Энн Мэтер Ловушка Иуды ГЛАВА ПЕРВАЯ Диана была права - место на самом деле глухое. Глухое, незнакомое и, несомненно, красивое. Узкая дорога, окаймленная высокой живой изгородью, вызывала временами неуютное ощущение замкнутости пространства, зато вни- зу, под мысом, то и дело мелькала синяя вода океана, вспененная волнами, - именно так Сара все это себе и представляла. Когда она открыла окно, в машине сразу запахло солью, но она поспешила поднять стекло: на улице было прохладно. Сара никогда не бывала в Корнуолле, она вообще никогда не ездила на запад дальше Бристоля. Курортам своей страны она предпочитала Испанию и Италию, где всегда можно рассчитывать на хорошую погоду, и ей даже в го- лову не приходило присоединиться к тем, кто в выходные и праздничные дни на автомобилях устремляется на запад, толкаясь бамперами на сверхперег- руженных дорогах. Она ездила отдыхать за границу, в места не менее ожив- ленные, только там она могла спокойно провести сразу весь отпуск и избе- жать чрезмерных волнений. На этот раз все было по-другому. Это было бегство. И, к своему удив- лению, она узнала, что в Англии есть еще такие места, где не все подв- ластно автомобилю и автотуризму. В деревнях, которые она проезжала, не было видно магазинов и кафе для туристов и никто не пытался заманивать проезжающих автомобилистов. Напротив, она не могла избавиться от ощуще- ния, что незваным гостем вторглась в мир, где никому не нужна, в неведо- мый чужой мир, который был так далек от Лондона. Странно, что здесь родилась Диана Трегоуэр, вернее, не здесь, а в Фалмуте, в нескольких милях отсюда. Кто бы мог подумать, что дочь рыбака так преуспеет в жизни: уедет из тихого портового городка, где прошли ее детство и юность, и станет одной из популярнейших актрис лондонской сце- ны? Это было как в сказке про Золушку, но и в жизни иной раз такое слу- чается. Наверное, ее муж проклял тот день, когда он пригласил на обед к себе в Равенс-Милл знаменитого продюсера Ланса Уилмера, снимавшего там фильм, что и положило начало событиям, которым было суждено кончиться так трагически. Сара вздрогнула. Бедный Адам! Как же он страдал, когда узнал про от- ношения, возникшие между Дианой и Лансом, а потом еще и ослеп... Было ужасно и как-то унизительно даже думать о том, что они в конце концов помирились и Адам просил Диану по-прежнему считать РавенсМилл своим до- мом. Нельзя сказать, что Диана воспользовалась его предложением. За семь лет с тех пор, как они расстались, она видела его всего раз, и то когда он лежал в больнице после несчастного случая, лишившего его зрения. Мо- жет, она и тогда не пошла бы навестить его, но, по словам Дианы, ее убе- дил Ланс, обрисовав, как все это преподнесут в прессе. "Это была весьма пикантная сценка", - сказала Диана с легкой улыбкой, и Сара поразилась, как человек, который столь убедительно изображает чувства на сцене, в жизни может быть таким бесчувственным. Диана не ис- пытывала ни малейшей жалости и сострадания к человеку, за которого в шестнадцать лет вышла замуж и которого бросила через пять лет без малей- ших угрызений совести. Да и ее связь с Лансом Уилмером, скорее всего, лишь средство для достижения цели. Диана очень честолюбива, она всегда была честолюбивой, а ее врожденная способность к подражанию в сочетании с природными актерскими данными помогли ей обрести столь необходимую уверенность в себе. То, что она была очень красива, также никоим образом не умаляло ее таланта, и с поддержкой Уилмера она очень скоро стала зна- менитой. Показался дорожный знак - до РавенсМилла оставалось всего несколько миль; тонкие пальцы Сары вдруг стали влажными. Спокойно, подумала она. Это всего лишь дом. Красивый дом с видом на Атлантический океан, как го- ворит Диана. Уединенный, тихий дом, пристанище, где она сможет собраться с мыслями и успокоиться, уверенная в том, что никто из ее знакомых не узнает, где она. Разумеется, это была идея Дианы. Дом стоит пустой, сказала она, прак- тически не используется: Адам уже давно покинул свой уединенный приют и переехал жить в более теплые края. Ему по наследству досталась вилла в Португалии, мимоходом пояснила она, не вдаваясь в подробности, почему и от кого, и, так как Трегоуэры, как и все сейчас, далеко не роскошеству- ют, дешевле и проще жить за границей. Сара знала, что когда-то Трегоуэры были богаты. Они вкладывали деньги в оловянные рудники, которые теперь пришли в упадок, и для Дианы, стар- шей дочери в семье, где было семеро детей, брак с Адамом Трегоуэром был большой удачей. Наверное, Адама поразила красота Дианы; он был старше ее на десять лет и значительно более развит. Но он на ней женился, и, так как родители его умерли, ему никто не возражал. Теперь дорога вилась вдоль мыса, и под колесами "мини" все ниже и ни- же спускалась к зубчатым скалам, изрезавшим, словно шрамы, берег океана. Набегающие волны одевали острые утесы белой кружевной пеной, и они каза- лись такими безобидными; когда же вода спадала, они выступали на поверх- ность как грозные стражи дикого и прекрасного берега. Здесь было хмуро и безлюдно, даже сурово, но все это как раз соответствовало настроению Са- ры. Диана была права, когда говорила, что она найдет здесь, вдали от жи- тейских невзгод, забвение, и Сара была благодарна Диане хотя бы за то сочувствие, что побудило ее предложить Саре пожить в своем доме пару не- дель. Отношения Сары с Дианой Трегоуэр были довольно странными. Сара рабо- тала редактором в небольшом издательстве, и ей не часто представлялась возможность встречаться со служителями муз, но двоюродный брат ее отца Ланс Уилмер время от времени приглашал Сару к себе на обед, когда не хватало гостей для ровного счета. Вот на таком званом обеде Сара и поз- накомилась с Дианой Трегоуэр. Сначала Диана потянулась к ней. Может быть, дело было в том, что светловолосая симпатичная Сара казалась ей собственной бледной копией, может, ее слабость вызвала в ней сострадание, а может быть, в то время Диана еще не слишком твердо стояла на ногах и откровенное восхищение Са- ры льстило ее самолюбию. В общем, они подружились, и Сара, которая была на семь лет моложе, стала, сама того не желая, ее наперсницей. Несмотря ни на что, она любила Диану, хотя и не всегда приветствовала ее попытки вмешиваться в свою жизнь. Тем не менее именно Диана помогла ей увидеть Тони в истинном свете, и она же предоставила ей возможность побыть од- ной... При мысли о Тони у Сары задрожал подбородок. Сначала она никак не могла с этим смириться. Тони казался таким уверенным в себе, в своем чувстве к ней, он столько раз говорил ей о своей любви. Они даже уже об- суждали, когда и где поженятся. Но как-то Диана случайно упомянула в разговоре, что у Сары больное сердце, и Тони начал выдумывать предлоги, почему они не могут встретиться... На ветровое стекло упали капли дождя, и Сара попыталась отогнать неп- риятные мысли, сосредоточившись на дороге. Сейчас она опасным крутым зигзагом спускалась вниз, где виднелись дома, словно прилипшие к обрыву над скалистой бухтой. Ближе она увидела дамбу и рыбацкие баркасы, вытя- нувшиеся под ее укрытием, а потом дорога опять поднималась вверх, к мы- су, где через пелену дождя уже виднелся дом, который стоял поодаль сам по себе. Наверное, это и есть Равенс-Милл, решила Сара и окончательно прогнала грустные воспоминания. Диана подробно описала ей место, все совпадало - здесь было хмуро и безлюдно. Вот о чем Диана не сказала, так это о раз- мере и внушительном виде дома, и Сара не без трепета взирала на мощные каменные стены, поднимавшиеся перед ней. От каменных ворот к дому вела дорога, заросшая сорной травой; опустив уголки губ, Сара нажала на тормоз. Это не то место, где можно провести пару недель в одиночестве, не загородная дача, где можно обрести покой, мрачно думала она. Это особняк, родовое гнездо, где только для стирания пыли нужна дюжина слуг. Диана дала ей ключ, и, представив себе дом обыч- ных размеров, Сара захватила с собой спальный мешок, чтобы в нем спать, пока не уберет в доме, не проветрит постель и так далее; теперь это ка- залось нелепым. Диана говорила, что некая миссис Пенуорти заходит время от времени открыть окна и проверить, все ли в порядке, но теперь, сидя в машине, Сара начала сомневаться, так ли это на самом деле. Разве такой дом открывают, чтобы проветрить? Возможно ли это? Здесь, наверное, одних комнат не сосчитать - приемные, гостиные, столовые, спальни... Опустив плечи, она посмотрела на квадратные мужские часы на тонком запястье. Уже шестой час. Через пару часов стемнеет, и, хотя ей и не очень хотелось ехать назад до ближайшего города по таким дорогам, да еще в дождь, перспектива провести ночь одной в этом мрачном особняке была еще менее привлекательной. Обернувшись, она оглядела груду багажа, кото- рый с трудом поместился на заднем сиденье "мини", а часть свалилась на пол. Кроме спального мешка и подушек здесь были сумки с одеждой, свежим постельным бельем и едой на первые дня два и портфель с черновым вариан- том ее повести. Сжав губы, она вздохнула. Над книгой (это была приклю- ченческая повесть для детей) еще предстояло много работать, но она, как профессионал, чувствовала, что книга пойдет. Сара хотела переписать ее за эти неожиданные свободные недели. Это была ее цель и, как она надея- лась, одновременно ее спасенье, и, может быть, когда книга выйдет, Сара станет увереннее в себе и своем будущем. Сара уселась поудобнее. Если она сейчас уедет, то уже никогда не пе- репишет книгу - это точно. Как только она вернется в Лондон, опять будет полно работы (хотя ее шеф и проявил понимание и отпустил ее раньше вре- мени в отпуск); к тому же там велик соблазн опять позвонить Тони и поте- рять последнее уважение к себе. Дождик вдруг кончился, и сквозь облака проглянуло неяркое солнце. В апреле дожди, в мае цветы, пришло Саре в голову, когда она глядела, как янтарные лучи золотом загорелись в оконных стеклах. Между тисами, обрам- лявшими подъездную дорогу, были видны верхние этажи дома, и Саре вдруг захотелось остаться. Ведь глупо столько миль проехать и даже не загля- нуть в дом; с появлением солнца он выглядел не так устрашающе. Сара по- думала, что Равенс-Милл, если им как следует заняться, может стать прек- расным уютным домом, и она легко могла себе представить гордость, кото- рую испытывала Диана, став его хозяйкой. Дорога к дому слегка поворачивала и скрывалась, таким образом, от лю- бопытных глаз; сторожка у ворот была пуста. Кто-то, наверное деревенские мальчишки, разбил в ней стекла; дом, во всяком случае внешне, был абсо- лютно цел. Гравий дорожки весь пророс сорняками, а тисы, оставленные без прис- мотра, потеряли форму и вид. Лужайки, тянувшиеся прямо до самого обрыва, были в не менее запущенном состоянии, и привести их в порядок можно бы- ло, разве что вооружившись косой. Все окна на фасаде дома были зашторены, и Саре со свойственным ей во- ображением показалось, что дом настороженно смотрит на мир из-под прик- рытых штор. Как обидно, что здесь больше никто не живет, думала она. По- жалуй, нет более грустной картины, чем пустой дом. Сара остановила "мини", выключила мотор и вышла из машины. От холода, который несло с океана, у нее сразу перехватило дыхание, и она скорее полезла в машину за жакетом от шерстяного брючного костюма, который сня- ла в дороге. Натягивая его поверх коричневой, в тон, шелковой блузки, Сара порадовалась, что у него такой высокий воротник, и сразу согрелась, пока искала в сумке ключ, который дала ей Диана. При повороте ключа тяжелая в заклепках дверь на удивление легко пода- лась вовнутрь, без скрипа и скрежета, как представляла себе Сара. Усмех- нувшись над своим воображением, всегда рисовавшим ей жуткие картины, она с облегчением увидела, что шторы, которыми были закрыты окна по обе сто- роны двери, пропускают свет, и, значит, можно укрыться за дверью от все- го мира и не бояться темноты. Все же, как только дверь закрылась, Сара подняла одну штору и с любопытством огляделась. Она стояла в холле с очень высоким потолком, куполом поднимавшимся над ее головой. Прямо перед ней две одинаковые боковые лесенки вели, с двух сторон, к площадке, откуда шла уже одна, центральная лестница на второй этаж; сквозь столбы солнечного света с роем пылинок был виден мужской портрет, висевший напротив этой площадки. Справа и слева были закрытые двери, как она представляла, гостиных и приемных, а под площад- кой посверкивал матовым черным блеском потемневший от времени дубовый сундук... Сара широко раскрыла глаза и моргнула. Сначала она, конечно, не обра- тила внимания, но в доме было удивительно чисто, если учесть, что здесь давно никто не живет. Посмотрев под ноги, она увидела натертый паркет, в центре холла устланный коврами, причем отлично натертый: она уловила слабый запах воска. Сарой овладело чувство беспокойства. Или миссис Пенуорти исключи- тельно добросовестно относится к своим обязанностям, или Диана ошибает- ся, но в доме явно кто-то живет. А вдруг Адам, как и его жена, предложил кому-нибудь погостить? Вдруг те, кто живут здесь сейчас, вышли навестить знакомых или в магазин за покупками?.. Бежать! - первое, что пришло ей в голову, но потом она подумала: если в доме кто-то живет, почему опущены шторы? И потом, Диана наверняка зна- ла бы, если б муж вернулся в Англию. Разве она послала бы сюда Сару, ес- ли бы не была абсолютно уверена в том, что Адама нет в Англии? Постепенно пульс приходил в норму, и Сара попыталась мыслить логичес- ки. В конце концов, ведь Диана же знала, что она, Сара, сюда собирается, именно поэтому и попросила миссис Пенуорти все подготовить к ее приезду. Ну конечно же, именно так и было, и очень хорошо, что Сара решилась вой- ти в дом. А если бы повернулась и уехала, она никогда бы не узнала, как постаралась для нее эта женщина, и Сара убеждала себя в том, что ей та- ким отношением оказали честь. Она с нежностью подумала о Диане. Как мило с ее стороны так о ней заботиться. (Не слишком на нее похоже, вообще-то говоря, если вспомнить, как безжалостно она разоблачала Тони.) Нет, хо- рошо, что она осталась! - Ты все-таки приехала, Диана! Низкий мужской голос, пригвоздивший Сару к месту, раздавался из отк- рытой двери с правой стороны холла. Это была ничем не примечательная, обитая кожей дверь, и до этого момента Сара едва ли обратила на нее вни- мание. Библиотека или кабинет, подумала она, проходя мимо, скользнув по ней взглядом. Сейчас же дверь была отворена, и в проеме стоял мужчина; неясный свет позади него еле освещал его неподвижную фигуру. Это был высокий стройный человек; прямые темные волосы падали ему на лоб. Черты лица были с тру- дом различимы - высокие скулы, острый нос, тонкие губы, - но она узнала его не поэтому. Она видела фотографии Адама Трегоуэра и не сомневалась в том, что это он; она узнала его именно по этой неподвижности и еще пото- му, что на нем были темные очки и в комнате за его спиной были опущены шторы: зачем слепому солнечный свет? Но что означают его слова? Ты все-таки приехала, Диана! Что это зна- чит? Что он имеет в виду? Может, он посылал за женой? Позвонил Диане и попросил ее о встрече? Вернее, попросил ее сюда приехать? У Сары неровно забилось сердце. Она чуть не сказала, что она не Диа- на, но потом передумала: она чувствовала себя виноватой в том, что яви- лась сюда и нарушила уединение этого человека. Она не имела права это делать. Здесь должна была быть сейчас не она, а Диана, и если она приз- нается в том, что это не так, то растопчет чувство собственного досто- инства Адама Трегоуэра. Как она скажет ему, что ее прислала сюда Диана? Как признается в том, что невольно служит орудием в игре, которую ведет Диана? С каждой минутой она все больше и больше убеждалась: Диана знала, что в доме ее ждет муж. Но и не признаться она не может! Пять лет этот человек был мужем Диа- ны. Он знает ее лицо, голос. Но ведь Адам Трегоуэр ослеп, и вот уже семь лет, как они расстались... - Диана... - сказал опять мужчина, и Сара беспомощно поглядела в его сторону. Нужно что-то сказать, что-то ему ответить. Господи, да на что же надеялась Диана? - Адам? - робко выдохнула она и услышала, как он вздохнул с облегче- нием. - Я... Добрый вечер! - Как я выгляжу? Похоже, голос ее не выдал, и Сара судорожно перевела дыхание. Что же делать? Признаться или еще глубже погружаться в трясину обмана? Адам Трегоуэр так много страдал в жизни. Может ли она уберечь его от новых страданий? Почему он посылал за Дианой? Что хотел ей сказать? И почему Диана умолчала об этом? Ее охватил гнев. Диана знала, что муж здесь, - теперь Сара была уве- рена в этом. Все встало на свои места, в том числе и предложение Дианы пожить недели две в доме, который она не удосужилась описать, и поэтому Сара ожидала увидеть нечто совсем другое. Диана знала, что Адам здесь, знала, что он ее ждет, - и послала вместо себя Сару, понимая, что Сара со своим горем не сможет не посочувствовать беспомощному человеку. - Как выглядишь? Хорошо, - выдавила она, хотя в этой полутьме вряд ли можно было что-нибудь увидеть. - Адам, я... - Хорошо, что ты приехала. - Его слова прервали попытки Сары что-то объяснить; в голосе слышались ироничные нотки. - А я все думал, приедешь ты или нет. Ведь ты так... занята. Не то что я. У Сары пересохло во рту. Она перевела глаза на окно с поднятой ею шторой и с тревогой заметила, что опять собрались тучи и на оконном стекле появились первые капли дождя. Она вдруг осознала всю опасность своего положения и невольно отступила на шаг. - Добро пожаловать. - Словно почувствовав ее страх, Адам Трегоуэр шагнул вперед и уверенно пошел к ней. - Почему бы нам не пройти в библи- отеку? Там можно чего-нибудь выпить перед едой, и, вообще, удобнее раз- говаривать в уютной обстановке. - Да, но... - Сара с тоской взглянула на окно. Ей нельзя здесь оста- ваться, в ужасе думала она, но как уйти, не дав ему догадаться, что Диа- на в очередной раз его одурачила? Может, он и не надеется, что она оста- нется. Ну конечно же, он понимает, что Диана никогда не согласится ос- таться с ним наедине в доме. Может, он просто пригласил ее на обед, по- говорить о... О чем? О прошлом? Вряд ли. О ее работе? Тоже маловероятно. О разводе? Она вздохнула с некоторым облегчением. Да, наверное, дело в этом. Адам хочет получить развод. Может, он встретил женщину и хочет на ней жениться. На какой-нибудь португалке. На такой послушной порту- гальской донне, которая спит и видит, как любить мужа и воспитывать его детей. - Диана. Он подошел совсем близко, и в свете из незашторенного окна Сара уви- дела его глаза, спрятанные за темными стеклами очков. Это были глубоко посаженные глаза с тяжелыми веками, такие пронзительные, что, хотя она и знала, что он не может ее видеть, она не могла отделаться от ощущения, что он видит ее насквозь. По его загорелому лицу было ясно, что он живет в южных краях; на нем была темно-голубая рубашка, расстегнутая на креп- кой мускулистой шее. У горла на золотой цепочке висела монета, вроде тех, что носят вместо удостоверения личности; а на руке два кольца - обычный золотой перстень с печаткой и плоский медный амулет. Хотя он и был похож на того Адама Трегоуэра, которого она представляла по фотогра- фиям, в жизни он производил какое-то странное, волнующее впечатление, и теперь она поняла, почему Диана так хотела стать его женой. Она удивля- лась честолюбию Дианы, побудившему ее уйти от Адама к Лансу Уилмеру, ко- торый, хотя и был хорош собой, значительно уступал Адаму в мужском обая- нии. - Пойдем. Он протянул ей руку, и Саре ничего не оставалось, как идти через холл к двери в библиотеку. Он постоял какое-то мгновение, потом она услышала за спиной его шаги. Библиотека была очень просторная; чувствовалось, что ею давно не пользовались - здесь было сыро и пахло заброшенностью. Но в камине уютно потрескивал огонь, и через какое-то время Сара различила приятный запах гаванского табака. Две стены и еще половина третьей, где было зашторен- ное окно, были полностью заставлены книжными полками. Четвертую стену занимал огромный камин и пара застекленных шкафов из темного дерева с коллекцией шахматных фигур из нефрита, слоновой кости, черного дерева и алебастра. Еще в библиотеке был письменный стол, на котором стоял поднос с напитками, рядом с ним кожаный стул, а у камина, напротив друг друга, два кресла, обитых зеленым бархатом, довольно потертые. На полу лежал ковер с вылинявшим от времени узором. Сара неуверенно остановилась посередине комнаты и услышала, что Адам закрыл дверь; потом он подошел к ней и указал на кресла у камина. - Присаживайся, - пригласил он, и его рука уверенным жестом нашла на столе поднос с напитками. Сара села, отчасти потому, что чувствовала какую-то слабость в ногах, отчасти потому, что так он был от нее дальше. Забавно, конечно, высту- пать в роли жены Цезаря, но она не знала, чего он от нее хочет, что он может сделать, чтобы заставить ее остаться. У Сары опять возникло искушение признаться, кто она, но, когда она посмотрела, как он возится с бутылками, передумала. Он явно хорошо раз- личал их по форме и размеру. Наконец он повернулся к ней и спросил: - Ну, что ты будешь пить? Виски, джин? Или твой любимый? - И он вдруг горько усмехнулся. - Или у тебя переменился вкус? Сара засомневалась. Насколько она знала, любимый напиток Дианы - сок горького лимона, иногда с вермутом, если позволяют калории. - Пожалуй, мой любимый, - неуверенно согласилась она и, когда он по- дал ей фужер, содержимое которого внешне напоминало кокаколу и сильно пахло ромом, судорожно сглотнула. Наверное, здесь еще и бакарди, догада- лась она и, когда попробовала, поняла, что права. - Да. - Адам налил себе виски, держа горлышко бутылки на крае стакана и прислушиваясь к звуку, чтобы не налить больше, чем нужно. - Сколько зим, сколько лет. Сара кивнула, вспомнила, что он не видит, и тихо сказала: - Да. - Знаешь, ты не такая агрессивная, как я думал, - продолжал он удив- ленно, опершись на край стола. - Я знал, что ты приедешь, но не думал, что так сразу. Сара отпила еще глоток, чтобы придать себе храбрости. Итак, она пра- ва: Адам просил Диану приехать. Но зачем? Сказал ли он ей об этом? - Ну как тебе тут теперь, нравится? - спросил он, и, так как это была менее опасная тема, Сара нашлась что ответить. - Здесь сыро, - сказала она робко. - Наверное, потому, что дом так долго стоял пустой. - Долго, - согласился он, опустив уголки губ. - Слишком долго. А ты как думаешь, Диана? Она не понимала, что он хочет сказать. Зачем он просил Диану прие- хать? Он ведь знает, что она актриса, - он намекал на это в холле. Неу- жели он считает, что смог уговорить ее приехать? Сара сжала губы и пристально вгляделась в его спрятанные за темными стеклами глаза. О чем он думает? Неужели он так наивен, что полагает, будто сумел вызвать к себе жену, которая бросила его без малейших угры- зений совести семь лет назад? Если даже после того несчастного случая, когда он хотел покончить с собой, он, больной и слепой, не смог пробу- дить жалость Дианы, как ему могло прийти в голову, что она вернется к нему сейчас? Все еще больше осложнялось и запутывалось, за окном смеркалось, и Са- ру охватило беспокойство. Дело не только в том, то она здесь под чужим именем. Даже если бы она действительно была Диана, она наверняка испыты- вала бы то же самое ощущение - будто ее заманили в ловушку и заперли вместе с этим мужчиной в темноте, в которой он живет вот уже семь лет... - Может, налить еще? - предложил он, и Сара, взглянув на свой почти полный стакан, отказалась. - Я... мне уже пора, - пробормотала она и скорее почувствовала, чем увидела, как он напрягся. - Я не могу остаться. - Почему? - резко спросил он. - Здесь масса комнат, масса, и ты от- лично это знаешь. Сара поставила стакан на пол у камина и протянула к огню холодные пальцы. - Боюсь, что ты не понимаешь, - начала она, решив, что игра заходит слишком далеко, но он опять прервал ее. - Нет, это ты не понимаешь, Диана! - заявил он ледяным тоном. - Наде- юсь, тебе ясно, что я пригласил тебя не для дружеской беседы. И я не на- мерен отпустить тебя, как только ты решишь, что я ничем не угрожаю той приятной жизни, что ты себе устроила! - Он выплеснул себе в стакан оста- ток виски и повернулся к ней лицом. Если бы Сара не знала, что Адам сле- пой, она готова была поклясться, что он видит, как она нервничает, сидя на краешке кресла. - Ты приехала, потому что тебя испугала моя записка, ты не поверила ей, но полной уверенности у тебя не было. Как только ты приехала, ты стала подсматривать за мной, следить за мной, все пытаешься понять, действительно ли я способен на это, а если так, то что именно я сделаю. Сара вскочила. - Вы не понимаете, господин Трегоуэр, - сказала она, и голос ее зад- рожал от страха и природной нервозности. - Я... я не... не ваша жена, я не Диана Трегоуэр. Меня зовут... Сара Форчун, и... и я не понимаю, о чем вы говорите. На несколько мгновений воцарилась тягостная тишина; в это время он осмысливал то, что она сказала, переваривал, анализировал, искал изъяны и наконец нашел. Губы его дрогнули в горькой усмешке, и он резко рассме- ялся. - Браво, Диана, браво! - саркастически похвалил он ее. - Ничего не скажешь - вот игра, достойная настоящей актрисы, коей ты, несомненно, являешься. Прикрыться чужим именем - как умно и как ловко! Разве слепой может быть уверен, что ты - это ты, особенно если столько лет тебя не видел? Да за это время и голос, и фигура, и даже черты лица могут стать другими. И как узнать, проверить, так ли это... - Это правда. Я не лгу. Я на самом деле Сара Форчун, - задыхаясь, сказала она. - А почему же ты сразу так не сказала? - Почему? Я... потому что я... - Потому что это не пришло тебе в голову! - Нет! - Ну хватит... - Теперь он совсем не был похож на больного человека, способного вызвать жалость. Он возвышался над ней, закрывая собой дверь, такой большой, сильный, настоящий мужчина, совершенно лишенный чувства жалости. - Я знаю тебя, Диана. Я все о тебе знаю. Я наслушался до тошноты, ка- кая ты обаятельная, какая ты красивая, что ты любишь, чего ты не любишь, как ты любишь себя, себя, себя... - Нет! - Я видел, как у меня на глазах погибает человек, как он теряет уве- ренность в себе, чувство собственного достоинства, само желание жить, когда говорит о твоих потребностях, желаниях, успехе. О, твое себялюбие, вернее, твой искаженный образ, твое разрушительное потакание своим бес- конечным желаниям, которые надо удовлетворять любой ценой! Сара решительно ничего не понимала. - Вы... вы видели, как на ваших глазах погибает человек... - неуве- ренно прошептала она, и тут он с проклятием сорвал с себя очки, прятав- шие его глаза, и она увидела светло-карие, цвета янтаря глаза, горевшие недобрым огнем. - Да, - сказал он, а Сара стояла, пристально глядя на него, и посте- пенно до нее доходило, что он не слепой. А почему бы и нет? Ведь это вовсе не Адам Трегоуэр, поняла она наконец. Да, есть сходство, черты ли- ца общие, и неудивительно, что в полутьме она приняла его за Адама. Но лицо этого мужчины было жестче, выразительнее и моложе. Наверное, родственник, но не муж Дианы. - Вы... вы не... - проговорила она запинаясь и удивилась, что не по- чувствовала никакого облегчения, а он кивнул. - Да, я не Адам, - согласился он. - Я Майкл Трегоуэр. Адам - мой брат. ГЛАВА ВТОРАЯ - У тебя такой удивленный вид, - сказал он через некоторое время, а Сара все смотрела на него неверящими глазами. - Разве ты не знала, что у Адама был брат? Впрочем, наверное, не знала. Ничего удивительного. Тре- гоуэры предпочитали делать вид, что меня нет. Сара облизнула пересохшие губы. - У Адама никогда не было никакого брата, - заявила она тихо, но твердо. - Я знаю. Ди... Диана мне говорила. - Неужели? - Он явно не верил последней части высказывания. - Ну что же, мне жаль, что я расстроил тебя, но ничего не поделаешь. У Адама был брат, во всяком случае, единокровный. Его... наш отец был не прочь разб- росать семена по белу свету. - Вы хотите сказать, что... что вы... - Что я ублюдок? Вот именно. Ублюдок по рождению и по натуре, как во- дишь. - Послушайте, - Сара отчаянно пыталась найти слова, чтобы все объяс- нить. - Мне безразлично, кто вы и зачем вы здесь. И еще более безразлич- но, что вы думаете о Диане и... и как она относилась к вашему брату. Но я еще раз говорю, что... что я не она. Меня... меня зовут Сара Форчун, как я уже говорила... - Ради Бога, не надо спектакля! - Майкл Трегоуэр сунул руку в карман и вытащил коробку с тонкими сигарами, зажал одну зубами и поискал зажи- галку. - Мы оба прекрасно знаем, кто ты и почему здесь... - Нет. Нет, вы не знаете... - Умоляю, смени репертуар. - Господин Трегоуэр! Пожалуйста, выслушайте меня! - Сара непроиз- вольно шагнула вперед, и он тут же вытянул руку и схватил ее за за- пястье, больно сжав пальцами вены. - Ну уж нет, - сказал он. - Это ты меня послушай. Адам умер. Ты что, не поняла? - Нет! - Да. - Майкл приблизил к ней свое смуглое лицо, и Сара почувствовала запах виски. - Умер, ясно тебе? Он покончил с собой. И ни я, и никто не смог ничего сделать. - Нет! Сара отчаянно трясла головой, он все не отпускал ее руку, и она зане- мела. Глядя в мстительное лицо Майкла Трегоуэра, Сара вдруг с ужасом по- думала, что он может ее убить. Вот почему он посылал за Дианой, вот по- чему угрожал ей чем-то, что могло бы заставить ее сюда приехать. Только она не приехала. Вместо этого она прислала Сару, надеясь, что слепой муж, с которым она не виделась семь лет, не заметит подмены. И ее план мог бы сработать, тем более что Сара невольно сочувствовала человеку, которого она считала мужем Дианы. Непонятно, зачем он просил жену прие- хать, но Диана рассчитывала, что приезд Сары сорвет его планы; Сара не могла себе даже представить, что Диана будет ей говорить в свое оправда- ние. - Я повторяю, я не Диана Трегоуэр! - закричала она, и в голосе ее звучал страх. - Это какая-то ошибка! - Нет, Диана. Это твоя ошибка, что ты приехала, - заявил он, насмеш- ливо улыбаясь. - Что же ты, Диана? Я был о тебе лучшего мнения. Неужели тебя так напугала моя записка? Так напугала, что ты специально одна сюда приехала? - Так это вы посылали за Дианой? - выдохнула Сара, тщетно пытаясь ос- вободиться, но он был безжалостен. - Разумеется, - ответил он. - Я ведь уже говорил - Адама больше нет. Он умер три недели назад. И все это время я думал только о том, с каким наслаждением придушу тебя! У Сары участилось дыхание, в ушах гулко стучало сердце. Наверное, подскочило давление, мелькнуло у нее в голове, хотя в этот момент она и думать позабыла о своем здоровье. У нее возникло ощущение, что все ку- да-то поплыло, и она, хотя и пыталась побороть накатившую волну слабос- ти, провалилась в спасительную темноту обморока. Очнулась она в какой-то другой комнате, на покрытом чехлом диване. Наверное, приемная или гостиная, догадалась она; в комнате были еще ди- ваны и кресла, тоже в чехлах, в проеме у окна стоял рояль. Голова уже не так кружилась, и она приподнялась на локте, когда в комнату вошел Майкл Трегоуэр со стаканом воды. Сейчас он казался более бледным, но глаза были по-прежнему суровы. Он подошел к ней, она откину- лась на подушки, и сердце у нее опять тревожно забилось при виде ледяно- го выражения его лица. - С тобой все в порядке? - спросил он, но это было скорее обвинение, чем вопрос. - Что... что случилось? - спросила она, пытаясь выиграть время, и он нахмурился. - По-видимому, я так хорошо тебя напугал, что ты упала в обморок, - сказал он презрительно, протянул ей стакан и, когда она отказалась, пос- тавил его на каминную полку. - Или это тоже игра? Если так, то ты актри- са еще лучше, чем я думал. Сара неуверенно спустила ноги с дивана и села. В бессердечности он не уступает Диане, подумала она, решив, что они друг друга стоят. Но потом она вспомнила, каким убийственным блеском горели его глаза, когда он го- ворил о жене брата, и решила не поддаваться чувству мелкой мести. И все-таки это чудовищно, думала Сара, что Диана послала ее сюда, прекрас- но зная, как ей вредно волноваться. - Пожалуй, нам пора перекусить, - сказал Майкл Трегоуэр, и Сара обом- лела от изумления. - Перекусить? - Почему бы и нет? Миссис Пенуорти оставила нам в столовой кое-что поесть. Впереди ночь, нам не помешает подкрепиться. Сара беспомощно покачала головой, не в силах оторвать от него глаз. Сколько ему лет, думала она. Тридцать два? Тридцать три? Он женат? Или не рискнул, глядя на опыт брата? Как бы то ни было, он явно не мальчик, и его замечание про ночь впереди наполнило ее тревогой. Она должна как-то разрешить эту неприятную ситуацию, пока ничего не произошло, и, поднявшись нетвердо на ноги, Сара спросила: - А где моя сумка? - Твоя сумка? - Майкл Трегоуэр засунул руки в карманы узких молески- новых брюк, подчеркивавших его мощные бедра, и Сара с отвращением поду- мала, что, окажись на ее месте Диана, она бы не пришла в ужас от перс- пективы провести с ним ночь. - А зачем тебе сумка? Ты ведь никуда не едешь. Сара подняла голову. - Где моя сумка? - повторила она, и он, мрачно взглянув на ее реши- тельное лицо, быстро вышел из комнаты. Она хотела было бежать к входной двери, пока он ищет сумку, но, вспомнив, что ключи в сумке, поняла, что это бесполезно. Сара на дере- вянных ногах подошла к двери в холл и выглянула. Он уже выходил из библиотеки с ее сумкой в руках и с весьма равнодуш- ным видом рылся в ней. - Как... как вы смеете? - выдохнула она, когда он наконец сунул ей сумку, а он поморщился и сказал насмешливым тоном: - Я подумал, вдруг у тебя там пистолет, дорогая сестра. Сара приоткрыла рот от такой наглости. Он взглянул на нее, и на его лице вдруг промелькнуло странное выражение; как бы невольно он протянул руку и коснулся ее щеки. Она отшатнулась, но он не обиделся, а насмешли- во улыбнулся. - Я не предполагал, - протянул он, - что у Адама такой отменный вкус. Неудивительно, что он так переживал, когда ты его бросила. На его месте я, пожалуй, поступил бы точно так же. - Сомневаюсь. - Сара дрожала от негодования. Впервые в жизни она столкнулась с мужчиной, который так с ней обходился и так не уважал в ней женщину. Из-за ее слабого здоровья и чрезмерной заботы матери до по- явления Тони ее общение с противоположным полом было крайне ограниченно. Когда после смерти матери, год назад, она осталась совсем одна, случи- лось так, что Тони, не зная о ее болезни, стал встречаться с ней. Их от- ношения продолжались до тех пор, пока не вмешалась Диана. И сейчас реак- ция Сары на жест Майкла Трегоуэра была продиктована не только инстинк- том, но и чувством. Майкл Трегоуэр внимательно следил за ней. - А впрочем, действительно, - сухо согласился он. - Ни одна женщина не стоит такой жертвы. Даже ты, Диана. Стиснув зубы, Сара поискала в сумке и достала свои водительские пра- ва. - Пожалуйста, - сказала она, протягивая их ему. - Я Сара Форчун. Вот мои водительские права. Он спокойно взял права в пластиковой обложке и открыл их. - Сара Форчун, - прочитал он, слегка приподняв темные брови. - Вест-Кенсингтон, Долфин-Корт, квартира три. Хм-м, очень интересно. А кто эта Сара Форчун? Твоя секретарша? Или Уилмера? - Ланс Уилмер - двоюродный брат моего отца, - сердито бросила Сара. - Говорю вам, я Сара Форчун. Почему вы мне не верите? Майкл Трегоуэр нахмурился. - Неужели ты думаешь, что водительские права что-нибудь доказывают? Диана, дорогая, по-моему, случись с тобой что, было бы трудно объяснить, как ты здесь оказалась. Люди в твоем положении часто путешествуют инког- нито, не так ли? Поэтому ты и присвоила имя мисс Форчун, кто бы она ни была. Сара вздохнула. - Вы когда-нибудь видели Диану? Встречались с ней? Я ничуть на нее не похожа. - Стройная, блондинка, глаза зеленые, выглядит моложе своих лет... - пожал он плечами. - Все совпадает. Кроме того, - он грозно сжал губы, - у Адама в бумажнике была твоя фотография. Ты и есть Диана Трегоуэр. Я узнал бы это невинное личико где угодно! Сара покачала головой, мучительно думая, что сказать. - Но как же вы не понимаете? - нашлась наконец она. - Фотография у Ад... у вашего брата в бумажнике была сделана лет десять назад. Диана с тех пор изменилась. Она теперь старше. Где эта фотография? Покажите мне ее. - У меня ее нет, - холодно заявил он. - Адам не выпускал ее из рук. Когда он умер, ее похоронили вместе с ним. - Вот как. - Сара почувствовала, словно у нее под ногами провалился пол. Но ей в голову пришла новая мысль. - Звоните, - сказала она. - Поз- воните в Ловдон. У меня есть номер телефона Дианы. Поговорите с ней. Убедитесь сами, что она там, а не здесь. У нее сейчас как раз представ- ление. - Она нервно взглянула на часы на руке. - Звоните в театр. Наде- юсь, хоть это вас убедит. Он смотрел на нее из-под полуопущенных век. - Откуда я знаю, может, ты договорилась с кем-нибудь в театре и там ждут моего звонка? - Как я могла это сделать? - Сара была в отчаянии. - Откуда я могла знать, что так случится? Он помрачнел. - В моей записке, которую, как ты думала, написал Адам, было вполне ясно сказано: "Приезжай одна. Никому не говори, куда ты едешь". Сара сглотнула. - Ну... ну тогда, конечно, я не стала бы никому говорить... Он явно колебался; она прижала палец к пульсу. Никаких волнений! - вспомнилось вдруг ей. Господи Боже, да она за всю жизнь столько не вол- новалась, как за эти полчаса. Странно, но ее почему-то это не пугало. Никогда раньше она не ощущала, как играет адреналин в крови, и непонят- ное возбуждение словно опьяняло ее. - Ну ладно, - сказал он наконец, когда она уже перестала надеяться, что он согласится позвонить. - Какой номер в театре? Я поговорю с ее ме- неджером. Сара нацарапала номер на клочке бумаги и протянула ему. Надо было сделать вывод, что она не помнит на память, или хотя бы не так быстро писать номер, подумала она. Но теперь было уже поздно. Он шел через холл к зеленому телефонному аппарату, стоявшему на дубовом сундуке. Он не сразу соединился с оператором в Торлевене, но вот Сара услышала приятный звонок в кабинете менеджера. Казалось, телефон звонит бесконеч- но долго, но наконец там подняли трубку, и она с замиранием сердца сле- дила за Майклом Трегоуэром. - Ее нет? - спросил он через секунду и, повернувшись к Саре, мрачно взглянул на нее. - Что? Заболела? Очень жаль... Вы не знаете, когда она будет? Я... гм... я ее знакомый, вернее, знакомый знакомого. Нет. Изви- ните за беспокойство. Да, разумеется. До свидания. Он опустил трубку, и Сара почувствовала, что у нее пересохло в горле. Ей не надо было ничего говорить: она все поняла по его лицу. - В театре паника, - ровным голосом сообщил он. - В последний момент пришлось поставить замену, публика требует назад деньги. Неожиданная бо- лезнь, говорит твой агент. Они не знают, когда ты будешь в театре. Сара беспомощно покачала головой. - Диана... наверное, Диана все так подстроила, - сказала она, еще сомневаясь. - Наверное, она предполагала, что я попытаюсь связаться с ней... - Ну хватит. - По его тону было ясно, что он раздражен. - Тебе не ка- жется, что игра слишком затянулась? Как же я сразу не догадался, еще когда ты упала в обморок, что посторонний человек вряд ли бы так среаги- ровал. Признайся, Диана, ты испугалась! Испугалась за свою шкуру! Но, наверное, сейчас тебе страшнее вдвое, когда я знаю, что ты сожгла за со- бой мосты. Вдруг Сара почувствовала неимоверную усталость. Такие игры ей не по силам. Хорошенького понемножку. Она хотела возразить, что она не предло- жила бы звонить в театр, если бы знала, что Дианы там нет, но потом пе- редумала. Майкл Трегоуэр, разумеется, решит, что она просто тянет время: он не верит ни одному ее слову. - По-моему, нам пора перекусить, как ты думаешь? - сказал он холодно, и Сара, беспомощно пожав плечами, молча согласилась. Столовая была расположена в задней части дома; шторы здесь были под- няты, и комнату слабо освещал вечерний свет. На буфете горела лампа, стол был накрыт белой дамасской скатертью, на ней сияло столовое сереб- ро. На ужин была ароматная пицца, холодная мясная закуска, салат из зе- леных овощей и хрустящие булочки. А на десерт - клубничный пирог, и Сара подумала с сожалением, что сегодня вряд ли сможет воздать ему должное. Она могла думать только об одном - что Майкл Трегоуэр собирается делать с ней, то есть с Дианой, от этой мысли гудела голова, на щеках горел ли- хорадочный румянец. - Расслабься, - заметил он сухо, жестом приглашая ее сесть на один из обитых гобеленом стульев. - Для женщины твоего возраста и с твоим опытом ты слишком чувствительна. Или это опять игра? Кто знает? Сара опустилась на стул у противоположного конца стола и даже не пы- талась отвечать. Но ее молчание явно раздражало его, ничуть не меньше, чем ее неуверенные ответы; он тихо выругался, встал и пересел на другое место, рядом с ней. - Так куда уютнее, - заметил он с холодной усмешкой, и Сара невольно сжала руки на коленях. Наверное, ей надо сказать ему, что она не только не та, за кого он ее принимает, но еще и больной человек. У Сары была довольно редкая болезнь - порок клапанов сердца, - которая в обычных условиях не дает о себе знать, но при сильном возбуждении вызывает несрабатывание клапанов и, таким образом, может привести к смерти. С этой болезнью она жила почти всю свою жизнь, во всяком случае с тех пор, как себя помнит. В раннем детстве она перенесла ревматизм, что вызвало осложнение на сердце - су- жение клапанов и, следовательно, их неполноценное закрытие. Хороший уход и лекарства помогли облегчить последствия заболевания, но вылечить его полностью не удалось, и в стрессовых ситуациях ее сердце могло перестать работать совсем. Сара не любила говорить об этом. И вообще, она стесня- лась своей болезненной слабости, которую так ревностно охраняла ее мать. После ее смерти Сара на какое-то время забыла о болезни, но преда- тельство Тони и все, что за ним последовало, напомнили ей о ее уязвимос- ти. И вот теперь этот человек, Майкл Трегоуэр, мучил, пугал ее, угрожал ей Бог весть чем. И понятия не имел, что каждую минуту может с ней слу- читься... - Что же ты не ешь? - спросил он, накладывая себе изрядный кусок пиц- цы и салат. - Все очень вкусно - за это я могу поручиться. Я здесь вот уже неделю и не нахвалюсь миссис Пенуорти. Миссис Пенуорти! Сара взглянула на него с надеждой, и он поджал губы. - Ну уж нет! - сказал он с раздражением. - Только не говори, пожа- луйста, что тебя узнает экономка. Она присматривает за домом только с тех пор, как Адам уехал жить в Праядо-Лобо. Вряд ли ты с ней встреча- лась. Сара пожала плечами. - Неужели вы никогда не видели Диану? - пыталась возразить она. - Ведь она так знаменита! - Сожалею, но последние пятнадцать лет я жил в Южной Америке. - (На- верное, поэтому он такой смуглый.) - Как я уже говорил, я всегда был паршивой овцой в нашей семье. Старик Адам, то есть наш отец, никогда не хотел, чтобы я жил с ним. Я напоминал ему о грехах молодости. Сара вздохнула. - Ясно. - Она помолчала. - А почему Адам уехал жить в... куда вы ска- зали?.. - Прая-до-Лобо. Не делай вид, будто не знаешь. Ему там по наследству досталась вилла. - По наследству? От кого? Он прищурил глаза. - Ну ладно. Если ты так хочешь, я тебе подыграю. Разумеется, от дяди нашего отца Тио Жоржа. Разве ты не знала, что бабушка Адама была порту- галка? - Нет. - (Так вот чем объясняется смуглый цвет его лица.) - Я говорю вам, я знаю только то, что мне говорила Диана. - Ну кто же еще? - Он насмешливо передернул плечами. - Да, наша ба- бушка родом из Коимбры. Есть такой город в Португалии. - А вот про Коимбру я знаю, - парировала Сара язвительно. - Меня, представьте, кое-чему учили. - Приятно слышать. - Он усмехнулся. - Итак, Жорж де лос Сантос был брат нашей бабушки. А его жена Изабелла теперь старшая в семье. - Понятно, - кивнула Сара. - Дело в том, что я намного больше общался с родственниками с этой стороны, чем Адам. - Он задумчиво прищурил глаза и смотрел не мигая в сгущающуюся темноту. - Ты, наверное, знаешь, что в Бразилии говорят на португальском языке. Я там работаю в горнодобывающей корпорации "Лос Сантос". - Горнодобывающей? - вдруг заинтересовалась Сара. - Что именно добы- вающей? - Алмазы... промышленные алмазы, - добавил он спокойно. - Трегоуэры всегда занимались горным делом. Ты, наверное, знаешь об оловянных рудни- ках? - Знаю. - Знаешь. Когда мне исполнилось восемнадцать, меня отправили учиться в университет в Коимбру. Отец почему-то решил, что будет лучше, если ошибка его молодости будет пребывать за пределами Англии. В любом случае он оказал мне услугу. Старая Изабелла любит меня. Она говорит, я напоми- наю ей покойного мужа. Это она послала меня в Бразилию. - Понятно. - Понятно? Неужели? - Он скривил губы. - А Адам никогда обо мне не говорил? - Я же говорю вам... - Знаю-знаю. - Он остановил ее взглядом. - Хорошо, расскажи мне о... Саре Форчун. Чем она занимается? Работает? Или она тоже актриса? - Почему "или"? Это такая же работа, - возразила Сара, не подумав, и от досады опустила глаза на руки. - Я... я работаю в издательстве... "Линкольн пресс". Я... я редактор. - Неужели? - Он положил себе кусок ветчины. - Редактор. Как интерес- но! - Да, интересно, - запальчиво воскликнула Сара. - Я люблю свою рабо- ту. - Это заметно, - съязвил он, и она опять умолкла. - Почему ты ничего не ешь? - добавил он, а Сара по-прежнему упрямо смотрела вниз, на свои руки. - Зачем морить себя голодом? Сара подняла глаза. - Зачем вы просили Диану приехать? Каким образом надеялись заставить ее? Майкл Трегоуэр внимательно посмотрел на нее, потом отрезал кусок пиц- цы и положил ей на тарелку. - Ешь, - сказал он. - Пока я сам не решил уморить тебя голодом. Сара положила на стол у тарелки сжатые кулаки. - Почему вы мне не отвечаете? Я что, не имею права знать? Несколько минут он молча ел, потом опять взглянул на нее. - А ты думала, что записку прислал Адам? Тебе даже было безразлично, что он умер. - Я не знала об этом! - вырвалось у Сары, и Майкл Трегоуэр презри- тельно улыбнулся. - Вот видишь, - сказал он. - Если поиграть подольше, жертва всегда сама себя выдаст. - Вы просто не хотите меня выслушать! - Не хочу. - Я... я имею в виду себя, Сару Форчун. Я не знала, что Адам умер. - Сара Форчун и не могла это знать. - Почему же? Ведь Диана моя подруга. Если бы она знала, она бы мне сказала. - И что Адам болен, ты тоже, конечно, не знала, тяжело болен, так бо- лен, что написал тебе письмо, где умолял приехать повидаться с ним! - Нет! - Сара не могла в это поверить. Диана не говорила, что Адам ей писал. Напротив, из се слов у Сары сложилось впечатление, что он прек- расно живет в Португалии, наслаждаясь сменой обстановки и теплым клима- том. - Когда... когда это было? - На Рождество, - хмуро ответил Майкл Трегоуэр, - ровно за три месяца до того, как он умер... как он покончил с собой! - Нет! - Да. - Он был неумолим, и постепенно, по мере того как менялся тон разговора, черты его лица опять стали жесткими и суровыми. - Ты ведь знаешь, у него был рак. От рака умерла его мать, и он, рано или поздно, тоже умер бы от рака. - Значит... - Молчи! - грубо приказал он. - Я отлично знаю, что ты хочешь ска- зать. Но для тех, кто любил его, его смерть - трагедия, страшная траге- дия, которая не должна была случиться. Если бы ты ответила ему, приехала бы повидаться с ним, показала бы, что в тебе есть хоть капля милосер- дия... У Сары на все это был лишь один ответ: она не Диана и поэтому ничего не знала. Если бы она знала, если бы Диана доверилась ей, Сара бы убеди- ла ее поехать к человеку, благодаря которому она познакомилась с Лансом Уилмером. Взяв в руки вилку, Сара рассеянно ковыряла пиццу в тарелке - сама мысль о еде казалась абсурдной. Подняв глаза, она спросила: - Но... раз Диана не приехала... повидаться с Адамом в Португалию, как вы могли рассчитывать на то, что она приедет сюда? - Но ведь ты приехала, - ответил он с холодной усмешкой, и она поспе- шила опустить глаза, чтобы он не заметил ее тревоги. Майкл Трегоуэр потянулся за бутылкой вина в ведерке со льдом и, не обращая ни малейшего внимания на возражения Сары, наполнил оба стакана. - Выпей, - сказал он с угрозой. - Тебе это не повредит. Сара покачала головой. - Что... что вы собираетесь со мной делать? - Она помолчала. - У вас, я полагаю, был какой-то план действий. - Разумеется. - Он зло улыбнулся. - Хотя, должен сказать, ты меня несколько разочаровываешь. - Я... вас разочаровываю? - Именно так. - Уже стало совсем темно, и при свете лампы черты его лица казались зловещими. - Женщина, которую описал мне Адам, была нес- колько другой. Сара перевела дыхание. - Другой? Какой же? Он нахмурился. - Ты... мягче. Я представлял себе деловую женщину, без сантиментов, а ты кажешься такой... нежной, даже хрупкой. Это игра? Может, именно такой и видел тебя Адам? Нежной, хрупкой... Бархатная перчатка, в которой пря- чется железный кулак? Сара подняла плечи. - Если я совсем другая, почему вы не верите, что я не Диана? - О... - он откинулся на спинку стула, поднес стакан к губам, - я мог ошибиться. Я не раз ошибался. Но думаю, сейчас я прав. По-моему, ты очень... коварная и очень умная женщина. Но меня тебе не удастся провес- ти. Я не Адам. - Итак, - голос у Сары слегка дрогнул, - вернемся к тому, с чего на- чали. Что вы собираетесь со мной делать? - Ну что же, - он поставил стакан и наклонился вперед, упершись лок- тями по обе стороны тарелки, - буду откровенен. Сначала я хотел убить тебя. Но когда ты уже была у меня в руках, я... ну, в общем, будем счи- тать, что ты превосходно выбрала момент. - Я... момент? - Ну, когда ты упала в обморок. - Он облизнул нижнюю губу. - Да, это было достойно настоящего профессионала! Сара понимала: отрицать то, что она разыграла обморок, бесполезно. Если бы она попыталась это сделать, ей бы пришлось говорить о вещах, за- трагивать которые ей почему-то не хотелось. Конечно, это было безумие, но во всем этом ощущалось что-то запретное и волнующее, и, хотя она зна- ла, что ее мать - упокой, Господи, ее душу! - пришла бы в ужас от ее безрассудного поведения, Сара первый раз в жизни чувствовала, что действительно живет! Даже с Тони она не испытывала ничего подобного. - Вы... вы говорите, что хотели меня убить? - выдохнула она еле слыш- но, и он опустил глаза. - Тебя это удивляет? - спросил он. - Изза тебя мой брат жил как в аду. - Мне жаль. - Тебе жаль! - бросил он ей. - Думаешь, от этого легче? Ей, видите ли, жаль! Господи, ну просто сама невинность, а ведь у тебя на совести смерть человека, и, кто знает, может, он не последняя жертва. Сара сдвинула брови. - Я... я вас не понимаю. - Ах, не понимаешь? - ухмыльнулся он. - Как ты думаешь, зачем я тебя сюда вызвал? Во всяком случае, не на дружескую вечеринку! Я хотел, чтобы ты заплатила - так или иначе - за то, что сделала брату. - Так или иначе? - повторила она. - Да. - Он откинулся так, что стул встал на две ножки. - Или ты ум- решь, или будешь осуждена за убийство. Я никак не могу решить, что дос- тавит мне больше удовольствия. Сара чуть не задохнулась. - Да вы просто сумасшедший! - Игра зашла слишком далеко. - Я говорю вам, я не Диана. Майкл Трегоуэр пожал плечами, и стул с грохотом опустился на четыре ноги. - Нет... впрочем, торопиться некуда. У нас масса времени. - Масса времени? - Сара смотрела на него не мигая. - Что вы хотите этим сказать? - Только то, что сказал. Никто никуда не едет. Ни я, ни ты. ГЛАВА ТРЕТЬЯ Единственной связью с внешним миром был телефон. На улице шел дождь, Сара сидела в библиотеке перед ярко горевшим камином со стаканом бренди в руках и обдумывала свое положение. Нельзя сказать, что она находила в нем что-либо утешительное. Майкл Трегоуэр вряд ли откликнется на ее просьбы, разве что ей придется рассказать о своей болезни, и он наверня- ка отключил телефон. Входная дверь заперта. Он даже не разрешил ей взять из машины вещи. Но как ни странно, Саре почему-то не было страшно. Она не могла понять, в чем тут дело. Не могла понять, почему она не боится: потому ли, что, что бы Майкл Трегоуэр ни собирался с ней делать, это будет не сегодня (а раз так, может, он и вовсе передумает?), или по- тому, что с тех пор, как она встретила этого человека, ее охватило странное чувство неизбежности и она стала немного фаталистом. Да и ее отношение к нему - будто наваждение: ее к нему и притягивает, и отталки- вает одновременно; во всяком случае, за последние часы она и думать по- забыла о Тони. Позади нее открылась дверь, и она, вздрогнув, очнулась от своих мыс- лей. Он оставил ее в библиотеке, пока был занят, а Сара, хотя и редко пила вино, с удовольствием ощутила, как по телу разливается живительный огонь. Как и в тот раз, на его лице промелькнуло странное выражение, когда он смотрел на нее, потом он закрыл за собой дверь и сказал: - Похоже, ты здесь совсем как дома. Интересно, сколько раз ты вот так же сидела в этом кресле, коротая вечера с Адамом? Сара тут же спустила ноги на пол. (Это была ее любимая поза: скинуть туфли и подобрать под себя ноги.) Она судорожно искала свои сапоги: без них она чувствовала себя как-то неуверенно. Майкл Трегоуэр быстро подошел и ногой отбросил сапоги в сторону; Сара подняла на него возмущенные глаза. - Сегодня они больше тебе не понадобятся, - сказал он, и уголки его губ чуть-чуть приподнялись в недоброй улыбке. Сара вздохнула, решив больше не спорить с ним. - Хорошо, - сказала она. - Я и сама собиралась здесь остаться. Диана разрешила мне пожить здесь пару неде... - Ни черта подобного! - резко бросил он. - Это не ее дом, она не мо- жет им распоряжаться. - Не се? Сара не могла удержаться и поддразнила его, но он не заметил. - Не твой, - холодно согласился он. - Раз ты бросила брата, у тебя больше нет прав на Равенс-Милл. - Неужели? - Сара не могла это так оставить. - Вы слишком долго жили за границей, господин Трегоуэр. Теперь другие законы. В случае развода или раздельного жительства супруга получает половину всего имущества. А Диана и Адам не были разведены, значит... - Так ты, сучка, все рассчитала! - в бешенстве выпалил он, схватил Сару за руки выше локтей и так рванул ее из кресла, что стакан с бренди выскользнул из ее руки и со звоном разбился о каминную решетку. - Ты еще смеешь говорить, что ты хозяйка дома? Что то, что принадлежало Адаму, теперь твое? Сара так дрожала, что, если бы он не держал ее, не устояла бы на но- гах. Он беспощадно, будто тисками, сжимал ее руки, прикрытые всего лишь тонкой тканью блузки (в библиотеке было тепло, и Сара сняла жакет). - Я... я только хотела сказать, что... - заикаясь, говорила она, а он смотрел на нее со злостью, но она вдруг побледнела, и у него изменилось выражение глаз. - Такая бледная, - пробормотал он. - Такая хрупкая. Ничего удиви- тельного, что ты сводила с ума беднягу Адама! - И, притянув ее к себе, он прижался губами к ее рту. Положив руку ей сзади на шею, он прижал ее к себе так, словно хотел раздавить. Он сковал ее, она чуть не задохнулась, сердце у нее судорожно билось, но Сара ощутила, что в ней пробуждаются неведомые ей чувства. Никто еще не целовал ее так грубо, так по-взрослому, так зло, и все же, пока он держал ее вот так, она чутьем угадала, что помимо воли его отно- шение к ней меняется. Рука, которая все еще стискивала ее руку, вдруг ослабела, скользнула по ее плечу к шее и, раздвинув ворот блузки, проскользнула внутрь. Сара пыталась слабо сопротивляться, когда его пальцы ласкали ее голые плечи, и, когда расстегнулись пуговицы, она оторвалась от его губ. - Нет... - Нет? - передразнил он ее, наклонился и лизнул языком ее кожу. - Хм-м, а ты вкусная. - Его голос стал жестче. - И ты без бюстгальтера. Думаешь, я не заметил? - Глаза его были полузакрыты. - Я сразу заметил. И ты такая красивая... красивая. В это время его рука захватила грудь и гладила ее ласкающими, оцени- вающими пальцами, трогала набухающий сосок, будя в Саре желание. - Вы... вы не должны, - протестовала она и подняла руки, чтобы оста- новить его, но вместо этого обняла. Как только он почувствовал ее сла- бость, его нежность вдруг пропала. Он грубо запахнул у нее на груди блузку, отвернулся от нее и сказал с ожесточением: - Я поклялся на могиле брата, что заставлю тебя отплатить за то, что ты ему сделала! Господи, откуда я мог знать, что тебе будет приятно. Его слова, как он и рассчитывал, обидели и унизили ее, и Сара дрожа- щими пальцами застегнула пуговицы на блузке. Ей было нестерпимо стыдно. Что с ней случилось, спрашивала она себя с отвращением. Этот человек уг- рожал ей смертью, а она позволяет ему такое, что не позволяла ни одному мужчине. Тони делал попытки ласкать се, но она всегда держала его в не- котором отдалении: из-за неуверенности в себе, из-за своей болезни. Те- перь она поняла, что она такая же женщина, как и все. Она хотела, чтобы Майкл Трегоуэр трогал ее, она хотела трогать его! Он прав: ей было при- ятно. Он опять повернулся к ней, руки глубоко в карманах брюк, словно он боялся, что опять захочет тронуть ее. - Иди спать! - грубо приказал он. - Уходи отсюда! Мне надо подумать. У Сары пересохло во рту. - Спать? - переспросила она. - Вы думаете, я смогу уснуть? - Почему бы и нет? - презрительно оросят он. - Тебе нечего меня бо- яться. Сара взглянула в сторону двери. - А где мне спать? - Как насчет комнаты, где ты жила с Адамом? Надо думать, это не слиш- ком приятно. Одни воспоминания чего стоят. Сара подняла голову. - Я понимаю, что уже вам надоела, но должна еще раз напомнить: я не Диана и понятия не имею, в какой комнате она жила с вашим братом. Он стиснул зубы. - Ну и сука же ты! - Нет! - Сара задохнулась от возмущения. - Господин Трегоуэр... - Да заткнись ты! - Он гневно мерил ее взглядом. - Лучше убирайся от- сюда, а то я сделаю что-нибудь такое, о чем буду потом сожалеть. Сара сжала губы. - Господин Трегоуэр... - О Господи Боже! - Ругнувшись, он пересек комнату, рывком отворил дверь и пошел к лестнице. - Иди за мной, - сердито приказал он и она не- уверенно пошла за ним. Саре казалось, что мужчина на портрете смеется над ней. Наверное, это отец Майкла или его дед: сходство было поразительное. Судя по мрачному выражению лица старейшины рода Трегоуэров, Майкл был похож на своих предков гораздо больше, чем Адам. Человек на портрете, как и Майкл, ни- когда бы не позволил ни одной женщине себя одурачить; Адам, наверное, унаследовал мягкий характер от матери, подумала она. Заметив, что она задержалась перед портретом, Майкл остановился и сказал с презрением: - Да, старик Адам все еще здесь. А в чем дело? Боишься, что он придет и свершит свою месть? Сара вздрогнула. - Нет. - И она пошла за Майклом по лестнице и оглянулась на портрет. - Кто... кто это? Дед Адама? Он остановился перед двустворчатой резной дверью и насмешливо посмот- рел на нее. - Как будто ты не знаешь, - съязвил он. - А тебе не рассказывали, по- чему он поехал в Португалию искать себе жену? Потому что считал, что англичанки слишком развязны - они слишком много говорят. Представляешь, что бы он сказал о такой, как ты? Сара решила промолчать, и Майкл растворил дверь в комнату, которая, судя по всему, служила спальней хозяину дома. Щелкнул выключатель, и в теплом свете нескольких ламп Сара увидела просторную комнату с огромной кроватью под пологом. Стены были обиты дамасским шелком кремового цвета, гармонировавшим с покрывалом на кровати. Мебель - два высоких комода и туалетный столик с трехстворчатым зеркалом - была темная, дубовая или красного дерева. Было еще два стула с полосатой обивкой, такой же шез- лонг, и в проеме у окна стоял старинный письменный стол. Было видно, что в комнате живут: здесь не было чехлов и на спинках стульев и на туалет- ном столике расположились предметы мужского обихода. - Это... это ваша комната, - тихо сказала Сара, когда он жестом приг- ласил ее войти. - Я не могу спать в вашей комнате. Майкл презрительно хмыкнул. - Придется. Это единственная застеленная кровать, и, если тебе непри- ятно спать на моем белье, должен заметить, что миссис Пенуорти сегодня утром его поменяла. Сара сглотнула. - А где... где вы будете спать? - А тебе не все равно? - усмехнулся он. - Во всяком случае, не здесь. Оставляю тебя наедине с привидениями. Сара беспомощно развела руками. - Господин Трегоуэр... - Ложись спать! - сказал он и вышел из комнаты. Глухо стукнула дверь, и она услышала, как удаляются его шаги. Только теперь она поняла, в каком жутком напряжении была все это время, и вдруг почувствовала неимоверную тяжесть, давившую ей на плечи, и страшную сла- бость. Это был невероятный вечер, и теперь, когда он был позади, ею сразу овладело уныние. Последние несколько часов она жила в таком нервном нап- ряжении, которое совершенно изнурило ее, тем более что она испытала его впервые в жизни. Опьяняющая игра, которую она вела с Майклом Трегоуэром, отняла все силы и опустошила ее. Оглядев еще раз комнату, Сара с ужасом вспомнила, что оставила внизу свою сумку. В сумке был пузырек с таблетками, которые она должна была принимать. При одной мысли, что ей предстоит пойти вниз и навлечь на се- бя гнев и насмешки Майкла, ей стало жутко. Придется дождаться, пока он ляжет спать, как бы долго ни пришлось ждать. Ванная комната, примыкавшая к спальне, была не менее шикарной: кафель кремового цвета с желтыми розами, хромированные краны, металлическая ка- бина с душем. За дверью висели пушистые желтые махровые полотенца и тем- но-голубой халат. Сара разделась, приняла душ, стараясь не намочить волосы, насухо вы- терлась полотенцем и, воспользовавшись тальком с резким мужским запахом, который она нашла на стеклянной полке, висевшей над раковиной, залезла в халат. Он был огромный, явно мужской, и она какое-то время сомневалась, чей он. Может быть, Адама? Вряд ли. От него чуть-чуть пахло кремом для бритья и еще чем-то незнакомым, наверное потом Майкла, подумала она нервно, значит, им недавно пользовались. Эта мысль взволновала ее, и, вернувшись в спальню, она встала перед зеркалом шкафа и долго смущенно смотрела на свое отражение. Ее прямые волосы (завивать их было бесполезно) спадали на плечи; уку- тывавший ее халат скрывал стройность фигуры. Он доходил ей почти до щи- колоток; она была чуть выше среднего роста, а Майкл Трегоуэр был не ниже шести футов. Она потуже затянула пояс на тонкой талии, чтобы не выва- литься из халата, и спрятала пальцы ног в длинном ворсе кремовозеленого паласа. Видели бы ее сейчас друзья, вдруг подумала она и нахмурилась, вспомнив про Диану. Где она? Вот что сейчас важно. Как она могла так поступить с девуш- кой, к которой хорошо относилась (во всяком случае, делала вид)? У Дианы было мало подруг: она была слишком себялюбива и самоуверенна для такого рода привязанностей, но Сара никогда бы не поверила, что она сможет так бессердечно поступить с ней. Диана, как никто другой, знала о ее болез- ни. И все же она, без всякого предупреждения, устроила ей это приключе- ние, хотя вполне могла предположить, что оно плохо кончится. Сара покачала головой. Конечно, Диана не знала, что Адам умер, но, когда она получила записку Майкла, что бы в ней ни было, ей понадобился козел отпущения. Ее расстроила записка? Или она решила, что Сара спра- вится со слепым человеком? Во всяком случае, она не появилась в театре и предоставила Саре разбираться во всем самой. Это непростительно. Вздохнув, Сара взяла с туалетного столика мужскую щетку для волос и стала расчесывать волосы. Завтра, подумала она и состроила себе рожицу перед зеркалом, завтра ей придется во всем признаться Майклу Трегоуэру. Конечно, приятно делать вид, что ты такой же полноценный, здоровый чело- век, как все, но больше так продолжаться не может. Впредь ни один мужчи- на не поступит с ней так, как Тони. Завтра она покажет Майклу свои ле- карства, и все встанет на место, с грустью думала она. Положив щетку на столик, Сара медленно пошла к кровати. Простыни были шелковые, мягкие, гладкие и очень дорогие. Наволочки, как и тяжелое пок- рывало, были отделаны кружевом; покрывало расшито шелком. Сара не решилась лечь и села на край кровати, теребя концы пояса ха- лата. Она впервые услышала вдали шум прибоя и заметила, какая жуткая ти- шина вокруг. Может, Майкл Трегоуэр уже лег спать? Она вздохнула. В ее квартире в Лондоне было всегда шумно из-за транспорта, кругом люди, а здесь, в Равенс-Милле, в этой глуши, ей при любых обстоятельствах было бы не по себе. Ну а после такого вечера - тем более, а тут еще ветер за- вывает и из-под двери несет холодом, разве успокоишься? Значит, вот здесь Диана жила с Адамом? Похоже, что так. Спальня такая огромная, что, хотя и горит полдюжины ламп, в углах таятся тени. Сара погладила подушки. Что Майкл имел в виду, когда сказал, что его дед придет свершить свою месть? Неужели в доме привидения? Диана ничего не говорила об этом... Впрочем, разве бы она сказала? Не сказала же она, что это не дом, а целый мавзолей. Сара вздохнула, встала и опять обошла комнату, выключила четыре лампы и оставила зажженными только две, у кровати. Она побоялась выключить все: в комнате тогда стало бы совсем темно. Стоя у кровати, она опять оглядела халат. Ей не было холодно, и она не собиралась опять одеваться, чтобы спуститься вниз за лекарством. Душ плюс богатая фантазия так разгорячили ее, что она могла бы даже голой спуститься вниз и не почувствовать холода. Она забралась с ногами на край огромной кровати и руками обхватила колени. Все-таки удивительно, думала она. Утром она выехала из Лондона, чтобы спрятаться здесь на пару недель от трудностей жизни. Нечего ска- зать, спряталась! Она почувствовала тянущую боль в груди. Болело не сильно. Может, это несварение в результате нервного напряжения, которое она испытала за се- годняшний вечер, подумала она и вспомнила о таблетках в сумке и о том, что ей надо за ними спуститься. Наверное, Майкл Трегоуэр уже лег. Ей показалось, что дверь, когда она ее открывала, ужасно скрипит, но потом поняла, что это всего лишь игра ее воображения и обостренных чувств. Она быстро пересекла площадку и уверенно спустилась по лестнице в холл, где довольно легко при свете остывающего камина нашла открытую дверь в библиотеку. Ее сумка лежала на стуле, где она ее оставила, и Сара быстро достала из нее пузырек с таблетками. Потом она подошла к подносу с напитками, налила себе немного содовой воды и быстро проглотила лекарство. Она по- думала, опять убрала пузырек в сумку и, чтобы не вызывать подозрений, положила сумку на то же место. Сара уже выходила из библиотеки, как вдруг зажегся свет, и, подняв голову, она увидела наверху у лестницы Майкла. Нет, это было уже слишком - опять с ним столкнуться! - и она судорожно схватилась за перила, чувствуя, что у нее нет сил передвигать ноги. С проклятием он спустился к ней и, прежде чем она успела возразить, поднял ее на руки и понес на второй этаж. - Что... Что вы делаете? - пробормотала она, пытаясь вернуть при- сутствие духа, а он легко нес ее сильными руками и насмешливо улыбался. - А я у тебя хотел об этом спросить, - сказал он. - Я услышал шум и подумал, надо пойти посмотреть, вдруг старик Адам пришел тебя попугать. - Майкл смотрел на нее, явно издеваясь. - Однако ты совсем тут освои- лась, - заметят он, входя в спальню и спуская ее на пол у кровати. - Это не ради меня? Сара вспыхнула, залившись румянцем от корней светлых волос до шеи в вырезе халата, что очень шло ей. - Если... если вы имеете в виду это, - она указала на халат, - то... мне просто нечего было надеть. - Разве я против? - спросил он, - Я думаю, ты также сможешь объяс- нить, зачем ты рыскала по моему дому. - Я не рыскала. - Сара подняла голову. - Мне... мне был нужен... ас- пирин. - Ах, аспирин, испытанное средство. Как прозаично! Неужели ты ничего лучше не придумала, Диана? Все двери заперты, ключи у меня. Сара чуть не задохнулась. - Вы действительно думаете, что я хотела сбежать в халате? Он прищурил глаза. - Ну что мне на это сказать? Я так понимаю, ты решила, что тебе здесь все-таки нравится? - Понимайте как хотите. - Она сердито посмотрела на него. - А сейчас, если вы не возражаете, я бы хотела лечь спать. - Ничуть не возражаю, - подтвердил он и насмешливо указал на кровать. - Если можно, я... я только возьму свой халат. В отчаянии она приоткрыла рот. - Вы... вы не посмеете! - Почему же? Ведь он мой, не так ли? - Он моргнул. - Но если ты не хочешь мне его отдать... Сара сразу поняла намек и трясущимися пальцами начала развязывать узел. Раз он думает, что она не хочет отдать халат, он отнимет его си- лой. Развязав узел, она повернулась к нему спиной и, сбросив халат, не слишком грациозно залезла под одеяло. - Спасибо. - Он наклонился, поднял халат, но не отходил от кровати, и она с решительным видом держала одеяло под самым подбородком, чувствуя, что ею снова овладевает губительное возбуждение. - Ну, тогда спокойной ночи. Она кивнула, боясь открыть рот. - Спокойной ночи, - с трудом выдавила она наконец, и в его глазах мелькнуло любопытство. - Что, испугалась? - холодно осведомился он, положив руку на стойку у изголовья кровати. - Похоже, ты нервничаешь. Кому я этим обязан, старику Адаму? Сара закрыла глаза, надеясь на чудо: вдруг он уйдет? Но он не уходил. Она почувствовала, как прогнулись пружины, и поняла: он лег на кровать и ждет, что она будет делать. Она лихорадочно пыталась собраться с мыслями. Воспоминание о том, что между ними произошло внизу, накатило на нее горячей волной, но она вспомнила, как он повел себя. Пока он думает, что она его хочет, он ее не тронет. Вот если он поймет, что она его боится, тогда другое дело. Сара открыла глаза, посмотрела ему в лицо и с изумлением увидела в его глазах невыразимую муку. Решив, что он, наверное, думает о брате, она облокотилась на руку и, придерживая простыню этой рукой, другой кос- нулась его лица. Он резко отодвинулся, но не встал, и тогда она, набрав- шись решимости, тихо спросила: - Я на самом деле вам нравлюсь, Майкл? У него затвердел подбородок. Все его лицо, складки горько сжатого рта красноречивее слов говорили о его презрении к ней, но он все не уходил. - Такая невинная, - сказал он, словно самому себе, потом добавил: - А ты не боишься, что я захочу переспать с тобой? - Я не могу остановить вас, - честно призналась Сара и удивилась, не- ужели он не слышит, как бешено колотится у нее сердце. - Да, не можешь, - процедил он сквозь сжатые зубы, и в его глазах она увидела неистовую страсть. Словно против воли, он пододвинулся и низко склонился над ней так, что она отпустила руку и откинулась на подушки. Она прерывисто дышала, воздух с трудом выходил из легких, а он касался пальцами ее губ, лаская, раздвигая их и все смотрел, не отрываясь, в расширенные зрачки ее глаз. - Ну что, кажется, мы уже наигрались? - поддразнил он ее хрипловатым голосом, наклонил голову и коснулся ее губ языком. - Ты боишься, Диана, я чувствую. У тебя сердце бьется, как птичка в силках. Так оно и есть, Диана. Птичка попалась в когти ястребу. И что бы ты ни говорила, тебе ничто не поможет. - Вы... вы сумасшедший, - выдохнула она, а его губы, ласкавшие ее плечо, возбуждали ее, и она чувствовала, что слабеет. Она подняла руки, чтобы оттолкнуть его, но они лишь скользнули по его шелковой рубашке, и он тихо хрипловато рассмеялся. - Вот так, - насмешливо похвалил он ее. - Попробуй останови меня. Тогда посмотрим, кто кого. Сара крутила головой из стороны в сторону, пытаясь как-нибудь освобо- диться, осознавая в то же время, что каждым движением тела выдает себя. Он расстегнул рубашку, и от прикосновения волос на его груди у нее слад- ко заныло сердце и кровь еще быстрее побежала по жилам. Сама того не желая, она возбуждала его. Глаза, только что смотревшие на нее с презрением, зажглись страстью, и его движения стали более рез- кими: он постепенно терял контроль над собой. - Ты... ты сука... - бормотал он, будто слова могли сделать чудо и вызвать к ней отвращение. Но он был уже совсем рядом с ней, отбросил но- гами покрывало и придавил ее своим телом. Он властно прижался губами к ее губам, и ее голова в изнеможении провалилась в подушки. Ее руки против воли нашли его плечи и трогали и ласкали их гладкую кожу с чувственным наслаждением. Она испытывала чисто физическое удо- вольствие от прикосновения его напряженного тела, гладила пальцами его сильные, твердые мышцы на спине и бедрах. Она ощущала каждый его мускул и как он отзывается в ней и от осознания этого полностью утратила чувст- во реальности. Ей вдруг стало все совершенно безразлично: пусть он дума- ет, что она Диана!.. От него исходили такое тепло и такая мужская сила, он так властно держал ее в своих объятиях, что у нее не было ни сил, ни воли противиться ему. Она доверилась желаниям своего тела, лишь бы он продолжал обнимать, ласкать и целовать ее, делать с ней все, что захо- чет. И когда она уже начала думать - и с надеждой, и со страхом, - что он действительно хочет взять ее, по его телу вдруг пробежала судорога отв- ращения, и он оторвался от нее. Он весь дрожал. Она чувствовала, как протестует его измученное тело, но он с усилием поднялся с кровати. - Ну конечно, - невнятно говорил он, засовывая дрожащими пальцами ру- башку в брюки, - конечно, тебе бы очень хотелось, чтобы я забылся, вер- но, Диана? Как бы ты ликовала, если бы тебе удалось соблазнить меня, как и брата! - Вы сумасшедший! Теперь возмущалась Сара; она приподнялась на локтях, совершенно не думая о том, как это выглядит. Почему он не считается с ее чувствами? Она же с его считается. Что бы он ни говорил сейчас, как бы ни вел себя, она знала: когда он только что целовал и ласкал ее, он делал это со страстью, а не с холодной враждебностью, и то, что он вот так ее бросил, отзывается в нем, как и в ней, болью. - Нет, я не сумасшедший, Диана, - сказал он, отворачиваясь. - Завтра утром ты убедишься в том, что я абсолютно нормален. Просто в разных си- туациях нужны разные меры, вот и все. Ты умнее, чем я думал. А это еще раз доказывает, что никогда не следует недооценивать противника. За ним с шумом захлопнулась дверь, и этот стук и пробежавший по телу холодок сквозняка словно отрезвили ее. Она оглядела свою грудь, набухшую и затвердевшую от желания, которое он в ней вызвал, и ей опять показа- лось, что это все не наяву. Неужели все это происходит с ней? Неужели это она лежит в чужой кровати, голая, как в день появления на свет, и жалеет о том, что посторонний мужчина, которого она впер- вые увидела всего несколько часов назад, отка- зался переспать с ней?! Да, он прав. Это не он, а она сумасшедшая. Он не сделал ничего тако- го, чего можно стыдиться. Он действительно думает, что она Диана, а она ведет себя так, что у него не возникает в этом никаких сомнений. С отвращением она натянула на себя простыни, чтобы спрятать от себя самой свою наготу. Неужели она такая распутная, тревожно думала она. Или, может быть, ее поведение можно оправдать? Поймут ли, поймет ли он, когда все выяснится, почему она так себя вела? Может, утром, думала она, утыкаясь головой в подушки, может, утром она сможет все объяснить... Простит ли он ее? ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ Когда Сара проснулась, было уже совсем светло. Сквозь щели в шторах в комнату проникали лучи солнца. Еще сонными глазами она взглянула на на- ручные часы: начало одиннадцатого. - Десять! - произнесла она вслух и тут же отчетливо вспомнила события вчерашнего вечера. Ее преследовала эта ужасная сцена, когда она чуть ли не навязывалась ему, и, вспомнив о своем неприличном поведении, она в отчаянии зажала рот руками. Потом, вздохнув, потрясла головой, словно желая избавиться от неприятных мыслей. Ей нечего стыдиться: ведь все это спровоцировал он. Он хотел ее (в этом она была уверена), а как вела себя она, не имеет значения. Сара расслабилась, опять откинулась на подушки и закрыла глаза от резкого света дня, в котором ее вчерашнее поведение выглядело совсем по-другому. Она не могла не думать о том, какое мнение сложит он о ней, когда узнает, что она не Диана. После стольких лет, проведенных в Южной Америке, он наверняка придерживается строгих правил. Но что же с ней происходит? Она всегда была такой уравновешенной, вы- держанной, всегда владела собой. Сара никогда не стремилась вступать в интимные отношения с мужчинами; даже ее связь с Тони объяснялась скорее интеллектуальной, чем физической близостью. Она никогда не ощущала в се- бе сексуальности и поэтому избегала связей с мужчинами. И вдруг все изменилось. Прошлой ночью Майкл Трегоуэр пробудил в ней сознание собственной женственности и вызвал чувства, о существовании ко- торых в себе она и не подозревала. И она, как ребенок, повернулась и по- тянулась к нему, позволив ему приблизиться к себе, чего ранее не позво- ляла ни одному мужчине. Щеки ее залил румянец. Как она посмотрит ему в глаза после всего, что случилось? Как она сможет говорить, общаться с ним, держаться естествен- но, если всего несколько часов назад вела себя как развратная женщина? Куда делись ее сдержанность, ее запреты, ее чувство собственного досто- инства? Дверь в спальню распахнулась, и Сара крепко закрыла глаза, сделав вид, что спит. Но это были напрасные старания: комнату наполнил аромат- ный запах кофе, и, приоткрыв один глаз, она увидела, что Майкл стоит у кровати и внимательно следит за ней. - Хватит притворяться, - коротко приказал он и поставил поднос на столик рядом с ней. - Глупо с самого утра начинать военные действия, ес- ли ночью мы с тобой были так близки, что уж ближе, кажется, некуда, ведь правда глупо, как ты считаешь? Сара моргнула, сжала губы и заметила с некоторым облегчением, что он одет. - Я... я только что проснулась, - сказала она. - А вы давно встали? - Недавно, - ответил он и подошел к окнам открыть шторы. - Сегодня чудесное утро. И мне не терпится продолжить наше весьма увлекательное знакомство. - Понятно. - Сара сглотнула. - Вы, конечно, имеете в виду ваши отно- шения с Дианой. - О Господи! - Майкл положил руку за шею и начал разминать мышцы плеч. - Я был уверен, что ты наконец поняла бесполезность этого спора, Диана. Тебе не кажется, что давно пора прекратить играть в игры и начать вести себя, как подобает взрослым людям, которые отвечают за свои пос- тупки? Сара подтянулась и села, опершись на подушки, старательно придерживая вокруг себя покрывало. На подносе был кофе с тостом и еще стакан только что выжатого апельсинового сока, который она сразу выпила, прежде чем ему ответить. - Это приготовила миссис Пенуорти? - спросила она, рискуя вызвать его гнев, и он отвернулся от окна и хмуро взглянул на нее. - Нет, это я приготовил, - резко ответил он, засовывая руки в карманы брюк. - Я коечто умею. Могу приготовить кофе и сварить яйца. И вымыть посуду, если надо. Но, конечно, теперь, когда ты здесь, я надеюсь, этим займешься ты. Сара вздохнула. - Относительно того... что вы говорили раньше. - Она замолчала, уви- дев, как он напрягся. - Я согласна. Пора прекратить играть в игры. Я не Диана, и вы никакой силой не заставите меня признаться в обратном. И ес- ли вы дадите мне одеться, я вам это докажу. - Как? - спросил он с сомнением. Сара облизнула губы. Спущусь сию минуту вниз и покажу вам таблетки, которые у меня в сумке, - безмолвно кричал внутренний голос, но язык пристал к небу, и она не смогла произнести эти слова вслух. - Вот видишь! - Он не стал дожидаться ее ответа. - Тебе нечего мне ответить. Ты тянешь время, Диана, а я не спешу класть в ловушку приман- ку. Если бы не Адам, я бы получал удовольствие, мучая тебя. - Если бы не Адам, вас бы здесь не было! - робко парировала она, и он наклонил голову. - Верно. - Он несколько мгновений насмешливо смотрел на нее, потом, когда под его пристальным взглядом она приоткрыла рот, его глаза посуровели. - Такая невинная! - пробор- мотал он будто про себя. - Такая женственная. - Он усмехнулся. - По- жалуй, я первый раз в жизни вижу женщину, которая хорошо выглядит утром, что подтверждает, что внешность обманчива. Сара подняла голову. - Я полагаю, вам довелось видеть многих женщин по утрам. - Немало, - сухо согласился он. - Или ты хочешь, чтобы я лгал? - Делайте что хотите, мне это безразлично, - натянуто ответила Сара, - только отпустите меня. - Ты знаешь, что я не могу. Сара глубоко вздохнула. - Почему? Потому что вы меня хотите? - спросила она, нарочно дразня его. Пусть знает - не он один может наслаждаться ощущением власти, хоть и мимолетным. Однако он отреагировал совсем не так, как она ожидала. С жесткой улыбкой он подошел к кровати, взял Сару одной рукой за под- бородок и с силой повернул к себе лицом. - Не искушай судьбу, Диана, - хриплым голосом проговорил он, и его другая рука по-хозяйски забралась под покрывало, которое судорожно сжи- мала Сара, и нашла затвердевший сосок. - Если бы я думал, что... Он резко умолк и отпустил ее; она упала на подушки, в ушах гулко сту- чало сердце. Она еще раз убедилась, как уязвима и как глупо продолжать этот маскарад. - Итак, - сказал он уже спокойно, - одевайся. Но имей в виду, я не- терпелив, и, если ты не спустишься вниз через... - он посмотрел на на- ручные часы, - пятнадцать минут, я приду и приведу тебя сам. - И, конечно, с кнутом, - добавила Сара, чтобы показать, что не боит- ся, и его лицо опять приняло издевательское выражение. - Отличная мысль, - усмехнулся он, оглядывая ее критическим взглядом. - Наверное, я так и сделаю. Итак, когда я приду, постарайся уже выйти из ванной. Насколько я знаю, мокрая кожа жалит, как лезвие ножа. Учтиво поклонившись, он вышел, а Сара еще какое-то время лежала и ду- мала, неужели он на самом деле может быть так жесток. Она не знала, в чем тут дело, но, хотя он и не давал ей оснований доверять ему, ей все-таки казалось, что он человек нежестокий. Она это чувствовала, она даже была почти уверена в этом; уверенность ее основывалась на воспоми- нании о том участии, которое он невольно проявил, когда она упала в об- морок, и о том, как тело ее откликнулось на его страстный призыв. Нет, он нежестокий человек. И все-таки Сара не могла не сомневаться, что он не вернется за ней, если она задержится, поэтому быстро выпила кофе и поспешила в ванную. Одежда ее была там, где она ее оставила, и Сара быстро оделась, тща- тельно причесалась и пошла вниз. Из задней части дома доносились какие-то звуки. Сара, думая, что это Майкл моет посуду (хотя он и уверял, что теперь это предстоит делать ей), набравшись духу, пошла туда и оказалась на кухне. Она была почти разочарована, когда увидела там незнакомую женщину, которая стояла у мойки и укладывала чистые тарелки в сушилку для посуды. - Ой, - вырвалось у Сары. Женщина резко обернулась; увидев Сару, она улыбнулась и посмотрела на нее с любопытством. - Вы, наверное, и есть мисс Форчун, - сказала она, и Сара была пора- жена, услышав свое имя. Впрочем, наверное, Майкл решил, что так проще: не надо ничего объяснять. - Господин Трегоуэр сказал, что вы поздно встанете. Вы приехали сюда отдохнуть, да? Жаль, что я об этом не знала - я бы приготовила постели. - Все в порядке. - Сара почувствовала, что краснеет при мысли о том, что думает о ней эта женщина. Она неловко оглянулась. - А где... где господин Трегоуэр? Я его ищу. - Я думаю, на улице. Он, кажется, говорил, что вчера из-за дождя не достал вещи из вашей машины. Наверное, он этим как раз и занимается сей- час. - Ах да! Спасибо. - Сара почувствовала, что кровь отхлынула от лица. Как же она сразу не догадалась? Ну конечно, он пошел за вещами. И что теперь? Она даже думать боялась об этом. Сара вышла из кухни и быстро вернулась в холл. Так и есть, посередине холла стояли ее сумки, но Майкла не было видно. Входная дверь была отк- рыта, и с улицы тянуло свежестью и прохладой. Сара подошла к двери. В воздухе пахло морем, и она глубоко вздохнула, с удовольствием ощущая после городского смрада свежесть океана, но тут же отпрянула назад, ког- да из-за "мини" показался хозяин дома. Он заметил ее, когда вылез из ма- шины и выпрямился, и теперь, когда он шел к ней, она видела по его нап- ряженному взгляду, что он одновременно удивлен и рассержен. - Скажи мне, пожалуйста, - сказал он, подходя к ней и упираясь двумя руками в дверные косяки (Сара отступила на шаг назад). - Зачем Диане по- надобилось брать с собой спальный мешок и коробку с едой, если она не собиралась оставаться здесь на ночь? Сара глубоко вздохнула. - Если... если вы подумаете как следует, я... я полагаю, вы... вы найдете ответ, - сказала она, спотыкаясь. - И... и, конечно, очень лю- безно с вашей стороны, что вы за меня достали из машины вещи, но... но это лишние хлопоты. Я все равно не останусь. - Неужели? - многозначительно заметил он, а потом нетерпеливо доба- вил: - Кто такая Сара Форчун, черт бы ее побрал? - Вы... вы сами знаете, - сказала она и отступила еще на шаг; он уб- рал руки и пошел за ней. - Я думаю, нам лучше пройти в библиотеку, - сказал он, и она, беспо- мощно пожав плечами, согласилась: ей тоже не хотелось бы, чтобы их раз- говор услышала миссис Пенуорти. В библиотеке было прохладно. Из камина еще не убрали золу, и Сара с грустью подумала, что всему на свете приходит конец, пришел конец и ее приключению. Майкл закрыл дверь и, сложив на груди руки, грубо спросил: - Вас прислала сюда Диана? Предупреждаю, если это... Сара сплела руки. - Меня... меня действительно прислала сюда Диана, только... - она увидела, как он помрачнел, - только это не имеет никакого отношения к делу. - Как это, черт побери, понимать? - Я сейчас объясню. - Закусив нижнюю губу, она подыскивала нужные слова. - Мне... мне нужно было уехать из Лондона на какое-то время. - Как удобно! - Нет, серьезно. Я... Диана предложила мне это место. - Предложила его вам? - Предложила мне пожить здесь. Уехать сюда на пару недель. - В это время года? - В его голосе звучало сомнение. - Ну да, так уж вышло. Она мне не сказала, что дом... занят. - Занят? - повторил он, поразившись столь своеобразной оценке ситуа- ции. - Господи! Да вы хоть понимаете, что она чуть не наделала? Что я чуть не наделал? Сара густо покраснела. - Догадываюсь. Он возбужденно ходил взад-вперед, потом повернулся к ней. - Значит, если вам верить, вы не имеете отношения к проделкам Дианы? Сара пожала плечами. - Я не знала, что вы здесь, если вы это имеете ввиду. Если вы способ- ны мне поверить. - Это правда? - Да! - возмущенно выдохнула Сара. - Хорошо. Я вам верю. - Правда? - Сара понимала, что это не слишком вежливо, но после все- го, что случилось за последние несколько часов, она не могла убедить се- бя, что все кончилось. И ей даже не понадобилось сказать правду о себе! Майкл внимательно смотрел на ее озабоченное лицо некоторое время, по- том кивнул в знак согласия. - Как я сразу не догадался, - пробормотал он, нервно проводя рукой по волосам. - Эта... невинность! Так притвориться нельзя. Я вас, наверное, до смерти перепугал! Сара вздрогнула. - Не... не совсем. Он покачал головой. - Господи! Почему же вы не остановили меня? - Как? Он пожал плечами. - Да взять хотя бы вашу машину - она лучше любого удостоверения лич- ности. Спальный мешок, еда, рукопись! Не говоря уже о паре кроссовок, которые Диана скорее бы умерла, чем надела! Сара помолчала. - Вы бы сказали, что все это специально подстроено. - И еда... И вещи... Нет, не думаю. - Он вздохнул. - Впрочем, не знаю. Может, вы и правы. Может, прошлой ночью я немного сошел с ума. Обезумел! Отчасти потому, - он сделал паузу, - что на самом деле не хо- тел верить в то, что это правда. У Сары повлажнели глаза. - Я... я не понимаю, что вы имеете в виду. - Э, бросьте! - Майкл остановился перед ней. - Вы не настолько наив- ны: вы только что доказали это... наверху. Вы знали, что, когда я ночью... трогал вас, мной руководила не одна жажда мести. Мне нравилось вас трогать, Сара Форчун. И несмотря ни на что, вам это тоже нравилось. Сара отступила на шаг назад. - Я думаю, разговор зашел слишком далеко, - прошептала она, слегка задыхаясь, и добавила: - Поскольку все выяснилось, к вашему удо- вольствию... - Ни черта подобного, - сердито прервал он ее, и она испуганно морг- нула. - Я еще хочу узнать, почему Диана послала вас сюда, как она этого добилась. Насколько я могу судить о своей свояченице по тому, что слышал о ней, это не просто совпадение. Сара подняла плечи. - Я же говорила, мне... мне надо было отдохнуть. - Но почему вам надо было отдохнуть? И почему именно сейчас? Неужели Корнуолл в апреле лучшее место для отдыха? Сара нахмурилась. Потом, выпрямив плечи, сказала: - Дело в том, что... один мужчина... - Мужчина? - Он нахмурился. - Какой мужчина? - Один мой знакомый, - пыталась объяснить она. - Я... ну... я думала, что я ему нравлюсь... - А оказалось, нет? - Похоже, так. - Она неловко пожала плечами. - Он... в общем, мы пе- рестали встречаться. - А Диана имела к этому отношение? - Диана? - Сара взглянула на него, и в ее глазах промелькнуло сомне- ние. - Я... ну, пожалуй, косвенно. - Ну и что дальше? Сара сглотнула. - Мне бы не хотелось. - Сара! - Он впервые назвал ее собственным ее именем, и ей это было приятно. - Дело в том, - призналась она, - что Диана сказала ему одну вещь. Тогда я думала, что случайно, а теперь... - Теперь думаете, что нет? - Я не знаю, что и думать. - Я, признаться, тоже не знаю, - протянул он, откидывая со лба воло- сы. - Господи, как подумаю, что могло случиться... Вы вправе считать ме- ня этаким жеребцом, но, честное слово, я не имею обыкновения... соблаз- нять всех встречных молодых женщин. - Вы и не соблазнили. - Но мог, - резко бросил он. И добавил раздраженно: - Извините. Мо- жет, вы разочарованы? Сара задохнулась от возмущения. - Я... - Ну хорошо, хорошо, - в голосе его звучало отчаяние. - Простите ме- ня. Я вымещаю все на вас, а вы здесь ни при чем. Но Господи Боже, что за женщина эта Диана, как она могла вместо себя послать сюда вас?! - Но ведь теперь, - проговорила Сара, пытаясь мыслить логически, - все это не имеет значения. Я... я полагаю, теперь все кончилось. - Вы уверены? - Что вы хотите этим сказать? - Я хочу сказать... вот черт! Я не знаю. Мне нужно обо всем подумать. - У вас будет масса времени, когда я уеду. - Уедете? - Он нахмурил брови. - Разве вы уезжаете? - Мне нужно ехать. - Почему? - Почему? - Сара беспомощно развела руками. - Я не могу остаться здесь сейчас. Сейчас... сейчас не могу. - Почему вам нужно ехать? Сара не могла противостоять его натиску и опять заволновалась. - Я... разве у вас нет дел? - нашлась она. - Диана... - К черту Диану! - жестко сказал он. - Мне все равно, увижу я ее или нет. - Он нетерпеливо махнул рукой. - Она хитрее, чем я думал. Сейчас я испытываю к ней одно отвращение. Странно, но сейчас месть кажется мне бессмысленной. Я сейчас думаю не о Диане, а о вас. И я... я хочу, чтобы вы остались. - Я... я не могу. - Почему вы не можете? - Он опять стал резок. - Вы же сами сказали, что хотели пожить здесь пару недель. Почему же вам не остаться? Я обе- щаю, я не буду... докучать вам. Я думаю, вы знаете... что вам нечего ме- ня бояться. У Сары горели щеки. - Вы не понимаете, - с трудом выдавила она, чувствуя, что пришел мо- мент быть до конца честной. - Я... есть вещи, которые вы... вы обо мне не все знаете... Майкл смотрел на нее с неприкрытой насмешкой. - Я думаю, я знаю почти все, что нужно знать, - сухо заметил он, но не удержался и ласково коснулся ее щеки. - Вы слишком невинны для того, чтобы у вас была настоящая тайна. Откройте ее мне, и я решу, не принесет ли мне морального вреда ваше здесь пребывание. Он явно не принимал ее всерьез, и она раздумала признаваться. Да и нужно ли ему об этом говорить, спрашивала она себя. Они ведь совершенно чужие люди, хотя и были так близки. Она уедет из Равенс-Милла и никогда больше с ним не увидится. От этой мысли в груди как-то странно заныло, и она поняла, что на этот раз дело не в ее больном сердце, но от этого ни- чуть не легче. Если она останется, то как скрыть от него свою болезнь? Он рано или поздно увидит, что она принимает таблетки, или даже сам их найдет. Майкл - человек интеллигентный. Может, он знает, что это за лекарство и от че- го его прописывают. Ей было страшно даже думать, что будет, если он сам узнает об этом. - Вы что, боитесь здесь остаться? - Его взгляд ожесточился, и он смотрел на нее с легким презрением. - Я же сказал, я не буду вас беспо- коить - если вы сами не захотите. Сара вся дрожала. - Это невозможно. - Но почему? Она отрицательно покачала головой; ее охватило чувство тревоги. Она ничего не могла объяснить ему, не выдав себя, и беспомощно пыталась при- думать какую-нибудь другую причину. - Я... я хотела здесь работать, - заявила она. - Я... я думала, в до- ме никого нет. Я... я хотела спокойно поработать над... над книгой. - Над книгой? - Майкл нахмурился. - Вы имеете в виду рукопись, кото- рую я нашел в машине? Сара заколебалась, но решила, что лучше сказать правду. - Это... повесть, - ответила она. - Для детей. Я хотела... переписать и немного сократить ее. Майкл покачал головой. - Ну и ну! Писательница, да и только. - Я предпочитаю, когда говорят... автор, - поправила она, и он усмех- нулся. - Да вы никак феминистка, госпожа Форчун? - спросил он. - Я понимаю, вас это забавляет, - парировала она, - но я серьезно от- ношусь к своей работе. - Охотно верю. - Майкл смотрел на нее, прищурившись. - Значит, вы хо- тели найти в Равенс-Милле... уединение? Сара подняла голову. - Можно сказать так. - Понятно. - Он замолчал, опершись одной рукой на каминную полку ря- дом с ней. - И мое присутствие будет вас отвлекать? Сара пристально посмотрела в его смеющиеся глаза, повернулась и вышла в холл. Она занялась своими сумками, что-то проверяла, перекладывала без всякой на то необходимости, и, собравшись с силами, повернулась к нему. - Я... я не благодарю вас за гостеприимство, господин Трегоуэр... - Господин Трегоуэр! - раздраженно перебил он ее и нетерпеливо дернул себя за волосы на затылке. - Сара! Давайте прекратим эту дурацкую шара- ду! Вы ведь знаете, что никуда не уедете. Я не могу... я не отпущу вас. Во всяком случае, сейчас. - Он беспокойно огляделся. - Нам нужно время обо всем поговорить. Ну ради Бога, неужели вы не понимаете? - Он смотрел ей прямо в глаза. - Мы не можем просто так... разойтись. Я не хочу так. - Он тяжело вздохнул. - Пожалуйста, постарайтесь меня понять, Сара. Я хочу, чтобы вы остались. Она задрожала, и он тут же подбежал к ней и взял обе ее руки в свои, чтобы согреть их. - Да не смотрите вы на меня так, - пробормотал он. - Я понимаю, что пока не сделал ничего, чтобы вызвать ваше уважение и хорошее отношение к себе, но, поверьте мне, у меня тоже есть чувства, и вы не представляете, как я себя казню за то, что так обошелся с вами. - Вам нечего себя... - Черт побери, позвольте мне самому решать, что мне делать и чего не делать. - Он посмотрел на ее захваченные им руки, и она вздрогнула, уви- дев, сколько нежности он вложил в этот жест. - Если вы останетесь, я по крайней мере смогу прикидываться, что я... вам немного нравлюсь. Сара пыталась освободиться. - А... а что вы собираетесь делать? - спросила она. - Тоже здесь ос- танетесь? Вы, кажется, говорили, что работаете в... в Бразилии. Когда вы думаете туда вернуться? Как вы можете позволить себе потерять столько времени в Англии? Он чуть поморщился, услышав упрек в ее словах, и тихо сказал: - Раз Адам умер, Изабелла хочет, чтобы я остался в Португалии. А пока мне надо уладить дела Адама. - Значит, вам придется... встречаться с Дианой? - Необязательно. Этим могут заняться адвокаты Трегоуэров. Если Диане, по вашим словам, причитается половина имения покойного мужа, придется... это учесть. - Он помолчал. - Но это не имеет никакого отношения к нам... к тебе. - Его темные проницательные глаза словно смотрели ей прямо в ду- шу, бередили ее. - Останься. Я не буду тебе мешать - обещаю. Может, я на несколько дней уеду в Лондон. Считай, что днем меня нет. Дом достаточно велик, честное слово. Дай нам время как следует узнать друг друга. - Вы не хотите меня узнать. - Сара сама не знала, почему это сказала, но ей было необходимо выяснить с ним отношения. - Ведь вы ждали Диану, а... а приехала я. Вы мне ничего не должны... - Сара! - Он больно сжал ее пальцы. - Что с тобой? Почему тебе взбре- ло в голову, что я не хочу узнать тебя? Сара... маленькая Сара... - Он поднял ее пальцы к своим губам, и ее сердце опять бешено застучало. - Ты не представляешь себе, как ты ошибаешься. Ты такая... очаровательная. Ты самая привлекательная женщина из всех, кого мне довелось видеть, и не только внешне, хотя и внешне ты лучше всех. - Губы его дрогнули. - На- верное, поэтому я тебя тогда отпустил. Я хотел о тебе плохо думать, но это было трудно, чертовски трудно, когда ты вся такая... - Майкл... - Нет, выслушай меня, Сара. Ты мне нравишься. У тебя есть характер, и мне это нравится. Я никогда раньше не встречал такой, как ты. Не уезжай, Сара. Пока мы... не узнаем получше друг друга. Его признание взволновало Сару, но еще и раздразнило. Ей так хотелось поверить ему, но она понимала, что все это шарада. Он не знает ее. Он только думает, что знает. А когда узнает... - Извините, - сказала она, избегая его взгляда. - Я... я польщена, конечно, но... - Черт побери, да позабудь ты про то, что было ночью, - сердился он. - Забудь, что я принимал тебя за Диану, и постарайся понять, что я хочу тебе сказать. Я совсем не такой человек, каким ты меня представляешь. Я вел себя как свинья, согласен. То, что я отпустил тебя ночью, совсем на меня не похоже, уж поверь мне. Но ты... как мне тебе объяснить, ты по- могла мне открыть в себе что-то такое, о чем я и не догадывался. Ну поз- воль мне хотя бы пожить еще немного с этим открытием! Дай мне понять для себя - для нас обоих, - что это такое! Сара колебалась. - Я... я думаю, вы предполагаете заранее, - сказала она, тщательно подбирая слова, хотя ей трудно было сказать их, - вы... вы предполагаете заранее, что... что я хочу вас узнать. - А ты не хочешь? - резко спросил он. - Ты хочешь сказать, что ты всегда себя ведешь как вчера ночью, когда тебя пытаются... изнасиловать? - Да... то есть нет! Не в этом дело. - А в чем же тогда? - Я... ну, вы ничего обо мне не знаете. Я хочу сказать, что, может, я не такая... такая невинная, как вы думаете. - Сара покраснела. Это было ужасно, ей было противно ему лгать, но надо было хоть как-то разрядить обстановку. - Мне уже двадцать два. Я... у меня были мужчины. Он нахмурился, но не дал ей продолжить, а сказал ровным голосом: - Ну и отлично. Мне никогда не нравились девственницы. Она вырвала свои руки из его рук, хотя, скорее всего, это он сам от- пустил их. Никогда в жизни она не была так потрясена и возбуждена, она не могла позволить ему говорить дальше. - Мне нужно вернуться в Лондон, - упрямо твердила она и увидела, как у него прищурились от нетерпения глаза. - Понятно. - Он поиграл плечами, внимательно глядя на нее. - А что ты скажешь Диане? Что ее маленькая хитрость удалась? Что мина обезврежена и ей больше ничто не угрожает? - Диане? - Сара облизнула пересохшие губы. От возбуждения она совсем забыла, как оказалась здесь. Забыла, что ее послала сюда Диана, не думая о том, что с ней может случиться. - Да, Диане, - продолжал настаивать на своем Майкл. - Я полагаю, что ей вся эта история покажется весьма... забавной. - Забавной? - Сара взглянула на него, и он кивнул. - А почему бы и нет? - Его глаза светились янтарным блеском. - Ведь не так уж часто девушка готова лишиться своей... сомнительной невиннос- ти, чтобы защитить свою лучшую подругу! Сара вспыхнула. - Она мне не лучшая подруга... - И ты говоришь, что ты не девушка. Хотя я и сомневаюсь в этом, - из- девался он. - И потом, она же не знала, что вы захотите меня... меня... - Что? - У него загорелись глаза. - Тебя соблазнить? Пожалуй, не зна- ла. - Ну тогда... - Я ей предложил кое-что похуже. - Что вы хотите сказать? - Она насторожилась, и все ее прежние сомне- ния вернулись к ней. - Что... что было в той записке? Майкл колебался. Потом он тихо сказал: - Какое это имеет значение? Она испугалась, вот и все. И решила ис- пользовать тебя в качестве подсадной утки. Сара вздрогнула - это прозвучало так холодно, так грубо и жестоко. Да, Диана обошлась с ней так же, как и с Адамом, - тут уж ничего другого не придумаешь. А если... Наверное, Диане и в голову не приходило, что Сара останется в Равенс-Милле. Она уверена, что Сара поспешит вернуться в Лондон - пе- редать, что поручил ей Адам, и объясниться с ней. Наверное, она не сом- невается, что сможет отклонить все возражения Сары так же легко, как Са- ра могла бы убедить в чем угодно Адама, и, пожалуй, если бы в РавенсМил- ле Диану ждал муж, ее план сработал бы. Но Адам умер, и Диана этого не знает, и не узнает, пока ей об этом не скажет она, Сара. А что, если она не будет звонить Диане? Пусть теперь Диана помучается. Пусть переживает, мучается угрызениями совести. Пусть она ждет и гадает, что Адам сделал с ее младшей подругой! Майкл с интересом следил за сменой чувств на ее юном лице. Он тяжело вздохнул и бесстрастно сказал: - Ну ладно. Раз я не могу тебя уговорить... - Нет! Подождите! - Сара вытянула руку и отдернула ее, когда прикос- нулась к его темно-серому шерстяному джемперу. - Я хочу сказать... я... я не знаю... Я... я, пожалуй, останусь. Майкл опустил глаза. - Почему? - спросил он. - Почему ты вдруг передумала? Из жалости? - Из жалости? - выдохнула она. - Конечно, нет. Но, во всяком случае, и не из-за вас. Из-за самой себя, пожалуй. - Она замолчала и, слегка дрожа, с достоинством выпрямилась. - Я... я верю тому, что... что вы сказали о Диане. - Она судорожно сглотнула. - Если... если я вернусь в Лондон, мне придется сказать ей, что... что Адам умер. Почему... почему это должна делать я? Он с восхищением улыбнулся. - Действительно, почему? - Я хочу сказать, зачем мне... снимать ее с крючка? - Меня в этом убеждать не надо, - сухо ответил Майкл, и Сара услышала, как у нее бе- шено забилось сердце. - Но если я... - осторожно подбирая слова, продолжала она, - здесь останусь... - Условия? - коротко спросил он, и она почувствовала знакомую боль в груди и вспом- нила, что утром не выпила лекарство. - Нужно... нужно кое о чем договориться, - настаивала она. - Мы... то есть, если я здесь останусь, я... я хочу работать. - Разве я возражаю? - И... и, конечно... - Ради Бога! - У него лопнуло терпение. - Я знаю, что ты хочешь ска- зать, не надо. Я уже говорил - тебе нечего меня бояться. Надеюсь, ты не думаешь, что я буду тебе навязываться? Я просто предложил получше узнать друг друга, вот и все. Если ты почувствуешь, что тебе это не нужно, за- будь, что я есть! - И он стремительно вышел, захлопнув за собой дверь. Забыть, что он здесь! У Сары пересохло во рту, когда она про себя повторяла его слова. Она пыталась представить себе, как бы он отреагиро- вал, если бы она сказала, что боится не его, а себя, своего тела, кото- рое жаждет его ласк, и своих желаний, которые она не всегда может обуз- дать. Диана рисковала, когда послала ее сюда, но она сама еще больше рискует, решив здесь остаться. Захочет ли он, чтобы она осталась, если узнает, что она вовсе не та здоровая молодая женщина, за которую он ее принимает? Как он поведет себя, если откроет ее тайну? И почему ей так не хочется, чтобы он узнал об этом? ГЛАВА ПЯТАЯ Сара поселилась в комнате на втором этаже в западном крыле дома, на той стороне, которая смотрела на сушу, но из-за причудливости береговой линии из окон ее было видно, как на берег набегают океанские волны, как они набирают силу и выплескивают пену на зубчатые острые скалы. Прямо на запад лежала голая, унылая заболоченная местность, которая с появлением солнца, золотившего поросшие утесником склоны, обретала своеобразную су- ровую красоту. Комната, которую приготовила для нее миссис Пенуорти, приятно отлича- лась от других в доме. Она тоже была старомодной, но здесь во всем чувствовалась женская рука: на стенах бумажные обои с узором в виде ве- точек, на окнах занавески пастельных тонов и такое же покрывало на кро- вати, на туалетном столике ситцевая скатерть с оборками и набор щеток с вышитым орнаментом, все ящики пахли одинаковыми духами. Интересно, чья это комната, думала Сара. Может, Дианы? Вряд ли: Диана никогда не пользовалась духами с таким незамысловатым ароматом. Майкл принес в комнату ее вещи, весьма бесцеремонно свалил их на кро- вать и ушел, оставив ее одну. Он даже не взглянул на нее, пока она сму- щенно стояла у окна, и Сара, почти физически ощущая его замкнутость, не рискнула заговорить с ним. Она не знала, где он сейчас, хотя ей показа- лось, что рядом с домом только что завели машину. Сара разбирала вещи и думала, правильно ли она поступила. Конечно, она обиделась на Диану и поэтому решила остаться, но не безрассудство ли это? - ведь то, что произошло между ней и Майклом ночью, может опять повториться. Кроме того, она не могла не думать о том, к чему это может привести. Если Майкл переспит с ней и не позаботится о последствиях, она может забеременеть! От одной этой мысли у нее тревожно застучало сердце, и она в изнеможении схватилась за стойку кровати. Что скажет на это ее врач? Он всегда твердит, что ей необходимо избегать стрессов, а что та- кое беременность, если не стресс? Она не сомневалась: если бы доктор Хардинг заподозрил ее в том, что у нее возникли интимные отношения с мужчиной, он наверняка предостерег бы ее от опасностей, связанных с бе- ременностью и родами. Но она никогда не давала повода предположить по- добное, и поэтому он никогда не затрагивал эту тему. Как и ее мать, док- тор Хардинг считал, что ей не следует выходить замуж, и все, то есть все мужчины, когда узнавали о ее болезни, теряли к ней интерес. Сара нахмурилась и подошла поближе к трехстворчатому зеркалу туалет- ного столика. Она увидела стройную, но не слишком худую молодую женщину с высокими скулами и ярким ртом. Нижняя губа у нее была чуть полнее верхней - признак чувственности натуры (но Сара об этом не знала); тем- но-зеленые выразительные глаза прятались за густыми золотистыми ресница- ми. У нее были длинные шелковистые волосы, почти такие же светлые, как и ее бледное лицо, и, пожалуй, это первое, на что обращали внимание. Она нравилась мужчинам, но рядом всегда была ее мать - чтобы оградить ее от них, предупредить их о ее хрупкости и запереть ее в хрустальном замке ее слабости, как Спящую Красавицу, которая ждет, когда придет Принц и раз- рушит колдовские чары. Но принц все не приходил; вместо принца пришел Тони, который, как и следовало ожидать, сбежал, узнав правду. Обеими руками Сара приподняла волосы над головой, расправила плечи и выпрямилась. От этого движения тонкая ткань блузки натянулась на ее вы- сокой груди, выгодно подчеркнув красоту ее формы. Нет, все-таки я до- вольно хороша, сказала она себе, совершенно не осознавая своей чувствен- ной красоты, а просто чтобы убедить себя в том, что Майкл говорил ей правду. Конечно, я не красавица, как Диана, думала она, у нее такая прозрачная, розовая кожа и волосы как золото. Но у меня красивые глаза и стройные ноги... Со вздохом отчаяния Сара опустила руки и отвернулась от зеркала. Что толку притворяться, с досадой спрашивала она себя. Она не может соперни- чать с Дианой - с ее слабым здоровьем и пытаться не стоит. Она ведет се- бя как девчонка - хочет достать луну с неба. Нет, чем скорее она перес- танет витать в облаках, тем лучше. Ведь Майкл не прогонит ее, если она скажет ему правду; но почему, почему же она так не хочет, чтобы он узнал о ее болезни? Нет, я не Спящая Красавица, а Золушка, подумалось ей вдруг. Живу словно взаймы, жду и боюсь, что часы пробьют полночь. В дверь постучали, она вздрогнула, очнувшись от своих мыслей, сердце, как всегда, забилось, как у зайца хвост. - Д-да? - отозвалась она, и горло у нее сжалось. - Кто... кто там? - Всего лишь я, мисс. - Дверь открылась, и в комнату с подносом в ру- ках вошла миссис Пенуорти. - Я подумала, может, вы хотите кофе: ведь вы не завтракали. И еще хочу спросить, когда подавать обед? Сара была тронута ее заботой. - Кофе! - воскликнула она. - Как раз то, что мне нужно. А... а обе- дать я буду, когда освободится господин Трегоуэр. - Хорошо. - Миссис Пенуорти поставила поднос на складной столик в оконном проеме. - Только господин Трегоуэр может не вернуться к обеду, мисс. Разве он вам не сказал? Он поехал в Фалмут, к адвокату господина Адама. - Да? - Сара надеялась, что ее вопрос не выразил ничего, кроме празд- ного интереса. - Кажется, он... что-то говорил об этом. - Взглянув на поднос, она добавила: - А он вам не говорил, что я приехала сюда рабо- тать? Кстати, в доме, кроме библиотеки, есть еще где-нибудь письменный стол? Миссис Пенуорти засомневалась. - Разве что в кабинет господина Адама, мисс. Но сейчас он закрыт. Я полагаю, вам можно там работать, но сначала надо спросить у господина Трегоуэра. - Разумеется. - Сара кивнула, теребя в руках ложечку. Она заметила, что миссис Пенуорти, говоря о покойном муже Дианы, называет его по име- ни, а Майкла - господином Трегоуэром. Интересно, почему? Так ли его зо- вут на самом деле? Если он родился, по его словам, вне брака, может, он носит другое имя? - А что вы собираетесь делать, мисс? - спросила миссис Пенуорти, ко- торая, как догадалась Сара, осмелела, видя ее смущение и робость. - Я пишу, - сказала она, подняв голову и глядя миссис Пенуорти прямо в глаза. - Я пишу книгу. - В самом деле? - удивилась миссис Пенуорти. - Надо же, как интерес- но! Писательница! Жаль, что вы незнакомы с женой господина Адама. Вы знаете, она актриса. И, говорят, очень знаменитая. Вы бы наверняка с ней подружились! Ведь у вас так много общего. Сара наклонила голову. Значит, Майкл не говорил, кто она. Просто наз- вал имя и, конечно, сказал, что она его знакомая. Интересно, что думает по этому поводу миссис Пенуорти. Она явно удивилась, когда Сара сказала, что приехала сюда поработать. Удалось ли Майклу убедить миссис Пенуорти в том, что приезд Сары был действительно неожиданностью? - Вряд ли, - ответила она на последнее замечание миссис Пенуорти. - Писательницы не похожи на актрис, миссис Пенуорти. Они любят... уедине- ние. И не ищут всеобщего внимания. Во всяком случае, как правило. - А по-моему, одни не ищут, а другие, наоборот, ищут, - высказала свое мнение экономка, внимательно оглядывая комнату. Заметив груду белья на кровати и шерстяные кофты и брюки в открытых сумках, она предложила: - Давайте я помогу вам разобрать вещи. - Нет-нет, спасибо. - На этот раз Сара была тверда. - Я сама справ- люсь. - Хорошо, мисс. - Почти с сожалением миссис Пенуорти взяла серо-голу- бой кашемировый свитер и разгладила его у себя на руке. - Какой краси- вый! Что-то я не вижу, чтоб вы взяли с собой платья. Но если вам нужно чтонибудь погладить, скажите мне. - Спасибо, но я приехала сюда работать, а не отдыхать, миссис Пенуор- ти. - Саре с трудом удавалось сохранять вежливый тон. - Я думаю, если обед будет в час, господин Трегоуэр успеет вернуться, как вы считаете? Это прозвучало как "можете идти", и миссис Пенуорти ушла, а Сара пос- ле ее ухода вся дрожала от волнения: ей никогда еще не приходилось иметь дело с прислугой. Она ругала себя за свою несдержанность. Разве эта жен- щина виновата, что любопытна? И ничего удивительного: когда живешь в та- кой глуши, приезд любого нового человека - событие. Но все же Сара не могла удержаться и, пока миссис Пенуорти не явилась за подносом, спешно затолкала кашемировый свитер в глубь ящика и быстро разложила остальные вещи. Майкл к часу не вернулся, и Сара в одиночестве обедала в той самой столовой, где он над ней издевался прошлым вечером за ужином. При днев- ном свете было видно, что мебель вся в трещинках от времени и гобелен на стульях потерт, и Сара подумала, как грустно, что в доме теперь никто не живет, ведь это было родовое гнездо нескольких поколений Трегоуэров. Неужели дом теперь действительно принадлежит Диане, или, может, есть ка- кие-нибудь родственники? Вряд ли Майкл захочет жить здесь, и Диана при малейшей возможности продаст дом. Диана... Все крутится вокруг Дианы, с досадой размышляла Сара, вста- вая из-за стола, так и не воздав должное корнуолльскому пирогу с мясом и овощами, испеченному миссис Пенуорти. Ну почему она не может выбросить из головы Диану и заняться решением своих проблем? Свежий воздух - вот что ей сейчас совершенно необходимо, пришла она к заключению. Сара поднялась к себе и вскоре спустилась в темно-красных шерстяных брюках, заправленных в высокие замшевые сапоги, и темно-голу- бом свитере. Сверху она надела серую дубленую куртку, подол и капюшон которой были оторочены белым в серую крапинку мехом. Ее светлые шелко- вистые волосы эффектно контрастировали с капюшоном, и Сара была вполне довольна своим внешним видом, но, так как Майкла не было, по достоинству оценить его было некому. Опять поднялся ветер, стало прохладно, и ее обычно бледные щеки раз- горелись румянцем. "Мини" на месте не было: наверное, Майкл отогнал ма- шину за дом, подумала Сара, и у нее на миг возникло искушение изменить свой первоначальный план прогуляться пешком, но она не поддалась этому порыву лени. В конце концов, ходить пешком полезно для здоровья, если, конечно, не переутомляться, да и в воздухе так приятно пахнет морем. За заросшим садом скалы уступами спускались к закрытой бухте, которая летом, наверное, была прелестным местечком. К бухте вела извилистая тро- па, но Сара бы с ней не справилась: почти отвесная. Неподалеку виднелась прибрежная дорога, которая круто спускалась к воде, и скопление домиков - наверное, Торлевен. В заливе стояли два-три рыбацких баркаса, еще нес- колько качались на волнах у гавани. На берегу, на гальке, лежали лодки в ожидании прилива. Сейчас был отлив, вода спала, обнажив страшные, ги- бельные камни, которые могут вдребезги разбить киль корабля. И, навер- ное, разбивали, подумала Сара и поморщилась, вспомнив рассказы о кораб- лекрушениях, которые она когда-то читала. Повернувшись спиной к скалам, она оглядела дом. Он по-прежнему казал- ся холодным и неприступным - ни веточки плюща или дикого винограда, - но теперь, когда она провела в его стенах ночь, он уже не был ей чужим. Она даже нашла окна своей комнаты и ту внушительную часть фасада, напротив которой была расположена спальня хозяина дома. Пробираясь между скал, она смотрела на морских птиц: как они камнем падают вниз и ныряют в воду в беспрестанных поисках пищи. Бакланы и кай- ры, крачки и чайки оглушительно кричали на ветру, возмущаясь непрошеным вторжением в их владения, и Сара, устав от их гомона, вскоре повернула в сторону от моря. Моховые болота казались не такими живописными, зато здесь царила ти- шина. Кругом только шероховатый торф, кочки и утесник да вырванные вет- ром чахлые растения. На мили кругом не было видно никакого человеческого жилья, и чем дальше Сара уходила от РавенсМилла, тем легче ей было представить, что время повернуло вспять. Призраки Хичкокова "Трактира "Ямайка"", пришло ей в голову, и она подумала, что, даже если сейчас навстречу ей выедет сам Джосс Мерлин верхом на коне, она ничуть не уди- вится. Один раз ей почудилось, что она увидела лису. Когда она подкралась поближе, огненнорыжая тень метнулась в кустарнике, и Сара была уверена, что она напугала лису не меньше, чем та ее. Ей попалось на глаза нес- колько заячьих нор, и на одной из них она оступилась и подвернула ногу; да, пожалуй, коварной хищнице здесь есть чем поживиться. Когда Сара возвращалась в Равенс-Милл, солнце уже не грело. Было сов- сем не поздно, но ведь стоял апрель, а весна в том году выдалась на ред- кость холодная. У нее замерзли руки, ногам было тепло в толстых сапогах, и она спрятала руки в перчатках в карманы куртки. Интересно, Майкл уже вернулся? - подумала она, когда брела назад к дому. Наверное, уже вернулся, и сердце ее опять тревожно забилось при одной лишь мысли о нем. Пока она гуляла, ей удалось немного отвлечься, но теперь, когда ей предстояло опять с ним увидеться, она не могла сос- редоточиться ни на чем другом. Когда она подошла к ограде, ограничивающей владения Равенс-Милла, у нее разболелась нога, которую она подвернула, и она поняла, что прогулка утомила ее больше, чем она рассчитывала. Если честно, то до тех пор, по- ка она не вспоминала о Майкле, она чувствовала себя совершенно здоровой, по-видимому, именно переживания подточили ее силы. Но ей не представилось случая расслабиться. Пока она пробиралась че- рез кустарник к дому, человек, который занимал все ее мысли, вышел ей навстречу, и по его лицу и всему облику было очевидно, что он более чем заинтересован тем, куда это она пропала. - Где, черт побери, тебя носит? - выпалил он, схватив ее за локти и сердито на нее глядя. - Ты, по-моему, говорила, что приехала сюда пора- ботать. Господи Боже, я уже решил, что ты спустилась в бухту и тебя унесло приливом! - Извините. - Сара слегка покачнулась, когда он отпустил ее, и его гнев сразу невольно сменился тревогой. - Что случилось? С тобой все в порядке? Я что, сделал тебе больно? - Нет. - Сара старалась казаться спокойной. - Я... я подвернула ногу, вот и все. Ничего страшного, просто растяжение. - Ты уверена? - В голосе Майкла звучало сомнение, и, тихо ругнувшись, он поднял ее на руки, как вчера ночью, и понес к дому. Сара сделала жалкую попытку остановить его, хотя на самом деле была рада его силе. Но его дыхание, которое она ощущала на своем лбу, взвол- новало ее, и она подумала, что, пожалуй, было бы лучше, если бы она сама дошла до дома. Она чувствовала его всего: какие у него широкие плечи, какая сильная грудь, как твердо и легко он несет ее - несколько секунд, и они уже у порога. В холодном воздухе смешались их дыхания: его чуточку пахло табаком, ее было коротким и прерывистым, что говорило о слабости, которую она не могла скрыть. Он не спустил ее с рук в холле, как она думала, а понес в библиотеку и поставил на ноги у ярко горящего камина; когда он опускал ее, она скользнула вдоль его тела, что опять отозвалось в ней теперь уже знако- мым трепетом. - Ты замерзла, - упрекнул он ее хрипловатым голосом. - Почему, черт побери, ты не сказала, что хочешь прогуляться? Можно было поехать в Фал- мут. Мы бы там вместе пообедали. Сара прерывисто вздохнула. - Я... я хо- тела пройтись пешком, - заявила она, расстегивая капюшон и освобождая волосы, которые каскадом упали ей на плечи. - И... и вам вовсе не надо обо мне беспокоиться. Я вполне могу сама о себе позаботиться. - Черта с два! - Пока она с решительным видом расстегивала кожаные пуговицы на куртке, Майкл ходил взад-вперед по комнате, нетерпеливо приглаживая во- лосы руками. - Ты что, не знаешь, что болота опасны? Там застаивается вода, есть топь и трясина - затянет в считанные секунды! - Правда? - Сара подняла голову и посмотрела на него. - Да вы просто меня пугаете! Я сомневаюсь, есть ли здесь хоть одна топь на двадцать миль вокруг! Майкл сердито встретил ее взгляд и возмущенно поднял брови, но ее это не убедило. Покачав головой, она наклонилась погреть руки у огня, и тут его прорвало. - Да что ты в этом понимаешь? - спросил он, подходя к ней и гневно на нее глядя. - Ты что, выросла на этих болотах? Или, может, когда тебе еще не было десяти, облазила здесь каждый камень и канаву? Неохотно Сара выпрямилась. - А вы облазили? - Да, облазил, черт побери, и знаю, что там, получше, чем ты! - Ну ладно. - Сара изобразила покорность. - Простите меня. Я уже про- сила прощения и, если надо, попрошу еще. Откуда я могла знать, что мне нельзя выходить из дома? Но ведь если... если бы вас здесь не было, мне бы пришлось самой о себе заботиться, значит... - Ничего не значит! - пробормотал он, тяжело дыша, и, словно помимо воли, его руки потянулись к ней. Они скользнули по ее плечам, к шее, под шелковый занавес ее волос, и притянули ее к нему. Руки были холодные, настойчивые; от движения раздвинулись лацканы его коричневого в рубчик пиджака, и под тонким шелком кремовой рубашки показались темные волосы на груди. Пока они только препирались, Майкл ослабил коричневый вязаный галстук, и кой-то гипнотический маятник, приковывая ее взгляд и вызывая в ней, как и вчера ночью, летаргию. Она еще больше взволновалась, когда вспомнила, что видела его почти раздетым, и ей все труднее было бороться с искушением поддаться его обаянию. - Нет! - выдохнула она и сверхчеловеческим усилием вырвалась из его объятий; отступив от него подальше, взглянула на него темными, измучен- ными глазами. - Вы... вы же обещали! Судя по бледности, проступившей из-под загара, Майкл был не менее взволнован, но он твердо сжал губы, встретив ее осуждающий взгляд. - Да, конечно, - выдавил он напряженно, поправляя дрожащими руками воротник рубашки. - Ты права, это я должен просить прощения. Боюсь, я... впрочем, не обращай внимания. - Он шумно вздохнул и вежливо добавил: - Я принесу тебе чего-нибудь выпить. Чтобы ты согрелась. Или ты хочешь чаю? Сара облизнула пересохшие губы. Это был опасный момент, и она понима- ла: ей придется избегать таких моментов в будущем, если она хочет убе- дить его в том, что действительно имеет в виду то, что говорит. Когда его руки касались ее, когда его пальцы ласкали мочки ее ушей, она чувствовала почти непреодолимое желание прижаться к нему, а если бы он поцеловал ее... - Я... хорошо бы чаю, - сказала она тихо и спокойно. - Пожалуй... по- жалуй, я буду пить чай у себя в комнате. Я хочу... поудобнее положить ногу. - Располагайся здесь, - хмуро предложил Майкл. - Вон сзади очень удобное кресло, и я сейчас принесу табуретку для ног. Сара колебалась. - Я... не буду вам мешать? Майкл опустил уголки губ. - Нет, - заявил он сухо, - ты не будешь мне мешать. - Хорошо. - Сара чуть помедлила, сняла куртку и нервно огляделась, куда бы ее положить. - Дай ее мне. Майкл взял у нее куртку, пошел к двери и вышел в холл. Сара посмотре- ла ему вслед и, неуверенно пожав плечами, опустилась в мягкое бархатное кресло у огня. Здесь теплее, говорила она себе, оправдывая свою уступку, но это звучало не слишком убедительно. Однако, раз уж она осталась в Ра- венс-Милле, ей нужно выработать в их отношениях некий нейтралитет, а не прибегать к вооруженным провокациям, которые запросто могут привести к открытому конфликту. Миссис Пенуорти привезла на сервировочном столике чай. Она вкатила столик в библиотеку, поставила рядом с креслом, где сидела Сара, и с лю- бопытством огляделась, не обойдя вниманием ни сапоги, которые Сара сбро- сила у камина, ни то, как она сидела, положив пальцы ног на каминную ре- шетку. - Господин Трегоуэр говорит, вы подвернули ногу, - сказала она, и Са- ра небрежно махнула рукой. - Пустяки, - быстро заверила она. - Ничего серьезного. Я, по-моему, наступила на заячью нору. - Так вы гуляли, мисс? На болоте? Да, в это время года там свежо. Сара кивнула, не зная, что на это ответить, и миссис Пенуорти продол- жила: - Мать господина Трегоуэра тоже любила гулять на болоте. Оно и понят- но - ведь они такие бродяги, и вообще... - Спасибо, миссис Пенуорти, вы свободны. - Голос Майкла за ее спиной был холоден как лед, и Сара даже не успела еще понять, что именно сказа- ла миссис Пенуорти, а та уже чтото смущенно пробормотала и вышла. Майкл поставил на ковер у камина, к ее ногам, табуретку, а сам сел в кресло напротив. Табуретка была круглая, с витыми ножками, и, хотя гобе- леновая обивка порядком поистерлась, Сара сразу поняла, что это, навер- ное, дорогая вещь. - Это матери Адама, - сказал Майкл, заметив ее взгляд. - Она час- тенько ею пользовалась. Она никогда не была крепкой женщиной. - Да? - робко вставила Сара. - А... а чем она болела? Майкл пожал плечами и откинул темноволосую голову на зеленую бархат- ную спинку кресла. - По-моему, сначала у нее было малокровие, а после рождения Адама - белокровие. Она умерла вскоре после моего рождения. - Вскоре... после... - невольно повторила Сара. - Но ведь у вас были разные матери. - Как только что докладывала миссис Пенуорти, - сухо заметил Майкл. - Может, попьем чаю? - Что? Ах да. - Сара неловко повернулась к столику. - Вам с молоком и сахаром? - Да, пожалуйста. - Он выпрямился и сел, опустив руки между ног. - Ну как твоя нога? - Не болит. - Сара осторожно передала ему чашку, чтобы она не стучала о блюдце. - Вряд ли это растяжение. Просто подвернула, и все. - Вот и хорошо. - Он поднял чашку к губам и отпил глоток. - Мне бы очень не хотелось, чтобы, пока ты здесь, ты себе что-нибудь повредила. Он опять издевался, но Сара решила не поддаваться на эту удочку. Она всерьез занялась лепешками, которые напекла миссис Пенуорти, и по- чувствовала, что у нее разыгрался аппетит, не то что в обед. Наверное, после прогулки, а может, от волнения? Как бы то ни было, когда Майкл от- казался к ней присоединиться, она с удовольствием стала уплетать горячие лепешки с хрустящей корочкой, щедро намазывая их джемом и взбитыми слив- ками. - Тебе нравится твоя комната? - нарушил паузу Майкл, и она, прежде чем ответить, вытерла о салфетку липкие пальцы. - Да, она очень... милая, - тщательно подбирая слова, сказала она. - Я даже не ожидала. - Не ожидала? - Он нахмурился. - Она такая... женская. - Сара покраснела. - Наверное, это комната миссис Трегоуэр? - Которую миссис Трегоуэр ты имеешь в ВИДУ? - Он опять откинулся в кресле и не слишком спешил ей помочь, пристально глядя на нее сквозь по- луопущенные темные ресницы. Сейчас, когда он был спокоен, его глаза были орехового цвета, но Сара уже знала, что, когда загораются от гнева, они напоминают расплавленное золото. - Как? Я имею в виду мать вашего... вашего... мать Адама, - смущенно сказала она. - Диана не выбрала бы себе ничего такого... такого незамыс- ловатого. - Нет? Сара вздохнула. - Нет, - твердо сказала она. - И потом, она... она, наверное, жила в комнате вашего брата, да? - Она помолчала. - Это... это не ее комната, верно? Опять воцарилось неловкое молчание, и наконец Майкл подтвердил вер- ность ее высказывания. - Да, - согласился он, - это не ее комната. Но и не матери Адама. - Вот как! - Сара покраснела. - Тогда... тогда чья же? Его глаза гневно сверкнули. - Попробуй угадай. Сара положила руки на подлокотники кресла и крепко сжала их. - Вашей... матери? - рискнула она и, когда он кивнул, спросила: - Но как это может быть? Вы же сами говорили, что... Выражение лица Майкла было непроницаемым. - Что? Что я родился до того, как умерла Аделаида? - Он криво усмех- нулся. - Неужели ты не знаешь, как это бывает? Давно пора! - Знаю, конечно. - У Сары горело лицо. - Я только хотела сказать... что... что это странно. Что ваша... ваша мать жила в доме, пока... пока была жива миссис Трегоуэр. - Этого я не говорил. Чтобы досадить ей, Майкл прикидывался туповатым, и Сара с отчаянием смотрела на него. - Но вы сказали... - Я только сказал, что в комнате, в которой ты живешь, жила моя мать. Так оно и было. Но после смерти Аделаиды. Сара ничего не могла понять. - Но если его жена... умерла... - Ты хочешь сказать, почему тогда он не женился, - сухо спросил Майкл, - а жил с содержанкой? Сара нервно перевела дыхание. - Это... это совершенно меня не касается. - Неужели? - Майкл смотрел на нее с насмешкой. - Тогда почему ты так жадно слушала россказни старой матушки Пенуорти? - Ничего я не слушала, - возмутилась Сара. - Я... она со мной просто разговаривала. Я ее ни о чем не расспрашивала. И вообще, - она с вызовом повернулась к нему, - как вам не стыдно подслушивать! На какое-то мгновение ей показалось, что она зашла слишком далеко. Он выпрямился и, не улыбаясь, пристально смотрел на нее. Его глаза загоре- лись янтарным блеском, у рта появились жесткие складки. Когда у нее от напряжения уже побелели пальцы и сердце заколотилось в ушах, его губы дрогнули в улыбке восхищения. - Один - ноль, - прокомментировал он, глядя ей прямо в глаза. - Кто бы мог подумать, что под этой бледной красотой скрывается огонь? У Сары повлажнели пальцы, и она бессильно откинулась на спинку крес- ла. Такие поединки были ей не по силам, и она потянулась за чашкой, что- бы хоть чуть-чуть подкрепиться сладким чаем. Но напряжение последних ми- нут отпечаталось на ее лице, и Майкл с тревогой заметил темные круги у нее под глазами. - С тобой все в порядке? - спросил он, не отводя от нее глаз. - Ты вдруг вся... побелела. Что я такого сказал? Может, я испугал тебя? - Вовсе нет, - слабо и совсем неубедительно выдохнула Сара, и он нах- мурился. - Да что с тобой? Иногда ты кажешься... я не знаю, как сказать... та- кой... хрупкой! Как кристалл. И такой же многогранной. Сара поставила чашку на столик. - Извините... - И прекрати извиняться каждый раз, когда я что-нибудь ляпну. - Он вскочил, повернулся к каминной полке и положил на нее сжатые в кулаки руки. - Ты или очень наивна, или очень умна. Никак не могу понять. - Не можете? - Это все, что Сара нашлась сказать, но он не слушал ее. - Не могу, - резко сказал он. - Я не знаю, насколько ты невинна в плане секса, но в любом случае ведь невинность определяется не одной фи- зиологией - это скорее состояние души. Господи, помоги! Я первый раз в жизни встретил такую женщину! Сара беспомощно пожала плечами. Что она могла ему на это сказать, тем более что его слова были слишком откровенны, чтобы ее успокоить. Но меньше всего ей хотелось, чтобы он чтонибудь заподозрил, и, скинув ноги с табуретки, она сказала: - Пожалуй, я пойду к себе, если вы не возражаете. Мне бы хотелось принять душ перед... перед ужином, и у меня есть кое-какие дела... - Подожди! - Он повернулся к ней лицом, взял ее за руку и смотрел на нее одновременно изучающим и умоляющим взглядом. - Будет лучше, если ты все узнаешь от меня, а не соберешь по мелочам от нее... - Она поняла, о чем он, но Майкл помолчал, прежде чем продолжить: - Ты слышала про бро- дяг, да? Поняла, что имела в виду миссис Пенуорти? Сара покачала головой. - Честное слово, это совсем ни к чему... - начала было она, но он пе- ребил ее: - Позволь мне судить об этом. - Он мрачно усмехнулся. - Тебе не меша- ет знать, кто пытался тебя соблазнить. Сара приоткрыла рот и коротко вздохнула. - Так... ваша мать была цыганка? - Да, цыганка. - Она умерла? - Умерла. - Он помолчал. - Она умерла на болоте. Говорят, замерзла. Она тогда убежала от моего отца. Все это Майкл произнес ровным, бесстрастным голосом, но Сара по- чувствовала, что он кипит от гнева. У нее возникли новые вопросы, но она знала, что не имеет права задавать их. В голову приходили пустые слова сочувствия, но она не произнесла их вслух. Он рассказал ей об этом сов- сем не потому, что нуждается в ее сочувствии; Сара подумала, осознает ли он, что все сильнее сжимает ее запястье. - Теперь ты поняла, почему я так разозлился, когда узнал, что ты днем куда-то ушла, - тихо сказал он. - Хотя у нас с тобой совсем другие отно- шения. Ведь моя мать не хотела выходить замуж за моего отца. Сара приоткрыла рот от удивления. - Да, но... я хочу сказать... вы не правы. Ведь ваша мать жила здесь. Вы сами говорили. - Не по своей воле, поверь мне. Когда ее отец узнал, что она беремен- на, он выставил ее. Мой отец устроил ее жить в деревне, пока я не родил- ся. Понимаешь, она была совсем беспомощной. У нее не было денег, не было родственников, которые могли бы ей помочь. Отец содержал ее и меня, пока не умерла Аделаида. Потом он привез нас в Равенс-Милл. - Понятно. - Сара закусила нижнюю губу. - А... а когда она умерла? Майкл сжал губы. - Меня посылали в разные интернаты, пока мне не исполнилось восемнад- цать. Потом, как я уже говорил, отец отправил меня в университет в Ко- имбру. - А... а Адам? Он вдруг заметил, что больно сжимает ее руку, ослабил пальцы, и она выдернула ее и стала растирать онемевшее запястье. - Адам? - Он вздохнул. - Мы с Адамом были очень близки. Вопреки расп- рям, которые бытуют между полукровными братьями в романах, у нас были отличные отношения. Он переживал не меньше, чем я, когда меня отправили в Португалию. - Он... он был старше, - робко вставила она, и Майкл кивнул. - Да, на пять лет. Но в чем-то я всегда чувствовал себя старшим. На- верное, дело в моих цыганских корнях. Однако у меня в крови всего наме- шано: на четверть португалец, на четверть корнуоллец и наполовину цыган. Многовато для любого младенца! Сара почувствовала, как от его слов заливается румянцем. Он как будто читал ее мысли - весьма опасные мысли. Она сжала губы. - Можно мне пойти к себе? - спросила она и увидела, что он раздражен- но смотрит на нее своими темно-желтыми глазами. - Это все, что ты можешь сказать? - спросил он. - Значит, тебя это не касается? Может, если бы ты думала, что можешь забеременеть, ты бы от- неслась к этому по-другому? - Это... это маловероятно, - сказала она, прерывисто дыша. - То есть... - Такое с любой женщиной может случиться. - Ну что же, в этом нет ничего плохого... - Я тоже так думаю. - Он пристально смотрел на нее. - Тем более что я бы никогда не бросил своего ребенка. - Как... как это сделал ваш отец? - У Сары пересохло во рту. - Но ведь он... заплатил за ваше образование. - И ты полагаешь, этого достаточно? Заплатить за образование ребенка, и все? А его чувства? Его переживания? А его потребность быть кому-то нужным в этом жестоком, примитивном мире, который мы сами сделали таким? Сара опустила голову. - Что вы хотите сказать? Что я в этом вопросе не имею права голоса? Что... что вы сами без моей помощи воспитали бы этого... этого гипотети- ческого ребенка? - Нет. - Он схватил ее за подбородок и приподнял его так, чтобы она смотрела ему в глаза. - Я хочу сказать, что, если бы ты забеременела, я бы не сомневался. Я бы на тебе женился. Мой ребенок никогда не будет уб- людком. Теперь понятно? Сара пыталась высвободиться, но безуспешно. - Вы слишком самоуверенны. - Голос ее дрожал. Она облизнула губы. - А что, если женщина, которую вы выбрали, откажется выйти за вас замуж? Бы- вает, женщины одни воспитывают детей. - Я ее заставлю, - сказал он просто. - Так или иначе. И она знала, что он так и сделает. ГЛАВА ШЕСТАЯ Кабинет Адама Трегоуэра выходил окнами на Атлантический океан. За за- пущенным садом в обрамлении скал виднелся вспененный прибоем океан и пустынное побережье, которое с приходом весны и появлением первой робкой зелени уже не казалось таким безжизненным. Сара сидела за столом, где Адам, наверное, занимался хозяйственными делами, и смотрела в окно, тщетно ожидая вдохновения. Вот уже несколько дней у нее на столе лежит рукопись, томясь в ожидании, словно девствен- ница, подумала Сара, усмехнувшись нарочитости метафоры, но она так и не написала ни одного слова и не отредактировала ни единой строчки. В голо- ве у нее не было никаких мыслей о повести, и она никак не могла сосредо- точиться: любой звук, умноженный ее взвинченным состоянием, заставляют ее оборачиваться и с завистью смотреть на закрытую дверь тюрьмы, в кото- рую она сама себя заточила. Ей пришлось отказаться от своих планов за неделю закончить вчерне рукопись, и оставалось лишь надеяться, что Майкл не догадается о ее желании быть с ним. После того разговора в библиотеке она его почти не видела. В тот же день, за ужином, она намекнула, что ей нужно место для работы, и, как и предполагала миссис Пенуорти, Майкл предложил ей кабинет. Потом они встречались только во время еды, да и то не всегда. В таких случаях мис- сис Пенуорти передавала его извинения, сопровождая их сплетнями, слушать которые Саре было невмоготу. - По-моему, он поехал на конюшни беговых лошадей, - сказала как-то миссис Пенуорти. - Говорят, миссис Мортон, хозяйка конюшен, - давнишняя подруга господина Трегоуэра. Говорят, она знала его еще задолго до заму- жества. А вечером во время ужина: - Господин Трегоуэр просил вам передать, что он сегодня ужинает у Гвитианов. Доктор Гвитиан - наш местный врач, а его дочеридвойняшки, го- ворят, приехали погостить домой из университета. Конечно, миссис Пенуорти рассказывает ей о времяпрепровождении госпо- дина Трегоуэра из лучших побуждений, говорила себе Сара, пытаясь быть великодушной, но тем не менее это отнюдь не помогало ей сосредоточиться. Хорошо, конечно, делать вид, что между ней и Майклом ничего не было и нет, но она не могла избавиться от неприятного чувства, когда слышала о его отношениях с другими женщинами. Это было смешно, ведь у нее нет на него никаких прав, да они ей и не нужны, внушала она себе, но ей все равно было неприятно. Еще ей было обидно, что до сих пор Диана не дала о себе знать ни письмом, ни звонком; наверное, ей безразлично, что с Са- рой, и все планы, которые Сара себе настроила, развалились, как карточ- ный домик, из-за неопределенности ее положения. Хорошо еще, что пока ей легко удается скрывать свою болезнь. Они, в сущности, живут каждый своей жизнью, как она и просила. Больше всего ее беспокоило то, как она сама ведет себя в этой ситуации. Вместо того что- бы заняться тем, зачем она сюда приехала, она целыми днями предавалась мечтам, растрачивая понапрасну отпуск. А когда вечером миссис Пенуорти уходила к себе домой, Сара оставалась совсем одна, а впереди была ночь, длинная и очень скучная... Однажды за обедом ей составил компанию хозяин дома. Он вошел в столовую, когда миссис Пенуорти наливала ей суп; волосы его были влажны от тумана, который принесло с моря, и от его кожаной куртки и тесных джинсов пахло лошадьми. Его присутствие словно наэлект- ризовало сонную атмосферу в комнате, приятно возбудив чувства Сары и заставив быстрее бежать ее кровь. Он был такой сильный и мужественный, такой живой и энергичный, что невольно в ее взгляде отразилась зависть, которую она к нему испытывала. Однако Майкл по-своему расценил ее взглад и нахмуренный вид и усмех- нулся. - Прошу прощения, - насмешливо заметил он, небрежно отбрасывая со лба волосы. - Я не успел переодеться. Все время забываю, что у меня в доме гостья. Сара от волнения раскрошила булочку у себя в тарелке. - Я уверена, что ничего вы не забыли, - ответила она тихо, памятуя о повышенном интересе к происходящему миссис Пенуорти. - И... и ваш вид мне совершенно безразличен. - Да? - Майкл сел напротив Сары, хотя миссис Пенуорти поставила ему прибор на конце стола. - Вы слышите, миссис Пенуорти? - обратился он к экономке. - Нашей гостье все равно, как я выгляжу. Как вы считаете, мо- жет, ей было бы все равно, даже если б я предстал перед ней совсем го- лый? Миссис Пенуорти ахнула и смущенно засмеялась, а Сара сидела ни жива ни мертва и готова была провалиться от стыда. Он явно был сегодня наст- роен издевательски, и ей следовало быть умнее и не связываться с ним. Но как только миссис Пенуорти вышла, Сара сухо заметила: - Почему вам все время нужно всех шокировать? Я вас несколько дней не видела, и, когда вы наконец появились, вам доставляет удовольствие де- лать... делать из меня дуру. - А я думал, это я делаю из себя дурака, - резко ответил он, намазы- вая хлеб маслом. - А что мне, по-твоему, остается делать? Извиняться за то, что я есть? Этого я не могу. Я здесь - и тебе придется с этим ми- риться! - Разве я возражаю против вашего присутствия? - Сара подняла голову. - Я только против способа его проявления. Майкл нахмурился. - Какие красивые слова, - насмешливо заметил он. - А что за ними? "Не приходите к столу, когда от вас пахнет конюшней!" Сара вздохнула. - Мне... мне, между прочим, нравится запах лошадей. Это совершенно не относится к делу. - А тогда почему ты не хочешь кататься со мной верхом? Сара колебалась. - Потому что... потому что я приехала сюда работать. Ведь я вам гово- рила. - К чертям твою работу! - Майкл зачерпнул суп. - Меня тошнит, когда я о ней слышу. Ты недовольна тем, что я к тебе присоединился и пытаюсь хоть чуть-чуть разрядить обстановку, а сама можешь говорить только о своей работе. Сара пожала плечами. - Я не просила вас ко мне присоединяться, - начала она, но, увидев, как он на нее смотрит, невольно отодвинулась к спинке стула. - Да, не просила, - резко согласился он. - И, поверь мне, я долго ду- мал, прежде чем решился. - Тогда... - Позволь мне договорить. - Он сердито сдвинул темные брови. - Я ста- рался держаться в стороне. Хотя, может, ты этого и не заметила. Я прини- мал подряд все приглашения, какие были, в надежде, что ты хоть как-ни- будь это отметишь. - Он презрительно скривил губы. - Но нет, от тебя ни слова. Ты продолжаешь жить своей жизнью, будто меня и нет. - Он накло- нился к ней. - Когда я вошел сюда, я понял по твоему лицу, что я совсем не тот человек, которого ты хотела бы видеть. Так зачем же я все это де- лаю? Зачем стучусь головой о каменную стену? Да потому, что я знаю тебя, Сара. Я держал твое обнаженное тело в своих объятиях и чувствовал, как оно мне отвечает. Ты вовсе не такая чопорная и правильная, какой хочешь казаться, вот поэтому я и пытаюсь выбить из тебя эту девическую дурь и разбудить тебя! Тут вошла миссис Пенуорти, неся баранью ногу и поднос с овощами, и он был вынужден замолчать, а Сара, пока не вышла экономка, попыталась соб- раться с мыслями и успокоиться. Они оба почти не притронулись к супу, и на лице миссис Пенуорти отразилось неодобрение. - Что, суп невкусный? - недовольно спросила она, складывая со стуком тарелки, но Майкл быстро обезоружил ее своей искренностью. - Очень вкусный, - воскликнул он улыбаясь, и Сара не могла поверить, что именно этот человек минуту назад продемонстрировал совсем другую сторону характера. Когда хотел, он мог быть просто очаровательным, и миссис Пенуорти не устояла перед его несомненным обаянием. - Дело в том, что я катался верхом с миссис Мортон, и, должен признаться, она потом предложила мне выпить, А еще что, думала Сара, едва ли слушая, как миссис Пенуорти журит его. Значит, миссис Мортон, мрачно размышляла она. Женщина, с которой Майкл был знаком еще до того, как уехал в Бразилию... Майкл начал резать мясо, миссис Пенуорти ушла, и Сара опять занервни- чала. Она не знала, как себя вести, когда он в таком настроении, и по его лицу видела, что он не забыл, о чем говорил раньше. Она смотрела, как он режет тонкими ломтиками баранью ногу, как уверенно держит нож и вилку, и не могла оторвать глаз от его рук. У него были сильные, ловкие руки; это не были руки клерка, как у Тони, а твердые, загорелые руки настоящего мужчины, с длинными чувственными пальцами. Она знала, что у него чувственные пальцы, она ощущала это, когда они ее трогали, и, когда она осознала, о чем думает, ее залила волна стыда. Она судорожно оторва- ла взгляд от его рук, опустила его вниз, на колени, где лежали ее влаж- ные руки, и попыталась успокоиться. Подняв глаза, она увидела, что он следит за ней, и ей вдруг пришло в голову, что он точно знает, о чем она сейчас думала. - Да, - сказал он, глядя ей в глаза и прищурившись. - Ты сама знаешь, что неравнодушна ко мне, и мне бы очень хотелось, чтобы ты перестала притворяться. - Я не понимаю, о чем вы, - нервно воскликнула она и потянулась за блюдом с овощами. - Может, мы кончим обед без дальнейших дискуссий? У меня... у меня сегодня много дел. - Неужели? - В его голосе прозвучала угроза, и Сара побоялась посмот- реть на него. Когда он сел и поставил между ними блюдо с мясом, она мол- ча положила себе кусок и сосредоточилась исключительно на еде. Она не знала, ест он или нет. И не хотела знать. Она просто хотела побыстрее закончить обед и выйти из столовой, пока он не решил доказать ей, какая она лгунья. Она чуть не умерла от страха, когда он с грохотом отодвинул стул, вскочил и вышел. Она никак не ожидала этого. Она и подумать не могла, что он так легко сдастся, и теперь, когда он ушел, как ни странно, чувствовала себя брошенной. Есть совершенно расхотелось, но она не могла уйти из-за стола и поз- волить миссис Пенуорти делать свои выводы. Слишком уж она любит посплет- ничать, и Сара пыталась придумать какое-то объяснение, чтобы умерить ее интерес. Однако миссис Пенуорти, когда вернулась, обошлась без комментариев, увидев нетронутую еду. Молча собрала тарелки, и, когда Сара решила, что она, наверное, удовольствовалась тем, что сообщил ей Майкл, миссис Пену- орти сказала: - Я вымою посуду и уйду, мисс Форчун. Сегодня у меня свободный вечер, я говорила с господином Трегоуэром, и он сказал, чтобы я оставила холод- ную закуску и что вы сами подадите ее на кухне. - Да? - Сара приоткрыла рот. - Да, разумеется, миссис Пенуорти. Большое спасибо. Экономка кивнула. - Что вам еще подать? Кроме кофе? Может, сыр и печенье? Сара покраснела, вспомнив о нетронутой еде. - Спасибо, ничего не нужно. Боюсь, я не успела проголодаться. Миссис Пенуорти пожала плечами и взяла поднос. - Вы не обидитесь, если я скажу, что вы слишком много сидите взаперти в кабинете? - заявила она. - Вы такая бледная. Вам нужно побольше гу- лять, я так думаю. Сара вся сжалась. - Ведь я, кажется, не спрашивала вашего мнения, - сказала она. И вдруг добавила: - Это... это господин Трегоуэр просил вас сказать мне об этом? - Господин Трегоуэр? - Экономка нахмурилась. - Да зачем ему, мисс? Сара встала, осознавая всю нелепость своего предположения. - Я... зачем... да незачем, миссис Пенуорти. Вовсе незачем. Конечно, она тут же пожалела, что так сказала. Это было по меньшей мере необдуманно - неудивительно, что миссис Пенуорти так внимательно на нее смотрит. Но теперь уже поздно, и, когда миссис Пенуорти уходила, Са- ра видела по ее лицу, что она заинтригована. Да, сегодня вечером в доме Пенуорти будет о чем поговорить. Недовольная собой, с неспокойной душой Сара вышла из столовой, не до- жидаясь кофе. Выйдя в холл, она заметила, что дверь в библиотеку откры- та. Обычно она была закрыта. Сара всегда проводила вечера в той самой маленькой гостиной, куда принес ее Майкл в первый день в Равенс-Милле. Когда миссис Пенуорти узнала, что Сара остается, она открыла несколько комнат, но библиотекой, которую Сара всегда связывала с Майклом, пользо- вались редко. Повинуясь любопытству, она подошла к двери и инстинктивно отшатну- лась, увидев у окна Майкла, который смотрел в запущенный сад. Руки у не- го были засунуты в карманы куртки, и выражение лица, даже в профиль, бы- ло хмурое и задумчивое. Испугавшись, что он подумает, будто она потихоньку следит за ним, Са- ра решила скорее скрыться в гостиной, но он развернулся и увидел, как она поворачивается, чтобы выйти. На мгновение их взгляды встретились, и, хотя Сара сразу опустила глаза, делать вид, что она его не заметила, бы- ло уже поздно. - Вам что-нибудь нужно, мисс Форчун? - спросил он, направляясь к ней. - Ну как вам обед? Я полагаю, после моего ухода все стало значительно вкуснее. Сара решила не поддаваться на его уловку. - Я собиралась идти в кабинет, - сказала она, ощущая его почти живот- ный магнетизм. Шелковая рубашка под курткой была распахнута на шее, и в вырезе виднелась смуглая кожа и темные волосы на груди. Руки были засу- нуты в карманы, и пуговицы на рубашке чуть не расстегивались от натяже- ния; Сара старалась не смотреть на видневшееся под рубашкой мускулистое тело. - Извините, если я... я вас потревожила. - Ты всегда меня тревожишь, Сара, - ответил он, и его прищуренные глаза потемнели и зажглись желанием. - И ты это знаешь, да? Поэтому ты все время носишь такую... мальчишечью одежду! Сара быстро себя оглядела. На ней была белая блузка, которую никак не назовешь мальчишечьей - у нее такие пышные, женственные рукава, да и бархатные брюки и жилет - тоже вряд ли подходящая одежда для мальчика. Сара подняла на него глаза и почувствовала, как у нее волнуется грудь, которую никто не назвал бы мужской, особенно сейчас, когда она набухла от возбуждения и резко обозначилась. - К сожалению, у меня нет с собой другой одежды, - сказала она, скры- вая смущение под видом негодования. - Как я уже не раз говорила, я прие- хала сюда работать. - Работать! - Он произнес это так, будто в этом слове было что-то постыдное, и, вытянув руку, поддел кружевной воротник ее блузки. - Ну и много ты наработала? - спросил он и повернул назад, в библиотеку, и она была вынуждена пойти за ним, чтобы услышать, что он говорит. Кроме того, она подумала, что миссис Пенуорти, возможно, стоит в столовой и слушает их разговор, поэтому прикрыла за собой дверь, но не закрыла се пол- ностью. - Скажи мне, - он взглянул на нее через плечо, - ты звонила Диа- не? Успокоила ее, что все в порядке? - Нет! - Теперь Сара действительно возмутилась. - Если ей нужно, она сама может мне позвонить. Я не знаю, почему она до сих пор не сделала этого. - Не знаешь? - Майкл презрительно улыбнулся и повернулся к ней лицом. - Ну, конечно, не знаешь. Ты ведь такая невинная! Сара почувствовала, как краснеет от его слов, и в бессильной злобе сжала кулаки. - Вы не знаете, насколько я невинна, - резко бросила она, забыв, что ей нельзя волноваться. - Да, не знаю. - Майкл твердо сжал губы. - И ты все время мне об этом напоминаешь. - Я? - Сара задохнулась от возмущения. - Да я первый раз сказала об этом! - А тебе и не надо говорить об этом, - сказал он неприятным голосом. - Достаточно посмотреть на тебя - все и так видно. - Ну так не смотрите на меня! - выкрикнула она, хотя у нее дрожали колени при виде сурового выражения его лица. - Как я могу не смотреть на тебя? - парировал он, выразительно огля- дывая ее всю. - Ты меня просто сводишь с ума. Я все время вспоминаю, ка- кая ты без этой чертовой одежды, и, несмотря на все мои благие намере- ния, я опять хочу тебя видеть такой. - Нет... - Да. - Он не сдвинулся с места, но разделявшее их пространство заря- дилось электричеством. - Я ничего не могу с собой поделать. Ты красивая - и я хочу тебя. Ты нужна мне, Сара. Зачем ты меня так мучаешь? Сара сглотнула. - Вы... вы не должны так говорить... - Почему? Ведь это правда. - Он повел широкими плечами. - Я бы не стал тебя обманывать. Сара соединила ладони. - Я... я думаю... я думаю, вам просто нравится... меня дразнить... - Дразнить тебя? - И на его лице промелькнуло удивление. - Ах, Сара! Ты такая... неопытная. Неужели ты на самом деле думаешь, что мне это доставляет удовольствие? Сара стояла, переминаясь с ноги на ногу. - Я думаю, мне пора заняться рукописью, - неловко пробормотала она, но, пока она говорила, он шагнул за ее спину, плотно закрыл дверь и прислонился к ней. Наверное, Сару выдало выражение ее лица, потому что он досадливо по- морщился и сказал, выпрямившись: - Не бойся. Я не собираюсь удовлетворять свои низменные инстинкты. Просто миссис Пенуорти, как и ты, небольшой специалист по подглядыванию. - Вы хотите сказать... - прошептала еле слышно Сара и показала на дверь, и он кивнул. - Тебя это удивляет? Напрасно. Я думаю, весь поселок умирает от любо- пытства, наблюдая, как мы с тобой живем. Сара беспомощно покачала головой, не зная, что ему ответить, и, пока она стояла, пытаясь отогнать от себя то, о чем он говорил, он подошел и встал прямо перед ней. Она отступила на шаг, но на этот раз его пальцы сжали ее запястье, и она не могла от него отодвинуться. - Вы же сказали... - возмущенно начала она, и он вызывающе приподнял бровь. - Что? - Что... что вы... не будете... - Что не буду? - И он посмотрел на нее сверху вниз, жестоко усмехнув- шись. - Трогать тебя? Да, но ведь я еще сказал, что ты неопытная. И не- винная. - Он выдвинул нижнюю губу. - И я бы еще сказал... восприимчивая. - Вы нахал! - Сара беспомощно глядела на него, думая о том, что за дверью, вполне вероятно, стоит и подслушивает миссис Пенуорти, и не хо- тела подавать новых поводов к сплетням; Майкл невольно сочувственно ей улыбнулся. - Да, нахал! - согласился он, схватив оба ее запястья одной рукой и одновременно гладя другой ее отвернутую щеку. - Но на моем месте любой бы воспользовался случаем, раз уж так вышло. В ушах бешено стучало сердце, и Сара думала, сколько еще она сможет вынести, пока не случится что-нибудь непоправимое. До сих пор мать охра- няла ее от любых сильных эмоций, но, когда рядом с ней, вот как сейчас, был Майкл, она никак не могла побороть возбуждение, которое он вызывал в ней. Да если честно, она и сама не хотела; только здравый смысл и инс- тинкт самосохранения вынуждали ее сделать попытку. Но все усилия были тщетны. Как в замедленной съемке, его рука подня- лась к вороту ее блузки, расстегнула пуговицы у шеи и обнажила бьющуюся там жилку. - Почему ты меня боишься? - спросил он хрипловатым голосом и накло- нился, чтобы потрогать это место языком. - Ммм, столько энергии растра- чено зря. Разве тебе никогда не говорили, что беззащитность будит в муж- чине зверя? - Вы... вы в этом разбираетесь лучше, чем я, - прерывисто выдавила она, и он что-то досадливо буркнул. - Прекрати сопротивляться, - скомандовал он, нашел застежку на жилете и быстро расстегнул. - Я не сделаю тебе больно, расслабься и получай удовольствие. - Вспомнить, что я распущенная англичанка, вы это хотите сказать? - бросила она, возмущенно на него глядя, и в его глазах мелькнуло раздра- жение. - Ну почему ты все время упорствуешь? - воскликнул он, с упреком на нее глядя. - Ты, может, и неопытная, но я-то опытный и знаю, что ты хо- чешь меня ничуть не меньше, чем я тебя! Сара задохнулась от гнева. - Нет, не хочу! Женщины... женщины не такие, как мужчины... - Некоторые не такие, согласен. Но только не ты. - Что вы хотите этим сказать? Он не сразу ей ответил, и ее напряжение и страх стали почти невыноси- мы. Потом он небрежно провел пальцем от мочки ее уха вниз, по шее, к ложбинке между грудей и сказал: - Некоторые женщины равнодушны к сексу. Некоторые и хотели бы, да не могут. Ты, - его глаза зажглись желанием, - ты совсем другая. У нее горело лицо. - Не смейте так говорить! - Это почему? - Потому что... - К ней вернулись все ее детские запреты. - Потому что... так нельзя. - Почему так нельзя? - Он был неприятно настойчив. - Тебя так учили? Что об этом нельзя говорить? - Да! - Почему? Разве не лучше быть честными друг с другом? - Честными? - Она сглотнула. - Вы это называете честностью? - Она собрала в кулак всю свою уверенность и продолжила: - Вы... вы знаете, что больше ни с кем... не стали бы так говорить... - Верно. - ...а только со мной. Потому что... потому что вы считаете, что я наивная. - Этого я никогда не говорил. - Вы сказали, что я восприимчивая, - обвиняла она его, и он кивнул. - Так оно и есть. Особенно к своим чувствам. - И его палец двинулся дальше, нашел округлость ее груди, затвердевший сосок, с готовностью принимавший его ласки. - Тебе на самом деле нравится, когда я тебя тро- гаю, Сара, - пробормотал он севшим от возбуждения голосом, глядя на ре- зультат своих исследований. - Тебя выдает твое тело. Так поцелуй меня, и не будем попусту терять время! Хотя Сара отчаянно трясла головой, он в одно мгновенье нашел ее рот своим. Но, так как он одной рукой держал обе ее руки, он не мог прижать ее к себе, а она плотно сжала губы, решив ни за что на свете не подт- верждать верность его теории. Сара угадывала, что он не отпустит ее, по- ка она сопротивляется, и, несмотря на то что чуть не задыхалась, не от- вечала на его поцелуй. Она услышала его подавленный вздох, почувствовала, что он еще крепче прижался к ее рту губами, и его пальцы больно вдавились в кожу на ее шее. Рука, которой он держал ее запястья, сжалась еще сильнее, он прив- лек ее к себе, и ее пальцы прижались к его сильным бедрам. Это ее чуть не погубило. Когда она ощутила под руками его напряженные мышцы, у нее пропало всякое желание сопротивляться, она разжала губы, но он уже оторвался от них. - Почему? - бросил он. - Что с тобой? - Я... почему... - Может, когда ты притворялась, что ты Диана, это действовало как до- пинг и возбуждало тебя? - спросил он. - Господи! Мне довелось знать не одну женщину, но такой, как ты, я никогда еще не встречал! Сара вся дрожала, но его слова о Диане прогнали минутную слабость. Надо же додуматься до такой гадости, с отвращением думала она. Да как он смеет говорить, что она, как какая-нибудь извращенка, нуждается в воз- действии каких-то искусственных возбудителей? - Вы что, не можете понять, что мне не нравитесь? - выдавила она с не меньшей злобой. - Вы так самоуверенны, что не сомневаетесь в своей неот- разимости. Ну так позвольте мне вам сказать, что... - Не стоит! - Он горько усмехнулся, проскользнул мимо нее и открыл дверь. - Иди и пиши свои сказки! Иди и живи в мире, который ты себе при- думала! Потому что в этом мире тебе, черт побери, делать нечего! Она повернулась и хотела ему ответить, чтобы последнее слово осталось за ней, но он уже шагал по холлу, и вот за ним захлопнулась входная дверь. Он опять ее бросил, и вся ее обида и возмущение уступили место совсем уж непонятному желанию расплакаться. - Вы будете пить кофе, мисс? - раздался у нее за спиной голос миссис Пенуорти, но Сара не испугалась, а стала прикидывать, где та была, пока они разговаривали. Повернувшись, она запоздало вспомнила, что блузка у нее наполовину расстегнута, жилет болтается на плечах, что вряд ли оста- нется незамеченным миссис Пенуорти. Поправив ворот блузки, она сказала: - Если можно, я выпью кофе в кабинете, миссис Пенуорти. Здесь... здесь что-то душно. Она не знала, поверила ли ей миссис Пенуорти. Во всяком случае, она сама на ее месте усомнилась бы. Но зато она весьма ловко предупредила вопрос, почему у нее расстегнута блузка. Придя в кабинет, Сара не притронулась к кофе, а стала судорожно ис- кать в сумке таблетки. Усталость накатила на нее сонной волной, она по- ложила под язык таблетку и почувствовала настоящее отчаяние. Когда рядом был Майкл, когда он трогал или целовал ее, она все острее ощущала свою слабость; ей было нестерпимо обидно, а сейчас она испытывала такое отв- ращение к себе, что ей не хотелось жить. Пытаться работать в таком настроении было бесполезно; Сара дождалась, когда уйдет миссис Пенуорти, и вышла из кабинета. Она беспокойно ходила из комнаты в комнату, тщетно стараясь обрести обычно свойственное ей са- мообладание. Чувство слабости не покидало ее, но она была слишком взвол- нованна, чтобы отдыхать, и, прижав руку к сердцу, услышала его неровный стук. Ей стало нехорошо, закружилась голова, и она подумала, что ей надо бы прилечь, но она и помыслить не могла о том, чтобы пойти в свою комна- ту, лечь в постель и представлять себе, что делает Майкл, что он, может, сейчас с другой женщиной. Он сказал, что она хочет его, и она действи- тельно его хотела, очень хотела, так хотела, что ей становилось дурно от мысли, что она не призналась ему в этом. ГЛАВА СЕДЬМАЯ Когда Сара открыла глаза, она увидела склоненное над ней обеспокоен- ное лицо Майкла. Решив, что это сон, она подняла руку, осторожно прикос- нулась к его загорелой щеке и почувствовала своими холодными пальцами его тепло. Он провел ее рукой по своему подбородку, по жесткой щетине у рта и прижал ее ладонь к своим губам с порывистой нежностью. Его прикос- новение разбудило в ней ощущения, которые ничуть не были похожи на те, что можно испытать иногда во сне, она быстро моргнула и вдруг сообрази- ла, что лежит у себя на кровати. За окном был день, и, судя по солнцу, еще далеко до вечера, но она никак не могла вспомнить, что произошло: в голове был сплошной туман. - Господи! - услышала она резкий голос Майкла и увидела, словно со стороны, как он старается скрыть облегчение. - Я уже думал, ты никогда не придешь в себя. Больше никогда так не поступай со мной, слышишь? Я этого не вынесу. Сара смотрела на него с удивлением. - Приду в себя? - повторила она, постепенно выходя из своего сонного благополучия. - А я что, потеряла сознание? - Наверное. - Майкл отнял ее руку от своих губ и держал в ладонях, не осознавая, как сильно он ее сжимает. - Я вошел и вижу - ты лежишь на по- лу в холле. Сначала я подумал, что ты упала с лестницы, но на тебе не было ни ссадинки, и то, как ты лежала... ну, в общем, вряд ли ты упала с лестницы. - Да? - Саре оставалось ему верить, и она мучительно пыталась вспом- нить, что произошло. Кажется, она припоминает, как была в библиотеке, но потом - провал. - Я... я, наверное, упала в обморок. Я не хотела вас пу- гать. - Пугать меня! Господи! - Майкл смотрел на нее потемневшими, измучен- ными глазами. - Сара, когда я вошел и увидел тебя, я вдруг подумал, что ты умерла! Я не знаю, что бы я тогда сделал. Наверное, покончил бы с со- бой, - тихо сказал он. - Майкл! - Сара широко распахнула глаза. - Не смейте так говорить. - Она высвободила свою руку и приподнялась на локтях. - Со мной уже все в порядке, нет, на самом деле. Ничего... ничего особенного, честное слово. Просто обморок, вот и все. Право, не о чем беспокоиться. Майкл пристально смотрел на нее, и, когда их глаза встретились, Сара начала вспоминать, что ее так расстроило. В ее сознании возникли смутные картины - как они спорили с Майклом, и одновременно она вновь испытала пережитые чувства, опасные чувства, которые старалась в себе подавить. Она задрожала, и Майкл, заметив мурашки у нее на коже, ругнулся сквозь зубы. - Да ты, наверное, насмерть простудилась, пока лежала на полу! - про- бормотал он, встал с кровати и взглянул на нее с нескрываемой тревогой. - Пожалуй, я позвоню доктору Гвитиану. Он хотя бы выпишет тебе что-ни- будь против воспаления... - Нет! - Сара протянула руку, чтобы остановить его. - Майкл, вы все немыслимо преувеличиваете. Мне совсем не нужен врач... Я... я, наверное, переработала, вот и все. Она молча молила Бога о прощении за свое последнее высказывание, но ей нужно было хоть как-то отвлечь Майкла. Она не могла допустить, чтобы сюда пришел доктор Гвитиан и раскрыл ее тайну. Особенно теперь, когда ей так ловко удалось скрыть ее. По напряженному лицу Майкла было видно, что он колеблется. С одной стороны, ему хотелось убедиться, что с ней все в порядке; с другой - он понимал, какие могут возникнуть осложнения, если он к ней вызовет мест- ного врача. Мне нужно его успокоить, подумала Сара, глубоко вздохнула, сбросила ноги на пол и села. У нее немного кружилась голова, но это в порядке вещей после обморока, и, не обращая внимания на слабость, она встала на ноги. - Осторожно! - Майкл схватил ее за руку, когда она покачнулась, и она обрадовалась его поддержке, хотя он и смотрел на нее с некоторым недо- вольством. - Не надо мне ничего доказывать, - пробурчал он. - Я и так вижу, что тебе уже намного лучше. Но надо быть осмотрительней, а то опять станет хуже. Сара не удержалась и бросила на него взгляд. Он так заботился о ней, и она шутливо пробежала пальцами по лацкану его куртки и коснулась его шеи. - Вы тоже выглядели не лучшим образом, когда я открыла глаза, - про- шептала она. - Как будто повстречали привидение. - А я так и подумал, - хрипловатым голосом ответил Майкл, и, когда он убрал ее пальцы с плеча, она вспомнила, как он ее бросил. - Но ведь вы... ушли, - нерешительно сказала она. - Так зачем же вер- нулись? Майкл помолчал, отодвинул ее от себя, обошел кровать и встал, облоко- тясь на витую чугунную спинку. - Ты поверишь, если я скажу, что... хотел извиниться? - наконец про- изнес он, и она от удивления приоткрыла рот. - Нет. - Почему? Она беспомощно покачала головой. - Я... ну... вы были рассержены, когда уходили. Ужасно рассержены. Я... я не думаю, что вы вернулись, чтобы извиниться. - Ну тогда сама скажи зачем, - предложил он и прищурился, и она поду- мала, что зря начинает все снова. - Может, чтобы собрать вещи? - рискнула она, и голос ее окреп и стал уверенным. - Я... я думаю, вы хотели уехать. Я даже уверена в этом. Мо- жет, вы думали, что я буду вас отговаривать, но вы хотели уехать, верно? Майкл подпер щеку рукой и смотрел на нее сквозь полуопущенные ресни- цы. - Очень умно, - похвалил он ее. - Очень тонко подмечено. - Он поднял голову. - Хорошо, я согласен. Мне приходило в голову уехать. Но сначала я хотел поговорить с тобой. - Правда? - В ее голосе звучало сомнение, но он наклонил голову и сказал: - Конечно. Я бы просто так не ушел. Но все вышло по-другому. Он смотрел на нее еще какое-то время, потом решительно пошел к двери. Он взялся за ручку, но, прежде чем он ее открыл, Сара шагнула за ним, схватившись за спинку кровати, и спросила хрипловатым голосом: - А... а куда вы сейчас? Он обернулся и внимательно посмотрел на нее. - Я никуда не уезжаю, если тебя это интересует, - сухо сказал он. - Тебе нужно отдохнуть, а я еду в Торлевен за сигарами. У меня все вышли. - Возьмите меня с собой! - вырвалось у нее прежде, чем она успела по- думать, но она и не хотела ни о чем думать. Она хотела с ним поехать. Она хотела с ним быть. И сейчас ее не слишком беспокоило, какое впечат- ление произведут на него ее слова. - Сара... - Он распахнул дверь комнаты, словно, нарушая их уединение, мог разрушить и их близость. - Почему ты хочешь со мной ехать? Ведь я... тебе даже не нравлюсь. - Нравитесь, нравитесь. - Она сделала еще один шаг к нему и по- чувствовала, сойдя с коврика у кровати, что на ней нет сапог. - Майкл! Пожалуйста, Майкл! Позвольте мне поехать с вами. - Сара, Торлевен всего в двух милях отсюда! - Ну и что? Мне нужен свежий воздух - вот и миссис Пенуорти так счи- тает. Ну пожалуйста! У него потемнели глаза, и он резко отвернулся. - Ну что же, запретить я тебе не могу... - пробормотал он и вышел. Она наспех натянула сапоги и дрожащими пальцами начала застегивать молнию. Это оказалось не так просто: в замок то и дело попадала кожа, и, когда она наконец покончила с этим, она ужасно устала. Потом отыскала дубленку и через несколько минут, опасаясь, что вдруг он без нее уехал, чуть не бегом спустилась вниз. Когда она была в холле, он вышел из гостиной и раздраженно сжал губы, заметив у нее на лбу легкую испарину. - Ну почему ты такая упрямая? - спросил он, сердито на нее глядя, но, когда она с виноватым видом пожала плечами, отвернулся в сторону. У крыльца стоял "ягуар", старой модели, но совсем как новый. - Машина Адама, - кратко пояснил он, усаживая ее на переднее сиденье. - Или, если угодно, Дианы. Сара с наслаждением откинулась на мягкую спинку. Она была рада, что может расслабиться и унять дрожь в руках и ногах, но, когда Майкл сел рядом с ней, поняла по его лицу, что он прекрасно видит, в каком она состоянии. - Да ты просто сумасшедшая, - заявил он, заводя мотор и выезжая на дорожку. - Ну почему бы тебе не посидеть дома, пока я не вернусь? Тебе сейчас явно не до прогулок. - Но ведь я и не гуляю, правда? - слабо возразила она, и, когда они подъехали к дороге на берегу, он тихо выругался. В солнечный день Торлевен выглядел довольно живописно. К берегу только что пристал рыбачий баркас, и на пристани толпились люди и смот- рели, как разгружают улов. Над ними кружили стаи чаек и ждали, когда начнут чистить рыбу; на стене дамбы восседали кошки и чинно облизыва- лись. Напротив пристани было несколько магазинчиков; улицы, поднимавшиеся из гавани, были узкие, с булыжной мостовой. Все дома были выкрашены в белый цвет, что подчеркивало чистоту поселка; на окнах пестрели тюльпаны и герань. Майкл остановил машину у какого-то магазинчика на пристани и вышел купить сигары. Пока его не было, Сара смотрела, как разгружают баркас, а собравшиеся вокруг люди повернулись и глазели на нее. Наверное, они уз- нали машину, догадалась она и очень обрадовалась, когда вернулся Майкл и они уехали. - Что такое? - спросил он, заметив румянец у нее на щеках. - Слишком много внимания? Я ведь предупреждал, что о нас ходят слухи. А ты слишком красива, чтобы тебя не заметить. Сара состроила гримаску. - Вы что-то вдруг стали очень любезны. - Нет. - Он искоса взглянул на нее. - Просто откровенен. - Он снял руку с руля и положил ей на колено. - Знаешь, давай съездим в Пензанс. Мы там можем поужинать, ведь у миссис Пенуорти сегодня выходной. Она, правда, оставила холодную закуску, - добавил он, когда Сара попыталась возразить, - ну и отлично. Мы ее съедим на завтрак. Сара смотрела на него с сомнением. Она так боялась, что он уедет без нее, так спешила, что забыла захватить с собой сумку, а ехать в Пензанс без лекарства не решалась. - Я... я не могу вот так ехать, - сказала она, чувствуя у себя на ко- лене его твердые пальцы. - Я имею в виду... я не накрашена! - По-моему, ты и так прекрасно выглядишь, - ответил он и убрал руку, чтобы переключить скорость, когда дорога пошла в гору. - Что ты имеешь в виду на самом деле? Ты не хочешь ехать со мной в Пензанс? - Нет! - возразила Сара. - Я... я хочу с вами ехать... - Ну так в чем тогда дело? - ...но, может, заедем сначала домой? Чтобы я ... привела себя в по- рядок. - Ты хочешь переодеться? - Майкл окинул ее взглядом. - Надеть что-ни- будь более... женское? Сара вздохнула. - Если... если хотите. Но предупреждаю - у меня нет с собой вечернего платья. Майкл нахмурился. - Ты действительно так хочешь? Сара кивнула. - Хорошо. Но только быстро. Уже шестой час, а нам далеко ехать. Он вошел за ней в холл и, когда она направилась в кабинет, остановил ее. - Ты куда? Сара обернулась. - Сумка... - сказала она, показывая рукой на комнату за спиной. - Я хотела взять сумку. - Я сам принесу ее, - резко бросил он. - А ты собирайся. Встречаемся внизу через пятнадцать минут. Ей ничего не оставалось, как согласиться, и она поднялась к себе, полная дурных предчувствий. Что же ей надеть? Ей совсем не хотелось пе- реодеваться, но теперь ничего не поделаешь. Она взяла с собой всего один женский наряд - шелковое платье с набив- ным рисунком, которое годится на все случаи жизни, с рукавами до локтя, на манжете, собранное на талии тесьмой, с широкой в складку юбкой, под- черкивавшей стройность ее ног. К счастью, у нее нашлись колготки без за- тяжек и черные босоножки на высоком каблуке. Она причесалась, подвела глаза, потемневшие от утомления, и они приобрели загадочный блеск - в общем, Сара осталась довольна своим видом, решив, что ее усталость, ве- роятно, объясняется волнением. Ей просто нужно расслабиться и вести себя естественно, тогда и настроение улучшится, и самочувствие будет под стать внешнему виду. Из верхней одежды у нее была с собой только дубленка, и она накинула ее на плечи, пока спускалась вниз. Да, Майкл прав, она действительно слишком часто носит мужскую одежду. Ей было приятно опять чувствовать себя настоящей женщиной. Когда она спустилась, Майкл был уже в гостиной, перед горящим ками- ном, который растопила миссис Пенуорти. В доме были масляные батареи, но камин гораздо уютнее, и Сара любила длинными одинокими вечерами греться у его огня. Когда она вошла, Майкл обернулся. Он тоже переоделся: вместо джинсов и куртки на нем были черные замшевые брюки и синий вельветовый пиджак. Никогда еще он не казался ей таким - чужим и в то же время привлекатель- ным; по его чувственной улыбке она поняла, что нравится ему, и у нее приятно защекотало в груди. Когда же она опустила глаза и увидела, что у него в руках, она схватилась за косяк, чтобы не упасть. Майкл держал, зажав большим и указательным пальцами, пузырек с ее таблетками, который, запоздало вспомнила Сара, она оставила на письменном столе в кабинете. - Что это? - жестко спросил он, подходя к ней и поднося пузырек к ее лицу. - Пектотон! Что такое пектотон? От чего он? И зачем он понадобился тебе? Сара глубоко вздохнула. - Ну вам-то что? - парировала она, пытаясь выиграть время. И добави- ла: - Если вам так интересно, то это лекарство от астмы. - Астма! - Майкл пристально посмотрел на нее. Потом взглянул на эти- кетку. - Астма! - повторил он, и она с ужасом подумала, что он, навер- ное, знает, что это за лекарство. - Так у тебя астма? Сара с трудом перевела дыхание. - Увы... это так. - Господи! - вздохнул Майкл с явным облегчением, и ей стало стыдно за свое вранье. - А я-то думал... - Он покачал головой. - Я думал, что ты... наркоманка. Уж не знаю, что и сказать. - Он вложит пузырек в ее влажные руки. - Вот, значит, в чем дело. Господи, а я подумал, что ты приняла слишком большую дозу. Сара с трудом улыбнулась. - Нет, я не наркоманка, - слабым голосом подтвердила она, довольная, что хотя бы сейчас говорит правду. - Я... где моя сумка? - Там, на кресле, - Майкл махнул рукой в сторону камина и, когда она шагнула туда, схватил ее за руку. - Знаешь, мне... мне все равно, - хрипловатым голосом пробормотал он, глядя на ее губы. - Я хочу ска- зать... меня не пугает твоя астма, и вообще ничего. - Он вздохнул, и его взгляд скользнул вниз к соблазнительному вырезу ее платья. - Ну, то есть... если ты думала... если тебе пришло в голову... что если у тебя астма, то это как-то повлияет на мое отношение к тебе... - Не надо, Майкл! - поспешила она его остановить, и он с досадой от- пустил ее и ждал у двери, пока она взяла сумку с кресла у огня. Они ехали до Пензанса еще дольше, чем рассчитывал Майкл. Узкие дороги были загружены возвращающимися домой автомобилистами и местным транспор- том; попадались и автотуристы с прицепными домиками, с которыми было трудно разъехаться. Хорошо, что Майкл сосредоточился на дороге и они ед- ва ли перебросились словом, а Сара все думала, что бы сказал Майкл, уз- нав о ее истинной болезни. Он уверен, что все понял, но ведь он не понял ничего. Сара никогда не была в Пензансе, и с интересом разглядывала Гай-стрит с поднятой над проезжей частью пешеходной дорожкой, вертолетную станцию и гавань; она даже пожалела, когда Майкл свернул с дороги на булыжную мостовую, которая вела к старому причалу. Над зданием висела вывеска - корона и якорь, - и Сара подумала, что это бар, но, когда Майкл поставил "ягуар" на крошечную стоянку и они вошли на освещенное крыльцо, она уви- дела, что это еще и маленький, уютный ресторан. Метрдотель, а может, и хозяин, сразу узнал ее спутника и приветливо вышел навстречу. - Майкл! - воскликнул он, радушно здороваясь с ним за руку. - Мы вас не ждали на этой неделе. - Он скользнул взглядом по Саре. - Столик на двоих? - Именно так. Но сначала мы выпьем. - Майкл взял Сару под руку и ука- зал на бар напротив. - А ужинать будем через... полчаса, хорошо, Патрик? Мы не торопимся. Метрдотель гостеприимным жестом предложит им пройти. Майкл улыбнулся и повел Сару в бар. Когда они вошли, он сразу убрал руку и мрачно приг- ласил ее присесть у стойки. - Что ты будешь? - спросил он, снимая с ее плеч дубленку и укладывая ее на соседний высокий табурет. - Мартини? Шерри? Или чтонибудь еще? - Пожалуй... мартини, - ответила она, рассматривая висящий на стене штурвал и фонари над головой. - Здесь мило. Вы часто тут бываете? Майкл заказал напитки и забрался на табурет рядом с ней. В это время бар был почти пуст: только в углу сидел старик и курил трубку. - Меня сюда привез... мой друг, - коротко заметил Майкл и взял со стойки орешки. - И потом, я давно знаю Патрика Кигана. Мы вместе учились в школе. - Ясно. - Сара положила на стойку локоть и подперла щеку рукой. - А господин Киган... здешний хозяин? - Верно. Майкл был очень немногословен, и Сара невольно повернулась к нему и робко коснулась его плеча. Ткань пиджака была мягкая, приятная на ощупь, и под ней чувствовались его крепкие мышцы. Он не пошевелился, и Сара наклонилась к нему, не отнимая руки от своего подбородка, и заговорила так, что ее дыхание касалось его уха: - Пожалуйста, не сердитесь на меня! Давайте будем просто друзьями! Не будем портить друг другу вечер. Майкл повернул голову и взглянул на нее, а она чуть отстранилась, чтобы увидеть его глаза. Так близко зрачки его глаз казались почти золо- тыми, и горевший в них огонь говорил о его состоянии. - А я на тебя и не сержусь, - заявил он, хотя его тон свидетельство- вал об обратном. - Но я всего лишь человек, Сара, и ты слишком умна, чтобы не понять, что со мной происходит. Сара облизнула губы и, хотя она и собиралась убрать руку с его плеча, не сделала этого. - Вам нравится мое платье, да? - прошептала она и погладила кончиками пальцев мочки его ушей, но он отвернулся, взял стакан с виски, который заказал себе, и опустил плечи. Сара была опьянена своим успехом. Впервые в жизни она испытывала силу своего женского обаяния, и, судя по реакции Майкла, оно на него действо- вало. Ей захотелось продолжить, чтобы узнать, на что она способна, тем более что обстановка в баре располагала к этому. - Мне нравится твой пиджак, - сказала она, гладя воротник и нарочно касаясь пальцами волос на его шее. - Он такой мягкий... такой гладкий! Мне нравится его трогать. Майкл нервно перевел дыхание, но ничего не ответил, и, воодушевленная его сдержанностью, она пробежала пальцами по его волосам и слегка потре- пала их. - Я советую тебе прекратить это, - вдруг сказал он, не глядя на нее. - А то смотри, нарвешься на неприятности. - Она в испуге отшатнулась, и он сухо продолжал: - Я понимаю, здесь ты чувствуешь себя в безопасности, но помни, нам еще ехать домой вместе. Сара быстро глотнула из своего стакана, поморщившись от сильного привкуса вермута. Но ей надо было хоть чем-то заняться, и она дрожащими руками стала накладывать себе лед из ведерка на стойке. Майкл повернулся и смотрел, как она возится со льдом, и, поймав его взгляд, она замерла от обиды. Он что, опять смеется над ней? Ну конечно, смеется, и она на- дула губы и бросила в стакан два кусочка льда. - Мне очень нравится твое платье, - сказал он вдруг, взял у нее из рук щипцы и задержал ее руку в своей. - Просто у меня, наверное, гнусный характер. Но я никогда не испытывал ничего подобного ни к одной женщине, и я, правда, не знаю, что с этим делать. Он вдруг стал таким серьезным, таким откровенным - она чуть с ума не сошла от этих его слов. - Майкл, - начала было она, чтобы как-то подбодрить его, но не могла подобрать нужные слова. - Вот черт... - Он обнял ее рукой за шею и притянул ее лицо к своему. Ему было явно все равно, смотрит ли кто на них, и через несколько се- кунд Саре тоже это стало безразлично. Она как-то соскользнула со своего табурета и оказалась между его ног, ощущая лишь его возбужденную плоть у своего живота и совершенно не думая о несоответствии обстановки. Он словно пожирает меня, пришло ей в голову, и она не меньше, чем он, хоте- ла утолить его ненасытную страсть. Когда она пришла в себя, он держал ее лицо в своих ладонях, и, нео- хотно открыв глаза, она увидела, что Майкл смотрит на нее с невыразимой нежностью. - Ну почему ты так не поцеловала меня сегодня днем? - тихо спросил он, касаясь пальцем уголка ее рта. - Я всегда знал, что не ошибался на твой счет. Ты вся как огонь под этой невозмутимой оболочкой. И я хочу тебя, Сара. Ты мне нужна... - Майк! Майк, это ты? Господи, а я не знала, что ты сегодня здесь бу- дешь, - раздался с порога бара приятный женский голос, и Сара еле успела освободиться из объятий Майкла, как к ним подошла молодая женщина. Майкл не хотел отпускать от себя Сару, и в его глазах мелькнула легкая досада, когда он повернулся к подошедшей к ним женщине. Сара заметила его досаду и поняла, что он на нее сердится, но она ничего не могла поделать. Она была в ужасе от своего растрепанного вида и обижена - как он может выг- лядеть таким спокойным и хладнокровным, когда только что она чувствовала рядом его возбужденную плоть. Может, он и сейчас еще возбужден, злорадно подумала она, увидев, что стоящая рядом женщина удивительно привлекательна. Она была высокая, с рыжими волосами и такими пышными формами, что Сара рядом с ней казалась чуть ли не мальчишкой. Хорошо еще, что она не надела брючный костюм: женщина была как раз в брюках, но никто, и, уж конечно, Майкл тоже, ни- когда бы не сказал, что у нее мужской нарад. Напротив, она была почти вульгарноженственной, решила Сара, глядя на ее высокую грудь, туго обтя- нутую курткой. Кто она? И что ей нужно? Может, это одна из дочек докто- ра, о которых говорила миссис Пенуорти? Майкл приветливо поздоровался с женщиной, и Сара поджала губы, уви- дев, как ее пальцы с длинными накрашенными ногтями погладили его по ще- ке. А он ведет себя как ни в чем не бывало, сердито думала она. Интерес- но, где здесь женский туалет. Она не желала лицезреть его подружек, и, почти не осознавая, что она творит, Сара схватила стакан с мартини и весьма не по-дамски залпом его выпила. - Сара... - повернулся к ней Майкл, и она настороженно посмотрела на него. - Да? - Сара, я хочу познакомить тебя с моей старой знакомой, миссис Марион Мортон. Познакомься, Марион, это Сара Форчун. Помнишь, я тебе говорил, она пару недель поживет у меня в Равенс-Милле. Сара готова была задушить его на месте. Мало того, что это, оказыва- ется, та самая миссис Мортон, с которой он проводит столько времени, так он еще смеет так двусмысленно высказываться о ней, Саре. Нетрудно дога- даться, что думает Марион Мортон, и Сара вспыхнула от гнева и обиды. - Я думаю, вам следовало объяснить, что, когда я приехала в Ра- венс-Милл, я понятия не имела, что вы там живете! - ответила она, не об- ращая внимания на упрек в глазах Майкла. Она помолчала, потом, заметив неловкую паузу, добавила: - Миссис Мортон, скажите, пожалуйста, где здесь женский туалет? Мне нужно... вымыть руки. - Ах... да, конечно. - Марион переглянулась с Майклом, взяла Сару под руку, повела ее к двери и указала на коридор в задней части здания. - Вон там, - сказала она и улыбнулась, что еще больше разозлило Сару. - Найдете? - Постараюсь, - коротко заявила Сара и ушла, чувствуя, что никогда в жизни не вела себя так по-идиотски. К счастью, в маленьком туалете никого не было, и Сара с ужасом разг- лядывала себя в зеркале. Помады на губах совсем не осталось, и кожа вок- руг слегка покраснела от поцелуя. На щеках лихорадочный румянец, волосы спутаны. Она выглядела... истерзанной, да, именно так, в отчаянии думала она, понимая теперь, как глупо было отрицать свои отношения с Майклом. Сара припудрила кожу вокруг рта, покрыла губы блеском кирпичного от- тенка, расчесала волосы, брызнула за уши духами и почувствовала себя несколько увереннее. Надежды, что Марион Мортон ушла, пока ее не было, не оправдались. Ма- рион сидела у стойки бара между Майклом и еще каким-то мужчиной. Сара задержалась на пороге, чувствуя, что она здесь лишняя. Но ей нужно было к ним подойти, и, шагая по каменным плитам, она, как и днем, опять по- чувствовала легкую слабость. Когда она подошла, мужчины встали, и Сара взглянула Майклу в глаза, но он отвел их, подождал, пока она сядет, указал на мужчину и представил его: - Познакомься, Сара, это Норман Мортон, муж Марион. Сара постаралась повежливее ответить на приветствие Нормана Мортона, и его вид подействовал на нее отрезвляюще. Он тоже явно давно знал и лю- бил Майкла, и ее поведение казалось ей теперь совсем уж глупым и неле- пым. Конечно, может быть, отношения Майкла с подругой детства и не такие уже невинные, но она-то, Сара, здесь вообще ни при чем, и нельзя было так себя вести. Норман Мортон был обходительный корнуоллец, высокий, темноволосый, чем-то похожий на Майкла, но шире в плечах и с очень мягкими манерами. Когда его жена и Майкл разговорились о лошадях, Норман начал расспраши- вать Сару о Лондоне, и она с удовольствием расслабилась в его приятном обществе. Когда ей предложили выпить, она согласилась и лихо проглотила коктейль, очень скоро поняв, что совершенно не умеет пить и делает это только для того, чтобы отгородиться от пристальных взглядов, которые то и дело бросал на нее Майкл. Майкл предложил всем вместе поужинать, и им быстро накрыли столик на четверых. Их обслуживал сам Патрик Киган, и по разговору было ясно, что Мортоны с ним тоже хорошо знакомы. - Майкл говорит, вы пишете книгу, Сара, - сказала Марион, и Саре пришлось быть вежливой. - Да, пишу, - сдержанно согласилась она. - Впрочем, это всего лишь повесть для детей. - Всего лишь, - Марион была под впечатлением. - Я с трудом справляюсь с бухгалтерскими счетами. - Она улыбнулась. - Я не представляю, ну как это можно писать книги? - Сара работает в издательстве, - внушительно вставил Майкл. - Она привыкла работать с рукописями. - Все равно... Марион была подкупающе искренней, и Саре все труднее было противиться ее обаянию. Вообще, по своей натуре она всегда была доброжелательной, и ей было тяжело видеть осуждающие взгляды Майкла. Она подозревала, что он не скоро простит ее, и со страхом думала о том, как они поедут назад. Поэтому она выпила больше, чем обычно позволяла себе, и к концу вече- ра ей стало безразлично, что он о ней думает. Во всяком случае, она себя в этом убеждала. Она была слегка навеселе и, когда они вышли из рестора- на на прохладный ночной воздух, покачивалась. Мортоны раскланялись и пошли к своей машине; Майкл взглянул на нее чужими глазами. - Ты дойдешь? - спросил он сдержаннотерпеливо, и она почувствовала себя глупой девчонкой. По-видимому, он решил быть, невзирая ни на что, вежливым и вести себя так, словно ничего не произошло. Но после того, что она натворила, она бы предпочла, чтобы он на нее сердился. Не ответив ему, Сара нетвердыми шагами направилась к стоянке, где они оставили "ягуар", и он, равнодушно пожав плечами, открыл дверцу. - Садись, - сказал он уже жестче, и она с трудом забралась, подобрав юбку, на низкое сиденье. Потом она напряженно ждала, когда он обойдет машину и сядет рядом. Когда они выехали из Пензанса, за ними оказался "рейндж-ровер" Морто- нов; его фары освещали салон "ягуара", и Сара чувствовала себя чуть-чуть как актриса в свете рампы. Но похоже, что незримое присутствие Мортонов сдерживало Майкла от вспышки гнева, которую она все время со страхом ждала, а может, она и не права - просто он решил, что она недостойна да- же его презрения. Поэтому ей ничего не оставалось, как глядеть на дорогу, и скоро от непрерывного встречного потока фар глаза у нее начали слипаться и нако- нец закрылись совсем. Она не знала, когда Мортоны перестали ехать за ни- ми, и вообще не помнила, как они вернулись в Равенс-Милл. Когда она отк- рыла глаза, у машины был выключен мотор и тишину нарушал лишь приглушен- ный шум прибоя. Она вздрогнула и поискала глазами Майкла: в машине его не было. Ее сразу охватила обида, что он вот так бросил ее одну, на растерзание лю- бого незваного гостя, кто придет в РавенсМилл. То, что среди ночи вряд ли кто сюда придет, несущественно. Он ее бросил, и, если бы в зажигании были ключи, она бы тут же уехала в Лондон, думала она с обидой. Шмыгая носом, она потянулась за сумкой, и в это время дверца с ее стороны открылась. Удивленная, она широко раскрытыми глазами смотрела на Майкла; заметив выражение ее лица, он опустил уголки губ. - Проснулась, - просто сказал он. - Когда я уходил, ты спала мертвым сном. Сара не сразу нашла что ответить. - Это оценка... или пожелание? - ядовито осведомилась она. - Навер- ное, так бы и было, если бы я провела здесь всю ночь. Майкл сжал губы. - Между прочим, я ходил отпирать двери, чтобы нести тебя в твою ком- нату, - сказал он ледяным тоном. - Однако, раз ты в состоянии оплевывать меня, ты вполне можешь сама туда подняться! Он быстро пошел к освещенному крыльцу, и Сара опять почувствовала се- бя ужасно. Она должна была понять, что он ее никогда бы вот так одну не оставил. Это совсем на него не похоже. Уж в том, что он может быть за- ботливым, она имела возможность убедиться. В подавленном настроении она вышла из машины, закрыла дверцу и мед- ленно пошла к дому. На лестнице и в библиотеке горел свет, и она без ко- лебаний остановилась у открытой двери. Майкл наливал себе бренди, и она, чтобы привлечь его внимание, кашлянула, но он лишь скользнул по ней взглядом и вопросительно поднял брови. - Простите меня, - сказала она. - Простите меня за... за то, что я сейчас с вами так говорила, и за то, что была груба с... с миссис Мор- тон. Воцарилось молчание; Майкл поднял стакан к губам и отпил глоток. Ког- да он повернулся, все еще держа стакан в руках, она замерла, но он прос- то сказал: - Значит, все в порядке. - Правда? - Сара сомневалась. Ей было безразлично, как он сейчас на нее смотрит - как на провинившегося ребенка, которого он готов ублажать. - Так вы... вы принимаете мои извинения? - Да. - Что-то не похоже. - Извините. Сара надулась. - Это пустая фраза. - Вот именно. Когда до нее дошел смысл его слов, она почувствовала себя ничтожной. Сейчас в его глазах не было ни капли жалости и сочувствия, и, судя по стакану бренди у него в руках, он собирался утешиться совсем другим об- разом. Но все-таки она должна сделать еще одну попытку. - Я сама не знаю, что на меня нашло, - твердила она, пряча руки в манжеты дубленки. - Я никогда так... так... - Забудь об этом! - Как я могу? - Я думаю, очень даже сможешь. - Он опустил глаза. - Когда тебе нуж- но, ты все запросто забываешь. Сара сжала кулаки. - Что вы хотите этим сказать? Он сверкнул глазами, но потом устало покачал головой. - Ничего. - Он вздохнул. - Ничего, иди спать. Увидимся утром. ГЛАВА ВОСЬМАЯ Сара долго не могла заснуть. Она ворочалась в постели, мучаясь от стыда и обиды, и все яснее осознавала, что оставаться здесь больше не- возможно. Днем она еще могла обманывать себя, что в состоянии справиться с ситуацией, но ночью, лежа без сна в темноте, понимала, что играет с чувствами, управлять которыми не в силах. А ей необходимо управлять ими. Она любит Майкла, это совершенно очевидно, но не может сказать ему об этом. Ей нужно как-то собраться с силами и уехать, пока она еще в состо- янии противиться абсолютно невозможному желанию полностью подчиниться воле Майкла. Вот бы Диана посмеялась, если бы узнала, что Сара натворила. Эгоис- тичная, равнодушная Диана, которая обманом послала ее сюда, способная пожертвовать кем угодно, только не собой, для достижения своих целей. Неужели она не думала о последствиях? Почему она не звонит, не пишет, чтобы узнать, что происходит? Или она думает, что из ее затеи ничего не вышло, и не дает о себе знать, чтобы не возбуждать лишних подозрений? С такими мыслями трудно было уснуть. Стоило Саре подумать, что завтра утром надо уезжать, как ей становилось невыносимо больно. Ее мучили вос- поминания о том, как Майкл вел себя, когда обнаружил ее таблетки и услы- шал ее объяснения, и она не могла не пытаться довести эту мысль до логи- ческого конца. Он сказал, что его не пугает астма, а что бы он сказал, если бы узнал, что она неполноценная женщина, инвалид, как жена его от- ца, о которой он отзывается весьма пренебрежительно? В конце концов Сара забылась и проснулась в начале восьмого от птичьего гомона. Хотя у нее была очень удобная кровать и было еще до- вольно рано, спать больше не хотелось, и она решила спуститься и зава- рить себе чай, пока миссис Пенуорти не пришла готовить завтрак. На кухне было прохладно, чайник скоро вскипел, и, пока заваривался чай, Сара стояла, прислонившись к сушилке для посуды, и глядела в запу- щенный сад. Между корней старого вяза пробивались поздние желтые нарцис- сы, и живая изгородь быстро зеленела. Скоро все зацветет, и лето украсит своими пышными одеждами этот уголок Корнуолла. Тогда и океан не будет выглядеть таким грозным, только скалы там, внизу, будут по-прежнему та- ить в себе опасность. Наверное, плавать можно в той бухте, думала она и завидовала Майклу, который запросто лазит по скалам. Впрочем, Майкл, на- верное, не останется здесь до лета. Ведь он говорил, что живет теперь в Португалии, и, вполне вероятно, его двоюродная бабка найдет ему там же- ну, как ее родители нашли жену его деду. Эти неприятные мысли опять вернули переживания минувшей ночи. Пытаясь отогнать их, она отвернулась от окна, стала наливать себе чай и почти обрадовалась, когда ошпарила пальцы и почувствовала чисто физическую боль. Сара взяла чашку и пошла к себе в комнату, придерживая полу хала- та, когда поднималась по лестнице. Проходя мимо комнаты Майкла, она остановилась. Может, он хочет чаю, сказала она себе, чтобы как-то оправдаться, хотя в глубине души отлично понимала, что ей просто хочется его видеть. Он наверняка еще спит, и по- этому если она откроет дверь, то сможет спокойно, не стесняясь посмот- реть на него. Держа в руках чашку с чаем, она повернула ручку, и тяжелая дверь по- далась внутрь. Она прекрасно помнила эту комнату: здесь она провела ту первую, роковую ночь. Хотя сквозь щели в шторах пробивались лучи солнца, в комнате было до- вольно темно, но Сара сразу поняла, что Майкл еще спит. Он лежал на спи- не, закинув руки за голову, укрытый до пояса, но Сара не сомневалась, что он спит голый; она смотрела на темные волосы на его груди, которые, сужаясь, стрелой спускались вниз, к животу. Кровь быстрее побежала у нее по жилам, тревожно забилось сердце. Если бы, думала она, робко подходя ближе и глядя на очертания его сильных ног, если бы... - Чем обязан твоему визиту? - раздался вдруг резкий голос Майкла. Са- ра от неожиданности вздрогнула, подняла голову, и чашка задрожала на блюдце. Оказывается, он уже проснулся и смотрел на нее с плохо скрывае- мой враждебностью. - Я... я... - мямлила она, пытаясь придумать подходящий повод, и, взглянув на дрожащие пальцы, вспомнила о чашке с чаем. - Я... я принесла вам чай! - Ах, чай! - Он резко сел, не заботясь о том, что покрывало при этом спустилось совсем низко. - С чего это вдруг? - Я... - Сара с трудом сглотнула, - а что еще, по-вашему, мне делать у вас в комнате в такой час?! - запальчиво воскликнула она и оглянулась. Дверь по-прежнему была приоткрыта, и она почувствовала себя чуть уверен- нее. - Вы... хотите чаю? - Хочу. Почему бы и нет? - усмехнулся Майкл. - Раз ничего другого мне не предлагают. Облизнув пересохшие губы, Сара подошла ближе, держа чашку перед со- бой, как щит. Лишь бы он наклонился и взял у нее чашку. Тогда ей не при- дется подходить к кровати. Но он не двинулся с места. Он ждал, пока она подойдет, и только тогда взял из ее слабых пальцев чашку. Он поднял чашку к губам и следил за ней, но она не сразу отошла, хотя уже могла это сделать. Теперь, когда он не стал ее трогать, она опять почувствовала себя брошенной; подождала, пока он попробует чай, и нахму- рилась, поняв по его гримасе, что чай ему не понравился. - Несладкий, - заметил он, ставя чашку на блюдце. - Ты на самом деле приготовила его для меня? Я думал, ты давно знаешь, что я люблю все сладкое. Сара замялась. - Я... я... - неловко начала она, и в его глазах сверкнула насмешка. - Не надо опять извиняться, - издевался он. - Да еще после вчерашнего вечера! - Он лениво оглядел ее и поставил чашку на столик у кровати. - Не надо. Ты думала, что я сплю. Интересно, что же тебя привело сюда? Лю- бопытство? Но ведь ты знаешь - у меня нет от тебя секретов! Сара вспыхнула и невольно отступила на шаг. - Я... Я принесла чай, - твердила она, стараясь не смотреть на его стройное, гибкое тело. - Если... если вы не хотите, я унесу. - Унесешь? - Да. - Она помолчала и с трудом продолжила: - Майкл, я... я надеюсь, ваши друзья не обиделись, что я так... ну так глупо вела себя вчера ве- чером. Я хочу сказать... я думала... то есть я не знала... в каких вы отношениях с... миссис Мортон. Его янтарные глаза потемнели. - Разве это имеет значение? - Да. Да, имеет. Я хочу сказать, вы... вы меня поцеловали, и... и мне... мне было... - Неудобно? - Нет! Стыдно! - И она с трудом выдержала его взгляд. - Ведь мы поз- накомились всего неделю назад... - Познакомились? - Он коротко рассмеялся. - Ну что же, можно и так сказать. - Не смейтесь надо мной! - вспыхнула она. - Вы знаете, что я имею в виду. - Да, знаю, - резко подтвердил он и, скинув ноги с кровати, встал. Потрясенная, она едва перевела дух, но он, не обращая на это ни малейше- го внимания, потянулся за халатом, надел его и повернулся к ней лицом, завязывая пояс. - Что ты хочешь сказать, Сара? По-моему, после вчерашне- го совершенно ясно, что так больше продолжаться не может. Во всяком слу- чае, я так больше не могу. Я думаю, пора ехать в Лондон и сообщить Диа- не, что она вдова. Не богатая, но достаточно обеспеченная. Без сомнения, она будет рада. А я-я возвращаюсь в Коимбру. Сара в отчаянии приоткрыла рот. Когда она ночью думала, как ей посту- пить, казалось, что единственный выход - уехать. Она надеялась обрести покой, когда уедет из Равенс-Милла и вернется в Лондон. Теперь, когда это стало неизбежностью, она чувствовала только сомнения и неуверенность и знала одно - она любит этого человека. Конечно, это безумие, сумасшес- твие, но как отпустить его, зная, что она, может, никогда его больше не увидит? - Я... я думаю, в Португалии найдется девушка... девушка, которая бу- дет... будет счастлива родить вам ребенка, - вырвалось у нее вдруг, и он, прищурившись, посмотрел на нее. - Ты говоришь совершенно безумные вещи! - наконец сказал он, и у его рта обозначились горькие складки. - Какое тебе дело до какой-то мифичес- кой девушки в Португалии? Впрочем, у меня есть троюродная сестра, кото- рая как раз подойдет на этот случай. Тебя это устраивает? - Ах... - У Сары задрожали губы. - Ах, Майкл! - Она беспомощно пока- чала головой, чувствуя, что ее глаза наполняются слезами. - А... а что, если я скажу, что не хочу, чтобы вы уезжали? Это... это тоже безумие? В глубине его глаз загорелась искра неудержимой страсти, но он не двинулся с места, и она в мольбе протянула к нему руки. Она схватила его за лацканы халата, погладила его махровую ткань, и ее пальцы коснулись его груди. А глаза не отрывались от его глаз, прикованные горящим в них огнем. - Майкл... - заговорила она, подвигаясь ближе и слабея от страха, что он опять ее унизит. - Майкл, ну пожалуйста, я прошу тебя - останься. - Сара... - Голос его стал хриплым, хотя он и сдерживал себя. - Сара, здесь не место для такого разговора. - Почему? - Она еще ближе подвинулась к нему и почувствовала тугие мышцы его бедер. - Майкл, у меня еще несколько свободных дней. Может, мы... начнем все сначала? - Господи Боже! - Он схватил ее за запястья. - Сара! Сара, ты сама не понимаешь, о чем просишь. Я... я всего лишь человек, а не машина. Зна- ешь, жить с тобой... жить с тобой в одном доме - я от этого просто с ума схожу. Я не знаю, что в тебе такого, но ты запала мне в душу, и мне сов- сем не нужна эта... эта твоя дружба, которой ты так хочешь. - Откуда ты знаешь, чего я хочу? - отчаянно выдохнула она и услышала, как он выругался. - Не говори так, Сара! Не делай из меня дурака! Ты не из тех, кто становится содержанками. И я сам так не хочу. Я не знаю, чего ты хочешь, но не играй со мной. - Ах, Майкл... - Она приоткрыла рот и облизнула губы. Даже так, когда он не подпускал ее к себе, она знала, что он возбужден, она ощущала за- пах его тела. Раньше она и представить себе не могла, что может испыты- вать такое по отношению к мужчине, что может не только любить, но и хо- теть его. У нее сладко заныло внизу живота, и ей захотелось ощутить не- насытную страсть его губ, его рук, ищущих близости, и испытать удовлет- ворение, которое только он мог дать ей... - Люби меня, Майкл... - Господи, разве я не люблю тебя! - сердито сказал он, и на этот раз у нее не было сомнений в его чувстве. Он еще что-то говорил ей, но она прижалась к его рту губами, и слова уступили место тихому стону страсти. От его жадного поцелуя у Сары кружилась голова. Грудь ее набухла и напряглась, желая вырваться из-под тонкой ткани ночной сорочки. Майкл стянул с ее плеч халат, нашел завязки сорочки и сбросил се. - Такая красивая... - пробормотал он, поднимая ее на руки, и Сара не могла думать ни о чем, кроме него и их близости... Она, правда, попыталась напомнить ему, что скоро, наверное, придет миссис Пенуорти, но Майкл был явно не расположен принимать это во внима- ние. - К черту миссис Пенуорти, - сказал он, опуская ее на сбитые простыни и глядя на нее взволнованными и волнующими глазами. - Я хочу тебя. Ты одна мне нужна... Сара не знала, чего ожидает, но она и представить себе не могла нас- лаждения, которое охватило ее, наполнив истомой и чувством удовлетворе- ния. Да, она испытала и боль, но Сара была готова к этому, а то, что происходило потом, превзошло все ее мечты. Майкл был так терпелив с ней, так мягок и нежен, что она отвечала ему, забыв о запретах, давая и беря, учась доставлять удовольствие и ему, и себе. Потом Майкл лежал на боку, глядя на нее с нескрываемым удовлетворени- ем, и она больше не испытывала смущения. - Любить, - сказал он, наклонился и коснулся губами ее приоткрытых губ. - Заниматься любовью. Я не понимал раньше, что это такое. Сердце Сары сладко замирало от таких признаний, но ее мучило созна- ние, что она его обманула. Чего он ждет от нее? Что она может дать ему? Ведь ей нечего ему предложить! - Я люблю тебя, - добавил он, потрогал языком ее розовый сосок, и ее тело отзывалось на его ласки. - Ты такая вкусная, - продолжал он, а руки вели свое исследование. - Такая нежная, гладкая и невыразимо сладкая! - Ах, Майкл... - Молчи, - тихо скомандовал он, приблизил свой рот к ее рту, и под натиском его властных губ у нее не осталось сил перечить. Когда он наконец отпустил ее губы, она едва дышала, а он смотрел на нее не отрываясь, со странным выражением удовлетворения и нежности в глазах. - А ты меня все-таки любишь, - пробормотал он, словно только что по- верил в это. - Сара, ну когда ты станешь моей женой? - Майкл... Майкл... - Может, мне кто-нибудь объяснит наконец, что здесь происходит? - раздался вдруг резкий женский голос. Миссис Пенуорти никогда бы не посмела так ворваться к ним, и Сара бы- ла настолько опьянена всем, что произошло, что даже вид Дианы Трегоуэр, глядевшей на них с порога комнаты, заставил ее лишь удивленно нахму- риться. Шок и смущение придут потом, а пока она только заботливо натяну- ла на себя и на Майкла покрывало. Майкл реагировал на это явление еще спокойнее. Он лег на спину и, прищурившись, оглядел Диану оценивающим взглядом. - Ты, наверное, Диана, - холодно заметил он. - Я так и знал, что рано или поздно ты появишься. У Сары дрожали руки, когда она расчесывала волосы. Она старалась то- ропиться, но была слишком взволнованна, и, хотя твердила себе, что ей нечего бояться, это звучало неубедительно. Ну зачем она надела бархатный брючный костюм, спрашивала она себя, глядя на свое отражение в зеркале почти с неприязнью. Диана всегда такая элегантная, такая женственная, ну почему бы ей, Саре, не надеть юбку или платье, чтобы укрепить уверен- ность в себе, которая тает с каждой минутой? Теперь уже переодеваться поздно, да и в любом случае она не может соперничать в этом с Дианой. Она стала думать о том неприятном, что ей предстоит, прикидывала, как бы избежать этого. Если бы она могла спрятаться или сделать что-нибудь та- кое, что избавило бы ее от необходимости общаться с Дианой прямо сейчас, после того, что случилось! Положив щетку, она наклонилась поближе к зеркалу, чтобы смахнуть со щеки ресницу. Сейчас щеки ее не были бледны; они были теплые, с нежным румянцем, подчеркивавшим влажную ясность ее глаз. И рот у нее был нео- бычно яркий, и, как ни старайся, ей не скрыть истому, охватившую ее пос- ле близости с Майклом. Майкл... Сердце у нее тревожно забилось. Стоит ей лишь подумать о нем, о том, что произошло, как она начинает волноваться и осознавать, как уязвима. Ей было нелегко обманывать его, но так уж вышло, она сдела- ла это. И теперь, когда здесь Диана, она одним небрежно брошенным словом может разрушить старательно созданную Сарой иллюзию. Она облизнула пересохшие губы. Конечно, для Дианы это тоже был шок. Сара отлично ее понимала и знала, что, когда Диана краснеет, это показа- тель того, что она с трудом сдерживает себя. Для нее это явилось настоя- щим откровением. Сара - тихая, непритязательная, хрупкая Сара - и вдруг, с томными глазами, довольная, как кошка, в постели с мужчиной - этого Диана никак не могла себе представить. Сдержанная, прилежная Сара, любя- щая книги, Сара, которая всегда старалась избегать эмоциональных потря- сений, которой можно было вертеть, как Диане было угодно, не считаясь с ее болезнью. Диана всегда несколько презрительно относилась к ней - те- перь Сара уже ясно это осознавала, - и вдруг она застает Сару в постели с мужчиной, причем с таким мужчиной, какие всегда нравились Диане; неу- дивительно, что все это потрясло ее до глубины души. Переведя дыхание, Сара выпрямилась и еще раз оглядела себя. Внизу ее ждет Диана. Майкл, наверное, тоже одевается, хотя он в отличие от Сары довольно спокойно отнесся к появлению свояченицы. Конечно, он не знает, что Сара боится Дианы, вернее, он не знает того, что Диана знает о ней, и поэтому поведение Дианы показалось ему всего лишь смешным. Если тогда, в ресторане, он отпустил Сару, когда появилась Марион Мортон, то сейчас он нарочно не давал ей встать с кровати, прижимал ее к себе и дразнил Диану, выставляя напоказ их близость. Сара видела, что Диана вне себя от злости. Но, вместо того чтобы по- интересоваться, кто такой Майкл и что он здесь делает, она повернулась и вышла, бросив через плечо, что будет говорить с Сарой внизу. Хотя за окном вовсю светило солнце, Сара вся дрожала. Она не догады- валась, почему приехала Диана и что она собирается делать, но опыт подс- казывал ей, что теперь, когда Диана в таком настроении, ее, Сары, поло- жение становится куда менее надежным. Диана не переносит, когда ее сму- щают или унижают, а Майкл преуспел в этом. Неожиданно открылась дверь и вошел Майкл. Он тоже оделся, как и она, в узкие черные брюки, белую рубашку с широкими рукавами и черный жилет. Но если она сомневалась в уместности своего костюма, то его наряд выгод- но подчеркивал его мужскую красоту. Темные волосы были гладко причесаны, на подбородке проглядывала щетина - сейчас он был совсем не похож на то- го любовника, который увлек ее к себе в кровать, и все же, когда она взглянула ему в глаза, она увидела в них все тот же немой вопрос. Он во- шел в ее спальню, закрыл дверь, и она запаниковала. - Я... но... нам нужно идти вниз, - беспокойно начала она. - Я хочу сказать... Диана будет думать, что мы тут делаем, а я даже не знаю, по- чему она приехала... Майкл назвал Диану крепким словцом - Саре такого не доводилось слы- шать, но смысл его был совершенно ясен - и продолжил: - Я знаю, почему она приехала! - И пока Сара переваривала его слова, он добавил: - Это я послал за ней. Вчера. Когда ты думала, что я покупал сигары! - Ты... послал... за ней? - Сара смотрела на него неверящими глазами. Потом она потрясла головой, как будто хотела рассеять туман в ней. - Ты послал за ней? - тупо повторила она. - Но зачем? Как? Майкл засунул пальцы в карманы брюк, и по его лицу было видно, как он сам себе неприятен. - Я... я волновался о тебе, - пробормотал он. - Ты была такая... о Господи! - Он досадливо провел рукой по волосам. - Откуда я мог знать... как ты думаешь, если бы я знал... - Он замолк и подошел к ней, она отс- тупила и уперлась бедром в край туалетного столика. - Послушай... - Он обнял ее за плечи. - Не смотри на меня так. Ты меня вчера напугала. На- верное... - Он нежно посмотрел на нее. - Наверное, я думал, что это я виноват в твоих... ну, в обмороках. Только когда ты мне сказала... когда я нашел таблетки... - Майкл, пожалуйста... - От сознания, что она все время лгала ему, она почувствовала, что не может больше его слушать. Она хотела сказать ему правду, Господи! Как она хотела сказать ему правду, но не находила нужных слов. - Сара... - Голос его заметно сел, и он тихо ругнулся. - Сара, нам надо выяснить отношения, прежде чем мы спустимся к этой суке. Я люблю тебя. Надеюсь, теперь ты знаешь это? И я вижу, что ты любишь меня. Ска- жи, что выйдешь за меня замуж. Прощу тебя! Не дай Диане все нам испога- нить. Не забывай, ведь это она тебя сюда послала! Не забывай, до чего она довела Адама! Не дай ей отравить твои чувства ко мне и убедить тебя, что я бесчестный тип, я и так казню себя за все это! - Майкл... - Сара закусила нижнюю губу. - Майкл, ты сам не понимаешь, что говоришь. - Понимаю. - Он еще крепче обнял ее за плечи, и у его рта легли горькие складки. - Сара, ну как мне убедить тебя? Я не беден, если тебя это волнует. Может, я и не богат, но голодать мы не будем. А если ты не хочешь жить в Португалии, я найду работу в Англии. - У него потеплели глаза, и он взглянул на ее приоткрытые губы. - Знаешь, донна Изабелла обязательно полюбит тебя. - Нет, Майкл! Нет! Я не могу стать твоей женой! - Что ты хочешь этим сказать? Лицо его под загаром заметно побледнело, и она как-то сумела высвобо- диться из его рук. Он смотрел на нее так, словно не мог поверить тому, что только что услышал; под гримасой боли, исказившей его черты, посте- пенно проступила горечь разочарования, и он усмехнулся. - Понятно, - процедил он сквозь сжатые зубы. - Я недостаточно хорош для тебя, да? Внебрачный сын развратного богача и цыганки! Да, я пони- маю. Тебе нужно было приключение, и я тебе его предоставил, верно? Боже мой, под твоей невозмутимой оболочкой на самом деле скрывается море про- тиворечий! Пожалуй, я ошибся в Диане. Она хотя бы не скрывает свои не- достатки. Она откровенна. И не изображает чувства, которых у нее нет! - Я тоже не изображаю! - Сара перевела дух, не в силах удержаться от ответа. - Майкл, дело вовсе не в том, что я не... то есть... это не име- ет никакого отношения... к тебе, к твоим родителям и твоей обеспеченнос- ти. Господи! Просто... я вообще не хочу... замуж! По лицу Майкла было видно, как он презирает ее за эти жалкие попытки оправдаться. - У тебя есть мужчина, да? - резко бросил он. - Тот, из-за которого ты сюда приехала. Ведь это он, да? Ты все еще любишь его! Ну и что ты теперь будешь делать? Вернешься к нему, несмотря на его явные недостат- ки? Он женат? В этом все дело? И ты боялась спать с ним из страха забе- ременеть? Ну и какой ты себя сейчас ощущаешь? Спокойной? Опытной? Или просто безрассудной? - Да не в этом дело, говорю тебе! - Сара была в отчаянии. - Майкл, у меня никого нет. - Нет? - Он ей явно не верил. - Впрочем, неважно. По какой-то одной тебе известной причине ты мне отказываешь. Может, мне больше повезет с Дианой. - Что ты хочешь этим сказать? - Сара заметно побледнела, и он усмех- нулся. - А почему нет? Я думаю, она возражать не будет. У меня сложилось впечатление, что твое второе я ничего не имеет против того, чтобы занять твое место! - Ах! - Сара была убита. - Ты не станешь. Ты... ты не сможешь" - Не смогу? - Он пожал плечами. - Посмотрим. Сара сглотнула и, гладя в его жестокое лицо, почувствовала слабость и тошноту. - Ты... ты... я... я... - ...меня ненавидишь? - холодно подсказал он, и она беспомощно пока- чала головой. - Ты... ты говоришь, что любишь меня, а сам... а сам... - Ревнуешь? - спросил он, и за насмешкой в его голосе скрывалось нап- ряженное ожидание, на которое ей так отчаянно хотелось ответить. Но вместо этого она опять покачала головой и отвернулась, чувствуя, что на нее накатывает бессилие. Она услышала, как за ним с грохотом захлопнулась дверь, и только тог- да повернулась поглядеть ему вслед, пытаясь сдержать подступившие слезы. Но что она могла поделать, в отчаянии спрашивала она себя. Она не хоте- ла, чтобы он чувствовал себя связанным обязательством. Пусть лучше он презирает, чем жалеет ее. Чувствуя, что медлить больше нельзя, она в последний раз взглянула на себя в зеркало и пошла к двери. Теперь ее ожидала встреча с Дианой, и ей понадобятся все силы, чтобы противостоять злобе, которую та к ней пита- ла. Спустившись, она постояла в холле, прежде чем идти в столовую. Разда- вавшийся там голос миссис Пенуорти действовал успокаивающе, и Сара по- медлила у дверей, прикидывая, как та отнеслась к появлению Дианы. Майкл и Диана сидели друг против друга, миссис Пенуорти ставила рядом с прибором Дианы кофейник. Когда вошла Сара, все взглянули на нее, и после секундного замешательства Майкл учтиво встал из-за стола. - Ах... - Сара смутилась. - Садись, пожалуйста. - Она покраснела, не- ловко посмотрела на миссис Пенуорти и подошла к столу. - Извините, я за- держалась. Ей пришлось сесть радом с Майклом, так как на ее месте сидела Диана, а экономка поставила третий прибор радом с хозяином. Сара села на край стула, почему-то ощущая себя здесь лишней, и, когда к ней подошла миссис Пенуорти, сказала, что будет только пить кофе. - Больше ничего не нужно, господин Трегоуэр? - спросила миссис Пену- орти, наполнив чашки. - Может, подать еще яичницу с ветчиной? Что-то на вас не похоже... - Спасибо, не надо, миссис Пенуорти. - Тон Майкла не допускал дальнейших дискуссий, и, покорно пожав плечами, экономка вышла. Она была явно заинтригована и несколько выбита из колеи неожиданным поворотом со- бытий; интересно, что она обо всем этом думает, опять пришло в голову Саре. Как только за миссис Пенуорти закрылась дверь, Диана оторвала взгляд от тоста у себя в тарелке и уставилась на Сару. - Ну? - ядовито спросила она. - Тебе не кажется, что пора мне кое-что объяснить? Например, зачем ты послала мне эту дурацкую телеграмму? - Зачем я... - Сара широко раскрыла глаза. - Я не посылала никакой телеграммы. - Нет, посылала... - Это я послал телеграмму, - спокойно вставил Майкл. Он бесцеремонно посмотрел на Сару. - К сожалению, мне пришлось воспользоваться твоим именем. - Моим именем? Сара все еще переваривала, что он имеет в виду, как раздался резкий, злой голос Дианы. - Да как вы смеете? - бросила она, взглянув на Майкла, а потом опять на Сару. - Как вы смеете вызывать меня под фальшивым предлогом? Как вы смеете думать, что... - Адам умер, - спокойно объявил Майкл. - Месяц назад. - Что? Диана без сил откинулась на спинку стула, выбитая на этот раз из сво- его обычного самодовольного равнодушия ко всему, кроме собственных на- добностей, а Сара опять повернулась к Майклу. - Моим именем? - повторила она. - А что... что было в телеграмме? - Что умер Адам, что же еще? - Майкл пожал плечами. - Я знал: только это на нее подействует. - Но ты сказал... - Я сказал, что хотел сказать, - ровным тоном заявил он, и Сара не могла отвести от него взгляд, загипнотизированная внезапным расширением его зрачков. - Кто вы? - прервал их приглушенный голос Дианы, и, передернув плеча- ми, Майкл повернулся к ней. - Как, ты не знаешь? - поддразнил он ее, встретив изумленный взгляд. - Понятия не имеешь? Разве Адам никогда не говорил обо мне? - Вы... сводный брат? - неуверенно выдавила Диана, и Майкл насмешливо наклонил голову в знак согласия. - Вернее, единокровный брат, - поправил он ее. - У нас был один отец. - Да... - Диана пыталась собраться с силами. - Я... я, кажется, что-то припоминаю. Но ведь вы жили в Южной Америке или еще где-то? Мы с вами никогда не встречались. - Ей вдруг в голову пришла одна мысль, и она нахмурилась. - Но... но если Адам умер... - Она запнулась. - Значит, это вы... вы послали ту записку! - Какую записку, Диана? - спросила Сара, чувствуя, что гнев придает ей силы, которыми, ей казалось, она не обладает. - Ты ведь говорила, что в доме никто не живет, помнишь? Что же Майкл написал в записке, если ты так испугалась, что послала меня вместо того, чтобы поехать самой? Какое-то мгновение Диана была в замешательстве. Впервые в жизни она не могла дать правдоподобный ответ на поставленный ей вопрос и смотрела, поджав губы, в гневное лицо Сары. - Ты думала, что здесь Адам, так? - продолжала Сара, слегка задыха- ясь. - Ты послала меня сюда, так как предполагала, что он хочет как-то... как-то тебе навредить! Господи Боже, Диана, неужели тебе было безразлично, что со мной может случиться? Неужели тебе было безразлично, что Майкл мог со мной сделать? Диана прочистила горло и потянула нитку жемчуга, завязанную узлом на груди. - Тебе ничто не угрожало, Сара, - заявила она, прерывая поток ее об- винений. - По-моему, моя дорогая, все вышло, наоборот, весьма для тебя благополучно, иначе мы бы не сидели здесь, все мирно обсуждая, не так ли? Сара вспыхнула, и, словно пожалев ее, Майкл опять вмешался в разго- вор. - Ты на самом деле думала, что Адам будет угрожать тебе, Диана? - А что мне оставалось думать... Майкл? - ответила она с вызовом, но, глядя на нее, Сара видела, как краснеет у нее кожа на груди в вырезе ка- шемирового свитера, потом шея и розовеют мочки ушей. Прекрасно зная ее, Сара понимала, что Диана отнюдь не так спокойна, как хочет показаться, следовательно, в записке Майкла явно было что-то такое, что до сих пор имеет для нее значение. Майкл, напротив, был абсолютно невозмутим, Сара с завистью смотрела, как он, не спеша, накладывает себе в чашку сахар, закуривает тонкую си- гару. В нем чувствовалась терпеливость хищника, сидящего в засаде, и, вспоминая, в какой ярости он был из-за смерти брата, Сара удивлялась, как ему удается выглядеть таким равнодушным. Тишина становилась зловещей, и нервы Сары были напряжены до предела. Сейчас, после того как они поссорились и он так уничижительно о ней выс- казался, она отчетливо вспомнила, как боялась его раньше, совсем недав- но. Да в сущности, что она о нем знает? Только то, что чувствует. Может, он просто такой же, как и Диана, актер, а она всего лишь пешка в его ру- ках. Но разве он стал бы предлагать руку пешке, с волнением думала она. Или его предложение тоже игра? - Как... как ты сюда добралась, Диана? - вдруг спросила она. Слова эти были продиктованы не жалостью к Диане, а желанием увести их от опас- ной темы. Каким бы Майкл ни был, что бы он ни сделал, Сара его любит и не может допустить и не допустит, чтобы он погубил свою жизнь. Диана то- го не стоит. Если он все еще хочет мстить ей, пусть это будет бескровная месть. Адам умер, и его не воскресить смертью Дианы. - Я летела до Пензанса, - ответила Диана натянутым тоном. - И сегодня лечу обратно. А что? - Она помолчала, выразительно взглянув на Майкла. - Хочешь, Сара, поедем вместе? - Я... я... - Сара остается, - спокойно заявил Майкл, прежде чем Сара успела соб- раться с мыслями. - У нас с ней есть одно... незаконченное дело. - Неужели? - Сара, широко распахнув глаза, повернулась к Майклу, а Диана, дрожа от злости и негодования, поспешила наговорить гадостей. - Я полагаю, как раз то дело, за каким я вас застала наверху. - Она скривила губы в презрительной усмешке. - Дорогая, я и не знала, что ты такая глупенькая! - Заткнись! - прервал ее Майкл, и лицо его стало жестким. - Сара не нуждается в твоих советах. - И он выдохнул дым от сигары. - Она человек нормальный, порядочный - понятия, о которых ты и представления не име- ешь. - Ах, вот как? - Диана положила сжатые кулаки на стол. - А вы, зна- чит, имеете? - Да уж побольше тебя, Диана. - И в его светло-карих глазах мелькнула угроза. - Сара знает, как я к ней отношусь. Она знает, как я себя вел, когда думал, что она - это ты... - Вы думали... Нет! Не может быть! - Чтобы его отвлечь, Диана делала вид, что ему не верит. - Какая досада для вас! Досада? Сара с трудом подавила поднимавшиеся в горле истерические ры- дания. Неужели Диана не понимает, что Майкл собирался сделать? - Да, это было весьма неприятно, - ответил Майкл угрожающе тихим го- лосом. - Но, как ты уже отметила, все завершилось для нас благополучно. Диана облизнула пересохшие губы. - Послушайте, вам не кажется, что все это немного... чересчур? Я хочу сказать, Адам умер. Мне жаль. Но что еще я могу сказать? Сара невольно восхитилась ее смелостью и испугалась, заметив, что у Майкла потемнели глаза. - Ты могла хотя бы повидать его, - резко парировал он. - Ведь он пи- сал тебе. Умолял приехать. Но ты ему не ответила. - Я была занята. Я работала. - Диана защищалась убедительно и искрен- не. - Майкл, я актриса. У меня есть обязательства, и я не могу просто так... все бросить. Вы сами понимаете. Ведь вы разумный человек. Мы с Адамом расстались. Нам было нечего сказать друг другу. - Ты его бросила, - хмуро сказал Майкл. - И писал он тебе на Рождест- во. Не хочешь ли ты сказать, что актрисы работают все рождественские дни? Не верю. Диана съежилась под его тяжелым взглядом. - Я... я терпеть не могу болезни. Не переношу комнат, где лежат больные. Адам это знал. Он... он бы понял... - Понял? - язвительно прервал ее Майкл. - Да он покончил с собой, вот как хорошо он все понял! Он убил себя, сжимая в окровавленной руке твою фотографию! - Нет! Диану затрясло от ужаса, но Майкл был беспощаден. - Да, - подтвердил он и улыбнулся, почти с удовольствием глядя на ее реакцию. - Он не хотел больше жить, зная, что ты его не любишь. Он влез в ванну и перерезал себе вены осколком зеркала для бритья. Все, все кру- гом было в крови! - Нет! - простонала Диана, и ее лицо побледнело и исказилось. Страш- ная картина, нарисованная им, вызвала у нее тошноту, и она поднесла ко рту дрожащую руку, словно боялась, что ее вырвет прямо за столом. Саре даже стало ее жалко, когда она поняла, что та сейчас чувствует. Такие слова потрясли бы любого, не только Диану, которая всегда была впечатли- тельной, и какое-то время Сара переживала вместе с ней. А мне Майкл ни- чего этого не сказал, вдруг подумала она и удивилась почему. Наверное, он собирался - ведь это был настоящий обвинительный приговор, - но поче- му-то передумал. Майкл отодвинул стул и встал, и обе женщины взглянули на него, каждая по-своему его опасаясь. Он затянулся сигарой, словно давая себе время сформулировать мысли, и, когда у Сары от волнения уже подскочил пульс, он заговорил, сурово, но без угрозы. - Ты теперь, наверное, поняла, что я передумал сам вершить суд, - сказал он. - Передумали? - еле слышно спросила Диана, но он понял и кивнул. - Да. Время... и обстоятельства... - он бросил взгляд на Сару, но она опустила глаза, - помогли умерить мою жажду мести. Ты можешь ехать. Я тебя не задерживаю. Диана прочистила горло. Она явно нервничала и, когда вставала из-за стола, опрокинула стул. Тот с грохотом упал, и Сара чувствовала, как Ди- ана злится, поднимая его. Диана не любила оказываться в невыгодном поло- жении, и Сара знала, что она сейчас лихорадочно соображает, как повер- нуть ситуацию в свою пользу. - Скажите, - проговорила Диана наконец, поставив стул на место, - вы только поэтому посылали за мной? Или есть еще какая-нибудь причина? - Она вопросительно посмотрела на Сару. - Я подумала, может... после того, что случилось... Теперь встала Сара. - Тебе очень повезло, Диана, - заявила она, чувствуя, что нужно сроч- но менять тему разговора. - Ты использовала меня в качестве козла отпу- щения, как приманку в своей ловушке! И не пытайся больше меня опекать. - Дорогая моя! Да у меня и в мыслях этого не было. - Глаза Дианы были как две льдинки. - Я вижу, что ты не нуждаешься в моей помощи. Ты... как это говорится... сама постелила себе постель. И я надеюсь, тебе будет удобно в ней. Сара чувствовала на себе взгляд Майкла и понимала, чего он от нее ждет, но она не могла сейчас подыгрывать ни ему, ни Диане. Самый прос- той, самый надежный выход - как можно быстрее уехать из Равенс-Милла. Но только не с Дианой. Их дружба кончилась. Она сама приехала сюда из Лон- дона и, как только уедет Диана, сама туда вернется. - Я уже взрослая, Диана, - сказала она, сжав руки в кулаки. - И могу сама без чьеголибо разрешения делать... что захочу. - Разумеется. - Диана искоса бросила злой взгляд на Майкла. - Я уве- рена, вы оба понимаете, что на себя берете. - Я попросил Сару выйти за меня замуж, - вдруг сказал Майкл и обнял Сару за плечи. Он внезапно насмешливо улыбнулся. - Так что можешь быть спокойна. Ведь ты так о ней заботишься. У Сары задрожали колени. Она не рассчитывала на его поддержку, осо- бенно после всего, что он наговорил наверху, и, хотя ей и было приятно это слышать, меньше всего на свете она хотела, чтобы он сказал это при Диане. Тем более что он ее так унизил. - А... а я ему отказала, - выпалила она, от страха не в силах понять, каково ему это слушать. - Я... я сказала, что вообще не хочу выходить замуж. Вот и все. Последовала многозначительная пауза, словно реквием ее непродолжи- тельной свободе, и Диана сказала именно то, чего и ждала от нее Сара. - Ну что же, моя дорогая, пожалуй, все к лучшему, да? - протянула она. - Кому нужна больная жена? Да и Майкл, наверное, предлагал жениться на тебе просто из порядочности! ГЛАВА ДЕВЯТАЯ - Ошибаешься! - прозвенел решительный голос Майкла, нарушая неловкую паузу, возникшую после злобного откровения Дианы. - Саре... нечего сты- диться своей болезни. - У него потемнели глаза. - И нечего делать из этого жуткую тайну. Должен огорчить тебя, Диана, ничего нового ты мне не поведала. Сара пыталась прийти в себя, Диана же была совершенно сбита с толку. От слов Майкла Сара почувствовала большое облегчение, но расслабляться было рано: Диана пока не уехала. У нее была еще возможность что-то ска- зать, дать Майклу понять, что речь идет вовсе не о приступе астмы. - Так вы знаете? - спросила Диана, все еще не веря ему. - Вы имеете в виду... она вам об этом говорила? - Она злобно взглянула на Сару. - Вот это новость! - Я сам узнал об этом, - спокойно заметил Майкл. - А теперь тебе луч- ше уйти, пока ты не успела наговорить чего-нибудь такого, чего я не смо- гу простить. Когда я сочту нужным, с тобой в Лондоне свяжутся адвокаты Адама, а если возникнут какие-нибудь осложнения, ты всегда можешь свя- заться со мной через мою фирму в Коимбре. - Ясно. - Диана по очереди поглядела на них обоих, прищурив глаза и оценивая ситуацию. - Я полагаю, вы намереваетесь унаследовать долю Адама в деле. - У Адама не было доли в деле, - невозмутимо ответил Майкл. - До сви- дания, Диана. Надеюсь, мы с тобой больше никогда не увидимся, и если это зависит от меня, то и Сара тоже! - Но ведь Сара не собирается выходить за вас замуж, не так ли, Майкл? - протянула Диана, решив испытать судьбу до конца. - И несмотря на ва- шу... весьма трогательную заботу, Сара не может обойтись без друзей. - С такими друзьями, как ты, и враги не нужны, - саркастически заме- тил Майкл. - Послушай, Диана, убирайся отсюда, а то я за себя не ручаюсь - могу и придушить ненароком! Диана колебалась, но что-то в лице Майкла подсказало ей, что он не шутит. Однако, идя к двери, она повернулась к Саре и как бы между прочим бросила: - Да, Сара, во вторник я видела Тони Филдинга. По-моему, он хотел те- бе позвонить. Я ему сказала, что через несколько дней ты вернешься в Лондон. Сара грустно вздохнула. Тони! Из-за него она сюда приехала. Она и ду- мать о нем позабыла, и теперь ей стало ясно, какими ничтожными были их отношения. Лишь изредка вспоминая о нем, она не испытывала ничего, кроме легкого удивления - как она могла вообразить, будто он ей нравится. Просто он оказался рядом, и после многих лет под опекой матери она потя- нулась к нему, видя его восхищение, - так узник, умирающий от голода, тянется за коркой хлеба. Чувствуя на себе пристальный взгляд Майкла, Сара небрежно пожала пле- чами. - Нам с Тони больше не о чем говорить. Спасибо, что сказала, но у ме- ня с Тони все кончено. - Как угодно. - Диана опять внимательно на них посмотрела. - Ну что ж, Сара, похоже, ты извлекла урок из этой поездки. У нас с Адамом не бы- ло детей, и посмотри, что из этого вышло! - Диана, ты начинаешь мне надоедать! - грубо оборвал ее Майкл, но она не обратила на него внимания и продолжала: - Да, конечно, мне надо было думать о карьере, которая всегда для ме- ня много значила и по-прежнему значит. Вот если бы у нас была семья... дети. - Она мстительно прищурила глаза. - Ты сказала, что не можешь иметь детей, Сара? Или хотя бы что это очень рискованно? Интересно... - Она облизнула губы. - Женщинам с такой болезнью можно принимать противо- зачаточные таблетки? - И она улыбнулась с нескрываемым злорадством. - Впрочем, какая разница. Жаль, что мы так скоро расстаемся, Майкл. Я уве- рена, у нас с вами намного больше общего, чем вы думаете. И она ушла, прежде чем они успели ее задержать. Нельзя сказать, что Сара хотела этого, но, взглянув на взволнованное лицо Майкла, она поня- ла, что он потребует подробных объяснений - от нее! Это было уже слишком. Она с трудом совладала с собой при внезапном появлении Дианы. А теперь, когда та ушла, возникли новые трудности, справиться с которыми Сара была не в состоянии. Ну зачем только она заш- ла утром к Майклу! Если бы она собралась, как хотела, то успела бы уе- хать до появления Дианы и не чувствовала бы себя сейчас больной идиот- кой. Она молча вышла из столовой, пересекла холл и быстро пошла наверх, чувствуя, что ее охватывает паника. Она просто хотела уйти, побыть сама с собой и, когда он вышел за ней и окликнул ее с явным нетерпением, сде- лала вид, что не слышит. Конечно, он последовал за ней. Она знала, что он так и сделает, хотя и молила Бога, чтобы он не шел за ней. Но ведь он имеет право знать и не привык, чтобы с ним не считались. Он рассердился, и не было ни малейшей надежды, что он оставит ее в покое, пока не выяснит все. Придя к себе, она сняла со шкафа чемодан и бросила его на кровать. Потом выдвинула ящики туалетного столика и начала перекладывать вещи в чемодан. Майкл вошел и стоял у двери, глядя, как она неловко складывает свитера, а она, бросив на него беглый взгляд, продолжала свое занятие. - Что ты делаешь? - спросил он тем же спокойным голосом, каким разго- варивал с Дианой. - Куда это ты собралась? - Ты... ты сам знаешь, что и... и куда, - запинаясь, выдавила она. - Я... я не могу остаться. Сейчас не могу. И... и вообще, все это ни к че- му, правда? То есть все было хорошо, но теперь... - И она чуть не задох- нулась, когда он схватил ее за горло. - Замолчи! - закричал он, тяжело дыша. - Я не знаю, что это там внизу сейчас было, но я, черт побери, узнаю! Что она имела в виду? Почему она сказала, что тебе нельзя иметь детей? Первый раз в жизни слышу, что аст- матикам нельзя беременеть! - Ты... делаешь мне... больно, Майкл... - еле слышно произнесла она, но его не тронула ее мольба. - Я сделаю тебе еще больнее, если ты не скажешь мне правду! - пробор- мотал он, еще сильнее сжимая пальцы. - Сара, ради Бога, разве я не имею права знать? Сара беспомощно крутила головой, пытаясь освободиться из безжалостных тисков, и он, ругнувшись, ослабил руки. Казалось, его пальцы помимо воли отпустили ее нежную кожу, и он был зачарован красотой ее глаз. - Сара... - хрипло простонал он, и ей пришлось собрать всю свою волю, чтобы отойти от него. И она отошла и закрыла горло руками, чувствуя, как под ними бьется пульс. - Что ты хочешь от меня услышать? - спросила она наконец, еще не оп- равившись от боли. - Ну зачем тебе знать, что имела в виду Диана? Я ска- зала, что не выйду за тебя замуж, не все ли равно почему. Но она солга- ла. Мне никогда не говорили, что мне нельзя иметь детей. Хотя бы это была правда, но по виду Майкла она поняла, что он ей не верит. Лицо у него потемнело и осунулось, края рта от смятения опусти- лись, и на лбу пролегла глубокая морщина. Ей было невыразимо жаль его, но, что бы она ни чувствовала, она не смеет взять то, что не может при- надлежать ей. - Что с тобой, Сара? - спросил он, глядя на нее измученными глазами. - У тебя на самом деле астма? Или еще что-нибудь? Ради Бога! - Что же еще? - ответила она, рассовывая туфли в пластиковых мешках по углам чемодана. - Майкл, я прошу тебя. Мы все сказали друг другу. И еще до того, как Диана предложила свои комментарии. Ну почему ты не же- лаешь понять, что я просто не хочу замуж - какая разница, в чем причина. Майкл шумно вздохнул. - Значит, уезжаешь? - Да. - Но ведь утром ты сказала, что... - Это было раньше. - Пока не приехала Диана? - Нет. - Она вздохнула. - Пока ты не начал говорить о женитьбе. Майкл, ты скоро обо мне забудешь. Ты ведь сам говорил, что у тебя были женщины... - Да, были, - резко, со злостью сказал он. - Но я не любил ни одну из них - пока не встретил тебя! - Он коротко, невесело рассмеялся. - Ну что же, это мне урок - не быть впредь таким безрассудным. Сара вздрогнула, но он больше не тронул ее, а повернулся и вышел, и вскоре она услышала, как за ним захлопнулась входная дверь. Он ушел. Она не знала куда, но сознание, что она, может, никогда его больше не уви- дит, жгло ее намного больнее, чем пальцы Майкла ее горло. Не слишком ли высока плата за гордость, горько думала она. Может, было бы честнее ска- зать ему правду? Теперь она уже никогда не узнает об этом! Ясно одно - ей не придется испытать угрызения совести: если бы она все-таки вышла за него замуж, их брак неизбежно начал бы разрушаться. А именно так и слу- чилось бы, когда жалость сменила бы разочарование, а сочувствие - непри- язнь. Она не спеша собрала вещи. Она знала, что он не вернется, пока она не уедет, и сама с болью в сердце отнесла вниз вещи. Ну надо же было прие- хать сюда, чтобы избежать неприятной ситуации и попасть в ситуацию, еще более неприятную! Когда она вернулась, в Лондоне шел дождь - не ливень, а унылый, нес- кончаемый дождь сыпал из низких свинцовых туч. Квартира, в которую Сара переехала после смерти матери, показалась ей такой же мрачной и унылой, и первые дни она скучала по просторам, открывавшимся из окон Равенс-Мил- ла. Она скучала по гомону морских птиц, по непрерывному шуму прибоя, приглушенному зубчатыми скалами; но больше всего она скучала по тому возбуждению, которое создавали своим присутствием Майкл и сама непредс- казуемость их отношений. Как и говорила Диана, ей позвонил Тони, и Саре показалось, что за время ее отсутствия его отношение к ней изменилось. Может, он еще больше оценил ее за то, что она умеет слушать - ведь Тони, откровенно говоря, ужасный зануда, особенно если речь заходит о фотографии; а может, он и на самом деле скучал по ней. Как бы то ни было, она вежливо, но твердо прервала поток его велеречивых излияний и положила трубку, чувствуя за собой некоторую вину, но с несомненным облегчением. В издательстве было, как и всегда в это время года, очень много рабо- ты. Пришлось опять отложить свою рукопись, и Сара постаралась с головой погрузиться в чужие произведения. В этом было ее спасение: читая часами подряд, она гнала от себя тяжелые мысли. Однако напряжение от работы да- вало о себе знать, и ее начальник Артур Стрингер скоро это заметил. - А где это место, куда вы ездили в отпуск? - как-то спросил он, вхо- дя утром в ее кабинет и застав ее склоненной над рукописью книги об убийстве президента. - В Корнуолле? - Он покачал головой. - Что-то неза- метно, что вы хорошо там отдохнули. У вас очень усталый вид. - Нет, со мной все в порядке. - Сара выпрямилась и, откинув со лба волосы, постаралась улыбнуться. - Просто этот дождь... - Она повернулась к окну. - Такую тоску нагоняет. - Нда-а. - Стрингер нахмурился и встал прямо перед ней, сложив руки на груди, как инквизитор. - Вы уверены, что дело только в этом? Может, вы переутомились? Я хочу сказать, - и он выдержал многозначительную пау- зу, - я слышал о вас и Филдинге. Кажется, вы были довольно близки. - А, вот вы о чем. Заложив руки за голову, Сара откинулась на стуле, невольно привлекая его внимание к округлой линии ее располневшей груди, которая резко обоз- начилась под тонким шелком темносиней блузки. Стрингер всегда выделял Сару за ум и ненавязчивый характер, но он никогда не замечал ее как жен- щину. Он был женат, имел троих сыновей, но сейчас в нем шевельнулось чувство, весьма далекое от отцовского отношения, которое он всегда к ней испытывал. Неужели это заслуга Филдинга? Вряд ли. Но она определенно из- менилась после этого отпуска, и даже тени под глазами придавали ей но- вую, томную красоту. - Вы, конечно, вправе сказать мне, чтобы я занимался своим делом... - продолжал он, и Сара опустила руки. - Я уже давно не встречаюсь с Тони Филдингом, Артур. Впрочем, в свое время я действительно переживала по этому поводу, но с тех пор... - Она помолчала. - Дело в том, что он звонил мне дня два назад. Я ему сказала, что не хочу его больше видеть. - Значит, он узнал? О вашей... - Стрингер вздохнул, - ну о вашей бо- лезни. Сара спокойно кивнула. - Ему сказала Диана. По-моему, мне просто повезло. - Хм! - фыркнул Стрингер. - Сомневаюсь, что это заслуга Дианы. Ну ладно. Значит... с вами все в порядке? - В порядке, - повторила за ним Сара, опять склоняясь над рукописью. - Очень мило с вашей стороны, что вы так внимательны. Спасибо вам. Стрингер колебался. Это был коренастый, плотный мужчина, с густыми кудрявыми каштановыми волосами и продолговатым умным лицом. Ему было уже за сорок; он начал работать в фирме еще подростком и теперь был директо- ром издательства. Но он по-прежнему говорил с дербиширским акцентом и был предельно внимателен к своим работникам. Его любили и уважали, и, хотя ему по роду деятельности приходилось общаться со многими известными писательницами, его имя никогда не фигурировало в скандальных историях. Но сейчас ему вдруг очень захотелось изменить линию своего поведения и пригласить эту молодую женщину пообедать с ним в ресторане. - Сара... - Он наклонился, положил на край стола свои большие сильные руки и напряженно посмотрел на нее. - Сара, может, я могу чем-то быть вам полезен... - Спасибо, нет. - Ее холодный ответ отрезвил его, и он вышел, чувствуя свое бессилие. Однако после его ухода Сара должна была себе признаться в том, что ей это доставило удовольствие. Артуру не все равно, с приятным удивлением думала она. Ему на самом деле небезразлично, что с ней. Ну что же, мир все-таки не так уж и плох. Через два дня ей позвонила Диана. Сара допускала мысль, что она может позвонить, и ее первым порывом было сразу положить трубку, но Диана предусмотрела это. - Я видела Майкла, - с ходу сообщила она, и, хотя Сара и знала, что поступает, как последняя дура, все-таки ей ответила. - Видела? - спросила она, пытаясь придать голосу небрежный тон, а в ее голове возникла картина: Майкл и Диана вместе. - Ну и что? Зачем ты мне об этом говоришь? - Ну ладно, хватит... - Диану было не такто просто провести. - Не де- лай вид, что тебя это не интересует, все равно не поверю. Тебе очень да- же интересно. А хочешь узнать, зачем он ко мне пришел? - Не очень, - натянутым тоном ответила Сара, не в силах справиться с собой. - По поводу завещания Адама? Ведь это он был хозяином Ра- венс-Ми... - Ну при чем здесь Адам! - сухо заметила Диана. - Неужели ты на самом деле считаешь, что Майклу не все равно, чей Равенс-Милл - мой или его? - Она помолчала. - Нет, он пришел из-за тебя. - Из-за меня? - еле слышно выдавила Сара, и Диана с насмешкой ответи- ла: - Представь себе, из-за тебя! У Сары повлажнела рука, которой она держала трубку. Майкл приходил к Диане из-за нее? Она догадывалась зачем, но что ему сказала Диана? - Хочешь знать, что ему было нужно? - спросила Диана, и, решив, что лучше сразу обо всем услышать, Сара тихо согласилась. - Он хотел узнать у меня о тебе... о твоей болезни, - продолжала Диана. - Ты ведь ему нап- лела, что у тебя астма. Ну надо же, астма! Нет, правда, Сара, ты что, не могла ничего лучше придумать? У Сары подкосились ноги, и она в изнеможении опустилась на кушетку. - Ну и ты... конечно, сказала ему правду? - слабо прошептала она и услышала в ответ презрительный смешок Дианы. - Дорогуша, а что мне оставалось? Глядя ему в глаза! Я хочу сказать, я же не знала, какую слезную историю ты сочинила. Господи, я-то думала, он знает! Я думала, он пришел ко мне выяснить подробности. Ну, то есть насколько все это серьезно и можно ли при этом вести нормальный образ жизни. - И... и что он сказал? - Саре необходимо было знать это. Ей нужно было услышать, как он отреагировал. Во всяком случае, от Дианы она на- верняка услышит все самое страшное. - Ну... - Диана подбирала слова, - ну, он, конечно, очень удивился. И, пожалуй, немного... обрадовался. - Обрадовался? - Ну да. Дорогая, ты представь, что он мог чувствовать. Ведь он про- сил тебя выйти за него замуж. Я думаю, он понял, как ему повезло, что ты ему отказала. Сара задохнулась от этих слов, и, словно пожалев о своей бестактнос- ти, Диана постаралась загладить вину. - Ну что поделаешь, милая моя! Ни один мужчина, тем более такой... такой сильный и энергичный мужчина, как Майкл Трегоуэр, не захочет быть всю жизнь прикованным к больной жене. - Она что-то хмыкнула и продолжи- ла: - Знаешь, он совсем не похож на брата. Жаль, что он был в Южной Амери- ке, когда я познакомилась с Адамом. У нас с Майклом намного больше обще- го, чем было с Адамом. Мы оба знаем, чего хотим, и добиваемся этого. Не могу себе представить, чтобы он дал мне такую свободу, как Адам, и, кто знает, может, тогда и я была бы лучше. - Она помолчала. - Впрочем, как говорится, еще ничего не потеряно. Сара почувствовала, что задыхается. - Ты хочешь сказать, что... что... - Ну не глупи, дорогая моя. - Диана опять рассмеялась. - Сейчас мой красавчик деверь хочет поскорее уехать из Англии. Он ведь, в сущности, меня даже не видел - пока. Но мы родственники, и, нравится ему или нет, у Адама были акции в горнорудной корпорации "Лос Сантос". Так что... Сара дальше не слушала, а сидела, держа трубку, в оцепенении. Раньше, тогда, ей казалось, что больнее быть просто не может, но она ошибалась, ужасно ошибалась. Она чувствовала себя растоптанной, совершенно растоп- танной, ей никогда не было так плохо. - Сара! Сара! - услышала она встревоженный голос Дианы, и, вспомнив, что нужно както отреагировать, Сара тяжело вздохнула. - Да? - Слава Богу, ты меня слушаешь. - В голосе Дианы звучало облегчение. - Я еще хочу коечто сказать. - Что именно? - Ну... просто я хочу опять тебя видеть, Сара... - Нет! - Выслушай меня! - просила ее Диана. - Сара, тыне должна упрекать ме- ня в том, что случилось. Это не моя вина. - Это ты послала меня в Равенс-Милл, - упрямо твердила Сара, но Диана не сдавалась. - Ведь я не знала, что там Майкл. Я думала, Адам... - Ах, Адам! - с горечью сказала Сара. - Бедный Адам! Представляю, что ты чувствовала. - Господи, ты и представить себе не можешь... нет! Нет, не можешь... Сара, поверь мне, ни один мужчина не стоит этого. Ведь даже Адам отомс- тил по-своему. А я была в ужасе, потому что думала, что он может... мо- жет... - Что может, Диана? - Сара с трудом выдавливала из себя слова. - Что именно он мог, по-твоему, сделать? Диана тяжело вздохнула. - Ладно, сейчас это уже не имеет значения. Он, то есть Майкл... напи- сал мне письмо, где кроме всего прочего описал, как на кожу человека действует... серная кислота! - Нет! - ужаснулась Сара. - И ты послала меня... - Я не могла не думать о карьере, - защищалась Диана. - Попробуй встать на мое место, Сара. Если... если бы он меня изуродовал... Но во- обще, - быстро добавила она, - слепой вряд ли сумел бы это сделать. - Это только сейчас пришло тебе в голову, - обвинила ее Сара. - Адам догадался бы, что это не я, - настаивала на своем Диана. - Как? Ведь он был слепой, не так ли? Как бы он узнал? Если бы не дал мне возможность высказаться. - Все это только домыслы. Адам умер... - Ты-то этого не знала. - Ах, Сара... Но Сара положила трубку и почувствовала, что ее тошнит от страха. Ди- ана совершенно бессовестная эгоистка. Ну как Сара раньше не понимала этого? Ну почему она не видит того, что всем давным-давно известно? Тош- нота подступила к горлу, она едва добежала до ванной, и ее вырвало. Ее редко тошнило, но сейчас она явственно представила себе, что могло бы случиться, если бы Майкл был такой же жестокий и бессовестный, как Диа- на. После этого разговора у Сары иной раз возникало искушение рассказать обо всем Артуру Стрингеру. Казалось, это ее единственный друг в мире враждебных лиц. Но, хотя он был очень добр к ней, она чувствовала по вы- ражению его лица, что он испытывает К ней не просто дружеское участие, а у нее и без того все сложно. Она не винила Майкла. Все вышло именно так, как она и думала." Иногда она верила, что, может, опять его увидит, хотя и понимала, что это глупо, тем более когда перебирала в памяти, как она себя вела. На- дежда на то, что он пожалеет ее, еле теплилась в ней, но потом угасла, и она почувствовала себя ужасно одинокой. Но время залечивает раны, и к концу второй недели она почти убедила себя в том, что, раз Майкл так легко от нее отказался, он не тот чело- век, каким она его представляла. Выходит, она любила человека, которого вовсе не было, логично спрашивала она себя и потом плакала, пока не за- сыпала от изнеможения - ведь любовь не подчиняется законам логики. Погода постепенно менялась, дождь прекратился, и с появлением солнца серые лондонские улицы повеселели. Убедив себя, что ей полезна физичес- кая нагрузка, Сара решила ходить с работы домой пешком, хотя в глубине души отлично понимала, что таким образом она просто пытается притупить свое чрезмерно развитое воображение. Но как она могла не думать о Майкле и о том, что он сейчас делает, особенно после того, как пьеса, в которой играла Диана, сошла со сцены и в газетах писали, что актриса собирается в длительный отпуск? На каждом углу продавали цветы, и Сара покупала себе букетик анемонов или фиалок и, вдыхая их тонкий аромат, силилась воскресить присущую ей раньше любовь к простым вещам. Казалось, она уже целую вечность не может обрести душевный покой. Неужели все на самом деле началось с Тони, или рано или поздно это случается с каждым? Если человек не может жить, не испытывая боли, почему она решила, что именно она, Сара, будет исключе- нием? Однажды вечером, через месяц после ее возвращения из Корнуолла, она завернула за угол Долфин-Гроув и увидела у своего дома темнокоричневый "мини". Обычно здесь не оставляли машины. Жители района пользовались подземной автостоянкой, а для приезжающих места стоянок были отведены на соседнем проспекте. Впрочем, какое ей дело, если кому-то нравится выяс- нять отношения с суровым автоинспектором, и Сара, пожав плечами, вошла в дом. После яркого солнечного света в подъезде казалось темно, но она сразу увидела мужчину, шагнувшего к ней навстречу, и сердце у нее чуть не вып- рыгнуло из груди. Она моргнула, пристально вгляделась неверящими глазами и отчаянно затрясла головой, когда он подошел к ней. - Сара... - сказал он своим волнующе чувственным голосом, который она так хорошо помнила. - Сара, как давно мы не виделись... Сара схватила его за руки, изо всех своих сил пытаясь не подпускать к себе. Нельзя поддаваться желанию уступить ему, хотя она и понимала, ка- кими ничтожными окажутся ее усилия, если он захочет настоять на своем. Но все же она должна сделать попытку, и она сказала твердо, хотя голос ее слегка дрожал: - Что ты здесь делаешь, Майкл? Как ты меня нашел? Я думала, мы дого- ворились... - Ни о чем мы не договорились, - сухо поправил он ее, и она по- чувствовала через тонкую ткань блузки его теплые руки у себя на талии. - Послушай, давай найдем место поуютнее. Мне нужно с тобой поговорить. - Нет! - Сара пыталась высвободиться. - Я хочу сказать, нам не о чем говорить. Все уже сказано. Пожалуйста... мне жарко, и я устала. Мне нуж- но принять душ и переодеться. Я думаю, тебе лучше уйти - прямо сейчас. Майкл покачал головой. - Извини, но я никуда не уйду, пока все не выясню. Ну что, мы идем к тебе домой или ко мне в гостиницу? Мне все равно. Сара оглянулась. - Так это твой "мини" там стоит? - Мой. - Но здесь нельзя оставлять машины. - Подумаешь. - В голосе Майкла звучала ирония. - Сара, любимая! Давай не будем терять время. Я все знаю о твоей болезни и именно об этом и хо- чу с тобой поговорить. Только не здесь. Не в подъезде, к удовольствию всех входящих и выходящих! Сара облизнула пересохшие губы. От этих слов ей захотелось покориться ему. Пусть он поступает с ней, как считает нужным, - так проще, и ей са- мой этого хочется, но, может, она совершает еще одну глупость? Итак, он знает о ее болезни... Какое это имеет значение? Что это меняет? Выходит, Диана ошибалась, когда сказала, что он намерен уехать из страны. А мо- жет, он уехал и опять вернулся. Может, он передумал... Неважно, почему он здесь, это ровным счетом ничего не меняет. - Майкл, - начала она, - я... я польщена, что... что ты по-прежнему хочешь меня видеть, но... - Господи! - взорвался он. - Сара, дай мне твой ключ. Да, ключ от твоей квартиры. Где он? В сумке? - Он выхватил у нее из рук сумку, с си- лой открыл ее и начал там рыться, ища брелок с ключами. - Вот эти? Да? Хорошо. Поедем на лифте? Сара не чувствовала в себе сил противостоять его решимости. Она руга- ла себя за то, что уступает ему, но что она может? Убежать от него? Но он намного ее сильнее и рано или поздно все равно сделает по-своему. Ей оставалось лишь надеяться, что ее дух окажется сильнее ее плоти. ГЛАВА ДЕСЯТАЯ Ее квартира была на третьем этаже и выходила окнами на тополиную ал- лею. Квартира была небольшая: спальня, гостиная, кухонька и ванная - од- на на две квартиры. В соседней квартире жила пожилая старая дева, кото- рая работала учительницей в местной начальной школе. Это была довольно приятная особа, но, как и Сара, очень замкнутая, и они редко встреча- лись. Майкл вставил ключ в замок, и дверь отворилась в гостиную. К счастью, квартира сдавалась без мебели, и, когда продали дом матери, Сара пере- везла сюда ее лучшую мебель. У газового камина стояли кресла, обитые мягкой зеленой кожей, на стенах, покрытых эмульсионной краской, висела пара хороших картин. На полу лежал мягкий ковер, и вся обстановка гости- ной говорила о хорошем вкусе Сары. Это была маленькая, но красивая ком- ната, и Сара с гордостью подумала, что ей нечего стыдиться. Майкл подождал, пока она войдет, и, закрыв за собой дверь, медленно вошел вслед за ней. Он с любопытством огляделся, и Сара заметила, как он скользнул глазами по стоящему у стены старомодному раздвижному столу с откидной крышкой и изысканному письменному столу, инкрустированному ро- зовым деревом. От присутствия Майкла комната стала казаться еще меньше, и Сара подумала, что ему, привыкшему к просторным помещениям, здесь, на- верное, очень тесно. - Так вот где ты живешь после смерти матери, - задумчиво проговорил он, отходя от двери, и Сара удивилась, откуда он это знает, а он схватил ее за плечи и прижал к себе. - Как давно, - бормотал он, наклонившись к ее приоткрытому от удивления рту, - так давно... слишком давно... И она почувствовала, как ее решимость тает под его жадными губами. Он покрывал ее губы короткими, страстными поцелуями, и она повернула к нему лицо, как цветок поворачивается навстречу солнцу, их губы встре- тились и слились в долгом поцелуе. У нее кружилась голова, прерывалось дыхание, и он был взволнован, он нетерпеливо вытащил блузку из пояса юб- ки, и она почувствовала, какие у него горячие руки. - Сара, - простонал он, и она ощутила его возбужденную плоть. - Я больше никогда не отпущу тебя. Никогда! И у нее не было сил скрывать, как она его хочет. Прижимая ее к себе, Майкл поднял голову, откинул влажные волосы с ее лба и ласково гладил ее по вискам, по разгоряченным щекам. Казалось, ему доставляло огромное удовольствие просто смотреть на нее, и, хотя это бы- ло не в первый раз, ей стало неловко под его взглядом. О чем он думает, тревожно спрашивала она себя. Может, ищет следы болезни или уже жалеет о том, что приехал к ней? - Ну как ты? - наконец спросил он, наклонился к ее лбу и ласкал язы- ком влажную кожу. - Ты по мне скучала? Лучше соври, только не говори, что нет. - Ах, Майкл... - с рыданием она прижалась к нему, пряча лицо у него на груди. - Майкл, ну зачем ты приехал? Ведь это так жестоко! Я... я хо- тела сделать, как проще, а ты... ты все усложняешь. Ну зачем ты сделал это? Зачем? - Послушай! - Он взял ее за подбородок и поднял ее лицо так, чтобы она смотрела на него сквозь мокрые от слез ресницы. - Я приехал потому, что люблю тебя, и потому, что надеюсь, что ты... любишь меня. - Его тем- ные страстные глаза смотрели в ее глаза, не отпуская их. - Ведь ты лю- бишь меня, да? Ах, Сара, глупышка! Ты просто чокнутая! Неужели ты дума- ла, что твоя болезнь может изменить мое отношение к тебе? - Да, может. - Сара шмыгнула носом. - Так нужно. Майкл, я не имею права выходить замуж. - Глупость какая! - Он с силой сжал ее лицо в ладонях. - Сара, я на тебе женюсь, так и знай. И мне плевать, какую чушь вбила тебе в голову Диана. - Диана? - удивилась Сара, взглянув на не- го. - А что еще она тебе сказала? - Что еще? - Он нахмурился. - Диана ничего мне не сказала. Ничего! Наверное, она решила, что если я буду считать, что у тебя астма, то вряд ли стану тебя разыскивать, раз у тебя нет ничего серьезного. Какое счастье, что я ей не поверил! - Но... - Сара не могла ничего понять. - Она... она сказала, что... - Ну? - нетерпеливо спросил он. - Что она сказала? Как же я не дога- дался, что она тебе позвонит?! - Она... она позвонила. - Сара облизнула пересохшие губы. - Она... мне сказала, что ты... что ты был... ну, потрясен, когда узнал, что я... что я... - Господи! Вот сука! - сердито выругался Майкл. - Что еще она тебе наговорила? Она сказала, что не дала мне твой адрес? Что мне пришлось узнавать, где ты работаешь, у человека, который разрушил брак моего бра- та? - У Ланса? - удивилась Сара. - Но... но... - Я ходил к нему, - спокойно сказал Майкл. - Я надеялся, что он с то- бой знаком, и оказалось, что он двоюродный брат твоего отца и знает о тебе не меньше Дианы. - Майкл сокрушенно вздохнул. - Знаешь, он славный. Я хотел его ненавидеть, но не смог. Он чем-то похож на тебя. Во всяком случае, он очень приятный, и, когда я рассказал ему, что сделала Диана, он очень о тебе волновался. - Ты... рассказал ему? - Сара широко раскрыла глаза, и Майкл кивнул в знак согласия, не обнаруживая ни малейшего раскаяния. - А почему бы и нет? Она была готова пожертвовать тобой без угрызений совести. Я ему еще кое-что порассказал, и он отнесся к этому с живейшим интересом. - Ах, Майкл! - Да перестань ты ахать и охать! Эта женщина уже загубила одну жизнь и с готовностью погубила бы еще две. Почему я должен ее жалеть? И вооб- ще, - он криво усмехнулся, - может, ты перестанешь ее жалеть, если я скажу, что она не прочь, чтобы я занял место Адама. Сара чуть не задохнулась. - Что ты имеешь в виду? - А тебе ничего не приходит в голову? - Ты не сделал... - Нет, я не сделал этого, - успокоил он ее, наклонятся и раскрыл ее рот своими губами. - Ммм, какая сладкая ревность на вкус! Сара задрожала, но ее руки были у него на поясе, и она не отодвину- лась, когда его поцелуй из нежного перешел в страстный. Ведь она стольким жертвует, думала она с отчаянием. Имеет же она право хоть на это малое утешение! - Вот... - пробормотал он наконец хрипловатым от волнения голосом. - Что я говорил? Ах да... - Он моргнул, стараясь сосредоточиться. - Итак, я поговорил с Уилмером и выведал у него очень многое. По-видимому, он знал о твоей болезни с самого начала и рассказал мне, как ты ребенком заболела ревматизмом, у тебя сузился клапан и перестал закрываться как надо. - Майкл прижал ее к себе, словно близость его тела могла защитить ее от болезни. - Он проявил большое сочувствие и - если для тебя это важно - благословил нас. - Майкл... - Сара попыталась освободиться, но он не отпускал ее. - Майкл, это ничего не меняет... - Нет, черт побери, меняет! - вскипел он и добавил устало: - Ну лад- но. Дай мне договорить. Я еще не все сказал, раз ты настаиваешь. - Не все? - Да, не все. - Майкл нахмурился. - Уилмер сказал мне еще одну вещь. Может, ты об этом и не подозреваешь. - О чем же? - По-видимому... - Майкл вздохнул. - Повидимому, когда ты оправилась от ревматизма, твоя мать стала чересчур тебя опекать. Она не отпускала тебя ни на шаг, не позволяла ничего, что могло повредить твоему здо- ровью. Сара кивнула. - Да, это так. Но ведь она хотела как лучше. - Да? - Майкл усмехнулся. - А ты знаешь, что, когда тебе было десять лет, с ней говорил врач, который лечил тебя, когда ты была совсем ма- ленькой? По-видимому, к тому моменту хирургия сердца достигла определен- ных успехов и он, то есть врач, считал, что тебе можно сделать операцию и исправить клапан или, если есть такая необходимость, даже вставить ис- кусственный. - Нет! - Сара сглотнула. - Я не верю. Она бы мне сказала об этом. - Совсем необязательно. Ведь тебе было всего десять лет. Но она гово- рила с твоим лечащим врачом. - Доктором Хардингом? - Да, с Хардингом. - Майкл помолчал. - Он был против операции, и твоя мать с готовностью с ним согласилась. - Доктор Хардинг был против? - Да, - кивнул Майкл. - Насколько я понял, он не слишком верит в сов- ременные методы лечения. - А ты откуда знаешь? - Так говорил Уилмер. Он вчера ходил к нему. И еще он говорил с хи- рургом в больнице Святого Оливера. - Святого Оливера? - Сара нахмурилась. - Но ведь это та больница, где... где... - ...где тебя лечили, когда ты болела ревматизмом. Я знаю. Врач, ко- торый лечил тебя, сейчас на пенсии, но Уилмер говорил с врачомкон- сультантом. Сара была в полной растерянности. - А зачем Ланс ходил в больницу Святого Оливера? Зачем говорил с док- тором Хардингом. Ничего не понимаю. - Не понимаешь? - Майкл вздохнул. - Нет я его не просил об этом. Но он решил, что стоит попробовать. - Что попробовать? - слабым голосом спросила Сара. - Ты хочешь ска- зать, есть шанс что меня можно прооперировать сейчас? Майкл колебался, явно не желая говорить дальше. - Операция всегда связана с риском, - сказал он. - Ну почему ты не хочешь понять, что я люблю тебя такой, какая ты есть? - Майкл! - Лицо Сары стало напряженным. - Пожалуйста, скажи мне прав- ду. Если Ланс что-то узнал... - Ланс здесь ни при чем, Сара. Это наше дело. - Майкл! - Ну хорошо, хорошо. Ливингстоун, ну, хирург, считает, что сможет те- бе помочь. Сара задохнулась. - Ах, Майкл! - Ты ведь это хотела услышать? - Он отстранил ее и стал ходить взад-вперед по комнате. - Тебе все равно, что я чувствую, главное, тебе нужно сделать так, как диктует черт, который сидит у тебя внутри и тре- бует большой жертвы! Сара, речь идет об операции на сердце! Это не то что вырвать зуб. Да и доктор Хардинг считает, что, если не будешь делать глупостей, ты можешь жить вполне обычной жизнью... - Да, обычной могу, - перебила его Сара. - Майкл, неужели ты не пони- маешь, как это важно для меня? Может, тогда я смогу жить настоящей, а не обычной жизнью. Ты знаешь, я люблю тебя: это так. Но выйти за тебя замуж было бы несправедливо. По отношению к нам обоим. - А как же я? - спокойно спросил он. - Мне-то что делать? Передо мной два невозможных варианта. Или я соглашаюсь на твою операцию, а значит, и на риск, или я теряю тебя из-за какого-то дурацкого убеждения, что ты будешь мне обузой. - И он откинул со лба волосы чуть дрожащими руками. - Я не знаю, как мне поступить. Признаюсь, что, когда Уилмер впервые заго- ворил об операции, я решил, что сделать это необходимо. Но когда речь зашла о связанных с ней трудностях, я стал думать иначе. Я даже не хо- тел, чтобы он наводил справки, но... но ведь мне нужен был какой-то по- вод, чтобы с тобой встретиться, и я согласился. И потом, у меня были де- ла. Изабелла беспокоилась, где я и что делаю, и мне пришлось поехать к ней и все объяснить, а когда я вернулся, Уилмер уже переговорил с Ли- вингстоуном, ну а остальное ты уже знаешь. - Он устало махнул рукой. - Если бы я не согласился тебе все сказать, он бы сам к тебе пришел. Сара дрожала. - Ты считаешь, он не прав? - Я считаю... я чувствую... то, что у нас есть, намного важнее того, что может дать некое чудодейственное средство, - тихо ответил он. - Лад- но, ты не можешь переплыть Ла-Манш и залезть на гору! Ну и что? Миллионы людей прекрасно без этого обходятся. И вполне счастливы при этом. Нас- колько я понял, твои дела вовсе не так плохи, и сама мысль рисковать жизнью из чисто... эгоистических соображений... - Эгоистических? - А разве ты еще о ком-нибудь думаешь? - резко спросил он, и внезапно она перестала сомневаться и поняла, чего она на самом деле хочет. - И... ты женишься на мне, зная... - Я люблю тебя! - сердито выпалил он. - Черт побери, я уже не раз по- жалел об этом! - Ах, Майкл... Всхлипнув, она подбежала к нему, обняла его и прижалась к нему всем телом. - Мой дорогой, любимый Майкл! Мы будем так счастливы вместе. - Что ты хочешь сказать? Он все еще недоверчиво смотрел на нее, и она подняла лицо и ласково погладила его по щеке. - Я выйду за тебя, Майкл. Когда скажешь. Хочешь, завтра. Просто я... я хотела, чтобы ты был счастлив, понимаешь? Я столько лет живу с этим, но ты... ты такой сильный и здоровый, и я подумала... я подумала, вот если бы я поправилась... Но он закрыл ее рот своим, и надолго воцарилось молчание. Они решили пожениться через две недели. Они не хотели шумной свадьбы и много гостей, но двоюродная бабушка Майкла обещала приехать из Коимб- ры, и счастье Сары было полным. За несколько дней до свадьбы ей позвонил Ланс Уилмер. Его не было в Англии, сообщил ей Майкл, он уезжал вместе с Дианой, догадалась она, но теперь вернулся и сказал, что как родственник с ее стороны придет к ней на свадьбу, которая должна состояться в маленькой церкви в Кенсингтоне. Он был очень рад за нее, но несколько разочарован, что она не пошла на консультацию к Ливингстоуну. - Правильно ли ты поступаешь, Сара? - спросил он, опять разбудив в ней сомнения, которые, как она думала, ей удалось победить. - Ну почему бы тебе хотя бы не послушать, что он скажет? Если хочешь, я с ним дого- ворюсь... на завтра. Сара, ты должна это сделать. Сара в растерянности переминалась с ноги на ногу. Хорошо, что Майкла сейчас нет и он не видит ее нерешительности. Неужели она всегда будет чувствовать неуверенность во всем, что касается ее здоровья? Ну как сог- ласиться на то, что она обещала забыть? - Извините меня, Ланс, - наконец сказала она. - Спасибо вам за ваши хлопоты, но Майкл против, а я люблю его и не хочу снова причинять ему боль. Ланс опять стал спорить с ней, но она была готова к этому и проявила твердость, и ему пришлось уступить. Когда она положила трубку, она услы- шала, что Майкл отпирает дверь ключом, который она ему дала, и обрадова- лась, что он не слышал разговора. Она так любила его и не хотела омра- чать дни перед свадьбой. Однако на следующий день Майкл приготовил для нее сюрприз. - Я хочу, чтобы ты познакомилась с одним человеком, - вот все, что он сказал ей, сажая ее в "мини", и у нее вытянулось лицо от любопытства, когда она поняла, что больше ей ничего не удастся из него вытянуть. Но когда они въехали в ворота больницы Святого Оливера, от любо- пытства не осталось и следа, и, когда он поставил машину у специализиро- ванного корпуса по хирургии сердца, она с тревогой взглянула на него. - Майкл... У нее пересохло во рту, она повернулась к нему, но не увидела на его лице и тени осуждения, которое ожидала увидеть. - Я слышал, что ты вчера сказала Уилмеру, - мягко объяснил он. - Ты думала, что я вернулся, когда ты заканчивала разговор, но это не так. Я слышал все. - Выходит, ты знаешь... - Я знаю, что не успокоюсь, пока тебя не посмотрит специалист. Пока я не буду уверен, что мы поступаем правильно. - Но, Майкл... - Пусть он тебя посмотрит. Сделай это для меня. А потом обо всем по- говорим, хорошо? Саре пришлось согласиться, и она на ватных ногах вошла в больницу. Ей так много нужно было ему сказать, но сейчас времени на это не было. Доктор Ливингстоун самым тщательным образом осмотрел ее. Думая о Майкле, который сейчас сидел и волновался в приемной, Сара удивлялась, как она могла сомневаться в его чувствах к ней. Она знала, как ему сей- час тяжело. Ей легче: она здесь и знает, что происходит, а Майкл мучает- ся один за дверью. Прошло много времени, во всяком случае, так показалось Саре, и нако- нец доктор Ливингстоун завершил осмотр. Когда она оделась и села напро- тив него у обтянутого кожей стола, он какое-то время молча смотрел на нее. Потом тихо сказал: - Как вы понимаете, я бы предпочел, чтобы вы пришли ко мне пораньше, чтобы я мог сравнить результаты обследования. Но на основании того, что я узнал за этот короткий срок, я могу сказать, что вы во вполне хорошей форме. - Правда? Сара перевела дыхание, и он кивнул. - Да. Даже удивительно, учитывая ваше положение. - Да? - Сара не знала, что на это сказать, и он улыбнулся. - Вы знаете, что вы беременны? Сара задохнулась. - Нет. - Боюсь, что это так, - сухо сказал он. - По-моему, недель шесть. А вы что скажете? Сара не знала, что ему ответить. Когда она рассуждала с Майклом о том, что может забеременеть, она не допускала этой возможности всерьез, и теперь это было для нее полной неожиданностью. - Но... я думала, что... - Вы удивлены? - Доктор Ливингстоун пожал плечами. - Почему? С гине- кологией у вас все в порядке. - Он помолчал. - Вы, кажется, на днях вы- ходите замуж? - Да, но... - Вы не хотите ребенка? - Хочу! - Сара сжала руки. - А-а. - Кажется, доктор Ливингстоун понял, в чем дело. - Вы волнуе- тесь из-за своего здоровья. По-моему, для этого нет оснований, при усло- вии, что за вами будет хороший уход. Я слышал, вы уезжаете в Португалию? У меня есть знакомый врач в университетской больнице в Лиссабоне. Если хотите, я договорюсь с ним, и, пока вы в положении, он будет за вами наблюдать. Сара облизнула пересохшие губы. - А... а как же операция... - В таком положении об этом не может быть и речи. - Он переложил пап- ки на столе. - Не волнуйтесь. Приезжайте к нам после родов. Если не пе- редумаете. - И он опять улыбнулся. - И нечего улыбаться. Если бы все мои пациенты поступали, как вы, я бы уже давно был безработным! Сара увидела по лицу Майкла, что он, пока ждал ее, совсем измучился, и, как только они сели в машину, стала его успокаивать. - Операции не будет, - мягко сказала она, нежно гладя его по щеке. - Но все равно, спасибо тебе. Ты не представляешь, что это для меня зна- чит. Майкл схватил ее руку, поднял к губам и прижался лицом к ее ладони. Потом взглянул на нее измученными глазами. - Почему? - хрипло спросил он. - Что он сказал? - Он сказал, что я во вполне хорошей форме, - небрежно сказала она, пододвигаясь к нему поближе. - Особенно для дамы в положении. - Что? - Майкл смотрел на нее неверящими глазами. - Господи, нет. - Да. - Сара понимала, почему он волнуется, и поспешила его успоко- ить. - Более того, он говорит, что не видит причины, почему я не должна иметь ребенка. И обещает связаться с коллегой в Лиссабоне, который сде- лает все, что нужно. Майкл покачал головой. - Но я думал... ах, Сара, ты на самом деле хочешь через все это прой- ти? Сара кивнула и нерешительно ответила вопросом на вопрос: - Почему ты спросил? Ты ведь хочешь ребенка? Майкл тихо рассмеялся. - Любимая, ты сама знаешь, я хочу все, что хочешь ты. И был бы счаст- лив, если б у нас родилась дочка, похожая на тебя. Но... - Никаких "но", - строго заметила Сара. - Подумать только, ведь я за все это должна благодарить Диану. Интересно, что она скажет, когда узна- ет? - Не удивлюсь, если она уговорит Уилмера приехать и поговорить с то- бой, - мрачно предположил Майкл. - Впрочем, как бы там ни было, она ока- зала услугу нам обоим. - Да. - Сара нежно на него посмотрела. - Во всяком случае, теперь я знаю, что я не беспомощный инвалид и могу быть тебе настоящей женой. - Ах, Сара! - Майкл шутливо постучал пальцем по кончику ее носа. - Вот в этом я никогда не сомневался! - Он завел мотор, а щеки Сары покры- лись нежным румянцем, что очень шло ей. |