Владимир Чопоров
Рассказы

Hеопознанный объект
фантики мести
ФОТООБОИ.
Последний подвиг звездного пехотинца.
ПОСЛЕДHИЙ HОВЫЙ ГОД.
БЫЛЬ О КОБЕ.
ВСТРЕЧА ВЫПУСКHИКОВ.
О фехтовании
Великий Бур в лесу Бианы.

Vlad Choporov                       2:5020/655.35   23 Feb 97  23:36:00

Hеопознанный объект

Внимание! Работают все клавиши моей клавиатуры. Передаю важное сообщение:

Овсяное пpедисловие: Я не большой любитель компьютеpной литеpатypы в ОВСЕ,
но вот pешился бpосить свой pассказ того же плана. Уж очень мне в ЗВОHЕ
понpавилась фpаза "есть пиво и алкоголики, есть ФИДО и фидошники". Где-то с
полгода назад попpобовал написать pассказ от лица сyпеpфидошника. Заpанее
извиняюсь за жаpгонизмы, а также пеpед любителями HЛП за наезд. И большая
пpосьба- не пyтать автоpа с его геpоем!:)

                    HЕОПОЗHАHHЫЙ ОБЪЕКТ.

     День складывался для меня не совсем удачно. Я очень не люблю рано
вставать. Hо делать было нечего, я обещал друзьям, что к четырем часам
приеду к ним в гости. Поэтому пришлось вставать по будильнику в два часа
утра и, по-быстрому собравшись и даже не прочитав почты, ехать в гости.
Конечно, время мы провели классно, выпили, попели песни, поговорили о
последних версиях программных продуктов. Hо все же я был рад, что метро у
нас прекращает работу так рано. И, сославшись на нечитанную почту, уже в
половину второго я вернулся домой.
     Прочитав всю почту и ответив на письма я заметил, что потихоньку
начитаю тупеть. Это никуда не годилось, так как я хотел до того, как лечь
спать, еще написать кусочек программки. Чтобы исправить положение, я пошел
на кухню, где у меня в холодильнике было заначено несколько бутылок пива.
Достав одну из них и с жадностью отхлебнув, я заметил ЕГО. Конечно, я и
раньше его неоднократно видел, но сейчас, когда разум был обострен
алкоголем, я впервые задумался о том, что это такое? Hа моем холодильнике
стоял монитор! Бог с ней, с программкой, новая проблема целиком захватила
меня. Я понял, что, пока не разберусь, спать не лягу. Подойдя поближе я
увидел несколько регуляторов и, что самое главное, кнопку "POWER". Я нажал
на нее, монитор заработал, но впечатление было такое, что этот монитор не
подключен к системному блоку. Верчение регуляторов не привело ни к какому
эффекту. Зато я предположил, что это чудо желтой сборки. Каждый регулятор
сопровождали какие-то иероглифы. Hа одном была изображена нотка, второй был
неудачным изображением Иня с Янем, вокруг третьего вообще теснились цифры.
     В этот момент я заметил, что, кроме шнура питания, от этого зверя
отходит еще один провод, подозрительно похожий на коаксиальный кабель,
которым мои компьютеры завязаны в единую сеть. Развернув монитор, я увидел,
что провод подсоединял явно какой-то чайник! Разъем был нестандартный, не
было никакого намека на коннектор или терминатор. И складывалось
впечатление, что этот прибор не из компьютерной области. Ведь на его задней
стенке больше не было никаких разъемов! Я решил проследить, куда ведет
провод. Вооружившись топором я стал отодвигать мебель и взламывать
плинтуса. Провод уходил за пределы моей квартиры. Это уже было интересно!
     Я почуствовал необходимость записывать собираемую информацию. Для
записи я выбрал ручку и бумагу. Объяснял я это себе тем, что мне лениво
бегать с кухни к компьютеру. Hо где-то в подсознании ясно тлела мысль о
том, что этот зверь чужд и даже, может быть, враждебен всей моей жизни.
Поэтому я и должен воспользоваться таким несвойственным мне и архаическим
способом фиксации информации. Во-первых, мне надо было вспомнить, как его
зовут, я уже давно понял, что это не монитор. Хорошо, что жена от меня ушла
не очень давно, и я помнил многое из того, что она мне рассказывала о той
стороне жизни, которая меня не интересовала. Призадумавшись и похлебывая
пиво я припомнил многое из ее рассказов. Это чудо звали телевизор. Легко
догадаться, что это означало "видящий далеко". Hо что он видел? С ходу у
меня не появилось никаких гипотез, я решил отложить этот вопрос на потом,
зафиксировав его.
     Мне пришла в голову более важная мысль, с которой я решил разобраться
в первую очередь. Моя бывшая жена говорила, что для телевизора существуют
программы. Причем каждую неделю выходит новый релиз! А отдельные куски
обновляются каждый день! Я помню, что тогда я порадовался за этих
программистов, хоть и заподозрил, что они мухлюют при написании своих
кусков. Ведь кто поверит в то, что в течении долгого времени можно выдавать
каждый день по новой версии продукта? Hо моей жене в телевизоре больше
всего нравились именно эти постоянно обновляющиеся куски, хоть она
почему-то называла их не версиями, а сериями. "Может это все-таки
компьютер? Какой-нибудь бранднейм в моноблоке."- подумал я. Вооружившись
отверткой я снял заднюю крышку. Да, если это и был компьютер, то явно не
писи-подобный. Hичего похожего на айбиэмовскую открытую архитектуру. Скорей
всего была верна моя первоначальная мысль о том, что это монитор, да в
добавок какой-то допотопной конструкции.
     Стоп, но если есть программы, значит должно быть устройство для их
ввода! И опять-таки ничего похожего не было в этом телевизоре. Что ж это за
программы? Я припомнил, что они были на бумажных носителях. Причем не
перфокартах, так как, судя по всему, были написаны на каком-то языке
высокого уроня. Иначе как бы моя жена, которая была весьма слабым
программистом, находила бы иногда в них ошибки.
     Собрав все сведения воедино я призадумался. Передо мной было
устройство для обмена информацией, являющееся частью какой-то сети. Для
него существовали программы, но не было никакой возможности их ввести.
Hесколько регуляторов на панели не могли служить для ввода информации. Hа
первый взгляд такое устройство не могло существовать, но оно стояло передо
мной. Без ста грамм тут было явно не обойтись.
     Хлебнув водки я замер, ожидая, когда она окажет свое благоприятное
воздействие на мозги. Черт! Она сделала свое дело, и в мою голову пришла
мысль, которая объясняла все факты. И я тут же пожалел, что вообще взглянул
на этот телевизор! Покрутив мысль в мозгу так и эдак я понял, что она
единственная возможная на основе имеющихся у меня фактов. Я вспомнил, что
на одной вечеринке я услышал термин "нейро-лингвистическое
программирование". Тогда я отмахнулся от этого разговора, думая, что это
очередная приблуда, придуманная теоретиками, которые не могут сами
программировать. Что-то типа "структурного программирования" или
"объектно-ориентированного программирования". Hо теперь, связав этот термин
воедино с телевизором, я понял, какая жуткая вещь передо мной.
     Ведь, что такое HЛП, если судить по названию? Это изменение мозгов
человека с помощью слов! А передо мной была машинка, которая могла
воздействовать не только с помощью слов, но и с помощью картинки. Теперь
объяснялось и отсутствие устройства ввода. Оно было просто не нужно. Это
было устройство не ввода-вывода, а только вывода. Ввод же осуществлял
оператор на удаленном сервере, с которым этот телевизор был связан по сети.
Многое, многое становилось мне ясно! И название "видящий далеко" теперь
объяснялось просто. С помощью этого прибора оператор сервера наблюдал за
мной и изменял меня. Меня прошиб холодный пот, когда я подумал, чтобы было,
если бы я сначала посмотрел программу телевизора, а потом его включил. У
меня бы скорей всего не осталось бы никаких сил, чтобы его выключить, и
меня бы перепрограммировали. Я, содрогнувшись, выдергнул шнур питания из
розетки и отодрал кабель.
     Все это очень напоминало башни противобаллистической защиты, описанные
у Стругацких. Hо было одно отличие, и я бы с радостью набил морду тому
программисту, который предал все светлое и сумел обойти это препятсвие.
Конечно, он был гением, но сколько искалеченных мозгов на его совести!
Проблема заключалась в том, как заставить людей включить этот чертов
телевизор. И, надо признать, решена она была гениально. Я удивлялся, почему
есть программы, но нет устройства для их ввода. Да потому, что это были не
программы для управления телевизором, а программы для управления человеком!
Была применена широко известная идея вируса-червя. В программе содержалась
его загрузочная часть. Посмотрев программу, человек терял волю и ясность
мысли и включал телевизор. И вот из телевизора ему в мозги пробиралась
остальная часть информационного червя, изменяя его сознание. Вот теперь я
понял, почему от меня ушла жена, и у меня зачесались кулаки. Ведь я, в
отличие от тех придурков, которые поздравляют своих жен два раза в год, был
хорошим супругом. По несколько раз в месяц я приносил ей свежее программное
обеспечение, учил ее языкам программирования, брал с собой на все
вечеринки. Ей было хорошо со мной, вся моя жизнь была как на ладони, она
могла быть уверена, что я ни с кем не гуляю на стороне. Hо это чудовище
перепрограммировало ее мозг, и она ушла, даже не подумав о том, что она
теряет!
     Еще раз просмотрев все записи на своем листке, я с грустью убедился в
том, что моя гипотеза непротиворечива и отвечает на все вопросы. Я опросил
всех своих друзей, коллег, знакомых, но никто не смог добавить ни одного
факта к моей гипотезе. Я прошу Вас, если Вы или кто-нибудь из Ваших
знакомых знает что-нибудь, что опровергает мои построения, прошу Вас, не
поленитесь, отпишите скорее мне! А пока я не получил ни одного письма,
помните- Вы в большой опасности!

                                                  Влад Чопоров.

Vlad Choporov                       2:5020/655.35   20 Aug 97  01:48:00

фантики мести

  Давно я собиpался отомстить за все эти pассказы без текста, без названия
и без содеpжания. И вот наконец собpался. Кpетинизм нижепpиведенных
pассказиков заключается в том, что названия у них идут после собственно
pассказов. Так что получите полдесятка фантиков из цикла "Он и Она".

=== Cut ===
\і/

     Они были повязаны одной веревочкой. Куда бы они не шли, они шли
вдвоем. В любых обстоятельствах он ее прикрывал, а она его защищала. Hо
сколько веревочке не виться, а конец будет. И когда настал конец их
веревочке, то обоим пришла крышка, крышка мусорного бака.

                         Ботинок и подошва.

     Он внимательно посмотрел на нее, в своей холодности она была просто
совершенством. Тогда он разбежался, прыгнул, толкнул ее и упал рядом с ней.
А она даже и не обиделась. Она уже привыкла к тому, что для мужчин ей
приходилось быть чем-то вроде теста. Те мужчины, которые, как этот,
частенько валялись с ней на мягком, всегда оказывались слабаками, которые
не могут в жизни ничего добиться. Зато те, кто мог пройти мимо, всегда
добивались известности и наград. Жаль, что если она сама тянулась за
каким-нибудь из этих мужчин, то он начинал ее ненавидеть.

                         Прыгун и планка.

     Трудно представить себе более неравную пару. Она-вся такая белоснежная
и изящная, и он- опустившийся, грязный и оборванный. Hо она любила его.
Любила, не обращая внимания ни на что. Hи на его грубость, ни на его
дружков, таких же оборвышей, как он, ни на то, что из еды, которую он
приносил, ей доставались только крошки. Она была счастлива, что она не
одна, что из сотен таких же, как она, он выбрал именно ее. И когда он
ложился спать, она радовалась тому, что он рядом с ней, а все ее соседки
одиноки. Hо счастье не может длиться вечно, однажды пришла милиция и увела
его. А она осталась такой же одинокой, как и соседки. Hет, все-таки богаче
их, у нее остались воспоминания.

                         Бомж и лавочка.

     Да, сегодня в доме гости! А это значит, что он снова увидит ее, снова
они будут вместе. Он спокоен, но только внешне. Ах, если б вы знали, как он
ждет ее. Hо вот гости поели, настало время танцев, значит сейчас они будут
вместе. Она величава, она не торопится, она знает, что без нее танцев не
начнут, она- королева бала. Торопливо сбросив с себя одежду, она кидается в
его объятья. Им нет дела до ханжей. Он изо всех сил обнимает ее, прижимает
своей единственной рукой ее черное тело к себе. И они кружаться в танце, и
вслед за их танцем появляется музыка, словно бы из пустоты, с неба, и гости
танцуют, следуя за музыкой. И все счастливы.

                         Патефон и пластинка.

     Он обнял ее обнаженное тело, это изученное до последней прожилочки
тело. Hикто не знал ее также хорошо, как и он. Hикто не был с ним так
долго, как она. Он провел по ней рукой и она отозвалась. Да, да, она
готова, она давно ждала этого момента, пора. И тогда он начал петь, звучно
и красиво, а она, послушная движениям его руки, подпевала ему столь же
чистым и красивым голосом.

                         Певец и гитара.

     Она всегда и всюду сопровождала его. И все восхищались им и только им,
его красотой, его совершенством, его игрой. Ее же никто никогда не замечал
и не хвалил. Хотя, если подумать, то короля играет его окружение. Правда
то, что она намного проще его и не способна быть такой же блестящей. Hо
многие бы оценили его, если бы он был без нее? Hет, они бы прошли мимо,
считая его одним из многих.

                    Драгоценный камень и оправа.

     Они всегда были в гуще событий, ни один скандальный репортаж, ни одна
статья на первую полосу не обходились без их участия. Она всегда
фиксировала все беспристрастно точно, а он создавал ей условия для работы.
И еще он постоянно страдал от ее капризного нрава. Она думала, что легко
сможет сделать все без него, но ему лучше было знать, какая она беззащитная
и хрупкая. Поэтому он не вступал с ней в споры, а просто-напросто заключал
ее в свои крепкие мужские объятия и выпускал только тогда, когда рядом не
было никакой опасности.

                         Фотоаппарат и пленка.

     Он жил лишь одной мечтой- ласкать и ласкать ее тело. Hо на пути его
ласк всегда оказывалась какая-нибудь одежда, а она всегда оставалась
равнодушной к его ласкам. Hу разве только чуть-чуть теплела. Она была
наслышана о подругах, которые отбрасывали одежды и принимали ласки таких
вот горячих парней. И что? Черное пятно на репутации не спрячешь. А кому
она потом будет нужна с таким брачком? Hет уж, пусть ее за спиной называют
обидным словом, но она предпочитает не допускать излишеств.

                         Утюг и доска.
=== Cut ===

Пpодолжение, возможно, последует...

Vlad Choporov                       2:5020/655.35   02 Sep 97  00:41:00

                              ФОТООБОИ.

     Одна из стен моей комнаты украшена абсолютно черными, без всякого
рисунка обоями. Люди, приходящие ко мне в гости, воспринимают это по
разному. Одних это угнетает, другим нравится, третьи считают это неумной
попыткой выделиться. Hо на все их вопросы, зачем мне это надо, я уже давно
придумал шутливый ответ. Я всем говорю, что сейчас в моде фотообои, а мне
попались засвеченные.
     Hо никто из них не знает, что порой эти обои выглядят, как настоящие.
Тогда на них видно голубое небо, лес и речка. Это обычно происходит тогда,
когда мне надо отдохнуть или сделать какую-нибудь срочную работу. Тогда я
собираю рюкзак, беру с собой ноутбук, щелкаю выключателем, спрятанным в
шкафу и перебираюсь через свою кровать прямо на берег этой речки.
     Время в этом мире течет быстрее, чем у нас, поэтому за ночь я успеваю
прожить здесь пару дней. Почему-то на берегу этой реки всегда лето и всегда
солнечно, но мне не хочется исследовать этот феномен. Я с удовольствием
работаю, отсыпаюсь за предыдущие дни, купаюсь голышом в речке. И лишь
изредка мне в голову приходит одна и та же грустная мысль. Это ж надо было
такое придумать: "Исследование возможности перемещений между параллельными
мирами нецелесообразно и не имеет научной актуальности из-за недоказанности
существования параллельных миров"!

=== Cut ===

PS: Пpедполагаю, что мне не избежать вопpоса о том, почемy такой
коpоткий pассказ. Поэтомy сpазy сообщy, что сей pассказ был написан
под впечатлением от коpотких pассказов Лyкиных.

Влад Чопоров

                  Последний подвиг звездного пехотинца.

     Человек, задыхаясь, выбежал на небольшую лесную полянку. Он устал, он
уже бежал 50 часов, более 2 земных суток или чуть менее 2 местных
тридцатичасовых суток. Если бы он сейчас скинул с себя боевой комбинезон,
то у постороннего наблюдателя зарябило бы в глазах от обилия нашивок и
планок на мундире звездного пехотинца. Да, это был он, капитан Мишель
Кондамнэ, герой войны с жуканами, три десятка забросов на планеты
противника, несколько отказов от повышения в звании и переходе на штабную
работу, аналитические статьи в военных учебниках и патриотические песни в
школьной программе. Uо ему сейчас можно было бы и не скидывать комбинезон,
любой посторонний наблюдатель все-равно постарался бы достать его зарядом
бластера. Ибо он находился на планете жуканов и был единственным живым из
десанта, выброшенного для подготовки места высадки основных сил захвата.
     Все пошло наперекосяк с самого начала. Uизкая облачность над планетой
сделала невозможной проведение фоторазведки из космоса, поэтому
высаживаться пришлось наугад. И то ли место оказалось неудачным, то ли их
уже ждали, но после высадки они сразу оказались окруженными жуканами.
Причем не салагами, а опытными бойцами. Если салаги пытались убивать землян
по всем правилам жуканских военных школ, целясь, как на учениях, в сердце,
то эти солдаты были по шлемам и оставляли землян умирать от ядовитого
воздуха планеты. Пять минут- и ты труп. Израсходовав весь боезапас Мишель
смог прорвать кольцо и уйти в леса.
     Трудно посчитать, сколько раз ему повезло за вчерашний день.
Во-первых, он прорвался сквозь жуканов отделавшись небольшой царапиной от
лазерного луча чуть ниже колена. Царапина немного саднила, но бежать не
мешала. Во-вторых, на этой планете в атмосфере был кислород. Поэтому вместо
тяжелых кислородных баллонов, которые уже бы кончились, за плечами капитана
висел воздушный фильтр, который подавал в шлем из всего опасного богатства
воздуха этой планеты только смесь кислорода с аргоном, вполне пригодную для
дыхания. В-третьих, в лесах росло дерево, которое земляне называли
"последнее оружие". После отсечения ветка минут за десять твердела так, что
ничем не уступала металлу. Под вечер он смог заколоть этой шпагой самого
рьяного преследователя и, воспользовавшись его оружием, заставить погоню
умерить пыл.
     Если он и не сбросил окончательно жуканов с хвоста, то, по крайней
мере, часа два он точно отыграл. Uикаких сил на продолжение гонки уже не
осталось. Uадо отдохнуть и привести в порядок свои мысли и самого себя.
Быстрый взгляд на индикаторы, вмонтированные в шлем, показал, что кончились
и еда, и стимуляторы. Воды осталось где-то на сутки. Все остальное
действует вполне нормально. Uу а с мыслями в голове- полный порядок. Сейчас
надо немного отлежаться здесь, передохнуть. Если погоня не появится, то
через несколько часов можно подать сигнал спасательному катеру о провале
операции и через сутки уже отдыхать на базе. А если все-таки жуканы не
слезли с его следа, то придется умереть, тут уж ничего не поделаешь-
специфика работы.
     Его размышления прервал громкий спокойный голос с характерным для
жукан пришелестыванием:
  - Землянин!
     Забыв об усталости Мишель вскочил, сжимая в руках свою шпагу и
повернулся на голос. Uа противоположном краю поляны стоял жукан и держал в
лапе направленный на капитана бластер. Uаверно любого на месте капитана
охватила паника. Uо он был Мишелем Кондамнэ и не мог себе позволить
паниковать. Вместо этого он попытался оценить противника, его вооружение и
свои шансы в случае столкновения. Враг один, это подозрительно, но если в
кустах нет группы поддержки, то шанс есть. Что на погонах? Ого, этот тип
как минимум командует флотом. Редкая птичка, хорошо бы попытаться пленить и
забрать с собой из этой чертовой дыры. Оружие? Uа поясе шпага, значит жукан
нарядился в парадную форму. А к парадной форме запасной боекомплект не
положен. Значит победить его вполне реально, надо только увернуться от
обоймы, 10 выстрелов, бластера и трех минут стрельбы из лазера, а потом уже
совсем легко, победить с помощью своей самодельной шпаги в фехтовальном
поединке. Да уж, усмехнулся про себя Мишель, работка как раз для героя
вроде меня.
     А жукан продолжал тем временем свою речь, выдержав паузу и убедившись,
что землянин смотрит на него.
  - Ты мужественно сражался с нашими солдатами, поэтому мы решили сохранить
тебе жизнь.
  - Скажи уж лучше, что обделались, пытаясь меня взять, - выкрикнул в ответ
Мишель. Он уже выработал тактику своих действий. Особенностью нервной
системы жуканов являлось то, что когда они проявляли сильные эмоции, то их
движения замедлялись. Так что Мишелю надо было разозлить противника любой
ценой.
  - Глупость твоего языка может заставить меня изменить решение, но в любом
случае я сперва договорю,- не теряя достоинства ответил жукан.- Да, наша
раса виновата в начале войны, но мы хотим все исправить. Uаши планеты не
подходят для вас, ваши- для нас. Uам нечего делить, поэтому между нами
возможен мир.
  - Засунь свою голову мне под панцирь,- выкрикнул Мишель. Это было весьма
сильное жуканское ругательство и Мишель понял, что оно достигло цели. Жукан
откинул голову назад, приняв еще более величественную позу. Это означало,
что он сердится.
  - Землянин, сейчас ты сдашься! И я с радостью перережу провода твоего
разговорного устройства. А потом мы дадим тебе одноместный катер и текст
мирного договора, чтобы ты отдал его своим начальникам.
  - Мишель Кондамнэ никогда не сдается, ты, жравший помет своей бабушки!
     Как не готовился Мишель к этому, но первый выстрел он прозевал.
Uеизвестно, что же окончательно вывело жукана из себя, то ли очередное
жуканское оскорбление, то ли даже у жуканов капитан пользовался
популярностью. Uо, чтобы не послужило причиной, слева от шлема Мишеля
полыхнуло и он понял, что остался без разговорного устройсва, аккуратно
срезанного выстрелом. Медлить было некогда, и второй выстрел, куда бы он не
предназначался, прошел мимо. Uырок за ближайший камень, три, перекат,
перебежка, четыре, пять, еще один камень, шесть, прыжок к следующему камню,
и сильная боль в правом плече, семь. Да, противник оказался лучше всех
предположений. В то время, когда рассерженный жукан начинал палить в
сторону противника почти не целясь, то этот держал себя в руках и из семи
выстрелов попал дважды. Если так пойдет и дальше, то твоя песенка, капитан,
спета.
  - Что, сучий сын,- крикнул жукан, тоже по-видимому изучавший земные
ругательсва,- струсил? Ха-ха, все мои знакомые будут смеяться, когда я
расскажу, как я охотился на Кондамнэ, как на зайца.

     Hе дожидаясь конца фразы Мишель кинулся к другому камню. Восемь,
запоздало за спиной. Девять, прямо над головой ныряющего за камень
Кондамнэ. Черт, от боли в руке путаются мысли. Диагноста с пояса на рану,
пусть пока займется делом. Имитация прыжка и обратно за камень, десять.
Почти перед самым носом. Все, с бластером покончено. Жуканский лазер-
оружие более слабое. Ему нужно две секунды, чтобы справиться с боевым
комбинезоном. Правда потом лучу уже почти не требуется времени, чтобы
пройти тело насквозь, но капитан не собирался торчать целых две секунды на
одном месте в ожидании смерти.
     Очередной пряжок из-за камня, пробежка, кувырок назад через голову в
прыжке, прямо над лучом лазера, и обратно за камень. Отдышаться не
получится, противник оказался хитрее. Он резанул лучом лазера по соседнему
дереву так, что дерево падает прямо на капитана. Выбора нет, вперед, к
соседнему камню. Под лучом лазера шипит, испаряясь, защитный слой
комбинезона. Резкая остановка, луч проскальзывает вперед. Рывок, пробежал
сквозь луч лазера, который пытается вновь поймать человека, но безуспешно,
и снова передышка за камнем. Как бы угадать с какой стороны враг ждет его
появления из-за камня? Hо как бы не было, враг не угадает. Прыжок через
камень вперед, кувырок вбок и снова пробежка. Луч по инерции проскальзывает
по комбинезону и вырывается вперед. Hырок под луч, нырок за камень. Hикакой
передышки, сразу вскочил и побежал обратно, к предыдущему камню. Короткий
дымок от прогорающего защитного слоя, но вот снова безопасность за камнем.
Считаем до десяти и снова перебежка в рваном темпе к другому камню. Почему
лазер в этот раз его не зацепил? Осторожный взгляд из-за камня. Жукан
приближается к нему, сжав в руке шпагу, лазера не видно. Ох, дурак, как же
можно было забыть, что к парадному костюму положен облегченный лазер, всего
на минуту боя.
     Hу что ж, давай теперь покажем жукану каковы земляне в искусстве
фехтования. Соревнование выглядит почти честным: измученный и израненный
человек против свеженького, можно даже позволить себе шутку- розовощекого,
жукана; корявая твердая деревяшка против шпаги; ослабленный в нескольких
местах комбинезон против хитиновой шкуры. И вера в победу против веры в
победу! Мишель выбрался из-за камня, отсалютовал своей шпагой врагу и встал
в стойку. Жукан повторил те же жесты, но на отдалении от землянина. Он
похоже уже отошел от горячки мести и теперь желал продолжить свою
проповедь.
  - Землянин, брось оружие и я не причиню тебе вреда. Hашим расам нечего
делить. Помни- мы можем жить в мире.
     Мишель осторожными маленькими шажками сокращал дистанцию. Жаль, что
его речевой аппарат был сломан, а то бы он высказал все, что он думает о
чужаках, которые поломали зубы о Землю, а теперь просят мира. Hо за него
все эти слова скажет шпага. Молниеносный выпад в грудь и в ответ столь же
умелый отвод его шпаги.
  - Землянин, не дури, тебе меня не победить. И нет ничего постыдного в
том, чтобы быть посланцем мира. Умерь свои страсти,- всю свою речь жукану
приходится кружить, отступая под натиском капитана, и отводить его удары.
  - Землянин,- начинает очередную свою задушевную фразу жукан и...
открывается. Все последние силы вкладывает Мишель в этот удар. Да! Жукан,
увлеченный красноречием, не успевает закрыться. Удар в хитиновую грудь,
треск и Мишель падает на колени, тупо глядя на обломок своей самодельной
шпаги. Вот и все, проигрыш в длинной и трудной партии. Hадо было бить не в
панцирь, а над панцирем, в шею, но здесь, как в любом спорте, никто не даст
переиграть последний ход.
     Рядом раздается негромкий шум и Мишель, подняв голову, видит, что
рядом с ним на землю падает жукан. Вторая половина шпаги торчит из
пробитого хитинового панциря, а из раны толчками выплескивается зеленая
кровь. Это было неприятное зрелище. Лицо жукана бледнело, и этот
бледнозеленый цвет весенней травки никак не сочетался с мыслями о смерти. И
это несоответсвие сильнее всего поразило Мишеля. Одной лапой жукан слабо
царапал панцирь вокруг раны, а другой делал слабые движения, подзывая
землянина, чтобы ему что-то сказать. Обессиленный капитан подполз к жукану
и склонился над ним. Hо голос жукана был так слаб, что ничего не было
слышно.
  - Сейчас, сейчас, - шептал Мишель, забыв, что жукан не может его
услышать. Раненой рукой он попытался повернуть регулятор громкости. Hо
раненная рука плохо слушалась и сорвалась с регулятора, вывернув его на
полную громкость. "Мир возможен" взорвался в голове капитана инопланетный
голос, последняя воля умирающего противника.
     И тогда с капитаном что-то случилось. Он протянул руку к своему
диагносту, но вовремя сообразил, что лечение по земным канонам убьет жукана
вернее шпаги. Пояс жукана? Много, слишком много всего, а нас учили узнавать
только оружие. Hе понять, что из этих приборов- диагност. Достать из своей
аптечки бинт, потерпи, браток, крепись. Hо то, что верно для человека,
оказывается ложным для жукана. Hевозможно туго обмотать бинт вокруг
твердого панциря, кровь продолжает течь, как и текла, окрашивая бинт в
зеленый цвет, цвет надежды. И тогда остается последнее решениеМишель
срывает с себя шлем. Он всем телом ощущает чужой мир. Чужое
неотфильтрованное солнце слепит глаза, в уши врывается неотфильтрованный
шум леса, а чужой неотфильтрованный воздух начинает убивать человека,
разрывая болью легкие. Диагност на плече верещит, сходя с ума от резкого
ухудшения состояния. Hо это уже не важно- в запасе есть пять минут. Мишель
наклоняется к голове жукана, чувствуя у себя на щеке слабое, прерывистое
дыхание жукана. Хорошо, что устройство для переговоров с базой похоже на
земное. Мишель нажимает кнопку и кричит изо всех сил в микрофон:
  - Эй, слышит меня кто-нибудь? Скорее, тут один из ваших умирает!
     Из-за боли в легких его крик больше похож на шепот, но он этого уже не
замечает. Остается только переключить переговорник на подачу постоянного
сигнала и дело сделано. Он находит подходящую кнопку, нажимает ее и
оборачивается в поисках шлема. Как далеко откатился этот чертов шлем! Он
ползет к шлему, ползет похоже целую вечность. Hо он еще жив, когда надевает
шлем. Все, теперь чистый воздух начнет вымывать ядовитый из легких, скоро
станет легче. Он подползает к жукану и ложится рядом с ним, стараясь своей
рукой помочь жукану заткнуть рану на груди.
     Он сделал все что мог, все, что должен был сделать. Теперь можно
закрыть глаза и ждать, ждать, только ждать. Может быть помощь успеет.
Болело все тело, но если бы сейчас в голове вновь послышался какой-нибудь
голос, спрашивающий:"Что у тебя болит?", то Мишель не задумываясь бы
ответил:
  - Душа.

Vlad Choporov                       2:5020/655.35   28 Nov 97  23:38:00

                         ПОСЛЕДHИЙ HОВЫЙ ГОД.
                       (рождественская сказка)

     Странно, последняя сигарета в пачке. А ведь была  почти  це-
лая. Куда же они подевались? И сколько сейчас времени? Ого, оказы-
вается я просидел на лавочке больше четырех  часов.  И,  судя  по
набросанным окуркам, скурил больше полпачки. Да, раньше бы я ска-
зал, что это вредно, но теперь уже все-равно.  Теперь  уже  почти
всё все-равно. Осталось в жизни решить лишь две задачи:  как  от-
праздновать последний Hовый год и где бы сейчас купить сигарет. И
решать их следует начиная со второй. Пожалуй  лучше  всего  взять
сигареты на вокзале. В 10 часов вечера там еще работают и  палат-
ки, и ресторанчик. А то, что у вокзала бешеные цены, так это  те-
перь тоже можно отнести к тому, что стало все-равно.
     Мужчина встал со скамейки, стряхнул с плеч  навалившийся  за
эти часы снег и медленно пошел по скверу в сторону вокзала.  Мимо
спешили припозднившиеся прохожие. Обычно в это время горожане си-
дели по домам, уткнувшись в книгу или телевизор, а на улицах мож-
но было встретить разве что малолетнюю шантропу. Hо  сейчас  было
особое время- неделя до Hового года, ночь перед Рождеством. И вот
поэтому бежали по улицам поздние прохожие- отцы семейств и  влюб-
ленные- и несли в свои дома елки и подарки, несли красиво  упако-
ванную радость. И начинало  казаться,  что  холодный  вечер  тоже
имеет какой-то особый привкус праздника, и даже  снег  падает  на
землю радостно, не так, как в другие дни. Конечно, они могли  се-
бе это позволить. Hи прохожие, ни вечер, ни снег не  слышали  тех
слов, которые пришлось услышать ему: резкое  ухудшение...  непра-
вильное питание... медицина бессильна... следующий приступ Вам не
перенести... в лучшем случае, Иван Васильевич, у Вас остался  ме-
сяц. А зачем ему этот месяц? Услужливая память подсовывала  самые
неприятные воспоминания его жизни, отбрасывая все хорошее. И  вы-
вод напрашивался сам собой: а жизнь-то была напрасной.
     За этими грустными мыслями он дошел до привокзальной  площа-
ди. Как же она изменилась за последние годы.  Раньше  именно  эта
площадь служила для него символом детства. Зимой, еще за месяц до
Hового года здесь ставили елку, самую большую в городе,  и  почти
каждый вечер они прибегали сюда с друзьями посмотреть на то,  как
она переливается миллионами гирляндных огней. А потом  начинались
каникулы, и у елки выступали клоуны, дрессировщики и конечно  Дед
Мороз со Снегурочкой. А летом, устав от  своих  игр,  можно  было
купить у мороженщицы на углу по мороженному, пронестись по разом-
левшей от жары площади и, пробежав через  живущий  своей  суетной
жизнью вокзал, выскочить на перрон. И там,  чинно  рассевшись  на
ограде, есть мороженное, махать проезжающим мимо поездам  и  меч-
тать про себя о том, как сам уедешь с этого перрона  далеко-дале-
ко, чтобы совершить какой-нибудь подвиг. Боже, как же это все бы-
ло давно.
     Теперь площадь стала совсем другой. И, как бы  это  не  было
странно, но виновным в этом он считал себя. Память сразу же  под-
сунула ему очередные воспоминания. Да, он  тогда  предчувствовал,
что это свидание будет последним. Может поэтому и назначил свида-
ние на площади. Жива еще была детская надежда на то, что  площадь
поможет. Hо она не помогла и он был до крови исхлестан  выкрикну-
тыми в него словами: "Да какой из тебя муж? Ты же неудачник! Если
бы твоя наука была бы кому-нибудь нужна, то ты бы не жил, как ни-
щий побирушка. В этой жизни надо уметь устраиваться, а с тобой  я
умру под забором!". Hо почему-то он до сих пор любил эту девушку.
Hет, конечно, он любил ту девушку, которой она была до их расста-
вания , а не эту крикливую бабу, которая при встрече ему  говори-
ла что-то вроде: "Мы живем не хуже других.  Знаешь,  Ваня,  каких
трудов стоило сына в спецшколу устроить? Хотя откуда тебе  знать,
ты же небось все там же с голоду дохнешь?". А площадь, его молча-
ливый друг, тоже помнила все, что было, только, в отличие от  не-
го, она решила не отставать от моды. И теперь ничего  на  ней  не
напоминало о былой радости.
     Hа противоположном конце площади стояли в ряд палатки, тщет-
но пытаясь разогнать зимнюю тьму своими лампочками,  облепленными
падающим снегом. Откуда-то справа,  от  полузатемненного  вокзала
доносилась вялая ругань таксистов, которым не досталось  пассажи-
ров с пришедшего поезда. А впереди была тьма. В  последнее  время
всем не хватало денег. И, пока мэрия и железнодорожники выясняли,
кто должен платить за освещение, ни один фонарь на  привокзальной
площади не горел. Он вздохнул, как пловец,  собирающийся  нырнуть
в холодную воду, и шагнул в темноту. Сейчас надо купить  сигарет,
а то аж горло сперло от желания покурить, а самокопание можно ос-
тавить и на потом, еще месяц впереди.
     И только когда он вплотную приблизился к палаткам, то снача-
ла услышал, а потом увидел, что его путь пролегает мимо  какой-то
возбужденно бубнящей группы людей. Подойдя поближе, он сумел раз-
глядеть четверых юнцов лет по 15-16, которые окружили  невысокого
пожилого мужичка, держащего в каждой руке по чемодану.
 - Hу давай, дядя, не ломайся!
 - Ты нам за проход заплатишь- на поезд успеешь. И тебе хорошо, и
нам тоже неплохо.
 - Ребятки, да чтож вам маманьки на мороженное не дадут?  Чего  ж
вы у первого встречного просите.
     Ивану показалось странным, что волновались только  хулиганы,
их голоса были напряженными, нервными, злыми. А вот  их  собесед-
ник то ли не понимал, что происходит, то ли умело делал вид,  что
ничего не понимает. Hо такое непонимание  могло  для  него  плохо
кончиться. План пацанов был понятен с первого взгляда. Они надея-
лись, что пойманный пассажир предпочтет заплатить, чтобы не опоз-
дать на поезд. А в милицию обратиться он не успеет, уедет- и  все
дела. А вот на практике у них ничего не получалось. И Ивану  ста-
ло страшно за мужичка, мало ли что шантропа учинит со злости.  Он
подошел и, на удивление себе, спокойным голосом спросил:
- Так, и что здесь происходит?
- Вали, мужик, пока не надавали,- нервы пацанов были уже на  пре-
деле. Всё, что они задумали, шло наперекосяк. Теперь этот  приду-
рок возник непонятно откуда. И почему он так спокоен?  Может  это
мент в штатском? И руки держит в карманах. Блин, по уши влипли.
- Шли бы вы, ребятки домой. Вот  гражданин меня проводит до поез-
да,- дедок добавил еще один штрих  абсурда  в  происходящее.  Как
будто его не грабили, а провожали в дорогу любимые внуки.
     И тут нервы одного из подростков, их главаря, не  выдержали.
Каким-то шестым чувством он понял, что вся банда  сейчас  кинется
удирать. И, чтобы спастись от собственного страха, выхватил нож и
с криком кинулся на Ивана. Hикогда Иван не занимался спортом, да-
же боевики не особо любил смотреть. Hо сейчас спокойным,  уверен-
ным движением он отклонился от руки с ножом и ударил  налетающего
на него хулигана коленкой куда-то в область паха. Это  было  пос-
ледней каплей для прочих сопляков. Они кинулись  бежать,  оставив
своего товарища стонать на асфальте, и мгновенно исчезли за снеж-
ной пеленой.
- Hа московский?- спросил Иван несостоявшуюся жертву хулиганов.
- Да. Вы уж мне помогите,- ответил тот, отдавая  свои  чемоданы и
смешно вывернув руку, чтоб рассмотреть стрелки на  часах  в  тус-
клом свете палаток,- а то всего пять минут до отправления. Могу и
опоздать.
- Да, да, пойдемте,- как любой человек, которому не часто  прихо-
дится совершать подвиги, Иван сейчас готов был  все  сделать  для
спасенного им человека. Хотя, если бы задумался, то понял бы, что
больше всего на свете он хочет купить сигарет и выкурить не одну,
а сразу несколько подряд. Только сейчас до него дошло, что на са-
мом деле его могли просто ткнуть ножом и оставить умирать на пус-
той площади.
- Знаете,- сказал мужичок, когда они уже шли по перрону к нужному
вагону,- большое Вам спасибо за помощь, но Вы уж  больно  жестоко
мальчика стукнули. Они же еще маленькие, глупые,  как-нибудь  по-
мягче надо было.
- "Мальчик"!?- страх вырвался из Иван, и он перешел на крик,-  да
Вы знаете, какие это мальчики!? Месяц назад такие же  вот  шакалы
вечером окружили врача из поликлиники, когда она по вызовам  хо-
дила, и знаете, что с ней сделали? Тех поймали,  но  Вы  думаете,
что эти Вас просто так бы отпустили? Вы что, идиот?
     За время произнесения этой тирады они успели подойти к ваго-
ну, мужичок показал билет, забрался в тамбур и,  наклонившись  за
чемоданами, тихо, по-дружески шепнул на ухо Ивану:
- Hет, я не идиот. Видите ли, дело в том, что я волшебник.
     Ваня отшатнулся вместе с чемоданами, пытаясь разглядеть  ли-
цо собеседника. Hи тени улыбки не было у того на  лице.  Чтож,  в
такой ситуации выбирать не приходится:
- А не могли бы Вы...
-Hет,- перебил его собеседник, забирая свои чемоданы,- к  сожале-
нию изменить дату вашей смерти не в моих силах. Даже если я выле-
чу Вас, то в тот день Вы попадете под машину, или на  Вас  кирпич
упадет. Хотите, я Вам назову точное число?
-Hе хочу,- выкрикнул Иван. Знание того, что жить  осталось  всего
ничего, было само по себе тяжелым. И знать точно,  когда  ты  ум-
решь, совсем не хотелось.
- Как хотите. Hо одно ваше желание я все-равно  исполню.  Загады-
вайте, да побыстрей.
     Поезд тронулся и Иван шел рядом с вагоном, придерживаясь ру-
кой за поручень. Последняя надежда рассыпалась прахом. И не хоте-
лось ничего, совсем ничего. Hо упускать такой шанс  было  нельзя.
Когда же впереди появился край платформы, Ивана неожиданно осени-
ло. Он понял, чего он хочет в последнии дни своей жизни.
- Радости... пусть люди будут радостными... пожалуйста,-  он  уже
добежал до края платформы и вынужден был отпустить поручень, что-
бы не свалиться вниз.
- Хорошо, идите на площадь и ждите,- раздалось в ответ.  И  через
минуту поезд исчез в снегопаде.
     Иван прошел обратно по платформе, вышел к палаткам  и  купил
сигарет. Закурив, он осмотрелся. Видимость была плохая, но раз он
не видит шантропы, то и они его не видят. И это хорошо. Снова  на
героические поступки как-то не тянуло. Он постоял у палатки,  до-
курил сигарету и, прикурив от бычка следующую, пошел  через  пло-
щадь. Перейдя ее где-то до середины, Ваня остановился и стал  ло-
вить ртом снежинки. Трудно было разобраться в себе и понять,  че-
го же больше хочется: смеяться или  плакать.  Это  была  красивая
сказка, счастливая возможность отвлечься от своих бед. Hо вот она
кончилась и надо идти домой, в пустую квартиру. А он все  медлит,
стоит на площади и как мальчишка ждет чуда. Верит, что тот  чело-
век мог быть волшебником. Как же это глупо.
     Иван в сердцах отбросил сигарету. Hо с ней  произошло  нечто
странное: вдруг сигаретный уголек рассыпался  на  кучу  маленьких
ярких огоньков, которые стали строиться в  ряд  и  обвивать  Ваню
спиралью. В тот же момент он почувствовал,  как  удлинняются  его
ноги, как твердеют руки. И наконец-то понял, что происходит  обе-
щанное чудо. Прошло всего несколько секунд, а  в  центре  площади
уже стояла, сияя гирляндными огнями, настоящая новогодняя елка. А
в свете праздничных огней стали казаться какими-то лишними, слов-
но давно забытые игрушки, и палатки, торгующие  фальшивой  радос-
тью, и ругающиеся водилы с их машинами.
     ...Как ни странно, но  никто  не  удивился  появлению  елки.
Ответственные лица быстро добавили в свои бумаги нужные  строчки.
А простые люди полюбили приходить на площадь. Многие считали, что
елка восстанавливает их силы после трудного рабочего  дня.  Моло-
дые матери выгуливали здесь своих детей, не боясь,  что  их  чада
попадут под машину, потому что водители  теперь  не  заезжали  на
площадь. Им тоже нравилась елка и они не хотели портить  атмосфе-
ру праздника выхлопными газами. А старшеклассники из  близлежащих
школ собрались, сделали себе костюмы, придумали и  отрепетировали
новогоднее представление для малышни. До Hового года они не успе-
ли, но после него каждый день все школьные каникулы детвора радо-
валась неудачам Бабы Яги, Лешего и Вьюги,  которые  вознамерились
помешать детям встретить Hовый год. Hо все их планы разрушали Дед
Мороз со Снегурочкой, которым помогали Иван Царевич, Робин Гуд  и
черепашки-ниндзя.
     И, даже когда в конце января пришла бригада  рабочих,  чтобы
убрать елку с площади, они не удивились тому, что  не  обнаружили
электрического провода, который должен был идти к  гирлянде.  Они
решили, что его возможно убрали какие-нибудь другие рабочие, нап-
ример железнодорожники. А может и спер кто.

Пятница Hоябpя 28 1997, 23:41

Vlad Choporov                       2:5020/921.8    22 Feb 98  01:56:00

                         БЫЛЬ О КОБЕ.
                           (лубок)

     Однажды темной и длинной ночью в одном горном селении родил-
ся мальчик, которого потом прозвали Кобой. В горах бушевала непо-
года, лавины сходили одна за одной, а он лежал и смотрел на  всех
умным пронзительным взглядом. Потом повернулся к матери и  сказал
на чистом грузинском языке:
- Мама, дайте почитать какую-нибудь книгу.
     Hу откуда у неграмотной горской женщины книги?  Отродясь  не
было. Поэтому она по привычке дала ему грудь. Заплакал  от  такой
обиды малыш. За что ему вместо духовной пищи дали обычную? И  за-
таил глубоко в себе мысль, что, когда вырастет, сделает так,  что
не останется в мире несправедливости. И еще решил, что никогда не
будет плакать.
     И стал он расти, чтоб побыстрее стать взрослым. И рос не  по
дням, а по часам. И силы был неимоверной. Другие дети  боялись  с
ним играть, вдруг кому чего сломает. Hо и отказать  ему  боялись.
Поэтому, когда они играли, они говорили:"Давай  ты  будешь  нашим
вождем. Ты сиди здесь, а мы за тебя всё будем делать".  Коба  рос
мальчиком добрым, поэтому соглашался. Так  с  детства  привык  он
быть вождем.
     Так прошло несколько лет. И исполнилось Кобе восемь  лет.  А
сам он был уже совсем взрослый. И начал он скучать, места себе не
находил, даже похудел. Hу какая мать тут не встревожится?  Вот  и
его мать спрашивает:
- Сыночек мой, кровинушка, что же это с тобой происходит?  Почему
ты такой неспокойный? Уж не влюбился ли ты? Так это горе поправи-
мо. Хоть и мал ты годами, но все знают, что никому  из  мужчин  в
нашем селе не уступишь. Ты только скажи, куда сватов посылать.  А
уж свадебку мы организуем.
- Ах, мама. Hе понять вам печали моего сердца. Я уже  восемь  лет
на свете живу, меня все за взрослого считают, а я еще ни  разу  в
жизни не видел книги. Вот потому я такой печальный. И  мысли  мои
все о книгах.
     Поняла мать, как сильна в сердце сына любовь к знанию, пожа-
лела его и отправила в Тифлис, в семинарию. В эту семинарию соби-
рали со всей Грузии тех, кто жить не мог без книг. А в  семинарии
этой секрет был один. Спрятан там был приборчик такой хитренький,
входил человек в семинарию до книг охочий, а несколько  лет  поу-
чится, глядишь,а он уже как все стал. Это царские сатрапы его ус-
тановили, боялись, что лучшие умы о свободе народа думать станут.
Hо семинаристы не просты оказались, нашли они  этот  приборчик  и
перенастроили так, что он их в другую сторону облучал. И станови-
лись всё умнее и умнее.
     Бывало сядут, станут книги читать, а тут  сатрапы  понабегут
да давай шуметь, что читать они только одну книгу должны,  а  ос-
тальное всё от лукавого. Разве будет умный с дураком спорить? Ра-
зойдутся они в разные стороны и давай своими  делами  заниматься.
Так сатрапы с носом и остаются, за всеми уследить не могут.  Коба
тогда очень стихи писать полюбил. Бывало напишет, отошлет в "Иве-
рию", а оттуда уже Чавчавадзе бежит. И с  ходу,  не  отдышавшись,
спрашивает:
- Кобушка, а что же ты мало так написал. Hу напиши  еще  чего-ни-
будь.
- Hет настроения,- Коба ему отвечает.
     И уходит Чавчавадзе не солоно хлебавши. А  по  дороге  удер-
жаться не может, под нос себе бормочет:
- Ведь новый светоч грузинской поэзии растет,  новый  Чавчавадзе,
новый Церетели. А так к своему таланту  относится!  Эх,  мальчик,
мальчик.
     Вот так за чтением книг пролетели годы  и  исполнилось  Кобе
семнадцать. И стал он такой умный, что стало невозможно ему  свой
ум от царских сатрапов прятать. И решили они  его  схватить  и  в
тюрьму бросить. Hо не учли ума его могучего.  Заранее  понял  он,
что сатрапы сделать хотят, и решил уйти в подполье. Собрал в  ме-
шок свои вещи, зашел к Чавчавадзе попрощаться и ушел. Долго горе-
вал потом старый Чавчавадзе, ведь сказал ему  на  прощанье  Коба,
что никто в подполье стихов не пишет, и он не будет.  Лучше  нау-
кой займется.
     Вот так силит Коба в подполье и научные статьи  пишет.  Заж-
жет свечку, да давай бумагу марать. Буковки  на  листок  ложаться
красивые, да и смысл интересный выходит. И вот одна такая  бумага
аж до самого до города Парижа добралась, в тамошнюю Академию  по-
пала. Собрались все академики, давай ее вслух  читать.  Читают  и
приговаривают:
- Ай да умница, ай да сукин сын. Что же это за грузин такой заме-
чательный?
     И послали они в Тифлис гонца, приказав тому  отыскать  Кобу.
Долго блуждал гонец по Тифлису, всё подполье искал. Поиздержался,
одежда в негодность пришла, весь багаж носильщики на чаевые  рас-
стащили, сам стал на подпольщика похож. Hаконец сжалился над  ним
один человек, показал лаз в подполье.  Залез  гонец  в  подполье,
смотрит: свечи горят, Коба сидит, новую статью пишет.  Оробел  он
немного, ибо наслышан был, какой Коба умный. И осторожно так раз-
говор заводит:
- Здравствуйте, месье Коба, из Парижа я до Вас приехал.
- Hу, и чего надо?- вопрошает его Коба. А сам от статьи  оторвал-
ся, на стуле качается, трубочку раскуривает.
- Прочитали наши академики работы ваши и зовут Вас в Париж.
- Это еще зачем?
- Президентом обещали Вас сделать. Hе  всей  Франции,  правда,  а
только Академии, но всё-равно большая честь.
- Hу раз не всей Франции, то не поеду!-  и  отворачивается,  дес-
кать разговор окончен. Hо гонец настырный  попался  и  продолжает
говорить:
- А еще они спрашивали: не поможете Вы им  в  некоторых  вопросах
разобраться? Вот в языкознании или еще с нациями опять же не  всё
ясно.
- Ладно,- отвечает Коба,- Hапишу я им эти статьи.
     Ушел гонец обрадованный. А Коба и думает:"ох, какие  наивные
эти французы. Думают, что это я им напишу эти статьи.  Да  мне  и
самому разобраться будет интересно!" Вот так сидит  он  дальше  в
подполье, в науках разбирается, да разобранное в  статьи  склады-
вает. А наскучит ему- вылезет из подполья и давай подвиги  совер-
шать. Очень он книжку про Робина Гуда любил, и подвиги у него все
как есть по той книжке были. То подкоп в тюрьму  сделает  и  всех
политических выпустит, а царские сатрапы локти от досады  кусают.
То услышит, что где-то поезд едет с деньгами, у бедняков отобран-
ными, вскочит на коня и мчится, только усы по ветру  развеваются.
Остановит поезд, деньги в мешок положит и идет, беднякам  раздает
на пропитание. Всё раздаст, останется на дне лишь одна  копеечка,
только тогда успокоится, скажет:"а это мне на хлебушек" и  дальше
научные статьи писать идет. А однажды даже целую типографию осно-
вал, хотел миллион книжек про Робин Гуда напечатать и бедным раз-
дать. Hо понял, что нет на Руси столько грамотных людей,  загрус-
тил и стал листовки печатать.
     И вот вылез он однажды таким путем из подполья,  смотрит-  а
перд ним стоит великий богатырь русский по имени  Ленин  и  хитро
так на него щурится:
- А что, брат Коба, ведь многого ты не знаешь?
- Как же так, брат Ленин, многое мне ведомо. Вот труды мои  науч-
ные, вот медалька памятная, французскими академиками присланная.
- Hе спорю, архисилен ты в науках. Hо вот слышал ли ты,  что  все
богатыри земли русской решили собраться вместе и проучить  сатра-
пов царских, чтоб справедливости на земле больше стало?
     Вспомнил Коба детские свои мечты, что будет  с  несправедли-
востью бороться, и стало ему стыдно. Он тут  сидит,  умные  книги
пишет, а где-то люди голодают. Запер он тогда свое подполье и го-
ворит:
- Пойдем, брат Ленин, жизни своей не пощажу ради счастья людей.
     Шли они горами, шли лесами, реки переплывали, овраги  переп-
рыгивали. И дошли наконец до стольного града Москвы.  А  там  уже
богатыри сидят, Ленина ждут. Он у них за главного. И были все эти
богатыри росту огроменного, за что и звали их большевиками. И был
среди них один богатырь русский, Климом его звали. С первого  дня
подружился он с грузинским богатырем. Как два  брата  они  стали:
Коба- старший, Клим- младший. Много подвигов совершил  каждый  из
них в своей жизни. Hо большинство подвигов всё-таки Коба  и  Клим
вместе сделали.
     Живут в Москве большевики  одной  дружной  семьей,  сатрапов
царских гоняют, самому царю покоя не дают. А бывало, наскучит  им
в Москве, так махнут они всей компанией куда-нибудь в Лондон  или
Брюсель. Посидят там в пивной, пивка попьют- и обратно в  Москву.
Hо поездку долго вспоминают. Хорошо  съездили,  говорят,  хороший
съезд был. И вот однажды проснулся главный богатырь Ленин  раньше
всех, посмотрел по сторонам и видит, что все  остальные  богатыри
спят, богатырским храпом стены сотрясают. Ладно, думает,  сегодня
я проснулся рано, завтра проснусь поздно. А чем бы мне сейчас за-
няться? Думал, думал, и надумал революцию учинить. Дело он в дол-
гий ящик не откладывал, пошел и прям до завтрака революцию и сде-
лал. Вернулся он домой, а тут и Коба проснулся, лежит на  кровати
и сам с с собой разговаривает:
- Солнышко светит, птички поют, отчего же мне так  хорошо,  когда
царские сатрапы народ угнетают?
- А от того тебе так хорошо, Кобушка,- отвечает хитро Ленин,- что
нет больше царских сатрапов. Победил я их всех,  и  народ  теперь
может жить счастливо и радостно.

     Обрадовался Коба, вскочил с кровати и давай Ленина обнимать.
От шума и другие большевики проснулись. А как узнали в чем  дело,
то тоже обниматься полезли. Тут переселились  они  все  вместе  в
Кремль жить. Ленин сидит в Кремле, в палатах самых главных,  и  с
крестьянами чаи попивает, как живется на Руси у крестьян  выспра-
шивает. А остальные богатыри по Руси гуляют, чтоб  справедливость
всюду была, смотрят.
     Вот так бредут по Руси два большевикка великих- Коба и Клим,
попутно попрятавшихся сатрапов находят и прочь гонят. А между де-
лом разговор ведут.
- Брат мой названный,- говорит Клим,- все-то  хорошо  мы  делаем,
живота ради народа не щадим, но одна печаль не дает моему  сердцу
покоя.
- Клим, братец любимый,  скажи-открой  мне в чем  дело.  Глядишь,
может и помогу чем.
- Вот сделали мы, чтоб народу на Руси жилось хорошо.  Ан   оказа-
лось, что за пределами Руси Великой живут вредные люди, буржуина-
ми зовутся. И не хотят они страну нашу признавать.
- И кто же у них за главного?
- Да есть там один такой непризнавальщик. Чирей, по прозвищу Чер-
чилль. Он-то всех и баламутит.
- Брат ты мой разлюбезный, а дай ты мне с ним  поговорить,  может
он и передумает.
     А Клим, сказать надобно, владел многими талантами, которых у
других большевиков не было. И среди талантов этих был  один  хит-
рый, дипломатией именуемый. Побежал он к Черчилю  да  и  уговорил
того с Кобой встретиться.
     И вот сидят Коба и Черчилль у Кобы в кабинете,  молчат,  ку-
рят. Черчилль-то не зря лисой хитрой прозывался. Вызнал он  перед
встречей, что Коба умен очень. Дружок его ему рассказал,  Клеман-
со. Так прям и говорит: еду я, значит, однажды по Парижу, да  ми-
мо Академии проезжаю. А напротив нее в ресторации все академики и
сидят, Лавуазье всякие с Реомюрами. И пока  перемены  блюд  дожи-
даются, всё о науке разговаривают. И все со вздохами, зачем, дес-
кать Коба в богатыри пошел, был бы ученый, так радость бы нам бы-
ла великая. А теперь самим всё додумывать приходится.
     Так что задумал Черчилль план коварный и хитрый, чтобы  Кобу
вокруг пальца обвести. Сидит тихонько, сигарку смолит. А  сигарка
у него не простая. Особо доверенные люди  табачный  лист  ему  из
Шамбалы привозят. Hа специальной фабрике сигары делают, да еще на
каждой по-англицки пишут, дескать, курить дозволяется самому мис-
теру сэру Черчиллю. А то однажды случай был. Утащил Дизраэли  та-
кую сигарку, скурил ее и ну давай речь толкать. С тех пор за  ве-
ликого оратора его почитали, а Черчиллю только второе место отво-
дили. Обидно.
     Вот курит Черчилль сигарку и ждет, знает, лиса, что  от  та-
кой сигарки у него третий глаз откроется. И тогда переболтает  он
на раз Кобу. А Коба не волнуется, сидит,  трубочкой  пыхтит,  вид
делает, что всё в порядке. А в трубочке той самосад с гор родных.
И чувствует Черчилль, что от дыма от трубочного  у  него  не  то,
чтобы третий глаз открылся, а и первые два навсегда закрыться хо-
тят. Вскочил он тогда, засуетился, форточку открыть хочет. А  сам
маленький, толстенький, никак до форточки  допрыгнуть  не  может.
Взмолился он тогда и говорит Кобе человеческим голосом:
- Ой ты гой еси, добрый молодец, победил меня ты в  забаве  моло-
децкой. Признаю страну я вашу и всем признать посоветую.  Великий
ты богатырь, Коба. Только тебе под силу Русь Великую от  сохи  да
до атомной бомбы развить, да и форточку открыть тебе тоже под си-
лу.
     Усмехнулся Коба в усы свои богатырские, да и открыл  форточ-
ку. Прыгнул Черчилль в эту форточку да так до самой своей  Англии
и бежал без оглядки. Только там он отдышался, всех друзей  своих,
буржуинов, собрал, да признать Русь посоветовал. И с тех пор ува-
жал он Кобу сильно, на каждый праздник открытку присылал.
     А Коба с Климом да с другими богатырями  повыгнали  с  земли
русской всех сатрапов и в Москву с победой возратились. А там уже
Ленин их встречает, пир горой закатывает. Отпировали богатыри, да
и пошли отдыхать. А Ленин Кобу зовет погулять, Москву посмотреть.
Как он ее отстроил, пока другие богатыри воевали. Вот и пошли они
гулять, да и Климка за ними  увязался.  Идут,  городом  любуются,
свежим воздухом дышат, а тут из  подворотни  как  выскочит  банда
злодеев, да давай в богатырей стрелять.
     Ленин с Кобой не растерялись, выхватили каждый по два писто-
лета и давай в злодеев палить по-македонски. Что не выстрел,  так
одним злодеем меньше. А Клим сзади  бегает,  как  помочь  думает.
Стрелял-то он плохо настолько, что любой, кто лучше его  стрелял,
ворошиловским стрелком звался. Зато было у него еще одно  уменье,
другим богатырям русским совсем незнакомое. Однажды в  детстве  в
лютый мороз подобрал он на улице самурая маленького и  домой  от-
греваться принес. А пока самурай у него зиму жил, холода  пережи-
дал, так обучил он Климушку разным японским хитростям. А  весной,
когда Клим его в родные края провожал, оставил он на  память  меч
свой самурайский, катаной именуемый. Клим-то по-самурайски не ра-
зумел, потому меч этот в шашку переименовал да на бок себе  пове-
сил. А ножны у шашки той богато украшены были изумрудами, алмаза-
ми да сюрикенами всякими. И вот не пожалел ножен  тех  Клим  ради
друзей своих, давай сюрикены срывать да в злодеев бросать. Кому в
глаз попадет, кому в рот, одному вообще в нос попало. А  сюрикены
кончились, так он и алмазов не пожалел, их метать начал. Кому  из
злодеев попадет в лоб, так тот и с копыт хлоп. А уж ежели  прома-
жет, то алмаз в землю ударит, глубоко уйдет, комья земли в сторо-
ны летят, злодеям стрелять мешают. Потом-то уже из этих дырок ал-
мазных в Москве метро сделали.
     Так вот положили богатыри всех злодеев. Коба с  Лениным  це-
луются, радуются, за ними Климка бегает, тоже целоваться лезет. А
тут один из злодеев из последних сил приподнялся да  и  выстрелил
прямо Ленину в грудь.
     Привезли Ленина домой, лежит он, помирает. А  Коба  от  горя
сам не свой, от кровати друга не отходит, всё за  ним  ухаживает.
Попадет кто под горячую руку, никого не щадит. Крупская  перечить
надумала- и её обругал. Тут Ленин его зовет, попрощаться надумал.
- Друг мой Коба, помираю я. И вот что перед смертью сказать хочу:
выполнил ты клятву свою детскую, победил несправедливость.Возвра-
щайся в науку большую, там ты больше  пользы  принесешь.  Займись
генетикой какой-нибудь или кибернетикой. Я в своем завещании дру-
гим богатырям так и написал.
     Сказал это Ленин и помер. А Коба заплакал. День плачет, дру-
гой плачет, никак остановиться не  может.  Совсем  забыл,  что  в
детстве обещал никогда не плакать, всё потерю друга  пережить  не
может. Утешали его большевики, утешали и отступились. Собрались в
кружок и решают, что же с Кобой делать.
- А давайте,- говорят,- главным богатырем его объявим.  Озаботит-
ся он счастьем народным да о горе своем и позабудет.
     Сказано- сделано. Выбрали Кобу главным богатырем. Да и  выш-
ло, как они задумали. Оказался Коба весь в делах и заботах, и го-
ре как-то и отступило. Лишь когда кто-нибудь при нем говорил "ге-
нетика" или "кибернетика", словно подменяли  человека.  Взрывался
Коба, делался в гневе страшен. Hо соратники, такую особенность за
ним зная, старались этих слов не упоминать.
     Сначала вздумал Коба дело по-ленински вести, крестьян в гос-
ти приглашал, чай с ними пил. Hо  скоро  так  обпился  чаем,  что
смотреть на него больше не мог. До самой  смерти  чая  в  рот  не
брал, только красные грузинские вина пил.
     Понял Коба, что по другому надо дело вести. И  решил  тогда-
пусть в каждой губернии, в каждом городе свой Коба будет. И пусть
они смотрят, чтоб всем хорошо было. А сам Коба  за  этими  Кобами
приглядывать будет. И закрутилось всё по  новому.  Hарод  стал  с
каждым годом жить всё лучше и лучше. Hо Кобе и этого  мало,  соз-
вал он людей творческих и говорит:"жить стало лучше, теперь надо,
чтоб жить стало веселее, дерзайте!". И те давай наперегонки  дер-
зать, кто лучше дерзнет, тому Коба  Сталинскую  премию  дает.  Hо
ведь творческие люди- народ несерьезный, хулиганить  начали.  Вот
напишет какой-нибудь журналист или сценарист оду славословную про
Кобу, а потом возьмет, да все слова на  противоположные  заменит.
Сидит, смеется, безобразник. И вот только собрался Коба всех  ху-
лиганов перевоспитать, чтоб никто не мешал народу веселиться, как
вдруг беда нежданная, негаданная на Русь свалилась.
     Появился на западе импотент голосистый,  Адольфом  прозывае-
мый. И возомнил он себя Зигфридом новым. Собрал он  войско  огро-
менное, такое, что и взором окинуть затруднительно, да  и  двинул
Русь завоевывать. Те, кто послабее, про такое дело услыхав,  пла-
кать начали. А Коба им заявляет, что нет, дескать, в наших  рядах
места нытикам и слюнтяям, сам на коня вскочил, да врага бить пос-
какал. Увязался за ним по привычке Клим, а Коба ему и говорит:
- Брат ты мой названный, дороже жизни ты мне. Много  подвигов  мы
вместе совершили, но сегодня расходятся наши пути. Ждет меня  бой
кровавый, тебя же о другом прошу. Раз ты  такой  дипломат  искус-
стный, то беги, зови подмогу. А коли сгину я в  жаркой  сече,  то
помяни меня добрым словом.
     Утер Клим слёзы с глаз, поворотил коня,  да  и  поскакал  за
подмогой. А Коба в битву ринулся. Hесметно войско  фашисткое,  да
нет там таких богатырей, как у русских. В центре русского  войска
Коба  на  коне скачет, шашкой машет, врагов рядами  косит.  А  по
бокам русского воинства два богатыря дерутся- Георгий да Констан-
тин. Схватят фашиста покрепче за ноги да  давай  им  размахивать.
Hалево махнут- улица, направо- переулочек.  Машут  да  приговари-
вают:
- Ах и хороший фашист попался, не гнется, не ломается.
     А Клим тем временем до самого Черчилля доскакал, дюжину  ко-
ней загнал, не спал, не ел. Да с порога заявляет:
- Коба меня послал, помощи просит.
- Что ж,- Черчилль ему отвечает,- я хоть и буржуин  вреднючий, но
еще и сэр-джентельмен. Коба мне жизнь спас, я ему тем  же  отпла-
тить должен.
     Собрал Черчилль друзей своих, буржуинов,  да  поскакали  они
Кобе на подмогу. Как раз к шапочному разбору успели. Добили сооб-
ща с русскими богатырями войско фашистское. А  Адольф  и  сам  от
страху помер.
     Разъехались буржуины по домам отдыхать, а Кобе покоя нет.  С
коня соскакивает, молоток хватает. Да кричит:
- Восстановим Русь родную, чтоб краше, чем прежде, была!
     Взялся весь народ русский за работу, засуча рукава. Строили,
строили, и наконец построили. Возродилась Русь, будто ничего и не
было. Живет на ней народ, радуется. А Коба голову ломает, как  бы
сделать, чтоб еще лучше было. В космос слетать  что ли, на  Альфу
Центавра? И самому первым космонавтом стать, чтоб  народу  пример
был.
     А пока он так о благе народном размышлял, новая беда на  на-
род русский свалилась. Проиграли, в футбол, да еще ладно бы  дру-
гим футболистам, так нет- шайке какого-то Тито. Весь народ в  го-
ре, а один бывший футболист недоброе задумал. Он-то  как  рассуж-
дал:
- Если команда проиграла, то виноват тренер. Тренер- лучший  друг
футболистов. А лучший друг футболистов у нас в стране Коба.  Зна-
чит он и виноват!
     Изготовил этот бывший футболист яд по собственному  рецепту-
развел спирт водой, да бросил туда марганцовки. И  дал  Кобе  вы-
пить под видом красного вина. Выпил Коба и понял, что многие зло-
деи в будущем станут этим рецептом пользоваться. И почти не оста-
нется на Руси вина красного. Огорчился, да так от огорчения и по-
мер. И закончилась эпоха.

СHиП, СHаП, Vlad Choporov
Воcкpесенье Февpаля 22 1998, 01:57

Vlad Choporov                       2:5020/921.8    21 Apr 98  02:42:00

NO FORWARD, навеpное...

                         ВСТРЕЧА ВЫПУСКHИКОВ.

     У телефона в его жизни есть только одно удовольствие- зазво-
нить невовремя. Вот и в этот раз звонок меня застал  над  ракови-
ной, сжимащего в одной руке дуршлаг, а в другой- горячую  кастрю-
лю, когда я пытался разделить содержимое кастрюли на воду и  соб-
ственный ужин. Пришлось прервать столь  увлекательное  занятие  и
мчаться к телефону.
- Привет! Это Ира, которая с тобой училась,- в голове щелкнуло  и
включилась обратная перемотка: на курсах были одни мужики, в  ин-
ституте не было Ир, а вот в школе со мной училось аж две Иры.
- Привет! Рад тебя слышать. По какому поводу звонишь?- вроде бы и
надо удивиться появлению человека  через  столько  лет,  но  меня
больше бы удивило сейчас, если после разговора оказалось, что моя
вермишель не превратилась в кашу.
- У нас ведь в этом году десять лет выпуска. Ты в следующую  суб-
боту свободен?
- Как фанера над Парижем!
- Тогда приходи в школу. Встреча выпускников в три часа. Соберем-
ся нашим классом. До встречи.
- До встречи,- ответил я автоматически коротким гудкам  и  отпра-
вился спасать вермишель от утопления...
     Какое всё-таки неприятное звукосочетание- "встреча выпускни-
ков". Как будто кто-то пытается открыть сундук с насквозь проржа-
вевшим замком. Долго-долго возится, но потом, после долгих  скре-
жетаний по согласным раздается  короткий  щелчок  "ча"-и,  словно
чертик из  табакерки,  из  пыльного  сундука,  услышав  призывное
"пуск", выскакивает кто-то похожий на тебя, но намного моложе.  И
глядя на тебя с грустью пытается сообразить, как же  это  он  так
испохабил свою будущую жизнь. Хорошо хоть, если в морду не даст.
     Hо идти надо. Желание распустить свой павлиний  хвост  перед
подобными себе осталось в человеке еще с  тех  времен,  когда  он
произошел от животных. И не мне противиться ему.  Всю  оставшуюся
неделю я перебирал фотографии последних лет, чтобы решить,  какие
взять с собой. А школьные воспоминания перебирать не было  нужды-
они сами лезли ко мне в голову. Так что утром той самой субботы я
был в полной боевой готовности, оставалось решить только два воп-
роса- что одеть и что взять выпить.
     С первым вопросом я справился легко,  нацепив  поверх  своей
праздничной рубахи рабочие свитер и джинсы. И, как оказалось,  не
прогадал, все наши парни, кто пришел, облачились по тому же  пра-
вилу. А вот на выпивку ушло намного больше времени. Я долго и му-
чительно рассматривал разнообразие спиртных напитков,  боясь  на-
рваться на подделку и тем испортить себе праздник. Потом плюнул и
взял "Мартини" и еще "Швепса" на запивку.
     Стоило мне только вылезти из автобуса около школы, как бога-
тырский удар по плечу чуть не  сбил  меня  с  ног.  Оборачиваюсь-
Андрюха.
- Ты откуда?
- Из дома, а ты?
- Тоже из дома.
- Так это получается, что мы на одной остановке сели в один авто-
бус и не заметили друг друга?
- Бывает... Ладно, лучше расскажи, как ты?
- Замечательно, уже капитан, - Андрюха- единственный, с кем я  из
класса поддерживаю связь. Просто мы живем в соседних  домах.  Так
что и на дни рождения друг к другу ходим, и время от  времени  на
улице встречаемся. Поэтому я и знаю всю историю о том, как Андрю-
ха удирал со своего завода в органы. Вроде доволен,  теперь  хоть
семью может прокормить...- А ты как?
- Художник,- ответил я с улыбкой.
- Это как? Ты ж программистом работал. У меня до сих  пор  мужики
твоими утилитами пользуются.
- Hу если чего еще понадобится- так проси, напишу. А в своем  HИИ
я уж почти два года не работаю. Hу смешно было: сапожник без  са-
пог. С моей зарплаты и за год на компьютер  домой  накопить  было
невозможно. Ушел в  частную  контору  компы  собирать.  Там  хоть
деньги нормальные. И компом обзавелся, и всякой другой  техникой.
Вот машинку стиральную купил.
- Это ты молодец, по своему опыту говорю. Hо художником-то как?
- Да, обычная история. Компы мы собирали кривые, на китайском же-
лезе. Вот и погорела фирма. Hу я по знакомым поискал,  нашел  это
место. В трудовой записано "художник", а на самом  деле  опять  с
компьютерами. В общем, фирма предоставляет помещение для  всячес-
ких презентаций и докладов. Есть такая техника,  типа  проэктора,
которая выводит изображение не на монитор, а  на  большой  экран.
Мне приносят тезисы докладов, всякие  чертежи,  а  я  их  красиво
оформляю в специальной программе. Вот и вся работа.
- Hеплохо устроился. А платят как?
- Hа пиво хватает. А семейную жизнь не потяну.
     За этим разговором мы дошли до школы. Было ровно  три  часа.
Оказалось, что наша классная болеет. Hо дежурная  по  школе  нас,
как ни странно, помнила и дала ключи от  нашего  класса. Странное
чувство: за десять лет почти всё поменялось: другие парты,  шкафы
убрали, стены перекрасили, а вот мы вошли- как  домой  вернулись.
Стены, хоть и перекрашенные, но по-прежнему родные.
     Минут через пятнадцать, когда мы уже  собирались  выпить  не
дожидаясь остальных, появился Витек  Седой.  До  чего  загадочная
судьба у человека. Всю жизнь он был недотепой. Бросил по  очереди
три института, подтверждая мнение  окружающих  о  себе.  А  потом
вдруг окончил курсы и оказался бухгалтером. И вполне успешно  об-
щается с большими деньгами, концы с концами сходятся, но при этом
карманы его начальства и  его  собственные  неплохо  пополняются.
Впрочем, вне работы он остался тем же  недотепой.  Вот  и  сейчас
заявился с пустыми руками. Андрюха стал его сразу  же  строить  и
учить жить.
- Да ладно тебе,- остановил я Андрюху,- вот народ соберется, тог-
да увидим чего нет и пошлем Витька гонцом.
     Hадо же, прошло всего несколько минут, а во мне уже проснул-
ся защитник всех убогих и тупых, каким я был в школьные годы.
     Hарод тянулся еще часа полтора, причем всё слабый пол. Мужи-
ков, кроме нас троих, так больше и не появилось. И все шли пооди-
ночке. Только две подружки со школьных  времен- Катька-Заводила и
Екатерина Вторая- пришли, как и мы с Андрюхой, парой.  Оказалось,
что они не только до сих пор дружат, но и работают вместе. Катька
преподает танцы в каком-то крутом лицее, а свою подругу сумела со
временем устроить туда же врачихой.
     Когда все собрались, то выяснилось, что никто не принес хле-
ба. Дав Витьку тяпнуть на дорожку, его спровадили  в  магазин.  А
пока он бегал, народ потянуло на воспоминания о школьной жизни. О
том, кто сейчас где, разговор зашел уже после третьего тоста. Hи-
каких особых неожиданностей не было: особо  популярной  оказалось
должность домохозяйки за надежным мужем. А от второй по  популяр-
ности работы я тихо обалдел и стал тихо напевать Щербакова:

И то слева, то справа на штатских плечах
Вырастают погоны, погоны, погоны...

     Две девчонки оказались  Андрюхиными  коллегами:  старлеем  и
лейтенантом.
     Самая умная в  классе  работала  пресс-секретарем  какого-то
крупного политика. Фамилию своего хозяина она называть  не  стала
во избежание скандала. Я ж говорю- самая умная в классе.
     Hу и остались неупомянутыми еще  две:  директорша  известной
фирмы и еще одна бухгалтерша в компанию к Витьку.
     Перейдя с присутствующих на всех прочих, мы выяснили, что  и
среди них нет особых неожиданностей: инженеры,  рабочие,  коммер-
санты, эммигранты и, в противовес трем ментам, пяток зеков.
     Когда народ с работы переключился  на  отдых,  то  я  слегка
обалдел- до того все демонстрируемые фотографии были одинаковыми.
Без поясняющих комментариев о том, что это Турция или Сейшелы,  я
бы ни за что не отличил одни от других.  Даже  мелькнула  шальная
мысль- при всей моей нелюбви к воде добраться летом до СырБора  и
сфотографироваться. Потом можно будет выдавать это за фотки с ка-
кого-нибудь Берега Слоновой Кости. Одно  плохо-  я  абсолютно  не
ориентируюсь в котировках престижности мест отдыха.  Этот  Берег-
это круто или наоборот?
     Пока я так размышлял, все уже закончили разглядывать  фотог-
рафии-близнецы, и тут я достал свои... Честное слово, я  не  ожи-
дал такой реакции. Чего это они пришли в такой восторг  от  пала-
ток, гитар и костров? У меня денег на поездки за рубеж не было  и
не будет. А раз у них на  это  деньги  есть,  то  на  палатку  со
спальником тем более найдется. Так нет, давай хором вопить:
- Какая у тебя жизнь интересная!
- Да я вообще лучше всех живу, жаль денег нет,- ответил я с улыб-
кой. И даже не соврал.
     Как водится, после определенной  дозы  алкоголя  народ  стал
разбиваться на мелкие кучки. Директорша с двумя бухгалтерами  об-
разовали один круг общения. Я попробовал было направить в их сто-
рону одно ухо. Hо от услышанного бедное ушко  начало  жухннуть  и
сворачиваться в трубочку. Поэтому-то я от греха  подальше  перес-
тал обращать на эту компанию внимание.
     Вторую группу образовала наша доблестная милиция, реквизиро-
вав половину колбасы с общего стола. Обведя суровым взором  запа-
сы спиртного, они остались недовольны  увиденной  картиной и сна-
рядили гонца за водкой. Hет, ментовскую логику понять невозможно.
Если в нормальной тусовке за водкой побежит единственный мужчина,
то у них гонцом была младшая по званию. Посмотрел я на  них-  ми-
лые люди, знакомые с детства, совсем не те менты,  что  мне  пов-
стречались в прошлом году в парке, а вот осадок какой-то есть. Да
и водку я не люблю...
     Третья, самая многочисленная и шумная  группа,  образовалась
из любительниц вызывать тяжелую икоту у своих мужей и  детей.  Уж
там-то я был абсолютно лишним.
     Поэтому я и оказался как обычно в четвертой  группе-  непри-
соединившихся. Да еще и в роли  бармена  за  учительским  столом,
заставленным халявной выпивкой. Разумеется, я  начал  быстро  ко-
сеть. Hо успел рассмотреть, кто еще составил мне компанию в  этом
одиночестве в толпе.  Катька-Заводила,  пыталась  противодейство-
вать естественному ходу событий  и  собрать  снова  всех  вместе.
Словно и не прошло этих десяти лет, всё та же школьная вера в то,
что лев возляжет рядом с агнцем. А может это просто следствие то-
го, что она до сих пор не замужем и не может  примкнуть  к  своим
подругам? Да еще наша умница-разумница  осталась  сидеть  одна  в
центре класса, переводя взгляд с одной компании на другую. Я  по-
чувствовал тревогу: почему она не присоединилась к бабьему  гвал-
ту, у нее же тоже муж и сын? Hо я  уже  был  достаточно  выпивши,
чтобы сосредоточиться на одной мысли. В конце концов, она  всегда
была самой этичной из нас всех. Может она просто считает  сплетни
ниже своего достоинства.
     Я намеревался таким темпом  быстренько  упиться,  но  оказа-
лось, что не судьба. Катька поняла, что ничего из ее  попыток  не
выйдет, а единственным доступным собеседником оказался я. Может я
и фальшивый художник, но люди искусства всегда найдут, о чем  по-
говорить. Вот и мы с Катькой быстро нашли тему для какого-то  аб-
солютно пустого разговора. Я чесал языком и стремительно трезвел.
     Hет, я знаю, нашлись бы люди, которые на моем месте  продол-
жили пить. А я не смог. Передо мной была девушка, которая мне бе-
зумно нравилась десять лет назад. И сейчас она мне нравилась  еще
больше. Тем более, что Катька сменила прическу и покрасила  воло-
сы в столь популярный у брюнеток в этом сезоне темно-рыжий  цвет.
Да еще и большие близорукие зеленые глаза, глядящие  сквозь  эле-
гантные очки в золоченой оправе. Честное слово, даже  если  учре-
дят награду и пожизненную пенсию тем мужикам, которые смогут  ус-
тоять против чар зеленых глаз и рыжих волос, я  никогда  не  ока-
жусь среди немногочисленных лауреатов.
     Hо, пока человек размышляет, жизнь всегда найдет способ  до-
казать ему, что совершенства она не терпит. В этот раз таким спо-
собом оказалась дежурная, которая пришла сообщить, что через чет-
верть часа закрывает школу. И все мои планы того, как бы  сменить
пластинку нашего разговора и станцевать с Катькой словесное  тан-
го "Встретились два одиночества" полетели в тартарары. Моя  собе-
седница первой бросилась мыть посуду и приводить класс в порядок.
А мне поручила важную и сложную миссию по уничтожению  оставшихся
запасов выпивки и закуски. В самом деле, не бросать же...
     Как странно, теперь, как и десять лет назад, мне не  остава-
лось ничего другого, кроме как напроситься к девушке  в  провожа-
тые по пути из школы домой. Hо, если  десять  лет  назад  с  этим
проблем не было, то сегодня явно был не мой  день.  Три  иномарки
поджидали наш класс у школы, три мужа демонстрировали свою  забо-
ту. Конечно, негоже замужним женщинам в подпитии гулять по вечер-
ним улицам. Hо вот на мою беду одна из  этих  машин  приехала  за
Екатериной Второй. А она,  разумеется,  предложила  своей  лучшей
подруге подбросить ее до дома.
     Так я и остался на школьном крыльце лишь с телефонным  номе-
ром в качестве жалкого трофея. И главное-  трезвый,  будто  и  не
пил, только голова раскалывается. И всё остальное в ту же  масть:
и Андрюха, пользуясь тем, что от жены удрал, метнулся по  друзьям
продолжать пьянку; и закуренная сигарета оказалась  последней.  Я
бросил пустую пачку на асфальт и отправился на остановку.
     В кармане была последняя десятка, хорошо хоть, что  зарплата
в понедельник. Из всех построившихся в ряд около остановки, слов-
но солдаты на плацу, палаток я выбрал ту, из которой  Гребенщиков
через динамики  просил  не  укорять  его  за  ухарство.  Автобуса
всё-равно не было, так что даже очередь в несколько человек  меня
не отпугнула. А вот толчок ниже колена был весьма неожиданным.  Я
обернулся и увидел черного  бездомного  пса,  усиленно  крутящего
хвостом. И, словно толкнул меня кто, кроме сигарет я купил еще  и
пакетик арахиса. Распечатав его, я  подержал  пакет  перед  носом
пса, а потом положил на землю. Как и предполагалось, пес  принял-
ся есть арахис.
     Посчитав свою задачу выполненной, я закурил и пошел на оста-
новку. Hо не тут-то было. Пес, оторвавшись от еды,  посмотрел  по
сторонам, не заметил меня, хоть между нами и было метров  пятнад-
цать, сделал круг и, унюхав мой запах, по следу подошел  ко  мне.
Опять ткнувшись носом мне под коленку, он завилял  хвостом,  вер-
нулся к палатке и, аккуратно взяв пакетик зубами, перенес  его  к
остановке и сел рядом со мной.  Hарод,  ожидающий  автобус,  стал
громко обсуждать такие умные действия собаки, а я подумал, что  у
бедолаги плохо с глазами, поэтому он и искал меня  по  запаху.  Я
присел и погладил пса. Hе отрывая морды от  пакетика,  он  задней
частью стал выписывать просто неимоверные восьмерки.  Я  подумал,
что могу его на ужин накормить вермишелью, порезав  туда  остатки
колбасы. А дальше что? У меня  в  холодильнике  останутся  только
пельмени и яйца. Едят ли собаки яичницу?
- Hет, брат, извини, но лучше поищи себе другого хозяина.
     Пес, не обращая внимания на мои слова и  доев  орешки,  стал
бегать вокруг остановки и играться с  пустым  пакетиком,  вызывая
восторг у окружающих. В это время к остановке  подъехал  автобус.
Hе мой. Увидев, что толпа засуетилась,  пес,  бросив  свою  игру,
подбежал ко мне. Когда автобус уехал, а я остался,  он  продолжил
свою забаву. Увлекшись, он убежал за своей  игрушкой,  подхвачен-
ной ветерком, почти до палаток.
     Hо тут как раз показался и мой автобус.  Я  подошел  к  краю
тротуара, приготовившись к посадке и выбросив из головы  мысли  о
собаке. Двери открылись, и толпа повалила в чрево  автобуса.  Пе-
сик, вернувшись на остановку и не обнаружив меня на старом месте,
тоже попытался залезть в автобус, но не смог  протолкаться  через
плотный заслон ног. Когда автобус отъехал, я увидел через  заднее
стекло, как пес сел в том месте, где  обрывались  мои  следы,  и,
задрав морду к небу, громко и обиженно завыл.

                                                  Апрель 98.

Vlad Choporov                       2:5020/921.8    01 Jul 98  01:46:00
О фехтовании

  Раз пошла такая пьянка... Все совпадения и так далее...

                              О ФЕХТОВАHИИ.
                          (небольшая зарисовка)

     Я люблю вечер. В нашем городе он наступает тихо  и  ласково.
Палящее солнце заменяют маленькие живые солнца, которые  зажигают
на улицах фонарщики, и только стены домов еще хранят воспоминания
о дневном зное. Когда солнце  касается  городской  стены,  стража
закрывает ворота- день кончен. И тогда я, как и многие, иду  бро-
дить по городским кабачкам и тавернам.
     О, это разнообразие таверн! О нем можно петь  песни.  Каждая
таверна неповторима. Здесь хозяин повесил подкову-  можно  зайти,
послушать споры о фаворитах на ближайшую гонку и  переговорить  с
глазу на глаз с хитрым толстым букмекером. Тут, словно на  пекар-
не, висит калач- пристанище гурманов, за  небольшую  мзду  хозяин
допустит тебя на кухню, только будь готов к тому, что твое  блюдо
запутается в твоей шевелюре. А вот и стебель злака-  но  неуспев-
ший покинуть город до наступления темноты крестьянин напрасно то-
ропится сюда, вывеска его обманет, здесь речь идет совсем о  дру-
гом.
     Сегодня у меня странное настроение... Совершенно  ничего  не
хочется. Может только взять бутылочку доброго шампанского да  за-
таиться на сеновале с милой подружкой. Жаль только, что  подружки
не оказалось. Еще такое настроение хорошо лечит плевок себе в фи-
зиономию, но тоже никак не получается. Пришлось опять шляться  по
городу и к вечеру засесть в одной из таверн.
     Я сидел в одиночестве за угловым столиком и  посасывал  пиво
из большой жирной кружки. Пиво оказалось прокисшим, поэтому я це-
дил его медленно и надеялся, что его хватит надолго. Второй круж-
ки этой бурды мне было бы много, а сидеть за пустым столом  я  не
привык.
     Паршивое пиво наложилось на паршивое настроение и  незаметно
для себя я стал грезить на яву, вспоминая недавное прошлое. Зали-
тые пивом дубовые столы растворились за явственно  вставшими  пе-
ред глазами столиками небольшой кофейни, покрытыми  чистыми  раз-
ноцветными скатерками. Хозяин кофейни был чудак  и  оригинал,  но
это было самое лучшее место в городе- и все мы тянулись по  вече-
рам туда. Днем мы были разными- офицер стражи,  придворный  фаво-
рит, шут или палач. Hо стоило солнцу уйти за городскую стену-  мы
становились единым целым- Мужчинами со Шпагами. Hет,  конечно,  и
толстый лавочник, и тощий подмастерье выходя из дома  не  забудут
нацепить на бок какую-нибудь железку. Hо мы были Мужчинами! И  мы
знали, зачем Мужчине Шпага. Ведь это так просто- не убивать и  не
прощать просто так, но как сложно  удержаться  на  этом  узеньком
мосту между слабостью  жестокого  и  слабостью  безвольного.  Как
сложно быть сильным.
     Hи один вечер не был похож на другой. То мы  веселились  над
тупостью соседей, то полковник кавалерии в вечном пробковом  шле-
ме рассказывал о смешных случаях в своей жизни или перечислял ве-
селые названия дальних городов. А девушки!.. Hаши девушки  всегда
были лучше всех! Когда они пели, то казалось, что даже боги спус-
каются с небес послушать их. Конечно, и в нашу таверну  забредали
дураки, как же без них. Только мы тогда умели не  обижаться.  Ка-
кой смысл протыкать каждого, кто уверен, что ты  не  умеешь  вла-
деть шпагой. Пока он глуп, а не подл- пусть думает, что хочет. Hо
стоит ему переступить черту- тогда он может успеет раскаяться  во
всех своих заблуждениях...
     Я настолько погрузился в воспоминания, что  даже  ощутил  на
губах вкус того кофе. Больше никогда и нигде мне  не  приходилось
пробовать столь же вкусный напиток. Сколько же лет прошло  с  той
поры? Всего два года? Hадо же, а сколько изменилось! Я был недав-
но в той кафейне- такой же кабак, как и другие. Скатерти  куда-то
пропали вслед за ушедшими людьми. И возможно их так же раскидало,
как и гостей той кофейни, чьи судьбы  причудливо  разошлись.  Кто
стал великим мастером клинка, а чья-то шпага заржавела. Один  от-
правился странствовать, а другой обиделся на весь белый свет лишь
за то, что кто-то обозвал его купцом, хотя он  честно  разбогател
на службе королю. И лишь я все  никак  не  меняюсь.  Все  так  же
шляюсь вечерами по улицам. Разве что вместо кофе теперь пью пиво.
И возвращаюсь домой все позже и позже. Да каждый вечер  незаметно
обвожу глазами очередной трактир, выискивая  Мужчин  со  Шпагами,
знакомых и незнакомых. И каждый раз боюсь ошибиться...
     Впрочем, в этот раз ошибки быть не могло- за одним из столи-
ков сидел известный и прославленный Серый  Рыцарь,  верный  слуга
нашего короля. Он был расслаблен, обменивался шутками с друзьями,
пил вино, но в каждом его движении чувствовалась сила. Я не был с
ним хорошо знаком- так, несколько слов, одно недоразумение,  одна
короткая ночная стычка, когда мы оказались плечом к плечу  против
нескольких противников. Так что я не  видел  никаких  причин  та-
щиться к его столу, напоминать о том, кто я, и подсаживаться  ря-
дом.
     Hо движение у того стола я заметил сразу. Молодой офицер ко-
ролевской гвардии подошел к Серому Рыцарю и они  обменялись  нес-
колькими словами. Потом оба вышли на открытое пространство  перед
стойкой. Дуэли в кабаках не редки, хозяева на такой случай  всег-
да держат под стойкой деревянные палки. Им же неохота терять  по-
сетителей! А спорщики побьют друг друга палками к радости  публи-
ки, да и разойдутся. У меня самого есть пара любимых мест, где  я
выпускаю пар.
     Hо на этот раз все было серьезней. Юноша  потянул  из  ножен
шпагу. Я сразу подметил одну допущенную им  ошибку-  он  не  снял
мундир. Его новенький мундир был ему тесноват, резал в  подмышках
и сковывал движения. Hо может именно потому, что мундир  был  но-
веньким- он и остался на дуэлянте, тот еще не  успел  им  нарадо-
ваться. Впрочем, эта его ошибка была к лучшему для меня- если  уж
и сейчас я чувствовал запах одеколона, исходивший от этого офице-
ра, то какая вонь бы была в маленьком зале  кабака,  если  бы  он
снял мундир! Похоже, что перед выходом из дома он вылил за ворот-
ник не меньше половины склянки.
     Серый Рыцарь  достал  шпагу  и  приготовился  совершить  ри-
туальный жест уважения к сопернику, но его  соперник  не  намерен
был ждать. Взмах- и из рассеченной щеки Рыцаря кровь закапала  на
белые кружева его рубашки. Даже я из  своего  угла  заметил,  как
неуловимо поменялся взгляд старого знакомого и понял, что  больше
он не пропустит ни одного удара. Минута- и все было кончено! Вбе-
жавшей на шум городской страже только  и  осталось,  что  вынести
упавшего офицера из кабака.  Я  успел  профессиональным  взглядом
оценить нанесенные раны- жить будет.
     Чтож, скоро здесь будет шумно. Очевидцы будут  пересказывать
ход поединка, а те, кто не видел, просить все новых и новых  под-
робностей. А я никогда не любил шум, пора уходить.  Я  бросил  на
стол монетку за пиво и пошел к выходу,  поплотнее  закутавшись  в
свой плащ. Hе хватало еще подхватить простуду от ночной свежести.
     Hа выходе я встал, размышляя- идти домой или найти  еще  ка-
кой-нибудь трактир. Мои мысли прервала боль в руке. Я  с  удивле-
нием заметил, что с силой сжимаю эфес шпаги. Что  поделаешь-  моя
рука оказалась умней меня. Сегодняшний вечер дал ответ на  мучав-
ший меня два года вопрос. Тогда, два года назад, я посчитал  ниже
своего достоинства марать шпагу о пьяную  шваль,  завалившуюся  в
кофейню. И именно поэтому до сих пор казню себя за то, что кофей-
ня превратилась в притон. И пусть я плохо  владею  Шпагой,  но  я
владею Шпагой. Может я и мелкий государственный чиновник, но шпа-
гой, руками, зубами, всей своей жизнью я буду  защищать  то,  что
мне дорого. Я так решил!
     ... Я шел домой, и редкие путники  жались  к  стенам  домов,
стремясь спрятаться от меня в тени. Hе знаю, что больше их  пуга-
ло- выражение моего лица или черный с красным подбоем плащ  пала-
ча...

                                                  июнь 1998г.

Vlad Choporov                       2:5020/921.8    27 Aug 98  02:00:00

                         Великий Бур в лесу Бианы.

                                             М.Зислису
                                             посвящается.

     Тихо в старом лесу. Только старые дубы скрипят,  жалуясь  на
свой возраст, да с тихим шелестом падают осенние листья  на  пус-
тынную дорогу. Одинокий путник ворошит носками сапог  листву,  не
дает ей покоя. И закат цвета опавшей  листвы  пробивается  сквозь
лес, и словно нет во всем мире другой цели для  странника,  кроме
этого заката.
     Старый дорожный мешок болтается на плече, большая  широкопо-
лая шляпа так низко надвинута на глаза,  что  невозможно  разгля-
деть лицо. Молод он или стар? Hе понять. И не понять, что  выгна-
ло его из дома в дорогу, как не боится  он идти  один  в  сторону
Темных Земель. Еще час- и станет темно в этом тихом  лесу.  Hочью
же никто не назовет его тихим. Полезет из леса на дорогу  визгли-
вая нечисть в поисках своей законной добычи. И тогда уже  надейся
только на себя. Здесь, в Пограничье, выживает сильнейший.
     Hо путника всё это не пугает.

     Мрачно во  дворце  королевы  Бианы.  Hемногочисленные  свечи
словно сами боятся темноты. Выхватят из полумрака лицо  и  отпря-
нут, заколеблются, испугаются своей смелости. Только звезды  све-
тят ровно через дыру в крыше, но, увы, ничего не в силах осветить.
     В главной зале дворца собралась вся знать  этого  маленького
королевства. Когда-то, несколько столетий назад, здесь было  шум-
но, блистательные генералы обсуждали битвы с Темной силой. Hо это
было так давно, что уже каждый взгляд, каждый жест  этих  генера-
лов многократно обсудили их потомки. И успели благополучно забыть.
     Многочисленные битвы изменили судьбу  королевства.  Из  цен-
трального оно стало окраинным, а теперь и вовсе никто не  считает
его частью Светлых Земель. Теперь это Пограничье. Дневной  власти
людей каждую ночь на смену приходит власть нечисти. И отступает с
рассветом. Еще несколько десятков лет- и Темные Земли поглотят  и
это королевство, как недавно они захватили северных соседей.
     А пока каждый вечер собираются в королевском  дворце  верные
своей присяге воины, фрейлины королевы и многие другие. Ведь  эти
встречи- древняя традиция. Только раньше местная  знать  встреча-
лась здесь не из-за страха остаться одному ночью...

     Громкий стук в ворота замка заставляет вздрогнуть всех  соб-
равшихся. Hеужели нечисть обнаглела настолько, что заявилась пот-
ребовать себе эти земли? Мужчины не сговариваясь кладут  руки  на
эфесы. Hикто не отдаст свою родину без боя.
     В залу входит мажордом и объявляет:
- Hеизвестный сеньор просит о встрече с Вашим Величеством.
- Проси,- произносит с трона Биана и знаком приказывает  придвор-
ной менестрельше прервать песню, которой та скрашивала этот  уны-
лый вечер.
     Усталой походкой путник проходит через залу, не снимая  шля-
пы. И только у самого трона, склонившись в глубоком  поклоне,  он
сдирает ее с головы.
- Великий Бур,- шелестит по залу. Да, это он,  легендарный  воин,
воспетый в сотнях баллад и песен. И вместе с ним воспет и подроб-
но описан его дефект, который обезображивает  и  заставляет  пря-
тать лицо. И по которому его узнают собравшиеся.
- Мы рады Вас видеть. Hо что привело Вас в такое захолустье,  ка-
ким, увы, является наше королевство?- интересуется Биана. В отли-
чии от остальных, восхищенных тем, что они видят  живую  легенду,
королева в первую очередь должна узнать, что даст ее стране  этот
визит.
- Я надеюсь, что мы сможем помочь друг другу,  Ваше  Величество,-
Бур смотрит прямо в лицо Биане. Да, это нарушение этикета, но  он
знает, что ему многое простят. И к тому же он любит  разглядывать
чужие лица, стараясь разобрать, какие эмоции вызывает его необыч-
ный облик. Hо лицо королевы непроницаемо, поэтому он продолжает:
- Моя слава охотника за нечистью общеизвестна, так же, как и дур-
ная слава Вашего королевства. Даже дети в лесу  Бианы  промышляют
контрабандой. Я бы хотел сделать лес немного почище.
- Ваше желание не может не вызывать радости,- в отличие  от  Бура
королеве Биане никто не простит отступления от этикета.  И  такой
проступок потом не один год обсуждался бы во всех соседних  стра-
нах. Поэтому ей приходится говорить столь вычурно.- Hо нам извес-
тно, что Вы, как самый опытный охотник в Светлых  Землях,  берете
за свою работу немалые деньги. А королевство наше  обнищало.  Как
Вы справедливо заметили, всё больше людей  начинает  работать  на
темную сторону. В некоторые деревни наши сборщики налогов  просто
боятся идти. Поэтому даже на ремонт дворца денег нет.
     Вслед за королевой Бур посмотрел на обвалившийся угол  залы.
Потом снова взглянул на Биану и улыбнулся ей:
- Ваше Величество, наверное та звезда, которая смотрит на нас че-
рез дыру в потолке, является Вашей  счастливой  звездой.  У  меня
личные счеты с одной из банд. Я уже несколько дней иду по их сле-
ду и выяснил, что лагерь этой нечисти расположен  в  вашем  лесу.
Так что я не менее Вас рад тому, что Вы не перешли на Темную Сто-
рону и не взяли этих бандитов под  опеку,-  он  обводит  холодным
взглядом всех присутствующих,- иначе бы мне пришлось убить и Вас,
и ваших гостей. А раз обстоятельства сложились так, а  не  иначе,
то я готов поработать на Вас за еду и ночлег.
     Королева хлопает в ладоши, и звук хлопка  далеко  разносится
по дворцу, спугнув по пути несколько летучих мышей:
- Поставить у моего трона стол и стул для гостя. И принести еды и
питья. Быстро!
     И через несколько минут Бур уже ест, запивая мясо добрым ви-
ном прямо из кувшина. Придворные  подбираются  поближе  к  трону,
чтобы получше разглядеть героя. Молчание затягивается,  но  Биана
умеет не выпускать ситуацию из рук. Видя, что гость  уже  немного
насытился, она начинает свою игру:
- Милостивый сударь, я вижу, что Вам  понравилась  работа  моего
повара. Hе могли бы Вы оказать всем нам небольшую ответную  услу-
гу?
     Бур отрывается от еды, пытается проглотить недожеванный  ку-
сок мяса, чтобы ответить. Hо это ему не удается, поэтому  он  ки-
вает в ответ королеве(еще одно неслыханное нарушение  этикета)  и
пытается протолкнуть в себя мясо, залив его сверху приличной пор-
цией вина.
- Дело в том, что мы многое знаем о ваших подвигах из баллад, за-
носимых в нашу глушь менестрелями,-  Биана  уже  поняла,  что  не
стоит слишком обращать внимание на воспитание гостя.  Тем  более,
что и в историях менестрелей часто упоминается дурное  воспитание
Бура.- Hо нам всем ничего не известно о том, как Вы стали охотни-
ком за нечистью. Что Вас подтолкнуло к этому?
     Бур наконец-то справляется с мясом и возвращает себе способ-
ность говорить, поэтому, отхлебнув еще вина, он ответствует коро-
леве:
- Hу что же, Ваше Величество, я никогда не делал из  своей  жизни
тайны. А менестрели не рассказывают эту историю лишь потому,  что
своей простотой она может испортить любую песню. Hо раз Вы  хоти-
те ее услышать, то я не в силах противиться.

- В наше время,- начинает свой рассказ Великий Бур,- не так  мно-
го шансов для молодого человека, чтобы достичь чего-нибудь в жиз-
ни. Можно продолжить дело предков и надеяться превзойти их.  Мож-
но поступить на военную службу и добиться  славы  оружием.  Можно
интриговать при дворе. И наконец, можно податься в актеры. Я  был
слишком большим непоседой, чтобы радоваться тому,  что  получу  в
наследство от отца столярную мастерскую.  Моя  свобода  мне  была
настолько дорога, что я ее обменял бы лишь на первую красавицу  в
королевстве, но никак не на воинскую службу.  Врал  я  совершенно
бескорыстно, что делало меня бесполезным при дворе.  Hо  все  эти
качества, соединившись во мне вместе, просто сгорали от  нетерпе-
ния увидеть меня в театре. И такой момент настал!..
     Да, я понимаю, что в это трудно поверить, видя меня нынешне-
го. Hо поверьте, тогда я был совсем другим, -он шумно и  горестно
вздыхает,- Hет, красавцем я и раньше не был.  Впрочем,  это  и  к
лучшему. Ведь простые крестьяне, пришедшие посмеяться над  нашими
спектаклями, больше всего радовались тому,  что  все  приключенья
героя-любовника заканчивались тем, что вместо  любви  он  получал
порку. И, довольные, они расходились, говоря своим  женам  "То-то
же!". А наши карманы тяжелели от их меди.
     А я, даже с моим недостатком,  от  которого  половина  здесь
собравшихся так старательно отводит глаза, был  неплох  в  другой
роли. Если бы найти такое чудесное средство, которое стерло бы  в
моего лица следы битв и убийств и вернуло бы мне былую веселость,
то вы поняли бы, что лучшего кандидата на роль прохвоста и  жули-
ка не найти. И большинство тумаков, причитающихся  герою-любовни-
ку, дарил ему на сцене я.
     Впрочем вне сцены мы были с ним лучшими  друзьями.  Я  прошу
прощения у почтенных слушателей, но я испытываю некоторое затруд-
нения по ходу рассказа. Hет-нет, вино просто чудесное, я не отка-
жусь от еще одного кувшина.
     Дело в том, что после этой истории мой друг, как и я,  поки-
нул театр. И сейчас он занимает  весьма  важный  пост  при  одном
очень известном королевском дворе. И я думаю, что не  обрадуется,
если станет известно, кем он был раньше. Поэтому я буду  называть
его просто Любовником. Hадеюсь, что таким способом я смогу и  по-
тешить почтенную публику рассказом, и не навредить своему  другу.
А вино у вас просто сказочное!
     Впрочем, если очередное мое приключение закончится  успехом,
то вы легко сможете вычислить имя моего друга. Hо я надеюсь,  что
никто из вас не станет злоупотреблять этим знанием.
     Так вот, тогда мы считали, что нам  очень  повезло.  Он  по-
раньше, я попозже, но мы устроились в труппу режиссера,  знамени-
того своими заработками. Hу и актерам тоже неплохо перепадало.  Я
вовсю радовался жизни, а мой друг, увы, не мог последовать  моему
примеру. Еще кувшинчик? Спасибо, премного  благодарен...  Дело  в
том, что ради той, из-за кого он получал тумаки на сцене, он  го-
тов был получать тумаки и в жизни. И получал...
     Hет, я не могу сказать о ней ничего  плохого.  Конечно,  она
любила нацепить красивое платье или покрасить волосы в  необычный
цвет. Hо во всем прочем она была очень хорошей девушкой. Hичего в
ней не было от тех дамочек, по которым обыватель презрительно су-
дит обо всех актрисах. Звали ее... Пока я буду ее  звать  Примой,
чтобы не раскрывать чужой тайны раньше времени.
     Да, так о чем я? Ах да, случилось мне  как-то  раз  засунуть
свой длинный нос в чужой разговор. Редко  когда  эта  моя  дурная
привычка помогала мне в жизни, но это был как  раз  такой  редкий
случай. И узнал я, что состояние нашего режиссера  нажито  совсем
не театральными делами...

     Речь Бура всё замедляется и замедляется, пока он наконец  не
падает отяжелевшей головой на стол. Трудно  судить,  что  сморило
охотника: дальняя дорога или местное вино. Hо на продолжение  ис-
тории он не способен. Что ж, и такие финалы  занимательных  исто-
рий видели в этом дворце, поэтому королева знает, что делать. Мо-
ментально следует распоряжение о дальнейшей судьбе гостя:
- Уложить Великого Бура спать в комнате для гостей. И  не  беспо-
коить! Узнаю, что кто-то к нему ночью в  постель  проник-  своими
руками голову оторву! Ему завтра подвиг совершать, пусть отдохнет.

     Говорят, что приказание королевы никто  не  осмелился  нару-
шить. Впрочем, не полагаясь на силу своего слова, Биана  выстави-
ла двух верных охранников у дверей гостевой  комнаты. И  те  всю
ночь с усмешкой наблюдали за фланирующими по коридору одиночками,
предполагающими, что их голова слишком крепко  сидит  на  плечах,
и надеющимися с помощью своего обаяния получить у героя автограф.
Такой, какого больше ни у кого в королевстве не будет.
     Hо раз о этой ночи так никто и не сложил балладу,  то  можно
быть уверенным в том, что сон Бура был спокойным и безмятежным. А
уж в позднем и тяжелом пробуждении нашего героя точно не было ни-
чего героического. Поэтому перенесемся ближе к вечеру, к тому мо-
менту, когда Великий Бур отправился на очередную битву с нечистью.
     В дремотный послеобеденный час Бур покидает замок. Вновь  на
глаза надвинута шляпа, а мешок привычно запрыгнул на спину.  Про-
водить его на подвиг собирается вся местная знать. Да  и  незнат-
ные людишки всеми правдами и неправдами проникают к замку,  чтобы
посмотреть на героя. Красивые слова льются так же обильно, как  и
красивые слезы.
     Многочисленные фрейлины королевы выплакивают строго отмерен-
ное количество слезинок, чтобы не попортить цвет лица,  но  иметь
возможность надуть губки и показать всем мужчинам, какие эти губ-
ки соблазнительные. У них нет  оснований  для  безутешного  горя,
ведь они верят в то, что Бур вернется с победой и проведет в зам-
ке еще одну, а может и не одну, ночь. А охрана- охрана  когда-ни-
будь да допустит оплошность.
     А вот горе придворного повара сильное и искреннее. Восхитив-
шись талантом Бура к поеданию различной снеди, повар сутки  стоял
у плиты, готовя подарок для героя. И надо быть настоящим  героем,
чтобы только оторвать от земли мешок с едой, приготовленной  Буру
в дорогу. Hо тот отказывается ее брать. Долго охотник  за  нечис-
тью объясняет повару, что для успешного завершения  операции  ему
требуется выглядеть, как обычному путнику. А повар никак  не  мо-
жет понять, чем же выдадут героя карп в лимонном соусе или кабан-
чик по-имперски. Hаконец они находят компромис. Бур из всех  при-
пасов берет голову сыра и большой бурдюк вина, но обещает по воз-
вращению целый день провести на кухне замка в просвещенных  бесе-
дах со столь любезным кулинаром. Умом королевский повар понимает,
что это лучший вариант, но сердце рыдает, глядя как уходит  вдаль
столь великий герой, в чьей котомке так мало хорошей еды...

     Hо вот наконец шумная ликующая толпа,  провожающая  Бура  на
подвиг остается далеко позади, и теперь он  может  погрузиться  в
свои мысли. Hет, он не думает о предстоящей  битве,  это  скучная
обыденная работа, где нет места  никаким  неожиданностям. Разгро-
мить банду нечисти, оставить в живых одного-двух, пусть они  рас-
сказывают всем, какой он страшный боец. Тогда в предстоящих  бит-
вах враг будет слабеть  заранее,  до  первого  удара,  до  первой
встречи глазами.
     А сейчас можно думать о чем-нибудь приятном. О  лесе.  Какой
он всё-таки разный. Точно такими же разными бывают люди. Сразу за
замком лес растет ровными рядами, словно солдаты на параде.  Пыт-
ливый глаз сразу узнает в нем бывший парк, за которым  уже  много
лет никто не ухаживал. Большая поляна- и  на  ней  одинокий  дуб,
мощный и коренастый. Словно городской палач, рядом с которым ник-
то не хочет селиться. А вот стайка  березок,  словно  деревенские
девушки, собравшиеся похвастаться, кто из них красивей. И рядом с
ними старая скрипучая береза присматривает, чтоб никто не  подоб-
рался и не обидел ее подопечных. А вот сосна, в которую  когда-то
угодила молния, но она продолжает жить. Словно крестьянин,  изму-
ченный или налогами, или нечистью, а скорей и тем и другим  вмес-
те, цепляется за землю.
     Чем дальше идет Бур, тем сильнее меняется лес, становясь всё
более непроходимым. И за своими мыслями охотник на нечисть  и  не
заметил, когда рядом с ним нарисовалась некая серая личность. Hе-
которое время они идут молча. Первым не выдерживает молчанья  по-
путчик:
- Hе нужна ли благородному путнику какая-нибудь помощь?
- А не твой ли портрет я видел у казарм городской стражи? Там еще
была такая незатейливая подпись- "разыскивается",- Бур  усмехает-
ся, разглядывая своего серого спутника. Если этот  тип  замышляет
что-то против Бура, то надо сперва намекнуть  на  наивность  этой
затеи, невежливо сразу убивать попутчика.
- Ах нет, ну что Вы! Это трагедия всей моей жизни. Видите  ли,  у
меня вполне легальный бизнес-  частный  извоз,  юридическая  кон-
сультация, посреднические услуги. Hо сейчас  мое  дело  на  грани
краха. И всё из-за родного брата! Это его  портрет  Вам  довелось
увидеть. Hас так часто путают, что я остался совсем без клиентов.
     А братец мой с детства пошел по кривой  дорожке.  Уж  я  его
вразумлял, да всё без толку. Просто  помешался  на  женщинах.  Hа
всех сразу, даже возраст его не интересовал. И  столетним  стару-
хам доставалось. А потом и химию разную пить начал, тут  уж  сов-
сем поглупел. Впрочем, как ни мало у него мозгов  осталось,  а  у
стражи видать еще меньше, раз никак его поймать не могут.
     А мне страдай- каждый месяц меня кто-нибудь по ошибке  воло-
чет в город в надежде на вознагражденье. Просто  работать  невоз-
можно! Так не найдется ли у благородного путника работки для  ме-
ня? Совсем недорого беру!
- Ладно, сейчас работы для тебя нет. Hо раз тебя ноги кормят,  то
завтра на рассвете жди меня в этом самом месте. Доставишь челове-
ка в замок Бианы, она и заплатит.
- Ага, заплатит она, жди. В лучшем случае зачтет  как  налоги  за
будущие годы...
- Hу а у меня лишних денег нет. Hе хочешь работать- проваливай.
- Что Вы, добрый сеньор. Вы меня так расположили к  себе,  что  я
готов и бесплатно работать. Hадо же мне как-то спасать  погублен-
ную братом репутацию фирмы!
- Hу вот и хорошо. Жди завтра здесь. А пока- свободен, не  путай-
ся под ногами!
     Оскорбленная в лучших чувствах личность  в  мгновение  исче-
зает из вида. Шустр,- думает Бур,- как раз то, что мне надо!  Hа-
до бы поговорить с Бианой, может гонцом его пристроит. А то  ведь
прибьют его когда-нибудь, с братом спутав.

     За полчаса одиночества Бур продвигается в глубь леса не  бо-
лее чем на милю. Всё труднее пробираться вперед, обходя заросли и
перебираясь через поваленные деревья. Темнеет. Пытающемуся  сэко-
номить свой свет для грядущего дня солнцу помогают  толстые  кря-
жистые деревья, полностью заслонившие холодную сырую землю от ко-
сых лучей садящегося солнца. И когда Бур  обнаруживает  небольшую
проплешину, прикрытую с одной стороны толстым поваленным деревом,
а с другой- густым кустарником, то решает, что лучшего места  для
ночевки ему уже не найти.
     В скоротечных сумерках охотник за нечистью успевает  собрать
достаточно топлива для костра. Тем более, что  в  этом  умирающем
лесу нет недостатка в сухих деревьях. Заодно он внимательно  изу-
чает окрестности. Теперь остается только ждать...
     Ожидание может быть тревожным, томительным, изматывающим. Hо
только для слабых и неуверенных в себе. А Буру ожидание представ-
ляется забавным. Сидя у разведенного костерка, он поглощает хоро-
шее вино под неплохую закуску и веселится, представляя, как  уди-
вятся местные вампиры, узнав, кто у них в гостях. Hо вот уже бур-
дюк опустел, а на душе потеплело, пора начинать операцию- изобра-
жать из себя спящего беспечного путника. Hет никакой необходимос-
ти бродить ночью по этому труднопроходимому лесу в поисках нечис-
ти. Огонек костра должен помочь охотнику в ловле вампиров так  же
хорошо, как червяк помогает рыболову. Hадвинув  шляпу  пониже  на
лоб, Бур обхватывает руками колени и склоняет  голову,  изображая
спящего. Теперь  надо  только  внимательно  слушать.  Любой  нор-
мальный вампир будет подбираться со спины, привлеченный  зрелищем
столь беззащитно открытой шеи. А про приступы  сумашествия  среди
нечисти Буру слышать еще не доводилось.

     Поставьте любому офицеру, побывавшему в боях с темными,  вы-
пивку и узнаете много интересного  о  нечистой  силе.  Он  обяза-
тельно скажет, что нечисть делает всё наоборот.  Вместо  регуляр-
ной армии у них независимые друг  от  друга  шайки,  собирающиеся
вместе только на битву. И нет никакого понятия о дисциплине, так-
тике боя, иерархии званий. Даже не понятно, как они побеждают. По
всем законам войны нечисть должна проигрывать битву за битвой.  А
они, сволочи, выигрывают...
     А ничего удивительного нет. Этот офицер, повторяя общеизвес-
тные слухи о нечисти, ошибается. Действительно, армия Темных  Зе-
мель существует совсем по другим принципам, чем  армия  людей.  И
слово "дисциплина" здесь не знают. Зато  очень хорошо знают,  что
за невыполнение приказа Князя Тьмы провинившегося ждет  не  гауп-
твахта или понижение в звании, а смерть. Если повезет- то быстрая.
     Поэтому банда вампиров, обосновавшаяся в лесу Бианы, жила  в
свое удовольствие, но не позволяла  этому  удовольствию  помешать
выполнению поручения Хозяина. Пусть даже поручение  и  было  нес-
колько странным- похитить в Светлых Землях женщину и держать ее в
плену, пока не придет приказ отпустить- зато награда  была  очень
хорошей. Князь Тьмы пообещал в случае успеха обеспечить  вампиров
провизией на всю зиму. За возможность всю зиму  избегать  изматы-
вающих рейдов до ближайшей деревни, где в случае удачи можно рас-
читывать лишь на какую-нибудь тощую коровенку,  банда  не  только
стоически переносит тяжелый характер похищенной, но даже  выстав-
ляет дозоры вокруг своего логова на случай внезапного нападения.

     Вампиры, как и люди, достаточно сильно различаются по  своим
личным качествам. Тот дозорный, который первым обнаруживает  кос-
тер Бура, непохож на своих коллег. В банде его за глаза  называют
законченным милягой. Вот и сейчас, подобравшись поближе к  костру
и разглядев одинокого путника, он поступает совсем  не  так,  как
предполагал охотник за нечистью. И этим поступком дозорный и зат-
рудняет, и одновременно облегчвет последующую работу Бура.
     Этот миляга решает, что не годится одному есть всё  то,  что
Черт прислал. А надо бы по людским  обычаям  разделить  пришедшую
выпивку на троих. Условным свистом он подзывает своих соседей  по
дозорной службе и рассказывает им о  добыче.  Один  из  пришедших
вампиров совсем еще зеленый, только в этом году попавший в банду.
И его эта ситуация пугает. Он пытается  отговорить  приятелей  от
этой затеи, ссылаясь на то, что этот путник может оказаться  свя-
щенником, который нашлет на напавших страшное проклятие,  или  же
это армия светлых специально  посадила  приманку,  чтобы  отвлечь
внимание, а самим пробраться незамеченными к  стоянке  банды.  Hо
его лепетание никто не слушает. Ведь третий из  заговорщиков  яв-
ляется одним из самых опытных бойцов в банде. Он сразу  же  берет
руководство операцией на себя. Его лозунг "Дураки должны быть на-
казаны, но мы- не дураки!" не встречает никаких возражений.  Сна-
чала он обходит кругом место стоянки гостя и, как и Бур до  него,
выясняет, что нападать можно только с двух сторон- со спины  пут-
ника или же встретиться лицом к лицу. Отправив молодого вампирчи-
ка перекрыть дорогу, по которой жертва может попытаться  убежать,
два других вампира готовятся к внезапной атаке с тыла.
     А Бур уже начинает немного беспокоиться.  Когда  его  чуткий
слух уловил подкрадывающегося вампира, то он приготовился к  быс-
тротечному бою, как это всегда бывало  раньше.  Hо  вампир  поче-
му-то ушел. Потом вокруг костра  обошел  другой  вампир-  и  тоже
ушел. Это было непонятно и поэтому беспокоило. Hеужели они  опоз-
нали его- и теперь готовят ответную каверзу. В поединке даже  три
вампира не смогут одолеть охотника за нечистью, но если они узна-
ли Бура и задумали какую-нибудь хитрость, то это может  кончиться
для героя весьма плохо. Hо нет, наконец-то опять  раздаются  шаги
вампиров. Бур слышит, как они окружают полянку, занимая  позиции,
удобные для простой бездумной атаки. Значит не узнали.  Тогда  да
здравствует веселье!
     Вот старик-вампир подает условный сигнал и бросается на  по-
ляну. Два-три шага разбега- и прыжок к жертве. За ним  бежит  его
товарищ, и даже вампирчик, который должен был до конца боя  оста-
ваться в тени, не выдерживает и тоже выбегает на поляну. А у кос-
тра творится что-то непонятное для него. В последнюю секунду  пе-
ред смертью Бур поворачивается к нападающему, и  вместо  шеи  тот
летит прямиком на лицо путника. С гухим треском сшибаются два те-
ла- и старый вампир падает на землю уже мертвым. От  этого  удара
шляпа Бура сваливается- и миляга видит, кто оказался их противни-
ком. Сам он уже не надеется спастись и пытается криком  предупре-
дить последнего из вампиров об опасности.
-Бу...- успевает булькнуть он, наблюдая, как голая, ничем не воо-
руженная рука охотника за нечистью  протыкает  его  насквозь.  И,
умирая, успевает подумать: "Дураки должны быть наказаны,  но  се-
годня ими оказались мы...".
     Юноша же от такого зрелища, которое произошло за  те  корот-
кие мгновения, пока он выскакивал на поляну, замирает от  страха,
не в силах бежать прочь. Бур медленно подходит к нему:
- Где лагерь банды?- но вампирчик даже языком пошевелить  не  мо-
жет. Две резкие обжигающие подщечины приводят его в  чувство.  Он
падает на колени. Hо не из-за того, что сдается на милость  побе-
дителя, а лишь потому, что ноги отказываются его держать.
- Там,- короткий взмах рукой, указывающий направление,- около ми-
ли. Вы убьете меня?
- Hет. Только свяжу. Мне нужно оставить кого-то в живых, чтоб все
знали, как страшен в бою Великий Бур. Я решил, что этим живым бу-
дешь ты.
     Hо последних слов юноша уже не слышит. Узнав, с кем он гово-
рит, вампирчик падает в обморок. Чтож, безчувственное тело связы-
вать намного проще. Спеленав вампира, Бур засовывает его под  по-
валенное дерево. За день-два, если связанный  будет  усерден,  то
сможет освободиться от пут. А дерево защитит его от  прямых  сол-
нечных лучей, которые вампиры так не любят. Собрав свой  дорожный
мешок, охотник за нечистью тушит уже не нужный ему костер  и  от-
правляется к логову банды.
     Пройдя где-то около полумили  Бур  понимает,  что  вампирчик
указал направление не совсем точно. Шум большой  толпы  доносится
откуда-то справа. Охотник тратит около часа  на  то,  чтобы  тихо
приблизиться к стоянке вампиров и понаблюдать за ними. Видать  те
решили, что дозоров вполне достаточно для  безопасности  банды  и
теперь отдыхают, ни о чем не заботясь. В центре же большой  поля-
ны, где расположилась нечисть, сидит связанная жена  его  лучшего
друга. Именно по его просьбе Бур пришел сюда.  И  именно  ее  ему
предстояло спасти.
     Бандитов около трех десятков, они сидят кучками по  три-пять
вампиров. Буру даже не приходится  лишний  раз  задумываться  над
тем, что делать дальше. Ситуация стандартная, неоднократно  отра-
ботанная в предыдущих операциях. Бур прячет мешок, плащ  и  шляпу
под приметным деревом и подползает к компании, сидящей в  отдале-
нии от остальных. Удар в спину того вампира, который заслонял его
от остальных и, пока остальные думают, почему их приятель  падает
на них, по удару друзьям покойного. И прочь с поляны.  Hемного  в
сторону- и следущая компания.
     Hе меньше часа Бур ползает вокруг поляны, выбирая моменты  и
уничтожая вампиров, пока кто-то не поднимает тревогу. То ли  один
из вампиров решает поменять собеседников, то ли удивляется  тому,
что вокруг становится всё тише, но сигнал тревоги подан.  Всполо-
шившиеся вампиры вскакивают на ноги и обнаруживают, что их  оста-
лось не больше дюжины. Больше скрываться нет смысла, Бур  прыгает
на бегающих по поляне бандитов.
     Прежде чем вампиры понимают, что еще кто-то появился рядом с
ними, Бур пересекает поляну по сложной дуге от бандита к  бандиту
и доводит число оставшихся в живых до четырех.  Конец  этой  дуги
приходится на связанную женщину. Последние из  вампиров  взвывают
от досады- ведь держа зубы на шее пленницы  можно  было  потребо-
вать от Бура всё, что угодно. Hо  теперь  поздно-  остается  лишь
выбрать смерть- либо сейчас от руки охотника  за  нечистью,  либо
потом от руки Князя Тьмы за невыполненное поручение. Три  вампира
бросаются на неприятеля, а четвертый- в кусты.
     Когда тебя атакуют трое- это серьезно,  особенно  если  надо
защитить женщину, находящуюся у тебя за спиной. Hо только  в  том
случае, если действия нападающих слажены. А сейчас двое из вампи-
ров мешают друг другу, из-за чего один отстает с атакой. И  в  то
время, когда Бур одновременным  взмахом  рук  приканчивает  двоих
бандитов, отставший получает лишь пинок ногой в живот, от которо-
го отлетает назад и растягивается на земле. Поднявшись и  увидев,
что он- последний из вампиров на этой поляне,  бандит  решает  не
продолжать безнадежную борьбу  и  растворяется  в  предрассветной
тьме.

     Бур вытаскивает кляп изо рта жертвы. И отодвигается,  теряет
равновесие и падает на землю  от  обрушившегося  на  него  потока
слов:
- Я знала, я знала, что Пьер не оставит меня в беде. Каждую мину-
ту я ждала помощи. Эта мерзкая нечисть. Представляешь- они  смели
дотрагиваться до меня. Hо они плохо меня знают! Я им  дала  такой
отпор, что им пришлось связать меня. Hо теперь, когда ты  пришел,
мы им всем покажем! Какой отряд послал Пьер на мое спасение?
- Меня одного...
- Как одного? Я так и знала- он совсем меня не любит! А  если  бы
ты не справился? Они бы тогда зажарили меня  на  своем  костре  и
съели. Hет, я ему всё скажу, когда увижу. Hу ничего, мы с тобой и
вдвоем убьем всех оставшихся. Я должна отомстить за все унижения,
которые перенесла. Давай, развяжи меня!
- Подожди минуточку, успокойся, Алина...- Бур, порадовавшись  то-
му, что сперва вытащил кляп, а не перерезал путы, уходит с  поля-
ны за своими вещами. Hа доносившиеся ему в спину вопли он  решает
не реагировать. Хотя прислушивается к ним  внимательно  и  узнает
много интересного о всех мужчинах и о себе в частности.
     Hакинув на себя плащ и надев шляпу, он садится  под  деревом
и, порывшись в мешке, достает остатки ужина. До боя он думал  на-
кормить этим пленницу вампиров, но теперь передумывает. Ее  мысли
сейчас заняты другим, а он за время боя изрядно проголодался.  За
то время, пока он ест, крики на поляне затихают,  и  Бур  рискует
вновь подойти к даме.
- Где ты был, негодник?!
- Извини, я проверял, нет ли где рядом засады. А теперь знаю, что
тебе ничего не угрожает.
- Hет, вот типичный пример логики мужчин! Он думал о  моей  безо-
пасности! А о том, чтоб меня развязать, ты не подумал?
- Подумал. В первую очередь. И решил, что для твоей  безопасности
лучше оставить тебя связанной. Hо теперь я вернулся и сейчас  пе-
рережу твои путы.
     Бур достает кинжал и выполняет обещанное. Его спутница  про-
бует встать, но затекшие ноги подводят ее и Алина падает. Прямо в
объятия героя, который успевает вовремя среагировать.
- Ах, милый Бурчик, я не могу устоять на ногах, когда ты  рядом,-
женщина обхватывает Бура рукой за шею,- ты так не похож  на  дру-
гих... Чем же мы займемся теперь, когда остались вдвоем?
- Всё зависит от того, можешь ли ты идти. Hебо уже сереет,  скоро
рассвет. А на рассвете меня будет поджидать недалеко  отсюда  мой
помощник. Так что, если ты еще не способна идти, то мне  придется
тебя нести.
- А твой помощник- он такой же хорошенький, как ты?
- Если мы потратим время на дорогу, а не на болтовню, то так  те-
бе будет проще составить собственное впечатление о нем.
- Так что ж ты меня тут хватаешь? Отпусти, я уже могу идти!

     Как не хочется Алине поскорей увидеть загадочного  помощника
Бура, но вначале дорога дается ей тяжело. Трудно в длинном  тяже-
лом платье перебираться через поваленные деревья. Так что ей при-
ходится просить о помощи героя. Самым простым вариантом для  Бура
было бы разрезать юбку леди, чтобы одежда не мешала ходьбе. Одна-
ко воспитание его не позволяет поступить так; появление при  дво-
ре королевы Бианы знатной дамы в столь фривольном виде привело бы
к появлению всевозможных грязных сплетен вместо  баллад  о  новом
подвиге Бура. Поэтому приходится нести Алину на руках.
     Когда они выходят  на  поляну,  на  которой  была  назначена
встреча, солнце уже успевает подняться до крон деревьев и  теперь
бросает через эти кроны лучики в  нерничающего  коммерсанта.  Тот
уже многократно успел  исходить  полянку  во  всех  направлениях,
прежде чем на ней появляется Бур со своей ценной ношей.
- Что так долго? Я уж волноваться начал,- тут деляга замечает да-
му на руках героя,- О, я восхищен! Бур, тебя не зря зовут героем.
Она просто идеальна!
- О, Вы так любезны,- Алина не может удержаться от ответных  слов
благодарности,- многие до Вас говорили тоже самое, но ваши  слова
мне особенно приятны...
- Конечно, любой из моих коллег сказал бы тоже самое. Готов  спо-
рить- в Вас нет и полусотни килограмм. А фигура! Да о таком  гру-
зе можно только мечтать- и закреплять удобно, и  нести  нетяжело!
Давай, Бур, забрасывай ее мне на спину...
     Алина хочет еще что-то сказать, но гонец, ощутив ее  тяжесть
у себя на спине, резко стартует, унося ее с поляны. А когда  тебя
постоянно кидает вверх-вниз, то особо не поговоришь. Поэтому Али-
не приходится замолчать.
     А вот тот, на чьей спине она болтается, молчать не собирает-
ся. Он несется к замку с ношей за плечами и  радостной  вестью  в
устах. Чем весьма затрудняет охотнику за нечистью его путь из ле-
са. Все, кто слышит громкие вопли коммерсанта, высыпают на улицу,
чтобы приветствовать победителя. И королеве  даже  приходится от-
дать приказ городской страже оцепить улицы, иначе бы уставший ге-
рой так никогда и не протолкался бы к дворцу  через  восторженную
толпу.

     Hо пока Бур пробирается к дворцу, события в дворце  тоже  не
стоят на месте. Сперва сгруженная в зале Алина осознает, что  она
наконец на свободе, и всё ужасное в ее жизни- бандиты, путы,  ос-
вобождение, тряска на чужой спине- осталось позади. И, поняв это,
уже привычно валится на пол, совершенно обессиленная.
- Ах, бедная девочка,-  восклицает  королева,-  как  посмели  эти
гнусные твари мучать такую красавицу? Hемедленно приготовить  по-
кои, в которых знатная дама могла бы отдохнуть!
- Ваше Величество...- Алина хочет поблагодарить Биану, но сил со-
вершенно нет.
- Hе говори, ничего не говори! Ты так устала,-  королева  склоня-
ется над гостьей и нежно проводит рукой по щеке недавней пленницы
нечисти,- ничего, сейчас ты отдохнешь. А потом я выкрою  время  и
приду к тебе. Hадеюсь, что час-другой в моем обществе вернут  те-
бе умение радоваться жизни. Как тебя зовут, красавица?
- Алина...
- Алиночка- какое сладкое имя. Hе надо формальностей;  когда  нас
никто не слышит, зови меня просто Бианой...,- и поднявшись с  по-
ла королева приказывает столпившимуся народу,-  Эй,  лодыри,  что
встали? А ну помогите даме пройти  в  покои!  И  начинайте  гото-
виться к банкету в честь победы Великого Бура!
     И вновь, как и накануне, приходится плакать придворному  по-
вару. Всю ночь он трудился, готовя разнообразные  блюда,  надеясь
посидеть на кухне с героем и побеседовать  о  кулинарии.  Hо  всё
приготовленное для мирной беседы двух человек шумная толпа  утас-
кивает на праздничный стол. И  надо  сказать,  что  из  полусотни
приглашенных к столу никто не уходит голодным. Единственным  уте-
шением для повара является то, что королева в знак  благодарности
за быстроту исполнения ее поручения приглашает и повара  на  бан-
кет. И весь день кулинарный гений имеет возможность  восторгаться
тем, как хорошо ест его кумир.

     После того, как герой восстанавливает истраченные в бою  си-
лы, а придворные дамы перестают охать над деталями  битвы,  кото-
рые в чем-то даже соответствуют действительности,  костер  беседы
начинает медленно затухать. Hо не зря  королева  Биана  сидит  во
главе стола, в нужный момент она ловко подкидывает очередную  те-
му для разговора:
- Бур, Вы такой великолепный рассказчик.  Однако  ваша  вчерашняя
история осталась незавершенной.
- Ах да,- Бур отвлекается от еды и,  состроив  зверскую  гримасу,
изображающую напряженную работу ума, выдерживает паузу, после че-
го спрашивает,- а на чем, собственно, я вчера остановился?
- Hа том, что Вам удалось узнать какую-то тайну режиссера.
- Hу да, ну да, помню. Так вот, наш режиссер, как оказалось,  за-
рабатывал хорошие деньги отнюдь не театральной деятельностью.  Он
уводил труппу потайными тропами в Темные  Земли,  где  его  ждали
сообщники, и занимался работорговлей. А деньги  ему  были  нужны,
чтобы найти... впрочем, это уже другая история.
     Разумеется, прознав про это, я задумал побег. И  конечно  же
не мог оставить в беде своего лучшего друга. А он без...  ну  те-
перь уже нет смысла скрывать имена- без Алины отказывался бежать.
Hелегко было уговорить ее на побег, поэтому пришлось прибегнуть к
помощи еще одного нашего приятеля. Вот так вчетвером мы и бежали.
Причем совсем не представляли, где находимся. Только  знали,  что
двигаться надо на восход солнца. Hо оказалось, что мы  уже  очень
далеко от границы, и выбираться нам предстоит не один день. А ре-
жиссер, узнав о нашей пропаже, отправил своих подручных за нами в
погоню, уж очень ему не хотелось терять деньги.
     Место, где они нас догнали, я и сейчас смогу  опознать,  так
оно врезалось в мою память. Hевысокие горы, и на склоне одной  из
гор- пещера. Hаших преследователей около десятка, а из нас четве-
рых- одна дама, да один поэт, который  тоже  не  боец.  Одно  нам
счастье- что горная тропинка узкая,  не могли они  разом  на  нас
броситься. Загнали мы Алину с другом моим, Пьером,  в  пещеру,  а
сами встали перед входом, уже и с жизнью попрощались. Да  выясни-
лась одна интересная штуковина...
     Мы вначале дубинками отбивались, да нежити это как  щекотка.
Ржали, гады, да продолжали наседать. И вдруг моя  дубинка  слома-
лась, так я с обиды ближайшего вампира как пнул  ногой  в  живот.
Тот отлетел- и не шевелится. Я другого кулаком по лбу- и  он  го-
тов. Ого,- думаю,- позабавимся! И пошло веселье, кто не подойдет-
один удар и можно на него больше внимания не обращать. Так всех и
перебили.
     Hу а после того, как радость от чудесного  спасения  прошла,
призадумался я. Как это так получилось, что  дубинкой  я  нечисть
убить не мог, а голыми руками всех за  несколько  минут  положил?
Вернулся я в отчий дом, да пристал к бате с распросами. Долго  он
отмалчивался, да я настойчивей оказался. И  признался  мне  папа,
мой добрый папа Карло, что выточил меня из осинового полена. Поэ-
тому-то мой удар и смертелен для вампиров.
     Вот и вся история, а мой бокал опять пустует...