|
|
Валерий Демин.
Тайны вселенной
Мы дети Космоса. И наш родимый дом
Так спаян общностью и неразрывно прочен,
Что чувствуем себя мы слитными в одном,
Что в каждой точке мир -- весь мир сосредоточен...
И жизнь -- повсюду жизнь в материи самой,
В глубинах вещества -- от края и до края
Торжественно течет в борьбе с великой тьмой,
Страдает и горит, нигде не умолкая.
А.Л. ЧИЖЕВСКИЙ
ВВЕДЕНИЕ
Пред нами тайны обнажатся,
Возблещут дальние миры...
Александр БЛОК
EXCELSIOR! -- ВСЕ ВЫШЕ!
Вселенная -- извечная загадка бытия. Манящая тайна
навсегда. Ибо нет конца у познания. Есть лишь непрерывное
преодоление границ неведомого. Но как только сделан этот шаг --
открываются новые горизонты. А за ними -- новые тайны. Так было
-- так будет. Особенно в познании Космоса -- бесконечного,
вечного, неисчерпаемого.
Великий немецкий философ Иммануил Кант заметил однажды,
что есть всего две вещи, достойные подлинного удивления и
восхищения: звездное небо над нами и нравственный закон внутри
нас. Древние считали: и то и другое неразрывно связаны между
собой. Космос обусловливает прошлое, настоящее и будущее
человечества и каждого отдельно взятого человека. На
философском языке это вековечное миропредставление оформилось в
виде фундаментальной проблемы взаимодействия Макрокосма
(Вселенной) и Микрокосма (Человека). При этом многие мыслители
считали, что основной составляющей данного неразрывного
единства является Человек. Именно в нем природа
сконцентрировала в максимально сжатом виде наиболее важные свои
потенции. Говоря языком современной науки, в Человеке
закодирована вся информация о Вселенной. Мыслящий индивид --
своего рода голограмма, по ней можно при желании воспроизвести
любые закономерности Макрокосма, поскольку физические,
химические, биотические и другие объективные закономерности
повсюду и во всем одинаковые.
Жизнь и Космос нерасторжимы. "Живая Вселенная" --
центральная идея в учении великого русского космиста,
основоположника теоретической и практической космонавтики
Константина Эдуардовича Циолковского, чье имя стало символом ХХ
века и ознаменовало начало космической эры. В натурфилософском
плане -- жизнь не просто порождение Вселенной, но и ничто без
нее. Растения и животные не могут существовать без солнечного
света и излучаемой им энергии. Птицы при ночных перелетах
ориентируются по звездам и Луне, а во время сезонных миграций
-- по магнитным и иным космическим полям. Человек тоже всецело
планетарное, солярное и космическое существо. Homo sapiens --
это всегда Homo cosmicos.
Человек постоянно стремился к Небу. Сначала -- мыслью,
взором и на крыльях мечты, затем -- с помощью
воздухоплавательных и летательных аппаратов, космических
кораблей и орбитальных станций. При раскопках "Уральской Трои"
-- Аркаима, мощных укреплений близ реки Синташта на пути
древних переселений индоарийских племен с Севера на Юг, была
обнаружена удивительная фигурка человека, смотрящего в небо
(рис.1). Напряженная поза, задумчивый взгляд. Что ищет там, в
безграничной дали, наш далекий прапредок? Что увидел? Что хочет
понять или прочесть в небесной книге? Поразился ли он
хаотической россыпью звезд или магическими контурами
зодиакальных созвездий? Испугался ли при виде падающего
метеора, хвостатой кометы или затмения Луны? Или же он
восторгается браком Зари и Солнца? Ведь по представлениям
древних ариев каждое утро Заря рожала Солнце (и оно тотчас же
становилось ее мужем), подобно тому, как птица сносит яйцо.
Чисто внешне это так и выглядит, если не знать законов движения
планет и светил: небо постепенно краснеет, и из-за кромки
горизонта, точно огненно-светозарное яйцо, появляется солнечный
круг.
Но каковы они на самом деле -- законы Вселенной? Ведь
раскинутый перед нашим взором звездный ковер дает заведомо
искаженную картину. На небесном экране еженощно перемещаются
Луна и "хоры стройные светил" -- планеты и звезды. Утром встает
Солнце, пересекает небосклон с Востока на Запад и вечером
прячется за горизонтом. Но на самом деле это все кажущиеся
движения. В действительности перемещаются не звезды и светила.
Медленно вращается Земля, а на ее поверхности -- тысячи и
миллионы наблюдателей. Многие из них даже не задумываются над
тем, что десятки таких знакомых и с глубокой древности
известных созвездий -- всего лишь случайное сочетание звезд,
так они видятся земному наблюдателю. Окажись он на другой
планете или в ином участке Вселенной -- и знакомой звездной
картины как ни бывало.
То же с Галактикой, о ее существовании еще в прошлом веке
никто даже не подозревал. Млечный Путь никем не воспринимался,
как рукав гигантской космической спирали. Даже обладая
современными знаниями, невозможно воочию увидеть такую спираль
изнутри. Нужно удалиться на много-много световых лет за ее
пределы, чтобы увидеть нашу Галактику в ее подлинном спиральном
обличии. Впрочем, абстрактно-теоретическое мышление,
астрономические наблюдения и математические расчеты,
графическое и компьютерное моделирование позволяют сделать то
же самое, не выходя из дома. Но стало это возможно лишь в
результате долгого и тернистого развития науки.
Сказанным, однако, "вопросы к Небу" (так называется
знаменитая поэма древнекитайского поэта и мыслителя Цюй Юаня)
не исчерпываются. Как возникла Вселенная? Как она устроена? Как
ее постичь? Почему она именно такая, а не другая? Что было в
начале и что будет в конце? Что в самых глубинах? Как
распределена материя в космическом пространстве? Действуют ли в
удаленных галактиках те же законы, что и в нашей? Откуда
берется колоссальная энергия, питающая все живое и неживое?
Какова роль и в чем миссия Человека -- этой вообще-то почти что
невидимой песчинки в необъятных просторах мироздания? Что
обеспечивает единство Макро- и Микрокосма? Что мы знаем и чего
не знаем? Было ли известно нашим далеким предкам нечто
неведомое сегодня? Есть ли такое, чего не дано узнать никогда?
И почему? Вопросы, вопросы... Чем больше мы узнаем, тем больше
новых вопросов.
Вселенную можно осмысливать по-разному --
личностно-заинтересованно, поэтически, абстрактно, мистически,
религиозно. У каждого подхода есть своя история и свои
традиции. В целом же все они объединяются в емком понятии
космизма. Космизм -- не просто знания -- донаучные или научные,
а в первую очередь -- отношение к Космосу, особое
прочувствование Вселенной -- научно-осмысленное,
эмоционально-личностное или философско-эвристическое.
Космизм обусловлен самой природой человека как
планетарного, солярного и космического существа. Ощущение
неразделенности с бесконечной и неисчерпаемой природой было
присуще людям всегда. Великий русский космист В.И. Вернадский
называл это неотъемлемое человеческое качество вселенскостью.
Вселенcкость -- далеко не одно лишь рациональное свойство. Она
просто не может быть исключительно таковым, ибо, помимо
сознания и всеохвата разумом окружающего мира, предполагает и
другие начала -- эмоциональное, эстетическое, волевое,
целеустремленное, -- направленные на настоящее, прошлое и
будущее. А в прикладном плане она имеет еще и технический
аспект, реально-действенное освоение человеком Космоса. Вот
почему космизм -- особенно русский -- никогда не выступает
наукой в чистом виде. Он непременно еще -- чуточку психология,
чуточку поэзия, чуточку искусство и чуточку религия.
В прошлом космические устремления людей нередко приводили
к космизации различных сторон общественной жизни. Так, в
зороастрийстве и манихействе борьба добра и зла представлялась
движущей силой космической эволюции. Практически все мировые и
немировые религии восприняли представление о воздаянии за
праведную или греховную жизнь, имеющую божественно-космическую
предопределенность. У Платона и неоплатоников в качестве
первосущной энергии Космоса выступает Эрос. Космическая
гармония долгое время служила образцом для гармонии
человеческого устроения. В развитых же идеологиях космизм
получает философский статус, становится ядром мировоззрения и
методологии.
ПЯТЬ СТУПЕНЕЙ КОСМИЧЕСКОГО ВОСХОЖДЕНИЯ
Первой ступенью космистского видения и постижения мира
стал народный космизм. В далеком прошлом Вселенная
представлялась нашим предкам большим небесным домом,
ассоциируясь со словом "вселение". Так полагали, к примеру,
выдающийся русский мифолог, собиратель и исследователь
фольклора А.Н. Афанасьев (1826--1871), а также историк и
публицист А.П. Щапов (1831--1876), имея в виду обживание жилища
и вселение под родной кров. Этнографы и фольклористы
подтвердили это мнение. В одной из записей знаменитого русского
мифологического компендиума под названием "Голубиная книга",
сделанной Н.Е. Ончуковым, слово Вселенная звучит как
"поселенная". В величальных песнях-колядках (осколках древних
празднеств в честь языческого Солнцебога Колы-Коляды) хозяин
дома именуется Красным Солнышком, хозяйка -- Светлой Луной
(Месяцем), а их дети -- частыми звездочками. Тем самым вся
семья и дом, где она живет, как бы уподобляются части
Вселенной.
Вселенское мироощущение впитывается русскими чуть ли не с
молоком матери. Каждый хотел бы родиться под счастливой
звездой. Всю жизнь в нашей душе звучит древний
оберег-заклинание, ставший впоследствии словами известного
романса: "Гори, гори, моя звезда..." Гаснет она -- обрывается
нить жизни, и человек умирает. А.Н. Афанасьев отмечал: "Каждый
человек получил на небе свою звезду, с падением которой
прекращается его существование; если же, с одной стороны,
смерть означалась падением звезды, то, с другой, -- рождение
младенца должно было означаться появлением или возжением новой
звезды, как это засвидетельствовано преданиями индоевропейских
народов. В Пермской губернии поселяне убеждены, что на небе
столько же звезд, сколько на земле людей..."*
Фольклор как закодированная в устойчивых образах и сюжетах
родовая коллективная память народа дает сотни и тысячи образцов
космичного отношения к Миру. В народе полагали, что судьба
каждого человека записана в "звездную книгу", имеет
неотвратимую небесно-космическую предопределенность, что
распространялось также и на семейно-брачные отношения. "Звезды
ясные, сойдите в чашу брачную", -- пелось в архаичной русской
свадебной песне. Считалось, что жених и невеста предназначаются
друг другу в супруги небесно-космической судьбой: именно от ее
имени образованы слова "суженый", "суженая", имевшие магическое
значение. В народных заговорах и заклинаниях, многие из которых
восходят к общеиндоевропейским и доиндоевропеским
мифологическим представлениям, содержатся обращения к высшим
космическим силам, дневному и ночным светилам, утренним и
вечерним зорям, а произносивший магическое заклинание объявлял
себя облаченным в небесный свет и "обтыченным" частыми
звездами.
Космическое мироощущение не могло не сказаться и на
неповторимых чертах народного характера. Необъятные просторы
русской земли, распахнутость звездного неба, постоянная
устремленность к открытию новых земель и вообще всего нового
сделали русского человека особенно восприимчивым и
предрасположенным к миру космических явлений. Именно данные
обстоятельства позволили одному из главных русских космистов
Н.Ф. Федорову (1829--1903) говорить о том, что ширь русской
земли порождает ширь русской души, а российский простор служит
естественным переходом к простору космического пространства,
этого нового поприща для великого подвига русского народа*.
Следующей, второй ступенью космического видения мира
явился литературно-художественный космизм. Многие величайшие
художники слова всех времен и народов внесли свой вклад в общую
копилку знания и понимания Вселенной. Наиболее показательны
грандиозные поэтические полотна, созданные гением Данте
("Божественная комедия") и Байрона (мистерия "Каин").
Замечательная плеяда космистов-литераторов сформировалась на
почве русской культуры. Величественный образ Вселенной в ее
неразрывной связи с судьбами людей пронизывает творчество
корифеев отечественной поэзии и прозы от Михаила Ломоносова до
Леонида Леонова. В русской поэзии космизм нередко порождал
неповторимые образцы: от пантеистической державинской оды
"Бог", которую один зарубежный литературовед назвал величайшим
творением всех времен и народов, до Поэтической Вселенной
Федора Тютчева и Избяного Космоса Николая Клюева и Сергея
Есенина.
Третья ступень на пути углубленного осмысления Вселенной
-- философский космизм. Он вырос из древнего народного
миропредставления и имеет тысячелетние традиции на Востоке и на
Западе. Ригведа и Упанишады в Индии, "И цзин" и "Дао дэ цзин" в
Китае, философские системы великих мыслителей всех времен и
народов -- Анаксимандра, Эмпедокла, Анаксагора, Платона,
Демокрита, Аристотеля, Эпикура, Плотина, Августина, Ибн Сины,
Декарта, Спинозы, Лейбница, Канта, Гегеля, Шеллинга и других
были космичными по своей сути. Точно так же и первые из
сохранившихся русских летописей по своему замыслу и структуре
были изначально космичными: история Руси представлялась в них
как закономерное звено общей цепи мирового процесса, а сама
Россия виделась неотъемлемой частью мирового целого, включенной
в единый временной поток, где Время-Хронос выступает важнейшим
атрибутом Космоса и выражает его текучее Начало. Утверждению
космистского мировоззрения на Руси во многом способствовали и
научные идеи о цикличности времени, сформулированные на основе
астрономических знаний о движении Луны и Солнца в первом
древнерусском календарном своде, принадлежащем Кирику
Новгородцу, а также космистская направленность созданного в ХII
веке и приписываемого Кириллу Туровскому трактата "О небесных
силах" -- по существу первого из дошедших на русском языке
сочинений по космологии, где Вселенная рассматривается как
неразрывное единство Макро- и Микрокосма в их становлении "от
небытия к бытию". Через европейскую и византийскую традицию
философские идеи проникли в Россию, получили здесь прочную
прописку и дальнейшее развитие в виде оригинальных учений
русских мыслителей-космистов А.С. Хомякова, В.С. Соловьева,
С.Н. Булгакова, Н.А. Бердяева, П.А. Флоренского, Л.П. Карсавина
и многих других.
Четвертая ступень космического восхождения человеческой
мысли в познании тайн Вселенной -- научный космизм. Это --
совокупный результат тысячелетней кропотливой работы многих
ученых: от безвестных астрономов древних Шумера, Китая, Индии,
Египта, Вавилона, арабо-мусульманского мира, Центральной и
Южной Америки до гигантских фигур Архимеда, Коперника, Галилея,
Кеплера, Ньютона, Ломоносова, Менделеева и подвижников
современной науки. Значительный вклад в ее развитие внесли
русские ученые-космисты, доведя до логического конца и
архитектурной завершенности многие из начинаний своих
предшественников во всем мире. К славной когорте русских
космистов принадлежат и натуралисты (А.Н. Бекетов, Н.А.
Морозов, Н.А. Козырев), и гуманитарии (М.М. Бахтин, Л.Н.
Гумилев, А.Ф. Лосев), и теоретики (В.И. Вернадский, Н.А. Умов,
А.Л. Чижевский), и практики по основному роду деятельности
(великий хирург Н.И. Пирогов).
Разработка естественно-научных аспектов теории Космоса,
вылившаяся в крупнейшие достижения астрономии, космологии,
астрофизики, астрохимии, астробиологии, была подготовлена всем
предшествующим развитием мирового космизма и в конечном счете
привела к возникновению и торжеству практической космонавтики.
При этом вклад русских ученых оказался решающим. Он имеет
непреходящее всемирно-историческое значение. ХХ век -- век
космонавтики, и ее отцом по праву считается К.Э. Циолковский
(1857--1935), наметивший основные направления в изучении
проблемы Живого Космоса. Всюду, где только можно, великий
мыслитель проводил идею жизнесущности Мироздания: "...Вселенная
в математическом смысле вся целиком живая, а в обычном смысле
ничем не отличается от животного"*.
Считая, что первичные элементы материи (не обязательно
атомы) не исчезают бесследно, а переходят из одной формы в
другую, Циолковский предполагал: став строительным материалом
живой ткани или нервных клеток, атомы (элементоны) сами
становятся живыми и мыслящими. Всякий атом чувствует себя
сообразно окружающей обстановке. Попадая в высокоорганизованные
существа, он живет их жизнью; попадая в мир неорганический, он
как бы спит. Даже в одном животном -- он, блуждая по телу,
живет то жизнью мозга, то жизнью кости, волоса, ногтя, эпителия
и т.п. Циолковский называл атом "гражданином Вселенной" или
"бессмертным гражданином Космоса". Идеи Циолковского,
включенные им во многие теоретические работы, до сих пор не
потеряли своей актуальности, хотя по сей день во многом
остаются невостребованными.
Наконец пятая ступень в познании тайн Вселенной напрямую
связана с ее практическим освоением. Это -- научно-технический
космизм. Начало космической эры осуществилось на глазах ныне
здравствующих поколений. Русский народ -- первопроходец
Космоса. В свое время Н.Ф. Федоров (сам от рода князей
Гагариных) вдохновил пылкого юношу Циолковского на космический
подвиг, тот передал эстафету космического дерзания С.П.
Королеву, открывшему окно во Вселенную. 4 октября 1957 года был
запущен первый искусственный спутник Земли, а 12 апреля 1961
года стало одной из славнейших дат русской и мировой истории:
Сергей Королев отправил в космический прорыв простого русского
парня Юрия Гагарина. Отныне дорога в бескрайние дали Вселенной
стала доступной для всех и навсегда!
Человек сначала видит звездное небо и лишь затем
задумывается над его происхождением. В разные эпохи разные
народы обращали свой взор к просторам Вселенной, наблюдая в
небесах примерно одно и то же: рассыпной бисер звезд, "ходячие"
светила, фазы Луны, восход и заход Солнца. Естественно, в
Северном полушарии созвездия иные, нежели в Южном. Дневная и
ночная картина на полюсах разительно отлична от экваториальной:
полярные день и ночь могут длиться месяцами.
На протяжении веков и тысячелетий великие культуры и
цивилизации выработали своеобразные представления о Мироздании,
связав в тугой узел народные, религиозные и научные идеи.
Последние подключались, как правило, на заключительном этапе и
далеко не всегда играли исключительно позитивную роль. Более
тысячи лет на Западе и в мусульманском мире на Востоке
безраздельно господствовало геоцентрическое мировоззрение и
непререкаемым авторитетом был позднеантичный ученый Клавдий
Птолемей (II в. н.э.). По его утверждениям, в центре Вселенной
покоится Земля, а вокруг нее вращаются Солнце, Луна, планеты,
звезды (рис. 2). Подобное представление опиралось на
скрупулезные наблюдения и точнейшие математические вычисления.
Все выглядело убедительно и казалось неуязвимым. А на деле
оказалось сплошной иллюзией и обманом зрения.
Пришло время Коперника (рис. 3). В результате титанических
усилий лучших умов Европы было сломлено бешеное сопротивление
легионов противников -- мракобесов и ретроградов. Утвердилась
гелиоцентрическая система мира. Все стало простым и понятным:
Земля -- шар и вместе с другими планетами вращается вокруг
Солнца -- одного из бесчисленного множества светил во
Вселенной. Казалось бы, все -- наука сказала свое решающее
слово, последняя точка поставлена окончательно и бесповоротно.
Но нет! ХХ век в лице Эйнштейна провозгласил новую
абсолютную истину: все относительно! В том числе и различие
между геоцентрической и гелиоцентрической системами. В
"Эволюции физики" черным по белому написано, что при условии
применения законов природы в любой системе координат "борьба
между воззрениями Птолемея и Коперника, столь жестокая в ранние
дни науки, стала бы совершенно бессмысленной. Любая система
координат могла бы применяться с одинаковым основанием. Два
предложения -- "Солнце покоится, а Земля движется" и "Солнце
движется, а Земля покоится" -- означали бы просто два различных
соглашения о двух различных системах координат"*. И сказанное
никакая не натяжка, не мистификация. В современной навигации
(морской, авиационной, космической) с одинаковым основанием
применяется и гелиоцентрическая, и геоцентрическая системы
координат, причем последняя считается более простой и удобной.
* Эйнштейн А. Собрание научных трудов в четырех томах. М.,
Т.4. 1967. С. 492.
Один из выдающихся астрономов ХХ века, задавший ориентиры
развития космологии будущего, -- Эдвин Хаббл (1889--1953) --
незадолго до своей смерти так напутствовал современников и
потомков: "Из своего земного дома мы вглядывались вдаль,
стремясь представить себе устройство мира, в котором мы
родились. Ныне мы глубоко проникли в пространство. Близкие
окрестности мы знаем уже довольно хорошо. По мере продвижения
вперед наши познания становятся все менее полными, пока мы не
подходим к неясному горизонту, где в тумане ошибок ищем едва ли
более реальные ориентиры. Поиски будут продолжаться. Стремление
к знаниям древнее истории. Оно не удовлетворено, его нельзя
остановить"*.
Каждое новое поколение людей самонадеянно полагает, что в
познании окружающего мира оно достигло максимальных высот и
впредь остается уточнить лишь кое-какие детали. В особенности
этим неизлечимым недугом самомнения поражены ученые. Причем
замечено: чем мельче и консервативнее ученый муж, тем выше его
напыщенность, завистливость, высокомерие, безапелляционность
суждений и нетерпимость к инакомыслящим. Великий сын
человечества Сократ на склоне лет и незадолго до своей
мученической смерти произнес бессмертную фразу: "Я знаю, что
ничего не знаю!" Это -- девиз, достойный настоящего искателя
истины и пытливого ума. Кто утверждает обратное -- не имеет
никакого отношения ни к науке, ни к познанию. Подлинная наука
не страшится незнания. Она смело преодолевает любые трудности и
тупики. Воспаряя все выше и выше!
* Цит. по: Шаров А.С., Новиков И.Д. Человек, открывший
взрыв Вселенной: Жизнь и труд Эдвина Хаббла. М., С. 142.
(Выделено мной. -- В.Д.)
* ЧАСТЬ 1. ПО ТРОПАМ ИСТОРИИ *
Но неуемный разум разложил
И этот мир, построенный на ощупь
Вникающим и мерящим перстом.
Все относительно: и бред и знанье.
Срок жизни истин: двадцать--тридцать лет --
Предельный возраст водовозной клячи.
Мы ищем лишь удобства вычислений,
А в сущности не знаем ничего:
Ни емкости, ни смысла тяготенья,
Ни масс планет, ни формы их орбит,
На вызвездившем небе мы не можем
Различить глазом "завтра" от "вчера".
Нет вещества -- есть круговерти силы;
Нет твердости -- есть натяженье струй;
Нет атома -- есть поле напряженья
(Вихрь малых "не" вокруг большого "да"); <...>
Струи времен текут неравномерно
Пространство -- лишь разнообразье форм;
Есть не одна, а много математик;
Мы существуем в космосе, где все
Теряется, ничто не создается...
Максимилиан ВОЛОШИН
БОГИ РАЗДВИГАЮТ НЕБЕСА
На бытовом уровне космические объекты и явления получают
различные -- подчас самые невероятные -- объяснения и
наименования. В разных областях России одни и те же созвездия и
светила именовались людьми по-разному. Так, этнографам и
лингвистам за последние два века (в основном в дореволюционное
время) удалось зафиксировать не менее 20 названий для Млечного
Пути (Гусиная Дорога, Птичий Путь, Дорожные Звезды, Мышиные
Тропки, Пояс, Коромысла, Становище и др.); 52 -- для Большой
Медведицы (Арба, Воз, Волосыня, Волчья Звезда, Горбатый Мерин,
Кичиги, Ковш, Кола, Колесница, Лось, Ось, Мосеев Палец,
Семерка, Телега, Ярмо и др.); 37 -- для Плеяд (Бабы, Гнездо,
Ключи Петровы, Кочка, Курица с цыплятами, Лапоть, Осье Гнездо,
Решето, Сито, Стожары, Улей, Утиное гнездо, Уточка и др.); 21
-- для Ориона (Аршинчик, Грабли, Девичьи Зори, Коряга, Петров
Крест, Старикова Тросточка, Три Царя и др.); 18 -- для Венеры
(Блинница, Вечерица, Вечерняя Звезда, Зарянка, Утреница,
Утренняя Звезда, Чигирь-Звезда и др.); 9 -- для Полярной звезды
(Кол-Звезда, Небесный Кол, Полночная Звезда, Полярка,
Прикол-Звезда, Северная Звезда и др)*.
Такой же разнобой у других народов. Причем иногда доходит
до курьезов. Практически у всех народов Земли Полярная звезда
ассоциируется с Севером. И лишь у одного народа -- чеченцев --
она именуется Южной. Объяснение этому очень простое: если
повернуться к Полярной звезде спиной, она показывает дорогу на
Юг. Единообразие в астронимах наступает лишь с утверждением
господства какой-либо религиозной или научной картины мира.
Русские ученые книжники до ХVIII века отдавали преимущественно
византийской традиции, где планеты назывались по именам
древнегреческих Богов: Крон (Сатурн), Зевес (Юпитер), Аррис
(Марс), Афродита (Венера), Ермис (Меркурий) (рис. 4). После
Петровских реформ в России возобладала европейская научная
традиция: названия планет, звезд и других космических объектов
стали такими, как и сегодня (впрочем, современные астронимы
также имеют в основном греко-римское происхождение) (рис. 5).
* См.: Рут М.Э. Русская народная астрономия. Свердловск,
1987.
В древности главным регулятором и унификатором космических
вопросов была религия. Жрецы и священнослужители долгое время
оставались безраздельными монополистами и в отправлении культа,
и в вынесении вердиктов по части "небесных дел". Они были
хранителями тайных для непосвященных астрономических знаний,
занимались предсказанием и толкованием небесных явлений. Именно
такой путь прошли многие "звездные цивилизации" -- шумерская,
египетская, вавилонская, китайская, индийская, ацтекская, майя,
доинкская, инкская и др.
Много было несхожего в космических идеях Древности. Но
много было и общего. Казалось бы, что может дальше отстоять
друг от друга по времени и менталитету, чем русское и
древнеегипетское мировоззрения. Но нет! И между ними протянуты
невидимые связующие нити. Общее обнаруживается и в имени одного
из языческих Солнцебогов: у русских это -- Хорс, у египтян --
Хор (Гор); и в звездах на куполах храмов: только у египтян они
размещались на внутренних сводах, а у русских -- на внешней
стороне. При созерцании рукотворных звезд верующими биение их
сердец накладывалось на ритм Вселенной.
Наиболее же показательным проявлением общих черт в
различных направлениях и временных срезах космического
мировоззрения являются представления о Земле и Небе. Небо на
протяжении многих веков и тысячелетий вообще выступало
синонимом Космоса -- и в бытовом, и в философском и в научном
плане. Античные и средневековые космологические трактаты долгое
время традиционно именовались "О небе" -- по образцу главного
труда Аристотеля, посвященного астрономии.
Но сначала скажем, что мы называем небом и в скольких
значениях употребляем [это слово], дабы предмет нашего
исследования стал для нас яснее. В одном смысле мы называем
небом субстанцию крайней сферы Вселенной или естественное тело,
находящееся в крайней сфере Вселенной, ибо мы имеем обыкновение
называть небом прежде всего крайний предел и верх [Вселенной],
где, как мы полагаем, помещаются все божественные существа. В
другом смысле -- тело, которое непосредственно примыкает к
крайней сфере Вселенной и в котором помещаются Луна, Солнце и
некоторые из звезд, ибо о них мы также говорим, что они "на
небе". А еще в одном смысле мы называем Небом [все] тело,
объемлемое крайней сферой, ибо мы имеем обыкновение называть
Небом [мировое] Целое и Вселенную.<...> Одновременно ясно, что
вне Неба равным образом нет ни места, ни пустоты, ни времени...
Аристотель. О Небе.
Традиция сохранялась на протяжении всей истории развития
науки. Классический трактат Иммануила Канта, который увидел
свет в 1755 году и дал толчок космогоническим исследованиям на
собственно научном уровне, именовался "Всеобщая естественная
история и теория неба". А в прошлом веке крупнейший французский
ученый и популяризатор науки Камиль Фламмарион (1842--1925)
озаглавил один из наиболее известных своих астрономических
трудов "История неба".
Земля также всегда считалась важнейшим и равноправным
партнером Неба. Их брачный союз, собственно, и порождает Космос
во всем его богатстве и разнообразии. У шумерийцев даже
существовало неразрывное понятие ан-ки -- Небо-Земля. С момента
священного брака Земли и Неба космическая эволюция приобретает
упорядоченную направленность, порождая наряду с неисчерпаемым
многообразием Вселенной и поколения различных Богов. Последние
обычно тотчас же вступают в непримиримую и изнурительную борьбу
за власть над миром. Для современного читателя данная коллизия
особенно хорошо знакома по греческой мифологии. Здесь тоже
Земля и Небо первоначально выступают как единое целое.
Земля-Гея (рис. 6) из себя самой рождает Небо-Уран и немедленно
вступает с ним в космический брак. Результат космической любви
не замедливает сказаться: на свет появляется поколение
Первобогов-титанов. Их предводитель Крон оскопляет отца Урана и
сам становится властелином мира. Но ненадолго -- дети Крона во
главе с Зевсом устраивают очередной "дворцовый переворот",
захватывают Олимп, а папашу вместе со всей родней низвергают в
преисподнюю.
Не во всех мифологиях Земля женского рода. По
представлениям древних египтян, Земля-Геб -- мужчина, а
Небо-Нут -- женщина. Первоначально они, как и соответствующие
Боги в других культурах, составляли единое целое. От их соития,
согласно гелиопольской версии, родилось Солнце-Ра, бессчетные
звезды и главные Боги египетского пантеона -- Осирис, Исида,
Нефтида, Сет. Один из эпитетов Нут -- "огромная масса звезд":
Ночью плывут они (звезды) по ней (Нут) до края неба. Они
поднимаются, и их видят. Днем они плывут внутри нее. Они не
поднимаются, и их не видят. Они входят за этим Богом (Ра) и
выходят за ним. И тогда они плывут за ним по небу и
успокаиваются в селениях после того, как успокоится его
величество (Ра) в западном горизонте. Они входят в ее рот на
месте ее головы на западе, и тогда она поедает их.
Из текста на потолке погребальной камеры фараона Сети.
По хорошо известной теогонической схеме небесно-звездная
Богиня принялась было пожирать своих космических детей, что
вполне соответствовало житейским наблюдениям: небо как бы
проглатывает по вечерам -- заходящее Солнце, а по утрам --
мириады звезд. Отец Геб воспротивился каннибальским аппетитам
пожирательницы небесных светил. Чтобы не допустить
взаимоуничтожения, Свет-Шу разъединил супругов. Небо-Нут
поднялось наверх и распростерлось над Землей-Гебом.
Космология Древнего Египта была чрезвычайно развитой и
своеобразной. Наблюдения и знания строителей нильских пирамид
распространялись на все видимые объекты Вселенной (рис. 7).
Естественно, что планеты, звезды и созвездия в Стране Большого
Хапи ассоциировались как с привычными (рис. 8), так и с
непривычными (рис. 9) для других культур образами. Зато
астрономические знания подкреплялись скрупулезными и точными
математическими расчетами (рис. 10).
Истоки представлений о мироустройстве в других древних
культурах в главных своих чертах по большей части сходны. Так,
теогонические и космогонические китайские мифы схематически
воспроизводят уже знакомую нам модель оформления Космоса в
упорядоченное целое. Хотя первоисточники китайской мифологии
представляют собой набор фрагментарных и нередко противоречащих
друг другу отрывков, по ним все же можно восстановить начальную
картину мироздания. По представлениям древних китайцев, Небо и
Земля некогда были слиты воедино (как и у шумеров, для
обозначения этого неразрывного понятия существовало единое
слово хунь-дунь) и похожи на куриное яйцо. Внутри находился
зародыш будущего великого Божества Пань-гу. Родившийся из
Космического яйца, он как раз и считается творцом Неба и Земли.
Культ неба в последующей религиозной и государственной
идеологии Китая общеизвестен. Здесь оно почиталось, быть может,
как ни у какой другой великой цивилизации. Даже наиболее
употребительный синоним страны -- Поднебесная.
Нельзя представить китайскую космологию и без двух
вселенских первоначал -- инь (женское, отрицательное, темное,
северное) и ян (мужское, положительное, светлое, южное). Инь и
ян находятся в беспрестанном борении, обеспечивая
существование, движение и развитие всех сфер объективного мира
-- космической, природной, животной, человеческой и т.п. Сам
необъятный мир состоит из сочетания пяти первоэлементов (вода,
огонь, металл, дерево, земля), связанных с пятью планетами и
странами света. Меркурий обозначал воду и север, Марс -- огонь
и юг, Венера -- металл и запад, Юпитер -- дерево и восток,
Сатурн -- землю и центр.
В древнеиндийской космологии вновь обнаруживается знакомая
схема мироустройства, наполненная, однако, глубоким философским
содержанием. В гимнах Ригведы, других священных книгах
космическое Небо олицетворяло женское Божество -- Адити. Ее имя
дословно означает "бесконечность", символизируя одновременно и
бесконечное пространство, и неисчерпаемые потенции дневного
света. Мать-Адити и находится в эпицентре ведийской космогонии:
В первом веке Богов
Сущее возникло из не-сущего,
Затем возникли стороны света,
И все это -- от воздевшей ноги кверху.
От воздевшей ноги кверху Земля родилась,
От Земли родились стороны света.
От Адити родилась Дакша,
От Дакши -- Адити <...>
Когда вы, Боги, там, в воде,
Стояли, крепко держась друг за друга,
От вас тогда, от плясунов словно,
Густая пыль воздымалась.
Когда вы, Боги, словно волхвы,
Напоили все миры,
Тогда достали вы Солнце,
Спрятанное в море.
Ригведа. Х. 72. 3--7
Адити -- мать множества Богов, чье собирательное имя --
адитьи. Среди них Индра -- верховное Божество индоевропейцев,
повелитель Вселенной, владыка молнии и грома (рис. 11). Именно
с его деяниями связано отделение Земли от Неба. Выпив
священного напитка сомы, он вырос до гигантских и настолько
устрашающих размеров, что Небо и Земля, охваченные ужасом,
разлетелись в противоположные стороны, разлучившись тем самым
навеки, а Индра заполнил собой все пространство между ними:
По ту сторону (видимого) пространства, неба
Ты, о сильный по своей природе, (приходящий) на помощь,
о дерзкий мыслью,
Сделал землю противовесом (своей) силы,
Охватывая воды, солнце, ты идешь на небо.
Ты стал противовесом земли,
Ты стал господином высокого (неба) с великими героями.
Все воздушное пространство ты заполнил (своим) величием.
Ведь поистине никто не равен тебе.
Ригведа. 1. 52. 12--13
Воплощением космической энергии, наполняющей и
пронизывающей Вселенную, выступает другое главное Божество
индийского пантеона -- Шива. Космологические представления
народов, населявших Индостан, развивались в русле
сосуществования традиционных религий. Наиболее распространными
среди них стали индуизм, буддизм, а после возникновения
государства Великих Моголов -- ислам. В это время много было
заимствовано из достижений мусульманских ученых-астрономов.
Однако и последние немало почерпнули у своих индийских
собратьев. Так, четыре из пяти самобытных индийских трактатов,
объединенных в свод под названием "Сиддхант", сохранились до
наших дней только благодаря переводу их на арабский язык
великим ученым-мыслителем Средней Азии Абу Рейханом Бируни
(973--1048/50). Он же обстоятельно и более чем подробно
обрисовал астрономические идеи индийских ученых в своем
капитальном труде "Индия". Известны и другие сочинения
индийских астрономов и космологов. Наиболее популярное из них
-- "Солнечная доктрина" ("Сурья-сиддханта") -- тесно примыкает
к мифологической традиции и ведется от имени Солнцебога Сурьи.
Он в стихотворной форме повествует о своем собственном движении
по небосклону, а также о движении других светил. В этом же
трактате излагается ведийская космогония и известное по многим
другим источникам учение о времени -- четырех югах, каждая из
которых длится 1 миллион 80 тысяч лет, а все вместе они
составляют великий период бытия -- махаюгу -- с общим
количеством 4 миллиона 320 тысяч лет (или 12 тысяч божественных
лет).
Индуизм в наибольшей степении связан с древнейшими
арийскими и ведийскими корнями, он воспринял и пантеон
древнейших Богов, и традиционные представления о мироустройстве
(рис. 12). Мировой Змей Шеша, представления о котором уходят в
доиндоевропейскую древность, объемлет собою весь мир. Он
бесконечен и потому имеет эпитет Ананта (Бесконечный).
Вселенная, которую венчает Мировая Гора, покоится на Черепахе
-- одном из воплощений Вишну -- еще одного важнейшего Бога
индуистского пантеона. Модель эта отнюдь не статична. Космос
под воздействием Мирового Змея периодически умирает для того,
чтобы тотчас же народиться и расцвесть вновь. Такая же
"пульсирующая" и еще более детализированная модель разработана
в буддийской космологии (рис. 13). Она включает три мира --
видимый, невидимый и чувствующий (точнее -- желающий). Эту
космическую иерархию олицетворяют знаменитые буддийские ступы.
Их символика такова: пирамида земного мира переходит в
перевернутую небесную, вся она бесконечно расширяется и
одновременно сходится в Неописуемой точке.
Согласно индоевропейским преданиям, арии -- прапредки всех
современных индоевропейских народов -- мигрировали с Севера
после смертоносного климатического катаклизма и неожиданного
похолодания. Символом Полярной Отчизны, по древнеарийским и
доарийским представлениям, являлась золотая гора Меру. Она
возвышалась на Северном полюсе, с подножием из семи небес, где
пребывали Небожители и царил "золотой век" (отсюда, кстати,
русская поговорка: "На седьмом небе" -- синоним высшего
блаженства). Гора Меру считалась центральной точкой
бесконечного Космоса, вокруг нее как мировой оси вращались
созвездие Медведицы, Солнце, Луна, планеты и сонмы звезд. В
древнерусских апокрифических текстах вселенская гора
прозывалась "столпом в Окияне до небес". Апокриф ХIV века "О
всей твари" так и гласит: "В Окияне стоит столп, зовется
адамантин. Ему же глава до небеси"*. В полном соответствии с
общемировой традицией вселенская гора здесь поименована
алмазной (адамант -- алмаз, в конечном счете это -- коррелят
льда: фольклорная стеклянная, хрустальная или алмазная гора
означает гору изо льда или покрытую льдом).
* Памятники отреченной русской литературы. М., 1863. Т.2.
С. 349.
От доиндоевропейского названия вселенской горы Меру
произошло русское слово и понятие "мир" в его главном и
первоначальном смысле "Вселенная" (понятие "Космос" греческого
происхождения и в русский обиход вошло сравнительно недавно).
Священная гора -- обитель всех верховных Богов индоевропейцев
(рис. 14). Среди них был Митра, один из Солнцебогов, чье имя
также произошло от названия горы Меру. Из верований древних
ариев культ Митры переместился в религию Ирана, а оттуда был
заимствован эллинистической и римской культурой. Миротворческая
роль Митры заключалась в утверждении согласия между вечно
враждующими людьми. Данный смысл впитало и имя Солнцебога, оно
так и переводится с авестийского языка -- "договор",
"согласие". И именно в этом смысле слово "мир", несущее к тому
же божественный отпечаток (мир -- дар Бога), вторично попало в
русский язык в качестве наследства былой нерасчлененной
этнической, лингвистической и культурной общности Пранарода*.
Но и это еще не все. Космизм священной полярной горы
распространялся и на род людской: считалось, например, что
позвоночный столб играет в организме человека ту же роль
центральной оси, что и гора Меру во Вселенной, воспроизводя на
микрокосмическом уровне все ее функции и закономерности. Отсюда
в русском мировоззрении закрепилось еще одно значение понятия
"мир" -- "народ" ( "всем миром", "на миру и смерть красна", --
говорят и поныне). Следующий смысл из общеарийского наследства
-- слово "мера", означающее "справедливость" и "измерение" (как
процесс, результат и единицу), непосредственно калькирующее
название горы Меру.
Древнерусское космическое мировоззрение уходит своими
корнями в древнеарийские культурные традиции, общие для многих
современных евразийских народов. Для русского человека Небо и
Земля парные -- хотя и антиномичные -- категории. В
великорусских заклинаниях -- самом глубинном пласте народной
идеологии -- встречаются прямые обращения к древним верховным
Божествам -- вершителям мира и судеб людей: "Небо Отец! Мать
Земля!". Каких-либо систематизированных сводов архаичной
славяно-русской мифологии (за исключением сильно
христианизированной Голубиной книги) до наших дней не
сохранилось. Однако, согласно изысканиям и выводам русской
мифологической школы, по народным представлениям, Небо-супруг
изливал мужское семя в виде дождя на Землю-супругу,
оплодотворяя своей космической потенцией все сущее и
обеспечивая плодоношение растений, животных, людей**. Подобные
представления бытовали и у других индоевропейских народов, так
как происходили из общего мифологического источника. По
Плутарху, у эллинов Уран-Небо мужского рода именно по той
причине, что его семя изливается дождем и оплодотворяет
Гею-Землю. (В поэтической форме этот космический апофеоз
восславил Вергилий в "Георгиках".) В стародавние времена ту же
цель преследовал и магический весенний обряд -- оплодотворения
жены на вспаханном поле: он имитировал космическое соитие Земли
и Неба.
* Подробнее см.: Демин В.Н. Тайны русского народа (в
поисках истоков Руси). М., 1997.
** См.: Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на
природу. М., 1994. Т.1. С. 135.
Русское народное мировоззрение насквозь космично. Это
прекрасно понимал и замечательно сформулировал Сергей Есенин в
программном эссе "Ключи Марии": "Изба простолюдина -- это
символ понятий и отношений к миру, выработанных еще до него его
отцами и предками, которые неосязаемый и далекий мир подчинили
себе уподоблениями вещам их кротких очагов. Вот потому-то в
наших песнях и сказках мир слова так похож на какой-то вечно
светящийся Фавор, где всякое движение живет, преображаясь.
Красный угол, например, в избе есть уподобление заре, потолок
-- небесному своду, а матица -- Млечному Пути. Философический
план помогает нам через такой порядок разобрать машину речи
почти до мельчайших винтиков"*.
Сохранилось и легендарное имя первого астронома на
территории России. По представлениям русских ученых книжников,
зафиксированным в популярном апокрифе, кратко именуемом
"Откровение Мефодия Патарского", первым звездочтецом и
носителем "острономейной мудрости" был Мунт, четвертый сын Ноя
(Библия такого не знает), который после потопа поселился в
северных полуночных странах, на территории нынешней России:
"Мунт живяше на полуношной стране, и прият дар много и милость
от Бога и мудрость острономейную обретете"**. Составил же "сию
книгу острономию" Мунт вопреки предостережениям Архангела
Михаила, бросив вызов божьему посланцу и самим небесам (точно
так же, как когда-то поступил Прометей), уравняв тем самым силу
человеческого разума с неизведанными силами Вселенной.
Причина практически полного исчезновения данных о
космическом миропредставлении языческой эпохи -- безжалостное
истребление служителями новой религией любых материальных и
письменных памятников прежних верований. Лишь жалкие осколки
некогда пышного и цветущего языческого мировоззрения уцелели в
языке, фольклоре, обрядах, обычаях, художественных навыках и
т.п. В беспощадной борьбе с язычеством деревянные идолы
сжигались, а каменные дробились на мелкие куски. Однако новая
религия была вынуждена не только искоренять старую, но и
приспосабливаться к ней. Так пережили тысячелетия многие
архаичные праздники: Коляда, Святки, Масленица, Ярило, Купало,
Семик и др., уходящие своими корнями в древнейшие пласты
общеславянских и общеиндоевропейских ритуалов.
* Есенин С.А. Собрание сочинений в пяти томах. Т. 5., М.,
1962., С. 35.
** Памятники старинной русской литературы. Вып. 3. Спб.,
1862. С. 18.
Космологические воззрения древних иранцев получили
закрепление в священной книге зороастризма Авесте и
религиозно-теологической системе, создание которой
приписывается легендарному пророку Зороастру (Заратустре). И
сама религия, и ее священное писание были почти полностью
уничтожены исламом. Сохранились лишь отдельные книги самой
Авесты, позднейшие изложения зороастрийских идей да
немногочисленные секты огнепоклонников. По уцелевшим фрагментам
и сведениям нетрудно установить, что авестийская космология
была близка ведийскиму взгляду на мир, что само по себе вполне
естественно, так как и индийцы, и иранцы, и их мифология
произошли из одного общего арийского этнолингвистического и
социокультурного источника. Впрочем, авестийская идеология
дуалистична: в ней ярко выражены два первоначала -- светлое и
темное, верховный Бог Ахура-Мазда и владыка сил мрака
Ангро-Майнью. Между ними происходит непрерывная война, которая
реализуется в космизированном противоборстве Добра и Зла.
В более позднем средневековом первоисточнике "Бундахишна"
воспроизводятся подробности авестийского миропонимания:
Ормазд [позднейшая форма имени Ахура-Мазда], обладающий
знанием и добродетелью, пребывает наверху<...> Ахриман
[Ангро-Манью], объятый страстью к разрушению, был глубоко внизу
во тьме<...> Дух Разрушения <...>не был осведомлен о
существовании Ормазда. Потом он поднялся из глубин тьмы и
направился к пределу, откуда был виден свет. Когда он увидел
непостижимый свет Ормазда, он бросился вперед, стремясь
уничтожить его. Увидев же мощь и превосходство, превышающие его
собственные, он убежал обратно во тьму и сотворил много
демонов<...> Тогда Ормазд <...> предложил мир Духу Разрушения.
Далее описывается процесс сотворения мира.
Сперва Ормазд создал небо, светлое и ясное, с далеко
простирающимися концами, в форме яйца из сверкающего металла
<...> Вершиной оно достигало до Бесконечного Света, а все
творение было создано внутри неба<...> Вторым после субстанции
неба он создал воду<...> Третьим после воды он создал землю
круглую, <> висящую в середине неба<...> Четвертым он создал
растения<...> Пятым он создал Быка<...> Шестым он создал
Гайамарта [Первочеловека]<..> А из света и влаги неба он
сотворил семя людей и быков, <...> и он вложил (его) в тело
Гайамарта и Быка для того, чтобы от них могло пойти обильное
потомство людей и скота.
Даже беглый и поверхностный обзор космологических
воззрений разных народов Земли дает чрезвычайно пеструю и
зачаровывающую картину мироустройства. Если представить, что
каждый народ соткал свой ковер представлений о Вселенной,
собрать однажды все эти ковры вместе и бросить их на траву, то
откроется удивительная вещь: сколько народов -- столько
Вселенных! Северные и южные, западные и восточные картины
Мироздания поражают своей уникальностью, самобытностью и
многоцветностью.
Так, космолого-мифологические представления коренного
населения Новой Зеландии -- маори -- поразительно совпадают со
взглядами древних египтян: у полинезийцев исходной парой
космогонического процесса также выступают Небо-Ранги и
Земля-Папа. Им предшествуют Ночь-По и Свет-Ао, а также
Пустота-Коре, Звук-Че, Развитие-Коне и другие Божества,
входящие в структуру Вселенной. Космическую предначертанность
видели в себе и кочевники гунны, наводившие ужас на Европу
раннего Средневековья. По свидетельству китайских хронистов,
гуннские правители, когда их орды еще не отправились в свой
смертоносный поход от Великой китайской стены к европейским
рубежам, именовали себя "порожденными Небом и Землею,
поставленными Солнцем и Луною".
А теперь для сравнения обратимся к российским эвенкам.
Воссозданная усилиями многих поколений космическая панорама
жизни этого малочисленного коренного народа Русского Севера
приводит к поразительному открытию: эвенки считают себя
полноценными детьми Звездного неба, Луны и Солнца --
космических родителей всего живого и неживого на земле. Верхний
мир (по существу -- Космос) имеет многоярусную структуру: там
есть свой бескрайний океан, своя земля, своя тайга, своя
тундра. Ведет туда своя небесная дорога: через Небесную дыру --
Буга Санарин -- по-нашему, это -- Полярная звезда, главный
ориентир всех охотников, оленеводов, путешественников и
мореплавателей. Верхний космический мир -- царство Отца-Солнца
Дылачанкура, хозяина света и тепла. Его жена -- Луна Бега, их
дети -- солнечные лучи; они-то и светят людям сквозь Небесную
дыру берестяными факелами. По-иному приходит на землю тепло.
Всю долгую зиму в своем космическом чуме топит печку
Отец-Солнце и собирает тепло в кожаный мешок для того, чтобы с
приходом весны и лета выпустить его на землю через все то же
космическое отверстие в небе.
По представлениям другой северной евразийской народности
-- ненцев -- Вселенная, которую сотворила космическая птица
Гагара, состоит из нескольких миров, расположенных по вертикали
-- один над другим. Всего над Землей -- 7 небес. К ним
прикреплены Солнце, Луна и звезды. Вся эта хитроумная небесная
модель медленно вращается над плоской Землей. Высоко в
космических сферах живут небесные люди, похожие на земных
антиподов -- с оленеводческими и охотничьими пристрастиями.
Звезды -- озера верхнего мира. Когда там тает снег, он падает
на землю в виде дождя.
Картина мироустройства не только излагалась и запоминалась
устно, передаваясь от старших к младшим, от поколения к
поколению, но и изображалась в виде символических рисунков. Их
создателями и хранителями, как правило, выступали шаманы.
Считалось, что во время своих камланий и в состоянии экстаза
они посещают различные миры и участки Вселенной. Наглядное
представление о такой картине мироздания дает рисунок,
изображенный на бубне енисейского шамана (рис. 15). Здесь
представлена модель Вселенной -- какой она рисовалась в
воображении малочисленного таежного народа кетов, говорящего на
особом языке, не входящем ни в какие другие языковые семьи. В
центре бубна красной охрой изображена фигура человека. От его
головы отходят пять лучей с птицами на концах -- так
символически обозначены мысли шамана. Вокруг "главного героя"
располагаются Солнце, Луна (Месяц) и созвездие Большой
Медведицы в виде лося ("Лось" -- название для звездного "ковша"
у многих северных народов). Внутренний круг -- граница мира. В
самом его низу -- "дыра земли" -- вход в преисподнюю.
Выпуклости по краям внутреннего круга -- семь мировых морей,
которые, согласно кетской космологии, охватывают мироздание. В
шести из них -- "живая" вода, в седьмом -- "мертвая".
До недавнего времени сравнительно мало было известно о
космологических достижениях высокоразвитых индейских культур.
После открытия Америки испанские конкистадоры буквально за
несколько десятилетий огнем и мечом дотла истребили
высокоразвитые цивилизации ацтеков, майя, инков и других
индейских народов. Да так, что только с прошлого века их храмы,
пирамиды-обсерватории и другие великолепные сооружения стали
открывать заново (словно другую планету) в джунглях и высоко в
горах.
Исследованные в основном в недавнее время комплексы
многочисленных пирамид, другие культовые постройки подтвердили
астрономическое предназначение многих из них (рис. 16).
Пирамиды Луны и Солнца в древнемексиканском Теотиукане,
аналогичные сооружения на территории исчезнувшей империи майя
(рис. 17), знаменитые доинкские Ворота Солнца в боливийских
Андах (рис. 18) -- немые свидетели научных и технических
достижений первопоселенцев Американского континента и их
космических предпочтений.
Астрономические познания, к примеру, древних майя поражают
воображение. Они владели знаниями, к которым современная наука
приблизилась сравнительно недавно. Лунный месяц высчитан
жрецами-астрономами мертвого города Паленке (что зафиксировано
в иероглифических таблицах, вырезанных из камня) с точностью до
пятого знака после запятой, равен 29,53086 дня и лишь на
0,00027 дня расходится с величиной, полученной с помощью
компьютеров и точнейших астрономических приборов. Благодаря
своим фантастическим астрономическим познаниям (ныне, к
сожалению, утраченным) жрецы майя сумели высчитать
продолжительность солнечного года точнее -- на 0,0001 дня, --
чем современные метрологи по григорианскому календарю. Кроме
того, они вели точнейшие календарные записи синодических
периодов (то есть видимого расположения небесных тел
относительно Солнца) и периодов синхронизации планет --
Меркурия, Венеры, Марса, Юпитера, Сатурна (рис. 19).
Индейским астрономам были хорошо известны все видимые
невооруженным глазом светила (рис. 20). Разрабатывали они и
модель целостной Вселенной (рис. 21). Вселенная -- йок каб
(буквально: "над землей)" рисовалась древним майя в виде
слоистой иерархии миров: над землей находилось тринадцать
небес, а под землей -- девять этажей преисподни. По углам
квадратной Земли возвышались четыре мировых древа; на Севере --
белое: в память о древней Полярной прародине. Между прочим,
начальной точкой отсчета мировой истории майя считали 5 041 738
год до новой эры -- дата, которую сегодня еще не способна
осмыслить наука.
По-иному рисовали себе мироздание древние мексиканцы.
Земля виделась им большим колесом, окруженным водой. Сама же
Вселенная представлялась вертикальным миром с 13 небесами
кверху и 9 преисподними книзу. По мировоззрению народов нагуа
(сюда входят разные племена, наиболее известным из которых
являются ацтеки -- последние властители территорий современной
Мексики перед испанским завоеванием), 13 небес -- космические
области, расположенные одна над другой и разделенные
перекладинами (рис. 22): они-то и являлись своеобразными
"подмостками", по которым передвигались небесные светила,
разыгрывая воистину космическую драму. По "действующим лицам"
небеса-сцены распределены так: 1-е -- для Луны, 2-е -- для
звезд, 3-е -- для Солнца, 4-е -- для Венеры, 5-е -- для комет,
6-е и 7-е -- для ночи и дня, 8-е -- для бурь, 9-е, 10-е и 11-е
различались по цветам (белому, желтому и красному) и
предназначались для жизни Богов разных рангов, 12-е и 13-е
небеса считались соответственно источниками созидания и жизни*.
Индейцам принадлежит и одно из самых трогательных
представлений о звездах: по народным поверьям -- это огоньки
сигар, которые курят их умершие предки, переселившиеся на небо.
Однако сверхкультом обеих Америк в древности было Солнце.
Считается, что на знаменитом ацтекском календарном Камне Солнца
(рис. 23) изображено четыре дневных светила, что соответствует
четырем различным историческим эпохам. Археологи утверждают:
солнечный храм в Теотиукане ориентирован на эпоху пяти солнц.
Множественность солнц -- одна из характерных черт древнего
космического мировоззрения. Один из наиболее популярных
китайских мифов гласит: первоначально над землей сияло 10
солнц; 9 солнц поразил из лука великий стрелок И, избавив
человечество от смертельного жара. Возможно, данное предание
повествует о какой-то давно позабытой уникальной космической
ситуации. Но разгадку, скорее, следует искать в ином
объяснении.
Дело в том, что в старину из-за неразвитости науки Солнце
не всегда принималось за одно-единственное светило. Считалось,
что по утрам каждый раз нарождается новое Солнце, а ночью под
землей живет ночное Солнце. В разные времена года тоже светят
разные солнца. Вот почему в языческую пору на Руси поклонялись
зимнему Солнцу -- Коло (Коляде), весеннему -- Яриле, летнему --
Купале. Были еще Хорс и Дажьбог, да и Бог Светлого Неба Сварог
выполнял определенные солнечные функции -- и каждый занимал
свое законное место в небесной иерархии. Точно так же и
египтяне поклонялись нескольким Солнцам: Атуму -- первородному
Солнцу, Атону -- Солнечному Диску, Ра (рис. 24) -- сыну
Неба-Нут, Хору -- его "племяннику".
Наконец, еще один континент -- другой мир, другой народ.
Загадочное африканское племя догонов, живущее на границе
современных государств Мали и Буркина-Фасо. Много лет, начиная
еще со времен колониального господства, племя догонов
углубленно изучали французские этнографы и сделали удивительное
открытие, связанное с космологическими познаниями этого
таинственного и немногочисленного (немного больше 300 тысяч)
народа. Согласно мифологии догонов, уже населенная людьми Земля
в далеком прошлом находилась совершенно в другой области
Вселенной -- близ звезды Сириуса. Угроза космической катастрофы
вынудила верховное Божество Амму переместить Землю к другой
звезде -- Солнцу, где она теперь и находится. У догонов нет
никаких астрономических инструментов, зато они владеют
уникальными астрономическими познаниями и, в частности, о
Сириусе, его местоположении во Вселенной, движении среди других
звезд и даже о наличии у него спутников (к такому выводу
современная наука пришла недавно и косвенным путем, так как
оптическими средствами спутники, точнее планеты Сириуса, не
фиксируются). Вселенная первоначально представляла собой яйцо
(здесь космологические представления догонов совпадают со
взглядами других народов); из него вышли все первоэлементы,
космические миры, существа и стихии. Внутренняя основа
вещества, жизни, человека Космоса -- спираль. Все
структурировано по спирали, движется и развивается по спирали.
РОЖДЕНИЕ ВСЕЛЕННОЙ
Вопрос об устройстве Мироздания неотделим от вопроса о его
происхождении. Человека во все времена волновало, откуда взялся
этот мир и каковы основные этапы его становления. По-научному
такие идеи именуются космогонией (учением о происхождении
Космоса) -- в отличие от космологии (науки о строении
Вселенной). Хотя в нынешнем ее понимании космология включает в
себя проблемы космогонии, причем как важнейшую составную часть.
В донаучном прошлом вопрос о начале начал (как, впрочем, и о
грядущем конце) относился к тайному эзотерическому знанию. В
представлении различных народов конкретная картина эволюции
Вселенной рисовалась по-разному. Но, по аналогии с жизненными
процессами, здесь обязательно присутствовал момент рождения, а
в перспективе со страхом ожидалась неизбежная смерть.
Первый вопрос, который при этом неизбежно возникает: когда
все это произошло? Долгое время для значительной части
населения планеты на него существовал однозначный ответ: в
5508-м году до рождества Христова. Дата "сотворения мира" была
рассчитана по библейским источникам и узаконена авторитетом
церкви. До Петровских реформ Россия жила по ветхозаветному
летосчислению. Любые события русской истории происходили в
пересчете на условную дату "сотворения мира": Ледовое побоище
-- в 6750 году, Куликовская битва -- в 6888-м и т.д. Если
считать от 1997 года, начальная точка и человеческой истории, и
истории самого мира -- 7505 год. Маловато по нынешним меркам!
Однако в прошлом сомневаться в вышеназванной дате было опасно.
Вопрос: "Что было до того, как Бог сотворил мир?" -- считался
крамольным, и на него даже был выработан устрашающий ответ:
"Бог заготавливал розги, чтобы было чем сечь тех, кто задает
подобные вопросы".
Канонические концепции сотворения Вселенной и Человека --
христианско-иудаистическая (изложенная в книгах Ветхого
завета), мусульманская, буддистская и др. -- возникли на
совершенно определенной стадии общественного развития.
Первоначально же в русле тех или иных культур сосуществовали
или противоборствовали различные космогонические концепции.
Так, в русле древнеегипетской мифологической традиции
существовало по меньшей мере четыре космогонических картины (в
зависимости от того, какой жреческий клан доминировал в
идеологической подпитке египетского общества и где на данном
историческом отрезке времени находился религиозный центр страны
или столица государства): гелиопольская, мемфисская,
гермопольская, фиванская. Хотя цельных мифологических
компендиумов от тех времен не сохранилось (а возможно, таковых
вообще не было), по культовым текстам на камне или на уцелевших
папирусах удалось реконструировать все основные версии
происхождения Вселенной, какими они виделись древним египтянам
в разные периоды существования Нильской цивилизации.
В Гелиополе -- религиозно-теологическом центре Египта --
была разработана наиболее известная и распространенная версия
происхождения Мироздания. Началом начал считался Хаос-Нун,
представлявший собой Первичный океан -- бесконечный, холодный,
темный и неподвижный. В какой-то момент своего вечного
существования он породил первого Солнцебога Атума --
олицетворение вечернего заходящего Солнца. Его первой задачей
было превращение холодной и мрачной Вселенной в живой и светлый
мир. Для этого была сотворена изначальная твердь -- Холм
Бен-Бен (коррелят мировой полярной горы Меру). Его символами
стали многочисленные каменные обелиски и, возможно, самые
знаменитые памятники древности -- пирамиды. По некоторым
сведениям одновременно с Атумом в результате самопроизвольного
акта из Первичного океана мрака родилась светозарная птица
Феникс (по-египетски -- Бену) -- символ космического
возрождения и "вечного возвращения", ибо, как хорошо было
известно еще "отцу истории" Геродоту, египетский Феникс
постоянно исчезал в огне для того, чтобы немедленно народиться
вновь, "восстав из пепла" (рис. 25). В дальнейшем Атум народил
следующее поколение Богов -- сначала Ветер-Шу и Влагу-Тефнут, а
затем Небо-Нут и Землю-Геба, о которых уже рассказывалось выше.
В Мемфисе -- наиболее известной столице объединенного
Египта -- сложилась и утвердилась иная космогоническая картина.
Здесь в качестве главного почитался Бог Птах. Первоначально он
сосуществовал вместе с безграничным Океаном-Хаосом Нуном. Но
затем превратился в самостоятельную Первосущность: сначала -- в
Землю, затем -- в телесное воплощение самого себя, в основу
которого была положена все та же Земля. Дальнейшее сотворение
мира происходило в форме сакрального акта: из Мысли об
Атуме-Солнце и произнесенного вслух слова "Атум" родился сам
Солнцебог:
Возникла в сердце (мысль) в образе Атума, возникла на
языке (мысль) в образе Атума. Велик и огромен Птах,
(унаследовавший свою силу от) всех (Богов) и их духов через это
сердце, <...> в котором Гор превратился в Птаха, через этот
язык, <...> в котором Тот превратился в Птаха. Случилось, что
сердце и язык получили власть над (всеми) членами, ибо они
познали, что он (Птах) в каждом теле, в каждом рту всех Богов,
всех людей, всех зверей, всех червей и всего живущего, ибо он
мыслит и повелевает всеми вещами, какими желает.
Текст из древнеегипетского папируса
Затем на свет была произведена Великая девятка других
мемфисских Богов, а также весь мир вещей и людей с законами,
обычаями, религиозными предписаниями, трудовыми и творческими
навыками.
Гермополь -- еще один духовный центр Египта. Разработанная
здесь космогония во многом совпадает с мифологическими и
натурфилософскими идеями других древних цивилизаций и культур.
По гермопольской версии, в начале начал также был Хаос. В нем
происходила вселенская борьба созидательных и разрушительных
сил, в которой участвовали Боги, олицетворявшие Бесконечность,
Ничто, Небытие, Тьму, Воду, Воздух и т.д. Из земли и воды был
создан Изначальный Холм -- вселенская Мировая гора. На ней
космотворящая птица Белый Гусь -- Великий Гоготун снес
Космическое яйцо.
Слава тебе, Атум, я -- Два льва [Шу и Тефнут],
дай мне благоприятное дыхание твоих ноздрей,
ибо я яйцо, пребывающее в Небытии.
Я страж Великой опоры, отделяющей Геба [Землю]
от Нут [Неба]. Я дышу дыханием, которым дышит он,
я тот, кто соединяет и разделяет, ибо я окружаю яйцо --
властелина вчерашнего дня.
Из Текстов саркофагов
Изначальное Космическое яйцо, согласно древнеегипетским
текстам, было разбито и пробуждено к космической жизни криком
Белого Гуся -- Великого Гоготуна. Сначала из него-то и
вылупился Бог Солнца Хепри -- символ утреннего Солнца. Его
рождение послужило толчком для появления всего остального мира
Богов, стихий, людей и вещей.
Фивы -- известный исторический и политический центр Египта
-- дважды переживали расцвет и упадок. Объединяя в период
своего возвышения всю страну, Фивы объединяли также и
систематизировали пантеон многочисленных Богов. Именно здесь
сформировался культ единого Солнцебога Амона-Ра. Вместилищем
его души считались бараноголовые сфинксы, хорошо известные по
аллее сфинксов в храмовом комплексе Карнака (баран у многих
народов вплоть до нынешних времен считается символом
плодородия). В целом же синтетическое представление о
сотворении мира дает один из хорошо сохранившихся рельефов.
Здесь изображен Хаос-Нун, который возникает из Первоначальных
вод Океана Мрака. Он держит в руках ладью Бога дневного Солнца
-- Ра, окруженного многочисленным сонмом других Богов. В
верхней части рисунка -- подземный мир, охваченный телом
Осириса. На его голове стоит Богиня неба Нут и протягивает
руки, чтобы принять солнечный диск. Синтетическая символика
древних авторов с трудом воспринимается современным человеком,
однако в ней заложен очень глубокий и емкий смысл.
Не менее показательными в плане плюралистичности мифологии
являются и ведийские космогонические представления. В Ведах и
других священных книгах Древней Индии содержатся различные
ответы на один и тот же сакраментальный вопрос: как родился
этот мир во всем его богатстве и многообразии. Наиболее древняя
версия -- рождение Вселенной и Богов из золотого Космического
яйца. Древность данной мифологемы объясняется очень просто:
точно такой же сюжет встречается в космогонических мифах других
очень разных и далеко отстоящих друг от друга в пространстве и
во времени культур, распространенных буквально на всех
континентах Земли. В русском народном мировоззрении и традициях
отголоски этого древнейшего представления о первичном
Космическом яйце сохранились в бесхитростной сказке о Курочке
Рябе и ее Золотом яичке, а также в архаичном обычае весеннего
крашения и расписывания яиц, впоследствии перешедшем в
пасхальный обряд.
Другая популярная древнеиндийская космогоническая версия
-- происхождение Мира из первичного Океана. Традиционно он
представлялся Молочным. Вначале из него появилась земная ось в
виде горы Меру. Вокруг нее обвился гигантский змей. Светлые
Божества -- дев'a -- и темные демонические силы -- асуры --
вступили друг с другом в непримиримую борьбу за власть и
первенство: они ухватились за голову и хвост гигантского змея и
принялись тянуть его -- то взад, то вперед (рис. 26).
Вселенская гора стала вращаться, Молочный океан сгустился: из
него появилась суша и весь видимый мир. Таким образом, в основу
мирового космогонического процесса, согласно древнеиндийским
(ведийским и индуистским) взглядам, положено вполне обыденное и
понятное любому простолюдину занятие, наподобие сбивания масла
из молока и сливок.
Но на этом процесс миротворения не завершился. В Ригведе в
одном из самых знаменитых и чтимых до сих пор гимнов
рассказывается, как прародитель всех Богов Праджапати сотворил
вместе с ними вселенского человека Пурушу. И лишь затем были
созданы обычные люди. Однако его вскоре принесли в жертву. Тело
Пуруши было расчленено на части. Вот из них-то и возникли
небесные светила, земной небосклон, стихии, ветер, огонь и т.п.
Тысячеглавый, тысячеглазый и тысяченогий Пуруша.
Он закрыл собою всю землю и [еще] возвышался над ней на
десять
пальцев.
Пуруша -- это все, что стало и станет.
Он властвует над бессмертием, [над всем], что растет
благодаря
пище.
Огромно его величие, но еще огромнее [сам] Пуруша <...>.
Когда разделили Пурушу, на сколько частей он был разделен?
Чем стали уста его, чем руки, чем бедра, ноги?
Брахманом стали его уста, руки -- кшатрием.
Его бедра стали вайшьей, из ног возникла шудра.
Луна родилась из мысли, из глаз возникло солнце.
Из уст -- Индра и Агни, из дыхания возник ветер,
Из пупа возникло воздушное пространство, из головы
возникло небо.
Из ног -- земля, страны света -- из слуха.
Так распределились миры.
Ригведа. Х, 117
В русской мифологической и космогонической традиции
отзвуки древних, еще доарийских представлений однозначно
просматриваются в стихах о Голубиной книге, где все богатство
видимого мира также истолковывается, как части некоего
космического Божества:
Белый свет от сердца его.
Красно солнце от лица его,
Светел месяц от очей его,
Часты звезды от речей его...*
Другой вариант Голубиной книги (всего их известно около
тридцати) имеет следующее продолжение с учетом
христианизированной "правки":
Ночи темные от дум Господних
Зори утренни от очей Господних,
Ветры буйные от Свята Духа.
Дробен дождик от слез Христа,
Наши помыслы от облац небесных,
У нас мир-народ от Адамия,
Кости крепкие от камени,
Телеса наши от сырой земли,
Кровь-руда наша от черна моря**.
Сходные космогонические мотивы обнаруживаются и в других
индоевропейских мифологических картинах мира. Например, в
древнескандинавских преданиях о происхождении Космоса из частей
первопредка Имира. Имир -- гигантский вселенский великан, из
его расчлененных частей был создан весь Мир (понятие "мир" как
раз и содержится в имени Имир). Вот как повествуется об этом в
Младшей Эдде: "Сыновья Бора убили великана Имира... Они взяли
Имира, бросили в самую глубь Мировой Бездны и сделали из него
землю, а из крови его -- море и все воды. Сама земля была
сделана из плоти его, горы же из костей, валуны и камни -- из
передних коренных его зубов и осколков костей... Из крови, что
вытекала из ран его, сделали они океан и заключили в него
землю. И окружил океан всю землю кольцом, и кажется людям, что
беспределен тот океан и нельзя его переплыть"***.
Общеиндоевропейская корневая основа, закрепившаяся в
древнескандинавском имени Имир, сохранилась в современном
русском слове "имя", а также в глаголе "иметь". Этот корень
содержится в имени древнеиранского первочеловека Йимы. По
иранским преданиям, Йима -- создатель мировой цивилизации,
спасший человечество от потопа, обрушившегося на Землю после
жесточайшей зимы. При Йиме в подвластных ему странах восцарил
"золотой век", красочно описанный Фирдоуси в "Шахнаме". Но в
конце жизненного пути Йиму, как и великана Имира, ждало
расчленение: он был распилен пополам собственным
братом-близнецом.
Древнекитайский первопредок-исполин Пань-гу также
претерпел чудесные метаморфозы. 18 тысяч лет он, подобно
эллинскому Атланту, продержал небо на плечах, вырастая
ежедневно на 1 чжан (около трех метров). Дотошные комментаторы
подсчитали, что за все время жизни он вырос до размеров в 90
тысяч ли (примерно 45 тысяч километров). Но главные космические
превращения начались после смерти Пань-гу. В полном
соответствии с древнейшими общемировыми представлениями из
частей его тела образовалось все богатство поднебесного и
наднебесного мира. Последний вздох Вселенского исполина
сделался ветром и облаками, голос -- громом, левый глаз --
Солнцем, правый -- Луною, туловище с руками и ногами --
четырьмя странами света, кровь -- реками, жилы -- дорогами,
плоть -- почвою, волосы на голове и усы -- звездами на
небосклоне, кожа и волосы на теле -- травами, цветами и
деревьями, зубы, кости, костный мозг -- металлами, камнями и
минералами, пот -- дождем и росою*.
В знаменитой древнеегипетской Книге мертвых части тела
усопшего, перенесенного в загробный мир, идентифицируются с
множеством Богов, а если брать глубже, -- с древнейшими
тотемами, так как в животноподобии египетских Богов закрепилось
их тотемное происхождение. Вот лишь небольшая характерная
иллюстрация такого распределения тела по Божествам, взятая из
42-й главы Книги мертвых; всего же в ней 190 глав (в оригинале
текст сопровождается виньетками с изображением Богов):
<...>Лицо мое -- это лицо Диска [Ра-Солнце. -- В.Д.].
Глаза мои -- это глаза Хатор [Космическая Небесная Корова --
коррелят безграничной Вселенной]. Уши мои -- это уши Ап-уата
[Бог с головой шакала -- ипостась Осириса]. Нос мой -- это нос
Кхенти-кхаса [Бог -- покровитель и владыка города Летополиса].
Губы мои -- это губы Анпу [Анубис с головой шакала -- Владыка
загробного царства]. Зубы мои -- это зубы Серкет
[Богиня-Скорпион]. Шея моя -- это шея Богини Исиды... Мой
позвоночник -- это позвоночник Сути [Бог-"чужестранец" Сет --
брат и убийца Осириса]. Фаллос мой -- это фаллос Осириса...
Ягодицы мои -- это ягодицы Глаза Гора [Хор-Солнце]. Бедра мои
-- это бедра и ноги Нут [Небо -- еще одно олицетворение
Космоса]. Ступни мои -- это ступни Птаха [Бог земли и
плодородия]. Пальцы мои и кости ног -- это пальцы и кости ног
Живых Богов. Нет ни одной части моего тела, которая не была бы
частью тела того или иного Бога. Бог Тот [Гермес] защищает мое
тело со всех сторон, и я есть Ра [Солнце] день за днем".
Сходные аналогии содержатся и в других египетских
источниках, например, в Текстах пирамид.
Данный сюжет был распространен чуть ли не у всех древних
народов. В устных талмудических сказаниях (неканонических
ветхозаветных сказаниях евреев) знакомое космическое клише
перенесено на Первочеловека Адама; первоначально он имел
вселенские размеры, заполнял собою весь Мир, и лишь после
грехопадения Бог уменьшил размеры Праотца рода людского. Когда
Адам лежал, рассказывается в фольклорном предании, голова его
находилась на крайнем Востоке, а ноги -- на Западе; когда же он
встал, то все твари посчитали его, Вселенского исполина,
Творцом, равным Богу. Ангелы констатировали: "В мире
двоевластие", и тогда Бог Яхве уменьшил размеры тела Адама*.
Подобные же мотивы обнаруживаются и в мусульманских легендах,
изложенных, к примеру, в поэме великого суфийского мыслителя
Джалаледдина Руми (1207--1273) "Масневи", написанной на основе
ближневосточного фольклора. У Руми Бог творит Адама из праха, а
Дьявол проникает через раскрытый рот внутрь Первочеловека и
обнаруживает там "Малый мир", подобный "Большому миру". Голова
Адама -- небо о семи сферах, тело его -- земля, волосы --
деревья, кости и жилы -- горы и реки. Как в природном мире --
четыре времени, так и в Адаме -- жар, холод, влага и сушь,
заключенные в черной и желтой желчи, флегме и крови. А
связанный со сменой времен года круговорот природы подобен
кругообращению пищи в теле Адама. И т.д.
Впоследствии популярный сюжет общемирового фольклора
проник в русские "отреченные книги" -- апокрифы -- и стал
известен под названием "Вопросы, от скольких частей создан был
Адам". Здесь Первочеловек рисуется по аналогии с Голубиной
книгой, но как бы с обратным знаком: тело -- от земли, кости --
от камней, очи -- от моря, мысли -- от ангельского полета,
дыхание -- от ветра, разум -- от облака небесного (Небо -- в
древнерусском миропонимании -- синоним Космоса), кровь -- от
солнечной росы*. Впрочем, с точки зрения единства Макро- и
Микрокосма - центральной идеи всего русского космизма -
направленность вектора "Человек - Вселенная" не имеет
принципиального значения. Важна преемственность идей в
общенаучном процессе осмысления Мира и места в нем рода
людского. В данном смысле весьма знаменательно, что именно на
русский апокриф об Адаме (равно, как и на Голубиную книгу)
опирались П.А. Флоренский и Л.П. Карсавин при углубленном
обосновании оригинальной концепции русского космизма о
первичности Микрокосма в его соотношении с Макрокосмом.
Вообще же русские народные космогонические представления
тесно связаны с доиндоевропейской мифологической традицией, в
соответствии с которой творцом Вселенной является водоплавающая
птица. У народов российского Севера это -- или утка, или
гагара, или чомга. Так, по представлениям якутов, первоначально
в мире царил хаос, а две главные стихии -- вода и небо --
составляли неразрывное целое. Никакой земли не было вообще. И
вот летавшая над водой гагара нырнула под воду и достала со дна
океана несколько песчинок. Из них-то и была сотворена вся суша.
В сказаниях других народов Русского Севера на дно океана ныряет
чомга -- птица с "рожками" на голове (быть может, именно отсюда
и произошло последующее ее отождествление с рогатым чертом,
дьяволом, сатаной). Она достает со дна щепотку земли, раздает
всем птицам и зверям, а сама остается без твердого места --
оттого и строит плавающие гнезда прямо на воде.
У русских космотворящая птица -- селезень, гоголь, лебедь.
Впоследствии чудом уцелевшие архаичные предания сильно
христианизировались. Древний языческий Бог превратился в
библейского, а его партнер-космотворец -- в Сатану. Однако
канва первоначального сюжета сохранилась. И, главное,
нетронутыми оказались сами образы первотворцов-птиц и
первичного мирового океана: "По досюльному Окиян-морю плавало
два гоголя: один бел гоголь, а другой черен гоголь. И тыми
двумя гоголями плавали сам Господь Вседержитель и Сатана. По
Божьему повелению, по Богородицыну благословлению, Сатана
выздынул со дня моря горсть земли. Из той горсти Господь-то
сотворил ровные места и путистые поля, а Сатана наделал
непроходимых пропастей, щильев и высоких гор. И ударил Господь
молотком в камень и создал силы небесные; ударил Сатана в
камень молотком и создал свое воинство. И пошла между
воинствами великая война..."* Даже в краткой версии
древнерусского мифа (известны фольклорные записи более
развернутые и менее христианизированные) отчетливо
просматриваются три пласта: самый близкий по времени --
библейский; несколько отдаленный -- индоиранский (дуальное
разделение на две непримиримые космические силы Добра и Зла);
наконец, самый древний -- доиндоевропейский, общий многим
народам всех континентов (космотворящая птица, достающая со дна
Первозданного океана горсть или щепотку земли).
Эти архаичные предания, восходящие ко временам
нерасчлененной этнолингвистической и социокультурной общности
древнего пранарода, теснейшим образом сопрягаются с архетипом
Космического яйца, которое, как правило, также сносится
какой-либо птицей, творящей мир. Выше это было
проиллюстрировано на примере египетского Белого Гуся --
Великого Гоготуна. Но есть более близкие российскому читателю
образы и сюжеты. В знаменитом карело-финском эпосе "Калевала" в
сжатой и поэтически непревзойденной форме описывается, как
космическая Утка-первотворец сносит шесть (!) золотых яиц,
роняет их в первичный Океан-море. А затем:
Из яйца, из нижней части,
Вышла мать-земля сырая;
Из яйца, из верхней части,
Встал высокий свод небесный,
Из желтка, из верхней части,
Солнце светлое явилось,
Из белка, из верхней части,
Ясный месяц появился;
Из яйца, из пестрой части,
Звезды сделались на небе...
Роль Моря, Океана (или, как у русских -- нераздельного
Моря-Окияна) в народных космогонических представлениях
чрезвычайно велика. Существует бесчисленное количество вариаций
на эту тему. У прибрежных и островных народов данный
космогонический аспект многократно усилен. На передний план
выходят "водяные персонажи" -- рыбы, морские животные, другие
существа, включая гигантских змей, драконов и т.п. Сюда же
относятся и представители земноводных -- лягушки. У многих
народов они считаются волшебными, таинственными существами
(достаточно вспомнить русскую Царевну-Лягушку), а у некоторых
несут прямую космогоническую нагрузку. Например, в мифологии
коми. Здесь широко распространено предание о сотворении мира,
согласно которому первоначально не было ни земли, ни неба, а
лишь одно болото (коррелят Мирового океана).
Ни зверей никаких, ни птиц, ни человека в те стародавние
времена тоже не было. Солнце и Луна также отсутствовали, хотя
было светло как днем. Однажды вылезли из болота две лягушки.
После ряда мифологических перипетий одна из них превратилась в
злого драконоподобного духа Омоля, другая -- в доброго Бога
Ена. Одновременно были сотворены звери и одна красивая женщина.
Из-за обладания ею между Омолем и Еном началась война. Ен --
добрый Бог -- решил сотворить Небо, и на этой космической арене
произошла решающая битва между воронами Омоля и голубями Ена.
Первоначально Омоль чуть не победил. Он истребил всех голубей
Ена, кроме одного. Он-то и помог Владыке Неба сотворить землю
из кусочка тины. Заодно были созданы моря и океаны. Омоль был
низвергнут в преисподнюю, а Ен сделался властелином мира и
остался жить на небе с красавицей женой. Она родила близнецов
-- мальчика и девочку, и от них произошли все остальные люди*.
АСТРОНОМЫ УЧАТСЯ ЧИТАТЬ "ЗВЕЗДНУЮ КНИГУ"
Случалось, что мифологические представления о Мироздании,
его устройстве и происхождении оказывались более цельными, чем
последующие научные и натурфилософские космологические
концепции. Именно это присуще древнегреческому мировоззрению.
Под жгучим средиземноморским Солнцем и яркими южными звездами
античные мыслители размышляли о природе и судьбе Вселенной,
словно наперегонки выдвигая модели мироздания -- одну
оригинальнее другой. Даже в отношении формы Земли не было
единства: одни доказывали, что она имеет цилиндрическую форму
(Анаксимандр), другие, что -- кубическую (Платон) (рис. 27).
Многие, начиная с Фалеса Милетского (ок. 624--547 годов до
н.э.) и Пифагора Самосского (ок. 580--500 годов до н.э.),
отстаивали идею шарообразности нашей планеты. Грандиозные
умозрительные картины рисовались и в отношении устройства
самого Космоса. Пифагор угадывал в нем гармонию сфер, наподобие
музыкальной мелодии (рис. 28). Согласно пифагорейскому учению,
в центре Вселенной находится огонь; вокруг него сферическая
Земля ежесуточно описывает окружность, в результате на ее
поверхности происходит смена дня и ночи (рис. 29). Солнце,
наподобие стеклянного прозрачного шара, получает тепло и свет
от центрального огня. Он же освещает и земную поверхность и,
отражаясь от нее, рассеивается по всему пространству.
Другой философ -- Анаксагор (ок. 500--428 годов до н.э.)
учил, что Луна светит отраженным солнечным светом, а само
Солнце -- огромный раскаленный камень (за такое вольнодумство
античный мыслитель был изгнан из Афин). Движущей силой мира
Анаксагор считал ум -- нус. Благодаря ему возникают все
небесные тела из первичного беспорядочного смешения "семян
вещей" в результате их вихреобразного вращения.
О натурфилософском видении космической архитектоники дают
представление взгляды стоиков. Сосредоточивая главное внимание
на нравственных началах и воспитании стойкости человеческого
характера, они, тем не менее, разрабатывали и активно
пропагандировали стройное космологическое учение:
Учение о мироздании они делят на две части. Одна часть,
общая у них с математиками, изучает неподвижные и блуждающие
звезды, исследует, например, такого ли размера Солнце, каким
оно нам кажется; сходным образом они исследуют Луну, а также
вращение [звезд]. Другая часть, которая касается только физиков
и которая исследует природу мироздания, доискивается, состоят
ли Солнце и звезды из материи и формы, сотворено ли мироздание
или не сотворено, наделено ли оно душой или нет, преходяще ли
оно или непреходяще, управляется ли провидением или нет и т.д.
Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых
философов. V11. 132--133
Платон (428/427--348/347 годы до н.э.) считал все звезды
божественными сущностями с телом и душой, состоящими из огня
для того, чтобы они выглядели самыми яркими и прекрасными.
Космос -- единая, вечная, живая и совершенная сфера, одаренная
к тому же душой и движением. Сама же Вселенная устроена по
принципу прядильного колеса. И в этом был свой резон. По
древнейшим представлениям индоевропейцев, человеческое
существование -- не что иное, как нить жизни, которую прядет
Богиня Судьбы (у многих народов их три: мойры -- у эллинов,
парки -- у римлян, норны -- у скандинавов). При этом всякая
нить представляет собой вытянутые в спираль льняное волокно или
шерстяной волос, скрученные при прядении! Спираль -- только
беспорядочную -- образуют и нити в клубке (недаром он несет
столь значимую магическую нагрузку в русском фольклоре,
особенно в волшебных сказках, помогая герою в преодолении самых
непреодолимых препятствий).
По народным представлениям, смерть -- также обрыв нити
жизни. Потому-то столь трепетным было во все века у всех
народов отношение к Богине Судьбы, прядущей нити человеческих
жизней, -- Вечной Пряхе, по словам Александра Блока. Ее
предначертания "кажут Солнцу путь", ей подвластны сами Боги,
бессильные изменить уготовленное Судьбой. От древнего
языческого мировоззрения по сей день сохранились в русском
обиходе выражения: "нить жизни", "нить судьбы", "узловой
момент", "завязка", "развязка". Сюда же примыкает "повитуха",
"повивальная бабка" (от слова "вить"), которая перевязывала
повитью (скрученной нитью) пуповину новорожденного, соединяя
его тем самым с космической нитью жизни. По архаичным обычаям
пруссов -- древнебалтийского племени, близкого по языку и
культуре славянам и поголовно истребленного в ходе экспансии
Тевтонского ордена на Восток, -- мужчины и женщины обязаны были
прясть в угоду Богам: первые пряли лен, вторые шерсть*.
Прялку и веретено как приспособления для скручивания
спираленитей можно смело назвать первой моделью Космоса.
Вспомним, многие русские прялки изукрашены резьбой и рисунками
Вселенной, Солнца, Луны, звезд, их символического движения по
небосклону. Народный космизм привел впоследствии и к серьезным
философским обобщениям. Вот почему в "Государстве" Платона
подробно описывается модель Мироздания в виде светового
веретена Ананки (Необходимости) (рис. 30 а,б,в). По Платону,
лучисто-световая колонна (она же -- Ось Необходимости)
связывает небеса воедино, и вокруг нее происходят все
небесно-космические вращения.
Образ древнерусской Богини Судьбы также не исчез
бесследно. В киевском Софийском соборе сохранилось изображение
Богородицы с веретеном (рис. 31), вне всякого сомнения,
навеянное более ранними дохристианскими представлениями о
Небесной Пряхе. Как Илья-пророк занял место Перуна, а св.
Власий заменил "скотьего Бога" Велеса, так и к Богородице
перешли многие функции языческой Великой Праматери -- Богини
Судьбы.
Аристотель (384--322 годы до н.э.) был учеником Платона,
но впоследствии развил собственное оригинальное учение о
мироустройстве. Оно было взято на вооружение многими
поколениями ученых и продержалось в Европе и на мусульманском
Востоке вплоть до Нового времени. Опираясь на идеи других
античных натурфилософов, Аристотель полагал, что обычные вещи
состоят из четырех элементов -- земли, воды, воздуха и огня,
последовательно расположенных друг над другом в виде
концентрических сфер. Планеты, звезды и все другие космические
объекты движутся по кругу, вечно и неизменно повторяясь. Однако
состоят они не из четырех "земных" элементов, а из пятого
(quinta essentia) -- эфира, более совершенного, чем все
остальные. Вселенная конечна и сферична; в самом ее центре
находится неподвижная Земля.
Аристотель быстро стал непререкаемым авторитетом, хотя уже
в эллинскую эпоху высказывались диаметрально противоположные
идеи. Аристарх Самосский (ок. 310--230 годы до н.э.) -- быстро
забытый всеми одиночка -- упорно отстаивал идею о центральном
положении Солнца и вращении вокруг него Земли. Эта научно
верная мысль оставалась невостребованной более полутора тысячи
лет, уступив место Птолемеевой геоцентрической системе мира. Ее
стержнем стала теория эпициклов. Предполагалось, что все
известные к тому времени планеты описывают небольшие круги
(эпициклы), центры которых движутся по большому кругу вокруг
Земли . По Птолемею, небесный свод -- сфера, которая вращается
вокруг своей оси. Внутри нее находится шарообразная Земля --
центр Вселенной (рис. 32). Эта картина Вселенной казалось
настолько совершенной, всеобъемлющей и незыблемой, что поэты
слагали о ней стихи и песни. Ее обессмертил Данте в
"Божественной комедии" и соответствующий эпизод
проиллюстрировал Боттичелли.
Эти идеи были восприняты и получили статус научного канона
на мусульманском Востоке (рис. 33). По повелению халифов, труды
Птолемея были собраны и переведены с греческого на арабский
язык, получив название "Альмагест" ("Величайшее сочинение").
Под этим названием значительно позже, в ХII веке, они стали
известны в средневековой Европе. Ислам всячески поддерживал
астрономические исследования (рис. 34, 35), так как на них
базировалось мусульманское летосчисление, определение
религиозных праздников, а также расчеты, на основании которых в
мечетях -- в какой бы части света они ни находились --
молящимся можно было бы безошибочно определить направление на
Мекку. Никто не возражал и против шарообразности Земли, ибо в
Коране по этому поводу попросту ничего не говорится ни "за", ни
"против" (рис. 36). Один из самых знаменитых арабских
астрономов и математиков (он стоял у истоков тригонометрии),
аль-Баттани (умер в 928 году), утверждал, что наука звезд
следует сразу же за религией, так как она является наиболее
благородной и совершенной из наук, украшающей ум и формирующей
интеллект, потому что она стремится к познанию божественного
совершенства и единства Вселенной. Неоценимый вклад в развитие
мировой астрономии внесли многие выдающиеся ученые
мусульманского мира -- представители разных народов: Хорезми,
Бируни, Ибн Сина, Улугбек и др.
Чрезвычайно высокого уровня развития достигла астрономия в
Древнем и Средневековом Китае, где она добилась впечатляющих
результатов (рис. 37). Китайские ученые, которым мировая
цивилизация обязана изобретением компаса и первых прообразов
сейсмографов, составляли подробные звездные каталоги, вели учет
появления комет и падения метеоритов (рис. 38), солнечных и
лунных затмений, знали о наличии пятен на Солнце и даже
зафиксировали первую в истории науки вспышку сверхновой звезды.
Астрономические знания настолько внедрились в жизнь китайского
общества, что там даже чеканились особые монеты с изображением
знаков зодиака. Впрочем, такие же монеты были известны и в
других странах Востока.
Небесные и земные явления, по представлениям китайских
астрономов, представляли собой неразрывное целое. Это получило
отображение в государственной религии и строго
регламентированных церемониях. Китай считался "Срединной
империей", то есть страной, находящейся в центре мира.
Китайский император объявлялся "сыном неба" -- гарантом
гармонии Неба и Земли с непременным условием следовать заветам
и обычаям предков. Нарушение сложившегося равновесия в обществе
приводит к беспорядку и в "небесных делах", о чем предупреждают
знамения -- кометы, метеоры, затмения, землетрясения.
Даже астрономическая терминология строилась в Китае на
основе придворного церемониального языка. Например, одна из
групп звезд называлась "Дворец", а отдельные звезды получали
имена придворных сановников. В "Пурпурном дворце" (группа звезд
Малой Медведицы в районе Северного полюса) самая яркая звезда
(b Малой Медведицы) называлась "Небесный император", вторая по
блеску звезда (g Малой Медведицы) -- "Наследник трона",
следующая звездочка -- "Императрица", а самая слабая звезда --
"Ось неба". Северный полюс и окружающие его звезды считались
наиболее важной частью неба: там находилась его вершина и
императорский престол.
Еще в Древнем Китае был составлен звездный каталог с
перечислением 118 созвездий и 783 звезд. Впоследствии
знаменитый астроном Чжан Хэн уточнил эти данные: он разделил
небесный свод на 124 созвездия и определил количество видимых
звезд - 2500. Всемирную известность получила средневековая
карта звездного неба, высеченная на большом камне и хранящаяся
в храме Конфуция в городе Сучжоу близ Шанхая (провинция
Цзянсу). На карте обозначены группы из 28 созвездий и названо
1565 звезд (рис. 39). Здесь же высечен пространный
космологический текст, где сказано, что Небо и Земля
первоначально представляли собой огромную туманность. Из нее
выделились легкие и тяжелые элементы; первые образовали Небо,
вторые -- Землю. Все космические явления естественного
происхождения и подчиняются строгим законам. Небо круглое и
вращается вокруг неподвижной четырехугольной Земли.
Солнце -- мужского рода и является хозяином всех других
светил, подобно императору -- хозяину Поднебесной. Земная и
небесная жизнь, Микрокосм и Макрокосм неразрывно связаны. Если
на Земле царит мир, государство процветает, а император добр и
милостив, то Солнце светит ярко и блестит. Если же земной
император плох, несправедлив и совершает дурные поступки, то на
Солнце появляются пятна. Луна -- женского рода. Она -- главный
небесный чиновник при небесном императоре -- Солнце. Если на
Земле царит порядок, то и с Луной все в порядке. Если же на
Земле начинают нарушать законы, а чиновники -- злоупотреблять
властью, то и с Луной творится неладное: происходят затмения, а
на небе появляются хвостатые звезды -- кометы.
Китайские ученые пытались обосновать гармонию между Макро-
и Микрокосмом и другим способом. В Древнем Китае существовала
целостная философская теория о музыкальной ритмике Вселенной. В
известном памятнике "Люши чунцю" (III век до н.э.) говорится о
космогоническом процессе, порождающем первозвук, возникающий
при образовании Неба и Земли. Затем возникает непрерывный
каскад звуков, мелодий, ритмов, сопутствующих каждому новому
циклу космического времени. Сам же Космос образует "тело
музыки"*.
Что касается взглядов на строение Вселенной, то здесь
отмечены разные подходы. Одним ученым она представлялась в виде
яйца (космологическая идея, весьма популярная и в других
древних культурах). Небо охватывает вещественный мир наподобие
скорлупы; Земля же, точно желток, плавает в водной стихии --
белке. Небо вращается вокруг полюсов; при этом китайцы, судя по
всему, имели представление о нескольких полюсах -- двух
географических и двух магнитных. Земля находится в постоянном
движении, но люди не замечают этого, как команда в трюме
плывущего судна (любопытно, что к точно такой же аналогии
спустя много веков прибег Галилей при обосновании
относительности движения). Другие ученые рассматривали небо как
стеклянный колпак; оно вращалось, со всех сторон охватывая
выпуклую Землю, но не касаясь ее.
Исключительный интерес к астрономии на протяжении веков и
тысячелетий всегда обусловливался практическими потребностями
-- навигацией, хронологическими расчетами, составлением
календарей, что, в свою очередь, диктовалось
сельскохозяйственными нуждами, укладом и ритмом общественной
жизни. Христианская церковь, как и мусульманская, оказывала
постоянную моральную и материальную поддержку астрономическим
изысканиям и публикациям, если они только не противоречили
официальной идеологической доктрине. Это было связано с чисто
прагматическими потребностями, в частности, определением
христианских праздников, особенно Пасхи. Именно данными
обстоятельствами была вызвана необходимость реформы устаревшего
календаря, которую осуществил в 1582 году римский папа Григорий
ХIII. По григорианскому календарю, получившему имя своего
покровителя, основная часть человечества живет по сей день.
ЛИНЗЫ, КОТОРЫЕ ПЕРЕВЕРНУЛИ КАРТИНУ МИРА
Как бы ни была развита космология Старого и Нового Света,
сколько бы тысячелетий она ни насчитывала и в какие бы
возвышенные мифологические, поэтические и научные образы ни
облекалась, -- у нее был один непреодолимый недостаток: все
наблюдения и вычисления производились исключительно на основе
данных, полученных с помощью невооруженного глаза. По существу,
вся история мировой астрономии и космологии делится на две не
равные по времени части -- до и после изобретения телескопа.
Но вначале был Коперник (1473--1543). Смелый мыслью, но не
духом, -- он жил и действовал с постоянной оглядкой на мнение
церковных иерархов и долгое время не решался опубликовать давно
написанный труд -- дело всей его жизни -- "Об обращении
небесных тел" (рис. 40). По существу, Коперник так и не увидел
всю книгу напечатанной. Она вышла в свет уже после его смерти,
а больному автору показывали лишь набранные листы.
Первоначально изданный труд, которому суждено было произвести
подлинную революцию в науке и умах, назывался "Шесть книг об
обращениях" ("De Revolutionibus, libri VI"). Латинское слово в
ее названии действительно включает ту же лексическую основу,
что и слово "революция", дословно означая "переворот",
"круговорот". Сказав Солнцу "Остановись!", как написано в
эпитафии, посвященной Копернику, он поместил дневное светило в
центре мироздания, доказав, что планеты вращаются вокруг него.
Еще до опубликования знаменитой книги Коперник активно
распространял свои идеи в письмах и устных дискуссиях. Всю
просвещенную Европу будоражили семь чеканных тезисов,
сформулированных великим польским ученым и мыслителем:
Центр Земли не является центром мира. <...> Все, что мы
видим движущимся на небосводе, объясняется вовсе не его
собственным движением, а вызвано движением самой Земли. Это она
вместе с ближайшими ее элементами совершает в течение суток
вращательное движение вокруг своих неизменных полюсов и по
отношению к прочно неподвижному небу. <...> Любое кажущееся
движение Солнца не происходит от его собственного движения; это
иллюзия, вызванная движением Земли и ее орбиты, по которой мы
вращаемся вокруг Солнца или вокруг какой-то другой звезды, что
означает, что Земля совершает одновременно несколько движений.
Николай Коперник. Очерк нового механизма мира
Идеи Коперника моментально стали мощным импульсом для
формирования нового мировоззрения и проведения астрономических
исследований. Провозвестником первого стал "неистовый Ноланец"
-- Джордано Бруно (1548--1600), сожженный на костре по
приговору инквизиции и за страстную пропаганду
гелиоцентрической системы мира, и за учение о множественности
миров и бесконечности Вселенной.
Главным представителем опытных "бестелескопных" наблюдений
был датчанин Тихо Браге (1546--1601) (рис. 41). Вместе с
учениками (среди которых был и гениальный Кеплер) ему удалось
составить удивительно точные таблицы движения светил, внести
поправки в карту звездного неба, обнаружить происходящие там
изменения (невероятно смелая и рискованная мысль в условиях
господства доктрины абсолютной неизменности Мироздания). Тихо
Браге, в частности, обосновывал это с помощью наблюдения за
изменениями яркости обнаруженной им "новой звезды" (рис. 42).
(Только в ХХ веке поняли, что Тихо Браге открыл редчайшую
сверхновую звезду.) Ее открытие явилось громом среди ясного
(точнее -- звездного) неба. Дело в том, что и сам астроном, и
весь ученый и неученый мир были убеждены: согласно Священному
писанию, Вселенная была сотворена однажды и раз и навсегда. Со
дня божественного творения в ней по определению -- как
выражаются логики -- ничего больше не должно появляться. А тут
целая звезда! Сегодня данный феномен объясняется просто:
вспыхнула сверхновая. Но в ХVI веке появление нового светила
означало потрясение научно-теологических основ.
В Россию гелиоцентрические идеи проникли практически сразу
же после их обнародования в Западной Европе (рис. 43). В ХVII
веке русской читательской общественности был хорошо известен
переводной трактат "Зерцало всея Вселенныя", где подробно
излагалась теория Коперника. А спустя еще столетие в домах
россиян можно было увидеть большую печатную космографическую
картину с изображением "глобуса земного и небесного" (то есть
карты звездного неба), где теория Коперника (наряду с системами
Птолемея, Тихо Браге и Декарта) пояснялись не только
прозаически, но и в стихах (виршах):
Коперник общую систему являет:
Солнце в середине вся мира утверждает.
Мнит движимей земли на четвертом небе быт,
А луне окрест ея движение творит.
Солнцу из центра мира лучи простирати,
Оубо землю, луну и звезды освещати*.
Однако подлинная революция в наблюдательной астрономии
произошла после появления в Европе первых телескопов.
Изготовленные разными шлифовальщиками линз и торговцами очков,
они демонстрировались то в одном, то в другом научном центре.
На основании устных сведений уже в 1607 году великий Галилео
Галилей (1564--1642) самостоятельно изготовил свой первый еще
не вполне совершенный телескоп (рис. 43).
* Ровинский Д.А. Русские народные картинки. Кн. 2. Листы
исторические, календари и буквари. Спб., 1881. С. 279.
Сначала я сделал себе свинцовую трубу, по концам которой я
приспособил два оптических стекла, оба с одной стороны плоские,
а с другой первое было сферически выпуклым, а второе --
вогнутым; приблизив затем глаз к вогнутому стеклу, я увидел
предметы достаточно большими и близкими; они казались втрое
ближе и в девять раз больше, чем при наблюдении их простым
глазом. После этого я изготовил другой прибор, более
совершенный, который представлял предметы более чем в
шестьдесят раз большими. Наконец, не щадя ни труда, ни
издержек, я дошел до того, что построил себе прибор до такой
степени превосходный, что при его помощи предметы казались
почти в тысячу раз больше и более чем в тридцать раз ближе, чем
пользуясь только природными способностями. Сколько и какие
удобства представляет этот инструмент как на земле, так и на
море, перечислить было бы совершенно излишним. Но, оставив
земное, я ограничился исследованием небесного...
Галилео Галилей. Звездный вестник
Перед изумленным ученым воистину открылась "бездна, звезд
полна": оказалось, что Млечный Путь состоит из бесчисленного
множества маленьких звездочек, а между знакомыми звездами видны
десятки и сотни новых, доселе незаметных для невооруженного
глаза. На Луне Галилей обнаружил горы и долины. Были открыты
спутники Юпитера и фазы Венеры. Казалось, мир должен немедленно
обомлеть от восторга. Но даже бесспорные опытные данные
вызывали неприятие и обвинения в фальсификации.
Очевидное -- еще не значит общепризнанное. Хрестоматийным
фактом до сих пор считается показательное демонстрирование
Галилеем своего телескопа 24 ученым в Болонье. Ни один из них
не увидел спутников Юпитера, хотя в расположении звезд и планет
разбирались прекрасно. Даже ассистент Кеплера, горячий
сторонник гелиоцентрической системы, который был специально
делегирован великим ученым на публичную демонстрацию, не смог
толком ничего разглядеть. Вот что он сообщал в письме Кеплеру
по горячим следам: "Я так и не заснул 24 и 25 апреля, но
проверил инструмент Галилео тысячью разных способов и на земных
предметах, и на небесных телах. При направлении на земные
предметы он работает превосходно, при направлении на небесные
тела обманывает: некоторые неподвижные звезды [была упомянута,
например, Спика Девы] кажутся двойными. Это могут
засвидетельствовать самые выдающиеся люди и благородные
ученые... все они подтвердили, что инструмент обманывает...
Галилео больше нечего было сказать, и ранним утром 26-го он
печальный уехал... даже не поблагодарив Маджини за его
роскошное угощение..."
Сам Маджини писал Кеплеру 26 мая: "Он ничего не достиг,
так как никто из присутствовавших более двадцати ученых не
видел отчетливо новых планет; едва ли он сможет сохранить эти
планеты". Несколько месяцев спустя Маджини повторяет: "Лишь
люди, обладающие острым зрением, проявили некоторую степень
уверенности". После того как Кеплера буквально завалили
отрицательными письменными отчетами о наблюдениях Галилея, он
попросил у Галилея доказательств. "Я не хочу скрывать от Вас,
что довольно много итальянцев в своих письмах в Прагу
утверждают, что не могли увидеть этих звезд [лун Юпитера] через
Ваш телескоп. Я спрашиваю себя, как могло случиться, что такое
количество людей, включая тех, кто пользовался телескопом,
отрицают этот феномен? Вспоминая о собственных трудностях, я
вовсе не считаю невозможным, что один человек может видеть то,
что не способны заметить тысячи... И все-таки я сожалею о том,
что подтверждений со стороны других людей приходится ждать так
долго... Поэтому, Галилео, я Вас умоляю как можно быстрее
представить мне свидетельства очевидцев..." Галилей как
раз-таки и ссылался на таких очевидцев, подтверждавших открытие
великого итальянца. Но смысл этой удивительной переписки в
другом: мало, оказывается, смотреть в телескоп -- нужно
обладать не столько хорошим зрением, сколько зоркостью ума.
Под прицельным огнем инквизиции, только что отправившей на
костер Джордано Бруно, Галилей продолжал отстаивать
гелиоцентрическую концепцию Вселенной, подкрепляя ее все новыми
и новыми астрономическими и физическими фактами. Затасканный по
судам и тюрьмам, больной, полуослепший, но не сломленный, --
великий ученый явился открывателем новой эры в наблюдательной
астрономии. С момента, когда Галилей направил сделанную
собственноручно "трубу" в небо, начался отсчет практической
революции -- переворот в экспериментальном естествознании. В
следующем веке весомый вклад в развитие наблюдательной
астрономии внес Исаак Ньютон. Он изобрел принципиально новую
"зрительную трубу" -- телескоп-рефлектор (рис. 45). Отныне
телескоп сделался неотъемлемым и мощнейшим средством научного
познания и в какой-то мере олицетворением прогресса самой
науки.
Чем дальше проникали ученые в глубь Вселенной, тем более
интригующими становились тайны Мироздания. Конечно, Тайна была
всегда, и она, как спасительный огонек надежды, манила
подвижников науки, больных и одержимых этой Тайной. Каждому
чудилось: вот сейчас он распахнет дверь, и человечество шагнет
из темноты незнания и заблуждения на широкий и светлый простор.
Но действительность оказывалась совсем иной. За первой дверью
обнаруживалась другая, столь же наглухо захлопнутая, за ней --
третья, четвертая, десятая, сотая. И так -- без конца. Познание
по неволе и необходимости превращается в непрерывное
преодоление тайн. Каждый настоящий исследователь -- царь Эдип,
который ищет ответы на все новые и новые загадки
Сфинкса-Природы.
Дальнейшее победное шествие науки в ХVII и ХVIII веках
неотделимо от успехов теоретической и практической механики,
неотъемлемой частью которой явилась небесная механика. Оно
представлено величайшими умами, составившими гордость и славу
человечества, творившими в разных странах: Иоганн Кеплер -- в
Германии, Рене Декарт -- во Франции, Христиан Гюйгенс -- в
Голландии, Исаак Ньютон -- в Англии, Михаил Ломоносов -- в
России. В результате их усилий была обоснована механистическая
картина Природы и Космоса. В науке на долгое время установились
относительное единодушие и спокойствие.
В ХIХ веке наблюдательная астрономия по-прежнему опиралась
на прочный фундамент механистического мировоззрения, закон
всемирного тяготения, постоянные измерения и скрупулезный
математический расчет. В это время астрономия являлась одной из
немногих естественных наук, где точные практические вычисления
составляли основное занятие ученых. Некоторые выдающиеся
открытия вообще делались "на кончике пера", то есть путем
математических вычислений и расчетов за письменным столом. Так
были открыты, к примеру, некоторые из крупных астероидов, а в
дальнейшем -- две новые, ранее неизвестные планеты Солнечной
системы -- Нептун и Плутон.
Последнее открытие произошло уже в нашем веке. ХХ век
вообще необычайно раздвинул границы наблюдательной астрономии.
К чрезвычайно усовершенствованным оптическим телескопам (рис.
46) добавились новые, ранее совершенно невиданные --
радиотелескопы (рис. 47, 48), а затем и рентгеновские телескопы
(последние применимы только в безвоздушном пространстве и в
открытом космосе) (рис. 49). Точно так же исключительно с
помощью спутников и высотных аэростатов используются
гамма-телескопы, которые по существу представляют собой
счетчики g-фотонов (рис. 50), позволяющие зафиксировать
уникальную информацию о далеких объектах и экстремальных
состояниях материи во Вселенной (в частности, при помощи
гамма-аппаратуры одно время усиленно пытались (и -- теперь уже
ясно -- безуспешно) установить в отдаленных участках Космоса
наличие изолированных областей, состоящих из антивещества).
Данные, полученные с помощью новых приборов, отличны от
привычных фотографий -- зато позволяют получить уникальные
результаты.
На этом список новых представителей "телескопического
семейства" не исчерпывается. Правда, для регистрации
ультрафиолетового и инфракрасного излучения используются
обычные телескопы -- с той разницей, что в первом случае
применяются алюминированные зеркала, а во втором -- объективы
изготовляются из мышьяковистого трехсернистого стекла и других
специальных сортов стекла. Полученное из Космоса инфракрасное
излучение затем преобразуется в тепловую или фотонную энергию
для того, чтобы его было удобнее измерять. Как и в случае с
g-лучами, аппаратуру, регистрирующую инфракрасное излучение,
требуется поднимать на большие высоты. С ее помощью удалось
открыть много ранее неизвестных объектов, постичь важные,
нередко удивительные закономерности Вселенной. Так, вблизи
центра нашей галактики удалось обнаружить загадочный
инфракрасный объект, светимость которого в 300 000 раз
превышает светимость Солнца. Природа его неясна.
Зарегистрированы и другие мощные источники инфракрасного
излучения, находящиеся в других галактиках и внегалактическом
пространстве.
Создания принципиально новой аппаратуры потребовала
нейтринная астрономия. Опираясь на вывод физиков-теоретиков о
существовании вездесущей и всепроникающей частицы нейтрино,
которая образуется при термоядерных реакциях (в том числе
происходящих в недрах Солнца и звезд), астрономы-практики
предложили для ее регистрации (и, соответственно, получения
уникальной информации) необычную установку, ничем не
напоминающую привычный телескоп. Приборы размещают по принципу:
не поближе к небесным объектам, а подальше (точнее -- поглубже)
от них. Наиболее подходящими для экспериментов оказались
заброшенные шахты. Так, в 1967 году в Хоумстейкских шахтах в
Южной Дакоте (США) на глубине 1490 метров была смонтирована
мощная установка (рис. 51) в виде громадных баков, наполненных
400 000 литрами перхлорэтилена: согласно теоретическим расчетам
он должен был получать и накапливать информацию о солнечных
нейтрино (а, возможно, и от других источников). К сожалению,
эксперимент не дал положительного результата. Но для науки это
тоже результат! Впрочем, точка на нейтринной астрономии
поставлена не была. Нейтринные детекторы живут и действуют,
отбирая и накапливая информацию о космических частицах высоких
и сверхвысоких энергий, поступающих из внеземных источников.
Существуют проекты и других, не менее экзотических
"телескопов", например, детектора гравитационных волн (рис.
52), способных дать всеобъемлющую информацию о ранее неведомых
тайнах Вселенной. И наверняка это не предел совершенствования
астрономических средств наблюдения. Они непременно будут
эволюционировать и дальше по мере развития самой науки.
ХХ ВЕК -- УТРАТА ОПРЕДЕЛЕННОСТИ
Для ученых ХIХ века (впрочем, так же, как и для многих их
предшественников и преемников) тайны мироздания зачастую
перемещались из природно-наблюдательной сферы в
абстрактно-математическую плоскость. Ньютону, Лапласу,
Максвеллу, Пуанкаре, Эйнштейну, Минковскому, десяткам и сотням
других первопроходцев в науке казалось, что объективная
гармония Мира и многообразие Вселенной постигается и
раскрывается в первую очередь через математическую теорию,
красоту вычислений и архитектурную стройность формул. Можно
даже вообще не наблюдать звездное небо -- достаточно
"поколдовать" над листком бумаги, испещренным математическими
знаками и символами, упорядочить их в заданном мыслью
направлении, "поведать алгеброй гармонию" Космоса, и он тотчас
же раскроет свои сокровенные тайники.
В ХХ веке эта теоретическая драма (если не трагедия)
усугубилась до крайнего предела. Между двумя главными
действующими лицами -- наблюдаемой Вселенной и описывающей ее
теорией -- начались нестыковки и конфликты. Теоретики,
оторванные от действительности, все более и более поддавались
искушению подогнать природу под абстракции, объявить Мироздание
таким (и только таким!), каким оно пригрезилось очередному
бурному всплеску математического воображения. При этом подчас
действуют или рассуждают совершенно произвольно: "А вот
давайте-ка посмотрим, что получится, если мы в такой-то формуле
А получится известно что -- диаметрально противоположная модель
Вселенной!
Если Ньютон, по словам Лагранжа, был счастливейшим из
смертных, потому что знал: существует только одна Вселенная, и
он, Ньютон, раз и навсегда установил ее законы, -- то
современные космологи -- несчастнейшие из людей. Они
понасоздавали десятки противоречивых моделей Вселенной, нередко
взаимоисключающих друг друга. При этом критерий истинности
своих детищ видится им не в соответствии хрупких математических
формул объективной реальности, а в том, к примеру, чтобы
сделать составленные уравнения эстетически ажурными.
Математика -- тоже тайна. Но тайна особого рода.
Характерная черта абстрактного мышления (как и художественного)
-- свободное манипулирование понятиями, сцепление их в
конструкции любой степени сложности. Но ведь от игры мысли и
воображения реальный Космос не меняется. Он существует и
развивается по собственным объективным законам. Формула -- и на
"входе" и на "выходе" -- не может дать больше, чем заключено в
составляющих ее понятиях. Сами эти понятия находятся между
собой в достаточно свободных и совершенно абстрактных
отношениях, призванных отображать конкретные закономерности
материального мира. Уже в силу этого никаких абсолютных формул,
описывающих все неисчерпаемое богатство Природы и Космоса, не
было и быть не может. Любая из формул -- кем бы она ни была
выведена и предложена -- отражает и описывает строго
определенные аспекты и грани бесконечного Мира и присущие ему
совершенно конкретные связи и отношения.
Например, в современной космологии исключительное значение
приобрело понятие пространственной кривизны, которая якобы
присуща объективной Вселенной. На первый взгляд понятие
кривизны кажется тайной за семью печатями, загадочной и
парадоксальной. Человеку даже с развитым математическим
воображением нелегко наглядно представить, что такое кривизна.
Однако не требуется ни гениального воображения, ни особого
напряжения ума для уяснения того самоочевидного факта, что
кривизна не представляет собой субстратно-атрибутивной
характеристики материального мира, а является результатом
определенного отношения пространственных геометрических
величин, причем -- не просто двухчленного, а сложного и
многоступенчатого отношения, одним из исходных элементов
которого выступает понятие бесконечно малой величины.
Великий немецкий математик Ф. Гаусс, который ввел в
научный оборот понятие меры кривизны, относил ее не к кривой
поверхности вообще, а к точке на поверхности и определял как
результат (частное) деления (то есть отношения) "полной
кривизны элемента поверхности, прилежащего к точке, на самую
площадь этого элемента". Мера кривизны означает, следовательно,
"отношение бесконечно малых площадей на шаре и на кривой
поверхности, взаимно друг другу соответствующих"*. В результате
подобного отношения возникает понятие положительной,
отрицательной или нулевой кривизны, служащее основанием для
различных типов геометрий и в конечном счете -- основой для
разработки соответствующих моделей Вселенной.
Естественно-научное обоснование и философское осмысление таких
моделей являются одной из актуальных проблем современной науки,
при решении которых с достаточной полнотой проявляется
методологическая функция философских принципов русского
космизма. Без их привлечения и системного использования
невозможно правильно ответить на многие животрепещущие вопросы
науки.
Что такое, например, многомерные пространства и
неевклидовы геометрии? Какая реальность им соответствует?
Почему вообще возможны пространства различных типов и многих
измерений? Да потому, естественно, что возможны различные
пространственные отношения между материальными вещами и
процессами. Эти конкретные и многоэлементные отношения, их
различные связи и переплетения получают отображение в понятиях
пространств соответствующего числа измерений. Определенная
система отношений реализуется, как было показано выше, и в
понятии кривизны. Как Евклидова, так и различные типы
неевклидовых геометрий допускают построение моделей с любым
числом измерений; другими словами, количество таких моделей
неограниченно.
В этом смысле и вопрос: "В каком пространстве мы живем --
Евклидовом или неевклидовом?" -- вообще говоря, некорректен. Мы
живем в мире космического всеединства (в том числе и
пространственно-временного). А в каком соотношении выразить
объективно-реальную протяженность материальных вещей и
процессов и какой степени сложности окажется переплетение таких
отношений (то есть в понятии пространства какого типа и
скольких измерений отобразятся в конечном счете конкретные
отношения), -- во-первых, диктуется потребностями практики, а,
во-вторых, не является запретительным для целостной и
неисчерпаемой Вселенной. Поэтому пространство, в котором мы
живем, является и Евклидовым, и неевклидовым, ибо может быть с
одинаковым успехом и равноправием описано на языках геометрий и
Евклида, и Лобачевского, и Гаусса, и Римана, и в понятиях любой
другой геометрии, -- уже известной или же которую еще предстоит
разработать науке грядущего. Ни двух-, ни трех-, ни
четырехмерность, ни какая-либо другая многомерность не
тождественны реальной пространственной протяженности, а
отображают лишь строго определенные аспекты объективных
отношений, в которых она может находиться. Искать же
субстратно-атрибутивный аналог для евклидовости или
неевклидовости и экстраполировать его на Вселенную -- примерно
то же самое, что искать отношения родства на лицах людей,
отношения собственности -- на товарах или недвижимости, а
денежные отношения -- на монетах или бумажных купюрах.
Таким образом, понятие кривизны не поддается наглядному
представлению и является обыкновенной абстракцией, которая
отображает некоторую совокупность необычным образом
переплетенных пространственных (и временных) отношений. В
зависимости от того, каким именно образом соединены в мысли
реальные пространственные отношения, получается то или иное
многомерное или неевклидово пространство (количество таких
многомерных пространств ничем не ограничено). Материальный же
мир один-единственен. То, что Космос единственен, -- всегда
было ясно философам всех без исключения направлений, начиная с
Платона и кончая Герценом, сформулировавшим свое кредо в
"Письмах об изучении природы" в афористически четкой форме:
"Наука одна, двух наук нет, как нет двух вселенных"*.
Бесспорный же факт, что единственная Вселенная допускает при
своем описании различные и даже взаимоисключающие друг друга
модели, как раз и доказывает: каждая такая модель имеет право
на существование только потому, что отражает строго
определенный аспект и набор конкретных отношений, присущих
бесконечному и неисчерпаемому Космосу.
Но, быть может, в определенных случаях кривизна все же
может выступать чем-то вещественным? Ведь не секрет, что по
страницам научной и популярной литературы гуляют, к примеру,
такие ее истолкования: она, дескать, может существовать
самостоятельно, отрываться от своего носителя, разламываться на
кусочки, свободно перемещаться в космическом пространстве.
Подобное представление является попросту абсолютизированным
овеществлением абстрактно-математических отношений. Никому ведь
не придет в голову искать отношения родства (мать, отец, сын,
дочь, брат, сестра и т.п.) в виде неких самостоятельных и
вещественных сущностей. Точно так же не найти отношений
собственности на полках магазинов или на дачных участках, а
производственных отношений -- на руках, лицах, в глазах
рабочих, крестьян, чиновников, бизнесменов, интеллигенции и
т.д. А вот отношение кривизны пытаются выявить в
субстанциально-вещественной форме, в "чистом виде", так
сказать, -- в межгалактических далях и на космическом "дне".
Тайна отношений раскрывается просто: по природе своей они не
имеют иного субстрата, кроме присущего самим носителям данных
отношений. Нет и не может быть никаких отношений самих по себе,
вне своих носителей и существующих в виде некой вещественной
субстанции.
Подавляющее большинство людей совершенно не в состоянии
осознать и проникнуться исключительной важностью всего
вышесказанного. В том числе и ученые. Последние предпочитают
тешить себя иллюзией, что оперируя математическими формулами,
словесно-устными или словесно-письменными знаковыми текстами,
они якобы имеют дело с самой объективной действительностью.
Очень немногие понимают весь трагикомизм происходящего.
Некоторые даже пытаются воззвать к научной общественности, но
их обращения остаются гласом вопиющего в пустыне. Достаточно
показательный пример -- книга современного американского
ученого Мориса Клайна "Математика: Утрата определенности".
Книга -- не рядовая публикация, а из ряда вон выходящая -- по
редкой в ученом мире откровенности, открытости,
исповедальности. Автор не щадит ни себя, ни читателя, ни науки,
которой посвятил всю свою жизнь. Главный вывод почти
пятисотстраничной книги: наука, использующая математику,
никогда не имела, не имеет и не может иметь дел с объективной
реальностью, а только с искусственно организованными
математическими символами. Многие исследователи понятия не
имеют, что такое природа сама по себе (то есть не искаженная
призмой математического описания), каковы ее действительные
законы и каков механизм конкретного действия этих законов. Но
ученый мир, видимо, вполне устраивает подобная ситуация.
Американский математик иллюстрирует фиктивность
теоретических построений именно на примере современных
космологических моделей. Уже одно множество их
взаимоисключающих вариантов свидетельствует о невозможности их
одновременной истинности. Вселенная-то одна! Более того, никто
не знает достоверно, какая же реальность на самом деле
скрывается за математическими символами и уравнениями.
Сказанное хорошо подтверждает современная электромагнитная
теория, созданная гениальным математиком Джеймсом Клерком
Максвеллом (1831--1879). Она позволила объяснить и внедрить в
практику электромагнитные волны различной частоты, предсказать
существование ранее неизвестных явлений и сделать правильный
вывод об электромагнитной природе света. Однако
"электромагнитные волны, как и гравитация, обладают одной
замечательной особенностью: мы не имеем ни малейшего
представления о том, какова их физическая природа.
Существование этих волн подтверждается только математикой -- и
только математика позволила инженерам создать радио и
телевидение, которые нашим предкам показались бы поистине
сказочными чудесами"*.
ТАЙНЫ КОСМИЧЕСКОГО ВРЕМЕНИ
Вселенная и время -- понятия неразделимые. Любое измерение
времени на Земле связано с космическими процессами. И все, что
наговорили о времени за тысячи лет ученые и философы, всегда
проецировалось ими и на Космос. В понимании времени, как
известно, существует две крайности, два диаметрально
противоположных подхода. В одном случае существование времени
отрицается начисто. Есть даже книга с таким более чем
характерным названием: "Нет времени" (М., 1913). Принадлежит
она незаслуженно забытому русскому ученому М.С. Аксенову. Его
значение для русской и мировой науки состоит вовсе не в
отрицании реальности времени в традиционном его понимании, а в
том, что еще в 1896 г. в другой книге, опубликованной в
Харькове, он предвосхитил многие идеи теории относительности. И
это за 9 лет до появления первой статьи А. Эйнштейна "К
электродинамике движущихся сред". (Работа Аксенова, о которой
идет речь, называлась несколько усложненно --
"Трансцендентально-кинетическая теория времени"). Аксенов
осознавал уникальность своего открытия, но так и умер, всеми
забытый и непонятый. С точки зрения оригинального русского
мыслителя, движения времени самого по себе не существует
(отсюда название второй книги -- "Нет времени..."). Такое
представление об изолированном времени -- всего лишь иллюзия. В
действительности существует не течение времени, а
единовременное единство настоящего, прошедшего и будущего: "они
-- не фикция, а реальнейшая реальность"*. Аксенов забыт
намертво: его имени нет ни в одном словаре или энциклопедии, на
него нигде и никто не ссылается. Только книги стоят в
библиотеках и ждут, когда же к ним кто-нибудь обратится. А ведь
это совсем немаловажный момент в развитии русской науки.
Другой, диаметрально противоположной позиции придерживался
Н.А. Козырев (1908--1986) -- теоретик-космолог и
практик-астроном с мировым именем. Пулковский астроном считал
Время самостоятельной материальной субстанцией, лежащей в
основе мироздания и обусловливающей все остальные физические
закономерности. По Козыреву, главный недостаток теоретической
механики и физики заключается в чрезвычайно упрощенном
представлении о времени. Для точных наук время имеет только
геометрическое свойство: оно всего лишь дополняет
пространственную арену, на которой разыгрываются события Мира.
Однако у времени имеются уникальные свойства, не учитываемые
канонической физикой -- такие, например, как направленность его
течения и плотность. А коль скоро эти свойства реальны -- они
должны проявляться в воздействиях времени на ход событий в
материальных системах. Время не только пассивно отмечает
моменты событий, но и активно участвует в их развитии. Значит,
возможно и воздействие одного процесса на ход другого через
время. Эти возможности дополняют хорошо знакомую картину
воздействия одного тела на другое через пространство с помощью
силовых полей. Но время не движется в пространстве, а
проявляется сразу во всей Вселенной. Поэтому время свободно от
ограничения скорости сигнала, и через время можно будет
осуществить мгновенную связь с самыми далекими объектами
Космоса. Физические свойства времени могут оказаться ключом в
понимании многих загадок природы. Например, несомненная связь
тяготения с временем означает, что изменение физических свойств
времени может привести к изменению сил тяготения между телами.
Значит, и мечта о плавном космическом полете, освобожденном от
сил тяготения, не является абсурдной*.
Концепция Козырева насквозь космична. И
пророчески-оптимистична, ибо "Наблюдая звезды в небе, -- пишет
ученый, -- мы видим не проявления разрушительных сил Природы, а
проявления творческих сил, приходящих в Мир через время"**.
Существует множество сил и законов, пока не известных человеку,
в том числе можно предположить о существовании могучего потока
творческих возможностей Природы -- жизненных сил Вселенной. Для
Земли это творческое начало, которое несет время, приходит
вместе с лучистой энергией Солнца, звезд, Галактики. "Таким
образом, -- резюмирует Козырев в другой статье, -- Солнце и
звезды необходимы для осуществления гармонии жизни и смерти, и
в этом, вероятно, главное значение звезд во Вселенной. Глубокий
смысл приобретают слова Платона в "Тимее": "Эти звезды
назначены участвовать в устроении времени". Но к этому надо
добавить, что и время участвует в устроении звезд"***.
Теория Козырева получила экспериментальное подтверждение в
опытах, проведенных как самим автором, так и его
последователями****. Новейшие наукоемкие технологии (в
частности, связанные с исследованием торсионных полей -- одного
из перспективных направлений современной науки) также опираются
на выводы, вытекающие из концепции русского космиста-практика.
Одной из интересных попыток преодолеть "бесконечный тупик"
современного естествознания можно считать и концепцию,
предложенную профессором А.И. Вейником. Она во многом опирается
на идеи Козырева, но также и на экспериментальные данные,
полученные самим автором. А.И. Вейник выделяет не менее десяти
уровней Вселенной, при этом три из них -- аттомир, фемтомир и
пикомир -- находятся ниже традиционно изучаемых уровней
физической материи, и именно здесь содержится ответ на многие
из нерешенных проблем.
* Козырев Н.А. Путь в Космос // Избранные труды. Л., 1991.
С. 333--334.
** Козырев Н.А. Человек и природа // Там же. С. 406.
*** Козырев Н.А. О воздействии времени на вещество // Там
же. С. 394.
**** См. Лаврентьев М.М., Еганова И.А., Луцет М.К.,
Фоминых С.Ф. О дистанционном воздействии звезд на резистор //
Доклады Академии наук СССР. 1990. Т. 314. No2. С. 352--355.
Особый интерес представляет разработанная А.И. Вейником
теория хронального вещества, полностью корреспондирующая с
учением Козырева о субстанциальности времени. По А.И. Вейнику,
вокруг Земли существует особое хрональное (временное) поле --
хроносфера, имеющее космическую природу. Хрональными качествами
наделены и другие физические процессы (кроме сверхтонких
внехронально-внеметрических объектов, но их природа во многом
не ясна). Основой любых временных процессов являются мельчайшие
всепроницающие частички -- хрононы. Они-то и обеспечивают
временную ритмику живой и неживой природы, обладают
самостоятельной меняющейся скоростью. Последняя, в свою
очередь, может многократно превышать световую скорость. Хрононы
доступны в эксперименте, поддаются измерению, аккумуляции и
генерации с помощью различных оригинальных приборов.
Однако в понимании времени, помимо вышеприведенных крайних
точек зрения, существует множество и других подходов. Время
определяли и как чистую длительность, и как последовательность
событий, и как отношение, и как динамическое пространство, и
как непрерывно рождающееся настоящее. Последний подход касается
древней, как мир, проблемы соотношения "прошлого - настоящего
-- будущего". Многие крупнейшие мыслители так или иначе
высказывались по данному вопросу. Но самым оригинальным и очень
неожиданным является концепция, сформулированная русским
философом и богословом Алексеем Введенским. В начале века,
выступая с актовой речью в Троице-Сергиевой лавре, он предложил
следующее определение времени: "Реально существует только
настоящее, и само время есть не что иное, как передающее себя
из момента в момент вечно возрождающееся настоящее"*.
Это -- философский ответ на поставленный вопрос. Можно и в
поэтической форме задать этот вопрос и ответить на него устами
самих же поэтов. "Но как нам быть с тем ужасом, который был
бегом времени когда-то наречен?" -- обращалась к читателям Анна
Ахматова. Наверное, подобный вопрос вставал перед людьми во все
времена, просто никому не удавалось сформулировать его так,
чтобы в одной трагической фразе выразить не только суть
проблемы, волнующую и поэта, и читателя, но и страх перед ее
кажущейся неразрешимостью. На вопрос поэта лучше ответить
словами другого поэта, творившего четырьмя веками раньше. "Увы,
не время проходит, проходим мы" -- так сказал Пьер Ронсар,
перефразировав Талмуд.
Конечно, афоризм, хотя и помогает понять проблему, не
решает ее. Решение принадлежит космистской мысли, вернее, тем
ее представителям, которые на протяжении всей ее истории
доказывали, что времени (и пространства) вне природы,
Вселенной, отдельно от них не существует. Время -- лишь один из
атрибутов материи в целом и выражение длительности
существования конкретных ее проявлений, в том числе людей и
вещей.
Время реально, поскольку выражает материальное движение,
длительность природных и социальных явлений. Следовательно, и
временные отношения существуют лишь постольку, поскольку они
складываются между их материальными носителями. Чтобы привести
все возможные временные отношения в упорядоченную связь, их
необходимо взять не во внешнем сопоставлении друг с другом
(такое сопоставление ничего не дает), а в рамках целостной
системы. Для человеческого рода и окружающих вещей такой
материальной системой является планета Земля (в ее природной
истории и развитии), существующая и движущаяся в составе
целостной Солнечной системы. Именно длительность существования
таких целостных космических систем позволяет упорядочить все
временные события, происходившие, происходящие и те, которым
еще предстоит произойти. Естественно, что в рамках данной
целостной космической системы все связанные с ней временные
отношения выступают как внутренние.
Тем самым и прошлое, и настоящее, и будущее людей
неотделимы от прошлого, настоящего и будущего их космической
колыбели, как образно Циолковский назвал Землю, но которой
является не одна только Земля, а и вся Солнечная система,
Галактика, метагалактика, Вселенная в целом, поскольку все они
(каждая в своих пространственных и временных границах) являются
определенными системами.
Издревле выдвигались идеи подчинения пространства и
времени человеку. Среди русских космистов ее наиболее
последовательным сторонником и пропагандистом был Н.А. Морозов
(1854--1946) -- легендарный ученый, писатель,
революционер-народоволец, приговоренный к пожизненному
заключению и почти 30 лет проведший в тюрьме, из них около 25
лет -- в одиночной камере Шлиссельбургской крепости. Именно
здесь пришла к нему мысль (и он принялся за ее обоснование)
совершить побег путем перемещения в иное пространственное и
временное измерение.
В тюремной камере больной туберкулезом и цингой
ученый-мученик написал множество научных работ по астрономии,
астрофизике, химии, минералогии, высшей математике,
метеорологии, воздухоплаванию, авиации, возможным перемещениям
во Вселенной, истории науки и религии. В его постоянном поле
зрения находился широкий спектр космических проблем -- от их
глубинных истоков (с этой целью он специально выучил иврит и
другие древнесемитские языки) до полуфантастических целей
отдаленного будущего.
В послереволюционное время Морозов был бессменным
председателем Русского общества любителей мироведения (вплоть
до его роспуска в 1930 году под надуманным предлогом) и
директором Естественно-научного института им. Лесгафта. За этот
период ученый опубликовал десятки статей и книг (среди них
семитомное исследование "Христос"), прочитал сотни лекций (в
том числе не имеющий аналогов спецкурс "Мировая космическая
химия", посвященный эволюции Вселенной), поставил ряд
уникальных экспериментов (включая нетривиальный опыт по
проверке специальной теории относительности -- с помощью
артиллерийских орудий, стрелявших одновременно в
противоположных направлениях), воспитал плеяду
ученых-единомышленников и организаторов науки, провел не
поддающееся учету множество семинаров, обсуждений, встреч
(немало у себя на квартире).
Космизм русского энциклопедиста проявился в самых
различных формах -- от глубоких естественно-научных изысканий
до "звездного цикла" стихов. В 1920-е годы Морозов специально
занимался вопросом о галактических воздействиях на человека и
все живое в русле традиционных для отечественной науки проблем
космобиологии. Сохранились воспоминания А.Л. Чижевского об этом
периоде и о продолжительных беседах двух русских космистов.
Морозов был человеком, беспредельно преданным небу, его мысль
была постоянно устремлена в космос. Он рассуждал: "Космические
магнитные силовые линии, подобно гигантской паутине,
беспорядочно заполняют все мировое пространство. Природа
настолько значительней, чем ее рисует мозг человека, что она
безусловно владеет такими поразительными возможностями, которые
человек не может производить в своих земных лабораториях"*.
* Чижевский А.Л. Вся жизнь. М., 1974. С. 204--205.
Еще задолго до этого, в полутемной одиночке
Шлиссельбургской крепости, Морозов написал несколько
космистских эссе (научных полуфантазий, как он сам их
охарактеризовал), объединенных в сборнике "На границе
неведомого". В нем затронуто множество извечных космистских
вопросов: о циклическом развитии Вселенной и эрах жизни, о
глубинных законах, объединяющих живое и неживое, об
атомах-душах, о будущих путешествиях в мировом пространстве.
Перечисленные проблемы -- всего лишь отдельные грани единого и
целостного космического мировидения. Сам автор следующим
образом определял направленность своих размышлений
(первоначальные записи-наброски он ухитрялся тайно направлять
другим узникам-шлиссельбуржцам и устраивать с ними заочное
обсуждение): "Да, мы живем на границе неведомого. Как часто,
глядя ночью в глубину небесного пространства, я, еще мальчиком,
чувствовал себя как бы на берегу бездонного океана. Берегом его
была земля, на которой я жил, а бездонным океаном
представлялось мировое пространство передо мною и надо мною. И
сколько в нем было неведомого!"*.
Вопрос, заданный еще ребенком, продолжал занимать русского
космиста на протяжении всей его жизни. Один из ответов родился
при ночном созерцании звездного неба, едва различимого через
слуховое окошко тюремной камеры: "Душа всякого живого существа
-- это Вселенная в самой себе и при биологическом развитии
жизни на небесных светилах стремится от поколения к поколению к
одной и той же вечной цели -- отразить в себе в малом виде
образ внешней бесконечной Вселенной, дать в себе отзвук на
всякую совершающуюся в ней где-либо перемену"**.
Морозова постоянно волновали вопросы обращения времени. Он
одним из первых дал подробную и беспристрастную
естественно-научную картину неизбежных астрономических,
физических, химических и биологических процессов, которые
неотвратимо должны произойти, если время вдруг потечет вспять.
Его концепция возможности путешествия во времени была наивной и
опиралась на представления о волнообразной природе времени. Он
проводил буквальную аналогию между волнами времени и человеком,
плывущим в лодке по бушующим волнам. "С этой точки зрения, --
говорил ученый в докладе на Первом съезде русского общества
любителей мироведения, -- прошлые дни, годы и века
существования Вселенной не превратились в небытие, а только
ушли из нашего поля зрения, подобно тому, как картины природы
уходят из поля зрения пассажиров, несущихся в поезде по полотну
железной дороги. В этом случае, действительно, в р е м я --
целиком налегает на п р о с т р а н с т в о, и все видимые нами
видоизменения пейзажей остаются для нас не только сзади, но и в
прошлом. Но они там не исчезают, и, возвратившись назад, мы
вновь можем проехать по железной дороге тот же путь и видеть
все детали прилегающих местностей в той же самой
последовательности"*. В целом же ученый считал, что реально
существует только прошлое и будущее, а настоящего нет, оно --
чистая фикция, "щель в вечности" между прошлым и будущим (еще
один нетривиальный подход в понимании времени!). И все это
связано со "всеобщей психической космо-кинематографичностью" --
беспрестанным круговоротом Вселенной.
Уделяя пристальное внимание новым идеям в различных
областях естествознания, Морозов был одним из первых среди
русских ученых, кто дал содержательную и конструктивную критику
набиравшей в ту пору силу теории относительности. В 1919 году
он сделал по данной проблеме доклад в астрономическом обществе
(а год спустя опубликовал его в расширенном виде), в котором
отметил главную отличительную черту теории Эйнштейна: место
старых ниспровергнутых абсолютов заняли новые -- пусть
необычные и экстравагантные, но с методологической точки зрения
точно такие же -- абсолюты (и в первую очередь -- "абсолютное
постоянство скорости волн").
Космистское мировоззрение Морозова было развито не в одних
только естественно-научных и натурфилософских работах. В
шлиссельбургской одиночке русский мыслитель создал поэтический
цикл "Звездные песни" (первопубликация -- 1910 год; за
содержащиеся в нем революционные идеи автор, выпущенный на
свободу на волне революции 1905 года, был вновь приговорен к
тюремному заключению). Три главных темы доминируют в
космических стихах Морозова: 1) единство Макро- и Микрокосма;
2) космическая природа любви; 3) космическая предопределенность
человеческой судьбы. Кредо космистского миропонимания
сформулировано в программном стихотворении "В вечности":
* Морозов Н.А. Принцип относительности в природе и
математике. Пб., 1922. С. 9.
В каждом атоме Вселенной,
От звезды и до звезды,
Видны жизни вдохновенной
Вездесущие следы.
Торжеством бессмертья вея,
Мысль летит издалека,
И проносятся над нею
Непрерывные века.
В ней проходит, как на ленте,
Каждый вздох и каждый стон,
Заключен в одном моменте
Целый ряд былых времен.
В нескончаемом эфире
Целы все твои мечты, --
Не умрешь ты в этом мире,
Лишь растворишься в нем ты!
Вселенские законы, в чем бы они ни преломлялись -- в
звездах, планетах или же в неразгаданной до конца космической
среде, -- обусловливают существование всего живого, а у
человека выступают еще и направляющей силой самого глубокого и
гуманного чувства -- любви:
И властно дала бесконечность
Веление жизни: живи!
И жизнь переносится в вечность
Великою силой любви.
Космическую предопределенность поэт-ученый видел и в своей
личной судьбе. Не считая возможным изменить заранее
предопределенное и записанное в "звездной книге", он лишь
просит Космического вершителя судеб пощадить возлюбленную поэта
-- его будущую жену -- и возложить всю тяжесть страданий на
него одного. Как и Циолковский, Морозов признавал атомы
Вселенной живыми и одухотворенными. Квинтэссенцией
поэтическо-философского космизма русского мыслителя может
служить стихотворение "Силы природы", раскрывающее все грани и
аспекты единения Большого Космоса (Вселенной) и Космоса Малого
(Человека):
Сила сцепленья
Вяжет пары,
Мощь тяготенья
Держит миры,
Атомов сродство
Жизнь создает,
Света господство
К знанью ведет.
Шлет колебанья
Ток теплоты,
Силу сознанья
Чувствуешь ты,
Всюду движенье
Внес электрон...
Сил превращенье --
Жизни закон!
Все эти силы
В нашей крови
Объединила
Сила любви.
В ней оцепленье
Звездных основ
И тяготенье
Вечных миров.
В самом эфире,
В светлой зыби,
Слышится в мире
Слово: люби!
ВРЕМЯ -- В ПРОСТРАНСТВЕ, ПРОСТРАНСТВО -- ВО ВРЕМЕНИ
У французского поэта Жюля Лафорга (1860--1887) есть
удивительное стихотворение "Жалоба Времени и его подруги --
Пространства":
Мои руки протянуты вдаль. Столько рук, --
Но ни правой, ни левой, пространство вокруг
В беспредельном пути наткало парусины
Для себя, для беременной звездами сини.
Так друг друга собою наполнили мы --
Два поющих органа, две сомкнутых тьмы,
И поем каждой клеткой, молекулой каждой:
-- Это я! Это я! Но смешна наша жажда...
(Перевод Павла Антокольского)
Всем -- и поэтам, и ученым -- всегда было ясно:
пространство невозможно без времени, время -- без пространства.
Молодой В.И. Вернадский на языке науки четко обосновал
пространственно-временное единство (континуум). В 1885 году,
более чем за двадцать лет до появления работ по теории
относительности, он писал: "Бесспорно, что и время и
пространство в природе отдельно не встречаются, они
нераздельны. Мы не знаем ни одного явления, которое бы не
занимало части пространства и части времени. Только для
логического удобства представляем мы отдельно пространство и
отдельно время... В действительности ни пространства, ни
времени в отдельности мы не знаем нигде, кроме нашего
воображения"*.
Вернадский прекрасно сознавал, что ключ к пониманию
глубинных закономерностей Космоса содержится в правильном
понимании сути этих фундаментальных общенаучных понятий: они
неотделимы друг от друга и представляют единый
пространственно-временной континуум. Кроме того, Вернадский
совершенно справедливо настаивал на различении между реальным
пространством, изучаемым в естествознании, и идеальным
геометрическим пространством. Первое именуется пространством
натуралиста, второе -- пространством геометра. Задача же
философии -- не допустить подмены или отождествления этих
разнотипных понятий, указать и аргументированно доказать, что
не первое (материальное) вытекает из второго (идеального), а
наоборот: идеальное отображает материальное. Создатель учения о
биосфере много размышлял над смыслом временных процессов,
присущих "живому веществу. Опираясь на понятие "жизненное
время", он выдвинул ряд чрезвычайно продуктивных идей, пока еще
не нашедших достойного места в системе теоретического
осмысления действительности. Решая "великую загадку
вчера-сегодня-завтра" как целостного всеобъемлющего и
всепронизывающего вселенского явления, Вернадский совершенно
закономерно увязывал ее с решением другой, не менее важной,
загадки "пространства, охваченного жизнью". Сквозь призму
такого целокупного видения единого субстрата Мира время
определялось как динамическое текучее пространство. Философские
выводы великого русского натуралиста лучше всего подтверждают,
как он сам же и выразился, непреодолимую мощь свободной научной
мысли и творческой силы человеческой личности как проявления ее
космической силы.
* Вернадский В.И. Философские мысли натуралиста. М., 1988.
С. 419.
Проблема неразрывности времени и пространства
конструктивно исследовалась также М.М. Бахтиным в его
литературоведческой концепции хронотопа (дословно и нераздельно
-- "времяпространство") и А.А. Ухтомским на материале биологии
и психологии. В философском плане все они исходили из идеи
всеединства бесконечной и вечной Вселенной.
Всеединство как принцип (идея, категория) разрабатывался
многими русскими философами (от И.В. Киреевского до А.Ф.
Лосева), опиравшимися на солидные традиции мировой философии.
На протяжении веков (начиная с неоплатонизма) сложилось общее
понимание Всеединства как универсальной целостности мирового
бытия и взаимопроникнутости элементов его структуры (при этом
каждый элемент несет на себе отпечаток всего Универсума,
который в природно-онтологическом аспекте отождествляется со
Вселенной).
Уже А.С. Хомяков наметил общую линию, ставшую впоследствии
генеральной, в теоретическом исследовании
онтолого-гносеологической проблематики, связанной с объективным
всеединством Макро- и Микрокосма. Обосновывая вселенский
принцип Соборности, он видел в нем не только отражение
целостности и полноты Мироздания, но также и свободного и
органичного единства общества, исторического процесса, церкви,
человека, познания и творчества.
Однако наибольший вклад в разработку концепции Всеединства
внес В.С. Соловьев (1853--1900): в его философской системе
данная идея является стержневой и прослеживается, начиная с
внутренней целостности природы и кончая идеальным
Богочеловечеством. Обобщенно-сжатая дефиниция Всеединства
сформулирована им в энциклопедии Брокгауза -- Ефрона*, для
которой был написан ряд основополагающих статей. Понимая под
Всеединством целокупность всего со всем (или "всего во всем"),
Соловьев различал Всеединство: а) отрицательное, или
отвлеченное; б) положительное, или конкретное. Первое
предполагает наличие некоторого общего Начала: таковым
выступает материя в материализме или же самораскрывающаяся идея
в идеализме. В положительном же смысле единое первоначало
понимается в форме отношения всеобъемлющего
духовно-органического целого к элементам и членам его
составляющим. Идея Всеединства, спроецированная на "сложное и
великолепное тело нашей Вселенной" позволяет проникнуть в ее
сокровенные тайны, установить общие "космические цели" и
"космические начала", раскрыть суть и закономерности тяготения,
света, межзвездной среды, электромагнитных явлений и т.п. и,
главное, органически вплести их в ткань мирового Всеединства.
В общем пафосе исследований всего русского космизма, где
принцип Всеединства, спроецированный на бесконечный Космос,
смыкается с классическим принципом материалистического монизма,
что позволяет сформулировать положение о монистическом
всеединстве материального мира. Наиболее отчетливо такой подход
присущ космической философии Циолковского, чей наиболее
известный из напечатанных трудов так и назывался -- "Монизм
Вселенной". Здесь четко изложен главные тезисы, могущие служить
отправными пунктами в дальнейшем осмыслении всей космистской
проблематики. Вкратце они таковы: "Все непрерывно и все едино.
Материя едина... Самое простое понятие -- время... Как и всякая
величина, оно не имеет ни начала, ни конца... Всякий атом щедро
одарен временем. Всякие громадные времена, известные в природе
и воображаемые, -- совершенный нуль в сравнении с его запасом в
природе. Величайший дар Космоса для всякой его части, значит, и
для человека, нескончаемое время... [Пространство, время, сила]
не существуют во Вселенной отдельно, но все они слиты в
представлении о материи "*. Эти методологические выводы могут
служить руководящей нитью для философско-гносеологического
анализа актуальных вопросов современной космологической теории.
Применительно к современному этапу развития науки идея
Всеединства в наибольшей степени доказывает свою
методологическую и эвристическую плодотворность в процессе
конкретного решения актуальных теоретических проблем. При этом
исходный тезис состоит в том, что материальный базис
Всеединства составляет физический Космос во всей
неисчерпаемости своих законов, уровней, связей и отношений.
Именно такой подход представляет ученым объективный критерий
для установления истинности многочисленных и нередко
взаимоисключающих друг друга абстрактно-математических теорий и
моделей. Наука призвана воссоздавать интегративно-целостную
картину природы, и наиболее действенным средством для этого
является синтетическая методология, разработанная в русле
русского (и мирового) космизма.
* Циолковский К.Э. Монизм Вселенной // Очерки о Вселенной.
М., 1992. С. 144--146.
В современной науке наметился ряд путей по преодолению
проблемных и кризисных ситуаций. Среди них возвращение к
утраченным традициям прошлого; переход к менее парадоксальной
теории; создание новых обобщенных абстракций (Миры иных
реальностей и измерений, Высший универсум, Предвакуум,
Абсолютное Ничто, хрональное поле и частицы времени --
хрононы)*. Однако все предлагаемые перспективные и
малоперспективные пути дальнейшего научного прогресса могут
привести к позитивному результату лишь при условии достижений и
выводов космистской философии и, в частности, принципа
Всеединства, спроецированного на пространственно-временное
единство Вселенной, и выяснения вклада в решение данного
вопроса со стороны русского космизма.
Еще в 1876 году В.С. Соловьев, предвидя релятивизацию
современной науки, недвусмысленно провозглашал: "Пространство и
время соотносительны, то есть взаимоопределены, взаимно друг
друга предполагают (это говорит о том, что в них нет ничего
абсолютного, что они чисто относительны)"**. Общий вывод
русских космистов: пространственно-временной континуум
обусловлен материальным, природно-физическим всеединством
объективного мира, а не наоборот, когда космические
закономерности пытаются представить вытекающими из некоторых
абстрактных математических моделей (их число формально не
ограничено). "Материя есть возбужденное состояние динамической
геометрии... Геометрия предопределяет законы движения
материи..."***-- под таким заявлением видного американского
космолога готово подписаться немало естествоиспытателей. Между
тем философские принципы космизма предполагают совершенно иной
подход: не математическая модель предписывает, какой должна
быть Вселенная, а сам объективный мир и законы его развития
являются критерием правильности любых теоретических
предположений, объяснений и выводов.
* См. напр.: Кулаков Ю.И. Проблема первооснов бытия и Мир
Высшей реальности.; Цехмистро И.З. О вакууме и пред-вакууме. //
О первоначалах мира в науке и теологии. Спб., 1993; Вейник А.И.
Термодинамика реальных процессов. Минск, 1991; Акимов А.Е.,
Бинги В.Н. Компьютеры, мозг и Вселенная. М., 1993.
** Соловьев В.С. София. Второй диалог: Космический и
исторический прогресс // Логос. 1996. No7. С. 149.
*** Уилер Дж. Предвидение Эйнштейна. М., 1970. С 15--18.
Приведенная выше точка зрения Дж. Уилера относительно
космистского смысла пространства отражает господствующий в
современном естествознании подход к пониманию данной категории
наряду с другой сопряженной с ней категорией -- временем. Это
получило свое отражение и в канонических текстах: "Пространство
и время в физике определяются в общем виде как фундаментальные
структуры координации материальных объектов и их состояний:
система отношений, отображающая координацию сосуществующих
объектов (расстояния, ориентации и т.д.), образует
пространство, а система отношений, отображающая координацию
сменяющих друг друга состояний или явлений (последовательность,
длительность и т.д.), образует время*.
В данном определении пространственность и временность
сведены к координационным внешним отношениям, в которых они
проявляются и вне которых якобы не существуют вообще. Такой
вывод неизбежно вытекает, если проанализировать приведенную
дефиницию, так сказать, методом от противного. Предположим, что
пространство и время действительно всего лишь формы координации
материальных объектов и их состояний. Затем представим
изолированную вещь или процесс, которые ни в каких
координационных отношениях с другими вещами или процессами не
находятся. В таком случае выходит, что изолированный
материальный объект не обладает ни пространственностью, ни
временностью: ибо, по логике анализируемой дефиниции, раз нет
координации (или других отношений) -- значит, нет места для
пространства и времени.
Такой совершенно неприемлемый вывод обусловлен тем, что за
основу пространства и времени берется не космическая целостная
среда во всем многообразии ее проявлений, а некоторые
несущностные отношения внешнего порядка, в которых реальная
пространственность и временность, разумеется, выступает, но к
которым ни в коей мере не сводится. Между тем в литературе
последних лет реляционная концепция пространства и времени
получила значительное развитие. Иногда она даже рисуется чуть
ли не единственно возможной научной теорией. При подобном
понимании налицо явное преувеличение одного из аспектов в
познании закономерностей объективного мира.
* Физическая энциклопедия. Т.4. М., 1994. С. 156.
Нет сомнения в том, что реляционный подход важен и
продуктивен при изучении разносторонних
пространственно-временных отношений. Еще Дж.К. Максвелл
подчеркивал: "Мы не можем определить время события иначе, как
отнеся его какому-нибудь другому событию, и не можем описать
место тела иначе, как отнеся его к какому-нибудь другому телу.
Все наше знание как о времени, так и о пространстве по существу
относительно"*. Однако, как уже неоднократно говорилось,
отношений не бывает без того, что соотносится: космистский
подход и принцип монистического Всеединства приводят к
пониманию пространства и времени как форме существования
объективного мира. В свою очередь, пространство-время
существования материальных вещей** обусловливают
пространственно-временные границы определенных отношений,
связей, взаимодействий, в которые вступают и в которых
находятся существующие вещи, процессы, системы.
То, что, к примеру, время существования не тождественно
временным отношениям, видно хотя бы из такого простого факта.
Временные отношения, в которых находится любой человек, не
обусловливают длительности его жизни, то есть не влияют на
время его существования. Аналогичным образом пространственные
отношения, в которых находится человек (например, меняющиеся в
процессе ходьбы или езды расстояния до какого-либо объекта), --
не влияют на пространственные характеристики, связанные с
существованием конкретного индивида (например, его ростом,
длиной рук, формой носа и т.п.).
Можно ли управлять временем? На такой вопрос следует
отвечать утвердительно. Раскрыть же сущность данного процесса
нам опять помогает принцип монистического Всеединства, который
в сочетании с принципом конкретности истины позволяет точно
указать, какие именно временные свойства подаются регуляции и
управлению. Необходимо различать, с одной стороны, события, то
есть определенные временные соотношения, а с другой стороны,
длительность существования материальных элементов таких
отношений, на которую они совсем не обязательно оказывают
непосредственное влияние. Возьмем, к примеру, простую
химическую реакцию: ее протекание во времени обусловлено
конкретными законами природы, в свою очередь, связанными с
химической формой движения материи. Можно ли повлиять на время
ее протекания? Разумеется. Достаточно подогреть смесь различных
веществ, соединений или же ввести соответствующий катализатор,
и протекание во времени конкретной химической реакции
ускорится. Но повлияет ли каким-нибудь образом ускорение
данного временного события на любые другие, внешние по
отношению к нему, события: например, на длительность жизни
наблюдателя, проводящего эксперимент? Конечно, нет.
Точно так же убыстрение вращения Земли или ускорение ее
движения вокруг Солнца не заставило бы часы на руке наблюдателя
работать быстрее, так же как и неисправность его часов не
ускорит и не замедлит движение Земли и течения времени во
Вселенной. Тем более подобные нарушения в механическом движении
не влияют на течение жизни. Если бы Земля вдвое ускорила
движение вокруг Солнца, а в результате этого в два раза
ускорилась бы смена времен года, и некто в отведенные ему
природой 80 лет увидел смену года 160 раз, -- то это отнюдь не
означало бы, что продолжительность жизни наблюдателя
действительно вдвое увеличилась. Другими словами, изменение в
течении времени одних явлений не обязательно влечет за собой
изменения во времени других, связанных с первым, явлений.
Растения и животные организмы представляют собой
сложнейшие самоорганизующиеся и самовоспроизводящиеся системы.
Однако на течение их жизни все же можно в какой-то мере
повлиять: ускорить (а еще проще -- замедлить) рост растений,
деление клеток в животном организме. Однако влияют ли друг на
друга течения времени, происходящие в разных организмах или
биологических видах? Естественно, нет. Если имеется средство
ускорить размножение какого-то определенного штамма бактерий,
то это отнюдь не ведет к ускорению размножения всех других
видов бактерий, не говоря уже о других формах животного или
растительного царства (хотя, естественно, это ускорение не
пройдет для них бесследно). Таковы объективные особенности
временных отношений.
Что же представляют собой на самом деле такие всеобщие
атрибуты материальной действительности, имеющие вселенскую
значимость, как пространство и время? Начнем с времени --
излюбленной темы философов, писателей, поэтов всех эпох и
народов. "Бег времени", "течение времени", "река времени" --
эти и другие образы вошли в научный обиход и стали достоянием
общечеловеческой культуры не без влияния художественного
творчества. Вот восемь предсмертных строк, начертанных на
грифельной доске умирающим Гавриилом Державиным:
Река времен в своем стремленьи
Уносит все дела людей
И топит в пропасти забвенья
Народы, царства и царей.
А если что и остается
Чрез звуки лиры и трубы, --
То вечности жерлом пожрется
И общей не уйдет судьбы.
Можно лишь удивляться глубочайшей прозорливсти поэта,
написавшего не "река времени", а "река времен". В первом случае
предполагается признание какого-то общего, единого для всего
сущего, абсолютного времени. Такого в природе не существует. Но
Державин написал во множественном числе -- "времен", что вполне
соответствует относительному характеру времени -- конкретной
длительности неисчерпаемого многообразия природных и социальных
событий.
В физике время принимается за некоторую самостоятельную
реальность хотя бы потому, что в соответствующих формулах оно
обозначается особым символом. К тому же в обыденной жизни и
научной практике мы беспрестанно пользуемся разного рода часами
-- одним из самых привычных и распространенных приборов для
измерения времени. Между тем практически все, что в нашем
представлении традиционно связывается с течением времени, на
самом деле выражается исключительно при помощи пространственных
характеристик, а единицы измерения времени имеют изначально
пространственный смысл. Так, секунда -- обыкновенное
геометрическое понятие (соответствующая часть градуса --
единицы измерения плоского угла). На часовом циферблате ей
соответствует конкретный пространственный промежуток,
пробегаемый секундной стрелкой. Час -- это либо набор таких
пространственных секунд, либо же часть другого
пространственного понятия: скажем, пути, пройденного какой-либо
точкой (предметом) при полном обороте Земли вокруг собственной
оси (сутки), или расстояния, преодоленного нашей планетой в ее
движении вокруг Солнца (год). В современной физике различают
эфемеридную (астрономическую) и атомную секунды. Эфемеридная
секунда, величина которой связана с периодом обращения Земли
вокруг Солнца, пространственна, так сказать, по определению. Но
и атомная секунда, равная известному периоду излучения,
соответствующему энергетическому переходу между двумя уровнями
сверхтонкой структуры основного состояния атома цезия, также
пространственна по определению, так как "переход между
уровнями" -- чисто пространственное понятие.
Приведенные примеры наглядно свидетельствуют, что
устоявшиеся научные представления о времени выступают
одновременно и как некоторые психологические клише, которые при
беспристрастном анализе оказываются обыкновенной комбинацией
пространственных движений, пропущенных сквозь призму
субъективных восприятий. Так, значительную роль в формировании
субъективных представлений о течении времени играет
объективно-реальное чередование дня и ночи (света и тьмы).
Субъективность в восприятии данного чередования выражается в
мнении, что день (свет) как самостоятельная реальность
периодически сменяется ночью (тьмой), такой же самостоятельной,
независимой от чего бы то ни было реальностью, что в
совокупности и обусловливает якобы течение времени. При этом
попросту игнорируется непреложный факт, что смена дня и ночи --
результат пространственного движения (вращения) Земли
относительно светоносного Солнца.
Непреходящее значение в формировании представлений о
времени имеют наблюдения за жизнью человека и всего живого:
рождение -- жизнь -- смерть. Реальные возрастные изменения,
знакомые каждому, воспринимаются как цепь, череда, смена
событий, позволяющих схватить главное, что вообще характеризует
время -- преемственность и последовательность в движении.
Преемственность -- более общая и существенная характеристика
времени, охватывающая явления живой и неживой природы, а также
историю и общественную жизнь. Последовательность -- более
частная характеристика времени, весьма важная, однако, при
измерении длительности физических процессов и событий.
Достаточно вспомнить чередование вспышек света (маяк,
сигнальный фонарь), мигание электронных часов или прерывистые
звуковые сигналы по радио, фиксирующие точное время.
Но если время, как определяли многие мыслители, включая
Вернадского, это -- текучее пространство, то что же такое тогда
пространство? Пространство, означающее реальную протяженность
материальных предметов, процессов, событий, -- всегда связано с
определенными границами занимаемого объема.
Начиная с мгновенной единичной флуктуации физического
вакуума и до галактической системы -- материальные объекты
занимают определенный объем. Такую материальную объемность
можно рассматривать трояким способом: во-первых, как саму по
себе, образованную длиной, шириной и высотой определенного
тела; во-вторых, с точки зрения реальной объемности окружающей
среды (в этом смысле любой предмет как бы вкраплен в
бесконечную материю); в-третьих, как отношение с другими
материальными объектами (в очерченных границах объективной
объемности протекают также физические, химические,
биологические и социальные процессы). Понятно, что все
названные аспекты реальной пространственности существуют во
времени, и такое единство с временной длительностью
обеспечивает все разнообразие различных форм движения материи и
их взаимосвязь.
Человек как живое существо и материальное тело обладает
конкретными пространственными характеристиками и, кроме того,
находится в материальной среде: как правило, -- воздушной, но
она может быть и водной (для пловца), минеральной (если, к
примеру, зарыться в землю), космической (для астронавта). Во
всех перечисленных случаях объем человеческого тела как бы
вкраплен в другой материальный объем, и первый оказывается
внутренним по отношению ко второму (внутри тела также находятся
молекулярные и атомные пространственные структуры). Но
одновременно человек находится и в неисчерпаемых внешних и
внутренних (социальных) отношениях с другими людьми или
предметами -- все они пространственны.
Любые статичные или динамичные пространственные отношения
можно описать математически самыми различными способами,
например, выразить в теоретико-множественном аспекте (в
современной математике пространством называется любое множество
каких угодно объектов). В данном плане вполне правомочно
соотнести себя со всем человечеством или отдельными группами
людей, объединенными по половому, профессиональному,
образовательному, досуговому и т.п. признаку. Количество таких
признаков (и, следовательно, соответствующих отношений) в
принципе неограниченно. Объективная основа
теоретико-множественных отношений позволяет соотнести не только
себя самого с кем или с чем угодно, но и выбрать в качестве
критерия такого соотнесения любой признак: овал или профиль
лица, цвет волос, тембр голоса, черты характера, покрой одежды
и т.д.
Данная и без того перенасыщенная калейдоскопическая
картина пространственных отношений приобретет
кинематографическую подвижность и примет кинематический вид,
если связать себя с какой-либо системой координат и попробовать
рассмотреть собственную систему отсчета соотнесенной с
пространственными координатами, привязанными к другим земным
телам, планетам Солнечной системы, кометам, звездам, галактикам
и т.д. (при этом сама система координат может быть не только
прямоугольной, но и криволинейной, сферической, цилиндрической,
эллиптической и даже шарнирной*).
Наконец, картину можно еще больше обогатить, описав ее
состояние в прошлом или спроецировав в будущее. Другими
словами, привлечь четвертую временную координату, превратив тем
самым любую пространственную точку в "мировую линию". Такие
"мировые линии" допустимо составить для любого материального
объекта: скажем, жизнь отдельного человека от рождения до
смерти изобразить в виде "мировой линии", а также соотнести ее
с "мировыми линиями" других людей, любых материальных тел и
явлений.
Уже Ньютон совершенно четко и недвусмысленно связывал
относительное пространство и время с материально (вещественно)
данными и чувственно воспринимаемыми внешними (!) вещами,
обладающими протяженностью и длительностью, что достаточно
хорошо видно из его трактовки относительного времени:
"Относительное, кажущееся или обыденное время есть или точная,
или изменчивая, постигаемая чувствами, внешняя, совершаемая при
посредстве какого-либо движения, мера положительности,
употребляемая в обыденной жизни вместо истинного
математического времени, как то: час, день, месяц, год"**.
Самое интересное и, может быть, парадоксальное с точки
зрения здравого смысла заключается в том, что введение понятий
абсолютных пространства и времени обусловлено именно их
относительным характером (который был для Ньютона самим собой
разумеющимся фактом). Зачем потребовалось введение
дополнительных абсолютных понятий -- хорошо показано, к
примеру, в комментариях Дж. Ламора к уже упоминавшейся книге
Максвелла. Комментатор, исходя из новейших физических
представлений, -- в том числе и теории относительности,
поясняет, что поскольку пространственно-временные параметры
материальных тел всегда относительны (то есть "всегда бывают
отнесены к какой-нибудь другой системе"), постольку Ньютон
задался целью искусственно выделить некоторую основную всеобщую
"систему референции", к которой можно было бы отнести все
наблюдаемые величины. В соответствии с этим замыслом Ньютон и
построил "систему абсолютного пространства и времени,
относительно которых должны определяться движения и силы в
природе"*.
Итак, абсолютное, по Ньютону, -- это прежде всего
абстрактно-математическое, а относительное --
чувственно-реальное**. Другое дело, какой смысл вкладывали в
данные понятия последующие интерпретаторы -- философы или
естествоиспытатели. Современная физика отказалась от
ньютоновской "системы референции" и изобрела новую: в
специальной теории относительности, к примеру, в этой роли
выступает универсальная световая константа. Вместе с тем
ньютоновский подход послужил известным толчком для позднейшей
традиции в разработке концептуальных моделей пространства и
времени, с разных сторон и в различных аспектах описывающих
собой обычные абстракции, действительные материальные корни
которых обнаруживаются только при сопоставлении с отображенной
в них реальностью. В этом смысле материальность пространства и
времени выражается в том, что данные коренные формы бытия не
существуют независимо от реальных вещей и процессов.
Принцип монистического Всеединства помогает выявить и
объективные основания развития пространственно-временных
представлений. Главным источником непрерывного обогащения
знаний о пространстве и времени является открытие новых
природных явлений и познание их в неразрывной связи с ранее
известными фактами. Тем самым обнаруживаются новые, ранее
неизвестные отношения, требующие либо отображения в новых
понятиях, либо учета в старых (в результате традиционные
понятия подвергаются уточнению, корректировке и дальнейшему
развитию). Знание о существовании объекта мало что дает, кроме
констатации его пространственно-временной определенности.
Поэтому такое знание -- бедное, ограниченное, хотя одновременно
и коренное, существенное, составляющее ядро развивающихся
представлений о пространстве и времени. Зато познание
многообразных пространственно-временных отношений поистине
неограниченно: здесь и неисчерпаемые внешние отношения каждой
вещи или системы с любой другой, и отношение внутри системы, и
сложные комбинации различных отношений, находящих оригинальное
отображение в математических понятиях. Вот почему в
естественно-математических науках существуют различные,
казалось бы, совершенно несходные понятия пространства и
подходы к определению времени. Однако сколько бы ни было таких
понятий и подходов -- в конечном счете в них отображена одна и
та же пространственно-временная реальность как неотъемлемый
атрибут Вселенной.
В научной литературе обсуждалась гипотеза, согласно
которой на определенном уровне микромира пространственность и
временность исчезают и что будто бы вполне допустимо говорить о
"внепространственных" и "вневременных" формах существования
материи. Такой вывод вытекает, к примеру, у известного
американского физика-теоретика Джеффри Чу. Затем эта идея была
воспринята и получила известное распространение и в
отечественной литературе*.
В чем же причина увлечения столь экстравагантной идеей
"внепространственных" и "вневременных" форм материй? Все в том
же: в отождествлении пространства и времени с определенными
пространственно-временными отношениями. Отсюда и получается,
если в ходе исследования возникает такая ситуация, когда от
отношений приходится перейти к тем материальным элементам,
которые данные отношения образуют, то (по условиям подхода,
ограничивающего пространственность и временность отношениями) и
выходит: раз нет отношений, значит, исчезли и пространство и
время. В.С. Барашенков -- первоначально горячий сторонник и
пропагандист "внепространственности" и "вневременности" на
уровне микромира -- в дальнейшем смягчил категоричность своей
позиции и сам же показал ее бесперспективность. В обстоятельной
монографии, специально посвященной пространству и времени в
микромире, он скрупулезно проанализировал основные аргументы
"за" и "против" и пришел к выводу, что ни один из известных
фактов "в действительности не может служить доказательством
существования внепространственных и вневременных форм
материи"*. Однако общая реляционистская позиция автора осталась
прежней.
Таким образом, конкретное применение принципа
монистического Всеединства при анализе общенаучной проблемы
пространства и времени вновь и вновь показывают: любые уровни
организации материи (все вместе или каждая в отдельности) не
могут существовать иначе как в пространстве и во времени.
Всюду, куда бы ни проникло человеческое познание, движение
материи выражается в возникновении конечных вещей или
образовании определенных систем и в их уничтожении или распаде.
Исходный и завершающий моменты существования любого из конечных
материальных объектов и служат реальными границами их
объективной длительности: с возникновением вещи начинается
длительность ее существования, с исчезновением вещи обрывается
и конкретная длительность. Аналогичным образом обстоит и с
протяженностью, пространственные границы которой обусловлены
самим существованием вещи.
Реляционный аспект пространства и времени абсолютизируется
самыми разнообразными способами. Иногда рассуждают следующим
образом: на протяжении всей истории науки известны две основные
концепции пространства и времени -- реляционная и
субстанциальная. Последняя, представлявшая пространство и время
в виде неких самостоятельных субстанций, не выдержала испытание
временем и рухнула под напором научных фактов. Развитие науки
полностью подтвердило правильность реляционной концепции,
триумф которой как раз приходится на ХХ век.
При подобном рассуждении по принципу "или-или" неизбежна
деформация в понимании самого существа пространства и времени.
Во-первых, все, что не вмещается в прокрустово ложе реляционной
концепции, связывается с ненаучной точкой зрения и
отбрасывается якобы за ненадобностью. Во-вторых,
абсолютизированная реляционная концепция неправомерно
отождествляется с научным решением проблемы пространства и
времени. Так, профессор Мичиганского университета Л. Склар
утверждает, что согласно реляционной концепции в мире реальны
лишь физические объекты и события, а пространство и время
представляют собой только их отношения. Тем самым, в-третьих,
из поля зрения истолкованной в упомянутом смысле реляционной
концепции опять-таки выпадает экзистенциальный аспект
пространственности и временности, то есть все, что относится к
протяженности и длительности существования материальных вещей и
процессов.
Истина же состоит не в отбрасывании одного или нескольких
из правомочных научных подходов, не в их противопоставлении, а
в монистическом синтезе самих подходов и результатов,
полученных при их использовании. В этом смысле одинаково
необходимо и плодотворно исследование как внешних, так и
внутренних пространственно-временных отношений. В свою очередь,
реляционный подход (в единстве всех своих аспектов) не
исключает, а дополняет и дополняется сам познанием бытийных
(экзистенциальных) сторон пространства и времени.
Первоначально, на заре формирования
пространственно-временных абстракций, пространство, собственно,
и не означало ничего иного, кроме протяженности, как и время не
означало ничего, кроме длительности. Ни то, ни другое не могло
означать ничего иного по той простой причине, что понятие
пространственности формировалось на основе ощущений и
восприятий протяженности конкретных тел и явлений, а понятие
временности возникло на той же основе восприятий и ощущений
реальной длительности конкретных процессов и событий. В
дальнейшем с возникновением теоретического знания, в
особенности в результате развития геометрии (и всей математики
в целом), механики, астрономии и философии, содержание понятий
пространства и времени значительно расширилось. Пространство
стало абсолютным, бесконечным, трехмерным, пустым (как,
например, в античной атомистике или в ньютоновской физике),
независимым от природы вещей вместилищем материальных тел, -- в
то время как о протяженности стали больше говорить как о
характеристике геометрических и механических объектов.
Аналогичным путем шло развитие категории времени. Однако в
большинстве случаев (за исключением, разумеется,
субъективно-идеалистического подхода) пространство и время
оставались твердым оплотом мировоззрения, опирающегося на
принцип монистического Всеединства.
Позиция космистской философии по вопросу пространства и
времени проста и понятна; она позволяет, исходя из реальной
протяженности и длительности, присущей всем без исключения
объектам природной и социальной действительности, установить:
каким именно образом различные отношения протяженно-длительных
вещей и процессов приводят к появлению разнообразных
пространственных или временных характеристик, таких как
направление, расположение, расстояние, интервал и более общих
-- координация, субординация, последовательность,
упорядоченность и т.п.
Существует мнение, что протяженность и длительность
выражают исключительно метрические свойства пространства и
времени и связанны в первую очередь с их количественным
аспектом. Чтобы разобраться, насколько данное утверждение
правильно, необходимо рассмотреть вопрос об измерении
пространственных и временных величин. В повседневной практике
человек пользуется понятием пространственности не иначе как
выраженным в каком-то измерении. Суть измерения -- в
сравнивании; в нем проявляется и объективность измерения,
поскольку сравниваться могут лишь реальные объекты, находящиеся
в отношениях, какое бы преломление они ни претерпевали,
отражаясь в тех или иных понятиях.
Измерение может быть как однопорядковым (например,
измерение пространства в единицах протяженности или измерение
времени в единицах длительности), так и разнопорядковым
(например, объективно понятию скорости соответствует выражение
протяженности через длительность)*. Потребности практики
обусловило и то, что до XIX в. человечество вполне
удовлетворяли три вида пространственных измерений: одномерное
(линия), двухмерное (плоскость) и трехмерное (объем).
Впоследствии возникла (прежде всего в математике, затем в
физике) теория так называемых многомерных пространств.
Объективная природа пространства не меняется в зависимости
от того, в скольких измерениях оно будет выражено.
Действительная основа линии, площади, объема, а также какого бы
то ни было многомерного пространства одна и та же -- реальная
протяженность вещей и процессов материального мира. Возможность
же измерения пространства-времени каким угодно образом и
соответствующего выражения любым числом измерений обусловлена
конкретными зависимостями между внутренними и внешними
материальными отношениями, в которых могут находиться реальные
объекты, обладающие пространственностью и временностью.
Стандартная буханка хлеба имеет около 20 см в длину, примерно
10 см в ширину и столько же в высоту -- всего 2000 см3. Таково
ее пространственное бытие в трех измерениях. (Заметим в
скобках, что длительность временного существования обычной
буханки хлеба как пищевого продукта -- около суток с момента
выпечки до полного съедения. Но для последующего анализа
временная координата не потребуется.) Спрашивается: почему
пространственный объем буханки (или пространство, ее
окружающее) имеет три измерения -- не больше и не меньше? Этот
простой вопрос в действительности один из сложнейших в науке,
имеет длительную теоретическую судьбу, скрестившую усилия
философов, математиков, естествоиспытателей.
Чтобы понять, почему пространство трехмерно, попробуем
вначале выяснить, почему расстояния между объектами или длины
физических тел принято выражать в одном измерении. Ведь
расстояния определяются на поверхности Земли, которая сама по
себе объемна. Расстояние между объектами на Земле или в Космосе
-- это ведь тоже расстояние между объемными физическими телами.
А вот математические точки и линии -- абстракции, в "чистом
виде" в природе не встречающиеся. Точку и линию можно получить
путем соприкосновения или наложения объемных предметов (линеек,
циркулей, карандашей, рейсфедеров, бумаги и т.п.).
Метр как единица длины в первом определении был равен
1Я10--7 части четверти длины парижского меридиана (то есть
воображаемой линии на поверхности объемного земного шара). В
современном определении метр -- длина, равная 1650763,73 длины
волны в вакууме излучения, соответствующего переходу между
строго определенными уровнями атома криптона 86. Излучение
происходит в объемном пространстве между электронами, которые
также занимают хотя и невообразимо маленький в сравнении с
привычными макроскопическими человеческими мерками, но все-таки
объем. Таким образом, реальные вещи, тела, процессы, с которыми
сталкивается человек в практической деятельности, объемны. По
существу, объемность (или емкость) и представляет собой
реальную пространственную протяженность*.
Измерение -- процесс достаточно произвольный. В популярном
детском мультфильме длину удава измеряют в попугаях. В
повседневном быту тоже допустимо забыть о метрах и измерить
длину или площадь в толщине пальцев или ширине ладони, в
горстях песка или мешках картофеля. В прошлом вполне обходились
частями человеческого тела и отношениями между ними, откуда и
пошли все сажени, локти, шаги, футы, дюймы и т.п. Лишь на
известном этапе развития науки и техники были введены эталоны,
сделавшие устаревшими прежние способы измерений.
В далеком прошлом, на заре математики, практические
потребности пастушества и земледелия вывели на первое место
измерение длин и расстояний (а не, скажем, объемов и емкостей).
Развитие строительной и землемерной практики обусловили переход
к измерению углов и поверхностей. Абстрактная геометрическая
наука, отражая логику развития практики и производства,
двигалась от изучения линии через поверхность -- к объему. Одно
измерение прибавлялось к другому, в результате в классической
Евклидовой геометрии объем оказался трехмерным (и
соответственно плоскость -- двухмерной, а линия -- одномерной).
Однако в повседневной практике долго еще оставались
измерения с помощью реальных объемных тел. Так, у древних
индийцев одной из наиболее употребительных мелких единиц
измерения (причем одновременно -- веса и длины) выступала
величина ячменного зерна (привлекались и еще более мелкие, по
существу мельчайшие из видимых частицы -- например, пылинка в
солнечном луче). Длины измерялись в следующих единицах: восемь
ячменных зернышек приравнивались к толщине пальца, четыре
пальца -- к объему кулака, а двадцать четыре -- составляли
"локоть", четыре локтя -- величину индийского лука и т.д. --
вплоть до мили, содержавшей четыре тысячи локтей*. Современные
каменщики, как еще строители в Древнем Египте, измеряют толщину
кладки в кирпичах (так, толщина стен оценивается в полкирпича,
в кирпич, полтора, два и т.д.). И кирпич, и ячменное зерно
используются в обоих приведенных случаях, как одномерные (то
есть недифференцированные по измерениям) объемы для измерения
одномерной же длины, ширины, толщины. Понятно, что в тех же
"одномерных единицах" можно измерить площадь или емкость
(например, кувшина, мешка -- с помощью ячменя, а вагона, кузова
-- с помощью кирпичей).
Принципиально допустимо, опираясь на понятие одномерного
объема, построить сколько угодно -мерную воображаемую
геометрию, где площади и длины будут определяться в порядке,
обратном логике геометрии Евклида. Фундаментальным,
основополагающим понятием геометрической науки могли стать по
линии и плоскости, а объем как непосредственное отражение
реальной пространственности.
Например, говорят: такая-то комната (зал, дом, резервуар и
т.п.) больше, чем другая; или: новый прибор (машина) более
компактен и занимает меньше места (меньшее пространство), чем
прежняя модель. При всей приблизительности приведенных
сравнений реальная пространственная объемность выражена здесь в
одном измерении -- в отношении "больше -- меньше". Разве при
измерении линейкой поверхности стола одномерная линия
получается не при помощи операций с двумя объемами (поскольку
объемны и линейка, и стол, поверхность которого как сторона
реальной объемности подвергается измерению)? Полученная линия и
измеренная длина, а также их численные величины и являются
результатом определенного сопоставления реальных объемных
предметов.
Если бы в результате аналогичных сравниваний были
выработаны единицы измерений одномерных объемов, а само понятие
одномерного объема было положено в основание геометрии, -- то в
этом случае понятие линии естественно могло бы быть
представлено в виде научной абстракции, вытекающей из
одномерного объема, а именно: как кубический корень из единицы
одномерного объема. Гипотетическая геометрия, построенная на
таком основании, была бы отнюдь не менее полной, чем
традиционная Евклидова, и так же бы отражала объективные
свойства пространства. Однако представлять одномерность в этом
случае в качестве сущности реальной пространственной объемности
было бы так же недопустимо, как и отождествлять с
пространственностью трехмерность и четырехмерность.
Пример того, как одни и те же математические понятия
выражаются в различном числе измерений, можно найти, сравнивая
традиционную геометрию с аналитической. В аналитической
геометрии точка описывается в системе координат на плоскости --
двумя числами (абсциссой и ординатой), а в пространстве --
тремя числами (абсциссой, ординатой и аппликатой), -- в
результате чего точка может выступать и как двухмерная, и как
трехмерная точка. Дополнив три координаты четвертой (временем),
Г. Минковский сформулировал понятие мировой точки, выразив ее в
четырех измерениях. При этом она не просто стала четырехмерной,
но и обрела движение, превратившись в мировую линию. Открытие
Минковского, сыгравшее значительную. роль в развитии физики,
вовсе не явилось открытием четырехмерной сущности материального
мира, но выступило одним из возможных опытов построения
четырехмерной геометрии и описания в понятиях такой геометрии
пространственности реальных вещей.
Как видим, именно принцип монистического Всеединства
играет решающую роль при выявлении экзистенциального аспекта
пространственности и временности (то есть аспекта, связанного с
самим существованием этих коренных форм космического бытия). В
познании закономерностей объективной действительности подлинно
научные подходы не взаимоисключают, а взаимодополняют друг
друга. Такая взаимодополнительность хорошо прослеживается в
случае взаимосвязи между естественно-научным и
космическо-философским осмыслением пространства и времени.
Целостное понимание названных категорий обязательно включает
реляционный подход, но не отождествляется с ним. Ибо последний,
как правило, акцентирует внимание или на событийной стороне,
абстрагируясь подчас от субстрата данных отношений и
пространственно-временных характеристик, раскрывающих бытийную
сторону и внутреннюю взаимосвязь.
Космистский же принцип монистического Всеединства требует
рассматривать реальные пространственность и временность в их
неразрывном единстве. Знание о бытийных (экзистенциальных) и
реляционных аспектах пространственно-временной реальности не
является монополией одного теоретического познания.
В этом убеждает и повседневный опыт. Так, длительность
существования отдельного человека определяется временем его
жизни -- от момента рождения до момента кончины*, а
протяженность его существования как конкретного индивида
определяется пространственными границами и формами тела. С
другой стороны, любой человек (как и любое живое существо)
вступает на протяжении всей своей жизни в многообразные
пространственно-временные отношения с другими людьми,
окружающей природой, орудиями, средствами, продуктами труда и
т.д. В этом плане жизнь человека представляется как непрерывная
цепь событий, и жизненное пространство не обязательно
ограничивается домом, работой или местами отдыха, а может быть
раздвинуто до космических масштабов, поскольку существование
зависит от природно-космических факторов.
Как космически-природное существо человек является частью
природы и Вселенной, его пространственно-временные
характеристики (включая и равносторонние отношения) сродни тем,
которыми обладает любое материальное тело. Но человек -- прежде
всего социальное существо; поэтому пространственно-временные
события, в которых ему непрерывно приходится участвовать, имеют
общественно-историческое содержание и по своему многообразию
богаче любых несоциальных внешних и внутренних отношений.
Длительность и протяженность человеческого существования
не складывается механически из событий его жизни (то есть не
обусловливается теми пространственно-временными отношениями,
участником которых он постоянно оказывается). Всякое событие
ограничено определенными пространственно-временными
параметрами. Так, любое событие длится ровно столько, сколько
находятся в определенном отношении материальные вещи, процессы
или существа. Длительность самого события -- это результат
соотношения длительностей, связанных с существованием
материальных объектов, это -- выделение какой-то конкретной
длительности на фоне или в системе других. Длительность же и
протяженность существования неотделима от самого существования,
но для того, чтобы выявить более определенные
пространственно-временные характеристики, реальные вещи и
процессы необходимо сравнивать, сопоставлять их между собой,
брать в конкретных отношениях.
Так, временные отношения существуют лишь постольку,
поскольку они складываются между их материальными носителями,
но не влияя при этом на субстрат элементов данных отношений.
Для того , чтобы привести все возможные временные отношения в
упорядоченную связь, их необходимо представить в виде целостной
системы. Для человека и окружающих его вещей такой материальной
системой является планета Земля (ее природной истории и
развитии), существующая и движущаяся в составе целостной
Солнечной системы, Галактики и Метагалактики. Именно
длительность существования этих целостных космических систем
позволяет упорядочить все временные события, происходившие,
происходящие и те, которым еще предстоит произойти.
Естественно, что в рамках данной целостной космической системы
все связанные с ней временные отношения выступают как
внутренние.
Из временных отношений, которые в основном и изучаются в
рамках отдельных частных наук, вечность материальной природы
непосредственно не вытекает, поскольку она не представляет
собой суммы конечных событий. Но исходя из конечных отношений,
равно недопустимо делать и финитистские выводы о конечности
материального мира во времени. У вечности вообще нет ни
прошлого, ни будущего. Как образно выразился еще Гегель:
"Вечности не будет, вечности не было, а вечность есть"*. Но
человек не вечен. Длительность жизни, отведенная человеку
природой, неизбежно рассекается настоящим на отношения прошлого
и будущего. Вот это-то отношение и проецируется иногда на весь
материальный мир или на изученную часть Вселенной, которая тем
самым непроизвольно отождествляется с бесконечной и
вечнодвижущейся материей. В действительности любые вехи,
границы, точки отсчета могут относиться лишь к определенным
(пусть невообразимо большим) этапам развития Мироздания, не
имеющего ни пространственных, ни временных границ.
КОСМИЧЕСКИЕ КРУГОВОРОТЫ
Колесо недаром служит символом времени. Считается, что
все, говоря словами Библии, "возвращается на круги своя". Но
первый вопрос, который при этом возникает: обратимо ли время?
Или, если сказать проще: возможно ли путешествие во времени?
Излюбленная тема научной фантастики, она на самом деле не имеет
под собой иной почвы, кроме фантазии и воображения. Время как
мера длительности существования и движения материальных
объектов, событий, процессов носит необратимо направленный
характер: из прошлого -- через настоящее -- в будущее. Как бы
ни менялось движение, какие бы формы оно ни принимало -- время
бесстрастно будет вести свой отсчет, нанизывая, как бусины на
нить, пикосекунды, секунды, минуты, часы, сутки, годы, века и
тысячелетия. Поворот временной координаты в обратную сторону,
допускаемый некоторыми интерпретаторами современной науки, есть
чисто теоретическое допущение, пример свободного оперирования с
математическими абстракциями, не имеющими аналогов в
материальной действительности.
И все же поучительно сравнить представления о путешествии
во времени в конце прошлого и нынешнего веков.
Боюсь, что не сумею передать вам своеобразных ощущений
путешествия во времени. Они чрезвычайно неприятны. Одно из
ощущений точь-в-точь напоминает катание на американских горах
-- словно бы летишь, беспомощный, головой вперед с невероятной
быстротой. Я испытывал еще одно жуткое чувство -- мне казалось,
что я вот-вот разобьюсь. Пока я набирал скорость, ночи сменяли
дни, подобно взмахам черных крыльев. Вскоре смутные очертания
лаборатории куда-то провалились, и я увидел солнце, быстро
скакавшее по небу; каждую минуту оно делало новый прыжок, и
каждая минута обозначала новый день. Я предположил, что
лаборатория разрушена и я остался под открытым небом. Потом
родилось смутное впечатление, что вокруг выросли некие
строительные леса, но я мчался слишком быстро, чтобы
воспринимать движения каких бы то ни было живых существ. Даже
самая медленная улитка из всех, что когда-либо ползали по
земле, двигалась бы для меня чрезмерно быстро. Мерцающая смена
тьмы и света была крайне болезненна для глаз. Затем, в
перемежающейся темноте, я увидел Луну -- она быстро пробегала
по небу, меняя фазы от новолуния до полнолуния; в памяти
сохранился смутный образ кружившихся надо мной звезд. Я мчался
дальше, все больше набирая скорость, и пульсация дней и ночей
наконец превратилась в сплошную серую пелену; небо обрело
удивительно глубокий оттенок синевы, тот дивный, исполненный
внутреннего сияния цвет, который появляется в ранние сумерки;
биения солнца слились в огненную полосу, сверкающую арку,
раскинувшуюся в пространстве; луна стала неясной лентой,
колышащейся в небе; и я больше не видел звезд, разве что
изредка появлялись светлые круги, слабо мерцавшие в синеве.
Пейзаж был туманным и неясным. Я по-прежнему находился на
косогоре, на котором ныне стоит этот дом; надо мной -- серой,
расплывчатой массой -- вздымался уступ холма. Я видел, как
деревья росли и видоизменялись, подобно клубам пара, -- вот они
коричневые, а вот уже желтые; они вырастали, раскидывали крону,
исходили дрожью и исчезали. Я видел, как огромные здания --
смутные и прекрасные -- появлялись и таяли, словно сновидения.
Казалось, меняется вся поверхность земли -- она плавилась и
текла на моих глазах. Маленькие стрелки на циферблатах,
показывавшие мою скорость, крутились все быстрее и быстрее.
Скоро я заметил, что солнечная лента совершает вертикальные
колебания -- от точки летнего солнцестояния к точке зимнего --
с периодом в минуту или даже меньше, следовательно, я летел со
скоростью более года в минуту; каждую минуту белая вспышка
снега озаряла мир, а за ней тут же следовала яркая, мимолетная
зелень весны.
Герберт Уэллс.
Машина времени.
А вот описание перемещения во времени (точнее -- в
пространстве-времени) из романа нашего современника, одного из
известнейших американских ученых Карла Сагана (1934--1996):
Стенки тоннеля обладали какой-то текстурой, и скорость
можно было ощутить на взгляд. Пятна-кляксы с неясными
очертаниями, никаких четких форм. В облике их не было ничего
интересного, только зачем они и откуда взялись? Уже в
нескольких сотнях километров под поверхностью Земли скалы
раскалились докрасна. Но на жару не было и намека. Чертей тоже
не было видно, не оказалось нигде и буфетов с горшками, полными
мармелада. Своей верхней гранью додекаэдр то и дело задевал
стенку, от которой отскакивали чешуйки неведомого вещества. Сам
додекаэдр казался неповрежденным. И скоро следом за ними уже
неслось целое облако мелких частиц. Со всех сторон лился ровный
неяркий свет, иногда тоннель чуть поворачивал, и додекаэдр
послушно следовал вдоль изгиба. Впереди, насколько это было
видно, ничего не маячило. Столкновение даже с воробьем на такой
скорости разнесло бы в клочья любой аппарат. Но что это за
бездонный колодец? В нижней части ее живота что-то ныло.
Сомнений не оставалось. Черная дыра, думала она, Черная дыра. Я
падаю за горизонт событий в черной дыре к самой сингулярности.
А может быть, это вовсе не черная дыра, и мы валимся к нагой
сингулярности? То есть к тому, что физики называют нагой
сингулярностью. Там, вблизи сингулярной точки, нарушаются
законы причинности, следствия предваряют причины, время течет в
обратную сторону, и вообще невозможно уцелеть, а тем более
что-то запомнить. Вращающаяся черная дыра, старательно
вспоминала Элли, представляет собой не точку, а поверхность,
сферическую или еще более сложную. С черными дырами не
пошутишь. Гравитационные силы могут мгновенно расплющить тебя в
лепешку. Или обжать с боков. На подобную беду, к счастью, пока
ничто не намекало. За серыми прозрачными стенками, в которые
превратились теперь пол и потолок, кипела работа.
Органосиликатная матрица в одних местах набухала, в других --
опадала, утопленные в ней эрбиевые шпонки поворачивались и
ползали вперед и назад. Все прочее внутри додекаэдра, в первую
очередь Элли и ее спутники, выглядело вполне ординарно.
Конечно, люди были чуточку взволнованы. Но никто из них еще не
превратился в лепешку. <...>
Элли подумала о гипотезе Эда, о том, что тоннели -- это
ходы, соединяющие бесчисленные звезды в этой и прочих
галактиках. В чем-то они были схожи с черными дырами, но
отличались свойствами и происхождением. Они не были лишены
массы -- Элли заметила это в системе Веги по гравитационным
возмущениям в обломочном материале кольца. По этим ходам
загадочные существа на неведомых и непохожих кораблях
пересекали Галактику. Червоточины. Судя по жаргону,
физики-теоретики видели во Вселенной яблоко, которое некто
вдоль и поперек источил своими ходами. Чудо -- с точки зрения
бациллы, обитающей на поверхности. Но у стоящего перед яблоком
существа подобная перспектива вызывает меньше восторга. Для
него строители тоннелей -- вредители. Но если и строители
тоннелей только черви, тогда кто же мы сами?
Карл Саган. Контакт.
Главная героиня романа Сагана (построенного, однако, на
научных предпочтениях автора) -- Элли Эрроуэй -- объясняет
перемещение сквозь время (и одновременно через пространство) на
основе теории "червоточин" (см. дальше). Спутниками
американского радиоастронома в этом фантастическом путешествии
в район звезды Веги в созвездии Лиры выступают еще четыре
хрононавта -- представители четырех стран -- России, Китая,
Индии и Японии. При этом русский академик склонен объяснить
фантастическое перемещение на расстояние 26 световых лет за 16
минут с помощью другой теории -- так называемого парадокса
Эйнштейна-- Подольского--Розена, допускающего чуть ли не
мгновенную передачу информации (см. часть 3).
В наше время -- в 90-х годах ХХ века -- наступление на
время продолжается. Не так давно многие научно-популярные и
периодические издания облетела сенсационная весть: машина
времени создана! Даже две! Первую разработал инженер из
подмосковного города Люберцы Юрий Кунянский. Как утверждает
автор смелой гипотезы, все рассчитано было до него. Надо было
только собрать воедино разрозненные данные. Ведь известно, что
еще Д. И. Менделеев определил вес как взаимодействие масс.
Взаимодействие это электромагнитное. Раз так, надо рассчитать
такое частотное соотношение, при котором объект, т. е. Машина
времени, излучая собственными генераторами определенные
частоты, создавала бы суммарный электромагнитный вектор,
нейтрализующий гравитационным. Тогда произойдет обезвешивание,
и корабль не будет ничего весить. Для его разгона потребуется
минимум энергии. Это, так сказать, теоретически. А если копнуть
ближе к практике, то Ю. Кунянский утверждает: создать такой
корабль можно. Нужны три строго определенные частоты с
соотношением 1:0,5:0,25. Обеспечив обезвешивание, необходимо
переходить к следующей задаче -- разгону корабля, его
передвижению.
Для этого Кунянский предлагает использовать лазер. Поэтому
в конструкции своего корабля по его периметру предусматривает
окна-иллюминаторы (рис. 53). Выстреливая через них лазерной
пушкой, поворачивая ее в нужное направление, можно передвигать
Машину времени в сторону, противоположную стрельбе. А учитывая
то, что конструкция в полете не имеет веса, ее маневренность
может быть мгновенной. Вот только где взять энергию? По
расчетам автора, для этого достаточно мощности небольшой
аккумуляторной батареи. Она даст электроэнергию для частоты в 7
герц. Создав в последующем разность потенциалов: корпус корабля
-- генератор, можно при определенных условиях получить ток с
напряжением 50 000 вольт. Этого будет вполне достаточно на все
остальное. На Земле геофизики давно уже наблюдают
электромагнитные поля планеты частотой в 7 герц. Встречается
здесь и разность потенциалов между Землей и ионосферой, в
результате чего рождаются молнии. Другими словами, сама Земля
-- некое подобие Машины времени.
Но существуют, оказывается, и действующие модели Машины
времени. Автором одной из них является ученый-экспериментатор
Вадим Чернобров из Московского авиационного института. По
рабочей теории, предложенной автором модели, Время как
физическое явление объясняется в определенных условиях
проявлением всем знакомых электромагнитных сил. Отсюда следует,
что с помощью таких сил на Время можно влиять (рис. 54).
Сделанная на основе этой теории, Машина времени должна иметь
достаточно легкое управление и высокие технические
характеристики. Первая модель такой машины "Ловондатр"
заработала 8 апреля 1988 года.
Свое несколько странное имя "Ловондатр" установка получила
благодаря следующей истории. При полуподпольном производстве
конструкция, напоминающая круглую клетку с дверцей, получила
официальное прикрытие в виде "экспериментальной
электромагнитной ловушки для диких ондатр". Такая маленькая
хитрость позволила обеспечить живое участие в производстве
"ловушки" даже начальства ракетного завода. Всего было сделано
4 экспериментальных установки разной степени сложности.
Аппараты чечевицеобразной формы, с виду напоминающие НЛО,
включали в себя: замкнутую пространственную конструкцию с
особыми электромагнитными свойствами, блок управления, блок
питания и измерительную аппаратуру. Нужную конфигурацию
электромагнитных полей создавала электромагнитная рабочая
поверхность -- вложенные друг в друга по принципу матрешки слои
плоских электромагнитов, скрученных в виде элипсоидов. Внешний
слой крепился на силовую оболочку либо сам одновременно являлся
такой оболочкой. Режим работы, задаваемый блоком управления,
мог быть самым разнообразным, для каждой модели можно было
подобрать целые области благоприятных соотношений частот,
напряженности и режима переключения, среди которых, конечно же,
были и оптимальные. Максимальное значение измененного Времени
устанавливалось внутри самой маленькой "матрешки". Во время
экспериментов, как и ожидалось, наблюдалось изменение Времени и
вне установки, только подобное изменение с обратным знаком было
на порядок ниже внутреннего.
Измерения проводились с помощью разнесенных спаренных
кварцевых генераторов, а также путем сравнения с эталонными
часами, сигналами точного времени, показаниями дублированных
электронных и механических часов, помещенных в отсек полезной
нагрузки. На первой модели разница в показаниях составляла до
полусекунды в час, на последующих модификациях она была
доведена до 40 секунд за час. Объем отсека полезной нагрузки,
находящегося в центре симметрии Машины времени во всех
хрономашинах, не превышал объема футбольного мяча. Именно
поэтому от услуг традиционных первопроходцев новых видов
транспорта -- подопытных собак -- пришлось отказаться. "Честь"
быть первопроходцами Времени досталась более миниатюрным мышам
и насекомым. Первые опыты с перемещением в прошлое время
закончились плачевно для подопытных (разницы в 2 секунды, увы,
не пережил почти никто); у тех, кто имел неосторожность
находиться рядом с опытной установкой, появились болезненные
симптомы. Лишь после доработки схемы "испытатели" -- животные
перенесли процедуру перемещения*.
* Чернобров В. Машина времени? Уэллс прав // Чудеса и
приключения. 1995. No1.
Современные разработчики машин времени опираются на
новейшие теории единой картины мира. Собственно, новейшими их
можно назвать с поправкой на добрый десяток лет. Ибо
возможность победы над временем путем преодоления так
называемых "кротовых нор" пространства обсуждалась в серьезной
научной литературе и раньше. Образ "кротовой норы" особенно
прижился и представляется достаточно удачным, хотя Стивен
Хокинг пытался привести его в соответствие с действительным
содержанием теории. Из нее следовало, что пространство
пробуравлено не объемными норами, а микроскопической сеткой
червоточин. Отсюда другое название теории "кротовых нор" --
теория "червячных ходов". Считается вероятной и математически
(!) обоснованной возможность физически преодолеть временную
субстанцию, при помощи полых "отверстий" передвигаясь по ним,
подобно червяку в яблоке, в направлении прошлого и будущего.
Известный российский космолог И.Д. Новиков следующим
образом описывает путешествие во времени с помощью "кротовых
нор". Сначала необходимо создать "сложную топологию трехмерного
пространства". В этой конструкции есть два отверстия в
пространстве, созданных сильнейшим полем тяготения
коллапсирующего вещества; отверстия соединены искривленным
"тоннелем" -- другим проходом из одного отверстия к другому,
помимо обычного пути во внешнем пространстве (рис. 55).
"Тоннель" можно сделать очень коротким по сравнению с
расстоянием между отверстиями во внешнем пространстве. (Все это
нелегко вообразить, так как мы не привыкли наглядно
представлять искривленное трехмерное пространство.) Чтобы
превратить эту конструкцию в "машину времени", надо заставить
одно из отверстий быстро двигаться по отношению к другому,
например, в предложенном варианте отверстие В быстро вращать
относительно А. Тогда, с точки зрения путешественника во
внешнем пространстве, как следует из специальной теории
относительности, часы в В отстанут от часов в А; скажем, по
часам А пройдет 5 лет, а по часам В -- всего 5 дней. Но если
смотреть из отверстия В на отверстие А через короткий
"тоннель", то, поскольку часы А будут находиться все время
рядом с В, их показания почти не будут отличаться. Пусть теперь
путешественник движется от А к В во внешнем пространстве. Он
быстро достигнет В (часы там показывают в этот момент 5 дней);
заглянув в это отверстие, он видит часы А, которые тоже
показывают 5 дней (ведь это "тоннель"). Путешественник быстро
перемещается по короткому "тоннелю" и выходит из отверстия А
практически в тот же момент времени, т. е. когда часы А
показывают 5 дней. Теперь вспомним, что стартовал он, когда на
часах А было 5 лет, а вернулся, когда они показывают 5 дней, т.
е. попал в прошлое. Обратный переход приведет его в будущее.
Чтобы воочию попытаться представить действие ожидаемых
обращенных временных эффектов, предлагаем читателю мысленно
представить себя на месте путешественника во времени. Герои
романов Уэллса и Сагана чуть ли не в мгновение ока оказывались
в ином временном (а у Сагана -- еще и в пространственном)
измерении. Попробуем проанализировать такой прыжок с научной
точки зрения. Что должно претерпеть изменение при таком скачке
в будущее? "Странный вопрос, -- скажет читатель. -- Конечно,
время!" Но какое время? Времени -- мы это уже хорошо уяснили --
как особой субстанции, отдельной от длительности материальных
вещей и процессов, не существует. Нет времени, отдельного от
материи, куда бы, как в безбрежный океан, на свой страх и риск
мог бы устремиться пытливый исследователь.
Течение времени -- это реальные природные и социальные
процессы, действительно поддающиеся изменению. Так, вполне
возможно увеличить скорость механического перемещения или
производительность труда. В названных и аналогичных случаях
изменяются временные пропорции, соотношения, в которых
находятся реальные временные длительности реальных вещей и
явлений. Время существования электрической лампочки как
продукта, произведенного людьми, исчисляется с момента ее
изготовления до того, как она разбилась или перегорела (в
пределах указанного интервала временем можно управлять:
сокращать временные затраты в процессе производства, бороться
за удлинение срока службы лампочки и т. п.). Но и после того,
как перегоревшая лампочка выброшена на свалку, временное бытие
материала, из которого она была сделана, не заканчивается.
Молекулы разбитого стекла, атомы вольфрамовой нити никуда не
исчезают. Следовательно, никуда не исчезает и их временное и
пространственное бытие. Общее время материального мира
складывается из таких вот временных "молекул" и "атомов".
Никакого единого потока времени, обязательного для всего живого
и неживого, не существует.
Упорядочение временных отрезков совершается с помощью
социально-производственного опыта на основе устойчивых,
повторяющихся природных явлений: вращения Земли вокруг оси
(длина дня и ночи), ее оборота вокруг Солнца (смена времен
года), качание маятника, период излучения атома и т.д. Хотя на
сегодня нет завершенной теории, соединяющей разнообразные и во
многом гипотетические закономерности субатомного уровня
движения материи (вакуумно-флуктуационного и др.), лежащие в
основе более сложных физических, химических и биологических
структур.
Но что-то же должно измениться в движении известных
материальных форм, если бы время "потекло вспять"? Попробуем
представить. Предположим: все атомы, входящие в состав нашего
тела, изменили обычный ход движения на обратный. Трудно
вообразить, что произойдет в данном случае с самим человеком,
но одно можно утверждать совершенно определенно: время в
результате такого поворачивания движения назад не потечет. Со
временем -- мерой всякого движения -- в случае атомного или
субатомного "переворота" произойдет то же самое, что происходит
со стрелками обычных часов, когда их переводят назад: время
вспять не течет.
Другой пример: на кинопленке путем замедленной или
покадровой съемки воссоздается зримый рост растения,
распускание цветка, созревание плода, рождение организма, а
затем фильм воспроизводится на экране в обратном направлении. В
результате, к примеру, зритель увидит, как плод превращается в
цветок, цветок -- в бутон, бутон исчезает в стебле, а стебель
превращается в семечко. Означает ли увиденное, что реальное
время пошло вспять? Ничуть! Реальное время соответствует
реальному же движению (в данном случае -- киноленты), а не
зрительному ряду. Время идет только вперед. Правда, путешествие
в прошлое, как оно изображается в большинстве
научно-фантастических произведений, предполагает, что человек
остается таким, как и был, а вспять движутся окружающие события
(или путешественник во времени свободно перемещается мимо них).
Не касаясь исторических и социологических закономерностей (а
описанное выше путешествие во времени предполагает, что история
пойдет вспять), взглянем мельком лишь на биологический аспект
проблемы.
Писатели-фантасты (а вслед за ними и ученые), отправляя
своих героев в прошлое (или будущее), обычно не заостряют
внимания на достаточно неприятном вопросе: что же реально
произойдет с окружающей действительностью (герой, как правило,
погружается в темноту и спустя непродолжительное время
оказывается в нужной ему эпохе). А в действительности произошло
бы следующее. Все люди, кроме путешественника во времени,
должны не только совершить возрастную метаморфозу от старости к
детству и т. д., но и в предельно сжатом виде (естественно, в
обратном порядке) проделать все действия и движения, продумать
все мысли и пережить все чувства. (Между прочим, нечто подобное
описывал еще Платон в диалоге "Политик", рассказывая, как
Вселенная начала вращаться в обратном направлении и время
потекло вспять.) Самое любопытное, однако, в другом: даже если
бы биологические процессы вдруг потекли в обратном направлении
(а необратимость развития и эволюция этого не допускают), то
время как мера такого гипотетического "обращенного" движения
все равно бы не отнимало от себя часы и века, а напротив,
по-прежнему прибавляло одно число к другому, бесстрастно
фиксируя накопление временных величин.
Видимо, понимая не просто парадоксальность, но полную
абсурдность получающейся картины, фантасты не рискуют вдаваться
в подробности выдвигаемых "проектов". Вместо этого
предполагаются еще более невероятные гипотезы, вроде "коридоров
времени" (роман Айзека Азимова "Конец вечности"), то есть таких
участков материи, где время начисто отсутствует и можно
беспрепятственно путешествовать в прошлое и будущее. Но материя
без времени (и пространства) столь же немыслима, как и
пространство--время без материи.
КАК ОБЪЯТЬ НЕОБЪЯТНОЕ?
Итак, любая из известных космологических моделей, любые из
лежащих в их основе геометрий или используемые в них понятий и
формул описывают не целостный материальный мир, а лишь
определенные системы присущих ему объективных отношений.
Поэтому каждая такая модель адекватно отражает систему связей и
отношений объективного мира, но ни одна из этих моделей не
может исчерпывать богатства вечной и бесконечной Вселенной.
Главный же аргумент: почему ни одна из космологических моделей
не устанавливает границ для бесконечного материального мира --
заключается в следующем. Каждая такая модель отображает и
фиксирует определенные пространственные (и временные)
отношения, а отношения в принципе не могут выступать в виде
материальных границ. Такие границы присущи не отношениям, а
находящимся в них материальным элементам, для которых
пространственно-временная конечность (ограниченность) является
выражением самого их существования.
Космическое всеединство мира неотвратимо предполагает
бесконечность Вселенной. По-прежнему остаются актуальными слова
Циолковского: "Некоторые вообще отрицают бесконечность. Но ведь
одно из двух: конечность или бесконечность. Среднего мнения
быть не может. Ограниченность никакой величины допустить
нельзя. Значит, остается признать только одно --
бесконечность"*.
Рассогласованность взглядов на бесконечность между
философией и естественно-математическими науками началась
давно. Еще Г. Кантор совершенно справедливо отмечал: "Я считаю,
что метафизика и математика по праву должны находится во
взаимосвязи и что в периоды их решающих успехов они находятся в
братском единении. Затем, как показывала история до сих пор, к
несчастью, между ними, обычно очень скоро, начинается ссора,
которая длится в течение ряда поколений и которая может
разрастись до того, что враждующие братия уже не знают да и не
хотят знать, что они всем обязаны друг другу"**.
Критерии, отличающие научно-космистский подход к пониманию
бесконечности от естественно-математического, очень просты.
Во-первых, научный космизм рассматривает действительную
бесконечность действительного материального мира, а в
современных естественно-математических науках конструируются
различные абстрактные модели. Во-вторых, теоретическая и
прикладная математика (включая и приложение математики к физике
и космологии) анализирует бесконечность как отношение
(численное, множественное, пространственное); космическая
философия же рассматривает бесконечность с точки зрения
единственности, уникальности Вселенной: за ее пределами не
существует никакой иной, нематериальной среды, а поэтому и не
существует никакого предела, она бесконечна.
* Циолковский К.Э. Монизм Вселенной // Очерки о Вселенной.
М., 1992. С. 146.
** Кантор Г. Труды по теории множеств. М., 1985. С. 246.
Так как отношения -- и внешние, и внутренние -- по природе
своей не могут быть бесконечными, их неисчерпаемое многообразие
проявляется в форме неограниченности, которая и лежит в основе
математических понятий безграничности. Парадоксальность
математической бесконечности заключается в том, что она, по
словам Ф. Энгельса, "заражена конечностью". "Дурная
бесконечность", -- назвал ее Гегель.
"Ты нашел не беспредельность, но расширенный предел"*, --
писал о подобной бесконечности К.С. Аксаков, как и все
славянофилы, испытавший влияние Гегеля и Шеллинга. "Расширенный
предел" -- вот истинный смысл почти всех математических
бесконечностей. Именно такими оконеченными бесконечностями
являются натуральный ряд чисел от нуля до плюс-минус
бесконечности, бесконечно большая и бесконечно малая величины,
бесконечности, возникшие в результате математических
преобразований, и т.д. Несколько в ином смысле понимается
бесконечность в теории множеств: элементы множества находятся
во внутренних отношениях друг к другу, зато допускается
неограниченное количество самых бесконечных множеств.
Действительная же бесконечность материального мира одна, ибо
единственна Вселенная (двух бесконечных Вселенных быть не
может).
Гносеологический анализ показывает: объективным аналогом
математических понятий бесконечного являются те непрерывные
процессы, совершающиеся в действительности, у которых
отсутствует не конец как таковой, а завершенность,
законченность, последняя точка. При этом в понятиях
математической бесконечности находит отражение как возможность
(осуществимость) постоянного и непрерывного отодвигания
границы, предела, конца -- так и невозможность
(неосуществимость) наступления такого момента, когда бы
завершился процесс счета, измерения, преобразования. Первый
акцент сделан, к примеру, в понятиях актуального бесконечного
множества или потенциальной осуществимости при анализе
бесконечно малых величин. Примером второго акцента может
служить понятие неограниченности в геометрии Б. Римана,
оказавшего влияние на развитие современной космологии.
Отсюда понятно то место, которое занимает неограниченность
в различных, почти взаимоисключающих друг друга моделях
Вселенной. Но отсюда же становится совершенно ясным, что такая
неограниченность не имеет ничего общего с действительной
космической бесконечностью, за исключением того, что отображает
ее строго определенные аспекты. Проецировать же заведомо
оконеченную, "зараженную конечностью" математическую модель на
целостную Вселенную если и допустимо, то лишь при четком
осознании частичности охватываемого ею Космоса или отдельных
его фрагментов. Зато уж совсем недопустимо подгонять природу
как целое под какую угодно сверхоригинальную математическую
модель.
С точки зрения космистского подхода не подлежит сомнению,
что:
никакая модель Вселенной не в состоянии отобразить всего
неисчерпаемого богатства и многообразия Макрокосмоса в его
движении и развитии;
математика как сугубо абстрактная и односторонняя наука
(односторонняя, поскольку она описывает исключительно
количественные, включая и пространственные, отношения,
абстрагируясь от качественности и материальности) не может
предписывать материальному миру, каким он должен быть;
никакие частно-научные теории не могут "запретить"
существование Большого Космоса, его материальное единство и
развитие, бесконечность и бытийность в пространстве и во
времени.
Сила математики и других частных наук не в противостоянии
выработанному на протяжении тысячелетий космически-целостному
видению мира, а в единении с ним. Уже упоминавшийся известный
американский математик М. Клайн отмечает, что математики с
досадой и огорчением обнаружили, что несколько различных
геометрий одинаково хорошо согласуются с наблюдательными
данными о структуре пространства. Но эти геометрии
противоречили одна другой -- следовательно, все они не могли
быть одновременно истинными. Между тем "математики настолько
уверовали в бесспорность своих результатов, что в погоне за
иллюзорными истинами стали поступаться строгостью рассуждений.
Но когда математика перестала быть сводом незыблемых истин, это
поколебало уверенность математиков в безукоризненности их
теории. Тогда им пришлось взяться за пересмотр своих
достижений, и тут они, к своему ужасу, обнаружили, что логика в
математике совсем не так уж тверда, как думали их
предшественники"*.
Отдавая предпочтение русскому космизму, вовсе не следует
односторонне противопоставлять его натурфилософским течениям
западной мысли. Просто на данном этапе развития науки
отсутствие апробированной методологии и выверенности
мировоззрения привело многие фундаментальные направления
естествознания, в частности космологию, к тупиковой ситуации.
Вместе с тем именно в русском космизме, изначально
основывавшемся на фундаментальных выводах тысячелетней науки и
философии, сформировался и окреп, неоднократно подтвердив свою
жизнеспособность на практике, научный подход, опирающийся на
систему теоретических и эмпирических методов, а также на
творческую интуицию. Он действительно позволяет преодолеть
образовавшиеся естественно-научные заторы и достичь новых
рубежей.
Концепция монистического Всеединства, включающая и
пространственно-временное единство бытия, дает практическую
возможность правильно истолковать наиболее трудные вопросы
науки и определить нетривиальные пути ее дальнейшего развития.
Если широкое обобщение всей совокупности научных и практических
данных позволило космистской философии прийти к выводу о
единственности и бесконечности Вселенной, то исследование
самого познания по мере развития и обогащения философской
теории давало возможность определить, с какой глубиной понятие
о бесконечном отражает объективно-реальную бесконечность.
В литературе иногда высказываются сомнения относительно
правомочности собственно философского аспекта в познании
бесконечности. Существует, к примеру, мнение, что философия,
дескать, призвана изучать не реальную бесконечность материи, а
лишь процесс исследования ее другими науками*. Согласно этой
точке зрения, только частные науки -- математика, физика,
космология -- компетентны в исследовании проблемы
бесконечности, а дело философии анализировать развитие понятий,
выработанных в рамках физико-математических наук; философская
категория бесконечности вообще является якобы абстракцией от
абстракций математических бесконечностей. Между тем в понимании
бесконечности имеется совершенно определенный
космистско-философский подход, отличающийся от подходов
математического, физического, космологического и т.п. и
вытекающий из принципа монистического Всеединства.
В развитии учения о бесконечности философский космизм
всегда исходил из реальной бесконечности, присущей объективному
миру. В противоположность этому в физико-математических науках
в большинстве случаев сначала разрабатывалась теория, а затем
давалась ее интерпретация применительно к материальной
действительности. В результате некоторых интерпретаций
получалось, что не понятие выводилось из действительности, а
напротив, действительность подводилась под сконструированное
понятие бесконечности.
Как бы ни продвигалась исследовательская мысль -- от
материи к теоретическим обобщениям или же от абстрактных
моделей к их космистской интерпретации -- объективная
реальность остается альфой и омегой научного познания,
устремленного в неизведанные глубины Космоса.
ТАЙНА БОЛЬШОГО В МАЛОМ (МАКРОКОСМ И МИКРОКОСМ)
Представление о неразрывном единстве Макро- и Микрокосма
-- Вселенной и Человека -- сформировалось на самых ранних
этапах развития дофилософского и философского мировоззрения,
будучи достоянием как западной, так и предшествовавшей ей
восточной философии. Данная идея вошла в плоть и кровь
отечественной духовной жизни, проникнув туда через донаучный
взгляд на Мир.
Поэтому с точки зрения многих представителей русского
космизма, во взаимодействии Макро- и Микрокосма примат
принадлежит последнему. Кроме того, П.А. Флоренский считал, что
ничто не мешает объявить в обратном порядке: Человека --
Макрокосмом, а Природу -- Микрокосмом. И вот почему: раз и он и
она бесконечны, то Человек как часть Природы в соответствии с
математической теорией множеств равномощен со своим целым. То
же относится и к Природе как части Человека. Следовательно,
Человек и Природа могут быть частями друг друга, более того,
частями самих себя (причем части равномощны между собой и
целым). Человек -- в Мире, но Человек также сложен, как и Мир.
Мир -- в Человеке, но Мир так же сложен, как Человек*. Космос
-- продолжение Человека, и, хотя Человек есть сумма Мира,
сокращенный конспект его, -- по такому конспекту проще и
доступнее осуществлять любые познавательные акты, осмысливая
историю Вселенной и ее законы. Данный философский вывод имеет
важное методологическое значение для решения такой актуальной
научной проблемы, как постижение законов, общих для целостного
Мира, сквозь призму человеческого "Я" в контексте его
физических, химических, биотических, психических и социальных
особенностей.
Специфика софийного космизма Флоренского -- в
углубленно-проникновенном понимании Всеединства как целокупного
единства физического Космоса и его смыслового содержания,
составляющих единый символ. Онтологическая формула о. Павла:
всякое бытие есть Космос и символ. По существу, человек как
одухотворенно-чувствующее существо имеет дело только с одной
реальностью -- Символом, через который проявляется и софийный
Космос, и Целокупное Бытие. Такой подход позволяет Флоренскому
строить и разворачивать перед читателем совершенно невероятный
мир, во всяком случае не вмещающийся в обыденное сознание.
Согласно Флоренскому, любая мнимость и иллюзорность так же
реальна, как реален физическо-чувственный мир. Мир мнимостей
имеет свою нишу в объективной Вселенной, откуда он может
непосредственно воздействовать на человека. Такова
геоцентрическая система с центром -- Землей, покоящейся в
пространстве. Данная теоретическая схема во всех подробностях
воссоздана в знаменитом трактате "Мнимости в геометрии" (1922),
за который автор пострадал жесточайшим образом. В другом не
менее знаменитом трактате "Обратная перспектива", написанном
ранее, но изданном только спустя сорок пять лет после смерти
автора, обосновывается концепция воздействия на человека
смыслосодержащего начала, заложенного во Вселенной. В
наибольшей степени силой такого воздействия обладают русские
иконы.
Космизм Флоренского -- это и глубокие теоретические
обобщения, и интимно-прочувствованные выводы. В своем
"Завещании", обращаясь прежде всего к детям, он написал:
"...Почаще смотрите на звезды. Когда будет на душе плохо,
смотрите на звезды или на лазурь днем. Когда грустно, когда вас
обидят, когда что не будет удаваться, когда прийдет на вас
душевная буря -- выйдите на воздух и останьтесь наедине с
небом. Тогда душа успокоится"*. С этими словами-напутствиями
перекликается четверостишие замечательного современного
философа и поэта-космиста Арсения Чанышева, написанное чеканным
классическим слогом:
Чаще на небо гляди темной безоблачной ночью!
Звездною пылью тогда густо покрыт небосвод.
В каждой пылинке громадный мир заключен. Бесконечность
Стала наглядной... Как жалок день, что прошел в суете!
С.Н. Булгаков вслед за другими представителями
отечественной философии и в соответствии с общей
направленностью русского космизма также на передний план
выдвигал человека во всех проявлениях его жизнедеятельности,
включая речь, слово, имя. По Булгакову, словотворчество есть
чисто космический процесс, ибо слова по природе и сущности
своей содержат в себе энергию Мира: реальное светило -- Солнце
составляет истинную душу слова "солнце", в прямом смысле
присутствуя в нем своей идеальной энергией. "Когда человек
говорит, то слово принадлежит ему как Микрокосму и как
человеку, интегральной части этого мира. Через Микрокосм
говорит Космос... Слово так, как оно существует, есть
удивительное соединение космического слова самих вещей и
человеческого о них слова, притом так, что то и другое
соединены в нераздельное сращение"*.
Космический характер носит и сам акт наименования.
Булгаков поясняет это на примере естественно-математических
наук. Химические названия и алгебраические обозначения не
явились неизвестно откуда, а порождены актом наименования: в
них алгебраизируется и химизируется Космос, потому-то возникает
алгебра и химия, а не наоборот.
Идею о примате Микрокосма над Макрокосмом отстаивал и Л.П.
Карсавин, он постоянно подчеркивал невозможность изолированного
постижения Макрокосма без одновременного познания Микрокосма --
другой неотъемлемой части онтологического Всеединства. И
наоборот. Особое значение для современной философской
антропологии представляют выводы Карсавина о проявлении софийно
понимаемого всеединства во всевременности Природы и Человека.
Наиболее ценными и перспективными в плане современного
космологического осмысления объективных законов и включения в
арсенал позитивного знания являются выводы Карсавина о
соотношении времени и вечности, согласно которым в космически
обусловленном социуме временная последовательность "прошлое --
настоящее -- будущее" -- всего лишь частный случай целостной
всеобщности -- вечности. Подобным подходом к пониманию
пространственности и временности насыщена вся космистская
онтология Карсавина, включая его концепцию "симфонической
личности", постигающей "свое собственное единство во
всеединстве"*. Социальное бытие людей обычно выступает как
Хаос, превращающийся в Космос. Однако эволюционизирующий базис
социального бытия может привести и к обратному процессу:
социальный Космос распадается, вновь становясь Хаосом, -- и
всемирная история дает тому немало примеров.
Подытоживая свое антропокосмическое учение, Карсавин
особенно подчеркивал невозможность изолированного постижения
Макрокосма без одновременного познания Микрокосма -- другой
неотъемлемой части объективного Всеединства -- и наоборот: "Мир
становится мною, поскольку я становлюсь им... Мы одна из
индивидуализаций Земли, Солнца и его системы, ...всего мира,
который называется человеком (Адамом Каббалы, Пурушею,
Парджапати индусов и т.д.)"**. Последняя фраза особенно
знаменательна: русская космистская мысль в середине ХХ века
вернулась к своим истокам -- народному космизму в духе
Голубиной книги и древнеарийских представлений о Вселенском
человеке, неотделимом от самой Вселенной и непрерывно
реализующемся в мириадах конкретных личностей.
Философам вторили поэты-космисты. В проникновенном
космическом сонете Вячеслав Иванов развивает мысль, общую для
всего мирового космизма:
Разверзнет Ночь горящий Макрокосм, --
И явственны небес иерархии.
Чу, Дух поет, и хоровод стихии
Ведут, сплетясь змеями звездных косм.
И Микрокосм в ночи глухой нам внятен:
Мы слышим гул кружащих в нас стихий, --
И лицезрим свой сонм иерархий
От близких солнц до тусклооких пятен.
Есть Млечный Путь в душе и в небесах,
Есть множество в обеих сих вселенных.
Один глагол двух книг запечатленных.
И вес один на двойственных весах.
Есть некий Он в огнях глубин явленных;
Есть некий Я в глубинных чудесах.
Эту тему продолжает Андрей Белый: "Появление макрокосма в
развеянном микрокосмическом мире есть знак; ... макрокосм, к
нам спустившийся, не обычная эмпирия, он есть эмпирей, или
страна существа, обитающего под коростом понятийной мысли, где
нет ни материи, ни мысли, ни мира в ветшающем смысле...
Макрокосм проступает во всем; передвигаются всюду пороги
сознания к истокам познаний, где древним хаосом запевают в нас
"физики": Анаксимандр, Гераклит..."*
Древний как сама философия вопрос: что первично --
Микрокосм или Макрокосм? -- неизбежно обнаруживает каверзную
подоплеку: не получается ли в таком случае, что сначала возник
Человек, а только затем, вслед за ним Мир? Ничуть! Проблема
вовсе не является столь утрированной. Говоря о единстве Макро-
и Микрокосма, мы имеем в виду, что одна из этих сторон
выступает в качестве ведущей именно в рамках данного единства,
а не за пределами его существования. Предположить, что одна из
сторон существовала раньше, до их единства, -- значит,
отбрасывать и единство как таковое. Отсюда вытекает, что именно
единство (Единое, как учили классики) первично по отношению к
любым составляющим его элементам, а вовсе не какая-то отдельная
его сторона.
Далее из сказанного следует:
Человеческо-разумное (а не человеческие существа,
населившие планету Земля на конкретном этапе ее эволюции)
существовало во Вселенной всегда, на всех стадиях ее развития и
в различных областях бесконечного Космоса.
Оно в достаточной полноте и с наибольшей отчетливостью
заключает в себе фундаментальные закономерности самой
Вселенной, что позволяет правильно познавать ее законы, в том
числе и путем самопознания.
Даже если гипотетически допустить, что человечество со
временем погибнет (например, в результате космической
катастрофы или самоуничтожения в пучине термоядерной войны), то
вселенская очеловеченность, оразумленность и одухотворенность
Космоса при этом сохранится.
В общем виде сказанное сопряжено с идеями панпсихизма, как
их понимали Циолковский и Вернадский, а также с содержанием
антропного космологического принципа, -- но только не в его
упрощенно-экстремистских формулировках, из которых неизбежно
вытекает и примитизированная интерпретация самой проблемы.
Согласно антропному принципу, Вселенная полностью сопряжена с
существованием человека. Она и эволюционировала в направлении
появления человека, и устроена так, чтобы максимально
удовлетворять его потребности. Некоторые ученые идут еще дальше
и ставят Вселенную в зависимость не только от человечества
вообще, но и от отдельного индивида, преимущественно
наблюдателя-теоретика.
Вот типичные философско-естественно-научные рассуждения
известного американского физика Джона Уилера: "Порождая на
некотором ограниченном этапе своего существования
наблюдателей-участников, не приобретает ли, в свою очередь,
Вселенная посредством их наблюдений ту осязаемость, которую мы
называем реальностью? Не есть ли это механизм существования?..
Не порождают ли каким-то образом миллиарды наблюдений, как
попало собранных вместе, гигантскую Вселенную со всеми ее
величественными закономерностями?.. <...> Изучающего
современную физику или химию не должно беспокоить, если
окажется, что сущность всего, чем он занимается, происходит в
конечном счете из хаоса бесчисленных элементарных актов
наблюдателей-участников"*. Как видим, Уилер ставит
существование Вселенной и всего материального мира в
зависимость от того, наблюдаются они или нет и каким именно
способом наблюдаются. Одним словом: есть наблюдатель -- есть и
Вселенная, нет наблюдателя -- ничего нет вообще. Ошибка,
совершаемая Уилером, вовсе не его личное заблуждение как
ученого. Американский физик, помимо антропного принципа, во
многом исходит из концепции, утвердившейся достаточно широко и
прочно, согласно которой описание законов природы ведется с
точки зрения систем координат, приведенных к условно
неподвижной или условно перемещающейся системам. Покоится такая
система с размещенным в ней наблюдателем -- одна картина
(пространственная протяженность, временная длительность, масса
и т. п.); перемещается -- совсем другая картина. А если к двум
обычно используемым в физике системам прибавить еще десяток,
или сотню, или тысячу -- то получится столько систем, сколько и
разных картин. Собственно, так оно в современной науке и есть.
Своего рода "координатный идеализм"!
Антропный принцип оказался очень удобным для
субъективистски настроенных космологов, так как снимал какие бы
то ни было запреты и ограничения для теоретических спекуляций и
разгула воображения. Проще говоря, стало возможным оправдать
все, что взбредет в голову. Ну, вот хотя бы как, оказывается,
можно аргументировать тезис о расширении Вселенной: "...Почему
мы должны находиться в фазе расширения, а не фазе сжатия? Ответ
на этот вопрос дает слабый антропный принцип: условия в фазе
сжатия непригодны для существования таких разумных существ,
которые могли бы спросить, почему беспорядок растет в том же
направлении во времени, в котором расширяется Вселенная"*.
Здесь ключевым словом -- хотел бы того автор или нет --
оказывается невинная на первый взгляд фраза о существах,
"которые могли бы спросить". В итоге получается следующее: раз
есть существа, "которые могут спросить" -- значит, есть и
Вселенная, которая расширяется. Если бы не было таких существ,
то неизвестно, чего бы еще тогда и было. Но они-то ведь есть!
Следовательно, Вселенная расширяется. Вообще-то по такой логике
можно доказать все, что угодно. Достаточно присоединить к
человеку любую "невероять" и добавить, что это соответствует
условиям его существования. Бытие тем самым зависит от
произвола сознания и игры фантазии.
Таким образом, в осмыслении диалектики Макро- и Микрокосма
можно выделить различные аспекты. Благодаря теоретическим и
философским достижениям отечественных ученых-космистов в данной
области наметились многие доселе неведомые пути, позволяющие
конкретизировать традиционные представления на взаимосвязь и
взаимодействие Человека и Вселенной.
Прежде всего необходимо отметить вклад в общемировую
научную копилку великого ученого ХХ века В.И. Вернадского
(1863--1945). Совокупность естественных наук раскрывают, по
Вернадскому, неизвестное ранее существование живого вещества,
участвующего в круговороте всех химических элементов. Жизнь
проявляется в непрерывно идущих и происходящих в планетном
масштабе закономерных миграциях атомов из биосферы в живое
вещество и обратно. Тем самым на научную почву ставится вопрос
о его космичности (вселенскости). В данной связи вводятся и
расшифровываются такие понятия-термины, как "всюдность жизни",
"сгущение жизни", "давление жизни". Под воздействием энергии
живого вещества формируется биосфера -- планетарная область
распространения жизни, взятой в прошлом, настоящем и будущем.
Жизнь, по Вернадскому, проявляется в непрерывно идущих, в
происходящих в планетарном масштабе закономерных миграциях
атомов из биосферы в живое вещество и обратно. Живое вещество
есть совокупность живущих в биосфере организмов -- живых
естественных тел -- и изучается в планетном масштабе. Миграция
химических элементов, которая отвечает живому веществу
биосферы, является огромным планетным процессом, вызываемым в
основном космической энергией Солнца, строящим и определяющим
геохимию атмосферы и закономерность всех происходящих на ней
физико-химических и геологических явлений, определяющих саму
организованность этой земной оболочки. Биосфера -- явление
космического характера, она служит той целокупной земной
оболочкой, в которую непрерывно проникают космическая энергия,
космические излучения и лучеиспускание Солнца, поддерживающие
динамическое равновесие между биосферой и живым веществом.
Под влиянием научной мысли и человеческого труда биосфера
переходит в новое состояние -- ноосферу (сферу разума). При
этом перестройка биосферы научной мыслью через организованный
человеческий труд не есть случайное явление, а естественный
природный процесс. Его закономерности еще предстоит установить
в будущем, однако в общем плане не подлежит сомнению, что само
научное творчество является реальной энергетической силой.
Вернадский называл научную мысль планетным явлением,
оказывающим прямое влияние на ход исторического процесса и на
идеологические доминанты, а научную работу он считал
геологическим фактором, обусловливающим развитие биосферы.
Одновременно он призывал "к признанию реального значения
для современников гилозоистических и пантеистических
представлений, которых нет на современной нам стадии науки в
окружающем нас научно построенном Космосе"*.
Научная мысль как планетное явление оказывает прямое
влияние и на ход исторических процессов, и на уровень
экономического развития, и на идеологические доминанты. В ХХ
веке "движение научной мысли и его значение в геологической
истории биосферы" ознаменовались взрывом научного творчества,
изменением понимания основ реальности, вселенскостью и
действенностью социального проявления нации. Вернадский
осторожен в конкретных выводах по вопросам, на которые наука
еще не дала ответа. Он лишь допускает возможность
непосредственного воздействия ноосферы на закономерности
мыслительных процессов и структуру нашего разума.
Четко и недвусмысленно Вернадский ставит научный вопрос о
жизни в Космосе: является ли жизнь только земным феноменом или
свойственным только планетам, или же она в какой-то форме
отражает явления космических просторов, столь же глубокие и
вечные, какими для нас являются атомы, энергия и материя,
геометрически выявившие пространство-время. Во всестороннем
философском осмыслении фундаментальных проблем бытия в
наибольшей степени проявляется космическое видение мира во всех
его ипостасях.
Космос, словно путеводная звезда (точнее -- бессчетное
множество звезд), направляет все философские и
естественно-научные изыскания Вернадского. Главная книга всей
его жизни "Химическое строение биосферы Земли и ее окружения"
начинается с экскурса в обозримую Вселенную, очерка ее
эволюции, анализа основных астрономических и космологических
проблем вплоть до разгадки "пустого" мирового пространства --
вакуума -- этой "лаборатории грандиознейших
материально-энергетических процессов"**. Но Вернадский
прекрасно осознавал, что ключ к пониманию глубинных
закономерностей Космоса лежит в правильном решении и понимании
сути фундаментальных общенаучных понятий пространства и
времени, неотделимых друг от друга. "Для тела живого организма
отделить время от пространства невозможно",***-- провозглашал
русский космист, распространяя данное утверждение на всю
природу.
* Вернадский В.И. Химическое строение биосферы Земли и ее
окружения. М., 1987. С. 317.
** Там же. С. 15.
*** Там же. С. 178.
Вернадский много размышлял над смыслом временных
процессов, и прежде всего связанных с живым веществом,
эволюцией биосферы. Опираясь на понятие "жизненное время", он
выдвинул ряд чрезвычайно продуктивных и перспективных идей,
которые еще не нашли пока достойного места в системе
теоретического осмысления действительности. Решая "великую
загадку вчера-сегодня-завтра" как целостного всеобъемлющего и
всепронизывающего явления, Вернадский совершенно закономерно
увязывал ее с решением другой, не менее важной загадки
"пространства, охваченного жизнью". Сквозь призму такого
целостного видения единого субстрата Мира время вообще
определяется как динамическое текучее пространство -- и в этом
есть безусловная правота.
Философские мысли натуралиста подтверждают, как он сам же
и выражался, непреодолимую мощь свободной научной мысли и
творческой силы человеческой личности, величайшего нам
известного проявления ее космической силы, царство которой
впереди.
Жизнь -- явление космического порядка. И масштабов. Не
совсем, правда, ясно: до каких пределов и глубин
распространяется этот масштаб. Но для уяснения проблемы
начинать все же лучше не с безграничных далей, а именно с
глубины.
В представлении современного образованного человека
Мироздание разделено на вещество и антивещество. При этом
антивещество пытаются "задвинуть" в какие-то невообразимо
далекие, почти недосягаемые края Вселенной. Но почему? Только
потому, что оно никак не регистрируется в окружающем нас
привычном мире? Однако на то оно и антивещество, чтобы не
фиксироваться вещественными приборами. Что же происходит в
природно-космическом "котле" в действительности? Современная
наука не дает однозначного и окончательного ответа о структуре
материи вглубь, а значит, -- и о конкретных схемах
взаимодействия Макрокосма (Вселенной) и Микрокосма (Человека).
Есть лишь некоторые перспективные подходы, позволяющие в общих
чертах представить не столько действительную многоуровневость
Вселенной, сколько невероятную сложность ее всеобъемлющего
постижения. Традиционные объекты естественно-научного
исследования -- вещество и поле, плазма и физический вакуум --
не покрывают всего богатства природной и неприродной
реальности. Господствующие воззрения не позволяют до конца (а
то и полностью) объяснить даже такие хорошо знакомые природные
и социальные феномены, как свет, тьма, огонь, мысль, сон,
слово, знак (символ), смысл и др. Попытки их объяснения с точки
зрения какой-либо одной науки неизбежно дают искаженную,
неполную и одностороннюю картину. Необходим интегративный
подход, носящий, быть может, совершенно непривычный характер.
В познании физической первосущности мира и глубинных
уровней всей "цветущей сложности" явлений преджизни, жизни и
постжизни существуют как минимум три возможных подхода: 1)
субатомно-голографический; 2) вакуумно-информационный; 3)
фотонно-энергетический. Они не взаимоисключают, а
взаимодополняют друг друга хотя бы потому, что в любом случае
замыкаются на физический вакуум -- первоотца всех остальных
прерывных и непрерывных форм движения материи. Подобное
представление в общем-то не ново. Творцы квантовой
электродинамики, например, В. Гейзенберг, сами указывали на
родство своих идей с учением Анаксимандра об апейроне
(беспредельном). Аналогичные представления были распространены
в древнеиндийской и древнекитайской философии.
Как и все другие современные теории, вакуумная концепция
Мироздания имеет информационный аспект, что было предвосхищено
еще в учении Н.Ф. Федорова, который постоянно подчеркивал :
необходимо осмысливать судьбу не одних только частиц, но и
следов, оставляемых ими в среде. Более того, "нам нужно знать
закон сохранения и исчезновения этих следов"*. Понятно, что
"следы", о которых в докибернетические времена писал Федоров,
есть то, что сегодня именуют информацией. Кстати, вакуумная
среда изначально содержит в себе алгоритм воскрешения, так
волновавшего Федорова, ибо квант физического вакуума есть не
что иное, как материальная флуктуация, которая попеременно --
то возникает, то исчезает, то есть по существу непрерывно
воскрешается в физическом смысле данного понятия. Проблема же
состоит в том, каким именно образом эта элементарная "клеточка"
воскрешения реализуется в дальнейшем и в физических макротелах,
и в биотических циклах "жизнь -- смерть -- новая жизнь".
Материальный мир един и единственен, а так называемые
вещество и антивещество являются лишь различными проявлениями
природного Всеединства. "+" и "--" не могут быть ничем иным,
кроме проявления некоторых крайних значений в непрестанном
перераспределении движения. В самой глубине (на "дне", так
сказать, дальше которого уже ничего нет) такое
перераспределение и выражается в спонтанных флуктуациях среды,
получившей далеко не самое удачное название "физический
вакуум". Квантовое возникновение ("воскрешение") может
выражаться в некотором напряжении движения или увеличении
энергии как физической меры движения; в таком случае квантовое
исчезновение будет представлять собой ослабление движения или
уменьшение энергии в некоторой локальной точке. Если "сгущение"
условно принять за "+", то, соответственно, "разряжение" должно
считаться "--".
Сами по себе флуктуации вакуума не дают ни вещества, ни
антивещества. Об элементарных (субатомных) частицах допустимо
говорить лишь с того момента, когда хаотичные, неупорядоченные
"всплески" материи начинают организовываться в некоторую
систему, а крайние значения энергии накладываться друг на
друга. Образование флуктуационной системы происходит в том
случае, когда "сгущение" одной флуктуации переходит в
"разряжение" другой (соседней) флуктуации, а "сгущение"
последней переходит в "разряжение" первой. Это -- наипростейший
пример образования возможной флуктуационной системы. Однако,
скорее всего, первичная флуктуационная система образуется не из
двух, а из трех флуктуаций, так как для взаимного замещения
"сгущений" и "разряжений" необходимо некоторое "жизненное
пространство". Другими словами, взаимопереход легче осуществим,
если взаимодействуют не две, а три флуктуации. Более чем
вероятно, что составные элементы такого триплета соответствуют
тем теоретически предсказанным субчастицам, которые получили
название кварков (отсюда, кстати, следует, что в чистом виде
кварк получен быть не может).
В горниле первичных флуктуаций рождается первичное
разделение на частицы и античастицы -- мир позитивно явленных
систем и антимир, в котором устойчивой системе частиц в
конечном итоге всегда соответствует устойчивая система
античастиц (и наоборот). О частицах и античастицах можно
говорить, если принять за первые образовавшиеся системы
"сгущения", а за вторые -- соответствующие им системы
"разряжений", следующие за первыми, как тень. Сколько
образующих любое тело частиц, -- столько же должно быть и
соответствующих им античастиц. Где же они находятся? Верхом
алогизма было бы полагать, что античастицы, непрерывно
рождающиеся во Вселенной, тотчас же устремляются по направлению
какой-то космической Terra incognita. Вещество и антивещество
разделены пространственно и временно, однако вовсе не так, как
принято истолковывать в современной физике. Отсюда же любая
устойчивая система имеет свою изнанку: каждый вещественный
предмет существует параллельно, одновременно и нераздельно со
своей невидимой обычными глазами тенью из антивещества.
Вещество и антивещество действительно взаимоисключают друг
друга, не могут существовать одновременно в одной и той же
точке, но могут сосуществовать рядом и сосуществуют, являясь
разными аспектами вакуумных флуктуаций. Антимир -- не где-то в
безграничных далях Вселенной, а внутри нас и рядом с нами.
ЖИВОЙ ПСИХОКОСМОС
Мысль о раздвоенности Мира не нова; она красной нитью
проходит через многие натурфилософские учения Древности, уходя
своими корнями в герметизм, а через него -- к самым истокам
теоретического осмысления действительности. На стыках эпох --
Возрождения и Нового времени -- эта общемировая традиция была,
к примеру, продолжена и в известной мере развита Парацельсом во
многих его трактатах. "Мир имеет два тела, одно -- зримое,
другое -- незримое, -- писал знаменитый философ, алхимик и
врач. -- Пример: <...> ум человеческий обладает неким магнитом,
который притягивает к себе со звезд чувство и мысль"*.
Не вдаваясь в рассуждения, каким образом выявленные выше
системы вакуумных флуктуаций образуют известные на сегодня
элементарные частицы и античастицы (быть может, между
обрисованной выше картиной "дна" и достигнутым ныне уровнем
познания микромира существует еще ряд промежуточных звеньев),
-- переходим к главному.
Коль скоро каждой частице вещества соответствует ее
материальная "антитень", то и любой системе частиц
соответствует ее негативная копия. Следовательно, каждое
материальное тело существует в двух ипостасях -- вещественной и
антивещественной (последняя представляет собой опрокинутую
вовнутрь, "вывернутую наизнанку" материальную копию первой).
Каждому живому существу соответствует живой антипод в
"потустороннем", но рядом находящемся мире. У каждого человека
есть материальный двойник -- невидимый и незнаемый, но живой,
неотступно следующий за ним и которому никто никогда не сможет
пожать руку. Он живет в ином, но рядом расположенном мире,
совершенно отличном от вещественного, хотя и является
точнейшей, "вывернутой вовнутрь", копией последнего. И этот
мир, все эти двойники не где-нибудь, а в каждом из нас или
рядом с нами.
В данной концепции нет ничего сверхъестественного или же
такого, что бы уже так или иначе не освещалось в литературе.
Хотя автор в свое время сформулировал представленные здесь идеи
вполне самостоятельно, изучая закономерности глубинных структур
материи, он тем не менее не без удовлетворения воспринял
обнаруженные впоследствии аналогичные выводы других ученых,
вроде точки зрения английского биолога Лайэлла Уотсона: "Каждое
тело имеет биоплазменного двойника, который существует на менее
физическом уровне, принимает приблизительно те же формы, что и
тело, и имеет некоторое отношение к контролю и организации
жизненных функций. Его нелегко измерить, но его существование
вытекает из практики иглоукалывания и может обнаруживаться с
помощью специальной техники, состоящей из высокочастотной
аппаратуры. Он не исчезает в момент клинической смерти"*.
Каждая нервная клетка, каждая частица, составляющая мозг,
также, естественно, материально дублируется в антимире. И есть
все основания предполагать, что мышление представляет собой в
известной мере процесс взаимодействия и взаимоотражения между
частицами и античастицами, образующими неразрывное единство в
структуре мозгового субстрата и за его пределами. Отсюда, сама
мысль не вещественна и недоступна никаким физическим приборам.
Мысль идеальна. Сколько ни анатомируй мозг, сколь ни разлагай
нервное вещество на химические элементы и микрочастицы -- нигде
не обнаружишь никакой мысли. Она представляет в принципе иные
процессы, связанные с взаимодействием между частицами и
античастицами, образующими неразрывную материальную структуру
мозгового субстрата. Последний же находится в прямом контакте
(невыявленном до сих пор опытно, но подтвержденном тысячами
жизненых фактов) с энергоинформационным полем Вселенной или
окружающей среды. Так называемые "путешествия" шаманов,
впадающих во время камлания в состояние самогипноза, в "иные
миры" -- не что иное, как подключение их сознания к такому
энергоинформационному полю.
В ряду подобных психофизических явлений и то, что З. Фрейд
именовал "Оно" в его противопоставлении "Я". Обладая
психофизической реальностью, "Оно" вместе с тем неотделимо от
"Я" и располагается не в какой-то отдельной части нервной
системы, как полагают некоторые психоаналитики, а в
параллельном мире, состоящем из античастиц (и присущих им
полей) -- слепков частиц вещественного мира. Но, может быть,
выявленный двойник -- это хорошо известное из теософских учений
астральное или эфирное тело? Парацельс не без оснований
полагал, что потусторонняя структура вещественного мира (с
точки зрения современной физики -- "теневая копия" из
антивещества) поддается материализации в смысле воспроизведения
ее в привычном вещественном обличии. Для этого существуют
определенные способы, включая словесно-магическое воздействие
по заданному алгоритму, и экспериментальные методы, к коим в
ХVI веке принадлежали и алхимические приемы.
Естественно, данную идею Парацельс формулировал на языке
своего времени: "Эфирное тело может быть восстановлено из пепла
растений и животных и сделано видимым посредством алхимического
искусства. Таким образом, возможно сделать так, чтобы форма
первоначального тела появлялась и исчезала. В животном царстве
полуматериальное тело именуется Evestrum [Астральное тело. --
В.Д.], у человеческих же существ "звездным человеком". Всякое
живое существо сообщается с Макрокосмом и Микрокосмом
посредством этого промежуточного элемента, или души; душа
принадлежит Mysterium magnum [Первичная материя. -- В.Д.],
откуда была получена, форма же ее и свойства определяются
качеством и числом духовных и материальных элементов"*. Говоря
современным языком, имеется возможность преобразования структур
невидимого "потустороннего" антимира в доступные чувственному
созерцанию объекты привычного предметного мира. Похоже, что
научная и оккультная модели Вселенной во многом совпадают,
если, разумеется, отвлечься от иррациональной терминологии и
теоретического мистицизма.
* Цит. по: Гартман Ф. Жизнь Парацельса и сущность его
учения. М., 1997. С. 81.
Итак, хотя наш двойник в антимире и разделен с нами
пространственно и на какой-то неуловимый миг отстоит от
вещественного оригинала во времени (на величину не менее одной
вакуумной флуктуации), -- наше мышление с ним едино и
неосуществимо одно без другого. Отсюда и возможность общения
или по крайней мере каких-то специфических контактов, например,
во сне, гипнотической или экстрасенсорной ситуации. Косвенным
подтверждением сказанного могут послужить и хорошо всем
знакомые психические явления: например, во сне или в обычном
мысленном представлении каждый видит себя со стороны (то есть
по существу в виде того же двойника), а не изнутри -- как того
требует житейская логика. Величайшая из человеческих иллюзий
заключается в представлении, что окружающий мир находится вне
нас. В действительности же мы сами находимся внутри этого мира.
Подтверждением сформулированных выше положений могут
служить опубликованные недавно факты о неизвестных ранее
психических состояниях космонавтов, находившихся на околоземной
орбите. Исключительно важные свидетельства были впервые
опубликованы космонавтом-испытателем С.В. Кричевским. В связи с
его морально-этическими обязательствами перед человеком,
непосредственным источником информации, изложение первичной
информации дано в общем виде и ряд конкретных данных не
приводится.
В 1994 году Кричевский имел частную беседу с одним из
космонавтов (бывшего СССР, России), совершившим полугодовой
полет на орбитальном комплексе "Мир" (СССР, Россия) на
околоземной орбите на высоте 350 -- 400 км над Землей. По
рассказу этого космонавта (в дальнейшем он именуется К1), в
полете он и один из его коллег (К2) неоднократно переживали
необычные для всего предшествующего жизненного опыта состояния,
типа сновидений, названные "фантастическими
сновидениями-состояниями" (ФСС). Эти состояния возникали
неожиданно как во время ночного сна, так и днем в процессе
отдыха. Анализ полученной информации позволял предположить, что
во время ФСС у человека (субъекта) возникает следующий комплекс
ощущений.
Субъект претерпевает одну или несколько трансформаций,
неожиданно и быстрее превращаясь из своего привычного исходного
человеческого облика-самоощущения в какое-то животное, и
перемещается в соответствующую окружающую среду. В дальнейшем
субъект продолжает ощущать себя в преобразованном виде или
последовательно превращается в другие живые организмы (других
животных или людей), ощущая себя ими. При этом всегда остается
чувство невесомости, способность совершать любые перемещения в
пространстве. В качестве примера К1 рассказал о своем
пребывании в "шкуре" динозавра: он чувствовал себя животным,
перемещающимся по поверхности планеты, перешагивающим через
овраги, пропасти. К1 подробно описывал свои лапы, чешую,
перепонки между пальцами, цвет кожи и т.д. Одновременно
происходят, соответствующие сценарию превращений, трансформации
внешней окружающей среды и комплекса ощущений.
При этом возникают не только ощущения пребывания субъекта
в роли разнообразных организмов из предшествующих эпох, но и
различных людей, а также (предположительно) в роли инопланетных
(неземных) живых существ (гуманоидов и тому подобное). Картины
необычно яркие, цветные, разные звуки (в том числе речь других
существ, которая была понятна). Субъект ощущает одновременный
перенос в пространстве-времени, в том числе и на другие
(неизвестные) небесные тела. ФСС (по изложению К1) возникает в
тот момент, когда субъект начинает воспринимать идущий к его
голове извне поток информации, и исчезает одновременно с
прекращением действия потока. Возникает ощущение, что кто-то
мощный и великий снаружи пытается передать тебе эту, новую и
необычную для человека, информацию.
Процесс входа в описанные состояния и пребывания в них
сопровождается сильнейшими эмоционально-психическими ощущениями
субъекта. Отметим, что наиболее яркие ощущения возникали при
входе в ФСС во время расслабления и отдыха в процессе
бодрствования, а не во время ночного сна. Воздействие на
психику, по словам К1, настолько мощное, что, начинаясь в
ситуации бодрствования, ФСС создает ощущение "поехавшей крыши".
Только люди с сильной и устойчивой психикой способны это
выдержать. При погружении в эти состояния, пребывании в них и
при выходе из них никаких видимых сторонним наблюдателем
действий, агрессивности субъекта и т.п. не зафиксировано.
Характерным свойством ФСС является резкое изменение
ощущения времени и соответствующего потока информации (в первом
приближении сжатие, уплотнение в 50--100 раз): по данным
стороннего наблюдателя, состояние длится несколько минут по
бортовому реальному времени, а по субъективному ощущению
человека, пребывавшего в измененном состоянии, длительность
соответствует нескольким часам. К1 наблюдал своего коллегу К2 в
момент погружения в ФСС во время обеденного перерыва. Процесс
длился около 4-х минут. После этого К2 перешел в обычное
состояние бодрствования и затем несколько часов подробно
описывал в беседе с К1 те ощущения, которые он пережил,
находясь в ФСС. По субъективному ощущению времени К2, эти
события происходили в течение примерно 4-х часов.
По данным КЗ, которые были сообщены автору космонавтом
К1, ФСС может возникнуть в полете не сразу, а только через
месяц и более, но может вообще не произойти. Возникает оно
внезапно и так же внезапно прекращается. Оно не должно служить
поводом для беспокойства, все проходит без всяких последствий.
Управлять таким состоянием (началом, содержанием сценария,
темпом, окончанием и т.п.) невозможно.
Наблюдалась разновидность ФСС без трансформаций в другие
живые организмы, но с подробным прогнозом-предвосхищением
будущих событий, с подробным "показом" грозящих опасных
моментов, которые особо выделялись и комментировались (как бы
внутренним голосом), с привлечением к этим моментам внимания
субъекта и убеждением, что все кончится хорошо. Такие ФСС
возникали реже, чем с трансформацией в другие живые организмы,
причем они имели место во время ночного отдыха. При этом
заблаговременно предвосхищались наиболее сложные и опасные
моменты программы полета. Такие вещие сны затем в реальной
деятельности реализовывались полностью и без искажений.
Поразительна точность и детализация представлений опасных
моментов реализованных затем прогнозов. Ни с чем подобным
раньше (вне полета) субъекту в повседневной жизни сталкиваться
не приходилось.
Никто из космонавтов, в том числе и К1, никогда и никому
официально о ФСС не сообщал, то есть эта информация никогда не
включалась в официальные отчеты экипажей о полетах. Врачам
(особенно психологам), по словам К1, космонавты о ФСС не
сообщают, опасаясь негативных последствий в виде медицинской
дисквалификации, огласки с интерпретацией признаков психических
заболеваний и т.п.
Информацию о ФСС космонавты передавали и передают только
друг другу, посвящая в эту информацию тех, кому вскоре
предстоит совершить полет в Космос, очевидно, чтобы
подготовить, предупредить о возможных ФСС, а также сообщают ее
некоторым другим доверенным лицам, но только как неофициальную
и конфиденциальную. О возможности ФСС и связанных с ними
соответствующих мощнейших эмоционально-психических переживаний
космонавта К1 первым неофициально-доверительно предупредил
перед полетом один из старших товарищей -- космонавт КЗ.
К1 в полете и после своего полета спрашивал у других своих
коллег об их опыте ФСС. Подтверждение получил от К2 в полете.
Некоторые космонавты отрицают ФСС, не испытав эти состояния на
себе, или, возможно, скрывают собственный опыт. Другие, как,
например, космонавт К4, квалифицируют это просто как дурные
сны. На вопрос К1 о том, испытал ли он в полете необычные
состояния (по типу ФСС), К4 отвечал, что иногда "снилась всякая
чепуха". Автору не удалось выяснить, кто и при каких
обстоятельствах первым ощутил ФСС в космическом полете и познал
на себе его "прелести"*.
Сообщение о новом космическом феномене и другие факты
заставляют пересматривать традиционное представление о
мышлении, якобы локализованном и происходящем исключительно в
одном мозгу. В действительности в нейронах лишь аккумулируется
некоторая энергия, способная активизировать или "снять"
информацию, находящуюся повсюду и зависящую далеко не от одного
только мозгового субстрата. Мозг в значительной степени
является "приемником", предполагающим еще и наличие
"передатчика". Такой передатчик отчасти находится за пределами
мозга, а отчасти в нем самом, образуя в конечном счете
некоторое единое "приемно-передаточное устройство". Система
нейронов в мозгу -- своего рода дискета. Но, чтобы дискета
заработала, нужен компьютер. В целом таким компьютером и
выступает энергополе Вселенной, являющееся по своей сущности
информационным.
Не только логическое мышление, но также оперирование
наглядными образами и игра воображения с точки зрения
взаимодействия двух миров -- это объективно протекающий,
физически, биологически и психически обусловленный процесс.
Соприкосновение с "клавишами" собственного энергополя
пробуждает в сознании и подсознании связные или бессвязные
образы. Но бывает (и не так уж редко), что индивидуальное
сознание включается в общий биосферный или космический
энергопоток. И тогда творческий потенциал человека становится
воистину неисчерпаемым. Особенно везет в данном отношении
гениальным личностям. Собственно, творческая одаренность во
многом именно в этом и выражается.
Почему же безмозглый вакуум с его хаотичным кипением
флуктуаций порождает разумную жизнь? Ключ к разгадке содержится
в правильном понимании сути размножения и развития живого из
слияния двух половых клеток! Спрашивается: почему природа
избрала столь излишне усложненный и странный на первый взгляд
путь воспроизведения живого? Не проще ли было бы механически
соединять устойчивые материальные системы в целостные
организмы, наделенные активностью и самоуправлением? Какой не
выявленный пока эффект приводит к развитию от простого слияния
двух половых клеток к столь совершенному (и разумному -- в
случае человека) живому существу?
Судя по всему, при переходе от абиотических к биотической
форме движения материи природе необходимо было более жестко и
решительно "развести" вещество и антивещество. Энергетические
процессы, происходящие при делении зиготы после слияния половых
клеток, как раз и направлены на то, чтобы отделить вещество от
антивещества, вытеснив последнее на внешнюю сторону живого
организма. Таким образом, полный набор античастиц, который в
неживом теле существует как его своеобразная
материально-негативная изнанка, в живом организме перемещается
на внешнюю сторону, превращаясь в оболочку, взаимодействие с
которой (в плане энергетического обмена) во многом определяет
специфику живого. Точно так же и мозговые структуры имеют свои
материальные "антислепки" (взаимодействие с которыми и
обусловливают мыслительные процессы) не внутри мозга, а вне
его. В свою очередь, античастицы, коррелирующие с нервной
системой и находящиеся вне ее, вступают во взаимодействие с
нервными клетками, обусловливая тем самым всю гамму психических
процессов. Таким образом, человек как бы одет в невидимую
"шубу" из "антиматерии", а голову его обволакивает и окаймляет
своего рода нимб или рой из антивещества. Эту "живую шубу",
образующую биополе в виде устойчивой энергетической структуры,
можно вполне отождествить с душой. Данная энергетическая
структура вполне доступна созерцанию, так как включает в себя
видимые фотоны: они, в отличие от других субатомных частиц, не
поляризованы и не распадаются на "+" и "--", а, напротив, в
определенной мере являются соединительной тканью между
веществом и антивеществом. Нимб (аура) как раз и представляет
собой подобные фотонные структуры.
Внешнее расположение вполне материальной "психеи"
означает, между прочим, и то, что в определенных ситуациях
(любовный акт, экзальтированная толпа, воины, столкнувшиеся на
поле брани, и т.п.) возможно временное слияние "психей". Кроме
того, возможно и их перемещение в пространстве, что позволяет
без особых затей понять и объяснить явления реинкарнации,
телепатии, телекинеза и другие парапсихологические феномены.
Все эти вопросы в рамках обоснования биохимической первоосновы
природы ставились еще В.И. Вернадским. В настоящее время те же
проблемы всесторонне исследуются на экспериментальном уровне
многими учеными, добившимися впечатляющих результатов (опыты
А.Е. Акимова и его группы, эксперименты и теоретические
обобщения А.И. Вейника, концепции Б.И. Искакова, Г.И. Шипова и
др.).
Отношения, которые до последнего времени складывались
между представителями естественно-научного и эзотерического
знания, нельзя назвать иначе как парадоксальными. Объясняется
это тем, что естествознание до сих пор не выработало приемлемых
способов исчерпывающего или достоверного исследования
паранормальных явлений, которые с точки зрения обыденного опыта
не вызывают никаких сомнений. Например, известные каждому
феномены сна и сновидений. Еще Шеллинг задавал каверзный вопрос
Владимиру Одоевскому, на который и по сей день не в состоянии
вразумительно ответить ни один ученый: "Что такое сон, или,
лучше сказать, где мы бываем во сне, а мы где-то бываем, ибо
оттуда приносим новые силы. Когда мне случится что-нибудь
позабыть, мне стоит заснуть хотя бы на пять минут, и я
вспоминаю забытое"*.
Потому-то многие ученые предпочитают самый простой, но не
делающий им чести путь: вообще отрицают реальность или
возможность существования отдельных психофизических явлений,
рассуждая по странному для науки принципу: "Раз нет объяснения
факту -- значит, нет и самого факта". В свою очередь,
исследователи, пытающиеся осмыслить парафизические и
парапсихические явления, наталкиваясь на брезгливо-насмешливое
отношение своих ползуче-эмпирически настроенных коллег,
предпочитают "уйти в себя" и начинают изобретать теории,
которые еще больше отдаляют их от господствующих концепций и
парадигм. Между тем кажущееся непримиримым противоречие
незамедлительно обнаруживает надуманность и неконструктивность
-- стоит только непредвзято проанализировать то, что накоплено
опытным и теоретическим естествознанием.
По новейшим данным российских ученых, "последней"
природной стихией, лежащей в основе мироздания и уже
используемой на практике, выступают так называемые торсионные
("скрученные") поля, допускающие мгновенное распространение
любой информации. Эти поля кручения связывают воедино все
уровни природной иерархии и позволяют естественным образом
объяснить многие доселе непостижимые чудеса. Согласно
торсионной теории, Вселенная как "Супер-ЭВМ" образует с
человеческим мозгом своеобразный биокомпьютер, работающий в
соответствии с торсионными законами,* то есть, говоря без
затей, по принципам скрученной спирали. Неспроста, видно,
философы-диалектики всех времен в один голос утверждали:
природа, история, род людской и отдельные индивидумы
развиваются по спирали. Не опасаясь впасть в заблуждение, можно
смело утверждать: Все есть спираль! Она -- и в фундаменте
Мироздания (торсионные поля). Она -- и в основе человека как
биологического существа (молекула ДНК = двойная спираль
Уотсона--Крика). Наконец, поступательное развитие самого
человечества неумолимо движется по спирали.
Локальные психические образования, имеющие
вакуумно-флуктуационную природу и привязанные к отдельному
индивиду или группе особей, не исчезают полностью после смерти
и аккумулируются в окрестностях Земли (биосфера,
пневматосфера), Солнечной системы и, быть может, далеко за ее
пределами. Тем самым налицо прямая связь с Космосом, который
изначально и сообразно с присущими ему объективными
закономерностями программирует именно такую схему
взаимодействия косного, живого и психического. Следовательно, и
у самого Космоса есть прямые каналы постоянной взаимосвязи со
всем живым и разумным. И эти каналы находятся в непрерывном
рабочем состоянии. Данное явление всегда осознавалось людьми,
получало закодированное выражение в разного рода видениях и
знамениях, являло себя в виде откровений, творческих озарений и
экстаза, находило выражение в произведениях искусства и т.п.
Разного рода видения, принимаемые за явление Божества,
реализуются в виде ярчайших зрительных образов именно
посредством взаимодействия двух миров -- привычного и
параллельного. Типичным примером таких видений служат
свидетельства Владимира Соловьева о явлении ему в лучезарном
женском обличии насыщенной многими смыслами Софии Премудрости
Божьей:
И в пурпуре небесного блистанья
Очами, полного лазурного огня,
Глядела ты, как первое сиянье
Всемирного и творческого дня.
Что есть, что было, что грядет вовеки --
Все обнял тут один недвижный взор...
Множество аналогичных свидетельств содержится в житийной
литературе. По природе своей таинственное сияние ничем не
отличается от обычного света, однако для его созерцания
необходимы определенные условия и настрой личности.
Классическим образцом соответствующей ситуации может служить
воссиявший перед учениками Иисуса свет на горе Фавор. По учению
св. Григория Паламы, этот так называемый Фаворский свет
является невещественным излучением и воспринимается в особом
состоянии экстаза, когда подвижник-исихаст напрямую
подключается к энергетическому и информационному потенциалу
Божества. Судя по всему, любая гора является естественным
аккумулятором энергии, что при определенных условиях приводит к
соответствующим эффектам. Неспроста во многих религиях горы
являются священными объектами. Полярная гора индоариев Меру
вообще считалась центром Вселенной. На вершинах гор открылась
истина и совершилось богооткровение для Зороастра, Моисея,
Мохаммеда. Вероятно, по той же причине на горных вершинах
стараются воздвигать и тибетские монастыри.
Глубинное информационное поле Вселенной кодирует и хранит
в виде голограмм любую информацию, исходящую от живых и неживых
структур. С незапамятных времен многими великими умами
утверждалось, что в любой точке Мироздания содержится
информация обо всех событиях и сущностях Вселенной*. Голография
-- изобретение недавнего времени. Однако задолго до ее открытия
и теоретического обоснования голографическое постижение мира,
выработанное путем длительных тренировок, было хорошо известно
высшим посвященным в Тибете. Вот как характеризовал данную
способность тибетских провидцев Далай-лама, отвечая на вопросы
французской путешественницы и исследовательницы Александры
Давид-Неэль: "Один бодхисатва представляет собой основу, дающую
начало бесчисленным магическим формам. Сила, рождаемая
совершенной концентрацией его мысли, позволит ему в миллиардах
миров одновременно делать видимым подобный себе призрак. Он
может создавать не только человеческие формы, но и любые
другие, даже неодушевленные предметы, например, дома, изгороди,
леса, дороги, мосты и проч." [подчеркнуто мной. -- В.Д.]**.
Причем такая информация не хранится пассивно, а
отбирается, перерабатывается и передается в необходимых дозах,
в необходимое время и в необходимом направлении. Процессы эти
невозможны без непрерывной энергетической подпитки и
информационного круговорота, в ходе которого возникают
устойчивые смысловые структуры, сохраняемые и передаваемые от
одних носителей (живых и неживых) к другим. Сказанное относится
и к Слову. Перефразируя афоризм средневекового индийского
мудреца Бхартрихари: "Бесконечный, вечный Брахман [Космическое
Всеединство. -- В.Д.] -- это сущность Слова, которое
неуничтожимо", можно с полной уверенностью утверждать:
"Бесконечная, вечная Вселенная непрерывно порождает и
накапливает разнокачественную информацию (включая Слово).
Потому-то эта информация неуничтожима и вечна, как сама
Вселенная, как весь бесконечный Космос. Включая Слово!".
В указанном смысле устное Слово -- это направленное
волевым усилием акустическое выражение внутренней энергии
индивида, приводящее в движение механизмы кодирования и
раскодирования информации на различных физических уровнях,
включая глубинный, -- пока во многом неизвестный и
неисследованный. Являясь объективной акустико-энерго-смысловой
структурой, Слово непосредственно замыкается на информационный
"банк" (поле) Вселенной и репродуцирует заложенное в нем
знание. Слово как звуковая речь -- всегда представляет собой
акустические колебания молекул, но одновременно -- и волновые
колебания образующих их атомов, элементарных частиц и
соответствующим образом закодированные поля. При этом слово не
только кодирует низшие формы движения материи, образуя и
постоянно обогащая информационное поле, но также черпает из
этого поля энергию и передает ее в случае необходимости обратно
к источнику, производящему слова, то есть к человеку (другие
биотические системы здесь не рассматриваются). Так, гневное
слово возбуждает того, против кого оно направлено, не через
одно лишь осмысление, но и через возникаемую энергию
отрицательного эмоционального состояния, которая возбуждает
информационное поле и распространяет его вокруг себя. То же --
со смехом. Можно не знать языка, выражающего гнев или радость,
но плакать и смеяться наравне со всеми. В определенной мере
положительные или отрицательные эмоции могут возникать под
непосредственным воздействием окружающего энергоинформационного
поля. Резкие выкрики при выпаде и ударе в восточных
единоборствах, русское "гых-х-х!" при рубке дров концентрирует
энергию в соответствующем направлении и сообщает человеку
дополнительную силу именно за счет подпитки, почерпнутой из
общего энергополя Вселенной за счет включения соответствующих
каналов под влиянием его информационной составляющей.
Аналогичный эффект дают воинственные крики на поле брани (вроде
русского "ура"), повышая энергетический потенциал сражающихся
людей. Крик от боли или страха также мобилизует энергетические
ресурсы организма, противодействуя факторам, вызывающим боль.
Взаимодействие между живым организмом и принадлежащим ему
биополем, с одной стороны, и информационно-энергетическим фоном
Вселенной, с другой, может принимать самые причудливые формы.
Так, кровавое жертвоприношение в прошлом имело, судя по всему,
колоссальный психофизический эффект: на месте жертвоприношения
возбуждалось и менялось информационное поле, а энергия
перераспределялась в пользу приносивших жертву (отсюда столь
массовая и повсеместная приверженность к подобным кровавым
"спектаклям"). То же, видимо, происходит и во время поединков:
побежденный теряет свой энергетический потенциал и частично
передает его победителю. В особенности это касается смертельной
схватки, когда один из соперников гибнет.
Давно замечено и эффективно используется также и
психофизическое воздействие Слова, музыки и песнопений,
концентрируемых под сводами храмов всех без исключения
религиозных культов. Здесь действует одновременно и чисто
внешняя сторона (купол, стены), и целенаправленное воздействие
энергоинформационного поля, приводящее к таким психологически
нетривиальным следствиям, как молитвенный экстаз, благодать,
очищение (катарсис), успокоение и т. п. Аналогичным образом
обстоит с танцами. Всякий танец не просто сопровождается мощным
выделением энергии, но групповые и индивидуальные "всплески" ее
напрямую корреспондируются с энергоинформационным полем
Вселенной. Недаром английский физиолог и исследователь
искусства Х. Эллис трактовал ритмику танца в русле общей
гармонии Вселенной как часть космического целого, рассматривая,
впрочем, и саму Вселенную как космический танец. Собственно,
такой подход не нов. О музыкальной гармонии Мироздания говорили
еще пифагорейцы и древнекитайские философы.
Те прозрения, откровения, "голоса" и видения, которые
случаются во время молитвы (независимо от того, какую религию
исповедует верующий), дают некоторое представление о формах
возможных контактов с энергоинформационным полем. Их
универсальность и абсолютная несвязанность с конкретным
содержанием религиозного культа -- лучшее доказательство
доступности для любого человека параллельно существующего мира.
Сказанное в одинаковой степени относится и к индивидуальным, и
к коллективным ритуальным актам в виде хоровых песнопений,
всенощных бдений, массовых молитв или танцев. Однако
коллективное "действо", вне всякого сомнения, усиливает
эффективность контактов между впадающими в экстаз большими или
малыми группами людей, с одной стороны, и возбуждаемым ими
параллельным миром, с другой.
Таким образом, не приходится сомневаться, что существует
некая всепронизывающая материальная и энерго-информационная
среда, именуемая "физическим вакуумом" и вполне объясняемая при
помощи концепции взаимодействия и взаимопроникновения Макро- и
Микрокосма. В результате разности потенциалов движения и
энергии в "физическом вакууме" возникают устойчивые структуры,
обеспечивающие все многообразие живого и неживого во Вселенной.
Здесь же кроется разгадка информационно-генетических
закономерностей. По новейшим данным (П.П. Гаряев), запись
первичной генетической информации происходит на
квантово-волновом уровне в виде голограмм и текстов. Информация
поступает изнутри организма, но обусловлена космическими
факторами. Гены принимают ее и передают от клетки к клетке.
Частным случаем вакуумно-информационных процессов выступает
феномен сознания, которое ни в коем случае не локализуется в
одних лишь мозговых клетках, а проявляется в их неразрывной
взаимосвязи с другими объективными структурами окружающего
мира, в том числе и остающимися вне поля зрения современной
науки. Ключ к проблеме умирания и последующего воскрешения,
поставленной Н.Ф. Федоровым и получившей новое звучание в
современной науке, также следует искать в закономерностях
взаимодействия вещества и антивещества, составляющих целостный
и живой Космос.
Ответить на традиционно-извечные вопросы "Что такое
жизнь?" и "Что такое мысль?" невозможно в полной мере без учета
выводов о Живой Вселенной, как ее понимал, к примеру, К.Э.
Циолковский. Жизнь -- явление космическое. Она -- далеко не
способ существования одних только белковых тел и нуклеиновых
кислот, взятых сами по себе в отрыве от взаимосвязанных с ними
других уровней движения материи. Жизнь -- это способ
существования всех материальных структур в иерархии живого тела
-- от вакуумной флуктуации до нервного волокна и сердечной
мышцы. Если спроецировать идею Циолковского о живом атоме на
современные представления о структуре материи, то выходит: все
образующие живую клетку молекулы, атомы, элементарные частицы и
поля также по-своему живы. На какой уровень ни спустись --
повсюду обнаруживается жизнеорганизованная материя со своими
особенностями и возможностью трансформации. Общепринятая точка
зрения, согласно которой все находящееся ниже белкового уровня
и нуклеиновых кислот не может считаться живым, -- нуждается в
уточнении. Живое организовано не по одной лишь горизонтали, но
и по вертикали, причем -- до самого "дна", а элементы,
образующие живое вещество, могут считаться живыми лишь в
составе самой живой системы. И обусловлена подобная иерархия
живого глубинными закономерностями Большого и Малого Космоса в
их целостности и диалектическом единстве.
Если в антимире все наизнанку, все наоборот, -- то не
относится ли сие к направленности движения? Что же получается:
антилюди ходят по антиулицам и живут в антидомах, но -- как?
Задом наперед? Или вовнутрь себя? А жизнь что -- тоже с
обратным знаком? Если так, то, быть может, и само время течет в
антимире в обратном направлении? Тогда что же: если в обычном
вещественном мире человек стареет, то его двойник в антимире,
напротив, молодеет? А дальше что? Каждый доходит до предельной
точки и?.. Неужели меняются местами и все начинается сначала?
Вечный круговорот: ничто из ничего не возникает и в ничего не
исчезает.
Но тогда исторические кальки антимира могут жить
совершенно самостоятельной жизнью, не обязательно повторяя в
точности известные сюжеты истории. Там, в глубинах материи, по
существу рядом с нами, протекает параллельная жизнь и
параллельная история. Нет, речь не идет о другом измерении --
четвертом, пятом, шестом и т.д. Измерение -- всего лишь
абстрактно-математическая операция или соответствующее
практическое действие, направленные на количественное
постижение объективной реальности. Параллельный же мир и
необыкновенные пришельцы из него вполне доступны обычному
человеческому восприятию в виде световых эффектов,
электрических разрядов, молний (в том числе и шаровых), разного
рода силовых -- известных и неизвестных -- воздействий. Как уже
говорилось, свет не полярен и не заряжен; фотоны не распадаются
на частицы и античастицы и не образуют антиподных структур.
Потому-то свет одинаково должен восприниматься как в обычном
мире, так и в антимире. А световые эффекты, порожденные
античастицами и антивеществом, адекватно воспринимаются
существами обычного мира. То же относится и к гравитации.
Обо всем сказанном однозначно свидетельствуют и серийные
(порядка десятков тысяч) эксперименты, проводимые по методикам
"трансперсональной психологии". Всемирно известный специалист
по данной проблеме Станислав Гроф, поставивший, кстати,
множество опытов и на самом себе, отмечает: "Я рассматриваю
сознание и психологию человека как выражение и отражение
космического разума, пронизывающего всю Вселенную и всю жизнь.
Мы не просто высокоразвитые животные со встроенными в черепа
биологическими компьютерами, мы еще являемся и неограниченными
полями сознания, превосходящими время, пространство, материю и
линейную причинность. В результате наблюдений за тысячами
людей, переживавших необычные состояния сознания, я пришел к
выводу, что наше индивидуальное сознание напрямую соединяет нас
не только с окружающей средой и с различными периодами нашего
прошлого, но и с событиями, находящимися далеко за пределами
восприятия наших физических чувств, уходящими в другие
исторические эпохи, в природу и в Космос"*.
Безусловно, с точки зрения космистской проблематики,
наибольший интерес представляют ощущения и умозрения,
касающиеся описания Вселенной, появления у испытуемого чувства
космического единства и планетарного сознания, когда Земля-Гея
представляется живым дышащим организмом:
Описание космического единства обычно полно парадоксов,
нарушающих основные законы и само существо Аристотелевой
логики. Человек может, например, говорить об этом опыте как о
лишенном содержания и, тем не менее, содержащем все. Все, что
он может каким бы то ни было образом постичь, оказывается уже
включенным в него. Он ссылается на полную утрату своего Эго и в
то же время утверждает, что его сознание расширилось и объемлет
всю Вселенную. Он испытывает благоговение и смирение, свою
незначительность и в то же время переживает себя наделенным
космическими размерами и испытывает чувство огромного
расширения, достигающего иногда чувства отождествленности с
Богом. Он может воспринимать себя и остальной мир как
существующий и несуществующий в одно и то же время, формы
материальных объектов как пустые, а пустоту как обладающую
формой. Человек в этом состоянии чувствует, что получил доступ
к прямому знанию через озарение и мудрость относительно вещей
фундаментального и универсального значения. Обычно речь не идет
о конкретной информации, о специальных технических деталях,
которые могли бы быть использованы прагматически. Скорее, это
сложный инсайт откровения в сущность бытия и экзистенции. Этот
инсайт обычно сопровождается чувством уверенности, что такое
знание безусловно более реально и значимо, чем наши концепции и
восприятия относительно мира, которые мы разделяем в обычном
состоянии сознания. Переживание свободного от напряжения,
разлитого экстаза можно понять на примере чувства космического
единства, называемого "океаническим экстазом".<...> У человека
с закрытыми глазами оно происходит как независимое сложное
переживание. С открытыми глазами тот же самый индивид
переживает чувство слияния с окружением и единства с
воспринимаемыми объектами. Мир представляется как место
невыразимого сияния и красоты.
Станислав Гроф. Области человеческого
бессознательного.
В указанном смысле так называемые "биологические часы", с
помощью которых мы способны одним усилием воли завести
находящийся внутри нас неведомый "будильник" и задать наперед
любое время, -- несомненно связаны с космическими, вне нас
протекающими временными процессами, но в которые мы неизбежно
вписаны как неотъемлемая часть целостного Универсума.
"Потусторонний мир" в многоразличных своих проявлениях
подает сигналы или дает о себе знать самыми разнообразными
способами. Так, есть все основания полагать, что подавляющее
большинство (не все!) УФО-феноменов (неопознанных летающих
объектов) принадлежат не космическим пришельцам, а
параллельному антимиру нашей собственной планеты, ее биосферы и
околоземного космического пространства. Аналогичным образом
обстоит и с таким "сверхъестественным" феноменом как
полтергейст, и с теми паранормальными явлениями, которые
практически во всех первобытных культурах (да и развитых тоже)
получили собирательное название -- духов, невидимых для
обычного глаза запредельных феноменов. Однако при определенных
условиях люди способны вступать с ними в непосредственный
контакт, влекущий за собой положительный или отрицательный
эффект. Не является ли знаменитая Шамбала как раз одним из
сакральных центров концентрации Универсального Знания, которым
владеют разумные структуры ("духи") параллельного мира? И
сколько подобных шамбал разбросано и сокрыто по всему миру?
Сказанное в значительной мере распространяется и на
человеческую душу (психею) -- энергетическую структуру более
локального порядка (то есть привязанную к конкретному
индивиду), но подчиняющуюся таким же объективным
закономерностям, какие были кратко очерчены выше. После смерти
человека такая энергетическая структура (душа) покидает тело,
некоторое время (9 дней) пребывает вблизи него, продолжая жить
полусамостоятельной жизнью, а спустя 40 дней сливается с общим
энергоинформационным полем Вселенной.
Исследование трансфизических и трансбиологических проблем
привело многих ученых к выводу о существовании во Вселенной
целостного Космического разума. "Вселенная, -- пишет
американский философ Самюэль Крам, -- столь величественна, что
трудно допустить, что она совокупно не есть единый мировой
разум, ощущающий копошение миллиардов живых существ на всех
пригодных для жизни планетах, подобно тому как человек ощущает
слабую головную боль... Звезды и даже галактики -- лишь
"нейроны" такого мозга". Еще дальше идет в своих выводах
американский биофизик Дж. Джинс. По мере изучения Вселенной,
пишет ученый, она все больше начинает походить не на гигантскую
машину, а на гигантскую мысль*.
* Цит. по: Горбовский А.А. В круге вечного возвращения.
М., 1989. С. 10.
* ЧАСТЬ 2. АРХИТЕКТУРА МИРОЗДАНИЯ *
Если ты любишь смотреть на звездное небо,
Если оно привлекает тебя своей гармони
И поражает своей необъятностью --
Значит, у тебя в груди бьется живое сердце,
Значит оно сможет отзвучать на сокровенные, слова о жизни
Космоса.
"Космические легенды Востока"
ГАЛАКТИКИ -- ОСТРОВА В БЕСКОНЕЧНОСТИ
В прошлом астрономам мало было известно о галактиках --
гигантских звездных структурах, разбросанных по всем
бесконечным далям Вселенной. Далекие туманные объекты привлекли
повышенное внимание лишь после изобретения телескопа.
Постепенно было открыто около 100 таких объектов, и уже в ХVIII
веке был составлен первый каталог туманностей. За восемь лет до
штурма Бастилии и начала Великой французской революции член
Парижской академии Шарль Мессье (1730--1817) опубликовал список
из 103 галактических туманностей, которые отныне получили
порядковый номер рядом с первой буквой фамилии французского
астронома. Среди них, конечно же, были и одни из самых
прекрасных созданий природы, космических "чудес света" --
спиральные галактики, олицетворением которых может служить
туманность в созвездии Андромеды (М31 -- по каталогу Ш.
Мессье), видимая, кстати, при благоприятных условиях наблюдения
невооруженным глазом -- в форме небольшого размытого
светящегося пятнышка. Другие (неспиральные) галактики, видимые
без зрительных приборов, но только в Южном полушарии, --
Большое и Малое Магеллановы облака, -- были открыты во время
кругосветного плавания сподвижников великого португальского
мореплавателя и названы в его честь. Впоследствии оказалось,
что это ближайшие к нам "звездные континенты".
Спиральная форма далеко не обязательная и тем более не
доминирующая во Вселенной. Достаточно распространены, к
примеру, эллиптические галактики. Чрезвычайный
исследовательский интерес представляют те из галактик, которые
связаны между собой перемычками ("мостами"). Существуют и
небольшие -- карликовые галактики (одна такая была открыта
совсем недавно британскими астрономами в качестве крохотного
спутника Млечного Пути). Чтобы достичь самых близких галактик,
свету требуются сотни лет. Самые дальние из открытых на сегодня
удалены от Земли на миллиарды световых лет.
До 20-х годов нынешнего века не было доподлинно известно,
чем же на самом деле являются галактики. Бытовало мнение, что
это космическое газообразное вещество, из которого формируются
звезды и планеты. Мало у кого вызывало сомнение, что
таинственные туманности составляют структуру однородного
звездного мира. Хотя еще шведский натурфилософ и теософ-мистик
Эммануил Сведенборг (1688--1772) высказывал проницательную
догадку, что хорошо всем известный Млечный Путь, быть может,
является гигантской "звездной сферой", одной из бесчисленных и
необъятных множеств подобных сфер. В конце ХVIII века Вильям
Гершель, наблюдавший туманности с помощью своего гигантского
телескопа, сумел различить в них отдельные звезды. Время от
времени высказывались соображения о туманностях как об
объектах, находящихся за пределами гигантской звездной
структуры, куда входит наше Солнце. Но к единому мнению
ученые-астрономы не пришли. Не хватало достоверных фактов.
Главным виновником очередной революции в астрономии стал
выдающийся американский ученый-космист Эдвин Хаббл. Америке
невероятно повезло, причем вдвойне. Во-первых, в начале 1920-х
годов в Маунт-Вилсонсовской обсерватории (Калифорния) вступил в
строй крупнейший для того времени телескоп с диаметром зеркала
2,5 м. Он позволял делать высокоразрешающие снимки далеких
объектов. Во-вторых, с этим телескопом стал работать не кто-то
иной, а именно Хаббл. По полученным фотографиям он быстро
установил, что все размытые пятнышки многочисленных туманностей
в действительности -- гигантские космические системы, состоящие
из миллиардов звезд. Хаббл же предложил и первую классификацию
галактик, выполненную в удобной графической форме -- в виде
"камертона" (рис. 56).
В ручке "камертона" находятся эллиптические галактики
различных форм -- от шара до линзы. По развилке располагаются
спиральные галактики -- по мере изменения их "орнамента".
Спиральные рукава -- результат вихреобразного вращения
гигантских звездных систем. Но закономерности их образования те
же, что и в обычной гидродинамике. Точно так же образуются, к
примеру, циклоны в атмосфере Земли и похоже они выглядят на
фотографиях, сделанных со спутников из Космоса. Вихревая
концепция Мироздания давно и плодотворно используется в
космогонии и восходит к классическим работам Кеплера и Декарта.
Впоследствии вихревую модель успешно применили Кант и Лаплас
при разработке чрезвычайно популярной в свое время небулярной
теории происхождения Солнечной системы. Установлено, что
основную массу во Вселенной составляют спиралевидные галактики:
их около 75%, эллиптических -- 20%, а имеющих неправильную
форму -- 5 %.
Самих же галактических систем в безднах Космоса просто не
счесть: чем дальше вглубь -- тем все больше новых и новых
галактик. Расположены они на значительном отдалении от нашей
собственной Галактики -- системы Млечного Пути. И главное --
являются основными структурными элементами самой Вселенной.
Раздвинув границы наблюдаемой Вселенной до 500 миллионов
световых лет, Хаббл насчитал в этом участке бесконечного
Космоса до 100 миллионов галактик. В настоящее время счет
галактик ведется на миллиарды. Число звезд в самых больших из
них оценивается до 1012 --10 13 (для сравнения: количество
звезд в нашей собственной Галактике -- 1011). Подсчет звезд и
галактик в настоящее время производится автоматически с помощью
специального оборудования. Ученые обнаружили в мире галактик
даже такие процессы, которые наталкивают на аналогии с миром
живых явлений. Так, американский астроном Джон Гриббин привел в
1977 году фотографию, напоминающую процесс родов у животных и
человека: из материнской галактики как бы извергаются
галактики-эмбрионы. У других галактик, по-видимому, есть щель,
сопряженная с расположенными поблизости галактиками и
вращающимися вокруг "матки"*.
Хабблу принадлежит и названный его именем закон
установления зависимости расстояния галактик от красного
смещения в их спектрах. Впоследствии на данном основании было
сделано предположение о разбегании галактик. Парадоксальность
ситуации заключается в том, что сам Хаббл долгое время отрицал
сам факт расширения Вселенной и отстаивал ее устойчивую модель.
В главном своем труде "Мир туманностей" он писал: "Тщательное
исследование возможных источников ошибок показывает, что
наблюдения, по-видимому, согласуются с представлениями о
нескоростной природе красных смещений <...> В теории до сих пор
продолжается релятивистское расширение Вселенной, хотя
наблюдения и не позволяют установить характер расширения <...>
Исследование будет продолжено. Пока не исчерпаны возможности
эмпирического подхода, не следует погружаться в призрачный мир
умозрительных построений"**.
Хотя в представлении современного читателя Хаббл считается
чуть ли не отцом концепции "Большого взрыва", сам он до конца
дней своих относился подчеркнуто осторожно (и даже
настороженно) к подобной "славе", предпочитая использовать по
отношению к новомодной теории сослагательное наклонение,
оговорки и вводные предложения и постоянно высказываясь в том
смысле, что не за горами, дескать, более надежное и
непарадоксальное представление о начальных и ранних этапах
происхождения Вселенной. Вот что, к примеру, говорил он на
лекции, прочитанной на собрании английского королевского
астрономического общества за четыре месяца до смерти:
Я намерен рассмотреть закон красного смещения,-- связь
между расстояниями туманностей и смещениями линий в их
спектрах. Это одна из двух обнаруженных характеристик той части
Вселенной, которая может быть изучена и, вероятно, способна
дать представление о состоянии Вселенной как целого. По этой
причине важно, что закон, определяющий эмпирическую связь между
данными наблюдений, был установлен вплоть до пределов,
достижимых самыми крупными телескопами. Тогда с ростом точности
перечень возможных интерпретаций, допускаемых неуверенностью
наблюдения, может быть соответственно сокращен. Итак, когда
будет достигнута окончательная формулировка [закона], свободная
от систематических ошибок и с достаточно малыми случайными
погрешностями, число конкурирующих интерпретаций будет сведено
к минимуму.
Эдвин Хаббл. Закон красного смещения.
Красное смещение -- обычное физическое явление (рис. 57),
но объясняется оно вовсе не "разбеганием" источников
электромагнитного излучения, а тормозящим действием сил
тяготения, приводящим к уменьшению скорости света. В спектре
Солнца также наблюдается красное смещение, но из этого,
разумеется, не вытекает, что Солнце "убегает" от Земли.
Существуют и иные объяснения факта красного смещения: 1)
"старение" света, то есть потеря фотоном части своей энергии
при движении в пространстве (А.А. Белопольский -- Россия); 2)
аннигиляция (исчезновение) вещества (Х. Альвен -- Швеция); 3)
зависимость массы элементарных частиц и излучения от времени
(Ф. Хойл -- Англия; Дж. Нарликар -- Индия) и т.д. Как тут не
вспомнить старый афоризм Паскаля: "Нет несчастия хуже того,
когда человек начинает бояться истины, чтобы она не обличила
его".
Хотя нас окружает бессчетное число галактик, человека,
конечно же, в первую очередь интересует и всегда будет
интересовать его собственный дом -- Галактика Млечного Пути
(рис. 58). Он постоянно напоминал о себе, всегда был перед
глазами -- во всякие эпохи и в любых концах земли. И во все
времена люди задавались вопросом: что же за расчудесное явление
раскинулось у них перед глазами. В одном из астрономических
трактатов Аристотеля Млечному Пути посвящена отдельная глава.
Великий Стагирит приводит различные мнения относительно его
происхождения, высказанные различными мыслителями -- от
Пифагора до современных ему ученых. Но формулирует и
собственную точку зрения, исходя из науки того времени. При
этом выдвигается верная в общем-то догадка, что Млечный Путь
является своего рода "хвостом", наподобие кометного, но
созданным не одним небесным телом, а множеством звезд.
Мы же поведем рассуждение, повторив наши исходные
положения. Как уже было сказано, внешний [слой] так называемого
воздуха имеет свойства огня, так что, когда движение [неба]
разрежает воздух, выделяется такой состав, каким и являются, по
нашему учению, кометы. Нам следует представлять себе
возникновение [Млечного Пути] подобным возникновению [комет],
когда такое выделение образовалось не само по себе, но под
действием какой-нибудь неподвижной или блуждающей звезды. Эти
[светила] кажутся тогда кометами, потому что при перемещении им
сопутствует такое же образование, что и Солнцу, из-за которого,
как мы утверждаем, благодаря отражению и появляется гало (когда
у воздуха оказывается необходимый [для этого] состав). Следует
признать, что происходящее с одной из звезд происходит и со
всем небом, и со всем верхним обращением, ибо вполне разумно
[предположить], что если движение одной звезды, то тем более
движение всех [звезд] производит такое действие и воспламеняет
[воздух], разрежая его из-за величины круга [вращения], прежде
всего там, где звезды особенно часты, особенно многочисленны и
велики. В круге Зодиака такой состав разрушается ходом Солнца и
блуждающих звезд, именно поэтому большинство комет образуется
вне тропиков. Кроме того, у Солнца и Луны хвосты, [как у
комет], не образуются, ибо рассеивание [происходит] слишком
быстро, чтобы такой состав успел образоваться. Между тем круг,
в котором является наблюдателю Млечный Путь, -- самый большой
круг и расположен он так, что далеко выходит за тропики.
Добавим к этому, что эта область заполнена самыми большими и
яркими звездами, а кроме того, так называемыми рассеянными
звездами (они видны совершенно ясно).
Аристотель. Метеорологика
Лишь в середине нынешнего века стало ясно, что Млечный
Путь -- гигантский рукав скрученной в спираль огромной звездной
системы, одной из множества давно известных спиральных
галактик. Диаметр Млечного Пути -- 100 000 световых лет.
Количество составляющих его звезд превышает 100 миллиардов
(точная цифра пока не установлена). Спиралью Млечный Путь --
так же, как и любая другая галактика данного типа, --
предстает, естественно, только будучи повернутым к наблюдателю
своим "лицом". С ребра спиральная галактика выглядит наподобие
линзы -- выпукло-шарообразная центральная часть и дископодобный
обод (рис. 59).
Однако наша Галактика не ограничивается одними лишь
звездами, образующими ее диск. Несколько процентов от общей
галактической массы составляют межзвездный газ и галактическая
пыль. На некотором отдалении от галактического диска разбросано
множество звездных шаровых скоплений -- своего рода спутников
Галактики. Каждое такое скопление содержит до миллиона звезд.
Наконец, сравнительно недавно выяснилось, что Галактика имеет
еще и протяженную корону, которая простирается на расстояние, в
несколько десятков раз превышающее диаметр диска. (Схематически
это изображено на рис. 60.)
Диск Галактики вращается в виде целостности -- наподобие
тарелки. Угловая скорость вращения вокруг центра отдельных
звезд разная. Вращение Галактики было открыто в 1925 году
нидерландским астрономом Яном Хендриком Оортом (1900--1992). Он
же определил и положение ее центра, находящегося в направлении
созвездия Стрельца. Расстояние до него составляет
приблизительно 30 000 световых лет. Изучая относительное
движение звезд, Оорт установил также, что Солнце движется и
вокруг центра Галактики по орбите, близкой к круговой, со
скоростью 220 км/сек (современные измерения доводят эту
величину до 250 км/сек). Полный оборот вокруг центра
совершается примерно за 2,2.108 лет.
Подсчитано, что для создания притяжения, которое заставило
бы Солнце двигаться по орбите на указанном расстоянии и с
указанной скоростью, центр Галактики должен иметь массу, в 90
000 000 000 раз превосходящую массу Солнца. Если принять, что в
центре Галактики сосредоточено 90% ее массы, то общая масса
Галактики должна быть в 100 000 000 000 раз больше массы
Солнца. Отсюда делается вывод, что именно такое количество
звезд (то есть единица с 11 нулями) составляет нашу Галактику
(хотя некоторые ученые называют более высокую цифру).
Установлена и скорость вращения некоторых других галактик; она
колеблется от 100 до 300 км/сек.
Так как мы находимся внутри собственного дома --
Галактики, -- нам не дано воочию увидеть ни великолепия
спиральных рукавов, ни ядра, в центре которого находится
таинственный источник колоссальной энергии (подсчитано, что его
мощность равна 100 миллионов Солнц, хотя размеры не столь
велики -- примерно в пределах орбиты Юпитера). Ученые верно
подметили, что наша Галактика (как, впрочем, и другие)
чрезвычайно напоминает живой организм. Она обладает своего рода
обменом веществ -- своего рода "космическим метаболизмом".
Различные объекты Галактики и составные элементы ее иерархии
находятся в состоянии непрерывного взаимодействия*.
А что же творится вокруг нашего галактического острова?
Что находится в далях бесконечности, там, куда едва достают
самые мощные радиотелескопы? Еще совсем недавно ученые
полагали, что галактики образуют во Вселенной достаточно
однородную массу, равномерно и монотонно распределяясь в
необозримом космическом пространстве. Все оказалось не так!
Обнаружилось, что на самом деле галактики сбиты в комки, а
между ними -- зияющие пустоты. Причем комья эти образованы не
отдельными галактиками, а их скоплениями, известными астрономам
и раньше. По существу, вся Вселенная состоит из подобных
сверхскоплений. Обычные скопления образуют сверхскопления,
подобно бусинкам на нитке. Так была открыта крупномасштабная
структура Вселенной -- одно из значительных достижений
теоретической космологии, наблюдательной астрономии и
практической астрофизики в конце ХХ века**.
* См.: Мухин Л.М. Мир астрономии: Рассказы о Вселенной,
звездах и галактиках. М., 1987. С. 108.
** См.: Пиблс Ф.Дж.Э. Структура Вселенной в больших
масштабах. М., 1983; Бернс Дж. О. Гигантские структуры
Вселенной // В мире науки. 1986. No 9.
Самые большие из обнаруженных на сегодня сверхскоплений
напоминают длинные волокна или же сферические оболочки,
состоящие из сотен и даже тысяч галактик. Самое большое из
обнаруженных скоплений имеет протяженность более 1 миллиарда
световых лет. Такое вытянутое галактическое волокно было
открыто в области созвездий Персей и Пегас. Начинаясь вблизи
Персея, оно, плавно изгибаясь, уходит в южном направлении.
Здесь можно насчитать 16 структурных элементов, состоящих из
галактических "кучек". Между ними равномерные зазоры длиной по
160 миллионов световых лет. Космические пустоты столь же
протяженны. Так, измеренные расстояния между волокнами
достигают 300 миллионов световых лет. Все это позволило
космологам сравнивать структуру Вселенной с гигантской губкой
или ноздрястой головкой сыра.
Интенсивное изучение галактик, в том числе и с помощью
радиотелескопов, открытие фонового излучения, новых, совершенно
необычных космических объектов типа квазаров привело к
возникновению новых загадок и к созданию множества
космологических моделей строения и происхождения Вселенной. Как
же современные ученые представляют себе происхождение и
эволюцию различных космических структур? Автор данной книги
исходит из традиционно-классической предпосылки правильного
понимания данной проблемы, подтвержденного авторитетом мирового
космистского мировоззрения. Суть такого подхода в следующем.
Вселенная существует вечно, пребывая, однако, в непрерывном
движении, развитии, возникновении и исчезновении ее
многоразличных и неисчерпаемых форм, их постоянной
трансформации и взаимопереходах друг в друга. Конкретные
космические объекты (конечные -- в отличие от
бесконечно-целостной Вселенной) постоянно эволюционируют: они
рождаются, живут и умирают, но на их месте незамедлительно
появляются новые. Все в мире устроено так, что если, к примеру,
конкретные отдельно взятые звезды, планеты, галактики гибнут,
то звезда, планета, галактика как явление природы не исчезают,
и их общее невообразимо большое количество во Вселенной
сохраняется.
Все космогонические старые и новые естественно-научные
теории (а точнее -- гипотезы) -- сколь бы сложны или вычурны
они ни были -- крутятся вокруг двух простых слов "холодно" и
"горячо". Первые утверждают, что исходный материал, из которого
образовались небесные тела, был сначала холодным, а затем
постепенно (или, напротив, мгновенно) разогревался. Вторые
доказывают обратное: исходный материал изначально был горячим
(и даже -- сверхгорячим), а остывание началось после
образования космических протообъектов. В первом случае мы имеем
дело с так называемыми "холодными моделями", во втором -- с
"горячими". Но, как уже говорилось: моделей много -- мир один.
Весомый вклад в разработку космогонических идей внес
известный советский астроном В.А. Амбарцумян (1908--1996). Его
взгляды и подходы разделяют ученые разных стран. Особенно
конструктивными и плодотворными астрономические и
космологические наработки Амбарцумяна оказались в области
галактической и внегалактической астрономии. По мнению ученого,
эволюция любой галактики в очень большой степени зависит от
активности и деятельности ее ядра. Эта точка зрения не
считается общепринятой. Наличие ядра -- распространенное
свойство галактик (хотя есть галактики и без ядер). Ядра есть и
в нашей Галактике, и в галактике Андромеды, и во многих других.
Что они собой представляют? Ядро галактики Андромеды, например,
-- небольшая звездная система, диаметром около 10 световых лет.
Это небольшая величина, если учитывать, что диаметры самих
галактик измеряются иногда несколькими десятками тысяч световых
лет. Ядра галактик -- очень плотные образования, там множество
звезд, и есть предположение, что ядра состоят только из звезд.
Но еще в 40-х годах нашего столетия было открыто, что некоторые
ядра, видимо, находятся в каком-то странном, возбужденном
состоянии, там происходит движение газов со скоростью около 1
000 километров в секунду. Массы этих газов огромны, они
измеряются тысячами солнечных масс, а иногда и сотнями тысяч.
Каков же источник газов? Изучение радиогалактик позволило
предположить, что в каждом ядре есть какое-то тело, обладающее
незвездными свойствами, которое выбрасывает из себя огромные
массы газов. Наконец, существуют компактные галактики. Это, по
сути дела, одно ядро, и ничего больше.
Галактики, вероятно, начинают свое существование как
образования неопределенной формы -- типа Магеллановых облаков.
Под влиянием активности их ядер они постепенно принимают
спиральную структуру. Выбрасывающиеся из ядра массы
располагаются вблизи ядра вдоль магнитных силовых линий,
которые затем из-за вращения галактики закручиваются и образуют
спиральные ветви. Эти ветви должны беспрерывно возобновляться
путем выбросов вещества из ядра, так как из-за утечки вещества
вдоль магнитных силовых линий ветви могут исчезнуть через
относительно короткое время в несколько сотен миллионов лет.
Каким образом пополняется масса ядер, мы пока еще не знаем.
Астрономы считают, что в течение существования нашей
собственной Галактики (системы Млечного Пути) из ее ядра было
выброшено около 10% ее общей массы, что составляет массу 20
миллионов Солнц. Такое большое уплотнение вещества в
сравнительно небольшом объеме, которое имеется в ядре нашей
Галактики, нигде больше не наблюдается.
В. А. Амбарцумян высказал мнение, что само ядро состоит из
так называемого гиперонного газа с фантастической плотностью, а
именно 1015 г/см3: один кубический сантиметр этого газа должен
весить 100 000 000 тонн. На поверхности этого гиперонного ядра
происходит превращение гиперонов в нейтроны, которые затем
распадаются на протоны и электроны. Это приводит к наблюдаемому
образова-нию межзвездного водорода в ядрах галактики. В своем
дальнейшем развитии галактика продолжает сжиматься и принимает
форму плоского диска, который сохраняет свою спиральную
структуру. Плотность галактики повышается, и число образующихся
в ней звезд увеличивается. В течение нескольких десятков
миллиардов лет активность ядер в конце концов истощается,
спиральная структура исчезает и галактика становится
эллиптической, без признаков внутренней структуры и без
сверхплотного ядра. В эллиптической галактике звезды образуются
в ограниченном числе. Английские астрономы оценили возраст
некоторых бесструктурных и спиралеобразных галактик по
содержанию в них массы и по их яркости: одной из самых молодых
галактик является Малое Магелланово облако, которое
образовалось около 5 миллиардов лет тому назад, галактика М31 в
созвездии Андромеды имеет возраст 35 миллиардов лет, а
галактика М101 в созвездии Большой Медведицы даже 140
миллиардов лет. Наша Галактика, по мнению большинства ученых,
относится к сравнительно молодым галактикам.
В ПУЧИНАХ "БОЛЬШОГО ВЗРЫВА"
Особого внимания и осмысления требует наиболее
распространенная в настоящее время модель "горячей" Вселенной,
сопряженная с концепцией "Большого взрыва" (рис. 61, 62). Не
надо думать, что представление о расширяющейся Вселенной --
открытие ХХ века. Мысли о расширяющемся Космосе высказывались
еще в Ригведе и в орфико-пифагорейских космологических учениях.
В конце концов электромагнитные волны, включая свет, от любого
ненаправленного и несфокусированного источника не могут быть
ничем иным, кроме как расширяющейся сферой электромагнитного
фронта. Космологи-релятивисты просто абсолютизировали взрывной
характер данного вполне естественного процесса. К тому же
релятивистские космологические модели получены исключительно
умозрительным путем и усилием мысли же произвольно перенесены
затем на весь Космос.
Согласно концепции "Большого взрыва", Вселенная возникла
из одной точки, радиусом равной нулю, но с плотностью равной
бесконечности* (рис. 63, 64). Что это за точка, именуемая
сингулярностью, каким образом из ничего появляется вся
неисчерпаемая Вселенная и что находится за пределами
сингулярности -- об этом сторонники и пропагандисты данной
гипотезы умалчивают. "Большой взрыв" произошел 10--20
миллиардов лет назад (точный возраст зависит от величины
постоянной Хаббла, вводимой в соответствующую формулу). Эта
величина, в свою очередь, может иметь различные значения в
зависимости от методов, применяемых для измерения расстояния от
Земли до галактик.
В целом же трезвый подход к квазикосмистским умозрениям
типа "Большого взрыва" хорошо выразил известный шведский физик
и астрофизик, лауреат Нобелевской премии Х. Альвен. Отнеся
данную гипотезу к разряду математических мифов и отмечая
возрастание фанатичной веры в него, он пишет: "...Эта
космологическая теория представляет собой верх абсурда -- она
утверждает, что вся Вселенная возникла в некий определенный
момент подобно взорвавшейся атомной бомбе, имеющей размеры
(более или менее) с булавочную головку. Похоже на то, что в
теперешней интеллектуальной атмосфере огромным преимуществом
космологии "Большого взрыва" служит то, что она является
оскорблением здравого смысла: credo, quia absurdum ("верую, ибо
это абсурдно")! Когда ученые сражаются против астрологических
бессмыслиц вне стен "храмов науки", неплохо было бы припомнить,
что в самих этих стенах подчас культивируется еще худшая
бессмыслица"**.
В рамках теории "Большого взрыва" отрицается вечность и
бесконечность Вселенной, так как Вселенная имела начало во
времени и по прошествии даже максимального срока в 20
миллиардов лет успела расшириться (раздуться) на ограниченное
расстояние. Что находится за пределами радиуса расширяющейся
Вселенной -- тоже запретная тема для обсуждения. Обычно
отделываются ничего не объясняющими утверждениями, смысл
которых примерно следующий: Вселенная такова, потому что это
вытекает из математических формул. В частности, сингулярность
получается путем чисто математических преобразований и затем
проецируется на космическую реальность. Вообще объектом
релятивистской космологии являются предельно абстрактные
модели, опирающиеся на сложнейший математический аппарат. При
этом сначала решаются уравнения или доказывается теорема, а
затем уже решается вопрос о том, каким образом следует
скорректировать прежнее, не менее абстрактное математическое
описание Космоса или, быть может, заменить старую
космологическую модель на новую.
С полной очевидностью он обнаруживается и в истории с
космологической сингулярностью. Впервые релятивистская идея
расширяющейся Вселенной была сформулирована и математически
обоснована российским ученым А.А. Фридманом в двадцатые годы.
Его ученик Дж. Гамов рассчитал в конце сороковых годов модель
горячей взрывающейся Вселенной, положив начало концепции
"Большого взрыва". Но широкое распространение и внедрение эта
теория получила лишь с середины 1960-х годов.
Вот как излагает историю вопроса С. Хокинг -- один из
наиболее авторитетных современных ученых, внесший большой
личный вклад в развитие и распространение релятивист-ской
космологии (ныне Хокинг руководит той самой кафедрой в
Кембриджском университете, которую когда-то возглавлял Ньютон,
-- свидетельство наивысшего признания в научном мире).
Отправной точкой размышлений Хокинга послужила теория другого
английского математика и физика -- Р. Пенроуза. Обосновывая
начало Вселенной во времени и исходя из поведения световых
конусов в общей теории относительности, Пенроуз математически
показал, что когда звезда сжимается под действием собственных
сил гравитации, она ограничивается областью, поверхность
которой в конце концов сжимается до нуля. А раз поверхность
этой области сжимется до нуля -- следовательно, то же самое
должно происходить и с ее объемом. Все вещество звезды будет
сжато в нулевом объеме, так что ее плотность и кривизна
пространства-времени станут бесконечными. В данной ситуации и
возникает сингулярность, выведенная исключительно
математическим путем в рамках теперь уже классической теоремы
Пенроуза*.
В 1965 году Хокинг познакомился с теорией Пенроуза и решил
распространить ее на всю Вселенную, изменив при этом
направление времени на обратное так, чтобы сжатие перешло в
расширение. Другими словами, в математических уравнениях был
заменен знак, что позволило ввести новую модель Большого
Космоса, совмещенного с "Большим взрывом", точкой отсчета
которого стала сингулярность. Спустя пять лет Хокинг
опубликовал на эту тему работу уже совместно с Пенроузом**.
Вот, собственно, и вся подоплека господствующей в настоящее
время модели Вселенной, которая в дальнейшем уточнялась в
деталях, но не в принципе.
* См.: Пенроуз Р. Гравитационный коллапс и
пространственно-временные сингулярности // Альберт Эйнштейн и
теория гравитации. М., 1979. С. 390--395.
** См.: Хокинг С. От Большого взрыва до черных дыр:
Краткая история времени. М., 1990. С. 45--50.
Показательно, что теория целиком и полностью родилась "на
кончике пера" и соткана из тончайшей математической паутины. Ее
возможное соответствие космической реальности целиком и
полностью зиждется на энтузиазме и активности авторов,
поддерживающих друг друга и поддерживаемых не менее дружно
всеми возможными информационными средствами. В действительности
ничего, кроме искусной комбинации математических отношений,
существующих в двух вариантах -- либо в голове теоретика, либо
в письменном или напечатанном виде, авторы "взрывотворящих"
космологических гипотез предложить не могут.
Тем не менее разработка концепции "Большого взрыва"
происходила в ускоренном режиме. Не связанные какими бы то ни
было ограничениями, теоретики дали полную волю своему
воображению. Особенно их привлекали краевые значения: что было
в самом начале и что ждет их детище в самом конце. Проблема
"начала" породила необозримый поток публикаций, включая быстро
завоевавшие популярность монографии, такие, к примеру, как
переведенная на многие языки книга американского физика,
лауреата Нобелевской премии Стивена Вайнберга "Первые три
минуты: Современный взгляд на происхождение Вселенной". Здесь,
так сказать, посекундно расписано, как вела себя материя,
возникшая из ничего, в первые три минуты своего существования.
Но посекундного расписания оказалось мало. Стали
разрабатывать модели (повторим, -- сугубо
абстрактно-математические), позволяющие представить, что было
(точнее -- "было бы, если бы было") со Вселенной в первые
десятые и даже сотые доли секунды. Особую известность получила
так называемая "инфляционная модель" Вселенной, разработанная
российским космологом А.Д. Линде. Ее популярность и быстрое
признание были обусловлены тем, что с помощью новых
математических допущений удалось преодолеть возникшие
противоречия между двумя теоретическими "китами" -- космологией
и физической теорией элементарных частиц.
Специалисты по теории элементарных частиц давно обращали
внимание на неясные моменты космологии и задавали вопросы,
которые казались почти метафизическими. Что было до начала
расширения Вселенной? Почему Вселенная однородна и изотропна?
Почему разные ее части, далеко удаленные друг от друга, так
похожи, хотя формировались независимо? Поначалу казалось, что
ответы на эти вопросы выходят за рамки целей и возможностей
науки. Именно поэтому такой большой интерес вызвала
предложенная Линде теория инфляционной, раздувающейся,
Вселенной, в которой удалось ответить на большую часть
приведенных вопросов. Общая черта различных вариантов
инфляционной теории -- существование стадии очень быстрого
(экспоненциального) расширения Вселенной в вакуумоподобном
состоянии с огромной плотностью энергии. Эта стадия и
называется стадией инфляции. После нее вакуумоподобное
состояние распадается, образующиеся при этом частицы
взаимодействуют друг с другом, устанавливается
термодинамическое равновесие, и лишь вслед за этим Вселенная
начинает эволюционировать согласно стандартной модели "горячей
Вселенной". В типичных моделях инфляции стадия раздувания
продолжается всего 10--35 с, но за это время раздувающиеся
области Вселенной успевают увеличить свой размер в 10000000000
Ь 1010 раз*.
Вдохновленный "инфляционным подходом", Стивен Хокинг решил
довести ультрарелятивистскую модель "Большого взрыва" до
логического конца и ответить на весьма щекотливый вопрос: что
же станет со Вселенной, когда она завершит эволюцию,
предписанную математическими уравнениями. Ответ обескураживает
своей бесхитростной простотой: она опять превратится в
сингулярность, то есть в точку с нулевым радиусом. Хокинг даже
припугивает: "Сингулярности не будет лишь в том случае, если
представлять себе развитие Вселенной в мнимом времени"**. Вот
так: либо соглашайся с сингулярностью, либо будешь жить в
мнимом времени! Ужасная просто перспектива! Хорошо еще, что она
существует только в разыгравшемся теоретическом воображении, а
мнимое время -- такая же математическая абстракция, как и
сингулярность.
Итак, модель "Большого взрыва" -- всего лишь одна из
возможных воображаемых конструкций, плод игры теоретической
мысли. Воистину прав был Максимилиан Волошин, который, точно
предвидя грядущий теоретический "беспредел", писал:
* См.: Выступление А.Д. Линде на Международной
конференции, посвященной 100-летию со дня рождения А.А.
Фридмана в обзоре: Горячие точки космологии // Природа. 1989.
No 7.
** Хокинг С. От Большого взрыва до черных дыр: Краткая
история времени. М., 1990. С. 121.
Мы, возводя соборы космогоний,
Не внешний в них отображаем мир,
А только грани нашего незнанья...
Не менее показательно и другое. Гипотетические расчеты
релятивистов относительно вероятного возраста расширяющейся или
раздувающейся модели Вселенной постоянно вступают в
противоречия и оказываются несовместимыми с расчетами,
полученными другими методами и в других отраслях знания. В
частности, это касается химического возраста звезд и
геологического возраста Земли, если наложить имеющиеся и научно
обоснованные данные на релятивистскую шкалу времени. И
расчетный возраст Земли, превышающий по современным
геофизическим данным 10 миллиардов лет, и измерения изотропного
возраста метеоритов не вписываются в релятивистские временные
параметры Вселенной, предусматривающие ее начало в результате
Большого взрыва, а по существу опровергают их. Так, возраст
горных пород, полученных в Кольской сверхглубокой скважине,
оценивается в 13 миллиардов лет. Или другой факт. Еще в 1980-е
годы был открыт квазар, свет от которого по расчетам астрономов
идет до земного наблюдателя более 60 миллиардов лет*. Значит,
столько же существует и сам квазар, который никак не
вписывается в прокрустово ложе гипотезы "Большого взрыва".
Значит, не менее указанного срока существует и данный участок
Вселенной. И сама Вселенная!
Сам же Хокинг, когда он попытался внести коррективы в
первоначальные представления о сингулярности, не встретил
никакой поддержки в кругу единомышленников: джин, как
говорится, был выпущен из бутылки. Это наглядно демонстрирует
простой факт: с одной стороны, самые строгие математические
выводы в любое время можно менять на диаметрально
противоположные (как это и было проделано Хокингом: в теореме
Пенроуза направление времени было изменено на обратное, а в
дальнейшем было введено понятие мнимого времени); с другой
стороны, ученый мир волен принимать или не принимать даже самые
безукоризненные математические выкладки. (Вот оно лишнее
подтверждение применительно к современной ситуации в науке
известного тезиса Н.Ф. Федорова о "небратском" отношении между
учеными, для преодоления которого необходимо овладение
принципами "космической этики".)
Подобная "методология", естественно, чревата полным
беспределом. Так, попытка описать пространство вокруг
вращающейся "черной дыры" с помощью эллипсоидальной системы
координат (так называемое решение Керра, допускающее бесконечно
большое число вселенных прошлого и будущего) -- расчеты
проделаны все тем же Пенроузом и оформлены им в виде наглядных
диаграмм -- и экстраполяция полученных выводов на окружающий
мир приводит к следующей картине Вселенной. "Представим себе,
например, космонавта, вылетевшего с Земли и нырнувшего в
вращающуюся или заряженную черную дыру. Немного пространствовав
там, он обнаружит Вселенную, являющуюся его же собственной,
только на 10 минут более ранней во времени. Войдя в эту более
раннюю Вселенную, он обнаружит, что все обстоит так, как было
за несколько минут до его отправления. Он может даже встретить
самого себя, полностью готового к посадке в космический
корабль. Встретив самого себя, он может рассказать себе же, как
он славно попутешествовал. Затем, вдвоем с самим собой, он
может... снова повторить тот же полет!"*.
Попытки критически осмыслить подобные допущения или
выдвинуть контраргументы наталкиваются нередко на далеко не
научное противодействие. Об этом говорят многие западные
авторы. Американский астроном Дж. Бербидж попытался
проанализировать причины странной популярности гипотезы
"Большого взрыва", в основе которой лежат непроверенные
предположения. Прежде всего ошеломил темп ее распространения:
на Западе конференции, посвященные данной космологической
модели, проводятся в среднем раз в месяц. В учебниках
релятивистская модель излагается как доказанная раз и навсегда
и единственно возможная. Опубликовать в научном издании
альтернативную статью практически невозможно из-за наличия
жесточайшей цензуры. Сторонником альтернативных подходов
чрезвычайно трудно получить финансовую поддержку (в то время
как для релятивистов она идет широким потоком) и даже время для
наблюдений на телескопе. Так, известному астроному Х. Арпу было
отказано в наблюдениях крупнейшими американскими
обсерваториями, поскольку целью его исследований были поиски
фактов против релятивистской космологической модели. А ведь Х.
Арпу принадлежит заслуга в открытии двойных галактик, связанных
друг с другом туманными струями. При этом красное смещение у
двух взаимосвязанных объектов оказалось совершенно различным,
что, естественно, не вписывалось ни в гипотезу "Большого
взрыва", ни даже в истолкование факта красного смещения*.
Свободное оперирование теоретическими конструкциями, без
их сопряжения с научной (а в данном случае -- космистской)
методологией приводит к отрыву от материальной действительности
результатов математических операций и как следствие -- к самым
парадоксальным и невероятным выводам. Подтверждением тому может
служить гипотеза "фридмонов" М.А. Маркова. Согласно этой
гипотезе, "Вселенная в целом может оказаться микроскопической
частицей. Микроскопическая частица может содержать в себе целую
Вселенную"**. Подобные микроскопические объекты, "внутри"
которых могут находиться звездные системы, галактики,
цивилизации, получили название "фридмонов" (в честь А.А.
Фридмана). Выдвигаемые положения наглядно иллюстрируются с
помощью знаменитого "демона Максвелла" -- гипотетического
существа, способного оказаться в любой невероятной ситуации и
описать ее. Вот что увидел бы такой "демон" при полете через
Вселенную, представляющую собой "фридмон". Двигаясь от центра
нашей Вселенной, "максвелловский демон", пройдя
ультрамакроскопические расстояния между галактиками, в конце
концов оказался бы в некоторой области, где наш мир с помощью
микроскопической горловиной сферы связан с другим, "внешним" по
отношению к нашему, пространством. Но если бы любознательный
"демон" протиснулся сквозь горловину за пределы "фридмона" и
взглянул со стороны на нашу Вселенную, то с удивлением
обнаружил бы, что извне она представляется микроскопическим
объектом.
Вывод о макро-микроскопической Вселенной базируется на
строгом и оригинальном математическом расчете. Но значит ли
это, что предлагаемое решение и является абсолютной "формулой
мира", раскрывающей самые что ни на есть фундаментальные
закономерности движущейся материи? Ничуть. Упомянутая формула
является одной из бесчисленного множества возможных и столь же
равноправных моделей и формул, каждая из которых будет
описывать вполне определенную (новую в каждом отдельном случае)
совокупность объективных природных отношений.
В модели "фридмона" учитывается соотношение полузамкнутой
неевклидовой сферы с различными величинами ее радиуса, а также
с гравитационной и световой константами, полными электрическим
зарядом системы и массой вещества, содержащегося в границах
описываемой Вселенной. При определенных значениях заданных
величин, и в частности -- радиуса сферы, ее поверхность может
увеличиваться от нуля до некоторого максимума, а затем
уменьшаться, стягиваясь в одну точку. Неудивительно, что
получаются именно такие результаты. Отношения математических
величин нередко обращаются в нуль. Точно так же отношение двух
бесконечно больших (в математическом смысле) Евклидовых сфер
может реализоваться в одной бесконечно малой (опять-таки в
математическом смысле) точке: например, при соприкосновении
таких сфер. Налицо объективное отношение, при котором
бесконечно большое переходит в бесконечно малое (или наоборот)
и онтологию которого легко можно понять, используя философские
космистские принципы. Такую геометрическую модель можно
наполнить и определенным физическим содержанием. Но даст ли это
право обращать ее в узду для бесконечной Вселенной? Нет, потому
что в конкретные отношения, с какой бы степенью полноты они ни
были бы познаны, нельзя втиснуть неисчерпаемые материальные
отношения. Нет, потому что бесконечная и вечно движущаяся
Вселенная не сводится к одним лишь отношениям. Вместе с тем
понимание сути отношений, присущих им объективных
закономерностей, включая и закономерности их отображения в
научных понятиях и теориях, помогают составить правильное
представление о материальной действительности и на этой основе
построить единую научную картину мира.
В 60-е годы нынешнего столетия было обнаружено
микроволновое фоновое излучение, равномерно заполняющее все
космическое пространство. Оно представляет собой радиоволны
миллиметрового диапазона, распространяющиеся по всем
направлениям. Таинственное явление было открыто американскими
радиоастрономами Арно Пензиасом и Робертом Вильсоном, за что
оба были удостоены Нобелевской премии. "Фотонный газ"
равномерно заполняет всю Вселенную. Его температура близка к
абсолютному нулю -- около 3К. Зато энергия, сосредоточенная в
нем, -- превышает световую энергию всех звезд и галактик,
вместе взятых, за все время их существования.
Новооткрытое явление немедленно было истолковано как
температурно ослабленное излучение, образовавшееся вместе со
всей Вселенной в результате Большого взрыва 10--20 миллиардов
лет тому назад. За истекшее время эти, по-другому называемые
еще "реликтовыми", фотоны якобы успели остыть до температуры
около трех градусов по шкале Кельвина. "Нормальными" и
"ослабленными" световыми квантами наполнено все космическое
пространство: на каждый протон приходится несколько десятков
миллионов фотонов. Так что же представляет собой это загадочное
"реликтовое" излучение? И можно ли говорить о "реликтовых"
фотонах? Представляется, что особого внимания на сей счет
заслуживает мнение известного специалиста в области космической
проблематики профессора Василия Петровича Селезнева,
действительного члена Академии космонавтики им. К.Э.
Циолков-ского, руководителя секции общей физики Московского
общества испытателей природы.
Существование фонового излучения, равномерно заполняющего
все космическое пространство, -- считает академик, -- является
экспериментально установленным фактом. Объяснить физическую
природу такого излучения оказалось весьма трудно. Интуиция
некоторых исследователей не без основания направила на поиски
причин в малоизученную область знания -- космологию, связанную
с происхождением всей нашей Вселенной. Однако в этом поиске
почему-то возобладал односторонний подход: во внимание берется
только одна предполагаемая причина возникновения "реликтового"
излучения (так называемый "Большой взрыв") и не рассматриваются
другие альтернативные решения. Вполне естественно, сам по себе
"Большой взрыв", воспроизводящий якобы механизм зарождения
Вселенной из точки нулевого объема (то есть из "ничего"), не
выдерживает никакой критики. Поэтому его нельзя считать
действительной причиной фонового излучения. Более обоснованно
зарождение и распространение фонового излучения можно объяс-
нить, рассматривая модель вращающейся Вселенной.
Накопленный человечеством научный и практический опыт в
области земной и небесной механики показывает, что движения
планет относительно Солнца, самого Солнца относительно
Галактики, а также множества звездных систем и галактик
относительно друг друга осуществляются под действием двух видов
сил -- сил гравитационного притяжения тел (сил всемирного
тяготения) и сил инерции масс этих тел. Если бы силы инерции
отсутствовали, то все небесные тела под действием всемирного
тяготения слились бы в единое "тело". Однако, как известно из
повседневного опыта, Луна не падает на Землю, Земля не падает
на Солнце и т. д., а все они движутся относительно друг друга
по различным орбитам, сохраняя в любой момент времени условие
динамического равновесия сил гравитационного притяжения и сил
инерции. Этот всеобщий для всей Вселенной закон механики
приводит к тому, что галактики вращаются не только вокруг своих
центров масс, но и относительно друг друга, а следовательно,
вращается и вся Метагалактика. Подобное вращение звездного неба
с угловой скоростью порядка 10--5 угловой секунды в год
наблюдается экспериментально. Где бы ни находился наблюдатель в
пределах Метагалактики, он мог бы обнаружить такое вращение
звездного неба экспериментальным путем. Таким образом, и земной
житель тоже является участником вращения Метагалактики. Что же
он увидит, рассматривая излучение далеких звезд и галактик?
Представим пространство за пределами Метагалактики,
содержащее огромное множество звезд и галактик, связанных между
собой силами всемирного тяготения. Это пространство вращается
как единое целое, наподобие огромного дискообразного тела,
благодаря чему силы всемирного тяготения уравновешиваются
силами инерции небесных тел (центробежные силы), не давая
возможности этим телам слиться в одно общее тело. В какой-то
произвольной части этого пространства находится наблюдатель
(точка А), а на расстоянии R от него -- небесное тело В,
излучающее во все стороны потоки света (рис. 65).
Вследствие вращения Метагалактики с угловой скоростью w
линия АВ также вращается с той же угловой скоростью. Окружная
скорость V точки В относительно точки А будет равна V=wR, а
направление вектора будет перпендикулярно линии АВ. Если
небесное тело излучает свет во все стороны со скоростью света
С, то в направлении наблюдателя скорость потока фотонов должна
складываться. Следовательно, скорость светового потока С1 будет
меньше скорости излучения С, что вызовет доплеровский эффект,
сопровождаемый красным смещением в спектре света,
воспринимаемого наблюдателем. В рассматриваемом примере
расстояние АВ не меняется, а причиной наблюдаемого красного
смещения выступает вращение Метагалактики. Чем больше R, тем
значительнее возрастает поперечная составляющая скорости V (при
постоянной величине угловой скорости w).
Можно представить себе и предельное значение R, при
котором скорость V будет достигать величины скорости света С. В
этом случае С1=0, и свет, излучаемый небесным телом, не будет
достигать наблюдателя. По существу, из этого условия может быть
найдена граница видимой части Метагалактики, далее которой
наблюдатель не сможет увидеть небесные тела, поскольку свет от
них не доходит до него. Учитывая значение w=10--4 угловой
секунды в год и V=С, получим предельное расстояние R=Rпред до
границ видимой части Метагалактики порядка 1,8Ч1028 см (около
19 миллиардов световых лет). В данной связи разрешается и так
называемый фотометрический парадокс, согласно которому ночное
небо в случае бесконечного числа звезд должно выглядеть как
раскаленное Солнце. В действительности согласно рассмотренной
модели в пределах видимой части Метагалактики наблюдается
ограниченное число звезд и галактик, вследствие чего ночное
небо слабо освещено.
В рассмотренной модели вращающейся Вселенной существуют
периферийные области, близкие к границам видимой части
Метагалактики, в которых свет от небесных тел доходит до
наблюдателя с весьма малой скоростью. Характеристики подобных
световых потоков, идущих со всех сторон от периферийных
областей Метагалактики, полностью соответствуют "реликтовым"
излучениям, обнаруженным в космическом пространстве. Таким
образом, для выяснения природы излучения достаточно рассмотреть
особенности распространения света в Метагалактике, основываясь
на известных законах небесной механики*.
* См.: Демин В.Н., Селезнев В.П. Мироздание постигая:
Несколько диалогов между философом и естествоиспытателем о
современной научной картине мира. М., 1989. С. 241--244.
Профессор Селезнев, несомненно, прав. Остается сделать
общий вывод. При решении актуальных проблем современной науки
только целостное философско-космистское осмысление обеспечивает
глубоко интегрированное проникновение в саму сущность
объективных закономерностей, выражающихся в первую очередь в
неразрывном единстве макро- и микрокосмических аспектов
природной и социальной действительности. В общем и целом это
совпадает с основными направлениями развития современного
естествознания, связанными с естественно-математическим
обоснованием таких концептуальных феноменов, как единая теория
поля, "великое объединение" фундаментальных взаимодействий,
различные модели физического вакуума и др. При этом философские
принципы космизма вооружают исследователей апробированной
методологией, помогающей в определении правильности выбора
теоретических приоритетов.
ВПЕРЕД -- К АБСУРДУ!
"Большого взрыва" современным теоретикам показалось мало,
чтобы окончательно запутать картину Вселенной. Именно так!
Раньше наука стремилась к простоте понимания мира. Теперь же ее
идеал -- запутанный клубок проблем, порождающих другие
проблемы. Так, в качестве развития экзотических релятивистских
моделей стали предлагаться не менее экстравагантные их
продолжения и следствия. Одним из них явилась теория так
называемых космических струн. Послушаем одного из ее
разработчиков и пропагандистов.
Вселенная довольно неоднородна: звезды собраны в
галактики, а галактики в свою очередь образуют скопления. С
течением времени Вселенная становится все более клочковатой по
мере того, как гравитационная сила скоплений галактик
притягивает галактики из соседних областей. В современных
теориях образования галактик предполагается, что в прошлом
Вселенная была гораздо более однородной, чем сейчас, и что все
галактики и скопления галактик выросли из небольших флуктуаций,
существовавших на фоне почти однородного распределения
вещества. Следствия из этих теорий изучались очень подробно, но
среди множества вопросов выделяется один фундаментальный: что
это за флуктуации и откуда они появились?
Обратимся к космическим струнам -- экзотическим невидимым
образованиям, порожденным теориями элементарных частиц. Струны
-- это нити, оставшиеся от вещества только что родившейся
Вселенной. Они невероятно плотные и подвижные: перемешаются со
скоростью света и искривляют пространство вокруг себя.
Появившиеся в первую секунду от начала расширения Вселенной,
струны образуют запутанные клубки, при бесконечном растяжении
которых возникают петли. Эти петли энергично колеблются и в
процессе колебаний постепенно рассеивают свою энергию.
Никто не может с уверенностью сказать, что струны есть,
но если они существуют, то это, как полагают многие физики,
могло бы объяснить клочковатость распределения вещества во
Вселенной. Очень массивные петли могли бы создавать
поменяем знак на противоположный, то есть, скажем, "+" на "--".
галактики и скопления галактик. Однако такие петли долго не
существуют, так что, если даже когда-то во Вселенной их было
много, к настоящему времени большинство из них исчезло.
Менее массивные струны могли бы существовать и до сих
пор, но пока они не обнаружены. И все же, приложив достаточно
усилий и использовав самую чувствительную аппаратуру, астрономы
могли бы опровергнуть или подтвердить гипотезу о существовании
космических струн в течение нескольких лет. Поиск космических
струн связан с большими ожиданиями, поскольку их обнаружение
откроет путь к основам строения вещества и тайне рождения
Вселенной. Чтобы разобраться в этом, необходимо рассмотреть
само понятие струн как в физике элементарных частиц, так и в
космологии.
Поскольку Вселенная, согласно релятивистской теории струн,
родилась из нулевой точки не менее 15 миллиардов лет назад в
результате Большого взрыва, постольку она продолжает
расширяться и в настоящее время: далекие галактики движутся от
Земли с очень большими скоростями. Привлекая данные
астрономических наблюдений и законы физики элементарных частиц,
ученые могут восстановить историю Вселенной в прошлом вплоть до
момента, когда возраст Вселенной составлял долю секунды от
начала Большого взрыва. Тогда не существовало галактик, звезд и
даже атомов. Вселенная представляла собой просто гигантский
плотный горячий шар из таких частиц, как электроны и фотоны.
Природа частиц и их взаимодействие определяются вакуумом.
Для физиков вакуум -- это состояние с минимальной энергией,
достигаемое при отсутствии каких-либо частиц. Связь между
элементарными частицами и вакуумом подобна связи между
звуковыми волнами и веществом, в котором эти волны
распространяются: типы волн и скорость их распространения
различны в разных средах. Поскольку характеристики вакуума не
всегда были неизменными, свойства и взаимодействия элементарных
частиц также менялись.
Вначале вакуум обладал неимоверно большой энергией и
характеризовался высокой степенью симметрии. Другими словами,
не существовало различия между силами взаимодействия
элементарных частиц. Электромагнитные, слабые и сильные ядерные
силы проявлялись всего лишь как части единого взаимодействия. В
настоящее время энергия вакуума равна нулю и фундаментальные
силы различаются по величине и типу, так что очень мало
осталось от их первоначального единства. Каким же образом была
нарушена исходная симметрия?
По мере того как Вселенная расширялась и охлаждалась
после Большого взрыва, вакуум проходил через быструю
последовательность изменений, называемых фазовыми переходами.
Наиболее известны фазовые переходы, которые происходят в воде
при ее охлаждении, когда она переходит из пара в жидкость и,
наконец, в лед. Фазовые переходы можно описывать также в
терминах нарушения симметрии: они часто переводят симметричные
состояния в несимметричные. Например, кристалл -- менее
симметричное состояние по сравнению с жидкостью, поскольку
жидкость "выглядит одинаковой" во всех направлениях, тогда как
в кристаллической решетке различные направления не
эквивалентны.
Никто не знает точно, сколько фазовых переходов произошло
в "молодом" вакууме. Однако все они должны были протекать в
течение первой секунды от начала расширения Вселенной. Так же,
как и фазовые переходы в обычных средах, космологические
фазовые переходы приводят к образованию дефектов. Внутри
дефектов симметрия не нарушена, и ранний, более молодой вакуум
остался в них как в ловушках. Различные теории элементарных
частиц предполагают разные виды дефектов. Согласно некоторым
теориям, дефекты должны существовать в виде поверхностей, в
других -- предсказываются линии или точки. Эти типы дефектов
называют соответственно стенками доменов, струнами и
монополями.
Таким образом, космические струны являются всего лишь
одним из трех возможных типов "разрывов" в свойствах вакуума.
Почему же в теории образования галактик выделяются именно они?
Как это ни странно, но одна из причин заключается в том, что
струны не так ярко себя проявляют, как другие типы дефектов. В
соответствии с эйнштейновским соотношением между массой и
энергией высокоэнергетический вакуум должен обладать огромной
массой. Поэтому дефекты могут оказывать чрезвычайно сильное
влияние на эволюцию Вселенной. В настоящее время
одна-единственная стенка домена, простирающаяся в современной
Вселенной, может иметь гораздо большую массу, чем все вещество
во Вселенной вместе взятое, и привести к большему окучиванию
галактик, чем это есть на самом деле. Хотя одиночный монополь
может "ускользнуть" от регистрации, теории предсказывают
существование монополей в огромном количестве. Если бы они
существовали, то Вселенная буквально "кишела" бы ими, и не
заметить их было невозможно. Тем не менее ни стенки доменов, ни
монополи не обнаружены.
Космические струны также никто не видел, но физики и не
считают, что их можно непосредственно наблюдать. Первая работа,
посвященная космическим струнам, была написана в середине
1970-х годов английским космологом Т. Кибблом. Он исследовал,
как струны могли бы образоваться в ранней Вселенной, и в работе
1976 года обсуждал некоторые вопросы их эволюции. В России
данную проблему активно разрабатывал Я.Б. Зельдович. Он считал,
что с помощью струн можно было бы объяснить клочковатость
распределения вещества во Вселенной. Физические свойства струн
оказались очень привлекательными и уникальными. Теория
космических струн быстро стала как бы центром притяжения для
физиков, подобно тому как сами струны якобы являются центром
притяжения для звезд и галактик. На читателей обрушилась целая
лавина работ по космическим струнам, хотя до сих пор не найдено
прямое эмпирическое доказательство их существования. Но даже
при отсутствии эмпирических данных физики смогли воссоздать
более чем странные контуры свойств космических струн. Некоторые
их свойства зависят от конкретной теории элементарных частиц,
предсказывающей эти свойства, тогда как другие особенности
являются общими для всех теорий.
Космические струны представляют собой тонкие трубки из
симметричного высокоэнергетического вакуума. У них нет концов,
они либо образуют замкнутые кольца, либо простираются до
бесконечности. С точки зрения физики сущность струн
определяется энергией вакуума, который в них заключен. Струны с
наиболее симметричным вакуумом, в котором все виды
взаимодействий -- сильное, слабое и электромагнитное --
объединены в одно, наиболее тонкие и массивные. Это -- самые
интересные объекты для космологии, поскольку именно они могли
бы приводить к образованию галактик. Толщина этих струн равна
примерно 10-30 см. Они поразительно массивны: один сантиметр
такой струны должен весить 1016 тонн. Натяжение в струнах под
стать их массе. Это натяжение заставляет замкнутые петли из
струн энергично осциллировать со скоростью, близкой к скорости
света. Например, кольцо длиной в световой год совершит одно
колебание за время, чуть большее года. (Мера длины один
световой год -- это расстояние, которое проходит свет за один
год)*.
Итак, еще одна экстравагантная гипотеза. Но сколь бы ни
выглядела правдоподобной и привлекательной изложенная выше в
общих чертах ультрасовременная концепция космических струн,
следует относиться к ней трезво, отдавая полный отчет, что
перед нами всего лишь очередное (старое, как мир!)
овеществление математических отношений (то есть
систематизированных в виде формул абстрактных понятий),
наподобие уже рассмотренной выше субстанциализированной
кривизны.
КАК РОЖДАЮТСЯ, ЖИВУТ И УМИРАЮТ ЗВЕЗДЫ
Если вдруг задаться вопросом: какие небесные объекты более
всего подходят на роль символа Вселенной, то, скорее всего,
первыми на ум придут звезды. Именно их, по словам Эсхила,
"владык лучистых неба", не сговариваясь, наверняка назовут
многие люди -- во все века, во всех народах. Крупнейшему
древнеримскому мыслителю-стоику и драматургу Сенеке принадлежит
не менее удачный образ. Он высказался так: если бы на Земле
имелось только одно-единственное место, откуда бы наблюдались
звезды, то туда непрерывным потоком отовсюду стекались бы люди.
Согласно естественно-научным представлениям, звезды --
основной строительный материал Мироздания. Давно просчитано,
что почти 97-98% всего вещества Вселенной сосредоточено в
звездах. Таким образом, они - главные хранители физической
массы. Остальное вещество приходится на межзвездную
газо-пылевую среду, которая, как долгое время полагали,
является либо продуктом, порожденным звездами, либо материей,
из которой образовались небесные тела. Осталось только
выяснить, как все это увязано с "Великой пустотой" - физическим
вакуумом.
В начале книги уже приводились слова Канта, назвавшего
звездное небо над нами одним из двух величайших чудес света
(второе -- моральный закон внутри нас).
Полночных солнц к себе нас манят светы...
В колодцах труб пытливый тонет взгляд.
Алмазный бег вселенные стремят:
Системы звезд, туманности, планеты,
От Альфы Пса до Веги и от Бэты
Медведицы до трепетных Плеяд -
Они простор небесный бороздят,
Творят во тьме свершенья и обеты.
О, пыль миров! О, рой священных пчел!
Я исследил, измерил, взвесил, счел,
Дал имена, составил карты, сметы...
Но ужас звезд от знанья не потух.
Мы помним все: наш древний, темный дух,
Ах, не крещен в глубоких водах Леты!
Максимилиан Волошин
Сколько ни существует человек, в какие бы эпохи он ни
вглядывался в звездное небо -- оно (по законам психологического
восприятия, что ли?) всегда воспринимается сначала -- как
единый звездный ковер, а лишь потом -- на нем начинают
различаться отдельные узоры-созвездия и их составные элементы
-- светила. Хотя блуждание некоторых из них по ночному
небосклону было подмечено очень и очень давно, -- правильное
объяснение отличия звезд от планет появилось лишь на достаточно
высокой стадии развития науки. Согласно научному пониманию,
звезды светят собственным светом, планеты -- отраженным. К
правильному ответу еще в древности привели регулярные
наблюдения Луны и размышления о природе солнечных и лунных
затмений. Тогда же была высказана верная догадка, что Солнце --
одна из бессчетного множества звезд, и их природа примерно
одинакова. Позднее эту мысль в афористически четкой форме
выразил Джордано Бруно: Солнце -- звезда, а все звезды --
солнца.
Верхом трудности и неразрешимости всегда почему-то
считался вопрос: "Сколько звезд на небе?". В действительности
вопрос -- не ахти какой сложный, и астрономы давным-давно
установили, что невооруженным глазом на всех концах земли можно
увидеть (конечно, при благоприятных атмосферных условиях) не
более шести тысяч звезд. Это -- совокупно. А одноразово,
находясь в каком-то одном месте, -- всего лишь половину (звезды
южного полушария, как известно, не видны в северном и
наоборот). Картина невыразимо меняется -- стоит только
заглянуть в телескоп. Перед изумленным взором действительно
распахивается космическая бездна в необъятности своих звездных
миров.
Ближайшая к Земле и всей Солнечной системе звезда --
Проксима Центавра -- знаменита не только своей близостью, но и
слабостью светимости, которая в 11,6 тысячи раз (!) слабее
Солнца. Чтобы достичь ее, свету требуется 4,27 года. Вообще
расстояния между звездами несравнимы с их собственными
размерами. В окрестности Солнца среднее расстояние между ними
около 10 световых лет, или 3 парсека. Именно поэтому
вероятность столкновения между звездами достаточно мала.
Есть в других звездных мирах и планетные системы,
наподобие нашей. Скорее всего, наличие планет -- естественная
космическая закономерность. Но как это доказать? В телескоп
иносолнечные планеты на таком огромном расстоянии не
разглядеть. Некоторую надежду подавали незначительные
отклонения движения некоторых звезд от расчетных траекторий:
считалось, что это происходит под влиянием невидимых с Земли
планет. И лишь совсем недавно, в 1995 -1996 годах, с помощью
точнейших измерений, основанных на доплеровском эффекте, были
выявлены 7 планет, обращающихся окрест ряда ближних звезд
солнечного типа. Предположительно они похожи на сестер Земли по
семье Солнца. Но есть и отличия. Некоторые по расчетной массе
превосходят наш Юпитер, другие вращаются вокруг своей звезды по
орбитам, меньшим, чем у нашего Меркурия.
Доказательством открытия иносолнечных планет служат
следующие доводы и факты. Массивная невидимая планета и ее
звезда образуют своего рода космическую гантелью, вращающуюся
вокруг общего центра масс. В результате звезда, от которой
улавливаются световые сигналы, то удаляется, то приближается по
отношению к земному наблюдателю и его приборам. В соответствии
с эффектом Доплера спектр излучения звезды попеременно
сдвигается по частоте то в сторону коротких, то в сторону
длинных волн. По зафиксированным изменениям в спектрах
излучения и удалось сделать вывод о наличии массивных
планетарных тел в окрестности наблюдаемых звезд, а также
рассчитать их возможную массу и орбиты.
Между прочим, это только сегодня для жизни считаются
пригодными одни лишь планеты. Сравнительно недавно ее
возможность допускалась и на звездах. Вильям Гершель, чей
авторитет остается непререкаемым и по сей день, не исключал
наличия жизни даже на Солнце. Он считал, что в солнечных
глубинах температура значительно ниже, чем на поверхности, и
там вполне возможна жизнь даже в разумных формах. Более того,
долгое-долгое время сохранялась вера в одушевленность самих
звезд, идущая от древней натурфилософии и эзотерики. В русской
поэзии олицетворение звезд и светил сохранялось на протяжении
всей ее истории. Образ лермонтовской одушевленнной Вселенной,
где "звезда с звездою говорит", красной нитью прошел через
творчество крупнейших поэтов. У Афанасия Фета с поэтом ведут
разговор сами звезды. Они говорят: "Вечность -- мы, ты -- миг".
Нам нет числа. Напрасно мыслью жадной
Ты думы вечной догоняешь тень;
Мы здесь горим, чтоб в сумрак непроглядный
К тебе просился беззакатный день.
Вот почему, когда дышать так трудно,
Тебе отрадно так поднять чело
С лица земли, где все темно и скудно,
К нам, в нашу глубь, где пышно и светло.
Федор Тютчев, напротив, считая человека потомком "ночной и
неразгаданной бездны", сам стремится стать звездой,
раствориться в звездном мире:
Душа хотела б стать звездой,
Но не тогда, как с неба полуночи
Сии светила, как живые очи,
Глядят на сонный мир земной, -
Но днем, когда, сокрытые как дымом
Палящих солнечных лучей,
Они, как божества, горят светлей
В эфире чистом и незримом.
Владимир Маяковский, как все хорошо помнят, зазывал на
чай само Солнце и имел с ним продолжительную беседу.
Современный взгляд на Вселенную и весь окружающий мир --
во многом рецидив старого механистического мировоззрения.
Согласно ему, элементы первичны по отношению к образуемой ими
структуре. В этом смысле и звезды во всем их многообразии
считаются исходным строительным материалом, "кирпичиками", из
которых построены галактики. Формально так оно и есть. Другого
вроде бы в принципе быть не может. Однако, с точки зрения
законов целостности, составные элементы ничто без самой этой
целостности. Потому-то и звезды неизбежно обусловлены
галактической целостностью. Они -- как клетки в живом
организме: одни нарождаются, другие отмирают. Сам же организм
при этом живет своей особой жизнью.
Подобное представление совсем не по душе сторонникам
концепции Большого взрыва. Они всячески стараются уложить
Вселенную в прокрустово ложе своей умозрительной модели.
Включая звезды: они, дескать, родились на определенном этапе
расширения (вздутия) Вселенной, должны просуществовать
некоторый отрезок времени, строго заданный математическими
формулами, после чего погибнуть. Впрочем, большинство
астрономов не отрицает, что звезды образовались одновременно с
галактиками путем сжатия и сгущения первичного
протогалактического вещества. Весь вопрос (и несогласие) в том,
в какие сроки укладывается данный процесс, является ли он
непрерывным, цикличным и бесконечным? Между тем, пока ученые
спорят, звезды продолжают рождаться, развиваться и умирать.
Еще в прошлом веке астрономами была разработана удобная
классификация звезд по их спектрам. В качестве критерия были
избраны температурные характеристики. Так, голубые звезды имеют
температуру 20 000 - 30 000o, белые -- 10 000o, желтые -- 5 000
- 8 000o, красные и малиновые -- 2 000 - 4000o. Размеры звезд
также сильно разнятся. К примеру, сверхгигантская звезда S
Золотой Рыбы по размерам диаметра в 1300 раз превосходит
Солнце. Напротив, величина некоторых белых карликов
приближается к размеру Земли и других планет земного типа.
Вследствие этого в центральных частях белых карликов плотность
вещества доходит до чудовищных величин -- до 1 000 тонн на
кубический сантиметр и более. При такой плотности атомы
вещества лишаются электронов и само вещество начинает
подчиняться совершенно непривычным законам. В различных типах
звезд по-разному протекают и энергетические процессы (рис. 66).
Два знаменитых физика прошлого века -- лорд Кельвин
(1824-1907) и Германн Гельмгольц (1821-1894) -- предположили,
что первичным источником звездной энергии служит гравитация.
Эта гипотеза так и называется гипотезой сжатия, поскольку в ней
утверждается, что энергия излучения порождается непрерывным
сжатием звезды под действием ее собственной гравитации. Для
наглядности рассмотрим два состояния Солнца (рис. 67) на
различных стадиях его образования как обычной звезды. Стадия 1
представляет собой ранний этап в истории Солнца. На 1-й стадии
Солнце было гораздо больше, чем на 2-й, то есть в его нынешнем
виде. Если Солнце образовалось в результате конденсации облака
межзвездного газа, то 1-я стадия -- это состояние, при котором
составные части будущего Солнца были значительно удалены друг
от друга. От 1-й стадии ко 2-й Солнце сжимается под действием
собственной силы гравитации. Другими словами, сила гравитации
производит работу по приведению Солнца в современное состояние
из исходного разреженного.
По известному нам закону превращения работы в энергию эта
работа сил гравитации должна перейти в кинетическую энергию.
Однако на Солнце нет крупномасштабных движений. Куда же
девалась кинетическая энергия? Если как следует разобраться в
этом вопросе, то мы поймем, что кинетическая энергия не
исчезла! Солнце находится в газообразном состоянии, а частицы
газа движутся, но не упорядоченно, а хаотично. Атомы и молекулы
перемещаются во всевозможных направлениях с различными
скоростями. Хотя эти движения в среднем компенсируют друг друга
и не приводят к появлению упорядоченного крупномасштабного
движения, газ все же обладает внутренней кинетической энергией.
Эта энергия увеличивается (частицы газа движутся все быстрее)
при медленном сжатии Солнца.
В чем же проявляется эта кинетическая энергия, если она не
приводит к заметным крупномасштабным движениям? О наличии
кинетической энергии свидетельствует давление газа. С ростом
кинетической энергии растет и давление газа. Даже на
поверхности Земли, снимая показания барометра, мы говорим о
давлении воздуха. Если барометр показывает 750 мм, то это
означает, что атмосферное давление достаточно для того, чтобы
поддерживать вертикальный столбик ртути высотой 750 мм. Когда
мы поднимаемся на самолете, атмосферное давление за бортом
падает. На высоте 3000 м оно уже так мало, что самолет
приходится герметизировать. Изменение давления газа
сопровождается соответствующим изменением температуры. В
сжимающемся газовом облаке, которое постепенно превратилось в
Солнце, с увеличением давления росла и температура. А при
высокой температуре газ излучает.
Таким образом, гипотеза Кельвина -- Гельмгольца
предполагает такую последовательность превращений энергии:
Гравитационная энергия ъ Кинетическая энергия ъ Энергия
излучения
Солнце светит благодаря силе гравитации. Рассмотрим теперь
величину W. Это -- энергия, израсходованная Солнцем за время
сжатия от стадии I к стадии II. Какова продолжительность
сжатия? Чтобы вычислить этот промежуток времени, нужно знать
скорость, с которой Солнце расходовало энергию за счет
излучения. По количеству излучения, падающего на Землю,
астрономы рассчитали, что темп расхода энергии примерно
1,2.1041 эрг/год. Если по сравнению с прошлым этот темп
существенно не изменился, то благодаря гравитационной энергии
Солнце светит уже около 30 миллионов лет.
По человеческим меркам, 30 миллионов лет - срок огромный,
поэтому на первый взгляд гипотеза Кельвина--Гельмгольца
удовлетворительно объясняет, почему светит Солнце. Однако,
когда геологи оценили возраст Земли, который оказался
значительно больше, возникли сомнения в ее правильности. По
принятым оценкам, возраст Земли составляет почти 4,5 миллиарда
лет, а некоторые геофизики доводят эту цифру до 10 миллиардов
лет. Если верны современные представления о происхождении
Солнечной системы, то Солнце и Земля образовались примерно
одновременно. Если же Солнце гораздо старше 30 миллионов лет,
то для объяснения его энергетических запасов нужно искать
какой-то другой источник помимо гравитации.
Тайна источника солнечной энергии оставалась
неразгаданной до 30-х годов нашего столетия. К этому времени
астрономы стали лучше представлять себе внутреннее строение
Солнца и других звезд. Английскому астроному Артуру Эддингтону
(1882-1944) удалось выразить эти представления в виде четырех
уравнений внутреннего строения звезд. В них содержится
следующая информация.
Первое уравнение называется уравнением гидростатического
равновесия (рис. 68). Оно описывает, каким образом Солнце (или
звезда) удерживается в равновесии под действием противоположно
направленных сил гравитации и сил внутреннего давления.
Внутреннее давление в звезде частично обусловлено горячим газом
в ее недрах, а частично -- излучением. Сила гравитации
стремится сжать Солнце, а силы внутреннего давления --
расширить его. Второе уравнение описывает соотношение между
массой Солнца и его плотностью. Третье уравнение, которое
называется уравнением состояния, связывает давление с
температурой и плотностью. Из этих уравнений получается модель,
в которой Солнце представляет собой газовый шар с высокой
температурой в центре, постепенно понижающейся к поверхности.
Четвертое уравнение описывает, как излучение горячих внутренних
областей, просачиваясь наружу, постепенно поглощается.
Вследствие этого поглощения излучение, генерированное в центре
Солнца, достигает поверхности не со скоростью света, а в
триллионы раз медленнее.
С помощью этих уравнений Эддингтону удалось показать, что
реалистичная модель Солнца обладает поверхностной температурой
около 5500oС (ранее такая оценка получилась у астрономов из
анализа излучения Солнца) и температурой в центре более 10
миллионов градусов Цельсия. В то время информация о
таинственном источнике энергии Солнца отсутствовала. И тут
Эддингтон высказал пророческое предположение. Он заявил, что
температура в центре Солнца настолько высока, что может
высвобождаться ядерная энергия, достаточная, чтобы обеспечить
свечение Солнца.
Физики-атомщики с этим не соглашались. Им казалось, что
температура в недрах звезд недостаточна, чтобы вызвать
высвобождение ядерной энергии. На подобные возражения Эддингтон
язвительно отвечал: "Не будем спорить с тем, кто считает, что
звезды недостаточно горячи для этого процесса: пусть пойдет и
поищет себе местечко погорячее". В аду не сыщешь фурии, которая
могла бы сравниться с разгневанным физиком-теоретиком! В 1920-х
годах ядерная физика была еще молода, и ни у Эддингтона, ни у
его противников не хватало убедительных аргументов для
продолжения спора. В конце концов оказалось, что Эддингтон прав
-- температуры в центральных областях звезд и в самом деле
достаточно высоки для поддержания ядерных реакций синтеза
легких атомов.
Располагая современными знаниями об атомном ядре, можно
понять, почему вначале возникли разногласия и как потом удалось
от них избавиться. На рисунке 69-а показаны четыре отдельных
ядра атома водорода, представляющих собой не что иное, как
положительно заряженные элементарные частицы, называемые
протонами. На рисунке 69-б изображено ядро атома гелия (Не).
Оно состоит из двух протонов и двух нейтронов. Нейтроны -- это
незаряженные, или нейтральные, частицы. В термоядерной реакции
четыре протона соединяются и образуют ядро атома гелия:
4Н ъ Не + 2е+ + 2n + Энергия.
Из такой символической записи реакции следует, что ее
продуктами являются ядро гелия, два позитрона (е+), два
нейтрино (n) и энергия. Позитроны, античастицы электронов,
имеют ту же массу, что и электроны, но положительный заряд.
Если потребовать, чтобы в термоядерной реакции полный
электрический заряд оставался неизменным, то две единицы
положительного заряда, не вошедшие в ядро атома гелия, должны
перейти к каким-то другим продуктам реакции. Такая роль
отводится позитронам. Выделение энергии в описанной реакции
синтеза происходит по следующей причине. Общая масса четырех
участвующих в реакции ядер водорода несколько превышает
суммарную массу продуктов реакции (ядра гелия и других четырех
легких частиц). Но согласно специальной теории относительности
Эйнштейна, при любом природном процессе потеря в массе должна
компенсироваться соответствующим выигрышем в энергии. Эта
энергия и потерянная масса связаны знаменитой формулой
Эйнштейна: Е = Мс2.
В реакции синтеза ядер гелия теряемая масса эквивалентна
энергии 26,72 МэВ. Другими словами, часть массы, переходящая в
энергию, составляет 0,7% массы всего водорода, превращающегося
в гелий. Это и есть тот резервуар, из которого люди собираются
черпать энергию, если им удастся построить термоядерный
реактор.
Реакция в таком реакторе несколько отличается от синтеза в
недрах Солнца. В термоядерном реакторе на Земле исходным
топливом служит тяжелый водород -- дейтерий. Его ядро состоит
из нейтрона и протона. Для получения ядра атома гелия и
лучистой энергии нужно соединить два таких ядра.
Физики-атомщики 1920-х годов возражали против гипотезы
Эддингтона потому, что соединить четыре ядра водорода очень
трудно. Поскольку протоны положительно заряжены, они
отталкивают друг друга в соответствии с законом электростатики,
который гласит, что одинаковые заряды отталкиваются. Как же
соединить эти одинаковые заряды? В 1920-х годах эта проблема
казалась неразрешимой, но в следующем десятилетии с открытием
сильного ядерного взаимодействия трудности удалось преодолеть.
В ядре гелия на рисунке 78-б имеются два протона. Но как они
удерживаются вместе, если одинаковые заряды отталкиваются?
Ответ заключается в том, что внутри ядра действует
какая-то сила, гораздо более мощная, чем сила
электростатического отталкивания; она-то и связывает вместе
четыре частицы (два нейтрона и два протона). Это сильное
ядерное взаимодействие распространяется как на нейтроны, так и
на протоны, но заметно лишь на очень малом расстоянии. Если
протоны сталкиваются с достаточно большими скоростями, они
могут сблизиться настолько, что сильное ядерное взаимодействие
будет возможно. В газе из водорода с высокой температурой ядра
движутся с большими случайными скоростями и, несмотря на
электростатическое отталкивание, иногда подлетают друг к другу
так близко, что сильное ядерное взаимодействие соединяет их.
Температуры в центрах звезд, составляющие от 10 миллионов до 40
миллионов градусов Цельсия, достаточно высоки, чтобы ядра
достигли скоростей, при которых возможно их слияние, как и
утверждал Эддингтон.
В основе современной теории внутреннего строения звезд
лежат четыре уравнения Эддингтона плюс еще одно уравнение,
которое описывает скорость выделения энергии в термоядерных
реакциях в центральных областях звезды. В 1938 году Ганс Бете
решил пятое уравнение и построил полную модель звезды.
Трудно переоценить решающую роль гравитации в этих
уравнениях. Чтобы уравновесить гравитационное притяжение и
предотвратить катастрофический гравитационный коллапс Солнца,
необходимы колоссальные силы давления. Эти силы давления
обусловлены высокими температурами и плотностями. Сжимающееся
облако межзвездного газа становится звездой в тот момент, когда
температура в его центре достигает значения, достаточного для
начала ядерных реакций. При попытках достичь высоких
температур, подходящих для начала ядерных реакций в земном
реакторе, гравитация никак не используется. В недрах Солнца она
сдерживает газ, в котором происходит бурное выделение ядерной
энергии. На Земле для удержания горячего газа приходится искать
другие средства, например магнитное поле. Эти опыты еще далеки
от успешного завершения.
Чтобы больше узнать о влиянии гравитации на звезды,
проведем мысленный эксперимент. Предположим, мы связали горячую
звезду с холодным проводником тепла. Мы знаем, что тепло
переходит от горячего тела к холодному, поэтому и в нашем
мысленном эксперименте поток тепла потечет от горячей звезды к
холодной. Тем не менее нас ждет сюрприз! В обычных условиях,
если тепло переходит от горячего тела к холодному, температура
горячего тела понижается, а холодного растет. По мере утечки
тепла из горячей звезды ее внутреннее давление будет падать и
равновесие нарушится, так что звезда сожмется под действием сил
гравитации. А при сжатии звезды газ разогревается и температура
повышается! Что происходит с другой, холодной звездой? Она
получает тепло, давление в ней растет, и ее равновесие также
нарушается. Звезда расширяется, так как силы внутреннего
давления преобладают над силами гравитации. Но с расширением
звезды газ охлаждается, поэтому холодная звезда становится еще
холоднее!
Как ни странно такое поведение, нечто подобное
действительно происходит в ходе звездной эволюции. Мы уже
видели, что в центральном ядре звезды, подобной Солнцу,
температура достаточно высока для поддержания реакции синтеза
гелия из водорода. Что произойдет, когда водород в ядре
иссякнет? Из-за дефицита топлива термоядерный реактор на время
"выключится". Это приведет к снижению выработки тепла и к
падению давления в ядре, поэтому ядро сжимается и
разогревается. Когда его температура повысится примерно до 100
миллионов градусов Цельсия, реактор снова оживет. Однако теперь
топливом будет служить уже не водород, а гелий. При такой
температуре три ядра гелия могут слиться и образовать ядро
углерода. Тем временем для сохранения общего равновесия внешняя
оболочка звезды расширится и звезда станет гигантом. Расширение
оболочки ведет к охлаждению, так что поверхностная температура
звезды упадет. Если температура на поверхности Солнца около
5500oС, то поверхностная температура звезды-гиганта может
понижаться до 3500oС. Поэтому наше Солнце имеет желтоватый
цвет, а цвет звезд-гигантов приближается к красному.
В ходе звездной эволюции процессы сжатия и расширения
чередуются вновь и вновь. Пока есть топливо, звезда его
сжигает. Когда его запасы иссякают, ядро сжимается и
разогревается до тех пор, пока не достигнет температуры,
достаточной для начала термоядерной реакции с новым топливом. В
этой последовательности появляются ядра все более тяжелых
элементов:
Гелий ъ Углерод ъ Кислород ъ Неон ъ Кремний ъ Железо
На каждом этапе для сохранения равновесия внешняя оболочка
звезды расширяется все сильнее. Звезда-гигант становится все
больше. Однако ядерная физика учит, что процесс синтеза не
может продолжаться без конца, а прекращается на ядрах группы
железа. Дальнейшее присоединение частиц к ядру железа уже не
может привести к выделению энергии. К этому моменту температура
ядра достигает около 10 млрд. градусов Цельсия, и звезда
оказывается в катастрофическом положении. Гравитации, которая
до сих пор регулировала равновесие горячей звезды, это уже не
под силу. В звезде развиваются неустойчивости, вследствие
которых внешняя оболочка может быть сброшена. Эта катастрофа
наблюдается как вспышка сверхновой звезды.
Продуктами такого взрыва являются атомные ядра
(синтезированные в звезде), электроны, нейтрино и излучения.
Ядра атомов образуют потоки космических лучей, которые
распространяются в нашей Галактике на огромные расстояния. Для
нас, жителей Земли, было бы настоящей катастрофой, если бы
взрыв сверхновой произошел на расстоянии, скажем, 100 световых
лет. Порожденные этим взрывом космические лучи высоких энергий
натворили бы страшных бед в земной атмосфере. Они могли бы,
например, разрушить весь защитный слой озона и тем самым
открыть все живое на Земле ультрафиолетовому излучению Солнца.
К счастью, взрыв сверхновой -- довольно редкое явление. Частота
таких взрывов по всей Галактике -- примерно одно событие в
100-300 лет. Поэтому вероятность взрыва сверхновой в наших
окрестностях не дальше 100 световых лет в течение тысячи лет
равна всего лишь одной миллионной.
При всей разрушительности взрыва сверхновой имеются
данные, что это событие может в свою очередь стимулировать
образование звезды из близлежащего газового облака. Химический
состав Солнечной системы свидетельствует о том, что своим
рождением она могла быть обязана взрыву сверхновой. Сталкиваясь
с облаком межзвездного газа, ударные волны от таких взрывов
могут способствовать началу сжатия. Не исключено, что Солнце и
планеты сконденсировались из сжимающегося газового облака.
Таким образом, звездные катастрофы могут играть и
созидательную, а не только разрушительную роль*.
Установлено (как уже было сказано), что все звезды живут
своей долгой и своеобразной жизнью. По крайней мере каждая из
них когда-то родилась и когда-то умрет. В.А. Амбарцумян
сформулировал дилемму, возникшую в современной звездной
космогонии: что считать первичным при образовании светил --
рассеянное ли (диффузное) вещество или какие-то плотные
(сверхплотные образования). Хотя нет никаких прямых
доказательств возникновения звезд из диффузного вещества (так
же, как и прямо противоречащих этому факту), то обычно
ссылаются на косвенные аргументы. В пользу образования звезд из
межзвездного диффузного вещества говорят следующие доводы. В
нашей Галактике мы не наблюдаем непосредственно никаких других,
сколько-нибудь значительных по массе объектов, кроме звезд и
диффузной материи. А так как формирование звезд продолжается --
и это общепризнанный факт, -- то они могли возникнуть только из
диффузного вещества.
Для обоснования противоположной гипотезы необходимо
предположить, что существуют какие-нибудь неизвестные нам
плотные "протозвезды". Если сравнить распределение звезд и
диффузного вещества, то легко можно убедиться, что молодые
звезды расположены главным образом в непосредственной близости
от плоскости Галактики. То же самое характерно для диффузного
вещества. Более того, в тех областях пространства, где
расположены группы молодых, недавно возникших звезд, то есть в
звездных ассоциациях, мы часто наблюдаем диффузные газовые
туманности, которые следует тогда рассматривать как материал
для продолжения процесса звездообразования или как остатки
этого процесса.
Поскольку Галактика состоит из спиральных ветвей, вдоль
которых и располагаются молодые звезды и звездные ассоциации,
постольку гораздо легче предположить, что форма ветвей отражает
распределение газа, из которого звезды возникли. Наблюдаемые
газовые облака, по-видимому, располагаются вдоль тех же
спиральных ветвей. Наконец, только диффузное тело большого
первоначального объема может иметь большой момент вращения,
каким обладают, например, широкие звездные пары, то есть те,
составные части которых расположены далеко друг от друга. Вот
вкратце аргументы В.А. Амбарцумяна в пользу гипотезы о
возникновении звезд из диффузного вещества.
Сторонники противоположной точки зрения утверждают, что
диффузное вещество и звезды возникают совместно из каких-то
массивных образований неизвестного нам типа. Этим можно
объяснить, что молодые звезды и диффузное вещество встречаются
в Галактике большей частью совместно. Весьма часто мы
непосредственно наблюдаем в Галактике явления расширения и
рассеяния диффузного вещества. При этом иногда это диффузное
вещество на наших глазах выбрасывается из звезд. Так, во время
вспышек новых и сверхновых звезд выброшенное из звезды вещество
образует туманности, которые расширяются и затем рассеиваются.
Однако нигде и никогда мы не наблюдали не только сгущения
диффузной материи в звезды, но и вообще какого бы то ни было
сжатия разреженных газовых масс. Мы знаем, что некоторые
газовые туманности расширяются. Примером может служить
туманность Розетка в созвездии Единорога. В центральной части
этой расширяющейся туманности находится разреженная область,
где, однако, наблюдается группа молодых звезд. Естественно
допустить, что в результате взрыва какого-то плотного
массивного тела образовалась эта группа молодых звезд и
одновременно были выброшены большие газовые массы, которые
продолжают до сих пор расширяться. В центральной части
туманности Ориона находится кратная звездная система,
называемая Трапецией. Звезды этой группы удаляются друг от
друга со столь значительными скоростями, что должны выйти
из-под влияния взаимного притяжения. Если в обычном газе
скорости внутреннего движения настолько уменьшилось, что он под
воздействием собственных сил тяготения собрался в эти звезды,
то непонятно, как у возникших звезд могли появиться столь
большие скорости. Однако взрывом массивного плотного тела можно
объяснить и образование расширяющейся Трапеции, и возникновение
окружающей ее туманности. Если прибавить к этому то, что нам
известно о расширяющихся оболочках вокруг отдельных звезд и
групп молодых гигантов, то получается картина, диаметрально
противоположная той, которую рисуют сторонники гипотезы
конденсации. Наконец, остается неясным, как сгущающаяся в
звезду газовая масса освобождается от имеющегося у нее обычно
избыточного момента вращения. Конечно, представители обеих
точек зрения пытаются найти обходные пути для решения
встречающихся затруднений. Однако самое важное при этом, на наш
взгляд, использование системного подхода к исследованию
проблемы, учет закономерностей не только звездообразования, но
также и тех известных процессов, которые происходят в
галактиках и, самое главное, на вакуумном уровне. Ибо вакуум с
его открытыми и еще не открытыми свойствами, во-первых,
заполняет большую часть межзвездного и межгалактического
пространства, а, во-вторых, лежит в основе всех астрофизических
процессов (и не только их одних), по поводу которых,
собственно, и ведутся дискуссии.
Одно время предполагалось, что все известные типы звезд --
от голубого гиганта до белого карлика -- это различные стадии
общей для всех звездной эволюции. Сегодня думают по-другому.
Считается, что звезды-гиганты завершают свой жизненный цикл
мощным взрывом. Напротив, небольшие звезды, вроде нашего
Солнца, после того, как спустя примерно 10 миллиардов лет
выгорает все содержавшееся в них ядерное топливо, сжимаются и
превращаются в белые карлики. Те также постепенно угасают и
становятся абсолютно безжизненными телами. Сказанное выше --
всего лишь некоторые из обсуждаемых в настоящий момент гипотез.
Пройдет немного времени -- и ситуация может радикально
измениться.
Собственно, альтернативный подход сформулирован давно --
еще в середине нынешнего века. "Крамольная" точка зрения
принадлежит выдающемуся отечественному космисту Н.А. Козыреву.
Он считал, что объяснить энергетические процессы, происходящие
внутри звезд и обусловливающие их эволюцию, на основе
термоядерных реакций, конечно, возможно. Но это -- всего лишь
дань времени. Так было всегда. Господствующая научная парадигма
накладывала отпечаток на картину мира и становилась
"палочкой-выручалочкой" для истолкования любых малоизученных
явлений. Во времена господства механистического мировоззрения
небесные и космогонические явления интерпретировались в духе
классической физики, сдобренной термодинамикой. Затем старые и
казавшиеся незыблемыми взгляды потеснил электродинамический
подход. Затем -- квантово-механический и релятивистский. В
настоящее время ускоренно набирает силу (фактически -- уже
набрал!) информационно-голографический. В итоге, с учетом
колоссальных достижений и практических результатов в области
ядерной физики, восторжествовало мнение, что свечение звезд да
и само их существование обусловлено термоядерными реакциями.
Выглядит подобное объяснение правдоподобно и даже
привлекательно, однако оставляет многие традиционные вопросы
без ответа. Козырев скрупулезно перечисляет их: 1) фазовое
состояние звездного вещества (газ Больцмана и Ферми); 2)
характер переноса энергии -- лучеиспусканием или конвекцией; 3)
роль лучевого давления внутри звезд; 4) значение коэффициента
поглощения; 5) химический состав звезд, "то есть среднее
значение молекулярного веса газов внутри звезд"; 6) механизм
выделения звездной энергии*. В анализе перечисленных проблем
пулковский астроном шел не от умозрений и не от моды, а от
фактов. Главный среди них: температура в звездах ниже, чем это
необходимо для термоядерных реакций. Их светимость зависит
только от массы и радиуса.
Наконец, самый непостижимый с точки зрения здравого смысла
вывод: в звездах вообще нет никакого собственного источника
энергии. Звезда излучает так, -- пояснял Козырев, -- как будто
она, остывая, никак не может остыть. Потеря энергии должна
неизбежно приводить к необратимым результатам в строении
звезды: она должна сжиматься. Но этого не происходит! В недрах
звезд происходят не термоядерные, а неведомые пока процессы,
которые компенсируют все потери энергии. По-видимому, считал
ученый, мы имеем дело с механизмом выделения энергии совершенно
особого рода, "неизвестного земной лаборатории". Вселенная --
своего рода "вечный двигатель". Механизм свечения Солнца такой
же, как и у любой другой звезды подобного типа: по собственным
расчетам русского космиста, температура внутри нашего светила
слишком мала, чтобы оно могло быть термоядерным реактором. Хотя
такая точка зрения на сегодня считается общепризнанной.
Крамольные тезисы следует толковать с точки зрения общего
понимания Козыревым фундаментальных закономерностей целостной
Вселенной. Таковыми он считал законы времени, о чем подробно
говорилось в первой части настоящей книги.
Доподлинно же известно немногое. Например, совершенно
точно установлено: звезды с наибольшей яркостью имеют самую
короткую продолжительность жизни. Установлена так- же
зависимость сгорания звезд от их массы. Казалось бы, чем больше
вещества, тем больше запасов топлива и тем дольше оно должно
гореть. Оказалось, все наоборот: массивные звезды сгорают
гораздо быстрее, время их жизни, скорее всего, несколько
десятков миллионов лет. Это обусловлено закономерностями
ядерных реакций, происходящих в недрах звезд. Так, если звезда
в 10 раз массивнее Солнца, то она расходует свои запасы
ядерного топлива в 1000 (!) раз быстрее, чем Солнце. Такая
звезда, хоть и обладает первоначальным запасом протонов,
десятикратно превышающим солнечный, будет жить в 100 раз меньше
Солнца (в общем случае говорят: продолжительность жизни звезд
обратно пропорциональна квадрату их масс). Затем происходит
мощнейший космический взрыв, который гасит звезду подобно тому,
как сильное дуновение гасит пламя свечи.
Здесь мы вновь вернулись к традиционному для конца ХХ века
представлению о термоядерных источниках энергии звезд. Хотя в
прошлом, до открытия ядерной энергии, астрономы и космологи,
как мы помним, считали, что к мощнейшему разогреву звезды
приводит гравитационное сжатие ее вещества. Известный
американский ученый Г. Рессел сформулировал пять условий,
которым должны удовлетворять источники энергии звезд.
Во-первых, они должны действовать при очень высоких давлениях и
температурах, существующих именно в недрах звезд. Во-вторых,
выделение звездной энергии не должно ускоряться, иначе это
приведет к быстрым взрывам и на ночном небе вместо неподвижных
светил наблюдалась бы огненная вакханалия. В-третьих, звездная
энергия должна за счет чего-то компенсироваться. В-четвертых,
как бы не подпитывалась энергия звезды, она в течение весьма
продолжительного времени обязана иссякнуть, а звезда
превратиться в белого карлика. В-пятых, сами белые карлики,
которых во Вселенной более чем достаточно, должны обладать
собственным запасом энергии, дабы обеспечить длительность
своего существования.
Основная информация, которую мы получаем от звезд,
переносится на Землю в виде света. Дальше к делу подключаются
приборы и аналитическое мышление. Так, чтобы определить
температуру на поверхности звезды, с помощью спектрографа
устанавливают ее спектр, то есть частоты и длины волн. По
частоте определяется энергия звездных фотонов и делается вывод
о температуре на поверхности самой звезды. Разные спектры --
разные звезды. Но все они входят в те или иные спектральные
классы. Еще один важнейший параметр, который можно установить
по излучаемому свету, -- видимый блеск звезды. В зависимости от
него строится шкала звездных величин, где самым ярким звездам
присвоена первая звездная величина, а самым слабым из видимых
невооруженным глазом -- шестая. Другими словами, чем слабее
звезда, тем больше ее звездная величина.
Звездная величина ничего не говорит нам о расстоянии до
светила. Когда такое расстояние установлено, возникает
необходимость ввести понятие светимости, которая имеет в виду
блеск звезд каким бы он виделся, если бы все звезды находились
на равном расстоянии от наблюдателя. Светимость -- типичное
отвлеченное (абстрактное) научное понятие, но без него трудно
составить правильное представление о мире звезд. Разброс в
светимостях звезд, находящихся на разном расстоянии от Земли,
оказался огромным. Так, наше Солнце находится где-то посередине
общей шкалы светимостей. При этом светимость некоторых гигантов
превышает солнечную в 100 000 раз. И во столько же светимость
слабейших белых карликов ниже солнечной.
В зависимости от своей светимости и поверхностных
температур все звезды были распределены на одной из самых
удобных астрономических диаграмм, названной по фамилиям
открывших ее (независимо друг от друга) ученых диаграммой
Герцшпрунга--Рессела (рис. 70). На приведенной ниже таблице
хорошо видно: у большинства звезд поверхностные температуры и
абсолютные звездные величины таковы, что эти звезды (включая
Солнце) кучно располагаются по диагонали диаграммы. Эта
насыщенная часть "картинки" именуется в астрономии главной
последовательностью. Для входящих в нее звезд характерна четкая
связь между поверхностными температурами и светимостями: чем
выше поверхностная температура звезды, тем больше ее абсолютная
звездная величина, или светимость. Звезды главной
последовательности (а их большинство во Вселенной) на
протяжении почти всей своей эволюции активно выделяют энергию,
не меняя при этом существенно свои размеры.
Но есть в звездном мире объекты, которые не вписываются в
традиционные каталоги. К ним, в частности, относятся так
называемые сверхновые звезды, или просто -- Сверхновые. Природа
их стала проясняться не так давно. Но астрономы сталкиваются с
этими необычными небесными явлениями вот уже почти тысячелетие.
Первыми были китайцы и японцы. Они первыми зафиксировали на
небе в 1054 году необычно крупную и доселе неизвестную звезду,
превосходившую яркостью Венеру и видимую даже днем. Одна из
вспышек сверхновых звезд была зарегистрирована китайскими
хронистами свыше 900 лет назад; 23 дня сияла на небе
красно-белая звезда, немеркнущая даже при солнечном свете. Так
продолжалось 23 дня, после чего яркость стала постепенно
уменьшаться. Через полтора года небесная гостья вообще исчезла
с небосклона, что немало озадачило ученых.
Уже в наши дни было определено, что "звезда-гостья"
взорвалась в созвездии Тельца, и информация об этом событии
достигла Земли спустя шесть тысяч лет (столько потребовалось
свету, чтобы достичь окрестностей Солнечной системы). На месте,
где сияло необычное светило, сейчас находится Крабовидная
туманность -- все, что осталось от взорвавшейся звезды. Если бы
она находилась ближе к нам, то по ночам 1054 года можно было бы
вполне читать книги: светимость Сверхновой (а это была именно
она!) равнялась примерно 500 миллионам солнц.
Сверхновые -- не частые гостьи на земном небосклоне.
Европейцам они стали известны со времени феноменального
открытия Тихо Браге в 1572 году. А спустя чуть больше четверти
века -- в 1604 году -- такое же открытие сделал Кеплер. Затем
наступила пауза продолжительностью в три века. Теперь
Сверхновые открываются регулярно -- от 20 до 30 ежегодно. Но
все они располагаются в других галактиках. Каждая такая вспышка
превосходит сияние миллиардов звезд, составляющих Галактику.
Подсчитано, что в любой из галактик одна Сверхновая рождается
раз в 100-300 лет. Естественно, что колоссальный космический
взрыв приводит к гибели самой звезды и катастрофическим
последствиям в ее ближайших окрестностях. Однако сам факт
космического взрыва, скорее всего, является закономерным, а не
случайным в рамках сохранения и перераспределения
энергетического баланса галактик. Как именно это происходит (и
тем более -- почему), можно только догадываться...
Появление и внедрение новых методов исследования, создание
мощных радиотелескопов раздвинули горизонты звездного мира,
обогатили науку новыми, доселе неведомыми объектами -- такими,
например, как пульсары или квазары. Название последних
происходит от английского quasar, сокращенно от quasistellar
radiosource -- "квазизвездный источник радиоизлучения". Они
были впервые открыты в 1960 году и являются самыми мощными
источниками излучения во Вселенной. Мощность их излучения
(светимости), включая радио, инфракрасный, оптический,
ультрафиолетовый и рентгеновский диапазоны (а в отдельных
случаях и g-диапазон), достигает 1046-1047 эрг/сек. В настоящее
время открыты уже многие тысячи квазаров. И все они отстоят от
нашей Галактики на миллиарды световых лет. Природа их во многом
неясна, а те объяснения, которые даются в рамках концепции
"Большого взрыва", выглядят более чем неубедительными. По
мнению известного английского космолога Фреда Хойла, квазары --
осколки, появившиеся в результате галактического взрыва и
разлетающиеся с колоссальной скоростью.
Необходимо также отдавать себе отчет и в том, что все
известное о квазарах на сегодня может подвергнуться серьезной
корректировке в будущем. Один из главных исследователей
сверхдальних космических объектов Патрик Озмер предупреждает:
"Следует помнить, что, как бы правдоподобно ни выглядели наши
современные представления о квазарах, остается некоторая
вероятность того, что они совершенно неверны в важных деталях.
Некоторые астрономы выражают сомнение, что квазары
действительно так далеки, как указывают их красные смещения.
Другие ставят под вопрос реальность высокой пространственной
плотности квазаров при больших красных смещениях и
предполагают, что квазары в действительности ярче и что их
интенсивность усиливается в результате прохождения излучения
вблизи галактик, лежащих на луче зрения и действующих как
гравитационные линзы. В науке редко бывает (если бывает
вообще), чтобы большой объем собранных данных был сразу же
объяснен теоретически. Вероятно, также дело обстоит и с
квазарами"*.
ЗВЕЗДНЫЕ ПИСЬМЕНА
Вселенная продиктовала, а человек выявил в беспорядочной
россыпи звезд неповторимые узоры созвездий. И приписал им
историю Богов, героев и легендарных персонажей. У каждого
народа были на сей счет свои истории. Но до нынешних времен
дожили в основном мифологизированные рассказы древних греков и
римлян. Причем не следует думать, что у тех была создана
какая-то канонизированная история. Нередко существовали
различные версии происхождения одних и тех же созвездий (а
точнее -- их наименований). Чтобы убедиться в этом, достаточно
открыть любой античный трактат по астрономии (а таких, по
счастью, сохранилось несколько). Вот типичное рассуждение по
поводу происхождения созвездия Водолея:
ВОДОЛЕЙ. Многие говорят, что это -- Ганимед. Рассказывают,
что Юпитер похитил его у родителей, пленившись его
замечательной красотой, и сделал виночерпием Богов. Он
представляется взору так, словно выливает воду из урны.
Гегесианакт же говорит, что это -- Девкалион, ведь именно в его
царствование с небес низверглось столько воды, что, говорят,
сделался потоп. По мнению же Эвбула, это -- Кекроп; он
упоминает о древности его рода и указывает на то, что до того,
как люди получили в дар вино, при жертвоприношениях Богам
употреблялась вода и что Кекроп царствовал до открытия вина.
Гигин. Астрономия
* Озмер П.С. Квазары -- зонды удаленных областей и ранних
стадий нашей Вселенной // В мире науки. 1983. No 1. С. 15.
Как видим, особой ясности относительно происхождения
Водолея у античных авторов не было. Однако в последующие века
предпочтение отдали легенде о Ганимеде, похищенном Зевсом
(Юпитером), обратившимся в орла. Мифологическая история
звездного неба оказалась вообще весьма удобной для астрономов
(равно как и для астрологов). На протяжении всей истории науки
и по сей день она мирно и бесконфликтно уживалась с церковными
догматами, опытными наблюдениями и математическими расчетами.
Благодаря такому научно-мифологическому симбиозу, знание легенд
Древней Эллады и Рима поддерживалось и сохранялось со всеми
подробностями в различных слоях общества даже в самые
неблагоприятные для науки времена. По астрономическим текстам,
которые античные авторы облекали к тому же еще и в поэтическую
форму, можно было запоминать во всех деталях и многообразии
имен "преданья старины глубокой":
А от обоих хвостов [созвездия Рыб] начинаются словно бы
цепи,
Тянутся с разных сторон и в одной сочетаются точке.
Цепи скрепляются здесь большой и прекрасной звездою,
В силу того получившей прозвание "Узел небесный".
Левое пусть для тебя плечо Андромеды приметой
Северной Рыбы, вблизи от нее расположенной, будет.
А оконечности стоп на супруга ее указуют:
Ведь не случайно они над плечами Персея несутся.
Он обращенье влачит на северном круге, где равных
Нет созвездий ему. Десница его протянулась
К тещину трону; в пылу погони он шаг исполинский,
Пылью блестящей покрыт, стремит по родителю Зевсу.
С левым бедром по соседству персеевым, все совокупно,
Мчатся Плеяды. Для всех небольшого пространства довольно,
И для прямых наблюдений они недостаточно ярки.
Семь раздельных путей им людская молва приписала,
Но человеческий глаз только шесть различает на небе.
Пусть не бывало еще на памяти смертного рода,
Чтобы безвестно звезда хоть единожды с Зевса исчезла,
Все-таки наперекор семерых называет преданье.
Их имена: Келено, Алкиона, Меропа, Электра,
Также Стеропа, Тайгета и с ними владычица Майя.
Тускл их свет, одинаково слаб, но волею Зевса
Славно явление их на заре и в вечернюю пору:
По мановенью его возвещают Плеяды начало
Лета, ненастной зимы, и пахоты верные сроки.
Арат. Явления
Конечно, для современного русскоязычного читателя особый
интерес представляют созвездия, знакомые ему по северному небу.
Среди них наиболее известны Большая и Малая Медведицы (Большой
и Малый Ковши). История их наиболее разработана и в античной
мифологии. Тот же Гигин, суммируя данные многих
предшественников, рассказывает.
БОЛЬШАЯ МЕДВЕДИЦА. Согласно Гесиоду, это -- Каллисто, дочь
Ликаона, который царствовал в Аркадии. Влекомая страстью к
охоте, она последовала за Дианой (Артемидой), которая ее весьма
возлюбила за сходство характеров. Спустя время Каллисто
соблазнил Юпитер, и та не осмелилась рассказать Диане о
случившемся. Но она не могла долго скрывать свое положение, так
как выросший живот уже тяготил ее, и, когда она незадолго до
родов освежалась в реке, Диана увидела, что она не сохранила
девственность. Богиня наложила на нее, соответственно тяжести
преступления, нелегкое наказание. Лишив ее девичьей внешности,
она превратила ее в медведицу (по-гречески медведица зовется
агсtos). Будучи в этом обличье, Каллисто родила Аркада.
По свидетельству же комического поэта Амфия, Юпитер принял
облик Дианы и сопровождал деву словно для того, чтобы
прислуживать ей на охоте, и как только спутники выпустили их из
виду, он сошелся с нею против ее воли. Когда Диана спросила ее,
почему у нее вырос столь большой живот, Каллисто ответила, что
произошло это по ее, Дианы, вине. За такой ответ Диана
наградила ее вышеупомянутой наружностью. Когда она блуждала по
лесу в зверином обличье, ее поймали некие этолийцы, привели в
Аркадию и подарили вместе с сыном Ликаону. Говорят, что она, не
зная тамошних обычаев, бросилась в святилище Юпитера
Ликейского. Ее сын сразу же последовал за нею, и, когда
погнавшиеся за ними аркадцы попытались их убить, Юпитер, помня
о содеянном, вознес Каллисто на небо и поместил среди
созвездий, назвав ее Медведицей.
От греческого слова arkos = arktos -- "медведь" и
связанных с ним созвездий Большой и Малой Медведиц образовано и
современное географическое понятие Арктика, прижившееся во
многих языках. (Кстати, Рене Генон предлагал в качестве одного
из возможных самоназваний северной Гипербореи -- Медвежья
земля.) Между прочим, астрономы рассчитали, что 100 000 лет
назад расположение звезд в созвездии Большой Медведицы было
иное: своим очертанием оно напоминало не "ковш", а именно
медведя, причем -- медведя белого, арктического, вытянувшего
морду к медвежонку*. В имени сына Зевса и нимфы Каллисто Аркад
(Аркас) тоже просматривается архаичная корневая основа ark со
смыслом "медведь" и "север". По некоторым эллинским версиям,
Зевс (Юпитер) отправил на небо не только мать, но и сына:
первая стала Большой, а второй -- Малой Медведицами (по другой
легенде, Аркад стал Арктуром -- самой яркой звездой Северного
полушария).
Некоторые античные авторы также говорят, что, когда
Юпитер сошелся с Каллисто против ее желания, разгневанная Юнона
превратила ее в медведицу. Она встретилась во время охоты Диане
и была ею убита, а затем, будучи узнана, помещена среди
небесных светил. Другие же рассказывают так: когда Юпитер
преследовал в лесу Каллисто, Юнона, догадавшись о том, что
произошло, попыталась застать его на месте преступления. Юпитер
же, чтобы легче скрыть свою вину, превратил Каллисто в
медведицу и покинул ее, и Юнона обнаружила в том месте вместо
девы медведицу. Она указала на нее Диане, которая в то время
охотилась, и та ее убила. Чтобы не было сомнений в том, что он
печалится о содеянном, Юпитер поместил на небосводе изображение
медведицы, образовав звездами ее фигуру. Это созвездие, по
общему мнению древних, не заходит. В качестве объяснения же
утверждают, что Тефия, супруга Океана, не принимает его, когда
прочие светила достигают заката, потому что Тефия была
кормилицей Юноны, на ложе которой Каллисто была любовницей.
МАЛАЯ МЕДВЕДИЦА. Античные комментаторы (наряду с версией
о звездном вознесении Аркада) считали, что это -- Киносура,
одна из кормилиц Юпитера, идийская нимфа. Она была среди
куретов, которые прислуживали Юпитеру. В качестве награды она
была помещена среди созвездий и названа Медведицей, которой уже
древние римляне дали имя Septentrionts [Семь волов]. Отсюда
произошло латинское слово septentrio, означающее и "север", и
"северный ветер", и "Северный полюс". Большая же Медведица, по
мнению многих, имеет сходство с возом, поэтому греки и назвали
ее Наmаxа. Основанием этого предания было следующее: первые
наблюдатели неба, установившие число звезд в каждом созвездии,
назвали ее не Медведицей, но Возом, потому что из семи звезд
две, казавшиеся одинаковыми и наиболее близко расположенными,
принимались за быков, оставшиеся же пять представляли
изображение воза. Поэтому ближайшее к нему созвездие они
постановили назвать Волопасом. Арат же [известный античный
автор, которому принадлежит уже цитированная во все времена
книга по астрономии, именуемая "Явления"] говорит, что они
названы Волопасом и Возом, потому, что медведица, словно воз,
вращается вокруг полюса, именуемого северным, и поэтому
говорят, что Волопас погоняет ее. Очевидно, что в этом он
весьма заблуждается. Впоследствии, как сообщает Парме-ниск,
некие астрономы установили, что семь звезд входят в группу из
двадцати пяти, следовательно, изображение медведицы образуют не
семь звезд. Поэтому и тот, кто следовал за Возом и ранее
именовался Волопасом, был назван Арктофилаком [стражем
Медведиц], а она во времена Гомера получила имя Медведицы. Ведь
он говорит о "семи волах", что это созвездие называется и тем,
и другим именем, и Медведицей, и Возом*.
В приводимых античными авторами преданиях о происхождении
созвездий содержатся еще более древние сведения, восходящие к
первобытной эпохе, когда господствовало тотемное мышление, а
известные в более поздние времена народы вычленялись из некогда
единой этнолингвистической и культурной общности. Отсюда
звериные и птичьи тотемные имена, присвоенные некоторым
созвездиям и, в частности, обеим Медведицам.
Появление в последующие эпохи новых имен (в дополнение
прежним), намекающих на небесную колесницу (телегу),
свидетельствует о миграционных процессах расселявшихся по всей
земле племен и народов. Не случайно поэтому служившим главными
небесными ориентирами звездам присваивались имена, связанные с
движением или животными, так или иначе помогающими
передвижению. К этому смысловому гнезду относятся и русский
Воз, и древнеримские Семь Волов, и казахский Конь на приколе, и
т.п.
В античных мифах предпринята одна из попыток осмыслить
давно и хорошо известные сведения о созвездиях, изображения
которых встречаются уже в рисунках древнекаменного века и
последующих эпох (в том числе найденных на территории
современной России) (рис. 72)**.
Таким образом, с какой стороны ни глянь, звезды (даже их
имена!) по-прежнему неиссякаемый источник тайн. И расстаются с
ними естественные маяки Вселенной более чем неохотно. Тем не
менее ничто не мешает нам попробовать хотя бы частично решить
некоторые из загадок звездного мира. Одна из них --
"дьявольские звезды".
* См.: Гигин. Астрономия. СПб., 1997. С. 32--36.
** См., напр.: Святский Д.О. Очерки истории астрономии в
Древней Руси // Историко-астрономические исследования. Вып. 8.
М., 1962. С. 26--27.
"ДЬЯВОЛЫ" НА НЕБЕ
"Дьявольские" звезды обнаружили на небе давно, еще в
Средние века. Первой оказалась b Персея. Когда арабские
астрономы осознали, что звезда медленно ослабевает в блеске, а
затем разгорается вновь (как бы мигая), -- они воскликнули:
"Алголь!" -- в переводе "Дьявол!". С тех пор странная звезда
именуется во всех каталогах Алголь, а звезды подобного типа
окрестили "дьявольскими". Пронеся свою тайну через столетия,
они так и остались объектом споров и загадок. Первая попытка
разгадать тайну мигающих звезд была сделана в 1783 году.
Любитель астрономии Джон Гудрайк предположил, что Алголь имеет
спутник, который, вращаясь по своей орбите, периодически
затмевает ее. Отсюда и переменный блеск, мигание звезды (рис.
73). Эта догадка пережила столетие. В 1889 году на основе
спектрального анализа решили, что мигающие звезды -- двойные
звезды. Но из-за близкого расположения друг к другу и большой
удаленности от Земли они видны в телескоп как светящиеся точки.
Автору доводилось всесторонне обсуждать данную тему с уже
известным читателю специалистом в области космических проблем
профессором В.П. Селезневым. Ниже воспроизведены некоторые
фрагменты из нашей дискуссии.
Автор. Насколько справедливы упомянутые объяснения
наблюдаемых световых эффектов мигающих звезд?
Профессор. Это объяснение остается чуть ли не единственным
и в настоящее время. Правда, за последнее время попытались
решить эту загадку иначе: полагают, что звезда мигает якобы
оттого, что периодически взрывается. Читателю предлагается
вообразить такую картину: атомная или водородная бомба
взрывается и после этого, через несколько минут или часов она
(включая и световое излучение) вновь собирает рассеянное
вещество, восстанавливает конструкцию и систему управления и
опять взрывается, повторяя этот процесс регулярно и без потери
энергии и материи. По-видимому, такое объяснение процесса
мигания звезд абсолютно невероятно. Правда, и гипотеза Гудрайка
предполагает условие, само по себе тоже маловероятное. В самом
деле, почему плоскость орбиты мигающей звезды должна постоянно
совпадать с плоскостью, через которую проходит луч зрения
земного наблюдателя? (Ведь только при этом допущении могут
происходить периодические затмения.) Вообще на сегодня известно
60 тысяч визуально-двойных звезд. Но из них лишь 10 тысяч
измерялись более или менее регулярно. У более чем полутысячи
обнаружена кривизна пути, достаточная для того, чтобы
определить форму относительно орбиты*. Если верить упомянутой
гипотезе, то орбиты всех этих звезд занимают такое
исключительное положение! В то же время за всю историю
астрономии не было замечено ни одного случая, когда хотя бы в
одной из нескольких тысяч обычных двойных звезд произошло
затмение, как это бывает у мигающих звезд. Современная
астрономия пока не в силах ответить на эти вопросы. И, как ни
странно, помеха здесь -- существующий взгляд на природу света,
который теория относительности наделила особым свойством, не
подчиняющимся якобы классическому закону сложения скоростей.
Автор. Еще одна неувязка, характерная для современных
научных взглядов. Число двойных звезд, каждая из которых --
пара, вращающаяся вокруг общего центра масс, во Вселенной
огромно. Но не менее велико и их разнообразие. Например, период
обращения звезд, которые видны в телескоп как две светящиеся
точки, находится в пределах от одного года до нескольких тысяч
лет, период мигающих звезд имеет время от нескольких часов или
суток до нескольких лет. Характерно, что теория относительности
делает попытку объяснить первый вид звезд, но бессильна перед
вторым их видом. Но ведь была еще гипотеза швейцарского
физика-теоретика Вальтера Ритца (1878--1909), которая неплохо
объясняла многие световые явления.
Профессор. Гипотезе Ритца не повезло: от нее отказались,
воспользовавшись нечеткими представлениями о различиях в
свойствах упомянутых выше двух видов двойных звезд. По гипотезе
Ритца, две звезды, вращаясь относительно друг друга, излучают
потоки света с разными скоростями. Все зависит от мгновенного
положения звезды на орбите. Максимальной скорость фотонов будет
в том случае, когда звезда движется в сторону наблюдателя,
находящегося на Земле (скорость света складывается со скоростью
орбитального движения звезды), и минимальная, когда звезда
движется от наблюдателя. Разница в этих скоростях должна
привести к очень интересному явлению. На некотором расстоянии
фотоны, летящие от одной звезды с большей скоростью, обгонят
фотоны, излученные другой звездой на период раньше, но летящие
с меньшей скоростью. Создаются условия, когда наблюдатель будет
видеть двойные звезды одновременно в разных местах. То есть
рядом с основным изображением пары звезд появится другое --
"привидения". Причем "звездные привидения" будут исчезать и
появляться вновь в соответствии с периодом вращения звезд
относительно друг друга.
Автор. Что же показали астрономические наблюдения?
Обнаружены ли такие "привидения"?
Профессор. Противники гипотезы Ритца привели данные о
наблюдении двойных звезд (видимых раздельно и с большим
периодом орбитального движения), у которых таких явлений, как
"привидения", не наблюдается. Отсюда и был сделан вывод, что
гипотеза Ритца не верна, а гипотеза о постоянстве скорости
света в относительном движении -- якобы справедлива.
Автор. Но ведь есть вторая группа двойных звезд с
короткими периодами обращения, которые мигают. Учтен ли данный
факт при решении столь важного вопроса?
Профессор. Конечно, нет! Дело в том, что двойные звезды с
длительным периодом обращения и не должны были создавать
"привидения" в пределах не только нашей Галактики, но и на
расстояниях до многих миллионов световых лет от Земли, что и
подтверждают астрономические наблюдения. А двойные звезды с
короткими периодами обращения, которые мигают в звездном небе,
как раз и создают эти "привидения". Но анализ этих "привидений"
и увязка их с баллистической теорией распространения света не
были сделаны.
Автор. Похоже, в столь принципиальном споре между
сторонниками двух гипотез одна из сторон использовала не совсем
корректные доказательства своей правоты. Но как же в таком
случае использовать накопленные знания в области астрономии и
экспериментальные данные наземных опытов со светом, чтобы
объективно разобраться в этом непростом вопросе?
Профессор. Современных научных фактов вполне достаточно,
чтобы подойти к решению данной проблемы весьма убедительно и в
наглядной форме. Однако логические доказательства, приводимые
ниже, требуют философского обобщения и соответствующих
принципиальных оценок.
Автор. Двойные звезды оказались тем камнем преткновения, о
который якобы разбились все корпускулярные теории света
(Ньютон, Ритц), предполагавшие изменение скорости света в
относительном движении тел. Исследователи (Ритц, Де Ситтер,
Эйнштейн и др.), анализируя характер прохождения света от
двойных звезд, с учетом переменной скорости света, обнаружили,
по их мнению, несоответствие расчетных траекторий с
кеплеровскими. Несмотря на многие загадочные явления,
наблюдаемые у двойных звезд (периодическое изменение яркости,
температуры и т. п.), эти исследователи не заметили связи
загадочных явлений с вышеназванными особенностями прохождения
света. Не здесь ли кроется разгадка?
Профессор. Двойные звезды обращаются около их общего
центра масс под действием взаимного тяготения. Периоды
обращения двойных звезд, различимых в телескопы как две
светящиеся звезды, составляют тысячи лет. Самый короткий из них
около года. Имеются двойные звезды, расположенные так близко
друг от друга, что при наблюдении в телескопы они сливаются в
одну светящуюся точку. Периоды таких спектрально-двойных звезд
более короткие -- от 2 часов до 15 лет. Скорости движения
двойных звезд по их орбитам достигают десятков км/сек.
Рассмотрим прохождение света от двойных звезд, движущихся по
круговой орбите (рис. 74-а) вокруг центра. Расстояние от центра
орбиты до наблюдателя равно L. Полагаем, что радиус орбиты
намного меньше этого расстояния, благодаря чему лучи света
можно принять параллельными (все эти допущения ни в коей мере
не снижают общности задачи, но упрощают ее решение). Плоскость
орбиты совпадает с лучом зрения.
Составляющие скорости света от звезд S1 и S2 в сторону
приемника 1 соответственно C1 и С2 определяются суммой
скоростей света относительно излучателей и составляющими
скоростей движения звезд по орбитам. Зная расстояния звезд S1 и
S2 относительно приемника и скорости распространения света C1 и
C2, можно определить время прихода лучей t1 и t2. Наблюдатель,
находящийся на расстоянии L от пары звезд, будет видеть
движение звезд не по круговой орбите, а по орбите эллиптической
формы. На рис. 74-б показана эволюция видимой формы орбиты по
мере удаления наблюдателя на расстояния L1, L2, ... Ln от
звезд. Видимые орбиты постепенно вытягиваются, а эксцентриситет
их увеличивается. Если принять за единицу времени период
обращения Т звезд по орбите и изобразить формы наблюдаемых
орбит через единичные интервалы времени, то смещение к 11
относительно 1 будет равно VT, точек 21 относительно 2 -- равно
2 VT, а точек n1 относительно n -- nVT. Из рисунка видно, что
при удалении более некоторого критического расстояния Lкр.
орбиты начинают накладываться друг на друга (заштрихованные
области на рисунке). Это означает, что наблюдатель будет видеть
двойные звезды одновременно в различных местах, причем
"звездные привидения" будут появляться и исчезать в согласии с
их периодическим движением.
Автор. Возможно ли такое удивительное явление в природе?
Ведь, по мнению Эйнштейна и его последователей, никаких следов
таких явлений не было обнаружено, что дало им основание
исключить из рассмотрения альтернативные объяснения загадочного
феномена.
Профессор. Однако именно в этом и состоит их ошибка. В
звездном мире имеются многочисленные примеры двойных звезд, у
которых наблюдаются как раз такие удивительные физические
явления. Особенно это относится к двойным закритическим
звездам, расстояние которых до наблюдателя превосходит
критические (LКР.), и видимые орбиты накладываются друг на
друга (если расстояние менее LКР., ТО Такие звезды называются
докритическими. Период закритических спектрально-двойных звезд
невелик -- от 2 часов до 15 лет, а вследствие большого
расстояния до Земли они сливаются в одну светящуюся точку,
которая периодически меняет свой блеск и спектральный состав. В
качестве примера таких "дьявольских" звезд уместно привести и
уже упомянутый Алголь -- звезду b Персея с периодом 68 часов 49
минут (из них 59 часов блеск звезды сохраняется на одном
уровне, затем он в течение 5 часов уменьшается на 2/3), и
звезду b Лиры, которая периодически изменяет свой блеск от 3,4
до 4,4 звездной величины за период около 13 суток.
Автор. Существует еще один удивительный тип переменных
звезд. Это -- цефеиды, или пульсирующие звезды-гиганты.
Профессор. На таких звездах бывают неоднородные по
яркости, температуре и химическому составу участки поверхности,
напоминающие пятна на Солнце. При вращении такой звезды
движение участков поверхности будет происходить по различным
орбитам, причем половину периода они будут находиться на
невидимой стороне. Поскольку период обращения цефеид невелик
(от 1,5 часа до 45 суток), а периферическая скорость
значительная (до 100 км/сек), то создаются благоприятные
условия для возникновения явлений, аналогичных двойным
закритическим звездам с учетом обязательных затмений.
Суммирование световых потоков от неоднородных участков,
происходящее за счет перекрытия кажущихся орбит, значительно
усиливает эффект пульсации блеска и температуры звезды. Если
звезда прецессирует, то интенсивность пульсаций блеска и
температуры может происходить с некоторым изменением
периодичности. Одновременно может изменяться и спектр звезды.
Примером подобных звездных объектов могут как раз и служить
физически переменные звезды.
Автор. Можно ли обнаружить с помощью телескопа или
каких-либо приборов искажения орбит звезд, возникающие
вследствие переменной скорости света?
Профессор. Так как расстояния до далеких звезд
определяются со значительными ошибками (до 20% от расстояния),
а искажение орбиты происходит только в направлении луча зрения,
то заметить искажение весьма сложно. Зато при наблюдении планет
Солнечной системы искажения орбит становятся заметными. Более
того, неучет таких искажений может привести к серьезным
негативным последствиям. Так, ошибки, допущенные при
радиолокационном измерении расстояний до Луны, Венеры, Марса,
привели к неудачным запускам космических автоматических
аппаратов, в разное время направляемых к этим планетам.
Автор. Думается, читателям небезынтересно более подробно
познакомиться с этими поучительными фактами.
Профессор. Напомню, что измерение расстояния и скорости
относительного движения между Землей и Венерой осуществлялось
путем посылки мощных радиолокационных сигналов в сторону Венеры
наземными станциями, при этом определялось время прихода на
Землю отраженных сигналов от венерианской поверхности. Учитывая
характер орбитального движения этих планет, локацию начинали в
период, когда расстояние до Венеры достигало около r1=80 млн.
км (положение планет 1--1 на рис. 75), затем оно сокращалось до
r2=40 млн. км (положение 2--2 противостояния планет) и потом
опять увеличивалось до r3. Длительность всего процесса
измерений достигала трех месяцев.
На первом участке движения от 1--1 до 2--2 Земля и Венера
сближаются, а на втором участке, от 2--2 до 3--3, удаляются
друг от друга. Следовательно, результирующая скорость С1
прохождения радиосигналов от Земли до Венеры и обратно на
первом участке больше, чем С, а на втором -- меньше, и это
должно отразиться на продолжительности интервала времени от
момента посылки сигналов до их приема. Поскольку эти
особенности распространения радиосигналов не учитывались и
скорость их распространения принималась постоянной и равной
скорости света, расчетные данные не совпали с фактическими: на
первом участке расчетные расстояния ri* оказались короче
(ri*ri..
Чтобы подогнать расчетно-экспериментальные данные к
истинным, исследователи приняли "оригинальное" решение --
условно переместить Венеру вперед по орбите примерно на 700 км
(положения Венеры 11, 21, 31 на рисунке). Только в этом случае
оказалось возможным "свести концы с концами" и якобы
подтвердить справедливость специальной теории относительности.
Однако если отбросить какие-либо подгонки и учесть
действительные скорости распространения радиосигналов между
планетами, то проведенный эксперимент является убедительным
подтверждением справедливости классического закона сложения
скоростей для световых излучений и радиоизлучений. Нельзя
пренебрегать законами распространения сигналов в относительном
движении, поскольку это может оказаться особенно опасным,
например, при навигации в условиях космического полета.
Автор. У нас радиолокационные измерения расстояний до
Венеры проводились в 1962--1975 годах. Нет ли других данных,
свидетельствующих о трудностях, к которым приводят
релятивистские расчеты, и ошибках навигации в современной
космонавтике?
Прфессор. События, связанные с полетами космических
летательных аппаратов "Фобос-I" и "Фобос-II" к Марсу, и их
загадочное исчезновение, навигационные просчеты при запусках
других летательных аппаратов имеют прямое отношение к проблеме
распространения электромагнитных сигналов. Наиболее
показательны в данном плане неудачи с "Фобосами". Напомню, что
эти аппараты, оснащенные новейшей исследовательской и
навигационной аппаратурой, после длительного полета достигли
окрестностей Марса. Предполагалось, что "Фобос-I" будет
проводить изучение поверхности планеты Марс, а "Фобос-II"
осуществит посадку на спутник Марса Фобос. Связь с "Фобосом-I"
прекратилась внезапно, в это время второй аппарат, "Фобос-II",
продолжал процесс сближения с марсианским спутником. Однако,
несмотря на принятые меры предосторожности в процессе дальнего
наведения аппарата по радиосигналам с Земли, и "Фобос-II" также
прекратил взаимодействие с наземными станциями. В итоге
космическая эпопея завершилась безрезультатно. Конечно, у
подобной неудачи может быть много случайных причин. Однако есть
одна возможная причина, носящая не случайный, а систематический
характер. Если навигацию осуществлять, опираясь на постулат
постоянства скорости света (радиосигналов), то в этом случае
неизбежны роковые ошибки наведения, которые могут служить
причиной провала всей операции.
Автор. Можно ли оценить масштабы подобных ошибок?
Профессор. К сожалению, в печати не приводятся сведения о
навигационной космической обстановке и методике проведения
локационных измерений. Поэтому оценку подобной ситуации можно
дать, исходя из общих положений небесной механики. Как
известно, "Фобосы" успешно преодолели весь путь от Земли до
Марса. Радиолокационный сигнал, который посылался с наземной
радиостанции на летательный аппарат, принимался его бортовой
станцией, а затем переизлучался и возвращался обратно на Землю,
преодолевая расстояние туда и обратно за время более 10 минут.
Навигация осложняется тем, что планеты -- Земля и Марс --
движутся по своим орбитам с разными скоростями (Земля -- со
скоростью 29,76 км/сек, а Марс -- 24,11 км/сек), а естественный
марсианский спутник Фобос летает вокруг Красной планеты со
скоростью около 3 км/сек и периодом обращения 7,68 часа.
Интересно отметить, что Фобос вращается вокруг Марса в 3,2 раза
быстрее, чем Марс вращается вокруг своей оси, -- это
единственный случай в Солнечной системе.
Если при навигационных расчетах скорость света
(радиосигналов) принималась постоянной в относительном движении
небесных тел, то погрешности локационных измерений достигают
следующих величии. Вследствие неучета скорости Марса
относительно Земли, равной 5,65 км/сек, и длительности
прохождения прямого и обратного радиосигналов около 10 минут
погрешность в определении расстояния до Марса может достигать
до 1000--2500 км. Такая ошибка в определении расстояния от
поверхности Марса до летательного аппарата "Фобос-I" уже могла
служить причиной его гибели. Для навигации же "Фобоса-II"
особую коварность представляет орбитальная скорость спутника
Марса -- Фобоса. В течение половины периода обращения, когда
спутник не закрыт от наблюдателя Марсом, он совершает движение
навстречу Земле, а затем удаляется со скоростью 3 км/сек.
Вследствие этого ошибка радиолокации со стороны Земли может
периодически меняться в пределах Щ 1500 км в течение 3,84 часа
(половина периода обращения). Если "Фобос-II" вышел на ту же
орбиту, что и спутник Фобос, и летел на некотором постоянном
расстоянии от него, то наземные радиолокационные станции
фиксировали расстояние между ними со знакопеременной ошибкой в
течение каждого полупериода вращения (3,84 часа). Так,
например, если расстояние между аппаратом и спутником
составляло четверть длины орбиты, то ошибка в измерении этого
расстояния была не менее Щ 1500 км. Поскольку дальность
действия автономной системы наведения "Фобоса-II" может быть
меньше указанной ошибки измерения, то вероятность столкновения
и гибели аппарата становится существенной. Избежать всех этих
ошибок можно при условии проведения навигационных измерений на
основе классического сложения скоростей распространения
радиосигналов в относительном движении небесных тел.
Автор. Из этого примера видно, как дорого платит
человечество за ошибочные гипотезы, если оно слепо принимает их
на веру. Уточнение особенностей распространения света при
относительном движении тел, по-видимому, позволяет выяснить и
весьма интересный вопрос: почему скорость света, идущего от
звезд, больше, чем скорость света земных источников излучения
почти на 3000 км/сек?
Профессор. Да, основание для этого вполне достаточное.
Звезды как источники светового излучения отличаются тем, что их
раскаленная поверхность представляет собой бурно кипящую,
фонтанирующую среду. Каждая раскаленная частица этой сферы,
излучающая свет, совершает беспорядочные движения с огромными
скоростями. Вследствие этого потоки света, идущие от звезды в
окружающее пространство, приобретают скорость, которая
складывается от скорости излучения частицей (300000 км/сек) и
скорости ее теплового движения относительно поверхности звезды.
Именно эта добавочная скорость звездных источников излучения (в
среднем около 3000 км/сек) и не регистрируется наблюдателями,
расположенными на Земле.
Автор. Ну вот, кажется, мы вплотную подошли к анализу
всего комплекса загадок Солнечной системы и ее освоения...
СОЛНЦЕ И ЕГО СЕМЬЯ
Звездную систему, с которой навсегда связана космическая
судьба человечества, уместно сравнить с гигантской цирковой
ареной, где по замкнутым круговым (точнее, эллиптическим)
орбитам бегают 5 маленьких собачек, 2 верблюда и 2 слона (рис.
76). Конечно, здесь много и всякой другой космической мелочи:
спутники планет (рис. 77.), астероиды, кометы, метеоры,
искусственные летательные аппараты, -- но в данный момент этой
малозначительной мелюзгой можно пренебречь. Хотя, по подсчетам
астрономов, только астероидов в окрестностях солнечной системы
не менее четверти миллиарда.
Начнем с крупной "дичи". 5 собачек -- это планеты, как
принято говорить, земного типа (их размеры приближаются к
земным): сама Земля, Марс, Венера, Меркурий, Плутон. 2 верблюда
-- холодные Уран и Нептун. 2 слона -- газообразные гиганты
Юпитер и Сатурн (рис. 78). На первый взгляд представляется
чистой случайностью, что ближайшая к Солнцу планета названа
именно Меркурием (а не в честь какого-то другого Божества),
вторая -- по имени Богини любви. И так далее. Но это только на
первый взгляд. Все имеет свое объяснение. У каждой из видимых
невооруженным глазом планет с самого начала был подмечен свой
"характер". Под него, как станет понятным ниже, и подбиралось
название.
Как уже говорилось, что наша Галактика имеет размеры
диаметра около 100 000 световых лет. Так вот, Солнечная система
расположена на расстоянии 27 000 световых лет от центра
Галактики и на расстоянии 46 световых лет к северу от плоскости
ее симметрии (так называемой галактической плоскости).
Галактика вращается, и вместе с ней со скоростью 220 км/сек
вращается Солнечная система со всеми большими и малыми
планетами. Полный оборот и возвращение в условно исходную точку
происходит за 2,2Ч108 лет. Этот промежуток времени именуется
космическим годом.
Пять ярких планет на ночном небосклоне известны человеку
давным-давно. Существовал даже культ поклонения планетам (а
заодно и другим священным звездам), известный под названием
сабеизма. Термин этот, как и сама религия, мало что говорит
современному человеку. В действительности существовало древнее
Сабейское царство, населенное племенами сабеев, говоривших на
сабейском языке. Располагалось оно во времена позднеегипетской,
древнегреческой и древнеримской истории на юге Аравийского
полуострова. Это та самая "Счастливая Аравия" античных авторов,
о богатстве и чудесах которой в старину слагались легенды. В
современном Йемене от тех времен сохранилось множество развалин
домусульманских храмов -- сабеистских святилищ, воздвигнутых в
честь звездных и планетных Божеств. Сабеизм достаточно хорошо
известен через библейских халдеев -- чародеев и
звездопоклонников. Однако "халдеи" -- несколько размытое
этническое и лингвистическое понятие. Считается, что народ под
таким названием, говоривший на одном из семитских языков,
переселился, по одной из версий, именно из Аравии в Месопотамию
(Двуречие) в начале 1-го тысячелетия до н.э., смешавшись здесь
с коренными семитскими племенами. Но главное -- халдеи принесли
в Вавилонию свою "звездную культуру": астрономические навыки,
книги, каталоги, результаты многовековых наблюдений за
небесными объектами (кстати, по халдейским исчислениям,
человеческая история начинается примерно за 400 тысяч лет до
новой эры; с этой цифрой соглашался и Ломоносов). Во всяком
случае, нет сомнения в том, что своими достижениями астрономия
Вавилона -- одна из самых развитых астрономий Древнего Мира -
во многом обязана халдеям, а через них и
сабеям-звездопоклонникам.
Обнаружить и зафиксировать перемещение планет среди других
относительно неподвижных светил сравнительно нетрудно. Поэтому
в лексиконе разных народов им нашлось подходящее и одинаковое
по смыслу наименование -- "блуждающие звезды". Уже в древности
наблюдатели пришли к выводу, что "блуждающие звезды" находятся
к Земле ближе, чем неблуждающие. На эту мысль навели затмения
-- заслонение Луной Солнца, звезд и планет. На этом основании
древние звездочеты в разных странах и независимо друг от друга
объявили Луну самым близким к нам небесным телом. Оригинальным
способом определялось и расстояние до планет -- по скорости их
перемещения по небосклону. Сатурн возвращался в исходную точку
отсчета среди звезд каждые 29,5 лет, Юпитер -- через 12 лет,
Марс -- через 2 года, Венера -- через 225 дней, Меркурий --
через 88 дней, а Луна -- через 28 дней. Было разгадано, что
этот порядок соответствует последовательности расстояния планет
до Земли. Другими словами, Сатурн с самого начала считался
самой отдаленной из всех видимых невооруженным глазом планет, а
Луна -- самым близким. Кроме того, планеты подразделялись на
верхние и нижние -- в соответствии с различием в их движении.
Меркурий и Венера как бы сопровождают Солнце, находясь в его
близи и никогда не удаляясь, соответственно, больше чем на 29о
и 47о. Они получили название нижних (точнее -- внутренних)
планет. Напротив, верхние (точнее -- внешние) планеты -- Марс,
Юпитер, Сатурн -- более свободно располагаются возле Солнца и
менее привязаны к нему в своем движении.
Далеко не сразу люди осознали , что облик "звезды"
обманчив. На самом деле планеты -- массивные шары, состоящие из
горных пород, металлов и газов, и светят они отраженным
солнечным, а не собственным светом. С каждым веком все более
совершенными становились наблюдения с помощью телескопов и
других хитроумных приборов, вроде спектрографа. Они позволили
непрерывно увеличивать общий массив научных данных о строении и
природе больших и малых спутников Солнца.
Во все века сохранялся стойкий интерес к вопросу: откуда
что взялось? как и когда появились во Вселенной Солнце и его
семья? в какой последовательности? и сколько еще тысячелетий
будут они являть себя миру на земном небосклоне? По существу,
лишь чуть больше три столетия ответы на поставленные вопросы
стали даваться, исходя из опытного естествознания и
скрупулезных математических расчетов. И с самого начала в
центре внимания ученых и читающей публики оказались
космогонические гипотезы о происхождении Солнечной системы. Для
того, чтобы такие гипотезы не противоречили научным данным, они
должны объяснять следующее:
1) почему орбиты всех планет лежат практически в плоскости
солнечного экватора, 2) почему планеты движутся вокруг Солнца
по орбитам, близким к круговым, 3) почему направление обращения
вокруг Солнца одинаково для всех планет и совпадает с
направлением вращения Солнца и собственным вращением планет
вокруг осей, 4) почему 98% массы Солнечной системы приходится
на Солнце и лишь 2% на планеты, тогда как планеты обладают 98%
момента количества движения всей Солнечной системы, 5) почему
планеты делятся на две группы, резко различающиеся между собой
средней плотностью?
И все же гипотез, удовлетворяющих вышеперечисленным
требованиям, оказалось слишком много. Среди них есть вихревые,
объясняющие происхождение планет и других космических объектов
на основе теории вихреобразных движений, якобы доминирующих в
Космосе. В пользу таких концепций, восходящих еще к знаменитому
французскому мыслителю Рене Декарту (1596-1650), говорят
сегодня и спиральные галактики, и торсионные (скрученные) поля,
и другие спиралевидные феномены. Поэтому "вихревые подходы" не
утратили своего значения и в наши дни.
Начиная с ХVIII века достаточное распространение получили
катастрофические гипотезы происхождения небесных тел. Так,
знаменитый в прошлом французский естествоиспытатель Жорж Бюффон
(1707-1788) считал, что Земля и планеты образовались в
результате столкновения Солнца с кометой. Катастрофические
гипотезы, хотя и не имеют всеобщей поддержки, продолжали
обосновываться в ХХ веке. К наиболее известным их авторам
относятся Дж. Джинс и И. Великовский.
Самыми популярными, однако же, оказались эволюционные
гипотезы (рис. 79). Исторически первой в их далеко не
ограниченном ряду оказалась гипотеза крупнейшего немецкого
философа И. Канта. Он предполагал, что первоначально мировое
пространство было заполнено холодным рассеянным веществом в
виде пылевого облака. Постепенно, под воздействием сил
тяготения пылинки стали слипаться и образовывать плотные
сгустки, которые после длительного периода разогревания
превратились в знакомые небесные тела.
Спустя четыре десятилетия П.С. Лаплас (1749-1827)
предложил еще одну небулярную гипотезу по, так сказать,
диаметрально противоположной схеме. Согласно Лапласу, Солнце
первоначально представляло собой огромную медленно вращающуюся
раскаленную туманность. Силы тяготения заставляли увеличивать
скорость этой колоссальной огненной массы, которая от этого
постепенно сплющивалась. Далее вокруг протосолнца образовалось
гигантское огненное кольцо; в процессе охлаждения оно распалось
на отдельные сгустки. Из них в конечном итоге образовались все
планеты и их спутники. Хотя после обнародования классических
космогонических гипотез Канта и Лапласа на протяжении более чем
двух веков было предложено еще несколько десятков возможных
объяснений, все же именно две первые доминировали в науке до
последнего времени и даже, несмотря на свою альтернативность,
фигурировали как нечто единое целое, именуясь небулярной
гипотезой Канта--Лапласа.
Относительно неизбежного вопроса: откуда же в Космосе
взялось первичное вещество -- строительный материал для планет
и Солнца -- возможны различные ответы:
1) планеты образуются из того же газо-пылевого облака, что
и Солнце (Кант); 2) это облако было захвачено Солнцем при его
обращении вокруг центра Галактики (О. Ю. Шмидт); и 3) оно
отделилось от Солнца в процессе его эволюции (Лаплас, Джинс и
др.).
Многим отечественным ученым сегодня наиболее вероятным
представляется первый вариант. Большую роль в его разработке
сыграли труды О. Ю. Шмидта, который был крупным математиком и
дал математическое обоснование целому ряду вопросов (например,
распределение планет по расстояниям от Солнца, направление
осевого вращения планет и др.). Работы О. Ю. Шмидта успешно
продолжены его учениками и последователями.
Как же представляется общая схема развития нашей
планетной системы, исходя из предположения, что планеты и
Солнце образовались из газо-пылевого облака? Предполагается,
что около пяти миллиардов лет назад в таком облаке, пронизанном
магнитными силовыми линиями, образовалось сгущение --
протосолнце, которое медленно сжималось. Другая часть облака с
массой примерно в десять раз меньшей медленно вращалась вокруг
него. В результате столкновений атомов, молекул и частиц пыли
туманность постепенно сплющивалась и разогревалась. Так вокруг
протосолнца образовался протяженный диск, пронизанный
магнитными силовыми линиями. В значительной его части
происходило интенсивное конвективно-турбулентное перемешивание
вещества. Это благоприятствовало быстрому перераспределению
энергии, освобождающейся при гравитационном сжатии облака. В
результате этого газо-пылевой диск существенно охлаждался.
Под действием светового давления легкие химические
элементы водород и гелий "выметались" из близких окрестностей
Солнца. И, наоборот, попадая на пылинки, световые лучи
тормозили их движение вокруг Солнца. При этом пылевые частицы
теряли свой орбитальный момент количества движения и
приближались к Солнцу. Такой механизм торможения срабатывает
даже в случае, если размеры частицы достигают нескольких
метров. В конечном итоге это и привело к существенному различию
в химическом составе планет, их разделению на две группы.
После достижения "критической" плотности пылевой диск
распался на отдельные сгущения. Далее в результате взаимных
столкновений происходило слипание отдельных пылинок и
образование твердых тел, для которых американский геолог Т.
Чемберлин еще в 1901 году ввел название "планетезимали". По
оценкам В.С. Сафронова, превращение системы сгущений пыли в рой
твердых тел продолжалось всего 10 000 лет на расстоянии Земли
от Солнца и около 1 000 000 лет на расстоянии Юпитера. При этом
масса планетезималей в области планет земной группы была
значительно меньше, чем в области планет-гигантов.
Все это время протосолнце проявляло очень высокую
активность. При мощных вспышках оно выбрасывало потоки
заряженных частиц; двигаясь вдоль магнитных силовых линий, они
переносили момент количества движения от Солнца к
протопланетному облаку. Кроме того, благодаря столкновениям
высокоэнергичных легких частиц (протонов и нейтронов) с
веществом протопланетного облака, происходили определенные
ядерные реакции. Именно таким путем и образовался большой
избыток легких химических элементов -- лития, бериллия и бора,
которых в земной коре и метеоритах значительно больше, чем в
атмосфере Солнца. В результате взаимных столкновений
планетезималий происходил рост одних и дробление других. Со
временем орбиты крупнейших из них приближались к круговым, а
сами они превращались в зародыши планет, объединяя все
окружающее вещество. Расчеты показывают, что рост Земли до
современных размеров продолжался всего 100 миллионов лет.
Выпадание отдельных сгущений на Землю и ее сжатие привели
к постепенному разогреву ее недр. На момент сформирования Земли
температура в ее центре не превышала 800 oК, на поверхности 300
oК, а на глубине 300--500 км -- около 1500 oК. Со временем все
большую роль здесь играли процессы радиоактивного распада, при
которых выделялось значительное количество энергии. В
результате этого отдельные области земных недр разогрелись до
температуры плавления. Наступила продолжительная фаза
гравитационной дифференциации вещества: тяжелые химические
элементы и соединения опускались вниз, легкие -- поднимались
вверх. Этот начальный этап формирования земной коры продолжался
около 1 миллиарда лет.
На ранней стадии своего развития протоземля была окружена
облаком небольших спутников, радиусы которых достигали 100 км.
Со временем из них на расстоянии около 10 земных радиусов (60
000 км) сформировалась Луна. Одновременно началось ее медленное
удаление от Земли, которое продолжается и теперь. Оно
сопровождается уменьшением скорости вращения Земли вокруг своей
оси. Безусловно, современная планетная космогония встречается
еще со многими трудностями. Приведенная здесь схема развития
Земли (аналогично формировались и другие планеты) -- лишь одна
из возможных гипотез, детально разъясняющих, как именно планеты
и Солнце образовались из одного газопылевого облака и что сами
планеты сформировались из роя холодных и твердых тел*.
Существенно отличается от описанной выше "холодной" модели
образования Солнечной системы -- концепция известного шведского
астрофизика, лауреата Нобелевской премии Ханнеса Альвена**. Он
строит свою гипотезу, опираясь на теорию космической плазмы.
Кроме того, Альвен считает, что невозможно понять механизм
образования планет без одновременного уяснения процесса
образования их спутников. Исходя из данного принципа, он
приходит к выводу, что история эволюции Солнечной системы может
быть описана с помощью введения пяти стадий развития, частично
перекрывающихся во времени.
1. Ближайшая к нам стадия -- в течение последних 4
миллиардов лет -- медленная эволюция первичных планет,
спутников и астероидов, приведшая к современному состоянию всех
этих тел в Солнечной системе. При исследовании этой, позднейшей
фазы эволюции (постаккреционной эволюции), подготавливается
базис для реконструкции состояния, возникшего в результате
более ранних процессов.
2. Предшествующая рассмотренной стадии -- аккреционная
эволюция сконденсировавшихся частиц, движущихся по кеплеровским
орбитам и образовывающих планетезимали, которые в результате
продолжающейся аккреции увеличиваются в размерах. Эти
планетезимали являются зародышевыми предшественниками тех
массивных тел, которые в настоящее время имеются в Солнечной
системе. Тем самым реконструируются химические и динамические
свойства совокупности первичных твердых частиц.
* См.: Климишин И.А. Астрономия наших дней. М., 1976. С.
450--453.
** См.: Альвен Х. Космическая плазма. М., 1983.
3. Для возникновения движения твердых частиц по
кеплеровским орбитам вокруг Солнца и протопланет необходимо,
чтобы на стадии эволюции, предшествующей аккреции, произошел
перенос углового момента от этих центральных тел к окружающей
среде.
4. Стадия локализации газа и пыли, формирующая среду
вокруг намагниченных центральных тел, в тех областях, где
позднее благодаря процессам аккреции возникают планеты и группы
спутников.
5. Формирование Солнца -- первого центрального тела,
образовывающегося путем аккреции из первичного облака, из
которого впоследствии возникла вся Солнечная система.
Следующий шаг, который делает в анализе Альвен, -
попытка определить, какие именно процессы активно протекали на
различных стадиях эволюции, или по крайней мере привести
примеры процессов, заслуживающих более пристального изучения. В
данной области науки, как, впрочем, и в других областях, очень
трудно полностью обойтись без спекулятивных догадок, но,
высказывая эти догадки, необходимо всегда сохранять тесный
контакт с физической реальностью. Иначе старый миф попросту
заменится на новый.
Прежде всего важно осознать, что в момент образования
Солнечной системы условия в нашей части космического
пространства во многих отношениях отличались от сегодняшних, но
при этом были справедливы те же самые общие законы физики.
Твердые тела, включая мелкие частицы и пылинки, двигались тогда
по кеплеровским орбитам, подобным теперешним. В космическом же
пространстве находилась плазма, параметры которой наверняка
отличались от современных, но это отличие вовсе не было таким
уж кардинальным.
В согласии с изложенными выше принципами Альвен
предпринимает попытку реконструировать позднейшую стадию
эволюции планет и спутников. Он считает: есть достаточно веские
причины полагать, что в течение последних 4 миллиардов лет ни
химический состав, ни элементы орбит планет и спутников
существенно не изменились. На поверхности Земли и некоторых
других небесных тел происходила медленная геологическая
эволюция, а что касается элементов их орбит, то главные их
параметры испытывали так называемые "вековые изменения",
представляющие собой периодические вариации в довольно узких
пределах значений. Здесь имеются два исключения: приливные
эффекты изменили орбиты Луны и Тритона -- спутника планеты
Нептун. Почти во всех других отношениях Солнечная система 4
миллиарда лет назад выглядела абсолютно так же, как и сегодня.
Датирование с помощью радиоактивных изотопов показало,
что этому долгому и устойчивому периоду предшествовал другой
(продлившийся, по всей вероятности, несколько десятков или
сотню миллионов лет), во время которого сформировалась
Солнечная система. Вещество, из которого сейчас состоят планеты
и спутники, собралось воедино из некоторого раннего
зародышевого или "планетезимального" состояния, когда оно было
рассеяно в виде большого числа малых частиц. Последние
двигались вокруг Солнца по кеплеровским орбитам, но при этом
сталкивались друг с другом, и в результате в процессе аккреции
возникли теперешние небесные тела. Кратеры, которые мы
наблюдаем на поверхности Луны и других тел, представляют
наглядные свидетельства "ливня" планетезималей, под
воздействием которого эти тела выросли до своих современных
размеров.
И действительно, сравнивая различные фотографии Луны,
Меркурия, Марса и Фобоса, спутников планет-гигантов, полученные
во время космических полетов, мы обнаруживаем, что кратерная
структура их поверхностей настолько одинакова, что можно
заключить следующее: все эти твердые тела развивались сходным
образом и в некоторых отношениях соответствуют различным
стадиям одного и того же процесса эволюции. Этот факт делает
возможной реконструкцию истории Земли. По Альвену, Земля должна
была пройти через стадию чрезвычайно небольшого тела, по
размерам подобного, к примеру, Фобосу -- самому малому из
известных к настоящему времени небесных тел. На поверхности
Фобоса имеется ряд кратеров, образовавшихся в результате
падения планетезималей. Когда Фобос достиг своего теперешнего
размера, все планетезимали в окружающем его космическом
пространстве оказались исчерпанными. Для Земли же, однако, это
состояние было лишь промежуточным этапом: дождь планетезималей
продолжался, и Земля росла все больше и больше. Когда мы
смотрим на Луну, то видим перед собой как бы "моментальный
снимок Земли" в том возрасте, когда она нарастила за счет
аккреции только 1% своей теперешней массы. Меркурий и Марс
соответствуют более поздним этапам "детства" Земли, когда масса
ее составляла 4%, и, затем, 10% современного значения. Из этих
"фотографий" можно заключить, что ранняя история Земли была
довольно монотонной -- это непрерывный дождь планетезималей.
Следующий вывод: когда планетное тело достигает размеров Марса,
оно начинает удерживать -- или наращивать путем аккреции --
некоторую атмосферу; кратеры на его поверхности постепенно
выветриваются и изменяются под воздействием других
геологических явлений. Эти процессы становятся все более
отчетливо выраженными по мере роста тела, и когда оно достигает
размеров Земли или Венеры, геологическая эволюция к тому
времени стирает с его поверхности все свидетельства аккреции
планетезималей.
Картина планетезимального состояния, полученная Альвеном,
коренным образом отличается от лапласовского. Планетезимали
фактически движутся по сильно эксцентричным и наклонным
орбитам, а вовсе не по круговым орбитам лапласовского диска, по
поводу которого некоторые космологи утверждают даже, что он
есть не что иное, как чрезвычайно тонкий слой частиц, подобный
кольцам Сатурна. Эти различия существенны для понимания
процесса аккреции планет и их спутников, но они не менее
существенны для следующего шага назад во времени -- для
реконструкции процесса аккреции планетезималей из частиц,
сформировавшихся в плазме или захваченных ею.
Одна из центральных проблем во всех попытках
реконструировать происхождение планетезимального состояния
состоит в ответе на вопрос: каким образом частицы попали на
орбиту? Этот процесс должен быть связан с переносом углового
момента от вращающегося центрального тела -- Солнца или планеты
-- к окружающим его планетезималям. На основе научно
достоверных аргументов, заимствованных из различных областей
знания, Альвен доказывает, что в современных условиях
существует плазменный механизм, реализующий перенос углового
момента от центрального тела к окружающей его плазме. В
свободно вращающейся плазме устанавливается равновесие между
основными действующими на нее силами, т. е. между гравитацией,
центробежной силой и электромагнитными силами. Они
уравновешивают друг друга таким образом, что в плазме силе
тяготения совместно противостоят центробежная сила и
магнитогидродинамические силы.
Что будет происходить в такой свободно вращающейся плазме
с частицами, появляющимися в результате конденсации или
захвата? Оказывается, когда эти частицы достаточно велики,
чтобы двигаться независимо от магнитного поля, они будут
образовывать тела, обращающиеся по кеплеровским эллиптическим
орбитам с эксцентриситетом е = 1/3. Если в одной и той же
области пространства возникнет целый ряд таких тел, то они
будут взаимодействовать друг с другом посредством, к примеру,
соударений. Окончательный итог этого процесса состоит в
следующем: сконденсированные тела будут двигаться по круговым
орбитам, причем их расстояние до центрального тела будет
составлять 2/3 расстояния, на котором сконденсировалась
свободно вращающаяся плазма.
В итоге Альвен формулирует важные законы перехода от
состояния свободно вращающейся плазмы в состояние кеплеровского
движения:
1. На первой стадии возникают твердые тела, вращающиеся
по эллиптическим орбитам с е = 1/3.
2. На заключительной стадии эксцентриситет орбит
уменьшается.
3. Имеется некоторый общий коэффициент сокращения, равный
2/3.
К сожалению, в концепции Альвена (как, впрочем, и в любых
других космогонических гипотезах) невозможно проверить
полученные результаты с помощью наблюдательных данных,
относящихся к современной эпохе, поскольку при теперешних
условиях в Солнечной системе вряд ли можно ожидать наличия
подобной конденсации.
Российский геолог академик Н.А. Шило внес важное уточнение
в "горячую" гипотезу происхождения Солнечной системы. Ученый
считает, что она образовалась из горячего спиралевидного
облака, которое превышало в диаметре современную Солнечную
систему и вращалось против часовой стрелки. Оно, в свою
очередь, могло возникнуть в рукаве Галактики в условиях сжатия,
неустойчивости и развития сильных газовых вихрей. В центре
протосолнечного облака -- спирали первого порядка --
образовалось ядро, которое вобрало в себя основную массу (более
98 %) всего вещества спирали. На ее витках, где скапливалось
остальное вещество, возникали местные завихрения --
протопланетные спирали второго порядка; их ядра впоследствии
преобразовались в планеты. На спиралях второго порядка, в свою
очередь, формировались более мелкие вихри, или спирали третьего
порядка, со своими ядрами -- будущими спутниками планет. В
соответствии с направлением вращения всего облака спутники в
основном приобрели движение, согласное с вращением планет и
Солнца, возникшего из центрального ядра.
Такая модель образования Солнечной системы снимает
противоречия в распределении массы и момента количества
движения между Солнцем, планетами и их спутниками. Смутившая
академика Шмидта разница между ними определилась неодинаковой
угловой скоростью вращения ядра спирали первого порядка и ее
ветвей, на которых образовались спирали второго и третьего
порядков с протопланетными и протоспутниковыми ядрами.
Вспомним, что даже и ныне у Солнца, а также, вероятно, и у
планет-гигантов угловая скорость внешних газовых слоев больше,
чем внутренних. В свете этого находит объяснение и сильный рост
удельного вращательного момента по мере удаления планет от
Солнца. По-видимому, тут сказалось различие угловых скоростей
витков спирали первого порядка, различие масс ядер в спиралях
второго и третьего порядков, а также движение сложных вихрей со
своими частными моментами количества движения, наконец,
различие в запасах тепловой энергии.
Модель Н.А. Шило объясняет и сосредоточение спутников в
средней части планетного роя -- у Юпитера и Сатурна. Ближе к
Солнцу спутники или вообще не возникали (Меркурий, Венера), или
их сформировалось мало (Земля, Марс). Центральное ядро отбирало
вещество, удаленное от протопланетных ядер спиралей второго
порядка, не позволяло возникнуть там спиралям третьего порядка.
В некотором же удалении, на витках спирали первого порядка,
гравитационное влияние было слабее, поэтому в сгустках
протопланетного вещества скапливались достаточно большие массы,
развивались сильные вихревые движения -- они формировали
спирали второго порядка, чьи ядра затем превратились в
планеты-гиганты. На витках этих спиралей вихревые движения
преобразовывались в спирали третьего порядка, ядра которых
стали потом планетными спутниками. На самых удаленных витках
спирали первого порядка гравитационное поле центрального ядра
было еще больше ослаблено. Здесь, вероятно, и термический режим
оказался не столь мощным, что возбуждало менее сложные вихревые
движения, и спутников формировалось меньше. Видимо, в зоне
образования Плутона скорости были настолько малы, что на самом
последнем витке спирали первого порядка происходило рассеивание
вещества за пределы солнечной системы.
Гипотеза Н.А. Шило объясняет разброс плотностей и масс
планет. Можно допустить, что концентрация протопланетного
вещества в ядрах спиралей второго и третьего порядков шла при
участии развивавшихся в вихрях центробежных сил. Силы
притяжения ядер проявлялись на фоне мощных закручивающих
движений. Подобные условия образования планет допускают и
начальную дифференциацию протопланетного вещества. Это упрощает
понимание механизма формирования внутренних сфер планет и
истолкование их химического состава. Вероятно, протопланетное
вещество было не холодным, как считал академик Шмидт, а
горячим.
Тепловой режим (по крайней мере Земли) до сих пор
связывают с распадом радиоактивных элементов. Но они в
достаточных количествах есть только в самых кислых породах. А
тех недостаточно, чтобы обеспечить наблюдаемые
тепломассообменные процессы даже в литосферных слоях Земли. Еще
труднее объяснить тепловой режим планет, внутренние сферы
которых состоят из водорода или других легких элементов, а тем
более спутников. Но если принять во внимание сильные вихревые
движения нагретого вещества, энергия которого перешла в планеты
или спутники в виде тепла и кинетической энергии движения, то
путь для разрешения противоречий открывается.
Природные спирали -- это своего рода застывшие вихревые
движения, возбуждаемые неоднородными структурами силовых полей
в различных средах, широко распространены. Они наблюдаются в
том числе и в Космосе в виде звездных скоплений или
туманностей. Они характерны для газовых и жидких сред, которые
подчиняются законам Ньютона. Подобные спирали наблюдаются даже
в гранитоидных массивах. В общем, вихри и спирали -- это форма
проявления турбулентных процессов, которые всегда преобладают
над другими видами движения. Даже само Солнце находится внутри
одного из спиральных витков нашей Галактики. А его активность
вызывается турбулентностью, сопровождаемой спиралевидными
движениями, они зарождаются с определенной периодичностью в
глубинах светила.
Необходимо объяснить также преобразование спирального
движения в кольцевое, переход спиралей в кольца.
Представляется, что при потере системой некоторого количества
энергии подобный процесс совершенно закономерен, ибо ведет к
энергетически выгодным структурам. Это стадия, так сказать,
распада спиралей и торможения вихревых движений, наступающая в
период энергетического ослабления. Именно это наблюдается в
Невадийском массиве гранитоидов, где фиксировано много
загадочных колец из темноцветных минералов -- более тяжелых
компонентов, относящихся к ранней стадии кристаллизации
магматического расплава. Присутствие колец не удавалось
объяснить до тех пор, пока геологу Н.А. Шило не посчастливилось
открыть в том же массиве их предшественницы -- спирали.
Спирали -- это наиболее распространенная форма
эволюционного развития и скопления вещества в макромире, где со
всей силой проявляются релятивистские движения, а также в
микромире -- с иным классом взаимодействий. Развитие по
спиральному типу идет и в органическом мире. Пример -- гормоны
роста человека, пептидные белковые системы и т. п. После
полного распада спиралей первого, второго и третьего порядков и
образования из их ядер Солнца, планет и их спутников сюда были
вовлечены чуждые тела, ставшие спутниками некоторых планет или
поглощенные Солнцем. К ним можно отнести как раз те, что
обращаются в обратном по сравнению с планетами направлении.
Исходя из сказанного, Н.А. Шило утверждает, что образование
всей Солнечной системы происходило в две стадии. Первой была
длительная история эволюции спиралевидного облака или сложной
спирали. Второй -- развитие уже сформировавшейся после распада
спиралей всех трех порядков солнечной системы в целом и
отдельных ее элементов.
Одна из последних уточненных гипотез относительно
происхождения Солнечной системы принадлежит доктору химических
наук, действительному члену ряда академий Н.В. Макарову. Он
исходит из хорошо обоснованного глобального вывода, что теория
Большого взрыва неверна. Не было такого момента в жизни
Вселенной, когда вся материя пребывала в одной-единственной
(сингулярной) точке, а затем взрывом гигантской силы была
разбросана во все стороны, образуя в этом полете звезды,
галактики, другие космические структуры.
Материя существует вечно, переживая бесконечные циклы
жизни и смерти. Из разрушенных, отживших свое миров она
переходит в первоначальное протозвездное состояние, из которого
создаются все новые и новые миры. Процесс этот происходит по
совершенно четким законам. Один из них -- закон кратности, или
закон креста. Смысл его в том, что небесные тела не зарождаются
поодиночке -- только попарно, а затем пары удваиваются. Как же
образовалась Солнечная система в свете теории Макарова? По
утверждению ученого, протозвездная материя, оставшаяся после
разрушенных миров, неоднородна. Состоит из вещества в
газообразном и другом, особом состоянии. В каком -- пока
неизвестно: не можем его ни увидеть, ни зафиксировать
приборами. Судя по всему, это то самое таинственное облако
Оорта, из которого, как считается, формируются планеты и
начинают свое бесконечное бродяжничество по Солнечной системе.
Но в каком бы состоянии ни находилась материя, она
начинает закручиваться под воздействием силовых полей. Это
закон Космоса: любое тело в нем обязательно вращается. Далее
происходит дифференциация материи. Газовые структуры по законам
газодинамики засасываются в центр вращения, распределяясь по
плоскости эклиптики. И вытягиваются в длинные "рукава",
которые, увеличивая скорость вращения, разрываются на сгустки,
постепенно принимающие сферическую форму. И тут вступает в
действие закон креста. Сначала две сферы начинают вращаться
вокруг некоего общего центра, одновременно вращаясь вокруг
собственной оси. Затем две другие пары начинают тот же процесс.
При увеличении скорости вращения сферы сжимаются, температура в
них повышается. И наконец в Космосе вспыхивают мини-звезды. Так
родились Юпитер и Сатурн, а затем Уран с Нептуном.
Неизвестно, сколько миллионов лет сияли они в Космосе
крохотными звездочками, пока не остыли, и теперь видны только в
отраженном свете Солнца. Кстати, само Солнце, по Макарову,
образовалось гораздо позднее. Вероятно, когда уже мини-светила
начали угасать. Планеты же земной группы -- Меркурий, Венера,
Земля и Марс образовались из кометного материала, почерпнутого
из так называемого облака Оорта. Это и определило их
физико-химические параметры. В эту достаточно стройную систему
не вписывается Плутон -- девятая планета Солнечной системы.
Н.В. Макаров объясняет парадокс нестандартно: Плутон -- не
планета, а комета, каким-то образом задержавшаяся на
околосолнечной орбите и теперь уже навечно привязанная к нашему
светилу. Так же, как не планета, наша Луна. Это тоже бывшая
комета, в свое время притянутая Землей.
Подлинно революционный взрыв в изучении Солнечной системы
произошел после начала практического освоения Космоса, когда с
помощью ракетных летательных аппаратов удалось вплотную
приблизиться к большинству планет, сделать множество
высококачественных фотоснимков и передать их на Землю. На
Венере и Марсе была неоднократно осуществлена мягкая посадка
спускаемых аппаратов, произведен забор и химический анализ
грунта и атмосферы, проделано множество других бесценных
экспериментов. А на Луне побывали не только искусственные
автоматы, но и люди -- посланцы Земли.
Итак, здесь были бегло охарактеризованы некоторые из
возможных подходов к познанию эволюции нашего космического дома
-- Солнечной системы. Теперь, исходя из новейших
естественно-научных данных, пришла пора познакомиться хотя бы
кратко с отдельными "персонажами" вселенского спектакля под
названием "Семья Солнца".
СОЛНЦЕ
Для человека и человечества Солнце остается главным
небесным светилом, дарующим Земле жизнь, свет и тепло. "Владыка
времени и царь пространства" -- так назвал дневное светило
Байрон в "Манфреде", но одновременно оно же -- "тень
непознанного". Во все времена -- независимо от
месторасположения, эпохи и сословной принадлежности -- к Солнцу
обращались с самыми вдохновенными словами восторга и почитания.
Один из древнейших образцов лирической поэзии, высеченный на
внутренней стене подземной гробницы, -- Гимн Солнцу:
Великолепно твое появление на горизонте,
Воплощенный Атон [Солнечный диск], жизнетворец!
На небосклоне восточном блистая,
Несчетные земли озаряешь своей красотой.
Над всеми краями,
Величавый, прекрасный, сверкаешь высоко.
Лучами обняв рубежи сотворенных тобою земель,
Ты их отдаешь во владение любимому сыну.
Ты -- вдалеке, но лучи твои здесь, на земле.
На лицах людей твой свет, но твое приближение скрыто.
Когда исчезаешь, покинув западный небосклон,
Кромешною тьмою, как смертью, объята земля.
(Перевод Веры Потаповой)
Безвестному египетскому поэту вторит на другой стороне
Земли хор инков-солнцепоклонников:
Душа Вселенной! О Солнце! Пламень!
Красот создатель -- один ли ты?
Иль довременной какой причины
Ты только вестник нам с высоты? <...>
Домчи лучистость обетов наших,
Молений утра в начальный час!
Лучи -- твой голос. Ему ты скажешь, -
Ты -- самый яркий. Ты -- он для нас!
Душа Вселенной! Отец отцов!
Властитель властных! Огонь вождей!
Свети нам, Солнце, века веков!
Злати, о солнце, своих детей!
(Перевод Константина Бальмонта)
Как древние египтяне и инки -- но только на равных --
обращается к дневному светилу наш современник, великий космист
и создатель новой для ХХ века "солнечной науки" --
гелиобиологии Александр Чижевский:
Великолепное, державное Светило,
Я познаю в тебе собрата-близнеца,
Чьей огненной груди нет смертного конца,
Что в бесконечности, что будет и что было...
Такое отеческое и братское отношение к Солнцу испокон
веков было присуще русскому человеку. К нему обращались в
молитвах, песнях, заговорах. Квинтэссенцией такого космистского
почитания главного небесного светила является плач Ярославны в
"Слове о полку Игореве": "Светлое и тресветлое сълнце! Всем
тепло и красно еси: чему, господине, простре горячюю свою лучю
на лады вои?.."
Сегодня Солнце остается таким же загадочным и
недосягаемым, как и тысячи лет тому назад. Оно по-прежнему не
только источник тепла, света и колоссальной энергии, но и сотен
вопросов по поводу их происхождения. И большинство этих
вопросов остаются без ответа или же порождают все новые и новые
проблемы. Единственно, в чем не приходится сомневаться, -- в
твердо установленном факте: Солнце -- одна из бесчисленных
мириадов звезд и может многое рассказать об их природе и
эволюции. Однако беспрестанное указание на заурядность Солнца
как обычной и ничем не выдающейся звезды плохо сопрягается с
другим, на сей раз уже бесспорным выводом: именно Солнце
явилось одним из главных "виновников" появления по крайней мере
на одной из планет образованной им системы такого потрясающего
и уникального явления, как жизнь. Если данный феномен
действительно уникален, то в таком случае почему природа
распорядилась именно Солнцу -- рядовой среди мириадов таких же
звезд -- стать колыбелью жизни и разума? Если же никакой
уникальности здесь не просматривается, то чисто логически
напрашивается вывод: жизнь должна быть всюду, где есть
подходящие условия, приблизительно сходные с околосолнечными.
Другими словами, само возникновение жизни -- всего лишь
заурядный момент в истории Вселенной и неизбежное следствие
космической эволюции.
Земному наблюдателю раскаленный и режущий глаза солнечный
круг кажется не таким уж и большим -- даже меньше лунного.
Однако, как подсчитано астрономами, диаметр Солнца составляет
примерно 13 тысяч км, то есть в 109 раз больше земного. При
этом масса дневного светила в 333 тысячи раз больше массы
Земли, а объем больше -- в 1 миллион 304 тысячи раз. Даже
совокупные размеры, масса и объем всех планет Солнечной системы
меньше соответствующих характеристик центральной звезды.
Хорошо известно также, что Солнце -- раскаленный газовый
шар. В его глубинах температура достигает четырнадцати
миллионов градусов, а давление -- десяти миллиардов атмосфер.
Сферическая масса огненного газа удерживается собственным
тяготением. Солнечный газ -- явление особого рода, не имеющее
ничего общего, например, с воздухом, которым мы дышим.
Солнечный газ -- это плазма, особое состояние вещества, когда
атомы как бы становятся "голыми", теряют электроны со своих
орбит и вместе с ними образуют высокотемпературную смесь --
плазму. Основной химический элемент на Солнце -- водород. Он же
-- топливо для колоссальных, не вмещающихся в воображение
термоядерных реакций -- основы энергетической деятельности
Солнца и в конечном счете источника тепла и света для всего
живого и неживого на Земле, других планетах и околосолнечном
пространстве. В процессе происходящих термоядерных реакций
водород превращается в гелий, выделяя ежесекундно 4Ч1026 Дж
энергии. Одновременно сквозь солнечную массу просачиваются
биллионы биллионов фотонов, которые свободно устремляются в
просторы Космоса, неся свет и тепло планетам Солнечной системы.
С точки зрения наиболее распространенной и, можно даже
сказать, господствующей термоядерной концепции звездной
энергетики, центральные слои Солнца -- это термоядерный
реактор, где происходит выделение энергии, а окружающие
лучистые слои -- как бы неимоверно толстые стенки котла, через
которые энергия медленно просачивается наружу (рис. 80). Эти
стенки служат дном другого котла, который можно считать
заполненным как бы жидкостью: здесь вещество "кипит" и главный
процесс -- перемешивание отдельных масс. У этого котла имеется
крышка из тонкого упругого и легко деформируемого вещества.
Снизу эта крышка постоянно атакуется вихрями кипящей плазмы.
Благодаря своей упругости она все время колеблется подобно
мембране звучащего динамика. Волны, распространяющиеся от этой
мембраны, сильно разогревают газ окружающих внешних слоев
солнечной атмосферы*.
Считается, что рано или поздно термоядерное топливо в
солнечных недрах закончится, и наше светило "погаснет". Но
такое предположение -- всего лишь одна из возможных (правда,
господствующих в настоящий момент) гипотез. Она опирается на
бесспорный факт ограниченности общей массы Солнца и,
следовательно, запасов топлива; на довольно-таки простенькую
аналогию, почерпнутую из звездной астрономии (раз известны
остывающие звезды, значит, и Солнце ожидает то же самое); и,
наконец, на следствия, вытекающие из космологической концепции
Большого взрыва.
Однако существуют и альтернативные подходы. Можно с не
меньшим успехом предположить, что запасы термоядерного топлива
непрерывно возобновляются или пополняются (таковы
закономерности космического вещественно-энергетического
кругооборота). И привести не менее весомые аргументы. Строго
говоря, утвердившаяся теория внутренних процессов, происходящих
на Солнце, согласно которой его энергия обеспечивается
термоядерными реакциями, тоже представляет собой всего лишь
хорошо обоснованную и просчитанную астрономическую модель.
Просто на сегодня мы не располагаем никакими иными знаниями,
позволяющими объяснить источник и механизмы работы гигантского
солнечного "котла". Но это ведь только сегодня! Напомним, что и
о термоядерных реакциях нам стало известно чуть больше полувека
назад.
* См.: Кононович Э.В. Солнце -- дневная звезда. М., 1982.
С. 51--52.
Сошлемся еще на одну любопытную гипотезу, позволяющую
лучше понять процессы, происходящие в глубинах дневного
светила. Она исходит из предположения, что в недрах Солнца
таятся частицы в пять раз тяжелее протонов. Они принадлежат к
семейству частиц, из которых состоит более 90% массы всей
Вселенной. Но ни одна из них до сих пор не обнаружена. Их
существование проливает свет на многие из сложнейших проблем,
стоящих перед астрофизиками, и объясняет "недостаточность"
нейтринного потока, льющегося из солнечных недр. Такую картину
нарисовал британский астрофизик Джон Фолкнер. Загадки наших
ближайших космических окрестностей он связал со всем
мирозданием.
Еще в 1926 году известный английский астроном Артур
Эддингтон писал: "Разумно надеяться, что не в слишком
отдаленном будущем мы станем достаточно знающими, чтобы понять
столь простую вещь, как звезда". А спустя полвека ученые
оказались перед лицом кризиса, который наводит на мысль, что
Солнце не такое уж и простое. Вскоре после пророчества
Эддингтона оказалось возможным рассчитать изменения температур
и давлений в его недрах. Большую часть последовавшего
полстолетия астрофизики были счастливы, что смогли постигнуть
природу Солнца, которая определяется термоядерными реакциями,
протекающими в его недрах.
Из теории следовало, что реакции эти порождают потоки
элементарных частиц нейтрино, устремляющиеся из солнечных
глубин в космос. С веществом они вступают в реакции крайне
неохотно -- именно по этой причине и убегают из недр Солнца. Но
когда на Земле были построены детекторы, достаточно
чувствительные для регистрации и подсчета солнечных нейтрино,
то была обнаружена лишь треть их потока, предсказываемая
теорией. Результаты первых экспериментов были неоднократно
подтверждены. После этого у ученых осталось две возможности.
Либо неверны теории ядерной физики, либо астрофизики еще не до
конца понимают столь простую вещь, как звезда.
Проблему можно было бы разрешить, если произвольным
образом уменьшить предсказываемую температуру в центре Солнца
на 10%. В таком случае количество излучаемых ней трино (в
соответствии с теорией) совпадало бы с результатами наблюдений.
Однако почему же Солнце должно быть внутри холоднее того, что
требуют законы физики? Эту тайну пытались разгадать многие.
Отгадок было столько же, сколько и астрофизиков. Одним из
предположений, в частности, было такое: сердцевина Солнца
быстро вращается; за этот счет давление там пониженное и
температура соответственно меньше. Но никаких признаков
подобного "сепаратного" вращения сердцевины обнаружить не
удалось.
На этом "фоне" Д. Фолкнер совместно с Р. Джиллилэндом
пришел еще к одному ответу. Одной из причин сравнительно
холодного состояния центра Солнца могло бы оказаться
присутствие частиц нового типа, которые уносили бы тепло из его
недр, не принимая участия в ядерных реакциях. "Облако" подобных
частиц, перемешиваясь с протонами, участвующими в реакциях,
должно уносить энергию наружу, охлаждая недра нашего дневного
светила. Ограничения, налагаемые законами физики, теорией
строения звезд и фактом "пониженной" интенсивности потока
нейтрино, дали Фолкнеру и Джиллилэнду возможность составить
довольно определенное представление об этих частицах. Они
должны быть в пять раз массивнее протонов. Поскольку они не
принимают участия в термоядерных реакциях, то должны "замечать"
другие частицы только за счет гравитации или "слабого"
взаимодействия (но не "сильного", причастного к этим реакциям).
Исследователи назвали ее "слабо взаимодействующей массивной
частицей", или сокращенно "уимпом" (англ. Wimp -- weakli
interacting massive particle). Они написали соответствующую
статью, но она не была опубликована и пылилась в кабинете
Фолкнера семь лет.
Далее ситуация разительно изменилась. Астрономы, наблюдая
за вращением галактик, обнаруживали все новые доказательства
того, что звезды, входящие в их состав, должны быть погружены в
какое-то темное "гало". Невидимого вещества в них, может, раз в
десять больше, чем того, что составляют звезды. И космологи
стали склоняться к теориям, которые требуют наличия темной
материи, тоже в десять раз более массивной, чем звездная.
Специалисты по физике элементарных частиц, занятые созданием
единой теории сил природы, достаточно благосклонно относятся к
теории суперсимметрии. Последняя требует гораздо большего числа
элементарных частиц, чем обнаружено до сих пор. Когда Фолкнер
проверил вычисления, то обнаружил, что "новые" частицы теории
суперсимметрии, вошедшие в моду в космологии и физике
элементарных частиц, довольно точно соответствуют описанию его
"уимпов". Фолкнер также пришел к выводу, что структура Солнца,
включающая эти частицы, определяет характер его пульсаций,
которые так озадачивали астрономов. Изучение этих малых
колебаний превратилось в целую науку -- гелиосейсмологию.
Ничто, кроме умозрительных гипотез и аналогий, не говорит
и в пользу утверждения, что Солнце остывает или находится на
определенной стадии звездной эволюции, превращаясь, к примеру,
из голубого гиганта, которым оно было когда-то, в "белого
карлика", которым ему еще предстоит когда-нибудь стать.
Наконец, любые абсолютизированные возрастные параметры
являются, как правило, весьма условными и не выдерживающими
критики со стороны упрямых фактов.
Так, в большинстве современных учебников, энциклопедий и
справочников возраст Солнца оценивается в 4,5-5 миллиардов лет.
Еще столько же ему отводится, чтобы "догореть". Между тем
существуют расчеты, согласно которым энергии превращения
водорода в гелий вполне достаточно для поддержания излучения
Солнца в течение 100 (!) миллиардов лет*. Вот и думай -- что, с
чем и как совместить и от чего лучше отказаться. Если
согласиться с большинством космогонических гипотез, согласно
которым Солнечная система возникла одновременно, -- то тогда
придется "подогнать" возраст Солнца под возраст Земли,
отказавшись заодно от хронологии, предписанной концепцией
Большого взрыва да и от самой этой "теории". Конечно,
сравнительно юный возраст Солнца можно попытаться спасти, если
предположить, что древняя Земля -- быть может, на самом деле
остывшая звезда -- была поймана солнечным притяжением или же
сама приплыла в солнечную гавань. (Как тут не вспомнить
космологию африканских догонов, согласно которой Земля, уже
населенная человеком, была первоначально спутником Сириуса, но
из-за грозящей космической катастрофы ей пришлось
передислоцироваться -- к сожалению, неизвестным техническим
способом -- в Солнечную систему).
* См.: Косыгин Ю.А. Тектоника геосфер // Человек. Земля.
Вселенная. М., 1995. С. 38.
Следует ли ожидать от Солнца какие-либо неожиданные
сенсации? В любой момент! Так, совсем недавно американские
астрономы обнаружили в спектре излучения солнечных пятен, в
самой их сердцевине -- воду! Пусть в молекулярной форме! Пусть
в виде перегретого пара! Но все-таки это -- вода! На Солнце!
Для самих астрономов, кстати, это не явилось слишком уж большой
неожиданностью. Ибо вода в спектрах излучения некоторых звезд
была обнаружена уже давно.
И серьезных наблюдателей, и простых обывателей всегда
занимали явления, связанные с активностью дневного светила:
солнечные пятна, вспышки и протуберанцы -- гигантские огненные
выбросы протяженностью в десятки тысяч километров. В Европе
солнечные пятна были обнаружены одновременно с изобретением и
использованием телескопа. А вот китайские астрономы ухитрились
зарегистрировать их невооруженным глазом на тысячу лет раньше.
Солнечное пятно -- это огромное, величиной нередко больше
земного шара, но мелкое углубление на поверхности Солнца. Его
температура на 1000К ниже температуры фотосферы, потому-то оно
и воспринимается как темное и даже совсем черное. Пятна живут
своей особой жизнью, рождаясь, умирая и перемещаясь по ходу
вращения самого Солнца (рис. 81).
Протуберанцы также известны человеку очень давно и
упоминаются даже в древнерусских летописях. Они неожиданно
возникают в любом месте на поверхности Солнца и находятся в
несомненной связи с солнечными пятнами. Обычно так: чем больше
пятен, тем больше и протуберанцев. Однако понятно, что те и
другие вызываются некоторыми общими глубинными астрофизическими
процессами. Внешне протуберанцы напоминают языки пламени -- с
той только разницей, что гигантские солнечные выбросы могут
фонтанировать на высоту до 100 000 км.
В местах активного возбуждения наблюдаются и вспышки,
длящиеся по несколько минут и обусловленные поведением
магнитных полей (рис. 82). Они сопровождаются мощным излучением
света во всех видимых и невидимых диапазонах, радиоволн,
различных частиц (корпускул) и т.п. (рис. 83). Все эти
излучения оказывают прямое воздействие на физические и
жизненные процессы, происходящие на Земле: радиопомехи,
магнитные бури, полярные сияния и др. Последствия активной
деятельности Солнца могут быть быстротечными или же сказываться
на протяжении долгого времени.
А.Л. Чижевский установил, что энергетическая активность
Солнца имеет прямое воздействие не только на органические тела,
но и на социальные процессы и направленность исторического
прогресса. "Вспышки" на Солнце, появление и исчезновение
солнечных пятен, их перемещение по поверхности дневного
светила, эти и другие явления, а также создаваемый ими весь
комплекс астрофизических, биохимических и иных следствий --
оказывают прямое и косвенное воздействие на состояние любой
биосистемы, животного и человеческого организма в частности.
Этим обусловлены, к примеру, вспышки губительных эпидемий в
старое и новое время человеческой истории, разного рода
аномальные события в жизни людей: нервные взрывы, неадекватные
психические реакции, положительные и отрицательные отклонения в
социальном поведении. Выводы ученого подкреплены уникальными
статистическими и экспериментальными данными. Они во многом
перекликаются, дополняют и развивают концепции биосферы В.И.
Вернадского и пассионарности Л.Н. Гумилева.
Перипетии личной жизни индивидуумов также подчинены ходу
периодической деятельности Солнца и даже провоцируются ею.
Сказанное особенно отчетливо прослеживается в жизни и
деятельности великих государственных личностей, полководцев,
реформаторов и т.д. Ученый убедительно демонстрирует свой вывод
на конкретных примерах из яркой, как метеор, жизни Наполеона
Бонапарта. Оказывается, и он, этот "великан личного произвола",
с точностью и покорностью должен был подчиняться в своих
деяниях влиянию космических факторов. Например, разгар его
деятельности может быть отнесен к периоду максимума солнечной
активности; напротив, минимум военно-политической деятельности
великого корсиканца совпадает с зафиксированным астрономами
минимумом образования пятен на Солнце. Так, период спада
явственно обнаруживается с конца 1809 года до начала 1811 года,
когда в астрономических таблицах зафиксирован минимум солнечных
пятен, то есть Солнце было малоактивно. В это время Наполеоном
не было предпринято ни одного завоевательного похода, лишь
сделан ряд бескровных приобретений. Между тем в год
максимальной солнечной активности (1804) Наполеон достиг апогея
славы и был увенчан императорской короной. В свое время
консульство Наполеона совпало с минимумом солнцедеятельности
(1799), когда революционный подъем во Франции сошел на "нет" и
в честолюбивом артиллерийском офицере смогли свободно
воспламениться абсолютистские наклонности.
Свой программный космистский манифест, повергнувший в шок
ученых-педантов и стоивший автору карьеры, а впоследствии и
свободы, Чижевский завершает гимном Солнцу, Человеку и Истине:
"Когда человек приобретет способность управлять всецело
событиями своей социальной жизни, в нем выработаются те
качества и побуждения, которые иногда и теперь светятся на его
челе, но которые будут светиться все ярче и сильнее, и,
наконец, вполне озарят светом, подобным свету Солнца, пути
совершенства и благополучия человеческого рода. И тогда будет
оправдано и провозглашено: чем ближе к Солнцу, тем ближе к
Истине"*.
ДВЕ СЕСТРЫ И СЕМЬ БРАТЬЕВ
Вместе со спутниками больших и малых планет в Солнечной
системе насчитывается 52. Да еще астероиды, точного числа
которых никто не знает: параметры орбит установлены -- примерно
для 3000; соответственно присвоены и постоянные порядковые
номера. Но главных планет всего 9. Потому-то и названы они в
подзаголовке двумя сестрами и семью братьями. Только у двух из
них -- Земли и Венеры -- женские имена, у остальных -- мужские.
МЕРКУРИЙ
Самая приближенная к Солнцу планета внешне похожа на Луну:
вся ее поверхность испещрена кратерами -- следами-оспинами,
оставленными от ударов метеоров**. Меркурий полностью
оправдывает свое наименование -- в честь пронырливого и
вездесущего античного Бога -- покровителя не одних только
путешественников, торговцев, ученых-интеллектуалов, магов и
алхимиков, но также воров и мошенников. Нрав у него --
выходящий за пределы общепринятых норм небесной механики. Как
известно, все планеты вращаются вокруг своей звезды-пастуха по
эллиптическим орбитам, расположенным примерно в одной
плоскости. И только орбита Меркурия отклоняется от заданных
математических канонов. Впоследствии эта загадка стала одним из
стимулов разработки общей теории относительности.
Меркурий обращается вокруг Солнца по сильно вытянутой
эллиптической орбите, наклоненной к плоскости орбиты Земли
(эклиптике) на 7o. Его среднее расстояние от Солнца составляет
58 млн. км, или 0,39 а. е. Орбита Меркурия такова, что его
расстояние от Солнца меняется от 0,31 до 0,47 а. е. Среди
планет Меркурий рекордсмен-спринтер: он движется по орбите со
скоростью, достигающей 54 км/с, что почти вдвое больше скорости
Земли. На один оборот вокруг Солнца он затрачивает 88 земных
суток.
* Чижевский А.Л. Физические факторы исторического
процесса. Калуга, 1924. С. 70. (Подчеркнуто мной. -- В.Д.)
** См.: фото в кн.: Уипл Ф. Семья Солнца. М., 1984. С. 16,
174--175.
Еще совсем недавно (до полета автоматических межпланетных
станций) считалось, что вращение Меркурия синхронно с его
движением вокруг Солнца, что он всегда обращен к Солнцу одним
полушарием, подобно тому как Луна всегда обращена к Земле одной
стороной. Действительность оказалась куда интереснее. И как это
ни странно, чтобы узнать истину, не понадобилось космических
ракет. Более того, космический аппарат был бы мало полезен в
этом деле. Решение было получено с помощью сравнительно нового
средства исследования планет, которым можно пользоваться, "не
выходя из дома". Это -- радиолокация планет, которая
отпочковалась от военной радиолокации сразу же после Второй
мировой войны. Сейчас с ее помощью удается получить результаты,
которые трудно не назвать чудом. Хотя непосредственная зоркость
радаров намного уступает оптике, изображение больших участков
поверхности Венеры, например, впервые было получено именно с
помощью радиолокации. А измеренный радиус Меркурия оказался
лишь на 5 км меньше действительной величины (2440 км).
При локации Меркурия радиоимпульс сначала отражается
небольшим "пятачком" в центральной части планеты и со скоростью
света устремляется во все стороны, в том числе и к антенне
пославшего его радиолокатора. Возвратившаяся часть импульса так
слаба, что необходимо все могущество современной радиотехники,
чтобы, как говорят радиоинженеры, "выделить" его. Вслед за
первой частью импульса придет вторая, отраженная примыкающим к
"пятачку" бесконечно узким кольцом, удовлетворяющим
единственному условию: расстояния от любой его точки до антенны
радиолокатора равны. А там на очереди третье, четвертое, пятое
кольца и так до последнего, ограничивающего диск планеты.
(Конечно, в действительности отдельных колец не существует --
процесс отражения непрерывен.) Дальняя от нас сторона планеты
окажется в радиотени и ничего не отразит.
Таким образом, изучая отраженные с разным запаздыванием
импульсы, можно, например, найти, как меняются
радиоотражательные свойства планеты по кольцам на данной длине
волны. Но главное -- впереди. Так как планета вращается, часть
импульса, отраженного каждым кольцом, не совсем однородна.
Северная и южная полярные области отразят его одинаково, однако
частота, на которой будет принят отраженный ими сигнал, не
окажется в точности равной частоте посланного импульса. В силу
того, что в своем движении вокруг Солнца планеты либо удаляются
друг от друга, либо сближаются, возникает эффект Доплера и
частота смещается. Намного ли? Для Меркурия наибольшее смещение
сигнала радиолокатора, который работает на длине волны 10 см,
составит 500 кГц -- огромная величина по радиотехническим
меркам. Однако этим дело не ограничивается. Меркурий вращается,
поэтому западная (левая) его сторона движется навстречу
импульсу, вызывая дополнительный положительный доплеровский
сдвиг, а восточная (правая) -- удаляется и дает отрицательный
доплеровский сдвиг (рис. 84). Эти сдвиги (их называют
остаточными разностями), конечно, намного меньше основного
сдвига, но для Меркурия составляют 32 Гц -- вполне измеримую
величину.
В 1965 году самый большой радиотелескоп мира, находящийся
в Аресибо (Пуэрто-Рико), был использован для локации Меркурия.
После анализа остаточных разностей возвратившегося сигнала
можно было определить скорость вращения планеты. Однако
полученные таким путем данные никак не согласовывались с уже
заранее записанным в конце задачи ответом, основанным на
оптических наблюдениях. И тогда ученые поступили так же, как
поступает школьник, у которого не сходится ответ, -- они
сказали, что в задачнике ошибка! И были правы.
Прежний ответ был получен из наблюдений трудноразличимых
пятен на планете. Астрономы сходились в том, что при сближении
с Землей Меркурий всегда повернут к ней одной стороной. И это
было верно, но и только! Ведь из этого был сделан вывод о
синхронном движении Меркурия. Конечно, можно было допустить,
что между противостояниями Меркурий делает целое число оборотов
вокруг своей оси, но это представлялось маловероятным. И тем не
менее вращение планеты вокруг оси таково, что, проходя
перигелий (ближайшую к Солнцу точку орбиты, когда их разделяет
только 0,31 а. е.), Меркурий поочередно обращен к Солнцу то
одной, то другой стороной. За две трети года он завершает
полный оборот вокруг своей оси. Засвидетельствовав, таким
образом, свое уважение к владыке -- Солнцу, Меркурий к тому
моменту, когда он окажется на линии Солнце -- Земля, успевает
повернуться к последней всегда одной и той же стороной.
Во всем Меркурий поражает своей непохожестью на всех
остальных братьев и сестер общей солнечной семьи. Несмотря на
близость к центральному светилу, отчего Солнце предстает там
как огромный огненный шар, несравнимый с привычной земной
картиной, -- меркурианские сутки необычайно продолжительные:
они равны 176 земным суткам, то есть длятся по земным меркам
более полугода. В результате движение Солнца по меркурианскому
небу не похоже на привычный нам "механизм" солнечных часов.
Благодаря сложению неравномерного движения планеты по вытянутой
орбите с медленным вращением, Солнце останавливается в своем
видимом движении по небу Меркурия и даже возвращается назад. В
некоторых зонах планеты восходы и заходы Солнца наблюдаются
дважды за одни сутки, причем и восходы и заходы наблюдаются как
на востоке, так и на западе. Все это светопреставление (иначе
не скажешь) длится регулярно по две недели "утром" и "вечером",
если здесь годятся эти привычные нам понятия. Очень долгие день
и ночь, по-видимому, почти не подвержены сезонным изменениям --
полярная ось планеты практически перпендикулярна плоскости
орбиты. Плоскость экватора наклонена к ней менее чем на 1o.
В итоге поверхность, обращенная к Солнцу, раскаляется до
температуры плавления олова, свинца и цинка (+ 430о С).
Напротив, ночная сторона планеты превращается в это время в
естественный суперхолодильник (-173о С). Однако очень высокие
температуры только у поверхностного слоя. А он сильно
измельчен, имеет поэтому низкую теплопроводность и служит
прекрасной теплоизоляцией. Данные радиоастрономии показывают,
что уже на глубине нескольких десятков сантиметров температура
постоянная, 70--90o С выше нуля. Низкая теплопроводность
приводит к тому, что после захода Солнца поверхность Меркурия
очень быстро остывает. Уже через 2 часа температура падает до
--140o С, а ночью может достичь --180o С.
Измерения температуры вдоль трассы полета космического
аппарата позволяют исследовать физические свойства пород, из
которых сложена поверхность планеты. Делается это так.
Измерения ведутся дистанционно с помощью радиометра, прибора,
измеряющего тепловой поток, излучаемый поверхностью. Если днем
на фоне нагретого окружающего района будет обнаружен участок
более холодный и обладающий такими же отражательными свойствами
(что определяется путем фотометрии), то это может означать
только, что тепло куда-то уходит. Куда? Если поверхность сухая,
как у Меркурия и Луны, то при постоянстве ее излучательных
свойств происходит отток тепла в глубину. Про подобный участок
говорят, что он обладает повышенной "тепловой инерцией",
которая определяется плотностью и коэффициентами теплоемкости и
теплопроводности. Например, холодным будет скальный массив,
окруженный тем же материалом, но в сильно раздробленном
состоянии. Ночью раздробленный материал быстро остынет, излучив
свои небольшие запасы тепла, скала же будет ярко светиться в
инфракрасных лучах. Их немного, что говорит об однородности
поверхности планеты*.
В таких экстремальных условиях трудновато надеяться на
существование жизни в каких-либо известных земных формах.
Однако высокие температуры мало смущают ученых-оптимистов (их
всегда были единицы) и писателей-фантастов, иногда задающих тон
развитию науки. Даже в узких рамках традиционной биохимической
схемы допускается (пускай -- гипотетически!) возможность
кремниевой формы жизни, в основе которой -- не белок и углерод,
а обыкновенный песок -- кремний. По несложным расчетам,
существам и растениям, устроенным подобным (повторяем --
гипотетическим) образом, не страшны высокие температуры и даже
более благоприятны, чем низкие. А дальше уже -- насколько
хватит воображения. Читателю, вероятно, приходилось
сталкиваться в научно-фантастических романах с разумными
существами -- обитателями огненных стихий, плавающими на
гранитных плотах по раскаленной магме. Для подобных
"гуманоидов" жизнь на раскаленной Солнцем стороне Меркурия --
просто рай.
* См.: Ксаефомалити Л.В. Планеты, открытые заново. М.,
1978. С. 8--16.
ВЕНЕРА
Венера -- одно из самых известных и почитаемых в древности
небесных светил. Третий по своей яркости объект на земном
небосклоне после Солнца и Луны, она прекрасно заметна --
особенно в утренние и вечерние часы. Отсюда общее для многих
народов название -- Утренняя и/или Вечерняя звезда. В старину
они, как правило, считались двумя разными "звездами". Лишь в
результате длительных астрономических наблюдений и точных
вычислений была установлена их идентичность.
Особо любима всеми была Утренняя звезда -- Денница, по
космистским представлениям русского народа, который точно так
же называл и утреннюю зарю. Это не ошибка, не неточность, не
безразличие. Напротив -- отголосок архаичных общеарийских и
доарийских мифологических воззрений. Древние арии обожествляли
Утреннюю зарю (ведийскую Ушас), Деву Зарю -- Царь-Девицу более
позднего русского фольклора). Считалось, что каждое утро она
рождала не только Солнце, но и Утреннюю звезду. Ее название
становилось разным у разных народов по мере отпочкования их от
единой, некогда этнолингвистической и социокультурной общности.
Некоторое мифологическое ядро архаичных представлений при этом
обязательно сохранялось, что хорошо видно именно на примере
Утренней звезды и ее последующего обожествления.
Между прочим, эти древнейшие взгляды, относящиеся к
глубинному общекультурному пласту, просматриваются и в Библии.
В Книге Пророка Исаии содержится фрагмент, относящийся к
доветхозаветным временам, где Венера названа Денницей (правда,
в мужском роде) -- сыном Зари, что вполне соответствует
доарийскому синтетическому миропониманию: "Как упал ты с неба,
Денница, сын зари! разбился о землю, поправший народы. А
говорил в сердце своем: "взойду на небо, выше звезд Божьих
вознесу престол мой, и сяду на горе в сонме Богов, на краю
Севера..." (Ис. 14, 12--13). В приведенном отрывке, смысл
которого был не вполне ясен уже самому библейскому пророку, не
говоря уже о его слушателях и современных читателях, содержится
невнятная ссылка на какие-то древние знания, касающиеся не
только Венеры-Денницы, но и космического катаклизма, связанного
с падением (или посадкой) огнеобразного объекта с небес на
Землю. Здесь же глухое упоминание о Полярной прародине
человечества на Крайнем Севере и о Горе Богов -- корреляте
общемировой Вселенской горы Меру.
Планета Венера не случайно названа в честь Богини любви.
Точно так же она именовалась и в других культурах. Тому есть
достаточно простое объяснение. Известно, что на рассвете к
влюбленным возвращается эротическая страсть и взаимное
вожделение. Вполне вероятно, что это действительно имеет
космическую обусловленность, связанную, скорее всего, с
восходом Солнца и его энергетическим влиянием на мужчину и
женщину. Однако в далеком прошлом утреннее пробуждение страсти
приписывалось не Солнцу, а Утренней звезде. Потому-то она и
стала символом и покровительницей влюбленных у многих древних
народов, а не только в Древнем Риме, откуда по имени Богини
любви и сексуальных страстей в современную науку перекочевало
название второй по счету от центрального светила планеты
Солнечной системы.
Не менее (а, может, даже более) колоритной в сравнении с
эллинско-римским Божеством любви была аккадская
(ассиро-вавилонская) Иштар -- Богиня бесконтрольной и
необузданной сексуальной страсти (рис. 85). В Месопотамии она
так же, как и в Средиземноморье, олицетворяла Утреннюю звезду.
Среди многочисленных эпитетов Иштар -- Владычица Богов, Царица
царей, Дева-Воительница, Яростная львица и др. Культ Иштар (а
значит, и Утренней звезды) был грубо эротичным, связанным с
разнузданными празднествами, их непременным условием была
полная сексуальная раскованность, массовые оргии, храмовая
проституция, публичное принесение в жертву девственности и
самооскопление.
Образ коварной, похотливой и мстительной Иштар рисует нам
одна из величайших книг всех времен и народов -- Эпос о
Гильгамеше ("О все видавшем"). Здесь Богиня Утренней звезды
предстает во все содрогающей красоте Женщины-соблазнительницы,
чья "любовь -- буре подобна, двери, пропускающей дождь и бурю,
дворцу, в котором гибнут герои". Считая, что Гильгамеш
принадлежит ей по праву матриархата (здесь несомненны отзвуки
эпохи Владычества женщин), как всякий мужчина (даже шире --
любое существо мужского рода, ибо она не брезговала и
животными), Иштар безапелляционно предлагает свою любовь Герою:
И владычица Иштар на него устремила очи,
Устремила очи на красоту Гильгамеша:
"Ну, Гильгамеш, отныне ты мой любовник!
Твоим вожделеньем я хочу насладиться.
Ты будешь мне мужем, я буду тебе женою...
(Перевод Николая Гумилева)
Но целомудренный герой отказывается от навязываемого
счастья, ссылаясь на бесстыдную неразборчивость Богини и тысячи
ее жертв -- загубленных любовников. Отвергнутая Иштар, как и
полагается разъяренной женщине, мстит изощренно: насылает на
родной город Гильгамеша -- Урук -- чудовищного быка, и тот,
подобно слону, сотнями давит ни в чем не повинных жителей и
умертвляет их своим смертоносным дыханием.
Иштар -- во многом собирательный мифологический образ. Она
впитала и объединила многие черты других, более ранних --
шумерских, угаритских, хурритских и пр. -- Богинь, в том числе
олицетворявших Утреннюю звезду. У шумерийцев она звалась
Инанной и считалась дочерью Бога Луны Нанны и сестрой Бога
Солнца Уту. Ей, Богине любви и Утренней звезды, слагались
возвышенные гимны:
Госпожа моя смотрит с небес,
Смотрит она на все земли,
Смотрит на народ Шумера,
бесчисленный, словно овцы <...>
Хвалу тебе пою, великая Инанна.
Владычица утра сияет над горизонтом.
Древнесемитское имя Богини плодородия, которая
впоследствии превратилась в Иштар, -- Астрата. В более поздние
времена ее культ проник в Египет, Карфаген и распространился по
всему эллинистическому миру. Но для нас, в соответствии с
заявленной темой, интерес представляет совсем другое.
Во-первых, у Астарты был мужской двойник с однозвучным именем
-- Астар (рис. 66).
Во-вторых, корневая основа обоих имен -- astr -- связана с
космической семантикой, означает "звезду" и является общей не
только для семитских, но и для индоевропейских народов, что
свидетельствует и о взаимодействии культур, и об их едином
происхождении. Именно на данной лексической основе образовалось
греческое слово astron -- "звезда" (добавим также astrapi --
"молния", "блеск", "сияние"), от которого в конечном счете
произошло и современное название науки -- астрономия (а также
понятие "астрология").
Эллинская астральная мифология также изобилует интересными
подробностями об Утренней звезде, многие из которых,
несомненно, восходят общеарийским космологическим
представлениям. Здесь для нее нередко -- особенно в архаичный
период греческой истории -- использовался вавилонский
эквивалент -- Звезда Иштар. Судя по всему, общемировая традиция
и повлияла на то, что она стала называться Звездой Афродиты (у
римлян, соответственно, Венерой). На ранних этапах
древнегреческой истории наименование Звезды любви было более
прозаичным: Фосфорос -- "Светоносная" для Утренней звезды (так
ее называл, к примеру, знаменитый философ Демокрит) и Геспер --
"Вечерняя" -- для ее закатного двойника (как видим, эллины
считали эту "блуждающую звезду" двумя разными небесными
объектами).
С вечерней ипостасью Венеры-Геспер связан цикл
полузабытых--полуутраченных древнегреческих мифов, имеющих явно
доолимпийское происхождение. Современный читатель слабо
ориентируется в глубинных пластах античного мировоззрения.
Однако ему наверняка известен собирательный образ гесперид --
четырех нимф (иногда называется число, на одно меньшее) --
хранительниц плодов вечной молодости (в русском фольклоре им
соответствуют "молодильные яблоки"), живущих на краю света.
Географически это выглядело столь далеко и недосягаемо, что
требовалось совершить подвиг, равный Богам, чтобы добраться до
Страны гесперид и заполучить их волшебные яблоки. Такой подвиг
-- десятый по счету -- удался лишь одному смертному -- великому
герою Древней Эллады Гераклу. По пути на край Земли он
повстречал держателя неба Атланта, который чуть было не обманул
доверчивого сына Зевса и не водрузил ему на плечи небесный
свод.
Данный сюжет известен русскому читателю чуть ли не со
школьной скамьи. Но дело все в том (и внимание на этом обычно
не акцентируется), что, согласно Диодору Сицилийскому, титан
Атлант как раз и являлся отцом гесперид. Матерью же их была
титанида Гесперида, дочь титана Геспера. Геспер --
персонифицированный и мифологизированный образ Вечерней звезды
- Геспер-Венеры. Подробности данного сюжета были утрачены уже
самими эллинами, которых мало интересовала доолимпийская
история и мифология. Культ же Геспера восходит ко временам
легендарной Атлантиды. Сам титан был родным братом Атланта и
совместно с ним управлял великой страной, погрузившейся на дно
океана. Но после олимпийского переворота, когда Зевс наказал
восставших против него титанов, Гесперу удалось скрыться. Если
его брату Атланту суждено было до скончания веков держать на
плечах всю тяжесть небес, то Геспер предпочел скрыться в
Космосе. Да-да, это не оговорка! Чудом сохранилось
свидетельство Гигина -- осколок древних преданий (или хроник?):
Геспер -- один из первых европейских (точнее, атлантийских)
астрономов, -- наблюдая небо на вершине высокой горы, загадочно
исчез, превратившись в Вечернюю звезду. Данное обстоятельство
вполне можно интерпретировать в том духе, что Геспер улетел на
Венеру или еще дальше в Космос с помощью инопланетян или без
оной (о палеоконтактах далее см. специальный раздел).
В римской мифологии Геспер превратился в хорошо всем
известного Люцифера:
Ниже Солнца вращается огромная планета, называемая
Венерой, которая попеременно перемещается в двух направлениях и
которая самими своими названиями соперничает с Солнцем и Луной.
Так, когда Венера появляется первой, восходя до рассвета, ее
называют Люцифер, словно она -- второе Солнце, которое торопит
наступление дня. Когда же, напротив, она сверкает после захода
Солнца, то именуется Геспер, ведь она словно продлевает день,
замещая Луну.<...> Величиною она превосходит все прочие
светила, а блеск ее столь ярок, что только ее лучи рассеивают
мрак.
Плиний Старший. Естественная история. II,36--37.
В дальнейшем усилиями нескольких поколений толкователей
Священного писания Люцифер стал синонимом Сатаны. На самом деле
имя Люцифера этимологически связано со светоносным началом
(Lucifer -- "светоносный", что является калькой греческого
Фосфорос) и по истокам своим является одним из латинских
названий Утренней звезды -- Венеры. (Как видим, Геспер --
Вечерняя звезда -- в процессе взаимодействия эллинской и
римской культур и в результате семантических трансформаций
превратился в Люцефера -- Утреннюю звезду.) Но почему именно
Люциферу так не повезло? Почему именно ему суждено было стать
"исчадием ада"? С полной определенностью ответить на
поставленный вопрос трудно. Возможно, перед нами результат
противоборства различных астральных культов: побежденного --
венерианского и победившего -- солнечного или лунного. Возможно
также, что астральная семантика играла при этом побочную,
номинально-символическую роль. Например, спустя два тысячелетия
победа над фашизмом во Второй мировой войне символически
истолковывалась как торжество пятиконечной звезды над
свастикой. При этом первичный астральный смысл данных символов
не имел абсолютно никакого значения. Свастика, как известно, --
древнейший доарийский символ солнечного и космического
круговорота -- была беззастенчиво присвоена нацистами и
объявлена символом их человеконенавистнической идеологии. После
краха третьего рейха свастика оказалась настолько
дискредитированной, что до сих пор вызывает искреннее
отвращение у большинства непросвещенных обывателей, и от нее
шарахаются, как от чумы. Хотя свастика -- древнейший
смыслонасыщенный символ человечества -- встречается, к примеру,
у многих народов российского Севера и Кавказа, на архаичных
русских вышивках, в буддийской и индуистской символике, в
орнаменте народов обеих Америк и Океании, на расписных
этрусских и древнегреческих вазах, на предметах, найденных
Шлиманом при раскопках Трои, и т.д. и т.п.
Впрочем, известна небезуспешная попытка реабилитации
Люцифера. Она принадлежит великому Байрону в одном из
величайших его творений -- драме-мистерии "Каин". Здесь
Светоносный Дух -- Люцифер выступает носителем глубочайшего
космистского и гуманистического мировоззрения. В монологах
Люцифера -- проводника мятежного Каина по просторам Вселенной
-- рисуются грандиозные картины ее безграничности, эволюции,
начала и конца:
<...> Но что бы ты подумал,
Когда б узнал, что есть миры громадней,
Чем мир земной, что есть созданья выше,
Чем человек, что их число несметно,
Что все они на смерть обречены,
И все живут, все страждут?
На вопрос Каина: "Так мир не нов?" -- Люцифер продолжает
развивать свою космическую философию:
<...> Не более, чем жизнь.
А жизнь древней, чем ты, чем я, и даже
Древней того, что выше нас с тобою.
Есть многое, что никогда не будет
Иметь конца...
Во времена Аристотеля планеты уже назывались по Богам:
звезды -- Зевса (Юпитер), Крона (Сатурн), Ареса (Марс),
Афродиты (Венера). Последняя "блуждающая звезда" считалась, по
эллинской теогонической традиции, дочерью титана Астрея (в его
имени также присутствует "звездный корень" -- astr) и титаниды
Эос -- Утренней зари (их детьми были также Западный, Южный и
Северный ветры). Эос - Утренняя заря, в соответствии с
архаичными индоевропейскими представлениями о зорях вообще,
олицетворяла, помимо всего, бесконтрольное сексуальное
влечение, являясь в данном отношении точной функциональной
копией любвеобильной Иштар. В позднейшей мифологической
интерпретации Эос была наказана Афродитой, которая застала
Богиню Утренней зари в объятиях своего мужа Ареса -- Бога
войны: и без того похотливой титаниде была внушена роковая
страсть к смертным юношам; после чего Эос принялась не без
азарта соблазнять их всех подряд. (Для полноты картины следует
упомянуть еще одно "звездное имя" -- титанида Астерия, сестра
титаниды Лето -- матери Аполлона и Артемиды (следовательно, их
тетка): превратившись в "звездный остров", она укрывала
младенцев-племянников вместе с матерью от преследования
ревнивой Геры.)
Такова легендарная предыстория, связанная с планетой
Венерой. Что касается ее научной истории, то на протяжении
многих лет Венера считалась главным кандидатом на увеличение
числа наделенных жизнью планет Солнечной системы. В пользу
такого допущения свидетельствовало достаточно бесспорных
фактов: размер, близкий к земному; неудаленность от Солнца --
источника живительной энергии -- и, главное, наличие атмосферы,
открытой еще Ломоносовым. Что из того, что она сплошь закрыта
облаками -- парниковый эффект может способствовать бурному
развитию -- если не животных, то уж растений наверняка. Ветры
там сильные? (Один из популярных в 1960-х годах
научно-фантастических романов и фильм по нему так и назывался
-- "Планета бурь"). Подумаешь -- ветры! Подуют и перестанут!
Ученые, популяризаторы, журналисты, писатели, поэты
красочно и с большим воображением описывали идеальные условия
для зарождения и расцвета жизни на Венере, вплоть до появления
разумных существ:
На далекой звезде Венере
Солнце пламенней и золотистей.
На Венере, ах, на Венере
У деревьев синие листья.
Всюду вольные звонкие воды,
Реки, гейзеры, водопады
Распевают в полдень песнь свободы,
Ночью пламенеют, как лампады.
........................................................
На Венере, ах, на Венере
Нету смерти терпкой и душной.
Если умирают на Венере -
Превращаются в пар воздушный.
И блуждают золотые дымы
В синих-синих вечерних кущах
Иль, как редкостные пилигримы,
Навещают еще живущих.
Николай Гумилев
Венерианская эйфория продолжалась до первых стартов
космических ракет с исследовательской аппаратурой. В начале
1960-х годов, пробив непроницаемую пелену венерианских облаков,
на поверхность планеты стали опускаться советские космические
зонды, начиненные приборами и передающими устройствами. На
Землю полетела сенсационная информация. Увы, прозаическая
действительность и упрямые факты начисто опровергли самые
смелые мечты и радужные надежды. Венера оказалась менее всего
приспособленной к жизни в ее земном понимании. Температура на
поверхности -- около 450o С. (Для наглядности напомним, что
температура в духовке газовой плиты не превышает 260o С --
иначе там сгорят все пироги.) Это означает, что такие металлы,
как свинец, олово и цинк, могут существовать там только в
расплавленном состоянии. Атмосфера Венеры состоит не из
кислорода и азота, как думали раньше, а из углекислого газа.
Кроме того, в ней много паров серной кислоты и других ядовитых
веществ. По сравнению с земным давление на поверхности "Планеты
любви" достойно Дантова "Ада" -- примерно 90 атмосфер. Это
соответствует давлению в океане на глубине 900 м, недоступной
ныряльщикам даже со специальным снаряжением.
Вращение Венеры чудовищно медленное: одни сутки, то есть
полный оборот вокруг собственной оси, равны там восьми земным
месяцам. Вращение происходит в направлении, обратном земному.
Солнце не пробивается сквозь плотные облака, но если его
зафиксировать специальными приборами, то окажется: оно всходит
на западе и заходит на востоке. Мало вдохновлял и венерианский
ландшафт: на обработанных компьютером фотографиях, полученных
после мягкой посадки спускаемых аппаратов, видна лишь
безжизненная каменистая почва. Последующие исследования Венеры
-- и, в частности, компьютерная обработка американскими учеными
массива полученных данных -- позволили воспроизвести картины
венерианского пейзажа со всеми подробностями.
Радиолокационные карты, полученные с помощью
автоматической межпланетной станции "Магеллан", заставили
ученых поломать голову. Впечатление такое, как будто Венера
пережила страшную катастрофу. Случиться такое могло около
полумиллиарда лет назад, но поверхность планеты до сих пор
хранит следы космической трагедии. Рельеф поверхности Венеры во
многих местах напоминает морщины -- предположительно остатки
застывшей лавы, которая когда-то вырвалась на поверхность от
удара колоссального небесного тела. Так во всяком случае
считают астрономы из Корнеллского университета. По их мнению,
космический удар был столь мощным, что кора планеты оказалась
расплавленной. Последствия дают о себе знать и поныне:
венерианская поверхность до сих пор как следует не остыла.
И все же хочется верить: Венера -- самая близкая и
единственная планетная сестра Земли -- не окажется космической
фурией для астронавтов, которые неизбежно когда-нибудь посетят
планету Богини любви, что так заворожительно и таинственно
смотрится утром и вечером на земном небосклоне.
МАРС
Невероятное число легенд и фантазий породил ближайший наш
собрат по Солнечной системе -- планета Марс! Начиная с истории
своего наименования. За сходство с цветом крови его нарекли в
честь Бога Войны звездой Ареса у эллинов, а затем -- по
аналогии -- звездой Марса -- у римлян. Правда, грозный и
кровожадный римский Бог первоначально олицетворял
жизнеутверждающее весеннее плодородие и лишь впоследствии взял
на себя воинские функции. И звался он сначала по-весеннему --
Март (точнее -- Martis). Отсюда и наименование первого
весеннего месяца во многих (в том числе и в русском) языках.
Хорошо известно, что надежду на встречу с собратьями по
разуму долгое время связывали прежде всего с Марсом. Каналы
Марса! Ничего так не будоражило читающую публику после
коперниковского переворота, как сенсационное открытие итальянца
Джованни Скиапарелли (1835-1910): на поверхности Марса
прекрасно просматриваются прямые и пересекающиеся друг с другом
"просеки" явно искусственного происхождения. Воображение
дополняла смелую гипотезу самыми невероятными подробностями. Но
если б только одни каналы! В 1897 году английский астроном Ф.
Гальтон наблюдал на поверхности Марса мерцающую точку и тотчас
же оповестил весь мир о сигналах, посылаемых марсианами. В 1911
году французские астрономы Ж. и В. Фурнье увидели на Марсе еще
более яркую вспышку, но, в отличие от первооткрывателя
марсианского маяка, решили, что это извержение вулкана. Ученый
мир с ними согласился. И в который раз сел в лужу. Ибо теперь
совершенно точно установлено: на Марсе действующих вулканов
нет. Были? Да -- но несколько миллионов лет тому назад. А как
же таинственные "сигналы", которые впоследствии фиксировались
еще не раз? Их природа до сих пор остается неразгаданной...
"Красная планета" надолго стала главным полигоном для
"прокачивания" различных фантастических и утопических моделей
космическо-планетарной эволюции и социального развития. В
отличие от однородной венерианской тематики -- марсианская
изобилует контрастами и диаметрально противоположными
гипотезами. Здесь обязательно так: или яблони цветут -- или
безжизненные пески, убившие все живое. Или лобастые и глазастые
гуманоиды с зашкаленным коэффициентом интеллекта -- или
ужасающие монстры. Или загадочная Аэлита -- возлюбленная
романтика землянина, прибывшего на Марс, чтобы совершить
социалистическую революцию, -- либо полчища спрутоподобных
убийц, методично наступающих на своих гигантских треногах,
чтобы до последнего человека изничтожить население Земли. Или
райская жизнь -- или каторжная. Или расцвет цивилизации -- или
ее мучительная деградация. Сколько же было на эту тему научных
и околонаучных эссе! Сколько научно-фантастических романов!
Сколько лирических стихов!
Загадочно мерцая в окулярах,
Плывет сквозь тьму космических глубин
Оранжевый сосед земного шара,
Фантазий и утопий властелин -
Марс: миллионоверстным расстояньем
Уменьшен, в детский мячик превращен,
Плывет, мерцает гаснущим сияньем
Закатных, нам неведомых времен.
Что кроется в его немых пустынях?
Какая жизнь, чтоб не сгореть дотла,
Каналов сеть -- систему странных линий
От полюса к экватору сплела?
Кто дышит атмосферой разреженной,
И, может быть, следит который век
За нашею планетою зеленой,
Где марсиан придумал человек?
Трехногие гиганты страшной сказки,
Железные гробы багровой тьмы...
Уэллс их создал людям для острастки,
Пугая слишком смелые умы <...>
Не угадать и не назначить срока
Но он настанет - этот день и час,
Когда мы встретим тех, кто издалека,
Надежды не теряя, верил в нас.
Александр Коваленков
С начала 1960-х годов наступила эра научно-технического
беспилотного освоения Марса. Один за другим к "красной планете"
устремились автоматические межпланетные станции, начиненные
измерительной и фотографической техникой. Снимки делались как
на подлете и с высоты, так и непосредственно на поверхности
после посадки модуля-автомата. В результате серии экспериментов
не было обнаружено признаков какой-либо жизни вообще, не говоря
уже о разумной.
Правда, точку на этом вопросе ставить пока рано.
Во-первых, постоянно обнародуются выводы отдельных ученых,
которые после обработки очередной серии данных утверждают, что
есть основания интерпретировать некоторые факты, как следствие
воздействия или деятельности низших организмов (например,
бактерий). Во-вторых, совсем не риторическим является вопрос:
что следует считать жизнью в космическом смысле данного
понятия? Наконец, в-третьих, не стоит забывать об одном
поучительном опыте, который произошел на советском космодроме
еще при жизни С.П. Королева. Тогда полным ходом шла подготовка
к запуску автоматической станции, которая должна была
осуществить мягкую посадку на Марсе (позже эту программу
законсервировали, а основное внимание было сосредоточено на
космических полетах к Венере). Так вот, среди множества
приборов, которые предполагалось доставить на Марс, был
спектрорефлексометр, специально предназначенный для проверки
наличия жизни на планете. Прибор прошел лабораторные испытания
и считался готовым к отправке в космический рейс. Однажды С.П.
Королев предложил еще раз испытать прибор, причем не в
искусственных, а во что ни на есть реальных условиях. Он
предложил вынести аппаратуру прямо в байконурскую степь,
покрытую буйной травой и там произвести все необходимые
манипуляции. Задание было выполнено, программа прокручена от
начала до конца. В результате получен вывод: жизни в
казахстанской степи (и следовательно, на Земле) нет.
И уж совсем открытым остается вопрос о былой заселенности
Марса. Излюбленная тема фантастов -- деградация и гибель
марсианской цивилизации в далеком или недалеком прошлом --
похоже, получила некоторое документальное подтверждение. Речь
идет об обошедших весь мир фотоснимках (к сожалению, не слишком
четких), которые с достаточной долей вероятности
интерпретируются, как следы исчезнувшей марсианской
цивилизации. Самой сенсационной стала публикация фотографий
сфинксообразных фигур. Размеры одной из них во много
превосходят египетского сфинкса, охраняющего Великие пирамиды.
Длина от подбородка до макушки -- 1,5 км, ширина -- 1,3 км,
высота 0,5 км. Дальнейшая компьютерная обработка позволила
обнаружить в семи километрах от загадочного сфинкса четыре
малых и семь больших пирамид (рис. 87). Наиболее высокая из
них, расположенная в центре, в 10 раз превосходит пирамиду
Хеопса. Некоторые из энтузиастов даже настаивали, что между
пирамидами просматриваются дороги и округлая площадь. Был даже
объявлен их вероятный возраст -- 9 тысяч лет. Факт обнаружения
пирамид был подтвержден и в НАСА. Случилось это чуть ли не
через два десятилетия после исторического рейса "Викингов". Все
фотографии были сделаны еще в 1976 году, когда американские
"Викинги" достигли "красной планеты" и передали на Землю
необозримый массив информации -- около 300 000 телеизображений.
Один из "Викингов" транслировал с орбиты, другой -- прямо с
поверхности (рис.88). Так как финансирование марсианской
программы было ограниченным, расшифровка полученных материалов
затянулась на долгие годы: спустя 10 лет их было обработано
всего лишь 20%. Поэтому-то и "сфинксы" попали в поле зрения
ученых далеко не сразу.
Аргументы в пользу существования на Марсе высокоразвитой
цивилизации выдвигались и с помощью его спутников -- Фобоса и
Деймоса, -- очень необычных космических образований. Не слишком
большие, своей неправильной формой напоминающие картофелины,
они очень быстро вращаются вокруг своей планеты по орбитам,
ниже ожидаемых. Все это в совокупности дало основание
советскому астрофизику И.С. Шкловскому выдвинуть в начале
1960-х годов нетривиальную гипотезу об искусственном
происхождении марсианских лун. Направленные для их исследования
автоматические межпланетные станции не достигли цели. Связь с
ними прервалась (как это неоднократно уже случалось) при самом
подлете, что дало повод для фантастических предположений:
дескать, марсианские гуманоиды не хотят вступать в контакт с
землянами и поэтому уничтожают автоматические станции.
И в самом деле, самая, пожалуй, потрясающая загадка
марсианской истории последней четверти нынешнего века связана с
историей его собственного освоения человеком. Такое
впечатление, что сама "красная планета" всеми силами
воспротивилась знакомству двух цивилизаций. Перипетии
развернувшихся событий были настолько драматичными и
невероятными, что это дало основание одному публицисту назвать
Марс мистической планетой.
"Мистичность" нашего соседа по Солнечной квартире
обусловлена фатальной чередой невезения при полетах
автоматических летательных аппаратов, посланных с Земли на Марс
в течение четверти века. Вплоть до последнего грандиозного
провала самого впечатляющего по замыслу проекта, разработанного
российскими учеными. Космическая станция, начиненная
совершеннейшей аппаратурой, включая буровую установку и
уникальные приборы для тестирования, погибла из-за
неисправности двигателя ракетоносителя, не выйдя даже за
пределы Земли. Установка стоимостью в сотни миллионов долларов
утонула в южной части Тихого океана. Вместе с ней надолго
утонул и престиж российской науки, которая не смогла стать
достойной восприемницей традиций великого советского ученого
С.П. Королева. Конечно, неудачи случались и раньше. Просто
шквал неудач. И у нас, и американцев. С Луной получалось. С
Меркурием и Венерой тоже. С Юпитером, Сатурном, их спутниками и
другими более отдаленными планетами Солнечной системы --
выполнение программ почти на 100%. А вот с Марсом все
по-другому. Провал за провалом -- вопреки теории вероятностей.
Перелом наступил 4 июля 1997 года. В этот день на
поверхность Марса опустился американский автоматический аппарат
Mars Pathfinder ("Марсианский следопыт") и вскоре начал
передавать сверхчеткие снимки окружающего ландшафта -- сначала
черно-белые, затем цветные. На фотографиях -- до боли знакомый
марсианский пейзаж: красноватый песок, красноватое небо да
хаотически разбросанные повсюду камни. Следующий этап -- выход
(точнее -- выезд) на поверхность шестиколесного самодвижущегося
робота -- весом всего лишь 9 кг, снабженного телекамерой и
научным оборудованием -- рентгеновским спектрометром для
определения химических характеристик грунта. Исторический
момент встречи механического полпреда Земли с ее "красным
собратом" транслировали все телекомпании мира. Любой
телезритель, не выходя из дома, на мгновение почувствовал себя
марсопроходцем. Все последующие события марсианской одиссеи
были также доступны через систему "Интернет" миллионам
пользователей...
И вот малышка-марсоход осторожно пробирается по дну
марсианского канала, высохшего, как полагают, сотни миллионов
лет тому назад. (Называлась цифра до одного миллиарда лет и
более. И уж точно было определено, что в далеком прошлом
марсианский "канал" достигал в ширину сотен (!) километров и
ежесекундно пропускал через себя около миллиона кубометров
жидкости, о химическом составе которой приходится только
гадать.) Именно сюда на крыльях воображения устремлялось не
одно поколение марсианских мечтателей. И вот автоматический
посланец с помощью оптических приборов медленно осматривает
безжизненную поверхность. Никаких марсиан! Никаких признаков
жизни! Никаких намеков на былые деяния разумных существ!
Впрочем, не слишком далеко суждено было шестиколесной крохе
прокладывать ему марсианскую борозду. В первые двое суток
неустанной работы он продвинулся всего лишь на один (!) метр,
тщательно исследуя структуру и химический состав близлежащих
камней (как и ожидалось, они мало чем отличаются от земных). Да
и не слишком долго продержался металлопластиковый марсианский
исследователь на ходу в условиях 87-градусного мороза. Но
сделал исключительно много. Для будущего!
Итак, планомерное наступление на загадочную планету
продолжается. Во-первых, и далее будут запускаться
автоматические межпланетные станции с целью не только совершить
мягкую посадку на Марсе, но и попытаться доставить обратно на
Землю образцы минералов и проб, взятых на поверхности и
неглубоко в ее недрах. Во-вторых, определена в принципе и дата
полета на Марс космического корабля с людьми на борту
(возможно, это будет совместный полет российско-американского
экипажа). Ученые называют в качестве наиболее оптимального 2008
год, когда Земля вновь сблизится со своим космическим братом. В
американском Космическом центре имени Джонсона планируют,
начиная с 2007 года, запустить к Марсу двенадцать экспедиций,
рассчитывая уже в 2016 году основать на "красной планете"
обитаемую колонию землян. Сначала будет три грузовых пуска.
Затем в 2009 году на околомарсианскую орбиту доставят запасной
"возвратный" корабль и запасную взлетную ступень для эвакуации
астронавтов. В случае успеха всей предварительной подготовки на
Марс отправится экипаж из шести человек и останется там больше
года -- до 20 месяцев. В 2012 году его сменит вторая
экспедиция. Так начнется реальное заселение околоземного
пространства.
Наибольшие трудности в настоящий момент составляет
проблема не доставки астронавтов на "красную планету", а
возвращения их домой на Землю. Запасы топлива для обратного
рейса придется брать с собой, что чрезвычайно усложняет
осуществление самого полета. Ускоренно прорабатываются и
альтернативные варианты. В частности, внимание ученых все
больше привлекает возможность использовать для обратного рейса
"подручные средства". Известно, что атмосфера Марса на 95%
состоит из двуокиси углерода. Для того, чтобы с помощью
несложной технологии получить из этой "отравы" подходящее
горючее, земным космонавтам достаточно доставить с собой только
водород (или получить его каким-то другим приемлемым способом).
С его помощью можно уже будет произвести из двуокиси углерода
достаточное количество жидкого кислорода и метана для
обеспечения обратного рейса. Существуют и другие предложения,
содержащие обоснование того, как изготавливать топливо "на
месте". Но все это пока предварительные расчеты. Скорее всего,
за 10 лет, оставшиеся до марсианской одиссеи, жизнь внесет
новые коррективы, и проблемы, в наибольшей степени занимающие
сегодня тех, кто работает над реализацией марсианских программ,
будут благополучно преодолены.
Между тем разрабатываются вполне респектабельные проекты
дальнейшего освоения и даже колонизации Марса. В Америке вот
уже 15 лет разработкой таких программ занимается "Марс
Андеграунд", неформальный клуб ученых и инженеров. Его глава --
известный специалист Роберт Зубрин -- считает, что Марс может
быть заселен в сроки, сопоставимые с британской колонизацией
Северной Америки в XVII веке. И как европейские колонисты не
везли в Америку бревна, доски и гвозди, так и будущие
марсианские первопроходцы вовсе не станут завозить с Земли
строительные материалы. Они все должны делать из подручных
материалов. Для этого на Марсе имеется масса возможностей. С
помощью микроволновых установок "новые марсиане" смогут
растопить вечную мерзлоту и добыть воду. Марсианская пыль
глиноземного происхождения: из нее получатся отличные кирпичи.
Знаменитый красный песок -- отличная основа для строительного
раствора, а гипс -- для штукатурки. Не нужно слишком большого
воображения, чтобы представить марсианские города, возведенные
трудолюбивыми землянами.
Роберт Зубрин идет еще дальше. По существу, он разработал
настоящую "марсианскую философию". В качестве аналогии и даже
первоосновы он взял историю открытия и освоения Америки.
Ученый-футуролог считает, что Марс будут осваивать такие же
целеустремленные люди, которые некогда открыли и колонизировали
Новый Свет. Колумб -- вот идеальный образец первооткрывателя.
Он был одержим Великой Целью и именно поэтому победил. Не было
бы такой цели -- не было бы никакого открытия. И такая же
великая (по значению!) цель стояла практически перед каждым,
кто отправлялся за океан в поисках новой счастливой жизни.
Соединение всех этих индивидуальных целей в одну общую и
привели, по Зубрину, к известному всем результату: возникла
процветающая американская цивилизация. Данную схему необходимо
реализовать и при освоении Марса.
Будущее марсианской цивилизации решающим образом будет
зависеть от прогресса науки и технологии. Движущей силой
прогресса человечества в прошлом столетии была американская
изобретательность. (На самом деле прогресс мировой цивилизации
не в меньшей степени зависел от русской и европейской
"изобретательности"). Аналогичным образом "марсианская
изобретательность", где более всего будут цениться образование,
ум и умение работать за пределами возможного, существенно
поможет движению человечества в грядущем веке. Прежде всего
прорыв необходим в области производства энергии. На "красной
планете" есть один главный источник энергии, о котором нам
известно, -- дейтерий. Его можно использовать в качестве
горючего в почти безотходных термоядерных реакторах деления. На
Земле тоже немало дейтерия, но нет необходимости развивать этот
метод при наличии других. Марсианским же колонистам без него не
обойтись, и, развивая это направление, они окажут неоценимую
услугу Земле.
Аналогия между Марсом и Америкой XIX века, по Зубрину,
пока еще недооценивается, особенно в плане двигателя
технологического прогресса. Западные границы Америки в прошлом
веке требовали много людей, постоянно наблюдалась нехватка
рабочей силы и приходилось экстренно развивать механизацию
труда, повышать образование персонала, доводить до максимума
производительность. Теперь этого нет и в помине. Иммигранты
давно уже не являются желанными гостями в Америке, а для
поглощения энергии населения созданы огромная сфера
обслуживания и бюрократическая машина. Большинство людей
попросту отстранены от созидательного труда. Двадцать первый
век лишь усилит все эти проблемы. А на Марсе в XXI веке ничто
не будет цениться так дорого, как рабочая сила. Естественно,
там будут лучше платить за труд, чем на Земле. Точно так же,
как Америка в XIX веке сменила европейское отношение к
человеку, марсианские социальные нормы будут неизбежно
воздействовать на земные. Для марсианской цивилизации будут
установлены более высокие стандарты и нормы отношений, и со
временем они неизбежно будут перенесены и на Землю.
В Америке прошлого века были созданы основы для развития
демократии и возникновения самоуправления. Так же, как в
прошлом веке американцы показали Европе путь, -- продолжает
рассуждать Зубрин, -- в веке будущем "марсиане" должны спасти
нас от засилья олигархий. Есть и еще одна угроза свободному
развитию человечества -- это распространение разного рода
антигуманных идеологий и возникновение политических институтов,
на них опирающихся. Один из примеров таких теорий -- теория
Мальтуса о перенаселенности Земли. Суть ее в том, что земные
ресурсы ограничены и надо ограничивать рост населения, чтобы не
прийти к катастрофе. Мальтузианство давно уже показало свою
полную несостоятельность -- все его предсказания оказались
неверными. Ведь люди не только потребляют ресурсы, они и
создают их при помощи новых прогрессивных технологий.
Возрастает не только население Земли, но и уровень его жизни, в
полном противоречии с Мальтусом. Однако споры с идеями Мальтуса
должны идти на страницах академических журналов. Люди же должны
просто видеть перед собой огромные неиспользованные поля и моря
ресурсов. Когда все ограничено, люди волей-неволей становятся
врагами друг другу. Только в мире неограниченных ресурсов все
люди могут стать братьями.
Западные цивилизации родились в момент экспансии,
развивались в ней, и для их нормального бытия просто необходима
экспансия. Некоторые формы общества могут существовать в
замкнутом мире -- те, кому не нужны и не важны свободы,
творчество, индивидуальность, прогресс и другие виды
человеческой деятельности, отличающие нас от животных. Там нет
места правам человека, да и просто человеческой жизни как
таковой. Не надо забывать, что свободные общества -- исключение
в истории человечества. Они существовали лишь четыре века,
когда "граница" двигалась на запад. Открыл ее Христофор Колумб.
Теперь она закрыта, эпоха экспансии закончилась. Если мы не
хотим, чтобы о прошедших годах историки будущего вспоминали как
о счастливом, но кратком "золотом веке" среди нескончаемой
череды человеческих страданий, надо открыть новую границу. Марс
зовет. При этом Марс -- это всего одна планета. И если его
освоение пойдет успешно, он не сможет занимать внимание
человечества более трех-четырех веков. Если мы откроем границу
на Марсе, человечество получит возможность экспоненциального
роста, и освоение Марса станет попросту спасением цивилизации.
Космос огромен. Ресурсы его поистине беспредельны. За четыре
века наука и технология продвинулись настолько далеко, что
достигнутое в двадцатом веке во много раз превосходит самые
смелые ожидания века девятнадцатого, и показалось бы просто
сном восемнадцатому веку и волшебством -- семнадцатому.
Попробуйте теперь представить, чего человечество сможет
достигнуть в следующие четыре века свободы?
Марс неизбежно приведет к созданию новых, более мощных
источников энергии, более быстрых видов транспорта, а после
этого человечеству откроются пути к границам Солнечной системы,
а потом -- к звездам. Главное -- не останавливаться. Если
прекратить развитие, общество кристаллизуется в статической
форме. Это именно то, что с нами сейчас происходит. "Граница"
закрыта, налицо первые признаки кристаллизации общества.
Прогресс пока лишь замедлился, он не остановился, люди еще
верят в него, наши правящие институты пока не вошли с ним в
противоречие. Мы пока еще не лишились главного завоевания
четырехсотлетнего Возрождения человечества: думать, принимать
решения, открывать новые границы. Марс ждет нас, его пионерам
понадобятся новые технологии, наука, творчество, свободная
мысль свободных людей. Марс ждет нас, но он не будет ждать
вечно.
Такова вкратце "марсианская футурология" Роберта Зубрина.
В интервью редакции российского журнала "Знание -- сила" он
уточнил свою позицию.
Почему вы думаете, что будущая Цель человечества
находится не на Земле, а за ее пределами?
По двум причинам. Прежде всего, чтобы стимулировать
развитие технологий и социальных институтов. Цель должна быть
за пределами современных способов и методов существования. Наша
планета слишком обжита, чтобы бросить человечеству достойный
вызов. И второе. Чтобы дать новой цивилизации необходимую для
развития свободу. Цель должна дистанцироваться от существующих
правящих институтов и норм, избавиться от их опеки и влияния.
Огрубляя, можно сказать так: при современных средствах
транспорта и связи в любом месте Земли вы чувствуете, как
полицейский дышит вам в ухо.
Почему вы думаете, что именно США должны стать пионерами
освоения Марса? Различные страны, Россия, к примеру, имеют
богатые традиции освоения "белых пятен" Земли.
У американцев есть большие традиции в достижении Целей.
Причем не только как освоения новых территорий, но и как
"лабораторий", где вырабатывались новые формы цивилизации. Мы
должны продолжить эти традиции, если хотим остаться
Американцами. Все жители Земли должны присоединиться к нам,
если они хотят стать родителями новой и динамичной ветви земной
цивилизации. Лишь те, кто отважится на это, будут создавать
будущее.
Не кажется ли вам, что поставленные цели человечеству
будет нелегко достичь? Истинные Цели обычно возникают в
процессе движения, а не в результате научных изысканий.
Истинная цель путешествия на Марс -- открыть новую планету
для человечества. Конечно, научные исследования ценны и
интересны и стимулируют современные исследования Марса. Но так
же как цель Колумба (найти новые источники благовоний для
Испании) бледнеет по сравнению с тем, чего он достиг (открыл
Новый Свет для европейских переселенцев), можно ожидать, что
научная "выгода" от освоения Марса будет абсолютно
несущественна по сравнению с главным результатом --
превращением человечества в космическую цивилизацию.
Не слишком ли велика цена, которую человечество заплатит
за отказ от тихой и сытой жизни?
Цивилизации, которые отказываются от Цели и остаются
"дома", останавливаются в своем развитии и гибнут. Китайские
императоры династии Мин ставили перед собой задачу глобального
исследования Земли в начале пятнадцатого века, посылая
экспедиции даже на Мадагаскар. Но императорские евнухи убедили
своего господина, что информация из новых земель может лишь
дестабилизировать положение внутри самого Китая, и экспедиции
прекратились. Флот был сожжен, и вместо открытия Европы
китайскими мореплавателями в начале пятнадцатого века европейцы
открыли Китай веком позже. Вот цена за отказ от Цели. За отвагу
и смелость всегда приходится расплачиваться и человеку, и всей
цивилизации, но плата за трусость оказывается гораздо большей*.
ЮПИТЕР
Царь планет (иногда его даже называют несостоявшейся
звездой) Юпитер недаром назван в честь верховного Божества
античного пантеона. Красавец звездно-планетного мира, одним
видом своим вызывающий восхищение и трепет, он был главной
божественной звездой в Древнем Вавилоне и сопредельных странах,
олицетворяя владыку месопотамских Богов -- Мардука. "Утром,
когда звезды северной части неба исчезают, великий Юпитер
[звезда Мардука] неподвижно стоит в середине неба и еще слабо
виден", -- прочитали ученые на одной из глиняных табличек. Под
именем звезды Мардука он был известен также в Древней Элладе.
Впоследствии эллины сохранили за ним царское имя -- звезда
Зевса, его переняли и римляне. Между прочим, у персов Юпитер
также считался царской звездой, но только уже под именем
верховного зороастрийского Божества -- Ахуры-Мазды.
Когда на Юпитер впервые направили трубу телескопа, то
царственный багрово-пятнистый лик планеты, невольно приводящий
к почтению, сразу же открылся во всей красе. И еще одна
особенность "владыки планет" -- его приплюснутость на полюсах,
отчего диск при наблюдении представляется сдавленным. Как
впоследствии подсчитали дотошные астрономы, полярный диаметр
планеты на 7% меньше экваториального. Причина такого необычного
в планетном мире явления -- быстрое вращение Юпитера вокруг
своей оси: один оборот гиганта длится всего 10 земных часов.
Причем продолжительность суток увеличивается по мере
продвижения от экватора к полюсам, что может быть обусловлено
только тем, что гигант Солнечной системы -- не твердая, а
жидкая планета. Жидкость эта -- газы, сжиженные под
воздействием умопомрачительного холода.
Фотографические снимки, сделанные с близкого расстояния
автоматическими межпланетными станциями, лишний раз подтвердили
грандиозность и неповторимость красоты природы. Размеры Юпитера
только усиливают впечатление наблюдателя: его масса в 300 раз
превышает земную, а объем -- даже в 1000 раз. Масса Юпитера ко
всему прочему превышает суммарную массу всех остальных планет
Солнечной системы. Считается, что в центре жидкой
планеты-гиганта все же находится небольшое твердое ядро.
Мощная, густая, как сметана, и ядовитая атмосфера вздымается
над планетой на тысячи километров, пребывая в непрестанном
движении, вихрях и водоворотах. В эпицентре этого космического
урагана медленно перемещается таинственное Большое красное
пятно -- визитная карточка планеты, -- своими размерами
превосходящее нашу Землю.
О его происхождении долгое время шли горячие споры.
Сначала полагали, что Пятно -- результат мощнейшей
вулканической деятельности на планете, а специфический оттенок
вызван докрасна раскаленной лавой. Затем бросились в другую
крайность и стали утверждать, что Пятно -- чудовищный
низкотемпературный айсберг, образованный замерзшим гелием,
который плавает в атмосфере Юпитера, как земные ледяные горы в
Тихом или Атлантическом океане. Следующая гипотеза --
гидродинамическая: Красное пятно вихревого происхождения и
образовано гигантской стоячей волной над какой-нибудь впадиной
или возвышенностью. Наконец возобладала, если так можно
выразиться, метеорологическая гипотеза: Красное пятно -- это
колоссальных масштабов, силы и энергии ураган-циклон, постоянно
свирепствующий на планете. Правда, если сравнивать с земными
тайфунами, они должны постепенно менять, а по прошествии
определенного срока и вовсе терять свою силу и энергию. Чего не
скажешь о юпитерианском Пятне: хотя оно и меняет свою яркость,
но все же остается относительно стабильным движущимся
феноменом.
Информация о "красном пятне" Юпитера, полученная в 1996
году с борта американской автоматической межпланетной станции
"Галилео", внесла существенные поправки в бытовавшие до того в
ученой среде умозрительные представления. В области "красного
пятна" с поперечником, превосходящим диаметр Земли, обнаружили
на высоте 50 км над обычными облаками еще и грозовые тучи
протяженностью до 100 км. Физические и метеорологические
параметры обнаруженных туч практически полностью совпадают с
аналогичными характеристиками земных тайфунов, с той разницей,
что на Юпитере они несутся с бешеной скоростью -- около 300
км/час.
Все это никогда не мешало рассуждениям на тему возможных
форм жизни на Юпитере. Данный вопрос дискутировался постоянно,
азартно и не без уморительных нонсенсов, связанных с именами
великих ученых. Когда Галилей открыл первые четыре спутника
Юпитера (в настоящее время их известно четырнадцать), другой
крупнейший строитель науки Нового времени -- Гюйгенс, автор
волновой теории света -- немедленно задал вопрос: а что из
этого следует (Гюйгенсу, кстати, принадлежит честь открытия и
Красного пятна на Юпитере). Далее следовал классический
образчик умозрительного рассуждения, опирающегося исключительно
на игру воображения. Спутники Юпитера -- это его луны. Луна --
спутник Земли -- первопричина океанических приливов и отливов.
Четыре луны Юпитера (если бы Гюйгенс только знал, что их 14!)
вызывают вчетверо более сильные приливы и отливы.
Следовательно, на юпитерианских океанах -- ох, как не спокойно!
Матросы там не сидят без дела. Они в постоянной борьбе со
стихией. Ветры на Юпитере, должно быть, тоже вчетверо крепче
земных. Они вчетверо сильней и вчетверо быстрей треплют паруса
и рвут веревки на юпитерианских кораблях. Проблема с пенькой на
Юпитере вчетверо актуальней, чем на Земле. Вот таким способом
доказывалось существование жизни на Юпитере в ХVII веке.
Вопреки всем канонам Аристотелевой логики, но, согласитесь,
есть в этом нечто захватывающее и романтичное!
В наше время возможность жизни на Юпитере не отрицается
полностью. Безусловно, там могут существовать лишь совершенно
иные в сравнении с земными формы жизни и, скорее всего,
простейшие. Впрочем, изобретательность природы не знает границ.
Человеческому воображению (безразлично, научному или
поэтическому) все равно за ней не угнаться. В настоящее время в
большей степени допускается вероятность наличия каких-то
жизненных форм на спутниках Юпитера. Так, совсем недавно,
весной 1997 года, были получены высококачественные снимки одной
из 14 юпитерианских лун -- Европы. Американский космический
аппарат "Галилео" пролетел на расстоянии всего лишь каких-то
692 км от ее поверхности и передал на Землю сенсационную
информацию: Европа закована в мощный ледяной панцирь, пробитый
ровными линиями горных хребтов. Лед -- значит, вода. Вода --
значит, жизнь. Или по крайней мере значительная доля
вероятности таковой. Даже под километровой коркой льда вода
может сохраняться в жидком состоянии, наподобие как подо льдами
Северного полюса Земли (с поправкой на толщину). Правда, на
Европе не дать воде промерзнуть до основания помогает
собственное раскаленное ядро юпитерианского спутника (на Земле
же, помимо собственных геотермальных процессов, существенную
роль играет энергия, поступающая от Солнца).
Лунное семейство царя планет -- Юпитера -- столь же
уникально, как и сам "хозяин". Здесь -- целый космический
зоопарк "невиданных зверей"; среди них два самых больших
спутника в Солнечной системе -- Ганимед и Каллисто. Поверхность
первого покрыта частыми "морщинами" горных хребтов и кратерами.
Недавно здесь были обнаружены русла естественных каналов. В
сочетании с мощными пластами льда, которым покрыта поверхность
Ганимеда, они наводят на смелые предположения. Еще более
поразительную картину дает Каллисто -- спутник сплошь покрыт
"оспинами" больших и малых кратеров -- следами мощнейших
метеоритных атак. Последний, 14-й спутник Юпитера, был открыт
совсем недавно, в 1979 году, во время транспланетного полета
американского автоматического космического корабля "Вояджер-1".
А спустя три года на ХVIII Генеральной ассамблее Международного
астрономического союза этому небесному телу было присвоено
название Адрастеи (в честь эллинской Богини судьбы и возмездия
-- коррелята Дике и Немесиды).
САТУРН И ОСТАЛЬНЫЕ ПЛАНЕТЫ
В середине ХVIII века на планету Сатурн из системы звезды
Сириуса прибыл инопланетянин со странным именем Микромегас.
Больше всего космического пришельца поразил рост сатурнийцев,
которые показались ему совсем крошечными -- ростом всего лишь
около 2 км. Сам Микромегас был в 12 раз выше -- в вышину 24
тысячи шагов, то есть около 24 км. Так начинается одна из
знаменитых "философских повестей" Вольтера. Сам "фернейский
мудрец", как его прозвали современники, в духе Века Просвещения
свято верил в населенность (быть может, даже перенаселенность)
бесконечного Космоса. И уж, конечно, рост жителей Сатурна
прикинул верно: на такой большой планете население должно быть
рослым.
Планета Сатурн известна испокон веков. Видимая
невооруженным глазом, она по-разному называлась у разных
народов. Эллины прозвали ее в честь верховного Божества
доолимпийского пантеона Крона. При нем, главном из титанов, на
Земле царил "золотой век". Но Зевс вместе с Олимпийцами сверг
собственного отца. Разрушил строй мира справедливости и
благоденствия, установил порядок "войны всех против всех".
Народ же продолжал чтить Крона. В Древнем Риме он именовался
Сатурном. В его честь в самом центре Вечного города был
воздвигнут один из главных и наиболее почитаемых храмов, где
хранилась государственная казна.
Когда Галилей впервые направил телескоп в сторону Сатурна,
он был несказанно поражен: на месте самой дальней из известных
в то время планет он увидел не одну, а целых три. Загадка была
раскрыта спустя почти полвека Гюйгенсом, который наблюдал
"звезду Крона" в более мощный телескоп. Оказалось: то, что
Галилей принял за три "куска" планеты, на самом деле является
невиданным доселе гигантским кольцом, расположенным под
небольшим углом к плоскости орбиты. Его наклон по отношению к
земному наблюдателю медленно меняется. Иногда Сатурн становится
похожим на силуэт человеческой головы с надетой шляпой, но
иногда кольца (вскоре обнаружили, что их три) исчезают вовсе
из-за разности времени обращения планет вокруг Солнца и
изменения наклона оси вращения (рис. 89).
Кольца Сатурна долгое время считались чем-то экзотическим,
из ряда вон выходящим, пока американские автоматические зонды
не освоили дальние заповедные уголки Солнечной системы.
Фотографии, переданные на Землю, показали: кольца, правда, не
столь роскошные, как у Сатурна, есть еще у трех планет. Сначала
они были открыты у Урана, затем (очень узкое и пылеобразное) --
у Юпитера и, наконец, -- у Нептуна. Зато кольца самого Сатурна
при исследовании их с помощью автоматических аппаратов тоже
преподнесли немало новых сюрпризов. Оказалось, что их не три,
как считалось первоначально (затем их количество увеличили до
шести-семи), а значительно больше. На фотоснимках, полученных в
начале 1980-х годов с помощью американских космических
аппаратов "Вояджер-1" и "Вояджер-2", все кольца планеты
распадаются на сотни концентрических окружностей (по разным
подсчетам их от 500 до 1000). И каждое состоит из бессчетного
множества мелких частиц -- либо кусочков льда, либо обледенелых
камешков (ученые пока не пришли к единому мнению).
Ребра колец Сатурна -- величиной с 6-8-этажный дом (сквозь
них проходит солнечный свет). Зато ширина достигает 400 000 км.
Наиболее вероятное объяснение происхождения колец --
разрушенный спутник, который слишком близко приблизился к
поверхности планеты. Считается, что подобное может произойти и
с нашей Луной, если она по какой-то причине чересчур
приблизится к поверхности Земли: тогда в Солнечной системе
появится еще одна планета с кольцами. Фотографии, сделанные на
сравнительно небольшом расстоянии, принесли еще немало
сенсаций. Например, на кольцах Сатурна были обнаружены "спицы",
непонятные образования, которые, подобно спицам велосипедного
колеса, пересекают кольца на расстояния до нескольких тысяч
километров. На кольцах были зафиксированы не поддающиеся пока
объяснению с позиций небесной механики переплетения отдельных
структурных "нитей", вздутия на них и другие феномены.
Сатурн -- чемпион и по другим показателям. На нем дуют
самые сильные ветры -- сильнее, чем на Юпитере: до 1800 км/час,
что раз в 20 превышает силу самого свирепого тайфуна на Земле.
О постоянной активизации атмосферы Сатурна свидетельствует
огромное белое пятно, которое регулярно, с периодичностью
примерно в 30 земных лет появляется перед глазами наблюдателей.
Перемещаясь с колоссальной скоростью, пятно растет,
вытягивается, его размеры во время последней активизации в 1990
году достигли четверти видимой стороны планеты.
На Сатурне не случайно есть где разгуляться ветрам: он
почти целиком состоит из газов -- смеси метана, водорода и
гелия. Кусочек "землицы" с Сатурна, если бы таковой удалось
заполучить и доставить на Землю, плавал бы в ведре с водой, как
щепка. В густой и неприветливой атмосфере кольценосной планеты
носятся аммиачные облака. Так что вольтеровскому Микромегасу
пришлось бы здесь туговат. Земной обыватель тоже почувствовал
себя здесь более чем неуютно. Но это ведь с земной точки
зрения. Не будем мерить Вселенную субъективными мерками!
Сатурн установил рекорд еще в одной области -- по
количеству спутников. Первоначально их насчитывалось 10. Но в
начале 1980-х годов космические аппараты "Вояджер-1" и
"Вояджер-2" сфотографировали 4 новых спутника, невидимые с
Земли. А в октябре 1995 года с помощью выведенного на орбиту
Космического телескопа "Хаббл" были открыты еще 4. Итого -- 18,
на 4 больше, чем у Юпитера. Конечно, каждый спутник, как и
любая планета, по своему уникален. Однако внимание
исследователей в наибольшей степени привлекает сатурнианский
Титан -- самая большая из лун Солнечной системы. Размерами он
превосходит Меркурий. Кроме того, на Титане обнаружена
разряженная атмосфера и ледяной панцирь. Относительно льда
высказывают предположение, что это -- замерзший метан.
Некоторые, однако, не исключают наличия воды. В таком случае
поверхность Титана -- нечто похожее на земную Арктику или
Антарктику.
Три находящиеся за Сатурном планеты -- Уран, Нептун и
Плутон -- столь далеки, что о них вспоминают в последнюю
очередь. Неизбежное следствие удаленности -- скудость
фактических данных. Еще Вильям Гершель, открывший Уран в 1781
году, обратил внимание на голубоватый оттенок планеты. Спустя
чуть более двухсот лет космический зонд "Вояджер-2" передал на
Землю снимки ослепительно голубого небесного тела, чуть
подернутого вытянутыми нитями перистых облаков и обрамленного
тонким кольцом. Происхождение голубизны секретом не явилось.
Это -- ядовитый газ метан, из которого почти полностью состоит
Уран, так же как, впрочем, и его ближайший сосед Нептун. А вот
уникальная особенность, отличающая Уран от всех прочих планет
Солнечной системы, однозначного объяснения не имеет. Речь идет
о наклоне оси вращения Урана: он фактически лежит на боку,
северный полюс находится даже чуть ниже плоскости орбиты.
Причина такого космического нокаута -- скорее всего,
столкновение с другой планетой еще на первых этапах эволюции
миров. В результате Уран и опрокинулся на бок.
Самая дальняя из планет Солнечной системы -- Плутон,
открытый только в 1930 году, -- вполне оправдывает присвоенное
ему имя античного Бога -- владыки подземного царства. На
Плутоне темно, как в глубокой шахте. Зимняя температура --
-230o. Только звезды освещают безжизненную, обледенелую
поверхность. И Солнце здесь выглядит, как далекая яркая звезда.
Все же с помощью космического телескопа "Хаббл" удалось
получить достаточно четкие фотографии планеты с ледяными
шапками замерзшего метана (?) на полюсах и изморозью, которая
создается планетарной атмосферой, в состав которой, помимо
метана, входит еще и азот. Более того, у Плутона обнаружился
спутник -- ему тотчас же подыскали мрачноватое имя Харон (так
звался зловещий старец, который перевозил через подземную реку
Стикс души умерших в Аид -- царство смерти). Существует
несколько версий происхождения Плутона. Первая: он появился не
вместе с большинством планет Солнечной системы, был захвачен ее
притяжением значительно позже. Вторая -- диаметрально
противоположная: Плутон образовался вместе со всеми планетами и
даже гораздо ближе к центру Солнца, а потом был выброшен на
периферию. Третья: Плутон -- близкий родственник некоторых
наиболее плотных спутников Юпитера и Сатурна. Четвертая: он
даже не планета в собственном смысле данного слова, а просто
большой астероид.
Но и на этом Солнечная система не кончается. За орбитой
Плутона был обнаружен так называемый пояс Койпера, состоящий из
астероидальных тел поперечником до 200 км. За ним находится
гигантское сферическое образование, поименованное Облаком
Оорта. Здесь, по мнению ученых, сосредоточены миллиарды мелких
тел, состоящих из камня и льда. Время от времени некоторые из
них притягиваются Солнцем и превращаются в хорошо всем
известные кометы.
ЛУНА
Луне -- нашему единственному естественному спутнику --
само небо велело стать Богиней. И она ею стала: практически у
всех древних народов Земли. Луна -- это Богиня (конечно, с
разными именами). В античном мире ее звали Селеной. Ей
воздвигали статуи, ей строили храмы, ей пели гимны:
Услышь мой зов, Владычица Богиня,
Идущая в серебряных лучах,
В уборе из рогов быка могучих,
В великом круге, с свитою из Звезд,
Свет Ночи темной засветив над Миром;
Ты, с женской красотой, с мужскою властью,
С природою двойной и переменной,
То полная как круг, то вся в ущербе,
Мать месяцев, твой путь горит плодами <...>
Царица Звезд, всемудрая Диана,
В красивом многозвездном одеяньи,
В покрове пышном нежная Богиня,
Зажги светильник лунный для меня,
И озари -- тебе и тайне -- верных.
Орфический гимн к Луне-Селене.
(Перевод Константина Бальмонта)
В одних странах Луна была Божеством мужского рода, в
других -- женского, а в некоторых -- двуполым. Шумер и Египет,
Ассирия и Вавилон, Персия и государство хеттов, Индия и Китай,
страны и народы всех континентов видели в Луне небесное
Божество, определяющее людские судьбы. Во многих случаях Луна
считалась самым главным и наипервейшим светилом. "...Солнце из
созвездий второе после Луны", -- отмечал Плутарх*. Особенно это
характерно для старовавилонской и нововавилонской религии,
мифологии, астрономии и астрологии. Разумеется, халдейские
звездочеты не отрицали значения Солнца во Вселенной. Однако в
магических обрядах, заклинаниях и колдовстве предпочтение
отдавалось Луне. К тому же и вавилонский календарь строился на
лунной основе. Отсюда Луна объективно и неизбежно приобретала
исключительно важную роль в повседневной практической жизни.
Эллинская Богиня Луны Селена -- сестра Солнца-Гелиоса --
такая же любвеобильная, как и самая младшая в этом космическом
семействе -- Утренняя Заря -- Эос. О ее любовных похождениях
сохранилось всего два предания. В первом Селена -- жертва: ее
обманывает и силой соблазняет похотливый Бог Пан, сокрыв свое
уродство под белоснежным руном. Напротив, во втором Селена --
страстная любовница вечно молодого красавца Эндимиона, с
которым тайно встречалась по ночам в пещере и от которого
родила 50 (!) дочерей (Павсаний. V 1, 2).
Но больше всего эллинов (как, впрочем, и все другие народы
в прошлом и настоящем) занимали колдовские чары Луны. Она
воистину является главной покровительницей всех ведьм, ведунов,
колдунов и кудесников. С Луной связано множество магических
обрядов, поверий, запретов (в новолунье запрещалось, к примеру,
сеять хлеб, колоть скотину). На Руси Луна и ее фазовая ипостась
Месяц считались заступниками от зла и болезней. С этой целью
носились амулеты-лунницы (рис. 90). Месяцу кланялись, к нему
обращались с просьбами и заклинаниями, по нему гадали.
Считалось, что молодой Месяц (молодик) приносит счастье.
Свидетельство тому -- слова архаичного заговора, записанного на
Смоленщине: "Месяц, Мес |