячами разных способов. А Язон еще собирался пожить.  Ему  пока
не надоело. В Галактике еще оставалось так много интересного!
   "Ну что ж, мои  безумные  братья,  -  подумал  Язон,  -  своим  последним
утверждением вы просто вынуждаете меня бежать отсюда, и  как  можно  скорее.
Только надо хорошенько подготовиться. И дождаться  момента,  когда  принесут
пищу. Ведь не станете же вы собирать кворум,  чтобы  принести  мне  миску  с
похлебкой!"
   Он был полностью готов к бою уже через десять минут и в  остальное  время
от скуки просто моделировал различные варианты прорыва наверх.  Долгожданный
момент наступил часа через четыре.
   Язон внимательно прислушался к  шагам  на  лестнице  и  понял,  что  там,
конечно, не один человек. Сколько же? Если повезет, их будет всего двое. Так
было принято в тюрьмах у всех народов, на многих планетах, в разные века. Ну
а если не повезет... О чернота пространства!
   Дверь распахнулась резче, чем в прошлый раз,  и  Язон  ударил  с  размаху
первого же появившегося на пороге.

   ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

   Абориген, ждавший женщину, оказался отличным бойцом, одаренным  физически
от природы, хорошо обученным и отчаянно смелым.  Мета  прониклась  искренним
уважением к его неистовым попыткам одержать победу. С одной здоровой рукой и
с острой болью в другой он сделался как будто только злее, а силы и мужества
нисколько не поубавилось. В сущности, он  даже  оставался  опасен.  Пришлось
ткнуть его пальцем в сонную артерию, чтобы отдохнул хоть  немножко.  И  пока
несчастный лежал без сознания, пиррянка вправила ему кость,  наложила  шину,
сделала повязку и обработала травму новейшими средствами из  аптечки.  Потом
наконец сообразила, что нелишним будет  еще  и  связать  этого  мускулистого
парня. Едва ли, очнувшись, он станет вести  себя  тихо,  а  очередной  раунд
кулачного боя не интересовал Мету в связи с ее явным преимуществом. В итоге,
когда все приготовления были завершены, приводящий  в  чувство  укол  явился
последним торжественным аккордом.
   На меж-языке парень говорил действительно лишь слегка. Лучше  всего  знал
ругательства, выслушивание которых не доставляло  Мете  особой  радости.  Но
примерно  через  минуту  злобного  шипения,  брызганья  слюной   и   попыток
освободиться со стороны пленника они благополучно договорились об общении на
эсперанто.  К  счастью,  в  процессе  всей  этой  нелепой   борьбы   мужское
достоинство не позволило поверженному женщиной  воину  кричать  и  звать  на
помощь. А не то пришлось бы снова на время выключать его или,  как  минимум,
заткнуть рот каким-нибудь импровизированным кляпом.
   Из последующего пятиминутного  разговора  выяснилось,  что  этот  местный
стражник по имени Фуруху,  гордо  называвший  себя  персональным  охранником
султана, на удивление смышлен и даже образован. С  его  профессией  подобные
качества как-то плохо вязались, и слово за слово Мета выяснила,  что  Фуруху
совсем не прост. Он - уникум, которого держат здесь с целью изучения. Ничего
себе случайная встреча! Выяснила Мета и многое  прочее,  что  было  известно
персональному охраннику султана Азбая. Он охотно  делился  с  ней,  даже  не
разобравшись толком, кто она и откуда.  Перед  ним  была  самка  фруктовика,
обаятельная, умная, свободно говорящая на фруктовиковом и эсперанто, - этого
было вполне достаточно.  Собственно,  для  предельной  откровенности  Фуруху
хватило бы уже и того, что женщина  прилетела  с  другой  планеты.  Ведь  за
последние дни он возненавидел Моналои -  совсем  недавно  родной,  а  теперь
ставший чужим и страшным мир, где горстка злобных фэдеров держит всех  людей
в полном неведении. Сильнее всего на свете он рвался теперь к  знаниям  и  к
другим мирам. Он даже поделился с Метой своей главной  бедой.  Он  рассказал
давешнюю историю  о  прекрасной  девушке,  открывшей  ему  глаза  на  многие
моналойские тайны и, быть может, за это поплатившейся  жизнью.  Он  искренне
верил, что Мета теперь продолжит ее благородное дело и в итоге поможет  ему,
Фуруху, улететь с этой духами  проклятой  планеты.  Однако  почемуто  именно
пушистая девушка говорила, что нельзя моналойцу никуда улететь...
   Мета оказалась, разумеется, не готова обсуждать с Фуруху столь  серьезные
темы. Она пока вытрясала из него информацию, а  с  выводами  не  торопилась.
Читать же лекцию о других мирах, прямо скажем, было не время.
   Она давно уже развязала его, оба сидели за  столом,  и  Фуруху,  конечно,
попивал чорум, чтобы хоть немного успокоиться. Мета  от  напитка  решительно
отказалась, едва узнав, что он не прохладительный, а пьянящий.
   Она вообще предпочла бы ничего здесь не есть и не пить, пока лично Бруччо
не даст на то официального разрешения. Ведь были уже всякие  настораживающие
гипотезы относительно здешней пищи - и у старейшего пиррянского биолога, и у
скорого на открытия Арчи. На планете Моналои  все  оказывалось  непросто:  и
вода, и почва,  и  растения,  и  тем  более  животные.  Не  стоило  до  поры
рисковать, знакомя со всякой дурманящей дрянью  свой  пусть  и  основательно
подготовленный, даже хорошо защищенный организм. Если  тут  болеют  "мясной"
болезнью, значит, ничего не стоит и "фруктовую" подхватить.
   А Фуруху веселел прямо на глазах. Рука  его  уже  явно  не  болела  после
уколов, а трещина в кости заживала,  похоже,  едва  ли  не  быстрее,  чем  у
пиррян. Мета даже стала опасаться, что в пьяном виде этого несчастного опять
потянет на всякие нежности - придется вторую руку ломать. И она поторопилась
задать свой главный вопрос, предварив его вежливой просьбой:
   - Не пей так много. Ты будешь мне нужен для дела прямо сейчас. И  вообще,
если хочешь когданибудь выбраться отсюда, прекращай пить.
   - Хорошо, - сразу согласился Фуруху. -  Какое  у  тебя  дело?  Говори,  я
внимательно слушаю.
   - Ты знаешь дорогу к главному каземату султана Азбая?
   - Конечно.
   - Мы сможем пробраться туда по темноте?
   - А там и не темно вовсе, - сказал  Фуруху.  -  Там  всегда  много  света
снаружи. И охраняют эту тюрьму особенно тщательно.
   - Но ты же видел, на что я способна, -  убеждала  его  Мета.  -  Полагаю,
вдвоем мы сумеем передушить всю здешнюю охрану. А если будет  необходимо,  я
даже начну стрелять. У ваших нет оружия, равного этому.
   - Я тебе верю, - сказал Фуруху. - Пошли. Если так надо для высшей цели, я
помогу. Я только хочу знать, кого мы будем освобождать из темницы?
   - Моего мужа, - тихо сказала Мета. - Язона динАльта. Я думаю,  он  именно
там.
   К этому моменту Фуруху уже поднялся и собирался поставить глиняную кружку
из-под чорума на полочку в стене. Но кружка внезапно  выскочила  у  него  из
руки, точно живая, и, ударившись об пол, разлетелась на мелкие осколки.
   - Язон динАльт - твой муж?! - ошарашенно прошептал моналоец.
   - А ты его знаешь?! - в свою очередь удивилась Мета.
   Пришлось им задержаться еще на полчасика. Ведь до этого Фуруху просто  не
решался рассказать ей главного.  Какой-то  нелепый  страх  постоянно  мешал.
Казалось, только произнесешь вновь "мена Язона и Солвица - и сразу откуда ни
возьмись свалится  на  них  хитрый  Свамп.  Этот  замаскированный  фруктовик
наверняка повсюду натыкал своей подслушивающей аппаратуры, а то  и  следящих
камер понаставил. Куда от него  спрячешься!  Однако  Свамп  не  появился.  И
Фуруху, конечно, рассказал Торопливо, коротко, но минут двадцать-тридцать на
вопросы и ответы все равно ушло. Впрочем, это оказалось даже к лучшему.
   Когда заговорщики притаились  в  непосредственной  близости  от  входа  в
каземат,  там  как  раз  намечалась  смена  караула.  Идеальный  момент  для
нападения Подкравшись вплотную к тройке сменщиков, они сумели нейтрализовать
их абсолютно тихо Мета взяла  на  себя  двух,  оставив  моналойцу  третьего.
Аккуратно  уложив  охранников  под  деревьями  в  траве,  Фуруху  перешел  к
исполнению главной  роли  Под  видом  начальника  смены  он  вышел  к  своим
соплеменникам  И  те  по  определению  не  могли  принять  форменно  одетого
типичного  моналойца  за  чужака.  В  общем,  пока   они,   утратив   всякую
бдительность, выясняли, почему рожа незнакомая, что случилось у охранника  с
рукой  и  где  остальные,  Мета  точными  выстрелами  усыпила  двоих   почти
одновременно. Третий от выстрела ушел. Мета не поняла, как. Очевидно так же,
как  появлялись  в  капитанской  рубке  "Конкистадора"  двое  телохранителей
Крумелура. Да, лучшие здешние  бойцы  владели  кое-чем,  не  доступным  даже
пиррянам. Однако доблестного охранника сгубила собственная отвага. Кинься он
за подмогой, вряд ли Мета и с помощью Фуруху смогла бы настичь его, а вот  в
атаке  у  местного  супермена  при  всех  его  способностях  к  молниеносным
перемещениям шансов не было  никаких  -  без  огнестрельного-то  оружия  Как
только его провалившаяся в никуда фигура материализовалась вновь  с  тяжелой
палкой в поднятой руке над головой Фуруху, Мета за мгновение  до  возможного
удара выпустила еще одну анестезирующую иглу.
   Потом была массивная стальная дверь в такой  же  стальной  стене.  Особых
сложностей - никаких, но толщина и прочность материала вызвала уважение даже
у пиррянки. Так  что  провозились  они  достаточно  долго.  Рисковали  и  на
случайный ночной обход нарваться. Но - обошлось. Бесшумно  вырезанный  замок
был аккуратно вставлен на место, дверь  плотно  прикрыта  -  снаружи  ничего
незаметно. Однако уже светало, когда они начали спускаться вниз.
   Мета совсем не думала о том, как они будут уходить назад. Она и не хотела
думать, теперь можно всю интеллектуальную часть поручить Язону, а она станет
только действовать. Это намного привычнее. О  высокие  звезды!  Как  же  она
устала от этих  мудреных  секретных  операций!..  И  вдруг  страшная"  мысль
обожгла сознание: "А что, если Язона там нет?" Могло  такое  быть?  Конечно,
могло.
   Они уже стояли на лестнице, ведущей в подвал, когда Фуруху спросил Мету:
   - А почему ты решила, что он здесь?
   Мета рассказала о подслушанном разговоре.
   Фуруху тяжко задумался и проговорил:
   - Думаю, ты ошибаешься. Бесноватыми называют у нас  фруктовиков,  слишком
долго проработавших на плантациях и от этого  сошедших  с  ума.  По  крайней
мере, так мне объясняли раньше. Сейчас я понимаю, что это не совсем так.  Но
все равно ты ошибаешься. Если я правильно догадываюсь, здесь сидит не  Язон,
а тот самый тип, который кричал про Язона и чудом  не  умер.  Они  ведь  его
поймали только сегодня ночью, потому еще даже мне не сообщили...
   Скорее всего Фуруху говорил дело, но Мета не хотела верить ему  и  мрачно
процедила:
   - А вот сейчас и узнаем, кто из нас прав.
   Дверь внизу оказалась тоже толстой, но деревянной, и с ней не нужно  было
так долго возиться. Мета просто вышибла ее плечом с одного раза.
   Пять широких досок с металлическими полосами, набитыми  поперек,  еще  не
ударились об пол, когда человек, сидевший  в  центре  узкого,  как  колодец,
помещения, вскочил им навстречу,  поднимая  правую  руку.  То  ли  готовился
ударить, то ли наоборот - защищался.
   Это был не Язон.
   Но, как ни удивительно, Мета узнала несчастного узника. Да и как ей  было
не узнать Язонова молочного брата с захолустной, но  по-своему  таинственной
планетки Поргорсторсаанд? Там прошло скучное детство и унылая  юность  героя
ее романа. Много  лет  спустя  судьба  забросила  их  уже  вдвоем  на  тихую
галактическую окраину. Именно тогда она впервые увидела  Экшена.  Так  звали
этого человека. Он профессионально занимался  охотой  и  даже,  прилетев  на
Пирр, не был сильно шокирован поведением тварей, населявших Мир Смерти.  Это
вызвало уважение, но потом, на Поргорсторсаанде, Экшен  здорово  подвел  их,
если не сказать предал. Язон ведь, помнится,  заподозрил  в  нем  вражеского
агента, возможно, впрочем, действовавшего неосознанно...  Стоило  ли  теперь
вспоминать?
   Меж тем Экшен тоже узнал Мету. И  Фуруху  уважительно  отступил  на  шаг.
Очередной потасовки не случилось.

   ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

   Крумелур, прилетевший к подножию вулкана позже  обещанного,  на  известие
Керка о загадочном исчезновении двух пиррян прореагировал удивительно вяло.
   - Ну, - проговорил он раздумчиво, - на нашей планете всякое  бывает.  Вы,
главное, работайте. Работайте. У нас же с вами контракт.
   -  Погодите,  -  оторопел  Керк.  -  Но  пропал  не  кто-нибудь,  а   сам
руководитель экспедиции и следом - его жена,  она  же  первый  пилот  нашего
линейного крейсера. Вы вообще-то собираетесь их искать? Или мы  должны  сами
этим заняться?
   Керк размахивал пистолетом перед самым носом моналойца, но уже  привыкший
к манерам пиррян Крумелур не обращал на это ровно никакого внимания.
   - Конечно, мы будем  искать  их,  это  наша  обязанность,  -  раздраженно
откликнулся он.
   И зачем-то добавил:
   - Уже ищем. А ваше дело - работать. Вы сюда для этого прилетели.
   Напряженность возрастала. Керк  начал  догадываться,  что  Крумелур,  как
всегда, знает намного больше, чем говорит, но на этот  раз  речь  шла  ни  о
каких-то там преступниках-фруктовиках или жалких фермерах - речь шла  о  его
лучших друзьях. А ради них пиррянский  вождь  был  готов  вытрясти  душу  из
хитрого заказчика, но непременно узнать правду.
   Слышавший этот разговор Арчи быстрее  Керка  смекнул,  в  чем  тут  дело.
Пытаясь погасить разгорающийся конфликт или просто стремясь как можно скорее
все выяснить, он поймал Крумелура на слове:
   - Вы хотите сказать, что об исчезновении Язона и Меты узнали не от нас  и
не сейчас, а раньше? Я правильно понял?
   - Разумеется, - буркнул Крумелур. - В зоне боевых действий у меня повсюду
развешаны следящие камеры. Неужели вы полагали, что мы не будем  следить  за
вашими перемещениями по планете?
   -  Хорошо,  -  Арчи  сделал  вид,  что  принял   эту   версию,   хотя   в
действительности не верил ни единому слову Крумелура. - Ну и где же в  таком
случае находятся наши друзья сейчас?
   Керк тоже не доверял хитрому моналойцу и теперь внезапно подумал: "А что,
если это сам Крумелур и подстроил побег  Язона?  А  Мету  просто  поймал  на
живца. Этак придется начинать войну не с  монстрами,  а  со  всей  планетой!
Пиррянам,  конечно,  не  привыкать  -  хоть  с  целой  Галактикой.  Но,  вот
проклятье, как не хватает Язона!"
   Без того, кто уже много лет служил для пиррян настоящим мозговым центром,
Керку очень не хотелось бы принимать решения столь высокого уровня сложности
и ответственности.
   Вопрос был задан, а Крумелур молчал. Арчи тоже. Он терпеливо ждал  крайне
важного для всех ответа. И даже Керк сдерживался.
   "Почему так долго молчит этот хитрюга? -  недоумевал  Арчи.  -  Он  будто
прислушивается к чему-то. Э, да у него в  ухе  приемник-передатчик!  Что  ж,
хорошо, сейчас и узнаем последние новости".
   Новости разочаровали всех.
   - К сожалению, господа, - объявил Крумелур, - мы  до  сих  пор  не  можем
сказать, где находится Язон. А Мета еще час назад была фактически в руках  у
персональных охранников султана Азбая. Но, пока я летел сюда, к вам, они  ее
упустили. Идиоты.
   Он помолчал и решил добавить, ощущая всеобщее недоверие:
   - Это действительно так.
   Пожалуй, по расстроенному выражению лица Крумелура чувствовалось, что  он
говорит правду. Или почти правду, ведь моналоец, по существу,  проговорился.
Не в следящих камерах было дело. Просто он уже выходил на  связь  со  своими
людьми по ту сторону перевала. Возможно,  еще  накануне,  когда  все  это  и
произошло.
   - Вот что, - сурово  резюмировал  Керк.  -  Пока  наши  друзья  не  будут
найдены, мы палец о палец не ударим. И пусть эти высокотемпературные монстры
сожрут вас хоть всех до единого.
   - Э, нет! - буквально заверещал Крумелур. - Позвольте, позвольте! Мы  так
не договаривались. Условия  контракта  -  святое!  С  нашей  стороны  все  в
точности и полностью соблюдается. Это вовсе не мои люди похищали Язона -  он
сам полез туда, куда его не звали. А я вам не всевидящий Дух Алхиноя,  чтобы
предусмотреть все на свете. Случившееся - это типичный форс-мажор!  Понятно?
Мы не нарушали контракта, и вы не имеете права нарушать!
   Крумелур, безусловно, говорил вполне разумные вещи, хоть  и  сорвался  на
крик, распсиховавшись сверх всякой меры и поминая в запальчивости никому  не
ведомых Духов Алхиноя. Но сколь бы убедительными ни представлялись аргументы
моналойца, Керк уже тоже завелся и остановиться не мог. Седовласому гиганту,
не знавшему в жизни  поражений,  было  сейчас  безразлично,  кто  прав,  кто
виноват и на ком вымещать злобу.
   - Плевать я хотел  на  все  контракты,  когда  мои  друзья  в  опасности!
Приступайте к поискам немедленно! Лично вы,  Крумелур,  и  приступайте.  Или
этим займусь я, а вы полезете в жерло вулкана к монстрам!
   - Да на каком основании вы тут распоряжаетесь?!  Почему  вы  ставите  мне
условия?! Почему?!! - орал Крумелур. - Я этого не потерплю у себя  дома!  На
своей планете  я  -  хозяин.  А  вы...  Вы  просто  нечестный,  несерьезный,
неделовой человек. Я не позволю вам плевать на контракт!..
   Телохранители, уже четверо, стояли теперь вокруг своего шефа, готовые  ко
всему, и только ждали команды.
   - Это я несерьезный  человек?!!  -  взревел  Керк,  обидевшись  почему-то
больше всего именно на это определение. - Да я вас!..
   Пистолет уже смотрел прямо в лоб Крумелуру, остальные пирряне  держали  в
прицеле моналойцев, давя численным перевесом, и вполне понятно, чем  бы  все
это кончилось, если б вдруг не запиликал, одновременно на  всех  кораблях  и
даже на руках и кармашках комбинезонов, сигнал общего экстренного вызова.
   На связь вышел Рее.
   -  Вы  слышите  меня?  Как  руководитель  экспедиции  докладываю:  боевая
пиррянская  эскадра  сосредоточена  на  околопланетной  орбите  Моналои.  Мы
полностью   укомплектованы   военной   техникой   и    прочим    специальным
оборудованием. Керк, ты даешь "доброе на связь с местным космопортом?
   Слова Реса прозвучали по громкой связи, и отрезвление пришло одновременно
к  обеим  сторонам.  Керку  понадобилось  каких-нибудь  три  секунды,  чтобы
успокоиться и выдать лаконичный ответ:
   - Да.
   - Садитесь скорее! Мы ждем вас здесь с нетерпением! - не  удержался  Арчи
от чисто эмоциональной и не имеющей конструктивного смысла фразы.
   Все-таки он же не был настоящим пиррянином.  У  него  не  получалось  так
быстро закипать и остывать. Да и не  хватало  еще  по  молодости  лет  столь
необходимого в Мире Смерти хладнокровия как в отношении провалов,  так  и  в
отношении удач. Сейчас им очень крупно повезло, и Арчи  буквально  распирало
от радости.

   ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

   Кулак пришелся точно  посередине  лысины  входящего,  и  тюремщик  мешком
рухнул под ноги. Уворачиваясь одновременно от грузного тела  и  выскочившего
из руки факела, Язон отпрыгнул назад и с некоторым изумлением наблюдал,  как
очередной посетитель, тупо ринувшись вперед, спотыкается о лежащего  поперек
прохода предшественника и благополучно валится на пол. Только полный идиот в
такой ситуации не догадался бы, что и этому  упавшему  надо  слегка  помочь,
допустим, ударом ноги в шею. Следом за  вторым  обнаружился  еще  третий,  а
дальше - четвертый. Честно говоря, Язон не сильно бы расстроился,  увидев  в
дополнение к появившимся еще десятерых.  Какая  разница,  сколько  будет  на
лестнице пресловутых жрецов ахинеи, ну, то есть Алхиноя,  если  драться  эти
орлы все равно не умеют?
   На свежий воздух он выбрался довольно быстро. И сразу  заметил,  что  над
подземельем возвышается конусовидное сооружение из толстых бревен  и  досок.
Этакий гигантский шалаш или вигвам. Заходить  внутрь  желания  не  возникло:
оттуда раздавались монотонное пение многих  голосов  и  странные  шелестящие
звуки. Очевидно, в этом подобии храма у безумных жрецов (или кто  они  там?)
наступило время дневной службы. Они поклонялись своим Теням и Духам,  и  все
другое  уже  не  интересовало  их.  Казалось  несколько  чудным,  что  время
торжественного песнопения совпадало  со  временем  кормления  заточенного  в
темнице  Язона.  Но  вообще-то  разбираться  в  логике  сумасшедших  -  дело
неблагодарное, и Язон быстро выкинул из головы все их дурацкие проблемы.
   Вокруг, куда ни  поверни,  простирался  густой  дремучий  лес,  а  больше
никаких построек заметно не было. Жутковатое местечко. Однако из любого леса
рано или поздно можно выйти. Тем более на Моналои. Хищники здесь не водятся,
и, насколько ему помнилось из рассказов Крумелура, местные джунгли  занимали
не такую уж большую площадь на материке Караэли.
   "Не беда, - думал Язон, - прорвемся к дороге, к жилью,  к  людям.  Вопрос
только, к каким. Впрочем, хуже этих вряд ли будут".
   Шел он долго. И наконец заметил, что рельеф  коварно  понижается  в  одну
сторону. Пригляделся внимательнее - и точно. Известный  фокус.  Идешь  вроде
все время по прямой, допустим, на условно выбранный  юг,  а  на  самом  деле
бродишь кругами. Пожалуй, уже в третий раз он возвращался на одно  и  то  же
место. К счастью, не к храму безумцев, а просто на светлую полянку, поросшую
крупными  яркими  цветами,  словно   водящими   хоровод   вокруг   замшелого
поваленного дерева и острых зубьев торчащего посередине  пня.  Универсальный
циферблат, на котором были не только часы,  но  также  компас  и  еще  много
всяких важных приборов, оказался безнадежно испорчен некультурными  жрецами.
Так что оставалось теперь надеяться только  на  собственную  смекалку.  Язон
привалился к широкому  мягкому  ото  мха  стволу  и  задумался.  Внимательно
оглядел  окрестности,  последил  некоторое  время  за  прыгающими  в  ветвях
симпатичными маленькими зверьками, напоминающими скунсов,  и  наконец  точно
понял, в какую сторону надо заворачивать, чтобы в итоге перестать кружить по
этим проклятущим джунглям. Расчет оказался верен, и часа  через  полтора  он
вышел на берег океана.
   Солнце спряталось в облака,  гуманно  избавляя  Язона  от  своих  палящих
лучей, и он побрел вдоль полосы прибоя. Конца этому пути видно не  было.  То
есть не наблюдалось ни малейших признаков жилья и вообще цивилизации. Густой
лес по правую руку и не думал прекращаться, а углубляться  в  него  еще  раз
Язон не видел никакого резона. Монотонность  морской  глади  по  левую  руку
также ничем не нарушалась. И плыть в никуда тем более не хотелось. В  общем,
когда начало темнеть, Язон впервые подумал, что допустил еще одну ошибку.
   "Эх, надо было все-таки войти в храм, - корил он  самого  себя.  -  Вдруг
меня бы зауважали за столь смелый поступок,  а  вовсе  не  стали  запихивать
обратно в темницу? В конце концов, оставался шанс перебить и  передушить  их
всех. К тому же в храме, возможно... Что значит  "возможно"?  Скорее  всего!
Именно  там  должны  храниться  мои   похищенные   вещи:   оружие,   фонарь,
передатчик... Главное - передатчик. Но  что  теперь  горевать  об  этом?  По
ночному времени дорогу обратно не найти. И по солнцу-то едва ли удастся..."
   Отогнав  прочь  грустные  мысли,  Язон  стал  устраиваться  на  ночь  под
невысоким развесистым деревом с широкими листьями.  Натаскал  сухого  мха  и
травы для своей импровизированной постели, лег и  попытался  заснуть.  Какой
смысл идти без отдыха вторые сутки? Но заснуть  оказалось  непросто.  Прежде
всего потому, что безумно хотелось есть. Попить-то он рискнул  из  ручья  по
дороге - вода  была  на  вкус  совершенно  обычной,  а  вот  местные  фрукты
пробовать Язон запретил себе категорически. Слишком много неясного было пока
с этими фруктами.
   Так он лежал и думал, что же теперь будет. Потом в небе показалась точка.
Неужели его нашли? Неужели это его вечная спасительница  Мета  на  одной  из
универсальных шлюпок?
   Точка слегка увеличилась в размерах и превратилась в обыкновенную  птицу,
крупную, но с маленьким мягким клювом и с ноготками вместо когтей  -  этакое
совершенно беззлобное создание, как и все животные на Моналои.
   Наконец сон все-таки сморил его. И шлюпка с Метой все садилась и садилась
на  берег  рядом  с  ним,  но  каждый  раз  оказывалась  птицей.  Только  не
моналойской, а уж скорее похожей на гигантского шипокрыла. Большая противная
тварь с лязгающими металлическими  крыльями  и  гнусным  голосом,  воздающим
хвалу Великим Теням Алхиноя.
   Первые лучи солнца разбудили Язона, но ничего не  изменилось  на  берегу.
Это было ужаснее всего. И он таки двинулся назад. Потому что  впереди  ждала
лишь голодная смерть или отравление местной дрянью. Как глупо!
   Он шел, подкрепляясь в пути одной лишь водою из ручьев. Впрочем, скоро  и
ручьев не стало, а из заболоченных  заводей  Язон  пить  не  рискнул.  Запас
стимулятора  в  аптечке  иссяк   подозрительно   быстро.   Какой-то   ужасно
утомительной  оказалась  планета  Моналои.  На  других  он  никогда  так  не
выматывался, даже раньше, когда еще не  был  бессмертным.  Видно,  и  воздух
здесь отравлен какими-то испарениями, не  ощутимыми  на  запах,  но  страшно
ядовитыми.   Ведь   они   перешибали   действие   не   только    пиррянского
суперстимулятора, но и знаменитой вакцины вечной молодости, введения которой
удостоился в свое время Язон.
   Его уже шатало. Деревья двоились перед глазами, качались, уплывали  вдаль
или, наоборот, наваливались прямо на голову. Может, это и не деревья  вовсе,
а те самые Тени Алхиноя? А под черепом гудело и завывало, словно в  вытяжной
трубе. Наверно, это Духи Алхиноя поют свои тягучие песни, приглашая всех  по
ту сторону жизни и смерти. Но  все-таки  ему  еще  удавалось  контролировать
себя. "Правая нога, левая нога, правая нога, левая нога, - бормотал он то ли
про себя, то ли вслух, - теперь рукой ухватиться за дерево, вперед,  вперед,
направление прежнее..."
   И к исходу вторых суток каким-то чудом Язон все-таки вышел опять  к  тому
же лесному храму. Во всяком  случае,  к  такому  же.  Уже  темнело.  Минута,
другая, и будет полный мрак. А в храме  стояла  мертвая  тишина,  но  оттуда
пробивался свет. И Язон двинулся по кругу в поисках двери.
   То, что он нашел, оказалось не совсем дверью - просто неправильной  формы
отверстие, занавешенное сплетенными из тонких  лиан  рогожами.  Терять  было
нечего, и он нырнул, если не сказать упал, под эти рогожи.
   И очутился в абсолютно пустом помещении. Или просто уже глаза  ничего  не
видели? Потом постепенно все-таки удалось  разглядеть  какую-то  неподвижную
фигуру в дальнем углу. Хотя, впрочем, это могла оказаться  и  груда  тряпок,
перевязанных веревкой. Не меньше десяти  факелов  горели  вдоль  стен,  тихо
потрескивая. Неужели, не загасив огня, отсюда  ушли  разом  все?  Однако  он
опять судил о них, как о самых обыкновенных людях. А тут был, похоже, совсем
другой случай.
   Но что удивительно, к  Язону  полностью  вернулась  ясность  мысли!  Хотя
физически он окончательно ослаб и теперь буквально полз  на  четвереньках  к
маячившему  в  углу  неопределенному   объекту.   И   тогда   куча   тряпок,
перехваченная веревкой, наконец шевельнулась и оказалась всетаки  человеком.
Причем  человеком  совершенно  нетипичным  для  здешних  мест  -  не  просто
шерстяным, а патлатым, бородатым, усатым, в общем, заросшим волосами,  почти
как  обезьяна.  Да  еще  какими  волосами!  Светлыми,  но   не   седыми,   а
золотисто-желтыми. И кожа его была хотя и смуглой, но скорее загорелой,  чем
изначально темной, как у остальных  здешних  жителей.  Оставалось  выяснить,
какими наречиями владеет этот странный тип.
   А тип взял да и подал голос первым, и  Язон  даже  не  удивился,  услыхав
хорошую, правильную речь на меж-языке:
   - Садись, Язон динАльт. Сейчас я тебе все расскажу.
   Прозвучало это необычайно глупо. Вряд ли Язон сумел бы  привести  себя  в
полувертикальное положение. Да и садиться в этом шалаше было  особо  некуда.
Так что Язон просто вытянул ноги, а локти упер в глиняный пол, из  последних
сил удерживая ладонями готовую упасть голову и стараясь не закрывать  глаза.
Уж очень хотелось узнать все.
   - Ты понимаешь, где мы сейчас? -  с  неожиданным  эмоциональным  подъемом
спросил бородатый, объявивший себя всезнайкой.
   - Нет, - честно признался Язон.
   - Я тоже, - грустно молвил бородатый.
   Вот это номер! Сумасшествие продолжалось.
   Язон не успел отреагировать, когда еще более неожиданно бородач  протянул
ему кружку с ароматным напитком.
   - Пей, - распорядился он.
   Пить, конечно, не надо было. Язон понимал это, несмотря на красный  туман
от головной боли и запредельную сухость во рту. Но  дальнейшие  эксперименты
над собой с целью выяснить, сколько можно в  итоге  продержаться  без  воды,
ничего, кроме мучительной смерти, в данной ситуации не сулили.  А  кружка  с
приятно  пахнущей  жидкостью  в  самом  худшем  случае  обещала  ему  смерть
мгновенную. В лучшем, естественно, - избавление от мук.
   Язон глотнул, и получилось, разумеется, нечто среднее.
   Жидкость не предназначалась для утоления жажды  в  первоначальном  смысле
этого слова. Он смутно припомнил, как однажды уже пробовал  точно  такое  же
или, во всяком случае, очень похожее вино.  В  том,  что  это  именно  вино,
сомнений не было. Язон жадно осушил всю  кружку,  объемом  никак  не  меньше
пол-литра, и почти  сразу  заснул.  На  человека,  голодавшего  трое  суток,
алкоголь и не мог подействовать  иначе.  Но  странное  дело,  засыпая,  Язон
оставался убежден на все сто процентов: он снова  проснется.  Ох,  непростое
это было вино! Помимо примитивной эйфории оно давало и  силы,  и  необычайно
яркое  ощущение  реальности  бытия,  и  удивительную  уверенность  в   своей
безопасности...
   Он погружался в сон медленно, постепенно и совсем  не  ощущал  страха.  А
спал потом крепко и, наверно, долго, но безо всех этих дурацких  сновидений.
Почему он решил, что долго? Потому что проснулся при ярком  солнце,  да  еще
сразу почувствовал бодрость и зверский аппетит. Когда не  выспишься,  такого
не бывает.
   Над ним сидел все тот же тип, заросший  до  глаз  бородою,  и  по-доброму
улыбался, глядя  сквозь  узкие  щелочки  меж  прищуренных  век.  Яркий  свет
пробивался через маленькие  окна  в  вышине,  и  Язон  увидел,  как  красиво
переливаются зелено-голубые крылышки крошечных мотыльков, устроивших веселые
пляски в солнечном луче. Родился интересный вопрос: "Неужели на этой планете
и насекомые не кусаются?" Впрочем, подобного рода  проблемы  были  в  данный
момент определенно не самыми главными. Язон решил для начала просто сесть  и
оглядеться. Помещение, в которое он попал ночью, оказалось вовсе не таким уж
и большим. Теперь, когда галлюцинации  и  бред  полностью  отступили,  стало
видно, что странная комнатка с резко  скошенным  потолком  -  не  более  чем
десятая часть всего объема постройки. Но, кроме  факелов,  теперь  потухших,
лежанки в углу и средних размеров бочонка на полу рядом, в ней действительно
больше ничего не было. И никого.  Настало  время  поговорить  с  незнакомцем
всерьез. Но вопросы лезли в голову все какие-то  удивительно  мелкие,  вроде
того первого, про насекомых, и Язон так и не выбрал, с  чего  начать,  когда
бородатый вежливо сообщил ему:
   - Мое имя  Троллькар.  Иногда  для  краткости  меня  здесь  зовут  просто
Троллем.
   - А-а, - понял Язон и решил блеснуть знанием шведского. - Так  ты  еще  и
колдун. Тогда лучше звать тебя не просто  Тролль,  а  просто  Кар,  то  есть
мужчина, - звучит красивее. И вообще, Троллькар  -  разве  это  имя?  Кличка
какая-то...
   - А у нас у всех тогда были клички, - загадочно  сказал  Троллькар.  -  И
кому теперь интересно, что раньше, давно-давно, я был обыкновенным штурманом
Олафом Витом?
   Язон окончательно запутался в именах и прозвищах бородатого чудака,  зато
наконец придумал серьезный вопрос, а потому решительно заявил:
   - Я буду называть тебя просто Колдун, на меж-языке.  И  вот  что  объясни
мне, Колдун, раз уж собирался рассказать все: кто такой  Алхиной,  почему  у
него много теней, духов, жрецов, ну и так далее?
   - Алхиной - это не кто, а что, - поправил  Троллькар.  -  Алхиной  -  это
царство Теней и Духов, иная реальность, в которой рождаются наши бессмертные
души. Туда же они и уходят после смерти в обычном мире.
   - Ну, это не слишком оригинальная концепция, - заскучал Язон.
   - Только на  первый  взгляд,  -  возразил  Троллькар.  -  Прошу  обратить
внимание, в религиозной традиции моналойцев отсутствует понятие Бога.
   В Алхиное всем заправляют Духи, которые  являются  совокупными  сгустками
человеческих   душ.   Иногда   десятки,   а   иногда   и   тысячи    людских
индивидуальностей сливаются в один  Дух.  Самые  мощные  из  Духов  способны
творить заново или уничтожать целые миры в той  или  иной  реальности.  Тени
людей тоже сливаются вместе, образуя Тени Алхиноя...
   Эта довольно мутная философия начала утомлять Язона, он перестал слушать.
И тут прозвучала фраза: "Из Алхиноя можно возвращаться". Тогда Язон  спросил
Тролль кара:
   - Погоди, Колдун, в целом все это не очень интересно. Скажи  мне  только,
вот лично ты считаешь Алхиной реальностью или выдумкой?
   - Конечно, реальностью! - удивился Троллькар нелепости вопроса.  -  Я  же
сам бывал в Алхиное, и - видишь? - я снова здесь.
   С  точки  зрения  формальной  логики  рассуждения  Колдуна  были   вполне
стройными, но вместе с тем и абсолютно умозрительными, то есть  проверить-то
все равно ничего нельзя. В общем, и этого персонажа легко было счесть  одним
из сумасшедших, точнее, самым сумасшедшим  среди  них.  Требовался  какой-то
ключевой вопрос, чтобы развеять  наконец  все  подозрения  и  тревоги.  Язон
попробовал зайти с неожиданной стороны:
   - А вот  монстры,  которые  вылезают  из  расщелин  во  время  извержения
вулкана, это кто - Духи или Тени Алхиноя?
   - Я не могу ответить на твой вопрос, - проговорил Троллькар с  совершенно
непонятной интонацией.
   То ли он действительно не знал, то ли ему было запрещено  разглашать,  то
ли  вообще  Язон  брякнул  настолько  несусветную  глупость,  что  ее   даже
комментировать немыслимо.
   - Ладно, другой вопрос, - смирился Язон. - Ты сам моналоец?
   - С некоторых пор - да. А раньше... Я же говорю, меня звали Олаф  Вит.  Я
был штурманом на огромном линкоре. Наверно, происходили в моей жизни события
и до того. Ведь был же я кем-то изначально! Но кто,  извини  меня,  способен
забредать мыслью так далеко в прошлое? Да на это никакого  мяса  и  никакого
таланта не хватит!
   Троллькар помолчал. Очевидно, пытался  проникнуть  мыслью  в  недоступные
глубины прошлого.
   - Кстати, - добавил он, - на талантливых, таких, как я, мясо  питакки  не
действует.
   "Мясо питахи, - про себя поправил Язон, транскрибируя слово  в  привычном
испанском варианте. - Вот оно что за мясо, оказывается!"
   Конечно, теперь он вспомнил и планету  Тортуга,  и  тамошних  буканьеров,
охотников на быстроногих питах. Язон сам никогда не был на  Тортуге,  но  по
рассказам знал, что именно оттуда  повела  свою  долгую  историю  знаменитая
пиратская вольница, обосновавшаяся позднее на Джемейке,  а  в  итоге,  после
исторического сражения, ушедшая под протекторат Пирра. Абсолютно все питахи,
если верить рассказам старого  буканьера,  были  в  свое  время  вывезены  с
Тортуги некими злобными пришельцами,  называвшими  себя  простеньким  словом
"кетчеры".  Ну  и  конечно,  вспомнил  Язон,  что  фантастически  дорогое  и
вкуснейшее мясо  питах  обладало  именно  свойством  пробуждать  в  человеке
память, причем не только  собственную,  но  и  память  предков.  Вне  всяких
сомнений, это было именно то самое мясо. Он уже  намеревался  спросить,  где
водятся в настоящий момент эти питакки, когда  вдруг  понял  неожиданно  для
самого себя: разговор становится  ему  не  интересен.  Простой  человеческий
голод берет верх над любопытством. Очевидно, как раз упоминание вслух о мясе
и подействовало на него так сильно. Язон резко сменил тему:
   - Скажи, а у вас тут принято по утрам завтракать? Или как?
   - Хороший вопрос. Я знаю, что ты голоден, Язон. И непременно  угощу  тебя
фруктами. А чтобы посытнее было, приготовлю еще и мяса.
   - Мяса питакки? - решил уточнить Язон.
   - Конечно, ведь закон запрещает нам кушать местное зверье.
   - Годится, - сказал Язон. - Но тогда я предпочел бы одного мяса.  Фруктов
не надо.
   - Наивный, - грустно улыбнулся Троллькар. - Сейчас это уже не  важно.  Ты
выпил чорум. А еще раньше, наверно, пил местную воду. Я правильно догадался?
Так что теперь можешь лопать все, что угодно: любые  фрукты,  овощи,  орехи,
ягоды. И ничего не бойся.
   - Да я вообще-то не из пугливых, - заметил Язон без ложной скромности.  -
Ты мне скажи: в принципе, чего здесь стоит бояться?
   - Скажу. В Окаянном Лесу, да и в целом на Моналои, следует бояться только
одного - безумия. Но думаю, что тебе оно не грозит. Успокойся. Другой вопрос
- чего бояться за пределами Моналои.
   Троллькар продолжал выражаться какими-то загадками и недосказанностями. У
Язона возникало из-за этого дурацкое  ощущение,  будто  он  ведет  беседу  с
профессионалом на его излюбленную тему, в  то  время  как  сам  не  понимает
элементарного смысла основных терминов. И  упорно  пытается  разобраться  во
всем, но каждая следующая формулировка лишь еще больше запутывает  ситуацию.
Для объяснения уже введенных понятий возникают зачем-то все  новые  и  новые
странные слова...
   А меж тем они перешли в другую комнату, где
   Троллькар, не переставая говорить,  приоткрыл  маленькую  крышку  люка  в
полу. Оттуда повалил пар,  пахнуло  холодом,  затем  глазам  Язона  предстал
прозрачный пакет с обернутым в фольгу  мясо,  м.  Троллькар  развернул  его,
бросил на противень, предварительно разогретый на дымящихся углях, и прикрыл
мятым листом фольги.
   "Бред какой-то! - подумал Язон. - В полу настоящий холодильник  (или  это
просто ледник?), а пища готовится как у первобытных людей (или  это  атомная
печка, закамуфлированная под древний очаг?)".
   Мясо шкворчало, распространяя вкуснейший запах,  фрукты,  доставаемые  из
стенного  шкафчика,  постепенно  заполняли  стол.  А  по  кружкам  Троллькар
расплескал все тот же  чорум  из  давешнего  бочонка.  Завтрак  обещал  быть
приятным, и под хорошее настроение Язон придумал еще один серьезный вопрос:
   - Откуда ты узнал мое имя?
   Троллькар призадумался, как лучше ответить.
   - У меня  есть  связь.  Телепатическая  связь  с  Томхетом  и  Комбинатом
"Караэли-брук". Они боятся меня и никогда не пустят к себе обратно, но я все
про них знаю. Про землетрясение, про ваши корабли,  про  тебя,  Язон.  Я  же
уникум, я в Алхиной и, обратно хожу, как из комнаты в комнату в этом  храме.
Понимаешь? Поэтому фэдеры меня и боятся. Калхинбаи  и  стридеры  ломятся  ко
мне, давя друг друга, а жрецы тщательно охраняют.
   Вот когда начался серьезный разговор! Наконец-то этот русобородый  Тролль
поведал нечто содержательное и для дальнейшего очень важное.
   Язон стал раскручивать именно эту линию, факты сыпались один за другим, и
он уже почти добрался до главного, если, конечно, оно было главным, когда за
стеной внезапно грянули выстрелы.
   Троллькар не испугался, только устало  поморщился,  как  от  привычной  и
смертельно надоевшей зубной боли. Он открыл еще один люк и  полез  под  пол.
Очевидно,  те  самые  калхинбаи  и  стридеры  опять  чего-то  не   поделили.
Приходилось принимать меры для самообороны.
   Троллькар извлек на поверхность  жутковатого  вида  тяжелую  конструкцию,
посверкивающую синеватым металлом. Антеннки, трубочки и пружинки торчали  во
все стороны от широкого чуть загнутого ствола - то  ли  какое-то  чудовищное
оружие, то ли просто незнакомый прибор.
   Стрельба на улице явно приближалась и становилась гуще. Хорошо, что  Язон
уже успел поесть.
   - Да! А где мое оружие? - вспомнил он вдруг.
   - Не знаю, - ответил Троллькар. - Жрецы захватили тебя уже в таком  виде,
безо всякого оружия, они не отняли у тебя ни одной вещи. Жрецы - это  же  не
воры. Но ты не бойся, - решил он добавить для спокойствия. - Тебе оружие  не
понадобится.
   Язон позволил себе усомниться в  последнем  тезисе,  о  чем  и  собирался
поведать вслух, но тут чтото тяжелое сотрясло все здание деревянного  Храма,
и уже в следующий момент  бревна  вспыхнули  со  всех  сторон  одновременно,
словно политые керосином.
   - Наружу!  -  крикнул  Язон,  заметив  искреннюю  растерянность  на  лице
бывалого Троллькара и почувствовав, что  теперь  настало  время  командовать
именно ему, Язону. - Наружу, Колдун! В два счета сгорит твоя  конура  вместе
со всей этой вашей богадельней, а я еще пожить хочу.
   И они оба ринулись к выходу, занавешенному рогожами.

   ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

   Они выскочили на поляну и сразу залегли, благо было куда. Оружие по храму
Духов и Теней Алхиноя  применяли  серьезное.  Помимо  горючей  гадости  типа
напалма, повергшей в адское пламя  весь  высокий  деревянный  конус,  поляна
обстреливалась еще и какими-то снарядами, наделавшими  глубоких  воронок.  В
одном месте получилась даже не воронка, а целая траншея с оплавленными и еще
слегка дымящимися краями. В  нее-то  и  запрыгнул  Язон,  увлекая  за  собой
Троллькара, потому что битва непонятно с кем только еще  начиналась.  Свист,
треск, вспышки, разрывы не прекращались ни на минуту, однако людей почти  не
было видно. Лишь вдалеке меж деревьев метались иногда зыбкие фигуры, но цвет
их одежды и этническую принадлежность, то есть степень облысения,  различить
практически не удавалось.
   - Кто это? - спросил Язон, когда они оба  наконец  почувствовали  себя  в
относительной безопасности.
   - Вот чертовщина! - не отвечая на вопрос, проворчал Троллькар.  -  Такого
даже я не припомню.
   И пока правой рукой  он  колдовал  над  своей  загадочной  пушкой,  левая
рефлекторно оглаживала стекловидный валик, образовавшийся по краю  глубокого
окопа. Троллькар уважительно покачал головой:
   - Такие  следы  оставляет  бронебойный  аннигилятор  третьего  поколения.
Существуют,  конечно,  специальные  устройства,   позволяющие   энергозаряду
прошивать атмосферу по баллистической кривой, но  скорее  всего  лупили  они
все-таки сверху, возможно, даже из космоса...
   "Э-э! - подумал Язон. - Да этот экс-штурман Олаф Вит в какой-то из  своих
прежних жизней был, вероятно, еще и артиллеристом на звездном крейсере".
   А Олаф-Троллькар тем временем  закончил  все  приготовления,  не  обращая
ровным счетом никакого внимания на пролетающие над головой огненные шары,  а
также ошметки дерна и  древесные  щепки,  сыпавшиеся  дождем  после  каждого
взрыва, и торжественно произнес:
   - Ну все. Сейчас я их пугану!
   Жуткое разлапистое орудие  оказалось  на  поверку  генератором  защитного
поля. Язон никогда не видел подобной  конструкции,  да  и  доле  вокруг  них
возникло, признаться, непростое. Зеленоватая светящаяся  полусфера  была  не
жестко  фиксированным  колпаком,  а  этаким   эластичным   пакетом,   плавно
изменяющим форму по желанию клиента. Троллькар  играл  тонкими  пальцами  на
трубочках и пружинках, как виртуоз-музыкант. И защитное поле превращалось то
в гигантскую пятерню со скрюченными пальцами, то в голову дракона, то просто
в какую-нибудь огромную воронку, стремящуюся вобрать,  втянуть  в  себя  все
вокруг. Пресловутые стридеры или калхинбаи исправно разбегались, завидев уже
знакомое, надо полагать, чудовище. Стрельба  стихала.  Вот  только  к  этому
моменту  деревянный  храм  жрецов  Алхиноя  уже  догорал,  превратившись   в
бесформенную груду черных головешек, потрескивающих, постреливающих и гнусно
чадящих. И похоже, происходило это  впервые.  Во  всяком  случае,  Троллькар
смотрел сквозь редеющую пелену защитного поля  на  опадавшие  в  траву  угли
своего бывшего жилища, и в глазах его стояли слезы.
   Язон искренне сочувствовал Колдуну, насколько мог сочувствовать  человек,
почти ничего не понимавший в  происходящем.  Понимать  было  очень  нелегко.
Однако интуиция  подсказывала:  здесь  и  сейчас  вершится  история  планеты
Моналои. Так уж складывалось в жизни Язона: на  какую  планету  ни  прилети,
становишься свидетелем, еще чаще участником, а иногда и причиной  революций,
войн, экологических катаклизмов и прочих потрясений.
   - Кто победил? - рискнул он наконец задать вопрос.
   И тут же, не дав ответить, еще один:
   - А где твои алхинойские братья-жрецы, куда подевались все эти  защитники
пророка?
   - Никто не победил, - откликнулся Троллькар. -  А  жрецы  мне  больше  не
защитники. Еще вчера утром я отправил их искать тебя. Просто, чтобы они  все
ушли подальше. Я знал, что ты  вернешься  сам,  и  больше  никого  не  хотел
видеть...
   Не закончив этой темы, Троллькар неожиданно воскликнул:
   - Ноя поистине счастлив, что этому вековому маразму приходит конец! Я еще
не знаю, кто за нас взялся, но думаю, это предстоит выяснить очень скоро.  И
я приветствую любые изменения! Я устал быть пророком у идиотов!
   "Хорошо хоть не высказал вслух своих соболезнований", - подумал Язон.
   Теперь он понимал в происходящем еще меньше. Это ж надо! Опять  ошибся  -
принял слезы радости за горестный плач, а  контакт  с  более  цивилизованным
партнером за потасовку двух диких племен.
   Троллькар продолжал говорить:
   - Вот сейчас отключим силовое поле и попробуем подать сигнал.
   - А эта штука и сигналы подает? - удивился Язон.
   - О! Эта штука еще много чего умеет делать.
   Однако  испытать  возможности  универсального  и   уникального   прибора,
провалявшегося, надо полагать, долгие годы в подполе алхинойского храма,  на
этот раз не удалось. Не успели  даже  отключить  силовое  поле.  Потому  что
кто-то подцепил это поле за один из внезапно раздувшихся "пальцев" и потащил
вверх вместе с  двумя  пленниками.  Плотность  оболочки,  отделявшей  их  от
внешнего  мира,  резко  возросла,   и   разглядеть   что-либо   снаружи   не
представлялось возможным. Лихой  Троллькар,  надо  отдать  ему  должное,  не
сдрейфил, а мгновенно сориентировавшись, попытался оказать  сопротивление  с
помощью своего же прибора. Но куда  там!  Прибор-то  уж  явно  был  к  этому
моменту под чужим контролем. Зря он, право слово, дергался.
   Скорость подъема стремительно увеличилась,  и  в  полном  соответствии  с
физикой Ньютона, которую на этой планете никто пока не отменял,  несчастного
Троллькара вдавило в его собственный прибор. Все многочисленные  трубочки  и
антеннки врезались в тело, и бородач взвыл от  боли.  Язон,  по  счастью,  а
скорее благодаря  природной  ловкости  и  пиррянской  выучке,  увернулся  от
столкновения и просто был вмят чудовищным ускорением в быстро натянувшуюся и
как бы отвердевающую "стенку" силового поля. В глазах,  конечно,  потемнело,
но в целом - ничего особенного: обычный старт с пиррянского космодрома, если
за штурвалом стоит, скажем, Мета.
   Не  прошло  и  десяти  секунд,  как   ускорение   плавно   снизилось   до
стандартного, и мешок с добычей был заброшен в гулкое  помещение  с  жестким
полом и абсолютным отсутствием  света.  Силовое  поле  отключилось,  и  Язон
почувствовал под ладонями тщательно обработанный холодный металл с  большими
вакуумно-плотными заклепками.
   "Все  ясно.  Нас  погрузили  в  трюм  космического   корабля.   Возможно,
межзвездного. Да что там! - фантазировал Язон. -  После  всего  происшедшего
нетрудно вообразить, что и межгалактического. Прощайте навек, друзья! Оттуда
уже не возвращаются. Это вам подальше Алхиноя будет".
   И что за дурацкую веселость ощутил он вдруг? Чорум и  моналойские  фрукты
таким образом действуют, что ли? Или просто засиделся без приключений, устал
ходить по планете взад-вперед. А тут такая романтика! В общем, ни страха, ни
отчаяния - только нетерпеливое ожидание интересного и нового.
   Неожиданно вспыхнул свет. Трюм оказался идеально пуст.  Гладкий  клепаный
пол, еще более гладкая, блестящая полусфера - одновременно потолок и  стены.
Свет, исходящий непосредственно от  материала  внутренней  обшивки.  Никаких
признаков дверей. Нормальный современный  вариант.  Мета  бы  наверняка,  не
задумываясь, определила, на кораблях какого класса бывают такие трюмы.  Язон
подобной чепухой голову не забивал. Но сам  уровень  технического  оснащения
похитителей его порадовал. Не то что  эти  придурки-жрецы  с  их  промозглым
подвалом!
   А еще при свете Язон сразу увидел, что и Троллькар пребывает, ну, если не
в полнейшей эйфории, то, во всяком случае, в приподнятом настроении. Правда,
бодрость  его  сочеталась  с  некоторой  задумчивостью  и   профессиональной
настороженностью. Удивительно,  как  окружающая  обстановка  меняет  внешний
облик человека! Троллькар походил сейчас на мастера, прилетевшего по  вызову
для ремонта неисправной техники. И уже совершенно не хотелось  называть  его
Колдуном. Все это осталось там, внизу, на планете. А здесь, в космосе, перед
Язоном сидел, пусть и одетый в дурацкую  монашескую  рясу  с  капюшоном,  но
все-таки настоящий звездный штурман Олаф Вит, хорошо разбирающийся в оружии,
защитных системах и навигации.
   - Ну, Олаф, а теперь рассказывай, как ты дошел до жизни такой.
   Почему-то на этот раз Язон был  уверен,  что  им  не  помешают  нормально
поговорить, выделят достаточно времени  и  условия  содержания  в  "тюремной
камере" ухудшать не станут. Так и вышло. Ну, наконец-то он был прав! А то  в
эти злосчастные дни ошибки преследовали Язона неотступно.
   Часа два, если не три, беседовал он  с  Олафом,  то  вспоминавшим  весьма
далекое прошлое, то вдруг забывавшим напрочь события последних дней и часов.
Язону даже приходилось помогать ему иной раз. Олаф  и  сам  себе  помогал  -
доставал из потайного отсека в своем хитром приборе запрятанную там  выпивку
и закуску: большой, литра на  три  бурдюк  с  чорумом,  маленькую  фляжку  с
"чорумовкой", а также  изрядный  шматок  питаккского  мяса,  от  которого  с
помощью лазерного лезвия экономно отрезал тончайшие ломтики.
   Олаф оказался горьким  пьяницей,  по  существу  алкоголиком.  На  простой
вопрос Язона: "Как же ты позволил своим жрецам  держать  меня  так  долго  в
подвале?" - последовал не менее простой ответ: "Не помню, пьяный был".
   Теперь Олаф пил  исключительно  легкое  вино,  оттягивался  понемногу,  а
"чорумовку",  то  есть  местный  крепчайший  самогон  с  содержанием  спирта
процентов в семьдесят, оставил на крайний случай, когда уж  совсем  припрет.
Сейчас ему было важнее сохранять ясность  ума,  а  дрожание  рук,  ломоту  в
суставах и учащенное сердцебиение он готов был терпеть. Даже  на  тошноту  и
легкую головную боль соглашался. В общем, разговор пошел как надо, и Язон за
отведенное им время успел узнать многое.
   Много-много лет  назад  (сосчитать,  сколько  именно,  оказалось  задачей
непосильной) на Моналои опустился огромный линкор с красивым именем  "Сегер"
("победа" по-шведски). Корабль был угнан  с  весьма  цивилизованной  планеты
Сигтуна в полярной области Галактики. Если только Язон доберется  до  своих,
он без труда разыщет в компьютере этот исторический факт. Олаф же  никак  не
мог припомнить точно, был ли он штурманом  "Сегера"  до  угона  или  состоял
членом команды угонщиков и, соответственно, стал штурманом  позднее,  уже  в
составе нового, бандитского экипажа. Как ни старался  Язон  задавать  хитрые
наводящие  вопросы,  этот  уголок  памяти  Олафа   оказывался   заблокирован
предельно жестко. Ну а  дальнейшее  развитие  событий  восстановить  удалось
достаточно неплохо.
   Скрываясь  от  кораблей-перехватчиков   Специального   Корпуса,   бандиты
применили  тактику  ступенчатого  выхода  из  джамп-режима   с   последующим
хаотичным  выбором  ориентиров  локализации.   Крайне   рискованная   манера
передвижения в космосе. Вероятность  аннигилировать,  влепившись  в  обычном
пространстве  в  крупный  материальный  объект,  весьма   высока,   зато   и
возможность оторваться от любого  "хвоста"  практически  стопроцентная.  Тем
более  на  таком  совершенном  научном  звездолете,   каким   был   "Сегер",
разработанный и сконструированный совместными  усилиями  Кассилии,  Сигтуны,
Скоглио и еще нескольких планет. Конечно,  Специальный  Корпус  очень  хотел
вернуть галактическому сообществу  эту  дорогостоящую  игрушку.  Но  фортуна
улыбнулась бандитам. Серия безумных джамп-переходов, измочаливших экипаж  до
полусмерти,  выбросила  их  в  итоге  на  околопланетную  орбиту  Моналои  -
скромного, давно забытого мирка в густонаселенных  краях  центра  Галактики,
где, вообще-то говоря,  выныривание  из  кривопространства  не  практикуется
вовсе из-за слишком большого скопления звезд и прочих материальных тел.
   Звезда, вокруг которой вращалась Моналои, находилась в  принципе  еще  на
границе запрещенной области. Небо по ночам было здесь все-таки черным, а  не
золотым, хоть и сверкало непривычным изобилием звезд. Короче, при достаточно
тщательном расчете гиперпространственные прыжки были теоретически возможны и
отсюда, и сюда. Однако на звездные карты планета  все-таки  не  попала  и  в
Галактические  справочники  для  космонавигаторов  не  включалась.  Так  что
бандиты могли жить себе тихо-спокойно и горя не знать. Что они,  собственно,
и делали.
   Но бандиты есть бандиты. Долго им  на  месте  не  сидится.  Грешные  души
рвались  к  новым  рискованным  авантюрам.  Планета  же  с  очень  небольшим
населением   оказалась   миром   поразительно   самодостаточным:    веселым,
беззаботным, изобильным. "Непорядок", - подумали бандиты. И поручили  своему
главному биологу и  врачу  Свампу  разобраться  с  местными  психами.  Вечно
счастливых и радостных людей иначе как слабоумными считать они не могли.  И,
что удивительно, межзвездные аферисты почти  не  ошиблись.  Экспертиза  была
проведена достаточно быстро. И выводы оказались ошеломляющими. Биолог Свамп,
отказываясь  верить,  перепроверял  все   результаты   по   нескольку   раз.
Дополнительными подопытными кроликами стали для него некоторые из  бандитов,
успевшие  неосторожно  пожевать  местных  фруктов,  изумительных  на   вкус.
Особенно интересно было наблюдать  за  одним  из  них,  который,  никого  не
спросясь, вылакал на радостях целый бочонок чудесного моналойского вина.
   В   общем,   картина   сложилась   вполне    законченная.    Моналои    -
планета-наркотик. И все жители ее со стопроцентной неизбежностью  становятся
наркоманами. А сам препарат, содержащийся буквально  во  всех  растениях,  в
воде, даже в воздухе и, разумеется, в тканях всех животных, оказался  весьма
необычным. Он убивал человека или животное медленно и совсем  безболезненно.
Наращивать принимаемую дозу не требовалось, можно было даже слегка уменьшать
ее - это уже ничего не  меняло.  До  самой  последней  минуты  жизнь  любого
моналойца оставалось полноценной и радостной.  А  умирали  они  мгновенно  и
легко. Считалось, что это Духи Алхиноя призывают человека к  себе  и  просто
перекрывают ему источник жизненной энергии. Потому что пришел срок.
   Болезней как таковых моналойцы не ведали. Жизнь получалась,  конечно,  не
слишком долгой - максимум лет сорок. Да разве этого  мало?  Может,  и  лучше
так, чем коптить небо сто пятьдесят лет, страдая от  бесчисленных  болезней,
недомоганий,  нервотрепок  и  прочих  гадостей?  Чего  ради  мучиться?   Эта
философская мысль посетила многих на "Сегере". И в итоге из тридцати четырех
членов экипажа почти половина добровольно ушла в наркоманы.
   Они еще и не догадывались тогда обо всех последствиях своего поступка.
   А жители Моналои избавлены были не только от болезней. Они не знали также
вражды и насилия. Даже самые примитивные животные не поедали друг  друга,  а
сосуществовали во  всех  сферах  жизни  -  этакий  идеальный  общебиосферный
симбиоз. Феномен, конечно, заслуживал более  подробного  изучения  и  притом
лучшими умами Галактики. Да вот достался в чистом виде аферистам, людям  без
принципов и совести,  прожженным  циникам  и  мизантропам.  Ну  и,  конечно,
стойкая половина экипажа, не променявшая полную опасностей бандитскую  жизнь
на сладкий дурман  моналойского  прозябания,  сразу  задалась  практическими
вопросами, суть которых сводилась к одному: как побыстрее и попроще  извлечь
максимальную выгоду из сложившейся ситуации? Уж слишком  очевидно  было:  на
Моналои растут, по ней бегают и над ней летают натуральные живые деньги.
   Прежде всего врач и биолог Свамп изучил компоненты окружающей их биосферы
последовательно, глубоко и более чем досконально.  Оказалось,  что  выделить
главное наркотическое соединение в компактном и чистом виде  крайне  трудно,
не исключено, и вовсе невозможно. На человека  здесь  воздействовал  сложный
комплекс факторов, в число которых входили  не  только  различные  сочетания
шести или семи химических веществ, весьма не  простых  по  своей  внутренней
структуре, но еще и нестандартное магнитное поле планеты, повышенный уровень
космической радиации из-за очень тонкой атмосферной оболочки,  специфический
спектр местного солнца, сложно модулированные вибрации, связанные с  высокой
сейсмической активностью... Какой только медицинской  статистики  не  собрал
Свамп в ходе своих исследований! Даже роза ветров и распределение осадков  а
течение года добавляли нечто существенное в общую наркологическую картину.
   Словом, воссоздать феномен Моналои на какой-либо другой планете в  полном
виде было нереально, однако если  не  самый  главный,  то  самый  сильный  и
независимый от других наркотик выделить среди прочих удалось.  Его  добывали
из плодов айдын-чумры, искусственно выращиваемой культуры, согласно  легенде
- достоверных сведении не имелось - завезенной сюда в незапамятные времена с
другой планеты. Ныне местные агрономы  насчитывали  уже  несколько  десятков
сортов  суперфрукта.  Незваные   гости   Моналои   поначалу   экспортировали
айдын-чумру в чистом виде. Но очень  скоро  сообразили,  что  гораздо  более
интересным товаром для отправки в любые районы Галактики  будет  чумрит,  то
есть концентрированный сок айдын-чумры или даже его сухой остаток.  С  целью
производства чумрита был построен комбинат "Караэли-брук", иногда называемый
просто  Комбинатом  и  отлично  вписавшийся  в   картину   мира,   привычную
моналойцам. Согласно новейшей религиозной концепции, Комбинат построили Духи
Алхиноя, дабы воссоздавать на нем из сока  айдынчумры  иссякающую  жизненную
энергию для всей планеты. А сохраняя равновесие в мире, нещадно пожирают  ее
уже совсем не Духи, а, наоборот, Тени Алхиноя. И  вот  когда  Тени  начинают
кушать больше,  чем  выдают  Духи,  кому-то  подходит  срок  отправляться  в
Алхиной. Такая милая схемка. Дремучие  и  вечно  радостные  фермеры  Моналои
поверили ей, как верили прежним выдумкам жрецов, и теперь  исправно  сдавали
айдын-чумру на Комбинат.
   А чумрит оказался действительно прекрасным  товаром.  Ощущения  он  дарил
человеку яркие и незабываемые, привыкание - невероятное,  с  одного  захода.
Лишение наркомана очередной дозы почти во всех  случаях  означало  летальный
исход. Наконец, постоянное употребление препарата не приводило  к  серьезным
последствиям для здоровья, если не считать постепенного,  но  бесповоротного
выпадания волос. Ну  и,  конечно,  как  у  всякого  моналойца,  стремительно
сокращался срок жизни. Уже немножечко позже  выяснилось,  что  замечательная
айдын-чумра еще и память отшибает, но это, как говорится, не самое страшное.
А тут вдобавок и средство для ее восстановления само собою нашлось.
   По своим бандитским каналам фэдеры (а оставшиеся в здравом уме и  трезвой
памяти пятнадцать человек теперь не скромничая, называли себя  фэдерами,  то
есть отцами этого мира) вышли на контакт с  одной  не  слишком  известной  в
Галактике планетой. Там разводили совершенно чудесных копытных рептилий.  Их
нежнейшее мясо обладало некоторыми особыми  свойствами.  Поначалу  его  тоже
приняли  за  наркотик,  ведь  в  больших  дозах  мясо  вызывало  натуральные
галлюцинации. Однако хитромудрый биолог Свамп раскумекал,  что  к  чему:  не
глюки  это  -  просто  просыпается  память  предков.  Вот  и  все.   Словом,
айдын-чумра  в  комплекте  с  мясом  питакки  -  такая  замечательная  штука
получилась, за которую люди готовы были платить целые состояния.
   За каких-нибудь полтора года бандиты несказанно разбогатели. И теперь уже
никто не посмел бы назвать их бандитами. Они  потихонечку  проникли  даже  в
межзвездные информационные сети  и  подменили  там  информацию  о  себе.  На
деньги, получаемые с наркотиков, как шутил один  из  фэдеров  Олидиг,  можно
было купить не только информ-сети, но и весь  Специальный  Корпус  вместе  с
Лигой Миров. Но хотелось еще большего. Смешно, право слово! Какие-то  жалкие
фермеры  выращивают  суперфрукты  на  крошечных,  по   понятиям   Галактики,
площадях, а в приморской  долине  за  перевалом  пустуют  огромные  земли  с
тропическим климатом и дикой растительностью -  этакая  саванна,  заселенная
всяким мелким и крупным зверьем. Земли решено было освоить, засадить  сплошь
айдын-чумрой, а на работу взять местных жителей.
   Однако местные жители с такой скоростью не плодились, а работать  шустрее
категорически отказывались, то есть в случае применения к  ним  жестких  мер
неизменно и быстро протягивали ноги. Это никуда не годилось, и фэдеры  стали
завозить работников из других  миров.  Разумеется,  контингент  вербуемых  в
гастарбайтеры  был  очевиден:  всевозможные  бродяги,  мелкие   преступники,
авантюристы, в общем, тот народец, представителей которого во  все  века  на
любых планетах было хоть отбавляй.  Этих  людей  традиционно  считали  пеной
общества. А согласитесь, когда с супа, например, снимают  пену,  никто  ведь
после, за обедом, не ищет, куда она девалась, только спасибо хозяйке говорят
за прозрачный бульон. Вот и этих гастарбайтеров никто во всей  Галактике  не
искал. Они работали себе на моналойских плантациях до  полного  изнеможения,
искренне радовались всему вокруг благодаря ежедневной  жиденькой  похлебочке
из айдын-чумры и окочуривались, как правило, не за сорок лет, как местные, а
за два-три года. Некоторые особо крепкие тянули  лет  по  шесть-восемь.  Эти
были исключительно ценными экземплярами. И наркотик им давали  в  еще  более
разбавленном виде. Такой метод, как ни странно,  повышал  работоспособность,
заставлял постоянно стремиться к лучшей пище  и  лучшему  результату.  Б  то
время как местные зажравшиеся фермеры,  потреблявшие  айдын-чумру  от  пуза,
ходили вечно расслабленные и трудились вяло. Или, как они любили  повторять,
трудились в свое удовольствие. А надо-то было в удовольствие фэдеров!
   В общем, масштабы деятельности ширились, сельхозрабочих опять не хватало,
и, помимо преступников, возникла необходимость  задействовать  еще  кого-то.
Интересно, кого же? Ну, велосипед  изобретать  в  очередной  раз  не  стали.
Откуда берут в Галактике обыкновенных рабов, хорошо известно из истории. Ими
становятся просто люди,  захваченные  на  особо  отсталых  планетах.  Таких,
например, где существует вполне официальная работорговля. Или других  -  где
можно легко и без потерь со своей стороны покорять целые города и грузить  в
трюмы гигантских транспортных кораблей всех без разбору.
   Космический флот богатейшей планеты  Моналои  давно  уже  состоял  не  из
одного лишь "Сегера". Только формально приписанных к  Моналои  насчитывалось
здесь добрых три сотни боевых единиц. Все эти корабли имели вид торговых или
чисто оборонительных звездолетов. Но, разумеется, были способны  участвовать
как  в  войнах  планетарного  масштаба,  так  и  в  межзвездных   сражениях.
Последними фэдеры не слишком увлекались, хватало проблем на родной  планете,
да и в космосе их больше тревожили заботы экономического характера.
   Что  и  говорить,  дело  было  поставлено  на  широкую  ногу,   продумано
тщательно, отработано в деталях. И даже не особо стремясь  к  этому,  бывшие
бандиты и нынешние хозяева Моналои потихонечку, естественным образом  начали
бы контролировать всю Галактику. Ведь через их руки и так уже в той или иной
мере проходила добрая треть всех финансовых потоков обитаемой  Вселенной.  А
как известно еще из древних времен, кто контролирует чуть  больше  половины,
тот контролирует все. Дело было за малым. Но тут-то неведомые грозные силы и
вторглись на Моналои, разрушив вмиг все радужные перспективы. Землетрясение,
извержение вулкана,  высокотемпературные  монстры.  Крах,  облом,  настоящая
беда...
   Олаф  так  увлекся,  излагая  эту  масштабную  историю,  что  даже  забыл
рассказать о себе лично. Так что, едва  возникла  пауза,  Язон,  который  до
этого слушал не перебивая, сразу спросил:
   - Ну а ты-то как в лесу очутился? Кажется, именно об  этом  я  и  спросил
вначале.
   - Очень просто, - вздохнул Олаф.
   И выяснилось, что дело было так.
   Как только фэдеры занялись работорговлей,  штурман  сразу  сказал:  "Все.
Баста!" У каждого человека существует некая грань, за которую переступать не
хочется. Если такой грани нет, это, собственно, уже и не человек.  Олаф,  не
слишком конфликтуя с  собственной  совестью,  принимал  участие  в  торговле
наркотиками, тем более что вещество оказалось таким необычным - вроде  и  не
отрава даже, а, наоборот, - лекарство от всех болезней.  Изящное  оправдание
своей преступной деятельности. Мол, смотрите все, мы же гуманисты, мы  дарим
людям счастье, а вовсе  не  мучения  и  смерть!  Смотрите,  они  добровольно
соглашаются стать "почетными моналойцами" и здесь, и на  других  планетах!..
Уговаривая себя подобным образом, Олаф  иногда  начинал  ощущать  прямо-таки
эйфорию:  да  они  же   просто   великие   целители,   настоящие   спасители
человечества. Им удалось найти истинный путь -  путь  к  свободе  от  многих
скверных желаний, путь к счастью, к единению с природой. Красивый самообман!
   Но, когда на Моналои появились первые рабы, все иллюзии  рухнули.  Кровь,
грязь и  вонь  опять  бесцеремонно  вторглись  в  жизнь  Олафа.  Жестокость,
унижение, неизбежная смерть на плантациях - все  это  навалилось  непомерным
грузом. Одновременно - так получилось - он познакомился  всерьез  с  местной
религией - алхиноизмом. И однажды ночью, осознав свое призвание, добровольно
выпил чорума и ушел из резиденции эмир-шаха, где  занимал  по  тем  временам
самый главный кабинет - дежурного наместника планеты. Олаф ушел  в  Окаянные
Джунгли (или Окаянный Лес - это смотря с какого языка переводить). А туда ни
один нормальный фэдер по суеверным соображениям никогда не совался. В общем,
ясно было, что  там  его  искать  не  станут.  Выстроил  себе  дом,  ставший
впоследствии храмом жрецов Алхиноя,  и  сделался  Первым  Великим  Жрецом  -
пророком древней моналойской религии.
   Выяснились  любопытные  вещи.   Олаф   оказался   человеком   уникальным.
Во-первых,  он  не  лысел,  регулярно  употребляя   айдын-чумру   и   прочую
наркотическую дрянь. Во-вторых, не терял памяти. То есть терял,  но  не  так
быстро и вообще не так, как все остальные. За это и был назван гордым именем
Троллькар.  Собравшиеся   вокруг   него   безумцы   действительно   почитали
"фруктовика с золотистой шерстью"  за  святого  и  оберегали  его  от  любых
нападок.
   Меж тем очумевших, озверевших от крови и  насилия  людей  становилось  на
планете все больше и  больше.  Не  готовые  к  серьезному  отпору  моналойцы
безропотно, а зачастую и охотно шли на  военную  службу  к  фэдерам.  Другие
просто погибали в неравных боях или сбивались в стаи, как дикие звери, чтобы
побеждать если не умением, так числом. Эти стаи и оформились в итоге  в  две
мощные подпольные группировки - калхинбаев и стридеров.
   Калхинбаи, в переводе с языка тафи "истинные хозяева", были все как  один
этнические моналойцы, имели мощную секретную агентуру  в  рядах  десятников,
сотников и даже среди персональных охранников. Поговаривали, что  кто-то  из
приближенных самого эмир-шаха оказался однажды шпионом калхинбаев. Возможно,
этот бедняга в действительности был обыкновенным преданным псом, и подвесили
его  вниз  головой  только  для  устрашения   остальных.   Но...   исключить
проникновения лютых врагов в  святая  святых  политической  системы  фэдеров
никто уже не мог. Калхинбаи  требовали  свержения  марионеточного  Зулгидоя,
изгнания всех шерстяных с  планеты  и  нормального  эмирского  полновластия.
Базируясь в глухих районах Окаянных Джунглей, они время от времени совершали
набеги на рабочие поселки Комбината  "Караэли-брук"  и  даже  на  резиденции
султанов. Ни одной реальной победы над силами безопасности фэдеров  одержать
калхинбаям не удалось, но и полного уничтожения всех бунтовщиков в ближайшее
время не предвиделось. Уж слишком многих ухитрялись они  переманить  в  свои
ряды. Любой крупный расстрел  заговорщиков  неизменно  давал  чудовищные  по
масштабам метастазы.
   Совсем иное дело - стридеры. В  переводе  со  шведского,  искаженного  по
правилам меж-языка, это слово означало "бойцы". В  смысле  борцы.  Борцы  за
справедливость для всех. Так они себя называли полностью. А свою организацию
гордо именовали политической партией. Возглавляли эту менее  многочисленную,
но более дисциплинированную группировку беглые фруктовики. И шерстяных среди
стридеров насчитывалось едва ли не больше, чем лысых. Стридеры категорически
отрицали  и  осуждали  любую  этническую  и  лингвистическую   нетерпимость,
культивировали запрещенный на Моналои "фруктовиковый" язык, использовали всю
полноту знаний, полученных ими на своих далеких планетах. Главными  методами
борьбы считались: похищение современного оружия, транспорта и прочей техники
у фэдеров, а также организация всевозможных диверсий. Стратегическая цель  -
свобода и справедливость для всех, свержение тоталитарного  строя,  то  есть
упразднение как эмирской, так и фэдерской власти, демократические  выборы  и
так далее... Олаф сам лично считал,  что  все  это  на  девяносто  процентов
трепотня, а истинная мечта стридеров - пробраться в космопорт Томхет, удрать
на самых лучших кораблях в пространство и  забыть  навсегда,  как  кошмарный
сон, безумную планету наркоманов.
   Вот только они, дурачки, еще не понимали, что удирать-то  им  как  раз  и
некуда. Что они теперь прикованы к Моналои навек.  Потому  что  у  тех,  кто
достаточно долго прожил на планете, начинался жуткий абстинентный синдром не
только от отсутствия чумрита, но  и  от  нехватки  всех  прочих  факторов  в
комплексе: излучения, особого  состава  воды  и  воздуха,  магнитных  линий,
подземных вибраций... Даже великий Свамп не взялся бы назвать всех факторов,
формирующих психику и физиологию моналойца.
   Так что обе воинствующие группировки были и смешны  и  трагичны  в  своем
отчаянном стремлении изменить что-то на давно сошедшей с ума  планете.  Олаф
пытался объяснить главное  и  тем  и  другим  лидерам.  Излагал  в  наиболее
доступных терминах реальное положение  дел.  Лидеры  приходили  в  ужас,  не
верили, потом до них доходило, они впадали в  еще  большее  отчаяние,  потом
снова не верили.  А  в  итоге  все  заканчивалось  бессмысленными  кровавыми
схватками. Ведь калхинбаям проще было считать, что это  шерстяные  пришельцы
виноваты в трагедии всего коренного  населения  Моналои.  Стридеры,  в  свою
очередь, обвиняли во всех грехах тупых и жестоких айдын-шовинистов, как  они
называли калхинбаев. Лидеры тех и других менялись часто, так как  смертность
среди них была очень высока. Однако,  к  сожалению,  это  не  влияло  на  их
отношения с пророком Троллькаром. Они никак не хотели его понять.
   Зато возникла легенда,  что  достаточно  перетащить  Троллькара  на  свою
сторону - и победа обеспечена. Троллькар был выше  этого  и  не  поддерживал
никого. Драка за него пошла нешуточная. Вот тогда и  пришлось  своих  жрецов
обучать азам единоборства. Конечно, в экстренных случаях выручал  украденный
с "Сегера" генератор защитного поля, но не хотелось размахивать  им  слишком
часто. Бывшие братья  по  оружию  могут  и  не  простить  такого.  А  лидеры
оппозиции с  годами  катастрофически  глупели,  впрочем,  и  жрецы  -  тоже.
Единоборства осваивали они все хуже и хуже, а демагогию любили все  сильнее.
Олаф загрустил отчаянно и начал потихонечку спиваться, особенно когда открыл
способ  тонкой  очистки  местного  самогона   -   изобрел   так   называемую
"чорумовку". Алкоголь давал гораздо больше радости,  чем  местная  дурь.  Во
всяком случае, ему. А на лучшую жизнь Олаф надеяться уже перестал.
   Вот тут  и  появился  Язон,  захваченный  поначалу  охранниками  султана.
Охранники эти оказались все как один калхинбаями и  поджидали  инопланетного
гостя  в  засаде  не  случайно.  Днем  раньше  хитрые  стридеры  с   помощью
радиоперехвата сумели подслушать важный разговор между  Свампом  и  султаном
Азбаем. Фэдер предупреждал,  что  в  самое  ближайшее  время  из-за  гор  на
диковинных летательных аппаратах  появятся  фруктовики,  которые  не  совсем
фруктовики, а некая особая раса. Дескать, к этим шерстяным нельзя относиться
как к новым работникам плантаций, они прилетели сами, по собственной воле, и
намерены помогать моналойцам в  борьбе  с  ужасными  монстрами,  вылезающими
из-под земли. Что и говорить, стридеры с огромным нетерпением ожидали  столь
необычных  гостей.  Однако  в  их  руководстве  давно  и  успешно   работали
калхинбайские шпионы.  Наоборот,  естественно,  тоже,  но  в  данном  случае
повезло калхинбаям. Язон спустился с  гор  в  непосредственной  близости  от
поселка,  где  обосновалась  одна  из  самых  мощных   организаций   местных
патриотов. Но и стридеры не хотели терять своего. Инопланетный гость еще  не
успел прийти в сознание, когда на глухой лесной дороге в  Окаянных  Джунглях
между  извечными  врагами  завязался  жесточайший  бой.  Там  же  неподалеку
оказались, по  счастливой  случайности,  жрецы  Олафа-Троллькара.  Они-то  и
сумели в общей суете, средь бестолковой поножовщины и  перестрелки  умыкнуть
бесчувственное тело Язона.
   Когда же в очередное утро Олаф вынырнул из долгого  запоя  и  узнал,  кто
именно сидит в алхинойской темнице... Ах какие мысли завертелись  у  него  в
голове! Да только Язона уже не было в подвале.  Ну,  Олаф  и  отправил  этих
кретинов на поиски. Дескать, сбежавший человек - еще более  великий  пророк,
чем сам Троллькар. В принципе они действительно  могли  отыскать  Язона,  но
вышло так, что он сам раньше пришел.
   - Вот и вся история, - закончил Олаф свой длинный рассказ.
   Язон, разумеется, чувствовал, что история на самом деле  далеко  не  вся,
однако объем обрушившейся на него информации и так уже был слишком велик,  а
время новых вопросов еще не настало.
   И он решил уточнить всего лишь одну деталь:
   - Олаф, а ты можешь сказать наверняка: мы летим сейчас на "Сегере"?
   - Могу сказать наверняка: не на "Сегере"
   - Почему? - поинтересовался Язон.
   - Долго объяснять. Но вообще-то "Сегер" я знал как свои пять  пальцев.  А
сейчас совершенно не удивлюсь, если окажется, что это  вообще  не  фэдерский
корабль.
   - Ничего  себе!  -  присвистнул  Язон,  ведь  его  полушуточные  ожидания
сбывались. - А чей же?
   Олаф только плечами пожал. Бывший штурман не  любил  предположений  -  он
предпочитал факты. И, наверно, был прав.
   Уже в следующую секунду, точно по заказу, корабль начал совершать маневр.
Язон бы голову дал  на  отсечение,  что  это  заход  на  посадку,  причем  с
невысокой околопланетной орбиты. Если,  конечно,  не  предположить,  что  их
забросило каким-нибудь чудом на борт  иногалактического  корабля,  летающего
вообще не по нашим физическим законам и,  в  частности,  умеющего  нырять  в
кривопространство без малейших отрицательных эмоций для пассажиров в  момент
перехода. Язон еще никогда  не  слышал  о  таком  А  он,  вообще-то  говоря,
старался всю жизнь исповедовать древний принцип "бритвы Оккама": "Не умножай
сущностей сверх необходимого". Потому и теперь счел за лучшее  не  думать  о
всяких небылицах.
   Да и некогда стало о них думать.
   Резкий звук, напоминающий сигнал общей тревоги, донесся из самого  центра
сферического потолка, а возникшее там  небольшое  отверстие  стало  медленно
расширяться, как диафрагма гигантского объектива.

   ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

   - А где Язон? - спросила Мета, когда Экшен наконец пришел в  себя  и  уже
можно было надеяться на вразумительный ответ с его стороны.
   Выглядел молочный брат Язона неважно. Исхудавший, в грязных  обносках,  с
длинными свалявшимися волосами и жидкой клочковатой бородой, лицо и  руки  в
шрамах, ссадинах, кровоподтеках,  вокруг  глаз  -  черные  круги,  а  взгляд
затравленный и жалкий. В общем, сломали  человека.  И  как  он  сюда  попал,
почему, зачем? Все эти вопросы промелькнули в голове Меты,  удивив  ее  саму
внезапным проявлением совсем не пиррянского праздного любопытства. Какое  ей
дело до некоего зверолова и охотника Экшена из заштатного  окраинного  мирка
со скучным и длинным названием Поргорсторсаанд? Существенным было лишь  одно
-  местонахождение  Язона.  Но  несчастный  Экшен,  узнав  Мету,  расклеился
окончательно. Обильные слезы потекли по  его  грязным  щекам,  плечи  начали
вздрагивать, ноги подкосились. Он смеялся, и  плакал,  и  бормотал  какую-то
невнятицу по-моналойски, точно навсегда забыл язык цивилизованных людей.
   Фуруху, не видя, чем может быть полезен в такой ситуации, занялся  своими
делами. Внимательно изучив  устройство  входных  запоров,  исхитрился  снять
тяжелый засов с внешней стороны и  грамотно  подпер  им  дверь  изнутри.  На
всякий пожарный - надо же дать себе хоть небольшую фору. Например, в  случае
внезапной атаки сверху.
   Потом Экшен успокоился, затих, уселся на полу, вытянув  ноги  и  упираясь
ладонями сзади. Наконец глупо улыбнулся и явно вознамерился  чтото  сказать.
Но Мета опередила его:
   - Где Язон?
   - Это я тебя хотел спросить, где Язон. - Он  истерически  хихикнул.  -  Я
давно догадывался, что мой брат прилетит  сюда,  а  пару  дней  назад  узнал
наверняка: Язон уже на планете. Я надеялся сам разыскать вас, но эти сволочи
поймали меня раньше...
   "Ах вот оно что!.. - начала понимать Мета. - Значит,  Язона  надо  искать
самостоятельно. А этому недотепе еще  и  помогать  придется.  Проклятье!  Не
бросать же его здесь!"
   Чувство  брезгливой  жалости  к  слабому  мужчине   дополнилось   еще   и
раздражением. Похоже, они будут  вынуждены  терять  время,  силы,  рисковать
из-за него. Должен же быть от него хоть какой-то прок?
   Тут она вспомнила рассказы Фуруху.
   - Ладно, - заявила Мета. - Язона мы отыщем. В конце  концов,  свяжемся  с
Керком, и он прочешет всю планету. А ты мне лучше другое скажи: почему  там,
на плантации, ты кричал про Теодора Солвица? С  чего  вдруг  взял,  будто  и
здесь тоже его проделки?
   - Но, Мета, это отдельный и долгий разговор!
   Вначале я хочу уйти отсюда, я хочу есть, я хочу  выспаться  в  нормальной
постели! Помоги мне!
   Экшен снова впадал в истерику. Все-таки он был почти невменяем.
   - Да помогу я тебя! - разозлилась Мета.
   И потребовала сурово: - Коротко скажи,  при  чем  тут  Солвиц?  Мне  надо
знать.
   Однако Экшен даже коротко ничего объяснить не успел, потому что откуда-то
сверху, то ли через дверь, то  ли  через  узкие  щелки  окон  под  потолком,
прорезался громовой голос, усиленный акустической техникой:
   - Каземат окружен; Сопротивление бесполезно. Выходите по одному.  Или  мы
просто пустим газ.
   Совсем негерметичная тюрьма  поистине  доисторической  постройки  явилась
малоподходящим местом для пускания усыпляющего газа. Похоже, эти фэдеры  или
охранники султана - Мета не знала, кто там сейчас надрывается, -  были  явно
не готовы к атаке. Нормальные люди пускают газ безо всякого  предупреждения.
А эти, вероятно, боялись ответных действий. Ведь им наверняка сообщили,  что
Мета серьезно вооружена - вон, даже в дверь ломиться не пытаются. Запугивают
страшным голосом, словно каких-нибудь наивных дурачков. Смех один!
   - Будем сдаваться? - робко поинтересовался Экшен.
   Мета даже не удостоила его ответом. А Фуруху деловито предложил:
   - Могу вступить с ними в переговоры.
   - Не надо. Скажи лучше, куда выводят эти окна наверху?
   - Никуда. Это просто дырки в стене над обрывом.
   - Понятно. А если  вверх  по  обрыву,  до  уступа  далеко?  -  продолжала
выяснять Мета.
   Фуруху наконец понял, что она задумала, и объяснил со знанием дела:
   - В окошки мы скорее всего не пролезем, но на самом  верху  есть  широкая
отдушина. Ее использовали раньше для  казни  -  сбрасывали  на  дно  темницы
приговоренных к смерти. Хорошее  средство  для  устрашения  тех,  кто  здесь
сидел.
   Мета  поморщилась  от  такого  милого  рассуждения.  А  Фуруху  меж   тем
продолжил:
   - Особо опасным преступникам через эту отдушину спускают на веревке  еду.
Чтобы не входить к ним через дверь. В общем,  дыра  эта  выходит  на  плато.
Удобно. Вот только не знаю, как мы заберемся наверх...
   - Не беспокойся, у  меня  достаточно  всяких  приспособлений.  Ты  умеешь
лазать по горам с крюком и веревкой?
   Фуруху пожал плечами:
   - Специально не тренировался, но думаю, что смогу. Беда в другом...
   - В чем же?
   - Моя рука. Она ведь еще не зажила.
   - Действительно, - расстроилась Мета.  -  Впрочем,  погоди.  Я  дам  тебе
сильное обезболивающее, кости не должны разойтись. Меня в свое время неплохо
обучили накладывать шины.
   - Ладно, пушистая, - проговорил Фуруху. - Как же все-таки хорошо, что  ты
сломала мне левую, а не правую руку! -  И  пообещал:  -  Буду  стараться  не
висеть на больной руке.
   - Вот и славно, - резюмировала Мета.
   И, не теряя больше времени на обсуждение деталей,  она  сделала  ему  два
укола по сторонам от повязки, а  потом  сразу  выстрелила  вверх.  Маленький
паукообразный крюк со сверхпрочной нитью отлично зацепился с первого раза.
   - Лезь сначала ты, - распорядилась Мета, указывая на бывшего  сотника,  а
теперь уже и бывшего персонального охранника.
   - А как же этот задохлик?  -  полюбопытствовал  Фуруху,  в  свою  очередь
удивляясь проснувшейся в его душе заботе о совершенно постороннем человеке.
   - Его я возьму себе на спину, как ребенка, - пояснила Мета.
   Экшен шумно всхлипнул, то ли опять плакал,  то  ли  истерически  хохотал.
Разбираться было некогда.
   Фуруху карабкался наверх с видимым усилием, но все же  достаточно  ловко.
Мета, понятное дело, не отставала. В общем,  когда  после  второго  громкого
предупреждения стражники султана Азбая вышибли дверь  водометами,  планируя,
очевидно,  сломить  волю  троих  заговорщиков  внезапными   потоками   воды,
заливающими все вокруг, топить в темнице было уже  некого.  И  пока  местные
туповатые водолазы бултыхались в поисках хотя бы чего-нибудь, а султан Азбай
на пару со Свампом пытались решить возникшую  проблему  чисто  теоретически,
Мета, Фуруху и Экшен были уже далеко.
   Довольно быстро выяснилось, что изможденный Экшен  не  только  бежать  не
может, но даже ноги с  трудом  переставляет.  По  этому  поводу  требовалось
срочно найти хоть какое-нибудь транспортное средство. Удача  улыбнулась  им:
восьмиколесный  бронированный  терренгбиль  -  Фуруху   пояснил,   что   его
правильнее называть пансарбилем,  -  двигался  прямо  им  навстречу.  Машину
увидели   сразу,   как   только,   продравшись   через   кусты,   осторожно,
по-пластунски, выползли к дороге. Схему действий наметили примитивнейшую.
   Фуруху остановил биль и отвлек водителя разговором. А Мета с  необычайной
легкостью, не прибегая к  убийствам  и  увечьям,  нейтрализовала  и  его,  и
пассажира. Две единицы автоматического оружия моналойского производства тоже
были хорошим подспорьем.
   Первой  целью  Меты  была  ее  собственная,   а   заодно   и   язоновская
универсальная шлюпка, обе - припрятанные в кустах на склоне горы. Но она еще
издалека поняла: в этом месте ловить нечего. Местные ищейки давно  добрались
до обеих шлюпок и скорее всего уже  увезли  их  куда-нибудь  подальше.  А  в
зарослях на склоне просто организовали засаду. Не стоило туда соваться  даже
на пансарбиле. Значит, для начала - вниз, к морю, а там видно будет.
   Напротив места их с Язоном посадки дежурили удивительно тупые  моналойцы.
Солдаты не обратили никакого внимания на бронемашину, зачемто повернувшую  в
обратную сторону почти у них на глазах.  Очевидно,  здесь  не  ждали  беглых
преступников так рано или вообще не получали сообщения о побеге.  А  вот  за
вторым поворотом дороги, в ущелье, их уже встречали. Там у Меты и закончился
весь  боезапас  анестезирующих  иголок.  Так  что  на  следующем  блок-посту
пришлось уже применять настоящие реактивные заряды, какими пирряне  привыкли
уничтожать злобных тварей разного рода. Местных охранников Мета  без  особых
колебаний готова была записать в эту категорию. Во всяком случае, совесть не
мучила ее после всего, что успел рассказать Экшен.
   А Экшен, так ни словом и не обмолвившись про
   Солвица, хотя Мета просила его, долго, нудно и жалобно  скулил  про  свою
тяжелую  жизнь  на  Моналои.  И  как  ни  относись   к   этому   ничтожному,
раздавленному обстоятельствами человечку, а палачи его не могли не  вызывать
омерзения.
   Главная и самая замечательная подробность, поведанная Экшеном: он сам  не
был преступником. Вообще не нарушал  никаких  законов,  просто  охотился  на
планете, которую фэдеры посчитали своей. Таким же образом к  ним  в  рабство
для работы на плантациях попадало очень много других зачастую случайных и ни
в чем не  повинных  людей.  Хорошо  еще,  если  они  брали  в  плен  воинов,
сопротивлявшихся захватчикам на слаборазвитых планетах.  А  то  ведь  иногда
просто грабили первый попавшийся корабль как самые настоящие пираты  и  весь
экипаж  целиком  отправляли  собирать  суперфрукты  в   жутчайших   условиях
моналойских плантаций.
   - Долго здесь никто не живет, - мрачно говорил Экшен. - Сам  я  -  случай
особый, но об этом разговор впереди.
   - Почему же никто не жаловался до сих пор? Почему никто не рассказывал об
этих ужасах?! - удивилась Мета.
   - Да потому, что накормить айдын-чумрой - все равно что убить.  Наступает
эйфория и полная потеря памяти. У некоторых, можно считать, полное  стирание
личности.
   - А у тебя? - спросила Мета. - Солвиц помог?
   - Возможно, - буркнул Экшен.
   И снова замолчал. Потом вдруг признался.
   - Я хочу говорить об этом только с Язоном.
   Мета не возражала: с Язоном так с Язоном. В конце концов, ей  и  так  уже
многое стало ясно. Первое. Язона надо искать  с  помощью  Керка.  Второе.  О
самых сложных вопросах пусть действительно думает сам Язон. И  третье.  Надо
же еще как-то прорваться к своим. Эти лысые что-то совсем озверели.
   А когда, наконец, они выскочили  к  морю,  на  первое  место  по  степени
важности вышла еще более  конкретная  проблема  -  как  найти  дорогу  через
перевал. В этом деле Фуруху оказался плохим  советчиком:  дальше  плантаций,
рабочего  поселка  и  резиденции  Азбая  судьба  никогда  его  не  заносила.
Направление к берегу моря и к какому-то Окаянному Лесу он  знал  хорошо,  но
вот по поводу гор... Все, что за горами, было табу для  жителей  долины.  Он
знал наверняка лишь одно: по ту сторону живут дикие, неправильные фермеры. И
еще гдето там же находится Комбинат "Караэли-брук". На Комбинат спокон  веку
отвозили айдын-чумру, значит, не могло тут не быть дороги через перевал.  Не
по воздуху же эти фрукты перебрасывали? Разве что морем?
   Рассуждения Фуруху показались  Мете  логичными,  и  они  двинулись  вдоль
берега по не самой плохой в этих краях автотрассе. Погони почему-то не было.
А у развилки стоял  указатель:  "На  "Караэли-брук".  И  дорога  поднималась
вверх, явно в сторону гор.
   "Неужели все так хорошо?" - подумала Мета.
   Ну конечно, нет. Все хорошо просто не бывает.
   В небе над скалами  перевала  появилось  целое  звено  угрожающе  гудящих
металлических стрекоз.  На  Поргорсторсаанде  их  называли  вертокрылами,  и
благодаря  сидящему  рядом  Экшену  Мета  вспомнила  именно  это   название.
Всмотревшись,  она  разглядела  под   брюхом   каждого   из   приближавшихся
летательных аппаратов тяжелые боевые ракеты, закрепленные на консолях.
   - Я же  говорил,  надо  сдаваться,  -  сиплым  шепотом  выдавил  из  себя
непутевый брат Язона.
   - Иди сдавайся! - презрительно бросил Фуруху. - А я уверен: они не станут
стрелять.
   Мета остановила пансарбиль и задумалась. Вариантов было несколько. Каждый
следовало обдумать, но времени на это никто им  не  выделил.  С  вертокрылов
все-таки начали стрелять. И довольно густо. Только все время мимо.  Нарочно,
что ли? А впрочем, какая разница? Ведь это давало шанс спастись.

   ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

   Когда отверстие в потолке достигло доброго метра в диаметре,  через  него
вдвинулась в трюм широкая и как будто полупрозрачная труба, оказавшаяся,  по
сути, стволом шахты лифта. Вниз скользнула кабинка, и дверь ее не  то  чтобы
открылась, а скорее скрутилась тонким свитком, как  целлофановая  обертка  с
конфеты. В  результате  всех  этих  пертурбаций  взорам  пленников  предстал
высокий  эффектный  блондин  в   помпезно   раззолоченном,   словно   кафтан
средневекового барона, скафандре.
   - Энвис! - удивился  Олаф,  вмиг  узнав  старого  приятеля,  хоть  тот  и
изменился, судя по интонации этого короткого вскрика.
   - Да, это я, ты не ошибся, Олаф. Привет тебе и  твоему  новому  другу  на
борту лучшего из кораблей Галактики - крейсера "Оррэд".
   - Прости, как ты назвал его - "Орэтт"?  (Огайо!  -  бесстрашный,  оган  -
неправильный (швед.) то ли действительно не расслышал, то ли решил  съязвить
Олаф.
   - Зря смеешься, - обиделся Энвис. - Этот корабль даст мне власть  вначале
над всей планетой, а затем и надо всей Галактикой.  Ведь  вы  же  ничего  не
смогли ему противопоставить, значит, и другие не смогут.
   Покорителей Галактики  Язон  за  свою  жизнь  навидался  много  и  сейчас
откровенно заскучал, даже зевнул, не удержавшись.  Энвис,  конечно,  заметил
это и поморщился.
   Похоже, как-то совсем не по сценарию пошла его  операция.  Захваченные  в
плен уникумы  реагировали  на  заявления  диктатора  абсолютно  неправильно.
"Впрочем, на то они и уникумы, - видно, успокаивал  он  себя.  -  Надо  было
знать, кого похищаешь, Энвис!"
   -  Приказы  здесь  отдаю  я,  -  не  слишком  уверенно   сообщил   хозяин
непобедимого суперкорабля. - А вы - мои заложники. Понятно?
   В ответ - молчание.
   - И не пытайся хвататься за свою пушку, Олаф! - выкрикнул Энвис.
   - А я и не пытаюсь. Что я, дурак, что ли? К тому же это и не пушка вовсе.
Ты не хуже других знаешь, что это.  Объясни-ка  спокойно,  Энвис,  на  черта
вообще ты все это затеял. Цирк какой-то, честное слово!
   - Цирк?! - возмутился Энвис. - Это вы все устраиваете цирк!  Вы  сошли  с
ума, и притом давно. "Отцы", называется! Фэдеры! Ты, Олаф, уходишь  в  леса,
чтобы поклоняться  какой-то  несусветной  белиберде,  придуманной  дикарями.
Олидиг непрерывно заигрывает с султанами, приближая их  к  себе  как  равных
партнеров. Этот ненормальный Фалых  устраивает  целую  серию  ограблений  на
торговых трассах. Не фэдер, а разбойник с большой космической дороги. Я  уже
не говорю о Свампе, который бросает бизнес,  коммерцию,  банковское  дело  и
начинает заниматься лишь своей дурацкой наукой, причем уже не  медициной,  а
жуткой  дремучей  ерундой.  Ведь  он  по  уши  влез  во  всякие  магические,
мистические, оккультные знания. Наконец, самый  трезвый  среди  нас  старина
Крум с подачи того же Свампа ухитряется пригласить на  планету  чужаков  (!)
для оказания военной (!) помощи. Это уже не цирк, а просто сумасшедший  дом,
господа!
   Он сделал паузу, чтобы перевести дух.
   - Слышишь, Язон, ваш прилет стал  для  меня  последней  каплей,  я  сразу
отказался принимать участие в совещании здесь, в Томхете. А после, в тот  же
день, решил извлечь на свет Божий свой главный  аргумент,  приберегаемый  до
крайнего случая, - вот этот звездолет "Оррэд". Я-то  знаю,  что  Моналои  не
нужна никакая помощь. Используя "Оррэд", я смогу уничтожить и всех монстров,
вылезающих из земли, и всех конкурентов, прилетающих  из  космоса.  А  также
всех взбесившихся лысых наркоманов и всех забывших свое место броцлингов!
   Энвис вещал на меж-языке, по-видимому, специально для почетного гостя, но
слово "преступник" он произнес по-шведски.  Это  было  наиболее  обидное  из
общепринятых названий для фруктовиков, или "временных" работников плантаций.
   - Да что ж это за корабль такой? - не удержался наконец Олаф.
   - Ну наконец-то, уроды! Проявили любопытство! - обрадовался  Энвис.  -  Я
расскажу. Я обязательно расскажу. Вы должны это знать. Заложникам полагается
рассказывать все - от и до. Ведь  в  случае  неудачи  заложников  все  равно
убивают, а в случае моей победы - сами понимаете: победителей не судят. Чего
мне бояться? Что скрывать?
   - Ты стал слишком разговорчив, Энвис, с тех пор как я не  видел  тебя,  -
пробурчал Олаф. - Про крейсер-то будешь рассказывать?
   - Молчать! - вдруг разозлился Энвис. -  Как  ты  смеешь  перебивать?  Вот
сейчас плюну на все и просто поджарю вас в ядерном реакторе.
   От этого обещания он как-то сразу подобрел и  успокоился.  Погладил  свою
широкую бороду и тихо проговорил:
   - Слушайте. Мой крейсер "Оррэд" - это бывший корабль кетчеров...
   - Кого? - ошарашенно переспросил Язон, услышав знакомое слово.
   Энвис воспринял его вопрос по-своему.
   - А вы и не знали, кто такие кетчеры? Лопухи вы, а не феномены!  Слушайте
меня! Раньше в Галактике считали, что  кетчеры  -  просто  ловкие  охотники,
кочующие с планеты на планету, из-за того что их родина  сгорела  в  пламени
сверхновой звезды. Но это не вся правда.  Кетчеры  -  древнейшая  раса,  они
редко, очень редко показываются на глаза обычным людям. А  в  высокоразвитые
миры и вовсе не залетают. Охотятся они по всей Галактике.  И  совсем  не  за
редкими животными, точнее, не только за животными. Они пытаются  выловить  и
собрать воедино все аномальные явления, все чудеса  света,  как  говорили  в
старину. Когда им это наконец удастся, во  Вселенной  закончится  раздрай  и
немедленно возродится древний идеальный порядок. Такова истина.
   Энвис помолчал, оценивая произведенный эффект. Язон и  Олаф  слушали  его
внимательно, но на их лицах никаких особых эмоций не отразилось.
   - Лично я познакомился с представителями высшей расы на планете Жюванс, -
поведал Энвис. - Это одна из тех планет,  где  кетчеры  разводят  питакк.  А
также пиррянских рогоносов, и мэхаутских слонов, и нестареющую мутацию зверя
лю-лю-грыха, и несколько видов растений и животных со Стовера,  и  праматерь
всех моналойских фруктов - так называемый трольск фликт, и даже  бубузантов.
Хотите верьте, хотите нет, но на Жювансе ухитряются  существовать  даже  эти
повсюду дохнущие одемирские зверушки.
   "Во дает! - проникся уважением Язон. - Мягко говоря, недалекий бандюга, а
такой небывалый букет оригинальной информации  выдал!  Это  ж  надо  столько
новых слов выучить! Видно, сильное впечатление произвели на него кетчеры".
   - Они и подарили мне свой корабль, - объявил Энвис после короткой паузы.
   - Кто, бубузанты? - тупо переспросил Олаф, очевидно, опять издеваясь  над
бывшим товарищем по оружию.
   - Сам ты бубузант! Кетчеры подарили мне  этот  корабль,  чтобы  я  нес  и
дальше по Галактике их прекрасные идеи, помогал решать  благородные  задачи,
поставленные   перед   человечеством   высшей   расой,   приближал   царство
справедливости во Вселенной!
   Судя по тому, сколь неумеренными стали патетические нотки в речах Энвиса,
заврался он  окончательно.  Кем  бы  ни  были  эти  кетчеры,  подарить  свой
мощнейший крейсер такому охламону они, конечно же, не могли. Надо  полагать,
в лучших традициях всех бандитов моналойский  наркоделец  элементарно  угнал
роскошный сверхсовременный звездолет. Неясным оставалось лишь  одно:  почему
действительно древнейшая и  мудрейшая  раса  не  снарядила  за  ним  погоню?
Ответов могло быть несколько. Основных виделось два. Либо кетчеры  оказались
просто выше этого - мол, дела людские для них  суета.  Либо  Энвис,  ничтоже
сумняшеся, перерезал их всех до единого. Как ни странно звучит  такое,  а  в
Галактике всякое возможно. Высокоразвитая раса - это еще не  означает  самая
сильная и защищенная.
   Но так или  иначе,  на  данный  момент  с  техническими  приспособлениями
кетчеров  в  руках  этот  очередной  встретившийся  на  пути  Язона   маньяк
представлял весьма серьезную опасность.  И  следовало  хорошенько  подумать,
прежде чем совершать следующий шаг.
   - Возможности твоего корабля нам ясны, - спокойно заговорил  Олаф.  -  Но
что ты собираешься делать конкретно?
   - Я не обязан отчитываться перед вами о своих конкретных планах!
   Это был достойный ответ.
   - При чем здесь планы? - поморщился Олаф от патологической  бестолковости
собеседника. - Ты даже цели свои не обозначил.
   - Да ты не слушаешь меня, что ли, Вит? - обиделся, в свою очередь, Энвис,
называя вдруг Олафа не по имени, а по кличке.
   - Наоборот! -  решил  подключиться  Язон.  -  Мы  вас  очень  внимательно
слушаем. Потому  и  хотим  спросить:  каковы  ваши  требования  и  кому  они
адресованы?
   Энвис смотрел совершенно оторопелым взглядом,  и  Язон  счел  необходимым
разъяснить ему, как ребенку:
   - Когда человек или группа людей захватывают заложников, принято в  обмен
на их жизни требовать выполнения некоторых совершенно определенных  условий.
Или, согласно вашей логике, получается как-то иначе?
   - Что ты мне мозги  пудришь?  -  сообразил  наконец,  о  чем  идет  речь,
туповатый бандюга. - У нас же все предельно  просто.  Я  полагаю,  что  твоя
персона весьма дорога  пиррянам  Ну  а  выдающиеся  таланты  Олафа  Вита  не
безразличны нашему племени. Так что требовать соблюдения условий я буду  ото
всех сразу. И условия мои очень просты. Судите сами: вы уматываете отсюда  в
течение суток, то есть двадцати двух часов по-местному, и забираете с  собой
всех  наших  фэдеров.  Строго  по  списку.  Я  хочу   остаться   единоличным
правителем. И как только ваш чертов крейсер выйдет  в  кривопространство,  я
отпущу тебя и Олафа. То есть я сам выкину вас  на  каком-нибудь  межзвездном
катерочке, на каком не жалко будет. Туда же, в кривопространство.  Ну  а  уж
дальше ищите друг друга, как умеете.
   "Блестящий замысел! - подумал Язон, с трудом сдерживая улыбку. - В чем же
он видит гарантии нашего невозвращения? Что, если мы прилетим сюда  вновь  с
огромной собственной  эскадрой  и  подразделениями  Специального  Корпуса  в
придачу? Как он собирается контролировать эту планету в одиночку,  когда  на
ней уже сейчас у всех жителей абсолютно разные цели? И  зачем  вообще  нужны
заложники, если и впрямь сидишь в самом мощном во Вселенной корабле?  Взятие
заложников  -  это  средство,  к  которому  прибегает  слабейший  в   минуту
отчаяния".
   Словом, концы с концами у Энвиса  не  сходились.  Горе-террорист  проявил
себя полнейшим кретином. Но это-то как раз и  не  радовало.  Ведь  поведение
кретина абсолютно непредсказуемо. В сущности, он может убить кого  угодно  и
когда угодно, в любую минуту.
   "Значит, пора наносить  упреждающий  удар?  -  мелькнула  примитивная,  а
потому наиболее бездарная мысль. - Нет, уж не настолько  он  туп,  чтобы  не
предусмотреть такого элементарного варианта!  То  есть,  может,  как  раз  и
настолько, да рисковать не хочется. Не совсем понятная  система,  которая  с
защитным силовым полем играет, как  с  надувным  резиновым  шариком,  -  это
серьезно. При наличии подобных устройств можно,  в  принципе,  любое  оружие
развернуть  в  сторону  человека,  его   применившего,   причем   совершенно
автоматически, даже без участия этого идиота. Ах, если б хоть выбраться  для
начала в другое помещение - уже многое яснее бы стало. Так нет! Энвис хоть и
тупой, но в тупости своей необычайно последовательный. И это делает его пока
неуязвимым".
   - Ладно, - сказал Язон, - лично я на все согласен. Учти, в нашей команде,
во всяком случае в таких вопросах, старший - именно  я.  Выйди  на  связь  с
господином Керком, и я отдам ему приказ. Теперь твоя очередь. Говори, Олаф.
   Олаф как-то совсем  загрустил,  словно  засыпать  начал.  Потом  внезапно
попросил:
   - Энвис, плесни мне чорумовки, она вот здесь, во фляжке. А то сам полезу,
ты еще, чего доброго, поймешь неправильно...
   Энвис с пониманием кивнул и выполнил просьбу,  даже  красивый  золотистый
стакан изысканной формы откуда-то извлек.
   А Олаф, приняв дозу, враз повеселел и сообщил:
   - Ну а по поводу меня  связываться  надо,  я  думаю,  с  Крумелуром.  Эх,
давненько я не видел старину Крума! Кстати, тебе виднее, прав ли я? Может, у
вас теперь кто-то еще шустрее прочих один за всех решает?
   - Свамп, - сказал Энвис с ненавистью.
   - Оставь неистового Свампа, он никогда не был  фигурой  номер  один.  Ищи
Крумелура.
   Энвис спорить не стал. Согласился тут же. А искать долго и  не  пришлось.
Вызванный по  индивидуальному  коду  Крумелур  откликнулся  сразу.  Выслушал
условия обезумевшего компаньона. Помычал для порядка  в  микрофон  в  мнимой
растерянности. Потом неожиданно сказал:
   - Энвис, погляди наверх!
   Примитивнейший фокус сработал. Энвис, быть может и ненадолго,  но  голову
задрал и даже рот приоткрыл. Что влетело ему в рот, Язон  толком  понять  не
успел, но что-то точно влетело. И буквально через  секунду  в  трюм  хлынули
потоки  сжиженного  газа.  Но  прежде  чем  потерять  сознание  в   тяжелых,
усыпляющих клубах, Язон успел заметить, как взорвалась, разлетаясь неприятно
разноцветными ошметками, не слишком умная голова самоуверенного бандита.
   Крумелур переиграл всех.
   Судя по индивидуальным ощущениям, а Язон доверял своему труднообъяснимому
чувству времени, они провели без сознания всего минут десять и очнулись  уже
в  креслах,  посреди  уютной  каюткомпании,  очевидно,  на  том   же   самом
суперкорабле. Впрочем, помещение выглядело  вполне  стандартным,  и  никаких
даже намеков на Кетчерские технические чудеса не наблюдалось.
   Крумелур печально смотрел на экран и, кажется, даже  начинал  нервничать.
Что там ему показывали, Язон не видел.
   - Летим куда-нибудь? - полюбопытствовал он для начала.
   - Конечно, летим, - буркнул Крумелур.
   Похоже, он  крепко  дулся  на  Язона  за  все  его  самовольные  выходки,
приведшие к столь неприятным для участников проекта последствиям.
   - А на что ты обижаешься? - решил, в свою очередь,  возмутиться  Язон.  -
Из-за меня, что ли, вы все тут поругались? И вообще  не  понимаю,  для  чего
нужно было темнить, зачем вообще такая секретность  на  Моналои?  И  еще  не
понимаю: для чего надо было Энвиса убивать?
   - Не для чего, а почему, - поправил Крумелур. - Он стал слишком уж энвис.
   Язон понял. В  таком  объеме  он  владел  шведским.  Имя  Энвис  означало
"упрямый".
   - И все же, я-то в чем виноват?
   - Ни в чем, - еще мрачнее буркнул Крумелур.
   - Ох, не все в порядке в Датском королевстве! - проговорил на это Язон.
   Крумелур вскинулся:
   - На что ты намекаешь? На Кассилию?
   "Неуч ты! - улыбнулся про себя Язон. -  Государственным  языком  Кассилии
является, конечно, датский, но не знать подобных цитат..."
   - Я намекаю на пьесу Шекспира "Гамлет".
   Крумелур посмотрел на него ошалело и сказал:
   - Пьесы дома будешь смотреть, а сейчас  взгляни  сюда.  Мету  твою  никак
поймать не можем. Она вот здесь, и мы уже почти прилетели...
   Язон вскочил, не дослушав, и, забежав  со  спины  Крумелура,  вперился  в
экран:
   - Где "вот здесь"?!
   Олаф, хоть и посоловевший слегка  от  сочетания  алкоголя  с  чумритом  и
усыпляющим газом, тоже уже стоял рядом.
   - Где она?! - переспросил Язон.
   - Была вот в этой машине, - развел руками Крумелур. - Наблюдатели мне так
доложили.
   - Но в этой машине ее уже нет, - сказал Язон, медленно осознавая страшную
двусмысленность этой фразы, и как бы услышал себя со стороны.
   Это был тот самый случай, когда от ярости и отчаяния  не  узнаешь  своего
собственного голоса.
   То, что Крумелур называл машиной, представляло сейчас в  действительности
сплошной клубящийся сгусток бушующего огня. Видно было невооруженным глазом,
что  броневик  прогорел  насквозь.  Существуют,  конечно,  разные   костюмы,
например, скафандры высшей защиты. Или скафандры специсполнения,  в  которых
можно погружаться даже в высокотемпературную лаву. Но Мета наверняка улетела
из пиррянского лагеря в обычном летном  комбинезоне,  таком  же,  какой  был
сейчас и на нем самом.
   - Кто это сделал? - спросил Язон глухо.
   Крумелур  не  успел  ответить,  потому  что  в  динамики  громкой  связи,
находившиеся, очевидно, в режиме  ожидания  по  пси-сигналу,  ворвался  дико
раздраженный, но весьма бодрый голос самой Меты:
   - Язон, Керк, Крумелур, Свамп!.. Да  провались  вы  все  в  черную  дыру!
Отзовется, наконец, хоть кто-нибудь?! И  скажите  этим  идиотам,  чтобы  они
перестали стрелять. Мы из пещеры носа высунуть не можем!
   Язон облегченно рассмеялся.
   - Это я, Мета! Слышишь? Это я! А про кого ты говоришь "мы"?
   - Про твоего молочного брата Экшена и еще одного парня, который будет нам
очень нужен в дальнейшем. Мне так кажется...  Да  перестанут  они  стрелять,
черт побери?!
   А Крумелур уже орал  по-моналойски  на  весь  корабль.  В  жутком  потоке
извергаемых ругательств было много совершенно непереводимых слов,  но  самую
суть Язон выхватил безошибочно главный фэдер грозился сжечь все  до  единого
вертолеты, а заодно и резиденцию  эмир-шаха,  если  хоть  один  придурок  не
подчинится его приказу немедленно.
   И тогда - почему именно в эту секунду? - Язон вдруг мигом сообразил, кого
же напомнил ему Крумелур еще при самой первой встрече. Гроншика! Ну конечно,
Гроншика! Авторитета первого ранга и знаменитого торгаша всем, чем угодно, с
планеты Радом. Такого могучего, самодовольного и вместе с тем простого, даже
простецкого. Все они одним  миром  мазаны:  киллеры,  наркодельцы,  скупщики
краденого... Да, образ жизни  и  круг  общения  во  все  времена  накладывал
известный  отпечаток  на  личность.  Интересно,  а  может,  Крумелур   и   с
легендарным главарем  флибустьеров  дружил?  Язон  решил  спросить  об  этом
впрямую:
   - Ты был знаком с Генри Морганом?
   - Нет, только с Энтони Ховардом, - спокойно ответил  Крумелур,  нисколько
не удивившись вопросу.
   "Вот как, - подумал Язон. - Наверно,  Тони,  наш  нынешний  наместник  на
Джемейке, и дал тебе координаты Пирра. Впрочем, это сейчас не самое главное.
Спрошу о первом  из  вспомнившихся  персонажей.  Тоже  колоритная  фигура  в
галерее преступных элементов Галактики".
   - Ну а господина Гроншика с Радома ты знаешь?
   - Еще бы! Это, считай, наш главный партнер по бизнесу.
   Помолчали. Потом Крумелур сказал:
   - Язон, у нас так много общих друзей! Нам ни к чему ссориться.
   - Да, да, конечно, - рассеянно кивнул Язон.
   Он не хотел до поры объяснять своего отношения к их общим "друзьям".  Еще
и не такие типчики, бывало, записывали Язона  в  ближайшие  приятели.  Пусть
пока считает за своего, пусть. Так удобнее. Контракт заключен,  а  как  быть
дальше - решать все равно не ему одному. Вот  соберутся  опять  все  вместе,
тогда и подумают...
   Суперкрейсер "Оррэд", похищенный покойным упрямцем  Энвисом  у  кетчеров,
уже садился на каменистую равнину возле подножия скалистых  гор  и  в  самой
непосредственной  близости  от  тихо   догоравшего   пансарбиля.   Вертолеты
приземлились тут же, наступило перемирие. И Язон увидел на  обзорном  экране
шагающую им навстречу Мету, в местами порванном комбинезоне,  с  закопченным
носом и щеками, но улыбающуюся и красивую, как всегда.

   ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

   Вопрос о том, как жить дальше, решался в два этапа.
   Сначала обитатели Мира Смерти в лучших своих традициях провели внутреннее
закрытое собрание. В связи с резко изменившейся обстановкой Язон не хотел  и
слышать никаких возражений Крумелура. Он категорически распорядился посадить
"Арго" непосредственно возле лагеря, разбитого пиррянами,  то  есть  посреди
бывших фермерских угодий. А на состоявшееся  в  кают-комлании  совещание  не
допустил ни одного представителя местной власти. По  поводу  же  лазутчиков,
следящих камер и подслушивающей техники высказался однозначно:  если  только
заметим, будем уничтожать всех и все без разбору.
   Впрочем, Крумелур, уловив столь воинственное настроение Язона,  возражать
особо не пытался. Какой смысл? Он уже высказал лидеру пришельцев свое "фе" -
тогда, на "Сегере". И хотя Язон претензий практически не принял,  в  глубине
души он определенно призадумался. Крумелуру этого оказалось достаточно, ведь
некое подобие  паритета  в  отношениях  установилось.  А  со  вспыльчивым  и
непредсказуемым Керком хитрый фэдер решил и вовсе на конфликт  не  идти.  То
есть вообще не вступать ни в какие разговоры. Тем более не имел  он  желания
испытывать себя на прочность в словесном поединке с  женщиной.  Необузданный
характер Меты уже был вполне знаком ему.
   Короче,  когда  Язон  сформулировал  все  свои  условия,  Крумелур   даже
комментировать ничего не стал.
   - Бра, - сказал он лаконично, от полноты чувств переходя на родной.  -  В
смысле о'кей. От имени планеты Моналои прошу вас лишь об  одном:  как  можно
скорее известить администрацию Томхета о принятом  вами  решении.  Мы  будем
ждать.
   После этих слов Крумелур решительно развернулся - а  разговор  происходил
возле открытых люков "Арго" - и зашагал к своему скоростному катеру.
   Язон не мог не проникнуться известным уважением к этому человеку,  к  его
уму, выдержке, умению работать с людьми. О высокие звезды! В который раз  за
многие годы жалеет он о том, что талантливые, неординарные люди  употребляют
свои способности совсем не в том направлении. Как говорится, эту бы  энергию
да в мирных целях!..
   В определении дальнейшей судьбы планеты
   Моналои принимало  участие  как  никогда  мало  людей.  Вопрос  показался
слишком щекотливым как Язону, так и Керку, чтобы выносить его на  обсуждение
большого коллектива. Пригласили  в  кают-компанию  "Арго"  всего  семнадцать
человек.  Каждый  из  них  доверял   любому   другому   как   самому   себе.
Председательствовали, как всегда,  старейшины  -  Керк  и  Рее.  Предупредив
собравшихся,  что  мнения  обоих  вождей  заранее  согласованы,  а   значит,
привычной  полемики,  переходящей  в  крик  и  выхватывание  пистолетов,  не
ожидается, они призвали собратьев-пиррян к сугубо конструктивному обсуждению
практических планов. И первым Керк  предоставил  слово  Стэну,  выступавшему
сегодня в качестве главного военного эксперта.
   - Да, я человек военный, - признался Стэн в самом начале, - но  прошу  не
забывать, что я еще  и  ученый.  И  сегодня  вынужден  констатировать:  если
использовать  любой  из   видов   имеющегося   у   нас   оружия,   в   любой
последовательности, в любых сочетаниях и с  любой  мощностью  -  вероятность
одолеть этого врага у нас все равно практически нулевая.
   Дружное глухое ворчание было ему ответом, и Стэну пришлось пояснить  свою
мысль подробнее.
   - Наше оружие, особенно криогенные бомбы  и  ультразвуковые  деструкторы,
действуют на монстров весьма эффективно. Но  суть  в  другом:  этих  горячих
бойцов порождают, похоже, сами вулканические  процессы.  Они  появляются  из
лавы буквально в неограниченном количестве. Уничтожаешь одного  -  возникает
еще десять. Применение любого  оружия,  использующего  принцип  уничтожения,
является полнейшей бессмыслицей.
   - Возражаю! - поднял руку Арчи.
   Керк дал ему слово.
   - Каждая новая генерация монстров существенно отличается  от  предыдущей.
Стэн не учитывает, я бы  сказал,  не  хочет  учитывать  столь  существенного
момента. Однако факт налицо: меняется форма так называемого клюва,  мышечные
реакции,   цвет   кожи,   отмечается   явная    тенденция    к    усложнению
псевдобиологической  структуры  этих  особей.  А  значит,  если  мы   станем
планомерно наращивать мощности чисто военного давления, то на определенном и
весьма скором  этапе  появится  поколение  монстров,  по-настоящему  готовых
вступить с нами в контакт.
   - Спасибо, Арчи, - сказал  Керк.  -  Эту  парадоксальную  теорию  мы  уже
слышали от тебя однажды. И, должен заметить, именно  среди  истинных  пиррян
найдется немало охотников обкатать твои идеи  на  практике.  Так  что  -  не
унывай! Но все-таки к мнению Стэна  тоже  следует  прислушаться.  Он  у  нас
опытный боец, а к тому же вообще неглупый парень.
   - Однако я Стэну рот не затыкал, даже не перебивал его, - обиделся  Арчи.
- Просто я хотел и хочу, чтобы над проблемой каждый думал сам,  а  не  верил
кому-то на слово. Тем более что слов сказано  будет  много,  а  единство  во
мнениях вряд ли обнаружится. Уж это точно.  Хотя  я  "искренне  приветствую,
господа  ветераны,  вашу  неожиданную  коалицию.  Ладно,  давайте,  что  ли,
послушаем следующего докладчика.
   Следующим оказался Бруччо, который, водя крючковатым носом вдоль  строчек
собственных записей, вначале долго бормотал что-то невнятное,  а  под  конец
четко резюмировал, в точности повторяя уже известный Язону вывод Свампа:
   - Моналои -  планета-наркотик.  Я  это  понял  достаточно  давно,  только
поверить боялся. Все проверял, знаете, проверял...
   "Вот ведь совпадение! - думал Язон. -  И  бандитский  специалист  мучился
теми же сомнениями".
   - Вы себе и представить не можете, - продолжал меж тем  Бруччо.  -  Здесь
каждая травинка живет  от  дозы  до  дозы!  Перекрой  им  канал  поступления
"лекарства",  и  жизнь  останавливается,  любая:   растительная,   животная,
разумная. Чем выше степень организации  живого  существа,  тем  сильнее  его
зависимость от чумрита и всех прочих  сопутствующих  факторов.  Я,  конечно,
провел химический анализ. Результаты получил любопытные. Сами  по  себе.  Но
вообще-то ничего нового не открыл. В плодах айдын-чумры  и  прочих  ядовитых
местных фруктах содержится не  какая-нибудь  там  экзотика,  не  поддающаяся
описанию, а хорошо знакомый любому химику диэтиламид d-лизергиновой кислоты,
называвшийся когда-то красивой аббревиатурой ЛСД-25.
   Бруччо сделал паузу,  давая  возможность  всем,  кто  способен,  конечно,
осмыслить эту весьма забавную информацию.
   - Следует отдать должное изобретателям нового вещества, - продолжал он. -
А  изобретатели  у  него  были,  вне  всяких  сомнений.  Вещество-то  сугубо
синтетическое.  Естественым  путем,  в  природе,  даже  элементарный  ЛСД-25
возникнуть  принципиально  не  может,   а   уж   эта   модификация,   изящно
закамуфлированная под безвредное мультимолекулярное соединение, - тем более.
Увы,  я  совершенно  не  представляю  себе   механизма   синтеза   подобного
химического "оборотня". Но сдается мне, что один раз в своих путешествиях мы
с вами уже напарывались на такой же хитро синтезированный с помощью  высоких
технологий психоделик
   По залу прокатился шумок, то ли кто-то вспоминал, когда и где происходило
упомянутое  Бруччо  знакомство  с  экзотическим  веществом,  то  ли   просто
большинство присутствующих перестало понимать, о  чем  талдычит  высоколобый
биолог.
   -  Для  не  разбирающихся  в  терминологии  я  мог  бы  сказать  проще  -
"наркотик", - пояснил Бруччо, -  но  в  действительности  есть  существенная
разница между этими двумя классами стимулирующих препаратов. Трагизм  нашего
с  вами  случая,  друзья,  заключается  как  раз  в  том,  что   чумрит   (в
действительности не только он, но давайте для простоты  говорить  именно  об
этом препарате) представляет собою сложнейшее  сочетание  вещества,  дающего
неповторимые  ощущения  психоделического  полета   в   иной   реальности   и
одновременно обладающего свойством вызывать фантастически быстрое привыкание
- с первой минимальной дозы.
   После этой фразы Бруччо зашумели уже все. Во-первых, кто ж не знает,  как
относятся пирряне ко всякого рода наркотикам и прочим дурманящим  средствам.
Даже  простейший  никотин  они  люто  ненавидят   и   отвергают   для   себя
категорически.  Алкогольные  напитки  приемлют  только  в   гастрономическом
аспекте. Ну а во-вторых,  в  результате  печального  стечения  обстоятельств
местного жуткого зелья глотнул не кто-нибудь,  а  сам  Язон  динАльт.  Почти
пиррянин. Первый в истории официальный муж пиррянской женщины. Глядишь,  еще
год-другой - и его станут называть обитателем Мира Смерти безо всяких скидок
и оговорок. Впрочем, такое было бы вполне справедливо уже сегодня.  Как  же,
скажите, не переживать пиррянам, если их соотечественник попал  в  серьезную
беду?
   Обстановка накалялась, и тогда Арчи  выступил  с  ответной,  а  точнее  с
дополняющей  речью,  в  которой  попытался  увязать  воедино  влияние   всех
факторов, действующих на человека в экваториальном  поясе  планеты  Моналои.
Получалось, что  перед  этим  воздействием  практически  равны  как  местные
организмы, от растений  до  человека,  так  и  любые  пришельцы.  Язон,  уже
познакомившийся с основными открытиями Свампа (в изложении О лафа), и  Мета,
знавшая результаты самых последних здешних исследований  непосредственно  от
Фуруху, не могли не восхититься  прозорливостью  и  широтой  взглядов  Арчи,
сумевшего всего за три  дня  заметить  и  четко  выделить  главные  принципы
существования моналойского  симбиоза,  над  формулировкой  которых  хваленый
Свамп бился много лет.
   После этого Арчи вежливо обратился  к  пиррянским  ветеранам  и  попросил
слова для своей жены Миди, которую вообще-то  и  на  собрание  допустили  со
скрипом. Но кто еще, кроме нее, мог рассказать об уникальных и очень  важных
теперь телепатических впечатлениях? Ведь отчаянная Миди все-таки  попыталась
еще раз войти в ментальный контакт с этими жуткими, ни на  что  не  похожими
монстрами. Вторая ее попытка оказалась более удачной. Сквозь "телепатический
шум" прорывалась-таки и "телепатическая речь".
   Конечно,   речью   это   могло   называться    лишь    условно.    Этакая
последовательность сигналов,  пугающе  далекая  от  любого  из  человеческих
языков. Само осознание необходимости расшифровывать эту абракадабру  вселяло
в душу первобытный мистический ужас. И все же определенная  осмысленность  в
"телепатической речи" монстров угадывалась. Миди, а с  нею  и  Арчи  уже  не
сомневались  в  разумности  высокотемпературных  существ.  Оставалось  всего
ничего - раскусить их природу, цели и  найти  те  средства  борьбы,  которые
будут эффективнее простого уничтожения. Веселенькая задачка! Как  говорится,
начать и кончить.
   Затем, желая слегка разбавить мрачное настроение,  только  что  прибывший
Тека предложил свежий взгляд на проблему:
   - Ребята, а вам не кажется, что монстры -  это  просто  роботы?  Посланцы
высокоразвитой цивилизации, имевшие своей задачей вылечить  местных  жителей
от наркомании, но ставшие в итоге наркоманами  сами.  Ведь  планета  Моналои
умеет воздействовать на субъекта комплексно. Вот и превратила в  алкоголиков
даже  таких  несгибаемых  парней,  как  высокотемпературные  монстры.  И  не
пытайтесь теперь объяснить логически их поведение. Все эти  твари  пребывают
либо в эйфории, либо в состоянии абстиненции.
   Посмеялись. Кто-то, наоборот, взгрустнул. Смех смехом,  а  ведь  гипотеза
могла оказаться и вполне серьезной. Так что  легкомысленного  тона,  взятого
Текой, не одобрили.
   И наконец Стэн, про которого все почти забыли после мудреных высказываний
и заумных дискуссий, вдруг почти закричал:
   - Да черт бы с ней, с этой наукой! Неужели вы еще до сих пор  не  поняли,
что мы воюем здесь не просто с монстрами, а со всей планетой? Ведь наши  так
называемые заказчики элементарно подставили нас: пообещали одно, а подсунули
совершенно другое!
   Мысли Стэна оказались удивительно созвучны  Язону.  И  он,  крайне  редко
солидарный с типичным представителем пиррянского экстремизма, просто не  мог
не поддержать весьма разумного на сей раз выступления.
   - Стэн абсолютно прав, - объявил Язон, вставая. -  Нас  подставили.  И  в
первую очередь, конечно, меня. Подумайте только:  Крумелур  не  предупредил,
что здесь,  на  Моналои,  нельзя  употреблять  в  пищу  местные  растения  и
животных. И даже крайне нежелательно пить местную  воду.  Строго  говоря,  и
вдыхание моналойского воздуха следовало бы сильно ограничить. Хватит  с  нас
здешней радиации и хитрых магнитных полей. Но ни о чем подобном  сказано  не
было. Небрежность? Случайная забывчивость? Вряд ли. Скорее продуманный  ход.
А значит, следует держать ухо востро. Давайте не  будем  объяснять  фэдерам,
что разгадали их коварные планы. Давайте лучше затаимся. А уж потом ответим.
Исподтишка,  неожиданным  ударом,  в  их  же  манере.  Я  думаю,  так  будет
правильнее. А теперь думайте вы.
   И в ответ - ни возмущения, ни одобрения. Тишина. Язон даже растерялся.
   "Действительно, что ли, задумались все?  -  спросил  он  самого  себя  и,
перескакивая взглядом с одного лица на другое, внезапно с удивлением  понял:
- А ведь и  правда!  Пирряне  научились  думать.  И,  что  очень  важно,  не
разучились при этом стрелять".
   - Слушайте, - наконец заговорил Рее. - Я очень уважаю Язона динАльта.  Он
верный друг Пирра и вообще замечательный человек. Но сегодня, здесь и сейчас
авторитет его -  простите  старика  за  цинизм  -  весьма  сомнителен.  Язон
оказался привязан к планете Моналои. Я искренне желаю ему найти противоядие,
которое позволит благополучно покинуть этот мир  и  вернуться  к  нормальной
жизни,  но  пока  факт  остается  фактом:  он  привязан.  И  это,   конечно,
накладывает  известный  отпечаток  на  его  мировоззрение.  Язон  собирается
воевать с монстрами, с людьми,  с  лысыми  и  шерстяными,  с  моналойцами  и
фэдерами, он намерен воевать  со  всей  планетой.  И  даже  не  задает  себе
вопроса: ради чего? А  я  призываю  вас  задуматься  именно  над  этим.  Нам
предложили работать на себя воротилы наркобизнеса. Да, анонимно.  Подписывая
контракт, мы еще не представляли, с кем  имеем  дело.  Но  теперь-то  знаем!
Подумайте: стоит ли - даже однажды, даже в такой ситуации -  связывать  свою
судьбу с  самыми  грязными  и  беспринципными  преступниками  во  Вселенной?
Контракт подписан, но вы же понимаете: мы в любой момент  можем  отказаться.
Никто не сумеет остановить нас, если мы решим покинуть  планету.  Это  чисто
моральная проблема, друзья. Задумайтесь над нею  и  примите  решение.  Я  не
собираюсь подсказывать вам ответа. Конечно, у меня есть мнение. Как  мы  вам
уже объясняли, оно совпадает с мнением Керка. Но я хочу, чтобы сейчас думали
все. В этом я солидарен и с Язоном, и с Арчи.
   Поистине гробовая тишина  повисла  в  каюткомпании.  Ох  как  не  хватало
посреди этого молчания звонкого и бодрого  голоса  Клифа!  Признанный  лидер
нового поколения, он никогда не раздумывал подолгу. Если предлагался  выбор:
сражаться или выжидать, Клиф неизменно останавливался на варианте боя  -  не
важно с кем и за что. Но теперь этого отчаянного горячего  парня  больше  не
было с ними - он погиб на последней войне от рук флибустьеров. А  еще  более
юный Гриф, в известном смысле занявший место погибшего товарища, несмотря на
свой возраст, отличался редкой для пиррянина рассудительностью и  выдержкой.
Он любил вспоминать, как еще в восьмилетнем возрасте охранял и обучал Язона,
впервые попавшего на Мир Смерти. Гриф и теперь был прекрасным телохранителем
и все так же отлично  умел  натаскивать  новичков.  А  вот  принять  быстрое
эмоциональное решение - это не по  его  части.  С  выводами  он  никогда  не
спешил.
   В общем, ненормальная какая-то сложилась ситуация. Никто  не  осмеливался
первым нарушить напряженную, мрачную тишину кают-компании. Конечно,  пирряне
предпочли бы не помогать наркодельцам. Спасать от гибели  мир,  который  сам
несет  страшную  медленную  смерть  многим  сотням  других  миров,  казалось
безнравственным. Но с другой стороны, бросить на произвол судьбы ни в чем не
повинных людей, в то время как никто, кроме пиррян, не  способен  помочь,  -
такое тоже было выше их понимания. И вообще, не вступить в бой,  когда  тебе
брошен  вызов,  когда  бой,  по  существу,  уже  начался,  расписаны   роли,
подсчитаны резервы, оценены все возможности! Разве это попиррянски - сложить
оружие перед врагом на основании какой-то  абстрактной  морали?  И  все  же.
Мораль-то получалась не такой уж и абстрактной:  на  моналойских  плантациях
гибли  люди.  Нечеловеческие  условия  работы  уносили  больше  жизней,  чем
раскаленная лава во время извержений. Так что Крумелур и его  дружки-фэдеры,
безусловно, являлись преступниками. В чем-то они были пострашнее космических
пиратов. И значит, что же? Придется рисковать  собственной  жизнью,  защищая
хладнокровных убийц и их человеконенавистническую систему? Правильно ли это?
Конечно, нет. Но... И так далее.
   Мысли каждого из присутствующих вращались по этому замкнутому кругу.  Еще
немного,  и  чейнибудь  мозг  обязательно  перегрелся  бы  от  неразрешимого
парадокса. Взрыв  назревал  со  всей  неизбежностью,  когда  в  центре  зала
поднялась Мета и решительно объявила:
   - Послушайте меня! Вы считаете, что, побеждая монстров, мы будем помогать
наркобаронам? А я думаю - нет.  Тысячу  раз  нет!  Мы  будем  помогать  всем
жителям планеты. К тому же мы подписали контракт, мы по  уши  влезли  в  это
дело, наконец, мы просто уже успели возненавидеть новых врагов.  Неужели  вы
действительно решитесь снарядить корабли и лечь на обратный курс, ничего  не
доведя до конца? Лично я -  остаюсь.  Мы  обязаны  победить  монстров.  Ведь
пирряне никогда не отступают. Вот и все. А по поводу наркотиков давайте так:
одолеем монстров, тогда и с этими разберемся, с фэдерами и прочими  местными
уродами.
   Женская логика победила. На этот раз  она  оказалась  строже  мужской.  И
одобрительный гул многих десятков голосов стал  ответом  Мете.  Ну  а  когда
выяснилось, что Керк и Рее изначально придерживались примерно такой же точки
зрения, дальнейшее обсуждение вообще потеряло всякий  смысл.  Многие  начали
коситься на Язона - ждали от него традиционно парадоксальных возражений  или
хотя бы оригинальных дополнений.
   Но Язон не оправдал надежд. Он, правда, еще не торопился хоронить себя на
Моналои, но сражаться намерен был все-таки именно здесь.  В  общем,  подводя
итог, добавил от себя очень немного.
   - Помните, - спросил он, - мы обещали
   Крумелуру  и  прочим  фэдерам  сохранить  тайну  их  планеты?   Письменно
подтвердили, что будем молчать обо  всем,  что  здесь  увидим.  Так  вот:  я
намерен сдержать данное слово. Не стану я никому ни о чем рассказывать. Сами
разберемся без всякого Риверда Бервика, Специального Корпуса и  Лиги  Миров.
Согласны?
   - Конечно, согласны, - кивнул Керк. И тут же напомнил:  -  Но  я  и  Мету
поддерживаю. Все надо делать поэтапно. И первыми у нас на очереди - монстры.

   ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

   Конечно,  у  Язона  было  свое,  отдельное   мнение   по   поводу   всего
происходящего на Моналои. Он и теперь не считал, что победа над монстрами  -
это именно первоочередная Задача. Никто не спорит,  очень  заманчиво  решать
все проблемы строго по порядку, не отвлекаясь и не разбрасываясь. Но в жизни
так не получается. Потянешь вроде всего за один кончик, развязывая  нехитрый
узел, а вытаскиваешь вдруг целый  огромный  клубок  безнадежно  перепутанных
проблем. И решать их приходится  параллельно  и  даже  в  комплексе  друг  с
другом.
   А после разговора с Экшеном  ситуация  только  еще  сильнее  осложнилась.
Какое уж там последовательное рассмотрение и поэтапная реализация! Битва  на
Моналои все больше напоминала Язону  сеанс  одновременной  игры  в  шахматы.
Причем на каждой доске партия-блиц: сделал ход,  и  бегом  к  следующему.  И
нельзя ничего забыть, ошибки -  недопустимы,  и  часы  оглушительно  тикают,
напоминая о сжатых сроках, да еще эти подлые игроки почему-то не  каждый  за
себя,  а  все  вместе  -  против  Язона.  Они  за  его  спиной   шушукаются,
договариваются о чем-то  и  вероломно  меняют  правила  по  ходу  игры.  Ну,
действительно, где это видано, чтобы на  одной  не  слишком  густонаселенной
планете в одно и то же время существовало столько различных  классов,  каст,
категорий,  организаций,  разноязыких  групп  -  и  все  со   своими   плохо
стыкующимися интересами. Вдобавок эта веселая компания давно и  основательно
отравлена сильнодействующим наркотиком. И до  смерти  перепугана  появлением
несусветной нечисти из раскаленных недр. Но... как  говорится,  совершенству
нет предела. Экшен приготовил дополнительный сюрприз.
   "Это все придумал Солвиц!" - орал он еще  тогда  на  плантации.  Случайно
такое имя в голову не  придет.  А  теперь  с  упорством,  достойным  лучшего
применения, Экшен требовал сугубо конфиденциального разговора. Конечно, Язон
условие принял и  в  какой-то  момент  был  вынужден  согласиться,  что  да,
пожалуй, кроме него, никто другой и не стал бы выслушивать Экшена так  долго
и так внимательно. Любой пиррянин, даже  прекрасно  образованный  и  умеющий
трезво мыслить Бруччо, счел  бы  рассказы  искалеченного  фэдерами  человека
болезненным  бредом,  результатом  многочисленных   побоев   и   длительного
воздействия чумрита вкупе с прочей  дрянью.  Быть  может,  еще  только  Арчи
Стовер сумел бы так же, как и Язон, взглянуть на все философски. Но Экшен не
был знаком с  выдающимся  юктисианским  ученым  и  предпочел  откровенничать
только со своим молочным братом.
   Часа полтора  ходили  они  по  полям  вокруг  пиррянского  лагеря.  Экшен
патологически  боялся  подслушивания  и  подглядывания,  хотя  из  всего  им
изложенного естественным образом вытекало, что от главного врага  все  равно
никуда не спрячешься. Короче, с логикой  у  него  было  не  все  в  порядке.
Очевидно,  мозг  Экшена  в  какой-то  степени  действительно  пострадал   от
пережитого, но - что  поделать?  -  многие  принципиально  важные  вещи  мог
сообщить Язону только этот несчастный человек.
   И вот что он рассказал.
   Начал, как говорится, от Адама, но Язон и тут вынужден был признать,  что
такой подход верен - иначе многое из дальнейшего понималось бы с трудом.
   Когда несколько лет назад  они  расстались  в  своем  родном  мире  -  на
Поргорсторсаанде, который оба уже  давно  родным  не  считали,  Экшен  вдруг
осознал, что невольно сделался  игрушкой  в  чужих  и  страшных  руках.  Его
использовали как червяка, насаженного на крючок, чтобы  выцепить  с  далекой
планеты Пирра крупную рыбу - Язона динАльта. Ведь не без  помощи  Экшена,  а
точнее,  при  его  непосредственном  участии  Язон  был  подвергнут   весьма
рискованным испытаниям, а затем отправлен в смертельно опасное путешествие.
   О сути всего происшедшего Экшен узнал много позже, когда  судьба  занесла
бывалого охотника на планету Эгриси. Там, на  обширном  и  совершенно  диком
острове, водились редчайшие полосатые собаки, достигавшие двух  с  половиной
метров в холке. Увлекательная получилась охота. Но  по  эгрисянским  обычаям
половину любых трофеев полагалось отдавать местному царю, и законопослушный,
как и прежде, Экшен явился ко двору И.  Д.  Йота  с  положенным  количеством
выделанных шкур  и  освежеванных  туш.  Ритуальное  поздравление  удачливого
охотника благополучно перешло в пышное застолье. В общем,  все  было  просто
здорово, пока посередине этого праздника  не  появился  вдруг  уже  знакомый
Экшену отец Фиодор - Верховный Жрец главного храма Дзевесо -  и  не  отозвал
его в сторонку. Странное имя было у этого Жреца, впрочем, не более странное,
чем и все остальное на Эгриси. "Есть разговор", - доверительно сообщил  отец
Фиодор,  сверкая  хитрющими  черными  глазами  из-под  низко  нахлобученного
кремового капюшона. В тот же миг Экшен  вдруг  почувствовал,  что  будет  не
только слушать, но и слушаться этого человека. Больше того,  он  понял,  что
уже давно слушается его, именно его, только его. И совершает один за  другим
странные  поступки,  подчиняясь  воле  загадочного   и   жуткого   в   своей
загадочности отца Фиодора.
   - Мое настоящее имя -  Теодор  Солвиц,  -  счел  нужным  проинформировать
Верховный Жрец.
   И от этого Экшену сделалось как  будто  еще  страшнее.  Имени  такого  он
никогда не слышал - он был просто уверен  в  этом.  Но  вместе  с  тем  само
сочетание звуков вызывало массу совершенно  невероятных  ассоциаций,  словно
пробуждались в мозгу  чужие  воспоминания  вперемежку  с  его  собственными.
Остервенелые твари планеты Пирр; странный ледяной астероид, излучающий ни  с
чем не сравнимую злобу и вызывающий жуткий страх; шоу-охота  на  гигантского
снехобирдона в  жаркой  дарханской  пустыне;  широкомасштабное  сражение  со
Звездной Ордой в окрестностях Старой Земли; кровавая,  яростная  поножовщина
на пиратской планете Джемейка; летящий в бесконечность  и  сверкающий  ясным
золотом древний звездолет "Овен"... И все это в безумной, внехронологической
последовательности. В странных проблесках памяти, в проклятом  винегрете  из
своего  и  чужого  не  было  ни  прошлого,  ни  будущего  -  все   фрагменты
существовали как бы вне времени. И, осознав это, Экшен буквально  онемел  от
страха.
   А Солвиц меж тем проговорил:
   - Спасибо тебе, Экшен. Ты славно поработал на меня. Но, к сожалению, Язон
динАльт по-прежнему жив, и тебе придется оказать мне еще одну услугу.
   - Я не хочу, - выдавил  из  себя  Экшен,  удивляясь  звукам  собственного
голоса.
   Конечно, он не хотел вновь становиться исполнителем  чужой  воли,  а  тем
более  -  убийцей  собственного  молочного  брата.  Но,  с  другой  стороны,
произносить это вслух  в  такой  ситуации  казалось  равносильным  смертному
приговору. И  все  же  слова  были  сказаны.  Будто  еще  чей-то,  не  менее
могущественный, чем у Солвица, разум одновременно вселился в голову Экшена.
   Не многовато ли для одного человека?
   Солвиц улыбнулся странно и, пожав плечами, очень просто ответил:
   - Не хочешь - как хочешь. Мое дело предложить. Но учти: рано  или  поздно
ты все равно  попадешь  к  кетчерам  на  планету  Жюванс.  Кетчеры  тебе  не
понравятся, и ты попытаешься бежать  оттуда.  Некий  очень  упрямый  человек
поможет тебе, но вы не сойдетесь во взглядах,  и  в  итоге  ты  окажешься  в
настоящем аду. Если угодно, считай, что этот маленький  тартар  я  создал  в
наказание специально для тебя. Этакая, понимаешь ли, шутка гения.
   Последние два слова он произнес с известным нажимом  и  тут  же  добавил,
небрежно махнув рукой:
   - Теперь - иди. И можешь улетать с Эгриси куда твоей душе угодно.
   Экшен хотел окликнуть Солвица, уже повернувшегося и  медленно,  с  полным
безразличием уходившего по длинному пустому коридору царского дворца. Но  не
сумел вымолвить ни слова.  Дыхание  неожиданно  оперло,  перед  глазами  все
поплыло, ноги сделались ватными. Что и говорить, на такого зверя,  как  этот
жрец, охотиться его не учили!
   С течением времени Экшен все  реже  вспоминал  ту  сумасшедшую  сцену  на
планете Эгриси. Иногда даже начинало казаться, что и не было ничего, а  весь
запредельный ужас просто приснился ему однажды после слишком сытного  ужина.
Будучи человеком необыкновенно прагматичным и трезвомыслящим, он  с  детства
не верил в то, что называется судьбой, отрицал саму возможность предсказания
будущего. Поэтому через  год-другой  просто  перестал  воспринимать  всерьез
абстрактную  угрозу.  И  наконец,  всем  черноглазым  жрецам  назло,   решил
выяснить, где же находится  пресловутая  планета  Жюванс.  В  конце  концов,
охотник он или не охотник?
   В звездных атласах такого мира, разумеется, не значилось. Но, поболтав  с
коллегами за кружкой  альтаирского  зля,  щедро  сдобренного  фомальгаутским
спиртом, Экшен выяснил, в каких  примерно  краях  следует  искать  нехорошую
планету, если, конечно, верить передаваемым из уст в  уста  слухам.  Легенды
существовали на сей счет разные, но вообще-то все  охотники  и  звероловы  в
один голос не рекомендовали туда соваться. Почему? Девять из десяти даже  не
хотели заговаривать на эту тему. Но наконец нашелся один, должно быть, самый
пьяный, который доверительно шепнул:
   - Кетчеры никому не позволят охотиться на зверей, которых они разводят.
   - Кто такие кетчеры? - вздрогнул Экшен от знакомого,  но  почти  забытого
слова.
   - А вот этого никто и не знает, но на Жювансе хозяйничают именно они.
   Экшена, конечно, заело. Как это хозяйничают?! Закон  об  охоте  един  для
всех. В конце кондов, у него с некоторых пор есть галактическая лицензия  на
отстрел любых животных, не входящих в официальный список запрещенных  видов.
Ну а туманные предупреждения  какого-то  полумифического  Солвица  -  вообще
бред. Вот теперь уж обязательно Экшен должен  лететь  на  Жюванс!  Доберется
туда и докажет - себе и всем, - что никого на этом свете не  боится.  Потому
что законопослушный житель любой из планет  Галактики  и  не  должен  никого
бояться. А  человечество  в  лице  Космического  Флота  Лиги  Миров  обязано
защищать своих граждан.
   Вот  так  примерно  рассуждал  Экшен,  направляя   свой   видавший   виды
межзвездный ялик к планете Жюванс. "И с чего вдруг такая удаль  накатила?  -
недоумевал где-то в глубине сознания слабенький такой внутренний голос. - Не
иначе, опять какой-то бес вселился". Но думать об этом всерьез не  хотелось:
любопытство и охотничий азарт брали верх.
   А кетчеры и вправду Экшену не понравились. Люди как люди, но высокомерные
до омерзения.
   Они проявляли полное равнодушие практически  ко  всему  внешнему  миру...
Разрешили сесть на планету, разрешили ездить и летать куда угодно, разрешили
ловить и убивать любых зверей. Ну, то есть, как разрешили - просто не чинили
никаких препятствий. А вообще молчали  все  время,  подозрительно  кивали  и
что-то непрерывно записывали, водя световыми  лучиками  по  небольшим  синим
пластиночкам, извлекаемым из карманов.
   Словом, когда Экшен вернулся из лесу с добычей и сгрузил ее  перед  своим
кораблем в крохотном космопорту, напоминающем больше всего сугубо  временный
военный объект, ялик его оказался арестован. То есть  просто-напросто  лишен
энергоблока. И тут пресловутые  кетчеры  разговорились.  Оказывается,  Экшен
нарушил чуть ли полтора десятка правил, принятых на планете  Жюванс.  Почему
не предупредили? Да как бы незачем. И вообще, почему  он,  сам  не  спросил?
Хороший получился разговор.
   Сопротивляться было бесполезно. Его разоружили  и  заточили  в  тюрьму  -
странного вида звездолет, где он и  провел  далеко  не  один  день.  Сколько
именно, Экшен быстро сбился со счету. Кормили  его  как-то  нерегулярно,  во
всяком случае, так казалось по индивидуальным ощущениям, суточных  изменений
в освещении не наблюдалось. Спать приходилось просто по  мере  уставания,  а
часов  нигде  не  было.  И  разумеется,  никакая  связь  не   работала.   На
определенном этапе один из кетчеров, - то  ли  сжалившись  над  ним,  то  ли
просто так было задумано изначально, - соизволил объяснить следующее:
   -  Вы  будете  отбывать  здесь  наказание  вплоть   до   вынесения   нами
окончательного решения.
   Очень содержательная информация. Запас оптимизма на этом и  иссяк.  Экшен
почувствовал, что начинает сходить с  ума.  Вот  тогда-то  в  его  одиночной
камере и появился напарник, товарищ по несчастью. Впрочем, возможно, это был
следователь, ведущий его дело,  или  вражеский  агент-подсадка,  или  вообще
палач. К тому моменту Экшен уже плохо соображал и  был  не  вполне  способен
адекватно оценивать происходящее.
   Человек назвался Энвисом и уверял,  что  он  сам  кетчер,  хотя  был  для
кетчера невероятно болтлив и прост в общении. Настоящие  кетчеры  даже  имен
своих не говорили.  А  Энвис  пообещал  увезти  Экшена  с  этой  проклятущей
планеты. Когда? Да как только будет получен приказ. Ответ прозвучал вполне в
кетчерском духе, и Экшен, было оживившийся, снова впал в депрессию.
   Но самым удивительным оказалось то,  что  Энвис  обещание  выполнил.  Был
приказ или нет, узнать так и не удалось, но в один прекрасный день звездолет
с непонятным принципом управления стартовал. Экшен просил  высадить  его  на
первой же обитаемой планете, входящей действительным членом в Лигу Миров. Но
у Энвиса были какие-то свои планы. Остановки на  планетах  он  совершал,  но
исключительно на диких и отсталых. Как  нарочно.  По  дороге  трюмы  чудного
звездолета, предназначенные скорее всего для перевозки животных,  постепенно
заполнялись людьми. Зачастую пассажиры  говорили  на  совершенно  непонятных
наречиях или не говорили вовсе по причине тяжелого  психического  состояния.
Когда  попадались  владеющие  меж-языком,  Энвис  и  его  подручные   быстро
изолировали их друг от друга. Экшен так и не успел ничего выяснить  об  этих
людях. Ну а потом их всех выгрузили на  планете  Моналои.  И  жизнь  на  ней
действительно оказалась сущим адом;
   В общем, сценарий, написанный Солвицом, был "экранизирован"  с  точностью
до деталей. И когда Экшен как-то внезапно  осознал  это,  то  сразу  утратил
всякий интерес к жизни. Он уже не рвался к свободе, вообще никуда не рвался.
Единственной радостью стало умиротворяющее действие похлебки из айдын-чумры.
Другие более опытные фруктовики - так их всех теперь называли  -  рассказали
ему, в чем тут дело. Что ж, наркотик так наркотик. Какая,  в  конце  концов,
разница? Экшен стал мечтать о больших дозах чумрита, пробовал по ходу работы
хватать куски суперфруктов прямо зубами, но десятники приглядывали  зорко  и
за это всякий раз очень больно били.
   Так и протекала жизнь. Если это можно назвать жизнью.
   В вечерних разговорах перед сном потихоньку выяснялась общая картина,  но
понять все до конца  не  представлялось  возможным.  Для  самого  низшего  и
презираемого сословия на планете, то есть  для  гастарбайтеров,  броцлингов,
фруктовиков, шерстяных - слов много, а  суть  одна,  -  для  них  почти  вся
информация считалась закрытой. А  то,  что  люди  знали  и  помнили  раньше,
катастрофически быстро забывалось. Экшен с некоторым удивлением обнаруживал,
что его память намного устойчивее к внешним воздействиям, нежели  у  других.
Равно как и его волосы. У большинства они выпадали целыми клочьями,  что  не
лучшим образом сказывалось и на  общем  состоянии  здоровья.  Умирали  здесь
часто. Десятники предпочитали уносить фруктовиков с плантаций или из бараков
еще живыми, но иногда  прозевывали  момент  смерти  и  забирали  уже  трупы.
Считалось,  очевидно,  что  созерцание   мертвецов   плохо   отражается   на
производительности труда.
   А сам Экшен оказался необычайно живуч. Он не знал точно, сколько  времени
провел на плантациях, он опять сбился со счета в этом  бесконечном  кошмаре,
но  все-таки  отчетливо  помнил:  многие,  появившиеся   позже   него,   уже
благополучно исчезли в известном направлении. Они умирали у него  на  глазах
под палками или просто падали от изнеможения в канаву и  там  захлебывались.
Попадались и другие такие же, как он, живучие, которые,  кстати,  и  помнили
больше остальных. Эти пытались во всем разобраться, пробовали даже выступить
единым фронтом, организовать нечто вроде  подпольного  движения,  мечтали  о
побеге.  Кончалось  все,  как  правило,   скверно.   Обыкновенно   находился
предатель, стукач, по его сигналу  являлись  десятники  и  забивали  главных
зачинщиков палками насмерть.
   Среди  "живучих"  выделялся  особый  класс  фруктовиков,  местная  охрана
называла  их  бесноватыми.  Этих,  должно  быть,  слишком  много   помнящих,
одолевало  вдруг  стремление  всем  помочь,  включая  своих  мучителей.  Они
принимались громко проповедовать, агитировать, призывать  к  борьбе.  Причем
некоторые для пущей эффективности  умудрялись  выучить  отдельные  фразы  на
немыслимо чуждом для нормального  человека  моналойском  языке.  Выступления
бесноватых заканчивались столь же  печально,  как  и  все  попытки  устроить
заговоры. Разве можно было не понимать таких элементарных вещей?  И  все  же
вновь и вновь люди начинали кричать посреди рабочего дня. Очевидно, это  был
один из результатов наркотического отравления.
   И вот однажды настал страшный момент и для  Экшена.  В  конце  невыносимо
долгого, душного,  тяжелого,  предвещающего  грозу  дня  он  услышал  голос,
приказывающий ему немедленно объявить для всех важную информацию.  Возможно,
доза чумрита превысила некую критическую массу, а возможно, это снова Солвиц
или кто-то еще подселился в его ослабевший  разум.  Экшен  был  не  в  силах
противиться приказу и закричал на всю округу, как самый настоящий бесноватый
фруктовик. Ему стало все равно, что с ним будет после, важнее всего на свете
казалось одно - предупредить людей о начинающемся извержении вулкана и  всех
дальнейших связанных с этим бедах. И он кричал, сначала на меж-языке, затем,
как умел, по-моналойски. Кричал, потому что  голос  приказывал.  Наконец  он
все-таки узнал этот голос. Или просто сам себя убедил,  что  узнал.  Удобнее
было думать, будто голос принадлежит Теодору Солвицу.
   И вот тогда, уже безо всякого приказа,  помимо  основного  текста,  Экшен
взял да и прибавил от себя то, что счел вдруг особенно важным:
   - Найдите Язона динАльта. Скажите: все это сделал Теодор Солвиц.
   Экшен четко продумал эту фразу на моналойском и очень внятно прокричал ее
несколько раз. Теперь он точно знал, что этот маленький тартар сделал именно
Солвиц. Он сам признался тогда. Конечно, вряд ли персонально для Экшена была
отравлена целая планета, но то,  что  это  дело  рук  Солвица,  сомнений  не
вызывало. Тем более когда Экшен совместил свои новые знания  моналойского  с
давними откровениями  верховного  жреца  храма  Дзевесо  с  планеты  Эгриси.
Моналои в переводе с языка тафи означало не что иное, как "шутка гения". Вот
так.
   Ну а потом выяснилось, что живучесть Экшена еще более  феноменальна,  чем
можно было себе представить. Побитый палками и пролежавший  почти  трупом  в
воде добрых десять минут, он сумел отползти подальше от спасающихся бегством
десятников и фруктовиков. Лавируя между потоками  едва  не  кипящей  воды  и
длинными колючками  кустарника  айдын-чумры,  местами  охваченного  пламенем
пожара, Экшен прорвался к густому лесу, никем не замеченный в общей  панике.
На следующий день его подобрали стридеры. Он даже  сделался  одним  из  них.
Впрочем, эти отчаянные мятежники произвели на Экшена удручающее впечатление:
полнейшие безумцы, бесноватые фруктовики на  свободе.  Или,  как  говорится,
дурдом на выезде. Но они спасли ему жизнь. Да, именно жизнь.
   Потому что в лесу жили по-настоящему, а не прозябали в  рабском  труде  и
наркотическом тумане забытья.
   В лесу было много еды и никаких побоев - настоящее  счастье  для  бывшего
броцлинга.
   Наконец в одну из ночей Экшен почувствовал: Язон динАльт где-то здесь, на
планете. Это, конечно, больше всего  напоминало  бред,  но  после  сбывшихся
предсказаний Экшен стал  намного  охотнее  верить  именно  бреду,  интуиции,
голосам  и  всяческим  прочим  смутным  ощущениям.  Он  рискнул   рассказать
собратьям-стридерам о Язоне. И  на  общем  собрании  решено  было  отправить
Экшена на встречу с его знаменитым на всю  Галактику  братом.  Для  этого  в
первую очередь предлагалось прокрасться на территорию резиденции  султана  и
угнать оттуда скоростной вертокрыл. Задача совершенно невыполнимая, но Экшен
почему-то согласился и строго по плану ночью полез  через  забор  к  султану
Азбаю. Конечно, он даже не успел выяснить, где стоят искомые вертокрылы. Его
схватили гораздо быстрее.  И  снова  били.  И  приходил  шерстяной  человек,
похожий на Энвиса, если Экшен еще способен был помнить,  как  выглядел  этот
сволочной Энвис. И шерстяной  человек  страшно  обрадовался  удачной  поимке
беглого бесноватого фруктовика. Он очень  хотел  допросить  Экшена  по  всей
форме, но Экшен быстро отключился, и его оставили  до  утра  в  покое.  Вот,
собственно, и все. Потом появилась Мета.
   Вся эта длинная история рассказана была  совсем  не  так  складно.  Экшен
постоянно сбивался, нес какую-то чудовищную  ахинею,  путался  в  названиях,
сроках, именах. А на прямые  вопросы  Язона  отвечал  до  удивления  нелепо,
словно пытался чтото скрыть. Этой манерой братишка его даже напомнил  слегка
Крумелура. "Местный воздух, что ли, так действует на них?" - подумал Язон то
ли в шутку, то ли всерьез.
   Еще много важных вопросов вертелось у него на языке, но  он  уже  безумно
устал  беседовать  с  не  совсем  здоровым  Экшеном.  Вне  всяких  сомнений,
несчастному  требовалась  медицинская  помощь.  И   для   начала   следовало
использовать все, чем располагал Бруччо на "Конкистадоре" и Тека на  "Арго",
ну а если результата не будет, придется отправлять беднягу  на  какую-нибудь
высокоразвитую планету. Потом Язон с огорчением вспомнил, что  отправлять-то
Экшена как раз никуда нельзя. А главный ужас заключался в том, что и  самому
Язону до поры улететь невозможно. "До поры!  -  улыбнулся  Язон  собственным
мыслям. - А ты, однако, оптимист, братец! До какой еще такой поры? Ты  же  у
нас бессмертный, вот теперь и будешь вечно жить на Моналои, жуя  айдын-чумру
и запивая чорумом. Ха-ха-ха. Не смешно".
   Эти невеселые рассуждения напомнили Язону, что самое время устраивать еще
одно крайне важное совещание. Теперь уже  открытое,  а  вернее,  закрытое  с
другой стороны. Не всех пиррян  стоило  приглашать  на  тяжелый  разговор  с
местными властями. Возможно, надо было вообще отправиться в  Томхет  одному.
Конечно, он понимал, что Мета его  не  отпустит,  да  и  Керк  скорее  всего
увяжется с ними. Что ж, может, таким составом и ограничиться?  Впрочем,  для
равновесия мнений не помешает и мудрый Рее. А еще Язон не отказался бы взять
с собою Арчи.
   Керк  возражать  не  стал.  Он  вообще   в   последнее   время   проявлял
необыкновенную терпимость, даже покладистость. А сейчас тем более  не  видел
серьезного повода для спора Связались с Крумелуром, и тот любезно  предложил
им свой катер для перелета, но Язон не менее любезно  отказался.  Любезность
была, понятное дело, показной. В действительности Язон просто боялся - и  не
без оснований - всевозможных ловушек со стороны  коварных  фэдеров.  Пирряне
полетели на собственном суперботе За  штурвал  посадили,  разумеется,  Мету.
Керк, помимо реактивного пистолета,  с  которым  не  расставался  никогда  и
нигде,  обвешался  еще  многочисленными  миниатюрными,  но  весьма   мощными
бомбами, а также дополнительно вооружился новейшим излучателем-парализатором
системы Стэна. Ну а  неугомонный  Арчи,  конечно,  полетел  вместе  с  Миди,
которая  чисто  внешне  придавала  всей   их   компании   более   мирный   и
цивилизованный характер, а  в  действительности  была  еще  одним  секретным
оружием пиррян. Язон рассчитывал, что она сумеет  прочитать  мысли  хитрющих
фэдеров. Правда, попытка забраться в мозг Крумелура до сих  пор  успехом  не
увенчалась.  Очевидно,  талант  Миди  по  этой  части  уступал   аналогичным
способностям девушки Долли с планеты Зунбар,  или  Крумелур  был  не  совсем
простым человеком. Честно говоря, Язон надеялся выяснить  и  это,  пригласив
сюда  Долли,  если  других  возможностей  не  останемся.  Ведь  однажды  эта
удивительная девчонка уже выручала их в  тяжелейшей,  безнадежной  ситуации.
Так, может, и еще раз? Но... Всему свое время. Пока еще  оставалась  надежда
элементарным образом договориться.

   ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

   Отцов-фэдеров планеты Моналои оказалось, конечно, не  пятеро,  а  гораздо
больше. Теперь темнить было поздно: Язон уже достаточно хорошо разобрался  в
структуре местной власти. Поэтому на переговорах, проходивших все в  том  же
зале роскошного бункера близ космопорта Томхет,  присутствовало  существенно
больше персоналий. Четверо так называемых совладельцев планеты сидели  рядом
с Крумелуром, вроде даже в прежнем порядке, как в тот  день,  когда  пирряне
знакомились с Моналои. Олидиг  и  Фалых  -  высокие  блондины,  похожие  как
братья. Паоло Фермо  -  черный  и  усатый.  И  наконец  маленький  сухонький
старичок, представившийся одним коротеньким слогом - Ре. Имена первых  двоих
уже не были для  Язона  пустым  звуком  благодаря  предсмертным  откровениям
упрямца  Энвиса.  Фамилия  Фермо  показалась  смутно  знакома,  но  Язон  бы
поклялся, что, во-первых, никогда до прибытия на Моналои не видел его  лица,
а во-вторых - и это тоже  было  странно,  -  на  первом  совещании  Крумелур
называл усатого фэдера исключительно по имени - Паоло. Наконец, короткое Ре,
звучавшее несолидно, словно название музыкальной ноты или собачья кличка,  в
действительности означало "король". Язон понял это, как только догадался  по
ассоциации с Паоло Фермо сделать перевод с итальянского.  Он  даже  вспомнил
еще одну забавную вещь. Ведь итальянский не был забыт им полностью за долгие
годы, прошедшие со времен учебы на Скоглио.  Одна-единственная  буква,  один
звук необычайно эффектно и точно меняли смысл  имени  этого  старика:  ре  -
король, а рео - преступник.
   Кроме  пятерых  вышеперечисленных,  приглашены  были  также   Олаф   Вит,
переставший быть Троллькаром, Свамп (ну как же без этого фанатика  науки?!),
эмир-шах Зульгидой-аль-Саххэт  -  не  такой  уж  номинальный  властитель.  И
наконец некий пока еще даже в апокрифах незнакомый пиррянам Кунглиг Брорсон.
Язон, признаться, не понял, это имя такое, или молодой парень  действительно
племянник короля Ре.
   Ну а  со  стороны  пиррян,  по  настоянию  Язона,  также  присутствовали:
освобожденный из рабства Экшен и бывший персональный охранник султана  Азбая
господин Фуруху. Да, да, именно лысый  и  темнокожий  моналоец  выступал  на
стороне пиррян. Язон пока плохо представлял, что они станут  делать  с  этим
парнем, когда наконец решат все поставленные  задачи,  но  в  данный  момент
совершенно не намерен был  отдавать  обратно  в  руки  безжалостного  Свампа
уникального в своем роде человека. Феномен Фуруху пирряне хотели исследовать
сами.
   Естественно было предполагать, что в столь  разношерстном  сборище  найти
хоть какое-то взаимопонимание и согласие будет нелегко. Однако  съехались-то
все-таки именно для этого.
   Ну что ж, расселись, сделали  по  глоточку  жидкости,  не  содержащей  ни
алкоголя, ни чумрита, пирряне на всякий случай  напитки  со  своего  корабля
прихватили, и Крумелур начал:
   -  Господа,  давайте  отталкиваться  в  нашем  разговоре  от   изначально
подписанных документов.
   - Давайте, - согласился Язон. - Но, как это ни смешно, ни один из пунктов
договора до сих пор не нарушен  ни  вами,  ни  нами.  А  взаимных  претензий
накопилось - хоть отбавляй. Вот с этого  парадокса  я  и  предлагаю  начать.
Конкретизируем наше недовольство.
   - Пожалуйста! - обрадовался Крумелур.
   Он просто рвался в бой.
   - Пожалуйста! Самая первая претензия. Вы занялись вовсе не  теми  делами,
какие были вам поручены.
   - Возражаю! - мгновенно отреагировал Язон. - Мы занялись именно тем,  чем
надо, - решением проблемы высокотемпературных  монстров.  Но  наше  законное
право - самим выбирать пути и средства решения.
   Крумелур  открыл  было  рот,  но  сообразил,  что  ввязываться   в   спор
бессмысленно и неконструктивно. Разумнее было перейти к следующей претензии.
Но тут его опередил Свамп:
   - Претензия вторая. Вы похитили из резиденции  султана  Азбая  гражданина
Моналои Фуруху, содержавшегося там согласно нашим законам...
   -   ...которые   позволяли   вам   подвергать    беднягу    бесчеловечным
экспериментам, - неожиданно резво продолжил за него Керк.
   "Ай да  пиррянский  вождь!  -  восхитился  про  себя  Язон.  -  Пора  его
действительно избрать в Комиссию по правам человека при Лиге Миров".
   - Это не совсем так, - мягко возразил Свамп, не удержавшись.
   И тут уже Фальк, не желая терять темпа, предъявил третью претензию:
   - Вы стреляли в наших людей, вместо того чтобы защищать их от монстров.
   - Ну, знаете! - задохнулась от возмущения Мета. - На войне как на  войне.
Где тут ваши, а где не ваши, понять вообще невозможно. А солдаты,  обученные
убивать других, не должны  удивляться  тому,  что  иногда  пули  летят  и  в
обратную сторону. Между прочим,  лично  я  до  последнего  момента  пыталась
стрелять не пулями, а анестезирующими иглами...
   - И вообще, друзья,  -  решил  добавить  Язон,  -  если  мы  станем  эдак
по-детски выяснять, кто первый начал, получится, - уж не обессудьте!  -  что
сначала все-таки меня ударили по голове, а уж потом было все остальное.
   - На вас напали не  подчиняющиеся  властям  охранники,  одержимые  идеями
калхинбаев, - счел необходимым пояснить Олидиг.
   - Ну,  братцы,  -  засмеялся  Язон,  -  если  ваши  бойцы  вам  же  и  не
подчиняются, мы-то в чем виноваты? Перестреляйте сами своих калхинбаев, а уж
мы тогда спокойненько монстрами займемся.
   - Я не позволю говорить в таком тоне о калхинбаях!  -  неожиданно  заявил
Зульгидой-альСаххэт.
   А юный Брорсон выкрикнул явно в пику ему:
   - Да здравствуют стридеры!
   - Стоп, стоп, стоп!
   Со стороны пиррян из-за стола  встал  могучий  седовласый  Рее,  поднимая
вверх обе руки и требуя тишины.
   - Возможно, я самый старший из присутствующих. Тогда позвольте  объяснить
вам на правах много повидавшего человека: так переговоры не ведутся. Если мы
сейчас будем выяснять подробности политической обстановки на вашей не  самой
благополучной планете, мы и через три дня до сути  не  докопаемся.  Я  здесь
человек новый, только вчера  прилетел.  Может,  в  чем-то  и  не  успел  еще
разобраться, но главную претензию выскажу. Да, вы -  заказчики.  Вы  платите
деньги и  вправе  рассчитывать  на  выполнение  своих  требований.  Но  Язон
абсолютно прав, когда говорит, что мы, как  исполнители,  имеем  право  сами
выбирать  средства  для  решения  задачи.  Не  надо,  господа,  подсказывать
специалисту, как ему работать. Он это знает лучше  вашего.  Зато  совершенно
необходимо  предоставить  ему  максимум  информации.  Иначе  работать  очень
тяжело. И последнее. Вы не только не дали нам необходимых сведений - вы даже
не сочли нужным предупредить о смертельных опасностях, поджидающих людей  на
вашей планете.
   - Чумрит  не  является  опасностью  смертельной,  тем  более  для  такого
человека, как Язон.
   Это была первая реплика старика  Ре,  и  прозвучала  она  очень  солидно.
Безусловно, этот бандитский король был прав, но ведь не о том же  шла  речь.
Понятие смертельной опасности можно  толковать  и  шире.  Остаться  на  веки
вечные наркоманом на дикой планете - это, быть может, еще похуже смерти.
   - Ну и вообще говоря... - Крумелур мялся, словно бы  не  решаясь  сказать
чего-то. - Вообще говоря... между нами... существует же противоядие,  своего
рода антидот от чумрита, тут, правда, все не так просто, однако...
   Все  с  нетерпением  ждали  продолжения,  но  Крумелур  вдруг   замолчал,
перехватив яростный взгляд Свампа.  А  в  следующую  секунду  громкий  голос
бандитского медика разорвал повисшую в зале глубокую и напряженную тишину:
   - Кому ты пытаешься лгать, идиот?! Нет никакого противоядия! Язон  теперь
привязан к планете навсегда.
   - И что же? - грозно поинтересовался  Керк.  -  Это  был  такой  замысел?
Вернее, злой умысел.
   - Да не было никакого умысла, -  поморщился  Крумелур.  -  Кто,  скажите,
приглашал вашего Язона в одиночку шастать по  лесам?  Ведь  больше  ни  один
чудак не  попался.  Мы  прекрасно  знали,  кто  такие  пирряне:  осторожные,
опытные, грамотные бойцы, не страдающие излишним любопытством.
   Складно он это все излагал, очень складно и убедительно.  Но  тем  меньше
оно походило на правду.
   - Я тебе не верю, Крум, - глухо проговорил Язон.
   - Это твое право, - отозвался Крумелур.
   - Но и тебе, Свамп, тоже не  верю.  Противоядие  мы  будем  искать.  Этим
займутся наши ученые.
   - Ищите, - сказал Ре с непонятным выражением.
   Язон решил не комментировать и продолжил:
   - С монстрами сражаться мы тоже будем. Вопервых, обещали. Во-вторых, мы -
профессионалы и намерены  получить  свои  деньги  полностью,  до  последнего
кредита. В-третьих, нам и самим интересно узнать, откуда здесь  взялись  эти
уроды. Так что, считайте, все в порядке. Но помните, фэдеры,  вы  все  равно
рано или  поздно  ответите  за  то,  что  здесь  творится.  Такое  не  может
оставаться безнаказанным.
   - Ну вот! Уже начались угрозы, - разочарованно протянул Фальк. - Мы же не
для этого собрались.
   - Давайте все вопросы решать по порядку, - быстро  добавил  молчавший  до
этого Паоло Фермо.
   "Интересно, - подумал Язон, - еще один любитель порядка нашелся. Мало мне
Керка с Метой, которые предлагают сначала монстров побеждать, а уж  потом  -
фэдеров, так теперь еще этот! Эх, братцы, да пока мы  с  монстрами  возиться
будем, фэдеры разбегутся кто куда. Нельзя тут ничего откладывать  на  потом.
Не сбивайте меня, ох не сбивайте!"
   И как-то совершенно  внезапно  Язон  вспомнил,  где  уже  слышал  однажды
фамилию Фермо. На дланете Эгриси, и довольно-таки  давно,  когда  распутывал
другое, тоже очень серьезное дело, связанное со звездолетом  "Овен".  Фермо.
По словам портье шикарного отеля "Лидо", так  звали  первого  хозяина  этого
заведения. И прилетел  этот  тип  со  Скоглио.  А  конструкторы  со  Скоглио
принимали участие в создании звездолета "Сегер", угнанного  фэдерами.  А  на
планете Эгриси совсем недавно побывал Экшен  и  получал  там  инструкции  от
пресловутого Теодора Солвица. Вон оно как все переплелось! Ведь не  случайно
же, правда?
   - Хорошо, - сказал Язон примирительно. -  Будем  все  вопросы  решать  по
порядку. Возражений нет. Я обещаю вам избавить Моналои от монстров. Но и  вы
обещайте нам не мешать в работе. А Экшена и  Фуруху  мы  забираем  у  вас  в
качестве откупного за причиненный моральный ущерб. Ну как, по рукам?
   - По рукам, - улыбнулся Ре и протянул Язону маленькую сухую ладошку.
   Язон пожал ее с чувством известной брезгливости. Особенно улыбка  была  у
старика неприятной:  словно  хищная  рептилия  осклабилась  перед  тем,  как
проглотить тебя, и протягивает когтистую лапку. В общем, Язон не удержался.
   - Значит, договорились, Рео, - тихо проговорил он.
   А бандитский король то ли не услышал, то ли сделал вид.  Так  или  иначе,
никакого ответа не последовало.
   Зато над столом воздвигся  седовласый  суровый  Керк  и  в  лучших  своих
традициях решил поставить последнюю точку в разговоре.
   - Наши ученые, конечно, разберутся во всех ваших премудростях,  -  заявил
он. - И скорее всего мы выручим Язона. Но если почему-нибудь  сделать  этого
действительно не удастся... Ох как вы сильно пожалеете о  том,  что  однажды
связались с Миром Смерти!
   - Ну вот, опять угрозы! - заворчал космический разбойник Фальк. -  Вы  бы
хоть для начала справки о нас навели толком, прежде  чем  размахивать  своей
непобедимостью.
   Такого оскорбления Керк стерпеть, понятно, не мог.
   В ту же секунду переговоры можно было считать  законченными,  потому  что
каждый поднятый ствол - а в зале  оказались  вооруженными  все  поголовно  -
смотрел теперь кому-нибудь  прямо  в  лоб.  И  стоило  грянуть  хоть  одному
выстрелу, живых среди участников совещания, вероятно, не осталось бы  вовсе.
Язон  лихорадочно  прокручивал  в  голове  приемлемые  варианты   поведения.
Внезапно погасить свет? Он не знал как. Применить  усыпляющий  газ?  Быстрее
выстрела это не получится. Изобразить припадок? Завопить не своим голосом? В
конце концов, ведь это он - главная причина всех перепалок.  Именно  он  тут
заболел, и ему все можно. Но каков будет результат подобной выходки? А  что,
если крикнуть какую-нибудь несусветную глупость?.. Внезапно его осенило.
   Когда в юные годы еще в  летной  школе  на  Скоглио  случалось  принимать
участие  в  кулачных  боях,  всякий  победный  удар  по  носу  или   в   ухо
комментировался дежурной фразой. Язон вспомнил ее сейчас слово в слово.
   Правда, дразнилка эта  подкреплялась,  по  обычаю,  демонстрацией  мелкой
купюры в тамошней валюте. Где ж было взять  такую  теперь?  Язон  давно  уже
перестал  зарабатывать  деньги  в  казино,  однако  по  старой  неистребимой
привычке таскал с собой повсюду  пачку  мелких  бумажек  -  в  галактических
кредитах, разумеется.
   "Сойдет", - подумал он и выхватил из кармана мятую сотню.
   Дула едва ли не десяти пистолетов тут же развернулись в  его  сторону.  А
Язон улыбнулся и прокричал с преувеличенной экспрессией:
   - To, mille lire per il gelato! (На, вот тебе  тысяча  лир  на  мороженое
(итал)
   Он не ошибся. Очевидно, эта шутка была  популярной  не  только  в  летной
школе, но и на всей планете Скоглио.
   В ответ не грянуло ни единого выстрела. И  даже  ругани  не  последовало.
Седой почтенный Ре громко расхохотался. Он  оценил  юмор.  Остальные,  кроме
разве что Фермо, не поняли ни слова, но уже через пару секунд смеялись  все.
Просто так, ни над чем. Наступила неизбежная  и  нормальная  послестрессовая
разрядка.
   Масштабную операцию  с  красивым  названием  "Погружение  в  преисподнюю"
наметили на самые ближайшие дни, но готовиться к атаке решили начать  утром.
Весь вечер  до  ночи  экипаж  "Арго"  совместно  с  экипажем  "Конкистадора"
посвятил отдыху. Конечно, линейный крейсер,  прибывший  на  планету  первым,
теперь  тоже  был  посажен  в  фермерской  долине  Караэли  -  для  удобства
дальнейших военных действий. Остальные корабли оставались пока на орбите. На
всякий случай. Никто ведь не  знал,  как  может  повернуться  дело  в  самом
ближайшем будущем.
   Расслабившимся после  всего  случившегося  пиррянам  было  теперь  о  чем
поговорить друг с другом. Было что обсудить. Да и нечасто в их жизни  вообще
выдавались минуты досуга. Как правило, это случалось в полетах. Но на боевых
кораблях совсем не та обстановка: томишься от скуки в тесных  каютах,  а  за
броней межзвездная чернота и холод. Не говоря уже о том, что в любую  минуту
в космосе может что-то произойти, внутри или  за  бортом,  -  какое  уж  там
расслабление. А здесь, на Моналои,  было  чудесно:  не  жарко,  безветренно,
красиво, изумительные ароматы трав и цветов, пение птиц,  легкие  облачка  в
высоком голубом небе, потрясающие восходы и закаты двух солнц  одновременно,
и никакой опасности со стороны растительного и животного мира.
   Ну а что все вокруг пропитано коварным ядом, да плюс к тому под ногами  и
не планета вовсе,  а  настоящая  пороховая  бочка,  ведь  под  очень  тонкой
корочкой горных пород пряталась  бурлящая  магма,  готовая  в  любой  момент
вырваться наружу вместе с загадочными  монстрами,  грозящими  гибелью  всему
живому... О таких мелких неприятностях пирряне предпочитали не думать в этот
тихий теплый вечер, по-моналойски быстро переходящий в ночь.
   Язон и Мета  решили  прогуляться  в  горы  на  двухместной  универсальной
шлюпке. Покружили над скалами, выискивая удобное место  для  приземления,  и
вдруг заметили  на  небольшой  ровной  площадке  слабо  тлеющие  зеленоватые
габаритки такой же, как у них, посудины  -  Забавно!  Вроде  до  сих  пор  у
местных жителей подобных летательных аппаратов в обиходе замечено  не  было.
Они аккуратненько опустили свою шлюпку рядом. Боятьсято, в общем, никого  не
стоило. Будь это хоть сам Теодор Солвиц.
   Но это оказался не Солвиц. У края обрыва стояли, обнявшись, Арчи и Миди.
   На  плече  юктисианца  сидела  маленькая  лохматая  зверушка,   пойманная
накануне Бруччо. Пиррянский  биолог  намеревался  подвергнуть  представителя
местной фауны весьма суровым экспериментам. Скорее всего они  привели  бы  к
гибели мелкого зверька. Но Арчи неожиданно попросил оставить ему карликового
папегойского макадрила. Так называли на Моналои эту крохотную  обезьянку  со
смешной  большеглазой  рожицей   и   необычайно   цветастой,   действительно
попугаячьей расцветкой  шерсти.  Арчи  уверял,  что  папегойские  макадрилы,
особенно карликовые, совсем не просты  и  исследовать  их  надо  не  методом
вивисекции, а путем приручения, как собак или кошек. Язон не знал наверняка,
кто из них двоих прав, но в силу  свойственного  ему  гуманизма  (в  широком
смысле) принял сторону Арчи. В  конце  концов,  материала  для  исследования
хватало и без того, а убивать живое на планете, где даже комары  и  мухи  не
кусаются, как-то не поворачивалась рука.  В  общем,  цветастый  макадрильчик
остался у Арчи и за пару дней необычайно привязался к ученому с Юктиса. Арчи
не расставался с ним, словно с талисманом.
   Вот и теперь сначала макадрил обернулся на Язона и Мету, а уж  потом  сам
Арчи, косо глянув назад, бросил через плечо:
   - Вы, наверно, решили, что нас похитили стридеры? Думаете, пора спасать?
   - Да нет, - честно призналась Мета. - Мы даже не видели, как вы  улетали.
Просто самим захотелось прогуляться.
   - Кстати, - вспомнил  Язон,  -  я  забыл  спросить  тебя,  Миди,  удалось
что-нибудь прочесть в мозгах у наших врагов?
   - К сожалению, нет, - она помотала головой. - Их мозги  довольно  неплохо
экранированы. А кроме того, учти, Язон, я хорошо умею  передавать  мысли  на
расстояние и принимать  чьи-либо  направленные  сигналы.  Подслушивание  как
таковое - не по моей части.
   Язон задумчиво покивал, а  Миди  смерила  его  долгим  взглядом,  как  бы
пытаясь что-то рассмотреть в сгустившихся сумерках.  Теперь  при  погашенных
фарах и неверном свете изумрудных габариток таинственно посверкивали лишь ее
глаза. Загадочные, как у кошки. Потом Миди сообщила:
   - А мы с Арчибальдом, - она так и сказала: с Арчибальдом, - иногда  очень
любим просто постоять вместе  над  какой-нибудь  кручей  и  полюбоваться  на
звезды.
   Звезды над Моналои были действительно  хороши:  густые  россыпи  крупных,
ярких,  разноцветных  огоньков,  больше  всего  -  золотых.  Все-таки  центр
Галактики находился совсем близко.
   Мета улыбнулась, вспоминая что-то свое, и сказала чуть-чуть с грустинкой:
   - А из иллюминатора, когда летишь в особом режиме, еще красивее.
   - Да, - согласился Язон.
   Он хорошо понял, о чем она сейчас думает. Поэтому добавил, помолчав:
   - Мы еще обязательно полетим с тобою в особом режиме. И домой на Пирр,  и
на много-много других планет.
   - Я тоже верю, что так и будет, - шепотом  ответила  Мета,  прижавшись  к
нему.

   Часть вторая
   ПАРАД ФЕНОМЕНОВ

   ГЛАВА ПЕРВАЯ

   Казалось,  что  полыхает  все  вокруг.  Да  так   оно   и   было.   Мелко
диспергированный напалм  распылили  на  обширной  территории,  и  строго  по
сигналу от тонкой струи из  плазменного  пистолета  разом  вспыхнуло  все  -
горели деревья, трава, камни, вода, песок... Впечатление складывалось, будто
горит  даже  воздух.  При  этом   расчетная   температура   на   поверхности
теплозащитных костюмов достигала трех с половиной тысяч градусов,  что  было
заведомо жарче любой  раскаленной  лавы,  вытекающей  из  разломов.  Костюмы
выдержали. Люди внутри костюмов - тоже. Все складывалось удачно.
   Правду сказать, никто не знал наверняка, какая температура ожидает  лихих
бойцов далеко под  землей.  А  именно  такова  была  стратегическая  идея  -
глубокое погружение в магму. Но разве пиррян могла остановить неизвестность?
Проверив скафандры на термическую выносливость в течение достаточно  долгого
времени, испытатели перешли к следующему номеру программы.
   Стэн применил по всей площади возгорания  свою  новую  криораспылительную
установку с инжектором повышенной  эффективности.  Результат  превзошел  все
ожидания. Огромный пожар погас в одно мгновение, словно здесь и не  бушевало
только  что  открытое  пламя,  а  просто   сияла   какаянибудь   праздничная
иллюминация, которую взяли и отключили одним рубильником.
   - Ну, ребята, - Стэн потирал ладони,  радуясь  своему  изобретению,  -  с
таким оружием мы не пропадем! Еще немного, и научимся целые вулканы гасить.
   - Доброе дело, - согласился Язон, высвобождаясь  из  не  слишком  уютного
скафандра, стесняющего движения. - Хорошее дело. Вулканы гасить - это у  нас
запросто. Вот только я не пойму, чего ради. Кажется,  мы  к  чему-то  совсем
другому стремились. Разве нет? Лично мне всегда  хочется  устранить  причину
болезни, Стэн. А ты, брат, по старой пиррянской привычке  все  с  симптомами
воюешь.
   Стэн  бешено  повращал  глазами,  поиграл   немного   своим   пистолетом,
переваривая  это  несколько  витиеватое  оскорбление,  но  от  ответа  решил
воздержаться.
   Конечно, Язон был прав. Однако, согласитесь, без оружия, тем более такого
совершенного, - тоже никуда. Вот, собственно, и все, что хотел сказать Стэн.
Да только к чему лишний раз произносить вслух банальности? Все  и  без  него
понимают такие элементарные вещи. А на Язона обижаться грех - все равно  что
на ребенка. Стэн давно уразумел: воевать этому умнику скучно,  не  для  него
столь примитивное занятие. Язон - игрок, вот и играет  всегда  и  всюду,  не
переставая: с людьми, с монстрами, с судьбой, со  смертью...  Пусть  играет.
Главное, чтобы оставался на стороне пиррян.
   Испытания закончились успешно. Это было главным и для Стэна, и для Керка,
и для всех пиррян вообще. Они теперь знали, что готовы  к  настоящей  войне,
предвкушали упоение битвой, верили, что победят, и согласны были великодушно
прощать оскорбительные  замечания  слишком  много  думающих  инопланетников,
таких, как Язон или Арчи.
   - По-моему, сейчас не самый подходящий момент для спора. Правда, Язон?  -
окончательно успокоившись, сказал Стэн.
   - Правда, - улыбнулся Язон и добавил, слегка  перефразируя  давно  где-то
вычитанное и полюбившееся ему высказывание  Будды:  -  Не  время  спорить  о
природе огня, когда земля горит под ногами, но время гасить его.
   Следующего серьезного извержения ожидали только через  неделю.  В  данной
ситуации  прогнозы  местного  сейсмолога  совпали  с  предсказаниями   Арчи.
Провоцировать же землетрясение искусственно никому не  хотелось.  Во-первых,
энергетические затраты слишком велики, во-вторых, контроль  над  дальнейшими
процессами весьма проблематичен. Все-таки на самом деле  они  еще  не  умели
пока гасить вулканы. Поэтому решено было не  ждать,  а  планомерно  готовить
операцию "Погружение в преисподнюю", имея  в  виду  конкретно  погружение  в
жерло вулкана. Полный комплект оборудования и костюмов подъехал вовремя, все
живыздоровы, и  полевые  испытания  на  жаропрочность  прошли  действительно
неплохо. Чего еще надо?
   Однако все было не так просто. Вулкан жил своей жизнью, словно гигантский
зверь. Какие сюрпризы он мог преподнести в любую минуту, не знал никто. А из
чисто технических задач самыми сложными оставались три: наружное наблюдение,
связь и оружие для использования внутри  магмы.  Тела  пресловутых  монстров
обладали практически тем же коэффициентом преломления, что и лава, то  есть,
погружаясь в нее, они становились невидимы, как идеально  чистая  ледышка  в
воде. Поэтому Арчи вместе со Стэном при некотором участии Теки долго  бились
над системой, способной переводить в зрительные образы термические  сигналы,
вибрацию и всевозможные звуки, в том числе шумы. Наконец что-то  получилось.
Условный  монстр  возник  на  сетчатке  глаза   испытателя   при   полнейшей
хаотичности всех электромагнитных излучений.  Оставалось  надеяться,  что  в
реальной обстановке система не подведет.
   Для связи планировали  использовать  пси-передатчики,  хотя,  конечно,  в
столь нестандартных условиях они могли и отказать. Еще никто  и  никогда  не
посылал пси-сообщений из раскаленной лавы. Но других вариантов все равно  не
было.
   Наконец с оружием вопрос тоже худо-бедно решили. О  криогенном,  понятно,
не могло быть и речи: замуровывать себя в недрах пирряне пока не собирались.
Ультразвуковые деструкторы последней стэновской модели в принципе  годились,
но по теории они имели убойную силу лишь на очень небольших расстояниях,  то
есть  практически  только  при  стрельбе  в  упор.   Так   что   для   вящей
убедительности вооружились еще  и  плазменными  пушками.  Идея  принадлежала
Керку. Все гениальное просто. Когда  выпускаешь  из  своего  ствола  жгут  с
температурой в миллион градусов, какая разница, в  космическом  вакууме  это
происходит, среди полярных льдов или в кипящей магме? Одинаково горячо будет
всем - и белым медведям, и этим чудаковатым  жителям  раскаленных  планетных
глубин. Опасно ли такое оружие для самих применяющих?  Ну  конечно,  опасно.
Только есть ли вообще на свете безопасное оружие?
   Да, риск был велик, даже очень. Но не родился еще тот  пиррянин,  который
не любит рисковать. А Язон, Арчи и Миди в этом плане мало чем отличались  от
коренных обитателей Мира Смерти. Поэтому они тоже готовились к погружению.
   У Язона были свои стимулы. Неистребимое  любопытство  и  азарт  вели  его
вперед, как всегда. Но было еще и нечто новое. После стольких случаев  почти
необъяснимого спасения от верной гибели Язон проникся  чувством  собственной
исключительности. Он до сих пор не знал своего  настоящего  происхождения  и
всех причин, по которым к его персоне проявляли такой повышенный  интерес  в
самых разных уголках Галактики. Однако многие  из  его  талантов  были,  что
называется, налицо. Более того, Язону уже не раз и не два  весьма  прозрачно
намекали: мол, ты, брат, представитель иной расы. Может, оно и вправду  так?
А в этом случае смерти бояться - просто грех.
   Совершенно исключительным человеком можно было считать и  Арчи.  Хотя  на
первый взгляд ничего особенного в  нем  не  наблюдалось.  Невысокого  роста,
узкоплечий, серенький такой  шатен  с  очень  бледной,  почти  белой  кожей.
Незапоминающиеся черты  лица,  разве  что  улыбка  удивительная  -  широкая,
открытая, как у мальчишки-шалопая. Арчи вообще всегда выглядел моложе  своих
лет. Однако другого ученого с, сопоставимым уровнем интеллекта действительно
не знала Галактика. Слово "гений" было  применимо  к  Арчибальду  Стоверу  с
планеты Юктис без всяких скидок и даже иногда казалось недостаточно сильным.
   Язон однажды понял: очень непростые  люди  постепенно  собираются  вокруг
него. Он словно притягивает их. Вот, к примеру, та же Миди.  Конечно,  когда
они познакомились на  Эгриси,  это  Риверд  Бервик  и  доблестные  биофизики
Специального Корпуса позаботились о пламенной любви юной царевны к Язону. Но
искусственная страсть иссякла, а настоящая  дружба  с  талантливой  девушкой
осталась. И телепатический эмоциональный контакт сохранился в лучшем виде. В
общем, не так все просто, как думали некоторые.
   Мысленно продолжая перечень встреченных им на протяжении жизни  уникумов,
Язон, естественно, вспомнил девушку Долли  с  Зунбара,  чьи  экстрасенсорные
способности оказались еще мощнее. Во  всяком  случае,  так  утверждала  сама
Миди... О высокие звезды! Как же он раньше не додумался?
   До запланированного начала операции оставалось  меньше  суток.  Будь  его
воля, Язон ни за что не позволил бы соваться в жерло  вулкана  этой  хрупкой
девчонке, несмотря на двухгодичный стаж ее работы на Пирре. Что,  если  есть
все-таки другой вариант? И он, не откладывая, разыскал Миди.
   - Послушай, - спросил он, - а не привлечь ли к  установлению  контакта  с
монстрами нашу общую знакомую - Долли Сейн, юное дарование с Зунбара.
   - Зачем так длинно представлять  мою  лучшую  подругу  по  телепатической
связи? - грустно улыбнулась Миди. - Я уже советовалась  с  ней.  Долли  даже
пробовала нащупать на расстоянии какие-нибудь психоизлученйя этих тварей.
   - Ничего себе! - удивился, если не сказать возмутился, Язон. - Почему  же
ты мне не сказала?
   - Да потому что результат получился нулевой. С этим явлением -  а  Долли,
заметь, отказывается называть их существами  -  безумно  трудно  вступить  в
контакт.  Она  обещала  прилететь  сюда,  если  будет   нужно,   но   вообще
подозревает, что потребуется кто-то с более мощным телепатическим талантом.
   - А такие есть? - робко поинтересовался Язон.
   - Наверно, - пожала плечами Миди. - Ей виднее. Именно этим Долли сейчас и
занимается - ищет телепатов. Кстати,  подобный  поиск  -  не  очень  быстрый
процесс.
   - Догадываюсь, - проговорил Язон, хотя в действительности ни о чем он  не
догадывался.
   Все эти девичьи разговоры сквозь миллионы парсеков и раньше как-то  плохо
умещались в его голове. Теперь же речь шла  и  вовсе  о  невероятных  вещах.
Вначале - о многоканальном телепатическом поиске, а в итоге об  установлении
контакта с абсолютно нечеловеческим разумом. Или даже не разумом,  а  неким,
как выразилась Долли, явлением.
   "Что ж, - оптимистично сказал себе Язон, - жизнь заставит - разберемся  и
в этом".
   А пока  приходилось  просто  идти  на  риск,  отправляя  в  горячую  лаву
черноглазую эгрисянскую красавицу. Последнее слово тут было за  Арчи,  и  он
решил именно так. Разве мог Язон возразить? Тем более что Миди, только  она,
могла всерьез поддержать его мирную концепцию.
   - Так ты полезешь туда вместе с нами? - спросил он, уже зная ответ.
   - Конечно, - кивнула Миди.
   - А в этом есть смысл? - Язон словно пытался разубедить  не  столько  ее,
сколько самого себя.
   - Есть, безусловно. Если  они  проявят  повышенную  активность,  я  смогу
почувствовать нечто новое...
   - А если... - начал было Язон, предполагая выразить  серьезные  опасения,
но Миди перебила его:
   - А если вообще ничего  не  получится?  Разве  пирряне  имеют  право  так
рассуждать?
   "Ого! Она уже тоже считает себя пиррянкой!"
   - Сдаюсь! - Язон дурашливо поднял руки вверх. - Скажи мне лучше, где твой
Арчи.
   - Сидит в каюте и общается с вашей общей любимой игрушкой  -  библиотекой
"Марк-9-03".
   - Вот как! - сказал Язон. - Загляну к нему. Дело есть.
   А дело оказалось серьезнее, чем он думал.
   - Очень хорошо, что ты зашел, - обрадовался Арчи. - Я как  раз  собирался
тебя искать.
   Маленький папегойский макадрил уже таращил на Язона свои зеленые  глазищи
с  некоторым  удивлением,  но  скорее  дружелюбно,  чем  испуганно.   Зверек
обернулся первым, а уж потом и Арчи оторвался от экрана.
   - Помогает работать? - вроде как в шутку поинтересовался Язон, протягивая
ладонь персонально макадрилу.
   - Действительно помогает, - кивнул Арчи; - Хочешь верь, а хочешь нет,  но
он создает вокруг себя какое-то положительное биополе. Всерьез разбираться с
этим пока некогда. Но, между прочим, на  некоторых  планетах  с  давних  пор
считалось, что, например, домашний кот, улегшийся на рукопись или на  шитье,
- это добрая примета, Сулит удачу в работе.
   Макадрил совершенно  по-человечески  протянул  Язону  маленькую  пушистую
лапку, и тот, нежно пожав ее, вынужден был признать,  что  зверек  и  впрямь
приятен в общении.
   - Так чего же интересного ты нарыл в архивах? - Язон решительно перешел к
делу.
   - Садись и слушай. Давай начнем с самого  простенького  открытия.  Я  тут
прокрутил запись Признаний Энвиса, любезно предоставленную нам Крумелуром, и
не мог не обратить внимания на  один  любопытный  термин.  По  словам  этого
чудака,  праматерь  всех  суперфруктов  -  неведомое  растение,  привезенное
издалека и до сих пор выращиваемое  кетчерами,  называется  странным  именем
тролъск фликт. Шведским я, в отличие от некоторых, не владею, но  словари-то
на что? Вот и заглянул. Подозреваю, что  ты  мысленно  Перевел  название  на
меж-язык,  получил  незатейливое  словосочетание   "волшебное   бегство"   и
успокоился - для наркотика название вполне естественное. А я, раз  уж  полез
по  словарям  шастать,  не  поленился  перетолмачить  доброе   имя   первого
суперфрукта на эсперанто...
   Язон уже понял.
   - Куро магиа! - ахнул он. - То есть тот самый божественный плод  куромаго
с планеты Элеодос!
   - Вот именно, - кивнул Арчи. - Кто-то или что-то  навязчиво  подбрасывает
нам вновь одну и ту же гадость. Бруччо был близок  к  этой  разгадке,  когда
докопался до биохимической природы чумрита, но, видишь  ли,  у  пиррян  есть
дурацкое свойство быстро выкидывать из головы все, что не  касается  впрямую
их родного Мира Смерти. Вот Бруччо и не сумел вспомнить про странную планету
Элесдос, куда мы залетали по пути на Эгриси и совсем ненадолго. А я-то сразу
вспомнил, только искал подтверждения.
   - Арчи! - объявил Язон. - Как говорят буканьеры на Джемейке, снимаю шляпу
и бросаю в пыль. Ты обыграл меня на моем же поле - на поле лингвистики.
   Арчи скромно улыбнулся, а папегойский макадрил, словно поняв все,  о  чем
тут говорили, весело по-птичьи закурлыкал.
   -  Но...  погоди-ка!  -  решил  не  сдаваться  Язон.  -  Спешу  напомнить
новоиспеченному  филологу:  девушки  на  Элесдосе  говорили  не  только   на
эсперанто, но и на меж-языке. Иными словами, мы не знаем, какой язык  был  в
действительности родным для аборигенов, точнее - аборигенок.
   - Согласен, - сказал Арчи. - Ну и что?
   - А то, что куро магиа - это  еще  не  совсем  куромаго.  С  чем  связано
искажение? Вот, например, с итальянского можно перевести фонетически  точно:
куро маго - это "заботливый волшебник". Еще интереснее получается  испанское
прочтение: кура магно - "великий священник" или "великий целитель"...
   - Ладно, - перебил  Арчи,  -  не  дави  меня  интеллектом,  а  то  сейчас
расскажу, что по-русски это получается курица, купленная  в  магазине,  или,
скажем, табак, завернутый в бумагу.
   Язон даже не сразу сумел ответить.
   - Ты еще и русский знаешь?! Когда успел выучить?
   - Нет, - успокоил его Арчи. - Русского я не учил и совсем  его  не  знаю.
Просто успел основательно полазить по библиотеке. Любопытно было. Увлекся.
   - Арчи, - Язон внезапно помрачнел.  -  А  у  нас  есть  время  заниматься
подобной чепухой?
   - Это не чепуха, - возразил Арчи. - Плоды куромаго мы тогда  все  ели,  и
никто не стал наркоманом. Не было такого быстрого  привыкания.  И  я  должен
разобраться,  в  чем  тут  дело.   В   сущности,   это   важнее,   чем   вся
высокотемпературная нечисть там, под землей. По-моему, ни  одна  планета  не
должна быть тюрьмой. Ты согласен?
   - Спасибо, Арчи, - сказал Язон, ведь он тоже теперь стал узником Моналои.
- Но все равно мне жаль твоего времени.
   - А у меня теперь очень много будет времени, - странно ответил Арчи. -  И
как раз для решения этой проблемы.
   - Что ты имеешь в виду? - спросил Язон, почуяв нехороший намек.
   - Смелее, смелее, - грустно усмехнулся Арчи. - Ты ведь уже  догадался.  Я
вчера  кормил  Мальчика  кашкой  из  айдын-чумры,  ну  и  сам  за   компанию
попробовал...
   - Какого мальчика? - тупо переспросил Язон.
   - А-а, ты не знаешь? Это я своему макадрилу дал такое прозвище.
   - Зачем ты это сделал, Арчи?
   - У хорошего зверька должно быть хорошее имя.
   - Перестань дурачиться, - устало поморщился Язон. - Что сказала Миди?
   - Ничего. Она  пока  не  знает.  А  ты  должен  понять:  без  собственных
индивидуальных переживаний мне эту проблему не решить.
   Язон надолго замолчал - Потом глубокомысленно произнес:
   - А не пора ли нам спать? Все-таки завтра важная операция.
   - Пора, наверное, - согласился Арчи. - Только  голова  болит.  Боюсь,  не
усну теперь.
   Заявление было совершенно идиотским: проблему головной боли галактическое
человечество решило окончательно еще несколько тысяч лет назад. А пирряне не
расставались с современными аптечками так же, как и с  любимым  оружием.  Но
кажется, Язон уже понял смысл очередного намека Арчи,
   Макадрил Мальчик соскочил с плеча хозяина  и,  подбежав  к  своей  миске,
принялся жадно пить. Вряд ли это была вода, скорее уж местная отрава.
   Язон некоторое время наблюдал за зверьком, который очень хитрым  способом
всасывал жидкость, свернув язычок в тонкую трубочку. Потом сказал:
   - Тогда уж плесни и мне стаканчик чорума. Выпьем за спасение  обреченных.
А без этого, пожалуй, и я не усну.

   ГЛАВА ВТОРАЯ

   В то  утро  самый  большой  вулкан  на  материке  Караэли,  снежноголовый
красавец Гругугужу-фай  отчаянно  дымил.  И  дым  был  странно  полосатый  -
черно-серо-белый, он напоминал трехцветную зубную  пасту,  выдавливаемую  из
пластикового тюбика. Гругугужу возвышался над уровнем океана почти на четыре
с половиной тысячи  метров,  и  ледяная  шапка  его,  растаяв  в  результате
очередного извержения, восстанавливалась необычайно  быстро.  Густые  клубы,
изрыгаемые кратером, в значительной степени состояли из водяных  паров,  так
что дым, сползая вниз с поднебесной морозной верхушки, интенсивно терял воду
на склонах.
   Пиррянская операция "Погружение в преисподнюю" была четко спланирована  и
исполнялась поэтапно следующим образом. С целью энергетической  подстраховки
и обеспечения готовности к любым внезапным поворотам событий непосредственно
над жерлом завис линейный крейсер "Конкистадор".  Через  его  нижний  люк  в
кратер опустили универсальный супербот. Тут же и обнаружилось,  что  зеркало
расплава стоит намного ниже прежнего. Лава отступала, что  в  лучшем  случае
подтверждало прогнозы сейсмологов, а в худшем и  вовсе  обрекало  пиррян  на
неопределенно долгое вынужденное бездействие, если задуманное  погружение  в
недра на этот раз не удастся. Словом, до самой магмы  супербот  долететь  не
смог, так как жерло ближе к основанию горы начинало стремительно сужаться. В
дальнейший путь направился так называемый тектоскаф, то  есть  тектонический
батискаф.  Термин  не  вполне  корректный,  если   буквально   перевести   с
греческого, но всем понравился. Тектоскаф  был  -  полностью  подготовлен  к
погружению  в  лаву.  Оболочка  диковинного   устройства   могла   выдержать
температуру в пятнадцать тысяч градусов и давление в  миллион  атмосфер,  то
есть на нем не то что в недра планеты опускаться - на нем можно было  нырять
в какую-нибудь скромных размеров остывающую звезду.
   Но много ли могли увидеть и понять пирряне, находясь внутри  этой  тесной
скорлупы, вмещающей экипаж из  девяти  человек  и  добрую  сотню  сложнейших
приборов? Опустившись на достаточную глубину в  магму  или  встретив  врага,
отчаянные   бойцы   рассчитывали   сразу   выходить   наружу.   На    случай
неблагоприятного стечения обстоятельств предполагалось  подключить  к  атаке
боевой резерв - еще два таких же тектоскафа.
   Однако на первых десяти километрах погружения не нашлось работы даже  для
одного сферического кораблика. Температура и  давление  планомерно  росли  в
полном соответствии с законами геофизики. Прощупывание расплава  вперед,  по
ходу движения, свидетельствовало лишь о том, что Моналои - молодое  небесное
тело и в центре его еще не образовалось отвердевшее ядро. Но  это  все  была
сплошная рутинная планетология, интересная разве что  теоретикам,  а  ничего
практически важного зафиксировать пока  не  удавалось.  Пресловутые  монстры
точно повымерли все. И даже никаких экстраординарных всплесков  сейсмической
активности отмечено не было.
   Скорость  погружения  увеличили  до  максимальной.  Боевая  часть  группы
откровенно  заскучала.  Тяжелые,  неудобные,  стеснявшие  движения   костюмы
казались бессмысленной выдумкой в этом мертвом спокойствии моналойских недр.
Язон и Арчи, наоборот, напряглись сильнее обычного. Затишье, как подсказывал
опыт, не сулило ничего, кроме  бури,  да  и  некоторые  чисто  геофизические
параметры  уже  переставали  нравиться  юктисианскому  ученому.   Аномальные
явления давали себя знать и могли оказаться пострашнее всяких чудовищ.
   Арчи, как физик физику, нашептал что-то Стэну  на  своем  птичьем  языке.
Даже Язон ничего не понял в нагромождении таких  терминов,  как  синклинали,
тензоры,  планетезимали  и  квазикомпрессия.  Но   у   Стэна   глаза   сразу
округлились, лицо вытянулось, а на лбу появились  бисеринки  пота.  Все  это
Язон  смог  увидеть  благодаря  специальным  экранчикам,  вмонтированным   в
супершлем каждого из  десантников  и  позволявшим  вызывать  на  связь  трех
человек одновременно. В настоящий момент Язон  наблюдал  за  Метой,  Арчи  и
Стэном. Комментариев к бурной реакции пиррянского ученого не последовало,  и
Язон, секунд  пять  посомневавшись,  отправил  очередную  бодрую  сводку  на
поверхность:
   - Все в порядке, движемся прежним курсом.
   Пси-связь,  вопреки  опасениям,  работала  идеально.  Ответ  Реса  пришел
незамедлительно. Погружение продолжалось.
   Первую тревогу высказала Миди.
   - Они где-то здесь, - прозвучал вдруг во  всех  наушниках  ее  испуганный
голос.
   Тектоскаф опустился уже на глубину восьмидесяти двух километров. По  всем
расчетным данным, здесь должно было начинаться резкое уплотнение  окружающей
планетной мантии, но приборы ничего такого не фиксировали. Среагировала одна
только Миди.
   - Кто - они? - спросил Язон озадаченно. - Те самые монстры?
   - Может быть, но скорее кто-то другой. Я не могу объяснить. Я чувствую, -
как бы оправдываясь, добавила Миди.
   И тут Стэн объявил:
   - Дальше дороги нет.
   Тектоскаф плавно затормозил и повис в расплаве, а возможно, сел на что-то
твердое. Трудно было сказать наверняка, тем более что  в  буквальном  смысле
устройство это сесть никуда не могло, так как окружено  было  слоем  текучей
плазмы, удерживаемой между двух сфер электромагнитной защиты.
   - Что, - поинтересовался Язон, - мы всетаки добрались  до  твердого  ядра
планеты?
   - Если бы! - почему-то со злобой откликнулся Стэн - Мы просто уперлись  в
стенку защитного поля, во много раз более мощного, чем наше.
   - Вот это и есть то, о чем я  говорил,  -  самодовольно  прокомментировал
Арчи.
   - Ну, раз ты такой всезнайка, - еще больше разозлился Стэн,  -  объясняй,
что теперь делать.
   - Выходить наружу и смотреть на это дело  вблизи,  -  ни  на  секунду  не
задумавшись, выдал ответ Арчи.
   Идея была достаточно сумасшедшей, чтобы понравиться всем пиррянам.
   Начали готовиться к выходу.
   И тут Миди настойчиво повторила, с явным упором на первом слове:
   - Они где-то здесь.
   А  уже  секунд  через  десять  никаких  телепатических  способностей   не
требовалось, чтобы разглядеть их. Все-таки это были именно те самые монстры.
Стэн настроил аппаратуру на максимальное разрешение, и каждый из десантников
смог  увидеть  на  своем  экранчике,  как  сквозь  стенку   силовой   защиты
прорываются клювастые уроды. Не то чтобы очень торопятся  или  очень  жаждут
оказаться по эту сторону - они в  буквальном  смысле  прорывались.  То  есть
стенка защитного поля лопалась, как тонкая живая мембрана, и через несколько
секунд вновь срасталась за спиною очередного  монстра.  Диковинные  существа
плыли в расплавленной магме, как глубоководные рыбы в океане.  Руки  и  ноги
для  движения  им  не  требовались.  Клювы  рассекали  горячую  лаву,   тела
волнообразно  изгибались  и  стремительно  уходили  вверх  -  быстрее,   чем
пиррянский тектоскаф опускался вниз. А самым  интересным  было  то,  что  на
присутствие пиррян никакого внимания эти уроды не  обращали.  Там,  наверху,
все вокруг были для них врагами, здесь - жизнь строилась  по  каким-то  иным
законам. Или - как вариант - они просто не  замечали  чужеродного  предмета,
хотя некоторые проскальзывали едва ли не в полуметре от подземного корабля.
   Понятно, что наблюдать за этим процессом безучастно пирряне сумели минуты
две, не больше. Тектоскаф не являлся  боевой  машиной.  Для  любых  активных
действий  требовалось  выйти  наружу.  И  Керк  отдал   приказ   на   выход.
Советоваться с базой наверху не стали, просто известили о своем решении.  Да
и что могли посоветовать люди, на которых сейчас  не  давили  миллионы  тонн
раскаленной магмы? Пока не увидишь преисподнюю  своими  глазами,  невозможно
сделать правильный вывод, как победить чертей в их собственном царстве.
   Процесс выхода был непрост и затянулся минут на десять, пока  все  восемь
бойцов по очереди покинули тектоскаф  через  последовательно  открываемый  и
закрываемый  тройной  шлюз.  Первым  выходил  Керк.  И  не  испытал  никаких
особенных  эмоций.  Спецкостюм  благополучно  выдержал   все   нагрузки,   а
проплывающие мимо монстры ничем новым вождя пиррян не порадовали. Сам он  от
стрельбы и прочих активных действий решил  воздержаться  вплоть  до  полного
завершения высадки десанта.
   На борту тектоскафа остался Гриф. Стационарный прибор связи позволял  ему
общаться со всеми одновременно, и на случай объявления тревоги хотя бы одним
из десантников Гриф имел инструкцию  готовиться  к  аварийной  эвакуации,  а
также по первому требованию открывать как основной, так и резервный шлюзы.
   Но ничего тревожного не наблюдалось.  Как  назло.  Продолжалось  плавное,
монотонное, прямо-таки убаюкивающее  проплывание  монстров  сквозь  защитный
экран. Никому, даже Керку и Мете, даже отчаянному Ронусу, не пришло в голову
в такой ситуации уничтожать предполагаемых врагов. А уж  Ронус-то  с  давних
пор славился своей привычкой стрелять по любой движущейся мишени раньше, чем
успевал определить, что это. Однако  сейчас  и  ему  представлялось  намного
более заманчивым проникнуть в цитадель врага. Раз уж  никто  не  мешает.  По
крайней мере, казалось, что не мешает никто.
   - Давайте попробуем проскочить туда, - выразил наконец Арчи общую  мысль.
- Подкравшись к самой стенке  и  выбрав  момент,  пока  мембрана  не  успела
зарасти. Мне кажется, это вполне реально сделать.
   Теперь первой рискнула прорваться в неизвестность Мета. И  сразу  за  ней
через то же отверстие ринулся Язон. Судьба слишком  часто  разлучала  их,  и
всякий раз это влекло за собой серьезные, почти  смертельные  опасности.  Он
больше не хотел рисковать. И он успел.
   "Даже ботинок с ноги не потерял,  как  когда-то  во  время  прыжка  через
рванавр!" - подумалось в шутку.
   Мрачноватая получилась шутка. Ведь в данной ситуации  не  то  что  потеря
ботинка,  а  даже  любое  повреждение  самой  крошечной  части   уникального
термоскафандра могло означать лишь одно - мгновенную гибель.
   А по ту сторону экрана было действительно интересно.  Во  всяком  случае,
оригинально и  ново.  Они  попали  в  гигантский  пузырь  перегретого  газа.
Температуру датчики показывали практически  такую  же  -  около  двух  тысяч
градусов по Цельсию. Давление тоже повысилось незначительно. А вот освещение
стало  совсем  другим.  Утомительно  монотонная  краснота   лавы   сменилась
неожиданным многоцветьем. Внутренняя поверхность защитного  экрана  сочилась
мягким розовато-оранжевым светом. А  внизу  сквозь  желтый  туман  виднелось
неясное шевеление. Оттуда и продолжали выныривать  монстры,  правда,  теперь
все реже и  реже.  Процесс  неумолимо  замедлялся,  явно  подходя  К  своему
завершению. Но им повезло: внутрь успели проскочить  все.  Или  не  повезло,
если окажется, что обратной дороги нет. А кислорода в каждом скафандре,  как
известно, на восемь  часов.  Впрочем,  еще  раньше  закончится  энергоресурс
системы охлаждения.
   "Об  этом  не  стоит  сейчас  думать",  -  оборвал  сам   себя   Язон   и
поинтересовался у Керка:
   - Будем опускаться?
   Керк помычал нечто неопределенное в том смысле, что он-то не возражает. А
Стэн, с присущим ему ученым цинизмом, поинтересовался,  каким  образом  Язон
собирается это делать и что именно называет низом.
   Вопрос был хороший, можно сказать, грамотный вопрос.  Так  как  оказались
они все в невесомости и болтались возле светящейся сферической  поверхности,
как полусдувшиеся воздушные шарики под потолком. Клубящийся желтый  туман  с
темно-серыми вкраплениями находился точно так же внизу,  как  и  вверху  или
сбоку. Арчи сформулировал точнее:
   - То, что является целью, находится не вверху  и  не  внизу,  а  впереди.
Если, конечно, вы не собираетесь двигаться, повернувшись к цели спиною. Ну а
для движения вперед  у  нас  есть  как  резкая  реактивная,  так  и  плавная
гравитонная тяга. Предлагаю начать со второй. Заодно и узнаем, не держит  ли
нас  кто-нибудь  здесь,  специально  прижимая  к  защитному  экрану,  словно
подопытных насекомых к стеклу.
   Лучше бы Арчи не говорил последних слов. Они  произвели  слишком  сильное
впечатление на главную ударную силу пиррян  -  решительного  и  не  знающего
сомнений Ронуса.
   Он предпочел не размениваться на рискованные эксперименты  с  гравитонной
тягой, требующей, как известно, чрезмерных энергозатрат, а сразу  пальнул  в
оранжевую стенку из реактивного пистолета. Плазменный заряд, надо  заметить,
легко прошил защитный экран и быстро растворился в магме, смешавшись с  нею.
А Ронус строго по законам ньютоновской механики полетел в желтосерый  туман.
К счастью, кроме ньютоновской механики, действовала  здесь  еще  и  какая-то
своя, поэтому, не скрывшись окончательно в густых клубах, Ронус завис опять.
И похоже, обошелся без серьезных повреждений организма,  во  всяком  случае,
сигналов бедствия он не подавал.
   В тот же миг все пирряне, не сговариваюсь, переключились на  его  внешние
датчики и увидели то, что скрывалось под туманом внизу. Все-таки внизу. Всем
было проще думать именно так. Потому что внизу  простирались  плантации.  На
них росли черновато-рыжие скрюченные деревца, меж рядами которых  плескалась
дымящаяся багровая жидкость. По колено в этой жидкости ходили уже  известные
пиррянам монстры и уныло собирали что-то, обламывая с черных  ветвей  желтые
сверкающие многогранники и сваливая их в большие бурые,  как  будто  ржавые,
контейнеры. Картина эта карикатурно до неприличия напомнила то,  что  совсем
недавно довелось увидеть на поверхности Моналои. Подобная аналогия  вызывала
ощущение ирреальной жути.
   Пирряне, конечно, все  и  сразу  последовали  примеру  Ронуса.  Не  теряя
времени, они катапультировались вниз, тем более  что  Арчи,  наблюдавший  за
прохождением через экран  сначала  монстров,  а  затем  плазменных  зарядов,
уверял всех: с возвращением назад проблем  не  будет.  Стреляли  все  дружно
практически в одну  точку:  во-первых,  не  хотелось  разлетаться  в  разные
стороны,  а  во-вторых,  существовала  же  опасная   вероятность   повредить
собственный корабль. А Ронус, хоть и горячий парень, но направление  первого
выстрела выбрал верно, успел сообразить, что к чему.
   И вот когда все восемь уже опустились ниже тумана, не потребовалось  даже
специальной оптики, чтобы разглядеть некоторые весьма существенные детали.
   На этой странной подземной плантации надсмотрщики не  бросались  в  глаза
так явно, как простые десятники и сотники наверху, но, конечно же, и тут они
присутствовали. Первой среагировала опять Миди. Еще  наблюдая  за  странными
работниками глазами Ронуса, она не могла не прокомментировать:
   - Эй, смотрите, так вот же они! Я именно их и чувствовала еще оттуда.
   Никто  не  понял  поначалу,  о  ком  это  она.  Но  теперь  увидели  все,
безошибочно и сразу.
   Над рядами деревьев летали странные черные шары, не больше  волейбольного
мяча в диаметре. Они перемещались то медленно,  то  необыкновенно  резво.  И
время от времени ударяли по головам не слишком расторопных монстров.  Трудно
было  сказать  наверняка,  приходили  шары  в  соприкосновение  с   головами
непосредственно или выстреливали каким-нибудь  зарядом,  но  цель  подобного
битья представлялась недвусмысленной.
   Обнаружилась  еще  одна  любопытная  подробность.  Не  было   у   здешних
работников  никаких  клювов.  Вылитые  люди,  только   состоят   из   других
материалов. И женщины среди них попадались.  Не  много  на  общем  фоне,  но
попадались. Это почемуто  показалось  Язону  особенно  отвратительным.  Если
мужчины в своем уродстве могли хотя бы восхитить силой,  мощью,  то  женщины
были просто плохо сделаны - без вкуса, без души, без фантазии..." О чем  это
я? - удивился сам себе Язон. - Кто мне, собственно, сказал, что  они  кем-то
сделаны? А ведь говорил кто-то... И вообще, логика  подсказывает,  не  могут
такие нечеловеческие условия сформировать  тип  организма,  идентичный  homo
sapiens по внешнему виду. Быть такого не может!"
   Размышления эти прервал громкий окрик Стэна:
   - Внимание! Объект летит в нашу сторону! Цель неизвестна.
   Один из черных шаров, позабыв о своих  обязанностях  надсмотрщика,  начал
подниматься.  Медленно,  неторопливо,  но  со  всей  очевидностью   идя   на
сближение. Это могла быть и случайность.  Допустим,  чужеродный  шар  просто
собирался превратиться в известную пиррянам разновидность "клювастый монстр"
и, никого не зацепляя по дороге, даже не замечая никого, как водится, уплыть
за желтые облака и дальше - сквозь оранжевую сферу.
   Язон решил, что самое время еще раз выйти на связь с  Ресом.  Получилось.
Уже хорошо. Значит, экран, по крайней мере, пропускает пси-сигналы.
   - Монстры вылезли из кратера наружу? - задал он свой главный вопрос базе.
   - Нет, - сказал Рес. - Даже над поверхностью лавы не появились. В  общем,
у нас тут полная тишина.
   И в этот момент встрепенулся Арчи:
   - Эй,  смотрите!  Он  же  не  просто  приближается,  он  увеличивается  в
размерах. Смотрите, как будто надувается!
   А все уже и так следили за шаром очень внимательно.
   - Тип оружия? - быстро и по-деловому спросил Керк.
   - Ультразвуковой молекулярный деструктор будет лучше всего, я полагаю,  -
предложил Стэн.
   - Постойте, не надо! - неожиданно попросила Мета. - Мы же еще  ничего  не
поняли.
   - Ну и что? - удивился Стэн. - Когда поймем, поздно будет.
   - Но Арчи говорит, что нельзя.
   - Почему?!! - еще громче взревел  теперь  уже  Керк.  -  Пусть  Арчи  сам
скажет.
   - И скажу! Мне не нужны адвокаты!
   Мета хотела сделать, как лучше, но Арчи,  выходит,  обиделся.  А  точнее,
расстроился, ощущая знакомую безнадежность ситуации.
   - Я не жалею здесь никого, - начал объяснять  он.  -  Вы  же  знаете.  Но
сейчас мы не на своей территории. Надо понять для начала хотя бы принцип  их
устройства. Ни плазма, ни деструктор не годятся. Их много, но почему-то  они
направили к нам только одного. Это больше похоже на попытку контакта, чем на
атаку. Понимаете?
   Удивительно, но пирряне таки слушали его.
   - Давайте наберемся терпения, - продолжил Арчи, - и Миди пусть  попробует
поговорить с ним.
   Черный шар, медленно раздуваясь, наплывал.
   - Миди, не молчи, - попросил Язон. - Что ты  сейчас  чувствуешь?  Мы  все
ждем твоего ответа. Это очень важно!
   - Мы ждем еще ровно пять секунд! - скорректировал Стэн.
   А  по  резким  телодвижениям  Ронуса,  принимающего  довольно  нелепую  в
невесомости боевую стойку, Язон догадался, что и  пяти  секунд  пиррянам  не
выдержать.
   В тот же миг Миди выкрикнула:
   - Он полон ненависти! Ненависти к вам! А я...
   Остального никто не услышал. После подобных слов команда  "пли"  пиррянам
уже не требуется. Пять стволов грянули одновременно: два деструктора  и  три
плазменных струи. Шар  мгновенно  взорвался,  растекся  по  впятеро  большей
площади ослепительной молочной кляксой и быстро потух, оставляя наблюдателям
на память красное мерцание  на  обожженной  слишком  ярким  светом  сетчатке
глаза.
   Язон сразу ощутил резкую головную боль, знакомую  еще  по  телепатическим
ударам на Пирре. Он едва не потерял сознания и тут же оглянулся  на  Миди  -
ей-то каково?
   А ей и впрямь  пришлось  несладко.  Миди  странно  свернулась  калачиком,
словно ребенок в постели. Поза эмбриона -  есть  еще  такое  название.  И  в
общем,  ничего  тут  странного.  В   невесомости   человеческое   тело,   не
контролируемое мозгом, часто сворачивается подобным образом.
   Язон, используя гравитонную тягу, рванулся к Миди первым,  Арчи  оказался
тут же, подхватывая ее под другую руку, как будто  во  всем  этом  был  хоть
какой-то смысл. Но при чем здесь смысл? Просто естественное  движение  души.
Осознание случившегося пришло чуть позже.
   - Миди! - закричал Арчи.
   Но стало уже ясно: всякая пси-связь с Миди отключилась. А как  еще  можно
узнать, жив ли человек,  когда  вокруг  температура  и  давление,  словно  в
установке по производству искусственных алмазов?
   Отчаяние охватило Язона. И он скомандовал, даже  не  удосужившись  ничего
объяснить:
   - Уходим!
   Кто дал  ему  право  командовать?  Во  всех  боевых  операциях  неизменно
верховодил Керк. Он и возмутился первым:
   - Как это уходим?
   - Миди... - Язон замялся, - Миди плохо. Немедленно уходим.
   Керк что-то понял или, возможно, почувствовал. Возражений не последовало,
он сразу продублировал приказ для всех.
   Далеко внизу лениво поднимались вверх несколько  черных  шаров.  Два  или
три,  кажется,  уже  начали   распухать,   но   убедиться   в   правильности
предположения никто не успел. Не хотелось терять  времени.  Ясно  было,  что
первый этап штурма окончен, а уж как его расценивать:  успешный,  неудачный,
провальный, катастрофический - это будет видно  только  там  наверху,  когда
прорвутся к своим.
   Желто-серый туман преодолели  без  приключений.  Защитную  оболочку  тоже
проткнули легко. Либо она была полупроницаемой, либо... тоже некогда думать!
А тем более ставить эксперименты. Гриф встретил их спокойно и  четко  провел
загрузку тектоскафа.
   - Ранена? - спросил он, указывая на Миди.
   - Неизвестно, - лаконично ответил Арчи.
   Гриф не стал расспрашивать о подробностях, только, подумав секунду, очень
серьезно посоветовал:
   - Не надо здесь разгерметизировать скафандр. Ее  персональная  аптечка  и
так сделала все, что смогла, а риск слишком велик. Мы еще не вылезли отсюда.
Давайте остальные проблемы решать на борту "Конкистадора".
   Все согласились с юным пиррянином.  Дальнейший  подъем  прошел  в  полном
молчании.
   Язон вышел  на  связь  с  Ресом  и  попросил  подготовить  реанимационный
комплекс. Подъем длился двадцать минут, но всем  они  показались  вечностью.
Пирряне умели  принимать  смерть  с  достоинством,  но  они  вовсе  не  были
черствыми. Они знали цену смерти. И дрались за каждую человеческую жизнь. Им
было особенно тяжело  думать,  что  в  эти  двадцать  минут  они,  возможно,
поднимают на поверхность планеты не молодую, красивую и талантливую Миди,  к
которой уже успели привязаться, а лишь ее мертвое тело.
   А Язон непрерывно прокручивал в памяти  последний  разговор  с  Миди  там
наверху, когда он очень-очень не хотел брать ее в эту экспедицию,  и  теперь
ругал себя на  чем  свет  стоит  за  то,  что  никого  не  сумел  убедить  в
правильности такого решения.
   Мета продумывала до мелочей, как с минимальными  затратами  времени  и  с
наименьшим риском для пострадавшей перегрузить ее в скафандре на супербот, а
затем на крейсер.
   А вот Арчи Стовер не думал  ни  о  чем.  Когда  он  вспоминал  после  эти
кошмарные двадцать минут, ему казалось, что его просто не было  в  обитаемой
Вселенной,  он  был  где-то  еще,  а  его  место  занимал   полный   кретин,
разучившийся думать и безграмотно  молившийся  одновременно  всем  богам,  в
которых не верил и верить не умел. Когда же Арчи,  еще  на  суперботе,  снял
свой скафандр, волосы его оказались не пепельно-серыми, как обычно, а  почти
белоснежными, словно ледяная шапка вулкана Гругугужу-фай.
   Пиррянские  медики  встретили  Миди  со   страшным   криком:   "Тело   не
распаковывать!" - и увезли на пневмокаталке в полное распоряжение Бруччо,  к
которому уже спешил на помощь вызванный с "Арго" Тека.

   ГЛАВА ТРЕТЬЯ

   Миди осталась жива.  Но  привести  ее  в  сознание  обычными  средствами,
доступными  пиррянской  медицине,  не  удалось.  Даже  к  концу  дня.  Тека,
считавшийся лучшим специалистом планеты, констатировал серьезное и  глубокое
поражение головного  мозга,  приведшее  к  коматозному  состоянию.  Парадокс
заключался  в  том,  что  никаких  физиологических  изменений  у   Миди   не
наблюдалось, однако эффект был почти таким же, как при обширном инсульте.
   - К сожалению, - сказал Тека, беседуя с Язоном тет-а-тет, - я не силен  в
той области современной науки, которая занимается вплотную  экстрасенсорикой
и телепатической связью, но факт налицо. Миди сделалась жертвой  ментального
взрыва, возможно, даже направленного ментального удара.
   - То есть ты хочешь сказать, что черные шары, живущие глубоко под землей,
агрессивны, а потому опасны и для остальных тоже, - решил уточнить  Язон.  -
Стоит объявить об этом всем, и  сразу  родится  общее  однозначное  решение.
Понятно, какое.
   - Я не говорил об агрессивности, - осторожно возразил Тека. - Мы  слишком
мало знаем  о  существах  или  устройствах,  именуемых  высокотемпературными
монстрами,  а  тем  более  об  их  черных  шарах.  Рановато  сейчас   делать
окончательные выводы. Поверь, как истинный пиррянин, я  бы  не  стал  жалеть
какой-то там природный феномен, угрожай он хоть чуточку жизням моих друзей.
   Тека вздохнул и задумчиво поскреб гладко выбритый подбородок.
   - Но в том-то и беда, - продолжил он, -  что  тотальное  уничтожение,  за
которое, вне всяких сомнений, проголосует большинство, вряд ли  возможно.  Я
уже посоветовался об этом с Бруччо и Керком. Пресловутый воздушный пузырь  в
магме слишком уж напомнил нам всем Эпицентр Мира Смерти. Думаю, никто еще не
забыл, к чему привел взрыв ядерной бомбы в той пещере.
   - Это очень мило, - улыбнулся Язон, - что по ходу многолетнего  спора  мы
как бы поменялись позициями. Но именно,  что  как  бы.  Я  ведь  никогда  не
призывал и сейчас не призываю  к  уничтожению  кого-либо  и  даже  чего-либо
неизвестного и нового. Я просто научен горьким опытом истории, суть которого
в том, что история ничему не учит. Людям свойственно много раз наступить  на
одни и те же грабли.
   Тека посмотрел на него странно, и Язон понял, что пиррянский врач никогда
в жизни граблей не видел. Одно слово - горожанин.
   - Спроси у Реса, он объяснит тебе, что это такое.
   - Спрошу, - пообещал Тека. - А сейчас, Язон, подойди, пожалуйста, к Миди.
У тебя же был с нею телепатический контакт. Может, сумеешь помочь.
   Язон еще ни разу в жизни не пробовал вступать в телепатический контакт  с
человеком, находящимся в коме. Но почему бы и не попытаться? Помочь он  вряд
ли поможет, но вдруг удастся хотя бы поставить диагноз поточнее...
   Миди совсем не изменилась внешне, может, только  стала  чуточку  бледнее.
Глаза закрыты, дышит тихонько - нормальный спокойный сон. Вот только бы  еще
очнуться от него! Язон опустил веки и попытался сосредоточиться.
   Чудно было сравнивать этот почти трагический момент с игрою в кости или в
рулетку, но он  вспоминал  именно  те  эпизоды,  когда  подкатывал  максимум
вдохновения и мозг подчинял себе блестящий металлический шарик или маленькие
кубики из прозрачного пластика. И... получилось.
   Он даже, слегка потеряв равновесие, судорожно вцепился пальцами в  спинку
кровати. Мир покачнулся, и Язон увидел недавний эпизод в недрах  планеты  не
своими глазами, а глазами Миди.
   Она  была  предельно  открыта  в  тот  момент  для  любых  сигналов.  Она
чувствовала опасность, страх мешал  ей,  но  предвкушение  важного  открытия
оказалось сильнее. Черные шары были на  порядок  умнее  монстров  и  на  три
порядка активнее телепатически. С ними было бы интересно общаться.  Но  шар,
который полетел к ним навстречу, концентрировал в себе все больше  и  больше
злобы и раздражения. Миди изо всех  сил  посылала  в  его  сторону  импульсы
доброжелательности, но тот их почему-то не чувствовал. Не чувствовал! Словно
был настроен на совсем другую волну. Это  было  до  безумия  обидно.  А  она
открывалась все сильнее, расширяя диапазон трансляции и приема  сигналов.  И
кажется, уже зацепила каким-то краешком постоянно растущую сферу  восприятия
чужака. Однако друзья требовали от нее ответа.  Немедленного.  И  ответ  мог
быть только честным. Она не могла в тот момент хитрить.  Больше  того,  даже
рассуждать логически не могла, она была сплошным  сгустком  эмоций.  И  Миди
сказала им о ненависти, но не успела сказать о доброте...
   Потом Язону вновь стало больно. Даже еще больнее, чем там, под землей. Он
снова пережил страшный взрыв, в результате которого вся накопившаяся  против
пиррян злоба ударила в единственное открытое и незащищенное место -  в  мозг
Миди. Привычка ставить ментальную защиту в подобных случаях спасла Язона  от
серьезного телепатического удара. Миди либо не владела  этим  умением,  либо
просто не успела ничего сделать.
   Язон вытер пот со лба и вкратце пересказал Теке все, что сумел понять.
   - Я думаю, что ей теперь поможет только очень сильный экстрасенс, - таков
был вывод Язона.
   - Долли Сейн? - спросил Тека.
   - Например, Долли Сейн. Но еще лучше - тот, кого сейчас ищет Долли.
   - Тогда нужно скорее выходить на связь-с этой девушкой.
   - Почему скорее? - заволновался Язон. - Ты можешь сказать мне как врач  и
честно: мы что, действительно теряем ее?
   - Думаю, пока нет, насколькоя могу судить о ее  теперешнем  состоянии,  -
взвешивая каждое слово, начал рассуждать Тека. - Некроза тканей не отмечено,
никаких других прогрессирующих негативных явлений тоже...
   - Тогда дай мне время хотя бы до утра. Я должен подумать,  как  и  с  кем
выходить на связь. Видишь ли, Тека, мы не у себя дома, и для начала я должен
выйти на связь с Крумелуром. Что-то он слишком надолго пропал.
   - Хорошо, Язон, - согласился Тека. - Общий сбор объявим утром?
   - Думаю, да.
   Он резко развернулся и вышел в кольцевой коридор. У дверей стоял  Арчи  с
безмолвным вопросом на лице.
   - Мы ее спасем. Обязательно спасем! Я обещаю. А тебе пока не  стоит  туда
ходить.
   Арчи как-то рассеянно покивал и, не говоря ни слова,  зашагал  к  себе  в
каюту.
   "Вряд ли в ближайшие дни он сможет быть полезен для дела",  -  с  грустью
подумал Язон.
   Крумелур прилетел среди ночи и даже Свампа с собою притащил.  В  качестве
врача. Но  от  услуг  последнего  Язон  вежливо  отказался,  не  вдаваясь  в
подробности тяжелого состояния Миди.
   Пришлось, разумеется, в мельчайших подробностях изложить фэдерам весь ход
живо интересовавшей их операции "Погружение в преисподнюю". Оба  совладельца
планеты Моналои крепко задумались.
   - Что скажете, господа? - поинтересовался
   Язон, уставший от их глубокомысленного молчания. -  Уж  не  наркотики  ли
тоже добывают ваши подземные братья на своих раскаленных плантациях? А когда
дозы на всех не хватает и у них начинается ломка, ребята лезут наверх. Ну  и
ведут себя здесь несколько неадекватно. Неплохая концепция? А?
   При всей легковесности выдвинутых предположений, задуматься стоило и  над
такой версией. Фэдеры и  задумались.  Медленно  переваривая  сказанное,  они
снова молчали. Потом Свамп произнес:
   - Вы дадите нам запись для более детального изучения?
   Язон кивнул.
   - Спасибо, - поблагодарил Свамп. - А сейчас я бы  не  стал  торопиться  с
выводами.
   Язон уже привык к моналойскому тугодумству. И  он  не  ждал  от  того  же
Свампа интересных гипотез или серьезной помощи в исследованиях. Во всем, что
касалось науки, Арчи легко и уверенно опережал  местных  умельцев.  Если  не
считать   некоторых   узкоспециальных   областей,   таких,   например,   как
вулканология. Беседуя же сейчас с  фэдерами,  Язон  мечтал  лишь  об  одном:
поймать их на вранье и заставить проболтаться,  то  есть  выудить  еще  хоть
кусочек скрываемой информации. Пока не получалось. Тем более что Свамп вдруг
сам перехватил инициативу:
   - А  вам  не  удалось  выяснить,  что  именно  собирали  под  землей  эти
несчастные?
   - Ну, - сказал Язон, - образчика породы для испытаний у нас пока  нет,  а
вот по данным спектрального анализа - это сера в чистом виде. То есть,  надо
полагать, некая неизвестная нам до сих пор аллотропная модификация серы. При
тамошних  температурах  и  давлениях  образуются,   очевидно,   сверхпрочные
кристаллы. Ну вроде как алмаз из графита.
   - Серные алмазы, - задумчиво проговорил Свамп.
   - Мы предложили термин  "алмазная  сера",  -  сказал  Язон.  -  По-моему,
красивее.
   А Крумелур решил уточнить:
   - Я так понимаю, там и в атмосфере сплошная сера?
   - Да, - улыбнулся Язон. - В древней мифологии считалось, что запах серы -
это неизменный атрибут преисподней и ее хозяина - сатаны. А  мы  как  раз  и
наведывались в гости к этому самому дьяволу. Разве не так?
   - Язон, - укоризненно заметил Свамп, - вас сегодня  непрерывно  тянет  на
какие-то экстравагантные, если не сказать, шуточные гипотезы.
   - Это, должно быть, нервное, - пожал плечами Язон. - На  самом  деле  все
гораздо серьезнее, чем вы можете себе представить.
   И, внезапно нахмурившись, он резюмировал:
   - Сегодня мы достигли значительных  успехов.  Можно  сказать,  что  тайна
пресловутых монстров почти  разгадана.  Но  с  другой  стороны...  Теперь  я
перехожу к главному. - Язон даже поднял вверх палец, акцентируя внимание  на
следующей фразе: - Пирряне начинают нести потери. А  нам  крайне  дороги  не
только жизнь, но и здоровье каждого обитателя Мира Смерти. Поэтому я и хотел
попросить о более активном вашем участии в дальнейших операциях.
   - Ты просишь помочь тебе нашими людьми? - удивился Крумелур.
   - Нет, - сказал Язон. - Ваши бойцы как таковые нас не интересуют. По двум
причинам.  Вопервых,  мы  об  этом  не  договаривались.  По   меньшей   мере
некорректно со стороны исполнителя эксплуатировать таким образом  заказчика.
А во-вторых, учитывая специфическое восприятие монстрами различных Людей  на
телепатическом уровне, не хотелось бы усложнять ситуацию, вводя в бой фигуры
с иной эмоциональной окраской поведения. Я понятно излагаю?
   - Вполне, - кивнул на этот раз Свамп.
   Они вступали в диалог, словно актеры, разучившие  заранее  свои  роли  по
сценарию. Это вызывало неуютное ощущение.
   - Так вот, - продолжал Язон. - У меня к вам две просьбы.  Первая.  Можете
ли вы поделиться секретом вашей техники смещения временных масштабов? Нам бы
такое умение совсем не помешало в работе. И вторая. Я  бы,  будь  моя  воля,
рискнул использовать против  монстров  звездолет  "Оррэд".  Как  вы  на  это
смотрите?
   - Отвечаю по порядку, - невозмутимо начал Крумелур. - Умение двигаться  в
ином масштабе времени, в сущности, является нашим национальным достоянием.
   Какую именно нацию имеет в виду Крумелур, Язон уточнять не стал, и только
заметил, мирно кивнув понимающе:
   - Охотно  верю.  Но  вы  же  не  станете  уверять,  что  эта  способность
свойственна только моналойцам.
   - Я бы погрешил против  истины,  говоря  такое,  -  согласился  Крумелур,
непонятно почему изъясняясь столь высокопарно. - В принципе, этим искусством
может  овладеть  каждый  или  почти  каждый   индивид,   достаточно   хорошо
подготовленный физически и развитый интеллектуально. Вопрос, сколько времени
уйдет на это.
   - Нет, Крумелур, - мягко возразил Язон. - Вопрос в другом: дадите вы  нам
инструктора по обучению этому искусству или нет?
   Крумелур скривил губы, ценя настойчивость собеседника, и указал рукою  на
Свампа:
   - Вот вам инструктор. Прошу любить и жаловать.
   - Мы можем приступить прямо сейчас? - Язон брал быка за рога.
   Свамп пожал плечами:
   - Как вам будет угодно. Но, кажется, был еще пункт второй. Можно ответить
вопросом на вопрос?
   - Разумеется.
   - Чем вам так понравился "Оррэд"? Может, для начала и  "Сегер"  сгодится?
Не хотите попробовать?
   - Нет, - улыбнулся Язон хитро. - "Сегер" - прекрасный научный корабль  и,
конечно, может служить боевой машиной в звездной войне. Но его делали  люди.
Пусть и лучшие в Галактике специалисты,  но  люди.  А  "Оррэд"  -  звездолет
кетчеров. Этим он мне и симпатичен. Кетчеры, в моем понимании, некая  высшая
раса. Столь любезные вам монстры - боюсь, тоже. А клин, как говорится,  надо
клином вышибать.
   - В логике тебе не откажешь, - проворчал
   Крумелур. - Но есть еще один встречный вопрос.
   Как отразится наше столь серьезное техническое участие на  взаиморасчетах
сторон?
   - Минус десять процентов, - предложил Язон.
   - Минус двадцать, - парировал Крумелур.
   - Сторгуемся на пятнадцати, - сделал Язон следующий ход.
   - Тогда со звездолетом пока повременим, -
   Крумелур был невозмутим.
   - Стоп, стоп! Мы же не на рынке. У нас тут все-таки война идет. Вот  если
б я, например, покупал у  вас  "Оррэд"!  А  так...  Предлагаю  компромиссный
вариант: минус  пятнадцать  за  то,  что  вы  предоставляете  нам  звездолет
кетчеров для изучения. И минус двадцать, если он пойдет в дело.
   - Думаю, следует согласиться, - раздумчиво  заметил  Свамп  и  тут  же  с
откровенностью идиота  добавил:  -  Дело  в  том,  что  кетчерским  кораблем
принципиально не могут пользоваться люди.
   - А как же Энвис? - не мог не спросить Язон.
   - Ну-у-у, это был особый случай, - протянул Крумелур многозначительно.
   - И ты, недолго думая, поспешил уничтожить этот особый случай?
   Ответил Свамп:
   - Во-первых, старина Крум долго думал. А  вовторых,  поступил  совершенно
правильно. В наших рядах нам не нужен агент кетчеров.
   - Вот как! - только и сказал Язон.
   Предлагался совсем новый для  него  взгляд  на  проблему.  Было  над  чем
призадуматься. А вот рассуждать вслух на эту тему казалось еще  рановато,  и
Язон решил поговорить о другом:
   - Что ж, откровенность, за откровенность. Должен вам признаться, в  нашей
большой команде есть очень дотошные ребята, имеющие к тому же опыт общения с
не совсем обычными звездолетами.
   - Дерзайте, - равнодушно отреагировал Крумелур. - Завтра утром я  посажу,
точнее опущу, "Оррэд" рядом с вашим "Арго". А уж вы поторопитесь решить нашу
общую проблему. Ладно? Несмотря на потери.
   - Бра! - сказал Язон, усвоивший местную лексику, - договорились.
   И  все  трое  одновременно  встали.  Крумелур,  чтобы   уйти,   а   Свамп
поинтересовался:
   - Где будем заниматься?
   - В гимнастическом зале.
   - Пойдемте. Вот сейчас и посмотрим, на что  в  действительности  способны
пирряне...
   Язон не стал рассказывать Свампу, что уже  немножко  владеет  от  природы
техникой замедления времени. Ему  было  очень  интересно  послушать,  какова
здешняя методика обучения с нуля. И чуда не произошло.  Медитативный  подход
по системе древних земных единоборств  сочетался  с  новейшей  гипнотехникой
и... - ну, разумеется! - с химическим воздействием на организм. Если  б  ему
еще  предложили  пресловутый   псироцилин,   он   бы   вообще   окончательно
разочаровался. Но из стратегического запаса фэдеров были  извлечены  жуткого
вида мохнатые шарики, которые хранить полагалось в специальной  жидкости,  а
уж название они имели такое, что  лучше  и  не  запоминать.  Язон  предпочел
зазубрить и  сохранить  в  памяти  химическую  формулу  с  кучей  непонятных
циферок, дабы потом уточнить  происхождение  загадочного  средства  у  более
подкованных по этой части людей. Но в общем-то без всяких консультаций  было
ясно: без кетчеров и тут не обошлось. Спрашивать  об  этом  впрямую  хитрого
Свампа смысла, конечно, не имело. Язон решил на всякий случай пригласить еще
на обучение Мету, а уж остальных он брался сам натаскать как  новоиспеченный
инструктор.
   Свамп искренне восхитился способностями Язона и  вынужден  был  признать,
что тот и впрямь годится теперь в учителя для новичков. Сложнее оказалось  с
Метой. Природные ее данные тоже были неплохи, но глотать волосатый шарик она
согласилась лишь после всех. То есть когда не только Язон,  уже  отравленный
местной дрянью, но и Свамп, наркоманом не являвшийся,  собственным  примером
подтвердил безвредность замысловатого препарата.
   Обучение шло в принципе успешно, но  закончено  было  лишь  на  рассвете.
Свамп  улетел  к  себе  в  Томхет  отсыпаться,  а  Мета  с  Язоном,  заранее
настроившиеся на бессонную ночь, готовились теперь к новому трудовому,  а  -
кто знает? - может, и боевому дню.
   Изучение чужого звездолета - это увлекательная  и  достойная  задача.  Но
оставалась еще проблема спасения Миди.
   - Почему ты не хочешь сразу связаться с Зунбаром? - спросила Мета.
   -  Потому  что  наши  переговоры  отсюда   с   кем   угодно   обязательно
перехватываются фэдерами.
   - Ну и что? Они ведь прекрасно знают, что  мы  ищем  специалиста-телепата
для контакта с монстрами.
   - Правильно. Но они пока  не  знают,  где  и  с  чьей  помощью  мы  этого
специалиста ищем. Планета Пирр известна им с самого  начала,  а  вот  Зунбар
засвечивать мне до поры не хотелось бы. Что такого плохого  сделал  для  нас
Рональд Сейн, а тем более его дочка, чтобы теперь мы наводили на их  богатый
и в общем благополучный мир этих оголтелых бандитов?
   - Ты прав, - согласилась Мета. - И с кем же мы будем говорить на Пирре?
   - Ну, очевидно, с Наксой.  По-моему,  сложилась  уже  добрая  традиция  -
выходить с ним на связь из какой-нибудь чертовой дали, если случается  беда.
И потом, Накса - говорун, а это почти то же самое, что  телепат.  Он  должен
лучше других понять мои  тонкие  намеки.  Накса  разыщет  Долли  без  всякой
передачи адресов по открытым каналам.
   Однако все получилось еще проще. Язон не успел выйти  на  связь  с  Миром
Смерти. Накса опередил его, будто услышав мысли Язона сквозь бездну космоса.
Или... Или на Пирре возник более серьезный повод для разговора. А вот  этого
сейчас как раз и не надо!
   - Что-нибудь случилось? - испуганно спросил Язон.
   Уже сам факт вызова Наксой не Реса  и  даже  не  Керка,  а  именно  Язона
настораживал. Но ответ успокоил их.
   - Ничего страшного не произошло. У нас все более-менее в порядке.  Просто
Долли Сейн просила передать тебе: она нашла человека, о котором  говорила  с
Миди. Действительно нашла, осталось только решить транспортную проблему.

   ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

   У говоруна Наксы была дочка по имени Виена. Пирряне, живущие в  джунглях,
немножко по-другому относились к своим отпрыскам, не так, как в городе,  где
по традиции все дети считались  общими.  Сыновья  и  дочери  горожан  быстро
забывали, а то и вовсе не знали своих родителей, воспитывались в специальных
школах, взрослели к восьми годам  и  шли  на  войну.  Нескончаемую  войну  с
природой Мира Смерти.  В  джунглях  при  достаточно  размеренном  фермерском
образе жизни все складывалось несколько иначе. Дети оставались  в  семьях  и
чем могли помогали родителям.
   Но, когда у Наксы  родилась  дочка,  получился  не  долгожданный  подарок
судьбы, а сплошная беда. И ведь одно дело  радостью  делиться  с  людьми,  а
совсем другое перекладывать на их плечи свое горе. Так что немногие в округе
узнали об этом событии. Да и по прошествии лет Накса традиционно не  слишком
любил рассказывать о своей семье новым знакомым. А старых друзей можно  было
пересчитать по пальцам одной руки: Рее, Корник, Хананас да еще двое, которые
погибли в тот страшный год, когда на Пирре почти не осталось людей.
   Мать Виены умерла родами, что частенько случалось в семьях так называемых
"корчевщиков",  то  есть  лесных  жителей,  из-за  отсутствия   элементарных
лекарств и цивилизованного медицинского обслуживания. А девочка  к  тому  же
еще родилась неполноценной. Ладненькая, необычайно  симпатичная,  подвижная,
она, к сожалению, оказалась слепоглухонемой. Некоторые  предлагали  ущербную
малютку сразу и утопить, чтобы не  мучилась.  Жизнь  в  джунглях  тяжела,  и
подобное решение было для пиррян делом обычным. Каждый новый человек  должен
работать, а не родителей объедать - так от веку считалось. Однако  Накса  не
позволил убивать младенца, а его авторитет к тому времени был уже высок,  да
и старейшина Рее поддержал молодого человека. Словом, девочка Виена осталась
жить.
   Не прошло и двух  лет,  как  выяснилось  окончательно,  что,  при  полном
отсутствии связи с внешним миром, развивается она нормально  и  даже  не  по
годам быстро. Каким-то немыслимым образом Виена схватывала любую  информацию
на лету и намного лучше всех нормальных детей. Слышала - не слыша, видела  -
не видя. Года в три она уже научилась писать. Сначала буквы, а потом и целые
слова. Звери слушались ее еще лучше, чем самого Наксу, а уж  любили-то,  как
собственное дитя. Причем ее слушались абсолютно  все  звери,  включая  самых
тупых и злобных. И не только звери - вообще животные: птицы, рептилии, рыбы.
На каком-то этапе Виена освоила даже общение с насекомыми. То, что пчелы  на
пасеке у Наксы давали в три раза больше меда, чем в любом  другом  месте,  -
это еще было  не  самое  удивительное.  По  просьбе  Виены  термиты  строили
красивейшие сказочные замки с  башенками,  шпилями,  воротами  и  бойницами,
пауки плели причудливые кружева на ее манжетах, а обыкновенные голубые  мухи
могли сесть на стекло друг за дружкой, образовывая буквы и целые слова.  Так
Виена нашла новый способ общения с отцом.
   Шли годы, ничего принципиально не менялось. Пока однажды поздним  вечером
на нее не напал бешеный  панцирный  волк.  Это  случилось  на  опушке  леса,
неподалеку от родной фермы,  и  стало  для  Виены  страшнейшим  потрясением.
Девочка привыкла считать, что звери не могут обидеть ее. Меж тем,  обученная
всему необходимому, она  все-таки  сумела  совладать  с  собой  и,  подобрав
обыкновенную рогатину, убить взбесившегося зверя. Однако волк успел покусать
ее. И это было не только страшно, но и очень больно. Девочка потеряла  много
крови и довольно долгое время - месяцев шесть, если Накса правильно  помнил,
- приходила в себя. В эти полгода она не общалась ни с кем -  ни  с  любимой
собакой, ни даже с родным отцом.
   А потом внезапно выяснилось, что она слышит голоса и - больше того - сама
понемножку начинает говорить. Виена рассказала после, что  в  момент  самого
наивысшего ужаса вдруг услыхала крики ночных птиц и жуткий рев  кровожадного
хищника. Это придало ей  сил  в  схватке  со  свирепым  зверем  и  позволило
победить. Но сам факт убийства животного так  потряс  ее,  что  ей  даже  не
захотелось делиться с людьми своей необыкновенной радостью. Да и была ли это
радость? Поначалу скорее просто дополнительный шок.
   Накса и прежде догадывался, что Виена легко читает  мысли  других  людей,
потому так лихо всему и обучается. Теперь же она  вслух  призналась  в  этом
отцу. И тут же неожиданно объявила:
   - Раз я отныне говорю и слышу, как все, мне ни к чему больше читать мысли
людей.
   - А зверей? - спросил Накса.
   - Звери - другое дело. Они ведь не умеют разговаривать, с ними только так
и можно.
   Ей было тогда всего девять лет. Слепая дочка помогала  отцу  больше,  чем
любая зрячая, но он все равно прятал ее почти ото всех. Люди на  Пирре  были
слишком  злыми,  слишком  нетерпимыми.  Накса  элементарно  боялся  за  свою
девочку.  Он  даже  не  хотел,  чтобы  она  вообще  знала  о   существовании
"жестянщиков", то есть горожан. Ни к чему ей это.
   Ну а потом на планете появился Язон. И случилась  страшная  стычка  между
"жестянщиками" и "корчевщиками", закончившаяся чем-то непонятным.  Не  стало
вдруг ни  тех,  ни  других  в  прежнем  смысле.  Вроде  бы  все  помирились,
подружились, но непривычный, навязанный  Язоном  мир  оказался  ненастоящим,
вымученным, а общий язык, якобы найденный со злобными  тварями  Пирра,  -  и
вовсе  обернулся  чистейшей  иллюзией.  Через  несколько  лет  неизбежная  и
невиданная по масштабам кровавая бойня уничтожила  единственный  на  планете
город полностью. Жители лесов тоже едва не погибли все до единого.  Накса  и
его дочь чудом уцелели тогда  в  числе  совсем  немногих,  ушедших  в  самые
непролазные  джунгли,  куда  не  докатились   разящие   волны   всепланетной
ненависти.
   Накса, не чуждый веры в сказочные превращения, в глубине  души  надеялся,
что в результате нового мощного стресса девочка  прозреет.  Однако  чуда  не
произошло. Наоборот, Виена стала еще более  замкнутой,  совсем  нелюдимой  и
даже со зверьем играла как-то все меньше  и  меньше.  Может,  просто  начала
взрослеть. На каком-то этапе Накса  догадался,  что  ей  нужен  муж.  Ну  не
обязательно муж, но какой-то  юноша  -  в  общем,  понятно.  Ведь  пиррянки,
особенно по новым пришедшим в джунгли из  города  традициям,  находили  себе
пару очень рано - лет в двенадцать-тринадцать. Виене же вот-вот должно  было
исполниться восемнадцать.
   "Кому  она  нужна?  -  вздыхал  про  себя  Накса.  -   Слепая,   забитая,
непредсказуемая и неуправляемая девчонка!" Иногда ему  приходило  в  голову,
что надо бы посоветоваться с Язоном или хотя бы с Метой,  как  поступить  со
своей необычной дочуркой. Да все как-то не решался, как-то стеснялся все.  К
тому же этого чумового Язона, да и Мету его, на планете  нечасто  застанешь.
То в одну звездную систему рванут, то в другую, всю Галактику  исколесили  в
поисках приключений. А с другими пиррянами Накса своими проблемами  делиться
принципиально не хотел. Вот и ждал уже много лет какого-то  особого  случая.
Впрочем, он даже знал, какого именно.
   Виена однажды призналась  отцу,  что  если  и  пойдет  замуж,  только  за
инопланетника. Идея была на  первый  взгляд  более  чем  бредовая.  Свой-то,
пиррянин, худо-бедно сможет терпеть рядом  дикую  девчонку,  выросшую  среди
хищных зверей, ядовитых насекомых, в условиях двойного тяготения  и  суровой
переменчивой погоды. А какой-нибудь респектабельный молодой человек из шибко
цивилизованного мира... Смешно говорить! Но, с другой стороны, Накса  привык
верить дочери во всем. Потому что знал, если она говорит, тем более вслух, -
это неспроста. В последнее время она редко произносила целые фразы вслух.  И
всякий раз не просто говорила, а изрекала.  Накса  даже  не  всегда  понимал
смысл ее слов, но чувствовал безошибочно:  сказанное  крайне  важно.  Вот  и
теперь на полном серьезе ждал он,  как  говорили  в  старину,  инопланетного
принца для своей дочери.
   И дождался. Правда, чего-то совсем другого.
   Шальная девчонка Долли с далекого Зунбара вышла на телепатический контакт
с его Виеной и неожиданно объявила,  дескать,  более  сильного  телепата  не
встречала она никогда и нигде во Вселенной. А  это  означало,  что  надлежит
теперь девушке Виене, за все восемнадцать лет ни разу не  покидавшей  не  то
что планеты, а и своей родной фермы посреди непролазных джунглей, лететь  не
куда-нибудь, а почти в самый центр Галактики, на странную  планету  Моналои,
где воюют сейчас с неведомым врагом лучшие представители Мира Смерти.  Накса
слушал это все и ушам своим не верил. И радостно ему делалось, и страшно. Не
хотел он никуда дочку свою отпускать. А потом смирился, свыкся потихонечку с
невероятной ситуацией и фантастическим предложением. Ночью  даже  всплакнул,
пока  никто  не  видел.  Ну  прямо  не  пиррянский  заслуженный  говорун,  а
истерическая девица-инопланетница! Если бы кто из друзей узнал -  обхохотали
бы в лучшем случае, а в худшем - лечить потащили.
   Наутро у Наксы  созрело  окончательное  решение.  Он  вышел  на  связь  с
Моналои. Только не как всегда послал вызов: Ресу, Керку  или  всему  экипажу
"Арго". А тихонечко так связался по личному коду  с  Язоном.  Мало  ли  что?
Вдруг это все - особо секретная информация, только  для  самых  посвященных,
только для тех, кто имеет доступ к делам телепатическим? А  ведь  Язон  тоже
говорун. Может, не такой сильный, как сам Накса или, скажем, Корник, но ведь
говорун - это точно. Накса хорошо помнил, как еще при первом появлении Язона
на Пирре чешуйчатая собака сама к нему пошла. А как пришелец этот  шипокрыла
себе на руку посадил!..
   "Эх, были времена! - подумалось вдруг. - Прошлое почему-то  всегда  лучше
настоящего кажется. Но  ведь  на  самом-то  деле,  вот,  он,  только  теперь
наступает наш золотой век! Разве не так? И пусть сам я  старею,  но,  может,
успею еще застать настоящий мир на родной планете. А уж у Виеныто точно  все
впереди. Она должна быть счастлива, должна быть!.. "...
   Накса включил питание большого джамп-передатчика и набрал  на  клавиатуре
код, который знал по памяти.
   - Язон! Ты слышишь меня? Вызывает Накса!
   - Что-нибудь случилось? - откликнулся испуганный голос Язона.

   ГЛАВА ПЯТАЯ

   Транспортную проблему решили быстро,  хоть  это  оказалось  и  не  совсем
просто. Мета сразу вызвалась предоставить для Виены свой  супербот-невидимку
- самый скоростной и мобильный из  всех  наличных  кораблей.  Теперь,  когда
телепатическая мощь юной  пиррянки  требовалась  не  столько  для  борьбы  с
монстрами, сколько для спасения жизни человека, дорога была  каждая  минута.
Это понимали все, и  предложение  Меты  приняли  сразу.  Только  ее  желание
пилотировать  супербот  самолично  подвергли  суровой  критике.  Решительнее
других возражал Язон. Не  имея  возможности  сопровождать  жену,  он  просто
категорически воспротивился очередной разлуке, да еще столь долгой,  да  еще
связанной с таким рискованным перелетом.
   - Но ведь никто не домчит быстрее, чем я! - спорила Мета.
   - У тебя мания величия! - кричал Язон, - Лиза  уже  давно  водит  корабли
ничуть не хуже.
   -  Ну,  знаешь!  -  Мета  оскорбилась  не  на  шутку  и  уже  размахивала
пистолетом. - Вот сейчас не стану ни, с кем советоваться и улечу, как  в  ту
ночь на шлюпке через перевал! Понял?
   - Мета, успокойся, - вмешался Керк, - супербот тебе не удастся угнать так
же легко. Я не позволю - уж ты поверь.
   А Стэн выдвинул еще более веский аргумент:
   - Куда тебя несет, подруга?  Неужели  непонятно,  что  здесь  ты  намного
нужнее? И не только Язону, но и нам всем.
   Таким образом перепалка затухала понемногу.
   Масла в огонь неожиданно подлил Арчи:
   - А кто-нибудь проверял, - вскинулся он вдруг, - что Язону  действительно
нельзя покидать планету? Может, это просто блеф местных хитрецов? Не  хотите
воспользоваться случаем и провести эксперимент?
   Еще  минут  на  пятнадцать  разгорелся   яростный   спор,   завершившийся
неожиданно мрачной репликой Язона:
   - Сейчас не время для экспериментов.  И  вообще,  я  верю  Фуруху.  А  он
говорил, что от абстиненции здесь умирают  быстро,  практически  внезапно  и
незаметно. Я вроде пока еще собирался пожить немного.
   И все как-то сразу вдруг осознали, что судьбу
   Миди будут решать не  часы  и  минуты,  затраченные  на  полет,  а  целый
комплекс сложных и непредсказуемых обстоятельств.
   На Мир Смерти отправилась, конечно же, Лиза в сопровождении двух  молодых
пиррянских бойцов. По расчетам, супербот должен  был  вернуться  через  трое
суток.
   Он не вернулся и через четверо. На связь никто  не  выходил.  Уточнили  у
Наксы. Тот сообщил, что старт из космопорта имени Велфа  состоялся  точно  в
срок. Тревога нарастала. Наконец напряженная тишина была нарушена  настоящим
взрывом. На связь с Язоном вышел Крумелур.
   Вдвоем с Метой он сидел в тот момент в командной  рубке  "Оррэда",  если,
конечно, они правильно догадались о назначении этого странного помещения.
   Кетчерский звездолет был доставлен Крумелуром без обмана ранним  утром  и
спущен по старинке на тросах из  грузового  люка  гигантского  транспортного
корабля. Команда пиррянских специалистов сразу оккупировала этот  более  чем
непонятный космический аппарат и увлеченно провозилась  в  нем  с  короткими
перерывами на еду и сон около ста часов.
   Повторное погружение в  недра  Моналои  решили  до  поры  отложить.  Язон
уверял, что на "Оррэде", коль скоро удастся его задействовать,  все  пройдет
настолько  успешно,  что  потом  будет  просто  смешно  вспоминать   о   зря
потраченном времени на тщетные попытки пробивания стены лбом. Ему поверили и
бросили  все  силы  на  освоение  чудотехники,  но  параллельно  все   равно
разрабатывали запасной  план  -  десантирование  в  высокотемпературный  мир
монстров бравой компании пиррянских имитационных роботов. Так  называемые  в
просторечии имиты воспроизводили  с  большой  точностью  все  реакции  своих
хозяев и давали полную информацию об объекте изучения. О контакте  через  их
посредничество речь вряд ли могла идти, а вот захват  пленных  или  хотя  бы
образцов добываемой серы (или не  серы?)  был  вполне  реален.  В  идеальном
варианте предлагалось  помечтать  и  о  пленении  нескольких  черных  шаров,
которые теперь стали для эффекта  называть  по-шведски  и  в  одно  слово  -
сварткула.
   Так и шли дни - в режиме непрерывного ожидания. Никто не знал и  даже  не
догадывался, что произойдет раньше: вулкан в очередной  раз  выплюнет  лаву,
вернется Лиза вместе с Виеной или наконец заработает проклятущий  Кетчерский
"Оррэд". На последнее рассчитывать особо не приходилось.
   Большая часть систем таинственного звездолета не вызывала  ровным  счетом
никаких ассоциаций ни у Меты, ни у  Стэна,  ни  у  Язона.  Даже  форма  его,
напоминавшая  известковый  домик  океанского  моллюска,  казалась  в  высшей
степени нерациональной. Где уж было судить наверняка,  что  в  этой  нелепой
посудине является рубкой, что трюмом, а что навигационным комплексом! Однако
работа кипела, и уже забрезжила надежда на понимание, на первое, робкое,  но
очень важное проникновение в святая святых чужого  корабля...  Вот  тогда  и
грянули   все   вышеназванные   события,   закрутившиеся    вокруг    слепой
девушки-пиррянки.
   Мета, страшно переживавшая за Висну, заявила, что  она  не  хочет  больше
заниматься ерундой в  этой  дурацкой  ракушке  -  все  равно  понять  ничего
невозможно.
   - Лучше уж я отправлюсь на помощь нашим девчонкам!
   Куда именно она собиралась лететь, Язон  уточнять  не  рискнул  -  боялся
просто получить рукояткой пистолета по лбу, а  Мета,  продолжая  размахивать
оружием, кричала:
   - Говорила я тебе, что мне самой лететь надо?! Говорила или нет?!!
   У Язона терпение тоже оказалось  небеспредельным,  и  он  уже  готов  был
ответить, что в таком случае пропала бы сама Мета, а  это  едва  ли  намного
лучше. Однако сказать он ничего не успел, потому что запиликал сигнал вызова
и голос Крумелура зарычал в наушниках вместо "здрасьте":
   - Проклятье!
   - Опять полезли монстры? - деловито поинтересовался Язон.
   - Да нет, хуже! Я нашел вашу потерявшуюся "невидимку", летевшую с Пирра.
   -  А  почему  это  хуже?  -  почти  прохрипел  Язон,  замирая  от  дурных
предчувствий.
   - Потому что они опять застряли на Мэхауте! - продолжал рычать Крумелур.
   - Где?! - не поверил Язон.
   Он даже не стал цепляться к странно неуместному в  этом  контексте  слову
"опять". Вопрос его был в общем-то риторическим, не вопрос,  а  так  -  крик
удивления. Поэтому, не дожидаясь ответа, он  спросил  о  более  существенной
вещи:
   - Они живы?
   - Живы, - успокоил Крумелур. - На планете Мэхаута так сразу не убивают. И
вообще, их же похитил Риши Джах Кровавый.
   Предполагалось, очевидно, что Язон не мог не слышать о некоем  знаменитом
на всю Галактику Риши Джахе Кровавом.  Но  Язон  таки  действительно  слышал
подобное имя впервые.
   - Ну и что? - спросил он тупо.
   - А то, что выцепить их оттуда будет очень непросто.
   - Да?! - обозлился Язон. - А ты  не  догадываешься,  что,  если  я  прямо
сейчас сообщу обо всем Керку, от вашего делового партнера на Мэхауте вряд ли
останется что-нибудь, кроме облачка раскаленного газа.
   - Он мне не партнер, - буркнул Крумелур. - Он - конкурент. Но  горячиться
в этом вопросе нельзя. Вылетайте в Томхет. Будем говорить. Считайте, что это
приказ.
   И Крумелур, не дожидаясь ответа, прервал разговор.
   Состояние  Меты  после  такого  любезного   диалога   можно   было   себе
представить. Язон и сам завелся, как пиррянин. Не думал он в этот  момент  о
личной безопасности. Думал об одном - как успокоить нервы. И громко объявил:
   - Нет, ну вот теперь я точно закурю!
   А ведь не курил уже добрых полгода. Хотя пачку сигарет в качестве  НЗ  по
старой традиции имел при себе постоянно.
   Однако и закурить Язону не удалось. Для Меты его  чересчур  самоуверенное
заявление стало последней каплей.
   Да, она неплохо перевоспиталась за последние годы, да,  научилась,  когда
нужно, владеть собой. Но  такого  хамства  по  отношению  к  себе  Мета  уже
давненько не встречала. Монстры, кетчеры, фэдеры,  свои  же  друзья-пирряне,
обнаглевший заказчик Крумелур и наконец  любимый  Язон  -  все  норовили  ее
обидеть, оскорбить в лучших чувствах!
   Глаза пиррянки полыхнули неистовой злобой, рука  с  пистолетом  неумолимо
взлетела вверх. Язон так и не успел понять, куда именно был направлен ствол,
потому что выстрела не последовало. Вместо этого на голой пустой стене  тихо
и мощно, как северное сияние, загорелся цветными переливами широкий экран  и
раздалось низкое гудение.
   Звездолет кетчеров ожил.

   ГЛАВА ШЕСТАЯ

   Мелькание цветных пятен  на  большом  экране  прекратилось,  и  спокойный
зеленоватый фон пересекла белая надпись на меж-языке:
   "Я - девятнадцать шестьдесят один. Вы активировали главный энергетический
контур корабля".
   И, дав несколько секунд на осмысление этой  информации,  звездолет  выдал
следующую, уже более пространную фразу:
   "Вы получаете допуск ко всем системам корабля только в том  случае,  если
они не заблокированы специальным распоряжением высшего руководства".
   - Вот на этом звездолете мы и полетим на  Мэхаут!  -  решительно  заявила
Мета, явно игнорируя смысл прочитанных слов. - И пусть  обнаглевшие  бандиты
из Томхета попробуют нам помешать.
   Язон  не  успел  прокомментировать  это  самонадеянное  заявление.  Экран
заполнился пестрой сеткой, каждая клеточка которой обозначала одну из систем
корабля, а сверху горела шапка: "ВЫБОР
   СИСТЕМЫ".  Чудеса  чудесами,  а  все-таки  это  был  вполне   стандартный
компьютер. Подвигав перед собою поднятой правой рукой, Язон  довольно  легко
поймал курсор и, не слишком долго думая, выбрал информационную систему.
   "Введите пароль", - последовал мгновенный ответ.
   - О высокие звезды! - застонал Язон. - Еще один "Неразрушимый". Мета,  ты
еще помнишь старое название нашего "Арго"? Какая знакомая проблема!
   - Ну так в прошлый раз мы все-таки решили ее, - Мета была невозмутима.  -
Разве нет?
   - Конечно, за три секунды до нашей с Керком предполагаемой гибели...
   - Думаешь, этот тоже может рвануть?
   Пистолет Меты  инстинктивно  прыгнул  в  ладонь,  словно  она  и  вправду
собиралась отстреливаться от агрессивного  звездолета  кетчеров.  Что  могло
быть нелепее?
   - Да нет, - успокоил Язон. -  Взрываться  ему  вроде  не  с  чего.  Давай
оставим этот ребус нашему другу Арчи - он же у нас на все руки от скуки, - а
сами попробуем законтачить с какой-нибудь другой системой.
   - Предлагаю предстартовую подготовку, - профессионально  оживилась  Мета,
пробежав глазами верхние квадратики информационной сетки.
   - Давай, - согласился Язон.
   На этот раз ответ компьютера оказался намного интереснее:
   "Корабль готов приступить к предстартовой подготовке только в том случае,
если будет отменена специальная инструкция высшего  руководства  за  номером
38/506-0008. Текст инструкции загрузить?"
   - Да, - немедленно ответил Язон.
   "Текст инструкции загружается".
   - Слушай, это уже неплохо, - Язон радостно повернулся к Мете.
   Мета скептически пожала плечами и оказалась, в сущности, права; Компьютер
выдал им следующее:
   "Текст инструкции номер 38/506-0008. Загружен в оперативную  память.  Для
прочтения введите новый пароль".
   -  О  чернота  пространства!  -  выдохнул  Язон.  -  Заколдованный  круг.
Очевидно, так будет с каждой системой. Ничего не получится  без  дешифровки,
по крайней мере...
   - Постой, - перебила его Мета. - Но он же сказал новый пароль. Значит, мы
можем сами его придумать и ввести.
   Мысль была слишком простой  и  слишком  заманчивой,  чтобы  сразу  в  нее
поверить. Но ведь что-то же должно было означать это слово - "новый"!
   - Девятнадцать шестьдесят один, ты  слышишь  меня?  -  обратился  Язон  к
компьютеру, проверяя для начала  само  наличие  обратной  связи  в  звуковом
режиме. Ведь предыдущая реакция машины на его коротенькое слово  "да"  могла
быть и случайной.
   "Жду указаний", - ответил экран.
   - Я - капитан корабля Язон динАльт.
   Он сделал коротенькую паузу, и компьютер тут же откликнулся:
   "Не понял. Каков ваш номер?"
   Номера у Язона никогда в жизни не было, если не считать  номера  счета  в
Межзвездном банке да идентификационных кодов, вносимых в его  многочисленные
паспорта на тех планетах, где такое  требовалось.  Но  все  эти  цифры  были
сейчас ни к чему, да Язон и не знал их на память. Интуиция подсказывала, что
номер должен быть четырехзначным, таким же, как у этого компьютера. Но каким
именно? А впрочем, есть ли разница?
   Первым, что пришло в голову,  была  маркировка  его  любимой  электронной
библиотеки. И Язон представился:
   - Я - ноль девять ноль три. Слушай текст нового пароля.
   "Девятнадцать шестьдесят один готов к приему текста пароля", -  отозвался
компьютер.
   - Карликовый папегойский макадрил по имени Мальчик.
   И зачем ему понадобилось такое длинное словосочетание? Язон бы и  сам  не
объяснил сразу. Но опять же интуиция подсказывала, что любое короткое  слово
может оказаться далеко не новым  паролем.  А  что  может  произойти  в  этом
случае... Эх, лучше не думать!
   "Пароль принят", - заявил компьютер, и экран неожиданно погас.
   - Вот так номер! - удивился Язон. - Помоему, нас надули.
   - Погоди, - возразила Мета, - у него какаято своя логика. Я чувствую, что
корабль продолжает слушать нас.
   И Мета крикнула:
   - Девятнадцать шестьдесят один!
   "Введите пароль", - вспыхнуло на экране.
   - Карликовый папегойский макадрил по имени Мальчик.
   Едва Мета произнесла последний  слог  пароля,  экран  затопило  тревожным
красным светом, на котором уже в следующую секунду желтым пламенем  запылала
надпись:
   "Инструкция высшего руководства кетчеров номер 38/506-0008 ".
   И чуть пониже, мелким шрифтом:
   "Включение звукового режима. Да/нет".
   Язон выбрал "да". Хотелось послушать голос настоящего кетчера. Пусть даже
в записи.
   Голос  оказался  вполне  обычным,  чуточку  низковатым  для   нормального
человека, но спокойным, даже профессиональным, как  у  диктора  межзвездного
вещания. Говорил он на классическом меж-языке без малейшего акцента.  А  вот
содержание инструкции...
   Они слушали минут  десять,  с  каждой  секундой  удивляясь  все  сильнее.
Никакая это была не инструкция, а довольно подробный и красочный рассказ  об
одном из последних сражений Четвертой Галактической войны. Кетчеры принимали
в ней участие на стороне повстанцев, которые, как известно из истории, стали
победителями. Однако данный конкретный корабль, имя которого так  и  звучало
во все времена - "Девятнадцать шестьдесят  один",  -  потерпел  поражение  в
единоборстве с уникальной техникой, примененной имперцами на самом финише их
отчаянной боевой операции.
   Неизвестно откуда появившийся резервный звездолет врага - не было  скачка
из джамп-режима, не  было!  -  имел  поистине  миниатюрные  габариты.  И  он
показался кетчерам абсолютно несерьезным противником. Какие мощности,  право
слово, могли заключатся в  такой  крошечной  скорлупке?!  Вот  "Девятнадцать
шестьдесят один" и расслабился.
   Компьютер  самым  элементарнейшим  образом  прошляпил  ментальную   атаку
имперцев на субъядерном уровне и, по сути, в  течение  какой-нибудь  секунды
вышел  из  строя.  Нет,  загадочный  вражеский  объект  не  стал  примитивно
подчинять корабль своей воле. На  этот  случай  в  звездолете  "Девятнадцать
шестьдесят один" существовало несколько автоматических контуров, настроенных
на немедленную самоликвидацию,  причем  такую,  которая,  в  зависимости  от
пожелания командира,  могла  выжечь  все  небесные  тела  в  радиусе  десяти
парсеков или свернуть пространство в таком же примерно объеме.
   Хитрый  враг  учел  и  это  -  ни  перепрограммирование,  ни   разрушение
управляющего центра не планировалось, главный компьютер звездолета продолжал
работать как бы в прежнем режиме, но его электронные  мозги  съехали  сильно
набекрень. И примерно то же самое произошло с экипажем. Так что имперцам  не
потребовалось уничтожать людей физически. Просто оставшиеся в живых  кетчеры
раз и навсегда сделались другими. Из расы бойцов  они  превратились  в  расу
тихо помешанных со странными желаниями и еще более странными  возможностями.
А звездолету "Девятнадцать шестьдесят один" была выдана инструкция - вот тут
уже действительно инструкция! - но только суть  ее  мог  оценить  разве  что
сумасшедший:
   "Девятнадцать шестьдесят один", отныне тобою не сможет  управлять  никто,
кроме людей, попавших в беду, да и то не любых, а лишь некоторых, которым уж
слишком не  повезло  во  Вселенной.  При  этом  принцип  включения  главного
энергетического контура будет  сохранен  в  прежнем  виде.  Успехов  тебе  в
межзвездных путешествиях! Новых интересных встреч и счастья во всем!"
   Так заканчивалось это нежное послание, больше походившее на издевку,  чем
на руководство к действию.  И  подпись  стояла  интересная.  Победителю  нет
резона скрывать свое имя от побежденного:
   "Команда звездолета "Овен" императорского флота Земли".
   Вот и все. Когда основной текст инструкции был исчерпан,  новый  и  очень
приятный женский голос прокомментировал: "Отмена инструкции возможна  только
с помощью специальной дешифровочной системы земного звездолета типа  "Овен".
Впрочем, попытайтесь найти другой способ. Дерзайте, господа!"
   Последняя фраза пробежала по экрану не  на  меж-языке,  а  на  эсперанто.
Дескать, пока жив язык Империи, жива и древняя вера в  ее  непобедимость,  а
звездолет  "Овен"  -  символ  этой  непобедимости.  И  что-то  еще  казалось
необычным. Что же? Язон вдруг понял: он узнал голос женщины. Всего-то раз  и
слышал его, но, пожалуй, вряд ли мог спутать с  кем-то.  Говорила  та  самая
царица Орхомена Нивелла, которая во время давней встречи на "Арго"  называла
себя матерью Язона.
   Наконец экран снова погас, и они оба словно проснулись, словно  стряхнули
с себя наваждение,  разом  вспомнив,  где  и  для  чего  находятся.  Иллюзия
погружения в далекое прошлое была слишком сильна. Но как  бы  романтично  ни
казалось выслушивать рассказы о Четвертой Галактической войне и даже  самого
себя ощущать ее героем - куда важнее было решить проблемы дня  сегодняшнего.
Миди лежит в коме, Виену и  Лизу  захватили  в  плен  с  неизвестной  целью,
монстры не побеждены и даже не разгаданы, наркобароны продолжают  заниматься
своим черным делом, и, наконец, он  сам,  Язон  динАльт,  привязан  страшным
наркотиком к ядовитой и сошедшей с ума планете. А в этот самый момент Язон и
Мета увлеченно  играют  в  компьютерную  игру,  словно  дети  малые.  Что  и
говорить, нашли время и место!
   Нет, не поможет им "Оррэд", точнее  "Девятнадцать  шестьдесят  один",  ни
монстров победить, ни  пиррян  из  беды  выручить.  Не  поможет.  Есть  тут,
конечно, над чем голову поломать, но это не сейчас, не сейчас...
   Язон резко повернулся и почти нос к носу  столкнулся  с  Арчи  и  Керком.
Оказывается, они уже давно стояли в командной рубке Кетчерского звездолета.
   - Язон, - сказал Керк. - Брось это все. Пусть звездолетом занимаются Арчи
и Стэн, у них хорошо получится. А мы должны лететь в  Томхет,  и  как  можно
скорее.
   - Крумелур готов помочь в спасении Виены?
   - Не совсем так, - странно ответил Керк, - но мы должны лететь.
   По дороге выяснилось: Крумелур не может им больше  сказать  ни  слова  по
поводу происшедшего. В разговоре с Керком он преимущественно мычал, вздыхал,
неопределенно хмыкал, глаза его дико бегали, а руки беспорядочно летали  над
клавишами универсального пульта управления и связи -  того  и  гляди  нажмет
что-нибудь  не  то.  В  общем,  Крумелур  пребывал   на   последней   стадии
истерического  спокойствия  перед  серьезным  нервным  срывом.  Керк   сумел
почувствовать это лучше других, чисто по-человечески понял фэдера и не  стал
с ним спорить.
   - А где же и когда мы наконец узнаем все? - недоумевал Язон.
   - Очень скоро, - поведал Керк. - Но не здесь. А на Радоме.
   - Где?! - не поверил Язон.
   - На планете Радом.
   Язону вдруг сделалось нехорошо. Очень нехорошо.  Как  если  бы  несколько
мощнейших  экстрасенсов  взломали  его   ментальную   защиту   и   принялись
транслировать прямо в мозг все  мыслимые  отрицательные  эмоции.  Катер  уже
подлетал к столице северного континента.
   - Мета, ты с ума сошла! - воскликнул Керк. -
   Выбрать такую траекторию для захода на посадку!
   Ведь Язону нельзя подниматься над планетой выше чем на сто километров.
   Катер резко пошел вниз. Боль, тошнота,  глубокая  депрессия  стремительно
отступали, растворяясь в нормальном восприятии мира, но  оставили  в  памяти
отвратительный осадок.
   "А вот и проверочка! - подумал Язон, с трудом приходя в себя. - Не врали,
выходит, местные ребята! Мне действительно никуда отсюда не деться".
   А вот чего он никак не мог взять в толк, так это с какой радости свирепый
Керк сделался вдруг таким смирным и покладистым. Впрочем, пиррянский вождь с
давних пор неплохо разбирался в тонкостях дипломатии. Это  Язон  все  больше
наблюдал его в бою да в ожесточенных спорах со своими. А вообще-то разве  не
старина Керк еще на заре их знакомства курировал все  внешние  связи  Пирра?
Седовласый гигант умел не только драться,  за  свою  жизнь  он  урегулировал
многие  серьезные  конфликты  в  Галактике.  Он  знал,  что  такое  проявить
выдержку, если надо. Сегодня было надо, как  никогда.  Правда,  сдержанность
Керка больше всего походила на сдержанность  туго  сжатой  пружины,  которую
продолжают давить еще и еще. Ох, не  поздоровится  ни  планете  Мэхаута,  ни
Радому, если эта пружина наконец распрямится!
   А в Томхете даже в бункер не поехали. Короткую  беседу  провели  прямо  в
космопорту.
   - Почему именно Радом? - поинтересовался Язон.
   - Потому что Риши на правах спелого овоща зачистил контакт именно там.  А
прополку поведет лично Гроншик - известный авторитет первого ранга.
   От всех этих  жаргонных  словечек  на  Язона  повеяло  слегка  подзабытой
романтикой бандитской  жизни  на  Кассилии.  И,  напряженно  вспоминая  свой
немалый опыт того времени, он попытался подыскать соответствующие выражения,
чтобы правильно попасть в тон разговора:
   - Пусть только  твой  спелый  Риши  не  пытается  нам  стричь  бутоны.  С
пиррянами такие номера не проходят. Сам понимаешь, я останусь  здесь.  А  за
наших людей будут держать ответ Керк и Мета.
   - Женщина не может участвовать в Прополке, - жестко сказал Крумелур.
   - Пиррянская - может, - еще жестче ответил Язон  и  буквально  просверлил
Крумелура взглядом насквозь.
   Крумелур сдался:
   - Ладно, я объясню братишкам. Но это вам будет дорого стоить.
   - Представишь счет, - бросил Язон небрежно.
   Он не хотел обсуждать конкретные цифры, да и вообще не  был  уверен,  что
речь идет о деньгах. Сейчас это не имело значения. Он одержал маленькую,  но
очень принципиальную победу и чувствовал стопроцентную уверенность  в  своей
правоте. Не беда, что он должен расстаться с Метой. Она окажется нужнее там,
где пойдет суровый мужской разговор. А уж сам Язон  будет  помогать  Арчи  и
Стэну в разгадке тайны "Оррэда", которая так внезапно переплелась  с  тайной
"Овна".
   Сверхскоростной, но довольно тяжелый военный катер,  именуемый  почему-то
смешным словом "карака", стартовал через пять минут и взял курс на Радом.  А
за Язоном прилетел Стэн. Ему все равно надо было побывать в  Томхете.  Паоло
Фермо,  главный  здешний  технарь,  как   выяснилось,   обещал   познакомить
пиррянского специалиста с неким уникальным  фэдерским  оружием.  И  Язон  из
любопытства отправился вместе с ними в арсенал.

   ГЛАВА СЕДЬМАЯ

   Четверо пиррян на современном и отлично оснащенном  военном  корабле  без
боя, конечно, не сдались бы, в крайнем случае, сумели бы отступить и вызвать
подкрепление. Но на сей раз против них была применена уж  слишком  необычная
техника.
   Сначала супербот-невидимку по имени "Ласточка" выдернули из  джамп-режима
отчаянным  сигналом  тревоги,  транслируемым  во  всех  диапазонах.   Спешка
спешкой, однако не помочь терпящему бедствие в космосе -  позор  для  любого
пилота. Затем пиррянский экипаж был  буквально  огорошен  и  дезориентирован
самим  внешним  видом  пострадавшего  корабля,  сигналившего  о  помощи.  Им
навстречу сквозь черную межзвездную пустоту плыл настоящий боевой  слон.  Он
болтался в пространстве, вытянув вперед длинный хобот и раскинув  в  стороны
большие, как крылья, уши. Слегка подогнутые лапы безвольно висели, словно  и
впрямь это было несчастное  подстреленное  животное.  В  общем,  "Ласточка",
вполне готовая к любым неожиданностям,  тем  не  менее  доверчиво  пошла  на
стыковку, попутно запрашивая "слона" о деталях катастрофы. "Слон" же подавал
теперь только нечленораздельные сигналы, что скорее всего  свидетельствовало
о резком ухудшении ситуации на его борту.
   До стыковки, однако, дело  не  дошло,  потому  что  из  хобота  навстречу
"Ласточке"  внезапно  вырвалось  легкое  мерцающее  облачко.   Газа?   Пыли?
Компактно свернутого силового поля? Последнее было ближе всего к истине,  но
пирряне поняли это, когда посверкивающая оболочка  уже  окутала  супербот  и
лишила  его  в  одно  мгновение  не  только  боеспособности,  но  и   всякой
мобильности.   Лиза   смекнула,   что   это   новейшее   блокирующее   поле,
усовершенствованный вариант давно  известного  "парализующего  луча",  и  не
стала  играть  в  рулетку,  то  есть  испытывать  наугад  все   по   очереди
наступательные и оборонительные системы своего корабля. Неосторожный выстрел
или случайный резонанс несовместимых полей мог закончиться чем угодно, в том
числе и аннигиляцией. Так что разумнее всего казалось теперь начать  диалог,
тем  более  что  на  таком  расстоянии  Виена  уж  отлично  "слышала"  мысли
вражеского экипажа. Да, это  был  коварный  враг,  а  не  терпящий  бедствие
звездолет.  Девушка-экстрасенс  должна  была  почувствовать  опасность   еще
раньше, но сказалась ее неопытность - все-таки первый раз в космосе. По ходу
маневровых перегрузок и гиперпространственного скачка она испытала известный
шок и еще не полностью пришла в себя. С другой  стороны,  благодаря  слепоте
Виена довольно быстро адаптировалась к новой обстановке. В сущности,  ничего
особенного вокруг не происходило, и даже враги на чужом корабле казались  не
страшнее диких зверей в джунглях.
   - Что вам нужно от нас? - спросила Лиза, вступая в переговоры.
   Команда "слона", ощутив  себя  в  роли  победителей,  охотно,  поддержала
беседу:
   - Нам ведено пристыковать ваш кораблик и доставить на  свою  планету.  Об
остальном мы сообщать не уполномочены.
   - Он говорит почти правду, - прокомментировала  Виена.  -  Нас  захватили
исполнители.  Хозяева  ждут  в  другом  месте.  Но  кое-чего  этот   человек
недоговаривает. Налетчикам интересен в первую очередь супербот. Они даже  не
знают,  кто  мы,  и  на  нас  самих  им  наплевать.  Откажись  выполнять  их
требования, Лиза, - тогда я скорее смогу узнать что-нибудь новое про них.
   - Мы не согласны! - объявила Лиза.  -  Слышите?  Мы  не  согласны  лететь
неизвестно куда и неизвестно с кем. Ответьте, кто вы?
   - Я же сказал, - ответ пришел после короткой паузы, - мы не  уполномочены
говорить.
   - А мы не уполномочены сдаваться кому попало. И  попытаемся  пробить  ваш
защитный экран.
   - У вас нет выбора, - устало принялся объяснять вражий голос.  -  Попытки
пробить экран представляют опасность только для вас самих. Заметьте,  именно
для вас, для членов экипажа, а  супербот-невидимка  останется  в  целости  и
сохранности. Так запрограммирован наш блокирующий комплекс.
   - Последнее  утверждение  -  блеф,  -  пояснила  Виена.  -  Но  опасность
взорваться действительно существует, и очень серьезная. Для обоих кораблей.
   - Понятно, - кивнула Лиза.
   И тут же спросила еще раз:
   - Так с какой же вы все-таки планеты?
   - Какая дотошная баба! - рассердился человек со "слона". - Не пора ли нам
перейти к более активным действиям?
   Однако цель была  уже  достигнута.  Оказавшийся  поблизости  другой  член
слонового экипажа мысленно ответил на назойливо повторившийся вопрос.
   - Они с планеты Мэхаута, - перевела Виена. -  Это  о  чем-нибудь  говорит
тебе, Лиза?
   - Да. О ней однажды рассказывал Язон. Промышленно развитая планета.  Член
Лиги Миров. Думаю, есть смысл садиться туда. На Мэхауте мы наверняка  найдем
кого-нибудь еще, кроме бандитов.
   - Если доберемся туда живыми, - позволил себе вставить  реплику  один  из
пиррянских бойцов.
   До сих пор  оба  молчали,  соблюдая  субординацию.  Ведь  решение  должен
принимать только командир.
   - Думаю, доберемся, - ответила ему Виена. - Тем более что  второй  бандит
считает нас ценным товаром. Не только корабль, который им обещали в  награду
за удачное похищение, но и мы сами кому-то там нужны. К сожалению, едины они
лишь в одном: главное - прервать наш  полет  по  намеченному  маршруту.  Все
остальные задачи решаются попутно. Но я  все-таки  считаю,  что  стыковка  и
посадка на планету - наш единственный шанс.
   - Друзья, - резюмировала Лиза. - Мы попали в ловушку.  А  надо  уметь  из
любого положения выходить с честью. Значит, так. Сейчас мы идем на  стыковку
и не пытаемся прорываться к ним. Но постоянно находимся в боевой готовности.
Вдруг они захотят тем или иным способом нейтрализовать нас. Если  нет,  ждем
окончания полета и вот тогда уже переходим в наступление.
   Все молча кивнули.
   - Эй, на "слоне"! Мои системы защиты полностью  отключены.  Мы  принимаем
ваши условия.
   Стыковка прошла нормально. Никто не пытался проникнуть даже  в  шлюз.  Во
всяком случае, пока.  Корабль  -  слон"  благополучно  разогнался,  вышел  в
джамп-режим  и  вынырнул  на  предельно  допустимом  расстоянии  от  планеты
Мэхаута.  Потом  их  вежливо  предупредили   о   перегрузках,   как   членов
собственного экипажа. И в минимальные  расчетные  сроки  странный  тандем  -
огромный "слон" с маленькой "Ласточкой" на спине - опустился на  поверхность
планеты. Лиза не могла не восхититься мастерством  пилота,  столь  виртуозно
сажавшего весьма необычный корабль, да еще с буксиром.
   Глухой экран  не  позволял  пиррянским  приборам  увидеть  ровным  счетом
ничего. Но факт приземления на планету земного типа с тяготением чуть больше
одного g и кислородной атмосферой был очевиден. Затем,  судя  по  звукам  за
бортом, произошла принудительная расстыковка, шлюз  наполнился  воздухом,  и
экипажу "Ласточки" предложили открыть внешний люк. Люк они открыли в  режиме
"хлопка" и грянули из трех стволов одновременно,  готовые  тут  же  прыгнуть
навстречу любому врагу. Виена не  стала  стрелять  вслепую,  тем  более  что
отсутствие живых целей было для нее очевидным. А враг оказался хитрее. Перед
ними высилась могучая стена из полупрозрачной стеклостали, на которой теперь
виднелись лишь четыре прожженных пятна.
   - Мы так не договаривались, ребята!  -  громко  объявил  некто,  упиваясь
собственным  ироничным  тоном.  И  продолжил   после   паузы:   -   Поймите,
сопротивление бесполезно. Вы -  на  нашей  территории.  А  хозяин  вовсе  не
собирается убивать вас. Потому что вы - ценные заложники. Но с каждым убитым
или покалеченным человеком - неважно с чьей стороны - ценность вашей  группы
будет планомерно уменьшаться. Это же очевидная вещь. Хозяин готов поговорить
с вами, спокойно обсудить сложившееся положение. Разговор - дело  серьезное,
а перестрелка - занятие для непослушных детей. Будьте же умниками.
   Выслушав столь длинное заявление в совсем уже хамском тоне, все  четверо,
конечно, не удержались и шарахнули в стенку еще раза по три.  Они  не  ждали
какого-то нового результата - просто они были пиррянами и подчинялись своему
инстинкту. Снаружи отнеслись к этому, в  общем,  скорее  с  понимаем.  Молча
выжидали.
   Наконец Лиза, совершенно раздавленная, как  и  остальные  трое,  чувством
собственной беспомощности, тихо спросила:
   - Что мы должны делать?
   - Ну, вот это другой разговор, - голос стал совсем добрым и  ласковым.  -
Сначала выдайте на внешнюю связь картинку вашей кают-компании или рубки. Где
вы там сейчас находитесь? Мы должны видеть экипаж целиком. Затем бросьте  на
пол все виды оружия и выходите по одному. Мы сделаем  зазор  между  люком  и
стеною достаточно широким.
   На выходе их встречали. Внимательно осматривали,  спасибо,  ощупывать  не
стали (хватило ума!), и защелкивали на запястьях наручники. Лиза улыбнулась,
глядя на это наивное приспособление, а когда дело дошло до мужчин,  они  уже
все вместе смеяться начали. Один из пиррян сказал:
   - Наверное, это лишнее, приятель!
   - Что такое? - Бандиты недоуменно переглянулись.
   - Да так, ничего, - ответила Лиза, отсмеявшись.
   И почти небрежным жестом  разведя  руки  в  стороны,  разорвала  цепочку,
соединявшую наручники.
   Фокус произвел традиционно  сильное  впечатление.  В  этот  короткий  миг
пирряне были, по  существу,  хозяевами  положения  и,  возможно,  сумели  бы
раскидать всю стоящую вокруг охрану, отнять оружие и  вступить  в  настоящий
бой. Хорошо, что они этого не сделали. Вчетвером все  равно  не  удалось  бы
одержать полную  победу:  ангар  с  автоматическими  дверями,  снайперы  под
потолком, усыпляющий газ и неизвестно что еще. На сей раз пиррянам оказалось
достаточно увидеть полную растерянность на лицах врагов. Пусть знают, с  кем
имеют дело, будут хотя бы  разговаривать  уважительно.  А  Виена  не  видела
ничего, но все поняла, ей передалось общее настроение. И они еще раз  дружно
и громко рассмеялись, снимая накопившееся напряжение.
   Хозяин всех этих людей - маленький  темнокожий  человечек  в  белоснежном
костюме - представился очень просто -  Риши.  Держался  он  на  почтительном
расстоянии, отделенный от пленников целой командой  телохранителей.  Боялся,
понятное дело. Ведь достаточно сжать пальцы на горле этого задохлика, и  вся
его банда начнет работать на тебя. Известная схема. Риши,  очевидно,  хорошо
знал, как это бывает. Нарываться на лишние неприятности он явно не хотел.
   - Значит, так, ребята, - начал главарь мэхаутских бандитов. -  Кто  такие
заложники, объяснять вам, надеюсь, не надо. Лично к вам у меня ровным счетом
никаких претензий нет. Но "Ласточка" ваша летела с Пирра на  Моналои.  И  не
надо мне говорить, что это не так.
   Никто  и  не  говорил.  Была  охота!  Все  только  удивлялись  про   себя
информированности этого мерзавца.
   - А предыдущий корабль, летевший с Пирра на Моналои, - продолжал Риши,  -
крепко обидел моих друзей. В этом вся беда и заключается.  Видите,  как  все
просто! Мы сейчас свяжемся с руководством Моналои, спокойно все объясним, и,
если наши требования удовлетворят, вы все благополучно  полетите  дальше  по
своим делам. А если нет... Ну, тогда будете сами уговаривать  своих.  Я  вам
предоставлю такую возможность. Все понятно?
   Читать  мысли  этого  человека  было  почему-то  крайне   сложно.   Виене
приходилось сильно напрягаться, преодолевая некий заслон, да еще стараясь не
обнаружить своего "присутствия". Риши оказался  очень  непростым  человеком.
Однако ей всетаки удалось кое-что выудить из мозгов главного бандита. Больше
всего на свете он любит деньги и власть. Еще он любит называть  себя  полным
именем Риши Джах Кровавый. Последнее слово, являвшееся,  очевидно,  кличкой,
произносилось  на  меж-языке.  Риши  негласно  контролирует  большую   часть
экономики планеты Мэхаута, а занимается в первую очередь наркобизнесом.
   О наркотиках и наркодельцах Виена лишь однажды слышала  от  Наксы,  когда
отец рассказывал ей, какими нехорошими бывают люди. Как-то не очень верилось
в такое. И вот теперь живой наркобарон стоял перед ней и  диктовал  пиррянам
свои условия.  Ничего  не  скажешь,  интересный  получился  у  Виены  первый
космический полет!
   - Вам все понятно? - еще раз спросил Риши.
   - Но мы летим спасать от смерти человека!.. - едва не плача, с  отчаянием
в голосе сказала Лиза.
   Она отлично умела водить космические корабли, прекрасно стреляла и  легко
переносила  боль,  как  все  пирряне.  Но  с  унижением  и  подлостью   Лиза
столкнулась впервые, поэтому теперь была просто на грани срыва.
   - Это очень трогательно, девочка, - ласково  улыбнулся  Риши.  -  Вот  я,
например, всю свою жизнь подобными вещами и занимаюсь. Одних спасаю, других,
наоборот, убивать приходится.  Жизнь  есть  жизнь.  Однако  спешка  в  таких
серьезных делах совершенно недопустима.
   Он перебил ее, Лиза хотела еще сказать, что они к тому же летят на помощь
моналойцам. Но после столь циничного ответа благоразумно решила оставить эту
тему. И задала вопрос:
   - А с кем вы будете говорить на Моналои?
   Риши на минутку  задумался,  оценивая  степень  осведомленности  Лизы,  и
сообщил:
   - Очевидно, с господином Крумелуром.
   - А можно, я с ним поговорю? - Лиза перешла в наступление.
   - Можно. Только после меня.
   - Ну так свяжитесь с ним немедленно!
   - Какая ты быстрая, девочка! - Риши тоже начал закипать. - Такие  вопросы
по космической связи не решаются. У нас будет встреча. А вы подождете  здесь
до ее результатов. Понятно?! Я бы, конечно, мог предложить  тебе  покататься
на слонах, но, к сожалению, ты слишком плохо себя ведешь, девочка...
   Предложение  покататься  на  слонах  вкупе  с  утомительно  повторяющимся
обращением "девочка" стало последней каплей. Лиза в отчаянном рывке кинулась
на Риши с голыми руками. Остальные,  понятно,  поддержали  ее.  Даже  слепая
Виена ухитрилась нанести точный удар в  челюсть  одному  из  бодигардов.  Но
все-таки бандитов было слишком много, а в руках они держали парализаторы.  К
счастью, достаточно совершенные - никто из пиррян серьезно не пострадал.  Об
этом  они  узнали  чуть  позже,  когда  очнулись  все   четверо   в   глухом
металлическом боксе со слабо святящимися стенами  и  без  видимых  признаков
окон или дверей. Очень современная тюремная камера.

   ГЛАВА ВОСЬМАЯ

   Оружие, которое продемонстрировал пиррянам фэдер Паоло  Фермо,  оказалось
довольно забавным. Называлось оно несколько мудрено - катализатор распада  и
представляло собой маленькую биохимическую бомбочку. Вопрос  доставки  ее  к
цели был делом десятым. Понятно, что заряжать подобными пулями пистолет  мог
только самоубийца, ну а любые дальнобойные орудия, равно как и  традиционный
метод  бомбардировки  с  воздуха,  годились  вполне.  А   принцип   действия
заключался в следующем.
   Как только активное вещество вырывалось  из  капсулы  наружу  и  поражало
живую цель, цель сама превращалась в  бомбу.  Любая  протоплазма  надувалась
большим пузырем и в  итоге  лопалась,  разбрасывая  вокруг  себя  в  радиусе
нескольких сотен метров тысячи новых таких  же  бомбочек.  Скорость  разлета
позволяла  пробивать  обычный   скафандр   или   средней   толщины   панцирь
какогонибудь незамысловатого зверя.
   Фермо не поленился продемонстрировать действие  катализатора  распада  на
небольшом  лабораторном  полигоне.  Под  толстостенным  стеклянным  колпаком
суетились довольно неприятного вида зубастые зверьки со сморщенной  кожей  и
длинными  хвостами  -  этакие   крысы   побритые.   Явно   не   моналойского
происхождения. Темная  безволосая  кожа  карикатурно  напоминала  аборигенов
планеты, но зубы... Здесь таких не отращивали. Крошечный  шарик  размером  с
булавочную головку в считанные минуты превратил все поголовье крыс в большую
кучу гниющих останков, а весь колпак изнутри заляпало  кровью  вперемешку  с
зеленовато-серой гадостью непонятного состава.
   "Отвратительное оружие", - подумал Язон.
   А у Стэна ну прямо глаза  разгорелись.  Язон  догадывался,  о  чем  может
думать истинный пиррянин. А Фермо еще возьми да и брякни:
   - Отличное, кстати, средство  для  очистки  планет  от  агрессивных  форм
биологической жизни.
   - А жить-то как потом на такой планете? - поинтересовался Язон.
   - Ну, будут, конечно, некоторые проблемы. Однако на опыте уже  проверено,
в течение года растительность восстанавливается  полностью.  Ну  а  животных
приходится импортировать.
   - На людях тоже проверяли? - задал Язон следующий вопрос.
   Фермо странно замялся, потом не менее странно ответил:
   - Мы? Нет.
   Язон решил не уточнять, кто - да, и повернулся к пиррянину:
   - Нет, Стэн, и не думай, для Мира Смерти такая штука  не  подойдет.  Наши
мутанты, надо полагать, адаптируются к катализатору распада недели за две, а
то и быстрее, а вот человеческая популяция, боюсь, сойдет на ноль за  то  же
время.
   - Что вы, что вы, друзья мои! - затараторил Фермо. - У нас же в комплекте
с катализатором поставляются идеальные системы защиты.
   Он  говорил,  словно  продавец  газонокосилок,  объясняющий  бестолковому
покупателю, как обеспечить безопасность детей от этой якобы адской машинки.
   - Это понятно, -  сказал  Язон,  все  сильнее  раздражаясь,  -  но  какое
отношение имеет  ваш  катализатор  к  решению  нашей  сегодняшней  проблемы?
Высокотемпературные монстры - это же не биологический объект.
   - А вот позвольте с вами не согласиться! Кто знает, кто  знает,  -  хитро
улыбнулся Фермо.
   - То есть вы хотите сказать, - искренне  удивился  Язон,  -  что  сложное
органическое  вещество,  являющееся  катализатором  известных  процессов   в
углеродной протоплазме при комнатной температуре, будет играть такую же роль
при двух тысячах градусов для тканей, состоящих из соединений серы? Вас  где
химии учили?
   - В университете Харибэя.
   - Высокий класс, - похвалил Язон, а про себя  подумал:  "Если  только  не
врет". - Ну и?..
   - Элементарно, мой друг. Конечно, для монстров понадобится иное вещество,
но, согласитесь, сам принцип... По-моему, то, что нам надо.  Мы  уже  думаем
над этим, предлагаем и вам подумать.
   - Идею понял, - сказал Стэн. - Образчик такой бомбочки дадите? Я бы  взял
у вас прямо сейчас.
   - Прямо сейчас не получится, -  возразил  Фермо.  -  Любое  оружие  стоит
денег. Мы, надеюсь, в  скором  времени  станем  вашими  должниками,  но  все
финансовые  вопросы  решает  у  нас  Крумелур.  Давайте  подождем   до   его
возвращения.
   - Давайте, - согласился Язон. - Теоретическое знание принципа -  это  уже
много. Стэн начнет думать над задачей непосредственно сегодня.
   - Успехов вам, - сказал Фермо любезно.
   Они уже повернулись, чтобы уйти, когда Язон,  словно  вспомнив  внезапно,
бросил на ходу нарочито по-итальянски:
   - А что вы делали на планете Эгриси, Паоло?
   - Содержал отель, - ответил тот тоже на родном, ничуть не  смутившись,  и
добавил мечтательно: - Славные были времена! А вы об этом, простите, неужели
в межзвездном справочнике вычитали?
   - Нет, - честно признался Язон, - мне тамошний портье рассказал, когда  я
на Эгриси к царю Сулели в гости прилетал. Немножко в этот  раз  повздорил  с
монархом, было дело...
   Всю эту информацию Фермо как бы пропустил мимо ушей, и Язон решил  задать
еще один вопрос:
   - А на Скоглио?..
   - А на Скоглио, друг мой, - не дал ему договорить  Фермо,  -  я  родился,
вырос, учился и работал. Звездолеты строил, между прочим.
   - Чтобы потом их угонять, - изящно дополнил Язон.
   - Угнал я только один звездолет, - откровенно признался  Фермо,  переходя
при этом на межязык, чтобы и  заскучавшему  без  знания  итальянского  Стэну
понятно стало. - В конце концов, выто, уважаемый Язон динАльт, Баухилл и как
вас там еще, - тоже не большой любитель  работать  где  попало  за  скромное
жалованье или в поте лица трудиться на ферме. Правильно?
   - Правильно, - кивнул Язон. - Я привык получать гонорары за свою работу.
   - А-а-а! - радостно воскликнул Фермо. - Теперь это так называется!  А  по
мне,  что  звездолет  угнать,  что  казино  обчистить  -  с   точки   зрения
межзвездного законодательства все одно.
   - Друг мой, - проговорил Язон с  достоинством,  специально  передразнивая
любимое обращение Фермо, - вы располагаете весьма устаревшими  сведениями  о
моей персоне. Язон динАльт уже много лет подобной мелочевкой не  занимается.
Арриведерчи! Пошли, Стэн.
   И они удалились из арсенала широким, но быстрым шагом, оставив  последнее
слово за собой.
   Свежепоседевшие волосы Арчи стояли  дыбом  от  переполнявшей  его  голову
информации и всего происходящего вокруг. Юктисианец метался  из  "Оррэда"  в
"Арго", из "Арго" в "Конкистадор", носился то и дело по полям  и  по  горам,
добирая среди трав  и  кустов  какие-то  необходимые  для  опытов  природные
образцы. И периодически, спасаясь от жары, залезал под душ, где ему, как  он
утверждал, особенно хорошо думалось. А после душа редко вспоминал, что  надо
вытирать голову и тем более причесываться.
   Язон сильно недооценил своего друга, считая, что помощи от него в  работе
теперь не дождешься. Каждый ведь глушит смертную тоску по-своему.
   Один напивается до одури, другой нагружает себя физически так, чтобы семь
потов сошло и руки-ноги еле шевелились, третий сидит и медитирует,  глядя  в
никуда.  Арчи  же  -  типичный  трудоголик  -  ушел  с  головой  в   работу,
интенсивную, как никогда. Спать он, похоже, совсем перестал, ел мало  и  все
время на бегу, а  пил...  Ну,  известно,  что  мог  пить  Арчи,  добровольно
вступивший в союз  моналойских  наркоманов.  Впрочем,  чорумом  он  как  раз
баловаться перестал вовсе. Предпочитал натуральные соки или просто фрукты. И
про мясо питахи не забывал. Причем они с Язоном решили стратегические запасы
фермера  Уризбая   не   тревожить,   а   заказали   себе   целый   контейнер
непосредственно у Крумелура. Мясо питахи и впрямь отлично помогало в работе.
Арчи, и без того имевший недюжинную память, совсем  перестал  заглядывать  в
справочники и словари, а к тому же  его  стали  иногда  посещать  совершенно
парадоксальные идеи, явно  принадлежавшие  далеким  прадедам  и  всплывавшие
откуда-то из глубины веков.
   Словом, информация обо всем на свете катила  таким  бурным  потоком,  что
вконец измученному ученому оставалось лишь наскоро систематизировать  ее  да
составлять  новые  программы  для  компьютера,   позволяющие   хоть   как-то
обрабатывать этот вал. Самому же осмысливать и тем более делать выводы  было
решительно некогда.
   Ну действительно, не успел  задуматься  над  механизмом  физиологического
привыкания  к  чумриту  в  условиях  Моналои,  как  появляются   пресловутые
сварткулы - черные шары с их немыслимыми подземными  плантациями;  не  успел
сделать выводов  из  чудовищной  ментальной  атаки  на  Миди,  как  приносят
результат химического анализа, из  которого  следует  ни  много  ни  мало  -
открытие новой формы жизни,  основанной,  в  отличие  от  известных,  не  на
углеродных соединениях, а на производных серы; не успел задуматься над  тем,
откуда берутся среди людей мощнейшие телепаты, как Язон с Метой  вступают  в
удивительный контакт со звездолетом кетчеров, который оказывается ровесником
"Овна" и несет в себе такую бездну информации, какой хватит, чтобы  сошли  с
ума десятки ученых, а не то что один Арчи Стовер. И это еще не все.
   - Язон, - тяжело дыша, проговорил Арчи, - ты смерти моей хочешь, что  ли?
Не хватало мне для полного  счастья  только  химических  бомб,  изобретенных
хозяином отеля с Эгриси, да парочкидругой слоновьих наездников!
   - Не наездников слоновьих, а погонщиков, -  терпеливо  поправил  Язон.  -
Слово "мэхаут", а правильно - "мэхоут" происходит с Земли, из древней страны
- Индии. Именно так называли там погонщика слонов. У индусов  была  наиболее
высокая культура приручения и дрессировки этих выдающихся животных.  Принято
считать, что в Эпоху Великой Экспансии они и заселили планету Мэхаута вместе
со своими слонами. А теперь наряду с высокоразвитыми  технологиями  мэхаутцы
(или мэхаутяне? Фу, какое слово дурацкое!) передают из поколения в поколение
и искусство обучения слонов самым различным делам. Не говоря уже о том,  что
слон - это символ...
   - Язон,  пощади!  -  взмолился  Арчи.  -  Все  это  я  смогу  прочесть  в
соответствующем информационном файле, когда мне потребуется.
   - Не все. Я же сам был на Мэхауте, Арчи, и могу рассказать такое, чего ни
в одной библиотеке нет.
   - Спасибо, я не забуду о твоем предложении. Но сейчас  лучше  скажи  мне,
как идут переговоры на Радоме.
   - Пожалуйста. На данный момент известно лишь, что слоновий босс прибыл  и
начал торговаться. Результатов ждем.
   - Как бы в результате вся пиррянская эскадра не  рванула  на  Мэхауту,  -
проговорил Арчи. - Или на Радом.
   - Сам этого боюсь, - согласился Язон. - Однако давай надеяться на лучшее.
   Арчи задумчиво покивал.
   - Ну а как твоя  теория?  -  поинтересовался  Язон.  -  Объединение  всех
феноменов по общим признакам или что-то в этом роде.
   - Теория почти готова, - рапортовал Арчи бодро.
   - Я слышу это уж скоро год как.
   - Не преувеличивай, Язон. И не дави  на  меня.  Лучше  пойди  поговори  с
Экшеном. Мне не хватает некоторой информации именно с его  стороны.  Беда  в
том, что я совершенно не представляю,  какие  задавать  вопросы.  И  вообще,
братеня твой абсолютно чокнутый. У меня с ним ни  доверительной  беседы,  ни
допроса, ни тем более научной  дискуссии  не  получается.  У  тебя  складнее
выйдет, я знаю. Пойди пообщайся. Ладно? А потом впечатлениями поделишься.
   - Хорошо, - согласился Язон.
   Экшена он обнаружил в специальном  реабилитационном  отсеке  "Арго".  Тот
сидел перед  большим  монитором  и  играл  в  сложную  компьютерную  игрушку
"Стерео-бум",  требующую   от   человека   неординарного   пространственного
воображения, немалых математических знаний ну и, конечно, быстрой реакции. С
последним у Экшена всегда был полный порядок, а вот первые две  способности,
очевидно, проснулись  недавно  на  фоне  общего  психического  сдвига.  Язон
понаблюдал немного, потом предложил:
   - Лучше б диковинных зверей пострелял.  Не  хочешь?  У  меня  есть  такая
программа.
   - Терпеть не могу! - ответил  Экшен.  -  Ты  когда-нибудь  видел  пилота,
который любит водить звездолеты в виртуальной реальности?
   - Видел, - сказал Язон. - Довольно много таких пилотов. Их  же  тренируют
на компьютере, вот и втягиваются ребята. Я и сам это проходил.
   - Ну, не знаю, не знаю, - пробурчал Экшен. - Я охоту  воспринимаю  только
вживую. Суррогатная стрельба -  все  равно  что  заменитель  алкоголя:  вкус
воспроизводится точно, а эйфория нулевая. Кому это нужно, скажи?
   - Псевдоалкоголь? Точно никому не нужен. А где такой  гадостью  поят?  Я,
например, ни разу не пробовал.
   - Да есть одна планетка,  -  рассеянно  произнес  Экшен.  -  Я  сейчас  и
название забыл...
   - Ты стал многое забывать в последнее время. Тебе не кажется?  -  спросил
Язон.
   - Пожалуй.
   Экшен продолжал смотреть на экран, где сейчас додекаэдр схлопнулся вокруг
пятигранной пирамиды, а влетевший сбоку шар наткнулся на путаницу  возникших
линий и красиво превратился в куб равного объема. После  этого,  разумеется,
все замерло и высветилась строчка: "ИГРА ОКОНЧЕНА".
   - Ну вот, опять проиграл! Из-за тебя, между прочим.
   Язон ждал, запустит ли Экшен игру по новой,  и  молча  стоял  у  него  за
спиной.
   - Что ты стоишь,  брат?  Сядь,  пожалуйста,  я  как  раз  хотел  с  тобой
поговорить.
   Это был самый удачный вариант. Физически Экшен поправлялся быстро, а  вот
с головой у него было многое не в порядке. И не только  совсем  постороннему
Арчи, но и самому Язону не всегда удавалось вытянуть из несчастного охотника
полезную  информацию.  Но  уж  если  он  сам  захотел   поговорить,   шансов
становилось существенно больше.
   - Помнишь, Язон, ты много интересного поведал мне про астероид Солвица?
   - Было дело, - кивнул Язон.
   - А позавчера я узнал про этих тварей, из  преисподней.  Твой  рассказ  о
плантациях там, внизу, позволил мне сделать окончательный вывод.
   У Экшена все выводы были окончательными. И теперь он выдерживал  солидную
паузу, то ли уже ждал вопросов и возражений, то ли просто напускал  важности
на свое заявление. Но  Язон  терпеливо  молчал,  боясь  спугнуть  правильный
настрой.
   - Моналои - это тоже искусственная планета. Ты же не станешь спорить, что
название ей дал именно Солвиц? Шутка гения! Ну а  полость  внутри?  С  точки
зрения нормальной планетологии - нонсенс. С точки зрения Солвица - идеальная
конструкция для  высокоорганизованной  жизни.  Монстры  ваши  -  никакие  не
пришельцы инопланетные, а всего  лишь  очередное  безумное  творение  нашего
общего друга. Ты же  сам  прекрасно  знаешь,  Язон,  нет  на  свете  никаких
инопланетян, есть только люди с самыми разными патологиями. Да еще их убогие
создания - от примитивных транспортных средств до не отличимых  от  человека
андроидов и чудовищных киборгов. Солвиц сотворил  этих  уродов,  чтобы,  как
всегда, посмеяться над людьми. Вон какие милые получились  черные  шарики...
Как вы их называете? Сварткулы?  Вот  эти  кулы  и  есть  настоящие  хозяева
планеты. Они и фэдерами крутят, как хотят. Это  именно  сварткулы  заставили
тупоумных бандюг создать на планете плантации по образу и подобию подземных.
А теперь фэдеры чем-то провинились, и черные в наказание наслали на их  поля
монстров. Зря вы в это дело впутались. Некому  тут  помогать  и  незачем.  И
Солвиц - мразь, и фэдеры - подонки. А главное, ни того, ни  других  победить
невозможно Потому что Солвиц - это  одно  из  воплощений  дьявола,  то  есть
неистребимого мирового зла. А фэдеры - это  мафия,  то  есть  организованная
преступность в виде пусть и большого, но ведь  не  единственного  фрагмента.
Отрубишь такую голову, на ее месте две новых вырастут. Мафия бессмертна! Так
говорили много веков назад. Так же говорят и сегодня. Пойми,  Язон,  зря  вы
сюда полезли. Они бы и сами разобрались. А  Крумелур  со  Свампом  -  просто
психи ненормальные. Пригласить команду пиррян на Моналои! Это  ж  додуматься
надо!..
   - Кажется, подобные речи я уже слышал от некоего Энвиса, - заметил Язон.
   - Энвис - это кто? Ах  да...  Тот,  которого  убили.  Жаль,  хороший  был
парень.
   - Экшен, что ты несешь? Какой же он  хороший  парень,  если  это  по  его
милости ты и сделался фруктовиком? Или, скажешь, мы и тебя зря спасали?
   - Не знаю, - проговорил Экшен на полном серьезе. - Может,  и  зря.  Какой
толк от этого спасения, если мне все  равно  до  конца  дней  своих  суждено
коптить небо именно тут? В фэдеры меня не возьмут, в  стридерах  я  уже  был
Может, побриться и в калхинбаи перекраситься?
   - А ты сохранил чувство юмора, братишка! - по-доброму улыбнулся  Язон.  -
Значит, еще не все потеряно. Так ты считаешь, что  живешь  на  искусственной
планете?
   Язон выделил главное  в  потоке  странных  фантазий  Экшена  и  попытался
вернуть разговор к этой теме.
   - Конечно, - кивнул тот - Я просто уверен. Теодор Солвиц придумал на этой
планете все - от ее центра, где вместо твердого ядра - пузырь с воздухом, до
самой последней травинки, отравленной наркотиком. Посмотри вокруг,  Язон,  и
задумайся: разве это нормальный мир, разве такое вообще бывает?! А Солвиц  -
типичный  шизоид.  Ну,  представь  себе  для  наглядности,  полный  идиот  в
психиатрической лечебнице окунает палец в чернила  и  возит  им  по  бумаге,
рисуя картинки. А  вы  все  собираетесь  и  с  умным  видом,  цокая  языком,
начинаете рассуждать: "Взгляните, коллега,  на  эту  плавную  кривую!  Какая
изящная зависимость величины А от величины Б! Ах, обратите внимание  вот  на
этот  строго  параболический  пик!.."  Нету  здесь  никаких  зависимостей  и
закономерностей! Сплошной бред сумасшедшего.
   - И что же делать? - спокойно спросил Язон.
   -  Сказать?  Лучше  всего  уничтожьте  эту  планету  целиком  и  забудьте
навсегда. Во всяком случае, это произведет на доктора Солвица впечатление.
   - Спасибо, родной. Ты дал  нам  очень  хороший  совет.  Конструктивный  и
добрый.
   - Ах, ну да! - всплеснул руками Экшен. - Вы же все гуманисты.  Ну,  тогда
оставьте в покое моналойскую цивилизацию.  А  для  собственной  безопасности
окружите ее кольцом спецпатрулей Лиги Миров. Пусть никого больше не  пускают
в этот зачумленный мир. Была тюрьма, а будет лепрозорий.
   - Какой лепрозорий, Экшен? Очнись! А как же мафия? Что с нею делать?
   - Мафию надо  выжигать  каленым  железом,  -  с  неожиданной  готовностью
процедил Экшен сквозь зубы, равнодушие его в мгновение ока  сменилось  лютой
злобой.
   - Но она же бессмертна, - не удержался Язон от язвительного замечания.
   И зря. Экшен замахал руками как бешеный и  заорал  дурным  голосом,  а  в
глазах его уже стояли слезы:
   - Уходи отсюда! Чего тебе надо?! Уходи! Отстань от меня! Это из-за тебя я
проиграл отличную партию в" Стерео-бум"!..
   - Тека, Тека, - прошептал Язон в браслет связи. -  Зайди  к  Экшену,  ему
опять нехорошо...
   Язону и самому стало нехорошо. Конечно,  у  плохо  дружившего  с  головой
Экщена концы с концами не вполне сходились, но немало было и разумного в его
сбивчивых рассуждениях. Определенная логика точно прослеживалась.  И  логика
эта наводила на грустные мысли.
   Язон оказался не готов сразу идти к Арчи и для начала, чтобы успокоиться,
просто налил себе стаканчик чорумовки, очищенной по собственному  рецепту  и
смешанной пополам с отличным солодовым виски. А потом, когда в голове  стало
ясно и чисто, вышел под открытое небо. И закурил. И снова была ночь, и тихая
перекличка моналойских птиц, и золотая россыпь  звезд  над  головой.  Только
Миди лежала теперь в коме, а Мета была далекодалеко. Только Арчи  рядом,  но
сейчас почти такой же одержимый, как Экшен. Не хотелось вместе с  ним  снова
нырять с головой в бесчисленные научные гипотезы.  А  просто  поговорить  по
душам - не с кем. Не с кем поделиться своею тоской.
   Он молча выпускал дым в небо и смотрел на звезды, чувствуя себя  безмерно
одиноким и покинутым всеми на свете.

   ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

   Моналойский  корабль  выпрыгнул   из   кривопространства   в   откровенно
недопустимой близости от планеты. Время, затрачиваемое на маневры при  этом,
конечно, экономилось, но считать подобную экономию  оправданной  мог  только
стопроцентный психопат. Даже Керк вздрогнул от такой  лихости,  а  Мета  как
пилот-профессионал просто подумала,  что  у  фэдеров  нелады  с  генератором
джамп-перехода.  Ведь  они  ухитрились  материализоваться  не  просто  около
планеты, а уже в  атмосфере  Радома.  Естественно,  в  верхних,  разреженных
слоях, но все равно внешняя обшивка  заполыхала  голубым  огнем,  термометры
зашкалили, а объективы наружных видеодатчиков сплавились. Еще немножко  -  и
замкнуло бы цепи главного управляющего комплекса, после  чего  автоматически
объявляется  общая  тревога  и  начинается   катапультирование   экипажа   в
пространство на универсальных шлюпках.
   Однако тревоги не было и в помине. Моналойская команда  деловито  провела
операцию по пожаротушению на поверхности фюзеляжа, словно это  была  обычная
косметическая процедура, этакое прихорашивание перед ответственной встречей.
Затем столь же спокойно штурман рассчитал траекторию,  и  корабль  пошел  на
посадку.
   Мета не удержалась и спросила у оказавшегося рядом Свампа:
   - Что случилось?
   - Ничего, - невозмутимо откликнулся тот. - Мы  вышли  на  орбиту  планеты
Радом.
   - На какую именно орбиту? - ядовито поинтересовалась Мета.
   - Ну, не совсем на орбиту, согласен. Ну, чуточку ниже необходимого...
   - Ничего себе "чуточку"! - Мета никак не могла успокоиться. - А  если  бы
еще чуточку ниже?
   - Мета, кто из нас пилот? Вы же сами прекрасно знаете, что еще ниже,  ну,
километров двадцать всего - и верняковая аннигиляция.
   - А зачем? Мы куда-то спешим?
   - Конечно, спешим, - согласился Свамп. - Причем всегда. Но вообще-то дело
в другом. У нас привычка такая. Стиль жизни, если угодно.
   Мета пожала плечами, выражая полное непонимание. А Керк заметил:
   - Я наблюдал нечто подобное на Кассилии. Тамошние владельцы самых дорогих
и шикарных авто никогда не соблюдали правил дорожного  движения,  а  скажем,
заезжая к себе в гараж,  умудрялись  на  пятидесяти  метрах  разогнаться  до
трассовой скорости и потом тормозить, оставив между бампером и стенкой зазор
в толщину пальца. Они тоже не могли объяснить, зачем так  делают.  Привычка,
стиль жизни - все те же пустые слова. Но я, признаюсь,  многому  научился  у
тамошних лихачей-водителей. Когда мы с Язоном удирали в космопорт Диго,  эти
навыки о-очень пригодились.
   - И все-таки я бы не стала путать  авто  со  звездолетами,  -  недовольно
проворчала Мета.
   Внешние видеодатчики успели к  тому  времени  заменить  на  исправные,  и
теперь ночная сторона планеты смотрела на них через экраны обзора  мириадами
разноцветных огней.
   Мета  предполагала  увидеть  хорошо  знакомый  ей  радомский   космопорт,
единственный на планете и один из крупнейших в  Галактике.  Звездные  ворота
вселенского центра торговли производили неизгладимое впечатление на любого и
не могли не запомниться. Огромное пространство, в любую  сторону  до  самого
горизонта  заполненное  кораблями  всех  видов  и  размеров,  стоящими   под
погрузкой,  проходящими  профилактику  или  полностью  готовыми  к   старту.
Пестрота флагов, гербов и прочей символики; разноязыкий  говор  диспетчеров,
грузчиков,  торговцев,  военных;  бесконечное  разнообразие  форм  корпусов,
крыльев, энергоблоков, вооружения и  всевозможной  оснастки.  Посмотреть  на
звездолеты разных планет и народов Мета как  профессиональный  пилот  всегда
любила. Но на этот раз не довелось.
   Радомский торговый порт оказался здесь не единственным местом,  способным
принимать межзвездные корабли. Для  особо  важных  гостей  был  предоставлен
скромный  по  размерам,  но  оборудованный  по  последнему   слову   техники
персональный космодром  господина  Гроншика.  И  это  несмотря  на  то,  что
моналойцы, как выяснилось еще в пути, отправились в столь дальний вояж не  с
одной лишь целью переговоров. Фэдеры считали просто недопустимым  лететь  на
Радом (!) порожняком. Потому и снарядили не какой-нибудь легкий  крейсер,  а
весьма солидную по грузоподъемности и одновременно очень мобильную караку. У
флибустьеров Мета встречала что-то  подобное.  Карака  -  это  специфическое
судно  с   мощнейшими   двигателями,   самым   современным   вооружением   и
многочисленными  просторными  трюмами,  заполненными   сейчас,   разумеется,
чумритом. Белый сладкий порошок, не  отличимый  по  вкусу  и  почти  полному
отсутствию запаха от сахарной пудры, был расфасован в небольшие  герметичные
мешки,  которые,  в  свою  очередь,  помещались  в  трехтонные   пластиковые
контейнеры. Вот с  таким  веселеньким  грузом  и  приходилось  соседствовать
пиррянам
   К  разгрузке  приступили  очень  оперативно  -  одно  удовольствие   было
посмотреть, как летают в  стальных  руках  специальных  роботов  тяжеленные,
матово поблескивающие коробки, словно детские кубики. Под все это  хозяйство
подали обыкновенные платформы на колесном ходу,  очевидно,  склад  находился
где-то  рядом,  но  наблюдать   за   дальнейшим   процессом   не   пришлось.
Представители службы безопасности Гроншика встретили их у трапа,  усадили  в
очень комфортную бронемашину на магнитной подушке, благо покрытие космодрома
и прилегающих трасс было цельнометаллическим, и быстро  доставили  прямо  во
дворец.
   Иначе как дворцом назвать главное  здание  резиденции  Гроншика  язык  не
поворачивался:  башенки,  эркеры,  высоченные  стрельчатые   окна,   арочные
переходы, массивные резные двери, множество скульптур по  стенам.  Внутри  -
покрытые мягким ворсом ковра лестничные марши, сверкающие  чистотой  перила,
колонны, балюстрады, циклопических размеров вычурные люстры - словом,  явный
переизбыток роскоши и безвкусицы, граничащей с идиотизмом.
   Сам Гроншик вполне соответствовал  собственным  интерьерам.  Барнардского
зеленого золота, наиболее дорогого из всех известных в Галактике, понавешено
было на нем в виде  цепей,  перстней  и  браслетов  побольше,  чем  на  иной
принцессе или дочке  миллионера.  Ну  и  конечно,  вирунгейские  многоцветы,
каждый размером с добрый  лесной  орех,  украшали  его  запонки,  кольца  на
безымянных  пальцах  и  заколку  для  галстука.  Бульдожья  морда   Гроншика
сделалась как будто еще толще, а шеи по-прежнему не было видно  -  голова  с
низко скошенным лбом вырастала прямо из плеч.
   Гроншик сидел за столом,  размером  не  меньше  вертолетной  площадки,  а
кабинет его сравним был разве что со средних габаритов  ангаром  для  целого
звена универсальных шлюпок типа "стриж".
   На межзвездную прополку, кроме Меты, Керка, Крумелура и  Свампа,  прибыли
еще восемь человек, очень не похожих друг на друга по  стилю  одежды,  цвету
волос и кожи. Но всех этих граждан объединяло одно - нарочитое спокойствие и
суровая непроницаемость во взглядах. Никто не  выразил  никаких  эмоций  при
появлении новых персонажей в кабинете, никто не приподнялся даже  из  своего
кресла, не протянул руки. Все только дружно и молча повернули головы  и  еле
заметно  кивнули.  Очевидно,  о  появлении  Меты  присутствующие  уже   были
оповещены. Или этих бывалых людей действительно невозможно ничем удивить. Но
Гроншик все-таки счел нужным пояснить:
   - Сегодня на наш внеочередной слетняк допущена женщина. Ее зовут Мета.  Я
давно знаком с нею и прошу считать не просто звездной подругой, а  хозяйкой.
Помните, в Голденбурге на Кассилии избирались хозяйки  наделов?  Говорить  с
ними на равных было не внатяг даже самому Гаммалу Паперроту.  Считайте  Мету
хозяйкой надела, и сто болидов мне в дюзу, если я не прав. Ферштейн?
   Давнее  знакомство  Гроншика  с  Метой   было,   мягко   говоря,   легким
преувеличением, но пиррянка благоразумно промолчала, помня о том, кто  здесь
хозяин. Да и польстило ей, если уж  честно,  что  и  ее  признали  хозяйкой.
Бандиты не бандиты, а люди здесь  собрались  серьезные,  понимавшие  толк  в
войне  и  галактической  политике.  Так  что  при  всей  разнице   моральных
установок,  на  которые  ориентировались  пирряне  и,  скажем,  радомцы  или
моналойцы, Мета не могла не уважать силу -  так  уж  она  была  воспитана  с
детства.
   В ответ на представление, сделанное Гроншиком, все  собравшиеся  еще  раз
молча кивнули. Затем один узкоглазый, низкорослый, но необычайно  широкий  в
плечах господин осведомился:
   - Сколько еще времени мы будем ждать?
   - Смотря кого, - ответил Гроншик. - Хрундос уже  прилетел,  через  минуту
здесь будет, неспелых ждать вообще не станем, подтянутся  по  ходу  дела.  А
конкретно для Риши  я  отпускаю...  -  Гроншик  глянул  на  циферблат  своих
огромных наручных  часов,  украшенных  всеми  камнями,  известными  ювелирам
обитаемой Вселенной. - ...восемь минут. Потом будем решать вопрос без  него.
Риши и так слишком перетянул на себя защитный экран  Огорода.  На  последний
слетняк вообще не допыхтел, куклу вместо себя прифрахтачил. Досигналится  он
когда-нибудь. Я сказал.
   Все  собрание  еще  больше  помрачнело,  уткнуло  взгляды  в  пол.  Затем
авторитеты неожиданно вскинули головы и на короткий  миг  повернули  лица  в
сторону неслышно вошедшего человека. Очевидно, это и был тот самый Хрундос -
рыхлый потный толстяк необъятных габаритов с  тремя  волосинами  на  лысине.
Вошел, сел, затих.
   Гроншик погладил жесткий ежик на своей голове, переложил с места на место
листы бумаги, разбросанные по столу. Напряжение нарастало. Минуты  неумолимо
утекали. Наконец авторитет первого  ранга,  уполномоченный  вести  прополку,
расслабленно улыбнулся. Очевидно, получил некое сообщение.
   А уже через минуту, споткнувшись на пороге о ковер и едва  не  рухнув  на
пол, в двери кабинета ввалился маленький и очень темнокожий человечек,  вмиг
напомнивший Мете и Керку важного гостя, посетившего "Конкистадор"  во  время
остановки на орбите планеты Мэхаута. Не оставалось сомнений, что это и  есть
Риши.
   "Но зачем же он так подставляется? - недоумевала Мета. -  Неужто  не  мог
прибыть вовремя?"
   Объяснений  задержки  не  последовало.  Видимо,  тут  было   не   принято
оправдываться. Здесь просто наказывали за опоздания. Запыхавшемуся Риши,  не
дав перевести дух, велели говорить первым. А это при  любом  раскладе  самый
невыгодный вариант.
   Мета вдруг вспомнила, как много лет назад веселые и отчаянные  экологи  с
планеты Лада, прилетавшие на Мир Смерти с  экспедицией,  учили  пиррян  пить
свою любимую водку - жуткий варварский напиток, этиловый спирт,  разведенный
пополам с  родниковой  водой.  Отмечали  тогда  день  рождения  руководителя
группы, и по маленькой рюмочке пирряне из вежливости выпили. А потом  кто-то
из приглашенных на  праздник  пришел  с  большим  опозданием,  и  ладианские
экологи дружно зашумели: "Штрафную ему! Штрафную!" Штрафной дозой  оказалась
огромная, едва ли не пол-литровая кружка, наполненная  водкой  до  краев.  И
когда несчастный опрокинул всю ее залпом  под  дружное  веселое  улюлюканье,
лицо его сделалось красным, а из глаз потекли слезы.
   Примерно так же выглядел сейчас Риши Джах Кровавый. Он сбивчиво объяснял,
путаясь в датах, именах и цифрах, кто, когда и по какой причине  обидел  его
людей.  Получалась  довольно  трогательная  история  о  том,  как   интересы
"честного и  порядочного"  торговца  традиционными  "лекарствами",  в  числе
которых назывались героин, кокаин, амфетамин и прочий популярный ассортимент
дежурной   аптеки,    схлестнулись    с    интересами    производителей    и
распространителей проклятущего чумрита. Обнаглевшие  моналойцы  стали  грубо
нарушать строгую договоренность о разграничении сфер влияния. Дошло до того,
что чумритом начали торговать прямо на планете Мэхаута.
   Риши не мог стерпеть такого безобразия  и  направил  навстречу  Крумелуру
своего представителя - с целью переговоров. А Крумелур при участии никому не
ведомых пиррян, не имеющих авторитета  в  галактическом  Огороде,  физически
уничтожил мэхаутского представителя. После чего  набрался  наглости  втюхать
партию своего товара старшему  маркитанту  королевского  флота  Мэхауты  под
видом сахарной пудры. При этом с особым цинизмом составлены были официальные
бумаги, подписанные и утвержденные лично Его Королевским Величеством.
   - Такой ион-лимит терпеть нельзя! - заявил в сердцах Риши. - Я был просто
вынужден пойти на крайние меры. И  поскольку  Крумелур  поддерживает  тухлые
контакты  с  этими  недосоленными  пиррянами,  я  и   захватил   экипаж   их
подозрительного челнока, курсирующего между  Пирром  и  Моналои.  Освободите
планету Мэхаута от чумрита, и я освобожу этих патиссонов репчатых. Вот такая
моя обида.
   - Принято, - кивнул Гроншик. - Кто еще хочет пошевелить лепестком?
   Керк не уверен был, что правильно понимает смысл вопроса, и призадумался,
пора ли уже ему говорить. Мета пребывала  в  еще  большей  растерянности,  а
Крумелур и Свамп как  самые  опытные  явно  не  торопились  с  выступлением.
Поэтому всех неожиданно  опередил  Хрундос.  Он  вытер  платочком  лысину  и
сообщил:
   - Любой нон-лимит -  это  пренебрежение  Уставом  Огорода,  что  является
высшей гадостью в мире овощей. Хуже  гнилой  подпорки.  Но  нельзя  отвечать
гадостью на гадость. Так гласит Устав. Поэтому я не знаю и  не  хочу  знать,
был ли нон-лимит со стороны  Моналои.  А  вот  брать  в  заложники  звездных
подружек может только самый прокисший нон-лимитер. Такая моя обида.
   Мета не поняла и половины из безумной речи Хрундоса, но главное  схватить
было нетрудно - этот надутый  авторитет  принял  их  сторону.  Осмелев,  она
вскинула руку вверх, как школьница:
   - Можно, я скажу?
   - Пусть говорит хозяйка надела, - распорядился Гроншик.
   -  Риши  Джах  Кровавый  бесстыдно  врет  насчет  своего   представителя,
посланного с целью переговоров. Именно я  стояла  за  штурвалом  пиррянского
крейсера, когда боевой катер-невидимка, принадлежащий Риши,  обстрелял  нас.
Мы пытались пойти на контакт, но катер не отзывался. Возможно, он просто был
пуст. В любом случае, скажу вам как специалист, этот катер выполнял  функцию
корабля-смертника. Мы едва  успели  взорвать  его  на  безопасном  для  себя
расстоянии. Вот такая моя обида, - добавила Мета на всякий случай, если уж у
них так принято.
   Гроншик улыбнулся, впервые проявив нормальную человеческую  эмоцию.  Мета
искренне порадовалась: значит, это  все-таки  люди,  а  не  сошедшие  с  ума
андроиды, как начинало порою казаться.
   - Послушай, баклажан, - обратился к Риши длинный и тощий тип  с  лохматой
головой, - ты что же, пытался понавешать ботвы братишкам на антенны?
   - Нет, - сказал Риши, истово мотая головой.  -  Нет!  Это  просто  обида.
Раньше Огород всегда понимал такое!
   - Раньше понимал,  -  мрачно  пробурчал  Гроншик.  -  А  теперь,  похоже,
притомился.  Огород  поливать  надо  чаще,  братишка  Риши!  Ладно.   Будешь
говорить, Крумелур?
   - Да уж другие спелые достаточно, мне кажется, лепестками пошелестели.  Я
только и могу, что пестиком по тычинке хлопнуть.
   Впору было рассмеяться над удачной  шуткой,  но  все  собрание  лишь  еще
сильнее помрачнело. Гроншик смотрел угрюмо, исподлобья.
   Риши съежился, словно пытался превратиться  в  маленькую  серую  мышку  и
забиться в норку. Ведущий рубанул сплеча:
   - Ну что, овощи, собираем урожай? Патиссонов отпустишь сейчас  же.  Перед
братишками  извинишься.  Даже  перед  неспелыми.  А  за   сахаром,   который
космофлоту  поставили,  пусть  твои  фенхели  проследят.  Моналойский  сахар
Мэхауте не помешает. У меня все. Обиды кончились?
   - Постойте, - неожиданно вмешался Керк. - Но я  считаю,  что  чумрита  на
планете Мэхаута быть не должно.
   И кто его за язык тянул? Не терпелось сказать  хоть  что-нибудь,  раз  уж
прилетел? Или седовласый пиррянский  вождь  действительно  считал  вопрос  о
распространении чумрита принципиальным?
   Лица у всех собравшихся вытянулись. Очевидно, заявление Керка  показалось
диким и неуместным до неприличия. Но Керка допустили на  слетняк  Огорода  и
его должны были выслушать.  Гроншик  задумался  на  секунду-другую  и  вдруг
заявил:
   - А пиррянин-то прав. Не  нужен  чумрит  Мэхауте.  Там  и  своего  дерьма
хватает.
   По кабинету прокатился шумок,  на  фоне  которого  отчетливо  прошелестел
благодарный шепот Риши Джаха:
   - Ой спасибо, братишки!
   - Барнардский лук тебе братишка, - проворчал длинный и лохматый.
   И тут раздался буквально стонущий голос Крумелура:
   - Д-да вы о ч-чем? - Фэдер едва мог совладать с непослушным языком. -  Вы
просто в маринаде сварились! За что?
   - Ни за что, Крум. Просто по справедливости. Да ты не кисни,  шпинат,  мы
тебе другую планету нароем. Гореть мне в плазме, если не так!
   - Правда?! - мигом оживился Крумелур.
   И они все стали шумно обсуждать варианты новых миров для  распространения
моналойской заразы.
   В какой-то момент Мета с ужасом осознала, что забыли не только про  Риши,
но и про заложников. Вот  сейчас  поделят  они  свои  планеты,  и  все  мило
разойдутся. А вопрос так и останется нерешенным.
   - Послушайте! - закричала она. - А что нам мешает прямо  сейчас  оторвать
голову этому Кровавому Джаху?
   В кабинете Гроншика мгновенно повисла мертвая, давящая тишина.  Достойный
получился вопрос.
   - А мешает нам то, дорогая моя хозяйка, что его  моченые  фрукты  тут  же
оторвут четыре головы четырем вашим соотечественникам.
   - Согласна, - враз поняла Мета. - Тогда пусть он освободит их, и  дело  с
концом.
   Собственно, освобождение друзей и было единственно важным для нее, а  про
оторванную голову - это так, для красного словца, чтобы внимание привлечь.
   Гроншик презрительно бросил Риши шарик мобильной  джамп-связи  и  коротко
распорядился:
   - Сигналь, баклажан!
   Что он там бормотал на своем хинди, мало кто понял, если не сказать,  что
вообще никто, но уже минуту-другую спустя в наушниках Меты и Керка  зазвучал
звонкий голос Лизы:
   - Мета, Керк, это мы! Слышите? Через сорок секунд стартуем.
   - Слышим. Рады за вас! Повторная связь через  десять  минут,  как  только
выйдете в кривопространство. Подтвердите прием.
   - Подтверждаем. Связь через десять минут.
   "Победа", - мелькнуло в голове у Меты. И на радостях захотелось пошутить.
Забыла, видно, в какой компании находится. С непривычки-то. Вот и брякнула:
   - Ну а теперь самое время оторвать голову этому баклажану.
   Но в мире овощей так не шутят. Ее же признали хозяйкой  надела,  то  есть
авторитетом как минимум второго ранга.
   Все замолчали, еще раз обдумывая предложение  звездной  подруги.  Гроншик
побарабанил пальцами по столу и, тяжко вздохнув, вопросил:
   - Ну что скажете, братишки-огурчики?
   Но Риши не стал дожидаться, какое решение  примут  огурчики,  а  равно  и
помидорчики вместе с морковкой.  Он  принял  свое.  Мгновенное,  страшное  и
единственно правильное в той ситуации. Как ему казалось.
   Взметнулась  вперед  и  вверх  черная  рука  мэхаутского  наркобарона,  и
вырвалось из пальцев плоское зубчатое колесико. Маленькая сверкающая  смерть
устремилась в сторону Меты по кривой, но идеально точной траектории.
   Даже у древних  японских  ниндзя  серикены  летали  очень  быстро.  А  уж
гравимагнитные серикены перемещаются в пространстве и того хлеще - почти  со
скоростью пули. Но именно, что почти.
   Реактивная пуля пиррянского пистолета сбила миниатюрную адскую машинку на
лету. А второе колесико осталась в руке у Риши, потому что в голове у него к
этому моменту уже разорвалась другая пуля, выпущенная Керком.  Ни  Мета,  ни
Керк никогда не  были  сторонниками  смертной  казни,  но  честный  поединок
устраивал их вполне. Этот поединок действительно мог считаться честным,  тем
более что Риши Джах применил довольно гнусное оружие. Гравимагнитный серикен
оказался  вибрационного  типа,  то  есть,  попадая  в  любую   часть   тела,
смертоносный снаряд не застревал в тканях, а быстро и эффективно кромсал  на
куски все, включая кости. Не зря его звали Кровавым, ох не зря!
   - Уберите, - распорядился Гроншик, махнув рукой в сторону трупа. - Сейчас
мои девушкиандроиды все здесь вымоют, а вас всех  я  приглашаю  в  гостиную.
Пропустим по стаканчику славного альдебаранского коктейля...
   "Не отвертеться, - обреченно подумала Мета. - Вместе прилетели - вместе и
улетать. Или, как там любит говорить Язон, в чужой... нет, не  помню.  Пусть
будет так: в чужой огород со своим салатом не ходят.  Разве  этим  мерзавцам
объяснишь, что не время пьянствовать, когда  спешишь  на  помощь  умирающему
другу?"
   Мета уже стояла в роскошной зале, вертя в пальцах длинный витой бокал,  и
вежливо обмакивала губы в действительно ароматный и вкусный коктейль,  когда
раздался сигнал вызова, а потом бодрая, довольная собою Лиза сообщила:
   - Мы в кривопространстве. Курс - на Моналои. Как поняли меня? Прием!

   ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

   Наутро Язон вдруг вспомнил  об  одном  несправедливо  позабытом  в  суете
последних дней человеке - об Олафе Вите. А именно он  мог  пролить  свет  на
некоторые принципиально важные моменты в  их  с  Арчи  исследованиях.  Олаф,
конечно, человек-загадка, и ухо с ним надо держать востро. Вот уж кто  умеет
подсобить и нашим и вашим! И всетаки он испытывал  определенную  симпатию  к
Язону - этот бывший штурман, бывший бандит, бывший фэдер, бывший  Троллькар,
бывший Великий Жрец... Впрочем, фэдером-то он был настоящим.  Олафа  приняли
обратно в  преступное  сообщество,  разрешили  жить  в  Томхете  и  свободно
перемещаться повсюду.
   Своего то ли спасителя, то ли товарища по несчастью Язон нашел теперь  не
где-нибудь, а прямо в приемной  старого  Ре  и  намеревался  непосредственно
оттуда выдернуть:
   - Слышь, друг, прилетай сейчас в наш  базовый  лагерь.  Очень  поговорить
надо.
   - Только вечером, - сказал Олаф.
   - Устраивает, - тут же согласился Язон.
   Мог ведь и вообще послать куда подальше. А так - либо шпионить  прилетит,
либо  действительно  помочь  сподобится.  Впрочем,  Язона   устраивали   оба
варианта. Ведь из вражеского агента информацию порою легче вытянуть, чем  из
услужливого дурака. Олаф, однако, дураком ни в каком смысле не был. Если  не
учитывать только, что  он  в  любой  момент  мог  напиться  до  невменяемого
состояния. Но и это не беда - явление временное.
   Арчи тоже рвался побеседовать с моналойским феноменом, но Язон решил, что
всему свое время, и первую такую встречу категорически намерен был  провести
тет-а-тет. Даже, чтобы не напрягать зря Олафа, на  свежем  воздухе.  Местная
шпиономания  со  времен  исторической  беседы  с  фермером  Уризбаем  хорошо
запомнилась Язону.
   Олаф прилетел минута в минуту,  свеженький,  не  пьяный,  ну  разве  один
стаканчик чирума пропустил для бодрости, не больше.  Они  с  Язоном  тут  же
отправились гулять вдоль выжженных вулканом и звездолетами полей  в  сторону
снежной шапки Гругугужу-фай и  жалких  остатков  зелени  внизу  на  склонах.
Погода  выдалась  отличная.  Вечер  стоял  не  жаркий,  почти  прохладный  и
совершенно безветренный. До наступления темноты оставалось еще часа два.
   - Курить будешь? - предложил Язон.
   - Давай, - согласился Олаф. - Тыщу лет не курил. Ух ты! Какая роскошь!
   В язоновском НЗ на этот раз хранилась тяжелая, как  артиллерийская  мина,
цилиндрическая пачка "Галактического вихря"  -  едва  ли  не  самых  дорогих
ароматизированных сигарет, выпускаемых на Луссуозо. На планете,  сам  воздух
которой  заставлял  всех  бредить  здоровьем  и  омоложением,  курение  было
запрещено в принципе. Ну  где  же  еще  могли  делать  лучшие  во  Вселенной
сигареты для самых богатых оригиналов?
   Закурили. Оценили божественный аромат и тонкие оттенки вкуса. Потом  Язон
спросил прямо, решив начать именно с этого:
   - Олаф, почему они взяли тебя назад? Ты же предал их идеалы, их принципы?
   Олаф остановился и посмотрел на Язона с сочувствием:
   - Чьи идеалы? Чьи принципы? Фэдеров?  Ты  бредишь,  Язон.  У  этих  людей
никогда не было ни идеалов, ни принципов.  Для  них  существуют  только  два
понятия: деньги и сила. У кого есть хотя бы что-то одно, тот в авторитете. А
уж если то и другое сразу - ну, тогда ты король Вселенной! Теперь смотри  на
меня. Деньги свои я давно растерял, зато обрел новую  силу  взамен  прежней.
Они это почувствовали, вот и приблизили к себе опять.
   - Хорошо, - кивнул Язон, -  первую  половину  ваших  отношений  я  понял.
Теперь второй вопрос. Тебе-то для чего нужны фэдеры? Ты ведь еще  много  лет
назад отказался быть работорговцем. Я правильно помню?
   - Помнишь правильно. Но не учитываешь, что тогда я был  молод  и  наивен.
Ужасно наивен. До смешного.
   - А теперь?
   - Теперь я отлично понимаю, что выхода нет. Не забывай об этом, Язон.  Мы
с тобой оба моналойцы, и тебе должно быть  легче  меня  понять.  Есть  такое
слово - чумринист. Его редко употребляют. Местные - все поголовно наркоманы,
им друг друга оскорблять незачем.  У  султанов  -  табу,  они  о  чумрите  и
чумринистах не говорят. Никто из лысых аборигенов не должен знать, что  есть
чернокожие и в то же время  не  наркоманы.  А  среди  султанов  такие  есть.
Эмир-шах, например, тоже не наркоман, сам понимаешь. Волосы он себе  другими
средствами вывел. Никаких чудес, есть такие препараты, от которых и  ресницы
падают. Ну вот, а среди фэдеров чумринистов больше нет. Один  я  и  остался,
другие умерли.
   Олаф помолчал, печально задумавшись.
   - Фэдеры теперь вообще наперечет. Понимаешь ситуацию? Поэтому  им  верные
люди нужны.
   - И это ты-то - верный человек? - изумился Язон.
   - Конечно, верный.  Мне  же  деваться  некуда.  Посуди  сам,  -  принялся
объяснять Олаф. - С планеты я улететь не могу. А на Моналои выбор невелик. С
фруктовиками горбатиться меня не  пошлют,  знают:  я  найду  способ  умереть
раньше, да еще кого-нибудь с собою прихвачу. Так что же мне, обратно в  леса
бежать? Чего я  там  не  видел?  Оголтелых  стридеров?  Чумовых  калхинбаев?
Помутившихся рассудком жрецов? Это  все  мы  уже  проходили.  Что  остается?
Куратором быть при султане? Тоска, жуткая тоска! В фермеры податься - совсем
смешно. Понимаешь, я был очень богатым и очень влиятельным человеком. Я  уже
не смогу жить по-другому. Тем более теперь, когда владею...
   - Ты все время не о том говоришь, Олаф. Мне так понравилось тогда, что ты
не захотел торговать людьми.  Лекарством,  пусть  и  страшным,  торговал,  а
людьми - отказался. Это красиво. А теперь ты меня разочаровываешь.
   Олаф снова остановился и резко повернулся к Язону.
   - Вот бы никогда не подумал, что у чумрита  есть  еще  и  такое  побочное
действие, - сказал он.
   - Какое? - не понял Язон.
   - Делать людей наивными до инфантилизма. Только дети, Язон, могут мечтать
о красивых идеях. Жизнь взрослых грубее и проще. На  кой  черт  я  отказался
торговать рабами, когда уже не первый год торговал  "белой  смертью",  а  до
этого грабил и  убивал?  На  кой  черт?  Неужели  ты  считаешь,  что  просто
приобщать людей к чумриту - лучше, чем гноить их на плантациях?  Все  едино.
Откажись я торговать  наркотиками,  рано  или  поздно  начал  бы  промышлять
детишками, запеченными в тесте. Когда-нибудь  все  равно  приходится  делать
что-то подобное. Выбираешь из двух зол меньшее, а оказывается, что  это  уже
какое-то третье, и притом самое жуткое. Иначе - никак.
   - Олаф, у меня большие сомнения,  кто  из  нас  повредился  рассудком  от
чумрита, - заметил Язон. - Что ты такое несешь? Разве нет  на  свете  людей,
которые никого не убивают, даже не воруют, вообще занимаются только  добрыми
делами и живут вполне прилично.
   - Последнее ты очень точно сказал, - поймал его на слове  Олаф.  -  Живут
вполне прилично. Таких людей много. Но мы-то с тобой  говорим  о  других.  О
таких, как я, например. Я привык иметь большую власть и  большие  деньги.  А
большие деньги, по-настоящему большие, - всегда в крови.
   - Ты абсолютно уверен в том, что говоришь? - переспросил Язон,  внутренне
содрогнувшись от глубины этого пессимизма.
   -  Абсолютно,  -  Олаф  вдруг  сделался  печален,  цинизм  его  заволокло
отчетливой грустью, и он добавил: - Особенно после того, как Энвиса убили.
   - Кого? - удивился Язон.
   Кто-то совсем недавно говорил ему, что Энвис - хороший  парень.  Кто  же?
Такая каша в голове - ничего упомнить невозможно!
   - А чему ты удивляешься? Я про Энвиса говорю, про упрямца нашего. Вот был
романтик так романтик! Тоже, вроде тебя, считал, что можно  огромные  деньги
благородными подвигами зарабатывать. Рассказать тебе его историю? Или  ты  и
так знаешь?
   Это была большая удача. Язон собирался поговорить с Олафом  Витом  именно
об Энвисе, потому что именно Энвис знал больше других о  секретах  кетчеров,
именно  ему  доверили  загадочные  хозяева  "Овна"  управление   звездолетом
"Девятнадцать шестьдесят один". Узнать как можно  больше  об  этом  человеке
было стратегической задачей Язона. Вот он  и  начал  издалека  -  с  лирики,
философии и морали. Заход удался. Олаф сам вырулил в нужном направлении.
   - Я ничего не знаю об Энвисе, - честно сказал Язон, - кроме того, что  он
сам рассказывал нам с тобою перед смертью. Там, на кетчерском звездолете.
   - Ну, тогда слушай.
   И Олаф Вит рассказал.
   Когда Энвис был маленький, звали его совсем  по-другому.  Простым  именем
Томас,  весьма  распространенным  на  планете  Сигтуна.   На   благополучной
преуспевающей Сигтуне Томас окончил школу, а затем Межзвездный университет в
одном из крупнейших центров галактической науки - в Ронтхобе.  Специальность
получил самую что ни на есть престижную - звездолетостроение  и  техническое
обслуживание тяжелых космических аппаратов. Но все это происходило строго по
рекомендации родителей - уважаемых инженеров на солидной  фирме.  А  мальчик
мечтал совсем о другом - о большом бизнесе.
   Томас Кронгирд вырос в обеспеченной семье, детство  его  было  светлым  и
радостным, но среди друзей попадались и такие, кто жил несравнимо лучше.  Не
из-за своих способностей, а просто благодаря  родителям.  В  юные  годы  это
казалось обидным, но  не  слишком.  А  вот  когда  Томас  стал  взрослеть  и
обнаружил, что его состоятельные друзья получают в наследство банки,  заводы
и целые финансовые империи, черная зависть заставила мечтать  о  собственном
бизнесе. И только о нем.
   Но он уже неумолимо двигался по  проторенной  старшими  дорожке.  О  том,
чтобы завести пусть маленький, но свой магазинчик,  родители  и  слышать  не
хотели. "Что за бред?! У тебя  голова  есть  на  плечах?  Ребенок  из  семьи
Кронгирдов не  может  заниматься  коммерцией.  Это  недостойно  самого  рода
Кронгирдов!" "То же мне род! - обиженно думал в ответ  Томас.  -  На  жалкий
межпланетный катер денег не хватает".
   В общем, университет он закончил легко, а вот психологически делалось ему
с каждым годом все тяжелее. На каком-то  этапе  серьезной  поддержкой  стала
любимая девушка. Лара верила в успех Томаса. Не  только  по  части  учебы  и
работы, разделяла она и все его нереальные бизнес-идеи, связанные теперь уже
не с магазинами продуктов или модной  одежды,  как  в  школьные  годы,  а  с
грандиозными космическими проектами и дальними экспедициями.
   Но за месяц до защиты диплома Лара погибла  в  автомобильной  катастрофе.
Томас пытался покончить с собой. Ему  не  дали.  На  этой  почве  с  матерью
случился  сердечный  приступ,  неожиданно  даже  для  врачей   закончившийся
летальным исходом. И отец то ли всерьез решил, что сын намеренно вогнал мать
в могилу, то ли поверил вдруг в злую силу, вселившуюся  в  Томаса.  Об  этом
стали поговаривать малограмотные соседи с их улицы. Так или  иначе,  старший
Кронгирд явно помутился рассудком и, уволившись с фирмы, нанялся на  тяжелую
работу сменного ремонтника в дальних рейсах. Смерть нашла его очень скоро. У
ближайшей звезды во время дурацкого столкновения с крупным метеоритом.
   Томас даже не  удивился,  узнав  об  этом.  Он  уже  ко  всему  относился
философски. Не удивился молодой Кронгирд и чуть  позже,  когда  в  случайной
пьяной драке застрелили его лучшего друга. Но  после  этого  все-таки  решил
внести в ситуацию ясность. Однако отправился не в полицию и не к врачам, а к
известному в Ронтхобе магу-шарлатану  Трунскабею.  То  есть  это  он  раньше
считал Трунскабея шарлатаном, а теперь только на него и надеялся.  Бородатый
маг со странной зеленой кожей (специально он, что ли, ее  красил?)  выслушал
юношу внимательно и задал всего один вопрос: "Чего ты хочешь в жизни?" -  "Я
хочу честным трудом заработать много денег,  больше  всех  во  Вселенной.  И
сделать  счастливым  человечество".  -  "И  ты  знаешь,  как?"  -   удивился
Трунскабей. "Знаю, - ответил Томас без тени сомнения. - Нужно объединить все
планеты, построить суперзвездолет и прорваться на нем в иную Вселенную.  Это
и будет всеобщее счастье".  Маг  оценил  его  концепцию  по  достоинству.  И
рекомендовал вот что. Дабы избежать действия черных сил, мешающих Томасу уже
сегодня, следует забыть свою профессию,  немедленно  переселиться  на  самую
дальнюю планету и там начать  все  с  нуля.  Тогда  его  близкие  перестанут
умирать, а грандиозный проект воплотится в жизнь сам собою.
   Томас послушал-послушал, призадумался и сделал все  наоборот.  Тем  более
что подвернулась интересная работа на  ведущей  космической  верфи  Сигтуны.
Очень скоро он стал  главным  инженером,  а  затем  и  соучредителем  нового
проекта.
   Но кое-что вокруг было, конечно, не совсем так. Утонула, купаясь в пруду,
еще одна его девушка. Без вести пропал в  межзвездном  пространстве  близкий
приятель со школьных лет. Умер от никому не ведомой болезни главный  партнер
по бизнесу. Три эпизода за пять лет в  принципе  укладывались  в  нормальную
статистику несчастных случаев. Если б не все предыдущее... Постепенно  Томас
привык не влюбляться и не заводить друзей. Это был  его  собственный  способ
достижения цели, отличный от подсказанного Трунскабеем.
   Томас окончательно перестал верить  пророчествам  мага,  когда  возглавил
проект  "Сегер".  Суперзвездолет  строили  сообща  семь   миров.   Это   был
уникальный,  первый  после  едва  ли  не   тысячелетнего   перерыва   проект
объединенного человечества,  нацеленный  на  исследование  других  Галактик.
Мечта сбывалась на глазах, и никто не мог ему помешать.
   Никто вокруг больше не умирал. У него  снова  появились  друзья.  И  даже
девушка. Дочка уранового магната, мультимиллионера. Нет, любви между ними не
получилось, но была спокойная уверенность, основанная на взаимном  согласии:
вот запустит Томас проект, и они поженятся.
   За три дня  до  предполагавшегося  старта  "Сегера"  разразился  скандал.
Средства, которые выделяла на  финансирование  проекта  Кассилия,  оказались
частично деньгами  преступного  мира.  Ищейки  Специального  Корпуса  трясли
теперь всех подряд: проектировщиков и пилотов со Скоглио, мелких  и  крупных
спонсоров с Кассилии и даже добровольных жертвователей с других планет, весь
основной состав сигтунского экипажа и бесконечную очередь дублеров из  самых
дальних уголков Галактики. Ясно было, что вылет теперь задержится минимум на
месяц.
   Это была катастрофа.
   Вот тогда старый штурман  Ре,  этакий  космический  волк  со  Скоглио,  и
предложил Томасу авантюру: не дожидаясь решения объединенного  правительства
семи планет и без согласования с Лигой Миров, стартовать в точно  намеченные
сроки. Политики, функционеры, бюрократы - что они понимали в настоящей науке
и звездной романтике? Галактики, они ведь движутся относительно  друг  друга
точно так же, как и все остальные небесные тела. Если вылететь позже,  можно
повсюду опоздать и тем самым сорвать грандиознейший  эксперимент  в  истории
человечества. Томас понимал это лучше, чем кто-нибудь.  В  итоге  старик  Ре
уболтал его.
   Да, они вступят в серьезный  конфликт  с  властями,  по  существу  угонят
новейший звездолет. И сделают  это  ограниченным  составом  команды  -  ведь
нельзя же посвящать всех в этакое щекотливое дело. Но Томас верил,  что  его
лучшие специалисты справятся с любыми проблемами. Ну а когда они вернутся...
Что ж, победителей не судят.
   Томас был так увлечен самой идеей улететь в срок, что даже не вник, каким
именно образом Ре планирует усыпить  бдительность  сотрудников  Специального
Корпуса, днем и ночью карауливших "Сегер". Он понял это намного позже.
   В общем, день и час настал. Они  стартовали.  Сорок  человек  вместо  ста
сорока. Как только выскочили в кривопространство и пути назад уже не  стало,
сразу выяснилось много интересных  подробностей.  Например,  оказалось,  что
команда подчиняется не Томасу и не капитану Зоннеру, а почемуто штурману Ре,
его ближайшему другу Паоло Фермо со Скоглио и еще, что  уж  совсем  странно,
врачу  экспедиции  Свампу.  А  самым  главным  начальником  сделался   вдруг
руководитель службы внутренней  безопасности  некто  Крумелур.  Затем  Томас
попытался выяснить, насколько взятый курс соответствует ранее намеченному, и
понял, что  корабль  летит  в  режиме  случайного  поиска  с  предполагаемым
ступенчатым выходом из джамп-режима, иными словами, отрывается от  "хвоста".
О чужих Галактиках и иной Вселенной никто и  речи  не  заводил.  А  изменить
программу,  жестко  заданную   компьютеру,   оказалось   уже   принципиально
невозможным.
   Тут-то  весь   ужас   произошедшего   и   обрушился   на   него,   словно
двадцатикратная перегрузка.
   Сбывалось-таки предсказание мага Трунскабея.  Его  обманули.  И  обманули
самым жестоким образом.
   Черные деньги с Кассилии были запущены в дело  не  случайно.  А  крестным
отцом межпланетной мафии оказался скромный штурман со Скоглио, старый добрый
Ре. Конкретных планов вся эта банда пока еще не имела. Ступенчатый выход  из
кривопространства  в  режиме  случайного  поиска  -  дело  не  быстрое.  Для
выяснения отношений и определения дальних целей у команды из сорока  человек
было, как минимум, недели две. Началось все, конечно,  с  перестрелок.  Двое
раненых, трое убитых. Потом стало  поспокойнее.  Особенно  после  того,  как
зарезали выявленного почти случайно агента Специального Корпуса, пытавшегося
выходить на связь со всеми планетами подряд.
   Томас ерепенился дольше других, и один из старейших наркобаронов  Сигтуны
прямо пригрозил убить его. После чего почти тут  же  умер  сам  без  видимых
причин. Такая же участь  постигла  еще  двоих,  пытавшихся  свести  счеты  с
Томасом. Слухи о невеселой судьбе Кронгирда давно бродили по  всей  полярной
зоне Галактики. Бандиты насторожились.  Даже  напряглись.  Суеверия  во  все
времена были свойственны преступному  миру.  И  тогда  Томас  произнес  свой
историческую фразу: "Я вас всех убью,  всех  до  единого,  ради  того,  чтоб
осчастливить человечество".
   Вот тогда его и прозвали Энвисом - за это неистовое стремление к безумной
цели.
   А представители  человечества,  которых  Томасу  Кронгирду  и  его  новым
друзьям довелось повстречать на  Моналои,  явно  не  заслуживали  не  только
счастья, но и мало-мальски цивилизованного образа жизни.  Убогие  наркоманы,
живущие от дозы до дозы и радующиеся этому каждый день, как нормальные  люди
радуются солнцу, дождю и весенней листве на деревьях, повергли Томаса,  нет,
теперь уже Энвиса, в глубочайшую тоску. На Моналои  он  перестал  мечтать  о
других Галактиках и другой Вселенной. Зачем это все? Люди  останутся  людьми
где угодно и когда угодно. Абсолютно неисправимый вид животного. А  тут  еще
начался  повальный  переход  бандитов  в  наркоманы.   И   сразу   несколько
трагических смертей подряд...
   - Ну, дальнейшая история уже хорошо тебе известна, - подытожил Олаф.
   Было это не совсем так, и Язон только размышлял, о чем бы спросить прежде
всего.
   - Ну, ладно. Так люди рядом с Энвисом действительно умирали по непонятным
причинам, или?.. - Таким получился первый вопрос.
   - Я не могу сказать с уверенностью, а вот Свамп, например,  считает,  что
Энвис,  безусловно,  был  колдуном.  Однако  Свамп  последнее  время  сильно
подвинулся от науки в сторону мистики. Правда,  и  предельно  трезвомыслящий
Крумелур всю жизнь побаивался Энвиса. Не знаю... Факт  остается  фактом.  От
первоначального состава команды - сорока человек, - как  я  уже  говорил,  в
живых осталось сегодня лишь восемь. С одной стороны, это  может  говорить  о
многом, а с другой... У нас ведь и работа такая. Как понакупили звездолетов,
натуральным пиратством занялись.
   - Но погоди, - не унимался Язон. - Слишком много неясностей.  Ведь  Энвис
действительно попал к кетчерам. Неужели представители высшей расы не  сумели
разобраться в его странностях?
   - Они-то наверняка сумели, - вздохнул Олаф. -  Да  кто  же  нам  об  этом
расскажет? Про кетчеров вообще разговор особый.
   - Ты что-то знаешь о них? - осторожно поинтересовался Язон.
   - Очень мало. Намного меньше, чем хотелось  бы,  и  в  основном  со  слов
Энвиса.
   Язон почувствовал  какую-то  глубоко  запрятанную  неискренность  в  этих
словах, но не стал допытываться, а просто спросил:
   - Ну и как же Энвиса угораздило попасть к кетчерам?
   - А очень просто. У нас  было  правило.  На  "Сегере"  никуда  не  летать
поодиночке. "Сегер" - корабль общий и только для общих  целей  предназначен.
Но об общих целях чем  дальше,  тем  труднее  было  договариваться,  и  все,
конечно, мотались в разные части Галактики - кто на чем.  Фалых  с  командой
головорезов на  огромных  крейсерах  и  линкорах.  Олидиг  -  на  гигантских
грузовиках, с забитыми доверху товаром не только трюмами, но и каютами -  от
жадности. Крумелур - на  самых  быстрых  в  мире  "невидимках"  -  по  своим
дипломатическим  делам.  Свамп  (иногда)  -  на   хитрых   исследовательских
кораблях, разработанных еще Фермо на Скоглио и  усовершенствованных  тем  же
Энвисом. А сам Энвис как раз  никуда  и  не  летал.  Все  выжидал  какого-то
момента. Пока однажды, никого не предупредив, точнее даже наоборот -  усыпив
общую бдительность, не исчез вместе с "Сегером".
   Все были  уверены,  что  он  решил  наконец-то  осуществить  свою  мечту.
Сжалился над нами - убивать не стал, да и упилил в другую  Вселенную.  Если,
конечно, "Сегер" был реальноспособен прорваться  туда  с  одним-единственным
человеком на борту. В любом случае, никто не ждал возвращения этого  чудака.
Многие даже радовались. Флот у  нас  был  уже  большой,  прожили  бы  и  без
"Сегера". Не столько ведь это было рабочее судно, сколько некий талисман. Да
ну и Бог с ним - не маленькие уже, в сказки-то верить.
   Но Энвис неожиданно вернулся.
   Не так уж много и времени прошло. Впрочем, кто его знает,  сколько  нужно
времени для путешествия в другую Вселенную? Может, вообще нисколько?  Может,
еще и тебе в придачу времени дадут, в смысле того, что  в  прошлое  забросят
после этого? Энвис ничего не рассказал  нам:  где  был,  что  видел,  с  кем
познакомился. И раньше-то слыл  чудаком,  а  тут  и  вовсе  стал  замкнутым,
нелюдимым. Спасибо, хоть не отказывался теперь гонять грузовики к  ближайшим
звездным системам. В этих походах и  выяснилось,  что  он  готов  не  только
водить корабли и торговать. Энвис  сделался  вдруг  необыкновенно  жестоким.
Охотно участвовал в  прополках,  самолично  расстреливал  непокорных,  пытал
обманщиков, вышибая из них правду о спрятанных деньгах. Авторитет его в мире
овощей стремительно рос, тем более что злобе Энвиса традиционно  приписывали
мистическое значение.
   А еще существовало у нас правило: когда  все  фэдеры  вдруг  одновременно
решали разлететься по делам, одногообязательно оставляли. Энвису  далеко  не
сразу доверили роль дежурного - побаивались. И не напрасно.
   Кажется, это была третья по счету вахта Энвиса после его  возвращения  на
Моналои неизвестно откуда. И оставили-то его меньше чем на сутки,  часов  на
двадцать,  но  вполне  хватило,  мало  никому  не   показалось...   Случился
страшнейший ураган - машины покорежило, деревья повырывало с  корнем,  людей
покосило...  Энвис  руководил,  конечно,   спасателями,   отдавал   какие-то
распоряжения, но все это вяло, равнодушно, засыпая на ходу. Ребята  потом  в
записи посмотрели, как он себя вел, и прямо  спросили  -  у  нас  же  ребята
простые все, как ядерный реактор:
   "Ты сам устроил этот ураган?"
   Энвис ничего не ответил. Просто собрался быстро  и  улетел.  Нет,  не  на
"Сегере".  На  простеньком  катере  со  скромным  движком  и  совсем   хилым
вооружением. Вот после этого его уж точно никто назад не ждал.  Но  бедолага
опять вернулся. Да еще на диковинном звездолете в форме  улитки,  все  трюмы
которого были  забиты  невольниками  с  разных  планет.  Посадил  корабль  в
Томхете, загнал  в  свободный  ремонтный  ангар,  рабов  отгрузил  по  описи
Олидигу, который в то  время  заведовал  рабочей  силой,  а  потом  вышел  и
объявил: "Вот это будет только мой звездолет, братишки! Вам  он  никогда  не
достанется. "Сегером" теперь  можете  подавиться.  А  я  очень  скоро  стану
непобедим. Не будет мне равных во Вселенной. Дайте только срок".
   Олаф замолчал, вспоминая что-то и давая понять,  что  добрался  до  очень
важного момента в истории Энвиса. Потом счел нужным пояснить:
   - Я тогда уже ушел из фэдеров. Я же не занимался работорговлей, и все это
узнал, уже сидя в лесу. Ну а ребята реагировали по-разному.
   То, что братишка Энвис окончательно с ума сошел, все сразу поняли, а  вот
сам звездолет-улитка заинтриговал  многих.  Неужели  и  вправду  кетчерский?
Откуда такой? Давить на Энвиса лишними вопросами  было  бесполезно.  Если  и
расскажет  -  так  добровольно.  Но  некоторые  понять  этого   не   хотели,
задергались,  засуетились.  Многие  пробовали  в   "улитку"   самостоятельно
пробраться. И кое-кому - Свампу, например, или Крумелуру - даже удалось,  но
что с того! Звездолет оказался абсолютно неуправляем и по-настоящему страшен
в своей непознаваемости. Невозмутимый,  ко  всему  привычный  Свамп  испытал
сильнейший шок. Недели две работать не мог, ходил как помешанный, пил  виски
в неумеренных количествах и периодически начинал что-то бормотать на  никому
не известных языках. Крумелур  отреагировал,  говорят,  спокойнее,  но  всем
остальным соваться внутрь диковины запретил. А на непослушных  кидался,  как
дикий зверь. Потом у них у обоих эти загибы прошли.
   У Энвиса только ничего не прошло - понятное дело. Он с  детства  чокнутым
был. Вот и теперь изучал потихоньку свой звездолет и - можно ли  себе  такое
представить?! - готовился к осуществлению давней  мечты.  Жутко  упрямый  он
был, цели своей главной ни разу в жизни не  менял.  Только  путь  уж  больно
извилистый выбрал.
   Однажды Энвис сам прилетел ко мне в Окаянные Джунгли. Чего хотел - так  и
осталось неясным, но на откровенную беседу я его  раскрутил.  Что  там  было
правдой, а что враньем, Бог ему судья, но, по словам Энвиса,  дело  обстояло
следующим образом...
   С этого момента, как  понял  Язон,  начиналась  вторая  серия  в  истории
Энвиса. Олаф излагал ее удивительно бестолково,  со  множеством  повторов  и
лишних слов, но перебивать его явно не стоило.
   - ...Еще во время того первого побега  Энвиса  на  "Сегере"  он  попал  к
кетчерам. Не случайно. Те давно охотились за ним. Нет, не  за  "Сегером",  а
именно за Энвисом. Они еще за Томасом  Кронгирдом  гонялись,  да  не  сумели
поймать. А вот теперь удалось. Похоже, Энвис требовался им  абсолютно  один,
то есть настолько один, чтобы не было вокруг свидетелей в радиусе нескольких
парсеков. И вот наконец такая возможность представилась.
   Кетчеры собирали на облюбованной ими планете  Жюванс  все  феномены,  все
уникальные явления обитаемой Вселенной. Зачем? Они не удосужились объяснить,
но Энвис был им нужен. Вот, например,  его  удивительный  звездолет  "Сегер"
феноменом не сочли, а самого парня убедительно  просили  остаться.  Энвис  в
принципе не возражал, но объяснил, что должен  вернуть  "Сегер"  друзьям  на
Моналои. Что за совесть такая проснулась вдруг в этом человеке? Да и совесть
ли? Может, коварные  замыслы  уже  тогда  вынашивал?  Ведь  нельзя  же  было
сказать, что он вторично  угнал  "Сегер".  Звездолет  по  праву  принадлежал
именно ему, да и мы все ни в каком смысле друзьями Энвису не были.  Или  уже
были? После стольких-то совместных дел и делишек, совместно загубленных  душ
и целых морей пролитой крови... Мальчик, мечтавший о богатстве и счастье для
всего человечества. Бандит,  наводивший  ужас  на  целые  звездные  системы.
Феномен, заинтересовавший самих кетчеров. Вот как выстраивалась его  судьба.
И он понял, что просто обязан вернуться на Моналои.  Но  там  его  никто  не
ждал. Даже самые ужасные люди во Вселенной отвернулись от Энвиса и не хотели
иметь с ним ничего общего. Ждали же его только кетчеры. А кетчеры - не люди.
Ну, не совсем люди. Он это чувствовал.
   Так судьба преподнесла Энвису  еще  один  болезненный  урок.  И  наверно,
прямой реакцией на эту боль стал ураган, пронесшийся надо всею планетой - от
смотровых вышек на плантациях Караэли до осветительных мачт и ажурных  стоек
джамп-локаторов в Томхете, - все было повалено и порушено.  Потом  он  снова
улетел на Жюванс. И это самая  темная  страница  в  жизни  Энвиса.  О  своей
последней встрече с кетчерами он рассказывал уже совсем  невнятно.  Говорит,
учился у них, сам учил их, говорит, породнились они. В общем, решили кетчеры
в итоге доверить ему свою древнюю святыню - давно не работающий звездолет  в
форме улитки, обладавший, согласно легенде, уникальными свойствами. А  Энвис
взял да и оживил им эту святыню одним  своим  появлением  внутри  улитки.  И
назвал корабль гордым именем "Оррэд"...
   Олаф вдруг замолчал и пробормотал себе под нос:
   - Какая странная штука - память! Ведь я же  ничего  этого  не  помнил,  а
теперь...
   Язон не знал, верить ему или считать это особой хитростью. А Олаф меж тем
продолжил рассказ:
   - В общем, Энвис нас с тобой не обманывал,  когда  говорил,  что  кетчеры
подарили ему  звездолет.  Они  просто  не  могли  не  подарить.  Ведь  Энвис
оказался... даже не знаю кем. Может, одним  из  них.  Может,  человеком  еще
более древней расы, чем кетчеры,  а  может,  просто  тем  самым  "ключиком",
который давно был "выпущен" в комплекте с "улиткой"  и  вот  теперь  найден.
Энвис и сам не сумел  бы  ответить  на  столь  сложный  вопрос.  Но,  обретя
"Оррэд", он вновь - в который уж раз! - сделался другим.
   Оставаться у кетчеров он теперь не хотел. Да и они больше не смели мешать
ему. Казалось бы, вот момент, когда можно узнать все  о  загадочной  древней
расе, воспользоваться их знаниями и махнутьтаки в иную Вселенную. Но  Энвису
вдруг стало неинтересно даже это. Какое ему дело до каких-то там кетчеров  и
чужих  Галактик?  Осуществление  мечты  сделалось  реальным.  Этого   вполне
достаточно. Он уже без пяти минут хозяин Вселенной. И, прислушиваясь  только
к собственной интуиции, Энвис решил возвращаться на Моналои.
   Впрочем, для начала ему вдруг показалось  необходимым  изучить  коллекцию
феноменов, собранную  кетчерами.  Этим  он  и  занялся,  не  пожалев  месяца
времени. А когда пришло время  улетать,  оказалось,  что  в  его  звездолете
содержат некоего узника. Энвис не на шутку рассердился, но не на кетчеров, а
именно на самого узника. Вот такая у него теперь была логика.
   А потом что-то еще раз щелкнуло в голове Энвиса. Он внезапно подумал: "Э,
да я еще не все попробовал в своей жизни!" Так уж вышло, что,  будучи  одним
из фэдеров, он ни разу не доставлял на Моналои  невольников.  А  ведь  какое
интересное дело! Пусть этот узник станет его первым рабом. А  по  дороге  он
соберет еще - столько, сколько вместят винтообразные трюмы  "Оррэда".  Трюмы
вместили не слишком много, но достаточно. Энвис даже заслужил  благодарность
от друзей. И несмотря на то, что продолжал держаться  особняком  и  безбожно
хвастался  своим  новым  звездолетом,  фэдеры,  кажется,  впервые  перестали
бояться его. Парадокс, не правда ли?  Ведь  Энвис,  именно  став  владельцем
"Оррэда", вышел на финишную прямую в достижении своей цели. Фэдеры были  для
него теперь даже не  врагами,  а  так,  просто  мусором,  который  следовало
смахнуть тряпкой, перед тем как накрыть стол в ожидании дорогих гостей.
   Каких именно гостей ждал Энвис,  мы  никогда,  должно  быть,  не  узнаем,
потому что все карты этому человеку спутал ты, Язон. Именно  твое  появление
на планете произвело еще одно  колоссальное  и,  как  выяснилось,  последнее
изменение в голове Томаса Кронгирда. Да, наверно, он вновь стал  Томасом.  В
том смысле, что весь  его  опыт,  весь  интеллект  и  вся  хитрость  куда-то
улетучились. Он не сумел  использовать  знания,  полученные  у  кетчеров,  и
вообще  вел  себя  крайне  глупо.  Он  фактически  потерял  разум,   память,
осторожность -  все!  Только  и  осталось  -  его  извечное  упрямство,  его
уникальная способность управлять чужим звездолетом да его безумная  мечта  -
передавить всех злодеев и заняться наконец добрыми делами, дабы осчастливить
человечество и тем самым искупить свои грехи. Но когда очень усердно  давишь
злодеев, в итоге приходится давить и самого  себя.  В  общем,  финал  хорошо
известен.
   - Да, - согласился Язон, - но одного я понять не могу:  как  же  Крумелур
пробрался на этот суперкорабль и убил Энвиса?
   - Абсолютно никаких чудес, - объяснил Олаф. - Сам он туда и  не  совался,
когда  освобождал  нас  с  тобою.  Просто   давно   еще   напичкал   "Оррэд"
всевозможными смертельными ловушками. На всякий случай. Как  только  они  со
Свампом расчухали метод проникновения внутрь,  так  Крумелур  и  заминировал
внутри звездолета все, что только можно. Потому, надо думать,  и  не  пускал
туда никого. Да, "Оррэд", конечно, корабль непростой,  но  сделан-то  он  из
вполне понятных материалов. И, естественно, щелей, пазов и  карманов  в  нем
оказалось достаточно. Свамп, наверно, не рискнул бы пойти на  такой  шаг,  а
Крумелур - человек чуждый каких бы то ни было иррациональных  и  мистических
страхов. Образцовая трезвость мысли. Вот она и  одержала  победу.  А  почему
корпус звездолета  не  экранировал  дистанционных  сигналов,  подаваемых  на
управляемые бомбы, - ну, это  ты  у  кетчеров  спроси!  Подобных  интересных
вопросов много можно придумать. Ведь после гибели Энвиса "Оррэд" без всякого
управления с чьей-либо стороны плавно опустился  на  землю,  открыл  люки  и
выпустил нас с тобой. И мы, как  рассказывает  Крумелур,  держась  за  руки,
вышли, будто две сомнамбулы. Такими он и погрузил нас на свой личный  катер.
Но только после того, как убедился: Энвис мертв.
   Вот так, брат. А ты еще удивляешься, почему я то помню свое  прошлое,  то
не помню, то одно тебе говорю, то другое...
   - Да ничему я уже давно не удивляюсь, - вздохнул Язон. -  Просто  в  мире
абсурда жить не хочется. Вот и докапываюсь до всего, докапываюсь...
   - Надеюсь, помог тебе? - спросил Олаф.
   - Да, - кивнул Язон с искренней благодарностью и подытожил: -  Любопытная
история. Хотя и стара как мир. Те, кто мечтал осчастливить все человечество,
спокон веку приносили в мир неисчислимые бедствия. Но мы с тобой  сейчас  не
об этом должны думать. Видишь ли, история Энвиса многое  проясняет  в  общей
картине, но не все.
   Язону действительно не хватало какой-то важной  детали,  чтобы  составить
для себя непротиворечивую картину покорения Моналои и развития  наркобизнеса
на ней. Про монстров и Солвица разговор особый - там вообще темный лес.  Тут
бы хоть с первой серией загадок разобраться! И он предложил:
   - Давай вернемся к началу, Олаф.
   - К какому началу? - не понял тот.
   - К  началу  нашего  разговора.  Чем  больше  тебя  слушаю,  тем  сильнее
чувствую: не настоящий ты бандит. Среди фэдеров  как-то  случайно  оказался.
Еще случайнее, чем Энвис. Так на черта же они  тебе  нужны  сегодня?  Вот  к
какому началу я хотел вернуться. Давай, брат, рассказывай честно, не пытайся
врать, что по-прежнему ничего не помнишь. Чувствую, мясом питакки  откормили
тебя в Томхете хорошо.
   - Дотошный ты человек, Язон, - улыбнулся Олаф.  -  Ну,  так  уж  и  быть.
Расскажу, только коротко. Во рту уже пересохло. Да и стемнеет  скоро.  Пошли
назад.
   - Пошли, - согласился Язон. - А  во  рту  пересохло,  так  давай  выпьем.
Теперь уж можно. Все главное обсудили.
   Повторного предложения не потребовалось.
   Олаф тут же извлек из-за пазухи фляжку  с  чорумовкой,  и  даже  складные
стаканчики у него в кармане нашлись.
   - За нашу победу! - провозгласил Олаф.
   - Над кем? - поинтересовался Язон.
   - Над всеми, - хитро ответил Олаф.  -  Ты  давай  слушай  меня,  пока  не
поздно. А то приму еще стакан-другой, и не то чтобы забуду все, а просто мне
наплевать станет и на фэдеров, и на кетчеров, и на тебя.
   - Слушаю! - Язон остановился и дурашливо вытянулся  по  стойке  "смирно",
как это принято было, Например, у офицеров космического флота Лиги.
   - Помнишь, у Томаса Кронгирда друг детства без вести пропал? Так вот  это
я и был. Маленькая межпланетная барка взорвалась на подлете  к  необитаемому
астероиду. Я в ней один сидел, потому и обломки искать  не  стали.  Что  там
искать? Вспышку автоматические приборы зафиксировали. Ну а  в  космосе  как?
Если  тело  не  обнаружено,  формально  человек  считается  не  погибшим,  а
пропавшим без вести. Правильно? Я-то, конечно, должен был  погибнуть.  Но  в
последний момент перед взрывом фронтальный  экран,  на  который  я  смотрел,
превратился вдруг в большую черную кляксу. И меня неудержимо потянуло  туда.
Я еще  успел  услыхать  грохот  взрыва,  но  гиперпространственный  переход,
возникший неведомо откуда, спас мою жизнь.
   - Рвавнавр, - прошептал Язон.
   - Да, позднее я узнал, что эта штука называется именно так... Э! А  ты-то
откуда?..
   - Ну уж нет, - твердо  возразил  Язон.  -  Извини.  Так  мы  с  тобой  не
договаривались. Мои откровения в следующий раз. Так и куда же тебя  вынесло?
На Моналои?
   - Не сразу, - сказал Олаф. - Сначала я  попал  на  некую  планету  весьма
среднего уровня развития. И там якобы в качестве изгоев  жили  представители
одной древнейшей расы. По-моему, это  и  были  кетчеры.  Называли  они  себя
по-другому, но ведь кетчеры, если верить Энвису, на самом  деле  никак  себя
не, называют. Им даже имен  не  полагается.  Ну  так  вот.  Возвращаться  на
Сигтуну я не хотел. Энвиса боялся, и вообще: умер,  значит,  умер.  В  новом
месте следует начинать новую жизнь. Ничто особо не связывало меня  с  родной
планетой. Вот эти мудрецы и отправили меня через рвавнавр на Моналои...
   - Стоп!  Как  ты  их  назвал?  Мудрецы?  А  планета  носила  длинное  имя
Поргорсторсаанд?
   - Да! - не сталскрывать Олаф и с искренним удивлением спросил;  -  Откуда
ты знаешь?
   - Не скажу, - улыбнулся Язон. - Давай сначала еще выпьем.  Только  теперь
из моей фляжки. У меня состав особенный. Оцени.
   Выпить они успели. А вот беседу пришлось прервать,  потому  что  в  почти
стемневшем  небе  неожиданно   загорелась   новая   голубая   звездочка   и,
стремительно  увеличиваясь  в  размерах,  оказалась  фэдерским   космическим
катером. Тем самым, который несколько дней назад Язон провожал  из  Томхета.
Резко снижаясь, катер дымился и кое-где еще полыхал.
   - Они что, с ума посходили? - заворчал Язон.
   Потом вытащил из кармана передатчик, заранее настроенный на  персональную
волну Меты, включил и заорал в микрофон:
   - Эй, кто там у вас устраивает выходы из джамп-режима в  атмосферу?  Жить
надоело?
   -  Это  я  теперь  так  умею!  -  хвастливо   отозвался   веселый   голос
новоиспеченной хозяйки надела. - Правда, красиво?

   ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

   Освобожденная из плена "Ласточка" прилетела на  каких-нибудьдесять  минут
позже фэдерского корабля, который так лихо пригнала назад  Мета,  окрыленная
радомским успехом. О появлении супербота-невидимки в небе  Моналои  сообщила
сама Лиза, выйдя да связь уже в обычном радиодиапазоне.
   Итак, пиррянская команда торжественно  воссоединилась,  и  ночка  обещала
пройти бурно. Спать уже никто не собирался. Все поздравляли друг  друга,  не
смолкали бесконечные разговоры: вопросы, ответы,  возгласы  удивления,  шум,
гам, смех. Кто-то из молодых даже начал восторженно палить в воздух - этакий
салют победы. Чуть не побежали за шампанским. После Джемейки  флибустьерский
обычай встречать праздники обязательно с игристым вином  получил  достаточно
широкое распространение среди пиррян.  Не  признающие  в  принципе  никакого
опьянения, вообще никакого одурманивания,  они  полюбили  вкусное  и  легкое
шампанское как безалкогольный напиток и  особенно  радовались,  будто  дети,
мелодичному звону  сталкивающихся  хрустальных  бокалов  и  веселым  шипящим
пузырькам.
   На этот раз повод для праздника казался  весьма  достойным.  Словом,  еще
немного, и начался бы пир горой. Но тут как раз  Лиза  завершила  посадочный
маневр, внешняя крышка люка откинулась,  образуя  трап,  и  по  нему  первой
сбежала не многим знакомая, но долгожданная  Виена.  Вот  тут  все  сразу  и
вспомнили, что удачи удачами, а ведь до настоящей победы еще ох как  далеко!
И вообще, даже сама жизнь Миди пока еще оставалась под вопросом.
   Виена ни на минуту об этом не забывала и сразу от супербота  помчалась  в
медицинский отсек "Арго", на ходу уточняя детали. Пирряне расступались перед
слепой девушкой, не переставая про себя  удивляться,  как  это  она,  ничего
вокруг не видя, ухитряется так быстро ходить. Виена почти бежала  в  сторону
линкора "Арго" с уверенностью человека не просто зрячего, но и бывавшего уже
в этих местах. Чудес тут не было никаких - просто она  ощущала  без  ошибки,
где именно лежит Миди. Лиза едва успевала следом, но перед  самым  входом  в
корабль все-таки обогнала Виену и взяла ее за руку - по внутренним переходам
и лифтам огромного линкора наугад не побегаешь, никакие суперспособности  не
выручат.
   В медицинском отсеке,  возле  специально  оборудованной  постели  посреди
просторной хирургической палаты Виену уже ждали Тека и Бруччо.
   Больше никого к больной не допустили. Внимательно выслушав все  выводы  и
рекомендации врачей,  Виена  и  этих  двоих  попросила  удалиться.  Войдя  в
телепатический контакт с пострадавшей, она едва различала оттенки конкретных
чувств и мыслей в искромсанном в клочья  и  варварски  перемешанном  биополе
несчастной Миди. Выуживать из сплошной каши отдельные кусочки и  складывать,
склеивать, сшивать их вновь в единое целое было мучительно  трудно.  Близкие
посторонние  шумы,  а  тем  более  направленные  прямо  на  Виену  тревожные
ментальные импульсы отчаянно мешали ей.
   Что и говорить, задачу такой категории сложности совсем  еще  юная  Виена
решала впервые в жизни. Возможно, подобная задача вообще возникла впервые  в
истории человечества.  Во  всяком  случае,  пирряне  прецедентов  не  знали,
моналойцы - тоже, и никто ничего посоветовать не мог. Но  и  ошибиться  было
нельзя.
   Когда с диагнозом более или менее стало ясно,
   Виена попросила теперь уже всех пиррян покинуть не  только  отсек,  но  и
корабль.
   - А еще бы лучше, - сказала  она,  -  накрыть  линкор  сверху  чем-нибудь
изолирующим от псиэнергии.
   -  Нет  проблем,  накроем,  -  ответила  Мета.  -  Абсолютной  защиты  от
пси-лучей, сама  понимаешь,  не  существует,  но  я  поставлю  самый  мощный
многослойный экран, какой только есть у нас в арсенале.
   - Извините, если это все окажется не нужным, - робко проговорила Виена.
   - В каком смысле? - не понял Язон. Уж не  имела  ли  она  в  виду  полную
неизлечимость Миди?
   - Да я и сама еще не  знаю,  в  каком,  -  по-детски  трогательно  пожала
плечами Виена. - Я буду делать все, что могу, все, что от меня зависит.  Вот
и хочу, чтобы мне как можно меньше мешали. Ну, я пойду?
   Потом, уже сделав пару шагов, она обернулась и добавила:
   - Только, пожалуйста, не стойте здесь, около  входного  люка.  Это  может
затянуться надолго.
   И она ушла внутрь опустевшего линкора,  в  огромном  металлическом  чреве
которого сиротливо лежала сейчас одна лишь Миди.
   "Миди, - думал Язон. - Если быть цинично пунктуальным, то это и  не  Миди
даже, а только то, что от нее осталось".
   Виена не выходила на связь, пока работала, и подала сигнал с просьбой  об
отключении силового поля лишь через  четыре  без  малого  часа.  Но  многие,
несмотря на ее просьбу, так и оставались сидеть  возле  "Арго".  А  что  еще
делать ночью? Работать? Бред. Спать? Совестно как-то.
   Арчи - тот вообще готов был сидеть на траве перед защитным экраном никуда
не отходя и сколь угодно долго. Почему-то он считал, что именно  его  помощь
может понадобиться Миди в любой момент. Но секунды капали, сливаясь в минуты
и часы, а ничего не менялось. Никто на свете, кроме  Виены,  не  мог  помочь
Миди в этой ситуации.
   Виена появилась в проеме люка, странно качнулась, ухватившись за  стенку,
а потом спрыгнула на землю и медленно вошла в  освещенный  круг  под  мощным
высоким  фонарем,  ориентируясь,   очевидно,   по   изменению   температуры.
Опустилась на колени,  осторожно  потрогала  чахлые  моналойские  кустики  и
пыльную траву, вытоптанную пиррянами, и  наконец  тихо  проговорила,  словно
беседуя сама с собой:
   - Вся эта планета стонет и молит о помощи!
   И как они могут здесь жить? Не понимаю.
   Потом помолчала и добавила, уже явно обращаясь к собравшимся вокруг:
   - Я устала. Мне надо отдохнуть. Как минимум до утра. Еще три  или  четыре
сеанса, и я передам Миди врачам.
   Виена говорила по-прежнему  тихо  и  с  большими  паузами.  Каждое  слово
давалось ей с трудом. Но уж очень хотелось объяснить все в деталях.
   - Я уже восстановила самые первые, глубинные слои памяти  Миди.  Ну,  те,
что управляют рефлексами и вообще жизнедеятельностью организма. Вы извините,
я, наверно, глупости говорю, я не училась на врача. Терминов не знаю.  Но  у
меня получается! Правда. Так что...  все  будет  нормально,  друзья!  Все...
будет... хорошо.
   Она уже почти шептала, буквально засыпая на глазах у всех.
   Пирряне поняли, что у Виены действительно получается. Теперь  можно  было
расслабиться, поговорить о  другом  и  заняться  чем  угодно.  Кто-то  пошел
отсыпаться, кто-то, махнув рукой на сон - все равно через полчаса рассвет, -
принялся за работу. Кто-то отправился завтракать, у очень развитых физически
пиррян это бывало, - на нервной почве вдруг сильно разыгрывался аппетит.
   Язону или, скажем, Керку даже и в голову не пришло,  что  можно  ложиться
спать  в  такую  ночь.  Слишком  многие  проблемы  требовали   действительно
неотложного решения.
   Обеспечив  максимально  эффективное  восстановление  Виене  и   разместив
дежурную  медкоманду  у  постели   Миди,   все   руководство   собралось   в
кают-компании   "Конкистадора"   и   провело    маленькое    блиц-совещание.
Участвовали, кроме Керка и Язона, еще Арчи, Мета, Стэн, Рее и  Лиза.  Каждый
очень коротко  доложил  о  последних  новостях  и  высказал  соображения  по
дальнейшим планам.
   Керк назначил новое погружение с участием Виены на  послезавтра  и  велел
всем начинать готовиться к нему прямо сейчас.
   Стэн сообщил о  практически  законченной  разработке.  Новый  тип  оружия
условно назывался "гравимагнитным живоглотом" и представлял собою  генератор
силового поля обволакивающего типа.  Идея  состояла  в  том,  чтобы  там,  в
подземном пузыре, не расстреливать черные шары, что было весьма  опрометчиво
со стороны пиррян при первом же знакомстве, а захватить  в  плен  парочку  -
другую. Конечно, Стэнову генератору было далеко до той кетчерской  штуки,  с
помощью которой Энвис зацеплял Язона и Олафа,  но  он  работал  на  подобном
принципе и должен был оказаться эффективным. Во всяком случае, температура в
две тысячи градусов устройство это никоим образом испугать не могла.
   - Как это ни прискорбно, - сказал Язон, - звездолет "Оррэд" задействовать
в операции не удастся. Его главный энергетический контур активируется  легко
- для этого необходима лишь сильная эмоция ярости и гнева. С этим у нас  без
проблем, и система проверена уже не раз. Но вот дальше... Корабль  абсолютно
неуправляем, пока мы даже  не  сумели  добраться  до  перечня  его  основных
функций, тем более...
   - Слишком много слов Язон, - перебил
   Керк. - Суть-то в чем?
   - А суть в том, что этот "Оррэд" надо непременно прихватить  с  собою  на
Пирр. Уж там-то мы не торопясь во всем разберемся.
   - Есть уже договоренность с Крумелуром? - поинтересовался Рес. - В  какую
же сумму он оценил сломанную кетчерскую игрушку?
   - Нет никакой договоренности, - сказал
   Язон. - Но у меня есть подозрение, друзья, что на этот счет нам  не  надо
советоваться с Крумелуром.
   - Я не совсем понимаю тебя, Язон, - честно признался Керк.
   - Я тоже, - поддержал Рее.
   - А я прекрасно понимаю!  -  поднялась  со  своего  места  Мета.  Чувства
переполняли ее. - После этой треклятой  прополки  я  не  хочу  иметь  вообще
ничего общего с фэдерами. Я бы и деньги от них не брала. Уж лучше угнать  их
корабли, вообще захватить в честном бою все, что нам  может  пригодиться.  А
потом направить  ударные  подразделения  Специального  Корпуса  прямо  к  их
змеиному гнезду на Радоме.
   - Это эмоции, Мета, - резко осудил Керк, - мы не должны так  реагировать.
У них своя жизнь, у нас - своя. Специальный Корпус тут вообще  ни  при  чем.
Фэдеры нас наняли, и, заметь, мы уже почти  выполнили  порученное  дело.  От
честно Заработанных денег отказываться глупо. А  по  вопросу  о  звездолетах
можно, конечно, поторговаться.
   Язон с улыбкой кивал и подмигивал Мете, мол, я с тобой,  дорогая,  но  не
надо сейчас спорить с Керком, со временем он сам все поймет.
   - Если я правильно понял, - сказал вдруг Рес, - нет  на  Радоме  никакого
змеиного гнезда. Обыкновенное место встречи  бандитов,  одно  из  многих.  В
следующий раз они точно так же соберутся еще где-нибудь.
   - Ты правильно понял, Рее, - сказал Язон. - Я немножко знаком с  подобной
системой.
   А Мета все-таки не удержалась:
   - Но я хочу, чтобы эти гады собирались больше нигде и никогда!
   И тогда Керк рявкнул:
   - Хватит болтать о всякой чепухе! Не для того  мы  ночь  не  спим,  чтобы
обсуждать каких-то там бандитов!
   Потом  глубоко  вдохнул,  прикрыл  глаза  на  секундочку  и  спросил  уже
спокойно:
   - Бруччо, что у тебя?
   - Ну, я наконец выделил ключевую группу атомов в  макромолекуле  чумрита,
этакий игривый отросток, словно  пришитый  к  основной  структуре.  Не  буду
утомлять вас подробностями, но дело в  том,  что  привязанность  человека  к
планете определяется именно этим химическим хвостиком. У него есть  свойство
входить в резонанс с глубинными вибрациями планеты. Вот вам и зависимость.
   - Можно дополнить? - вскочил Арчи. -
   Глубинные вибрации, о которых говорит Бруччо, происходят лишь потому, что
у планеты полое ядро. Если  заменить  его  нормальным  жидким  или  твердым,
вибрации исчезнут и чумрит из,  так  сказать,  геомагнитного  превратится  в
обычный наркотик.
   - Хорошую техническую задачу ты перед нами ставишь, -  грустно  улыбнулся
Стэн. - Язон хочет домой? Замените, пожалуйста, ядро у планеты!
   Но шутки шутками, а Язон уже понял: величайшее открытие  рождается  прямо
на глазах. Ведь им наконец  удалось  увязать  чумрит  и  высокотемпературных
монстров.  Победа  над  чудищами  или  контакт  с  ними  наверняка  позволит
вторгнуться и в геоструктуру этого мира. Значит, разгадка почти найдена?
   Керк решил зайти с другой стороны:
   - Почему бы не оторвать пресловутый хвостик у молекул чумрита? Ведь тогда
от здешней наркомании можно будет лечить, как от обычного у влечения ЛСД.
   - Нет, Керк, хвостик оторвать нельзя, - разочаровал  его  Бруччо.  -  При
разрушении  этой  части   молекулы   обычным   химическим   способом   будут
образовываться жуткие токсины. Не ЛСД получится  в  организме,  а  мгновенно
убивающий яд. Кто-то предусмотрел и это.
   - Кто-то? - переспросил Рее.
   - Конечно, - устало повторил Бруччо, - я же еще раньше объяснял. Чумрит -
типичная синтетика.
   - В общем, так, - подытожил Керк. - Сами мы  в  этом,  похоже,  не  скоро
разберемся. Возвращаюсь к главному. Послезавтра опускаемся в магму.  И  пока
Виена заговаривает зубы этим черным шарам, мы берем пленников, из которых  и
вытряхиваем всю необходимую информацию.
   План был прямолинеен и даже наивен, но Язону вдруг показалось, что именно
поэтому он может оказаться  вполне  осуществим.  Не  поставить  ли  точку  в
дискуссии?
   Язон поднялся и объявил, специально заканчивая шуткой ставшую слишком  уж
серьезной беседу:
   - Ну вот и солнышко встало, друзья! Пора спать. Как вы полагаете?
   Мета утомленно вздохнула, даже не улыбнувшись, а потом упрямо повторила:
   - А фэдеров я все равно своими руками передушу.
   Почти шесть часов продлился второй лечебный сеанс на вновь  освобожденном
ото всех линкоре. Все шло как надо, но  по  окончании  Виена  уже  буквально
ползла по стенке. Вот чудачка! Могла же попросить  встретить  себя  прямо  у
дверей хирургической палаты. Так нет же - зачем-то плелась чуть живая  через
весь гигантский корабль к внешнему  люку,  а  пирряне  стояли  и  ждали  как
дураки, уже начиная тревожиться, но не решаясь идти навстречу. Насколько  же
тонкая материя эта телепатическая медицина - если сам не экстрасенс, в жизни
не сообразишь, что можно, а чего нельзя делать!
   В общем, Виена подошла к самому краю и вроде собиралась перешагнуть через
комингс, а  трап  почему-то  был  убран.  Все  как  будто  забыли,  что  она
совершенно ничего  не  видит.  Уж  больно  лихо  девушка  ориентировалась  в
пространстве с помощью своего шестого чувства. Ей закричали, конечно, но все
сразу,  одновременно,  и  разобрать  отдельные   слова   не   представлялось
возможным. Однако дело было даже не в этом. Виена все  равно  не  только  не
видела, но и не слышала ничего. В ушах ее стоял мерный гул, заглушавший  все
звуки: утомленный до крайности мозг не  успел  перестроиться  с  внутреннего
слуха на внешний.
   Короче, Виена все-таки шагнула в пустоту. До земли было  всего  ничего  -
метра два с половиной, но чтобы кости поломать, этого бы за глаза хватило.
   Пирряне - народ, конечно, быстрый, несколько человек дружно  ринулись  на
помощь. Но обогнал-то всех не пиррянин, а бывший доверенный  сотник  султана
Азбая, владеющий замедлением времени много лучше Язона.  Герои  Мира  Смерти
еще бежали, обгоняя друг друга, а Фуруху уже держал Виену на  руках.  Умение
моналойцев буквально вырастать из-под земли было не новостью для пиррян,  но
вот откуда он вообще тут взялся, этот местный феномен? Язон, Мета, Керк, все
руководители Пирра специально ждали появления  Виены  после  ее  сигнала  об
окончании сеанса. А моналоец? Но в любом случае молодец парень!  Кто  знает,
от какой участи спасал он в тот короткий миг Виену,  а  значит,  и  Миди,  а
значит (возможно), и свою собственную планету...
   Похоже, и сам Фуруху думал о чем-то таком.
   Он нес Виену бережно, нежно, как священнослужитель несет хрупкий сосуд  с
ритуальной бесценной жидкостью или как заботливый отец - маленького ребенка.
Да нет же! Язон наконец понял,  какое  сравнение  будет  самым  точным:  как
молодой жених -  любимую  невесту.  Оба  очень  красиво  смотрелись  вместе.
Высоченный, с рельефными мышцами, темнокожий парень, плечи вдвое шире бедер,
глаза сияют, улыбка белоснежная. И она  -  маленькая  златокудрая  фея,  чью
пиррянскую  мускулатуру  скрывали  широкие  складки  свободного  платья.   А
гармонию тонких черт очень милого личика не  нарушали  сейчас,  как  обычно,
пугающе неподвижные, будто стеклянные, невидящие глаза. Они были  закрыты  -
Виена уже спала и ровным счетом ничего не чувствовала.
   Потом, когда девушка проснулась, пирряне узнали много нового.  Во-первых,
было сразу объявлено, что третий сеанс, к которому она собирается приступить
немедленно,  теперь  уже  наверняка  станет  последним.  Собственно,   Виена
надеялась завершить лечение еще на втором сеансе, потому и  довела  себя  до
крайнего ментального истощения - уж больно обидно  было  прерываться.  Ну  а
во-вторых, ей удалось узнать от Миди, точнее, извлечь из ее памяти важнейшие
сведения о сварткулах и монстрах.
   Язон, общаясь с Миди, уже находившейся в коме, читал информацию по верхам
и добрался только до того момента, когда Миди  настиг  телепатический  удар.
Виена сумела влезть в сам  процесс  разрушения  биополя  Миди  пси-импульсом
чужака, и оказалось, что за малую долю секунды  до  полной  потери  сознания
Миди успела многое узнать и понять о высокотемпературной жизни.
   - Даже при самом благоприятном ходе лечения она сможет  говорить  с  вами
лишь дня через два, - сочла необходимым пояснить Виена.
   Тека кивнул, соглашаясь.
   - В постели же ей придется провести еще неделю как минимум.
   Тека снова кивнул.
   - А погружаться в вулкан мы планировали  завтра.  Поэтому  слушайте  меня
сейчас очень внимательно. Стрелять по сварткулам нельзя. Они не  являются  в
полном смысле  материальными  объектами.  Поэтому  и  захватить  их  в  плен
невозможно.  Уж  если  использовать  изобретение  Стэна,  так  для  пленения
монстров. Но лучше вообще ни на кого  не  нападать.  Они  же  просят  нас  о
помощи. Они и Миди об этом просили, только слишком... "громко".  Ее  биополе
не выдержало такого истошного ментального крика. Я надеюсь выдержать, но мне
придется еще и понять, о чем они кричат, какой именно помощи просят. Если вы
хотите помочь, не проявляйте никакой агрессии до тех пор,  пока  в  этом  не
будет крайней необходимости.  Вот,  собственно,  и  все.  Пойду  заканчивать
лечение. Возражений нет?
   Возражений не было. И быть не могло. В эти два дня юная пиррянка была для
всех главнее Керка. Как решит - так и сделают. Лиза, особенно  привязавшаяся
к Виене, безумно переживала за подругу. Она хотела предложить не  горячиться
и отложить еще на сутки все: и сеанс лечения, и боевую (или какая она  там?)
операцию. Но так и не решилась выступить одна против всех. А  поскольку  уже
набрала воздуха в легкие, сказать что-то было нужно. Она и сказала:
   - Только не падай больше, Виеночка! Пожалуйста.
   - Не буду, - пообещала та. - Теперь мы быстро закончим, и я не должна так
устать.
   Виена не обманула. На третий сеанс ушло не больше полутора  часов.  После
столь несерьезной нагрузки даже отсыпаться было  не  обязательно.  Но  Виена
все-таки легла пораньше, памятуя  о  более  чем  сложном  -  для  нее-то!  -
наступающем дне.
   А к Миди теперь уже можно было зайти. Она еще не вышла из комы полностью.
И Тека уверял, что не только о  разговоре,  но  и  об  осмысленных  взглядах
говорить еще рано. Однако Арчи упрямо рвался к своей  любимой,  уверенный  в
собственной полезности. И что  самое  интересное,  он  не  ошибся.  Миди  не
узнавала Теку и Бруччо, даже не всегда реагировала на появление  человека  в
ее палате. Но стоило молодому ученому с Юктиса склониться над постелью,  как
Миди, не открывая глаз, отчетливо прошептала:
   - Арчи, любимый!
   Это было почти чудо. Арчи прилетел к Язону как на крыльях и, захлебываясь
от восторга, поделился своим счастьем. А  Язон  посмотрел  на  него  строгим
взглядом врача, ставящего диагноз, и поведал:
   - Между прочим, на Моналои, в нашем, северном  полушарии,  сейчас  весна.
Пора любви. А любовь сильнее смерти. Люди об  этом  всегда  знали.  Так  что
ничего удивительного.
   - И что же ты предлагаешь в связи с этим? -  поинтересовался  Арчи.  -  Я
имею в виду завтрашний день.
   - Был такой  старый-старый  лозунг,  -  улыбнулся  Язон.  -  "Занимайтесь
любовью, а не войной!"
   - И со сварткулами тоже? - риторически вопросил Арчи. - Видишь ли,  Язон.
Я под хорошее настроение прямо на бегу обдумал кое-что и  пришел  к  выводу.
Про черные шары Виена все правильно говорит. На них охотиться  не  стоит.  А
вот монстров клювастых все равно убивать надо, что бы там ни  говорила  наша
добрая  девушка  о  вреде  агрессии!  Подумай  сам,  они  ведь  этих  тварей
человекоподобных не ради победы на поверхность отправляют, а наоборот - ради
гибели.
   Мысль была настолько парадоксальной, что Язон даже не сразу сообразил,  о
чем теперь спросить. И пока он размышлял, в дверь каюты постучали.
   - Войдите! - распорядился Язон.
   На пороге стоял Фуруху. Вообще он все это время жил вместе с пиррянами на
"Конкистадоре", но поводов заходить к Язону у моналойца давно уже  не  было.
Всем, что знал, парень поделился. Арчи  иногда  использовал  его  интеллект,
оказавшийся уникально обучаемым. День, другой на знакомство с материалом - и
можно было  поручить  Фуруху  обработку  данных  по  любой  тематике,  если,
например,  хотелось  сэкономить  время  на  составление  новой  компьютерной
программы. А для собственного обучения моналоец,  как  правило,  пользовался
электронной библиотекой. Лазить по архивам было  логичнее,  чем  дергать  по
мелочам такого занятого человека,  как  Язон.  И  вот  теперь  опять  возник
серьезный повод для общения.
   - Можно? - спросил Фуруху, неловко переминаясь с ноги на ногу.
   - Заходи. Может, и ты нам полезный совет подкинешь по поводу  завтрашнего
штурма?
   - Вряд  ли,  -  серьезно  ответил  Фуруху  и  на  всякий  случай  вежливо
улыбнулся.
   А вдруг начальник все-таки шутит. Язона он считал  теперь  своим  главным
начальником и почтение к нему полагал высшей  добродетелью.  Мозги-то  можно
иметь сколь угодно уникальные, но характер, воспитывавшийся годами, враз все
равно не переделаешь.
   - Я спросить хотел, - проговорил  Фуруху  извиняющимся  тоном.  -  Можно,
господин руководитель?
   По-моналойски он бы сейчас сказал "мой хухун", но на фруктовиковом Фуруху
говорил теперь  почти  как  на  родном  и  любил  щегольнуть  своими  новыми
знаниями. Иногда это выглядело довольно смешно.
   - Можно, парень, спрашивай.
   Язон  был  настроен  очень  добродушно,  и   Фуруху   почувствовал   это.
Расслабился, заговорил длинно и просто:
   - Я слышал, вы изобретаете средство, которое поможет нам  всем  отвыкнуть
от айдын-чумры и даже стать свободными гражданами Вселенной.
   Это правда? Каждый из нас сумеет полететь, куда он захочет?
   - Такого средства пока еще нет, - назидательно  проговорил  Арчи.  -  Это
очень сложно - создать  антидот  для  вашей  айдын-чумры.  Но  мы  над  этим
действительно работаем.
   - Пожалуйста, господа, побыстрее, - как-то жалобно попросил Фуруху. - Мне
просто не жить без вашего средства.
   - Слушай, - удивился Язон, - неужели ты думаешь,  что  мы  это  лекарство
персонально ради тебя будем делать? Я знаю о твоей мечте полететь  к  другим
мирам, Мета мне рассказывала, но ведь и ты должен знать: мы с  Арчи  -  твои
товарищи по несчастью. А уж нам-то самим намного нужнее вырваться отсюда!
   - Нет! - с неожиданной горячностью возразил Фуруху. - Мне нужнее.
   - Это еще почему? - Язон прямо оторопел.
   - Сказать? - спросил Фуруху и расплылся в странной глуповатой улыбке. - Я
полюбил вашу девушку. Виену. Я теперь не смогу без нее.
   - Постой. Но вы ведь даже незнакомы.
   -  А  разве  для  того,  чтобы  полюбить,  обязательно   знакомиться?   -
отпарировал Фуруху.
   - Вообще-то нет, -  согласился  Язон.  -  Но  ты  хоть  знаешь,  что  она
безнадежно слепа?
   - Это вы все слепые, если не  видите,  какая  она  красивая,  -  обиделся
Фуруху.
   - Я просто хотел сказать, что с ней будет тяжело, - сдал назад Язон.
   -  С  ней  будет  очень  хорошо,  -  мечтательно  протянул  Фуруху.  -  А
безнадежности на свете не существует. Ее придумали зануды и пессимисты.
   Пока Язон оценивал по достоинству эту оригинальную  мысль,  Фуруху  вдруг
спросил:
   - Как вы думаете, я ей понравлюсь?
   Вот так вопрос! Язон замялся, оглядываясь на Арчи. (Сказать? Не сказать?)
Арчи пожал плечами.
   - Ты ей уже понравился.
   - Правда?!
   От полноты чувств Фуруху, забыв обо всяком почтении  к  начальству,  сжал
Язона в объятиях, так что хрустнули кости.
   - Полегче, парень, полегче! Особенно когда будешь Виену обнимать.
   - Погодите! Но она же не видела меня...
   - Дурачок, - улыбнулся Язон. - Она подругому видит. Лучше,  чем  мы  все.
Слушай, - сменил он тему, - а хочешь полезть вместе с нами в жерло вулкана?
   - Конечно, хочу!
   "Ну, понятно! За Виеной ты полезешь хоть голышом в раскаленную лаву".
   А вслух Язон сказал другое:
   - Тогда иди к Стэну и поучись двигаться в жаропрочном костюме.
   - Бра! - крикнул Фуруху уже из-за двери.
   - Ну, - повернулся Язон к Арчи, - что я говорил? Весна на планете.

   ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

   - Как назовем вторую операцию? - спрашивал накануне Стэн.
   И Язон не задумываясь ответил:
   - "Погружение в преисподнюю-2".
   Так и назвали. На полном серьезе. С чувством юмора  у  пиррян  всегда  не
очень хорошо было.
   В день "Погружения в преисподнюю-2" погода с  самого  утра  не  радовала.
Сгустились низкие, почти черные тучи, ветер поднялся, засверкали молнии  под
аккомпанемент далеких еще раскатов грома, а когда  пиррянский  линкор  вновь
завис над самым кратером, хляби  небесные  разверзлись  и  мощнейшие  потоки
тропического ливня начали заливать все вокруг.  "Арго"  закрывал  собою  как
зонтиком  жерло  вулкана,  и  это  было  кстати,  потому  что  кипящая   над
поверхностью лавы вода сильно  ухудшила  бы  видимость  и  вообще  осложнила
обстановку.
   Подобный разгул стихий многие сочли бы недоброй приметой.  Но  только  не
пирряне. Для нихто это была вполне нормальная погода. Подумаешь,  гроза!  Да
во время урагана или морской бури иной раз только удобнее воевать. Зверье  -
в панике, в растерянности, а пиррянский воин всегда собран и ко всему готов.
   А вот Крумелур тихо сказал Язону:
   - Вторая гроза за один месяц - это небывалое событие для Караэли.  Что-то
серьезно меняется в нашем климате.
   - И почему же? - поинтересовался Язон.
   - Честно говоря, пока не  знаю.  Но  сейчас  нырнем  вместе  в  магму  и,
надеюсь, кое-что выясним.
   Язон посмотрел на Крумелура долгим взглядом.
   "Очень неглупый человек, - думал он, - даже, можно сказать,  прозорливый.
Видит многое на четыре хода вперед. Зачем же он вызвался теперь  погружаться
вместе  с  пиррянами?  На  что  рассчитывает?  Почему  не  боится?  Впрочем,
последний вопрос нелеп. Фэдеры приучены играть со смертью не хуже пиррян".
   Опускались  сразу   двумя   тектоскафами.   Не   то   чтобы   планировали
широкомасштабные военные  действия,  а  просто  после  первого  относительно
успешного путешествия обнаружилось много новых желающих. Ведь,  кроме  Миди,
никто тогда не пострадал, да и не мог пострадать.  Ментальный  удар  угрожал
всерьез лишь раскрытому настежь сознанию экстрасенсов. Обычные же люди вроде
ничем  и  не  рисковали.  Только  Ронуса  на  "Погружение  в  преисподнюю-2"
приглашать не стали. Хватит, достаточно уже дров наломал. Для весьма тонкого
дела, именуемого  контактом,  кандидатура  Ронуса  или  таких  же,  как  он,
несгибаемых воинов мало годилась. И Керк лично уговаривал заслуженного бойца
не обижаться на принятое сообща решение.
   Виена  подготовилась  основательно.  Наученная  чужим   горьким   опытом,
рисковать  девушка   не   собиралась.   Строго   говоря,   после   глубокого
телепатического контакта весь опыт Миди, полученный при  первом  погружении,
по  существу,  сделался  ее   собственным,   и   повторение   ошибок   стало
маловероятным. Нет уж, она не будет раскрываться  перед  врагами,  не  будет
рваться напролом  или  подставлять  кому-либо  "незащищенную  спину".  Виена
продумала все до мелочей и погружалась в  мир  высокотемпературных  монстров
настороженно, предельно внимательно и очень медленно. Так иногда  заходят  в
тихую холодную воду те, кто не любит резких и острых ощущений. Ведь у  Виены
помимо  общего  механического   погружения   параллельно   проходило   свое,
ментальное - куда как более сложное.
   Уже на глубине десяти километров девушка начала  чувствовать  присутствие
посторонних.
   - Да с ними же невозможно общаться! - вырвалось у  Виены.  -  Они  просто
фантастически глупы!
   - Кто? - не понял Язон.
   - Не знаю точно, кто это, но они ужасно  глупые  -  те,  кто  плывет  нам
навстречу.
   - Приготовиться к бою? - поинтересовался
   Стэн.
   - К бою мы и так всегда готовы, - резонно заметила Виена.
   - Стэн хотел спросить у тебя, можно ли в них стрелять, - разъяснила Мета.
   - Можно стрелять, а можно и не стрелять - как хотите, - странно  ответила
девушка-экстрасенс.
   - Что значит "как хотите"? - возмутился Керк.
   - А то и значит. От этой стрельбы просто ничего не изменится. Они  глупые
очень, - упрямо повторила Виена.
   "Вот заладила!" - подумал Язон.
   Потом вызвал на экран связи стоящего рядом  с  ним  Арчи  и  увидал,  что
юктисианец загадочно улыбается. Он уже сделал какие-то выводы из  наблюдений
Виены, но пока не торопился произносить их вслух.
   - Тогда я попробую поймать хотя бы одного, - предложил Стэн.
   - Попробуй, - откликнулась Виена рассеянно и очень тихо.
   То ли она в этот момент выставляла  какую-нибудь  хитрую  защиту,  то  ли
погружалась в транс для наилучшего восприятия чужеродных телепатем.
   Монстры выплывали из энергетического  пузыря,  пронзая  клювами  оболочку
точно так же, как и в прошлый раз.  Поголовье  их  было  на  этот  раз  явно
скромнее, но манера  поведения  ничуть  не  изменилась.  Чудовища  плыли  не
навстречу тектоскафам пиррян - просто двигались наверх сами по себе. Так что
стрельба казалась действительно неуместной. А вот расставить сети на  них  -
это представлялось весьма забавным экспериментом.
   Тут же пришлось убедиться, что  обладатели  клювов  с  прорезями  хоть  и
глупые, но достаточно хитрые. Попадаться в ловушку они  не  хотели  и  ловко
маневрировали, как шустрые рыбешки  в  быстрой  воде.  Наигравшись  вдоволь,
точно кошка с мышкой, Стэн наконец захлопнул над одним из них силовой колпак
и стал медленно подтаскивать пленника к тектоскафу.
   - О чем он думает сейчас? - поинтересовался главный пиррянский технарь  у
Виены.
   - Он ни о чем не думает, - попыталась объяснить девушка. -  О  чем  может
думать отрезаемый у человека палец?
   - Но он хоть чувствует боль или какой-то дискомфорт? - задал  Язон  более
правильный вопрос.
   - Думаю, что нет. И никакого толку мы от этого экземпляра не добьемся.  В
его организме идут сейчас процессы  распада.  Все  системы  одна  за  другой
планомерно отключаются от управляющего центра.
   Виене очень нравилось говорить такими наукообразными фразами. Видно было,
что каждую свою формулировку она старательно продумывает.
   - Значит, мы его просто не довезем до... - начала понимать Мета, но так и
не сказала докуда, потому что монстр буквально рассыпался в пыль на глазах у
восхищенной публики.
   Поскольку картинка транслировалась каждому на  персональный  экран  через
сложную  систему  датчиков  и  преобразователей,  выглядело  это  совершенно
ненатурально, как дурацкая компьютерная игра. Но  пирряне-то  понимали:  все
происходит на самом деле,  и  новый  заколдованный  круг  их  совершенно  не
радовал.
   Однако ничуть не унывающая Виена предложила влететь во  внутренний  объем
высокотемпературного мира прямо на тектоскафе. Не совсем понятно  было,  как
она планирует  это  сделать.  Меж  тем  Виена  "попросила"  глупых  монстров
одновременно вдесятером прорвать силовую  оболочку  в  достаточно  локальной
зоне, и компактный пиррянский аппарат легко проскочил  через  образовавшийся
проем. Второй тектоскаф решили на всякий случай оставить  снаружи,  а  члены
его  экипажа,  желающие  поглазеть  на  подземные  чудеса  и  приобщиться  к
торжественному раскрытию тайны, полетели дальше в скафандрах.  Конечно,  они
старались держаться поближе к могучим стенкам первого жаропрочного  корабля.
Так в обычном наземном бою пехотинцы жмутся  к  броне  самоходок  и  танков,
словно это и в самом деле  может  спасти  от  взрывной  волны  или  шального
осколка.
   Но никакой войной здесь пока и не пахло.  На  снижение  пошли  быстрее  и
увереннее, чем в прошлый раз. Плантации жили  своей  жизнью,  размеренной  и
неизменной. Черные шары-сварткулы роились, как пчелы над цветами.  Их  стало
будто бы даже больше. И, опережая возможные действия  чужаков,  Мета  повела
тектоскаф прямо навстречу шарам.
   Виена руководила:
   - Опасаться пока нечего. Снижайтесь! Смелее!
   Ну а вести какой бы то ни было корабль смелее, чем это умеет делать Мета,
вряд ли возможно. В общем, тектоскаф висел уже в пяти метрах  над  подземной
плантацией, когда черные шары наконец сообразили, что  к  чему.  Они  начали
раздуваться, но плыть навстречу вроде даже не собирались. Потом стало  ясно,
что пресловутые сварткулы избрали новую тактику.  Они  построились  в  почти
правильную окружность и, очевидно, хотели охватить корабль пиррян.
   - Успеем уйти, если они будут брать нас в кольцо? - спросил Стэн у Меты.
   - Успеем, - ответила та уверенно.
   Язон мысленно позавидовал ее оптимизму: откуда  им  всем  было  знать,  с
какой скоростью способны перемещаться сварткулы и что они  вообще  задумали.
Только на одну Виену и оставалась надежда.
   А ей уже стало тяжело. Это было хорошо видно по  напряженной  мимике,  по
замедлившейся реакции, по голосу, внезапно зазвучавшему глухо и  с  большими
паузами.
   - Не надо... никуда удирать. Они... выбрали фигуру... наиболее удобную...
для общения.
   - А ты уже понимаешь, что они говорят? - решил уточнить Керк.
   - Почти, - сказала Виена. - Только,  пожалуйста...  не  стреляйте!  И  не
удирайте... никуда...
   - Принято, - мрачно согласился Керк, очень недовольный всем происходящим.
   Сварткулы,  слившись  в  огромный   бублик,   вращались   теперь   вокруг
пиррянского тектоскафа, словно пояс астероидов вокруг какой-нибудь планеты.
   - Ты уже готова переводить им вопросы? - спросил Язон. - У нас  же  время
ограничено.
   - Я попытаюсь, - скромно сказала Виена.
   Судя по голосу, она снова  обретала  хорошую  форму.  По-видимому,  самый
тяжелый период, связанный с моментом настройки на  чужую  систему  мышления,
был пройден.
   - Узнай для начала, кто они и откуда? - Таков был  первый  незамысловатый
вопрос.
   Ответ получился весьма громоздким и не слишком определенным:
   - Мы - принципиально новая форма жизни. Попали сюда из  далекого  мира  с
хорошей высокой температурой не только  внутри,  но  и  снаружи.  Добирались
внепространственным путем с промышленной целью.
   Подобный текст нуждался, разумеется, в дальнейшем переводе на  нормальный
человеческий язык, как минимум в научном редактировании. Но все слова  Виены
шли на запись, а значит, для расшифровки еще будет время, сейчас  главное  -
схватить суть. И кажется, это удавалось. Вопросы сыпались  один  за  другим.
Только бы лишних не задавать! Ведь время, время...
   Кто или что первым  начнет  сигналить  о  необходимости  подъема  наверх?
Виена, которой сейчас наверняка не  легче,  чем  на  сеансах  лечения  Миди?
Тепловая  защита  костюмов,  исчерпавшая   энергоресурс?   Датчики   расхода
кислородной смеси? Или что-нибудь еще,  вовсе  непредвиденное?  Да,  пирряне
сейчас не сражались с конкретным врагом,  однако  сами  условия  жизни  этих
немыслимых сварткул были изначально враждебны человеку. Сражаться  было  бы,
наверное, легче, а тут возникала непривычная задача - заботиться не только о
своей жизни, но и о жизни того, кто до сих пор считался врагом.
   Чуть позже, когда все поняли, что диалог  получается,  пирряне  перестали
обращаться к Виене, а говорили уже напрямую с черными шарами.
   Тут-то и выяснилось, что сварткулы - вовсе никакие не существа, и даже не
устройства в полном смысле.  Это  небольшие,  упакованные  в  энергетические
капсулы фрагменты  гиперпространственных  переходов,  то  есть  своего  рода
джамп-передатчики, через которые и общается с пиррянами  ктото,  находящийся
сейчас на своей далекой горячей  планете.  Здесь  же,  на  Моналои,  реально
присутствует  только  одно  разумное  существо,  но  его  собственный  разум
решительно не приспособлен для общения. Существо это ютится в  самом  центре
планеты Моналои, где выгрызло себе нору с подходящей для жизни  температурой
- около пятнадцати тысяч градусов. Меньше  просто  холодно.  Так  называемые
монстры действительно служат ему своего рода руками,  пальцами,  щупальцами.
Как  угодно  назови,  но  человекоподобные  куклы  являются  исполнительными
механизмами, и только. Ни о каких нервах, а тем более  психических  реакциях
по отношению к ним говорить не приходилось. Так что и  аналогия  с  пальцами
показалась  Язону  несостоятельной.  Он  предложил   сравнить   монстров   с
непрерывно растущими волосами, которые надо подстригать. Образ этот оказался
очень близок к истине. Непрерывно плодившиеся  монстры  просто  должны  были
погибать. И если  их  не  настигали  внешние  силы,  разрушение  происходило
естественным путем, но это плохо отражалось на работе остальных. Вот  они  и
искали себе врагов.
   "Весьма путаная логика, - подумал  Язон.  -  Тем  более  что  по-прежнему
непонятно, когда же все это началось. И главное, зачем?"
   Чтобы выяснить это, обратились к истории. На  Моналои  сварткулы  прибыли
много вращений назад. Что значит много и каких именно вращений, выяснить  не
удалось: лет, месяцев, дней? С конкретикой всякой у этих  тварей  было  хуже
всего. Или Виена просто не находила пока адекватных слов при переводе.  Цель
прибытия уточнили. Она оказалась сугубо  прозаической  -  в  горячих  недрах
планеты содержалось много твердой кристаллической серы, служившей для данной
формы жизни основой основ: и питание, и размножение, и развлечение, и путь к
знаниям, и еще что-то абсолютно непереводимое даже на  уровне  ощущений,  но
очень важное - все это без серы никак.
   Чтобы не говорить всякий раз длинно и вычурно "иная форма  жизни",  Виена
употребляла термин "сварткулы", хотя  теперь  стало  абсолютно  ясно,  сколь
глупо  называть  черными  шарами  тех,   кто   находится   по   ту   сторону
телепатического и гиперпространственного коридора. Все равно  что  принимать
говорящий радиопередатчик за живого человека. Но, с другой стороны, название
получилось в чем-то удачным, ведь "куда" по-шведски - не только шар, но  еще
и нора, отверстие. Словом, черная дыра в пространстве.
   Вообще же сварткулы были существами, не имеющими постоянной формы, но для
выполнения конкретных материальных задач им приходится  создавать  для  себя
какую-то внешнюю оболочку. Вот, например,  принялись  разрабатывать  богатое
месторождение серы и породили монстров. Почему именно таких? Подсмотрели  на
поверхности. На планете  Моналои  не  впервые  просыпались  вулканы,  и  это
позволяло выглядывать наружу. Вот и скопировали сварткулы не только  внешний
вид человека, но и внешний вид поля для добычи человеческой пищи.  Пришельцы
оказались  большими  любителями  собезьянничать.  Поэтому,  когда  во  время
последнего извержения увидали плантации с надсмотрщиками, тут же  и  у  себя
изобразили такое. Вот и все. Глупо и просто.
   А вообще  диковинной  алмазной  серы  становится  все  меньше  и  меньше.
Отправляют ее с Моналои на Горячую (другого названия планеты  предложено  не
было) через гиперпереход, который, кстати, в последнее время стал  плоховато
работать. Само разумное существо, несмотря на свою бесформенность (логика  в
этом месте опять хромала), уже не сумеет уйти через  такой  узенький,  почти
закрывшийся рвавнавр обратно в  свой  мир.  Это  беда.  Да  и  серу  удается
отправлять лишь крошечными  кусочками.  Есть  подозрение,  что  всему  виною
жадность сварткул. Вырабатывая без  оглядки  залежи  редкого  минерала,  они
сделали планету пустой внутри.  Из-за  этого  начались  какие-то  непонятные
вибрации, активизировалась вулканическая деятельность, рвавнавр  практически
закрылся, а монстры-исполнители стали плодиться  в  безобразном  количестве.
Вот сварткулы и послали их наверх с просьбой о помощи. Кто бы еще понял, что
это просьба! Когда вылезает такая нечисть и  начинает  крушить  все  вокруг.
Однако теперь как будто понимание достигнуто. Им  хочется  верить,  что  это
так. Язону тоже.
   Большого интереса для дальнейшего обмена информацией  сварткулы,  похоже,
не представляли, но помочь им явно следовало. Не бросать же в самом деле  на
произвол судьбы разумное существо с весьма высоким уровнем развития! Пусть и
очень не похожее на человека. А  к  тому  же  гибель  загадочного  пришельца
внутри Моналои грозила обернуться и для людей всепланетной катастрофой.
   - Чего вы хотите от нас? - спросил Язон.
   - Теперь, когда мы  видим,  что  среди  вашей  расы  тоже  есть  разумные
существа, мы просим помочь нам выбраться отсюда. От вас  потребуется  совсем
немного. Мы сами пришлем корабль и проведем эвакуацию.  Но  для  нас  крайне
важен эмоциональный фон вокруг и  понимание  вами  происходящего.  Возможно,
потребуется и некоторая техническая помощь, но это мы решим по ходу дела.
   Перспектива подобной акции представлялась весьма туманной, и  Язон  решил
уточнить:
   - Как это все будет выглядеть? Вы пробьете  огромную  брешь  в  планетной
коре?
   - Разумеется.
   - А как же после?
   - Мы ее заделаем.
   - Тогда, может, заодно вы и серединку планеты заделаете? - то ли в шутку,
то ли всерьез предложил Язон.
   Впрочем, вряд ли эти бесформенные способны воспринимать юмор.  Они  и  не
восприняли.
   - Разумеется, - последовал ответ. - Мы восстановим прежний  вид  планеты.
Иначе здесь будет катастрофа.
   - Ну, так это другой разговор! - обрадовался Язон.
   Удача сама шла в руки.
   До полной ясности не хватало только еще одной крошечной детальки.  Вопрос
вертелся у Язона на языке, но вдруг потерялся, забылся, спутался с  другими.
И это ужасно мешало, а  все  остальные  еще  и  лезли  наперебой  со  своими
дурацкими интересами.
   Стэн допытывался, какое оружие  применяют  на  Горячей.  Не  было  у  них
оружия. Вообще. Рее хотел знать, не собираются ли сварткулы присоединиться к
Лиге Миров. Нет, не собираются, им это не нужно. Мета  ухитрилась  спросить,
есть ли у них понятие о мужчинах и женщинах, как они размножаются,  понимают
ли, что такое любовь и красота. Ответ получился, к сожалению, непереводимым.
   В  общем,  разыгрывалась   сценка   "Первый   контакт   с   негуманоидной
цивилизацией" из самой пошлой телевизионной постановки далекого прошлого.
   Не верил Язон в такие случайные контакты спустя многие тысячи  лет  после
выхода человечества в космос. И  вообще,  эти  высокотемпературные  разумные
существа, поедающие какую-то алмазную  серу,  да  еще  и  мимикрирующие  под
людей, выглядели театром абсурда. Какой  смысл  жить  на  горячих  планетах?
Любая горячая планета - явление временное, она должна остыть и остынет.  Что
дальше? Кочевать  по  Галактике  на  обшитых  асбестом  раскаленных  утюгах,
врываясь в недра обычных землеподобных  планет,  корежа  жизнь  человеческим
цивилизациям? Использовать для  путешествий  капризный  и  трудноуправляемый
рвавнавр? Не абсурд ли это  все?  И  может  ли  природа  естественным  путем
породить подобную жизнь? Язон считал, что не может. Он был уверен, что...
   А вот и забытый вопрос! Не очередное ли это  творение  безумного  доктора
Теодора Солвица?
   Однако спрашивать впрямую о Солвице бесформенных тварей с  другого  конца
Галактики смысла не было. С именами, названиями, цифрами и  прочей  знаковой
символикой у них крайне плохо. Это уже все поняли.  Значит,  надо  построить
вопрос как-то хитрее.
   Наконец Язон придумал.
   - С чего начиналась ваша цивилизация?
   Ответ пришел странный:
   - Не могу больше. Извините.
   Язон, да и остальные тоже, не сразу поняли, что это  уже  не  перевод,  а
простая реплика Виены. Усталый выдох перед тем, как полностью отключиться.
   Ничего ужасного не произошло. Виена просто заснула.  Она  выполнила  свою
работу. За такое на иных  планетах  памятники  ставят.  А  на  Пирре  просто
скажут: "Молодчина! Спасибо! Ты отличный боец! Но мы еще  не  победили.  Так
что не расслабляйся!"
   И Язон тоже не расслаблялся. Оставалось самое сложное - вернуться  назад,
а без переводчицы Виены почти в самом центре чуждого мира сделалось  намного
опаснее.
   Керк явно ждал каких-то слов именно от Язона, но тот  был  еще  не  готов
расставить все точки над i. Его главный вопрос остался без ответа. Да  и  не
договорились они как следует со сварткулами. Вот что по-настоящему плохо!
   Ну обещали помочь, ну станут ждать пресловутого горячего звездолета. Даже
не знают, как он выглядит: будет ли величиной со скромный  астероид  или  не
больше домашней кошки размером. К чему готовиться? А главное - когда?  Вроде
проскочило слово "скоро". Но "скоро" - это и к  Завтрашнему  утру,  и  через
тысячу лет - тоже скоро. Какие у  них  там  представления  о  времени?  Нет,
нельзя просто  так  улетать.  И  вообще,  кольцо-то  вокруг  тектоскафа  все
вертится и вертится...
   Тогда Язон сосредоточился, напряг все свои телепатические  способности  и
спросил,   то   есть   транслировал   черному   кольцу,    одно-единственное
кричаще-вопросительное слово:
   "КОГДА?!"
   На целую фразу у него бы все равно таланта и сил не хватило.
   И кольцо вдруг распалось. Осыпалось вниз дождем маленьких черных мячиков.
А  там,  перемешавшись,  покружившись,  попрыгав,  словно   озорные   щенки,
сварткулы выстроились вдруг в четкие линии, повернулись к тектоскафу,  чтобы
всему экипажу  было  удобнее  смотреть,  и  оказалось,  что  это  ряд  цифр,
нормальных арабских цифр, которые не могли  означать  ничего,  кроме  числа,
месяца и года по стандартному галактическому летосчислению.
   Ай да сварткулы! Ай да не понимают они конкретики!
   Язон полностью успокоился. Успеет он теперь задать свой  главный  вопрос.
Ведь корабль пришельцев будет здесь ровно через два дня.
   - А теперь наверх, ребята! - шепнул он радостно.
   И Керк начальственно распорядился:
   - Поднимаемся.

   ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

   - Вот, значит, как, - проговорил Крумелур, прощаясь с Язоном возле  трапа
своего личного катера. - Выходит, мне не бойцы  нужны  были,  а  колдуны  да
маги.
   Рядом с ним вновь стояли два личных телохранителя Фух и Вук, полные имена
которых, как теперь знал Язон, были Фувуху и  Вуфуку,  просто  Крумелур  при
первом знакомстве пожалел слух непривычных к моналойскому инопланетников.
   Удивительно еще, как он сподобился в магму нырять в  гордом  одиночестве,
без бодигардов, но... жизнь заставила. Похоже, самый хитрый  из  фэдеров  не
жалел о предпринятой вылазке. Он должен  был  увидеть  все  своими  глазами.
Сработала старая привычка - знать, за что платишь деньги. А еще он, конечно,
хотел понять, какие у него теперь вообще перспективы.  И  перспективы,  надо
заметить, Крумелуру совсем не понравились.  Все-таки  он  был  действительно
прозорлив.
   - Темный ты человек, - пожурил Язон, - экстрасенсов магами называешь.  Ну
да ладно. К чему ты это сказал? Уж не надо ли так понимать,  что  вы  теперь
откажетесь расплачиваться по долгам?
   - Да ты что, Язон! Проглоти меня  Тени  Алхиноя,  если  решусь  на  такое
кидалово! Обижаешь. Виена - ваш человек. Значит, вам и награду получать. Я о
другом грущу. Чем вот еще обернется вся эта  бодяга  с  эвакуацией  горячего
зверья? Разворотят они мне всю планету, мерзавцы. Им же на людей  наплевать,
как нам на муравьев.
   - Ну, во-первых, нам на муравьев не наплевать, - поспешил не  согласиться
Язон. - Во-вторых, они же обещали отнестись с пониманием. А в  случае  чего,
вся наша эскадра сохраняет боевую готовность. Советовал бы и тебе  поступить
так же.
   - Да что, брат, наша эскадра, ваша эскадра...
   Пустое это  дело.  Если  они  одновременно  из  космоса  и  из-под  земли
шарахнут, обе наши эскадры куда-нибудь в кривопространство провалятся. Много
ты знаешь об их технологиях? Это они сейчас такие добренькие, пока им что-то
надо. Кстати, непонятно, что именно. А как не нужно станет - пиши пропало.
   - Странные идеи, Крум. Я  готов  над  ними  поразмышлять  на  досуге.  Но
сейчас-то что ты мне предлагаешь?
   - А вот поразмышлять и предлагаю. Только времени на это немного осталось.
Два дня. И пока они еще не  прилетели,  надо  применить  под  землей  оружие
Фермо.
   - Какое еще оружие Фермо? Катализатор распада? Так он же сгорит  в  магме
за одну секунду, превратится в ничто.
   - Язон, перестань прикидываться дурачком!
   Вы разве еще не разработали жаропрочную модификацию катализатора?
   - Нет. Даже не занимались этим. Подумали и выбросили из головы.
   Язон говорил неправду. В тот же день Стэн не без помощи Бруччо подыскал в
компьютере подходящее химическое соединение.  Примерно  сутки  ушли  на  его
синтез и еще столько же на тонкую доводку  структуры  в  ходе  эксперимента.
Оружие теперь реально существовало, но применять его Язон собирался только в
самом  крайнем  случае.  Уничтожение  монстров  само  по  себе  не  являлось
убийством, как не является преступлением работа парикмахера.  Но  замуровать
живьем в толще планеты разумное существо вместе с его тайной - это  было  бы
ужасно во всех отношениях.
   - Жаль, - сказал Крумелур. - Я думал, вы более серьезные  люди.  Придется
ускорить свои собственные научные изыскания.
   А вот это были просто слова. Наука у фэдеров уже давно пребывала в крайне
убогом состоянии.  Кроме  ударившегося  в  мистику  и  эзотерику  Свамна  да
любителя химических фокусов Фермо, никто из них вообще  ни  на  что  не  был
способен. Технические новинки фэдеры всегда покупали, не в  силах  создавать
сами.  А  если  им  не  продавали,  они  брали  так.   Зачастую   вместе   с
изобретателем, которого превращали в раба. Было у Язона  подозрение,  что  и
замысел каталитической бомбы Фермо украл  у  кого-то.  Иначе  давно  бы  сам
реализовал высокотемпературный вариант.
   "А что, если у них и вправду есть такое оружие? - мелькнула  вдруг  прямо
противоположная мысль. - Вполне реальный  поворот  событий.  Тогда  они  уже
готовы применить и обязательно применят катализатор распада. Просто Крумелур
еще надеется переложить  всю  ответственность  на  плечи  исполнителей.  Эх,
поговорить бы сейчас с Олафом! Да как-нибудь тайком..."
   - И все-таки подумай, - повторил Крумелур, уже пожимая руку Язону.
   - И ты подумай, - ответил Язон. - В идеале я  предпочел  бы  видеть  тебя
здесь ровно в полдень через два дня. А в небо над Моналои  пусть  поднимутся
все твои корабли.
   Олаф прилетел сам, будто между ним и Язоном  установилась  телепатическая
связь. На самом деле старый опытный интриган  просто  точнехонько  рассчитал
время, чтобы нигде не столкнуться с Крумелуром, и был  в  пиррянском  лагере
минут через пятнадцать после того, как  Язон  расстался  со  своим  хитрющим
работодателем. Олаф даже не скрывал, что  ведет  двойную  игру.  Сразу  увел
Язона в поля и продолжил разговор, как будто никто и не прерывал  его  столь
надолго.
   - Так, значит, ты бывал  на  планете  Поргорсторсаанд?  -  спросил  Олаф,
буквально сгорая от нетерпения.
   - Бывал! - усмехнулся Язон. - Да я там родился и вырос. Но если ты хочешь
раскрутить меня на ответные откровения, то извини -  вначале,  как  циничный
прагматик, я должен понять,  чего  ради.  Историю  Энвиса  ты  рассказал  по
собственному желанию, а  в  моей  жизни  было  слишком  много  занимательных
приключений,  которыми  я  не  разбрасываюсь  налево  и  направо.   Так   уж
получилось, что ни одна из этих историй не  окончилась  полностью.  Все  они
слишком тесно связаны между собой и слишком сильно влияют на  судьбы  других
людей. Поэтому прежде всего я должен понять, готов  ли  ты  играть  на  моей
стороне. А уж потом начну снабжать тебя полезной информацией.
   Такого могучего натиска Олаф, конечно, не выдержал и полез за фляжкой.
   - Я не буду, - сразу предупредил Язон. -
   И тебе не советую. Разговор-то  у  нас  серьезный.  Хочу  тебя  попросить
узнать кое-что о Крумелуре. Попросту говоря, последить за ним. Ты готов?
   - Видишь ли, Язон, - хитрый пьяница явно не собирался отвечать  на  прямо
поставленный вопрос. - Я ж почему про Поргорсторсаанд вспомнил? Мне ж идея в
голову пришла. А что, если отсюда таким, как я и  ты,  можно  слинять  через
рвавнавр?
   - Нет, - сказал Язон. - Рвавнавр не рвавнавр, планета тебя не отпустит. И
вообще, через гиперпереход легко попасть на Моналои. Обратно вроде никто еще
пока не уходил. Кстати, а в каком месте тебе довелось вынырнуть?
   - На вершине вулкана, почти у самого жерла. А гора пониже  тогда  была...
Так думаешь, не получится?
   - Знаю, что не получится. Но вообще, всех наркоманов вылечить можно. Всех
можно освободить. И ты улетишь отсюда. Я тебе обещаю. Если станешь  работать
на нас.
   Олаф скривился и тихо проворчал:
   - Не очень-то я верю во всякие сказки.
   - В сказки я тоже не верю. Но у нас есть  ученые,  и  они  уже  раскусили
механизм действия всей  этой  дряни.  Дело  за  малым.  Прекратить  вибрации
планетной коры и найти антидот, безопасно разрушающий структуру чумрита.
   - Насчет вибраций в коре я ничего не скажу - это для меня темный  лес,  -
заявил Олаф, - а вот с антидотом... Не смеши, Язон. Его искали много лет все
наши, начиная со Свампа и заканчивая лучшими биохимиками из  университета  в
Ронтхобе.
   - Хреновые, стало быть, у вас на Сигтуне химики,  -  припечатал  Язон.  -
Наши все сделают как надо.  Обещаю.  Но  ты  главного  не  понял:  когда  мы
остановим вибрации, ты, конечно, останешься наркоманом, но к планете уже  не
будешь привязан: бери с собой цистерну чорумовки и лети хоть к самому центру
Галактики, хоть на Клианду, хоть к Старой Земле.
   - Правда?! - В глазах Олафа появился вдруг такой  ясный  свет,  будто  он
враз помолодел лет на двадцать.
   Но новая мысль омрачила взгляд несчастного:
   - А что, если Крумелур и Свамп узнают об этом раньше времени?
   - Крумелур, по-моему, уже догадался. И загрустил. Вот я и предлагаю  тебе
последить за ним. Он может сделать что-нибудь непоправимое.  Понимаешь?  Мне
больше не на кого положиться.
   Олаф надолго замолчал. Над чем он  думал?  Из  каких  вариантов  выбирал?
Ответственности перед Лигой Миров страшился? Или не верил Язону,  подозревал
его в обмане? А может, элементарно боялся мести коварного Крумелура?
   Наконец проговорил с усилием:
   - Хорошо. Я согласен. И гореть мне в плазме, если я предам тебя.
   Это была не самая страшная клятва из известных Язону. Ну да ладно, сойдет
и такая. Именно в силу столь неторопливого  принятия  важного  решения  Олаф
показался Язону достаточно надежным человеком.
   Тогда он рассказал этому горькому пропойце и о безумном  докторе  Теодоре
Солвице, и о его искусственной планетке, улетевшей в никуда,  и  о  незримом
присутствии  рядом  со  многими  злодеями,  и   о   том,   что   грандиозные
галактические спектакли с выходом на сцену  псевдопришельцев  иновселенского
толка доступны, по-видимому, только ему, только  одному  этому  человеку  во
всей обитаемой Вселенной. Планировал ли Язон напугать Олафа? Да нет,  скорее
хотел, чтобы тот задумался. Весь организм Олафа Вита был  отравлен  насквозь
чумритом и алкоголем, но голова-то у него  по-прежнему  оставалась  светлой.
Так пусть иногда задумывается  не  только  о  том,  как  заработать  большие
деньги, перепачканные кровью.
   И Олаф задумался крепко, а потом сказал:
   - Я теперь вдруг понял: мудрецы и кетчеры -  только  внешне  похожи.  Это
наверняка разные расы. Мудрецы не делают зла никому, а кетчеры...  Возможно,
они служат твоему Солвицу.
   - Нет, - возразил Язон. - Солвицу никто не служит, кроме, андроидов. Да и
кетчеры, наверно, не такие ребята, чтобы  прислуживать  кому-нибудь.  Но,  с
другой стороны, не исключено, что этот старый безумец научился  использовать
кетчеров в своих интересах.
   - Ну, я примерно это и имел в  виду,  -  согласился  Олаф.  -  Понимаешь,
кетчеры почему-то открыли Энвису многие свои секреты. Нашли кому!  При  всех
своих странностях и  красивых  мечтах,  он  ведь  был  все-таки  законченным
злодеем. И умер как злодей. Но прежде чем умер, обучил некоторым  кетчерским
штучкам, например, Крумелура и Свампа. Про замедление времени ты уже  знаешь
- это у нас любой дурак на планете может. А про внушение боли ты  слышал?  А
про гипнообручи, выворачивающие мозги наизнанку? Подозреваю, есть еще  много
такого, о чем и я не слыхал. Кетчеры сделали  фэдеров  сильными.  Зачем?  Им
самим это абсолютно не пригодилось. А вот Солвицу...
   - Интересно рассуждаешь. Молодец, Олаф! Только давай об  этом  как-нибудь
после. Лети-ка ты к своим, точнее, к нашим врагам, а я  буду  с  нетерпением
ждать твоих сообщений.
   - Хорошо, - кивнул Олаф.  -  Можно  еще  один  глоточек?  Честное  слово,
последний.
   - Можно, - сказал Язон  равнодушно.  -  Но,  если  ты  сегодня  потеряешь
возможность нормально видеть и  слышать,  я  тебя  пристрелю,  как  поганого
шипокрыла.
   Олаф вздрогнул, повертел в руках фляжку и убрал назад.
   "А вот это уже действительно здорово!" - порадовался про себя Язон.
   И тут заметил, что к ним через поле бежит Фуруху.
   - Господин Язон, - выпалил он, запыхавшись. - Я сейчас  ищу  средство  от
слепоты. И уже почти нашел. Рассказать?
   "Ну вот и еще один фармацевт доморощенный! - подумал Язон.  -  Давно  ли,
фруктовиков по спине палками оглаживал и  на  большее  был  не  способен?  А
теперь готов ради Виены всех слепых во Вселенной осчастливить".
   - Ну, рассказывай.
   - Только вы должны сначала антидот от чумрита найти, потому что лекарство
именно на основе этого наркотика.
   - Вот как! - только и сказал Язон.
   - Ну конечно, мы ведь все вместе над одной проблемой  бьемся,  а  попутно
другие открытия делаем.
   - Так и в чем же суть твоего открытия?
   - А суть в том, что чумрит в сочетании с ядом рогоноса  и  фомальгаутским
спиртом вызывает резкий спазм глазного нерва...
   Язон сильно сомневался, что у  нервов  вообще  бывают  спазмы,  а  состав
препарата развеселил его еще больше:
   - Слушай, добавь туда еще чуточку стрихнина, бруцина и цианистого  калия,
- предложил он очень серьезным голосом. - Слепоту как рукой снимет. Вместе с
человеком.
   - Зря вы шутите. Я говорю об очень маленьких дозах. И мне кажется, что не
хватает всего лишь одной крошечной добавки...
   - Слушай, а если серьезно, - сказал Язон, - тогда пойди лучше  к  Бруччо.
Он все как надо объяснит.  А  у  меня,  брат,  уже  во  всех  нервах  спазмы
начинаются.
   - Я полетел, - напомнил о себе Олаф.
   Они уже вернулись в  пиррянский  лагерь,  откуда  начали  путь,  и  Олаф,
попрощавшись, хлопнул дверцей универсальной шлюпки, той  самой,  на  которой
Язон удирал от своих за перевал. Обе эти шлюпки, его  и  Меты,  конфисковали
тогда  ищейки  Свампа,  а  когда  Крумелур  возвращал  их,  Язон   предложил
великодушно:
   - Возьмите во временное пользование. У нас таких  много,  а  вы,  смотрю,
летаете постоянно на тяжеленных катерах. Нерентабельно как-то.
   Эх, знал бы он, что фэдеры, как и все прочие бандиты, летают над планетой
на мощных катерах и суперботах просто для солидности! И на топливе экономить
у них, мягко говоря, не принято.
   А вот Олафу как раз очень понравилась легкая и маневренная лодочка.

   ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

   Когда в небе над Моналои появился звездолет с Горячей планеты, решительно
ни  у  кого  не  возникло  вопроса,  что  это.  Опознавательные   знаки   не
потребовались. Над головами всех очевидцев парила абсолютно черная,  правда,
испещренная множеством красных огоньков летающая гора.  По  форме-то  скорее
облако, а вот по размеру - точно гора.
   Звездолет остановился прямо в  воздухе  над  красавцем  Гругугужу-фай,  и
тогда всем стало видно,  что  даже  поперечный  размер  корабля  превосходит
высоту вулкана раз в шесть. Что означало километров двадцать пять - тридцать
в толщину и все пятьдесят, если не больше, в длину. Люди до сих пор подобных
махин ни на планетах, ни в космосе  не  создавали.  Смысла  не  было.  Если,
конечно, не считать чудака Солвица, которого  угораздило  однажды  построить
целый астероид.
   Все линкоры и крейсеры, поднятые по  тревоге,  рядом  со  "сварткульским"
звездолетом казались просто мухами, кружащими вокруг лошади в  жаркий  день.
Какой уж там контроль за ситуацией! Фэдеры, надо думать, мысленно  прощались
и с планетой Моналои, и со своим сверхприбыльным бизнесом. Кто-то, возможно,
уже и с жизнью прощался.
   А вот пирряне были бодры и веселы, потому что Виена сразу настроилась  на
ментальную волну сварткул и всех успокоила. Злонамеренности в  их  действиях
не было, нет и не будет.  Главное  теперь  -  уследить,  чтобы  эти  гиганты
ненароком не раздавили бы кого. Повернутся, родимые,  эдак  неловко,  и  вот
пожалуйста, без всякого злого умысла и задней мысли...
   В  итоге  -  обошлось.  Сварткулы   вообще   оказались   куда   умнее   и
предусмотрительнее, чем можно было предположить.
   Прежде всего с борта циклопического звездолета через  Виену,  разумеется,
пошел запрос на все корабли о готовности пиррян и моналойцев к  операции.  И
лишь получив подтверждение, пришельцы показали  место,  которое  требовалось
расчистить. Обозначенную площадь на поле освободили быстро,  тем  более  что
практически все люди давно сидели по летательным  аппаратам  и  были  весьма
мобильны. Черная громадина  подползла  к  середине  поля,  и  из  нее  стала
медленно выдвигаться цилиндрическая нога диаметром не меньше  полукилометра.
Нога  была  совсем  прозрачная,  словно   сделанная   из   стеклостали,   и,
приглядевшись, пирряне догадались, что это, вероятнее всего,  защитное  поле
очень высокой напряженности.  Стенки  поля  принялись  вгрызаться  в  почву.
Температура внутри быстро росла, и кончилось это все,  разумеется,  огромной
воронкой с клокочущей внизу магмой.
   А в магме уже через несколько секунд появились давние знакомые  пиррян  и
моналойцев - клювастые монстры, похожие на  людей.  Вся  эта  многочисленная
публика размахивала  руками,  подельфиньи  выпрыгивала  над  поверхностью  и
громко верещала.  Стенки  защитного  поля  на  удивление  хорошо  пропускали
звуки...
   Да нет же! Не могли они звуки  пропускать.  Просто  стенки  исчезли.  Что
такое? Почему процесс загрузки на корабль должен идти на  открытом  воздухе?
Если бы кто-то остался сейчас вне кораблей, он бы почувствовал, как огромная
волна жара вновь  опаляет  многострадальные  поля,  когда-то  принадлежавшие
добропорядочным фермерам. Внешние  термодатчики  всех  крейсеров  и  катеров
показывали сильный скачок температуры.
   И тогда случилось непредвиденное.
   Один из фэдерских катеров, демонстрируя чудеса высшего пилотажа, влетел в
зону предполагаемой загрузки эвакуируемых сварткул и дал залп. Не вверх,  не
вниз - во все стороны. И  не  огнем,  как  таковым,  а  кассетными  бомбами.
Очевидно, с той самой начинкой.
   Что после этого началось, не поддавалось описанию. Точнее,  каждый  потом
описывал по-своему. Одним показалось, что защитное поле тут же  образовалось
вновь и катер,  ударившись  о  стену,  рухнул  в  раскаленную  лаву.  Другие
считали,  что  легкий  фэдерский  кораблик  просто  перегрелся  и  пилот  не
справился с управлением. Третьи  искренне  полагали,  что  управлял  катером
смертник и главный запас оружия нес в трюме, а залп  являлся  не  более  чем
отвлекающим маневром.
   Однако и после падения катера в магму  не  все  стало  понятным.  Монстры
начали раздуваться и лопаться,  в  точности  как  те  крысы  под  стеклянным
колпаком. Это видели все. Но опять же, по утверждениям одних, лава на глазах
твердела, а по не менее  уверенным  свидетельствам  других,  она,  наоборот,
кипела и булькала.
   У Язона, наблюдавшего весь этот кошмар не  на  экране,  а  через  большое
спектролитовое окно, в глазах отчаянно рябило, плясали  какие-то  звездочки,
расплывались круги. А потом... Потом, наверно, начались галлюцинации.  Когда
с монстрами, бурлящим потоком уходившими, как вглубь, так и вверх, во  чрево
звездолета, было вроде покончено,  в  центре  раскаленного  озера  воздвигся
желтый  конус,  оказавшийся  на  поверку  свернувшимся  в  бухту  гигантским
червяком. Червяк ожил и, шевеля  многочисленными  неаппетитными  отростками,
начал всасываться в корабль  сварткул.  Он  был  очень  длинным,  и  процесс
затянулся. "Какая утомительно долгая галлюцинация!" - думал Язон.
   Позднее, разумеется, оказалось, что все вокруг видели одно и то же.  Все,
включая видеокамеры разных кораблей.
   Наконец гигантское черное облако  задраило  свой  нижний  люк  и,  словно
живое, устало опустилось на землю. А земля от этого даже не вздрогнула.
   "Вот такие пироги с котятами!" - вспомнилась  Язону  дурацкая  поговорка,
услышанная неизвестно на какой планете.
   Транслируя свои пожелания через Виену, сварткулы  разрешили  всем  сажать
обратно любые летательные аппараты, а людям выходить на  свежий  воздух  без
скафандров. Вообще было объявлено, "Что все закончилось благополучно. Строго
говоря, пришельцы могли тут  же  и  улететь,  помахав  черными  крыльями  на
прощанье.  Но  они  обещали  отнестись  к  людям  с  пониманием   и   теперь
чувствовали, что у местного населения и пиррян остались  вопросы.  Сварткулы
готовы были на них ответить.
   Для более естественного общения  из  черного  корпуса  высунулось  наружу
длинное желтое щупальце, которое, подражая жестам человеческой руки, якобы и
служило говорящей деталью звездолета.
   Виена сразу прокомментировала, что это в действительности не так, но надо
же было людям хоть на что-то смотреть в момент разговора. Когда перед  тобой
бескрайняя черная стена с  мигающими  красными  лампочками,  психологический
дискомфорт слишком велик.
   В ходе еще  одной  трогательно-любезной  беседы  двух  разумов  пришельцы
разъяснили многое. И то, что не могли прилететь на помощь своим раньше,  так
как добыча алмазной серы - дело необычайно тонкое, всякий раз граничащее  со
смертельной опасностью. И то, что на самом деле они не исполины  размером  с
гору, а звездолет их не такой уж и большой. Вся  эта  колоссальная  оболочка
выполняет фактически  роль  термоса.  Системы  жизнеобеспечения  сварткул  в
условиях чуждого и холодного пространства весьма громоздки. Объяснили также,
вспомнив вопрос Язона, что существует их цивилизация сравнительно недавно, и
по легенде создана неким Демиургом просто ради шутки. Легенда звучала так.
   Якобы   все,   кто   способен   спрашивать   в    обитаемой    Вселенной,
поинтересовались однажды у Демиурга: "Может ли существовать  разумная  жизнь
при  высоких  температурах?"  Ответ  пришел   следующий:   "Не   может,   но
существует". - "Где?" - спросили все.  "Вот  здесь",  -  ответил  Демиург  и
породил горячую жизнь на Горячей планете. И велел горячим зваться людьми. Но
они в гордыне  своей  людьми  не  стали.  Демиург  рассердился  и  хотел  их
уничтожить. Тогда они спрятались в центре большой желтой  звезды,  а  оттуда
принялись путешествовать по  планетам,  ядра  которых  были  еще  жидкими  и
горячими. Так и путешествуют до сих пор. Вот и вся история их цивилизации.
   - Так все-таки легенда или реальная история? - решил уточнить Язон.
   - По нашим понятиям, это одно и то же, - последовал  весьма  оригинальный
ответ.
   - А кто такой Демиург? - спросил Язон.
   - Мы его ищем, чтобы убить, - сказали сварткулы,  не  отвечая  на  вопрос
впрямую.
   Но Язону и этого оказалось достаточно. Он  уже  сделал  вывод,  что  речь
идет, вероятнее всего, именно о Солвице. Или о другом таком же безумце, что,
в сущности, было теперь не важно...
   Рядом с Язоном уже несколько  минут  маячил  выросший  как  из-под  земли
Фуруху. Очевидно, ему хотелось стоять поближе к Виене,  а  подходить  совсем
вплотную парень не решался - вдруг помешает процессу. И что-то он такое  все
время бормотал, канючил о чем-то. Наконец  Язон  отвлекся  от  исторического
разговора со сварткулами и прислушался.
   - Господин Язон, ну, господин Язон! Я хотел бы попробовать дать Виене мое
средство от слепоты.
   Язон просто обалдел от этой его маниакальной настойчивости:
   - Что, прямо сейчас?
   - Именно, господин Язон! Я хочу, чтобы Виена увидела  корабль  пришельцев
глазами. Для нее это очень важно.
   - А если она умрет, вместо того чтобы прозреть? - огрызнулся Язон.
   - Нет, - сказал Фуруху, - это невозможно. Я уже советовался  с  Бруччо  и
Текой.
   - А что ты тогда ко мне пристал?
   - Вы же тут главный, господин Язон, - не  унимался  Фуруху.  -  Разрешите
дать ей капсулу. Пусть она все это увидит.
   - Увидит потом, в записи, - буркнул Язон, просто чтобы отвязаться.
   - Но у меня есть еще один  очень  важный  аргумент,  -  продолжал  нудить
Фуруху. - Это по поводу...
   - Слушай, парень, отстань! Ну правда, отстань, я послушать хочу.
   И Язон попробовал слушать.  Керк,  Стэн  и  Фермо  беседовали  теперь  со
сварткулами о технических деталях. Беседа становилась с каждою  минутой  все
скучнее. А про досадный инцидент с фэдерским  катером  даже  не  вспоминали.
Сварткулы - тактично,  люди  -  испуганно.  Так,  во  всяком  случае,  людям
казалось. Потом пришельцы решили на прощанье поблагодарить людей за помощь и
конкретизировали:
   - Мы очень тронуты вашим  участием.  Ведь  ваш  пилот  пожертвовал  своей
жизнью ради нашего спасения.
   - Как?! - Это был дружный ошеломленный возглас.
   Оказалось, вот как.
   На фэдерском катере полетел в самое пекло не моналоец, а пиррянин  Ронус.
Обиженный давешним отказом участвовать в погружении, Ронус  вынашивал  планы
мести. Оружие он украл с "Арго", перехитрив Стэна,  и  не  подозревавшего  о
подобном коварстве. Корабль  попросил  у  Фермо.  Чего  конкретно  добивался
пиррянский боец, узнать уже не представлялось возможным. А вот чего добился,
сварткулы объяснили. Так называемый катализатор распада  послужил  в  данной
ситуации катализатором созидания. Он не представлял опасности для  разумного
существа, сидевшего внутри ядра, зато позволил  в  невероятно  сжатые  сроки
восстановить планетную твердь на месте бывшей полости. Сварткулы планировали
затратить на это минимум неделю. И  похоже,  что  этим  уродливым  творениям
Демиурга было не только знакомо абстрактное понятие "благодарность", но  они
действительно умели испытывать некий аналог этого человеческого чувства.
   В поисках ответного шага желтое щупальце  протянулось  к  Фуруху.  Тот  в
ужасе отшатнулся.
   - Не бойся, - перевела Виена. - Оно не горячее. Дай мне  свою  капсулу  с
лекарством.
   Поскольку  щупальце  разговаривало  голосом  Виены,  Фуруху  не  мог   не
подчиниться. Он протянул капсулу девушке.
   - Это не я говорю, это оно, - по-доброму засмеялась В иена.
   Фуруху развернулся, двигаясь  как  механическая  кукла.  Желтое  щупальце
поглотило капсулу. Затем содрогнулось - надо думать, просто  для  виду  -  и
через несколько секунд возвратило лекарство обратно.
   - Возьми, - перевела Виена.
   Фуруху подставил ладонь.
   - Теперь дай его своей девушке.
   Фуруху протянул капсулу Виене,  и  она,  кажется,  только  сейчас  сумела
отвлечься от процесса перевода и осознала, что говорит о самой себе.
   - Глотай, - сказал Фуруху, теперь уже не дожидаясь разрешения Язона.
   Язон видел, как Виена закрыла  и  вновь  открыла  глаза.  Не  требовалось
медицинского образования, чтобы понять происшедшее.
   "Ай да сварткулы! - подумал Язон. - Вот теперь ясно, что  Солвиц  тут  ни
при чем. Его детища определенно были  бы  не  способны  ни  к  каким  добрым
делам".
   А черная  махина  сварткульского  корабля  начала  медленно  подниматься.
Настолько медленно, что даже трава под ним не шевелилась.
   - Ты все узнала про них, что было нужно? - спросил Язон у Виены.
   - Я узнала гораздо больше, чем ты думаешь. Но сейчас  я  не  хочу  ничего
рассказывать. Ну вас всех!.. - добавила она весело.
   Виена держала Фуруху за обе руки и с восторгом смотрела ему в лицо.
   "Страшен как смертный грех, - подумал Язон, - и что она в нем нашла?"
   Но для Виены это был не просто первый мужчина - это был  первый  человек,
которого она увидела собственными глазами. Человек, подаривший ей новый  мир
- мир зрительных образов.
   - Как ты думаешь, - шепнула Мета Язону, - они усовершенствовали средство,
изобретенное Фуруху, или дали Виене что-то принципиально другое?
   - Если честно, - ответил Язон, - я думаю, что химия здесь вообще  ни  при
чем.
   - Эй! - от входного люка "Арго" раздался  еще  один  не  менее  радостный
женский голос. - Вы слышите? У меня все в порядке!
   По  трапу  сбегала  Миди,  в  смешной  больничной   пижаме,   трогательно
растрепанная, но счастливая.
   Между Язоном и Метой, как  метеор,  пронесся  Арчи.  Он  летел  навстречу
любимой.

   ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

   - Рано мы  все  обрадовались,  -  поведал  Керк,  собрав  руководство  на
экстренное совещание. - Во-первых, если это кому-нибудь интересно, фрэдеры в
полном составе удрали с Моналои в неизвестном направлении.
   - А деньги? - спросил почему-то первым Тека.
   - Деньги они оставили. Часть наличными,  остальное  перевели  на  счет  в
Межзвездном банке. Все с точностью до кредита.
   - Странно, - проговорил Стэн.
   - Странновато, конечно, - согласился Керк. -  Но  я  вам  еще  не  сказал
"во-вторых". Так вот, друзья, мы теперь все до одного наркоманы  и  остаемся
жить здесь.
   - Что?! - общий вздох.
   - Выяснилось, что уже два дня  на  "Арго"  и  "Конкистадоре"  пьют  воду,
отравленную чумритом. Как вкусовая добавка он  не  воспринимается,  но  доза
была достаточная для привыкания.
   - И кто же это сделал?! - еще один общий вздох.
   - Экшен. Установили точно.
   Тишина повисла ужасающая. Про Крумелура и фэдеров, похоже, вообще забыли.
А Язон даже не успел объяснить, что к планете-то они не привязаны, только  к
наркотику. Однако для пиррянина стать наркоманом -  это  уже  само  по  себе
такой шок, что все остальное кажется ерундой. Хоть дома живи, хоть в  клетке
у звероловов - если ты наркоман, значит, уже не пиррянин.
   Неожиданно на связь с Язоном вышел Олаф.
   - Известен маршрут, по которому улетели фэдеры, - сообщил  он.  -  И  еще
кое-что интересное. Специально для тебя, Язон. Я проверял возможность отрыва
от планеты. В принципе, ты оказался прав, но не все так  просто...  Впрочем,
об этом при встрече.
   - Хорошо, - ответил заинтригованный Язон. - Вылетай. Ждем.
   И повернулся к Керку:
   - Ты хоть понимаешь, о чем мы говорили с Олафом?
   - Нет! И не хочу я ничего понимать! Арчи, Бруччо! - рявкнул Керк. - Что у
вас с антидотом?
   Оба ученых молчали. Их  исследования  в  этой  области  пару  дней  назад
окончательно зашли в тупик.
   - Спокойно, Керк. Антидотом давно уже занимается другой человек.
   - Это кто же?
   - Рональд Сейн, - сообщил Язон.
   До сих пор он суеверно скрывал от всех  сам  факт  подключения  к  работе
Сейна.
   Керк,  похоже,  некоторое  время  вспоминал,  о  ком  идет  речь.   Потом
вскинулся:
   - Так вызывай его сюда! Срочно!
   - Сейн - это вам не мальчик на побегушках, - напомнил Язон,  -  а  хозяин
крупнейшей в Галактике фармацевтической фирмы  "Зунбар  Мэдикал  Трейд".  Он
собирался сам выйти на связь. А я обещал его не беспокоить.
   - Что за глупости?! - бушевал Керк. - У нас люди  гибнут,  а  он  кому-то
что-то обещал!
   - Никакие люди у нас пока не гибнут, - спокойно возразил Язон. - Так  что
спешить некуда. Чумрит не убивает мгновенно. А лететь мы можем  отсюда  куда
угодно. О других проблемах надо думать. Успокойся, Керк.
   - Ну уж нет! - Пиррянского вождя точно прорвало.  -  Я  долго  мирился  с
твоими экспериментами, Язон. На этой планете ты вел себя более чем  странно.
Что хотел, то и делал. Одних денег из-за тебя мы сколько потеряли!  И  Ронус
погиб по твоей вине!
   Этой странной мысли Язон не понял: к Рону суто он какое имеет  отношение?
А Керк продолжал орать, размахивая пистолетом:
   - Ты спутал нам все планы! Ты, наконец, привел  на  корабль  этого  якобы
сумасшедшего Экшена. Тека пытался  лечить  его,  а  этот  гад  тем  временем
неизвестно на кого шпионил.  И  вот,  пожалуйста:  все  закончилось  крупной
диверсией!..
   Язон больше не мог терпеть подобный бред. Он демонстративно встал и вышел
из кают-компании, рискуя услышать выстрел вслед. Но Керк все-таки сдержался.
   В ожидании Олафа Язону захотелось дойти до  больничного  покоя  Экшена  и
попытаться во всем разобраться самому.
   Братец-диверсант сидел все за тем же компьютером и все так же  безмятежно
двигал по экрану геометрические формы.
   "Беда, - подумал Язон, - настоящая беда".
   - Встань! - крикнул он резко.
   Экшен поднялся. Глаза его смотрели как-то странно,  мимо  Язона,  точнее,
насквозь. Будто Язона и не  было  в  комнате  или  он  стал  вдруг  идеально
прозрачным.
   - Ты зачем это сделал?!
   - Я ничего не делал... - забормотал Экшен.
   В глазах шевельнулось что-то живое, и он начал прятать их от Язона.
   - Что ты мне врешь? Говори, кто тебя заставил. Говори!
   - Нет, нет! - закричал вдруг  Экшен  громко  и  истошно,  как  кричат  от
физической боли.
   А потом вдруг тихо с усилием выдавил:
   - Это Крумелур.
   И тут же упал без чувств на пол.
   Язон вызвал Теку, но, пока тот пришел, ему уже и самому стало ясно:  врач
ничем не поможет. Экшен был  мертв.  Поганец  Крумелур  не  только  заставил
несчастного отравить воду на пиррянских кораблях, но и поставил ему в память
смертельно опасную блокировку. Никто другой клещами бы не вытащил из  Экшена
честного ответа на вопрос. Страх смерти всякий  раз  оказывался  бы  сильнее
любых психотропных препаратов. Но Язон со своими уникальными  способностями,
да еще наложившимися на давние,  почти  родственные  связи,  сумел  взломать
защиту в мозгу Экшена. И, по существу, стал невольным  убийцей  собственного
молочного брата.
   - А вот этого, Крумелур, я тебе не прощу, - прошептал он вслух.
   Тека первым сообщил всем о смерти Экшена, поэтому, когда Язон вернулся на
совещание, там уже никто не шумел. Пирряне вновь притихли.
   - Вы как хотите, - заявил Язон, -  а  я  буду  искать  Крумелура  и  всех
остальных  фэдеров.  Они  не  должны  больше  заниматься  своим   преступным
бизнесом.
   - Но это потребует денег, - философски заметил Рее.
   А Керк напомнил:
   -  Ты,  Язон,  и  так  потратил  слишком  много  на  совершенно  ненужные
перемещения по планете Моналои.
   - Может быть, хватит, Керк? Или ты мне  не  позволишь  забрать  из  общей
суммы мою личную долю?
   - И мою! - поднялась Мета. - Я остаюсь с Язоном.
   Видно,  в  этот  момент  Керку  сделалось  стыдно.  Он  потупил  взор   и
примирительно проворчал:
   - Ладно, будем искать их вместе. Но неужели мы так и полетим в погоню  за
бандитами целой командой веселых наркоманов?
   - Да нет же! - раздраженно сказал Язон. - Я же вам объясняю...
   В этот момент, точно по заказу, очередной сигнал аппарата связи  оказался
срочным вызовом с планеты Зунбар.
   - Язон, пляши! - проговорил Сейн, дурачась. - Я полностью закончил работу
над твоим противоядием.
   Но сплясать Язон не успел. Прямо в кают-компанию ввалился Олаф.
   - Плохо дело! - объявил он вместо "здрасьте". -  Мы  можем  упустить  их.
Поторапливайтесь, друзья!
   Поторапливаться пирряне  умели.  Уже  через  три  минуты  каждый  из  них
находился строго на своем месте  в  девяти  самых  мощных  боевых  кораблях,
полностью готовых к  вылету.  А  еще  через  полчаса  было  принято  решение
выдвигаться пока лишь на двух, и в режиме аварийного старта линкор "Арго"  и
линейный крейсер "Конкистадор" поднялись на околопланетную орбиту Моналои.
   Конечно, полчаса - это безумно много в  условиях  столь  спешных  сборов.
Пирряне подготовились бы и за пять минут. Но задержка вышла по  вине  Язона,
вдруг  заявившего,  что  необходимо  взять  с  собою  кетчерский   звездолет
"Девятнадцать шестьдесят один".
   - Это еще зачем? - не понял Керк.
   - Интуиция подсказывает, что  он  может  пригодиться.  Пожалуйста,  отдай
приказ на погрузку.
   - Хорошо, - согласился Керк. - Но только задвинем  его  в  "Конкистадор".
Там сейчас места побольше.
   Пока решались чисто технические проблемы, Керк и Мета все-таки попытались
вытянуть из Язона, какие соображения, помимо интуиции, заставляют его тащить
с собою полумертвый агрегат не совсем карманного формата. Да  еще  с  риском
упустить время и потерять фэдеров  навсегда,  как  их  однажды  уже  потерял
Специальный Корпус. Кстати, теперь они  удрали  почему-то  не  на  "Сегере".
Торопились, что ли?  Взяли"  просто  наиболее  мобильный  легкий  крейсер  с
улучшенными ходовыми характеристиками.
   - Понимаете, - сказал Язон, -  в  самой  погоне  кетчерская  неработающая
игрушка нам, конечно, не понадобится. Но я сильно сомневаюсь, что, когда  мы
вернемся сюда, "Оррэд" будет стоять и ждать на том  же  месте.  Эти  древние
звездолеты ведут себя порою очень странно. А нам с вами впервые попал в руки
объект  материальной   культуры   кетчеров,   да   еще,   скажем   так,   их
"докетчерского" периода. Этакую штуку терять непозволительно. В  другой  раз
не подвернется. Ну и в конце-то  концов,  как  материальную  компенсацию  за
моральный ущерб мы теперь имеем  полное  право  взять  диковинный  звездолет
себе. Фэдеры творят что хотят, ну и мы ответим. Как это  у  них  называется?
Во, вспомнил: ион-лимит!
   - "Нон-лимитом на нон-лимит отвечать нельзя!" - гласит Устав  Огорода,  -
процитировала Мета.
   - Ты что-то перепутала, дорогая, -  улыбнулся  Язон.  -  Только  так  они
всегда и поступают.

   ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

   Мете не надо было объяснять, каким образом теряются  в  кривопространстве
сбежавшие туда корабли,  если  интервал  между  джамп-переходами  беглеца  и
преследователя становится слишком  велик.  Она  эту  космическую  акробатику
проходила в своей жизни не однажды. А  сейчас  время  было  уже  на  пределе
допустимого. Однако, перейдя в особый режим полета,  навигаторы  "Арго"  еще
успели зафиксировать остаточный всплеск, вне всяких сомнений  принадлежавший
кораблю Крумелура. Им повезло: никто в ближайших  окрестностях  не  нырял  в
кривопространство  в  данный  промежуток  времени.  Впрочем,  в  этой  части
Галактики, весьма близкой к ее центру, и не могло быть слишком  много  лихих
любителей рискованного перемещения в космосе.
   А еще пиррянам помогало то, что они совершенно определенно  знали  тип  и
мощность  фэдерского  корабля.  Наконец,  неоценимую  услугу  оказал   Олаф.
Подслушавший переговоры Крумелура со Свампом и Ре, он в принципе  знал,  где
его бывшие друзья-бандиты намерены прятаться  от  пиррян.  Точных  координат
добыть не удалось. Самым общим ориентиром служило шаровое скопление ЕС720, а
также удалось выведать название планеты, на  которую  фэдеры  держали  курс.
Правда, информацию эту можно было пока считать нулевой, поскольку Олаф ни  в
одном справочнике планеты такой не обнаружил. А  вот  координаты  звезды  он
записал, но... Так записывают слова на чужом, непонятном языке. Для перевода
в   нормальную   астрометрическую   систему   требовался    профессиональный
дешифровщик. Среди пиррян такого специалиста не было.
   Поэтому Язон планировал оперативно выйти на связь с  любым  из  обитаемых
миров шарового  скопления  ЕС720  и  именно  там  получить  все  необходимые
сведения.  Сейчас  же  главным  было  не  упустить  резонанса  с  остаточным
всплеском и убедиться, что  информация,  добытая  Олафом,  -  не  подставка.
Подслушивание подслушиванием, но спешить в указанное место  раньше  беглецов
нельзя ни в коем случае,  тем  более  теперь,  когда  пирряне,  как  хорошие
ищейки, взяли след.
   Рональд Сейн на легком  суперботе  уже  мчался  навстречу  пиррянам.  Вот
ему-то пришлось дать в качестве ориентира  то  самое  шаровое  скопление.  В
случае ошибки совершит джамп-переход  еще  раз  -  что  поделать!  Маленький
мобильный кораблик не был предназначен для движения через  кривопространство
в поисковом режиме - ему обязательно требовались  четкие  привязки.  Рональд
вез с собою всего одну коробку с ампулами антидота - только  для  пиррян,  -
остальными наркоманами можно заняться и попозже.
   Собственно, это были даже не ампулы, а  полностью  готовые  к  применению
универсальные аптечки со  встроенным  шприцем,  которые  пристегиваются  или
прилепляются к  предплечью  возле  сгиба  локтя.  Ведь  изобретенный  Сейном
антидот не являлся индивидуальным веществом - аптечки были запрограммированы
на весьма сложный и очень интенсивный курс биохимической терапии. Пятнадцать
различных   компонентов   вводились   в   кровь   человека   в    строжайшей
последовательности и через  точно  соблюдаемые  интервалы  времени.  Процесс
занимал, по расчетам Сейна и его медиков, около восьми  минут,  но  малейшее
отклонение от программы сводило на  нет  все  старания.  Конечно,  Сейн  уже
опробовал эту штуку  на  себе,  и  успех  оказался  стопроцентным.  Так  что
излечение пиррян  можно  было  теперь  считать  делом  техники.  Вот  только
межзвездный перелет  оказался  не  самой  простой  задачей.  Ситуация  стала
окончательно нештатной, когда ожил джамп-передатчик и не назвавшийся  толком
корабль попросил о помощи. Чтобы помочь, разумеется, следовало вначале выйти
в обычное пространство.
   Двое телохранителей, постоянно сопровождавших хозяина одной из крупнейших
фирм в Галактике, уговаривали его еще на Зунбаре никуда  не  лететь  самому.
Доставку груза можно было поручить хоть автомату, но Сейн настоял на  своем.
Он давно не видел друзей и хотел передать им  долгожданное  средство  лично.
Однако теперь, быть  может,  впервые  в  жизни,  он  чувствовал,  что  плохо
понимает, как должен вести себя.
   - Оказать помощь терпящим  бедствие  в  космосе  -  наша  обязанность,  -
полуутвердительнополувопросительно произнес Рональд Сейн.
   - А  наша  обязанность  -  оберегать  вашу  жизнь,  -  резонно  возразили
телохранители. - И к тому же - доставить лекарство пиррянам до того, как они
вступят в бой с фэдерами. Вы сами говорили, что не знаете, какие еще гадости
приготовил им коварный Крумелур.
   Все это было истинной правдой. Но Сейн продолжал настаивать:
   - Давайте все-таки  вынырнем  и  посмотрим,  сможем  ли  мы  помочь  этим
несчастным.
   - Не забывайте, у нас очень скромный по размерам и  мощности,  неидеально
защищенный и уж совсем плохо вооруженный корабль, - напомнила охрана.
   - Все равно вынырнем. Доверьтесь моей интуиции.
   Телохранители предпочли довериться собственной интуиции. И  вынырнули  из
джамп-режима "наполовину". Так это называлось на пилотском жаргоне. То  есть
генератор корабля устанавливался  на  автоматический  возврат  при  малейшем
намеке на опасную ситуацию.
   А ситуация оказалась  не  просто  опасной.  Их  ждал  даже  не  пиратский
корабль, от которого, в принципе,  можно  было  скрыться  в  считанные  доли
секунды. Их сразу встретил целый шквал  огня.  И  только  новейшие  защитные
экраны и мастерство телохранителей, которые одновременно являлись пилотом  и
штурманом, спасли жизнь всем  троим.  Но  о  дальнейшем  движении  навстречу
пиррянам уже не могло быть и речи. Потерявший управление  супербот  нуждался
теперь в буксировке. А чтобы найти, кто возьмет на  себя  роль  космического
эвакуатора, прежде всего  требовалось  наладить  поврежденную  связь.  И  ни
пилот, ни штурман не брались сказать, сколько времени уйдет на это.
   "Арго" и "Конкистадор",  поддерживавшие  постоянную  связь  между  собой,
вышли из кривопространства в сотне километров  друг  от  друга,  и  следящие
приборы обоих кораблей тут же зафиксировали фэдерский крейсер, уже заходящий
на посадку. Им не пришлось искать ни звезду,  ни  планету.  Просто  блестяще
исполненная полицейская операция! Однако что же делать  дальше?  Предложение
Стэна тут же расстрелять крейсер отвергли большинством голосов.  Собственно,
что такого сделали фэдеры? Разве они объявляли войну? Даже деньги все сполна
заплатили.  А  то,  что  напоследок  превратили  пиррян  в  наркоманов,  ну,
извините, это так, сгоряча. Уж  больно  сильно  расстроились,  ведь  услуга,
оказанная пиррянами, оказалась для  них  слегка  медвежьей.  Одновременно  с
уходом  монстров  планета  Моналои  перестала  быть  идеальной  тюрьмой  для
чумринистов. Вот и кинулись бандиты на поиски новых приключений, а пиррян на
всякий  случай  хотели  немножко  проучить.  Чтобы  впредь  помнили,  с  кем
связались.
   Так думал Язон, но концы  с  концами  в  его  рассуждениях  полностью  не
сходились. Во всей этой истории оставалась какая-то загадка. И, как  всегда,
хотелось разобраться досконально, а не рубить сплеча. Не говоря уже  о  том,
что, кроме крейсера со всеми  фэдерами  на  борту,  существовала  еще  целая
эскадра, подчиненная им, и  тысячи  деловых  партнеров  по  наркобизнесу  во
многих мирах Галактики. Как отнесутся они к дерзкой тактике  первого  удара?
Нет, нельзя так сразу уничтожать людей, знающих слишком много.  Это  опасно.
Надо вступать в переговоры.
   Язон сумел убедить пиррян, тем более что реальной угрозы на данный момент
не ощущалось. Даже один линкор "Арго" был не сравним по  мощности  с  жалким
крейсером Крумелура, а уж вместе с "Конкистадором"!.. Если, конечно, на этой
неизвестной планете фэдерам не окажут военную помощь. А вот сейчас и узнаем!
Так же интереснее. Подобный почти детский аргумент был, кстати,  для  пиррян
тоже не последним по  значению.  В  общем,  решили  следовать  и  дальше  за
фэдерами, а в переговоры вступить немедленно.
   Но Крумелур упорно молчал. Вряд ли у  них  связь  сломалась.  Здесь  явно
проглядывало что-то Другое.
   Фэдерский корабль приземлился на старом заброшенном  космодроме.  Пирряне
пока воздерживались от посадки. Они осторожно  совершили  несколько  облетов
вокруг планеты и убедились, что она практически необитаема.  Или  жители  ее
пытаются изобразить необитаемость. Неприятная обстановка. Настораживающая.
   В  этих  условиях  казалось  особенно  важным  дождаться  Сейна.  Но  тот
опаздывал и на вызовы почему-то тоже не отвечал. Язон уж было  подумал,  что
кто-то хитрым образом блокировал им все системы связи, когда эти  подозрения
рассеял Крумелур, самолично вызвавший Язона.
   - Садитесь на планету, - попросил он. -
   Мы готовы поговорить с вами спокойно, но  в  ближайшее  время  не  сможем
подняться на орбиту. У нас проблемы с энергоблоком.
   Звучало не слишком убедительно, но расспрашивать о  подробностях  хитрюгу
фэдера - себе дороже. Только еще сильнее запутает.
   - Слушай, - спросил Язон у Керка, - а почему тебе так не терпится сначала
получить антидот от Сейна, а уж потом вступать в переговоры с Крумелуром?
   - Ну, - задумался Керк, - логики тут особой, пожалуй, и нет, но,  пока  я
ощущаю себя зависимым от какого-то проклятого чумрита, мне вообще  неприятно
общаться с людьми, тем более с врагами. Он сделал это, чтобы унизить меня  и
нас всех. Избавившись от заразы, я буду вновь чувствовать себя  победителем.
А пока, понимаешь, мне как-то неуютно...
   - Но где же Сейн? - спросил Бруччо нетерпеливо. - Что он обещал тебе?
   - Сейн очень обязательный человек, - проговорил Язон. -  К  сожалению,  я
вынужден предположить, что он попал в беду. Значит,  придется  задействовать
резервный вариант...
   - Какой еще резервный вариант? - спросил
   Керк.
   Язон не успел ответить. В кают-компанию ворвалась Мета:
   - У нас серьезный сбой в  главном  реакторе.  Объявляю  общую  тревогу  и
аварийную посадку на планету.
   - А может, лучше аварийную стыковку с "Конкистадором"? - предложил  Керк.
- Эвакуируемся туда в случае чего.
   - Можем не успеть, - жестко сказала Мета.
   - Настолько серьезно? - удивился Стэн.
   - Более чем!
   И Мета умчалась обратно в капитанскую рубку. Она даже не советовалась  ни
с кем - она приняла решение и действовала.
   Резкий маневр швырнул всех на пол. А уже через пять минут линкор стоял на
взлетном поле заброшенного, поросшего травою космопорта в  полукилометре  от
фэдерского крейсера, и  тут  же  рядом  приземлился  "Конкистадор".  Другого
выхода не было. Если реактор будет  на  грани  взрыва,  без  помощи  второго
звездолета не обойтись. Язон находился рядом с Метой  и  на  большом  экране
наблюдал,  как  под  вой  аварийной  сигнализации  и  беспорядочное  мигание
разноцветных огоньков пирряне мечутся по кораблю в отчаянной попытке  спасти
ситуацию. Но люки были уже  открыты,  а  команда  "Конкистадора"  готовилась
встретить у себя весь экипаж "Арго".
   - Отчего это могло произойти?
   - Не знаю, - сказала Мета. - Но думаю, что это диверсия.
   - Весело, - сказал Язон. -  Значит,  Крумелур  и  здесь  успел  побывать.
Хорошо, что мы сразу не вступили в бой, а то,  пожалуй,  разлетелись  бы  на
молекулы, раньше чем начали стрелять.
   - Чушь! - огрызнулась Мета. - Как раз и надо было сразу убивать  всю  эту
мразь. А вот сейчас, к сожалению, не до них.
   - Постой, - спросил вдруг Язон. - А как называется эта планета?
   - Ты что, уже был здесь когда-то? - Мета смотрела на него непонимающе.
   - Возможно.
   - Вечно  тебя  за  полминуты  до  возможной  гибели  интересуют  какие-то
глупости! Не помню я. Олаф говорил что-то... Ах, ну да! Название  еще  такое
простенькое - Трампа.
   - Трампа? - переспросил Язон. - Или Трама? Впрочем, какая разница! Хорошо
еще что не Фэлла. (Trampa, trama, falla  -  слово  "ловушка"  на  испанском,
итальянском и шведском языках.) Это было бы уж слишком откровенно!
   Мета ничего не поняла, а  Язон  вдруг  начал  громко  хохотать.  Что  еще
оставалось делать в  такой  ситуации?  Иногда  знание  языков  бывает  очень
полезным. Если только успеваешь применить его своевременно. Но теперь-то это
к чему?
   Неожиданный приказ отдал Стэн:
   - Срочно всем уходить!
   Буквально через секунду распоряжение продублировал Керк. А уже на бегу, в
переходе пиррянский вождь объяснил Язону:
   - Стэн обнаружил бомбу, заложенную в реактор. Сумел  обезвредить  ее,  но
нет никакой уверенности в том,  что  это  единственное  устройство.  Слишком
много систем разладилось на "Арго" одновременно.
   - Где Олаф? - спросил Язон.
   - Олаф вызвался помогать как специалист по  аварийным  ситуациям.  Первым
побежал в реакторный отсек, когда мы были еще на орбите, но, как выяснилось,
по дороге свернул и вылетел в пространство на универсальной шлюпке.
   - Ну, тогда теперь уж точно самое время шарахнуть по фэдерскому  крейсеру
из главного калибра!
   - Неужели я слышу это от тебя, Язон? - удивился Керк;
   А  на  "Конкистадоре"  все  было  в  порядке.  Кроме  одного:  все   виды
мало-мальски серьезного  оружия  оказались  блокированы  загадочной  внешней
силой. Кто бы мог подумать, что у легкого крейсера найдутся в арсенале столь
хитрые и могучие средства. Или это на заброшенном космодроме скрывалась  под
землей какая-нибудь кетчерская гадость. Ловушка, она и есть ловушка!
   Язон, конечно, еще на бегу рассказал Мете, Керку и Стэну  об  этой  милой
шутке фэдеров.
   - Но мне кажется, что это и есть только шутка,  -  предположила  Мета.  -
Выбрали необитаемую планету с издевательским названием и заманили нас сюда.
   - А мне кажется, что все гораздо хуже, - проговорил  Стэн,  но  объяснить
свою мысль уже не успел.
   Они четверо последними вбегали на "Конкистадор", и как только  люки  были
задраены, раздался чудовищной силы взрыв.
   Все-таки была на "Арго" вторая бомба! А может, и не одна.
   Защитные   системы    линейного    крейсера    "Конкистадор"    сработали
автоматически. Не пострадал ни один человек, ни  один  функциональный  блок,
даже внешние датчики приборов остались целы. И лишь обломки "Арго", падая  с
высоты, на которую их подняло  взрывом,  гулко  и  грустно  прогрохотали  по
броне. Когда же дым  рассеялся,  стало  видно,  что  крейсер  Крумелура  уже
поднимается над землей.
   Связь работала без помех, и Язон  вызвал  по  персональному  коду  Олафа.
Предатель охотно вступил в разговор.
   - Почему ты так поступил, Олаф?
   - Потому что фэдеры мне  больше  заплатили,  -  последовал  на  удивление
простой ответ. И, что любопытно, похоже, честный.
   - Мы дали тебе свободу! - не  удержался  Язон.  -  И  вообще,  откуда  ты
знаешь, сколько заплатили бы мы?
   - Но вы же не для меня старались,  верно?  -  резонно  возразил  Олаф.  -
Свободу я получил бы и так, своим чередом. А по поводу денег... Язон, у тебя
никогда не будет  их  столько,  сколько  имеют  короли  наркобизнеса.  Я  же
говорил, по-настоящему большие деньги всегда в  крови.  А  ты  все  норовишь
чистеньким остаться!
   - Много ты обо мне знаешь! - процедил Язон с ненавистью. - Теперь-то уж я
точно не захочу остаться чистеньким. Ох, с каким удовольствием я окрасил  бы
твоей кровью наконечник своего боевого копья!
   Это было  что-то  из  лексикона  всадников  Темучина.  А  вспомнилось  не
случайно. Цивилизованные привычки только  мешают  при  общении  с  подобными
людьми. Чем больше ты похож на дикаря, тем выше твои шансы на победу.
   - Понимаю твои эмоции,  Язон.  Но  тебе  уже  никогда  не  дотянуться  до
фэдеров. Планета, на которую вы сели, действительно настоящая  ловушка.  Она
характеризуется  повышенной  сейсмической  активностью.   Здесь   происходят
непрерывные вибрации земной коры. И частота их абсолютно точно  совпадает  с
частотой прежних моналойских колебаний.  Дальнейшие  комментарии  требуются?
Магнитное поле, атмосфера, растительность - все здесь такое  же,  абсолютная
двойняшка нашей любимой планеты. Прошу любить и жаловать. Так что,  надеюсь,
сообразите не кидаться за нами в погоню...
   - Идиот! - зарычал ворвавшийся в разговор Крумелур.
   Очевидно, он как раз рассчитывал на то, что пирряне как люди импульсивные
резко стартуют, не подумав, и все умрут в один миг.  Олаф  -  умышленно  или
случайно - сорвал этот план.
   - Идиот! Ты вынуждаешь меня идти на крайнюю меру.
   "Ах, у них еще и крайняя мера есть!" - успел подумать Язон, прежде чем их
накрыла абсолютная темнота и тишина.
   Что могли предпринять пирряне в те  короткие  секунды  между  угрожающими
словами Крумелура и залпом из неведомого орудия? Да ничего! Если бы верили в
Бога, успели бы помолиться, а так...
   Было темно и тихо. По ощущениям, продолжалось это довольно долго,  секунд
тридцать, не меньше. Словно весь мир пропал. Не стало ничего: ни  людей,  ни
звезд, ни планет, ни пространства, ни времени...
   Потом все вернулось. В смысле ощущений. А в смысле материальных  объектов
вернулось далеко не все.
   Фэдерского крейсера и след простыл. "Конкистадор" же являл собою  зрелище
не менее жалкое, чем  "Арго"  после  взрыва.  Какие-то  оплавленные  обломки
вместо могучей брони. Внутренние помещения сохранились лучше, но все равно в
случае приличного дождя в них вряд ли будет теперь уютно.
   Пирряне  ошарашенно  огляделись,  пересчитали  друг   друга,   жертв   не
обнаружили, раненые и то отсутствовали.
   - Что это такое? - тихо спросил Керк в полной растерянности.
   Было с чего растеряться, в этой ситуации даже  Клиф  или  Ронус,  светлая
память им, вряд ли сообразили бы, в кого стрелять.
   - Что это? - переспросил Язон. - Думаю, оружие кетчеров,  которое  совсем
не по праву досталось этим недоумкам. Мы все должны  были  умереть.  Знаете,
почему остались живы?
   - Я уже догадался, - сказал  Керк,  оглядываясь  на  заваленный  каким-то
обгорелым хламом, но абсолютно неповрежденный звездолет "Оррэд".
   - Почему же кетчерский  звездолет  защитил  нас  от  оружия  кетчеров?  -
удивился Стэн.
   Объяснил Арчи:
   - Все очень просто. "Девятнадцать шестьдесят один" уже  много  тысяч  лет
совсем не кетчерский звездолет. Ведь он проиграл свой последний бой  и,  мне
кажется, до сих пор подчинен чужой воле. "Оррэд" - всего лишь новое  обличье
нашего старого знакомого, звездолета "Овен". Ну а  "Овен",  сами  понимаете,
Язона динАльта в обиду  не  даст.  Люди,  которые  верят  в  Бога,  называют
подобное явление ангелом-хранителем.
   - Ну и что дальше? - вклинилась Мета в их сугубо теоретическую беседу.  -
Вы хоть знаете, что связь не работает? Никакая.
   - Здорово! - сказал Тека. -  Останемся  здесь  жить,  что  ли?  Я,  между
прочим, посчитал,  пиррянский  организм  способен  протянуть  на  чумрите  в
полтора раза дольше обычного...
   - Плохие шутки, Тека, - пожурил Керк. -  Язон,  Арчи,  Мета!  Неужели  мы
сдадимся? Реанимируйте "Оррэд", и вперед. Другого выхода все равно нет.  Кто
нас станет искать в этом захолустье?
   - Ну, положим, - возразила Мета, - оставшиеся  на  Моналои  пирряне  душу
вынут из фэдеров, чтобы узнать, где мы,
   -  Спорная  мысль,  -  заметил  Стэн.  -  Во-первых,  фэдерам  вовсе   не
обязательно возвращаться на Моналои, а во-вторых, они же считают, что  убили
нас. Неужели станут сообщать кому-либо место захоронения?
   Интересный получался разговор. Они словно забыли все, что улететь-то  как
раз никуда и не могут. А Язон к тому же не верил в возможность реанимировать
"Оррэд" как транспортное  средство.  Задействовать  систему  связи  древнего
звездолета было намного реальнее. Над этим он сейчас  и  задумался.  Поэтому
разгоравшуюся дискуссию слушал так, вполуха. Но наконец не выдержал:
   - Да вы о чем говорите-то, друзья?! Можно, конечно, попытаться с  помощью
"Девятнадцать шестьдесят один" послать в пространство сигнал  о  помощи,  но
это на крайний случай. А вообще-то здесь скоро будет Долли.
   - Кто? - удивилась Мета.
   - Долли Сейн. Это и был наш с Рональдом запасной вариант. Я  успел  выйти
на связь с Долли перед самой посадкой сюда, и она запеленговала наш корабль.
Значит, будет искать нас именно здесь.
   - А сам Рональд? - спросил Керк.
   - Рональда поищем все вместе. Надеюсь, он все-таки жив, хотя  теперь  уже
совершенно не сомневаюсь, что именно люди Крумелура перебежали Сейну дорогу.
   - И почему мы не взорвали их сразу? - задал риторический вопрос  Стэн.  -
Почему не уничтожили вместе с их проклятым Томхетом?
   - Сказать, почему? - улыбнулся Язон. - Вы  слишком  увлеклись  конкретной
задачей - победой над высокотемпературными монстрами. А я вам говорил: не  с
теми воюете.
   Стэн хотел  было  ответить,  но  тут  из  облаков,  словно  белая  птица,
выскочила их спасительница на шикарной прогулочной лодке класса "тукан".
   "Вот легкомысленная девчонка! - подумал  Язон.  -  В  космосе  бандит  на
бандите, а она порхает, словно бабочка с цветка  на  цветок.  Впрочем,  если
чуешь врага за тысячу парсеков, как это умеет Долли,  можно,  наверно,  и  в
одном скафандре от звезды к звезде перелетать. Вот только где оно было,  это
хваленое предвидение и предчувствие,  когда  флибустьеры  накрыли  всю  твою
семью?.."
   Некстати  вспомнил  о  грустном.  Такая  злоба  охватила  сразу  на  всех
мерзавцев Вселенной, что он до боли в пальцах сжал  рукоятку  прыгнувшего  в
ладонь пистолета  и  чуть  было  не  начал  палить  по  черному  от  копоти,
искореженному и страшному остову любимого линкора "Арго".
   "Вот и сыграл ты, Солвиц, до конца свою пьесу на сюжет  древней  легенды!
Корабль "Арго" разрушен.  И  Язон  динАльт  должен  был  погибнуть  под  его
обломками.  Шиш  тебе,  Солвиц!  В  самом  последнем  акте  я   вновь   тебя
перехитрил".
   Эта мысль вернула Язону бодрость и чувство юмора. Он повернулся в сторону
Долли и крикнул:
   - Привет, избавительница!
   А веселая рыжая девчонка, сверкая  изумрудами  глаз  и  широко  улыбаясь,
шагала к  ним.  На  вытянутых  руках  она  держала  маленький  чемоданчик  с
распахнутой крышкой, под которой словно пирожные, подаваемые к  праздничному
столу, лежали рядами розовые кругляши  индивидуальных  аптечек  с  антидотом
Сейна.
   Следом из лодки  выбрался  Робе,  вооруженный  до  зубов,  повзрослевший,
солидный и теперь уже, наверно, не просто  друг,  а  жених  Долли.  Он  тоже
улыбался и как бы виновато разводил руками. Мол, разве  могу  я  эту  дуреху
куда-нибудь одну отпустить?

   ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

   Стратегию  дальнейших  действий  разрабатывали  максимально  быстро,   но
тщательно. Ошибиться было никак нельзя, но и момент упустить не хотелось.
   Прежде всего в ходе мозгового штурма пришли к выводу, что  фэдеров  нужно
искать только на Моналои. По всему выходило, что им просто  необходимо  туда
вернуться.  И  оставшихся  пиррян  они  должны  были   успокоить,   наплести
что-нибудь, дабы те раньше времени на поиски не  кинулись;  и  свои  вещички
собрать.  Чай,  ценного-то  на  планете  немало  осталось.  Одного  чумрита,
произведенного и упакованного, - на многие сотни миллиардов. Солидный  флот,
арсенал огромный, прочая новейшая  техника  -  не  бросать  же  это  все  на
расхищение глупым султанам да калхинбаям! Несколько дней  на  сборы  фэдерам
точно понадобятся. Да еще они будут делать вид, что никуда не улетают, а это
тоже замедляет процесс.
   Ну а уж после неизбежного  бегства  с  Моналои  искать  паразитов  станет
намного труднее. Разве что Гроншик поможет, если его как-то  заинтересовать.
Но об этом варианте  не  хотелось  думать.  Вот  почему  следовало  все-таки
торопиться.
   Однако правильно говорят: поторапливайся не спеша. Что может  быть  хуже,
чем засветиться раньше времени? Пока Крумелур  думает,  что  нет  больше  на
свете ни Язона, ни Керка, никого из руководства Мира Смерти, - все козыри на
руках у пиррян. А это значит: никаких попыток  связи  с  известными  фэдерам
планетами. Просить поддержки у пиррянской эскадры на  Моналои  -  исключено.
Даже на Пирр за помощью обращаться крайне рискованно и на Зунбар - тоже.  За
ним уже наверняка следят агенты Крумелура. Есть неплохие корабли  у  Ховарда
на Джемейке, но и там риск угодить в поле зрения бандитов достаточно  велик.
Ведь фэдеры контактировали с Ховардом,  значит,  и  в  этом  варианте  можно
случайно засыпаться. Кто еще? На Кассилию, что ли, обратиться? Был там такой
человечек - Роджер Уэйн. Многим Язону обязан.  Да  только  планета  Кассилия
отродясь военным флотом не славилась.  Кроме  того  несчастного  проекта  со
звездолетом "Сегер". Да и то, разве ж его кассилийцы строили? Голденбург как
финансовый центр деньгами помогал - вот и все.
   Обсуждение шло в безумном ритме торопливых, рваных, недоговоренных  фраз,
в ритме неизбежного перескока с одного на другое.
   Вдруг Стэн сказал:
   - Братцы! А зачем нам искать могучий военный звездолет? Нам  же  подойдет
любой транспортный. Главное, чтобы все  поместились  вместе  с  "Оррэдом"  и
чтобы он домчал как можно быстрее. Вот и все. А на Моналои наши главные силы
висят на орбите в полной боевой готовности, как и прежде.
   - Точно! - обрадовалась Мета. - Один "Аллигатор" чего стоит!
   - А крейсер "Бригетто"? - подхватил Тека.
   - Нет проблем, -  подытожил  Стэн.  -  Учитывая  фактор  внезапности,  мы
разобьем в пух и прах весь Томхет за полчаса.
   Телохранители  Рональда  Сейна  сумели  наладить  передающую  и  приемную
аппаратуру весьма оперативно. Долли вышла с ними на  связь,  и  кассилийский
торгово-транспортный звездолет подобрал владельца "Зунбар Мэдикал Трейд" еще
по дороге на Трампу.  А  от  Трампы  до  Моналои  звездолет  вела  Мета.  Из
джамп-режима в атмосферу она уж решила не выскакивать, но во время разгона и
торможения не жалела никого - двадцать g и ни единицей  меньше.  Да  и  кого
жалеть? Кассилийскую команду? Потерпят, не маленькие.  А  все  остальные  на
борту были пирряне. Рональд вместе с дочкой, Робсом и бодигардами полетел на
прогулочной лодке. Супербот же латали пирряне, убивая время в джамп-режиме.
   Тактику нападения особо долго не продумывали.  Сразу  решили:  штурмовать
надо ночью. По жилым кварталам не бить,  даже  по  зданию  космопорта  -  не
стоит. Уничтожить в первую очередь боевые корабли и - глубинными  бомбами  -
бункер, где окопался старый Ре и все его бандиты. Ну а если кто чудом из-под
удара выскользнет, так это наутро ясно станет. Вот и все.
   Прибыли под  покровом  темноты.  Провели  радиоразведку.  Местонахождение
фэдеров установили с абсолютной точностью. Пиррянам несказанно повезло:  вся
банда именно в эту ночь собралась на совещание почему-то не в бункере,  а  в
здании космопорта Томхет. Кто там еще мог быть в такое время, кроме  охраны?
Жалко, конечно, ни в чем не повинных парней, но, в конце-то  концов,  у  них
работа такая. Знать должны, к кому нанимались.  В  общем,  пиррянам  так  не
терпелось уничтожить персонально фэдеров, что первый удар нанесен был именно
по зданию, а не по кораблям. Рискованный ход, но, может, в итоге и верный.
   Однако  бой  после  этого  завязался  нешуточный.  Пирряне   превосходили
моналойцев  по  численности  и  по  общей  огневой  мощи,  но  эффективность
отдельных видов оружия  оказалась  у  фэдеров  выше.  Оборона  Томхета  была
продумана  и  отлажена  прекрасно.  Видать,  не  первый  раз  отбивались  от
нападавших. Но, конечно, не от таких. Обитателям Мира Смерти не было  равных
в ярости и упорстве. Разумеется, пирряне одержали верх, но  это  стало  ясно
уже ближе к утру, а не через полчаса, как планировал Стэн. И  без  жертв,  к
сожалению, не обошлось. А уж про материальные потери и говорить нечего.
   Точнее, наутро только о них и говорили. Чем еще было  заниматься?  Вот  и
сидели, подсчитывали.
   Керк спросил:
   -  Ну  что,  Язон?  Хоть  как-то  оправдалась  эта   наша   замечательная
экспедиция? Или лучше бы дома сидели?
   - Дома сидеть скучно, - назидательно произнес Язон. -  А  вообще  пока  у
меня  получается  два  миллиарда  в  плюсе.  Как  раз  стоимость  "Арго"   и
"Конкистадора". А если бы нам их не сожгли...
   - Да если бы еще все обошлось без боя и человеческих жертв,  да  если  бы
привлеченных средств не использовать, да если бы...
   - Ладно тебе, Керк, не подтрунивай. На самом деле, я еще  далеко  не  все
посчитал. Есть такие вещи, как "Оррэд"  и  вообще  неоценимая  информация  о
кетчерах и "Овне". Дай срок. Я из всего этого такие деньжищи извлеку!  Я  уж
не говорю о том, скольких людей мы спасли от смерти. Ты об этом подумал?
   Керк об этом не думал. Он ужасно устал и соскучился по  дому.  Когда  еще
они так надолго покидали родную планету? Как оно там  сейчас?  Не  стало  ли
хуже? Душа пиррянского вождя всегда не на месте, когда он вдали  от  родного
дома. И что такое творится  в  последние  годы?  Опять  они  чужие  проблемы
решают, а в своих - ну никак не разберутся! Что обещал пиррянам этот  хитрый
Язон? Отыскать разгадку тайны Пирра на какой-то далекой планете. Вот если  б
он еще знал, на какой...
   Язон тоже устал безумно. Он даже не помнил толком, когда приехали  эти...
врачи. Ну, то есть не врачи, а - как их?  -  что-то  вроде  армии  спасения.
Наконец он вспомнил хотя бы название - Галактический Красный Плюс.
   Несколько  сотен  отлично  тренированных  и  прекрасно  обученных  ребят,
вызванных по инициативе Сейна, взялись за обеззараживание  планеты  Моналои.
Сначала давали антидот  людям,  потом  животным,  наконец  принялись  делать
что-то с растениями и даже с водой  во  всех  открытых  пресных  водоемах  -
реках, озерах, ручьях. Специалисты, одно слово!
   Выяснилось, между  прочим,  что  Галактический  Красный  Плюс  -  могучая
межзвездная организация, работающая в чем-то даже более  четко  и  слаженно,
чем Специальный Корпус.
   Кстати, Язон не сомневался, что среди этих санитаров затесалось немало  и
переодетых полицейских. Но  теперь  это  было  уже  неважно.  Обещание  свое
пирряне сдержали. Язон дал слово, что не будет "стучать" на фэдеров, - и  не
"стучал". А сегодня все равно ни одного фэдера в живых не  осталось.  Однако
осталось желание быть честным перед самим собой. И он не сообщил ни о чем ни
Бервику, ни Бронсу. Пусть эти важные господа узнают обо всем из прессы.  Или
от своих тайных агентов.
   А Красный Плюс - контора совсем другая. Что-то  Язон  и  раньше  про  них
слышал краем уха, но по разным причинам сталкиваться ни разу не приходилось.
А вот пожалуйста: существуют, оказывается, уже чуть ли не тысячу лет и людям
помогают!
   Возникла же эта благотворительная организация в тот год, когда  на  целом
ряде планет вспыхнули страшные пандемии и  возникла  угроза  распространения
смертельных  вирусов  через  космическое  пространство  на  всю   Галактику.
Название организации, кстати, позаимствовано было из истории  Старой  Земли,
но  в  связи  с   оголтелой   антирелигиозной   пропагандой   того   времени
подозрительное слово "крест", при полном сохранении традиционной  символики,
заменили на более нейтральное - "плюс". Ну а действительно, какой это крест?
Крест совсем иначе рисуют. А  у  медиков  должен  быть  плюс  -  как  символ
перечеркнутого минуса, то есть болезни.
   Тогдашний  Красный  Плюс  был  натуральной  спецслужбой   со   всеми   ее
прелестями:    неоправданной    жестокостью,    абсолютной     секретностью,
чрезвычайными правами и неограниченной властью. Эпидемии были остановлены. А
организация осталась. Настоящие спецслужбы имеют свойство самосохранения при
любых  режимах  и  во  все  эпохи.  Уходят  цели,   но   остается   братство
профессионалов. А цели Красного Плюса полностью не ушли, да и не могли уйти.
   Открыть новую необитаемую планету земного  типа  -  такое  малореально  в
современном мире, а значит, и новых возбудителей болезней не предвидится, но
это в традиционном смысле. А мало ли каких чудес можно ждать от природы?  Не
говоря уже о людях. Вот взяли, например, и придумали  чумрит.  Красный  Плюс
его прохлопал. Спасибо  пиррянам  и  Рональду  Сейну  -  узнали,  прилетели,
взялись за дело.
   Язон понимал, что работы этим ребятам хватит надолго. Потом, глядишь, еще
и на Элесдос полетят - тамошних девочек спасать. А уж с  какими  социальными
проблемами столкнутся моналойские власти уже  после  ухода  отсюда  Красного
Плюса, Язон даже приблизительно не мог себе представить. Точнее, мог, но  не
хотел. Думать ему об этом было просто тошно. Ну, не собирался он  вешать  на
шею пиррянам,  а  главное,  на  свою  собственную,  еще  одну  слаборазвитую
неблагополучную планету. Может, когда-нибудь и заглянет  сюда  узнать:  мол,
как дела? А так - слишком много еще осталось нерешенных задач у  себя  доме.
Вот так он и подумал о Мире Смерти - в который уж раз? - как о своем доме.
   - Что, грустно улетать? - спросил Язон  у  Меты,  когда  планета  Моналои
стала уже маленькой точкой на обзорном экране.
   Крейсер  "Бригетто"   еще   не   вышел,   но   готовился   к   выходу   в
кривопространство.
   - Откуда? Из этого гадюшника? - удивилась она.
   Язон пожал плечами.
   - А  мне  всегда  грустно  улетать.  Пятая  сотня  планет  перед  глазами
мелькает, а все равно - каждый раз грустно.
   - Я этого не понимаю, - призналась Мета. - Я домой хочу. Пойдем вместе  к
Арчи заглянем.
   Арчи сидел за столом и кормил папегойского  макадрила  банановой  кашкой,
приговаривая:
   - Что, Мальчик, будем лечиться, или хочешь остаться наркоманом?
   Макадрил лопал за обе щеки, улыбался, как человек, похоже, хотел  всерьез
завязать с вредной привычкой.
   - Это античумритные бананы, - пояснил Арчи. - Укол-то  я  ему  уже  давно
сделал. Представляешь, животные, особенно мелкие, гораздо тяжелее  переносят
абстиненцию.
   - Мне бы твои проблемы, Арчи, - проговорил Язон.
   - А что?
   - Да ничего. Надоело все. Раньше за мной полиция гонялась. А  теперь  все
кому не лень охотятся! Просто с ума посходили. А думаешь, почему? Я  к  себе
феномены притягиваю. Всегда так было, а на этот раз ну прямо какой-то  парад
феноменов: Фуруху, Виена,  Энвис,  Олаф,  горячие  монстры,  звездолет  этот
немыслимый, да, в конце концов, и Крумелур - своего рода феномен.
   - Брось, Язон, Крумелур твой - обыкновенный подонок со способностями чуть
выше среднего. Вот сам ты - это точно, феномен. Рассуждаешь очень интересно:
совершенно восхитительный Мальчик - это у тебя ерунда, а какие-то  ничтожные
бандиты, которых давно пора из головы вытряхнуть, - феномены.
   - Ты все шутишь, Арчи, а я вот вспоминаю все время, как Бервик боялся три
феномена в одном месте собрать. Нельзя, говорил, уникальных  флибустьеров  и
уникальный "Овен" на уникальную  планету  Пирр  одновременно  привозить.  Но
четвертый феномен - я сам - все эти  неприятности  нейтрализовал.  Разве  не
так?
   - Возможно, - задумался Арчи, - но полагаю, что  в  действительности  все
гораздо сложнее. Бервик мыслил слишком примитивно.  А  помнишь,  Старик  Сус
уверял тебя, что на Джемейке было собрано все зло в одном  месте?  И  то  же
самое рассказывал Солвиц про поверхность своего астероида.  Моналои  -  это,
по-моему, третий по счету такой же эксперимент.
   - Ты, Язон, - сказала вдруг Мета, -  наоборот,  невольно  притягиваешь  к
себе все доброе в этом мире. Как тебе такая гипотеза?
   - Да нет, Мета, ты меня идеализируешь, - вздохнул Язон. - Гадости  всякой
ко мне тоже порядком прилипает. Скажи вот нам лучше, Арчи, что ты думаешь  о
кетчерах. Эти-то для чего феномены у себя коллекционируют? Правда,  что  ли,
конец света приближают?
   - Про кетчеров я тебе ничего не скажу, - ответил Арчи сурово. - Про них я
только еще начал думать.
   - Ну а про Фуруху?
   - Что про Фуруху? - Арчи явно не понял.
   - Да ты хоть видел, что творит этот моналоец?! Он  уже  разговаривает  на
пятнадцати языках, справочники наизусть шпарит и самому Бруччо такие вопросы
по биологии задает, что старик теряется.
   - Пусть ко мне зайдет, - сказал Арчи. - Я не  растеряюсь.  Сам  ему  пару
интересных вопросов задам.
   - Обязательно зайдет. Даже не сомневайся.  Ты  хоть  понимаешь,  что  это
неспроста? Появление такого феномена.
   Вошла Миди.
   - Ой, ребята, я только что от Виенки,  она  со  своим  Фуруху  по  уши  в
компьютер влезла - не оттащишь. Понимаете, людей-то она и раньше  худо-бедно
видела, своим внутренним зрением, а вот вся техника - это для  нее  сплошная
новизна, полный восторг. Смотрит и никак не наглядится.
   - Ну, не знаю, как на других людей, - улыбнулась Мета, - а на Фуруху  она
тоже подолгу смотрит.
   - Два феномена, - пробурчал Язон.  -  Во  семейка-то  будет!  Представляю
себе, кто у них родится.
   - Слушай, - сказала Миди, - что ты все ворчишь. У всех  такое  настроение
хорошее, а ты все ходишь и ворчишь, как старик.
   - А я и есть старик, - произнес Язон как-то слишком уж серьезно.
   И обе девушки рассмеялись.
   Тогда Язон смерил Миди долгим укоризненным взглядом и вдруг заметил:
   - Эй, Миди, да ты какая-то другая стала!
   -  Ну  наконец-то!  -  рассмеялась  Миди.  -  Вот  у  нас  кто  слепой  -
руководитель проекта Язон динАльт! Мы с Арчи  еще  на  Пирре  решили:  пора.
Теперь у нас будет маленький.
   - Ну, положим, маленький у вас уже есть, - серьезно заметил Язон,  кивнув
в сторону макадрила.
   И разноцветный пушистый Мальчик весело запрыгал,  вмиг  догадавшись,  что
речь идет о нем. Удивительно смышленый зверек!
   - Да ладно тебе! - махнул  рукою  Арчи.  -  Между  прочим,  будет  именно
мальчик.
   - Сколько месяцев? - спросил Язон.
   - Уже четыре.
   - Поздравляю, удачи вам.
   - Рано поздравлять, чудак ты человек! - возмутился Арчи.
   - А, перестань! Домой ведь летим. Теперь все нормально уже.
   Потом Язон помолчал и добавил:
   - Вот ты почему поседел, старина Арчи...
   - Не знаю, - ответил юктисианец, потупившись. - Если честно, я больше  за
Миди тогда волновался... Я вот думаю, между  прочим,  покраситься  под  цвет
моего  любимого  зверька  -  карликового  папегойского  макадрила  по  имени
Мальчик. Представляете, как это будет красиво?
   Корабль на какую-то долю секунды ухнул  в  невесомость,  потом  ускорение
резко возросло, снова уменьшилось.  И  так  все  чаще  и  чаще.  Стандартный
переход в джамп-режим через короткие знакопеременные перегрузки. У  новичков
это вызывает тошноту, а у бывалых  -  только  легкое  головокружение,  почти
эйфорию.
   - С этими все ясно, Мета,  -  сказал  Язон  -  Они  теперь  будут  волосы
красить, дурацкие прозвища друг другу придумывать,  песенки  петь.  А  потом
родится новый человечек, и они окончательно  поглупеют.  Пойдем-ка  лучше  к
обзорному экрану. Хочешь?
   - Пошли, - согласилась Мета.
   Она, вдруг тоже загрустив, произнесла:
   - У Миди будет ребенок.
   - Ну и что? - не понял Язон.
   Потом, кажется, сообразил и добавил:
   - Извини. Ты вспомнила о погибшем сыне?
   - И о нем тоже. Но я почти не помню этого мальчишку. А вот второй...  Его
звали  Джонни.  Он  пропал  куда-то.  На  Пирре  всегда  было   не   принято
интересоваться судьбами своих детей. Да и сейчас... Но ведь у  нас  с  тобой
все по-другому. Правда? Надо разыскать его.
   - Обязательно разыщем, - пообещал Язон.
   Он чувствовал,  что  Мета  хочет  сказать  еще  чтото,  но  не  решается.
Спрашивать ее впрямую было бы неправильно, и Язон добавил,  просто  чтоб  не
молчать:
   - Как только прилетим, сразу этим и займемся.
   - Чем? - рассеянно спросила Мета.
   - Как чем? Поисками твоего сына.
   - А ты не хочешь, - решилась она наконец,  -  чтоб  у  меня  родился  наш
ребенок?
   Мысль была слишком очевидной, для того чтобы так запросто прийти в голову
Язону. В первый момент он даже растерялся.
   - Я, конечно, не против, но...
   - Не надо, - перебила Мета. - Не говори сейчас ничего. Я и сама  понимаю,
сколько здесь всяких "но". Полюбить своего ребенка, как все обычные женщины,
значит потерять свободу и возможность по-настоящему сражаться.
   - Вовсе нет, - возразил Язон. - Я думаю, все это совместимо. Только давай
не будем торопиться. Вернемся к этому чуточку позже. Знаешь,  я  сам  иногда
мечтаю о простом человеческом счастье.
   Язон говорил абсолютно искренне. Он больше  не  хотел  заниматься  чужими
проблемами - только своими собственными. В конце концов, от мыслей о  всяких
бандитах, феноменах и солвицах его уже подташнивало.
   Хотя, с другой стороны, оба они прекрасно знали, что очень  скоро  судьба
опять забросит их на далекие миры, будут новые сражения  и  Язон  непременно
вернется к распутыванию какой-нибудь очередной зловещей тайны. Ну  и  ладно!
Это будет позже.  А  пока  они  стояли  перед  большим  обзорным  экраном  и
любовались причудливыми узорами неба.
   Язон повернулся к Мете и спросил:
   - Кого ты хочешь - девочку или мальчика?
   - Знаешь, почему-то больше девочку.
   - Я тоже, - сказал Язон.
   Мета улыбнулась и крепко-крепко обняла своего замечательного мужа.

   Лондон - Берлин - Москва, март - август 1998 г.