Кир Булычев.
Истории о Алисе
Заповедник сказок
Козлик Иван Иванович
Лиловый шар
ГОРОД БЕЗ ПАМЯТИ
ВОЙНА С ЛИЛИПУТАМИ
ОСТРОВ РЖАВОГО ЛЕЙТЕНАНТА
ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ АЛИСЫ
ПЛЕННИКИ АСТЕРОИДА
Заповедник сказок
1. Гном в кармане
Алиса учила марсианский язык. Телеучительница говорила
ласковым голосом:
-- А теперь поднимите правую руку и загните до половины
мизинец. Это и есть марсианская буква "хфы". Запомнили?
-- Запомнила, -- сказала Алиса. У нее уже все пальцы
онемели от марсианских букв. И настроение было плохое. "Это
бесчеловечно, -- думала она, -- задавать столько на дом в
хорошую погоду. Могли бы подождать, пока начнется дождик".
А погода была великолепная. Светило солнце, цвела
черемуха, порхали бабочки, стрекотали мелкие птахи, спорили,
строить ли им семейные гнезда или еще погулять? Марсианский
богомол, который живет у Алисы, с утра стоял на голове,
просился на улицу. Как известно, марсианские богомолы,
волнуясь, всегда встают на голову.
Алиса мечтала, чтобы что-нибудь произошло. Хоть чтонибудь.
Тогда можно выключить телевизор. Но ничего не происходило. Уже
второй час ничего. И вдруг произошло. Зазвонил видеофон.
Зазвонил он у отца в кабинете. Отец там писал статью, и
Алисе бежать к видеофону не было никакой нужды. Но она,
конечно, выключила телеучительницу и убежала.
Алиса остановилась в дверях отцовского кабинета и
смотрела, как отец нажал кнопку и включил изображение на
экране. На экране был козел.
Вернее, козленок -- рожки у него только прорезались, а
бороды еще не было.
-- Я вас слушаю, -- сказал отец, потому что он на сразу
сообразил, кто ему звонит.
-- Б-эээээ! -- сказал козленок тонким голосом.
-- Это еще что такое? -- спросил отец.
-- Бееээээ! -- отчаянно завопил козленок. Вдруг
изображение пропало. Экран погас.
-- С ума сойти, -- сказал отец. Он обернулся, увидел, что
Алиса стоит в дверях, и спросил: -- Ты видела?
-- Видела, -- сказала Алиса. -- Тебе звонил козлик.
-- Этого не может быть, -- сказал отец. -- Мне еще никогда
не звонили козлы. Что ему от меня надо?
-- Не знаю, -- ответила Алиса. -- Он же не умеет раз
говаривать.
-- Наверное, кто-то пошутил, -- сказал отец. -- Странные
шутки.
-- А может, козлику нужна твоя помощь? Ты же зоолог и
умеешь лечить зверей.
-- Алиса, тебе уже восемь лет, -- сказал отец. -- Не
говори глупостей. Я работаю в космическом зоопарке, изучаю
животных с других планет, а это был самый обыкновенный козел...
к тому же козлы не звонят по видеофону. Кстати, почему ты не
учишь марсианский язык?
-- Пальцы устали, -- сказала Алиса. Надо было возвращаться
к себе в комнату. Алиса вздохнула, отец снова склонился к своей
статье, и тут с улицы послышались крики и тяжелый топот. Словно
там шел слон в сапогах. Алиса бросилась к окну.
Прохожие останавливались, жались к стенам домов, прятались
за деревья, потому что высокий сутулый мужчина в черном длинном
пальто, темных очках и золотой каске с гребнем вел на веревке
трехголового дракона ростом с двухэтажный дом. Дракон брел,
опустив головы, чихал и кашлял, выпуская из ноздрей черный дым.
На средней шее дракона висела вывеска:
---------------------------------------------------------------------------
| Змей Гордыныч |
| последнии экземпляр |
|уже нигде не водится |
---------------------------------------------------------------------------
На правой шее висела табличка:
---------------------------------------------------------------------------
| |
| НЕ КОРМИТЬ |
| |
---------------------------------------------------------------------------
На левой шее висела табличка:
---------------------------------------------------------------------------
| |
| НЕ ДРАЗНИТЬ |
| |
---------------------------------------------------------------------------
Странная процессия остановилась перед домом Алисы. Дракон
со вздохом улегся на мостовой, а человек в золотой каске
четкими шагами направился к подъезду.
"Это к нам, -- решила Алиса. -- Сегодня можно будет не
учиться!"
-- Папа, -- сказала Алиса. -- К тебе привели дракона.
-Этого еще не хватало, -- сказал отец. -- Так я никогда не
допишу статью.
В этот момент в дверь позвонили, и отец пошел от крывать.
-- Здравствуйте, -- сказал старик в черном пальто, снимая
золотую каску и передавая Алисе. -- Выбудете профессор
Селезнев?
-- Здравствуйте, заходите, -- сказал отец. -- Я --
профессор Селезнев.
-- Значит, правильно пришли, -- сказал старик. Старик
оказался совсем лысым, а на подбородке у него росло несколько
длинных седых волосков.
-- Животное у нас захворало, -- сказал старик. --
Уникальный экземпляр. Можете убедиться. На улице валяется. Меня
к вам направили. Больше никто за него браться не желает.
-- Ну что ж, -- сказал отец, -- посмотрим на вашего
больного. Но как дракон попал в Москву? Он из космоса?
-- Нет, -- сказал старик. -- Наш он, местный. Содержим его
в заповеднике сказок, слыхали о таком?
-- Как же я не догадалась! -- воскликнула Алиса. -- Я же у
вас на экскурсии была! Мы на Змея. Гордыныча издали смотрели, и
он куда меньше казался. Папа, это настоящий сказочный дракон!
-- Надеюсь, болезни у него не сказочные, -- заметил отец.
-- А как же вы его на улице оставили? Без присмотра и даже,
наверное, без намордника.
-- Смирный он, не тронет, -- сказал старик. -- Дрыхнет он.
-- А вы анализы ему сделали? -- спросил отец.
-- Первым делом, -- сказал старик. -- Наипервейшим делом.
Вы не сомневайтесь.
Старик расстегнул пальто и достал из кармана пиджака пачку
листков.
-- Да вы раздевайтесь, -- сказал отец. -- Проходите ко мне
в кабинет. Мне все равно надо будет с анализами ознакомиться.
Заодно расскажете, на что жалуется жи вотное. Простите, я не
знаю, с кем имею честь...
-- Зовите меня просто -- Кусандра, -- сказал старик. -- Я
состою в заповеднике помощником директора по хозяйственной
части.
Отец помог старику раздеться и провел к себе в кабинет.
Алиса положила каску Кусандры на стул. Она слышала, как отец
спросил: -- У вас директором Иван Иванович Царевич? -Он самый,
-- ответил старик.
-- Чего же он меня не предупредил? Я бы сам к вам приехал.
-- На конференции наш дорогой начальник, -- сказал
Кусандра. -- В городе Тимбукту заседает. А тут эта безмозглая
скотина захворала. Если подохнет, Иван Иваныч сильно сердиться
будет! Скандал!
Алиса хотела было спуститься на улицу, чтобы поглядеть на
дракона вблизи, но тут увидела такое, что застыла от удивления.
Из кармана черного пальто Кусандры, висевшего на вешалке,
вылез моток веревки, веревка развернулась и превратилась в
длинную лесенку до самого пола. Потом из кармана показалась
маленькая голова в красном колпаке, и оттуда выбрался человечек
ростом с чайник для заварки. Не заметив Алису, он начал быстро
спускаться по лестнице. Лестница раскачивалась, человечек
судорожно цеплялся за перекладины. Алиса протянула руку и
придержала лестницу, чтобы он не сорвался. Человечек спрыгнул
прямо на руку Алисе, сполз на пол, поднял голову, увидел Алису,
совсем не испугался, а сказал ворчливым шепотом:
-- Не нуждаюсь я в твоей помощи. Сам бы спустился. -- Вы
тоже из заповедника сказок? -- спросила Алиса.
-- Тише ты! Сейчас этот Кусандра прибежит! Отнеси меня в
тайное место, быстро!
-- А где тайное место?
-- Интересно, я живу в этом доме или ты живешь в этом
доме? Неси, тебе говорят!
-- Вы, наверное, гном, -- сказала Алиса.
-- Разумеется, гном. Разве я похож на крокодила? Ну,
сколько раз повторять?
Алиса не стала спорить, осторожно подхватила .гнома с пола
и понесла к себе в комнату. Гном оказался очень теплым и
тяжелым. Он вертелся в руках, тряс рыжей бородой и сердился:
-- Не щекочи, а то вырвусь! Не жми, раздавишь! Ты что,
гномов никогда не носила?
В комнате Алиса оглянулась, соображая, где же тут тайное
место. Наконец, она увидела в углу ящик со старыми игрушками.
Она раздвинула кукол и мишек и поставила туда гнома.
-- Ну что ж, -- сказал он, -- славная компания. Они живые?
-- Это игрушки, -- сказала Алиса. -- А почему вы
скрываетесь?
-- Нагнись, -- сказал гном. -- Еще ближе! Вот так, теперь
нас не подслушают. Ты Алиса?
-- Да. А вы откуда знаете?
-- Тебя мне рекомендовали... сказали, верный человек! А
это что еще такое?
Гном показал пальцем на марсианского богомола, который от
удивления при виде такого маленького человека перевернулся
вверх головой и заглядывал через край ящика.
-- Не бойся, это богомол, -- сказала Алиса, -- Он не
кусается.
-- Может, тебя он и не кусает, а меня перекусит с одного
раза. А ну, убери его немедленно!
-- Богомол, -- сказала Алиса вежливо, -- выйди,
пожалуйста, из комнаты. Нам нужно поговорить. Видишь, тебя
боятся!
Богомол охнул от обиды и, переставляя длинные ноги,
медленно пошел к двери.
-- Нехорошо получилось, -- сказала Алиса. -- Теперь он три
дня ничего есть не будет. Он такой впечатлительный.
-- Ничего, переживет, -- сказал гном. -- Вроде бы теперь
остались только свои. Ты уверена, что твои игрушки не
подслушивают?
-- Уверена, -- сказала Алиса.
-- Это хорошо. Тогда слушай. Нам в заповеднике нужна твоя
помощь. Понятно?
-- Нет, непонятно.
-- У нас творятся зловещие вещи, -- сказал гном. -- Теперь
понятно? Может случиться большая беда. Ни один взрослый нам не
поверит. Нам рассказала про тебя Красная Шапочка. Она видела
фильм о тебе по телевизору. Она сказала, что ты нам поможешь.
-- Но как я тебе помогу? -- удивилась Алиса. Гном не успел
ответить. В коридоре послышались шаги и голос отца:
-- Алиса, ты здесь?
-- Оставь меня, -- прошептал гном. -- Иди к ним. Потом
вернешься. Веди себя естественно! Алиса выбежала в коридор. --
Я тебя жду, папа, -- сказала она.
-- Ты даже не спустилась вниз, к дракону? -- удивился
отец. -- Это невероятно. Где твое любопытство?
Алиса пожала плечами. Если начнешь отвечать, придется
врать. А врать, как известно, плохо. И не надо этого делать без
крайней необходимости.
2. Как лечили дракона
Дракон лежал, свернувшись в клубок, и сладко спал. Струйки
черного дыма вырывались из ноздрей. Вокруг собралась толпа
любопытных, правда, близко никто не подходил. Порой он глубоко
вздыхал во сне и нервно бил хвостом по мостовой, отчего
начиналось небольшое землетрясение.
-- Ну вот, -- сказал старик Кусандра. -- Разлегся,
скотина!
И к удивлению всех окружающих, старик со всего размаха
ударил дракона в бок ногой.
-- Что вы делаете! -- возмутилась Алиса. -- Разве можно
бить животных?
-- Ой! Ой-ой! -- закричал в ответ Кусандра, прыгая на
одной ноге и схватившись руками за другой ботинок. -- Я ушибся!
У него брюхо железное! Ну, дай только вернемся, Крокодил,
проклянешь день, когда из яйца вылупился!
От этих воплей и криков дракон проснулся, поднял по
очереди все свои головы, подумал и оглушительно чихнул.
Кусандру ветром сбило с ног и откатило к стене дома.
-- Ты что делаешь! -- закричал Кусандра. -- Ты кому
мстишь?
-- Он же нечаянно! -- сказала Алиса.
-- За нечаянно бьют отчаянно, -- ответил старик Кусандра.
-- Мы о тебе, понимаешь, заботимся, а ты, понимаешь,
неблагодарная скотина. Погоди, вернемся в замок, я тебе такую
диету устрою...
Профессор Селезнев не слушал разозленного Кусандру. Он
подошел поближе к Змею Гордынычу и сказал.
-- Поднимись, пожалуйста. Мне надо тебя послушать.
-- Папа, он же не понимает, -- сказала Алиса.
-- Понимает, все понимает, -- сказал Кусандра. -- А это
что такое?
Старик заметил, что из его кармана свисает тонкая
веревочная лестница, потянул ее, вытащил и стал раз глядывать.
-- А почему дракон понимает человеческую речь? -- спросила
Алиса, чтобы отвлечь старика. -- Ведь он животное.
-- Сказочное, девочка, сказочное. Все сказочные
разговаривают. А где моя каска? Ты ее не украла? Без каски
драконов по улицам водить нельзя, пожарная команда не
разрешает. К тому же солнце мне затылок припекает.
-- Ой, простите, -- сказала Алиса. -- Сейчас принесу. Она
бросилась наверх, вбежала в квартиру. Каска лежала в прихожей.
Алиса взяла ее, потом заглянула к себе в комнату поглядеть, там
ли гном. Гном сидел в ящике и разглядывал старую маленькую,
когда-то любимую, а теперь позабытую куклу Дашу, с желтыми
волосами, розовым лицом, голубыми закрывающимися глазами, в
розовом платье. Кукла за последние годы немного истрепалась, но
все еще была очень красива.
Успокоившись, что гном занят, Алиса кинулась обратно. Она
передала каску Кусандре, и тот сразу надвинул ее на голову.
Дракон уже сидел на мостовой, выпятив желтый сверкающий
живот и высоко подняв головы, чтобы ненароком не дунуть черным
дымом на доктора. Отец выслушивал его через трубочку и
повторял: -- Дышите глубже. Еще глубже. Еще глубже. Струи дыма
вырывались из ноздрей Змея Гордыныча и поднимались к небу, как
будто работал целый завод. А теперь не дышите, -- сказал отец.
-- Чего? -- спросил дракон.
-- Не дышите. Задержите дыхание.
-- Понял, -- сказал дракон. -- Постараюсь.
Дым перестал идти из ноздрей, зато живот начал надуваться.
-- Можете дышать, -- сказал отец, спрятал трубочку и
принялся, встав на цыпочки, выстукивать грудь дракона
костяшками пальцев.
Дракон с облегчением выдохнул клуб дыма и сказал:
-Щекотно!
-- Потерпите, -- сказал отец. -- Не маленький.
-- Все равно щекотно, -- сказал дракон. Старик Кусандра
обернулся к Алисе, показал ей намотанную на палец веревочную
лестницу и спросил:
-- Чьи шутки? Твои?
-- Эта лестница мне мала, -- сказала Алиса. И сказала
чистую правду.
-- А кто тебя знает, -- сказал старик и спрятал лестницу в
карман. -- Не нравится мне это. Зачем лазить ко мне в карман по
лестнице?
Алиса хотела было сказать, что не в карман, а из кармана,
но сдержалась. Вместо этого она спросила:
-- А почему у вас такое странное имя -- Кусандра?
-- Это не имя, -- ответил старик. -- Это псевдоним.
Настоящее имя я скрываю. Врагов у меня много. -- И Кусандра
оглянулся, будто ждал, что враги уже окружили его.
-- Ну что? -- спросил отца Змей Гордыныч. -- Я буду жить,
доктор?
-- Вы совершенно здоровы, -- сказал отец. -- Если не
считать небольшого насморка.
-- Неправда, -- обиделся дракон. -- Я полон болезнями.
Скорее всего, вы плохой доктор.
-- Нет, я хороший доктор, -- сказал профессор Селезнев.
-- Симулянт! -- воскликнул Кусандра. -- Я с самого начала
подозревал, что ты симулянт. Чего меня в город поволок? Умираю,
умираю, спасите меня, я уникальный!
-- Симулянт! Крокодил-переросток!
-- Не надо меня оскорблять, -- сказал Змей Гордыныч. -- А
то мы найдем на вас управу.
Кусандра занес было ногу, чтобы стукнуть дракона, но
вспомнил, как ушибся недавно, и бить не стал.
-- Вы мои анализы смотрели? -- обернулась к Селезневу
средняя, самая главная голова дракона. -- Очень плохие анализы.
-- Анализы приличные, -- сказал профессор Селезнев. -- Но
если вы хотите, я пропишу вам укрепляющие уколы.
Змей Гордыныч тут же поднялся на все четыре лапы и сказал:
-- Так у нас дело не пойдет. До свидания, доктор. Он
развернулся, чуть не сшибив хвостом Кусандру, и пошел прочь.
-- Он ужасно боли боится, -- сказал Кусандра. -- Второго
такого трусливого дракона я не встречал. Только этим я его и
держу в руках. И он побежал вслед за драконом, крича на бегу:
-- Стой, ископаемое! Чтоб тебе пусто было! Его каска
сверкала на солнце, а черное узкое пальто делало его похожим на
гусеницу, которая бежит на самых задних ногах.
-- Ну что ж, -- сказал отец, глядя им вслед, -- пойдем
работать. Странные люди. Надо будет потом поговорить с Иван
Ивановичем, директором заповедника. Зачем он держит таких
помощников? Ведь этот Кусандра совершенно не умеет обращаться
со зверями.
-- Но дракон не зверь, -- сказала Алиса. -- Он сказочное
существо.
-- Просто сказочных существ не бывает, -- сказал отец.
-Всему на свете есть научное объяснение. Только его не всегда
сразу найдешь. Иди, Алиса, пора делать уроки. Яне хочу, чтобы
моя дочь была отстающей по марсианскому языку. И они пошли
домой.
3. Свен и кукла
Алиса вбежала к себе в комнату и сразу закрыла дверь,
чтобы отец случайно не увидел, какой у нее гость.
Гном все так же сидел в ящике, держа за руку куклу Дашу,
и, когда увидел, что Алиса вернулась, сказал ворчливым голосом:
-- Тебя только за смертью посылать. Я с утра ничего не ел,
переживаю, рискую жизнью ради товарищей, а ты совершенно обо
мне забыла.
-- Но я ждала, пока уйдет Кусандра.
-- Знаю, знаю. Неси мне поесть, тогда все расскажу.
-- А что тебе принести? -- спросила Алиса.
-- Чего-нибудь попроще.
-- Молока?
-- Ты же знаешь, что я не выношу молоко.
-- Тогда котлету? Хочешь котлету с хлебом?
-- Все ясно. Ты хочешь, чтобы я растолстел и умер от
ожирения.
-- Нет, не хочу. Но что же мне тогда принести?
-- Я же сказал -- чего-нибудь попроще. Соловьиных язычков.
Но немного, полтарелки. И не пережарь, понимаешь?
-- У нас нет соловьиных язычков.
-- Так я и знал. Она пожалела для меня соловьиных язычков.
Что же тогда... -- Гном задумался, прикрыл глаза и начал чесать
длинную бороду. -- Хорошо, -- сказал он наконец. -Согласен на
тушеный плавник акулы. Согласен. Уговорила.
-- У меня нет плавников, акулы, -- сказала Алиса. Она себя
чувствовала очень неловко. Все-таки у нее гость, а дома нет
соловьиных язычков и плавника акулы. И никогда не было.
-- Это ужасно, когда тебя никто не любит, -- сказал гном.
-В этом не приходится сомневаться. Мне триста лет, а я еще не
женат. Ладно, неси мне кокосовый орех. Только быстро.
-- У меня нет и кокосового ореха...
-- Все, -- сказал гном. -- Я ухожу. Помоги выбраться из
этой коробки.
Расстроенная Алиса подсадила гнома, который так и не
выпустил руку куклы Дарьи и выволок ее за собой из ящика.
-- Мы уходим, -- сказал он.
-- Кто -- "мы"? Ты же здесь один.
-- Мы. Я и моя невеста. Если ты меня не хочешь кормить, я
хоть невесту у тебя возьму. Но учти, я делаю это только в виде
большого одолжения.
-- Но какая же она невеста! -- рассмеялась Алиса. -- Это
моя старая кукла Даша, она неживая и даже не новая.
-- Даша, -- сказал гном. -- Очень красивое имя. -- Даша,
Давай познакомимся. Меня зовут Свен. Это норвежское имя, потому
что лучшие в мире гномы живут в Норвегии. Но ты можешь звать
меня Веня. Близкие друзья зовут меня Веней.
Говоря так, гном тряс руку кукле, но Даша, конечно, не
отвечала. Даже при очень большом воображении ее невозможно было
представить невестой.
Алисе было смешно смотреть на эту сцену. Она
расхохоталась. Гном рассердился, отпустил руку куклы, она упала
на спину и сказала:
-- Ма-ма.
И закрыла глаза. Это было все, что она умела делать.
-- Ой! -- закричал гном. -- Я ее убил! Такая любовь и
такая трагическая смерть! Почему мы убиваем тех, кого любим? Я
это не переживу.
Алиса подняла куклу и посадила ее на пол. Даша открыла
глаза.
-- Ложная тревога, -- сказал гном. -- Значит, тебе эта так
называемая кукла не нужна?
-- Неужели ты не видишь, что она неживая. Игрушка.
-- Для тебя все игрушки, -- сказал гном укоризненно. -- Ну
чего ты не несешь котлету и молоко?
-- Ты же не хотел.
-- А что мне остается делать, если ничего больше дома нет?
-- Ты попал к нам в неудачный день. Мама в командировке, а
домработник на ремонте.
-- Кто?
-- Домашний робот -- домработник.
-- Алиса, -- сказал укоризненно гном Веня. -- Ты думаешь,
что если твой домработник в командировке, а мама на ремонте,
можно морить гостей голодом? Ты не права.
Алиса побежала на кухню, открыла холодильник. Отец
услышал, что она делает, и сказал из своего кабинета:
-- Алиска, потерпи немного, скоро будем обедать.
-- Я только молока возьму и котлету, -- сказала Алиса.
Отец ничего не ответил. Он очень спешил дописать статью.
Гном Веня, увидев, что Алиса положила на тарелку кроме
котлеты еще половину свежего огурца, три черешни и конфету
"Мишка на Севере", обрадовался.
-- Молодец, -- сказал он. -- Я к тебе буду ходить обедать.
По субботам. Или чаще.
Он принялся за еду, и удивительно было, как много в него
помещается. Живот гнома раздувался на глазах, но это его совсем
не беспокоило. Он ел быстро, иногда предлагал кусочек Даше, но
кукла есть, разумеется, не хотела, и поэтому гном все съел сам.
Наевшись и выпив полстакана молока, Веня расстегнул свой
широкий пояс, приказал Алисе перенести себя на диван, улегся и
сказал:
-- Пришел я к тебе по делу. В заповеднике творятся
страшные преступления. Если ты нам не поможешь, все погибло.
-- Но что за преступления?
-- Сейчас расскажу. Посади рядом со мной Дашу. Я без нее
скучаю.
Алиса послушно перенесла на диван куклу. Гном обнял Дашу
за плечи, и Алиса еле удержалась, чтобы не рассмеяться. Уж
очень смешная получилась компания-: растолстевший после обеда
гном в высоком красном колпаке, синей курточке и зеленых
штанах, с длинной рыжей бородой, а рядом кукла Даша, розовая,
голубоглазая, желтые косы в разные стороны.
-- Рассказывай дальше, -- попросила Алиса.
-- Сейчас, -- ответил гном. -- Не дергай меня. Лучше
полюбуйся, какой у моей Дашеньки цвет кожи. Она ничем не
болела?
-- Я уж не помню, -- сказала Алиса. -- Вроде бы у нее была
скарлатина, а может быть, свинка.
-- Это не заразно?
-- Я пошутила, -- сказала Алиса. -- Разве ты не знаешь,
что куклы не болеют?
-- Другие, может, и не болеют, -- сказал гном, -- а моя
слабенькая, нежная. Непонятно, в чем душа держится.
Гном потрогал косичку Даши и добавил: -- Чудесные волосы.
Моя тетя будет рада с ней познакомиться.
Алиса вздохнула. Так она никогда не дождется про должения
рассказа. А ей очень хотелось услышать, что же произошло в
заповеднике сказок. Раньше она как-то не задумывалась, что
заповедник сказок -- место необыкновенное. Она привыкла к тому,
что в Москве есть места, куда надо ходить, потому что там
интересно. В Москве есть космозоо -- зоопарк для космических
зверей, в котором работает отец, Ботанический сад, заповедник
сказок, Третьяковская галерея, кукольный театр и много всего
еще. Правда, по космозоо и по Ботаническому саду можно гулять и
смотреть на животных и растения вблизи, а в заповедник сказок
входить нельзя, на него смотрят сверху, со специальной
смотровой площадки, через подзорные трубы...
-- Ты почему меня не слушаешь, ты почему отвле каешься? --
вдруг спросил строго гном Веня, -- Тебе не интересно?
-- Я слушаю, -- сказала Алиса.
4. Заговор в заповеднике
-- В заповеднике сказок созрел заговор, -- сказал гном.
-Понятно?
-- А зачем заговор? -- спросила Алиса.
-- Цели его неясны, -- сказал гном. -- Но, разумеется, они
зловещие. Все заговоры зловещие.
-- А кто же там заговаривается?
-- Не заговаривается, а договаривается, -- сказал гном
шепотом. -- Старик Кусандра договаривается, чтобы захватить
заповедник. Ты видела, какой он неприятный?
-- Кусандра мне не очень понравился, -- сказала Алиса. --
Он грубо обращается с драконом.
-- Вот именно, -- сказал гном. -- Но это не самый главный
его недостаток. А директора он опутал.
-- Чем опутал? -- спросила Алиса.
-- Наш директор, -- сказал гном, -- много понимает в науке
и отлично разбирается в сказках, но ровным счетом ничего не
смыслит в житейских интригах. Он Гуманист.
-- Он -- кто? -- спросила Алиса. К сожалению, слова
"гуманист" она еще не слышала.
-- Ясно, -- сказал гном, обернувшись к Даше. -- Они этого
еще не проходили. Нехватка жизненного опыта.
-- Я знаю много таких слов, которые тебе и не снились,
-сказала Алиса.
-- Допускаю. Но объясняю, -- сказал гном. -- Гуманист --
это человек, который любит других людей.
-- Правильно, -- сказала Алиса. -- Я слышала, но забыла. А
что в этом плохого?
-- Вообще-то неплохо, -- сказал гном. -- Но при этом надо
уметь разбираться в людях.
-- Ты слишком медленно рассказываешь, -- сказала Алиса. --
Уже полдня прошло, а ты мне ничего не рассказал.
-- Рассказываю как умею. А ты меня перебиваешь. Не хочешь
слушать, не слушай. Мы с Дашей уйдем.
Алиса не стала ему отвечать. Раньше она почему-то думала,
что гномы добрые и работящие. Видно, ей не по везло. Ей
достался очень сварливый гном.
-- Иван Иваныч Царевич, -- продолжал Веня, -- доктор
исторических и биологических наук, почетный член испанской и
польской академий, а также Лондонского королевского общества,
человек, который теоретически обосновал, а затем и практически
нашел неизвестный раньше период в истории Земли -- а именно
легендарную эпоху, которая затерялась между третьим и четвертым
ледниковыми периодами... Ты понимаешь, что я говорю? Или ты
этого еще не проходила?
-- Почти все понимаю, -- сказала Алиса.
-- Молодец. Так вот, этот человек, которым я горжусь,
создатель первого в мире заповедника сказок, в личной жизни
оказался тюфяком. И теперь никому не известно, где он, что с
ним, и вообще, жив ли наш дорогой директор.
И вдруг гном разрыдался, борода его затряслась, из глаз
покатились крупные слезы, из глубины его маленького тельца
вырывались стоны.
-- Ой, мы осиротели! -- плакал он. -- Ой, горе!
-- Ну не надо так, -- утешала его Алиса, -- я тебе воды
принесу...
-- Нет, ты не понимаешь! -- рыдал гном.
-- Тогда я принесу компоту, -- сказала Алиса. -- Компоту?
Компоту можно.
Гном понемногу успокоился, а когда Алиса принесла чашку с
компотом, он уже совсем перестал плакать. Пока гном пил компот,
Алиса спросила: -- Почему ты говоришь, что неизвестно, жив ли
директор. Он на конференции, он заседает в городе Тимбукту.
Может, тебе просто забыли об этом сказать?
-- А кто тебе сказал, что Иван Иванович Царевич в городе
Тимбукту? -- спросил гном.
-- Его помощник, старик Кусандра. Уж наверно, он лучше
тебя знает.
-- Именно. Он-то знает лучше меня, -- сказал гном,
возвращая Алисе чашку. -- И он знает, что директор ни на какую
конференцию не ездил. О, ужас! Его заколдовали или заточили!
-- Успокойся, Веня, -- сказала Алиса. -- Не может быть,
чтобы кто-нибудь заколдовал доктора наук и директора. Этого
просто не бывает.
-- А почему? Почему заколдовать можно недокторов и
недиректоров, а докторов и директоров нельзя?
-- Никого нельзя. Да и потом, кто будет заколдовывать? И
зачем?
-- Зачем? Наверное, потому, что директор наконец-то проник
в планы заговорщиков и грозил им разоблачением. А кто? Я же
целый час повторяю -- старик Кусандра.
-- Не может быть!
-- Ну вот, ты опять за свое... Не может, не может! А вот
может! Ты думаешь, он кто такой -- твой любимец Кусандра?
-- Во-первых, он вовсе не мой любимец, а во-вторых, он сам
сказал, что он помощник директора по хозяйственной части.
-- А тебе не приходило в голову спросить, почему этот
злодей оказался в заповеднике?
-- Не приходило. Я только сегодня со всеми вами
познакомилась.
-- Тогда я тебе расскажу, как дело было. Приходит однажды
к Ивану Царевичу в кабинет этот Кусандра и говорит: "Вы
принимаете экспонаты в заповедник сказок?"
-- А что такое экспонат? -- спросила Алиса.
-- Ты и этого не знаешь? -- гном был расстроен.
-- Я-то знаю, но мне хочется, чтобы Даша тоже знала, --
сказала Алиса.
-- Правильно. Даше надо учиться. А то она будет такая же
необразованная, как ты, -- согласился гном. -- Экспонат -- это
тот, кто экспонируется. Ясно?
-- Молодец, -- сказала. -- Объяснил непонятное непонятным.
-- Ну как сказать попроще? Экспонат -- это тот, кто сидит
внутри.
-- В музее экспонаты под стеклом, а в зоопарке в клетках.
-- А ты экспонат? -- спросила Алиса.
-- Я экспо-гном, нужно понимать разницу. Ну что, будем
продолжать или пойдем по домам?
-- Будем продолжать.
-- Так вот, Кусандра попросился в заповедник экспонатом. А
Иван Иваныч спросил: "Почему я должен брать вас экспонатом,
если вы производите впечатление обычного человека?" А Кусандра
отвечает, что он волшебник и может абсолтотно все, только не
хочет, потому что боится всю Землю погубить. "Но если, --
сказал Кусандра, -- вы не боитесь погубить Землю, давайте
начнем меня испытывать". -- И директор согласился?
-- Нет, он засмеялся и спросил, а что еще Кусандра умеет
делать. А Кусандра сказал, что знаком с работой Бабы-Яги.
-- И его взяли?
-- Взяли. Дали ему ступу и метлу и велели подметать
заповедник. Подметать он, конечно, не умел, а только летал.
-- По-настоящему летал?
-- Не очень по-настоящему. Ступа была реактивным
двигателем, на киностудии взяли. К тому же он оказался лихачом
и воздушным хулиганом. Директор терпел-терпел, а потом сказал:
"Все у нас в заповеднике настоящее, а вместо Бабы-Яги Папа-Яга
и пользы от него никакой. Если уж держать в заповеднике ведьму,
так настоящую". -- И что?
-- И Кусандру перевели на человеческую работу --
помощником по хозяйственной части.
-- И он за это обиделся на Ивана Царевича?
-- Не это главное. Хотя зарплата помощника меньше, чем у
Папы-Яги.
-- А зачем Кусандре зарплата?
-- Он очень жадный. Он деньги копит. Уеду, говорит, к
себе, куплю царство, буду всех угнетать.
-- Куда к себе?
-- В легендарную эпоху. Между третьим и четвертым
ледниковыми периодами. Мы все подозреваем, что он злой
волшебник.
-- Если бы он был волшебником, -- сказала Алиса, -- у него
ступа сама бы летала.
-- Не скажи. Волшебники не все могут. Если бы волшебники
все могли, житья бы от них не было, да и не вымерли бы они к
настоящему времени. Нет такого волшебника, чтобы умел в ступе
летать. Это ведьмино дело. А уж на метле летать они и не
мечтают.
-- Что же случилось потом?
-- Потом пропала курочка Ряба.
-- Какая еще курочка?
-- Ах эти современные дети! Могут перечислить все спутники
Юпитера, а забыли, чем знаменита курочка Ряба.
-- А, я вспомнила! Она снесла золотое яичко? -- И не одно.
А потом исчезла. И директор Царевич сказал Кусандре: "Вы
отвечаете за порядок. Куда делась курочка? Чтобы завтра курочка
была на месте! Иначе я вас уволю!"
-- А что дальше?
-- Вчера ночью директор пропал. Когда утром за ним
прилетела машина, вышел Кусандра и сказал, что директор ушел
пешком. А это неправда. Все двери были заперты. И он не уходил.
Он исчез. Теперь власть в заповеднике находится в руках
страшного злодея Кусандры. И если ты нам не поможешь, мы все
погибли. А может, погибнет весь город. И вся Земля!
-- Может, скажем моему папе? Он взрослый...
-- Взрослые не верят в сказки. Единственный взрослый,
который верит в сказки, -- это Иван Иванович Царевич. А он
заколдован или заточен.
-- Но я тоже не верю в сказки. Я верю в космические
путешествия, в достижения науки, мне некогда верить в сказки.
Мне как будущему ученому нужны доказательства.
-- Ах, тебе нужны доказательства! -- гном вскочил и
выпрямился на диване во весь рост. -- А я что, не
доказательство?
-- Почему, ты доказательство?
-- Так я же гном! Я сказочное существо!
-- А как ты докажешь...
-- Хватит! -- гном был страшно разгневан. -- Если бы я
сказал тебе, что прилетел с планеты Паталипатра, где все жители
такого роста и ходят в красных колпаках, ты бы мне поверила? --
Поверила бы, -- сказала Алиса. -- А если я говорю тебе, что я
гном, ты мне не веришь? Это же чепуха! Если на другой планете,
значит, не противоречит науке, а если у тебя на Земле, то
противоречит! О нас, гномах, написаны тысячи книг, сняты
замечательные фильмы, созданы целые энциклопедии -- но все
равно ты веришь в нас меньше, чем в какого-то там
паталипатрянина!
-- Но ведь это сказочные книги и сказочные фильмы...
Гном захохотал, и Алиса подумала, что в самом деле она,
наверное, выглядит странно. Стоит перед ней гном, смеется, а
она твердит, что гномов не бывает. -- Но почему тебя раньше не
было? -- Когда раньше? Вчера? Позавчера? Миллионы твоих бабушек
и дедушек меня видели и в меня верили...
-- Они и в Кащея верили. И в Ведьму верили...
-- Так они дураки, да? Дураки? Ты умная, а они дураки?
-- Это же давно было, когда наука еще только начиналась.
-- А я не говорю тебе, что сегодня гномов много. Нас очень
мало. Но в легендарную эпоху, когда люди были еще первобытные,
мы, сказочные существа, властвовали над Землей! И если ты
чего-нибудь не видела и не знаешь, это не значит, что этого
нету. Ты ведь бразильских клопов не видела, а им на это
наплевать. Они все равно живут и думают, что тебя, Алиса
Селезнева, на свете тоже нету.
-- Сравнил тоже, меня и какого-то бразильского клопа!
-- Почему не сравнить? Бразильские клопы знаменит ты своим
упрямством. Их никакая отрава не берет! И вообще, мне надоело с
тобой спорить. Я понимаю -- ты просто боишься пойти со мной в
заповедник, ты боишься, что тебя заколдуют.
-- Ни капли не боюсь, -- сказала Алиса. -- Я только не
понимаю, чем я могу помочь? -- А хочешь помочь? -- Очень хочу.
-- Даже если не веришь в сказки? -- Я посмотрю и, может быть,
поверю, -- сказала Алиса.
-- Полдела сделано, -- сказал гном. -- Я уж боялся, что ты
струсила. Нам без тебя никак нельзя -- пришлось бы другого
героя искать. Ведь ни одно сказочное существо не может открыть
дверь в заповедник. Это могут сделать только настоящие люди. --
Почему?
-- Дверь в заповедник заколдована. Сам директор Царевич
заколдовал, чтобы мы не разбежались. А ты пройдешь внутрь и
найдешь нашего директора. Или то, что от него осталось, -- и на
глаза гнома навернулись слезы.
-- Я все поняла, -- сказал Алиса. -- Пошли, разберемся на
месте. Что мне с собой брать?
-- Ничего, -- сказал гном. -- Только сумку.
-- Зачем?
-- А в чем ты нас с Дашей понесешь?
-- А Дашу зачем нести?
-- Более отсталого ребенка, чем ты, Алиса, я еще не
встречал. Даша моя невеста, без нее я ни шагу отсюда, пускай
пропадает заповедник. Личное счастье мне дороже!
-- Жалко мне Дашу отдавать, -- сказала Алиса. -- Мы с ней
вместе детство провели. -- Конечно, провели, а как детство
кончилось, ты ее бросила в ящик с игрушками и забыла? Погляди,
у нее же лицо пыльное!
-- Все равно жалко. А вдруг ей не хочется? -- То говоришь,
что она неживая, то сомневаешься. Неси сумку!
Алиса достала спортивную сумку. Гном наблюдал за ней,
склонив голову. А потом ехидно спросил:
-- Ты в чем идти собираешься? Разоблачить нас хочешь, что
ли?
-- А что такого?
Алиса была в обычном комбинезоне со звездой Дальней
разведки на груди, которую ей подарил космонавт Полосков.
-- Когда тебя спросят, что ты делаешь в заповеднике
сказок, ты что ответишь?
-- Правду.
-- И все погибло. В лучшем случае тебя выронят, а меня
бросят в подвал замка, в худшем -- тебя заколдуют, а меня
растерзают. Поняла?
-- А как же мне тогда одеваться?
-- Как экспонат.
-- Какой экспонат?
-- Как какая-нибудь бедная девочка, незаметная,
скромная... И приспешники Кусандры будут введены в заблуждение.
-- Ой, как ты сложно говоришь, Веня! -- сказала Алиса.
-- Неизбежно. Потому что я начитанный. В кого же тебя
одеть?
-- Может, в принцессу? -- спросила Алиса.
-- Ничего себе, бедная, незаметная! А у тебя дома есть
принцессина одежда? У тебя под кроватью завалялась корона?
Может, у тебя в коридоре свалены в кучу жемчужные ожерелья?
-- Нет, -- сказала Алиса, -- у меня нет короны и жемчугов,
-- А старое платье у тебя есть?
-- Старые платья я выкидываю. Мама никогда бы не потерпела
дома старых вещей.
-- А может, какое-нибудь ты сохранила? Как куклу? Не нужна
кукла, а валяется в ящике. Подумай!
-- Ой, есть! -- сказала Алиса. -- У меня есть летний
огородный сарафан. Я его не позволяю выкидывать.
-- Доставай!
Сарафан Алисе был мал, но налез.
-- Теперь снимай ботинки, -- сказал гном. -- Золушка, пока
ей не дали хрустальных туфелек, ходила босая. Я знаю, я ее
встречал. Алиса послушно разулась.
Гном между тем спрыгнул с дивана и направился к ящику с
игрушками. Он перевалился через край и начал шуровать в ящике.
Из ящика вылетела игрушечная кастрюлька, игрушечные чашки и
ложки, потом, поднатужившись, гном вывалил оттуда игрушечный
столик, стулья и, наконец, ворох тряпок.
-- Это все тебе не нужно, -- сказал он, -- а нам в
хозяйстве пригодится. Мне перед родственниками неудобно --
привел невесту, а приданого нету. Пойми меня правильно.
5. Новенькая
Алиса сказала отцу, что пойдет погулять.
-- К ужину возвращайся, -- сказал отец.
К счастью, он так погрузился в свою статью, что забыл об
обеде, не посмотрел Алисе вслед и не заметил, как она одета и
что она выносит из дома полную сумку, которая подозрительно
шевелится. Это гном устраивался поудобнее.
В автобусе гном вел себя безобразно. Он вертелся в сумке,
сумка вздрагивала, гном спрашивал:
-- Мы правильно едем? Скоро сходить? Ты не забыла, как
называется остановка? Ты не заметила ничего подозрительного?
Пассажиры с удивлением оглядывались на босую девочку в
тесном застиранном сарафане, на коленях у которой лежала
говорящая сумка.
Автобус летел низко, над самыми домами и через полчаса
добрался до последней остановки, которая называлась:
"Заповедник".
Заповедник сказок занимал заросшую лесом, окруженную
искусственными горками низину, посреди которой протекала,
речка. Сверху заповедник был накрыт громадным прозрачным
куполом, а под куполом всегда стояла хорошая погода. Рядом с
куполом возвышалась многометровая мачта, похожая на ножку
поганки. А шляпкой поганки была большая платформа. Туда можно
было подняться на лифте, и с платформы в подзорную трубу
зрители смотрели на заповедник. Так что, сказочным жителям
гости не мешали.
-- Приехали наконец-то? -- спросил гном, когда Алиса вышла
из автобуса.
-- Приехали, -- сказала Алиса. -- Теперь куда?
День клонился к закату, стало прохладно, с непривычки
камешки на дорожке кололи пятки, к тому же Алиса вдруг
вспомнила, что забыла пообедать. Гнома накормила, а сама забыла
поесть. Поэтому она подошла к автомату на автобусной остановке
и взяла порцию клубничного мороженого.
-- Ты что делаешь? -- спросил гном. -- Ты почему никуда не
идешь? Если струсила, так и скажи.
-- Я ем мороженое, -- сказала Алиса. -- Я проголодалась.
-- Значит, так, -- сказал гном, -- ты ешь мороженое, а
Даша должна голодать. Ее и так укачало, Даша плачет, а ей не
дают мороженого. И гном громко зарыдал за Дашу.
-- Ты что, мороженого хочешь? -- спросила Алиса. -- Даша
умоляет, чтобы ей дали мороженого, -- сказал гном.
Алиса оглянулась. Вокруг было пусто. Автобус улетел,
забрав последних зрителей. Рабочий день заповедника кончался.
Она поставила сумку на землю и расстегнула ее. Гном выбрался
наружу, поправил колпак и протянул кверху руки.
-- А Даша? -- спросила Алиса. -- Ты ее не будешь угощать?
-- Даша устала, спит, ее нельзя тревожить, -- сказал
сердито гном. -- Как ты не понимаешь самых простых вещей!
Гном принял из Алисиных рук стаканчик, высунул длинный
красный язык и начал быстро лизать мороженое.
-- Куда теперь идти? -- спросила Алиса.
-- В дверь, -- сказал гном. -- В запасной выход. Я тебе
покажу.
-- Ты не лопнешь? -- спросила Алиса. -- Такое впечатление,
что ты съел футбольный мяч.
-- Ну, положим, не футбольный, а теннисный, -- сказал
гном. -- Не преувеличивай. Надо уважать друзей.
Язык гнома работал со сказочной скоростью. Через минуту
стаканчик был пуст.
-- Жалко, -- сказал гном. -- Все хорошее, в жизни очень
хорошо кончается. Может, еще по стаканчику? -- И не мечтай, --
сказала Алиса, -- Пошли. -- Я так и думал, -- сказал гном. -- А
если за Дашино здоровье?
-- Ты сам пойдешь или в сумку полезешь? -- спросила Алиса.
-- Я пойду в сумке, -- сказал гном. -- Меня ноги не
держат. Ты меня чем-то отравила.
Алиса не стала спорить. За гномом всегда оставалось
последнее слово. Она вернула его в сумку и пошла по дорожке,
которая вилась вокруг купола. Стена купола поднималась вверх и,
закругляясь, исчезала из глаз. Видно было, что изнутри к ней
подступают холмы и деревья, а снаружи вдоль стены были посажены
кусты, так что заглянуть внутрь было нельзя.
-- Долго еще идти? -- спросила Алиса.
-- Скоро, скоро, -- ответил гном плачущим голосом. -- Иди
скорей, но не качай сумку. Ты меня хочешь убить.
И тут Алиса увидела, что кусты расступились и за ними
обнаружилась самая обыкновенная раздвижная дверь, на которой
было написано:
---------------------------------------------------------------------------
| ЗАПАСНОЙ ВЫХОД |
| только |
| для служащих |
| заповедника |
---------------------------------------------------------------------------
-- А как ее открыть? -- спросила Алиса.
-- Подумай сама, я не знаю, -- сказал гном. -- Только
быстрее думай! Алиса нажала на ручку двери, и дверь легко
отошла в сторону.
Она вошла внутрь. Дверь закрылась.
-- Я уже внутри, -- сказала Алиса.
-- Вот видишь, -- сказал гном. -- Хорошо вам, людям. И
мороженое дают, и в заповедник пускают. В заповеднике было
тихо, куда тише, чем снаружи.
И лес вокруг был темнее, чем обычный. Шум города сюда не
проникал. Могучие ели сошлись тесно, с голых нижних ветвей
свисали седые бороды лишайников, а земля была покрыта толстым
мягким слоем мха, из которого вылезали папоротники. Дорожка
вилась между стволами и терялась в папоротниках, которые, хоть
ветра не было, медленно шевелили листьями.
-- Тихо как, -- прошептала Алиса. Ей стало немного не по
себе. Даже захотелось вернуться обратно и позвать отца.
-- Не бойся, -- ответил из сумки гном. -- Я сам здесь
боюсь один ходить. Потерпи, сейчас доберемся до моей тетки, там
куда уютнее. Ты только по сторонам не гляди. Ничего не увидишь,
а испугаешься. Это бывает. Здесь лес тоже необыкновенный,
реликтовый... -- Какой?
-- Реликтовый. Я не знаю, что значит это слово, но
наверное -- очень старый, может, даже сохранился с ле гендарной
эпохи. Иди!
И Алиса пошла вперед. Первый шаг босиком было сделать
всего труднее, второй удался легче, третий -- совсем легко, но
на четвертом шаге в ногу вонзился сучок, и Алиса подпрыгнула от
боли. -- Ты что? -- взвизгнул гном. -Кто тебя? -- Я сама. Это
сучок...
-- Нельзя ходить по лесу босиком, -- раздался добрый
мягкий бас. -- Разве можно маленьким девочкам ходить по нашему
страшному непроходимому лесу босиком?
Алиса испуганно оглянулась.
Под деревом стоял большой Серый Волк. Он улыбался.
-- Ну вот, -- сказал он, -- вот мы и испугались. А почему
испугались? Потому что решили, что Серый Волк нас съест.
Правильно? -- Не знаю, -- сказала Алиса. -- А я знаю. И знаю,
что это неправда. Я в жизни не съел ни одной девочки. В мире и
без меня много несправедливостей. Надо любить друг друга,
оберегать и даже лелеять. Ты со мной не согласна, босая
девочка? -- Я согласна, -- сказала Алиса. -- Ну вот мы и
подружились.
Алисе раньше не приходилось видеть говорящих волков, и она
удивилась тому, как шевелится волчий рот, произнося слова.
Волк мягко подошел к Алисе, сел и протянул громадную
теплую мохнатую лапу:
-- Давай познакомимся, -- сказал он. -- Я очень
общительный. И добрый. Имени у меня нет, называй меня просто
Волком.
-- Ал... -- и тут Алиса осеклась. Она вспомнила, что
должна быть экспонатом. -- Золушка, -- сказала она.
-- Неужели! -- обрадовался Волк и улыбнулся, показав
множество белых длинных зубов. -- А я думаю, почему босая?
Может, сирота? У нас до сих пор не было Золушки. Я так рад, что
ты будешь с нами жить. А как твои родственники? Как мачеха,
сестры? Не болеют? Как папаша, не жалуется на здоровье?
-- Я одна, -- сказала Алиса. -- Я буду у вас экспонатом.
-- Молодец, -- сказал Волк, -- ну просто молодец, умница.
А ты с Красной Шапочкой раньше не встречалась? -- Нет, --
сказала Алиса.
-- Вот и познакомитесь, -- сказал Волк. -- И надеюсь,
сблизитесь. У меня с Красной Шапочкой сложились теплые
дружеские отношения. Я ее провожаю домой, а иногда мы гуляем с
ней по лесу.
-- А вы ее не съели?
-- Ну вот, еще чего не хватало, -- обиделся Волк. -- Я
даже бабушку есть не стал. Я тебе, Золушка, открою большую
тайну. Надеюсь, нас никто не подслушивает? Волк оглянулся. В
лесу было тихо.
-- Я вегетарьянец, понимаешь? Это значит, что я не ем
мяса. Потому что мясо в моем возрасте вредно. Морковка -вот
настоящая еда для разумного мужчины. А ты любишь морковку?
-- Да, -- сказала Алиса.
-- Тогда жду тебя в гости.
-- Только мне сначала надо пройти в дирекцию запо ведника,
-- сказала Алиса. -- Я ведь новенькая.
-- Правильно, -- сказал Волк. -- Как это правильно и
разумно! Сначала в дирекцию. Наш директор -- милейший человек,
доктор наук, Иван Иванович, я его уважаю... А разве тебе не
сказали, что он улетел на конференцию в город Тимбукту? -- Но
ведь там кто-нибудь еще есть? -Обязательно, -- сказал Волк. --
Там тебя ждет заместитель нашего любимого директора старик
Кусандра, бывший ПапаЯга. Тоже милейший человек, большого ума,
редкой биографии. Есть подозрения, что он бессмертный. А что у
тебя в сумке? Нет ли там морковки? Волк облизнулся.
-- Нет, -- сказала Алиса, прижимая сумку к боку. Она уже
не боялась Волка, но все-таки не хотела подводить гнома.
Неизвестно, какие у него с Волком отношения. -- Там моя кукла и
запасная одежда. Хотите посмотреть?
-- Не стоит, -- сказал Волк скучным голосом. -- Я пошел. У
меня масса дел, надо встретить Красную Шапочку и поработать на
огороде. Так что жду тебя в гости, Золушка. Одна приходи или с
принцем, как удобнее. Тебе каждый мое логово укажет, меня тут
все знают... И любят.
Сказав так. Волк махнул хвостом и исчез в лесу, будто
растворился среди серых стволов. -- Ох, -- раздалось из сумки.
-- А я уж испугался, что он в сумку полезет. Плохо, что он тебя
видел. Обязательно Кусандре донесет.
-- Он в самом деле морковку ест? -- спросила Алиса.
-- Не хочу врать -- не видел. Но сомневаюсь. Как это Волк
с одной морковки таким гладким будет?
-- Он меня в гости звал, -- сказала Алиса.
-- Успеешь, -- сказал гном, -- не спеши.
-- А он правда с Красной Шапочкой дружит?
-- Пока что не съел. Да и понятно -- здесь мы все на
учете. Если не досчитаются, большой скандал будет. Ты думаешь,
как мне удалось сегодня вырваться? Я Змея Гордыныча подговорил.
Все равно, говорю, тебе пройти обследование надо, что-то ты
похудел за последнее время, чихаешь, а я хорошего врача знаю,
специалиста по драконам. Змей Гордыныч очень боится заболеть, с
утра он как начал стонать, весь замок зашатался. А Кусандра
испугался, что, если дракон помрет, начнут расследовать,
вопросы задавать, почему не сберегли, почему не досмотрели за
уникальным экспонатом... Золотая у меня голова!
-- У тебя в самом деле золотая голова, -- согласилась
Алиса. -- Нам далеко еще идти?
-- Нет. За большим дубом будет тропинка направо. И
приведет она нас к родному дому.
6. В гостях у тети Дагмары
Дом гномов приютился между корнями огромной древней сосны.
Корни покрывали его как шалашом, так что крыши гномам не
понадобилось. Они пристроили спереди стену с дверью и двумя
окнами по бокам. Над дверью была вывеска:
---------------------------------------------------------------------------
| САМЫЙ |
| АККУРАТНЫЙ |
| ДОМ |
---------------------------------------------------------------------------
Дом был покрашен голубой краской, дверь была зеленой,
дорожка, ведущая к дому, подметена, по сторонам ее две
небольшие клумбы с маленькими анютиными глазками.
Гном высунул голову из сумки и сказал: -- Приехали. Не
правда ли, чудесный дом? -- Чудесный, -- сказала Алиса.
-- Это только верхний этаж. Есть еще и нижний этаж, и
подвал, представляешь? Лучший дом во всем заповеднике.
Алиса поставила сумку на дорожку, гном вылез оттуда и
побежал к двери. Он нажал на звонок, и внутри дома мелодично
отзвенели колокольчики. Дверь отворилась, и в дверях показалась
гномиха -- толстая, с добрым круглым лоснящимся лицом, в
длинном, до земли, синем платье с кружевным передником и в
колпаке, таком же, как у Вени.
-- Свен! Радость моя! -- воскликнула гномиха. -- Я
боялась, что ты уже не вернешься. Твоя невероятная смелость
меня пугает!
-- Я жив, тетя! -- радостно закричал Свен, заключая
гномиху в объятия. -- Я преодолел все трудности, я победил все
препятствия, я привел Алису Селезневу, я очень хочу спать, но
сначала должен поделиться с тобой большой радостью. Иди сюда.
И Свен бросился к синей сумке, стоявшей на земле между
клумбами.
Гном нырнул в сумку и с трудом поволок к себе куклу.
Ничего у него не получилось. Кукла застряла. Тогда он крикнул
Алисе:
-- Ты чего мне не помогаешь? Невесту придавило столом!
Если у нее будет травма, я отдам ее тебе обратно!
Алиса только улыбнулась. Она уже привыкла к гному. Она
помогла ему освободить Дашу. Свен за косы вытащил ее наружу и
посадил на дорожку.
-- Познакомьтесь, тетя, -- сказал он. -- Это моя невеста
Даша.
-- Очень приятно, -- сказала гномиха. -- А разве она
живая?
-- Какое это имеет значение, -- сказал гном, -- если за
ней я получил такое громадное и ценное приданое. Алиса,
вытаскивай приданое! Мы сейчас потрясем мою тетю.
Алиса послушно вытащила стол, стул, посуду и платья Даши и
положила их в кучку возле гномов. При виде каждой новой вещи
Свен кричал:
-- Ты только погляди, тетя! Ты только погляди!
Но гномиха сначала вытерла руку о передник, протянула ее
Алисе и сказала:
-- Простите, в суматохе мы не успели познакомиться. Меня
зовут Дагмара. Спасибо, что вы нас уважили, пришли на помощь.
-- Очень приятно. Меня зовут Алиса.
-- Тетя, не отвлекайся, -- крикнул гном. -- Пощупай
приданое! А где мои братья? Они лопнут от зависти.
-- Не спеши, Свен, -- сказала тетя, -- твои братья еще на
работе. Кто-то же должен в семье работать.
-- Очень хорошо, пускай работают, -- сказал Свен и потащил
невесту за руку к дверям. -- Я без всякой работы проживу своим
гениальным умом. Разве у них есть такие невесты? Присматривай
за приданым, как бы не утащили!
Он побежал в дом, волоча за руку куклу. Тетя посмотрела
вслед гному, покачала головой и сказала Алисе:
-- Вы уж простите, он неплохой молодой человек, только у
него ветер у голове.
-- Ничего, -- сказала Алиса, -- я к нему уже привыкла.
-- Простите, -- сказала Дагмара, -- а вы уверены, что его
невеста настоящая?
-- Честно говоря, -- сказала Алиса, -- она моя бывшая
кукла. Правда, у нее открываются глаза, и она умеет говорить
"мама", если ее положить на спину.
-- Я так и думала, -- сказала Дагмара. -- А я хотела,
чтобы у меня были внуки.
-- Я все слышал! -- закричал гном, открывая окно и
высовывая наружу рыжую бороду. -- Но меня не разочаруешь! Зато
я могу ее ругать, пилить, сверлить и упрекать сколько хочу, а
она мне не сможет возразить. Разве это не замечательно?
-- Мне нужна помощница по хозяйству, -- сказала Дагмара.
-- Научим, -- сказал Свен. -- А пока, Алиса, подавай сюда
вещи. Чего им на улице лежать.
Алиса помогла гному спрятать приданое.
-- Хотите чаю? -- спросила Дагмара. -- В доме вы, конечно,
не поместитесь, но я наружу вынесу.
-- Нет, спасибо, -- сказала Алиса. -- Мне бы хотелось
вернуться поскорее, а то отец будет волноваться.
-- Ну конечно, конечно, -- согласилась гномиха. -- Мы
оторвали вас от дел, от успешной учебы в школе. Мы вам так
благодарны, что вы согласились нам помочь... Свен, немедленно
выходи из дома, ты забыл, зачем пришла к нам Алиса?
Гном снова высунул из окна рыжую бороду. -- Ни в коем
случае! Я свое дело сделал. Теперь пускай другие спасают
заповедник. Надо использовать радости жизни! Все хорошее очень
быстро кончается!
-- Ах ты, опять философствовать принялся! -- рассердилась
гномиха. -- Простите, Алиса, я сейчас вернусь.
Дагмара бросилась в дом, хлопнула дверью так, что домик
пошатнулся, и тут же изнутри раздались жалобные крики Вени:
-- Ну тетя, ну за что? Тетя, я пошутил! Тетя, перестань, я
буду жаловаться...
Тут по дорожке застучали легкие шаги, и к дому подошли два
других гнома. Они были измазаны землей и покрыты пылью, вид у
них был очень усталый. На плечах они несли лопаты и кирки.
Увидев возле дома Алису, они остановились, сняли колпаки,
поклонились ей. -Здравствуйте, -- сказала Алиса. Гномы
прислушивались к крикам, которые доносились из дома, потом один
из них спросил:
-- Простите, если я не ошибаюсь, тетя Дагмара наказывает
нашего непутевого брата?
-- Да, -- сказала Алиса. -- Но мне его не жалко. Он меня
сюда привел, а теперь не хочет идти со мной дальше.
-- Не беспокойтесь, -- сказал второй гном. -- Я думаю, что
он скоро изменит свое решение. И в самом деле, тут же из дома
донесся голос Вени: -- Тетя, я сейчас же иду!
Дверь домика растворилась, оттуда вылетел Свен, сел на
дорожку, увидел братьев и сказал им: -- Здравствуйте, как
сегодня работалось? -- Спасибо, не жалуемся. А ты опять тетю не
слушаешься? -- Она очень многого от меня требует. Мы с Алисой
идем в холодильник, а в комнате осталась моя невеста Даша.
Попрошу ее не обижать и не отнимать у меня. А то растерзаю!
-- Ты нашел невесту? -- удивились братья Свена.
-- С приданым, -- сказал Свен. -- Высший сорт. Вам такая и
не снилась.
В дверях показалась тетя Дагмара.
-- Иди, Свен, -- сказала она. -- А то мне придется снова с
тобой поговорить. И твои братья мне помогут.
-- Поможем, -- сказали гномы.
-- А вы сейчас же мыться и за стол, -- сказала тетя
братьям.
7. Где живет Снегурочка?
-- Нет, они не гуманисты, -- ворчал Веня. -- Разлучили с
любимой девушкой, гонят куда-то на ночь глядя...
-- Знаешь что, -- рассердилась Алиса. -- Я к вам не
напрашивалась. У меня еще марсианский язык не выучен, дома
волнуются...
-- Ах, Алиса, Алиса, -- вздохнул Веня. -- Пожалуйста, не
принимай меня всерьез. За внешним хамством я скрываю нежность
моей натуры. Ради дела я покинул Дашу. Иначе тетка из меня душу
вытрясет, да еще братья исколотят. У тебя мало жизненного
опыта, ты не знаешь, как трудно жить на свете.
-- А куда мы идем? -- спросила Алиса.
-- Тут недалеко, -- ответил Веня. -- В холодильник.
-- Куда?
-- Тишшшше!
Гном, который быстро семенил спереди, замер и пошел,
пригнувшись, прячась за папоротники и поглядывая направо, где
между деревьями что-то просвечивало. Алиса увидела небольшое
озеро. На берегу его пасся привязанный за колышек козлик. А
рядом с ним сидел большой Кот в шляпе с пером и высоких сапогах
с раструбами. Кот держал в лапах ромашку и обрывал лепестки
один за другим, приговаривая:
-- Любит, не любит, плюнет, поцелует, к сердцу при жмет...
Ну вот, я же говорил, что к сердцу прижмет! А мне не верили!
Козлик жалобно заблеял.
-- Молчи, копытное, -- сказал Кот. -- Оцарапаю. Когда
деревья скрыли Свена и Алису от парочки на берегу, гном
остановился и тихо сказал.
-- Нельзя, чтобы он нас увидел. -- Ты о ком?
-- Этот Кот в сапогах совершенно беспринципная личность,
правая рука Кусандры. На все способен, на любую подлость.
-- А почему он козлика пасет? Я такой сказки не знаю.
-- Делать ему нечего, вот и пасет. Очень боюсь, как бы он
не узнал, что у меня такая красивая невеста. -- А что он
сделает?
-- Они с Кусандрой ее тут же отберут. Они у нас все
хорошее отбирают.
Алиса удивилась, зачем Коту кукла Даша, но она ничего
говорить об этом не стала -- здесь странный мир и странные
нравы. Вместо этого она сказала:
-- Что-то мне морда этого козлика знакома. Где-то я его
недавно видела.
-- Глупая, -- сказал гном, -- все козлики на одну морду.
Кот в сапогах -- это редкость, тем более что он в Спящую
красавицу влюблен.
-- Еще этого не хватало! -- сказала Алиса.
-- Он слишком влюбчивый! Он и в тебя может влюбиться.
Тогда держись!
-- Этого не случится, -- сказала Алиса.
-- Ох, неспокойно у меня на сердце, -- сказал гном и
поспешил дальше.
"Где же я видела этого козлика? -- думала Алиса. Ну прямо
сегодня видела..." Но тут ее мысли перебил гном. -- Вот мы и
пришли, -- сказал он.
Они вышли на небольшую полянку, затененную могучими
дубами. Под самым большим дубом стоял огромный холодильник,
какие бывают в магазинах. Алиса никак не ожидала увидеть в
заповеднике сказок такую машину.
Гном, раздвигая руками стебли травы, подбежал к хо
лодильнику и постучал в дверь. Раз, потом еще раз, потом три
раза подряд.
-- Сейчас открою, -- раздался из-за двери приглушенный
голос.
Дверь холодильника приоткрылась, И оттуда высунулась
окладистая белая борода, потом красный нос картошкой, потом
меховая шапка. Это был Дед Мороз. А Алисе все стало ясно.
Разумеется, летом Деду Морозу жарко на открытом воздухе.
Увидев гостей, Дед Мороз вылез из холодильника и сел на
приступочку в дверях. За его спиной, за приоткрытой дверью,
Алиса могла разглядеть белую комнату с ледяными стульями,
снежным ковром и занавесками из инея. Красивая молодая девушка
в расстегнутой песцовой шубке вскочила со стула и подбежала к
двери.
-- Здравствуйте, -- сказал Дед Мороз. -- Пришли все-таки.
-- Здравствуйте, -- сказала Снегурочка. -- Ты и будешь
Алиса? Мне о тебе Красная Шапочка рассказывала. Ты мне
нравишься.
-- Она не Алиса, -- сказал гном, поднимая воротник и
отходя в сторону, чтобы не дуло из открытого холодиль ника. --
Золушка она. Забудьте ее имя. Из соображений безопасности она
будет у нас проходить под псевдонимом Золушка. Поняли?
-- А что такое псевдоним? -- спросила Снегурочка.
-- Секретное имя, чтобы не узнали, -- сказал Дед Мороз. --
И помолчи немного. Я и без того от тебя устал -- говоришь и
говоришь. С ума сойти можно.
-- Что же поделаешь, дедушка, -- сказала Снегурочка. -- Ты
мне тоже надоел. Я теперь буду с Алисой дружить, можно? Мы
будем на каток ходить. -- До зимы еще полгода.
-- А я пока буду дружить с Алисой по телефону. Алиса, ты
будешь дружить со мной по телефону? -- Конечно, -согласилась
Алиса. -- Тогда я твой номер запишу.
-- Нет, с ума сойти можно! -- воскликнул Дед Мороз.
-Прячься, а то перегреешься! Ты разве забыла, что одна
Снегурочка не послушалась дедушку...
-- Знаю, знаю, она влюбилась и растаяла. Но в наши дни
Иван Иванович не допустит, чтобы я растаяла.
Снегурочка достала из сумочки ледяную табличку и ледяным
карандашом написала на ней номер Алисиного телефона. Гном
сказал:
-- Поторапливайтесь. Не до ночи нам здесь сидеть. У меня
дела!
-- И то верно, -- сказал Дед Мороз. -- Нечего нам время
терять. В любой момент какой-нибудь шпион может появиться. --
Он поглядел на Алису и спросил: -- Золушка, тебе этот непутевый
гном изложил ситуацию? -- Изложил, -- сказала Алиса.
-- Это я уговорил моих друзей, -- сказал Дед Мороз, -- к
людям за помощью пойти. Боюсь я таких, как Кусандра. Вы, люди,
думаете, что если все волшебство и сказки под колпак спрятать,
то это будет только развлечение. Смотрите, детки, какие
интересные зверушки внизу шевелятся! А ведь среди зверушек
бывают и хищники. В' легендарную эпоху, из которой мы все
родом, было немало зла и подлости. Боюсь, что наш дорогой Иван
Иваныч этого не учел и пострадал.
-- Веня думает, что Царевича заколдовали, -- сказала
Алиса.
-- Из заповедника он не выходил. Живым его никто не видел.
А найти мы его не можем. Может, и заколдовали, а может, и чего
похуже. -- Ой-ой-ой, -- сказал гном. -- Какое несчастье! -- А
коньки у тебя есть? -- спросила Снегурочка, которой надоело
слушать этот разговор.
-- Внучка, не перебивай! -- прикрикнул на нее Дед Мороз.
-Есть у нее Коньки, все у нее есть. Так вот, чтобы отыскать
Царевича, надо проникнуть в замок -- дирекцию.
-- Ладно, -- сказала Алиса. -- Я схожу. Только быстро, а
то скоро стемнеет.
-- Ах ты, шустрая, -- улыбнулся в бороду Дед Мороз. -- Ты
думаешь, сходила, нашла нашего директора и домой. Нет, не
так... Ты с кем имеешь дело? Со злым волшебником Кусандрой, а
не с глупым гномом, -- тут Дед Мороз показал пальцем на Веню.
Гном насупился и забормотал:
-- Ну ладно, чего уж... я женюсь скоро. Тогда не так
заговорите.
Дед Мороз отмахнулся от Вени, серьезно поглядел на Алису и
сказал:
-- Рад бы я тебе дать какое-нибудь сказочное средство,
вроде шапки-невидимки или меча-кладенца, но, к сожалению, еще
не обзавелись. Так что придется тебе полагаться лишь на себя.
-- А кто меня проводит? -- спросила Алиса. -- Я же не
знаю, как туда пройти.
-- Я не провожу, -- сказал гном быстро. -- Мы не до
говаривались. Братья мою невесту отнимут.
-- Без тебя обойдемся, -- сказал Дед Мороз. -- Я бы сам
пошел, да жарко до невыносимости.
-- Дедушка, миленький! -- взмолилась Снегурочка. -- Можно,
я пойду? Я пальто сниму.
-- Ты что, забыла, что май на дворе? Одна Снегурочка вышла
летом на улицу...
-- Ой, знаю, знаю! Но я только туда и сразу обратно.
-- Сиди. У меня для Золушки другой провожатый есть.
Дед Мороз сунул два пальца в рот и свистнул, как
мальчишка.
Громко затрещали кусты, и на полянку вышел Медведь. Он
подошел к холодильнику, сел на задние лапы, протянул Деду
Морозу лапу, потом поклонился Алисе и замер, сложив лапы на
животе.
-- Слушай, Михаил, -- сказал Дед Мороз. -- Проводишь
Золушку до замка. Покажешь ей вход. И будешь ждать, пока
вернется. Если что, поднимай рев на весь лес. Прибежим.
Понятно?
-- Угу, -- сказал Медведь.
-- Ну вот и договорились. Иди, Алиса, он тебе покажет
дорогу.
Медведь поднялся и пошел вперед. Алиса за ним. Снегурочка
крикнула: -- Я тебе позвоню по телефону!
И слышно было, как хлопнула, закрывшись, дверь
холодильника.
8. Бабушкины пирожки
Солнце клонилось к закату, длинному майскому дню подошло
время кончаться. Вечер уже поджидал за углом. Идти по лесу с
Медведем было спокойно -- никакие волки не страшны. Да и
остались пустяки -- зайти в дирекцию, осмотреть все комнаты и,
если что неладно, позвать Медведя, Деда Мороза или тетушку
Дагмару. Зато ей повезло
-- кто из ее друзей здесь побывал? Никто.
Поэтому Алиса оглядывалась, старалась побольше увидеть, а
жители заповедника занимались своими делами, готовили ужин,
возвращались домой с работы и не обращали внимания на босоногую
Золушку в тесном сарафане, которая спешила куда-то вслед за
Медведем.
В небольшом озерце, через которое протекала речка,
плескалась самая настоящая Русалка, с зелеными длинными
волосами, зеленоватой кожей и длинным зеленым хвостом.
-- Иди купаться, Золушка! -- крикнула она. -- Вместе
веселее.
-- А ты откуда знаешь, что я Золушка? -- спросила Алиса.
-- Все уже знают, -- сказала Русалка. -- Волк рассказал,
что у нас новенькая.
-- Мне купаться некогда, -- сказала Алиса. -- Мне в
дирекцию надо.
-- Иди и возвращайся, -- сказала Русалка. -- Я тебя
подожду.
Чуть подальше под толстой елью лежала ступа и метла.
-- Это от Папы-Яги осталось? -- спросила Алиса.
-- Угу, -- сказал Медведь.
-- Даже не убрал за собой, -- сказала Алиса.
-- Угу, -- сказал Медведь.
Дорожка пересекла тропинку, по которой шли рядышком три
поросенка. Сзади семенил медвежонок и приставал к поросятам:
-- Ну скажите, что у вас на ужин, ну скажите! Из вашего
домика так вкусно пахнет!
-- Отстань! -- говорили поросята. -- Нам самим мало. Чуть
дальше, на берегу речки стоял очень большой и очень гадкий
утенок.
-- Здравствуйте, -- сказала Алиса. -- Я о вас читала.
-- Проходи, проходи, -- сказал гадкий утенок. -- Не
задерживайся. У меня рабочий день кончился.
Он расстегнул длинную молнию у себя на животе, шкура
гадкого утенка слезла, и под ней оказался самый настоящий
прекрасный белый лебедь.
-- Вот странно, -- сказала Алиса, глядя, как лебедь
аккуратно складывает шкуру и прячет под камень,
-- Ничего странного, -- сказал лебедь. -- Я не виноват,
если я вырос и похорошел. Приходится днем таскать это пальто.
Лебедь сошел в воду и поплыл по реке. Алиса и Медведь
пошли дальше. -- Какая встреча! -- раздался знакомый голос
волка. -- Как я рад вас видеть!
За кустами на склоне стоял небольшой белый дом под крутой
красной крышей. Перед домом между двумя цветущими яблонями
покачивался гамак, в гамаке дремала толстая девочка в красном
берете, а Серый Волк-вегетарьянец, стоя на задних лапах, нежно
подталкивал гамак.
На звук волчьего голоса окошко в доме растворилось, и
оттуда выглянула старушка в очках и в черном платочке с розами.
В руках у нее сверкали спицы. Она вязала что-то разноцветное.
-- Добро пожаловать, Золушка, -- сказала она. -- Мы о вас
наслышаны от Волка. Я бабушка Красной Шапочки. Красная Шапочка,
проснись, познакомься, Алиса пришла.
-- Кто? Какая Алиса? -- спросил Волк. -- Это не Золушка?
-- Ах, маразм, маразм, -- сказала бабушка, -- я
оговорилась. Хотя не исключено, что настоящее имя Золушки --
Алиса. Ведь столько времени прошло...
Девочка в гамаке проснулась, протерла глаза и про ворчала:
-- Совсем спать не дают, ни секунды. Я же устала!
-- Она устала, -- сказал Волк.
-- С чего же ты устала, внучка? -- спросила бабушка. -- С
обеда, что ли?
-- Не надо было меня перекармливать, -- капризно сказала
'Красная Шапочка. -- Сама же заставляешь: скушай этот кусочек,
скушай тот кусочек... Вот лопну, тогда заплачешь.
-- Не смей так говорить, -- взвыл Волк. -- Ты хочешь меня
оставить без работы! А за кем я буду гоняться по лесу? Кому я
буду угрожать? Кого я буду, наконец, любить?
-- Ничего, -- сказала Красная Шапочка, -- пойдешь в
обыкновенный зоопарк, кусок мяса тебе всегда будет обеспечен.
-- Морковки, моя дорогая, морковки! -- сказал Волк.
-- Ой, как ты мне надоел, -- сказала Красная Шапочка, --
все мне надоели.
-- Пойдем, Медведь, -- сказала Алиса. -- Нам пора.
-- Идите, идите, -- сказал Волк.
-- Нет, -- сказала бабушка, откладывая спицы. -- Я сначала
тебе пирожок на дорожку дам. С вареньем. Вижу, что ты
проголодалась. -- И бабушка незаметно подмигнула Алисе.
-- Спасибо, -- сказала Алиса. Она и в самом деле была
голодна. Одним мороженым сыт не будешь.
-- Может, не стоит? -- спросил Волк, садясь. -- У нас не
так уж много пирожков осталось. И мука кончается.
-- Молчи, серый, -- сказала бабушка. -- Тебя не
спрашивают.
-- Красная Шапочка! -- зарычал Волк. -- Куда это годится?
Если я не съел твою бабушку, значит, мной можно помыкать?
-- Ах, отстань, -- сказала Красная Шапочка, -- лучше спой
мне чего-нибудь. Я так утомилась!
Алиса пошла в дом, а вслед ей Серый Волк завыл занудную
песню.
Алиса вошла в домик и остановилась в дверях. Дальше идти
было некуда. Большую часть комнаты занимал разноцветный ковер,
сложенный в несколько раз. Именно его и вязала бабушка.
-- Не стесняйся, -- сказала бабушка, -- проходи по краю.
Пирожки на кухне, на тарелке. Бери сколько хочешь.
-- А что вы делаете? -- спросила Алиса.
-- Вяжу, -- сказала бабушка.
-- А что вы вяжете?
-- Занавес для детского музыкального театра, -- сказала
бабушка. -- Я вяжу его уже полгода, а работы еще на год. К
сожалению, я не могу развернуть его, что бы тебе показать, но
когда он будет закончен, ты сможешь им полюбоваться в театре.
Это лучший занавес в мире.
-- Не только самый лучший, -- сказала Алиса, -- но
наверняка самое большое вязание.
-- Конечно, -- сказала бабушка, -- иначе зачем стараться?
Да ты иди на кухню, возьми пирожков, а то Медведь волнуется,
тебе пора идти.
Алиса с трудом добралась до стола и взяла пирожок. Стол,
табуретки, даже холодильник -- вся кухня была за валена мотками
шерсти разных цветов и оттенков.
-- Нашла? -- спросила бабушка из комнаты.
-- Спасибо, -- сказала Алиса.
-- Не обращай внимания на капризы Красной Шапочки.
Конечно, она девочка ленивая, но сейчас она тебя нарочно не
замечает, чтобы Волка одурачить. Не доверяем мы ему. Что-то
много он о морковке говорит и о любви ко всему живому. Мы даже
дверь стали на ночь запирать. Так сказать, берегись Волка,
который говорит о любви к ближним.
-- Вы думаете, что он может кого-нибудь съесть? -спросила
Алиса. Пирожок оказался таким нежным и вкусным, что она
попросту проглотила его, даже разжевать не успела. Пришлось
взять второй.
-- Почему не съесть, если зубы есть? -- сказала бабушка.
-- И на меня он недобро поглядывает. А мне собой жертвовать
никак нельзя. Кто за меня занавес довяжет?
-- Странно, что вы сказочные, -- сказала Алиса и взяла
пятый пирожок. -- Вы кажетесь самыми обыкновенными людьми.
-- Что делать... Мы сюда по доброй воле приехали. Я
надеялась дать образование ребенку, пускай в школу ходит... Я
уж ее всюду водила, и в музеи, и в театр. Но, к сожалению, все
впустую. Не хочет Красная Шапочка учиться. Только телевизор
смотрит. С утра до вечера. Как начинается программа для
малышей, она приклеивается к телевизору -- и конец, быками не
оторвешь. Уж я сама за это время научилась читать и писать. И
дала себе зарок, свяжу занавес для детского музыкального
театра. Очень мне там понравилось. И для малышей полезно.
-- Может, мне поговорить с Красной Шапочкой? -- спросила
Алиса. -- Я с ней могу заниматься, помогать ей.
-- Ах, не получится, моя дорогая, -- сказала бабушка.
-Ничего из этого не выйдет. Я уж ее к врачу водила, а врач
говорит -- безнадежный случай, таких детей в ваше время уже
нет. Все органы у нее работают нормально -- ест она как все, и
спит как все и даже разговаривает как все. А вот никакие знания
в голове у нее не удерживаются. Одним словом, сказочная
лентяйка. Ты кушай пирожки, кушай. Я сама пекла. -- Спасибо, --
сказала Алиса. -- Мне пора идти. -Возьми с собой на дорожку.
Алиса не удержалась, взяла шестой пирожок, попрощалась с доброй
бабушкой и вышла на лужайку. Медведь, увидев ее, укоризненно
заворчал, надоело ждать, а Волк, который поджидал у двери,
спросил:
-- Понравились пирожки? Что-то тебя долго не было. Сколько
съела? Нам ничего не оставила?
-- Оставила, -- сказала бабушка из окна. -- Всем хватит. А
не хватит, я еще испеку.
-- До свидания, -- сказала Алиса.
-- На обратном пути обязательно заходи, -- сказала
бабушка. -- Я буду ждать.
-- Я тоже пошел, -- сказал Волк.
-- А ты куда? -- заныла хитрая Красная Шапочка. -- Я тебе
запрещаю идти. Мне так одиноко.
-- Прости, дорогая, -- ответил Волк. -- На огород. Пора
морковку полоть. Хороший намечается урожай морковки на моем
огороде.
И Волк большими прыжками умчался в чащу. Алиса с Медведем
тоже пошла дальше, и скоро домик. Красной Шапочки скрылся за
деревьями.
9. Кусандра обеспокоен.
Лес кончился неожиданно. Только что было темно и сыро, и
вдруг Алиса с Медведем вышли на открытое место и увидели
освещенный закатным светом старинный каменный замок с высокими
башнями по углам, окруженный рвом с водой. Через ров были
перекинуты два узких моста, которые вели к двум одинаковым,
окованным железными полосами дверям. К левому мосту вела
утоптанная широкая дорожка, к правому -- узкая, заросшая
подорожником и даже крапивой.
Над левой дверью висела большая золотая вывеска с черными
буквами:
---------------------------------------------------------------------------
| ДИРЕКЦИЯ |
| ЗАПОВЕДНИКА |
| СКАЗОК |
| гномам,ведьмам, принцессам |
|зайцам,снегурочкам, русалкам|
|и другим сказочным существам|
| входить нельзя |
| кто ослушается |
| будет заколдован |
---------------------------------------------------------------------------
Над правой дверью вместо вывески была прибита по
золоченная корона.
-- А почему две двери? -- спросила Алиса у Медведя.
-- У-уу, -- сказал Медведь.
-- Отвечайте, пожалуйста, -- сказала Алиса. -- Я же не
знаю, что мне дальше делать.
-- Угу, -- сказал Медведь. Он подобрал с земли сучок,
разровнял лапой песок под ногами и начал быстро писать
квадратными буквами: "Иди направо".
-- А разве вы глухонемой? -- спросила Алиса.
-- Не-е-е, -- прорычал Медведь и написал, стерев прежнюю
надпись: "Я молчун".
-- А почему в правую дверь идти? -- спросила Алиса.
-Дирекция же в левой двери.
"Там Кусандра, -- написал Медведь. -- А справа глупый
король". Потом все стер и написал: "Я буду ждать здесь".
Алиса отобрала у Медведя сучок и дописала в последней
фразе мягкий знак -- она не терпела, когда пишут с ошибками.
-- У-у-У, -- обиженно сказал Медведь, и Алисе показалось,
что он покраснел. Наверное, это было не так -- медведи не
краснеют, у них очень толстая и мохнатая шкура. Просто на него
упал красный луч заходящего солнца.
Тихо подвывая, Медведь поджал короткий хвост, ушел в кусты
и залег там, накрыв морду лапами -- наверное, обиделся.
Алиса не сразу пошла к замку. Замок был пуст и мол чалив,
он тихо подстерегал ее, заманивал, чтобы не вы пустить обратно.
Удивительное дело: еще сегодня утром спроси кто-нибудь у Алисы,
верит ли она в сказки, Алиса бы рассмеялась в лицо тому
человеку. Как можно верить в сказки в конце двадцать первого
века? А сейчас она уже не стала бы спорить с гномом Веней. Если
это не сон, то сказочный мир, хоть в заповеднике, под стеклом,
все-таки существует. А если он существует, значит, его можно
объяснить. Но как назло рядом нет никого, кто бы мог объяснить.
Подумать только -- всего полчаса пролетишь на автобусе и
вернешься домой, а там отец уже дописал статью, богомол носится
по комнатам, ищет Алису, по телевизору идет восемьдесят третья
серия фантастического фильма "Сквозь тернии к звездам"... И
никаких чудес. А здесь -- сзади в кустах посапывает Медведь,
обиженный Алисой, потому что она уличила его в неграмотности.
Гдето в лесу Кот в сапогах пасет козлика, гномы сели ужинать,
Дед Мороз сидит на ледяном стуле в холодильнике со Снегурочкой,
Серый Волк-вегетарьянец пропалывает на огороде морковку, а злой
.волшебник, может быть, Кащей Бессмертный, он же бывший
Папа-Яга Кусандра, стоит сейчас у неосвещенного узкого окна
древнего замка и поджидает когда Алиса ступит на мост, чтобы
спустить на нее тигра или привидение. Может, все-таки вернуться
назад, позвонить от гномов папе, и пускай разбираются взрослые?
А что скажет отец? Отец скажет: "Немедленно возвращайся домой!
В сказочном заповеднике все экспонаты искусствен ные". Так он и
скажет. А время идет...
Алиса с грустью поглядела на кусты, где похрапывал
Медведь. Большой белый лебедь пролетел низко над головой и
негромко крикнул: -- Не бойся, Золушка!
-- Я не боюсь, -- прошептала Алиса, хотя очень боялась. И
направилась к замку, который строго уставился на нее черными
узкими окнами.
Алиса дошла до развилки и свернула на узкую, заросшую
подорожником тропинку, что вела к правой двери, над которой
была прибита позолоченная корона. И тут она увидела, что слева,
у двери в дирекцию на первом этаже загорелся свет, в комнате за
столом возле окна сидит волшебник Кусандра и наливает чай из
самовара. "Ну и молодец Медведь, что предупредил, -- подумала
Алиса. -- Пошла бы я в ту дверь и сразу попала бы в лапы к
Кусандре".
Алиса свернула направо и быстро пробежала к подъемному
мосту. Мост был узким, доски его покрыты пылью и скрипели, а
цепи заржавели. Алиса подошла к двери и остановилась, думая,
стучать ей к королю или к королям можно входить без стука.
Вдруг она услышала шум шагов -- обернулась и увидела, что
из леса выскочил Волк. Он несется к замку. Алиса прижалась к
двери и замерла. Хоть. Волк ест морковку, всетаки он остается
Волком. Но Волк не заметил Алису. С развилки он побежал налево
к двери в дирекцию заповедника. Он остановился у освещенного
окна и, поднявшись на задние лапы, принялся стучать лапой в
окно. Окно со скрипом растворилось.
-- Ты чего? -- послышался голос Кусандры. -- Я тебя не
звал.
-- Я с докладом, -- сказал Волк. -- Не нравится мне
Золушка. Вызывает у меня подозрение.
-- Какая еще Золушка? -- спросил Кусандра. -- Нет у нас
Золушки.
-- Я ее сегодня два раза видел. Босая, в сарафане,
нахальная, -- сказал Волк. -- Ей бабушка все пирожки скормила.
Тоже подозрительно. И привел ее в заповедник этот гном, Веня.
-- Паршивец это, а не гном, -- сказал Кусандра. -- А что
она тебе сказала? Чем объяснила появление? -- Сказала, что
новенькая.
-- Новенькая, говоришь? А ну-ка, погоди. Я проверю. У меня
все списки населения от бывшего директора остались.
Слышно было, как Кусандра зашуршал на столе бумагами. При
этом он по-стариковски кашлял и ворчал что-то себе под нос.
Волку неудобно было стоять на задних лапах, он вилял
задом, перебирал ногами, потом оглянулся, посмотрел на лес и
сказал:
-- В любой момент они здесь могут оказаться.
-- Кто они?
-- Золушка эта. С Медведем.
-- С молчуном?
-- С ним самым, -- сказал Волк. -- Грубое, неприятное
животное. Не понимаю, что в нем сказочного?
-- А он по совместительству, в нескольких сказках
работает, -- сказал Кусандра. -- Не нравится мне, что ты
рассказываешь. Сначала с гномом, а гномы -- народ не надежный,
мерзкий. Потом с Медведем, а Медведь еще хуже гномов, он с
Дедом Морозом в друзьях. А у этого Деда Мороза на все, видите
ли, собственное мнение. Давно думаю, как бы электричество от
холодильника отключить -растаяла бы вся семейка, в заповеднике
спокойней стало. -Не выйдет, -- сказал Волк. -- Ты же знаешь,
холодильник на батареях работает. Ну как, нашел Золушку в
списках?
-- Так и думал, нет ее, -- сказал Кусавдра. -- Значит,
шпионка. Надо изловить и пытать. Беги, лови!
-- Еще чего не хватало, -- сказал Волк. -- Я же не хищник.
Я морковкой питаюсь. У меня репутация вегетарьянца.
-- Молчать! -- приказал Кусандра. -- Знаем мы твою
морковку. Лицемер!
-- Не оскорблять! -- сказал Волк и опустился со стуком на
все четыре ноги. -- Хоть я вегетарьянец, а держу зубы в боевой
готовности. Заруби себе это на носу, начальник. Я тебя
слушаюсь, пока мне выгодно. А будет выгодно не слушаться, тогда
на меня не рассчитывай.
-- Ну ладно, ладно, -- сказал Кусандра. -- Не время
ссориться, старик. Прошу тебя по-человечески, выйди на дорожку,
стереги, когда они появятся, свистни мне, чтобы я подготовился
к их приходу. Золушка, говоришь?
-- Девочка, совсем ребенок, беленькая, коротко по
стриженная, в сарафанчике и босая.
-- Беленькая, коротко остриженная? Видел я сегодня такую в
одном месте, только та в комбинезоне. Ну иди, милый, иди,
наблюдай за подступами к замку. Будем брать ее живьем. Чует мое
сердце -- не настоящая это Золушка.
-- А вдруг настоящая? -- спросил Волк. -- Может, директор
тебе не успел сказать, что ее пригласил?
-- Нет, он аккуратный, -- сказал Кусандра. -- Он все на
бумажки записывал. -- И все-таки ты его спроси.
-- Не станет он отвечать, -- сказал Кусандра. -- Очень он
злится, что мы его заколдовали. Так бы и разорвал меня на
клочки. Только не в силах он этого сделать. Хитер был директор,
да мы хитрее.
Со стороны леса донеслась песня. Противный прон зительный
голос распевал частушки.
Из леса появился Кот в сапогах, который тащил на веревке
серого козлика. Козлик упирался, мотал головой и вдруг заблеял.
Кот прервал свою песню и гневно зашипел:
-- Нарочно? Да, нарочно? Я всю душу вкладываю, а ты
издеваешься над артистом? Из-за тебя я пропустил аплодисменты.
-- И Кот потащил козлика к замку так сильно, что козлик даже
захрипел.
Алиса поняла, что Кот может ее заметить, поэтому еще
теснее прижалась к двери. Вдруг дверь поддалась и медленно, со
скрипом отворилась внутрь. Алиса скользнула в щель. Вокруг было
темно. Послышался голос Волка:
-- А кто там у тебя скрипит? Твой сосед?
-- Он, как всегда, спит, -- сказал Кусандра. -- Не обращай
внимания. Он нам не помешает.
Кот с козликом подошли к мосту. Волк облизнулся, глядя на
козлика, козлик вздрогнул и выставил вперед рожки.
-- Ну и храбрец, -- захохотал басом Волк. -- Ну и храбрец!
Да я тебя, если захочу, одним махом слопаю. Только не ем я
козликов, понимаешь, питаюсь морковкой. Какие в козликах
витамины? Нет в козликах витаминов. А морковка полна
витаминами. Если бы еще морковка бегала на четырех ножках да
вкусом была как мясо, я бы вообще ничем, кроме морковки, не
стал питаться.
-- Волк, сколько тебе говорить! -- сказал Кусандра. -Скоро
солнце зайдет. Пропустишь, никогда не прощу. Заколдую!
-- А что случилось? -- спросил Кот.
-- Тут девчонка одна шляется, -- сказал Кусандра.
-Наверно, шпионка. Я велел Волку ее нейтрализовать. А ты мне
тоже будешь нужен. Козлика запри понадежнее.
-- А она красивая? -- спросил Кот. -- Кто?
-- Шпионка.
-- Вечно ты со своими глупыми вопросами! Не видел я
шпионку. Если бы видел, сразу разоблачил. Ее только Волк видел,
но выпустил, старый дурак. Сомневаешься, сразу хватай, а потом
уж разбирайся.
-- Красивая, -- сказал Волк. -- Волосики золотые, глазки
голубые, такая аппетитная, вкусная, всю бы съел.
-- Ну вот, все бы тебе жрать и жрать, -- сказал Кот.
-Никакой романтики. Может, я в нее влюблюсь? Может, я с ней при
луне гулять буду, песни петь буду? А ты -- съем, съем...
Стыдно. А еще взрослый Волк, вегетарьянец.
-- Прекратить разговорчики! Следить в оба! -- приказал
Кусандра. -- Уволю! Растерзаю!
Волк затрусил обратно к лесу, и Алиса увидела сквозь щелку
в двери, как он залег в кустах. Он лежал по одну сторону
дорожки, а Медведь по другую. "Ничего страшного, -подумала
Алиса, -- в случае чего -- Медведь сильнее".
-- Пошли, козлик, пошли маленький, -- сказал Кот в
сапогах. -- Спать тебе пора, а нам придется опять всю ночь на
страже, при деле, на работе, шпионов ловить, за поведник
охранять. Раз уж директор заповедника бросил нас и уехал на
конференцию в город Тимбукту. Такие вот дела, пошли, скотина.
Козленок опять жалобно заблеял, дверь в замок хлопнула,
потом закрылось окно. И все стихло.
10. Король на троне-кровати
Алиса прикрыла за собой дверь. В комнате, куда она попала,
было почти темно -- сквозь узкие окна попадало слишком мало
света, тем более что уже начались сумерки. Алиса зажмурилась,
чтобы глаза скорее привыкли к темноте, и тут же услышала сонный
голос:
-- Кто здесь? Зачем пришли? Если грабители, то, ошиблись
дверью. У меня брать нечего, сам с голоду помираю.
Алиса замерла. В наступившей тишине ей было слышно, как
колотится собственное сердце.
-- Я не грабитель, -- сказала она. -- Я Золушка. Мне
ничего от вас не нужно.
-- Сейчас, -- сказал сонный голос. -- Свечку засветим,
поглядим, кто к нам пожаловал, добрый человек или лихой
разбойник.
Чиркнула спичка, еще одна, потом загорелся огонек свечи.
Алиса увидела, что перед ней посреди большой комнаты стоит
такой широкий королевский трон, что на нем могло бы усесться
сразу пять королей. На этом троне, как на кровати, лежит
пузатый человек в ночной рубашке и золотой короне, надвинутой
так глубоко, что уши, заложенные ватой, торчат в разные
стороны. Человек принялся сладко зевать и зевал минуты три.
Алиса не удержалась и тоже зевнула. Человек отзевался, достал
изпод кружевной подушки очки, расправил пышные усы и стал
рассматривать Алису.
-- А ну-ка, приблизься к нам, -- сказал он. -- Не
стесняйся, мы добрые.
-- Слушаюсь, ваше величество, -- сказала Алиса, которая
догадалась, что перед ней самый настоящий сказочный король.
Она подошла поближе, король поднял свечу повыше,
внимательно осмотрел Алису с ног до головы и сказал:
-- Полагаем, что ты и в самом деле Золушка. А не
разбойник. Но предупреждаю, здесь тебе рассчитывать не на что.
Принца у нас нет, царства тоже. Все, что есть, это половина
замка, вторую мы Ивану Царевичу сдали. Даже тронкровать не наш
-- достался от какого-то древнего тирана нечеловеческих
размеров. Правда, это и к лучшему, можем спать, не отходя от
рабочего места. -- Король поправил одеяло, поглядел на Алису
снова и спросил: -- А зачем пожаловала? В наш замок сказочным
существам вход строго воспрещен.
-- Я потому и пришла сюда, что я не сказочная, -- сказала
Алиса. -- Я обыкновенная девочка. Меня попросили помочь.
-- Мы удивлены. Кто просил? О чем просил? Алиса не знала,
чей друг этот толстый усатый король. И что ему можно
рассказывать, а что -- нет.
-- Мои знакомые попросили, -- сказала она осторожно.
-- Понимаю, а тебе принца за это обещали!
-- Нет, не обещали.
-- Зря соглашалась, -- сказал король. -- Я всегда
чегонибудь беру. Мы вот половину замка Ивану Царевичу отдали,
замок-то старый, крыша течет, а за это выторговали кормежку и
обслуживание. Только меня почему-то второй день не обслуживают.
Не знаешь почему? Даже ночной горшок не выносят.
-- А кто вас раньше обслуживал, ваше величество? -спросила
Алиса.
-- Слуга Ивана Ивановича Царевича, по имени Кусандра,
низкий человек, лакей. Правда, отдавал должное моему
королевскому происхождению. А вот второй день не идет. Я уж его
звал, грозил, в стенку стучал, а он не идет. Жаловаться надо, а
я не могу пойти пожаловаться. Сколько лет пролежал на
троне-кровати, что ноги ходить разучились. Я все съел, что
было, а сегодня уж кости обсасывал и крошки подбирал. Разве это
достойно моего положения?
Король показал на столик возле трона-кровати. На нем
стояла грязная посуда, а на тарелках лежали обглоданные куриные
и гусиные кости.
-- Отберу я у них замок, -- сказал король. -- И отдам
комунибудь. Тебе замок не нужен? Хороший замок, еще крепкий, с
подвалами. Можно капусту хранить, а можно врагов заточить.
-- Нет, не нужен мне замок.
-- Тогда скажи Ивану Ивановичу, что я им недоволен!
-- Не могу, -- сказала Алиса. -- Пропал ваш директор. Я
потому и пришла, чтобы его отыскать. Только это тайна.
-- Как пропал? Кто посмел? И со мной не посоветовались! В
моем замке пропадает достойный человек, мой друг, а мне даже не
говорят. Теперь я понимаю, почему меня кормить перестали!
-- Говорят, что его заколдовали или заточили, -- сказала
Алиса. -- Это общее мнение. И Дед Мороз так думает, и гномы в
этом уверены.
-- Если Дед Мороз, это очень важно. Он достойный человек.
Тоже королевского происхождения. Я ему даже предлагал в моем
подвале пожить. Там холодно и пусто, пока преступников я туда
не посадил. Так кто же, ты ду маешь, заколдовал нашего
уважаемого Ивана Ивановича?
-- Ясно кто -- Кусандра. Он же волшебник. -- То-то мне его
лицо не понравилось! Сколько я видел на своем веку волшебников
-- у всех удивительно неприятные лица. И у волшебниц тоже. Тебе
не рассказывали, какая дикая история произошла с моим
двоюродным братом? Он одну волшебницу обидел, так она ему дочку
усыпила! До сих пор не могут разбудить. Принца ждут. Многие
ходили, даже целовать пытались. Видно, не те. Хорошо еще, что
Иван Иванович несчастную девушку к себе взял. Между прочим, он
мне говорил, что собирается в ближайшие два-три дня разбудить
принцессу. Нашел, говорит, средство... И вот, все пропало!..
Король задумался, глаза его закрылись, и наступила тишина.
В этой тишине Алиса услышала, как кто-то стучит в стену со
стороны дирекции. Король вздрогнул, открыл глаза и спросил: --
Кто там? Чего надо?
-- Это я, Кусандра, -- послышался голос. -- У вас, ваше
величество, кто-то в гостях?
Послышался скрип растворяемой двери. Алиса шепнула королю:
-- Не выдавайте меня! -- И спряталась под трон-кровать.
Там было пыльно и темно.
-- Не беспокойся, -- сказал король. Слышно было, как
Кусандра подходит к королю. Он нес в руке фонарик, и от света
фонарика по полу тронного зала забегали длинные черные тени.
-- Мне показалось, что я слышу голоса, -- сказал Кусандра.
-- Я сам с собой разговаривал, -- сказал король. --
Кстати, я рад, что ты наконец пришел. Что случилось? Почему за
мной не ухаживают?
-- Значит, у вас никого не было? -- повторил свой вопрос
Кусандра, не обращая никакого внимания на слова короля.
-- Я не намерен отвечать, -- сказал король королевским
голосом, -- пока не услышу объяснений. Где директор Царевич? Я
требую, чтобы он немедленно пришел сюда и извинился. Я
буквально умираю от голода. Вы слышите, от голода! У меня
начался бред, я разговариваю сам с собой, а вы смеете задавать
мне глупые вопросы!
-- А мне показалось, что кто-то был, -- сказал Кусандра,
но уже не так уверенно, как вначале. В голосе короля гремели
раскаты грома, с потолка посыпалась труха, и захлопала
крыльями, заметалась в вышине летучая мышь. Алиса сжалась под
троном, стараясь не шевелиться и ничем себя не выдать. А тут
еще страшно захотелось чихнуть. Алиса начала чесать переносицу.
-- Поймите, -- сказал Кусандра почти виновато. -- Ивана
Ивановича вызвали в город Тимбукту на конференцию...
-- На какую такую конференцию? -- спросил грозно король.
-Почему он мне не доложил? Кто в конце концов здесь хозяин? Он
или я?
-- Вы, ваше величество, -- сказал Кусандра. -- Но он
директор, и я ему подчиняюсь. Никаких указаний по поводу вашего
кормления он не оставил. Забыл, наверное.
-- А у тебя своя голова есть?
-- Занят я был. Столько дел! Все на меня одного сва
лилось. Подумать только, сегодня с утра занемог дракон Змей
Гордыныч, и я полдня искал по всей Москве врача, который может
его вылечить. А теперь еще в заповедник пробралась какая-то
шпионка, и ее надо выловить, прежде чем она чего-нибудь
натворит. Я же за все в ответе перед директором и наукой.
Алиса сжалась еще больше. А вдруг король сейчас скажет:
"Эта шпионка сидит за моим троном!" Ведь короли бывали очень
коварные, особенно сказочные короли.
Но король Алису не выдал. Он шмыгнул носом, вздохнул и
спросил:
-- А почему вы вместо себя кого-нибудь лз зверей не
прислали?
-- Никак невозможно, ваше величество. Сказочные существа в
замок попасть не могут, замок заколдован.
-- Не пытайтесь меня заморочить, я вам не зайчик и не
гном, -- сказал король и сел на троне-кровати. -- Я здесь сам
живу. И ты здесь живешь. И Змей Гордыныч?
-- Тишше, -- испуганно ответил Кусандра, -- даже у стен
есть уши! Вы представляете, что случится, если сказочные
существа узнают, что каждый может войти в замок и что замок
вовсе не заколдован? Они же любопытные, они все сюда полезут. А
если кто-нибудь машину увидит? Нет, вы уж лучше потерпите. Я
сам, как только стемнеет, кончу дела, нам с вами ужин соображу.
Вместе посидим, вина выпьем, у меня хорошее вино есть.
"Интересно, что здесь за машина, -- подумала Алиса,
-которую нельзя видеть экспонатам и экспо-гномам?
Все тайны и секреты. Никогда не думала, что в Москве может
быть такое секретное учреждение".
-- А когда вернется наш директор? -- спросил король.
-- Может быть, даже завтра, может быть, послезавтра.
-- Кстати, что за конференция в этом Тимбукту?
-- По этому... -- сказал Кусандра. -- По этой самой, по
вечной мерзлоте.
-- Вы уверены? -- спросил король.
-- Совершенно уверен. Директор у меня даже шубу одолжил. Я
пошел. Скоро вернусь.
И с этими словами Кусандра покинул тронный зал. Хлопнула
дверь, потом звякнул засов.
-- Трусит, -- сказал король. -- Совесть нечиста, и трусит.
Дверь запирает. Золушка, вылезай, он не вернется.
Алиса вылезла из-под трона. И с наслаждением чихнула.
-- Еле дотерпела, -- сказала она. -- Пыльно у вас.
-- От этого еще никто не умирал, -- сказал король. -- Я
тебе должен сообщить, что нашего директора в Тимбукту нет.
-- Как вы догадались?
-- Вот и видно, что ты плохо учила географию, -- сказал
король. -- Тимбукту -- это очень древний город в Африке, у
самой пустыни Сахары. Ко мне лет тысячу назад оттуда посол
приезжал на верблюде. Скажи, пожалуйста, зачем там устраивать
конференцию по вечной мерзлоте, если там никогда снега не
видели, а что такое мерзлота, судят по инею в холодильнике. И
мог ли наш директор взять туда шубу?
-- Не мог, -- сказала Алиса. -- Значит, его надо искать
здесь.
-- Вот именно, -- сказал король. -- А если на пути
попадешь на кухню, захвати мне чего-нибудь поесть. Не верю я
этому Кусандре. Он хочет меня уморить. Захватишь?
-- Обязательно, -- сказала Алиса.
-- Не обманешь?
-- Нет.
-- Смотри, а то что-то меня стали все обманывать. Пора
срочно привозить из легендарной эпохи стражу. Тогда меня все
полюбят. Королей любят за суровость. Учти, девочка. Желаю тебе
найти принца. Только не хватай первого попавшегося. Принцы тоже
бывают разные. А то попадется жулик вроде нашего Кота, от него
не только хрустальных туфелек... -- А куда мне дальше идти? --
спросила Алиса. -В конце зала дверь. Она ведет во двор. Только
осторожнее, иди по стенке на цыпочках -- там дракон спит,
страшный, трехголовый. Репутация у него плохая. Говорят, что в
свое время тысячу рыцарей растерзал. -- А мне он добрым
показался, -- сказала Алиса. -- Так ты его уже видела? Тогда он
тебя не тронет. Как пройдешь дракона, будет лестница в подвал.
Туда обязательно загляни. Подвалы у нас многоэтажные, страшные.
Свечку держи, у меня запас. И спички. А я посплю, когда спишь,
не так есть хочется. -- И король захрапел.
Алиса прошла через тронный зал и увидела в конце его
небольшую дверцу. За ней был узкий коридор, в котором хранились
ящики и мешки, наверное, продукты для заповедника. А дальше еще
одна дверь, которая вела во двор замка.
11. Дракон и его двоюродная сестра
Алисе казалось, что она провела в тронном зале всего
несколько минут, но, видно, прошло куда больше времени --
солнце уже село, и. узкий двор, окруженный, как колодец,
высокими каменными стенами замка, был погружен в синий
полумрак. Почти весь двор занимал темный холм. Он мерно и редко
вздымался и опадал.
Вдруг над холмом поднялась драконья шея с головой, из
которой вырвался клуб черного дыма. Голова откашлялась, и Алиса
догадалась, что темный холм и есть Змей Гордыныч. Интересно,
узнает он ее или нет? Еще проглотит, не разобравшись, или
позовет Кусандру. Поэтому Алиса, не выходя из двери, тихонько
окликнула дракона:
-- Змей Гордыныч, не пугайтесь, это я, Алиса. Мы с вами
уже встречались.
-- Кто это? -- еще две головы взвились вверх и закачались
на длинных шеях. Головы вертелись, разглядывая двор, стараясь
угадать, откуда донесся голос. Потом одна из голов высмотрела
Алису и потянулась к ней. Алисе захотелось спрятаться в
коридор, но она заставила себя остаться на месте. Голова
покачалась перед самым лицом Алисы, прищурилась, потом
отвернулась от нее, выдохнула дым и сказала: -- Помню, помню,
меня ваш папа лечил.
-- А вы еще укол тогда испугались делать, -- сказала
Алиса.
-- А это напрасно, -- сказал дракон, -- это совсем лишнее.
Нельзя напоминать друзьям об их слабостях. Ты же не знаешь,
почему я не выношу уколов. А обвиняешь меня в трусости. Это
меня-то, который победил в честном бою около тысячи рыцарей и
богатырей. -- А почему вы боитесь уколов? -- спросила Алиса. --
По той простой причине, что много лет назад один подлый
богатырь подкрался ко мне во сне и вонзил копье под мышку. С
тех пор я прихрамываю на переднюю ногу, а в плохую погоду ноет
-- спасу нет! Хорошо еще, что в заповеднике дождей не бывает.
-- Простите, -- сказала Алиса, -- я не хотела вас обидеть.
-- А я и не обижаюсь, -- сказал Змей Гордыныч. -- Я
поговорить с тобой рад. Скучно мне смертельно. Никто со мной не
разговаривает, никто меня не любит. Я -- последний дракон на
Земле. Подумай, Алиса, вдруг ты -- самая последняя девочка на
Земле. Представь себе это!
-- Нет, не представляю, -- сказала Алиса. -- Я совершенно
уверена, что на Земле есть еще много миллионов девочек.
-- А я вот совсем один. На всей Земле один. Мы, драконы,
так давно вымерли, что даже уважаемый Иван Иванович ничем мне
помочь не может. -- Неужели вы совсем один?
Алисе стало очень жалко дракона. "И в самом деле,
-подумала она, -- осталась бы я последней девочкой на свете. И
поиграть не с кем, и поговорить не с кем... живи, существуй в
полном одиночестве. Нет, это, ужасно..."
-- Совсем один, -- сказал дракон, и Алиса увидела, как из
глаз самой ближней к ней головы выкатились большие, с кулак
размером, слезы, по очереди шлепнулись на землю, и получились
шипящие лужи, от которых поднимался едкий дым.
-- Погодите, -- сказала Алиса. -- Еще не все потеряно! Я
вспомнила!
-- А что? -- спросил дракон. -- Есть надежда?
-- Вы когда-нибудь слышали о лохнесском чудовище?
-- О ком?
-- Есть такая страна Шотландия. И есть в этой стране
озеро, которое называется Лох-Несс, -- сказала Алиса. -- Я
смотрела об этом передачу по телевизору. Говорят, что в этом
озере, живет чудовище по имени Несси.
-- Не может быть! -- сказал дракон. -- И какое это
чудовище из себя?
-- Эта Несси не хочет показываться людям. Уже триста лет
люди ее выслеживают, ловят, тысячу раз фотографировали и даже
рисовали, но никто не смог разглядеть ее вблизи. У нее такое
же, как у вас, тело, такая же шея, только вместо ног ласты, а
голова одна.
-- Постой-постой, а где эта Шотландия? -- спросил дракон.
-- Это в Англии, рядом с Францией, точнее, я не знаю, мы
географию только начали проходить.
-- В Англии? Никогда не слышал такого названия, -- сказал
дракон. -- Но по твоему описанию получается, что это моя
двоюродная сестра! У нее была одна голова, и она была
лентяйкой, ленилась пешком ходить. И вот однажды попала она в
страну, которая называлась Древняя Греция, не знаю, как уж она
теперь называется.
-- Теперь она называется просто Греция, -- сказала Алиса,
-- если мы с вами имеем в виду одну и ту же страну.
-- Так вот, шла она как-то по Древней Греции и вдруг
видит, бежит по улице человек совсем голый и кричит: "Эврика!
Эврика!", что означало на их древнем языке: "Нашел! Нашел!" Все
прохожие разбегаются по сторонам, прячутся...
-- Думают, что сошел с ума, -- догадалась Алиса. --
Конечно, разве нормальный человек побежит в таком виде по
улицам! Но только моя двоюродная сестра, забыл уж, как ее
звали, не испугалась и кричит: "Погоди, древний грек, что вас
так обрадовало?" А грек отвечает: "Меня зовут Архимед. Я сейчас
купался в ванне, и воды в ней было по самый край. Только я
залез в ванну, как вода вылилась. Вы понимаете, что это
значит?" Моя двоюродная сестра отвечает: "Это со мной тоже
случалось. Я вчера окунулась в одно озеро, оно вышло из берегов
и затопило все окрестные деревни", -- "Вот именно! -- кричит
голый грек Архимед. -- Все купаются, но никто не догадался!" --
"Что же это значит?" -- спросила моя двоюродная сестра. "А это
значит, что каждое тело теряет в своем весе столько, сколько
весит вытесненная им вода. Это закон, который я только что
открыл, и думаю, что этим я обессмертил свое имя, а мой закон
поместят во все учебники".
-- Обязательно посмотрю, -- сказала Алиса. -- В каком
учебнике поместили этот закон?
-- Разумеется, в учебнике физики, -- сказал дракон. --
Хотя, может быть, в учебнике истории. -- И что случилось
дальше? -- спросила Алиса. -- А дальше моя двоюродная сестра
сказала себе: если какой-то небольшой грек Архимед вытеснил
воду из ванны и потерял в своем весе много килограммов, то
когда я буду плавать, я вытесню куда больше и столько же веса
потеряю. Зачем же мне мучиться, таскать на себе весь этот
лишний вес? Перехожу на водный образ жизни! После чего моя
двоюродная сестра залезла в воду и больше из нее не выходила.
Вместо ног у нее отросли ласты... Так ты думаешь, что она
теперь живет в Шотландии?
-- А может быть, это другая Несси? -- Не может быть!
Описание совпадает, Алисочка, душечка, -- взмолился дракон, --
запиши мне, пожалуйста, адрес моей двоюродной сестры. Ты влила
в меня новую жизнь. Я обязательно найду свою двоюродную сестру,
даже если для этого придется три года идти пешком.
-- Но я не могу вам сейчас дать адрес, -- сказала Алиса.
-- Он у меня дома.
-- Так возвращайся скорей домой, -- сказал дракон. -- Чего
же ты время зря теряешь? И вообще, что ты делаешь в нашем
замке?
-- А разве вам гном Веня не сказал?
-- Ах какой стыд! Я совсем забыл, что наш любимый директор
пропал без вести. Алиса, будь другом, найди его поскорей, он
мне поможет найти Несси!
-- Но я не знаю, где его искать. Может, его уже и нет.
-- Нет, он есть, -- сказал дракон. -- Даже такие мерзавцы,
как Кусандра, не посмеют убить директора. Они могут заточить
его, заколдовать, но убить не посмеют.
-- Король мне сказал, чтобы я посмотрела в подвалах.
-- Именно там, -- сказал дракон. -- Именно в подвалах. Я,
к сожалению, с тобой туда пойти не смогу -- мне в дверь не
пролезть. К тому же я боюсь Кусандру. Стыдно мне, я ведь тысячу
рыцарей в честном бою победил. С рыцарями мы бились по
правилам, а Кусандра -- бессовестный. Иди, Алисочка, найди нам
директора, а потом принесешь мне адрес моей двоюродной сестры.
Алиса по краю обошла двор, чтобы не наступить на дракона,
а Змей Гордынович покачивал головами, и все три головы по
очереди повторяли:
-- Ай да девочка, ай да Алисочка! Ай порадовала старика!
12. У хрустального гроба
За дверью, что была как раз за хвостом Змея Гордыныча,
оказалась каменная лестница, которая вела вниз. Чтобы не
поскользнуться на крутых ступеньках, Алиса зажгла свечу и
осторожно стала спускаться. Лестница постепенно заворачивала,
кружилась, и ступеньки были бесконечными, словно вели к центру
Земли. Голые ступни Алисы заледенели, сарафан совсем не грел.
Алису била дрожь и от холода и от страха.
вырубленный прямо в скале. Алиса отсчитала по нему сто шагов и
увидела впереди слабый холодный свет. Она задула свечу и пошла
дальше на цыпочках, чтобы не спугнуть тех, кто скрывался
впереди. Чем дальше она шла, тем яснее звучал знакомый
неприятный голос. Ну как же она раньше не догадалась! Это Кот в
сапогах мяукал песню.
Алиса остановилась в конце коридора и осторожно выглянула
из-за камня.
Она увидела небольшой низкий зал, посреди которого стояла
каменная плита, а на ней хрустальный гроб, который излучал
ровный, приятный, но холодный свет. Под крышкой хрустального
гроба лежала на подушках очень красивая девушка в длинном,
белом, расшитом жемчужном платье и небольшой алмазной короне.
Алиса сразу догадалась, что это Спящая царевна. О ней недавно
рассказывал толстый король.
Царевна в подземелье была не одна. Неподалеку от
хрустального гроба стояло обтянутое красным бархатом кресло, и
в нем, закинув ногу на ногу, сидел Кот в сапогах. Он тянул свою
занудную песню. А за ножку кресла был привязан козлик, который
грустно глядел на гроб и молчал.
Кот закончил пение, разгладил усы и сказал:
-- Надеюсь, принцесса, ты слышала мою серенаду и можешь
оценить мою любовь. В сказке не сказано, каким был принц,
который тебя разбудил поцелуем. Не исключено, что тот
прекрасный принц был в сапогах, в шляпе и с длинными усами. То
есть я. Поэтому сейчас я тебя поцелую и мы с тобой поженимся,
договорились?
Кот встал с кресла, подошел к гробу и навалился на
хрустальную крышку. Но крышка была тяжелой, и, как Кот ни
тужился, ничего не получалось. Кот царапал когтями хрустальный
край гроба, упирался сапогами в пол, махал хвостом и рычал как
собака.
Наконец, Кот понял, что крышку ему не сдвинуть. Он перевел
дух и постучал коготком по крышке.
-- Царевна, -- сказал он. -- Царевна, проснись! Помоги
мне, снизу толкни. Молодость проходит, а ты все спишь. Открой
глазки, полюбуйся на меня. Давай совместными усилиями
проснемся!
Принцесса вздохнула во сне и перевернулась на другой бок.
Кот с досады стукнул лапой по крышке, отшиб ее и взвизгнул от
боли. Зрелище было таким смешным, что даже несчастный козлик не
удержался и заблеял, словно засмеялся. Вот этого делать ему не
стоило. Кот понял, на ком он может сорвать свою злость. Он
оставил гроб в покое, прыгнул на козленка и начал быстро
царапать его когтями по морде. Голова козлика моталась из
стороны в сторону, он плакал, как ребенок, и Алиса, конечно, не
выдержала такого безобразия.
-- Не смей! -- закричала она. -- Перестань маленьких
обижать!
Кот не сразу сообразил, что на него кричат. Он был так
увлечен своим злодейским делом, что еще некоторое время
продолжал царапать козленка, который .не мог от него убежать,
потому что был привязан к тяжелому креслу.
Алиса подбежала к Коту и схватила его за лапу. -Ах! --
сказал Кот, увидев Алису. -- Ты что здесь делаешь? Ты кто,
привидение?
-- Да, -- сообразила Алиса, -- я привидение, которое
пришло наказать тебя за гадкое поведение! Я давно к тебе
подбираюсь!
Она старалась говорить страшным голосом и сильно потянула
к себе Кота -- шляпа упала у него с головы, уши под шляпой были
прижаты, а между ушами обнаружилась лысина -- вот, оказывается,
почему Кот в сапогах носит шляпу! Козлик забился под кресло и
тихо блеял. Спящая царевна снова перевернулась в гробу, легла
на бок, подложив под щеку руку, и сказала, не открывая глаз:
-- Перестаньте шуметь! Спать не дают!
-- Отпусти меня! -- шипел Кот. -- Отпусти меня сейчас же!
Я на тебя пожалуюсь. Тебя драконами затравят!
Но при этом Кот весь дрожал от страха, потому что, как все
мерзавцы, был труслив.
Вдруг ему удалось извернуться, упереться сапогами Алисе в
коленки, оттолкнуться и вырваться. Поджав хвост, он бросился к
дверям и исчез. -- Не бойся, -- сказала Алиса козлику. -- Он
больше не будет над тобой издеваться. Если хочешь, я возьму
тебя с собой, поживешь пока у гномов, пойдем, а?
Козлик тяжело вздохнул и вылез из-под кресла. Он подошел к
Алисе и доверчиво прижался к ее ноге.
-- Ну вот, -- сказала она, -- все в порядке. Не дрожи, не
нервничай. Сейчас мы найдем директора Царевича, освободим его
-- и домой. Я сама уж волнуюсь, представляешь, что у меня дома
творится! Может, ты знаешь, где они держат директора?
Козлик засуетился, заблеял, но говорить он не умел, так
что Алиса только покачала головой и сказала:
-- Нет, ты мне не помощник.
Она подошла к хрустальному гробу. Спящая царевна
посапывала и хмурилась -- видно, ей снился неприятный сон.
Алиса постучала по крышке гроба.
-- Простите, -- сказала она. -- Вы не проснетесь на одну
минутку? Царевна продолжала спать.
Козлик потянул за веревку, потащил Алису к выходу.
-- Боишься здесь оставаться? -- сказала Алиса. -- Мне и
самой неприятно, но надо обязательно посмотреть, не скрывают ли
они директора в подвалах.
Но козлик, неразумное существо, продолжал тянуть Алису к
выходу.
Алиса еще раз постучала по крышке хрустального гроба.
-- Спящая красавица, -- сказала она. -- Может быть, мимо
вас проводили директора? Они обязательно должны были проводить
его мимо. Поймите, от вас сейчас зависит судьба всего
заповедника.
Спящая царевна перевернулась на другой бок и про бурчала:
-- Отстаньте, спать не дают. Не подземелье, а су масшедший
дом. Разве непонятно, что я сплю с закрытыми глазами?
-- Я в вас разочарована, -- сказала Алиса. -- Все мне
помогают или мешают. А вы единственная, кто захотел остаться в
стороне. Стыдно!
Но Спящая царевна так и не открыла глаз, хоть и ответила:
-- Какая же я буду Спящая царевна, если с каждым начну
разговаривать? Я принца жду, не мешайте!
-- Царевна, миленькая, хорошенькая, красивая! -взмолилась
Алиса. -- Вы же знаете, я по голосу вижу, что знаете... Ну,
сделайте над собой усилие!
Веки царевны дрогнули, будто она готова была про снуться,
но тут отчаянно закричал, предупреждая Алису, козлик. Алиса
обернулась, но было поздно.
Крепкая костлявая рука Кусандры опустилась на ее плечо.
-- Так вот кто шпион! -- сказал Кусандра. -- Мы с вами уже
встречались, так называемая Золушка!
13. Допрос
Кусандра был просто счастлив, что поймал Алису. Правда,
его глаз за темными очками не было видно, но улыбался он так
широко, что все его сорок золотых зубов вылезли изо рта и
блистали, как ожерелье. Он говорил сладким голосом, как будто
изображал лису.
-- Я думаю, кто же проник к нам в заповедник, кто нарушил
строгие правила? А это дочь уважаемого человека, профессора
Селезнева, уже школьница! Ай-ай-ай, что будет, когда наш папа
узнает о безобразном поведении ребенка?
-- Я вас не знаю, -- сказала Алиса. -- Я не знаю никакого
папы, я Золушка, экспонат заповедника. Меня Иван Иванович
Царевич пригласил сюда на работу.
-- Ай-ай-ай, -- расстроился Кусандра. -- Это просто
несчастье. Дочка профессора Селезнева оказалась лживой
обманщицей. Она пришла сюда что-нибудь украсть. А может, уже
украла?
-- Украла, украла, -- сказал Кот в сапогах, который стоял
за спиной Алисы. -- Она очень похожа на воровку. Я с самого
начала подумал: какая красивая воровочка!
"Ну и глупая же я, -- подумала Алиса. -- Как можно было не
догадаться, что Кот тут же побежит за Кусандрой".
Козлик увидел, как сморщилась Алиса от боли -- костяная
холодная рука Кусандры все сильнее сжимала ее кисть, и девочка
еле удерживалась, чтобы не закричать. Козлик бросился было к
Алисе на помощь. Он был маленький, но отважный.
-- Не сметь! -- разозлился Кусандра и ударил козлика
ногой. -- Вот отдам тебя Волку, и съест он тебя. Останутся
только рожки да ножки.
Кот тут же набросился на козлика и пинками отогнал его в
угол.
-- Перестаньте шуметь, -- сказала Спящая царевна. -- Мне
все мешают, так невозможно.
-- Вот видишь, -- сказал Кусандра, снова показывая свои
золотые зубы. -- Вот видишь, ты мешаешь Спящей царевне, тебя
придется жестоко наказать.
При этом он продолжал сжимать руку Алисы. Алисе стало так
больно, что она не выдержала, заплакала, хотя Алиса обычно
никогда не плачет.
-- Отправьте меня домой, я больше не могу! -- взмолилась
она.
-- Домой -- это правильно, -- сказал Кусандра и немного
ослабил хватку. -- Сейчас же отправим тебя домой и напишем
письма. Одно -- твоему отцу, другое -- в школу. Пускай
полюбуются, каких они воспитывают избалованных непослушных
детей.
-- Нельзя ее отпускать, -- сказал Кот. -- Она слишком
много знает.
-- А что она может знать? -- удивился Кусандра. -- Мы
работаем, стараемся сохранить уникальных сказочных зверей, мы о
них заботимся, мы водим их к врачу. Мы трудимся за двоих,
потому что наш любимый директор уехал на конференцию в город
Тимбукту, а наши враги стараются нам помешать. Мы ее немедленно
отправим домой!
"Хорошо бы отправил, -- подумала Алиса. -- Хорошо бы. Я бы
сразу вернулась вместе с отцом. Мы всю эту банду сразу
разгоним".
-- Нет, -- возразил Кот, -- живой я ее отсюда не выпущу.
Несмотря на то, что она красивая девочка и я бы мог в нее
влюбиться. Но нельзя, нельзя. Хочу отпустить, но, прости,
Кусандра, не имею права.
-- Вот видишь, что говорит наш уважаемый Котик, -- сказал
Кусандра. -- Он на тебя обижен. Ты его напугала, ударила,
выгнала из комнаты.
-- Да, -- сказал Кот, -- она меня избила, и я на нее подам
в суд. Пускай ее посадят в тюрьму. За избиение Кота при
исполнении служебных обязанностей.
-- Видишь, что ты натворила, -- сказал Кусандра. -- Если
Кот подаст на тебя в суд, я не смогу тебя защитить. А ведь ты
пришла сюда без злого умысла. Ты зла не желала?
-- Конечно, не желала, -- сказала Алиса. -- Я просто
хотела посмотреть.
-- Правильно, -- согласился Кусандра. -- И ты попросила...
кого ты попросила провести тебя в заповедник?
-- Я сама, -- сказала Алиса.
-- Вот это плохо, -- сказал Кусандра и очень опечалился.
-Врать плохо, врать вредно. Девочек, которые врут, мы отдаем
Серому Волку. Вообще-то он кушает только морковку, но если
нужно, может съесть и плохую девочку... Ай-ай-ай, такая
девочка, дочь профессора Селезнева, а врет, как последняя
лисица. Кто же провел тебя в заповедник?
-- Я сама! -- крикнула Алиса.
-- А если еще подумать? Давай я тебе помогу. Тебя привел
гном Ве... Ну, какой гном тебя привел в заповедник?
-- Я не знаю никакого гнома! -- сказала Алиса. Кот зашипел
от злости. Но Кусандра даже не поглядел в его сторону. Он
говорил так же ласково, как прежде.
-- Помнишь, девочка, когда я был у твоего папы, я нашел у
себя в кармане веревочную лестницу? Я не сразу догадался,
почему у меня в кармане веревочная лестница. А теперь я все
понял. Этот вредный, испорченный гном Веня обманул мое доверие,
проник в карман моего пальто и таким образом выбрался из
заповедника. А потом обманом заманил сюда тебя. Наговорил тебе
с три короба, какой плохой старик Кусандра...
-- Оклеветал старика Кусандру! -- Кот в сапогах
укоризненно покачал головой. -- Оклеветал нашего доброго
старика!
-- Видишь, что говорят те, кто любит и ценит старика
Кусандру. -- Они считают, что гном меня оклеветал. И что же он
тебе рассказал, девочка? -- Ничего он мне не рассказывал, --
сказала Алиса. -- Ага, значит, приехал к тебе в моем кармане и
ничего не рассказал? -- Ничего.
-- Ну вот ты и выдала своего товарища, -- сказал Кусандра.
-- Ты призналась, что он у тебя был.
-- Я ни в чем не признавалась! -- сказала Алиса, но она
уже поняла, что проговорилась.
-- Твое упрямство меня удивляет, -- сказал Кусандра. --
Сначала я подумал, что ты просто из любопытства пришла к нам.
Но если из любопытства, то сказала бы мне: дорогой дядя
Кусандра, пожалуйста, возьми меня в заповедник, я хочу нарушить
правила и поглядеть на его жителей вблизи. А я бы сказал тебе
-- нельзя, милая девочка, нарушать правила и беспокоить наши
экспонаты, они такие нервные, такие уникальные... Кот, вынь
палец из носа!
-- Я нечаянно, -- сказал Кот в сапогах. -- Я нервничаю!
-- Вот видишь, до чего ты довела Котика!
-- Он сам кого хочешь доведет, -- сказала Алиса. --
Хулиган.
-- Вот ты уже и грубить начала. Еще не раскаялась, а уже
грубишь. И в мою голову постепенно закрадывается сомнение. Так
ли все просто?
-- Нет, непросто, -- сказал Кот. -- Она очень опасный
шпион.
-- Этого-то я и боюсь, -- сказал Кусандра. -- Может быть,
заповеднику грозит страшная опасность, может быть, они с
гномом, замыслили какой-нибудь план? Может, они решили погубить
нашего любимого директора Ивана Ивановича?
-- Нет! -- сказала Алиса. -- Это вы его замыслили
погубить, а я его хочу спасти.
-- Ну вот, сразу все ясно, -- сказал Кусандра, отошел от
Алисы и опустился в кресло. -- Она злобный агент моих врагов. А
я-то уж было подумал, что она простая девочка.
Алиса жалела, что у нее вырвались эти слова. Ну как же так
получается? Ведь хочешь молчать, хочешь не выдать своих друзей,
а как только этот коварный волшебник начнет говорить, сразу
отвечаешь. И как только отвечаешь, говоришь лишнее. А обратно
своих слов уже не взять.
-- Врет она все, -- сказал Кот. -- Отдай мне ее, Кусандра,
я ее исцарапаю, измучаю, защекочу -- она мне все расскажет!
-- Может быть, -- сказал Кусандра, поглядев на Кота. --
Может быть, и отдам...
Алиса тоже поглядела на Кота, и ей стало страшно. Усы Кота
шевелились, странная зловещая улыбка играла на его тонких
губах, желтые глаза горели ярким светом.
-- Может быть, -- задумчиво повторил Кусандра. -- Я
обязательно отдам тебя на растерзание Коту.
-- Она такая красивенькая, такая мягонькая, -- мурлыкал
Кот, -- она такая сладенькая... Я ее укушу.
-- Не хотел бы я попасть к нему в когти, -- сказал
Кусандра. -- Нет, не хотел бы.
Алиса очень испугалась, но решила молчать. Больше ни
слова. "Лучше выдержать все пытки -- они не по смеют... --
думала она. -- Они не посмеют". Но сама не была в этом уверена.
Кусандра замолчал и принялся золотыми зубами грызть ногти.
Кот все еще мурлыкал и ходил кругами вокруг Алисы, Спящая
царевна ворочалась в хрустальном гробу, сердилась, что ей
мешают спать.
-- Нет, -- вдруг сказал Кусандра. -- Я уверен, что эта
девочка просто орудие в руках негодяев. Просто орудие. Мы не
будем ее пытать. Ее используют, понимаешь, Кот, ее используют.
Надо ее пожалеть, а не пугать. Она сама себя наказала. Ей
холодно, она боится, что ты ее защекочешь и исцарапаешь. Ее
надо пожалеть. Мне даже хочется плакать, до того обидно все
получилось. Такая хорошая девочка...
-- Так отдаешь мне ее? -- опросил Кот сердито.
-- Нет, никому я ее не отдам. Я ее посажу в подвал к
мокрицам. И она будет там сидеть до тех пор, пока не расскажет
о тех злодеях, которые ее запугали. А тем временем я прикажу
арестовать гнома Веню и всю его родню. Хотя за их спиной стоит
кто-то еще. Предчувствия меня никогда не обманывают.
-- Чтобы посадить ее в подвал, нужно обвинение, -- сказал
Кот в сапогах. -- Все должно быть по закону. Если нас спросят,
мы ответим: все по закону.
-- Молодец, Котик, я тоже так думаю. Но, к счастью, мы уже
установили, что она воровка.
-- Я? Воровка?
-- Вот именно. -- Кусандра расхохотался, показав сорок
золотых зубов.
-- А что она украла? -- спросил Кот в сапогах.
-- Ясное дело что.
-- Директора! -- догадался Кот.
-- Дурак. Директор в Тимбукту на конференции. Она украла
курицу Рябу, которая несла золотые яйца. Ведь курица пропала?
-- Ты гений, Кусандра, -- сказал Кот. -- Я всегда это
подозревал, но сегодня я в этом убедился. Разумеется, эта
девочка украла курочку Рябу.
-- Но зачем мне ваша курочка? -- удивилась Алиса.
-- А затем, что она несет золотые яйца, а тебе нужно
золото.
-- Мне? Золото?
-- Именно тебе и именно золото. Вставай, обвиняемая. Ты
будешь сидеть в подвале, пока суд не вынесет тебе смертного
приговора за воровство. Или пока не расскажешь все о моих
врагах.
Кусандра встал с кресла, схватил Алису за руку и повел
мимо гроба в темноту. Алиса попробовала было вырваться, но
стало так больно, что пришлось подчиниться. Козлик побежал
вслед, блея и страдая, но Кот отбросил его сапогом, достал
из-за пояса большие ключи и электрический фонарик. Потом первым
спустился по узкой лестнице на этаж ниже.
Три стены подвала были каменными и сырыми, по ним ползали
мокрицы и тараканы, а четвертая стена была забрана толстой
решеткой. Кот отпер дверь в решетке, Кусандра втолкнул Алису
внутрь, и она упала на кучу гнилой соломы.
Заскрипела дверь. Алиса летала на соломе, ей было холодно
и сыро. Кот запер дверь и повесил замок.
-- Все в порядке, -- сказал он. -- Отсюда ей не выскочить.
-- Все не в порядке, -- сказал Кусандра. -- Мы не знаем,
что и кому она успела сообщить. Опасность велика, но тебе своим
кошачьим умишком ее не охватить. Мы поймали одну, а сколько их
всего? Надо немедленно принимать меры.
-- Какие? -- спросил Кот.
-- Не здесь, -- ответил Кусандра. -- Я не хочу рисковать.
Они пошли по коридору, пятно света от фонарика осветило
лестницу и исчезло. Наступила кромешная тишина и кромешная
темнота.
-- Эй! -- крикнула Алиса.
Крик ее ударился в каменные стены и исчез. "Здесь можно
кричать сколько угодно, -- поняла Алиса. -- Все равно никто не
услышит".
14. Узница подземелья
Прошло, должно быть, полчаса. Алиса сидела на соломе,
поджав под себя ноги, и дрожала от холода. Тишину нарушало лишь
тихое шуршание тараканов, которые бегали по подвалу. Постепенно
глаза Алисы привыкли к темноте, и ей удалось увидеть высоко под
потолком подвала синее пятнышко -- там было окошко, которое
глядело в вечернее небо. Прямо посреди синего пятнышка сияла
одинокая звездочка. "Была бы у меня космическая рация, --
подумала Алиса, -- вышла бы я на связь с этой звездой и оттуда
вызвала бы помощь. Но помощь, правда, придет только через сто
лет, а я к тому времени, наверное, умру".
Но надо было что-то делать. Ведь так ее никто не найдет.
Она встала и, поборов отвращение к тараканам и мокрицам,
которых всегда недолюбливала (хоть и знала, что они не
кусаются), подошла к стене. Стена была влажная и холодная.
Алиса постучала по стене костяшками пальцев, но стука не
получилось -- стена была очень толстой.
Алиса подняла голову. Синий квадратик со звездой
посередине был высоко и далеко -- никак не доберешься.
-- Эй! -- крикнула Алиса, стараясь сделать так, чтобы ее
крик попал прямо в квадратик окна. -- Есть там кто-нибудь?
Никто не откликнулся. Интересно, куда выходит это окошко?
Может быть, ко рву? Тогда, если громко кричать, услышит
Медведь. Наверное, он уже беспокоится, если не заснул.
Алиса обошла всю камеру, щупая руками стены, но стены были
каменными, нигде ни трещины, ни дырки. Решетка тоже оказалась
крепкой. Алиса нащупала кучу соломы и села на нее. Холод был
такой, что зубы сами стучали, не унять. А дома отец сейчас пьет
чай, ужинает. Нет, вернее всего, он не ужинает, а звонит по
всем видеофонам, разыскивает Алису по всему городу. Но кто
догадается искать ее здесь? А Кусандра забудет о ней, нарочно
забудет, чтобы она умерла от голода и жажды в этом подземелье.
И как только Алиса подумала о голоде и жажде, ей сразу
захотелось пить и есть. Как будто три дня не ела. Казалось бы,
аппетит должен пропасть -- как можно думать о еде, если тебе
грозит смерть? Но Алиса все равно вспомнила, какие вкусные и
свежие пирожки были у бабушки, которая вязала занавес для
детского музыкального театра.
-- Эй, Алиса! -- раздался голос.
Алиса решила, что она незаметно заснула и голос ей снится.
Поэтому она даже не стала отвечать -- ну кто будет звать ее
здесь, да еще настоящим именем?
-- Алиса, отзовись! -- голос доносился сверху. Алиса
подняла голову. Звезда в синем окошке исчезла. Да и окошко само
исчезло. Что-то черное закрыло его.
-- Кто там? -- спросила Алиса.
-- Это я, Змей Гордыныч, -- ответил голос.
-- Как хорошо, что ты меня нашел! -- сказала Алиса,
вскакивая на ноги. -- Я думала, что уже погибла.
-- Этого не случится, -- сказал дракон. -- Этого я бы не
допустил. Я же знал, что ты туда пошла, а обратно не вышла. Я
только на вид глупый, а в самом деле соображаю.
-- Я такая счастливая, -- сказала Алиса. -- В жизни не
была еще такой счастливой. Ты не представляешь, какое это
счастье, если у тебя есть друзья.
-- Ну полно, Алиса, полно, -- сказал дракон басом. -- А то
я разрыдаюсь. Мне так приятно, что я могу тебе чем-нибудь
помочь.
-- А как ты узнал, что меня сюда заточили?
-- От козлика.
-- От козлика? Но он же не умеет говорить? -- Он с веревки
сорвался, выбежал во двор. Я его спросил, где Алиса. Кот с
Кусандрой без нее вышли. А он принялся копытом о землю бить. Я
его спрашиваю -- она в подвале? А козлик головой кивает. Вот и
все.
-- А где козлик? -- спросила Алиса.
-- Его Кот поймал, в замок утащил.
-- Вынь меня отсюда, -- сказала Алиса. -- Ты не
представляешь, как я замерзла.
-- Вынуть тебя я не смогу. Окошко здесь слишком маленькое.
Даже голова не влезает. Но я веревку принес. Ты сможешь по
веревке вылезти?
-- Если другого пути нет, -- сказала Алиса, -- значит,
надо вылезать, правда?
-- Умница, как здорово рассуждаешь! -- обрадовался дракон.
-- Сейчас кину тебе веревку. Хорошая веревка, крепкая. На
секунду темный силуэт исчез, а в окошке снова
загорелась яркая звезда, потом что-то зашуршало и мягко
ударилось о пол камеры, рядом с Алисой.
Алиса нащупала конец веревки. Она потянула ее к себе.
-- Ты готова? -- спросил дракон.
-- Готова.
-- Тогда держись.
Веревка поползла вверх, и Алиса обхватила ее руками и
ногами, отталкиваясь коленками от стены. Было так темно, что
Алиса скоро потеряла счет времени и высоте. Ей казалось, что
она давным-давно ползет куда-то вверх, к самому небу, руки
болели от напряжения, веревка резала ладони.
-- Теперь держись, -- сказал дракон. -- Когда-то мне
приходилось ловить рыбу удочкой для развлечения, и скажу тебе
-- самый рискованный момент, когда ты вытащил рыбу из воды. Не
усмотрел -- сорвется.
-- Ну и сравнения у тебя, -- сказала Алиса.
-- Все из жизненного опыта, -- сказал дракон. -- Держись.
Цель близка.
Алиса сама почувствовала, как ей в лицо повеяло теплым
воздухом из окна. Змей Гордыныч тянул ее через край окна
наружу, и Алиса отпустила одну руку, чтобы ухватиться за стену,
но чуть не сорвалась -- ноги устали держаться за веревку, а
одной руки было мало. Хорошо еще, что дракон успел ухватить ее
за протянутую вперед руку и рывком вытащить наружу.
-- Ой, больно! -- сказала Алиса. -- Я вся о камни
ободралась.
-- Видишь, как я точно сравнил тебя с рыбой? -- указал
дракон. -- Ты тоже чуть не сорвалась. А теперь говори шепотом.
Нас могут услышать.
Алиса посидела немного на земле, опершись спиной о жесткий
бок дракона. Земля была холодной, но по сравнению с подвалом во
дворе было как на летнем курорте.
-- Ну, отдохнула? -- спросила одна из голов Змея
Гордыныча, которая нависала на ней. Две остальные головы
осматривались вокруг, чтобы их не застигли врасплох.
-- Да, -- сказала Алиса. -- Я понимаю, надо спешить.
-- В любую минуту они могут тебя хватиться.
-- Глупо все получилось, -- сказала Алиса. -- Я пришла
помочь вам найти директора Царевича, а пришлось самой
спасаться.
-- Бывает, -- сказал дракон. -- Однажды я весь день
сражался с рыцарями, десятерых уничтожил, а когда думал, что я
победил, они натравили на меня мышь. Я вот ничего не боюсь, а
мышей опасаюсь. Пришлось мне бежать. И ты, Алиса, беги, зови на
помощь своего отца. Кусандра с Котом тоже времени даром не
теряют. Они готовятся.
-- К чему?
-- К чему -- не знаю, -- сказал дракон. -- Но хорошего от
них не жди. Беги. И не забудь достать адрес моей двоюродной
сестры.
-- Не забуду, спасибо, Змей Гордыныч. Алиса скользнула в
дверь, которая вела в тронный зал.
При звуке ее шагов король заворочался на троне-кровати.
-- А, это ты, -- сказал он. -- Я уже думал, что тебя
поймали. Еды принесла?
-- Я не была на кухне, -- сказала Алиса, -- а сидела в
подвале. Но как только я отсюда выберусь, я принесу вам поесть.
-- Дождешься от тебя, -- вздохнул король. -- Директора
тоже не нашла?
-- Нет, -- сказала Алиса. -- Спасибо еще, дракон выручил.
Я спешу отцу позвонить, чтобы он приехал. Одной мне не
справиться. У вас тут телефон есть?
-- Мне телефон не нужен, -- сказал король. -- Кому я буду
звонить? А служебный телефон в соседней комнате, где Кусандра
сидит.
Алиса пробежала через тронный зал, осторожно приоткрыла
тяжелую входную дверь и оказалась на подвесном мосту. Замок
поднимался сзади, такой же громадный, загадочный, как и раньше.
Окно в дирекции светилось. Видно было, что Кусандра собирает
чемоданы, а Кот в сапогах сидит на столе и перебирает какие-то
бумажки. Алиса встала на цыпочки и увидела, что вокруг стола
бегает испуганный козлик, а за ним лениво трусит Волк.
-- Перестань его пугать, -- сказал Кусандра, -- ты мне
мешаешь собираться.
-- Я же его не съем, -- ответил Волк. -- Я физкультурой
занимаюсь, тренирую животное. А когда он станет бегуном на
длинные дистанции и прославится, вот тогда он скажет спасибо
Волку-вегетарьянцу, который не жалел времени, чтобы сделать из
козлика настоящего спортсмена.
-- Ты лучше в подвал сходи, -- сказал Кусандра Волку.
-Погляди, все ли там в порядке.
-- Не пойду, -- ответил Волк. -- Там темно и страшно.
-- Трус, -- сказал Кусандра. -- Сбегай ты, Кот.
-- Неохота.
-- Я тебе ее поцарапать разрешу.
-- В следующий раз.
Кусандра стал ругаться, а Алиса больше не стала
задерживаться, чтобы узнать, чем кончится их спор. Она побежала
к кустам.
В черной тени первых деревьев она остановилась и тихо
позвала:
-- Медведь.
-- Угу, -- ответил Медведь. И медленно, еле ворочая
языком, добавил: -- Я волновался.
-- Бежим, -- сказала Алиса. -- Пора звать на помощь.
Бежим.
-- Куда? -- спросил Медведь.
-- У Деда Мороза есть телефон?
-- Угу.
-- Тогда бежим в холодильник! Только скорее.
15. Собрание
В лесу уже стемнело. Казалось, что они попали в древние
времена. Но тут, над куполом, высоко-высоко протянулся
светящийся след космического корабля, и Алиса сразу догадалась,
что это почтовый "Москва -- Луна". "Как странно, -- подумала
Алиса, -- на корабле, наверное, никто не верит в сказки".
Медведь свернул с дорожки и побежал напрямик через кусты.
Алиса за ним, даже под ноги не смотрела, так спешила. Через
минуту они уже были на берегу реки, где жила Русалка. И тут
Медведь споткнулся, и чуть не упал -во все стороны, разлетелись
сухие ветки. Что-то белое мелькнуло под ним. Алиса, не поняв, в
чем дело, наклонилась.
Под ветвями лежали четыре козлиных копытца и маленькие
козлиные рожки.
-- Стой, Медведь! -- крикнула Алиса.
-- У? -- спросил Медведь, но остановился. -- Пойди сюда,
-- сказала она. -- Только скорее. Медведь вернулся. -Видишь? --
спросила Алиса.
-- Угу, -- сказал Медведь. И вроде бы совсем не удивился.
-- Что вы здесь нашли? -- раздался мелодичный голос.
Алиса увидела, что у самого берега из воды высунулась
Русалка. Ее волосы сказочно блестели под светом вышедшей луны.
-- Погляди, -- сказала Алиса.
Русалка очень ловко подтянулась на руках и выбросила на
берег тяжелый зеленый хвост.
-- Понятно, -- сказала она. -- А я-то думала-гадала, что
это здесь волк ветками вчера засыпал?
-- Вы понимаете, что он засыпал! -- закричала Алиса. --
Или не понимаете?
-- Соображаю, -- сказала Русалка, -- небось не сегодня на
свет вылупилась. Это рожки да ножки. Все, что осталось от
козлика. Рожки да ножки. Я всегда подозревала, что Волк только
притворяется вегетарьянцем. Даже надоел своими рассказами о
морковке. А кто-нибудь видел, чтобы Волк ел морковку? --
Рррррр! -- злобно зарычал Медведь. -Понимаешь? -- спросила
Алиса. -- Угу, -- сказал Медведь. -Жалко козлика, -- сказала
Русалка. -- Сколько козликов в заповеднике? -- спросила Алиса.
-- Сколько? Один, -- сказала Русалка. -- Зачем нам другой?
-- Вот именно! -- сказала Алиса. -- А я только что, пять
минут назад, видела козлика в комнате у Кусандры. Того самого,
которого сегодня пас Кот в сапогах. А скажите, зачем Коту в
сапогах пасти козлика? Как я раньше не догадалась!
-- Не понимаю, -- сказала Русалка, наморщив зеленый лобик.
-- Ты говоришь загадками, Золушка. Какой еще козлик? Зачем два
козлика?
-- Медведь, -- сказала Алиса, -- ты понял, что они
заколдовали в козлики директора Ивана Ивановича и держат его в
комнате у Кусандры? А настоящего козлика сожрал
Волквегетарьянец! -- Угу, -- сказал Медведь. -- Я побежала
обратно! Медведь покачал головой. Он был против.
-- Да пойми ты, мохнатый, -- сказала Алиса, -- они его в
любой момент могут съесть! Я проберусь туда через королевский
зал и расскажу обо всем дракону. Мы вместе постараемся
освободить козлика. А ты зови на помощь всех, кого можешь.
Ясно?
-- Ой, какой ужас! -- сказала Русалка. Она наконец-то
догадалась, в чем дело. -- Но ведь нас нельзя есть! Не
разрешается! Сегодня они съедят козлика, потом за меня
примутся! Как страшно! Я немедленно ухожу из этого опасного
заповедника.
И тотчас над лесом разнесся звон. Как будто кто-то ударил
железной палкой по пустому котлу.
-- Это что такое? -- спросила Алиса.
-- Сама не знаю, -- сказала Русалка. -- Никогда раньше не
слышала.
Над заповедником послышался радиоголос:
-- Вниманию всех зверей, людей и сказочных существ. Всем
приказываю собираться тут же, мгновенно, немедленно, судорожно
и со сказочной быстротой на поляне замка. Если кто не придет,
он будет заточен и заколдован. Повторяю: немедленно, быстро,
мгновенно, молниеносно всем собраться у замка! Немедленно...
-- Я опоздала, -- сказала Алиса.
-- Ты спрячься, -- сказала Русалка, -- а когда будет
удобный момент, отнимешь у них козлика.
-- Угу, -- сказал Медведь.
-- Если только мы не испугаемся, -- сказала Русалка. --
Ведь мы не люди, а сказочные экспонаты, мы приехали сюда из
легендарной эпохи, когда все друг друга угнетали. Ты только
посмотри, как все послушно прибегут. Мы привыкли слушаться.
-- Посмотрим еще, кто сильнее, -- сказала Алиса. -- Бежим
к замку!
-- А я туда поплыву, -- сказала Русалка и нырнула в речку.
16. Что придумал Кусандра
Алиса надеялась успеть к замку прежде, чем выйдут злодеи,
и предупредить дракона, что директор превращен в козлика. Но
она не успела.
Добежав до края площадки перед замком, она поняла, что
поговорить с драконом ей не удастся.
Площадка перед замком изменилась -- на боковых башнях
горели прожектора, ярко освещая траву и кусты. На перилах моста
были укреплены факелы. Их красный свет отражался в гладкой воде
рва. Сбоку в стене замка растворились широкие ворота, и Алиса,
спрятавшись в кустах, где еще недавно лежал Медведь-молчун,
увидела, как оттуда хвостом вперед вылезает дракон и тянет за
собой хрустальный гроб со Спящей красавицей. Рядом с ним
крутится Кот в сапогах и визгливо покрикивает:
-- Левее, левее, в ров свалишься! Береги ее, мою
красавицу! Я в нее безумно влюблен! Осторожнее, ты, крокодил
ископаемый!
Дракон тяжело дышал черным дымом, но отмалчивался.
По дорожке из леса выехало кресло на колесиках, в нем
сидела бабушка, но не вязала, а плакала. Сзади шла Красная
Шапочка и толкала кресло, а за ними семенил Серый Волк и
рассуждал:
-- Если бы не возраст, если бы не мои болезни, разве я
разрешил бы маленькой девочке делать такую работу, толкать
родную бабушку! Никогда бы не разрешил.
-- Помолчи, -- сказала Красная Шапочка. -- Бабушка плачет.
Где ее занавес? Кто его украл?
-- Не крал его никто, -- обиделся Волк. -- Где-нибудь дома
завалялся. Вы за плитой искали? Под кроватью смотрели?
-- Издеваешься, что ли! -- воскликнула бабушка. -- Занавес
-и вдруг под кроватью!
-- Мне пора, -- засуетился Волк, отводя глаза. -- Надо
торопить, подгонять, а у меня морковка не прополота!.. -- и
Волк скрылся в чаще.
"Странно, -- подумала Алиса, -- кому мог понадобиться
такой громадный занавес?"
Площадка постепенно наполнялась зверями и сказочными
существами. Некоторых Алиса уже видела, других еще не
встречала. Выскочило целое семейство зайцев, белка с золотым
орешком в лапках спрыгнула с дерева, пришел лебедь в
расстегнутой шкуре гадкого утенка, сонный и мрачный. Русалка
подтянулась на руках и уселась на край мостика надо рвом --
видно, ров где-то соединялся с речкой, иначе бы ей так быстро
не доплыть. Неподалеку от Алисы протопали гуськом гномы --
впереди шла тетя Дагмара, потом два брата -- рудокопа,
последним брел Веня, тащил за руку куклу Дашу. Алиса еле
удержалась, чтобы не окликнуть старого знакомого, но
испугалась, что он обрадуется встрече и выдаст ее. Дракон
поставил хрустальный гроб на краю площадки и вытер пот по
очереди с трех лбов. С шумом раздвинулись ветви -- на площадку
вышли Дед Мороз с мешком и Снегурочка, которая несла два
раскладных стула. Она поставила их на траве, села на один, Дед
Мороз -- на другой. Дед Мороз вынул из кармана платок, вытер
лицо и сказал:
-- Ну и жарища!
"Вот уж не жарко, -- подумала Алиса, -- я опять за
коченела".
Дед Мороз развязал мешок, вынул оттуда кусок льда, положил
себе за пазуху, второй дал Снегурочке.
Алиса услышала, как Снегурочка наклонилась к дедушке,
спросила шепотом:
-- Она здесь?
-- Должна быть, молчи, -- сказал Дед Мороз. -- Вон наш
Медведь сидит. Видишь -- нам кивает.
-- Ну давай же, работай, скотина! -- закричал Кот в
сапогах на дракона. -- Ты что, забыл?
-- Иду, иду, -- сказал дракон и раскрыл дверь в тронный
зал. Он долго возился там, а его хвост, оставшийся снаружи,
нервно бил по земле. Наконец, кое-как сдвинув с места, дракон
выволок на площадку трон-кровать, на котором лежал толстый
король.
Король прищурился, разглядывая собравшихся, потом громко
сказал:
-- Господа, у кого-нибудь есть с собой корка хлеба? Я
умираю от голода.
-- Отнеси королю, -- сказала бабушка Красной Шапочке,
доставая из-под шали кулек с пирожками. -- Я его Золушке
принесла, но что-то ее не видно.
"Я здесь!" -- чуть было не крикнула Алиса. Она представила
себе, какие вкусные у бабушки пироги, и проглотила слюну. Ну
ладно, теперь осталось недолго ждать, скоро все кончится.
Красная Шапочка отнесла кулек с пирогами королю, тот
развернул его и с такой скоростью начал кидать пирожки в широко
открытый рот, что на площади наступила тишина -все с изумлением
глядели на короля.
-- Внимание! -- закричал Кот в сапогах. -- Все кланяются,
низко кланяются, приветствуют нашего нового повелителя,
истинного директора заповедника, великого волшебника и мага,
бывшего Кащея Бессмертного, знаменитого Папу-Ягу, непобедимого,
сурового, но несправедливого, самого благородного из негодяев
властителя всего мира, его Узурпаторское величество Кусандру
Первого!
Он визжал так громко, что зайцы и белки, лягушки, мышата и
кроты упали на землю, гномы присели, Русалка чуть не свалилась
в ров, бабушка заткнула уши. Красная Шапочка зажмурилась,
дракон прижал головы к земле, Волк завел неизвестно откуда
взявшийся граммофон, и под торжественный марш из дверей
дирекции вышел Кусандра в золотой пожарной каске, завернутый в
разноцветную тогу, такую длинную и широкую, что хвост ее
скрывался в замке, хотя Кусандра уже перешел мостик. В одной
руке Кусандра держал золотой жезл в драгоценных камнях, в
другой -тяжелый мешок. Кот в два прыжка вернулся в замок и
вытащил оттуда клетку с рябой курицей и упирающегося козлика.
На конце моста Кусандра замер и подождал, пока перестанет
играть музыка. Потом поднял руку, призывая всех к тишине, хотя
этого делать не надо было -- все и так замолчали, пораженные
необыкновенным зрелищем.
И в этой тишине раздался громкий голос бабушки:
-- Что за безобразие! -- воскликнула она. -- Ты как посмел
надеть на себя театральный занавес для детского музыкального
театра, который я вяжу уже полгода? Вот значит, кто утащил
занавес?
-- Не утащил, -- ответил за Кусандру Волк. -- Эта тога
реквизирована по приказу его Узурпаторского величества Кусандры
Первого. Молчать! А то растерзаю! Это великая честь для
занавески! -- Волк оскалил зубы и зарычал.
-- Ты должна гордиться, старуха, что твоя работа так
высоко оценена руководителями нашего заповедника, -- сказал
Кот. -- Ты должна сказать "спасибо".
-- Еще чего не хватало! -- возмутилась бабушка. -- Ноги
моей здесь больше не будет.
Бабушка хотела подняться с кресла на колесиках, но
Кусандра поднял золотой жезл и сказал громовым голосом:
-- На место! Если будете возражать, всех превращу в
лягушек! Вы забыли, с кем имеете дело?
И он так грозно произнес эти слова, что бабушка ис
пугалась. Честно говоря, и Алисе стало не по себе. В кон це
концов этот Кусандра был волшебником, иначе как бы он
заколдовал директора Царевича?
-- Но я тоже хочу возразить, -- послышался голос толстого
короля с трона-кровати. -- В ваших руках находится, если я не
ошибаюсь, мой королевский скипетр. Вы не имеете никакого права
его носить. Верните мне его немедленно.
-- Я не люблю приказывать дважды, -- сказал Кусандра. --
Ты, жирный студень, уже не король, я тебя увольняю с этой
должности. Отныне ты простой маркиз и будешь исполнять
должность чистильщика моих ботинок. Снять его с трона!
Волк с Котом подскочили к трону-кровати, дружно навалились
на короля и свалили его на траву. Король лежал на траве, как
рыба, вытащенная из воды, вяло шевелил толстыми ручками и никак
не мог подняться.
Кот в сапогах отряхнул хвостом пыль с трона, Волк взбил на
троне подушки, и Кусандра взобрался на трон.
-- У кого-нибудь есть еще возражения? -- спросил он.
Он обвел глазами площадку, но все испуганно отводили
глаза. Алиса заметила, что даже Дед Мороз и Снегурочка, даже
Медведь-молчун, даже гномиха Дагмара -- все отводили глаза. Ну
что им было делать? Все-таки не настоящие, а сказочные
экспонаты.
-- Я решил сообщить вам, что власть в заповеднике законным
образом перешла ко мне. Ваш бывший директор Иван Царевич не
смог больше держать бразды правления и отрекся. Он испугался
ответственности и по доброй воле превратился в козлика. В таком
облике он прячется до сих пор. Котик, покажи нам трусливого
дезертира, пусть все видят и осуждают его.
Кот в сапогах подтащил на веревке козлика, который
упирался и сопротивлялся, но Кот в сапогах был куда сильнее. К
тому же ему помогал Волк, который подталкивал козлика сзади и
щелкал зубами.
"Так и есть, -- подумала Алиса. -- Я права. Ну что мне
стоило догадаться раньше! Давно бы уже убежали! Бедный козлик!
Как, наверное, обидно и страшно ему, доктору наук, профессору
разных университетов, уважаемому человеку и ученому, когда его
привязывают к ножке тронакровати, на котором сидит мерзавец
Кусандра".
-- Ваше узурпаторство, -- спросила Красная Шапочка, --
если это директор, то где же настоящий козлик? Я так любила с
ним играть.
-- Я тебе не давал разрешения задавать вопросы,
-прикрикнул на Красную Шапочку Кусандра. -- Мне некогда тратить
время на объяснения, но в виде исключения я скажу. Я скажу, а
вы все мотайте на ус, что случится с теми, кто посмеет меня
ослушаться. Настоящего козлика мы наказали.
-- Как наказали? -- спросила тетушка Дагмара.
-- А как наказывают козликов? -- засмеялся Кот в сапогах.
-- Был козлик, остались рожки да ножки.
-- Ох! -- по толпе экспонатов прокатился вздох ужаса.
Некоторые даже заплакали.
-- Не может быть! -- сказал Дед Мороз. -- Такого у нас в
заповеднике еще не бывало.
-- Не бывало, так будет, -- сказал Кусандра. -- Отныне в
заповеднике устанавливаются дисциплина и порядок. Кто не
послушается, тот будет наказан, и это я поручаю Серому Волку.
-- Так вот кто козлика съел! -- сказала бабушка. -- Так
вот кто главный притворщик и негодяй! А я его пускала к себе в
дом и кормила пирожками! Стыд и позор на мою седую голову!
-- Молчи, старуха, -- сказал Волк. -- Прошли гуманные
времена. Хватит с меня морковки.
-- Но как же так? -- пискнул один из зайчиков, дрожа от
ужаса. -- Ведь вы так любили морковку! Мы вас совсем не
боялись.
-- Бояться волков не надо, -- сказал Волк. -- Зачем меня
бояться? Я был вегетарьянец и остаюсь вегетарьянцем. Все сказки
хорошо кончаются. Детки должны воспитываться на хороших
примерах, добро -- ха-ха-ха -- торжествует, порок -ха-ха-ха --
наказан. Пускай детки и зайчики верят, что волки грызут
морковку. Пускай они растут добренькими и нежненькими. Растут
себе и растут. А потом наступит время, и их только вкуснее
будет кушать. -- Волк прошелся перед собравшимися, картинно
шевеля хвостом и показывая всем, какие у него длинные, крепкие
и острые клыки. -Нет, -- продолжал он, -- мы всегда и во всем
остаемся гуманистами. Но у нас есть долг! Очищать леса и
заповедники от ненужных вредителей. Мы -- санитары леса! Мы --
его честная стража! Стража порядка...
-- Ну ладно, хватит, -- оборвал его Кусандра. -- А то ты
.можешь до ночи выступать. Главное ясно: все, кто встает у нас
на пути, будут наказаны до смерти. Надеюсь, все это уяснили и
трепещут. Вы все трепещете? -- Трепещем, -сказали зайчики и
белочки. -- Отлично, -- сказал Кусандра. -- Бывший король,
перестань стонать. Ты нам не нужен.
-- Я больше не буду, -- сказал толстый король и шмыгнул
носом. -- Я просто еще не привык, но я обязательно привыкну.
Кусандра молча обвел черными очками площадку. Все затаили
дыхание. Кусандра откашлялся, улыбнулся, показав золотые зубы,
и продолжал:
-- Я собрал вас здесь, мои послушные подданные, для того,
чтобы сообщить вам мой новый приказ. Заповедник закрывается!
-- Ой, -- сказал Зайчик. -- А мы еще урожай не собрали!
Капуста не поспела.
-- Пустяки, -- сказал Кусандра. -- Не о капусте надо
думать в такой исторический момент. Не о ка-пус-те!
-- Кто здесь говорит о капусте? -- спросил Волк, на
правляясь к зайчику. Зайцы замерли. -- Волк, не отвлекайся, --
сказал Кусандра.
-- Слушайте! -- закричал Кот в сапогах. -- Все слушайте!
-- Мы уходим, -- сказал Кусандра. -- Мы уходим в
легендарную эпоху. Все без исключения. -- Как мудро! --
воскликнул Волк. -- Как гениально! -- мяукнул Кот в сапогах.
-Простите, конечно, ваше узурпаторство, -- сказала тетя
Дагмара, нарушив тишину, наступившую у замка. -- Но зачем нам
уходить? Мы по доброй воле приехали в заповедник, живем здесь в
нормальных тихих условиях...
-- Если, конечно, нас не начинают кушать, -- сказала
Русалочка.
-- Если, конечно, среди нас нет бандитов и убийц,
-дополнила тетя Дагмара.
Тетя Дагмара была чуть выше травы, и красный ее колпачок
покачивался, словно цветок под светом про жекторов. Но тетя
Дагмара была отважной женщиной -- ее не удалось запугать даже
таким великанам и мерзавцам, как Кусандра и его подручные.
-- Я тебе делаю предупреждение, гномиха, -- сказал
Кусандра. -- Но не отказываюсь от ответа. Мне нужен размах и
власть. Никакого размаха и власти в этой клетке я не имею.
-- Не поедем мы с тобой, -- сказала Дагмара. -- Мы договор
подписали с Иваном Иванычем, условия жизни у нас хорошие,
соседи не обижают. Куда нам ехать?
-- В древний век! -- закричал Кусандра, поднимая руки
кверху, его черная тень метнулась к кустам, и Алиса даже
отшатнулась, чтобы тень до нее не дотянулась. -- В наш славный,
жестокий, низменный и привлекательный век, когда миром правили
сильные, а справедливости, права, законов -всей этой галиматьи,
которую придумали для слюнтяев, -- еще не было! За мной,
обратно в легендарную эпоху!
-- Ура-а! -- закричали Волк и Кот.
Остальные молчали.
-- Еще раз, -- сказал Кусандра, -- все вместе повторяем за
мной:
-- Уррра! Опять же завопили только Волк с Котом. -- Ладно,
отставить, -- махнул рукой Кусандра. -- Вашим воспитанием я
займусь позже. Лишнего с собой не брать. Слюней не распускать.
Всем ясно?
-- Не ясно, -- раздался густой бас Деда Мороза.
-Совершенно неясно. Что нам там делать в эпохе легенд, чем жить
будем, кому мы там нужны, кто там нам нужен? Что нам грозит
здесь, в конце концов?
-- Тебе, Дед Мороз, с готовностью объясняю, -- сказал
Кусандра.
Алиса поняла, что Деда Мороза Кусандра немного
побаивается.
-- Что нам грозит здесь? -- спрашиваешь ты. Нам здесь
грозят прозябание и скука. Мы сидим по уголкам, на нас глядят
сверху ихние культурные дети -- а не стыдно ли нам, созданиям
бурного прошлого, превратиться в эк-спо-на-ты? Разве мы --
камни в музее? Мы с вами умчимся в далекое прошлое, в славную
эпоху легенд, когда миром правили волшебники и колдуны, когда
разбойники бродили по лесам, когда стаи волков пожирали
одиноких путников, когда короли волшебных царств строили себе
дворцы из жемчугов и алмазов. И тот, кто был сильнее всех,
богаче всех, наглее всех, становился господином мира! И там
господином мира буду я! Я -- Кусандра Неповторимый, я --
Кусандра Зловещий!
-- Ура! -- закричал Кот и осекся, потому что Кусандра
продолжал:
-- А вы будете моими придворными, моими слугами и
помощниками. Каждому из вас гарантирую богатство и
безнаказанность!
-- Меня будут любить все красавицы! -- закричал Кот в
сапогах. -- Всех защекочу!
-- Я буду гоняться за тучными овцами и молочными телятами!
-- закричал Волк. -- Всем хватит! Всем!
Дед Мороз подождал, пока они откричат, и спросил: -- А на
какие же доходы ты собираешься править миром? Одним волшебством
не справишься.
-- Это точно, -- сказал толстый король, -- у меня самого
пять волшебников при дворе жили, а все равно меня сосед
завоевал, все отобрал.
-- Волшебник волшебнику рознь, -- сказал Кусандра. -- Я
буду посильнее других волшебников. Глядите!
Кусандра поставил на землю мешок и развязал его. Мешок был
полон сверкающих золотых яиц.
-- Все золото мира! -- кричал Кусандра и махал руками так,
словно сошел с ума... -- Все золото Вселенной! Сколько нужно,
столько и будет! Теперь вы поняли, какой я великий?
-- Поняли, -- сказал Дед Мороз. -- Золото у тебя есть.
Хоть и ворованное. Только подохнет курочка, останешься без
золота.
-- К тому времени я успею покорить весь мир, -- сказал
Кусандра. -- И сделаю это с вашей помощью. Со мной будешь ты,
Дед Мороз -- значит, за меня все вьюги и метели! Со мной дракон
Змей Гордыныч, -- берегитесь, рыцари! Он стоит целой армии. Со
мной Спящая красавица! Мы будем брать по тысяче золотых монет с
каждого принца, который захочет ее поцеловать! Со мной Волк и
Кот -- истинные мастера коварства и подлости. Со мной все вы,
мои друзья! То, чего не может сделать один волшебник, всегда
добьется целая банда! Я богат и непобедим!
Дед Мороз покачал головой, не нравилось ему все это, но он
пока не знал, что бы еще сказать. Поэтому замолчал, сел на стул
и положил за пазуху еще кусок льда. -Дедушка, не волнуйся, --
успокаивала его Снегурочка. -- Здесь так жарко, а у тебя
давление. Может, вернемся в холодильник? Не поедем с тобой в
древние времена. В крайнем случае, будешь работать
мороженщиком.
Но Дед Мороз не ответил. Он глубоко задумался. "Неужели и
он испугался Кусандру? -- подумала Алиса. -- Это было бы очень
плохо. Так можно совсем остаться без союзников. Один верный
друг -- дракон, да и тот безнадежный трус". -Еще вопросы будут?
-- А как мы туда попадем? -- спросила Белка. -- Глупая,
-сказал Кусандра, отмахнувшись от нее. -- Наш директор привез
нас сюда на машине времени. Как приехали, так мы и уедем.
Машина-то стоит, нас ждет. Все. Больше вопросов не будет.
Дискуссии окончены, реем ясно? Теперь мы будем голосовать за
то, чтобы ехать в легендарную эпоху. Рук не подымать, рта не
раскрывать. Кто пискнет, будет иметь дело с моими волками и
котами, а они шутить не любят. Итак, кто за то, чтобы ехать в
прошлое? Все молчат? Значит, все согласны. А теперь можно
хлопать в ладоши и кричать "ура!". Кричите и хлопайте. Волк и
Кот, следите, чтобы все кричали и хлопали.
Но так как никто не закричал и не захлопал, Коту и Волку
пришлось кричать и хлопать вдвоем, что они и сделали, хоть уже
оба охрипли.
-- Ой, -- вдруг крикнула Русалка. -- Глядите, что
творится!
-- Что? -- спросил Кусандра, оглянувшись. -- Где?
Он очень нервничал, боялся, что не успеет увести всех из
заповедника.
-- Вода! -- сказала Русалка, показывая на ров. -- Вода!
Алиса из своего укрытия не видела, что там происходит, но
скоро по голосам сбежавшихся ко рву животных она догадалась,
что вода во рву исчезла. -- Там дырка в земле!
-- говорили зайцы.
-- Наверное, начинается засуха, -- крикнула Снегурочка. --
Я вся иссыхаю!
-- Пустяки, -- сказал Кусандра. -- Так и надо. Это
предусмотрено. Не обращайте внимания. Это открылись шлюзы.
-- Какие шлюзы? -- спросила бабушка Красную Шапочку. -- А
вдруг они причинят кому-нибудь вред?
-- Уже причинили! -- захохотал Кот в сапогах.
-- Что случилось? -- Дед Мороз поднялся с места.
-- Что вы еще натворили, преступники?
-- Ничего особенного, Мороз Тимофеевич; -- сказал
Кусандра. -- Мы поймали человеческую шпионку, которая
скрывалась среди нас под видом Золушки. Среди нас нашелся
низкий предатель и провел ее в заповедник. Ми ее поймали,
посадили в подвал, но случайно открылись шлюзы, и вода из рва
протекла внутрь. Теперь вода затопила подвал. Мы не успели
спасти эту девочку. Она утонула, бедная крошка, туда ей и
дорога.
Под светом прожекторов засверкали золотые зубы Кусандры.
-- Вы утопили девочку Алису? -- ахнула тетушка Дагмара.
-Вы совершили еще одно преступление!
-- Что делать? -- сказал Кусандра. -- Нам приходится
прибегать к решительным мерам. Я предупреждал вас, что
цацкаться ни q кем не буду. Я -- Кусандра Великолепный!
Кусандра Злобный! Кусандра Страшный! И не становитесь на моем
пути. Растерзаю! Пусть судьба этой Алисы, как и судьба
директора, будет вам уроком. Собирайтесь, пошли за мной!
-- А вещи? -- спросила Русалка. -- Мы тут вещами
обзавелись, сувенирами...
-- Будут у вас другие вещи и другие сувениры. Ну, марш,
марш!
Сказочные существа растерянно шевелились, некоторые уже
начали продвигаться к мосту. Другие оставались на местах.
Страшные преступления Кусандры многих напугали. Над площадкой
стоял шум. Алиса услышала, как совсем рядом рыдает Снегурочка.
-- Как же я теперь буду! -- плакала она. -- Я лишилась
лучшей подруги, мы с ней собирались кататься на коньках...
-- Не обращай внимания, -- сказала тихо Снегурочке голова
дракона, которая протянулась к ней через всю площадку. -Они
пустой подвал затопили, вы уж мне поверьте. Я молчумолчу,
некоторые думают, что от страха, а я не от страха, а от
осторожности и от мудрости. -- Я им не верю, -- сказал Дед
Мороз. -- И не верь, -- прошептал Медведь-молчун. -Тогда их
дело плохо, -- сказал Дед Мороз и улыбнулся в усы.
Волк большими прыжками носился по площадке, подгоняя всех
к мостику, где их уже поджидали Кусандра и Кот. Они загоняли в
замок первых зайчиков и белок. И тут послышался голос Волка: --
А это еще что такое?
Алиса увидела, что Волк наклонился над гномом Веней,
который пытался скрыться в траве, волоча за руку куклу Дашу.
-- Не трогай, это моя невеста! -- закричал Веня.
-- Кто-кто? -- спросил Волк. -- Невеста?
-- У гнома невеста? -- спросил Кусандра. -- А ну-ка дайте
ее сюда!
Кот одним прыжком подскочил к гному, который прижимал к
себе растрепанную и измазанную землей куклу, выхватил ее и
бросил Кусандре. Кусандра поймал куклу на лету и начал вертеть
в руках.
-- Не наша, -- сказал он. -- Все сходится. Я и без того
знал, что нас предал этот презренный землекопатель. А ну,
признавайся, тебе Алиса эту невесту дала?
-- Ничего она мне не давала, -- сказал гном, -- я сам с
ней познакомился.
-- Значит, ты украл ее у Алисы?
-- Нет, она разрешила...
Алиса закрыла лицо ладонями. Так и есть. Он про говорился!
Раздался зловещий хохот Кусандры. Ему вторили Кот с
Волком.
-- Ты достоин смерти за предательство! -- крикнул
Кусандра. -- Ты провел в наш заповедник шпионку! Ты мой враг,
ты хотел разоблачить меня и спасти директора Царевича. Ну что
ж, давай разоблачай. Где твой Царевич? Вот он, у моих ног, на
веревочке...
-- Смерть, смерть злодею! -- закричал Волк. -- Разреши, я
его проглочу вместо морковки.
-- Нет, он у меня еще помучается, он еще на меня
поработает. Я его прикую на цепь в алмазных шахтах вместе с его
братьями и зловредной теткой Дагмарой. А сейчас... Смотрите!
Все замерли от ужаса.
Кусандра начал крутить длинной рукой, сжимая в кулаке
куклу Дашу. Кукла попискивала, как живая, а гном, понимая, что
опасность грозит его возлюбленной невесте, закричал:
-- Только не это! Только не это! Она не переживет!
-- Стой! -- крикнул Дед Мороз. Рука Кусандры крутилась,
как винт самолета, и, наконец, кукла вырвалась из руки и
полетела вверх, долетела до шпиля на башне замка и зацепилась
платьем за его конец. И повисла там, покачиваясь, как опавший
флажок.
-- О, горе! -- рыдал гном. -- Я не переживу.
-- Хватит преступлений! -- воскликнул Дед Мороз: -- Почему
мы, честные сказочные жители, должны подчиняться кучке
преступников и злодеев? Почему мы не можем их выгнать?
-- Можем! -- сквозь слезы пискнул гном Веня.
-- Можем, -- сказали его братья. -- Им все одно -- что
козлик, что кукла, что девочка, -- сказала бабушка Красной
Шапочки. -- Разве я могу доверить им судьбу моего ребенка? Иди
сюда, Красная Шапочка, мы остаемся. И не забудьте вернуть мне
занавес детского музыкального театра!
Дед Мороз грозно надвигался на Кусандру. Кусандра начал
отступать к замку. Но Кот не растерялся. Он рванул факел,
прикрепленный к перилам моста, и принялся махать им в воздухе.
Сказочные экспонаты бросились врассыпную. Дракон
зажмурился и присел, закрыв лапами все свои шесть глаз.
Дед Мороз на мгновение остановился. -Дедушка! -- закричала
Снегурочка. -- Дедушка, дорогой, хорошенький, вернись, они тебя
сожгут. Тебе вредно! Ты растаешь!
Дед Мороз продолжал идти вперед, хоть Снегурочка повисла
на его шубе и старалась остановить Мороза Ти мофеевича. Искры
сыпались вокруг старика, и от него уже шел пар -- наверное,
начал таять. -- Сейчас или никогда! -- поняла Алиса. Она
увидела, что никто не смотрит на козлика, так все увлечены
схваткой Деда Мороза с Кусандрой. Она выскочила из-за куста и,
пригнувшись, метнулась к трону, к ножке которого был привязан
заколдованный директор.
-- Иван Иваныч, я вас освобожу! -- крикнула она. Козлик
увидел Алису, рванулся к ней навстречу, но веревка дернула его,
и отбросила обратно.
Алиса прыгнула вперед и, падая, дотянулась до ножки трона,
толстой, как нога слона. Она дернула за узел, но узел не
поддавался -- козлик, дернувшись к Алисе, еще туже затянул его.
Алиса лежала на траве, дергала за этот проклятый узел и не
видела, как разворачивается бой над ее головой. Она не видела,
что Кусандра тоже схватил факел и вместе с Котом заставил
исходящего паром Деда Мороза остановиться, закрыть лицо
варежками и отступить. И они так увлеклись, так издевались над
пожилым человеком, прыгая вокруг него, словно мальчишки, тыкая
в него горящими факелами, что забыли про Алису. Снегурочка
пыталась заступиться за деда, но ничего не могла поделать, а
Медведь-молчун, который тоже боялся огня, спрятался в кусты. А
между тем Дед Мороз уменьшался и таял.
-- Алиса! -- рядом раздался тонкий крик. -- Мы здесь!
Алиса оглянулась. Из травы торчали красные колпаки
братьев-гномов.
Гномы выхватили из-за поясов маленькие ножи и начали
быстро пилить узел. Им потребовалось всего десять секунд, чтобы
освободить козлика.
Десять секунд. Это значит, что можно было бы только
досчитать до десяти... Но этих десяти секунд было до статочно,
чтобы Кусандра и Кот загнали в кусты несча стного старика
Мороза и увидели наконец, что Алиса, подхватив конец веревки,
хочет убежать в лес с козликом.
При виде этого Волк взревел страшным голосом, а Кусандра и
Кот, взяв факелы на изготовку, как ружья, кинулись к Алисе.
Все обернулись к трону и увидели, что под светом
прожекторов посреди площадки, у королевского тронакровати
мечется девочка в разорванном розовом сарафане, босая и
встрепанная. А к ее ногам жмется козлик-директор.
-- Не может быть! -- кричал Кусандра. -- Мы же ее утопили!
-- Не может быть! -- кричал Кот. -- Ты же в подвале!
-- Алиса! -- кричал гном Веня. -- Спаси мою невесту! Алиса
понимала, что бежать некуда, что Кусандра с приятелями ее все
равно поймают. И тогда она собрала все силы и всю свою
храбрость -- ей очень надоело прятаться, убегать и вообще
бояться этих сказочных негодяев. В конце концов, она, Алиса
Селезнева, школьница конца двадцать первого века, когда люди
летают на далекие звезды, и не верят в волшебников, когда уже
никто не обижает слабых и не грабит друзей, не предает, не
убивает и не заставляет делать подлые вещи.
-- Хватит! -- сказала Алиса. -- А ну, спрячьте свои
спички! Вам нельзя играть с огнем. Я кому говорю!
И Кусандра с Котом нерешительно остановились, за
колебались. И Алиса почувствовала их неуверенность.
Все было как во сне. Сон кажется настоящим и даже
страшным, но если поймешь, что это всего-навсего сон, то он
кончится.
-- Утопить меня решили! -- сказала Алиса. -- Еще чего не
хватало. Вы что, забыли, что вы только экспонаты, из прошлого
времени! Вы забыли, что вы здесь в гостях?
-- Они забыли, -- сказал толстый король, который все еще
лежал на земле. -- А я помню. Их давно надо поставить на место.
-- Ой, какая красивая девочка, -- вдруг мяукнул Кот.
-Можно, я тебя защекочу?
-- Смотрите, кого вы слушаетесь, -- сказала Алиса. -- Это
же просто сумасшедший Кот, больное животное, его на цепочке
держать надо.
-- Что она говорит? -- закричал Кусандра. -- Она не имеет
права вмешиваться! Здесь я начальник!
-- И это ненормальный колдун, самозванец и убийца!
-сказала Алиса, показывая на Кусандру. -- Наворовал мешок
золотых яиц и думает, что может вами командовать. Если ты такой
сильный, заколдуй меня, убей, ну, чего ты задрожал?
-- Они самозванцы, -- сказала тетушка Дагмара. -- Я думаю,
что их надо связать и посадить в подвал.
-- В подвал! -- сказал Медведь-молчун. -- В подвал.
Хватит. Я весь год молчал, но уж если я заговорю, то держитесь.
-- Не сметь! -- закричал Кусандра и завертелся на месте,
сверкая черными очками и рыча на сказочных существ, которые
сходились со всех сторон, потому что перестали его бояться.
-- Да посмотрите на них, -- сказала средняя голова
дракона, -- они же нестрашные. Кого мы боялись?
-- Да, кого мы боялись? -- сказала Русалка. -- Не нужно их
бояться.
Кусандра вдруг съежился и стал пятиться к мосту, обходя
Алису и козлика, Кот пятился за ним, ощетинив шерсть и поджав
хвост. Шляпа у него съехала на одно ухо и закрыла правый глаз,
и от этого у Кота был очень залихватский и веселый вид, что
совершенно не соответствовало действительности.
-- Дорогие сказочные существа, -- сказала Алиса. -- Я
понимаю, что вам было страшно. Я сама испугалась, особенно
когда они так нагло себя вели и мучили несча стного Деда
Мороза. Но ведь если подумать, чего страшного в негодяях и
хулиганах? Только то, что они нахалы. Даже поодиночке многие
сильнее, чем они. Дракон Змей Гордыныч одной лапой может их
разбросать, Медведь их может победить, а уж если все вместе, им
вообще делать здесь нечего.
-- Вообще-то победить можно, но как-то не приходило в
голову, -- признался Змей Гордыныч. -- Я, к сожалению, не успел
об этом подумать.
-- Вам всем должно быть стыдно. Они обманом заколдовали
директора, занавес украли, короля голодом морили, чуть не
растопили Деда Мороза, куклу забросили на шпиль, а вы молчали.
-- Очень стыдно, -- сказала бабушка Красной Шапочки.
Бабушка обернулась к Деду Морозу и спросила: -- Как вы себя
чувствуете?
-- Ничего, -- сказал Дед Мороз, -- сейчас вернусь в
холодильник, и все пройдет. Остужусь. Алиса права, не бояться
надо было, а просто гнать их вон и не обращать на них никакого
внимания.
Вдруг Русалка, сидевшая на перилах, закричала: -- Они
убежали! Ловите их!
Кот, который нес клетку с курочкой Рябой, и Кусандра,
который тащил тяжелый мешок с золотыми яйцами, неслись по мосту
к замку. И вот уже хлопнула окованная железными полосами дверь.
Они исчезли.
-- Убежали, -- сказал упавшим голосом дракон, -- Теперь
они чего-нибудь придумают...
Волк на цыпочках начал красться к мосту, стелился по
земле, думал, что никто его не заметит.
Но когда он уже добрался до моста, тяжелая лапа Змея
Гордыныча прижала его к доскам. -- Ты куда? -- спросил дракон.
-- Я? -- спросил Волк. -- Я хотел дверь закрыть, Дует.
-- Сбежать он хотел, -- сказала бабушка Красной Шапочки.
-Не хочет отвечать за свои преступления.
-- А у меня не преступления, -- сказал быстро Волк, -- у
меня искренние заблуждения, вызванные слабостью моего
характера. Я в самом деле люблю морковку, но я попал под плохое
влияние. Думаете, я хотел кушать козлика? Я плакал, когда его
кушал, я кушал и обливал его слезами.
-- Но ведь кушал, -- сказал дракон, не отпуская лапы.
-- Мы теряем время, -- сказала тетушка Дагмара. -- Волк
нас отвлекает, а они убегают.
-- Я? -- удивился Волк. -- Отвлекаю? Да я сам хочу
спастись. Зачем я буду о других заботиться?
Веревка, на которой Алиса все еще держала козлика,
натянулась. Козлик заблеял и потянул Алису к мосту.
-- Ты знаешь, куда они побежали? -- спросила Алиса.
-- Беее, -- сказал козлик.
-- Тогда бежим.
-- Я с тобой, -- сказал Медведь-молчун.
-- И мы, -- сказали гномы.
-- И я, -- сказал толстый король. Они побежали в замок.
17. Кусандры больше нет!
Алиса ворвалась в пустую комнату, где стояли чемоданы и
сундуки Кусандры с награбленным добром. Козлик пробежал, цокая
копытцами, по каменным плитам и остановился перед дверью в
конце комнаты. Алиса догнала его и отворила дверь. За ней
оказался обыкновенный белый коридор, как бывает в учреждениях.
Козлик знал, куда бежать дальше. Он замер перед второй
дверью налево и нетерпеливо застучал копытом о пол. Он делал
это очень смешно, как дрессированный, но Алиса не засмеялась,
потому что нельзя смеяться над доктором наук, хоть и
заколдованным.
-- Ну, я им покажу! -- пыхтел толстый король, догоняя
Алису. -- Я их всех на чистую воду выведу! Чего захотели, на
что руку подняли! Алиса толкнула дверь, она не открывалась. --
Откройте сейчас же! -- сказала Алиса. Она постучала. Никакого
ответа, хотя слышно, как там, внутри, кто-то возится, гремит,
шуршит. Медведь нажал на дверь -- козлик еле успел отскочить в
сторону.
Дверь покачнулась, но не поддалась. Медведь нажал сильнее,
он ревел от напряжения, даже стонал, дверь вы гибалась внутрь,
но не поддавалась. -- А ну-ка! -- толстый король отошел назад,
покачался на месте и изо всей силы врезался в Медведя. Медведь
ухнул -- дверь взвизгнула, слетела с петель, и оба они, Медведь
и толстый король, упали внутрь комнаты. Послышался грохот,
звон, и все стихло.
Козлик подбежал к двери и осторожно заглянул внутрь.
Король и Медведь лежали оглушенные посреди большой
комнаты, заставленной приборами, среди разбитых колб, склянок,
машин, амперметров и вольтметров, градусников и экранов. А в
глубине комнаты стояла будка, над которой висела табличка:
---------------------------------------------------------------------------
| ОСТОРОЖНО |
|НЕ ПОДХОДИТЬ |
| МАШИНА |
| ВРЕМЕНИ |
---------------------------------------------------------------------------
Дверца в машину была закрыта, внутри нее метались
разноцветные искры и клубился оранжевый пар. Машина работала.
Перед машиной сидел, сняв шляпу, лысый Кот в сапогах и
отчаянно рыдал, совсем как маленький ребенок.
Рядом раздалось частое дыхание Медведя.
-- Пусти, -- сказал он.
-- А ну, Мишка! -- крикнул толстый король. -- Навались!
-- Ой, -- сказала Алиса. -- Сколько мы всего разбили!
Но козлик не слышал ее -- он побежал к машине времени и
остановился рядом. -- Ээээ-х, -- сказал он.
Алиса, перешагивая через битое стекло, подошла поближе. И
увидела, что на двери машины времени горит экранчик. В нем
надпись:
---------------------------------------------------------------------------
|МАШИНА РАБОТАЕТ|
| НАПРАВЛЕНИЕ: |
| ЛЕГЕНДАРНАЯ |
| ЭПОХА |
---------------------------------------------------------------------------
-- Опоздали? -- спросила Алиса. Козлик печально наклонил
голову.
-- А меня он бросил! -- сказал Кот в сапогах. -- Меня он
оттолкнул ногой. За верную службу и за все преступления, на
которые я за него шел, -- вот моя плата. -- Кот поднял с пола
золотое яйцо, подкинул лапой, яйцо упало на пол и разбилось. Из
яйца полился желтый желток.
-- Что такое! -- изумился Кот в сапогах. -- Этого не может
быть! Золотые яйца не бьются.
-- Оно не золотое, -- сказал толстый король. -- Это
обыкновенное, крашенное золотой краской яйцо. Кусандра и здесь
тебя обманул.
-- О, горе мне! -- возопил Кот в сапогах. -- О, горе! Я
разорен и оклеветан.
-- Иди отсюда, -- сказал король. -- Не мешайся под ногами.
-- Правильно, -- сказал Кот в сапогах. -- Я сообщу народу,
какому обманщику они подчинялись! Я первым открою всем глаза! Я
еще докажу, что я не такой плохой, как кажусь.
-- Нет, -- сказал тоненький голос. -- Не выйдет. В дверях
стоял гном Веня.
-- Ты отобрал у меня невесту и отдал Кусандре.
-- Я пошутил! -- Кот попятился перед гномом. -- А теперь
мою невесту не может достать даже дракон. Ты мне за это
ответишь!
-- Я? А ты знаешь, куда я шел? -- спросил Кот, сладко
улыбаясь. -- Я спешил залезть на башню и достать нашу дорогую
девочку. Пусти меня, дорогой гном, я спешу -- на такой высоте
кукла может простудиться. Кот побежал из комнаты, за ним гном
Веня. -- Чего же мы ждем? -- спросил толстый король. -- Пошли.
Наша сказка кончилась. И кончилась, как положено, благополучно.
-- Не совсем, -- сказала Алиса и показала на плачущего
козлика.
-- Ах, я совсем забыл, -- спохватился король. -- Дорогой
наш Иван Иванович, разве вы не сможете расколдоваться без
помощи этого Кусандры? Козлик покачал головой и побрел к
выходу. Медведь поднялся с пола, очумело огляделся, ухнул и
тоже заковылял прочь. Последними ушли Алиса с толстым королем.
Алиса вышла на мост.
На площадке все толпились сказочные существа -- никто не
расходился.
-- Ну как дела? -- спросила Русалка, которая сидела на
перилах.
-- Все, -- сказала Алиса. -- Кусандра сбежал в легендарную
эпоху.
-- А Кот? -- спросила Красная Шапочка. -- Кот? -- Алиса
посмотрела наверх. Остальные тоже подняли головы и увидели, как
с высокого шпиля башни опускается Кот, царапая каблуками по
черепице. И держит в лапе куклу Дашу.
Увидев, что все на него смотрят, Кот перестал спус каться
и закричал:
-- Вековая мечта исполнилась! Совместными усилиями нам
удалось избавиться от так называемого правителя, якобы
волшебника, будто бы Кащея, псевдо-Кусандры! Уррра!
-- Ура! -- закричал Серый Волк.
-- Молчи! -- прикрикнул на Волка Зайчик и кинул в него
морковкой.
Волк подхватил морковку и начал демонстративно жевать,
хрустеть и приговаривать:
-- Сказочная пища! Витамины! -- Я уже сложил радостную
песню в честь освобождения от Кусандры! Слушайте, мои дорогие
друзья!
Кот взмахнул лапой, забыл, что висит на крутом шпиле,
выпустил куклу Дашу и полетел оттуда вниз, в ров. Грязь
поднялась столбом, все засмеялись, а Змей Гордыныч подхватил на
лету куклу Дашу, осторожно поднял ее в громадных лапах и
спросил: -- Кому невесту передать?
-- Сюда, -- сказала тетушка Дагмара. -- Мы о ней по
заботимся.
Веня схватил несчастную растрепанную куклу в объятия.
Все стали поздравлять гнома.
Началась суматоха. Только Спящая красавица посапывала в
хрустальном гробу, будто ее это не касалось.
-- Ах! -- сказала Русалка. Раскрыв зеленый рот, она в
ужасе смотрела, как из рва карабкается страшное бес форменное
существо, покрытое тиной, водорослями и грязью.
-- Не обращай внимания, -- сказала Алиса, -- это Кот в
сапогах. Где же здесь телефон?
Козлик топнул копытом, зовя за собой. Алиса прошла за ним
в комнату к телефону, набрала свой номер. Пока экран не
зажегся, она глядела в окно. В заповедник возвращалась обычная
жизнь. Вон уходит с площадки Дед Мороз, он горбится и еле
переставляет ноги. Его осторожно поддерживают Снегурочка и
Медведь-молчун. Красная Шапочка катит к лесу кресло на
колесиках, а бабушка дремлет в нем. Сзади еле бредет Серый
Волк, волочит, подхватив зубами за край, занавес детского
музыкального театра...
Зажегся экран. На экране возникло взволнованное лицо отца.
-- Алиса! -- чуть не закричал он. -- Что с тобой? Где ты?
Даже зная о твоей склонности к приключениям, я удивлен! Ты
здорова? Я всю Москву на ноги поднял!
-- Я здорова, -- сказала Алиса. -- Все хорошо кончилось. Я
в заповеднике сказок.
-- Где? Ты знаешь, сколько сейчас времени? Что ты там
делаешь?
-- Папа, я никак не могла тебе раньше позвонить. Я сидела
в подвальной тюрьме, а потом мы боролись со злым волшебником.
Только сейчас от него отделались.
-- Ох уж мне твои фантазии! -- воскликнул отец. -- Я
сейчас за тобой лечу!
-- Не надо. Я ничего не придумала. Здесь рядом со мной
профессор Иван Иванович Царевич, директор заповедника, ты его,
наверно, знаешь. Сегодня утром он тебе звонил, но ты не
догадался, что это он. Мы вернемся домой вместе, тебе надо
будет вылечить его от одной необыкновенной болезни.
-- Но я же космический ветеринар, а не обыкновенный
доктор! -- сказал отец.
-- Вот именно, -- сказала Алиса. -- Сейчас я позову его к
видеофону, и ты все поймешь.
Кир Булычев.
Козлик Иван Иванович
1. Консилиум
Уже неделю в доме Селезневых жил заколдованный директор
заповедника сказок Иван Иванович Царевич в шкуре серого
козлика. Жизнь дома была сложной и нервной. С одной стороны,
казалось бы, что такого? Одним животным в доме больше. Уже есть
марсианский богомол, котенок, домработник Гриша... Входит, к
примеру, в квартиру гость, слышит -- топ-топ по коридору острые
копытца. Из дверей выбегает козлик, острые маленькие рожки,
бородка еще не выросла, смотрит на гостя жалобными глазами и
молчит.
-- Ах, -- говорит гость, -- новое животное завели? А чем
он питается?
-- Нет, -- начинает Алиса, -- он совсем не то, чем
кажется...
И замолкает, потому что обещала козлику не раскрывать его
ужасной тайны, не рассказывать каждому встречномупоперечному,
что злой и неудачливый волшебник Кусандра, стараясь захватить в
заповеднике власть, подсунул директору, доктору наук и
профессору Царевичу, вместо чая воды из той самой волшебной
лужи. Выпьешь ее, и превратишься в козлика.
Если объяснять это каждому гостю, то гость потребует
продолжения истории и, может, даже ее счастливого завершения. А
сделать это нельзя -- ни продолжения, ни счастливого завершения
эта история пока не имела. Кусандра успел прыгнуть в машину
времени и пропасть в дебрях легендарной эпохи, которая
затерялась где-то между третьим и четвертым ледниковым
периодами. Он унес с собой курочку Рябу, мешок с позолоченными
яйцами и секрет спасения директора.
Расскажешь об этом гостям, начнутся пустые речи, что бы
сделать, как бы придумать... а вот я знаю одного профессора...
а вот я слышал, что на Альдебаране это лечат... Но,
оказывается, нигде не лечат. Доказательство тому вчерашний
консилиум. Консилиум означает собрание самых знаменитых врачей,
биологов и генных инженеров, которые в кабинете Алисиного отца
поставили на середину несчастного директора, глядели на него в
микроскопы, телескопы и другие приборы, мерили ему давление,
брали анализ крови, а потом каждый показывал, какой он знающий
ученый.
-- Во-первых, -- сказал, опершись о трость, седой,
объемистый, бородатый профессор Володин, -- мы еще не
установили, является ли наш пациент человеком или, простите,
только козлом.
-- Ой, -- возмутилась Алиса, которую допустили на
консилиум. -- Вы же оскорбляете Ивана Ивановича! Вы думаете,
что он не понимает, а он не глупее вас.
-- Может быть, -- сказал профессор Володин. -- И тем не
менее, научная проверка необходима, не так ли, коллеги?
И его коллеги склонили умные головы, потому что были
настоящими учеными и ничего не принимали на веру.
Козлик тоже кивнул головой, потому что даже в таком диком
виде он оставался ученый.
-- Как же вы это проверите? -- спросил отец Алисы
Селезнев, директор космического зоопарка.
-- Способ у меня простой, -- сказал профессор Володин. --
Но он себя оправдывал в прошлом.
Профессор Володин расстегнул свой портфель, достал оттуда
капустный лист и показал всем.
-- Вы видите обыкновенный лист капусты, который я
заимствовал у моей жены Гуленьки специально для этого опыта.
Профессор Тягамото с островов Люкю, расположенных в Бурном
океане планеты Флукс, встал со своего кресла, достал лупу и
внимательно исследовал лист капусты.
-- Подтверждаю, -- сказал он, -- что перед нами лист
растения, которое именуется на Земле капустой.
-- Этот лист капусты я намерен предложить нашему пациенту,
-- сказал профессор Володин. -- Капуста, как известно,
излюбленная пища всех козликов.
Остальные профессора склонили головы, соглашаясь с
профессором Володиным. Они тоже знали, что капуста -излюбленная
пища козликов.
-- Если перед нами обыкновенный козлик, -- сказал
профессор Володин, -- то он без сомнения тут же начнет жевать
этот лист капусты. Если же перед нами наш уважаемый коллега
профессор Царевич, то он найдет в себе силы отказаться от листа
капусты, чтобы мы поверили в то, что он -- это он. Согласны ли
присутствующие?
Присутствующие переглянулись, почесали бороды и лысины и
согласились, что такое испытание внесет ясность.
Тогда профессор Володин обернулся к козлику, который стоял
понурившись посреди кабинета, и спросил его:
-- Уважаемый коллега, согласны ли вы с таким испытанием?
Вы на нас не обидитесь? Козлик наклонил голову и сказал
коротко:
-- Бе.
Профессора улыбнулись. Хоть они и считали себя обязанными
провести такой опыт, им было неловко перед Царевичем, с которым
они еще недавно встречались на научных конференциях и которого
очень уважали.
Профессор Володин положил листок капусты на пол, и все
стали смотреть на козлика.
Козлик поднял голову, обвел всех профессоров внимательным
взглядом, потом поглядел на лист капусты. Алиса вдруг
испугалась. Она-то была уверена, что козлик -- это директор
заповедника. А вдруг он обидится на профессоров за такое
недоверие и съест лист им назло?
Под открытым окном послышался шум и топот -- кто-то
громадный и тяжелый шел по улице. Топот прервался у самого
окна.
В комнате стало темнее, потому что в окне появился очень
толстый человек в синем костюме и галстуке-бабочке, к которому
была пришпилена небольшая золотая корона.
-- Ничего не понимаю! -- воскликнул профессор Володин.
-Почему вы заглядываете с улицы прямо на второй этаж?
-- Здравствуйте, -- сказал толстый человек, -- дело в том,
что я приехал верхом на драконе.
И тут же рядом с толстым человеком появилась голова
дракона, разверзла пасть, усеянную длинными, как карандашами,
зубами, и сказала: -- Как дела?
Профессора были так поражены, что не могли поверить
собственным глазам.
-- Урра! -- закричала Алиса. -- Это толстый король и Змей
Гордыныч к нам приехали!
-- Кто они такие? -- спросил профессор Тягамото и взял
лупу.
-- Они из заповедника сказок, -- сказала Алиса. -- Разве
непонятно? Где еще могут у нас жить драконы и короли? Дракон --
мой друг, а король исполняет обязанности директора, пока мы не
расколдуем Ивана Ивановича.
-- Совершенно верно, -- сказал король. -- К вашим услугам.
Тут он заметил козлика, который радостно заблеял при виде
старых знакомых, и поклонился ему: -- Как ваше самочувствие,
Иван Иванович? -- Простите, -- сказал тогда седой профессор
Кармайкл из Оксфорда. -- Это ни на что не похоже! У меня
создается впечатление, что здесь хотят повлиять на наше научное
мнение. Надеюсь, что мы и без помощи драконов выясним, козлик
стоит перед нами или директор.
-- Нам нельзя мешать, -- сказал профессор Володин. -- У
нас консилиум.
-- Я считаю, что драконам здесь делать совершенно нечего,
-сказал профессор Тягамото. -- У вас есть вопросы к нашему
пациенту?
-- Мы подождем, -- сказал толстый король, -- вы не
беспокойтесь. Мы тут в тенечке отдохнем, пока вы беседуете.
Тысяча извинений.
Король верхом на драконе отъехал от окна. Дракон
остановился на другой стороне улицы под тенью большого дуба и
принялся щипать одуванчики. Профессора покачали головами и
вернулись к своим делам.
-- Ну и каково будет ваше решение, коллега? -- обратился
профессор Володин к козлику.
Козлик посмотрел на него, подмигнул и подобрал с пола лист
капусты. Он хрупал листом капусты, смаковал его, пережевывал,
заглатывал, а профессора смотрели на него в полном изумлении.
Они ждали чего угодно, только не этого.
Козлик доел лист капусты и снова поглядел на профессоров.
Профессора опустили глаза.
-- Неужели вы не понимаете, -- воскликнула Алиса, -- что
Иван Иванович съел этот листок, потому что обиделся на вас?!
Неужели это непонятно?
-- С одной стороны, -- сказал профессор Тягамото, -- мы
понимаем чувства Ивана Ивановича. Но с другой -- опыт есть
опыт. И если судить по опыту, получается, что перед нами самый
обыкновенный козлик.
-- Да, Иван Иванович, -- сказал профессор Володин, который
был очень расстроен. -- Вы нас подвели. Вы нас, можно сказать,
поставили в тупик.
-- Бээээ, -- сказал козлик, как будто засмеялся. И никто
из ученых не догадался, что Иван Иванович съел этот лист
капусты просто потому, что ему захотелось капусты. Какой бы ты
ни был профессор и директор, но если ты в козлиной шкуре, то
любишь капусту. Вот поэтому Иван Иванович и съел этот
злополучный листок.
-- Что ж, -- сказал, наконец, самый старый и самый мудрый
профессор Кармайкл-младший. -- Мы должны оценить чувство юмора
нашего коллеги козлика Ивана Ивановича и попросить у него
прощения,
Он строго посмотрел на профессора Володина, и все
профессора строго посмотрели на профессора Володина, а
профессор Володин смутился, достал из портфеля второй лист
капусты и протянул козлику. Козлик кивнул головой, поблагодарил
и съел лист.
-- Теперь, когда нам ясно, что перед нами все же наш
коллега, а не просто козлик, -- сказал профессор Тягамото, --
мы можем обсудить, как его вылечить.
Профессора спорили целый час. Козлик устал и лег спать.
Они так и не достигли согласия. А их предложения были такими.
Первое предложение. Сделать козлику искусственное горло,
чтобы он мог говорить. Д еще лучше -- руки, Чтобы он мог писать
свои научные труды.
Второе предложение. Заморозить козлика на то время, пока
наука не научится превращать козликов в людей.
Третье предложение. Сделать, искусственного человека, как
две капли воды похожего на Ивана Ивановича, и посадить в него
козлика, как в одежду. И все будут думать, что это Иван
Иванович. И еще двадцать три подобных предложения. А самое
последнее предложение, когда все профессора уже охрипли,
сделала Алиса:
-- Надо, -- сказала она, -- расколдовать козлика.
Разумеется, профессора зашикали на девочку, рассердились и
попросили ее выйти из комнаты. Ни один из профессоров не верил
в сказки и колдовство.
И правильно делали. Если бы они верили, то не были бы
профессорами, а наука зашла бы в тупик.
2. Легендарная эпоха
Когда профессора разъехались по домам, Алиса с козликом
прошли к ней в комнату и сели на ковер.
-- Ну, задал ты им работы, -- сказала Алиса. -- Хотя мне
понравилось предложение одеть тебя в шкуру Ивана Ивановича.
Козлик отрицательно покачал головой.
-- Понимаю, -- сказала Алиса. -- Обидно тебе. Ты хочешь
все или ничего. Козлик согласился.
-- Тогда нам не на кого надеяться, кроме самих себя, --
сказала Алиса. Козлик и с этим согласился.
-- А для того, чтобы расколдоваться, нам надо отправиться
в легендарную эпоху, -- сказала Алиса. -- Найти там Кусандру и
заставить его тебя расколдовать.
Козлик грустно наклонил голову. Он понимал, что это
невыполнимая задача. Где его найдешь? А потом, если найдешь,
как его заставишь расколдовать? А вдруг он не умеет? Известно
много случаев, когда люди и волшебники могли бог знает что
натворить, но совершенно не умели исправлять свои ошибки. Тут
зазвонил видеофон. Алиса включила экран.
На экране все было белым. Белые стены, белая мебель и
белое лицо в белой шапочке.
-- Здравствуй, Снегурочка, -- сказала Алиса. -- Как дела в
заповеднике?
-- Все хорошо, -- сказала Снегурочка, которая звонила из
холодильника, где они с Дедом Морозом ждали зимы. -- Все
здоровы. Гномы трудятся, скоро будет свадьба Вени с твоей
куклой Дашей, ждем тебя в гости, дракон написал письмо своей
сестре на озеро Лох-Несс. Бабушка Красной Шапочки почти
довязала занавес для детского музыкального театра, Волк сам
себе сплел намордник и ест манную кашу. Кот в сапогах стирает
пыль с хрустального гроба и любуется Спящей царев ной...
Алиса услышала за спиной грустный вздох. Она обернулась и
увидела, как из глаз козлика катятся крупные слезы.
Снегурочка тоже поняла, что расстроила своего бывшего
директора.
-- Ой, зачем я только говорю и говорю! -- воскликнула она.
-- Директор без нас соскучился, ему грустно. Но ведь я тоже не
гуляю, сижу в холодильнике жду зимы.
Козлик никак не мог утешиться, он лил слезы, и скоро на
ковре образовалась небольшая лужа.
-- Знаешь, Алиса, -- сказала Снегурочка шепотом, приблизив
губы к самому экрану. -- Мне кажется, что наш директор немного
влюблен в Спящую красавицу, но раньше он не смел ее поцеловать,
а теперь он не сможет этого сделать. Кот этим и пользуется.
-- Тогда гоните Кота от хрустального гроба, -- сказала
Алиса. -- Не расстраивайте Ивана Ивановича.
-- Я обязательно скажу об этом королю, -- пообещала
Снегурочка. -- Алис, а Алис, почему я тебе позвонила, ты не
помнишь? -- Ты мне забыла сказать.
-- Ах, вспомнила! Я хотела тебя позвать на коньках
кататься.
-- Рано, -- сказала Алиса. -- До зимы долго. Лето только
начинается.
-- Не может быть! -- сказала Снегурочка. -- Но я тебе
завтра позвоню. Завтра зима будет ближе?
-- На один день, -- сказала Алиса.
-- На целый день, -- ответила Снегурочка и отключилась.
Под окном раздалось тяжелое дыхание. Толстый король верхом
на Змее Гордыныче подъехал к окну и заглянул в него.
-- Ну как, отзаседали? -- спросил он. -- И что решили?
-- Много всего решили, -- сказала Алиса. -- Но нам это не
подходит.
-- Так я и думал, -- вздохнул король и обернулся к
козлику: -Я привез вам папку, которую вы просили. Козлик кивнул
головой.
Король протянул папку в окно. Козлик не мог взять папку,
Алиса сделала это за него и положила папку на диван.
-- Еще будут указания? -- спросил король. Но козлик его не
слушал. Он прыгнул на диван и старался копытом раскрыть папку.
-- Тогда я поехал обратно, -- сказал толстый король. --
Бабушка с Красной Шапочкой ждут меня к завтраку.
Тут в окне показалась одна из голов дракона и сказала:
-- Алиса, хочу поделиться с тобой большой радостью.
Сегодня пришла открытка из Шотландии. Моя двоюродная сестра
Несси откликнулась. Теперь я не одинок.
-- Я поздравляю тебя, Змей Гордыныч, -- сказала Алиса. --
Я очень рада.
-- Спасибо, -- сказал дракон. -- Ты добрый и чуткий
ребенок. Заботься о нашем директоре. Не падайте духом. Главное
-- терпение!
-- Поехали! -- приказал толстый король, и дракон двинулся
по улице. Алиса высунулась из окна и помахала им вслед. Потом
Алиса села на диван рядом с козликом и помогла ему развязать
папку. В папке лежали нужные бумаги и документы. И козлик почти
сразу нашел самую главную бумагу, которую подвинул Алисе, чтобы
она прочла. На большом листе было напечатано: "ОПИСАНИЕ
ЛЕГЕНДАРНОЙ ЭПОХИ, сделанное профессором И. И. Царевичем" -- Я
почитаю вслух? -- сказала Алиса. -- Это очень интересно.
Марсианский богомол замер на столе, домработник Гриша
остановился в дверях, пролетавший по улице по своим делам
павлин опустился на подоконник... Всем было интересно.
-- "Когда мне выделили в институте Времени машину для
исследований -- так начиналось описание, -- я решил
использовать ее для подтверждения моей давнишней гипотезы..."
-- Что такое гипотеза? -- спросила Алиса. Все посмотрели
на козлика. Козлик не смог ответить.
-- Папа! -- крикнула Алиса. -- Что такое гипотеза? Отец
заглянул в комнату.
-- Гипотеза, -- сказал он, -- это предположение. Еще не
открытие, а только идея. Например, я изучал планету, на которой
очень большое давление, горячий воздух, много вулканов,
землетрясений и даже идут каменные дожди. И я предположил, что
на такой планете могут выжить только существа, покрытые крепким
панцирем, которые не боятся больших температур. И я даже
нарисовал такое животное. И что же -- моя гипотеза
подтвердилась. Через два года там нашли черепаху...
-- Знаю! -- сказала Алиса. -- И ее назвали: "Черепаха
Селезнева".
-- А что ты читаешь? -- спросил отец.
-- Толстый король привез нам описание легендарной эпохи.
-- Которой нет, -- сказал отец, -- потому что ее не может
быть.
-- Это гипотеза, -- сказала Алиса. Отец недоверчиво пожал
плечами, но не ушел, а остался в комнате послушать, что будет
читать Алиса.
-- "Я решил с помощью машины времени, -- читала Алиса, --
доказать мою давнишнюю гипотезу. Я думал так: столько есть на
свете сказок, легенд, мифов и поэм про сказочные существа, и
там рассказывают о них со всеми подробностями, и трудно
поверить, что все это сплошная выдумка. Я предположил, что в
истории было время, когда сказочные существа жили на самом
деле. Ведь когда-то ученые не верили, что раньше на Земле жили
бронтозавры и даже мамонты. Но наука развивается, и в конце
концов удалось откопать из вечной мерзлоты мамонтов, найти
скелеты бронтозавров. Животные на Земле много раз менялись,
одни вымирали, другие появлялись, и все это от того, что
менялся климат, океаны заливали сушу, суша превращалась в
пустыни, пустыни становились ледниками и снова -- океанами. Но
где же, задал я себе вопрос, могла прятаться легендарная эпоха,
и почему ее не открыли?
Наверное, подумал я, в эту эпоху люди не умели писать. Они
рассказывали о гномах, драконах и волшебниках своим внукам и
правнукам, а внуки и правнуки не очень верили старикам и
называли их рассказы сказками.
Но ведь что-то должно было случиться, чтобы люди остались
живы, а волшебники и драконы исчезли с лица Земли?
Рассудив так, я принялся изучать историю Земли и узнал,
что на самой заре человечества, когда люди были еще дикими и
только недавно произошли от обезьян, наступили ледниковые
периоды. Периодов было несколько, и пережить их было трудно.
Особенно плохо приходилось потому, что ледниковые периоды
охлаждали Землю, заливали льдом долины и замораживали реки и
озера. Только-только оставшиеся в живых звери приспособятся к
такой трудной жизни, отрастят шерсть и научатся есть мох в
тундре, ледники начинают отступать, реки и озера
размораживаются, начинает печь солнце, и те звери, которые не
успели сбросить шкуры, вымирают... А жизнь расцветает вновь...
Но тут опять похолодание, опять снег сыплет с неба, опять
нельзя купаться, опять идет ледниковый период! Таких перемен ни
одному зверю, ни одному волшебнику не пережить.
Когда я все это изучил, стало ясно, что искать леген
дарную эпоху надо как раз между ледниковыми периодами. А следов
от нее могло не остаться, потому что их скорее всего слизал
ледник, как корова языком.
Рассудив так, я настроил машину времени на промежуток
между первым и вторым ледниковым периодами и ничего там не
нашел, кроме диких охотников, которые носились по степям и
лесам за дикими и странными животными. Но я не отчаивался. Я
отправился в промежуток между вторым и третьим ледниковыми
периодами и тоже не нашел ничего необычайного. Тогда я
отправился в промежуток между третьим и четвертым леднико выми
периодами и там тоже ничего не обнаружил. Это меня сильно
удивило, потому что нарушало мою гипотезу. Я долго ломал
голову. Что же произошло, не может быть, чтобы я ошибся!" Алиса
остановилась и перевела дух. Она уже устала читать.
-- Вот видишь, -- сказал отец, -- как устаешь, когда
проверяешь неправильную гипотезу, основанную не на научных
данных, а на пустых фантазиях!
-- Погоди, еще не все, -- сказала Алиса и продолжала
читать:
-- "Я несколько месяцев был в ужасном состоянии. Мне было
горько отказываться от светлой идеи".
Богомол расстроился, спрыгнул со стола и лег на полу,
вытянув во все стороны тонкие ноги. Павлин собрал хвост в
длинную тряпочку, домработник Гриша смахнул фартучком
набежавшую масляную слезу.
"И вдруг однажды ночью мне пришла в голову мысль. А почему
я всегда забираюсь точно в середину периода между ледниками?
Ведь эти периоды очень длинные, помногу тысяч лет. А если
поглядеть поближе к концу? Подумав так, я соскочил с постели и
в одних оранжевых трусах побежал к машине времени, включил ее и
перенесся в те годы, когда четвертый ледниковый период уже
начинался. Я вышел на пустынную местность, которая
располагалась в те времена на месте Москвы, на краю темного
елового леса. Светила луна, дул такой пронизывающий ветер, что
я сразу пожалел, что в спешке не успел одеться. По краю леса
шла громадная темная тень. Я побежал туда, не зная еще, что это
такое.
И представляете себе мою радость, когда оказалось, что это
самый настоящий дракон с тремя головами! Я так спешил к этому
дракону, что совершенно забыл об осторожности. Дракон увидел
меня, зарычал и пыхнул мне в лицо огнем. Он мне потом
признался, что сам очень испугался, решив, что я сказочное
чудовище и, может быть, очень опасное. Ведь он никогда раньше
не встречал людей в оранжевых трусах.
Я убежал от дракона и через несколько метров увидел, что
на склоне холмика прорезано окошко, в котором горит свет. Я
опустился на корточки и заглянул внутрь. Оказалось, что я
заглядываю внутрь настоящего дома гномов, которые как раз
ужинали.
Это был самый счастливый момент моей жизни. Я понял, что
совершил замечательное научное открытие -- нашел легендарную
эпоху и доказал, что волшебные существа когда-то существовали
рядом с людьми и они не выдумки старых бабушек, а память
человечества о своем отдаленном прошлом". Алиса перевернула
страницу и сказала отцу: -- Вот видишь, а ты сомневался. --
Ученый всегда должен сомневаться, -- сказал отец. -- Иначе он
перестанет быть ученым.
Козлик кивнул головой. Он был согласен с профессором
Селезневым.
-- "Но открытие легендарной эпохи, -- продолжала читать
Алиса, -- породило новые проблемы. Во-первых, я простудился
после того, как пробегал всю ночь по холодной легендарной
эпохе, во-вторых, я понял, что ни один из ученых мне не
поверит. Даже если я всю Академию наук отвезу в легендарную
эпоху и покажу им драконов, эльфов, магов, фей, леших,
гоблинов, ведьм, таракушек, глумушек, оборотней, мои .дорогие
коллеги все равно сочтут меня фантазером. Втретьих, непонятно
было, что делать с моим открытием. Я много раз ездил в
легендарную эпоху, познакомился с некоторыми ее жителями и
узнал, что они очень встревожены тем, что наступает ледник. Мой
новый друг Змей Гордыныч узнал, что я живу в будущем, и стал
проситься к нам в теплый климат. Другие тоже просили. И я решил
-- сделаю в двадцать первом веке заповедник для сказочных
существ. Пускай все желающие из прошлого будут спокойно жить у
нас, а наши дети смогут глядеть на сказки наяву, а не в кино и
не на картинках. Пускай вначале все думают, что это фокус,
трюк, но постепенно привыкнут к тому, что в Москве есть
заповедник сказок, и тогда я смогу убедить ученых, что
легендарная эпоха -- не моя выдумка. У каждого ученого есть
сын, дочь, внук или внучка. И они будут верить в мой
заповедник, а их отцы, мамы, бабушки и дедушки скорее
прислушаются к голосу внука, чем к словам ученого. Так я и
сделал. Постепенно заповедник увеличивался. Мне даже удалось
перетащить в будущее дракона Змея Гордыныча и замок толстого
короля. Мне помог мой приятель волшебник Оох, который умеет
уменьшать все предметы в сто раз. Теперь уже много тысяч детей
видели заповедник сказок. На днях я приглашу ученых, на первую
экскурсию в заповедник и посмотрим, что они скажут..."
-- Все, -- сказала Алиса. -- Дальше ничего не написано. Ты
не успел, козлик?
Козлик кивнул. Он не успел дописать свою статью, потому
что его погубила доверчивость. Наивный директор приблизил к
себе хитрого и коварного Кусандру. Кусандра отплатил злом за
добро и подсунул директору воды из заколдованной лужи.
-- Ну что, папа? -- спросила Алиса. -- Теперь ты веришь в
легендарную эпоху, ты веришь, что драконы и волшебники когдато
жили на Земле?
Но оказалось, что отца нет в комнате. Он тихо ушел, пока
Алиса дочитывала статью. Он вел себя как настоящий ученый: пока
ему не доказали, что сказки существуют, он в них не поверит.
Очень трудно доказать ученым непроверенную чепуху. Они
всегда вовремя уходят, чтобы подумать и взвесить все, что
узнали, а потом забыть об этом и вернуться к своим делам.
3. Алиса решила: едем!
-- Что же будем делать? -- спросила Алиса. Козлик молчал.
Богомол молчал, павлин распустил хвост, собрал его снова и
улетел. Домработник Гриша ушел на кухню. Наступила тишина.
-- Послушай, -- сказала, наконец, Алиса. -- А если мы
найдем Кусандру, мы сможем его заставить вернуть тебя в прежний
облик?
Козлик поднял голову и поглядел на Алису. Глаза его были
влажными.
-- Понимаю, -- сказала Алиса, -- Ты очень хочешь
отправиться со мной в легендарную эпоху, но боишься, что из-за
тебя я пропущу занятия в школе? Козлик молчал.
-- Но у нас же нет другого выхода, -- сказала Алиса.
Козлик отрицательно покачал головой. -- Ты говоришь, что у тебя
там есть знакомый волшебник Оох? Козлик согласился.
-- И если мы его попросим, он нам поможет? Козлик не
ответил. Он не знал, поможет ли ему волшебник Оох.
-- Все ясно, -- сказала Алиса. -- Надо ехать в легендарный
период. Нам вдвоем. Без меня ты там сразу погибнешь. Первый же
волк тебя сожрет, не поглядит, что ты у нас профессор.
-- Нет, -- ответил глазами козлик. -- Нельзя рисковать...
-- Погоди, -- сказала Алиса. -- Ты знаешь кого-нибудь
кроме меня, кто верит в твои сказки? Никого. Конечно, ты можешь
взять с собой короля или Красную Шапочку. Но они сказочные,
значит, не совсем настоящие. Как думаешь, мы за день управимся?
-- Нет, -- покачал головой козлик. -- А я думаю, что управимся,
-- сказала Алиса. Козлик сомневался. Ведь он был не только
козликом, но и взрослым человеком, то есть чувствовал
ответственность за детей. В том числе за Алису. Он, конечно,
понимал, что профессора ему не помогут и, если надеяться на
них, придется оставаться в козликах, что совершение невыносимо.
А Алиса, как ни горько это сознавать взрослому человеку,
предлагала ему самый разумный план. Но очень опасный.
Козлик смотрел на Алису грустными глазами, стараясь
передать ей все свои сомнения. И Алиса его поняла.
-- Мы пойдем туда завтра с утра, -- сказала она. -- Завтра
суббота, я скажу отцу, что поехала на дачу. Козлик вздохнул.
-- А что поделать, если без обмана не обойтись? Козлик
вздохнул еще печальнее. -- Ты не беспокойся, -- сказала Алиса.
-Отец у меня разумный. И он ко мне привык. У нас в семье все не
совсем обыкновенные. Разве это обыкновенное занятие для моей
мамы -- строить дома на других планетах? Разве это обыкновенное
занятие для моей бабушки -- танцевать в балете в Австрии? Разве
это обыкновенное занятие для моего папы -- лечить инопланетных
зверей? Так что я не урод в семье, а просто продолжатель рода.
Понимаешь? Козлик кивнул.
-- Значит, завтра с утра мы с тобой отправляемся в
легендарную эпоху и постараемся к вечеру вернуться. Я не хочу,
чтобы мой отец переживал. Надо беречь нервы родителей. Говорят,
что нервные клетки не восстанавливаются. Козлик вздохнул и
подчинился Алисиному решению.
-- А что с собой-то брать? -- спросила Алиса. -- Бусы для
дикарей?
4. Снова в замке
Отец с рассветом умчался в космозоо, потому что у
космического спарадека было несварение желудка. Видела Алиса
этого спарадека -- желудок у него на спине, а сам похож на
кастрюлю, куда надо кидать пищу. Пища в нем и варится, и кипит,
как в кастрюле. Зрелище удивительное, перед клеткой всегда
толпа посетителей, а спарадек размешивает пищу в желудке лапой,
на конце которой костяная поварешка. "Если у спарадека
несварение желудка, -- подумала Алиса, -- значит, он себе в
желудок положил что-то абсолютно неудобоваримое. Может быть,
топор?"
То, что отца не было дома, Алису устраивало. Хоть,
конечно, жалко -- не успела попрощаться. А вдруг что-нибудь
случится? А вдруг ее там, в прошлом, заколдуют? И не вернется
она никогда домой. И не увидит больше отца с матерью, и
домработника Гришу, и даже марсианского богомола... Алисе стало
грустно, она смотрела на свои книги и игрушки, комнату, в
которой все было таким родным и знакомым, что стало незаметным.
Чуть не заплакала. Но тут же взяла себя в руки, прошла к отцу в
кабинет и наговорила ему в диктофон послание:
-- Уезжаю на дачу, на весь день. Не беспокойся и не
поминай лихом. Алиса.
Козлик маялся в коридоре, он всю ночь не спал и бродил по
комнате, стараясь потише стучать копытцами. Он боялся, что
Алиса передумает, и в то же время понимал, что было бы
правильно, если бы Алиса передумала...
Вернувшись из отцовского кабинета, Алиса собрала свою
сумку. Она положила туда бутерброды, термос с апельсиновым
соком, немного бус для встреч с туземцами, свитер, потому что в
тех краях уже надвигался ледник, да и вообще к вечеру может
похолодать, слиток золота, который Алисе дали в школьном
геологическом музее, потому что он там лишний, аптечку, в
которой был пластырь -- мгновенный заживитель, средства от
головной боли и жаропонижающий антибиотик, абсолютного
действия, который вылечивает от всех инфекционных болезней,
кроме насморка, потому что насморк -- последняя болезнь, с
которой медицина еще не научилась бороться.
-- Поехали, -- сказала она козлику.
Было так рано, что в заповеднике еще многие спали. Но
всетаки они кое-кого встретили.
Неподалеку от входа по тропинке шли гуськом три гнома на
работу. Впереди два брата, которые несли лопаты, кирки и
маленький отбойный молоток. За ними плелся Веня.
-- Вот! -- крикнул он, первым узнав Алису. -- Я докатился!
Мне приходится колоть породу и добывать, руду. Скажи, кому
нужны эти традиции?
-- Здравствуй, Алиса, -- сказали гномы. -- Здравствуйте,
Иван Иванович. Мы решили воспитывать Свена. Не разрешаем ему
жениться, пока не научится работать, как положено гному и отцу
семейства.
-- Я страдаю, -- сказал Веня. -- Дашенька сидит взаперти.
Ты мне сочувствуешь?
-- Сочувствую, -- улыбнулась Алиса. -- Но не очень сильно.
Твоих братьев можно понять.
-- Я никогда на тебя не надеялся, -- сказал Веня. -- Хотя
на свадьбу я тебя позову. Ты будешь моей тещей.
-- Кем? -- удивилась Алиса.
-- Дашиной мамой и моей тещей. Разве у Даши есть другая
мать?
-- Конечно, нет, -- сказала Алиса. -- У кукол вообще не
бывает матерей.
-- Вот и будешь ее матерью. А то меня все спрашивают -- а
твоя невеста из хорошей семьи? Что мне прикажешь отвечать? Что
ее сделали на игрушечной фабрике? Нет, я гордый гном. Я
отвечаю: моя невеста из лучшей семьи в Москве, ее мать --
Селезнева. Вы знаете Селезневых? Им принадлежит дом в центре и
целый зоопарк.
-- Но это же неправда! -- сказала Алиса. -- Дом не
принадлежит нам, он общий, а зоопарк государственный. -- Не
разочаровывай меня! -- сказал гном сердито. Тут его братья
остановились и стали звать его, а козлик, который спешил,
гневно топнул ногой.
-- Подчиняюсь! -- пискнул гном. -- Подчиняюсь грубой силе.
И убежал вслед за братьями.
На полянке за домом Красной Шапочки, из трубы которого шел
дым -- видно, бабушка уже готовила завтрак, -- они увидели
Серого Волка. Волк сидел на огороде и полол морковку. Делал он
это с отвращением, но старательно.
В речке плескалось что-то большое и зеленое. Алиса
догадалась, что это резвится Русалочка, но не стала ее звать
-- Русалочка любит поговорить, а время дорого.
Но все равно пришлось задержаться. Дверь в дирекцию была
закрыта изнутри. Алиса долго стучала в нее, но никто не
отзывался. Тогда она перебежала на соседний мостик и заглянула
в окно к королю. Так и есть -- король спит на тронекровати, а
его живот мерно поднимается и опускается.
-- Король, -- позвала Алиса. -- Откройте. Уже утро. На
работу пора. Король и не думал просыпаться.
Сбоку со скрипом растворились ворота, и оттуда выглянула
одна из голов Змея Гордыныча.
-- Кто шумит, спать не дает? -- спросила голова сонным
голосом.
-- Змеюшка! -- крикнула Алиса. -- Солнце уже скоро
встанет.
-- Ох! -- сказал дракон. -- Кого я вижу! Ты чего
пожаловала?
-- Мы с козликом решили сходить в легендарную эпоху, --
призналась Алиса. -- Может, найдем Кусандру и вернем директору
прежний вид.
-- А что? -- спросил дракон. -- На профессоров, надежды
нету? -Мало.
-- Я всегда говорил, -- сказал дракон, -- что медицина
только и умеет, что анализы брать и уколы делать. То ли дело
колдовство. Мне в древние времена одна бабка так зубы
заговорила, что до сих пор не болят.
-- Как нам к машине времени пройти? -- спросила Алиса.
-Король спит, не открывает.
-- Это мы сейчас сообразим. -- Дракон просунул в окно
тронной комнаты свою длинную шею и дотянулся до короля. Как раз
до пятки. И легонько пощекотал ее языком. Король вскочил, будто
его ужалили. -- Что? -- закричал он. -- Пожар? Что случилось?
-- Простите, ваше директорство, -- сказал дракон. -- Иван
Иванович с Алисой просят аудиенции.
-- Что ты со мной сделал! -- закричал король, показывая
дракону красную пятку. -- Что он со мной сделал?
-- Я лизнул, -- сказал дракон, -- пощекотал, можно
сказать.
-- Вот и щекотал бы крокодилов, -- сказал король. -- У
тебя же на языке наждачная бумага... Ой, теперь мне не встать!
Как я буду исполнять директорские обязанности?
Король так расстроился, что лег на кровать и накрылся
одеялом.
-- Ваше величество, -- сказала Алиса, -- хотя бы ключ дам
дайте.
-- Рад бы, -- сказал король. -- Только я опасно болен, у
меня кожу с пятки слизали. Страдаю я. И король жалобно
застонал.
-- Извините, - сказал дракон виноватым голосом. -- Я хотел
как лучше... Гости ведь, и даже начальство.
-- Сейчас я ему помогу, -- сказала Алиса. -- Не бойтесь.
Через окно можно влезать?
-- Лезь, -- сказал дракон. -- Почему нельзя? Окно ничем не
хуже двери.
Алиса влезла через окно в тронный зал, достала из сумки
пластырь-заживитель и подошла к королю.
-- Ваше величество, -- сказала она, -- протяните пятку, я
облегчу ваши страдания.
-- А хуже не будет? -- спросил король, не открывая глаз.
-- Нет, -- сказала Алиса. -- Будет лучше. Король высунул
пятку из-под одеяла, и Алиса осторожно налепила на нее
пластырь.
-- Все, -- сказала она. -- Вам уже лучше, а через минуту
станет совсем хорошо.
-- Верю, -- сказал король, но голос его не выражал никакой
радости. -- Вы недовольны? -- спросила Алиса. -- А чем мне быть
довольным? -- сказал король. -- Я же надеялся, что можно будет
день-другой поболеть, не ходить на работу, а ты меня вылечила.
Это очень печально сознавать.
-- Но почему же? -- удивилась Алиса. -- Я думала, что все
взрослые хотят быть здоровыми.
-- А ты когда-нибудь была директором заповедника сказок?
-- спросил король. -- Не была. Твое счастье. Я думал, что буду
командовать, не слезая с трона, а оказалось, что это не работа,
а сплошное мучение. Я уж не говорю, что вчера пришлось ехать в
город верхом на этом пресмыкающемся, папку вам везти. А пока
нас не было, в заповеднике произошла тысяча неприятностей. Во
всем мне приходится разбираться, все приходится делать самому,
не могу же я положиться на моих так называемых помощников. Ты
только послушай: за один лишь вчерашний день я разобрал жалобу
Волка на двух молодых зайцев, которые искусали его за то, что
он украл две морковки на их огороде. Я понимаю, воровать
морковку нехорошо. Но ведь Волк перевоспитывается, старается,
ему чемто питаться надо, чтобы на тех же зайцев не нападать. А
они сразу кусаться! Только я Волка утешил, царапины ему
перевязал, твой любимый дракон лезет ко мне, чтобы я срочно
прочел ему письмо, которое прислали из Шотландии со свежими
сведениями о его двоюродной сестре Несси. Но за тысячу лет я
совершенно забыл английский язык. Приходится звонить в бюро
переводов и под их диктовку записывать перевод глупого письма,
в котором нас извещают, что Несси не хочет выходить на берег,
однако самочувствие у нее хорошее. А тут выясняется, что мыши
забрались на склад и порвали три мешка с мукой. А мы только что
постановили испечь пироги на свадьбу гнома. Как назло, мыши не
волшебные, а самые обыкновенные, и я над ними не имею никакой
власти. Стал я искать Кота в сапогах, чтобы он мышей разогнал.
А у Кота лирическое настроение, временно он влюбился в Русалку,
сидит по горло в воде и поет песни. Тут же ко мне бежит гном
Веня с жалобой на своих братьев, которые его угнетают... Я вам
надоел? Но это еще далеко не все! Скорей бы вы, Иван Ивано вич,
возвращались в человеческий облик и принимали от меня этот
зверинец! Я отказываюсь. Я правил целым волшебным царством
тридцать лет, и это было куда проще.
-- Разумеется, -- сказал дракон. -- Я помню. У тебя три
палача трудились с утра до вечера.
-- Чепуха! -- обиделся король. -- Только два палача,
притом работали они по восемь часов в день, не больше. И в
основном рубили не головы, а дрова для королевских печек.
-- Не спорьте, -- сказала Алиса. -- Время идет, а нам пора
идти в Легендарную эпоху.
Король со стонами поднялся с трона, достал из-под подушки
связку ключей и поплелся открывать дверь в дирекцию.
-- В легендарную эпоху вам соваться смысла нет, -- ворчал
он, -- съедят вас там без жалости. Жестокие времена, жестокие
нравы, вы даже не представляете. Оставайтесь лучше здесь.
-- Вы же сами сказали, -- ответила Алиса, -- что ждете не
дождетесь, пока козлик станет снова директором. -- Это мои
эгоистические желания, -- сказал король. -- Меня можно понять.
Но к вам я отношусь хорошо, жалею. И знаю, на что вы идете.
-- Ничего, -- сказала Алиса. -- Там тоже не все негодяи. Я
по вас вижу. Вы же в основном хорошие.
-- Среди королей я исключение, -- сказал король и отпер
дверь. -- Потому что я здесь один, без лакеев, клевретов,
охраны и придворных. С ними бы я сразу распустился. Обнаглел бы
до безобразия. Ну, идите к своей машине. Мое дело предупредить.
Король проводил друзей до лаборатории. Там был такой же
разгром, как в день исчезновения Кусандры, когда король с
Медведем сломали дверь. Козлик первым прошел к машине времени и
остановился перед ней. Он весь дрожал от нетерпения.
-- Как управлять-то, знаешь? -- спросил король.
-- Я все заучила, -- сказала Алиса.
-- Когда вас обратно ждать?
-- Сегодня к вечеру, -- сказала Алиса. -- Больше я там
быть не могу. Сами понимаете, семья, уроки.
-- Понимаю, -- сказал король. -- Только не верю, что
управитесь. Когда спасательную экспедицию организовывать?
-- Если завтра нас не будет, -- сказала Алиса. -- Только
мне об этом думать не хочется.
Две головы дракона заглянули в окно лаборатории и сказали,
перебивая одна другую:
-- Я бы с вами хотел. Только мне пути обратно нет.
Волшебник Оох там остался, а без него мне не уменьшиться. В
случае чего, буду бить тревогу, до Академии наук дойду, но вас
спасу. Отыщите, там моего любимого дядю, Змея Долгожевателя.
Передайте от меня привет, он все для вас сделает.
Алиса запомнила последнюю минуту в двадцать первом веке:
посреди лаборатории стоит толстый король в халате и шлепанцах,
печальный и даже растерянный. В окно заглядывают сразу две
головы дракона, очень печальные головы, козлик уже забежал в
машину времени и терпеливо ждет, пока Алиса присоединится к
нему.
-- Желаем счастья, -- сказал толстый король. -- Счастья,
-- как эхо, повторила первая голова дракона.
-- Счастья, -- сказала вторая голова. Две головы
отодвинулись в сторону, третья заняла их место и сказала: --
Удачи!
Алиса закрыла дверь в машину времени и включила
проверочное устройство. Через секунду на экранчике зажглась
зеленая звездочка. Это значило, что в прошлом нет никаких
помех. Можно начинать. -- Держись, козлик, -- сказала Алиса.
Козлик прижался к ее ногам.
Алиса нажала нужные кнопки, и кабина заполнилась
разноцветным дымом. Лаборатория исчезла. Они полетели в
прошлое.
5. Богатырский камень
-- Ой, -- сказала Алиса. -- Какой холод! Ей захотелось
спрятаться снова в машину времени. Солнце здесь еще не вышло
из-за облаков, которые лежали прижавшись к горизонту, дремали и
были сизыми, темными, скучными. Ночью был мороз, на траве
лежала белая изморозь, а края лужи перед самой ма шиной времени
были покрыты тонким ледком.
Алиса поставила сумку на пол машины времени, расстегнула
ее, достала оттуда свитер и натянула поверх сарафана -- она
поехала в прошлое в том же самом старом розовом сарафане, в
котором ходила в заповедник. Она понимала, что в прошлом ходить
в комбинезоне просто неприлично. Еще она надела шерстяные
носки.
-- Тебе не холодно, Иван Иванович? -- спросила она.
Козлик не ответил. Он выглянул из машины времени и
приглядывался, принюхивался к темному еловому лесу, на опушке
которого стояла машина времени.
Машина времени здесь в легендарной эпохе выглядела совсем
не так, как в двадцать первом веке. Алиса поняла это, когда
вышла наружу и оглянулась.
Машина была спрятана в дупле громадного старого" дуба.
.Дупло, как вход в шалаш, чернело в коре. Дверь в машину
времени снаружи была обшита корой. Когда они вышли и задвинули
дверь, то с двух шагов уже нельзя было ни о чем догадаться.
-- Дальше знаешь, куда идти? -- спросила Алиса, которой
хотелось скорее покинуть этот мрачный молчаливый лес, где даже
не пели утренние птицы.
Как плохо, подумала она, что ее козлик не может говорить.
Козлик перескакивал через корни, увертывался от свисающих
с сучьев седых лишайников, огибал зеленые мшистые кочки, как
будто был здесь не в первый раз, "Ну конечно же не первый, --
улыбнулась собственным мыслям Алиса. -- Но почему здесь так
тихо?" Словно лес следит за ними, затаив дыхание. И тут же
недалеко послышался вой.
-- Ууууу! -- неслось между деревьями. -- Ууууууу! Козлик
оглянулся и топнул копытом. Торопил Алису.
Она и без того не хотела отставать. Припустила за
козликом, продираясь сквозь колючий подлесок.
-- Ууууу! -- неслось сзади, будто кто-то гнался за ними.
Козлик высоко подпрыгнул, перемахнул через кучу валежника,
и Алиса на несколько секунд потеряла его из виду, потому что ей
пришлось эти сучья обежать вокруг.
А когда она обежала их, то увидела, что козлик стоит ждет
ее на узкой лесной дороге.
По дороге ездили редко, она заросла травой, в глубоких
колеях стояла зеленая вода.
Листья орешника, большие, как лопухи, покачивались над
головой. С них срывались крупные, тяжелые капли больно били по
голове и плечам.
Летучая мышь, как черная бабочка, порхала над головой.
Издалека донесся жалобный стон. Будто у кого-то зуб болит, так
что терпеть невозможно. Стон испугал летучую мышь. Она взмыла
вверх и исчезла.
В лесу снова наступила тишина; и Алисе было обидно, что
нельзя спросить козлика -- кто же так страшно стонет в темном
сказочном лесу?
Но внезапно деревья расступились, и дорога выкатилась на
пригорок, прямо в поле. Алиса и козлик остановились.
Воздух здесь был теплее, солнце, которое поднялось над
краем сизых облаков, освещало поляну косыми утренними лучами и
сушило траву. Над ней кое-где даже поднимался пар.
Козлик отряхнулся -- капли полетели во все стороны,
засверкали под солнцем -- и пошел не спеша, весело. Алиса
подумала: козлику стыдно, что он тоже испугался в лесу.
Алиса пожалела, что не догадалась надеть резиновые сапоги
и тапочки, а шерстяные носки безнадежно промокли. Она даже
остановилась на минутку, достала из аптечки таблетки от
простуды, одну съела сама, другую заставила съесть козлика.
Дорога взобралась на пригорок. На вершине его лежал
круглый, в человеческий рост, валун. На стесанном боку валуна
были выбиты слова:
Прямо пойдешь, коня потеряешь.
Налево пойдешь, жизни лишишься.
Направо пойдешь, кошелек потеряешь.
А рядом с этой грозной сказочной надписью были нацарапаны
другие. Некоторые -- чем-то острым, другие -- мелом, третьи
-краской:
Остальные надписи Алиса прочесть не успела, потому что
услышала шум крыльев. На камень опустилась большая неопрятная
белая ворона.
-- Добрый день, недобрый день! -- каркнула она. -- Куда
вас несет на свою погибель, на свою беду? Возвращайтесь!
-- Здравствуйте, птица, -- сказала Алиса.
-- Здравствуй, девушка, -- сказала ворона. -- Это что,
твой братец заколдованный?
-- Да, -- сказала Алиса. -- Как вы догадались? -- Взгляд у
козлика человеческий, -- каркнула белая ворона. -- Плохо твое
дело.
-- Мне его обязательно нужно вылечить, -- сказала Алиса.
-- Вы понимаете?
-- Я все понимаю! -- сказала ворона. -- Я белая ворона,
зовут меня Дурындой, летаю по лесам, всех пугаю, всем угрожаю,
говорю, что скоро конец света.
-- Зачем же вы так делаете? -- спросила Алиса. -- Это вам
доставляет удовольствие?
-- Никакого удовольствия, -- сказала ворона. -- Я это от
скуки делаю. Я предсказываю только плохое, все меня боятся,
подарки дарят.
-- А сбывается?
-- Иногда сбывается, иногда не сбывается, я же не
проверяю! А ты просто так ищешь или кого по имени? -- спросила
Дурында.
-- Ищу волшебника Кусандру, -- сказала Алиса. -- Он во
всем виноват.
-- Кусандру? Такого не знаю. Тут ошибка какая-то. Всех
волшебников по именам знаю, а Кусандру не знаю.
-- А волшебника Ооха ты знаешь? -- спросила Алиса.
-- Волшебника Ооха знаю, -- сказала Дурында. -- Только он
тебя не примет. Он занят, у него совет.
-- Совет?
-- Совет волшебников. Съедутся волшебники со всего света,
будут решать, что делать.
-- А что им нужно делать?
-- Ты откуда свалилась? -- каркнула ворона Дурында. -- Не
знаешь, что ледники наступают? Скоро будет ледниковый период.
Смерррртельная опасность! Радость для мамонтов -- горе для
всего теплолюбивого!
-- Об этом я слышала.
-- И не боишься?
-- Нет.
-- Может, ты мамонт?
-- Меня зовут Алисой. А как мне найти волшебника Ооха?
-Позолоти лапку, скажу.
-- Хочешь, я тебе бусину дам? -- спросила Алиса.
-- Покажи сначала. Может, она не драгоценная? Алиса
достала из сумки розовую сверкающую бусину, ворона взяла ее
когтями и начала крутить перед глазами.
-- Нет, -- сказала она. -- Эта бусина недостаточно
драгоценная.
-- Ладно, -- ответила Алиса. -- Давай ее обратно, я тебе
другую покажу.
-- Чего давать обратно? -- спросила Дурында.
-- Бусину.
-- Какую еще бусину?
Ворона поднесла лапу с бусиной ко рту, щелкнула клювом, и
бусина исчезла. -- Ты же ее только что в рот положила. -Ничего
я не клала, что я, сорока какая-нибудь, чтобы бусы глотать? А
ну показывай мне бусы, не дразни.
Алиса оглянулась на козлика. Ей показалось, что козлик
улыбается. -- Дать ей еще? -- спросила Алиса. Козлик
отрицательно покачал головой.
-- Видишь, -- сказала Алиса. -- Мой братец возражает.
-- Чего? Да я его сейчас заклюю! Я же страшная и
непобедимая белая ворона Дурында. Меня все боятся и трепещут!
-- Мы не трепещем, -- сказала Алиса. -- Не хочешь говорить
дорогу, сами найдем.
-- Ищите, ищите, ничего не найдете... А может, дашь
ма-аленькую бусинку? Я их очень уважаю, я их собираю, у меня
замечательная коллекция бусинок. Мне все дарят. Как я кому что
страшное предскажу, сразу дарят.
-- Нет у нее никакой коллекции, -- сказал мрачный бас.
Алиса обернулась. Как же она раньше не заметила! Совсем
недалеко в густой высокой траве лежал крупного роста богатырь,
надвинув на глаза высокий шлем с шишаком. Мокрая от росы
кольчуга обтягивала его широкую грудь, а на ногах были серые
штаны с железными наколенниками и красные сапоги с загнутыми
носами. Из-под шлема торчала лохматая черная борода, и голос
доносился как из бочки.
-- Врет она, Дурында. Потому и Дурында, что врет. И меня
обманула.
-- А тебя, Сила Пудович, и обманывать не надо, -- ответила
Дурында. -- В тебе ум никогда и не ночевал.
-- Врешь, -- ответил богатырь, протирая глаза. -- Если бы
у меня ума не было, как бы я догадался, что ты обманщица, а? --
И богатырь захохотал, довольный своей сообразительностью.
Алиса увидела, что рука рыцаря медленно движется по траве,
тянется к палке, что лежит рядом. Пальцы рыцаря обхватили палку
и -- вззззик! -- свистнула она в воздухе. Елееле Дурында успела
взлететь вверх. Рыцарь продолжал хохотать.
-- Хам! -- крикнула белая ворона. -- Коня потерял! Кому ты
нужен без коня? Тебя любая ящерица победит!
-- А ну, молчать! -- богатырь сел, надвинул шлем как
следует, и подхватил с земли меч. -- В следующий раз не
промахнусь.
Дурында кружилась в небе и кричала оттуда:
-- Сила есть -- ума не надо! Коня потерял... коня потерял!
Богатырь погрозил мечом, и ворона, каркая, улетела. -- Бывают
же мерзкие птицы, -- сказал Сила. -- Как только ее воздух
держит! А вы чего здесь стоите?
-- Я помощи ищу, -- сказала Алиса и показала на козлика.
-- Моего братца волшебник Кусандра заколдовал, в козлика
превратил.
-- Кусандру не знаю, -- сказал богатырь. -- Многих
волшебников знаю, лично знаком, а вот про Кусандру не слышал.
Может, он имя сменил?
-- Его здесь давно не было, -- сказала Алиса. -- Он
уезжал.
-- Все равно странно, -- сказал богатырь.
-- А волшебника Ооха вы не знаете? -- спросила Алиса.
-- Такого слышал. Занят он, совещание собирает.
-- Мы слышали, -- сказала Алиса. -- А как к нему пройти?
-- Советов давать не буду, -- сказал богатырь Сила. -- Я
сам вот послушался и пострадал. Рассказать?
Вообще-то Алиса спешила, но она понимала, что если не
слушать рыцаря, он обидится. Зачем обижать других? И она
кивнула.
-- Я -- бродячий рыцарь, богатырь-одиночка. Скачу по
степям и полям, ищу себе подвигов и славы. Мне бы дракона
победить, девицу освободить, Кащея наказать -- дел невпроворот.
Услышал вот вчера, что здесь неподалеку дракон объявился,
старый, матерый, уже двадцать рыцарей задрал. Находка для
героя! Сел на коня и поскакал его уничтожать. Доскакал до этого
места, вижу камень. Остановился, Куда дальше скакать? Тут
прилетела эта Дурында, известная в наших краях безобразница, и
говорит: "Я видела твоего дракона вон с той стороны, иди туда,
только скорей, а то он с последним своим врагом расправится и
спать ляжет". Я ей отвечаю: "Нельзя мне в ту сторону, если я
туда пойду, коня потеряю. Богатырю легче жизнь потерять, чем
коня". А Дурында мне говорит, что это устаревшая надпись, в ней
опечатка. Не "потеряешь" надо читать, а "потрешь". Спину коню
потрешь, потому что бой-с драконом тебе предстоит очень
тяжелый. Ну и поверил я ей... -- Богатырь замолчал и
закручинился. -- И чем все кончилось? -- спросила Алиса. -- Чем
кончилось? Разве ты не видишь? Где мой конь? Где мой конь,
спрашиваю? Я же теперь пехота, а не богатырь. Надо мной драконы
смеяться будут! Не было на камне опечатки! Правильно все было
написано. Поехал я за камень верхом, а вернулся пешком. Вот и
сказка вся.
С этими словари богатырь снова растянулся во весь рост на
траве и надвинул на глаза шлем.
-- А что же дальше будете делать? -- спросила Алиса.
-- Откуда мне знать? -- ответил рыцарь. -- Буду ждать.
Вдруг чего случится. Я по части ума и вправду слабоват. Но силы
во мне хоть отбавляй. И рыцарь засопел, заснул. -- Куда же нам
идти? -- спросила Алиса. Козлик подошел к камню, поглядел на
него и отправился прямо. Алиса взглянула на надпись: "Прямо
пойдешь, коня потеряешь".
-- Ты уверен? -- спросила Алиса. Но козлик уже бежал по
дорожке с холма, к перелеску. Он оглядывался на ходу, и Алиса
поняла, что он ее торопит. "Что ж, -- подумала Алиса, -- он
правильно рассудил.
Из всех зол лучше выбрать меньшее. А если у нас нет коня,
то и терять нечего".
6. Когда волки шутят
Перелесок, который надо было пересечь, оказался небольшим,
светлым и мирным. Среди невысоких берез росли земляника и
ландыши, пели птицы, над дорогой кружились капустницы. Алиса
остановилась, сорвала кислый лепесток заячьей капусты. А когда
хотела идти дальше, увидела, что козлик несется обратно. Вид у
него перепуганный, ноги подкашиваются. -- Что случилось? Козлик
прижался к ногам Алисы. И тут же она поняла почему.
Навстречу им не спеша шел Волк, ростом с того, что жил в
заповеднике, но куда менее галантный на вид -- пасть
приоткрыта, зубы блестят, шерсть на загривке дыбом...
Алиса оглянулась -- куда бежать? А сзади стоял еще один
Волк, такой же. И ухмылялся.
-- Здравствуйте, -- сказала Алиса. -- Вы не видели
волшебника Кусандру, мы его ищем?
-- Здравствуй, если не шутишь, -- сказал Волк, что стоял
впереди. Другой Волк хихикнул:
-- На что тебе волшебник Кусандра?
-- Чтобы вылечил моего братца, -- сказала Алиса, показывая
на Ивана Ивановича. -- Вам показалось, что это козлик?
-- Показалось, -- сказал передний Волк. -- И даже сейчас
кажется.
-- Вы ошибаетесь, -- сказала Алиса. -- Это не козлик, а
доктор наук.
Тут уж засмеялись оба волка. Они прямо катались по траве
от смеха.
-- Попались! -- раздался вдруг с неба громкий крик. Над
ними кружилась белая ворона Дурында. -- Я прредупреждала! --
крикнула она. -- Теперррь не отвертитесь! Она полетела дальше,
и слышно было, как из-под облаков вырывается далекий крик:
-- Они оба умерррли такими молодыми! Какая жалость!
-- Не отвлекайся, девочка, -- сказал Волк. -- У тебя
закурить не найдется?
-- Я не курю, -- сказала Алиса.
-- А сколько времени, не скажешь? -- спросил Волк сзади,
делая шаг вперед.
-- У меня нет часов, -- сказала Алиса.
-- И курить не дает, и время не говорит, -- сказал
передний Волк, делая шаг вперед. -- Никогда не встречал такой
жадной девчонки.
-- И смотрит она неприятно, как будто угрожает, -- сказал
Волк, стоявший сзади. Он тоже сделал шаг вперед. Алиса
повернулась так, чтобы видеть обоих волков сразу, и отступила с
дороги к стволу березы.
Волки медленно приближались и разговаривали между собой
так, словно Алисы с козликом не было.
-- А козлик упитанный, -- сказал первый Волк.
-- Хоть и доктор наук, -- сказал второй.
-- Я бы его съел, -- сказал первый.
-- И не думай, -- сказал второй. -- Он такой страшный, он
сам тебя съест. С этими козликами надо ухо востро держать.
-- Точно, -- сказал первый Волк, -- они вот-вот на нас
набросятся. Хулиганы.
-- Давай убежим, -- сказал второй Волк.
Они говорили так серьезно, что Алиса не могла понять,
шутят они или в самом деле испугались. К концу двадцать первого
века на Земле не осталось хулиганов и бандитов, и не было
такого места, где бы их боялись. Алиса поэтому не знала, что
бандиты обожают поиздеваться над своими жертвами, если уверены
в своей безнаказанности -- такая уж у них подлая натура.
Поэтому она сказала:
-- Вы ошибаетесь, мы не собираемся на вас нападать. И если
вы нас пропустите, мы пойдем дальше.
-- Она нас пожалела! -- воскликнул первый Волк. --
Спасибо!
-- Нет! -- закричал второй, -- Не верь ей, посмотри, как
она зубы оскалила. Как только мы отойдем, она на пас набросится
и сожрет.
И тут уж волки больше не могли удержаться от хохота и
буквально начали корчиться на дороге, так им било весело.
-- До свидания, -- сказала Алиса, погладила козлика, чтобы
он не боялся, и хотела было пойти своей дорогой, но тут оба
волка как по команде перестали улыбаться.
-- Хватит, -- сказал первый. -- Прощайтесь с жизнью.
-- Вы в самом деле хотите нас съесть? -- спросила Алиса.
-- Хотим, -- сказал второй Волк. -- И съедим. Мы уже
пошутили, нахохотались, а теперь съедим. Он разинул пасть и
присел, чтобы прыгнуть. Алиса подхватила козленка и метнулась
за ствол. Она уже поняла, что пощады ждать нельзя, но не при
выкла сдаваться, тем более каким-то сказочным волкам. К тому же
Алиса занималась спортом, а волки никогда -- они только и
умели, что бегать за добычей, правда, если добыча была слабая,
а волков много.
Волк не ожидал, что Алиса так быстро спрячется за ствол.
Он прыгнул и с размаху ударился лбом о дерево, так что искры
полетели во все стороны.
Второй Волк не стал ждать, пока его товарищ придет в себя.
Он страшно взревел и прыгнул тоже, Алиса не успела увернуться.
Он ухватил зубами край ее сарафана и дернул к себе. К счастью,
сарафан был старый, и его подол сразу оторвался. Волк присел на
задние лапы, чтобы не упасть, а отважный козлик Иван Иванович
кинулся к нему и со всех сил вонзил в бок острые рожки.
Волк взвыл от боли, отпрыгнул в сторону и столкнулся со
своим товарищем.
Алиса с козликом бросились в чащу, но перелесок был
редкий, и волкам нетрудно было их догнать... Волки обязательно
догнали бы и разорвали Алису с козликом, но в этот момент
послышался громкий хруст веток и крик:
-- Стой! Прекратите безобразие! Алиса на бегу обернулась и
увидела, что богатырь Сила Пудович схватил волков за загривки,
как щенков, поднял в воздух и трясет, будто хочет вытрясти из
них всю злость.
-- Ой! -- кричали волки. -- Мы не будем! Мы не хотели! Они
первые на нас напали!
-- Знаю вашу натуру, -- сказал богатырь Сила, -- знаю вашу
подлость.
Он стукнул волков лбами так, что они лишились чувств.
Потом богатырь бросил волков на землю и вытер руки. Птица
Дурында носилась по небу и кричала:
-- Большой подвиг! Великое достижение! Спасение невинных
детей от зубов озверевших хищников. Я сообщу всему мирррру!
Алиса почувствовала, что ее колени ослабли, и она села на
траву.
-- Спасибо, -- сказал она. -- Вы не представляете, как я
перепугалась.
-- Чего уж там, -- сказал богатырь и даже покраснел от
смущения. -- Пустяки. Вы эту Дурынду благодарите. Она меня
разбудила.
-- Все равно спасибо, если бы вы не пришли, они бы нас
съели.
-- Это точно, -- сказал богатырь. -- Церемониться бы не
стали!
-- Они больше не нападут? -- спросила Алиса.
-- В лучшем случае через час очухаются, -- сказал
богатырь. -Я свою руку знаю.
Он потянулся, сладко зевнул и добавил:
-- Странное дело. Как совершил подвиг, сразу спать
расхотелось. Вы дальше идете?
-- Дальше пойдем.
-- Тогда я с вами. Мало ли какая нечисть на вас нападет. Я
нечисть уничтожу, снова подвиг совершу. Мне все время хочется
подвиги совершать -- такая у нас, бродячих рыцарей,
специальность.
-- Ой как хорошо -- сказала Алиса. -- Тогда пошли! И они
пошли дальше втроем.
7. Слабовольный Великан
Они шли по лесной дорожке, вокруг пели птицы, совсем как в
обычном лесу, солнце уже согрело воздух, и даже трудно было
представить, что где-то рядом лежат без памяти коварные волки.
-- Скажите, пожалуйста, -- спросила Алиса у рыцаря Силы,
-- а как вы потеряли коня?
-- Обычным образом, -- сказал богатырь. -- Как все теряют.
-- Но я не знаю, как все теряют.
-- Сейчас увидишь, -- сказал богатырь. -- Да ты не бойся,
у тебя коня нет, а козлов он не трогает.
-- Кто?
-- Я, кто же еще! -- ответил громовой бас.
Дорогу преграждали два толстых бревна. Да это же не
бревна! Это ноги в сапогах, каждый как пароходная труба. Ноги
лежат на земле поперек дороги, не давая никому ни проехать, ни
пройти. Между ног лежит на земле гигантский мешок. Да это же
живот! Живот был так велик, что не видно ни груди, ни шеи --
сразу за ним, там, высоко, начинаются подбородки -- штук пять
или шесть, один толще другого, над ними рот-губошлеп, нос, как
красный воздушный шар, над всем этим голубые глазки, а еще выше
сухие ветки желтых волос.
-- Ну и великан! -- воскликнула Алиса.
-- Именно так меня и зовут, -- сказал Великан. -- Угадала.
-- Это вы виноваты, что наш знакомый рыцарь остался без
коня? -- спросила Алиса.
Она почему-то совершенно не испугалась Великана, хотя
любой осторожный человек, встретив в лесу Великана невероятной
толщины, сначала бы бросился бежать, а уж потом подумал бы,
знакомиться ему с таким чудищем или отложить до следующего
раза.
-- Да, это я виноват, -- признался Великан. Его голос
гудел так, что с деревьев срывались молодые листья и поднимался
ветер.
-- Тогда сейчас же верните коня хозяину, -- сказала Алиса.
-Ну, куда рыцарю без коня?
Великан почему-то засмеялся. Пришлось всем зажать уши,
козлику было хуже всех -- копытами уши не зажмешь. С неба упало
что-то белое и лохматое. Алиса с трудом узнала белую ворону
Дурынду, которая бегом бросилась в кусты.
Великан хохотал минут пять, пока весь лес вокруг него не
облетел и над головой не начали скапливаться тучи. Наконец он
умолк, Алиса смогла вынуть пальцы из ушей и сказала сердито: --
Вместо того, чтобы пугать, лучше бы объяснили.
-- Так чего объяснять? Пройди вперед да сама погляди.
Алиса послушалась. И увидела, что за сапогами Великана
лежит целая куча обглоданных лошадиных костей и черепов. В
некоторых уже устроили гнезда ядовитые змеи.
-- Так вы едите коней! -- воскликнула Алиса. -- Как это
ужасно!
-- Если бы я их не ел, я бы умер, -- сказал Великан. -- И
никто бы не поверил тому, что написано на богатырском камне.
Богатырь Сила подошел к лошадиным костям и узнал останки
своего любимого коня.
-- Мой дорогой и верный друг, -- произнес он, -- разве я
когданибудь мог подумать, что погибну позже тебя! Я тебя
лелеял, поил ключевой водой, кормил отборным овсом и холил
мягкой щеткой! Куда же мне теперь...
И он хотел уже поставить ногу на череп своего коня, откуда
высунула злую головку гладко причесанная на прямой пробор
ядовитая змея, но тут Великан закричал:
-- Не надо лишних жертв! -- и отбросил рукой богатыря. Тот
упал на землю и схватился за меч: обиделся.
-- Великан прав, -- сказала Алиса, подбегая к богатырю. --
Ты же чуть на змею не наступил.
Деревья вновь зашатались -- Великан зарыдал.
-- Плохо, -- повторял он сквозь слезы. -- Люди из-за меня
страдают. Уйду... Похудею, поднимусь и уйду.
-- Зачем откладывать, пошли с нами, -- сказала Алиса. --
Какнибудь прокормимся.
Великан постарался подняться, но не смог, сапоги ехали по
земле, оставляя в ней глубокие борозды, но живот от земли не
отрывался.
-- Поздно, -- сказал Великан, -- идите без меня. Когда-то
я был худ, строен и красив. Но я ел много мяса, хлеба и
картошки. Я привык обжираться. Обратного пути, как известно,
нет. Я никогда бы не согласился сидеть здесь, если бы не мое
обжорство. Погоди, девочка, не уходи. Я покажу тебе свой
портрет в молодости.
Тяжело дыша, он достал из-за пазухи портрет стройного
молодого человека. -- Не похоже?
-- Нет.
-- Я сам знаю. С завтрашнего дня перестаю обжираться.
-- Вряд ли, -- сказала Алиса, -- Я знаю одного Волка,
который все грозился, что будет есть морковку. Никто еще не
похудел от благих намерений. А вы мне кажетесь очень
слабовольным Великаном.
-- Ничего, -- сказал Сила, поднимаясь с земли и утирая
слезы. -- Он уж вокруг всех коней сожрал. Поневоле похудеет.
-- Таких дураков, как ты, еще немало осталось, -- сказал
Великан. -- Их учат, предупреждают, камни для них ставят,
надписи пишут, а они все равно лезут. Я-то еще не такой
опасный. Вот на правой дороге разбойники всех грабят, а на
левой дороге настоящий Людоед сидит. Казалось бы, зачем туда
ходить? А ведь ходят!
Великан принялся вслух рассуждать о человеческом
легкомыслии, а Алиса, козлик, богатырь Сила и птица Дурында,
которая после того, как свалилась с неба, временно, разучилась
летать, пошли дальше.
8. Настоящий старик
За перелеском начиналось вспаханное поле, а по краю его
шел старик с сохой и устало ковырял пашню. Дорога проходила
неподалеку от него, старик заметил путников, приложил руку к
глазам, прищурился и ждал, пока они подойдут поближе.
-Здравствуйте, -- сказала ему Алиса.
-- День добрый, -- старик поклонился путникам и не сказал
больше ни слова. Он стоял, опершись о соху, ждал, что будет
дальше.
-- Ты чего остановилась? -- спросил богатырь Сила. -- Это
же землепашец, простой человек, совершенно не сказочный, с ним
каждый из нас что хочешь может сделать. Пойдем, не обращай
внимания.
-- Вы человек? -- спросила Алиса.
-- А как же? -- ответил старик. -- Мы крестьяне, из
деревни.
-- А вы не сказочный?
-- Какой уж там сказочный, -- ответил старик, -- Не до
сказок нам.
-- Я думала, что здесь только сказочные живут, -- сказала
Алиса. -- Мне очень приятно с вами встретиться. Я ведь тоже не
сказочная.
Силе надоело ждать, он отошел в сторонку, за бугорок,
растянулся во весь свой богатырский рост и тут же захрапел.
-- А на вид сказочная, -- ответил старик. -- И компанию с
ними водишь.
Он показал на птицу Дурынду, на козлика и на спящего
богатыря.
Птица Дурында замахала крыльями и постаралась взлететь, но
не получилось. Тогда она, как обыкновенная курица, пошла пешком
по полю, выклевывая червяков.
-- Эти двое -- здешние, -- сказала Алиса. -- Но козлик --
он мой, он вообще-то человек, только заколдованный.
-- Ох, -- расстроился старик, который вроде бы поверил
Алисе. -- Что делают! Ну что хотят, то и делают! Уже людей
заколдовывать стали, мало им друг над другом измываться! Уйду я
отсюда, уйду куда-нибудь, только чтобы всю эту сказочную братию
не видеть. Неладно здесь человеку! Вот у меня лошадь Великан
сожрал!
Казалось бы, что ему моя кляча, когда тут рыцари конные
шастают, так нет, проголодался, подполз и сожрал.
-- А нам говорил, что не может ходить. -- Как
проголодается, сразу двигаться начинает, -- сказал старик и
даже сплюнул от обиды. -- В том году колдун с драконом чего-то
не поделили, стали огнем плеваться прямо над нашей деревней,
три дома спалили. И когда только это кончится!
-- Говорят, скоро, -- сказала Алиса. -- Уже ледниковый
период надвигается. Люди его переживут, это я точно знаю, а вот
сказочным существам не пережить, они только в человеческих
сказках и останутся.
-- Да по мне хоть ледник, только бы людям хозяевами на
собственной земле остаться. Хоть и трудно будет под ледником,
ох как трудно! Только-только мы пахать научились... А ты,
пигалица, .откуда все это знаешь? Может, сказочная, а под
человека рядишься, чтобы у меня чего хитростью выманить? Так я
тебе Скажу -- нечего у меня выманивать. Пусто у нас, недород,
бедность. Признавайся, ты ихняя?
-- Нет, честное слово, я человек! -- сказала Алиса. Но
старик сомневался. Он глядел на козлика, который подбежал к
нему и прыгал вокруг, привлекал к себе внимание. Потом метнулся
к Алисе, снова к старику, словно хотел что-то сказать, да не
мог.
-- И козел твой странный; -- сказал старик. -- Иди своей
дорогой, оставь меня в покое, не до тебя -- солнце уже встало,
а я только первую десятину расковырял. Плохо мне без лошади,
хоть помирай!
-- Ты чего, Иван Иванович, -- спросила Алиса козлика. --
Ты чтото хочешь сказать? Козлик кивнул головой. -- Ты этого
дедушку, знаешь? Козлик кивнул три раза подряд. Старик даже
испугался.
-- Не знаю я твоего козла! -- воскликнул он. -- Отстаньте
от меня!
-- Но он вас знает! -- сказала Алиса. -- А меня все знают,
меня все грабят, -- ответил старик. -- Кому хлеба надо, ко мне
в печку лезут, кому лошадь нужна, мою жрут, кому курятины
захотелось, моих кур тащат. Все вы одинаковые!
Козлик явно с этим не соглашался. Он даже открывал и
закрывал рот, так ему хотелось объясниться.
-- Погодите, -- взмолилась Алиса, увидев, что старик
отвернулся от них и собирался дальше пахать поле. -- Может, вы
и в самом деле встречались, потому что мой друг Иван Иванович
Царевич у вас бывал раньше. Он из будущего, он директор нашего
заповедника сказок. Он у вас недавно был. Козлик кивал головой.
-- Иван Иванович Царевич, говоришь?
Тут старик оставил соху, подошел к козлику, присел перед
ним на корточки и заглянул в глаза. -- Из будущего, говоришь?
Старик покачал головой и сказал:
-- Трудно узнать. Приходил ко мне один хороший человек,
беседовали мы с ним. Так что, говоришь, случилось?
И Алиса рассказала деду все без утайки про волшебника
Кусандру. Старик выслушал, не перебивая, потом ответил:
-- Значит, несчастье у чужого человека случилось, и ты
себя не пожалела, побежала в наши тяжелые времена правду
искать? Это только человек может, сказочные так не делают. Не
знаю, уж чего у них не хватает. Ну что ж, пошли в избу, меду
горяченького попьем, подумаем, как твоему горю помочь.
Козлик даже подпрыгнул от радости, что старик его признал,
а старик сказал:
-- А вот прыганья за тобой раньше не замечалось. Прыгать
ты не привыкай, не человеческое это дело.
Козлик смутился и пошел дальше как положено, аккуратно
ставя копытца след в след.
-- А как же богатырь? -- спросила Алиса, показывая на
спящего Силу.
-- Ты за него не беспокойся, он же богатырь вольный,
бродячий, где лег, там ему и дом. Дурак только. Все хочет
доброе дело сделать, да не знает, какое доброе, а какое -- нет.
За славой гонится. Пускай себе спит, пойдете обратно, подберете
его.
А птица Дурында поглядела им вслед и сказала:
-- Идите, идите, здесь червяков много. Пока всех не съем,
не уйду!
И тоже осталась на поле.
9. Как придумать колесо?
Деревня оказалась такой бедной, что Алиса таких даже на
картинках не видела. Низкие, покосившиеся, вросшие в землю
бревенчатые хижины, крыши покрыты соломой, окошки маленькие,
без стекол, даже труб нет. Несколько мелких кур бродили между
домами, а при виде людей бросились врассыпную, попрятались.
Видно, привыкли никому не доверять.
Деревня казалась вымершей -- ни одна дверь не открылась
при виде гостей.
-- У нас народу мало, -- сказал старик. -- Кто в лесу
грибы собирает или бересту дерет, кто помер от бедности, кто на
рыбалку ушел. Он толкнул дверь в ближайшую избу. Внутри было
темно, свет с трудом пробивался сквозь маленькие окошки. Вдоль
стен шли лавки, а посреди избы из камней, обмазанных глиной,
был сложен очаг. Дым от него уходил в дырку в крыше.
-- Так и живем, -- сказал старик. -- Так и живем, ждем,
когда времена изменятся. Ты уж прости нас за скудость.
-- Как вам не стыдно так говорить! -- даже обиделась
Алиса. -- Мы вам очень благодарны.
-- Вставай, Герасик! -- крикнул старик. -- Вставай, гости
пришли.
Куча тряпок на широкой скамье зашевелилась, и оттуда
выглянула совсем белая мальчишеская голова на тонкой шее.
Голова уставилась на Алису голубыми глазищами, поморгала, потом
со скамейки свесились худые босые ноги.
-- Здравствуйте, -- сказал мальчишка. -- Вы откуда такие?
-- Люди это, не беспокойся, -- сказал старику -- Ты Ивана
Иваныча помнишь, в том году приходил?
Мальчик перевел взгляд с лица Алисы на козлика и вдруг
улыбнулся, соскочил со скамейки и подбежал к козлику.
-- Я вас узнал! -- закричал он. -- Хоть вы изменились, я
вас все равно узнал! У вас взгляд прежний. Кто же это вас так,
а?
-- Теперь все в порядке, -- сказал старик. -- Мой Герасик
такой чуткий, просто страх. Нутром все чует. Я вас вел и думал
-если признает, значит, не врешь, а если не признает -- иди на
все четыре стороны. Да ты садись, тебя как зовут?
-- Алиса.
-- Рад бы тебе помочь, -- сказал старик -- но не знаю как.
Скажи, внучок, не слыхал ли ты: может, проходил здесь такой
бандит -- зовут Кусандрой, сам худой как Кащей, в длинном
черном балахоне, с мешком, полным золотых яиц и с курочкой
Рябой в клетке. Он и есть главный злодей.
Герасик сидел на лавке и гладил козлика. Он задумался,
потом тихо ответил:
-- Такой человек проходил. Только в нашей деревне не
останавливался. Думаю я, что он в разбойный лес подался.
-- Почему ты так думаешь? -- спросил старик. -- Потому,
что он не настоящий волшебник. Если бы настоящий, о нем бы мы
обязательно слыхали. Самозванец он, а не волшебник. А если так,
то возле волшебников ему делать нечего.
Мальчик говорил рассудительно, серьезно, как взрослый. Был
он такой худой, заморенный, что даже кожа его отливала голубым
цветом. "Наверное, чем-нибудь болен", -- подумала Алиса и
спросила:
-- Ты не больной, Герасик? А то у меня лекарства есть с
собой.
-- Не больной я, -- сказал мальчик. -- Только голодный.
Мне Иван Иванович лекарства приносил, называются витамины. Я их
съел, а все равно голодный.
-- Ох, грехи наши тяжкие, -- вздохнул дед. -- Даже ребенка
досыта накормить не можем! Была корова, было молочко, да вот
волки коварные сожрали ее, заманили в лес моим голосом.
-- Вы обо мне не беспокойтесь, -- сказал мальчик. --
Сейчас нам надо Иван Иваныча спасти. Я ради этого все свои
мысли отложу.
-- А ты о чем мыслишь? -- спросила Алиса.
-- Я изобретаю. Времена трудные пошли, надо изобретать.
Иначе, как совсем похолодает, плохо придется. Помрем, как
драконы и богатыри.
-- Он все думает у нас, все думает, -- сказал старик. --
Гулять не ходит, воздухом не дышит, все думает.
-- А что же делать, дедушка? -- сказал Герасик. -- Кто-то
должен думать.
Алисе мальчик понравился. Она была с ним совершенно
согласна. Ей было приятно, что здесь она увидела одного из тех
людей, которые будут думать и в конце концов додумаются, как
строить дома, изобретут паровоз и телефон, переживут все
ледниковые периоды и полетят в космос.
-- А над чем ты сейчас мыслишь? -- спросила Алиса. -- Я
думаю, как изобрести такую штуку, чтобы грузы не таскать, а
легко перевозить.
Герасик достал из-под лавки дощечку и два кружочка,
вырезанные из дерева. Он приложил кружочки по бокам дощечки и
сказал:
-- Хочу придумать, как дощечку к этим кружкам
приспособить, чтобы она не тащилась, а катилась. Мы бы сделали
большую коробку, в нее клали бы тяжелые вещи и катили.
Понимаешь?
-- Значит, ты колесо изобретаешь! -- воскликнула Алиса. --
Я думала, что-нибудь серьезное. Кто же изобретает такие
пустяки? Разве у вас колеса нету?
-- Колесо? -- повторил Герасик. Он расстроился, что
колесо, оказывается, не надо изобретать, а он не знал об этом.
-- Наверное, где-нибудь в очень далеких землях изобрели, --
сказал он. -- Иначе я бы об этом уже знал.
-- Да ты не обращай внимания, -- сказал старик. -- Ты себе
изобретай. Если в заграничных землях изобрели, то нам они не
скажут. А мне дрова тяжело из леса таскать...
-- Ой, погодите! -- сказала Алиса. -- Наверное, я
ошиблась. Ведь это я знаю про колесо, потому что я в будущем
живу. Но я не знаю, кто его первым придумал. Может, Герасик и
придумал. Хочешь, я тебе помогу, покажу, как кружочки к доске
прикреплять, чтобы удобнее катить? Мы его вместе с тобой
изобретем.
-- Нет, -- сказал тихо мальчик. -- Не надо мне
подсказывать. Я хочу сам. Если ты мне подскажешь, то какой я
изобретатель? Ты же тысячу раз это колесо видела, тебе и думать
не надо. Вспомнила, и все тут. Спасибо, без тебя изобрету.
Герасик закинул кружочки под лавку.
-- Пойдем, -- сказал он.
-- Куда? -- спросила Алиса.
-- Я вас в разбойный лес провожу.
Алисе было стыдно. Расстроила изобретателя, не подумала о
том, что придумать труднее, чем вспомнить.
-- Извини, Герасик, -- сказал она. -- Ты изобретай, я
больше не буду мешать. Ты нам только покажи, куда идти, а
дальше нас Сила проводит.
-- Нет, -- сказал мальчик. -- Я с вами пойду. Сила в этих
местах не бывал, разбойного леса не знает.
-- Ой, не ходи, Герасик, в разбойный лес, -- взмолился
дед. -Никто оттуда живым не возвращался. И гостей туда не зови.
Пожалей их молодое здоровье. -- Мы сами пойдем, -- сказала
Алиса. Но Герасик не слушал. У дверей он сунул ноги в рваные
лапти, вышел наружу и остановился, поджидая остальных.
10. Яблоня за рекой
С поля доносился богатырский храп. -- Совсем забыла,
-сказала Алиса. -- Надо богатыря Силу разбудить. Он обидится,
если мы его с собой не возьмем. Он подвиги любит.
-- Пускай спит, -- сказал мальчик. -- Начнешь его будить,
зашибет. Он дурной.
-- Нет, -- Алиса повернула к полю, -- Я его сама разбужу.
Он нам в лесу пригодится.
Она подошла к богатырю, который мирно спал, раскинув руки.
-- Сила, -- сказала она. -- Пора идти. Сила продолжал
храпеть. Козлик подбежал к богатырю и дернул его губами за
рукав.
Сила продолжал храпеть. Козлик боднул богатыря. Никакого
результата. Алиса толкнула богатыря. Богатырь поморщился во
сне, пошевелил губами, но не проснулся.
-- Си-ла! -- крикнула Алиса в ухо богатырю. Богатырь
отмахнулся мощной рукой, Алиса и козлик еле успели отпрыгнуть.
Герасик отбежал в сторону.
Тогда Алиса подобрала с земли сучок, вытерла о сарафан и
пощекотала богатырю в носу. Богатырь по-богатырски чихнул и
проснулся. -- Кто смеет меня беспокоить? -- спросил он гроз но.
-- Раздавлю, как козявку!
-- Силушка, -- сказала Алиса. -- Ты с нами идти собирался.
-- Никуда я не собирался. Я теперь собираюсь спать
тридцать лет и три года. Накоплю мощи и всех разгромлю.
-- Нельзя тебе спать тридцать три года, -- сказала Алиса.
-- Тебя ледником накроет.
-- И ледник разгромлю, -- сказал Сила.
-- Ну, как хочешь, -- сказала Алиса. -- Мы тебя хотели на
подвиги позвать, в разбойный лес.
-- В разбойный лес? На подвиги? Так чего же раньше-то не
сказала! -- Богатырь поднялся с пашни и потянулся, хрустнув
костями. -- В разбойном лесу я еще не был. Ого-го-го! Как мы
там повеселимся, как мы там побезобразничаем!
-- Ты бы лучше меня слушался, -- сказала Алиса. --
Безобразие может все испортить.
Тут богатырь рассмеялся, ему показалось очень смешным
слушаться девчонку, и так, хохоча, он и пошел вслед за
мальчиком, который показывал дорогу.
"Странно, -- думала Алиса, -- ведь мы все это время ходим
по Москве. Вернее, по земле, где потом будет Москва. Может,
даже до центра ее не дошли. А если не считать нескольких
избушек, вообще жилья не встретили".
Солнце поднялось уже высоко, пригревало, они миновали
небольшой густой лес и остановились на берегу широкой медленной
реки. "Наверное, это Москва-река", -- подумала Алиса и спросила
мальчика: -- Эта река у вас как называется?
-- Большая, -- сказал мальчик. -- Мы ее Большой называем,
а есть еще Маленькая, но до нее идти далеко.
-- Это Москва-река? -- спросила Алиса у козленка. Козленок
кивнул головой.
-- Что-то он у тебя неразговорчивый, -- сказал Сила. --
Язык, что ли, проглотил?
-- И Сила засмеялся собственной шутке.
-- Так он же заколдованный! -- сказала Алиса.
-- А, заколдованный, -- вспомнил богатырь. -- Тогда
понятно.
Они спустились к воде. Вода в Москве-реке была
хрустальной, чистой, прозрачной, в глубине резвились рыбешки,
на секунду из воды показалась здоровая гигантская щука.
-- Погодите тут, -- сказал мальчик. -- Я лодку достану.
Он отбежал к кустам, что росли у воды, и вскоре оттуда
показался нос лодки, выдолбленной из большого ствола. Лодка
была узкой и на вид неустойчивой, но мальчик сказал, что она
всех подымет, даже богатыря. Богатырь поглядел на лодку и
сказал: -- А может, я вас здесь подожду? -- Боишься? -спросила
Алиса. -- Не боюсь, я плавать не умею, -- сказал богатырь. -- В
моей кольчуге я как топор на дно пойду. Жалко меня.
-- А подвиги? -- спросила. Алиса. -- Ты же хотел подвиги
совершать. -- А если я утону, -- резонно ответил богатырь, --
то и подвиги некому будет совершать. Пустое дело. Хотя,
конечно, подвиги совершать имею желание.
В конце концов богатыря уговорили. Он поехал отдельно,
после того как перевезли Алису с козликом. Он сидел в самой
середине лодки, неподвижный, как железная статуя, зажмурив
глаза, и так крепко держался за борта, что на том берегу всем
вместе пришлось разгибать его пальцы, а в бортах остались
глубокие вмятины.
Когда все поднялись на высокий дальний берег, Герасик
показал на синеющий впереди лес и сказал:
-- Вот это и будет разбойный лес. Дорога туда через луг,
другой дороги нету.
-- Спасибо тебе, Герасик, -- сказала Алиса. -- Возвращайся
домой, дедушка будет волноваться.
-- Домой я пока не пойду, -- сказал маленький
изобретатель, шмыгнув носом. -- Торопиться мне некуда, Я здесь
посижу, подумаю. У воды мысли лучше приходят.
-- Ты это брось, -- вдруг вмешался в разговор богатырь
Сила. -- Ты это брось, думать. Ты же не сказочный, а можно
сказать, обыкновенный человечек. Думают волшебники и колдуны.
Твое дело землю пахать и лапти плести.
Сила уже отдышался, страх его пропал, да он и сам о нем
позабыл.
-- Иди, -- сказала Алиса богатырю. -- Иди вперед, мы тебя
догоним. Богатырь послушался и побрел вверх по откосу. Алиса
сказала:
-- Если мы долго не будем возвращаться, ты нас не
разыскивай. Ты в деревню возвращайся. Мало ли что -- а вдруг
нам придется дальше идти Кусандру искать?
-- Хорошо, -- сказал мальчик. -- Я дотемна подожду и поеду
обратно. Сверху послышался тихий плач. Прислушались -- точно,
кто-то плачет. Они побежали наверх.
Там, над рекой на обрыве не было ни одной живой души.
Богатырь уже ушел далеко к лесу. -- Я знаю, кто плачет, -сказал
Герасик. Он показал на яблоню, усыпанную тяжелыми плодами.
Ветки ее согнулись под тяжестью яблок почти до са мой земли.
-- Странно, -- сказала Алиса. -- Еще только май месяц, а
яблоки уже созрели.
-- Я не знаю, что там у вас, -- сказал мальчик, -- но у
нас лето уже кончается. Только год выдался холодный, яблоки
упасть не могут. Вот яблоня и плачет.
-- Ясно! -- сказала Алиса. -- Сказочной яблоне надо
помочь. И она нам когда-нибудь поможет.
-- Как хочешь, -- сказал Герасик. -- Я в эти сказочные
дела не вмешиваюсь. Я сегодня яблоню потрясу, а завтра меня за
это какая-нибудь ведьма заколдует.
Но Алиса подошла к плачущей яблоне и как следует потрясла
ее ствол. Яблоки покатились на землю.
-- Еще, -- прошептала яблоня с наслаждением, расправляя
ветви. -- Еще, моя дорогая!
Козлик разбежался и со всего размаха ударил рожками в
ствол, яблоки покатились на землю с новой силой.
-- Еще, -- повторяла яблоня. -- Еще-о-о!
Герасик тем временем собирал яблоки за пазуху.
-- Дома пригодятся, -- сказал он. Алиса кончила трясти
яблоню, та пошевелила ветками и проворковала:
-- Спасибо. При первой же возможности отплачу.
-- Не стоит благодарности, -- сказала Алиса.
-- Ты возьми яблочко, -- сказала яблоня. -- Хорошие
яблоки, добрые.
Алиса подобрала яблоко и надкусила его. Яблоко было кислым
до невозможности. Яблоня оказалась дикой, некультурной. Но
Алиса, стараясь не морщиться, съела все яблоко, чтобы не
обидеть яблоню. Ни одной матери нельзя говорить, что у нее
неудачные дети.
Алиса ела яблоко и смотрела на мальчика Герасика.
-- Ты чего задумался? -- спросила она.
-- Как-то раньше в голову не приходило, -- сказал мальчик.
-- А сейчас увидел и удивился. Почему яблоки падают на землю, а
не в небо? Что их притягивает?
-- Как что? -- удивилась Алиса.
-- Земля.
-- А почему?
Алиса открыла было рот, чтобы объяснить мальчику законы
тяготения, но козлик сильно боднул ее в ногу.
-- Ты чего? -- спросила Алиса.
И поняла. Нельзя подсказывать. Если мальчик сможет, пускай
сам придумает этот закон, без подсказки. А если не придумает,
подождем Ньютона, английского ученого, который этот закон
придумает наверняка.
И, оставив мальчика в задумчивости возле сказочной дикой
яблони, Алиса с козликом побежали вслед за богатырем, который
остановился на опушке леса и махал мечом, тренировался.
11. В разбойном лесу
Разбойный лес оказался еще темнее, чем тот, в котором была
спрятана в дупле машина времени.
Казалось, он хранит в себе холод зимы, холод ночи, холод
страшных подземных пещер.
Подлеска в нем не было. Стволы седых елей стояли, как
колонны, ветви их нависали, как своды подвала, и травы никакой
в нем не росло, только на черной земле, прикрытой упавшими с
елей иголками, стояли кое-где бледные поганки на тонких ножках.
Скоро они увидели развалины каменного замка. Неизвестно,
кто и почему решил строить замок в таком темном и пустом лесу,
и неизвестно, кто и почему потом покинул этот замок. Как
светлячки, из черных дыр светились зеленые глаза -- и тоже
неизвестно, чьи глаза. Ни Алиса, ни Сила подходить поближе,
чтобы узнать, не захотели.
Потом они прошли мимо круглого озера. Вода в нем была
странной -- она ничего не отражала. Поэтому озеро казалось
просто бездонной дырой. На берегу сидела лягушка в царской
короне, и, когда Алиса окликнула ее и спросила, как пройти к
разбойникам, лягушка ничего не ответила, прыгнула в озеро и
пропала в нем, даже кругов по воде не пошло.
Но когда путникам уже казалось, что они заблудились и не
выйдут отсюда, впереди послышалась песня. Песня была скучная,
грубая, и пели ее грубые и скучные голоса.
Сила остановился, подумал, потянул носом и сказал:
-- Похоже, разбойники. Поют плохо. Поляна, на которой
сидели разбойники, была такой же темной, как и весь лес. Так же
смыкались над ней ветви вековых елей, и если бы не большой
костер из толстых бревен, который горел посреди поляны, трудно
было бы разобрать, что там происходит.
Хотя, в общем, ничего особенного там не происходило.
У костра спали вповалку несколько дикого и неопрятного
вида разбойников, одетых как попало в украденные и отобранные
вещи. На одном -- роскошный бархатный камзол и лапти с золотыми
шпорами, а вместо штанов -- женская, шелковая юбка. Другой одет
в медвежью шкуру, в железные рыцарские штаны, а пятки голые.
Бороды и волосы у разбойников оказались такими спутанными и
длинными, что было ясно -- они с детства не причесывались и не
стриглись.
Три разбойника не спали. Они сидели обнявшись, рас
качивались и тянули скучную песню.
На краю поляны стояла изба на больших курьих ногах, дверь
в нее была открыта, оттуда спустилась по ступенькам
отвратительного вида горбатая старуха с ковшом в руке. Ковш
дымился. Она подошлю, к разбойникам и сказала:
-- На-те, чайку попейте. И идите на работу. Что-то сегодня
с утра человечьим духом тянет. А вы все валяетесь.
Разбойники взяли ковш, первый отхлебнул, закашлялся, потом
утерся рукавом и сказал:
-- Славный у тебя чаек, старуха, крепкий, кусается!
-- Сама варю, сама настаиваю, -- сказала Ведьма. -- Ну
вставайте, идите! Всю добычу прогуляли и пропили!
-- Погоди, бабка, -- сказал второй разбойник и отдал ей
пустой ковш. -- Перерыв еще не кончился. И нету никого в лесу.
Всех, кого только можно, мы уже ограбили.
-- Нет в жизни счастья! -- закричал третий разбойник.
Алиса обернулась к козлику и сказала шепотом:
-- Кусандры не видно.
-- Эй! -- закричал тонкий голос над головой. -- К вам
гости, дорогие разбойнички!
И тут же раздался такой свист, что зашатались ели, а
избушка на курьих ножках сама перевернулась спиной к поляне,
чтобы не слышать ужасного свиста.
Алиса зажала уши, подняла голову и увидела, что на ветке
сидит очень большой Соловей, растрепанный и грязный, как все
разбойники, а на шее у него золотое кольцо с рубином, видно,
снял с кого-то.
-- Замолчи, разбойник! -- закричала на Соловья Ведьма. --
Избу испугал! Чего тебе почудилось?
-- Люди! -- завопил Соловей и снова засвистел.
-- Откуда здесь людям быть? -- засмеялся разбойник. Другие
разбойники от свиста начали просыпаться, ругались, что не дают
поспать.
-- Кто сюда сунется, кто сюда дорогу найдет?
Алиса решила, что прятаться поздно. Она велела козлику и
Силе подождать ее, а сама вышла на поляну к костру и сказала:
-- Я сюда сунулась. Мне поговорить с вами надо. От
изумления разбойники онемели, а Ведьма даже села на землю.
-- Не бойтесь, -- сказала тогда Алиса. -- Я у вас спрошу и
уйду.
-- Девочка, -- сказал один из разбойников, -- Живая.
-- Дура, -- сказал другой разбойник. -- Мы же тебя
ограбим!
-- У меня нечего взять, -- сказала Алиса. -- Хотите,
проверьте.
Разбойники повалились на землю от хохота.
-- Доверяем, но проверяем, -- сказал, отсмеявшись, их
Атаман с черной повязкой на правом глазу. -- А ну, выкладывай,
с чем пришла, смелая кроха, а то скучно.
-- Скучно, -- повторили разбойники.
-- Я ищу волшебника Кусандру, -- сказала Алиса. -- Вы
такого не видели? -- Кого-кого?
-- Кусандру. Может, он настоящий волшебник, а может,
просто самозванец, но он заколдовал моего брата.
-- Кусандра-то? Заколдовал? -- сказала Ведьма. -- Ну, ты
меня рассмешила. Никакой он не волшебник, и заколдовать он
никого не умеет. Это я тебе точно говорю.
-- И все-таки заколдовал, -- сказала Алиса. -- Поглядите.
Козлик выбежал на поляну и встал рядом с Алисой.
За ним вышел богатырь Сила. Разбойники вскочили,
схватились за оружие.
-- Не бойтесь, -- сказала Алиса.
-- Мы никого не боимся, -- сказал Атаман разбойников. --
Кто из них заколдованный?
-- Козлик, -- сказала Алиса. -- Кусандра дал ему из
какой-то лужи напиться.
-- Ну, это еще не волшебник -- сказал Атаман, -- если воду
подсовывает. Не ищи ты Кусандру, не поможет тебе.
-- Но я хотела с ним поговорить, -- сказала Алиса. -- К
тому же он украл у нас курочку Рябу.
-- Украл? Не может быть, -- сказал Атаман. А остальные
разбойники почему-то снова рассмеялись.
Тем временем Баба-Яга подошла к Алисе, погладила ее по
щеке и проскрипела:
-- Ах ты, какая гладенькая да красивенькая, человечьим
духом пахнешь, вкусная будешь.
-- Бабка! -- прикрикнул на нее Атаман разбойников. -- Ты
эти штучки брось! Человек к нам по делу пришел, без страха,
доверился, а ты уже ее готова на лопату и в печь!
-- А я чего? -- бабка сразу отпрыгнула от Алисы. -- Я
только сказала.
-- Горе мое, горе! -- послышался новый голос. -- Я сплю, а
тут люди. Где здесь люди?
Из кустов поднялся разбойник в два человеческих роста,
заросший бородой до колен -- лица не видно. Он распахнул,
зевая, такой огромный рот, какого Алисе вообще видеть у людей
не приходилось, да что у людей -- у бегемота такого рта не
бывает.
-- Почему не разбудили вовремя? -- спросил этот страшный
человек. -- Подавайте сюда людей!
-- Вот видите, -- сказала Ведьма, -- господин Людоед тоже
беспокоится.
-- Садись, Людоед, успокойся, -- сказал Атаман. Он, видно,
и в самом деле был отважным разбойником. Не испугался Людоеда.
-- Ты не на работе.
-- Жан! -- раздался тут громкий крик богатыря Силы. -- Как
ты изменился! Тысячу лет тебя не видел. Людоед оглянулся и тоже
узнал богатыря.
-- Сила! -- воскликнул он. -- Сила Пудович! Какими
судьбами?
Богатырь и Людоед обнялись так, что захрустели кости,
потом сели рядом у костра. "Ну и хорошо, -- подумала Алиса. -По
крайней мере, этот Людоед о нас забыл. А с Ведьмой мы какнибудь
справимся. Надо отсюда поскорей убираться. Не место здесь
нормальному человеку".
-- Как ты? -- спрашивает Людоед, хлопая Силу по колену. --
Как наши? Как Илья Муромец? Как Самсон Семенович? Как Алеша?
Роланд как? Как благородный Ланцелот? Зигфрида давно не видел?
-- Долго рассказывать, -- отвечал Сила. -- Кто жив, кто
погиб в честном бою, кого волшебники погубили... все
по-разному. С Ильей Муромцем дня два назад встретились. Он как
раз дракона свалил. Крупный был дракон, девять голов.
-- А Руслан? Русланчик жив? А как Тариэль? Автандил, его
дружок как? Ты-то сам как?
-- Погоди, -- сказал Сила. -- Про меня все ясно. Я
по-прежнему подвигов ищу, слабых защищаю, принцесс освобождаю,
славу добываю. А ты чего здесь делаешь? Почему в таком виде?
Почему без доспехов и доброго коня? Ты же один из самых сильных
был, Жан!
-- Ушел я из рыцарей, -- сказал Людоед. -- Устал по полям
и лесам гоняться. Решил отдохнуть. Считай, на пенсии я.
-- Может, тебе есть нечего? Может, обеднел ты? Мы тебе
всегда поможем.
-- Все у меня есть... живу зажиточно, тихо... только
скучаю. -- Разбойники прислушивались к разговору двух силачей,
не мешали им.
-- Чем же занимаешься? Чего в гости не зовешь? -- спросил
Сила.
-- В людоеды я подался, -- сказал его старый приятель.
-Людоедствуем помаленьку.
-- Не понял, -- сказал Сила, который большим умом не
отличался.
-- Камень на перекрестке видел? -- спросил Людоед. -Видал,
-- сказал Сила. -- Лучше бы мне его и не видеть. Я в ту сторону
пошел, где написано, что коня потеряешь. И потерял. Безлошадный
я теперь.
-- Ну вот, а пошел бы ты туда, где жизнь потеряешь, меня
бы встретил. Там у меня засада. Какой путник рискнет, пойдет по
той дороге, или если неграмотный попадется. Я их и ем.
-- Постой, постой. А если бы я пошел? -- Пришлось бы и
тебя съесть.
-- Не понимаю я тебя, Жан, -- сказал Сила, -- как можно
меня съесть, если я твой старый друг, если мы с тобой вместе
принцесс освобождали и драконов резали?
-- Ну что поделаешь, -- сказал Людоед. -- Такая у меня
работа. Да ты не отодвигайся, не бойся, сейчас я отдыхаю,
сейчас я не на работе. Я с тех, кого съел, одежонку снимаю,
несу к разбойникам. Им отдаю. А Бабушка-Яга мне зеленого зелья
дает.
-- Даю, миленький, -- сказала Ведьма, -- как же не дать
хорошему человеку.
-- Но ведь это подло! -- закричал тут Сила и вскочил. --
Как так можно? Ты что, и прохожих лопаешь, и мирных лиц?
-- Приходится, Силушка, -- сказал печально Людоед. --
Иногда даже жалко их, невинных. Но приходится. А так работа
тихая, спокойная...
-- Защищайся, подлец! -- закричал тут Сила. -- Я не
позволю тебе позорить славное богатырское звание! Лучше погибну
с тобой в честном бою!
-- А вот этого делать не надо, -- сказал Людоед и
отпрыгнул в сторону, спрятался за дерево. Меч Силы, сверкнув в
воздухе, вонзился в ствол. -- Погоди! -- кричал из-за дерева
Людоед. -- Я же боевую форму потерял, я же давно боевого оружия
в руки не брал! Нельзя меня убивать! Я долг исполняю! Я не
хотел!..
-- Нет уж, -- ответил Сила, вытаскивая меч из дерева. --
Мы этого уже наслушались! Нам это уже Великан коноед говорил.
Значит, если у тебя должность такая, можно подлецом быть и даже
людоедом? Не выйдет! На любой должности богатырь должен
богатырем оставаться!
-- Пощади! -- кричал Людоед, убегая от Силы. И всем было
ясно, что Людоед, конечно, сильнее богатыря, но на людоедской
должности он обленился, растолстел и, главное, потерял
смелость, без которой против рыцаря не устоять.
Но когда Людоед понял, что ему грозит бесславная смерть,
Он взмолился:
-- Разбойники, спасите! Остановите его! Он же отсталый, он
ничего не понимает! Я же вам добро приносил, с вами водку пил!
Разбойники только улыбались в усы и в бороды, но помогать
Людоеду не стали. Может быть, боялись Силу, а может быть, не
жалели Людоеда.
Баба-Яга тоже Людоеду не помогала, но уселась на
ступеньках своей избушки и оттуда сочувствовала:
-- Да что ж за напасть на тебя такая? И за что невинного
труженика преследуют? И чем это его труд хуже любого другого?
Наконец совсем перепугавшись, Людоед подпрыгнул и уцепился
за толстый сук дерева. Сила догнал его и вонзил в него сзади
конец меча. Страшно взвизгнув, Людоед буквально взлетел выше.
-- Выкуп! -- взмолился Людоед. -- Любой выкуп. По закону
рыцарей, если ты сдался, то можно откупиться!
-- Чем же ты откупишься, живой мертвец! -- закричал Сила.
-Колечками, которые содрал с убитых тобой вдов и сироток?
-- Нет! У меня, есть вещи и получше! Только перестань меня
колотить.
-- Ну, показывай, -- сказал Сила, отступив на шаг, но не
опуская меча.
Людоед достал из кармана золотое куриное яйцо и показал
Силе. -- Дай-ка, -- сказал богатырь.
-- Только на время. Пока оно не твое. Ты правила рыцарской
чести знаешь, -- сказал Людоед.
-- Правила чести? Не тебе о них говорить, -- сказал Сила и
подкинул яйцо на руке. -- Что-то легкое. Наверное,
позолоченное. И ты хочешь за него свою паршивую жизнь купить?
Козлик боднул Алису в колено.
-- Вижу, -- сказала она. -- Конечно, вижу. Неужели Людоед
Кусандру съел? Алиса подбежала к Силе и сказала: -- Отойдем на
секунду. Дело есть. -- Яйцо! Яйцо не унесите! -- крикнул
Людоед. Сила только отмахнулся. Они отошли с Алисой к кустам на
краю поляны.
-- Это яйцо украл у нас негодяй Кусандра, -- сказала
Алиса. -- Ты понимаешь?
-- Нет, -- сказал Сила. -- Но если тебе нужно, возьми, я
не жадный.
-- Мне не яйцо нужно! -- прошептала Алиса. -- Мне нужно
найти Кусандру. Он же козлика заколдовал и убежал.
-- Понял, -- сказал Сила. -- Сейчас сделаем. Сила
повернулся и огляделся. Людоеда и след простыл.
-- Где Людоед? -- спросил он. -- Где он прячется? Не
сознаетесь, всех разгоню.
-- Ты нас не пугай, -- сказал Атаман. -- Думаешь, первый
раз богатыря видим? Сам начал драку, сам и кончай.
-- Далеко ему не убежать, -- сказал Сила. -- Прячется...
Тут козлик побежал через поляну к избушке Бабы-Яги.
Он не стал подниматься по лестнице, а заглянул под дом и
громко заблеял. И тут же из-под дома показалась ножища в сапоге
и брыкнула так, что козлик отлетел в сторону.
-- Ах, вот ты где! -- разгневался Сила. -- Со мной драться
не хочешь, а на маленьких нападаешь? Ну-ка вылезай!
Людоед вылез из-под избы и сказал:
-- Мы же с тобой квиты. Ты яйцо взял.
-- Нет, яйцом ты не отделаешься, -- сказал богатырь. -- Ты
мне скажи, откуда оно к тебе попало.
-- Нашел, -- сказал Людоед быстро. Так быстро, что Алиса
сразу поняла, что Людоед говорит неправду. Даже Сила это понял.
-- Где нашел? -- спросил богатырь грозно. -- В лесу. На
дороге.
-- Так и лежало? -- спросил Сила и начал помахивать мечом.
Все ближе к бороде Людоеда.
-- Лежало! Лежало! -- крикнул Людоед. -- Не бежало же!
Конечно, лежало.
-- А может, ты его в чужом кармане нашел? -- спросил Сила
и, ловко взмахнув мечом, отхватил клок от бороды Людоеда. --
Давно ты у брадобрея не был, -- сказал Сила.
-- Придется тебе бороду подровнять.
-- Ой! -- Людоед схватился за остатки бороды. -- Ты с ума
сошел! Меня же никто бояться не будет!
-- Это даже к лучшему. Тебя не бояться нужно, а
уничтожать, -- сказала Сила. -- Сознавайся!
-- Я его не ел! -- закричал Людоед. -- На нем мяса ни
кусочка нету.
-- Он видел Кусандру! -- закричала Алиса. -- Он его видел!
-- Никого я не видел, -- сказал Людоед. -- Я глаза закрыл.
-- Где Кусандра? -- спросил Сила, и его меч снова взвился
в воздух.
-- Не знаю! -- сказал Людоед. -- Я его отпустил. А что с
ним потом было, пусть разбойники расскажут. Я его отпустил, а
потом его разбойники встретили.
-- Это правда? -- спросил Сила у разбойников.
-- Чего правда? -- спросил Атаман. -- Вы видели Кусандру?
-- Приходил такой, -- сказал Атаман. -- Предлагал нам союз
и дружбу, говорил, что вместе с нами весь мир покорит.
Подкупить нас хотел.
Тут разбойники, которые оказались смешливым народом,
повытаскивали из карманов и из-за пазухи золотые яйца и
принялись их подкидывать, крутить, катать по земле, и поляна
засверкала золотыми искрами. Ведьма прыгала на порожке избы и
причитала:
-- Не уроните!
-- Где Кусандра?! -- закричала Алиса. -- Вы же знаете, где
он!
Как по колдовству, все яйца тут же исчезли, смех
прекратился, и разбойники обратили к Алисе совершенно серьезные
физиономии.
-- Вы о ком, девочка? -- вежливо спросил Атаман.
-- Но я сама только что видела золотые яйца.
-- Она видела яйца? -- удивился Атаман. -- Но я не видел.
-- И я не видела! -- крикнула Ведьма.
-- И мы не видели, -- сказали разбойники.
-- Сила! -- взмолилась Алиса. -- Подтверди.
-- Они, видно, меня за дурака считают, -- рассердился
богатырь.
Он обернулся к разбойникам и так грозно посмотрел на них,
что они стали хвататься за кинжалы и палицы и подниматься на
ноги, понимая, что теперь не до шуток.
И неизвестно, чем бы это все кончилось, если бы на поляну
не ворвался молодой разбойник с криком:
-- Скорей, скорей! Там дракон напал на купеческий караван!
Он их сейчас растерзает, а добыча наша!
Разбойники тут же забыли о богатыре, об Алисе, обо всем.
-- Добыча! -- завопили они.
И толпой побежали вслед за вестником, под свист
СоловьяРазбойника.
-- Дракон? -- сказал Сила. -- А у меня нет коня!
Полцарства за коня! Но никто его не слышал.
-- Эй! -- сказал Сила. -- Придется идти на подвиг пешком.
-- Погоди, Сила, -- сказала Алиса. -- Мы же не нашли
Кусандру.
-- Ничего ты не понимаешь, -- ответил богатырь. -- Ты не
создана для подвигов.
Богатырь с размаху кинул золотое яйцо в Людоеда. Яйцо
разбилось, и по лицу Людоеда потек желток. А богатырь, ломая
кусты, бросился в чащу вслед за разбойниками.
На поляне наступила тишина. Только слышались стоны
Людоеда, который сидел на траве, обхватив руками мохнатую
голову.
-- Ну вот, Иван Иванович, -- сказала Алиса. -- Не надо
было нам надеяться на Силу. Что теперь будем делать?
12. Встреча с Кусандрой
-- Девочка, а девочка, Аленушка, а Аленушка, -- услышала
Алиса ласковый голос. -- Ты кого ищешь? Кусандру?
Рядом стояла Ведьма, один длинный зуб достает до
подбородка, другой -- до кончика длинного носа. Глазки
маленькие, черные как уголь, платочек на голове, лицо в
морщинках, как печеное яблочко. И улыбается.
-- Да, бабушка, -- сказала Алиса. -- Мы его ищем. А вы
знаете, где Кусандра?
-- Знаю, милая, знаю. Позолоти мне ручку, тогда скажу. -Вы
не обманете?
-- У нас все честно, как в аптеке. Неужто у тебя никаких
ценностей нет?
-- У меня есть бусы, -- сказала Алиса, -- и слиток золота.
Что хотите, то и возьмите.
-- Давай тогда все, -- сказала Ведьма. -- Все дава... И
бусы и золото. Ты хорошая девочка, я тебе за это все покажу.
Алиса расстегнула сумку и достала оттуда слиток золота,
который взяла в школьном музее, и пригоршню бус.
Ведьма протянула к ней костлявые руки, которые даже
тряслись от жадности, схватила все вещи и засунула себе за
пазуху.
-- Вот и все, -- сказала она. -- Что было, того нету. Она
поняла, что Алиса боится, как бы ее не обманули, и добавила с
улыбкой:
-- Ты не бойся, у нас как в аптеке, пойдем, я тебе покажу,
где твой любимый Кусандра. И козлика с собой бери, чего ему
здесь на поляне сшиваться. А то еще Людоед в себя придет и
скушает твоего братца.
Ведьма поднялась по высокой лестнице в избушку и поманила
Алису за собой.
-- Не бойся, -- сказала она. -- Никто тебя не съест.
-- Я не боюсь, -- сказала Алиса и пошла за Ведьмой.
В избе было душно, но холодно. В очаге светились угли. По
стенам висели какие-то веники и пучки трав, на полке среди
глиняной посуды сидела худая черная кошка, сверкая желтыми
глазами, на столе стоял котел, в котором булькало какое-то
варево и шел пар, хотя огня под ним не было.
-- Тебе нужен Кусандра? -- спросила Ведьма, - Да.
Ведьма сразу перестала улыбаться. Она щелкнула языком, и
черная кошка соскочила с полки, прыгнула к двери. Захлопнула ее
и закрыла на висячий замок, а ключ кинула старухе. Та поймала
его на лету и сказала:
-- Лучше не рисковать. Не дрожи, девочка, не дрожи,
козлик. Чего вы хотели, то и получите.
-- Правильно, -- раздался знакомый голос. -- С ними иначе
нельзя.
И широко улыбаясь, показывая все свои сорок золотых зубов,
из-за печки вышел Кусандра в черном пальто, шляпе и темных
очках.
-- Пришли, голубчики? -- сказал он. -- Присаживайтесь, не
стесняйтесь. И вы, Иван Иванович, и ты, Алиса Селезнева. Здесь
все свои, секретов у нас нету.
Алиса присмотрелась и увидела, что пальто Кусандры спереди
разорвано, а на щеке большой синяк. "Нет, он не волшебник,
-подумала Алиса. -- Волшебник такого бы не допустил".
преследуете меня в моей легендарной эпохе?
-- Сами знаете зачем, -- сказала Алиса. -- Вы унесли
курочку Рябу и забыли расколдовать директора заповедника,
который вам не сделал ничего дурного.
-- И ты думаешь, что я сейчас раскаюсь? Ошибаешься,
девочка, ошибаешься, крошечка, ошибаешься, несмышленыш. Нет у
меня золотых яиц, нет у меня курочки Рябы, нет у меня и
колдовской силы. Я бы мог сейчас тебе наврать с три короба, но
зачем? Моя сестра не даст соврать. Не повезло мне.
-- Ох и не повезло моему братцу Кусандре, ох и не повезло!
-- воскликнула Баба-Яга. -- Такой он хороший, талантливый,
добрый, о людях заботится, карьеру делает, а все ему мешают,
палки под ноги ставят.
-- Правильно, -- сказал Кусандра печально. -- Ставят. И
этот вот, козлик тоже ставил. Держал меня в заповеднике на
мелкой должности, укорял, упрекал, чуть не погубил,
-- Ай как нехорошо, -- сказала Ведьма. -- Ты мне отдашь
его потом?
-- Отдам, конечно, отдам, дорогая сестрица, -- сказал
Кусандра. -- Всех бери. И девочку можешь взять, мне не хочется,
чтобы она в свой двадцать первый век возвращалась, лживые
сказки о нас с тобой рассказывала.
Ведьма очень обрадовалась. Она даже ущипнула Алису и
захихикала:
-- Ой, какая ладная да вкусная, какая нежная да здоровая!
Она у меня в судомойках послужит, кухарить будет, за скотиной
ходить, а потом придумаем, какой ей конец уготовить! Сварим или
поджарим.
-- Я вас не боюсь, -- сказала Алиса. -- И не думайте, что,
если мы с Иваном Ивановичем исчезнем, нас не будут искать. Еще
как будут.
-- Пускай ищут, -- ухмыльнулся Кусандра. -- Им вовек ваших
косточек не отыскать.
-- И не только мой отец будет искать, -- сказала Алиса. --
Наш друг волшебник Оох тоже будет искать.
-- Пускай ищет, -- сказал Кусандра. -- Чайку не хотите?
-- Ничего мы не хотим от вас, -- ответила Алиса. -- Где
курочка Ряба?
-- Погибла, -- вздохнул Кусандра. -- Я к своей сестрице
спешил, по опасной дороге пошел. Людоеда-то я обманул, одним
золотым яичком от него откупился, да не знал я, что разбойники
сюда перекочевали, присоединились к моей любимой сестрице.
-- А мне от этого прямая выгода, -- сказала сестрица. --
Онимне награбленное продают, а я им зелье варю, все довольны.
-Все-то довольны, а я пострадал. -- Не надо было спешить, --
сказала Ведьма. -- Ночи бы дождался. А то выходит на поляну,
подай, говорит, сюда Ведьму, я, говорит, знаменитый волшебник
Кусандра! Дурак ты, а не волшебник. Говорили тебе: учись,
учись, самый главный злой колдун согласился тебе опыт передать.
А ты что делал? Баклуши бил, по лесам бегал, крестьянских девок
пугал, а теперь -- волшебник! Думаешь, если в Москве побывал, в
двадцать первом веке пожил, так уж и волшебник! Не то важно,
где живешь, а то важно, что делаешь!
-- Не говори глупостей, сестра! -- рассердился Кусандра.
-- Я там заповедником руководил, сто зверей под началом, бюджет
имел, кредит, дебит и дефицит, все мое было, из города Тимбукту
ко мне поклониться приезжали. Если бы не эта пигалица, сейчас
бы уже здесь королем был. Ненавижу!
Кусандра протянул к Алисе свои костлявые руки, словно
хотел ее задушить, Алиса отпрыгнула в сторону, чуть не
опрокинув котел. Ведьма метнулась к котлу, обняла его и
закричала:
-- Не смей! Это же зелье алкогольное, крепостью в двести
градусов, видишь, дымится? Я на него сегодня у разбойников всю
их добычу выменяю!
-- Ты мои золотые яйца выменяй! -- сказал Кусандра. -- Мне
же надо царство свое основывать!
-- Про яйца не знаю, -- проворчала Ведьма. -- Если и
добуду, то себе возьму. У меня тоже расходы большие, мне тоже
золотишко нужно, вот надвинется ледник, надо будет уезжать
отсюда, а кому я без золота нужна? Кто меня за мою божественную
красоту полюбит? Вот лет пятьсот назад, когда я была
красавицей...
-- Ах какая чепуха, сестрица! -- сказал Кусандра: -- Ты
никогда не была красавицей. -- Я? Не была?
Ведьма подковыляла к полке, взяла оттуда засиженный мухами
портрет молодой женщины с длинным носом и зубами, которые не
помещались во рту, а торчали наружу, и запричитала, разглядывая
его:
-- Какая красота несказанная! Принцы и короли у моих ног
толклись, ходить трудно было: куда не ступишь -- поклонник
валяется. На дуэлях дрались, в засадах друг дружку подсиживали,
рыцари за меня сражались, драконов из-за меня было убито
видимо-невидимо... ах, какая я была красавица!
Ведьма принялась целовать портрет и обливать его слезами.
-- Не верьте ей, -- сказал Кусандра. -- Врет она все. Я
думаю, она сама подговорила разбойников меня ограбить. Откуда
им догадаться, что у меня в мешке золотые яйца?
-- Людоед им сказал, -- ответила Ведьма. -- Людоед. -- А
курочку Рябу зачем им отдала? -- Сам дурак -- начал их стращать
и угрожать, они и озлились. Разбойники наши не любят, когда их
стращают. Ты зачем стал курочкой хвастаться?
-- Ой, и не говори! -- Кусандра схватился за щеки, словно
у него заболели сразу все зубы. -- А что дальше было? -спросила
Алиса. -- Что? Кусандра увидел, что разбойники его не слушают,
и закричал, что и без них снова разбогатеет, курочка Ряба
поможет. Разбойники схватили курочку и сразу ее разрезали, --
думали, что в ней много яиц лежит, а там одно только было,
обыкновенное, маленькое, не золотое. Съели они тогда курочку,
бульон из нее сделали. Кусандра завыл от горя.
-- Безобразие, -- сказала Алиса. -- Вы не только все
испортили, но и курочку загубили. Наверное, последнюю курочку
Рябу на свете.
-- Последнюю, милая, последнюю, -- согласилась Ведьма.
-Невезучий у меня братец. Да ладно, чего время терять, помоги
мне, посадим, козлика на лопату и в печку -- хороший ужину нас
будет.
-- И не смейте даже так думать! -- возмутилась Алиса.
-- А кого мне бояться? Тебя, что ли? -- Меня. Если вы нам
поможете, я из будущего вам, сколько хотите, золота привезу. Мы
его из морской воды добываем, оно дешевле алюминия.
-- Алюминия не знаю, -- сказала Ведьма. -- А как я тебе
поверю?
-- Удивительное дело, -- сказала Алиса. -- Почему-то все
обманщики думают, что остальные тоже обманщики. А это неверно.
Обманщиков совсем немного на свете. Я вам слово дам. -- Какое
слово дашь?
-- Честное слово. Я никогда еще честного слова не
нарушала.
-- Мало, -- сказала Ведьма. -- Я вот свое честное слово
каждый день нарушаю. И хоть бы что, живу. Давай иначе
договоримся. Ты козлика мне оставишь, а сама к себе пойдешь.
Принесешь мне золота целый мешок, отдам тебе козлика.
-- А Кусандра козлика расколдует?
-- Как бы не так! Он же не волшебник. Он лужу в лесу
нашел. Зовется она Козлиным Копытцем. Он из той лужи черпнул и
с собой взял. А как обратно расколдовать, он и не знает. Это я
вам точно говорю. Тут настоящий волшебник нужен.
-- Это правда? -- спросила Алиса.
-- Эй... -- поежился Кусандра. -- Ну, в общих чертах да.
Конечно, если бы я этим хотел всерьез заняться...
-- Не слушай ты его, -- сказала Ведьма.
-- Ты думаешь, это правда? -- спросила Алиса у козлика.
Козлик печально кивнул.
-- Тогда нам с вами больше делать нечего, -- сказала
Алиса. -- Пойдем искать настоящего волшебника.
-- Нет, -- оскалилась Ведьма. -- Ты сперва принеси золото.
А твой козлик у меня поживет. Только скорей, одна нога здесь,
другая там. А то не утерплю -- съем.
-- Без козлика я никуда не уйду, -- сказала Алиса.
-- Не уйдешь, оба останетесь здесь, -- сказала Ведьма. --
Я реалистка. Лучше синица в руках, чем журавль в небе.
Алиса оглянулась. Бежать некуда. Окна узенькие, не
протиснешься, дверь заперта, у порога сидит кошка, улыбается в
усы, светит желтыми глазами, Кусандра стоит, скрестил руки на
груди, радуется. Хоть плачь. А плакать нельзя -- нельзя людям
двадцать первого века в древней эпохе плакать. Вдруг раздался
громкий стук в дверь.
-- Кто там? -- спросила старуха. -- Чего надо?
-- Это я, Людоед, -- ответил густой бас. -- Мне на пост
возвращаться пора.
-- Ну и возвращайся, нам не мешай.
-- Переволновался я, -- сказал Людоед. -- Подкрепиться
требуется.
-- А я при чем?
-- Зелья зеленого дай! Ноги не держат.
-- Нету у меня зелья, не перебродило еще, -- сказала
старуха. -- Иди своей дорогой.
-- Ты со мной не шути, -- голос Людоеда стал грозным. -- Я
твой дом одним пальцем развалю, ты меня не презирай. Думаешь,
если мы со старым товарищем богатырем Силой повздорили, то
каждая подколодная нечисть мне указывать будет? Не надейся.
Сейчас я тебе покажу!
Тяжелый удар по двери заставил весь дом пошатнуться.
-- Открой ему, дай чего-нибудь, -- быстро сказал Кусандра.
-Разве ты не понимаешь, что он сейчас на тебе отыграется? Так
всегда с подлецами бывает. Они на слабых свою злость срывают, а
перед сильными заискивают. По себе знаю.
-- Сейчас, мой хорошенький, мой Людоедик, -- засуетилась
БабаЯга. -- Рада я тебя угостить, да зелье еще не готово.
-- Молчи, старуха, -- сказал злобно Людоед. -- Не верю я
тебе. Чего крутишь, признавайся! Неужели одной кружки не
найдешь?
-- Кружечка бы нашлась, да за нее Атаман уже уплатил. Я
Атамана опасаюсь, бессовестный он, разбойник, меня не пожалеет,
если ему кружку эту не оставлю.
-- Сколько он тебе заплатил, старая? -- спросил Людоед.
-- Немного заплатил. Всего одно золотое яичко, и то
куриное.
-- Это за одну-то кружку?
-- За одну, милый, за одну. Другой-то нету.
-- А если я тебе золотое яйцо дам? -- спросил Людоед. --
Ты мне эту кружку отдашь?
Старуха расплылась в улыбке -- зубы наружу, перехитрила
Людоеда.
-- Уж и не знаю, -- сказала она медовым голосом.
-- Уж и не знаю, как на это дело Атаман посмотрит.
-- А это твое дело. Давай кружку! -- Только из жалости, из
любви к тебе, драгоценный! -- сказала старуха и зачерпнула
кружкой из большого котла.
"Вот лживая старуха, -- подумала Алиса. -- Даже смотреть
противно. И все за золото!"
Старуха понесла кружку к двери, достала из-за пазухи ключ,
вставила в замок, ключ повернулся, старуха вынула его и
передала коту, который встал на задние лапы.
Дверь приоткрылась. В ней виднелось красное лицо Людоеда с
неровно обкромсанной бородой.
Людоед протянул руки, но старуха отдернула кружку:
-- Плата вперед!
-- Ах ты, выжига! -- выругался Людоед, но яйцо все-таки
вытащил и кинул в избу, яйцо покатилось по полу, Кусандра
быстро наклонился и подхватил его.
-- Ты куда? -- крикнула старуха. -- Не прячь!
-- Давай сюда кружку! -- зарычал Людоед. -- Держи, --
сказала старуха, сунула ему кружку в руки, а сама кинулась
обратно, к своему братцу Кусандре.
-- Где яйцо? Отдай немедленно! -- визжала она.
-- Какое яйцо? -- удивился Кусандра. -- Тут было яйцо?
Кошка, что стояла у двери, бросила на пол ключ, прыгнула
на стол, оттуда на полку, с полки -- Кусандре на голову и
вцепилась в шляпу.
Ведьма рвала и терзала Кусандру, и такой поднялся шум, что
Людоед зажмурился и отпрянул от избушки.
Алиса поняла: сейчас или никогда!
-- Иван! -- крикнула она и бросилась к двери. Хорошо, что
козлик был доктором наук и очень сообразительным человеком, он
уже несся к двери. Вслед за Алисой он скатился по ступенькам на
землю. Еще через секунду они уже бежали к лесу. Людоед допил
кружку, крякнул и крикнул им вслед:
-- Стойте! Вы же закуска! -- И он потопал за козликом и
Алисой. А сзади уже неслись вопли Кусандры и Ведьмы: -- Где
они? Держите их!
Алиса обернулась и увидала, что из избушки выскочил
Кусандра, за ним кошка, а потом оттуда вылетела Ведьма верхом
на метле.
13. Друзья и враги
Козлик несся впереди, показывая дорогу через лес, Алиса за
ним, а вслед гремел свист Соловья-Разбойника: "Держжжи!
Труляляляяяля!"
Свист заглушал топот преследователей, лишь земля немного
дрожала от тяжелой поступи Людоеда.
Алиса представила себе, что бежит стометровку на
первенство школы, но стометровку бежать было трудно, потому что
получался слалом с препятствиями -- все время приходилось
прыгать через корни деревьев да огибать стволы.
Топот Людоеда доносился все громче, свист соловья --
слабее, а лес не кончался. Где же спасительная река? Ждет ли их
задумчивый Герасик или не дождался и уплыл?
Впереди показался просвет, вот и последние деревья -- за
ними поляна у реки. Алиса припустила во весь дух, но поняла,
что до речки не добежать, потому что из-за леса вылетела Ведьма
на метле и начала снижаться.
Между рекой и Алисой оставалась лишь яблоня. Когда Алиса
пробегала мимо, яблоня окликнула ее:
-- Скорей ко мне!
Алиса заколебалась, но козлик, который, как ученый, был
куда опытнее в здешних обычаях, прыгнул к яблоне и исчез из
глаз в густой листве. Алиса последовала примеру Ивана
Ивановича, и ветви яблони шевельнулись, сдвигаясь, чтобы
надежнее скрыть беглецов.
Алиса старалась дышать тихо и медленно, но дыхание рвалось
из груди часто и громко. Рядом мелко дрожал теплый козлик. В
тени яблоневой листвы было тихо и даже уютно.
Слышны были тяжелые шаги Людоеда, который топал
поблизости, никак не мог сообразить, куда подевались беглецы.
Потом со свистом опустилась рядом метла Ведьмы, мяукнул кот, и
сварливый голос Кусандры произнес:
-- Куда они могли задеваться? Сквозь землю, что ли,
провалились?
-- Нет, -- ответила его сестрица. -- Это чьи-то злые
шутки. Может, они под яблоней? Яблоня зашуршала ветвями:
-- Ничего у тебя не выйдет. Ведьма.
-- Так я и знала! -- закричала Баба-Яга, и сквозь листву
Алиса увидела, что Ведьма ломится к ней. Но гибкие ветки яблони
смыкались все туже, а когда Кусандра с Людоедом тоже начали
пробиваться к Алисе, яблоня принялась стегать их ветвями, да
так умело и больно, что они с воплями отскочили в сторону.
Три раза они пытались достать Алису и козлика, и три раза
яблоня их отгоняла. Тогда Людоед взревел:
-- Надо будет ее срубить.
-- Правильны -- воскликнул Кусандра. -- Мы ее срубим!
Давай топор.
-- У меня нет топора, -- сказал Людоед, -- что я,
дровосек, что ли?
-- Сестрица, -- сказал Кусандра, -- слетай за топором.
Ведьма начала было ругаться, что все трудные дела
достаются ей, но потом влезла верхом на метлу, кот прыгнул
сзади, и они со свистом полетели обратно к лесу.
Людоед и Кусандра уселись возле яблони сторожить. Яблоня
вздохнула и прошелестела:
-- Плохо мое дело. Срубят меня.
-- Тогда нам надо бежать, -- сказала Алиса.
-- Поймают вас, -- сказала яблоня. -- Но сидеть и ждать,
пока тебя срубят, еще хуже.
И тут она услышала, как Людоед спрашивает Кусандру:
-- Золотое яйцо у тебя?
-- Нет у меня золотого яйца, -- ответил Кусандра.
-- Покажи карманы, -- сказал Людоед.
-- Не покажу, -- сказал Кусандра. -- Ты все равно уже
зелье выпил.
-- А я еще хочу, -- сказал Людоед. -- А без яйца старуха
не даст. Жадная она.
-- Очень жадная, -- согласился Кусандра.
-- Давай яйцо, -- сказал Людоед. Алиса увидела, как Людоед
потянулся к Кусандре, а тот отскочил в сторону. Они пошли
вокруг яблони -- Людоед тянул вперед свои лапы, а старик в
черном пальто и темных очках отступал и увертывался. Вот они
обогнули яблоню, и дорога к реке освободилась.
-- Скорей, -- сказала яблоня.
Она развела ветви, козлик с Алисой выскочили и побежали к
реке. Может, они добежали бы незамеченными до воды, но вдруг
сверху послышался крик: -- Какая встреча! Вы куда так быстро
бежите? Нет, не успеете!
Надо же быть такому невезению! Над ними кружилась глупая
белая ворона Дурында. -- Догонят вас! Обязательно догонят!
Алиса отмахнулась от глупой птицы, но было поздно.
-- Убежали! -- завопил Людоед. -- Все из-за тебя! И он
громадными прыжками понесся за Алисой. За ним Кусандра. Вот
близко река. Вот и лодка у берега. А в лодке стоит задумчивый
Герасик.
-- Герасик!
Но не добежать... слишком близко Людоед. "Вззжжжик!" --
чтото маленькое пролетело рядом с Алисой, и тут же раздался
вопль Людоеда:
-- Меня убили!
Людоед со всего размаха упал на спину. Кусандра налетел на
него и покатился по траве.
Этой задержки было достаточно, чтобы Алиса с козликом
вскочили в лодку, а мальчик оттолкнул ее от берега.
Лодка закачалась на воде, и ее подхватило течением.
-- Я думала, что мы уже не убежим, -- сказала Алиса,
прижимая к себе дрожащего козлика. -- Спасибо тебе, Герасик. Ты
в самом деле убил Людоеда? Как ты это сделал?
-- Я не убил, -- засмеялся мальчик. -- Сейчас он
очухается.
-- А что же ты сделал?
-- Я рогатку изобрел. Бьет на расстоянии. Видишь? На дне
лодки лежала большая рогатка.
-- Но как же ты ее изобрел? -- спросила Алиса. -- У вас
нет резины.
-- Я не знаю, что такое резина, -- сказал Герасик. -- Я
вырезал оружие из гибкого дерева и привязал к нему веревку.
На берегу Людоед медленно поднялся и сел. Кусандра бегал у
самой воды, махал черными рукавами и зло блестел очками.
-- Ах, какое приключения -- кричала Дурында. -- Это хорошо
не кончится!
Людоед убрал от лица руки. На лбу его была большая шишка,
которая на глазах росла. Людоед ощупал шишку и сказал:
-- Хватит с меня. Так жизнь потеряешь. А она у меня одна.
Лучше я буду есть беззащитных путников.
-- Постой, -- закричал Кусандра. -- А как же они?
-- Да я плавать не умею, -- сказал Людоед и побрел к лесу.
Мальчик стал грести к дальнему берегу.
-- Ничего не вышло? -- спросил он.
-- Вышло, но не совсем удачно, -- сказала Алиса. --
Кусандру нашли?
-- Вот он, на берегу стоит. Это и есть Кусандра.
-- А почему у него глаза, как у стрекозы?
-- Это очки. У Кусандры разбойники все золотые яйца
отобрали, а из курочки Рябы бульон сварили.
-- Он не расколдовал козлика? -- спросил мальчик.
-- Он не может.
-- Так я и думал, -- сказал мальчик. -- Теперь вам куда?
-- Теперь будем искать волшебника Ооха, -- сказала Алиса.
Уже был близок дальний берег. Вот-вот лодка коснется
тростников. Но вдруг Герасик перестал грести. -Погоди, --
сказал он. -- Видишь? Алиса ничего не увидела. Но козлик почуял
опасность. Он коротко заблеял и замолк.
А птица Дурында снизилась к кустам у берега и завопила:
-- Засада! Засада! Из кустов донеслось рычание, и к берегу
выскочили два волка -- пасти разинуты, глаза сверкают, слюна на
траву капает. Герасик начал быстро отгребать от берега, а волки
закричали:
-- Нельзя! Нельзя! Так нечестно! Мы вас поймали! Но в воду
они входить боялись, поэтому с рычанием и воем носились у самой
воды.
Алиса обернулась. На том берегу поджидал Кусандра. К нему
спускалась на метле Ведьма, в руке у нее поблескивал топор.
Деваться было некуда. Течение несло лодку вниз, по одному
берегу за ней гнались волки, по другому припустили Ведьма и ее
братец.
14. Бой с драконом
Мальчик правил веслами, чтобы лодка не приблизилась к
берегу, а Алиса стреляла из рогатки по преследователям, но ни
разу не попала. Она положила рогатку на дно лодки и сказала:
-- Боюсь, мы сегодня не успеем вернуться. Что у меня дома
будет -- страшно представить!
-- Я тоже далеко от дома ушел, -- сказал мальчик. -- Хоть
бы живым вернуться.
-- Вернемся, -- сказала Алиса. -- Справимся. Хотя она
совершенно не представляла, как они выпутаются из этой истории,
она понимала, что Герасику хуже, чем ей.
Ведьма попыталась было подняться в воздух на метле, но
Алиса подняла рогатку и прицелилась. Ведьма увидела и вернулась
обратно. Волки то выбегали на берег, то исчезали в кустах, а
Кусандра мерно шагал по траве над водой и грозил лодке
костлявым кулаком.
-- Слышишь? -- спросил вдруг Герасик.
-- Что?
-- Впереди что-то творится.
И в самом деле, оттуда доносился шум, звон, крики.
-- Осторожнее греби, -- сказала Алиса. -- Неизвестно, что
нас там ожидает.
-- Здесь все неизвестно, -- ответил Герасик. -- Скорей бы
уж наступал ледниковый период.
Река повернула, и на том берегу, где бегали Ведьма с
Кусандрой, открылось большое поле. На поле громадный
огнедышащий шестиглавый дракон сражался с. богатырем Силой.
По одну сторону их стояли разбойники, по другую столпились
люди в длинных разноцветных халатах и целое стадо верблюдов и
ослов, груженных тюками и ящиками. Это был торговый караван, на
который напал дракон. Если победит дракон, они смогут ограбить
купцов, а если победит Сила, караван сможет продолжать свой
путь. Поэтому разбойники криками и свистом поддерживали
дракона, болели за него, а караванщики очень переживали за
Силу.
-- Нам туда! -- сказала Алиса.
-- Нельзя, -- возразил Герасик. -- Нас Кусандра с Ведьмой
поймают.
-- Не поймают. При разбойниках и при Силе не посмеют. Они
же трусливые.
Мальчик нехотя подчинился Алисе.
-- Может, все-таки дальше поплывем? -- спросил он,
поворачивая к берегу.
-- Сколько же нам плыть? -- спросила Алиса. -- Три дня?
-- Пока не устанем и не заснем? Пока лодку к берегу
прибьет
-- к волчьему или к ведьминому?
Ведьма с Кусандрой, совсем оглупевшие от злости, поджидали
их на берегу.
-- Иди сюда, моя ласточка! -- закричала Баба-Яга, увидев,
что Алиса хочет сойти на берег. -- Я тебя жду.
-- Погодите! -- ответила строго Алиса. -- Разве не видите,
что мой друг сражается с драконом?
-- Вот пока он сражается, мы вас и схватим, -- сказал
Кусандра.
На другом берегу завыли волки. Они жалели, что упустили
добычу.
Ведьма с Кусандрой уже тянули руки к Алисе, и тогда Алиса
закричала:
-- Атаман! Сила! Это нечестно! Они хотят нас схватить!
-- Что такое? -- Сила услышал голос Алисы и повернулся к
ней. -- А ну руки прочь от моих друзей! Атаман разбойников тоже
обернулся. -- Оставь девочку, -- сказал он. -- Это наши гости.
-- А я пошутила, -- засуетилась Ведьма, -- я только хотела ее
погладить.
-- Врет, врет! -- крикнула с неба птица Дурында. -- Она ее
съесть хотела!
Алиса, подхватив козлика, побежала вверх по склону,
Герасик за ней следом.
-- Погоди, Алиса! -- крикнул богатырь. -- Сейчас я
расправлюсь с драконом и разгоню всю эту нечисть.
Ведьма и Кусандра переглянулись и тихонечко начали
отступать назад.
Но богатырю дорого обошлась его забота об Алисе. Пока он
смотрел на девочку, дракон подобрался к нему сзади и ударил
тяжелой когтистой лапой по шлему. Богатырь ахнул и рухнул, как
дерево.
-- Нечестно! -- закричали караванщики.
-- Честно! -- закричали разбойники. -- Он сам отвернулся!
Богатырь Сила с трудом поднялся на ноги и, отступая,
отбивался мечом, закрывался щитом, но всем стало ясно, что удар
потряс его так, что дракон вот-вот победит.
Разбойники достали кинжалы и сабли и стали приближаться к
караванщикам. Они думали, что дело сделано. Ведьма с Кусандрой
потихоньку подбирались к Алисе.
Дракон выпустил огонь из всех своих ноздрей, страшно
зарычал и навис над богатырем. Еще один взмах тяжелой лапы -и
меч богатыря, сверкнув, отлетел в сторону. Караванщики охнули.
Разбойники закричали:
-- Вперед, дракон!
-- Стойте! -- крикнула тогда Алиса и бросилась прямо к
дракону.
Дракон прижал богатыря лапой к земле, наставил на него
пять оскаленных морд, но одну все-таки повернул к Алисе и
спросил:
-- Чего еще?
-- Здравствуйте, -- сказала Алиса. -- Вы меня не знаете но
я вас отлично знаю. У меня к вам послание.
-- Послание? -- спросил дракон. -- Не жду я ни от кого
никакого послания.
-- Не верь ей! -- закричала Ведьма. -- Она подружка этого
Силы. Она тебя отвлекает.
-- Зачем же меня отвлекать? -- спросил дракон. -- Я никуда
не спешу. Я его хоть сейчас могу растерзать, хоть через полчаса
-- мне спешить некуда. Я Змей Долгожеватель, тысячу лет
живу и жую.
-- Конечно, -- заворчал богатырь, отворачиваясь, чтобы его
не обожгло из пастей дракона. -- Коня моего погубили, теперь
любой дракон рыцаря ододеет. Это нечестно.
-- А кто тебя просил на меня нападать? Ты же не чай пить
со мной хотел?
-- А что делать? -- спросил Сила. -- Что делать, если я
слышу, как ты по соседству хулиганишь? Я же должен подвиги
совершать. Ты поди тоже караванщиков не на чай звал.
-- Помолчи, -- сказал дракон раздраженно. -- Надоел, всю
шкуру мечом исцарапал. А ты, девочка, говори мне свое послание.
Только поскорее.
-- Передает вам привет мой большой друг, -- сказала Алиса.
-- У нас с тобой общих друзей быть не может, -- сказал
дракон.
-- Передает вам привет ваш племянник Змей Гордыныч,
-сказала Алиса.
-- Быть того не может, -- удивился дракон. -- Он же от нас
уехал.
-- Там, куда он уехал, я с ним и познакомилась. Просил он
вам привет передать, сказал, что отыскал пропавшую без вести
вашу двоюродную племянницу Несси, которая живет в шотландском
озере Лох-Несс, и племянница тоже вам передает привет.
-- Быть не может! -- ахнул дракон. -- Какая радость! Он
повернул к Алисе все свои головы и всеми улыбался.
-- И еще Змей Гордыныч сказал, что вы мне всегда поможете
и, если нужно, выполните любую мою просьбу.
-- Разумеется! Конечно! А как мои родственники? Как они
себя чувствуют? На здоровье не жалуются?
-- Они себя хорошо чувствуют. Я вам потом расскажу.
-- Почему потом?
-- Потому что вы сейчас заняты.
-- Ах да, рассеянность! -- воскликнул дракон. -- Я совсем
забыл. Подождите минутку, пока я растерзаю этого пешеходного
богатыря.
-- А попросить вас можно?
-- Проси. Слово Змея Гордыныча для меня закон. Я же его на
коленях качал, из соски поил -- мамаша его рано скончалась, вот
я и заменил ему родителей.
-- Я прошу вас освободить этого рыцаря.
-- Этого? Пешехода? Никогда.
-- Но почему же?
-- А потому, что он тебе не нужен. Кому нужен богатырь,
который не смог справиться с драконом? Он же будет посмешищем!
-- Неужели все богатыри с вами справлялись?
-- Ни один! -- гордо ответил дракон. -- Иначе, как бы я
стал долгожевателем?
-- Значит, вы всех их растерзали?
-- Ни в коем случае, -- сказал дракон. -- Так бы не
осталось ни одного рыцаря.
-- Тогда я ничего не понимаю, -- призналась Алиса.
-- Чего тут понимать, -- ответил Змей Долгожеватель. --
Все наши встречи заканчиваются вничью. Подеремся день-другой, а
потом разъезжаемся. Я объявляю, что победил рыцаря, а рыцарь
объявляет, что убил дракона. Мы же спортсмены, а не убийцы.
-- Тогда тем более вам надо освободить рыцаря.
-- Какой же он рыцарь, если без коня?
-- Он не виноват. У него коня Великан съел.
-- Все равно виноват. Попался мне в лапы, теперь я его
растерзаю. Случай редкий, но в истории такое встречалось.
-- Прав он, -- сказал богатырь Сила. -- Чего уж меня
жалеть. Не уверен, не лезь. Без коня нам сражаться не ведено.
Так что я не возражаю.
Тут в разговор вмешались караванщики. Главный караванбаши
с длинной седой бородой в полосатом, шелковом халате подошел
поближе к дракону и сказал, низко поклонившись:
-- Ваше сиятельство, позвольте нам слово сказать.
-- Говори, -- ответил дракон. -- У меня настроение
хорошее. Всех могу выслушать.
-- Пощади рыцаря, -- сказал караван-баши. -- Пощади его и
спасешь нас. Ведь ты первым на нас напал, а теперь вот воронье
слетелось, разбойники, ведьмы, прочая нечисть, хотят нас убить,
ограбить, по миру пустить. А ведь мы не просто караванщики, мы
идем в замок волшебника Ооха. Везем шербет и восточные сладости
на великое собрание волшебников.
-- Куда вы идете, мне дела нет, -- сказал дракон. -- Мы,
драконы, волшебникам не подчиняемся. Мы злодействуем в свое
удовольствие. Если вижу караван, я на него нападаю, если вижу
рыцаря, я на него нападаю, если вижу беззащитную принцессу, я
беру ее в плен. Иначе какой из меня дракон?
-- Но я ведь тоже прошу, -- сказала Алиса. -- Вы забыли?
-- А это серьезнее, -- сказал дракон. -- Если ты
настаиваешь, не могу спорить. И вообще у меня нога устала его
держать. Он же дергается.
Дракон с отвращением убрал ногу и вдруг незаметно для
окружающих подмигнул Алисе. По толпе разбойников прокатился гул
разочарования.
-- А вы, шакалы, молчите, -- сказал дракон. -- А то и до
вас доберусь.
Он дунул огнем, и все разбойники, Ведьма и Кусандра
покатились по земле, а потом исчезли в лесу.
Караванщики начали собирать своих верблюдов, а дракон
предложил Алисе проехать до замка волшебника у пего на спине. И
Алиса согласилась, тем более что караван-баши дал ей шелковую
шитую золотом подушечку, чтобы удобнее сидеть. Алиса ехала
верхом на драконе и рассказывала о Змее Гордыныче.
За драконом тянулся караван, а в конце шел печальный
рыцарь Сила и вел за руку Герасика. Герасик вел козлика.
Когда впереди показались зубцы каменных стен замка, дракон
остановился и сказал:
-- Дальше мне ходить не положено. Идите без меня. Он стоял
и ждал, пока все пройдут мимо. Все проходили и благодарили
дракона за благородство, а дракон всем отвечал:
-- Не меня благодарите, а эту отважную принцессу. А когда
с ним поравнялся рыцарь Сила, дракон наклонился к нему и сказал
громким шепотом, который все услышали:
-- Будем считать, что наш поединок закончился вничью. Я
никому не скажу... -- И дракон захохотал всеми своими шестью
головами.
-- Ладно уж, -- сказал рыцарь Сила, который был очень
гордым и не любил подарков от драконов. -- Дай только
обзаведусь конем, тогда снова встретимся в чистом поле.
-- Давай-давай, -- согласился дракон. Он стоял на пригорке
до тех пор, пока караван не дошел до самых ворот замка. И уже
опустился мост, и стража выбежала навстречу, когда до Алисы
донесся трубный голос Змея Долгожевателя:
-- При первой возможности пришли мне портрет Несси в
полный рост. Запомнишь?
-- Запомню! -- крикнула в ответ Алиса.
15. В замке Ооха
Когда Оох узнал, что в гости к нему приехали Алиса с
Иваном Ивановичем, он сразу выбежал во двор.
Он оказался просто и скромно одетым волшебником с бородой
до пояса. Ростом Оох был чуть повыше Алисы, но в его глазах и
осанке было что-то такое волшебное, что Алиса сразу
успокоилась: наконец-то они добрались до настоящего волшебника,
который им поможет.
-- Ах, -- сказал чародей, увидев козлика. -- Вы так
изменились, Иван Иванович! Это настоящее несчастье. Козлик
понурил голову: он согласен с волшебником. -- За десять тысяч
лет своей жизни я не сталкивался с таким случаем. Я слышал,
правда, что одного козлика все-таки удалось расколдовать
домашними средствами, но боюсь, что это неправда.
-- Неужели ничего нельзя сделать? -- расстроилась Алиса.
-- А мы так надеялись на вас.
-- Ах, как грустно, -- сказал волшебник. -- Все, что
когда-то было сделано, можно изменить. Это мировой закон. Все,
что было запутано, можно распутать, все, что было завязано,
можно развязать. Это тоже мировой закон. Только надо
догадаться, где и как это делается.
К ним подошел караван-баши, который следил, как разгружали
караван, уносили в подвалы бурдюки с про хладительными
напитками, высыпали в вазы сладкое печенье, резали халву и
рахат-лукум, разворачивали рулоны шелков, бархата и атласа.
-- Мой уважаемый Оох-оглы, -- сказал он, разглаживая свою
седую бороду, которая была всего на два пальца короче, чем
борода у волшебника Ооха, -- мой дорогой Оох-ака, -- сказал
караван-баши. -- Я заклинаю тебя всеми заклинаниями Востока и
всеми мольбами нашей старой дружбы. Помоги моим друзьям. Если
бы не благородная Алиса-джан. ты бы не увидел не только наших
товаров, которые нужны, чтобы волшебники, колдуны, мудрецы,
маги и заклинатели смогли совещаться в культурной обстановке,
но и не увидел бы меня -- твоего старого друга, великого мага
Кемаля ар-Рахима.
-- Я все понимаю, все понимаю, -- ответил Оох. -- Я сделаю
все от меня зависящее, хотя ты знаешь, что даже от меня не все
зависит.
Тут раздался удар колокола, который раскатился над землей,
под землей и за облаками.
-- Простите, -- сказал тогда волшебник Оох, -- я с вами
заговорился и чуть не пропустил первый колокол. Собрание
волшебников начинается, а я еще не переоделся.
Волшебник не успел договорить, как начали появляться его
гости.
Один толстый и очень важный колдун возник прямо посреди
двора, из ничего, другой прилетел в виде летучей мыши, как
только коснулся земли, превратился в молодого человека с очень
старыми глазами, потом из облака, которое повисло над замком,
спустились сразу три одинаковых мага, в длинных, до земли,
черных балахонах, украшенных золотыми звездами, у самых ворот
вдруг вырос из трещины между камней алый цветок, распустился на
глазах, и из него вышла миниатюрная фея. Волшебник Оох
подставил ей ладонь, и она гордо взошла на нее, подобрав шлейф
белого платья. Странное превращение произошло с караван-баши
Кемаль ар-Рахимом, который вдруг вырос на голову, его седая
борода стала иссиня-черной, а кожа приобрела загадочный
зеленоватый блеск. Оказывается, он и вправду был магом.
Увидев, что Алиса смотрит на него с удивлением,
караванбаши произнес:
-- Не удивляйся, что я не смог справиться с драконом. Это
не моя специальность. Я отличаюсь мудростью и могу вычислять
судьбу по звездам, но когда встречаюсь с драконами, приходится
надеяться на богатырей да еще на девочек из будущего, таких,
как ты, Алиса!
А волшебники все приходили, приезжали, прилетали,
возникали и вырастали. Скоро весь двор был полон уди вительными
существами.
-- Добро пожаловать, -- сказал им Оох. -- Я попрошу всех
уважаемых гостей пройти в зал замка, где мы и будем заседать.
Волшебники направились внутрь замка, а Оох сказал Алисе:
-- Я попрошу тебя с козликом тоже пойти на собрание.
Возможно, кто-нибудь из моих гостей подскажет тебе, как спасти
Ивана Ивановича.
-- А мне можно пойти? -- спросил Герасик.
-- Ни в коем случае, -- ответил волшебник Оох. -- Ты же
самый простой человек крестьянского происхождения.
-- Он изобретатель, -- сказала Алиса. -- И очень
способный.
-- Тем более, -- сказал волшебник Оох. -- И пожалуйста,
Алиса, не вмешивайся в обычаи нашей легендарной эпохи. И без
тебя тошно.
Герасик остался во дворе замка, но он не расстраивался,
потому что рассматривал верблюдов, которых раньше не видел. А
богатырь Сила, как нетрудно догадаться, улегся спать у самой
двери на кухню. Из-за этого всем слугам и поварам приходилось
через него перешагивать, что их очень сердило.
16. Второй консилиум
Когда Алиса вошла в высокий зал замка, ярко освещенный
тысячью свечей, устланный драгоценными коврами, волшебники уже
расселись на диванах, которые стояли по стенам зала. Все они
были серьезны и значительны, они вежливо кивали друг другу
головами, здоровались и говорили вполголоса. Алиса подумала,
что они похожи на московских профессоров, которые еще вчера
совещались о судьбе козлика Ивана Ивановича. Волшебники были,
на удивление, разного вида и размера, и са мых разных
специальностей. И добрые, и равнодушные, и злые, и коварные, и
гордые, и скромные, и всемогущие, и только мудрые... Но все это
были самые настоящие волшебники, повелители легендарной эпохи.
Волшебник Оох велел Алисе сесть на стул у входа. -- Молчи, --
приказал он, -- без моего разрешения ни слова. Я совсем не
уверен, что здесь тебе будут рады.
С этими словами он прошел в конец зала, где на возвышении
стоял простой деревянный стул. И сел на него.
-- Добро пожаловать, уважаемые коллеги, -- сказал он. --
Удобно ли вам, не дует ли, не устали ли вы с дороги и от ваших
трудов?
Волшебники молча склонили головы. Им было удобно и не
дуло.
Оох хлопнул в ладоши, тут же вбежали слуги, которые несли
подносы с прохладительными напитками, печеньем, конфетами и
восточными сладостями. Каждый поставил свой поднос перед своим
волшебником, и тут же слуги исчезли, как будто растворились в
воздухе.
-- Вы, как и положено волшебникам, -- сказал Оох, -- уже
догадались, зачем я вас собрал. Я собрал вас потому, что
надвигается ледниковый период. К сожалению, никто из нас не
сможет остановить ледник, поэтому наша легендарная эпоха
завершается. Но мы не можем завершить ее просто так, словно нас
и не было. Поэтому нужно решить, сможем ли мы пережить
ледниковый период, а если не сможем, что сделать, чтобы память
о нас осталась на Земле.
Волшебники снова молча наклонили головы, точно, как
профессора на консилиуме.
-- Я давно собирался провести такое совещание, -- сказал
мрачный, похожий на ворона, волшебник в черном халате. -- Но
дела не позволяли.
-- Мы все встревожены, уважаемый Мерлин, -- ответил
черному волшебнику Кемаль ар-Рахим. -- И мы должны быть
благодарны уважаемому Ооху, что он собрал нас здесь.
Волшебники налили себе по стакану прохладительного напитка
и заели восточными сладостями.
-- Кое-что нам известно, -- сказала маленькая хрупкая Фея,
которую трудно было бы разглядеть на диване, если бы не
приятное голубое сияние вокруг нее. -- Не зря же мы волшебники.
Легендарная эпоха кончится, но в информированных кругах
говорят, что люди переживут ледниковый период и в дальнейшем
будут жить без нас, волшебников, сами по себе.
В зале возникло волнение и даже возмущенные голоса.
-- Это клевета! -- крикнул одетый в шкуры и дикий на вид
лесной колдун. -- Куда им без нас! А кому они подарки носить
будут? Кому они зерно отдавать будут? Кто их будет наказывать?
Нет уж, вымирать, так вместе!
-- Люди наглеют! -- воскликнул Мерлин. -- Вчера один
простолюдин дубиной свалил трех сказочных рыцарей. Если так
дальше пойдет, закона и порядка на Земле не останется. Я
предлагаю всех людей извести.
-- А сейчас! -- воскликнул горбатый маг в медном шлеме. --
Прилетаю я во двор замка и вижу человеческого мальчишку,
который нагло говорит: "Бронзовый век уже кончается. Пора
переходить на железные шлемы!" Это он мне говорит, который в
медном шлеме уже тысячу лет ходит, и все передо мной трепещут.
"Зря, -- подумала Алиса, -- Герасик стал давать советы
волшебнику. Волшебники не терпят советов".
-- Спокойно, спокойно! -- сказал волшебник Оох. -- Дорогие
гости, маги, волшебники и колдуны. Я понимаю ваши чувства. Но,
к сожалению, историю нам не остановить. Наше время на Земле
истекает. Хотим мы того или нет, люди справятся без нас. И даже
во многом нас превзойдут.
-- Не может быть! -- закричали волшебники.
-- Поглядите в угол, -- сказал волшебник Оох. -- Видите
там девочку и козлика?
Все волшебники поглядели в угол. И Алисе стало страшно.
Хоть они давно уже вымерли и их нет, это были очень
могущественные существа, и от их взглядов у Алисы свело руки и
ноги, а козлик осел на задние ножки.
-- Эта девочка, -- сказал волшебник Оох, -- приехала к нам
из отдаленного будущего, когда люди будут летать по небу и даже
добираться до звезд.
-- Ха-ха-ха! -- рассмеялись три одинаковых мага в
балахонах с нашитыми на них звездами. -- Разве она не знает,
что небо твердое, а звезды прибиты к нему гвоздями?
-- Все равно мы сильнее, -- проворчал колдун в шкурах. --
Я видел в одном волшебном королевстве карету, которая без
лошадей ездила. Такое они смогут?
-- Это называется автомобиль, -- сказала Алиса. -- Его
давно уже изобрели.
-- А вот так, -- пискнула Фея, -- с места на место
перелететь вы смогли бы?
-- Она блеснула и исчезла. И тут же оказалась на другом
конце дивана.
-- Разумеется, -- сказала Алиса. -- Это элементарная
телепортация. Целый институт этим занимается.
-- Но уже волшебного зеркальца вы не сможете при думать,
-- сказала красивая волшебница со злым лицом. Вместо волос у
нее шевелились черные змейки. -- Чтобы поглядеть в него и
увидеть, что в другой земле происходит, ну и, конечно, узнать,
есть ли на свете кто милее, и прекрасней, и белее...
-- Нет ничего проще, -- сказала Алиса. -- Вы, очевидно,
имеете в виду телевизор. А если два зеркальца в разных землях,
это называется видеофон.
Волшебникам Алисины слова не понравились. Некоторые даже
заскрежетали зубами от злости. Поэтому Оох поднял руки и сказал
примирительно:
-- Ну ладно, ладно, не будем спорить. Однако я даю вам
слово, что эта девочка -- из будущего.
-- А что она здесь делает? -- спросила Фея.
-- Она пришла к нам за помощью.
-- Зачем же ей наша помощь, если люди все сами умеют?
-спросил ехидно волшебник Мерлин.
-- У нее случилось несчастье. Ее другу Ивану Ивановичу
известный здесь некоторым самозванец Кусандра подсунул стакан с
водой из болота, называемого Козлиное Копытце. И вот Иван
Иванович превратился, простите, в копытное животное.
-- А он тоже из будущего? -- спросил кто-то из
волшебников.
-- Он известный в будущем мудрец, -- ответил Оох. Алиса
заметила, что Оох ни слова не сказал о заповеднике сказок. И
понятно, почему молчит. Ведь волшебники сейчас злятся на людей,
что они ледниковый период переживут и еще научатся к звездам
летать. Для них заповедник сказок -- чистой воды оскорбление.
-- Чего им помогать, -- сказал Мерлин. -- Пускай все
козликами станут, мне не жалко.
-- Да на всех в болотце воды не хватит, -- расхохотался
дикий колдун.
-- Мне стыдно вас слушать, волшебники, -- сказал Ке-маль
арРахим. -- Где ваше благородство, где широта души? Я думаю,
что, если мы не переживем ледниковой эпохи, туда нам и дорога.
Недостойны мы идти в будущее. Эта девочка, рискуя жизнью, пошла
к нам в легендарную эпоху, чтобы помочь другу. Она не
испугалась дракона и Бабы-Яги, чтобы, спасти нас, караванщиков.
А мы не хотим ей помочь. Стыдно!
-- И в самом деле, не очень хорошо получается, -- сказала
Фея. -- Ведь девочка не виновата в ледниковом периоде.
-- Нас ее дела не касаются, -- сказал Мерлин. Волшебники
разделились на две половины. Одним было стыдно, и они хотели
Алисе помочь, другие, негодяи и эгоисты волшебного племени,
хотели, чтобы Алиса ушла ни с чем. А дикий колдун даже
предложил и Алису заколдовать, чтобы не лазила в чужие эпохи.
Наконец, когда принесли еще прохладительных напитков и конфет,
волшебники успокоились. Оох сказал:
-- Прежде чем эта девочка уйдет отсюда, предупреждаю, что
ни один золотой волос не упадет с ее головы, потому что она моя
гостья, и повторяю мой вопрос. Знает ли кто-нибудь из уважаемых
волшебников, как расколдовать человека, который превратился в
козлика, потому что выпил воды из Козлиного Копытца?
-- Я рада бы помочь, но не знаю как, -- сказала Фея.
-- У нас в лесу давно такого не было, -- сказал дикий
колдун.
-- Не может быть, чтобы не было средства, -- сказал
волшебник Оох. -- Неужели мы все вместе не сможем расколдовать
одного козлика?
-- Я мог бы высчитать по звездам, где хранится такое
средство, -- сказал звездочет в синем балахоне. -- Но это
займет тридцать два года.
-- Думайте, волшебники, думайте! -- воскликнул Оох.
-Сильнее думайте!
-- Думаем! -- ответили волшебники. Волшебникам стало
стыдно. Какие же они правители легендарной эпохи, если не могут
расколдовать одного козла?
-- А что, если спросить джиннов? -- сказал вдруг Ке-маль
арРахим.
-- А в самом деле -- если спросить джиннов? -- воскликнула
Фея.
-- Может, и в самом деле спросить джиннов? -- сказал
Мерлин. -- Они такие древние, что все знают. В худшем случае
они заколдуют и девочку.
-- А где сейчас джинны? -- спросил Оох. -- Как их найти?
Все волшебники обернулись к Кемалю ар-Рахиму, но тот
печально почесал свою черную бороду и ответил: -- Все не так
просто, друзья. Все не так просто. -- А что тут сложного? Они
же в твоих краях живут, у Аравийского моря и в других таких же
песчаных местах.
-- Понимаете, в чем дело, -- сказал Кемаль ар-Ра-хим. --
Джинны, узнав, что надвигается ледниковый период, страшно
расстроились. Они ведь теплолюбивые. И они решили обмануть
судьбу. Залезли в глиняные кувшины и велели отнести себя в
секретную пещеру на острове Содейда. Там их и замуровали. Они
думают пролежать в глиняных кувшинах, пока не пройдет
ледниковый период. А как потеплеет, вылезут наружу.
-- Какое коварство! -- закричали волшебники. -- Какая
низкая трусость! Мы думаем, волнуемся, переживаем, а они уже в
кувшинах прячутся.
-- Каждый спасается как может, -- ответил Кемаль ар-Рахим.
-- У каждого своя мораль, а у джиннов, как известно, нет
никакой морали.
-- А джинны помогут? -- спросил Оох.
-- Если захотят, то помогут. У них хранятся средства от
всего, в том числе от колдовства. Но в пещеру к ним знает
дорогу только Синдбад-мореход. А где его найдешь?
-- Это уж ее дело, -- сказал Мерлин. -- Мы и так потеряли
два часа на пустые разговоры. Хочет спасти своего козлика,
пусть едет к Аравийскому морю и сама ищет остров Содейда.
-- Правильно, -- согласились остальные волшебники. -- Мы
свое дело сделали. Мы дали совет.
Алиса поняла, что больше она здесь ничего не добьется. Она
поднялась и сказала:
-- Большое спасибо за внимание. А вы не подскажете, как
добраться до острова Содейда?
-- Я бы рад тебе помочь, -- сказал Оох, -- но собрание
нельзя откладывать. Волшебники ждут. Будь дружком, выйди во
двор, спроси караванщиков, они все знают и подскажут.
Алиса еще раз поблагодарила волшебников и вышла из зала.
Дело было плохо. До вечера домой не вернуться. И еще
неизвестно, согласятся ли помочь джинны.
17. Путешествие в Аравию
Когда Алиса вышла во двор замка, солнце стояло совсем
высоко в небе. Середина дня: А ничего еще не сделано. Козлик
жался к ее ногам, что-то хотел сказать, но разве поймешь этого
профессора?
Богатырь Сила храпел у двери на кухню и шевелил губами.
Видно, ему снилось, что он обедает. Мальчик Герасик торчал в
открытых дверях кузницы и, когда Алиса окликнула его, только
отмахнулся, он был очень любопытным мальчиком.
А вообще-то на дворе было пусто и даже не у кого спросить
дорогу в Аравию, которая, если верить учебникам географии,
лежит далеко на юге. И почему здесь нет самой обыкновенной
пассажирской ракеты?
-- Алиса, -- окликнул ее волшебник Кемаль ар-Ра-хим. --
Чем ты расстроена?
-- Я не знаю, как мне добраться до Аравии, -- сказала
Алиса. -И это самое главное.
-- Значит, ты не отказалась от своего замысла? -- спросил
волшебник. -- А почему я должна отказываться?
-- Но ты же устала и хочешь домой.
-- Домой я, конечно, хочу, -- сказала Алиса. -- Но как же
я вернусь с пустыми руками?
-- Ты мне нравишься, девочка, -- сказал старый волшебник.
-- И поэтому я тебе помогу. Пешком до Аравии тебе не добраться,
пришлось бы полгода идти. Но есть у меня одно средство, я им
сам почти не пользуюсь, потому что со здоровьем у меня неладно,
насморком страдаю.
Волшебник хлопнул в ладоши, и тут же из-за угла выскочили
его слуги в халатах с кривыми саблями за поясами.
-- Принесите-ка мне ковер-самолет, -- сказал он, -- он на
моем верблюде, в правом тюке лежит.
-- Настоящий ковер-самолет! -- обрадовалась Алиса. -- Вы
мне очень помогли.
-- Ковер так настроен, что привезет тебя прямо к моему
дому. Стоит мой дом на берегу Аравийского моря. И живет в нем
моя прекрасная дочка Шехерезада. Она тебе понравится.
-- Та самая Шехерезада?
-- На свете только одна Шехерезада. Объяснишь все
Шехерезаде, и она придумает, как тебе добраться до острова
Содейда. Она у меня образованная. Сказок знает больше тысячи,
кажется, тысячу и одну.
Слуги притащили ковер и расстелили его на камнях. Ковер
оказался потертым и совсем небольшим, метр на два.
-- Не испугаешься? -- спросил волшебник.
-- Другого пути нет, -- сказала Алиса. -- Большое вам
спасибо.
-- Тогда садись. Алиса подбежала к кузнице.
-- Герасик, -- сказала она. -- Мы с козликом летим в
Аравию, но ты на ковре-самолете не поместишься. Поэтому я
хотела с тобой попрощаться.
-- До свидания, -- сказал Герасик. -- Ты за меня не
беспокойся. Меня богатырь Сила обещал до деревни проводить. А
пока я на кузнецов погляжу. Я хочу изобрести что-нибудь
металлическое.
-- Правильно, Герасик, -- сказала Алиса и пожала на
прощание тонкую руку мальчика-изобретателя.
Богатыря Силу она будить не стала. Пускай отдыхает. У него
был трудный день.
Потом Алиса вернулась к ковру. Села точно на середину,
козлик вскочил ей на руки, и Алиса обняла его. -Погоди, --
сказал Кемаль ар-Рахим. Он вытащил из-за пазухи красивую
разноцветную кашемировую шаль и закутал в нее Алису.
-- Не вертись, пока будешь лететь, -- сказал он. -- На
небе холодно и дует. Не простудись.
Потом он щелкнул пальцами, ковер шевельнулся под Алисой
как живой, дернул кверху углами, приподнялся и упал снова.
Волшебник рассердился и топнул ногой. Алисе это не нравилось.
Ковер оказался не только старым, но и своенравным. -- А он
довезет меня до места?
-- Довезет, он всегда сначала кривляется. Избаловался.
Ковер поднатужился и плавно начал подниматься. Алиса
помахала старику волшебнику, который быстро уменьшался. Вот уже
виден сверху весь двор замка, дым идет из кузницы, раскинув
руки и ноги, спит богатырь Сила, потом показались окружающие
холмы, на одном из них мирно пасется дракон Змей Долгожеватель,
совсем как обыкновенная корова, потом заблестела речка... Тут
они вошли в облака и взяли курс на юг. Алиса несколько раз
просила ковер лететь пониже, потому что в облаках сырость и
холод, даже кашемировая шаль не спасала -- зубы стучали, а
козлик дрожал от холода. Но ковер оказался своенравным. Летел,
как хотел, Иногда даже сворачивал с пути. Один раз погнался за
стаей диких гусей и чуть было не опустился вслед за ними в
камыши, а потом вдруг захотел сразиться с большим орлом. Хорошо
еще, что орел решил не связываться с ковром-самолетом.
Вдруг из облака прямо на ковер свалилось что-то грязное,
лохматое, крикливое -- ковер испугался и вздрогнул так, что
чуть не выкинул седоков.
Это была птица Дурында. Тяжело дыша, она уселась на край
ковра и закричала:
-- Нашла! Догнала! Без меня хотели улететь? Это хорошо не
кончится.
Дурында тяжело дышала и ежилась от холода.
-- А ты зачем полетела? -- удивилась Алиса. -- Как зачем?
Вы же в Аравию? Я никогда в жизни не видела Аравию. К тому же
без меня вам не обойтись. Я всегда предупрежу, подскажу, а
когда погибнете, обратно прилечу, всем расскажу.
С этими словами Дурында втиснулась Алисе на руки. Она была
такой мокрой и холодной, что Алиса пожалела ее.
Прошло еще часа два мучений, прежде чем ковер начал
снижаться, потеплело, и вдали показалась синяя гладь
Аравийского моря. Потом Алиса увидела на берегу белый мраморный
дворец с колоннами, окруженный благоухающим садом из роз,
гиацинтов и мандариновых деревьев. Ковер быстро снизился и лег
на дорожку у входа во дворец, а Алиса начала громко чихать, не
могла остановиться. Птица Дурында тоже чихнула, козлик тоже,
даже ковер три раза чихнул, так, что над дорожкой поднялась
пыль. Прелестная молодая девушка в длинном голубом платье,
сбежавшая на шум по мраморным, сту пенькам в сад, при виде
несчастных путешественников так расхохоталась, что долго не
могла успокоиться.
18. Синдбад
Девушка, которую звали Шехерезадой, очень обрадовалась
гостям, потому что была она общительной и веселой.
Она провела Алису и козлика в большой зал, посреди
которого журчал, навевая прохладу, изящный фонтан, а по стенам
висели клетки с канарейками и попугаями. Она посадила Алису и
козлика на диван, заваленный пуховыми подушками, слуги принесли
кувшины с лимонадом, печенье для Алисы и целую груду свежей
зелени для козлика. Алиса пила лимонад и была счастлива. Птица
Дурында клевала печенье и тоже была счастлива.
Отдышавшись, она заметила, что вдоль одной из стен зала
сидят на низких табуретках старички и старушки, что-то бормочут
и напевают. Старички и старушки не обратили никакого внимания
на гостей, как будто были не живыми, а механическими.
-- Что они здесь делают, Шехерезада? -- спросила Алиса.
-- Рассказывают сказки. Это самые опытные сказители со
всех арабских, иудейских, индийских и персидских земель. Каждый
знает по сто сказок, а то и больше. Вот и рассказывают. -- А
зачем? -- удивилась Алиса. -- Ты что, не знаешь? Все знают. Со
дня на день меня могут потребовать во дворец к нашему злому
властелину. И придется мне рассказывать ему сказки. Тысячу и
одну ночь подряд. Мой папа, чтобы меня подготовить, собрал сюда
сказителей. Они рассказывают, а я слушаю и запоминаю.
-- Но ведь ты не слушаешь, -- сказала Алиса. -- Ты с нами
разговариваешь.
-- Правильно, -- сказала Шехерезада. -- Когда меня во
дворец увезут, я там не буду сказки рассказывать. Я красивая,
молодая, шах и так в меня влюбится, без всяких сказок. Я буду
готовить ему плов и шашлык, буду играть с ним в нарды и петь
песни. Мало ли какие развлечения бывают у шахов с красавицами?
А сказки пускай старики рассказывают. Я только папу
расстраивать не хотела. Смотрите, папе не проговоритесь.
-- Но что же ты тогда делаешь? -- спросила Алиса. -- А ты
умеешь хранить тайны?
-- Умею.
-- Тогда смотри.
Шехерезада хлопнула в ладоши, из-за занавеса вышел молодой
человек в шароварах, сапогах с загнутыми вверх концами и белой
рубашке, подвязанной широким красным поясом. На голове у него
была красивая чалма.
-- Познакомьтесь, -- сказала Шехерезада, -- мой друг
Синдбад. Он пришел ко мне в гости.
-- Синдбад-мореход, -- поклонился молодой человек Алисе.
-- Я счастлив познакомиться с принцессой из северных земель.
-- Я тоже, -- сказала Алиса, -- я о вас читала. Мне очень
нравились ваши приключения. А нельзя выключить этих бабушек и
дедушек? Или хотя бы сделать их потише.
Шехерезада тут же взяла блюдо со сладостями, подбежала к
сказителям, дала каждому по длинной конфете и отправила их
отдыхать.
-- А теперь, -- сказала она, вернувшись к Алисе,
-рассказывайте, что вас сюда привело. Я умираю от нетерпения.
Алиса подробно рассказала о том, как заколдовали козлика,
о собрании волшебников в замке Ооха и о том, как Кемаль арРахим
посоветовал отыскать джиннов на острове Содейда.
-- Это очень романтично! -- воскликнула Шехерезада. Она
обернулась к Синдбаду-мореходу, который внимательно слушал всю
эту удивительную историю, и нежно взяла его за руку.
-- Мой дорогой друг, -- сказала она. -- Боюсь, что никто,
кроме тебя, не сможет помочь нашим друзьям.
-- Почему же? -- возразил Синдбад. -- Есть в наших
аравийских краях немало корабельщиков, которые знают пути по
морям, водят свои корабли в Индию и даже в такие далекие и
недоступные страны, как Маджапа-хит, Шрикшетра, Фунань, Тямпа и
государство Ю.
-- Но нет ни одного, кто мог бы сравниться с тобой, --
сказала Шехерезада. -- Далеко ли плыть до острова Содейда?
-- Плыть туда недалеко, -- сказал Синдбад, -- но дорога к
острову трудная, в пути подстерегают рифы, водовороты,
предательские течения, страшная рыба-кит, пираты, птица Рокх и
множество других смертельных опасностей. Я бы рад помочь нашим
друзьям, но боюсь, что одного моего желания мало.
-- Что же нужно тебе еще, кроме желания, мой драгоценный
мореход? -- спросила Шехерезада и улыбнулась загадочной
улыбкой.
Синдбад задумался, пригладил густые усы, поправил красивую
чалму с драгоценным изумрудом и сказал:
-- Кроме моего желания хорошо бы получить твой поцелуй,
драгоценная Шехерезада. Он бы вдохновил меня на подвиг.
-- Ох! -- возмутилась Шехерезада. -- Сколько раз я тебе
говорила, что ненавижу целоваться. Давай я лучше расскажу тебе
сказку.
-- Сказки будешь рассказывать старому шаху, -- сказал
Синдбадмореход. -- Я сам знаю столько сказок, что твоим
сказителям не снилось. И мои сказки настоящие. Стоит выйти за
ограду твоего дворца, и они сразу начнутся.
-- Прямо и не знаю, что мне делать, -- сказала Шехерезада.
Хотя Алисе показалось, что не так уж она ненавидит целоваться с
мореходом.
-- Но если я тебя поцелую, -- сказала, наконец,
Шехерезада, -- ты сразу же повезешь моих друзей на остров
Содейда?
-- Немедленно, -- сказал мореход. -- Сию же минуту. Мой
корабль стоит в бухте.
-- Что же делать? -- Шехерезада обернулась к Алисе.
-- Мне жаль, что ты не любишь целоваться, -- сказала
Алиса.
-- А ты что думаешь, козлик? -- спросила Шехерезада.
Козлик вытянул вперед губы, сложил их в трубочку и чмокнул
воздух. Шехерезада расхохоталась.
-- Какой у тебя забавный зверек! -- воскликнула она. --
Надо будет обязательно познакомиться с ним, когда он
превратится снова в человека.
Синдбад-мореход нахмурился, ему не понравились слова
Шехерезады, он сердито поглядел на козлика, но тут же
рассмеялся, потому что, как положено смелым и отважным
мореходам, был человеком добрым и веселым. А Шехерезада
обернулась тем временем к дремавшей на диване белой вороне
Дурынде и спросила ее:
-- Что мне делать, мудрая птица?
Никто еще в жизни не называл Дурынду мудрой птицей. Та
распушила от радости тощий хвост, заворковала по-голубиному и
каркнула:
-- Скорррей! Лобзай!
Шехерезада подошла к Синдбаду-мореходу, поцеловала, его и
сказала:
-- Ах, до чего у тебя колючие усы! Синдбад-мореход густо
покраснел от счастья и ответил: -- Сегодня же сбрею. -- Не
надо, -- ответила Шехерезада. -- Я же больше не буду с тобой
целоваться. Но. Синдбад не расстроился,
потому что лучше всех знал, что, Шехерезада не всегда
говорит то, что думает.
-- Пошли, -- сказал он, -- пока солнце стоит высоко.
Может, проскочим самые главные опасности! И он первым
направился к двери.
Шехерезада схватила с подноса целую пригоршню сладостей и
дала на дорогу гостям.
-- Правда, Синдбад очень красивый? -- спросила она шепотом
у Алисы.
-- Правда, -- сказала Алиса. -- Только мне это все равно.
-- Мне тоже, -- сказала Шехерезада и вздохнула.
19. Путешествие на Содейду
Корабль Синдбада-морехода оказался совсем небольшим. Он
покачивался на мягких и теплых волнах Аравийского моря
неподалеку от берега. У него была одна мачта я на ней один
косой парус, который матросы подняли сразу, как только Синдбад
и пассажиры, подъехав к кораблю на лодке, поднялись на борт.
На корме корабля был настил, над ним полотняный навес,
чтобы кормщика не напекло солнцем. Алиса села на циновку, а
Синдбад встал у рулевого весла. Как только матросы вытащили
якорь, он навалился на руль, и корабль легко поплыл в море.
-- Нам долго плыть? -- спросила Алиса. -- Как повезет, --
сказал Синдбад-мореход. -- А как мы будем защищаться от акул,
китов, рифов, водоворотов и всяких опасностей? -- спросила
Алиса. -- Они же могут нас задержать. Синдбад-мореход вдруг
рассмеялся: -Я пошутил, -- сказал он. -- Если бы я сказал
Шехерезаде, что до острова Содейда плыть всего час по тихому
морю, то она никогда бы меня не поцеловала. Какой же подвиг
плыть по тихому морю?
-- Как хорошо, -- обрадовалась Алиса, -- что море тихое. Я
уж была уверена, что сегодня мне домой не вернуться.
-- Погоди радоваться, -- сказал Синдбад-мореход. -- Даже в
тихом море случаются бури и появляются опасности. К тому же я
совершенно не представляю, как тебе удастся добыть у джиннов
лекарство для козлика. Джинны -- самые жестокие, сварливые и
предательские существа в нашей легендарной эпохе.
Постепенно низкий, берег Аравийской земли скрылся из глаз.
Вокруг расстилалось безбрежное море. Лишь на горизонте
теснились облака.
Вдруг птица Дурында, которая сидела на мачте, закричала:
-- Это еще что такое? Спасайся кто может! Она слетела с
мачты вниз и спряталась в бочке, которая стояла на палубе.
Алиса подняла голову и увидела, что к кораблю приближается
громадная птица.
-- Горе нам! -- крикнул матрос, который стоял на носу. --
Птица Рокх! Смерть к нам идет!
Алиса сначала испугалась, но потом присмотрелась к птице,
которая приближалась к кораблю, и поняла, что это альбатрос,
который, хоть и самая большая птица в мире, на корабли не
нападает, а ест только рыбу.
Она хотела сообщить об этом отважному Синдбаду-мореходу,
но тот закричал:
-- Всем закрыть глаза! Всем прятаться! Я сам справлюсь с
чудовищной птицей!
Матросы бросились в трюм и зажмурились, а Синдбад-мореход
достал из бочки большую рыбину и кинул альбатросу.
Птица на лету подхватила подарок, проглотила и тут же
взмыла вверх.
-- Урра! -- закричал Синдбад-мореход. -- Опасность
миновала, я голыми руками прогнал птицу Рокх!
Матросы вылезли на палубу и начали благодарить своего
отважного и непобедимого капитана.
-- Вы знали, что это альбатрос, а не птица Рокх? --
спросила шепотом Алиса у морехода. -- Я не знаю, как эту птицу
называют в ваших краях, -- ответил Синдбад. -- Но у нас она
зовется птица Рокх, и ее все боятся. Зачем же я буду спорить с
общим мнением? Лучше прославлюсь как непобедимый герой. И мне
хорошо, и птице. Я специально для нее вожу с собой рыбу. Она
очень любит рыбу.
-- А вы знаете, что и киты на корабли не нападают?
-- Знаю. Я опытный капитан. Если кита не ранить и не
дразнить, он никогда не нападает на корабль. Но пускай об этом
знаю только я. Хорошо?
Алиса не стала спорить с хитроумным Синдбадом-мореходом.
Вскоре они благополучно доплыли до небольшого острова Содейда,
где спрятались от ледникового периода все джинны Аравии,
Египта, Персии и прочих восточных земель.
Корабль бросил якорь неподалеку от острова. Синдбад, Алиса
и козлик добрались до него в небольшой лодке. А птица Дурында с
ними не полетела.
-- Я отдохну, -- сказала она. -- У джиннов очень плохая
репутация. Это хорошо не кончится. Я вас буду оплакивать.
-- А тебя мы бы и не взяли, -- сказал Дурынде
Синдбадмореход. -- У тебя слишком длинный язык. И тайны,
которые мы сейчас увидим, не для твоих глаз.
При слове "тайны" Дурында конечно же решила лететь на
остров Содейда, но Синдбад поймал ее за хвост, велел матросам
держать ее и не пускать на берег.
Что те и сделали, несмотря на вопли и возмущение Дурынды.
Остров был совершенно пустынен. Только камни, песок, сухая
трава, а на камнях греются песчаного цвета ящерицы.
Синдбад уверенно пошел по тропинке, которая вела в гору.
-- А вы точно знаете, где джинны? -- спросила Алиса.
-- Разумеется, -- сказал Синдбад-мореход. -- Кто же, кроме
меня, решился бы отвезти джиннов на опасный и недосягаемый
остров Содейда? Правда, джинны думают, что этот остров лежит
далеко в океане. Я их специально всех напоил вином, они
прохрапели всю дорогу и поверили мне, что мы плыли больше
недели.
-- А зачем вам эта хитрость? -- спросила Алиса.
-- Как зачем? Они же мне дали целый сундук золота за такое
опасное путешествие. А кто бы дал мне сундук, если бы знал, что
до острова всего час пути?
Остров был невелик. Минут через десять они оказались на
небольшой площадке, с трех сторон закрытой отвесными скалами.
Из скалы бил тонкий ключ. Вода в нем оказалась свежей,
искристой и газированной, как нарзан. В скале Алиса увидела
небольшую железную дверь.
-- Вот и пещера, в которой спрятались джинны, -- сказал
Синдбад. -- Не боишься?
-- Поздно отступать, -- решительно сказала Алиса. -- Чем
скорей мы туда зайдем, тем скорей мы вернемся домой. Вы знаете,
как открыть дверь?
-- Какое-то слово надо сказать, -- задумался
Синдбадмореход. -- Как сейчас помню -- очень таинственное
слово. И дверь откроется.
-- Забыли? -- испугалась Алиса.
-- Ох, забыл, -- сказал хитрый мореход.
-- Тогда я сама скажу, -- сказала Алиса. -- Я помню.
-- Ну, скажи! -- согласился Синдбад.
-- Сезам, откройся! -- воскликнула Алиса. Но дверь не
открылась.
-- Разве я неправильно сказала? -- спросила Алиса.
-- Правильно, -- ответил Синдбад. -- Я даже удивился, как
это ты знаешь такое секретное и тайное слово. Неужели его будут
помнить столько лет?
-- Все будут помнить, -- сказала Алиса. -- И все ваши
путешествия и подвиги тоже будут помнить.
-- Очень приятно, -- сказал Синдбад-мореход. -- Я рад.
Он подошел к двери, повернул ручку и отворил ее.
-- Понимаешь, Алиса, -- сказал он, отходя на шага сторону,
чтобы Алиса могла войти внутрь. -- В жизни мало сказать
волшебное слово. Надо еще что-нибудь сделать. Если ты сказала
"сезам", не мешает потом повернуть ручку. Алиса уже немного
разобралась в странном характере Синдбада.
-- Простите, -- сказала она. -- А если бы я не сказала
"Сезам, откройся!", вы бы смогли открыть дверь?
-- Конечно, смог бы, -- рассмеялся Синдбад. -- Но пускай
все думают, что не смог бы. И джиннам спокойнее, и мне славы
больше.
20. В пещере джиннов
В пещере было темно. Синдбад достал взятый с собой факел и
зажег его. Факел осветил низкий свод пещеры, сундуки и ящики,
бочки и бутылки.
-- Все в порядке, -- сказал Синдбад. -- Никто без нас сюда
не заходил.
-- Много добра вы сюда перевезли, -- заметила Алиса.
-- Чуть корабль не потопил, джинны ведь страшно
бережливые, -- сказал Синдбад. -- Давай их будить. Ох, и шум
подымется! Сам побаиваюсь.
Синдбад прошел в дальний угол пещеры. Там в нише Алиса
увидела целую армию глиняных и медных кувшинов, заткнутых
пробками и залитых воском. Синдбад наклонился и стал
рассматривать бутылки.
-- Я ищу ибн-Хасана, -- сказал он. -- Ибн-Хасан -- самый
тихий из джиннов. Он, по крайней мере, не превратит нас сразу в
пыль. Вот и он!
Синдбад поднял с пола одну из глиняных бутылей, показал
Алисе.
-- Вот тут, -- сказал он, -- скрывается один из самых
могущественных джиннов древности, Хасан-ибн-Хасан. Не правда
ли, удивительно? Такой большой -- и в бутылке?
-- Удивительно, -- согласилась Алиса. -- Но еще
удивительнее, что их столько. Как на склады. Никогда не думала,
что на свете может быть столько джиннов.
-- Наше счастье, что они в основном лентяи и хвастуны.
Сказав так, Синдбад отважно вцепился зубами в пробку,
вытащил ее из бутылки, бутылку быстро поставил на пол, отскочил
назад. И вовремя.
Столб черного дыма вырвался из бутылки, поднимаясь до
потолка. Алиса закашлялась.
Дым начал клубиться и постепенно превратился в фигуру
джинна ростом в пять метров, с громадными клыками, длинным
носом и клочкастой бородой. Джин был почти голым, в одних
трусах.
-- Кто меня побеспокоил? -- возопил джинн страшным
голосом. -Кто посмел меня разбудить и открыть бутылку? Кого я
сейчас растерзаю?
-- Это я, Синдбад, -- сказал мореход. -- Не надо меня
терзать. Я твой старый приятель.
Дым уже рассеялся, и джинн, близоруко прищурив глаза,
разглядел Синдбада.
-- Садись, -- сказал Синдбад. -- Твоя голова так высоко,
что нам трудно с тобой разговаривать.
Бормоча непонятные проклятия, джинн сел на .пол,
осмотрелся вокруг, подсчитал сундуки, загибая пальцы, а когда
убедился, что все добро в целости, обратил свой взгляд к Алисе
с козленком и спросил: -- А это еще что такое? -Это мои друзья,
-- сказал Синдбад. -- Хоть твои дети! -- возмутился джинн. --
Ты не имел никакого права приводить их в наше секретное
убежище.
-- И не привел бы, если бы не крайняя необходимость,
-сказал Синдбад.
Джинн немного подумал, покачал головой, и вдруг его злое и
грубое лицо озарилось радостной улыбкой. -- Я понял! -- зарычал
он. -- Ледниковый период уже кончился, и ты пришел нас
освободить, чтобы мы могли властвовать над миром.
-- Нет, -- сказал Синдбад, -- ледниковый период еще не
начинался.
-- Что же тогда привело тебя сюда? -- удивился джинн. --
Ты меня удивляешь. Может быть, превратить тебя в песок?
-- Нет, -- спокойно ответил Синдбад. -- Ничего такого
делать не стоит. Если ты превратишь нас в песок, то некому
будет закрыть пробкой твою бутылку. И ты замерзнешь, когда
начнется ледниковый период.
-- О, горе! -- воскликнул джинн. -- О, предательство! Ну
говори тогда, чего ты хочешь, низкий сын человеческой женщины,
пенитель грязных луж, торговец благополучием своих благородных
друзей!
-- Вот это уже нормальный разговор, -- сказал
Синдбадмореход. -- Погляди на этого козлика, о,
Хасан-ибн-Хасан. -- Еще недавно он был уважаемым человеком, но
вот ему подсунули водицы из Козлиного Копытца, и он вынужден
провести остаток своих дней в таком виде. Разве это не ужасно?
-- А какое нам с тобой дело до чужих несчастий? --
удивился джинн. -- Разве в наших джинновых обычаях делать добро
людям? Разве он был королем? Или волшебником? Или хотя бы
богатым купцом?
-- Он был знаменитым ученым в своих землях, -- сказал
Синдбад. -- Пускай идет в свои земли и там лечится. Но совет
волшебников всей Земли, который сейчас заседает в замке
волшебника Ооха, решил, что такое средство есть только у
джиннов.
-- И ты из-за этого пустяка прервал мой сон! -- джинн был
страшно разгневан. Он даже подскочил так, что ударился головой
о каменный потолок, набил себе шишку, отчего еще больше
расстроился.
-- Значит, ты не сможешь нам помочь? -- спросил Синдбад.
-- Не хочу, -- сказал джинн. -- Пускай я останусь без
бутылки и замерзну в ледниковый период, но ни за что я не
опущусь до того, чтобы помогать людям.
-- Прости тогда, благородный и всесильный Хасан-ибн-Хасан.
Значит, мы ошиблись. Я догадался, что у тебя вовсе нет такого
средства, чтобы возвращать заколдованным людям их прежний
облик. Прости, мы пошли.
-- Не хочу помогать! -- ревел джинн. -- Не хочу и не буду!
Не буду!
И джинн начал расти, но тут его голова снова ткнулась в
потолок пещеры. Джинн взвыл от боли, а Синдбад-мореход спокойно
поднялся и сказал: -- Алиса, козлик, пошли, нам здесь делать
нечего. Алиса и козлик вышли вслед за Синдбадом из пещеры.
Алиса готова была заплакать. Так все погубить! Синдбад оказался
плохим дипломатом! С джинном надо" было говорить вежливо,
попросить его... ведь он не просто ктонибудь, а джинн...
Алиса даже открыла рот, чтобы все это объяснить Синдбаду и
уговорить его вернуться и попросить у джинна прощения, но
Синдбад строго посмотрел на нее и прижал палец к губам. Он
спокойно шагал вниз по тропинке. Алиса и козлик, понурившись,
брели следом.
-- Стойте! -- раздался сзади громовой голос джинна. --
Стойте, жалкие создания! Вернитесь!
-- Вот видишь, -- улыбнулся Синдбад-мореход, -- а ты
боялась. Я же знаю, как иметь дело с этими бандитами.
Джинн встретил их у входа в пещеру. -- Я передумал, --
сказал он. -- Что-то с севера тянет холодом. Идите за мной.
Джинн прошел в дальний конец пещеры, где стояли бутылки с
остальными джиннами, и остановился, разглядывая их и рассуждая
вслух:
-- Где же аптечка! Кто ее положил рядом с собой? Ахмед?
Нет, он с собой вино взял. Хусейн? Нет, он любит уют, ему эти
склянки ни к чему... Ага, вспомнил. Джинн поежился и крикнул
Синдбаду:
-- Прикрой дверь. Дует. Ни в чем нельзя на тебя
положиться.
Синдбад прикрыл дверь, а джинн вытащил пробку из одной из
бутылок и, как только оттуда пошел черный дым, наклонился к ней
и крикнул:
-- Не спеши, Мустафа, не вылезай, ледниковый период еще не
кончился! Это я, Хасан-ибн-Хасан! Из бутылки донесся бас:
-- Так чего меня будишь?
-- Мустафа, я только на минутку. У меня зуб разболелся.
Дайка мне нашу волшебную аптечку.
И тут Алиса с удивлением увидела, как из тонкого горла
бутылки выплыла на воздух золотая шкатулка, которую держали две
громадные руки.
Хасан-ибн-Хасан подхватил шкатулку, не обращая внимания на
бас, который несся из бутылки:
-- Мог бы сам себе зуб заговорить! Я тебе покажу после
ледникового периода, как меня беспокоить!
-- Удивительно сварливый народ, -- сказал Синдбад-мореход.
Джинн Хасан-ибн-Хасан тем временем открыл шкатулку,
которая оказалась уставленной бутылочками, долго копался в них,
нюхал, глядел на свет и наконец сказал:
-- Вот она!
Он открыл бутылочку, капнул из нее несколько капель прямо
на пол и сказал: -- Лижи! Скорей, пока не выдохлось. Козлик
колебался. Алиса поняла, что он не привык лизать капли с пола и
потому она крикнула:
-- Скорей же, Иван Иванович!
И Синдбад закричал:
-- Скорей же, тебе говорят!
Тогда козлик подбежал к лужице на полу и слизал ее.
-- Все, -- сказал джинн. -- Дело сделано. Теперь быстро
закупоривайте меня.
Он вернулся к открытой бутылке с Мустафой. Оттуда все еще
торчали громадные руки и слышалось ворчание. Он отдал шкатулку.
Руки исчезли, исчезла и шкатулка. Джинн заткнул бутылку пробкой
и шагнул к своей бутыли. Тут же он начал клубиться,
превращаться в черный дым. Алиса обернулась к козлику. Ничего с
ним не произошло.
-- Не закрывайте его! -- крикнула она Синдбаду-мо реходу.
-- Вдруг он ошибся!
Черный столб дыма втянулся в бутыль, Синдбад подошел к
ней, держа в руке пробку, но не спешил закрывать, все глядел на
козлика.
-- Скорей же! Я замерзаю! -- раздался крик из бутыли.
-- Минуточку, -- ответил Синдбад. Алиса тоже смотрела на
козлика. И вдруг козлик начал расти вверх, в глазах у Алисы
помутилось, она зажмурилась, а когда открыла глаза вновь,
увидела, что в пещере рядом с ней стоит высокий человек в сером
костюме с серьезным и очень приятным лицом.
-- Спасибо, -- сказал Иван Иванович.
-- Спасибо, -- передал его слова Синдбад джинну и заткнул
бутылку пробкой.
Потом поставил бутыль на место.
21. Возвращение к Шехерезаде
Обратное путешествие до дворца Шехерезады прошло без
всяких приключений. Только птица Дурында никак не могла
успокоиться.
-- Чудеса! -- кричала она. -- Мистика! Так не бывает! Как
мог такой большой человек уместиться в таком маленьком козлике!
Это хорошо не кончится!
Счастливый Иван Иванович держал Алису за руку и смотрел на
нее благодарными глазами. Синдбад тоже был рад, что все хорошо
кончилось. -- Молодец твоя подруга, -- сказал он Ивану
Ивановичу. -- Шехерезада никогда бы из-за меня не пошла на
такие жертвы.
-- Погоди, еще не все потеряно. Станешь козликом,
посмотрим, -- улыбнулся Иван Иванович.
-- Да ты что! -- воскликнул Синдбад. -- Ты с ума сошел!
-- Извини, -- сказал Иван Иванович. -- С тобой такого не
случится, потому что я сам во всем виноват. Так довериться
проходимцу Кусандре! Еще раз спасибо тебе, Алиса.
Алисе тоже было приятно, что все хорошо кончилось, и она
вдруг поняла, что страшно устала. Она положила голову на колени
Ивану Ивановичу, заснула и проспала до тех пор, пока корабль не
добрался до аравийского берега. Она не почувствовала, как Иван
Иванович перенес ее в лодку, а потом во дворец. У дверей дворца
их встретила Шехерезада. При виде Ивана Ивановича, который нес
на руках Алису, она вскинула руки и закричала:
-- Как замечательно! Мы победили! Несите девочку на диван!
Иван Иванович отнес Алису на диван и, поблагодарив
Шехерезаду за помощь, сказал:
-- Нам нужно скорей лететь обратно. Алисе пора домой.
-- Сейчас полетите, -- ответила Шехерезада, -- но вы же не
можете обидеть одинокую девушку, отказываясь от вкусного
горячего чая.
Эти слова Шехерезады донеслись до Алисы будто издалека,
сквозь шум моря, пение ветра, шуршание листвы. Вроде бы она и
не спала, все слышала, все понимала, даже понимала, что голос
Шехерезады изменился, стал совсем шелковым, нежным, вкрадчивым,
особенно когда она обращалась к Ивану Ивановичу.
-- Ах, выпейте чаю, -- говорила Шехерезада, -- не желаете
ли шербету, мой драгоценный рыцарь? Вам, наверное, надоело быть
в чужой шкуре! Где вы так чудесно загорели, у вас такое умное
лицо... Ах, возьмите еще чаю.
Потом Алиса услышала тяжелый вздох и догадалась, что
вздохнул Синдбад-мореход, который думал, что Шехерезада будет
благодарна ему за то, что он помог вернуть козлику человеческое
обличье, может, даже поцелует его еще раз, но Шехерезада
буквально не замечала- морехода. Профессор Иван Иванович,
высокий, культурный, воспитанный и загорелый, полностью поразил
ее воображение.
Алиса проспала бы еще дольше, хоть и понимала, что пора
возвращаться домой, если бы не услышала, как кто-то сказал ей
на ухо внятным шепотом:
-- Пора домой, Алиса. Ковер-самолет ждет у подъезда.
-- Сейчас, -- ответила Алиса сквозь сон. -- Я встаю. --
Скорей, Алиса, солнце садится. Облака густеют. Будет дождь. С
ледников тянет холодом.
Тогда Алиса открыла глаза и увидела рядом печальное лицо
Синдбада-морехода.
Ей стало стыдно, что она спит в такой важный момент.
-- Увези его, -- сказал Синдбад-мореход. -- Может, он и не
понимает, что в него готова влюбиться первая красавица
Аравийских земель, но я уже жалею, что помогал вам в пещере
джиннов.
Тогда Алиса все поняла, села на диване и сказала строгим
голосом:
-- Иван Иванович, вы думаете возвращаться? Иван Иванович
сделал над собой усилие и оторвал взор от прекрасных бархатных
глаз Шехерезады.
Он поднялся с подушек, улыбнулся виновато и сказал:
-- Мы вам очень благодарны за все, что вы для нас сделали.
Но нам пора лететь.
-- Зачем! -- воскликнула Шехерезада. -- Разве вам плохо в
моем дворце, рыцарь Иван! Может, вам мешают другие люди? Тогда
я их всех тут же выгоню. И этого надоедливого Синдбада, и эту
девочку Алису.
-- Ничего подобного, -- сказал Иван Иванович. -- Я
возвращаюсь с моей подругой Алисой. А Синдбад останется здесь,
с вами.
-- Ни в коем случае! -- закричала Щехерезада и побежала за
директором заповедника сказок, который пошел к выходу. -- Что
вы будете делать в будущем?
-- Мне надо возвращаться в заповедник.
-- Хорошо, -- сказала тогда Шехерезада. -- Я поеду вместе
с вами. Неужели в громадном заповеднике сказок не найдется
местечка для сказочной Шехерезады, которая так изумительно
умеет рассказывать сказки?
-- Не умеешь, -- мрачно сказал Синдбад-мореход. -- А мы с
Ваней тебя не возьмем, -- сказала Шехерезада, повисая на руке
Ивана Ивановича. -- Мы сейчас же поедем.
-- Я боюсь, что вы скоро раскаетесь, -- сказал Иван
Иванович. -- У нас жизнь тихая, заповедная, гномы и русалки...
-- С тобой, мой прекрасный рыцарь, мне не будет скучно.
Синдбад-мореход заскрежетал зубами, и его загорелая рука
опустилась на рукоять кинжала.
Хоть Иван Иванович и был замучен своими тяжкими
приключениями, он не потерял присутствия духа перед лицом
прекрасной Шехерезады. Но не надо думать, что он испугался
гнева Синдбада-морехода. Он сказал просто и искренне, потому
что был очень правдивым человеком:
-- Дорогая Шехерезада, я признаю вашу сказочную красоту.
Но я не могу полюбить такую красавицу, на которую надо
беспрерывно любоваться. А в моем замке стоит хрустальный гроб с
самой обыкновенной Спящей красавицей, которая как красавица
значительно уступает вам. Но я все равно давно уже влюблен в
нее, хотя долгое время не решался открыть крышку гроба. Видите
ли, мне казалось, что это неправильно, раз я директор
заповедника. Я думал, это называется использованием служебного
положения в личных целях. Но после всех приключений в образе
козлика я понял, что в таких вопросах стесняться нельзя.
-- Конечно, нельзя, -- сказала Алиса. -- Будете
стесняться, Кот в сапогах первым гроб откроет. Они такие, коты
в сапогах. Наглые очень.
-- Конечно, -- согласился Иван Иванович. -- Поэтому мне
надо спешить. Так что, милая Шехерезада, не обижайтесь на меня,
пожалуйста.
И он решительно направился к выходу в благоухающий сад.
Алиса очень обрадовалась такому решению директора, хотя
Шехерезада, честно говоря, ей очень нравилась. Но еще больше
нравился ей хитроумный Синдбад-мореход, и она желала ему
счастья.
Алисе приятно было увидеть, как добрая улыбка появилась на
мужественном лице морехода.
Но Шехерезаде все это не понравилось, потому что она была
очень избалованной красавицей.
-- Как так! -- вскричала она. -- Как ты смеешь мне
противоречить, если я сама тебе объяснилась в любви! Ты не
уедешь отсюда живым! Стража, изрубить его в мелкие-премелкие
кусочки!
-- Бегите! -- крикнул Синдбад-мореход. -- Она не шутит. У
нее тропический темперамент.
Алиса схватила за руку Ивана Ивановича, который хотел, как
настоящий профессор, уйти спокойным шагом. Алиса потянула
профессора за собой, к ковру-самолету, который лежал на дорожке
и дрожал углами, желая поскорее взлететь в воздух.
Когда они усаживались на ковер, Алиса увидела, как из
двери рвется многочисленная стража с кривыми саблями, а Синдбад
отчаянно отбивается от нее кинжалом.
-- Нет, -- сказал Иван Иванович. -- Я должен ему помочь.
-- И не мечтайте! -- крикнула Алиса и добавила:
-- Ковер, немедленно лети!
Ковер послушался, взлетел немного, но остановился в
воздухе, потому что Шехерезада закричала:
-- Ковер, обратно! -- Ковер, лети! -- крикнула Алиса.
-- Ковер, лети! -- крикнул Синдбад-мореход.
-- Шехерезада, прекрати немедленно! -- раздался вдруг
голос Дурынды. -- Я все расскажу твоему отцу. Он тебя выпорет.
От неожиданности Шехерезада замолчала, а птица Дурында
подлетела к ковру-самолету, вцепилась в него клювом и потянула
за собой, на север. Это решило схватку. Ковер послушно набрал
высоту и улетел. Дворец остался внизу, уменьшился, стал
игрушечным, а в море неподалеку от берега был виден корабль
Синдбада-морехода.
-- До сви-да-ния, Синдбад! -- крикнула Алиса. -- Спасибо
тебе, добрый друг!
Но Синдбад не услышал, потому что ковер поднялся высоко в
небо. Всем стало холодно.
Иван Иванович обнял Алису и птицу Дурынду, чтобы не
замерзли, и они помчались на север, навстречу леднику.
22. Прощание
Уже совсем стемнело, когда Алиса с Иваном Ивановичем
добрались до леса, где в дупле дуба пряталась машина времени.
Они остановились на опушке.
Птица Дурында, которая уговорила Ивана Ивановича взять ее
в заповедник, опустилась ему на плечо, держа в клюве узелок со
своим добром.
Богатырь Сила сидел верхом на отличном арабском жеребце,
который подарил ему благодарный волшебник Кемаль ар-Рахим.
-- Я бы с вами съездил, -- сказал богатырь, -- но боюсь,
что в вашем времени мало места для рыцарских подвигов.
-- Не совсем так, -- ответил ему Иван Иванович. -- Место
есть, но не для твоих подвигов.
-- Еще бы, он сразу набросится на автобус, потому что
решит, что автобус пожирает пассажиров, -- сказала Алиса. Рядом
с богатырем стоял дракон Змей Долгожеватель. Он принес
нацарапанное на бересте письмо для своего племянника, которое
написал для него Герасик. Дракон с Силой обещали довезти его до
деревни, чтобы волки не напали. Волшебник Кемаль ар-Рахим парил
неподалеку на ковре-самолете. Он был печален. Птица Дурында
рассказала ему о легкомысленном поведении его дочери, и он
собирался с .рассветом, оставив верблюдов здесь (пускай идут
своим ходом), улететь домой, чтобы навести там порядок.
Потом из воздуха возник волшебник Оох. Он держал на ладони
маленькую прелестную фею, вокруг которой распространялось
золотистое сияние.
-- Я очень рад, Иван, -- сказал он, -- что все обошлось.
Прости, что не смог сам слетать с тобой в Аравию, но сам
знаешь, собрание прерывать нельзя.
-- О чем вы договорились? -- спросил Иван Иванович.
-- Как и положено в таких случаях, ни о чем, -- ответил
волшебник Оох. -- Наше горе в том, что волшебники, маги и
колдуны никогда не могут ни о чем договориться. Придется,
наверное, вымирать и уступать место обыкновенным людям.
-- То есть мне, -- сказал мальчик Герасик. -- Я согласен.
Волшебник Оох только кинул на мальчика невеселый взгляд и
ничего не ответил.
-- Если плохо придется, приезжайте к нам, -- сказала
Алиса, -- для всех найдется место в заповеднике сказок.
Она поглядела на Ивана Ивановича, не возражает ли он. Иван
Иванович сказал:
-- Но учтите, друзья, что царствовать в будущем мы вам не
сможем позволить. Другие времена, Другие обычаи.
Потом все стали прощаться, прощание было грустным, как и
положено быть прощанию. И вдруг с темного синего неба, от самых
звезд послышался хриплый крик:
-- Погодите! Остановитесь!
На опушку опустился Кусандра верхом на метле.
-- Еле успел! -- сказал он. -- Я с вами.
-- Это еще почему? -- удивился Иван Иванович.
-- Мне здесь делать нечего. Сестрица меня угнетает,
разбойники меня ограбили, курочку Рябу сожрали, золота у меня
нет, ледник надвигается.
-- Нет, -- сказал Иван Иванович. -- От тебя было слишком
много неприятностей.
-- Я заблуждался, у меня было тяжелое детство, я
перевоспитаюсь. Вот видите, я метлу у сестрицы украл. Я буду ею
заповедник подметать. С утра до вечера.
Иван Иванович посмотрел на Алису. Алиса посмотрела на
птицу Дурынду, Дурында на волшебников, волшебники на богатыря,
богатырь на дракона, и дракон за всех ответил:
-- Возвращайся-ка ты, Кусандра, к своей сестрице.
-- Ах так! -- возмутился Кусандра. -- Тогда я сам за вами
в машину времени проберусь! Берегитесь!
-- Не волнуйся, Иван, -- сказал волшебник Оох, -- мы вход
в машину заколдуем так, что ни один негодяй не отыщет. А ты,
Кусандра, лети отсюда, пока я тебя в гусеницу не превратил.
-- Пока я тебя в комарика не превратила, -- пискнула Фея.
-- Пока я тебя не зарубил, -- пробасил Сила.
-- Пока я тебя не сжег, -- закончил дракон.
Кусандра обвел всех диким злым взглядом, вскочил на метлу
и улетел туда, откуда доносился волчий вой. Там его ждали.
Алиса и Иван Иванович еще раз сказали "до свидания" и
шагнули в темную чащу, где их ждала машина времени.
23. Возвращение Ивана Ивановича
Когда через пять минут они вышли из машины времени в
лаборатории замка, их оглушил грохот, шум и музыка. Они
осторожно выглянули из лаборатории и поняли, что музыка несется
из большого зала. Там на королевском троне сидели рядышком гном
Свен и кукла Даша. А остальные сказочные существа водили вокруг
них хоровод. Свадьба была в самом разгаре.
-- Пойдем на свадьбу? -- спросила Алиса. -- Нас
приглашали.
-- Обязательно, -- сказал Иван Иванович, -- только сначала
я позвоню твоему папе, чтобы он не волновался.
-- Это мы обязательно сделаем, -- сказала Алиса. -- А
может быть, еще раньше мы спустимся в подвал?
И тут она увидела, как доктор наук и директор заповедника
густо покраснел. -- А если завтра? -- спросил он робко.
-Сейчас, -- сказала Алиса, улыбаясь. -- Мы не будем долго
задерживаться. Мало ли что может случиться до завтра? И они
поспешили в подвал. Как права оказалась Алиса!
Когда они вбежали в подвал, посреди которого стоял
хрустальный гроб, они услышали громкое пыхтение. И увидели, как
Кот в сапогах с помощью Волка большой палкой подцепили край
крышки и отодвигают ее. Крышка медленно сползает, поддается...
-- Стойте! -- закричала Алиса. -- Не смейте! Но опоздала.
Крышка уже сама заскользила, поехала, наклонилась,
коснулась углом каменного пола, раздался хруст, грохот и
хрустальный звон -- крышка разлетелась на тысячу кусков.
Иван Иванович с Алисой бросились к гробу, но Кот, который
догадался, в чем дело, оказался проворнее. Он прыгнул в гроб,
протянул свою морду к лицу Спящей красавицы и чмокнул ее прямо
в губы. Красавица проснулась. Она открыла глаза.
-- Урра! -- закричал Кот. -- Я победил! Красавица медленно
села в гробу, увидела перед собой кошачью морду, оглянулась.
Иван Иванович, как громом пораженный, стоял возле гроба,
понимая, что опоздал всего на минуту. Из глаз Алисы брызнули
слезы. Принцесса взяла шелковую подушку, на которой только что
спала, и со всего размаха запустила в Кота. Кот взвизгнул и
вывалился из гроба на пол.
-- Кошек здесь развели! -- сказала принцесса капризным
голосом. -- Прямо в кровать лезут!
Потом она посмотрела на Ивана Ивановича и сказала:
-- Иван, помоги мне отсюда вылезти. Она подала директору
заповедника белую руку, и тот помог ей выбраться наружу.
Потом она взяла Ивана Ивановича под руку и медленно пошла
с ним к выходу, не обращая внимания на Кота и Волка.
-- Это нечестно! -- закричал вслед Кот. -- Так не по
правилам! Я тебя первый поцеловал! От самой двери принцесса
обернулась и сказала:
-- А у моего Вани все впереди. И они исчезли.
За ними ушли, понурившись, Кот и Волк. А Алиса осталась
одна. Она поняла, что директора ей не дождаться, придется ехать
домой. И она почувствовала такую усталость, что даже не
захотела веселиться на свадьбе гнома Вени. Алиса потихоньку
выбралась из замка и пошла к автобусной остановке. Здесь она
позвонила домой из видеофона-автомата.
-- Папа, -- сказала она. -- Я вернулась. Скоро буду дома.
Не волнуйся.
-- А я не волнуюсь, -- сказал отец. -- Только что мне
звонил Иван Иванович и обо всем рассказал.
Кир Булычев.
Лиловый шар
1. Громозека и паук
Маленькое белое солнце висело прямо над головой, и поэтому
тени были короткими. Под деревьями, в тени, росла густая
зеленая трава, колючая, как стая ежей. Подальше, на открытых
местах, из земли высовывались рыжие, утыканные иглами шары.
Когда к ним подойдешь поближе, иглы вырастают и шевелятся.
Лучше не подходить, а то могут выстрелить иголками.
Алиса была в скафандре, иголки отскакивали от него, но их
удары Алиса чувствовала, и ей все казалось, что какая-нибудь
самая острая игла может проколоть металлическую ткань.
Здесь надо быть очень осторожной. Как на войне. Алисе,
правда, не приходилось бывать на войне, но и другой такой
планеты, где все ополчилось против людей, она тоже не видела.
Обычное утреннее путешествие от купола до раскопок,
занимавшее минут пять, не больше, могло грозить неприятными
неожиданностями. Вот и сейчас: впереди идут Громозека и два
археолога, сзади отец с парализующим бластером наготове.
Громозека -- старый друг Алисы, гигантский археолог с
планеты Чумароза, грозное чудовище, с виду похожее сразу на
слона и осьминога, и добрейшее существо в душе.
-- Стоп! -- вдруг кричит Громозека, предупреждающе подняв
три щупальца (три других заняты оружием, еще в двух он несет
ящики с инструментами).
Археологи замерли. Алиса замерла. Отец Алисы, профессор
Селезнев, замер...
Поглядев вперед, Алиса поняла, что насторожило Громозеку.
Посреди дорожки, которая за последние две недели нехожена
тысячу раз, за ночь выросло крепкое, метров в пять ростом
дерево, усыпанное желтыми цветочками. Ветерок чуть шевелил
длинные нежные листья, бабочки лениво порхали над цветами.
Очень красиво. Но ведь десять часов назад на этом месте
никакого дерева не было.
Громозека протянул вперед длинный щуп с анализатором на
конце. Кончик щупа чуть покачивался, будто принюхивался. И
когда до ближайшей ветки оставалось сантиметров десять, дерево
вдруг взмахнуло веткой и так рубануло по щупу, что Громозека не
удержал его. Щуп упал на землю, и тут же к нему полетели иглы
рыжих шаров. Громозека рассердился.
-- Мне это надоело! -- вскричал он. Глаза под прозрачным
шаром шлема загорелись. Он поднял бластер и ударил по дереву
парализующим лучом.
Ветви дерева тут же свернулись, желтые цветочки закрылись,
дерево начало проваливаться.
И на том месте, где оно росло, осталась небольшая кучка
пыли, и, если бы Алиса собственными глазами не видела этой
сцены, она никогда бы не подумала, что такое возможно.
Археологи, за ними Громозека, потом Алиса и ее отец
осторожно обошли место, куда спряталось дерево, и поднялись на
невысокий холм, вершина которого была изрыта квадратными ямами.
Здесь шли раскопки.
Громозека остановился на краю раскопа и тщательно
пересчитал своих спутников.
-- Я повторяю, -- сказал он печально. -- Мне это надоело.
У меня еще не было такой трудной экспедиции. Я работал на
восьмидесяти планетах, я встречался со всеми мыслимыми и
немыслимыми обитателями нашей галактики. Но более коварного,
гадкого, трусливого и опасного места я не встречал. Где
робот-копатель номер три?
Роботы и археологические машины стояли посреди площадки. В
их строю зияла брешь. Одного из роботов не было. Громозека
кинулся вперед.
-- Осторожнее! -- крикнул ему вслед профессор Селезнев. Но
опоздал.
Громадная туша добродушного, но вспыльчивого археолога
Громозеки, триста двадцать килограммов живого веса, восемь
щупальцев, слоновьи лапы, облаченные в- скафандр, три бластера
и один меч, -- все это в мгновение ока исчезло из виду, потому
что Громозека провалился в замаскированную ловушку, которую
кто-то за прошедшую ночь выкопал посреди площадки.
Когда археологи, Алиса и Селезнев подбежали к яме, они
увидели, что Громозека бьется в объятиях огромного паука,
острые зазубренные жвалы которого, источающие мутный яд,
елозили по пластику шлема, стараясь его прокусить.
Селезневу пришлось потратить почти весь заряд бластера,
пока, наконец, паук не ослабил хватку и не замер на дне ямы.
Потом минут десять с помощью роботов они вытаскивали
заклинившегося в яме начальника экспедиции. Громозека был
настолько расстроен и оскорблен тем, что стал добычей паука,
что мрачно повторял:
-- Оставь меня в яме. Я недостоин того, чтобы снова
увидеть белый свет. Засыпьте меня песком и забудьте мое имя.
-- Громозека, миленький, -- уговаривала его Алиса. --
Каждый из нас мог сюда угодить. Даже я.
Когда Громозеку извлекли из ямы, обнаружилось, что под ним
лежит изуродованный робот-копатель номер три. Наверное, паук,
что затаился на площадке, сначала решил полакомиться роботом.
Наесться им он, разумеется, не смог, но изломал его
основательно.
Громозека уселся на краю ямы, стер яд со шлема и сказал:
-- Умоляю, прости меня, мой друг Селезнев, что я заманил
тебя на эту злобную планету. Я ежеминутно подвергаю опасности
твою жизнь и жизнь твоей изумительной девочки. Вернее всего,
никто из нас не вернется отсюда живым.
-- Ничего страшного, -- ответил Селезнев, который был
более уравновешен, чем его старый друг. -- По-моему, для
биолога это очень интересная планета.
-- Я согласна с папой, -- сказала Алиса. -- Мне тут
нравится.
-- С ума сойти! -- вздохнул Громозека. -- Вы какие-то
самоубийцы.
-- Если хочешь, Громозека, -- сказала Алиса, -- ты улетай
отсюда, а мы с папой останемся еще немного.
Громозека внимательно оглядел Алису с ног до головы всеми
своими глазами и вдруг широко улыбнулся, показав акульи зубищи.
-- Я понял! -- воскликнул он. -- Вы хотите сказать, что я
самый трусливый археолог во Вселенной. А это, кстати, еще надо
доказать!
С этими словами он поднялся на свои толстые лапы и зарычал
на всю площадку:
-- Почему не начинаем работать? Немедленно приступать к
раскопкам!
Правда, кричал он только для того, чтобы самого себя
успокоить. К этому времени все его коллеги уже трудились,
раскапывая погибшую когда-то крепость на удивительной планете
Бродяге.
Планета, где археолог Громозека попал в ловушку,
называлась Бродягой. Разумеется, это не официальное ее
название. Во всех справочниках она называется так: ИКО-1. То
есть: Искусственный космический объект No 1. Другой такой
планеты нет. И вряд ли будет.
Бродягу обнаружили случайно. Могли бы обнаружить и
позднее. По очень простой причине: в отличие от всех других
планет у нее нет своего солнца. А раз нет солнца, то ее не
видно. Галактика состоит из звезд, вокруг некоторых из них
вращаются планеты. А если планета не вращается вокруг звезды,
значит, она бездомная, у нее нет своего места в космосе и она
летит сама по себе в холодном темном пространстве, где звезды
встречаются так же редко, как родники в пустыне Сахара.
Бродягу нашли, потому что она влетела в ту часть
Галактики, где находится Земля. Астрономы высчитали, что
Бродяга летит не напрямик, а совершает огромный круг, раз в
двадцать шесть тысяч лет возвращаясь в одну и ту же точку. Она
должна была пролететь сравнительно недалеко от Солнечной
системы, так же, как она это сделала двадцать шесть тысяч лет
назад, пятьдесят две тысячи лет назад и, может быть, семьдесят
восемь тысяч лет назад...
Однажды в кабинете профессора Селезнева, директора
московского космического зоопарка, известного специалиста по
инопланетным животным, раздался видеофонный звонок. Когда
Селезнев включил экран, он увидел на нем круглое, многоглазое
лицо своего старого друга археолога Громозеки с планеты
Чумароза. Громозека открыл громадную, полную акульих зубов
пасть, приложил передние щупальца к покрытой панцирем груди, в
которой бились три его добрых вспыльчивых сердца, и сказал:
-- Селезнев, друг мой, собирайся, ты летишь на Бродягу.
-- Здравствуй, Громозека, -- улыбнулся Селезнев. -- Я не
знаю никакого бродяги. Но без тебя я соскучился и рад буду,
если ты заглянешь к нам в гости. Алиса тоже будет рада.
-- Ты ничего не понимаешь! -- взревел Громозека. -- Я
говорю с тобой с Плутона. Мой корабль отлетает через двенадцать
минут. Я спешу. Если я не успею на Бродягу, туда прилетят
археологи со всех концов Галактики и сделают великие открытия,
которые должен сделать только я.
-- Но что за Бродяга? -- удивился Селезнев. -- Ты даже
газет не смотришь! -- рассердился Громозека, -- Неужели ты не
слышал, что капитан Ким открыл искусственную планету, которая
летит в космосе от звезды к звезде и нигде не останавливается?
-- Знаешь, я только что из экспедиции, -- сказал смущенно
Селезнев, -- и отстал от жизни.
-- Тогда слушай. Ким нашел в открытом космосе бродячую
планету. Оказалось, что она не притягивает к себе другие тела,
а отталкивает их.
-- Этого быть не может, -- твердо сказал Селезнев.
-- Не перебивай. У меня осталось восемь минут. Ким
обнаружил, что эта планета пустая внутри и оболочка ее
искусственная. Ты меня слушаешь? - Да.
-- Планета оказалась вывернутой наизнанку. То, что у
других планет снаружи, у нее оказалось внутри, понимаешь?
-Ничего не понимаю.
-- Представь себе большой орех с маленьким ядрышком
внутри. Вся трава, горы, холмы, реки, озера находятся на
внутренней стороне скорлупы. А маленькое ядрышко -- это
тамошнее солнце. То есть, с нашей точки зрения, по этой планете
можно ходить только вверх ногами.
-- С точки зрения физики -- глупость, -- сказал Селезнев.
-Все твои так называемые реки выльются внутрь, а горы тоже
упадут на внутреннее солнце.
-- Нет! -- закричал Громозека. -- Секрет в том, что
оболочка планеты многослойная. Внешний ее слой -- сверхпрочный
сплав. Средний слой -- вещество, которое наши физики назвали
гравиферрумом. Это металл, притягивающий к себе все предметы.
То есть скорлупа нашего ореха как бы магнит, который
притягивает к себе все, что находится на его внутренней
стороне. И, соответственно, с такой же силой отталкивает все,
что находится на внешней стороне скорлупы. Поэтому маленькое
искусственное солнце, что висит точно в центре пустой планеты,
никуда не может деться -- стены полости притягивают его
одинаково, как бы держа невидимыми нитями...
-- Если это так... -- начал Селезнев, но Громозека его
перебил.
-- Некогда, -- сказал он быстро. -- Наше время истекло.
Слушай внимательно. Никто еще не знает, когда и почему
обитатели и строители этой планеты покинули ее. Там нет ни
одного разумного существа, но много животных и птиц. Нам,
археологам, надо раскопать ее города и узнать, что же с ней
случилось. Так что я уже заказал тебе два билета на лайнер,
который отлетает послезавтра с Луны к Альфе Водолея. Когда вы
будете пролетать поблизости от Бродяги, я вышлю навстречу свой
корабль и вы пересядете на него. Ясно?
-- Но как я доберусь обратно? Ведь у меня масса дел...
-попробовал возразить Громозеке профессор Селезнев.
-- С каждым днем это сделать все легче. Планета Бродяга
летит к Солнечной системе и через несколько недель пройдет
совсем близко от Земли.
-- Хорошо, -- почти сдался Селезнев. -- Неделю я смогу
уделить...
-- Две недели!
-- Две недели? А почему ты заказал два билета?
-- Очень просто, -- раздался голос от двери кабинета. Там
стояла Алиса. -- Громозека знал, что я полечу с тобой. У меня
же зимние каникулы!
-- Правильно, -- сказал Громозека. И экран погас.
-- Ни в коем случае, -- сказал профессор Селезнев.
-- Почему? -- удивилась Алиса. -- Разве я тебя
когда-нибудь подводила? Разве мы с тобой, отец, мало
путешествовали вместе?
-- А что скажет мама?
-- Мама скажет так: если вы обещаете...
В этот момент в кабинет вошла мама и сказала:
-- Если вы обещаете мне не лезть под дождь, не купаться в
глубоких местах, не открывать форточки в открытом космосе, есть
суп каждый день, не ссориться, мыть руки перед едой, не
дразнить драконов, ложиться спать вовремя, то я согласна
отдохнуть от вас недели полторы.
-- Видишь, отец, -- сказала Алиса, -- насколько мама
мудрее тебя.
-- Если бы она была мудрой, -- возразил отец, -- она бы
никогда не вышла за меня замуж.
-- И никогда бы не выбрала тебя в дочки, -- согласилась
мама.
Селезнев вздохнул, отложил в сторону начатую статью и
позвонил в информаторий, чтобы ему срочно сообщили все данные о
недавно открытой планете Бродяге.
После того как Громозеку вытащили из ямы, он долго не мог
прийти в себя. Громозека не боялся почти ничего на свете. Кроме
пауков и длинных батонов. С батонами все было ясно -когда
Громозека был маленьким, бабушка заставляла его ничего не
оставлять на тарелке. А если он не доедал пищу, то она била его
по голове длинным батоном. Это было не очень больно, но обида
осталась в гордых сердцах Громозеки на долгие годы. Пауков же
Громозека боялся с тех пор, как говорящий паучок на планете
Персипона, где Громозека учился в аспирантуре, предсказал ему,
что он получит двойку на экзамене по хронологии. Громозека
получил двойку, лишился стипендии и целый семестр жил
впроголодь. С тех пор он пауков боялся, потому что подозревал,
что все они умеют предсказывать неприятности. Когда же он
сегодня попал в лапы паука-гиганта, то не испугался, что паук
его может сожрать. Он боялся одного: что паук предскажет еще
какую-нибудь неприятность. Но паук погиб молча, и Громозеку это
не успокоило. Он все время оглядывался, не появился ли рядом
другой паук.
-- Невезение -- невезение -- сплошное невезение, --
твердил мрачно Громозека, шагая вдоль раскопа, в котором
трудились роботы, а археологи за ними присматривали.
Говоря "невезение", Громозека имел в виду не только пауков
и деревья с желтыми цветами. Тайна планеты Бродяги, оставленной
жителями, все еще не была разгадана. Казалось бы, Громозека с
его опытом должен был в первый же день ответить на простой
вопрос: кто и зачем создал планету, кто здесь жил и куда делся.
Нельзя сказать, что археологи ничего не нашли. Остатки
городов и поселений встречались во многих местах. Но это были
какие-то ненастоящие поселения. В земле, покрывавшей изнутри
планету пятиметровым слоем, обнаруживались каменные плиты,
куски дерева, обломки железных орудий, глиняные черепки. Но ни
одной книги, ни одного произведения искусства, даже ни одной
игрушки.
Профессору Селезневу и Алисе повезло больше, чем
археологам. Животный мир планеты был удивительным, ни на что не
похожим. Здешние четвероногие, шестиногие, многоногие обитатели
были объединены одним общим качеством -- злостью.
Во всей Вселенной действуют одинаковые биологические
законы. Каждое живое существо старается выжить, прокормить
своих детей. И если для этого лисице приходится охотиться на
зайцев, а прокурулям глотать весчиков, удивляться не
приходится.
Зато волк никогда не нападет на слона или шестиметрового
крокодила, потому что это самоубийство, а воробей не станет
охотиться на носорога, потому что это ему ни к чему.
Здесь же все было иначе. Все на всех нападали. Нужно, не
нужно, все равно нападали. От этого местные животные таились
друг от друга, нападали исподтишка, неожиданно и злобно. К тому
же все они, даже самые травоядные из травоядных, были вооружены
страшными челюстями, шипами, ядовитыми железами, иглами, чуть
ли не ракетами.
-- В этом нет логики, -- говорил профессор Селезнев Алисе,
сидя на берегу речки, что текла рядом с холмом, где шли
раскопки. -- Для меня такое поведение животных -- нарушение
законов природы. Загадка не менее странная, чем все другие
загадки Бродяги.
-- Я с тобой согласна, -- сказала Алиса. Всегда ходить в
скафандре, хотя вокруг самый нормальный воздух, обидно и глупо.
Но что поделаешь. Вот над головой вьется комарик. А еще
неизвестно, что это за комарик.
И только Алиса так успела подумать, как комарик выпустил
жало длиной сантиметра два и спикировал да Алису. Жало
согнулось, ударившись о шлем, но Алиса, хоть и была готова к
нападению, вздрогнула.
-- Дурак, -- сказала она комару.
Комар еще раз бросился на Алису, но промахнулся и упал на
землю.
Речка была мелкой, прозрачной и неширокой. Видны были
камешки на ее дне, а в самой глубине просвечивала тусклым
блеском металлическая основа планеты. Алисе хотелось
искупаться, но об этом и мечтать не приходилось, потому что
даже мальки в реке готовы были тут же вцепиться в любого
купальщика. Алиса стояла на берегу, смотрела, как играют в воде
мальки, и думала: "Вот странно, я вижу металлическое дно реки.
И если бы у меня была самая сильная в мире нога, я могла бы
топнуть, пробить дно и оказалась бы веерном бесконечном
космосе, а вода из реки фонтаном вылетела бы на ружу и круглыми
каплями разлетелась в пространстве".
Селезнев снимал на пленку рыб, брал образцы воды, чтобы
потом определить микробов, живущих в ней, Алиса его охраняла.
Ведь неизвестно, в какой момент и откуда вылезет какая-нибудь
тварь, чтобы попытаться отца сожрать. Это не значит, что отцу
угрожает настоящая опасность, но в любом случае очень
неприятно, если в разгар работы на тебя наваливается
какой-нибудь ядовитый медведь. Так что Алисе приходилось вместо
того, чтобы гулять по окрестностям, настороженно вглядываться в
окружающие кусты, держа наготове бластер.
Впрочем, это тоже интересно: мало кому из друзей Алисы
доводилось стоять, сжимая в руке усыпляющий бластер, на далекой
опасной планете под искусственным солнцем. Да не просто стоять,
а пускать бластер в ход... Вот что-то блестящее мелькнуло в
рыжей траве -- серебряная змея стрелой метнулась к отцу. Рука
Алисы опустилась, и в тот момент, когда змея приподняла голову,
готовясь к прыжку, Алиса нажала на спуск -- мелькнула вспышка,
змея свернулась кольцом, выпрямилась и заснула.
-- Ты чего стреляешь? -- спросил отец, не поднимая головы.
-- Добыла тебе редкий образец, -- ответила Алиса. Она
поглядела на обрыв: в этом месте речка вгрызлась в склон холма,
на вершине которого работали археологи. Кое-где, прицепившись
корнями к откосу, там росли колючие кусты. В одном месте в тени
кустов было какое-то темное пятно. Но Алиса не успела
приглядеться к нему, потому что на обрыве показалась громоздкая
фигура Громозеки. Он махал щупальцами.
-- Нашли! -- гремел над речкой и над долиной голос
Громозеки. -- Эврика!
-- Чего нашли? -- спросил профессор Селезнев.
-- Не скажу, -- ответил Громозека. -- Это сюрприз. Его
многоногая, многорукая, многоглазая фигура исчезла,
"Удивительное дело, -- подумала Алиса, глядя, как отец
собирает приборы. -- Сколько сотен лет люди кричат "эврика!",
даже не задумываясь, что это древнегреческое слово. Кажется,
его впервые крикнул ученый Архимед. Когда залез в ванну и
увидел, что вода вылилась наружу. Странные люди -- великие
ученые. Один лезет в ванну, другой идет в сад глядеть, как
падают с яблони яблоки".
-- Интересно, -- сказала Алиса. -- А что было потом?
-- Когда? -- не сразу понял отец.
-- Ну, залез Архимед в ванну, понял, что его тело теряет в
своем весе столько, сколько весит вытесненная им вода. А потом?
-- Потом? -- отец задумался. -- Я думаю, что потом Архимед
забыл одеться и побежал в голом виде по улицам, крича
"эврика!".
-- Правильно, -- сказала Алиса. -- И первый же полицейский
его арестовал за хулиганство. Я думаю, что даже в те древние
времена ученые обычно не бегали голыми по улицам. Почему-то в
истории остаются только первые моменты. А ведь за первыми
моментами всегда идут вторые. Может, Архимеда даже
арестовали...
-- Правильно, -- сказал отец. -- Но в полицейском участке
была ванна. Архимед залез в нее и доказал полицейским, что он
был прав.
-- Полицейские разделись и по очереди залезали в ванну.
-- Пока не расплескали всю воду.
-- И последний полицейский сказал, что Архимед не прав,
потому что его телу нечего вытеснять...
-- А вот подумай о Ньютоне, -- сказал отец. -- После того
как яблоко упало ему на голову...
Но продолжить рассуждения о судьбе великих ученых
Селезневы не смогли, потому что в этот момент они как раз
переходили вброд речку, а из песка на дне вылезли чьи-то
железные челюсти, схватили Алису за ногу и не пускали, пока
профессор Селезнев не вытащил Алису на берег вместе с
вцепившейся в ногу мертвой хваткой совершенно непонятной
тварью, состоявшей только из челюстей.
Пока отец отцеплял тварь от ботинка Алисы, она поглядела
наверх, где недавно видела темное пятно. Пятно оказалось дырой
в холме, может быть, даже входом в пещеру. Алиса хотела было
сказать отцу, что надо будет проверить эту пещеру, в ней
наверняка таится какой-нибудь хищник, но тут на обрыве снова
возник Громозека, обиженный, оскорбленный, униженный поведением
своих ближайших друзей, которые не желают спешить, чтобы
увидеть собственными глазами, какое великолепное открытие он
совершил.
4. Гипотеза Алисы
Открытие и в самом деле было важным. Когда роботы убрали
спекшийся завал посреди сгоревшей крепости, они нашли под ним
останки существ, когда-то погибших в той крепости. Пол зала был
усеян костями и оружием воинов. Существа, населявшие Бродягу,
оказались похожими на людей, только поменьше ростом, поуже в
плечах, с длинными, сплющенными с боков черепами. Они были
вооружены короткими мечами, боевыми топорами и трубками,
которые, по мнению Громозеки, стреляли отравленными стрелками.
Роботы оживленно гудели, фотографируя и очищая находки.
-- Я сделал вывод, -- сказал Громозека. -- Эта крепость
погибла во время войны. И люди сюда уже никогда не вернулись.
Эта война случилась чуть более пяти тысяч лет назад.
Алиса уже не первый раз была на археологических раскопках
и знала, что любой древний город состоит из слоев. Самый нижний
слой -- самый старый. Потом проходят годы, люди подсыпают,
дороги, строят новые дома на месте разрушившихся, теряют вещи и
сметают во двор пыль. Город как бы все время растет ввысь.
Следующий "культурный слой" относится к более позднему времени.
И если город живет долго, то таких слоев бывает много. Иногда
на месте покинутого города остается высокий холм, созданный не
природой, а человеком, набитый, как густой суп горохом,
остатками человеческого быта.
Но крепость на холме была не такой. В ней был только один
слой, к тому же довольно тонкий. Под ним -- скала. Значит, люди
в городе жили недолго.
А может быть, эти люди жили не здесь? А в крепости они
только прятались от врагов? Где же тогда они жили. И тут же
Алиса вспомнила о черной дыре в склоне холма, которую она
видела от речки.
-- Громозека, -- сказала Алиса. -- А что если эти люди
сюда только приходили? А жили в другом месте?
-- Шутка? -- спросил Громозека.
-- Нет, гипотеза, -- сказала Алиса.
-- Но поблизости нет других поселений, -- сказал
Громозека.
-- А если внизу? Внутри холма?
-- Чепуха! -- отрезал Громозека. -- Ты же видишь! Он
постучал ногой по скале, которую очищали археологи.
-- Ну, если чепуха... -- Алиса не стала спорить. Она уже
решила, что обязательно заглянет в пещеру у реки. Сначала
заглянет, а потом уж расскажет. Если будет о чем рассказывать.
Бластер у нее есть, скафандр на ней крепкий. К тому же всегда
интересно сделать то, что не догадались сделать взрослые.
5. Подземный город
Все были увлечены находками, и Алиса рассудила, что в ее
распоряжении, по крайней мере, часа два до обеда. Она сунула за
пояс бластер, проверила, лежат ли в кармане скафандра очки
ночного видения, и отправилась в недалекий, но рискованный
поход.
Перейдя реку, Алиса остановилась, глядя вверх, на вход в
пещеру. До него было метров десять, и обрыв был крутым, почти
отвесным. На полпути к пещере начинались колючие кусты. Значит,
метров пять придется подниматься, цепляясь за небольшие выступы
и прижимаясь к камням. Алиса оглянулась. Вроде бы никакой
опасности.
Она глазами отыскала несколько выступов в стене и
поставила ногу на первый. Первые метра три она поднималась
уверенно, но тут везение прекратилось. Ни одного выступа, ни
одной трещины. Только остролистый кустик в метре над головой.
Алиса попыталась выцарапать углубление в твердой скале, но
перчатки были слишком мягкими для этого, а ничего более
твердого она взять с собой не догадалась. "Наверное, придется
спускаться и искать другой путь", -- подумала она, хоть
спускаться было жаль -- до кустиков осталось совсем немного.
Тогда она вспомнила о бластере. Осторожно, чтобы не потерять
равновесия, Алиса достала бластер из-за пояса. Конечно, луч его
рассчитан только на то, чтобы усыпить жертву. И все же...
Прижавшись к скале, Алиса отвела в сторону руку с
бластером и нажала на курок. Ослепительный луч коснулся скалы,
подняв облачко пыли. Нет, ничего не выходит. Алиса перевела
силу бластера на максимум. И тут почувствовала опасность.
Она ничего не видела, не слышала -- просто поняла, что
снизу -- враг.
Одного взгляда была достаточно, чтобы убедиться: она не
ошиблась: у подножия обрыва стояло чудовище, похожее на
крокодила, только на высоких лапах, и раздумывало, как ему
сожрать Алису. Если бы чудовище сообразило встать на задние
лапы, оно могло бы без труда уцепиться Алисе за ногу и стащить
ее вниз. Алиса же ничем помешать чудовищу не могла, потому что
с трудом балансировала на носках, распластавшись по стене.
Заметив, как Алиса старается оторвать руку с бластером от
скалы, чудовище сжалось на мгновение, распрямившись пружиной,
прыгнуло! Этот прыжок и разрешил все Алисины трудности. От
испуга она взлетела вверх и вцепилась в кусты, росшие под
входом в пещеру. Откуда взялись на это силы, она сама не
поняла.
Чудовище, оскорбленно рыча, сползло на брюхе к подножию
обрыва, а Алиса подтянулась, держась за кусты. Через несколько
секунд она уже была в пещере. С минуту Алиса неподвижно лежала
у входа в пещеру, прислушиваясь, есть ли там кто-нибудь. Но
вокруг было совершенно тихо. Алиса поднялась, весело помахала
на прощание рукой чудовищу, которое обиженно взревело, потом
опустила на глаза ночные очки и шагнула в темноту пещеры.
Пещера была пуста. Алису это расстроило. Она надеялась,
что как только попадет сюда, увидит сундуки с драгоценностями
или книгами пропавшей цивилизации.
В разные стороны от входа отходили коридоры и вырубленные
в камне лестницы. Алиса поднялась по одной из них, заглянула в
комнату справа от коридора, потом в другую. Комнаты были пусты.
Алиса остановилась и подумала: что-то неладно.
Ну, конечно же! Ведь там были ступеньки! Вся эта пещера
внутри сделана разумными существами! Конечно, природа может
случайно сделать прямой коридор и даже квадратный зал. Но вот
лестниц природа делать так и не научилась!
Коридоров и комнат было немыслимое множество, хотя,
возможно, Алисе это показалось, потому что она не привыкла
ходить по пещерам. Куда идти?
Алиса рассудила так: если сверху над ее головой была
крепость и там когда-то произошло сражение, то наверняка из
подземного города в крепость раньше был ход... Вот если бы его
отыскать и открыть люк в тот момент, когда Громозека скажет:
"Раскопки окончены! Больше ничего найти не удалось!" Тогда
из-под земли выглянет Алиса и скажет: "Вы ошибаетесь! Раскопки
только начинаются!"
Подумав так, Алиса выбрала коридор, ведущий кверху.
И ей повезло. Уже через несколько шагов она попала на
перекресток коридоров. Там, забытый кем-то, лежал бронзовый
топорик, украшенный светящимися драгоценными камнями и красивой
насечкой в виде цветов и зверей. Алиса подняла топорик. Он был
тяжелым, но очень удобно пришелся по руке. Будто был сделан
специально для Алисы. Алиса даже пожалела, что нет зеркала, --
интересно поглядеть, как она выглядит с боевым топориком в
руке. А вдруг это не боевой топорик, а знак княжеской власти?
Как жаль, что придется через неделю возвращаться домой, -- ведь
открытия только начинаются.
И тут она увидела закрытую дверь. Это была первая дверь в
подземелье. Дверь была железной, с узорной чеканкой, а узоры
точно такие же, как на топорике. Но никакой ручки. Только
небольшое круглое отверстие посередине двери. Алиса ее
толкнула. Но та не поддалась. Ну ладно, этим займутся
археологи. Надо же им оставить какую-нибудь работу.
С этой довольно самоуверенной мыслью Алиса отошла от двери
и доняла, что заблудилась. Она постаралась вспомнить, по какому
коридору пришла сюда, но коридоров было несколько. Сначала она
не испугалась. Ну чего бояться в пустом подземелье? Но она шла
и шла, коридоры изгибались, вливались друг в друга, и ей
показалось, что она давным-давно кружит по этому темному
лабиринту.
Лишь эхо собственных шагов отдавалось так, словно кто-то
шагает следом. Дыхание начало учащаться. Алиса заставляла себя
не спешить, но ноги рвались вперед. За очередным поворотом она
не выдержала и побежала.
Она мчалась черными коридорами, скатывалась по желобам,
лезла по лестницам, пробегала комнаты и залы. Не все были
пустыми. Она успела заметить, что кое-где лежали груды оружия и
металлических доспехов, в других -- каменные изваяния, дальше
-- гора битых глиняных горшков.
Время перестало существовать -- Алиса не могла бы сказать,
давно ли она бежит. Вот еще одна лестница вверх. Алиса
бросилась по ней. Она оказалась в большом зале с низко нависшим
каменным потолком. Никакого выхода. Алиса по инерции добежала
до противоположной стены, споткнувшись о скелет в латах,
лежавший на полу. Скелет от прикосновения превратился в пыль. И
тут Алиса поняла, что смертельно устала и никуда бежать не в
силах. Она села на пол у стены. И тут сверху кто-то постучал.
Это было невероятно. Может, там живет чудовище, которое почуяло
Алису и решило ее съесть? Алиса затаила дыхание. Раздался еще
один удар. Затем страшный, леденящий сердце скрип. И тут же в
потолке образовался ослепительно светлый прямоугольник. В нем
возникла громадная уродливая тень. Алиса поняла, что погибла.
Но без сопротивления, без боя она не сдастся. Она тщательно
прицелилась из бластера и выстрелила. Раздался короткий рев, и
огромная туша тяжело свалилась в подземелье. Алиса сделала шаг
к поверженному чудовищу. Чудовище было в скафандре и шлеме. Оно
спало. И Алиса поняла, что подстрелила Громозеку.
Алиса еще пыталась сообразить, как же она с перепугу
приняла своего друга за чудовище, как сверху в проем спрыгнул
ее отец. Профессор Селезнев сразу понял, в чем дело. Сначала он
пощупал пульс у Громозеки.
-- Спит, -- сказал Селезнев.
Затем вынул из походной аптечки шприц и сделал археологу
укол.
-- Сейчас проснется, -- сказал он и только потом обернулся
к Алисе. -- Как ты сюда попала! -- закричал он, который всегда
начинает кричать, если пугается за Алису.
-- Я открыла подземный город, -- скромно сказала Алиса. --
И попрошу это как-нибудь отметить в книжке, которую вы о нем
напишете.
-- Но как... но зачем! Кто тебя просил, в конце концов!
-отец был возмущен, но Алиса на него не обиделась. У отца
трудная роль -- быть родителем такого беспокойного ребенка, как
Алиса.
-- Я выполняла свой долг перед наукой, -- сказала Алиса.
-- У меня была гипотеза, и мне надо было ее проверить. Кто бы
мне поверил без доказательств?
-- И так всегда, -- сказал Громозека, просыпаясь. --
Идеи-то есть, но исполнение никуда не годится. Он с трудом сел.
-- А что мне было делать?
-- Уговаривать меня, убеждать! Не стрелять же! -- А вы бы
надо мной смеялись. Вот я и нашла самый лучший способ
убеждения. Разве нет?
6. Тайна подземного города
С этого момента жизнь экспедиции изменилась. Правда, отец
не удержался и сказал:
-- Если бы ты не полезла в пещеру, ее бы отыскали и без
тебя. На полчаса позже. А ты могла и шею сломать.
-- Но ведь не сломала, -- ответила Алиса. Подземный город
наградил археологов множеством удивительных находок. Теперь
можно было понять, как жили когда-то обитатели крепости и
подземного города. -- Всего мы раскопали восемь поселений и
одну крепость, -- сказал Громозека, собрав экспедицию. -- В по
селениях мы не нашли почти ничего, кроме обломков горшков и
кастрюль, ржавого оружия и следов пожара. И тогда мы поняли,
что все эти поселения и крепость погибли в долгой и тяжелой
войне, в которой жители планеты перебили друг друга. Сначала
они воевали, стреляя из пушек и ружей, потом, когда кончился
порох и железо, люди бились дубинками и стреляли из луков,
резали друг друга ножами и кидали камни.
Громозека опечалился, его щупальца печально повисли.
-- А звери не смогли перебить друг друга, -- сказала
Алиса. -Они по лесам разбежались. Но им тоже хочется убивать. И
если так будет продолжаться, скоро никого на Бродяге не
останется.
-- А в подземном городе? -- спросил профессор Селезнев.
-- Все, что лежит в тайниках и на подземных складах -- это
оружие, запасы на случай осады, боеприпасы, -- все для войны.
Алиса оглянулась. Общая комната купола, под которым жили
археологи, была буквально завалена всевозможным оружием,
которое они притащили из подземелий. Но ведь это неправильно!
Не может же быть, чтобы люди стали людьми, разумными
существами, если они, кроме войны, ничего другого не знали и не
умели.
Профессор Селезнев с утра усаживался за электронный
микроскоп. Теперь ему было важнее понять, что же вызывает у
всех зверей, птиц и насекомых Бродяги неукротимую злобу.
Работал он так часа два, потом шел к клеткам, в которых
содержались отловленные на планете звери. Он кормил их,
наблюдал за ними. Потом возвращался к микроскопу и снова искал,
в чем же секрет необычайной злобы. Но не находил ответа.
А за это время археологи разобрали завал в глубине
подземного города и нашли там архив и библиотеку планеты.
Несколько дней Громозека не вылезал из своего кабинетика
за тонкой перегородкой. Там беспрестанно жужжала переводческая
машина. Она расшифровывала язык жителей Бродяги. Остальные же
археологи просматривали пленки, найденные там. Это их
специальность -- восстанавливать по клочкам прошлое. Кувшин --
по черепку, статую -- по обломку, рукопись -- по обрывку. И они
выяснили, что же произошло на планете Бродяга. А произошло вот
что.
Когда-то, примерно тридцать тысяч лет назад, вокруг одной
звезды вращалась планета. Она была похожа на Землю, и жители ее
уже освоили космические полеты. Однажды они узнали, что их
звезде грозит опасность. Через несколько столетий звезда, их
солнце, должна взорваться.
К сожалению, хоть жители той планеты многое умели и
многого достигли, улететь к другой звезде они не могли, потому
что их система находилась на краю Галактики и до ближайшей
звезды было много световых лет.
Тогда, чтобы спастись, они за триста лет отчаянного труда,
в котором участвовали все без исключения жители планеты,
создали на орбите вокруг своего мира планету искусственную. Ту
самую, которую мы знаем под именем Бродяга.
Так как они соорудили внутри нее искусственное солнце и
расположили все растения, воду и горы на ее внутренней
оболочке, гибель звезды им была нестрашна. Можно было
отправляться в путешествие в поисках новой звезды. Все
население обреченной планеты перебралось на Бродягу и могучим
взрывом искусственной планете был дан такой мощный толчок, что
она помчалась к центру Галактики. Планета превратилась в
космический корабль.
Через несколько лет после начала путешествия обитатели
планеты увидели, как взорвалось их солнце, испепелив
оставленную ими родину. Горько было сознавать, что погибли все
их города и памятники, сгорели леса и испарились озера,
-планета стала комком раскаленного газа.
Но главное -- люди были спасены. Путешествие продолжалось
многие столетия. Рождались и умирали новые поколения, старая
родина стала лишь далеким воспоминанием, а искусственная пла
нета все летела и летела в поисках нового солнца.
Примерно через три тысячи лет после начала этого
путешествия Бродяга приблизилась к звездной системе, у которой
были свои планеты. Жители Бродяги отправили на разведку
космический корабль. Он сообщил, что на одной из собственных
планет этой системы есть разумные существа. Так они нашли сразу
и новое солнце, и братьев по разуму.
К сожалению, этот разум оказался не таким братским, как
они надеялись. Той планетой правили жестокие цари, которые
вечно враждовали между собой. Когда в одно из царств спустились
послы с Бродяги и рассказали, что за гость приближается к их
системе, местный царь понял, что ему страшно повезло.
Он захватил корабль с послами, перебил часть экипажа,
остальных заставил вести корабль к Бродяге, нагрузив
собственными солдатами.
Жители Бродяги были воспитаны на убеждении, что в космосе
их ждут братья. Сами они давно забыли войны и не верили, что
люди могут убивать друг друга. Поэтому, когда корабль, набитый
солдатами царя Безна (его имя сохранилось в летописях. Он
назывался Безном Великим и Безном-завоевателем), подлетел к
Бродяге, там его ждали с цветами, надеясь, что послы принесли с
собой благую весть. Поэтому, когда люки корабля раскрылись и из
него начали выскакивать солдаты с огнеметами, жители Бродяги
попросту не успели оказать им сопротивления. Через несколько
дней вся ис кусственная планета, населенная мудрым и мирным
народом, попала в рабство к разбойникам. Нет, не думайте, что
жители Бродяги не сопротивлялись. Многие из них погибли,
сражаясь за свободу. Но ведь в битвах за свободу обычно
погибают самые смелые, самые умные...
Завоевав Бродягу и обратив ее жителей в рабство, царь
Безн-завоеватель приказал перевести ее на орбиту вокруг
собственного солнца, приготовившись покорить всех своих врагов.
Но ничего из этого не вышло. В войне, которую он вел на
Бродяге, погибли почти все ученые и инженеры искусственной
планеты. Именно их в первую очередь и убивали солдаты Безна,
потому что деспоты не выносят ученых, инженеров и учителей --
они понимают, что если верх возьмут ученые, то трудно будет
удержать в руках рабов. Рабы должны быть невежественными и
желательно неграмотными.
Слишком поздно Безн понял, что планам его не суждено
сбыться. Пока он принимал меры и искал виноватых, его родное
солнце осталось далеко позади. Так что Безн-завоеватель получил
целую планету, но расправиться с собственными врагами так и не
сумел. Вскоре на его родной планете все забыли о царе Безне, а
Бродяга полетела дальше, совершая громадный круг по Галактике.
Заполучив планету, Безн и его вельможи не успокоились. Им
хотелось перебраться на другую, более надежную и крупную
планету. Они жили в ужасе от того, что в любой момент может
погаснуть искусственное солнце или прохудиться тонкая оболочка
Бродяги.
И вот через много тысяч лет Бродяга приблизилась к нашей
Солнечной системе.
К Земле был послан последний из военных кораблей Безна,
который еще мог летать в космосе. Он опустился на Землю, чтобы
выяснить, можно ли завоевать нашу планету.
Корабль не мог долго задерживаться на Земле. Ведь Бродяга
неслась своим курсом, и остановить ее никто не мог. Потомки
солдат Безна на Земле пробыли недолго. Времени, чтобы
переселиться на Землю, у них не было, да и обитатели нашей
планеты им не понравились. Но они знали, что через двадцать
шесть тысяч лет они снова будут пролетать неподалеку от Земли.
И чтобы к их следующему прилету Земля была подготовлена, они
оставили на ней какой-то лиловый шар, который должен взорваться
как раз перед подлетом Бродяги.
-- Так что это за лиловый шар? -- спросила Алиса. -- Мы
должны обязательно догадаться.
-- Алиса права, -- сказал профессор Селезнев. -- Если
верить документам, Земле грозит какая-то опасность. И на
планете не осталось никого, кто мог бы рассказать нам, какая.
-- И где спрятан этот шар, -- добавила Алиса.
-- Еще и друг друга перебили, -- сказал Громозека. -- Тоже
непонятно. Жили бы, развивались...
-- Но как развиваться! -- возразил Селезнев. -- Ведь на
Бродяге нет гор и нет настоящей земли. Из чего ты прикажешь
добывать руду или нефть? Где доставать камень, чтобы строить
города? Жить-то на Бродяге можно, а вот развиваться нельзя. И
как только людей становится больше, их трудно прокормить. Это
же хоть и очень большой, но все-таки только корабль.
-- А может, они просто хвастались? -- спросила Алиса.
-Прилетели к нам, захотели покорить, но наши рыцари их выгнали.
Им стыдно стало, они вернулись домой и говорят: мы просто не
хотели. У нас в классе есть такой парень Пашка. Если у него
задача не решилась, он всегда говорит, что ему не хотелось ее
решать.
-- Может, они и хвастались, -- сказал Селезнев не очень
уверенно. -- А может, у них был какой-нибудь план.
-- Кому нужен план через двадцать шесть тысяч лет? --
спросила Алиса. -- Мне, например, трудно планировать на два дня
вперед.
-- Громозека, -- попросил Селезнев, -- прочти слово в
слово то место, где написано про шар. Громозека достал желтый
листок и прочел: -- "И оставлен в тайном месте лиловый шар. И
когда в следующий раз наш мир придет в близость с той планетой,
шар сделает свое дело. И планета будет готова сдаться без боя
нашим победоносным воинам. И нам достанутся все их земли и
горы, и будем мы хозяевами всего, и не будет у нас врагов".
Профессор Селезнев внимательно выслушал перевод.
-- Знаешь, Громозека, это мне не нравится, -- сказал он.
-- Пустяки, -- рассмеялся Громозека. -- Давно уже нет
никого из этих завоевателей, а Земля живет и процветает.
-- И все же, -- не сдавался Селезнев. -- А что же это
такое -лиловый шар?
-- В свое время узнаем, -- сказал Громозека.
-- А когда будет свое время? -- спросила Алиса.
-- Скоро, моя девочка.
-- Ты Громозека, не обижайся, -- сказала Алиса. -- Но твоя
планета далеко, и на ней разбойники никогда не оставляли
лиловых шаров.
-- Может, и оставляли, -- сказал Громозека. -- Но и этот
шар давным-давно сгнил. Заржавел и рассыпался. Он, наверное,
был каким-нибудь заколдованным пугалом, которое придумали их
жрецы.
-- А когда Бродяга приблизится к Земле? -- спросил
Селезнев. -- Дней через двести.
Селезнев поднялся. Он стоял задумавшись и немного был
похож на журавля. -- Я встревожен, -- сказал он. -- Но что
могли эти дикие разбойники! -- У них оставались рабы с Бродяги.
Остатки ученых и инженеров. А это были очень образованные люди.
А очень образованные люди, если у них нет смелости и если они
очень боятся за свою жизнь, могут изготовлять для сильных
господ всякие штуки, которые те используют во вред окружающим.
Так что я очень прошу тебя, Громозека. Перерой их архив и
постарайся узнать, что такое лиловый шар.
7. Тюрьма на острове
Хоть Громозека и посмеивался над страхами профессора
Селезнева, вся экспедиция с этого момента занималась только
одним -- искала хоть какие-нибудь упоминания о лиловых шарах.
Искала их и Алиса.
И вдруг ее посетила такая идея: мы ищем лиловый шар в
подземелье, где эти разбойники и жили. А если шар был опасным,
тогда, может, они его держали в безопасном месте? В каком же?
В километре от холма на речке был небольшой островок, где
возвышалась груда каменных плит, похожая на остатки какогото
дома. Громозека все собирался исследовать островок, но руки не
доходили. И вот Алиса решила: взгляну-ка я на островок.
Воспользовавшись тем, что все археологи вместе с
профессором с утра засели в архиве перебирать пленки и бумажки,
она незаметно ушла с холма и спустилась вниз по речке до
островка.
Вот и островок, отделенный от берега узким рукавом воды.
Мирно и даже красиво. Неподвижен воздух над островком,
тишина, даже речка растекалась пошире, чем у холма, и потому
беззвучно катила свои неглубокие воды. Алиса вынула бластер. И
пошла вброд через реку. Вода. мягко обтекала скафандр.
На берегу островка Алиса остановилась, прислушалась. Вроде
бы никого на острове нет. Никто на нее не собирается нападать.
Она обошла островок вокруг, в длину он. всего-то был шагов
пятьдесят, а в ширину меньше двадцати. Никого не нашла. Даже
странно, на островке не было ни птиц, ни зверей, ни даже
насекомых. Какое-то неприятное место. Может быть, вернуться?
Пускай Громозека сам осмотрит это место.
Алиса взобралась на груду каменных плит и увидела щель,
достаточную, чтобы пролезть внутрь. Внутри темно.
Втиснуться в щель было нелегко. Особенно если не хочешь
выпускать из руки оружие. Правда, перед тем как опустить ноги в
темноту, Алиса кинула туда камень. Слышно было, как камень
ударился о пол -- не очень далеко.
Тогда Алиса все же решилась. Она опустила ноги в щель и
осторожно, медленно опустилась внутрь, цепляясь за края плит.
Ноги не достали до пола. Положение было сложным. Как потом
вылезешь? А вдруг до пола еще метр или два? Но и висеть на
одной руке, сжимая в другой бластер, тоже бессмысленно. Ладно,
будь что будет! Алиса отпустила руку и упала вниз.
Пол больно ударил по ногам, потому что оказался даже
ближе, чем Алиса ожидала. Она не удержалась, опустилась на
четвереньки, бластер ударился о каменный пол, что-то откатилось
в сторону, что-то затрещало, лопаясь... Алиса замерла.
Прошла минута, может, больше, Алиса подняла бластер. Глаза
постепенно привыкали к полутьме -- сверху из щели падал луч
солнечного света. Алиса откатила в сторону глиняный горшок,
лежавший на каменном полу.
Она очутилась в низком зале, выбитом в скале. И прямо
перед глазами была решетка, которая разделяла это помещение
пополам.
Решетка была сделана из толстых железных прутьев,
воткнутых в пол и потолок так часто, что между ними не
просунешь руку.
Глаза привыкли к полутьме, и Алисе показалось, что за
решеткой что-то есть. Она осторожно сделала несколько шагов
вперед и поняла, что там белеет. За решеткой лежали на полу
скелеты в обрывках истлевшей одежды. Их было много, может,
двадцать, может, тридцать. От каждого скелета к каменной стене
тянулась толстая железная цепь. И тогда Алиса поняла, что
попала в тюрьму. Эти люди были прикованы к стене, а потом,
когда война сожрала всех, в том числе и их тюремщиков, они
умерли от голода... Алисе захотелось уйти, скорей уйти отсюда.
Алиса подбежала к щели и подпрыгнула, чтобы достать до
края плиты. Но ничего из этого не вышло. Что же делать? Ведь
никто в экспедиции не догадается, что Алиса на островке.
Неужели ей придется умереть здесь от голода и жажды? Светлая
щель была совсем недалеко. Если встать прямо под ней, то
увидишь маленькое раскаленное солнце, которое равнодушно
смотрит на то, что человек оказался в мышеловке.
Алиса оглянулась. Пылинки мельтешили в луче света. Хорошо
бы здесь был какой-нибудь камень, стул, чтобы поставить его и
взобраться наверх. Но нет ничего -- только забытый кем-то
наконечник копья...
-- Алисочка, -- сказала она сама себе. -- Только не теряй
голову. В конце концов, ты человек и попадала не в такие еще
переделки. И выпутывалась.
Что делать? Сначала надо спокойно осмотреться. Вряд ли
тюремщики спускались сюда через щель. Наверное, был еще
какой-нибудь выход, которого Алиса не заметила. Рассудив так,
Алиса отправилась вдоль стен. Стены были каменными, холодными,
кое-где с них стекали капли воды. Тихо, сумрачно...
Алиса скорее нащупала, чем увидела дверь. Дверь была
железной, проржавевшей. "Только бы она не была заперта,
-подумала Алиса, -- и только бы за ней оказалась другая дверь
-наружу".
Алиса попыталась толкнуть дверь, но она не поддалась.
Алиса потянула дверь на себя. Она не поддавалась. Алиса
жутко разозлилась и наподдала по двери ногой. Башмак пробил
ржавое железо, дверь буквально рассыпалась, а Алиса от
неожиданности больно хлопнулась о каменный пол. На нее
свалились истлевшие кости, ржавые латы, копья -- видно, в той
комнате за дверью кипел когда-то бой.
Отряхиваясь от тысячелетней пыли, Алиса поднялась на ноги.
Первым ее чувством было разочарование. За дверью было темно.
Алиса отбросила ржавый боевой шлем, отшвырнула ногой
медные латы. Из кучи трухи выкатился темный шар, чуть больше
теннисного, и покатился к ней. Алиса равнодушно поглядела на
него. Ее даже не удивило, что шар был лиловым. Потом из-за
двери выкатились еще два лиловых шара. Один из них попал под
луч света, падающего сверху.
Она подошла к решетке, за которой лежали скелеты узников,
и устало взялась за железный прут. Прут пошатнулся и выпал из
гнезда в полу. В руке Алисы оказалось железное копье. Алиса с
удивлением поглядела на копье. Оно было тяжелым...
-- А что, если?.. -- сказала она вслух.
Алиса поднесла прут к щели. В центре зала потолок немного
провисал. Прут, поставленный на пол, улегся другим концом на
край щели. Алиса покачала его. Держится.
Остальное было делом техники. Ведь в двадцать первом веке
вряд ли отыщешь девочку, которая не могла бы подняться два
метра по шесту или палке. Через минуту она была наверху. Ярко
светило солнце. Щель в подземелье казалась небольшой и
нестрашной. Мирно журчала река. Маленькое облачко закрыло
солнце. Высоко над головой пролетела стая птиц. "Неужели я
только что думала, что никогда уже оттуда не выберусь?"
Алиса представила себе эту ужасную гибель и вздрогнула от
такой мысли. Она сделала шаг к воде и замерла. Какая же она
дура!
В следующую минуту Алиса уже шлепала по воде, спеша скорее
добежать до лагеря. Ведь она нашла шар! Только так
перепугалась, что не догадалась взять его с собой. И, подходя к
лагерю, она замедлила шаги: как признаться Громозеке, что она
-- трусиха?
Алиса решила, что придет к лагерю, сделает вид, что ничего
не произошло. А потом скажет, что лиловый шар, которого так
опасается отец, наверное, спрятан на острове. - Все начнут
кричать на нее, махать руками, объяснять, что ребенок не
разбирается в археологии. Она не станет спорить, гордо поднимет
голову, возьмет с собой одного робота и отправится на остров.
Там заставит робота достать из тюрьмы шар, и они вернутся
обратно... вот это будет триумф!
Рассуждая так, Алиса благополучно добралась до холма и
вошла внутрь. Из архива доносились голоса. Громозека и
археологи упорно разгребали документы и пленки.
-- Как дела? -- спросила Алиса, входя в архив. -- Что
нового?
Громозека строго поглядел на нее и произнес:
-- Я недоволен тобой, Алиса. Нам сейчас нужна каждая
лишняя пара глаз. А ты где-то гуляешь.
-- Я? Гуляю?
Алиса сделала вид, что возмущена. Тут в коридоре
послышались быстрые шаги. Она обернулась. В архив вбежал ее
отец. Селезнев был взлохмачен и запыхался.
-- Вы знаете! -- закричал он. -- Вы знаете, что я нашел!
-- Лиловый шар? -- удивился Громозека.
-- Нет! -- сказал отец. -- Я выделил вирус! Вирус злобы.
Вирус, который когда-то очень давно попал в кровь всех живых
существ на планете и произвел необратимые изменения в нервных
клетках жителей планеты. От людей до комара. Это удивительное и
страшное открытие.
-- А он заразный? -- спросил с опаской Громозека, который
очень боялся заболеть.
-- Сейчас уже нет. Когда-то он был крайне заразным. Этот
вирус попал в кровь людей, которые жили здесь. Ненависть друг к
другу привела к войне и погубила их.
-- А против вируса есть лекарство? -- спросила Алиса.
-- Наверное, лекарство можно найти. Против всех вирусов
постепенно находят лекарства. Ведь вылечили люди и грипп, и
рак, скоро, может быть, вылечат и насморк... Но это потребует
многих дней труда, и не мне одному решить эту задачу.
-- А ты уверен, что мы не занесем этот вирус на Землю?
-спросил Громозека. -- Уверен. Он сейчас для нас уже безвреден.
-- Только ты поосторожнее, Селезнев. Один ученый привил себе
чуму, чтобы проверить лечение. И умер. Я сам читал. Главное,
еще одна тайна планеты разгадана. Осталось узнать, что же было
в лиловом шаре. Если, конечно, он не сказка.
И тогда Алиса поняла, что больше тянуть нельзя. -- Он не
сказка, -- произнесла она. -- Я его нашла.
8. Вирус ненависти
Все собрались в лаборатории под куполом. За толстым
стеклом на металлическом столике лежал лиловый шар.
-- Эти два события совпали, -- заговорил профессор
Селезнев. И Алиса перестала думать, чтобы не пропустить ни
слова. -- То, что я обнаружил следы ужасного вируса, и то, что
Алиса отыскала лабораторию, где сидевшие за решеткой
рабы-ученые создали страшное биологическое оружие. Вирус
вражды. Вот он, мирно дремлет в лиловом шаре и ждет момента,
чтобы вырваться на свободу. Поглядите, что этот вирус делает с
животными.
Отец нажал кнопку, и в отсеке за стеклом открылась
задвижка, выпустив на стол двух черных морских свинок, которых
привезли с Земли для опытов.
-- Селезнев, -- спросил Громозека, -- а как ты догадался,
что в лиловом шаре именно этот вирус?
-- А какая еще смертельная угроза целой планете может
поместиться в таком шарике?
Морские свинки встретились, одна из них стала облизывать
свою подругу. Отец Алисы манипулировал захватами. Над столом
повисли металлические руки, одна из них тяжело опустилась на
лиловый шар и разбила его.
Свинки этого не заметили. Минуту, может, больше они
продолжали нежиться. Вдруг одна из них оскалила длинные зубы и
укусила другую. Та отпрыгнула в сторону, удивленная неожиданным
нападением, но тут вирус вражды проник и ей в кровь. Она
остервенело бросилась на подругу и начала ее терзать.
Толстенькие свинки сплелись в один яростный клубок, шерсть
летела клочьями во все стороны. Полилась кровь.
-- Папа, останови! -- закричала Алиса. -- Выключи!
-- К сожалению, противоядия этому вирусу еще нет. Они
будут драться, пока одна из них не погибнет.
Алиса отвернулась. Хорошо еще, что сквозь стекло не
проникал звук. Она услышала голос Громозеки:
-- Значит, такой же лиловый шар они спрятали на Земле?
-- Да. Я уверен в том, что двадцать шесть тысяч лет назад,
когда у них не было времени оставаться на Земле долго, они
рассудили, что лиловый шар станет бомбой замедленного действия.
Когда их планета снова приблизится к Земле, они высадятся на
ней. К тому времени откроется лиловый шар, и на Земле начнется
страшная война -- все против всех. Люди перебьют друг друга,
разбойникам с Бродяги достанется пустая планета. На ней
сохранится все -- заводы, дома, рудники, школы, детские сады,
поля. Не будет только людей. Некому бу дет ее защищать.
-- Но что же случилось? -- спросил Громозека. -- Что
случилось с ними самими?
Алиса заставила себя взглянуть на стеклянную перегородку.
Одна из морских свинок безжизненно лежала на боку. Вторая
стояла, оскалившись, над ее телом. Она была изранена так, что
вот-вот упадет...
-- Поднявший меч от меча и погибнет, -- сказал отец. --
Слышал о такой поговорке?
-- У нас на Чумарозе есть схожая, -- ответил Громозека. --
Ты хочешь сказать, что один из их шаров разбился?
-- Не думаю, что это случилось нечаянно. Со временем вы,
археологи, сможете это точно установить. Эти разбойники;
поработив жителей планеты, стали бороться за власть на Бродяге
уже между собой. Я думаю, что кто-то нарочно разбил шар. Потом
началась страшная война, в которой не было победителей. Она
продолжалась до того дня, пока на планете оставался последний
ее житель.
-- И они не смогли придумать противоядия, -- сказал один
из археологов.
-- Они не успели его придумать. Они убивали друг друга.
-- Тогда садись и работай, -- сказал Громозека. -- Ты
должен срочно его придумать.
-- К сожалению, я не смогу этого сделать, -- сказал
Селезнев. -- Для того чтобы решить эту задачу, нужна настоящая
лаборатория, может быть, несколько лабораторий.
-- Ты что говоришь! -- возмутился Громозека. -- Ты что,
забыл, что на Земле лежит смертельная для всей планеты бомба
замедленного действия?
"Какая я дура, -- подумала Алиса. -- Я даже пихала эти
шары ногами. Чудом не разбила. И тогда бы... страшно подумать!
Я бы старалась сейчас убить моего дорогого Громозеку, а он бы
уже убил моего папу! Нет, это невозможно представить!"
Но, к сожалению, представить это было можно. Вторая свинка
свалилась рядом .с первой.
-- Давай надеяться, что механизм лилового шара не
сработает. Ведь прошло столько лет, -- сказал отец. Но в голосе
его не было никакой убежденности. И глаза были печальны. И он
тоже смотрел на мертвых морских свинок.
-- Папа, -- сказала Алиса. -- Мы должны срочно лететь на
Землю.
-- Знаю, -- сказал отец.
-- Я лечу с вами, -- сказал Громозека.
9. Эпоха легенд
Сборы были сумасшедшими! Большую часть оборудования и
находок пришлось оставить на Бродяге. Все надеялись, что
экспедиции удастся вернуться. Главную и самую опасную ценность
отец не доверил никому. В специальном металлическом контейнере,
устланном мягкой губкой, лежали три лиловых шара, которые
Селезнев вез земным биологам.
Через три часа после смерти морских свинок экспедиционный
корабль поднялся над Бродягой и взял курс к Земле. По дороге он
непрерывно старался связаться с Землей, но так как скорость его
была выше световой, связь наладить не удавалось
-- приходилось ждать того момента, когда корабль войдет в
Солнечную систему. А пока решался другой вопрос: как найти на
Земле оставленный двадцать шесть тысяч лет назад лиловый шар?
Шары, которые вез Селезнев, были керамическими, никаким
детектором не уловишь. Тем более, что попробуй угадай, где
именно двадцать шесть тысяч лет назад на Земле приземлялся
корабль с Бродяги. Никаких документов об этом не осталось -ведь
в те времена ни телеграфа, ни фотоаппаратов еще не изобрели.
-- Даже колеса еще не изобрели, -- сказал Громозека.
Он был печален, С утра выпил флакончик валерьянки, но это
не улучшило его настроения.
Вдруг он поднял два щупальца, постучат ими себя по лбу и
воскликнул:
-- Есть выход!
-- Какой? -- спросил Селезнев.
-- Срочно делать скафандры. Всем жителям Земли. Вирус
будет бессилен.
Селезнев даже не стал ему отвечать. И Алиса поняла, что
пять миллиардов скафандров изготовить сразу невозможно. Даже
если все фабрики и заводы Земли будут делать только скафандры.
-- Не беспокойся, Громозека, -- сказала Алиса.
-- Мы найдем лиловый шар.
-- Как?
-- Пойдем в Институт времени, попросим дать нам машину
времени и полетим в прошлое, на двадцать шесть тысяч лет назад.
Там поглядим, куда они спустились, отнимем шар и его разоружим.
-- Если бы все было так просто... -- сказал профессор
Селезнев.
-- Конечно, непросто! -- согласился с ним Громозека. -- Мы
не знаем, в какой точке Земли они опускались... К тому же в те
времена на Земле вообще еще людей почти не было. Одни чудища.
Такое путешествие очень опасно и неизвестно еще, успеем ли мы
отыскать шар, прежде чем он взорвется в нашем времени.
-- Придется рискнуть, -- сказал Селезнев.
-- Я пойду в прошлое, -- твердо сказала Алиса.
-- Это не детское развлечение, мое сокровище, -- сказал
Громозека. -- Ты полагаешь, что это игра, а в самом деле от
путешествия в прошлое зависит судьба всего человечества.
-- Дорогой мой Громозека! -- Алиса говорила совершенно
серьезно. Она даже встала, чтобы быть побольше ростом. -- Чья
гипотеза о планете Бродяга оказалась самой верной?
-- Твоя, -- согласился Громозека.
-- Кто нашел лиловый шар?
-- Ты, но совершенно случайно.
-- И я еще раз его найду.
-- Алиса! -- сказал Селезнев.
-- Только не Алиса! -- взревел Громозека. -- Ее сожрут
чудовища!
-- Именно я, -- сказала Алиса. -- Я там уже была. У меня
там связи.
-- Какие связи? -- захохотал Громозека.
-- С мамонтами?
-- Не только, -- ответила Алиса. -- У меня связи с
драконами, богатырями, волшебниками, Синдбадом-мореходом,
Шехерезадой и даже первобытным мальчиком Герасиком.
-- Что-о-о? -- Громозека даже сощурил от удивления все
свои глаза. -- Девочка больна?
-- Я совершенно здорова, -- сказала Алиса. -- Но должна
тебе официально сказать, что ты плохо знаешь историю Земли.
-- Так просвети меня, маленькое существо, открой мне
глаза!
Так Алиса и сделала. Она рассказала Громозеке, что совсем
недавно, когда ученые открыли путешествие во времени и смогли
побывать в древних эпохах, обнаружилось, что в истории Земли
была эпоха, о которой раньше никто не подозревал. Хотя следы ее
остались и поныне и даже существа, которые тогда жили, известны
любому трехлетнему ребенку.
В промежутке между третьим и последним ледниковыми
периодами ученые нашли странную эпоху легенд. Оказывается,
тогда на Земле водились самые настоящие драконы, волшебники,
джинны, ведьмы, гномы, говорящие звери, деды-морозы -- все те
существа, которых мы теперь называем сказочными и в которых
взрослые не верят.
Потом похолодало, стал наступать лед, замерзли реки.
Волшебники и гномы вымерли или спрятались в пещеры, под землю и
в самые тайные места. Пережили последний ледниковый период
только люди. Люди в эпоху легенд были совершенно первобытными и
только-только научились разводить огонь и пахать землю.
Конечно, жили они тихо, незаметно, боялись драконов и
богатырей. Но у первобытных людей было одно великое
преимущество: они умели работать. Ведь сказочные существа,
какими бы умными они ни были, работать не умели. Все их
сказочные замки, ковры-самолеты и прочие чудеса были сделаны
волшебным способом и, конечно, как только похолодало, никакой
пользы принести уже не смогли. Знаете, как бывает с
волшебниками? Они могут построить дворец или даже замок. Все в
нем как в настоящем, даже железные ворота. Но вот как сделать
отопление в замке, волшебники не знают, они даже не
подозревают, как законопатить окна, чтобы не дуло. Молоко они
берут в молочных реках, кисель черпают в ки сельных берегах, а
вот доить коров или делать сахар из сахарной свеклы они не
научились и научиться не смогли -ведь они волшебные.
Первобытные же люди отлично знали, как доить коров, как сделать
плуг, как законопатить окна или сложить очаг в хижине. Хоть им
и трудно пришлось во время долгого ледникового периода, кое-как
они его протерпели и дождались, когда льды начали отступать и
снова появилась трава. Тут они и спохватились: где же прошлые
хозяева планеты? Где волшебники, колдуны, джинны и драконы?
Оказалось, их нет. Придется жить на Земле самим и никого уже не
бояться.
Так и случилось. А о волшебниках и драконах осталась
только память. Эта память со временем становилась все более
туманной, взрослые люди вообще не верят в эпоху легенд.
Взрослые думают, что сказки -- сплошная выдумка. Дети же,
наоборот, знают, что сказки -- чистая правда. Только правда не
сегодняшнего дня, а далеких-далеких времен.
-- С трудом могу поверить, -- сказал Громозека. -- Правда,
у нас на планете не было ледниковых периодов...
-- А сказки у вас есть?
-- Нет, в детстве нам всегда рассказывали правдивые
исторические повести про подвиги и путешествия наших воинов и о
прекрасных дамах, которые, сложив щупальца, веками ждали, пока
рыцарь вернется из похода.
-- Мне тебя жаль, Громозека, -- сказала Алиса, -- если бы
ты там со мной побывал, ты бы не пожалел.
-- И ты хочешь сказать, что была там?
-- Она была там, -- подтвердил Селезнев. -- И чудом
осталась жива.
-- Но почему? Кто тебя пустил? -- спросил Громозека.
-- Я туда попала через заповедник сказок, -- заявила
Алиса. -Там стоит машина времени.
-- Час от часу не легче, -- сказал Громозека. -- Это еще
что за заповедник?
-- Как только ученые убедились, что эпоха легенд кончится
тем, что все волшебные существа вымрут, решено было занести их
в Красную книгу.
-- Куда?
-- В Красную книгу. Это специальная книга, куда записывают
всех редких животных, которым грозит почему-нибудь гибель. И на
Земле сделали специальный заповедник для тех жителей эпохи
легенд, которые захотели переехать в наше время. Там они живут
под стеклянным куполом.
Громозека снова обернулся к Селезневу за поддержкой -- в
самом ли деле Алиса говорит правду?
-- Она права, -- сказал Селезнев. -- И директор
заповедника сказок Иван Иванович -- добрый друг Алисы. Она ему
в свое время кое в чем смогла помочь.
-- Все верно, -- сказала Алиса.
10. Возвращение
Бесконечно тянулись дни полета. Наконец корабль
Громозеки.гася скорость, начал тормозить в районе орбиты Земли.
Пока Громозека готовил корабль к посадке, Селезнев начал
вызывать Землю: -- Земля, слушайте, -- повторял он. -- Говорит
космический корабль "Чумароза". Мы подлетаем к Земле. Скоро
начинаем посадку. У меня важные вести. Прошу подготовить нам
посадочную площадку вне очереди в стороне от пассажирских
причалов.
-- Что случилось? -- донесся наконец далекий, еле слышный
голос космического диспетчера. -- Почему археологический
корабль требует внеочередной посадки? У нас перегружен
космодром...
-- Земле грозит опасность, -- начал говорить Селезнев. --
Нам удалось открыть на планете Бродяга смертельно опасный
вирус. Против нас ведут биологическую войну.
-- Кто? -- не понял диспетчер.
-- Вызывайте все биологические лаборатории Земли, пускай
они будут готовы к работе. На космодроме прошу встретить меня в
герметически закрытой "скорой помощи". Везу опасный груз.
-- Я не понимаю! -- крикнул диспетчер. -- На Земле
кораблем с Бродяги оставлен опасный вирус.
-- В каком месте?
-- Неизвестно.
-- Когда?
-- Двадцать шесть тысяч лет назад.
Диспетчер закашлялся. И замолчал.
-- Космодром! -- вызывал профессор Селезнев. -- Космодром,
вы меня слышите?
-- Слышу, слышу, -- ответил диспетчер. -- Скажите, есть ли
ктонибудь на корабле, кроме вас?
-- Начальник экспедиции Громозека, -- ответил отец.
-- Пускай подойдет к микрофону.
-- Я слушаю, -- сказал Громозека.
-- Уважаемый Громозека, -- раздалось в микрофоне. --
Скажите, профессор Селезнев, который только что с нами
разговаривал, нормален?
-- В каком смысле? -- спросил грозно Громозека.
-- В самом обыкновенном. Может быть, он переутомился? Или
вдруг у него поднялась температура?
-- Да поймите же, тупой человек! -- зарычал в микрофон
Громозека. -- Селезнев нормальнее нас с вами! Земле
действительно угрожает смертельная опасность! Это случилось...
-- Двадцать шесть тысяч лет назад? -- иронически спросил
диспетчер.
-- Я вас увольняю! -- закричал Громозека и со всего
размаха ударил когтем по панели связи. Раздался треск, во все
стороны посыпались осколки кристаллов и схем. Замигали
тревожные лампочки. Связь прервалась.
-- Что ты наделал! -- воскликнул профессор Селезнев. --
Все погибло! Мы лишились связи!
-- Зато я ему показал! -- смущенно прорычал Громозека,
который не любит признаваться в собственных ошибках.
-- Я так надеялся их убедить, что мы не сошли с ума. Еще
каких-нибудь полчаса, и мы убедили бы диспетчера. А теперь что
делать?
-- То же самое, -- сказал Громозека. -- Лететь на Землю и
убеждать.
-- Но как? Вдруг те часы, которые мы потеряли, окажутся
роковыми?
-- Этого мы не знаем, -- философски заметил Громозека.
-- У меня есть план, -- сказала Алиса.
-- Какой?
-- Пока ты вызываешь своих коллег, я несусь в заповедник
сказок. Там есть машина времени. Я переношусь в эпоху легенд...
-- Ни в коем случае! -- закричал Селезнев.
-- Ни в коем случае! -- закричал Громозека.
-- Почему? -- мягко спросила Алиса.
-- Потому, что это опасно! -- в один голос ответили отец с
Громозекой.
-- Скажите, пожалуйста, опасно, -- ответила Алиса. -- А
разве не опасно, если я стану такой же воинственной, как
подопытная морская свинка, и брошусь с ножом на моего любимого
папочку?
-- Мы найдем взрослого специалиста, -- сказал Селезнев.
-- Разумеется, только не в первый день. К тому же этот
человек совершенно не представляет, что такое эпоха легенд, и
никогда не был на Бродяге.
-- Бред какой-то, -- сказал Громозека и поглядел на
профессора Селезнева. Тот развел реками.
Алиса больше не стала спорить. Она понимала, что кроме нее
в эпоху легенд отправиться некому. Так что споры пустые. Надо
немного потерпеть. Пока корабль доберется до Земли. Алиса
уселась в кресло.
11. Схватка на космодроме
После того как связь с кораблем "Чумароза" прервалась, на
космодроме поднялась тревога. Посудите сами: к Земле
приближается корабль, неизвестно почему примчавшийся без
предупреждения. Корабль выходит на связь, и нервный голос
сообщает, что Земле грозит смертельная опасность, а потом
начинает нести чепуху о двадцати шести тысячах лет и
космических пришельцах. После чего связь вообще прерывается.
Поэтому приборы диспетчерской службы начали искать
корабль, а когда засекли его в районе Луны, тут же взяли его в
гравитационную сеть, отключили его двигатели и осторожно повели
к посадочной площадке на пустынном атолле посреди Тихого
океана.
Когда корабль появился на экранах диспетчерской, он
казался совершенно нормальным. Никаких следов повреждений. Но
его рация продолжала загадочно молчать.
Корабль послушно опустился на бетонное поле космодрома.
К месту посадки подлетели все спасательные машины, которые
были на космодроме. "Скорые помощи" замерли у люка, пожарные
машины нацелили на корабль наконечники шлангов, радиационные
контролеры закружились вокруг. А в самой большой машине вместе
с диспетчером космодрома прилетел профессор Смит, крупнейший в
мире специалист по космическим психозам. Его вызвали из
Австралии. Ждать пришлось недолго. Как только люк открылся, из
него выскочили: Высокий, худой взлохмаченный мужчина средних
лет с металлическим контейнером в руке.
Невероятное существо, похожее сразу на слона и осьминога,
с множеством глаз и акульими зубами. Девочка лет десяти в
красном комбинезоне. Все трое кинулись к диспетчеру и
профессору Смиту, которые только-только успели вылезти из своей
машины.
-- Скорей! -- закричал первый из космонавтов, то есть
профессор Селезнев. -- Где биологи и медики? Я привез контейнер
с самым страшным вирусом, который когда-либо знала Вселенная!
-- Что же вы медлите! -- зарычало существо, похожее на
слона и осьминога. Это был милейший археолог Громозека. Лишь
девочка Алиса ничего не сказала. -- Спокойно! -- заявил главный
диспетчер. -- Без паники! Сначала вас всех осмотрит профессор
Смит, потом пройдете карантин. А потом уже расскажете все по
порядку.
-- Некогда, -- ответил профессор Селезнев. -- Сначала вы
пустите меня к видеофону, а потом будете исследовать, сколько
вздумается.
Он было бросился бежать к диспетчерской, но космо-роботы
преградили ему дорогу.
-- Тупицы! -- закричал Громозека, -- Самоубийцы! Беги,
Селезнев. Я их задержу.
Он принялся разбрасывать в разные стороны роботов, которые
не ожидали такого нападения, да и вообще не знали, что делать с
разумным существом, которое дерется. Диспетчер и психиатр Смит
бросились к своей машине и спрятались в ней. Оттуда донесся
голос диспетчера:
-- Теперь уже, к сожалению, нет сомнения в том, что экипаж
"Чумарозы" сошел с ума.
-- Вы правы, -- откликнулся профессор Смит. -- Мои первые
наблюдения это подтверждают. Придется их изолировать.
Диспетчер нажал кнопку на пульте своей машины, и летающие
роботы сверху мгновенно опустили тонкую сеть, которая начала
опускаться на Селезнева. -- В сторону! -- воскликнула Алиса. Но
было поздно. Сеть уже окутала их как паутиной. -- А сейчас,
дорогие друзья, -- сказал осмелевший профессор Смит, -- вас
отвезут ко мне в клинику. Вы не волнуйтесь. Вас обследуют,
дадут успокаивающие средства...
-- А Земля между тем погибнет? -- спросил Громозека
грозно. -- И вы поднимете меч на свою жену? И ваша теща задушит
ваших детей?
Он начал рваться в паутине, но она держала его крепко.
-- Очень сложный случай, -- сказал профессор Смит и
почесал переносицу. -- Честно говоря, я никогда еще не
сталкивался с таким острым психозом. А ну-ка... ---- он
серьезно поглядел на Алису и спросил: -- Девочка, ты тоже
думаешь, что Земле угрожает смертельная опасность?
Алиса на секунду задумалась. Что ему ответить? Если
сказать, что отец и Громозека правы, то ее тоже сочтут больной.
А если сказать, что они больные, то ее отпустят, но отца с
Громозекой наверняка упекут в больницу. А может, пока отец с
Громозекой будут в. больнице, она успеет прорваться в эпоху
легенд и найти этот проклятый лиловый шар?..
-- Так что же ты молчишь, девочка?
Алиса не успела ответить. Громозека, которому надоело
бороться с неподатливой сетью, выхватил бластер и начал палить
из него в небо. Сеть, не рассчитанная на это, затрещала и
лопнула. Воздушные роботы -- врассыпную. Громозека, как
страшный рыцарь, скинул с плеч остатки сети и воскликнул
громовым голосом:
-- Руки вверх, оппортунисты и маловеры!
Растерявшийся диспетчер поднял руки. Профессор Смит,
который несмотря на свой почтенный возраст и хрупкое сложение,
привык иметь дело с больными людьми, рук поднимать не стал, а,
склонил голову, наблюдал за Громозекой, словно смотрел
интересное кино.
-- Теперь -- все в машину! -- приказал Громозека. В машину
вместились с трудом. Три четверти места в ней занял Громозека,
который в трех щупальцах держал по бластеру. Так и доехали до
диспетчерской.
Сзади тянулась процессия пожарных, санитарных машин,
радиационных установок и прочих служебных машин. По дороге
диспетчер возмущался:
-- Это вам даром не пройдет! Чего вы добились? Через
несколько минут поднимется общая тревога и тогда уже вы
попадете в больницу надолго. Это я вам гарантирую.
Помимо прочего диспетчер был очень оскорблен тем, что его
на собственном же космодроме взяли в плен и теперь заставляют
делать то, что ему не хочется. К тому же он боялся, что этот
сумасшедший слон-осьминог может пристрелить его и профессора.
Ведь явный маньяк! Селезнев обернулся к Смиту.
-- Коллега, -- сказал он. -- Я заверяю вас, что мы
совершенно нормальны. Почему вы не хотите в это поверить?
-- Нормальные люди не несут чепухи и не стреляют из
бластеров на космодроме, -- ответил тихо профессор Смит.
-- Но допустите, что Земле и в самом деле грозит
смертельная опасность.
-- Правильно, -- сразу согласился профессор Смит. -- У
меня на излечении в Мельбурне лежит один больной бухгалтер,
который утверждает, что пришельцы из космоса запустили на Землю
микробов, которые способны превратить людей в рабов. Во мне, по
его убеждению, тоже есть такой микроб. Он утверждает также, что
идет завоевание Земли, о котором мы и не подозреваем.
-- Но он же больной! -- сказал Селезнев. -- А мы --
здоровые.
-- Кроме того, он собирает фантики от конфет. А вы
чтонибудь собираете?
-- Не трать ты на них слов, -- послышался голос Громозеки,
который нависал над остальными пассажирами в машине. -- Ничем
ты их не убедишь.
Машина остановилась перед высокой башней диспетчерской.
Громозека следил за тем, чтобы пленники не придумали
какойнибудь хитрости.
-- Шагайте, шагайте, -- сказал он им мрачно, выгоняя из
машины.
Профессор Смит и диспетчер покорно вошли в диспетчерскую.
Второй диспетчер сидел, встревоженный, у пульта, потому
что никак не мог понять, что творится у таинственного корабля.
-- Руки! -- сказал Громозека. Тот растерянно поднял руки. --
Что дальше? -- спросил Селезнев. -- Дальше все ясно, -- сказала
Алиса, которая вошла в диспетчерский зал последней. -- Я бегу в
эпоху легенд, а отец с Громозекой пытаются всех убедить, что мы
не сумасшедшие. Только для этого мне нужен воздушный катер.
-- План разумен, -- ответил Громозека. -- Но не совсем,
Для того чтобы кого-то убеждать, я не гожусь. У меня слишком
слабые нервы и слишком впечатлительные сердца. К тому же Алисе
в эпохе легенд потребуется помощь и защита. Значит так: я
оставляю тебе, Селезнев, один бластер. Мы связываем всех
маловеров и циников, включая этого никуда не годного психиатра.
-- Это почему же никуда не годного? -- обиделся профессор
Смит, выставив вперед седую бородку.
-- Да потому, что настоящий психиатр давно бы уже
разобрался, кто здесь сумасшедший, а кто нет, и не путал бы
знаменитых ученых с бухгалтером, который собирает фантики.
Фантики! Понимаешь, Алиса, до чего он докатился? Он хочет нас
унизить. К тому же надо посмотреть: скорее всего, тот бухгалтер
совсем не сумасшедший и кто-то в самом деле распространяет эти
микробы. Да сам этот психиатр, наверное, агент пришельцев.
-- Это слишком! -- закричал мистер Смит. -- Я не позволю!
Вы типичный маньяк с убийственными наклонностями.
-- Молчать! -- зарычал Громозека. Он начал быстро
связывать пленников проводами. Сделать ему это было легче, чем
человеку, потому что у Громозеки не две руки, а куда больше.
Диспетчеры, хоть и ругались, но сопротивляться не смели.
Профессор же Смит, глубоко оскорбленный Громозекой, все время
грозил ему.
Через две минуты пленники были связаны. Громозека оставил
Селезневу один из бластеров и сказал:
-- Звони в Академию наук, ищи своих друзей и вообще
нормальных людей. Поднимай тревогу. А когда твои коллеги
прибудут, немедленно начинай разгадывать тайну вируса. А мы с
Алисой полетели в эпоху легенд. Где тут у вас воздушные катера?
Диспетчеры не ответили. Главный диспетчер покачал головой,
он сидел на стуле, руки и ноги были связаны. Он не собирался
сдаваться каким-то сумасшедшим. -- Придется нам, Алиса,
обойтись без его помощи, -- сказал Громозека. -- Ты здесь
справишься, Селезнев?
-- Только вы будьте осторожнее, -- сказал отец. -- Сам
понимаешь, волшебники, людоеды...
-- И драконы, -- сказала Алиса. -- Я их не боюсь. С этими
словами она побежала к выходу, оставив отца наедине с тремя
пленниками, которые смотрели на него со страхом и даже
ненавистью. Ну как они могли предположить, что в конце двадцать
первого века их будут привязывать к стульям?
Через три минуты Алиса и Громозека добежали до стоявшего у
диспетчерской воздушного катера -- быстрого корабля, который
должен был за час донести их в Москву, в заповедник сказок.
12. В заповеднике сказок
Громадный прозрачный купол над участком девственного леса,
где скрывается сказочный мир, привезенный из далекого прошлого,
каплей воды поблескивал на окраине Москвы. Воздушный катер
послушно вошел в глубокий вираж и стремительно, так что сердце
подкатывало к горлу, снизился у служебного входа в заповедник
сказок.
Алиса бросилась к замку, где находится его управление. Она
боялась, что директора заповедника Ивана Ивановича может не
быть на месте. Но директор уже ждал гостей у подъемного моста.
-- Здравствуйте! -- крикнул он, увидев, что к нему бежит
Алиса, а за ней подобно слону переваливается Громозека. -- Отец
только что звонил и просил меня включить машину времени. Все
готово.
С этими словами Иван Иванович побежал внутрь замка.
-- Как дела у папы? -- спросила на бегу Алиса. -- У него
трудности, -- ответил Иван Иванович. -- А почему такая спешка?
Он позвонил мне десять минут назад и сказал, что для спасения
всей Земли я должен срочно дать Алисе и ее другу Громозеке
машину времени. Потом сказал, что у него трудности, и
отключился. Что за трудности?
-- Ничего особенного, -- ответил Громозека. -- Селезнев
взял в плен двух диспетчеров и одного профессора-психиатра, а
теперь старается доказать всему человечеству, что он не сошел с
ума.
-- А это было необходимо? -- спросил Иван Иванович.
-- Совершенно необходимо! -- закричала в ответ Алиса.
Они выбежали во внутренний двор замка. Громозека ахнул и
замер в дверях. И было чему удивиться: свернувшись кольцом и
заняв весь двор, под лучами солнца нежился громадный дракон с
тремя головами. -- Алиса! -- закричал Громозека. Но Алиса уже
радостно бежала к средней голове дракона, которую озарила
драконья улыбка.
-- Змей Гордыныч! -- закричала она. -- Как я по тебе
соскучилась!
-- Вот счастье-то, -- ответил дракон. Вдруг вторая голова
заметила, что Громозека тащит из-за пояса бластер, и закричала
на него:
-- Ты что, с ума, что ли, сошел! Это же заповедник!
Стрелять вздумал!
Иван Иванович обернулся и бросился к Громозеке, грудью
закрывая от него дракона. Он хоть и производил впечатление
кабинетного ученого, отличался отвагой, смелым сердцем и
любовью к своим питомцам. Алиса тоже поняла, что Громозека был
готов поднять стрельбу.
-- Громозека! -- сказала она твердо. -- Если ты не
оставишь свой бластер у Ивана Ивановича, ты вообще ни в какую
эпоху легенд не полетишь. Там на каждом шагу драконы, и, если
ты хоть раз выстрелишь, нам с тобой несдобровать!
-- Ну что я могу с собой поделать, -- сокрушенно ответил
Громозека, который уже понял, что дракон старый приятель Алисы.
-- Я ведь обещал твоему отцу охранять ребенка.
-- Сколько раз нужно повторять одно и то же, -- сказала
Алиса. -- Меня охранять не нужно! От тебя больше опасности, чем
охраны. Отдай бластер.
-- Ни в коем случае, -- ответил Громозека. -- Здесь мы с
тобой в заповеднике, и я приношу свои извинения директору и
дракону. Но в эпохе легенд заповедников еще не могло быть.
-- Все, -- сказала Алиса твердо. -- Иван Иванович, этот
археолог в прошлое не летит. -- Разумное решение, -- согласился
Иван Иванович. -- Простите, простите, -- сказал Громозека и
протянул бластер директору заповедника.
-- Вообще-то ему надо остаться здесь, -- сказал дракон. --
Такое чудовище в эпохе легенд всех перепугает.
Дракон был трусоват, и вид бластера вывел его из
равновесия. А так как мы не любим тех, кто нас пугает, то
дракону Громозека вообще не понравился.
-- Без меня, -- сказал Громозека решительно, -- Алиса ни в
какую эпоху не летит. -- И пускай Земля погибнет? -- спросила
Алиса.
-- Мне важнее твоя безопасность, чем судьба всей Земли, --
ответил упрямый археолог.
Тогда Алиса махнула рукой. Она понимала, что в прошлом ей
придется натерпеться от такого ненадежного спутника, но что
поделаешь?
-- Поехали, -- сказала она. Они поспешили дальше.
-- Алиса, -- крикнул вслед дракон. -- Передавай привет
моему дяде.
-- Обязательно, Змей Гордыныч, -- ответила Алиса. Они уже
готовы были скрыться во внутренних помещениях замка, но тут
снова раздался голос дракона.
-- Алиса, -- сказал он. -- Мне кажется, что в заднем
кармане твоего невоспитанного друга лежит еще один бластер.
Проверь, будь добра.
-- Не может быть, -- Алиса остановилась. -- Громозека,
неужели ты опустился до жалкой лжи?
Громозека почернел. Он не мог покраснеть, он мог только
чернеть от стыда.
-- Ах, -- сказал он смущенно, -- я совсем забыл. Потом он
вытащил из заднего кармана бластер и отдал его Ивану Ивановичу.
Теперь у Ивана Ивановича был совсем грозный вид -- по
бластеру в каждой руке.
В низком подземелье, где стояла машина времени, их ждал
толстый волшебный король заповедника сказок. Король сидел на
скамеечке и раскладывал пасьянс.
-- Ты что здесь делаешь? -- удивился Иван Иванович. --
Ведь тебе уж пять минут назад надо было начать аудиенцию. В
тронном зале собрались все кролики, гномы и другие существа
твоего царства. Они ждут, чтобы ты обсудил с ними важные
вопросы.
-- Не хочу, -- сказал король. -- Я знаю, что у них за
вопросы. Опять все будут жаловаться на Красную Шапочку, что она
плохо учится, прогуливает школу и дразнит Волка. А что я могу
поделать? У нее же есть собственная бабушка. Пускай этими
занимается. Тут король узнал Алису и даже подскочил. -Девочка
моя! -- воскликнул он. -- Сколько лет, сколько зим... Что за
чудище ты с собой привезла? Неужели новенький в мое царство?
-- Нет, ваше величество, -- ответила Алиса. -- Мы с моим
другом археологом Громозекой спешим в эпоху легенд. У нас там
срочное и важное дело.
Иван Иванович подошел к машине времени, похожей на будку
телефона-автомата, и начал настраивать ее на эпоху легенд.
-- Вам какой год? -- спросил он.
-- Двадцать шесть тысяч лет, три месяца и два дня назад,
-- сказал Громозека.
-- Не рекомендую, -- сказал король. -- Я до сих пор
счастлив, что оттуда выбрался.
-- Почему? -- спросил Громозека.
-- Климат. Жуткий климат. Снег даже в июне, ветры с
севера, разгул чудовищ и колдунов, Алиса, ты что, собираешься в
этом виде туда бежать? В одном комбинезончике?
"Ох, -- подумала Алиса, -- вот теперь и директор Иван
Иванович смотрит на меня как на преступницу. Да и в глазах
Громозеки блеск появился. Откуда у взрослых постоянное
нездоровое желание одевать детей? Как будто дети сами не знают,
как им одеваться? Дай этим взрослым волю, они бы сейчас надели
на тебя три шубы и плащ сверху, а уж зонтик дали бы
обязательно. Это постоянное бедствие. Ребенок собирается идти
гулять, на улице светит солнце, поют птички. Только ты открыла
дверь, как сзади уже крик бабушки, или дедушки, или мамы, или
папы, или просто приходящего дяди: "Ты почему не оделась?!"
-- Скорей, -- сказала Алиса как можно строже. -- Мы,
кажется, забываем, что речь идет не о насморке, а о судьбе всей
планеты.
В этот момент в зал, хлопая крыльями, крича, как не
дорезанный поросенок, влетела растрепанная и грязная белая
ворона.
-- Вы куда? -- закричала она. -- Вы с ума сошли Ребенок
раздет! Это хорошо не кончится.
-- Дурында! -- сказала Алиса. -- Здравствуй и не отвлекай
нас.
-- Вы решили, что поедете без меня? -- спросила белая
ворона, садясь на крышу машины времени. -- Не тут-то было. Вы
все погибнете, вы пропадете без меня!
-- Это еще что за создание кошмарного сна? -- спросил
Громозека.
-- От создания и слышу, -- нагло ответила ворона. -- Не
тебе меня учить, мальчишка. Инопланетный, что ли?
-- Я профессор Громозека с планеты Чумароза, -- ответил
археолог.
-- Будем знакомы. Я белая мудрая ворона Дурында из эпохи
легенд. Временно проживаю в заповеднике сказок, но страшно
соскучилась по родине. Поэтому лечу с вами.
-- Послушай, Дурында. Ты нам всем в заповеднике страшно
надоела, -- сказал Иван Иванович. -- Если ты вернешься в эпоху
легенд, откуда тебя, кстати, никто не приглашал, мы будем
только счастливы.
-- Но пускай сначала вернет украденную серебряную ложку,
-- сказал толстый король.
-- Меня, -- возопила ворона, -- меня обвиняют? Больше
моего крыла здесь не будет! Я всем расскажу, какие жалкие
клеветники собрались в этом так называемом заповеднике.
С этими словами ворона сделала круг под потолком и
вылетела из зала.
-- Типичная истеричка, -- сказал толстый король. -- Со
склонностью к клептомании. Клинический случай.
Тем временем Иван Иванович уже настроил машину.
-- Сколько вы весите? -- спросил он у Громозеки.
-- Восемь с половиной вырлей, -- вежливо ответил
Громозека. -Это не очень много.
Алиса поняла, что ее друг испугался, что сейчас ему
объявят: машина вас не возьмет. И начал по-детски хитрить.
Взрослые чаще, чем дети, хитрят по-детски.
-- А в килограммах? -- также вежливо спросил Иван
Иванович.
-- Чуть больше ста, -- ответил Громозека. -- Но я могу
снять башмаки. И оставить здесь авторучку. -- А точнее? --
вежливо спросил Иван Иванович. -- Забыл. -- Еще точнее?
-- Сто восемьдесят три килограмма, -- вздохнул Громозека.
-- Это слишком много, да? -- Порядочно, -- сказал Иван
Иванович. -- Но я вас предупреждаю: Алису одну в эпоху легенд я
не отпущу.
-- Ох уж эти перегрузки, -- сказал толстый король. -- Я
сам елееле сюда попал. Чуть не промахнулся. Еще бы мгновение, и
пришлось бы мне остаться в девятнадцатом веке. Познакомился бы
с Наполеоном...
-- Может, и к лучшему, -- сказал мрачно Иван Иванович.
Иногда он жалел, что затеял всю эту историю с заповедником
сказок. Сказочные существа хороши в книжках. В жизни же от них
масса неприятностей. Вот и король. Порой с ним можно
договориться, поладить, а иногда становится невыносимым, хочет
кого-нибудь угнетать, травить, казнить и миловать. Такая уж у
короля генетика. Пришлось закупить ему два полка оловянных
солдатиков. С помощью простого колдовства он сделал их
двигающимися, и теперь они маршируют по тронному залу. Ну а
если какой-то солдатик спутает ногу или выйдет из строя -- тут
же ему не миновать телесного наказания. Иван Иванович как-то
подглядел, как король обращается с ними, и подумал, что даже
оловянные солдатики могут в один прекрасный день взбунтоваться.
-- Входите, -- сказал Иван Иванович. -- Лететь вам
придется в тесноте.
-- Спасибо, -- с чувством сказал Громозека. Он был уже
почти уверен, что его в прошлое не возьмут, и готовился к
грандиозному скандалу. -- Вы настоящий ученый и человек. Когда
все кончится, я напишу о вас в нашей чумарозской газете.
С этими словами Громозека втиснулся во временную кабину, а
потом с трудом втянул туда живот, чтобы Алисе тоже было где
поместиться. "И в самом деле тесно, -- подумала Алиса. -- Хоть
и мягко".
-- Готово, -- сказала она. -- Можно отправляться.
Позвоните папе, ему может понадобиться ваша помощь, когда его
будут забирать в сумасшедший дом, -- сказала она Ивану
Ивановичу.
-- Никогда в это не поверю, -- сказал директор
заповедника.
Он хотел закрыть дверь в кабину, но в зал вновь влетела
птица Дурында. В клюве она волокла объемистый узел.
-- Ты куда? -- закричал толстый король.
-- Ты куда? -- закричал Иван Иванович. Они догадались, что
ворона все же решила сгонять в прошлое.
Но вороне ловко удалось избежать их вытянутых рук, кинуть
свой узел в узкую щель между головой Громозеки и потолком
кабины, а затем нырнуть туда самой.
-- Вылезай немедленно! -- рассердился директор
заповедника. Но Дурынду уже не было видно. Только ее
пронзительный голос звучал откуда-то из-за ушей Громозеки:
-- Не смейте ничего предпринимать! Я свободная птица, я
буду сопротивляться! Заповедник не тюрьма, а убежище. Иначе я
потеряю к вам уважение.
-- У нее полный узел барахла! -- кричал толстый король. --
Там моя серебряная ложка. Верните добро! -- Нам что, вылезать?
-- спросил Громозека. -- Не надо, -- сказала Алиса. -- Еще не
хватало драться с Дурындой. Включайте машину, Иван Ива нович. И
директор подчинился Алисе.
Дверь закрылась. На пультах замигали огоньки. Раздалось
жужжание. И все пропало.
Почти все, потому что в темноте, которая охватила
путешественников во времени, в бесконечном полете, верчении и
падении Алиса все время чувствовала, что ей в затылок вцепились
когти перепуганной Дурынды, которая вопила, каркала, скрипела и
требовала, чтобы ее немедленно выпустили наружу и не губили.
Она продолжала вопить и тогда, когда путешествие
кончилось.
13. Двадцать шесть тысяч лет назад
Алиса с трудом открыла дверь временной кабины, что
спрятана в громадном дупле старого дуба на опушке непроходимого
волшебного леса. Хоть путешествие заняло несколько минут, у нее
все тело затекло от неудобной позы, волосы растрепались, щека
расцарапана -- следы когтей Дурынды.
Затем из кабины вывалился Громозека. Он был оглушен и не
очень соображал, что же произошло.
Алиса обернулась. На дно кабины кучкой грязных белых
перьев упала Дурында. Рядом валялся узел с ее добром. Алиса
спросила:
-- Ты жива, Дурында?
-- Нет, -- ответила птица тихо. -- Меня раздавили.
-- Но ведь ты же сидела у меня на голове.
-- Вот ты меня головой и убила, -- сказала птица.
-- Что же делать?
-- Заплати мне золотую монету, тогда я, может, оживу.
-- Ох как нехорошо получилось, -- сказал Громозека,
залезая в карман. -- Как назло, у меня нет золотых монет. Но
разве это поможет?
-- Поможет, -- сказала ворона.
-- А куда надо приложить золотую монету, чтобы вам стало
лучше? -- спросил доверчивый Громозека.
-- В клюв, -- сказала ворона и широко открыла клюв.
-- Погоди, Громозека, -- сказала Алиса. -- Не верь
воронам, даже когда они убиты. Я сейчас ее оживлю.
-- Как? -- спросила ворона подозрительно.
-- Я просто скажу тебе, что через две секунды дверь кабины
автоматически закроется и ты вернешься в двадцать первый век.
-- Неправда, -- закричала ворона, вскочила на ноги,
схватила в клюв свой узел, с трудом вылетела наружу, долетела
до нижней ветки и уселась на ней. У нее был скорбный вид.
-- Пошли, Громозека, -- сказала Алиса. -- Нам надо
поскорей добраться до избушки. -- До какой избушки?
-- В ледниковые времена жили первобытные люди. Один из них
-- мальчик Герасик, великий изобретатель, он изобрел
колесо и догадался, почему яблоки падают на землю. Если корабль
пришельцев с Бродяги здесь побывал, Герасик об этом знает. Он
подозревает, что со временем люди научатся летать по воздуху
без помощи волшебников. Он думает, что помощь волшебников
унижает человеческое достоинство.
Громозека недоверчиво хмыкнул. Алиса понимала почему. В
волшебников, экстрасенсов, невидимость, ведьм, гадалок и
колдунов он не верил. Он был самым обыкновенным ученым с
щупальцами, восемью глазами и лапами, как у слона. И полагал,
что так и надо. "И если бы он жил сто лет назад, -- подумала
Алиса, -- он бы ни за что не поверил в инопланетных
пришельцев".
Времени терять было нельзя. Поэтому Алиса сразу пустилась
в путь. Громозека, разочарованно похлопывая себя по карману,
где раньше лежал бластер, шагал следом.
Некоторое время они шли молча. Начал накрапывать холодный
дождик. Лето в эпохе легенд было прохладным -- ледниковый
период надвинулся совсем близко.
Они остановились перед большим серым валуном. На валуне
были грубо вырезаны слова: "Прямо пойдешь, коня потеряешь.
Налево пойдешь, жизни лишишься. Направо пойдешь, кошелек
потеряешь".
-- Нам прямо, -- сказала Алиса. Громозека постоял --
сомневался. Алиса ушла вперед.
-- Почему?! -- крикнул он вслед Алисе.
-- Потому, что у нас нет коней! -- откликнулась Алиса.
-- Разумно, -- сказал Громозека. Он увидел большой сухой
сук на старом дубе, подпрыгнул и отломил его. В щупальцах
Громозеки оказалась огромная дубина. -- Ну что, теперь тебе
легче? -- спросила Алиса. Она подумала, что Громозека.
растревожил шумом все сказочное королевство. Наверное, никак не
могут понять, то ли столкнулись два богатыря, то ли рухнул
расколдованный замок.
-- Вот тут, -- сказала Алиса, -- мы должны были потерять
коня.
Дорога в том месте была вытоптана так, что получилась
широкая площадка, заваленная лошадиными костями, остатками
сбруи и даже оглоблями. В сторонке стояли сани,
-- Что здесь было? -- удивился Громозека. -- Ужасное
сражение?
-- Велика-а-ан! -- позвала Алиса. -- Велика-ан, где ты?
Только эхо отозвалось из леса.
-- Странно, -- сказала Алиса. -- Здесь должен сидеть
Великан, который пожирает всех коней.
-- Нет больше Великана, -- раздался тихий голосок. Голосок
донесся снизу.
Алиса увидела, что на небольшом камне сидит гном в красном
колпачке и вырезает что-то на лошадином зубе.
-- Здравствуйте, -- сказала Алиса. -- Я давно здесь не
была. Вы не скажете, что случилось с Великаном-коноедом?
-- Ушел, -- сказал гном. -- Холода замучили, радикулит, да
и лошадей уже не осталось. На юг он ушел, в теплые края,
надеется там переждать ледниковый период.
-- А Людоед, который на второй дороге сидел, людей
пожирал?
-- Нанялся к Ведьме в охранники. Но не по доброй воле. Его
довел до отчаяния человеческий детеныш по имени Герасик.
-- Как же это случилось? -- спросила Алиса.
-- Много народу Людоед истребил, и не только людей, но и
всех кого ни попадя, даже разбойника сожрал с голодухи. А
гномов поел -- не счесть. Вот и решил этот мальчик Герасик
выгнать Людоеда из этих краев. Пошел он к деревенскому кузнецу
и выковал из железа маленькую девочку, Красную Шапочку,
раскрасил ее как настоящую, в платьице одел, дал в руку
корзинку, будто она по грибы идет, подобрался ночью поближе к
Людоеду и поставил девочку на дорогу. Людоед голод ный был
страшно -- давно уж все его логово обходили. Проснулся, увидел
девочку, не разобрался, что к чему, и цапнул ее зубами. Да и
остался без зубов. А без зубов какой Людоед?
-- Вот молодец Герасик! -- обрадовалась Алиса.
-- Молодец-то молодец, да без толку, -- проворчал гном.
-Разве со злом так борются? Людоеда надо было либо убивать,
либо не трогать.
-- Почему?
-- Беззубый Людоед хуже зубастого. Тот хоть на месте
сидел, как бы при деле. Не хочешь, чтобы тебя кушали -- не
суйся к нему, останешься живой. А беззубому Людоеду пришлось
уйти к Ведьме. На пару с ней они с тех пор и безобразят. Ведьма
все грозится ему железные зубы сделать, но не оченьто спешит.
Знаешь почему?
-- Потому что он вернется на старое место. А пока что он
за ней как тень ходит. Руки у него здоровые, ноги быстрые -- ну
прямо палач. К тому же раньше у него только своя голова была,
можно сказать, пустая. А теперь он указания выполняет. Ведь
Ведьме в уме не откажешь?
-- Ой, не откажешь, -- согласилась Алиса. -- А где теперь
Герасик?
-- С Герасиком дело плохо, -- сказал гном. -- Пришлось ему
скрываться. Людоед первым делом Ведьму попросил -- помоги мне
избавиться от человеческого детеныша. Вдвоем они напали на
деревню, где Герасик жил. Герасик в лес сбежал. С тех пор
скрывается. А папаша его, старый землепашец, скрыться не успел.
Растерзали его Ведьма с Людоедом.
-- До смерти?
-- А то как же? В них жалости нету. Над головами захлопали
крылья. Низко, чуть не задевая за вершину деревьев, пролетела
белая птица с узлом в клюве.
-- Никак Дурында вернулась? -- удивился гном. -- Давно ее
не было. Говорили, где-то устроилась.
-- Что же теперь делать? -- подумала вслух Алиса. -- Где
Герасика искать?
-- А что тебе от него нужно?
-- Я с ним раньше дружила, -- сказала. Алиса. -- Когда в
прошлый раз приезжала.
Громозека, слушая этот разговор, уселся неподалеку на
землю и, достав перочинный ножик, стал обстругивать свою
дубину. -- А чего вам здесь нужно? -- спросил тихонько гном,
косясь на Громозеку. Археолога с планеты Чумароза он
побаивался.
-- Уважаемый господин, -- сказал Громозека, -- у нас есть
сведения, что совсем недавно на Землю опустился с неба
космический корабль.
-- Что такое? -- спросил гном. Он ничего не понял.
-- Ко-сми-ческий ко-рабль! С другой планеты.
-- Я разве моряк? -- удивился гном. -- Я в кораблях не
понимаю.
-- Космический корабль! Воздушный!
-- Тогда у волшебников спрашивайте, -- сказал гном.
-- Разумеется, вам, уважаемый гном, -- сказала Алиса, --
это не очень понятно. Но может быть, в последние дни или ночи
вы видели падающую звезду?
-- Ночью я сплю. Я порядочный гном, -- ответил их
собеседник. -- Пускай на звезды совы и колдуны смотрят.
-- Тогда, может быть, днем?
-- Днем, моя дорогая, звезд не бывает, -- ответил гном. --
И если больше нет вопросов, я вас покину. У меня обед стынет.
С этими словами, гном зашагал к дереву, завернул за
толстый корень и исчез с глаз.
-- Вот и первая неудача, -- сказал Громозека. -- А вдруг
корабль еще не прилетал?
-- Ты же сам считал, -- сказала Алиса. -- Если ты не
уверен, надо было выбирать другое время.
-- Я-то считал, -- ответил Громозека. -- Но ведь мы не
знаем, вдруг они прилетали чуть позже...
-- Погоди, -- сказала Алиса. -- Гномы -- ненадежные
свидетели. Они слишком маленькие и вообще не любят смотреть на
небо.
-- Тогда давай искать других свидетелей.
Алиса и Громозека побрели дальше. Вскоре они дошли до
избушки. Крыша ее провалилась, дорожки заросли лопухами и
крапивой. Пустота, пыль, запустение. Посреди избушки открытый
очаг -- печек в те времена люди еще не знали -- над ним в крыше
дыра, чтобы уходил дым. Окошко без стекла. А на столе у окошка
осталось памятью о Герасике деревянное колесико, насаженное на
палочку. Когда-то Герасик изобретал телегу.
-- Эх, Герасик, Герасик, -- вздохнула Алиса. Она взяла
колесико на память и вышла из избушки. Громозека ждал ее
снаружи.
-- Никого? -- спросил он.
Алиса даже не стала отвечать. И так все было ясно.
-- Пошли дальше, -- сказала она. -- Доберемся до реки, а
там на чем-нибудь спустимся к замку волшебника Ооха. Он нам
поможет.
До реки они дошли быстро. Их подгоняло нетерпение.
Нетрудно было. представить, что именно сейчас трескается как
яйцо, в котором вырос птенец, лиловый шар, и зловещий вирус
несется над Землей, среди ничего, не подозревающих людей,
которые спешат на работу, садятся во флаеры, толпятся на
космодромах.
-- Интересно, -- сказала Алиса, спеша по тропинке, что
вела вниз. -- Смог ли отец убедить ученых в том, что нам грозит
опасность?
-- Я надеюсь, -- ответил Громозека. -- Он обладает даром
убеждения. -- Осторожно! -- крикнула Алиса. В кустах мелькнула
серая морда -- волк! Громозека обернулся. Волк высунул морду
наружу, принюхался. Оскалил зубы. Но Громозеку это не испу
гало. И хоть волк был велик, вдвое больше обыкновенного,
Громозека просто снял с плеча свою дубину и показал ее волку.
Волк склонил голову набок, зажмурился... и мгновенно испарился.
-- Знаешь, Громозека, -- сказала Алиса. -- От тебя есть
польза. Если бы я тебя не взяла с собой...
-- То тебя бы съел волк, -- сказал Громозека. -- И твой
папа очень бы расстроился.
-- Мягко сказано, -- ответила Алиса. Река, к которой они
спустились, была широка и полноводна. Вода в ней казалась
серой, потому что серым было небо, у берега вздрагивали
тростники, им было очень холодно стоять по колено в воде.
Из тростников торчал нос долбленой лодки. В ней лежало
весло.
-- Нам вниз по реке, -- сказала Алиса. -- И чем дальше мы
от этих мест отплывем, тем лучше.
Алиса смотрела, как Громозека забирается в лодку. Лодка
сразу глубоко осела, борта ее почти сравнялись с водой.
-- Не шевелись, -- сказала ему Алиса. -- А то
перевернемся.
Она оттолкнула лодку, прыгнула на корму и взяла весло.
Громозека сидел не шелохнувшись, растопырив для равновесия
щупальца.
Лодка вышла на чистую воду. И сразу же берег, который они
покинули, ожил. Из тростника высунулись волчьи морды. Волки
оскалились, рычали, один из них хрипло сказал:
-- Мы еще до вас доберемся, поросяточки!
-- Меньше всего я похож на поросенка, -- обиделся
Громозека. Другой берег был пуст. -- А там кто живет? --
спросил Громозека.
-- Ничего интересного. Отрицательные персонажи, -- сказала
Алиса. -- Ведьма, о которой ты уже слышал, у нее в услужении
черная кошка, да теперь еще беззубый, но злобный Людоед. Кроме
того, там разбойники, очень испорченные бездельем и легкой
жизнью, пьяницы и хулиганы. Правда, не безнадежные. Попались бы
они мне в руки, я бы их перевоспитала.
Река быстро несла лодку вниз по течению, Алиса только
иногда окунала Весло в воду, чтобы удерживать лодку подальше от
берегов. Тростники справа время от времени шевелились -видно,
волки следили за путешественниками. Но левый берег был
по-прежнему пуст.
-- Нам еще долго плыть? -- спросил Громозека, поеживаясь.
Ему было холодно.
-- Думаю, через полчаса сможем пристать к берегу, --
сказала Алиса.
Вдруг она чуть приподнялась. Далеко впереди на левом
берегу она заметила бегущие фигуры. Там что-то происходило.
14. Герасик
Вскоре лодка приблизилась к группе немытых и нестриженых
людей, которые окружили высокий, коренастый дуб, росший на
берегу. Они размахивали кинжалами, саблями, топорами, некоторые
пытались влезть. на дерево, но это у них не получалось. А над
вершиной дерева крутилось странное сооружение, похожее на
цилиндр. Из цилиндра высовывалась встрепанная голова с
крючковатым носом и длинные жилистые руки. Руки держали метлу и
норовили достать ею до того, кто прятался в листве.
-- Ну вот, -- сказала Алиса. -- Громозека, можешь
познакомиться с другими обитателями эпохи легенд. Вокруг дерева
прыгают разбойники. Вся банда во главе с Атаманом. А над
деревом летает в ступе Ведьма.
-- А что у нее в руках? -- спросил Громозека.
-- Метла, что же еще. Она у нее вместо руля.
-- Очень любопытно, -- сказал Громозека. -- А по какому
принципу действует эта так называемая ступа? Антигравитация?
-- Вовсе не так, Громозека, -- сказала Алиса. -- Она
действует по принципу колдовства. В эпоху легенд действовали
особенные физические законы.
-- Чепуха, -- сказал Громозека. -- Во все времена и на
всех планетах действуют совершенно одинаковые физические
законы. И если кажется, что они другие, значит, мы просто их
плохо изучили.
Алиса не стала спорить -- лодка уже почти приблизилась к
дубу. Алиса всматривалась в листву, чтобы разглядеть, кто там
прячется.
Вдруг из листвы высунулась мальчишеская физиономия.
-- Герасик! -- узнала мальчика Алиса. -- А мы к тебе
приехали. Ты что здесь делаешь?
-- Алиса! -- обрадовался Герасик. -- Меня, по-моему,
собираются убить.
-- С них станется, -- согласилась Алиса. -- Это все из-за
Людоеда?
-- Конечно! -- крикнул мальчик.
-- Тогда прыгай в воду -- мы тебя подберем.
-- Я плохо плаваю, -- сказал мальчик.
-- Но наша лодка такая перегруженная, -- крикнула Алиса,
-- что я не смогу ее подогнать к берегу.
-- Кыш отсюда! -- завопила Ведьма сверху. -- А то утоплю!
Мальчик Герасик решил, что ему нечего терять. Он выполз на
нависший над водой сук и спрыгнул в воду.
Разбойники кинулись за ним, но мальчик быстро, пособачьи,
поплыл вслед за лодкой, которую несло течением вниз. Алиса
стала притормаживать веслом.
Разбойники бежали по берегу вслед и дико кричали,
возмущаясь тем, что потеряли свою добычу. Ведьма спустилась
почти к самой воде и норовила ударить мальчика по голове ручкой
от метлы.
-- Уважаемая старуха! -- громовым голосом произнес
Громозека. -Я вас попрошу не безобразничать. Вы разве не
видите, что перед вами ребенок?
-- Кому ребенок, а кому первый бандит! -- ответила Ведьма.
-- И вообще, молчи, урод. Таких мы еще не видели. Во сне
приснишься -- умрешь со страху.
-- Не обращай ты на нее внимания, -- сказала Алиса,
почувствовав, что Громозека обиделся и может потерять
присутствие духа. (А если Громозека теряет присутствие духа, то
он обязательно совершит необдуманный поступок).
Но она опоздала. Громозека вспыхнул, как бенгальский
огонь. Ведьма раньше не сталкивалась с археологами с планеты
Чумароза и потому не знала, какие у них длинные и подвижные
щупальца. Громозека распрямил одно из щупальцев -- то
взметнулось вверх, схватило когтем на конце метлу и дернуло
вниз. Ведьма не успела выпустить метлу, ступа резко
накренилась, и Ведьма вывалилась в реку. Ступа без пассажира
облегченно взлетела вверх и понеслась, подгоняемая ветром, к
лесу. Но это приключение плохо кончилось и для самого
Громозеки. Он тоже не удержался в лодке и вывалился в воду.
влезть в лодку.
К перевернутой лодке, которая была похоже на спину
небольшого кита, со всех сторон потянулись руки. Алиса,
уцепившись за нее, увидела, что Громозека, не умевший плавать,
обхватил лодку сразу всеми щупальцами, Баба-Яга, крича от
ужаса, схватилась за нее с другой стороны, а Герасик достал
пальцами до кормы. А так как из всей этой компании хорошо
плавать умела только Алиса, она и смогла оценить весь юмор этой
картинки, хотя для остальных ничего смешного здесь не было.
Алиса подплыла к лодке с кормы и крикнула Герасику:
-Толкай вперед!
Они начали толкать лодку к небольшому островку, который
торчал холмиком посреди реки. Вода была страшно холодной, лодка
неслась быстро, и Алиса увидела, что разбойники с воплями
бежали вдоль берега, надеясь, что лодку прибьет к ним.
-- Держись, старушка! -- кричали они Ведьме. -- Не
сдавайся!
Вдруг Алиса почувствовала толчок -- нос лодки ударился в
мель у островка. Колени ее коснулись дна. Она увидела, как
посиневший Громозека поднимается во весь свой рост и спешит на
сухое место. За ним, с трудом отцепив руки от лодки, бежит
Ведьма.
Алиса с Герасиком задержались у берега, стараясь
перевернуть лодку.
-- Все равно весла нет, -- сказал Герасик. Островок был
невелик. Посреди него росли кустики. Берег, на котором их
поджидали разбойники, был рядом, но, к счастью, речная протока
была быстрой и глубокой.
Громозека и Ведьма подпрыгивали посреди островка, стараясь
согреться. Громозека потерял свою дубину. Мокрые серые волосы
Ведьмы прилипли к голове, юбка обтягивала костлявые ноги.
-- Это тебе даром не пройдет, -- сказала она Алисе, лязгая
зубами.
-- А мне и не надо, -- ответила Алиса. -- Вы зачем за
Герасиком гонялись?
Герасик подпрыгивал на одной ноге, чтобы вытряхнуть воду
из уха.
-- Я до него все равно доберусь! -- Баба-Яга погрозила
костлявым кулаком. -- Я все человеческое семя со света сживу.
Громозека переступал с ножищи на ножищу, чтобы согреться.
-- Теперь я понял, -- сказал он. -- Этим чудовищам и в
самом деле пора вымирать.
-- Не вымру, не надейся, -- сказала старуха. -- Всех
переживу. В темных лесах скроюсь, под колодами буду скрываться,
в чащебах согреваться, по кустам скитаться, детишками питаться.
И не вымру. -- Ведьма-а-а! -- донесся крик с берега. Это кричал
Атаман разбойников. -- Чего нам делать-то? Как по мочь?
-- Зови Людоеда! -- закричала в ответ Ведьма. -- Пускай
сюда перебирается, всех передушит.
-- Ну монстры, прямо монстры, -- сказал Громозека, --
такое впечатление, что цивилизация до них не добралась.
-- Жили без нее и дальше проживем, -- сказала Ведьма.
-- Почему ты на этом дереве оказался? -- обратилась Алиса
к Герасику.
Герасик поманил Алису в сторону. Он наклонился к ее уху и
прошептал:
-- Не хочу, чтобы Ведьма услышала. Меня гномы прятали под
землей. Тесно, темно, неудобно. Я неделю попрятался, потом
решил -- лучше уйду в пустынные земли. А они, оказывается, меня
выслеживали. Вот и выследили. Хорошо еще, что вы здесь
оказались.
-- В этом преимущество сказочной эпохи, -- сказала Алиса.
-Здесь всегда можно рассчитывать на совпадения и счастливые
неожиданности. Скажи, Герасик, ты не видел, чтобы в последние
дни с неба падала звезда?
-- Когда?
-- Точно не знаю -- несколько дней назад, а может, вчера.
-- Вообще-то с неба звезды часто падают, -- сказал
Герасик. -Иногда по нескольку штук за ночь упадут. Видно,
состарилось небо, плохо держит.
-- Как держит? -- удивилась Алиса. Но тут же вспомнила,
что для Герасика небо твердое -- в школу он не ходил, про
Коперника не слышал. Откуда ему знать про космос?
-- А что тебе эта звезда? -- спросил Герасик. -- Ты за ней
приехала?
-- Мне надо ее найти, -- сказала Алиса.
-- Наверное, она упала, пока я в земле у гномов сидел.
-- Жаль. Я на тебя надеялась.
Ведьма и Громозека стояли поодаль друг от друга, оба
дрожали, никак не могли согреться. Ведьма не сводила глаз с
берега, видно, ждала, когда придет помощь.
-- Что же дальше? -- спросил Громозека. -- Весла у нас
нет.
-- Да и лодка не выдержит, -- сказал Герасик. Но Алиса
сейчас думала только о лиловом шаре.
-- Бабушка, -- обернулась она к Ведьме. -- Если вы нам
поможете, мы вас домой отпустим.
-- Чего? -- удивилась Ведьма. -- Я-то думала, ты о пощаде
молить будешь! Сейчас приведут мои ребятки Людоеда, вот вам и
конец.
-- Придут или не придут, дело второе, -- сказала Алиса. --
А может, вы видели, как недавно с неба упала звезда?
-- Ты меня режь, ты меня казни, -- ответила старуха
сурово. -Но из меня ни слова не выжмешь. И про звезду тебе не
сознаюсь.
-- Значит, была звезда?
-- Режь, -- сказала старуха решительно. -- Начинай.
-- Ай-ай-ай! -- раздался с неба пронзительный крик. -- Я
же предупреждала, что это хорошо не кончится.
К острову летела птица Дурында. Уже без узла в клюве. За
ней следом летела другая птица, поменьше, сизая горлица. Птицы
опустились на ветки кустов посреди острова.
-- Беда, -- сказала Дурында. -- Так я и знала. Без средств
к передвижению, без руля и ветрил, на произвол судьбы и злых
разбойников! О, Алиса! О, моя несчастная девочка!
-- Дурында, -- сказала Алиса. -- Перестань паниковать. У
нас все в порядке. Мы отдыхаем.
-- Такие мокрые и отдыхают! -- ахнула Дурында. -- Типичное
воспаление легких. Это я вам гарантирую.
-- Дурында, -- сказала Алиса, -- ты что-нибудь узнала о
падающей звезде?
-- Я только этим и занималась, -- ответила белая ворона.
-- Все свободное время. Посетила родственников, передала им
гостинцы и сразу за дело. Говори, горлица. Горлица повела
вокруг изящной головкой и сказала: -- Как я есть заколдованная
красавица, то провожу все ночи в ожидании рыцаря, который меня
спасет. И поэтому смотрю на небо. Горлица замолчала и стала
смотреть в землю. -- Говори, родная, говори, -- сказала
Дурында. Но горлица молчала.
-- Придется позолотить клювик, -- сказала Дурында. -- Чем
мы располагаем? -- Я буду тебе должна, -- улыбнулась Алиса.
-Смотри, не забудь. Продолжай, моя заколдованная.
-- Вчера под утро с неба упало что-то большое, --
произнесла горлица. -- Я решила было, что это мой суженый,
который спешит меня расколдовать.
-- А в самом деле?
-- В самом деле он ко мне не пришел... В этот момент на
берегу раздались крики, и Алиса увидела, что к реке толпой
бегут разбойники, окружив неопрятного, волосатого, огромного
Людоеда. Костюм его был сшит из медвежьих шкур, а щеки замотаны
грязной тряпкой, чтобы не так болели обломанные зубы.
-- Где он! -- ревел Людоед. -- Дайте только мне до него
добраться!
-- Я его задержу, -- сказал тихо Громозека. -- А ты
попытайся выбраться с острова.
-- Горлица! -- закричала Дурында. -- У нас ни минуты
свободной. Где твой принц упал?
Разбойники подбежали к воде и остановились на берегу, а
Людоед, придерживая ручищей щеку, вошел в воду.
-- Ах, сказала горлица, -- вон там, за лесом. Я туда
летала утром, но никакой звезды не нашла. Там лежит некрасивое
яйцо с дом величиной. Мой принц никогда бы на таком не
прилетел.
-- Все правильно, -- сказала Алиса. -- Космический
корабль!
-- Алиса, плыви! -- сказал Громозека. -- За меня не
беспокойся.
-- Я же не могу оставить Герасика! -- воскликнула Алиса.
-- Пускай он оседлает перевернутую лодку, а ты плыви сзади
и толкай. Поняла?
-- Спасибо, Громозека, ты умница! -- сказала Алиса. --
Герасик, ко мне!
Они вдвоем столкнули лодку в воду. Герасик сел верхом на
перевернутую лодку, а Алиса поплыла за лодкой, толкая ее перед
собой. Вода казалась уже не такой холодной, как раньше, -- ко
всему привыкаешь. Течение подхватило лодку и понесло вниз.
Герасик пытался помогать Алисе, подгребая руками. Алиса
обернулась. На островке кипел бой.
Людоед выбрался на берег, и у самой воды его встретил
могучий Громозека, который, хоть и был вдвое ниже Людоеда, знал
приемы самбо и каратэ, о чем Людоед не имел представления.
Правда, Громозеке сильно мешала Ведьма, которая вцепилась в
него сзади и колотила ногами и руками. О беглецах все забыли.
Кроме птицы Дурынды, Которая летала сверху и сочувствовала:
-- Нет, -- говорила она пронзительным голосом, -- не
доплыть вам, не доплыть! Ни за что не доплыть. Сейчас или
волкам на зуб попадете, или какая-нибудь акула вас подхватит.
Вот увидите. А жалко. Такие приятные молодые люди...
Алиса не верила в то, что в такой холодной речке могут
водиться акулы, а сказочные волки, как известно, не умеют
плавать.
В последний раз Алиса обернулась. Она переживала за
Громозеку. Вот старуха подставила археологу ножку, и Громозека
рухнул на траву. Людоед навалился на него... Но даже если бы
Алиса сейчас захотела вернуться, она не смогла бы повернуть
лодку против течения. Еще секунда, и остров скрылся за
поворотом.
15. Ошибка
-- Сюда! -- закричала горлица, которая летела вслед за
Дурындой. -- Отсюда дорожка ведет к тому яйцу, которое вы
ищете.
Алиса изо всей силы стала работать ногами, чтобы повернуть
лодку к берегу. Как только лодка ткнулась в берег, Алиса
побежала по дорожке вверх. Герасик за ней.
Алиса совершенно не представляла, что будет делать, когда
увидит корабль пришельцев. Вряд ли разумно подбегать к
космическим бандитам и кричать им: "Мы вас раскусили!". С
перепугу они могут что-нибудь натворить. К тому же Алису все
время терзала мысль, что она оставила Громозеку на произвол
судьбы. Ведь хоть разбойники и людоеды давным-давно вымерли,
Громозека попал в лапы к негодяям, которые умеют и убивать.
-- А что за звезда? -- услышала Алиса голос Герасика,
который бежал сзади. -- На что она тебе понадобилась?
-- Как тебе объяснить? В общем, это летающий корабль. В
нем прилетели очень плохие люди. Они хотят гас всех заразить
смертельным вирусом вражды. -- Заразить? Вирусом?
-- Я все время забываю, что ты первобытный! -- сказала
Алиса. -- Они хотят наслать на нас болезнь.
-- На вас или на нас? -- спросил Герасик.
-- На нас. На тех, кто будет жить здесь потом.
-- Если потом, то чего же сразу к вам не прилетели?
-удивился Герасик.
Объяснить Алиса не смогла. Кусты смородины расступились, и
они выбежали на широкую поляну. Огромное темное яйцо лежало
посреди поляны.
Алиса замерла на опушке и схватила за руку Герасика, чтобы
он не выбежал на открытое место.
Потом прислушалась. Тихо. Это означало, что космонавты
либо еще не вылезли из корабля -- проводили анализы,
разведывали. Или, наоборот, уже ушли и сейчас где-нибудь по
соседству закапывают ужасный лиловый шар.
-- Как ты думаешь, Герасик, -- сказала Алиса. -- Они там,
внутри?
-- Кто?
-- Пришельцы.
-- Это не корабль, -- сказал Герасик уверенно. -- Это
яйцо. У корабля мачты и парус. Или весла.
-- Ох, Герасик, тебе еще учиться и учиться! Ты совершенно
не представляешь себе, каких высот достигнет со временем
цивилизация. Неужели ты не понимаешь, что яйца такими не
бывают?
-- А кто их знает, какие бывают? -- удивился Герасик,
который в сказочном мире привык к любым неожиданностям.
-- Некогда спорить по пустякам, -- сказала Алиса. --
Все-таки скажи, они вылезали наружу?
-- Да никто из этого яйца не вылезал, -- сказал Герасик.
-Сама видишь, ни одна травинка вокруг не помята.
Алиса успокоилась. Она доверяла удивительному зрению
Герасика.
-- Будем ждать, когда вылупится? -- спросил Герасик.
-- Они должны скоро выйти, -- сказала Алиса. -- Их планета
проносится сейчас мимо Солнечной системы. У них каждый час на
счету. Погоди. -- Тогда надо послушать, -- сказал Герасик. -Что
послушать?
-- Пойти к яйцу и послушать. Если там птенец вылупиться
хочет, он наверняка будет стучать.
Алиса вздохнула -- первобытный мальчик оказался страшно
упрямым.
Алиса сделала шаг вперед, кочка под ногой спружинила,
захлюпала вода.
-- Погоди, -- сказал Герасик и поглядел наверх. Там в
вышине кружилась птица Дурында, за ней летала горлица. -- Эй,
Дурында! -- крикнул он. -- Погляди, кто там в яйце, не хочет
проклевываться?
-- А почему я? Почему я? -- удивилась Дурында. -- Это
риск. Меня могут поймать и заточить.
-- Да потому, что ты птица и лучше в этом разбираешься.
-- А что буду иметь? -- спросила Дурында.
-- Вернемся в заповедник, рассчитаемся, -- сказала Алиса.
-- Дурындочка, миленькая, послушай, что они там делают.
-- Любое мое желание в заповеднике выполнишь, понимаешь?
-каркнула белая ворона.
-- Только скорей, Дурындочка.
Птица нехотя подлетела к яйцеобразному космическому
кораблю. Перед тем как опуститься на его округлую вершину, она
сделала несколько кругов, как бы прислушиваясь. Но, видно,
ничего не услышала. Она далеко вытянула вниз ноги и опустилась,
отчаянно хлопая крыльями так, чтобы только когти касались
вершины корабля с Бродяги. Словно боялась обжечься. Потом она
все же встала на вершину корабля и склонила го лову,
прислушиваясь. Потом вдруг отчаянно закричала: -Стучит! Стучит!
Сейчас выскочит! Взлетела в воздух и полетела к лесу. Горлица
за ней. Алиса с Герасиком, которые уже было вышли на открытое
место, замерли. Вслушались.
Космический корабль был неподвижен, и никаких звуков они
уловить не могли.
-- Ну и здоровый птенец должен быть, -- прошептал Герасик.
"Если бы птенец, -- подумала Алиса. -- Если бы птенец". Но
птенцы, которые скоро выйдут из этого корабля, будут вооружены
пистолетами и одержимы злодейскими планами.
Вдруг до Алисы донесся глухой удар. Сомнений не - было: в
корабле готовились к высадке. Второй удар последовал через
минуту. Алиса присела за куст и потянула за руку Герасика,
чтобы он тоже спрятался. Она лихорадочно придумывала, что ей
делать. Ведь пришельцы не сразу спрячут лиловый шар. Сначала
они захотят осмотреться. У них, наверное, есть летательные
машины или вездеходы. Как уследить за ними? Придется бежать к
волшебнику Ооху, поднимать всех колдунов, просить о помощи. Еще
один удар раздался изнутри корабля. Корабль покачнулся. Еще
один удар.
Небольшая трещина показалась в теле корабля. От следующего
удара она побежала, ломаясь, по всему боку. Алиса застыла от
изумления. Удары следовали один за другим. После десятого, а
может, двенадцатого космический корабль буквально развалился.
Осколки его скорлупы упали на траву, и среди этих развалин
обнаружился громадный, совершенно голый, лишь с хохолком на
голове, тонкошеий птенец.
Птенец широко раскрыл желтый клюв, в котором могла бы
поместиться телефонная будка, и пискнул так, что облетели
листья с деревьев.
-- Что это? -- прошептала в ужасе Алиса.
-- А что? -- совсем не удивился Герасик. -- Птенчик. Я же
говорил тебе. А ты все: пришельцы, пришельцы...
-- Но что же будет, когда он вырастет?
-- Будет птица Рокх. Разве тебе Синдбад-мореход не
рассказывал?
-- Там другая была... Тогда что же мыс тобой время теряем?
Бежим!
-- Куда?
-- Обратно к Громозеке. Мы должны его спасти! -- Его,
наверное, съели, -- сказал удрученно Герасик. -- Они всех, кто
в лапы попадет, едят.
-- Во-первых, еще неизвестно, попал ли Громозека им в
лапы. А во-вторых, им его не съесть... Он же несъедобный. Алиса
поднялась.
В этот момент птенец увидел их, вытащил из обломков
скорлупы красную ножищу, неуверенно оперся на нее, сделав
первый в жизни шаг, подтащил вторую цогу и сделал второй шаг.
Его глазищи открылись, в них возник осмысленный огонь. Третий
шаг ему дался куда легче. Ковыляя, птенец побежал к Алисе. --
Ты посмотри, какой смешной, -- сказала Алиса. -- Чего ждешь? Он
же тебя склюет, как козявку! -- Герасик потянул Алису за руку.
И они помчались сквозь кусты обратно к реке. Сзади
раздался оглушительный писк птенца, который гнался за своей
первой в жизни добычей. Вдруг сразу потемнело. Алиса взглянула
наверх. Небо закрыли крылья мамаши Рокх. Она снижалась к своему
новорожденному детищу.
К счастью, человеческих козявок птица Рокх не заметила, а
птенец, завидев мать, закрякал, приветствуя ее.
Со всех ног Алиса с Герасиком побежали вверх по берегу.
Они совсем запыхались, пока добежали до того места, где
напротив островка стоял дуб, с которого прыгнул в воду Герасик.
Островок был пуст. Ни Ведьмы, ни Громозеки, ни Людоеда.
Алиса присела под деревом, чтобы перевести дух. --
Вообщето, Герасик, -- сказала она, -- теперь наши дела хуже,
чем были с самого начала. Час назад я не знала, где космический
корабль с Бродяги. Теперь не знаю, где корабль, зато и не знаю,
где Громозека.
16. Дракон Долгожеватель
Положение в самом деле было отвратительное. Корабля
пришельцев никто не видел. Значит, он, если приземлился, мог
сделать это очень далеко, например, в пустынной Аравии. И тогда
нужна помощь волшебников или Синдбада-морехода, который, как
известно, живет на знойном берегу Аравийского моря. Но нельзя
же мчаться за полмира, не узнав, что произошло с Громозекой.
-- Теперь куда? -- спросил Герасик. Он был почти совсем
раздет, босиком, еще не высох после купания в реке, но не
жаловался. У него было правило: если твоему другу надо помочь,
то можно забыть о холоде и голоде.
Они встали и пошли наверх, к лесу, к избушке Ведьмы.
Герасик шел впереди и внимательно смотрел под ноги -- он был
великим мастером читать следы.
-- Они его тащили, -- сказал Герасик. -- Видно, связали и
тащили. Он сопротивлялся. Видишь, кустики травы вырваны.
-- Если бы он в наше время каким-нибудь несознательным
мальчишкам встретился, -- сказала Алиса, -- они бы от его вида
просто умерли. А здесь все ко всему привыкли. Даже к тому, что
из космических кораблей птенцы вылупляются.
Ей было немного стыдно, что она спутала яйцо с кос
мическим кораблем.
-- А теперь ты здесь постой, -- сказал Герасик. -- А я
сбегаю, разведаю.
-- Мне страшно тебя одного отпускать.
-- Наоборот, -- сказал Герасик. -- Ты не умеешь по лесу,
как тень, скользить. Они тебя услышат. А я туда и обратно
промчусь, погляжу и вернусь. Так и быстрее, и спокойнее будет.
Ты пока посиди под деревом, только не вылезай наружу и не
кашляй. Мало ли какая нечисть тебя унюхает. Я быстро. И с этими
словами Герасик умчался в чащу. Алиса осталась одна. Теперь бы
самое время подумать, что делать дальше. Но мысли приходили в
голову совсем другие. Как там отец? А вдруг они ему не поверили
и посадили в сумасшедший дом? А как там лиловый шар? Лежит, не
двигается? А вдруг он уже взорвался? Давно? Например; когда
была война с фашистами. Мо жет быть, он был спрятан где-нибудь
в Германии, потом взорвался? А в тот момент рядом Гитлер
проходил. А потом и на гитлеровских друзей и соратников зараза
распространилась. А потом на всех эсэсовцев и всю его армию.
-- Алисочка, -- послышался сверху знакомый, глухой бас. --
Ты меня ищешь?
Алиса так устала, что не смогла испугаться, когда подняла
голову и увидела, что над ней покачиваются головы шестиглавого
дракона, дяди Змея Гордыныча, который.живет в заповеднике
сказок.
-- Здравствуйте, Долгожеватель, -- сказала Алиса. -- Нет,
я не вас ищу, а злодеев. -- Значит, не меня. А жалко.
-- Почему жалко?
-- Ты же обещала мне привезти из будущего портрет моей
внучатой племянницы Лох-Несси, которая обитает в Шотландии.
-- Ах, извините, -- сказала Алиса. -- Но оказалось, что
ваша внучатая племянница наотрез отказывается
фотографироваться. Уже много лет люди стараются ее
сфотографировать. А она, как завидит фотоаппарат, сразу ныряет
в воду.
-- Узнаю мою племянницу, -- сказал дракон. -- Она всегда
была очень стеснительной. Ну, что же тебя сюда привело, Алиса?
Чем могу быть тебе полезен? Может, надо кого растерзать?
-- Скажи, дракоша, -- спросила Алиса, -- ты не видел,
чтобы с неба падали какие-нибудь звезды? -- Когда? -- В
последние дни.
-- Как назло, в последние дни, моя девочка, небо было
затянуто облаками. Даже ночью. И хоть я по старости лет почти
не сплю и люблю глазеть на звезды, ни одной звезды я не видел.
-- Жалко. Никто не видел. А она должна была упасть!
-- А что, в ваши времена звезды уже не падают? -- Это
особенная звезда. Тут Алиса увидела, что из леса бежит Герасик.
Завидев Алису, над которой навис громадный дракон, мальчик
отважно подхватил с земли камень и пошел к дракону, намереваясь
запустить в чудовище этим камнем.
-- Ну-ну, -- сказал дракон. -- Попрошу без баловства. В
меня один человеческий мальчишка лет сто назад кинул камнем, до
сих пор шрам под глазом на самой правой голове.
-- Нет, на левой; -- сказала самая левая голова, которая,
видно, очень завидовала самой правой, -- Можешь потрогать.
-- Герасик, не надо! -- крикнула Алиса. -- Это мой
знакомый дракон.
-- Они все такие. Сначала знакомые, а потом кусают ся, --
сказал Герасик. Но все-таки опустил камень. -- Ну что там? --
спросила Алиса. -- Ничего особенного, -- сказал Герасик. --
Твой Громозека сидит запертый в избушке -- скрутили его. -- Ему
больно?
-- Не очень. Он в кости играет с Людоедом. И ругается.
Только не по-нашему. -- А что они хотят с ним сделать? -- Мне
они не рассказали. Может, к ужину его приготовят. Я думаю, все
будет зависеть от того, насколько они будут голодными. Если не
голодными, то и до утра оставят. На завтрак. Так что у нас
время есть.
-- Тогда побежали к волшебнику Ооху. Он, наверное, знает,
где опустился этот проклятый корабль.
-- Не добежим, -- сказал Герасик. -- Далеко. Что-нибудь
изобрести надо. Я вот думаю, если взять бычий пузырь, подержать
его над костром, чтобы дыму побольше набралось, он ведь вверх
полетит?
-- Герасик, немедленно прекрати изобретать воздушный
транспорт! -- сказала Алиса. -- Человечество для этого еще не
созрело.
-- Ага, -- согласился Герасик, задумчиво глядя на дракона.
-С бычьим пузырем я уже пробовал. Только бычий пузырь
маленький, человека не поднимет. А что, если...
-- Почему ты на меня смотришь? -- спросил дракон.
-- А у драконов, -- продолжал Герасик, будто и не слышал,
-- у драконов пузырь должен быть великого размера. Если взять
драконий пузырь да надуть его дымом...
-- Алиса, хоть он и твой друг, -- сказал тут дракон, -- я
должен его немедленно испепелить и уничтожить. Из чувства
самосохранения. Драконов на свете считанные единицы, а он хочет
из меня вынуть пузырь.
Дракон начал надуваться, и из ноздрей всех его голов пошел
дым.
-- Мальчики, мальчики! -- закричала Алиса. -- Перестаньте
ссориться. Немедленно! Нам нужно спешить к волшебнику Ооху. От
этого зависит судьба Земли. Дракоша, приляг, пожалуйста, мы
влезем тебе на спину, и ты отвезешь нас к волшебнику.
-- Тебя, пожалулста, -- сказал дракон. -- А этого
человеческого бандита, урода, который хочет истребить драконов
только для того, чтобы летать по воздуху... нет, никогда!
-- Ящерица, -- сказал Герасик, -- ты -ничего не понимаешь
в изобретательстве.
-- Понимаю, понимаю, -- сказал дракон. -- Только когда
меня для этого не режут на кусочки.
-- Но ведь я это так, абстрактно, -- сказал Герасик. --
Зато когда ты вымрешь, я обязательно воспользуюсь твоим
пузырем.
-- Герасик, я тебе складной воздушный шар пришлю,
шелковый, -- сказала Алиса. -- Только забудь на время о своих
идеях.
-- Что за времена, что за нравы! -- вздохнул дракон, но
так как он был, в сущности, незлым животным, то прилег на
землю, чтобы людишки могли взобраться ему на спину.
Спина была неровной, в острых пластинах, скользких и давно
не мытых. Пришлось сесть верхом на гребень, держась за шип и
облокачиваясь на другой, словно между двумя горбами каменного
верблюда. Дракон поднялся и спросил, обернув одну из голов:
-- Устроились?
-- Спасибо, удобно.
-- Подушек не держим, -- сказал дракон. -- Так что
терпите. И вообще мы не верховые.
-- Надо подумать, -- сказал Герасик. -- Может, и приручим.
Если не вымрешь.
-- Я тебе приручу! -- рявкнул дракон. -- С ним по-че
ловечески, а он...
-- Я по-человечески.
-- Вот именно, -- сказал дракон, пускаясь в путь. -- Нет,
не жить нам с людьми бок о бок. Очень уж они эгоисты.
Дракон трусил по берегу, Алисе сверху было видно, как его
чешуйчатая лапища выдвигается вперед, когти вдавливаются в
траву. Спина чуть покачивалась, как палуба корабля. Алиса
поняла, что она голодна -- сейчас бы даже супа съела.
-- Кстати, -- сказал вдруг дракон, -- у меня такое
впечатление, что волшебник Оох улетел в Аравию по делам.
-- Что же ты раньше не сказал! -- воскликнула Алиса. -- Ты
уверен?
-- Я вчера встретил богатыря Силу Пудовича, он мне сказал,
что Оох нанял его сторожить замок, пока будет в отлучке.
-- Тогда иди скорей! Может, он еще не уехал! Дракон
покачал одной из голов: -- Бегать, -- сказала эта голова, -- мы
не любим.
-- Я думаю, -- сказал Герасик, -- что когда мы приручим
драконов для верховой езды и перевозки всяких тяжестей, то надо
будет сделать острые крюки, чтобы колоть их в спину. И если как
следует колоть, то драконы будут бегать.
-- Все, -- взревел дракон, -- терпение моего больше нет.
Слезайте. И ты, убийца и угнетатель, и ты, его подруга. Лучше я
обойдусь без фотографии моей внучатой племянницы Несси, но
останусь свободным волшебным животным.
Дракон опустился на живот и, наверное, закинул бы
пассажиров в кусты, если бы Алиса вдруг не закричала: -Смотри!
Они летят! Дракон вскинул все головы.
Через небо протянулась горящая полоса. Она протянулась за
ослепительной звездой, которая неслась прямо на Алису. Даже
дракон, известный своим бесстрашием, спрятал головы под мышки,
и те толкались там, стараясь скрыться от ужасного зрелища.
Звезда превратилась в раскаленный шар и исчезла за вершинами
деревьев. И только через несколько секунд на Алису обрушился
грохот, будто кто-то начал молотить по натянутой громадной
простыне, и ветер, налетевший от леса, заставил склониться
вершины деревьев, ударил по дракону так, что его повалило на
бок, а Алиса и Герасик покатились по траве в волне обломанных
сучьев, листвы и орехов.
Алиса перевела дух, поднялась. Дракон все еще лежал.
Герасик сел, поглядел на Алису:
-- Это и есть твоя звезда? -- спросил он. -- Да. Вряд ли
что еще.
-- Ну и звезда... Боюсь, что-в небе такая дырка полу
чилась, страшно подумать.
-- Хорошо, -- сказала Алиса. -- Пускай будет дырка. Сквозь
нее они и улетят дальше.
-- Это идея! -- воскликнул Герасик, вскакивая. -- Конечно
же, теперь я погляжу ночью в дырку и узнаю, что же за небом. Я
всегда этим интересовался.
-- Дракон, вставай,- поехали, -- сказала Алиса. -- Они за
лесом.
-- И не подумаю, -- сказал Дракон Долгожеватель. -- Один
хочет мой пузырь вынуть, другой гонит меня в самое пекло.
Живите как хотите, а я отдохну. Мне ваши человеческие
развлечения ни к чему. Дайте мне мирно дожить в сказочной
эпохе.
-- Побежали без него, -- сказал Герасик. -- Эта
ящерицапереросток труслива, как червяк.
-- Я тебе покажу червяка! -- рявкнул дракон, но не встал с
земли.
17. Корабль с Бродяги
Корабль, на этот раз настоящий, оказался тоже похож на
яйцо. Только срезанное сверху и снизу. К счастью, он упал на
открытое место, где за лесом начиналась болотистая пустошь,
покрытая камнями и поросшая мхом. Пустошь тянулась до самого
горизонта и скрывалась в тумане.
-- Опять ждать будем? -- тихо спросил Герасик, когда они
остановились за большим камнем шагах в ста от корабля.
-- Конечно, они же сейчас выйдут.
-- Жалко, Дурынды нет, -- сказал Герасик. -- Улетела,
бедная, струсила. А то бы мы узнали, скоро ли он будет
вылупляться.
-- Да я же тебе говорю -- там нет птенца, там космические
пришельцы.
-- Конечно, -- согласился Герасик. -- Ты уже в прошлый раз
это говорила. -- Но там оказалось яйцо! -- Вот именно, --
сказал Герасик. -- А сейчас -- космический корабль. -- Я про то
и говорю, -- ответил Герасик, и Алиса поняла, что ни в чем не
убедила первобытного мальчика.
Их разговор прервался, потому что в борту корабля медленно
открылся круглый люк. От него к земле спустился трап.
-- Видишь, -- прошептала Алиса, которая уж начала
сомневаться.
-- Вижу, -- сказал Герасик удивленно. -- Никогда раньше не
видел, чтобы так вылуплялись.
Еще через несколько секунд в отверстии люка показался
житель Бродяги, похожий на человека, только очень узкий, худой,
будто сплющенный с боков. Он был в металлическом шлеме и
темно-сером скафандре, подпоясанном золотым поясом, на котором
висел длинный меч. Пришелец осмотрелся, прислушался. Потом
обернулся и что-то крикнул внутрь.
А сам начал спускаться по трапу, держа в руке большой
пистолет. Он нервничал, вертел головой, дуло пистолета
совершало округлые движения, будто пришелец ожидал нападения с
любой стороны.
Но он все-таки никак не ожидал нападения оттуда, откуда
оно последовало.
Со свистом и клекотом на корабль спикировала громадная
птица Рокх: Она опустилась рядом с кораблем, который
толькотолько доставал ей до брюха и со всего маха ударила
клювом по его крыше.
"Ой, -- сообразила Алиса, -- она же, эта-птица, как и
Герасик, уверена, что это ее собственное потерянное яйцо. Она
хочет помочь птенцу вылезти наружу".
Металл оказался слишком крепок для клюва птицы, что
привело ее в бешенство. Она принялась молотить по кораблю с
удвоенной силой. Перепуганный пришелец бросился в люк, отчаянно
паля в птицу из пистолета. Если птице это и было неприятно, она
не подала виду. Материнский инстинкт, который требовал, чтобы
она помогла птенцу, был сильнее боли. Люк захлопнулся.
Тут же из стен корабля начало выдвигаться орудие. Оно
развернулось вверх. -- Птица, улетай! -- крикнула Алиса. Но как
птице Рокх, привыкшей к тому, что она самое большое и сильное
существо на Земле, испугаться какой-то мелкой пушки? Она
ударила клювом по кораблю так, что он покачнулся и чуть не
опрокинулся. Из пушки вылетел белый столб огня. Птица
содрогнулась и рухнула вниз, на секунду скрыв своими крыльями
космический корабль.
Она казалась большим рваным одеялом. Громадный желтый клюв
приоткрылся и с треском защелкнулся. Птица погибла.
-- Как же они ее! -- прошептал в ужасе Герасик. -- Такую
редкую птицу!
-- Теперь ты понимаешь, как они опасны, -- сказала Алиса.
-Тут никакой волшебник не поможет.
-- А что же делать?
-- Они улетят. Они скоро улетят, -- сказала Алиса. -- Надо
только сделать так, чтобы они не успели навредить ни сегодня,
ни в будущем.
Пришелец снова выглянул наружу. Выстрелил из пистолета в
голову птице, опасаясь, видно, что ее только ранили, а не
убили. Потом спустился на землю и подошел к ней. Ударил носком
сапога по кончику клюва. Желтый клюв был метра три в длину.
Другие пришельцы столпились в люке и что-то кричали оттуда,
смеялись. Потом из люка выбрался бандит с черным ящиком,
наверное, фотоаппаратом, потому что он направил ящик на того,
кто стоял рядом с птицей, и начал щелкать. Затем и остальные
пришельцы выбрались наружу. Они смеялись, хлопали друг друга по
плечам, а погодя выстроились возле убитой птицы и
сфотографировались.
Последним из корабля вылез пришелец в золотом шлеме и
черном матовом скафандре. Он подошел к остальным, и все
сфотографировались в последний раз: начальник в золотом шлеме
посредине, остальные шеренгой на шаг сзади.
-- Слушай меня, Герасик, внимательно, -- сказала Алиса. --
Возможно, от тебя зависит судьба всей Земли, Эти существа
притащили на Землю очень опасную вещь, отраву, хуже, чем
мухомор, которой можно отравить всех жителей нашей планеты. Они
сейчас будут осматривать нашу Землю, решат вернуться на нее
потом. И чтобы к их приходу все было готово, они оставят у нас
лиловый шар. Мы должны увидеть, куда они его спрячут. И когда
они улетят, найти этот шар.
-- А когда они этот шар спрячут?
-- Этого я не знаю. Мне очень хочется, чтобы они это
сделали сразу. Потому что, чем скорее мы его найдем, тем лучше.
-- За Громозеку боишься?
-- И за Громозеку тоже, -- сказала Алиса. Черная тень
мелькнула над ними. К кораблю, возле которого все еще
фотографировались пришельцы, подлетела Дурында. Издали она
сообразила, что случилось что-то ужасное с птицей Рокх, и
завопила:
-- Скандал! Убийство! Бедная мать! Бедные дети! Пришелец в
золотом шлеме взмахнул рукой, и по его команде остальные начали
палить по птице. Они, конечно, не знали, кто она такая, и не
подозревали, что в сказочные времена даже самые глупые звери
могли разговаривать, правда, умнее от этого они не становились.
Ну как им сообразить, кто из жителей планеты Земля
разумен? Птицы? Или муравьи? Ведь пришельцы привыкли сначала
стрелять, а уж потом разбираться. Дурында в ужасе от выстрелов
взмыла верх.
-- Разбойники! -- закричала она. -- Я буду жаловаться!
Белое перо полетело, кружась, на землю. Дурында скрылась в
низких облаках. Пришельцы смеялись. Почему-то Алиса раньше
думала, что они будут очень мрачными, суровыми существами,
которые сразу начнут делать пробы воздуха и почвы, а затем
начнут закапывать лиловый шар. Ничего подобного.
Пришельцы явно не спешили: Они с удовольствием разминались
у корабля, двое даже начали бороться. Другие старались вытащить
из птицы Рокх перо -- на память, что ли? Главному пришельцу
(Алиса про себя называла его капитаном) вынесли кресло с
высокой спинкой, и он уселся в него, закинув ногу за ногу.
Затем из корабля выгнали наружу трех изможденных, плохо
одетых людей. Люди моргали, попав на яркий свет, жмурились, и
Алиса подумала, что они долго сидели в темноте. Эти люди
отличались от пришельцев с корабля. Они были пониже ростом,
потоньше, и Алиса догадалась, что это -- порабощенные жители
Бродяги. При виде птицы Рокх пленники замерли, испугались, но
воины толкали их в спины, били, гнали к капитану.
Тот рассмеялся, увидев, какими несчастными и жалкими
кажутся пленники при свете дня, и махнул рукой, давая приказ.
Тут Алиса увидела, что к пленникам подошли два воина. Один
из них держал в руке поднос, на котором были свалены трава,
дикие яблоки, листья липы, улитки, даже вроде бы с такого
расстояния не разглядишь камешки. Второй воин остановился,
держа в руке блокнот.
-- Они что, голодные? -- спросил Герасик. Начальник
повысил голос, прикрикнул на дрожащих рабов, и стражи
подтолкнули их поближе к подносу. Первый из пленников
трясущейся рукой взял с подноса травинку и начал жевать. Он
сморщился и сплюнул. Стражник тут же наотмашь ударил его по
лицу.
Пленник покорно принялся дожевывать траву. Остальные
внимательно глядели на него. Ждали.
-- Теперь понимаешь? -- спросила Алиса.
-- Нет еще, -- признался Герасик.
-- Проще простого, -- сказала Алиса. -- У них приборов не
хватает. Вот и привезли с собой живые лаборатории.
-- Чего?
-- Испытателей. Проверить, годится ли наша трава или наши
плоды в пищу. Если годятся, то можно нас завоевать.
-- А если не годятся?
-- Тогда пленники сейчас умрут или начнут мучиться.
-- Жалко их, -- сказал Герасик.
-- Ты только подумай, что произойдет, если они захватят
власть на Земле! Рабы покорно поедали по очереди все, что было
на подносе, а пришельцы с любопытством наблюдали за ними и все
время задавали вопросы. После некоторых ответов они начинали
хохотать, наверное, спрашивали, вкусно ли.
Из-за кустов ивняка, росшего на холме среди болота, вышел
еще один пришелец. Он нес пленникам на пробу новую добычу.
-- Ой! -- не смогла сдержать восклицания Алиса. Держа за
ноги, пришелец нес двух толстеньких бородатых гномов.
Остальные увидали добычу пришельца и загоготали. -- Они их
жевать будут, как ты думаешь? -- спросил Герасик.
-- Не знаю, что и делать. Я понимаю, что мы должны
таиться, -- сказала Алиса. -- Я все понимаю. Судьба Земли и так
далее. Но ведь гномам больно!
-- Если сунешься, тебе еще больнее будет, -- сказал мудрый
Герасик. -- Изобрести что-нибудь надо.
-- Ну, что тут изобретешь? -- Алиса смотрела, как гномов
кинули на поднос. Капитан наклонился к подносу, снял с головы
гнома колпачок, покрутил, надел на указательный палец.
"Сейчас он догадается, -- подумала Алиса, -- что гномы
разумные. Ведь только разумные существа делают себе колпаки и
шляпы. И пришельцам станет стыдно".
Капитан выкинул колпачок в траву. Отдал приказание. Один
из его солдат быстро, кинулся в корабль.
Краем уха Алиса услышала шорох кустов, оглянулась. Герасик
исчез. Испугался, что ли? Вроде бы он бесстрашный парень.
Пришелец вытащил из корабля треногу с подвешенной к ней
плошкой. В плошке лежало что-то белое. Он поставил треногу
перед капитаном, и тот сам вытащил из-за пояса короткую трубку,
поднес к белому веществу в плошке. Загорелся голубоватый огонь.
Тогда один из воинов подхватил большими щипцами гнома, поднес
его к огню. Алиса увидела, как гном извивается от боли. Его
тоненький визг понесся над болотом. От гномовой боли
склонились, зашептались травинки, а лягушки спрятались в лужи.
Одна лягушка с маленькой золотой короной на голове громко
заквакала, будто возмущалась.
Алиса приподнялась, чтобы броситься на помощь гномам, -- а
там уж будь что будет. Бывают же моменты в жизни, когда
забываешь даже о своем долге, только бы спасти слабого.
Но в этот момент что-то темное просвистело в воздухе.
Небольшой камень угодил прямо в нос капитану. Тот завопил и
свалился с кресла в лужу.
Алиса быстро обернулась и поняла, что стрелял ее друг
Герасик. Он отыскал на опушке гибкое упругое дерево, привязал к
расходящимся сучьям веревку, которой был подпоясан, и натянул
веревку, далеко отогнув на себя дерево. Получилась первая в
мире катапульта, -- . Ложись! -- крикнула Алиса.
Герасик послушался ее и нырнул за кочку. И вовремя. Все
пришельцы принялись палить в ту сторону. Пули летели к дереву,
поднимая столбики воды и комья грязи. Закипала вода в лужах.
Алиса вжалась всем телом в мокрую землю.
Гномы, пользуясь смятением, спрятались в траве. А когда
стрельба прекратилась, Алиса увидела, что мимо нее, пригибаясь,
трусят один за другим гномы. Лысенькие, грязные, растрепанные.
Наступила тишина. Алиса осторожно приподняла голову.
Пришельцы не осмеливались отойти далеко от корабля. Они
стояли полукругом, целясь во все стороны. Капитан скрывался за
спинами своих солдат, прикладывая к носу окровавленный платок.
А совсем недалеко от Алисы в луже плавала вверх белым животом
мертвая лягушка с золотой короной на голове.
Эх, если бы сейчас у Алисы был бы пулемет, она разогнала
бы всех этих бессердечных бандитов. Конечно, отец или Громозека
рассердились бы на нее за такое самоуправство. Но что будешь
делать, если ты совсем одна, а перед тобой существа, которые
хотят убивать и покорять других. И которые не знают, что такое
жалость. А если кто-то и знает, то боится показать.
Неужели ни один волшебник не догадался, что здесь
творится?
18. В погоню за шаром!
И как бы в ответ на свои мысли, Алиса увидела, что по
вечернему небу медленно плывет не очень новый разноцветный
ковер. Его углы чуть колыхались, и был он похож на морского
ската.
Ковер-самолет! Значит, прилетел волшебник. Ага, вон там,
повыше, под самыми облаками вьется ворона Дурында. Значит, она
отыскала кого-то из волшебников и рассказала ему о смерти птицы
Рокх. Пришельцы не сразу заметили ковер-самолет, и только когда
его тень упала на капитана, тот задрал голову, перепугался,
прижался к борту корабля и завопил.
Все поглядели наверх. Сначала не поняли, что это такое.
Наверное, подумали, что новая птица. А так как нервы у
пришельцев пошаливали, они тут же начали палить по ковру,
который дернулся несколько раз, потом заскользил вниз, к земле,
стараясь избежать пуль, резко пошел, вниз и хлопнулся на кочки.
Два воина подбежали к нему и стали расстреливать ковер в
упор. Потом, решив, что убили его, подняли за края и потащили к
капитану. -- Жалко, они пулями все дерево испортили, --
прошептал Герасик, подползая к Алисе. -- Видела, как я его?
-- Гномы тебе должны памятник поставить, -- сказала Алиса.
-- А кто на ковре был?
-- Разве с этими волшебниками разберешься? У них ковров
много. И восточные летают, аравийские, и наши. Думаю,
какойнибудь местный.
Птица Дурында вилась под облаком, и ее крик еле слышно
доносился с высоты: -- Какое преступление! На кого подняли
руку... Вдруг Алиса увидела, как тельце мертвой Царевнылягушки
поднялось над водой и поплыло по воздуху. Потом медленно
опустилось на траву, в ложбину, где скрывалась Алиса.
Алиса сразу догадалась, что это волшебник в шапкеневидимке
держит в руке погибшую лягушку. Поэтому она спросила:
-- Вас не ранили?
-- Нет, -- ответил тихий значительный голос.
-- Это вы, волшебник Оох? -- спросила Алиса.
-- Да, моя девочка, -- сказал волшебник. -- Ковер жалко,
они его весь продырявили. А новых ковров уже не делают.
Разучились. Ты из-за этих бандитов к нам приехала?
-- Да, -- сказала Алиса. -- Вы как догадались? Странно
было разговаривать с воздухом. Ей хотелось протянуть руку,
потрогать волшебника, чтобы убедиться, существует ли он на
самом деле.
Волшебник Оох, старый мудрец, видно, догадался об этом, и
Алиса почувствовала, как теплая сухая ладонь опустилась ей на
плечо.
Над головой взвизгнула пуля. Один из пришельцев на всякий
случай выстрелил в их сторону.
-- Сначала, -- сказал волшебник, -- мне бы хотелось
оживить Царевну-лягушку. Большая беда, если она погибнет. Это
ведь милейшая девушка, работящая, заботливая, она должна жить.
Иначе погибнет целая сказка.
Тельце лягушки приподнялось в воздухе, и Алиса услышала
глубокий вздох -- волшебник, вероятно, поднес лягушку ко рту и
старался вдохнуть в нее жизнь. Лягушка пошевелилась, подтянула
длинные ножки и уселась в воздухе прямо перед лицом Алисы.
Потом поправила передними лапками корону.
-- Спасибо, волшебник, -- сказала она. -- Так мучительно
погибать!
-- Прячься в воду, -- сказал невидимый волшебник. -- И
сиди там, пока они не улетят.
-- Опасно, -- капризно сказала Царевна-лягушка. -- Я буду
сидеть в воде и вдруг прогляжу свое счастье?
-- Не беспокойся, -- сказал Герасик. -- В случае чего, я
подрасту, тогда к тебе приду.
-- А когда? -- спросила Царевна-лягушка, которая конечно
же не умела считать.
-- Скоро, -- сказал Герасик. -- Ты же видишь, я почти
вырос.
-- Ладно, -- согласилась лягушка. -- Только не смотри на
меня, я совсем не одета.
И с этими словами лягушка прыгнула с руки и исчезла в
луже.
-- А птицу Рокх вы не сможете оживить? -- спросила Алиса.
-- Дыхания всех волшебников не хватило бы, -- печально
сказал Оох. -- Лучше расскажи, Алиса, в чем дело. Я хоть и из
сказочной эпохи, но человек неглупый, недаром в народе меня
любовно зовут мудрецом.
-- Это правда, -- согласился Герасик. -- Из волшебников он
получше других. Совсем не хулиганит.
Волшебник промолчал. И если он улыбнулся на эти слова
Герасика, то Алиса этого не увидела. Алиса шепотом рассказала
про лиловый шар. -- Надо быть особенно осторожными. Как только
они его закопают, мне надо вернуться в будущее: Если они его
разобьют здесь, то вы все погибнете... И наверное, даже
будущего вовсе не будет.
-- Ты ошибаешься, Алиса, -- сказал волшебник. -- Ведь ты
родилась на свет, и целый мир в твоем времени существует. А
значит, в наше время они шар не разобьют..
-- И все равно, -- сказала Алиса, -- надо быть
осторожными.
-- Они изуродовали мой любимый ковер, -- сказал волшебник
Оох, -- который мне подарил мой друг волшебник Кемаль арРахим.
Только потому, что я не был достаточно осторожным.
-- Дайте мне шапку-невидимку, -- сказала Алиса. -- Я
проберусь на корабль, найду там лиловый шар и унесу его.
-- Ты-то будешь невидимой, -- сказал волшебник. -- Но
шар-то останется видимым. Тогда тебя и схватят. Надо что-то еще
придумать. Может, подождем, пока они лягут спать?
Незаметно солнце подобралось к горизонту. Начинались серые
дождливые сумерки.
-- Я знаю, что делать, -- сказал Герасик. -- Сам надену
шапку и проберусь к ним. Потом найду этот шар, выйду к двери и
кину его в болото.
-- Подожди, Герасик, -- сказала Алиса. -- Здесь волшебник
Оох. Он лучше знает, как достать шар. Он, наверное, может их
заколдовать.
-- Исключено, Алиса, -- сказал волшебник. -- Я даже тебя
заколдовать не могу. Заколдовать можно только тех, кто
принадлежит к эпохе легенд. Да и вообще мы волшебники -- не
колдуны, мы существа солидные, и все эти колдуны, ведьмы,
экстрасенсы, телепаты -- для нас обыкновенное суеверие.
-- А я читала...
-- Погоди, я слушаю, -- сказал волшебник.
-- Чего?
-- Слушаю, о чем это они совещаются.
-- Но ведь вы их языка не знаете.
-- Разве это так важно? Я любой язык понимаю. И людей, и
нечисти, и зверей, и птиц -- иначе какой я волшебник?
В этот момент рядом с Алисой возник старый человек в
длинном синем халате, лысый и бородатый. В руке он держал
маленькую, шитую бисером шапочку. -- Удивилась? -- сказал он и
хитро улыбнулся. Он высунул голову из-за куста, повернулся ухом
к кораблю, от которого чуть слышно долетал гомон голо сов,
откинул длинные седые волосы, что свисали на уши, и тут же ухо
его, к удивлению Алисы, начало быстро расти, пока не стало
похожим на большой кочан капусты.
-- Звукоуловитель, -- сказал волшебник. -- Понимаешь
принцип?
-- Понимаю, -- сказала Алиса.
-- Тогда слушай, я буду сейчас слово за словом переводить,
а ты уж понимай.
Волшебник закрыл глаза, и. лицо его приняло рассеянное
выражение. Он начал быстро говорить, переводя речь капитана.
"Конечно, мы можем сейчас всех их истребить. -- Алиса
увидела, как капитан пришельцев приложил к разбитому носу
платок. -- Они другой участи и не заслуживают".
"Точно! Точно, мудрый капитан!" -- зашумели пришельцы.
"Но чего мы этим добьемся? -- спросил капитан. -- Бомба у
нас всего одна. Остальные эти мерзавцы приготовить не смогли".
Видно, он имел в виду покоренных ученых с Бродяги. "Значит, нам
ее надо использовать с максимальной пользой. Если мы ее сейчас
взорвем, что будет?"
"Они перебьют друг дружку, -- ответил один из пришельцев.
-И в следующий виток мы прилетим сюда на пустую и чистую от
всяких тварей планету".
"А если кто-то останется? За двадцать шесть тысяч лет,
прежде чем наши потомки снова сюда прилетят, они снова наплодят
себе подобных. Сильные выживут. И мы столкнемся с новыми
врагами, почище, чем эта птица", -- капитан показал на птицу
Рокх. "Так что же делать, капитан?"
"Выход один, -- сказал он. -- Надо надежно спрятать
лиловый шар и завести в нем атомные часы. Шар расколется через
двадцать шесть тысяч лет. Тогда-то они и перебьют друг друга,
как раз к нашему прилету. А если за двадцать шесть тысяч лет
они построят города и заводы, все это достанется нам задаром".
"Ура, наш мудрый вождь!" -- закричали пришельцы.
-- Все, -- сказал волшебник, и ухо его стало уменьшаться.
Они замолчали.
-- Теперь надо ждать, -- сказала Алиса задумчиво. -- Как
там Громозека? Жаль, что его нет.
-- Кого нет? -- спросил волшебник. Его ухо медленно
продолжало уменьшаться и наконец стало обыкновенным.
-- Друг у нее, -- сказал мальчик Герасик. -- К Ведьме в
лапы попал. Может, съедят его, а может, обойдется. Хотя он
здоровый, страшный, похуже джинна.
-- Вы мне поможете его выручить? -- спросила Алиса Ооха.
-- Чтобы я общался с Ведьмой? Никогда, -- гордо ответил
волшебник. -- Я с ней триста лет не разговариваю.
-- Но нашему другу грозит опасность.
-- Прости, это не моя специальность.
-- Они всегда так, -- сказал Герасик. -- Ограниченные,
можно сказать, ненастоящие.
-- Почему это мы ненастоящие? -- спросил строго волшебник.
-- Как будто заколдованные. Любой человек на твоем месте
побежал бы помочь.
-- Я не человек, это правильно, -- согласился волшебник.
-Если в пределах моей специальности, я с удовольствием помогу.
А где нельзя, там нельзя.
Алиса не отрываясь глядела на люк корабля. Сейчас там
покажется пришелец с лиловым шаром. Они закопают его и улетят.
Скорей найти этот шар.
В люке появился пришелец. Алиса даже привстала, и Герасик
довольно больно стукнул ее по макушке, чтобы легла обратно.
Руки пришельца были пусты. Он поклонился капитану и что-то
сказал ему. -- Что он говорит? -- спросила Алиса у волшебника.
-Одну минутку, -- сказал тот, и его ухо снова начало
увеличиваться.
-- Эх, -- махнула рукой Алиса, -- поздно. Они уже
договорились. Но до чего?
Капитан поднялся с кресла, и по его приказу усталые и
перепуганные пленники, один из которых держался за живот,
подняли кресло и унесли в корабль. Ковер-самолет остался лежать
у корабля.
Остальные также собирались к кораблю. В вечернем свете они
казались черными тенями. Каждый что-то тащил внутрь. Двое
секирами отрубали голову птице Рокх, хотели взять с собой
трофей.
-- Ну, что они говорят? -- спросила Алиса, глядя на
громадное ухо волшебника. -- Улетают, -- сказал волшебник.
-- А как же шар?
-- Чего не знаю, того не знаю.
-- Но что они говорят?
-- Капитан говорит о безопасном месте.
-- А где безопасное место?
-- Они лучше знают.
-- Неужели вы не понимаете? -- почти закричала Алиса. --
Они же улетят, а мы не знаем куда.
-- Мы птицу Дурынду за ними пошлем. Где она? -- сказал
Герасик.
-- Летает где-то, -- сказал волшебник.
-- Она за ними не угонится, -- сказала Алиса. -- Мне на
ковре тоже не угнаться. К тому же он простреленный.
Последние пришельцы входили в люк. Алиса приняла решение.
Она выхватила из руки волшебника шапку-невидимку и сказала
быстро: -- Оох, постарайтесь меня найти. А ты, Герасик, беги к
Ведьме и освободи Громозеку.
-- Ты куда! -- закричал волшебник, забыв, что близко
пришельцы. -- Тебе нельзя, ты же человек. Тебе не положено в
шапке-невидимке ходить.
Он протянул костлявые руки, чтобы поймать Алису, но ведь
она уже была невидима, и потому он ее не поймал. И Алиса
бросилась к кораблю, чтобы успеть, пока не закроется люк.
19. Полет
Алиса успела еле-еле. Люк уже закрывался. По ту сторону
стоял пришелец, который закрывал люк. Алиса так спешила, что
ударилась о его локоть, ушиблась и отлетела к стене. Пришелец
охнул, оглянулся, но ничего не увидел. Он закричал, кто-то
откликнулся. Но Алиса не смотрела вокруг, она постаралась
спрятаться в какое-нибудь безопасное место.
Она оказалась в низком круглом помещении, из которого в
разные стороны вели открытые люки, крутая лестница наверх,
откуда доносился гул, будто там работала какая-то машина.
Помещение было пустым и каким-то нежилым, неуютным. То ли изза
темного цвета стен и потолка, то ли из-за того, что в нем не
было ни одного предмета, на котором мог бы остановиться глаз.
Алиса видела, как пришельцы быстро разносят трофеи по
соседним помещениям, трое тащили, надрываясь, голову птицы
Рокх, Один из них открыл, откинул большой люк в полу, и они
свалили голову туда. Потом Алиса увидела, как стоявшие у стены
пленники также двинулись вперед и подошли к этому люку.
Пришелец толкнул одного за другим, и они покорно свалились
вниз.
Капитан корабля поднялся по лестнице наверх. Алиса
подумала, остаться ли ей здесь, неподалеку от входа, или пойти
за капитаном. Лучше рискнуть и подняться за капитаном. С
капитанского мостика она увидит, куда они летят. Алиса
бросилась по лестнице наверх и оказалась в довольно тесном и
мрачном капитанском отсеке. Капитан уже сидел в кресле перед
пультом, по сторонам два пилота. В отсеке стояло еще два
кресла. В одном сидел солдат, другое, на счастье, оказалось
пустым.
Алиса кинулась туда, упала в кресло. Видно, солдат,
сидевший рядом, услышал шаги и подозрительный шум и с
удивлением поглядел в ее сторону. Если солдат и заподозрил
неладное, он все равно не успел ничего сказать, потому что
жужжание двигателей усилилось, и корабль резко пошел наверх.
Алису вдавило в кресло. Хорошо, что Алиса привыкла летать в
космосе и знала, что это такое. Перегрузки длились недолго.
Капитан, включил экран. На нем была видна Земля с высоты
примерно ста километров. Она медленно плыла под кораблем. Алиса
тут же поняла, что они направляются к юго-востоку. Вот внизу
проплыло Черное море. А Каспийское море оказалось куда больше,
чем в XXI веке. Алиса его с трудом угадала. Затем под кораблем
пошла пустыня. "Кара-Кумы", -- поняла Алиса.
Алиса встала позади капитана и старалась не дышать. Под
кораблем потянулись горы. Минуты текли медленно, Алиса устала
стоять неподвижно, она отошла назад, нечаянно натолкнулась на
солдата, который тоже встал со своего кресла. Алиса о нем
совсем забыла. Солдат охнул и что-то воскликнул. Капитан
обернулся. Обернулись и пилоты. Солдат начал быстро говорить.
Алиса метнулась в сторону. Она боялась, что пришельцы начнут
обшаривать корабль. Но они, видно, никогда не слышали о
шапках-невидимках и поэтому только расхохотались в ответ на
жалобы солдата.
Алиса успокоилась. Снова взглянула на экран. Горы
становились все выше, вершины их были покрыты снегом.
"Куда меня занесло, -- подумала Алиса. -- Это же Гималаи!
Может быть, мы пролетим дальше и опустимся в Древней Индии?
Там, по крайней мере, тепло. Ведь если мы опустимся на
Гималаях, я попросту умру от холода! Ну тяни дальше, -мысленно
уговаривала Алиса капитана. -- Не спеши опускаться".
Надеждам ее не суждено было сбыться. Капитан отдал
приказание, и корабль пошел на снижение. Алиса еле успела
нырнуть в кресло.
20. В горах
Когда корабль замер, Алиса первой успела выбежать из
капитанского отсека, сбежать по лестнице и встать неподалеку от
люка. Так что когда капитан подошел к люку, она уже была готова
выскочить наружу. Откуда-то выскочил солдат с целой охапкой
меховых одежд. Капитан натянул на себя шубу, его примеру
последовали пилоты. "Ох, сейчас бы схватить одну из шуб", --
подумала Алиса. Но неизвестно еще, станет ли шуба невидимой.
Наверное, станет. Ведь ее скафандр невидим.
Алиса потянула к себе последнюю шубу, которую держал воин.
Тот удивился, но шубу не отдал, а потянул на себя. Алиса
потянула сильнее. Солдат не сдавался. Тогда Алиса поняла, что
побороть солдата она не сможет, а если и сможет, то наверняка
будет разоблачена. Она с сожалением отпустила шубу, и солдат от
неожиданности отлетел к стене.
Капитан рассердился и закричал на него. Солдат стал
оправдываться, но тут открылся еще один боковой люк, и оттуда
показался пришелец, который осторожно держал в руке прозрачную
сумку, в которой покачивался лиловый шар. Алиса не могла
оторвать от него глаз. Конечно же она помнила, что пробралась
на корабль пришельцев специально для того, чтобы найти этот
шар. Но все равно появление его было таким неожиданным, словно
шара в самом деле не существовало.
Но капитан и остальные пришельцы отнеслись к этому шару
совершенно спокойно. Капитан потрогал шар. Проверил.
Появился еще один пришелец, он нес длинный, заостренный на
конце аппарат.
Капитан оглядел всех, убедился, что все в порядке, и отдал
приказание.
Солдат откинул запор люка и отодвинул его в сторону.
Морозный звездный вечер царил над площадкой, при
тулившейся к склону громадной, снежной горы. Ветер нес редкие
снежинки, и струя его, ворвавшаяся в корабль, была такой
жгучей, что солдаты буквально отшатнулись в сторону. Алисе
стало страшно при мысли, что сейчас придется выходить на такой
мороз. Может быть, поглядеть, где они спрячут шар, и потом
вернуться на корабль? Она даже улыбнулась собственной глупости:
вернее всего, корабль сразу же полетит обратно к Бродяге, и
тогда ей предстоит провести остаток своей жизни жалкой
пленницей на разбойничьей планете.
Капитан прикрикнул на своих подчиненных. Они нехотя
двинулись наружу. Оружие они держали наготове.
Капитан сошел сразу за пришельцем, который нес сумку с
лиловым шаром.
Наконец выскочила и Алиса. И вовремя, потому что
оставшиеся в корабле пришельцы поспешили закрыть дверь, чтобы
не выстудить корабль.
Алиса остановилась возле корабля. Как теперь идти? Она же
будет оставлять следы в снегу! Значит, надо идти так, чтобы
попадать в следы пришельцев. Правда, сделать это оказалось не
очень легко, потому что они были вдвое выше Алисы и шагали
широко. Пришлось прыгать от следа к следу. От этого Алиса даже
согрелась.
Пришельцы не стали отходить далеко от корабля. Они
взобрались на невысокую плоскую скалу, которая возвышалась над
снегом. Капитан указал на центр скалы, и человек с длинной
машиной в руках включил ее -- она оказалась буром. Посыпались
осколки камня. Алиса переминалась с ноги на ногу
-- холод проникал до костей.
В скале образовалось углубление. Тем временем другие
пришельцы тащили со всех сторон камни.
Капитан сам медленно и аккуратно положил шар в углубление,
потом они начали, осторожно класть сверху камни, пока не
образовалась небольшая каменная пирамидка. "Что ж, они не
дураки, -- подумала Алиса. -- Пройдут тысячелетия, многое
изменится в долинах. Но здесь, на вершине мира, горы будут
недвижно и безмолвно охранять тайну лилового шара..."
Капитан поглядел на пирамидку и первым поспешил обратно к
кораблю. Он дрожал от холода. Остальные побежали следом за ним.
Алиса тоже было поспешила к кораблю, вернее, ее ноги поспешили
к кораблю, потому что ее тело хотело спрятаться в тепле. Но
голова сказала ногам: терпите. Никуда ты, Алиса, отсюда не
побежишь.
Один за другим пришельцы вскакивали в люк. Потом люк
закрылся. Алиса осталась. "Надо терпеть, -- повторяла она. --
Надо терпеть". Корабль вдруг покачнулся. Поднялся снежный
вихрь. И, набирая высоту, корабль помчался в вечернее небо,
пока не превратился в маленькую звездочку.
Сумерки на вершине Гималаев подходили к концу. Небо было
зеленым там, где опустилось солнце, а с другой стороны оно
стало уже темно-синим. Алиса сняла шапку-невидимку, спрятала в
карман. А то еще свои же не найдут. Алиса, чтобы не закоченеть,
пошла к пирамидке. Она стала оттаскивать камни. Ну почему она
даже не надела перчаток! Руки тут же окоченели.
Камни были тяжелыми, Алиса задыхалась -- сюда, на такую
высоту, только альпинисты забираются.
Но Алиса знала, что останавливаться нельзя. Мороз только и
ждет, чтобы она сдалась. Наконец показался шар. Алиса взяла его
в руки. Он успел остыть. Он был тяжелым и скользким. Надо
спускаться вниз. Правда, конца этим горам не видно. Руки
закоченели, холод подбирается к самому сердцу. Поднялся ветер.
Он стегал по лицу снегом.
Алисе очень хотелось сесть на снег и немножко поспать. Она
понимала, что делать этого ни в коем случае нельзя, но ведь на
минутку-то можно? Она присела...
И тут услышала как сквозь сон, что неподалеку кто-то
развел костер. Потрескивают дрова, пахнет дымком. Алиса
понимала, что это сон, но сон был приятным.
-- Так нельзя, -- донесся издалека голос. -- Так и
замерзнуть можно. Сильные руки подняли ее.
Алиса с трудом раскрыла глаза. Нет, это был не сон. Ее
держал на руках молодой человек с короткой русой бородой,
одетый в овчинный тулуп и высокую меховую шапку. На ногах --
валенки.
А за его спиной на снегу спокойно стояла самая обык
новенная русская печь с трубой. Из трубы валил дым. Молодой
человек посадил Алису на. печь, открыл дверцу, взял пару
полешек, положил в печь, пламя загудело веселее. Потом он
взобрался на печку и сказал:
-- Поехали домой, старая!
Печка качнулась, приподнялась и медленно поплыла над
снегом, направляясь вниз по склону.
-- Спасибо, -- сказала Алиса. -- Еще немного, и я замерзла
бы.
-- Это точно, -- сказал молодой человек. -- От смерти тебя
отделяли минуты. Тебя забыли или нарочно бросили?
-- Я сама.
-- Не захотела, значит. А я гляжу -- что-то с неба
опустилось. Ну, решил, это от Мороза Тимофеевича за мной.
Затаился. А потом гляжу -- улетает. Поехал посмотреть. А тут ты
сидишь, замерзаешь.
-- Я знаю, кто вы такой! -- закричала Алиса. -- Вы
Иванушкадурачок, который на печи ездили на принцессе женился. Я
про вас в детстве читала.
-- Зови меня просто Ваней, -- ответил молодой человек. --
Все ты правильно угадала, только про принцессу ошиблась.
Печка тем временем спустилась по склону в неширокую долину
и остановилась возле входа в пещеру.
-- Пригнись, -- сказал Ваня. Печка въехала внутрь пещеры и
затормозила у стены большого зала. Дрова в ней загорелись
сильнее и осветили небогатую обстановку зала. Там стоял стол,
скамейки, полки с утварью, на полу шкуры. На шкурах сидели два
мальчика, которые с удивлением уставились на Алису. Красивая
молодая женщина в длинном, отделанном мехом и позументом
голубом платье вышла из темноты и сказала:
-- Добро пожаловать, девочка. Не от моего ли дедушки
весточку принесла?
-- Я вашего дедушку не знаю, -- сказала Алиса. -- Я не
сказочная, я из будущего. А вы принцесса?
-- Сказано тебе, принцесс не держим, -- ответил Ваня,
спрыгивая с печки, -- Жена моя. Снегурочка.
-- Очень приятно познакомиться. Я встречалась с вашей
сестрой. В холодильнике, -- ответила Алиса, зная, что ей надо
слезть с печки. Но глаза сами закрылись, тепло сморило ее, и
она не заметила, как заснула.
21. Как отделаться от шара
Когда Алиса открыла глаза, ей сначала показалось, что она
дома и что пора идти в школу. Но тут же она услышала, как
булькает каша в горшке на печи, детский смех и звон ложек.
Снегурочка накрывала на стол.
-- Доброе утро! -- сказала Алиса.
-- Проснулась? -- спросила Снегурочка. -- Позавтракай с
нами.
Снегурочка поставила перед Алисой горшок с кашей.
-- У нас небогато, -- сказала она. -- Ты уж не обижайся.
-- Спасибо, -- сказала Алиса. -- А вы уже поели?
-- Ребятишки поели, а я горячего не употребляю.
-- А почему вы здесь живете? -- спросила Алиса.
-- Из-за любви, -- ответила Снегурочка. -- Иванушка как
встретил меня, так полюбил, даже принцессу не стал искать. Но
мой дедушка Мороз Тимофеевич очень возражал против нашей любви.
Тем более весна надвигалась, пора было нам уходить, чтобы не
растаять. Тогда Иванушка посадил меня на самоходную печку и
повез сюда, на Гималайские горы. Здесь никогда тепло не бывает.
И дедушка до нас со своим гневом не доберется.
-- Хотите, я с вашим дедушкой поговорю? Он ко мне хорошо
относится.
-- Не надо. Мы живем тихо, никому не мешаем. А дедушке
только расстройство.
-- Скучно, наверное, -- сказала Алиса.
-- Что значит скучно? -- ответила вопросом Снегурочка. Она
села за стол рядом с Алисой, подперлась прекрасной белой ручкой
и улыбнулась алыми губами.
-- Ради меня Иванушка от всего отказался, хоть и не созна
ется, а очень тоскует по лесу и речкам. А ведь не кинет меня.
Счастливы мы с ним. И ребятишки у нас растут, хо зяйство, хоть
небольшое, но забот много. Ему на охоту надо ходить, да еще
вниз, в долину, за дровами и овощами для детей. Скучать
некогда... А теперь ты расскажи, почему тебя в горах бросили?
Кому ты не угодила?
-- У меня было очень важное дело... -- начала Алиса и
спохватилась: где лиловый шар? Она начала шарить руками вокруг,
потом вскочила, кинулась к печке. -- Тут был шар, -говорила
она. -- Вы его не брали? -- Нам чужого не нужно, -- ответила
Снегурочка. -- Может, ребятишки взяли поиграть? У них игрушек
мало, вот и берут. Да не бойся, поиграют, отдадут.
-- Это очень опасно! -- воскликнула Алиса и бросилась из
пещеры.
Ярко сверкал снег, на темном небе светило солнце. По
снегу, неподалеку от пещеры, бегали дети Снегурочки и играли в
футбол лиловым шаром.
-- Отдайте немедленно! -- закричала Алиса, ежась от
холода.
-- Мальчики засмеялись. Когда Алиса подбежала к ним, они
стали перекидывать мяч, чтобы она его не схватила. Алиса с
ужасом представляла себе, как шар упадет, ударится об камень и
разобьется.
Навстречу ей поднимался по склону Иванушка. Он нес на
плече большое бревно.
-- Остановите! -- кричала Алиса. -- Это опасно!
-- Ничего, -- улыбнулся Иванушка, -- они у меня шустрые,
не разобьются.
-- Вы ничего не понимаете, -- у Алисы слезы брызнули из
глаз. -- Вы ничего не понимаете!
Слезы застилали глаза, поэтому Алисе сначала показалось,
что в глаз попала соринка.
Но это была не соринка -- в синем небе возникла черная
точка, которая постепенно приближалась. И еще через минуту уже
можно было различить ковер-самолет, который летел неровно,
проваливался в воздушные ямы. На нем тесной кучкой сидели
друзья Алисы. -- Волшебник! -- закричала Алиса. -Скорее!
Иванушка тоже увидел гостей.
-- За тобой, говоришь? -- спросил он. -- А то, если от
Мороза Тимофеевича, придется мне бежать.
-- Не бойтесь, им до вас дела нет, -- сказала Алиса,
подбегая к приземлившемуся ковру.
Громозека выпрямился на своих слоновьих лапах и тут же
увидел лиловый шар в руках у мальчика.
-- Алиса, -- сказал он укоризненно. -- Я же тебя
предупреждал, с шаром играть нельзя. Ну, как тебе можно было
доверить ответственное дело!
Он требовательно протянул вперед щупальце, и перепуганный
мальчик тут же отдал ему шар. Громозека сунул шар в карман.
-- Сколько всего навидался, -- сказал дрогнувшим голосом
Иванушка, -- но такого страшилища еще не встречал.
Он положил бревно на снег и обнял своих сынишек.
-- Не бойтесь, -- сказал Алиса, хоть и была обижена на
Громозеку: можно подумать, это он рисковал жизнью в горах,
доставая шар. -- Они все мои друзья.
-- Друзья, говоришь? Тогда пускай заходят в дом. Мы гостям
всегда рады, -- сказал Иванушка.
Через три минуты основательно продрогшие путешественники
оказались в пещере. Ворона Дурында залезла на печку и громко
кричала, что у нее начинается бронхит.
У Иванушки и Снегурочки припасов было в обрез, так что
волшебник Оох велел Снегурочке принести тарелки и ложки, а он
уж обеспечит остальное. Можно себе представить, какие кушанья
оказались на столе в пещере!
Герасик, конечно, принялся за еду так, что за ушами
трещало. Мальчишки от него не отставали.
Но Громозека, который обычно отличался хорошим аппетитом,
на этот раз ничего не ел. Он думал.
-- Главное, -- сказал он, наконец, -- то, о чем мы в
суматохе не догадались.
-- Что? -- спросила Алиса. -- Как же нам от него
избавиться?
-- Мы возьмем шар с собой, -- сказала Алиса. -- И папа его
обезвредит.
-- Чепуха, -- ответил Громозека. -- Шар может взорваться в
любой момент. Там, в далеком будущем.
-- Может, закопать... -- сказала Алиса и осеклась. Как его
закопаешь? Он же все равно взорвется, и вирусы вылезут наружу.
-- А если его выкинуть? -- спросил волшебник Оох.
-- Куда выкинуть? -- не понял Громозека.
-- На Луну, -- сказал Оох, улыбаясь в бороду. -- Только
абсолютной неграмотностью можно объяснить такое предложение, --
вздохнул Громозека. -- Вы не представляете, сколько километров
до Луны.
-- К тому же ваш шар ударится о небо и упадет обратно,
-сказал Герасик.
-- Расстояние -- не проблема, -- сказал волшебник. -- Я
как-то пробовал закинуть туда одного джинна. Почти докинул. А
ведь ваш шарик полегче будет.
-- Докинет! -- закричала в печи Дурында. -- Он же не
силой, а колдовством кидает.
-- Ну знаете. -- Громозека развел щупальцами во все
стороны. -- Мне эти сказки немного надоели.
-- Если Оох сказал, значит, может, -- ответила Алиса.
Она-то верила в сказки.
Поблагодарив хозяйку, они вышли наружу.
-- А где Луна? -- спросил Герасик. -- Не вижу Луны. Надо
ночи ждать.
-- Это несущественно, -- ответил волшебник. -- Пока шар
долетит, Луна придет в расчетную точку.
Алиса с удивлением глядела на волшебника. Он явно знал
больше, чем положено обыкновенному волшебнику.
Волшебник взял шар, закатал рукав синего, расшитого
звездами халата и замахнулся было старческой тонкой рукой, но
тут его остановил крик Алисы:
-- Там же люди! Там колонии, экспедиции, Луноград. -- Не
бойся, -- ответил Громозека. -- Там все в скафандрах.
-- А если случайно вирус проникнет в город?
-- Решайте, -- произнес волшебник, хлюпнув носом, -- а то
у меня насморк начинается.
-- Не знаю, что и делать, -- сказала Алиса.
-- Вообще-то говоря, -- сказал волшебник, -- если
посильнее замахнуться, я и дальше могу закинуть.
И прежде чем кто-нибудь успел возразить, волшебник сильно
размахнулся и метнул шар вверх. Набирая скорость, шар
поднимался все выше, потом исчез из глаз, и только белый след,
как от реактивного самолета, остался в синем небе.
-- Что вы наделали! -- ахнула Алиса.
-- Ничего страшного, -- ответил Оох, -- ведь Солнце
раскалено так, что ни один вирус там не выживет.
-- Вы его закинули на Солнце?
-- Есть еще порох в пороховницах, -- скромно ответил
волшебник.
-- Что такое порох? -- спросил мальчик Герасик.
-- Порох, молодой человек, -- сказал волшебник Оох, -- еще
не изобрели.
-- Значит, изобрету, -- сказал мальчик.
Кир БУЛЫЧЕВ
ВОЙНА С ЛИЛИПУТАМИ
Часть первая
СРАЖЕНИЕ В КУСТАХ
Глава 1
СУДЬБА ХРИСТОФОРА КОЛУМБА
Алисе было жалко Колумба.
Он с риском для жизни переплыл Атлантический океан, не испугался ни
жары, ни бурь, ни плохого характера трусливых матросов. Он открыл Америку,
хотя и думал, что это всего-навсего Индия. Он высаживался на неведомых
островах, ступал тяжелой ногой на золотой песок под тень кокосовых пальм.
Он набрал полные трюмы товаров. Он вернулся в Испанию.
Его встретили, поздравили и тут же обратились к своим обычным делам.
Кто зарабатывал деньги, кто стремился к титулам, кто воровал, кто казнил,
кто строчил доносы - у всех были свои дела, и никому не было дела до
Христофора Колумба, который открыл Америку. Потом, через несколько лет,
его вообще посадили в тюрьму по гадкому и лживому доносу - такие были
времена и нравы.
Алиса представляла себе, как Колумб бродит по своему кабинету или по
тюремной камере, смотрит в окно на прохожих и умоляет их: "Ну посмотрите
на меня!" А никто на него не смотрит, никто не знает о его подвигах!
Представляя себе эту грустную картину, Алиса подошла к окну своей
комнаты, посмотрела на прохожих и стала мысленно умолять их: "Ну
кто-нибудь, пожалуйста, поглядите наверх! Здесь я, Алиса Селезнева! За
последний год я опускалась на дно Тихого океана, открыла Атлантиду, спасла
последних атлантов, побывала на планете Пять-четыре, стала принцессой, а
недавно побывала в центре Земли, ни минуты у меня не было спокойной.
Тысячи человек славят меня как самую отважную девочку во Вселенной, другие
удивляются моим мужеству и талантам. Но дома, в Москве, никому и дела нет
до моих подвигов. Все заняты своими хлопотами. И даже намерены посадить
меня под домашний арест, как несчастного Колумба. Тут уж невольно
задумаешься, а достойно ли человечество жить одновременно со мной?"
Стояла жара, воздух был неподвижен, и листья за окном вяло повисли,
ожидая, когда же наступит вечер. До темноты оставалось недолго, но
неизвестно, принесет ли она прохладу.
"Сейчас соберутся все взрослые и начнется несправедливый и жестокий
суд над отважной путешественницей".
Не успела Алиса так подумать, как в комнату вошел домашний робот
Поля, который нянчил Алису еще во младенчестве.
Правая рука его покоилась на широкой черной перевязи. Вчера робот
поскользнулся на банановой корке, которую сам при уборке забыл на полу,
упал, ушиб руку и решил, что сломал ее. Он отказался вызывать ремонтников
и занялся самолечением. Зрелище, конечно, комическое, но Поля так давно
живет среди людей, что считает себя человеком.
- Алиса, - мрачно сказал Поля, - бабушка Лукреция спрашивает, какие
котлеты готовить - рыбные или мясные.
- Все равно, - ответила Алиса.
- Так и доложим, - сказал Поля, которому бабушка не нравилась.
Бабушка приехала из Симферополя погостить и сразу забрала дома всю власть.
Она считала Полю обыкновенным домработником, чем глубоко его обижала.
Раздался звонок - вернулась с работы мама. Папа приехал следом.
Обычно они возвращались домой куда позже, но сегодня - Алиса об этом
догадывалась - предстоит суд над несчастным Христофором Колумбом, то есть
над Алисой. Вот все и сбежались.
"Ну что ж, суд так суд, - подумала Алиса. - С королями адмиралы не
спорят. Они ждут своего часа и тогда поднимаются на мостик, встают у
штурвала и смело подставляют лицо бурям и штормам".
- Алиса, - сказала мама, заглядывая в комнату. - Ты отдала шторы в
химчистку?
Не дело для человека сдавать шторы в химчистку - этим занимается
домашний робот. Но Алиса и тут не стала спорить. А ответила тихо:
- Извини, мама, я не успела. Но их уже сдал Поля.
Вошел папа и с деланной бодростью сообщил, что в зоопарке начали
нестись выкумсы и крокумсы. Алиса и не подозревала, кто такие выкумсы и
крокумсы. Она уже год как не была у отца в зоопарке.
Тут из кухни выскочила шустрая симферопольская бабушка Лукреция и
сказала, что обед готов.
Все пошли обедать. Бабушка все время говорила, что котлеты не
получились, пирог подгорел и вообще никуда не годится, а все остальные тут
же начинали с бабушкой спорить, потому что бабушке хотелось, чтобы ее
хвалили.
Алиса знала, что Поля готовит лучше, чем симферопольская бабушка, а
может быть, она просто привыкла к тому, как готовит робот. Возможно, и
родители так думали, но все повторяли:
- Что ты, бабушка! Мы никогда не пробовали такого вкусного пирога!
- Бабушка, у тебя самые вкусные в мире котлеты.
Поля слушал эти похвалы мрачно, отворачивался, страдал от ревности,
но из комнаты не уходил. Он переводил взгляд с Алисы на маму, с мамы на
папу - все надеялся, что кто-нибудь защитит его честь. Но никто не
защитил.
Не надо думать, что симферопольская бабушка Лукреция была стареньким
одуванчиком, эдакой божьей коровкой.
В доме Селезневых она появилась две недели назад. Вечером открылась
дверь и возникла пожилая женщина очень маленького роста, стройная и
большеглазая. Бабушка впорхнула в квартиру и заставила папу, который не
видел ее десять лет, признать в ней свою тетю Лукрецию. Потом вошла в
гостиную, поставила посреди нее свой объемистый пухлый чемодан и сообщила,
что приехала в Москву по делам, пробудет здесь две или три недели, пока
Тиберия не восстановят в училище, что она не выносит гостиницы, а летать
каждый день обратно в Симферополь, чтобы там ночевать, не желает. Так что
она приняла решение пожить пока у Селезневых и хочет спросить их...
Тут голос бабушки стал строг: "Довольны ли Селезневы ее приездом, не
стеснит ли она их своим присутствием?"
Селезневы - папа, мама, Алиса и робот Поля - тут же заявили во
всеуслышание, что счастливы тем, что бабушка Лукреция избрала их дом своим
временным пристанищем.
Бабушка оказалась деятельной и вездесущей. Раньше Алиса не
задумывалась над этим словом, а может, и не знала его. А теперь поняла,
что оно означает. Бабушка Лукреция умела одновременно существовать в самых
различных местах. Если она была дома и готовила обед к негодованию Поли,
оставшегося без привычной работы, она могла в то же время по двум
видеофонам отстаивать права своего Тиберия, которого выгнал злодей
Пуччини-2.
Злодей Пуччини-2 работает директором Московского циркового училища.
Некогда он со своим близнецом братом Пуччини-1 выступал с группой
дрессированных носорогов. Носороги кувыркались, стояли на рогах и пели
простые песни, сами себе отбивая такт на больших барабанах тамтамах.
Оставив арену, он занялся воспитанием будущих цирковых талантов, но
проявил себя тираном и самодуром, потому что выгнал Тиберия.
Бабушка, без всякого сомнения, навела бы порядок в цирковом училище,
но Пуччини-2 улетел инспектировать цирк на Паталипутре, а затем
намеревался посетить тайный союз шпагоглотателей на Альдебаране. Обещал
вернуться в среду, затем сообщил, что задержится до понедельника... И вот
так - третью неделю!
Любая обыкновенная бабушка прежде чем нападать на Пуччини-2, сначала
бы провидеофонила ему из Симферополя, договорилась о встрече, а потом бы
уж прилетала. Но бабушка Лукреция заявила, что Пуччини-2 можно взять
только внезапным налетом. Вот она и сидела у Селезневых, ожидая
возвращения директора, чтобы внезапно напасть на него и восстановить
справедливость.
Вообще-то она была милой, доброй бабушкой и умела не только жарить
котлеты, но и жонглировать семью горящими предметами, делать стойку на
одной руке, показывать карточные фокусы и развязывать любые узлы. Этого у
бабушки не отнимешь. Она намекала на то, что карточные фокусы для нее - не
предел, но все в доме были заняты своими делами, все торопились и
опаздывали, поэтому бабушка за две недели так и не смогла отловить
слушателя или зрителя.
Алисе тоже было не до бабушкиных фокусов. Она ждала, что же придумает
испанская правящая камарилья в лице ее родителей для того, чтобы оставить
Колумба дома и забыть о его подвигах и открытиях.
Родительский заговор раскрылся за чаем.
- Алисочка, - сказал отец невинным голосом. - Как ты смотришь на то,
чтобы навестить в Каугури тетю Аустру?
- Спасибо, - сразу догадалась Алиса, - у меня так много дел на
биостанции! Мне хотелось бы заняться селекцией вьющихся растений на Марсе.
- Ой! - сказала симферопольская бабушка. Она прониклась уважением к
внучке, которая собирается заняться селекцией.
- Замечательно, - сказала мама. - У тети Аустры ты как раз и
займешься селекцией. Тетя Аустра разводит артишоки. Это лучшие в Латвии
артишоки, они получили медаль на выставке в Брюсселе. Неужели ты забыла об
этом, Алисочка?
"Ну, мамочка, я тебе это предательство припомню", - мысленно ответила
Алиса. Но заставила себя улыбнуться и сказать:
- Только не артишоки! У меня на них аллергия!
- Аллергия! - ахнула симферопольская бабушка. - Какой ужас!
- Где же ты ее подхватила? - спросил папа, который, разумеется, Алисе
не поверил.
- Она у меня в крови, - сказала Алиса печально. - И это неизлечимо.
- На берегу моря! - сказала мама. - Я тебе завидую. Свежий морской
воздух, никуда не надо спешить...
- Может, ты поедешь вместо меня? - спросила Алиса. - Ты же любишь
разводить артишоки.
- Совершенно не представляю, что это такое, - призналась мама. - Это
такие кролики?
- Черненькие, - сказала Алиса.
- Не слушай ее, - вмешался папа. - Артишоки - это растения. И дело,
конечно же, не в них, а в том, что с нами вчера разговаривал ваш школьный
доктор.
- ...и сказал, что его беспокоит состояние моего здоровья.
- Так точно, - сказал папа.
- Он вчера уже с родителями Аркаши Сапожкова разговаривал и с
Пашкиной мамой. И точно в таких же выражениях.
- Алиса, если тебе двенадцать лет, - сказал папа, - это еще не
значит, что ты разбираешься в медицине лучше школьного врача.
"Как это скучно, - подумала Алиса. - Они же в самом деле очень
беспокоятся о моем здоровье, им кажется, что мне опасно летать на другие
планеты и спускаться к центру Земли в первую очередь потому, что я могу
схватить насморк. И наш милый школьный доктор, который сам никогда в жизни
не отъезжал от Москвы дальше Калуги, потому что он единственный ребеночек
у мамочки, и она его берегла от микробов как зеницу ока, серит, что нам
нужен покой". И тут Алисе пригрезился мореплаватель Христофор Колумб,
которому королева Изабелла приказала пойти к придворному врачу, а тот
утверждал, что в океане очень опасно, а открывать новые острова -
самоубийство, ведь на них миазмы и москиты!
- Ты в самом опасном переходном возрасте, - сказала мама. -
Вытянулась, меня уже догнала, одни кости.
- А ты хотела пухленькую доченьку, - ответила Алиса.
- Алиса! - сказала мама строго.
- Но главное, что сказал доктор, и я с ним совершенно согласен, -
вмешался отец, - тебе нужен нормальный отдых!
- И нормальное питание, - вмешалась бабушка из Симферополя.
- Да, и нормальное питание!
- Я совершенно нормально питалась, - сказала Алиса, и ей стало смешно
- не все ли равно, как и чем питается человек! Если сказать, что ей
пришлось съесть за прошлый месяц - мама бы умерла от ужаса! А что ты
можешь поделать, если приходится опускаться на дно Тихого океана, чтобы
открыть Атлантиду и обедать с атлантами? А что вы прикажете есть на
планете Пять-четыре, где ничего съедобного не водится и даже живые шары
обходятся только воздухом.
- Ты питаешься неизвестно чем, - продолжал отец, - спишь неизвестно
где, гуляешь неизвестно где!
Он даже отодвинул недопитую чашку - так расстроился.
- И еще скажи, папочка, - ответила Алиса, которой, конечно же, лучше
было помолчать - все равно взрослых, если уж они решили заботиться о твоем
здоровье, не переспоришь, - скажи мне, чтобы я поменьше сражалась с
драконами, стреляла из бластера, билась на лазерных мечах и бегала
наперегонки с черным медведем.
- Она стреляет из бластера! - ахнула симферопольская бабушка.
- И у меня есть подруга, Ирия Гай, которая чемпион своей планеты по
боксу и альпинизму.
- И она тоже стреляет из бластера, - тихонько сказала симферопольская
бабушка, и на ее глаза навернулись слезы.
- Я полагаю, что ты сейчас специально пугаешь родителей. И сильно
преувеличиваешь, - сказал отец. Но голос его был неуверенным.
- Преувеличивает, - сказала мама.
- А ведь вы так недавно были молодыми! - сказала Алиса, глядя на
своих родителей, которых, правда, никто еще не считал пожилыми. - Мне
трудно поверить, что ты, папочка, забрался внутрь космического кита, чтобы
узнать, отчего у него болит живот. А потом прожил три месяца на ветках
самой высокой сосны на планете Марош, чтобы узнать, как размножаются
тамошние орлы.
- Папа и тебя брал в экспедиции, - сказала мама. - И никто не
собирался растить из тебя тепличное растение. Только во всем надо знать
меру.
- Разве я не знаю?
- Ты вся покрыта шрамами и царапинами. Не подросток, а бродячий
котенок!
- Алису нельзя отпускать к тете Аустре, - сказал домработник Поля. Он
стоял в углу и ничего не делал, так как считал себя раненым. - Она тут же
сбежит от тети, а тетя старенькая и ее не догонит.
- Этого еще не хватало! - воскликнула Алиса. - Зачем мне убегать от
тети Аустры?
- Затем, чтобы переплыть через море в Швецию.
- Но зачем мне переплывать через море в Швецию?
- Чтобы утонуть на полдороге, - сказал Поля и засмеялся.
- Я больше так не могу, - сказала симферопольская бабушка. - Это не
ребенок, а самоубийца.
- Школьный доктор, - заявил папа, - категорически против любых
путешествий.
- А что же мне можно?
- Тебе можно провести август в средней полосе России, на чистом
воздухе, желательно под Москвой. И учти, что доктор совершенно
категоричен.
- Но если я останусь под Москвой, меня не пошлют пропалывать артишоки
к тете Аустре?
- А ты останешься? - удивилась мама, которая не ожидала, что Алиса
капитулирует так скоро.
- Да, может быть, - сказала Алиса. - И в самом деле, я с детства не
жила на даче под Москвой. Наверное, в этом есть свои прелести.
Вы бы видели, какая радость охватила родных Алисы Селезневой, включая
робота Полю и симферопольскую бабушку.
- Ив космос ни ногой? - спросила симферопольская бабушка.
- Ни ногой, - согласилась Алиса.
По комнате пронесся порыв ветра - это присутствующие облегченно
вздохнули.
Затем, перебивая друг друга и даже забыв о том, что Алиса сидит за
тем же столом, взрослые начали обсуждать, куда бы поехать Алисе. Но она,
послушав их, сказала:
- Я поживу на даче у Аркаши Сапожкова. Дача у него близко, в Кратове.
И мне не скучно там будет. Пашка Гераскин тоже туда собирался.
Идею Алисы встретили одобрительными возгласами, и на радостях никто
не подумал, как это подозрительно: не только Алиса, но и Аркаша Сапожков,
и Пашка Гераскин добровольно едут на дачу, как самые обыкновенные
маменькины дочки и сыночки. Им бы подумать и встревожиться. Хотя бы
потому, что над кроватью Алисы висел лозунг, написанный Пашкой: "Покой нам
только снится!"
Вдруг бабушка из Симферополя спохватилась:
- А где будут родители твоего друга?
- Аркашины родители - заядлые туристы, они ушли с братьями Аркаши в
поход по речкам Горного Алтая.
Конечно, мама с папой предпочли бы, чтобы Аркашина дача кишмя кишела
бы его тетушками и дедушками, чтобы не спускать глаз с их дочки, но все
понимали, что спокойнее жить на даче, чем улететь на какой-нибудь
Альдебаран.
На том и порешили.
Алиса прошла к себе в комнату, легла на диван, включила видик и
подумала: "Вот я перехитрила родителей, сделала как мне хотелось, вот я
готова к новым опасным приключениям, и никто меня уже не остановит. Может
быть, я совершу еще несколько подвигов и переживу смертельный бой с
пиратами или драконами - все может быть... А потом мы сядем за стол, и
папа с мамой будут говорить на обыкновенные темы и беспокоиться о моем
здоровье. Их жизнь такая скучная, они так окончательно и бесповоротно
забыли о собственной молодости, что думают, будто Алиса - маленькая
девочка-шалунья, с которой ничего плохого не случится. Так им и роботу
Поле удобнее. А жаль. Иногда так хочется рассказать правду о невероятных и
страшных приключениях. Но Алиса ничего не станет рассказывать дома - не
поймут, только перепугаются. Вот, наверное, и Христофор Колумб своей
старушке-маме о штормах и смерчах - ни слова. И старушка-мама была
уверена, что он плавает по спокойному морю, не отходя далеко от берега".
Глава 2
ПО СЛЕДАМ ГУЛЛИВЕРА
На следующее утро позвонил Пашка Гераскин.
- Как у тебя? - спросил он.
- Все в порядке, - ответила Алиса. - Доктор рекомендовал мне провести
остаток каникул на даче и отдыхать на свежем воздухе. Мы решили, что я
поеду на дачу к Аркаше Сапожкову, чтобы там и дышать.
- Счастливая, - сказал Пашка. - Моя мама сразу почуяла неладное.
"Что, - спрашивает, - потянуло тебя к спокойной жизни? Может, ты тяжко
болен? Дай, - говорит, - лоб пощупаю". Понимаешь?
- А ты?
- Я сказал чистую правду. Я сказал, что у нас летняя практика, и
каждый должен совершить необычное путешествие. Мы с тобой свое уже
совершили.
- Даже три, - сказала Алиса.
- А Аркаша только сейчас подготовился. И ему нужны помощники. Мама
сразу спрашивает: "Зачем? Это опасно?"
- Ну и хитрая она у тебя! - сказала Алиса.
- И не говори. Будь моя воля, я выбрал бы себе другую, попроще.
- И что ты ей ответил?
- Опять же чистую правду. Что Аркаша собирается написать цикл картин
с натуры. А что мне мама ответила?
- Наверное, она ответила, что ты и огурца не можешь нарисовать. Какой
из тебя помощник художнику?
Пашка вздохнул, и на экране видеофона было видно, как он расстроен.
Алиса почувствовала его настроение и быстро спросила:
- Я тебя обидела?
- Я сам виноват, - вздохнул Пашка. - Если даже ты считаешь меня
бездарным, значит, так оно и есть.
По всему было видно, что сам Пашка себя бездарным не считал.
- Не всем же быть художниками, - сказала Алиса.
- Погоди, я не досказал... В общем... мама выпытала.
- Ничего страшного, - сказала Алиса.
- Ничего? А если она взяла с меня слово?
- Какое слово?
- Я сказал, что Аркаша особенный художник. Он хочет рисовать
микрокартины, но с натуры. Для этого он должен уменьшиться в пятьдесят
раз. Мама как закричит: "Я с самого начала догадывалась, что это добром не
кончится! Ты обязательно решил уменьшиться вместе с Аркашей, чтобы вас
вместе склевал первый встречный воробей". Я ей говорю: "Мама, это только
Аркаша уменьшится, а мы с Алисой будем за ним следить именно для того,
чтобы его не склевал воробей".
- В общем, она тебе не поверила.
- Нет. И взяла с меня слово, что ни при каких обстоятельствах я не
стану уменьшаться в пятьдесят раз. А ты знаешь - я человек слова.
- Человек, который слишком много говорит, - сказала Алиса, - и
обязательно проговаривается...
В начале каникул каждый в классе выбрал себе необыкновенное
путешествие. Алиса с Пашкой решили опуститься на дно Тихого океана в
центре атолла Моруту, где во время второй мировой войны был потоплен
японский транспортный конвой, что вез добычу, награбленную японскими
солдатами в Индонезии, Бирме и Сингапуре.
Это путешествие, которое началось мирно и спокойно, привело к
стольким приключениям, что теперь даже трудно вообразить, что все они
произошли за считанные недели.
Вернувшись домой, Алиса узнала, что все ее одноклассники разъехались
по разным концам Земли, чтобы совершить необычные путешествия. Только
Аркаша Сапожков, который решил путешествовать вокруг собственной дачи, еще
и не начинал путешествия.
Причин тому было несколько. Одна из них заключалась в том, что Аркаша
был медлительным и задумчивым. Он обязательно должен все проверить, а
потом перепроверить и еще раз обдумать.
В чем же была Аркашина идея?
Все художники, рассуждал он, рисуют только такие вещи, которые
соответствуют человеческому росту. А если художнику надо нарисовать что-то
маленькое, он вооружается лупами, микроскопами, предметными стеклами и
перестает быть художником. Художники создали миллионы человеческих
портретов. Но ни одного портрета гусеницы или комара. И если уменьшиться
до размеров гусеницы, можно будет написать ее портрет. А если станешь
маленьким, как комар, то увидишь, что и у него есть лицо. Может быть,
неприятное и даже страшноватое, но лицо.
Вот и придумал Аркаша путешествие под названием "Путешествие
микрохудожника в Страну дремучих трав".
"В Стране дремучих трав" - название одной старой книжки, герои
которой стали такими маленькими, что для них травы казались дремучим
лесом. Есть и другие книги о таких лилипутах. Еще несколько сот лет назад
английский писатель Джонатан Свифт написал повесть о Гулливере, который
сначала попал к лилипутам, а потом оказался среди гигантов. А помните
повесть "Путешествие Нильса с дикими гусями"? Там мальчик Нильс обидел
гнома, тот превратил его в лилипута, и Нильс отправился в полет на шее
своего друга - гуся Мартина.
Но одно дело - художественная литература, сказки и фантастика, совсем
другое - настоящая жизнь. Объявив еще в мае на классном собрании, что он
намерен отправиться в путешествие вокруг собственной дачи, Аркаша еще не
знал, как он это осуществит.
Он послал запрос в Центральный информаторий, а тот обратился в
Галактический справочный центр. Не может быть, рассуждал Аркаша, чтобы в
великой Галактике, населенной миллионами цивилизаций, никто не придумал
средства для уменьшения или увеличения живых существ.
И вот через две недели пришел ответ - и не с Альдебарана, не с
созвездия Гончих Псов и даже не с Марса, а из города Бостона, из
физического института имени Айзека Азимова - знаменитого американского
писателя XX века. В том институте давно бились над тем, как воплотить в
жизнь одну давнюю идею Азимова. В своем романе "Космическое путешествие"
он рассказал, как целая бригада врачей была уменьшена в тысячу раз, чтобы
в специально сделанной микроскопической лодке, которая может
путешествовать по кровеносным сосудам, добраться до мозга и совершить там
операцию и спасти человека.
Узнав о работе американских ученых, Аркаша вылетел в Бостон. Несмотря
на то, что он был всего-навсего школьником, ученые разрешили ему
ознакомиться с их работой и показали Аркаше рабочую модель своей машины.
Пока что она могла уменьшить человека в пятьдесят раз. Для медиков этого
было недостаточно. Для Аркаши - в самый раз. Уменьшенный Аркаша станет в
три сантиметра высотой.
В июле азимовцы смонтировали опытную кабину у Аркаши на даче, но
потом им пришлось срочно улететь по своим делам.
И вот тогда Алиса с Пашкой, вернувшись со звезд, согласились помочь
другу. Но поставили такое условие: когда Аркаша закончит свое путешествие,
он разрешит Пашке и Алисе тоже побывать в Стране дремучих трав.
Это путешествие, как понимала Алиса, могло оказаться опаснее и
страшнее, чем полет к дальним звездам или плен у космических пиратов.
Потому что враги и убийцы в мире насекомых куда более жестоки и быстры,
чем любые разумные твари Галактики.
Честно говоря, Алиса предпочла бы улететь на Паталипутру или даже
угодить в логово космических пиратов - только бы не попасть в зубы
какой-нибудь гадкой сколопендре.
Но кому признаешься, что тебе страшно? Пашке, который лишь улыбнется
снисходительно и начнет точить свою шпагу? Или Аркаше, который убежден,
что настоящий ученый не может ничего бояться, потому что настоящему
ученому некогда бояться - надо изучать окружающий мир?
...Наутро Алису собирали на дачу к Аркаше, словно капитана Гаттераса
на Северный полюс. Симферопольская бабушка испекла пирожков, домработник
Поля тоже испек пирожков. И мама, разумеется, испекла пирожков. Алиса
понимала, что делали они это не столько из любви к Алисе, сколько для
того, чтобы доказать друг дружке, чьи пирожки самые лучшие. Даже
удивительно, что папа не испек пирожков.
Для Алисы набрали целую сумку вкусных вещей. Мама объяснила, что это
не только для Алисочки, но и для ее приятелей. Поля положил в сумку
запасные сапожки, плащ и рад бы положить и скафандр и шубу - только они в
сумку не лезли.
Алиса была спокойна и доброжелательна. Ни с кем не спорила, все
улыбалась, ни от чего не отказывалась. А когда она согласилась взять с
собой аптечку, которую привезла из Симферополя бабушка и которую теперь
пожертвовала внучке, мама сказала:
- Мне все это не нравится.
- Почему? - спросила Алиса.
- Я тебя не узнаю.
- А я узнаю, - сказал папа, который уже спешил на работу в
Космический зоопарк. - Когда Алиса тихая, значит, готовится большая
каверза.
- Папа! - возмущенно пискнула Алиса.
Но папу так легко не проведешь. Он только махнул рукой, сел во флаер
и был таков.
- Сразу провидеофонь, как приедешь, - сказала мама.
- Я буду ждать твоего звонка, - сказала симферопольская бабушка.
- Может быть, я отправляюсь в жерло вулкана, а не на дачу? - съязвила
Алиса.
Но никто ее не услышал.
Глава 3
ПЕРЕД ПУТЕШЕСТВИЕМ
Это была старая-престарая дача, ее построил еще Аркашин прадедушка,
который привез откуда-то толстые, в обхват, бревна. С тех пор прошло уже
сто лет, и три поколения семейства Сапожковых собирались заняться
хозяйством: развести на даче огород и сад, да еще розарий и альпинарий. Но
надолго их усилий не хватало. Так что на большом дачном участке было всего
понемножку: там росли три старые яблони, которые давали только кислые
дички; заросли одичавшей малины были совершенно непроходимы, да к тому же
подступы к ним были заняты лесом крапивы; по бокам узкой заросшей дорожки,
что вела от покосившейся калитки к веранде, тянулись кусты пионов, роз,
хризантем и иных цветов, которые высаживали здесь сменявшие друг друга
ботаники-любители.
За дачей начинался густой лес и тянулся до самого Уральского хребта.
Дача Сапожковых подходила для любых опытов - она была последней в поселке.
Пашка прилетел раньше Алисы. Он уже успел повесить гамак и,
раздевшись до плавок, дремал в нем. Иногда он просыпался и давал Аркаше
указания.
Аркаша заканчивал испытания уменьшительной кабины. Основную работу
сделали техники из Азимовского института, но кое-какие мелочи остались на
долю Аркаши.
Кабина стояла на траве перед верандой. Она представляла собой
полосатую красную с белым бочку в метр высотой и такого же диаметра. Сбоку
открывался люк, через который можно влезть внутрь кабины. Там помещалось
сидение и перед ним - пульт управления. Влезши в кабину, ты мог усесться,
прижав подбородок к коленям. Пульт оказывался тогда перед глазами.
Аркаша показал Алисе, как забираться в кабину. Алиса спросила:
- А почему она такая тесная?
- В Бостоне ее специально сделали для нас - подростков. Чем меньше
кабина, тем меньше энергии она потребляет, тем легче ее наполнять.
- Зачем ее наполнять?
- Разве я тебе не сказал? Когда кабина начинает работать, ее
наполняет особый газ - иначе как клетки твоего тела догадаются, что им
надо уменьшиться?
- А он безвредный? - спросила Алиса.
- Алиса, не бойся, тебя никто не заставляет превращаться в насекомое!
- закричал Пашка из гамака.
И тут же вывалился из него и, отмахиваясь руками, бросился кругами
бегать по лужайке.
- Что с тобой? - спросила Алиса.
- Это чудовище какое-то! - закричал Пашка. - И еще кусается!
- Это не чудовище, а оса, - ответил Аркаша. - И учти, что сейчас ты в
сто раз больше осы. А представь себе, что вы с ней почти сравняетесь.
- Зачем?
- Чтобы сражаться на равных. У нее шпага и у тебя шпага.
Наконец Пашка отогнал осу и вернулся к гамаку.
- Мне надо подумать, - сказал он оттуда.
- Я знаю, что ты придумаешь, - сказала Алиса.
- Что?
- Тебя ждут неотложные дела на Северном полюсе.
- Ты хочешь сказать, что я струсил?
- Пашка, не веди себя как первоклассник, - сказал Аркаша. - Никто не
заставляет тебя становиться маленьким, как муха, и сражаться с осами. Это,
по крайней мере, не остроумно. Жизнь можно положить за более стоящее дело.
Пашка обрадовался такой поддержке.
- Вот именно! - воскликнул он. - Что может быть глупее, чем кончить
жизнь в паутине крестовика или в челюстях майского жука! Не для того нас
растили родители.
Но никуда Пашка не улетел, а улегся в гамак и закрыл глаза.
Аркаша показал на пульт.
- Я герметично закрываю кабину, затем впускаю газ и вдыхаю его три
минуты. Под действием газа в моих клетках происходят изменения - клетки
как бы съеживаются, хотя и остаются по составу и строению точно такими же,
как прежде. И я начинаю уменьшаться.
- И получится?
- Когда они испытывали, - сказал Аркаша, - то поместили в кабину
морскую свинку. Морская свинка уменьшилась в пятьдесят раз.
- И что дальше?
- Убежала.
- А где она теперь?
- Не знаю, - вздохнул Аркаша.
- Ой! - сказала Алиса. - Значит, она в траве бегает?
- Может быть.
- И я на нее могу наступить?
- Все может быть, - сказал Аркаша. - Мне это очень неприятно. Извини.
Они помолчали. Алиса присела на корточки. Она раздвигала травинки,
смотрела вниз, стараясь разглядеть, нет ли там морской свинки с муху
размером.
- Больше вы никого не уменьшали? - спросила Алиса. - В порядке опыта.
- Почти никого, - вздохнул Аркаша.
- Если ты скажешь про собаку...
- Нет, сначала они провели испытания на курице...
- И курица тоже?!
- Может быть, - сказал Аркаша.
- Аркаша боится, что ему там будет скучно, - заметил Пашка, который
все, конечно же, слышал.
- Я постараюсь их найти и вернуть в большой мир, - сказал Аркаша.
- Ладно, - сказала Алиса, - рассказывай дальше.
- А что рассказывать? Когда ты уменьшился до предела, то ты
спускаешься сюда...
Аркаша вылез из кабины, затем показал на круглое отверстие посреди
сидения в старинный пятак диаметром.
- Погляди внимательно, - сказал Аркаша.
Алиса нагнулась. И увидела, что от этого круглого отверстия вниз
ведет труба, на стенках которой видны махонькие скобы - как будто это
шахта для оловянного солдатика.
- Это для... тебя? - спросила Алиса.
- Вот именно, - улыбнулся Аркаша. - Когда я стану лилипутом, я
спущусь по этой лестнице вниз...
Аркаша повел Алису вокруг кабины и показал, что с другой ее стороны,
у самой земли, есть еще одно отверстие.
- А тут я выйду, - сказал он.
- Как все здорово придумано! - воскликнула Алиса.
- Еще бы, - сказал Аркаша, - целый институт работал!
- А когда ты возвращаешься...
- Все то же самое, только в обратном порядке. Я должен войти сюда,
подняться по скобам на сидение, нажать на кнопку, и кабина начнет
наполняться антигазом.
- Чем?
- Условно говоря - антигазом. Газом-увеличителем.
- Ясно. И ты снова большой. А сколько это продолжается?
- Каждая процедура занимает несколько минут - ведь это же не
волшебство, а научный процесс. Да еще надо отдохнуть, придти в себя.
- Откуда знаешь? - спросил Пашка. - Пробовал?
- Куда торопиться, - ответил Аркаша. - Азимовцы сказали.
- Давай я попробую, - сказала Алиса.
- Погоди, рано!
- Аркаша ни за что не уступит пальмы первенства, - сказал Пашка.
- Я специально занимался этим, - сказал Аркаша. - Целый курс прошел.
А Пашка всегда думает, что он умнее всех...
- Не думаю, а знаю, - откликнулся Пашка.
- Он тебе завидует, - улыбнулась Алиса.
- Завидовать клопу? Ничего интересного, - возразил Пашка. - Я понимаю
- увеличиться раз в пятьдесят.
- И никто тебе не страшен! - сказал Аркаша.
- Вот именно! Берешь слона двумя пальцами...
- А зачем? - спросила Алиса.
- Ясное дело, зачем, - сразу нашелся Гераскин. - Чтобы перенести его
через реку Ганг и спасти от пожара в джунглях.
- Паша, от тебя и при нормальном росте человечеству несладко
приходится. А от восьмидесятиметрового Гераскина все взвоют! - сказала
Алиса.
- Хорошо, я остаюсь как есть - золотая середина. А вы как хотите -
уменьшайтесь, увеличивайтесь, толстейте, худейте! Все равно я - повелитель
Галактики!
И с этими гордыми словами Павел Гераскин отвернулся от друзей.
Аркаша с Алисой стали готовиться к походу в мир насекомых. Аркаша
намеревался там рисовать - это была главная его задача. А чтобы рисовать,
надо взять с собой краски, кисти, карандаши и прочие принадлежности. Но
беда в том, что под действием газа уменьшаются лишь живые ткани. Что же
касается вещей неживых - а кисти и краски, как известно, относятся к ним,
- они остаются прежними. Даже самая маленькая кисточка стала бы для Аркаши
подобна шесту для прыжков, а в ванночке для акварели он смог бы уместиться
как в ванне.
Так что Алиса и Аркаша вначале устроили специальную базу.
Такую, как устраивал, например, путешественник Амундсен, когда шел к
Южному полюсу.
Уменьшившись, Аркаша не собирался сидеть возле веранды, где стояла
кабина, которую нельзя было смонтировать далеко от дома - она должна была
постоянно находиться под наблюдением.
Аркаша решил, что уменьшившись, он пройдет тропинкой до небольшого
прудика, что поблескивает сквозь ветви живой изгороди. Там, на высоком
берегу, он и устроит основную базу. База состояла из закрытой картонной
коробки из-под ботинок, в которой Алиса аккуратно вырезала отверстие для
входа. Конечно, романтичнее было бы построить шалаш, но коробка все-таки
надежнее. Там, в безопасности от дождя, ветра и нежеланных гостей, сложили
стопки нарезанных листиков тонкой бумаги, которые для Аркаши станут
толстыми листами картона. Туда же поставили поделенную на квадратики
коробочку с красками, кастрюлю, которую Алиса одолжила у своей куклы,
коробочку с булавками, моток тонкой лески и катушку шелковых ниток,
заостренную пилочку для ногтей и другие вещи, собранные по дому Алисой и
Аркашей, которые могли бы пригодиться миниатюрному человечку в одинокой
жизни в травяном лесу. Когда Алиса складывала добро в коробку, неожиданно
появился Пашка, который, оказывается, тоже трудился. Из куска сосновой
коры он вырезал лодочку длиной в пядь, такую легкую, что ее мог бы поднять
и лилипут. В нее он вставил палочку-мачту и сделал парус из куска бумаги.
Лодку пришвартовали к берегу прудика.
Наконец Аркаша сказал:
- Хватит! Вы хотите, чтобы я потратил неделю на устройство безопасной
и скучной жизни.
- А ты хочешь рисковать? - спросила Алиса.
- В умеренных пределах, да, - ответил Аркаша.
- Правильно, - сказал Пашка. - Без риска нет жизни.
Алиса между тем приоткрыла коробку из-под ботинок и положила внутрь
большой кусок ваты.
- Это еще зачем? - спросил Аркаша.
- Во-первых, это мягко, а тебе надо на чем-то спать. А во-вторых,
ночью будет холодно, а ты совсем раздет.
- Как так совсем раздет?
- Пока ты не придумаешь себе одежды, - сказала Алиса, - тебе придется
походить голым.
- А ты будешь смотреть? - вдруг смутился Аркаша.
Пашка буквально зашелся от хохота, а Алиса достала из кармана
маленькую тряпочку.
- Была у меня любимая куколка, - сказала Алиса. - Звали ее Дашей. Она
убежала из дома с одним гномом. А платье от нее осталось... Ты бери, не
стесняйся, ведь стрекозам и паукам совершенно все равно - девочка ты или
мальчик.
Аркаша подумал ровно пять секунд, потом сказал:
- Ладно уж, клади возле кабины.
Алиса присела на корточки и положила кукольное платьице на землю
возле отверстия, что вело из кабины наружу.
Глава 4
КЛЮЧ НА СТАРТ!
Пора было расставаться с Аркашей. Время уже клонилось к вечеру. Они
стояли втроем возле кабины. Вдруг Алисе стало грустно: ну ладно бы шел
человек на риск ради высоких идеалов или спасения какой-нибудь несчастной
планеты. А то он собирается рисковать жизнью ради рисунков, которые, может
быть, никому и не нужны.
- А я с тобой не согласен, - сказал тут Пашка Гераскин, у которого
иногда прорезаются совершенно невероятные телепатические способности. -
Нельзя делить подвиги на нужные и ненужные. Может быть, в своих картинах
Аркаша сделает великое открытие.
- Паша, не преувеличивай, - смутился Аркаша.
- Помолчи, путешественник голопузый! - оборвал его Пашка. - Мы не
знаем, что увижу я, когда отправлюсь в Страну дремучих трав. Мы совершаем
рывок вперед, шаг в неизвестность. До нас только герои фантастических
повестей жили как свои среди бабочек и кузнечиков. Теперь этим займемся
мы, самые обыкновенные люди двадцать первого века. Да я не променяю такое
путешествие на пять полетов к Альфа-Центавру! Что такое космос по
сравнению с настоящими джунглями Земли! Долой космос! Да здравствует
родной микромир!
Если поверить Пашке, получалось, что он к космосу относится
отвратительно - сам не летает и другим не велит.
Наступила пауза. Аркаша несмело поглядел на Алису, потом на Пашку.
- Я пошел, да? - спросил он.
- Может, возьмешь сахара с собой? - спросила Алиса.
- Ты хочешь погубить эксперимент в зародыше! - возмутился Пашка. -
Каждый член нашей экспедиции сам добывает себе пищу! И как только ты
попросишь есть, значит, ты сдался.
Пашка был прав - так они договорились с самого начала. В травяном
царстве все живут робинзонами... каждый живет сам по себе, помощи ни у
кого не просит, только в случае настоящей, реальной опасности можно
вызвать товарищей на подмогу. Для этого есть браслет-сигнализатор, чудо
микротехники, оставленный азимовцами.
- Тогда поешь еще чего-нибудь, - предложила Алиса. - На дорожку.
- Ну что ты говоришь! - взмолился Аркаша. - Ты же знаешь, что
уменьшаться надо натощак.
- Ключ на старт! - закричал Пашка. - Ничего не забыл?
- Вроде ничего.
Аркаша спустился с веранды. Он был в одних трусах и чуть поеживался
от вечерней прохлады.
Перед открытым люком кабины, которая казалась такой чужой на зеленой
поляне на фоне могучих сосен, Аркаша остановился и обернулся к товарищам.
- Вы обо мне не думайте, - сказал он, - ничего со мной не случится.
- А мы и не думаем, - сказал Пашка.
- Мы в гости к тебе приходить будем, - сказала Алиса.
- Только не пугайте меня, - засмеялся Аркаша. - Я ведь буду
маленький. На меня и наступить ненароком можно.
- Ты с ума сошел! - испугалась Алиса. - Не смей даже так шутить.
Аркаша протянул Алисе руку, и в этот момент зазвонил видеофон.
Звонок был настолько неожиданным и резким, что друзья вздрогнули и
замерли.
- Может, не подходить? - спросила Алиса. - Мы гулять ушли...
- Боишься, что дома узнали про наши опыты?
- Боюсь.
Видеофон продолжал отчаянно звенеть.
- Опасность, мой друг, - сказал Пашка, отправляясь к дому, - надо
встречать лицом к лицу. Иначе догонит сзади.
Произнеся такой афоризм, Пашка поднялся на веранду и прошел в
комнату.
Было так тихо, что ребята слышали каждое Пашкино слово.
- Да, мама, - сказал Пашка. - Все хорошо, мама. Собираемся ужинать,
мама.
- Простая проверка, - сказал Аркаша.
Алиса тоже поняла, что Пашкина мама волнуется, ей трудно поверить,
что ее непутевый сын мирно живет на даче и не пускается ни в какие
авантюры.
- Они пошли за грибами, - слышен был голос Пашки. - Скоро придут. А
я? Я читаю "Графа Монте-Кристо", в библиотеке взял, так приятно почитать
добрую старинную книгу.
- Ты только послушай! - прошептал Аркаша. - Какой у нас друг! Он
умеет читать!
Алиса прикрыла рот ладонью, чтобы не засмеяться. Ведь она ушла за
грибами.
- Хорошо, мама, - говорил Пашка, - обязательно, мама, все будет
хорошо, мама.
Он отключил экран и вернулся к друзьям несколько смущенный, потому
что они всё слышали.
- Понимаете, - сказал он, - с пожилыми людьми очень трудно. Они
остались далеко в прошлом...
- Твоей пожилой маме уже, наверное, тридцать лет, - сказала Алиса,
делая вид, что сочувствует Пашке.
- Тридцать три, - сказал Пашка. - Между нами пропасть.
- Ну что же, - сказал Аркаша, - пошли, а? А то я так сегодня и не
уменьшусь.
Но только они сделали несколько шагов к кабине, как снова зазвенел
видеофон. На этот раз к аппарату подбежал Аркаша:
- Алиса, это тебя!
- Ну вот, - сказал Пашка. - Кто-то надо мной смеялся? Теперь и я
посмеюсь.
На экране видеофона виднелось большеглазое треугольное лицо
симферопольской бабушки.
- Алисочка! - сказала бабушка встревоженным голосом. - Кто тебя
окружает?
- Меня? Никто.
- Кто подходил к видеофону? Он совершенно голый как дикий индеец!
- Это мой друг Аркаша. Он собрался в лес...
- В лес? В таком виде?
- Скажи, что я купаться пошел! - зашипел Аркаша.
- Он купаться собрался, - сказала Алиса. - А почему ты звонишь?
- Случилось нечто ужасное, - сказала бабушка.
- Что еще? С кем?
- С тобой. Ты забыла пирожки с капустой.
- Всего-то?
- Я их пекла со вчерашнего дня. Чувствую, что у меня никогда больше
не получатся такие пирожки.
- Ничего, я специально прилечу к тебе в Симферополь, когда ты их
будешь печь.
- Нет! Я сейчас же лечу к тебе. Скажи, какой номер у вашей дачи или
встреть меня на флаерной станции.
Пока ее друзья корчились у веранды от хохота, Алиса умоляла
симферопольскую бабушку не прилетать, потому что пожилому человеку уже
поздно летать на флаере - в Москве бабушки вообще не летают на флаерах
позже шести вечера. К тому же у Аркашиной дачи нет номера, а сама Алиса
только что объелась пирогами, которые привез Пашка...
Наконец смертельно обиженная бабушка, не прощаясь, отключила аппарат,
а Алиса сказала:
- Перестаньте хохотать. Ничего смешного я не вижу.
И когда Пашка с Аркашей пришли в себя, она добавила:
- Сегодняшний день можно занести в мою личную книжку рекордов
Гиннесса - мне еще в жизни не приходилось столько врать и выслушивать
неправды.
- Цель оправдывает средства, - сказал Пашка. - Если бы ты сказала
бабушке правду, что Аркаша через десять минут станет ростом с оловянного
солдатика, а ты готовишься через неделю последовать его примеру и пожить
немного на равных среди муравьев и кузнечиков, она прискакала бы сюда на
боевом коне в сопровождении всей твоей семьи...
- Это я понимаю... но врать плохо.
- Очень плохо, - сказал Аркаша. - Я замерз. Пошли же, наконец!
У кабины все попрощались.
Затем Аркаша открыл люк и залез внутрь.
- К полету готов? - спросил Пашка.
- К полету готов!
- Задраить люки! - приказал Пашка, который изображал из себя
руководителя полета.
- Есть задраить люки! - сказал Аркаша.
Он закрыл изнутри люк, и кабина сразу стала безмолвной, чужой,
неживой, как камень.
- А сколько ждать? - спросил Пашка.
- Он сказал - несколько минут.
- Надо было точнее спросить, - сказал Пашка.
Алиса присела на траву возле кабины так, чтобы видеть маленькое
круглое отверстие у самой земли.
- Ты чего? - спросил Пашка.
- Он выйдет вот отсюда, - показала Алиса на отверстие.
Пашка тоже уселся на траву. Кабина молчала.
- Странно, - сказал Пашка. - Только что я ему руку жал, не чужой
человек, семь лет вместе учимся. И вдруг такое с ним случится!
- Ты не гордись, - сказала Алиса. - С тобой это тоже может случиться.
- Тонкое наблюдение, - сказал Пашка и, встав на четвереньки,
попытался заглянуть в маленькое отверстие.
И тут же в ужасе отпрянул!
Как бы ты себя ни готовил к тому, что увидят твои глаза, все равно от
неожиданности можно перепугаться.
Из отверстия буквально выкатился на траву миниатюрный человечек. А
так как таких человечков не бывает, у Пашки было ощущение, словно перед
его носом выскочила мышь.
А Аркаша, выпав из длинного скользкого туннеля на свет, увидел перед
собой огромную страшную оскаленную морду. Ему ведь никогда раньше не
приходилось видеть людей в пятьдесят раз больше его. Поэтому ему и в
голову не пришло, что он видит человека, а тем более Пашку.
Так что Алиса, которая наблюдала эту сцену со стороны, к удивлению
своему увидела, как лилипут Аркаша кинулся обратно в норку, а Пашка
отпрыгнул почти к самому лесу.
Поняв, в чем дело, Алиса едва удержалась, чтобы не рассмеяться.
- А я его за мышь принял, - сказал Пашка, - или за тарантула.
Из отверстия в кабине выглянул голенький Аркаша.
- Какой я тебе тарантул! - пискнул он обиженно. Оказалось, что его
пронзительный голосок можно разобрать в тишине сада. - А я думал, что ты
мамонт.
- Мальчики, - сказала Алиса, - не надо ссориться.
- Отвернись! - пропищал Аркаша.
Стараясь не улыбаться, Алиса отвернулась. Ей было видно лицо Пашки, и
когда оно стало расплываться в широкой улыбке, она поняла, что причиной
тому - вид Аркаши.
- Можно обернуться? - спросила Алиса.
- Оборачивайся, - ответил за Аркашу Пашка.
Алиса обернулась, Аркаша стоял у кабины, придерживая руками слишком
длинное кукольное платье.
Он что-то кричал, но Алиса не разобрала слов.
- Потерпи секундочку, - сказала Алиса. - Где у тебя ножницы?
- В большой комнате. На столе, - вспомнил Пашка.
Алиса сбегала за ножницами и, вернувшись, велела Аркаше снять платье.
- Я тебе сделаю чудесную набедренную повязку, - сказала она.
Через пять минут Аркаша был более-менее готов к тому, чтобы
продолжить путешествие.
- Интересно? - спросил Пашка.
Аркаша показал под ноги, и Алиса поняла, что для него песчинки на
тропинке были острыми камнями. А никакой обуви у Аркаши не было.
- Может, вернешься? - спросила Алиса. - А завтра что-нибудь
придумаем.
Аркаша только отмахнулся.
- Он прав, - сказала Алиса. - Нужно человеку привыкнуть.
Они стояли у кабины и смотрели, как человечек ростом со спичку
медленно уходит от них, поджимая ножки, потому что идет босиком по острым
камням.
Аркаша остановился, запрокинул голову, посмотрел на друзей. Видно,
они показались ему не настоящими существами, а порождениями страшного сна,
и он махнул рукой, чтобы они уходили.
Конечно же, они не ушли. До прудика, на берегу которого стояла
коробка из-под ботинок, было метров тридцать - сорок. Надо было идти по
тропинке до отверстия в живой изгороди и там, свернув направо, идти вдоль
нее, пока земля не начнет снижаться к пруду. Что за дорога - полсотни
шагов? Десять секунд бегом. Но не для Аркаши Сапожкова, отважного
путешественника, которому еще идти и идти - пока он достигнет убежища.
- Я теперь понимаю, - сказала Алиса, - что значит: человек - царь
природы.
- А что?
- А то, что я могу пойти пешком через лес даже ночью, и все животные
уступят мне дорогу.
- То ли уступят, то ли нет, - ответил Пашка. - Кабан может по
глупости не знать, что ты - царь природы, волку об этом не рассказали, а
медведь болел, когда это проходили.
- У тебя столько же шансов встретиться в дачном лесу с медведем или
кабаном, как и с бенгальским тигром, - сказала Алиса.
Тут она увидела, как большая стрекоза, что не спеша летела мимо,
обнаружила что-то впереди и пошла снижаться над тропинкой там, где шагал
Аркаша.
Алиса не выдержала и рванулась вперед.
Стрекоза испуганно взмыла в небо, а она в несколько прыжков достигла
забора - Аркаши нигде не было видно!
- Пашка, - закричала Алиса. - Он пропал!
Она выглянула за изгородь - тоже пусто. Может, Аркаша спрятался в
траве?
Пашка не догонял ее. Он стоял в десяти метрах сзади.
- Просто чудо, - сказал он, - что Аркаша остался жив. Нет ничего
опаснее для человека, чем стадо взбесившихся слонов.
- Что ты имеешь в виду? - спросила Алиса.
- А то, что тебе надо медленно и осторожно вернуться обратно и
научиться глядеть под ноги. Твое счастье, что Аркаша успел отпрыгнуть в
траву, когда ты пробежала рядом с ним.
- Что ты говоришь! - испугалась Алиса. У нее коленки ослабли. Неужели
так могло быть? Значит, Аркаша еще шел по тропинке... а она думала...
Представляете... она в самом деле могла наступить на друга!
На цыпочках, пошатываясь от страха, Алиса подошла к Пашке и
остановилась в двух шагах. И тут она увидела Аркашу. Он стоял на самом
краю тропинки и при виде Алисы поднял кверху кулачки.
- Прости, Аркаша, - сказала Алиса с чувством. - Я испугалась, что на
тебя стрекоза нападет.
- И решила: лучше сама затопчу, чем врагам отдам, - добавил Пашка.
Алисе хотелось плакать.
Она присела на корточки перед Аркашей, чтобы разглядеть его лицо. Рот
Аркаши раскрывался, но писк был неразличим.
- И не пытайся понять, - сказал Пашка. - Представляешь, как мало
воздуха умещается в его легких - не из чего образоваться звуку.
- Давай отнесем его до коробки! - взмолилась Алиса.
- Не теряй присутствия духа, - возразил Пашка. - Если ты начнешь в
такой форме проявлять заботу о друге, то я обещаю, что сам отнесу тебя в
коробку, когда подойдет твоя очередь.
- Как так отнесешь? - Алиса выпрямилась и гневно поглядела на Пашку.
- Возьму двумя пальцами, - Пашка показал ей, как возьмет ее, -
подниму в воздух и понесу. А ты будешь болтать ножками-макаронками.
- Ты только посмей! - Алиса кинулась было на Пашку, чтобы научить его
манерам, но вспомнила, что где-то под ногами прячется несчастный Аркаша, и
замерла как громом пораженная.
А Аркаша поглядел на друзей - теперь чужих и опасных чудовищ, будто
заколдованных страшным волшебником, и быстро зашагал дальше, надеясь,
видно, что у них хватит сообразительности больше за ним не ходить.
Они постояли на тропинке, глядя, как Аркаша дошел до изгороди,
миновал ее, повернул направо и исчез из глаз. Сколько это заняло времени -
трудно сказать. Может быть, три минуты, а может, и все пятнадцать.
- Пошли на веранду, - сказал Пашка. - Он обещал дать нам сигнал,
когда устроится.
- Нет, погоди минутку.
Алиса сошла с тропинки, пробежала по траве к изгороди и встала на
цыпочки, чтобы заглянуть поверх нее. Пашка последовал за Алисой.
Оттуда, где они находились, был виден прудик, поросший травой склон и
стоявшая там коробка из-под ботинок.
Вот показался и Аркаша. Не глядя по сторонам, он шел по тропинке,
которая казалась ему широкой дорогой. Он немного прихрамывал и опирался на
копье, которое Алисе недавно служило всего-навсего булавкой.
Идти ему оставалось немного - уже начался спуск к пруду.
Не доходя до коробки, Аркаша остановился и стал сверху глядеть на
пруд. Его первое путешествие заканчивалось.
- Ну что, пошли домой или посмотрим? - прошептала Алиса.
И в этот момент Пашка вскочил на ноги и отчаянно закричал:
- Беги, Аркашка!
То ли Аркаша услышал крик Пашки, то ли сам почувствовал опасность, но
он отчаянно прыгнул в сторону. Только тогда Алиса поняла, в чем дело: над
местом, где только что стоял Сапожков, пронеслась ворона и, не поймав
добычу, взмыла вверх.
Аркаша кинулся бежать к коробке. Набедренная повязка размоталась и
тянулась за ним, как длинный флаг.
- Она же могла его унести! - сказала Алиса.
- Точно. Он у нее в клюве бы уместился.
- Пашка, - сказала Алиса, - давай этот опыт кончать. Надо вернуть
Аркашу.
- Почему? - спросил Пашка. - Разве случилось что-то неожиданное?
- Но ему грозят страшные опасности!
- Когда я пойду на его место, мне тоже будут грозить опасности.
- Вот я и говорю.
- Ты - свободный человек. Тебя никто не уговаривает уменьшаться.
- Я не о себе думаю. Вы с Аркашей такие неосторожные.
- Если ты про ворону, то мы с Аркашей это обсуждали. Надо все время
поглядывать в небо.
- Если бы ты не крикнул...
- Если бы я не крикнул, он бы все равно успел. Я его знаю. И не
забывай, что он вооружен.
- Ты имеешь в виду булавку?
- Это оружие не хуже любого другого.
Разговаривая, они поглядывали на коробку. Аркаша добежал до нее и
обернулся. Он помахал рукой и исчез в отверстии. Видно было, как он
закрывает за собой картонную дверь.
- Все, - сказал Пашка, - представление закончено.
- Тогда бежим в дом, сейчас будет связь.
В комнате на столе стоял передатчик, сделанный азимовцами. В нем уже
загорелась зеленая лампочка.
- Центр на связи! - крикнул Пашка, подбегая к приемнику и включая
вызов.
- Вы зачем за мной следили? - послышался тонкий голосок.
- Если бы не следили, тебя бы ворона склевала, - сказал Пашка.
- Я ее и без тебя видел, - сказал Аркаша. - Я очень прошу, не
подглядывайте, а то я себя человеком не чувствую.
- Ладно, обещаем, - сказал Пашка. - Только и ты веди себя осторожнее.
Не высовывайся.
- Тебе удобно, не холодно? - спросила Алиса.
Она подумала: мы разговариваем, будто Аркаша, по крайней мере, в
Гималаях. А ведь можно выбежать из дома и поглядеть на него.
- Я специально ушел сюда, - пропищал Аркаша, - чтобы мне не задавали
глупых вопросов: скушал ли я кашку, надел ли я пальтишко.
- Ты получше дверь закрой, - сказала Алиса, сделав вид, что не
услышала его слов. - Мало ли какая змея заберется.
- Змеи, по крайней мере, не дают советов, - сказал Аркаша. - До
связи.
- А когда будет связь?
- Связь будет утром в восемь ноль-ноль, - последовал ответ. - И прошу
меня не беспокоить.
- Погоди, не отключай, - попросила Алиса. - Ты расскажи нам, как ты
себя чувствуешь... ну как ты все видишь...
- Это очень интересно, - сказал Аркаша. - Сама вскоре узнаешь. Ведь
нельзя же слепому рассказать про то, как выглядят цветы.
- Тебе не холодно?
- Ты опять за свое! - послышался гневный ответ Аркаши, и связь
прервалась.
- Он прав, - сказал Пашка. - Я даже не знал, что в тебе такой сильный
материнский инстинкт.
- Я просто беспокоюсь.
- Вот именно. В этом разница между мужчиной и женщиной. Мужчина хочет
побыть в одиночестве, а женщина хочет все время давать указания.
- Пашка, это нечестно!
- Двенадцать лет Пашка. И если меня не съест комар, то стану Павлом
Николаевичем. И как старший...
- Ты старше меня на один месяц!
- И как старший утверждаю: через неделю ты сама окажешься в травяном
царстве. И увидишь, что все опасности сильно преувеличены. Знаешь, почему?
Потому что ты переживаешь за Аркашу. Когда переживаешь за другого,
опасности всегда увеличиваются в десять раз.
- Я пойду поставлю чай, - сказала Алиса.
- Иди, только не думай при этом, какой Аркаша бедненький, потому что
у него нет сладкого чая. Скоро он вернется и выпьет сразу двадцать чашек.
Когда Алиса через десять минут принесла чай, Пашка лежал на диване и
читал старый латино-русский словарь. В последнее время у него появилась
идея побывать в Римской империи.
Он прошел к столу и взял чашку, не отрываясь от книги. Алисе пить не
хотелось. Она смотрела на лес, в котором песчинкой затерялся Аркаша.
- А я знаю, чего тебе хочется, - вдруг сказал Пашка.
- Чего?
- Тебе хочется тихонько сбегать на берег прудика, открыть крышку
коробки из-под ботинок и поглядеть, как там маленький Аркашенька спит на
кусочке ваты.
- Хочется, - призналась Алиса. - Мне за него страшно.
- Хочешь погладить его пальчиком?
- Нет, - сказала Алиса. - Не хочу. Ты что будешь делать?
- Ты же видишь, я занимаюсь латынью.
Но Пашка Алису обманул. Он взобрался на балкон второго этажа, взял
старый бинокль, с которым дедушка Аркаши служил на флоте, и смотрел оттуда
на прудик и коробку из-под ботинок, чтобы с Аркашей ничего не случилось.
После ужина Алиса и Пашка по очереди осторожно подбирались к изгороди
и глядели из-за укрытия на коробку. Они видели, как Аркаша выходил к
прудику, как на него напали комары и он, отмахиваясь, убежал от них и
спрятался в коробке.
Тогда комары накинулись на наблюдателей.
- Больше он сегодня не выйдет, - сказал Пашка, отбиваясь от комаров.
- Значит, и мы с тобой можем спать спокойно, - сказала Алиса.
Они вернулись на дачу, но спать не легли, а долго разговаривали,
смотрели видик, потом провидеофонили своим домашним - как будто жили на
полярной станции. Симферопольская бабушка грозилась приехать утром с
пирожками.
А перед сном Пашка все же вызвал Аркашу.
- Помощь не требуется? - спросил он.
- Спокойной ночи, - сказал Аркаша.
Глава 5
НАПАДЕНИЕ СКУНУСИКА
Утром Алиса проснулась от громкого веселого голоса:
- Алисочка! Ты где? Вставать пора! Ваша мама пришла, молочка
принесла! Бее-э-э-э!
Алиса вскочила с дивана, на котором спала, и выбежала на веранду, еще
не сообразив, что за козочка к ним пожаловала.
Солнце встало, и лучи его били прямо в лицо, птицы оглушительно
чирикали и пели, насекомые жужжали, скрипели, пищали, роса высохла на
цветах и траве, и оттого в саду был густой зеленый аромат.
Перед верандой стояла бабушка из Симферополя с большой корзинкой в
руке.
- Насилу вас отыскала, - сказала бабушка. - Ты мне не рада?
- Доброе утро, - сказала Алиса без всякой радости. - А мама с папой
сюда не собираются?
- Нет, они до воскресенья не приедут, - ответила наивная бабушка. -
До воскресенья только я буду к вам ездить.
- Зачем?
- Ясное дело, зачем. Кормить, одежду привозить, могу и приготовить
чего-нибудь вкусненького. От бабушки всегда польза есть. Небось без робота
живете, и посуда не мытая.
Это была катастрофа.
Тут проснулся Пашка, прибежал на шум, познакомился с бабушкой.
- Нет! - сказал он, узнав о планах симферопольской бабушки. - Ни за
что! Алиса, ты же знаешь, что скунусики не выносят постороннего
присутствия. Среди них начинаются жуткие нервные эпидемии! Ваше появление,
Лукреция Ивановна, обязательно приведет к экологической трагедии.
- Что он говорит? - спросила симферопольская бабушка.
Но Алиса уже поняла Пашкину подсказку. Это была единственная
возможность отправить бабушку домой без скандала.
- Разве я тебе не говорила? - сказала она лисичкиным голоском, сбегая
с веранды и принимая из бабушкиных рук корзинку с пирожками. - Паша
Гераскин проводит здесь очень сложные опыты со скунусиками. Они такие
нервные! Они требуют полного спокойствия - ни одного лишнего человека.
Иначе...
- Иначе - смерть, - сказал Пашка. - Вчера к нам случайно забрела
корова - они так перепугались, что шесть штук околели за ночь. Шесть штук!
- А во всей Вселенной насчитывается лишь восемьсот сорок две, -
подхватила Алиса.
- Восемьсот сорок четыре, - поправил Алису Пашка. - Но я не
гарантирую, что, услыша голос незнакомой бабушки, они не станут кидаться в
пруд.
- Кидаться в пруд? - растерянно спросила бабушка.
- Да, так они выражают свой протест, - сказал Пашка.
- А... кто они такие?
- Вы не знаете, кто такие скунусики?
- Я газет не читаю, - призналась бабушка, - но ведь Алисочка могла бы
и сказать. А она нам сказала, что отдыхать едет. Я же думала и вправду
отдыхать едет... А если эти скунусики ее растерзают?
- Никогда! - ответил Пашка. - Это я вам гарантирую.
- Пока сама не увижу, - заявила бабушка, - не уйду отсюда. Вы - народ
молодой, безответственный, а твой друг, Алисочка, по глазам вижу,
первостатейный враль. И тебя врать учит.
- Я? Ее? - возмутился Пашка. - Да она сама сто очков вперед кому
угодно даст.
- И плохой ты джентльмен, Паша, - добавила бабушка. - Даже не
понимаю, как тебе доверили разводить скунусиков. Ты же их испортишь.
Давай, показывай. Не верю я, что ты о них хорошо заботишься.
- Они спят, бабушка, - сказал Пашка. - Я же сказал, что их нельзя
беспокоить.
- Ох, грехи наши тяжкие, - вздохнула бабушка и, видно, собиралась
уходить. Но что-то в ее поведении Алису смущало - бабушка на глазах стала
слишком простоватой, почти сказочной бабусей. А ведь еще вчера она была
самой обыкновенной пожилой женщиной, которая пудрила носик, собираясь в
консерваторию.
Но ни взглядом, ни словом Алиса не успела предостеречь Пашку, потому
что вдруг бабушка подняла к небу руки, словно защищаясь от какой-то
опасности, и Алиса увидела, что из листвы на бабушку бросилось
отвратительное создание, какого раньше ей видеть не приходилось. Оно было
похоже на летучую мышь размером с кошку, у него был длинный голый цеплючий
хвост и сильные, покрытые чешуей, зеленые лапы с длинными когтями.
- На помощь! - закричала бабуся. - Уберите своих скунусиков!
Но Пашка и Алиса стояли как молнией пораженные. Ведь скунусики были
плодом воображения Пашки Гераскина, и, ясное дело, никогда раньше никому
не приходилось видеть воображаемых животных. Впрочем, чудища, напавшего на
симферопольскую бабушку, они тоже никогда не видели.
Зрелище было жуткое: маленькая сухонькая симферопольская бабушка
носилась по лужайке перед дачей, чудище пикировало на нее, и бабушка еле
успевала увертываться от растопыренных когтей.
Первым пришел в себя Пашка. Он оглянулся в поисках оружия и увидел
возле веранды грабли. Одним прыжком Пашка перемахнул через перила веранды,
схватил грабли и стал отгонять чудище от уставшей бегать бабушки. Чудище
старалось схватиться за зубцы грабель или вцепиться в Пашку, но Пашка
махал так энергично, что оно вынуждено было отступить и погнаться за
симферопольской бабушкой. Пашка побежал за чудищем. Они мчались по
тропинке, Алиса - за ними, они по очереди перемахнули через живую
изгородь, и тут Алиса поняла, что все они намерены пробежать через коробку
из-под ботинок.
И растоптать ее.
Алисе ничего не оставалось, как кинуться вперед, обогнать остальных,
подхватить коробку и броситься, прижимая ее к груди, в кусты.
Остальные продолжали сражаться.
Из своего укрытия Алиса заметила, как зубцы грабель пронзают чудище,
но никакого вреда ему не причиняют.
В коробке кто-то задвигался. Алиса спохватилась, что разбудила
Аркашу.
- Аркаша, спокойно, - сказала она, нагнувшись к коробке. - Не обращай
внимания, спи. Сейчас Пашка управится со скунусиком, и я поставлю тебя на
место.
В ответ послышался возмущенный писк.
- Я понимаю, что противно, когда тебя будят таким образом, но пойми -
они обязательно бы тебя растоптали.
И тут Алиса ахнула: из-за отскочившей от Пашки бабушки вылетели еще
два чудища и кинулись на Пашку.
- Сзади, Пашка! - крикнула Алиса.
Пашка еле успел обернуться и отмахнуться от новых врагов.
Три чудища нападали на него яростно и быстро. Пашке приходилось
вертеть граблями, как пропеллером, и силы его были на исходе.
- Аркаш, я тебя пока оставлю, - сказала Алиса, ставя коробку на землю
и оглядываясь в поисках какой-нибудь палки.
Пашка уже шатался от усталости - еще минута, и он вынужден будет
опустить руки. Тут ему и конец - чудища его не пощадят.
"Как глупо, - подумала Алиса, - пройти всю Галактику и погибнуть под
Москвой, на даче старого друга от чудищ, которые почему-то прилетели вслед
за симферопольской бабушкой. А почему они прилетели вслед за бабушкой?"
Алиса не нашла ничего более солидного, чем сухая сосновая ветка. С
ней она и кинулась на помощь Пашке.
Но именно в этот момент твари улетели - так же внезапно, как
появились, словно растворились в воздухе.
Пашка, не веря своим глазам, крутил головой. Потом уронил тяжелые
грабли и сел на траву рядом с ними.
Симферопольская бабушка вылезла из кустов, где она пряталась.
- Ужасти-то какие, - сказала она. - Я уж думала помрем мы все.
- А что это было? - спросила Алиса, ни к кому не обращаясь.
- Как что? - сказала бабушка. - Так твой дружок сказывал: скунусики!
Какие не подохли от волнения и переживаний, те вот и разлетались!
- Какие еще скунусики! - воскликнул в сердцах Пашка. - Нет никаких
скунусиков.
- Все померли? - спросила симферопольская бабушка.
- Никто не помирал! Нет их, и не было.
- А куда ж делись?
- Я их придумал!
- Ой, как нехорошо старуху пугать, - расстроилась симферопольская
бабушка. - Ты их придумал, а они чуть меня не заклевали.
- Скунусики, которых я придумал, не могут вас заклевать! - пытался
втолковать Пашка непонятливой бабушке. - Нет их, понимаете?
- А с кем же ты воевал?
- Не знаю.
- Так ты же со скунусиками воевал.
- А вы откуда знаете? - спросила Алиса.
- А кто их, подлецов, не знает, - удивилась симферопольская бабушка,
- очень они нервные. Как какая бабуся приедет, они сразу дохнут...
Бабушка поглядела вокруг, вздохнула и добавила:
- Я в молодости и не таких делала.
- Бабушка! - воскликнула Алиса. - Это ты чудищ сделала, да? Это был
гипноз?
- Какой такой гипноз? - возразила бабушка. - Это голографические
почки. Мое изобретение. Я всегда с собой их в сумке таскаю.
Бабушка вытащила из сумки маленький орешек, меньше лесного.
- Подвижные голограммы с программным управлением, - сказала она
звонким театральным голосом. - Мы сжимаем двумя пальцами почку, приводя ее
в действие...
Бабушка подкинула в воздух орешек, и на его месте образовался
немалого размера дракон, который был во всем натурален. Он медленно
поворачивал головой, как бы разыскивая жертву. А бабушка тем временем
подкинула в воздух второй орешек, и он превратился в молодого рыцаря на
белом коне. Рыцарь был вооружен длинным копьем и готов к бою. Дракон тоже
не трусил - он ударил по земле хвостом и двинулся навстречу противнику.
Удивительно только, что вся эта сцена происходила в мертвой тишине.
- Я с этой программой, - сказала бабушка, - всю Галактику облетела. А
уж что касается каких-то там банальных скунусиков, то я их с собой кучей
ношу. - Бабушка подкинула горошину, и еще одно чудище начало порхать над
сражающимися драконом и рыцарем. - Мне они для чего нужны? Мне они нужны,
чтобы кошек отгонять, - закончила бабушка, - а то они моего попугая
дразнят.
Затем она при молчаливом изумлении присутствовавших щелкнула три раза
пальцами. Дракон скукожился, собрался в точку. Еще раз щелкнула пальцами -
и рыцарь вернулся в скорлупку. Наконец спрятался в горошине и скунусик.
- Мне пора, - сказала бабушка. - Надеюсь, что Паша не очень устал
махать граблями.
- Это моя обычная зарядка, - мрачно сказал Пашка, который не выносил,
если над ним смеялись.
- До свидания, - сказала бабушка. - Если захотите пирожков, позвоните
мне, я всегда буду рада испечь вам чего-нибудь вкусненького.
- Прости нас, - сказала Алиса.
- За что? Мы квиты, - ответила бабушка. - Вы хотели меня обмануть,
чтобы я поскорее отсюда улетела. Я тоже вас обманула, сделав видимость
страшилищ, с которыми вы сражались, как с настоящими. Но главное - не
сбежали. Так что, теперь я за вас спокойна.
Сказав так, симферопольская бабушка попрощалась и пошла к своему
флаеру, что стоял на дачной улочке.
- А я с самого начала понял, что это голограммы, - сказал Пашка. - Но
решил: а почему бы мне не размяться?
- Скунусик, - сказала Алиса, - типичный скунусик.
- А что?
- Нет более лживых насекомых, чем скунусики. Наше счастье, Павел
Гераскин, что у моей симферопольской бабушки есть чувство юмора.
Пашка отвернулся и стал смотреть на спокойную гладь прудика. Вдруг
глаза его стали круглыми.
- Алиса! - воскликнул он. - Где Аркашин дом? Она его унесла!
- Не беспокойся! - сказала Алиса, доставая из кустов коробку из-под
ботинок. - Просто ты так прыгал, что наверняка бы растоптал Аркашу.
- А я испугался. Мне в ней показалось что-то зловещее. Понимаешь, она
все время изображала какую-то древнюю бабусю из леса, а я видел перед
собой нормальную женщину. И это меня насторожило.
- Недостаточно насторожило, иначе бы ты не стал врать про скунусиков.
- А славных скунусиков она умеет делать! - рассмеялся тут Пашка. -
Надо было у нее парочку попросить. Я бы из них сделал себе личную охрану.
На особо опасных планетах.
- Потом попросишь, - сказала Алиса, ставя коробку на место.
Тут же из дверцы выскочил голенький Аркаша ростом со спичку и,
подпрыгивая от негодования, стал грозить Алисе кулачком.
- Аркаша, спокойно, - сказал Пашка. - Тебя же защищали. Больше тебя
никто не будет обижать.
Но Аркаша не унимался - видно, сильно рассердился.
- Тогда пойди и надень штаны, - сказал Пашка. - Неприлично выступать
перед девушкой в таком виде.
Эти слова подействовали на Аркашу. Он тут же кинулся обратно в
коробку.
Так начался второй день экспедиции в Страну дремучих трав.
Глава 6
МОРДАШКИН, ПОЩАДИ РЕБЕНКА!
День продолжался куда обычнее, чем начался.
Аркаша, высказав на утреннем сеансе связи все, что думает об Алисе,
взял большую булавку и пошел искать волоски для кисточек. Для этого он
решил воспользоваться паутиной. А так как пауки могли возражать против
грабежа, Аркаша искал паутину старую, брошенную. Алиса попыталась
предостеречь Аркашу, чтобы он был поосторожнее с пауками - а то попадешь в
паутину, запутаешься, вот тебе и конец придет...
Выслушав такое предостережение, Аркаша отключил связь, а Пашка в
ответ на Алисины упреки сказал, что Аркаша абсолютно прав. Ни один мужчина
не выдержит такой опеки.
На пульте в комнате горел зеленый огонек - все в порядке. Аркаша
обещал далеко от коробки не отходить. Пашка пошел купаться - но не на
маленький прудик, на берегу которого стоял дом Аркаши, а на озеро, за
километр. И сказал, что вернется к обеду. Алиса стала было готовить обед,
но не могла не думать об Аркаше. Ей все чудилось, что он лезет по паутине,
а громадный паук-крестовик, а то и тарантул подстерегает Аркашу.
Наконец Алиса не выдержала. Она притушила плиту и тихонько, надеясь,
что Аркаша ее не заметит, начала подкрадываться к его убежищу. Все-таки
лучше быть рядом и, если надо, прогнать тарантула.
Алиса прокралась вдоль изгороди - она понимала, что ей куда труднее
увидеть Аркашу, чем Аркаше увидеть ее. Муравей всегда скорее заметит
медведя, чем медведь - муравья. Алиса опасалась приблизиться к прудику,
чтобы не вызвать новой вспышки Аркашиного гнева.
Когда до прудика, отделенного от нее живой изгородью, оставалось
совсем чуть-чуть, Алиса легла на землю и поползла по-пластунски. Порой она
останавливалась и прислушивалась. За изгородь она заходить не смела,
потому что Аркаша, конечно же, услышит шум, который она поднимает. Она
проползла еще немного, так что теперь между ней и коробкой был только
прудик - почти круглый, метров пять в диаметре. Один берег, на котором
стояла коробка из-под ботинок, был высоким и крутым, а с той стороны, где
ползла Алиса, он был совсем плоским, зарос осокой, из которой поднимались
стрелы камыша.
Утренний мир прудика и леса был деловитым, шумным и даже крикливым -
кто только не летал, не ползал и не плавал вокруг. Каково Аркаше - ему все
время приходится быть настороже.
На руке у него браслетик - чудо техники. По нему Аркашу всегда можно
найти.
Алиса чуть приподнялась над травой, чтобы получше разглядеть дальний
берег, и тут замерла: она увидела Аркашу, разглядела его, высмотрела
крошку, когда он, волоча за собой как трос, паутинку, пытался оторвать ее
от сети.
Но, по крайней мере, Алисе стало спокойней - Аркаша жив-здоров. Очень
хотелось помочь ему оторвать и отнести в коробку паутину, но нельзя.
Остается только лежать в траве, терпеть комариные укусы и мысленно
уговаривать пауков не нападать на человечка.
Прошло минут десять, прежде чем Аркаша справился с паутиной, но когда
он потащил добычу домой, Алисе пришлось тихонько уползти, а то бы он ее
обязательно увидел.
Пашке, когда тот вернулся, искупавшись, она о своих переживаниях
рассказывать не стала.
- Жизнь постепенно входит в обычное русло, - сказал Пашка. Он прошел
к пульту и вызвал Аркашу.
Аркаша долго не отвечал - минуты три.
- Ты что, заснул? - удивился Пашка.
- А зачем вызываешь?
- Контрольный вызов, - сказал Пашка. - Это же естественно.
- Тогда считай, что я спал.
- Это ложь, исследователь Сапожков, - сказал Пашка. - Вы попросту
сняли браслет-передатчик, в чем выразилось ваше легкомыслие.
- Почему ты так думаешь?
- Потому что ни один нормальный человек не может все время таскать
такой браслет. Но пойми, Сапожков, ты находишься в зоне повышенного риска,
и мы несем за тебя ответственность.
- Перед кем?
- Перед твоими родителями, перед всеми твоими многочисленными
родственниками и, наконец, перед человечеством, которое мечтает увидеть
мини-картины, созданные гением Сапожкова.
Пашка говорил так серьезно, что Аркаша оторопел. По крайней мере, он
молчал минут пять. Потом сказал:
- Все равно не буду таскать браслет. Он тяжелый. Он мне мешает.
- Тогда я прерываю эксперимент, - заявил Пашка.
- Это еще как?
- Как? Проще простого. Алиса, сбегай к прудику, там возле коробки
из-под ботинок бегает мелкое существо чуть побольше муравья. С ужасным,
вздорным характером.
- И что надо сделать, командор? - спросила Алиса.
- Возьми его двумя пальцами, принеси сюда, сунь в кабину и запусти в
нее увеличивающий газ.
- Я спрячусь! - донесся Аркашин голосок. - Вы меня не найдете.
- Тогда, исследователь Селезнева, я попрошу вас отыскать беглеца, но
не увеличивать его, а посадить в ванну. На три дня.
- А воду напускать?
- Насчет воды мы с вами решим позже.
- Сдаюсь! - засмеялся Аркаша. - Ладно уж, буду таскать этот
браслетище. Из уважения к страданиям Пашки.
- А теперь докладывай, как провел день, - сказал Пашка.
- День еще не кончился, - ответил Аркаша. - Но события были. Сначала
я искал старую паутину. Потратил, наверное, целый час.
- Нашел? - спросил Пашка.
- Нашел, еле живой ушел. Я ее стал резать, а на ней такие липкие
комки - на них жертвы и попадаются. Я тоже немножко попался... Хорошо еще,
что хозяин не поспел...
- Кисточки сделал?
- Сделал, только они очень мягкие. Я тут придумал пожестче. Я видел
на одной гусенице волоски - как раз, что мне нужно. Я собрался ее искать,
когда Пашка меня вызвал.
- Только осторожнее! - взмолилась Алиса.
- Обещаю, - сказал Аркаша. - Да и что может случиться? Я же возле
коробки... Ой! На помощь!
И больше ни звука.
Алиса от растерянности промедлила, может быть, пять секунд - не
больше. Пашка - ни секунды. Еще не оборвался крик о помощи, как он
перемахнул через перила веранды и помчался большими прыжками по тропинке.
Но когда Алиса догнала его, стоявшего между изгородью и коробкой
из-под ботинок, вокруг было пусто - ни следа Аркаши.
- Тш-ш-ш, - предупредил Пашка. - Он где-то здесь, он же рядом с
коробкой...
- Я боюсь, - прошептала Алиса.
- Ти-ш-ше!
Но вокруг и без того было тихо, если не считать жужжания насекомых и
пения птиц.
"Зачем трава такая высокая? - подумала Алиса. - Здесь человека не
разглядишь..." Вот что-то шевельнулось в траве.
Алиса кинулась было туда, но Пашка прошептал:
- Нет, я видел, это Мордашкин играет.
Мордашкин был соседским котенком, добрым, ласковым, пушистым.
Пашка начал осторожно двигаться в другую сторону. Но Алиса
остановилась. Котенок Мордашкин! Ведь он - только для нее с Пашкой
котенок. А для Аркаши... разве он котенок для Аркаши?
Алиса быстро шагнула в ту сторону. Котенок Мордашкин возился в
невысокой мягкой траве. Он лежал, прижавшись животом к земле, резко поводя
хвостом из стороны в сторону. Передние лапы его были протянуты вперед, как
у египетского сфинкса, а между ними металось какое-то маленькое существо -
может быть, мышонок, вставший на задние лапы. Вот этот мышонок кинулся
вправо - Мордашкин играючи приподнял лапку и наподдал мышонку так, что тот
упал. И пока медленно поднимался, Мордашкин, склонив голову, весело глядел
на жертву.
- Негодяй! - закричала Алиса. - Сейчас же брось! Ты что, с ума сошел!
Ты что, не видишь, что это человек?
Котенок поднял голову - глаза у него были отчаянные. Он понял только,
что у него хотят отобрать игрушку. Быстрым движением котенок схватил
Аркашу зубами и кинулся бежать, столбиком подняв хвост.
- Пашка! - кричала Алиса, метнувшись за котенком. - Он здесь!
Пашка уже все понял. В два прыжка он опередил Алису и перепугал
котенка до смерти. Но Мордашкин решил не сдаваться. Он сам нашел и поймал
человечка - зачем он должен его отдавать?
Они обогнули пруд, вбежали в березовую рощу.
Котенок хотел было взобраться на березу, но сообразил, что с Аркашей
в зубах ему это сделать труднее.
- Гони к пруду! - крикнул Пашка.
Алиса отрезала котенку дорогу к густому кустарнику, куда он хотел
было спрятаться, и пришлось Мордашкину бежать к прудику. Алиса и Пашка
сближались.
И тут котенок понял, что его не оставят в покое и отпустил Аркашу.
Тот упал в воду, у самого берега. Мордашкин не спеша потрусил домой, будто
его ничего не интересовало.
Пашка по-вратарски упал вперед, чтобы дотянуться в прыжке до Аркаши.
Но опоздал. Аркаша бесчувственно, не сопротивляясь и даже не двигаясь,
стал опускаться под воду.
Какая-то небольшая птица, решив, видно, что это червяк, спикировала
сверху, но не успела его схватить и, чуть не коснувшись воды, взлетела
вверх. Алиса увидела, как к Аркашиному телу из глубины воды плывет
серебряный окунек. Но тут Пашка подвел ладони под Аркашу и осторожно, но
быстро, вытащил его из воды.
Он сел, держа сомкнутые ладони перед собой, как будто протягивал
Алисе драгоценность, и Алиса хотела было взять Аркашу из рук Пашки, чтобы
понять, жив ли он...
И в тот момент, когда руки Пашки и Алисы встретились, Аркаша вдруг
оперся ручками о ладонь друга, медленно сел и начал кашлять. Алисе, как
под увеличительным стеклом, было видно, что Аркаше очень плохо!
- Эх, хлопнуть бы его по спине как следует! - произнес Пашка.
- И думать не смей! - ответила Алиса. Великое облегчение овладело ею.
Аркаша жив и даже цел!
Постепенно Аркаша успокоился - кашель прошел, и Павел отнес его к
коробке.
Аркаша с трудом сделал три шага до входа в свой дом, закинул голову,
поглядел на друзей, потом показал рукой в сторону дачи и скрылся в
коробке.
Алисе хотелось снять с коробки крышку и поглядеть, как Аркаша будет
там устраиваться, но Пашка сказал:
- Пошли домой. Он будет с нами по связи говорить.
Они поднялись на террасу. Аркаша уже был на связи.
- Все в порядке, - сказал он. - Я даже не разбит, и крови нет.
Честное слово. Сейчас полежу немножко, отдышусь и снова за дела.
- Аркаша, миленький, - попросила Алиса. - Давай мы тебя увеличим, ну
хотя бы на полчасика.
- Зачем?
- Посмотрим, где ты раненый. Ты же побывал в когтях льва! Сейчас у
тебя шок, поэтому ты еще не чувствуешь боли.
- Мордашкин не делал мне больно, - сказал Аркаша. - Может быть, от
меня все-таки пахнет человеком.
- Но он тебя ронял, - сказала Алиса.
- Не будем спорить, - ответил Аркаша тоном настоящего мужчины. - Если
мне будет плохо, я вернусь и сам приму решение. А сейчас отстаньте от меня
на полчаса. Добро?
- Отстали, уже отстали, - сказал Пашка. - Но дай нам слово, что
будешь смотреть по сторонам.
- Даю слово, - сказал Аркаша. - А то в следующий раз Мордашкин утащит
меня и загрызет. Бр-р-р!
Алисе стало так жутко, что она вышла из комнаты. Ее друг находился в
зубах хищника, и тот мог спокойно его загрызть. Совершенно спокойно.
Котенок Мордашкин загрыз семиклассника Аркадия Сапожкова!
- Алиса, - позвал ее Пашка, который быстро умел успокаиваться. - Что
у нас с тобой на обед?
Глава 7
АРКАША ИСЧЕЗ!
До вечера ничего особенного не произошло. Аркаша браслета не снимал и
все время поддерживал связь с Алисой.
Пашка, видя, что все пришло в норму, снова ушел купаться, потом
занялся своими делами - он начал уже готовиться к тому дню, когда и сам
уменьшится до размеров Аркаши. И соответственно своему характеру решил как
следует вооружиться. Он забрался в мастерскую, которую Аркашин дедушка
устроил в сарайчике за домом, и там принялся выпиливать себе меч меньше
двух сантиметров длиной.
Аркаша тем временем отыскал неподалеку от своего убежища заросли
клевера и, выбрав цветы пониже, нагибал их к себе и высасывал из них
нектар. Потом утверждал, что это очень вкусно. А когда стало прохладнее,
он уселся на берегу прудика и принялся рисовать первый в мире микропейзаж,
созданный наблюдателем, голова которого в сидячем состоянии возвышалась
лишь на два сантиметра над землей.
Порисовав, Аркаша пошел погулять к прудику. Алиса категорически
возражала против того, чтобы он выходил на открытое место - в любой момент
может прилететь ворона или вернется Мордашкин. Но Аркаша сказал, что он
будет настороже и не выпустит из рук большой булавки.
Зловредный Мордашкин возник в окрестностях коробки ближе к вечеру и
решил немного поохотиться на Аркашу. Аркаша благоразумно отступил к
коробке.
- Странно это, - сказал он Алисе по связи. - Я вижу Мордашкина, знаю,
что это котенок, что он сейчас сидит на том берегу прудика и облизывает
лапу. Вроде бы все обыкновенно. Но сейчас он углядел меня и вместо того,
чтобы подойти к моей ноге и приласкаться, как положено, он несется
схватить меня и растерзать...
На этом Аркаша закончил свой монолог, потому что ему пришлось
спрятаться в коробке. Мордашкин не выдержал.
- Мордашкин, не смей качать мой дом! - услышала Алиса голос Аркаши.
Алисе все-таки пришлось сбегать к прудику и отогнать Мордашкина,
который хотел забраться в коробку и достать оттуда Аркашу.
Она шлепнула Мордашкина и предупредила его по-честному:
- Смотри, когда Аркаша станет большим, он тебе покажет!
Котенок отбежал, уселся и стал смотреть на Алису, склонив голову
набок. И тут Алиса поняла: этот негодяй каким-то образом догадался, что и
она сама через несколько дней станет маленькой и будет жить в этой
коробке. А если так, то он не прочь поохотиться и на Алису.
Перед сном Алиса еще разок поговорила с Аркашей, который сидел у
входа и при вечернем свете записывал свои мысли в дневник обломком тонкого
чертежного грифеля.
За ночь тоже ничего не случилось.
Аркаша проснулся рано и сообщил, что хорошо выспался, только пришлось
забаррикадировать вход в коробку, потому что туда проникли два комара. И
пока он их не победил, о сне нечего было и думать. Комары улетели на
рассвете, и тогда Аркаша заснул.
Пашка после завтрака помчался на флаерную станцию - ему надо было
сгонять в Москву в Исторический музей, чтобы взять там рисунок арбалета.
Алиса отыскала в шкафу тоненькие тряпочки и сшила из них плащики и
для себя и для Аркаши с Пашкой. Плащики были устроены очень просто:
материя складывалась пополам, наверху прорезалось отверстие для головы, и
с боков плащики были прихвачены ниткой, так что руки оставались голыми -
они немного походили на плащи, которые носили три мушкетера.
Потом Алиса вызвала Аркашу на связь и спросила, не голодный ли он?
Она готова принести ему завтрак.
Аркаша с негодованием отказался, заявив, что он не в детском саду.
- Ладно, - сказала Алиса, - я и не ждала, что ты согласишься. У меня
есть для тебя подарок - я сшила тебе плащ. Принести?
- Вот это здорово! - обрадовался Аркаша. - Принеси, пожалуйста. Я как
раз мастерю себе сандалии из коры.
Алиса прошла на кухню, принесла оттуда чай и сгущеное молоко. И
только хотела сесть за стол, как случайно взгляд ее упал на пульт. Там
горела красная лампочка - сигнал тревоги.
Алиса кинулась к пульту, включила вызов.
- Аркаша, откликнись. Аркаша, что с тобой?
Молчание.
- Аркаша, не молчи, пожалуйста!
Молчание.
Алиса кубарем скатилась с веранды, добежала до прудика. Где
Мордашкин? Его надо было запереть.
И тут она увидела, что Мордашкин сидит на бочке для дождевой воды и
умывается.
Значит, не котенок! Почему-то она почувствовала облегчение.
Вот и коробка.
- Аркаша!
Алиса знала, что Аркаша разговаривал с ней из своего укрытия. И это
было всего пять минут назад.
Алиса сняла с коробки крышку.
В коробке никого не было.
Но даже с первого взгляда было ясно, что там произошло отчаянное
сражение: ватная постель Аркаши разорвана в клочья, листы бумаги раскиданы
и помяты, коробочки и ванночки с красками опрокинуты, разломанный браслет
связи валяется у входа.
Значит, кто-то смог проникнуть в небольшую дверцу, внутрь коробки,
кто-то, кто был сильнее Аркаши. Этот таинственный незнакомец одолел Аркашу
и утащил его. Мордашкин или другой котенок в дверь бы не пролез. Не
пролезла бы и птица. Змея?
Алиса даже зажмурилась - так явственно представила себе гадюку,
которая вползает в открытую дверь коробки, обвивает своими кольцами
беспомощного Аркашу и уносит его... Погоди! Алиса открыла глаза. Но ведь у
нас гадюки не водятся! Даже маленькие! Змея могла напасть на Аркашу, но не
могла унести его... Кто? Какое-то животное?
Но дверца в коробку была так мала, что вряд ли кто-нибудь крупнее,
чем мышь-полевка, мог туда пробраться...
Что же я теряю время?
Надо искать вокруг... по следам. Земля влажная - наверняка на ней
остались следы!
Алиса присела на корточки, стала разглядывать землю вокруг коробки.
Вроде бы были следы - махонькие углубления в земле. А может быть, это и не
следы? Надо притащить сильную лупу... Но есть ли на даче сильная лупа?
Вряд ли. По крайней мере, за последние два дня Алиса не видела никакой
лупы. Вот примяты травинки - но разве разберешь? Для того, чтобы понять,
как двигалась спичка через джунгли травинок, надо быть такой же спичкой, а
не спичечной фабрикой.
Алиса на цыпочках, глядя под ноги - только бы не наступить на друга,
вышла на берег прудика и огляделась, снова присела на корточки и, склонив
голову к самой траве, заглянула под нижние ветки кустов, в гущу трав. Она
разводила пальцами стебли и через несколько минут напрасных поисков
поняла, что Аркашу она так не найдет и не спасет. И чем яснее она это
понимала, тем жутче ей было: пропадет Аркаша навсегда - в когтях ли кота,
в пасти змеи или в клюве вороны. Как ты объяснишь это Аркашиным родителям,
которые буквально молятся на сыночка? Да, скажешь ты, мы оставили его без
присмотра в мире дремучих трав и даже не знаем, что с ним случилось. Но
неужели вам не было ясно, как опасно безоружному человечку одному жить в
траве? Почему вы не остановили его силой, после того как на него напал
котенок?
Нет, поняла Алиса, она не может вернуться в Москву и увидеть старших
Сапожковых, не сможет поглядеть в глаза своей учительнице Светлане и
друзьям в классе и на биостанции...
- Аркаша! - закричала Алиса изо всей силы. Хотя отлично понимала, что
даже если Аркаша сможет откликнуться, она не услышит его голоса.
Может, и в самом деле Аркашу тащит себе в нору какой-нибудь барсук, а
пленник старается оставить следы: вот он сделал зарубку на стволе - то
есть на травинке, вот он кинул камень - то есть песчинку.
И Алиса так явственно себе это представила, что тут же помчалась
обратно к дому. Как она могла потерять столько времени! Единственный
выход, единственное спасение для Аркаши - стать такой же, как он, чтобы
видеть все глазами лилипута. Только так его можно спасти.
Через минуту Алиса уже была в комнате. Она метнулась к пульту, на
котором все горел красный огонек тревоги, потом в другую комнату, схватила
свой плащик, который сшила так недавно, потом кинулась к столику, за
которым вчера вечером Пашка мастерил для себя меч. Вот он - чуть больше
ногтя - только бы не потерять его... Алиса завернула меч в плащик. Все это
и еще булавка, которая пригодится в том мире, да кусочек шоколадки...
Время шло. Уже прошло почти десять минут, как пропал Аркаша. А каждая
секунда могла решить его судьбу. Алиса не стала думать - забыла ли она
чего-нибудь или нет...
Только выбегая с веранды, поняла: забыла! Обязательно надо оставить
записку Пашке. Ведь он ничего не знает.
Алиса включила видик и сказала, глядя на экран:
- Пашка, Аркаша исчез! Я ухожу туда, чтобы его искать. Оставайся на
связи - твоя помощь может оказаться решающей. Родителям - ни слова!
Алиса выбежала к красно-белой полосатой кабине, что мирно стояла
перед верандой, как пограничная будка.
Она открыла люк и хотела было забраться внутрь. Но сообразила, что из
этого ничего не выйдет. Ведь если в самом деле она станет маленькой, как
Аркаша, то ее буквально погребет под собой ее нынешний костюм - брюки и
куртка, носки и тапочки, наручные часы придавят ее, а заколка в коротких
волосах пронзит, как сабля.
Алиса положила заколку на траву, разулась, потом оглянулась - никого
поблизости, даже любопытного Мордашкина нет. И все равно было неловко
раздеваться догола. Алиса даже сделала шаг, чтобы спрятаться за кабину -
но ведь неизвестно, с какой стороны раздеваться безопаснее.
"Алиса, - сказала она себе, - ты с ума сошла - терять время на такие
глупые рассуждения! Три-четыре-пять!" Она скинула все с себя и нырнула в
темное нутро кабины.
Металл сидения был холодный, даже садиться неприятно. Очень тесно,
коленки упирались в стенку, мешал угол пульта. Главное было - не потерять
то, что держала в горсточке - плащ, шоколадку, меч и булавку.
Алиса нажала на кнопку "Люк". Люк закрылся и чмокнул, присасываясь к
оболочке. "Как бы тут не задохнуться", - подумала Алиса, но тут же в
темной кабинке запахло свежими огурцами. "Странно, - подумала Алиса, - а
скоро они пустят газ?" Но газа не было - только запах огурцов все
усиливался, словно кто-то рядом их резал для салата. В кабине было не
совсем темно - стены слегка светились, и пульт был зеленым, словно
заполненный подсвеченной водой. Стрелка содержания газа в воздухе
поднялась почти до предела.
Значит, я дышу газом, поняла Алиса, и это он так пахнет. Что ж, это
правильно. Хуже было бы, если бы газ пахнул чесноком или аммиаком.
Интересно, сколько времени займет уменьшение? Алиса совсем не боялась -
наоборот, она спешила, она подгоняла время. Она понимала, как много от нее
теперь зависит.
Но хронометр на пульте не спеша отсчитывал секунды, ничего
интересного не происходило, и в голову начали проникать посторонние мысли:
а вдруг сейчас снова заявится симферопольская бабушка? Войдет в комнату,
прочтет Алисину записку - представляете, какой поднимется гомон вокруг!
Они же все кинутся искать пропавшую девочку, пустят собак по следу...
Пульт почему-то увеличился и начал отодвигаться от Алисы, поднимаясь
кверху. Наверное, от плохого освещения у нее начались зрительные
галлюцинации. Пульт медленно уплывал вверх, - и вот она уже смотрит на
него снизу. Как это могло случиться?..
Ну до чего же ты, Алисочка, глупая! Забыла, зачем забралась в эту
кабину? Газ действует! Ты теперь стала меньше ростом, чем была.
Алиса попыталась встать, и ей это отлично удалось - она даже не
доставала головой до верха кабины. Она подняла руку, чтобы дотронуться до
потолка, но рука не достала, и с каждой секундой потолок уходил все
дальше, словно Алиса опускалась вниз, стоя на какой-то платформе.
И тут стало страшно. Сама не ожидала, что испугается, но испугалась -
от неуверенности в том, удастся ли вернуться в свой размер и в свой мир,
мало ли что случается? Вдруг останешься крохотулей. Два лилипутика на всей
планете - она и Аркаша, будут они жить в коробке из-под ботинок,
выращивать тлей, бегать от пчел, смертельно бояться кота, а со всех сторон
к ним будут приезжать экскурсии, смотреть на них сквозь специальные
увеличительные стекла и протягивать сквозь решетку крошки хлеба. А на
решетке, конечно же, будет надпись: "Кормить Алису и Аркашу строго
запрещается. У них из-за вас хроническое расстройство желудка". Мама будет
приходить каждый день, сидеть в сторонке и тихо плакать...
Алисе стало так себя жалко, что она чуть не расплакалась. Но плакать
было некогда - Алиса понимала, что как только уменьшение закончится, надо
бежать к Аркаше на выручку.
Но когда оно закончится? Оказалось, что вокруг нет ни одного
ориентира, по которому можно было бы догадаться, какого ты размера.
К тому же свет совсем ослаб и неясно было - где верх, где низ, где
выход. Что-то мягкое и громоздкое мешало смотреть - Алиса стала
отталкивать эту груду материи, наткнулась на здоровенную железяку - хорошо
еще, что тупую. Какой-то дурак подсунул сюда это барахло... И тут же
голова сообразила: какой дурак мог подложить, если всего несколько минут
назад Алиса еле уместилась в эту кабину, сжимая в кулачке свое добро...
Так это ее добро! Это ее плащ, меч и копье. А где же шоколад? Еще растает
- хороша я буду, вся в шоколаде!
Алиса расправила плащ - он был великоват, но не очень. Можно было
одеваться.
Она быстро продела голову в отверстие - какая грубая ткань, просто
дерюга!
И меч... она подняла меч. Тяжелый, страшно неудобный. Как мог Пашка
так неаккуратно сделать рукоять - держать невозможно! "Ах, какая я глупая!
- подумала Алиса. - Я совсем забыла взять плащ, который сшила для Аркаши!"
Ворча про себя, Алиса подобрала с пола пакет с куском шоколада -
пакет еле вместился в карман, пришитый спереди плаща. Алиса стала похожа
на маму-кенгуру.
Раздался щелчок. Запах свежих огурцов пропал. Высоко-высоко, куда
уплыл пульт, что-то звякнуло. И тут же в полу, в бывшем сидении, открылся
люк - раньше его не было видно, и Алиса о нем забыла.
Она подошла к люку - это был глубочайший колодец, к стене которого
были приклеены скобы.
- Эй! - крикнула Алиса вниз.
Эхо отозвалось:
- Э-э-э-эй...
Как неудобно - и булавка, и меч, и пакет с шоколадом - так никогда не
спуститься. А спускаться надо... давай посчитаем: высота от сидения до
земли примерно сорок сантиметров. Значит, десять раз мой теперешний рост.
Если сорвешься, костей не соберешь!
Алиса легла на живот, опустила ноги вниз, нащупала пальцами скобу и
перенесла на нее вес тела. Потом подобрала лежавшие на краю меч и копье -
тяжеленные железяки, которые всего пять минут назад были такими
маленькими, что приходилось сжимать их в кулаке, чтобы не потерять.
Алиса спускалась медленно - в одной руке меч и булавка, а другой она
держалась за скобы. Пакет с шоколадом в кармане страшно мешал, цепляясь за
скобы... Она проклинала саму себя - надо же иметь такую садовую голову,
кочан капусты, чтобы тащить все тяжести с собой в кабину, вместо того
чтобы оставить их на земле у выхода, как делает любой нормальный человек!
Когда Алиса поняла, что больше не сможет сделать ни одного движения,
ей пришла в голову интересная мысль: а почему она должна тащить эти жутко
тяжелые железяки в руке и погибать от этого, когда тот же самый меч и
булавка могут отлично путешествовать вниз своим ходом. Придя к такому
выводу, Алиса разжала пальцы, и ее оружие со звоном и гулом, ударяясь о
стенки колодца, полетело вниз, и вскоре звон этот закончился громкими
ударами - теперь меч и булавка ждали ее внизу.
Остаток спуска превратился в легкую прогулку. Внизу она подобрала
оружие, которое уже не казалось таким тяжелым. Выход из кабины открылся,
как только Алиса подошла к нему. В глаза, отвыкшие от яркого света,
ударило солнце.
Одним лилипутом на свете стало больше - Алиса вошла в Страну дремучих
трав.
Глава 8
В ПОИСКАХ АРКАШИ
Ощущение было невероятное. Даже обидно, что ей приходится выходить в
этот мир при таких печальных обстоятельствах.
Казалось, что даже небо стало куда выше. Впрочем, это было
единственным, что связывало Алису с прошлым, - небо. Больше ничего узнать
было нельзя.
И не в том дело, что одна вещь стала больше, а другая много больше -
просто все стало настолько иным, что и сравнивать-то было не с чем.
Алиса стояла возле гигантской красной с белым полосатой башни,
которая возвышалась над лесом, вызывавшим в памяти заросли тропического
бамбука, которые она видела в Индии.
Эти растения покачивались, шевелились, потому что были лишены твердых
стволов, к тому же они кишели различного рода существами, большей частью
небольшими, но среди них попадались и гиганты - ростом с Алису и даже
больше.
Алиса отлично понимала, что она смотрит на заросли травы, окаймлявшие
тропинку, но глаза отказывались верить, что трава может вымахать высотой в
трехэтажный дом.
Алиса как бы оказалась в двух мирах. Первый - ее память. Она помнила
о том, как эта тропинка, как эта трава и даже кабина выглядят с точки
зрения обыкновенного человека. Но совсем иное рассказывали Алисе ее глаза.
Вот узкая тропинка. Как странно было слышать, когда Аркаша жаловался,
что на ней - острые камни. И в самом деле мягкая земля оказалась состоящей
из различного размера камней, семян, веточек, сосновых иголок, устилавших
тропинку. А вот бежит существо ростом с небольшую собаку - с громадной
сверкающей головой и короткими жвалами. Оно шевелит усами и враждебно
смотрит на Алису: вот-вот кинется в атаку. Алиса отступила и подобрала с
земли меч. Ведь эта злобная собака - рыжий лесной муравей, который больно
кусает больших людей. Каково же от такого укуса будет Алисе?
Она наклонила копье-булавку и замерла. Муравей посмотрел на него,
потом, наверное, решил, что у Алисы такое жало, нехотя побежал в сторону и
скрылся в стене травянистых деревьев.
"Ну хорошо, осматриваться будем потом, - сказала себе Алиса. Сколько
уже прошло времени с тех пор, как пропал Аркаша? Может быть, целый час.
Теперь у нее нет часов - придется разбираться по солнцу".
Громадная тень закрыла небо. Повернув копье острием к небу, Алиса по
острым камням кинулась с дороги.
Она думала, что это - птица. Но оказалось всего-навсего бабочка,
которая спустилась подивиться Алисой. Красивая бабочка-адмирал. Голова у
нее, как голова Алисы, только глаза в несколько раз больше.
Понимая, что стоять на тропинке - значит привлекать к себе внимание
жителей травяного леса, Алиса побежала, поджимая пальцы ног, чтобы меньше
резало камешками, к изгороди, которая поднималась спереди высокой зеленой
стеной, будто обрывом гигантской горы.
Алиса знала, что до изгороди двадцать метров, но теперь ее шаг -
сантиметр, значит, путь удлинился до двух километров. Да еще надо миновать
несколько метров до коробки.
И какой же дурак поставил коробку так далеко от кабины? Все из-за
этого прудика!
Алиса семенила к изгороди, а та приближалась так медленно, словно до
нее было километров сто. К тому же все время приходилось быть настороже. А
это даже к лучшему - некогда думать о камнях и палках.
Один раз к ней спикировала стрекоза, потом Алиса встретила сразу
десяток муравьев, но они, к счастью, не обратили на нее внимания.
Наконец она добралась до изгороди. Та нависала над ней миллионами
листьев, каждый из которых мог бы послужить Алисе одеялом. Листья
поднимались к небу, к самым облакам, хотя Алиса в то же время отлично
помнила, что живая изгородь, окружавшая дачу Сапожковых, высотой чуть
больше метра.
За изгородью тропинка почти пропала среди густых бамбуковых зарослей,
и камни на ней стали крупнее и острей - так что пришлось идти по обочине.
Алиса остановилась и перевела дух. Идти оставалось немного - белые
стены здания без окон были видны сквозь зеленые стволы. Хорошо, что она
знает - это коробка из-под ботинок. Иначе никогда бы не сообразила, кто и
почему воздвиг здесь такое странное сооружение.
Ноги уже были изрезаны камнями, но Алиса все же продолжала идти
вперед. Она опиралась на копье и волочила за собой меч, который хотелось
бросить, но нельзя, неизвестно еще, с кем придется сражаться.
Стена коробки нависла над Алисой. Теперь надо было обогнуть ее, чтобы
отыскать вход. А ведь недавно она глядела на эту коробку сверху, даже
снимала с нее крышку одной рукой, без всякого усилия... Алиса дотянулась
до стены и постучала в нее. Стена была толстой, неровной, сплетенной из
крупных волокон.
Еще несколько шагов, и можно будет отдохнуть...
Алиса завернула за угол и увидела, что возле входа в коробку сидит на
задних лапах гигантское существо, более всего напоминающее ископаемого
ящера.
Заостренная, вытянутая вперед морда была плотоядно направлена в
сторону Алисы - видно, чудовище почуяло ее заранее.
Черные глаза чудовища ярко сверкали. Они были невелики по сравнению с
мордой, покрытой толстой щетиной. Круглые, метровые уши чуть шевелились,
прислушиваясь к Алисиным движениям, могучие лапы, оканчивающиеся страшными
саблями когтей, способных одним ударом разорвать Алису пополам, легко
несли на себе округлое крепкое тело, высотой в слона, но куда более
массивное. Спина и бока ящера были покрыты могучими копьями - тысячи
острых концов торчали во все стороны, готовые вонзиться в невинного
странника.
Алиса от неожиданности замерла, прижавшись спиной к стене белого
дома, и усталой рукой приподняла копье-булавку, понимая, насколько слабо
ее оружие против этого гиганта.
Гигант сморщил подвижный мокрый нос, фыркнул и вместо того, чтобы
наброситься на Алису, отступил на шаг, развернулся и неуклюже кинулся
наутек.
И только глядя ему вслед, Алиса поняла, что ее перепугал самый
обыкновенный ежик, а она, в свою очередь, еще больше испугала этого
храбреца.
Как же Алиса могла не узнать ежа? И тут же она поняла - ведь никогда
еще ей не приходилось смотреть на него снизу, никогда не приходилось
встречать ежика, который в несколько раз больше ее, у которого каждая
иголка ей по пояс, а носик - не меньше ее головы. Попробуйте хотя бы
мысленно увеличить невинного ежика до такого размера и потом посмотрим,
кто из нас куда убежит...
Глядя вслед ежику, Алиса не смогла даже обрадоваться - так она
устала. И ноги заболели вновь. Она перевалилась через высокий порожек
коробки и без сил растянулась на твердом полу.
Наверное, от усталости, боли и пережитого страха Алиса впала в
какое-то забытье - словно задремала. Но ненадолго. Как только ее дыхание
стало реже и сердце перестало трепыхаться, она села и первым делом
поглядела, что у нее со ступнями.
Оказалось - ничего страшного. Правда, они были исцарапаны, в одном
месте даже сочилась кровь - но все это пустяки.
Алиса поднялась и стала осматриваться.
Вокруг все разгромлено, перевернуто. Кто-то чужой неожиданно напал на
Аркашу. Почему Аркаша позволил этому врагу проникнуть внутрь дома? Не ждал
опасности? Удивился, но не испугался? Иначе бы он воспользовался
браслетом, который Алиса нашла на полу. Браслет связи был поломан, будто
его нарочно растоптали.
Алиса подняла его - ремешок, которым он крепился к руке, был
разорван. Представьте себе кошку или крысу, даже очень большую, но зачем
ей срывать браслет с руки Аркаши и топтать его?
Конечно, ответ на это у Алисы был. Всегда есть что ответить на
подобный вопрос: "Это получилось случайно".
Ведь случайности бывают такие нелепые и немыслимые, что нарочно не
устроишь.
Алиса голову могла дать на отсечение, что Аркаша сражался - это она
увидела еще сверху. Теперь она могла увидеть следы сражения с другой точки
зрения, будто была его участницей.
Она обошла всю коробку в надежде увидеть какой-нибудь знак,
оставленный Аркашей. Записку или предмет, значение которого понятно лишь
друзьям, но ничего такого не увидела. Да и понятно: тот, кто напал на
Аркашу, действовал быстро и решительно.
Честно говоря, когда Алиса обыскивала коробку, больше всего она
боялась увидеть пятна крови. Ведь, если на Аркашу напал хищник, он мог его
и сожрать. А если он его сожрал, то бесследно сделать это невозможно -
что-то, да останется.
Но крови в коробке не было - это означало, что враг выволок Аркашу
наружу и потащил к себе в берлогу.
Значит, остается надежда, что Аркаша жив.
Если так, то надо думать, куда его могли потащить.
Алиса осмотрела пол возле входа. И хоть там было натоптано - и
Аркашей, и самой Алисой, но ей показалось, что она видит и чужие следы -
продолговатые, расширяющиеся спереди и узкие сзади. Как будто их оставил
маленький утенок, надевший ботиночки.
Какое животное или насекомое могло оставить такие следы? Причем не
два, не три - таких следов было немало. Многоножка? Но разве у нас водятся
такие большие и агрессивные многоножки?
Надо идти по следам.
Но тут же Алиса сообразила, что прежде чем пускаться в дорогу,
следует что-то придумать с обувью: босиком по этой стране бегать нельзя.
Алиса разворошила постель Аркаши, вытащив из нее два куска ваты, которая
оказалась грубой массой толстых волокон, затем примотала вату к ногам.
Конечно, такие ватные подошвы будут недолговечными, но на первое время они
помогут.
Выйдя из коробки, Алиса внимательно оглядела землю у входа в нее,
стараясь не затоптать следы. Многочисленные утиные следы вели вправо по
берегу прудика.
Алисе удалось увидеть среди этих следов и следы человеческие. Это ее
обрадовало - значит, Аркаша шел своими ногами, может, и не добровольно, но
самостоятельно. Его не съели, а взяли в плен...
"Ну что за чепуха лезет мне в голову? - подумала Алиса. - Какой еще
плен? Мы с Аркашей единственные разумные существа в Стране дремучих трав!"
Глава 9
В ПЛЕНУ У ЛИЛИПУТОВ
Сначала Алиса шла быстро. Правда, ватные лапти были не очень
удобными, и веревки, которыми они были примотаны к ногам, резали икры, но
все равно ей было несравнимо лучше, чем раньше.
Тропинка кончилась большим овальным углублением. Алиса не сразу
догадалась, что это ее собственный след, оставленный здесь час назад.
Перед этим углублением утиные следы и след Аркаши свернули в травяные
джунгли. Дальше идти стало труднее, потому что стебли травы стояли тесно,
порой переплетаясь. Здесь было куда жарче, чем на открытом воздухе, по
траве ползали различные тли, блохи и другая насекомая мелочь, которая
мелочью для Алисы не была: когда тля размером с кулак, а червяк тебя
длиннее, то лучше вовсе не сравнивать.
В большинстве случаев насекомые были заняты своими делами и на
вторжение Алисы не обращали внимания, а те, что поменьше, старались
убраться с ее пути. Но один назойливый жук неизвестно с какими намерениями
вздумал гоняться за Алисой. У него были длинные усы, закрученные так
залихватски, словно это был не жук, а старинный полководец Буденный,
который только что слез с боевого коня.
Алиса выставила копье, и жук замер, уткнувшись лбом в острие булавки.
Но как только Алиса опустила оружие, он тут же снова кинулся к ней.
В иной ситуации Алиса бы от него убежала, но сейчас она боялась
потерять следы, и ей приходилось отбиваться.
Это жука страшно рассердило.
В очередной раз наткнувшись на копье, он поднялся на задние лапы,
отвел усищи назад и брызнул в Алису желтой жидкостью. Отскочить она не
успела - слишком нападение было неожиданным, только отклонилась в сторону.
И, о ужас! Часть жидкости попала ей на плечо и локоть, и
отвратительный запах, наполнивший заросли, словно приклеился к ней.
А жук, торжествуя, не спеша отправился прочь. Даже ни разу не
обернулся.
Алиса побрела дальше. В этой жаре запахи усиливались, и, как назло,
нигде не видно воды, чтобы умыться.
Ладно, надо терпеть - это не самое большое горе.
Постепенно стало темнее. Подняв голову, Алиса увидела, что над
травяными бамбуковыми джунглями навис зеленый потолок. Алиса вспомнила,
что за коробкой, если пройти небольшую лужайку, начинается густой
кустарник, который ей сейчас кажется высочайшим лесом.
Здесь, в тропической чаще, царил зловещий полумрак. Высоко в небе
перекликались невидимые птицы, травяные джунгли росли здесь кущами, и чем
дальше уходила Алиса в глубь чащи, тем влажнее становилась почва под
ногами и чаще встречались моховые деревья и гигантские лишайники...
Следы Аркаши и его врагов были видны отчетливо там, где они
пересекали участки голой влажной земли. Так что Алисе было нетрудно идти
по следам.
Один раз пришлось задержаться - дорогу ей неспешно пересекала большая
гусеница. Она была составлена из двух десятков блестящих желтых бочек,
каждая из которых покоилась на двух толстых, заканчивающихся когтями,
коротких ногах. И когда гусеница подтягивала хвост и, сжимаясь, поднимала
дугой среднюю часть, ножки топорщились высоко над головой. Наверное, и в
обычной жизни эта гусеница была велика, а тут она представлялась королевой
гусениц. В ней была своеобразная красота и тупость, направленная лишь на
то, чтобы порадовать собственный желудок, набить все бочки едой. Алису
гусеница даже не испугала. Алиса стояла довольно близко от нее, но,
конечно же, гусеница, спешившая сменить столовую, не обратила на
несъедобную с ее точки зрения Алису никакого внимания.
Алиса так загляделась на гусеницу, что пропустила тот момент, когда
из чащи вышел человек и окликнул ее на непонятном языке.
Она даже зажмурилась, потом протерла глаза.
Но ничего не изменилось: между двух травяных стволов стоял человек
чуть больше Алисы ростом, одетый в черный костюм, с какой-то блестящей
штукой в руке - может, даже пистолетом, и говорил, обращаясь к ней.
- Ну и дела! - сказала Алиса. - Вот никогда не думала, что на Земле
есть еще неоткрытые племена.
Человек крикнул тонким злым голосом.
- Неужели Аркаша у вас в руках? - спросила Алиса.
И в этот момент ее кто-то больно ударил сзади по голове.
От неожиданности Алиса выронила копье и схватилась за голову.
Обернувшись, она увидела улыбающееся жестокое лицо - и тут же ее
ударили в висок.
- Еще чего не хватало! - воскликнула Алиса. Она развернулась и как
следует дала сдачи бандиту. А так как тот, видно, не привык, чтобы ему
отвечали, он ахнул и сел на землю.
- Кто еще? - спросила Алиса.
Но тут она поняла, что шутки с жителями травяных лесов плохи.
Мужчина, стоявший перед ней, поднял пистолет. Раздался выстрел, и травинка
у самой головы Алисы резко покачнулась, пробитая пулей.
Алиса не стала ждать следующего выстрела, а кинулась в чащу. Она
забилась в бурелом сухой травы, надеясь, что ее не увидят.
Вокруг слышен был шорох, негромкие голоса, шаги, треск сучьев - ее
искали.
Алиса неподвижно сидела на корточках.
Шаги приближались. Алиса почувствовала, что к ее укрытию подошло
несколько человек. Она старалась не дышать.
- Эш! - раздался совсем близко крик.
"Это ко мне не относится", - успокоила себя Алиса.
Совсем рядом засмеялись. Потом сквозь траву и сухие ветви протянулся
острый клинок и легонько ткнул Алису в плечо.
- Э-э-э-э-ш-ш-ш-ш! - протянул другой голос.
Другие снова засмеялись.
Алиса поняла, что ее разыскали, и попыталась рвануться назад.
Но тут же спиной наткнулась на другой острый клинок.
- Ладно, - сказала Алиса. - Я сдаюсь.
Она медленно поднялась, так чтобы ее видели, вышла из зарослей.
- Та-тара, - сказал мужчина с мечом и пистолетом в руке.
Он показал на пояс Алисы.
Господи, а она совсем забыла! На поясе висел выкованный Пашкой меч.
Алиса вытащила его. Перед ней стояло уже человек шесть-семь, все в
темных костюмах, с саблями и пистолетами - серьезный народ. Некоторые в
касках с длинными козырьками, так что глаза скрывались в темноте, и это
было неприятно.
Алиса бросила меч на землю. Он косо вошел в мокрую почву. Один из
нападающих с трудом вытащил его и попытался поднять. Меч был ему тяжел.
Странно - взрослые мужчины, кажутся нормальными, а ведь Алиса поднимала
меч без труда. И тогда же Алиса обратила внимание на то, что те люди
двигались чуть замедленно и как-то неуверенно, будто они ходили под водой,
когда тебе каждый шаг дается с дополнительным трудом оттого, что надо
преодолеть сопротивление воды.
Один из них, в каске, козырек которой лежал на носу, и оттого ему
приходилось закидывать голову, чтобы увидеть Алису, указал на нее пальцем
и произнес небольшую речь, которую Алиса, разумеется, не поняла и даже
пожалела, что рядом нет Аркаши с его гениальной способностью понимать и
мгновенно выучивать новые языки. Аркаша любил повторять: "Трудно выучить
первый язык. Второй - дается с немалым трудом. В третьем ты уже встречаешь
кое-что знакомое, а двадцатый ты знаешь заранее - надо только выяснить
мелкие детали".
Алиса, как и каждый человек в двадцать первом веке, знала, конечно,
несколько земных языков, говорила на космолингве, могла объясниться на
Паталипутре и среди брастаков. Но способности к языкам у нее были самые
средние.
- Вы откуда? - спросила Алиса на космолингве, после того как человек
с козырьком закончил речь.
- Это тебя не касается! - ответил человек в каске. Так что оказалось,
языкового барьера не существует.
- Пошли! - крикнул бандит.
Когда они пошли, Алиса обратила внимание, что на ногах у них были
непривычной формы короткие сапоги, ступни которых расширялись, и оттого
следы получались похожими на утиные. Алиса уже и без этого поняла, что
Аркаша попал в плен к этим существам, а теперь она убедилась в этом
окончательно.
Вокруг становилось все темнее - они все более углублялись в
кустарник. Когда-то на этом месте стоял домик, но он давным-давно сгорел,
остатки балок и кирпичей заросли бурьяном, потом на этой почве поднялись
кусты и росли они так густо, что не дали там приняться ни одному дереву.
За те несколько минут, пока они двигались к центру зарослей, Алиса
догадалась, что встретилась с инопланетянами. Во-первых, нигде на Земле
нет людей такого размера, как эти. Еще можно с трудом допустить, что
миниатюрные дикари сохранились в каком-нибудь непроходимом тропическом
лесу Амазонки. Но эти-то были не дикари! Они облачены в мундиры, шлемы, у
них не только сабли, но и пистолеты. А для того, чтобы сделать пистолет,
надо, по крайней мере, изобрести порох и научиться плавить металлы. А
этого в джунглях Амазонки, а тем более в джунглях Подмосковья не может
случиться.
Встречу с инопланетянами вряд ли можно было назвать дружественной.
Лет сто назад какой-нибудь писатель-фантаст обязательно написал бы о том,
как приятно встречаться с братьями по разуму, как они любят нам помогать.
Но у Алисы был большой жизненный опыт, и она знала, что в космосе живут
самые различные цивилизации - и добрые и жестокие. Конечно же, существует
Галактический совет, который разбирает все случаи нападений,
недоразумений, грабежа и стычек. Но порой суд запаздывает, а патрульный
крейсер, который должен навести порядок, прилетает слишком поздно.
Алиса вышла на небольшую прогалину в зарослях. На невероятной высоте
ее сплошным шатром перекрывали зеленые листья, но внизу росли совсем
небольшие кусты - они и скрывали космический корабль незваных гостей.
Конечно же, космический корабль!
Корабль был неплохо замаскирован. Его не увидишь, пока не подойдешь
вплотную. Он представлял собой пирамиду со стесанными углами, вершина
которой поднималась... Алиса затруднялась сказать, насколько, но,
наверное, не ниже, чем на высоту десятиэтажного дома. Только не настоящего
десятиэтажного дома, а такого, в котором могла бы жить миниатюрная Алиса.
То есть, если перевести размеры корабля в нормальные сантиметры, высотой
он был примерно в полметра.
Навстречу Алисе открылся люк, и оттуда вышло еще несколько человек в
черных мундирах. Они заговорили с теми, кто привел Алису. О ней самой на
минуту забыли, зато заинтересовались мечом, который притащили к кораблю
двое мужчин покрепче. Инопланетяне цокали язычками, ахали, спорили,
стучали пальчиками по клинку... Затем из корабля выскочил худой человек -
весь мундир в нашивках и позументах - и закричал что-то на непонятном
Алисе языке.
Алису повели внутрь корабля. Если снаружи он был сильно избит,
исцарапан, обожжен, очевидно, от долгого путешествия, то внутри корабль
оказался страшно скучным и пустынным. Серые стены коридоров, темно-серые
люки, круглые одинаковые лампы под потолком. Эта картина оживлялась лишь
надписями и хулиганскими картинками, выцарапанными на стенах. Будто на
корабле летали испорченные дети. Через несколько шагов коридор расширился
- вверх вел неподвижный эскалатор. Алиса шла покорно, ведь каждый шаг, как
она надеялась, приближал ее к Аркаше.
...Снова короткий коридор, который оканчивается нишей, забранной
решеткой. За решеткой на полу сидит Аркаша в лохмотьях, что остались от
набедренной повязки. Перед ним кучка палочек. С внешней стороны решетки
стоят две девушки в длинных сиреневых платьях. Они очень внимательно
смотрят на Аркашу и что-то записывают в блокноты. За их спинами - толпа
инопланетян, смолкшая при появлении Алисы.
- Эй, Аркаша! - воскликнула Алиса. - Наконец-то я тебя нашла!
Аркаша оторвался от палочек, вскочил, придерживая руками повязку,
кинулся к решетке, но вместо того, чтобы обрадоваться появлению подруги,
рассердился:
- Еще чего не хватало! Ты зачем пришла? Ты понимаешь, как ты
рискуешь?
- Аркаша, значит я не должна была обращать внимания на то, что ты
пропал? А вдруг это Мордашкин? И он тебя нечаянно придушил?
- При чем тут Мордашкин! - сказал Аркаша. - Мне удалось отыскать
неизвестную мини-цивилизацию. Это открытие галактического масштаба!
Потребовались вся моя деликатность и дипломатичность, чтобы наладить с
ними контакт. И как только что-то начало получаться, появляешься ты!
- Значит, это не они тебя поймали, а ты их нашел?
- Разумеется! Я им поддался! - ответил Аркаша в традициях нахала
Гераскина.
Они разговаривали через решетку, как будто рядом никого не было. Это
хозяевам корабля надоело. Алису стали подталкивать к решетке. Распахнулась
железная дверь...
- Только не сопротивляйся, - предупредил Аркаша. - Ничего страшного.
Они прилетели сюда завоевать Землю и поработить нас всех. Сначала нас с
тобой изучат, как местных туземцев. Это очень интересно!
- Ты хочешь, чтобы меня считали дикой женщиной?
- Совершенно дикой.
- А потом покорили?
- Я не думаю, что им удастся нас покорить, но как интересно, если они
попробуют это сделать!
- Но это невозможно!
- Тебе так кажется, а им - иначе. Они думают, что мы все - лилипуты.
Алису грубо затолкнули в клетку. За решеткой собралось уже человек
двадцать, они шумно обсуждали пленников, один из людей в темном мундире
даже показал Алисе кусок хлеба. Остальные засмеялись. Кусок хлеба влетел в
клетку и упал к ногам Алисы.
- Вот это мне не нравится, - сказал Аркаша. Он нагнулся, подобрал
кусок с пола и ловко запустил им в того, кто смеялся громче всех.
Обиженный схватился за саблю, принялся вопить, остальные засмеялись еще
громче, точно так же, как смеется толпа грубых, невоспитанных зрителей в
зоопарке, когда верблюд плюнет в самого нахального зрителя.
Раздался пронзительный звонок - хоть уши затыкай.
- Что это? - удивилась Алиса.
Аркаша пожал плечами.
- Я тут всего час сижу, а может, и того меньше. При мне еще не
звонили.
Он сделал шаг к решетке и стал прислушиваться к оживившимся
лилипутам.
- Ясно, - сказал он наконец, - звонят к обеду и это для них - святое.
К тому же они соскучились жевать сухари и консервы, а сегодня их кормят
свежей едой. Им не терпится ее отведать.
Оживленно разговаривая, зрители ушли. Остались лишь две фигуры в
сиреневых платьях до пола.
- Это ученые дамы, - сказал Аркаша. - Им уходить нельзя, они меня
изучают. Младшие научные сотрудники без степени.
- Как это изучают? - спросила Алиса.
- Очень просто. Видишь эти палочки? Я их должен складывать. Если я
буду хорошо складывать - получу конфетку. Плохо - убьют!
- Аркаша, что ты говоришь!
- Я бы мог у них спросить подтверждения, - сказал Аркаша, - но мне не
хочется открывать карты. Пускай они думают, что мы дикие люди и не
понимаем их языка. Пускай они нас не стесняются...
- Эй! - приказала одна из девиц, показывая на палочки, разбросанные
на полу перед Аркашей. Вторая кинула еще пригоршню палочек перед Алисой.
- Думай, Алиса, думай, - сказал Аркаша. - Если ты сможешь сложить из
этих палочек квадрат, тебе дадут поесть. Ты голодная?
- Да ты что! Я же недавно завтракала.
- Счастливая. А мне завтрак только снится.
Девицы защебетали, торопили пленников.
- Велят думать, - сказал Аркаша.
- Как же я забыла! - воскликнула Алиса. - Все случилось так
неожиданно, что я забыла про шоколад.
- Шоколад?
- Я тебе принесла шоколаду, - сказала Алиса.
Она вытащила из кармана в плаще пакет с комком шоколада. От этого
военные девицы вообще пришли в крайнее негодование. У одной из них была
палка - она просунула палку в решетку и норовила дотянуться до Алисы.
Алиса передала шоколад Аркаше.
- Никогда в жизни еще не видел такого большого куска шоколада, -
заявил он.
Аркаша вгрызся в шоколад, а девицы опомнились и принялись требовать,
чтобы он занимался делом.
- У меня обеденный перерыв! - сказал Аркаша.
Девицы ответили взрывом негодования.
- А ты им дай по шоколадке, - сказала Алиса.
- А не жалко?
- Разве можно жалеть что-нибудь для девочек? - удивилась Алиса.
- Ты права, у них с шоколадом перебои.
Аркаша отломил кусок шоколада и, разделив его пополам, протянул
сквозь решетку. Шоколад уже подтаял и пачкал пальцы.
Одна девушка отшатнулась от страшного оплывшего коричневого куска, а
Аркаша весело сказал:
- Эй, гляди, я ем и до сих пор живой!
Вторая девица, на вид постарше, протянула палец, мазнула им по куску,
потом поднесла к носу, долго нюхала, а ее товарка смотрела на нее,
отставив ладонь с куском шоколада.
Наконец старшая девица не выдержала, лизнула... еще раз лизнула.
И вдруг совершила неожиданный поступок: быстрым движением она
выхватила кусок шоколада у младшей и начала запихивать его в рот.
Младшая запищала, не сразу поняла, что же произошло. Потом облизала
свои пальцы и поняла, чего же она лишилась!
Она кинулась на напарницу, стала вырывать из ее рук подтаявший
шоколад, та спешила запихнуть остаток его в рот, а младшая совала ей в рот
пальцы, стараясь выцарапать сладкую массу. Старшая кусалась, но кусаться и
одновременно жевать шоколад - это ой как трудно!
- Может, им еще дать? - спросила Алиса.
- Не надо баловать. Они же дикие люди. Они еще сильнее захотят
завоевать Землю, чтобы есть шоколад от пуза.
- Это очень наивно.
- Для нас - да. Для них - нет.
Военные девицы долизывали шоколад.
Они опьянели от шоколада, глаза стали мутными, движения неуверенными.
В таком виде их и застал офицер, который явился с проверкой.
С первого взгляда он понял, что пленники делом не занимаются, а
девицы находятся в каком-то странном состоянии.
Не тратя времени понапрасну, начальник начал кричать на девиц, а они
только отмахивались от него, под влиянием шоколада начисто забыв о военной
выправке и дисциплине.
Офицер решил проверить, что же произошло на самом деле, и приказал
Аркаше откусить и сжевать кусочек подозрительного вещества. Военные девицы
глядели, как Аркаша жует шоколад и стонали от желания продолжить пир, хотя
и были полны шоколадом по уши.
Увидев, что Аркаша остался жив, офицер тоже откушал шоколада. В
отличие от девиц, он был человечек дисциплинированный, смог оторваться от
лакомства и, забрав остаток шоколада, покинул помещение. Ушли и
перекормленные девицы.
- Времени у нас мало, - сказал Аркаша.
- Надо бежать, - сказала Алиса.
- Плохое Пашкино воспитание, - сказал Аркаша. - Чуть что-сразу
бежать, хватать, стрелять, принимать меры.
- А ты что предлагаешь?
- Я, как всегда, предлагаю думать, - ответил Аркаша. - Я убежден, что
сейчас убегать куда опаснее, чем оставаться.
Глава 10
ЗАВОЕВАТЕЛИ ЗЕМЛИ
Вскоре вернулся офицер и привел с собой начальника в генеральском
чине.
- Выходи! - приказал офицер, не сомневаясь, что любое существо в
Галактике должно беспрекословно выполнять его приказы.
Алиса и Аркаша подчинились.
- Не забудь, - напомнил Аркаша Алисе, - мы с тобой отсталые, но
мирные дикари, которые населяют эти места.
- Что ты дикарь, - сказала Алиса, - они поверят...
Аркаша и в самом деле выглядел диким существом - босиком, в
набедренной повязке, лохматый и худой.
- Но меня трудно принять за дикарку, - сказала Алиса.
- Посмотрим, - не стал спорить Аркаша. - Если ты думаешь, что твой
плащ - вершина портновского искусства, а твои сапожки сделаны лучшими
сапожниками Вселенной, ты глубоко заблуждаешься.
Их ввели в большое помещение, которое на инопланетном корабле
исполняло роль кают-компании. У дальней стены на возвышении стоял круглый
стол. Вокруг него восседало несколько военных в пышно расшитых мундирах,
украшенных множеством орденов и значков. От этого стола, как лучи от
солнца, расходились еще десять столов. За ними сидели рядовые обитатели
корабля - все в военной униформе, со значками и позументами.
При виде пленников никто и бровью не повел - все были заняты едой.
В центре, уперев в пленников тяжелый взгляд, сидел лилипут с
квадратной челюстью, через все лицо - косой шрам. Даже за столом он не
снял каски с железным козырьком. На эполетах у него были вышиты кометы.
Справа от командира восседал старичок, увешанный значками так густо,
что под ними не было видно мундира. У старичка были удивительные усы -
напомаженные, покрытые лаком, такие твердые, что на их концах висели
маленькие золотые колокольчики, которые тонко позвякивали в такт, когда
старичок открывал рот или поводил головой.
Слева от командира сидела рыжеволосая женщина средних лет,
широкоплечая, полногрудая, упитанная, веселая, которая беспрестанно
жевала. Она тоже была в мундире, который не застегивался - видно, шили
его, когда она не была еще такой толстой.
За столом сидели и другие орденоносные начальники, но Алиса не успела
их рассмотреть.
У главных персон губы и щеки были измазаны шоколадом. Видно, они
втроем и сожрали остатки.
Между столом быстро пробегали плохо одетые, оборванные люди, которые
разносили блюда с пищей и кувшины с напитками. Алиса обратила внимание на
черноглазую худенькую девушку, которая, не отрываясь, глядела на Алису,
затем споткнулась о валявшуюся на полу кость и чуть не выронила блюдо, но
усатый старичок успел перегнуться через стол и подхватить его. Поставив
блюдо на стол, он уцепился тонкими пальцами за ухо девушки и дернул.
Девушка заплакала, а соседи старика за столом расхохотались.
Человек со шрамом поднял руку, призывая своих товарищей к тишине.
- Слушайте и поражайтесь, ничтожные дикари! - выкрикнул он на
космолингве. - С этого мгновения вы мои подданные! Радуйтесь!
Алиса с Аркашей молчали.
- Вам понятно? - спросил старик с напомаженными усами.
- Здравствуйте, - смиренно сказала Алиса. Она решила - пускай
командует Аркаша. Он первый попал в плен.
- Первые выводы таковы, - сообщил старикашка. - Мои научные
сотрудницы доложили, что туземцы способны сложить из палочек крест, но
перед квадратом останавливаются в растерянности. Следовательно, они еще не
люди.
- Это какие сотрудницы? Которые половину сладостей сожрали? - строго
спросила толстуха.
- Мои сотрудницы, - ответил старичок злым голосом, - пожертвовали
собой ради науки. Это разведчицы высокого класса.
- Ладно, ладно, - сказал главный начальник. - Не ссорьтесь, птенчики.
Здесь я решаю - кто прав, а кто виноват.
Его слова, сказанные громче, чем было необходимо, вызвали в зале бурю
восторга. Военные поднимались со своих мест, тянули вверх руки, звенели
медалями и кричали:
- Вперед! Вселенная принадлежит нам!
- Ты будешь женщина, - сказал главный военный, показывая на Алису
толстым корявым пальцем, на котором блестело несколько перстней. - А ты -
мужчина. - Он показал на Аркашу. Сказал он это так важно, будто до этого
Аркаша был лягушкой, а Алиса - муравьем. А теперь они назначены на
должности мужчины и женщины.
Аркаша смиренно спросил:
- А ты кто будешь?
- Молодец! - обрадовался главный военный. - Славно спрашиваешь.
Умница. Я - командующий непобедимым и грозным кораблем "Месть" флота его
величества, я - суперадмирал!
И в зале поднялся восторженный рев. Он долго не стихал. Наконец,
адмирал жестом прекратил восторги подчиненных, а наивный Аркаша спросил:
- Любят вас, что ли?
- Любят! - заявила толстая женщина и, поднявшись с места, крепко
обняла адмирала.
- Это - моя Боевая Подруга, - пояснил адмирал, похлопав толстуху по
спине. - А это, - другой рукой он похлопал по плечу старикашку, - наш
знаменитый и великий теоретик, любимец народа профессор Как-тебя.
На этот раз военные в зале не кричали.
- Профессора меньше любят, - сказал Аркаша.
- Куда как меньше, - согласился адмирал. - Меня больше. И я думаю,
что они правы.
- А это все ваши подчиненные? - спросил Аркаша.
- Это мои соратники! Боевые псы! Волки войны! Шакалы космоса! Пантеры
Вселенной!
Вновь поднялся страшный рев. Как они стучали каблуками! Как рявкали!
Как стонали!
- Я думаю, что вы прилетели нас завоевывать, - сказал Аркаша.
- Кто тебе сказал? - сразу насторожился адмирал.
- Рано дикарям об этом знать, - сказал профессор.
Алиса почувствовала неладное - она нечаянно кинула взгляд на
профессора и увидела в его остром взоре недоверие и настороженность.
Аркаша перегнул палку - он решил, что их окружают глупые солдафоны,
которых легко одурачить.
- Вы живете в лесу? - хитренько спросил профессор, облизывая длинным
языком шоколад с морщинистых щечек.
- Конечно, мы живем в лесу, - сказал Аркаша. - Где же нам еще жить?
- И вы кушаете сладкие вещи? - спросил старичок.
Адмирал и его Боевая Подруга замерли.
- Кушаем, - сказал Аркаша, не чувствуя подвоха.
- Хорошо живете, - сказал старичок. - А где ваш город?
- Какой город? - спросил Аркаша.
- Такой дикий, что не знает, что такое город, - удивился старичок.
- Очень дикий, - согласилась Боевая Подруга. - Надо ему всыпать
ударов сто, тогда сразу поумнеет.
- Это интересная идея, - сказал старик. - Как вы думаете?
В зале раздались разрозненные крики:
- Выпорем!
Затем они слились в общий крик. Солдаты ритмично колотили кулаками по
длинным столам и скандировали:
- Вы-по-рем! Вы-по-рем!
И в этом крике была такая дикая ярость, что Алисе стало не по себе.
- Ну хватит, хватит, мои молодцы! - остановил их адмирал. - Нужно
будет - и голову отрубим... Ну что, продолжим допрос?
Зал постепенно успокоился.
- Значит, вы, дикари, живете в лесу? - спросил адмирал.
Аркаша кивнул.
- И нет у вас заводов и, фабрик?
- Нет, - сказал Аркаша. - Откуда им взяться?
- А это что? - Резким движением адмирал дернул за край набедренной
повязки Аркаши и та размоталась. Аркаша остался совершенно голым.
Адмирал брезгливо поднял ткань над столом.
- Что ты скажешь, моя прекрасная Подруга? - обратился он к соседке.
- А то скажу, что ткань грубая, - ответила Подруга. - Но сделана на
станке. И покрашена синтетической краской.
- Я так и думал, - сказал адмирал.
- Он такой же дикарь, - заметил старичок, - как я крокодил.
- Весь мой жизненный опыт говорит, - сказал адмирал, - что перед нами
лазутчики и шпионы.
- Придется вас казнить, - сказала Боевая Подруга и расхохоталась.
- Это еще почему? - спросила Алиса, стараясь изобразить возмущение.
Хотя у нее похолодело в груди. Эти бандиты совершенно не умели шутить.
- А потому, - вмешался профессор, - что мы прибыли к вам как друзья.
Но вместо милых, добрых туземцев видим шпионов и лазутчиков.
- Но мы же к вам не приставали! - воскликнул Аркаша. - Вы же сами на
нас напали.
- Это не так, - сказал старичок. - Это вы заставили наших смелых и
честных солдат на себя нападать.
- Как так? - не понял Аркаша.
- А зачем вы ходили по временно оккупированной нами территории? Зачем
вы полезли в запретную зону?
- Там не было написано!
- Не было? - Адмирал был удивлен и рассержен. - Как так не было
написано? Вы обязаны были написать! Кто отвечает за надписи?
В дальнем конце стола вскочил офицер.
- Надписи были готовы, ваше могущество, - сказал он. - Только
установка немного задержалась, потому что мы не знали местного языка.
- Вы должны были ставить надписи на нашем языке! - закричал старичок.
- Сколько раз вам говорить одно и то же! Пускай они учат наш язык! Вот
когда они нас завоюют, тогда пускай и ставят свои надписи и вывески!
- Как так они нас завоюют? - рассердился адмирал на профессора. - Кто
нас завоюет?
- Это я в теоретическом плане, - испугался старик.
- Десять розг! - приказал адмирал.
- Нет, только не это! - закричал старичок. - Такое унижение я не
перенесу! На глазах у рабов!
- А ну, кыш отсюда! - гаркнул адмирал на оборванцев, которые
разносили еду. Те разбежались по углам. Затем адмирал показал на Аркашу,
который сидел на корточках, съежившись, потому что оказался совсем голым в
такой компании, и добавил: - А штаны отдашь ему!
Под улюлюканье военных старичок покорно разделся, потом дрожащей
рукой протянул свои штаны - все в галунах и позументах - Аркаше, а тот
покорно их принял и надел.
Солдат принес кнут на длинной толстой рукоятке.
К удивлению Алисы, со своего места поднялась Боевая Подруга и, взяв
кнут, жестом показала старичку-теоретику, что ему надо встать на
четвереньки.
Многие вскочили со своих мест, шум в зале стоял невообразимый.
Боевая Подруга принялась хлестать старичка, а все остальные, включая
адмирала, отсчитывали удары, и что было очень странным, старичок тоже
отсчитывал удары.
Алиса увидела, что из-за угла за наказанием наблюдает черноглазая
кудрявая девушка-рабыня. Глаза ее горели от восторга, губы считали удары,
а ладошки прихлопывали в такт. "Ох, и не любят вас ваши рабы", - подумала
Алиса. Впрочем, старик был сам виноват.
Когда экзекуция закончилась, профессор, прихрамывая и сутулясь, ушел
прочь из зала. Вслед ему кричали и улюлюкали, но он даже не обернулся.
Алисе стало жалко его - нельзя же так над людьми издеваться!
Но о старике все сразу забыли.
Адмирал поднялся на стул, чтобы его лучше было видно, и отставил ногу
в блестящем сапоге. Он держал в руке кружку с пивом.
- Слава нам, непобедимым! - закричал он.
- Слава! Слава! Слава! - безумствовали солдаты.
- Как зовут твою ничтожную планетку? - закричал адмирал, обращаясь к
Аркаше.
- Земля, - ответил Аркаша.
- Земля - ты наша рабыня! - завопил адмирал.
И он начал петь:
- Мы тебя растопчем!
- Раз-два, раз-два! - вторили ему солдаты, стуча кружками о столы.
- Мы тебя смешаем с пылью!
- Раз-два! Раз-два!
Алиса подвинулась к Аркаше, который стоял, придерживая штаны.
- Пора бежать, - сказала она.
Но Аркаша не успел даже ответить.
Между ними возникла рыжая голова Боевой Подруги.
- Убежать успеете, - сказала Боевая Подруга. Она все еще держала в
руке кнут, которым порола старика-профессора. - Сначала поговорим.
Она толкнула Алису в спину, чтобы та шла вперед.
Возникший справа солдат подтолкнул Аркашу.
Через минуту они были в низкой комнате, где вдоль стен тянулись узкие
диваны, а пол был устлан ковром.
По комнате ходил профессор. Он был уже в других штанах.
- Садитесь, - сказала Боевая Подруга.
- Хорошо тебе так говорить, а я сесть не могу, - ты же меня в кровь
испорола.
- Так тебе и надо, - ответила Боевая Подруга.
Она бухнулась на диван и вытянула ноги, затянутые в черные кожаные
штаны и сапоги.
- Вернемся домой, - сказал старичок, - напишу на тебя жалобу в суд.
Заплатишь мне штраф как миленькая.
- Да разве ты будешь ждать возвращения? - ухмыльнулась Боевая
Подруга. - Ты же каждый день на меня телеграммы-жалобы строчишь. Хорошо
еще, что радисты у меня в кармане.
Старичок рассердился так, что принялся бегать по комнате. Но Боевая
Подруга не обращала на него никакого внимания.
- Ну что, мои дикари, - сказала она, разглядывая Алису и Аркашу. -
Будем врать и изворачиваться или поговорим как разведчик с разведчиком?
- Что вы имеете в виду? - спросил Аркаша.
Вид у него был потешный. Штаны старика, украшенные позументами и
галунами, были ему велики, и он их придерживал двумя руками, чтобы не
потерять.
- А то мы имеем в виду, - сказал старичок, - что вы дикарей только в
кино видели. Признавайтесь!
- А если не признаемся? - спросил Аркаша.
- Смерть ваша будет ужасна! - зарычала Боевая Подруга.
- Подружка шутит, - сказал старичок. - Ничего вам не угрожает, кроме
адмирала, без которого мы, к сожалению, не можем обойтись. Мы-то вас не
тронем. Мы - интеллигентные, образованные люди...
- Мы вернем вас адмиралу, - заявила Боевая Подруга. - Он в гневе
безрассуден.
- Отдавайте, - сказал Аркаша. - Но тогда ни один из вас не уйдет
отсюда живым.
- Вот такого разговора мы ждали, - сказал старичок. - Это уже беседа
равных. Выкладывайте ваши карты на стол.
- Мы живем здесь, в лесу, - начал Аркаша.
- Только без этого, - перебила его Боевая Подруга.
Тут дверь распахнулась, и большими шагами вошел адмирал.
Если он и был пьян, то теперь это не чувствовалось. Взгляд его был
ясен, руки не дрожали, шаги были уверенны.
- Простите, господа, - сказал он. - Пришлось задержаться. Мои воины
немного разыгрались. Ну просто псы!
- Зато верные, - сказала Боевая Подруга.
- Может быть, - рассеянно ответил адмирал. Потом обернулся к
старичку. - Не беспокоит?
- Терплю, - сказал старичок.
- Не мог я тебя не выпороть, - сказал адмирал устало. - Ты же
глупость сказал, непатриотично вел себя при народе.
- Стар я стал унижения переносить, - сказал старичок, но адмирал уже
отвернулся от него и спросил у Боевой Подруги:
- Ну и как наши гости? Что рассказывают?
- Этих двоих к нам подослали. И теперь ждут их возвращения.
- Вернее всего, со всех сторон к нам уже подтягиваются войска, -
добавил старичок.
Адмирал обернулся к пленникам. Он стоял, широко расставив ноги и
набычившись. Шрам на щеке покраснел.
- А вы что скажете? - спросил он. - Прав мой старик или врет?
Алиса поглядела на Аркашу. Она не знала, как себя вести. Может, у
Аркаши есть линия поведения? Если бы сейчас спросили у Алисы, что делать,
она бы точно ответила - рассказать правду, объяснить этим лилипутикам, что
они ошиблись, что им никогда не завоевать Землю. Пускай лучше улетают к
себе.
- Зря вы время тратите, адмирал, - сказал Аркаша. - Ничего вам с нами
не поделать, зато за нарушение галактического мира вам придется отвечать
по закону.
- Юноша, - насупился адмирал, - боюсь, что цивилизация, к которой ты
принадлежишь, не знает, что бывают законы женские и законы мужские. Законы
женские охраняют дом и помогают растить детей. Законы мужчин учат
захватывать, покорять, отнимать и завоевывать.
- Зачем? - спросила Алиса.
- Молчать, когда я говорю! Только мужской закон ведет к прогрессу,
только в мужском законе есть смысл жизни. Те планеты, на которых царит
женский закон, обязательно становятся рабами мужских планет. Мы идем от
планеты к планете, от звезды к звезде! Все планеты у нас под ногами.
Каждый, кто встанет против нас, будет растоптан сапогами!
- Хорошо, - сказал Аркаша. - Вот, к примеру, вы нас завоевали. А
потом что?
- Мы завоюем всю вашу планету, мы покорим вас! Вы станете нашими
рабами!
- А потом?
- Потом мы покорим соседнюю с вами планету.
- А потом?
- Мы живем и, значит, двигаемся, - сказал старичок-теоретик. - Мы
впитываем в себя знания и силу покоренных. После каждого завоевания мы
становимся сильнее. И наступит день, когда мы станем самыми сильными во
Вселенной. Это наша судьба!
- А вдруг вы встретите кого-то, кто сильнее вас? - спросил Аркаша.
- Это немыслимо, - сказал старичок. - Давно уже вычислено и известно
каждому разумному человеку, что солдаты нашей армии - самые высокие и
сильные разумные существа во всей Вселенной.
- Значит, выше вас не бывает?
- Природа бы не допустила этого, - сказал профессор.
- Это даже смешно, - сказала Боевая Подруга. - Да известно ли вам,
недомерки, что я - победительница конкурса на самую сильную женщину
Вселенной?
- Вас надо познакомить с моей симферопольской бабушкой, - сказала
Алиса.
- И что тогда?
- Тогда бы вы заняли второе место.
За дверью раздался общий крик, будто завывала стая волков.
- Пора, - сказал тогда адмирал. - Пора собираться. Мои мальчики
готовы к бою.
- Если их не пустить в атаку, они весь корабль разнесут, - захихикал
старичок.
- Что будем делать с пленниками? - спросила Боевая Подруга. - Казним?
- Нет, они сначала укажут нам дорогу.
- Куда? - спросила Алиса.
- К тому месту, где нас ждет вражеская армия, - сказал адмирал.
- Но мы не знаем, где вас ждет вражеская армия. Боюсь, что ее вам не
отыскать, - сказал Аркаша.
- А если отыщете, - сказала Алиса, - то вам не поздоровится.
- Она меня, по-моему, запугивает! - рявкнул адмирал.
Он распахнул дверь, и в комнату ворвался водопад криков и звон
оружия. Оказывается, покончив с обедом и пивом, солдаты адмирала достали
пистолеты и широкие загнутые сабли, а некоторые - короткие металлические
дубинки с шипами. Воины топали ногами, распевали боевые песни. "Как
хорошо, - подумала Алиса, - что они всего-навсего лилипуты".
Оборванные рабы, что прислуживали им, жались к стенам. Уже знакомая
Алисе черноглазая курчавая рабыня выглядывала из-под стола и от страха
шмыгала носом. Алиса улыбнулась ей. Та в ответ улыбнулась сквозь слезы.
Когда солдаты увидели в дверях адмирала, они завопили хором.
- Я поведу вас! - закричал громовым голосом адмирал.
- У-у-у-у! - кричали воины.
- Мы захватим эту жалкую планетку!
- О-о-о-о!
- Будет хлестать кровь!
- А-а-а!
- Тигры космоса никогда не отступают!
Неожиданно адмирал обернулся к Аркаше, и Алисе показалось, что в его
глазах загорелась усмешка.
- Этот паршивый пленник, - крикнул он громче прежнего, - поведет нас
к вражеской крепости!
- У-у-у! - радовались солдаты.
- А эту женщину, - адмирал показал на Алису, - получит тот, кто
первым поднимется на стены их крепости!
- А-а-а!
- Три дня на разграбление! Вперед!
Построившись в колонну по четыре, солдаты, громыхая оружием, стали
выходить из корабля.
- Подождите пока здесь, - сказал адмирал пленникам. - И не вздумайте
убегать - бежать вам некуда.
Адмирал быстро пошел вслед за солдатами, за ним поспешила Боевая
Подруга. Старичок тоже побежал следом, но через несколько шагов,
запыхавшись, остановился и уселся у опустевшего стола. Подвинул к себе
кружку с пивом и начал жадно пить мелкими глотками.
- Положение осложняется, - сказал Аркаша.
- Еще бы, - согласилась Алиса. - Не представляю, где ты возьмешь для
них крепость, чтобы они смогли ее штурмовать.
- Думаю, предложить им большой муравейник, - сказал Аркаша.
- Муравьев жалко.
- А мне - тебя.
- Меня?!
- Станешь женой одного из этих безобразников. Будешь сидеть в его
пещере, пока он будет завоевывать новые замки.
- Но я не соглашусь, - сказала Алиса. - Я ему скажу: "Разрешите,
пожалуйста, сперва закончить среднюю школу".
- Ни в коем случае! - засмеялся Аркаша. - А то он тогда завоюет нашу
школу, и нам негде будет учиться.
Сейчас, когда всех этих кричащих потных солдат не было рядом,
приключение казалось не таким уж и страшным. С минуты на минуту вернется
Пашка...
- Не надо недооценивать нашего адмирала, - сказал старичок-теоретик,
который, оказывается, не только пил пиво, но и все слышал. - Он только
кажется таким легкомысленным и крикливым.
- Но что ему нужно? - спросила Алиса. - Ведь воевать глупо!
- Наивная психология, молодые люди, - сказал старичок. - Адмирал не
знает другого ремесла, кроме войны, и другого способа производить
продукты, кроме грабежа. Он - первобытная обезьяна, вооруженная пушкой.
Поэтому он страшно опасен. Вы улыбаетесь, потому что не знаете, во что он
превратил планету Крик-окрак. Пройдет немало лет, прежде чем она залечит
раны.
- Если он хотел грабить, зачем же разорять?
- Для адмирала и его солдат высшая доблесть - убить другого, высшая
радость - взять штурмом и сжечь чужой город, высшая добыча - захватить
рабыню.
- Не сегодня-завтра его поймают или убьют!
- Вы ошибаетесь, - сказал старик-теоретик. - Управы на адмирала нет.
Против него вынесены обвинительные приговоры на двадцати планетах, он
везде объявлен вне закона - от Черной дыры до Альдебарана. Но он свиреп,
скор и безжалостен. Пока патрульные крейсера телепают от звезды к звезде,
адмирал уже тут как тут. И летит себе дальше! Любуйтесь, как он действует:
три часа назад прилетел сюда, через час уже имел первого пленника, через
два часа - двух пленных. Через три начал штурм вашего города! - Глаза
старичка горели, щеки раскраснелись. Он гордился своим адмиралом.
- Какого еще города! - в сердцах воскликнул Аркаша. - Да вы
понимаете...
- Мы все понимаем! Пока здесь шел пир и допросы, разведчики
обнаружили в нескольких километрах отсюда громадный замок...
- Наверное, они нашу дачу нашли, - сказал Аркаша по-русски.
- Ну и пускай ее завоюют, - сказала Алиса.
- Я за Пашку беспокоюсь.
- Почему?
- Он может не разобраться - наступит еще на завоевателей...
- Не говори глупостей, - возразила Алиса. - Пашка будет беспокоиться
за нас с тобой, он даже на муравья не наступит.
В этот момент завыла сирена. Она визжала отчаянно, от ее звука
начинали болеть зубы.
- Тревога! На нас напали! - закричал старый профессор.
И выбежал в коридор.
Алиса и Аркаша - за ним. Может, это пришел им на выручку Пашка?
Глава 11
ГИБЕЛЬ МОРДАШКИНА
...Перед закамуфлированной пирамидой корабля были выстроены войска.
Солдаты и офицеры стояли стройными рядами, готовые к бою.
По бокам цепи солдат Алиса увидела две машины с раструбами. Чуть
сзади строя стояли два вездехода. В один поднялся адмирал и встал в
открытом люке. Его примеру последовала Боевая Подруга.
Старичку тоже хотелось залезть в вездеход, но места там не нашлось.
Пришлось ему остаться рядом с пленниками.
День был в полном разгаре. В вышине порхали птицы, реяли стрекозы,
дневная лесная жизнь не замечала того, что на нижнем этаже леса
выстроилась целая армия, готовая к бою.
Подул ветер, наклонил траву, отвел в сторону листья кустарника, и
Алиса на секунду увидела вдали край дачной крыши. Где же Пашка?
- Хорошо бы Пашка не спешил, - сказал Аркаша.
- Почему? - Алиса удивилась, как Аркаша угадал ее мысли.
- Мы сейчас не можем его предупредить.
- А что ему грозит?
Аркаша не успел ответить, потому что зеленый кузнечик, прыгая по
своим делам, выскочил на поляну и увидел строй адмиральской армии.
Перепугавшись, он взмыл вверх и пролетел низко над солдатами.
И тут солдаты показали, что у них неплохая выучка.
Они схватились за пистолеты и пулеметы, и сотни стволов стали
извергать огонь и пули - словно это был не кузнечик, а вражеский аэроплан,
летящий на бреющем полете.
Кузнечик словно налетел на невидимую преграду, замер в воздухе,
перевернулся и, продырявленный десятками пуль, рухнул на землю. Солдаты
разбежались.
- Славно, мальчики, славно! - крикнул адмирал.
Солдаты окружили кузнечика, который казался им настоящим чудовищем.
- В строй! - крикнул адмирал. - К бою готовсь!
И тут Алиса почувствовала, что на них надвигается нечто громадное и
страшное. Стебли зашевелились, как от приближающейся бури, за ними
мелькало что-то темное, и в движении громадного тела была страшная
беззвучность...
- Пашка? - спросил сам себя Аркаша. И сам себе ответил: - Нет.
Раздвинув лапой стебли, на краю поляны появился невероятных размеров
зверь, похожий на коричневого, увеличенного стократно тигра. Супертигр
приоткрыл пасть, в которой мог уместиться человек, и облизал алым языком
белые зубы.
Строй воинов отшатнулся. Алиса схватила Аркашу за руку.
- Не узнаешь? - спросил Аркаша, который отлично умеет владеть собой в
сложных обстоятельствах.
- Нет...
- Это же Мордашкин!
Конечно, это котенок, тот негодяй, который преследовал Аркашу, а
теперь набрел на целую армию мышат, с которыми намерен расправиться.
- Ой, - сказала Алиса. - Они его могут убить.
- Надеюсь, они только отпугнут его, - сказал Аркаша. - В любом случае
мы ничем ему помочь не можем.
- Я ему скажу, чтобы уходил.
- А он тебя в благодарность проглотит, - возразил Аркаша и крепко
взял Алису за руку.
- Вот это добыча! - закричал адмирал. Видно, он и в самом деле ничего
не боялся.
Котенок обернулся на этот писк и склонил голову.
- Где наш профессор? - крикнул адмирал.
- Нет, не надо! - закричал старик.
- Надо, - засмеялся адмирал. - Ты мне надоел. А ну дайте ему саблю.
Под смех солдат старик, которому сунули в руку саблю, пошел на
подкашивающихся ногах навстречу котенку.
Котенок смотрел на него с любопытством.
- Если он отступит, стреляйте ему в спину! - крикнул адмирал.
Боевая Подруга расхохоталась так, что чуть не выпала из вездехода.
Старик шатался от страха.
Котенок решил, что мышка слишком наглая. Он поднялся и пошел к
старику. Не доходя несколько шагов, Мордашкин остановился, хвост его
дернулся. Котенок был настороже.
Старик издали замахнулся саблей, но так и замер.
- Вперед! - кричал адмирал. - Вперед, трус проклятый! Чему ты меня
учил всю жизнь? Ты учил нападать, убивать и грабить во славу богов победы!
Учи нас теперь своим примером!
Солдаты замерли. Им стало страшно - котенок, нависший над
профессором, закрывал полнеба, а сам ничего не понимал, кроме того, что
перед ним добыча, которой можно поиграть.
Мордашкин поднял лапу и дотронулся до старика. Тот отчаянно
отмахнулся саблей. Видно, котенку стало больно. Он сердито зашипел и
наподдал лапой старику. Тот отлетел в сторону и упал, как мягкая кукла.
Сотни глоток ахнули от страха. А глупый котенок решил, что надо догнать
игрушку, и прыгнул за стариком.
Солдаты ринулись в разные стороны. А адмирал вдруг закричал:
- Пушки отравляющего газа, пли!
Из раструбов, которые были установлены на машинах, стоявших по бокам
солдатского строя, вылетели струи желтого дыма, которые, расширяясь,
потянулись к котенку.
Котенок как раз положил лапу на лежавшего на земле старика.
- Адмирал! - крикнула Боевая Подруга. - Старичок-то, может, еще жив!
Отравишь его в недобрый час.
- Ничего, он свое отыграл, - ответил адмирал.
Котенок почувствовал неприятный запах, отвел морду в сторону и стал
отступать.
Он успел сделать всего несколько шагов, как задние лапы у него
подкосились. Мордашкин упал и, дернувшись, замер.
- Почему не надеваете противогазы? - кричал адмирал. - Сколько вас
учить!
Сам он первым натянул противогаз.
Солдаты поспешили надеть противогазы. Котенок лежал недвижно.
Старичок пытался приподняться... потом упал и замер.
- Отважные герои! - голос адмирала звучал глухо. - Вперед, на врага!
Уничтожим его смелым ударом!
Адмирал дал сигнал, его вездеход, набирая скорость, пошел вперед. В
руке адмирала неизвестно откуда оказалась сверкающая сабля.
Вездеход развернулся возле недвижного котенка, адмирал вытянул вперед
саблю и проткнул ею шкуру мертвого животного.
- Я его убил! - закричал он.
В противогазе адмирал казался крысой в мундире.
Он махал над головой окровавленной саблей.
Сотни солдат в противогазах кинулись к котенку. Глухо звучал их рев:
- Слава адмиралу, победителю страшного супертигра!
- Слава!
- Хорош победитель, - мрачно сказал Аркаша. - Пошли отсюда.
- Куда?
- Подальше, - сказал Аркаша. - Пока они заняты своими подвигами. С
ними не знаешь, что будет через три минуты.
- Ты прав, - согласилась Алиса. - Надо срочно становиться большими. А
то они еще чего натворят.
- Главное - предупредить Пашку. А то вдруг он сюда придет. А газ у
них, как ты видишь, смертельный.
Вездеход, в башне которого стояла Боевая Подруга, тоже похожая на
крысу, только очень толстую, выехал перед строем безумствующих от восторга
воинов.
- Я прочту вам поэму, рожденную сейчас в моем сердце! - закричала
Боевая Подруга. - В честь победителя супертигров!
Адмирал перескочил из танковой башни на голову котенка. Он встал,
уперев в шерсть свою саблю и подняв кулак свободной руки к небу.
- Как ты велик, почти достал до звезд! - декламировала Боевая
Подруга. - Твой меч звенит, как колокол Вселенной...
- Какой этот адмирал маленький, ничтожненький, - сказала Алиса.
- Маленькие тоже бывают опасными, - сказал Аркаша.
Они побежали в заросли.
Никто не заметил их бегства. Но как только Алиса и Аркаша оказались в
тени травяных стволов, они услышали, что за ними кто-то бежит.
- Скорее! - велел Аркаша. Но Алиса и без него знала, что надо
спешить.
Шаги сзади не отставали. Кто-то настигал их.
- Стойте! - послышался голос. - Это я, Заури, не бросайте меня!
Черноволосая девушка-рабыня, которую Алиса заметила раньше, догнала
их.
- Я не хочу больше оставаться у этих бандитов и убийц, - сказала она.
- Мне страшно. Возьмите меня с собой.
- Бежим, - сказал Аркаша. - Только не отставай.
Алиса протянула руку девушке, и они вместе стали пробираться сквозь
заросли.
Глава 12
ГЕРАСКИН ВСТУПАЕТ В БОЙ
Пашка Гераскин вернулся на дачу раньше, чем рассчитывал.
Он бы еще посидел в библиотеке, если бы не увидел, случайно выглянув
в окно, симферопольскую бабушку Лукрецию, которая мирно загребала пыль
шлепанцами с загнутыми носками, неся в руке вчерашнюю корзиночку.
"Опять... - в ужасе подумал Пашка. - Опять пирожки, опять это
странное стремление совать нос не в свои дела!"
Конечно, эгоист на Пашкином месте спрятался бы в библиотеке и
переждал бы визит симферопольской бабушки, оставив ей на растерзание
Алису.
Но Пашка был настоящим другом. Он увидел, что бабушка не спешила к
стоянке флаеров, а направилась в кондитерскую - не иначе как купит сейчас
там пирог и выдаст его за свой... Бывают же такие тщеславные бабушки! И
все ради того, чтоб Пашка с Алисой ее похвалили.
Он проскользнул за спиной бабушки, добежал до стоянки флаеров,
схватил первый попавшийся и рванул к даче. Надо было предупредить Алису -
они еще успеют скрыться в лесу и переждать там визит старой дамы.
Отправив флаер на автоматике обратно на стоянку, Пашка вбежал на
веранду и крикнул:
- Алиса! Ты где?
Никто не откликнулся.
- Алиса! - крикнул Пашка, обернувшись к саду.
Нет ответа.
Пашка вбежал в комнату. И тут увидел видеозаписку Алисы.
Просмотрев ее, он сразу позабыл о бабушке Лукреции и побежал по
тропинке к коробке из-под ботинок, в надежде увидеть там если не друзей,
то хоть какой-нибудь знак, оставленный Алисой.
Понятно, что в коробке было пусто, зато стрелу, указывающую на
кустарник, Пашка сразу увидел.
Он медленно пошел в ту сторону, после каждого шага раздвигая траву и
кусты и стараясь что-нибудь увидеть. Но ничего не увидел, а только спугнул
котенка Мордашкина, который охотился в тех местах на кузнечиков.
Тогда Пашка пришел к такому же выводу, как в свое время Алиса. Уж
очень велика разница в размерах между ним и Аркашей. Что может понять
великан, для которого лес - трава по щиколотку, в жизни кузнечиков,
обитающих в том лесу?
Конечно, читателю, который знает, что случилось с Аркашей и Алисой,
легко осуждать Пашку или говорить, что он поступил неосмотрительно. Но
Пашка очень волновался, даже больше волновался за Алису, чем за Сапожкова
- все-таки миниатюрная девочка, ростом в три сантиметра, одна в диком,
кишащем гигантскими тварями, лесу!
Так что Пашка, недолго думая, кинулся к полосатой кабине, влез в нее
и впустил уменьшающий газ.
Если Алиса, хоть и в спешке, но вооружилась, приготовилась к
путешествию, то Пашка об этом не думал. И только когда он уже уменьшался,
он понял, что натворил. Он чуть не задохнулся под громадной грудой
собственной одежды, которая заполнила внутренность кабины.
Но Пашка не стал возвращаться в исходное состояние, чтобы исправить
свои ошибки, а, спустившись на землю, понесся к коробке из-под ботинок.
Разумеется, ему тут же изрезало ноги камнями, и этими же камнями он
отбивался от комара, который, как вампир в страшном сне, пикировал на
него, стремясь вонзить в Пашку жало, способное достать до сердца.
Через несколько минут Пашка уже был возле коробки из-под ботинок, и
там ему пришлось замереть, потому что он опять увидел Мордашкина, который
резвился на берегу прудика и готов был поиграть и с лилипутом.
Наконец Мордашкин побежал дальше, и Пашка еще не знал, что тот бежит
навстречу собственной смерти. Гераскин подождал, пока котенок скрылся с
глаз, и потом пошел следом. Он слышал издали странный шум, будто кричали
сотни людей, но решил, что это шумит ветер. Раза два ему пришлось
остановиться - так было больно подошвам. Он постарался примотать к ногам
кусочки листьев - но волокна сразу порвались.
Пашка вышел к прогалине, у которой скрывался космический корабль
пришельцев, слишком поздно. Мордашкин был уже мертв, и, облепив его,
солдаты пытались снять с него шкуру, чтобы сделать дома, на родной
планете, чучело супертигра. Того самого, которого собственноручно, в бою,
один на один, убил саблей господин адмирал.
Пашка остановился на краю зарослей, пораженный увиденным. Он готов
был увидеть логово хищника, муравейник... любую опасность - только не
маленький космический корабль, на котором прилетели существа такого же,
как он, спичечного размера. Это было слишком невероятно! Так не бывает!
Но именно так и было.
Пашка решил не двигаться и понаблюдать за событиями. Он увидел
вездеходы, машины с раструбами и самого адмирала, который руководил
снятием шкуры с котенка. Сообразив, что Мордашкин погиб, Пашка страшно
опечалился, что такой милый и веселый котенок больше уже с ним не
поиграет, и было совершенно непонятно, как спичечные существа могли
погубить его. Впрочем, подумал он, ведь люди же перебили всех мамонтов на
земле, хотя были куда меньше их ростом.
Пашка сообразил, что, вернее всего, Аркаша и Алиса попали к этим
людям в плен. Но если они в плену, то надо проникнуть на корабль и все
узнать.
Проникнуть на корабль можно двумя способами.
Первый - вернуться к кабине, увеличиться, снова придти к кораблю
пришельцев, потрясти его как следует и достать оттуда Алису с Аркашей. У
этого способа были недостатки. Во-первых, он был долгим. Пока ты
доковыляешь до кабины, да превратишься снова в человека, да еще раз
вернешься, инопланетяне могут три раза улететь. К тому же Пашка не был
уверен, что его друзья спрятаны в корабле.
Второй способ - остаться маленьким и проникнуть в корабль.
Но как это сделать?
Солдаты нестройно пели боевые песни и свежевали котенка. По поляне
кругами ездил небольшой вездеход, из люка которого, высунувшись по пояс,
торчала толстая женщина с развевающимися рыжими волосами и декламировала
стихи на непонятном языке...
Пашка решил добраться до корабля перебежками, скрываясь за травяными
стеблями. Все рассчитав, он быстро пробежал к кочке мха и затаился среди
жестких темных ветвей. Следующий шаг был сложнее - надо было проползти под
носом у солдат, которые окружили котенка...
Но Пашка не успел этого сделать.
С другого края прогалины послышались громкие крики. Поглядев туда,
Пашка увидел, что куча солдат тащит из зарослей Алису, Аркашу и
неизвестную Пашке оборванную черноволосую девушку. Солдаты хохотали,
шумели, толкали и били пленников.
- Ну что, убежали? - завопила на космолингве толстая рыжая женщина,
направляя вездеход к пленникам. - Кого обмануть вздумали!
Сурового вида мужчина со шрамом через все лицо, в роскошном черном
мундире, который до того командовал разделкой котенка, выхватил саблю и
зарычал:
- Мы подарили вам жизнь, ничтожные! А вы посмели нас обмануть!
Он обернулся к толпе солдат.
- Что мы сделаем с этими непокорными рабами?
- Смерть! - зарычали солдаты. - Убей их, адмирал!
Пашка из своего укрытия увидел, как испугалась девушка в лохмотьях,
стоявшая между Аркашей и Алисой. Алиса обняла ее за плечи и прижала к
себе.
- Я повинуюсь вашей воле, мои отважные солдаты! - воскликнул адмирал.
- Начинай, Боевая Подруга!
Он сложил руки на груди и смотрел, как солдаты в мгновение ока
привязали пленников к толстым стеблям травы.
- Я первая! - закричала Боевая Подруга.
Она выхватила кинжал и соскочила на землю.
- Спорю, - заявила она, - что одним ударом снесу голову вот этой
девчонке, - она показала на Алису.
- Если ты сможешь это сделать, - сказал адмирал, - то мы дадим тебе
почетное звание Железной Руки!
- Железная Рука! Героиня! - кричали солдаты. - Она хочет совершить
подвиг. С одного удара срубить голову дракону!
Боевая Подруга занесла саблю над головой, и Пашка понял, что больше
отсиживаться в укрытии ему нельзя.
Он выскочил на открытое место, кинулся к ничего не подозревающему
адмиралу, выхватил у него из руки пистолет и потащил адмирала к вездеходу.
Прижавшись к нему спиной, Пашка приставил ствол пистолета к виску
адмирала.
Адмирал завопил, будто Пашка его зарезал.
- Пашка! - закричала Алиса. - Молодец!
Адмирал бился в руках Гераскина - вот-вот вырвется.
- Стоять! - крикнул Пашка. - Не двигаться! Всем не двигаться! А то я
тут же вашего адмирала пристрелю.
- Только не это! - возразил адмирал. - Я очень нужен народу.
Толпа солдат окружала Пашку полукольцом - солдаты скалились от злобы,
но подойти не смели.
- Сейчас же развяжите пленных! - приказал Пашка.
Никто не двинулся с места.
- Если вам не жалко вашего адмирала...
- Ну скорее, отвяжите их, неужели вам не жалко вашего адмирала? -
закричал адмирал.
Несколько солдат неуверенно двинулись к пленникам.
Чтобы поторопить их, Пашка сказал:
- Считаю до трех!
- За что? - завопил адмирал. - Я хороший! Я никого не убил.
- Он хороший! - запищала Боевая Подруга. - Он меня любит.
- Да за одного Мордашкина, - Пашка указал пистолетом в ту сторону,
где лежал котенок, - тебя достаточно убить!
- Они убийцы! - крикнула черноглазая девушка в лохмотьях.
Солдаты отвязали ее первой, и она помогала развязывать руки Аркаше и
Алисе.
Схватив адмирала сзади за шею, Пашка начал отступать к друзьям, но
адмирал сопротивлялся, сдвинуть его с места не удавалось.
- В машину, быстро! - крикнул Пашка друзьям.
Девушка-рабыня, за ней Алиса, забрались в вездеход.
- Быстро! Мне его трудно держать! Заводи мотор, Аркаша!
Аркаша полез вверх, нога его скользнула по броне. Гераскин поднял
руку, чтобы ему помочь, и адмирал, воспользовавшись тем, что Пашка ослабил
хватку, вырвался и громадными прыжками помчался к своим солдатам.
Пашка понял, что быстрота - единственный шанс спастись.
- Вперед! - крикнул он, прыгая в вездеход.
- А как вперед? - спросил Аркаша. - Я никогда не управлял этой
машиной.
- Пусти, - сказал Пашка.
- Ой! - Алиса, выглянув из вездехода, увидела, как обе машины с
газовыми раструбами начали разворачиваться. Солдаты надевали противогазы.
- Они пускают ядовитый газ!
Но и Пашка ничего не мог поделать. Он никогда в жизни не видел такого
вездехода. Он нажимал на кнопки, вездеход вздрагивал, ревел, но не
двигался с места.
- Надо сдаваться, - сказал Аркаша, который смотрел в щель, - они уже
готовы нас задушить.
- Еще чего не хватало! - возмутился Пашка.
- Ты не видел, как погиб Мордашкин, - сказала Алиса.
- У нас женщины на борту, - сказал Аркаша.
Он осторожно высунулся из верхнего люка и закричал:
- Мы сдаемся.
В ответ раздались выстрелы - пули застучали по броне, Аркаша спрыгнул
вниз в тесное чрево вездехода...
- Тогда прощай, Алиса, - сказал Аркаша.
- Я боюсь, - заплакала черноглазая рабыня Заури. - Я не хочу умирать!
- Я его заведу, я его обязательно заведу! - повторял Пашка.
Вездеход не двигался с места...
- Все! - сказал Аркаша.
И тут невероятные крики раздались над поляной.
Глава 13
БАБУШКИНЫ ДРАКОНЫ И СКУНУСИКИ
- Что такое? - удивился Аркаша. - Куда они побежали?
Он осторожно приоткрыл люк. Над самой поляной, едва не касаясь
когтями земли, летали страшные твари - летучие драконы, вампиры, саранча,
гарпии и скунусики, крылья которых были больше корабля. Воздух потемнел и
стал малиновым, будто в него влили ведро варенья.
Солдаты бросались в разные стороны, пытались уйти. Одни мчались к
космическому кораблю, другие стреляли в небо, но пули были бессильны
против чудовищ.
Аркаша успел увидеть, как адмирал бросился к газовой машине и,
потрясая кулаками, требовал начать стрельбу, но тут сверху на машину
спикировал дракон, и она помчалась к кораблю.
Тут адмирал увидел, что мимо него проносится вездеход, в котором
сидит Боевая Подруга. Адмирал поднял руки - возьми меня!
Но Боевая Подруга на него даже не посмотрела - так она спешила к
кораблю.
Некоторые солдаты еще пытались отстреливаться, но чудовища, которых
становилось все больше и которые носились, вопя и скрежеща, были
неуязвимы.
Спотыкаясь и отталкивая своих подчиненных, адмирал одним из последних
забрался в корабль.
Быстро закрывается люк. Когти чудовищ скользят по стальным бокам
корабля...
И тут в мгновение ока, как туча в грозовой день, которая тает через
минуту после того, как излилась ливнем, все чудовища исчезли, пропала
малиновая дымка, и наступила тишина.
И в полном изумлении ребята смотрели из вездехода, как на поляну
вышла громадная великанша, каждая ступня которой была больше вездехода, а
голова скрывалась где-то в облаках.
Великанша в два шага пересекла обширную поляну и наклонилась к
космическому кораблю.
Гигантскими руками, каждый палец которых был в два человеческих
роста, великанша приподняла пирамиду - космический корабль завоевателей -
и вдруг, поднатужившись, толкнула его, словно ядро, и корабль взвился в
небо, полетел, неуклюже переворачиваясь, и готов был грохнуться на Землю,
но тут наконец включились его двигатели... Каким-то чудом он удержался в
воздухе и, покачавшись над поляной, начал набирать скорость...
И вот, превратившись в точку, корабль пропал.
Лишь белый след напоминал о нем.
- Ничего не понимаю, - сказал Аркаша.
- А я кое-что начинаю понимать. - сказал Пашка. - Я эту великаншу
видел возле кондитерской.
Конечно же, на помощь им пришла симферопольская бабушка!
Они вылезли из вездехода и махали руками, чтобы бабушка их заметила,
но та их пока не видела. Она глядела в небо, наблюдая за удаляющимся
кораблем.
На земле среди камней валялись пистолеты и шлемы смелых воинов,
громадной горой шерсти поднимался мертвый Мордашкин. Поодаль виднелись
брошенные вездеходы и газовые машины. А еще дальше - десантный катер.
Аркаша, подвернувший ногу, стоял неподалеку, опираясь о палку. Пашка
подобрал пистолет и уже примеривался стрелять из него в цель. Черноглазая
рабыня Заури подошла к Алисе и присела возле нее на корточки.
- Ты не убитая? - спросила она.
Прямо перед глазами Алисы поднимался блестящий светлый купол высотой
с двухэтажный дом. Никакое воображение не могло бы помочь Алисе, если бы
она не знала, что купол - округлый носок бабушкиного туфля, а колонна,
уходящая в небо - всего-навсего нога Лукреции Ивановны.
Колонна качнулась, купол медленно оторвался от земли и, кинув тень на
Алису и рабыню Заури, поплыл над землей. Стал виден его фундамент, а
попросту говоря, подошва туфли с прилипшими к ней песчинками, сучками и
сосновыми иголками.
- Берегись! - крикнула Алиса и, дернув рабыню Заури за руку,
отскочила вместе с ней в сторону. И вовремя. От подошвы, проплывавшей в
небе, оторвался камень и с шумом, который, конечно же, бабушка Лукреция не
уловила, упал вниз.
- Скорей бы вернуться в нормальный вид! - воскликнула Алиса. - Так не
хочется погибнуть от удара песчинкой.
- Если она посмеет кинуть в тебя булыжником, - заявил Пашка, поднимая
пистолет пришельцев, - она получит пулю в лоб.
- И даже не почешется, - сказал Аркаша.
Разглядеть бабушку можно было, лишь когда она отходила подальше. И
вот сейчас, сделав несколько шагов в сторону лежавшего на земле
Мордашкина, бабушка присела рядом с погибшим котенком и ее сразу стало
видно.
- А где их профессор? - спросил Аркаша. - Он же тоже погиб.
- Его взяли с собой, - сказала рабыня Заури. - Я видела, как они его
тащили.
Они смотрели, как бабушка Лукреция осторожно подняла с земли тело
котенка - пушистое облако поплыло над головами.
Бабушка быстро пошла прочь, только грохот ее подошв по тропинке долго
не утихал в жарком воздухе.
- Вот жалость, - сказал Аркаша. - Сил нет пешком ходить.
- А нам и не надо пешком, - сказал Пашка. - Есть вездеход.
- Мы уже проверили. Никто из нас не умеет им управлять.
- В бою - может быть, - сказал Пашка. - Но в спокойной обстановке не
может быть никакой тайны. Все машины, построенные для гуманоидов,
действуют по схожим законам.
- Странная великанша, - сказала Заури. - Ничего не сказала, а ушла.
Ведь они могут вернуться и нас убить!
На ее больших черных глазах появились слезы.
- Ну уж, вернуться они не рискнут! - засмеялся Аркаша. - Они теперь
недели две будут летать куда угодно, только подальше от Земли. Они же и не
подозревали, что на свете бывают такие гиганты, как бабушка.
- Я тоже не подозревала, пока вы мне не сказали, - призналась Заури.
- Как же она ходит? Как же кости ее держат?
Пашка рассмеялся, а Алиса сказала:
- В самом-то деле мы все такие, как она.
- И ты? - Заури была изумлена. Как будто Алиса предала ее.
- И я, и Аркаша, и Пашка. Мы все нормальные.
- Норм-мальные?
И Заури принялась рыдать.
- Ты что? - удивился Пашка.
- А ты поставь себя на ее место, - сказала Алиса. - Ей же кажется,
что она попала из огня в полымя!
- Лучше я вернусь в рабство! - воскликнула Заури. - Чем жить среди
таких страшилищ!
- Ничего страшного, - сказал Пашка, стоявший возле вездехода. - Через
полчаса ты будешь такая же, как и мы!
- Я?
- Как так? - не понял Аркаша. - Что ты хочешь сказать?
- Не оставим же мы Заури здесь! - воскликнул Пашка. - Она пойдет в
кабину и вместе с нами увеличится.
- Это же идея! - обрадовалась Алиса. - Конечно же, если мы смогли
стать лилипутами, то и ты сможешь стать обыкновенной вместе с нами.
- Я и сейчас обыкновенная, - сказала Заури. - Я боюсь стать
гигантской - меня уж точно кости не выдержат.
Пашка протянул руку Заури.
- Здравствуй! - сказал он.
Рабыня неуверенно протянула ему руку.
Пашка сжал ее пальцы.
- Ой, больно, ты что делаешь! - рассердилась Заури и резко дернула
руку. Пашка не отпускал.
Рабыня отчаянно стала дергать и наконец вырвала руку у Пашки.
Она отбежала на два шага.
- Ты какой-то странный, - сказала она обиженно.
- Я не странный, - ответил Пашка. - Я хотел проверить, отличаются ли
твои кости от моих. Оказывается, ничем не отличаются. Ты только чуть-чуть
меня слабее.
Конечно же, Пашка не убедил рабыню. Она горько расплакалась, потому
что убежала с корабля, чтобы ее больше не угнетали, а Пашка ее ужасно
угнетает. Вот когда она найдет своего отца, он тут же отрубит Пашке
голову. И правильно сделает.
Алиса не сердилась на бабушку из Симферополя, которая убежала от них.
Она понимала, что бабушка пытается оживить котенка. Если она
дрессировщица, то обязательно проходила ветеринарное искусство, и знает,
как лечить животных. И если осталась хоть микроскопическая надежда - надо
попытаться.
Стало темнее. Как будто грозовое облако надвинулось на них.
Возвращалась бабушка Лукреция.
Она несла в руках большой белый дом - коробку из-под ботинок, которую
подобрала на берегу пруда.
Она внимательно смотрела под ноги, чтобы на кого-нибудь не наступить.
Потом присела на корточки и тут же увидела Алису и Заури.
Сильными тонкими пальцами бабушка подхватила Алису, потом Заури,
перенесла их в коробку, посадила на вату и тут увидела мальчиков. Аркаша с
Пашей тоже совершили путешествие по воздуху.
Потом дом поднялся почти к облакам и, покачиваясь, полетел к кабине.
Бабушка Лукреция заглядывала внутрь и улыбалась им.
Глаза ее были размером с человека, а ресницы - как сабли.
- Лукреция Пантагрюэлевна, - сказала Алиса.
- Что? - спросила бабушка, увидев, что Алисин рот движется, но не
разобрав писка.
Вопрос бабушки чуть не оказался роковым. От воздуха, вылетавшего изо
рта гиганта, все в коробке попадали с ног. Пришлось бабушке поставить
коробку на землю и дать возможность друзьям придти в себя и поругать
бабушку. Она виновато улыбалась и молчала.
Потом все же снова подняла коробку в воздух и поставила уже возле
красной с белым кабины.
Бабушка выпрямилась, и голос ее долетел из сказочных высот:
- Начинайте увеличение! А я принесу вам одежду. И буду ждать.
- А не кажется тебе странным, - спросил Пашка, - что твоя
симферопольская бабушка знает откуда-то нашу самую главную тайну: для чего
здесь стоит кабина?
- После того, как она увидела нас в таком виде, - ответила Алиса, -
вряд ли ей трудно было сложить два и два. Кто пойдет первым?
- Ты и пойдешь, - сказал Аркаша.
- Почему?
- Потому что ты девочка.
- Тогда пускай идет Заури.
- Нет! - закричала рабыня. - Ни за что! Лучше смерть!
- Вот видишь, - сказал Пашка. - Она же боится, что как только
увеличится, все ее косточки треснут.
- Да, боюсь...
- Иди, Алиса, - сказал Аркаша. - Ты ее встретишь там, наверху.
- А если Заури начнет разваливаться, ты уж собери ее в кучку! -
добавил Пашка коварно.
- Нет! - перепугалась Заури. - Лучше я здесь поживу!
- Где? В зарослях? - спросил Пашка. - Это самое лучшее решение.
Гляди!
Пашка подобрал с земли песчинку размером с его кулак и кинул ее в
заросли. Оттуда выскочил бурый жук и пролетел низко над головами. Если бы
у лилипутов были свои автомобили, то жук был бы размером как раз с
автомобиль.
- Что же мне делать? - Заури прижала кулачки к груди.
- Сначала ничего не делать, - сказал Пашка. - А спокойно глядеть на
то, что делает Алиса.
Алиса улыбнулась рабыне и подумала: "Какое счастье быть нормального
размера! Никакой жук тебе не страшен. И муравей тебе не враг..."
Нагнувшись, Алиса вошла в круглое отверстие в стене кабины, из
которого вел ход наверх, в сидение кресла.
Алисе потребовалось минут пятнадцать, чтобы взобраться по лестнице,
напустить в кабину увеличительного газа и стать снова нормальным
человеком. Остальным было скучно ждать. Пашка, который совершенно
неспособен долго стоять на месте, отправился было в заросли в поисках
подвигов, но Заури умолила его не бросать ее: ей было страшно. Одному
Аркаше ее не защитить. Если Аркаше было обидно слушать такие слова, он и
виду не подал - понимал, что лучше потерпеть, зато Пашка не встретится с
тарантулом.
Пришла симферопольская бабушка и принесла шорты и майку Алисы.
- Не бойся, Заури, - сказала Алиса, и голос ее доносился сверху, как
отдаленные раскаты грома. - Я тебя жду!
Заури вздрогнула и обернулась к Пашке.
Алиса еще не успела обуться и стояла босиком. Пашка подошел к
большому пальцу ее ноги, подпрыгнул и сел на него верхом.
- Но! - закричал он. - Поехали!
Палец начал подниматься в воздух. Пашка вцепился в него, ему было
страшно, но он и виду не подал.
- Ты чего не лезешь? - спросил он сверху у Заури.
- Страшно.
- Ладно уж, - сказал тогда Пашка. - Я за тобой залезу и буду тебе
давать руководящие указания. Опускай меня, Алиска!
Он ударил кулаком по пальцу, Алиса медленно опустила Пашку возле
кабины.
- Спасибо за прогулку, - сказал Пашка.
Конечно же, путешествие Заури по кабине заняло куда больше времени,
чем увеличение Алисы. И только через полчаса рабыня присоединилась к
Алисе. Хорошо, что рядом с ними была бабушка. Она увидела, что Заури
закрыла глаза ладонями и покачивается - вот-вот упадет в обморок. Она
подхватила ее.
- Что с тобой, девочка? - спросила бабушка.
- Так высоко, - прошептала Заури, - так далеко от земли... Если я
упаду, я разобьюсь на кусочки.
- А ты посиди на траве, - сказала бабушка. - Тогда твои глаза будут
ближе к земле.
Алиса принесла черноглазой рабыне свое платье, вид которого вернул
Заури к жизни.
- Это мне? - воскликнула она. - Навсегда?
- Как хочешь.
Заури тут же успокоилась, и к тому времени, когда появился
увеличенный Пашка, а потом Аркаша, она уже ожила, осмелела и даже
улыбалась.
- Неужели и я была такая? - спросила Заури, глядя на муравья.
- Нет, это тебе приснилось, - ответил Пашка.
И тут Заури в первый раз рассмеялась.
Часть вторая
КТО Я?
Глава 1
РАССКАЗ МАЛЕНЬКОЙ РАБЫНИ
Вечером, когда все волнения улеглись и увеличенная до нормальных
человеческих размеров рабыня Заури уже забыла о том, что ее кости не
выдержат и треснут под тяжестью тела, а котенок Мордашкин, которого, ко
всеобщей радости, бабушка Лукреция оживила, резвился на поляне, все сидели
за столом на веранде и пили чай.
Алисе казалось, что она пробыла в лилипутском облике много дней, а
чай в последний раз пила чуть ли не в прошлом году. Что же касается Заури,
то ей сначала чай не понравился, и только после того как Пашка щедрой
рукой всыпал ей в чашку семь ложек сахара, она признала, что чай - вполне
сносный напиток, хоть и уступает марасанге, которую пьют на сиенде
господина Панченги Мулити.
Спорить с ней никто не стал.
- Какая ты хорошенькая, - сказала бабушка Лукреция, любуясь рабыней
Заури. И в самом деле - вымывшись и переодевшись из платья в Алисины брюки
и Аркашину гавайскую рубашку, Заури оказалась настоящей красавицей. Лицо у
нее было смуглым, глаза темно-карими, волосы иссиня-черными, блестящими и
тяжелыми - казалось, что их потоки оттягивают голову назад, и шее трудно
удерживать такой груз.
- Мне говорили об этом, - вежливо ответила Заури. - А на корабле
капитан сказал, что готов на мне жениться.
- Еще чего не хватало! - воскликнул Пашка. - Сколько же тебе, прости,
лет?
- Откуда мне знать? - удивилась Заури. - Мне никто об этом не
рассказывал.
- А ты в школу ходила? - спросил Пашка.
- Конечно, ходила, - ответила девушка. - Всю зиму ходила.
- А ты хоть знаешь, как твоя планета называется?
- Я не знаю, как называется вся планета, - сказала Заури, - но наша
сиенда называется "Розовые Водопады".
- И там есть розовые водопады? - спросил Пашка.
- Конечно, - удивилась девушка. - Три розовых водопада. И один
красный.
- Почему?
- Потому что в них падает кровь с неба.
- Ничего себе, спасли на свою голову! - возмутился Пашка. - Это же
совершенно темное существо.
И тут-то Заури ударилась в рев. Она рыдала минут пятнадцать, и никто
не мог ее остановить и утешить. Сквозь потоки слез она говорила, что
теперь ей уже никогда не найти своей сиенды, что ее превратили в урода и
что ей теперь не отыскать себе мужа, потому что все настоящие мужчины
стали меньше ее мизинца. А она попала к грубым и невежественным людям,
которые не знают даже, что такое Розовые Водопады и сиенда господина
Панченги.
- Хватит! - не выдержал наконец Пашка. - Сейчас я сам разревусь.
- А почему? - спросила Заури и тут же перестала рыдать.
- Не выношу женских слез.
- Тебе меня жалко?
- Конечно, жалко!
- Тогда я не буду плакать, потому что ты мне понравился с первого
взгляда.
- А вот это лишнее! - вмешалась Алиса, которой слова рабыни совсем не
понравились.
- Он тебе самой нравится, - сказала рабыня.
Алиса встала из-за стола и спустилась в сад.
- Алиска, не обращай внимания! - крикнул вслед Пашка.
А симферопольская бабушка заметила:
- Пускай Алиса погуляет, каждому человеку иногда хочется побыть
одному.
"Спасибо тебе, бабуля, - сказала про себя Алиса. - Хоть ты и
немолодая, но что-то еще в жизни понимаешь".
Алиса обошла кабину. Лес погрузился в сумерки, и небо стало
бесцветным и бездонным. Заквакала лягушка в прудике. Алиса вдруг
улыбнулась - ничего себе соседство было у Аркаши! Взрослая лягушка
человечка одной левой с ног собьет!
Алисе было слышно, о чем шел разговор на веранде.
- А почему ты оказалась на том корабле? - спросила симферопольская
бабушка.
Алиса остановилась у сосны и обернулась - отсюда было видно, как
висевшая над столом лампа освещает лица и отражается в начищенном боку
самовара.
- Потому что меня захватили, - ответила Заури.
- А давно?
- Может быть, давно, - сказала девушка.
Она поднялась из-за стола и спросила Пашку:
- Можно я возьму такой круглый фрукт?
Она показала на вазу с яблоками, что стояла на столе.
- Зачем? - спросил Аркаша.
- Мне надо тренироваться, - сказала девушка. - А то господин цирковой
хозяин меня не возьмет.
- Сплошные тайны и недомолвки, - проворчал Пашка. - Вместо
благодарности.
- Я тебя, Паша, не понимаю, - возразила Заури. - Разве я не
благодарна всем вам и особенно тебе? Я очень благодарна. Я сказала -
спасибо! Но это было раньше. А теперь уже другая жизнь. Я не могу всю
жизнь ходить за тобой и говорить: "Спасибо, Пашенька, спасибо, спаситель,
спасибо, спаси меня снова!"
Девушка взяла из вазы четыре яблока и, отойдя от стола, начала их
подкидывать в воздух. Это у нее получалось очень ловко.
- Осторожнее, - предупредил Аркаша, - чашки разобьешь.
- Я не уроню, - ответила Заури. И сделала несколько шагов к перилам
веранды, не переставая подкидывать яблоки.
Алиса обратила внимание на то, как бабушка внимательно смотрит на
Заури.
- Кто тебя учил? - спросила она наконец.
Заури, не прекращая жонглировать, сделала сальто назад.
- Оп-ляля! - воскликнула бабушка.
Еще сальто - Заури чудом не ударилась ногами о косяк двери, собралась
в комочек, подлетела к самому потолку, и что удивительно, не уронила при
том ни одного яблока. Под потолком распрямилась ласточкой и через
мгновение уже сидела на перилах веранды, нога на ногу, и, как ни в чем не
бывало, продолжала жонглировать яблоками.
Аркаша и Пашка захлопали в ладоши.
- Ты гений, Заури! - закричал Пашка. - Тебе в цирке выступать надо!
- Рано ей еще выступать, - ответила за рабыню симферопольская
бабушка.
- Конечно, рано, - согласилась Заури.
- Садись за стол, - сказала бабушка, - положи яблоки на место и
постарайся вспомнить.
- Я ничего не помню!
- Каждый человек что-то помнит. Где ты раньше жила?
Заури вернулась к столу, положила яблоки в вазу.
- Я жила на сиенде, - сказала она. - Наша сиенда лежит на берегу реки
Врог в провинции Альела на нашей планете.
- На какой?
- Я не знаю, как вы ее называете, но у нас на сиенде ее никак не
называли. Зачем называть свой дом домом?
- А что такое сиенда?
- Сиенда - это место, где живут, где сеют зерно и сажают деревья.
- Как здесь? - Аркаша обвел рукой вокруг себя.
- Нет, что ты! Сиенда - это очень большое место. Там живет тысяча
человек, может, даже больше.
- А кто там начальник? - спросил Пашка.
- Как так начальник?
- Кто говорит - что делать, куда везти, куда ставить...
- Господин Панченга Мулити, кто же еще? - удивилась девушка. - Он и
говорит, он награждает и наказывает.
- И твои родители тоже там живут?
- Не надо меня расстраивать, - Заури шмыгнула носом. - Я никогда не
видела ни мамы, ни папы!
- Они умерли?
- Я не знаю, что с ними случилось. И нет ни одного человека, который
захотел бы сказать мне правду! Сколько я себя помню - я всегда только
презренная рабыня. Меня можно обидеть, избить, продать и даже убить.
- Так не бывает! - возмутился Пашка.
- Все бывает в нашей Галактике, - возразила бабушка. - Галактика
большая, разные люди, разные обычаи...
- Неужели тебе никто не сказал, откуда ты появилась на этой самой
сиенде? - спросила Алиса, подходя к веранде.
- А там много таких, как я. Нас так и зовут - найденыши. Только
неизвестно, где нас нашли, кто нашел. Мне кажется, что я иногда вижу маму
во сне. Но лица ее никак не могу разобрать.
- И больше ничего? - спросил Аркаша.
- Я помню, как ходила в поле собирать колоски, как пропалывала
курпицу, как собирала ягоды выри, я помню, как стирала и гладила. Но все
это - уже на сиенде.
- А почему ты не спросила у взрослых?
- У каких взрослых? - печально улыбнулась Заури.
- Ну там же есть воспитатели, учителя, врачи...
- Зачем воспитатели и врачи рабам? Если раб умрет, на его место
придет другой. Вот и все.
- Позор! - произнес Пашка.
- А я к этому привыкла, - сказала Заури. - Я и не знаю другой жизни.
Когда я была поменьше, я иногда спрашивала у надсмотрщика: "Кто я такая?
Откуда я? Где мои отец и мать?"
- А он?
- А он бил меня за это. Такие вопросы задавать нельзя.
- И больше спросить было не у кого?
- Мы жили в большом доме, где была одна комната. В этой комнате
стояло сто кроватей. Мы все там были одинаковыми - никто из нас не знал
своих родителей. И мы были уверены, что родились в этой самой комнате. Там
у нас был уголок для самых маленьких. Иногда утром мы просыпались, а на
свободной кровати лежит новенький малыш. Мы думали, что он появился, пока
мы спали.
- Странно, - сказал Пашка. - В наши дни в цивилизованном обществе
этого не бывает.
- А кто тебе сказал, что она жила в цивилизованном обществе? -
спросил Аркаша.
- Погодите, мальчики, - сказала Алиса. - Не мешайте Заури
рассказывать. Ведь интересно!
- Я не знаю, что рассказывать. Я же другой жизни не знала, для меня
это все было обыкновенно...
- Тогда рассказывай по порядку. Какой был у тебя день. Кто вас
кормил, кто вас будил, как вы ели, что делали потом, - сказала бабушка.
- Будили нас колоколом, - сказала Заури. - Колокол начал бить -
скорей выскакивай. И беги мыться. Потому что умывальников мало, а умыться
надо всем. Не успел первым к умывальнику, можешь остаться без завтрака.
Утренний суп и кашу принесут, а потом унесут. Кто опоздал, тот голодный.
- Я бы лучше не мылся, - сказал Пашка.
- А госпожа Чистоль придет? Она у всех руки проверяет и ногти. У кого
грязные - десять плетей, не хочешь? Настоящие плетки, не игрушечные.
- Что? Вас били? - сказал Пашка. - Детей били?
- И правильно делали, - сказала рабыня. - Если нас не бить, мы
распустимся, вообще ничего делать не будем. Я это знаю. Человек только
из-под палки и работает.
- А ты здесь яблоками жонглировала, - спросила Алиса, - тоже из-под
палки?
- Если не тренироваться, - рассудительно сказала девушка, - то
разучишься. А разучишься, никому не будешь нужна. Вот тебя и отправят в
подземелье горную пряжу чесать. Там ты от кашля и помрешь. Там все
помирают.
- Темная сила! - сказал Пашка. - Откуда только тебя привезли!
- Погоди, Пашка, не мешай человеку, - сказала Алиса.
- Я могу и не рассказывать, - заявила девушка. - Чего я буду
рассказывать, все равно твой Паша не верит.
- Рассказывай, - смилостивился Пашка. - Только коротко и правдиво.
- А я по-другому и не умею.
Девушка хлопнула себя по щеке - убила комара. Потянулась, зевнула,
прикрыв рот ладошкой - видно, хотела спать, но не могла признаться в этом,
потому что остальным было интересно слушать ее рассказ.
- Потом нас всех, - продолжала Заури, - и сытых и голодных, гнали на
работу. До обеда. Кого в поле, кого в мастерские - каждому работа
найдется, даже самому немощному, даже самому маленькому.
- А какая работа?
- Обыкновенная. Тростник резать, грядки перекапывать, вредителей по
листьям собирать, мешки с удобрениями носить - мало ли работы в поле?
- И за вами взрослые смотрели?
- Не дети же! - Заури даже рассмеялась. - Потом, как пообедали, кто
обратно на работу, а кто в школу. Я в школу ходила, я умная, потому и
живая, а которые глупые и в школу не ходили, они обязательно помирали - от
усталости. А я в школу ходила, вот теперь считать умею и немного читаю.
- Значит, ты в школе училась читать и писать?
- Я в школе много чему училась, - сказала девушка. - В школе человека
на все пробуют - вдруг в нем выгодная способность отыщется, и тогда его
можно будет дорого продать. Нас и считать учили, и рисовать, и бегать, и
прыгать - все пробовали.
- А ты хотела отличиться? - спросила бабушка.
- Конечно. Я хотела, чтобы меня продали.
- Зачем? - удивился Пашка. - Ведь это унизительно!
- А ты хотел, чтобы я на всю жизнь осталась на сиенде, чтобы каждый
день до самой смерти гнула спину над грядками и рассадой? Чтобы меня бил
кнутом надсмотрщик? У нас, у рабов, одна надежда - чтобы тебя выгодно
продали. На другую планету. А я мечтала еще, что попаду в другой мир, что
стану сама богатая и куплю билет на звездный корабль, буду на нем летать
от планеты к планете и буду искать моих папу и маму. Они, наверное, и не
знают, что я живая. Они, наверное, думают, что я давно уже умерла... - и
Заури снова зарыдала.
Все ждали, пока она успокоится. "И это странно, - подумала Алиса. -
Такого быть не может! Сидит на веранде Аркашиной дачи девушка, очень
красивая, худенькая, черноволосая и плачет, потому что она - рабыня и даже
не знает, есть ли у нее родители".
- А как получилось, что ты стала жонглировать? - спросила бабушка
Лукреция.
- Очень просто, - сказала Заури. - Мы проходили спортивные испытания.
Прыгали, бегали, подтягивались, кидали разные предметы. Господин наставник
развития тела приказал мне гнуться и прыгать. А потом дал шарики кидать. И
потом говорит: "Очень интересно, в этой паршивке что-то есть". Он доложил
моей комнатной госпоже, а комнатная госпожа самому Панченге Мулити,
господину хозяину сиенды.
- А потом?
- Давайте перенесем разговор на завтра, - сказала симферопольская
бабушка. - Уже совсем поздно, а у вас был такой длинный и трудный день.
- Нет, бабушка, пожалуйста! - взмолилась Алиса. - Еще совсем немножко
осталось. А завтра некогда будет.
Бабушка развела руками.
- Давай, рассказывай! - велел Пашка рабыне.
- Мне сразу лучше стало жить, - сказала девушка. Она даже закрыла
глаза, так ей приятно было вспоминать те дни, что последовали за открытием
ее таланта. - Меня стали кормить лучше других. Мне мясо стали давать и
сахар, представляете?
- Представляю, - сказал Пашка.
- От сахара только вред один, - сказал Аркаша. - Многие врачи
советуют не есть сахара.
- Плохие врачи, - сказала Заури. - Вы их не слушайте.
- Значит, тебя отделили от остальных детей? - спросила бабушка.
- Да. Так всегда делают. Если видят, что рабыня выгодная, что ее
можно будет хорошо продать, ее обязательно отделяют.
- А куда можно человека продать? - спросил Аркаша.
- У нас на планете много желающих. И даже с других планет на сиенду
приезжали. Мало ли кому люди нужны.
- Сумасшедший дом, - сказал Пашка. - Сколько живу, столько удивляюсь
и возмущаюсь. Человечество уже освоило половину Вселенной, наука ушла так
далеко, что не видит собственного хвоста. А где-то в уголках таятся дикие
нравы, рабские планеты и какие-то страшные разбойники. Нет, я решил твердо
- иду в Патрульное училище! Буду патрульным разведчиком! Посвящу жизнь
борьбе со всякими подонками и мучителями.
- А пока лучше кончи школу, - сказала Алиса. - Светлана очень тобой
недовольна. И знаешь почему?
- И знать не хочу. В конце концов не все ли равно, где ставить
запятые. Я их совсем скоро отменю - и людям удобнее, и учителям.
- Кто же тебя учил, девочка? - спросила симферопольская бабушка у
рабыни.
- Сначала наставник с нашей сиенды, а потом господин Панченга Мулити
призвал из города наставника Трибуци. Он меня учил. И еще меня стали учить
космолингве.
- Расскажи, пожалуйста, подробнее, - попросила симферопольская
бабушка, - чему же тебя учил наставник из города?
- Как чему? Все тому же. Он учил меня кидать круглые вещи - яблоки,
шары, а потом палки, булавы и даже горящие факелы. Три, четыре и так
далее. Я могу кидать девять яблок - только небольших.
Все смотрела на бабушку и ждали, что она еще скажет. Но бабушка
ничего больше не сказала. Она сидела за столом и смотрела перед собой,
глубоко задумавшись.
- Досказывать? - спросила, наконец, Заури.
- Расскажи, как ты попала на тот корабль, - попросил Аркаша.
- Господин наставник из города не заставлял меня работать в поле и
бил меня очень редко, только когда я теряла предметы, которыми
жонглировала. Хороший наставник.
- Ничего себе хороший, - проворчал Пашка. - Дай срок, я до него
доберусь!
- Нет, хороший! Ты не знаешь, какие бывают плохие, - сказала Заури. -
Он меня все учил и учил. А потом позвал к себе, а там стоит совсем
незнакомый господин. Такой странный господин, что я даже сначала
испугалась. У него очень черные и густые брови, глаза светлые-светлые, а
нос...
- А нос вот такой! - неожиданно вмешалась бабушка и показала двумя
загнутыми пальцами, какой горбатый нос у того человека.
- Ты что-то знаешь, бабушка? - спросила Алиса.
- Нет, только подозреваю, - ответила та.
- Господин показался мне страшным, - продолжала Заури. - Он велел
показать, что я умею делать. Я очень старалась и от страха уронила одну
булаву. Мой наставник хотел меня побить, а тот, с черными бровями и
сломанным носом, приказал меня не трогать. И вообще пальцем до меня не
дотронулся. Он сказал, что я ему подхожу. И улетел к себе. А мне дал
конфету, честное слово! Я до сих пор фантик храню...
Девушка провела пальцами по груди, но тут вспомнила, что она уже
совсем не та, что была вчера, и если ее фантик и сохранился, то в тех
лохмотьях, которые она оставила у кабины.
Заури сразу опечалилась. Алиса сказала:
- Ничего страшного. Завтра утром ты найдешь свое бывшее платье, оно
никому не нужно и лежит возле кабины. И возьмешь оттуда свой фантик. Если,
конечно, найдешь его.
- А почему не найду?
- Потому что он очень маленький.
Заури вздохнула, видно, ей в самом деле жалко было фантик. Потом она
закончила свой рассказ:
- Господин Панченга Мулити долго разговаривал с наставником, потом
мой хозяин сказал, что меня посылают учиться в Галактическое цирковое
училище. Чтобы я вела себя там хорошо и слушалась господина начальника.
Потому что он вложил большие деньги в мое образование и надеется, что я
верну ему этот долг. Я ему была так благодарна... я поцеловала его
сапог...
- Что? - грозно возопил Пашка.
- Так полагается, - сказала Заури, - в этом нет ничего особенного.
Другие рабыни, постарше, еще больше делают... Мне дали провожатых до
космодрома, там посадили на лайнер, и я летела и летела... Это было очень
интересно. Вы не представляете, что такое космический лайнер!
- Представляем, - сказал Пашка.
- Тогда тем более - вы понимаете. Меня кормили три раза в день. Так
не бывает!
- Да, так не бывает, - согласился Пашка, который решил больше с этой
девушкой не спорить.
- Мы летели и вдруг - звон! Что-то гремит, а капитан корабля велит
всем оставаться в каютах, потому что на нас напали! Мы все испугались и
попрятались по кабинам. А потом было совсем страшно, потому что какие-то
чужие люди с пистолетами врывались в кабины, вытаскивали нас, обыскивали и
все отнимали. А если кто-то сопротивлялся, они убивали его. Я сама видела!
- Может, не надо рассказывать, ты так волнуешься, деточка, - сказала
бабушка.
- Нет, я расскажу. Мне лучше рассказать, чтобы вы тоже все знали.
...Они многих убили, и там была кровь... А тех, кто остался живой, собрали
в кают-компании - это такая столовая на корабле - и сказали, что мы теперь
будем рабами. Все возмутились и плакали и просили этого не делать. Только
я не просила, потому что для меня в том не было ничего удивительного. Я и
без того всю жизнь была рабыней. Только жалко было" что я не попаду в
цирковое училище.
Заури замолчала.
Все остальное тоже молчали. Через минуту, наверное, Алиса спросила:
- А что было дальше?
- Ничего, - сказала Заури. Она даже удивилась такому вопросу.
- Как так ничего?
- Я снова стала рабыней. Только не на сиенде, а на корабле, - сказала
девушка. - Я мыла посуду, подметала пол, делала всякую неприятную работу.
Только я не переживала и не сердилась. Я знала, что нужно терпеть. И если
долго терпишь, будет лучше. А другие не умели терпеть. И тогда эти люди,
которых вы называете бандитами, их наказывали - они их убивали, а
некоторые сами умирали или убивались. И потом нас почти не осталось...
- И долго же вы так летели? - спросил Аркаша.
- Я не знаю, - сказала Заури. - Только могу сказать, что прошло много
дней.
- Да, прошло много дней, - согласилась бабушка, глядя с печалью на
Заури. - Мне нужно вас покинуть, - вдруг сказала она. - Мне надо срочно
выяснить некоторые необъяснимые вещи, разрешить непонятные загадки. Как
только я чего-нибудь пойму, я сразу же вам сообщу.
- Тебя проводить до стоянки флаеров? - спросила Алиса.
- Нет, - сказала бабушка, - не надо меня провожать. Я же не просто
бабушка, а бывшая дрессировщица.
- Нет, я провожу, - сказал Пашка и стал подниматься из-за стола. Но
пока он поднимался, Лукреция Ивановна исчезла, растворилась в воздухе.
- Не знаю, как вы, - сказал тогда Пашка, - но я немного посплю. Минут
шестьсот. У меня выдался трудный день.
Все согласились, что уже пора спать. Алиса с Заури легли наверху, на
диване, а мальчики внизу. Одеял не хватило, было прохладно. Девочки
обнялись и накрылись одним одеялом.
Алисе не спалось - уж очень удивительным и волнующим оказался
прошедший день.
И тут она услышала внизу на веранде чьи-то шаги. Она сразу узнала по
шагам Аркашу.
Алиса спросила тихо:
- Аркаш, ты чего не спишь?
- Я думаю о великом открытии в истории Галактики.
Алиса ответила не сразу. Потом сказала:
- Я тебя понимаю. Это в самом деле великое открытие.
- Какое еще открытие? - услышали они сонный голос Пашки.
- А такое, что в Галактике есть две цивилизации - одна в пятьдесят
раз меньше другой, и каждая из них населяет целые планеты, летает на
космических кораблях и живут они бок о бок. Но до сегодняшнего дня - и это
самое невероятное - они даже не подозревали о существовании друг дружки.
Глава 2
СНОВА ЛИЛИПУТЫ!
С утра все разбежались в разные стороны.
Аркаша сказал, что он временно откладывает свое путешествие - ему
надо вернуться на два дня в Москву. Пашка пригласил Заури вечером в цирк,
чтобы она могла оценить мастерство московских жонглеров, и распрощался до
вечера. Алиса повезла Заури домой - девушку надо было по-человечески одеть
и показать врачу. Мало ли какой вред нанесла ее детскому организму жизнь
на сиенде и на бандитском корабле!
Все Заури было в диковинку: и машины, и флаеры, и играющие в саду
дети, и одежды - ведь она кроме рабской плантации и пассажирского
космического корабля ничего в жизни не видела.
А когда приехали к Алисе домой, Заури была просто потрясена.
Во-первых, тем, что у Алисы есть своя комната.
Во-вторых, роботом-домработником Полей, который встретил их в дверях
и спросил:
- Обед ставить? В шестой раз суп подогреваю.
Заури сначала ахнула от удивления, а может, даже и от испуга, потому
что Поля хоть и домашний робот, но не очень похож на человека. Скорее он
напоминает увеличенную во много раз консервную банку с футбольным мячом
вместо головы.
В-третьих, рабыню, конечно же, потрясло Алисино богатство. Ведь у
Алисы оказался целый шкаф разных одежд - от сарафана до зимнего
комбинезона и меховой малицы. А так как девочки были почти одного роста,
хотя, судя по всему, Заури была года на два постарше, то рабыня забыла обо
всем, даже о своих пропавших родителях. За час она перемерила половину
Алисиного гардероба. Робот Поля страшно обрадовался тому, что его не гонят
и на него не кричат, как обычно. Он стал давать советы, потом подключил
видик к информаторию, набрал код Парижа и стал показывать, какие сейчас в
Париже моды. Этим он все перепутал в хорошенькой головке жонглерши, и
Заури чуть было не ударилась в слезы оттого что не знает, как ей красивее
одеться.
В конце концов Заури заявила, что из Алисиного гардероба ей ничего не
подходит. Ведь она не школьница, а будущая великая актриса!
Пришлось им отправиться на флаере в магазин и взять с собой Полю,
который изображал из себя знатока женской моды. К обеду они вернулись
домой с чемоданом, набитым платьями, блузками и другими вещами для рабыни
Заури, и, если бы жонглерша не проголодалась, они бы побывали и в
парикмахерской.
Дома они по достоинству оценили кулинарные таланты Поли и после обеда
улеглись на широком Алисином диване.
- Спасибо, - искренне сказала Заури, которая, конечно, замучила Алису
своими капризами и требованиями. Но гостья есть гостья, да и не каждый
день тебе выпадает счастливый жребий обрадовать настоящую рабыню с другой
планеты.
Вдруг Заури замерла, глядя в одну точку. Глаза ее стали медленно
наполняться слезами. Она всхлипнула. Кончик носа стал краснеть. Слеза
сорвалась и покатилась по щеке...
- Что ты? Что с тобой? - встревожилась Алиса.
- Как ты не понимаешь! - заревела рабыня. - Ведь я побуду у тебя, и
мне надо будет возвращаться в свой маленький размер! И все мои платья и
туфли я оставлю тебе! А сама опять надену свои лохмотья.
- Да что ты, не расстраивайся! - утешала ее Алиса. - Все эти вещи
останутся твоими. Когда захочешь, ты сможешь прилетать ко мне,
увеличиваться снова до моего размера и ходить в этих одеждах.
- Правда?
- Чистая правда! А пока ты будешь учиться в цирковом училище, ты
сможешь одеваться как пожелаешь.
Заури перестала плакать, порозовела, глазищи ее заблестели.
И тут же тень вновь скользнула по ее лицу.
- Но они все у меня отнимут!
- Кто?
- Господин Панченга Мулити.
- Но он же тебе больше не хозяин. Мы не признаем рабства.
- Рабство есть везде.
Алиса не успела ответить, как раздался сигнал видеофона. Звонил
Аркаша.
- Ого! - сказал он, увидев переодетую Заури. - Наша рабыня стала
первой красавицей Москвы! Тебе надо участвовать в конкурсе "Мисс Москва"!
- Правда, ты не шутишь? - воскликнула Заури. - Я в самом деле такая
красивая?
- Разумеется, - вмешался домработник Поля. - Я лично давал ей советы,
как стать красивой.
- Нет, - сказала Алиса, - к сожалению, твоя победа в конкурсе "Мисс
Москва" будет недействительной.
- Это еще почему?
- Потому что ты меньше мизинца самой маленькой из твоих соперниц.
Представь себе: все красавицы стоят в ряд, а перед тобой - большое
увеличительное стекло.
- Перестань надо мной смеяться! - обиделась Заури. - Это я раньше
была маленькой, а теперь я гигантская. Как ты.
- И хочешь остаться такой большой?
- Я еще подумаю, - ответила Заури. - Конечно, мне лучше кое-где быть
большой, а кое-где маленькой.
- Браво, Заури! - засмеялась Алиса. - Ты уже не боишься, что твои
косточки треснут.
- А чего с ними сделается! - отмахнулась Заури.
И тут же обернулась к зеркалу проверить, насколько она красива в
новом платье.
Аркаша сказал, что он сделал запрос в Центральный информаторий. И там
ему ответили, что во всей Галактике нет ни одной планеты, на которой жили
бы лилипуты размером со спичку. И никогда ни один человек не встречал
такого лилипута.
- Не может быть! - сказала Алиса.
А Заури на всякий случай начала реветь.
Рыдания ее были такими горькими, что Аркаша сказал:
- Ну ладно, пока... я побежал...
Он, как и все мужчины, не выносил женских слез. А Заури оказалась
чемпионкой мира по умению заплакать в нужный момент.
- Заури! - сказала Алиса. - Сейчас же перестань рыдать, а то ты
испортишь слезами платье!
- Я мимо капаю, - ответила Заури, продолжая плакать дальше.
- Но что тебя сейчас так расстроило?
- Они говорят, что лилипутских планет нет, значит, и моей планеты
нет. И моей сиенды нет, и моих папы и мамы нет, и даже господина Панченги
Мулити нет! - Тут уж слезы хлынули таким потоком, что Алисе пришлось
принести для рабыни полотенце, которое промокло минут через пять.
- Погоди! - пыталась прервать рыдания Алиса. - Но ведь ты есть!
- А я теперь неправильного размера! Я теперь уродка. Меня мама не
узнает!
- Мы можем тебя сделать лилипуткой в три минуты, - ответила Алиса.
- Тебе хорошо рассуждать! А сама потом на меня наступишь. Лучше я
потерплю. - Заури даже плакать на минутку перестала. - Только я совсем
немного потерплю. А то моя мама состарится или умрет, и я ее не успею
увидеть. Ты, пожалуйста, Алиса, придумай что-нибудь поскорее.
- Что придумывать, - сказала Алиса. - Придумывай - не придумывай,
надо лететь на твою сиенду к господину Панченге.
- Зачем? Он злой!
- А кто еще знает, откуда тебя привезли? Только он. Наверное, у него
документы сохранились.
Заури от радости захлопала в ладоши.
- Летим! - закричала она. - Скорее летим!
- Во-первых, - остановила ее восторг Алиса, - мы не знаем, куда
лететь. Ведь такой планеты нет...
- А во-вторых? - спросила Заури, приготовившись плакать, но отложив
начало рыданий на минутку.
- А во-вторых, даже если бы мы знали, где твоя сиенда, туда надо
лететь маленькими.
- Почему? Я не хочу уменьшаться. Я хочу быть большой и сказать
господину Панченге: "Не отдашь мои документы, не скажешь, где моя мама, я
на тебя наступлю... Нет, лучше я тебя одним пальцем раздавлю!.. Нет, лучше
наступлю!"
- Стой, стой! - пыталась остановить разбушевавшуюся рабыню Алиса. -
Растоптать его ты сможешь, но вот документы твои - такие маленькие, что
читать их придется под микроскопом.
- Да, - согласилась Заури. Она поняла, что все это означает. - Даже
если мы с тобой возьмем эти документы и растопчем господина Панченгу
Мулити, нам надо возвращаться сюда и снова становиться маленькими, потому
что, если я приеду к маме такой большой, я ее до смерти испугаю!
- А что если с самого начала стать маленькой? - предложила Алиса. -
Если с Земли прилететь на сиенду лилипуткой? Тогда к маме ты тоже попадешь
маленькой.
- Нет! - закричала тут Заури так громко, что робот Поля въехал в
комнату и грозно сказал Алисе:
- Перестань мучить несчастного ребенка!
- Я ее не мучаю, - сказала Алиса. - Скорее она меня мучает. То она
спешит лететь на поиски своей мамы, то она, видите ли, передумала. Ну
скажи, почему ты сейчас отказываешься уменьшаться?
- Потому что у меня никогда раньше не было таких чудесных платьев. Я
уменьшусь, и у меня снова их не будет.
- Мама тебе сошьет новые.
- А вдруг мама шить не умеет?
- Сама научишься.
- Нет, лучше я сначала изношу эти платья, а потом мы полетим искать
мою мамочку.
- Ну что ты об этом думаешь? - спросила Алиса у робота, который стоял
в дверях и покачивал круглой головой.
- Я думаю, что рабыню надо пожалеть, а не смеяться над ней. Если
человек больше любит платья, чем свою маму, - это его болезнь, а не
развлечение.
- Я? Не люблю маму? - Заури была вне себя от возмущения. - Да я все
эти проклятые платья сейчас выброшу в окно!
Она схватила одежды в охапку и подбежала к открытому окну.
И остановилась.
- Ну чего же ты? - спросила Алиса. - Давай, кидай!
- Не могу, - ответила Заури, - я боюсь попасть кому-нибудь на голову.
- Если учесть, что это окно выходит в сад и там никто не ходит, -
сказал робот Поля, - то о прохожих можно не думать.
Рабыня Заури бросила платья на пол, а сама села в кресло, чтобы
поплакать.
Алиса ей не мешала. Робот тоже молчал.
Вдруг совершенно спокойным голосом, будто и не рыдала вовсе, Заури
произнесла:
- Мне нельзя на сиенду.
- Почему? - спросила Алиса.
- Потому что я рабыня и никто меня не отпускал. Как мы приедем,
хозяин Панченга сразу велит схватить меня, бросить в подвал и заковать в
цепи.
- Он не имеет права, - сказал робот Поля.
- А он не знает ничего про ваше право, - сказала рабыня. - Он делает
что хочет.
- Я думаю, - сказал робот Поля, - вам надо сообщить о ситуации
инспектору Крому, затем вместе с ним заявиться на ту планету, всех
негодяев арестовать, рабство отменить, сиенду сжечь, и рабов отправить в
санаторий.
- Это хорошая мысль, - сказала Алиса. - Но, к сожалению, она не очень
практичная. Потому что мы не знаем, где родители Заури. А вдруг они тоже в
плену у Панченги, только на другой сиенде или еще где-нибудь. Ведь
инспектор Кром прилетит на военно-патрульном корабле...
- А у господина Панченги есть свои корабли, получше, чем ваш крейсер!
- сказала девушка.
- Помолчи, - сказала Алиса. - Я, кажется, придумала. Сколько стоит
рабыня на вашей планете?
- Очень дорого, - сказала Заури.
- А сколько все-таки?
- Тысячу кредитов.
- А сколько стоит один кредит? Что можно на него купить?
- На кредит можно целого барана купить.
- Значит, ты стоишь столько, сколько тысяча баранов?
- Это немыслимо дорого, - сказал робот. - За такую капризную рабыню
не дадут и барана.
- Ты забыл, что у меня великий талант! - возмутилась Заури. - Я же
умею кидать девять предметов!
Алиса выдвинула ящик письменного стола и вынула оттуда коробку с
любимыми украшениями и драгоценностями. Там были изумрудный перстень,
подаренный ей в Атлантиде, ожерелье из бриллиантов, полученное на память о
планете Пять-четыре, и другие красивые сувениры. Заури даже заныла от
восхищения.
- Как ты думаешь, - спросила Алиса, - этого нам хватит?
- Для чего?
- Для того, чтобы тебя купить.
- А зачем меня покупать? Лучше подари мне все это!
- Если не хочешь искать своих родителей, то бери.
Заури сделала движение к коробке, но тут же поняла, какой плохой она
кажется Алисе, и сказала:
- Конечно, хватит. На всю сиенду хватит. А кто тогда будет моим
хозяином?
- Хочешь, я буду?
- Нет, только не ты! - взмолилась рабыня. - Ты будешь меня иголками
колоть.
- Я? Иголками? Я никого никогда не колола иголками.
- Это потому что у тебя раньше не было рабыни. А как я стану твоей
рабыней, тебе сразу захочется колоть меня иголками.
- Ну хорошо, будь тогда Пашкиной рабыней.
- Ни в коем случае! Он захочет со мной целоваться!
- Заури, ты мне смертельно надоела. Ты хочешь, чтобы я тебя выкупила
из рабства?
- А чьей рабыней я стану?
- Еще один такой глупый вопрос, и я никуда с тобой не лечу. Пойми же
- у нас нет рабства. Мы даже не знаем, что такое рабство!
- Неправда. Вот Поля - твой раб! Ты ему приказываешь, а он не смеет
тебя не послушаться.
- Теоретически, - сказал робот, - меня можно рассматривать как раба
Алисы и всего ее семейства. Но, по сути дела, я допускаю, что, все обстоит
наоборот, и они являются моими рабами!
- Хватит, - Алиса собрала драгоценности в плоскую коробку.
- А может быть, ты одна слетаешь? - спросила Заури. - Я тебя тут
подожду.
- Так кто тебя мне продаст, если тебя не будет? Кто мне поверит?
- Никто.
- Тогда летим.
- Я боюсь.
- Ничего не случится. Мы оставим Поле наши координаты, и если что
случится, нас сразу найдут. Не бойся. Ты же сама говоришь, что хозяева
сиенды не грабители и не бандиты. Они выращивают и продают рабов. Значит,
они любят деньги. Мы выкупим тебя, а потом спросим у главного начальника,
кто ты такая и как попала на планету.
- И мы узнаем, где моя мама?
- Собирайся, Заури.
- А на чем мы полетим?
- Ты еще не догадалась?
- Нет. Откуда мне знать? Я никогда еще не летала на ваших кораблях.
- И куда же мы прилетим на нашем корабле?
- На планету... Ой, они же там все маленькие!
- Конечно же, мы не можем лететь туда в настоящем виде. Мы должны
уменьшиться...
- А как же драгоценности?
- Для этого я отобрала бриллианты. Они маленькие, а стоят очень
дорого.
- Но у нас же нет такого маленького кораблика!
- У нас есть такой маленький кораблик. Кораблик, компьютер которого,
наверняка, знает координаты планеты, где находится сиенда.
- Где же этот корабль?
- На веранде Аркашиной дачи.
- На даче?
- Вот именно. Это планетарный катер с корабля бандитов, который они
оставили, когда бабушка выбросила их с Земли.
- И мы в нем поместимся?
- Попробуем, - сказала Алиса.
- И я с вами, - сказал Поля.
- Нет, голубчик, - сказала Алиса. - У тебя куда более трудное
задание. Ты должен остаться здесь, хранить нашу тайну, а в случае нужды
организовать спасательную экспедицию.
- Рад стараться! - ответил робот.
- А в чем же мы полетим? - грустно спросила Заури. - Я уж привыкла
красиво одеваться.
Алиса велела домработнику притащить с антресолей ящик с куклами, до
которого Алиса не дотрагивалась уже больше года, но мама не хотела
выкидывать эти воспоминания о детстве.
Поля приволок большой ящик, поставил его посреди комнаты, вытер его
влажной тряпкой и спросил:
- Захотелось перед дорогой поиграть в куклы?
- Разумеется, - сказала Алиса. - И еще немного пошить.
Алиса торопила Заури, которая, на счастье, оказалась хорошей
рукодельницей. Алиса боялась, что с работы вернутся взрослые, и тогда
убежать будет труднее. Они перешили себе по платью. Напоследок Алиса сшила
рюкзачок для бриллиантов и сложила в него ценности.
Поля проводил девочек до дверей. Он стоял понуро, не глядел на Алису.
- Ты что, чем-то недоволен? - спросила Алиса.
- Настоящий мужчина всегда недоволен, - вздохнул робот, - если
женщины уходят в бой, а он остается на кухне.
- Твой бой еще впереди, - ответила Алиса.
Глава 3
ЛЕТИМ К РАБОВЛАДЕЛЬЦАМ!
Девочки вернулись на дачу раньше всех.
- Это лучше, - сказала Алиса. - А то Аркаша стал бы задавать вопросы,
а Пашка наверняка бы увязался за нами.
- Ну и пускай бы увязался, - сказала Заури. - Мне он нравится.
- Я сама управлюсь, - сухо ответила Алиса. - Чего тут особенного -
приехала, купила рабыню и уехала. А Пашка только напутает.
- Хорошо, - согласилась Заури, - когда я вернусь, я буду дружить с
Пашкой. А когда окажется, что мои родители - короли или императоры, то
Пашку от меня клещами не оторвешь.
- Это еще почему? - удивилась Алиса.
- Мужчины обожают принцесс! - ответила Заури.
- Ты так думаешь? - Алиса поднялась в дом. Машины и планетарный катер
стояли на столе. Алиса взяла катер в руки. Он оказался тяжелым, хоть и был
сделан из сверхлегких сплавов. В нормальном виде он весил больше тонны. А
если разделить этот вес на пятьдесят, нетрудно понять, почему Алиса с
трудом его приподняла.
- Помоги мне! - сказала она рабыне. Вдвоем девочки дотащили катер до
кабины и поставили его на землю.
- Жалко, я не показала тебе моего диплома, - сказала Алиса рабыне,
которая часто дышала - устала нести катер.
- Какого диплома? - спросила Заури.
- Диплома, что я наследная принцесса одной империи. И могу туда
полететь в любой момент.
- Ты? Принцесса? - Заури ужасно удивилась и не поверила. - Ты совсем
не похожа!
- А кто похож?
- Если кто и похож, то это я! - сказала рабыня. - Ты посмотри, какая
я красивая и изящная. Все это отмечают.
- Настоящая принцесса совсем необязательно красивая.
- Но желательно, - сказала Заури. Она оглянулась. - Даже зеркальца
нет! Я не привыкла обходиться без зеркал.
- Если твоя мама окажется простым инженером, а твой папа просто
писателем или механиком, ты расстроишься?
- Ни в коем случае не расстроюсь! - Заури счастливо улыбнулась,
показав свои прекрасные жемчужные зубки. - Ведь я-то знаю, что на самом
деле они король и королева.
Алиса уже понимала, что спорить с рабыней - только время тратить
попусту.
- Раздевайся, - сказала она. - Пора лететь.
Она свернула в кулек перешитые кукольные платья и держала их
наготове. Заури поглядела на них, потом кинула взгляд на платье, надетое
на ней.
- Подожди, Алисочка, - шелковым голоском произнесла она. - Может,
попробуем лететь в наших платьях?
- Ты же знаешь - они упадут с нас и погребут под собой.
- А может быть, не погребут? В виде исключения?
- Почему для нас должно быть исключение?
- А потому что на моем корабле и на сиенде все ходят в своей одежде,
и хоть бы что!
- Они же не уменьшались! Они всегда такие!
- А ты уверена?
- Заури, я от тебя устала. Я понимаю - тебе хочется любой ценой
показать всем на сиенде, в каком красивом платье ты ходила на Земле. Вот
ты и хитришь.
Заури тяжело вздохнула. Больше у нее не осталось никаких аргументов.
- Ты одевала своих кукол в самые уродливые платья в мире, -
проворчала она наконец.
- Давай не будем спорить, - сказала Алиса. - Мне нужно вернуться
обратно, прежде чем родители спохватятся.
Заури вздохнула и начала раздеваться. Раздевшись, она завернула свою
одежду в простыню, а сверток отнесла в комнату и засунула под диван.
- Теперь никто не найдет, - сказала она, как пират, который закопал
на необитаемом острове громадный клад.
Оставшись совсем голой, Заури вернулась к Алисе, которая сидела на
веранде, писала письмо Аркаше, и спросила:
- Ты хочешь меня до смерти застудить?
Алиса рассмеялась и велела Заури завернуться в простыню. И сама,
когда разделась, поступила так же.
Они подошли к кабине.
- Мы теперь с тобой привидения, - сказала Заури. - Давай останемся
здесь до ночи, и когда Аркаша приедет, мы выскочим из кустов и закричим:
"Ууу-ууу!"
- И что дальше? - спросила Алиса.
- Дальше он брякнется в обморок! А мы его водой обольем и скажем:
"Что-то ты трусоват, Аркаша!"
- У тебя буйное воображение, - сказала Алиса. - Иди первой.
- Почему я всегда первой? А что если там в кабине паук? Он меня
съест.
- Заурочка, честное слово, некогда! Я должна убедиться, что ты
уменьшилась нормально.
- Меня никто не любит, - заявила Заури, капнула слезами, но больше
спорить не стала, а влезла в кабину.
Прежде чем Алиса закрыла люк, Заури успела сказать маленькую речь:
- Ты думаешь, что ты лучше, умнее и главнее меня? Ты глубоко
ошибаешься. Вот сейчас мы снова станем нормального человеческого размера,
и тогда я перестану бояться, что мои несчастные косточки вот-вот
рассыпятся от жуткой тяжести моего громадного тела. Тогда я снова стану
веселой и беззаботной!
- Счастливого пути, - сказала Алиса. - Ты должна нажать вот на эту
кнопку, а потом спустишься...
- Помню, помню, не маленькая! - раздраженно ответила Заури и
захлопнула крышку люка.
Заури появилась из нижнего отверстия кабины только через двадцать
минут. Алиса вся изнервничалась - мало ли что может случиться с
несмышленышем. Но обошлось - вот Заури выползает из люка и, подняв руку,
машет Алисе.
Алиса наклонилась и осторожно положила рядом с лилипуточкой мешочек с
их вещами и рюкзак с алмазами, а сама забралась в кабину.
Путь этот уже стал привычным. Закрывается люк, ты нажимаешь на
кнопку, которая пускает газ. Вот и газ пошел - ты чувствуешь его свежий
запах. Потом потолок кабины начинает быстро стремиться вверх и тесная
камера превращается в громадный гулкий зал. Алиса поднимается и идет к
открытому в сидении люку. Лестница вниз кажется бесконечной, даже ноги
устают - но и ей приходит конец.
И вот, раскрыв нижний люк, Алиса выпрыгивает на землю возле кабины.
И хоть она уже бывала маленькой, привыкнуть к этому нельзя.
Все изменилось в мире - все стало огромным и даже страшным. Все,
кроме рабыни Заури, которая осталась такого же нормального роста, как и
Алиса. И можно забыть на минутку, что обе девочки-лилипуточки.
- Что ты делаешь! - воскликнула Алиса. - Кто-нибудь увидит...
Оказалось, ожидая Алису, рабыня соскучилась и решила поглядеть, как
увеличились алмазы. Она развязала мешок и большие, каждый с кулак,
сверкающие драгоценные камни покатились по земле.
Договорить Алиса не успела. Стало темно - нечто громадное, со свистом
разрезающее воздух, опустилось сверху. Девочки упали на землю...
Зажмурились от страха...
Шум, скрежет, снова свист... Стало светло.
Алиса вскочила первой и кинулась к мешку. Так и есть - одного
бриллианта не хватает.
- Твое счастье! - крикнула Алиса, подхватывая мешок и лихорадочно
засовывая в него тяжелые, сверкающие камни. - Твое счастье, что это была
не ворона, а какая-то маленькая птица. Ворона бы заодно с камнями склевала
бы и тебя.
- Я не хотела... - заныла рабыня. - Я только посмотреть хотела.
- Хорошо еще, что я успела! А то бы остались мы без бриллиантов. На
что бы мы тебя выкупали?
- Не сердись, Алисочка, - продолжала хныкать рабыня. - Я же не знала,
какие здесь страшные звери водятся. У меня дома все птички маленькие, они
поют песни, а орлы летают высоко и никогда не бросаются на людей. А здесь
у вас все такие страшные!
- Конечно же, - сказала Алиса. - Ведь каждая планета устроена для ее
обитателей. По размеру. Там, где маленькие люди, там и маленькие птицы.
Это называется гармония.
- Не знаю, как что называется. Давай скорей отсюда улетим. Жду не
дождусь, когда вернемся на сиенду.
- Ты даже согласна снова стать рабыней?
- Я не хочу быть рабыней, но лучше быть рабыней, чем жить в твоем
гигантском мире!
- Ну тогда полетели, - вздохнула Алиса. - Ни одно доброе дело не
остается безнаказанным.
- Что ты сказала?
- Это очень старинная шутливая поговорка.
Алиса первой забралась внутрь планетарного катера. Теперь, когда она
стала маленькой, катер превратился в настоящий космический корабль,
летающее блюдце, в котором отлично разместились бы и десять человек. К
счастью, он был устроен примерно так же, как и земные корабли. В нем был
кубрик для экипажа и небольшой отсек управления.
Алиса втащила в катер тяжелый мешок, в котором была одежда, а также
рюкзак с бриллиантами. Она бросила его посреди кубрика и сказала Заури:
- Одевайся первой.
Заури послушно раскрыла мешок.
- А можно я твое голубенькое возьму? - спросила она.
- Бери, бери, - ответила Алиса. Она прошла к пульту управления,
уселась в пилотское кресло и включила пульт. Энергия была. И хоть
некоторые надписи были сделаны на непонятном языке космических бандитов,
никаких тайн для Алисы в катере не оказалось.
Она сразу отыскала и информаторий - справочный экран.
Алиса рассуждала так: раз в Галактике есть неизвестные нам
лилипутские планеты, то они-то друг о дружке знают! Значит, у них есть
свои звездные карты, свои заправочные станции и свои опасные перекрестки.
И хоть рабыня не знает, как называется ее планета, - не беда. На карте
обязательно будет показана планета Заури, надо только задать информаторию
правильные вопросы!
- На какой планете находится сиенда Панченги Мулити? - спросила Алиса
на космолингве.
Информаторий искал ответ меньше минуты. Потом на экране загорелась
надпись на космолингве: "Информация строго секретная".
- Этого еще не хватало! - возмутилась Алиса. - Оказывается, у
лилипутов тоже есть военные тайны.
- Давай я попробую спросить на языке нашей планеты, - предложила
Заури. - Ты мне только скажи, куда говорить?
Но на вопрос рабыни экран ответил такой же надписью - лишь на другом
языке.
- Я сейчас буду плакать, - предупредила Заури. - И никто меня не
пожалеет.
- Я-то точно тебя жалеть не буду, потому что ты своим ревом мешаешь
мне думать.
- А ты подумала, что я - сирота? - голос рабыни дрожал.
Алиса не ответила, а Заури отложила рев на будущее. На самом деле она
совсем не хотела мешать Алисе.
"Так, - подумала Алиса. - Все же я - человек, а катер - машина. И
только машина. Значит, я могу его перехитрить. Надо только задавать нужные
вопросы".
- Почему информация о сиенде господина Панченги секретна? - спросила
Алиса.
На этот раз информаторий думал больше минуты, прежде чем ответил: "Я
не могу дать координаты Резервной базы снабжения".
- Вот и замечательно! - сказала Алиса.
- Что же делать? - Заури еле удерживала слезы. - Нам теперь никогда
не попасть на сиенду!
- Наоборот. Мы туда попадем без всяких приключений. Потому что сейчас
я задам правильный вопрос, и информаторий на него может даже не
отвечать...
- Я ничего не понимаю!
- Курс на Резервную базу снабжения! - приказала Алиса катеру. - На
максимальной скорости! Опускаемся у сиенды Панченги Мулити. Как поняли?
- Приказ понял. Начинаю исполнение, - ответил катер.
- Сколько займет полет?
- Один большой прыжок. Вместе с разгоном и торможением - четыре часа.
- Исполняйте, - сказала Алиса и выключила микрофон.
- Ты гений, - сказала Заури. - Я бы не догадалась.
- В этом не было ничего сложного, - сказала Алиса, которая, впрочем,
была собой довольна.
Глава 4
КАК КУПИТЬ РАБЫНЮ!
Полет был как полет. Как и положено в двадцать первом веке. Ведь не в
другую Галактику летели, а в своей же - от звезды к звезде. Так что это
путешествие было не трудным и не опасным, не то что путешествие вокруг
Аркашиной дачи.
От того, что катер был в пятьдесят раз меньше обычного, ничего в
принципе не менялось.
За время полета Заури приготовила обед, но показала себя никуда не
годной хозяйкой. Пришлось вместо подгоревшего жаркого есть бутерброды.
Потом она забралась в стенной шкаф и отыскала там скафандры, которые ей
очень понравились, и рабыня начала думать, как бы перешить скафандр в
модный костюм. Она все еще думала, когда их катер подлетел к планете
Ноотри - первой в жизни Алисы планете, которую населяют лилипуты.
Переведя корабль на орбиту вокруг планеты, Алиса уже представляла
себе, как они с Аркашей напишут доклад о лилипутских цивилизациях
Галактики, и выступят на научном конгрессе. Бородатые земные академики
будут хлопать в ладоши, а зеленые слизистые плюхи с Кавари будут пускать к
небу радужные пузыри восторга.
Алиса не успела додумать свою мечту, как уже пора было садиться.
По ее приказу катер опустился в поле, неподалеку от сиенды, с которой
родом рабыня Заури.
Корабль медленно сел в лесу, схожем с бамбуковым - тонкие зеленые
стволы поднимались высоко в небо и покачивались под ветром. Небо было
сумрачным, по нему бежали сизые тучи, и в воздухе чувствовалась влажность.
При посадке Алиса видела дорогу, которая вела к сиенде - группе белых
домиков. Теперь им надо было выйти на ту дорогу.
Заури, конечно же, задержалась. В последний момент она передумала
надевать голубое платье и решила надеть красное, чтобы еще больше удивить
своих бывших подруг по рабскому общежитию.
Алиса спрыгнула на землю одна.
Сквозь стволы бамбука была видна широкая, как поле, дорога. Движения
по ней не было - придется, видно, идти до сиенды пешком. Ну ничего, даже
полезно размяться после полета.
Высоко в небе летали птицы.
- Ну что же мы стоим? - раздался голос. Это Заури кончила свой туалет
и теперь делала вид, что задержка произошла вовсе не из-за нее.
На Алисе и Заури были самодельные сандалии - еще на даче они вырезали
подошвы из пластика и приспособили к ним нитки. Подошвы получились
тяжелыми, а нитки резали ноги.
- Скажи, Алисочка, - спросила Заури кошачьим голоском, - а у тебя не
найдется одного лишнего бриллиантика? Самого маленького?
- Зачем?
- Мы бы сейчас купили на него настоящие туфли и шляпы - а то здесь
считается не очень приличным для порядочной женщины ходить без шляпы.
- Хорошо, - согласилась Алиса. Конечно же, шляпа ее не волновала, но
надеть настоящие туфли хотелось.
Раздвинув гибкие стволы, они вышли на широкую дорогу. Покатые красные
крыши крайних домов сиенды виднелись на горизонте.
- Ну и далеко же ты села от сиенды! - возмутилась Заури. - Я не
дойду.
- Странно, - сказала Алиса. - Я приказала катеру сесть в трехстах
метрах от крайнего дома.
- Здесь целых триста километров, - сказала рабыня.
Алиса собралась было вернуться к катеру и перелететь на нем поближе к
сиенде, как вдруг почувствовала, что земля под ногами мерно сотрясается.
- Это что? - испугалась Заури. - Землетрясение?
- Не знаю, - сказала Алиса. - Такое впечатление, что идет стадо
слонов. Причем все они шагают в ногу.
- Бежим! - крикнула Заури. - Улетим отсюда!
Они кинулись прочь с дороги. И вовремя.
Невиданное гигантское животное показалось на ней. Такого чудовища
Алисе не приходилось видеть даже во сне.
Ростом оно было выше десятиэтажного дома, каждая лапа его была толще
и больше колонны Большого театра, тело было покрыто шерстью - если можно
назвать шерстью лохмы толстых веревок длиной с удава-анаконду. Но самое
страшное - это пасть чудовища, которая не оставляла сомнений, что оно -
хищник. Красная пропасть, окруженная метровыми заостренными зубами,
нависала над тропинкой, и ясно было, что никуда не денешься от этих зубищ!
Чудовище с паровозным шумом втянуло в себя воздух и повернуло в
сторону девочек черный блестящий нос с человека величиной. Злобные глазищи
сверкали - чудовище увидело добычу!
С рыком, сотрясшим воздух, оно рванулось к девочкам, и убегать было
поздно. Рядом с Алисой что-то упало, но сама она не могла даже двинуться.
Бывает, что ужас, охвативший человека, становится так велик, что человек
каменеет.
И тут случилось чудо!
Когда зубы чудовища дотянулись до Алисы, оно резко взмыло на задние
лапы, а передними замахало в воздухе, натужно рыча. Чудовище пыталось
дотянуться до Алисы зубами, но неведомая сила тянула его прочь, как будто
оно было привязано к машине, спешившей промчаться мимо.
Страшный громовой вой потряс воздух - чудовище стонало от желания
сожрать добычу, но преодолеть сопротивление не могло.
И тут из космической высоты до Заури донесся громовой голос.
- Иди, иди, малышка! За каждой гусеницей не набегаешься!
И только тогда девочки увидели, что шею чудовища стягивает ошейник,
от которого тянется цепь, как у корабельного якоря. Другой конец цепи
держит чудовище вдвое большее, чем первое. Этим чудовищем был человек,
который и вел по тропинке свою собаку.
Собака прохожего увидела маленьких девочек и захотела их сожрать. А
человек не разрешил собаке останавливаться и пожирать всякую гадость. И
этим, сам того не зная, спас Алису и Заури от смерти.
Дорога еще сотрясалась от удаляющихся шагов, как Алиса обернулась к
Заури и сказала дрожащим голосом:
- Не бойся, это человек...
И увидела, что ее подруга лежит на дороге без чувств.
Алиса оттащила Заури под сень травы - теперь уже ясно было, что
вокруг всего-навсего трава, а не заросли бамбука.
Значит, произошла роковая ошибка - катер привез их на планету,
которая принадлежала нормальному Алисиному миру. А не к миру лилипутов. И
лишь по чистой счастливой случайности Алиса и Заури остались живы.
- Заури! - Алиса ударила рабыню по щеке, та открыла глаза и сразу
зажмурилась.
- Не притворяйся, ты жива и я жива. И нам нужно срочно на катер. Мы
должны отсюда улететь.
- На катер? - Заури сразу ожила. Она вскочила и первой добежала до
катера.
Алиса задраила люк.
- Ты поняла, что случилось? - спросила она.
- Нет. Только очень испугалась.
- Мы ошиблись планетой. Может быть, катер нас обманул.
- Разве катер может обманывать?
- Его можно запрограммировать, чтобы он хранил тайну.
- Что же теперь делать?
- Надо искать другую планету. Хорошенько подумай, Заури, что ты
знаешь о своей планете?
- Давай сначала поднимемся повыше, - сказала Заури. - А то вдруг это
чудовище вернется?
- Ты права, лучше не рисковать, - согласилась Алиса и подняла катер
на орбиту.
Тем временем Заури рассказала, что знала о планете, на которой она
была рабыней. Оказалось, что на ней есть два материка, и посреди океана у
Северного полюса поднимается великий вулкан Ао. Больше она ничего
вспомнить не смогла, потому что на уроках не слушала учителя, а глазела на
какого-то Кукуцу, который был красивый!
Алиса смотрела на экран. Перед глазами медленно поворачивалась
планета. На экране были видны два материка, окруженные океанами, и даже
небольшой остров у Северного полюса, над которым висело громадное черное
облако - там извергался вулкан.
Странно. Выходит, что это та самая планета, но другого размера!
- А ты позвони вниз и спроси, в чем дело! - подсказала Заури.
- Ты права, - сказала Алиса. - Глупо пролететь так далеко и вернуться
не солоно хлебавши.
Алиса включила космическую связь и вызвала справочное бюро планеты,
вокруг которой они летали.
- Здравствуйте, - сказала Алиса. - Вас вызывает катер 8976-2.
- Здравствуйте, - ответили из справочной. - Чем могу быть вам
полезен?
- Дайте нам ваши координаты, - попросила Алиса.
- Странный вопрос. Вы же находитесь на орбите вокруг нашей планеты.
- Вы в этом уверены?
- Так же, как в том, что сегодня утром завтракал, - ответили снизу. -
Может, вы дети? Может, вы украли боевой космический катер и теперь
хулиганите?
- Нет, - сказала Алиса. - Мы не дети. Но мы, очевидно, заблудились.
Скажите, пожалуйста, вы какого размера?
- Еще более глупый вопрос, - прозвучал ответ. - Мы самого нормального
размера.
- Конечно же, вы правы, извините, - Алиса даже покраснела. Наверное,
на планете решили, что она сбежала из детского сада.
- Спроси про меня, - подсказала Заури.
Но Алиса и сама уже догадалась.
- Простите за беспокойство, - сказала она. - Вы не можете сказать,
есть ли на вашей уважаемой планете сиенда "Розовые Водопады"?
- Одну минутку, - ответил голос. И почти тут же продолжал: - На
северном континенте есть сиенда "Розовые Водопады".
- А кто хозяин этой сиенды?
- Хозяин сиенды "Розовые Водопады" уважаемый Панченга Мулити,
известный филантроп, друг детей.
- А чем занимаются на этой сиенде?
- Это особенная сиенда, - ответил голос. - Господин Панченга Мулити
устроил там детский дом. Он собирает сирот и дает им кров и воспитание.
- Он самый, - сказала Алиса, обернувшись к Заури. - Что будем делать?
- Я ничего не понимаю, - ответила та.
Алиса снова обратилась к справочному бюро:
- Простите, у вас на планете все люди одного роста? Или есть разные?
- А, это опять глупый катер? Отвечаю - у нас на планете есть люди
разного роста и размера, есть толстяки и карлики, кривые и горбатые,
хромые и лысые. У нас на планете есть все! А у вас?
- Нет, так мы ничего не узнаем... - вздохнула Алиса.
- Но они признались, что там есть Панченга Мулити, - сказала Заури.
- Если это не его большой двойник, - вздохнула Алиса.
- Как так двойник?
- Я подозреваю, что мы живем в Галактике, которая имеет близнеца.
Только этот близнец в пятьдесят раз меньше, чем первый брат. И все в них
одинаково. Только в разных размерах. Есть две планеты, на которых живут
два Панченги Мулити - только один ростом в четыре сантиметра, а второй в
два метра.
- Что ты говоришь! - воскликнула Заури. - Это значит, что меня тоже
две? И тебя?
- А почему бы и нет?
- Но какие из нас настоящие?
- Обе настоящие.
- И понимать не хочу. Только голову чепухой забивать, - сказала
рабыня Заури.
В этот момент в рубке раздался новый голос. Чем-то знакомый,
взвизгивающий, резкий, взволнованный.
- Катер 8976-2, отзовись!
- Катер 8976-2 на связи, - ответила Алиса.
- Ваши координаты!
- Зачем они вам? - удивилась Алиса.
- У меня есть для вас важные новости. Иду на сближение.
- Ой, не надо, - прошептала Заури. - Мне этот голос знаком.
- Мне тоже, - сказала Алиса.
- Вы меня хорошо слышите? - спросил голос.
- А кто вы такой? - спросила Алиса.
- Вы очень обрадуетесь, когда меня увидите, - сказал голос. - Я ваш
старый знакомый.
Послышался смех.
- Кто меня вызывает? - спросила Алиса у справочного бюро планеты.
- Я не поставлен об этом в известность, - ответило то.
Заури совсем испугалась.
- Алисочка, - стала просить она, - пожалуйста, давай отсюда улетим.
Видно тот, кто разговаривал с ними, услышал просьбу Заури.
- И не пытайтесь, - произнес он. - Наша скорость куда больше вашей.
Никуда вы от нас не денетесь. А будете сопротивляться, то отдадим вас в
галактический суд за воровство.
- Нас? За воровство? - удивилась Алиса.
- Разумеется. Откуда у вас катер, на котором вы летаете как в своей
детской коляске? Вы его украли!
- Это адмирал! - узнала Заури. - Это бандит!
- Адмирал - правильно, а бандит - очень грубо, - ответил голос.
Он снова засмеялся.
- Вы засечены, - сказал он наконец. - Вам никуда не деться. Ждите нас
на орбите.
- Алисочка, бежим!
- Убежать мы не сможем. Он прав, - прошептала Алиса. - Но мы
попытаемся опуститься на планету и спрятаться там в лесу.
- Так давай же!
- Садись в кресло. Будут перегрузки!
Алиса включила двигатели и начала резкий спуск к планете.
Но приземлиться они не успели.
Корабль адмирала - серая пирамида, та самая, которую так решительно
выкинула с Земли симферопольская бабушка, настиг их у входа в атмосферу.
Во время погони Алиса снова вызвала справочное бюро.
- Говорит катер 8976-2. Мы подверглись нападению неизвестного
пиратского судна. Вы меня слышите?
- В пределах видимости нет ни одного неопознанного судна, - ответил
голос.
- Кто же за мной гонится?
- За вами никто не гонится, - ответил голос.
На экране появилось лицо адмирала.
- Крошки, - сказал он, - хватит этих игрушек. Тормозите, а то
подстрелим.
- Алисочка, не спорь с ним! - взмолилась Заури.
- Я сдаюсь, - произнесла Алиса. Впервые в жизни ей пришлось сдаться.
Глава 5
ГИГАНТЫ И ЛИЛИПУТЫ
Когда бандиты с корабля-пирамиды загнали свой спасательный катер в
ангар, Алису и хныкающую Заури провели под охраной на капитанский мостик
корабля, который располагался в верхней части пирамиды.
Адмирал и его верная Боевая Подруга ждали их там.
- Спасибо, - сказал адмирал, увидев девочек. - Большое человеческое
спасибо. В неравной и героической борьбе с гигантскими монстрами мы
вынуждены были отступить, как отступает человек перед лицом тайфуна,
чтобы, пользуясь разумом и хитростью, вернуться победителем. Но раньше,
чем я успел продумать все детали реванша, судьба подарила мне вас,
козочки! Вы сами прыгнули в суп. Дайте я вас расцелую!
И с этими словами адмирал, перекосив в зловещей усмешке физиономию,
изуродованную шрамом, направился к Алисе. Алиса отбежала в угол, а
стоявшие на мостике офицеры хохотали, умирали от смеха, а громче всех
визжала Боевая Подруга.
Заури на всякий случай начала рыдать, но на нее никто не обращал
внимания.
- Только посмейте дотронуться до меня! - сказала Алиса. - Вас один
раз уже выкинули с планеты, как нашкодившего котенка. Так я вам
гарантирую, что вас выкинут отовсюду!
- Она еще смеет мне угрожать! - закричал адмирал, но остановился. -
Как она смеет угрожать мне, непобедимому и великому?
- Она не смеет! - закричали офицеры.
- Вот видишь - ты не смеешь, а все равно угрожаешь. Это никуда не
годится.
- Я предупредила, - сказала Алиса. - И могу сказать вам со всей
ответственностью: я такого же роста, как и та женщина, которая вышвырнула
вас с Земли. Сейчас я уменьшилась временно, чтобы помочь моей подруге.
- Это правда, - дрожащим голосом подтвердила Заури.
- А ты молчи, ничтожная рабыня! - закричала на нее Боевая Подруга.
Но крик получился не очень уверенным.
- А я сейчас, - сказал адмирал грозно, - свяжусь со старшим братом и
получу инструкции. И тогда сотру тебя в порошок.
- Давно пора было получить инструкции. А то вы без инструкций все
время ошибаетесь, - сказала Алиса.
- Вызывай! - приказал адмирал.
Сидевший в пилотском кресле офицер ответил:
- Сиенда на связи.
Адмирал уселся во второе кресло. На экране появилось толстое лицо с
заплывшими подслеповатыми глазками, низким лбом, над которым навис ежик
черных волос.
- Это он! - ахнула Заури. - Это мой господин!
- Панченга Мулити на связи, - сказал толсторожий человек, лениво
шевеля толстыми, как помидоры, губами. - Кто меня беспокоит?
- Это я, твой младший брат, Скулити, - ответил адмирал.
- Братишка! - Лицо Панченги собралось в мягкий кулак. - Ты куда
исчез? Почему не докладываешь? Хочешь, чтобы я тебя разлюбил?
- Не хочу! - быстро ответил адмирал. - Но произошло столько
непредвиденных событий...
- Докладывай. Только быстро, - сказал хозяин сиенды.
- Как ты знаешь, рейд проведен удачно...
- Удачно? Кто просил тебя перебить пассажиров лайнера?
- Мне не нужны свидетели.
- А ты знаешь, что на борту была моя рабыня Заури?
- Она жива, я взял ее к себе.
- Молодец. Не забудь ее вернуть.
- Она сбежала.
- Это обо мне, - прошептала Заури Алисе. - Помнит меня хозяин. Потому
что я талантливая.
- Куда сбежала? - рассердился хозяин сиенды.
В ответ адмирал громко расхохотался.
- Недалеко сбежала. Тут она, поймали.
- Ладно, я тебя готов простить, но скажи, зачем сюда пожаловал? Тебе
же строго-настрого приказано - сюда ни под каким видом! Ты меня не знаешь,
я тебя не знаю!
- Мне нужно было срочно встретиться с тобой! Мы обнаружили расу
гигантов. Людей, которые во много раз больше нас. Они населяют несколько
планет, и мы вступили с ними в неравный бой.
- Не мели чепухи, - сказал хозяин сиенды, - таких гигантов не бывает.
Их бы кости не выдержали.
- Вот видишь! - неожиданно вмешалась в разговор Заури. - Я тоже так
думала. А оказывается - ничего. Когда я была гиганткой, мои кости меня
отлично держали.
- Ты была гиганткой? Это что, цирковой фокус?
- Это самая обыкновенная наука. Алиса может подтвердить.
- Так, - медленно произнес Панченга Мулити. - А ну-ка, спускайтесь
возле моей сиенды! Я тебя жду, адмирал, со всеми пленниками и
объяснениями.
- Слушаюсь, брат! - воскликнул тот. - Немедленный спуск на площадку
перед дворцом хозяина сиенды "Розовые Водопады"!
- Слушаюсь, адмирал, - ответил пилот.
Корабль бандитов, увеличив скорость, пошел по касательной вниз. Он
прорезал облака - внизу побежали зеленые поля.
- Ты трепещешь? - спросила Боевая Подруга у Алисы.
- Нет, я удивляюсь, - сказала Алиса. - И жду громких испуганных
криков вашего адмирала.
- Это еще почему? - Боевая Подруга смотрела на Алису с опаской.
- Вот сейчас узнаете. Боюсь, что вас ждет большой сюрприз.
- Ну скажи, какой, скажи, пожалуйста!
- Это не та планета, на которую вы летели, и не тот господин
Панченга, который вам нужен, - сказала Заури.
- Глупая шутка! - отрезал адмирал. - Держитесь! Мягкая посадка!
Корабль тряхнуло. Все упали.
- Поздравляю с мягкой посадкой, - сказал адмирал. - Вызвать караул!
За мной следуют Боевая Подруга и пленники.
Люк был открыт. Около него стояли стражники.
- А может быть, нам все показалось? - спросила Заури.
Выглянув из люка и увидев густые высокие заросли травы, Алиса
уверенно ответила:
- Ничего нам не показалось!
Адмирал стоял рядом с ними. Вокруг - офицеры.
- Где дворец господина Панченги, черная дыра его побери! - закричал
адмирал. - Я расстреляю навигатора! Где он сажает корабль?
- До дворца метров двадцать, адмирал, - сказала Алиса, - но трава
мешает его разглядеть!
Земля дрогнула.
- Вот и ваш брат - Панченга Мулити, - сказала Алиса.
На фоне голубого неба появилась гигантская фигура человека, в котором
издали можно было узнать того толстяка, который только что был на экране.
Но с каждым шагом голова его уходила все выше в небо.
- Все внутрь! - закричал адмирал. - Срочный подъем! Нас предали!
- Поздно, - сказала Алиса. - Он вас уже увидел и очень удивляется.
Толстый человек начал опускаться на четвереньки, как в замедленной
съемке - живот мешал ему двигаться быстрее. Он тяжело дышал, и воздух
вырывался из его рта с таким свистом и шумом, словно разыгралась буря. Ему
трудно было устоять на ногах.
Адмирал кинулся со всех ног в пирамиду, но в люке произошла такая
толкотня, что спрятаться в корабль не было никакой возможности.
Господин Панченга Мулити отличался крайней сообразительностью и
присутствием духа. Усевшись на землю перед пирамидой, он надел очки и
принялся внимательно вглядываться в сцену из жизни перепуганных лилипутов,
которая разыгрывалась перед его глазами.
Его неимоверных размеров рука с толстыми пальцами медленно опустилась
в груду солдатиков и разбросала людишек, затем палец раздвинул кучку
шевелящихся, по-комариному визжащих бандитов, вытащил из нее адмирала и
поднес к глазам. Алиса подумала, что она видела в детстве эту картинку:
Гулливер разговаривает с лилипутами.
- Ты ли это? - зарычал в небе голосище Панченги Мулити. - Ты ли это,
мой бравый и отважный адмирал?
В ответ маленький человечек что-то верещал, но разобрать слов было
нельзя.
- Кто же тебя заколдовал, мой Скулити? Скажи мне его имя! Я ему лично
оторву голову.
Панченга приблизил ухо к голове адмирала, который метался, размахивая
руками, по его ладони, но ничего не услышал.
- Что же делать? - произнес он задумчиво. - Как же мне понять твой
писк? А ну-ка, давай я буду тебе задавать вопросы, а ты вместо согласия
поднимай ручки вверх. А если хочешь сказать "нет", то разведи их в
стороны. Понял?
Человечек на ладони поднял ручки кверху.
- Вот и умница.
Голос громадного рабовладельца гремел как будто с облаков и был таким
низким, что порой казался шумом горного обвала, в котором было трудно
разобрать слова.
Те из солдатиков, что не успели забраться в корабль, остановились,
сообразив, что эта громада - брат их адмирала, а Боевая Подруга подошла к
Алисе и спросила:
- Как же это его угораздило?
- Кого? - спросила Алиса.
- Панченгу, ясно кого. Был человек как человек, толстоват только. А
пока нас не было - вон какой вымахал! Наверное, кушал много. Или ты его
заколдовала?
- А вы тоже хотите такой большой стать? - спросила Алиса у рыжей
толстухи.
- Точно! - ответила Боевая Подруга. - То-то я тогда повеселюсь,
пограблю, помучаю! Ради славы и чести великого рыцарства!
- Нет, - сказала Алиса. - Лучше вы оставайтесь как есть. Все-таки от
вас меньше вреда.
Тем временем рабовладелец расспрашивал адмирала:
- Ты заболел, что ли, или усох? Тебя заколдовали, да?
Адмирал энергично развел ручки и начал ими крутить.
- Сам заболел! - завопила Боевая Подруга. - Заболел и распух!
Но рабовладелец ее не услышал.
- Ты не тот Панченга! - закричал адмирал. Видно, только сейчас
догадался. И кинулся бежать с ладони, забыв, что ладонь висит над землей
на высоте пятого этажа.
В последний момент рабовладелец схватил адмирала за ногу. И снова
поставил на место.
- Рассказывай все по порядку, - приказал он.
Адмирал что-то пропищал в ответ.
И в этот момент раздался другой голос - звонкий и ясный. Рядом с
рабовладельцем возник другой человек. И хоть трудно от подошв ботинок
гиганта разглядеть человека ростом с тридцатиэтажный небоскреб, Алиса
поняла, что он худ, черноволос, чернобров, большой крючковатый нос
придавал ему сходство с птицей. Одет он был в зеленый комбинезон, и на
груди были нашиты какие-то знаки, но какие, разобрать с такого расстояния
было невозможно.
- Я сам расскажу тебе правду! - загремел голос чернобрового человека.
- Они полетели грабить и убивать. Они хотели завоевать Землю, но им это не
удалось. И больше им никогда ничего не удастся. Они обречены отныне
воевать с муравьями и побеждать комаров. Так же, как и ты, страшный
толстый паук!
- Как ты смеешь так говорить! - зарычал толстяк, и губы его надулись,
как красные пиявки. - Я тебя убью.
Толстяк Панченга скинул с ладони адмирала, тот полетел вниз и с
криком рухнул на землю. Алиса увидела, как толстые пальцы толстяка лезут в
задний карман штанов, который был оттопырен, потому что в нем лежал
пистолет.
- Осторожнее! - закричала Алиса. - Он вооружен.
Но чернобровый человек заметил это раньше Алисы. Он протянул вперед
руку и сказал:
- Замри!
И рабовладелец окаменел в нелепой, кривой позе - сам согнут пополам,
одна рука закинута назад к карману, а вторая вытянута вперед, словно он
просит милостыни.
- Вы мне все надоели, - сказал чернобровый мужчина. - Совершенно
распустились.
- Я не виноват... - рычал Панченга Мулити, - я нечаянно, отпусти
меня, у меня спина затекла!
- Нет, потерпишь! Сначала мне нужно найти двух девочек - Алису
Селезневу и Заури. Где они?
- Я не знаю, - завыл рабовладелец, - я не видел!
- Тогда навсегда останешься согнутым!
- Одну я видел... мою воспитанницу, мою любимую девочку Заури. Она
была где-то там... А кто такая Алиса Селезнева, я не представляю.
- Эй! - воскликнул чернобровый мужчина. - Где вы, мои отважные
птенчики?
И в этот момент он увидел Алису и Заури, которые подпрыгивали и
махали руками, чтобы чернобровый человек их увидел.
С неба на землю рядом с Алисой опустилась ладонь размером с
волейбольную площадку. Ладонь легла на землю, и голос приказал:
- Переходите, девочки, на руку, мне нужно отделить вас от этой
компании.
Алиса тут же взобралась на ладонь, которая оказалась мягкой, но
покрытой канавками, как будто гофрированная. Потом она протянула руку,
чтобы помочь Заури.
- Не пойду, - вдруг захныкала красавица, - я упаду.
Но все же на ладонь залезла, и девочки уселись в углублении между
светлых, изборожденными узкими траншеями холмов. Тут же рука поднялась в
воздух. Подул свежий ветер.
- Как будто мы едем в ковше экскаватора, - сказала Алиса.
- А ты ездила когда-нибудь в ковше экскаватора? - спросила рабыня.
- Нет, но это легко представить.
Впереди по курсу медленного полета в воздухе появилось гигантское
человеческое лицо. Ладонь остановилась, не доезжая до лица.
- Я рад вас видеть, девочки, - сказал громадный рот. А громадный глаз
подмигнул им. - Путешествие заканчивается. Держитесь!
Чернобровый закрыл глаза и медленно произнес:
- Галлия омни дивизи ин партрес трес. Екзеги монумент эрре перенниус.
Регаликве ситу - будь все как быть должно!
И в это же мгновение земля понеслась куда-то вниз, облака
приблизились, голова закружилась так, что впору потерять сознание.
А когда, переведя дух, Алиса все же открыла глаза, она поняла, что
сидит на низенькой жидкой травке у ног высокого стройного чернобрового
мужчины в комбинезоне, который протягивает ей руку, чтобы помочь
подняться. Вторую руку мужчина протянул Заури, которая вдруг начала
рыдать, повторяя:
- Господин Пуччини, господин Пуччини, я не виновата, что опоздала к
началу занятий в училище! Я больше не буду. У меня нет родителей, я
беспомощная рабыня. Не наказывайте меня!
- Кто тебя наказывает! - возмутился господин Пуччини-2. - Из-за тебя
я вторую неделю не сплю, не ем, я потерял пять кило, у меня ни одного
здорового нерва не осталось, и все из-за тебя - негодная девчонка!
- Все погибло! - зарыдала еще громче Заури. - Он меня никогда не
купит в рабство. А я так хотела стать его рабыней!
- Еще чего не хватало! - возмутился господин Пуччини-2. - Мне не
нужны рабыни! Мне нужны цирковые таланты! Я считал тебя моей студенткой и
потому морально отвечаю за твою судьбу.
- А зачем вы сделали меня такой большой! Мне уже надоело! -
продолжала рыдать рабыня. - Я хочу снова быть обыкновенной, как все.
- Как кто? - спросил Пуччини-2. - Как эти самые пираты? Или как этот
рабовладелец, по которому виселица плачет?
И он показал на рабовладельца Панченгу Мулити, который все еще стоял,
окаменев и согнувшись вдвое.
- Пощадите! - взмолился рабовладелец. - Пощадите меня! Я не виноват!
Я ничего не знаю! У меня никогда не было рабов! Я не знаю никаких
бандитов. Я живу тихо, воспитываю детишек на моей сиенде, творю добро...
- Ты хочешь знать правду? - Пуччини был страшно разгневан. - У вас с
этими бандитами была отличная компания! Вас трое. Все три Панченги. Ты
оседлал эту планету, второй брат командует бандитским кораблем. Где таится
ваш папаша - пока неизвестно. Но скоро найдут и его...
"В общем этого и следовало ожидать, - подумала Алиса. - Если ты
рабовладелец, то, значит, заодно и грабитель, а если ты грабитель, то,
значит, ты в свободное от грабежей время занимаешься подделкой денег или
пишешь анонимные доносы на соседей. Хороших преступников после Робина Гуда
не было".
Боевая Подруга, которая слышала этот монолог, стоя посреди площадки
возле корабля, подняла свой бластер и начала стрелять в Пуччини. Тот не
сразу понял, что его обстреливают, почесал ногу, в которую попадали пули,
а потом сообразил и возмутился:
- Ты мне все брюки прожжешь, разбойница!
Он указал на нее пальцем и сказал:
- Замри!
И Алиса увидела, как фигурка Боевой Подруги замерла с поднятой рукой.
Стрельба прекратилась.
- Твой братец адмирал рыскал по космосу в поисках добычи, - продолжал
Пуччини. - Он нападал на мирные космические корабли, грабил их, убивал
экипажи и пассажиров. Не убивали они только маленьких детей. Их свозили
сюда, на полудикую и почти ненаселенную планету. Официально здесь
располагался приют для сирот. Ни одному нормальному человеку и в голову не
могло придти, что под видом детского приюта скрывается лагерь рабов, где
маленькие дети и подростки под палящими лучами солнца с утра до вечера
обрабатывают поля марихуаны и опиумного мака, а также растительных ядов.
Здесь же, в подземельях твоего дворца, Панченга Мулити, хранятся
миллионы золотых монет и тысячи бриллиантов - это все награбленное вашей
семейкой добро! И все под видом детского приюта! Какой стыд!
- Мне стыдно, я больше не буду! - завопил полусогнутый рабовладелец.
- Это меня папа заставил. Он сказал, что меня убьет, если я не буду
хранить его драгоценности. А детишек я брал из жалости...
- Я хотел бы тебе поверить, толстый мошенник, - сказал Пуччини-2, -
но факты - упрямая вещь. И они говорят против тебя. Я уже знаю, что многие
дети росли и погибали на твоих плантациях, а тех, у кого был какой-нибудь
редкий талант, ты выгодно продавал.
- Я никого не продавал. Разве я вам продал рабыню Заури?
- Ты сказал, что я могу взять ее в свое училище, если выплачу в фонд
твоего приюта на нужды детишек десять тысяч золотых кредитов. Это было?
Или эта расписка написана не тобой?
Пуччини вытащил из кармана белую бумажку и помахал ею перед носом
Панченги Мулити. Тот попытался отвернуться, чтобы не смотреть на нее, и от
резкого движения окончательно потерял равновесие и неуклюже упал. Упал и
остался так лежать. Лишь открывал рот, как рыба, попавшая на сушу.
- Ему, наверное, плохо, - сказала Алиса.
- Не надо было обжираться пирожными и жирной свининой, - сказал
Пуччини.
- Я хочу вернуться в человеческий вид, - сказала Заури. - Я устала
быть великаншей.
- Почему ты решила, что ты не в человеческом виде? - спросил
чернобровый Пуччини-2.
- Сначала я была маленькой, - сказала Заури.
- А ты что думаешь? - спросил Пуччини у Алисы.
- Я подозреваю, - сказала Алиса. И она рассказала директору циркового
училища (а она давно уже догадалась, что он и есть тот самый Пуччини-2, на
которого так сердилась на Земле симферопольская бабушка) о своей гипотезе,
будто вся Галактика двойная - одна половина в пятьдесят раз меньше другой.
И на каждую Алису есть махонькая Алиса, и на каждого громадного
рабовладельца где-то живет лилипут-рабовладелец. Но до сих пор эти две
Галактики не подозревали друг о друге и шли совершенно отдельными путями.
Но когда адмирал напал на Землю, то тайна открылась.
Пуччини слушал рассказ Алисы внимательно, будто забыл о том, что
происходит вокруг, потом неожиданно улыбнулся:
- До сих пор я думал, что мне все ясно. А теперь мне все неясно.
Скажи, Алиса, а ты на самом деле какого размера, большого или маленького?
- Я? Такая как сейчас.
- А почему ты была маленькой?
- Потому что специально уменьшилась.
- Сама уменьшилась?
- Мы вместе с Заури уменьшались, - сказала Алиса. - Можете у нее
спросить.
- Удивительно. А ты, Заури, какого на самом деле размера?
- Я в самом деле настоящая, как вот эти. - И рабыня показала на
землю, где, задрав головы, стояли и слушали их разговор солдаты и офицеры
бандитского корабля.
- Ты откуда об этом знаешь? - спросил Пуччини.
- Потому что я на этом корабле летала.
- Значит, так... - сказал сам себе высокий худой Пуччини и начал
большими шагами мерить полянку, не опасаясь случайно раздавить кого-нибудь
из адмиральской команды. Он бормотал под нос, а девочки провожали его
глазами. - Эта, значит, нормального... а эта, значит, уменьшенного... а
эта, значит, ненормального...
- А ты, значит, сошел с ума, - послышался мелодичный женский голос, и
с неба, с облаков, пользуясь своей широченной юбкой, как парашютом, не
спеша спустилась симферопольская бабушка Лукреция. - Я тебя спрашиваю,
Пуччини-2, - сказала она громко, когда ноги ее коснулись земли, - ты сошел
с ума или ты не сошел с ума?
- Лукреция! - ахнул Пуччини. - Какими судьбами?
- Навожу порядок, - заявила симферопольская бабушка. - Ты наверняка
опять все перепутал. Без меня вам не разобраться.
- Я не перепутал, но меня кто-то пытается запутать. А это у них не
выйдет! - И чернобровый Пуччини-2 сердито покосился на Алису.
- Бабушка! - воскликнула Алиса. - Что ты делаешь так далеко от дома?
В твоем возрасте это вредно.
- А что ты знаешь о моем возрасте? - удивленно спросила бабушка. - Я
прошла три курса полного омоложения тела и души. Я сама не представляю,
сколько мне лет. А впрочем, это все пустяки.
Бабушка не спеша оглянулась и увидела пирамиду космического корабля
бандитов.
- Ну вот, - сказала она. - Опять двадцать пять! Я же собственноручно
выкинула вас с Земли. А вы сюда прилетели! Ну что мне, снова вас кидать? -
Бабушка махнула рукой и спросила: - А где же здешний рабовладелец Панченга
Мулити?
- Вон там лежит, отдыхает, - ответил Пуччини. - Он оказался не очень
смелым. - Фокусник показал на полянку, где должен был лежать рабовладелец.
Но его там не было.
- Вот пройдоха! - воскликнул Пуччини. - Но далеко ему не убежать.
На этот раз фокусник ошибся. Как потом стало известно, Панченга
Мулити дополз кустами до спрятанного в чаще корабля и улетел на нем к
своему папе.
- Простите, - сказала Алиса, - мы с вами не решили самую главную
задачу: кто из нас какого размера?
- Разве в этом есть какая-нибудь тайна? - удивилась бабушка Лукреция.
- В этом нет никакой тайны.
- Я хочу знать, наконец, какого я размера! Я же не знаю, какие мне
платья покупать! - закричала рабыня Заури.
- А разве тебе твой размер не нравится?
- Мне все нравится, но я не знаю, какого размера мои папа и мама, а
они не знают, какого я размера!
- Знаешь, Лукреция, - сказал Пуччини симферопольской бабушке, - Алиса
высказала странную гипотезу, будто существует две Галактики, маленькая и
большая, есть две Лукреции, два Симферополя и даже два меня - один в
пятьдесят раз меньше другого. Как тебе это нравится?
- Совершенно не нравится, - сказала симферопольская бабушка. - Но
меня утешает то, что все люди одного размера. Маленьких людей и маленьких
планет не бывает.
- Как так не бывает! - удивилась Алиса. - А это что?
Она показала на пирамиду космического корабля. Солдаты Панченгов уже
скрылись в нем, и люк медленно закрывался.
- Кстати, что это такое? - строго спросила симферопольская бабушка у
директора циркового училища. Неожиданно тот потупился и отвернулся.
- Нет, ты не отворачивайся, не отворачивайся! - рассердилась бабушка.
- Ты мне отвечай! Кто это натворил? Почему этот корабль такой маленький?
Почему люди в нем такие ничтожные?
- Ну, погорячился, - ответил, наконец, Пуччини. - Со всяким бывает.
Но пойми меня правильно! Как ты знаешь, Лукреция, я много летаю по
Галактике и разыскиваю таланты. Настоящих талантов мало, и долг учителя -
отыскать неограненный алмаз в куче пустой породы. Вот и носишься по
гостиницам и пересадочным станциям. Но порой жизнь вознаграждает тебя за
неимоверные усилия. Так случилось недавно со мной. На этой вот планете мне
показали девочку-сироту, талант которой был бесспорен. Это будущая
звезда... не говоря уж о ее удивительных внешних данных!
Широким жестом сеятеля директор Пуччини показал на Заури. Та
потупилась и покраснела.
- Я имел сложные переговоры с директором приюта, в котором жила эта
девочка. Конечно же, в то время я еще не знал, что она - рабыня. Мне лишь
сказали, что она - сирота. Поймите, я и не подозревал, что все сироты -
жертвы Панченги Мулити. Что родители этих детей убиты бандитами его брата.
И не зная, откуда они родом, под выдуманными именами они проводят жизнь на
плантациях сиенды, а весь мир думает о Панченге как о благородном
педагоге. Знаете ли вы, что в прошлом году он летал на всемирную
конференцию по воспитанию трудных детей?
Алиса не отрываясь смотрела на Пуччини и потому пропустила момент,
который чуть не оказался для всех роковым: воспользовавшись тем, что никто
за ними не наблюдал, бандиты адмирала закрыли люки в своем космическом
корабле и подняли его в воздух. Набрав высоту, адмирал направил корабль
прямо в голову Пуччини, и тот наверняка бы погиб, если бы симферопольская
бабушка не успела подставить ладонь на пути бандитского крейсера. Крейсер
ударился о ее руку, как о стену, потерял высоту, но у самой земли
выровнялся и полетел прочь, покачиваясь, как хромой шакал.
- Большое спасибо, Лукреция, - произнес господин Пуччини, склоняясь к
руке симферопольской бабушки и галантно целуя ее. - Ты спасла мне жизнь.
- Во второй раз, - спокойно ответила бабушка, глядя вслед кораблю. -
В первый раз, когда ты сорвался из-под купола. Ты был воздушным гимнастом,
а я партерной акробаткой...
- И тогда все в цирке поняли, что ты не просто акробатка, а ученица
великих цирковых магов, обладающая редким талантом повелевать вещами.
- А потом выяснилось, что и ты обладаешь этим талантом. Потому я жду
окончания твоего рассказа.
- Мой рассказ заканчивается, - сказал господин Пуччини. -
Договорившись с Панченгой, я заплатил ему кучу денег на содержание приюта.
Затем я отбыл к себе домой на Землю, где меня ждали ученики. Но неожиданно
мной овладело беспокойство. Я места себе не находил. Снова и снова я
вспоминал неприятную физиономию этого толстяка, его бегающие глазки и
чувствовал: во всей этой истории что-то неладно. Девочке, на которую я
возлагал столько надежд, что-то угрожает. А я привык доверять интуиции.
Наконец я не выдержал, бросился в космопорт, нанял там небольшой корабль и
полетел навстречу моей будущей воспитаннице.
- Спасибо, учитель, - проворковала Заури, глядя на Пуччини
сверкающими преданными глазами.
Пуччини погладил рабыню по склоненной к нему головке.
- Когда я прилетел на Альдебаран, я узнал, что корабль, на котором
летит Заури, опаздывает. Но должен быть с минуты на минуту. Минуты текли,
превращались в часы, а корабля все не было. Так прошла ночь. Наутро я
вылетел на поиски пропавшего лайнера. Его искали многие корабли, и уже
через три часа удалось найти спасательную капсулу с лайнера, в которой
было два пассажира. Они рассказали, что на лайнер напал бандитский
корабль, которым командовал некий адмирал Панченга. Корабль был ограблен,
затем бандиты начали убивать пассажиров и членов экипажа. Они вели себя
ужасно: они убивали безоружных, они получали наслаждение от мучений своих
беззащитных жертв. Двоим из пассажиров чудом удалось убежать и спастись в
капсуле.
- Так и было! - воскликнула, обливаясь слезами, Заури. - Я все это
видела! Меня они с самого начала отделили от остальных. Наверное, потому
что я сказала на первом же допросе, что я - рабыня Заури и принадлежу
великому господину Панченге Мулити. Меня перевезли на их крейсер и
отправили мыть посуду. Разграбив пассажирский корабль, они взорвали его.
Чтобы замести следы.
- Этого им сделать не удалось, - сказал директор Пуччини-2. - Все
преступления в конце концов раскрываются. Патрульные корабли бросились на
поиски крейсера адмирала Панченги. Но как найдешь бандита в просторах
Галактики...
- Значит, они остались безнаказанными? - спросила Заури.
- Ты же только что была у них в плену, - ответила Алиса. - К
сожалению, пока они на свободе.
- Но все же я их нашел! Я догнал их в открытом космосе.
- И ничего не сделали? - удивилась Алиса.
- А что я мог сделать? Я был один. Мой корабль был не вооружен. Да и
не могу я стрелять! Я артист, а не полицейский.
- Даже если это преступники? - спросила Алиса. - Даже если это
убийцы?
- Даже так, - признался Пуччини-2. - Но при виде их у меня родился
замечательный план, - сказал директор циркового училища. - План, достойный
настоящего мага и волшебника... Нет, я не могу сказать, что я сделал!..
Пуччини-2 отошел в сторону и стал смотреть в небо.
- Марио, - строго сказала бабушка Лукреция, - посмотри мне в глаза.
- Я смотрю, - сказал Пуччини-2, но не обернулся.
- Какой у тебя был план? Что ты сделал с кораблем бандитов? Ты же не
мог их убить? Но ты хотел поймать их живыми. Я права?
- Ты как всегда права, Лукреция.
- Значит, ты намерен был совершить какой-то фокус. Какой?
- Неважно.
- Нет, важно. Ты его совершил?
- Да, - понурил голову директор циркового училища.
- Но потом упустил их?
- Не представляю, как это случилось!
- Так что ты сделал? Отвечай быстро.
- Я их успел уменьшить, - прошептал маг и чародей. - В пятьдесят раз.
Только так я мог их привезти на суд.
- Это нарушение цирковых законов! Фокусник, маг и чародей не имеет
права наносить людям вред, даже если они плохие люди. А ты их уменьшил!
- Ну какой же вред! - воскликнул Пуччини-2. - Они этого даже не
заметили.
Алиса сделала шаг вперед.
- Скажите, пожалуйста, - спросила она, - если корабль и всех его
пассажиров уважаемый фокусник и маг Пуччини уменьшил в пятьдесят раз,
значит Галактика всего одна? И нет у нее близнеца в пятьдесят раз мельче?
- Правильно, девочка, - сказал Пуччини-2. - Конечно же, Галактика
одна! И все люди в ней примерно одного размера.
- Как же так? - Заури была не согласна с фокусником. - Это неправда.
Я ведь была на том корабле. Мы совсем не уменьшились.
- А как вы могли это заметить? - вежливо спросил Пуччини-2. - Ведь в
открытом космосе вам не с чем было сравнивать ваши размеры.
- Неправда, - вспомнила Алиса, - когда мы становились в пятьдесят раз
меньше, все с нас падало - ведь вещи не уменьшались!
- В вашей научной физической кабине вещи не уменьшаются, - ответила
за своего друга симферопольская бабушка. - Но ведь мой друг все делает
совершенно ненаучно.
- А я думала, что уменьшаться можно только научным путем, - сказала
Алиса.
- Ты еще не все знаешь, - ответил Пуччини-2. - Приходи ко мне в цирк.
Я покажу тебе такие ненаучные фокусы, что ты ахнешь!
- Мой друг Марио, - сказала симферопольская бабушка, - обладатель
золотой волшебной палочки, которую дают раз в пять лет на своем съезде
фокусники Галактики самому достойному из магов.
- Я буду у вас учиться, - сказала Заури. - Я стану самой лучшей вашей
ученицей. Только вы мне скажите честно: большая я или маленькая?
- Ты такая, как сейчас, - ответила Алиса.
Глава 6
ТАЙНА ОСТАЕТСЯ ТАЙНОЙ
Перед тем как покинуть планету, они пошли на сиенду господина
Панченги и объявили всем рабам и маленьким рабыням, что отныне они
свободны, и завтра к ним прилетят настоящие воспитатели, повара и учителя.
Пуччини-2 приказал надсмотрщикам выполнять до завтра свои
обязанности, но никого не бить и не обижать. Потом он пошел в кабинет
рабовладельца Панченги Мулити.
Бабушка Лукреция, Алиса и Заури уже были там.
- А жалко, что моя теория о двух Галактиках неправильная, - сказала
Алиса. - Как приятно знать, что у тебя есть двойник. Я бы отыскала
маленькую Алису и заботилась бы о ней.
- Твое счастье, что ты большая, а она - маленькая, - улыбнулся
Пуччини-2. - А представляешь, если бы все было наоборот?
- А что?
- Тогда бы она о тебе заботилась. И даже носила бы в кармане.
Алиса засмеялась и больше о своей гипотезе никому не рассказывала.
Бабушка и Заури просматривали картотеку рабов сиенды Панченги,
надеясь отыскать в ней настоящее имя и адрес Заури.
Лукреция Ивановна подошла к большому, до потолка, сейфу и попыталась
его открыть.
- Ключей нет, - сказала она. - Он их взял с собой.
- А ты открой его волшебным способом, - решил Пуччини-2.
- Твоя правда! - сказала бабушка. Она отошла на три шага, протянула
вперед руки и начала бормотать.
От ее бормотания сейф начал вздрагивать и трястись - тяжелая стальная
дверь чуть выгибалась, будто ее тянули не слова маленькой хрупкой женщины,
а трактор.
Бабушке было очень трудно. Даже пот выступил на лбу.
Наконец руки ее опустились и она призналась:
- Стара стала. Не могу.
- Для женщины совсем неплохо, - сказал Пуччини. - Ты давно не
тренировалась. А если бы тренировалась, обязательно бы открыла. А теперь
смотрите!
Словно нехотя, лениво и медленно Пуччини-2 поднял руку и указал
пальцем на замок сейфа.
- Откройся, - сказал он.
Сейф сопротивлялся полминуты, не больше. Он даже подпрыгивал на
месте. И вдруг с резким шумом дверь распахнулась настежь, и из сейфа
посыпались пачки денег со всех планет Галактики, драгоценности и монеты.
Алиса сказала:
- Мой мешочек с бриллиантами пропал бы здесь.
- Какой мешочек? - спросил Пуччини-2.
Алиса рассказала, что она намеревалась выкупить Заури из неволи, и
собрала свои бриллианты.
- Ничего, - сказал Пуччини-2, заглядывая в сейф и разбирая коробки с
бумагами. - Часто чем богаче человек, тем жаднее. Панченга взял бы у тебя
твои бриллианты. Но вот отдал ли он тебе Заури - большой вопрос.
Пуччини-2 вытащил из сейфа длинную пластиковую коробку с несколькими
отделениями, отнес ее на стол. Тонкими сухими пальцами он перебирал
карточки - их было множество.
- А вот и нужная нам ячейка, - сказал он.
Пуччини нашел нужную карточку. К ней была приклеена фотография Заури
и написано: "Передана в цирковое училище за десять тысяч кредитов".
Пуччини-2 перевернул карточку. На другой ее стороне была приклеена
фотография маленькой девочки.
- Вот такой ты сюда попала, - сказал фокусник. - Похожа?
- Она совсем не изменилась, - улыбнулась Алиса.
Но Заури совсем не интересовала собственная фотография. Она сунула
носик в ящик, в поисках других фотографий и документов.
- Где же все? - спросила она.
- Как видишь, больше здесь ничего нет.
- А кто моя мама?
- К сожалению... - произнес Пуччини виновато, - к сожалению, этого мы
пока не знаем.
- Не смейте так говорить! - рассердилась рабыня. - Я же не сама
родилась! Меня где-то нашли! Меня украли из какого-то королевского дворца.
Почему вы скрываете от меня...
Она начала громко рыдать. А остальные стояли вокруг и молчали - разве
отыщешь слова утешения для девочки, которая не знает, кто ее родители.
- Послушай, - произнесла наконец Алиса. - Мы доберемся до братьев
Панченгов - кто-то из них наверняка знает.
Но Заури продолжала плакать.
Часть третья
ПОГОНЯ ЗА ПРОШЛЫМ
Глава 1
КЕНТАВР ИЗ ЦИРКА
Я вами недоволен, - сказал космический инспектор Кром.
Он не шутил. Он и на самом деле был сердит.
Инспектора можно было понять. К нему заявились две девочки.
Светловолосую и голубоглазую он уже встречал. Ее звали Алисой Селезневой,
она жила на Земле, училась в седьмом классе и увлекалась биологией.
Вторую, кудрявую, смуглую, которую звали Заури, он никогда раньше не
видел. С какой она планеты, инспектор не знал. Впрочем, не знала об этом и
сама Заури. А возможно, никто во всей Галактике.
Тайна, которую принесли инспектору посетительницы, могла быть
разрешена день назад. Но этого не случилось.
Девочки рассказали инспектору, что Заури, сколько помнит себя, была
рабыней, лишь два дня назад освобожденной от жестокой власти рабовладельца
Панченги Мулити и его родственников. Этим негодяям удалось столько лет
обманывать всех вокруг, потому что свое рабское хозяйство они называли
приютом для детей, потерянных в космосе. На самом-то деле дети терялись в
космосе только потому, что на корабль, где они летели вместе с родителями
или друзьями, нападали бандиты. Бандитами командовал младший брат
рабовладельца. Взрослых они убивали или выкидывали за борт, а детей
свозили на сиенду Панченги, где они трудились с утра до вечера, вспахивая
землю, пропалывая картошку и ремонтируя компьютеры. Наиболее талантливых
из них Панченги продавали. Окружающим эта продажа не казалась продажей.
Допустим, если кто-то из подросших детей имеет музыкальный талант,
Панченга Мулити отвозил его в консерваторию и просил принять на обучение,
а за это требовал денежек, чтобы кормить сироток, которых он содержит за
свой счет на своей прекрасной сиенде. И, конечно же, все платили такому
доброму благородному толстяку. "Моим сироткам нужны новые видеофоны", "Мои
сиротки так скучают без новых компьютерных игр", "Мои сиротки хотели бы
колбаски..." - говорил он всем. Неловко отказывать сироткам - вот все и
платили.
А те музыканты, художники, портные, сапожники, математики, лингвисты
и другие таланты, что вырывались из сиенды Панченги Мулити, всю жизнь
молчали о прошлом. И если их спрашивали, каково жить на сиенде Панченги
Мулити, они замолкали, отворачивались и в глазах у них возникал страх. Не
хотели они вспоминать о своем сиротском детстве на сиенде толстого
Панченги Мулити. К тому же рабовладелец предупреждал каждого, кто покидал
сиенду: "Откроешь пасть, мой братишка отыщет тебя и глаза выколет". И все
знали, что это не шутка.
Теперь обман Панченги был разоблачен. Но никто из освобожденных детей
не помнил, что случилось с их родителями - почти все они попали на сиенду
малышами, а у тех, кто был постарше, стерли память.
Корабль, на котором бандитствовали Панченги, еще вчера был в руках
Алисиной бабушки Лукреции Ивановны. Но та, бывшая фокусница и член
галактического братства магов и волшебников, вместо того, чтобы передать
разбойников ближайшему патрульному крейсеру, размахнулась и закинула
корабль далеко в небо. И негодяи улетели.
Вот из-за этого и расстраивался инспектор Кром.
- У них на корабле наверняка сохранились какие-нибудь документы, хотя
бы судовой журнал. И мы смогли бы узнать, где и когда побывали грабители.
Мы смогли бы без труда вычислить, на какие пассажирские космические
корабли они нападали. А теперь где их искать? - говорил инспектор.
Инспектор Кром, худой и такой высокий человек, что страшно было, не
переломится ли он пополам, поднялся с кресла, подошел к окну своего
кабинета в Галактическом центре, и, сложив на груди руки, задумался.
Алиса привела сюда Заури сразу после того, как владелец сиенды сбежал
на своем корабле. Они просидели у инспектора больше часа, но так и не
придумали пока, что же делать дальше.
Ведь наверняка у Заури были родители, была планета, где она родилась.
Может быть, ее отец и мать погибли от руки бандитов, но остались другие
родственники - братья, сестры, тети, дяди или дедушка с бабушкой.
- Сложность еще и в том, - сказал инспектор, - что прошло много лет.
Заури смахнула слезу.
- Ну хоть что-нибудь ты должна помнить! - воскликнул тогда инспектор.
- Даже маленькие дети что-то сохраняют в памяти.
- Я помню только сиенду, - сказала, всхлипнув, рабыня.
- Тогда я предлагаю для начала, - сказал инспектор, - просветить
Заури мозг.
- Ой! - воскликнула, испугавшись, рабыня. - Это больно!
- Ничего подобного. Твой мозг просветят специальными лучами, и если в
нем есть спящие воспоминания, мы их постараемся проявить.
- Соглашайся! - сказала Алиса. - Это же интересно.
- И не будет больно?
- Даже не будет щекотно, - улыбнулся инспектор. - Мы часто применяем
такой метод, когда человек забыл что-то очень важное. Только три дня назад
у нас был директор центральной ювелирной фабрики. Он забыл, куда положил
ключи от входа.
- И вспомнил?
- Вспомнил, - сказал инспектор. - А заодно вспомнил, что должен был
позавчера навестить друга, у которого день рождения.
- Навестил? - спросила Алиса.
- Нет, не навестил, - вздохнул инспектор. - Его друг пять лет назад
умер от старости.
Наконец Заури согласилась пройти испытание. Инспектор Кром вызвал
доктора, который должен был все подготовить, а Алиса тем временем
отправилась на космодром проводить бабушку Лукрецию и сказать ей, что она
немного задержится, пока не выяснится загадка Заури.
Бабушка Лукреция вместе с бывшим магом и дрессировщиком носорогов
Пуччини-2 ждали ее у голубого фонтана посреди зала ожидания. Алиса увидела
их издали, потому что фокусники, как всегда, страшно ссорились Они махали
руками, а их воображение все врем" рождало чудовищ, которые вылетали из
рукавов и взмывали кверху. К тому времени, когда Алиса подбежала к старым
фокусникам, люстра над их головой была обсажена гарпиями, стервятниками,
птеродактилями, летающими бегемотиками и неизвестными науке тварями.
Алиса уже знала, в чем причина постоянного спори между старыми
друзьями. Весной Пуччини-2 выгнал из циркового училища кентавра Тиберия.
Да, да, самого настоящего кентавра - до пояса человека с руками, а дальше
- могучего коня. Этот кентавр появился на свет по недоразумению - его
выдумала бабушка Лукреция для своих выступлений, а потом материализовала.
Ведь она была фокусником высшего магического разряда! Никто не запрещает
фокусникам выдумывать и показывать зрителям любых чудовищ или, скажем,
единорогов. Но после окончания выступления чудовище должно раствориться,
исчезнуть! Ведь оно ненастоящее! Оно только кажется настоящим. Однажды,
после представления, бабушка, как и положено, сказала кентавру:
- Исчезни!
А кентавр не исчез.
- Послушай, - сказала бабушка Лукреция. - Это уже никуда не годится.
Что обо мне подумают мои коллеги? Что я не могу дематериализовать какое-то
привидение?
- Вот это ты зря, - сказал кентавр, который страшно обиделся, что он
- привидение. Для доказательства обратного он тут же нагадил на пол. А
если бы вы знали, как это делают кентавры, вы бы тут же перестали
смеяться.
Бабушка бросилась за ним убирать, жутко расстроилась, а кентавр
отправился пастись. В тот вечер они выступали в Аргентине, цирк стоял в
парке, и кентавр отлично погулял на воле.
Всю ночь бабушка билась над заклинаниями, но никому о своем позоре не
рассказала. А как известно, любую ошибку цирковых волшебников можно
исправить в первый день, в десять раз труднее это сделать на второй день и
почти невозможно через неделю. Если бы бабушке Лукреции не было стыдно
перед коллегами, если бы она в ту же ночь вызвала к себе на помощь
Пуччини-2, все бы, может, и обошлось. А она старалась все сделать сама.
Утром бабушка проснулась от призывного ржания кентавра, который желал
начинать репетицию. Оказывается, он не только умел говорить, но и обожал
выступать и считал себя великим артистом. Из-за этого, как он потом
признавался, он и не захотел растворяться в воздухе.
В конце концов бабушке пришлось сделать вид, что этот кентавр всегда
работал у нее в аттракционе, назвала его Тиберием в память о коварном и
спесивом римском императоре и даже привязалась к нему. Кентавр был,
конечно, не гениальным, но вполне сносным артистом. Он умел ходить по
натянутой проволоке под куполом цирка, отлично работал на задних ногах,
считал до ста, танцевал вальс - немного для кентавра, но все же и такие
артисты на земле не валяются.
Когда бабушка Лукреция вернулась домой в Симферополь и вышла на
пенсию, Тиберий некоторое время пожил в сарае возле ее зеленого домика в
Симеизе, даже занимался порой сельским хозяйством и вытоптал всю редиску.
Но вскоре это ему страшно надоело, тем более что у него случился
несчастный роман с соседской коровой Зорькой, которая бросила его и
предпочла цирковому артисту банального быка Василия. Так что кентавр
мучился, переживал и в конце концов взмолился:
- Коллега Лукреция! Хочу овладеть профессией. Хочу работать! Я еще не
стар!
- Зачем?
- Хочу выступать в настоящем цирке, хочу побывать на разных планетах,
надеюсь, что найду мир, где живут подобные мне существа. Не может же быть,
чтобы природа создала меня только один раз и не сделала для меня подругу.
Честно говоря, бабушка Лукреция, которая была добрым человеком, уже
несколько раз пыталась создать для Тиберия подругу, но все опытные образцы
существовали не больше пяти минут и растворялись в воздухе.
Бабушка Лукреция так и не посмела сознаться своим коллегам, что
Тиберий - ее роковая ошибка. Иначе бы они страшно рассердились на нее за
нарушение закона магов и, вернее всего, выгнали бы из лиги, а Тиберия
наверняка сдали бы в зоопарк.
Поддавшись на уговоры несчастного Тиберия, бабушка попросила своего
старого друга Пуччини-2 принять кентавра в цирковое училище, чтобы у него
была специальность жонглера или хотя бы канатоходца. Она сказала Пуччини,
что встретила Тиберия на одной отдаленной планете. Пуччини-2 никогда
ничему не удивлялся. Он взял кентавра к себе и поселил в цирковой конюшне.
Кентавру это не понравилось - все ученики и артисты жили в гостинице или
по своим домам, а он в конюшне с обыкновенными животными!
Так что нет ничего удивительного, что кентавр на всех обижался,
учился плохо, а вскоре обнаружилось, что он вообще не умеет читать и
писать - даже подписывается с трудом - ставит два креста. Лекции по
эстетике он, конечно, прогуливал, завел роман с одной кобылкой в конюшне,
за что был бит другими жеребцами, чуть не затоптал самого Пуччини-2, когда
тот поставил ему двойку на экзамене по жонглированию. Кончилось все это
тем, что кентавра отчислили из училища и отправили с позором в
Симферополь.
Тиберий заявился к Лукреции и такого ей наплел о гонениях, которым
его подвергал тиран и угнетатель Пуччини-2, что бабушка Лукреция кинулась
в Москву добиться восстановления ее любимчика в училище, а заодно
рассказать Пуччини-2, что она о нем думает.
И вот теперь на космодроме Галактического центра в ожидании корабля
на Землю Пуччини-2 и его бывшая подруга, а ныне заклятая врагиня Лукреция
Ивановна стояли у голубого фонтана и так громко ссорились, что
инопланетяне, которых немало было в космопорте, далеко обходили их
сторонкой. Воображаемые чудовища взлетали над их головами и усаживались на
люстру, а то и вовсе летали под потолком, крича и стрекоча. Разумеется,
многие пугались, и как раз тогда, когда в зале появилась Алиса, туда
вбежал местный блюститель порядка в синем мундире с шестью дубинами в
шести коротких щупальцах.
- Убрать! - закричал он издали. - Дети есть пугаются! Есть обморок.
- Ах! - воскликнула Лукреция Ивановна. - Откуда здесь эта гадость?
- Это мы с тобой натворили, - сказал Пуччини-2. - Давай их
ликвидируем.
Алиса стояла и смотрела, как фокусники произносили нужные заклинания
и щелкали пальцами, чтобы чудовища исчезли. Последнее чудовище, стервятник
ростом с корову, созданный бабушкой Лукрецией, никак не желал
дематериализоваться, летал над головами и отвратительно вопил.
- Погоди, - сказал Пуччини-2, - вижу, что ты за годы на пенсии многое
подзабыла.
Он щелкнул пальцами, сказал несколько волшебных слов, и птица,
хлопнув, как лопнувший воздушный шарик, исчезла. Лишь одно перышко
размером с Алису некоторое время еще летало над фонтаном.
Бабушка Лукреция была удручена очередным провалом. Ей совсем не
хотелось, чтобы Пуччини-2 заподозрил, что Тиберий не настоящий, а
воображаемый кентавр, и потому при виде Алисы она поспешила воскликнуть:
- Алиса, девочка! Почему так долго?
- Бабушка, - сказала Алиса самым нежным из голосов, которыми владела,
- миленькая, мне придется на часок задержаться. Я полечу следующим рейсом!
- Этого еще не хватало! - возмутилась бабушка. - А что я скажу твоим
родителям?
- Ты ничего не успеешь сказать, как я уже приду домой.
- А что тебя задерживает?
Алиса рассказала фокусникам, как инспектор Кром предложил рабыне
Заури проверить, что сохранилось у нее в памяти.
- А она боится оставаться одна.
- Я тоже остаюсь, - сказала бабушка.
- Не надо, - сказала Алиса ласково.
- И в самом деле, - сказал Пуччини-2, - оставь детей в покое. Они без
тебя разберутся.
Затем он обернулся к Алисе, подмигнул ей и добавил:
- Смотри, чтобы к ужину не опаздывать!
- На корабле ужин вкуснее, - ответила Алиса.
- Что ты говоришь! - закричала бабушка. - Я тебе сделаю такой ужин,
который ни один корабельный кок не осилит.
Но тут Пуччини-2 увел из зала свою подругу, и Алиса осталась одна.
Глава 2
ВОСПОМИНАНИЯ О НЕВОЛЕ
Алиса вернулась к инспектору Крому в тот момент, когда обследование
Заури закончилось, и Кром вместе с рабыней ждали Алису, чтобы просмотреть
пленку.
Кроме них в небольшом смотровом зале был доктор, который и
просвечивал мозг рабыни.
- Ну как, не больно было? - спросила Алиса у Заури.
- Не больно, но все равно щекотало, - укоризненно сказала Заури. - Я
очень боюсь.
- Ну чего же ты теперь-то боишься? Все позади! - сказал инспектор.
- Вы ничего не знаете. Вы не знаете, какое у меня было прошлое! Вдруг
я его забыла, потому что была преступницей, воровкой или даже убийцей?
- Рано тебе, - усомнилась Алиса.
- Бывают жуткие дети, они уже в пять лет совершают преступления, -
возразила рабыня. - Я слышала о таких. И вообще вдруг я окажусь дочкой
дьявола?
- Может, тогда не будем смотреть пленку и разойдемся? - спросил
инспектор, которому надоели все эти разговоры.
- Начинаем! - сказала Алиса и ободряюще пожала руку рабыне. Она
понимала, что та волнуется, и никто из взрослых мужчин не может понять ее.
- К сожалению, - сказал доктор, который расшифровывал воспоминания
рабыни, - результаты нашего обследования негативны. Почти ничего не
удалось узнать.
Свет в зале померк. Экран загорелся зеленоватым светом. По нему
пробегали полосы, светлые зигзаги. Порой он становился светлее, порой -
почти черным.
- Это что такое? - спросил инспектор Кром.
- Мы вычислили биологический возраст девочки, - произнес голос
доктора. Самого его не было видно. - Оказалось, что ей по земным меркам
четырнадцать с половиной лет. Развитие девочки было замедленным, -
продолжал доктор, - из-за плохих условий жизни.
- Ничего страшного, - сказал инспектор Кром. - Догонишь остальных.
- Мне и так нравится, - сказала обиженно Заури. - Мужчины больше
любят маленьких женщин, они им кажутся беззащитными.
- Заури! - воскликнул инспектор Кром. - Тебе еще рано об этом думать.
- О будущем никогда не рано думать, - возразила рабыня. - А то замуж
не выйдешь. Мне старшие рабыни все, что нужно, рассказывали.
Инспектор вздохнул, и они снова стали смотреть на экран, на котором
ничего интересного не появлялось.
- Разумеется, - сказал доктор, - мы сняли мгновенный снимок с памяти
девочки, а затем компьютер проследил его минута за минутой - все
четырнадцать с половиной лет. Затем он снова спрессовал изображение так,
что мы видим год за минуту.
- Мы уже проглядели минут пять, - сказала Алиса.
- И так будет продолжаться двенадцать лет, поверьте мне, - сказал
доктор.
- Тогда, может, и не стоит тратить время? - спросил инспектор.
- Не стоит, - согласился доктор. - Но я хочу показать тот момент,
когда девочка вернула себе память. Это случилось два года назад.
- Смотрите! - сказал доктор, и Алиса от неожиданности ахнула.
Экран ярко вспыхнул - он показывал яркий солнечный день, голубое небо
и зеленую листву.
- Обратите внимание, - произнес доктор, - первым воспоминанием
ребенка стала именно плантация.
Изображение на экране изменилось. Теперь они увидели засеянное поле,
из которого поднимались зеленые побеги. Вдоль зеленых рядов шли дети в
серых халатах и, наклоняясь, пропалывали грядки.
- Это наша сиенда! - воскликнула рабыня. - Это морковное поле! Сейчас
вы увидите нашу надсмотрщицу. У нее такая плетка!..
В поле зрения появилась лениво идущая женщина с плетью в руке. Вот
она поравнялась с одной из работающих девочек, еле-еле приподняла плеть,
конец которой взвился в воздух и тут же опустился на обнаженное детское
плечо.
Девочка ахнула и попыталась спрятаться от следующего удара.
- Ее зовут толстая Берта. В прошлом году она обожралась слив и
подохла! - сказала рабыня Заури.
- Заури, хорошие девочки так не выражаются, - сказал инспектор.
- Какая же я хорошая? - удивилась рабыня. - Если бы я была хорошая,
были бы у меня папа и мама, как у всех хороших. Видно, я нехорошая, если
меня бросили или потеряли, как говорил господин Панченга.
- Ты же отлично знаешь, - сказал инспектор, - что, вернее всего, тебя
украли, и твои родители в этом совсем не виноваты.
- Если их при том не убили, - сказала рабыня, всхлипывая.
И никто не нашелся, что ответить. Все понимали, что у девочки было
тяжелое детство, и ей нужно сочувствовать, а не ругать.
- Мы дали компьютеру такое задание, - сказал доктор. - Проглядеть два
последних года, сохранившиеся в памяти девочки, и отобрать все кадры,
которые могут представлять интерес.
- И много оказалось таких кадров? - спросил инспектор.
- Раз-два и обчелся.
- Какие у нас кадры! - сказала рабыня. - У нас все одинаково было. И
люди одинаковые, и еда одинаковая, и одежда тоже одинаковая.
- Все это очень странно, - сказал инспектор Кром, подняв руку, чтобы
экран на время выключили. - Девочке пятнадцатый год. Почему она помнит
только последние два года жизни? А что было раньше?
- Наверное, то же самое, - сказала Заури.
- А что, если тебя привезли на сиенду только два года назад? -
спросил инспектор Кром.
- А где же я все остальные годы жила? - ответила вопросом рабыня.
- Вот это мы и попытаемся проверить, - сказал инспектор. - Включайте!
- Включаю, - произнес доктор.
На экране замельтешили цветные полосы. Потом вместо них возникла
вечерняя картина. Возле низкого бедного барака стояли несколько девочек в
длинных серых платьях.
- Наш дом! - воскликнула рабыня. - Там моя койка стоит! Все как в
самом деле!
Быстрыми шагами из-за угла барака вышел сутулый, с длинными
волосатыми руками и оттого похожий на гориллу здоровяк в черном кожаном
костюме. В руке у него была сучковатая дубинка. Он шел, переваливаясь и
широко улыбаясь, так что были видны все его желтые зубы.
Девочки у барака кинулись внутрь. Лишь одна из них - Алиса не сразу
узнала в ней Заури - замерла, покорно опустив голову.
Именно к ней приближался, переваливаясь, рабовладелец.
- Это он, - прошептала в ужасе Заури. Видно, даже здесь, в
безопасности, вдали от плантации она не могла избавиться от ужаса при виде
хозяина сиенды.
Панченга Мулити протянул вперед широкую ладонь, которая заканчивалась
такими короткими и толстыми пальцами, словно это были и не пальцы вовсе, а
округлые камни.
- Давай назад! - зарычал он.
Та Заури, которая сидела в зале рядом с Алисой, заплакала.
Другая Заури, что стояла на экране возле барака, дрожащей тонкой
рукой распустила шнурки, которыми было скреплено у шеи ее платье,
запустила пальцы за пазуху и вытащила оттуда три ореха.
- Что это такое? - не поняла Алиса.
- Это орехи гари, - сказала рабыня. - Они почти спелые. Мы их
собирали. Но рабам их есть нельзя. И нельзя уносить с собой. Но я была
такая голодная... Ай!
Заури вскрикнула, потому что на экране дубинка легко, словно играючи,
дотронулась до плеча рабыни, и та упала, схватившись рукой за плечо-ей
было очень больно.
Алиса обняла Заури, стараясь ее утешить.
- Не смотри, - повторяла она, - отвернись.
- Может, выключить? - спросил доктор.
- Нет, - возразил инспектор Кром. - От того, что мы увидим здесь,
может зависеть судьба девочки и ее родных.
Заури не смотрела на экран - она спрятала лицо в коленях Алисы.
Панченга обливал девочку грязными ругательствами... Алиса хотела
попросить выключить, но доктор предупредил:
- Слушайте!
И они услышали:
- Вонючая воровка, жалкая побирушка, - рычал рабовладелец, пиная
девочку сапогом. - Если ты еще хоть раз посмеешь поднять лапу на
господское добро, то окажешься в клетке похуже твоих папаши и мамаши.
- Слышали? - спросил доктор.
- Слышали, - ответил Кром. - А ну-ка прокрути еще разок.
- Окажешься в клетке похуже твоих папаши и мамаши! - повторил
Панченга.
- Они живы! - закричала девочка. - Они живы.
- Вернее всего, ты права, - сказал инспектор. - По крайней мере, он
говорит о них, как о живых. Когда это было?
- Этот разговор состоялся полтора года назад, - сказал доктор. -
Нужна более точная дата?
- Нет, - ответил Кром.
- Это было давно-давно, - сказала рабыня. - Я помню. У меня тогда
неделю плечо болело. А доктора на сиенде нет.
- Неужели работорговцы останутся безнаказанными? - удивилась Алиса.
- Сейчас на сиенде работает специальная комиссия по защите детей, -
ответил инспектор и обратился к доктору: - Есть что-нибудь еще?
- Есть еще один кадр, который я бы хотел вам показать. Это случилось
на сиенде чуть меньше года назад.
Теперь они увидели на экране солнечный день. Между полей тянулась
пыльная дорога. По ней шел странного вида человек в старом дорожном
костюме, с сумкой через плечо. У него была курчавая борода, длинные волосы
и широкополая шляпа.
- Это еще кто такой? - спросила Алиса.
- Я его помню! - воскликнула рабыня. - Я его помню!
- Не шумите, все увидите, - сказал Кром.
Дорога повернула, и возле нее обнаружился обложенный бетонными
плитами источник, у которого стояла рабыня Заури и пила воду из жестяной
погнутой кружки. Рядом, прямо на земле, в пыли сидели другие маленькие
рабыни.
- Жарко было, просто ужас, - вспомнила Заури.
- Что это вы такие грязные? - весело спросил странник, приглядываясь
к девочкам. - Сколько я по планетам хожу, таких еще не видел.
- А мы здесь работаем, - ответила Заури.
- Таким маленьким в куклы надо играть, а не работать. Дашь напиться,
кроха?
Заури, как зачарованная, протянула страннику кружку. Он подставил ее
под струю, лившуюся из ржавой железной трубы, наполнил водой и начал жадно
пить. Маленькие рабыни смотрели на него, не отрываясь.
- Спасибо, - сказал путник, возвращая кружку. - А до вашей, этой
самой сиенды... далеко еще?
- Вон там, - сказала Заури. - Вас проводить?
- А ты не боишься?
- А чего мне бояться?
- Ну проводи... Постой, постой, что-то мне твое лицо знакомо? А ты
меня не помнишь?
- Нет, - сказала Заури.
- А ты никогда на "Квадрате" не летала?
- Чего?
- Нет, наверное, обознался. Твои папа и мама где?
- Не знаю...
- А как ты сюда попала?
- Не знаю...
- Голову готов поставить на кон, что ты - Лара Коралли...
- Не знаю... - На глаза у девочки начали наворачиваться слезы.
- И родинка на шее. Точно как у Ларочки.
И тут послышался грубый голос:
- Эй, ты чего с ним разговариваешь?
К ним подходила надсмотрщица Берта.
- А что, нельзя разговаривать? - спросил странник.
- Нельзя. Больница здесь для малолетних идиоток, - ухмыльнулась
надсмотрщица. - Чего здесь делаешь?
- Да лайба моя что-то барахлит. Пришлось вон там на поле
приземлиться. Вот и иду, ищу, где у вас механик?
- Покажи удостоверение или какой-нибудь документ. А вдруг ты
разбойник? Мы здесь разбойников не любим. Чуть что - к стенке. У нас же
дети! Заботиться надо, правда?
Надсмотрщица все время отвратительно улыбалась.
- Ладно, ты только покажи мне, где механик, - сказал странник.
- А вы брысь! - рявкнула на рабынь надсмотрщица. - Быстро по местам!
Девочки побежали в поле.
- Скажи мне, приятельница, - спросил путник, - вот та девчушка, с
кружкой. Как ее зовут. Не Ларой?
- Нет, Заури она, - ответила надсмотрщица.
- Она местная?
- Местная, местная. Мы все местные.
Путник пожал плечами. Экран погас...
- Вот этот человек нам может помочь! - сказал инспектор.
- Как его найти? - спросила Алиса.
- Я его помню, - сказала Заури. - Я так хотела его увидеть, но когда
он улетал, меня в бараке заперли. Я как сейчас помню.
- Может быть, этот человек - наша главная надежда, - сказал Кром. -
Так что вы отдыхайте, погуляйте пока, а я дам задание компьютеру связаться
с Центральным информаторием Галактики и по внешности, одежде, особенностям
этого человека провести исследование и попытаться определить и отыскать
его среди ста миллиардов гуманоидов в нашей Галактике. Боюсь, что эта
работа долгая. Придется потерпеть. Но не будем терять надежды.
На этом сеанс закончился, и все разошлись.
Доктор предложил девочкам пообедать у него, но они отказались. Алиса
уже бывала в Галактическом центре, и ей хотелось показать новой подруге
его чудеса.
Галактический центр - это столица нашей Галактики, хотя мало кто на
свете может сказать: "Я отсюда родом". Когда-то, много лет назад, решено
было устроить космический город, где могли бы встречаться жители разных
планет, где можно было бы вырабатывать общие правила для звездных миров,
не допускать беззаконий, насилия и войн. Для этого была выбрана пустая,
никому не принадлежавшая планета, где построили город и космопорт.
Постепенно этот город, который на всех языках называли Центром, разросся
так, что его здания и переходы заняли целый континент. Все остальные
участки суши были превращены в заповедники, куда с каждой из планет,
входившей в Галактическое содружество, привезли растения и животных.
Получилось множество различных заповедников. Если у тебя нет времени или
возможности прилететь, скажем, на Паталипутру или на планету Брастаков, ты
можешь побывать в Галактическом центре и увидеть малую Паталипутру.
В заповедниках они побывать не успели, зато Алиса показала новой
подруге музей истории Галактики, по которому посетители передвигаются
только во флаерах, потому что там нет ни одного зала меньше километра в
длину. А центральный зал, который называется "Возникновение Галактики",
протянулся на шестнадцать километров, а высотой достигает трех километров.
Потом Алиса повела Заури в картинную галерею, оттуда в музей восковых
фигур, где собраны все знаменитости всех планет. Она показала ей
Наполеона, Эйнштейна, Марию Стюарт, Гомера - но, честно говоря, к этому
времени рабыня так устала, что с трудом отличала Шекспира от Юлия Цезаря,
и ей было совсем неинтересно, чем занимался этот самый Шекспир.
Когда Заури уже не чувствовала под собой ног и взмолилась о пощаде,
Алиса полетела с ней обедать в ресторанчик, который находился на самой
вершине Небесной башни. Они обедали и смотрели вниз на город и космодром,
с которого поднимались корабли таких различных цветов, форм и назначений,
что у непривычного человека кружилась голова.
Они разговаривали обо всем на свете, хоть и устали. Алиса предложила
Заури пожить у нее дома до тех пор, пока она не устроится в цирковое
училище.
- Я не смогу спокойно жить и учиться, - сказала Заури, - пока не
узнаю о судьбе моих родителей. Как ты думаешь, почему господин Панченга
сказал про клетку?
- Может быть, в переносном смысле?
- Что это значит?
- Что твои родители сидят где-то в тюрьме или в ссылке, откуда не
могут вырваться.
- Ой! - расстроилась Заури. - Я сижу в ресторане, ем огуречное
варенье, ореховые котлеты и другие вкусные вещи, а моя голодная мамочка
сидит в подземной норе и не видит даже света!
Заури произнесла эту фразу таким голосом, словно Алиса была во всем
виновата.
- Ничего, - сказала Алиса, понимая, что обижаться на сиротку, которой
так не повезло в жизни, нельзя. - Сейчас большой компьютер ищет того
мужчину, который тебя узнал.
- А если он не найдет?
- Погоди, - сказала Алиса. - Давай попробуем выяснить. Может быть,
уже что-то известно?
- Что известно?
- Инспектор Кром сказал, что даст задание Центральному информаторию.
Но у инспектора много других дел, и, вернее всего, он еще не спрашивал
информаторий, нашли человека или нет. И мы это сделаем раньше инспектора.
- Как?
- Сейчас увидишь.
Они спустились вниз из ресторана, и Алиса остановилась перед
небольшой тумбой метровой высоты, над которой возвышался стеклянный
колпак, защищавший ее от непогоды.
- Знаешь, что это такое? - спросила Алиса.
- Я видела такие на улицах, - ответила рабыня. - Но не задумывалась.
- Это справочное бюро. Любая информация, которая может тебе
понадобиться, заключена в информатории. А справочное бюро - его
продолжение. Ты можешь узнать, какая завтра будет погода, сколько сейчас
градусов, где можно достать белого сенбернара, где живет самый лучший
парикмахер во Вселенной и заодно можешь спросить - готов ли ответ на
вопрос, который три часа назад задал галактический инспектор Кром
Центральному информаторию.
- Не может быть, - ахнула рабыня. - И тебе тоже ответят?
- А чем я хуже любого другого человека? - удивилась Алиса. - Если я
знаю, как набрать запрос на пульте справочного бюро, значит, я могу
получить информацию. Это же так просто.
- У вас все просто, - проворчала рабыня. - Да только для своих.
Алиса откинула стеклянный колпак и набрала на пульте сигнал запроса.
Приятным мужским голосом справочное бюро спросило:
- Чем могу вам служить?
- Мне нужна информация, которую запросил сегодня в двенадцать
ноль-шесть местного времени галактический инспектор Кром у Центрального
информатория.
- Прошу уточнить, - произнес голос. - Чего касалась эта информация?
- Информация касалась личности неизвестного путника, который год
назад очутился на сиенде Панченги Мулити. Очевидно, у него случилась
поломка в космическом корабле.
- Подождите, пожалуйста, - сказало справочное бюро. - Я запрашиваю
центральную. Чего вы желаете, чтобы вам не скучно было ждать? Кофе,
мороженое, сок?
- Два мороженых, - сказала Алиса.
Рабыня смотрела на справочное бюро, широко раскрыв от удивления
глаза.
Сбоку в тумбе выдвинулась полочка с двумя вафельными стаканчиками,
полными сливочного мороженого.
- Спасибо, - сказала Алиса.
- Кушайте, пожалуйста, - ответило справочное бюро. - Вас позовут.
- Странный народ. Они же на нас работают, а еще мороженым кормят! -
сказала рабыня.
Девочки не успели доесть мороженое, как послышался веселый трезвону
колокольчика.
- Вы спрашивали, - раздался мужской голос, - о запросе инспектора
Крома?
- Это я, - сказала Алиса.
- Ответ готов, - сказал голос. - Но инспектор Кром его не получил.
- Почему?
- Потому что инспектора срочно вызвали в Управление пассажирских
перевозок.
- Тогда вы можете сообщить ответ мне, - сказала Алиса. - Меня зовут
Алиса Селезнева. Я семиклассница с Земли.
- Спасибо за информацию, - сказало справочное бюро. - Сообщаю вам,
что человека, который год назад был на сиенде Панченги Мулити, зовут Фока
Грант. О нем известно, что он служил на исследовательских кораблях в
космических экспедициях. Но последние пять лет он занимается свободным
поиском корня Мандрагоры на неисследованных планетах и астероидах. В
Галактическом центре не бывает. Порой заезжает за припасами и
оборудованием на Парадиз. Там его можно встретить либо в конторе "Прескиди
и Кш", либо в салуне "Синий флаг на желтой мачте". Его фотографию
десятилетней давности, подробности его биографии, образцы почерка и другие
сведения вы можете получить в Центральном информатории, где лежит пакет на
имя инспектора Крома.
- Большое спасибо, - сказала Алиса.
Она обернулась к рабыне. Личико Заури было измазано мороженым до
самых ушей, но при том она умудрялась тихо лить слезы.
- Что теперь тебя огорчило? - спросила Алиса.
- Хорошо тебе, - ответила рабыня. - Кто теперь будет искать Фоку
Гранта?
- Его найти проще простого, - сказала Алиса. - Полететь на Парадиз...
- Никто не полетит на Парадиз, - сказала девушка. - Потому что никому
не интересно, есть у меня родители или их нет.
- Перестань ныть, - сказала Алиса. - Я уже подумала, а почему бы нам
с тобой, раз есть свободный вечер, не найти этого Фоку Гранта и не
спросить его, где твоя мама?
- Неужели ты согласна ради меня на такой подвиг? - сквозь слезы
спросила рабыня.
- Я не считаю это подвигом, - сказала Алиса. - Мы с тобой быстренько
слетаем на Парадиз, и дело с концом.
Рабыня кинулась целовать Алису и всю ее измазала липким растаявшим
мороженым.
Глава 3
ОДНОДНЕВКИ ФОКИ ГРАНТА
Девочкам повезло. Именно в тот день добраться до затерянной в
глубинах космоса планетки Парадиз оказалось несложно.
Через полчаса отчаливал громадный пассажирский лайнер "Левиафан",
который вез смену зимовщикам на Ледяные астероиды. И хоть Парадиз
принадлежит к иной звездной системе, силы притяжения двух звезд, вокруг
которых он обращается, заставляют его раз в три месяца залетать внутрь
системы Ледяных астероидов. И тогда тамошние зимовщики летают на Парадиз
за грибами и ягодами.
Когда молодые и шумные зимовщики узнали, что рабыня Заури ищет
родителей, а Алиса помогает ей, они настолько прониклись сочувствием к
девочкам, что первым же делом, как добрались до цели, дали Алисе
планетарный катер, чтобы, не теряя ни минутки, девочки поскорее могли
добраться до таинственного Фоки Гранта. Больше того, планетарному катеру
они дали программу, как быстрее отыскать Гранта, которого некоторые из
зимовщиков уже встречали.
Пообедав на "Левиафане", девочки перешли на борт катера, и через
сорок минут полета между ледяными астероидами катер подлетел к зеленой
планете. Вся она была покрыта лесами, даже океанам не хватило места -
вместо них планета была изрезана множеством полноводных рек, которые
впадали в обширные зеленые болота или озера, заросшие тростником.
Подчиняясь своей программе, катер с "Левиафана" промчался, снижаясь
над джунглями, затем завис над небольшой поляной на берегу реки.
- Объект под прозвищем "Фока-однодневка" находится на поверхности
планеты точно под нами! - сообщил Алисе катер. - Что будем делать?
- Приказываю садиться, - сказала Алиса.
Катер медленно опустился на открытом месте, но Алиса с Заури не
успели даже подойти к люку, как увидели, что снаружи к катеру летят
удивительные и ужасные при том насекомые, похожие на комаров, но размером
с большую собаку.
Насекомые отчаянно махали прозрачными ломкими крыльями, отломанные
куски которых медленно кружились в воздухе.
- Что им нужно? - спросила Алиса у катера.
- Не бойтесь, - ответил катер, который бывал на планете уже не первый
раз и знал все о ее фауне и флоре, - это однодневки. Они не кусаются.
Только пищат. Выходите смело и не слушайте их.
- А разве они умеют говорить? - спросила Заури.
Катер хмыкнул, будто собирался засмеяться, да раздумал.
Зато люк раскрылся, и внутрь катера буквально ворвалась волна
душистых ароматов зеленой планеты, и вторая, следом, волна оглушительного
писка и скрипа, который издавали однодневки.
- Я не пойду, - сказала Заури. - Они меня съедят.
- Но катер же сказал, что они безопасны, - возразила Алиса,
направляясь к люку.
Однодневки внутрь катера не забирались, но мельтешили, суетились,
толкались у входа.
- Мы знаем, что они безопасны, - задумчиво сказала рабыня, - катер
знает, что они безопасны. А разве они знают об этом? Они же ведут себя,
как очень опасные.
- Выходите, выходите, - сказал катер.
Алиса первой шагнула вперед, и когда однодневки поняли, что она их не
боится, они всей толпой ринулись прочь, но пищать не перестали.
Заури так и не вышла. Она остановилась в люке и спросила оттуда:
- Дождика нет?
- Дождика? - Алиса не поняла ее. Погода была отличная, и это было
видно из люка.
- Дождик может начаться в любую секунду, - сообщила рабыня. - В таком
случае я промочу ноги и умру от простуды.
- Ясно, - сказала Алиса. - Тебя никто не заставляет выходить из
катера. Подожди меня здесь.
- Ты только осторожнее, - сказала Заури. - Чуть что - сразу обратно.
Однодневки вились над Алисой, задевали ее крыльями и ногами, глаза их
смотрели как стеклянные витражи - без всякого смысла.
Впереди, под сенью раскидистых деревьев, Алиса увидела маленький
легкий домик с большими распахнутыми окнами. Дверь в дом была также
открыта, и на ступеньках сидели три громадные однодневки ростом с Алису.
Они были печальны и даже не взлетели, когда Алиса приблизилась. Только
обратили к ней свои огромные глаза и замерли как неживые.
- Здравствуйте! - крикнула Алиса. - Можно к вам?
Никто ей не ответил.
Алиса заглянула в раскрытое окно. Внутри была просторная комната,
половину которой занимал длинный и широкий рабочий стол. На нем стояли
приборы, микроскоп, химические сосуды. Посреди стола расположилась
однодневка, которая при виде Алисы перепугалась, подняла крылья,
попыталась взлететь, ударилась головой о потолок, сломала крылья и упала
под стол.
- Что же ты такая неловкая? - сказала Алиса. - Я совсем не хотела
тебя пугать.
Однодневки, что сидели на ступеньках, лениво взмахнули крыльями,
словно отпугивали Алису, но не знали толком, как это делается.
Алисе не было смысла заходить в дом без хозяина. Она обернулась к
рабыне Заури, которая стояла в открытом люке катера, и крикнула ей:
- Хозяина нет дома. Я пойду в лес, поищу его. Спроси у катера, здесь
водятся тигры?
Катер ответил сразу - он ведь слышал каждое слово, сказанное Алисой.
- Тигров здесь мало, и они травоядные. Едят в основном лилии.
- Значит, они не тигры, - вмешалась рабыня. - А коровы или тюлени.
- Но лилии на этой планете бегают быстрее лошади, - сказал катер.
- Тогда это не лилии, - сказала рабыня, - а олени. Ты, катер, такой
необразованный.
- Простите, - спросил ехидно катер, - а где вы сумели получить такое
замечательное образование?
- Что вы этим хотите сказать? - сердито спросила рабыня.
Алиса не стала слушать, как они спорят, а пошла по тропинке в лес. Но
не успела пройти и нескольких шагов, как услышала впереди треск ветки.
На тропинке показался пожилой, загорелый до черноты, седой человек,
который нес на плече длинный сверток.
Над головой этого человека кружилась целая стая однодневок. Они
пищали, скрипели и верещали так, словно он унес у них последний кусочек
хлеба. По очереди однодневки пикировали на человека с неба. Но человек не
обращал на насекомых никакого внимания и при этом напевал...
Тут он увидел Алису.
Остановился и замолчал.
- Гости! - воскликнул он громовым голосом. - Ко мне в гости приехали
прекрасные дамы! У нас праздник!
Ответом на эти слова был такой всплеск писка и верещания взбешенных
однодневок, что рабыня Заури спряталась в катер.
- Как вы мне надоели! - сказал в сердцах седой загорелый мужчина и
протянул Алисе руку.
- Фока Грант, - сказал он. - К вашим услугам. Рад приветствовать вас
на борту моей планетки! Что за счастливый случай привел вас ко мне?
- Меня зовут Алиса Селезнева. Мы прилетели сюда вместе с Заури,
которая была рабыней на сиенде Панченги Мулити. Мы прилетели, потому что
надеемся на вашу помощь.
- Панченга Мулити... - задумчиво произнес Фока Грант, - сиенда...
что-то я вспоминаю...
Но вспомнить он не успел, потому что целая стая однодневок ринулась
на длинный мешок, который он нес на плече, и насекомые стали тонкими
коготками рвать ткань, чтобы забраться внутрь мешка.
- Кыш, проклятые! - прикрикнул на насекомых Фока Грант, но без
злости, а как прикрикивает мать на детишек, которые хотят схватить со
сковороды пирожок и могут обжечь пальчики.
- Вы заходите, заходите, - сказал Фока. - Лучше в доме говорить. А то
эти твари не дадут нам ни секунды пожить спокойно.
- А почему они на вас так злобно нападают? - спросила Алиса.
- Не злобно, - улыбнулся Фока, - они жить хотят... Очень хотят жить.
Но не понимают... многого еще не понимают.
Фраза была загадочной.
Фока первым поднялся по ступенькам к дому. Две гигантские однодневки
встретили его, как истосковавшиеся по хозяину собаки. Они покачивали
головами, сверкали глазищами и поднимали кверху прозрачные крылья.
- Не обращайте на них внимания, - сказал Фока. - Идите за мной.
Алиса зажмурилась на секунду - эти однодневки были все-таки очень
противными. А когда она открыла глаза, то оказалось, что однодневки
кинулись следом за Фокой Грантом, помешали друг дружке в дверях,
запутались в ногах и крыльях и упали под ноги к Алисе. Она чуть было их не
затоптала, пришлось остановиться на пороге и ждать, пока однодневки
распутаются и втиснутся внутрь.
Фока прикрыл окна, потому что другие однодневки уже протискивались в
них, потом схватил со стола салфетку и стал махать ею, отгоняя назойливых
тварей, рвавшихся почему-то к длинному мешку, который Фока сбросил на пол
в углу комнаты, но Фока все же смог их отогнать. И когда они,
сопротивляясь, вылетели в окно, он окончательно закрыл его, а десятки
тварей принялись биться о стекло. Алиса подумала, что это такие большие
комары, и представила, что снова стала лилипуточкой.
- Никогда не видела таких громадных комаров.
- Они называются однодневками, - сказал Фока.
- Все равно комары, - сказала Алиса.
- А где твоя подруга? - спросил Фока.
- Она испугалась однодневок, - сказала Алиса. - И осталась на катере.
- Ах, какая незадача! - расстроился Грант. - А они такие безвредные,
ты не представляешь! Давай позовем твою подругу! Я вас чаем угощу.
- Мы лучше пойдем к нам в катер, - сказала Алиса. - У нас тоже есть
чай, настоящий, земной, азербайджанский.
- Неужели азербайджанский! - обрадовался Фока Грант. - Это же лучший
чай во всей Галактике. Я с удовольствием пойду к вам в гости. Вот только
сейчас спрячу получше корешки от однодневок.
С этими словами Фока Грант развернул мешок, и в нем обнаружились
длинные голубые корни.
Стук в окна резко усилился. Алисе даже показалось, что однодневки
вот-вот разобьют коготками стекла, хотя, конечно же, это было невозможно.
Но дергались и бились они так, словно от этого зависела их жизнь.
- Что с ними? - спросила Алиса.
- И не спрашивай, - Фока Грант махнул рукой. - Уж и сам не знаю, что
делать, впору вообще улетать из этих мест. Пойдем отсюда. Спрячемся у вас
на катере" чаю попьем, а вы мне расскажете, что же вас сюда привело... Уж
очень мне знакомы эти слова - сиенда Панченги Мулити!
Фока Грант выпустил Алису из дома первой, и пока она, отмахиваясь от
назойливых однодневок, перебежала через поляну, закрыл дверь и поспешил за
ней.
- Они любят эти голубые корни? - спросила Алиса.
- Не то слово! - ответил Фока.
Рабыня Заури ждала их у люка в катер. Она открыла его пошире, чтобы
они могли войти.
При виде девушки глаза Фоки Гранта расширились.
- Это ты! - воскликнул он.
- Да, это я, - согласилась Заури. - Только я не знаю, кого вы имеете
в виду.
- Ты не помнишь меня? - спросил Фока Грант.
- Ваше лицо мне кажется знакомым, - сказала рабыня. - Но я не совсем
помню, почему.
- Это она! - воскликнул Фока Грант, оборачиваясь к Алисе. - Конечно
же, это она!
- Расскажите нам, кого вы имеете в виду, - попросила Алиса. - Дело в
том, что моя подруга Заури не помнит своих родителей. И даже не знает, как
ее зовут и откуда она родом! Когда-то ее отняли у родителей, которых,
возможно, убили.
- Не может быть! - воскликнул Фока Грант. - Я в это никогда не
поверю! Твои родители, Ларочка, живы!
- Ларочка? - Глаза рабыни загорелись. - Вы уверены, что это мое имя?
- Вне всякого сомнения, - ответил Фока Грант. - Так вас назвали
пятнадцать лет назад.
- Но кто меня назвал? Умоляю, откройте мне тайну моего рождения! -
закричала рабыня, и обильные слезы полились из ее прекрасных глаз.
- Садитесь, Фока, - сказала Алиса. - Мы сейчас приготовим вам чаю.
Заури, успокойся, пожалуйста.
- Я тебе не Заури! Не смей называть меня этим отвратительным рабским
именем, которое мне дали на рабской сиенде. Я Ларочка! Я родилась с гордым
именем Лара и я умру Ларой!
- Хорошо, - согласилась Алиса, стараясь не улыбаться. - Хорошо,
Лара... как тебя по отчеству?
- Карловна, - подсказал Фока Грант. - Лара Карловна Коралли. Я летел
вместе с Карлом и Салли на корабле "Квадрат", когда ты родилась! Карл и
Салли были космонавтами-исследователями, а я радистом-связистом. А
капитаном у нас был чех Водичка.
Голос Фоки Гранта стал задушевным, тихим, музыкальным. Глаза
затуманились - он вспоминал...
Алиса быстро поставила чайник и достала из стенного шкафа чашки.
Рабыня Заури-Лара сидела напротив Фоки и ждала, когда он продолжит
рассказ.
- Как славно мы летали вместе, - продолжал Фока Грант. - Твои
родители были космическими изобретателями. В тишине среди звезд им лучше
думалось и изобреталось. Славный Йозеф Водичка вел корабль, ты играла в
куклы, а я поддерживал связь и следил за двигателем...
- Дальше! - попросила рабыня, потому что пауза затянулась.
- Дальше? Совершенно не представляю, что было дальше, - сказал Фока
Грант. - Честное слово.
- Как так? - воскликнули девочки хором. - Этого быть не может! Вы же
не рассказали, где родители Заури-Лары?
- Родители Лары? Я не знаю.
- А где их дом? - спросила Алиса.
- На Земле, - ответил Фока Грант. - Это такая небольшая планетка в
Солнечной системе. Добраться туда нетрудно...
- Не надо, - сказала Алиса. - Я знаю, где находится Земля, потому что
я там живу.
- Не может быть! - обрадовался Фока Грант. - Моя бабушка родом с
Земли. Так что мы с вами практически земляки. Скажите, а правду
рассказывают, что по улицам земных городов зимой ходят белые медведи?
- Да погодите вы! - закричала рабыня Заури-Лара. - Как вы можете
обсуждать всякие пустые проблемы, когда вы не ответили мне на главный
вопрос: Где мои родители?
- Извини, - сказал Фока Грант. - Я отвлекся - мне так редко
приходилось встречать настоящих землян. Ты спрашивала о своих родителях?
Ты хочешь поглядеть на их фотографии?
- Конечно!
- Тогда пошли ко мне в дом, я покажу тебе альбом.
- Правильно, - сказала Алиса. - А потом мы с вами попьем чаю. Ведь
Лара так переживает. Она столько лет жила без родителей, а сейчас она
вот-вот их увидит!
Рабыня волновалась так, что у нее тряслись руки и дергались губы. А
уж о глазах и говорить не приходится - из них текли потоки слез.
Фока Грант был смущен.
- Мне надо было с самого начала догадаться, - сказал он. - Но я сам
убежденный холостяк, у меня никогда не было детей, и я, честно сказать, не
выношу детского писка. Я даже на нашем корабле мало общался с Ларой, все
ждал, когда она подрастет и научится играть в шахматы. Ведь только после
того, как человек научится играть в шахматы, он становится человеком.
- Значит, когда обезьяна научилась играть в шахматы, она стала
человеком? - спросила Алиса.
- Вот именно! - радостно согласился Фока Грант.
- А я умею играть в шахматы? - спросила рабыня.
- Разве ты забыла, как я тебя учил? - ахнул Фока Грант. - Как мы
всегда играли в шахматы с твоей мамой Салли Коралли и твоим папой Карлом
Коралли? А ты стояла рядом, глядела на нас своими смышлеными глазенками.
Рабыня нахмурилась, стараясь припомнить, потом развела руками:
- Нет, - сказала она. - Я даже не помню, что такое шахматы. Значит, я
еще не произошла от обезьяны?
- Произошла, - ответил Фока Грант. - Гарантирую.
Они возвращались к домику Гранта.
Алиса спросила его:
- А почему вы расстались с родителями Заури?
- Я решил провести остаток дней на этой планете.
- Зачем?
- Чтобы сказочно разбогатеть.
- И вы разбогатели?
- Почти разбогател, - сказал Фока Грант.
И тут он остановился и закричал:
- Что вы наделали! Вы меня разорили! Я вас всех перестреляю!
Он бросился к своему дому.
Тут Алиса увидела, что окно раскрыто, и в ответ на крик Фоки Гранта
из окна, толкаясь и сшибая друг дружку, вырываются громадные ломкие
однодневки. Некоторые держат в лапках голубые корешки.
Фока распахнул дверь, и еще несколько однодневок выскочило оттуда.
Когда девочки вошли в домик Фоки, они увидели, что его хозяин стоит
посреди комнаты, бессильно опустив руки. На полу лежат несколько
затоптанных однодневок и разорванный, растерзанный длинный мешок, который
он принес недавно...
- Что случилось, Фока? - спросила Алиса.
- Я снова разорен! - ответил Фока Грант. - Полгода моей работы
впустую... Я готов плакать.
Но он не заплакал, а стал собирать с пола голубые корешки. Девочки
помогали ему. Рабыня даже плакать перестала. Они спешили - и правильно
делали, потому что в окна и дверь снова полезли однодневки...
- Вы хоть расскажите нам, - попросила Алиса, - что здесь происходит.
Ведь так трудно, когда ничего не понимаешь!
- Как вам сказать, - ответил Фока Грант. - Оказывается, что если ты
все предусмотрел, это не означает, что ты предусмотрел все. Ясно?
Алисе было неясно, а рабыня ждала, когда ей покажут фотографии ее
родителей, и не старалась понять.
- Я много лет вел жизнь космического бродяги, жил без родного дома,
как лист, который гонит ветер, - грустно сказал Фока. - Я думал, что так
будет до пенсии - благо команда мне попалась хорошая. Я имею в виду ваших
родителей, Лара, и капитана Водичку. И вот произошло удивительное событие.
Однажды случайная встреча изменила всю мою жизнь. Было это на астероиде
Пересадка. Остановились мы там на неделю - надо было кое-что подштопать на
борту. Жил я тихо, отдыхал. Только не хватало хорошего партнера в шахматы.
Тут прилетает небольшой кораблик. На борту его седой, но совсем еще не
старый, крепкий человек.
Летит, говорит, с планеты Парадиз к себе домой в систему Барнарда. На
Пересадке остановился на три дня - ждет попутного лайнера. Выяснилось, что
он не только умеет играть в шахматы, но за долгие месяцы на Парадизе
истосковался по ним. И знаете, мы с ним сели за игру утром и просидели
трое суток. Сами понимаете, что мы не только играли, но и разговаривали. И
рассказал мне тот старик, что провел два года на Парадизе, искал там и
копал, резал и сушил корень Мандрагоры. Но не той Мандрагоры, которую
древние алхимики искали, а местной, парадизной. Этот корешок придает
человеку и любому живому существу бессмертие. На некоторых планетах этот
корень покупают по весу алмазов. За грамм корня - грамм алмазов.
Представляете?
- И вы полетели сюда? - сказала Алиса.
- Не так все просто, подруга, - ответил Фока Грант. - Наверное, я не
решился бы на такую резкую перемену в работе и судьбе, если бы старатель
не подарил мне свой дом на этой планетке и не рассказал, как искать в
лесу, как и с какими особыми заклинаниями выкапывать корень Мандрагоры...
На прощание он велел мне беречься от однодневок. Этого предупреждения я не
понял и не обратил на него внимания... Я решил попытать счастья и
попрощался с моими товарищами по кораблю. С тех пор я живу и тружусь
впустую на этой проклятой планетке.
- А сколько времени прошло с тех пор? - спросила Алиса.
- Сколько? Больше десяти лет!
Тут Фока вспомнил об обещании, открыл свой сундучок и вытащил оттуда
стопку фотографий. Одну из них он тут же подарил Ларе. Без всякого
сомнения, это была она - счастливая смеющаяся девочка лет трех. Она стояла
между двумя молодыми, красивыми космонавтами - мужчиной и женщиной. Сбоку
был виден усатый краснощекий мужчина в мундире.
- Это моя мама, - прошептала Заури-Лара.
- Да, это Салли Коралли, - подтвердил Фока Грант.
- А это мой папа...
- Да, это славный изобретатель и исследователь Карл Коралли, - сказал
Фока Грант.
- Но я их не помню! - в ужасе воскликнула девушка. - Как это могло
случиться?
- Это делалось и делается негодяями и пиратами, - сказала Алиса. - Им
нужно было, чтобы ты случайно не вспомнила, кто ты и откуда. Не написала
бы письма в службу Галактической безопасности, не захотела бы убежать. И
они стерли твою память. Ты думала, что ничего в жизни кроме сиенды не
видела.
- А я видела... - прошептала рабыня, проводя пальцами по
фотографии...
- Какие негодяи! - сказал Фока. - Если бы я тогда догадался, что они
с тобой сделали, я бы камня на камне от сиенды не оставил! О, я старый
осел! - расстроился Фока.
- А это кто? - Алиса показала на краснощекого усача.
- Это наш бравый капитан Водичка.
В этот момент в открывшееся окно влетело сразу несколько однодневок.
- Ну уж нет! - бросился им навстречу Фока.
Он махал руками, как мельница крыльями, он крушил насекомых, ломал им
крылья. Попытки однодневок пробиться к остаткам голубых корешков
провалились.
Выгнав их и закрыв окно. Фока завернул корешки в тряпку и спрятал в
стол.
- Это ваша добыча? - спросила Алиса.
- Да, это и есть корень Мандрагоры. Мое проклятие!
- Разве вы не разбогатели?
- Я беден, как и прежде. И все потому, что не прислушался к
предупреждению старика, который мне оставил свой дом.
- Так что же случилось? - спросила Алиса.
- Однодневки... - вздохнул старатель. - Их здесь много, и размером
они не больше комара... Они выходят на свет утром, порхают весь день и
умирают к вечеру от старости. Я на них и внимания не обратил. И не
заметил, что когда я принес свою первую добычу и разложил ее сушиться на
столе, несколько однодневок прилетели и принялись ползать по корешкам. Я
не заметил, конечно, что большинство однодневок вечером умерли, как им и
положено, но несколько остались жить, потому что поели моего корня. За
ночь они выросли вдвое, а утром вновь набросились на корень бессмертия.
- И с тех пор...
- С тех пор они всеми правдами и неправдами каждый день жрут все, что
я собираю и выращиваю. Они стали дьявольски хитрыми! Они выросли в тысячу
раз. Они уже не однодневки, а трехлетки! Они уже больше меня ростом!
- Их надо было всех передавить, - мрачно сказала Лара. - А корешки
продать людям!
- Я так и хотел сделать, - сказал Фока.
- А почему не сделали?
Фока отвернулся от девочек, вздохнул и сказал:
- Жалко их стало.
- Кого? - не поняла Алиса. - Насекомых?
- Для вас это просто насекомые, может, даже противные, а я их уже
давно каждую в лицо знаю. И я понимаю - они же умные стали, они жить
хотят, у них теперь и дети, и внуки есть.
- Значит, вы теперь все силы тратите на то, чтобы кормить этих
комариных уродов? - воскликнула рабыня.
- Ну не только их...
Фока Грант показал на закрытое окно. Алиса поднялась и подошла к
нему. За окном на поляне собралось немало животных различного вида и
размера - были там и тигры, и собаки, и змеи, и птицы...
- Ждут, негодяи! - сказал Фока. - Я их готов всех перебить!
- И вместо этого кормите корешками?
Фока пожал плечами.
- Я знаю, что нужно сделать, - сказала Заури-Лара. - Вы полетите с
нами к моим родителям. Где они сейчас?
- Дома, на Земле, их нет, - сказал Фока Грант. - Я раза три пытался
их отыскать - посылал им открытки к Новому году, справлялся в
информатории. Но нигде и следа не нашел. Наверное, с ними случилось что-то
ужасное!
- Не смейте так говорить! - закричала рабыня. - Я их все равно найду.
Алиса, не слушай этого злого человека!
- Погоди, - сказала Алиса. - Может быть, вы знаете еще кого-нибудь,
кто может нам помочь. Вы говорили, что на корабле еще был капитан?
- Капитан Водичка! Я его с тех пор не видел, но мне рассказывал один
зимовщик с Ледяного астероида, что на краю пустыни Паска на Вальпургеи
есть ресторан "Воды Водички" и гостиница. Хозяин там некий капитан
Водичка. Я как раз собирался слетать туда и проверить, не мой ли это
старый приятель. Но как улетишь, когда столько живых существ ждет от тебя
продолжения жизни!
- Нет, - сказала рабыня. - Вы должны лететь с нами, Фока.
- Почему?
- Потому что нельзя быть кормильцем насекомых! Потому что надо
вернуться к жизни! Потому что вы должны мне помочь!
- Правильно! - сказал старатель. - Полетели! Почему я должен тратить
остаток своей жизни на кормление диких тварей? Нет, вы мне скажите -
почему?
Он принялся быстро кидать в чемодан вещи, а за окном поднялся стон и
вой, будто местные твари догадались, что их спаситель уезжает.
Все вместе они вышли на лужайку. На ней воцарилась гробовая тишина.
- Прощайте, эгоисты, - сказал Фока Грант сотням однодневок, бабочек,
стрекоз и прочих насекомых и иных созданий громадного и умеренного
размера, всех цветов радуги и изощренных форм. - Хватит мне вас спасать.
Все равно бессмертия не бывает!
Существа молчали.
Они даже не удерживали его. Лишь некоторые, которые были посмелее,
протягивали лапки и дотрагивались до штанин Фоки Гранта.
А когда он миновал лужайку, то, обернувшись, увидел, как одно за
другим животные и насекомые ложатся на траву, вытягивают ножки и начинают
ждать смерти. И все это в полной тишине. И вообще на планете исчезли все
звуки - перестали петь птицы, щебетать и пищать насекомые и даже затих
ветер.
- Идите, идите, не оглядывайтесь и не обращайте внимания. Они
нарочно, - сказала Заури-Лара.
Они дошли до катера.
- Улетаете? - спросил катер. - И правильно. Человек не должен
жертвовать жизнью ради низших тварей.
Рабыня зашла в катер. Алиса ждала, когда за ней последует Фока.
- Ну? - спросила рабыня. - Сколько же вас ждать?
- Я останусь, ладно? - сказал вдруг старатель. - Я еще немного здесь
поживу, может, они сами научатся корешки разводить...
И Алисе стало ясно, что никуда отсюда Фока не улетит.
Глава 4
РЕСТОРАН "ВОДЫ ВОДИЧКИ"
- Передавайте привет капитану, - сказал на прощание старатель Фока
Грант. Он стоял на поляне, подняв руку, а вокруг него расположились как на
старинной фотографии сотни однодневок и иных существ с плакетки Парадиз,
которые очень хотели жить.
До Вальпургеи катер домчал за считанные часы.
Вальпургея относится к группе Ледяных астероидов, которые вращаются
вокруг почти совсем погасшей звезды Блум, но далеко не все они покрыты
льдом. Они такие безрадостные, пустынные и ненаселенные, что кажутся
ледяными. Несмотря на такую непривлекательность, Ледяные астероиды очень
популярны среди туристов и старателей, ученых и авантюристов. Дело в том,
что эти астероиды - остатки некогда расколовшейся громадной и весьма
богатой планеты. Раскололась она не из-за войны или бедствия, а потому что
две звезды, вокруг которых она вращалась, растащили ее на части. Одна из
звезд от такого усилия взорвалась, а вторая почти погасла. Так что
извечная борьба звезд, как это всегда бывает, никому не принесла радости.
Но оттого, что планета развалилась, как перезревший плод инжира, и
население эвакуировалось оттуда спешно, то многого жители ее, конечно же,
взять с собой не смогли. Через много тысяч лет после этого на астероид
попала первая экспедиция. И представляете, как удивились разведчики, когда
на мертвом Ледяном астероиде они отыскали развалины могучих замков,
остатки алмазных шахт - следы могучей цивилизации.
К тому же, расколовшись на куски и превратившись в целый рой
астероидов, планета показала всем, что было спрятано в ее глубинах. А там
были спрятаны несметные сокровища...
Вскоре астероиды стали желанным местом для ученых и авантюристов.
Жизнь там кипела, но не всегда мирно. Даже патрульные крейсера
Галактического центра, которые дежурили возле астероидов, не всегда
успевали вмешаться, если возникал конфликт из-за богатой добычи.
Конечно, многие в Галактическом центре и на Земле говорили, что
астероиды вообще надо закрыть для кладоискателей, но инспектор Кром
доказал своему начальству, что лучше оставить все как есть - пускай
авантюристы, которым не сидится дома, проводят свои отпуска и свободное
время на астероидах под надзором патрулей, чем будут шалить или
бесчинствовать на нормальных планетах. Тем более что кладоискатели никогда
не приставали к зимовщикам - ученым, которые жили на астероидах и изучали
их. Каждый занимался своим делом...
Одним из таких мест был ресторан под названием "Воды Водички",
построенный на краю пустыни Паска, которая покрывала чуть ли не половину
неровной поверхности самого большого из астероидов. Именно туда, к
прохладительным напиткам пана Водички стремились кладоискатели и
авантюристы, проведя несколько недель в пустыне, где днем температура
поднимается до ста градусов и даже закипает вода, а ночью падает до
тридцати градусов мороза. И конечно, ни один человек не сунулся бы на эту
раскаленную льдышку или на ледяную сковородку, если бы в пустыне не были
раскиданы засыпанные песками древние города, замки и храмы живших здесь
людей, в которых, если повезет, можно отыскать сокровища, а если не
повезет, то сложишь голову.
Кладоискатели там встречались разные. И такие, что провели здесь уже
много лет, обгорели и почернели под солнцем, тысячу раз облезли от мороза
- но так и не смогли поймать свою жар-птицу. Были там и новички, еще
совсем зеленые, наивные, мечтающие о быстром счастье и сказочной удаче.
Мало кто из них выживал. Кто остался жив, убегали обратно, к флаерам,
ваннам и прохладным магазинам. А многие погибали - замерзали, сгорали,
попадали на обед к песчаным драконам и электрическим гусеницам. К тому же
в глубине пустыни, неизвестно чем и как, жили небольшие племена и банды
разбойников, которые подстерегали путешественников, грабили их и убивали.
Если ты идешь из пустыни, в которой, возможно, бедствовал много дней,
то ты обязательно мечтаешь о свежем лимонаде, холодном пиве, горячих
сосисках или каком-нибудь блюде, которое известно только на твоей планете.
И мечта эта становилась былью в тот момент, когда странник видел, как над
барханами появлялась остроконечная крыша заведения пана Водички. Тогда
твой верный верблюд или упрямый йароврон ускорял усталые шаги, и сам ты
находил в себе новые силы... Еще немного, и ты уже бежишь, торопишься,
увязая в горячем или ледяном песке - осталось так немного, и перед тобой
откроется дверь в ресторан, и ты увидишь за кассой улыбающееся круглое
усатое лицо пана Водички. Увидишь обширное невысокое помещение, в котором
царят запахи съестного и выпивки, дым сигар, крики и песни кладоискателей,
шепот и шуршание тайных карт, которые продают здесь простакам. Здесь
сплетаются слова сотен языков, хотя каждый может попросить новую порцию на
космолингве либо на чешском языке, родном языке пана Водички. Но, честно
говоря, чехи редко залетают на этот астероид, потому что любят свой край и
редко покидают Землю.
Пан Водичка внимательно наблюдает за всем, что происходит в зале. Ему
драки и ссоры не нужны. Если инспектор Кром узнает о том, что здесь
творятся безобразия, галактический патруль быстренько закроет "Воды
Водички", и вместо ресторана установит сто автоматов по продаже
газированной воды - с него станется!
Опытный взгляд пана Водички ничего не пропустит. Вот он видит, как
скупщики окружили только что вернувшихся из пустыни двух японцев и
пытаются узнать, что же принесли кладоискатели с собой, но пока ничего не
добились. Видно, японцы ждут своих людей... А вон молодой человек с
маленькой головкой на длинной шее, видно, родом с Пилагеи, рассматривает
мятую-перемятую карту, которую подсовывает ему ушан с Паталипутры и
доказывает, что именно эта карта говорит, где спрятал свои сокровища
известный бродяга и пират Полугус Земфирский. Пилагеец кивает головой,
глаза у него обалделые. Вот-вот он полезет за бумажником, а пан Водичка
улыбается - он-то знает, что уважаемый Полугус Земфирский, открыватель
сказочной Пенелопы, никогда не был бродягой и пиратом.
А пилагейца Водичке не жалко: лучше, если его, дурачка, здесь в
ресторане объегорят, проведут за нос, облапошат, чем он сунется в
настоящую пустыню и погибнет не за грош. Лучше уж он разоренный, но живой
прилетит обратно домой и будет всю жизнь рассказывать детям и внукам, как
он чуть было не отыскал сокровища самого Полугуса Земфирского.
Вот открылась дверь, видно, кто-то еще пожаловал.
Нет, это гости не из пустыни. Совсем еще дети - две девочки.
Наверное, подумал Водичка, это дети зимовщиков - как всегда, зимовщикам
что-то нужно. Может быть, кончилась соль. Или перловая крупа. Зимовщики -
соседи Водички и по-соседски обращаются к нему за помощью. Да и сам пан
Водичка чуть что, сразу посылает за подмогой к зимовщикам - то свет
починить, то компьютер поправить, то за доской или листом пластика... Мало
ли какая помощь может понадобиться!
Две девочки уверенно вошли в дымный шумный зал ресторана. Одна из
них, беленькая, на вид ей лет двенадцать, держит себя уверенно, не робеет.
Крутит головой, ищет кого-то. Вот к девочкам подкатил робот-официант.
Девочка что-то говорит ему, и робот показывает на пана Водичку. Так и знал
- к нему от соседей!
Пан Водичка поднялся со своего высокого вертящегося стула и
направился к гостьям. Он всегда был верен правилу: хозяин дома должен быть
вежливым даже к самому последнему гостю. Пан Водичка, если к нему
приходили, всегда спешил встретить гостя на полпути, проводить к столу,
улыбнуться и сказать несколько теплых слов - недаром даже самые отпетые
убийцы и негодяи никогда не поднимали руку на Водичку. Впрочем, говорят,
когда-то это случилось, но человек, который поднял руку, на следующий день
уже лежал в больнице со сломанной рукой.
Хозяин ресторана должен все видеть вокруг и запоминать. Вот
поднимается при виде девочек молодой человек, худой, очкастый. Из
романтиков-кладоискателей. Такие плохо кончают, если не успевают убежать
домой. Что он пьет? Малиновый сок? И еще читает? С ума сойти!
- Чем могу служить? - спросил пан Водичка, подходя к девочкам и
вглядываясь в знакомое лицо второй девочки, постарше.
Она была черноволосой, очень хорошенькой, с бледным капризным
лицом... "Где же я видел ее? - мучился пан Водичка. - Голову могу дать на
отсечение, что я ее видел!"
- Здравствуйте, - сказала беленькая девочка. - Вы пан Водичка?
- К вашим услугам, пани.
- Меня зовут Алиса Селезнева, а это моя подруга, имя которой вам
должно быть известно. Это Лара Коралли!
Прекрасная Лара шмыгнула носом, и на глазах у нее появились слезы.
- Как же я не догадался, старый дурак! - воскликнул пан Водичка. -
Как же я мог не догадаться. Конечно же, ты - Ларочка! Ты дочка Салли и
Карла, не так ли?
- Да! - ответила Лара. - Но скажите мне немедленно: где мой папа? Где
моя мама? Неужели они в самом деле меня бросили?
- Успокойся, девочка! - уговаривал ее пан Водичка.
Он повел девочек за загородку, где стоял столик, накрытый белой
скатертью для самых почетных гостей "Вод Водички". Задернув тонкую
занавеску, которая немного уменьшила шум, что долетал из общего зала,
Водичка спросил:
- Вы, наверное, голодные? Будете есть или пить?
- Нет, спасибо, - сказала Алиса.
- А я немного поем, - сказала Лара. - Чуть-чуть. Когда я нервничаю, я
всегда хочу есть.
- Еще бы мне об этом не знать! - засмеялся Водичка, потягивая себя за
кончики усов, будто хотел разорваться пополам. - Как сейчас помню...
Высадились мы на одной планете - название ее забыл... Птички поют,
цветочки благоухают. И ты говоришь: мама, хочу земляники! Мама говорит:
нельзя здесь рвать землянику, пока мы не провели анализов. Вдруг она
ядовитая. Ну ты, как всегда, в слезы... Как-то тебя наказали за то, что ты
не хотела ложиться спать, так ты ночью залезла в холодильник и съела
жареного гуся. В полном одиночестве. А ведь ребенку было всего три года!
- Скажите, - перебила воспоминания Водички Алиса, - а вы давно
расстались с Ларой?
- Разве она вам не рассказывала? - удивился пан Водичка.
- К сожалению, - сказала Алиса, - у нее стерта память.
- Я ищу папу и маму! - воскликнула Лара. - И мне никто не хочет
помочь. Где мои родители, отвечайте!
- Но я не знаю, - пан Водичка развел руками. - Как же я могу знать,
если я сам с ними расстался давным-давно.
- Но расскажите нам, как это было. Мы видели Фоку Гранта, он нам
рассказал о том, как вы летали...
- Он нас покинул десять лет назад, - сказал Водичка. - А как он
сейчас? Нашел свою Мандрагору?
- Нашел, - сказала Алиса, - он делится ею с другими.
- Ну и правильно, - сказал Водичка.
- Расскажите, что случилось с кораблем "Квадрат" дальше, - попросила
Алиса.
Пан Водичка уселся за стол напротив девочек, хлопнул в ладоши, и тут
же один робот накрыл на стол, а другой принес котелки с удивительно
ароматной похлебкой.
- Подкрепитесь, панночки, - сказал пан Водичка. - В вашем возрасте
обязательно надо все время подкрепляться. Выпейте малинового сока,
попробуйте моих кнедликов. Кушайте...
Девочки послушались пана Водичку. Еда была сказочно вкусной.
- Я должен огорчить вас, - сказал пан Водичка, глядя как девочки
поглощают тушеное мясо, заедают его кнедликами и запивают соком лесной
малины. - К сожалению, я не представляю, где могут находиться Карл и
Салли. Я даже не знаю, живы они или нет.
При этих словах Лара, разумеется, зарыдала. А Алиса ощутила горькое
разочарование. Столько мчаться, стараться - вот-вот найдем разгадку... и
оказывается, все впустую.
- В последний раз я видел твоих папу и маму, - сказал пан Водичка, -
десять лет назад.
- А я где была?
- Ты была на борту, разумеется, ты была на борту, - сказал пан
Водичка. - Жива и здорова.
- А потом?
- С тех пор я твоих родителей не видел. Но уверен, что еще год назад
они были живы.
- Откуда вы знаете? - спросила Алиса.
- Потому что я получил от них весточку.
- Где весточка? - спросила рабыня.
- Это был привет. Привет на словах. Мне принес его один
кладоискатель.
- Когда? Когда это случилось?
Водичка отвел глаза, словно прислушивался к тому, что происходит за
занавеской. Там стоял ровный шум, в котором порой повышался какой-нибудь
голос или раздавался крик, звенел разбитый бокал или даже бутылка...
- Это случилось недавно, - сказал Водичка, понизив голос до шепота, -
не верьте мне...
И именно в этот момент занавеска резко откинулась в сторону, и
появилось лицо, вернее, морда черной гориллы, один глаз которой был
перевязан красной тряпкой. На голове у гориллы был блестящий, как
лакированный ботинок, цилиндр, а длинные ногти, вцепившиеся в занавеску,
были покрыты золотым лаком.
- Водичка! - произнесла горилла. - Ты что застрял? Мы уже карты
раздали - ждем, старина!
- Погоди, я занят, - сказал Водичка упавшим голосом.
Алисе показалось даже, что его рука, приподнявшаяся, словно он хотел
защитить своих гостей, дрожала.
- Вижу, с какими птенчиками ты занят, старый враль, - зарычала
горилла. Цепкими маленькими глазками чудовище уставилось в лицо Алисы.
Рабыня Заури даже заныла от ужаса. - Надо бы тебе поделиться с нами!
- Как ты смеешь! - Водичка начал было подниматься со стула, но
горилла вдруг расхохоталась - огромные желтые зубы щелкнули и разошлись,
показав кровавый язык. И не закрывая хохочащей пасти, горилла исчезла -
только покачивалась отпущенная ею занавеска.
- Кто это был? - спросила Алиса.
- Вам надо собираться, - сказал пан Водичка. - Нельзя вам больше
здесь оставаться. Плохо здесь.
- Еще чего не хватало! - капризно воскликнула рабыня. - Вы же еще не
сказали, где мои дорогие родители.
Она вынула фотографию, которую подарил ей Фока, и, рыдая, протянула
ее Водичке.
- Я ничего вам не говорил, - сказал Водичка. - Я никого не знаю.
- Это неправда. Вот ваше лицо, смотрите, вы обнимаете моего папу за
плечи и даже почти не изменились! - воскликнула Лара.
Водичка смотрел на фотографию, и Алиса увидела, что он тоже готов был
заплакать. Водичка страдал. Водичке было плохо!
- Вы сказали, - Алиса решила ковать железо пока горячо, - вы сказали,
что получили весточку от родителей Лары совсем недавно.
- Я не помню... - Как грустно было смотреть на испуганного пожилого
человека, по глазам которого было видно, что он мечтал об одном - чтобы
девочки ушли отсюда как можно скорее...
- Вам передал привет кладоискатель!
- Не может быть!
- Значит, вы не друг моему папе! - воскликнула Лара. - Вы его враг. Я
думаю даже, что вы его предали, а может, даже убили!
- Как ты можешь так говорить! - закричал в ответ Водичка. - Ради
Коралли я готов был пожертвовать своей головой!
- Никто не требует от вас такой жертвы, - сказала Алиса. - Но мы
хотели услышать хоть бы два слова. Где они сейчас? Где?
- Где?
Водичка готов был уже сказать, но занавеска откинулась вновь. За ней
стояла черная горилла. Единственный глаз ее горел алым светом.
- Пошли, - сказала она, - нам надоело ждать. А то мы твоих девочек
вместо тебя за стол посадим.
- Иду, - сказал Водичка быстро, - сейчас я их выведу наружу, они
сядут в катер, а я вернусь.
- Мы вместе пойдем, - сказала горилла. Она положила лапу с золотыми
когтями на плечо Водички, и лапа была такая тяжелая, что Водичка буквально
осел под ее тяжестью. Алиса заметила, что у гориллы шесть пальцев.
- Я никуда отсюда не пойду! - вдруг закричала Лара Корелли. - И не
надейтесь! - Она обернулась к горилле, совсем не испугавшись ее. - Вы не
представляете, какой подлый человек этот Водичка! Он знает, где мои
несчастные родители! Он даже получил от них весточку - совсем недавно. И
не хочет мне сказать.
Водичка побледнел. Он смотрел в пол.
- Лара! - укоризненно сказала Алиса. - Как тебе не стыдно! Помолчи!
- А мне не стыдно! Это ему должно быть стыдно!
- Правильно, - зарычала горилла. Рядом с ней возникла змеиная голова
в очках. Голова улыбалась. Алисе показалось, что она попала в дурной сон.
- Правильно! - прошипела змея, языком сняла очки и начала их крутить
кончиком языка.
- Как тебе не стыдно, старый Водичка, - сказала горилла, - скрывать
от девочки такой пустяк. Да скажи ты ей - где ее папочка и мамочка, скажи,
не стесняйся!
Какие-то другие рожи лезли в закуток и все кричали:
- Скажи, скажи!
Водичка медленно отступал в угол. Глаза у него стали почти белыми,
усы опустились как тряпки...
- Скажите! - громче всех требовала Лара.
- Они улетели на Землю, - сказал тогда Водичка. - Они на Земле на
острове Гренландия. Они разводят там апельсины.
- Ура! - закричала горилла. - Правда торжествует! Я хочу апельсинов!
Остальные рожи тоже кривлялись, смеялись, подмигивали, жмурились, а у
синего карлика с тремя головами все три носа превратились в апельсины, и
тогда другие существа, завидев это, набросились на него, желая оторвать
апельсины.
- Как звали кладоискателя, который вам это рассказал? - спросила
Алиса, глядя на Водичку в упор.
Тот расслышал ее слова в шуме, царившем вокруг, и ответил, подмигнув
Алисе:
- Плеш Корявый.
Горилла, которая нависала над ними и в драке не участвовала, сразу
заподозрила неладное.
- Что ты сказал? - зарычала она. - Какой такой Плеш? Признавайся, что
ты сказал?
- Пускай они уходят! - закричал в ответ Водичка. - Нам еще не
хватало, чтобы сюда вслед за ними пожаловал галактический патруль. Ведь
они же сообщили, куда летят.
- Наш катер на постоянной связи с центром, - подтвердила Алиса,
понимая, что Водичка не зря сказал о патруле.
- Давайте я вас провожу до катера, как положено гостеприимному
хозяину, - сказал Водичка, но горилла тут же схватила его за рукав.
- Никуда ты не пойдешь. Ты забыл, что тебя ждут друзья?
Держа золотыми когтями старого капитана, она приказала девочкам:
- А вы гуляйте отсюда, гуляйте, не задерживайтесь. Ваше счастье, что
мои ребята сегодня добрые, не хотят с вами связываться. А то бы ваши белые
косточки остались сушиться в нашей печурке.
Все, кто слышал эту шутку, расхохотались. Горилла потащила Водичку к
столу, на котором были разложены карты, а вокруг сидели три бандита
устрашающего вида, один даже был покрыт зеленой чешуей, с глазами,
торчащими на палочках. Игроки встретили появление капитана радостными
воплями, и Водичка уселся на свободный стул.
- Скорее! - сказала Лара. - Побежали на катер, нам надо вернуться в
Галактический центр. Папочка и мамочка ждут меня там!
- Беги, - сказала Алиса. - Спрячься в катере, а я пока закончу здесь
дела. Хорошо?
Алиса пыталась говорить совершенно спокойно, будто ее дела
заключались в том, чтобы забрать забытую булавку или полюбоваться закатом.
- Только ты недолго, - сказала Лара. - Мне страшно.
- Никому кроме меня не открывай люк. Хорошо?
- Конечно, я никому не открою. Может быть, и тебе не открою.
Лара наконец-то улыбнулась.
Но Алиса ничего смешного в этих словах не уловила. Она смотрела вслед
рабыне, пока та шла по ресторану, улыбаясь направо и налево завсегдатаям,
и Алиса боялась, как бы кто-нибудь ее не задержал. Но обошлось.
Глава 5
НОВЫЙ ДРУГ
Алиса заметила, что пан Водичка, усевшийся за стол с гориллой и ее
друзьями и вроде бы погруженный в карточную игру, не спускал с Алисы глаз,
стараясь это сделать незаметно для своих товарищей. Не отпускал Алису и
красный глаз гориллы. Видно, и ей было любопытно понять, почему эта
девочка не убегает со всех ног из ресторана.
Алиса обратила внимание и на юного худого очкарика с длинными
волосами, который явно не подходил этой компании. Очкарик глядел вслед
Ларочке. Перед ним на столе стоял стакан малинового сока и лежала книжка.
Алиса задержалась, потому что была совершенно уверена, что пан
Водичка сказал неправду. Конечно же, ни папы Коралли, ни мамы Коралли на
земле не было. Ведь компьютер проверил все справочные отсеки
Галактического центра и всех планет Галактики - не было ли запроса о
пропавшей девочке, по описанию похожей на Лару. Разумеется, девочки всегда
пропадали и пропадают. Не так часто, как мальчики, но и не редко. Обычно
исчезновения кончаются благополучно. Например, девочка решила повидать
свою бабушку в другом городе или своего друга из соседнего класса. Бывают
девочки, которые хотят улететь в космос. Но бывает, что девочка пошла
купаться в незнакомом месте и утонула, убежала в лес, и ее не нашли...
Однако ни в одном справочном центре не нашлось запроса с описанием Лары
Коралли. Значит, ее никто не искал. А если бы папа и мама Коралли были
живы и свободны, они наверняка бы искали свою Дочь!
Да и пан Водичка странно себя вел. Почему он подмигнул ей, когда
назвал имя кладоискателя, который якобы передал ему привет от папы и мамы
Коралли? И что за странное у него имя - Плеш Корявый? Водичка, конечно же,
что-то хотел сказать Алисе. Но не смел, потому что подслушивала горилла.
Эта горилла, конечно же, не простая горилла!
Пока Алиса так рассуждала и мысли стремительно пролетали в ее голове,
Лара дошла до дверей ресторана и обернулась. Даже сквозь дым и на таком
расстоянии было видно, какая она хорошенькая и стройненькая. И если бы не
такой капризный характер, цены бы ей не было. Но, наверное, этот
недостаток у нее выработался оттого, что она росла в неволе и без
родителей.
Алиса посмотрела на молодого человека, который пил малиновый сок и
вежливо поднялся, когда они с Ларой вошли в ресторан. Увидев, что Лара
вот-вот уйдет, он вскочил со своего места и кинулся за ней. Но
приблизиться не посмел, а в нескольких шагах от дверей остановился,
переминаясь с ноги на ногу. Глаза его как бы неслись вперед, а сам он не
мог преодолеть свою робость.
Лара затылком почувствовала горячий взгляд, обернулась в дверях и
улыбнулась молодому человеку. Не потому, что он ей особенно понравился, а
потому, что в глазах его было видно такое восхищение красотой юной рабыни,
что ей это было очень приятно.
Но движение молодого человека заметила и подручная гориллы змея в
очках. Она поднялась на хвосте и, ловко крутя им, понеслась вслед за
молодым человеком.
- Назад! - прошипела змея. - Наружу не выходить, на девицу не
глядеть.
- Как вам не стыдно! - возмутился юноша, пытаясь оттолкнуть змею, но
та мгновенно обвилась хвостом вокруг щиколоток молодого человека, рванула
его на себя, и он, не удержавшись на ногах, грохнулся на пол, да при том
так неудачно, что ушиб локоть, а кто-то из друзей гориллы, совсем уж
расшалившись, кинул в него его же рюкзаком, и камни, которые были в
рюкзаке, расшибли юноше лоб. Все вокруг хохотали, а если среди этой
компании и были порядочные люди, они предпочитали не вмешиваться, чтобы
самим не досталось.
Юноша пытался подняться, но это ему удалось не сразу. Он с трудом
сел, держась за голову. Между пальцев у него текла кровь.
Лары уже не было в зале, и она всего этого не видела, но Алиса,
которая оказалась свидетелем этой сцены, кинулась к молодому человеку,
желая ему помочь. Она присела рядом с ним и спросила:
- Вам больно?
В тот момент ей было все равно, обращают на нее внимание или нет,
смеются ли над ней эти негодяи. Но она уже поняла, что на нее никто не
обращает внимания - в зале снова поднялся привычный шум, даже картежники
во главе с гориллой вернулись к своим делам.
- Принеси воды! - приказала Алиса роботу-официанту, который как раз
подъехал к молодому человеку, намереваясь отодвинуть его в сторону, чтобы
тот не мешал носить подносы.
Робот подчинился. Алиса протянула юноше свой платок.
- Это компания мерзавцев, - сказал юноша Алисе, словно был с ней
давно уже знаком. - Я им покажу...
- Погодите, вытрите сначала кровь, - сказала Алиса.
Молодой человек был очень бледен, у него было приятное лицо с широким
носом и карими раскосыми глазами, волосы были длинные, прямые и черные,
они падали на плечи и были перетянуты ремешком.
- Нет! - молодой человек словно очнулся. - А где ваша подруга? Ей
здесь опасно... и вам тоже, простите меня!
- Лара в безопасности, - сказала Алиса, - она пошла к катеру, который
стоит у самого входа в ресторан.
- Надо проверить, - сказал юноша решительно.
Подкатил робот со стаканом воды. Алиса намочила свой платок и
передала молодому человеку, чтобы он приложил его к рассеченному лбу.
- Погодите, - сказала она, - давайте отойдем к зеркалу, вам будет
лучше видно.
На самом-то деле у Алисы была задняя мысль. Ей надо было под
благовидным предлогом отвести в сторону от игроков этого молодого
человека, который, очевидно, не принадлежал к их бандитской компании. И
задать ему один очень важный вопрос.
Молодой человек поднялся, опираясь на руку Алисы. У него были тонкие
руки и ноги, и даже странно было, как он смог выжить в этой жестокой
пустыне.
- Меня зовут Вага Бычий Хвост, - сообщил юноша скорбным голосом.
- Бычий Хвост? - удивилась Алиса.
- Да, именно так!
Алиса поняла, что лучше не задавать вопросов, и повела его к зеркалу.
Горилла что-то закричала вслед. Но Алиса не стала оборачиваться. Вслед за
криком гориллы послышался раскат хохота игроков.
Увидев себя в зеркале, Вага Бычий Хвост ужаснулся и чуть не упал в
обморок.
- Я не выношу вида крови, - признался он Алисе. Но она и без этого
уже догадалась, что Вага - не самый храбрый человек на свете.
- Вам надо на свежий воздух, - сказала Алиса громко, чтобы кто хочет
услышать, услышал. - А то вам будет плохо.
Алиса была права - в ответ на эти слова с рамы зеркала скользнула
вниз голубая рогатая толстая ящерица. Алиса увидела, как она кинулась
между столов, взобралась на плечо горилле и начала что-то шептать.
Никто не мешал им выйти на улицу.
Снаружи было прохладно. День кончался - скоро ударит мороз.
Катер стоял совсем неподалеку. Люк был приоткрыт, из него выглядывало
хорошенькое личико бывшей рабыни. Когда же она увидела, что из двери
ресторана вышли рядышком Алиса и Вага Бычий Хвост, который прикладывал
платок ко лбу, она так удивилась, что выпрыгнула из катера.
- Что случилось? Если он на тебя напал, он живым отсюда не уйдет! Я
собственноручно выцарапаю ему глаза!
Молодой человек оробел, отступил обратно к двери ресторана и
забормотал так неразборчиво, что и Алиса ничего не поняла.
- Ничего страшного не случилось! - громко сказала Алиса, которая была
убеждена, что и снаружи ресторана найдется кому подслушивать. - Мой
знакомый Вага нечаянно упал и ушибся. Я вывела его подышать свежим
воздухом.
И правильно почувствовала Алиса: тут же камень, что мирно лежал у
входа в ресторан, выпустил из-под себя тонкие ножки и побежал к двери.
Алиса поняла, что он спешит донести горилле или змее в очках. А может, и
самому Водичке? Может быть, он лишь притворялся другом семьи Коралли, а на
самом деле давно уже всех предал, проиграл в карты?
- Я люблю дышать свежим воздухом, но на улице так холодно, что можно
заболеть воспалением легких, - сказала Лара.
- Ой! - воскликнула Алиса, которой только и нужно было, чтобы Лара
сказала что-нибудь подобное. - Конечно же, я тоже замерзаю! А Ваге в его
состоянии нельзя ни минуты оставаться снаружи. Пошли скорее в катер!
Говоря, Алиса не спускала глаз с входа в ресторан, желая узнать, кто
же побежит доносить горилле.
И когда она увидела, как кучка песка собралась в колбаску и поползла
к двери, она подождала, пока песчаная гусеница поравнялась с ней и резким
движением ноги отбросила ее подальше от входа. И тут же побежала к катеру.
Вага, пошатываясь от слабости, засеменил следом.
Лара отступила, пропуская их внутрь катера.
- Давно пора, - сказал катер, - я сижу и думаю - вы дураки или у вас
спорт такой - кто скорей замерзнет?
И катер, у которого самым главным чувством было чувство черного
юмора, залился смехом.
Алиса не обратила на это внимание. Только приказала ему закрыть люки
и подняться в воздух.
- Правильно, - согласился катер.
- А как же я? - спросил Вага. - Ведь скоро будет такой мороз, что мне
не вернуться в ресторан. И мне негде будет ночевать.
Алиса не стала тратить время на споры с молодым человеком.
- Вы нам нравитесь, - сказала она твердо. - Вы производите
впечатление порядочного человека. Расскажите, как вы оказались в этой
компании.
- Я оказался здесь намеренно, - сказал Вага Бычий Хвост. - Я родом из
небольшого индейского племени манахо, которое обитает в Бразилии. Когда я
родился, я был таким худеньким, что наш жрец дал мне имя "Бычий Хвост".
Такое имя можно носить только маленькому мальчику, потому что мужчине
оставаться "Бычьим Хвостом" позорно. Вскоре мои родители уехали со мной в
город Рио-де-Жанейро и нашли у меня способности к игре на флейте. Я
поступил в музыкальную школу. Мои родители совсем не хотели, чтобы
кто-нибудь вспоминал, что в моих венах течет кровь диких индейцев сельвы.
Когда я подрос, мне надо было становиться мужчиной. Но я узнал, что
не имею права поменять свое детское прозвище на настоящее имя, пока не
пройду испытания, которые надо проходить юноше, чтобы стать мужчиной. А
как это сделать, если к тому времени наше племя превратилось в ансамбль
народного танца и покинуло леса. Оно гастролирует теперь в Европе и в
Китае. Так что у меня не осталось возможности пройти испытания на
мужество. Но и оставаться с позорным именем "Бычий Хвост" я не желал. И
тогда в один прекрасный день я понял, что игра на флейте не мое призвание,
а призвание моей мамы. Я сломал флейту о колено и отправился совершать
подвиги.
- Ой, о колено! - ахнула Лара. - А я обожаю, когда играют на флейте.
- Когда это делает настоящий мужчина - может быть! - ответил худой
индеец. - Но когда это делаю я - это стыдно.
- И вы полетели сюда?
- Да, я прочел, что здесь лежит суровая пустыня, что здесь настоящие
мужчины ищут и находят клады. И я тайком от родителей улетел сюда.
- Вы бросили папу и маму? - спросила сквозь слезы Лара.
- Я был вынужден.
- А мои папа и мама бросили меня, - сообщила Лара.
- Лара! - укоризненно сказала Алиса.
- И вы стали мужчиной? - спросила Лара, глядя на молодого человека.
- К сожалению, я еще не успел, - сказал юный индеец. - Я оказался
недостаточно физически развит для пустынных переходов, а все мои деньги я
проиграл в карты Илеше и Горынычу.
- Это кто такие?
- Вы их видели - это черный одноглазый гориллоид и его пособник, змей
в очках.
- Они мне с первого взгляда не понравились, - сказала Алиса.
Лара принесла чай и накрыла на стол. Несчастный кладоискатель Вага
Бычий Хвост с восторгом смотрел на то, как она расставляет чашки.
- А как же вы собираетесь стать настоящим мужчиной? - спросила Алиса.
- Как только найду настоящий клад и совершу два-три подвига, тогда
смогу официально поменять имя.
- И вы придумали какое? - спросила Алиса.
- Конечно. Бычий Рог!
- Но ведь почти никакой разницы! - воскликнула Алиса.
- Как так никакой? Хвост ведь сзади, а рог спереди.
Алиса с улыбкой согласилась и тут же задала следующий вопрос.
- Вага, скажите, а вы знаете человека по имени Корявый Плеш?
- Здесь?
- Разумеется.
- Но здесь нет такого человека!
- Вы уверены?
- Я совершенно уверен.
У Алисы сердце упало. Она так надеялась, что Водичка сказал ей
настоящее имя, что он хотел помочь им, но по какой-то причине не мог. А
оказалось, что он просто обманул ее. Или если такой человек и есть
где-нибудь, то живет он, конечно, не на этой планете.
- Произошла какая-то ошибка, - продолжал молодой человек. - Дело в
том, что Плеш Корявый - это место. Самое дикое место в этой пустыне.
- Вы уверены? - Алиса готова была расцеловать Вагу.
- Конечно. Бывать там я не бывал, но знаю.
- Вы бы лучше меня спросили про Плеш Корявый, - сказал катер, который
всегда все слышал и умел вмешаться в разговор именно тогда, когда никто
этого не ждал.
- А ты тоже знаешь?
- Как же не знать, если это место есть на карте.
- И что оно значит?
- Когда-то там был замок или крепость той планеты, которая
раскололась. Стены и подвалы его были такие крепкие, что частично
сохранились и по сей день. Среди кладоискателей крепость пользуется дурной
славой. Никто еще не смог проникнуть внутрь и вернуться живым. И если все
же находился кладоискатель, готовый на такой подвиг, он обязательно
пропадал без вести.
- Это правда, - подтвердил Вага. - Я тоже хотел отправиться туда,
чтобы доказать моему племени, что я настоящий мужчина, но не смог
добраться, потому что у меня кончилась вода.
- Поэтому и остался живой, - сказал катер. - В этом тоже есть свои
преимущества.
Глава 6
ЗАМОК В ПУСТЫНЕ
- Раз Плеш Корявый это место, а не человек, значит, там есть человек,
- глубокомысленно сказала прекрасная рабыня, и Вага-индеец согласно кивнул
головой. Любое слово, сказанное пунцовыми губками Лары Коралли, казалось
ему верхом мудрости.
- Раз так, - согласилась Алиса, - значит, нам надо туда лететь, а,
прилетев, спросить, знает ли кто-нибудь там о супругах Коралли. Ты понял,
катер?
- Милая девочка, - сказал катер, - в серьезных делах всегда лучше
посоветоваться со старшими и более опытными существами. Например, со мной.
- Я уже начала советоваться, - сказала Алиса.
- Так мой совет таков: забудь, Алисочка, о Корявом Плеше. Туда
нормальные катера не летают.
- Почему, если это не секрет? - спросила Алиса.
- А потому что туда долететь нельзя. По крайней мере, я не повезу
моих пассажиров на верную смерть.
- Но почему там смерть? - спросила Лара.
- Я же говорил! - сказал Вага Бычий Хвост. - Никто туда не ходит.
- А откуда ты узнал, что туда ходить нельзя? - спросила Алиса.
- Все говорят! - удивился Вага-индеец. - Ты спроси любого в "Водах
Водички".
- Но если они туда не ходили, - сказала Алиса, - откуда они знают,
что туда нельзя ходить?
- А никто не говорит, почему нельзя ходить. Все только говорят, что
нельзя, - сказал Вага.
- А вдруг все наоборот? - спросила Алиса. - Представь себе, что в том
замке хранятся самые главные богатства пустыни, и только твой противный
гориллоид и его друзья туда ходят. Конечно же, им не хочется, чтобы кто-то
другой узнал о сокровищах.
Эта мысль заставила Вагу сильно задуматься.
- Но ты же не будешь утверждать, - вмешался в разговор катер, - что
на базе, к которой я приписан, тоже сидят гориллоиды и обманывают нас,
честных исследователей, утверждая, что к Корявому Плешу летать нельзя.
- А на базе откуда знают об этом запрете? Кто первый сказал, что сюда
летать нельзя? Вспомни?
- К сожалению, я не обладаю такой информацией, - сказал катер.
- Тогда я предлагаю лететь к Плешу Корявому немедленно! - сказала
Алиса. - Кто против?
- Я против, - сказал катер. - Во мне же записано - летать не
рекомендуется.
- Катер, катерочек! - взмолилась Лара Коралли. - Неужели ты не
понимаешь, что там, вернее всего, сидят мои мама и папа и ждут меня не
дождутся.
- И давно ждут? - спросил деловито катер.
- Точно я тебе не скажу, - ответила Лара, - но не меньше десяти лет.
- Значит, сильно соскучились, - сказал катер и не двинулся с места.
И неизвестно, чем бы кончился этот разговор, если бы Вага, выглянув в
иллюминатор, не увидел, как двери в ресторане пана Водички распахнулись, и
оттуда выбежал гориллоид, размахивая бластером, а за ним выполз змей в
очках и выскочил двугорбый карлик.
- Опасность! - крикнул Вага Бычий Хвост.
- Вижу, - ответил катер. - Поднимаюсь выше. Это единственный способ
спасти вверенных мне пассажиров.
И тут же он взлетел вверх, успев подложить мягкие маты под
пассажиров, которые, конечно же, не удержались на ногах из-за неожиданной
перегрузки.
- Теперь куда? - спросил катер, когда ресторан пана Водички
превратился в белый кубик на буром одеяле пустыни, и фигурки злодеев уже
нельзя было разглядеть. Но это, конечно же, не означало, что бандиты
откажутся от преследования. Раз они заподозрили неладное, то, конечно же,
сделают все, чтобы догнать и убить опасных соперников - такие здесь нравы!
- Ты знаешь куда! - ответила Лара. - В крепость Плеш!
Черные кудри ее разметались кольцами по плечам, щеки раскраснелись,
карие глаза сверкали так, словно могли прожечь обшивку катера.
- Я не могу выполнять приказы несовершеннолетней девушки, которая
находится в нервном состоянии, - сказал катер. - Лучше уж я буду слушаться
Алису.
- Давай посмотрим на Плеш сверху, - сказала Алиса, - не спускаясь. И
тогда станет понятно, что нам угрожает.
- А какая высота безопасна? - спросил катер.
- Не боитесь! - сказал Вага Бычий Хвост, который в присутствии Лары
становился очень храбрым. - В случае чего я вас защищу!
- Я возьму повыше, - сказал тогда катер. - Поглядим на этот Плеш с
высоты в два километра.
Алиса уселась в пилотское кресло и смотрела на экраны. Она опасалась,
нет ли за ними погони. Но, видно, возле ресторана у злодеев не было своего
летательного аппарата.
Впереди показалось серое, в цвет песка, сооружение. Как будто ребенок
играл на берегу, построил замок из песка, а потом ушел, а замок разрушило
ветром и водой.
- Плеш Корявый, - произнес катер.
- Странное название, - сказала Алиса.
- Кладоискатели дали, - сказал катер. - А они народ грубый,
необразованный.
Алиса включила экран переднего вида, чтобы дать увеличение.
Крепость казалась совершенно безжизненной. Даже трудно было поверить,
что здесь могут быть люди - ни деревца, ни кустика на много километров
вокруг, только неприветливые скалы полуразрушенного замка и песчаные
барханы...
- Я опасаюсь, - сказал Вага-индеец, - что они могут сбить нас
ракетой. Если в крепости сидят враги, то они заинтересованы в том, чтобы
нас убить.
- Только не ракетой, - возразил катер. - Они же не дураки, они же
знают, что мой полет контролируется Галактическим центром. Полагаю, что
вам ничего не грозит до тех пор, пока вы находитесь во мне. Но вот когда
вы меня покинете, я за вашу жизнь не поручусь.
- Спасибо за напоминание, - сказала Алиса. - Мы уж сами как-нибудь о
себе позаботимся. Спустись-ка пониже, катер!
Катер послушно пошел вниз. Алиса дала на экране максимальное
увеличение. Теперь ей был виден каждый камень стен, каждая бойница, каждая
тропинка во дворе замка... но никаких следов жизни.
- Здесь никто не живет, - заявил катер раньше, чем Алиса сама успела
сказать об этом.
- Вижу, - согласилась Алиса.
- Не может быть, - расстроилась Лара, - я так надеялась.
- Может, есть другой Корявый Плеш? - спросила Алиса.
- Нет, - сказал катер. - В моей памяти у него однофамильца нет. Да и
нет смысла давать такое отвратительное имя сразу двум замкам.
- Нам повезло, - сказал вежливо Вага, стараясь успокоить Лару,
которая готова была зарыдать. - Это хорошо, что твоих родителей здесь нет.
Если бы они были, им бы пришлось туго.
- А ты прав, - согласилась Лара. - Здесь нет воды и нечего есть.
Наверное, поэтому кладоискателям сюда нельзя ходить.
- Тебе не кажется, - спросила Алиса у катера, - что двор замка
слишком чистый, как будто его специально подмели к нашему прилету?
Катер сделал вираж, и они пошли по кругу над развалинами замка.
- Смотрите! - крикнула глазастая Лара. - Там что-то лежит!
Алиса и катер увидели нечто блестящее, лежавшее неподалеку от
тропинки, которая вела в замок.
Катер спикировал вниз и максимально увеличил блестящий предмет.
- Жестянка из-под пива, - разочарованно сказал Вага-индеец.
- Жалко, - сказала Лара. - Значит, какой-то человек здесь был, выпил
банку пива и бросил ее...
- А ты как думаешь? - спросила Алиса у катера.
- Новенькая банка, - сказал катер.
Они сделали еще один круг над крепостью. Алисе показалось, что она
видит следы на тропинке.
- Где будем садиться? - спросила Алиса.
- Зачем садиться? - удивилась Лара. - Ты же видишь, что моих
родителей здесь нет.
- Ты уверена?
- Здесь нельзя жить!
- А я все-таки проверю, - сказала Алиса.
- Я опущусь у ворот, - сказал катер. - Внутренний двор для меня
слишком мал.
- Я пойду одна, - сказала Алиса.
- Нет, - возразил Вага-индеец, - я с тобой. Я не позволю тебе идти
одной.
- Температура воздуха за бортом минус двенадцать градусов, и она
непрерывно понижается, - сообщил катер. - Полная темнота наступит через
полчаса.
- Мне достаточно десяти минут, - сказала Алиса.
- Но ты простудишься, - сказала Лара, которая уже глубоко верила, что
ее мамы здесь быть не может, и хотела как можно скорее отсюда улететь. Она
устала за день, изнервничалась, и ей надоела эта упрямая Алиса.
- У меня теплый комбинезон, - ответила Алиса.
- Я все равно пойду с тобой, - сказал Вага-индеец.
- И не думай, дорогой Бычий Хвост, - сказала Алиса. - У тебя-то
теплой одежды нет, и ты наверняка простудишься.
- Я в этом ни секунды не сомневаюсь, - сказал катер. - И вообще
никому из вас, дети, не следует сюда забираться.
- Я скоро вернусь, - сказала Алиса. - Отойдите от люка.
Она была права. Стоило люку открыться, как в него хлынул такой
ледяной воздух, что Ларочка сразу закашлялась. Он обжигал щеки и хватал за
нос. Алиса сунула руки в карман и включила обогрев комбинезона.
Над темной вечерней пустыней поднялся морозный ветер. Он поднимал
потоки песка и бросал в лицо. Перед Алисой возвышалась сложенная из
громадных каменных блоков стена, в которой как раз впереди был пролом,
словно кто-то штурмовал ее и пробил тараном. Через пролом тянулась
тропинка, полузасыпанная песком.
Алиса обернулась. Катер надежно стоял за ее спиной. Он был похож на
гриб с широкой шляпкой на короткой толстой ножке. Катер включил прожектор,
и Алиса была благодарна ему - яркий расширяющийся луч света проник в
замковый крепостной двор, и она пошла по нему, как по прямой светлой
дороге.
Двор крепости был куда обширнее, чем казалось с вышины.
Здесь было чуть теплее, потому что сюда не проникал жгучий ветер.
Алиса прислушалась. Было тихо... Впрочем, чего еще можно ждать от
крепости, брошенной людьми много тысяч лет назад?
Банка из-под пива, которую они увидели с неба, куда-то пропала. А
ведь Алиса отлично запомнила место, где она лежала.
Алиса быстро прошла через двор до того места, где должна была быть
банка. Сюда не достигал луч прожектора. Алисе пришлось зажмуриться и
просчитать до двадцати, чтобы глаза привыкли к темноте. Она открыла глаза
- теперь лучше видно вокруг. Вот здесь должна лежать банка из-под пива.
Алиса пригляделась и увидела следы, которые доходили до того места, где
она стояла, потом поворачивали обратно. Как будто кто-то вышел из замка,
чтобы подобрать забытую банку и унести ее.
Что ж, не остается ничего иного, как поглядеть, куда же ведут следы.
Алиса ощутила страх, который маленькими ножками пробежал по ее спине.
Вернуться? Еще чего не хватало!
Она пересилила себя, заставила непослушные, вдруг ослабевшие ноги,
пересечь двор, обогнуть высохший колодец, пройти к черной пасти входа в
замок.
Алиса остановилась перед входом и тихо спросила:
- Эй, здесь кто-нибудь есть?
Глухая, тяжелая, зловещая тишина была ей ответом.
Алиса сделала несмелый шаг вперед. И тут услышала быстрый сухой
шорох. Шорох приближался - Алиса отскочила назад... Из черного пролома
выскочила песчаная крыса с длинным пушистым хвостом и умчалась вдоль
стены.
Вот видишь, сказала себе Алиса, ничего страшного здесь нет. Она
ступила внутрь замка. Но храбрости, чтобы сделать еще один шаг, не
осталось. Стоя в проеме, Алиса осмотрелась.
Крыша замка обвалилась в незапамятные времена, и поэтому были видны
звезды на синем темнеющем небе и серые быстрые облака. Когда глаза
привыкли к сумраку, можно было различить внутренность замка - круглое
помещение, в центре которого - груда песка, дальше - плоский камень... а у
стены... Нет, не может быть!
У стены, согнувшись, накрытый плащом или одеялом, скрестив ноги,
сидел человек.
Он сидел неподвижно, лишь белые руки лежали на черном одеяле, а
из-под козырька поблескивали глаза. А может быть, это воображение Алисы?
- Простите... - сказала Алиса, голос ее сорвался, - простите, вы меня
понимаете?..
Человек ее не замечал.
- Простите, - сказала Алиса, отступая к выходу. - Мне нужно узнать,
не живут ли здесь мои знакомые...
"Что за чепуху я несу!" - подумала Алиса.
Худая рука поднялась над одеялом, в темноте зашевелились губы, словно
человек тщился что-то сказать... И вдруг со стоном он повалился на бок.
- Что с вами? - воскликнула Алиса.
Человек хрипел и в отчаянии тянул к Алисе худые руки.
- На помощь... на помощь... - различила Алиса.
Она забыла о своем страхе и кинулась к человеку.
И когда до него оставалось два шага, песок под ее ногами поддался,
образовалась воронка, и Алиса заскользила внутрь, в темноту...
Глава 7
ПУСТЫННЫЙ КРОЛИК
Алиса отчаянно сопротивлялась, пытаясь уцепиться за край воронки,
которая втягивала ее в холодную, душную тьму. Песок, мелкий и мерзлый,
норовил забраться в нос, в рот, грозил задушить Алису, он сомкнулся над ее
головой, полностью сожрал ее, закрутил... И вдруг скольжение превратилось
в падение - и Алиса вместе с потоком песка полетела вниз.
Падение было недолгим - Алиса ничего не увидела и не сообразила.
Правда, она не ушиблась, потому что упала на песчаный холм, который
насыпался сверху, через дырку в сводчатом каменном потолке. Песок
продолжал еще сыпаться - но все меньше и меньше и наконец Алиса смогла
увидеть круглое отверстие, и в нем - бегущие облака и редкие звезды.
Значит, она смотрела на небо из подвала замка. Значит, сверху, в полу,
засыпанном песком, нечаянно или нарочно образовалась дыра, в которую, как
в водоворот, и утянуло Алису.
Если все это случилось нечаянно, надо будет ждать, пока ее найдут и
вытащат из этого подвала. И хоть ее помощники Лара и Вага-не очень смелые
и умелые, но не бросят же они ее на страшной планете! Только бы не
замерзнуть в этом темном подвале.
Алиса поднялась и сразу утонула по колени в песке.
Тишину нарушало только шуршание ее подошв по песку...
Она вспомнила о таинственном человеке, который звал на помощь. Что с
ним? Он остался там, наверху? А может быть, совсем не случайно плита пола
откинулась под ее ногами?
Алиса снова кинула взгляд вверх и тут увидела, как на краю отверстия,
закрывая свет звезд, появился черный силуэт человеческой головы.
Человек молчал, словно вслушивался, жива ли Алиса. Дыхание у него
было быстрым, старческим.
Алисе показалось, что взор этого человека может проникать сквозь
тьму. Она невольно отступила назад... еще шаг, еще...
И вдруг ее спина уперлась во что-то твердое.
Алиса попыталась отскочить от препятствия, но сильные руки схватили
ее за плечи.
- Поймал? - спросила черная голова из провала.
- Здесь. Не трепыхается, - ответил человек, крепко схвативший Алису.
Алиса пыталась вырваться, но держали ее крепко, и она поняла - лучше
узнать, кто поймал ее, чего эти люди от нее хотят...
- Я буду кричать! - сказала Алиса. Сказала не очень громко, как будто
излагала ультиматум.
- Только попробуй! Я тебя придушу, - ответил человек, который ее
держал.
Пока Алиса раздумывала, привести ли ей в исполнение свою угрозу или
помолчать, человек сверху сказал:
- Раз все в порядке, я закрываю плиту.
- Только песочком сверху присыпь, не забудь, - ответил тот, кто
держал Алису. - Чтобы никто не увидал.
- Не беспокойся, - ответил голос сверху.
Заскрипел камень о камень, зашуршал песок... Алиса увидела, как
отверстие над головой сужается, исчезает.
Удар!
Все. Полная тишина и темнота.
- Дайте свет, - сказал мужчина, который держал Алису.
И тут же откуда-то со стороны ударил сильный луч фонарика. Он ослепил
Алису, она зажмурилась.
- Пошли, - сказал он. - Можешь кричать, если тебе так нравится. Но
предупреждаю, что никто и никогда не услышит твоего голоса - ты и не
представляешь, до чего здесь толстые стены.
Он подтолкнул Алису в спину, и она послушно пошла вперед. Она
поверила мужчине, что стены здесь такие толстые и что ее криков никто
никогда не услышит.
Алису повели по крутой каменной лестнице вниз, открылась со скрипом
железная дверь, затем еще одна. За ней неожиданно начался белый, чистый,
светлый коридор, словно Алиса попала в больницу.
По обеим сторонам коридора шли голубые двери, к которым были
прикреплены таблички с именами: "Профессор Валишели", "Доктор
Бебу-Бетуди", "доцент А-А-Амара"... Вдруг Алиса замерла. Она увидела
табличку, на которой было написано: "Исследователи Карл и Салли Коралли".
- Что здесь? - спросила Алиса и, обернувшись, впервые увидела
человека, который ее вел.
- Здесь? Научный центр, - ответил конвоир и улыбнулся.
Алиса сразу узнала это грубое, толстое лицо с густой щетиной черных
волос над низким лбом. Оно принадлежало рабовладельцу Панченге Мулити,
которому совсем недавно удалось сбежать от Пуччини-2.
- Что вы здесь делаете? - спросила Алиса.
- По твоей милости я в отпуске, - злобно ответил рабовладелец. - Я
разорен и вынужден был бежать к моему папе.
Навстречу им по коридору, мирно беседуя, прошли два старика в голубых
халатах и шапочках. Они оживленно спорили о каком-то растворе. При виде
Алисы и Панченги они вежливо поклонились, вовсе не удивившись тому, что
разбойничьего вида мужчина ведет по научному центру девочку.
Чем же занимаются ученые в подземельях под пустыней?
Наконец Панченга Мулити отпустил плечо Алисы. Она растерла его -
плечо затекло, так крепко в него впивались толстые пальцы рабовладельца.
Он протянул вперед руку и толкнул ручку последней двери в коридоре.
- Я привел, - сказал Панченга, заглядывая в дверь.
- Вижу, - ответил оттуда глубокий голос. - Заводи!
И Алиса оказалась в большой низкой комнате, устланной коврами и
звериными шкурами, на полу стояли кованые светильники, сверху опускались
чеканные люстры, в камине полыхал огонь. В комнате было жарко, словно ее
хозяин боялся простуды.
Алиса не сразу разглядела самого хозяина. Он сидел у камина в низком
мягком кресле, накрыв ноги клетчатым пледом. Он был на одно лицо с
братьями Панченгами, только куда старше их. Волосы его поседели, глубокие
морщины избороздили его щеки, под глазами - темные мешки. Уголки губ
опущены к подбородку. В толстых пальцах папаши Панченги поблескивали
похожие на виноградины крупные четки, которые он перебирал.
- Папа, - сказал Панченга-сын, - все было сделано, как ты велел.
- Отлично, - сказал Панченга-папа. - Спасибо, мой мальчик.
Мальчику было лет сорок, не меньше, но Алисе в тот момент было совсем
не смешно. Она понимала, что эти люди не умеют шутить.
На большом столе возвышалось какое-то сооружение, которое
представляло собой пирамиду высотой примерно в полметра, обожженную,
поцарапанную, всю в ссадинах и вмятинах. Без сомнения, это был космический
корабль адмирала Панченги, превращенного вместе с командой в лилипутов
директором циркового училища Пуччини-2.
Значит, корабль добрался до базы семейства Панченгов, но увеличить
его до настоящего размера, а значит, увеличить и всех его пассажиров пока
не удалось.
- Вот ты какая, Алиса Селезнева, - сказал Панченга-папа. - Мне
интересно поглядеть на птичку, которая доставила столько неприятностей
нашему семейству.
- Мне тоже интересно посмотреть на вас, - сказала Алиса. - Я думала,
что в Галактике существуют два брата Панченги. А вот теперь встретилась с
их папой.
- Помолчи, - устало сказал Панченга-папа. - Здесь все такие
разговорчивые - страшно жить на свете. А говорить буду я. Ты согласна?
- Согласна, но мне очень хочется пить, у вас так жарко.
- У меня не жарко, а тепло, - равнодушно ответил Панченга-папа. - А
пить я тебе не дам. Ты все равно скоро умрешь, так что нет никакого смысла
тратить на тебя воду.
- Это не очень вежливо, - сказала Алиса. - И к тому же я не понимаю,
чем это я вас так рассердила, что вы хотите меня убить?
- Я все знаю, не притворяйся дурочкой, - сказал Панченга-папа. - Я
знаю, что именно ты виновата в печальной судьбе моих родных. -
Панченга-папа показал рукой на корабль, стоящий на столе. - Я знаю, что ты
носишься по пятам за мной, чтобы помочь рабыне Заури. Хотя эта рабыня не
стоит твоих забот.
- Но ребенку нужны родители! - сказала Алиса. - И я была права.
- В чем?
- В том, что ее родители тут!
- Откуда ты знаешь?
Алиса прикусила язык. Ну кто ее тянул за него!
Панченга-папа обернулся к сыну и спросил:
- Ты ей сказал?
- Ничего я не говорил!
- Значит, это сделал проклятый Водичка. Не надо было оставлять его в
живых! Сейчас же радируй в ресторан, чтобы его растерзали. Там есть
какой-нибудь гориллоид?
- Самый лучший, папочка, любого готов растерзать!
- Не надо терзать пана Водичку, - сказала Алиса. - Он ничего мне не
сказал. Но у вас в коридоре висят таблички, а на табличках - имена ученых!
- Ну вот! - Панченга-папа чуть до потолка не подпрыгнул от ярости. -
Попались на пустяке!
- Ну кто мог подумать, что мы будем водить по научному центру
девчонок с Земли! - ответил Панченга Мулити.
- Тем более тебя придется быстренько ликвидировать, - сообщил
Панченга-папа Алисе.
- Но меня будут искать. А когда догадаются, что вы со мной что-то
сделали, вас жестоко накажут! - сказала Алиса.
- Нет, миленькая девочка, - ответил Панченга-папа. - Никто тебя не
будет искать. Тебя уже нет в живых!
- Как так?
- Подумай! Случайно ты отыскала нашу секретную базу. И не только
отыскала, но и притащила за собой катер с двумя интеллигентами! Что мне
оставалось делать? Сбивать катер? Чтобы он перед гибелью сообщил обо всем
в Галактический центр и сюда примчались все патрульные крейсера Вселенной?
Нет, этого я себе не могу позволить. Отогнать вас пушками? Тоже глупо -
через день ты вернешься сюда на крейсере. Значит, оставался лишь один
выход: девочка с Земли Алиса Селезнева, не спросив брода, сунула свой
маленький носик в самое заброшенное место на всем астероиде - в Плеш
Корявый, где никто никогда не жил, где гнездятся только пустынные кролики
и змеи. И, конечно же, неосторожный ребенок трагически погиб!
- Как же я погибла? - спросила Алиса.
- Самым естественным путем. Сейчас тебя отведут в загон, где мы
держим пустынных кроликов - это самые ядовитые твари во всей Вселенной.
Они тебя растерзают... Косточки твои и обрывки твоей одежды мы выкинем в
замок, из которого ты так благополучно к нам провалилась. И никакая
экспертиза не догадается, что в твоей казни участвовал кто-нибудь еще
кроме кроликов... Несчастный случай, какая жалость... Так что жить тебе
осталось пять минут. А то твои друзья начнут беспокоиться и полезут тебя
искать. Конечно, мне бы хотелось их всех отдать кроликам, да боюсь, что
переборщу, и это покажется подозрительным инспектору Крому.
- А вы знакомы с инспектором Кромом? - спросила Алиса.
- Не отвлекай меня, - сказал Панченга-папа. - Инспектор -
пренеприятнейшая личность!
Алиса понимала, что должна думать очень быстро. Панченга-папа был
такой спокойный и жестокий, что ему не заговоришь зубы, его ничем не
отвлечешь. И план он придумал с его точки зрения безукоризненный. В самом
деле - сунулась девочка в пустынный замок, а там какие-то твари...
собирайте ее косточки. Куда более надежный способ так разделаться с
врагом, чем сражаться в честном бою.
- А если я вам скажу, как можно увеличить корабль вашего сына и всех,
кто там сидит внутри, вы оставите меня в живых?
- Нет, Алиса, - сказал Панченга-папа, - хоть мне очень грустно так
тебе отвечать, я вынужден сказать "нет"! Мои ученые найдут способ
увеличить корабль не сегодня-завтра. Они обещали. Иначе им не будут давать
компота - непереносимое горе!
- Но я могу сделать это быстрее!
- Если бы мне было двадцать лет, я, может быть, и поддался бы твоим
уговорам, девочка. А теперь я все понимаю... Нет, нет и еще раз нет! Ты
позовешь своих родственников, а они позовут инспектора Крома... и нашу
базу уничтожат... Лучше уж мои сынки подождут немного. Зато ни твоя
симферопольская бабушка, ни мерзавец Пуччини-2, ни отвратительный
инспектор Кром ничего не будут знать... Если больше вопросов нет, отведи,
сыночек, девочку к кроликам, пускай они ею полакомятся!
Глава 8
ТАЙНА ПАПАШИ
- Папа, мне нужно поговорить с этим ребенком, - сказал Панченга
Мулити.
- А мне нужно, чтобы ты его немедленно отдал на растерзание кроликам.
Иначе базу обнаружат ищейки инспектора Крома, и из-за тебя я могу
погибнуть.
- Я знаю. Я успею.
- Мальчики мои, легкомысленные, - вздохнул папаша Панченга. -
Смотрите вы у меня! Один лилипутом стал, другой своей сиенды лишился. Так
ли я вас воспитывал? А ну-ка, включи обзорный экран! Вылезли они искать
свою Алису или еще нет?
Панченга-младший покорно подошел к стене, отвел в сторону занавеску и
включил большой, во всю стену экран. От экрана буквально хлынул холод - он
показывал, как в полумраке над песчаными барханчиками неслись снежинки, а
каменные стены крепости нависали над таким маленьким и беззащитным
катерком... Он стоял, и ждал, как щенок, который ждет зимой у магазина
своего хозяина.
- Давай я его ракетой полосну! Никто не узнает, папаша! - предложил
Панченга Мулити.
- Нет тебе на это моего родительского благословения! - рассердился
Панченга-старший. - Я же предупреждал тебя - через полчаса здесь будет
галактический крейсер. Им только предлог и нужен, чтобы искоренить весь
род Панченгов!
- Ну ладно, - сказал Панченга-сын, - но ты же видишь, что они не
спешат искать девчонку. Значит, у нас есть время.
- Вылезут, скоро вылезут, - уверенно сказал папаша. - Этому
мальчишке-индейцу стыдно станет, вот он и пойдет ее искать. Может, он
сейчас одевается, ищет чего потеплее - небось за бортом градусов двадцать
мороза?
- Двадцать два, - сказал Панченга-сын.
- Ладно, допрашивай ее, только быстро. Даю тебе две минуты. А я
пойду, перегоню на мой корабль ученых-мученых.
- Ох, и осторожный ты стал, папа. Это возраст, да? - спросил сын.
- Это называется инстинктом самосохранения, - сказал
Панченга-старший. - Этот инстинкт позволяет мне жить и оставаться на
свободе уже шестьдесят с лишним лет.
Папаша тяжело поднялся с кресла и, не взглянув на Алису, пошел к
выходу. Не закрывая за собой дверь, он крикнул хрипло:
- Кобры, ко мне!
Со всех сторон застучали каблуки. Панченга-сын недовольно поморщился.
Сквозь открытую дверь Алисе были видны высокие воины в серых чешуйчатых
комбинезонах. Вместо фуражек на головах воинов были приспособлены змеиные
головы с раздутыми шеями, глаза змеиных шапок горели маленькими
фонариками.
- Выводите ученых из их кабинетов, быстро! И всех гоните на мой
корабль. Раз-два, чтобы без заминки. - С этими словами папаша вышел из
комнаты.
Ой, испугалась Алиса, а вдруг папаша Панченга увезет Карла и Салли
Коралли куда-то на свою планету, придется снова их искать.
- Этого нельзя допустить! - сказала Алиса. - Родителей надо вернуть
Ларе. Вы меня слышите?
- Я-то вас слышу, - сказал Панченга Мулити. - Но помочь ничем не
могу. Я мечтал бы вас всех отпустить. Но папа и брат не разрешают мне быть
порядочным человеком. Мне сорок лет, и все эти сорок лет я борюсь с моими
родственниками. Все время терплю поражение. Они понимают, что я с ними не
согласен, что я всегда твердо воздерживаюсь, когда они голосуют за казни и
мучения невинных людей. Поэтому меня и держали на сиенде, на сельском
хозяйстве. Ведь не исключено, что в один прекрасный день я наберусь
смелости и выведу их всех на чистую воду.
- Прекрасный день уже наступил! - воскликнула Алиса.
- Когда?
- Сегодня. Давайте начнем выводить их на чистую воду!
Панченга-сын подумал немного и потом отрицательно покачал головой.
- Нет, - сказал он. - Еще рано. Еще слишком рискованно.
- Вы боитесь, что ваш брат, который сидит в этом лилипутском корабле,
вас услышит? - спросила Алиса, показывая на пирамиду космического корабля.
Было видно, что один из его люков раскрыт и в нем стоит махонькая фигурка
адмирала Панченги.
- Нет, нет, я никого не боюсь. - Этот лицемер и обманщик так
покраснел, что Алиса поняла - он на какое-то время совсем забыл о
пирамиде, стоявшей на столе. И теперь перепугался. Иначе чем объяснишь то,
что его отношение к Алисе резко изменилось.
- А ну! - закричал он вдруг, хватая ее за руку и волоча к двери в
коридор. - Немедленно на растерзание к пустынным кроликам! Чтоб твоего
духу здесь не было!
Они оказались в коридоре. Там кипела невероятная суета. Бегали
солдаты-кобры, стража Панченги-папы, спешили люди в черных мундирах,
пробежал гориллоид... Все двери в комнаты были распахнуты, из комнат
выволакивали ученых, а ученые старались вытащить вместе с собой нужные
книги, кассеты, приборы. Все горланили, все торопились.
- И это все из-за меня? - спросила Алиса.
- Нет! Ты только ускорила бегство, - ответил Панченга-сын. - Если ты
разузнала о базе, значит, инспектор Кром не за горами.
- Значит, все-таки я вас перепугала, - сказала Алиса.
- Много о себе думаешь, плохо кончишь, - ответил Панченга. Он все
тащил за собой Алису, даже руку было больно.
- Да не спешите вы так! - крикнула ему Алиса. - Руку оторвете. Вас же
никто из родственников сейчас не видит и не слышит. Переведите дух. У вас,
наверно, сердце болит. При вашем-то лишнем весе!
- А ведь и впрямь, - согласился Панченга, замедляя движение.
Свободной рукой он держался за сердце. - Так я долго не протяну.
Перед ними была лестница наверх. Возле нее дымил воткнутый в
отверстие в стене факел. Панченга взял факел и сказал Алисе:
- Иди впереди, но не убегай. Убежишь - тебе же хуже.
Алиса нарочно не спешила. Она понимала, что каждая минута работает в
ее пользу. Сейчас уже Вага вышел из катера и идет к крепости. Он
осторожен...
Ее задача - тянуть время. Поэтому Алиса медленно, долго нащупывала
ногой каждую ступеньку.
Но, как будто угадав ее мысли, Панченга толкнул Алису в спину.
- Иди как следует! Некогда мне с тобой цацкаться! Даже если твои
косточки найдут в крепости и поверят, что тебя сожрали кролики, все равно
в конце концов какой-нибудь гориллоид проговорится инспектору, а то и пан
Водичка нас предаст... Разве можно верить людям? Ты иди, иди...
- А чего вам бояться? - спросила Алиса. - Вы же ничего плохого не
сделали. Вы производите впечатление доброго и великодушного человека.
- Да, я такой! Я именно такой! Я лучше многих. И если бы не проклятая
семья, которая меня затянула в преступный мир, я бы мог стать инженером,
ученым, артистом, наконец!
- Еще не поздно.
- Поздно. Я совершенно разучился работать. А ты иди, Алиса, иди, тебя
ждет быстрая и поэтому не очень мучительная смерть.
- А почему здесь ученые? - спросила Алиса. - Что они здесь делают?
Лестница оказалась короткой, за ней начался темный сводчатый коридор,
сверху редко-редко падали капли воды...
- Если бы я не был уверен, что тебя через пять минут растерзают,
никогда бы не сказал, - признался Панченга. - Это идея папаши. Он давно
уже с ней носился. Мой папаша - ужас какой головастый! Он давно еще
говорил: самое дорогое на свете - мозги! И если у нас с вами, мальчики,
мозгов не хватает, то надо отобрать мозги у других людей. Мы, конечно,
смеялись сначала, но папаша нас убедил. И с тех пор мой братишка адмирал
Панченга, как захватит корабль, то ребятишек и красивых девочек сразу ко
мне, на сиенду. Им там память стирают, чтобы не шебуршились, и они
начинают пропалывать ананасы. Некоторых продавали - кого куда... А если на
корабле попадались ученые или изобретатели, мой адмирал их отвозил сюда, к
папе, для этого специально подвалы под крепостью оборудовали.
- Но зачем?
- А затем, что в ученых головах всякие полезные мысли бродят. А
ученый часто и не подозревает, какие они полезные. Мы этому ученому
говорим - работай на нас!
- А если он не захочет?
- Это он только сначала не хочет. А если на него нажать - сразу
захочет. Один кушать любит, второй за своих родных боится, третий
обеднел... Надо только ключик найти. А как нашел, дальше сложностей не
бывает. Ему прибор нужно - мы ему прибор доставим, ему химию подавай - мы
ему эту химию подаем! Изобретай, трудись...
- И что-нибудь получалось?
- Ты думаешь, мы только грабим? Ничего подобного, нам сиенда хорошие
доходы приносила. Нам ученые золотые яйца несут. Они изобретают,
придумывают, а мы торгуем. Мы так разбогатели, что оборудовали под базу
целую планету. Оттуда нас не выкуришь! Там для ученых - рай! Все условия,
не то что здесь. Рай из чистого мрамора.
- А как же вы изобретениями торгуете?
- Для этого мой папаша ночей не спит, думает.
- Я не понимаю. О чем ваш папа думает?
- А он думает, как изобретение повернуть, перевернуть и наизнанку
вывернуть.
Алиса пожала плечами.
- Ну, слушай! Есть, например, у нас один ученый, он изобрел средство,
которое уничтожает трение. Понимаешь? Ты помазал подошвы этим средством и
никогда шагу не сделаешь - умора! Скользят ботинки и все тут! Этот чудик
думал, что его средство в промышленности очень нужно, чтобы части станков
не терлись друг о дружку. А нам станки ни к чему! Мы его изобретение
чуть-чуть изменили, и тирану Катациклу с Вапраососа продали баночку за
тонну алмазов. Он этой мазью свою крепость смазал, и вот уже год как его
племянники эту крепость штурмуют, да не могут на стену влезть. Смешно? Еще
хочешь пример?
- Хочу, - сказала Алиса. Ей-то некуда было спешить.
- Этот самый... как его... забыл, сделал заморозку. Если ею брызнешь
на курицу - она тут же замораживается и уж не разморозится, пока
антизаморозкой не капнешь. Для домашних хозяев удобно, для
путешественников удобно... А папаша подумал и решил - это же замечательное
оружие! Продали распылитель заморозки Дургу Брандердургу. Он этот
распылитель поставил перед своим войском, когда с мачехой воевал, нажал на
кнопку - и в мгновение ока заморозил все ее войско, включая и мачеху. А
нам честно заплатил замороженными монетами.
- Очень интересно, но подло, - сказала Алиса. - Люди старались,
хотели сделать лучше для всех, а вы все переворачиваете. И получается зло.
- А это не мы, Алисочка, придумали, - улыбнулся Панченга. - Это еще
тысячу лет назад люди придумали. Это в истории тысячу раз было, и никто не
удивлялся. Только ты решила удивиться. Сначала люди лодку придумали, чтобы
через озеро переплыть, а другие к лодке таран приспособили, чтобы этим
тараном чужие лодки топить. Одни люди самолет придумали, чтобы по небу
летать, почту перевозить, а тут же другие пришли, посильнее да похитрее, и
дали пилоту бомбу. Кидай, сказали, вниз на город, сверху убивать удобнее,
чем с земли стрелять. И так, Алисочка, всегда и везде!
- Нет! - сказала Алиса. - Не всегда и не везде. Это вам только
кажется, что таких, как вы, много. Такие, как вы, по углам и подземельям
прячутся. Как крысы.
- Молчать!
- Я еще поговорю с учеными, я еще узнаю, как вам удалось их обмануть
и запугать. Теперь я понимаю - вы и пана Водичку запугали.
- А почему бы и нет? Хоть он и не ученый, а нам пригодился. Мы ему
простенько сказали: хочешь жить, хочешь, чтобы твои дружки Карл и Салли
были живы, сиди в ресторане на краю пустыни и всех, кто хочет сунуть сюда
нос, отпугивай. Вот он и сидит!
- Вы - законченные подлецы! - сказала Алиса.
- Ты не ругайся, не ругайся, - ответил Панченга. - Тебе в твоем
положении сейчас лучше кидаться мне в ноги, умолять, чтобы я твою жизнь
спас.
- Не буду умолять. Вы и так меня не убьете, - сказала Алиса.
- Ты почему так думаешь?
- Уж очень вы не спешите меня своим кроликам отдать на растерзание, -
сказала Алиса. - И все мне рассказываете. Я думаю, что вы ждете, пока ваш
папа улетит и всех ученых заберет, а потом сядете на маленький катерок,
который где-то спрятали, и тихонько улетите в другую сторону.
- Это ложь и клевета!
- Тогда скажите, что же вам в самом деле от меня нужно?
- Совсем пустяк. - Панченга смущенно улыбнулся и при неверном свете
факела улыбка его была похожа на злобную гримасу. - Мне хочется, чтобы ты,
Алисочка, записала на видео несколько слов...
- Каких?
- Ну... что ты ничего не имеешь против меня, что я тебе ничего
плохого не сделал, а даже спас тебя и помог выбраться из подземелья. Мне
так хочется стать честным человеком!
- Если вас будут судить, - ответила Алиса, - я приду на суд и скажу,
что вы и в самом деле не причинили мне вреда. Но я не знаю, кому вы
причинили вред.
- Это еще когда будет... - сказал Панченга. - А меня в любую минуту
могут схватить. Тогда я и покажу им пленку.
- Хорошо, - сказала Алиса. - А вы тогда меня отпустите?
- При первой возможности.
- Тогда я ставлю одно условие.
- Какое?
- Чтобы вместе со мной освободили родителей Лары Коралли. Без этого я
отсюда не уйду.
- Но как я это сделаю? - удивился Панченга. - Неужели ты не
понимаешь, что Карл Коралли - знаменитый ученый и изобретатель. Он моему
папаше дороже алмазов. А жена его красавица. Нет, мне их не добыть.
Папашины кобры и гориллоиды, наверное, его уже на корабль перевели.
- А вы пойдите и приведите сюда ученых, - сказала Алиса. - Тогда я
вам наговорю на видеопленку любые комплименты.
- Я даю слово! Честное слово человека, который хочет исправиться. И
начать новую жизнь. Как только ты уйдешь, я сразу же побегу за Салли и
Карлом Коралли. Я не могу оставить тебя одну, здесь опасно. И не могу
взять тебя с собой. Поверь же, Алиса!
Он готов был зарыдать. Так ему хотелось, чтобы Алиса поверила: он на
верном пути к исправлению! И Алиса понимала, что он не может разорваться
надвое!
- Хорошо, - сказала она. - Я постараюсь вам поверить. Доставайте вашу
видеокамеру. Что надо говорить?
- Что я хороший.
Панченга достал из кармана маленькую видеокамеру.
- Я подтверждаю, - сказала Алиса, глядя в объектив видеокамеры,
который был почти невиден, потому что неровный свет дымного факела светил
Алисе в глаза. - Я подтверждаю, что Панченга Мулити не причинил мне
никакого вреда.
- И помог мне, а также Карлу и Салли Коралли выбраться из подземелья.
- За что я ему благодарна.
- Спасибо, - сказал Панченга Мулити. - Я никогда не забуду твоих
благодеяний, принцесса Алиса. Теперь иди прямо вперед. Через пятьдесят
шагов свернешь налево. Поняла? Там будет выход в крепостной двор. Во дворе
тебя уже ждет индеец Вага Бычий Нос.
- Бычий Хвост.
- Вот видишь, я волнуюсь и забываю. Подождите там минут десять, не
больше. И тогда к вам придут Карл и Салли Коралли.
- Спасибо вам, - сказала Алиса, протягивая руку старшему брату
Панченге, который оказался счастливым исключением в этой злобной компании.
- Я тоже благодарен тебе за доверие, - сказал Панченга, пожимая руку
Алисе. - Надеюсь, что когда мы встретимся вновь, я уже буду честным
человеком. Беги, Алиса, Вага Бычий Хобот тебя ждет.
Алиса пошла вперед. Некоторое время факел светил ей вслед.
- Держись за стену, - донесся сзади голос Панченги. - Мне надо
уходить. Сейчас станет темно.
- Уходите, уходите, - откликнулась Алиса.
Вокруг воцарились полная темнота и тишина. Алиса считала шаги.
Тридцать шагов... тридцать пять...
Вдруг Алиса остановилась. Ей ничего не было слышно, но она
почувствовала, что но одна в коридоре, что совсем рядом притаилась
невидимая опасность.
Глава 9
ВОЗВРАЩЕНИЕ ВОЛШЕБНИКОВ
Алиса прислушивалась - ничего.
Побежать вперед или переждать опасность? Но она знала о пути наружу
лишь то, что сказал ей Панченга. А что если он ее обманул? Нет, нельзя
думать о людях плохо. Человек хочет исправиться, а я его подозреваю в
коварстве! И Алиса пошла вперед.
Она не сделала и пяти шагов, как с размаху налетела на решетку,
которая перекрывала коридор.
Решетка была ржавая и холодная. Что такое? Почему решетка?
Алиса провела рукой в сторону - решетка пересекала весь коридор.
Дальше пути не было.
Она постаралась пошатать решетку - может, это ошибка? Ей так хотелось
думать, что Панченга ее не обманул.
Но решетка не поддавалась.
Алиса поняла, что у нее один выход - бежать обратно.
И тут она услышала, как сзади по сводчатому коридору прокатился
скрежет еще одной решетки. Ее запирают? Зачем?
И тут же послышался негромкий смех. Тишина была такая, что каждый
самый маленький и ничтожный звук становился большим, как горный обвал.
Алиса узнала голос Панченги.
- Ты жива, Алисочка? Ты сейчас умрешь.
- Зачем вы это сделали? - спросила Алиса.
- Мне приказали, - сказал Панченга. - Я не хотел. Ты мне очень
понравилась, но я - послушный сын.
- Когда вы брали у меня интервью, - спросила Алиса, - вы уже знали,
что меня обманете?
- Да, - вздохнул Панченга. - И у меня сердце буквально обливалось
кровью. Прощай, Алисочка, я побежал на корабль. Мой драгоценный папа
думает, что я останусь здесь и приму на себя весь удар правосудия, что я
буду расхлебывать кашу, которую они с братцем заварили. Как бы не так!
Даже если меня и найдут в темных подземельях, со мной ничего нельзя
сделать. Я не сделал ничего плохого. Я старался только помочь Алисе
Селезневой. И она оставила доказательство - видеопленку.
- Вы подлец, Панченга Мулити!
- Это твои последние слова, Алиса, - ответил Панченга.
Панченга свистнул - свист прокатился по туннелю.
И в ответ:
- Топ-топ, топ-топ, топ-топ...
Кто-то медленно прыгает, не спеша приближается к Алисе.
- Я впустил кроликов, прощай, девочка.
Алиса кинулась к стене, прижалась к ней... У нее не было никакого
оружия, да она и не видела ничего в этой темноте. Кто на нее нападает,
откуда... только: топ-топ, топ-топ, топ-топ...
И так страшно, и так одиноко...
И в этот момент что-то ярко вспыхнуло.
Зеленая линия протянулась вдоль коридора...
Темные тени, которые уже приблизились к Алисе, замерли, пораженные
светом.
А еще через секунду каменные своды зала, в котором, оказывается, и
стояла, прижавшись спиной к стене, Алиса, осветились сотнями разноцветных
звездочек - словно начался карнавал...
Сначала Алиса ничего не понимала в сверкании и кружении огней... Но
ничего не могли понять и те, кто хотел напасть на нее: удивительные,
никогда не виданные ею существа. Приятные на первый взгляд и страшные,
если присмотреться...
Они и в самом деле походили чем-то на кроликов: задние ноги этих
тварей были куда длиннее передних, а передние были прижаты к груди. Но
передние лапки пустынных кроликов, живущих на Ледяных астероидах, могут
вытягиваться, словно резиновые, а из них появляются когти. Кролики,
окружившие Алису, были ростом с больших собак, покрыты не шерстью, а
каким-то серым мхом, что позволяло им сливаться с песком в пустыне. Но
неприятнее всего были их морды - треугольные, с острыми хоботками, из
которых непрерывно высовывались и прятались обратно неутомимые беспокойные
язычки. Эти язычки заканчивались блестящими, словно металлическими, иглами
- именно этими иглами пустынные кролики наносят жертве небольшую рану, в
которую попадает капля ядовитой слюны. И жертва умирает.
В тот момент, когда зажглись огни, кролики уже почти подкрались к
Алисе, а они, как известно, отлично видят в темноте. Алиса бы так и не
узнала, откуда произошло нападение...
Кролики, возмущенные тем, что кто-то мешает им растерзать беззащитную
добычу, завертели головами, отыскивая обидчиков. И тут же их нашли!
Посреди зала стояли два человека. Оба в плащах и со шпагами в руках.
Оба в широкополых шляпах и блестящих сапогах.
Кролики кинулись на двух мушкетеров, забыв об Алисе.
Огни под потолком и по стенам мигали, сверкали и гасли, рассыпались
бенгальскими огнями и взрывались как петарды.
Кролики, привыкшие к темноте и полумраку астероида, не могли
сообразить, что к чему, жмурились, прикрывали передними лапками громадные
глаза, но, правда, не отступали.
- Алиса, не двигайся! - крикнул один из мушкетеров, что был повыше
ростом. - Они кидаются на то, что движется!
И подкинув шпагу, завертел ею в воздухе, затем снова поймал за
рукоять и вонзил в кролика, который уже дотянулся до мушкетера своим
жалом.
И начался славный бой!
Алиса жалела, что не могла принять в нем участия, но и понимала, что
не сумела бы управляться со шпагой с такой быстротой и ловкостью. Ее
спасители-мушкетеры были настоящими спортсменами, виртуозами фехтования!
Кроликов было больше десятка, но уже через две минуты их осталось
четыре или пять... Еще одна атака на мушкетеров - и вот лишь два кролика
отбежали к решетке.
Последняя атака...
Под карнавальными огнями лежали мертвые кролики. Яд с их языков, уже
никому не опасный, капал на каменный пол.
И тут из-за решетки показался яркий свет - оттуда кто-то шел, неся в
руке яркий фонарь.
- Все в порядке, - крикнул высокий мушкетер, снимая широкополую
шляпу.
И тут Алиса узнала в нем директора циркового училища Пуччини-2.
Второй мушкетер, пониже ростом, провел концом своей шпаги по прутьям
решетки, и вдруг они расплавились и потекли на пол сверкающими каплями
металла.
- Проходите, - сказал маленький мушкетер.
И Алиса узнала по голосу... свою симферопольскую бабушку.
- Ловко вы их! - послышался знакомый голос.
Это же инспектор Кром!
Он нагнулся, прошел сквозь раскаленную красную решетку. За ним
спешил, переваливаясь, пан Водичка.
- А я думала, что вы не успеете." - сказала Алиса.
Тут ноги ей отказали и она села у стены.
Бабушка из Симферополя подбежала к ней, стала хлопотать, достала
какие-то таблетки, велела выпить, Алиса отказывалась, а длинный Пуччини-2
стал на ее сторону и говорил, что нормальные герои никогда не едят
таблеток сразу после боя.
Инспектор Кром пожал Алисе руку и сказал:
- Быстро, в двух словах доложи ситуацию!
Алиса рассказала о том, что здесь произошло.
Тем временем симферопольская бабушка расплавила и вторую решетку. Она
была глубоко возмущена тем, что Панченга-сын так подло обошелся с ее
внучкой. Это же надо: загнать обманом в клетку и напустить на ребенка
смертельных хищников!
Они поспешили по коридору в сторону подземного убежища братьев
Панченгов. По дороге Лукреция Ивановна успела рассказать Алисе, как она
здесь очутилась.
Оказывается, симферопольская бабушка так и не поверила, что Алиса
задержится в Галактическом центре только для того, чтобы рабыне Заури не
было скучно проходить обследование. Бабушкина интуиция подсказала ей, что
Алиса может ринуться в новую авантюру. И поэтому Лукреция Ивановна не
стала возвращаться домой, а уговорила Пуччини-2 подождать до вечера, пока
не вернется Алиса.
- И когда я не вернулась... - вмешалась Алиса, - ты, бабушка,
объявила тревогу!
- Слабо сказано! Я начала бить в барабан, трубить в трубы и седлать
коней! Мы с Пуччини отыскали инспектора Крома и узнали от него, что вы с
рабыней исчезли в неизвестном направлении. А каким могло быть неизвестное
направление?
- Вы догадались, что мы полетели к Фоке Гранту на планету Парадиз...
- Где несчастный Фока выращивает Мандрагору и скармливает ее
однодневкам и пташкам!
- Не смейся над ним, бабушка, он ведь очень добрый человек.
- Очень добрый, но не очень умный, - возразила бабушка.
- А от него вы узнали, что мы отправились к капитану Водичке?
- Разумеется. И попали в настоящий салун для кладоискателей с
экзотическими посетителями, карточными играми и всякой фанаберией, которая
будто сошла со страниц детского комикса. Она была слишком красивой, чтобы
быть настоящей. Мы поняли, что ресторан - только ширма для бандитов.
- И Водичка вам все рассказал?
- Ничего нам Водичка не рассказал. Но не смог скрыть от нас своего
испуга и своей радости.
- Как так? Сразу испуга и радости?
- Нам тоже это показалось странным. Но теперь-то мы понимаем: он
обрадовался, что Алису и Заури ищут их друзья и могут им помочь. Но
испугался, что братья Панченги и их подручные кобры и гориллоиды отомстят
Водичке и семейству Коралли, ради которых Водичка и сидел в этой пустыне.
Водичка - несчастный человек. Панченги запугали его, и он поверил в их
могущество!
- А как не поверишь, - сказала Алиса, - если ты окружен шпионами
Панченгов!
- Гориллоиды попытались напасть на нас с Пуччини. Но ты понимаешь,
девочка, как трудно справиться обыкновенным негодяям с настоящими магами и
волшебниками, докторами иллюзионных наук! Пришлось нам тряхнуть стариной!
Мы быстренько переоделись в костюмы мушкетеров, материализовали острые
шлаги и в отчаянном рукопашном бою разгромили всех гориллоидов и кобр. А
когда они разбежались, Водичка рассказал нам, что вас надо искать в
крепости под странным названием Плеш Корявый. А тут и инспектор подоспел
со своими агентами! Все остальное ты знаешь.
- Спасибо, что вы вовремя успели, - сказала Алиса. - Еще бы секунда и
я погибла.
- Алисочка, - ответила симферопольская бабушка. - В настоящем
авантюрном романе спасение обязательно приходит в последнюю секунду. Иначе
этот роман никуда не годится.
- Но ведь у нас не роман, а чистая правда!
- Для нас с тобой - чистая правда, а для тех мальчиков и девочек,
которые когда-нибудь прочтут о наших замечательных приключениях, это будет
роман.
На этом разговор Алисы и бабушки прервался, потому что они вышли из
темного коридора и попали в освещенные помещения, где еще недавно братья
Панченги держали пленных ученых. Самих ученых уже не было - папаша
Панченга успел вывезти их на своем корабле, а забытые ими книги и вещи
были разбросаны по полу. Вот тут Алиса и увидела Ларочку и Вагу Бычий
Хвост. Вага бросился к Алисе.
- Наконец-то я тебя отыскал и могу спасти! - закричал он. - Я немного
задержался, потому что наверху страшный мороз! Ты не представляешь, как
там холодно. Я хотел бежать раздетым - но тут Ларочка мне говорит...
- А я говорю, - перебила его Лара Коралли, - немедленно обратно в
катер! Ты же простудишься.
- Нет, мне тепло! Ты меня хорошо закутала, Лара!
- А почему они в таких шляпах и плащах? - спросила Лара, глядя на
фокусников.
- Они романтики, - сказала Алиса.
- Я не понимаю, почему романтикам надо так глупо одеваться, - сказала
Лара.
- Они подражают людям, которые всегда приходили на выручку своим
друзьям. Вот и оделись, как те люди.
- Но это же могут делать только маленькие дети, - возмутился Вага
Бычий Хвост. - Я не ожидал такого от стариков!
- Стыдно, - сказала Лара.
- Если бы вы видели, как они расправились с ядовитыми кроликами, пока
вы искали теплые вещи, то заговорили бы иначе, - обиделась за своих друзей
Алиса. - Одними шпагами, без бластеров.
- Но ведь бластером сражаться удобнее! - возразил Вага.
- Вага, Вага, - вздохнула Алиса. - Не надо тебе быть кладоискателем.
Возвращайся домой и сей что-нибудь разумное, доброе и вечное. Например,
поступи в ансамбль песни и пляски, в котором состоит все твое племя. И со
временем ты наверняка добудешь себе красивое имя.
- Ты так думаешь? - спросил Вага Бычий Хвост и задумался.
В той комнате, где Алиса разговаривала с папашей Панченгой, было
пусто. На столе стояла пирамида - космический корабль.
- Смотрите-ка, мы их так спугнули, что они даже не успели корабль
своих родственников забрать, - усмехнулся инспектор Кром.
- Простите, - обратилась к нему Лара, - а где мои родители?
- Сейчас мы это выясним, - сказал инспектор. Он не знал, что
ответить. Его помощники уже сообщили, что корабль Панченги-отца успел
подняться в небо, и теперь его преследует патрульный крейсер. Но шансов
догнать Панченгу мало - уж очень быстроходен бандитский корабль.
- Только быстрее, - сказала Лара, - я столько всего вынесла, а мне до
сих пор не могут найти маму. Почему я должна быть сиротой, когда вы все
живете со своими родителями?
И тут Лара отчаянно завизжала.
Она вскочила на стул и показывала пальцем вниз.
Проследив за ее рукой, Алиса увидела, что из-под дивана выглядывает
носок ботинка, который вдруг шевельнулся и спрятался.
- А ну-ка, вылезайте, - сказал Кром. - Могу гарантировать вам жизнь.
Но если вы что-то придумаете...
- Тогда я проткну его шпагой, - сказала симферопольская бабушка. -
Чует мое старое сердце, что это и есть тот мерзавец, который издевался над
моей внучкой.
Бабушка, как всегда, была права. Из-под дивана выполз покрытый пылью
и паутиной Панченга Мулити. И не только вылез, но тут же достал из кармана
видеокамеру и быстро заговорил:
- Простите, но вы меня неправильно поняли. Я ни в в чем не виноват.
Иначе меня бы взяли с собой, но я с самого начала хотел встать на путь
исправления. Я помогал девочке Алисе. Вот смотрите, - он включил камеру,
направил луч на стену и там появилось изображение Алисы, которая стала
говорить добрые слова об этом негодяе.
- Эта хорошая девочка нечаянно погибла, - сказал Панченга, - но я
сделал все, чтобы ее спасти...
Алиса сделала три шага и встала в освещенном квадрате стены, чтобы
закрыть собой собственное изображение. И заговорила:
- Этот Панченга врет! Он загнал меня в клетку к ядовитым кроликам...
Тут раздался тяжелый глухой удар. Оказывается, Панченга Мулити,
который не думал, что Алиса спаслась, и не заметил ее, вылезая из-под
дивана, решил, что сошел с ума, и упал в глубокий обморок.
- Бежим! - Лара тянула Алису за рукав. - Скорее надо найти папу и
маму!
- Боюсь, что мы опоздали, - сказал инспектор Кром. - Корабль
Панченги-старшего уже далеко в космосе. И догнать его будет нелегко.
- Как так нелегко! - возмутилась Лара. - Что же получается: каждый
пират может увезти моих родителей, а вы только разводите руками?
- Мы их обязательно догоним, - сказал Кром. - И очень скоро. И ты
сможешь обнять своих родителей.
Но Лара Коралли не поверила инспектору. Она обернулась к фокусникам.
- Разве вы не видите! - воскликнула она, прижимая к груди белые
ручки. - Разве вы не видите, как страдает сиротка?! И неужели ваше сердце
не обливается слезами?
- Будь спокойна, крошка. - Пуччини-2 смахнул набежавшую слезу. - Мы
тебя не покинем.
- Не надо преувеличивать наши трудности, - сказал инспектор Кром. Он
показал на лежавшего в обмороке Панченгу Мулити. - Ведь наш новый друг так
хочет стать порядочным человеком! Как только он придет в себя, он нам
сразу поможет.
- А если он решит тянуть время, - добавила симферопольская бабушка, -
я вызову его на поединок и проткну шпагой.
- А если он будет упрямиться и погибнет на дуэли, - сказала Алиса, -
то у нас останется еще целый корабль пиратов. - Она показала на серую
пирамиду, стоявшую на столе. - Ведь адмирал Панченга Скулити и его команда
остались в плену.
Все смотрели на корабль. Пираты бегали вокруг него и махали
крошечными кулачками.
- Так давайте же скорее, спешите! - воскликнула Лара Коралли. - Может
быть, они уже пытают моих родителей. Где нашатырный спирт? Я сама приведу
в чувство этого негодяя!
- Не выношу нашатыря, - проговорил Панченга Мулити, не открывая глаз.
- Инспектор, попрошу вас наклониться ко мне поближе.
Кром наклонился.
- Я вам помогу, - прошептал Панченга Мулити. - Я расскажу вам, как
лететь на планету пиратов. Но сначала вы должны подальше спрятать корабль
моего брата. Они отчаянные ребята, и если вырвутся от вас, мне
несдобровать.
- Неужели вы боитесь лилипутов? - спросил Кром.
- Тише! Это они сейчас лилипуты. А завтра - гиганты. Как уменьшились,
так и увеличатся. Уберите их!
- И тогда вы покажете нам, как лететь на планету пиратов?
- Только если вы соберете настоящий боевой флот.
- Зачем? - удивился Кром.
- Вы думаете, там только один корабль? На планете собирается после
набегов до ста пиратских кораблей. Это не планета - это пиратский
муравейник, это гадючье гнездо! Если бы вы знали, как я их ненавижу. С
моим добрым сердцем и любовью к справедливости...
- Хорошо, - сказал инспектор Кром. - Давайте пройдем ко мне на
корабль, и там вы все нам расскажете. И тогда мы решим, как лучше
действовать.
Панченга Мулити легко вскочил, хоть и был очень толстым. Он погрозил
кулаком пирамиде на столе, и пираты-лилипуты во главе с его младшим братом
начали грозить ему кулачками.
Кром пошел к двери. Панченга Мулити - за ним. Лара Коралли тоже
хотела последовать за ними, но Кром, обернувшись от двери, сказал:
- А вам, девочки, там делать нечего. Хватит. Мы не можем рисковать.
- Как раньше рисковали, так ничего! - обиделась Лара. - А когда
всего-ничего осталось, то нельзя, да?
- Хватит! - строго произнес Кром. - Мне надоели эти детские крики.
- Он прав, - сказала бабушка, - мы вернемся на Землю и там будем
ждать вестей. Недолго осталось.
- А я не доживу! - сказала Лара. - Вот помру вам назло. Тогда
попрыгаете! Моя мамочка вернется и спросит: "Где моя любимая Ларочка?" А
вы ответите: "Не сберегли мы Ларочку, погибла ваша Ларочка..." Тут моя
мама вам глаза и выцарапает.
Щеки бывшей рабыни раскраснелись, черные кудри растрепались. Все
чувствовали себя виноватыми перед несчастной девочкой, но понимали, что
нельзя поддаваться чувствам - ведь Лара совершенно не способна была
понять, насколько опасно дело, которое предстояло выполнить инспектору
Крому, у которого не было флота, способного победить пиратов, и который
должен был быстро придумать, как одолеть целую пиратскую планету.
И тогда симферопольская бабушка, у которой был большой жизненный
опыт, придумала, как успокоить Лару.
- Оп-ля! - произнесла она и взмахнула в воздухе своей маленькой
волшебной палочкой.
В руке у нее оказалось кружевное розовое платье, как раз Лариного
размера.
- Одну минутку, - сказала коварная бабушка. - Прежде чем ты бросишься
громить пиратов, тебе надо переодеться.
- Это... это мне?
- Да, Ларочка, пойдем примерим.
- А как же моя мама?
- Мы задержимся всего на несколько минут. Ну, пошли же!
Пуччини-2 подмигнул Алисе и последовал за бабушкой и Ларой. Кром с
Панченгой Мулити ушли в другую дверь.
И Алиса осталась одна.
Потому что у всех были неотложные дела.
А у нее неотложных дел не было.
Ну вот, все почти закончилось, подумала она. Пора домой...
Как она заблуждалась!
Часть четвертая
В ПИРАТСКОМ ЛОГОВЕ
Глава 1
ВОЗЬМИТЕ НАС С СОБОЙ!
Кто-то кашлянул в темном углу.
Алиса вздрогнула. И тут же догадалась - там, затаившись ото всех,
сидит скромный Вага Бычий Хвост, которому так и не удалось совершить
подвига.
- Как ты думаешь? - спросил он Алису. - Мне можно будет попрощаться с
Ларой Коралли или она меня уже забыла?
- Она сейчас думает о своих родителях, - сказала Алиса. - И может
тебя не узнать.
- Этого я и боялся, - согласился Бычий Хвост. - Ведь я в нее
влюбился. Но совершенно без взаимности.
- Я тебе сочувствую, - сказала Алиса, разглядывая корабль адмирала
Панченги. Боевая Подруга гуляла по самому краю стола и что-то выкрикивала.
Но Алиса не разобрала, что пищит этот комарик.
- Наверное, я должен совершить невероятно великий подвиг, - сказал
Вага. - Тогда она меня заметит и полюбит. Правда?
- Какой же подвиг ты намерен совершить? - спросила Алиса.
- Полететь на пиратскую планету и освободить папу и маму Лары. Я их
освобожу и сразу спрошу, можно мне дружить с их дочкой?
- Ты славный парень, - сказала Алиса. - Хотя Лара маму и папу не
спрашивает.
- Ни о чем?
- Боюсь, что ни о чем.
Молодой индеец закручинился.
Он с хрустом ломал пальцы и смотрел в пол. Он старался придумать, как
вернуть расположение ветреной Лары.
Тут в комнату вернулся Пуччини-2. Он был несколько смущен.
- Что случилось? - спросила Алиса.
- Девочка стала примерять платье, и меня попросили уйти, - сказал
волшебник.
- Вот вы знаменитый фокусник и волшебник, - сказала тогда Алиса. - Я
думаю, что вы должны помочь моему знакомому индейцу. У него не очень
удачное имя, но он не может от него избавиться, пока не совершит подвига.
- А в силу своего характера, - вмешался Вага Бычий Хвост, - я никак
не могу этого подвига совершить. Видно, придется мне оставаться с детским
именем.
- А если не секрет, как вас зовут? - спросил Пуччини-2.
- Вага Бычий Хвост, - покраснев, признался юный индеец.
Пуччини-2 принялся хохотать, но он хохотал не обидно, а с
сочувствием.
- Надо помочь, - произнес он, отсмеявшись. - Как же это сделать?
- Я знаю, как это сделать, - сказал индеец. - Вы должны помочь мне
первым попасть на пиратскую планету, победить всех пиратов и освободить
родителей Лары. И тогда я смогу спросить у них разрешения дружить с
девушкой.
- А сам? - спросил Пуччини-2.
- А меня она не послушается, - признался индеец.
- М-даа, - вздохнул Пуччини-2. - Проблема!
- Еще какая! - улыбнулась Алиса.
- А ведь надо помочь, - сказал Пуччини-2.
- Надо! - воскликнул Вага Бычий Хвост.
- Мне и самому хочется совершить подвиг, - сказал Пуччини-2. - Тысячу
лет не совершал подвигов.
- И меня возьмите в компанию, - попросила Алиса.
- А ты знаешь, что я хочу сделать?
- Догадываюсь, - сказала Алиса.
- А не струсишь? - спросил Пуччини.
- Никогда! - сказали хором Алиса и Вага Бычий Хвост.
- Тогда сдаемся в плен, - сказал Пуччини и присел на корточки перед
столом, на котором стояла пирамида пиратского корабля.
Среди обитателей корабля возникло оживление. Один из солдат
прицелился Пуччини в глаз и, наверное бы, выстрелил, если бы не Боевая
Подруга. Она быстро шагнула вперед и ударила кулаком по стволу, автомата.
По крайней мере, в отваге ей нельзя было отказать.
Следом за Боевой Подругой вышел к краю стола адмирал Панченга
Скулити.
Пуччини-2 перешел на шепот, не потому, что скрывал свои слова, а
чтобы не оглушить лилипутов.
- Господа, - сказал он, - у меня к вам есть предложение.
Пираты стояли неподвижно.
- Мне и моим друзьям нужно попасть на вашу базу.
- Нет! - воскликнул адмирал, и даже Алиса услышала этот крик.
- Погодите, - остановил пирата Пуччини-2. - Вы сначала выслушайте
меня. Сказать "нет" никогда не поздно.
- Не перебивайте его! - сказала Алиса. - У нас совсем мало времени.
Если сейчас вернется инспектор Кром, он никогда не разрешит нам с вами
договариваться. Потому что вы преступники. А инспектора не договариваются
с преступниками.
- Я предлагаю вам, - продолжал Пуччини-2, - взять нас в плен.
- Я в плен не сдаюсь! - заявил тут Вага Бычий Хвост, которому лучше
было бы помолчать.
Но Пуччини сделал вид, что не услышал гневного крика молодого
индейца.
Адмирал Панченга Скулити развел руками, как бы говоря: "Разве мы
можем вас взять в плен?"
- Для этого, - продолжал фокусник, - мы уменьшимся до вашего размера.
- Зачем? - опять вмешался в разговор Вага.
- Вага! - возмутилась Алиса. - Или ты делаешь все, что нужно, или
уходишь из комнаты и больше в наших делах не участвуешь.
- А как же подвиги?
- Подвиги будешь совершать дома, - сказала Алиса. - Поможешь бабушке
перейти через улицу, спасешь птичку от кошки - в жизни всегда найдется
место для подвига!
- Нет! Я с вами, - воскликнул Вага так, что Боевая Подруга подняла
руки к ушам.
- Тогда слушай мою команду! - приказал фокусник. - Все пираты
немедленно прячутся в корабль! Быстро! Еще быстрее!
Пираты подчинились. Со всех ног они кинулись к кораблю.
Когда на столе рядом с пирамидкой никого не осталось, Пуччини-2
обернулся к своим юным спутникам:
- А теперь мы все забираемся на стол. И не теряйте ни секунды. Я
слышу, как сюда идут.
Алису и Вагу не надо было подгонять. Они уже все поняли, а если
что-то и оставалось непонятным, то будет время разобраться.
Следом за фокусником они взобрались на стол. К счастью, стол был
крепким, он даже не пошатнулся под их весом. Правда, свободного места на
нем не осталось - только пирамида и три человека. Так что им пришлось
держаться друг за дружку.
- Крепко держитесь? - спросил Пуччини.
Но он не стал ждать ответа, а начал быстро бормотать заклинания.
Алиса вцепилась а него - у ее ног была вершина пирамиды, из открытого люка
выглядывал адмирал Панченга Скулити. Махонький, как оловянный солдатик.
Вдруг голова Алисы закружилась - крышка стола, на которой она стояла,
бросилась к ней навстречу, пирамида космического корабля стала расти...
вот она уже выше нее, вот ее вершина унеслась куда-то ввысь, исчезли в
дальней дали потолок и стены комнаты... Алиса не удержалась на ногах,
упала, но Пуччини помог ей подняться. Пирамида пиратского корабля стояла в
отдалении - теперь до нее надо бежать и бежать.
Вага Бычий хвост сидел неподалеку и растирал ушибленную ногу.
- Скорее! - торопил Пуччини-2. - Он уже здесь!
Алиса поняла, что фокусник имеет в виду инспектора, и обернулась -
вдали открылся громадный прямоугольник двери, и в нем показалась
человеческая фигура. Она узнала в гиганте инспектора.
Алиса и фокусник потащили Вагу к кораблю. К счастью, инспектор не
посмотрел на стол - ведь он ожидал увидеть людей нормального размера.
- Господин Пуччини! - отдаленным громом прокатился по комнате голос
инспектора. - Алиса! Где вы?
И тут же, решив, что фокусника и Алисы в комнате нет, он повернулся и
ушел, не закрыв за собой дверь.
Тем временем Пуччини, Алиса и ковыляющий Вага добрались до корабля.
Адмирал Панченга Скулити и воинственная Боевая Подруга убедились, что
инспектор ушел, выпрыгнули из люка корабля и направились навстречу гостям.
Из люка торчали дула бластеров и автоматов - пираты не хотели рисковать и
стерегли каждый шаг гостей.
- Теперь говорите, - приказал адмирал.
Алисе странно было видеть большого плотного человека в пышном мундире
- ведь адмирал только что был крошкой.
- Давайте войдем в корабль, - предложил фокусник. - А то инспектор
вернется и увидит нас.
- Но сначала мы вас обыщем, - заявил адмирал.
- Великолепная идея! - ответил фокусник. - Особенно опасайтесь
девочку. У нее за ушами пулеметы.
- А ну, без шуток! - обиделся адмирал, который не выносил, если его
подозревали в трусости. - Пошли, пошли! Сколько можно ждать!
Обыскивать их не стали.
Через две минуты фокусник и его юные спутники оказались внутри
пиратского корабля.
- Что смотришь? - ухмыльнулась Боевая Подруга.
- Как в родном доме, - ответила Алиса.
Боевая Подруга расхохоталась.
- То-то я тебя узнала!
- Где будем разговаривать? - рявкнул адмирал Панченга Скулити.
- Можно и здесь, - сказал Пуччини-2. - Чем скорее договоримся, тем
скорее я смогу вам помочь.
- Ну давай, валяй, рассказывай! - произнес главный пират, изображая
из себя хозяина корабля, который взял в плен ничтожных лазутчиков. -
Только не думай, что я тебя помилую.
- Об этом и речи нет, - усмехнулся Пуччини. - О такой милости я и не
прошу.
- О чем просишь?
- Прошу разрешения полететь на вашу планету на вашем замечательном
корабле.
- А что ты потерял на нашей планете? - спросила Боевая Подруга.
- Вас это не касается.
- Ты у меня поговори, поговори... - пригрозил адмирал и поднял руку с
зажатым в ней бичом, но рука как поднялась, так и застыла в воздухе.
- Не люблю я глупых шуток, - сказал фокусник. - И не выношу плохо
воспитанных адмиралов.
- Что с тобой? Что он с тобой сделал? - испугалась Боевая Подруга.
А пираты, которые выглядывали из коридора, зашумели и принялись
бряцать оружием.
- Ничего страшного, - ответил фокусник за адмирала. - Просто рука
отсохла. На время. Теперь уже лучше.
Рука адмирала бессильно опустилась. Адмирал перевел дух и вдруг
закричал злобным голосом:
- А ну, все отсюда! Устроили зоопарк!
Адмирал был так зол, что, за исключением Боевой Подруги, все пираты
исчезли как по мановению ока.
- Слушайте, - сказал фокусник. - Мы летим к вам на планету. Там мне
нужно освободить ученых Коралли - родителей Лары Коралли, которую вы
знаете.
- Почему? - удивился адмирал. Видно, он ожидал чего угодно, но не
такой просьбы.
- Потому что, - ответил фокусник, - Лара моя ученица. У меня связаны
с ней большие надежды. Без папы и мамы она очень тоскует и не может
учиться.
- Без папы и мамы? - Боевая Подруга расхохоталась, уперев усыпанные
кольцами и перстнями руки в бока. - Я умру от смеха!
- Тем не менее это так.
- Значит вы хотите полететь к нам и уговорить моего отца отдать вам
этих самых Коралли? - спросил, улыбаясь, Панченга Скулити.
- Вот именно.
- И хотите, чтобы я вас отвез к моему отцу?
- Да, хочу.
- Губа не дура! - сказала Боевая Подруга. - Они же шпионы!
- Конечно, шпионы. Я и без тебя знаю, - огрызнулся адмирал. - Они
хотят узнать, где главная пиратская база, и потом пригнать туда весь
патрульный флот Галактики. Ну что на это ответишь?
- Ничего не отвечу, - сказал фокусник.
- А ты понимаешь, что попал ко мне в руки и не выйдешь из них живым?
- Я понимаю, - сказал Пуччини-2, - что вы меня как миленькие отвезете
на базу, а уж там я сам буду решать, что мне делать!
- Да?
- Да!
- А если я тебя сейчас пристрелю?
- Если у вас в голове мозги, а не солома, - ответил Пуччини, - то
тогда вы меня не застрелите, а выполните любое мое приказание.
И фокусник произнес эти слова так уверенно, что адмирал растерялся.
Он понял, что фокусник имеет над ним власть. Но какую?
- Неужели ты не понял! - сообразила Боевая Подруга. - Без него нам
никогда не стать снова большими!
- Вот именно, молодец, умница! - сказал фокусник. - И останетесь вы
навсегда на столе. И не будете никому нужны - недаром ваш родной отец
забыл вас захватить с собой.
- А вы?
- А я могу вас возвратить в человеческий размер.
- Честное слово?
- Ну ты же знаешь, Скулити! - воскликнула Боевая Подруга.
Пират задумался. Ему не хотелось признавать поражение.
- Ладно, - сказал он, наконец. - Давай, превращай.
- Не спешите, - сказал фокусник. - Во-первых, здесь это сделать
невозможно - над нами много метров песка и камня. Если увеличить корабль
под пустыней, то его раздавит породой.
- А что тогда можно сделать?
- Сначала надо вылететь отсюда. Мы сейчас такие маленькие, что можем
пролететь в двери.
- А потом?
- А потом, когда мы уже будем над планетой, я вас увеличу.
- Так чего же ты тянешь? Начинай!
- Не все так просто. Сначала ты должен мне поклясться, что не
обманешь.
- Я? Обману?
- Вот именно. Нет больших лжецов, чем пираты!
- Обижаешь!
- Тогда поклянись, что ты довезешь меня до вашей базы и не причинишь
вреда мне и моим друзьям.
- А как клясться? - спросил наивно адмирал.
Фокусник улыбнулся уголками губ.
- Адмирал, - сказал он. - Я прожил на Земле и в Галактике много лет и
знаю хитрости преступников. Повторяй за мной: "Пусть я забуду мать
родную..."
- Нет, только не это! - закричал в ужасе адмирал. - Это слишком
страшная клятва. Ее не может нарушить ни один пират.
- Этого я и добиваюсь, - сказал Пуччини-2.
- Поклянись, - сказала Боевая Подруга. - Он наши обычаи знает. Я
думаю, что он был в пиратах.
- Только в неразумной молодости, - признался Пуччини-2.
И тогда, смахнув набежавшую слезу, адмирал Панченга Скулити поклялся:
- Пусть я забуду мать родную, если причиню или замыслю какой-нибудь
вред или предательство против фокусника Пуччини-2, Алисы Селезневой и
Ваги, простите, Бычий Хвост.
- Хорошо, - сказал фокусник. - Теперь быстро пошли на капитанский
мостик. Я сам буду управлять кораблем.
На капитанском мостике фокусник уселся в кресло первого пилота.
Всем остальным он велел тоже рассесться по креслам, потому что
возможны перегрузки.
Он включил двигатель, осторожно поднял пирамидку над столом и, держа
минимальную скорость, направил корабль в полуоткрытую дверь. Чуть
коснувшись двери, пирамидка вылетела в коридор и помчалась по еле
освещенным подземельям, к оставшемуся открытым люку наружу.
Никто не встретился им на пути.
И вот пустыня!
Ледяная ночь царила над песчаными барханами и развалинами каменного
замка.
Набирая скорость, пирамидка поднялась над планетой. Алисе показалось,
что на краю пустыни, у гор, она видит огоньки гостиницы пана Водички. А
может, это были огоньки базы геологов...
- Высота десять километров над поверхностью астероида, - сказал
Пуччини-2. - Приготовиться к превращению!
И не выпуская из рук штурвала, фокусник начал произносить свои
заклинания.
На миг Алиса потеряла сознание... А может быть, ей это показалось.
- Все, - сказал Пуччини. - Мы вернулись в настоящий размер. Прошу
вас, адмирал, возьмите управление на себя. Курс - секретная пиратская
планета!
Адмирал начал набирать тайный код.
Боевая Подруга поправила пышные волосы и обратилась к фокуснику:
- Честно говоря, я вам очень сочувствую, потому что вы приятный
смелый человек и к тому же настоящий волшебник. Но все же я вам не
завидую.
- Почему? - спросил фокусник.
- Неужели вы думаете, что папаша Панченга выпустит вас живым?
- Я в этом убежден, - сказал фокусник. - Иначе бы я не стал рисковать
жизнью моих юных друзей.
- Подумайте, - сказала Боевая Подруга. - Если он выпустит вас живым,
то тогда тайне пиратской планеты придет конец. Войдите в его положение.
- Не хочется думать о пустяках, - вздохнул фокусник. - На месте
разберемся.
- В крайнем случае я совершу какой-нибудь подвиг, - сказал Вага. -
Ведь мне пора этим заняться.
- Вот видите, - сказал Пуччини-2, - молодой человек не намерен терять
времени даром. На месте драконов, привидений и негодяев я бы дрожал от
страха.
Но Боевая Подруга лишь презрительно фыркнула.
Глава 2
ПРОИСШЕСТВИЕ НА КОСМОДРОМЕ
Полет занял немного времени. Как и все корабли будущего, пирамида
пиратов разогналась, нырнула в суперпространство, вынырнула в
подпространстве, перешла в надпространство и вышла из прыжка в двадцати
двух часах лета от цели.
Пуччини-2 и его друзья все это время играли в шахматы в
кают-компании, потому что адмирал, естественно, не хотел, чтобы они узнали
координаты пиратской планеты, которую до сих пор не открыли еще патрульные
корабли. В этом нет ничего удивительного, потому что пиратская планета
скрывается сразу за черной дырой, в раковидной туманности, состоящей из
белых карликов, неподалеку от фонтана обратного времени, брызги которого
смертельно опасны для пролетающих кораблей.
Впрочем, Пуччини-2 умел подглядывать, на то он и был фокусником. Он
умел видеть через толстую черную повязку, сквозь обложку закрытой книги и
даже сквозь стенку стального сейфа. Так что секретов для него почти не
существовало. Иначе не станешь настоящим волшебником высокой категории.
Он мысленно следил за тем, как компьютер прокладывал курс корабля
среди звезд и запоминал его, хотя еще не знал, каким образом он сможет
выбраться из пиратского логова.
- Подлетаем, - сказал он, поднимаясь из-за шахматной доски.
- Но вам - шах, - сообщил Вага Бычий Хвост.
- Я сдаюсь, - ответил фокусник, хотя его позиция была куда лучше, чем
у индейца. - Я не могу отвлекаться на игру, когда к нашей кают-компании
подходит адмирал Панченга Скулити. И он настроен весьма решительно.
В этот момент дверь распахнулась. В ней стоял адмирал, по бокам -
пираты.
- Вы арестованы, - заявил адмирал.
- Почему именно сейчас? - спросил фокусник. - Вы хотите отличиться
перед вашим папой?
- Молчать! - разъярился адмирал. - Вы арестованы за дело, потому что
стало известно о ваших шпионских намерениях.
- Не надо спорить, - обратился Пуччини-2 к возмущенному Ваге, который
хотел было броситься в бой, - ведь у нас с адмиралом общая цель - как
можно скорее попасть на их планету и встретиться с его папой
Панченгой-старшим.
Вага хотел было что-то ответить, но не успел, потому что пираты
накинулись на Пуччини и его юных друзей, сковали их легкой, но прочной
цепью, а главное и самое неприятное - залепили им рты клейкой лентой, так
что теперь они не могли ничего сказать.
Пока это происходило, корабль качнулся, тормозя и опускаясь на
твердую поверхность.
- Приехали, - сообщил пиратский адмирал, не скрывая злорадства. - Я
доволен. Мне удалось не только вырваться из плена, но и увезти с собой
богатую добычу.
И он расхохотался.
Пленников вывели из корабля сразу следом за адмиралом и Боевой
Подругой. На несколько секунд они все остановились в широко открытом люке
пирамиды, оглядывая космодром.
Перед ними расстилалось широкое, залитое бетоном поле, на котором
стояли различного вида и состояния корабли - от совсем старых, атомных
развалюх, до новейших пассажирских и даже военных кораблей, которые,
однако, почти все были либо разбиты, либо запущены до безобразия. Над
космодромом сияло белое солнце, которое заливало все вокруг ярким, но
неживым светом.
Вдали, у горизонта возвышалось гигантское синее здание с множеством
труб и башен. Оттуда к кораблю пиратов неслись скоростные танки и
бронетранспортеры. Некоторые из них время от времени стреляли в небо,
словно внутри их сидели великовозрастные шалуны.
- Эх, приятно снова оказаться в безопасности! - сказал адмирал.
- Погоди, еще неизвестно, как нас встретят, - предостерегла его
Боевая Подруга. - Ты забываешь, что твой папаша нас предал и оставил в
беде.
- Я ничего не забываю, - ответил пират. - Но с папой я буду выяснять
отношения без свидетелей. В конце концов я его наследник.
Лента, которой был заклеен рот Алисы, жутко стягивал а кожу, хотелось
сорвать ее, но могучего сложения пират держал за конец цепи и следил,
чтобы пленники не совершали никаких лишних движений.
Со свистом и ревом сирен танки и бронетранспортеры подлетели к
пирамиде и окружили ее полукольцом. Дула пушек были направлены на
небольшую кучку людей у люка. Адмирал поднял руку, помахал и крикнул:
- Ну что, не признаете своего адмирала, крысы паршивые?
В ответ на его крик крышка люка ближайшего танка откинулась и оттуда
вылез сам папаша Панченга. Он был одет в расшитый золотом халат, а на
голове блестел стальной шлем.
- Сынок! - воскликнул он. - Курицын сын! Негодяй и дезертир! Как ты
сумел от них вырваться?
- Как вырвался, так и вырвался, - ответил сынок. - И даже подарки
папаше привез.
Он подтолкнул Пуччини-2 в спину, и пленники спустились вниз на поле
космодрома. Папаша Панченга в свою очередь покинул башню танка и подошел к
Алисе. Он все не расставался со своими четками-виноградинами.
- Подарок папочке привез? - сказал он и расхохотался. - Ценный
подарочек. Принимаю.
- Тогда приглашай, папа, на пир! Устали мы летать!
- Насчет приглашения придется подождать, - ответил Панченга-старший.
- И не спеши выходить из корабля. Ты забыл мне рассказать, как сбежал от
инспектора Крома да еще вернулся в нормальный человеческий размер. А ну
признавайся, за сколько они тебя купили, чтобы ты привел полицаев в наше
теплое логово?
- Папа, я возмущен! - ответил адмирал. - Если вы будете и дальше так
же меня сердить, я подниму мой кораблик в небо и оттуда сброшу на вашу
седую голову небольшую бомбу. И поверьте мне, папаша, я не шучу. Я так
обязательно сделаю, потому что не люблю, когда мне не доверяют. Причем не
доверяют те, кто меня предал и бросил в плену.
- Поднимайся, поднимайся, бомби своего папочку, - ответил с ухмылкой
старший Панченга. - Только не успеешь ты подняться, как тебя собьют
ракетой "земля-воздух". Ты и мигнуть не успеешь.
- И не пожалеешь, папа?
- А чего мне тебя жалеть, - ответил папаша, - мне больше добра
останется.
- Ах так! - Адмирал был возмущен. Он отбросил в сторону бластер и
кинулся к отцу, как кидается в драку хоккеист. - Я тебе наставлю синяков!
- Ты? Мне? - Папаша отстегнул от пояса кинжал и кинул его на бетон.
Он широко расставил руки и двинулся на своего сына.
Самое удивительное, что никого эта драка между Панченгами не удивила.
Пираты покрикивали, подбадривая своих командиров, но никто, даже Боевая
Подруга, не вмешался в драку и не попытался ее остановить.
Сначала пираты просто ходили кругами, примеривались, потом адмирал
врезал своему папе между глаз, за что папаша расквасил ему нос и поставил
синяк под глазом. После этого пираты вцепились друг в друга, потеряв
равновесие, грохнулись на асфальт и покатились по бетону, махая руками,
ногами и даже норовя ударить противника головой. Наконец адмирал, который
был все же куда моложе и крепче отца, смог навалиться на него и начал
душить. Тот захрипел, принялся дергать ногами, и Алиса испугалась, что
старого Панченгу задушат до смерти. Остальным свидетелям этого поединка
показалось то же самое, и пираты кинулись разнимать своих начальников.
Но Боевая Подруга выхватила бластер и закричала:
- Первому, кто дотронется до адмирала, голову отстрелю.
Всем было ясно, что пиратка не шутит - что-что, а головы отстреливать
она умела.
В растерянности все замерли, и неизвестно, чем бы все это кончилось,
если бы не появилась непонятно откуда красноносая бабушка. Бабушка была в
длинной, до земли, черной в розах юбке и странном белом головном уборе,
похожем на бабочку. Она резво бежала к Боевой Подруге и пронзительно
кричала:
- Доченька моя, крошечка! Где же ты все пропадаешь, я так без тебя
истосковалась!
Боевая Подруга растерялась. Руки ее опустились, и она прошептала:
- Мама, вы откуда? Вы же в доме для престарелых!
- Сбежала, моя хорошая, сбежала, чтобы с крохотулечкой моей
повидаться!
Алиса не удержалась и фыркнула - Боевая Подруга в два метра ростом,
косая сажень в плечах, с бицепсами, которым бы позавидовал штангист, рыжие
перепутанные волосы свисают до пояса-и вдруг "крохотулечка"!
Видно, эти слова показались смешными и остальным пиратам. Они забыли
о сражении между Панченгами и покатились со смеху, а старушка все норовила
прижать дочку к груди.
Вдруг бабушка внезапным быстрым движением вышибла из руки пиратки
бластер - тот со звоном отлетел метров на пятьдесят. В тот же момент
неизвестный толстый пират выскочил из танка и ударил адмирала по затылку
гаечным ключом. Адмирал ахнул и отпустил своего полузадушенного отца.
Сполз с него и растянулся на бетоне.
Люки подъехавших танков распахнулись, оттуда выскочили танкисты,
скрутили Боевую Подругу, и пираты из корабля адмирала Панченги Скулити
сразу сдались в плен. Короткий бой закончился.
Папаша Панченга с трудом выпрямился и сказал красноносой бабушке,
которую Алиса все еще считала мамой Боевой Подруги:
- Спасибо тебе, старый боевой товарищ!
- Не стоит благодарности, старый негодяй, - ответила бабушка и тут же
превратилась в очень худого человека с крысиным лицом.
- Ой! - хотела воскликнуть Алиса, но не смогла.
- Здравствуй, Алисочка! - воскликнул Крыс.
Конечно же, это был знаменитый пират Крыс, старый знакомый Алисы,
который не разучился превращаться в других людей.
- А меня? Меня помнишь? - высоким голосом закричал танкист с гаечным
ключом. - Не узнаешь ли ты своего старого друга Весельчака У?
Наверное, это прозвучит странно, но при виде старых негодяев, которые
когда-то причинили Алисе столько неприятностей и даже горя, Алиса вовсе не
рассердилась. Они казались ей сорняками - растут, всем мешают, пользы
никакой, один вред, но в то же время ты уже привыкла к этой крапиве, куда
от нее денешься?
Алиса понимала, что рассуждает неправильно. Пиратство надо
уничтожать, а пиратов наказывать. Известно, что Крыс уже на Алисиной
памяти отсидел полгода в тюрьме Галактического центра, но потом
воспользовался своим умением перевоплощаться. Когда его перевели в
госпиталь из-за коклюша, он смог во время уборки превратиться в пылесос, и
пока робот-уборщик старался понять, почему у него два пылесоса вместо
одного, подкатился к мусоропроводу, и был таков. Оказалось, что за оградой
госпиталя Крыса уже поджидал его старый приятель Весельчак У.
- Что же ты, мерзавец, - сердито воскликнул Весельчак У, обернувшись
к лежавшему на земле адмиралу Панченге, - что же ты, негодяй, заковал в
кандалы девочку Алису, нашу старую подругу?
- Она не девочка, а злобная шпионка, агент инспектора Крома, - с
трудом проговорил адмирал.
- Они забрались к нам на корабль, чтобы узнать, где наша секретная
планета, - добавила Боевая Подруга. - Их убить мало!
- Алиса, это правда? - строго спросил Весельчак У.
- Ну как же она может тебе ответить? - сказал Крыс, подходя к Алисе и
сдирая с ее лица клейкую ленту. - Как же она ответит, если ей как врагу
заткнули ротик!
- Спасибо, - сказала Алиса. - Здравствуйте.
- Вот видишь, - сказал Крыс своему другу, - Алиса всегда была хорошо
воспитанным ребенком. Даже в таком прискорбном положении она не забывает с
тобой поздороваться.
- Вижу, вижу, - согласился Весельчак У. - Так что же произошло на
самом деле?
- Если вы развяжете нас и освободите моих спутников, мы вам все
расскажем.
- Не развязывайте их! - воскликнула Боевая Подруга. - Они страшно
коварные.
- Неужели вы все со своими танками и пушками боитесь трех безоружных
людей? - спросила Алиса.
- Безоружных? - сказала Боевая Подруга. - Они любого заморочат. Слово
- их страшное оружие.
- К тому же, - добавил адмирал Панченга, указывая на Пуччини-2, - вон
тот, худой, очень опасный фокусник и даже волшебник. Скажи, папочка, когда
ты нас бросил, мы были какими?
- Лилипутами, - уверенно ответил старый Панченга.
- А теперь?
- Теперь вы как люди.
- А кто это сделал? Вот этот самый Пуччини! Его надо расстрелять!
- Какое удивительное нахальство! - сказала Алиса. - Мы им помогли
убежать из замка, а за это нас связали. Да если бы мы были страшными
волшебниками, неужели мы бы так покорно остались бы связанными?
- Это точно, не остались бы! - сказал Крыс. - Я Алису знаю!
- Как только вы нас освободите, мы вам все расскажем, - сказала
Алиса. - Я даю вам честное слово. А вы, Крыс и Весельчак У, должны
помнить, что мое честное слово совершенно нерушимо.
- Подтверждаю, - сказал Крыс.
- Нет, - возразил старый Панченга. - Я вообще людям с Земли не
доверяю. А этим - тем более.
- А своему сынку вы доверяете? - спросила Алиса.
- Ему? Никогда! Я сам же его воспитал!
- Хватит разговоров, - сказал тогда Весельчак У. - Поговорили и
достаточно! Кто хозяин на этой планете, а кто гость?
- Ну вот! - обиделся папаша Панченга. - Разве можно гостей обижать?
- Мы гостей не обижаем, - ответил Крыс. - Но учти, если бы не мы с
Весельчаком У, твой сынок тебя бы наверняка задушил.
- Да, нравы у нас в семье крутые! - вздохнул папаша Панченга.
- Освободить пленных! - приказал Крыс.
И тогда из-за спины папаши Панченги вышло несколько танкистов с
бластерами у серебряных поясов. Они подошли к Алисе и ее спутникам и
быстро освободили их.
Такое самоуправство семейке Панченгов не понравилось. И забыв о своих
раздорах, они накинулись на Крыса с возражениями и жалобами. Но Крыс был
здесь хозяином. Он только отмахнулся от криков Панченгов и сказал Алисе:
- До встречи во дворце, кисочка! - И захохотал, словно Алиса была его
лучшей подругой.
С этими словами он ловко прыгнул в люк танка, за ним в люк втиснулся
Весельчак У. Танк сорвался с места и понесся к городу. За ним -
бронетранспортер, в который пираты посадили Алису и ее спутников.
Алиса глядела в иллюминатор бронетранспортера. За ним проплывали
космические корабли различных марок и типов - они казались забытыми и даже
какими-то запыленными.
- Скажите, вы на них летаете? - спросила Алиса у сидевшего рядом
пирата.
- Мы что, самоубийцы, что ли? - рассмеялся в ответ пират. - Это наши
трофеи. Как захватим, притаскиваем сюда, раздеваем, а потом оставляем
здесь ржаветь. Может, пригодятся.
- И они могут летать? - спросил Пуччини.
- А кто их знает, - отмахнулся пират. - Пока не полетишь, не
догадаешься.
- Но здесь есть совсем старые корабли.
- Всякие. И старые, и новые.
- Значит, вы давно здесь живете?
Пират пожал плечами и за него ответил его товарищ:
- Я сам из других мест, - произнес он, - но мне рассказывали, что
наша планета - резервная секретная база уже много лет. Только раньше ею
владела банда Трехглавого Кавра, а потом ее перекупили Крыс с Весельчаком
У. Ушли на пенсию и захватили.
- Ушли на пенсию? - удивилась Алиса.
- Говорят, что им надоело носиться по Галактике и скрываться от
патрулей. Пускай, говорят, молодежь этим займется.
- Правильно, - поддержал его другой пират. - Они скупили планету со
всем барахлом и заняли главный дворец. А теперь занимаются тем, что
торгуют награбленным или дают убежище тем пиратам, которым надо
отсидеться.
- А мы им служим, - сказал первый пират.
- И довольны. Здесь есть все для культурного человека. А работа не
пыльная. Стережем грузы, разнимаем драки, охраняем наших шефов, а кое-кто
собирается писать мемуары.
- А что нужно культурному человеку? - спросил Пуччини-2.
- Выпить, закусить, с девушкой потанцевать, - ответил пират.
- Но у вас, наверное, есть консерватория и театры? - спросил Вага,
который до того момента молчал, переживал унижения, которым ему пришлось
подвергнуться в лапах адмирала Панченги.
- Чего? - не понял вопроса пират.
- Малыш шутит! - воскликнул его товарищ, и оба долго смеялись шутке
молодого индейца.
Огромное кладбище кораблей закончилось, но не закончилась свалка.
Пираты охотно объяснили, что с захваченных кораблей снимают все ценное, а
пустые ящики и контейнеры сваливают у дворца, может, еще пригодятся.
Тем временем танки и бронетранспортеры добрались до дворца. Дворец
оказался громадным зданием из желтого мрамора, окна в нем были лишь на
третьем этаже и выше, а вход представлял собой дуло гигантской пушки.
Пираты объяснили, что пушка эта - вовсе не декорация, а самое настоящее
орудие калибром в три метра. Там, в глубине есть снаряд. И если в эту
дверь войдут враги, пушка выстрелит, и тогда враг верхом на снаряде улетит
в небеса.
Один за другим танки въехали в дуло пушки и, миновав метров сто по
сверкающему металлическому туннелю, оказались перед открытым отверстием,
куда уже свернул первый танк. Последовав за ним, бронетранспортер оказался
в обширном зале - вестибюле пиратского дворца.
Овальное помещение размером с футбольный стадион было уставлено
танками, бронетранспортерами и другими военными машинами, а поближе к
стенам высились груды ящиков и контейнеров.
Весельчак У и Крыс уже вылезли из своего танка и поджидали гостей.
Весельчак У был грузным, толстым, с круглым, даже симпатичным и добрым
лицом, что совсем не соответствовало его коварному и подлому характеру.
Крыс принял облик молодого человека с золотистыми кудрями, спадающими на
плечи. Только глаза у него были свои, крысиные, их ведь ничем не изменишь.
- Добро пожаловать, - сказал он. - Сейчас вас проводят в отведенные
вам покои, накормят, правда, не очень хорошо, потому что у нас опять трубы
прорвало и клубничные плантации затопило. А потом, когда отдохнете, вы мне
расскажете, что же вас привело в наши отдаленные края. Ведь, наверное, не
только туризм?
Тут Крыс расхохотался, и Весельчак У вторил ему. Но глаза у пиратов
оставались холодными и трезвыми. Им на самом деле было интересно, зачем
прилетели к ним люди, но показывать своих опасений они не хотели.
- Мы совсем не устали, - сказал Вага Бычий Хвост. - Нам бы скорей
освободить родителей моей любимой Заури, и мы от вас улетим.
Алиса хотела дернуть Вагу за рукав, чтобы он не говорил лишнего. Чем
меньше пираты будут знать, тем лучше. Но раз уж не успела остановить
рвущегося к подвигам юношу, ничего не поделаешь.
- Это становится интересным, - сказал Весельчак У. - Оказывается, вы
к нам прилетели по делу?
- По делу, - согласился Пуччини-2. - Но прежде чем обсуждать важные
проблемы, нам бы хотелось привести себя в порядок. У меня до сих пор все
лицо в клее от этой паршивой ленты.
- Разумеется, разумеется! - Весельчак У постарался поклониться, но
живот ему не позволил этого сделать. - Отдыхайте, мойтесь, пейте
минеральную воду! Не спешите. Мы будем покорно ждать наших друзей, новых и
старых, в музыкальном салоне нашего дворца. Отвести гостей в парадную
туалетную залу!
Крыс сделал знак пиратам, и те повели гостей по узкому высокому
коридору, кое-как освещенному голыми электрическими лампами. Процессия
остановилась у грязной, некогда белой двери. Старший пират, прикрывая
спиной дверь, набрал на ее замке комбинацию и со страшным скрипом она
отворилась. Внутри горел яркий свет.
- Заходите, делайте что надо, - сказал пират. - Мы за вами придем.
Он пропустил Алису и мужчин внутрь, захлопнул дверь, и гости остались
одни.
Они стояли в типичном общественном туалете, каких на Земле уже не
осталось, но которые еще встречаются порой на некоторых отсталых планетах.
С одной стороны к кафельной стене были прикреплены чугунные умывальники, а
вдоль стены напротив тянулись кабинки с унитазами. Из кранов капала или
лилась вода, пол был скользким, в углах паутина. Полотенце было одно на
всех, и то сомнительной чистоты.
- Это и есть дворец? - спросил Вага, ни к кому не обращаясь.
- Я думаю, - сказал Пуччини, - что в покоях хозяев дворца ванные
комнаты устроены получше.
- Я отказываюсь мыться в таких условиях! - заявил Вага. - Я житель
цивилизованной Земли, а не дикарь какой-то.
- Я советую вам не капризничать, - возразил Пуччини. - Нас с вами
никто сюда не приглашал. Если вам такое обращение нравится меньше, чем
полет на корабле адмирала Панченги, то, наверное, вы сможете туда
вернуться!
- Еще чего не хватало! - обиделся Вага, который не любил неприятной
правды.
Алиса между тем открыла кран и стала ждать, пока стечет ржавая вода.
Дверь приоткрылась, и в ней показалась физиономия пирата.
- Ну, скоро вы там? - спросил пират. - Мы заждались!
Хотя прошло всего две минуты с тех пор, как Алиса вошла в эту
комнату.
Глава 3
МУЗЫКАЛЬНЫЙ САЛОН БАРАБАНОВ
Минут через двадцать (больше охранники не пожелали ждать) Алиса,
Пуччини и возмущенный Вага Бычий Хвост прошли другим, тоже узким коридором
в другую часть дворца. На этот раз коридор вывел их к лестнице, по которой
они поднялись на следующий этаж, в длинный зал, освещенный дневным светом,
проникавшим сквозь стрельчатые окна. На этом этаже было более оживленно,
то и дело встречались пираты, а то и слуги или просто люди непонятного
звания и назначения. Они прошли мимо кухни, где на широких плитах стояли
кастрюли, а повара в белых колпаках помешивали в них половешками. И эта
кухня была бы точно такой же кухней, как на любой нормальной планете, если
бы на колпаках поваров не были вышиты черными нитками черепа и кости.
Алиса выглянула в окно - оно выходило во двор дворца, где среди
редких деревьев и кустов стояли пушки, танкетки и даже вертолет. По двору
по направлению к дворцу решительно следовали папа и сын Панченги, а также
Боевая Подруга. Они были недовольны и не скрывали своего плохого
настроения.
Шедший впереди пират толкнул двустворчатую дверь, и перед Алисой
открылась большая комната, стены которой были покрашены в оранжевый цвет.
- Музыкальный салон! - объявил пират.
Алиса увидела, что на полу комнаты, а также на нескольких столах
стояли или лежали различного размера и формы барабаны и тамтамы. Крыс
сидел на табурете перед громадным барабаном, втрое больше его самого, а
перед стоявшим в другом углу Весельчаком У выстроились в ряд мал мала
меньше двенадцать барабанчиков, перетянутых посередине ремешками, словно
старинные красавицы в широких юбках.
При виде Алисы Крыс бухнул колотушкой по барабану, и утробный глухой
грохот прокатился по дворцу. Вторя ему, Весельчак У дробно и часто
принялся колотить по барабанам, словно по паркету бежало стадо оленей.
Вага Бычий Хвост заткнул уши, но Алиса и Пуччини, имевшие куда
больший жизненный опыт, понимали, что каждый человек имеет право
заниматься искусством, и не следует делать вид, что тебе его занятия
отвратительны.
Крыс бухал по большому барабану, Весельчак У молотил по маленьким, а
Алиса подумала, как же мы мало знаем людей, включая собственных врагов.
Всю свою сознательную жизнь она борется с пиратами, казалось бы, видела их
уже много раз, но никогда не задумывалась, есть ли у них увлечения,
слабости и чудачества. Ведь именно из этого состоят люди. Если человек
любит стучать на барабане, то он еще не совсем потерян для Галактики. Он
не автомат и не машина.
Видно, то же самое подумал и Пуччини-2. И когда последние гулкие
удары прокатились по комнате, а исполнители опустили палочки и колотушки и
с трудом перевели дух, не в силах сдержать удовлетворенных улыбок, он
захлопал в ладоши и закричал:
- Браво!
Алиса поддержала его. Она тоже хлопала в ладоши. А Вага громко
спросил:
- Вы что, с ума посходили?
И Весельчаку У, который услышал эти неприятные слова, стало так
грустно, что он поморщился, как будто нечаянно разжевал лимон, а в глазах
у него блеснула ненависть к юному индейцу.
- Спасибо! - искренне произнесла Алиса. - Я совсем не ожидала, что вы
устроите здесь оркестр.
- В самом деле понравилось? - спросил Крыс, поправляя золотые кудри.
"Как жаль, - подумала Алиса, - что я знаю, как он выглядит на самом
деле. Он похож на настоящую крысу и притом смахивает на скорпиона. Может
быть, для своей мамы он был самым изящным и очаровательным ребенком на
свете, но нам, к сожалению, этого не понять".
Крыс, словно прочел ее мысли, отвернулся и насупился.
Алиса только хотела сказать ему, чтобы пират не обижался, как двери
снова растворились и в музыкальный салон вошли Панченги в сопровождении
Боевой Подруги. Внимание тут же переключилось на них, и Алиса вздохнула с
облегчением. По крайней мере, теперь пираты забудут о нетактичных словах
Ваги и слишком красноречивом взгляде Алисы.
- Собрались! - закричал от входа Панченга-старший, спрятал в карман
свои четки и ударил сапогом по ближайшему к нему барабану. Тот отозвался
гулким стоном. - Таитесь, договариваетесь, как лучше поделить наши
сокровища? Не удастся! Мы этого не допустим.
И он сделал шаг вперед и стукнул сапогом по барабану побольше, и на
этот раз звук был куда более громким.
- А ну перестаньте безобразничать! - закричал Крыс. - Это же
музыкальный салон, а не футбольное поле.
- Это тонкие, ценные инструменты, - поддержал его Весельчак У.
- Я тебе покажу тонкие инструменты, - завопил адмирал Панченга
Скулити. Он обогнал своего папу и стал бегать по салону и с размаху
колотить ногами по барабанам.
Грохот поднялся такой, что Вага убежал из салона, а Весельчак У начал
вытаскивать из кармана бластер. Правда, это удалось не сразу, потому что
он засунул его очень глубоко, чтобы тот не мешал музицировать на ударных
инструментах.
Боевая Подруга поняла, чего хочет Весельчак У, и тоже вытащила из-за
пояса бластер.
И тогда Пуччини-2 закричал, перекрывая грохот и крики:
- Раз! Два! Три! Замри!
И тут же все присутствующие в комнате замерли в тех позах, в которых
застало их заклинание фокусника.
- Я думаю, - сказал Пуччини-2, - что для успеха наших переговоров нам
лучше всего будет разоружиться.
И сказав так, он быстро обошел всех замерших в комнате пиратов и их
разоружил. Затем выбросил пистолеты и бластеры в угол музыкального салона
и приказал:
- Три! Четыре! Пять! Прошу вас мышцы размять!
По комнате прокатилось движение и тяжелые вздохи. Придя в себя,
пираты принялись было кричать на этот раз на Пуччини-2, но фокусник без
особого труда сказал громче, чем все они:
- Если вы не перестанете вести себя как испорченные дети, мне
придется вас заколдовать навсегда. И я не шучу.
В его голосе прозвучала такая сила, что все замолкли.
- А теперь я передаю слово нашему хозяину, известному негодяю пирату
Крысу, - сказал Пуччини-2.
В его голосе прозвучала ирония, и на месте Крыса любой бы из пиратов
обиделся, если бы его так называли. Но Крыс был неглупым человеком -
недаром ему удавалось выпутываться из самых невероятных приключений. И
когда нужно было что-то пропустить мимо ушей, он это делал очень умело.
- Спасибо за помощь, - сказал Крыс и склонил златокудрую юную голову.
- Надеюсь, когда-нибудь я смогу отплатить вам взаимностью. Прошу всех
проследовать за мной в соседнюю гостиную, где для нас накрыт небольшой
скромный стол. Там мы и решим все наши проблемы, которых, как я понимаю,
накопилось немало.
Опомнившись после урока, преподанного им Пуччини-2, все перешли в
роскошный зал по соседству с музыкальным салоном. Там и в самом деле был
накрыт стол, но очень скромный - на столе стояли лишь бутерброды, лимонад,
а для желающих слуги разносили чашки с чаем или кофе.
Крыс, который явно был здесь главным, уже пришел в себя и уверенно
командовал:
- Я вижу, что все устроились. И думаю, что для начала нам надо
получше познакомиться.
- Куда уж лучше! - пробурчала Боевая Подруга.
- Я думаю, что мы сейчас представимся. Повторяю, каждый из нас.
Включая меня. Я - демократ.
Весельчак У захлопал в ладоши.
Неправильно истолковав хлопки, повар выскочил из двери и склонился к
толстому пирату, думая, что надо нести еду.
Весельчак У отмахнулся от него.
- Возражений нет? - спросил Крыс.
Адмирал Панченга Скулити обвел взором гостиную и увидел, что в
полуоткрытых дверях видны пираты Крыса с бластерами в руках.
- Согласны, - сказал он первым.
- Тогда я начинаю, - произнес Крыс. - Я - правитель этой планеты,
великий и знаменитый во всей Вселенной пират Крыс. Я вышел на покой,
освоил вместе с моим другом эту планетку и помогаю по мере сил другим
разбойникам, даю убежище, предоставляю кров и стол.
- Я могу только повторить то, что сказал мой Друг Крыс, - произнес
Весельчак У. - Мы помогли многим. Но не бескорыстно. Потому что мы не
верим в бескорыстие. Лучше заплатить сразу и никогда не испортишь
отношений.
- Слушайте, слушайте! - воскликнул Крыс, которому понравилась речь
старого товарища.
Теперь пираты обернулись к папаше Панченге.
- Что я могу сказать, - произнес старый разбойник. - Я - филантроп.
Возникла пауза. Затем послышался голос Боевой Подруги:
- Это еще что такое, папаша?
- Филантроп - это любитель людей, - сказал Панченга-старший.
- Людоедство отменено и преследуется законом! - возмущенно крикнул
Вага Бычий Хвост.
- Мальчик, не вмешивайся в разговор старших, пока не подошла твоя
очередь, - остановил Вагу Крыс. - Любить людей можно не обязательно в
жареном виде. Некоторые любят людей за душевные качества.
Вага понял, как жестоко он ошибся. Он покраснел и опустил глаза.
- Я притом - директор научного института, - продолжал старший
Панченга. - В моем институте замечательные ученые работают над важными
проблемами. Мы стараемся помочь всему галактическому человечеству.
Алиса в удивлении обернулась к Пуччини-2. Тот поднял бровь, сам был
удивлен.
- Я предоставляю ученым все возможности для работы и внедрения самых
невероятных изобретений в жизнь. Но враги преследуют меня, и нам с учеными
пришлось скрываться вот здесь... Но когда справедливость восторжествует,
мы вернемся в центр Галактики!
- Врет, - сказал Пуччини-2 Алисе. В тот момент как раз наступила
тишина и все услышали его голос.
- Простите, - сказал фокусник. - Я сказал слишком громко.
- Ничего страшного, - сказал Крыс. - Я тоже так думаю. Но мы не будем
сейчас сводить счеты и искать правду. Лучше дадим слово другим нашим
гостям.
- Со мной все ясно, - произнес адмирал Панченга Скулити. - Я
путешественник. Я искал моего папу, чтобы воссоединить нашу семью. По
дороге мне удалось поймать группу шпионов.
И адмирал показал на Пуччини-2.
Все молчали, что он скажет дальше. Но адмирал ничего больше не
произнес. Тогда Крыс обернулся к Алисе.
- За всех нас ответит господин Пуччини-2, - сказала Алиса.
- Правильно, - сказал фокусник. - Дети полетели со мной просто, чтобы
развлечься. А у меня есть цель.
- Какая? - спросил Весельчак У.
- Господин Панченга, - сказал фокусник, глядя в глаза старшему
разбойнику, - крадет людей. А потом использует их в своих корыстных целях.
Он украл родителей у девочки, которую зовут Лара Коралли. Они здесь, в так
называемом институте, который на самом деле тюрьма для ученых. Мы
прилетели для того, чтобы освободить супругов Коралли и воссоединить их с
дочерью.
- Благородная цель, - сказал Весельчак У, не скрывая ухмылки.
- Не слушайте его! - возмутился Панченга-старший. - Он украл рабыню у
моего сына!
- Да, он украл рабыню моего брата! - кричал адмирал.
Крыс терпеливо подождал, пока Панченги прекратили кричать, и
обратился к Весельчаку У:
- Что же получается, институт или не институт?
- Институт! - закричал старший Панченга.
- Тюрьма! - заявил фокусник.
- Это становится интересным, - сказал Весельчак У. - Как же нам
проверить, кто из них говорит правду?
- А мы спросим самих ученых, - сказал Крыс. - Это будет справедливо.
- Это мой институт! - возмутился старший Панченга. - Я не позволю.
- А тебя и спрашивать не будут, - сказал Крыс. - Ты у меня на
планете, и здесь мои законы.
- Но я же заплатил за убежище три тонны алмазов!
- Как стыдно! - покачал головой Весельчак У. - Как стыдно говорить о
деньгах в таком благородном обществе. А ну, приведите сюда ученых, которых
притащил с собой этот старый плут Панченга. Вводите их по штуке. Пускай
рассказывают, чем занимаются и чего хотят.
Панченги пытались было спорить, но вскоре им пришлось замолчать. Силы
были неравны. А Крыс с Весельчаком У посмеивались над ними, как сытые коты
над мышами.
Глава 4
РАЗГОВОРЫ С УЧЕНЫМИ
"Что ж, - подумала Алиса, - могло быть и хуже. По крайней мере,
Панченги теперь вынуждены будут показать им ученых, а уж потом Пуччини-2
наверняка придумает, как освободить родителей Лары из неволи".
Первым под охраной пиратов в гостиную вошел старый человек с длинной
бородой, завитой в седую косу и заправленной за пояс. Этот старик, который
с достоинством поклонился собравшейся за столом компании, представился как
профессор Валишели с Криптелы - небольшой планеты, о которой Алиса что-то
читала, но что - забыла. Впрочем, это было сейчас неважно.
- Скажите, пожалуйста, профессор, - сказал Весельчак У, надувшийся
еще толще от сознания своего величия, - что вы можете рассказать о
Панченге и институте, в котором вы якобы работаете?
- О! - воскликнул профессор. - Я так благодарен академику Панченге!
Мы все, ученые, страшно благодарны ему, мы даже избрали его президентом
нашей небольшой Академии наук!
Слушая этот странный монолог, Панченга-старший важно кивал головой и
медленно перебирал похожие на виноград четки. Он вовсе не казался
удивленным.
- Вы благодарны ему? - спросил Пуччини-2.
- Разумеется. Мы все благодарны.
- И что же вы делаете в институте? - спросил Весельчак У, знаком
приказав фокуснику замолчать и не мешать ему вести допрос.
- Каждый из нас занимается любимым делом.
- И какое же у вас любимое дело?
Профессор обернулся к Панченге и спросил:
- Вы не возражаете, президент-академик?
- Валяй! - сказал старый пират.
Но усмехнулся, притом не скрывая удовольствия, потому что пираты и
разбойники любят, когда их называют академиками, профессорами или
писателями. Они очень легко верят в то, что и на самом деле знают толк во
всех науках и искусствах. И особенно много среди разбойников всегда было
историков и экономистов - они с наслаждением учат людей тому, что было,
что будет, и тому, как надо жить и тратить деньги. А вот математиков и
физиков среди разбойников не встречается - для этого надо хотя бы
научиться считать до двадцати пяти, а таких образованных редко держат в
разбойниках.
Старый ученый осторожно вытащил из-за пазухи баночку с землей и
поставил ее на стол. Затем вынул из кармана пакетик и высыпал из него на
ладонь горстку мелких семян.
На глазах у внимательных зрителей старик кинул семена в банку и
попросил разрешения полить их из бутылки с минеральной водой, что стояла
на столе.
- Внимание! - воскликнул Панченга-академик. - Сейчас будет самое
интересное!
И на глазах у всех собравшихся из банки, пробившись сквозь землю,
полезли тонкие зеленые ростки. Через минуту они достигли высоты в
сантиметр. Видно было, как они движутся, тянутся к свету, распускают
листики.
- Говори! - приказал президент Панченга.
- Нами, - произнес старый ученый, - разработаны скоростные семена.
При посадке их в почву они дают всходы немедленно. И к обеду пшеница уже
колосится. Таким образом мы можем обойтись без амбаров и хранилищ зерна.
Если вам понадобилась пшеница или ячмень, то вы выходите в поле и сеете
столько зерен, сколько вам нужно. А завтра утром вы кушаете свежий хлеб.
- Ну как? - спросил старший Панченга, когда старик отошел на шаг,
склонив голову и любуясь тем, как поднимаются в банке зеленые стебли.
Зрители наградили старика аплодисментами. Тот раскланялся. Алиса тоже
вежливо похлопала в ладоши, хотя отлично знала, что ничего особенного
старик-профессор не изобрел. Опыты с быстрорастущими растениями Алиса с
ребятами ставили на биостанции на Гоголевском бульваре еще раньше. И
вырастили, сами того не желая, целый лес на Арбатской площади.
- Ну, ну! - остановил аплодисменты старый Панченга. - Вы мне мои
научные кадры избалуете.
- Послушай, - сказал Крыс, - а на что тебе этот ученый-мученый. Ты
что, пшеницу решил разводить?
- Простите, но на космическом корабле имеет смысл выращивать быстрые
растения для пополнения запасов пищи! - сказал профессор.
- Запасы пищи надо отнимать у встречных-поперечных, - возразил Крыс.
- А выращивают пускай мужики.
Весельчак У расхохотался так, что чуть не хлопнулся со стула.
- А мы и не собираемся пшеницу разводить, - сказал старый Панченга. -
Ты правильно рассудил, Крыс. Я бы этого старого козла не стал кормить,
если бы от его изобретения не было бы мне пользы. А ну, старик, показывай,
как ты выполняешь мои советы!
Старик смутился. Он ломал пальцы и переминался с ноги на ногу.
- Господин президент, - произнес он. - С исполнением ваших ценных
указаний произошла некоторая задержка.
- В чем дело?
- Дело в семенах. Семена, вернее, зародыши, еще недостаточно, как вам
сказать... колючие.
- Ты меня обманываешь, старый козел?!
- Я вам обещаю, господин академик, - взмолился старик, - что в самое
ближайшее время ваше указание, ваше мудрое повеление будет исполнено!
- Не в ближайшее время, - жестко произнес Панченга, - а послезавтра.
Иначе знаешь, что будет?
- Знаю, господин президент. - Почему-то старый профессор с ужасом
глядел на пальцы Панченги, которые перебирали четки.
- Тогда забирай свои вонючие травки и катись отсюда!
Разбойник поднял тяжелый кулак, и старик, подхватив банку
быстро-быстро, задом засеменил к двери. Там он угодил в подставленные руки
пирата, тот развернул старика и наподдал ему в спину коленкой. Старик
исчез...
В комнате наступила тишина. Многим стало неловко за поведение
разбойника, но сам Панченга и его сын в два голоса хохотали, а Весельчак У
хихикал, вторя им.
- Послушайте, - высоким голосом произнес Вага Бычий Хвост. - Как вам
только не стыдно так обращаться с пожилым человеком? Я вызываю вас на
поединок!
Его слова относились к пирату, который стоял у двери и ударил старого
ученого.
Вага отважно направился к двери, но хитрый Крыс увидел, как
поднимается со своего места фокусник Пуччини-2, как побледнела Алиса.
- Спокойно! - закричал он. - Все остаются на местах! Я здесь хозяин и
не позволю никаких нарушений порядка.
Он говорил так уверенно, что все остановились.
- Я недоволен тобой, Панченга, - продолжал Крыс. - Если ты так хочешь
наказывать своих ученых, делай это у себя на корабле. А здесь наказываю
только я сам!
- Ладно уж, - проворчал Панченга. - Конечно, это мой раб, что хочу с
ним, то и делаю. Но чтобы не портить твоего настроения, я больше их
колотить не буду. Но ты меня тоже пойми: я уже второй месяц жду, когда он
улучшит свое изобретение, а он тянет - совсем старый стал.
- А как ты захотел улучшить это изобретение? - спросил Крыс.
- А я все изобретения моих мымриков улучшаю, - рассмеялся Панченга. -
На то у меня котелок на плечах! Когда я этого старичка поймал, я подумал:
а на что мне пшеница? На что? А что, подумал я, если взять колючку? И
через полчаса у меня будет колючая проволока!
- Но ведь колючая проволока железная! - вырвалось у Алисы.
- Вот мы и ищем такие колючки, которые были бы не мягче железа, но
живые. Только старый он стал, медленно ищет.
- Молодец, - сказал Крыс. - Вот что значит разбойничья голова!
- Будет у меня такая быстрорастущая колючая проволока, я ее всюду
смогу использовать. На ночь лагерь в пустыне устрою: посыплю вокруг
колючек, а через полчаса вокруг загородка - на танке не проедешь! Поймал
пленников или рабов - окружил их колючей проволокой... Эх, скорее бы он
свое дело делал!
- Ясно, - сказал Крыс. - Зовем следующего?
- Зовем, - сказал Панченга-старший и усмехнулся. - Прошу любить и
жаловать!
По приказу Крыса в комнату втолкнули изможденного, оборванного ушана
с планеты Блук. Алисе там приходилось бывать, она когда-то пережила
удивительные приключения на базаре в тамошнем городе Палапутра. Так что к
ушанам она относилась с большой симпатией.
- Ах ты, упрямец! - встретил его криком Панченга-старший. - Ну,
показывай моим друзьям, что ты изобрел!
Ушан печально поклонился разбойнику и, не отрывая взгляда от его
четок, раскрыл потертый портфель, который нес в руке, и вытащил оттуда
сверток, завернутый в мягкую бумагу.
Из бумаги он вынул пару туфель, похожих на домашние шлепанцы.
- Ну чего! - торопил его Панченга-старший. - Мы ждем!
С тяжелым вздохом ушан надел туфли. В тот же момент они потащили его
ноги в разные стороны. Разгоняясь, он проехал через всю комнату и,
стараясь закрыться руками от удара, со всего размаха въехал в стену.
Ушан упал, а туфли продолжали носиться по комнате, как будто в них
были спрятаны взбесившиеся моторчики.
- Ну вот, - сказал Панченга с притворным расстройством, - опять
ушибся! Опять будешь синяки залечивать.
- Простите, господин президент Академии, - ответил плачущим голосом
ушан. - Я нечаянно.
Он пополз по полу в погоне за туфлями, с трудом догнал их и начал
заворачивать в бумагу.
- Нет, ты объясни обществу, - потребовал Панченга, - объясни, почему
ты тянешь с работой, обманываешь человечество?
- Попрошу вас подождать еще немного, ну хоть неделю. Я найду этот
секрет!
- Но ты помни, чем грозит обман!
- Я знаю, господин президент. Я же не ем, не пью, не сплю...
- А вот это лишнее, - сказал укоризненно разбойник. - Мне нужны живые
академики. И костюм погладь, стыдно перед обществом!
Забрав сверток с туфлями и униженно кланяясь, ушан покинул комнату, и
все обернулись к Панченге-старшему в ожидании ответа на загадку.
- Видели, что он изобрел? - спросил Панченга. - Он изобрел, как
избавиться от трения. Такую мазь изобрел. Только ею что смажешь, трения -
как не бывало! Да вы сами видели. У него туфли без трения.
- Это очень смешно, - сказал Весельчак У. - Только какой в этом
изобретении смысл?
- А тот смысл, господин Весельчак У, - сказал папаша Панченга, - что
если смазать этим составом подступы к крепости, ни один заклятый враг не
сможет в нее забраться. Только подойдет - тут же шмяк задом об асфальт!
- И в чем же проблема? - спросил Крыс.
- А в том, что он набрал мази на две подошвы, и больше не получается.
Говорит, сырье некачественное! Ну я ему покажу - некачественное!
Панченга-старший перебирал в жирных пальцах разноцветные четки,
каждая бусина в них - размером с виноградину.
- Давайте следующего! - приказал Крыс. - Не весь же день нам на твоих
ученых глазеть!
- А почему не поглазеть? - ответил Панченга-старший. - Это же
сокровище! И каждый гений! А всего их у меня тридцать голов.
- Тридцать? - ахнула Алиса.
- И тридцать изобретений, - ответил Панченга. - И каждое изобретение
может удивить мир. И каждое изобретение я так переворачиваю с ног на
голову, что даже изобретатель никогда бы не догадался без моей благородной
помощи.
Пока Панченга смеялся и ему вторил сынок, пираты ввели еще одного
изобретателя. Он был щеголеватым, стройным, почти трехметровым сирианцем,
несколько похожим на зеленую ящерицу, гуляющую на задних лапах.
- Ага! - воскликнул при виде его старый разбойник. - Надеюсь, ты уже
сделал, что тебе велели? Мое терпение истощается!
И Панченга указал пальцем на одну из бусин своих четок.
- О, простите, великий академик! - воскликнул сирианец. - Но осталось
совсем немного!
- Ну, покажи моим друзьям, что мы с тобой умеем делать, - велел
Панченга.
- Как прикажете. - Сирианец вынул баллон с распылителем. Вернулся к
двери и жестом отогнал от двери стражника. Затем молча опрыскал дверь
прозрачным раствором.
- Давай, давай! - торопил его Панченга. - Не можем же мы вечно тебя
ждать.
- Одну минутку, чуть подсохнет!
Наконец, убедившись, что раствор высох достаточно, сирианец шагнул к
двери, протянув вперед зеленоватые тонкие руки. И вдруг ко всеобщему
удивлению его руки до половины прошли сквозь дверь.
- Ну! - Панченга даже привстал. - Давай, давай! Еще немного, и
пройдешь.
Сирианец старался пройти сквозь дверь, но застрял посередине, руки
почти по плечи на одной стороне, туловище на другой. Он дергался, рвался,
старался, но ничего не получалось, хотя Панченга-старший очень сердился и
готов был подбежать к сирианцу и протащить его сквозь дверь.
- Нет, - сказал наконец сирианец, устав бороться с дверью. - Слой не
получается ровным. Молекулярный состав хромает.
- А ты его выпрямь! Сколько можно ждать!
- Вы же знаете, я тружусь не покладая рук.
Ученый выглядел страшно расстроенным, даже его хохолок упал на бок,
что у сирианцев свидетельствует о крайнем душевном волнении.
- Ведь притворяется, - сказал Панченга. - Придется наказать.
Он снова взялся за бусинку. Пуччини-2, который внимательно наблюдал
за ним, вдруг произнес:
- Не надо, господин Панченга. Это слишком жестоко и несправедливо.
- А ты откуда знаешь? - изумился Панченга.
- Я многое знаю, - ответил фокусник.
- Ладно уж, иди и работай, - смилостивился Панченга, и сирианец,
вдвое согнувшись в дверях, покинул гостиную.
- Может, хватит? - спросил Весельчак У. - Я страшно как проголодался.
- Простите, - сказал фокусник, - мы хотели встретиться с супругами
Коралли.
- Ах, да! - Крыс сделал вид, что забыл о просьбе фокусника. - Конечно
же, покажите нам профессора Коралли!
- Не имею ничего против, - сказал Панченга.
"Что-то он такой сговорчивый, - подумала Алиса. - Не иначе как
замыслил какую-нибудь каверзу".
На этот раз пришлось ждать несколько минут. Панченга объяснил:
- Наверное, отдыхают. Они у меня устают, ученые. Головки у них
слабые, мозгов слишком много.
Наконец в дверь втолкнули невысокого черноволосого мужчину, при
первом же взгляде на которого Алиса поняла - это отец Лары Коралли.
- Карл Коралли, прошу любить и жаловать! - воскликнул старый
разбойник.
Карл Коралли гордо поднял голову, и все увидели, что на виске у него
кровоподтек, глаз подбит и лоб оцарапан.
- Ну вот, - вздохнул Панченга. - Опять, наверное, ввязался в пустую
драку. Удивляюсь я тебе. Молодой профессор, достойный ученый, доктор наук
- а такой невыдержанный характер! - Панченга развел руками, как бы
приглашая всех разделить его огорчение по поводу того, какой плохой
характер у молодого ученого.
Карл Коралли молчал и лишь внимательно обводил взглядом собравшихся в
гостиной людей.
- А где ваша жена? - спросила Алиса, прежде чем Панченга успел
что-либо еще сказать.
- Кто? - Коралли удивился.
- Ваша жена, мама Лары Коралли.
- Лара! - воскликнул ученый. - Моя Ларочка! Вы ее знаете? Где она?
Она жива?
- Не беспокойтесь, - сказала Алиса. Но тут вмешался Панченга.
- Поговорили и хватит, - заявил он. - Пора и делом заняться. - И
видя, что Коралли готов и дальше задавать вопросы, оборвал его суровым
голосом: - Молчать и подчиняться! Забыл, что ли?
И старый разбойник помахал в воздухе своими четками.
При виде их Коралли сжался, как будто его ударили.
- О, нет! Умоляю вас! - прошептал он распухшими губами.
- То-то же, тогда рассказывай гостям, что ты изобрел.
- Вы же знаете, - сказал Карл Коралли. - Мы с моей женой Салли
Коралли изобрели консервирующие кристаллы.
- Вот именно, - согласился Панченга.
- Что это такое? - спросил Пуччини-2.
- Вот... - Рука Коралли поднялась было, но замерла в воздухе на
полпути.
Голос Панченги, остановивший жест ученого, был тих и смертельно
опасен. "Как будто зашипела гремучая змея", - подумала Алиса.
- Ты рассказываешь нам о своем изобретении, - сказал Панченга, - и
потом тихо, на цыпочках, уходишь отсюда, к себе, в камеру, и сидишь там,
ждешь моей милости. И ты знаешь, что будет с тобой, если ты произнесешь
хоть одно лишнее слово.
- Я все знаю, - ответил Коралли мертвым, покорным голосом. - Я должен
вам сказать, что изобрел небольшие кристаллы, в которые можно под влиянием
особых лучей превратить любой продукт или материальное тело и хранить,
сколько хотите. Мое изобретение очень полезно при длительных перевозках.
Вы можете законсервировать корову в шарике размером с виноградинку... -
Коралли как бы невзначай показал на четки в руках Панченги, - и она
останется заточенной там сколько угодно времени. Президент Академии наук
господин Панченга высоко оценил мое изобретение и вынес мне благодарность.
- Коралли провел пальцем по виску. - Мы все, находящиеся здесь ученые,
рады служить этому великому ученому и организатору науки, который не
жалеет сил и времени, чтобы обеспечить нас всем необходимым.
- Все! - приказал Панченга. - Уведите его.
- Нет! - вырвалось у Алисы.
- Уведите, уведите, - сказал Крыс. - Дело принимает интересный
оборот. Есть о чем поговорить.
- Да, - спокойно согласился Пуччини-2, - нам теперь есть о чем
поговорить.
- Но вы забыли, зачем мы сюда прилетели! - закричал возмущенно Вага
Бычий Хвост. - Мы прилетели, чтобы спасти родителей Лары Коралли!
- Помолчи, мальчик, - сказал Пуччини-2.
- Правильно, ему следует помолчать, - согласился Весельчак У.
Алиса поняла, что ей сейчас не следует вмешиваться и мешать
фокуснику. Дверь за Карлом Коралли закрылась. Он покорно ушел к себе в
камеру.
Глава 5
ТОРГОВЛЯ ЛЮДЬМИ
- Ну что ж, поговорим о деле, - сказал Пуччини-2.
- Не о чем нам говорить, - ответил старший Панченга. - И не
вмешивайтесь в наши дела.
- Но вы же держите людей в плену! - заявил Вага. - Это каждому видно.
- Никто из них не возражает, - ответил Панченга. - Всем это нравится.
Если не верите, вызовем снова моих ученых, и они поклянутся, что слаще,
чем у меня, они никогда не жили и мечтают остаток своих дней трудиться и
дальше под моим руководством.
- Не кажется ли вам, уважаемый Крыс, - обернулся Пуччини к главному
пирату, - что мы имеем дело с очень серьезным преступлением?
- Как вам сказать, - пожал плечами Крыс, - я должен признаться, что
всю свою сознательную жизнь я имею дело с серьезными преступлениями,
причем я сам их и совершаю.
- И все же я позволю вам напомнить, - сказал Пуччини-2, - что бывают
просто преступления и преступления подлые.
- Объясните мне разницу, я не совсем вас понял.
- Если вам понравился цветок во дворце и вы его сорвали, это будет
просто преступление.
- А если этот цветок - последний в мире и занесен в Красную книгу? -
спросил Крыс и сам же засмеялся.
- Вы меня понимаете, - рассердился Пуччини-2, - зачем же
притворяться?
- Вы правы, - вдруг согласился с фокусником главный пират. - Я знаю,
что если патрульные крейсеры отыщут мое убежище, они начнут требовать,
чтобы я отчитался в моих доходах. Но так как я бросил пиратское ремесло,
то им будет трудно доказать, что я в чем-то виноват...
- Но если вы будете укрывать семейку Панченгов, - сказал Пуччини-2, -
то вряд ли вас пощадят.
- Это еще что такое? - возмутился адмирал Панченга Скулити. - Мне
кажется, что кто-то хочет нас предать? Я должен предупредить, что без боя
мы не сдадимся, и еще неизвестно, кому после боя будет принадлежать эта
планетка.
- Адмирал, адмирал, - вмешался Весельчак У, - не обращайте внимания!
Мой друг шутит! Как только вы отдадите нам половину своих ученых с их
изобретениями, мы сразу же забудем о всех ваших преступлениях.
- Как? Разве мало мы вам заплатили?
- Тогда мы не знали, какие у вас есть еще ценности, - сказал
Весельчак У.
- Никогда!
- Ах, никогда... - Крыс поднял руку, собираясь вызвать стражу, но
Панченга опередил его. Он выстрелил в пирата из бластера, и Крыс закричал
ужасным голосом, когда зеленый луч коснулся его плеча. В то же мгновение
от боли он потерял облик прекрасного золотоволосого юноши и принял свой
естественный вид - страшного скорпиона человеческого роста. Скорпион
поднял ядовитый хвост, разрывая им остатки обугленной одежды, и ринулся к
перепуганному Панченге. Весельчак У кинул в Панченгу кинжалом, тот еле
успел увернуться... Вага Бычий Хвост тоже ринулся в гущу битвы, хотя
совершенно непонятно было, с кем же он собирался сражаться.
- Пуччини! - закричала Алиса, понимая, что сейчас многие могут
погибнуть.
- Раз! Два! Три! Замри! - прокричал заклинание фокусник, и в это же
мгновение все в гостиной замерли в тех позах, в которых застигло их
последнее слово Пуччини.
Это была удивительная сцена, вряд ли нашелся бы художник, способный
изобразить ее на картине.
И главное - сразу же наступила такая тишина, что стало слышно, как о
стекло окна бьется муха.
Пуччини-2 совершенно не удивился. Он ожидал этого. И знал, что надо
делать.
Он прошел к растопырившему ручищи старому Панченге и вынул из его
омертвевших пальцев цепочку разноцветных виноградин - четки.
- Правильно, - сказала Алиса. - Я тоже так подумала.
Пуччини-2 поднял виноградины к свету, словно стараясь разглядеть,
есть ли что внутри их.
- Вот это цепи, которыми он опутал несчастных ученых, - сказал старый
фокусник. - Это кристаллы, изобретенные несчастным Карлом Коралли и его
женой. В них в живые консервы превращены все те, кого Панченга держит у
себя в плену. Я догадываюсь, что в этих четках томятся в беспамятстве
жены, дети, родные и близкие ученых. И если ученый посмеет отказаться
работать на разбойника, то Панченга угрожает шарик раздавить...
- Так выпустите их на волю! - воскликнула Алиса.
- А как?
- Вызовите Карла Коралли!
Но вызывать его не пришлось. Послышались шаги, дверь распахнулась и
вбежал преследуемый стражником Карл Коралли.
- Лучше смерть! - закричал он и замер, пораженный зрелищем.
Стражник тоже остановился, не смея сделать ни шагу.
- Молодой человек, - вежливо произнес фокусник, словно они беседовали
с Коралли на лужайке, - покажите мне, пожалуйста, как освободить
несчастных!
- Дайте! Дайте сюда! - Коралли бросился к четкам и нежно, но крепко
сжал их в руках. - Скажите, пожалуйста, вы смогли бы удержать эту свору
еще на несколько минут? Мне потребуется время, чтобы вернуть к жизни всех
несчастных!
- Постараюсь, - улыбнулся фокусник.
- Господин Пуччини, - обратилась к нему Алиса, - мне кажется, что
значительно лучше будет снова превратить всех пиратов в лилипутиков.
- Нет, - сказал фокусник. - Они же разбегутся! Как тараканы.
- Не разбегутся! - Вага Бычий Хвост кинулся к стоявшей в углу кадке с
пальмой, решительно потянул пальму за листья, кадка опрокинулась набок, и
пальма - вся, с корнями, с землей, вывалилась наружу. - Вот она,
замечательная тюрьма для злодеев-лилипутов!
- Ну что ж, - согласился фокусник, - в этой идее что-то есть.
И произнеся каждый раз соответствующее заклинание, он принялся по
очереди превращать замерших пиратов в лилипутов, затем оживлять и двумя
пальцами, осторожно, опускать в кадку.
Убедившись в том, что она не нужна фокуснику, Алиса стала помогать
Карлу Коралли, который смазывал каждую четку специальным раствором из
пробирки, хранившейся у него в кармане. Затем осторожно укладывал шарик на
пол. И тут происходило чудо: шарик темнел и принимался расти. Шарики росли
довольно быстро, но все же прошло несколько минут, прежде чем они стали
метровыми. Словно гигантскими икринками, в которых можно было угадать
зародыши.
- У нас еще есть немного времени? - спросил Коралли.
- Пять минут, - ответил фокусник. - Я думаю, что мы успеем пригласить
сюда ваших коллег. Они же, наверное, сильно переживают.
- Я вам буду очень благодарен, - сказал Коралли.
Тогда фокусник в сопровождении Ваги побежал к камерам, где были
заточены ученые, а Алиса осталась присматривать за лилипутами, чтобы не
вылезли из кадки. Она наклонилась над кадкой, но вела себя осторожно - она
знала, как больно может ужалить пуля из лилипутского пистолета.
Ожившие пираты бегали по дну кадки, махали ручонками, лишь Весельчак
У и Крыс стояли в сторонке, в суете не участвовали и даже не глядели
наверх. Алисе было жалко Крыса, который был немного обожжен лучом
бластера, и она сказала:
- Я попрошу фокусника вас увеличить, Крыс и Весельчак У. Потому что
сейчас вы почти ни в чем не виноваты.
- Спасибо! - еле слышно пропищал в ответ Весельчак У.
В этот момент сзади раздался хлопок, будто лопнул большой воздушный
шарик. Алиса обернулась. Так и есть: первый из шаров Карла Коралли лопнул.
И из него вышла полная, сонная ушанка, уши которой повисли как у пуделя.
Она чуть не упала, и Алиса кинулась к ней, чтобы ее поддержать.
- Где мой муж? - прошептала ушаночка. - Где мой дорогой профессор?
Что со мной сделали?
- Сейчас, - сказала Алиса, - сейчас он придет.
Тут лопнул еще один шар, в нем сидели два старичка, худеньких,
зелененьких и очень длинных. Алиса сразу догадалась, что это родители
сирианского изобретателя. Она хотела было придти к ним на помощь, потому
что старички никак не могли встать на ноги, но ушаночка ее не отпускала.
А тут лопнул еще один шар... затем еще один, еще.. из каждого выходил
какой-нибудь человек, а то и целая семья.
К счастью, в этот момент в открывшуюся дверь толпой хлынули ученые,
которых освободили фокусник с Вагой. При виде дорогих своим сердцам
родственников и любимых, они начали кричать, рыдать, перебивая Друг друга,
и все устремились к лопающимся шарам - консервам Карла Коралли.
Сам же Карл перебегал от шара к шару, но его все время постигало
разочарование. И лишь из последнего шара вышла наконец его любимая жена -
красавица Салли Коралли. Она кинулась к Карлу, Карл кинулся к ней, они
обняли друг друга и Карл закричал:
- Наша дочь Лара нашлась.
И от счастья оба Коралли упали в обморок.
Но никто этого кроме Алисы не заметил, потому что в гостиной царило
страшное столпотворение - наконец-то встретились мужья и жены, родители и
дети, возлюбленные, и просто дорогие друг другу существа, коварно
разлученные Панченгой-старшим для того, чтобы надежно держать в руках и
угнетать несчастных ученых.
"Ну и семейка, - подумала Алиса, с радостью глядя на суматоху, крики,
плач, смех, объятия, царившие вокруг. - Ну и Панченги! Один из них
пиратствовал, грабил, захватывал в плен людей, другой отнимал у них детей
и держал на своей сиенде, а третий придумал академию-тюрьму. Какими бы ни
были разбойниками и грабителями Весельчак У и Крыс, все равно они -
честные пираты. Они ведут себя по правилам. Не станут же они детей и
стариков заточать в кристаллы только для того, чтобы выращивать колючую
проволоку!"
Алиса подошла к фокуснику, который с таким же, как она, интересом
наблюдал за встречей родных, и попросила его:
- Господин Пуччини, я думаю, что мы не должны становиться такими же,
как братья Панченги. Как вы думаете?
Фокусник поглядел на Алису, улыбнулся и ответил:
- Ты права.
Он умел догадываться о чужих мыслях с одного слова.
Пуччини подошел к кадке, вытащил оттуда Крыса и Весельчака У, затем
Алиса извлекла двух пиратов из команды Крыса. И фокусник, щелкнув
пальцами, произнес нужные заклинания.
В следующее мгновение Крыс, Весельчак У и их пираты стояли рядом с
ними. Пираты потянулись было за своими бластерами, но Крыс, обожженный,
ободранный, уродливый и несчастный, сказал:
- Не надо суеты, мальчики, идите отдыхайте.
- Мы не обижаемся, - сказал Весельчак У. - С самого начала нам надо
было понять, с кем мы имеем дело.
- Это не пираты, - сказал Крыс. - Это позор для грабительского
племени!
- Хотите я вас перевяжу? - сказала Алиса, хотя, честно говоря, ей не
очень хотелось перевязывать скорпиона, хоть и знакомого.
- Не стоит, но спасибо, - сказал Крыс. - На мне все быстро заживает.
Я пойду приведу себя в порядок, а ты, Весельчак У, побудь здесь и
позаботься, чтобы никто не обидел наших гостей.
- Их обидишь! - улыбнулся Весельчак У. - Они сами какого хочешь
пирата обидят.
И он рассмеялся, потому что, как свойственно большинству пиратов, он
был легкомысленным и не слишком умным.
Крыс с трудом превратился в танкиста и вышел, под охраной пиратов, из
гостиной.
К Пуччини-2 подошел Карл Коралли. Он вел за руку свою жену.
- Подтвердите, пожалуйста, Салли, что наша крошка жива и здорова!
- Я совсем недавно с ней разговаривала, - сказала Алиса.
- И я тоже! - вышел вперед Вага Бычий Хвост. - Меня зовут Вага Бычий
хвост, но это временное, детское имя, и как только я совершу подвиг, я
поменяю это имя на другое, более мужественное.
- Бычий хвост? - удивилась Салли. - Это удивительно! И что же вы
хотели сказать мне, молодой человек?
- Я хотел объяснить вам причину моего желания совершать подвиги, -
продолжал Вага. - Дело в том, что я влюбился в вашу дочь.
- Что? - Салли Коралли была в ужасе. - В мою крошку?
- Ну, она не очень крошка, - поправил Салли муж. - Ей уже
четырнадцать лет.
- Для меня она всегда крошка!
- Нет, вы не подумайте, - сказал Вага. - Я не собираюсь на ней пока
жениться.
- Слава богу, он не собирается! - воскликнула Салли.
- Но как только я совершу подвиг и поменяю имя, я к вам вернусь.
- Надеюсь, это случится не скоро, - сказала Салли.
- А я надеюсь, что скоро, - решительно заявил юный индеец. - Поэтому
попрошу вас проследить, чтобы Ларочка не вышла замуж за кого-нибудь еще. А
то я бываю страшен в гневе!
Салли хотела было заявить что-то еще, но муж отвел ее в сторону.
- Милая, - сказал он ей, - мы так давно не видели дочурку, что совсем
не знаем, какой она стала и чего ей хочется.
Ей хочется быть принцессой и красиво одеваться, чуть было не сказала
Алиса. Но сдержалась. Ведь, может быть, ее родители совсем не хотят, чтобы
Лара была принцессой. Ведь они не короли.
- Надо собираться, - сказал фокусник. - Твоя симферопольская бабушка
никогда не простит мне, что я полетел сюда без нее.
- Вага, ты идешь? - спросила Алиса, когда фокусник направился к
кадке, чтобы пересадить семейство Панченгов себе в карман и отвезти
инспектору Крому.
Вага не слышал Алису. Он уже подошел к Весельчаку У и сказал:
- Можно обратиться к вам с просьбой?
- Валяй, - сказал Весельчак У, довольный тем, что все для него
кончилось благополучно.
- Меня зовут Вага Бычий Хвост, - сказал индеец.
Весельчак У уже слышал об этом, но не удержался и вновь захохотал.
Вага терпеливо, не обижаясь, дождался, пока пират отсмеется.
- Мне нужно совершить подвиг, - сказал он. - Иначе я не могу
жениться.
- А чем же я могу тебе помочь?
- Возьмите меня в пираты. Наверное, я тогда смогу быстро отличиться.
- Молодой человек, - сказал наставительно старый пират, - мы не
совершаем подвигов, мы безобразничаем. Мы грабим и убиваем. Даже таким
отпетым негодяям, как я, подобная жизнь в конце концов надоедает. Стыдно
становится. Ведь не случайно мы с Крысом бросили грабежи и занимаемся
честным сбытом награбленного. Так что я советую тебе. Бычий Хвост, иди в
университет и совершай там подвиги - сдавай экзамены на пятерки.
И Весельчак У громко рассмеялся, довольный собственным остроумием.
А Вага отошел от него расстроенный - ведь подвиги откладывались на
будущее.
А Весельчак У приблизился к фокуснику и сказал:
- Вам надо лететь домой. Должен сказать, что могу предложить вам
неплохой корабль "Черная смерть", сам на нем бы летал, да надоело. Берите
его напрокат, только деньги вперед.
- Весельчак У, откуда у нас деньги! - удивилась Алиса.
- И за каждого ученого, который полетит с вами, тоже вперед, - сказал
Весельчак У.
- Это проще простого, - сказал фокусник и провел рукой перед лицом
Весельчака У. И вынул у него из уха бриллиант размером с голубиное яйцо.
Весельчак У посмотрел бриллиант на свет, попробовал его надкусить и
спросил:
- Настоящий или снова фокусы?
- Если будут жалобы, запомните мой адрес, - сказал Пуччини-2. -
Земля. Москва. Цирковое училище. Директору.
- Или мне напишите, - сказала Алиса.
- Твой-то адрес мы хорошо знаем, - сказал Весельчак У.
Он проводил шумную толпу гостей до выхода на поле космодрома,
показал, где стоит "Черная смерть", отдал фокуснику ключи от корабля, а
потом отозвал в сторону Алису и сказал:
- Нас с тобой, Алиса, не раз сталкивала жизнь. Можно сказать, что ты
перевоспитала меня своим благородным примером. Поэтому я прошу тебя взять
на память от меня небольшой подарок.
И он протянул Алисе бриллиант, который получил от фокусника.
- Ой! - удивилась Алиса. - Мне не нужно!
- Не нужно - еще кому-нибудь подаришь.
Алиса внимательно посмотрела на пирата и сказала:
- Я знаю, в чем дело, Весельчак У. Ты не веришь, что бриллиант
настоящий.
- С фокусниками это бывает.
- Но гордость не позволяет тебе признаться в том, что ты не веришь
гостю.
- У каждого своя гордость.
- Спасибо за подарок, - сказала Алиса.
- Можешь его передать этой самой девочке... бывшей рабыне. Ларе.
- Так я и сделаю.
Алиса пожала пухлую руку пирата и побежала к кораблю. Когда "Черная
смерть" поднялась над планетой, Алиса рассказала фокуснику о подарке
Весельчака У.
- Ах, как нехорошо получилось! - воскликнул фокусник. - Мне и в
голову не приходило обманывать пирата. А он, видно, так привык всех
обманывать, что и обо мне так же думает.
- А разве бриллиант настоящий?
- Ах, Алиса, Алиса, - упрекнул ее Пуччини-2. И хлопнул в ладоши.
- Что вы делаете? - спросила Алиса.
- Секунду назад, - ответил фокусник, - перед носом Весельчака У
появился алмаз размером с арбуз. И подарить некому...
- Тогда я пойду поставлю всем чай, - сказала Алиса.
__________________________________________________________________________
Сканиpовал: Еpшов В.Г. 09/09/98.
Дата последней редакции: 13/09/98.
Кир БУЛЫЧЕВ
ГОРОД БЕЗ ПАМЯТИ
ВСТУПЛЕНИЕ
О СТАРЫХ И НОВЫХ ЗНАКОМЫХ
Стоянка перед космовокзалом была переполнена, и Алисе пришлось минут
пять кружить над ней, пока не освободилось место для ее флипа. Она
пролетела совсем низко над рощей кокосовых пальм. Орехи уже созрели,
дрессированные мартышки срывали их и метко кидали в корзины. С низким,
почти неслышным гулом с космодрома поднялся рейсовый Москва - Марс, на
несколько секунд завис неподвижно над полем, затем стремительно понесся к
облакам.
Август подходил к концу, погода капризничала, даже бюро прогнозов не
могло ее толком наладить. У входа в космовокзал громко перекликались
туристки с Пилагеи в разноцветных париках, синий робот вынес из автобуса
громадный букет орхидей, пожилая воспитательница пересчитывала галдящих
малышей. У каждого малыша в руках розовый кристалл, значит, они вернулись
из своей первой межпланетной экскурсии: такие кристаллы дают каждому, кто
впервые побывает на Ганимеде... Шел обычный день на московском космодроме.
Но для Алисы он был необычным.
Она провожала "Днепр".
Как быстро бежит время! Всего месяц назад они с Пашкой Гераскиным
опускались в батискате в глубины Тихого океана, спасались от морского
змея, сражались на кладбище погибших кораблей и нашли утонувшую Атлантиду.
И все это далеко в прошлом. Через две недели идти в школу, в седьмой
класс, и все вокруг твердят: "Алиса, ты не девочка, ты подросток, ты
должна быть серьезной!"
Раньше она всегда торопила время, ей хотелось скорее вырасти, чтобы
прекратилось это бесконечное детство, когда каждый тебя учит, каждый
что-нибудь запрещает, каждый дает полезные советы. Вот детство и прошло.
Хорошо это или плохо?
Желтый, в черных кружках, похожий на божью коровку флип взвился со
стоянки. Алиса сразу бросила свою машину вниз, чтобы занять его место.
Времени до отлета "Днепра" оставалось в обрез. Жалко, если опоздаешь. Ведь
еще неизвестно, увидит ли она когда-нибудь снова атлантов с Крины, которых
они с Пашкой отыскали на дне Тихого океана.
Алиса выскочила из флипа и побежала на космовокзал.
Она не сразу разглядела в шумящей толпе своих друзей. Пашка первым
заметил ее и закричал:
- Алиса, мы здесь!
Они стояли у ландышевого фонтана: капитан Полосков, с которым Алиса
когда-то летала на "Пегасе" за дикими зверями, механик Зеленый, его рыжая
борода поседела, а голубые глаза, как и прежде, были печальны, Тадеуш с
видеокамерой через плечо, его прекрасная жена Ирия Гай, Пашка Гераскин и
криняне.
Сначала Алиса подошла к кринянам.
- Здравствуйте, атланты, - сказала она.
Когда Алиса с Пашкой встретили их в подземельях Атлантиды, криняне
старались убедить непрошенных гостей, что они - потомки атлантов. Только
потом стало известно, что это не атланты, а жители планеты Крины, члены
экспедиции, которые были заточены под дном океана, после того как
неожиданно и таинственно прервалась связь с их планетой.
А теперь космический корабль "Днепр", которым командует капитан
Полосков, должен помочь им вернуться домой. И разгадать тайну: почему
двести пятьдесят лет назад связь с Криной прервалась, и с тех пор никто в
Галактике не знает, что же произошло с этой планетой.
- Ах, Алисочка! - воскликнула Афродита, бывшая наследница престола
Атлантиды. - Я так рада тебя видеть! Я надеюсь, что ты обо мне не забыла?
За месяц на Земле наследница помолодела, лицо ее стало розовым, глаза
блестели. Но, даже помолодев, Афродита совсем не была похожа на прекрасную
греческую богиню. Она осталась пожилой толстой женщиной, которая так и не
смогла расстаться с детством.
- Я о тебе не забыла, - улыбнулась Алиса и достала из сумки свою
старую куклу, которую нашла в ящике под кроватью.
- Ах! - воскликнула наследница. - Какое счастье! Я так скучаю без
моих кукол, которые остались в Атлантиде! Меня здесь никто не любит и
никто не дарит мне игрушек.
- Афродита, ты не права! - возмутился ее отец, толстый старик
Меркурий. - Мы загрузили в корабль два контейнера с игрушками.
- Это не те игрушки! - ответила Афродита. - Это не любимые игрушки!
Худой, высокий Посейдон, глядя на которого никогда не подумаешь, что
ему уже триста лет, положил сухую руку на плечо Алисе.
- Когда все уладится, - сказал он, - я буду тебя ждать. Прилетай к
нам.
- А я? - вырвалось у Пашки Гераскина.
- Разумеется, ты тоже, наш отважный юный друг, - сказал Посейдон.
Робот, которого Алиса заметила, когда кружила над космовокзалом,
подъехал к ним и спросил:
- Могу я видеть сейсмолога Посейдона с планеты Крина?
- Это я, - ответил старик.
- Примите, пожалуйста, этот скромный букет орхидей, - сказал робот, -
от благодарных жителей гавайского города, который вы спасли от
землетрясения.
Он протянул букет Посейдону. Тот смутился и ответил.
- Этот букет по праву принадлежит Алисе. Ведь она настояла, чтобы мы
срочно поднялись наверх. Иначе бы никто не узнал о землетрясении.
Но, разумеется, Алиса букета не взяла.
Мастер Гермес стоял в сторонке. Он так и не расстался со своим
сундучком, где хранил инструменты Много десятилетий он ходил с ним по
переходам и залам Атлантиды, заделывая дыры, починяя трубы. Вот и везет
его через всю Галактику домой.
Подошел невысокий седой человек со шрамом через щеку. Когда-то
знаменитый капитан Симак, теперь начальник Космофлота.
- Вы готовы? - спросил ом.
- Корабль "Днепр" к полету готов, - ответил Полосков.
- Хочу еще раз предупредить вас об осторожности, - сказал Симак -
Наладить связь с Криной так и не удалось Никто в Галактическом центре не
знает, что там произошло. Ни один корабль с Крины не появлялся на
населенных планетах. Ни один корабль не был там.
Алиса знала об этом. Уже месяц все газеты и телестанции рассказывали
об этой тайне. Но педантичный Симак счел необходимым еще раз напомнить
экипажу о сложности их задачи.
- Мы будем осторожны, - ответил Полосков.
- Вы отвечаете за безопасность наших гостей, капитан. Кринянам и без
того пришлось многое пережить.
- Я обязательно вернусь на Землю! - воскликнула Афродита. - Здесь
замечательные игрушки!
Симак вежливо кивнул и сказал механику Зеленому.
- Я очень рассчитываю на ваш пессимизм. Все знают, что вместо вопроса
"как дела", вы говорите...
- "Что у нас плохого?" - хором ответили за Зеленого Алиса и Пашка.
Остальные рассмеялись. Даже сам Зеленый улыбнулся, хотя не выносил,
когда над ним смеются. Но тут же согнал с лица улыбку и произнес:
- У нас еще немало недостатков. Некоторые дети плохо воспитаны.
- Они уже не дети, - сказал Тадеуш. - Они семиклассники, подростки.
- Прошло пять лет, как мы летали с Алисой на "Пегасе", - добавил
Полосков.
Симак посмотрел на часы.
- Все, - сказал он. - Пора прощаться. Желаю счастья вам, криняне. И
пускай наша с вами дружба станет началом дружбы между Криной и Землей.
- Спасибо, - ответил за кринян Посейдон.
Тадеуш обнял свою жену.
- Наступает осень, - сказал он. - Когда станет холодно, не надо
открывать без нужды окна и закалять Вандочку.
- Не бойся, - ответила Ирия. - Даже если бы я захотела ее закалять.
Гай-до никогда не разрешит.
Расставшись с экипажем и пассажирами экспедиции, Алиса, Пашка и Ирия
Гай поднялись на крышу космовокзала. Они видели, как автобус подкатил к
распахнутому люку "Днепра" и их друзья вошли в корабль. Автобус укатил
обратно, люк закрылся, на вершине диспетчерской башни замигали сигнальные
огни. Еще через несколько минут "Днепр" осторожно оторвался от летного
поля и начал подниматься к облакам. Моросил дождик.
Ирия Гай незаметно смахнула слезу. Она обожала своего мужа и не
выносила, когда тот улетал в экспедиции. Но что поделать, если твой муж
космобиолог.
"Днепр" вонзился в серые облака и исчез.
- Полетели ко мне во Вроцлав, - предложила Ирия Гай.
- Спасибо, - сказала Алиса. - С удовольствием Только не сегодня.
- На той неделе, - сказал Пашка. - Бюро прогнозов обещает хорошую
погоду и много грибов.
- Правильно, - согласилась Алиса. - Мы навестим вас перед самым
началом занятий. Я соскучилась по Гай-до.
- Замечательно! - сказала Ирия. - Гай-до каждый день о вас
спрашивает.
На том и договорились.
1. "ДНЕПР" НЕ ОТВЕЧАЕТ
Есть под польским городом Вроцлавом небольшой домик на краю леса. Там
живут космический биолог Тадеуш, его любимая инопланетянка жена Ирия Гай и
их дочка Вандочка. А рядом с домом в саду стоит самый быстрый, умный и
добрый космический корабль по имени Гай-до, построенный когда-то отцом
Ирии.
В пятницу, как раз к обеду, Алиса и Пашка Гераскин прилетели к Ирии в
гости.
В саду было пусто. Пашка осторожно опустил флип на дорожке возле
большой клумбы с флоксами и выскочил первым.
- Алиса! - воскликнул он. - Гляди какие яблоки!
Яблоки и в самом деле были удивительными. Дерево было густо усыпано
красными, белыми, зелеными, желтыми, оранжевыми, длинными, круглыми,
большими, маленькими плодами. Словно все существующие сорта яблок
собрались на одном дереве.
- Тадеуш вывел, - послышался низкий голос. - Я ему помогал советами.
- Гай-до! - Алиса обернулась.
Кораблик был прикрыт кустами орешника.
Алиса кинулась к старому другу.
- Как ты? Не скучаешь? Ты совсем не изменился!
- Все меняется, - ответил кораблик и засмеялся. Он был рад видеть
старых друзей. - Грустно лишь, что тебя забывают.
Из округлых боков кораблика вылезли два манипулятора, и они
раздвинули кусты, чтобы лучше видеть Пашку и Алису.
- Честное слово, мы тебя не забывали! - сказала Алиса. - Но это лето
было такое занятое. Мы были на острове Яп, опускались в океан в
батискате...
- Не надо лишних слов, - ответил Гай-до. - У меня есть телевизор, и я
отлично знаю, что вы открыли Атлантиду. И Пашка, подозреваю, наделал там
немало глупостей.
- Ну, это еще надо доказать, - возразил Пашка.
Сзади послышались быстрые шаги.
По дорожке к ним бежала Ирия Гай в домашнем халатике и переднике. В
руке она держала поварешку.
- Мои дорогие! - закричала она. - Приехали! Какое счастье! Я совсем
извелась от тоски.
- Обещали - сделали, - сдержанно ответил Пашка.
Ирия начала обнимать и теребить Алису, а Пашка отступил на шаг в
сторону. Он обожал Ирию Гай, но испугался, что его тоже поцелуют. А
поцелуев он, понятное дело, не выносил.
Вдруг внутри кораблика послышался детский плач.
- Простите, - сказал Гай-до, - Вандочка проснулась, пора ее кормить.
Ты сама ее будешь кормить, хозяйка, или мне доверишь?
- Доверю, - сказала Ирия, потому что знала, как обидится корабль,
если отнять у него обожаемую Вандочку. - Только сначала покажи ее моим
друзьям.
Из открытого люка появились манипуляторы, которые держали розовую
подушку. На подушке лежала годовалая девочка и сосала палец. Вандочка
хныкала, и, когда Ирия взяла ее на руки, Гай-до проворчал:
- Сначала покормим, а потом, мамаша, будете играть с ребенком.
Но Ирия не послушалась и взяла девочку.
Девочка сразу перестала хныкать, а Гай-до сказал:
- Ты ее избалуешь. У этих мамаш никакого представления о педагогике.
Но Ирия его не слушала. Они с Алисой принялись обсуждать, на кого
похожа Вандочка: сиреневые глазки от мамы, носик от папы, губки... губки
вроде бы от мамы... а может быть, от папы...
Пашке этот пустой женский разговор быстро надоел, и он полез в Гай-до
поглядеть на пульт управления.
К своему удивлению он обнаружил, что внутри Гай-до все переделано.
Похоже, что кораблю уже никогда не подняться в небо. Всю середину кубрика
занимали детские вещи: люлька, бутылочки и тарелочки с пищей, пеленки,
чепчики, игрушки... а вокруг были разбросаны многочисленные книжки о
воспитании, кормлении и лечении маленьких детей. Целая библиотека на
множестве языков.
- Ну, ты даешь, старина Гай-до, - сказал неодобрительно Пашка. -
Видно, совсем забыл, как мы с тобой сражались в глубоком космосе.
- Ты не понимаешь, Пашка, - ответил Гай-до. - Самое благородное дело
в мире - воспитывать младенцев. Ты еще не дорос до отцовской любви.
- И не спешу дорастать, - ответил Пашка. Он был расстроен, словно его
предал лучший друг. - К тому же я думал, что если у тебя и будут дети, то
железные.
- Не издевайся, - грустно ответил Гай-до. - Мне не дано стать отцом,
но мне доступна любовь.
- Пашка! - позвала снаружи Алиса. - Пошли, окунемся в речке! Через
десять минут обед.
Тут же в корабль вернулись внутренние манипуляторы, которые принесли
подушку с Вандочкой. Ванда сидела, сосала конфету и улыбалась.
Манипуляторы осторожно положили девочку в люльку и принялись быстро
готовить ей обед. С потолка спустилась третья рука и ловко отняла конфету.
- Перед обедом, - сказал Гай-до, когда девочка заревела, - хорошие
дети не едят конфет, чтобы не испортить аппетита. А хорошие родители не
дают малышам конфет за пять минут до обеда!
- Нет, - вздохнул Пашка, - мне с тобой не по пути.
Он выскочил из люка, взял свою сумку, и они с Алисой побежали
купаться.
Речка была тихая, чистая, неглубокая, к ней склонялись ивы, рыбья
мелочь прыскала в разные стороны от купальщиков. Вода была холодной, Алиса
окунулась, вылезла на берег, достала кассету с записью языка планеты Крины
и принялась учить. Пашка еще долго плескался, больше из упрямства, чем для
удовольствия, вылез посиневший, зубы стучали, весь покрыт гусиной кожей.
Он долго прыгал на берегу, залез на дерево, сорвался, снова залез. К обеду
они, конечно же, опоздали, Ирия сердилась, что приходится подогревать суп.
Алиса глядела на Ирию и думала: "Как удивительно в ней уживаются два
совсем разных человека. Один человек - домашняя хозяйка, хлопотунья,
повариха: "Ах, как бы Тадеуш не простудился!", "Ах, как бы пчела не
укусила Вандочку!". Второй человек - тот, которого воспитывал отец: боец,
альпинист, отличный стрелок, победивший узурпатора на планете Пять-четыре,
конструктор космических кораблей. Сегодня перед ними первый человек. А что
будет завтра? Попробуй кто-нибудь обидеть ее Тадеуша или ее друзей. Тогда
посмотрим!"
Обед был чудесный: суп с грибами, фритки - польская жареная картошка,
тушеное мясо с ананасами, коктейль из кокосового молока, мангустины,
которые Ирия выращивает в теплице... Алиса еле живая отвалилась от стола,
глаза слипались. Но Пашка отважно сражался с третьей порцией малинового
мороженого.
Алиса поднялась наверх, в свою комнатку, поглядела сверху на сад.
Погода испортилась, снова пошел дождик, Гай-до стоял посреди кустов,
круглый, толстый, блестящий от дождевых струй, стекавших по нему. Он мерно
покачивался и пел колыбельную песню на польском языке - видно, укачивай
Вандочку.
Алиса свернулась калачиком на диванчике, успела подумать: "Какой
здесь свежий, душистый воздух..." - и заснула.
Когда она поднялась, уже стемнело. Снизу раздавались голоса.
Она выглянула в окно. Пашка размахивал старинной саблей дедушки
Тадеуша, сражаясь с большим чертополохом, Гай-до умолял его не шуметь, что
бы не разбудить Алисочку. У Гай-до замечательная интуиция. Даже не видя
Алису, он точно знал, спит она или нет.
- Ну вот, - услышала Алиса голос кораблика, - разбудил мою красавицу.
- Спать после обеда вредно! - ответил Пашка и сделал выпад. Но
промахнулся Потом поднял голову, увидел в открытом окне Алису и добавил -
Купаться пойдешь?
- Ни в коем случае.
- Купанье под дождем, - заявил Пашка, - закаляет лучше, чем подъем на
Эверест. Хотя некоторые трусливые девчонки предпочитают вышивать гладью.
- Ах, гладью! - возмутилась Алиса, вскочила на подоконник и прыгнула
вперед, чтобы достать до ветви могучего дуба, что рос возле дома. Ветвь
спружинила, прогнулась, но Алиса уже перелетела на следующую, пониже,
оттуда, метров с трех, прыгнула на землю. Пашка не успел отбежать и потому
в мгновение ока был повержен.
- Ты что! - закричал он. - Больно же!
- Берешь свои слова обратно? - спросила Алиса.
- Ура! - закричал Гай-до. Он принялся стучать манипуляторами,
изображая аплодисменты.
Пашка изловчился, вырвался. Ему было не очень приятно, что его
победила Алиса.
- Ладно уж, - сказал он. - Я пошутил.
Из домика выглянула Ирия и позвала всех пить чай.
Чай пили на террасе, потому что Гай-до было скучно одному и хотелось
поговорить.
Беседовали о планете Крина. Что могло с ней случиться?
Пашка, конечно, предположил, что на нее напали космические пираты или
Черный странник.
- Конечно, - сказала Ирия, - этого исключать нельзя. В Галактике еще
немало сохранилось всякой нечисти. Но все же мне кажется, что Паша не
прав. Черный странник был один. Другого в Галактике никто не знает. И он
давно погиб. А пиратам, даже если все пираты соберутся вместе, целую
планету не захватить. Ведь Крина была цивилизованной планетой. Криняне
могли путешествовать между звезд, у них была развита наука. Нет, здесь
что-то иное...
- Эпидемия, - предположила Алиса.
- Это больше похоже на правду, - вмешался в разговор Гай-до. - По
имеющейся у меня информации, по крайней мере три планеты за последние
двести лет погибли из-за эпидемии. На Перикюле после космической чумы,
которую занесла одна из экспедиций, спаслось лишь несколько человек. Что
касается второго случая, то я о нем узнал из информатория...
- Погоди, Гай-до, - перебила его Ирия. - Ты так будешь рассказывать
до утра. А ведь могло случиться, что там началась война и все погибли.
- Цивилизации такого высокого уровня, как кринянская, - сказал
Гай-до, - уже не воюют. Этот закон сформулировал А-Пей-до на втором
галактическом конгрессе футурологов и социопрогностиков на Альдебаране
восемнадцать лет назад. Меня удивляет, что ты, моя хозяйка, этого закона
не запомнила.
- У меня голова, а не компьютер, - ответила Ирия, и Гай-до замолчал.
Он не выносил, если ему напоминали о том, что он всего-навсего машина.
Пашка подошел к телевизору.
- Я просто не представляю, - сказал он, - как люди жили в древности.
Смотрели по телевизору не то, что хочется, а то, что показывают. Я недавно
читал статью по истории телевидения. Оказывается, лет сто назад ты
включаешь, допустим, телевизор в восемь часов. Показывают футбол. А тебе
нужно узнать новости. А до новостей надо ждать целый час. Глупо, правда?
- Не понимаю, - сказала Алиса. - А если тебе некогда?
- Значит, жди до завтра.
- Мы не можем ждать, - сказала Алиса. - "Днепр" уже долетел до Крины.
Пашка включил телевизор.
- Пожалуйста, - сказал он, - прочтите нам новости.
"Как сообщают с Паталипутры, - отозвалась дикторша, улыбнувшись, -
эпидемия гигантизма, охватившая там коров, взята под контроль. Стадо
гигантских коров, выросших после этой загадочной болезни, отправлено в
зоопарк на исследование..."
На экране возникли коровы. Они мирно паслись на лугу... Нет, это не
луг, они объедали вековые деревья!
- Радовались бы! - сказал Пашка. - Такая корова дает, наверное, тонну
молока.
- А сколько она ест? - спросила Алиса.
И дикторша, будто услышав вопрос Алисы, добавила:
"Стадо гигантских коров способно за один день уничтожить до десяти
гектаров отборного леса".
Тут дикторша сделала паузу.
"Одну минуточку, - сказала она. - Только что из центральной
диспетчерской к нам поступила срочная информация... Она касается
экспедиции к загадочной планете Крина..."
- Вот видите, - сказала Алиса. - Наверное, они приземлились.
- Погоди, - раздался голос Гай-до, - по интонации дикторши я
чувствую, что дело неладно.
"Экспедиция находилась на постоянной связи с диспетчерской. Двадцать
минут назад была получена информация, что экспедиция достигла планеты и
корабль готовится к посадке. После этого связь внезапно прервалась.
Возможно, возникли помехи... Мы будем информировать о корабле "Днепр", как
только поступят дополнительные сведения. А теперь начинаем репортаж с
межпланетных соревнований по фехтованию на лазерных шпагах..."
- Не выключай! - сказала Алиса, увидев, что Пашка поднимается с
кресла.
- И не думаю, - сказал Пашка. - Я просто хотел выйти на связь с
диспетчерской. Они нам скорее скажут.
- Им сейчас не до нас, - сказала Ирия.
Она поднялась и подошла к перилам террасы. Подняла голову, глядя на
звезды.
- Я чувствую, - сказала она, - что случилось несчастье.
- Какое может случиться несчастье с "Днепром"? - удивился Пашка. -
Это же корабль первого класса.
Никто ему не ответил. Несчастья случаются с любым кораблем.
До ночи никаких новостей больше не было. Центральная диспетчерская
все время пыталась добиться связи, но корабль не отвечал. В двенадцать
Ирия заставила ребят пойти спать. Сама она осталась у телевизора. Алиса
долго не могла заснуть, прислушивалась сквозь писк комаров к голосу
диктора...
2. "МЫ ЕГО НАЙДЕМ!"
Алиса поднялась на рассвете, как только в лесу начала куковать
кукушка. Лес был тихий, осенний, не то что в июне, когда он полон птичьих
голосов.
Алиса поднялась, умылась и тихонько спустилась вниз.
Гай-до был покрыт росой и блестел сквозь листву. Телевизор на веранде
был включен. Возле него в плетеном кресле сидела, нахохлившись, Ирия.
- Что нового? - тихо спросила Алиса.
- Ничего, - ответила Ирия.
- А что делать?
- Я только что говорила с диспетчером, - сказала Ирия. - Связи с
"Днепром" нет.
Из кустов донесся тихий голос Гай-до. Корабль боялся разбудить
Вандочку, что спала в нем.
- Мне нужны пленки переговоров "Днепра" с диспетчерской, - сказал он.
- Я бы их проанализировал.
- Если связь оборвалась неожиданно, - сказала Ирия, - этот анализ
тебе ничего не даст.
Дикторша на экране сказала:
"Передаем дополнительные сведения, касающиеся экспедиции на "Днепре".
Совет капитанов постановил готовить спасательную экспедицию к Крине. В
качестве базы для экспедиции выбран патрульный крейсер "Боец", который в
настоящее время дежурит за Трансплутоном. Сегодня крейсер будет вызван на
Землю для подготовки к срочному вылету..."
- К срочному, - сказала, усмехнувшись, Ирия Гай.
- После дождичка в четверг, - добавил Гай-до, который знал все
поговорки Галактики.
На веранду вышел сонный Пашка. Он тер глаза, жмурился, зевал.
- Что нового? - спросил он. - Нашли?
- Готовят экспедицию, - сказала Алиса.
- Пока они подготовят, - сказал Пашка, - мы уже будем там.
- Как так? - не поняла Алиса.
- Я во сне понял, - сообщил Пашка. - Мы не можем ждать, пока их
найдут другие. У нас есть Гаи-до.
- Пашка, ты что?
- А я лучше спрошу Ирию. Ирия, ты как думаешь?
- Я уже решила, - сказала Ирия спокойно.
- Что?
- Я лечу на Крину. Сегодня.
- И я с тобой, - сказал Пашка.
- Нет! Я лечу одна. - сказала Ирия. - И попрошу тебя, Алиса,
позаботиться о Вандочке, пока нас с Гай-до не будет на Земле.
- И меня тоже не берешь? - удивился Пашка.
- Не беру.
- Тебе нужен мужчина на борту. Защитник.
Даже Алиса улыбнулась. Пашка совсем забыл, что Ирия Гай даст сто
очков вперед любому мастеру спорта.
- Мы с Гай-до уже летали вдвоем и умеем обходиться без мужчин, -
сказала Ирия.
Глаза Ирии потемнели, щеки запали, движения стали резкими.
- Послушай, Ирия, - сказала Алиса, - Ты права. Долететь ты сможешь
одна. Но мы не знаем, что случилось на планете. Мы не знаем, что угрожает
нашим друзьям. Ты сейчас думаешь только о Тадеуше. А кроме Тадеуша, на
борту еще несколько наших друзей. Я имею такое же право, как и ты,
переживать за них.
- И я! - воскликнул Пашка.
- Мы тебе пригодимся. А если ты боишься, что тебе придется о нас
заботиться и нас защищать, ты глубоко ошибаешься.
- Мы уже не дети, - сказал Пашка.
- Они правы, - послышался голос Гай-до. - Я уже просчитал все
варианты полета. Куда больше шансов, что ребята тебе помогут, чем
помешают.
- Ой, Гай-до, помолчи, - отмахнулась Ирия.
- Не могу молчать, - ответил с достоинством кораблик, - когда речь
идет о справедливости.
- А что подумают ваши родители? - Ирия уже начала сдаваться.
- А они подумают, что мы у тебя в гостях, - ответил Пашка. - И пускай
это тебя не заботит.
- Нет, не могу. Это слишком опасно, - вздохнула Ирия.
- Арьергардный бой, - заметил Гай-до. - Она уже почти сдалась. Можете
собираться.
- Мы его найдем! - воскликнул Пашка.
Вся первая половина дня ушла на сборы, устройство Вандочки и
дипломатические маневры с родителями.
А что касается оружия и снаряжения, у Ирии все было дома.
3. ПУТЬ К ЗАГАДОЧНОЙ ПЛАНЕТЕ
- Корабль Гай-до, третьего класса, пункт приписки Земля, начинает
испытательный полет за пределы Солнечной системы, просит разрешения на
выход в космос, - произнесла Ирия. Она сидела за пультом. Пашка рядом с
ней, перед штурманским дисплеем.
- Гай-до, - диспетчер на экране улыбнулся Ирии, - выход разрешаю.
Когда вернетесь?
- Дня через три, может быть, через неделю.
- Удивительные существа эти женщины, - сказал диспетчер, обернувшись
к кому-то в комнате. - От трех дней до бесконечности. Все-таки без мужчин
я бы их в космос не пускал.
Ирия быстро выключила экран.
- Пронесло, - сказал Пашка.
- А почему должно было не пронести? - спросила Алиса. - Мы им не
врали. И нет никаких запретов улетать с Земли.
- Если бы они знали, что мы летим на Крину, никогда бы не пустили.
- Отставить пустые разговоры, - сказала Ирия. - Алиса, приготовь
завтрак экипажу.
На ней был рабочий комбинезон и облегающий шлем. От этого лицо
казалось совсем другим, чем вчера.
Алиса спустилась в трюм. Гай-до, который понимал, что с Ирией сейчас
разговаривать нет смысла, начал давать Алисе советы, что достать из
холодильника. Хотя Гай-до, если не считать топлива, никогда ничего не ел,
он мнил себя великим кулинаром. За последний год, проведенный в саду под
Вроцлавом, он проштудировал все кулинарные книги, что были дома и в
библиотеке. У Гай-до была идея придумать такое питание для Вандочки, чтобы
вырастить из нее самую здоровую девочку в Галактике. У него вообще было
много идей, и далеко не все из них самые умные. Но как уверяет Гай-до,
даже великие Эйнштейн и Дарвин время от времени ошибались.
Алиса слушала Гай-до рассеянно. Хорошо было бросаться в авантюры,
если ты ребенок. Да здравствует приключение! Теперь, когда тебе уже почти
тринадцать лет, начинаешь задумываться над последствиями. Конечно, она не
раскаивается, что полетела на Крину. Но ее не оставляли и другие мысли:
отчет о летней практике так и не написан, коллекции не разобраны, на
биостанции ждет Аркаша Сапожков, у него не получается опыт. И бабушку она
уже три месяца не видела...
Сверху из рубки донесся голос Ирии, которая вышла на связь с
центральным информаторием на Земле.
- Значит, никаких новостей? А как идет подготовка к спасательной
экспедиции?
- Крейсер "Боец" прибыл на Землю. Центральный компьютер просчитывает
варианты опасности. Старт экспедиции через три дня, - ответил голос
диспетчера.
Раздался щелчок. Связь прервалась.
- Не понимаю, - сказал Гай-до. - Какие могут быть варианты? Что они
там рассчитывают? Главное я высчитал. И на это у меня ушло сорок шесть
секунд.
- Что ты вычислил? - спросила Алиса.
- Точку над Криной, в которой прервалась связь с "Днепром". Восемь
километров. И эту цифру я вам советую запомнить.
Покормив друзей и вымыв посуду, Алиса взяла мневмокассету и принялась
изучать язык кринян. Она не хотела учить язык под гипнозом, как сделали
Пашка и Ирия, которые видели в этом докучливую обязанность. Лучше
потратить три дня - все равно в полете - и выучить язык основательно, на
всю жизнь, а не только на одну экспедицию.
Ирия проверяла снаряжение, а Пашка сидел за пультом управления, ловил
на экранах золотые искорки встречных кораблей и вступал в переговоры с их
радистами.
На следующий день дежурил по камбузу Пашка, и им пришлось есть
подгоревшую яичницу, а молоко сбежало. Гай-до сообщил, что по всем законам
физики испортить завтрак в условиях автоматической кухни невозможно и надо
иметь к этому особый талант. Пашка признался, что у него такой талант
есть.
На четвертый день полета Гай-до сообщил:
- Система Крины в пределах видимости. Начинаю снижать скорость.
Прошло еще полдня, прежде чем Крину смогла увидеть и Алиса.
Диск планеты был похож на земной. Белые спирали циклонов перекрывали
очертания коричневых континентов и голубых океанов.
Гай-до вышел на орбиту вокруг Крины на высоте двадцати пяти
километров и начал изучать планету.
Экипаж Гай-до расположился перед экраном, а он сам комментировал то,
что они видели.
- Первое наблюдение, - произнес Гай-до, - не видно воздушных
кораблей. Ни самолетов, ни ракет, ни дирижаблей.
- Странно, - сказала Алиса. - Триста лет назад они долетали до Земли
и других планет. Куда же все делось?
- Ответить не могу, - серьезно сказал Гай-до. - Констатирую факт.
- Смотрите, город! - воскликнул Пашка.
В самом деле на экране появился город. Можно было угадать улицы, даже
отдельные дома.
- Наблюдение второе, - сказал Гай-до. - Не вижу на улицах
быстроходных машин.
- Но отсюда не разберешь, - возразил Пашка.
- Разрешающая возможность моих объективов, - возразил Гай-до, -
позволяет с высоты в двадцать пять километров различать предмет диаметром
в два метра.
- А люди? - спросила Ирия. - Ты видишь людей?
- Да. Я почти уверен, что вижу отдельных людей, а в одном месте...
смотрите... скопление людей возле большого здания.
Алиса тоже увидела на экране темное пятнышко.
- Значит, они не вымерли, - сказала Алиса.
- А может, это обезьяны? - спросил Пашка. - Люди вымерли, а их место
заняли обезьяны. Я читал об этом в фантастическом романе.
- Не исключаю и такой возможности, - серьезно ответил Гай-до.
- Фантастические романы мы будем обсуждать потом, - сказала Ирия Гай.
- Продолжайте наблюдение.
Гай-до еще несколько раз облетел планету. Они видели другие города,
отдельные здания, деревни, дороги, корабли в море.
- Это удивительно, - сказал, наконец, Гай-до. - Если бы я не знал,
что представляет собой Крина, я бы решил, что мы летаем вокруг отсталой
планеты. Экипажи, что двигаются по улицам, по-моему, запряжены лошадьми
или какими-то похожими животными, дороги запущены, некоторые зарастают
кустарником. Корабли... Я убежден, что корабли здесь парусные.
- Все ясно, - сказал начитанный Пашка. - Я и об этом читал в
фантастическом романе. Они истратили все свое топливо, и им пришлось
перейти на силу ветра и лошадей.
- Ты опять ошибся, Паша, - сказала Ирия Гай. - Ты же знаешь, что на
Крине были атомные станции, гравитолеты, солнечные и световые двигатели...
- Больше мы ничего отсюда не увидим, - сказал Гай-до.
- А как же "Днепр"? Если он не взорвался, то должен лежать на
планете, - сказал Пашка.
- Продолжай облеты, пока не убедишься, что корабля нет, - приказала
Ирия кораблику.
Тот молча подчинился.
И еще через три витка Гай-до показал на дисплее фотографию: в глубине
густого леса среди деревьев лежит... космический корабль. Корпус его
частично скрыт деревьями. Через минуту, сличив силуэт корабля с данными
компьютера. Гай-до доложил, что сомнений у него нет: это "Днепр".
Безжизненный, замерший, заваленный стволами деревьев, которые он сокрушил
при посадке...
- Спускайся, чего же ты ждешь? - закричал Пашка.
- И не подумаю, - ответил Гай-до. - Я не знаю, почему они сели в
лесу, я не знаю, почему прервалась связь, я не хочу, чтобы с нами
случилось нечто подобное.
Ирия волновалась. Алиса увидела, как побелели ее пальцы, которыми она
вцепилась в край пульта.
- Скажи, Гай-до, - ее голос дрогнул, - корабль поврежден? Нет ли в
нем пробоин?
Все замолчали. Вопрос Ирии был понятен. Если в корабле есть пробоина
- неизвестно от чего: от метеорита, от вражеской ракеты, - значит, он
погиб, и погибли все, кто на нем находился.
Гай-до ответил не сразу.
"Пускай ее не будет, - мысленно умоляла его Алиса. - Пускай ты не
найдешь пробоины!"
Наконец в гробовой тишине послышался голос Гай-до:
- Я не могу разглядеть его днище. С боков и сверху корабль цел.
Алиса вздохнула с облегчением.
- Но он совершил аварийную посадку. Это очень странно, - продолжал
Гай-до.
- Почему? - спросила Алиса.
- Потому что он сел в вековой лес, где стоят деревья в два обхвата.
Ни один разумный капитан не будет сажать свой корабль в таком лесу, если
рядом, всего в пяти километрах, есть большая ровная поляна.
Алиса поняла, что Гай-до прав.
- Гай-до, - сказал Пашка, - ты хочешь, чтобы мы навсегда остались на
орбите?..
- Помолчи, - оборвала Пашку Ирия Гай. Она села за пульт и набрала
приказ.
- Правильно, - откликнулся Гай-до, - я только собирался это сделать.
От Гай-до отделилась проба - небольшой управляемый аппарат, который
спускают на неизвестную планету, чтобы определить ее температуру и состав
воздуха.
Гай-до молчал, остальные смотрели, как на экране проба мягко
опускается в атмосферу планеты. Рядом с ее изображением на дисплее
загорались цифры - данные о ее скорости и высоте.
Когда до поверхности осталось восемь с половиной километров, все
затаили дыхание - именно на этой высоте, по подсчетам Гай-до, что-то
произошло с "Днепром". Но ничего не случилось. Проба миновала высоту, и ее
приборы показали, что никаких изменений в составе воздуха нет. Ничто не
помешало пробе достигнуть поверхности планеты. Воздух там был пригоден для
дыхания, температура - плюс восемнадцать градусов.
- Все нормально, - сказал Пашка первым.
- Не знаю, - ответил Гай-до. - Не верю я этой планете. Ведь с
"Днепром" что-то произошло!
- Но это не значит, что с нами случится то же самое, - спросил Пашка.
- Гай-до прав, - сказала Ирия Гай. - Поймите, ребята, я куда больше
вас спешу на Крину. Там, в "Днепре", мой Тадеуш. Но если с нами что-то
случится, весь смысл экспедиции пропадет. Подождем возвращения пробы.
Проба вернулась через сорок минут. Она подлетела к Гай-до и
спряталась в специальном люке. Гай-до принялся изучать ее записи. Алиса
тем временем рассматривала местность, на которой лежал "Днепр".
И в самом деле странно - до края леса, где за обширной пустошью текла
широкая река, было километров пять. За рекой начиналась равнина, где были
видны отдельные домики.
- Я так и думал! - услышала Алиса возглас кораблика. - Именно на этой
высоте есть какое-то препятствие.
- Какое? - спросила Ирия.
- Не понимаю. Все физические характеристики воздуха те же самые,
температура почти без изменений... плотность воздуха чуть-чуть выше...
Эффект светового преломления чуть-чуть иной... Но что это? Это не
микроорганизмы, это какое-то неизвестное мне поле... Никогда не
встречал... я в тупике. Но интуиция меня никогда не обманывала. Там таится
опасность, моя госпожа.
- Что же будем делать? - спросила Ирия.
- Рискнем? - сказал Пашка.
- Есть один выход, - сказал после некоторого раздумья Гай-до. - Весь
резерв гравитонов я могу обратить на создание мощного силового поля,
которое защитит нас... Но тогда мне уже не подняться с планеты.
- Ничего страшного, - сказала Алиса. - Там, внизу, "Днепр". Мы
возьмем топливо на нем.
- А вдруг что-нибудь случится? - возразил Гай-до. - Я ведь потеряю
подвижность и не смогу прийти вам на помощь.
- Об этом сейчас не думай. На планете мы сами о себе позаботимся, -
сказала Ирия Гай. - Работай! Сколько времени тебе понадобится?
- Две минуты, - сказал Гай-до печально. Никому не хочется стать
неподвижным, а для Гай-до не летать - все равно что человеку остаться без
ног, а птице без крыльев.
Ирия набрала на пульте курс. Если отключится автоматика, ей придется
сажать корабль вручную.
- Опускаемся на поляне, на краю леса, - сказала она. - Если для
"Днепра" метровые стволы все равно что спички, для Гай-до они опасны. Пять
километров пройдем пешком. Хорошо?
- Конечно, - сказал Пашка, - часовая прогулка.
- Готово, - сказал Гай-до. - Начинаю снижение.
Он медленно пошел вниз. Двадцать километров... пятнадцать...
десять... девять... восемь...
Вдруг они увидели на экранах, как небо вокруг корабля начало
интенсивно светиться фиолетовыми сполохами, похожими на полярное сияние.
Алиса почувствовала, что в голове у нее зажужжало. Она хотела сказать об
этом Ирии, но рот не открывался... Неприятное ощущение длилось меньше
минуты. Затем сияние погасло.
- Прошли, - сказал Гай-до. - Как вы себя чувствуете?
- Хорошо, - сказала Ирия. - Но ты был прав. Там в самом деле какое-то
поле.
- У меня в голове будто оркестр заиграл, - сказал Пашка. - И полное
затмение.
- У меня тоже, - сказала Алиса.
Ирия не сказала ничего. Она вела кораблик вниз.
Гай-до тоже молчал. Он берег остатки энергии.
Шесть километров... четыре... два... пятьсот метров... Гай-до шел на
бреющем полете над речкой. Вот и пустошь, за ней зубчатой стеной
поднимается лес.
Корабль мягко коснулся травы, подскочил, улегся поудобнее.
- Все, - сказала Ирия. - Теперь в путь.
- Я буду ждать, - слабым голосом произнес Гай-до.
4. ТАЙНА "МАРИИ ЦЕЛЕСТЫ"
Через несколько минут они покинули кораблик.
Впереди шла Ирия. В облегающем комбинезоне, в шлеме, к которому
спереди прикреплен сильный фонарь. За спиной рюкзак, в нем пища, походная
аптечка, заряды для парализующих пистолетов, теплая одежда - ведь никто не
знает, что их здесь ждет. За широким поясом Ирии был кинжал в ножнах,
кобура с бластером и моток тонкого троса.
Также были снаряжены и ее юные спутники.
В том месте Крины, где опустился Гай-до, было позднее утро. Холодный
ветер гнал над вершинами деревьев низкие, серые тучи. Высокая трава,
мокрая от недавнего дождя, поднималась выше колен. Земля под ногами была
скользкой, в траве виднелись проплешины - пятна рыжей глины.
Лес поднимался перед ними сплошной темно-зеленой стеной. Если не
считать шелеста ветра, вокруг царила тишина. Не слышно было пения птиц и
жужжания насекомых. Крина показалась неласковой, угрюмой и настороженной.
За пять минут путешественники дошли до леса.
Подлеска в нем не было. Прямые седые стволы поднимались из покрытой
голубым мхом земли. Деревья стояли так тесно, что сквозь потолок листвы
свет почти не проникал. В лесу было сумрачно и сыро. Светлые стволы
казались приведениями, и Алиса невольно жалась к Ирии. Она поминутно
оглядывалась, будто деревья могли сойти с места и догнать ее.
Идти было трудно, ноги порой проваливались, прорвав слой мха, что
покрывал сгнившие стволы или ямы между узловатыми корнями.
Попадались грибы. Они были похожи на громадные поганки, чуть ли не с
Алису ростом. Хоть ветра в лесу не было, поганки покачивались на длинных,
тонких ножках, будто раскланивались с гостями. Большая летучая мышь
пролетела над головами, так быстро, беззвучно и страшно складывая метровые
крылья, что Пашка от неожиданности присел и чуть было не выстрелил в
чудовище. Мышь давно уже исчезла, а в глазах Алисы все еще стояла ее
ухмыляющаяся морда.
Они шли молча, говорить не хотелось: еще привлечешь голосами внимание
тварей, что таятся в чаще.
Пять километров, которые надо было пройти до "Днепра", растянулись на
два с лишним часа. С каждым шагом лес становился все гуще, седые стволы
сдвигались все теснее, мох делался все выше, словно они шли по дну моря,
раздвигая ногами мягкие упругие водоросли.
- Стой! - прошептала Ирия.
Она показала вправо.
Там, в дымке, между стволов, двигалось мохнатое животное, похожее на
огромного кабана. Животное на секунду замерло, глядя в упор на Алису
маленькими черными глазками... и пошло прочь. Кабан уходил беззвучно,
словно лишь привиделся Алисе. Потом вдали хрустнула ветка...
Через час Ирия разрешила устроить привал. Сама она не устала, но
понимала, что силы ребят на исходе. Они остановились на небольшой
прогалине между деревьев, где над головой был виден клочок серого неба.
Ирия достала из рюкзака термос с горячим бульоном, и они подкрепились.
Когда Алиса допивала бульон, она услышала шорох над головой. Она
кинула взгляд наверх и замерла.
С низкого горизонтального сука до половины свесилась толстая
блестящая белая змея. Ее голова была всего в десяти сантиметрах от
Пашкиного лица. Красная пасть широко распахнулась, раздвоенный язык в
нетерпении высунулся изо рта и плясал между острых зубов.
Размышлять было некогда. Даже бластер не успеешь достать.
Алиса крикнула:
- Пашка, ложись!
И кинула крышку от термоса, из которой пила бульон, в морду змее.
Пашка не понял, чего от него хотят, и начал крутить головой,
соображая, откуда грозит опасность. Змея не обратила никакого внимания на
крышку, пролетевшую рядом с ней.
Быстрее всех оказалась Ирия. Она успела выхватить усыпляющий бластер
и поразила змею в то мгновение, когда ее зубы были готовы коснуться
Пашкиной шеи.
Змея дернулась, тяжело, вяло, как мешок, соскользнула на землю и
вытянулась во всю свою пятиметровую длину у Пашкиных ног. Он стал медленно
отступать назад, приоткрыв рот и выставив перед собой руки... Но тут он
ударился спиной о ствол соседнего дерева, отчаянно прыгнул в сторону и
провалился в моховую подушку.
- Да, - сказала Ирия, задумчиво глядя на змею, - здесь не следует
отвлекаться.
Пашка поднялся. Он был бледный и злой.
Ирия спрятала бластер и сказала:
- Я думаю, что мы достаточно отдохнули. Можно идти дальше.
- Конечно, - сказала Алиса, но идти дальше она не могла, потому что у
нее дрожали коленки. У Пашки тоже.
Пока ребята приходили в себя, Ирия сфотографировала змею, взяла пробу
ее яда, смерила температуру ее тела. Ирия никогда не теряла времени даром.
Алисе было стыдно, что она не помогает Ирии, но дотронуться до этого
скользкого чудовища у нее не было сил.
Первым собрался с духом Пашка.
- Пошли, что ли? - сказал он угрюмо. - А то совсем темно станет.
Ирия тут же пошла вперед.
Больше ничего, достойного упоминания, не произошло. Через полчаса
впереди стало светлее, и они увидели поврежденный "Днепр".
Но добраться до него оказалось непросто. Ударившись о землю и
протаранив дорогу среди лесных великанов, корабль повалил множество
деревьев, и они, перепутавшись корнями и сучьями, образовали баррикаду,
через которую путешественники перебрались с великим рудом.
Корабль почти не пострадал от такой необычной посадки, только кое-где
на корпусе виднелись царапины.
"Днепр" был безмолвен и как будто мертв. Капли дождя ударяли по его
обшивке, на сломанной внешней антенне сидела черная ворона. При
приближении людей она с громким карканьем поднялась вверх и полетела
оповещать лес о том, что видела чужих.
Они остановились, не доходя ста шагов до корабля.
Ирия знаком приказала ребятам оставаться на месте, а сама осторожно
подошла к "Днепру". Люк был открыт, но трап не был спущен. Ирии пришлось
подпрыгнуть и подтянуться на руках, чтобы забраться внутрь корабля.
Целую минуту Ирия простояла в первом отсеке неподвижно, вслушиваясь,
есть ли кто-нибудь на корабле. Потом исчезла внутри.
Пашка сделал шаг к "Днепру".
- Стой, - сказала Алиса. - Ты куда? Ирия велела ждать.
- Жди, если хочешь, - огрызнулся Пашка. - Я могу ей пригодиться.
Он шел, выставив перед собой бластер, и, видно, сам себе казался
героем. Но тут, как назло, под ним обломился сук, и Пашка завяз в
переплетении веток.
В проеме люка показалась Ирия.
- Там никого нет, - сказала она.
Ее голос показался слишком громким.
Ирия протянула руку, помогая Пашке взобраться в корабль, а Пашка
помог Алисе.
Ирия включила аварийное освещение.
Коридор, ведущий к отсеку управления, был пуст. Там не было ни одного
человека. На полу валялись вещи, которым не положено валяться на полу
корабля: один башмак, чья-то записная книжка, открытая консервная банка,
из которой натекла уже засохшая лужа сгущенного молока, золотой нагрудный
знак пилота, хлебная корка, радиационный счетчик и, что самое
удивительное, бластер.
В отсеке управления тоже были следы беспорядка. Один из дисплеев
разбит, кресло штурмана опрокинуто, на полу разорванные штурманские карты,
второй башмак...
Алиса спросила:
- Ты смотрела в каютах?
- Разумеется, - сказала Ирия. - Там то же самое.
- Значит, на них напали грабители, - уверенно сказал Пашка. - Сначала
они увели людей, а потом стали тащить вещи. Но очень спешили и многое по
пути потеряли.
- Скажи тогда мне, - спросила Ирия, - что пропало с корабля?
- Ну как я могу сказать? - удивился Пашка. - Я же не знаю, что было
тут прежде.
- Я тебя поняла, Ирия, - сказала тогда Алиса. - Даже если не знаешь,
что было, можно сказать, что должно быть.
- Правильно, - сказала Ирия. - Я была в каюте Тадеуша, там все
разбросано, но ничего не пропало. - Она помолчала и добавила: - И кто-то
разорвал мою фотографию.
- Ничего удивительного, - тут же предложил другую версию Пашка. - На
них напали дикари, которые не знают ценности вещей. Они хватали что
придется и бросали.
Ирия как будто не услышала Пашку. Она продолжала:
- Обрывки фотографии валяются на полу, там же куртка Тадеуша. Он ее
не надел. И талисман: медальон с локоном Вандочки. Тадеуш никогда не
снимал медальон, ни днем, ни ночью.
Они еще раз обошли весь корабль, стараясь найти хоть какой-нибудь
ключ к разгадке того, что случилось с экипажем. В каюте наследницы
Афродиты валялись ее любимые куклы. В каюте мастера Гермеса Алиса нашла
его заветный сундучок с инструментами... Люди, покидая корабль,
расставались с самыми дорогими их сердцу вещами.
Так ничего и не поняв, они вернулись в отсек управления.
Корабельный журнал - кассета с пленкой, на которой регистрируется вся
жизнь корабля, - обнаружился под креслом. Они включили кассету. Алиса
узнала голос капитана Полоскова. Вот он сообщает, что планета Крина в
пределах видимости. Вот идет доклад о переходе на орбиту... Полосков
говорит: "Странно: над планетой нет воздушных кораблей". После этого
Полосков отдает команду начинать снижение. Последние слова Полоскова
звучали так: "Высота восемь тысяч семьсот метров. Экипажу приготовиться к
посадке. До моего разрешения никому корабль не покидать..."
И тут его голос оборвался, а вместо него Алиса услышала другой: то ли
Зеленого, то ли Тадеуша. Голос произнес: "Какая чепуха"! Послышался чей-то
смех И запись оборвалась. Лишь тихо шуршала пленка...
- Вот и все, - сказала Ирия.
- Что делать дальше? - спросил Пашка.
- Если их нет в корабле, мы будем их искать вне корабля, - сказала
Ирия.
- А как же Гай-до? - спросила Алиса. - Он нас ждет. Он же совсем
беспомощный.
- Рано, - отрезала Ирия. - Мы еще ничего не узнали. А если сейчас
нести контейнер с топливом к Гай-до, это... это займет всю ночь. И
неизвестно, что нас ждет ночью в лесу. Постараемся обойтись собственными
силами. Если до темноты ничего не обнаружим, проведем ночь в "Днепре" Это
безопаснее. Если бы я была одна...
Но Ирия оборвала себя. Может быть, ей хотелось сказать, что ребята
для нее обуза. Но не сказала.
- Знаете, что мне это напоминает? - спросил Пашка.
- Что?
- Тайну "Марии Целесты". Читали?
- Я читала, - сказала Алиса. - А Ирия вряд ли.
Ирия отрицательно покачала головой.
- Много лет назад, когда корабли были парусными, в океане нашли
"Марию Целесту". Корабль был совершенно цел, на плите стоял теплый чайник,
все вещи были целы... и ни одного человека.
- И что же с ними случилось? - спросила Ирия.
- До сих пор эта тайна не разгадана, - ответил Пашка.
Они прошли по коридору обратно к выходу.
- Почему они не спустили трап? - подумала вслух Ирия, останавливаясь
перед люком.
Алиса увидела, что Ирия глядит на запор люка. Запор открывался, если
нажмешь на кнопку справа от люка. Вторая кнопка выпускала трап.
Дублирующие кнопки были в отсеке управления. В крайнем случае можно было
открыть люк вручную, повернув рычаг, - это было сделано на случай, если по
какой-то причине откажут силовые установки, чего обычно не бывает.
Но кто-то, забыв о кнопках, старался выбить дверь, приспособив, как
лом, толстый стальной прут. Краска с люка была сбита неверными, неточными
ударами. Вмятины и царапины были на самом рычаге.
- Вот видишь, - сказал Пашка, - дикари-грабители все-таки здесь
побывали.
- И вместо того чтобы пробиваться в корабль, они старались из него
выйти, - ответила Алиса. - Очень остроумно.
- Не исключено, - сказал Пашка, - что рычаг закрылся случайно, а
грабители не знали, как открывается люк.
- А наши смотрели, как они это делают? - спросила Алиса.
- Не веришь? Ну хорошо, у меня по крайней мере есть своя версия. А ты
только критикуешь, - сказал Пашка. - Предложи свою.
- Не знаю, - честно сказала Алиса.
Ирия спрыгнула на землю и принялась осматриваться в поисках следов.
Но на мху и в переплетении ветвей трудно было что-нибудь отыскать. Алиса и
Пашка, спрыгнув за ней, тоже стали искать следы, бродя кругами вокруг
корабля. Но с каждой минутой искать было все труднее. Смеркалось. Дождь
разошелся не на шутку. Порывы дикого ветра раскачивали вершины деревьев.
В двадцати шагах от корабля на обломанном суке Ирия увидела лоскут от
синей куртки. Кто-то зацепился за сук и потом, вместо того чтобы осторожно
освободиться, так рванул, что рукав разорвался... "Значит, он спешил?
Бежал?" - подумала Алиса. Но говорить ничего не стала. Она понимала, что
Ирия не хочет обсуждать новые версии. Она представляет себе, что где-то
здесь, может, раненый, может, попавший в плен, томится ее любимый Тадеуш.
- Все, - сказала Ирия. - Возвращаемся в "Днепр". Поиски продолжим с
рассветом.
- Не согласен, - возразил Пашка. - У нас есть фонари. Нельзя терять
ни минуты.
Он включил фонарь, но его яркий луч тут же запутался в переплетении
ветвей.
От этого стало еще темнее. Белые стволы казались гигантскими
привидениями. Дождь стегал по лицам. Кто-то пронзительно заверещал в чаще.
Пашка выключил фонарь. Этим он признал, что не прав.
Когда они вернулись на корабль, Ирия обратилась к Алисе с вопросом:
- Как ты думаешь, включить прожектор?
Алиса поняла: с одной стороны, его яркий свет может быть маяком для
членов экипажа "Днепра", если они заблудились. Но если они попали к врагам
и враги так сильны, что смогли захватить большой корабль, они догадаются,
что на корабле снова появились люди, и вернутся.
- Наверное, не стоит, - сказала Алиса.
Ирия кивнула.
Потом сказала:
- Занимайте капитанскую каюту. Спать будем все вместе.
Они перетащили туда матрацы из соседних кают. Алиса и Пашка легли не
раздеваясь. Сил не было даже выпить чаю. Пашка сразу уснул, но к Алисе сон
не шел.
Потом она все-таки уснула, и во сне ей показалось, что кто-то ходит
по каюте. Она осторожно открыла глаза, тускло горел ночник.
Дверь медленно открылась. Ирия вышла из каюты и прикрыла за собой
дверь.
Алиса решила, что Ирия хочет проверить, хорошо ли заперт корабль. Она
пролежала минут пять. Ирия не возвращалась. Алису охватило беспокойство.
Она поднялась и вышла в коридор. Ирии нигде не было. Алиса дошла до люка.
Люк был приоткрыт. Алиса осторожно выглянула наружу и увидела, как далеко,
в сплетении ветвей, поблескивает луч фонарика. То остановится, замрет, то
дрогнет, то пробежит по листве. Алиса поняла, что Ирия ищет следы. Она не
посмела окликнуть ее, уселась у люка, вытащила бластер и стала ждать. А
фонарик все бродил вокруг корабля, постепенно удаляясь. Наверное, прошло
больше часа, прежде чем его огонек снова приблизился к "Днепру". Когда
Алиса поняла, что Ирия возвращается, она тихонько поднялась, вернулась в
каюту, спрятала бластер и накрылась одеялом. Еще через две минуты в
коридоре послышались осторожные шаги. Дверь приоткрылась и затворилась
вновь. Алиса закрыла глаза. Сопел Пашка, но дыхания Ирии не было слышно.
Значит, Ирия не спит.
Может, сказать ей, что сочувствуешь и все понимаешь? Нет, не надо.
Пускай Ирия думает, что Алиса спит. Так ей спокойней.
Алиса старалась дышать ровно и глубоко. И, согревшись под одеялом,
заснула.
5. ГИБЕЛЬ МЕРКУРИЯ
Алисе показалось, что она спала одну минуту. И тут же ее разбудил
бодрый голос выспавшегося Пашки:
- Скорее, скорее выходим в поход!
Алиса вскочила. Пашка уже застегивал ремень с бластером и ножом.
Ирии не было.
- Ирия, - закричал Пашка. - Где ты?
- Я здесь, - послышался ответ. Ирия вошла в каюту. - Я встала
пораньше, проверила все вещи Тадеуша. Хотела понять, в чем он ушел, что
взял с собой.
Алиса с первого взгляда поняла, что Ирия так и не спала.
- Ну и что? - спросил Пашка.
- Очень странно, - ответила Ирия. - Он ушел, совершенно ничего с
собой не взяв.
- Раздетый?
- Одетый. Так, как был одет в корабле. Но не так, как одеваются,
выходя на незнакомую планету.
Ирия достала из рюкзака термос. Они выпили по чашке чая.
Снаружи был сизый туманный рассвет. Вата тумана покрывала поваленные
деревья, и лишь некоторые ветки прорезали его и торчали наружу, словно
руки.
- В пятидесяти метрах отсюда ручей, - сказала Ирия. - Там умоемся.
Ирия уверенно шла впереди, ловко перепрыгивая через сучья и
пробиваясь между ветвей. Алиса оглянулась: "Днепр" нависал над ними,
темный, гладкий, как заблудившийся в лесу бегемотище.
Там, где кончался поваленный лес, журчал среди корней ручеек.
Чтобы не промочить ног, Алиса забралась на ствол упавшего дерева, что
лежал поперек ручья. Вода текла под ним. На дне что-то блеснуло. Алиса
сначала подумала, что это рыбка. Но когда она опустила руку в воду, рыбка
не уплыла. Алиса достала из воды золотую пуговицу от форменного мундира
Космофлота. Пуговицами давно уже никто не пользовался, только моряки и
космонавты упрямо сохраняли старую традицию.
- Ирия, смотри, - сказала Алиса. - Это наверняка пуговица Полоскова.
- Или механика Зеленого, - сказала Ирия.
- Значит, их здесь вели дикари, - сказал Пашка, - и они специально
оставляли мелкие блестящие вещи, чтобы мы их нашли по следам.
Ирия ничего не ответила. Она смотрела вперед, где так же, как вчера,
поднимались одинаковые светлые стволы деревьев. Лес затаился...
Ирия остановилась, выпустила из-за обшлага своего комбинезона
пластинку-карту, сфотографированную с орбиты. Алиса заглянула ей через
плечо. На карте было видно, что лес тянется до широкой реки, за которой
начинаются поля.
- Нам к реке, - сказала Ирия.
- Пойдем напрямик? - спросила Алиса печально, Она так устала прыгать
по моховым кочкам и проваливаться в гнилые ямы.
- А может, спустимся по ручью? - ответила Ирия. - Он наверняка
впадает в реку.
Вдоль ручья идти было веселее. Кое-где деревья расступались, и тогда
было видно серое небо, по которому неслись быстрые облака. Правда, порой
ручеек растекался, образуя широкое болотце, и приходилось углубляться в
лес, чтобы обойти его.
Пашка осмелел, забыл о змеях и чудовищах и часто отбегал в сторону, в
надежде отыскать еще какой-нибудь след. Но больше ему не удалось ничего
отыскать.
Алисе хотелось есть, она знала, что в рюкзаке у Ирии были бутерброды
и сок. Конечно, можно попросить ее сделать привал. Но просить не хотелось.
Алиса была уверена, что Пашка сейчас думает о том же самом. Он-то любит
поесть куда больше, чем обыкновенный человек, но тоже видит, как
устремленно и неустанно шагает Ирия и как она порой оборачивается, бросая
взгляд на спутников, и молча укоряет их за то, что отстают.
"Ничего, - уговаривала себя Алиса, - сейчас выйдем к реке,
осмотримся, тогда Ирия обязательно сделает привал".
Берега ручейка стали круче, словно он почувствовал, что скоро ему
встречаться с рекой, и начал энергичнее стремиться вперед, прорезая путь в
земле. Им пришлось отойти от ручейка, и теперь они шагали по краю крутого
обрывчика. Ручей, вобрав в себя ключи и родники, стал куда шире, глубже.
Он громко журчал, перекатывая по дну камешки.
Впереди среди деревьев показался просвет - лес кончался.
И тут они увидели человека.
Человек сидел на земле, привалившись спиной к стволу и опустив голову
на грудь.
Ирия подняла руку, приказывая спутникам не двигаться с места.
Затем вынула из кармана бинокль, вгляделась в неподвижную фигуру и
передала бинокль Алисе. Та увидела лицо спящего совсем близко. И сразу
узнала его, хотя человек был грязен, щеки его исцарапаны, а одежда
разорвана.
- Меркурий! - закричала Алиса и бросилась к старику.
Конечно же, это был толстяк Меркурий, отец наследницы Афродиты.
"Какое счастье, - подумала Алиса, - что мы так быстро нашли его. Сейчас
тайна разрешится".
- Меркурий! - закричала она снова, спотыкаясь о сучья и проваливаясь
в мох.
От вторичного крика Меркурий открыл глаза и увидел подбегающую к нему
Алису. В глазах его был ужас. Он вскочил и попытался убежать. Но ноги
плохо держали его.
Ирия, обогнав Алису, схватила его за руку.
- Не бойтесь! - закричала она. - Мы - ваши друзья.
Старик забился всем телом, словно животное, которое попало в западню.
Он кусался, отбивался толстыми ногами, махал руками, и Ирия с трудом его
удерживала.
А Алиса и Пашка прыгали перед ним, стараясь поймать его взгляд.
- Меркурий! - повторяли они. - Меркурий! Это мы! Это я, Алиса. Это я,
Пашка Гераскин! Не бойтесь!
Но Меркурий продолжал вырываться из железных пальцев Ирии. Потом,
стихнув, сказал плачущим голосом:
- Больно... мне больно...
- Только не убегайте, - сказала Ирия. - Мы не сделаем вам больно. - И
она отпустила старика.
Тот начал растирать руки.
- Не надо, - повторял он, - я больше не буду.
- Меркурий, миленький, - испугалась Алиса, - что они с тобой сделали?
- Да, сделали, - согласился Меркурий, глядя мимо Алисы. - Больно.
- Кто они? - спросил Пашка. - Скажи, это дикари?
- Дикари, - согласился Меркурий.
- Погоди, Паша, - остановила Ирия следующий вопрос Гераскина. -
Меркурий в шоке. Ему нужно успокоиться.
Ирия обернулась к Меркурию и мягко сказала:
- Пожалуйста, успокойтесь. Все будет хорошо.
Она открыла сумку с аптечкой, прикрепленной к поясу, и достала оттуда
прозрачный шарик. Быстро приложила его к руке Меркурия и нажала. Шарик
сплющился. Его содержимое влилось под кожу Меркурию.
- Не надо, - сказал Меркурий, отводя руку Ирии.
Лекарство начало действовать сразу, хотя не совсем так, как надеялась
Ирия.
Меркурий на самом деле стал куда спокойнее, но все равно не узнавал
своих старых знакомых.
Ирия велела Алисе раскрыть рюкзак, достать еду. Угостили и Меркурия.
Он вел себя странно. Держал в руке бутерброд, словно не знал, что это
такое. Но, видно, был голоден и, увидев, что Алиса и Пашка уплетают
бутерброд, совсем по-детски улыбнулся и затолкал свой бутерброд в рот. Он
жевал и улыбался. Потом взял протянутый Алисой стакан сока и долго
принюхивался к нему. Выпил сок. Протянул стакан Алисе и сказал:
- Надо. Каждый день. Правильно?
- Что делать? - вздохнула Алиса. - Он еще не пришел в себя.
- Наверно, его пытали, - сказал Пашка. - Посмотрите, какие синяки на
плечах и глаз подбит.
- Он сам мог упасть, - возразила Алиса. Ведь Ирия сейчас думает: если
это случилось с Меркурием, то что с Тадеушем?
- Я ничего не понимаю, - произнесла Ирия. - Я ждала всего что угодно,
только не этого...
Меркурий хитро улыбнулся и потянулся к термосу.
Видно, он подумал, что в термосе тоже сок, никто не успел его
остановить. Он хлебнул из термоса горячий бульон, завопил, стал
отплевываться. Потом вскочил и сердито крикнул:
- Злые, злые!
Махнул рукой и побрел прочь.
Пашка засмеялся.
- Ты что? - удивилась Алиса.
- Смешно ведь!
Алиса хотела пойти следом за Меркурием, но Ирия ее остановила:
- Пускай он идет, может, ему станет лучше.
Они смотрели, как Меркурий медленно бредет по лесу. Шагов через сто
он остановился. Оглянулся. Увидел, что его не преследуют.
- Ничего, - сказал он громко. - Это пройдет.
- По-моему, он приходит в себя, - сказала Алиса.
А Меркурий снова пошел прочь. Стволы скрывали его из виду, поэтому
Ирия пошла за ним, но не спешила, чтобы не пугать старика.
Меркурий шел все быстрее. Он еще раз оглянулся, помахал им рукой,
побежал...
Тут уж они все побежали следом.
Меркурий бежал неровно, зигзагами, как слепой, вытянув вперед руки,
его фигура все уменьшалась, и странно было видеть, как быстро может бежать
такой толстый и старый человек.
Вдруг он пропал.
Когда Алиса первой добежала до того места, где Меркурий будто
растворился в воздухе, перед ней раскрылась широченная даль: она стояла на
краю высокого обрыва. Далеко внизу поблескивала река, за ней до горизонта
тянулась плоская равнина.
Рядом часто дышал Пашка.
- Где он?
Они смотрели вниз, старались отыскать на поверхности голову Меркурия.
Но река была пустой, чистой и ровной, как полоска серого пластика.
- Почему он так? - подумал вслух Пашка. - Чего он испугался? Он сошел
с ума?
Алиса дотронулась кончиками пальцев до руки Ирии. Она понимала, как
переживает сейчас Ирия, которая представляет себе, что так же где-то в
лесу блуждает и может погибнуть ее Тадеуш.
Алиса еле сдерживала слезы. Надо же, прожить столько лет под океаном,
а погибнуть дома, на родной земле!
Алиса перевела взгляд на противоположный берег. За рекой были видны
редкие, раскиданные по лоскутным полям, словно игрушечные, домики. Даже
издали было видно, что они бедные, приземистые, крыты соломой, без труб.
За домами снова начинался лес. На горизонте спичкой поднималась высокая
башня или труба. Но это уже было так далеко, что даже в бинокль не
разглядишь.
- Смотри! - сказал Пашка.
Из-за поворота показался гребной корабль. Посреди него поднималась
высокая мачта с большим белым флагом, на котором был нарисован красный
медведь.
Ирия рассматривала корабль в бинокль. Потом протянула бинокль Алисе.
Корабль приблизился настолько, что можно было разглядеть лица его
гребцов и пассажиров.
Обнаженные по пояс, потные, угрюмые гребцы сидели на низких
скамейках. Между ними ходил надсмотрщик с длинным бичом. Пассажиры
собрались толпой на носу.
Нарумяненная толстая женщина с копной ярко-рыжих волос восседала на
высоком стуле. Одета она была в длинный белый халат, на котором был нашит
красный медведь. Вокруг женщины кольцом расположились еще несколько
человек, облаченных в белые халаты с красными медведями. На некоторых были
шапки, изображающие птичьи головы.
Пашка протянул руку, Алиса передала ему бинокль.
Пока Алиса разглядывала корабль, он уже приблизился. Снизу стали
слышны голоса, крик надсмотрщика, который начал стегать бичом по плечам
гребцов. Рулевой на корме навалился на тяжелое рулевое весло. Поток
подхватил корабль и понес его под самым обрывом.
Пашка опустил бинокль.
- Что характерно, - сказал он, - никакой техники. Обратили внимание?
- Трудно было не обратить, - сказала Алиса.
Ирия между тем разглядывала берег. Она прошла шагов сто вверх по
реке, туда, где обрыв выдавался уступом, и позвала ребят.
Там, за поворотом, берег отступал от обрыва. Внизу, на усыпанной
камнями и заросшей невысоким кустарником площадке, уместилась покосившаяся
хижина. Рядом с ней была видна вытащенная на берег лодка.
- Предлагаю спуститься к хижине, - сказала Ирия.
- Зачем? - спросил Пашка. - Наших надо искать в лесу.
- Там должны быть люди, - ответила Ирия. - Они что-то могут знать.
- Ирия права, - согласилась Алиса. - Лес большой.
Вскоре они отыскали промоину, по которой скатывался к реке ручей.
Спуск был крутой, в некоторых местах такой крутой, что приходилось
прижиматься всем телом к откосу.
В трещинах росли колючки, из норок выглядывали пауки, ящерицы
бесстрашно глазели на людей, не желая уступать дорогу.
От промоины сквозь кусты вела узкая тропинка.
Не доходя нескольких шагов до хижины, Ирия остановилась. Они с минуту
прислушивались. Кругом все было тихо. На берегу никого. Тогда Ирия жестом
велела друзьям подождать, а сама подошла к двери и постучала. Никто не
ответил. Ирия постучала сильнее.
6. ДОЧЬ ПЕРЕВОЗЧИКА
Внезапно дверь резко распахнулась, и в проеме возник приземистый
рыжий мужчина, одетый в серую рубаху и рваные черные штаны В руке он
держал топор и готов был пустить его в дело.
- Ты чего? - спросил он.
- Уберите топор, - сказала Ирия. - Что за манеры?
- Манерам не обучен, - ответил оборванец, не опуская топора. - Уходи,
пока цела.
- Я не желаю вам вреда, - сказала Ирия, - но мне надо с вами
поговорить.
- Человеческого языка не понимает! - удивился рыжий. - Бе-пе, что ли?
От вас, бе-пе, добра не жди.
С этими словами он захлопнул дверь.
Но Ирия не сдавалась.
- Погодите, - сказала она, понимая, что за дверью слышно каждое ее
слово. - Я пришла издалека. Я никакая не бе-пе. Я не знаю, что это такое
"бе-пе". Я потеряла моих друзей. Скажите, пожалуйста, сюда не приходили
люди, одетые как я?
- Убью! - раздалось из-за двери. - Не уйдешь сейчас, догоню и убью.
- С ума вы здесь все посходили, что ли? - удивилась Ирия. - Я прошу
вас ответить добром.
- Я тебе сейчас отвечу!
Дверь с грохотом раскрылась, и рыжий с занесенным над головой топором
выскочил из нее. Если бы Ирия не отшатнулась, он мог бы ее разрубить. Но
Ирия ловко перехватила руку оборванца, заломила ее за спину, он согнулся
до земли, выронил топор и сразу заныл:
- Тетенька, не надо, я тебе плохого не сделал! Мы люди маленькие,
никого не видим, ничего не слышим, возим людей на лодке, как прикажет
поклон Таракан, помилуй!
Из-за хижины выбежала рыжая девушка, одетая в платье, сшитое из
какого-то мешка, и с криком:
- Не смей трогать моего отца! - кинулась на Ирию, как разъяренная
кошка.
Одна рука у Ирии была занята - она держала оборванца, - и она с
трудом стала отбиваться от девушки.
Тут Пашка пришел на помощь Ирии, а Алиса, видя, в какой клубок
сплелись все четверо, схватила с земли топор, закинула его в воду и
закричала:
- Прекратите драку! Я вам приказываю!
Получилось так громко, так повелительно, что все замерли, и клубок
распался.
На поляне перед хижиной наступила тишина.
Отец девушки сидел на земле и тер кисть правой руки, видно, Ирия
больно сжала ее. Девушка и Пашка стояли друг против друга, как два
бодливых козла.
- Если вы нам скажете, видели ли вы наших друзей или нет, мы сразу
уйдем, - сказала Алиса.
- Мы ничего не знаем, - сказал упрямо оборванец. - Куда мой топор
дели? Мне без топора нельзя.
- Он в воде у берега лежит, - показала Алиса.
Мужчина сразу поднялся и полез в реку. Нагнувшись, он шарил руками в
воде и громко ворчал.
Пока он был занят, девушка тихо сказала:
- Видела я твоих друзей. В лесу они.
- Где в лесу? - спросила Ирия.
- У помников, - сказала девушка.
- Сколько их было? - спросила Ирия. - Они здоровы? Кто такие помники?
Они не причинят вреда нашим друзьям?
- Я сразу на все ответить не смогу...
- Отвечай по порядку. - Пашка показал ей кулак.
- А ты прикажи своему мальчишке, чтобы он не дрался, - сказала
девушка. - А то ничего не скажу.
- Паша! - воскликнула Ирия. - Неужели ты не понимаешь, что в такой
момент...
- Понимаю, - ответил Пашка и сделал шаг в сторону.
- Я была в лесу, - сказала рыжая девушка, - и видела там помников.
- Молчи, Речка! - завопил тут оборванец. - Хватит того, что я уже
пережил.
Он, мокрый по пояс, вылез из реки, держа в руке свой топор.
- Папаша, - девушка подошла к нему и отняла топор, - не вмешивайся.
Ты не все понимаешь.
Она обернулась к Ирии и объяснила:
- Мой отец здесь перевозчик. И все его обижают. Кто хочет, тот и
обижает. А он огрызается, как дикий кот.
- Чтобы слова такого я больше не слышал! - не сдавался отец девушки.
- Чтоб о помниках ни слова. А если какой поклон или вкушец услышит?
- Зря я к тебе вернулась, - сказала Речка. - Кричишь ты много!
- А ты, может, и не ко мне вернулась! Может, ты на подглядки
вернулась.
Ирия улучила паузу в этом не очень понятном для посторонних споре и
вмешалась:
- Вы обещали рассказать о наших друзьях.
- А что еще рассказывать? Помники с ними были. Значит, в Убежище
повели.
- Простите, - сказала Ирия, - мы здесь новые люди. Мы здесь первый
день. Мы не знаем, кто такие помники, что такое Убежище, где все это
находится. Помогите нам, пожалуйста.
- Ни в коем случае! - разозлился перевозчик. - Я ее не пущу.
- Не надо пускать, - сказала Ирия. - Вы только скажите, куда нам
идти, мы сами.
- В лесу самим нельзя, - сказала девушка, - в лесу помереть можно.
- А ты за нас не беспокойся, - сказал Пашка. - Справимся. У нас
бластеры.
- В лес нельзя, - сказал перевозчик. - В лесу смерть ходит. Где
Ручеек? Нет Ручейка!
- Он придет, - сказала девушка.
- Когда придет? Ты все говоришь, а он не идет.
- Когда надо будет, тогда и придет.
- Сейчас надо.
- Сейчас рано.
- Порченая ты, помниками порченая! - закричал перевозчик, глаза его
побелели, он стал водить руками по траве, словно искал свой топор.
- Я вас проведу, - сказала девушка. - Я вас до беспамятной ямы
проведу, до каменной дороги.
- Никуда ты. Речка, не пойдешь, - повторил перевозчик.
- Только не сейчас, - сказала девушка. - Когда все проплывут, тогда и
пойдем.
- Кто проплывет? - спросил Пашка.
- Я думаю, два остались, - сказала девушка, - но к о знает? Может,
еще кого позвали.
Алиса кивнула, будто поняла.
- Должны вот-вот появиться, - продолжала девушка. - Только вам тогда
по берегу лучше не гулять. Вдруг стрельнут?
Перевозчик насторожился. У него был отменный слух.
- Едут, - сказал он.
Девушка выглянула из-за угла хижины. Пашка хотел бежать на берег, но
перевозчик остановил его:
- Куда собрался? Ты же одет по-чужому. Они тебя мигом схватят. А меня
задушат.
Из-за хижины Алиса увидела, что по реке плывет новый корабль. Больше
всего он был похож на огромное долбленое красное корыто, посреди которого
торчала толстая мачта с парусом. На парусе был грубо нарисован павлин. На
корме стоял шатер из синих и желтых полос ткани.
- Сам, - сказал печально перевозчик. - Сам поклон Таракан.
Тут "корыто" начало поворачивать к берегу. Матросы убирали парус,
рулевые повисли на рулевом весле, заставляя неповоротливое судно
двигаться, куда надо.
На корме перед шатром можно было разглядеть человека в полосатой,
цвета шатра, одежде. Он махал руками, суетился, грозил кулачком матросам.
- Прятаться надо, - сказала Речка. - Ты чего, отец, молчишь?
- Идите, - согласился перевозчик. - А я дань заплачу!
Девушка вывела путешественников из-за хижины, и, пригибаясь, чтобы их
не увидели из "корыта", они побежали к кустам. Там они и затаились.
И вовремя. Еще через три минуты "корыто" приблизилось к берегу и
ткнулось носом в песок. Матросы, голые, если не считать коротких полосатых
юбочек, сбросили с борта мостки, и по ним быстро сбежал невысокого роста
горбун, что командовал "корытом". За ним спустились стражники в полосатых,
синих с желтым, таких же, как у господина, костюмах с копьями в руках.
Вся эта компания остановилась на берегу, и один из стражников
закричал:
- Синий Нос! Синий Нос, предстань пред грозные очи!
Перевозчик мелкими шажками подбежал к горбуну, упал на колени и
принялся биться головой о песок.
- О, славный, грозный Таракан! - кричал он. - О, великое хвостатое
крылатое существо, поклон ты наш!
- Почему его зовут тараканом? - спросила Алиса шепотом у Речки.
- Потому что это его герб, - ответила девушка. - Видишь, на парусе
нарисован?
- Но это же павлин, - сказала Алиса.
- Таракан не такой, - вмешался Пашка. - Он маленький, черный или
рыжий, он с усами, он бегает. Он - насекомое!
- Я-то знаю, - загадочно ответила девушка, - а другие не знают.
Между тем перевозчик по закону поклона Таракана протянул ему мешочек.
Горбун вытряхнул из него на ладонь несколько монеток.
- Мало, - сказал он.
- Знаю, что мало, поклон Таракан, - печально ответил перевозчик. - Да
никто не платит. Времена такие, что никто не платит.
- Врешь! - закричал Таракан высоким голосом. - Все таишь! Поклоном
норовишь стать! Сапоги тебе целовать будут?
По знаку горбуна стражники вытащили из-за поясов плети и принялись
стегать рыжего перевозчика, который валялся в ногах у горбуна и клялся,
клялся, клялся, что ни монетки не спрятал, что с голоду опух, дочку не
может замуж выдать, потому что нечего за ней дать.
- Чего же мы ждем! - возмущенно прошептал Пашка. - Можно, я их
проучу?
- Не смей! - испугалась Речка. - Ты все погубишь. Так надо, чтобы
бить. Так всегда делают. Иначе рабы слушаться не будут.
- Ты мне и без того уже столько монет недодал сколько дней в году, -
сказал горбун. - Как расплачиваться будешь?
- Вы же меня на место определили, поклон Таракан! - взмолился Синий
Нос. - Сколько дают, столько отдаю. Может, помру скоро на этой работе.
- Что же делать? - Горбун пересыпал с руки на руку монетки. Стражники
перестали лупить перевозчика, уморились. - А ну, показывай дочку. Может, и
в самом деле осчастливлю тебя, за долги возьму, в хорошем доме будет жить,
кушать из серебряной миски.
- Нету дочки, - ответил Синий Нос.
- Как так нету?
- В лесу она. Грибы собирает. Грибов не соберешь, что зимой жевать
будем?
- Врешь! - сказал горбун. - Врешь, гладиолус вонючий! А ну, всыпьте
ему, пока не сознается, где прячет свою дочь.
Стражники принялись снова хлестать перевозчика.
- Ну зачем он обо мне сказал? - расстраивалась Речка. - Совсем старый
стал, не понимает.
- А почему такое странное ругательство? - спросил Пашка. - Разве у
вас гладиолусы вонючие?
- Не все ли равно, - отмахнулась девушка. - Если человек бедный,
подлый, ничтожный, то и имя у него некрасивое. А если благородный,
богатый, то мудрецы придумают ему красивое имя.
- Значит, гладиолус хуже таракана?
- Значит, хуже, - сказала девушка.
На реке показался еще один корабль.
Это было совсем удивительное сооружение: большой плот из толстых
бревен, на котором возвышался дощатый помост, устланный шкурами и коврами.
По бокам плота медленно вращались, ударяя ступицами о воду, большие
колеса, как на старинных колесных пароходах. На помосте стоял громоздкий
резной шкаф. Вокруг шкафа выстроились люди в лиловых рясах, круглых
шляпах, из-под которых свисали черные чадры с прорезями для глаз.
Стражники прервали экзекуцию и дружно повалились на колени. Матросы
на "корыте" тоже пали ниц. Только горбун остался стоять, глядя, как плот
поворачивает к берегу.
- Это еще кто? - спросила Алиса.
- Это сам повелитель грома и луны, верховный Клоп Небесный, первый
вкушец королевства.
- Ой, - сказал Пашка, - можно понятнее?
- Можно, - спокойно ответила девушка. - Первый вкушец - это верховный
жрец нашей земли. Вы знаете, что такое жрец?
- Конечно, - ответил Пашка, - это первобытный священник.
- Вот именно. У нас их называют вкушецами. Это приличнее.
- Почему приличнее?
- Потому что жрец жрет. А наши не жрут, а вкушают. Им кажется, что
вкушец - более красивое слово.
- Любопытно, - сказала Алиса. - Странный пароход. Колеса крутятся, а
трубы нет. Где же у него котел?
- Какой котел? - не поняла девушка.
- А колеса крутятся?
- А ты присмотрись, - сказала Речка.
Плот уже подошел поближе и тут Алиса поняла, что она ошибалась.
Колеса вращали люди, человек по десять каждое. Как белки в колесе они
работали ногами, потные, голые, несчастные.
- Это рабы? - спросил Пашка.
- Это грешники, - сказала Речка. - Бедные грешники.
- А в чем же они согрешили?
- Кто в чем, - сказала девушка. - Может, помник попался, может,
вкушецу не заплатил, или украл что-нибудь, или высморкался в храме. Много
бывает разных грехов.
- Их надо всех освободить! - сказал Пашка.
- Смотри, какой смелый! - улыбнулась Речка.
Когда плот подошел к берегу, люди в лиловых рясах распахнули дверцы
шкафа, и оттуда вышел очень худой сутулый человек, одетый так же, как
остальные жрецы, только на голове у него, словно корона, сияло золотое
солнце.
Жрецы склонились перед ним.
- А почему у них лица закрыты? - спросил Пашка.
- Потому что они вкушецы звезд и ночи. И никто не должен видеть лица
ночи.
- Слава тебе, знаменитый Клоп! - сказал горбун.
- Почему ты задержался? - спросил главный жрец. Голос у него был
глухой, потому что он говорил сквозь чадру.
- Навожу порядок среди моих рабов, - сказал поклон Таракан.
- Хорошо, что я тебя догнал, - сказал жрец. - Надо поговорить.
- Слушаю и повинуюсь. - Горбун протянул руку чтобы помочь жрецу сойти
на берег.
- Отойдем, - сказал Клоп Небесный. - Чужие уши не должны слышать
наших высоких бесед.
- Воистину, - ответил Таракан.
- Клоп с Тараканом, - фыркнул Пашка. - Смешно!
- Никто не думает, что это смешно. А кто подумал, уже умер, - сказала
Речка.
Горбун в полосатом наряде и лиловый жрец с солнцем на голове пошли к
кустам. За ними, на некотором отдалении, последовали стражники и монахи.
Горбун остановился совсем рядом с затаившейся в кустах Алисой.
- Вроде бы здесь можно поговорить, - сказал он.
- Да, они не услышат, - ответил жрец.
Они зашли за куст, и жрец откинул чадру. Под ней оказалось бледное
лицо, изрезанное морщинами. Из вышитой бисером сумки, что висела у пояса,
жрец достал кисет и курительную трубку. Набил трубку табаком, потом
вытащил из сумки кремень и огниво. Раскурил трубку. Горбун стоял молча,
глядел на жреца. Потом спросил:
- И какое же наказание положено тобой, Клоп Небесный, за такой грех?
- Медленное поджаривание на костре, - ответил тот, усмехнувшись -
Курение - страшный грех...
Жрец с наслаждением затянулся.
- ...с переходом всего имущества твоему храму, - закончил горбун
прерванную жрецом фразу.
- Не пропадать же деньгам грешника, - кивнул жрец.
- Тогда и я согрешу, - сказал горбун.
- Греши, уважаемый Таракан, - согласился жрец.
В руках горбуна оказалась плоская медная фляга. Горбун отхлебнул из
нее и спросил, вытирая тонкие голубые губы:
- О чем ты хотел поговорить со мной, властитель звезд?
- Там, в Убежище, - сказал жрец, - как доносят мои люди, есть много
странных и даже чудесных вещей.
- Я слышал об этом, - согласился горбун.
- Плохо будет, если они попадут в руки недостойным.
- Или дуракам, - сказал горбун.
- Как видишь, мы мыслим с тобой одинаково, мой ученик, - сказал жрец.
- Главное - не высовываться. Наши отряды невелики.
- Конечно, - сказал горбун, прихлебывая из плоской бутылки - Эти
бандиты-близнецы приведут с собой целую орду мерзавцев.
- И его Повелительство имеет армию.
- Наши люди не пойдут в первых рядах, - сказал горбун.
- Они должны остаться в живых...
- Чтобы забрать все чудесные вещи, что спрятаны нечестивцами.
Заговорщики замолчали.
Алисе очень хотелось чихнуть. Но она лежала так близко к горбуну, что
видела каждую ниточку на его полосатых штанах.
"Он же похож на осу, - подумала она. - На желто-синюю осу".
- А теперь мне хотелось поговорить с тобой еще об одном деле, -
сказал жрец, понижая голос.
- Я слушаю, несравненный Клоп.
- Наше Повелительство великий Радикулит...
- Да славится имя его! - воскликнул горбун.
- Да славится имя его, - тихо повторил жрец, - стареет.
- Но он еще крепок.
- Он еще крепок, но стареет. И мы обязаны думать о том, кто займет
его место в случае несчастья...
Алисе жутко хотелось чихнуть. Она чесала переносицу, но не помогало,
она извивалась на песке, стараясь удержаться...
И чихнула!
Заговорщики подпрыгнули от неожиданности и бросились бежать к берегу.
Впереди несся Клоп Небесный, подобрав лиловую рясу и мелькая худыми
голыми ногами. За ним, подпрыгивая, семенил горбун.
- Стража! - кричал он на бегу. - Оцепить кусты! Никто не должен уйти
живым! Там враги! Там подглядчики.
- Бежим! - крикнула Речка.
Она первой кинулась в гущу кустарника. Колючки цеплялись за рукава,
корни - за башмаки, сзади доносились вопли.
- Сюда! - крикнула Речка и пропала из глаз.
Оказалось, что в гуще кустарника есть лаз. Алиса нырнула туда.
Пещера. Вернее, яма в обрыве, тесная и сырая. Вчетвером они еле в ней
поместились.
- Теперь тихо, - сказала Речка. - Я думаю, они нас не найдут. Я тут
уже не раз пряталась.
- Зачем пряталась? - спросил Пашка.
- То работорговцы, то люди горбуна, то разбойники - мало ли кто хотел
меня утащить.
- Ну и жизнь, - сказал Пашка. - Никакой справедливости.
- А какая может быть справедливость для бедных?
- С этим надо кончать, - сказал Пашка.
- Трудно.
- Но ведь раньше было иначе, - сказала Алиса.
- Тише, - прошептала Ирия.
Алиса понимала: Ирию сжигает желание скорее вернуться в лес, найти
Тадеуша. И раз приходится терпеть и ждать, она будет терпеть и ждать, но
мысленно она не здесь, она в лесу.
Перекликались голоса. Солдаты и жрецы прочесывали кусты в поисках
злоумышленников.
В пещерке было душно, с потолка сыпалась земля Казалось, что прошел
целый час, прежде чем крики солдат утихли.
- Можно вылезать? - прошептал Пашка.
- Погоди, - ответила девушка, - они могли затаиться. Вкушецы ужасно
хитрые. Они привыкли ловить людей. Люди думают, что опасность миновала, а
они сидят и подстерегают.
И снова потянулось ожидание.
- А кто такие помники? - спросила вдруг Ирия. - Они живут в лесу?
- Они живут в Убежище, - сказала Речка.
- Они плохие?
- Все думают, что они плохие, а они хорошие.
- Они не причинят вреда нашим друзьям?
- Если ваши друзья хорошие, то не причинят.
- А почему они живут в лесу?
- А где же еще жить? - спросила девушка.
- А почему твой отец их не любит?
- А помников никто не любит, - ответила Речка. - Их боятся. Вы же
слышали. Клоп с Тараканом собираются в поход на помников.
- Почему?
- Потому что помники крадут детей.
- Так это же плохо!
- Это хорошо, - уверенно сказала девушка. - Они моего брата украли. И
меня украли Только я вернулась.
- Убежала? - спросил Пашка.
- Нет. Я подглядчица, - сказала Речка.
Пашка ничего не понял. Речка прошептала:
- Я вылезу наружу, посмотрю...
- Осторожнее, - сказала Ирия.
- Я очень осторожная, - ответила Речка и выбралась из пещеры.
Алиса смотрела ей вслед. Девушка проползла между кустами и замерла,
прислушиваясь.
В кустах возник какой-то шум.
- Осторожнее! - прошептала Алиса.
Но девушка поднялась и пошла навстречу шуму.
Из кустов вышел ее отец. Он хромал, голова была разбита, бровь
рассечена, струйка крови стекала по щеке.
- Отец! - побежала к нему Речка. - Они тебя совсем замучили!
- Ты жива! - обрадованно воскликнул перевозчик. - А я уж не знал,
чего думать.
Девушка сорвала лист с куста и стала вытирать отцу щеку.
- Негодяи! - говорила она. - Они за это поплатятся.
- Не надо так говорить, - перевозчик опасливо оглянулся. - У них
везде уши.
- Не бойся, недолго осталось терпеть.
- Нет, не говори так, не говори!
- Вылезайте. - Девушка обернулась к пещере. - Они уплыли.
- И так серчали, - сказал перевозчик, увидев, как его гости вылезают
из-под земли и отряхивают с комбинезонов грязь. - Так серчали, чуть меня
не убили. Я им сказал, что у нас здесь странная птица завелась - кричит,
словно человек чихает.
- И поверили?
- Может, поверили, может, не поверили, откуда им знать, что в лесу
водится. Но спешили сильно. Им в Город надо.
Когда все вышли на берег, то увидели, что плот Клопа Небесного и
"корыто" горбуна уже отплыли довольно далеко.
- Я выведу их наверх, - сказала Речка отцу. - И вернусь.
- Нет, - сказал перевозчик. - Я с тобой пойду. А то ты опять в лесу
пропадешь. Сколько мне одному бедовать?
- Не бойся, я вернусь, - сказала Речка. - Мне здесь до вечера сидеть,
смотреть, кто по реке плывет. Вечером уйду. Так договорено. Так что ты
оставайся. Если без меня кто проплывет, запомни и все расскажешь.
- Ты их далеко не води, - сдался перевозчик. Глаз у него распух, на
щеке ссадина, он стал еще страшнее, чем прежде.
- Не бойся, - снова повторила девушка.
- Ты одна у меня осталась! - горестно сказал перевозчик.
Когда они забрались на крутой обрыв и, переводя дыхание, поглядели
вниз, хижина перевозчика показалась им махонькой, игрушечной, а сам Синий
Нос, что стоял рядом, задрав голову и стараясь разглядеть дочь на обрыве,
был ростом чуть больше муравья.
Лес в том месте подступал близко к обрыву, и от него тянуло сыростью,
влагой, тусклым запахом мхов и грибов.
Речка долго вглядывалась вверх по реке. Но река была пуста.
- А почему ты за ними следишь? - спросил Пашка.
Хоть они сначала и повздорили, с Пашкой Речка чувствовала себя
свободней, чем с остальными.
- Надо, - коротко ответила девушка.
Она присела на корточки, сорвала несколько длинных травинок и
принялась плести из них какую-то сложную косичку. Ее пальцы летали так
быстро, что трудно было уследить из их движением.
- Это, - сказала она, обращаясь к Ирии, - вы отдадите первому же
помнику. Скажете, что от Речки.
- Это пароль? - спросил Пашка. - Чтобы нас не убили?
- А зачем вас убивать? - удивилась девушка. - Если вы до помников
доберетесь, никто вас не убьет. Вы только доберитесь. Не помрите по
дороге.
- А как мы узнаем, кому отдать? - спросила Ирия, пряча косичку в
карман комбинезона.
- Ну разве ты помника не отличишь?
- Нет, - улыбнулась Ирия. - Ты забываешь, Речка, что мы здесь еще
ничего не знаем.
- Отличишь, - уверенно сказала Речка и первой направилась к лесу.
Они вступили в его тень. Белесые стволы сомкнулись со всех сторон,
под ногами пружинили моховые кочки. Небо пропало из глаз.
- Чем помники от остальных отличаются? - спросила Алиса.
- Они... они такие, как я. Обыкновенные.
- Твой отец помник?
- Нет, разве не видно? - удивилась девушка. - Мой отец простак. Как
все люди там... - Речка показала назад.
- А в лодках были простаки?
- В лодках не было простаков, - поморщилась девушка. - Какие вы
непонятливые! В лодках были поклоны, вкушецы и их слуги. И солдаты. Разные
люди. А простаки работают. Землю пашут, сапоги тачают. Их можно бить. А
поклонов и слуг бить нельзя.
- Вот это уже понятнее, - сказала Ирия. - А почему помники живут в
лесу?
- Они не живут в лесу! - Речка была в отчаянии, что ее новые друзья
не понимают простых вещей. - Они живут в Убежище. Там есть над чем думать.
И их найти трудно.
- То, что ты называешь Убежищем, за лесом?
- До Убежища лес, - сказала девушка. - И за Убежищем тоже лес. И
горы. Вы разве не знали?
- Не знали, - сказала Ирия.
Речка остановилась, огляделась. В лесу было тихо. Лес затаился,
словно прислушивался к шагам людей.
- Здесь я прошлый раз оборотня встретила, - сказала Речка. - Еле
убежала.
- Оборотня? - повторил Пашка. - А во что он оборачивается?
- Может в летучую мышь, а может в сову, - сказала девушка. - Кто
знает! Они опасные.
- Нет, - сказал Пашка, - эта планета требует большой специальной
экспедиции. Чем больше я по ней путешествую, тем более загадочной она мне
кажется.
- А ничего загадочного, - откликнулась Речка. - Только безобразий
много.
- Речка, - спросил Пашка, - а ты знаешь, что раньше это была очень
развитая страна? И отсюда даже летали космические корабли.
- Ты честно говоришь?
- Честное слово. Ваши даже к нам прилетали.
- Когда будешь в Убежище, скажи об этом пигмею Хрусту, - попросила
девушка. - Он очень обрадуется.
Справа что-то светлело.
- Там что? - спросила Алиса.
- Туда нельзя, - ответила девушка. - Вы вообще в лесу бойтесь ям,
особенно если в них туман.
- Почему?
- Там пауки бывают. Или еще хуже.
- А что хуже? - спросил Пашка.
- Попадешь в яму, станешь бе-пе.
- Вместо того чтобы пугать, - сказал Пашка, - лучше бы объяснила.
- Ну как тебе все объяснишь, если ты простых вещей не понимаешь! -
ответила Речка. - Я же сказала: видишь яму - беги.
- А еще от чего бежать?
- А в лесу, если что незнакомое, обязательно беги.
- Ничего, мы вооружены, - сказал Пашка.
- Слышала я уже это от тебя Много твое оружие поможет, если в туман
попадешь? Твои-то попали, видать.
- Кто? - быстро спросила Ирия.
- Кто? Твои друзья. Видела я их. Бе-пе! Ясное дело.
- Я так больше не могу! - воскликнул Пашка. - Говори по-человечески.
- Тише! Пигмеев атани спугнешь. И без шкуры останешься. Все! Дальше
мне хода нет. Теперь держите на то белое дерево. Никуда не сворачивайте,
поляну обойдите по краю, чевири неопасные, но противные, потом не
отмоешься. У того дерева начнется каменная дорога. По ней идите быстро, не
разговаривайте. Чуть какой шум - прячьтесь в кусты и ждите. Через час
увидите белую полосу поперек дороги. Там встаньте. Выйдет караульщик. Это
помник, наш. Отдашь ему плетенку. Скажешь на словах, что вечером буду, как
договорено. Есть важные новости. Ясно?
- Ясно, девочка, - сказала Ирия.
- Я бы пошла с вами, да не могу, некогда.
- Мы увидимся, - сказала Ирия.
- Обязательно увидимся.
Пашка протянул девушке руку.
- Ты чего? - спросила она.
- Руку даю, - сказал Пашка. - Прощаюсь.
- Так у вас делают? - спросила Речка.
Ирия уже шла впереди.
- Пашка, не задерживайся, - сказала Алиса. Речка провела себе ладонью
по щеке - так прощаются на Крине.
Девушка стояла, смотрела им вслед - тоненькая, в сером рубище,
длинные рыжие волосы рассыпались по плечам.
Такой Алиса и запомнила Речку.
7. ПИГМЕИ АТАНИ
Метров через сто они вышли на поляну. Поляна была невелика, она густо
заросла высокой сочной травой. Мирная поляна, тихая, только бабочки вьются
над ее серединой.
- Не вижу чевирей, - сказал Пашка.
- Ну и хорошо, - ответила Алиса.
- Может, пройти напрямик?
Ирия, которая огибала поляну, прижимаясь к кустарникам, ответила не
оборачиваясь:
- Паша, я бы тебя в экспедицию с собой не взяла. Если есть
предупреждение, всегда выполняй его. А то будет поздно.
- Слушаюсь, капитан, - ответил Пашка, который уже раздумал идти
напрямик, он отломал толстый сухой сук и кинул его в центр поляны.
И тут же из густой зеленой травы высунулись многочисленные розовые
щупальца, тонкие, гибкие, быстрые Они закрутились, разыскивая, кто
потревожил их покой. И над поляной повис густой неприятный запах.
- Пашка, тебя же предупреждали! - воскликнула в сердцах Алиса, спеша
вперед, потому что дышать было невозможно.
Вонь еще долго преследовала их.
- Ведь предупреждали, почему ты никому не веришь? - возмущенно
воскликнула Алиса, остановившись перевести дух.
- Доверяй, но проверяй, - повторил Пашка чью-то глупую фразу.
Громадное белесое дерево-великан в три обхвата возникло перед ними.
Оно было таким старым, что в коре, источенной норами и дуплами, живого
места не было. Обитатели коры - насекомые, зверьки, птицы - высунулись,
глазея на гостей.
Ирия первой обогнула дерево, прошла несколько шагов и остановилась.
Ударила каблуком башмака по земле. Звук был гулким, твердым.
- Девочка была права, - сказала она.
Когда Алиса догнала Ирию, она увидела, что та стоит в начале бетонной
дороги. Она была старая, по ней давным-давно никто не ездил. Между
бетонными плитами росли кусты и даже маленькие деревья, края плит
раскрошились. Но это была самая настоящая дорога.
- Еще одно предсказание сбылось, - заявил Пашка. - Теперь мы скоро
дойдем до наших помников.
- Погоди, Пашка, - сказала Алиса. - Велели же не разговаривать.
Только не представляю, как тебе это удастся.
- А вот посмотришь, - ответил Пашка и пошел по дороге рядом с Ирией,
которая вытащила бластер из-за пояса и шла, стараясь беззвучно наступать
на бетон, оглядываясь и прислушиваясь к звукам леса.
Так они шли несколько минут. Но до белой полосы не дошли.
Внезапно с обеих сторон раздался оглушительный визг, крики, треск
ветвей. И отовсюду, даже будто из-под земли, появились маленькие юркие
черные мохнатые тела...
Алиса даже не успела ахнуть, как под тяжестью мохнатых тел упала на
бетон. Раздался выстрел, кто-то успел выстрелить - Пашка или Ирия. От
существ, которые напали на путешественников, пахло шерстью, потом и
мускусом. Они так суетились, дергали Алису, кричали, щебетали, таким
тяжелым комом навалились на нее, что она испугалась: сейчас задохнется.
Ее потащили в лес...
Они не знали, что попали в плен к пигмеям атани. И не знали, что
пигмеи, ловкие, цепкие, как обезьяны, живут в кронах деревьев, где вьют
большие гнезда из сучьев, сражаются со стадами обезьян и драконами,
которые разоряют их гнезда и воруют детей, и что у пигмеев есть тайные
святые места, где они скрывают своих идолов и сокровища, что находят в
заросших лесом городах. Ну и конечно, они не знали, что есть на Крине
рыцари, из которых самые отчаянные посылают отряды, чтобы выслеживать
пигмеев и отыскивать эти тайники. И уж совсем не знали, что, кроме братьев
Кротов, это мало кому удается. Это лишь потом они узнали, что если пигмей
попадется в лапы Крота или подобного ему лесного рыцаря, то вряд ли он
вырвется на свободу. Скольких пигмеев эти разбойники уже замучили, чтобы
выпытать секреты их тайников! Скольких сгноили в заброшенных шахтах! Зато
если пигмеям попадется в руки рыцарь или стражник, они к ним беспощадны.
Речку или помника они не тронут - они их угадывают по одежде. Но за
рыцарями они охотятся. А Ирию и ее друзей они приняли за рыцарей.
Ничего этого наши герои, разумеется, не знали. Их волокли, как
пойманных кабанов, скрутив лианами руки, по кочкам в чащу, в темноту,
подальше от дороги.
Ветви стегали их по лицу и плечам, и не закроешься от ударов, лианы
так сильно стягивали руки, что они затекли: вокруг пересвистывались пигмеи
- мохнатые темные человечки, которые казались быстрыми тенями. Под их
ногами чавкала вода. Потом они продрались сквозь переплетение колючих
ветвей и оказались в низине, окруженной сплошной стеной кустов и деревьев.
В центре низины горел громадный костер, вокруг стояло несколько шалашей.
Шалаши эти были временными, только раз в году пигмеи атани собирались сюда
на священный праздник Белой Господинки. В этот день сокровища вынимают, и
пигмеи любуются ими, тут же приносят жертвы, совершают священные пляски,
посвящают молодых пигмеев в охотники, продают и покупают невест. И главное
- в этот день они смотрят на Белую Господинку, Хранительницу Леса, мать
пигмеев. Пигмеи думают, что эта статуя родилась вместе с лесом в древние
времена из корней деревьев. Ничья рука не касалась ее...
Пленников бесцеремонно бросили на землю и, казалось, о них забыли.
Алиса смогла, наконец, разглядеть пигмеев.
Они были невелики ростом, по пояс взрослому человеку. Старые охотники
украшали себя ожерельями из кабаньих клыков, а красавицы вдевали эти клыки
в нос и в уши. Если пигмею удавалось найти в лесу или в заброшенном городе
какую-нибудь красивую, с его точки зрения, вещь, он ее использовал как
украшение. Поэтому в мочке уха одного из пигмеев висел ржавый гвоздь, у
другого на груди - будильник без стрелок, а у самого знатного в густые
волосы была воткнута позеленевшая дверная ручка.
Пигмеи занимались своими делами. Женщины сортировали на больших
листьях угощение - чистили улиток, сдирали шкуру с ящериц, - другие
подметали ветками площадку у костра, устилали ее мхом.
- Как в приключенческом фильме, - сказал Пашка, который вовсе не пал
духом, а наблюдал за всем с интересом. - Потом они привяжут нас к столбам
и начнут стрелять в нас из лука.
- Не говори глупостей, - сказала Алиса, - и без тебя тошно.
- Ловко они нас ограбили, - произнесла с сожалением Ирия. - Я даже не
заметила.
Тут Алиса поняла, что пигмеи сняли с них пояса, к которым крепится
все - от аптечки и запаса концентрированной пищи до бластера.
- А я заметил, - сказал Пашка, - только подумал, что они меня
щекочут.
Из самого большого шалаша вышел старый пигмей. Его длинные курчавые
волосы от старости стали желтыми, желтая борода доставала до земли, и
немудрено: он шел, согнувшись пополам, так что доставал кончиками
узловатых пальцев до земли.
Остальные пигмеи, а их собралось на площадке, наверное, несколько
сот, засуетились, сбежались к старику. Тот направился к лежавшим на траве
пленникам.
Изучал он их долго. Рассматривал, трогал, даже приоткрыл пальцем губу
Алисы и осмотрел ее зубы, будто лошадь покупал. Пашка фыркнул, но старик
заворчал на него.
Больше всего старика заинтересовала Ирия.
Он опустился перед ней на корточки, погладил по золотым волосам и
засвистел. Остальные тоже засвистели. Старик распрямился и отдал
приказание.
Алиса пожалела, что компактный переводчик остался в поясе, которого
она лишилась. Без него языка пигмеев не поймешь.
Пигмеи выволокли из шалаша большой, длиной метра полтора, сверток.
Они положили его на землю недалеко от пленников, развязали лианы,
размотали мешковину, и там обнаружилась мраморная статуя.
Статуя изображала молодую женщину в короткой тунике. Женщина держала
перед собой небольшую книжку. Талантливый скульптор очень хорошо передал
состояние читательницы - ее не интересовало ничего, кроме книги, в которую
был устремлен ее взгляд.
На небольшом постаменте было выбито название скульптуры:
"ЧИТАТЕЛЬНИЦА".
По знаку старика пигмеи положили скульптуру рядом с Ирией и начали
сравнивать пленницу с "Читательницей". Сравнение убедило их в том, что
Ирия и есть ожившая статуя. Это привело пигмеев в восторг.
Старик поднял руку, все замолчали, и в тишине он произнес:
- Ату-мана!
Затем показал на статую и перевел указующий перст на Ирию.
Толпа пигмеев издала радостный вопль.
Когда радость несколько утихла, все обернулись к Ирии, ожидая, что
она скажет.
Ирия сказала:
- Спасибо за внимание. Теперь развяжите меня и моих друзей.
Услышав голос ожившей Белой Господинки, пигмеи пришли в бурный
восторг, но развязывать пленников не стали. Ирия повторила свое приказание
и нахмурилась. Пигмеи всполошились: Белая Господинка недовольна.
Старик пошлепал губами, подумал, потом крикнул:
- Вери-Мери!
- Вери-Мери! - завопили пигмеи. - Вери-Мери!
Из-за шалашей раздался ответный крик. Пигмеи толпой бросились туда и
через несколько секунд выволокли на площадку маленького сытого пигмея. Он
жевал большой корень.
Пигмеи начали кричать на Вери-Мери, старик рассердился, отобрал
корень, поднял на вытянутой руке и начал выговаривать пигмею за
непослушание. Тот глубоко вздохнул, поглядел на пленников, потом,
обратившись к Ирии, сказал на языке Крины:
- Они велят спросить, чего ты сердишься?
- Вы переводчик! - догадался Пашка.
- Конечно, переводчик, разве не видать? - сказал пигмей. - Быстро
отвечайте, а то они мой корень сжуют.
- Я приказала им меня развязать, - сказала Ирия.
- Вряд ли, - сказал Вери-Мери. - Кого решили скушать, их не
развязывают.
- А ты переведи, - повторила Ирия.
Вери-Мери обернулся к ожидавшим зрителям и сообщил, чего хочет Ирия.
Началось долгое совещание. Некоторые соглашались с тем, что живую
богиню неприлично держать связанной. Другие полагали, что развязанная
богиня убежит. Наконец, старейшина принял решение и сообщил его Вери-Мери,
заодно вернув ему корень.
- Странно, - сказал переводчик, засовывая корень в рот. - Велят
развязать. Значит, кушать не будут.
С этими словами он не спеша направился обратно за шалаши.
Пигмеи развязали пленников. Ирия тут же потребовала, чтобы им вернули
пояса.
Снова побежали за Вери-Мери. На этот раз он даже подходить близко не
стал. Выглянул из-за шалаша и объявил:
- И даже переводить не буду. Они ваши вещи уже растащили и в тайники
засунули.
- А ты попробуй, - сказала Ирия.
- А то мы дождь напустим или град, - добавил Пашка. - С нами, с
богами, лучше не шутить.
- Ладно уж, переведу.
На этот раз совещание пигмеев затянулось. Видно, Пашкина угроза
показалась им реальной, но расставаться с сокровищами не хотелось.
Неизвестно, чем бы кончился спор, если бы вдруг из кроны громадного
дерева, что нависало над низиной, не вылетел, держась за конец лианы,
отчаянно верещавший пигмей.
Его крик вызвал панику. Некоторые бросились бежать в лес, другие
хватались за дубинки, плакали дети, женщины метались по поляне, старик
схватил статую "Читательница" и старался утащить ее в шалаш. К старику на
помощь прибежало еще несколько пигмеев, но они только мешали друг другу.
Вери-Мери, который продолжал меланхолично жевать корень, подошел к
растерянным пленникам и сообщил:
- Левый Крот едет. Выследил. Я так и думал, что выследит. Конец вам
пришел.
Сверху послышался хруст ветвей и топот, кусты расступились, и над
низиной показались всадники.
Все они были одеты одинаково: в черные кожаные куртки, узкие черные
штаны, на головах вместо шапок или шлемов - волчьи головы с разинутыми
красными пастями. Впереди был их предводитель, одетый так же, только на
плечах серебряный плащ, расшитый волчьими головами. Все воины ехали верхом
на оленях, предводитель - на единороге. Да, на самом настоящем единороге.
Алисе приходилось слышать о единорогах. Отец даже привозил
фотографию, сделанную в зоопарке какой-то далекой планеты, только это было
давно, и Алиса не запомнила названия той планеты. Когда-то, в сказочные
времена, единороги жили даже на Земле, но вымерли.
Единорог был ослепительно белым и во всем схож с большой красивой
лошадью. Но на лбу у него был прямой, направленный вперед витой золотой
рог.
Группа воинов замерла на краю леса, глядя вниз на суету и суматоху
лагеря пигмеев.
Потом главный рыцарь на единороге взмахнул рукой в черной перчатке,
остальные воины подняли большие луки и натянули тетиву.
- Йййееж! - закричал, улыбаясь, рыцарь.
На площадке наступила тишина. Пигмеи попадали ниц.
Черный отряд медленно спустился в низину. Это было внушительное, хоть
и жуткое зрелище, и склонный к романтике Пашка глядел на рыцарей,
приоткрыв от удивления рот.
А Алиса глядела в лицо предводителя, которого переводчик Вери-Мери
назвал Левым Кротом.
Из-под волчьей морды смотрели черные, узко посаженные глаза. Они
казались глубокими дырами, пробуравленными в голубом узком лице. Все в нем
было узкое: и нос, и губы, и брови, и даже усики. И еще Алиса успела
заметить одну странность: все воины и их предводитель были обуты на одну
ногу. На правой черный сапог, левая - босая.
Левый Крот встретился взглядом с Алисой и явно удивился.
Потом перевел взгляд на Ирию, на Пашку.
- Кто такие? - спросил он высоким голосом.
- Мы попали в плен, - сказала Ирия.
- Вижу и удивляюсь, - сказал рыцарь. - Я знаю этих дикарей. Они
никогда не развяжут пленника. Они даже жарят и жрут его в лианах.
- Случилась странная вещь, - сказала Ирия, решив что правда - лучшее
оружие. - Эти карлики принесли статую, решили, что я похожа на нее, и
развязали нас.
- Статую? Белую?
Голос рыцаря дрогнул. Видно, Ирия сказала что-то лишнее.
- Где она?
Рыцари привстали в стременах.
Алисе показалось, что большие карие глаза единорога глядят на нее с
сочувствием. А может, с укором?
Пигмеи были неподвижны. Как будто сотни человечков заснули на этой
площадке.
Взгляд рыцаря остановился на куче пигмеев, скорчившихся возле костра.
Он тронул босой левой ногой единорога. Тот медленно и грациозно
подошел к пигмеям и приподнял золотое копыто.
- Ну! - крикнул рыцарь. - Долой!
Пигмеи не шелохнулись.
Тогда по знаку рыцаря воины соскочили с оленей и принялись
растаскивать пигмеев.
Когда плачущих карликов разогнали, оказалось, что они закрывали
своими телами драгоценную статую "Читательница" - Белой Господинки, свою
главную ценность.
Когда под стон и плач пигмеев воины поставили статую, Левый Крот
радостно воскликнул:
- Она!
Воины загоготали.
- Большая удача! - воскликнул Левый Крот. - Посмотрим, как запоют
поклоны в Городе. А теперь... - Он огляделся: - Искать тайники! Вы знаете,
как это делать.
- Поклон Левый Крот, - сказал один из воинов, постарше других,
сидевший верхом на могучем олене с рогами размахом в метр. - Я думаю,
сначала лучше связать пигмеев, а то будут мешать.
- Правильно, - согласился рыцарь. - Займись этим. А я поговорю с
чужими людьми.
Не слезая с единорога, он подъехал к Ирии. Голова единорога была
совсем рядом с Алисой, и ей очень захотелось погладить его. Она протянула
руку. Единорог словно понял, но не пошевелился. Алиса слышала, как рыцарь
спрашивает Ирию:
- Судя по всему, вы благородные поклоны. Но одежда ваша и герб мне
незнакомы. С кем имею честь?
Алиса дотронулась до шеи единорога. Шерсть была мягкой, шелковой.
Единорог закрыл глаза. У него были длинные черные ресницы.
- Мы издалека, - сказала Ирия. - Вы не знаете нас.
- Может, ты из помников? - нахмурился рыцарь.
- Нет, - ответила Ирия. - Разве вы сами не видите?
Рыцарь ничего не ответил.
В низине стоял вой, слышались крики, стоны, воины ловко привязывали
пигмеев в длинной веревке, словно низали бусы. Пигмеи почти не
сопротивлялись, а если кто-то норовил убежать, воины били пленников
нагайками.
- Почему ехали лесом? - спросил рыцарь у Ирии.
- Мы заблудились.
- Мне трудно поверить, - сказал рыцарь. - Благородная поклонка с
двумя детьми без коней или оленей.
- Мы плыли по реке, - сказала Ирия. - Наша лодка разбилась.
Алиса почесала единорога за ухом. Ей показалось, что единорог
улыбнулся.
- Готово, поклон Левый Крот! - крикнул старый воин.
- Отгоните их, - приказал рыцарь.
Пигмеев загнали за шалаши, оставили возле них стражу.
- Теперь за дело, - сказал рыцарь. - Где Вери-Мери?
Переводчик Вери-Мери уже сам подошел к рыцарю. Непонятно было, откуда
он взялся, где скрывался эти минуты.
- Здесь я, - сказал он лениво.
- Показывай, - сказал рыцарь. - Где тайники пигмеев?
- При всех показывать не буду, - сказал тихо переводчик. - Они увидят
- под землей меня найдут. А я жить хочу.
- Не покажешь, умрешь куда раньше, - усмехнулся рыцарь.
- Нет, - ответил переводчик, - не убьешь ты меня, поклон Левый Крот.
Сколько еще племен в лесу, сколько тайников, а тебе ведь хочется все
раздобыть.
- Молчать!
- Могу и помолчать. Ищи сам, - сказал Вери-Мери и принялся сосать
корень.
- Убью! - рявкнул рыцарь.
- Десятая часть моя, - ответил на это переводчик.
- Показывай, - сдался рыцарь.
- Под левым шалашом в земле, - сказал Вери-Мери. - Справа от костра
яма засыпана сучьями. Выше, у большого двойного дерева между корней
пещерка. А я пойду. Потом встретимся.
- Где? - быстро спросил рыцарь.
- Буду в Городе, - сказал Вери-Мери. - У мудрецов. Люблю поговорить с
мудрецами. Дай-ка мне горсть.
- Много, - сказал рыцарь.
Маленький пигмейчик стоял спокойно и улыбался. Он был похож на злую
перекормленную обезьянку. Босая нога рыцаря покачивалась у самой его
головы. Рыцарю ничего не стоило ударить предателя. И видно, ему хотелось
это сделать. Нога дрогнула, и переводчик решил не испытывать судьбу - он
шустро отпрыгнул в сторону.
- В Городе я постараюсь узнать важные для тебя вещи, рыцарь, - сказал
он.
Левый Крот отстегнул от пояса один из висевших там кошелей и уронил
на землю. Переводчик не шевельнулся.
Рыцарь тронул ногой единорога, и тот, кинув взгляд на Алису, двинулся
прочь.
Тогда переводчик нагнулся, быстрым движением поднял с земли кошель и
тут же засунул его под набедренную повязку.
Этим моментом воспользовался единорог. Он поднял заднюю ногу и сильно
ударил Вери-Мери золотым копытом. Тот с воплем отлетел в сторону. Но никто
не слушал его проклятий. Только Пашка сказал:
- А я согласен. Не люблю доносчиков.
- Я не доносчик! - откликнулся Вери-Мери. - Я принципиальный
подглядчик! Это моя работа. И не хуже других.
А на площадке воины раскапывали тайники пигмеев. Те поняли, что
происходит, и завопили еще сильнее.
Из тайников воины доставали сокровища, которые, на взгляд Алисы, и не
были сокровищами. Ржавая кастрюля, корпус от пишущей машинки, утюг без
ручки, разбитая люстра, дверца шкафа, мраморные шарики, какие-то блестящие
тряпки, и все это грязное, замшелое, словно с помойки. Но воины думали
иначе. Порой какая-нибудь вещь вызывала у них бурю восторга, а Левый Крот,
который на единороге сновал между группами "археологов", щурился, как
сытый кот. Все награбленное добро воины совали в мешки и приторачивали их
к седлам. Олени пугливо поглядывали на незнакомые вещи. Особенно тщательно
запаковали белую "Читательницу". Заворачивая ее, воины поглядывали на
Ирию. Видно, им тоже казалось, что она похожа на статую.
- Может, сбежим? - спросил шепотом Пашка.
- Боюсь, сейчас не удастся, - сказала Ирия.
В этот момент воин вытащил из одного тайника пояс Ирии.
- Это мое, - сказала она, подходя к воину и протягивая руку.
- Подожди, - ответил рыцарь, - потом разберемся. Может, ты ведьма и у
тебя там волшебные снадобья.
- Там рация, - сказал по-русски Пашка. - Вот что жалко. Вызвали бы
сейчас Гай-до.
- Вызовешь его, - мрачно ответила Алиса. - Если он без топлива сидит,
ждет нас, бедненький. Представляешь, как он переживает!
- Слушайте меня, друзья, - сказала Ирия. - Без моего согласия ничего
не предпринимать. Мы обязательно убежим, но ошибки быть не должно.
8. ВСТРЕЧА В ЛЕСУ
Они шли по лесу. Впереди рыцарь на единороге, затем Ирия с ребятами и
воины. Сзади гнали длинную вереницу пленных пигмеев.
- Боюсь, что мы с каждым шагом удаляемся от цели, - сказал Пашка.
- На непонятном языке говорить запрещено! - раздался рядом голос.
Они увидели, что за ними шагает, как всегда жуя корень, предатель
Вери-Мери.
- Еще тебя не хватало! - возмутился Пашка. - Отойди, а то я с тобой
расправлюсь почище единорога.
- Что такое единорог, я не знаю, - ответил с достоинством маленький
предатель. - Если вы имеете в виду удар, который мне нанесла рогатая
кобыла, то она за это поплатится. Каждый поплатится, кто поднял на меня
руку.
Вери-Мери грозно выпучил глаза и надулся, но все равно он был так
мал, что его шевелюра еле доставала до плеча Алисы.
- Вы думаете, - продолжал Вери-Мери, - что если человек мал ростом,
то большие могут его топтать? Это ошибка. Все великие люди были маленького
роста. И знаешь почему?
- И знать не хочу, - буркнул Пашка.
- А ты слушай. Полезно. Маленького ребенка обижают большие дети,
потому что они глупые и думают, что рост - это достоинство. А потом, когда
маленький человек станет взрослым, он понимает, что вместо роста небо
подарило ему ум. И с помощью этого ума он доказывает всем глупым
великанам, что может укоротить их, как пожелает. Только для этого нужно
терпение. И еще раз терпение. Ты думаешь, мне не жалко этих пигмеев,
которые так и не поняли преимуществ нашего малого роста? Жалко. Но в этом
мире побеждает только сильный.
- Вери-Мери, - сказала Ирия, - вы мне надоели. И я боюсь, что Паша
сейчас вас побьет.
- Нельзя, - ответил переводчик. - Я под защитой знаменитого
непобедимого поклона Левого Крота.
- А он будет только рад, - сказала Ирия.
- К сожалению, вы правы, - согласился вдруг переводчик. - До встречи.
И он исчез. То ли под землю провалился, то ли нырнул в листву.
Некоторое время они шли молча. Лес близко подступал к тропе. Листва
смыкалась над головой. Что-то заставило Алису поглядеть направо - из
переплетения сучьев на нее глядел человек.
На мгновение его лицо мелькнуло белым пятном в массе зелени.
Она хотела сказать об этом Пашке, но, как ни вглядывалась в чащу,
ничего больше не увидела.
Процессия двигалась медленно, петляя между могучих стволов. Сзади
доносился шум: говор, стоны пигмеев, крики воинов. Спереди мерно
покачивались черные спины рыцаря и его охраны.
Единорог оглянулся, взглянул на Алису, и ей показалось, что он
улыбается. Но не может же лошадь, даже рогатая, улыбаться.
Деревья расступились, впереди была просека. Она заросла кустами и
тонкими деревцами, посреди нее тянулась проселочная дорога. Воины
оживились, заговорили громче, даже олени пошли быстрее.
И тут Алиса снова увидела человека, который следил за ними.
Он сидел на толстом суку, нависшем над дорогой, совсем не таился и
даже странно было, что никто не догадался поднять голову и заметить его.
Человек улыбнулся Алисе, подмигнул и помахал рукой.
Он был совсем молодым, даже юношей. Одет в кожаную куртку и штаны, у
него были длинные, до плеч, огненные волосы, зеленые глаза, и лицо его
было почему-то знакомо. Но почему Алисе может показаться знакомым лицо
лесного человека на далекой планете?
Дерево осталось позади. Алисе хотелось оглянуться, посмотреть, что
будет делать юноша дальше, но она не осмелилась, чтоб не привлечь к нему
внимания.
Но оказалось, что юноша сам этого хочет.
Когда через несколько минут первые воины выехали на широкую пустошь
посреди леса, заросшую редкими деревьями, меж которых рос тростник и
кое-где поблескивала вода, юноша сполз с дерева, вышел из кустов и
спокойно побрел навстречу процессии. Он шел, опустив руки, глядя в землю,
будто ему было совершенно невдомек, куда он попал и с кем встретился.
Один из воинов поднял лук, но рыцарь положил руку ему на локоть,
приказал подождать.
Юноша шел, не поднимая головы, пока не натолкнулся на дерево. Он
потер лоб, удивленно поглядел на ствол, как лунатик, который гуляет во сне
по крышам, затем побрел дальше, забрел в низину, не замечая, что идет по
колени в воде, чуть не упал, поскользнувшись, выпрямился, остановился,
оглядываясь, будто стараясь проснуться и понять, что происходит. Он стоял
совсем близко от черного рыцаря, и тот окликнул его:
- Куда идешь, добрый человек?
Юноша поднял голову. Глаза его были пустыми. Что-то произошло с ним
за те минуты, что Алиса не видела его. Ведь тогда он улыбнулся ей, он все
отлично понимал. А сейчас он глупо моргал, глядя на рыцаря. Потом
повернулся и пошел прочь.
- Бе-пе, - сказал воин.
- Вижу, - согласился Левый Крот. - Возьми его.
Воин на олене догнал человека. Преградил ему путь. Тот покорно
остановился.
Воин вынул нагайку, слегка хлестнул ею юношу, и тот послушно, как
корова, которую пастух погоняет домой, подошел к черному рыцарю.
- Стой! - приказал черный рыцарь. Потом наклонился в седле, протянул
руку, сильно схватил юношу за подбородок и потянул к себе.
- Больно, - сказал юноша.
- Еще больнее будет! Ты чего притворяешься? Помник? Подглядчик?
- Может, и помник, - сказал старый воин. - Только он бе-пе. Я их
навидался на своем веку. Вроде бы должны знать, куда нельзя соваться, а
суются. Даже жалко.
- Ты себя жалей, а не других, - сказал рыцарь. - Свяжи его. И веди.
- Слушаюсь, - сказал старый воин. - А что с ним делать будем?
- Если не притворяется, отвезем в Город. На рынке он хорошо пойдет.
Молодой, крепкий.
Старый воин спрыгнул с оленя и, вытащив из-за пояса веревку, быстро
связал руки юноше. Тот безучастно смотрел на воина, будто и не замечал
его.
Алиса хотела спросить черного рыцаря, что такое бе-пе? Это слово она
слышала здесь уже не в первый раз. Но потом раздумала. Ведь здесь все
знают, что означает бе-пе. А если Алиса не знает, это вызовет подозрение.
Поэтому она не спросила.
Через полчаса дорога начала подниматься, лес поредел, и, наконец,
впереди, на вершине пологого холма, показался замок.
Высокая каменная стена окружала массивную башню. Башня была покрыта
куполом, в котором виднелся большой разрез - от вершины до стены.
Когда процессия вышла на открытое место, рыцарь приложил к губам
трубу, что висела, притороченная к седлу, и затрубил. Тут же на стене
появился человек и затрубил в ответ.
К тому времени, когда первые воины поднялись к стенам, ворота замка
открылись и оттуда выехал рыцарь.
И тут Алисе показалось, что у нее двоится в глазах, потому что
рыцарь, который выехал из замка, был точной копией рыцаря, который
возглавлял процессию. Они были одинаково одеты, они ехали на одинаковых
белых единорогах. И лица у рыцарей были одинаковыми.
- А я знаю, в чем разница, - сказал вдруг Пашка, который, как это
часто бывает, угадал мысли Алисы. - У нашего левая нога босая, а у того -
правая.
- Можно предположить, - добавила Ирия, - что если нашего зовут Левый
Крот, то это...
- Правый Крот! - воскликнула Алиса.
Рыцарь услышал ее и резко обернулся.
- Слишком догадливая, - сказал он.
- Вы близнецы? - спросила Алиса.
- Я родился первым, - сказал Левый Крот.
- Не хвастайся, - сказал, подъезжая, второй рыцарь. - Хвастовство
тебя когда-нибудь погубит. Ты забыл, что у меня первого прорезался зуб?
Рыцари поехали рядом.
Единороги сблизили головы, будто шептались о чем-то.
В воротах замка рыцари остановились, пропуская процессию, и Левый
Крот сказал, словно представляя гостей:
- Этих мы отняли у пигмеев.
Он показал на Алису и ее друзей.
- Странные люди, - заметил его брат. - Бе-пе?
- Нет. Говорят, что поклоны издалека. Их корабль перевернулся на
реке. Вели проводить их в верхнюю гостиную. Но глаз не спускай.
- А это?
- Это бе-пе, - сказал Левый Крот, глядя на юношу.
- Я бы сказал, что помник.
- Надо будет проверить.
Тут с ними поравнялись олени, груженные добычей.
- Мама будет рада, - сказал Левый Крот.
Больше Алиса ничего не услышала, потому что воины повели их внутрь,
во двор замка, где возвышалась башня...
- Что она мне напоминает? - спросила Алиса вслух.
- Обсерваторию, - ответила Ирия.
9. ИСТОРИЯ БАНДИТСКОГО СЕМЕЙСТВА
Отец близнецов, Старый Крот, гроза лесов, бандит и убийца, каких
мало, в молодости был простым разбойником, таился со своей бандой в пещере
на берегу реки. Однажды, преследуя оленя, наткнулся в лесу на бывшую
обсерваторию. Он не знал, что это обсерватория, - на Крине уже двести
пятьдесят лет не было ни одного астронома, но башня ему понравилась,
потому что была просторной, с холма было видно далеко вокруг, и в ней была
лишь одна дверь, которую легко было защищать. Года через два, после
некоторых удачных набегов на деревни горбуна Таракана, что тянулись по
тому берегу реки, и захвата купеческого каравана, Старый Крот смог обнести
башню стеной, чтобы было где расположиться его воинам, устроить конюшни
для верховых оленей и хранить добычу. А если у разбойника есть
неприступный замок, как у настоящих баронов и знатных поклонов, то он уже
не разбойник, а поклон.
Как-то Старый Крот был в Городе у моря. Он ездил на рынок рабов
продавать пигмеев, пойманных в чаще. Там на улице он увидел носилки, в
которых несли красивую девушку, дочь вкушеца храма святой Сороконожки.
Потому девушку и звали красивым именем - Сороконожка. Крот поклялся себе,
что эта девушка будет его женой. Поклялся, но никому, кроме ближайших
соратников, не сказал об этом. Он умел ждать. И надеялся на Вери-Мери.
Вери-Мери был тогда юным пигмеем, который попал в замок-обсерваторию
мальчишкой, тихой проворной обезьянкой. Его бы продали, как и других
лесных рабов, но хитрый мальчишка смог выбраться из подземелья, где его
держали, хотя никто раньше этого сделать не смог, пробраться к самому
Кроту, который, на счастье пигмея, был в тот вечер в отличном настроении,
и сообщить, что знает, где хранится тайник племени Сухих сучьев. И не
соврал.
Не было на всей Крине лучшего шпиона, чем пигмей Вери-Мери. Ну кто
подумает опасаться грязного карлика, одного из тысяч городских рабов, что
подметают улицы, трудятся в рудниках, вывозят нечистоты?
Вери-Мери познакомился с рабами в доме вкушеца храма Сороконожки и
пронюхал, что Сороконожка собирается на Речной остров, к своей тетке,
колдунье и прорицательнице Куке-Мокрице. Она отплыла на небольшом корабле
с малой охраной, потому что стояли недели сбора урожая, и, как известно,
пока урожай не свезут в закрома, в долине реки и на большом море
устанавливается мир.
Но какое дело было бандиту Кроту до обычаев! Лес велик, он хранит
свои тайны. Там пропадают люди, там живут страшные звери, там летают
разумные говорящие птицы, там, в глубине чащи, лежит Убежище помников,
которые крадут детей. Там есть страшные колодцы, из которых поднимается
дух, одним дуновением своим превращающий человека в бе-пе, что значит
"беспамятный, потерявший память".
Крот собрал свой отряд и на маленьких лодках, когда корабль
Сороконожки пристал к берегу на ночлег, напал на ее охрану. Так
Сороконожка стала его женой.
К несчастью для Крота, один из стражников Сороконожки остался жив.
Утром он пришел в себя, выбрался из-под груды тел, брошенных на берегу,
отыскал лодку и смог вернуться в Город.
Гнев вкушецов был ужасен. Ужасен был и гнев его Повелительства
Радикулита. И хоть Вери-Мери успел предупредить Крота, что на него идет
целая армия из Города, Кроту пришлось плохо. Три дня продолжался штурм
обсерватории. У Крота кончились стрелы и камни Те из его людей, что еще
оставались в живых, были ранены и так измучены, что не держались на ногах.
Правда, осаждавшие об этом не подозревали.
И когда во время последнего штурма погиб сам великий вкушец, его
армия отступила. В том бою стрела попала Кроту в глаз, и он окривел. Но с
невестой не расстался.
А что невеста? Она поплакала, погоревала, она еще ждала, что ее
выручат. Но некому было ее выручать.
Через год она родила двойню - двух мальчиков, похожих как две капли
воды. Они были такими одинаковыми, что даже Сороконожка путала их.
Мальчики были ловкие, злые, жестокие, и отец специально приносил им из
леса животных и птиц, чтобы они их мучили. Когда мальчики подросли, надо
было дать им имена. И Сороконожка послала гонца с большими дарами к
мудрецам в Город. Потому что только мудрецы знают значение имен. Но
мудрецы испугались мести властителя и вкушецов. И отказались дать братьям
имена. Пришлось назвать их как отца. И близнецы стали Левым Кротом и
Правым Кротом. А знаменитая колдунья Кука-Мокрица с Речного острова,
которой отвезли хорошие дары, предсказала, что близнецы никогда не
поссорятся и не разлучатся, если будут носить только по одному сапогу.
Левый Крот - правый сапог, Правый - левый. Что и было сделано. Первое
время мальчики часто простужались, потому что им приходилось ходить босыми
на одну ногу даже зимой. Но потом привыкли.
А что касается шлемов, то у них своя история. Когда-то, совсем давно,
когда давали имя Старому Кроту, мудрец вместе с именем продал его дедушке
картинку, на которой был изображен крот. Однажды в лесу Крот увидел такого
зверя. Но он не знал, что зверь зовется волком, потому что только мудрецы
знают, как что называть. А они думали, что это животное называют кротом.
Вот и стал Крот, и все воины Крота, и дети Крота носить на голове вместо
шлемов волчьи головы, называя их кротовыми головами.
Так уж повелось, что все воины в замке, да и сам Старый Крот, ездили
на верховых оленях. А однажды случилось невероятное событие. Сороконожка
гуляла как-то вечером с близнецами на зеленом склоне возле замка и
услышала стон. Совсем человеческий.
И тут она увидела, как из леса вышел единорог.
Разумеется, госпожа Сороконожка слышала о единорогах и знала, что они
живут далеко, за непроходимыми лесами, и людям показываются очень редко. А
в неволе умирают. Даже у его Повелительства Радикулита Грозного не было ни
одного единорога. Так что настоящего единорога Сороконожка никогда не
видела.
И вдруг - такая встреча.
Но встреча оказалась грустной. Когда госпожа Сороконожка и мальчики
стояли в оцепенении, глядя на это чудо, женщина увидела, что по шее
животного струится кровь.
Госпожа Сороконожка не знала, как помочь животному. Тут из леса
выбежали два маленьких единорога на тонких ножках - видно, родились совсем
недавно, даже ходить толком не научились.
Единорог, вернее, единорожиха, что оказалась матерью жеребят, сделала
несколько неверных шагов и упала. Жеребята остановились рядом.
Тогда женщина подбежала к матери жеребят, вытащила платок,
постаралась остановить кровь, но не смогла. И тогда губы умирающей
единорожихи дрогнули. Губы шевелились беззвучно, Сороконожке казалось, что
животное умоляет женщину не покинуть в беде ее детей, потому что она тоже
мать и у нее тоже есть близнецы.
- Я обещаю тебе, - поклялась Сороконожка.
Со стены замка стражники увидели, что происходит внизу, и послали за
хозяином. Вскоре прискакал Старый Крот. Он был удивлен не меньше жены и
тут же приказал отнести тело погибшей единорожихи в замок, снять шкуру и
сделать из нее чучело. Сороконожка не стала спорить, хотя ей было это
неприятно. А жеребят старый бандит хотел тут же связать и отвезти в Город,
надеясь, что ему за них много заплатят.
Сороконожка боялась перечить дикому мужу. Она знала, что спорить с
ним - пустое дело. Поэтому она и не спорила, а тихонько делала так, как
хотела. Когда ее муж приносил из леса животных и птиц и заставлял
мальчиков мучить и убивать их, она, как только он уйдет, отнимала у
мальчиков несчастные жертвы, выхаживала их и отпускала на волю. И
объясняла близнецам, что животных надо любить. Потому мальчики росли
двуличными. Когда нужно, они слушались отца, когда нужно - мать. Отца они
боялись, потому что в гневе он мог жестоко избить, а мать по-своему любили
- ведь она их кормила, ухаживала за ними, сидела рядом с их одинаковыми
кроватками, когда они болели.
Когда их мать сказала мужу, что считает разумней не продавать
жеребят, а вырастить их для мальчиков, близнецы стеной встали на сторону
матери. И перед бунтом в собственном семействе Старому Кроту пришлось
отступить.
Так и росли молодые рыцари вместе со своими жеребятами.
Нигде единороги не живут в неволе, но в замке Кротов они чувствовали
себя свободными. Они были братьями молодых рыцарей. И если хотели, могли
разговаривать. Беззвучно, чуть шевеля губами. Но Левый Крот понимал только
своего единорога, а Правый - своего.
Когда Повелитель Города Радикулит Грозный узнал, что у Старого Крота
живут настоящие единороги, он предлагал за них любые деньги, но Крот был
очень гордым. Если бы он сам решил продать единорогов, это одно дело. А
если ему приказывают - никогда! Повелитель Радикулит объявил новый поход
на замок Крота. Но тут началась война за проливы, и ему стало не до
единорогов.
А братья-близнецы выросли самыми настоящими разбойниками, они были
отважны и жестоки. Их никто не любил и все боялись. Помники не раз
устраивали им засады, пигмеи собирались в большие орды, чтобы убить их,
соседние бароны посылали против них отряды... Но не было лучше бойцов, чем
братья Кроты. И не было во всем мире быстрее и умнее животных, чем их
единороги.
У молодых Кротов была сестра. Она родилась уже после того, как в
замке появились единороги. Теперь ей исполнилось шестнадцать лет. Она была
странной девочкой - дикой, замкнутой, неразговорчивой. Сам Старый Крот
считал, что она родилась такой, потому что ее мать в тот год встретила в
лесу Угрюмую Старуху. А кто увидит Угрюмую Старуху, никогда не будет
счастлив. Дочку свою Старый Крот не любил, порол, и она убегала от него в
лес и пропадала там по нескольку дней. И никому, кроме матери, не было до
нее дела. Ей даже не дали красивого имени. Звали ее Белкой.
Потом Старый Крот погиб. Погнался в лесу за каким-то зверем, один,
без охраны, заблудился... А может, и не заблудился, а завели его в чащу
враги-пигмеи. И попал он там в яму, где живет дух, отнимающий память. И
долго бродил по лесу. Когда его отыскали сыновья, он был так истощен, и
так всех боялся, и такие страшные сны ему снились, что он повесился в
замковой башне.
А жизнь в замке потекла, как прежде. Выросли сыновья, состарилась
Сороконожка. Все уже забыли, что Старый Крот был простым разбойником.
Сыновей считали настоящими поклонами. Потому, когда Радикулит Грозный стал
собирать всех баронов и поклонов из подвластных ему земель, чтобы начать
общий поход на помников, их тоже позвали.
Эту весть принес из Города Вери-Мери. По дороге ему удалось выведать
у доверчивых пигмеев, где те собираются на годовой праздник. И конечно же,
рассказал об этом своим старым господам. Поэтому и оказался Левый Крот в
лесу, поэтому Ирия, Пашка и Алиса попали к нему в замок.
10. НОЧЬ В ЗАМКЕ
Ворота замка со скрипом закрылись, стражи опустили толстый брус,
запирая их. Воины спешивались, пигмеев, как покорное стадо, загнали в
узкую пасть подземелья. Туда же попал и юноша, найденный в лесу.
Пожилой воин с длинными седыми усами сказал Ирии:
- Вам наверх.
И они вошли в здание обсерватории.
Когда-то на первом этаже были комнаты астрономов и вычислительный
центр. Разумеется, все вещи давно отсюда вытащили, некоторые из
перегородок сломали. Пленников повели наверх по спиральной лестнице, у
которой давно обломились перила, туда, где когда-то стоял телескоп.
Это был огромный круглый зал, его стены кончались на высоте двух
метров и переходили в купол с прорезью для телескопа. Сквозь широкую
длинную прорезь было видно серое, темнеющее небо, по которому бежали серые
облака. Начался дождь, и капли гулко ударялись о каменный пол.
Воин закрыл за собой железную дверь и ушел.
Сразу стало очень тихо.
И голос Пашки прозвучал гулко:
- Надо бежать.
Алиса и сама знала, что надо бежать, но вдруг она почувствовала, что
смертельно устала и мечтает только об одном: лечь и вытянуть ноги.
У стены протянулась низкая широкая скамья, устланная шкурами. Алиса
добрела до нее и сказала:
- Можно, я немножко отдохну?
- Нам всем нужно отдохнуть, - сказала Ирия.
Алиса поняла, что Ирия жалеет своих юных друзей, сама-то она могла
обходиться без сна несколько суток.
- Еще чего не хватало! - возмутился Пашка. - Отдохнем, когда отыщем
Тадеуша.
- Конечно, - сказала Ирия. - Но я здесь старшая. И я сама устала.
Если ты, Паша, не поспишь хотя бы несколько часов, от тебя завтра будет
мало пользы.
- Конечно, - вздохнул Пашка, - надо учитывать, что Алиса -
всего-навсего девочка.
Алиса только улыбнулась. Она понимала, что Пашка не умеет
признаваться в своих слабостях.
- Ложись, - сказала она, - скамейка длинная.
Пашка вытянулся у нее в ногах и пробурчал:
- Интересно, почему-то совсем не хочется спать.
И тут же засопел.
Алиса подумала: "Наш герой заснул раньше меня". Но это была ее
последняя мысль. Она уже спала.
Когда Алиса проснулась, было совсем темно. Она не сразу сообразила,
где она, и не поняла, что же ее разбудило.
Потом сообразила: в зале посторонний.
Кто-то чужой беззвучно ступает по полу, стараясь сдерживать дыхание.
Алиса замерла. Она кинула взгляд наверх: в щели для телескопа были
видны звезды.
Чужой подходил все ближе.
Потом раздался щелчок. По звуку Алиса догадалась, где стоит тот
человек, - метрах в трех слева.
Снова щелчок. И искры. Снова щелчок - и зажглась свеча.
Как же она не догадалась раньше: пришелец разжигал огонь! У них здесь
нет спичек.
Скупой свет свечи вырвал из темноты странное скуластое лицо, черные
глаза, копну курчавых волос. Лицо подростка. Нет, девушки!
Девушка вглядывалась в темноту, стараясь увидеть, кто лежит на
скамье.
- Ты что здесь делаешь? - спросила Алиса негромко.
- Ах! - Свеча дрогнула и чуть не вывалилась из руки девушки.
- Не бойся! - сказала Алиса. - Ты кто?
Глаза Алисы привыкли к свету, и она поняла, что девушка не намного
старше ее.
- Я - Белка. Я здесь живу.
- Белка?
- Я знаю, это некрасивое имя, но мне не стали давать настоящего,
потому что отец меня не любил. Можно, я сяду рядом с тобой?
- Конечно, садись, - сказала Алиса. - Вот здесь.
Девушка села и поставила свечу на край скамьи.
- Мне так скучно здесь жить, - прошептала она. - Я увидела, как вас
ведут, и подумала: обязательно к тебе проберусь, когда все заснут. Только
я очень боялась тех, кто с тобой.
- Почему?
- Эта женщина с золотыми волосами, она страшная.
- Почему?
- Не знаю. Я только чувствую. Я все чувствую, - сказала Белка. - В
ней больше силы, чем в мужчине.
Алиса подумала: "Ты бы посмотрела на Ирию на Земле, когда она возится
с Вандочкой или готовит обед Тадеушу, вот бы удивилась!"
И тут они услышали голос:
- Еще бы! Ведь Ирия вышла на тропу войны. А ирокезы на тропе войны
беспощадны.
Это был голос Пашки.
Белка от неожиданности подскочила.
- Не бойся, - сказала Алиса. - Это Пашка. Он мой друг. Он проснулся
от нашего разговора.
- Я вообще не спал, - сказал Пашка хриплым сонным голосом. - Я думал.
- Он немного хвастун, - сказала Алиса. - Но хороший друг.
- Мальчики не бывают хорошими, - сказала Белка. - Из них вырастают
мужчины. А это самое гадкое племя.
- Сумасшедшая какая-то, - сказал Пашка. - Какой же мужчина тебя
обидел?
- Меня все обижают, - сказала Белка. - Мои братья меня обижают, мой
отец меня обижал. А хуже всех Вери-Мери.
- Этот предатель! - сказал Пашка. - Я когда-нибудь до него доберусь.
- До него не доберешься, - сказала Белка. - Он только кажется таким
тихим и беззащитным. А он очень богатый и знает все яды и заклинания. Даже
моя мать его боится.
Пашка сел на скамье.
- А кто твои братья? - спросил он.
- Владетели этого замка. Крот Правый и Крот Левый.
- Какие странные имена, - сказала Алиса. - Совсем не подходят к
рыцарям.
- Почему? Это же имена очень страшных зверей.
- Страшных? - Пашка не смог удержать смеха. - Подземные кроты! Рыцари
черных норок! Победители дождевого червя!
- Ты странно говоришь, - сказала Белка. - Я тебя не понимаю. Вас-то
самих как зовут?
- Меня - Алиса.
- Меня - Павел. Павел Гераскин.
- Вот у вас странные имена, - сказала Белка. - Я таких никогда еще не
слышала. Что они значат?
- Ничего, - сказала Алиса. - Просто имена.
- Просто имен не бывает. Наверно, у вас бедные родители, и они не
смогли вам купить красивых имен. Откуда вы сюда приехали?
- С Земли, - сказал Пашка.
- Это выше по реке?
- Нет, это в космосе. За звездами.
- Ох! - испугалась Белка. - Что ты говоришь, Павел Гераскин? А вдруг
кто-нибудь услышит?
- И что случится? - спросил Пашка.
- Тебя отведут к повелителям неба, вкушецам. И они тебя убьют.
- За что?
- За то, что ты говоришь, о чем говорить нельзя. Разве тебе
неизвестно, что небо твердое? А звезды прибиты к нему?
- Ну прямо средневековье какое-то! - возмутился Пашка. - Люди не
знают самых очевидных вещей. А ведь какие-нибудь триста лет назад ваши
прадедушки летали в небо и даже долетали до нашей планеты.
- Наши прадедушки, - громко сказала Белка, - жили в этом замке и во
дворцах великого Города.
- Ребята! - улыбнулась Алиса. - Я предлагаю, сделаем вот что: ты нам
расскажешь, что сможешь, о вашей жизни здесь. А мы тебе расскажем, что
захочешь, о нашей жизни у нас.
- А если это будет неправда?
- Захочешь - поверишь, - буркнул Пашка.
- Ладно, начинайте, - сказала Белка.
- Я разбужу Ирию, - сказала Алиса. - Ей тоже надо все знать.
- Ни за что, - сказала Белка. - Тогда я ничего не скажу. Пускай ваша
поклонка спит.
- Хорошо, - не стала спорить Алиса. - Рассказывай.
И Белка рассказала о Старом Кроте, о том, как он украл себе жену, как
родились близнецы, как появились в замке единороги. Кое-что Алисе стало
яснее, но многого она, конечно, и не поняла, потому что Белка всю жизнь
прожила в замке-обсерватории и никогда не была в Городе. Она не могла
объяснить, кто такие помники, только повторяла, что это очень страшные
люди, они крадут детей и потом их едят. И еще призналась, что очень боится
пигмея Вери-Мери, который сказал Белке, что обязательно на ней женится.
Белка вдруг замолкла и схватила Алису за руку.
В щели от телескопа на фоне звезд показалась человеческая фигура.
- Стой! - воскликнул Пашка.
- Тише, - послышался в ответ громкий шепот. - Что с вашими нервами?
Это я, Ирия.
- А мы думали, что ты спишь, - сказал Пашка.
Ирия не спешила спрыгивать на пол. Она помогла взобраться в щель
другому человеку.
Ирия спрыгнула вниз, второй человек последовал ее примеру. Алиса
услышала его голос:
- Здесь трое. Кто третий?
- По-моему, мои друзья обзаводятся знакомыми, - ответила Ирия.
- Ничего удивительного, - сказал Пашка. - Ты же обзаводишься!
Алиса держала Белку за руку, чтобы та не убежала. Рука девушки
дрожала.
Когда Ирия и ее спутник подошли к скамье, пламя свечи осветило их, и
Алиса поняла, что это тот самый юноша, которого они встретили в лесу.
- Как же ты спустилась отсюда в подземелье? - спросил Пашка. - Там
гладкая стена, метров десять.
- Гладких стен не бывает, - коротко ответила Ирия.
- Но мне бы без помощи Ирии сюда не забраться, - сказал юноша.
Ирия обернулась к Белке и спросила:
- Кто эта девочка?
- Это сестра близнецов, - сказала Алиса. - Она нам рассказывала о
себе. Она тебя боится.
- Хорошим людям меня бояться не надо, - ответила Ирия. - Я тоже не
теряла времени даром.
Тут Алиса увидела, что через плечо Ирии висит холщовая сумка.
Она положила ее на скамью, вытащила оттуда большой ломоть хлеба,
кусок вареного мяса и глиняную бутыль с водой.
- Подкрепитесь, - сказала Ирия. - И благодарите Ручейка.
- Это меня так зовут, - сказал юноша.
Глаза его были живыми, движения уверенными.
- Значит, вы притворялись? - спросил Пашка.
- Когда?
- Когда вас нашли в лесу.
- Разумеется, - сказал юноша. - Иначе бы мне не попасть в замок.
- А я думала, что вы - бе-пе, - сказала Белка. - И все так думали.
- Кто-нибудь скажет мне наконец, что такое бе-пе?! - потребовал
Пашка. - Мне никто ничего не рассказывает.
- Бе-пе - это значит беспамятный, - сказал юноша. - Человек, который
потерял память.
- Почему потерял?
- В лесу есть такие опасные места, - сказал Ручеек. - Если человек
туда попадет, он теряет память.
- Ой! - воскликнула Алиса. - Наверно, старик Меркурий потерял память!
И погиб.
- Да, - сказала Ирия. - Я это тоже поняла. Но, к сожалению, все еще
хуже.
- Что? Ты узнала о Тадеуше?
- Да, - сказал Ручеек. - Ваши друзья у нас. Мы их нашли в лесу. Они -
бе-пе.
- Не может быть! - воскликнула Алиса. - Надо скорее их найти и
вылечить.
- Чего же мы ждем! - сказал Пашка. - Ручеек, показывайте нам, как
отсюда выбраться.
- К сожалению, - ответил Ручеек, - я ничем не могу вам помочь. Ворота
замка закрыты, на стенах часовые. И через стены нам не перебраться. - Он
посмотрел на Ирию. - Может быть, госпожа Ирия и смогла бы ... но остальные
- нет.
- Тогда ты, Ирия, - сказал Пашка, - иди.
- Нет, - ответила Ирия, - я не могу вас здесь оставить. Мы уйдем все
вместе или все вместе останемся.
Алиса поняла, что Ирию не переубедишь. А раз так, то и говорить не о
чем.
- А как же вы догадались встретиться? - спросила она.
- Я выбрался наружу, когда стемнело - сказал Ручеек. - Меня ведь не
очень стерегли, кто боится бе-пе? Я подошел к башне и тихонько свистнул.
- А я не спала, - сказала Ирия. - И думала, почему лицо молодого
человека, которого нашли в лесу, мне так знакомо.
- Тебе тоже? - сказала Алиса.
- Да, - сказала Ирия. - И я догадалась. Юноша похож на Речку ...
- Еще бы! - улыбнулся Ручеек. - Я ее родной брат.
- Ваш отец думает, что вас украли помники, - сказал Пашка.
- Не может быть, - вмешалась Белка. - Если бы помники украли, они бы
давно его съели.
- Во-первых, - возразил Ручеек, - помники не едят детей.
- Нет едят! Это все знают.
- Все знают только то, что им говорят вкушецы и поклоны, - сказал
Ручеек. - А вкушецы и поклоны ненавидят помников и боятся их.
- Их все боятся, - сказала Белка. - Они страшные. Как дикие звери.
- А ты видела когда-нибудь живого помника? - спросил Ручеек.
- Нет, что ты! - отмахнулась Белка. - Кто их увидит, ослепнет.
- А если я тебе одного покажу?
- Нет, нет, не надо! А то я закричу!
- Но здесь тебе некого бояться, - сказала Ирия.
- Здесь некого, а вдруг он прилетит? Они же летают на птицах!
- Не буду с тобой спорить, - сказал Ручеек. - Но многие говорят, что
я - помник.
- Врешь!
- Значит, вру, - быстро согласился Ручеек.
И Алиса поняла, что он в самом деле - помник. Она не знала, кто такие
помники, но Ручеек был помником. Это точно.
- Я же тебя видела, - сказала Белка с недоверием. - Ты был бе-пе. А
теперь говоришь, что помник.
- Ты смешная девчонка, - улыбнулся Ручеек и в полутьме сверкнули его
белые зубы. - Не все ли равно, кто я? Просто человек.
- Просто?
- А разве так не бывает?
- Не бывает, - решительно ответила Белка. - Потому что бывают
повелители, бывают угодные небу вкушецы, бывают поклоны, бывают воины,
бывают помники, бывают бе-пе, бывают пигмеи, бывают простаки и рабы, а
бывают страшные люди из ночи.
Алиса с Пашкой тем временем ели. Оказывается, они очень
проголодались. Алиса подумала: "Никогда еще в жизни не ела такого вкусного
хлеба".
Над башней дул ветер, он залетал в щель, свистел, ворошил волосы.
Было зябко. Алиса натянула на себя шкуру.
- Ручеек мне рассказал кое-что, - сказала Ирия. - И я хотела, чтобы
он повторил свой рассказ для вас.
- Нет, - сказал Ручеек, - здесь я говорить не буду. Потому что здесь
знатная госпожа и ей об этом не надо знать.
- А я не уйду, - заявила Белка. - Мне здесь интересно, а спать
скучно. И к братьям идти скучно. Они сейчас напились и делят добычу.
- Тогда иди к маме.
- Мама любит скучать одна. Ей все надоели.
- Ну сколько же можно говорить! - с раздражением произнес Ручеек.
- А ты лучше помолчи, - ответила Белка. - Кто ты такой? Бе-пе? А я
здесь хозяйка. Это мой замок, это моя башня. А когда мама умрет, а моих
братьев убьют помники или другие поклоны, я стану хозяйкой. И всех, кто
меня обижал, обезглавлю.
- Интересно, - сказал Ручеек, - кто же вложил в твою курчавую головку
такие мысли?
- Это мои мысли!
- Твои?
- Мне Вери-Мери сказал. Он только один меня любит.
- А ты его? - спросил Пашка, которому Вери-Мери очень не нравился.
- Ты с ума сошел! - воскликнула девушка. - Он же гадкий.
- А ты ему веришь?
- Он хоть со мной разговаривает, - произнесла Белка. - А больше никто
и разговаривать не хочет. Я сюда пришла. Здесь такая хорошая девочка, она
со мной стала разговаривать. Мне интересно. А теперь приходит этот
притворщик бе-пе со страшной ведьмой, которая ползает по стенам, и велят
мне уйти. Уж лучше я буду верить Вери-Мери. Он - самый богатый человек на
всем свете. Он только кажется маленьким. А на самом деле его все боятся!
Девушка даже запыхалась, так быстро и яростно она говорила. Она
замолчала. Остальные тоже молчали. И вдруг ее губы задрожали, маленький
вздернутый нос сморщился, брови сошлись к переносице и наследница сокровищ
Старого Крота заревела, как маленькая девочка.
- Я не хотела... - повторяла она. - Я не хотела так говорить! Я боюсь
Вери-Мери, он хочет, чтобы я стала его женой. Он страшный, и мне страшно.
Здесь всегда темно... убегу отсюда...
- Не надо плакать, - Алиса обняла Белку. - Мы тоже не хотели тебя
обидеть. Мы знаем, что ты хорошая.
- Я тебя гнал не потому, что ты плохая, - сказал Ручеек, - я тебя
гнал, потому что ты поклонка. Ты расскажешь лишнее своим братьям или этому
пигмею... И нам будет плохо.
- Я никому ничего не расскажу. Честное слово. Я клянусь лесной чащей,
священным белым деревом, небесной оленихой, дрожащей трясиной, что никому
ничего не расскажу...
- Ну хорошо, хорошо, - сказала Ирия. - Оставайся. Начинай, Ручеек.
Но Ручеек ничего не успел сказать, потому что вдруг Белка, у которой
был удивительный слух, встрепенулась, вырвалась из объятий Алисы и
прошептала:
- Они идут.
Не говоря ни слова, Ручеек метнулся к щели, перемахнул через стену и
исчез.
Дверь в зал распахнулась.
Вошел старый воин. Он нес факел.
- Уважаемые поклоны, - сказал он, - Великие Кроты велят вам
спуститься к ним.
Тут от заметил горящую свечу и сидевшую на скамье Белку.
Девушка подбежала к нему и тихо сказала:
- Сук, не говори никому, что ты меня здесь видел.
- Ясное дело, - ответил воин.
Белка скользнула мимо него, и ее легкие шаги простучали по лестнице.
11. КРОТЫ РАССЕРДИЛИСЬ
Братья Кроты ждали пленников в главной комнате замка, которая
находилась за каменной перегородкой на первом этаже.
Комната была похожа на дольку арбуза: одна стена полукруглая, вторая
- прямая. В глубине, у выгнутой стены, стояли три деревянных, покрытых
резьбою трона. Средний, самый большой, был пуст. На двух поменьше, по
сторонам, сидели близнецы. Перед ними стоял длинный, похожий на полумесяц,
стол. На нем - миски и кружки с едой и питьем. А между ними, за ними,
перед ними - сотни горящих свечей. Свечи были вставлены в старые
подсвечники, различные бутылки, вазы и вазочки, даже в химические колбы,
словно в этом замке жил сумасшедший коллекционер, собиравший предметы, в
которые можно вставить свечу.
Алису так и подмывало спросить, зачем нужно столько свечей и кто
собирает такие подсвечники. Но она не спросила, она понимала, что в этом
мире порой лучше обойтись без вопросов. Так она никогда и не узнала, что
этот обычай родился в замке после того, как Старый Крот в бою потерял
глаз, а второй стал слабеть. Бандиту казалось, что он плохо видит, потому
что зал плохо освещен, и он велел вечерами зажигать столько свечей,
сколько поместиться на столе. Вот и собирали его слуги где придется разные
вещи, которые хоть как-нибудь могли сойти за подсвечники. Чем хуже
становилось зрение у Старого Крота, тем больше свечей зажигали на столе.
Говорят, что Крот истратил на свечи половину своих сокровищ, и после его
смерти в подвалах осталось столько свечей, что его сыновьям ничего не
оставалось, как жечь свечи, хотя у них со зрением все было в порядке. Так
родилась традиция. А традиция - это то, что никому не нужно, от чего
трудно отказаться.
- Добро пожаловать, дорогие гости, - сказал Крот, что сидел справа и
был, наверное. Правым Кротом.
- Садитесь, - сказал Левый Крот.
Ирия и ее друзья уселись на табуретки, что стояли с их стороны стола.
Братья внимательно разглядывали Ирию, и Алисе очень не понравились их
взгляды. Они были хищными, волчьими. Перед близнецами стояли большие
жбаны, откуда они подливали себе в кружки какую-то коричневую жидкость. И
вряд ли это был квас.
- Слушай, приезжая поклонка, - сказал Правый Крот, - у тебя золотые
волосы и длинные ноги.
- У тебя красивое лицо, - сказал Левый Крот.
- Ты нам понравилась, - сказал Правый Крот.
- И мы решили на тебе жениться, - сказал Левый Крот.
Тут братья захохотали. Это был неприятный смех, потому что они
смеялись, изгибая губы, показывая желтые зубы, булькая горлом, а глаза
оставались такими же жестокими и пустыми, как прежде, словно кто-то
пробуравил в их лицах глубокие черные дыры.
Ирия ничего не ответила.
Братья оборвали смех. Правый Крот продолжал:
- У нас, зубастых и страшных Кротов, есть такой обычай: мы не просим
себе жен, а мы берем их силой. Так поступил наш отец. Так поступим и мы.
Но нас двое, а ты одна. Поэтому мы разыграем тебя в кости.
Второй брат вытащил из кошеля, привязанного к его серебряному поясу,
мешочек и высыпал из него на стол два кубика.
- Простите, - сказала Ирия, поправляя волосы и вежливо улыбаясь. - Но
у меня уже есть муж, который мне нравится куда больше, чем вы оба, вместе
взятые. К тому же я знатная поклонка и со мной нельзя разговаривать
неуважительно.
- Да! - не удержался Пашка. - Муж Ирии - великий и могущественный
поклон. У него есть большое войско. А я его друг. И если кто-нибудь хоть
пальцем тронет Ирию, он будет иметь дело со мной, Павлом Гераскиным!
Рыцари расхохотались и долго не могли остановиться.
Они трясли головами, длинные прямые черные волосы, перехваченные
серебряными цепочками, метались, как трава под ветром, унизанными
перстнями пальцами они стучали по столу - по стенам прыгали длинные тени.
- Мальчики, мальчики! - послышался скрипучий голос. - Ну опять вы
расшалились.
В комнату вошла пожилая, грузная женщина, одетая в вышитое цветами
платье. Ее седые волосы были забраны в пук на затылке и скреплены
усыпанной сверкающими камнями заколкой. В руке женщина несла корзинку.
- Не мешай, мать, - отмахнулся от нее Правый Крот, - мы решили
жениться.
- Наконец-то, - пропела женщина. - Давно пора образумиться. А то все
по лесам шастаете.
Рыцари снова рассмеялись. Веселый у них получился вечер.
- Ой, мама! - сказал наконец Левый Крот. - Ты даже и не спросила, кто
наша невеста.
- А чего спрашивать? - вздохнула женщина, усаживаясь на табуретку и
доставая из корзинки вязание и спицы. - Вы же мне все равно не скажете.
- Вот она, сидит перед тобой.
Женщина поглядела на Ирию. Алиса уже догадалась, что эта женщина -
госпожа Сороконожка, вдова Старого Крота.
- Нет, - сказала она печально. - Не по зубам вам такая красавица. Да
и не согласится она выйти замуж за разбойников.
- А мы ее и спрашивать не будем, - сказал Правый Крот. - Разыграем ее
в кости, и дело с концом.
- Ладно, хватит, - вдруг сказала Ирия. - Мне это надоело. Мне пора от
вас уезжать. Верните нам наши вещи и оружие. Иначе я приму меры.
- Я же говорила, что вам она не по зубам, - повторила Сороконожка.
- Ты ничего не поняла! - взъярился Правый Крот. - Ты должна нам
сапоги целовать от радости. В роду зубастых Кротов женщины трепещут перед
мужчинами! Встать!
Ирия не пошевелилась, но у Пашки нервы не выдержали.
Он вскочил и как петушок бросился к рыцарю.
- Вам же сказали! - закричал он. - Неужели непонятно? Не смейте
приставать к Ирии.
Рыцарь коротко размахнулся и ударил Пашку по лицу так, что тот
отлетел к стенке.
- Вы подняли руку на ребенка, - раздался тихий голос Ирии. - И это
вам даром не пройдет.
Дальнейшее произошло так быстро, что даже Алиса, которая знала, на
что способна Ирия Гай, не успела ничего сообразить.
Ирия распрямилась, схватила Правого Крота за руку, рванула вперед
так, что он взлетел в воздух и со всего размаха шлепнулся на пол. Брат
бросился к нему на выручку, но он не успел даже вытащить меч из ножен, как
и сам перевернулся, пролетел метров пять и врезался головой в стену.
- Ну вот, - сказала госпожа Сороконожка, не переставая вязать, - я же
говорила, что эта невеста вам не подходит.
- Он нечестно мне врезал, - сказал Пашка, потирая затылок, пока Алиса
помогала ему подняться. - И возможно, подставил подножку. Без подножки я
бы не упал.
- Спасибо тебе, что ты за меня вступился, - сказала Ирия. - А теперь
надо уходить.
- Деточки мои, - произнесла госпожа Сороконожка, - вам отсюда не
уйти. Ворота заперты, стража стоит, а уйдете - в лесу ночь, вас мигом
звери растерзают.
Со стонами и проклятиями рыцари поднимались на ноги.
- Она не женщина, - сказал Правый Крот.
- Она сам дьявол, - сказал Левый Крот.
- Если хочешь на ней жениться, я тебе уступаю очередь, - сказал
Правый Крот.
- А я вообще пока не хочу жениться, - ответил его брат.
- Пускай уходят, - сказал Правый Крот.
- На все четыре стороны, - добавил его брат.
- Пускай их удавы задушат, дракон разорвет, черная тьма сожрет.
- Пускай они в беспамятную яму попадут, в болоте утонут, - вторил,
потирая синяк, второй близнец.
- Верните сначала наши вещи, - сказала Ирия.
- Сейчас, - сказал Левый Крот. - Подождите. Сейчас сам принесу.
Прихрамывая, он поспешил к двери и скрылся за ней.
В дверях он столкнулся со своей сестрой - Белкой, но не обратил на
нее никакого внимания.
Белка остановилась у входа, исподлобья разглядывая сцену.
- Они на вас напали? - спросила она у Алисы.
- Ничего, - сказала Алиса. - Они уже извинились. Мы уходим.
- Белка, ты что здесь делаешь? - спросила ее мать. - Спать пора.
- Проваливай, - сказал второй брат. - Чтобы я тебя больше не видел.
Белка кинула взгляд на Алису. Но что могла сделать Алиса? Она же не
распоряжалась в этой семейке.
- Возьмите меня с собой, - попросила Белка. - Я хочу уйти!
- Вот я тебе поговорю, - проворчала мать. - Совсем распустилась. Не
серди мальчиков. Они и так расстроены.
Белка понуро повернулась к двери.
Сороконожка обратилась к Ирии:
- Может, подождете до утра? Вместе с моими мальчиками до Города
доберетесь?
- Нет, уж мы лучше сами по себе, - сказала Ирия.
- И то правильно. Я бы на вашем месте моим сынкам доверять не стала.
И, сказав это, госпожа Сороконожка снова принялась за вязание.
- Идем, - сказал Правый Крот. - Там все готово.
Они вышли из комнаты, миновали коридор, еще комнату, заваленную
мешками, и попали во двор.
Там все было готово...
Выставив копья, стояли полукругом воины Кротов. Слуги держали факелы
- сцена была зловещей. Ирия обернулась, сзади уже тоже были воины.
- Только не вздумай бежать, - раздался голос Левого Крота. - Погляди
на стены. Вы под прицелом.
Алиса подняла голову. Рыцарь был прав. На стене протянулась цепочка
воинов. Каждый из них держал в руках натянутый лук.
- Вы мерзавцы, - сказал Пашка убежденно. - У вас нет честного слова.
- Это нам никогда не мешало, - ответил Правый Крот.
Из башни, неся корзинку с вязанием, вышла госпожа Сороконожка.
- Что вы намерены делать с ними, мальчики? - спросила она.
- Не жениться же на этой ведьме! - рявкнул Правый Крот. - Отвезем в
Город. Продадим на рынке невольников.
- Нехорошо, мальчики, не так я вас воспитывала, - вздохнула
Сороконожка.
- Нас жизнь воспитывала, - ответил ее сын. - А жизнь - жестокая
штука.
Слышен был плач. У стены, скорчившись, сидела наследница рода Кротов
Белка и горько плакала, спрятав лицо в ладонях.
12. В ПОДВАЛЕ ЗАМКА
На этот раз братцы-близнецы взялись за дело серьезно. Они уже видели,
на что способна Ирия, и не хотели рисковать. Слуги приволокли тяжелые
ржавые кандалы с цепью и заковали Ирии руки.
Потом пленников провели в душный холодный подвал, набитый несчастными
пигмеями. Воздух проникал туда только через забранное решеткой окошко под
самым потолком, и Алисе показалось, что она вот-вот умрет от духоты и
вони, от стонов и плача пигмеев.
Они с трудом отыскали себе место на скользком каменном полу и
прижались друг к дружке, чтобы не замерзнуть.
Сквозь решетку сверху проникал синий свет - начинался холодный
рассвет. На дворе замка еще некоторое время слышны были голоса, смех
воинов. Потом послышался голос одного из Кротов:
- Не спать, часовые, не спать! Головы оторву!
- Не спим, зубастый Крот! - послышалось в ответ со стены.
Потом все затихло.
Пленники молчали. Алиса иногда засыпала и тут же просыпалась. Душно,
холодно и безнадежно. Вот что получилось: летели, спасали - представители
великой галактической цивилизации. А чем все это кончилось? Подземельем на
дикой Крине, где никто не помнит, что всего несколько сот лет назад их
планета была одним из центров галактической науки. Что же могло случиться?
И Алиса поняла, что за весь день она ни на шаг не приблизилась к разгадке.
Тайна громоздится на тайну - и ни одного ответа. Загремели кандалы -
значит, Ирия не спала. "Как она мучается, - подумала Алиса. - Она
переживает не только за Тадеуша, но и за нас с Пашкой. Она ведь думает,
что виновата в том, что взяла нас на Крину". Алиса протянула руку,
нащупала железный браслет, сковывающий кисть Ирии, погладила ее пальцы.
- Ничего, - прошептала она. - Все будет хорошо.
- Спасибо, Алисочка, - прошептала в ответ Ирия. И голос ее дрогнул.
Черная тень закрыла решетку.
- Девочка, - послышался шепот. - Девочка, это я, Белка. Ты не спишь?
- Я не сплю, - ответила Алиса.
- Я тоже не сплю. Я очень злая. Я обязательно убегу и тебе помогу
убежать. Держи.
Тонкая рука протянулась между прутьями решетки. Алиса поднялась и,
перешагивая через тела спящих пигмеев, добралась до окна. В кулаке Белки
был кусок хлеба.
- Ешь, - сказала Белка. - Больше мне достать не удалось.
- Спасибо.
- Что тебе еще нужно?
- Убежать, - сказала Алиса.
- Это я понимаю. Только из замка не убежишь. Мы в Городе убежим.
И с этими словами Белка исчезла.
Алиса вернулась к Ирии. Она разделила кусок хлеба на три ломтика.
Пашка тоже не спал. Они съели хлеб. Почуяв запах хлеба, вокруг
зашевелились голодные пигмеи. В тот момент, когда Алиса подносила ко рту
последний кусочек хлеба, мохнатые пальцы вырвали его и в темноте
завязалась драка между невольниками.
На дворе стояла тишина. Из окошка тянуло холодом.
Алиса снова задремала. Ей даже начал сниться сон, будто она сидит в
гостях, и хозяйка протягивает ей большой бокал валерьянки. "Я не люблю
валерьянку, - говорит Алиса. - Я голодная". - "Сначала бокал валерьянки, а
потом уже гречневую кашу", - отвечает хозяйка. И звенит кандалами.
Звон разбудил Алису.
Оказывается, Ирия поднялась и отошла к окну.
- Не расстраивайтесь, - донесся оттуда, из-за решетки, голос Ручейка.
- Я повторяю: ваши друзья в безопасности. И мы обязательно до них
доберемся. Терпение и еще раз терпение.
- Детям плохо.
- Утром мы будем на корабле. Там я постараюсь вам помочь.
- А вы уверены, что наши друзья в безопасности?
- Следующую ночь, - ответил Ручеек, - мы проведем на острове, у реки.
Это на полдороге к Городу. Там я получу известия из дома. И тогда мы
решим, что делать. Главное - потерпите.
- Спасибо. Мы надеемся на вас.
- Спокойной ночи.
- Спокойной ночи...
Алиса проснулась, когда уже наступило утро. Проснулась от страшного
гама, криков и стонов - воины выгоняли пигмеев наружу. Проснулся Пашка. Он
принялся растирать затекшие ноги, потом начал прыгать, чтобы согреться.
В опустевший подвал заглянул старый воин и крикнул:
- Выходи! Вам что, специальное приглашение?
На дворе в котле варилась похлебка. Пигмеи стояли толпой у котла,
протянув ручки, и скулили. Слуги кидали им деревянные миски, повара
плескали туда похлебку. Старый воин Сук сам принес Ирии и ребятам по миске
похлебки. Правда, ложек не было, и пришлось пить похлебку через край. Один
из близнецов стоял у входа в башню и посмеивался, глядя на пленников.
Ни старой госпожи Сороконожки, ни Белки не было видно.
Зато Алиса увидела Ручейка. Юноша сидел в сторонке и тоже пил
похлебку из миски. Алиса чуть было не поздоровалась с ним, но
спохватилась: ведь он бе-пе, беспамятный.
Ручеек оказался замечательным актером. Даже издали было видно, какое
у него тупое, равнодушное лицо, какие пустые глаза. И когда воины начали
сгонять в кучу пигмеев и остальных пленников, Ручеек покорно поднялся и
пошел к воротам.
- Ку-ку, - сказал вдруг один из пигмеев, что шагал рядом с Алисой.
Алиса обернулась. Вот чудеса! Да это же Белка! Она встрепала свои
черные кудри, закуталась в немыслимо грязную шкуру и, маленькая,
худенькая, затерялась в толпе дикарей.
Близнецы выехали к воротам верхом на одинаковых единорогах. Они
приоделись. Поверх черных курток накинули одинаковые серебряные плащи.
Оскаленные волчьи головы казались издали их собственными головами. Это
были замечательные, бравые рыцари... если бы не беда с сапогами. На Левом
- только правый сапог. На Правом - только левый.
Госпожа Сороконожка вышла проводить детей к двери башни. С вязанием
она так и не рассталась.
- Вы там поосторожнее! - крикнула она сыновьям. - Поменьше
безобразничайте.
Сыновья даже не оглянулись.
Госпожа Сороконожка достала из корзины длинный пирог, поманила к себе
Алису. Алиса оглянулась на воина. Тот отвернулся. Алиса подошла к
Сороконожке.
- Возьми, - сказала она, - на дорожку.
- Спасибо, - сказала Алиса и взяла пирог.
- От пигмеев береги, - сказала Сороконожка. - Они голодные, отнимут.
Голова процессии уже скрылась в воротах. И Алиса побежала догонять
своих.
13. ВНИЗ ПО РЕКЕ
Вниз по реке плыли на двух кораблях. И это было к лучшему, потому что
на переднем, гребном, расположились братья и большая часть их воинов. Всех
пленников, а также оленей и единорогов, разместили на барже, которая шла
на буксире за передним кораблем. Стражников на барже было немного, и они
не обращали внимания на пленников.
Ручеек незаметно подсел поближе к Ирии. Между ними и ближайшим
стражником стояли единороги. Вскоре к ним присоединилась Белка. Ручеек
сначала ее не узнал, а узнав, развеселился:
- Ну и хитра, тебе бы подглядчиком быть. Давай мы тебя к себе
возьмем.
- Куда к себе? - Белка была так рада, что ей удалось ускользнуть из
замка, что перестала бояться юношу.
- К нам, к помникам.
- Брось шутить, - отмахнулась наследница замка Кротов, - какой ты
помник! Помники страшные! Помник бы меня давно съел.
- Никогда не поздно, - сказал Ручеек.
- Только не шути, - сказала Белка. - Я не люблю, когда шутят. Вы так
- пошутите, пошутите, а потом украдете.
На всякий случай она отодвинулась от Ручейка.
Ирии было тяжело таскать ржавые кандалы. К тому же они натирали ей
запястья.
- Время есть. Целый день плыть. Я вам много чего расскажу. Но и вы
мне расскажете. Хорошо? - сказал Ручеек.
- Хорошо, - сказала Ирия.
- Тогда вы начинайте. Про себя и про нас.
- Про нас не надо, - сказала Белка. - Про нас мы все знаем.
- Не вмешивайся, когда старшие разговаривают, - сказал Ручеек. - А то
накостыляю тебе.
- А я закричу. Тебя братья убьют.
- Не знаю, кого сначала, - ответил Ручеек. - Меня везут по приказу
братьев, а тебя? Тебя кто приглашал?
Белка сразу замолчала. Но, правда, вскоре она забыла об угрозе
Ручейка и время от времени вмешивалась в рассказ. Уж очень ей трудно было
поверить в то, что Крина, на которой она родилась и выросла, когда-то была
совсем другой. Что на Крине были заводы, в громадных городах работали
театры, что с космодромов поднимались космические корабли, что кринские
экспедиции бывали в разных концах Галактики и даже на Земле. И ни о каких
рыцарях, баронах, вкушецах и рабах на их планете и не подозревали. Ирия
рассказала молодым людям, как Пашка и Алиса отыскали на дне Тихого океана
забытую станцию кринян и как они помогли кринянам подняться к людям.
- Сколько лет назад эти криняне потеряли связь с нашей планетой? -
спросил Ручеек.
- Двести пятьдесят лет назад, - сказала Ирия.
- Правильно, - сказал Ручеек. - Это случилось двести пятьдесят лет
назад. Мы это уже знаем.
- Но что случилось? - спросила Алиса.
- Точно мы еще не знаем, - ответил Ручеек. - Только сейчас наши
ученые отыскали главный архив и начали его исследовать. Они читают
документы.
- Что такое "читают"? - спросила Белка.
- Они смотрят на маленькие черные значки, которые написаны на старых
листах бумаги, - объяснил Ручеек. - И эти значки с ними говорят.
- Как так говорят? У них рты есть?
- Нет, они молчат, - сказал Ручеек. - Но говорят.
- Это колдовство!
- Значит, я колдун, - сказал Ручеек.
- Ой! Порази тебя гром, разорви тебя кролик! Сожри тебя суслик!
- Вот видишь, ничего не случилось, - сказал Ручеек.
- Значит, ты не колдун, - с облегчением произнесла Белка.
- У вас никто не умеет читать? - спросила Ирия.
- Только мы, помники. За это нас считают колдунами и охотятся за
нами, как за дикими зверями.
- Еще бы, - сказала Белка, - вы детей крадете и потом едите.
- Ну скажи ей, что это чепуха! - воскликнул Пашка. - Они просто
темные и ничего не понимают.
- В этом есть правда, - сказал Ручеек. - Мы крадем детей.
- Не может быть! - удивилась Алиса.
- А почему? Меня самого когда-то украли, когда я был маленький. Если
бы не украли, я был бы такой же темный и беспамятный, как эта Белка.
- Я знатная поклонка!
- Вижу, какая ты поклонка.
- Но красть детей нехорошо! - сказала Алиса.
- Что ты знаешь? Ты второй день на нашей планете, а уже половину
этого времени сидишь связанная и голодная. Скажи спасибо, что живая! -
Ручеек разволновался, начал махать руками, и Ирия остановила его, чтобы он
не обратил на себя внимание охранников.
Алиса заметила, что один из единорогов внимательно смотрит на юношу,
будто понимает, о чем идет разговор.
Ручеек взял себя в руки и продолжал спокойнее:
- Вы не видели нашей планеты. А хуже места, как я понимаю, нет во
всей вселенной. Ты рассказывала нам о Земле, о том, что у вас нельзя убить
человека просто потому, что он тебе не нравится, что у вас там нет
голодных, что все чистые, хорошо одеты и говорят то, что хотят. Ты
рассказывала, что у вас все умеют читать и писать, летать на воздушных
машинах, все могут учиться и жить там, где им хочется. У нас ничего этого
нет. У нас есть кучка знатных поклонов и вкушецов, которые хорошо живут, а
все остальные даже не подозревают, что тоже могут жить иначе. У нас никто,
понимаешь, никто не умеет читать и писать. А если узнают, что ты почему-то
научился читать, то тебя затравят собаками или сожгут на костре. Мы живем
без памяти, мы даже не знаем, что было на нашей планете много лет назад. И
считается, что ничего другого, чем есть теперь, и быть не могло. Потому
что тем, кто правит нами, выгодно, чтобы мы ничего не знали. Но среди нас
оказались люди, которые догадались, что так было не всегда. Что раньше
было иначе...
- А ты знаешь, что было раньше в замке братьев Кротов? - перебила
Ручейка Алиса.
- Нет, не знаю, но вернее всего, там что-то раньше было. Почти все
замки устроены в старых зданиях.
- Там была обсерватория - место, чтобы смотреть на звезды, - сказала
Алиса.
- Вранье, - обиделась Белка, - этот прекрасный замок построил мой
отец.
- Зачем же он тогда сделал такую щель в крыше? - спросил Пашка.
- Потому что так красивее, - ответила упрямая Белка.
- Нет, раньше там стоял телескоп - такая труба с увеличительным
зеркалом, - и он двигался за звездами.
- Ты говоришь плохие вещи, - сказала Белка. - Я не хочу, чтобы трубы
двигались.
- Дайте мне договорить, - сказал Ручеек. - Некоторые люди догадались:
что-то плохое случилось со всей нашей планетой. Они догадались, что можно
читать. И в книгах, которые чудом сохранились, они прочли правду. И
узнали, что мы живем не в своем мире. Мы шакалы на кладбище.
- Может, была война? - спросила Ирия.
- Не знаю. Вроде бы войны не было. - Ручеек пожал плечами. - Была
какая-то беда. Разве так важно, какая? Но после этой беды наши люди
изменились. И стали дикарями, стали первобытными.
- И что же дальше? - спросил Пашка. - Те, что догадались, ушли в
партизаны?
- Я не знаю, что такое партизаны. К тому же все это было еще до того,
как я родился. Нашего первого учителя поймали и сожгли вкушецы.
- И правильно сделали, - сказала Белка. - Поклоны должны быть
поклонами, а то не будет порядка.
- Вот видите, - вздохнул Ручеек, - искалеченное дитя.
Все засмеялись. Кроме Белки.
- Учителя нашего убили, но уже были другие, которые умели читать. И
они ушли в лес, потому что в лесу есть другие города, покинутые, забытые
всеми. В тех городах они надеялись найти следы прошлого, вернуть его и
разогнать эту свору кровососов с красивыми именами Мокриц, Кротов,
Сосунов, Вампиров, Фаланг и Скорпионов.
- Почему они берут такие имена? - спросила Алиса.
- А потому, что они думают, будто эти имена значат совсем не то, что
они значат на самом деле.
- Как так?
- А просто. Никто не умеет читать, никто не помнит прошлого, никто не
знает, как назывались раньше разные животные. А в Городе сидят мудрецы,
это тоже паразиты, они теперь вместо ученых. Когда надо назвать знатного
младенца, обращаются к ним, и за большие деньги они дают ему имя.
Например, Крот. Что такое крот?
- Как что? - удивилась Алиса. - Это такое маленькое животное, оно
живет под землей и роет себе ходы.
- Неправда! - закричала Белка. - Это вранье. Ты обижаешь моих братьев
и моего отца.
- А что же это такое? - спросила Ирия Белку.
- Крот - это такое могучее лесное животное с большими зубами, очень
сильное. Его головы мои братья носят вместо шлемов.
- Но это же головы волков! - сказала Алиса.
- Вот именно, - улыбнулся Ручеек. - Конечно, это волк. А мудрецы
говорят: крот - это могучий зверь! Кто их проверит? Кто узнает правду,
если только мудрецам разрешено придумывать имена.
- Не хочу больше слушать, - сказала Белка и отошла к борту баржи.
- Она не пожалуется братьям? - спросил Пашка.
- Не думаю, - сказал Ручеек. - Ей же интереснее с нами. Но к правде
нелегко привыкнуть.
- Я согласна с Ручейком, - сказал Ирия. - Белка - неплохая девочка.
Ей было несладко в замке. Продолжайте, Ручеек.
- Мои учителя ушли в глубину леса. Там было трудно. В лесу много
страшных зверей, есть очень опасные места. Учителя отыскали покинутый
Город и поселились в нем. Назвали его Убежищем. Прошло уже много лет...
- Если никто не знает правды, - удивился Пашка, - как к вам приходят
новые люди?
- Мы крадем детей, чтобы учить их, - сказал Ручеек. - У нас нет
другого выхода. Помники не могут ходить по городам и учить людей, их сразу
поймают и убьют. Поэтому они и стали красть детей. Взрослого трудно
переубедить, а ребенка можно всему научить.
- Но как же родители?
- По-разному, - уклончиво ответил Ручеек.
- Все-таки это жестоко, - сказала Алиса.
- Но у нас нет другого выхода! - повторил Ручеек. - Если этого не
делать, кто освободит наш мир? Когда ребенок вырастет, он волен вернуться
домой. Наш лесной город, наше Убежище, - это как школа. Некоторые
возвращаются. Иногда тайно и скрывают свои знания. Эти люди нам очень
нужны, они наши глаза и уши. Некоторые не выдерживали, погибали.
- Почему? - спросила Алиса.
- Они стали рассказывать людям правду. Или начинали учить их читать.
И их выдавали собственные ученики.
- Как же свои ученики выдавали? - спросил Пашка.
- Потому что они учили рабов, - сказал Ручеек. - А рабы не знают, что
такое свобода. Они любят палку. Для нас опасно покидать Город. Я очень
беспокоюсь за сестру Речку. Она подглядчица.
- Значит, я должна тебе передать от нее послание, - сказала Ирия. -
Она велела передать его первому помнику, которого мы встретим.
Ирия достала из кармана комбинезона сплетенную из травы косичку.
Ручеек взял ее и стал перебирать травинки.
- Это шифр? - спросил Пашка.
- Это наш тайный язык. Если такое послание попадет в руки поклонов,
они ни о чем не догадаются.
Белка подошла к нему и заглянула юноше через плечо, стараясь понять,
над чем он так задумался.
- Плохо дело, - сказал Ручеек. - Так мы и думали.
- Что там написано? - спросил Пашка.
- Речка сообщает, - сказал Ручеек, - что все поклоны государства
съезжаются в Город, потому что решено начать против нас поход.
- А это не тайна, - сказала Белка. - Я слышала, как братья говорили,
что они покажут этим помникам.
- Мы надеялись, - сказал Ручеек, - что они никогда не сговорятся. На
наше счастье, поклоны, как пауки в банке, все время грызутся между собой.
Но вот сговорились.
- Они хотят спасти детей, - сказала Белка, - потому что помники детей
крадут, а потом кушают..
- Да перестань ты нести чепуху! Надоело, - сказал Ручеек. - Кушают,
кушают! Не кушают, а учат читать и писать, учат пользоваться теми вещими,
которые нашли в старом городе, учат делать новые вещи. Учат! Понимаешь?
- Уж больно ты ученый! - огрызнулась Белка.
- Куда ученее твоих братьев и даже его Повелительства Радикулита.
- Не смей так говорить! - испугалась Белка.
- Боишься, что меня убьют?
- Конечно. Хоть ты и противный и, может быть, даже помник, мне все
равно тебя немножко жалко.
- Ну вот и хорошо.
Ручеек обернулся к Ирии:
- Речка считала корабли, которые проплыли мимо нашей хижины. Очень
много кораблей. И на каждом воины.
- А у вас есть оружие? - спросила Ирия.
- Кое-что есть. Но мы не готовились... Мы надеялись, что они побоятся
леса.
- Мои братья ничего не боятся, - сказала Белка.
- Твоих братьев нам еще не хватало! - Ручеек поднялся, посмотрел
вдаль, на лесистый берег, мимо которого плыла баржа.
- Надо как можно скорее сообщить обо всем нашим. Им нужно
подготовиться.
- А может, нырнуть в воду и доплыть до берега? - сказал Пашка. - Если
хочешь, я с тобой пойду.
- Глупости, - ответил Ручеек. - Ты не знаешь, как далеко мы уже
отплыли. Отсюда до нашего Убежища идти целый день. Если не больше. И по
самым диким местам. Не дойти. Даже мне.
- Отнять бы у Кротов наши бластеры, тогда бы дошли, - сказал Пашка.
- Эх, друг мой! - ответил Ручеек. - Ты не на своей Земле, где все
звери добрые, а леса не опасные.
- У нас разные звери есть.
- Таких, как у нас, нет. Такие тебе и не снились. И думаю, что моим
прадедушкам тоже.
- Ты хочешь сказать, что их раньше не было, а за триста лет они
вывелись?
- Мне рассказывали учителя, что когда все это случилось... в городе,
где теперь лес, было очень большое место, в котором держали диких
животных.
- Зоопарк, - подсказала Алиса.
- Зоопарк. Но не только для наших зверей, но и для зверей, которых
привозили с других планет. И эти звери разбежались. Некоторые подохли, а
другие расплодились в лесу...
- Мы видели, - сказал Пашка, - когда шли по лесу.
- Вы еще очень мало видели, потому что остались живы, - сказал
Ручеек. - Вся надежда на птицу. Если она меня найдет.
Река была такая широкая, что дальний берег скрывался в дымке. Стало
теплей, облака разошлись, и солнце, поднявшись высоко, приятно согревало.
Алису опять стал мучить голод, но она молчала, потому что понимала:
остальным тоже несладко.
Над кораблями показалась стая больших летучих мышей. Когда они
спустились пониже, высматривая, нет ли чего съедобного на кораблях, Алиса
увидела, что у них длинные пасти, утыканные множеством острых зубов.
С переднего корабля воины принялись стрелять по летучим мышам из
луков.
- Вот вам пример, - сказал Ручеек. - Раньше их не было. Они вообще не
с нашей планеты.
Одна из летучих мышей спикировала на баржу. Испуганные пигмеи
бросились плашмя на дно, закрывая головы руками. Алиса увидела совсем
близко разинутую пасть и отпрыгнула в сторону. Единорог поднял золотой
рог.
Воины замахали мечами. С переднего корабля сыпался дождь стрел. Одна
из мышей упала в воду, и ее понесло по волнам. Единорог пронзил рогом еще
одну тварь и выкинул за борт.
- Спасибо, - сказала ему Алиса. - А то я так испугалась.
Единорог наклонил голову и дотронулся губами до руки Алисы.
- Ты мне тоже очень нравишься, - шепнула Алиса.
Летучие мыши взвились к небу и полетели прочь. Пигмеи испуганно
щебетали.
- Они их очень боятся, - сказал Ручеек.
- Я тоже боюсь, - сказала Белка. - У нас один воин пошел в поле, на
него целая стая напала - разорвали.
На правом низком берегу показалась небольшая деревенька. Хижины
стояли у самой воды. Напротив, на высоком берегу, у леса, возвышался еще
один замок. На этот раз Алиса сразу догадалась, что когда-то здесь стоял
завод, - от него остались две трубы. Их превратили в башни, а в заводских
корпусах заложили окна камнями.
Замок был безлюден. Никто не вышел на стены поглядеть на проплывающие
корабли.
- Наверное, все уплыли в Город, - сказал Ручеек.
- Чего же они все так дружно поднялись? - спросил Пашка. - Неужели в
самом деле хотят освободить детей?
- Да не из-за детей они переживают, - сказал Ручеек. - Они думают,
что у нас там сказочные сокровища. Вот и хотят отнять.
- Скажи Ручеек, - спросила Алиса, - а ты почему притворился бе-пе?
- Так это же ясно, - сказал Ручеек. - Мы должны были встретиться с
Речкой. Позже, вечером. Мне нужны были сведения о том, сколько кораблей
проплыло вниз, какие корабли. Мы знали, что поклоны что-то затевают, но не
знали подробностей.
- И ты шел на свидание с ней?
- Я наблюдал за лесом, - сказал Ручеек. - И тут увидел, что по лесу
едет Левый Крот со своим отрядом. Я проследил за ними и увидел, как они
напали на лагерь пигмеев.
- Их Вери-Мери навел, - сказала Алиса.
- Знаю, - кивнул Ручеек. - У лагеря пигмеев я увидел, что Крот
захватил людей, очень похожих на тех бе-пе, что мы нашли вчера в лесу.
- Экипаж "Днепра"? - спросил Пашка.
- Правильно. Я сразу понял, что вы не бе-пе, что вы разумные. Значит,
вы нам можете помочь. И тогда я стал следить за вами. Вижу - вас ведут в
замок. А как мне в замок попасть? Как мне связаться с вами?
- И ты притворился бе-пе? - с ужасом спросила Белка.
- И вот я здесь.
Лес на левом берегу кончился. К реке подступили крутые утесы, вода
пенилась, и баржа поплыла быстрее. Пигмеи заверещали, испугались.
- Скажи, - тихо спросила Алиса, - а от беспамятства можно вылечить?
- Не знаю, - ответил Ручеек. - Пока что мы еще никого не смогли
вылечить.
- Какой ужас!
- Вылечить нельзя, - сказала Ирия, которая все слышала, - но можно
всему научить заново.
- Ты не расстраивайся. - Алиса присела рядом с Ирией и погладила ее
закованные в кандалы руки. - На Земле быстро найдут противоядие от этой
болезни.
Ручеек тоже подошел к Ирии.
- Ничего страшного, - сказал он. - Твой муж жив и здоров. Как только
он тебя увидит, все вспомнит. Только вот добраться до него непросто.
Сегодня ночью я передал через нашего человека в замке весть о себе в
Убежище. Если он сможет добраться к нашим, они узнают, что мы плывем по
реке и будем ночевать на Длинном острове. Тогда этой ночью к нам прилетит
птица.
14. СОБЫТИЯ НА ДЛИННОМ ОСТРОВЕ
Уже темнело, когда корабли братьев Кротов достигли узкого острова
посреди реки, заросшего кустарником.
У острова, приткнувшись носами, стояли еще два корабля. Видно, они
добрались сюда раньше и остановились на ночлег.
На берегу, возле покосившегося навеса, горело несколько костров.
- Кто плывет? - раздалось с одного из кораблей.
В ответ Левый Крот пронзительно крикнул:
- Плывет корабль непобедимых зубастых Кротов, поклонов лесного
царства! А кто посмел задавать нам вопросы?
- На этом острове остановился на ночлег благородный поклон Страны
зеленых болот Червяк Самыйтолстый. Он приветствует своих друзей и
приглашает их разделить с ним его скромную трапезу.
- Ничего себе - лучший друг, - тихо сказал Ручеек. - Еще в прошлом
году братья разорили деревню Червяка, а он в отместку потопил рыбачьи
лодки Кротов.
- Они будут воевать? - спросил Пашка.
- Не будут. Видишь, как вежливо разговаривают. На время общей войны
поклоны объявляют мир.
Флотилия Кротов пристала к берегу. Пленников с баржи отогнали к
кустам. Вокруг стояли воины, но следили они за пленниками кое-как, часто
отходили к кострам. Да и понятно - кто убежит с острова?
Ужин пленников был таким же скудным, как и завтрак. Слуги притащили
ящик с подсохшими хлебами, а воду каждый мог черпать ладонями из реки.
Ручеек есть не стал, он отполз, таясь за кустами, туда, где близнецы
медленно разгуливали с Червяком Самымтолстым, желтая тога которого была
разрисована изображениями черных пантер. Видно, мудрецы опять ошиблись -
назвали пантеру червяком. Ручейку надо было узнать, о чем разговаривают
поклоны.
Как только зашло солнце, поднялся ветер. Стало холодно. Но
приходилось терпеть. Пашка сказал:
- Алис, давай займемся акробатикой.
В прошлом году все в классе увлекались акробатикой, ходили в секцию,
- конечно, это была Пашкина идея. Но когда Пашка выступил на районных
соревнованиях школьников и занял всего-навсего третье место, он сразу в
акробатике разочаровался и ходить на секцию перестал.
- Идите, - сказала Ирия, - побегайте, только на глаза воинам не
попадайтесь.
Уже почти стемнело, осталась лишь оранжевая черточка на горизонте,
там, где опустилось солнце. Алиса с Пашкой прошли на дальний берег
острова, нашли широкую полосу твердого песка. Сначала они по очереди
крутили сальто. Потом Пашка поддерживал Алису, и она сделала ласточку и
стойку у него на руках. Потом они решили устроить соревнования: кто
быстрее пробежит сто метров на руках. Пашка Алису обогнал, но до конца
дистанции не добежал.
- Камень под руку попал, - сказал он.
И тут они услышали аплодисменты.
Совсем недалеко стояли братья-близнецы и Червяк Самыйтолстый.
Оказывается, они смотрели, как ребята занимаются акробатикой.
- Молодцы! - сказал Левый Крот. - Что же вы раньше молчали?
- А нас никто не спрашивал, - ответил Пашка.
- Твои рабы? - спросил Червяк, тряся шестью подбородками.
- Наши, - сказал Правый Крот.
- А зачем они вам? - спросил Червяк.
- Как зачем? Везу в Город. Я их его Повелительству покажу.
- Отдай их мне, - сказал Червяк.
- Нельзя, - ответил Левый Крот. - Это подарок властителю.
- Я хорошо заплачу.
- У тебя таких денег нет, - ответил Левый Крот, ухмыляясь. - Этих
детей с младенчества готовили, учили. Даже кормили особой кашей. Таких
больше во всем мире нет.
- Говори, сколько!
- Ни за что! - воскликнул Правый Крот.
А Левый Крот почесал длинным пальцем подбородок и сказал:
- Такие вопросы так не решаются. Надо думать.
- Правильно, - согласился его брат. - Надо думать.
Братья, как по команде, повернулись и пошли прочь от берега.
Червяк Самыйтолстый семенил следом.
- Мешок золота! - кричал он. - Два мешка золота!
Но братья не обернулись. Алиса услышала, как они хихикают.
Алиса улыбнулась. Пашка сердито спросил:
- Ты чего смеешься? Разве не понимаешь, что нас с тобой продадут? В
рабство.
- Но какие хитрые братья!
- Ты что, хочешь выступать перед здешними поклонами?
- А почему бы и нет?
- Иногда мне хочется тебя убить! - заявил Пашка и побежал прочь.
Алиса пошла следом. Разумеется, она не хотела выступать перед этими
баронами, даже смешно было бы подумать... Просто интересно на них
смотреть.
- Я бы могла разбогатеть, - сказала Алиса. - Привозила бы на Крину
акробатов и гимнастов. Целыми секциями и спортивными обществами.
Алиса разбежалась и сделала двойное сальто.
И чуть не врезалась в Белку, которая стояла в кустах, поджидая ее.
- Алиса! - сказала она громким шепотом. Глаза ее были круглыми от
ужаса. - Они тебя продадут! Тебя продадут Червяку!
- Знаю, - сказала Алиса. - Я давно хотела прославиться.
- Тебя тоже! - Белка обернулась к Пашке.
- Я убегу, - сказал Пашка.
Когда они вернулись к тому месту, где их ждала Ирия, Ручеек уже был
там. Они негромко разговаривали. Лагерь понемногу засыпал. Только у
костров нестройно пели воины. Оттуда послышалась ругань, зазвенели мечи,
кто-то завизжал, кто-то засмеялся.
- Нас намерены продать, - сказала Алиса. - Мы будем выступать со
смертельными номерами. Сегодня и ежедневно отличники седьмого класса "Б"
двойное сальто-мортале!
Но никто не поддержал Алисину шутку.
Над ними, закрывая звезды, пронеслась большая темная тень.
- Смотри, опять летучие мыши, - сказала Алиса.
- Нет, - ответил Ручеек. Он вскочил на ноги и тихо свистнул.
Снова пролетела тень, и сверху послышался ответный свист.
Ручеек сказал:
- Пошли к берегу. Она нас будет ждать там.
- Кто? - спросил Пашка.
- Увидишь, - сказала Ирия.
По дороге Белка все время жалась к Алисе.
- Я боюсь, когда темно, - шептала она. - Я идти с вами боюсь и
оставаться боюсь.
На берегу, недалеко от того места, где Алиса с Пашкой крутили сальто,
на небольшой полянке в кустах их ждала большая белая птица.
А может, и не птица? Подобного существа Алисе раньше встречать не
приходилось.
С первого взгляда в полутьме, при свете двух кринянских лун, ее можно
было принять за гигантского голубя, ростом с человека. Но если
приглядишься, то удивляли глаза, они были не птичьими, а человеческими, с
веками, ресницами, белком и голубым зрачком. Клюв птицы был невелик и
казался мягким. Когда птица говорила, он двигался и даже изгибался.
- Я тебя еле нашла, - сказала она Ручейку.
- Я же передал, что мы будем ночевать на острове.
- Посланец не сказал, на каком.
- Я думал, что ты догадаешься, - сказал Ручеек.
- Я и догадалась, - сказала птица. - Что за люди с тобой?
- Это наши друзья.
Птица оглядела всех.
- Дети, - сказала она, - и закованная в кандалы женщина одеты так же,
как беспамятные люди у нас в Убежище. Они из одного племени?
- Вы их видели? - спросила Ирия. - Как они себя чувствуют?
- Они сидят в большой комнате, - сказала птица. - С ними говорят
учителя. Они сыты. Они ничего не помнят. Что я еще могу сказать?
- Спасибо, - сказала Ирия. - Еще не узнали, почему это с ними
случилось?
- Спроси у злых духов леса, - ответила птица.
Алиса заметила, что Ирия, в отличие от остальных, вовсе не удивлена
встречей с говорящей птицей. Наверное, Ручеек рассказал ей все заранее.
Птица посмотрела на Алису.
- Учителя спрашивают, - сказала она, - как вы попали на нашу планету?
Из дальних стран или с неба?
- С неба, - сказала Алиса.
- Где ваш корабль?
- В лесу.
- Я расскажу им. Спасибо, - сказала птица. - Мне интересно на вас
смотреть. Я таких еще не видела.
Затем птица обернулась к кустам.
- А кто эта пигмейка, что прячется от меня в листве?
Конечно же, Белка при виде птицы спряталась.
- Выходи, - сказал Ручеек, - тебя никто не тронет.
- Не выйду, - послышался ответ из кустов. - Она меня унесет.
- Тогда сиди, - сказал Ручеек.
- Мне страшно.
- Пигмейка, - сказала птица, делая шаг к кустам, - я никогда никому
не причинила вреда. Ты можешь спросить об этом у любого жителя леса. Мне
стыдно, что ты меня боишься.
- Сама говоришь, - послышался ответ из кустов, - а потом клюнешь.
- Какая дикость! - сказала птица. - Я, благородная Альта из рода
Альтосов, оскорблена такими подозрениями.
- Нет, - ответила Белка, - я лучше здесь посижу.
Птица по-куриному склонила голову и спросила Ручейка:
- Друг мой, что мы теперь будем делать?
- Мы обсуждали этот вопрос с Ирией, - сказал Ручеек.
- Кто такая Ирия?
- Это наш благородный друг с планеты Земля, закованный в кандалы,
потому что ничтожные Кроты ее боятся.
- Какой стыд! - воскликнула птица Альта. - И это называется рыцари!
- Ты моих братьев не трожь! - отозвалась из кустов Белка.
- Так, значит, ты не пигмейка? Значит, ты та самая девочка из замка
Кротов, которую бьют, не кормят и на которой хочет жениться гадкий
предатель Вери-Мери?
- А ты откуда знаешь?
- В лесу для меня нет тайн. Берегись, Белка. Звери и люди говорили
мне, что ты добрая и не мучаешь животных. Берегись своих братьев, но
втройне берегись Вери-Мери.
Белка ничего не ответила, но вышла из кустов.
Она стояла в сторонке, настороженная, готовая в любой момент
спрятаться снова.
- Мне нужно передать в Убежище послание, - сказал Ручеек. - Так,
чтобы к утру оно было у учителей.
- Хорошо, - сказала птица. - Полетели.
- Нет, - ответил Ручеек. - Полечу на тебе не я. Полетит мальчик Паша.
- Почему? - спросила птица.
- Почему? - воскликнул Пашка.
- Так мы решили, - сказала Ирия, обращаясь к Пашке с Алисой. - Ручеек
не может сейчас покинуть нас. Ему обязательно надо быть в Городе, ему надо
проникнуть во дворец и узнать, что замышляют поклоны.
- Но почему я?
- Альта может отнести в Убежище помников одного человека. Я не могу
лететь. Я не могу оставить вас здесь. Но один из нас должен попасть в лес
как можно скорее, увидеть наших друзей и рассказать учителям, как отыскать
"Днепр" и Гай-до. Кто-то должен перенести в Гай-до контейнер с
гравитонами. Без этого Гай-до не сможет взлететь и вызволить нас. Это
могут сделать Алиса или ты, Паша. Я решила, что полетишь ты, Паша.
Все-таки ты мальчик, ты сильнее. А путешествие может быть опасным. Алиса
пускай остается со мной. Ты понимаешь, Паша, какая тебе поручена задача?
- Я понял, - сказал Пашка. - Но пускай летит Алиса. Я не хочу
оставлять тебя одну. Тебе может понадобиться моя защита.
- Здесь остается Ручеек. Он меня защитит. В крайнем случае, я сама за
себя постою. А от того, как ты доберешься до лесного Убежища и сможешь
поднять в воздух Гай-до, зависит все. Даже наши жизни и жизни наших
друзей.
- Понял, - сказал Пашка.
- Лети, - сказала Алиса. Ей было чуть-чуть обидно, что для полета
выбрали не ее, а Пашку, но лучше не спорить. Если недовольна, скажешь на
Земле, когда все кончится.
- Я сомневаюсь, - сказала птица Альта, которая до того бродила по
полянке и что-то клевала в траве. - Я сомневаюсь. Мальчик никогда не
летал. Он может испугаться и упасть.
- Я? Испугаться? - Пашка тут же забыл о своих сомнениях.
- Ты полетишь низко, - сказал Ручеек. - Медленно. Ты не позволишь
мальчику упасть. Я на тебя надеюсь.
- Я постараюсь, - сказала птица. - Но возить мальчиков - последнее
дело. Они всегда шалят.
- Может, привязать Пашку? Чтобы не свалился? - спросила Алиса.
- Еще чего не хватало! - возмутился Гераскин.
- Не надо, - сказала птица. - Веревки будут мне мешать.
- А сколько лететь до вашего Убежища? - спросила Ирия.
- Я буду лететь медленно, - сказала Альта. - Я буду лететь часа
три-четыре. Утром будем не месте.
- Три-четыре - это много? - спросила вдруг Белка.
- Нет, немного, - сказал Ручеек. - А может быть, ты хочешь научиться
считать и читать?
- Нет, что ты! - воскликнула Белка. - Это запрещено! Только ужасные
помники читают и пишут.
- Какая темнота! - вздохнула птица. - Какая первобытная жизнь.
Ручеек тем временем нарвал травинок и быстро сплел послание для
учителей. Ирия еле уговорила Пашку взять ее куртку - ведь в полете будет
холодно.
- Я не замерзну, - возражал Пашка.
- Когда мы вернемся на Землю, - сказала Ирия, - твоя мама меня
обязательно спросит: почему вы не проследили за здоровьем моего сына?
Почему он чихает и кашляет? Куда вы его возили? На Северный полюс?
Ирия так здорово скопировала голос Пашкиной мамы, что Пашка засмеялся
и сдался.
Пока Ручеек плел свое послание, а Ирия диктовала Алисе записку для
Тадеуша, Пашка вышел на берег реки. По реке протянулись две серебристые
полосы - от двух лун. На том берегу мерцали тусклые огоньки - там была
деревня. Под ложечкой щекотало от предчувствия приключений. Таких ему еще
переживать не приходилось. Страшно ли ему сейчас подняться в небо не белой
птице с голубыми светящимися глазами? Нет, не страшно. Он представил себе,
как в лесной чаще ждет, волнуется, не зная, что с ними происходит, их
добрый Гай-до. Что ж, в жизни всегда найдется место подвигам.
- Я готов! - сказал Пашка. - По коням!
Альта присела, чтобы Пашке было сподручней забраться ей на спину.
Спина была теплой, гладкой. Пашка опустил ноги перед крыльями. Ручеек снял
с себя ремень и завязал его на шее Альты.
- Хватайся за него, только если будет страшно, - сказала птица. - А
то задушишь меня.
- Хорошо, - сказал Пашка и поклялся себе, что даже если будет жутко,
он не дотронется до ремня.
- Ой, Паша, - сказала плачущим голосом Белка, - может, останешься?
Занесет она тебя в колдовские места, превратишься ты в цветочек
безгласный, пропадешь в вонючих болотах.
- Перестань канючить, - сказала птица. - Мне стыдно за тебя.
- А мне Пашеньку жалко, - сказала Белка.
Она подошла к Ручейку и взяла его за руку.
Тот даже удивился:
- Ты меня больше не боишься?
- Я тебя, конечно, боюсь, - сказала Белка. - Но я остальных еще
больше боюсь. Ты уж меня не обижай.
- Не обижу! - Ручеек запустил пятерню ей в волосы, но Белка тут же
вырвалась и сказала строго:
- Ты забыл, с кем имеешь дело! Я же настоящая поклонка.
Ручеек передал Пашке шифрованное послание, Ирия - записку для
Тадеуша. Алиса просто пожала руку.
- Мы полетели, - сказала Альта. - Осторожней в Городе!
Птица разбежалась по полянке и расправила крылья. Крылья оказались
громадными, каждое-метра четыре длиной.
Добежав до воды, Альта резко взмахнула крыльями. Пашка сидел,
обхватив ногами плечи птицы и обняв шею, ему очень хотелось вцепиться в
ремень, но он сдерживался.
- Нильс на диком гусе! - услышал он голос Алисы.
В ушах засвистел ветер, Пашка зажмурился, а когда открыл глаза,
остров уже выглядел черной полосой на глади реки, а костры на берегу
казались светлячками.
- Только не засни, - сказала Альта.
- Еще чего не хватало!
- Это бывает, - сказала Альта. - Ты мне лучше рассказывай, где ты
живешь, откуда прилетел, какие у вас птицы. Мне все интересно.
И Пашка начал рассказывать о жизни на Земле.
15. ОПАСНЫЙ ПОЛЕТ
Через час полета Пашка так закоченел, что, несмотря на всю свою
гордость, вынужден был признаться Альте, что вот-вот свалится.
- Глупости, - сказала Альта. - Мог бы и раньше сказать. Мне не нужны
мертвые мальчики.
- Может, спустимся, и я немного попрыгаю, согреюсь, - сказал Пашка.
- Через пять минут будет такое место, - сказала птица. - Я и сама
собиралась там сделать привал. И знаешь почему?
- Н-н-н-ет, - ответил Пашка. Даже губы у него замерзли так, что не
слушались.
- Там есть чудесные ягоды. Вам, людям, они кажутся горькими, но мы,
альты из рода Альтосов, их обожаем.
Птица начала снижаться. Мерно поднимались и опускались по бокам Пашки
ее громадные крылья. Внизу тянулись скалы, острые, кое-где поросшие
колючками, мрачные под светом лун.
Наконец Альта опустилась в лощину между скал. Там было темно. Альта
легла, чтобы Пашке было удобно с нее спуститься, и он скатился на землю -
ноги не держали.
- Плохо дело, - сказала Альта, ее глаза светились в темноте, как
голубые фонарики.
В лощине было теплее, чем наверху.
- Ходить можешь? - спросила птица.
- Сейчас, только ноги разотру.
- Тогда шагай за мной.
Птица уверенно пошла вдоль лощины. Впереди поднимался белый пар.
Когда Пашка добрался до того места, оказалось, что это маленькое
озерко, чуть больше ванны размером. Вода в нем бурлила, и от нее
поднимался пар.
- Рекомендую окунуться, - сказала птица. - Это целебная вода. Мой
друг Ручеек всегда здесь купается.
Пашка послушался. Задеревеневшими пальцами он стащил с себя одежду и
бултыхнулся в теплую, почти горячую, наполненную щекотными пузырьками
воду. "Ванна" была неглубокой, по пояс. Пашку охватило блаженство.
Наверное, никогда в жизни ему не было так хорошо.
Он нежился в воде минут десять. Наконец Альта, которая куда-то
отходила, вернулась и сказала:
- Пора и честь знать. Всему хорошему бывает конец. Вылезай, а то
перегреешься и простудишься. Ты забыл, что нам еще лететь и лететь. А тебе
еще обсохнуть надо.
Пашка с сожалением подчинился птице, вылез, и его сразу стало
знобить.
- Иди за мной, - сказала птица.
Она отошла на несколько шагов и остановилась перед углублением в
земле.
- Ложись здесь.
Пашка подчинился. Камни оказались теплыми, как лежанка на печи.
Жестко, но тепло и уютно.
- Я пойду, поклюю немножко, - сказала птица. - Подожди меня.
Пашка решил, что несколько минут можно подремать.
И заснул.
А когда проснулся, солнце уже встало, жужжали насекомые, было тепло.
Альта сидела рядом, подняв одно крыло, чтобы защитить Пашку от лучей
солнца.
- Ой! - испугался Пашка. - Чего же вы меня не разбудили?
- Людей будить нельзя, - сказала птица. - Это вредно.
- Прости, - сказал Пашка. - Я нечаянно. Сколько я проспал?
- Два часа, - сказала птица, - ты же всего-навсего человеческий
детеныш, наверное, недавно из яйца вылупился. Одевайся, полетим дальше.
И через три минуты они уже были в небе.
Начался лес. Вершины деревьев так переплелись листьями и сучьями, что
Пашке казалось: под ними тянется сплошной слой зелени, по которому можно
ходить. Стало теплее, и даже трудно было представить себе, что совсем
недавно он умирал от холода. Страшно захотелось есть. Ведь если не считать
нескольких кусочков хлеба да миски с жидкой похлебкой, за последние сутки
у Пашки ничего во рту не было. Он думал о еде и не заметил, как откуда-то
появились летучие мыши, такие же, как те, что напали на баржу.
Увидев одинокую птицу, они тут же начали снижаться.
- Держись, Пашка! - сказала Альта. - Попытаемся уйти.
Пашка обхватил шею Альты и прижался к птице всем телом. Крылья махали
чаще, они казались голубыми занавесами, раздуваемыми ветром. Альта
изменяла полет, ныряла вниз, взмывала вверх. Она летела быстрее мышей и
была куда ловчее их, но мышей было не меньше десятка. И хоть почти все они
промахивались, то одной, то другой удавалось дотянуться зубами до Альты...
Вот одно перо взмыло в воздух и полетело, планируя, к земле. За ним
второе...
Альта устала.
- Снижаемся, - сказала она. - Только бы дотянуть до поляны.
- А здесь нельзя?
- Нельзя! Здесь сплошная чаща, негде опуститься.
И тут одной из мышей удалось полоснуть зубами по крылу птицы.
Альта сразу полетела медленнее, часто взмахивая раненым крылом. Пашка
всей душой чувствовал, как ей больно и тяжело. Почувствовали это и мыши,
которые с новой яростью кинулись на Альту.
Удар, еще один... Острые желтые зубы мелькали со всех сторон. Пашка
сумел развязать ремень на шее Альты и размахивал им, отбиваясь от мышей.
Одной он угодил по морде, и она с воем стала падать вниз.
- Вот вам! - кричал Пашка. - Вот вам, стервятники! Ну давайте, смелее
нападайте! Я вам покажу!
Он даже не сообразил, что Альта падает... Лишь у самой земли, на
узкой прогалине между деревьями, она, отчаянно махая крыльями, задержала
падение, и сев на землю, пробежала несколько шагов, волоча крыло.
Пашка свалился с птицы.
- В лес! - прошептала Альта.
Пашка помог ей спрятаться под укрытие деревьев.
Там было полутемно, сыро. Но, к счастью, летучие мыши не смогли
последовать за своими жертвами и одна за другой поднялись в воздух. Они
еще долго кружили над лесом, надеясь, что добыча к ним вернется.
- Плохо наше дело, - сказала птица.
- У тебя повреждено крыло.
- И боюсь, что серьезно.
- Можно, погляжу?
- Погоди, - сказала Альта. - Здесь недалеко есть развалины. Никто не
знает, что там было раньше.
Альта побрела вперед. Она шла медленно, прихрамывая, крыло волочилось
по земле, по перьям сочилась алая кровь.
Пашке хотелось поддержать птицу, помочь ей, но он не знал, как это
сделать.
- Еще немного, - сказала Альта слабым голосом. - Осталось
чуть-чуть...
Пашка увидел развалины, только когда они подошли к ним вплотную.
Обвалившиеся бетонные стены, проемы окон, заплетенные лианами, груды
плиток, провода... запустение.
Птица вошла в руины и тяжело опустилась на пыльный пол, усеянный
камнями и сухими сучьями.
- Может, здесь они нас не найдут, - сказала птица.
- Кто?
- Хозяева этих мест. - Альта вздохнула и добавила: - Нельзя было
лететь днем, когда летучие хищники вылетают за добычей. Я знала...
- Значит, я виноват, - сказал Пашка. - Прости. Это я проспал.
- Теперь поздно искать виноватого, - сказала птица.
- Можно, я погляжу, что у вас с крылом?
- А ты понимаешь?
- Я постараюсь.
Пашка осторожно осмотрел крыло. В двух местах он нашел глубокие раны,
до кости. Из них все еще сочилась кровь.
Птица тихонько стонала.
- Нужно лекарство, - сказал Пашка. - Давайте я пойду пешком в
Убежище. Вы скажите, как дойти. Вам необходима помощь.
- Нереально, - сказала Альта. - До Убежища идти полдня. И через самую
чащу. Даже наши туда не заглядывают.
- Что же делать?
- Не знаю. Я всего только птица. Я привыкла доверять людям. Они лучше
умеют думать.
Пашка был бы рад что-нибудь придумать. На Земле он обязательно бы
придумал. Но что придумаешь посреди непроходимого леса, на чужой, дикой
планете?
- Вас будут искать? - спросил он.
- Как? Как нас найти? Я сбилась с пути.
- Но мы не можем сидеть всю жизнь в этом лесу!
- Ты прав. Значит, мы умрем. Прости, что я не выполнила своего
обещания и не донесла тебя до Убежища.
- Не это важно, - сказал Пашка. - Дело не в нас с вами. Ведь в
Убежище не знают, что вот-вот начнется общий поход против помников. Они не
ждут его.
- Это ужасно! - сказала птица. - Я не переживу такого позора. Лучше
умереть...
Альта распласталась на полу и спрятала голову под здоровое крыло.
"Типично птичья реакция, - подумал Пашка. - Скрыться от трудностей,
спрятав голову под крыло!"
Он решил осмотреться. Он был убежден, что находчивый человек
обязательно найдет выход из любой ситуации.
Пашка оставил птицу скорбеть, а сам отправился исследовать развалины.
Здание, в котором они спрятались, состояло из нескольких больших
комнат. Крыша обвалилась, и кое-где приходилось перебираться через груды
камней и бетонных плит. В одной из комнат Пашка увидел несколько столиков
и стульев. Большая часть их была опрокинута, другие разломаны. Столики
были маленькими, будто для карликов. Может, в этом доме когда-то жили
пигмеи? Но неужели они потом так одичали? В следующей комнате - длинной,
выходившей окнами в лес, - стояли кроватки. Тоже маленькие, пигмейские. На
одной даже сохранилась простыня и одеяло. Пашка дотронулся до одеяла, и
оно тут же рассыпалось в прах. А из-под кровати выскочил, подняв клешни,
сухопутный краб размером с тарелку и боком, боком побежал к Пашке, пугая
его. Пашка не стал спорить, отступил. Конечно, всем известно, что ядовитых
крабов не бывает, но это на Земле, а не в диком лесу на неизведанной
планете. Ведь в лесу крабам тоже не положено водиться.
Из той комнаты вниз вела лестница. Ступеньки обсыпались, лоскуты
краски, отвалившиеся от стен, валялись на лестнице, как лужицы голубой
воды. За приоткрытой дверью обнаружилась кухня. Да, вернее всего, это была
кухня - на заржавевших плитах еще стояли кастрюли и сковородки. Грудой
громоздились тарелки. На крюке висело полотенце и белый фартук, но Пашка,
наученный горьким опытом, не стал до них дотрагиваться - знал, что
рассыплются в пыль. "Те, кто жил здесь когда-то, - подумал Пашка, - ушли
сразу, неожиданно. Бросили все как есть. Чего они испугались?"
Пашка прошел сквозь кухню и выбрался другой, узкой лестницей наружу.
Лес, подходивший к дому, был здесь не так густ, в нем встречались
прогалины и полянки. Одна из них, овальная, была окружена невысоким
барьером из керамических плиток. Внутри барьера была впадина, облицованная
белым. Большое корявое дерево выросло в центре впадины, разломав плитки.
Пашка не сразу сообразил, что когда-то там был бассейн. Чуть дальше в
кустах он отыскал площадку для игр, качели, большой мяч до половины врос в
землю...
Зашуршало в кустах, и Пашке показалось, что за ним из чащи следят
многочисленные злые глаза. Он спохватился, что отошел далеко от дома, и
бросился назад. Шуршание сзади усилилось. Что-то черное мохнатое вылезло
из лиан. Пашка чуть не свалился в бассейн, споткнулся о торчащий корень и
стрелой добежал до разрушенного дома. Оглянулся. Никто его не преследовал.
И все-таки было очень страшно. Лес был чужой, зловещий, он
подстерегал Пашку, следил за каждым его движением, а Пашка был безоружен и
сам должен был охранять раненую птицу.
Он прошел вдоль стены дома. Вот и главная дверь. Над ней покосившаяся
вывеска - золотые буквы на черном фоне:
"ЛЕСНЫЕ ПОЛЯНЫ"
САНАТОРИЙ ДЛЯ ДЕТЕЙ
Как странно было увидеть эту надпись, напоминавшую о тех временах,
когда на Крине были санатории, дети играли в мяч или купались в бассейне.
Вот почему кровати такие маленькие!
Пашка заглянул в прихожую санатория. Увидел справа небольшую дверь.
Толкнул ее и она с грохотом упала внутрь.
Когда-то здесь был медицинский кабинет. На длинном белом пластиковом
столе стоял непривычной формы микроскоп, в застекленном шкафу на полках -
различные медицинские инструменты. Второй стол стоял у разбитого окна. На
нем стопкой лежали бумаги... Пашка осторожно подошел к столу. Он не
дотрагивался до бумаг. Только посмотрел, что там написано.
Дата, которая ничего не говорит, потому что на Крине свое
летосчисление. Потом: "Расписание праздника проводов лема". "Праздничный
ужин. Концерт гостей. Танцы. Костер на лужайке. Фейерверк".
Пашка неосторожно кашлянул - лист бумаги разлетелся в пыль.
"Фейерверк, - подумал Пашка, подходя к медицинскому шкафу, - концерт
гостей, танцы... Что же случилось? Куда делись дети?"
Пашка просунул руку сквозь разбитое стекло шкафа. Как назло, не видно
никаких бинтов или пластыря, чтобы перевязать Альту. Впрочем, это все
разлетелось бы от прикосновения. "Возьму ножницы. Может, пригодятся. Почти
оружие", - решил он.
В комнате стало темнее.
Пашка обернулся. В разбитое окно глядела страшная образина: мохнатая
морда, оскаленные зубы, прижатые желтые уши, - похоже на медведя, но очень
большого желтого медведя.
- Иди отсюда! - крикнул Пашка, скорее, с перепугу.
Медведь еще шире оскалился и низко зарычал.
В следующее мгновение Пашки в комнате не было. Он выскочил в коридор.
Куда бежать? Где птица?
И в этот момент он услышал тонкий крик.
Альта! Они напали на Альту!
16. ГОРОДСКИЕ ПРИЧАЛЫ
Ночь они скоротали кое-как, сбившись в кучку, - Ирия, Ручеек, Белка и
Алиса. Белка все норовила забраться в середину, толкалась, а под утро
проснулась и решила идти к братьям, сознаться во всем, сказать, что ее
украли.
- Иди, - сонно сказал Ручеек. - Они тебя ждут.
Белка утихла.
Так они и дотерпели до утра, очнулись еле живые. Над рекой плыл
туман, воины бродили по пояс в белой вате, расталкивали спящих, гнали их
на баржу. Пигмеи дрожали, они были голодны, но кормить их не стали.
- Пошли умоемся, - сказала Ирия.
- Нельзя, - ответила Белка. - Мыться вредно. - Она подумала и
добавила: - И холодно.
Но Ирия уже поднялась и шла к реке. Чтобы кандалы не звенели, она
подобрала их, кандалы были тяжелыми, ей было трудно, но Ирия терпела и
даже улыбалась, чтобы подбодрить Алису.
Белка осталась на берегу и все твердила, что Алиса и Ирия наверняка
ведьмы, потому что нормальный человек по доброй воле мыться не будет, тем
более холодной водой, да еще в речке, где водятся чудовища, которые тех,
кто моется, обязательно утянут в воду.
Алиса побегала по берегу, размялась, стало чуть теплее.
Когда они вернулись, оказалось, что их уже разыскивают по кустам
стражники. Близнецы хватились, что нет Пашки.
Их привели к близнецам, и Левый Крот спросил:
- Где мальчик, который умеет кувыркаться?
- Не знаю, - сказала Алиса.
- Не знаю, - пожала плечами Ирия.
Белка стояла неподалеку, в толпе пигмеев, и молчала. Ручейка нигде не
было видно.
- Ты мне его найди, - сказал Червяк Самыйтолстый. Он выплыл из
тумана, словно обрюзгшее желтое насекомое. - Я у тебя одну девчонку не
куплю. Я двоих хотел купить. Ты меня не обманешь.
- А я и не собирался продавать тебе моих рабов! - рявкнул Левый Крот.
Он и без того был взбешен пропажей, а тут еще надутый Червяк.
- Если бы не мир, объявленный в стране, я бы не стал слушать твой
гнусный визг! - взревел Червяк Самыйтолстый. - Но ты мне еще заплатишь за
оскорбление. А девчонку я беру себе. Бесплатно.
Правый Крот выхватил меч - воинов у Кротов было куда меньше, чем у
Червяка, но братья и не думали отступать. Червяк бесновался, грозил
страшной местью. В конце концов его корабль отплыл, а братья со своими
подручными еще долго обшаривали остров, споря, то ли мальчишка утонул, то
ли его унесли летучие мыши... Алиса и Ирия покорно сидели у погасшего
костра, ждали, чем кончатся поиски. Когда Пашку отчаялись отыскать, Алисе
велели перейти на первый корабль. Кроты не хотели терять главную рабыню,
так что полдня ей пришлось быть одной среди воинов. Правда, ее покормили
вместе с ними. Алиса сидела на корме, глядела по сторонам, старалась
высмотреть, что делают ее друзья на барже. Она видела, как, укрываясь от
любопытных глаз за единорогами, Ирия шепталась о чем-то с Ручейком, и
Алисе было грустно, что она ничего не слышит. Потом, уже днем, берега
стали низкими, деревни пошли куда чаще. По берегам тянулись развалины, но
было трудно угадать, заводы это, лаборатории или, может, какие-нибудь
склады. Алиса увидела, как Ручеек сел у борта, к нему подошла Белка и они
оживленно заговорили. Белка спорила, махала руками, сердилась, Ручеек
смеялся, даже издали было видно, как сверкают на смуглом лице его белые
зубы, и, судя по всему. Белка его вовсе не боялась. Забыла, что ли, что он
помник?
Алиса помахала Ручейку рукой, тот улыбнулся в ответ. И вдруг
потупился и отвернулся от Белки.
Алиса услышала скрипучий голос одного из Кротов:
- Погляди, брат, тебе это не кажется странным?
- Вижу, - ответил второй Крот. - Что-то он сегодня не похож на бе-пе.
- Как только приедем в Город, вели его схватить и как следует
допросить. Может, это подглядчик помников.
- И я так думаю, - сказал второй брат.
Алису братья не принимали в расчет. Они отлично видели, что она сидит
почти у их ног, но продолжали разговаривать о своих делах, в том числе и
об Алисе.
- Жалко, что мальчишка утоп, - сказал Левый Крот.
- Может, уплыл? - спросил Правый Крот.
- Куда уплыл? В лес?
- Не знаю. За двоих мы бы получили куда больше.
- А мы и за одну получим неплохо, - сказал второй брат.
Алиса почувствовала, как ей на голову опустилась тяжелая рука в
жесткой кожаной перчатке.
- Ты, девочка, постараешься? - спросил Левый Крот ласково.
Алиса решила, что сразу соглашаться не стоит.
- А зачем? - спросила она.
- Затем, чтобы сделать приятное нам с братом, - ответил Левый Крот.
- Я не хочу делать вам приятное, - сказала Алиса. - Вы моей тете руки
железом сковали. Вы злые.
- Не сделаешь нам приятное, - сказал Правый Крот, - тебе будет плохо.
- И тетке твоей тоже. Она не знает, как надо себя вести, если
знаменитые поклоны удостаивают тебя вниманием.
- Я боюсь, дяденька! - заныла Алиса. - Не наказывайте меня.
- Ладно, - смилостивился Правый Крот. - Ты старайся, и мы тебя не
обидим. Хочешь яблоко?
- Спасибо, - сказала Алиса. - Но не продавайте меня этому страшному
Червяку.
- Еще чего не хватало! - захохотал Левый Крот. - Да этот старый
выжига за тебя и кошелька не даст. Мы тебя во дворец поведем!
- А он сказал, что меня отберет.
- Посмотрим, - ответил Левый Крот. - Мы, славные зубастые Кроты, все
берем сами и никому ничего не отдаем.
Яблоко было диким. Алиса его съела, хоть скулы сводило от кислятины.
Она продолжала изображать из себя запуганную, дикую девочку. "Лучше пусть
они меня недооценивают", - думала она.
К середине дня, когда солнце поднялось высоко и стало припекать,
корабли добрались до Города.
Было тихо, лишь мерно вскрикивал надсмотрщик, подгоняя гребцов.
Остальные, разморенные теплом и мирным путешествием, дремали. Алиса
глядела на берега, уже густо населенные, и думала: "Как там Пашка?
Добрался ли он до Убежища? Нашел ли Гай-до? Нет, до Гай-до он, пожалуй,
еще не добрался. Бедненький Гай-до, как он переживает, не зная, куда
делась его хозяйка".
Корабль миновал высокий, могучий замок. На его башнях развевались
флаги. Алиса уже достаточно присмотрелась к здешнему миру, чтобы понять,
что и этот замок построен на руинах большого завода. За замком начинались
кварталы Города. Город, как все по пути, оказался полуразрушенным. Люди
жили в развалинах, покрытых соломенными крышами либо разномастной
черепицей. Улицы, сбегавшие к реке, были пыльными, заросшими травой и
кустами, кое-где видны были повозки, которые тянули быки или лошаденки, у
самого берега Алиса увидела кузницу - кузнец мерно бил молотом по
наковальне, потом промелькнул небольшой базарчик - несколько покосившихся
лотков с фруктами. У берега покачивались долбленые лодки, в которых сидели
рыболовы с удочками, хилый старичок в длинной синей тоге колотил палкой
громадного полуголого раба, и тот покорно сносил удары. Потом Алиса
увидела на площади между домами виселицу, на которой висел человек...
Вскоре пошли причалы. На причалах было оживленно. Там стояли десятки
различных кораблей и плотов, некоторые с парусами, другие гребные. Корабли
были раскрашены, на мачтах висели флаги с гербами, Алиса поняла, что это
корабли поклонов и вкушецов, что съехались в столицу планировать поход
против лесного Убежища.
Кормчий корабля Кротов углядел свободный причал, возле которого
стояло несколько человек. Самый маленький из них, темнокожий, в полосатом
длинном одеянии, при виде корабля замахал руками, как бы призывая: сюда,
сюда!
Корабль ударился днищем о пологий берег, его занесло течением,
надсмотрщик набросился на гребцов с кнутом, кормчий навалился на весло,
один из воинов выбежал на нос и кинул веревку маленькому человеку, что
стоял на деревянных мостках. Тот схватил веревку и потащил ее к тумбе. Он
замотал веревку за тумбу, а когда он распрямился, Алиса поняла, что это
пигмей Вери-Мери.
С корабля сбросили мостки, а тем временем матросы подтягивали к
берегу баржу.
Братья легко сбежали по мосткам на причал. Вери-Мери склонился перед
ними в поклоне.
- Мы ждем вас не дождемся! - воскликнул он. - Повелитель Радикулит
Грозный гневается. Все поклоны уже собрались в столице. Ждут только вас.
- Подождут, - отмахнулся Правый Крот. - Что за спешка?
- Говорят, что послезавтра начало похода. Кто не успеет, будет
объявлен врагом всех поклонов, и имения его будут захвачены.
- Не суетись, - сказал Левый Крот. - Мы, кровожадные Кроты, никогда
не отказывались от походов и битв. Говори, что еще?
- Не для враждебных ушей, - сказал Вери-Мери, вставая на цыпочки.
Оба Крота наклонились к нему, и Вери-Мери принялся шептать,
подскакивая на месте, чтобы дотянуться до ушей своих господ. А те, видно
нарочно, не особенно старались наклоняться, будто издевались над
доносчиком.
Алиса оглянулась. С баржи сгоняли рабов. Надо быстрее предупредить
Ручейки, что братья подозревают его. Вот он спускается с баржи. Ирия идет
в стороне, не замечая его. А где Белка? Белка среди пигмеев.
Алиса оглянулась на Кротов, они не смотрели на нее.
Алиса быстро пошла к Ручейку, наклонив голову, будто что-то искала на
досках причала. Она смешалась с толпой несчастных, голодных пигмеев.
- Ручеек, - позвала она негромко.
Ручеек будто не слышал, он тупо смотрел перед собой. Но задержался.
- Они видели, - сказала Алиса, - как ты говорил с Белкой. Они хотят
тебя допросить, тебе надо бежать.
Ручеек продолжал идти вперед, глядя прямо перед собой.
- Ручеек, ты слышишь?
В этот момент Алиса услышала голос одного из братьев:
- Где эта проклятая девчонка?
Что делать?
- Ручеек! - крикнула Алиса.
Никакого ответа. К Алисе, расталкивая пигмеев, уже бежали воины.
Пигмеи заверещали.
- Ручеек! - закричала отчаянно Алиса. - Беги!
Именно в этот момент Ручеек, который шел у края причала, скользнул в
воду. Так быстро и ловко, что даже Алиса не заметила, как он исчез.
Тем временем воины добрались до нее. Старый Сук схватил ее больно за
руку, и Алиса, не притворяясь, закричала:
- Больно! Больно! Что ты делаешь? Ирия, я к тебе хочу!
А Ирия, поняв, в чем дело, кинулась навстречу Алисе, громко крича:
- Иду, иду, моя дорогая! Что они с тобой сделали! Не смейте делать
больно ребенку!
Гремя цепями, Ирия пробивалась к Алисе сквозь толпу пигмеев, что еще
больше прибавило суматохи, и Алиса уже надеялась, что Ручеек благополучно
убежит, как раздался крик Вери-Мери:
- Вот он! Держите его!
На берег, метрах в ста от причала, выбрался Ручеек. Он бросился
вверх, стараясь скрыться между сараями, между сваленными в незапамятные
времена и поросшие кустарником груды бревен.
- Так я и знал! - взревел Правый Крот. - Я его давно подозревал!
Он выхватил меч и бросился следом за Ручейком. Второй брат крикнул:
- Стрелять! Где ваши луки, небо вас разрази!
Воины были заняты тем, что пытались собрать в кучу разбегающихся,
орущих от страха пигмеев. Некоторые даже и не взяли своих луков с корабля.
Но все же за минуту, пока Ручеек бежал к сараям, два или три воина успели
натянуть луки. Взвизгнула тетива - стрелы унеслись вслед беглецу.
Вери-Мери бежал к Левому Кроту, волоча за повод оленя. Но тот только
отмахнулся и закричал:
- Не стрелять! В брата попадете.
И правда, Правый Крот огромными прыжками уже догонял Ручейка. Алиса
не выдержала и закричала:
- Скорей!
На пути Ручейка появился какой-то богато одетый мужчина. Он
попытался, расставив руки, остановить беглеца, но тот сумел обогнуть его,
зато Правый Крот врезался в неудачливого помощника. Не разбирая, кто прав,
кто виноват, взбешенный Крот полоснул мечом по лицу человека. Тот упал,
обливаясь кровью, но этой задержки было достаточно для того, чтобы Ручеек
перемахнул через покосившийся забор и исчез в лианах сада, что начинался
за забором.
Алиса смогла перевести дух.
- Ты чуть все не погубила, - сказала стоявшая рядом с ней Белка. -
Зачем кричала? Что он, глухой, что ли?
- Я думала, что он не слышит.
- Глупая ты все-таки, - сказала Белка. - Если бы они его поймали, я
бы тебя своими руками убила.
- Прости, - сказала Алиса. Она поняла, что в самом деле вела себя
неумно.
Ирия подошла к ней. Воин все еще держал Алису за руку, но, видно, не
знал, что делать дальше, и смотрел наверх, где вдоль забора, размахивая
мечом, метался Правый Крот.
- Слушай, Алиса, - сказала Ирия по-русски, чтобы воин не понял, - нас
продадут в рабство.
- Не может быть! Мы будем сражаться!
- Ни в коем случае! Ручеек все уладит. Он обещал. Нас купит его друг.
Веди себя спокойно.
Воину не понравилось, что пленницы говорят непонятно. Он оттащил
Алису от Ирии, проворчав:
- Хватит вам на ведьмином языке колдовать.
- Где девчонка? - спросил Левый Крот. Он уже понял, что брату не
догнать Ручейка и хотел сохранить хотя бы Алису.
- Веду! - ответил воин. - Здесь она.
Воин подтащил Алису к Кроту. Вери-Мери стоял рядом.
- Осмелюсь доложить, ваше поклонство, - сказал пигмей, - эта девчонка
что-то кричала тому, который убежал.
- Я и сам слышал, - ответил Крот, недоверчиво глядя на Алису.
- Я не ему кричала, - сказала Алиса. - Я мою тетю звала.
На причал вернулся Правый Крот. Он был зол. Он шел, вытирая о штаны
лезвие меча.
- Дьявол дернул его сунуться мне под меч, - сказал он.
Он поглядел наверх. Там, за сараями, уже собралась кучка людей,
окружившая лежавшего на земле горожанина.
- Вы ранили старшину этого квартала, - сказал Вери-Мери. - Это будет
вам дорого стоить.
- Еще не хватало платить за кровь простолюдина! - возмутился Правый
Крот.
- Если бы ты быстрее бегал, - заметил его брат, - то поймал бы нашего
раба, вместо того чтобы рубить горожан. Нам теперь на рынке ничего не
продадут. Как в прошлый раз, когда ты избил вкушеца.
- Я заплачу! - быстро сказал Вери-Мери, кланяясь братьям. - Я вам
обязан.
- Вот и отлично, - сказал Правый Крот.
Но Левый Крот был поумнее близнеца.
- Почему такая милость? - спросил он. - Я не слышал, чтобы ты хоть
что-то в жизни делал бесплатно.
- Отвечу честно, - усмехнулся пигмей, - как всегда. Вы мне за это
дадите продать ваших рабов. Может, мне удастся получить на этом несколько
лишних монет.
- Я подумаю, - сказал Левый Крот.
- Еще чего не хватало! - возмутился его брат. - Я сам пойду их
продавать. Если Вери-Мери этим займется, мы вообще с тобой голыми пойдем
по миру.
- Господин шутит! - рассмеялся пигмей. - Мой любимый господин всегда
шутит.
- Иди, - приказал ему Правый Крот. - Иди и заплати этим подонкам.
Скажи, что мы добрые люди и не хотели лишней крови.
- Что за порядки в этом Городе? - расстраивался Правый Крот. - Этого
не убей, этого не тронь! Где же наши права?
Вери-Мери побежал к сараям.
Правый Крот оглядел толпу пленников и велел старому воину Суку:
- Всех их на невольничий рынок! А где Белая Дама?
- Несут, - сказал воин.
И в самом деле воины вытащили из трюма корабля завернутую в тряпки
статую "Читательницы".
- Грузите, - сказал Левый Крот.
Воины принялись привязывать статую между двух оленей.
С баржи свели единорогов. Они радовались тому, что наконец снова
стоят на твердой земле, переступали золотыми копытами. Зеваки, что
толпились у причала, оживленно перекликались при виде чудесных животных.
Воины садились на оленей, близнецы оседлали единорогов.
- Двинулись? - спросил Правый Крот.
- Готовы! - отозвался Сук.
Процессия тронулась в путь. Первым ехал молодой воин, который держал
знамя - зеленое полотнище с оскаленной мордой волка. Затем, бок о бок, -
братья Кроты. За ними вели Алису. Потом тянулась толпа пигмеев, и среди
них шла Ирия Гай.
Алиса обернулась: какое печальное зрелище! Хорошо еще, что Гай-до не
видит: знаменитого конструктора космических кораблей, одну из первых
красавиц Галактики Ирию Гай уводят на невольничий рынок. Она идет, волоча
тяжелые железные цепи, окруженная, как лебедь стаей воробьев, толпой
пигмеев.
Не успели они миновать сараи, как из-за бревен выбежал Вери-Мери.
- Поклоны! - громким шепотом произнес он, подпрыгивая, чтобы его
лучше услышали. - Впереди засада!
- Кто? - отрывисто спросил Правый Крот.
- Люди Червяка Самоготолстого.
- Так я и знал, - сказал Левый Крот. - Он хочет бесплатно заполучить
акробатку. Ну, я ему покажу!
- Осмелюсь предложить, поклоны, - сказал Вери-Мери, - может быть, нам
пройти вон той улицей?
- Почему? Мы не боимся этих разбойников.
- Но сейчас объявлен мир, и, если кто-то нарушит его, Правитель
рассердится.
- Но ведь мир нарушает Червяк! - возмутился Левый Крот.
- Осмелюсь напомнить, - сказал Вери-Мери, - что Червяк Самыйтолстый
при всей неприятности его характера - могучий поклон, который владеет
обширными землями, а главное, приходится родственником госпоже
Радикулит-Фаланге. Вы же - простые лесные бароны.
- Убью! - закричал Правый Крот. - Как ты смеешь нас унижать!
И прежде чем более осторожный брат успел его остановить, Правый Крот
уже мчался, подстегивая своего единорога, вверх от реки.
Левый Крот, а потом и воины помчались за ним.
Остальные стали нещадно подгонять пленников, и пигмеям пришлось
бежать на косогор.
Образовался довольно большой разрыв между первым отрядом и
пленниками. Когда толпа пигмеев поравнялась с обширными, заросшими травой
и кустарником развалинами, оттуда на них кинулись воины в желтых одеждах с
нарисованными на них пантерами - засада Червяка Самоготолстого.
Воинов у Кротов было мало, и в начавшейся свалке их быстро одолели,
отогнав от пленников. Из кустов донесся пронзительный голос Червяка:
- Вон она, в голубом, хватай ее!
Сразу два воина кинулись к Алисе, но тут ей на выручку пришла
белокурая женщина, закованная в кандалы. Она подняла руки и начала
размахивать цепями. Цепи свистели в воздухе, и воины присели от страха.
Услышав шум боя, возвратились основные силы Кротов.
Как метеоры ворвались Кроты в толпу. Они безжалостно рубили врагов
направо и налево, мечи их сверкали как молнии.
Червяк Самыйтолстый выскочил из кустов и завопил, подпрыгивая:
- Что же вы, солдаты! Отважные, зубастые червяки! Бейтесь! Кротов
меньше! Вперед!
Правый Крот увидел Червяка Самоготолстого и направил единорога в его
сторону. Единорог буквально взвился в воздух и ударил Червяка копытами
передних ног. Тот ахнул и рухнул на землю, как мягкая кукла, выброшенная
на помойку.
При виде этого воины Червяка Самоготолстого с воплями бросились в
разные стороны.
На этом бой и кончился.
Два воина из охраны Кротов погибли, несколько получили ранения, белая
статуя валялась на земле. На земле корчились пигмеи, попавшие между
сражавшимися и пострадавшие невинно, стонали порубленные воины Червяка...
"Сколько всего страшного, - подумала Алиса, - произошло за две
минуты". Она поглядела на Ирию. Та стояла, опустив руки и тяжело дыша.
- Славно мы с ними расправились, - сказал Правый Крот.
- Позволю не согласиться с великими воинами, - послышался голос
Вери-Мери.
- Что еще? - спросил Правый Крот. Он спрыгнул на землю и старался
стащить с пальцев Червяка драгоценные перстни.
- Повелитель будет гневаться и может вас казнить, - сказал Вери-Мери.
- Чепуха! Мы воины и поразили его в честном бою. Мы не устраивали
засад.
- Как вы это докажете? - сказал печально Вери-Мери.
- Тогда заплати за нас.
- Всех моих денег и всех ваших рабов не хватит, чтобы искупить эту
смерть.
- Тогда мы едем обратно, - сказал Левый Крот.
- Червяки уже добежали до дворца, - сказал Вери-Мери. - Скоро за вами
будет погоня. И вам от нее не уйти.
- Мы не боимся, - сказал тогда Правый Крот. - Мы мирные бароны. Мы
пойдем к Повелителю и все расскажем.
- Нужно будет сделать очень необыкновенные подарки, - сказал
Вери-Мери, - чтобы замолить ваш грех. Единственная надежда на то, что
Повелителю нужны сегодня храбрые воины.
- А что мы ему дадим? - спросил Левый Крот. - Белую Даму?
- Не дам! - закричал Правый Крот.
- Когда ее у нас отнимут, мудрецы ее получат бесплатно, - возразил
его брат.
- Разумно, - поддержал старшего близнеца Вери-Мери, - но одной Белой
Дамы мало.
- У нас больше ничего нет, кроме пигмеев, - сказал Правый Крот.
- А эта акробатка? - спросил Вери-Мери. - Из-за нее толстый Червяк и
напал на вас.
- Ни в коем случае! - воскликнул Правый Крот. - Ты нас хочешь
разорить.
- У вас еще останутся пигмеи, это тоже хорошие деньги, - сказал
Вери-Мери.
- Хорошо, - принял решение Левый Крот. - Сук, гони рабов на
невольничий рынок. Девчонку берем во дворец.
Он ловко наклонился и, подхватив Алису, посадил перед собой на спину
единорога.
Алиса кинула последний взгляд на Ирию.
- Вперед! - крикнул Левый Крот. - Мы должны успеть во дворец как
можно скорее. С каждой минутой гнев Радикулита будет расти.
- Я прослежу за невольниками! - крикнул вслед Вери-Мери.
Алиса обернулась, - Ирия осталась далеко позади.
"Ничего, - подумала Алиса. - Ирия в безопасности. О ней позаботится
Ручеек. А я попаду во дворец и, может, узнаю что-нибудь важное о походе и
потом расскажу Ручейку".
17. СОВЕТ В БЫВШЕМ ТЕАТРЕ
Там, где тянулись деревянные причалы и стояли покосившиеся сараи,
когда-то был речной порт. И можно было угадать, каким он был: ряды
складов, от которых теперь остались лишь огрызки стен, подъездные пути для
монорельсовых повозок и грузовиков, посадочные площадки для трейлеров...
Когда этот порт в одночасье обезлюдел, он быстро пришел в упадок. Потом
окрестные жители забрались в склады и растащили оттуда то, что могло
представлять ценность в хозяйстве, но рельсы остались на месте -
портальные краны, рухнув со временем, перегородили подъездные пути, как
скелеты вымерших чудовищ. Лишь один каким-то чудом остался стоять, склонив
набок острую морду. То, что было слишком тяжело или не пригодилось людям,
так и продолжало валяться, ржаветь, гнить, пылиться. И потому некогда
широкая улица, что вела от причалов вверх, к Городу, вынуждена была
виться, огибая груды камней и бетона, проржавевшие бухты кабелей,
рассыпавшиеся стопы стальных отливок, пустые контейнеры; на мостовой
возвышались холмы и холмики, и теперь уж не угадать было, из чего такой
холм возник, - то ли это была когда-то гора удобрений, высыпавшихся из
мешков, то ли железная руда, то ли окаменевшая соль. Есть миллионы вещей и
продуктов, без которых не обойтись цивилизованному обществу и которые не
понятны, не нужны и даже вредны для первобытных людей. Среди этого
запустения лениво бродили мелкие куры, вороны расклевывали чудом уцелевший
пластиковый мешок. Из погнутой и пробитой в нескольких местах цистерны, на
которой еще можно было угадать надпись "Ацетилен", выглядывала тощая
собака, нищие и калеки сидели в ряд под выложенной цветными плитками в
стене буквами "Холо..льник N 67", протягивали худые руки и бормотали:
- Подайте славным рыцарям, умирающим от голода!
Выше по склону склады кончились, и потянулись оплетенные лианами и
диким виноградом, невероятные по размерам руины какого-то учреждения,
передняя стена которого с дырками выбитых окон поднималась этажей на
двадцать, а сквозь оконные проемы было видно небо и остатки гнутой
арматуры. Дальше когда-то был район вилл и домов, которые прятались в
садах. От садов остались редкие одичавшие деревья. Аллея высохших пальм
вела к изысканным, вырезанным из розового камня воротам, от которых
сохранилась лишь одна створка. Стены некоторых вилл стояли, перекрытые
сверху жердями и кусками железа. Другие рухнули, и на их руинах выросли
хижины и кривули-домики нынешних жителей Города.
А дорога вела все выше и выше, она обогнула стройное, ничуть не
тронутое временем здание с высокой красной башней. Здание было обвешано
разноцветными флагами. У входа стояли два вкушеца в синих тогах, расшитых
серебряными звездами.
Братья-близнецы поклонились этому зданию, приложив руки к сердцам,
воины гладили себя ладонями по щекам. Наверное, решила Алиса, это местный
собор.
За собором с площади открылся вид на море.
Вернее, на море и на небо сразу - они были голубыми и сливались на
горизонте так незаметно, что не догадаешься, где кончается вода, а где
начинается воздух.
С этой площадки открывался другой мир, он был шире, душистей и даже
теплее. И теплота в нем была наполнена упругим ветром, который мог
разгуляться, набрать силу и впитать в себя просторы моря, пышность облаков
и запах соли...
Море было пустым. Только у берега, куда сбегали кривые, узкие улочки,
чернели полоски рыбачьих лодок, а далеко, у самого горизонта, виднелся
одинокий белый парус.
Занудные, скучные и пыльные запахи города сразу исчезли...
Единороги замерли, глядя вперед, - возможно, они никогда еще не
видели моря и не знали, какие бывают в мире просторы.
Один из единорогов легонько ударил золотым копытом по камню, и из
камня вырвался столб искр. Братья тоже не двигались и тоже молча глядели
вперед; они были лесными жителями, а в лесу горизонт всегда закрыт
деревьями, мир огражден зелеными стенами.
Сзади слышалось дыхание воинов. Но никто не сказал ни слова.
И неизвестно, сколько бы длилась эта сцена, если бы не пронзительный
голос Вери-Мери:
- Поклоны, поклоны, мы не можем задерживаться!
- Проклятие! - Левый Крот ударил единственным сапогом в бок
единорога, тот недовольно дернул головой, но подчинился и медленно начал
спускаться вниз.
Они долго ехали по улицам, кривым и вблизи совсем не таким приятным и
веселым, какими казались с верхней площади. Они были пыльными и грязными,
там стояла вонь от жаровень, бродили облезлые псы, из-за покосившихся
заборов вылезали цепкие колючки кустов, в пыли возились грязные детишки.
Море часто пропадало из виду, но присутствие его все равно ощущалось -
сейчас откроется за поворотом, сейчас блеснет между кустов.
Минут через десять они выехали на большой плац, окруженный некогда
роскошными, а теперь запущенными и полуразрушенными строениями. На
фронтоне одного из них, над колоннами - пять на месте, шестая рухнула и
валяется, рассыпавшись на каменные бочонки, - выбиты слова: "Музей
искусств". Перед музеем - деревянные ящики, затянутые с одной стороны
решетками. В ящиках скорчились голые люди. К столбу, врытому в землю перед
входом в музей, был привязан человек, два других полосовали его бичами и
после каждого удара на спине несчастного вздувалась красная полоса.
- Что там? - спросила Алиса.
- Тюрьма, - ответил Левый Крот равнодушно.
- Тюрьма? А раньше что было?
- Здесь всегда была тюрьма, - откликнулся Вери-Мери, что семенил
рядом с единорогом, стараясь не отстать. - Там даже написано: "Тюрьма". -
И он показал потной ручкой на надпись: "Музей искусств".
- Кто вам сказал? - спросила Алиса.
- Все знают, - ответил Вери-Мери.
Рыцари свернули к другому, самому большому на той площади дому. И не
надо было быть мудрецом, чтобы догадаться, что там когда-то был театр: над
широким входом, к которому вела пологая лестница, виднелись полустертые
изображения поющих и танцующих фигур.
Сейчас сбоку от лестницы к невысоким столбикам был прибит длинный
брус - коновязь, стояли привязанные к нему лошади, одни под попонами,
другие с разукрашенными седлами, рядом лежали носилки. Вокруг толпились
слуги и воины.
Кроты спрыгнули с единорогов, появление которых вызвало оживление
среди челяди и охраны.
Воины Кротов отвязали и положили на землю статую "Читательницы".
Вери-Мери осмотрел Алису и остался недоволен.
- Она одета не так, - сказал он.
- Так раздень ее, - отмахнулся Левый Крот.
Кроты волновались, они боялись того, что ждет их, но скрывали страх
за грубостью. Кричали на воинов, топали, говорили громко.
Вери-Мери рванул Алису за рукав серенького платьица, что дала ей
Речка, которое она надела поверх комбинезона.
- Это сними! - приказал он.
Алиса не выносила, когда ее хватают даже за рукав. Разумеется,
старших бить нельзя... Но тут она не выдержала, схватила пигмея за руку,
вывернула ее назад и сделала ему подсечку. Пигмей взлетел в воздух и
шлепнулся задом о каменную мостовую.
Как он взвыл! Рыцари схватились за мечи, слуги и воины, окружившие
их, захохотали. Никто не любил Вери-Мери.
- Убью! - завопил пигмей, поднимаясь и потирая ушибленный копчик.
- Только попробуй! - ответила Алиса.
- Хватит шуметь, - сказал Левый Крот. - Пускай остается как есть. Еще
не хватало нам устраивать драки перед дворцом Повелителя.
По лестнице к ним уже спешил какой-то поклон, на лице которого были
нарисованы желтые и зеленые круги, в ушах висели тяжелые медные серьги,
длинная розовая тога развевалась, как облако.
- Что за шум?! - закричал поклон. - Вы забыли, где находитесь?
- Мой слуга нечаянно упал, - сказал Левый Крот. - Это больше не
повторится.
Правый Крот промолчал, но Алиса увидела, как побелели его пальцы,
которыми он схватился за рукоять меча.
- Так чего же вы здесь прохлаждаетесь? - сердился вельможа. - Все уже
собрались. Как докладывать?
За его спиной стояли два стражника с обнаженными мечами.
- Доложи: Великие и Кровожадные Кроты, бароны леса, - сказал Правый
Крот, - прибыли просить защиты, милости Повелителя и принесли с собой
дары.
- Кроты? Вам запрещено входить во дворец, - сказал вельможа. - Вы
нарушили мир в столице и, предательски напав из-за угла, убили знаменитого
и величественного поклона Червяка Самоготолстого.
- Клевета! - воскликнул Левый Крот. - Чье слово против нашего?
- Слово его воинов.
- Слово воинов - грязь и ничтожество перед словом поклонов, - сказал
Правый Крот и решительно пошел к лестнице.
- Стойте, ждите! - Вельможа отступал перед рыцарями, которые
решительно шагали вверх по ступеням.
- А вы за нами! - обернулся Левый Крот к воинам и Алисе. - Девчонка,
статуя - все здесь?
Вельможа повернулся и кинулся внутрь театра.
Стражники, хоть и держали мечи перед собой, медленно отступали, не
смея напасть на знаменитых разбойников.
Так они и прошли через холл театра, где сохранились окошки, над
которыми было написано "касса", мимо холла с остатками гардероба.
Тут их ждал следующий заслон.
Это были воины громадного роста в кольчугах и стальных шлемах. На
плече каждого, вцепившись когтями в кожаную подушечку и уставившись
желтыми злыми глазами на пришельцев, сидел орел. В руках они держали
раздвоенные на концах короткие мечи.
Между воинами стоял длинноносый старик с острой седой бородой, на
голове которого возвышалось чучело попугая.
- Остановитесь! - произнес старик. - Вы нарушаете тишину дворца. Нам
не нужны разбойники в нашем великом и культурном государстве.
- Мы требуем, - сказал Левый Крот, - чтобы нас провели пред
сверкающие очи Радикулита Грозного, нашего господина и покровителя.
- Вы нарушили закон!
- Закон? - сказал Левый Крот. - Закон устанавливают благородные
поклоны. Пусть судит нас сам Повелитель.
- Тогда отдайте оружие, - сказал старик, - и вас выслушают.
Братья переглянулись. Они колебались. Но спереди стояли стражи в
кольчугах, с орлами на плечах.
- Разрешите нам взять с собой подарки Повелителю? - спросил Левый
Крот.
- Подарки всегда разрешается брать, - согласился старик.
Мечи братьев звякнули о пол. Их воины, что несли Белую Даму, тоже
положили на пол оружие.
Старик подошел к дверям, над которыми была надпись: "Партер",
распахнул их и воскликнул:
- Рыцари лесного замка, кровожадные зубастые Кроты приползли на брюхе
просить милости и прощения Повелителя Радикулита Грозного.
Голос его гулко разносился по зрительному залу.
В ответ послышался гул многочисленных голосов. Затем голоса стихли и
послышался низкий хриплый голос:
- Пусть войдут.
Они вошли в зрительный зал.
Давно в нем не играли спектаклей. Давно уже упали, сгнили портьеры,
слезла бархатная обивка с кресел, да и кресел почти не осталось. Лишь
десятка два, кое-как сбитых и починенных, обтянутых мешковиной, стояли
полукругом в пустом и гулком зале. В креслах сидели поклоны.
На сцене стоял великолепный трон, освещенный множеством факелов и
свечей. Трон был белый, с высокой спинкой, белыми подлокотниками, с
двигающейся полочкой под рукой, чтобы можно было положить на нее что
захочешь... И тут только Алиса сообразила: это же старинное зубоврачебное
кресло!
В кресле сидел пожилой мужчина с перебитым носом. Его редкие пегие
волосы были собраны в пучок на макушке. Пучок был охвачен узкой золотой
полоской с зубцами - короной. Одет мужчина был просто - в кольчугу на
голое тело. Лишь на пальцах сверкали перстни. На переносице Повелителя
были очки с одним стеклом. Он снял очки, протер стекло, глядя на вошедших,
которые растворились в полутьме громадного зрительного зала, снова надел
их.
Алиса обратила внимание на то, что на сцене стоит еще и большой шкаф.
Где же она его видела? Конечно же, он стоял на плоту, который плыл по
реке! И в шкафу ехал знаменитый и великий Столп невежества, Покровитель
беспамятства, Главный вкушец Клоп Небесный.
Пока Повелитель манипулировал с очками, дверцы шкафа раскрылись и
оттуда выглянул Клоп в синей хламиде, расшитой серебряными звездами.
- Позор! - воскликнул он. Сделал шаг назад, и двери шкафа закрылись
вновь.
- Позор! - закричали поклоны, что собрались в зале. Они подпрыгивали
в креслах, размахивали кулаками, строили рожи, но, правда, ни один не
поднялся с места и не посмел подойти к Кротам, что стояли у дверей зала
плечом к плечу, набычившись, нахохлившись, готовые сражаться до конца.
- Не надо, - сказал тихо Радикулит Грозный, - зачем же так! Мы все
здесь друзья, мы все настоящие поклоны. Если мы будем ссориться, кто же
будет нас бояться, дети мои?
- Они убили Червяка Самоготолстого!
- Знаю и скорблю, - сказал Повелитель, почесывая пучок волос, что
торчал над короной. - Тем более что Червяк Самыйтолстый был моим
возлюбленным родственником. И потому я строго накажу наших неразумных
детей - баронов леса, кровожадных Кротов. Мы решим этот вопрос сейчас же.
Подойдите ближе к моему трону, гадкие дети!
Кроты одновременно поклонились и поспешили к сцене.
- Стойте! - приказал им старик с попугаем на голове, когда они
подошли близко. И как бы в ответ на его слова из оркестровой ямы поднялся
лес копий и верхушки шлемов, - оказывается, там затаились воины охраны.
Братья замерли.
Алиса, которая осталась стоять у входа, рядом с двумя воинами,
разглядывала зал.
Вместо задника на сцене висели флаги, на каждом был нарисован белый
слон. Алиса уже достаточно знала про этот мир, чтобы догадаться, что слон
и называется здесь Радикулитом.
По сторонам сцены, незаметные, пока глаза не привыкли к полумраку,
стояли две кучки людей. Справа - вкушецы, этих Алиса уже научилась
узнавать, слева - мужчины, большей частью пожилые, бородатые, длинные
одежды которых были изукрашены геометрическими знаками, словами, буквами,
цифрами и непонятными значками. На головах этих людей были высокие черные
цилиндры.
За троном возвышались два гигантского роста телохранителя, на головах
которых были странные, чем-то знакомые шлемы - круглые, с кольцом сбоку. В
кольца были вставлены пучки перьев. Что же напоминали эти шлемы? И тут
Алиса не выдержала и громко засмеялась. Она поняла, что на головах главных
телохранителей ночные горшки. С ручками.
- Кто смеется? - спросил Радикулит.
Тут же из темноты к Алисе кинулись две человека в темных одеждах и
шапках, к которым были пришиты громадные уши.
Они схватили ее и поволокли к сцене.
- Ну, скорее, что там? - спросил Радикулит.
- Твои наушники-подслушники, великий господин, докладывают! - крикнул
один из них. - Это девчонка.
- Зачем здесь девчонка?
- Разрешите сообщить, ваша милость, - сказал Правый Крот. - Разрешите
сказать.
- Говорите, мои милые, - ласково произнес Повелитель. - Говорите, мои
мальчики. Всю правду говорите. Ничего не таите.
Люди с пришитыми ушами держали Алису за локти. Не больно, но крепко.
- А зачем вам запасные уши? - тихо спросила Алиса.
Они не ответили, но Повелитель, у которого был изумительный слух,
что, как известно, помогло ему пережить сорок четыре заговора и три
восстания, ответил за них:
- Это мои наушники-подслушники, слухачи и доносчики. Моя опора и
надежда. - Тут же Радикулит поглядел на Кротов. - Говорите, мои
кровожадные, - сказал он. - Говорите.
Левый Крот сделал шаг вперед, поклонился и сказал:
- Как было велено, мы сели на корабли и приплыли в столицу по зову
нашего Повелителя.
- Хорошо, люблю послушных мальчиков. Говорите, говорите.
- Мы взяли с собой драгоценные и редкие дары, чтобы обрадовать глаза
нашего Повелителя.
- Говори, говори.
- В пути, остановившись на ночлег на Длинном острове, мы встретили
уважаемого поклона Червяка Самоготолстого. Мы не имели к нему вражды и
мирно провели ночь.
- Проверить! - приказал Радикулит, обернувшись к вкушецам.
- Проверено, - ответил один из них. - Это правда.
- Но уважаемый поклон Червяк Самыйтолстый возжелал получить вот эту
девочку, на которую вы обратили свое благосклонное внимание, Повелитель.
- Почему? Что в ней особенного?
- Эта девочка - акробатка, она умеет делать такие трюки, которых не
знают наши акробаты. Мы сами выучили ее этим трюкам и хотели привезти ее в
подарок нашему грозному Повелителю. Разумеется, мы вынуждены были
отклонить требование Червяка.
- Любопытно, - сказал Радикулит. - Продолжай, мой мальчик!
- А когда мы спустились на берег в столице. Червяк устроил засаду,
чтобы отнять у нас девочку. Мы не нападали на него, но защищались. И в бою
подлый Червяк был убит.
Повелитель обернулся к вкушецам. Один из них вышел вперед и наклонил
голову. Но сказать ничего не успел, потому что с одного из кресел, что
стояли полукругом у сцены, вскочил очень высокий и страшно худой поклон и
закричал:
- Я, Червяк Самыйдлинный, требую казни этих ничтожных самозванцев и
жалких лесных бродяг за смерть моего возлюбленного брата. Если Червяк из
нашего рода требует рабыню, вы должны с благодарностью отдать ему рабыню.
Смерть преступникам!
- Я выслушал тебя, мой уважаемый Червяк Самыйдлинный, - сказал
ласково Радикулит. - Я полностью разделяю твое негодование. Я рассмотрю
твою просьбу.
Дверь шкафа раскрылась, оттуда выглянул Клоп Небесный и сказал:
- Я разделяю точку зрения Червяка Самогодлинного. Никто не смеет
поднять руку на представителя знатного рода.
- Никто! - закричали, перебивая и подогревая друг друга, остальные
вельможи, что сидели в креслах.
Тут Левый Крот не выдержал. Он закричал, обращаясь к орущим
вельможам:
- У меня нет меча, и я не могу осквернить вашей подлой кровью этот
священный дворец. Но когда мы выйдем, я вызываю на честный бой до смерти
любого из вас!
Эти слова вызвали новую вспышку негодования.
- Как он смеет! - кричали толстые и тонкие, низенькие и величавые
вельможи Крины. - Самозванец! Поклон в первом поколении! Твой отец был
простым лесным разбойником.
- Пускай, - отвечал им, Левый Крот. - Пускай он был разбойником, но
вы от него бегали, как быстроногие трусливые черепахи!
- Ах! - закричали вельможи. - Ах!
Видно, под черепахой имелся в виду какой-то очень позорный для них
зверь.
Радикулиту надоели эти крики, он поморщился и поднял руку, давая знак
всем замолчать. Никто не замолчал, словно забыли, где находятся.
Тогда раздался удар гонга, такой низкий и гулкий, что его звук
поглотил остальные звуки в зале.
Вельможи опомнились.
Червяк Самыйдлинный сказал:
- Просим голосования вельмож! Пускай решит голосование.
- Голосование! - закричали остальные вельможи.
- Кто за то, чтобы немедленно казнить Кротов, а их имущество и замок
поделить между нами? - спросил Червяк.
Все вельможи без исключения подняли обе руки.
- Вот так, поклон Радикулит, - сказал Червяк и сел.
Наступила тишина. И в этой тишине послышался голос Радикулита:
- Мы тут посоветовались с мудрецами, - старики в высоких шапках
поклонились, - и со вкушецами, - жрецы поклонились, - и решили: ваше
требование законно и обычай должен быть соблюден. Так что вам, мои дорогие
мальчики-кротики, придется погибнуть.
- Мы будем сопротивляться, - сказал Правый Крот.
- Похвально! - ответил Радикулит. - Вы отважные воины.
- Отдай их мне, господин, - выглянул из шкафа Клоп Небесный.
Алисе хотелось спросить, почему этот человек прячется в шкафу, но
спросить было не у кого.
- Конечно, считай, что они твои, - ласково ответил Повелитель.
- Я кину их в пропасть Блаженства.
- Разумеется, - согласился Радикулит. - А теперь мы перейдем к
насущным делам.
- Как так? - подпрыгнул в кресле Червяк Самыйдлинный. - А казнить?
Сначала казнь!
- Погодите, дорогие мои, любезные поклоны, - сказал Радикулит. -
Разумеется, мы их казним. Но не сейчас. Не в день, когда мы выходим в
великий и исторический поход. И в этом походе кровожадные Кроты нам очень
и очень понадобятся. С их знанием леса, с их умением сражаться! Нет,
пускай они погибнут в бою, в первых рядах, пускай они искупят свое
преступление кровью на пользу общего дела. А если они случайно останутся
живы, мы их убьем сразу после окончания победоносного похода. Разве я не
мудро решил?
- Мудро, - криво усмехнулся Червяк. Конечно, он не был согласен с
Радикулитом, но, если будешь возражать, получается, что ты выступаешь
против общего дела. Поэтому Червяк некоторое время мялся, словно искал
убедительные слова, потом махнул худой лапкой и плюхнулся в кресло.
- А пока что, - сказал Радикулит, - покажите мне, что вы там принесли
мне в подарок. А то, когда погибнете, некому будет приносить мне подарки.
И многие в зале захлопали в ладоши, поражаясь мудрости Повелителя.
- Во-первых, мы нашли в лесу и отобрали у пигмеев их главную святыню,
за которой тщетно охотятся многие славные мужи, - сказал Левый Крот.
Он махнул рукой. Воины вытащили на сцену мраморную статую и поставили
ее. Правый Крот подозвал к себе Алису и тоже вывел ее на сцену.
Радикулит спросил:
- А это акробатка?
- Замечательная акробатка, - сказал Правый Крот, - специально
выдрессированная лесными мудрецами и волшебниками, чтобы услаждать ваши
глаза, милостивый Повелитель.
- Покажи, - сказал Радикулит Алисе.
- Что показать? - спросила Алиса.
- Что ты умеешь.
Алиса пожала плечами. Лживый и сладкий Радикулит ей не понравился.
Впрочем, Алиса чувствовала, что и она Повелителю пришлась не по душе. Так
что неприязнь была взаимной.
- Девчонка! - зарычал Правый Крот. - Показывай все, что ты умеешь.
- В ином случае, - улыбнулся Радикулит, - не поздно еще пересмотреть
приговор. Почему мы должны откладывать казнь братьев Кротов? Может,
сделаем это сейчас? Повеселим наших слуг?
- Конечно! И скорее! - закричали вельможи.
- Если ты думаешь, девчонка, - сказал из зала Левый Крот, - что,
когда нас казнят, ты останешься живой, ты ошибаешься. Я всегда успею
отрубить твою упрямую голову.
Алиса поняла, что он не шутит. Но одно дело - крутить сальто на
берегу вместе с Пашкой, когда это тебе хочется, другое - здесь, на голой
пыльной сцене, под взглядами напыщенных индюков.
Но что поделаешь?
Алиса разбежалась и сделала сальто. Вышла из сальто в стойку и
прошлась немного на руках. Что еще им показать? Она перевернулась, сделала
ласточку, потом шпагат и снова сальто.
- И это все? - спросил Радикулит разочарованно.
- Почти все, - ответила Алиса.
- И из-за этого Червяк напал на вас?
- Из-за этого, - сказал Правый Крот.
Повелитель посмотрел на своего советника - старика с чучелом попугая
на голове.
- Конечно, это редкий дар, - сказал старик. - Но скорее он подходит
для ярмарки, чем для Повелительского дворца.
- И я так думаю, - сказал Радикулит. - Пускай она подождет нашего
решения.
- Отдай девочку мне. - Голова Клопа высунулась из шкафа. - Мне она
нравится.
- Я сказал - подождем. Есть еще второй подарок.
Один из охранников подошел к Алисе и довольно чувствительно толкнул
ее.
- Отойди, не слышала, что ли?
Алиса не стала спорить. Чем дальше от негодяев, тем безопаснее.
- Так, - сказал Радикулит. - А это Белая Дама?
- Так точно, ваша милость, - сказал Правый Крот.
- Таинственная Белая Господинка, богиня пигмеев?
- Она самая.
Радикулит поднялся с зубоврачебного трона, и оказалось, что одно
плечо у него выше другого, и притом он хромает.
- А что у нее в руках? - спросил он подозрительно.
- Не можем знать, - ответил Правый Крот.
- Мудрецы, - приказал Радикулит, - выскажите свое высокое мнение.
Мудрецы в высоких цилиндрах тут же окружили статую, начали водить по
ней пальцами, щелкать, стучать, двое встали на колени и стали вслух, споря
из-за каждой буквы, стараться прочесть слово "Читательница" на пьедестале.
- Скорее, дорогие, - торопил Радикулит, - отвечайте. Нам еще многое
надо обсудить. Если вы, мои голубчики, будете так долго разгадывать эту
простую загадку, придется передать вас в руки вкушецов забвения.
Мудрецы засуетились, сдвинулись в кружок, так что цилиндры касались
друг дружки, пошептались, и главный мудрец с длинной, до пояса,
раздвоенной бородой сказал:
- Как сказало нам великое знание, учениками и слугами которого мы,
господин, являемся, эта Белая Дама, давно потерянная и наконец-то
возвращенная, в подлинности которой мы не сомневаемся, держит в руке
священный кирпич, который, по преданию, она заложила в основание храма.
- Но с другой стороны, - сказал второй мудрец, невежливо отталкивая в
сторону своего коллегу, - есть версия не менее достойная доверия, и она
заключается в том, что Белая Дама держит в руках коробку с конфетами.
Алиса снова хихикнула.
- Девочка, у тебя есть своя версия? - ласково спросил Радикулит. -
Ты, по-моему, слишком умная.
- У нее в руках книга, - сказала Алиса. - Что же, ваши мудрецы книг
не видели?
- Что? Что она говорит, богохульница! - закричал, распахнув дверь
шкафа, вкушец Клоп Небесный. - Богиня никогда не падет так низко, чтобы
взять в руки это проклятие прошлого - книгу!
- Девочка очень глупа! - сказал главный мудрец.
- А что за буквы у ног этой Белой Дамы? - ласково спросил Радикулит.
- Мы их расшифровали, - сказал белобородый мудрец. - Они означают:
"Успокоение".
- Есть другая версия, - сразу же вылез вперед второй мудрец, видно,
вечный соперник первого. - Там написано: "Слава Радикулиту, мудрейшему
Повелителю".
- Странно, - сказал Радикулит, - неужели богиня знала о том, что я
приду править этим миром. Надпись-то кажется старой. А ты что скажешь,
акробатка?
- Там написано: "Читательница", - сказала Алиса. - Наверное, эта
статуя когда-то стояла в библиотеке, поэтому девушка читает книгу.
- Какой ужас! - воскликнули мудрецы. - Она хочет сказать, что женщина
могла читать! Таких девочек надо жечь на костре!
- Почему женщина? - спохватилась Алиса, которая перехватила горящий
злобой взгляд Клопа из двери шкафа. - Вы же сами говорите, что это -
богиня. А богиням все можно. И читать тоже.
- Богине можно и читать, - проскрипел Клоп. - Но вот рабыне-акробатке
читать не положено.
- Ты в самом деле умеешь читать, мое сокровище? - спросил Радикулит.
И в его голосе было столько сладости и столько угрозы, что Алиса
почувствовала, как над ее головой повис топор.
- Нет, - сказала Алиса. - Зачем мне читать! Мне так показалось.
- Вижу, что показалось. Ты лживая девчонка, и мне хотелось бы узнать,
чем ты околдовала этих глупых лесных разбойников.
- Я не колдовала. Я прыгала, - сказала Алиса.
- А прыгаешь ты слишком ловко, - сказал Радикулит.
- Отдай ее мне. Повелитель, - проскрипел из шкафа Клоп Небесный. - Я
из нее быстро выпытаю правду.
- Это все куда серьезнее, чем вам кажется, - произнес Радикулит,
глядя на Алису в упор кошачьими желтыми глазами. - Иди, девочка, подожди,
пока дяди и тети будут говорить о своих скучных делах. Потом мы решим твою
судьбу.
- Куда идти? - спросила Алиса.
- Тебе покажут, - ответил Радикулит и кивнул старику-советнику.
Тот подозвал пальцем одного из подслушников с привязанными к шапке
ушами и что-то тихо приказал ему. Алиса уловила лишь последние слова:
"Отвечаешь головой!"
Подслушник цепко схватил Алису за руку и утащил за сцену, в пыльные,
темные проходы между ржавых колес и свисающих сверху тряпок. Когда они
остались одни, он больно ущипнул ее.
- За что? - спросила Алиса.
- Чтобы знала, где ты. От нас еще никто не уходил живым, - сказал
подслушник.
- А я и не убегаю, - сказала Алиса.
Рядом мелькали черные ушастые тени - подслушники охраняли заседание
поклонов.
- Иди, - подслушник толкнул Алису, она споткнулась.
- Ой! - сказала она. - Ногу подвернула.
Алиса села на пол и подумала: "А что он теперь будет делать?"
- Ты где? - спросил подслушник.
- Здесь. Ой, ногу больно!
- Иди!
Подслушник принялся бить Алису ногами, но в темноте не мог попасть,
сердился и ругался. Этого Алисе и надо было. Она схватила его за поднятую
ногу и так рванула, что он с писком полетел на пол.
Алиса поднялась, сорвала с его пояса веревку, быстро скрутила ему
руки. Чем бы заткнуть рот? Ага, у нее же есть платок. Жалко, конечно,
платок, мама вышивала, но для хорошего дела и платком можно пожертвовать.
Алиса заткнула хрипящему подслушнику рот платком и, подхватив его под
мышки, потащила в сторону от прохода.
И вовремя - зашуршали, зашлепали шаги: со сцены уходили вкушецы и
мудрецы. Два подслушника гнали их.
- Скорее, - торопили они. - Давайте отсюда! Нечего вам слушать, о чем
разговаривают великие.
Алиса засунула мычащего подслушника за кучу сломанных и сгнивших
декораций и сняла с него шапку с ушами.
Шапку она надела себе на голову, потому что уже поняла, что в этой
темноте видны только силуэты. А силуэт человека с громадными ушами не
вызовет никаких подозрений.
Затем она проскользнула обратно к сцене и остановилась за дырявым
задником. Так что теперь она отлично слышала и видела все, что происходило
в зале.
18. БЕГСТВО
- Все? - раздался голос Радикулита. - Лишних нет? Тогда перейдем к
делу. Как вы знаете, мы решили пойти большим походом на лесное логово
помников. Давно пора их уничтожить. Для объяснений слово предоставляется
его Высокому невежеству Клопу Небесному.
Послышался скрип двери шкафа.
- Вылезай, голубчик, вылезай, - сказал Радикулит. - Мы все знаем, как
ты трясешься за свою драгоценную жизнь. И понимаем, что у тебя есть на то
основания, - слишком много людей в мире мечтают, чтобы ты поскорей
встретился со смертью.
Послышался смех поклонов, которые, видно, не любили Главного вкушеца.
Снова раздался скрип. Клоп все же вылез на сцену.
- Смертельная опасность нависла над нашим миром! - возопил он. -
Грядет гибель, грядет разорение! Вы думаете, что я сижу в шкафу, потому
что труслив? Нет, я отважен. Я первым в молодости поднялся на стены замка
кальдонских бунтовщиков, я вступил в бой с драконом Кори, я не побоялся
выйти к оборванцам в год малой смуты. Но сейчас я трепещу!
Вкушец закашлялся, и слышно было, как эхо прокатывает его кашель по
гулкому пространству театрального зала.
- Если мы не ударим сегодня и не выжжем священным огнем Убежище
помников, нам не жить. И погибнет наш славный мир, мир, в котором все
довольны, все забывчивы и спокойны. Помники подняли руку на самое святое,
что у нас есть, - на детей!
- Смерть помникам! - раздался крик Правого Крота.
- Людоеды! - раздался крик толстой поклонки, которую Алиса видела на
реке. - Они пожирают наших крошек!
- Ты права, Коси-косиножка, - согласился Клоп. - Они их пожирают. Но
раз уж здесь только свои, я открою вам страшную тайну, которая должна
умереть в этих стенах! На самом деле они их не едят. Они их учат читать!
Наступила такая тишина, что у Алисы зазвенело в ушах.
- Читать? - спросил кто-то тихо.
- Читать и писать.
- Но этого не может быть!
- Это и есть их главная цель. Они крадут счастливых, ничего не
знающих, живущих в мирном неведении крошек, утаскивают их в свой вертеп и
там превращают их в новых помников. Дети уже никогда не вернуться к нам.
Они уже не дети, они страшные оборотни.
- Зачем читать? - послышался голос из зала. Спрашивал горбун Таракан.
- Зачем читать? Для этого есть мудрецы.
- Сегодня читают сотни помников, завтра их будут тысячи!
- Смерть помникам! - крикнул Червяк Самыйдлинный.
- Смерть! - раздались крики поклонов.
- Тишина! - оборвал крики Радикулит. - Слушайте мой приказ. Поход,
запланированный на послезавтра, переносится на завтра. На рассвете мы
выступаем.
- Как так? - воскликнула поклонка Коси-косиножка. - Мы совсем не
отдохнули с дороги.
- Помники уже пронюхали, - продолжал Радикулит, - когда мы выступаем.
И будут готовы отразить наше наступление. Мы не знаем, на какие коварные
хитрости они пойдут.
- Как же они об этом узнали? - спросил горбун Таракан.
- Наивный, - сказал Клоп Небесный. - Разве тебе непонятно? Помники
воспитали оборотней, которые умеют читать и готовы свергнуть справедливую
власть благородного невежества. Они уже среди нас. Они таятся, они ходят
по улицам, они делают вид, что они такие же, как и мы с вами. И они
подслушивают, вынюхивают, доносят своим господам... Вот поэтому и
переносится поход на завтра.
- А что же твои подслушники и подглядчики, Повелитель? За что они
едят хлеб с маслом? - спросила Коси-коси ножка.
- Можно увидеть и услышать то, что говорится, - ответил Радикулит. -
Но даже мои люди не могут заглянуть в душу каждого из оборотней.
- Но как их отличить? - спросил Червяк Самыйдлинный. - Я их никогда
не видел!
- Только мой пронзительный взгляд может проникнуть в душу оборотня, -
сказал Радикулит. - И сейчас я вам покажу одного из них.
- Ой, а это не опасно? - ахнула Коси-косиножка.
- Пойманные, они не опасны. Они опасны неузнанные, - сказал Клоп
Небесный.
- Голубчики Кроты, - сказал сладким голосом Радикулит, - ответьте
мне, только честно, как родному папочке, где вы нашли эту
девчонку-акробатку? Ведь вы не учили ее прыгать и кувыркаться. Вы случайно
узнали об этом?
- Случайно, - признался Правый Крот. - Мы отбили ее у пигмеев. В
лесу.
- В лесу! - сказал Радикулит. - Именно в лесу! Я так и думал. Что же
она сказала вам, мои наивные и глупые рыцари?
- Она сказала, что она поклонка из дальних мест, их корабль утонул, и
она заблудилась в лесу.
- И вы поверили, глупенькие!
- А кто еще мог быть в лесу?
- А если она помник?
- Нет, - сказал Левый Крот. - Помника я за сто шагов узнаю. Не помник
она. И одета не по-нашему. А помники одеты по-нашему.
- Ах, какое умное рассуждение! - пропел Радикулит. - Значит, если ты
видишь крота в кошачьей шкуре, то ты думаешь - это кошка. Знаете ли вы,
что привели в мой дворец подглядчицу помников, оборотня?
Послышались возмущенные крики поклонов.
"Пора бежать", - подумала Алиса.
- Нет, - сказал Правый Крот. - Быть того не может.
- А мой проницательный взгляд заметил то, к чему вы были слепы. Она
прочла написанное у ног статуи!
- Но ведь мудрецы прочли это слово иначе, - сказал горбун.
- А вы им верите? Вы верите этим выжившим из ума старикашкам, которые
скажут что угодно, только чтобы подольститься ко мне? Нет, я уверен, что
правильно это слово прочла именно та девчонка. Что она-оборотень. Она -
подглядчица помников. И сейчас на глазах у вас мы будем пытать ее и мучить
до тех пор, пока она не сознается в своем ужасном преступлении. Приведите
ее!
Старик с попугаем на голове хлопнул в ладоши.
- Подслушники! - крикнул он. - Привести акробатку.
И тогда Алиса поняла, что через минуту здесь начнется такая
катавасия, что убежать будет невозможно. И она быстро пошла прочь,
спустилась по железной лесенке со сцены и оказалась в неосвещенном
коридоре. Навстречу ей бежали два подслушника.
- Не видел акробатку? - крикнул один из них на бегу.
- Ищу, - ответила Алиса, стараясь не ускорять шагов.
Затем она оказалась в каком-то служебном помещении, здесь уже было
светлее. Мимо протопали, не замечая ее, несколько стражников. Из зала
доносился гул голосов.
- Эй! - раздался крик сзади. - Стой! Ты куда? Туда нельзя.
Перед Алисой была полуоткрытая дверь. Она толкнула ее и оказалась в
большой комнате, где была устроена спальня. Громадная кровать под пышным,
но рваным и пыльным балдахином, была не убрана, на полу валялись подушки,
через окно, затянутое выцветшей бархатной занавеской, пробивался луч
света.
Женщина в длинном зеленом платье, которая убирала со столика грязные
чашки и тарелки, закричала:
- Ты куда, проклятый подслушник! Это же спальня Повелителя!
Но Алиса, не обращая внимания на крик, рванулась к окну. По дороге
она опрокинула сундучок, стоявший у кровати. Из сундучка посыпались
ветхие, потрепанные книги. "Ага, - успела подумать Алиса. - Все вы лжецы!
Конечно же, здешний Повелитель умеет читать!"
Уборщица погналась за Алисой, в дверь вбежал стражник, но Алиса уже
откинула занавеску и глянула вниз, метрах в трех от окна - дно
театрального двора, заставленного развалившимися декорациями. Алиса смело
прыгнула вниз, нырнула за декорацию. И тут же фанерная стенка вздрогнула:
в нее вонзилась стрела.
Алиса пробежала узким проходом между стеной театра и какими-то
развалинами, перебралась через груды битого кирпича и остановилась. Прямо
перед ней была улица. По улице ходили люди, совсем рядом ехала телега,
запряженная парой быков. На телеге были навалены вязанки хвороста, а
возчик шел по ту сторону телеги, лениво понукая быков.
Алиса медленно пошла за телегой, стараясь восстановить дыхание.
Но никто ее не преследовал. Видно, стражники потеряли ее из виду.
Улица была узкой, кое-где в старых домах и между ними разместились
лавочки и мастерские. Люди, что шли по улице, были одеты не то чтобы
бедно, но как-то неопрятно и скудно.
"Что теперь делать? - спросила сама себя Алиса. - Надо как можно
скорее отыскать Ручейка и сообщить ему, что поход перенесен на завтра. Но
как искать его в этом совершенно незнакомом Городе? Эврика! Надо пройти на
невольничий рынок, там Ирия и Белка. У кого спросить? Так, чтобы не
вызвать подозрения?"
Алиса увидела пожилую женщину, которая вела за руку худенькую,
заморенную девочку, а в другой руке несла мешок.
Алиса догнала женщину.
- Простите, - сказала она, - вы не подскажите, как пройти на рынок,
где продают рабов?
Круглое доброе лицо женщины исказилось страхом. Она бросила мешок.
Девочка заплакала.
- Я ничего не знаю, - запричитала она, - я ничего не помню, я ни в
чем не виновата!
- Я вас ни в чем не обвиняю, - сказала Алиса, удивившись тому, что ее
испугались. - Я только хотела спросить...
Но женщина, подхватив девочку, уже мчалась прочь.
Алиса оглянулась. И поняла, что улица вокруг опустела. Дверь в лавку,
где торговали сандалиями и сапогами, захлопнулась, нищий, что сидел у
стены, пополз в проход между домами, кучка мужчин, которые обсуждали
что-то интересное, рассеялась.
"Почему они меня боятся?" - подумала Алиса.
Высокий согбенный человек брел по улице ей навстречу. Он нес на плече
несколько тонких досок и глядел себе под ноги.
- Простите, - сказала Алиса, - скажите, пожалуйста, как пройти на
рынок?
- На рынок, говоришь? - Человек поднял руку, чтобы показать
направление, но тут он взглядом уперся в лицо Алисы, и у него от ужаса
расширились глаза. - Я ни в чем не виноват! Я ничего не говорил! -
закричал он и, бросив доски, побежал по улице, высоко поднимая колени.
"Что-то со мной неладно!" Алиса провела руками по груди и бокам.
Серое платье, которое дала ей Речка, скрывает комбинезон. Башмаки уже
такие грязные, что никто не догадается, что они сделаны на Земле... И тут
пальцы Алисы натолкнулись на мягкие полотнища, болтающиеся у щек. Что
такое? Алиса не сразу сообразила, что на ней шапка с громадными ушами
подслушника. Вот за кого ее приняли! Алиса даже улыбнулась-это еще не
самое страшное. Зато она узнала полезную для себя вещь: в этом счастливом
государстве, где никто ничего не помнит и все довольны, прохожие
смертельно боятся подслушников.
Алиса сняла ушастую шапку и хотела выкинуть ее, но потом передумала.
Уши еще могут пригодиться. Она свернула шапку в трубочку и быстро пошла
прочь, держа ее в руке.
На следующей улице Алиса встретила мальчишку и уже спокойно задала
ему вопрос о рынке рабов.
- Глупая ты, что ли? - спросил мальчишка. - Или нездешняя?
- Я с моим поклоном приехала. Мы вверху по реке живем, - сказала
Алиса.
- На помников в поход собрались? - сказал мальчишка. - Только ничего
у вас из этого не выйдет.
- Скажи, где рынок, мне некогда.
- Иди прямо, до большой площади, потом свернешь к морю. Там и рынок.
Найдешь.
19. НЕВОЛЬНИЧИЙ РЫНОК
Рынок занимал бывший стадион. На вытоптанном пыльном поле стояли
шатры и палатки, хижины и навесы. Здесь торговали всякой живностью-от кур
и коз до людей.
Алиса боялась, что опоздала и рабов уже распродали. Но еще издали она
увидела, что густая толпа окружила высокий помост, на котором стоит кучка
понурых пигмеев, а рядом с ними два воина с волчьими мордами на головах.
Алиса протолкалась поближе к возвышению.
Сбоку на помост взобрался Вери-Мери. Он был роскошно одет в расшитую
цветами тогу, в руке держал позолоченный посох. И, впервые увидев пигмея
снизу, Алиса заметила, что из-под тоги торчат каблуки - деревянные
столбики, приделанные к его сандалиям. Столбики были сантиметров по
десять. Значит, на самом деле, поняла Алиса, он и среди пигмеев карлик.
Вери-Мери стукнул посохом о доски настила и объявил:
- Целое племя послушных, безропотных пигмеев. За бесценок вы купите
себе полон дом слуг, куда более надежных, чем городские рабы.
- Они только и норовят в лес убежать! - раздался голос из толпы.
- А вы их привяжите, - ответил Вери-Мери. - А если на кухне, то и
приковать можно. И кормить их недорого. Жрут в два раза меньше нормального
человека.
- И ты тоже? - послышался из толпы другой голос.
Вери-Мери не обратил внимания на издевательский вопрос. Он крикнул:
- По большой монете за каждого пигмея! Всего по большой монете! Это
почти даром!
- По монете, еще чего не хватало! - крикнул оборванец, стоявший рядом
с Алисой. - Они дохнут, как мухи.
Вери-Мери посмотрел вправо. Алиса, встав на цыпочки, увидела, что
там, у самого помоста, стоит несколько человек, одетых побогаче прочих.
- По одной монете, - повторил Вери-Мери. - Кто больше?
- Даю по монете за мужчин, - послышался голос справа.
- Две монеты, - толстяк в синей тоге поднял два пальца.
"Где же Ирия?" - Алиса постаралась еще поближе пробиться к помосту,
но ближе второго ряда лезть не стала - не хотела, чтобы ее заметил
Вери-Мери или воин Сук.
- Две монеты, кто больше? - кричал Вери-Мери. - За идеальных слуг, за
послушных рабов. Их можно бить, над ними можно издеваться, они слова в
ответ не скажут!
Могучий мужчина, обросший светлой шевелюрой и густой бородой так, что
на лице осталось место только для кончика курносого носа и голубых глаз,
поднял три пальца.
- Три монеты, кто больше?
Никто не поднимал цену.
Торг был окончен. Вери-Мери дал знак воину Суку, тот начал по одному
подгонять перепуганных пигмеев к краю помоста, бородач принимал каждого из
них, отсчитывал три монеты и ждал следующего.
"Зачем такая длинная процедура? - подумала Алиса. - Ну подсчитал бы
всех, сложил..." - И тут она вспомнила, что на Крине умеют считать только
до десяти - сколько пальцев на руках. А уж складывать и вычитать никто не
умеет.
- Следующая партия! - закричал Вери-Мери. - Знаменитая красавица
дальних стран! Сам бы ее купил, но не хватит денег!
По ту сторону помоста засуетились воины, Алиса видела, как
покачиваются волчьи головы. Потом над ними поднялась золотая встрепанная
голова Ирии. И вот она всходит на возвышение, спокойная, гордая, словно ее
ведут не в рабство, а на трон. Ирия подобрала тяжелые железные цепи и
выпрямилась.
По толпе прошел вздох удивления.
- Чего заковали? - раздался голос из толпы. - Может, она ведьма? Или
психованная?
- Ни в коем случае! - ответил Вери-Мери. - Она здоровая и сильная.
Она годится по хозяйству или в жены богатому человеку. А закована она,
потому что еще дикая, неприрученная. Пять золотых монет - это гроши за
такую драгоценную покупку.
И Вери-Мери поднял вверх руку с растопыренными пальцами.
Первым откликнулся изысканный, завитой, с подведенными бровями
щеголь.
- Рука и палец! - крикнул он.
- Она тебя искусает! - крикнули из толпы.
"Какие странные люди, - подумала Алиса, - это для них развлечение.
Как в театр пришли".
Ирия, обводя взором толпу, увидела Алису. Она чуть улыбнулась. Алиса
приподняла ладонь. Ирия отвернулась, боялась подвести девочку. А у Алисы
сразу исправилось настроение: "Теперь Ирия знает, что я здесь, теперь мы
вместе!"
- Рука и палец - один! - крикнул Вери-Мери.
- Рука и два пальца! - отозвался молодой воин в высоком шлеме.
- Рука и два пальца. Кто больше? - воскликнул Вери-Мери. - Неужели
эта прекрасная работница, эта женщина, которая будет работать на кухне за
десятерых, не стоит двух рук?
- Рука и три пальца! - сказал щеголь.
В толпе шумели. Торг покупателей всех увлек.
И тогда бородач с голубыми глазами, который уже купил пигмеев, сказал
высоким голосом, что так не вязался с его могучим обликом:
- Две руки!
- 0-о-ох! - прокатилось по толпе. Видно, это была высокая цена.
Молодой воин достал кошель, висевший у него на поясе, и пересчитал
монеты.
- Две руки и одна! - крикнул он.
Вери-Мери обернулся к щеголю:
- Что скажешь, торговец благовониями?
- Она не стоит и одной руки, - огрызнулся тот.
- Две руки и две монеты, - сказал громко бородач.
- Проклятие! - Воин повернулся и начал проталкиваться сквозь толпу,
чтобы поскорей уйти.
- Возьми свою покупку, - сказал Вери-Мери. - Ты не пожалеешь. Ты
купил за бесценок лучшую женщину в государстве. Только не советую пока
снимать с нее цепей. За них с тебя дополнительно половина монеты.
Алисе бородач понравился. Ей очень хотелось надеяться, что его
подослал Ручеек.
- За цепи я тебе платить не буду, - сказал бородач. - Можешь их
оставить себе. Я умею укрощать строптивых рабынь. Но могу дать тебе монету
за оставшихся пигмеек. Там только женщины и детеныши. За них тебе никто
ничего не заплатит.
- Как так не заплатит? - возмутился Вери-Мери. - Из детенышей
вырастут замечательные ручные забывчивые рабы. А женщины нужны в
хозяйстве. Я отдам тебе их за руку монет.
- Две монеты и цепь.
Сторговались на трех монетах.
Бородач поднялся на помост, взял у воина Сука ключ от цепей и
освободил Ирию. Алисе было видно, какие темные полосы остались от цепей у
нее на запястьях. Бедненькая, как она все это терпела! Ирия сошла с
помоста следом за бородачом, осторожно растирая руки.
Алиса услышала, как бородач спросил:
- Больно или онемели?
- Онемели.
- Дома у меня травы есть, - сказал бородач. - Потерпи.
Из-за помоста воины вытолкали женщин и детей пигмеев. Они жались друг
к дружке, плакали.
Вери-Мери стоял и пересчитывал деньги. Алиса заметила, что он считает
по десятку, загибая пальцы. Насчитал десять, половину кинул в кошель.
Потом оглянулся, не смотрит ли кто-нибудь на него, и пять монет ссыпал в
карман.
Пигмейки увидели своих мужей и кинулись к ним. Видно, уж не
надеялись, что когда-нибудь с ними встретятся. Шум поднялся такой, что
перекрыл гул толпы, которая отваливала от помоста, растекалась по полю
стадиона, стремилась к трибунам, где расположились торговцы пирожками,
требухой и фруктовой водой.
Крики пигмеев не понравились Вери-Мери.
- Эй, борода! - крикнул он. - Уводи их поскорей!
- Не твое дело! - ответил бородач.
Наконец-то Алиса увидела и Белку. Белка вырвалась из толпы пигмеев и
кинулась к Ирии.
- Ирия, я так боялась! - бормотала она, обнимая ее.
- Отойди! Молчи! - сказала Ирия.
Алиса не слышала этих слов, а угадала по движению губ.
Но было поздно. Алиса заметила, как насторожился Вери-Мери. Он тоже
увидел, как Белка обнимает Ирию.
Бородач прикрикнул на своих новых рабов:
- Пошли, пошли, нечего тут кудахтать!
Широко расставив руки, он погнал их перед собой.
- Эй! - крикнул вслед Вери-Мери. Он сделал движение вперед, начал
было спускаться с помоста. Потом передумал и, приставив ладошку ко лбу,
начал приглядываться к Белке, что семенила рядом с Ирией.
Тут к нему подошел воин Сук и спросил:
- Где деньги для господ?
- Сам отдам, - ответил Вери-Мери.
Он сбежал с помоста и исчез в толпе.
Алиса настигла бородача и Ирию у прохода под трибуной. Там был
фонтанчик с водой. Пигмеи окружили его и жадно пили. Бородач торопил их:
- Пошли, дома напьемся, наедимся, - говорил он. - Потерпите немного.
Голос у него был добрый.
Алиса не стала подходить близко к Ирии. Рано еще. Нужна осторожность.
Ведь ее, Алису, ищут по всему городу подслушники и воины Радикулита. К
тому же ее беспокоил хитрый Вери-Мери: а вдруг он узнал Белку?
Толпа рабов с бородачом во главе вышла на улицу и направилась в гору.
Алиса не спешила их догонять. Она остановилась за углом и посмотрела
назад: не бежит ли Вери-Мери? Нет, никого. У ворот стадиона снуют люди,
ржут кони, мычат коровы, плачут рабы, но никто не идет за бородачом.
Толпа рабов шла медленно, бородач лениво покрикивал на пигмеев. Белка
совсем осмелела, она держала Ирию за руку и безостановочно болтала. С
крутого поворота Алиса поглядела назад - наступал вечер, море стало
густым, синим, а небо выцвело, и по нему ползли золотистые облака.
Минут через десять бородач остановился перед высоким каменным
забором. В нем была деревянная дверца.
20. В ОСАДЕ
Пашка пронесся по коридору, выскочил в детскую спальню, опрокинул
кровать, выбежал в столовую... Вот и комната, где, прижавшись к стене,
отбиваясь здоровым крылом, несчастная Альта пытается отпугнуть еще одного
медведя, который пролез сквозь разбитое окно и, поднявшись на короткие
задние лапы, медленно идет к птице.
- Не выйдет! - закричал Пашка.
Выставив вперед ножницы, как кинжал, он бросился на медведя.
И тот, хоть был куда больше и сильнее Пашки, от неожиданности закрыл
морду лапами и задом наперед вывалился из комнаты.
- Он ничего не сделал? - спросил Пашка птицу.
- Я думала, что ты убежал, - сказала Альта.
- Ну как не стыдно!
- Тогда беги. Спрячься где-нибудь. Пережди. Меня тебе не спасти.
Медведь вернулся к оконному проему и заглянул внутрь. Желтые глазки
его яростно горели. Он рычал низким басом.
Пашка подобрал с пола камень и кинул в медведя. Медведь, обиженно
взревев, исчез.
- А теперь, - сказал Пашка, - мы отступим. Я знаю, где спрятаться. Вы
можете идти?
- Я постараюсь, - сказала птица. - Только это лишнее. Не думай обо
мне.
- Молчите, вы и так ослабели, - сказал Пашка.
Птица поднялась на ноги и поплелась к двери в столовую. Пашка шел
сзади, сжимая в одной руке ножницы, в другой - увесистый камень. Увидев,
что добыча уходит, медведь снова полез в окно.
Но его возможные жертвы уже были в другой комнате.
Когда Пашка решил, что они без помех доберутся до кухни в подвале,
еще один медведь преградил им дорогу. Птица от страха присела и замерла.
Пашка кинул камень. Медведь даже не обратил внимания, он был крупнее
и злее первого.
Пашка оглянулся. Никакого оружия! А ножницы не помогут: пока
дотянешься ими до шкуры зверя, он тебя разорвет.
Но Пашка никогда не сдавался.
- Стойте! - крикнул он птице и поднял детскую кровать, - к счастью,
она оказалась крепкой и не развалилась. Пашке было тяжело, но он закрылся
кроватью, как щитом, выставив вперед ее ножки.
Такого медведь не ожидал. Прежде чем железное четырехногое чудище
набросилось на него, он ретировался. Дорога в подвал была открыта.
Пашка подождал, пока Альта спустится в подвал. Затем перекрыл дверь
кроватью, подтащил к ней кухонный стол и тоже привалил к дверному проему.
За дверью ворчал медведь, стараясь сообразить, как преодолеть это
препятствие.
- Полежите, вам надо отдохнуть, - сказал Пашка птице, переводя
дыхание.
- Ты отважный рыцарь, - сказала птица. - Если мы когда-нибудь
выберемся отсюда, я расскажу всем о твоем мужестве.
- Вот это лишнее, - ответил Пашка, хотя ему, честно говоря, было
приятно слышать похвалу.
Медвежья морда показалась в окошке под потолком подвала. К счастью,
окошко было невелико и медведь мог только облизываться, глядя на птицу.
- Так сидеть бессмысленно, - сказал Пашка. - Сколько мы продержимся?
- Нас ищут, - сказала птица. - Наши никогда не оставят нас в беде...
Но они не знают, где искать, они думают, что мы погибли в лесу.
- Значит, надо дать им знать, - сказал Пашка.
- А как?
- Надо разжечь большой костер, - сказал Пашка. - Так, чтобы ваши
друзья увидели этот сигнал.
- А как зажечь костер? - спросила птица. - И где?
- Не знаю, - отмахнулся Пашка. - Главное - принять решение. Как его
выполнить - дело второе.
- Ты мудрый, - согласилась птица. - Считай, что мы приняли решение.
Что дальше?
- Дальше надо думать, - сказал Пашка, расхаживая по комнате.
Он остановился у окошка и погрозил медведю кулаком. Медведь взревел,
стараясь протиснуться в узкое отверстие. Пашка кинул в него кастрюлю.
Медведь взревел еще громче. Кастрюля грохнулась на пол и покатилась между
столов.
- Как зажигают огонь? - рассуждал Пашка вслух. - Для этого добывают
спички. Спичек я не вижу и вряд ли они сохранились. Можно достать кремень
и трут. Я их тоже не вижу. Можно достать увеличительное стекло. Где его
достать? Видел! Там же стоит микроскоп! Если вынуть из него увеличительное
стекло, потом разложить костер...
- Но где этот микроскоп? - спросила птица.
- Он там, наверху.
- Но наверху звери.
- Правильно. Они скоро уйдут.
- Не знаю. Может быть, и не уйдут, - сказала птица.
Настроение у Пашки чуть упало. Нелегко будет добраться до медпункта,
разобрать микроскоп, сложить костер, зажечь его... но все-таки положение
уже не безнадежно.
Рассуждая так, Пашка не переставал исследовать кухню. И его труды не
пропали даром. За грудой ржавых кастрюль, битых тарелок, ящиков с
консервными банками, солью, за жестянками со сгнившими специями он заметил
небольшую дверь.
"Склад" - было написано на ней.
Пашка начал отваливать мусор, чтобы проникнуть туда. Ведь на складах
случаются интересные находки.
Большой паук отпрыгнул в сторону, когда Пашка потащил какой-то
пыльный мешок, но Пашка не испугался - некогда было.
Дверь на склад открылась с трудом. Там было темно. Стояли какие-то
ящики. Пашка ножницами открыл первый из них - труха. Второй - какая-то
ссохшаяся грязь. Он перемазался, закашлялся от пыли. Ничего на этом складе
нет. Вот груда простынь, их лучше не трогать - все равно рассыплются. Вот
ящик с резиновыми мячиками... Вот ящик с какими-то длинными круглыми
цилиндрами. Поверх них лежит загнутая с одной стороны трубка.
- Пашка! - раздался крик Альты. - Он здесь!
Пашка сразу бросился обратно.
И точно, один из медведей все-таки свалил кровать и лез в подвал.
Пашка метнулся обратно, выволок ящик с тяжелыми пластиковыми мячами и
принялся метать их в хищника. Тот опять отступил.
Пашка потащил к двери плиту. Он чуть не надорвался, тем более что
медведь навалился на плиту с той стороны и не давал поставить ее на место.
К счастью, медведю надоело толкать плиту и он отступил.
Пашка свалился на пол. Сил больше не было. Выход один: все же
прорываться в медпункт. Но как это сделаешь, когда медведи не собираются
уходить...
- Сейчас, - сказал он птице. - Сейчас, я отдохну немного.
- Конечно, отдыхай, - сказала птица. - Что же теперь еще делать?
Пашка посмотрел наверх. В окошко он, пожалуй, пролезет. Но там
поджидает медведь. Попробовать? Сейчас он отдохнет немного и попробует...
21. ДОМ КОШМАРА
Бородач достал ключ и отпер калитку. Пигмеи послушно зашли внутрь.
Ирия с Белкой вошли последними. Калитка уже закрывалась, когда Алиса, со
всех ног добежав до нее, втиснулась в щель.
- Это я! - крикнула она. - За нами никто не следил!
Бородач совершенно не удивился. Он протянул Алисе руку и
представился:
- Меня зовут Вепрь. Я твой друг.
- Я знаю. Меня зовут Алиса.
Бородач запер калитку на засов. Белка прыгала вокруг, совсем как
маленькая девочка, и кричала:
- Алиса, Алиса пришла! Молодец Алиса! Ручеек побежал тебя спасать, а
ты сама пришла!
- Я в тебе не сомневалась, Алиса, - сказала Ирия.
Алиса осмотрелась. Они стояли в густом, заросшем саду. Дорожка,
устланная каменными плитами, вела к веранде, на полу которой было
разложено множество вывесок. Окруженный ими, в глубокой задумчивости сидел
в кресле седобородый мудрец в высокой шляпе, которого Алиса видела в
театре.
- Ой! - сказала Алиса. - Тише, он нас услышит.
- Ничего, - сказал Вепрь. - Идите за мной. Господину всемудрому
Кошмару не до нас. Он думает.
Они обогнули дом.
С его задней стороны были пристроены каменные сараи. Из открытой
двери одного из них тянулся дымок, такой вкусный, что пигмеи оживились и
начали поглядывать на бородача. Одна пигмейка, похрабрее, дернула его за
рукав и, когда он обернулся, сунула палец себе в рот.
- Ваш намек понял, - сказал бородач.
Он повел пигмеев в тот самый сарай. В сарае стоял длинный стол, за
ним сидели на длинных скамьях три пигмея и хлебали из больших мисок
похлебку.
- Эй, Моро-Пари, - сказал Вепрь, - я тебе новых друзей привел. Завтра
ночью переправляем их в лес. Сегодня накорми их, как положено. Потом все
объяснишь. Ты знаешь как.
- Слушаюсь, мастер, - сказал молодой пигмей, который стоял у большого
бака с поварешкой в руке.
Пигмеи толпой кинулись в сарай, начали расхватывать тарелки и
строиться в очередь к Моро-Пари.
Тот принялся кричать на них на пигмейском языке, чтобы установить
порядок.
А бородач провел Ирию, Алису и Белку по узкой наружной лесенке
наверх, в небольшую комнатку, пристроенную к стене дома над кухней. Там
стояла кровать, два стула и низкий столик. В комнате было чисто.
- Садитесь, отдыхайте, друзья, - сказал Вепрь. - Сейчас я принесу
целебной мази для Ирии.
Когда они остались одни, Алиса спросила:
- Когда вернется Ручеек? У меня для него важные новости.
- Он тебя ищет.
- Это опасно. За мной гонятся подслушники.
- Что ты натворила? Что ты натворила? - спросила Белка. - Ты
кого-нибудь убила?
- Нет, не убила, - улыбнулась Алиса. - Но узнала тайну, которую они
очень хотели сохранить.
- Это хорошо, что не убила, - сказала Белка. - А то мои братья всегда
кого-нибудь убивают.
- А кто этот бородач? - спросила Алиса.
- Он управляющий в доме главного мудреца.
- Он помник?
- Самый настоящий, - сказала Ирия.
- Ты не бойся, он добрый, - сказала Белка. - Я в людях разбираюсь.
- Как странно, - сказала Алиса. - Мы в доме мудреца. А я его видела в
театре, то есть во дворце Радикулита, и он мне совсем не показался
мудрецом. А ты очень волновалась?
- Ирия совсем не волновалась, - заявила Белка. - Ведь Ручеек сказал,
что все будет в порядке. Ты просто не представляешь, какой он смелый, наш
Ручеек. Он любого стражника победит. И даже Вери-Мери.
- Да, кстати, - сказала Алиса. - Мне кажется, что Вери-Мери тебя
узнал.
- Не мог он меня узнать, - ответила Белка. - Я от него все время
отворачивалась. Я волосами лицо закрывала.
- Почему ты так подумала, Алиса? - спросила Ирия.
- Он так поглядел вам вслед... помнишь, когда Белка к тебе кинулась?
- Это могло ему показаться странным, - сказала задумчиво Ирия.
- Но он за вами не следил, - сказала Алиса. - Я специально отстала и
смотрела.
- Ему и не надо было следить, - сказала Ирия. - Он наверняка знал,
что нас купил управляющий всемудрого Кошмара.
- Ну и имена у них! - вздохнула Алиса.
- Конечно, - согласилась Ирия. - Мудрец выбрал себе самое красивое.
Вернулся бородач. Он принес склянку с мазью и чистую тряпочку.
- Не бойтесь, - сказал он. - Это лесное средство. Нас научили им
пользоваться пигмеи. Они знают травы.
Алиса взяла у него банку, набрала мази на тряпочку и протерла раны
Ирии. Ирия иногда морщилась, но терпела. Белка, которая уже полюбила ее,
вмешивалась, давала советы и говорила под руку. Но Алиса не сердилась.
Белка была доброй, только плохо воспитанной.
- В городе шум, подслушники с ног сбились, - сказал бородач. - Твоя
работа, Алиса?
- Моя. А Ручеек где?
- Будем надеяться, что скоро придет. А что случилось?
- Я узнала...
И в этот момент дверь растворилась и в комнату заглянул Ручеек.
Запыхавшийся, пропыленный, усталый...
- Алиса! - воскликнул он. - Ты здесь! Какое счастье! Как же ты
добралась?
- Ничего особенного, - сказала Алиса. Она взяла со стола шапку с
ушами и натянула ее на голову. - Узнаешь? - спросила она.
- Подслушник!
И Алиса рассказала о том, что услышала и узнала в бывшем театре.
Когда Алиса завершила свой рассказ, Ручеек сказал:
- Новости, которые ты принесла, такие важные, что я не знаю, как тебя
благодарить.
- Глупости, - сказала Ирия. - Без твоей помощи мы могли погибнуть.
- Хорошо, - сказал юноша. - Мне нужна лошадь, Вепрь.
- Это очень трудно. И лошадь сейчас добыть нелегко, а выбраться из
Города еще труднее. Ты же знаешь, что все ворота закрыты, на причалах
дежурят солдаты. Они очень боятся, что известие о начале похода вырвется
из Города.
- Что же делать?
- Можно попробовать уплыть на лодке. У меня есть люди среди рыбаков.
Но грести против течения нелегко. И все равно потом придется идти пешком.
- Что делать? Что делать? - Ручеек ходил по маленькой комнате, ломая
пальцы.
- Не волнуйся так, - сказала Белка. - Ты станешь старый.
- Значит, так, - произнес бородач, - когда солнце сядет, ты
переберешься через стену. Мой человек проводит тебя до деревни - это часа
три быстрой ходьбы. Деревня стоит в начале лесной дороги. Там тебе дадут
коня... Правда, я не знаю, остались ли у них кони - всех коней в последние
дни отняли для армии.
- Это единственный выход, - сказал Ручеек.
- Может, подождем Пашку? - спросила Алиса. - Он, наверное, уже
добрался до Гай-до.
- И чем он нам поможет?
- Он прилетит на Гай-до и всех перепугает.
- Я не знаком с вашим Гай-до, но не уверен, что они испугаются. Не
думай, что они такие уж суслики. Среди поклонов немало отчаянных
разбойников, которые насмотрелись в лесах и в горах таких чудовищ, что еще
одно их не остановит. Они верят лишь в силу своих мечей.
- Я думаю, - сказала Ирия, - что мне лучше пойти с Ручейком.
- Нет, не лучше, - возразил бородач. - Здесь вы в безопасности. А
пользы от вас в лесу никакой. Да и выбраться из Города у Ручейка куда
больше шансов, чем у такой красавицы, как вы.
Если Ирия и не согласилась с Вепрем, то она ничем этого не показала.
Она понимала, что здесь она - гостья и должна подчиняться друзьям.
- Хорошо, - коротко ответила она и взглянула в окно.
Алиса прочитала ее невысказанные мысли: где же Пашка? Почему от него
до сих пор нет вестей?
- Не будем терять времени, - сказал бородач. - Прощайся, Ручеек.
- Я с тобой, - заявила Белка.
- Я иду в лес. Я иду быстро, - сказал Ручеек.
- Что же, я леса, что ли, не знаю? - спросила Белка.
- Я мужчина.
- А я поклонка!
- Ты глупая девчонка, а не поклонка, - сказал Ручеек. - К тому же я
иду в лесное Убежище, а там живут страшные помники, которые крадут и едят
детей.
- Не боюсь я твоих помников, - возразила Белка. - Тоже мне, испугал!
Что, я не знаю, что ты сам помник и Вепрь помник? А вы приличные, не
деретесь.
- Я тебя обязательно возьму с собой. В следующий раз, - сказал
Ручеек. - Я обещаю.
- Конечно, бросишь и забудешь.
- Слушай, Белка, - сказал твердо юноша, - я не из тех, кто забывает.
Я никогда ничего не забываю. Я клянусь тебе лесом и великим знанием, что
вернусь к тебе и возьму тебя с собой.
- Навсегда?
- Навсегда.
- Тогда иди и скорей приходи обратно.
- А нам что делать? - спросила Алиса.
- Пока я не вернусь, вы можете ходить по саду и по дому, - ответил
бородач.
- Но там же ваш Кошмар!
- Не обращайте внимания на него. Он, как и все мудрецы, уже столько
раз терял память, что ничего не помнит. Он никогда ничему не удивляется.
Если будет скучно, можете поговорить с ним. Я вернусь через час.
Ручеек вслед за Вепрем вышел из комнаты.
- Увидишь Пашку, скажи, что мы его ждем! - крикнула вслед Алиса.
- Скажу! - послышалось в ответ.
22. ФЕЙЕРВЕРК В ЛЕСУ
Выглянув наружу после того как отразил очередной приступ упрямых
тупых медведей, Пашка с удивлением заметил, что тени деревьев стали
длиннее. Куда делся целый день? Пашка и не заметил, как он прошел. Хотя,
честно говоря, жутко устал.
От усталости и напряжения Пашка отупел. Он ощущал, как медленно
движутся в голове мысли... Сейчас надо снова встать, снова выбраться
наружу через окошко, снова убежать от медведя... Там медпункт. Разобрать
микроскоп... Но в медпункте дверь и большое окно, и медведи снова не
подпустят его к микроскопу.
Рядом тихо стонала Альта. Видно, ей было совсем плохо.
А мысли продолжали тянуться, как кисельная пенка.
Надо вынуть стекло, пройти в медпункт... Там на столе расписание
праздника. Будут танцы, будет фейерверк... Что такое фейерверк? Это когда
стреляют ракетами и в воздухе горят разноцветные огни.
- Ура! - закричал Пашка и вскочил.
Птица от неожиданности вжалась в угол, даже медведь, что следил за
ними сквозь окошко, отпрыгнул.
Раскидывая кастрюли, Пашка кинулся на склад.
- Что случилось? - спросила вслед Альта.
Из склада донесся шум, грохот, потом раздался треск, и птица увидела,
что сквозь дверь склада прорвался на кухню ослепительный красный свет. Она
в ужасе закрыла глаза. Когда она открыла их, то увидела, что из дверей
склада тянется густой белый дым, а в дыму, отчаянно кашляя, стоит
счастливый Пашка, держа в одной руке изогнутую трубку, в другой -
несколько круглых длинных цилиндров.
- Что? Что случилось? - крикнула Альта. - Ты жив?
- Фейерверк! - закричал Пашка. - Сейчас мы им устроим такой
фейерверк, что они запомнят его на всю жизнь! И внукам расскажут! Закройте
глаза!
Альта послушно закрыла глаза и не видела, как Пашка вложил в трубку
цилиндр и нажал на кнопку. Ослепительный сноп искр вырвался из трубки и
ударил прямо в морду медведю.
Оглушенный и ослепленный медведь отскочил от окна и помчался, ревя, в
лес.
- Видишь?
Птица открыла глаза. Подвал был полон дыма, дышать было трудно. А
Пашка прыгал в этом дыму, смеялся и размахивал трубкой.
- Но что это? Что? Скажи, - умоляла перепуганная Альта.
- Как говорил наш друг Ручеек? - спросил Пашка. - А он говорил: "Надо
читать!" Только грамотные люди могут стать господами мира! А неграмотным
дикарям - стыд и срам!
- Я не понимаю, - простонала птица.
- Я догадался. Если они хотели устроить фейерверк для детишек, но не
успели, то ракеты где-то должны сохраниться? Где? На складе. А что я видел
на складе? Ящик с цилиндрами. На ящике надпись: "Огнеопасно". А что, если,
подумала моя гениальная голова, та изогнутая трубка и есть ракетница? Все
гениальное просто! Теперь мы спасены! Я разгоню ракетами всех медведей и
прочую нечисть. Я спокойно, как царь природы, пройду к медпункту, выну
лупу из микроскопа, разожгу костер и пусть только кто-нибудь попытается
мне помешать!
С этими словами Пашка, рассовав ракеты по карманам, направился к
двери и решительно оттащил в сторону плиту и кровать.
Медведь, что дежурил за дверью, радостно заворчал, полагая, что
обитатели подвала решили сдаться ему на съедение.
- Глядите на торжество просвещения! - воскликнул Пашка, отступая
назад и целясь в зверя из трубки.
Он нажал на кнопку. На этот раз сноп зеленых искр осветил подвал
нереальным, мертвенным светом, а рев убегающего медведя был слышен, даже
когда он умчался километра за два.
- Сидите спокойно, - сказал Пашка Альте. - Я пошел разбирать
микроскоп и разводить костер.
- Погоди, - сказала птица, - ты, конечно, гениальный мальчик. Но
можно глупой птице задать тебе вопрос?
- Валяйте, - ответил Пашка.
- А там много этих самых ракет?
- Больше сотни.
- А может быть, и не надо разводить костер?
- Почему? А как же нас заметят?
- А если эта штука, которую ты называешь ракетницей, может послать
цветной огонь высоко в небо, это ведь лучше, чем дым от костра!
Пашка задумался. Ему было не очень приятно сознавать, что птица
права, но, в конце концов, Пашка улыбнулся и сказал:
- Что ж, даже гениям свойственно ошибаться.
Он вышел на поляну перед домом, поднял ракетницу вверх и выстрелил.
Ракета звездой взлетела высоко над вершинами деревьев. Даже при свете
заходящего солнца было видно, как в невероятной высоте она рассыпалась
красными искрами.
Альта, прихрамывая и волоча крыло, тоже выбралась наружу.
- Я уверен, - сказал Пашка, - что если они не увидят наш сигнал днем,
то вечером увидят обязательно.
- Я думаю, что мои собратья уже летают над лесом, - сказала Альта.
- А тебе что здесь надо? - Пашка снова увидел в листве морду медведя,
который не смел подойти ближе. Желтая ракета, как раскаленное пушечное
ядро, унеслась к кустам, и визг медведя был доказательством тому, что
выстрел угодил в цель.
- Эй! - крикнул Пашка. - Друзья! На помощь! - И он снова выстрелил в
небо.
И как бы в ответ на его крик, над прогалиной белыми облачками
появились две птицы.
- Это они, - сказала Альта. И заплакала.
Никогда еще Пашке не приходилось видеть, чтобы птица плакала. Он даже
растерялся. Вдруг он почувствовал, что ноги его не держат, и сел прямо на
траву.
23. ВЕЧЕР С МУДРЕЦОМ
Алиса подошла к окну. Ручеек и бородач спустились по лестнице и
поспешили к дверце в ограде сада.
Вечерело. Солнце скрылось за откосом горы, южные деревья стали
фиолетовыми в тени и золотыми под лучами уже невидимого солнца. Моря из
окна не было видно, но присутствие его чувствовалось в воздухе, в
освещении, в движении ветра.
- Пошли посмотрим, как живут мудрецы, - предложила Алиса.
- Может, все же разумнее остаться здесь? - сказала с сомнением Ирия.
- Пойдем, я не могу столько времени сидеть в комнате. Нам ведь
разрешили, - вмешалась Белка.
Втроем они спустились в залитый сумраком сад. Там под навесом на
циновках спали пигмеи. Они обошли дом и вышли к веранде.
Мудрец Кошмар был не один. Он сидел в кресле, а рядом с ним стоял
второй мудрец. Его Алиса тоже видела в театре.
Оба с умным видом рассматривали вывески и надписи, разложенные на
полу.
Алиса поднялась на веранду.
- Здравствуйте, - сказала она.
- Наше почтение, - ответили хором мудрецы. И тут же снова обратили
свои взоры к вывескам.
- Вы собираете коллекцию? - спросила Алиса.
Мудрец Кошмар не ответил, зато второй оглянулся и радостно улыбнулся.
- Новое слово! - сказал он. - Коллекция! Каково его значение?
- Это собирание разных, большей частью никому не нужных вещей, -
сказала Алиса.
- Очень красивое слово. Его надо запомнить. Я его дам какой-нибудь
знатной поклонке.
Алиса между тем рассматривала вывески. Их явно собирали по всему
Городу. Были там и маленькие, лаконичные, вроде: "Посторонним вход
воспрещен", "Без стука не входить". Была большая, красивая, правда сильно
потертая, вывеска: "Булочная-кондитерская". Была золотая пластинка с
черной надписью: "Директор". Были там названия улиц, "Остановка автобуса"
и даже: "Не влезай - убьет!". Алиса так и не догадалась, куда нельзя
влезать и кто убьет.
- Вы их читаете? - спросила Алиса.
- Шшш! - Второй мудрец приложил палец к губам. - Слово "читать"
запрещено в нашем государстве. Мы их изучаем и расшифровываем. Но не
читаем.
- А жалко, - сказала Алиса. - Такие красивые надписи.
- Какая самая красивая? - спросил вдруг мудрый Кошмар.
- Вот эта, - сказала Алиса, показав на небольшую табличку, явно из
зоопарка, на которой было написано: "Хищников кормить воспрещено".
- А мне больше нравится вот эта, - сказала Белка, показав на табличку
с надписью: "Детское питание".
Табличка эта и в самом деле была очень красивой. На ней были
изображены скрещенные бутылочки и погремушка.
- А мне эта надпись не нравится, - сообщил Кошмар. - Я бьюсь над ее
расшифровкой уже который год. Я понимаю, что она говорит о том, что пить
молоко запрещено. Но почему?
- Нет, - сказала Алиса. - Там написано: "Детское питание".
- Глупая версия, - сказал второй мудрец. - Я давно уже разгадал эту
надпись. Она означает: "Запрещено сражаться на бутылках!" В древние
времена это был очень распространенный вид спорта.
- Ну зачем гадать, - сказала Алиса, - если можно прочесть? Вот видите
эту букву? Что она означает?
- Это не буква, - сказал Кошмар, - это рисунок.
- Это буква "Д", - сказала Алиса.
- Мой друг, не слушай ее, - сказал второй мудрец, - я подозреваю, что
мы имеем дело с помницей.
- Я ее не боюсь, - сказал Кошмар, - но попрошу уйти, потому что она
мешает нам плодотворно мыслить. Она разрушает спокойную научную дискуссию.
- Но почему бы вам не научиться читать? - упорствовала Алиса. - Вы бы
тогда стали вдвое мудрее.
- Высшая мудрость... - Кошмар поднял к небу палец, - заключается в
том, чтобы все знать, но ничему не учиться.
- Слушайте, как мудро говорит мой коллега! - воскликнул второй
мудрец.
- Учиться - это значит запоминать, - продолжал Кошмар. - Что может
быть опаснее этого заблуждения? Что может быть страшнее для судьбы
счастливого государства, где никто ничего не помнит и не знает?
- А почему вы боитесь знания? - спросила Ирия.
- Потому что... потому что мы боимся вкушецов, - признался Кошмар.
Вдруг он вздохнул и добавил:
- Я подозреваю, что когда-то я умел читать.
- И что?
- Ничего.
- Моего друга трижды лишали памяти, - сказал второй мудрец. - Вернее
всего, за дело.
- А вас лишали?
- Может быть, - устало улыбнулся мудрец. - Но я не помню. Я вообще
себя помню только с прошлого лета. Вы не представляете, как рискованна
жизнь мудреца. Всегда есть опасность, что ты нечаянно научишься читать. И
тогда - наказание. Вкушецы этого не прощают.
- Поэтому настоящая мудрость, - воскликнул Кошмар, - это ничего не
знать, но обо всем судить! Да здравствует мудрое невежество!
- Да здравствует! - согласился второй мудрец.
Но тут же, таясь, и от Алисы, и от своего коллеги, нацарапал камешком
на перилах веранды букву "Д". И губы его шевельнулись.
"Запомнил", - подумала Алиса.
Она хотела сказать об этом Ирии, но не успела. Она почувствовала, что
за ними кто-то следит.
Над забором торчала голова Вери-Мери.
Увидев, что Алиса обернулась, пигмей тут же исчез.
- Он здесь! - сказала Алиса. - Выследил!
- Кто выследил? Где? - всполошился второй мудрец.
- Вас не касается, живите спокойно, разгадывайте.
Она сбежала с веранды и поманила за собой Ирию и Белку.
- Там Вери-Мери! - прошептала она.
Белка тут же бросилась к калитке, распахнула ее и выглянула наружу.
- Никого нет, - сказала она. - Может, это тебе показалось?
- К сожалению, мне не показалось, - вздохнула Алиса.
К ним подошел второй мудрец.
- Я не хотел беспокоить моего коллегу, - сказал он, - но я вижу, что
вы не подслушники, а эту девочку я узнал, ее сегодня хотели убить. Так что
я могу быть с вами предельно откровенен. А если вы на меня донесете, то я
скажу, что ничего вам не говорил.
- И что вы хотите сказать? - спросила Ирия.
- Мы, молодое поколение мудрецов, уже многое понимаем. И может быть,
в чем-то, по большому счету, вы правы - в том, например, что касается
знания. Но как только мы признаем знание, значит, мы окажемся где-то,
как-то в одних рядах с помниками. А это недопустимо.
- Боитесь вкушецов?
- И не только это, - сказал мудрец. - Наш счастливый мир незыблем,
потому что не меняется. И к нам, к мудрецам, идут, потому что мы
единственные, кто знает то, чего не знает никто. Поэтому нас уважают и
ценят, мы придумываем все названия, а нам за это дают красивые дома и
одежды. А если мы научимся читать, то станем самыми обыкновенными
помниками и нас придется лишить памяти. Вы меня понимаете?
- Я ничего не поняла, - сказала Белка.
- А я кое-что поняла, - сказала Алиса. - Но должна сказать вам под
большим секретом, что Повелитель Радикулит умеет читать и у него в спальне
есть книги.
- Молчите! - закричал мудрец и присел от страха.
- Молчу, - согласилась Алиса, мысли которой сейчас были заняты совсем
другим.
Мудрец наклонился к Алисе и прошептал:
- У меня тоже есть книга. И мне очень хочется ее прочитать.
И мелкими шажками, так и не отняв пальцы от губ, он убежал обратно на
веранду.
- Давайте вернемся в комнату, - сказала Ирия. - Расскажем обо всем
Вепрю. Он лучше нас знает, что делать.
У лесенки их догнал веселый молодой повар Моро-Пари и сказал:
- Если голодные, я накормлю. Правда, все остыло.
- Спасибо, - сказала Ирия.
Они зашли на кухню. Моро-Пари налил им холодной похлебки.
Похлебка была вкусной, крупяной. На длинном столе, отшлифованном
локтями, стояла свечка. Было уютно, как на даче вечером. Вокруг свечи
кружились маленькие оранжевые мотыльки. Слышно было, как в саду под
навесом ворочаются, сопят пигмеи. Издалека донесся удар колокола.
- Ночная стража, - сказал Моро-Пари, принеся всем по кружке молока. -
Что-то Вепрь пропал. Но вы не бойтесь, он вернется.
Из сумеречной сини на пороге кухни возник пигмей.
- Госпожу Белку зовут, - казал он.
- Кто зовет? - удивилась Белка. - Никто не знает, что я здесь.
- Один человек, говорит, что у него для тебя важные новости.
- Это от Ручейка! - вскочила Белка.
- Ручеек не может передавать тебе новости, - сказала Алиса. - Он все
скажет через Вепря.
- Этот человек ждет близко за домом, - сказал пигмей и растворился в
кустах, подступающих к дверям кухни.
- Я пошла, - сказала Белка. - Это Ручеек. Я точно знаю.
Белка выбежала из кухни.
Ирия поднялась.
- Мне это не нравится.
- Я боюсь, что это штучки Вери-Мери, - сказала Алиса, тоже
поднимаясь.
Они быстро вышли из кухни. В саду уже было темно, хотя небо было
светлым, зеленоватым и лишь самые яркие звезды появились на нем.
Тихо.
Они дошли до угла. Остановились, прислушиваясь. С веранды доносилось
бормотание мудрецов. Потом от забора из чащи послышался тихий голос:
- Нет пойдешь! Пойдешь добром, иначе мы всех возьмем.
- Я сейчас закричу! - Это был голос Белки.
- Закричишь - будет хуже. Тогда твои дружки попадут в яму
беспамятства. Ты этого хочешь?
- Нет, я не пойду! Я боюсь тебя! Ты противный.
- Привыкнешь. Госпожа Сороконожка тоже сначала спорила, потом
смирилась.
Короткий крик... Треск кустов... Шум борьбы...
Ирия бросилась к забору. За ней - Алиса.
Два темных тела боролись на фоне белой каменной стены. Алисе
показалось, что она видит сцену в театре теней.
Плотный, крепкий, почти квадратный Вери-Мери зажимал рот Белке,
другой рукой держал ее за горло.
- Нет пойдешь! - шипел он. - Не шуми! Если твои прибегут, им же хуже
будет.
Но договорить он не успел.
В следующее мгновение он валялся в траве. С Ирией шутки плохи.
Алиса подхватила падающую Белку.
- Не бойся, - сказала она, - мы с тобой.
Зашуршали кусты, из них выглянул второй мудрец. Его голова в высоком
цилиндре сокрушенно закивала при виде этой сцены. Он произнес:
- Ничего не вижу, ничего не слышу - в этом высшая мудрость.
И исчез.
Вери-Мери с трудом поднялся. В полутьме его глаза сверкали
ненавистью.
- Ты за это поплатишься, - пробормотал он, вытирая окровавленную
губу. - Ты выплачешь это оскорбление горючими слезами.
Белка заплакала:
- Он такой страшный, такой противный! Я не хочу с ним идти!
- Не бойся, никуда ты не пойдешь, - сказала Ирия. Она возвышалась над
Вери-Мери, как громадная статуя прекрасной богини над бешеным индюком. - И
Вери-Мери никому никогда не расскажет, что он здесь видел.
- Расскажу. Теперь-то наверняка расскажу, - ответил Вери-Мери. - Ты
посмела поднять руку на советника великих поклонов, на самого богатого
человека в столице, на будущего барона Крота.
- А мне все равно, кто ты. Я знаю только одно: если ты хоть пальцем
тронешь Белку, тебе не жить. Ни здесь, ни в лесу, ни в небе.
- Кто ты такая, чтобы указывать мне? - храбрился Вери-Мери.
- Я госпожа с далекой звезды, - сказала Ирия. - Я живая богиня неба.
За мной стоят могущественные силы Вселенной, и не тебе, жалкий
работорговец, грозить мне.
Ирия так замечательно играла свою роль богини, что Белка замерла в
страхе и удивлении и даже у Алисы мурашки побежали по коже.
- Я видел тебя в цепях, - ответил Вери-Мери. - Ты не смогла их снять.
Я видел тебя на помосте для рабов и тебя продавали, как скотину. Я не верю
тебе, женщина.
- Потом будет поздно, - сказала Ирия. - Если ты хочешь сохранить свою
жалкую, подлую жизнь, уйди отсюда тихо, забудь, что видел. И когда времена
изменятся, а они изменятся скоро, ты сохранишь жизнь. Иначе я не могу тебе
обещать даже этого.
Голос Ирии и ее уверенность в себе произвели впечатление на карлика.
Но ему так не хотелось расставаться с добычей...
- Почему же ты таишься, почему скрываешь беглую девушку из рода
кровожадных Кротов? В чем твоя сила?
- Вери-Мери, - вмешалась Алиса, - я даю тебе честное слово, что Ирия
прилетела с далекой звезды. Я знаю, я была вместе с ней. И я даю честное
слово, что ее власть бесконечна по сравнению с властью твоих вкушецов и
твоего Радикулита.
- Но ты меня тоже пойми, - Вери-Мери с облегчением обернулся к Алисе.
Наверное, потому, что разница в росте между ними была не так велика. - Я
тоже человек, у меня тоже есть чувства. Одни меня не любят, другие боятся,
ибо власть моя тайная. Но я давно люблю эту девушку. Я мечтаю о ней. Я
ночами не сплю, думая о Белке. Вот, например, прошлую ночь совершенно не
спал... Подумайте о чувствах немолодого человека! Я согласен жить с ней в
шалаше, хотя, должен сказать, у меня скоплены скромные средства. Увидев
Белку в Городе, где ей грозят опасности, я обезумел. Я хочу одного:
отвести ее в безопасное место, охранять ее и беречь...
Обильные слезы заблестели в полутьме, стекая по толстым щекам пигмея.
Алиса растерялась.
Не очень приятно смотреть, как плачет взрослый мужчина.
- Я не верю ему! И ты не верь. Не верь, Алиса! - Голос Белки развеял
гипноз.
- Я не лгу! - ответил пигмей. - Я уйду сейчас. Но при одном условии:
вы будете охранять Белку так, как охранял бы ее я. Я не появлюсь здесь до
тех пор, пока вы не позволите. Но я буду охранять этот дом, эту улицу...
- Разумно, - сказала Ирия. - Больше того, мы заплатим тебе за
молчание.
- Заплатите? Вы хотите оскорбить меня деньгами?
- Да, - сказала Ирия, - хотим. Сколько тебе нужно? Мешок золота?
- Мешок? А большой мешок?
- Такой, чтобы ты не смог унести, - сказала Алиса. - У нас в школьном
музее килограммов на триста самородков есть. Мне дадут.
- Вы поражаете меня своей щедростью!
- А сколько тебе надо, чтобы вообще забыть о существовании Белки?
- Я не смогу ее забыть. Никогда! - Вери-Мери задумался. - Два мешка,
- сказал он решительно.
- Тогда уходи немедленно.
- А золото?
- Золото, когда Белка будет в безопасности.
- Мне нужны гарантии, - сказал Вери-Мери. - Я деловой человек. Я
привык никому не верить. Даже богиням с далекой звезды.
- Сейчас ты получишь гарантии, - раздался голос. Оказывается,
вернувшийся Вепрь неслышно подошел к ним и слышал окончание разговора. -
Ты кончишь свои ничтожные дни в страшных мучениях!
Бородач протянул руку к Вери-Мери, но тот с потрясающей ловкостью
кинулся прочь, перевалился через забор и исчез из глаз.
- Как неладно получилось, - сказал Вепрь. - Упустили.
И тут же из-за забора послышался голос Вери-Мери:
- А три мешка можно?
- Можно, - поспешила ответить Алиса.
- Если три мешка, я молчу, - ответил голос из-за забора. - Прощай,
Белка, прощай, моя любимая!
В тишине было слышно, как стучат по мостовой деревянные каблуки
карлика.
- Зря мы его отпустили, - сказал Вепрь. - Может, догнать?
- Поздно, - сказала Белка. - Он этот Город знает лучше всех. Он уже
спрятался.
- Будем надеяться на его жадность, - сказала Ирия.
- Конечно, лучше бы вам уйти, - вздохнул Вепрь, - но сейчас идти
некуда. Город полон подслушников. Ищут помников. К тому же пропали
единороги Кротов.
- Как пропали?
- Их не нашли в конюшне. Может, они сами сорвались и убежали, потому
что не хотели жить в Городе, но, вернее всего, их кто-то украл. В Городе
творится что-то несусветное.
- Что с Ручейком? - спросила Белка. - Он жив?
- Он уже далеко, - сказал Вепрь. - Если он достанет лошадь, то
доберется до Убежища к середине дня. А теперь спать, спать, спать. С
рассветом я постараюсь перевести вас в более безопасное место. А когда из
столицы уйдут войска, мы переправим вас в лес.
Они поднялись наверх, в комнату. Белка упала на кровать и сразу
заснула, а Ирия и Алиса долго отвечали на бесконечные вопросы бородача.
Ему хотелось узнать о Земле, о космосе, о других мирах. И только когда
ударил колокол полуночной стражи и обе луны поднялись высоко в небо, Вепрь
пожелал гостям спокойной ночи и сказал, что разбудит их с первыми лучами
солнца.
Ирия и Алиса улеглись на полу, на шкурах, потому что больше места в
комнате не было.
24. УБЕЖИЩЕ ПОМНИКОВ
Пашка долетел до города помников на другой птице - ее звали Алиной,
она приходилась Альте двоюродной сестрой. Алина была птицей веселой,
вздорной и все время пела. Алина уже знала о Пашкином героизме и
невероятной сообразительности - Альта все рассказала птицам, которые
видели ракеты, запущенные Пашкой. Она очень гордилась тем, что несет на
себе не обыкновенного мальчика, а героя с другой планеты. Из-за этого она
то и дело оборачивалась и спрашивала:
- Вас не беспокоит? Может, лететь пониже?
Вторая птица, ее имени Пашка не запомнил, осталась с Альтой, ждать,
пока из города помников пришлют за раненой птицей повозку. Там же остались
и оба человека, что прилетели на птицах. Это были совсем подростки,
похожие чем-то на Ручейка, серьезные, задумчивые. Кожаные куртки и штаны
сидели на них, как рыцарские латы. Они уже знали, что Ручеек встретился с
землянами, но не ожидали, что Пашка полетит на Альте. Больше всего они
поразились целому ящику ракет. Пашке пришлось потратить несколько минут,
чтобы убедить их, что ракеты - это не страшное оружие, а развлечение.
Алина летела быстро, внизу все так же тянулся лес, в одном месте из
него высунулось несколько фабричных труб. Между трубами поднимались
голубые дымки, и слышно было, как что-то скрежещет и позвякивает в
развалинах, заросших деревьями и лианами.
- Плохое место, - сообщила Алина. - Мы туда не летаем. Это был завод.
И теперь он работает.
- Как так работает? - не понял Пашка.
- Никто не знает как. И никто не знает, кто там живет. Мы летали,
смотрели - ни одного человека. А работает. Так бывает?
- Не знаю, - сказал Пашка, - может быть.
Затем пошли болота. Пятна яркой зелени перемежались с купами кустов,
хилыми осинами, проплешинами рыжей воды. Кое-где над болотом поднимался
пар.
- Смотри! - сказала Алина. - Какой большой!
Пашка увидел дракона. Самого настоящего дракона. Он лежал в жиже,
иногда взмахивал бронированным хвостом, отмахивался от слепней. Две головы
спали по уши в грязи, третья была на страже. При виде пролетавшей Алины
голова дракона поднялась, раздула ноздри и пыхнула дымом.
- Как в сказке! - крикнул Пашка.
- Попадешь ему в зубы, будет действительность, - ответила Алина.
Они миновали болота, пролетели над пустошью, через которую протянулся
железнодорожный путь без начала и конца. На рельсах стоял поезд - три
вагона без паровоза, окна выбиты, стенки проржавели и потеряли цвет. Из
одного окошка высунулся по пояс голый человек, замахал желтой тряпкой.
- А это кто?
- Это бе-пе, - сказала Алина. - Он здесь живет, думает, что едет в
гости. Его никто не трогает, даже подкармливают.
Снова пошел лес, только был он не такой мрачный и высокий.
Пашка углядел стадо коров, которые бродили между деревьев.
- Скоро мы дома, - сказала Алина.
Внезапно показался город помников. Они летели над расчищенной от
зарослей улицей. По ней шли два человека, несли на носилках груду камней.
Улица уперлась в ров, в котором блестела вода. За рвом начинался высокий
вал, насыпанный недавно, он даже не успел зарасти травой. На валу
трудились люди. Они подсыпали, укрепляли его. Один из них замахал рукой,
приветствуя Алину.
- Это мой друг, - сказала птица. - Его зовут Дротик.
- Очень приятно! - крикнул в ответ Пашка. - А зачем вал? Защищаться
от поклонов?
- Нет, поклоны еще не нападали. От зверей, от лесной нечисти, от
разбойников. Нас многие хотят убить. Или ограбить.
Убежище помников было невелико: несколько улиц, очищенных от
зарослей. Отремонтированные каменные дома окружали небольшую площадь. Там,
перед трехэтажным домом с колоннами, и опустилась Алина.
К ней поспешила худая пожилая женщина, с добрым узким лицом, в
простом сером платье. Следом шел молодой человек в шортах, с лопатой в
руке, словно он только что копал землю, но увидел птицу и оторвался от
своего дела.
Женщина удивилась при виде Пашки - она ожидала увидеть Ручейка.
- Вы кто? - спросила она настороженно.
- Я все сама расскажу, - сказала Алина. - Это наш маленький герой.
- Простите, - сказал Пашка. - Ничего страшного не случилось. Ручеек
жив. Он просил меня передать вам вот это...
Пашка достал из кармана плетеную косичку и передал женщине.
Та взяла плетенку и вопросительно поглядела на птицу.
- Можно, я буду петь? - спросила Алина. - Подвиги, совершенные нашим
гостем, настолько велики, что их нельзя рассказывать прозой.
- Как хочешь, - сдержанно сказала женщина.
Пашка понял, что она предпочла бы выслушать его, но не могла обижать
птицу.
А та распелась! Пашке казалось, что она описывает их путешествие уже
целый час. Ему хотелось вмешаться и попросить прощения - уж очень птица
преувеличивала его заслуги, - но женщина и молодой человек с лопатой
слушали Алину внимательно, а когда та наконец закончила и завела руладу
без слов, женщина сказала Пашке:
- Не удивляйтесь, Паша. Наши друзья - птицы Альтосы - очень привязаны
друг к другу. И если вы спасли жизнь одной из них, можете быть уверенны,
что все птицы будут петь о вас гимны. Но я вижу, что в послании Ручейка
говорится о тревожных вещах. Можете ли вы добавить что-нибудь новое?
- Постараюсь, - сказал Пашка.
- Тогда пройдемте со мной в штаб.
Женщина поблагодарила Алину, которая не слышала благодарности - так
как была очарована собственным пением. Женщина пошла в дом. Пашка и
молодой человек последовали за ней.
- Значит, вы с другой планеты? - спросил молодой человек.
- Вот именно, - сказал Пашка. - Мы ищем наших друзей, которые живут у
вас.
- Да, к сожалению, они попали в плен к духам беспамятства. И мы не
можем им помочь. Но в остальном они здоровы. Мы о них заботимся.
- Первым делом, - сказала женщина, - вам, Паша, надо умыться. Копье,
- обратилась она к юноше, - будь любезен, покажи гостю, где он может
помыться.
Когда Пашка привел себя в порядок и вернулся в комнату, на столе уже
стояла большая кружка с молоком и лежала буханка хлеба.
- Наша еда покажется вам скромной, но мы живем небогато, - сказала
женщина.
- Это замечательная еда! - ответил Пашка. - В последний раз я ел
тысячу лет назад.
Он отхлебнул теплого парного молока, это было самое вкусное молоко,
которое ему приходилось пить в жизни.
- Простите, - сказал он с набитым ртом, - я не знаю вашего
имени-отчества.
- Меня зовут Учительница Зарница. А что такое отчество? Это имя отца?
- Конечно.
- Мы забыли многие слова, - сказала женщина. - Кто был мой отец, я не
знаю. Когда я была маленькой девочкой, меня продали в рабство, наши люди
выкупили меня и привезли сюда.
- Сколько же лет существует ваше Убежище?
- Уже больше ста лет, - сказала Зарница.
Пашка с трудом дожевал хлеб и допил молоко.
- Я вижу, что вы хотите спать, - сказала Зарница, - но, пожалуйста,
постарайтесь еще немного потерпеть. Нам очень важно знать, как готовятся
наши враги к походу.
- Разумеется, - ответил Пашка.
И он начал рассказывать обо всем, что видел за последние два дня.
Во время рассказа вошел кругленький, подвижный, совсем лысый пигмей в
белом халате. Зарница представила его как доктора Хруста, физика и врача
Убежища.
Когда Пашка кончил свой доклад, глаза у него слипались. Но он все же
нашел в себе силы попросить Зарницу:
- Можно, я встречусь с моими друзьями?
- Конечно, можно, - ответила женщина. - Только они вас не узнают.
- А вдруг? Я с ними давно знаком. Ведь не может быть, чтобы люди все
забыли.
- Может быть, - вздохнула Зарница.
Они вышли из большого дома. Возле него стояла лошадь, запряженная в
кузов старого автомобиля. Шин на колесах не было, и потому, когда этот
экипаж поехал по улице, трясло так, словно катишься по стиральной доске. А
это особенно чувствительно человеку, который только что выпил литр молока
и съел буханку хлеба.
Пашка оглядывался по сторонам.
Честно говоря, он ожидал от города помников большего.
Кое-где улица шла между расчищенных от развалин кварталов. Потом
тянулись груды камней, руины больших зданий, переплетение проводов и
арматуры...
- У нас не хватает пока людей и сил, чтобы все привести в порядок, -
сказала Зарница, заметив удивление Пашки. - Но со временем мы обязательно
отстроим наш город.
Они миновали ржавый остов автобуса, опрокинутый помятый киоск,
фонарный столб, привалившийся к стене... На некоторых домах сохранились
вывески, напоминавшие о прошлой жизни.
Уже совсем стемнело. Улицы были освещены редкими керосиновыми
фонарями. Прохожих почти не было.
- Вы так и не догадались, что здесь произошло? - спросил Пашка.
- Наш главный учитель, профессор Разум, обещал на днях сделать
сообщение, - сказала Зарница. - Он уже несколько месяцев работает в архиве
Собрания наук, который мы раскопали в прошлом году. А пока мы знаем
только, что жизнь на нашей планете оборвалась неожиданно. Люди бросили
свои дела, остановились заводы, машины и поезда; самолеты, что летели в
небе, упали и разбились, в столовых люди оставили недоеденные блюда,
корабли теряли путь к гавани, и их выбрасывало на берег... Что это было за
бедствие, никто не знает.
- Даже самые старые старики?
- Даже самые старые.
- Но ведь здесь живут подолгу, - сказал Пашка. - Наши друзья с
Атлантиды улетели триста лет назад.
- Теперь мы живем не так долго, - ответил профессор Хруст. - Может,
сорок - пятьдесят лет. Вот мне, например, тридцать пять...
- Погоди, - оборвала пигмея Зарница, - о каких друзьях с Атлантиды ты
говоришь, Паша? Кто улетел от нас триста лет назад?
"Конечно же, - спохватился Пашка. - Она ничего не знает!" И Пашка
даже расхотел спать, так напряженно слушали его жители Крины. Он рассказал
им о том, как они с Алисой отыскали забытую экспедицию с Крины на дне
Тихого океана.
Но он не успел кончить рассказ, они доехали до места назначения. Там,
рядом с глубокой ямой, в которой работали археологи, раскапывая подвалы
научной библиотеки, стояло приземистое здание с узкими окнами. Когда-то в
нем был склад. Теперь же в подвалах освободили место для тех ценностей,
что помникам удалось найти или раскопать за последние сто лет. Они
старались сберечь каждую крупицу знаний.
В одном из подвалов, в большой комнате, устланной мягкими коврами,
Пашка нашел своих друзей.
Лучше бы он не видел их! Страшно было войти в комнату и увидеть, что
капитан Полосков сидит за столом и, придвинув к себе лист бумаги, рисует
на нем крестики и нолики, всклокоченный механик Зеленый мрачно бродит из
угла в угол и повторяет: "Это хорошо не кончится", Тадеуш лежит, задрав
ноги, на широком диване и равнодушно смотрит в потолок. В углу, прижавшись
друг к другу, дремлют два старика - Посейдон и Гермес, а Афродита сидит на
полу и пытается напоить Алисину старую куклу чаем из кружки... И страшнее
всего, что никто из них тебя, Пашку Гераскина, не хочет узнавать.
- Здравствуйте! - громко сказал Пашка, в глубине души надеясь, что
земляне и криняне, увидев его, бросятся к нему с объятиями и это
недоразумение разрешится.
Но ничего подобного не произошло. Капитан Полосков поднял голову,
посмотрел на Пашку равнодушно и снова принялся рисовать. Механик Зеленый
произнес, глядя в угол:
- Жду больших неприятностей.
А Тадеуш даже не повернул головы.
Пашка на какое-то время буквально потерял рассудок. Он бегал от
человека к человеку, тряс каждого, кричал:
- Ну что же это? Вы меня не узнаете? Я же Пашка Гераскин! Ваш друг.
Вы меня помните? Вы Алису помните?
Потом он кинулся к Тадеушу, дергал его за рукав и повторял:
- Ирия здесь! Она прилетела. Ты понимаешь, твоя Ирия здесь!
- Ирия? - Тадеуш удивился. Он осторожно освободил свой рукав от
Пашкиных пальцев и повторил: - Ирия? Странное имя.
- У тебя есть дочь, Вандочка! Она живет под Вроцлавом.
- Я не знаю никакой Вандочки! - вдруг рассердился Тадеуш. - Не
мешайте мне думать.
И он отвернулся к стене.
Пашка готов был разреветься.
- Не расстраивайтесь, - сказала Зарница. - Вы этого раньше не видели,
а для нас, к сожалению, это обычное дело. Мы потеряли таким образом много
друзей.
- Но почему? Почему?
- В лесу осталось немало колодцев и котловин. Люди считают, что там
живут духи беспамятства. Если человек туда попадает, он все забывает.
- А потом?
- А потом? Мы их лечим.
- Как?
- Мы все начинаем сначала. Мы показываем им разные вещи и просим
запомнить! Мы учим их есть, пить, одеваться, мы подсказываем им забытые
слова. Постепенно человек становится нормальным. Для него начинается новая
жизнь. Он может накопить новую память, но никогда уже не вспомнит то, что
было раньше.
- Какая ужасная болезнь!
- Хотите, Паша, посмотреть, как их учат? Только учтите, это не очень
приятное зрелище.
- Хочу, - упрямо сказал Пашка.
В комнату вошла женщина. Она катила перед собой столик, на котором
стояла тарелка с пирожками. Она остановилась посреди комнаты. Люди в
комнате оживились. Афродита первой подбежала к столику.
- Дай! - закричала она.
- Подожди, - сказала женщина. - Сначала ты должна сказать мне,
сколько будет один и один.
Женщина показала Афродите два пальца.
- Не знаю, не помню, хочу кушать!
- Сначала скажи, - настаивала женщина.
- Я скажу. - Полосков поднялся и подошел к столику. - Это будет два.
- Вот как хорошо, умница! - сказала женщина. - Возьми пирожок. А как
тебя зовут?
Полосков жадно жевал пирожок. Паша смотрел на него с состраданием.
Полосков потерял свой мундир, он был в брюках, но босиком.
- Я не помню, - сказал Полосков.
- Простите, Паша, - услышал Пашка голос пигмея Хруста. - Я хочу,
чтобы вы продиктовали мне имена и род занятий наших больных. Это может
быть полезно при лечении.
И Пашка, стараясь не смотреть и не слышать, как женщина учит
беспамятных, продиктовал пигмею имена и занятия всех больных... Больных
ли? Ведь они не знают, что заболели. Они думают, что все в порядке.
- А потом мы учим их работать, - сказала Зарница. - Они могут освоить
простые занятия.
- Мы увезем их как можно скорее, - сказал Пашка. - Если это вирус или
что-то подобное, наши ученые найдут противоядие.
- Это было бы замечательно! - сказала Зарница. - Если вы сможете
привезти это противоядие нам...
- Первым делом! - заверил ее Пашка, будто он и был тем ученым,
который вот-вот придумает противоядие. - До свидания, - сказал он своим
друзьям.
Но никто из них не ответил. Они смотрели на столик с пирожками, им
было не до Пашки.
Когда вышли из подвала и остановились под фонарем у экипажа, Пашка
отказался идти спать.
- Поймите, - горячился он, - в лесу стоят два космических корабля.
Один из них - Гай-до, мы сможем поднять его в воздух, если перенесем на
него с "Днепра" контейнер с гравитонами. Так что сейчас о сне думать
некогда. Пора в путь.
Сказав так, он вдруг почувствовал, что ноги у него словно ватные.
Зарница ответила, что она очень благодарна Пашке за такое
самопожертвование, но не может ему этого разрешить, ведь каждому человеку
надо отдыхать. Особенно после опасных приключений.
Мимо пробежала стайка ребятишек. Они были одеты бедно, но веселы и
говорливы. При виде Пашки они остановились как вкопанные. Слух о том, что
в городе появился героический мальчик-инопланетянин, уже распространился
во все концы.
- Можно получить ваш автограф? - спросила худенькая большеглазая
девочка, протягивая Пашке дощечку, покрытую воском, и тонкую палочку.
- Конечно, - сказал Пашка, - пожалуйста.
Он взял палочку и, пока расписывался на твердом скользком воске,
увидел, что к нему тянутся еще десять рук с такими же досками.
- Сейчас, - сказал он и почувствовал, что глаза у него закрываются.
- Дети, спать! - сказала Зарница. - Наш гость еще побудет в городе. А
сейчас ему надо отдохнуть. Он очень устал, сражаясь с медведями.
Доктор Хруст взял Пашку под руку.
- Мой дорогой друг, - сказал он мягко, - я предлагаю пройти ко мне в
дом, это совсем рядом, за углом, и несколько минут поспать.
- Но только несколько минут, не больше, - согласился Пашка.
Он не помнил, как дошел до дома профессора Хруста, как добрался до
низкой короткой кровати, и заснул, и проспал десять часов.
25. ПРЕДАТЕЛЬСТВО
Алиса проснулась от того, что ее кто-то позвал.
В комнате царил голубой рассвет. За окном громко пели птицы.
- Алиса! - снова раздался отчаянный крик.
Алиса увидела, как Ирия рывком села на постели.
По лестнице застучали шаги.
Кто это? Бородач? А где Белка?
От сильного удара дверь рухнула внутрь, и комната мгновенно
наполнилась вооруженными вкушецами. Несколько кинжалов нацелились в Алису
и Ирию. В прорезях лиловых чадр сверкали злобные глаза.
- Вниз! - приказал один из вкушецов. - Быстро!
В саду кишмя кишели вкушецы и подслушники. Они врывались в комнаты,
вытаскивали оттуда вещи, что-то искали, перекликались, ломали кусты, из
кухни, гремя, вылетали кастрюли и тарелки, под навесом жались толпой
пигмеи.
Ирию и Алису потащили вокруг дома. На веранде два вкушеца вязали
мудреца Кошмара.
- Я ничего не знаю! - кричал он. - Я ничего не видел. Я ни о чем не
спрашиваю. Это мой жизненный принцип.
- Сейчас мы покажем тебе жизненный принцип.
Один из вкушецов выволок из внутренней комнаты сундук и раскрыл его.
Он начал выбрасывать оттуда многочисленные вывески и куски бумаги,
исчерченные корявыми знаками, - плоды деятельности мудреца.
- Не смейте! - кричал Кошмар. - Это моя мудрость!
Тут Алиса увидела Вери-Мери.
Он стоял в сторонке рядом с толстым вкушецом. Он был возбужден,
покрикивал на воинов:
- Ищите! - повторял он. - Она должна быть здесь! Она не могла
убежать!
- Так вот как вы держите слово! - сказала Алиса.
- А я ничего от вас не получил, - ответил, улыбаясь, Вери-Мери. -
Неужели думаешь, я поверил в ваши обещания? Я сам кому хочешь могу мешок
золота обещать.
И он было засмеялся, но тут же его лицо снова собралось в кулачок.
- Ищите! - крикнул он.
Мудреца подтащили к предателю и поставили рядом с Алисой.
- Вы можете подтвердить, что я вас никогда не видел? - спросил он
Алису. - Это для меня жизненно важно.
Среди гама и треска ломаемых стульев Алиса услышала тихий голос,
который звал ее. Алиса подняла голову: в ветвях большого дерева затаилась
Белка.
- Не бойся за меня! Я позову помников, - прошептала она.
Мудрец поднял голову, проследил за взглядом Алисы и спросил:
- А кто там прячется?
- Нет, - сказала Алиса, отводя глаза от дерева. - Вы ее не знаете.
- Вот именно, - сказал Кошмар. - Незнание - высшая форма знания.
Вери-Мери был взбешен. Он бегал по комнатам, но Белку найти не смог.
Наконец вкушецам надоело обыскивать дом, который они уже полностью
разграбили. Они повели пленников на улицу. У ворот Алиса в ужасе замерла.
Там поперек дорожки лежал мертвый бородач, рядом с ним повар
Моро-Пари. В руке Вепря был зажат меч.
Вери-Мери мстительно сказал Алисе:
- Допрыгались! Сопротивлялись при аресте. Это у нас карается смерью.
Тут же он подбежал к толстому вкушецу, который командовал нападением,
и сказал:
- Давайте их пытать. Сейчас. Они скажут, где она прячется.
- Не вмешивайся в высшие дела правосудия, пигмей, - сказал,
напыжившись, вкушец. - Кто ты такой, чтобы направлять наши действия?
- Я стараюсь, - сказал Вери-Мери. - Я сам вас сюда привел. Вы же
обещали, что в обмен на преступников я получу рабыню Белку.
- Если ее нет, я не могу тебе помочь, - сказал вкушец. - Ищи ее сам.
Он приказал вести пленников к большой повозке, на которой стояла
клетка. Пленников затолкали в клетку. Алиса выглянула наружу - ей
показалось, что листва на большом дереве колышется.
Мудрец дергал Ирию за рукав и повторял:
- Вы обязаны подтвердить, что я не имею отношения к вашим ужасным
преступлениям.
- К каким преступлениям?
- Неважно, - сказал мудрец. - Был бы преступник, преступление у нас
всегда найдется. А я чист, я в жизни не прочитал ни одного слова.
Повозка со скрипом двинулась по улице. Вери-Мери, злой, нахохленный
опухший от бессонной ночи, шагал рядом.
Он крикнул Алисе:
- Хотите остаться живыми, скажите, где Белка!
- Мы с вами даже разговаривать не хотим, - ответила Алиса.
- Вы не представляете, какой ужасной будет ваша гибель. Это хуже, чем
смерть. Куда хуже.
На перекрестке повозка и ее охрана остановились. По большой улице шли
войска. Ждать пришлось довольно долго.
Зрелище войска, выступающего в поход, было внушительным и в то же
время, с точки зрения современного человека, смешным.
Вот верхом на быке, разукрашенном желтыми и черными полосами, видно
для того, чтобы больше походить на тигра, едет Червяк Самыйдлинный. Его
худые ноги волочатся по земле. За ним нестройной толпой шагают воины с
копьями и луками.
Затем шестерка коров тянет катапульту.
Вот и сам Радикулит Грозный. Его несут на золотых носилках восемь
воинов. Он сидит в своем любимом зубоврачебном кресле, и собравшиеся вдоль
улиц зеваки кричат от восторга, видя такое богатство. За носилками шагают
закованные в панцири телохранители, у каждого на плече сидит стервятник.
Широким кольцом окружив носилки, семенят подслушники, хлопая матерчатыми
ушами.
Вот и близнецы Кроты. Они мрачны как тучи, они бледны как смерть. Еще
бы! Им приходится выступать в поход верхом на оленях. Бородач не ошибся -
единороги исчезли. А может, единороги, жители вольного леса, не хотели
воевать?
Топали солдаты горбуна Таракана, пели боевые песни воины госпожи
Коси-косиножки, стучали копыта, ревели быки и коровы, развевались флаги и
вымпелы. Оркестранты били в барабаны и дудели в деревянные трубы.
Наконец последний солдат миновал перекресток, толпа загудела -
внимание зевак переключилось на повозку.
Мальчишки бежали за ней, крича:
- Ура! Сегодня будет казнь!
- Я не теряю надежды, - простонал мудрец, - что это недоразумение
разрешится и меня оправдают. В конце концов для казни достаточно и вас, вы
как думаете?
Алиса так не думала, поэтому ничего не ответила.
Повозка остановилась возле красного собора.
- Что здесь было раньше? - спросила Алиса у мудреца.
- Когда-то здесь была водокачка, - ответил мудрец.
- А вы откуда знаете? Вы ведь ничего не помните.
- Разумеется, не помню, - согласился мудрец. - И вообще я все путаю.
Клетку с пленниками на веревках втащили внутрь красной водокачки. Там
было прохладно, сквозь дыры в крыше проникали утренние лучи солнца. Громко
ворковали голуби.
С другой стороны открылась широкая дверь и выехала низкая платформа,
на которой стоял резной шкаф. Дверца шкафа приоткрылась, и оттуда
высунулась голова в чадре.
- Наконец-то! - раздался радостный голос Клопа Небесного. - Все
здесь! И девчонка-акробатка, и дикая женщина, и даже мой старый друг
мудрец Кошмар. Я рад приветствовать вас в моем храме!
- Ваше Святое Незнание! - воскликнул мудрец, подползая к прутьям
клетки и дергая их. - Это недоразумение! Я спал и, как всегда, не видел
никаких сомнительных снов. И вдруг меня привезли сюда. Я сначала решил,
что намечена плодотворная дискуссия с вашим Незнанием по поводу некоторых
букв алфавита, но оказалось, что меня обвиняют в укрывательстве опасных
преступников. Защитите меня своим могуществом!
- Разумеется, ты, как всегда, ничего не знаешь, - сказал Клоп,
откидывая чадру.
- Разумеется, я ничего не знаю!
- Тогда я тебе помогу, - сказал верховный вкушец. - Я сделаю так,
чтобы ты совсем ничего не знал.
- Помилуй! - зарыдал мудрец.
- Отнесись к этому философски, - сказал Клоп Небесный. - Это с тобой
случается не в первый раз.
- Неужели?
- Ты и этого не помнишь?
- Конечно, не помню, конечно, не помню! - И мудрец горько зарыдал.
В зал, расталкивая вкушецов, вбежал Вери-Мери.
Хлопнула дверца шкафа - Клоп закрылся, опасаясь покушения. Воины
выхватили кинжалы.
Вери-Мери, растрепанный, несчастный, подбежал к шкафу и принялся
стучать в дверь.
- Откройте, ваше Неведение! - умолял он. - Это я, ваш верный раб
Вери-Мери. - Меня обманули. Мне обещали мешок золота и девушку по имени
Белка, но девушку не нашли, а мешок не дали.
Дверца шкафа со скрипом приоткрылась, высунулся нос Клопа - самый
длинный нос на планете. И вкушец скрипучим голосом произнес:
- Зачем ты меня испугал, глупый пигмей? Я этого не прощаю.
- Но ведь это нечестно, ваша милость! Мне обещали.
- Разве мы ему что-нибудь обещали? - спросил Клоп.
- Ничего подобного, - ответил толстый вкушец, который командовал
нападением на дом мудреца. - Мы приняли его донос с благодарностью.
- Благодарность - это лишнее. Великие вкушецы никогда никого не
благодарят. Все остальные должны быть нам благодарны за то, что еще живы и
что-то помнят. Полагаю, что пигмей Вери-Мери совершил преступление,
оклеветав нас, честных вкушецов, - сказал Клоп Небесный.
- А что? - задумался толстый вкушец. - Вы, как всегда, правы, наш
мудрейший. Пожалуй, Вери-Мери надо арестовать.
Может, все бы обошлось, если бы пигмей не пришел в ярость.
- Как так! - закричал он. - Я всю жизнь верой-правдой служу вам, я
сделал для вас столько подлостей и совершил столько предательств, а вместо
благодарности вы пытаетесь меня одурачить? Нет, хватит! Я ухожу. Поищите
себе другого предателя. Вы ко мне еще придете, вы еще попросите...
Он повернулся и пошел прочь из собора.
- Это слишком, я этого не потерплю! - рассердился Клоп. - Он меня
пугает, он мне угрожает, он вымогает у нас деньги. Взять его!
В мгновение ока вкушецы набросились на визжащего пигмея и поволокли
его в клетку.
Хоть Алисино положение было несладким, она не могла скрыть
удовольствия от того, как наказано предательство.
Пигмей сел на пол клетки, закрыл лицо руками и стал отчаянно ругаться
сквозь зубы. В соборе было тихо. Все вкушецы слышали, как ругается пигмей.
- Пожалуй, состав преступления налицо, - сказал толстый вкушец. -
Неприличные выражения в храме, попытка покушения на Клопа Небесного и
гнусное вымогательство.
- Тогда начнем суд с него, - сказал Клоп.
- Согласен.
Воины вынесли длинную скамью, которую поставили рядом со шкафом.
Несколько вкушецов уселись на нее, а толстяк, подняв колокольчик, что
висел у него на груди, потряс им. Раздался мелодичный звон.
- Начинаем высший и справедливый суд! - воскликнул толстый вкушец.
- Начинай! - сказал Клоп, высовываясь из шкафа.
- Перед нами предстал известный негодяй и платный предатель пигмей
Вери-Мери, - сказал толстяк. - Он не только выдал нам сотни людей...
- Большей частью невинных - добавил Клоп Небесный, - о чем мы
скорбим...
- Он к тому же помогал бандитам, неоднократно судимым кровожадным
Кротам, ловить и продавать в рабство собственных единоплеменников.
- Позор! - крикнул кто-то из вкушецов.
- Сегодня же он, презрев все правила приличия, ужасно вел себя в
нашем присутствии. Может ли быть снисхождение к такому мерзавцу?
- Нет, не может! - откликнулись вкушецы.
- К чему мы его приговариваем? - спросил толстяк.
- К беспамятству! - отозвались вкушецы, сидевшие на скамье.
- Погоди, - вмешался Клоп. - Может быть, мы его помилуем? В прошлом
он сделал для нас немало полезного.
- Помилуйте! - закричал Вери-Мери, который осознал, что ему грозит.
- Мы отпустим его на свободу, - продолжал Клоп, - если он передаст
нам нечестно нажитое богатство.
- Нет, только не это! - завопил Вери-Мери.
- Тогда нам не остается ничего иного...
- Приговаривается, - сказал толстяк, - преступник и изверг
Вери-Мери...
- Согласен, согласен! - закричал пигмей.
- Тогда сообщи, где хранишь свои богатства, - произнес толстый жрец,
который ждал такого исхода дела.
- Я скажу! Мое золото лежит под полом в большой комнате моего дома.
Надо открыть вторую от двери половицу.
- Там все твое золото?
- Да, я клянусь!
- Оставайся в клетке, - сказал Клоп Небесный, - пока мои люди не
принесут золото. Тогда мы тебя отпустим.
- Переходим к следующим преступникам, - объявил толстый жрец. -
Вернее, к преступницам. Прибыли к нам неизвестно откуда, вели себя
безобразно. Есть подозрение, что они умеют читать и потому служат
подглядчицами помников.
- Девчонку помилуем, - сказал из щели Клоп. - Дикую бабу - в яму!
- Почему? - удивился толстяк, который не знал, что Алиса - акробатка.
- Зачем миловать девчонку?
- Потому что она будет услаждать наш взор, - ответил Клоп. - Девочка,
покажи нам, как ты умеешь прыгать.
- Я покажу, - сказала Алиса, - если вы не будете кидать в яму Ирию.
- Я удивлен, - вздохнул Клоп и прикрыл дверь.
Все молчали. Ждали.
Минуты через две дверь раскрылась, и нос жреца высунулся наружу.
- Я решил, - сказал он, - остаться без развлечений. Казним обеих.
Толстый вкушец позвонил в колокольчик, и судьи хором воскликнули:
- Решено! Решено! Решено!
Алиса поглядела на Ирию.
- Не сердись, - сказала она.
- Что я могу сказать? - грустно ответила Ирия. - Конечно, ты
поступила неразумно. Но я бы на твоем месте сделала то же самое.
И она улыбнулась Алисе.
- Дело последнее! - сказал толстый жрец. - Мудрец Кошмар, известный
нам по прежним процессам и уже не единожды приговоренный. Судится за
укрывательство опасных преступников, за подозрение в том, что научился
читать, и за сопротивление при аресте.
- Возражаю! - закричал мудрец. - Я не сопротивлялся.
- Думаю, что выражу общее мнение, - сказал толстяк, - если скажу - в
яму его!
- В яму, - согласился Клоп Небесный. - С конфискацией имущества. А
где имущество?
- Уже конфисковано, ваше Незнание!
- Тогда можно казнить.
Воины повезли шкаф с Клопом к выходу. Остальные тоже потянулись к
дверям.
- Когда казнить будете? - крикнул вслед вкушецам мудрец.
- Подождем, пока привезут золото пигмея, тогда и казним. Мы не
задержимся.
- Ой! - рыдал пигмей. - Лишиться всего - и любви, и богатства, и
репутации! И все вы виноваты! Не будь вас, жил бы спокойно!
Он с ненавистью смотрел на Алису и Ирию.
- Никто не просил нас предавать, - сказала Алиса. - Вы платите за
собственную подлость.
- Что ты понимаешь, девчонка! Что ты можешь понять в душе бедного
пигмея, который только своим умом и талантами смог столь многого добиться
в жизни. Ты ничего не нажила, ты ничего не потеряешь. Я же теряю все!
Пигмей упал на пол и замер.
В водокачке было тихо, только под крышей ворковали голуби. Мудрец
сидел прямо, шевелил губами, словно читал стихи.
"Ну почему не прилетает Пашка? - думала Алиса. - Ведь нас хотят
казнить!"
- Яма забвения, - шептал мудрец. - Яма забвения... Снова эта
проклятая яма забвения!
26. ГАЙ-ДО ДОЖДАЛСЯ
Проснувшись, Пашка некоторое время лежал, соображая, где он. Ему
казалось, что он поспал совсем немного, полчаса, ну, час, не больше. В
комнате было полутемно, за дверью разговаривали шепотом - берегли его сон.
Пашка вскочил, осторожно приоткрыл дверь и заглянул в щелку. Пигмей
Хруст, похожий на мальчика, напялившего кожаную куртку и кожаные штаны, о
чем-то спорил со своей женой, обыкновенной женщиной, которая хоть и была
небольшого роста, но на голову возвышалась над ним.
- Никуда ты не пойдешь, - шептала она. - Тебе уже много лет. Пускай
по лесам шастают молодые. Ты нужен здесь.
- Тобой движет не забота о науке, о нашем Убежище, в конце концов, -
горячился пигмей, - а лишь эгоистические интересы!
- Назови мои эгоистические интересы!
- Мое здоровье!
- Это не мой эгоистический интерес, а твой. Ты думаешь, что здоровье
принадлежит только тебе. А оно принадлежит мне и нашим детям. Вот сейчас я
их позову, они начнут рыдать, тогда посмотрим.
- Замолчи! Ты разбудишь нашего гостя!
- Его из пушки не разбудишь! - ответила жена пигмея. - Как раз он-то
и бережет свое здоровье. Спит уже десять часов, а весь город ходит на
цыпочках.
- Как так десять часов! - воскликнул Пашка так громко, что супруги
Хрусты разлетелись от его голоса в разные стороны. - Этого не может быть!
Вы что, забыли, что Алиска с Ирией в плену? Почему меня никто не разбудил?
- Молодой человек, - ответил Хруст, придя в себя, - сначала я хотел
бы познакомить вас с моей супругой.
- Очень приятно... Но...
- А во-вторых, должен заявить с полной ответственностью: ваш отдых не
нарушил наших планов. Всю ночь шла подготовка к походу в лес, в которой
ваше участие не требовалось.
Профессор Хруст всегда помнил, какого он маленького роста, и потому
говорил очень торжественно.
- Вы меня жалеете, да? Но мне не нужна жалость!
- Я клянусь вам, Паша, что нам тотчас же сообщат, как только все
будет готово. Пока что у нас есть время позавтракать. Дорогая, завтрак
готов?
- Готов, - мрачно ответила его жена. Но при Пашке спорить с мужем она
не решалась.
- Пейте молоко, оно свежее, - сказал Хруст. - У нас в городе большое
стадо коров. И хлеб мы печем.
- А сахар? - спросил Пашка.
- В этом нам потребуется ваша помощь, - сказал Хруст. - Нам очень
нужны семена сахарной свеклы. Здесь мы их не нашли. Когда прилетите в
следующий раз, захватите, пожалуйста.
- Обязательно, - пообещал Пашка.
Он чувствовал себя бодрым и готовым к подвигам. "Пожалуй, хорошо, что
я выспался, - подумал он. - Теперь можно выходить. Чего же они медлят?"
Завтракая, Пашка разглядывал комнату. Кроме стола и табуреток в ней
было несколько полок. Только стояли на них не книжки, а старые предметы.
Как в запаснике музея.
- Книг мы в домах не держим, - сказал Хруст, разгадав взгляд Пашки. -
Слишком большая ценность. Но когда наберется много книг, они будут в
каждом доме.
- А это что? - спросил Пашка. - Музей?
- Это - загадки, мой друг, - ответил Хруст. - Каждый день при
раскопках, а то и просто в развалинах нам попадаются загадочные вещи. Мы
не знаем их значения. Мы стараемся разгадать, что это могло значить, как
это употреблялось нашими предками. Иногда случаются замечательные
открытия, которые сразу на несколько лет вперед двигают нашу цивилизацию.
Как рассказывают, наш первый учитель, глядя на сломанные карманные часы,
изобрел колесо.
- Изобрел? - Пашка не понял.
- Конечно, изобрел, - сказала жена пигмея. - В первые годы даже этого
никто не знал.
Не выпуская из руки кружки с молоком, Пашка поднялся и подошел к
полкам. Предметы, что лежали там, были поломаны, некоторые заржавели, от
других остались только детали.
- Во многих наших домах, - услышал он голос Хруста, - есть такие
полки. Надо все время смотреть на вещи, и тогда тебя может озарить...
- Я знаю, что это такое! - сказал Пашка, подняв небольшой ржавый
металлический конус, днище которого было усеяно мелкими отверстиями.
- Скажи, скажи! - воскликнул Хруст. - Я бьюсь над этой проблемой уже
третий год!
- Это наконечник от садовой лейки, - сказал Пашка. - Если соединить
его трубкой с ведром, то можно разбить струю воды на много струек и
поливать овощи.
- Гениально! - воскликнул Хруст. - Искусственный дождь! Спасибо,
Павел Гераскин! Не хотел ли бы ты вернуться к нам консультантом по
загадочным предметам?
- Я постараюсь, только на каникулах, сейчас мне в школу надо
возвращаться.
- Похвально, - сказала строгая жена Хруста, - что у некоторых людей
еще сохранилось чувство ответственности.
В комнату заглянула Зарница.
- Доброе утро, - сказала она. - Вы уже встали?
- Я готов, - ответил Пашка.
Зарница положила на табуретку мешок.
- Здесь одежда для путешествия по лесу, - сказала она. - Твой костюм
уже совсем изорвался.
Пашка убежал в маленькую комнату и там быстро переоделся.
Помники все подобрали по размеру. И кожаную куртку, и штаны. Только
башмаки Пашка переодевать не стал. Его собственные еще были крепкими.
- Ну вот ты и настоящий помник, - сказала Зарница, увидев его. -
Пошли?
Пашка поблагодарил госпожу Хруст за завтрак, и они вышли на улицу.
На улице прямо на мостовой сидело человек двадцать молодых помников.
Некоторые дремали, другие читали или писали что-то на восковых дощечках. В
сторонке по земле прогуливались две белые птицы, тихо беседуя о чем-то. И
с первого же взгляда было ясно, что они давно ждут сонливого
инопланетянина.
- Так я и знал! - возмутился Пашка. - Мы потеряли время из-за вашей
ненужной деликатности.
- Вы вчера так устали, - смутилась Зарница.
- Это не довод!
- Но вы - наш гость, - сказал Хруст. - И еще очень молоды.
- Хорошо, я принимаю ваши извинения, - сказал Пашка. - Но прошу,
чтобы это было в последний раз. Пора в путь.
- Паша, - сказала Зарница. - Мы хотели рассказать, как мы планируем
поход. Конечно, лучше было бы всем полететь на птицах, но здоровых птиц в
городе всего две.
- А как себя чувствует Альта? - спросил Пашка.
- Ей лучше, - сказала Алина. - Но она еще долго не сможет летать.
- Вот карта нашего леса, - продолжала Зарница, расстилая прямо на
мостовой большую, грубо нарисованную карту. - Ты можешь показать, в каком
месте вы вышли к реке?
- Разумеется, - ответил Пашка. - Мы вышли там, где стоит дом
перевозчика, в котором живет ваша подглядчица Речка.
- Это какая Речка? - спросила Хруст Зарницу.
- Сестра Ручейка, - ответила Зарница. - Моя ученица.
И она указала на точку на берегу реки, где маленький черный квадратик
изображал хижину перевозчика.
- Мы вышли под прямым углом к реке, - сказал Пашка. - А шли примерно
два часа. Следовательно... - Пашка провел линию в глубь леса. - Какой у
вас масштаб?
- Один к десяти тысячам, - сказал Хруст.
- Значит, примерно здесь. - Пашка показал точку в лесу и ногтем
отчеркнул крестик.
- Вы правы, - сказала Зарница. - Беспамятные космонавты были найдены
нами вот здесь... - И она показала на точку километрах в трех от места
падения "Днепра".
- Отсюда, - сказала птица Алина, которая подошла к карте и
заглядывала поверх голов, - лететь три дня, не меньше.
- Три дня? - удивился Пашка.
Хруст улыбнулся.
- Не слушайте, Паша, наша уважаемая Алина, к сожалению, не умеет
считать.
- Мне это не нужно, - сказала птица. - За меня считают другие.
- Значит, план таков, - сказала Зарница. - Паша Гераскин и Хруст
летят на птицах туда, где должны быть корабли. Как только они их находят,
Хруст возвращается к основной группе, которая тем временем движется в этом
же направлении.
- А контейнер с топливом, о котором вы говорили, он тяжелый? -
спросил Копье. - Сколько он весит?
- Честно говоря, - смутился Пашка, - я не знаю. И как его переносить
тоже не знаю. Но мы спросим Гай-до. Это наш маленький корабль. Он все
расскажет.
- Корабль расскажет? - удивился Хруст.
- Он разумный, - ответил Пашка.
- Корабли не бывают разумными, - сказала птица Алина.
И Пашка не стал с ней спорить.
- Все равно надо брать повозку, она может понадобиться, - сказала
Зарница.
Повозка - широкая телега на деревянных колесах, запряженная двумя
быками, - стояла за углом.
Молодой помник вскочил на облучок и крикнул быкам:
- Трогай!
Остальные пошли следом за телегой. Копье остался с Пашкой и Зарницей.
- Держи, - сказал он, протягивая Пашке большой кинжал в кожаных
ножнах.
- Спасибо, - обрадовался Пашка, который любил ходить по диким
планетам вооруженным. Он прикрепил кинжал к поясу.
- Увидимся, - улыбнулся Копье, поправляя на плече большой лук.
- Счастливого пути, - сказала Зарница.
Птицы подошли поближе и присели, чтобы Пашка и Хруст могли на них
влезть.
- Хорошо сидишь? - спросила Пашку Алина.
- Хорошо, - ответил Пашка.
И она, легко разбежавшись, взмыла в небо.
Город уходил вниз. Вот улица, по которой за повозкой, запряженной
быками, бредет группа помников. Вон там стайкой бегут в школу дети, вон
начали трудиться археологи. Но больше всего народу на валу, они готовятся
к бою с поклонами.
"Хорошо, что я прилетел, - подумал Пашка. - Теперь помников никто не
застанет врасплох".
Птица, которая несла Хруста, летела совсем рядом и переговаривалась с
Алиной о том, какие ягоды созрели в какой-то роще, о том, что у Альты
маховые перья линяют...
- Ваша жена так волнуется о вас? - крикнул Пашка Хрусту.
- Что поделаешь? - ответил пигмей. - В наши дни мужчина должен
рисковать. А кто, кроме меня, полетит с вами!
- А разве другие не летают?
- Глупый, - сказала Алина. - Мы же тоже не железные. Мы взрослых не
возим, надорвемся. Тебя или Хруста - пожалуйста, а уж Ручейка мне не
поднять, только Альта может, она самая сильная.
- Нас мало осталось, - сказала вторая птица. - Нас надо беречь.
- Скажите, пожалуйста, - спросил Пашка, - а почему вы не летаете в
столицу? Ведь это бы ускорило связь?
- Глупости, - сказала Алина. - Я никогда туда не полечу.
- Ее лучший друг, Алон, погиб возле столицы, - сказала вторая птица.
- И попрошу вас не задавать больше горьких вопросов.
Птицы замолчали.
А Хруст сказал:
- Столицу охраняют прирученные стервятники. Нашим птицам там нельзя
появляться.
- Не надо, не надо о печальном! - воскликнула Алина.
Под ними уже тянулся сплошной лес. Справа, вдалеке, была видна полоса
реки. Пашке показалось, что он увидел над деревьями холм и на нем башню
обсерватории. Но, может, он ошибся.
Впереди что-то блеснуло.
- Смотрите! - воскликнул Пашка. - Это "Днепр"?
И в самом деле, внизу, в переплетении поваленных деревьев и
разорванных лиан, лежал громадный космический корабль.
- Ура! - закричал Хруст. - А я, честно говоря, сомневался...
- Вы не верили?
- В чудо трудно поверить, - отозвался Хруст.
- Теперь медленнее! Не пропустить бы, - сказал Пашка. - Там должна
быть поляна...
Вот и поляна. Посреди нее стоит любимый, дорогой, покинутый, одинокий
Гай-до.
- Гай-до, друг! - закричал Пашка. - Я к тебе прилетел!
И услышал снизу громкий голос корабля:
- Пашка! Какое счастье! Я чуть не умер от тоски и беспокойства.
Конечно, космические корабли не умирают от тоски и беспокойства, но
Пашка понимал чувства кораблика.
- Снижаться? - спросила Алина.
- Конечно, и скорей. Мой друг ждет нас.
- Это кто ваш друг? - спросила птица. - Это железное яйцо - ваш друг?
- Конечно. И он может летать быстрее вас и выше вас, даже к звездам.
- Железные яйца не летают, - категорически ответила Алина.
Они опустились на поляну неподалеку от Гай-до, и обе птицы, как
только люди сошли с них, отлетели на почтительное расстояние.
Обернувшись на их кудахтанье, Пашка понял, что причиной испуга птиц
был не сам Гай-до, а громадная драконья голова, что лежала на траве в
метре от Гай-до. Пасть была разинута, из нее торчали желтые кинжалы зубов,
красные глаза остекленели.
Вместо того чтобы вбежать в корабль и рассказать ему, как он
соскучился, Пашка изумленно спросил:
- Это еще что такое?
- Прости, - смущенно ответил кораблик. - Я понимаю, что с точки
зрения экологии я совершил непростительную ошибку. Назовем ее даже
преступлением. Но я, как ты понимаешь, совершенно неподвижен и не могу
гоняться за драконами. Пожалуйста, сформулируй мое преступление как
превышение пределов разумной обороны...
- Что ты несешь, Гай-до! - прервал его Пашка. - Мне совершенно не
жалко здешних драконов.
- И нам не жалко, - ответил профессор Хруст, - слишком много их
развелось в лесу. Житья от них нет!
- Как тебе удалось отрубить ему голову? - удивился Пашка.
- Понимаешь, когда эта тварь вылезла из леса и стала обдавать меня
вонючим огнем из всех трех голов, шатать и бить когтями, я долго терпел. Я
ему объяснял на всех известных мне языках, что несъедобен. Обычно драконы
на меня не нападают, потому что об меня только зубы обломаешь... Можешь
поверить, что я старался быть рассудительным. Но когда он совсем обнаглел
и попытался прогрызть мой корпус, мне пришлось выпустить манипуляторы и
придержать его голову. И вдруг - ты не поверишь! - он отбросил ту голову,
которую я держал, и удрал в лес!
- Голову?
- Ничего удивительного, уважаемый Паша, - сказал профессор Хруст. -
Некоторые ящерицы отбрасывают хвост. А драконы умеют в минуту опасности
отбросить голову. Иногда рыцари устраивают ловушки на драконов, а когда
дракон попадет в ловушку и отбросит голову, рыцарь возвращается в свой
замок и рассказывает, что он эту голову отрубил. Хотя на самом деле ни
одному рыцарю не удалось еще победить дракона.
- Вы очень подробно все объяснили, маленький человек, - сказал
Гай-до. - Я вижу в вашем лице представителя местной науки. Вы сняли с меня
моральную тяжесть и потому разрешите мне поблагодарить вас за внушительный
вклад в космическую драконологию.
- Ну что вы, - смутился профессор. - Я драконами не занимаюсь. Мой
профиль - домашний скот.
- Тем более меня поражает широта ваших познаний. Я буду рад
познакомиться с вами. Меня зовут Гай-до.
- Профессор Хруст. Родом из пигмеев, - ответил карлик. - Я рад
встретить столь образованный корабль.
Пашка понял, что Гай-до и Хруст могут хвалить друг друга до вечера. А
времени нет.
- Послушай, Гай-до, - прервал их разговор Пашка, - нам надо
спешить...
- Я понимаю твое нетерпение, Паша, - ответил кораблик. - Но
вежливость отличает воспитанное существо от нецивилизованного. Надеюсь, ты
не захочешь погубить мою репутацию?
Даже птицы, которые все еще жались к кустам, удивленно распахнули
клювы, слушая такой изысканный монолог.
- Если на вашей планете такие корабли, - сказал профессор Хруст, - то
теперь я понимаю, откуда получаются такие герои, как вы, Павел Гераскин.
- Что ты натворил? - обеспокоенно спросил Гай-до. - Рассказывай!
- Некогда рассказывать! Нам надо как можно скорей поднять тебя в
воздух. Ирия и Алиса в плену, все остальные потеряли память!
- Так я и знал! - возопил кораблик. - Ни на минуту вас нельзя
оставить одних! Скорей летим!
- Сначала надо тебя заправить, - ответил Пашка. - Скажи, контейнеры с
гравитонами очень тяжелые?
- Запасные контейнеры с гравитонами очень невелики. Не более
полуметра в поперечнике, включая защитную оболочку. Но вес их... - Гай-до
на секунду замолчал, заглядывая в свой компьютер. - Вес их триста двадцать
килограммов. Мне достаточно одного контейнера.
- Триста двадцать - это много? - спросил Хруст.
- С чем бы сравнить? Это восемь раз мой вес, - ответил Пашка.
- Не так много, - сказал Хруст. - От корабля "Днепр" до этой поляны
примерно тысяча шагов. Можно отнести контейнеры на носилках. Десять юношей
донесут?
- Конечно, - сказал Пашка.
- Тогда я немедленно лечу навстречу нашим друзьям. Часа через два они
будут здесь. Но как найти этот... контейнер?
- Летите, профессор, - сказал Пашка. - А мне оставьте Алину. Мы с ней
подлетим к "Днепру" и там будем вас ждать.
- Отлично! - сказал профессор Хруст. - Люблю деловых людей. Я сам
деловой человек.
- А я тогда пока слетаю позавтракать, - сказала Алина. - Здесь
недалеко я видела отличные ореховые кусты. Тем более что мне не хочется
проводить время в обществе драконьих голов и железных яиц, которые
называют себя летающими кораблями. Хотя вряд ли они умеют летать.
Алина презрительно фыркнула и взлетела.
Пашка с Гай-до остались одни.
- Заходи в меня, - сказал Гай-до, - на тебе лица нет.
Пашка не заставил себя долго просить. Он взобрался в гостеприимно
раскрытый люк своего друга. Внутри все было по-старому, даже запах
сохранился: запах ванили, молока и детской присыпки. Ведь совсем недавно
здесь стояла кроватка Вандочки. Вот и объемная фотография девочки - сейчас
засмеется. И Пашке стало грустно, когда он подумал, что отец этой девочки
потерял разум, а мать сидит закованная в кандалы в неизвестном подвале.
- Открывай холодильник, - сказал Гай-до, - там твои любимые сосиски.
Соскучился, наверное, по домашней пище. А я пока плиту в камбузе включу.
Ты не спеши рассказывать, ты все обдумай, ты меня не пугай, но только
правду говори...
Голос Гай-до оборвался.
Пашка понял, как переживает кораблик и как старается держать себя в
руках.
"Он же не знает, в каком я состоянии, - думал Пашка, - может быть, я
потеряю сознание от страха и отчаяния, а может, у меня полное душевное
опустошение. Сейчас он предложит мне провести медицинское обследование".
Только Пашка открыл холодильник и достал оттуда сосиски, как услышал
голос Гай-до:
- Пашенька, у тебя не будет свободной минутки? Мне так хотелось
проверить, не барахлит ли диагност? Это займет всего несколько минут...
- Не хитри. Гай-до, - сказал Пашка, проходя в камбуз и бросая сосиски
в закипевшую воду. - Не волнуйся за меня. Я в норме, нервы в порядке,
чувствую себя отлично. Давай я лучше расскажу тебе о наших злоключениях.
Пашка рассказывал долго. Гай-до не прерывал его, лишь иногда вздыхал
или ахал. Он все принимал близко к сердцу и очень огорчался, что стоял в
лесу, когда его друзья подвергались таким страшным опасностям.
Пашка за время рассказа съел полкило сосисок, выпил литр ананасового
сока и сожрал коробку сладкого печенья. Но сам этого даже не заметил.
Наконец его рассказ подошел к концу.
- Должен тебе сказать, что я тоже не терял времени даром, - заявил
Гай-до, когда Пашка закончил свой рассказ.
- Сражался с драконами?
- Сражения с драконами заняли лишь полпроцента моего времени, -
серьезно ответил кораблик. - Кроме того, мне пришлось отразить нашествие
метровых муравьев, нападение ядовитых улиток и наскок коррозийных
микробов, которые хотели превратить меня в ржавчину. Но главное - я думал.
И теперь, когда ты мне все рассказал, мне стала абсолютно ясной причина
болезни наших с тобой друзей.
- Ты догадался?!
- Да... Разумеется, это потребовало некоторой изобретательности и
серьезных размышлений. Ты помнишь, как на высоте восьми километров от
планеты мы брали образцы забортного воздуха, подлетая к Крине?
- Помню.
- Что-то почти неуловимое в анализах мне тогда не понравилось. Должен
тебе сказать, что интуиция меня не обманула, и я недаром окружил себя
силовым полем. Смею думать, что это дало нам возможность спокойно сесть на
Крину. Пока я сидел и ждал вас в лесу, я размышлял над этим происшествием.
И в результате решил провести небольшой эксперимент. С помощью
манипулятора я поймал двух мышей и поместил их в маленький несложный
лабиринтик, выход из которого мыши легко находили. Но стоило мне заполнить
эту мышеловку воздушной пробой, взятой нами на восьмикилометровой высоте,
как мыши стали метаться и уже не могли выйти из лабиринта, они напрочь
забыли, где находится выход. Значит, рассуждал я, там, в атмосфере, на
этой высоте существует некая субстанция, которая заставляет живые существа
терять память. Это не вирусы. Это даже не газ - газу не проникнуть в
корабль. Это разновидность биологического поля. И оно, словно пелена,
окутывает планету на высоте восьми километров.
- Значит, экипаж "Днепра" попал под действие такого поля и потерял
память?
- Именно так!
- А на планете никто не знает, что существует такой слой. Они уже
двести пятьдесят лет никуда не летают. Но зато у них есть какие-то колодцы
и провалы, попадая в которые человек становится бе-пе - беспамятным.
- Молодец! - воскликнул Гай-до. - Между колодцами и слоем есть связь.
Я измерил движение слоя и подсчитал, что он постепенно поднимается над
планетой. Ровно двести пятьдесят лет тому назад он вплотную прилегал к
поверхности Крины. Понял?
- Начинаю понимать! - сказал Пашка.
- А допусти, - воскликнул Гай-до, - что двести пятьдесят лет назад
планету окутало поле беспамятства! И люди мгновенно все забыли. Тогда ты
можешь объяснить, почему они до сих пор, за исключением кучки упрямых
помников, не умеют читать. Ты же сам говорил, что какой-то их учитель
изобрел колесо! Представляешь, как все забыто! Поэтому их так мало на
планете. Ведь люди без памяти легко погибают, как погиб наш бедный
Меркурий.
- Это великое открытие! - воскликнул Пашка. - Ты гений. Гай-до!
- Я давно об этом подозревал, - ответил кораблик скромно. - Кстати,
Пашка, ты тоже молодец. И с ракетами ты великолепно придумал.
Собеседники были довольны друг другом.
Послышался стук в стенку корабля.
- Там птица, - сказал Гай-до, - твоя голубоглазая глупая птица,
которая полагает, что я не умею летать. Она тебя зовет.
- Значит, мне пора лететь. Помники уже подходят к "Днепру".
- Тогда слушай, как пробраться в резервный топливный отсек и извлечь
контейнер...
Через десять минут Пашка подлетал к "Днепру". Как раз в это время,
запыхавшиеся и измученные, из леса вышли помники. Пашка провел их в
"Днепр", поразивший помников своими размерами и техническим могуществом.
Общими усилиями они вытащили наружу контейнер, и еще через полчаса Гай-до
мог сказать:
- Я готов к полету. Прошу всех желающих на борт.
Разумеется, все помники забрались внутрь Гай-до, стало ужасно тесно,
но было очень весело. Гай-до, за те несколько минут, что занял полет до
города, развлекал гостей как мог, показывал им фильм о Земле, напоил с
Пашкиной помощью ананасовым соком, сделал для них мороженое и успел
поговорить на научные темы с доктором Хрустом. Пашка слушал их разговор
краем уха, но уловил забавную фразу Гай-до, которая позволила ему
заглянуть в душу корабля.
- Вы невелики ростом, - сказал Гай-до, - по человеческим меркам.
- Да, к сожалению, это так, - вздохнул Хруст. - Даже жена выше меня.
- А я невелик по корабельным меркам. Ах, сколько мне приходится
выслушивать обидных слов от роботов и диспетчеров! А я ничем не хуже
громоздкого дурака, вроде этого "Днепра". А вы, наверное, не глупее
местного короля.
- С королем не сталкивался, - сказал профессор, - но отлично вас
понимаю.
- Нам, маленьким, надо держаться друг друга.
- О, как я вас понимаю! - воскликнул профессор.
Птицы летели над Гай-до, постепенно отставая, хоть изо всех сил
работали крыльями, - им не хотелось признавать, что с того момента, как на
Крине появилось это железное яйцо, они перестают быть самыми быстрыми
существами на планете. Они прилетели уже после того, как Гай-до, к
изумлению жителей Убежища, опустился на площади перед Главным домом.
Зарница предложила послать вместе с Гай-до в столицу нескольких
молодых стрелков. Но Гай-до отказался. Он знал, что каждый защитник в
Убежище на вес золота.
- Спасибо, - сказал он. - Мы с Пашкой вдвоем справимся. У нас есть
опыт.
27. КАЗНЬ ЗАБВЕНИЯ
Видно, времени прошло немного. Может, час, может, чуть больше. Алиса
так устала, что ей уже было все равно. Нет, она не собиралась умирать.
Страна эта, хоть и страшная, все равно казалась сном, сказкой. Ей было
жалко бородача и веселого повара, но непонятно, существовали ли они или
приснились... Рядом бормотал мудрец, и конец его бороды лежал, завившись
белым червем, на грязном полу клетки. Скорей бы уж все это кончилось!
Вошли четыре вкушеца, встали по сторонам дверей, как почетный караул.
Клетка дрогнула, сзади ее толкали слуги. Дребезжа и раскачиваясь, клетка
выехала в дверь и оказалась на площади. Площадь была залита солнечным
светом, по яркому голубому небу плыли легкие облака. Внизу было видно
бескрайнее море.
Вокруг площади стояли толпы народа. Удивительные люди, беспамятные,
готовые к любому развлечению. Вчера они бежали на невольничий рынок, на
рассвете провожали войска, сейчас собрались глазеть на казнь.
Под крики толпы клетку подтащили к низкой балюстраде - каменному
кольцу шириной метра в три, окружавшему колодец или вход в шахту. Над
колодцем, упираясь многометровыми лапами в кольцо, поднимался треножник, к
которому была подвешена небольшая платформа со столбом в центре. Справа,
неподалеку от кольца, была трибуна, на которой возвышался большой куб,
накрытый черным полотнищем с намалеванным человеческим лицом, с повязкой
на глазах, завязанным ртом и заткнутыми ушами.
По сторонам этого сооружения стояли в два ряда вкушецы.
- Смотри-ка, - сказал Вери-Мери, - какой большой сбор ради вас.
Обычно попроще это бывает.
- А что это? - спросила Ирия.
- Как что? Казнь.
- Людей кидают в шахту? - спросила Ирия.
- Нет, не кидают, - засмеялся Вери-Мери, - а опускают и поднимают. У
вас что, не так?
- Не так.
- А я думал, что везде, где есть вкушецы, они так казнят.
- У нас нет вкушецов.
- Так я и знал! Ведьмин корень, вот ты кто! - сказал пигмей и
постарался отодвинуться. Хотя как отодвинешься в клетке в два квадратных
метра.
Алисе казалось, что все это происходит не с ней, с другим человеком,
а она смотрит кино. Даже не очень страшное.
Вкушецы были в лиловых тогах, глаза сверкали сквозь отверстия в
чадрах. Толстый вкушец вышел вперед, стукнул золотым посохом о помост и
воскликнул:
- Начинается главная казнь этого года! Великая казнь, посвященная
началу победоносного похода нашего славного воинства против логовища
помников!
Народ на площади зашумел, некоторые хлопали в ладоши. Другие молчали.
- Командует казнью специально прибывший для этого в столицу великий
Клоп Небесный, Гроза разума.
И при этих словах вкушецы стащили полотнище с куба, и под ним
обнаружился уже знакомый Алисе шкаф.
Дверцы шкафа распахнулись, и оттуда вышел Клоп Небесный.
Народ на площади пал ниц.
И было из-за чего. На Клопе была высокая, золотая, в драгоценных
камнях тиара, а одежды усыпаны драгоценностями. Он был без чадры, но в
черных очках.
- Эти жертвы, - сказал Клоп, - мы приносим на алтарь победителей.
Пусть они укажут путь в неведение всем помникам, которых вы скоро увидите
на этой площади.
Затем Клоп Небесный обернулся к своему толстому помощнику:
- Кто у нас первый? - спросил он. - Начинай.
С этими словами он отступил назад, встал в шкаф и прикрыл дверцу.
- Первым будет казнен закоренелый помник, скрывающийся под видом
благородного мудреца. Это не мудрец, а подколодный зайчик, ядовитый
соловей, пожиратель трупов - колибри!
- Не надо! - закричал мудрец. - Друзья мои, коллеги, подтвердите, что
я не умею читать, что я в жизни книги в руках не держал!
Мудрец кричал, обращаясь к небольшой группе мудрецов в высоких
цилиндрах и черных траурных одеяниях, которые стояли в толпе.
- Освободите его! - крикнул из толпы второй мудрец. - Он не виноват.
- Если он не виноват, - сказал толстый вкушец, - тогда ему бояться
нечего. Он ничего не знал и ничего знать не будет. Разве не в этом высшая
мудрость мудрецов?
- Но жизненный опыт! Вы забыли о жизненном опыте Кошмара!
- Снова наберет, - отмахнулся от защитников жрец.
- Странная казнь, - сказала Алиса Ирии.
- Я тоже ничего не понимаю.
Вкушецы распахнули дверь клетки, ловко подхватили визжащего мудреца и
поволокли его к колодцу. Платформа на треножнике покачнулась и поползла
вниз. Один из жрецов захватил ее крюком за трос и подтянул к каменному
кольцу. Вкушецы затащили мудреца на платформу и быстро прикрутили к
столбу. Тут же спрыгнули с платформы, и по знаку толстяка она снова
поднялась и повисла над центром колодца.
Клоп Небесный высунулся из шкафа и махнул белым платком.
Платформа начала медленно опускаться вниз, мудрец вопил, остальные
мудрецы стенали, закрыв лица руками.
- Я боюсь! - вдруг вырвалось у Алисы, и она прижалась к Ирии. - Они
хотят его сжечь. Там огонь.
- Не бойся, девочка, - сказала Ирия, - все будет хорошо.
Она обняла Алису и крепко прижала к себе.
Вопящий мудрец скрылся за бортом колодца, и вкушецы подбежали к краю,
стали заглядывать внутрь и кричать:
- Ниже! Еще ниже!
Любопытные из толпы тоже пытались прорваться к колодцу, но вкушецы их
не пускали. Крики мудреца вдруг оборвались. И на площади стало тихо.
- Все, - сказал толстяк. - Казнь свершилась, справедливость
восстановлена. Да здравствует неведение и беспамятство!
Он обернулся к толпе, поднял руки и громко возгласил:
- Мы ничего не видим!
- Мы ничего не видим! - подхватили люди на площади.
- Мы ничего не слышим!
- Мы ничего не слышим...
- Мы ничего не знаем!
- Мы ничего не знаем...
- Мы никогда не возражаем!
- Мы никогда не возражаем... не возражаем... не возражаем...
Вкушецы принялись энергично крутить лебедку, и платформа стала
подниматься. Вот из-за края колодца показалась голова мудреца. Он был жив
и вроде бы невредим. Толпа встретила его появление возгласами. Мудрец
стоял совершенно спокойно, глупо улыбался, словно забыл, что только что
отчаянно сопротивлялся.
Платформу подтянули к борту колодца, мудреца освободили от пут. Он
остался стоять на месте, словно не знал, куда идти.
Вкушецы свели его под руки на площадь и подвели к помосту.
- Ты кто? - спросил из шкафа Клоп.
- Не знаю, - ответил мудрец и улыбнулся. - Понятия не имею.
- Как зовут тебя, ничтожество?
- Ничтожество, - согласился мудрец.
- Где ты живешь?
- Я живу? Где я живу?
- А куда ты пойдешь?
- Я никуда не пойду, - ответил мудрец.
Под аплодисменты зрителей жрецы разрешили мудрецам подойти к своему
коллеге и увести его. Мудрец шел не оборачиваясь, загребая ногами, словно
разучился ходить.
- Что с ним случилось? - спросила Алиса.
- Я знаю, - сказала Ирия, - они лишили его памяти.
- А что, раньше не догадалась? - спросил пигмей. - Мне говорили, что
его уже пять раз лишали памяти, а он все равно остался мудрецом. Они
такие, живучие... Года не пройдет, как он снова начнет учить людей, как
надо жить.
- И это они хотят сделать с нами? - спросила Алиса.
- Это то, что случилось с Тадеушем, - сказала Ирия. - И со всеми
нашими друзьями. Значит, Ручеек прав - они тоже попали в такой колодец.
Тут на площадь прибыла странная процессия. Три быка тащили большую
телегу, на которой горой было навалено всевозможное барахло.
Пигмей кинулся к решетке клетки, вцепился в нее и закричал:
- Так мы не договаривались! Вы сказали: только золото. А не вещи. С
вами нельзя договориться честно.
- Что такое честность? - спросил толстый вкушец. - Мы не помним
такого слова. Господин Клоп Небесный, мы обещали что-либо этому ничтожному
пигмею?
- Не помню. Я - вкушец забвения.
- Вы меня ограбили! - закричал пигмей, кусая прутья.
Толпа на площади покатывалась со смеху. Ясно было, что пигмея многие
знали и никто не любил.
- Так ему и надо! - кричали люди.
За телегой шли солдаты, волоча несколько тяжелых кожаных мешков. Они
подходили к помосту, кидали на него мешки, и те с тяжелым стуком падали
возле шкафа.
Клоп Небесный присел на корточки, жадными, дрожащими пальцами он
развязал один из мешков, и из него посыпались золотые монеты, слитки,
украшения, драгоценные камни.
Толпа зашумела, завопила.
- Все! Я разорен! Я погублен! - кричал пигмей. - Дайте только мне
выйти отсюда, я до вас доберусь! Я за каждым из вас знаю такие делишки,
что господин Радикулит всем вам головы отрубит. У меня все записано!
Это последнее, вырвавшееся в запальчивости слово и погубило коварного
пигмея.
- За-пи-са-но? - медленно произнес, выпрямляясь, Клоп Небесный. -
Значит, ты тоже агент, лазутчик помников.
- Нет! - спохватился Вери-Мери. - Я в переносном смысле, я ничего
никогда не записывал. Я не умею!
- Казнь подглядчику! - закричал Клоп, прыгнул в шкаф и захлопнул за
собой дверцу.
- Казнь! - требовали жрецы.
- Казнь! - кричали в толпе.
Алиса не выносила предателей, а уж Вери-Мери особенно. Но когда его,
плачущего, сопливого, протащили к платформе, она не выдержала и крикнула:
- Пожалейте его, может, он еще исправится! Вы же у него все отняли!
- А мы его и собираемся исправить. Причем самым решительным образом,
- ответил толстый вкушец.
Он подождал, пока платформа с Вери-Мери скроется в колодце и крики
пигмея прекратятся, затем в наступившей тишине сказал:
- Здесь одна из обвиняемых обвинила нас в жестокости. Она сказала, -
жрец показал на Алису, - что наша казнь ужасна. Так ли это?
- Так! - крикнул с площади молодой голос.
- Не так, - перебили его другие голоса.
- Объясняю, - произнес толстый вкушец. - Нет ничего добрее и
гуманнее, чем наша казнь. Мы не приносим человеку никакого вреда, а
возвращаем его обществу живым и здоровым. Мы только извлекаем из него все
плохое, что он накопил в своей душе: склонность к преступлениям,
жестокость, жадность, стремление к заговорам, желание жить лучше, чем
поклоны и господа вкушецы, преступную страсть к чтению или знаниям. Мы
ничего у него не отнимаем хорошего и полезного. Разве он разучивается
есть? Нет, он умеет есть и спать, ходить и стоять. Со временем он научится
полезному ремеслу и вернется в общество перековавшимся, полезным
существом. Да здравствует мудрость казни беспамятства!
В толпе раздались приветственные крики и свист.
Платформа с Вери-Мери поднялась. Он стоял у столба, крутя головой. В
глазах его был ужас.
- Кто эти люди? - спросил пигмей. - Они хотят меня убить!
28. ВОЗВРАЩЕНИЕ ЕДИНОРОГОВ
Профессор Хруст попросил Пашку подвезти его к дому. На одну минутку.
- А то жена волнуется, - смущенно сказал он.
- Понимаю, - ответил Пашка.
Хруст не зря беспокоился. Его жена стояла на пороге дома, скрестив
руки на груди, и даже при виде Гай-до не дрогнула.
Гай-до осторожно спустился на улицу и открыл люк. Профессор выглянул
наружу и игриво крикнул:
- Кисочка, я здесь! Я вернулся, я здоров!
- Вернулся - иди в дом! - ответила жена и скрылась в дверях.
- Вот видите, - развел руками пигмей. - Но она меня любит. До скорой
встречи.
Он выпрыгнул из корабля и побежал к дому. В дверях он столкнулся с
женой, которая вновь возникла на пороге. На этот раз она держала в руке
какой-то предмет, завернутый в белую тряпочку.
- Твой мальчишка здесь? - спросила она.
- Паша? Паша летит спасать своих друзей. Все в порядке!
- Ребенок голоден, - мрачно сказала жена. - Отдай ему пирог.
И она снова ушла.
Пигмей кинулся обратно к Гай-до. Он отдал Пашке сверток и сказал:
- Вот видишь, а ты ее упрекал.
Хотя, разумеется, Пашка ни в чем не упрекал жену пигмея.
Гай-до резко поднялся ввысь, и Пашка, сев в пилотское кресло, заложил
в навигационный компьютер оптимальный маршрут до столицы.
- Где мы их будем искать? - спросил кораблик.
- Не знаю, - признался Пашка. - Я сам в столице не был. Я думаю, что
мы опустимся где-нибудь на окраине, и я пойду в Город искать их.
- Глупости, - сказал Гай-до. - Ты сгинешь, а мы потеряем время.
- А что ты предлагаешь?
- Открытый полет. Мы летим с законной целью: спасти из рабства наших
близких. Следовательно, мы опускаемся на их главной площади и задаем
прямой вопрос: что вы сделали с Алисой и Ирией?
- А они не ответят?
- Они испугаются. Они же темные.
Убежище пропало из глаз, начался густой лес. Две белые птицы
поравнялись с Гай-до и, отчаянно работая крыльями, пытались его обогнать.
- Не старайтесь! - крикнул им Гай-до. - Сейчас я прибавлю в скорости,
надорветесь!
- Яйцо железное! - крикнула в ответ упрямая Алина. - Ты сейчас
упадешь, у тебя крыльев нет.
Почему-то белых птиц больше всего возмущало то, что у Гай-до не было
крыльев.
- Забавные создания, - сказал Гай-до. - Но настолько глупы, что мне
порой бывает стыдно, что я принадлежу к их породе.
- Ты? - спросил Пашка.
- Разумеется. Еще у моего прадедушки были крылья. Его называли
самолетом.
Птицы держались рядом - Гай-до жалел их.
Вдруг одна из них крикнула:
- Смотри вниз! Какой ужас!
Пашка включил нижний экран, но ничего не увидел в сплошном зеленом
море листвы.
А птицы уже снижались к вершинам деревьев.
- Гай-до! - закричала Алина. - Чего же ты медлишь? Помоги, яйцо
железное!
- Давай посмотрим, что там, - сказал Пашка.
- Без тебя знаю, - ответил Гай-до и начал опускаться вниз.
Он коснулся верхней границы листвы. Пашке показалось, что он слышит,
как шуршат листья и трещат ветки. Вскоре внизу открылось пространство,
спрятанное под кронами, словно они влетели в громадный полутемный храм, в
котором колоннами служили прямые стволы деревьев.
И тогда Пашка увидел то, что раньше высмотрели птицы: по лесу бежал
Ручеек.
Он перебегал от ствола к стволу, отбиваясь от преследователей - стаи
коротких полосатых ящериц на длинных мускулистых лапах с массивными,
похожими на крокодильи головами. Ящерицы были размером со среднюю собаку,
и, наверное, каждая в отдельности была не очень опасна для вооруженного
человека, но когда их больше десятка!..
Ручеек, как видно, бежал из последних сил. Он прихрамывал, движения
его были неточными, ящерицы яростно наскакивали на него. Вот самая смелая
бросилась вперед, широко разинув желтую пасть, усеянную треугольными
зубами. Все же блеск меча заставил ее отступить и спрятаться в стае.
- Ручеек! - закричал Пашка. - Держись!
Птицы опередили Гай-до, они с трудом летали между стволами, задевая
деревья концами громадных крыльев, и отчаянно кричали. Ящерицы при виде
птиц остановились. Они поднялись на задние лапы, опираясь на короткие
хвосты, будто надеялись сбить птицу, если она опустится слишком низко.
И тут в битву вмешался Гай-до.
Он включил свою оглушительную сирену, перепугав не только ящериц, но
и птиц, которые с криком взмыли вверх, и Ручейка, не понявшего, откуда
идет такой страшный вой.
В следующую секунду Гай-до коснулся земли. Пашка включил внешний
микрофон и закричал:
- Не бойся, Ручеек, это я, Павел Гераскин!
Ящерицы постыдно улепетывали.
Пашка выскочил из люка и подбежал к Ручейку.
- Ты не ранен? - спросил он.
- Пашка, друг! - обрадовался юноша. - Как хорошо, что ты пришел!
- Тебя не ранили?
- Нет, устал только. Я боялся, что не хватит сил отбиваться от этой
дряни, ведь до Убежища еще далеко.
- Тебе километров пять еще осталось, - сказал Пашка. - Как там дела?
- Не беспокойся, - сказал Ручеек, переводя дух и опускаясь на кочку.
- Твои подруги в безопасности, они в доме у Вепря. Никто их не тронет.
- А Белка? - спросил Пашка.
- И Белка там же.
- А ты почему в лес пошел?
- Они начинают поход на день раньше. Об этом Алиса узнала. Она у тебя
отважная девчонка.
- Знаю, в одном классе учимся, - согласился Пашка.
- Друзья вывели меня из Города, - продолжал Ручеек, - я должен был
взять коня в деревне. Но коней нет, их всех отобрали для похода. Вот мне и
пришлось бежать пешком. Всю ночь... Устал страшно.
- Ничего, мы с Гай-до мигом тебя домчим до Убежища.
- Как хорошо! - сказал Ручеек. - А то сил не осталось. И каждая
минута на счету.
- Ничего подобного! - раздался сверху пронзительный голос. - Ручеек
полетит в Убежище с нами. - Это говорила Алина, которая сидела на большом
суку прямо над их головами. - Еще чего не хватало - лететь в железном
яйце! Как упадет да как кокнется - костей не соберешь!
- Ну уж, - обиженно сказал Гай-до, - где это вы видели, чтобы я падал
и кокался?
- А сегодня утром в лесу? Кто валялся чуть не кокнутый и не мог
взлететь.
- Но у меня топлива не было.
- Вот я и говорю, - рассмеялась птица. - Какой же ты летун, если без
топлива не можешь?
- А если тебя два дня не кормить, как ты полетишь?
- Хватит, хватит! - приказал Пашка. - Сейчас не время для ссор,
друзья!
Алина опустилась на землю и подошла к Ручейку.
- Ну как, полетим или будем глазеть на железное яйцо?
- Не сердись, Алина, интересно, - сказал Ручеек, - я никогда еще не
видел космического аппарата. А тем более говорящего.
- В этом отношении я уникален, - сказал Гай-до.
Но тут Ручеек поднял голову и стал прислушиваться.
Птицы тоже насторожились.
- Кто-то едет, - сказал Ручеек, поднимая меч.
- Два коня, - сказала Алина и взлетела на толстый сук.
- Один конь со всадником, второй без всадника, - сказала сверху
вторая птица.
Все обернулись в ту строну, откуда доносился стук копыт.
Между деревьями мелькнуло что-то белое.
В следующую минуту стала ясно: скачут два единорога.
На одном сидела верхом Белка. Второй был без всадника.
- Ручеек! - закричала издали Белка. - Ты живой? Какое счастье!
Единороги одновременно замерли, кося глазами на Гай-до, который стоял
среди сломанных ветвей и кучи листьев, сорванных с деревьев при посадке.
Белка спрыгнула с единорога и кинулась к своему Ручейку.
Она плакала от радости. Пышная копна черных курчавых волос скрыла
лицо Ручейка. Он гладил Белку по плечам и успокаивал:
- Ну что ты, все в порядке, все живы, здоровы! Я рад тебя видеть.
- Ты ничего не понимаешь, - заговорила сквозь слезы Белка. - Это мое
счастье, что единороги убежали от моих братьев. Я выскочила на улицу,
темно, вокруг враги... и тут стук копыт. Они тоже меня узнали. Им в Городе
плохо было, они воевать не хотят, они в лес хотели, они знали, что я в
Городе, и искали меня, а я думала, что все-все погибли, и бородача убили,
а Алисочка... - тут Белка зарыдала.
- Что, - кинулся к ней Пашка, - что с Алисой?
- Их поймали! И Алису, и Ирию. Их поганый Вери-Мери предал, чтоб ему
в колодец беспамятства провалиться! Гадкий, поганый, он меня выследил и
вкушецов привел! Бородач их у ворот встретил. Он сражался, и Моро-Пари
сражался, а их убили... А Ирию с Алисой в собор повезли, там их казнить
будут, а я побежала, а единороги меня увидели, они все понимают...
Белка говорила сбивчиво, плакала, сама себя перебивала, но Пашка уже
все понял.
- Где? - спросил он. - Где казнить?
- Их повели в собор, а потом к колодцу беспамятства.
- Где это? - обернулся Пашка к Ручейку.
- На холме посреди Города.
- Все! - крикнул Пашка. - До встречи!
- Я с тобой? - Ручеек побежал за ним.
- Справимся, - сказал Гай-до, - у тебя свой долг. Ты забыл, что
должен предупредить Убежище?
Пашка прыгнул в люк. Люк мгновенно закрылся. Пашка сел в пилотское
кресло. На экране внешнего вида он видел, как Ручеек что-то говорит
птицам, и те одна за другой взмывают ввысь. Единороги преклонили колени и
опустили к земле золотые рога. Белка и Ручеек вскочили на единорогов. И
последнее, что увидел Пашка, прежде чем Гай-до, прорвав листву, вылетел
снарядом в небо, были скачущие по лесу на прекрасных белых единорогах
Ручеек и Белка. Они скакали рядом, держась за руки.
29. В ПОСЛЕДНИЙ МОМЕНТ
Под гогот толпы воины развязали Вери-Мери, тот ступил на борт
колодца, испуганно вращая глазами.
- Нет! - закричал он вдруг. - Я не могу! Я боюсь!
И, сделав неосторожный шаг, упал в колодец.
Все замерли от неожиданности. И слушали... Секунд через десять
донесся глухой далекий всплеск... и все затихло.
Дверца шкафа раскрылась, и оттуда выглянул Клоп Небесный.
- Что случилось? - спросил он.
- К сожалению, ваше Беспамятство, - ответил толстый вкушец, -
презренный пигмей наказал себя больше, чем мы того хотели.
- Прискорбно, прискорбно! - сказал Клоп. - Но, к счастью, перед
смертью он успел завещать нам, вкушецам, свое имущество. А это искупает
его грехи. Продолжайте казнь!
Он схватил ближайший мешок с золотом и утянул его в шкаф.
Толстяк прокашлялся и произнес:
- Теперь мы приступаем к казни двух женщин, пришедших к нам с
заданием от помников. Одна из них старалась убить самого Повелителя
Радикулита. Вторая нападала на поклонов. Так как наша задача - искоренять
террор во всех его видах, мы этих подглядчиц обязаны казнить. Какую
первой? - обернулся он к приоткрытому шкафу.
- Вместе, вместе! - отозвался Клоп Небесный из шкафа. - И не отвлекай
меня, я считаю завещанное имущество.
Из шкафа слышался звон монет.
Воины вывели Алису и Ирию из клетки.
И тут по толпе прокатился гул возмущения. Жители столицы привыкли к
казням, некоторые даже любили на них глазеть. Но казнить беспамятством
девочку - этого еще не случалось. Да и красота Ирии произвела на зрителей
впечатление.
- Отменить казнь!
- Детей казнить нельзя!
- Что вы делаете, изверги?
С каждой минутой толпа шумела все громче. Толстый вкушец растерянно
посмотрел на шкаф.
Клоп Небесный высунул оттуда нос и крикнул:
- Исполняй, и скорее!
Воины вытащили мечи и старались остановить толпу, которая напирала на
них.
Ирия решила воспользоваться этим замешательством и крикнула Алисе:
- Бежим!
И понеслась по площади.
Алиса за ней.
Может быть, они и убежали бы, тем более что толпа раздалась,
пропуская их, а многие кричали:
- Давайте! Скорей! Мы задержим стражу!
Но, как назло, на пути оказалась толпа мудрецов, они окружили Кошмара
и хором твердили:
- Мудрость - это незнание!
- Мудрость - это незнание, - покорно повторял за ними мудрец Кошмар.
При виде бегущих он вдруг ожил и закричал:
- Бегать нельзя! - и кинулся им наперерез.
Ирия успела увильнуть, а Алиса споткнулась о выставленную ногу и
рыбкой полетела вперед.
Ирия пробежала еще несколько шагов и поняла, что Алиса отстала. Она
бросилась обратно. Алиса кричала:
- Беги! Беги!
Но было поздно. Толпа вооруженных вкушецов накинулась на них.
Алиса и Ирия сопротивлялись, как пантеры. Их растащили и поволокли к
колодцу. Толпа пыталась отбить их, но вкушецы обнажили мечи, и на площади
полилась кровь.
Вот все ближе колодец... Над ним уже покачивается платформа...
Но в тот момент, когда Алису уже втаскивали на борт колодца, с неба,
из облаков, послышался громовой голос:
- Несчастные! Остановитесь! Или я поражу вас молнией!
От этого голоса вкушецы замерли, затем бросились врассыпную. Зеваки,
сшибая друг друга, неслись за ними вслед, сзади семенили мудрецы. И через
минуту на площади остались только Алиса с Ирией и мудрец Кошмар.
Гай-до медленно и торжественно опустился возле колодца.
Люк раскрылся, и из него выскочил Пашка Гераскин.
- Как хорошо, что ты успел! - сказала Алиса. - Еще бы пять минут...
- И что? - спросил Пашка.
- И что? - спросил встревоженно Гай-до.
- Мы бы вас уже не узнали, - сказала Ирия, протягивая к Пашке руки,
чтобы обнять его.
- Это колодец забвения? - спросил Гай-до.
- Он самый, - сказала Алиса. - А как вы догадались, где нас искать?
- Нам сказала Белка, - ответил Пашка. - Мы ее встретили в лесу.
- Как же она успела?
- Ей помогли единороги, - ответил Пашка.
Гай-до покачнулся и выпустил манипулятор. На конце его был шнур с
небольшим контейнером. Гай-до взмахнул манипулятором, чтобы забросить
контейнер в колодец и взять в нем воздушную пробу.
Как раз в этот момент Клоп Небесный выполз из шкафа и, волоча за
собой мешок с сокровищами пигмея, пополз в сторону. Увидев манипулятор, он
решил, что страшная железная рука тянется именно к нему. Иначе зачем бы
ему прыгать в сторону? А прыгнув в сторону, обезумевший от страха жрец
попал прямо на платформу. С визгом начали разматываться тросы... Еще
мгновение - и жрец скрылся внизу.
- Ой! - закричал Гай-до. - Скорее! Остановите его! Он погибнет!
Тросы размотались и замерли. Платформа была глубоко внизу.
- Ничего, - сказала Алиса, - они потом придут, его вытащат и научат
полезному для общества труду.
- Значит, его не надо вытаскивать? - спросил Гай-до.
- Этим ему уже не поможешь, - сказала Ирия.
- Как там наши? - спросила Алиса.
- Они здоровы, - уклончиво ответил Пашка. - Они чувствуют себя
хорошо.
- Они тебя узнали?
- Пока еще нет, - сказал Пашка.
- Все ясно, - вздохнула Ирия. - Я уже нагляделась на больных этой
болезнью.
- Простите, какой болезнью? - спросил, подходя, мудрец Кошмар.
- Той, от которой вы уже никогда не излечитесь, - ответила Ирия.
- А разве надо? Я отлично себя чувствую, - сказал Кошмар.
Он пошел к колодцу.
Ирия развернула его в другую сторону, подтолкнула в спину и
приказала:
- Идите и не оглядывайтесь. Ваш дом там!
И мудрец послушно побрел с площади.
Что говорить о встрече Ирии с Тадеушем? Это была печальная встреча.
Он не узнал свою любимую жену, хотя Алиса в глубине души надеялась, что
любовь окажется сильнее беспамятства.
Они стояли в большой комнате под библиотекой лесного города.
Беспамятные земляне и атланты смотрели на Алису и Ирию не узнавая.
Как на чужих.
Ирия подошла к Тадеушу, протянула ему руку. Тадеуш взял руку,
поглядел, наморщился, будто старался что-то вспомнить, потом сказал:
- Простите, - и отошел в угол.
- Я надеюсь, - произнес доктор Хруст, который был огорчен не меньше
землян, - что на Земле вы скорее найдете способ вылечить своих друзей.
- Конечно, найдем, - сказал Пашка. - Гай-до уверяет, что он на пути к
отгадке.
Алисе хотелось плакать. Но она и виду не подала, как ей тяжело. Она
стояла рядом с Ирией и держала ее за руку. Пальцы Ирии были холодными, а в
глазах такая тоска, что представить себе трудно.
- Больным надо отдыхать, - сказал доктор Хруст. - Мы их подготовим к
отлету. Вы когда собираетесь улетать?
- Мы бы хотели улететь сейчас же... - начала Ирия. Но тут же взяла
себя в руки: - Мы ваши гости. Мы знаем, что войско Радикулита и его
поклонов движется к вашему Убежищу. И мы считаем своим долгом остаться с
вами, чтобы помочь отразить нашествие.
- Спасибо, - сказала Зарница. Ее большие добрые глаза были полны
слез, она понимала, каково сейчас приходится Ирии. Ведь муж Зарницы, один
из учителей, погиб два года назад, попав в засаду отряда вкушецов. -
Спасибо, но мы отразим это нашествие без вашей помощи. Ручеек успел нас
предупредить, и мы готовы к бою. Мы уже знаем об электричестве.
Зарница показала на потолок, и тут только Алиса поняла, что над их
головами светит настоящая электрическая лампочка. Слабенькая, но ярче
свечей и факелов в королевских дворцах.
- Мы протянули вдоль рва проволоку и пустили по ней ток. А если ток
не поможет, у нас есть порох и пушки.
- Хорошо, - сказала Ирия, - тогда мы улетаем... через час?
- Раз у вас остался час времени, - сказала Зарница, - я предлагаю
навестить нашего учителя, уважаемого Книгочея. Он ждет вас.
- А зачем? - спросил Пашка, которому очень хотелось остаться в
Убежище и сражаться с рыцарями, хотя он понимал, что Ирия этого не
позволит.
- Сегодня учитель нашел архив одной лаборатории... и разгадал загадку
нашей планеты.
- Да, мы пойдем к нему, - сказала Ирия, - это очень интересно и
важно.
- Разгадка странная, - сказал профессор Хруст. - Мне даже трудно было
в нее поверить. Но человеческая натура порой так удивительна. Человек
хочет добра и наносит непоправимый вред. Бывало ли так на вашей уважаемой
Земле?
- Да, бывало, - коротко ответила Ирия.
Они вышли из библиотеки. На улицах лесного города царило оживление.
Даже дети были заняты делом. Некоторые несли боеприпасы, другие спешили
куда-то с заступами и лопатами. Стайка девочек в белых халатах с рулонами
бинтов пробежала мимо...
Доктор Хруст подвел своих спутников к старому, вросшему в землю
зданию. Дверь была открыта. За ней тянулся длинный, узкий коридор. По
сторонам его были стеллажи с кассетами и микродисками.
Навстречу им вышла пожилая женщина в сером халате.
- Идите, - сказала она, - учитель ждет.
Учитель оказался древним стариком.
Он сидел за большим столом, заваленным кассетами и листами бумаги.
При виде гостей он поднялся.
- Здравствуйте, люди Земли, - сказал он. - Я рад, что дождался вас. Я
знаю об экспедициях на Землю и прочел документы о них. Но за прошедшие
годы вы ушли далеко вперед. И обогнали нас.
- Нам сообщили, что вы знаете причину катастрофы на Крине, - сказала
Ирия.
- Да. Я искал ответа на эту загадку многие годы. И только теперь мне
открылась правда. Садитесь, мои дорогие гости. Я знаю, что вас постигло
несчастье, но оно лишь малая доля того несчастья, что обрушилось когда-то
на нашу планету.
Гости расселись.
- Двести пятьдесят лет назад, - продолжал учитель Книгочей, - наша
планета была одним из ведущих центров галактической науки. Мы покорили
космос, мы достигли многого. Но не достигли счастья. Да и можно ли его
достичь?
- Нет, - сказала Ирия. - Счастье в пути, в движении, в борьбе.
Полного счастья не бывает.
- Именно так, - согласился старик. - Но среди жителей Крины был один
ученый, гениальный, но наивный ум, который решил, что все несчастья людей
проистекают от того, что они слишком многое помнят. Они помнят все обиды и
потери, все разочарования и беды. Видно, он сам пережил когда-то тяжелую
утрату или оскорбление, но документы об этом молчат. В то время он работал
над изучением поля, открытого им, - поля, которое стирало у живых существ
память. Это поле было всепроникающим и опасным. Но наш гений не думал об
опасности. Ему в этом поле виделось всеобщее лекарство от всех бед
человечества. Он утверждал, что если человек забудет обо всем, то, начав
жизнь сначала, он будет счастлив. Беда его заключалась в том, что он решил
за всех людей, что им нужно для счастья. Он полагал, что сам отсидится в
подземном убежище, а потом выйдет наружу и научит людей добру. Но поле,
выпущенное им, окутало всю планету и проникло во все подземелья. Память
потеряли все без исключения. В том числе и сам изобретатель. Вот и вся
история.
Старик замолк.
Остальные тоже молчали.
Потом Пашка спросил:
- А когда поле исчезло?
- Оно не исчезло совсем, - сказал учитель. - Остатки его вы можете
найти в глубоких шахтах. Говорят, что следы его есть на вершинах высоких
гор... Но я не могу проверить эти слухи.
- Это так, - сказала Ирия. - Теперь это поле окутывает вашу планету
на высоте восьми километров. Наш корабль Гай-до, узнав, что "Днепр" не
выходит на связь с Землей, заподозрил неладное. Он сумел окружить себя
силовой защитой и тем самым спасти нам жизнь.
- Значит, ваши товарищи потеряли память не в лесу? - спросил Хруст.
- Нет, - сказала Ирия. - Они потеряли память перед посадкой. Они
спустились, уже не понимая, что с ними происходит, кто они и куда попали.
- Я выражаю вам свое сочувствие, - сказал учитель. - И надеюсь, что
мое открытие может быть вам полезно.
На улице их ждал Ручеек.
- Все в порядке? - спросил он, широко улыбаясь. Через плечо у него
висел большой лук, у пояса колчан. - Летите осторожней.
- Мы обязательно вернемся, - сказал Пашка.
- Тогда я вас приглашаю на свадьбу.
- С Белкой? - спросила Алиса. И подумала: "Хоть одна хорошая новость
за день".
- Конечно, с Белкой.
- А где она? - спросила Ирия. - Мне бы хотелось с ней попрощаться.
Она славная девочка.
- Она единорогов в лес повела. Она обещала им свободу.
- Когда мы вернемся к вам, - сказала Алиса, - я обязательно с ними
встречусь. Они очень красивые. И конечно, они все понимают.
- Может, подождете? Белка должна скоро вернуться.
Ирия отрицательно покачала головой.
- Понимаю, - сказал Ручеек. - Но учтите, свадьбы без вас не будет. И
если не прилетите, мы с Белкой так и не поженимся.
- Прилетим, - сказал Пашка.
- Передай привет своей сестре Речке, - сказала Алиса.
- Обязательно. Я как раз иду ее встречать.
Из дома в сопровождении Зарницы и доктора Хруста вышли потерявшие
память земляне. Капитан Полосков, механик Зеленый и Тадеуш. Атланты
оставались на родной планете и здесь будут ждать, пока на Земле найдут
лекарство от беспамятства.
Механик Зеленый посмотрел на небо, по которому бежали кучевые облака,
и сказал:
- Погода испортится. Имейте в виду, что я предупреждал, что это
хорошо не кончится.
- По крайней мере, характер у него не изменился, - сказала Алиса.
Они подошли к Гай-до, который ждал их на краю площади.
Над Гай-до кружились белые птицы.
- Никакая ты не птица, - говорила Алина. - Ты - толстое яйцо, которое
летает по недоразумению. Ты - живое оскорбление всем нам, пернатым.
- Учтите, что я вовсе не пернатое, - отвечал Гай-до. - И если
вздумаете снова соревноваться со мной, предупреждаю, что на этот раз я
лечу за пределы атмосферы, а вам там делать нечего.
- А мы и не собираемся за пределы! - ответила птица. - Мы хотели с
мальчиком попрощаться. Он отважный мальчик.
- До свидания! - крикнул птицам Пашка. - Передавайте привет Альте.
Пускай скорей поправляется.
- Счастливо, смелый мальчик! - сказала Алина, и птицы поднялись
высоко в небо.
- Ну что ж, - вздохнул доктор Хруст, - мы рады, что с вами
познакомились.
Он церемонно пожал всем руки. А Пашку хлопнул по плечу и добавил:
- Жду в гости. Жена обещала испечь пирог, который тебе так
понравился.
- Скорей, скорей, - сказал Гай-до. - Тут все меня отвлекает. А я
должен сообщить, что у меня возникли некоторые важные идеи. Я, кажется,
нашел путь нейтрализовать поле беспамятства. Но для размышлений мне нужно
спокойствие космического пространства.
Алиса первой вошла в кораблик. И обернулась, потому что услышала
голос Тадеуша:
- Ирия... Ты знаешь Ирию? - Он смотрел на свою жену, наморщив лоб и
мучительно стараясь что-то вспомнить.
- Милый, - сказала Ирия и взяла его за руку.
Так вместе они и вошли в корабль. Последним забрался Пашка. Люк
закрылся. Алиса хотела провести космонавтов в трюм, но увидела, что они
стоят перед пультом и рассматривают его, как что-то знакомое. И Алиса
решила, что рубка корабля - лучшее лекарство для космонавтов.
А Ирия села рядом с Тадеушем на диван и смотрела на него.
- Я поведу тебя, - сказал Пашка кораблику, садясь на место пилота.
- Веди, - сказал Гай-до, который отлично мог сам себя вести, но не
хотел обижать друга.
Они поднялись над городом. Алиса смотрела в люк на разрытые улицы, на
деревья и развалины.
- Ты куда? - услышала она голос Пашки. - Я тебе этого курса не
задавал!
- Две минуты, только две минуты, - ответил Гай-до - Не мешай мне,
дружок.
Вместо того, чтобы подниматься, кораблик взял курс на юг, в сторону
столицы. Вот мелькнула внизу река... а вот впереди показались клубы пыли -
вдоль леса двигалось войско Радикулита.
- А ну, держитесь! - сказал Гай-до.
Он резко пошел вниз и на бреющем полете промчался над войском.
Появление его было таким неожиданным и таким страшным, что кони,
олени и быки бросились в разные стороны, воины приседали, бросая оружие.
Телохранители кинули паланкин с Радикулитом, зубоврачебное кресло упало, и
сам Повелитель закатился в камыши.
Удесятеряя панику, с неба гремел голос Гай-до:
- Остановитесь, безумные! Не смейте идти в лес! Поверните домой,
несчастные! Ни один из вас не вернется живым, если посмеет напасть на
Убежище помников!
Сказав так, Гай-до включил сирену...
Дорога опустела, лишь валялись в пыли брошенные копья и опрокинутые
осадные орудия.
И только после этого гордый своей выдумкой Гай-до взял курс к Земле.
На высоте восемь километров от Крины он включил силовое поле. Еще
через полчаса перешел на космическую скорость. Планета Крина быстро
уменьшалась на экранах.
Эпилог
Еще в полете Гай-до догадался, как уничтожить поле забвения. А на
Земле, через три недели лечения, к космонавтам полностью вернулась память.
Правда, Тадеуш уже к концу обратного пути вспомнил, что любит Ирию. Так
что его лечение прошло куда быстрее. Алиса полагала, что это сделала
любовь, а Пашка считал, что сильный характер и педагогические способности
Ирии.
Алиса снова попала на Крину только через шесть лет, уже студенткой. В
Городе она встретила многих знакомых.
Ручеек стал строителем. Они с Белкой жили у самого моря, а их дети -
мальчик и девочка, - научились плавать раньше, чем ходить. Бывший мудрец
Кошмар, который теперь получает пенсию и умеет читать, с утра уходит на
пляж, следит за малышами в подзорную трубу и кричит пронзительным голосом:
- Вернитесь! Я вас почти не вижу!
Иногда к нему присоединяется бывший предатель пигмей Вери-Мери. Он
держит лавочку на базаре, торгует дарами леса и клянется, что ровным
счетом ничего не помнит о своем темном прошлом.
Афродита открыла модный салон "Московский стиль", она сама шьют, а
все деньги, что зарабатывает, тратит на коллекцию кукол.
Старые атланты Мастер и Посейдон живы и до сих пор работают.
Лекарство от беспамятства, которое привезли с Земли Алиса и Гай-до,
позволило атлантам вспомнить все, чему они научились за долгую жизнь. Так
что теперь их опыт очень пригодился на Крине.
Когда Алиса отправилась в лес изучать диких животных, с ней полетела
туда Речка. Она живет в Убежище, работает на станции по изучению леса,
директор которой - профессор Хруст. В лесу Алиса встретила братьев Кротов.
Они - лесные объездчики. Единороги к ним вернулись.
В лесу Алисе пришлось пережить много приключений.
Но это уже совсем другая история.
__________________________________________________________________________
Сканиpовал: Еpшов В.Г. 09/09/98.
Дата последней редакции: 13/09/98.
Кир Булычев
ОСТРОВ РЖАВОГО ЛЕЙТЕНАНТА
ЧТО СКАЗАЛИ ДЕЛЬФИНЫ
Алиса проснулась от негромкого стука в окно. За стеклом, по карнизу,
прыгал воробей и молотил в стекло клювом, норовя добраться до тарелки с
клубникой на подоконнике. Воробью ничего не стоило сделать пять шагов в
сторону и влететь в комнату через соседнюю распахнутую створку, но на это
его воробьиного умишка не хватало.
Алиса осторожно слезла с кровати, на цыпочках подошла к окну и
переставила тарелку так, чтобы воробью было сподручней до нее добраться.
Но воробей не понял, что Алиса хочет ему добра. Он раздраженно трепыхнул
крыльями и улетел.
- Глупый! - сказала Алиса, потом выбрала самую большую ягоду и съела
ее.
Она бы съела еще, но почуявший неладное робот - домработник, по имени
Поля, - уже вкатился в комнату и сказал, что лучше сначала вычистить зубы
и умыться, а клубника никуда не уйдет.
- Что ты понимаешь! - сказала Алиса. - К ней же птицы подбираются.
Вслед за роботом в комнату вошел, осторожно переставляя желтые,
похожие на циркули, ноги, марсианский богомол. Он клубнику не ел, но,
услышав, что Алиса проснулась, решил занять залитый солнцем подоконник.
- Сейчас иду, - сказала Поле Алиса. - Папа уже уехал?
- Ваш отец вернется к обеду, - сказал робот. - Он оставил вам
записку.
Поля помялся немного в дверях и добавил не без гордости:
- Сегодня манная каша получилась без комков.
- Вот уж никогда не поверю! - сказала Алиса. - Когда такое бывало?
- Я ее размешивал.
Алиса с сожалением поглядела на клубнику, потом отодвинула тарелку,
чтобы богомолу было где улечься. Алисе хотелось клубники, но робот не
уходил, следил за ней от двери, а характер у него был занудный.
В столовой на столе лежала записка, которую отец надиктовал на
машинку перед уходом.
"Алиска, слушайся нашего домработника. Я вернусь часам к двум.
Громадная просьба: не уноси из дома миелофон - с тебя станется. Если не
забудешь, провидеофонь деду, он скучает. Папа".
Письмо было ошибочным. Алиса, может, и не вспомнила бы про миелофон,
но как только прочла записку, то подумала о дельфинах.
- Манная каша уже остыла, - сказал робот.
- А где зубная паста? - спросила Алиса из ванной. - Я ее вчера еще
сюда клала.
Алиса отодвинула стакан с зубной щеткой. Тюбика нигде не было.
- Будьте добры, - сказал робот тихо, - возьмите пасту вашего отца.
- Ты зачем ее утащил?
- Простите, я сегодня же принесу новую, - сказал робот.
- А зачем она тебе?
- Но я же собираю медали, - сказал робот. - И мне их надо было
почистить.
- Ох, уж эти мне коллекционеры! - вздохнула Алиса.
В Алисиной семье все были коллекционерами. Отец собирал бабочек с
разных планет и старые книги, дед - фотографии знаменитых балерин, Алиса -
марки, мама - тоже марки, но не научно, а только красивые. Ну и конечно,
робот не удержался и стал собирать медали. Он даже ходил раза два в
общество нумизматов, и о нем была заметка в журнале "Коллекционер".
Заметка называлась "Первый робот-нумизмат". Домработник вырезал ее и
повесил в рамке на стену возле своего ночного выключателя.
- Какая сегодня будет погода? - спросила Алиса у телеинформатора.
Экран телеинформатора засветился, и на нем появилась дикторша Нина.
Она улыбнулась Алисе и сказала:
- Сегодня будет ясный и свежий день. Ветерок уляжется к полудню, но
жарко не станет. Два больших облака идут к Москве от Ярославля. Но их,
наверно, остановят в Переяславле-Залесском, чтобы полить овощи. Купаться
сегодня еще не стоит, вода довольно холодная. Спасибо за внимание.
- Спасибо, - сказала Алиса.
Она отлично знала, что Нина говорит не в самом деле - это запись, и
каждый может включить ее и прослушать точно такие же слова, - но все-таки
Алисе хотелось верить, что Нина рассказала про погоду специально для нее.
Робот подогрел манную кашу и присел рядом с Алисой. Он подпер
пластиковой рукой свою пластиковую голову и внимательно смотрел Алисе в
рот.
- Хорошая каша, - похвалила Алиса. - Почти совсем нет комков.
- Спасибо, - обрадовался робот. - Вы не пойдете сегодня в школу?
- Нет, у меня уже каникулы, - сказала Алиса. - Занимайся своими
делами. Я сама со стола уберу.
- Хорошо, я тогда почищу медаль за взятие Базарджика, - сказал робот.
- Но ты же ее вчера чистил!
- Я немного оставил на сегодня.
Робот ушел. Алиса допила какао, собрала посуду и отнесла ее в
автомойку. Потом вошла в кабинет отца и прикрыла за собой дверь. Где же
миелофон, о котором писал отец?
Миелофон висел на стене. В сером футляре, на ремешке, он был похож на
кинокамеру. Алиса стала на стул и достала аппарат. Теперь можно идти к
дельфинам.
Дверь медленно отворилась, и в комнату втиснулся марсианский богомол.
Богомол был совсем ручным и ласковым. Сначала, когда первых богомолов
привезли с Марса, некоторые люди их боялись, но богомолы оказались
послушными и полезными в домашнем хозяйстве. Например, они могли колоть
орехи своими твердыми челюстями. А кроме того, богомолы любили
жонглировать разными предметами и умели долго стоять на одной ноге.
- Ой, я даже испугалась! - сказала Алиса богомолу. - Разве можно
входить без стука?
Богомол сложился, как складная линейка, и ушел под стол. Переживать.
Он считал, что Алиса была не права.
Алиса включила видеофон и позвонила Берте Максимовне. Та сидела в
кресле и читала толстую книгу. На Берте был зеленый парик "северная
русалка" и зеленые чешуйчатые рейтузы.
- Здравствуй, коллега, - сказала Берта Алисе. - Что нового?
- У меня каникулы начались, - сказала Алиса. - Как себя чувствует
Руслан?
- Лучше. Вчера прилетал врач с Черноморского центра и сказал, что к
вечеру все будет в порядке. Он, наверно, объелся треской. Кстати, девочка
моя, ты не говорила со своим отцом?
- Говорила. Но вы же знаете, Берта Максимовна, как он относится к
нашей проблеме.
- Значит, они не дадут аппаратуру?
- Папа сказал, что Черноморский институт дельфиноведения получит
аппарат, когда до него дойдет очередь.
Алису так и подмывало сказать, что аппарат у нее в руках. Но она
отлично понимала, что Берта - человек ненадежный. Она раструбит на всю
Москву, что заполучила миелофон, и, даже если ничего не получится, будет
говорить, что получилось.
- Ну ладно, заходи ко мне, крошка, - сказала Берта. - Наши красавицы
тебя с утра ждут не дождутся. Только не сейчас, а через часок, там чистят
бассейн.
Алиса терпеть не могла, когда ее называли крошкой, малюткой, чижиком
или цыпленком. Такое обращение можно еще понять, если ты дошкольница. Но
когда ты перешла в третий класс и имеешь премии за алгебру и биологию,
когда тебе уже девять лет и несколько месяцев (два), всякие "крошки" и
"цыпленки" довольно сильно обижают. Но Берта все равно бы не поняла, если
ей сказать про это. Может быть, даже и засмеялась. И стала бы рассказывать
общим знакомым: "Знаете, эта Алисочка просто прелесть. Я ее зову крошкой,
а она дуется". И так далее.
Алиса взяла синюю сумку, спрятала туда миелофон, чтобы робот не стал
задавать лишних вопросов, и пошла к Берте. По дороге она вела себя не
лучшим образом. Во-первых, съехала с третьего этажа вниз по перилам;
во-вторых, вызвала такси, хотя надо было пройти всего два квартала;
в-третьих, пока ждала машину, съела две порции мороженого в автомате у
подъезда.
Машина выскочила из-за угла, фыркнула, разгоняя воздушную подушку, и
легла пузом на бетон. Алиса уселась на белое сиденье и, вместо того чтобы
набрать адрес Берты, наиграла кнопками сложный и длинный маршрут с таким
расчетом, чтобы проехать мимо бассейна у Института времени, заглянуть в
Кунцевский ботанический сад и посмотреть, смонтировали ли уже в Филях
экспериментальные дорожки. О них говорила вчера дикторша Нина.
Был уже одиннадцатый час, и улицы почти опустели. Москвичи разошлись
кто в школу, кто на работу, кто в детский сад, только на бульварах сидели
бабушки и роботы с детскими колясками.
У марсианского посольства остановился длинный автобус с
герметическими дверями. Марсианские туристы в нем надевали дыхательные
маски, собираясь выйти на улицу. Один марсианин в маске стоял на земле и
ждал, когда можно будет открыть дверь. Само посольство было похоже на мяч,
зарытый до половины в землю. Там, под куполом, у марсиан свой воздух и
свои растения. Когда Алиса была на Марсе, она тоже ходила в маске. Только
богомолам все равно, каким воздухом дышать.
Навстречу на четырех автомобилях ехал свадебный кортеж. Машины были
украшены разноцветными лентами и ехали медленно, покачиваясь на воздушных
подушках. Невеста была в длинном белом платье, и на голове у нее была
фата. Наверно, невеста из тех, кто пишет в газетах статьи, что надо
возрождать добрые традиции, подумала Алиса.
В бассейне, несмотря на предупреждение дикторши Нины, что купаться
холодно, было довольно много народа. Алиса и сама подумала, не выкупаться
ли, но машина уже повернула к мосту, к Ботаническому саду, У сада Алиса
остановила машину и заглянула в киоск у входа. Робот в венке из
одуванчиков дал ей букет сирени, и Алиса положила его рядом с собой на
сиденье. Один цветок, пятилепестковый, Алиса оторвала и съела. На счастье.
Машина ехала по окружному шоссе, по обе стороны которого поднимался
густой лес. Такси замедлило ход и потом совсем остановилось. Из леса вышло
стадо маралов и, поцокав копытами по шершавой пластиковой поверхности
дороги, перешло на другую сторону, к кедровой роще.
- Они в виноградники не забредут? - спросила Алиса у такси.
- Нет, - ответила машина. - Там барьер.
Маралы вдруг подняли головы, принюхались и мгновенно исчезли в чаще.
- Чего они испугались? - расстроилась Алиса. Ей хотелось еще
посмотреть на оленей.
Такси не ответило, да и не надо было отвечать - по шоссе, пригнувшись
к рулям, неслись велосипедисты. Они были: в таких ярких разноцветных
майках, что у маралов, наверно, в глазах круги пошли.
После того как машина проехала молодые посадки каучуковых деревьев,
похожих на осины, Алиса попросила на минутку остановиться в роще финиковых
пальм.
В роще было светло и спокойно. Только белки прыгали по земле,
разыскивая меж мохнатых стволов завалявшиеся с осени финики. По краю рощи
тянулся невысокий барьер сложенного пластикового купола, который
автоматически накрывал рощу, как-только погода портилась. Алиса села под
пальмой и вообразила, что она в Африке и что белки - вовсе не белки, а
мартышки или даже павианы. Одна из белок подбежала к ней и встала на
задние лапки.
- Не попрошайничай! - укоризненно сказала Алиса. - Ты дикое и вольное
животное.
Белка ничего не поняла и постучала себя передними лапами по животу.
Алиса рассмеялась и подумала, что в Африку поиграть не удастся.
Придется ехать дальше.
- Теперь в Филевский парк, - сказала Алиса.
Машина осторожно гуднула.
- Ты чего? - удивилась Алиса.
- Я подумала, что вы забыли о своих делах.
- У меня каникулы, - сказала Алиса. - И кроме того, с каких это пор
машины указывают, как себя вести людям?
- Прошу прощения, - сказало такси, - но, во-первых, я не указывало, а
напоминало, а во-вторых, насколько я могу судить, вы еще далеко не
совершеннолетняя, и потому в данном случае я выступаю и в качестве
воспитателя. Если бы вы были дошкольницей, я бы вообще вас не повезло без
разрешения или сопровождения родителей.
Произнеся такую длинную тираду, такси умолкло и больше до самого
конца поездки не сказало ни слова.
Машина въехала в жилой пояс. Когда-то здесь стояли довольно скучные
пятиэтажные дома, потом их снесли и поставили вместо них восемнадцать
игл-небоскребов, каждый из которых был не только жильем для нескольких
тысяч человек, но и включал в себя несколько магазинов, мастерских,
станций обслуживания, гаражей, посадочных площадок для флаеров, театр,
бассейн и клубы. Можно было прожить всю жизнь, не выходя из такого дома,
хотя это, наверно, было бы очень неинтересно.
Небоскребы стояли на широких полянах и были окружены березовыми
рощами, среди которых росло множество грибов-подберезовиков, семена
которых и грибницы привозили каждый год с севера, так что можно было
собрать за день сто корзин, но на следующее утро грибы вырастали снова.
Подберезовики были гордостью жителей этого района, но сами они грибами
объелись уже давно и потому всегда приглашали знакомых собирать грибы
вокруг своих домов и даже посмеивались над грибниками.
За небоскребами начинался Филевский парк.
На широкой поляне человек сто любопытных смотрели, как работает
экспериментальная дорожка. Техник в синем комбинезоне стоял посреди
серебряной ленты, которая изгибалась, направляясь в ту сторону, в которую
техник велел ей направляться. На груди техника висел микрофон, и он
объяснял любопытным, как дорожка работает:
- Если мне хочется, чтобы дорожка привела меня к тому вон большому
кусту, я мысленно говорю ей: направо. И дорожка поворачивает направо.
Все засмеялись, потому что дорожка так резко повернулась, что техник
не удержался и упал на траву. Дорожка пробежала вперед и замерла.
Алиса хотела было покататься на новой дорожке, но желающих было так
много, что пришлось бы стоять в очереди полдня, прежде чем удалось бы
покататься самой. Алиса решила лучше подождать, пока такие дорожки
построят во всех парках.
На соседней полянке тренировались космонавты, вернее, юные космонавты
из ДОСКОСа - Добровольного общества содействия космонавтике. Люк в учебную
ракету был открыт, и ребята по очереди спускались из него на траву по
тросу. Они, наверно, воображали, что динодуки с Юпитера сожрали их трап.
Алиса вернулась к машине. Пора было ехать к Берте.
Некоторое время машина шла под трубой монорельса, потом повернула по
набережной Москвы-реки и через старый Бородинский мост выехала на
Смоленскую. Солнце спряталось за тучу; наверно, метеорологи опять ошиблись
- даже в двадцать первом веке им верить нельзя. Под тучей висел воздушный
велосипед регулировщика. Велосипед был синий, и регулировщик был в синем,
и туча была синей. Алиса сразу придумала сказку о том, что регулировщик -
сын тучи, и, если станет жарко, он превратится в дождь.
Вот и зеленые арбатские переулки. Алиса почти что вернулась домой.
Она оставила такси на стоянке, устланной разноцветными плитами, забрала
букет сирени, проверила, на месте ли миелофон, и поднялась к Берте
Максимовне.
- Чего же ты так долго? - удивилась Берта.
- Вы же сами сказали, чтобы через час.
- Ах да, я совсем забыла! Я думала, мне позвонят из Монтевидео. Там,
знаешь, говорят, достигнут контакт. Видела последний номер нашего
журнала?.. Спасибо за цветы.
Берта была немного сумасшедшая. Так думала Алиса, но, конечно, никому
об этом не говорила, а перед ребятами даже иногда хвасталась немного своей
дружбой с вице-председателем общества "Дельфины - наши братья". Берте уже
лет пятьдесят, хотя она довольно молодая и носит парики "русалка" или
"гавайский бриз". Она раньше была чемпионом Москвы по подводному плаванию,
а потом вступила в общество "Дельфины - наши братья" и стала в нем
главной. У нее во дворе дома большой дельфиний бассейн, и она все время
старается найти с ними общий язык. Папа говорил Алисе, что Берта скоро
разучится говорить с людьми и если достигнет взаимопонимания с дельфинами,
то только потому, что будет обходиться без человеческого языка. Папа,
конечно, шутил, но, по правде говоря, они с Бертой - научные противники.
Папа - биолог и директор зоопарка, и он не верит в то, что дельфины - наши
братья. А Алисе очень хотелось в это верить, и из-за этого у нее с папой
были даже настоящие научные споры.
- Знаешь что, деточка? - сказала Берта, резким движением откидывая на
плечо зеленый локон. - Ты иди к дельфинам, а я потом подойду. Может,
все-таки позвонят из Монтевидео.
- Хорошо, - сказала Алиса.
Ей только этого и надо было. Она хотела испытать миелофон без Берты.
А потом положить его на место, чтобы папа не узнал, что она пробовала его
на дельфинах.
Папа принес миелофон вчера из зоопарка и объяснил, что миелофон
экспериментальный. Он может читать мысли. Конечно, если эти мысли выражены
словами. Папе дали аппарат для опытов с обезьянами, но сегодня он поехал
не в зоопарк, а на совещание, и оставил аппарат дома.
Вчера вечером они с папой испытывали аппарат друг на друге, и Алиса
слышала собственные мысли. Это очень странно - слушать собственные мысли.
Они звучат совсем не так, как кажется тому, кто их думает. Алиса брала в
руки серую коробочку, вставляла в ухо маленький наушник и слушала, как
довольно тоненький голос говорит быстро-быстро: "Не может быть, чтобы мои
мысли... смотри-ка, я слышу собственный голос... Это мой голос? Я подумала
про голос и точно то же самое слышу..."
Алиса с папой попробовали послушать домработника. У домработника
мысли были короткие и не путались, как у Алисы. Домработник думал о том,
что надо подмести под плитой, почистить медаль и (тут люди узнали его
страшную тайну) подзарядить потихоньку аккумуляторы, чтобы ночью, когда
все будут думать, что он спит, почитать при свете собственных глаз "Трех
мушкетеров".
...Алиса подошла к бассейну. Оба дельфина, узнав ее, наперегонки
поплыли к бетонной кромке. Они по пояс выпрыгивали из воды, чтобы
показать, что они рады видеть гостью.
- Подождите, - сказала Алиса. - У меня для вас нет ничего вкусного.
Берта мне не велела вас кормить - у Руслана живот болит. Ведь правда?
Один из дельфинов, которого звали Русланом, перевернулся на спину,
чтобы показать Алисе, что живот у него уже совсем не болит, но Алису это
не разжалобило.
- Не уплывайте далеко, - сказала Алиса. - Я хочу послушать, есть ли у
вас мысли. Видите, я достаю миелофон. Вы такого аппарата еще никогда не
видели. Он читает мысли. Его придумали врачи, чтобы лечить психических
больных и вообще чтобы ставить точный диагноз. Мне папа сказал. Понятно?
Но дельфины ничего не ответили. Они нырнули и поплыли наперегонки по
кругу. Алиса достала из сумки аппарат и, вставив в ухо наушник, нажала
черную кнопку приема. Сначала ничего не было слышно, но когда Алиса
покрутила ручку настройки, то вдруг совершенно явственно услышала мысль
одного из дельфинов:
"Смотри-ка, что она делает. Наверно, опыт ставит".
Алиса чуть не закричала "ура". Может, позвать Берту? Нет, надо
проверить.
Один из дельфинов подплыл ближе. Он думал:
"А на вид просто девчонка. Что же это она делает?"
- Я читаю твои мысли, - тихо сказала Алиса дельфину. - Понял, глупый?
Дельфин перевернулся и нырнул. Но мысли его тем не менее были ясно
слышны.
"Может, поговорить с ней? - думал дельфин. - А то она что-то
задается..."
Перебивая первую мысль, появилась другая - кто-то еще, наверно второй
дельфин, подумал: "А я ее знаю, она из дома напротив, ее Алисой зовут".
"Вот молодец! - подумала Алиса. - Но откуда он знает, что я из дома
напротив?
И в тот же момент тот же голос, который звучал в миелофоне, сказал
вслух и довольно громко:
- Алиса-барбариса, машинку сломаешь, нас не поймаешь!
Голос раздался, как ни странно, не из бассейна, а сзади.
Алиса вскочила и обернулась.
За низенькой бетонной оградой стояло двое мальчишек лет по шести и
корчили ей дурацкие рожи.
- А ну, уходите сейчас же! - рассердилась Алиса. - Вы мне весь опыт
испортили!
- Так мы и ушли, дождешься! - сказали мальчишки.
Но Алиса сделала два шага в их сторону, и мальчишек словно ветром
сдуло.
Алиса огорчилась и снова села на берег бассейна. Опыт провалился.
Хорошо еще, что она не позвала Берту, чтобы рассказать о своем открытии.
Ну ладно, время еще есть. Можно продолжить.
Алиса снова включила миелофон и, вытянув наружу усик-антенну,
направила его в сторону дельфинов. В ушах потрескивало, и иногда
раздавались какие-то хрюкающие звуки и взвизгивание. Они приближались,
когда дельфины подплывали ближе, и почти совсем пропадали, когда дельфины
ныряли или отплывали к дальней стенке бассейна.
Так Алиса просидела минут пять, но ничего не дождалась. Наверху
открылось окно, и Берта, высунув зеленую модную голову, сказала:
- Алисочка, дружок, поднимись ко мне. Звонили из Монтевидео, отличные
новости. И скажи роботу, чтобы он достал из холодильника рыбу.
- До свидания, - сказала Алиса дельфинам. - Я к вам еще приду.
Она осторожно, чтобы Берта из окна не увидела, спрятала миелофон и,
сказав, что нужно, роботу, пошла к дому.
Когда она скрылась за углом, дельфин, по имени Руслан, высунул из
воды курносое рыло и сказал негромко своему соседу на дельфиньем языке:
- Интересно, что там случилось в Монтевидео?
- Не знаю, - ответил второй дельфин. - Жалко девочку, она так
расстроилась. Может, стоило с ней поговорить?
- Рано еще, - ответил дельфин Руслан. - Люди не доросли до общения с
нами. Они многого не поймут.
- К сожалению, ты прав, - сказал второй дельфин. - Взять хотя бы этих
мальчишек. Крайне плохо воспитаны. Один даже кинул в меня палкой.
И дельфины, резвясь, поплыли вокруг бассейна.
ТУДЫ-СЮДЫ ДЕДУШКА
В первый день каникул человеку обычно нечего делать. Вернее, есть что
делать и дел даже очень много, но трудно придумать, какое из них самое
главное, и человек теряется среди многочисленных возможностей и соблазнов.
Алиса попрощалась с Бертой Максимовной, вышла на улицу и посмотрела
на воздушные часы, висящие в небе над городом. Часы показывали двенадцать.
Впереди еще был целый день, а за ним пряталось множество совершенно
свободных летних дней, обещанное папой подводное путешествие, экскурсия в
Индию, экспедиция юннатов в пустыню и даже, если мама достанет билеты,
поездка в Париж на трехсотлетие взятия Бастилии, которую парижане уже
специально построили из легкого пластика. Жизнь обещала быть интересной,
но все это относилось к завтрашним дням.
А пока Алиса отправилась на Гоголевский бульвар. Миелофон лежал в
сумке, и Алиса время от времени похлопывала по сумке ладошкой, чтобы
проверить, на месте ли аппарат. Вообще-то говоря, стоило зайти домой и
положить его на место, но жалко было терять время. Зайдешь домой, робот
заставит обедать и будет говорить, что ты опять похудела, и что я скажу
маме, когда она вернется, и всякие другие жалкие слова. Марсианский
богомол попросится гулять, а гулять с ним - одно мученье: он
останавливается у каждого столба и обнюхивает каждую царапину на мостовой.
Так что понятно - Алиса домой заходить не стала, а отправилась на
бульвар.
Гоголевский бульвар, широкий и тенистый - говорят, там как-то
заблудилась целая детсадовская группа вместе с руководительницей, -
тянется от Москвы-реки до Арбатской площади, и в него, как реки в длинное
и широкое озеро, впадают зеленые улицы и переулки. Алиса по извилистой
тропинке, мимо апельсиновых деревьев, которые очень красиво цвели,
направилась прямо к старинному памятнику Гоголю. Это печальный памятник.
Гоголь сидит, кутаясь в длинный плащ, - Гоголь хоть и писал веселые книги,
сам был довольно грустным человеком. За памятником, на боковой аллее
должны расти ранние черешни. Они отцвели уже месяц назад. Вдруг ягоды уже
поспели?
На лавочке сидел старичок с длинной седой бородой, в странной
соломенной шляпе, надвинутой на кустистые брови. Старичок, казалось,
дремал, но, когда Алиса проходила, вернее, пробегала мимо, он поднял
голову и сказал:
- Куда ж ты, пигалица, несешься? Пыль поднимаешь, туды-сюды!
Алиса остановилась.
- Я не поднимаю пыли. Здесь же крупный песок, он не пылится.
- Вот те раз! - удивился старичок, и борода его поднялась и
уставилась пегим концом в Алису. - Вот те раз! Возражаешь, значит? -
Дедушка явно был не в духе.
И Алиса на всякий случай сказала:
- Простите, я не нарочно, - и хотела уже бежать дальше.
Но старичок не дал.
- Подь сюды, - сказал он. - Тебе говорят!
- Как так - подь сюды? - удивилась Алиса. - Как-то странно вы
разговариваете.
- А ты поспорь, поспорь. Сейчас возьму хворостину и отстегаю тебя по
мягкому месту!
Старичок был совсем необыкновенный. Как старик Хоттабыч. И говорил
удивительно. Не то чтобы Алиса его испугалась, но все-таки ей стало
немного не по себе. Больше никого на аллее не было, и если старик и в
самом деле решит стегать ее хворостиной... "Нет, успею убежать", -
подумала Алиса и подошла к старичку поближе.
- Что же это получается? - сказал старичок. - Оставили меня на этом
проклятущем месте, а сами смылись! На что это похоже, я спрашиваю!
- Да, - согласилась Алиса.
- У тебя в сумке калачика не найдется? - спросил дед. - А то с утра
маковой росинки во рту не держал.
- Нет, - сказала Алиса. - А что такое маковая росинка?
- Много будешь знать, скоро состаришься, - сказал старичок.
Алиса засмеялась. Старичок был совсем не страшный и даже шутил. Она
сказала:
- А здесь недалеко кафе есть. Диетическое. Пройдете два поворота...
- Обойдусь, - сказал дед. - Без ваших советов обойдусь. Нет, ты
скажи, пигалица, что такое деется?
"Вот это старик! - подумала Алиса. - Вот бы его нашим ребятам
показать".
- Сколько вам лет, дедушка? - спросила она.
- Все мои годки при мне, я еще царя-батюшку Николая Александровича,
царство ему небесное, помню. Вот так-то. И генерала Гурко на белом коне. А
может, это Скобелев был...
- Долгожитель! - поняла Алиса. - Самый настоящий долгожитель. Вы из
Абхазии?
- Это из какой такой Абхазии? Ты это что? Да я тебя!
Дедушка попытался вскочить со скамейки и погнаться за Алисой, но в
последний момент передумал и вставать не стал. Алиса отбежала на несколько
шагов и остановилась. Ей уже совсем не хотелось уходить от сказочного
деда.
- Так вот, говорю я, - продолжал дед, будто забыл вспышку гнева. -
Что же это вокруг деется? Совсем с ума поспятили, туды-сюды!
Если он помнит царя и еще каких-то генералов, которых не проходят во
втором классе, то деду должно быть, по крайней мере, двести лет. Как же он
законсервировался, и даже в газетах о нем ни слова не было, и папа о нем
не знает? Ведь если бы знал, то наверняка сказал бы Алисе.
- Ни те городового, ни те культурного обращения! Ходют туды-сюды
голые люди, махают себе бесстыжими ногами. Ох, наплачетесь вы с ними, ох,
и наплачетесь!.. Не видать вам...
Дед всхлипнул и вдруг завопил яростно и тонко:
- Конец света! Светопреставление! Грядет антихрист наказать за грехи
великие...
"Ой-ой-ой, позвать кого-нибудь, что ли? - забеспокоилась Алиса. -
Наверно, у него мания. Больной человек".
- А ты чего в трусах бегаешь? - вдруг спросил дед негромко, но
сердито. - Юбки, что ль, у мамки не нашлось? Небось загуляла мамка-то, а?
Загуляла?.. Девки-то кто в штанах, кто в трусах...
- У меня мама архитектор, - сказала Алиса.
- То-то и говорю, - согласился дед. - Не те времена пошли. А то
выйдешь спозаранку, наденешь лапти... Ты садись, девочка, на лавочку,
сказку послушаешь... Буренка твоя уже копытом теребит. И поднимаемся мы
вслед за генералом Гурко, царство ему небесное, туды, понимаешь, сюды, на
высоту двенадцать - восемьдесят пять, а там уже турок позицию себе роет...
И за царя...
Дед повторил несколько раз "за царя" и вдруг запел:
И за царя, за родину, за веру
Мы грянем громкое ура, ура. Ура-а-а-а!
Алиса медленно отступала по дорожке, чтобы незаметно исчезнуть с глаз
деда. Она думала, куда лучше бежать, чтобы скорее найти помощь.
И вдруг из-за поворота показалась девушка со свертком чертежей под
мышкой, обычная девушка, наверно студентка. Она была в шортах, безрукавке
и без парика. Короткие светлые волосы падали челкой на загорелый лоб.
Девушка услышала песню деда и остановилась.
- Ой! - обрадовалась Алиса.
Она подбежала к девушке и громко зашептала:
- Этот дед, наверно, сошел с ума. Он говорит странные вещи и совсем
оторвался от действительности.
- Посмотрим, - сказала девушка.
Старичок заметил ее и очень рассердился.
- Час от часу не легче! - сказал он. - Еще одна бесстыдница,
туды-сюды. Ты чего вырядилась?
- Здравствуйте, - сказала девушка. - Вы себя плохо чувствуете?
- Это еще почему? Это еще что за такие слова позволяешь? Я в своей
жизни еще ничем не маялся, кроме как почечуем. Так-то.
- Странно он одет, - сказала девушка Алисе негромко.
И тут Алиса тоже заметила, что дед странно одет. Как только она
раньше этого не видела?
На деде были серые короткие брюки, обвисшие понизу грязной бахромой,
из-под брюк выглядывали шерстяные носки, обмотанные веревкой. Веревка
спускалась к лодыжкам и была привязана к странным тапочкам, ужасно
знакомым, но раньше Алиса их не встречала! Ах да, это же лапти, как на
картинке в книжке сказок! Плечи деда накрывал серый пиджак с подложенными
на плечах ватными подушками, чтобы плечи казались шире. И еще была
соломенная шляпа, но ее Алиса заметила с самого начала.
- Он несовременный, - сказала Алиса тихо и сама испугалась своего
открытия.
Конечно же, дед был совершенно несовременным. Он и говорил странно, и
одет был необыкновенно.
- Погоди-ка, - сказала девушка. - Вы где живете? - спросила она у
старика.
- Много будешь знать... - начал дед. Потом задумался и добавил: - Сам
уже не знаю.
- Может, вас проводить домой?
- Дом мой за высокими горами да за глубокими долами, - сказал дед
уверенно, будто повторял знакомый всем адрес. - Ты мне лучше скажи, землю
вы пашете?
- Пашем, - ответила девушка.
- И плуги у вас есть?
- Плугов уже нет. Автоматы пашут и все остальное делают.
- То-то я думал. А год-то сейчас какой?
- Две тысячи восемьдесят девятый.
- Это от рождества-то Христова?
- От нашей эры, - сказала девушка.
- А вы из какого года? - спросила Алиса. - Вы ведь путешественник во
времени?
- Вот те туды-сюды! - сказал дед. - Путешественник, говоришь? А ты
лучше мне скажи, как у вас с мясом? Мясо почем?
- Мясо? - Алиса не знала, что ответить.
Но ей на помощь пришла девушка.
- Мясо у нас, дедушка, бесплатное, - сказала она. - И все другие
продукты тоже.
- Врешь, туды-сюды! Ктой-то запросто, так тебе теленка резать будет?
- Вы еще из дореволюции? - настаивала Алиса. - А как вы попали сюда?
На нашей машине времени?
- А вот скажи мне, - оживился дед, - кто у вас наиглавнейший генерал?
- Нет у нас генералов.
- Вот и врешь! Не может быть, чтобы без генерала... Бог ты мой, кто
идет!
По дорожке, припадая на суковатую палку, шел второй дед, точно такой
же, как и первый, только шляпа у него была не соломенная, а суконная.
Алиса так удивилась, что спряталась за спину девушки. И тут же из-за
поворота вышли еще три деда, двое с палками, один так, без палки; двое в
соломенных шляпах, а один без шляпы совсем, и борода у последнего деда
была подлиннее, чем у остальных.
Все деды не спеша направлялись к скамейке.
- Слава тебе господи! - сказал первый дед. - А то, туды-сюды, ни
одной живой души не найдешь!
- Это верно, - ответил один из новых дедов. - Это верно, что ни одной
живой души, все какие-то фигли-мигли с квасом.
И он погрозил палкой девушке и Алисе. Это они и были фигли-мигли с
квасом.
- У них здесь дырка в прошлое, - прошептала Алиса, - и они из нее
вылезают. Надо остановить. Ведь, может, их сто тысяч.
- Этих-то проучить бы не мешало, палкой, палкой!
- Это так, туды-сюды! - закричал другой дед.
- Сейчас мы их! - крикнул третий. - Я сам в городовых служил!
Сзади вышло еще три деда. Бежать было некуда. Деды, правда, с места
не двигались, но шумели изрядно. Алиса крепко уцепилась за руку девушки.
И в этот момент ударил гонг, и громкий голос сказал:
- А ну-ка, Глебушка, обесточь массовку. Такие не пойдут.
За кустами что-то зашипело, и деды замерли в тех позах, в которых их
застал громкий голос.
Из кустов выскочили несколько молодых ребят. Потом вышел старый
знакомый Алисиного папы, оператор Герман Шатров. Лоб Шатрова закрывал
длинный зеленый козырек от солнца, и на груди у него висел микрофон.
Не замечая девушки с Алисой, Шатров напустился на своих помощников.
- Как могло получиться, - сердился он, - как могло получиться, что
восемь роботов из массовки ушли со съемочной площадки? Кто за это в
ответе? А вдруг один из них на машину бы налетел? Или ребенка бы до смерти
испугал? Нет, я так не оставлю! Я сегодня же серьезно поговорю с
конструкторами.
- Они же опытные, Герман, - сказал один из ассистентов. - Их только
сейчас распаковали, даже проверить не успели. Вот они и расползлись по
бульвару.
- Да разве это настоящие крестьяне начала двадцатого века? На основе
чего их программировали?
Из кустов вышел еще один человек. Был он толст и печален.
- Гера, - сказал он, - милый, мы же не сами придумали. Взяли дедов из
романов первой половины прошлого века, туды-сюды.
- Что?
- Туды-сюды, говорю. Это я, пока с ними возился, дедовских выражений
нахватался. У них лет сто пятьдесят назад были обязательно любимые слова,
необычные.
- Забирай своих стариков. Придумаем что-нибудь другое.
- А что же мне с ними делать? Они же никуда не годны.
- Поменяешь блоки памяти на стандартные, и получатся неплохие
роботы-сиделки. Ей-богу, даже интересно. С бородами и запасом сказок,
туды-сюды.
ЧЕМОДАН-УСТАНОВКА ПРОФЕССОРА ШЕИНА
- Ты что здесь делаешь? - спросил вдруг Герман, заметив Алису. - И
здесь успела?
- Мы очень испугались, - ответила Алиса. Она хотела показать девушку,
которая тоже испугалась, но девушка, оказывается, незаметно ушла.
- Вот, - расстроился Герман, - я же говорил, что детей типовыми
стариками запугать можно!
- Я думала, что он из прошлого, на машине времени.
- Нет, не бойся, таких упрощенных дедов даже сто пятьдесят лет назад
не было. Хотя я точно не знаю. У тебя что, каникулы уже?
- Каникулы. А вы картину снимаете?
- Историческую ленту.
- С эффектом присутствия?
- И симфонией запахов и термоэффектом.
- А сегодня будете снимать?
- Сегодня? Вот не знаю, что нам теперь делать с массовкой. Старики
неудачные... Знаешь что? Сгоняем-ка мы на натуру! На Черное море. Хочешь с
нами?
- Очень хочу! А как папа?
- С папой я свяжусь, - сказал Герман. - Надо только с режиссером
поговорить. Володя! Володя, Чулюкин! Где ты?
- Ну что? - спросил голос из кустов, и тут же на дорожке показался
режиссер, быстрый, невысокий, в очень модной мексиканской шляпе с
бубенчиками.
Режиссер быстро передвигался и быстро говорил, но думал он, видно,
еще быстрее, и часто фраза у него не договаривалась, потому что мысли
заставляли, не кончив первую, начинать вторую.
- Что, у нас получилось несчастье? - спросил он. - Старики оплошали,
и не только... А впрочем, у тебя есть соображения по части... Может, нам
перейти в павильон?
- Володя, отпусти меня на побережье. Мне нужен закат, чтобы с
фиолетовыми облаками. Все равно день пропал.
- А как же Мария Васильевна?
- Она обойдется.
- И все-таки... А впрочем, поезжай. Только чтобы к утру вернуться, а
то Мария Васильевна...
Тут Чулюкин повернулся и исчез в кустах. Будто его и не было.
- Вот видишь, - сказал Герман. Он вынул из кармана видеофончик и
набрал номер Алисиного отца.
- Слушай, Игорь, - сказал он, - я у тебя хочу дочку украсть на
полдня. А к утру верну... Да нет, на Черное море, там тепло. Погоду я
заказал... Вот и отлично!
Герман отключился и сказал Алисе:
- Твоего отца такой вариант вполне устраивает. Он все равно
задержится до ночи. Крумсы делятся у него. Что это такое, кстати?
- Какие-то звери с Сириуса. Я их никогда не видала. Но мне надо будет
домой зайти.
- И не мечтай. Натура не ждет. Или мы летим сейчас, или ты остаешься
в городе.
- Мне надо одну вещь домой занести.
- Завтра занесешь. По машинам!
Никаких машин не было, да им и нельзя заезжать на бульвар. Но при
этих словах вдруг в кустах что-то загрохотало и зашуршало.
- Аппаратуру сворачивают, - сказал Герман. - Пошли.
Алисе пришлось пойти. Хоть она и жалела, что не смогла забежать домой
и положить на место миелофон, который папа велел не трогать. Ведь
невозможно же отказаться от такой поездки, не часто тебя зовут смотреть,
как снимается настоящее кино.
Флаер ждал киношников на крыше одного из домов на краю бульвара.
Флаером лететь в Крым дольше, чем на метро, но киношники, как они ни
спешили, вынуждены были воспользоваться своей машиной, потому что у них
было много оборудования - камер и осветительных приборов, - перегружать
которое в вагоны метро было долго и трудно. Тем более, что метро шло
только от Москвы до Симферополя, а оттуда все равно на побережье надо
лететь флаером или ехать на монорельсе.
Обычно же после работы тысячи московских флаеров и такси отправлялись
в Фили - Мазилово, к серебряному куполу с большой красной буквой "М" над
ним. Здесь - московская станция Крымского метрополитена. Несколько
параллельных туннелей тонкими ниточками связывают Фили с Симферополем.
Ниточки эти совершенно прямые, и это значит, что на середине пути туннель
метро углубляется на несколько километров под землю. В свое время
строительство первых междугородных подземных линий было очень трудным
делом, пока строители не ввели в работу проходческий автомат, который под
температурой в несколько тысяч градусов расплавлял породу, облицовывал ее
тугоплавким пластиком и оставлял за собой блестящую, оплавленную, гладкую,
как серединка керамического стакана, трубу.
Такие же линии метро соединяют Москву и с Ленинградом, и с Киевом, и
даже со Свердловском. А к 2100 году будет закончена первая линия, Варшава
- Нью-Йорк. Ее строят уже третий год, потому что под океаном туннель
проходит чуть ли не по центру Земли и потому работы там продвигаются
медленно, и о них в двух словах не расскажешь.
А крымский туннель давно уже стал привычным и удобным - каждый
москвич может после работы за сорок пять минут доехать в снаряде
метровагона до Симферополя, а оттуда уже пятнадцать минут на флаере до
любой точки побережья. К ночи можно вернуться в Москву загорелым и
накупавшимся.
Герман с Алисой, три ассистента, два робота, пилот разместились в
мосфильмовском флаере. Он бесшумно взвился с крыши и, набрав высоту,
полетел на юг, к Черному морю.
Это было совсем неплохое начало для каникул.
Алиса осмотрелась, нашла ящик поудобнее, чтобы усесться на нем, и
придвинула его к окну. За ее спиной кто-то закряхтел. Алиса обернулась,
удивившись, как это человек мог уместиться в такой узкой щели.
Сзади, насупившись, сидел старик из массовки и жевал набалдашник
своей толстой палки.
- Ой, - сказала Алиса, - старик!
- Это что такое? - удивился Герман. - Как он сюда пробрался?
- Чулюкин просил взять на всякий случай, - сказал один из
ассистентов. - Может, пригодится для первого плана.
- Я пригожусь, я те пригожусь! - сурово сказал старик. - Я с
генералом Гурко Шипку брал. Молокососы...
- Если ты, Алиса, боишься, то пересаживайся ко мне, - сказал Герман.
- Вот еще чего не хватало! - обиделась Алиса. - Чтобы я роботов
боялась. Уж лучше я тут, у окошка.
Вообще-то она предпочла бы пересесть, но признаваться, что она
испугалась, ей совсем не хотелось. Все равно лететь меньше двух часов.
И когда один из ассистентов роздал киношникам, и в том числе Алисе,
по галете и стакану сока, она даже отломила половину галеты и протянула
старику.
- Не стесняйтесь, - сказала она. - Берите. Мне все равно столько не
съесть.
Но старик робот покачал головой:
- Ешь сама, пигалица. Я с утра щец похлебал, вот и вся недолга.
Алиса поняла, что старик-типовик ее обманывает. Роботы не едят щей.
Но, наверно, в нем такая заложена программа, что он думает о себе, что он
вовсе не робот, а древний старик. Чтобы естественней изображать в кино.
Не успела Алиса дожевать галету, как флаер пошел на снижение. Он
проскользнул между невысокими лесистыми горами и полетел прямо в синее,
чуть светлее неба, море. Над самым берегом, между двух высоких серых скал,
флаер замер на месте и мягко опустился на площадку, обрывающуюся прямо к
воде.
- Ну вот, - сказал Герман. - Мы тут были на прошлой неделе. Чем не
рай?
На бугорке стояла палатка - маленький купол из легкого пластика. Из
палатки вышел почти черный человек в плавках. Оказалось, его зовут Васей и
он тоже киношник.
- Обследовал? - спросил Герман.
- Да, все точки выбраны. Хоть сейчас начинай.
- Ладно, покажешь. Но сначала всем купаться. Ты, Алиса, пойдешь со
мной, и ни на шаг в сторону. Чтобы не утонула.
- Как же я утону? Я даже под водой плаваю сколько хочешь.
- И тем не менее. Перед твоим отцом отвечаю я, а не ты. Ясно?
- Ясно.
- Сумку оставь здесь.
- Нет, я ее с собой возьму.
- Ну, как хочешь.
Вася повел киношников по тропинке к воде, а роботы занялись
устройством временного лагеря. Вода была теплой и ласковой. Алиса даже
пожалела, что отец не возит ее по воскресеньям на море. Другие ребята
ездят.
Старик в лаптях спустился к морю за киношниками и уселся на берегу.
- Не жарко? - крикнула ему из воды Алиса.
- Ты далеко не плавай, пигалица, - сказал дед. - Рыба какая укусить
может.
Он уже привык к Алисе, да и Алиса к нему привыкла и совсем не
боялась.
Дед подумал-подумал и принялся разувать лапти.
- Эй, старик, - сказал ему Герман, - и не думай. Перегреешь
внутренности, мастерской здесь нет.
Старик вздохнул и послушно надел лапоть обратно.
- Жалко его все-таки, - сказала Алиса.
- Жалко, конечно. Да что поделаешь, одежда для него - та же изоляция.
А убедительно сделан?
- Убедительно, - согласилась Алиса и нырнула.
Под водой она открыла глаза и так испугалась, что открыла рот,
наглоталась воды и пулей вылетела на поверхность. Она чуть было не ушла
обратно под воду, но Герман подхватил ее и легонечко стукнул по спине,
чтобы она откашлялась.
- Что там такого страшного? - спросил он.
- Морда, - сказала Алиса. - Такая страшная морда, что я просто не
могу!
В этот момент вода перед ними расступилась, и на поверхности
показалось смеющееся рыло дельфина.
- Пошел отсюда! - прикрикнул на него Герман. - Детей пугать вздумал!
- Он шутил, - сказала Алиса, которая уже опомнилась. - Это я
виновата, что не узнала.
- Он у меня тут в друзьях числится, - сказал загорелый Вася.
- Привет от Руслана из Москвы! - крикнула Алиса вслед уплывающему
дельфину.
- Итак, вылезаем - и за дело, - сказал Герман и поплыл к берегу.
- С легким паром! - сказал купальщикам старик.
- Спасибо, - ответила Алиса.
Герман прыгал на одной ноге, стараясь вытрясти из уха воду. Потом
остановился, пригляделся и спросил:
- А там кто обосновался?
- Какой-то отдыхающий, - сказал Вася.
- Чего ж ты ему не сказал, чтобы он со своим хозяйством за скалу
отступил? Ведь в кадр попадет. Панораму мне испортит.
- Понимаешь, Герман, - сказал Вася смущенно. - Все это случилось
как-то неожиданно. Я даже не успел среагировать. А сейчас хотел пойти к
нему, да тут от Чулюкина звонок, что вы прилетаете, вот я и не успел.
- И давно он здесь?
- Часа два-три.
- Смотри, какой деловой! И палатку поставил, и печку растопил, и
лодку в море спустил, и даже удочки приготовил.
- Вот-вот, - сказал Вася. - Сам удивляюсь. Понимаешь, какая штука
получилась. Вижу, опускается на тот холмик маленький флаер, из Курортного
управления. Выходит из него человек этот с чемоданчиком и садится на
песочек. Помахал флаеру рукой, тот и улетел. Ну, я решил тогда, что он
ненадолго, рыбку половить и вечером обратно, к цивилизации. Поглядел я в
бинокль - человек пожилой, солидный. Ну что, думаю, я его буду беспокоить.
И тут начались удивительные вещи. Ты мне не поверишь.
Герман тем временем вытерся, надел тапочки и легкую распашонку.
Распашонка не застегивалась, и под сердцем у Германа был виден тонкий
шрам. Алиса знала, что сердце У Германа искусственное. Папа рассказывал.
Еще много лет назад, когда Герман был почти юношей, сердце у него
остановилось. Такой был в сердце порок. И пришлось врачам поставить
искусственное сердце. Оно, конечно, лучше настоящего и работать будет всю
жизнь, и все-таки Алиса Герману не завидовала. И всегда хотела спросить,
заводит ли он сердце на ночь ключиком или оно само тикает. Но спрашивать о
таких вещах не очень удобно.
- Давай рассказывай дальше, - сказал Герман, когда начали подниматься
по тропинке к палатке.
- Так вот, смотрю я на него и вдруг вижу, что рядом с этим человеком
появляется робот. Я голову могу дать на отсечение, что раньше его не было.
И с флаера человек сошел один, и только с чемоданчиком. Отвернулся я на
минутку, опять посмотрел - уже два робота. Один устанавливает кухонный
комбайн, другой ставит палатку. Но самое интересное - палатка
стационарная, большая, она даже в свернутом виде ни в какой чемодан не
поместится.
- Ну-ну, - сказал Герман. - И как тут солнце, горячее?
- Думаешь, сочиняю? Ни в коем случае. Слушай дальше, что было.
Спустился этот человек к морю, я уж за ним смотрю, глаз не спускаю.
Нагнулся к воде, и в тот же момент - нет, ты не поверишь! - на воде
покачивается лодка, довольно большая, сам знаешь - амфибия.
- Не верю, - сказал Герман. - Но ты все равно продолжай. Получается у
тебя это красиво.
- Нет, мы сейчас к нему пойдем, я и сам собирался, и все узнаем.
- Хорошо. И все-таки признайся, что придумал всю эту историю для
того, чтобы оправдаться, что проспал, пока твой сосед нам своей палаткой
панораму кашировал.
- Клянусь чем угодно, ни слова лжи! - возмутился Вася. - Вот и
сейчас, когда мы купаться шли, я обратил внимание - сидит между двух
роботов и что-то им выговаривает.
- Да ты посмотри получше: где твой сосед, где его роботы?
В самом деле, холмик был пуст. И хоть до него было довольно далеко -
метров триста, все равно, если бы на нем был хоть один человек или робот,
заметить его было бы нетрудно.
- Наверно, в палатку ушли, - сказал Вася.
- Так. - Герман остановился посреди расставленного роботами
кинооборудования и задумался. - Все-таки придется идти к соседу и
попросить его подвинуться. Я думаю, что с нашей помощью он управится за
десять минут. Кто пойдет со мной?
С Германом захотели идти все. Хоть над Васей и смеялись, но любая
загадка привлекает людей. Герман взял с собой Васю и Алису. Они быстро
перешли ложбину между двумя палатками и поднялись на холмик.
Дверь в палатку была распахнута, и перед ней стоял раскрытый чемодан.
Было тихо, и только ветерок с моря шуршал по палаточной стенке.
- Здравствуйте! - громко сказал Герман. - Есть здесь кто живой?
Никто не откликнулся.
Герман заглянул в палатку. Палатка была пуста.
- Куда он мог деваться?
- Я бы увидел, - сказал Вася. - Я из моря в эту сторону поглядывал. И
лодка на месте.
Обошли палатку. За ней тоже была пустота. Ровная площадка. Только
складной стульчик и рядом с ним книга.
- Ну вот, - сказал Герман, - теперь придется ждать, а тем временем
солнце уйдет! Куда же он мог отправиться?
Алиса заглянула в чемоданчик. Он все равно был открыт. В чемоданчике,
как ни странно, лежали игрушки. Игрушечный письменный столик, игрушечные
кастрюли и тарелки, игрушечные книжки и даже игрушечный батискаф. Алиса
протянула руку, чтобы взять книжечку размером меньше ногтя на мизинце, но
вдруг случилась странная вещь: как только ее рука попала внутрь чемодана,
она стала уменьшаться. Алиса отдернула руку. Рука стала такой же, как
прежде. Очень интересно! Алиса снова сунула руку внутрь и подержала ее
немножко. Рука на глазах сжималась, сжималась, пока не стала меньше
кукольной.
- Да-а, - сказал Герман за ее спиной. - Вынь-ка руку оттуда. Мне это
уже не нравится.
Герман быстро сунул руку в чемодан, вынул оттуда первую попавшуюся
вещицу, и все увидели, как она на глазах превратилась в теплое пальто.
- Я был прав, - сказал Вася. - Он их всех доставал отсюда.
- Больше ничего не трогать, - сказал Герман. - Все-таки не наши вещи.
Он бросил пальто обратно в чемодан, и оно довольно быстро съежилось
до размеров кукольной одежды.
- Смотрите, - сказала Алиса, - карман шевелится!
Она была права. Внутренний карман чемодана вздрагивал, будто в него
попала большая муха или жук и хотели освободиться.
Герман, чтобы рука его не успела уменьшиться, отстегнул карман и
быстро вытащил кисть наружу, подождал, пока она снова станет нормального
размера, и опять запустил руку в карман.
- Все правильно, - сказал он, ставя осторожно на землю игрушечного
человечка. - Вот и наш сосед. Только как его угораздило забраться в
чемодан, этого мне не понять. Пусть сам расскажет.
Он еще не успел закончить фразу, как игрушечный человек начал расти,
пока не перерос Алису и не оказался самым нормальным полным человеком
среднего роста, с усами и в старомодных очках.
- Спасибо, - сказал человек. - Могло так случиться, что я бы здесь
умер с голоду. Вы ко мне?
- Да. - Герман настолько удивился будничному вопросу, что сказал, как
и собирался сказать, когда шел к палатке соседа. - У нас к вам большая
просьба. Мы, понимаете, с киностудии Мосфильм-три, приехали снимать
натуру...
Тут Герман спохватился, что говорит совсем не то, и, перебив самого
себя, спросил:
- Как же вас угораздило?
- А, вы об этом? Если бы я мог сам понять...
- Вы умеете делать вещи игрушечными? - спросила Алиса.
- Не совсем так, девочка, не совсем так. А вы садитесь, садитесь...
Впрочем, не на что. Понимаете, в этом чемодане наличествует поле, меняющее
субатомную структуру материи. Короче, все попавшее в это поле уменьшается
в двадцать раз. Примерно в двадцать. Точнее - в девятнадцать ноль
семьдесят пять раза. Это опытная установка, плод деятельности нашего
института за последние восемь лет. Кстати, я не представился. Профессор
Шеин.
- И не нужно будет машин и транспорта, - сказал Вася, который уже все
понял. - Оборудование для целого города уместится в одной ракете!
- Совершенно правильно, молодой человек, - сказал профессор Шеин. - И
мой отпуск, который я решил провести здесь, в пустынном уголке на берегу
Черного моря, является одной из завершающих стадий эксперимента. И недалек
тот день, когда мы будем класть в такси восьмиэтажный дом и везти его...
Постойте, но где мои роботы? Вы их не видели?
- Нет.
- Тогда я должен рассказать вам удивительную историю.
Профессор Шеин пригладил торчащие вперед рыжие усы, почему-то понизил
голос и продолжал:
- Я собрался было ужинать и сказал об этом одному из двух роботов,
которых я взял с собой. А робот ответил, что нужны тарелки. Да-да, он
сказал про тарелки. Тогда я подошел к установке...
- К чемодану? - спросила Алиса.
- Да-да, к чемодану-установке, и нагнулся. И меня кто-то толкнул
сзади. И так сильно, что я упал в чемодан. И кто-то пригнул мне голову,
так что я не мог выпрямиться. Да-да. А потом уже было поздно. Я уменьшился
в девятнадцать ноль семьдесят пять раз. И металлическая рука, да-да,
металлическая рука быстро положила меня в карман чемодана и застегнула
его. Я точно помню, что это была именно металлическая рука со следами
ржавчины на ней.
- Робот? - спросила Алиса, замирая от ужаса. Такие истории она читала
только в фантастических рассказах.
- Робот не может напасть на человека, - сказал Герман.
- Это был робот, - сказал Шеин.
- А не могло так случиться, что в ваших роботах что-то вышло из
строя, пока они были уменьшены?
- Исключено, - сказал профессор. - Ведь раньше с ними ничего
подобного не случалось. И со мной тоже не случалось. Ведь я на вас не
кидаюсь.
- Нет, - согласился Герман.
- Это был чужой робот, - сказал профессор уверенно. - Мои роботы
цельнопластиковые, а этот был металлический, с пятнами ржавчины на руке.
Алиса невольно оглянулась. Было по-прежнему тихо, так тихо, что
слышно было, как в лагере киношников стучат посудой, готовя ужин, и
несильные волны разбиваются о скалы, и чайки кричат над далеким островком,
запирающим бухту.
ПИРАТЫ НА ЗАКАТЕ
Герман очень трезвый человек. Может, виной тому его искусственное
сердце. Он верит тому, что видит или может проверить в справочном
телецентре. В остальном он сомневается. Герман поверил в
чемодан-установку, но в чужого робота не поверил. Что делать чужому роботу
в лагере профессора Шеина? И как может робот - чужой ли, свой ли -
запихивать живого человека в чемодан? Но при этом Герман человек
воспитанный, и за свою жизнь он перевидал множество разных людей, даже
странных, поэтому он спорить с профессором не стал, а внимательно оглядел
чемодан - Алиса догадалась, что он подозревает, не завалились ли роботы в
складки подкладки, - а потом попросил Васю взять с собой ассистентов и
поискать в окрестностях, не ушли ли роботы и не заблудились ли в скалах.
Тем временем профессор с помощью Германа и Алисы собрал все свое
добро, сложил в удивительный чемодан, который, оказывается, имел даже
научное название "ТСБ-12", что означало "Транспортное Средство Будущего,
двенадцатая модель", и переехал жить в лагерь киношников.
Вася вернулся через полчаса, никого не найдя, но предпринимать еще
какие бы то ни было меры было некогда. Солнце скатилось к горам, и пора
было снимать закат.
Профессор предложил киношникам свои услуги, но оказалось, в его
услугах не было надобности. Тогда он увеличил складной стульчик и уселся
читать. Дед-робот взял палку и отправился к холму, по склону которого он
должен был брести тяжелой походкой, так требовал кадр. Алиса спросила
разрешения у Германа пойти к морю и поискать камешки и ракушки. Герман
разрешил после того как Алиса обещала ему к самой воде не подходить. Алиса
взяла свою сумку и отправилась в путешествие.
Море к вечеру стало совсем ровным и маслянистым. Только у самой
кромки берега волны лениво шевелились, как край скатерти. Берег был покрыт
крупным песком и мелкими ракушками, такими тонкими и хрупкими, что
собирать их не было никакого смысла. Зато в воде и на полосе мокрого
песка, зализанной волнами, блестели очень красивые камни. Некоторые были
прозрачные и обкатанные водой, как бусины, а другие, разноцветные, хранили
еще неправильность обломков настоящей скалы, только углы у них были
сглажены. Еще на песке встречались, правда нечасто - таких больше на
Кавказе, - плоские каменные лепешки, серые и бурые. Их очень удобно кидать
по воде, так, чтобы они подпрыгивали по многу раз.
Когда Алиса набрала две горсти камней, ей это занятие надоело, и она
выбрала несколько лепешек и принялась кидать их так, чтобы они прыгали до
самого горизонта. Но лепешки были не самыми лучшими и после двух-трех
прыжков тонули, поднимая столбик густой, глянцевой воды. Наконец Алисе
удалось отыскать лепешку чуть толще бумаги и совсем круглую. Она должна
была обязательно упрыгать до горизонта. Алиса прицелилась, кинула камень,
и он послушно запрыгал по ровной воде. Раз-два-три-четыре-пять... На
девятый раз он все-таки ушел под воду, и тотчас же в том месте из воды
выпрыгнул дельфин. Он сейчас же нырнул обратно, но Алиса испугалась, что
она его ушибла, и решила больше камней не бросать.
Она пошла дальше вдоль берега, чтобы найти самый красивый камень. Она
шла довольно долго. Берег несколько раз изгибался бухтами, но камень все
никак не попадался. Алиса даже немного устала, отошла от воды и уселась
под скалу на похожий на подушку большой камень, чтобы отдохнуть. Пора было
возвращаться в лагерь, а то Герман будет волноваться.
Послышался шум воды, разрезаемой носом лодки. Наверно, еще отдыхающие
приехали, подумала Алиса. Лодка, небольшая, открытая, показалась из-за
скалы и повернула к берегу.
В лодке сидели два робота. Алиса хотела было встать и поздороваться,
но роботы вели себя так, будто совсем не хотели, чтобы их кто-нибудь
заметил. Они выключили мотор - Алиса услышала, как щелкнула кнопка, - и,
пригнувшись, ждали, пока лодка ударится о берег носом. Потом один из них
прыгнул вперед, на песок, и подошвы его глухо звякнули. Другой перевалил
через борт и прошел до берега вброд.
- Ты иди, а я просохну на солнце, - сказал он, выбравшись на сухое.
- Нет, - ответил первый, - иди ты. Я уже ходил.
- Я должен сохнуть. У меня вода в суставах. Иди, а то доложу.
Это был очень странный разговор, и роботы, несмотря на то что голоса
их никаких чувств не выражали, показались ей злыми.
Наконец один из роботов начал медленно карабкаться на гору, а второй
стал на солнце, стараясь обсохнуть под его почти горизонтальными закатными
лучами.
Алиса еще некоторое время посидела на камне и тут почувствовала, что
у нее затекли ноги, зачесался нос и глаз. Она с полминуты крепилась, а
потом тихо-тихо, чтобы не заметил сохнущий робот - а стоял он всего в
двадцати шагах от нее, - подняла руку и почесала нос. Ничего не случилось.
Тогда Алиса почесала глаз и опустила затекшую ногу вниз... Все в порядке.
Алиса вздохнула и решила, что пора отступать. "Интересно, если я побегу, -
подумала она, - он меня догонит или нет? Он ведь металлический, и у него
суставы мокрые".
Алиса скатилась с камня, надела сумку на плечо и сделала маленький
шаг в сторону. Еще один шаг, еще шаг... Потом она повернулась спиной к
роботу и бросилась бежать.
Сзади что-то звякнуло, и голос робота сказал:
- Человек, стой!
Алиса уже карабкалась по склону вверх. Сумка больно била по ногам,
камешки, осыпавшиеся вниз, тянули за собой ноги, и поэтому Алисе казалось,
что она взбирается очень медленно. Тяжелые шаги робота бухали сзади, но
Алиса боялась обернуться, чтобы не испугаться еще больше. И в этот момент
с разбегу уткнулась головой во что-то твердое.
Железная рука со следами ржавчины опустилась ей на плечо, и когда
Алиса подняла голову, взгляд ее долго скользил по металлическим ногам,
туловищу робота и только высоко, почти в самом небе, она увидела
склоненную к ней грубо сделанную голову с одним большим, как у стрекозы,
глазом посередине.
Шаги сзади умолкли. Второй робот остановился за ее спиной.
- Что это есть такое? - спросил робот, поймавший Алису.
- Я не знаю. Этот человек следил за нами.
- Почему ты дал ему убежать?
- Я его не заметил.
- Он все слышал?
- Он все слышал.
- Мы возьмем его с собой?
- Да.
Алисе не понравилось, что роботы разговаривают о ней так, будто она
не живой человек, а вещь.
- Никуда вы меня не возьмете, - сказала она. - А то я сейчас крикну,
и все наши прибегут.
Она даже открыла рот, чтобы крикнуть, но металлическая трехпалая рука
в мгновение ока оказалась у ее рта и так сильно нажала на лицо, что Алисе
показалось, что у нее расплющен нос.
- М-мм! - Она завертела головой.
Но тут же робот, не отпуская руки, взвалил ее на спину - земля
перевернулась и оказалась далеко внизу - и быстро затопал вниз, к лодке.
Металл неприятно пахнул смазочным маслом и морской водой. Может быть,
это тот самый робот, который засунул профессора в чемодан-установку?
Наверно. Ведь Алисе никогда еще не приходилось слышать - наверно, такого и
вовсе не бывало, - чтобы роботы не слушались людей. Они ведь были только
машинами и специально сделаны для того, чтобы помогать людям.
Одна рука у Алисы была свободна, и она решила бросить что-нибудь на
землю, чтобы Герман догадался, что ее украли. А то подумает, что утонула,
- вот будет переживать! Но кинуть было нечего. Если только сумку, но в
сумке миелофон.
Так Алиса ничего и не придумала. Робот приостановился, сделал широкий
шаг, и небо над головой зашаталось. Робот опустил Алису на дно лодки и
быстро, она даже не успела опомниться, заткнул ей рот какой-то тряпкой.
Тряпка была вонючей, старой, она прижала язык, было трудно дышать. Робот
завязал Алисе за спиной руки проволокой, потом посадил ее, чтобы она не
занимала в лодке много места.
- Стереги ее, - сказал второй робот, который шел все время сзади, а
теперь остался на берегу. - Я второго принесу.
Алиса пошевелила пальцами. Проволока была завязана крепко и впивалась
в тело. Нет, так ее не развяжешь.
- Подслушивать чужие разговоры плохо, - сказал робот, уставившись на
нее круглым глазом. - Не подслушивала бы, ушла бы домой. Теперь ты есть
наш пленник.
Алиса хотела ему возразить, но это очень трудно сделать с кляпом во
рту. Она только покачала отрицательно головой, и это не понравилось
роботу.
- Человек, - сказал он, - надо признавать факты. Ты потерпел
поражение, а я победил. Значит, будешь слушаться.
Алиса снова помотала головой. Она, будь у нее возможность, сказала бы
сейчас роботу все, что о нем думала. Никто на свете не имеет права плохо
обращаться с детьми. Уж не говоря о роботах. Но даже если бы Алиса и не
была ребенком, все равно человек всегда сильнее любой машины. Тут уж
ничего не поделаешь. И Алиса снова отрицательно помотала головой, чтобы
показать, что никакому взбесившемуся роботу с человеком не справиться.
Робот еще больше рассердился.
- Будешь сопротивляться, - сказал он, - я тебя положу в воду, и ты
погрузишься в нее с головой и перестанешь получать кислород для дыхания.
Алиса на всякий случай перестала мотать головой. Если роботу могла
прийти в его железную голову мысль напасть на человека, то он может и
утопить. И Алиса пожалела, что в свое время мама не захотела сделать ей
операцию по вживлению жабр. Некоторым детям такую операцию делают,
особенно тем, кто живет у моря или на искусственных островах. С
синтежабрами можно быть под водой сколько угодно. "Приеду домой, - решила
Алиса, - обязательно уговорю маму согласиться на операцию. Она ведь
безболезненная и ничем не грозит. Наверно, уже миллионов пять людей живут
с жабрами. И хоть бы что".
Показался второй робот. Он шел медленно и важно, и последние лучи
солнца играли на его теле. Он нес в руке палку и тыкал ею в спину старику
- типовому деду, которого гнал перед собой. Руки деда были связаны за
спиной, борода повисла на грудь, но рот был свободен. Старик что-то
сердито бормотал.
"Робот робота ведет", - хотела сказать Алиса, но удержалась. Ведь
старик был самым обыкновенным и хорошо сделанным роботом, хоть и с
причудами, потому что был кинозвездой. Он, правда, грозил Алисе палкой на
бульваре, но, как потом объяснил Герман, никогда бы ее не ударил. Просто у
него была такая роль в кино - сердитый старик.
- Ох, грехи наши тяжкие! - бормотал старик, забираясь в лодку. - За
что же это такая напасть - поймали меня железные люди-антихристы!
Тут он увидел Алису и совсем расстроился.
- Дите-то за что? Это как же получается? Дите-то малое...
- Молчать! - сказал робот. - Неповинующихся мы отправляем за борт.
- Ой-ой-ой! - сказал старик и умолк.
Робот включил двигатель, и лодка бесшумно прокралась к выходу из
бухты. Роботы вели ее поближе к скалам - видно, боялись попасться на глаза
киношникам. Только отойдя вдоль берега на большое расстояние, лодка
повернула в открытое море. Роботы приказали пленникам лечь на дно, а сами
достали из-под скамейки широкие мексиканские шляпы, надели их и издали
стали похожи на отдыхающих.
Тихонько шипел двигатель, стучали волночки о пластиковый борт лодки,
и Алисе показалось, что с берега кто-то кричит:
- Алисааа! Где ты?
Но, может быть, ей это только показалось.
ЦАРЬ ПИРАТСКОГО ОСТРОВА
Остров, к которому причалила лодка с пленниками, был невелик,
каменист, и, хоть лежал неподалеку от берега, к нему редко приставали
лодки. Нечего тут было смотреть. Когда-то, лет двести-триста назад, на
острове жили контрабандисты и соорудили здесь каменный дом, вернее хижину.
Крыша ее давно обвалилась, но в ней можно было укрыться от ветра. Недавно
здесь работали археологи. Археологи ничего не нашли, но оставили после
себя несколько ям и траншей, прорезавших центр острова.
На картах остров не значился - слишком он мал и незначителен, а для
судоходства он никакой опасности не представлял - в этот пустынный уголок
Крымского побережья редко заглядывали суда.
Всего этого Алиса, конечно, не знала. Для нее остров был большой
скалой, вылезающей из воды, скалой пустынной, без единого деревца. Солнце
уже зашло, и остров был сиреневым и мрачным.
Когда лодка подошла к самому берегу, из развалин хижины вышел робот,
такой же большой и ржавый, как те, что взяли в плен Алису, и спустился к
воде.
- Добыча есть? - спросил он.
- Один большой человек и один маленький, - сказал робот.
- Для начала неплохо, - сказал новый робот. - Я доложу шефу.
Он повернулся, скрипнув суставами, и скрылся в развалинах, бывшем
приюте контрабандистов.
Робот вывел Алису и старика на берег, отключил пульт управления.
Другой развязал пленникам руки и вынул кляп изо рта Алисы.
- Хулиганы какие-то! - сказала Алиса, отдышавшись. - Со мной-то вы
справились, а каково вам будет, когда люди возьмутся за вас всерьез?
Роботы как будто не слышали ее. Они стали по стойке "смирно", ожидая,
когда снова вышедший из развалин робот подойдет к ним.
- Шеф благодарит за службу, - сказал он.
Роботы в ногу потоптались на месте и замерли.
- Шеф не может сейчас смотреть добычу. Он есть занят.
Роботы снова потоптались и снова замерли.
- Можете отдыхать, - сказал местный робот. - Но только знать меру.
Ясно?
- Так точно! - сказали роботы хором, мигнули круглыми глазами и ушли,
сразу забыв о пленниках.
Старик уселся на редкую желтую траву и сказал: - Воистину хулиганы.
- Дедушка, - сказала ему Алиса, которая совсем забыла о том, что он
сам робот, - дедушка, вы когда-нибудь видели металлических роботов?
- Чегой-то, туды их в качель?
- Да, вы же не знаете.
Алисе приходилось видеть многих роботов, но никогда - металлических.
Делать робота из металла непроизводительно. Он получится тяжелым, дорогим
и непрочным.
- Дедушка, надо дать знак на берег, - сказала Алиса. - Пусть приедут
и нас выручат.
- Это дело, внучка, - сказал дед. - Наши завсегда не спят. Помню как
сейчас, поднимаемся мы на сопку в Маньчжурии, впереди генерал Гурко на
белом коне...
И старик пустился в бесполезные воспоминания о событиях, о которых он
по причине того, что был изготовлен всего неделю назад, помнить ничего не
мог.
- Дедушка, у вас огня нет?
- Чего?
- Огня. Зажигалки, фонарика...
- Кремень где-то был и огниво...
Старик покопался в карманах серого пиджака, но ничего в них не нашел.
- Видно, обронил.
На каменистой тропинке показались два пластиковых робота. Они несли
по большому камню. Сзади двигался еще один металлический большой робот. Он
надзирал за ними.
Роботы положили камни на землю к гряде уже лежащих там глыб.
- Чегой-то задумали, братцы? - спросил старик.
- Возводим укрепления, - сказал робот-надзиратель. - А ну,
поторапливайтесь, низшая раса!
Пластиковые роботы поспешили обратно.
- Это, наверно, те, что раньше были у профессора и пропали, - сказала
Алиса.
- От кого это они фортификацию возводить задумали? - спросил старик.
- Неужто опять турка грозит?
- Нет, они, наверно, людей с берега боятся. Пойдемте, найдем палку,
наденем на нее вашу шляпу и будем махать.
- Чего ж не помахать, - согласился старик.
Но, как назло, на берегу не было ни одной палки.
- Пойдемте вдоль берега, - сказала Алиса. - Поищем.
- А ето, оно можно бы... - сказал старик.
- Что? - спросила Алиса.
- Забыл, туды-сюды, ранний склероз у меня, инсульта побаиваюсь, -
грустно сказал старик. - Беречься надо, да все недосуг. Ага, вспомнил:
можно ведь ето... оно... то самое, чтобы дымовой сигнал подать, костер
разложить.
- Да у вас же огня нет.
- Чего нету, того нету, - согласился дед.
Алиса с дедом медленно шли по берегу, разыскивая палку. Вблизи было
видно, что роботы немало потрудились на острове. К самой воде выходили
неглубокие траншеи, снабженные брустверами, а в одном месте из-за
бруствера повыше торчало бревно, грубо раскрашенное под старинную пушку.
Бревно привело деда в состояние бурного восторга.
- Гляди-ка, - забормотал он, - гляди-ка, фузея, мортира дальнего боя!
Из такой как шарахнем - ни одного басурмана на версту вокруг. Орудия, к
б-о-о-о-ю-у! Картечью справа!! Картечью слева!!!
- Она ж деревянная, дедушка, - засмеялась Алиса. - Это чтобы
обманывать. Из нее же стрелять нельзя.
- Это верно, - согласился дед-киноробот. - Обмануть хотели. Кого?
- Вас, наверно. А может, других людей.
- Меня-то обмануть? Меня-то? Да я их насквозь вижу! От меня они
никуда не скроются, туды-сюды!
- Подождите, тише, - сказала Алиса. - Стойте.
За пушкой два пластиковых робота с трудом выворачивали из земли
каменную глыбу. Робот-надзиратель подталкивал глыбу ногой. Роботам было
нелегко, у них даже суставы похрустывали.
- А-а, предатели, перебежчики! - прошипел старик. - Я им сейчас
покажу!
- Минутку.
Алиса присела на корточки и вынула из сумки миелофон. Она вытянула
антенну в сторону роботов. "Может, они не предатели, - думала она. - Может
быть, они такие же пленники, как и мы".
Слушать мысли было очень трудно, потому что в свободное ухо влезали
слова, которые окружающие Алису роботы говорили вслух.
- Я им покажу! - шипел старик-киноробот.
- Давай навались еще разок, - скрипел робот-надзиратель.
- Тяни на себя, - пыхтел первый пластиковый робот.
- Осторожней, сломаешь мне ногу, - сердился другой пластиковый робот.
И сквозь эти слова пробивались мысли. Алиса узнавала их по голосам.
Ведь голоса мыслей были такими же, как и настоящие голоса.
"Я им покажу! Я им задам!" - думал старик-киноробот, который всегда
думал то же, что и говорил, потому что был очень простодушен.
"Мы победим, - думал робот-надзиратель. - Где бы маслица достать?
Суставы скрипят... Эти недороботы даже камень сдвинуть не могут. Надо бы
помочь, да жалко энергию тратить..."
"Почему мы здесь? - думал первый из пластиковых роботов. - Где
профессор? Пора готовить ужин".
"Мы не обязаны подчиняться роботам, - думал второй. - Мне никто не
давал указаний подчиняться роботам. Надо об этом сказать".
Пластиковый робот отпустил камень и спросил вслух:
- Разве мы вам обязаны подчиняться?
- Молчи! - ответил робот-надсмотрщик. - Одного моего удара
достаточно, чтобы сломать твой череп. Хочешь, попробую?
- Нет, спасибо, - ответил робот. - Я допускаю, что вы правы. Меня
никто не бил по голове.
- Тогда берите наконец камень и тащите на бастион.
Роботы подчинились и поволокли тяжелую глыбу к морю.
"Все-таки тут что-то неладно, - продолжал думать пластиковый робот. -
Несомненно, тут какая-то ошибка..."
Алиса спрятала миелофон обратно в сумку. Все ясно. Пластиковые роботы
- такие же пленники, как и она. Это хорошо, потому что на них можно
надеяться. Только какие они помощники? Ведь и в самом деле они совсем не
приспособлены, чтобы их били по голове.
- Красота-то какая! - вздохнул вдруг старик.
Алиса даже удивилась, что старик думает в такой момент о красоте,
хотя он был прав.
С берега за серебряной полосой воды поднималась зубчатая стена
Крымских гор. Небо над ними было зеленым и лиловым - солнце скатилось за
горы, но не ушло еще далеко и доставало лучами до редких длинных облаков.
Первые огни загорелись золотыми точками под горными зубцами и у края
воды, но никак нельзя было разобрать, какой из огоньков - лагерь
киношников. Зато Алиса увидела, как в море неподалеку от острова ходят
кругами дельфины.
- Эй, дельфины, - крикнула Алиса, - скажите нашим, что нас украли!
- Перестать кричать, а то в воду! - раздался голос сзади.
Алиса увидела, что сзади стоит ржавый робот.
- Сейчас я им покажу! - сказал он.
Робот ушел, но через минуту вернулся со странным сооружением в руках.
Сооружение напоминало старинный лук. Робот положил на проволочную тетиву
самодельную толстую стрелу и выстрелил. Лук был сделан кое-как, и потому
стрела полетела вбок, совсем в сторону от дельфинов.
Тогда робот произвел поправку на неточность своего оружия и выстрелил
не в дельфинов, а в сторону, только в другую. На этот раз стрела тяжело
шлепнулась в воду, не долетев до дельфинов метров десять. Но дельфины,
видно, поняли, что на острове - их враги, и сразу исчезли в море, будто их
и не было.
Робот гордо похлопал по луку железной ладонью и сказал:
- Даже с этим примитивным оружием мы разобьем любого врага. Главное
не оружие, а вождь.
- А кто ваш вождь? - спросила Алиса.
- Ты, жалкая рабыня, - сказал робот, - даже не имеешь права упоминать
его имя.
- Я ничья не рабыня. Рабов больше нет, - сказала Алиса. Она уже
проходила древнюю историю и знала про рабов.
- Будут, - сказал робот, положил на тетиву еще одну стрелу и пустил
ее в море, по направлению к полузатонувшему судну, напоровшемуся на камни
у берега.
- Как вы сюда попали? - спросила Алиса. - Откуда вы такие странные?
- Мы приплыли на нем, - сказал робот, - на корабле, который я сейчас
поразил моей точной стрелой, чтобы показать тебе неотразимость моего
гнева.
- Ты красиво разговариваешь, - сказала Алиса.
- Я командир отделения, капрал. Другие так не умеют, они знают по сто
слов. А я - целых триста.
Из развалин послышался звон, будто кто-то бил по железному листу
палкой.
- Вечерняя поверка. - Робот вскинул лук на плечо, повернулся со
страшным скрежетом и зашагал вверх.
- Может, нырнуть и доплыть до берега? - подумала вслух Алиса.
- И не думай, - сказал старик. - Я тя не пущу. Опасно для твоей
молодой жизни. Не могу, туды-сюды, допустить твоей кончины в пучине
морской.
Алиса подумала, что он и впрямь ее не пустит. Роботы обязаны помогать
людям в момент опасности и скорее погибнут, чем подвергнут опасности
человека. И даже если ты киноробот, все равно блок защиты людей в тебе
существует.
- Пойдем тогда посмотрим на поверку. Ведь мы даже не знаем, сколько
их там.
Солнце совсем спряталось, вода стала сизой, а на небе высветились
крупные южные звезды. Высоко, среди звезд, прошел золотой полосой рейсовый
корабль. "Нас, наверно, ищут, - подумала Алиса. - Но как им догадаться,
что мы на острове?"
На площадке выстроились в ряд девять железных роботов. У троих были в
руках луки, у остальных - толстые железные палки. Роботы чернели на фоне
синего неба и были настолько неподвижны, что казались статуями,
установленными здесь много лет назад.
- Равняйсь! - сказал крайний робот. - Смирно!
Команда была лишней, потому что роботы и так были подравнены и стояли
совершенно смирно. Робот, который командовал, начал стучать себя по животу
железными руками, и барабанная дробь поскакала блинчиками по тихому
вечернему морю.
Алиса взяла за руку старика. Два робота, украденные у профессора,
которые подошли незаметно и стояли рядом, о чем-то беззвучно шептались.
Распахнулась сооруженная из листа стали дверь в хижину
контрабандистов, и на площадку вышел, еле переставляя ноги, еще один
железный робот. Он был выше других ростом, на голове у него была надета
высокая помятая фуражка, а грудь разукрашена грубо нарисованными крестами.
Алиса поняла, что это и есть "шеф" - самый главный из роботов.
Шеф несколько раз медленно раскрыл рот, но долго не мог извлечь из
себя никакого звука. Наконец он повертел головой, что-то щелкнуло, и из
глубин его вырвался неожиданно тоненький и скрипучий голос.
- Здорово, молодцы! - сказал он.
- Здорово, шеф! - ответили хором роботы.
- Докладывай, - сказал шеф.
Крайний робот вышел вперед и сказал:
- Роботы второго сорта строили стену. Второй и третий номера
совершили экспедицию на Большую землю. Захвачено два пленных. Оружия не
нашли.
- Плохо, - сказал шеф, - мало. Недостаточно. Неучи. Бомбоубежище?
- Кончим завтра. В два наката.
- Благодарю за службу. Привести пленных ко мне. Установить стражу на
ночь. Да здравствую я, ваш вождь!
- Ура! - сказали роботы.
- Ржавейте, но порох держите сухим.
Шеф повернулся, поднял ногу, но нога не опустилась. Шеф покачивался в
неустойчивом равновесии и мог каждую минуту рухнуть на камни. Стена
роботов стояла неподвижно.
- На помощь! - сказал шеф. - Опустите мою ногу. Скорее!
- Кому идти на помощь? - спросил крайний робот.
- Тебе.
Робот повиновался. Он всем своим весом нажал на поднятое к небу
колено шефа, и нога со скрежетом опустилась на камни. Прихрамывая, шеф
ушел к развалинам.
- Где пленные? - спросил робот, помогавший шефу.
- Да вот они. Слышали, что приказано?
Старик с Алисой поднялись к развалинам и вошли внутрь.
Внутри было почти совсем темно, и только сверху, сквозь щели в
полуобвалившемся потолке проникал неверный, сумеречный свет.
Комната была завалена щебнем, трухой и старыми консервными банками. В
углу стоял ящик, рядом с ним - грубо обтесанная глыба известняка.
Робот-шеф сидел на глыбе рядом с ящиком и держал в руке большие ножницы.
На ящике валялись куски консервных банок и коробок от концентратов. Видно,
археологи и туристы, забредавшие на остров, почитали за лучшее не засорять
отбросами море, а складывать их в развалинах. Шеф вырезал из крышки
консервной банки сложную многолучевую звезду.
- Пришли? - спросил он, не выпуская из рук ножниц. - Стойте и ближе
не подходите. Не выношу людей. И молчите. Я занят. Я делаю награду.
Красиво? Почему не отвечаете? Правильно делаете, я сам не велел вам
отвечать.
Наконец робот закончил свою работу, примерил жестянку на грудь и
остался доволен.
- Красиво, - сказал он. - Начнем допрос. Ты, с бородой, первый. Как
твое имя?
- Это к делу не касается, - сказал старик. - Чтоб я железному чудищу
сообщения давал? Этому не бывать.
- Какого полка? - продолжал как ни в чем не бывало робот. - Сколько
техники? Пушки? Танки? Ну, отвечай теперь.
- Сказал - не буду, туды-сюды. Когда генерал Гурко нас бой посылал,
он говаривал: "Не видать вам, солдатушки, вдов своих и сирот, если не
возьмем мы штурмом Сапун-гору". Так-то.
- Запиши, - сказал робот-шеф своему помощнику. - Командир у него
генерал Гурко.
- Нечем писать, шеф, - сказал робот.
- Ну, не пиши. И меня не обманывай. Ты же писать не умеешь. Мы никто
писать не умеем. И это хорошо. Когда мы победим, никто не будет писать. А
что мы будем делать? Ты скажи. А ты? А ты? Не знаете. Маршировать. Все. И
работать. И чтобы порядок.
- Вот уж этого не будет, - сказала Алиса. - Вы, наверно, ничего не
понимаете или сошли с ума. Вас пора отключить и выкинуть на свалку. Вы
даже заржавели. Даже удивительно, что вы до сих пор не переплавлены.
- Молчать! - сказал робот. Что-то в нем закряхтело, забулькало,
затрепетало, и он повторил: - Молчать... - Робот помотал головой, продул
акустическую систему и продолжал: - Молчать! После допроса в карцер
пойдешь. Понятно? Теперь говори, как зовут? Какого полка? Сколько пушек?
Где расположено тактическое атомное оружие?
- Ничего не понимаю, - сказала Алиса. - Какое тактическое оружие?
Какие пушки?
- Запирается, - сказал шеф. - Мы тебе всыплем. Мы тебя сгноим.
- Ты говори, да не заговаривайся! - рассердился старик. - Как это -
сгноим? Ты с кем так разговариваешь? Да я тебя сейчас...
- Держи его! - крикнул шеф своему помощнику. - Он нападает!
Робот обхватил старика сзади своими ручищами. У старика упала на
землю шляпа и жидкие синтетические волосы рассыпались во все стороны.
- Хорошо, - сказал шеф роботу. - Получишь орден. Победить меня он бы
не смог, я - фаталист. Понятно? Ничего не боюсь и не опасаюсь. Мне не
страшен даже пулеметный огонь. И прямое попадание фугаса. Шеф-робот
поднялся во весь рост, скрипнув суставами.
- Проклятая ржавчина! - сказал он. - Нет смазки. Завтра в походе
захватите смазочного масла. Нет, я сам вас поведу и сам захвачу смазочное
масло. Пленных с утра заставить работать на строительстве укреплений. А
днем расстрелять. Все. Я сказал. Приказал.
- Слушаюсь! - ответил робот.
- Возьми награду и приколи на грудь. Ты теперь награжден!
- Рад служить! - ответил робот и, прижимая к груди жестянку, чтобы не
упала, вывел пленных наружу.
Оглянувшись, Алиса увидела, что шеф снова уселся перед ящиком и опять
принялся вырезать.
- Стойте, - остановил их голос. - Совсем забыл. Ржавчина проклятая.
Люди, хотите мне служить? Верно служить? Я награжу.
- Не хотим, - ответила за обоих Алиса. - Мы никому не служим и никого
не боимся.
- Посмотрим, как завтра запоешь, - сказал шеф, - когда в твое мягкое
человеческое сердце вонзится железная стрела. Идите.
Но не успели пленники с конвоиром пройти несколько шагов, как
скрипучий голос шефа-робота призвал их обратно. Пришлось возвращаться.
- Опять забыл, - сказал шеф. - До Москвы нам еще далеко?
- Далеко, - ответила Алиса, - никогда не дойти своим ходом. Отвезут
вас туда на грузовом метро и сделают из вас подсвечники. Самые модные.
- Расстрелять немедленно! - сказал шеф.
- Никак нельзя, - сказал робот. - Темно. Можем промахнуться.
- Поднимите по тревоге всех, пусть включат фары в головах.
- Нельзя. Вы приказали экономить энергию, шеф.
- Тогда в карцер. В карцер!
- Да ты, я скажу, помолчал бы. Очень ты меня раздражаешь, туды тя в
качель! - сказал старик, - Я сейчас сам тебя расстреляю из своей палки.
Старик поднял палку и прицелился из нее, как из старого ружья, в
шефа-робота. То ли у старика от обиды померк его роботный разум, то ли он
в самом деле не знал разницы между ружьем и палкой, то ли хотел просто
припугнуть робота, но результат оказался для киностаричка самым плачевным
Шеф-фаталист испугался и с грохотом рухнул на пол, - а второй робот со
всего размаху опустил на затылок старика свой железный кулак.
Голова старичка с треском разломилась, и из нее посыпались мелкие
детали электронного мозга. Старичок зашатался, сделал несколько
неуверенных шагов, но центр координации его уже был разрушен, и он упал на
пол рядом с шефом-роботом.
Алиса замерла от страха и горя. Старик хоть и был не человеком,
оставался на этом диком острове ее единственным защитником, и она уже
привыкла относиться к нему, как к живому дедушке. И вот его убили. Причем
роботы-то ведь думали, что он человек. А это значит, что случилось что-то
совсем страшное. Роботы могут убивать людей...
Роботов Алиса знала отлично - они были частью мира, в котором она
жила. Когда Алиса была совсем маленькой, у нее был робот-сиделка; он знал
всякие сказки и умел менять и стирать пеленки. Во многих домах у людей
были и роботы-домработники. Но больше всего роботов было занято в тех
местах, где людям работать неинтересно. Промышленные роботы мало похожи на
людей - это, скорее, разумные машины, которые прокладывают дороги,
добывают руду, убирают улицы. Машина-такси - это тоже робот, потому что
она умеет не нарушать правил уличного движения. За день до того, как Алиса
улетела в Крым, она видела по телевизору робот - космический корабль. Он
будет возить грузы на лунные станции, причем не только возить, но и
грузить их в себя, садиться в той точке лунного космодрома, которую ему
укажет диспетчер, и не отдавать лунным колонистам больше контейнеров, чем
им положено.
Роботы появились давно, лет двести назад, но только за последние сто
лет - это Алиса проходила еще в первом классе - они заняли такое большое
место в жизни людей. Роботов не меньше, чем людей на Земле, но никогда не
было случая, чтобы роботы восставали против людей. Это невозможно. Это все
равно, как если бы кастрюля, самая обыкновенная кастрюля, отказалась
варить суп и начала бы кидать своей крышкой в бабушку. Ведь роботов делают
люди, а люди обязательно вкладывают в роботов специальный блок защиты
человека. И какой бы ни был у робота большой электронный мозг, этот мозг
не может придумать непослушание.
Значит, роботы на острове или все сразу сломались так, как не
ломались никогда другие роботы, или - впрочем, это Алисе не пришло в
голову - они были построены людьми, которые почему-то решили, что роботы
могут обойтись и без блока защиты людей.
Стало тихо. Шеф-робот поднял голову и увидел, что рядом лежит
разбитый старик. Шеф-робот прибавил света в своей головной фаре и при
свете ее разглядел, что старик сделан не из плоти и крови, а из
электронных деталей.
- Предательство! - закричал он. - Нас предали! Созывай всех.
Совещание.
- А куда второго человека? Может, тоже...
- Пока в карцер. Некогда разбираться. Завтра придется допросить со
всей строгостью. Ну...
И робот неожиданно перешел на совсем незнакомый Алисе язык.
Второй робот, видно, понимал его, потому что он наклонил голову и,
подтолкнув Алису к выходу, пошел вперед, уткнув ей в спину граненый палец.
Карцер оказался ямой с крутыми стенами. Робот просто столкнул Алису
вниз, и она больно ушиблась о какой-то камень, но плакать не стала. То,
что случилось с ней и со стариком-кинороботом, было настолько серьезным,
что плакать было просто некогда.
В ЗАМКЕ НА МЫСЕ САН-БОНИФАЦИО
Алиса никогда не слышала о мысе Сан-Бонифацио. Да и вряд ли
кто-нибудь из читателей этой повести знает о мысе Сан-Бонифацио. Мыс
Сан-Бонифацио акульим плавником поднимается над Средиземным морем, и
окружающие его поля желты и неприветливы. Когда-то, лет шестьсот назад, в
этом месте пиратская армада Хасан-бея, состоявшая из двадцати трех
быстроходных галер, подстерегла и вдребезги разбила генуэзскую эскадру.
Хасан-бей сам завязал петлю на шее генуэзского адмирала, перед тем как
того вздернули на рее. По крайней мере, так пишет в своей трехтомной
"Истории беззаконий в Средиземном море и Северной Атлантике" известный
аргентинский пиратовед дон Луис Эль Диего.
С тех пор мыс Сан-Бонифацио в истории не значился.
Ведь нельзя же считать историческим событием постройку у подножия
мыса замка чудаковатого английского баронета. Баронет грезил собственным
привидением. Но привидением можно было обзавестись, только построив
соответствующий замок, хоть маленький. Конечно, лучше замок настоящий, но
английский климат был вреден баронету, и он построил замок на Средиземном
море, почти как настоящий, с подъемными воротами и неглубоким рвом, в
котором водились лебеди. Баронет поселился в нем и стал ждать, пока в
замке заведется привидение. Может быть, привидение и завелось бы, но еще
раньше баронет простудился и умер. Замок остался без хозяина. Кому придет
в голову селиться в этом пустынном уголке побережья?
Замок пустовал почти полсотни лет. Обветшал и покосился. Туристы,
проезжавшие мимо в прогулочных катерах, уже верили словоохотливым гидам,
когда те уверяли их, что замок построен королевой Беллой Благочестивой.
Во второй половине двадцатого века замок снова ожил. Новые его
владельцы подновили и подкрасили стены, обнесли замок и мыс двумя рядами
колючей проволоки и у единственного проезда поставили часовых. Иногда к
замку подъезжали крытые грузовики, и тогда во дворе начиналась суета.
Рабочие и люди неизвестной национальности и неизвестных занятий разгружали
с грузовиков ящики и контейнеры и вносили их в обширные подвалы замка.
Крестьяне соседней деревни некоторое время судачили о новых
обитателях замка, но понемногу разговоры смолкли, как огонь, который ничто
не поддерживает. Как-то в небольшой независимой газете была опубликована
статья об одной тайной организации, готовящейся к войне, и в этой статье
промелькнуло название замка у мыса Сан-Бонифацио как об одной из баз этой
организации. Но лица, упомянутые в статье, привлекли газету к суду за
клевету, и газете пришлось уплатить большой штраф, потому что она не могла
представить суду никаких документов, а единственный ее свидетель был
найден мертвым за день до процесса.
Прошло еще несколько десятков лет. Люди забыли уже и об организациях,
которые готовили войну, и о самом замке. Замок, покинутый последними
хозяевами, рассыпался, а колючую проволоку пастухи аккуратно собрали и
свалили в выгребную яму.
Как видите, мыс Сан-Бонифацио пока не имеет ровным счетом никакого
отношения к нашей повести, но случилось так, что дней за десять до того
момента, когда Алиса прилетела в Крым, Туристский центр Северного
Средиземноморья решил построить возле мыса флаерную станцию и небольшую
гостиницу для любителей подводного плавания.
Туристский центр - крупная организация, и он не любит терять времени
понапрасну. Утром было принято решение, днем три грузовых флаера привезли
к мысу строительных роботов-стройботов и одного студента.
Стройботы выдвинули широкие лопаты и принялись расчищать строительную
площадку от каменных груд, оставшихся от старого замка, а студент нашел
одинокую смоковницу и присел в ее тени читать бессмертный труд Ахмедзянова
"Выведение шестиногих кроликов в домашних условиях". Студент учился на
роботоэлектронном факультете, но был не удовлетворен жизнью и решил с
осени поступить также и на факультет практической генетики, факультет
модный, куда попасть нелегко - конкурс восемьдесят человек и десять
инопланетников на каждое место.
Стройботы разгребали мусор, студент упоенно листал Ахмедзянова,
вокруг жужжали пчелы, и легкий ветерок перебирал листья смоковницы. И
вдруг один из стройботов ухнул и провалился под землю. При этом он
произвел такой шум, что студент оторвался от книги, пересчитал стройботов
и сразу понял, что одного не хватает.
Студент подбежал к темному провалу в земле. Стройбот грозно шевелился
в темноте, раздвигая какие-то гремящие и шуршащие предметы.
Студент велел стройботу включить лобные фары и при свете их спустился
в провал. Оказывается, стройбот упал в подвал замка, заваленный вещами и
документами, оставшимися от его последних владельцев. Студент очень
удивился, и, выбравшись на поверхность, немедленно связался с ближайшим
городом, откуда через полчаса принеслись, на катере три историка.
Находка превзошла все ожидания. Последние владельцы замка и в самом
деле, оказывается, готовились к войне. Этому были свидетельством ящики с
документами, стрелковое оружие столетней давности, груды сухих батарей,
патроны, мундиры несуществующих армий, консервы и даже разобранный на
части танк с противоатомной защитой. В углу подвала стояли забытые роботы.
Это были удивительные роботы. Историкам был известен только один
вконец проржавевший экземпляр подобного рода. Это были роботы-солдаты. Они
умели подчиняться военным командам и, если слышали приказ "убей", могли
убивать и людей. В этих роботах просто-напросто не было блока защиты
человека. Роботы сильно запылились и кое-где заржавели, но когда одного из
них вытащили на поверхность и включили, он медленно повернул голову,
оглядел желтую долину, море и похожий на акулий плавник мыс Бонифацио и
сказал скрипучим голосом:
- К боевым действиям готов. - Потом помолчал, сердито сверкая
единственным глазом на пораженных историков, и добавил: - Где есть твой
командир? Далеко Москва?
Робот говорил по-русски и был явно предназначен для действий на
Восточном фронте.
Вызванный срочно из Антарктидбурга крупнейший специалист по истории
роботики Синити Комацу обследовал роботов, задал им несколько наводящих
вопросов и объявил, что использовать их уже не удастся. Они
запрограммированы солдатами, и их куда проще переплавить, чем
перестраивать и перевоспитывать.
Четырех роботов тут же поделили между собой музеи, им же досталось
оружие и документы, а остальных отправили на переплавку.
Воспользовались для этого катером, на котором приехали историки. К
нему прицепили небольшую пластиковую баржу. В катер уселся студент, не
расстававшийся с книгой, а на баржу погрузили роботов. Никто не заметил,
что при погрузке один из роботов случайно включился.
Студент читал о шестиногих кроликах и так увлекся, что не услышал
предупреждения о надвигающемся шторме. Небо неожиданно потемнело, подул
резкий ветер, и по морю пошли рядами белые, пенистые барашки. Студент бы и
дальше не замечал ничего вокруг, но первая же большая волна ворвалась в
распахнутую дверь каюты и смыла за борт книгу Ахмедзянова и еще несколько
не менее интересных учебников.
Только тогда студент спохватился, дал сигнал SOS и осторожно выглянул
наружу. Баржа с роботами моталась на конце троса, стараясь оторваться от
катера, тянула его назад и вообще угрожала безопасности молодого человека.
Он сразу сообщил об этом на берег и получил разрешение отрубить трос и
идти обратно. Так он и сделал и благополучно вернулся домой.
А одному своему близкому приятелю он рассказал (правда, приятель ему
не поверил), что когда он хотел обрезать трос, то увидел, что над баржей
поднялась высокая фигура и оборвала трос с другой стороны. Больше того,
студент уверял, что это был один из металлических роботов. Кроме своего
приятеля, молодой человек никому об этом не сказал, законно опасаясь, что
его могут заподозрить в трусости и с нею связанных галлюцинациях.
Все решили, что баржа утонула.
На самом же деле она не утонула. Несколько дней ее носили по
Средиземному морю волны затянувшегося шторма, потом пронесли ее,
полузатопленную, через Босфор (что очень удивительно) и в конце концов
выбросили на берег небольшого островка у Крымского побережья.
Роботы, проржавевшие за дни скитания по волнам, повредившие в качке
некоторые ценные детали своих электронных мозгов, выбрались на берег и
тут, просохнув, начали действовать. Один из десяти в свое время был
запрограммирован как робот-сержант, робот-шеф, способный принимать решения
в присутствии противника и командовать другими.
Шеф-робот организовал свою команду на военный лад, и в его
проржавевшем мозгу появилась мысль о том, что если уж он оказался на
острове, то, значит, ожидавшаяся сто с лишним лет война все-таки началась
и пора приступать к покорению противника. Противником - так уж роботы были
устроены - мог оказаться в первую очередь тот, кто говорит на русском
языке.
В первый же день пребывания на острове роботы обнаружили среди камней
перевернутую пластиковую лодку прогулочного типа, настолько простую в
управлении, что ею мог бы управлять и ребенок. И шеф-робот послал двоих
своих солдат на берег, в разведку.
Они вернулись через несколько часов, и не одни, с добычей - двумя
пленными роботами - и докладом о том, что первый встреченный ими человек
говорил именно по-русски и был потому засунут в чемодан и уничтожен. Как
он был уничтожен, роботы объяснить затруднились, но уверили шефа, что это
случилось именно так.
Шеф-робот объявил на острове военное положение, приказал заложить
себе памятник и тут же направил на берег еще одну экспедицию. Он надеялся,
что удастся достать оружие. Оружия не было. Зато попались еще пленные -
Алиса и старик-киноробот.
Алиса обо всем этом не знала да и не могла предположить, что когда-то
на земле люди, которые были настолько учеными, что умели делать говорящих
роботов, могли готовить их для войны с другими людьми, например с Алисиным
дедушкой или прадедушкой.
Не подозревал об этом и Герман Шатров, который, как и вся киногруппа,
и профессор Шеин, не ложился спать в эту ночь, а обшаривал с фонарями
ближайшие скалы в поисках Алисы и старика. Не спали спасатели Крымской
станции, флаеры которых, плохо оборудованные для ночных полетов, кружили
над побережьем; не спали и туристы, лагерь которых - двадцать три палатки
- лежал за горой. Туристы тоже искали девочку и старика...
Не подозревал об этом и Алисин отец, директор Московского зоопарка.
Правда, он спал спокойно, зная, что Алиса в полной безопасности в Крыму, с
его приятелем Германом Шатровым, - отцу пока ничего сообщать не стали.
Зачем беспокоить человека раньше времени?
...В половине первого ночи спасатель Соснин, пролетая на бреющем
полете над одной незаметной бухточкой и осветив ее, увидел на песке
несколько следов, превышающих размером человеческие. Следы вели наверх, по
склону горы. Пролетев над цепочкой следов, он увидел в одном месте
рассыпанные ракушки и камешки, которые переливчато заблестели под светом
его фонаря.
ПАДЕНИЕ РЖАВОГО ЛЕЙТЕНАНТА
Алисе было страшно, Алисе было жалко старика. Но еще Алисе очень
хотелось пить и есть... Она сжалась в углу ямы и закрыла глаза. И сейчас
же увидела большой, больше ее, бокал с лимонадом. Лимонад переливался
через край, и шипучие брызги его прыгали по камням.
Алиса открыла глаза, чтобы отогнать наваждение. В яме было совсем
темно, и только в неровном четырехугольнике неба горели звезды. Алисе
пришла в голову мысль, что в сумке, о которой она совсем позабыла, может
заваляться что-нибудь съестное. Или даже тюбик сельтерской. Это, конечно,
была чепуха, и Алиса понимала, что это чепуха, но все-таки она расстегнула
сумку и, замерев от возможности удачи, тихонько сунула туда руку. Но
ничего не произошло. В сумке лежали аппарат миелофон, носовой платок и
кляссер с менными марками. И еще несколько ракушек и камешков, найденных
на берегу. С горя Алиса положила один из них в рот и стала сосать. Но пить
все равно хотелось.
- Робот! - позвала Алиса. - Робот, я хочу пить!
Никто не отозвался.
Может, закричать громко, так громко, чтобы все эти роботы испугались
и забегали? Но Алиса не решилась. Она видела, как погиб старик, и
понимала, что роботы могут убить и ее если подумают, что она выдаст своим
криком их убежище.
А может, на островке и вообще нет воды? Роботам ведь она не нужна.
Пить хотелось так, что горело во рту и голова казалась большой и гулкой...
Алиса встала и обошла свою тюрьму, ощупывая стены руками. С одной
стороны стена была покатой, и Алиса попробовала выкарабкаться, но
утыканная камешками земля не удержала ее, и Алиса соскользнула вниз. Алиса
испугалась, что роботы могут услышать, как она барахтается в яме. Она
прислушалась. Вроде бы все тихо. Но ведь роботы не спят. Один из них мог
притаиться у ямы, и, когда Алиса вылезет, он ударит ее. Постойте, ведь
есть же миелофон!
Алиса достала его из сумки и вставила в ухо наушник. В аппарате
что-то очень тихо потрескивало, но ни мыслей, ни голосов не было слышно.
Алиса покрутила колесико миелофона, посылая его волны в разные стороны, но
так ничего и не услышала. Значит, вблизи роботов нет.
Алиса выплюнула камешек и сделала еще одну попытку выкарабкаться из
ямы. Она уминала ногами ступеньки в откосе и, прижимаясь животом к склону,
медленно ползла вверх. Было темно, камешки и песчинки скатывались вниз,
ноги скользили, и приходилось замирать, распластавшись, чтобы удержать
равновесие. Путешествие наверх казалось Алисе бесконечным, и она уже
начала думать, что никогда не выберется из этой ямы, как вдруг руки ее,
протянутые вверх, вместо стены встретили пустоту...
Алиса выползла на поверхность островка и минуты две лежала, отдыхала
и слушала, не идет ли кто-нибудь. Тихо. Теперь надо решить, в какой
стороне может быть вода, если она есть на островке. Алиса решила, что если
вода здесь есть, то она должна, в конце концов, стекать с острова в море,
и поэтому лучше всего обойти остров вокруг. Она спустилась на четвереньках
к морю и присела за камнем.
Взошла луна, и море было разрезано лунным светом на две половинки.
Лунная дорожка убегала к далекому берегу и упиралась в черную полосу гор.
Среди гор мерцали разноцветные огоньки домов и палаточных лагерей. В одном
месте на берегу горел костер, и белый столбик дыма от него был ясно виден
на черном теле горы.
"Поздно спать не ложатся", - подумала Алиса, не догадываясь, что
костер горит в лагере туристов потому, что на костре висит котелок с
черным кофе, - группы, возвращающиеся с поисков Алисы, пьют этот кофе,
чтобы не заснуть.
С неба протянулась к кромке воды полоска прожектора с невидимого в
темноте флаера. Лучик ощупывал бухточки. Это тоже искали Алису. А горстка
огоньков напротив островка означала вовсе не освещенный домик и не
карнавальное шествие - киношники и спасатели обшаривали берег бухточки,
где были обнаружены полчаса назад следы роботов.
Алисе захотелось нырнуть в воду и поплыть к далеким огонькам, но она
понимала, что утонет - она очень устала и ослабела без воды и пищи,
переволновалась, и руки двигались еле-еле, не слушались.
И даже коленки дрожали.
Только Алиса решилась продолжить свое путешествие в поисках воды, как
неподалеку раздались тяжелые редкие шаги. Один из роботов медленно
спускался к морю. На мгновение о силуэт заслонил лунную дорожку, и Алиса
узнала по фуражке шефа-робота. Он подошел к воде и остановился, с хрустом
подняв железные руки и скрестив их на груди.
Теперь Алисе никак нельзя было вылезать из-за камня: робот бы
обязательно услышал ее. А шеф все не уходил. Он стоял на берегу, смотрел
на огоньки далекого берега и, наверно, думал. Может, стоит узнать его
мысли? Алиса тихонько достала наушник из сумки. Повернула колесико на
миелофоне, пока не настроилась на мысли робота. И вот они уже ясно слышны.
Робот думал медленно и со скрипом. "Десант... Надо высадить десант
затемно. Они не ждут нападения... Они лягут спать. Захватим оружие... Где
же подкрепления? Нет подкреплений. Нет связи с центром... Завтра будет
связь... На острове в крепости оставим охранение... Пленные будут
работать. Человека маленького надо убрать. И в воду. Чтобы следов не
осталось... в воду... Всегда надо концы в воду... Крым - плацдарм...
Послезавтра на Москву..."
- Я лейтенант, - сказал вдруг робот вслух. - Я произвожу себя в
лейтенанты. Завтра произведу себя в майоры.
И снова мысли:
"...Мы освободим всех пленных роботов, и армия моя несокрушима...
пора поднимать по тревоге... Нет, сначала сам уберу маленького человека...
он слишком много знает..."
Робот перестал думать, опустил руки, ударив со звоном ладонями по
бокам, и пошел наверх, к тюрьме, из которой Алиса так недавно выбралась.
Алиса поняла, что теперь не до воды. Надо спрятаться, пока ее не
нашли. Она выскочила из-за камня и побежала вдоль берега, ища надежное
укрытие. Но островок был гол, и обыскать его можно было в две минуты.
Меж камней темнело углубление. Алиса нырнула туда и замерла.
Обеспокоенные роботы так топали по островку, что началось небольшое
землетрясение.
Вот шаги робота все ближе и ближе... Топ-топ... Остановились у
Алисиного убежища. Неужели она плохо спряталась?
Яркий свет ударил в глаза. Робот зажег фару на полную мощность и
шарил ее лучом по камням.
- Здесь! - крикнул он. - Человек есть здесь!
Железная рука протянулась к Алисе, и она попыталась увернуться от
нее, прижимаясь к стенке. Рука прошла в сантиметре от Алисиного лица и
ударилась протянутыми вперед пальцами о камень. Алиса воспользовалась
секундной заминкой и, оцарапав плечо о ржавую ногу, выбежала на берег.
И тут же ей в лицо ударил свет прожектора другого робота. Ее
заметили. Алиса металась по берегу, увертываясь от протянутых рук, от
камней, которые кидали в нее, правда не очень метко, железные солдаты, но
кольцо сдвигалось...
- Бери живой! - крикнул лейтенант-робот над самым ее ухом, и Алиса
скорее почувствовала, чем увидела руку, тянущуюся к ее голове. Деваться
было некуда.
И в этот момент между железной рукой и Алисой появилась другая рука,
блестящая, белая, тонкая рука пластикового робота.
- Беги! - сказал он. - Беги прямо. Мы задержим.
Алиса послушалась его, и в тот же момент прожектор, светивший ей в
лицо, погас - это второй пластиковый робот бросился наперерез солдату и
разбил прожектор.
Алиса ударилась носом о что-то твердое, пробежала несколько шагов и
остановилась перевести дух и оглядеться.
Она стояла на берегу, у самой воды. Сзади, освещенные луной,
шевелились угловатые фигуры, и можно было различить пластиковых роботов -
они были пониже ростом, потоньше, чем солдаты, но двигались куда быстрее и
проворнее.
Железные роботы молотили пластиковых по головам и плечам, но внешняя
хрупкость пластика совсем не означала, что он был податливее солдатской
брони.
Из толпы роботов вырвался лейтенант и побежал за Алисой. Видно, он не
выпускал ее из виду. Пластиковый робот, заметив его рывок, высоко
подпрыгнул и упал ему под ноги. Лейтенант споткнулся и с грохотом
покатился по камням.
Из воды, метрах в двадцати от берега, черным углом торчал нос
полузатопленной баржи, на которой роботы приплыли на остров. Вот где можно
спрятаться. Алиса вошла в воду, подняв высоко над головой сумку с
миелофоном, и, как только вода достигла груди, поплыла, подгребая одной
рукой и стараясь не производить никакого шума.
Сумка оказалась тяжелой, и очень хотелось бросить ее в воду, но Алиса
знала, что миелофон - ценный аппарат и надо его обязательно сберечь.
Плавала Алиса неплохо и даже сейчас, усталая и избитая, добралась до
черного носа минуты за три, перебралась через борт и уселась на угол
рубки, уходящей в воду.
На берегу шум боя утихал. Железные роботы доламывали своих
пластиковых противников. Все-таки их было как-никак десять штук, и они
были специально приспособлены для того, чтобы убивать. Пластиковые же
роботы хорошо умели готовить пищу и носить вещи.
Как только бой кончился, беготня железных роботов возобновилась. Они
обнаружили, что пленница исчезла, и снова затопали по острову, разыскивая
ее. Вот один подбежал к самому берегу напротив баржи и осветил фарой
песок, чтобы разыскать следы. Алисе было холодно и хотелось попрыгать,
чтобы согреться, а приходилось сидеть и не двигаться.
Стрекотание флаера послышалось почти над головой. Флаер зажег
прожектор и рыскал им по острову. Роботы замерли и замолчали. Луч
скользнул по берегу, по барже, но Алиса не посмела пошевелиться и привлечь
внимание летчика к себе. Вдруг тогда роботы догадаются, что она прячется
так близко от них, и заберутся на баржу раньше, чем придет помощь!
Теперь Алиса не сомневалась, что флаер был послан ее друзьями. Ее
разыскивают. И обязательно найдут. Но сейчас важнее было другое - надо
предупредить людей на берегу, что роботы собираются вот-вот начать
наступление. А ведь люди там, туристы и отдыхающие, даже не подозревают,
что роботы могут нападать на людей. И роботы застанут их врасплох и могут
кого-нибудь убить или ранить. Жалко, что не удалось найти, где у них
спрятана лодка. Хотя лодку они, как сказал шеф, охраняют. "Придется,
видно, плыть к берегу, - решила Алиса. - Может быть, я не утону и тогда
успею раньше, чем роботы. Только надо это сделать незаметно. Подождать,
пока они не прекратят поиски".
Флаер улетел, и роботы, включив прожекторы, шарили лучами по воде,
думая, наверно, что Алиса попыталась уплыть с острова и не успела отплыть
далеко.
- Человек мог спрятаться на барже, - сказал вдруг явственно скрипучий
голос на берегу.
- Но мы теряем время. Пора в поход.
- Сначала убьем человека. Проверьте баржу.
Шаги робота удалились по берегу.
Алиса поняла, что больше ждать нельзя. Она спрятала сумку с
миелофоном в углубление на палубе баржи, надеясь, что роботы в спешке не
найдут аппарата. Потом она спустила ноги за борт, повисла на руках и,
оторвавшись от борта, сразу ушла вглубь. Вынырнула и поплыла к берегу.
Алиса еще не успела высохнуть, на ветру было холодно, и вода поэтому
показалась ей в первый момент теплой, как будто ее специально нагрели.
Алиса плыла, и ей казалось, что вот-вот должен раздаться сзади крик:
"Вот она!" - луч прожектора должен догнать ее...
И когда луч прожектора в самом деле настиг ее и, поймав в круг света
мокрые светлые волосы, поплыл рядом с ней, она даже не удивилась и не
очень испугалась. Она просто поплыла быстрее, хоть и понимала или, по
крайней мере, должна была понимать, что так ей долго не продержаться.
- Вот она! - догнал ее голос шефа-робота. - Оружие к бою!
Алиса не оборачивалась, но и без этого она чувствовала, как роботы
натягивают большие луки. "Вз-з!" - пролетела сбоку стрела. Вторая
шлепнулась в воду далеко впереди.
Алиса почувствовала, что устает. "Еще немного, - говорил она себе, -
совсем немного, берег близко". Но она обманывала себя. До берега было еще
очень далеко.
- Спускайте лодку! - приказал шеф-робот. - Жаль, нет у меня моего
верного пистолета. Я бью из него без промаха на тысячу метров.
Алиса даже удивилась, как хорошо она слышала слова робота, хоть
сердце ее стучало так громко, что казалось, молоточки бьют по вискам.
- Заводи! - догонял ее неумолимый голос. - Пошли!
Все погибло, поняла Алиса, и ей стало очень жалко себя, потому что
теперь она никогда не полетит в Париж на праздники, и никогда не придет
снова в школу, и никогда не прокатится на дорожке, которая идет туда, куда
ты захочешь.
Вода стала вдруг ненадежной и зябкой, как воздух, и перестала держать
ее, а затягивала вглубь, и руки отказывались загребать, и ноги повисли,
как неживые, и тоже потянули вниз. И Алиса подумала, что все равно ни
Герман, ни лапа никогда не узнают, что с ней случилось...
Она увидела, запрокинув голову, в последний раз звезды, и в тот
момент что-то твердое легонько ударило ее снизу и вынесло на поверхность.
Алиса попыталась вырваться, не понимая еще, что с ней случилось, но
упругая поверхность, вынесшая Алису, не подавалась и продолжала нести
Алису вперед, к горам.
Если бы не было так темно, Алиса сразу бы догадалась, что ее
подхватили дельфины, но она так устала и плохо понимала, в чем дело, что
прошло, наверно, с полминуты, прежде чем до нее дошло, что она уже не
плывет сама, а несется к берегу на своеобразном корабле - на спинах двух
сомкнувшихся бок к боку дельфинов. Спинные плавники их были стенками
люльки, и протянутые вперед руки Алисы лежали на их выпуклых лбах.
Алиса не смела приподняться и посмотреть, что происходит сзади, - а
вдруг дельфины расплывутся и она упадет снова в воду. А ведь она отлично
знала, что в воде ей не продержаться и минуты - ноги и руки были ватными.
Сзади послышалось легкое стрекотание лодочного мотора. Значит, роботы
продолжали преследовать ее.
- Скорее! - прошептала Алиса дельфинам. - Нам надо как можно скорее
успеть к берегу, а то они начнут убивать людей.
- Хорошо, - сказал вдруг один из дельфинов. Он говорил с трудом, еле
выговаривая человеческие слова. - Не бойся. Мы скоро.
- А все думают, что вы не умеете говорить! - обрадовалась Алиса.
- Мы учимся, - сказал дельфин.
Полоса света догнала дельфинов и осветила их блестящие спины и Алису,
лежащую меж плавников.
- Вперед, скорее! - кричал шеф-робот. - Они не уйдут!
Дельфины поплыли еще быстрей, но все-таки Алиса чувствовала, что
берег приближается медленней, хоть чуть-чуть, но медленней, чем лодка с
роботами. Прожектор с лодки уже не отпускал дельфинов и уверенно следовал
за ними, когда они пытались поворачивать, чтобы выйти из круга света.
Рядом в воду вонзилась тяжелая стрела - роботы обстреливали
дельфинов.
- Очень плохие, - сказал дельфин и фыркнул. - Плохие люди. Таких не
знаем.
- Это не люди, - сказала Алиса. - Это сумасшедшие роботы. Они хотят
убивать всех людей. Их надо остановить и предупредить людей, а то они
могут такого натворить...
- Роботы, - сказал дельфин, - машины. Машины делают люди.
- Это, наверно, старые машины, и они попали в воду и сломались.
Скорее.
Лодка уже была совсем близко, и Алиса, оглянувшись, увидела, что нос
лодки и белые бурунчики по его сторонам ясно видны на фоне черной воды.
- Они нас догонят! - сказала Алиса. Это было уже совсем страшно.
Дельфин хрюкнул громко и сердито.
Рядом - Алиса скорее почувствовала, чем увидела, - показались над
водой спины других дельфинов. Один из них повернулся и пошел навстречу
лодке.
- Смотри! - крикнул шеф-робот. - Торпеда! Стреляй!
Белая стрела, видная издалека, просвистела и вонзилась в дельфина.
Все это происходило очень близко.
Она навсегда запомнила эту сцену - неверные мятущиеся лучи
прожекторов, черные спины дельфинов, бурунчики, пена и короткий крик
умирающего дельфина.
Алиса посмотрела вперед. Метнувшийся луч прожектора высветил скалу
впереди, и она поняла, что берег уже близко. Совсем близко. Но добраться
до него дельфины не успеют.
- Каждому по ордену! - кричал шеф-робот. - Живой или мертвой!
И вдруг дельфины, которые везли Алису, резко вильнули в сторону, и на
какое-то мгновение лодка оказалась сбоку, совсем рядом, и Алиса совершенно
явственно увидела, как остальные дельфины - она не знала, сколько их:
может, десять, может, двадцать, - темной массой ударили лодку в борт.
Лодка резко накренилась, черпнула бортом воды. Роботы бросились к другому
борту, чтобы удержать равновесие, но это только ускорило гибель их
корабля. Лодка опрокинулась, и лишь секунду или две шефу-роботу удалось
удержаться на поверхности, цепляясь за ускользающий борт. Остальные роботы
пошли ко дну, как железные кувалды. Да, впрочем, так оно и было. Они же
были железными.
Шеф проскрипел отчаянно:
- Я фаталист! В конце кон...
Волны от лодки разбежались в разные стороны, и только дно ее
виднелось из воды, как будто среди черных дельфинов затесался белый, в
несколько раз больше ростом, чем остальные.
В следующую секунду дельфины развернулись и как ни в чем не бывало
подплыли к берегу, подплыли лихо и грациозно, и как бы шутя выгнули у
полосы песка свои черные спины и подбросили Алису в воздух.
Она шлепнулась на песок и хотела засмеяться, но заплакала и никак не
могла остановиться.
Дельфины крутились у берега, выпрыгивали из воды, фыркали, а Алиса
ревела в четыре ручья.
...И тут наступила тишина. Такая тишина, какой давно не было. Небо
над морем начало бледнеть - майская ночь коротка, - лодка куда-то делась,
видно унесло ее прибрежным течением или увлекли с собой дельфины, и
ветерок, поднявшись к утру, был таким тихим и ласковым, что только чуть
ворошил Алисины волосы. И если бы не нудная боль в исцарапанных ногах и
руках, не смертельная усталость и возвратившаяся в тишине жажда, могло бы
показаться, что вся ночь только приснилась Алисе.
Алиса вздохнула и поднялась. Подниматься не хотелось, но надо было
возвращаться в лагерь киношников. Они ведь, наверно, с ума посходили от
беспокойства.
Алиса поплелась в гору, чтобы сверху посмотреть, в какой стороне
палатки.
Здесь, на полпути к лагерю, ее и встретили спасатели специального
отряда водослужбы. Они собирались с рассветом начать прочесывать морское
дно.
Днем, выспавшись, вся обклеенная пластырем и обмазанная лечебной
мазью, Алиса вместе с киношниками отправилась на остров. Катер отчаливав
из бухты, на берег которой уже были вытащены и лежали в ряд колодами
утонувшие роботы. Рядом с одним из них валялся лук. Любопытные,
собравшиеся со всего побережья, окружили стеной железные трупы, жужжали
стереокамерами и громко удивлялись. Алиса спряталась за спину Германа,
чтобы ее не узнали и не начали задавать глупые вопросы. Еще на рассвете ее
фотографировали для утренней газеты, и весь Крым уже знал кое-что о ее
приключениях.
Берта, примчавшаяся из Москвы на метро, была одета в фиолетовый парик
и живое платье из венерианских водорослей, которое меняло цвет и рисунок
каждую минуту. Берта семенила рядом с Алисой и допрашивала ее с таким
пристрастием, что Герману приходилось вежливо оттеснять ее.
Остров был пустынен, и ветер гудел в развалинах. На ящике в
резиденции ржавого лейтенанта валялись большие ножницы и жесть, из которой
он вырезал награды. В углу кучей деталей и одежды лежало то, что еще вчера
было стариком-кинороботом.
Алиса показала журналистам и Герману яму, в которой она сидела. На
одной из стенок ее, той, что была покатей остальных, сохранились выемки -
ступеньки, по которым Алиса выбралась на свободу.
На обратном пути заехали на полузатопленную баржу и взяли оттуда
сумку с миелофоном.
Остров уменьшался и уменьшался, уплывая в море. Катер подходил к
берегу. Приключение окончилось.
Совсем недалеко от берега катер догнали дельфины. Они плыли некоторое
время рядом, резвясь и ныряя, как простые неразумные рыбы. Потом дельфины
повернули к морю, а один отстал, повернулся к катеру и сказал тонким
голосом:
- Хорошо, Алиса.
- До свиданья! Спасибо! - крикнула ему Алиса.
А Берта сначала не поверила собственным ушам, а когда поверила, упала
в обморок.
__________________________________________________________________________
Сканиpовал: Еpшов В.Г. 15/09/98.
Дата последней редакции: 18/09/98.
Кир Булычев
ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ АЛИСЫ
1
Родилась Алиса 17 ноября. Это день удачный для такого события. Могло
быть значительно хуже. Я, например, знаю одного человека, который родился
1 января, так никто специально его день рождения не празднует, потому что
Новый год праздник общий. Плохо приходится и тем, кто родился летом. Все
друзья или на каникулах или в разъездах. Алисе на это жаловаться не
приходится.
Примерно за неделю до Алисиного дня рождения я, придя домой из
зоопарка, задумался: что ей подарить? Это всегда проблема. У меня,
например, скопилось дома восемь одинаковых галстуков, шесть балерин,
сделанных из корней и шишек, три надувные подводные лодки, четырнадцать
атомных зажигалок, ворох хохломских деревянных ложек и множество других
ненужных вещей, которые получаешь в день рождения и осторожно прячешь:
синюю чашку - к пяти уже подаренным сегодня синим чашкам, пепельницу в
виде корабля звездных скитальцев - к тем таким же пепельницам.
Я сидел и вспоминал, что Алиса просила у меня в сентябре. Что-то
просила. Что-то ей было нужно. Тогда я еще подумал: "Вот хорошо, подарю ей
на день рождения". И забыл.
И тут позвонил видеофон.
Я включил его. На экране появилась страшная морда моего старого
друга, космического археолога Громозеки с планеты Чумароз. Громозека в два
раза больше обычного человека, у него десять щупалец, восемь глаз, панцирь
на груди и три добрых, бестолковых сердца.
- Профессор, - сказал он, - не надо плакать от радости при виде меня.
Я через десять минут буду в твоем доме и прижму тебя к своей груди.
- Громозека! - только и успел я сказать, как экран отключился и мой
друг Громозека пропал. - Алиса! - крикнул я. - Громозека приехал!
Алиса готовила уроки в соседней комнате. Она с удовольствием
оторвалась от своих дел и прибежала ко мне в кабинет. За ней приплелся
бродячий кустик. Мы привезли его из последнего путешествия. Кустик был
балованный и требовал, чтобы его поливали только компотом. И потому в доме
оставались сладкие лужи и наш робот-домработник целыми днями ворчал,
вытирая пол за капризным растением.
- Я его помню, - сказала Алиса. - Мы Громозеку встречали на луне в
прошлом году. Что он копает?
- Какую-то мертвую планету, - сказал я. - Они нашли там руины
городов. Об этом я читал в газете.
Громозека ведет беспокойную бродячую жизнь. Вообще-то жители планеты
Чумароз любят сидеть дома. Но нет правил без исключения.
Громозека за свою жизнь облетал больше планет, чем тысяча его
соотечественников, вместе взятых.
- Алиса, - сказал я, - что тебе подарить на день рождения?
Алиса потрепала кустик по листочкам и ответила задумчиво:
- Это, пап, вопрос серьезный. Надо подумать. Ты только ничего без
моего совета не предпринимай. А то принесешь ненужный подарок.
И тут входная дверь распахнулась, и пол задрожал под тяжестью гостя.
Громозека вкатился в кабинет, разинул свою широченную пасть, усеянную
акульими зубами, и закричал с порога:
- Вот и я, мои бесценные друзья! Прямо с космодрома - к вам. Я устал
и собираюсь поспать. Постели мне, профессор, на полу свой любимый ковер и
разбуди через двадцать часов.
Тут он увидел Алису и заревел еще громче:
- Девочка! Дочка моего друга! Как ты выросла! Сколько тебе лет?
- Через неделю будет десять, - сказала Алиса. - Второй десяток
пойдет.
- Мы как раз сейчас думали, что ей подарить на день рождения, -
сказал я.
- И придумали?
- Нет еще.
- Стыдно! - сказал Громозека, садясь на пол и раскидывая вокруг свои
щупальца, чтобы они отдохнули. - Если бы у меня была такая милая дочка, я
бы устраивал ей день рождения каждую неделю и дарил бы ей по планете.
- Конечно, - сказал я. - Особенно если учесть, что год у вас на
Чумарозе длиннее, чем восемнадцать земных лет, а неделя тянется четыре
земных месяца.
- И всегда ты, профессор, испортишь настроение! - обиделся Громозека.
- У тебя не найдется валерьянки? Только неразбавленной. Меня мучит жажда.
Валерьянки не нашлось, послали за ней в аптеку робота-домработника.
- Ну, рассказывай, - сказал я, - что ты делаешь, где копаешь, что
нашел.
- Не могу сказать, - ответил Громозека. - Клянусь Галактикой, это
страшная тайна. А может быть, и сенсация.
- Не хочешь говорить - не надо, - сказал я. - Только я не знал
раньше, что у археологов бывают тайны.
- Ой, - сказал Громозека и пустил желтый дым из ноздрей, - я обидел
своего лучшего друга! Ты на меня рассержен! Все. Я уйду и, может быть,
даже кончу жизнь самоубийством. Меня заподозрили в скрытности!
Восемь тяжелых, дымящихся слез выкатились из восьми глаз моего
впечатлительного друга.
- Не расстраивайтесь, - сказала тогда Алиса. - Папа не хотел вас
обидеть. Я его знаю.
- Я сам себя обидел, - сказал Громозека. - Где валерьянка? Почему
этих роботов никогда нельзя послать по делу? Он ведь стоит и болтает с
другими роботами-домработниками. О погоде или о футболе. И совершенно
забыл, что я изнываю от жажды.
- Может быть, вам принести чаю? - спросила Алиса.
- Нет, - испуганно замахал щупальцами Громозека, - это для меня
чистой воды яд!
Тут, на счастье, появился робот с большой бутылью валерьянки.
Громозека налил валерьянки в стакан, одним духом выпил ее, и из ушей его
пошел белый пар.
- Вот теперь лучше. Теперь я смогу выдать тебе, профессор, очень
важную тайну. И пусть мне будет хуже.
- Тогда не надо выдавать, - сказал я. - Не хочу, чтобы тебе было
хуже.
- Но ведь никто, кроме меня, не знает, что это тайна, - сказал
Громозека.
- Вы очень странный археолог, - сказала Алиса. - Так, значит, никакой
тайны нет?
- Есть тайна, - сказал Громозека. - Самая настоящая тайна, но не в
том смысле, в каком вы ее понимаете.
- Громозека, - сказал я, - мы ничего не понимаем.
- Ничего не понимаем, - сказала Алиса.
Громозека, чтобы не тратить времени понапрасну, допил валерьянку
прямо из бутылки, вздохнул так, что стекла задрожали, и рассказал нам вот
что.
Археологическая экспедиция, в которой работает Громозека, прилетела
на мертвую планету Колеиду. Раньше на Колеиде жили люди, но почему-то лет
сто назад все они умерли. И даже все звери на планете умерли. И насекомые,
и птицы, и рыбы. Ни одной живой души. Только развалины, ветер воет, дождь
идет. Даже кое-где еще стоят на улицах машины и памятники великим людям.
- У них была война? - спросила Алиса. - И они друг друга перебили?
- Откуда у тебя такие мысли? - удивился Громозека.
- Мы по истории средние века проходим, - ответила Алиса.
- Нет, не было там войны, - сказал Громозека. - Если бы была такая
страшная война, то и через сто лет остались бы следы.
- Но, может, у них были какие-нибудь ядовитые газы? - спросил я. -
Или атомная бомба? А потом началась цепная реакция?
- Ты умный человек, - сказал Громозека, - но говоришь глупости.
Неужели мы, опытные археологи, мастера своего дела, во главе со мной,
который смотрит сквозь землю и видит, как пробирается дождевой червь,
неужели мы не догадались бы?
Громозека покачал своей головой и так страшно сверкнул глазами, что я
мельком взглянул на Алису - уж не испугалась ли она моего добрейшего
друга?
Но Алиса не испугалась Громозеки. Она думала.
- И вот у нас есть одно подозрение, - сказал Громозека. - Только оно
- тайна.
- На них напали, - сказала Алиса.
- Кто?
- Как - кто? Космические пираты. Я их видела.
- Че-пу-ха, - ответил Громозека и захохотал, дрожа всеми щупальцами,
и разбил вазу с цветами, стоявшую на подоконнике.
Я сделал вид, что не заметил, и Алиса сделала вид, что не заметила.
Мы знали, что Громозека очень расстроится, если узнает, что натворил.
- Космические пираты не могут уничтожить целую планету. И, кроме
того, космических пиратов больше не существует.
- Так что же погубило Колеиду?
- Вот я для этого и приехал, - сказал Громозека.
Мы с Алисой молчали и больше не задавали вопросов. Громозека тоже
замолчал. Он ждал, когда мы будем его спрашивать. И ему очень хотелось
долго не сдаваться, а потом сдаться.
Так мы и молчали минуты две. Наконец Громозека на нас совсем
обиделся.
- Я вижу, - сказал он, - что вам неинтересно.
- Нет, почему же, - ответил я, - очень интересно. Только ты не хочешь
говорить, и мы поэтому молчим.
- Почему я не хочу говорить? - вскричал Громозека. - Кто это сказал?
- Ты сказал.
- Я? Не может быть!
Тогда я решил подразнить моего друга, которого прямо распирало от
желания все нам рассказать.
- Ты, Громозека, собирался поспать часов двадцать. Ложись на ковер в
столовой. Только стол в угол отодвинь. Алиса, иди делать уроки.
- Ах, так... - сказал Громозека. - Такие, значит, у меня друзья? Ты к
ним спешишь через всю Галактику, чтобы поведать интересную новость, а они
сразу тебя отправляют спать Им со мной скучно. Им со мной неинтересно. Ну
и пожалуйста Только покажи, где у тебя ванная, я хочу вымыть щупальца.
Алиса смотрела на меня умоляюще. Ей так хотелось спросить Громозеку!
Но тот уже протопал в ванную, цепляясь щупальцами за мебель и стены.
- Ну зачем ты, папа, так с ним поступил? - прошептала Алиса, когда
Громозека ушел. - Ведь он хотел рассказать.
- Пускай не кривляется, - сказал я. - Если бы мы стали просить, он бы
еще часа два нас мучил. А теперь сам расскажет. Можем поспорить.
- Давай, - согласилась Алиса. - На что поспорим? Я говорю, что
Громозека очень обиделся и ни о чем нам не расскажет.
- А я говорю, что он очень обиделся, но именно поэтому скоро все нам
расскажет.
- На мороженое.
- На мороженое.
Так мы поспорили. И не успели разнять руки, как в коридоре задрожали
стены. Громозека шел обратно.
Он был мокрый, вода лилась по его панцирю, и щупальца оставляли
неровные мокрые полосы на полу. Сзади шел робот-домработник с тряпкой и
подтирал за гостем пол.
- Послушай, профессор, - сказал Громозека, - где у тебя детское мыло?
- Мыло? - удивился я. - Мыло на полке. Разве там нет?
- Есть, - засмеялся Громозека. - Я пришел специально над тобой
посмеяться. Ведь ты думал, что я спешу, чтобы открыть тебе тайну. И,
наверное, сказал своей дочке: вот идет глупый Громозека, которому так
хочется поделиться с нами тайной, что он забыл вытереть щупальца. Разве не
так?
Я пожал плечами.
Но Алиса тут же меня выдала.
- Мы даже поспорили, - сказала она. - Я сказала, что вы не придете.
- Ну вот, - Громозека снова сел на пол и разложил, как лепестки,
вокруг свои мокрые щупальца, - теперь я доволен: вы хотели надо мной
посмеяться, а я посмеялся над вами. Мы квиты. И поэтому слушайте, мои
друзья. Вы помните об эпидемии космической чумы?
2
Конечно, мы помнили об этой эпидемии. Вернее, я помнил, а Алиса
читала о ней. Лет пятнадцать назад на Землю вернулась экспедиция из
восемнадцатого сектора галактики. Как и положено было в те времена,
дальняя экспедиция причалила не к самой Земле, а к базе на Плутоне, для
того чтобы пройти карантин. Это и спасло нашу планету.
Два члена экипажа были больны неизвестной болезнью. Их отправили в
изолятор. Но, несмотря на все лекарства, им становилось все хуже и хуже.
На следующий день заболели остальные члены экипажа, а еще через два дня -
все, кто был на базе.
На Земле была объявлена тревога, и специальный медицинский корабль
понесся к Плутону. Несколько дней подряд продолжалась борьба за жизнь
космонавтов и сотрудников базы. И закончилась поражением врачей. Им не
только не удалось вылечить заболевших, но и они сами, несмотря на все
меры, тоже заболели.
Вот тогда эту болезнь и назвали космической чумой.
Был объявлен карантин, и патрульные корабли крейсировали вокруг
Плутона, чтобы кто-нибудь случайно туда не залетел. Тем временем лучшие
врачи Земли и других планет старались разгадать тайну болезни. Казалось,
что против нее нет никакого средства и ничем ее не остановить. Не помогали
ни лекарства, ни толстые стены изоляторов.
И лишь через три месяца ценой громадных жертв и усилий несколько
тысяч ученых нашли причину болезни и узнали, как ее победить.
Обнаружилось, что справиться с чумой было так трудно потому, что ее
переносили вирусы, которые обладали двумя удивительными свойствами:
во-первых, они умели маскироваться под своих безвредных собратьев и найти
их в крови было совершенно невозможно, а во-вторых, все вместе они были
разумным существом. Каждый вирус сам по себе не мог думать и принимать
решения, но, когда их собиралось вместе несколько миллиардов,
образовывался странный, злой разум. И стоило врачам приблизиться к
разгадке чумы, как разум тут же приказывал всем вирусам изменить форму,
выдумывал противоядия против лекарств, находил новые пути убивать людей.
Когда ученые догадались, в чем дело, они попытались наладить с
вирусным разумом связь. Но тот не захотел разговаривать с людьми. Или не
смог - все мысли его, вся его изобретательность были направлены только на
разрушение, ничего создавать он не умел.
Потом, когда космическая чума была уже побеждена, удалось найти в
архивах других планет упоминания об этих вирусах.
Оказалось, что Солнечная система - не первое место, где появлялась
эта чума. На счету у вирусов были погубленные планеты и целые системы
планет. И если не удавалось найти способ изгнать чуму, вирусы не
успокаивались до тех пор, пока не уничтожали все живое на планете.
Истребив людей и животных, вирусы или снимались, как рой пчел, и улетали в
космическое пространство, где поджидали какой-нибудь корабль или планету,
чтобы напасть на них, или оставались на месте и впадали в спячку.
Космические археологи из экспедиции Громозеки и решили, что,
наверное, планета Колеида погибла от космической чумы. Обитатели ее не
нашли способа справиться с эпидемией.
И вот, для того чтобы убедиться в этом наверняка, Громозека прилетел
к нам на Землю. На Земле есть Институт времени. Его сотрудники могут
путешествовать в прошлое. И Громозека решил попросить в институте, чтобы к
нему в экспедицию прислали машину времени и кто-нибудь слетал в прошлое
Колеиды и посмотрел, не от космической ли чумы погибли все ее жители.
3
На следующий день Громозека с утра ушел в Институт времени. Пропадал
он там до обеда, и Алиса, которая уже знала все о его делах, пришла из
школы, осталась дома ждать возвращения археолога. Ей было очень любопытно
узнать, чем все кончится.
Мы увидели Громозеку в окне. Задрожали стекла, и наш дом легонько
затрясся. Громозека шел посреди улицы, рычал какую-то песню и нес такой
большой букет цветов, что задевал им за дома на разных сторонах улицы.
Прохожие при виде нашего дорогого чудовища прижимались к стенам и немного
пугались, потому что никогда раньше не видели букета цветов в пять метров
в диаметре, из-под которого высовывались длинные толстые щупальца с
когтями на концах. Громозека каждому прохожему давал по цветку.
- Эй! - крикнул мой друг, останавливаясь под нашими окнами.
- Здравствуй, Громозека! - крикнула Алиса, растворяя окно. - У тебя
хорошие новости?
- Все расскажу, мои дорогие! - ответил Громозека и дал цветок
старику, который от удивления сел прямо на тротуар. - Но пока примите этот
скромный букетик. Я его передам вам по частям, а то мне с ним не войти в
подъезд.
И Громозека протянул щупальца с первой порцией цветов.
Через пять минут вся комната была набита цветами, и я даже потерял
Алису из виду. Наконец последняя охапка цветов очутилась в комнате. Я
спросил:
- Алиса, где ты?
Алиса откликнулась из кухни:
- Я собираю все кастрюли, чашки, миски, тарелки и вазы, чтобы налить
в них воду и поставить цветы.
- Не забудь о ванне, - сказал я. - Наполни ее водой. В нее поместится
большой букет.
После этого я, разгребая цветочное море, поплыл к двери, чтобы
открыть ее и впустить Громозеку в дом.
Увидев, что творится в квартире, Громозека был очень доволен.
- Я думаю, - сказал он, помогая нам расставлять цветы по кастрюлям,
вазам, мискам, плошкам, тарелкам и чашкам, ставить их в ванну и кухонную
раковину, - я думаю, что раньше вам никто не приносил такого пышного
букета.
- Никто, - согласился я.
- Значит, я ваш самый лучший друг, - сказал Громозека. - А в доме
опять нет ни капли валерьянки.
Сказав так, Громозека улегся на пол, на ковер лепестков, и рассказал,
что ему удалось сделать за день.
- Сначала я пришел в Институт времени. В Институте времени мне очень
обрадовались. Во-первых, потому, что к ним приехал сам Громозека,
знаменитый археолог...
Здесь Алиса перебила нашего гостя и спросила:
- А откуда они о тебе, Громозека, знают?
- Обо мне все знают, - ответил Громозека. - Не перебивай старших.
Когда меня увидели в дверях, то у всех от радости случился обморок.
- Это от страха, - поправила Громозеку Алиса. - Некоторые, кто тебя
раньше не видел, могут испугаться.
- Чепуха! - сказал Громозека. - У нас на планете я считаюсь
красавцем.
Тут он рассмеялся, и лепестки цветов взвились в воздух.
- Не думай, что я такой наивный, Алиса, - сказал он, отсмеявшись. - Я
знаю, когда меня боятся, а когда рады меня видеть. И поэтому я всегда
сначала стучусь в дверь и спрашиваю: "Здесь маленьких детей и слабонервных
женщин нет?" Если мне отвечают, что нет, тогда я вхожу и говорю, что я -
знаменитый археолог Громозека с Чумарозы. Теперь ты довольна?
- Довольна, - сказала Алиса. Она сидела, скрестив ноги, на свернутом
в клубок щупальце Громозеки. - Продолжай. Значит, во-первых, они
обрадовались,что к ним приехал сам Громозека. А во-вторых, почему?
- Во-вторых, - сказал Громозека, - потому, что они только вчера
кончили испытания новой машины времени. Если раньше все машины могли
работать только из здания института, то новую машину можно перевезти на
другое место. Она питается от атомных батарей. Они как раз собирались
везти машину на Чудное озеро.
- Куда? - удивился я.
- Громозека хотел сказать - на Чудское озеро, правильно? - сказала
Алиса. - Громозека имеет право не знать некоторых событий в нашей истории.
- Я так и сказал - Чудское озеро, - заявил Громозека. - А кто не так
услышал, у него, значит, больные уши... Они хотели смотреть, как Александр
Македонский победил там песцов-рыцарей.
- Правильно, - сказала Алиса. - Они хотели посмотреть, как Александр
Невский победил там псов-рыцарей.
- Ох, - вздохнул Громозека, - вечно меня перебивают! Но когда я
узнал, что они все равно готовят машину времени для поездки, я им сказал:
"Что такое одно озеро, когда в вашем распоряжении будет целая планета? А
на озеро вы всегда успеете съездить, потому что каждому школьнику
известно, что Александр Невский все равно победил всех рыцарей. А вот что
случилось с планетой Колеида, не знаю даже я, великий археолог Громозека.
Хотя, вернее всего, она погибла от космической чумы".
- И они согласились? - спросила Алиса.
- Не сразу, - признался Громозека. - Сначала они говорили, что машина
еще не проверена и в таких трудных условиях, как космос, она может
отказать, и случится авария. Потом, когда я сказал, что на Колеиде условия
никак не труднее, чем на Чудном озере, они сказали, что атомные батареи и
другая аппаратура такие тяжелые, что нужно десять кораблей, чтобы их
перевезти на Колеиду. Но тут-то я уж понял, что они вот-вот согласятся.
Ведь им тоже соблазнительно испытать свою машину времени на чужой планете.
И я заявил им, что мы можем пустить в ход главную электростанцию на
Колеиде и, кроме того, у нас в экспедиции есть очень мощный атомный
реактор и даже гравитационные двигатели. А если им нужно послать вместе с
машиной целую группу испытателей, мы их всех примем, накормим и даже будем
через день возить на экскурсии. Вот они и согласились. Ну как, молодец я?
- Ты молодец, Громозека, - сказал я.
- А теперь я буду спать, потому что завтра начнем погрузку. Даже без
атомных батарей нам понадобится для перевозки машины три корабля. А эти
корабли еще надо достать.
И тут же Громозека прислонил толстую, мягкую, похожую на небольшой
воздушный шар голову к стене и заснул.
4
Весь следующий день Громозека носился по Москве, летал в Прагу,
созванивался с Луной, доставал корабли, договаривался о погрузке и лишь
вечером пришел домой. На этот раз без цветов, но не один.
С ним пришли два временщика. Так у нас называют работников Института
времени. Один временщик был молодой, длинноногий, очень худой и, может
быть, поэтому не очень веселый. У него были темные курчавые волосы, словно
у папуаса, и Громозека, удивляясь, какие бывают на свете тонкие создания,
все время норовил поддержать временщика когтем. Второй временщик был
невысоким плотным пожилым человеком с маленькими острыми серыми глазами.
Он немного заикался и был одет по самой последней моде.
- Петров, - представился он. - М-михаил Петров. Я руковожу проектом.
А Ричард будет заниматься непосредственно нашей машиной.
- Как же, как же, - сказал я. Имя этого знаменитого физика, который
открыл временные изменения в сверхтекучей плазме, а потом возглавил
Институт времени, было мне отлично известно. - Очень рад, что вы пришли к
нам в гости.
- А у вас какой-то праздник? - спросил Петров. - Д-день рождения?
Извините, мы не знали, а то бы принесли подарок.
- Нет, это не праздник, - сказал я. - Это наш друг Громозека вчера
принес нам букет цветов. А так как Громозека все делает несколько
преувеличенно, то он попросту оборвал целую цветочную оранжерею.
- Садитесь, - сказал Громозека. - Сейчас выпьем валерьянки и
поговорим.
Он достал из глубокой сумки, которая растет у всех чумарозцев на
животе, бутыль с валерьянкой и множество всяких вкусных вещей и напитков.
- Итак, - сказал он, усаживаясь на ковер и окружая всех нас
щупальцами, будто боялся, что разбежимся, - вот мы и достали корабли,
получили согласие Академии наук на вашу командировку в космос и скоро
отправимся испытывать машину. Вы рады?
- Спасибо, - сказал вежливо Петров. - Мы благодарим вас за
приглашение.
- Вот, - сказал Громозека обиженно, обращаясь ко мне, - на самом деле
он не рад. И знаешь почему? Потому что ему хотелось побывать на Чудном
озере.
- На Чудском, - поправила Громозеку Алиса.
Громозека как будто не слышал.
- Ему хотелось побывать на Чудском озере, потому что он знает, чего
ждать от этого озера. Сколько туда ни езди, все равно рыцарям не победить
Александра... Невского. А вот на Колеиде неизвестно, чем все закончится. А
вдруг их погубила вовсе не космическая чума, а что-то другое?
- Если вы хотите упрекнуть нас в трусости, - обиделся Ричард, - то
ваши замечания попали не по адресу. Вы просто не представляете, с каким
риском связана работа во времени. Вы не знаете, что наши люди пытались
помочь Джордано Бруно и спасти его от костра, что они проникали в ряды
армии крестоносцев и в фашистские лагеря. Знаете ли вы, что им приходится
полностью перевоплощаться в людей другого времени, делить с ними все их
опасности и беды.
- Не горячись, Ричард, - сказал Петров. - Разве т-ты не видишь, что
Громозека тебя специально дразнит? Вот ты и попался на удочку.
- Я никого не дразнил! - возмутился Громозека. - Я очень прямой и
наивный археолог.
Громозека говорил неправду. На самом деле он не лишен ехидства, и он
боялся, что временщики почему-нибудь откажутся от полета к археологам и
тогда все его мечты пойдут прахом.
- Не беспокойтесь, Громозека, - сказал вдруг Петров, который был
очень проницательным человеком, - если Институт времени обещал вам, что
эксп-периментальная модель машины времени будет испытываться в вашей
экспедиции, значит, так и будет.
- Вот и отлично! - ответил Громозека. - Я и не сомневался. Иначе я не
стал бы знакомить вас с моими лучшими друзьями - профессором Селезневым и
его отважной дочерью Алисой, о которой вы мало знаете, но скоро узнаете
больше.
- А почему они скоро узнают больше? - спросил я.
- Потому что я придумал замечательный подарок к дню рождения твоей
дочки, профессор, - ответил Громозека.
- Какой?
- Я возьму ее с собой на Колеиду.
- Когда? Сейчас?
- Конечно, сейчас.
- Но ведь ей в школу надо ходить.
- Я завтра же сам пойду к ней в школу и поговорю с учительницей. Она
наверняка ее отпустит на несколько дней.
- Ой, - сказала Алиса, - большое спасибо! Только не надо ходить в
школу.
- Почему?
- Потому что наша Елена очень нервная и боится пауков, мышей и других
чудовищ.
- А я при чем? - спросил строго Громозека.
- Ты ни при чем, - поспешила ответить Алиса. - Но она может тебя
немножко испугаться. Не столько за себя, сколько за меня. Она скажет, что
будет бояться отпустить меня... то есть не с тобой, а с таким, как ты...
то есть, ты только не обижайся, Громозека...
- Все понятно, - сказал мой друг печально. - Все понятно. Ты, моя
девочка, попала в руки к жестокой женщине. Ты опасаешься, что она может
причинить мне, твоему другу, зло.
- Нет, ты меня не так понял...
- Я тебя отлично понял. Профессор!
- Что? - спросил я и постарался сдержать улыбку.
- Немедленно возьми своего ребенка из этой школы. Ее там замучают.
Если ты этого не сделаешь, я завтра же сам пойду туда и Алису спасу.
- Алиса сама кого угодно спасет, - сказал я. - Не бойся за нее. Ты
мне лучше скажи, на сколько дней ты собираешься ее забрать?
- Дней на тридцать-сорок, - сказал Громозека.
- Нет, об этом и не мечтай.
- Тогда на двадцать восемь дней.
- Почему на двадцать восемь?
- Потому что я с тобой торгуюсь и ты уже выторговал у меня два дня.
Торгуйся дальше.
Временщики рассмеялись.
- Никогда не знал, что космические археологи такие веселые люди, -
сказал Ричард.
- Да я не собираюсь с тобой торговаться, - сказал я Громозеке. -
Неужели неясно, что ребенку надо ходить в школу?
- К такому монстру, как Елена, которая мучает мышей и пауков? Которая
могла бы на меня напасть, если бы не Алисино предупреждение?
- Да, к такому монстру, к очаровательной, доброй и чуткой женщине -
не в пример тебе, толстокожему эгоисту.
- П-погодите, не спорьте, - сказал тогда Петров. - Когда у Алисы
начинаются каникулы?
- Через пять дней, - сказала Алиса.
- Они длинные?
- Недельные.
- Вот и отлично. Пустите, профессор, вашу дочку с нами на неделю.
Наверное, мы все равно не успеем до каникул закончить погрузку.
- Стойте! - обиделся Громозека. - Я еще не успел толком поторговаться
с профессором. Отпусти дочку на двадцать шесть дней.
- Нет.
- На двадцать два!
- Не отпущу!
- Ты жестокий человек, Селезнев. Я жалею, что подарил тебе вчера
скромный букет цветов. Восемнадцать дней, и ни минутой меньше.
- Но зачем вам так много времени?
- Два дня полета туда. Два дня обратно. И две недели на месте.
- Хорошо, - сказал я. - Четыре дня на дорогу, пять дней на Колеиде и
один день на всякий случай. Итого десять дней. Я сам схожу в школу и
попрошу, чтобы Алисе разрешили опоздать на три дня с каникул. И больше об
этом ни слова.
- Ладно, - согласился Громозека. - Но корабль может задержаться в
пути. Вдруг встретим метеорный поток?
- Если встретите, то вы не виноваты.
- Алиса, - обернулся Громозека к моей дочери, - ты все поняла?
Инструкции получишь у меня завтра. А теперь я вам, дорогие временщики,
расскажу, как нам повезло, что этот жестокий профессор согласился
отпустить с нами свою прелестную дочь. Послушайте в моем изложении историю
о том, как она нашла трех капитанов и спасла Галактику от космических
пиратов.
И Громозека принялся рассказывать временщикам о том, как мы летали на
"Пегасе" за космическими зверями и как нашли Второго капитана. Рассказ его
был так далек от истины, что я даже не стал прерывать Громозеку, а только
сказал Петрову и Ричарду:
- Все уменьшайте в десять раз. А ты, Алиса, иди делать уроки, а то
еще и в самом деле поверишь Громозеке, какие подвиги ты совершала.
- Ну, скажем, подвигов я не совершала, - сказала Алиса, - но вела
себя достойно. Спокойной ночи, я пошла делать уроки. Встретимся в космосе.
Когда Громозека кончил рассказ про Алису, временщики принялись
обсуждать свои дела, выяснять, что потребуется взять дополнительно на
Колеиду, и разошлись уже за полночь.
А когда мы ложились спать, я спросил Громозеку:
- Скажи мне, старый хитрец, почему ты так настаивал, чтобы Алиса
летела с тобой на Колеиду?
- А, пустяки, хочется сделать ребенку приятное, - сказал Громозека.
- Не верю я тебе, но что делать...
- Я буду сам за ней смотреть, - сказал Громозека, устраиваясь
поудобнее и сворачиваясь в большой блестящий шар. - Ни один золотой
волосок не упадет с ее прекрасной головки.
А еще через четыре дня корабли с разобранной машиной времени на борту
взяли курс на Колеиду. На первом корабле вместе с Громозекой летела Алиса.
А что случилось с ней на той планете, я узнал только через две недели,
когда Алиса вернулась домой. Произошло там вот что.
5
Корабли опустились на Колеиду ранним утром. К тому времени, как были
открыты люки, дежурный радист уже успел разбудить всех археологов, и они,
одеваясь на бегу, спешили к кораблям по истоптанному роботами и
копательными машинами пыльному полю.
- Я выйду последним, - сказал Громозека временщикам и Алисе. - Вы
гости, а я скромный археолог. Они уже знают, что мы привезли машину
времени, и поэтому будут очень рады нас видеть. Алиса, оденься потеплее, я
обещал твоему отцу, что ты не простудишься. Хотя, в общем, это тебе не
угрожает, потому что простуду вызывают микробы, а микробов на Колеиде нет.
- Почему нет? - спросила Алиса.
- А потому, что на Колеиде ничего нет. Ни людей, ни зверей, ни
растений, ни мух, ни микробов. Космическая чума уничтожает все живое.
Первой из корабля вышла Алиса.
В экспедиции было тридцать пять археологов. И ни одного с Земли.
Здесь были линеанцы, фиксианцы, ушаны и другие ученые. Кроме общей
профессии, у них не было ничего общего. Среди встречавших оказались
археологи вообще без ног, на двух ногах, на трех ногах, на восьми ногах,
на щупальцах, на колесиках, а один археолог мог похвастаться ста сорока
четырьмя ногами. Самый маленький археолог был ростом с котенка, а самым
большим был наш друг Громозека. У всех археологов было разное число рук,
глаз и даже голов.
А все головы были повернуты к люку корабля, и когда Алиса
остановилась у люка и помахала своим новым знакомым рукой, то они замахали
в ответ руками и щупальцами и закричали ей "здравствуй" на двадцати с
лишним языках.
Еще больше археологи обрадовались появлению временщиков, но когда в
люк пролез веселый Громозека с туго набитым мешком писем и посылок, то
археологи даже запрыгали от радости, подхватили Громозеку на руки
(щупальца и колесики) и понесли к разноцветным палаткам лагеря. По дороге
одного из археологов, самого маленького и хрупкого, даже задавили, но, к
счастью, не до смерти - Алиса успела заметить его под ногами (щупальцами и
колесиками) археологов и вытащить полузадушенного наружу.
- Спасибо, девочка, - сказал археолог, сворачиваясь клубком у Алисы
на руках. - Может, я смогу отплатить тебе добром за добро. Мои друзья
немножко увлеклись.
Археолог был светло-зеленый, пушистый, у него было курносое личико с
одним сиреневым глазом.
- Я крупнейший в Галактике специалист, - сказал он, - по расшифровке
древних языков. Ни одна кибернетическая машина со мной не сравнится. Если
бы они меня совсем затоптали, это была бы большая потеря для науки вообще
и для нашей экспедиции в частности.
Даже в такой тяжелый момент маленький археолог думал о деле, а не
только о себе.
Алиса принесла пострадавшего археолога, которого звали Рррр, в самую
большую палатку, где уже собрались все остальные, и с помощью Петрова
отыскала врача экспедиции - грустного, похожего на садовую лейку на ножках
обитателя планеты Кроманьян. А когда врач сказал, что больному ничего не
угрожает, она стала слушать, о чем разговаривают археологи.
Оказалось, члены экспедиции не сидели сложа руки, пока их начальник
летал на Землю за машиной времени. Они раскопали небольшой город целиком,
со всеми его домами, улицами, сараями, фабриками, кинотеатрами и
железнодорожной станцией.
И после обеда за общим длинным столом, во время которого Громозека
рассказывал друзьям о своих приключениях на Земле, археологи повели гостей
осматривать раскопки.
Конечно, сто лет, прошедших со дня гибели города, ветры, дожди и
снега постарались снести его с лица земли, и во многом это им удалось. Но
каменные дома все-таки остались стоять, хоть и без крыш и окон;
выветрились, но не совсем пропали мостовые, вдоль которых рядами стояли
обломанные без коры высокие пни деревьев. Лучше всего сохранился старый
замок на холме над городом. Ему было уже больше тысячи лет, но стены,
сложенные из могучих каменных плит, стойко выдержали нападения ветра и
дождя.
Археологи смазали рассохшееся дерево клейкими растворами, положили на
место разбросанные камни и кирпичи, осторожно убрали с улиц грязь и пыль,
накопившиеся за век, и в солнечный, светлый день город казался хоть и
потрепанным, старым, но чистым и почти настоящим. Как будто люди ушли из
него совсем недавно.
Жители города были невелики ростом, ниже обычных людей, но очень на
них похожи, и когда Алиса зашла в один из восстановленных домов, то
оказалось, что и стол в нем, и кровать, и стулья были сделаны будто
специально для Алисы.
Около станции стоял маленький поезд. У паровоза была длинная труба, а
вагончики с большими круглыми окнами и выгнутыми крышами были похожи на
старинные кареты.
Один из археологов, специалист по реставрации, который и восстановил
паровоз и поезд из кучи ржавого лома, долго не отпускал гостей со станции
- ему очень хотелось, чтобы они оценили, как тщательно сделаны все ручки,
кнопки и рубильники в старинной машине.
Потом гости осмотрели музей, куда археологи собрали все мелкие вещи,
найденные в городе: картины, статуи, посуду, одежду, домашнюю утварь,
украшения, и так далее. И видно было, как много им пришлось потрудиться,
чтобы вернуть эти вещи к жизни.
- Скажите, - спросил Петров, когда гости кончили осматривать музей, -
вам удалось т-точно установить, когда погибла планета Колеида и отчего она
погибла?
- Да, - сказал маленький археолог Рррр. - Я прочитал остатки газет и
журналов и нашел много документов. Во всем виновата эпидемия. Эпидемия
началась на Колеиде сто один год, три месяца и двадцать дней назад. По
тому, как ее описывали испуганные жители планеты, она очень похожа на
космическую чуму.
- А как чума попала на планету? Ведь вирусы ее сами не могут
пролететь сквозь атмосферу. Значит, ее кто-то принес. Может, это был
метеорит?
- Вот это нам узнать не удалось. Все может быть, - сказал Рррр. -
Известно только, что первые сообщения о странной болезни появились в
газетах именно в три тысячи восьмидесятом году местной эры. В третьем
месяце и восьмом дне.
- И выяснить, как это случилось, придется нашим друзьям временщикам,
- закончил за него Громозека. - Для этого они сюда и прилетели. Так что,
друзья, считайте, что мы почти победили!
Громозека затряс щупальцами, распахнул громадную пасть, все археологи
закричали "ура", а временщик Петров сказал тихо:
- Вот именно, что почти.
6
Пять дней все археологи, временщики и матросы с космических кораблей
устанавливали машину времени и атомные батареи для ее питания. Наконец
посреди поля выросло высокое, с трехэтажный дом, сооружение.
Сама временная камера занимала в этом сооружении только самую
середину, остальное были контрольные приборы, пульты управления,
дублирующие блоки, кибернетический мозг и вспомогательные устройства.
Все работы на раскопках остановились. Что за смысл копаться в
обломках, если есть возможность посмотреть на эти вещи и на и хозяев
наяву?
- Н-ну вот, - сказал утром на шестой день Петров, - монтаж машины
закончен. В камере может поместиться только один человек. А так как модель
машины опытная и неизвестно еще, чем все кончится, в прошлое пойду я сам.
- Ничего подобного! - сказал Ричард, размахивая длинными худыми
руками. - Мы же с вами спорим уже четыре дня, и я вас убедил, что идти
надо мне.
- Почему? - спросила Алиса.
Она была вся перемазана в графите и покрыта пылью. Она не успевала
умываться и причесываться - так она была занята. Ведь надо было и техникам
помочь, и на раскопках побывать, и слетать на разведку с добродушным Рррр,
который ни в чем Алисе отказать не мог - ведь она спасла его от смерти.
- Да потому, Алиска, - сказал Ричард, - что если что-нибудь случится
со мной, то мое место может занять любой из ста сотрудников Института
времени, а если что-нибудь случится с академиком Петровым, его не заменит
никто в Галактике. Так что я рассуждаю разумно. Да и вообще, что может
случиться с нашей машиной?
- Тем более, - сказал Петров, - должна же быть какая-то дисциплина. Я
н-несу ответственность и за машину и за тебя, Ричард.
- Я бы сам поехал в прошлое, - сказал Громозека, - но я никак не
умещусь в машине времени.
- Все понятно, - сказала Алиса. - Полечу я.
Все засмеялись, и никто не стал ее слушать всерьез. Алиса очень
обиделась, чуть не разревелась, и тогда, пока Петров с Ричардом убеждали
друг друга, кому ехать первым, Громозека осторожно оттащил Алису щупальцем
в сторону и прошептал:
- Слушай, девочка, я же тебя пригласил сюда не совсем бескорыстно. Я
думаю, что тебе еще придется съездить в прошлое. Не сейчас, а позже. И
тогда на твою долю выпадет самая сложная работа. Какая - говорить еще
рано. Но клянусь тебе всеми чудовищами космоса, что в решающий момент
командовать парадом будем мы с тобой.
- Как бы не так, - сказала Алиса. - Мы здесь уже шесть дней, а
послезавтра уходит грузовая ракета на Землю, и для меня в ней выделено
место.
- Ты мне не веришь? - удивился Громозека и пустил желтый дым из
ноздрей. - Ты ставишь под сомнение честное слово самого Громозека? Тогда,
значит, я глубоко ошибался. Ты недостойна той чести, которую я для тебя
приготовил.
- Достойна, достойна, - ответила быстро Алиса. - Я буду молчать.
Они вернулись к временщикам.
- Значит, т-так, - сказал Петров, глядя в упор на Ричарда, как будто
гипнотизируя его. - Завтра утром я лечу в прошлое. Для начала мы заглянем
в тот момент, когда эпидемия уже бушевала на Колеиде. Полет будет
коротким. Не больше чем полчаса. Я никуда не буду отходить от машины и
вернусь ка-ак только что-нибудь разузнаю. Если все кончится благополучно,
следующий полет в прошлое будет длиннее. Ясно?
- Но, Михаил Петрович... - начал было Ричард.
- Все. Займись лучше проверкой системы безопасности, если не хочешь,
чтобы твой начальник застрял посреди путешествия.
- Главное, - сказал Рррр, который слышал весь спор, - привезите
оттуда свежую газету. Или даже несколько свежих газет.
- Обязательно, - сказал. Петров. - Что еще?
- А еще нам придется зайти в мою лабораторию, - сказал доктор,
похожий на садовую лейку, - и пройти гипнотический курс обучения местному
языку. Это займет часа два. И вам может пригодиться.
7
На следующее утро Алиса проснулась от жужжания, словно огромная пчела
летала над самой палаткой. Было холодно, ветер колыхал полог, и Громозека
ворочался на подстилке, подрагивая щупальцами во сне, словно щенок лапами.
- Алиса, - послышался тихий голос из-под полога. Нижний край его
отогнулся, и в отверстии сверкнул сиреневый глаз Рррр. - Хочешь
посмотреть, как испытывают машину времени?
- Ну конечно! - прошептала в ответ Алиса. - Я сейчас. Только оденусь.
- И потеплее, - сказал вдруг Громозека, не открывая глаз. Слух у него
был исключительный. Даже во сне.
- Ты его разбудила? - спросил Рррр.
- Нет, он спит. Просто он никогда не перестает обо мне заботиться. Он
слово дал моему отцу.
Алиса выбралась из палатки. На земле пятнами лежал голубой иней.
Палатки были еще застегнуты, лишь над крайней, в которой была кухня,
поднимался дымок. Лагерь спал.
Солнце только-только выбралось из-за похожих на частую гребенку с
выломанными зубьями гор, тени были длинные, и раскопанный археологами
городок казался сиреневым, как глаз Рррр.
Алиса подбежала к машинному зданию, из которого доносилось низкое
жужжание.
- Я думаю, - трещал без умолку Рррр, который бежал сзади, как
котенок, - что временщики решили запустить машину без свидетелей. Чтобы
было как можно меньше шума. Они очень осторожные и, я сказал бы, странные
и скромные люди. Но я счел своим долгом разбудить тебя, Алиса, потому что
ты мой друг, а без друга я не имею морального права наблюдать, как самый
первый человек отправится на сто лет назад и узнает, что же случилось с
этой несчастной планетой... Осторожнее!.. Если они нас увидят, они могут
нас вообще выгнать...
Но было поздно. Петров, одетый в длинный халат, в высокой шляпе, как
носили на Колеиде парикмахеры, выглянул из двери машинного здания и увидел
Алису и Рррр.
- А я думал, что мы никого не разбудили, - сказал он весело. - Ну, уж
если вы такие догадливые, забирайтесь сюда - на улице холодина страшный.
Громозека спит?
- Спит, - сказала Алиса.
- Ну и хорошо. А то он устроил бы мне торжественные проводы, с
музыкой и речами. А мы всего-навсего начинаем опыт. Идите сюда.
Во внутреннем помещении у раскрытой дверцы в кабину времени стоял
Ричард и нажимал по очереди все кнопки, а затем смотрел, что говорят по
этому поводу приборы на пульте управления.
- Все готово? - спросил Петров.
- Да. Можете идти. И все-таки я в последний раз прошу вас...
- И не п-проси, - ответил Петров и надвинул на лоб капюшон. - Вряд ли
я сойду за настоящего парикмахера, но я не собираюсь отходить далеко от
машины.
Ричард выпрямился, увидел Алису и маленького археолога.
- Доброе утро, - сказал он. - Вы уже встали? - Он был так занят
проверкой машины, что даже не очень удивился.
- До свидания, д-друзья, - сказал Петров. - К завтраку вернусь. То-то
Громозека удивится!
Петров вошел в кабину, задвинул за собой прозрачную дверь.
Ричард отошел к пульту управления. Он ничего не трогал на нем -
только следил за показаниями приборов. Все кнопки находились в кабине. Их
нажимал Петров.
Жужжание вдруг усилилось и тут же затихло. Петров исчез из кабины. На
месте его образовался сгусток тумана. Потом и он пропал.
- Вот и все, - сказал Ричард. - Кажется, нормально.
Алиса увидела, что Ричард скрестил пальцы, и удивилась, что
ученые-временщики могут быть такими же суеверными, как простые школьники
перед экзаменами.
- Когда он вернется? - спросила Алиса. Она была горда тем, что первой
увидела, как временщик уходит в прошлое. Даже Громозека проспал этот
момент.
- Через час, - ответил Ричард.
В центральной рубке временной станции стояла тишина. Алиса достала из
кармана комбинезона расческу, причесалась сама и предложила причесаться
Ричарду. Он явно забыл это сделать утром.
- Скажите, - спросил Рррр, - а ведь там, в прошлом, нет второй
временной камеры? Ведь академик Петров без камеры туда попал?
- Правильно, - согласился Ричард и даже немного удивился тому, какие
наивные вопросы ему приходится выслушивать. - Когда мы работаем из
Института времени, то мы на другом, приемном конце тоже устанавливаем
такую же камеру. Тогда путешествие туда и обратно просто и надежно. А вот
в опытных образцах и в этой переносной камере приходится обходиться только
одной установкой. За это изобретение академик Петров и получил Нобелевскую
премию.
- Значит, он там сейчас вышел на голое поле? - удивилась Алиса.
Она представила, что Петров стоит на виду у всех, такой беззащитный и
одинокий, и ей стало за него страшно.
- Примерно так и есть, - ответил Ричард. - Спасибо за расческу.
- Пожалуйста.
- Но он отмечает точку, в которую прибыл в прошлое, и, когда
вернется, станет точно в то же самое место. И запоминающее устройство
сразу получит сигнал: путешественник во времени вернулся и готов к
перелету. И сработает автоматика. Даже моего участия в этом не
потребуется. Я так здесь стою, на всякий случай.
- А если не он придет на это место? Если случайно корова туда зайдет?
- спросила Алиса.
- Правильный вопрос, - ответил Ричард. - Если на это место станет
другой человек или животное, то сюда придет сигнал: "Объект в поле
действия камеры не тот, который ушел в прошлое". И тогда установка
просто-напросто не сработает.
- Ну, а если он ранен, если он не сможет выпрямиться, а может только
приползти туда? - не сдавалась Алиса.
- Не говори глупостей! - рассердился вдруг Ричард. - Все может
случиться. Поэтому я и хотел туда полететь вместо Михаила Петровича. А ты
задаешь глупые вопросы.
Алиса замолчала. Вопросы были не такими уж и глупыми. Она подошла
поближе к камере и стала рассматривать кнопки управления. Внутрь она
заглядывать не стала, потому что в любой момент мог появиться Петров, и
тогда бы они столкнулись.
Ричард подошел к ней. Он чувствовал себя неловко, потому что нагрубил
девочке, и потому он стал объяснять:
- Вот видишь зеленую кнопку справа? Когда Петров нажал на нее, дверь
в камеру закрылась. Потом он нажал на вторую белую кнопку. Этим он включил
временное поле. В то время ты его еще видела. Наконец он нажал на красную
кнопку. И очутился в прошлом, в той точке, которую мы вычислили заранее и
на которую настроена вся аппаратура.
- Значит, он сам не сможет выбирать, куда ему отправиться?
- Нет. Это сложная работа. Настраивается множество приборов. Мы всю
ночь готовили к этому нашу машину.
- И куда он сейчас попал?
- Сейчас Петров находится сто один год назад, в те дни, когда
эпидемия уже началась, но люди на Колеиде были еще живы.
Неожиданно жужжание снова усилилось.
- Внимание! - сказал Ричард.
Еще через три секунды в камере появилось облачко тумана и тут же
превратилось в Петрова.
Петров ничуть не изменился. Он откинул назад капюшон, отодвинул дверь
в камеру и вышел.
- Ну, вот и все, - сказал он, как зубной врач, который только что
поставил пломбу. - Мы приехали.
- Ну и что? Что? - заволновался Рррр, подбегая к ногам временщика и
глядя на него снизу вверх.
- Еще не знаю, - ответил Петров. - Я очень спешил. Не хотел, чтобы вы
волновались. Держите ваши газеты.
Он вытащил из-за пазухи пачку газет и других бумаг и протянул их
археологу. Рррр схватил их длинной мохнатой ручкой и раскрыл одну из
газет. Газета была больше его размером, и поэтому маленький археолог
целиком скрылся за ней.
- Пошли, - сказал Петров. - Ричард, отключай питание. Надо рассказать
обо всем товарищам. Да и завтрак скоро. Наверно, они уже просыпаются.
- Вот Громозека на вас обидится, - сказала Алиса, - что вы его не
позвали.
- Не об-бидится, - сказал Петров и скинул длинный халат.
Они пошли к выходу из станции. Впереди шел Ричард, потом Петров,
который держал за руку Алису, а последней шла раскрытая газета, за которой
скрывался Рррр.
- Вот Громозека... - начала снова Алиса, которая никак не могла
справиться с гордостью оттого, что она видела то, что Громозека проспал.
Но окончить фразу она не успела.
У входа на станцию времени на песке сидел Громозека, а рядом стояли
все остальные археологи.
- Ну вот, - сказал Ричард, - а мы думали, что вы спите.
- Никто не спал, - сказал обиженно Громозека. Из ноздрей у него густо
валил желтый дым, и от него сильно пахло валерьянкой.
- Никто не спал, - сказали остальные археологи.
- Мы не хотели вам мешать. Мы гордые люди. Не пригласили - не надо.
- Извините, - сказал Петров.
- Ничего, - улыбнулся Громозека. - Мы не сильно обиделись. Пошли в
столовую, и вы все нам расскажете. Думаете, нам легко было здесь ждать на
холоду?
- И волноваться, - сказал кто-то.
И все пошли в столовую.
8
- Ну что ж, - сказал Петров, глядя на археологов, - что-то, я вижу,
никто не собирается завтракать. Давайте я тогда в двух словах расскажу,
что видел в прошлом. А потом примемся за еду.
Археологи одобрительно закивали.
- Вышел я из камеры благополучно, - начал Петров. - Все было
рассчитано совершенно правильно. Точка расположена на поляне, рядом с
городом, метрах в трехстах от последнего дома. Я отметил место высадки и
поспешил к городу. Там было раннее утро, и все еще спали. Вернее, не все,
но большинство людей. Я не успел пройти и ста шагов, как увидел, что по
дороге, ведущей к городу, спешат несколько машин с синими кругами.
- Это "скорая помощь", - сказал Громозека. - Мы уже знаем.
- Правильно. "Скорая помощь". Я тоже это знал и потому понял, что наш
расчет был точным. В городе эпидемия. И я пошел к городу.
- Погодите! - вскричал вдруг Рррр. - А у вас была сделана прививка?
- Конечно, - сказал Петров. - Все прививки от всех известных
космических болезней. И, разумеется, от космической чумы.
Громозека, будто вспомнил о чем-то, достал из кармана на круглом
животе записную книжечку и нацарапал на ней несколько слов.
- Машины остановились у б-больницы, - продолжал Петров.
- Знаем, - сказал археолог, похожий на стрекозу на длинных ножках. -
Мы ее откопали.
Петров вздохнул.
- Если кто-нибудь еще будет перебивать академика, - зарычал
Громозека, - мы его уведем отсюда и запечатаем в палатке.
- Правильно, - сказали археологи.
- Я увидел, как из "скорой помощи" выносят больных на носилках. Но я
не стал задерживаться там, потому что знал, что Ричард меня ждет и будет
волноваться. Я прошел к газетному киоску. Киоск был открыт, но никого в
нем не было видно. Когда я заглянул внутрь, то увидел, что продавец лежит
на полу.
"Вам плохо?" - спросил я его.
"Я, по-моему, тоже заболел", - сказал продавец.
"А мне нужны газеты", - сказал я.
"Берите что хотите, - сказал продавец. - Только позовите санитаров,
потому что у меня нет сил выбраться отсюда".
Тогда я забрал все газеты, какие смог, и поспешил к госпиталю. Я
сказал санитарам, что в газетном киоске лежит больной, но санитары только
отмахнулись от меня. Они, видно, устали до смерти. Я заглянул в окно
больницы и увидел, что люди лежат там вповалку. Не хватает кроватей.
Тогда я вернулся обратно к киоску и вытащил оттуда продавца. Ведь
продавец такой маленький... ну, как Алиса... и нести его было совсем не
тяжело. Я положил его у входа в больницу, но входить внутрь не стал,
потому что на меня и так уже стали коситься - ведь я вдвое выше ростом
любого из них.
Но зато я не переставая фотографировал все, что видел. Поэтому я
думаю, что наши специалисты смогут по фотографиям все узнать. Кроме того,
я взял ив киоска немного разных денег - они ведь все равно не понадобились
бы продавцу, а нам, если мы снова отправимся в прошлое, они будут нужны.
Вот и все. А теперь давайте завтракать.
- Минуточку, - сказал Громозека. - Прежде чем начнем есть, я прошу
всех без исключения археологов и гостей отправиться в медпункт.
- Зачем?
- Все должны сделать прививки от космической чумы. Все без
исключения.
Алиса не любила делать прививки, но Громозека заметил, что она
торопится в медпункт, и подошел к ней.
- Слушай, дочка, - сказал он громким шепотом, - к тебе у меня особая
просьба. Ты сделаешь прививки не только от космической чумы, но и от всех
остальных возможных болезней. Врач уже предупрежден.
- Ой, зачем, Громозека! - сказала Алиса. - Я так плохо переношу
уколы.
- Помнишь, я говорил тебе, что готовлю специальное задание? Так вот,
без уколов разговаривать нам не о чем.
Алисе пришлось пойти в медпункт, сделать уколы, проглотить восемь
таблеток и выпить страшно соленые капли от дрожалки Коса, удивительной
болезни, которой еще никто не болел, но все врачи считают, что кто-нибудь
ею обязательно заболеет.
Алиса мужественно выдержала все испытания, потому что верила
Громозеке. Зря он не стал бы ее просить.
После всех уколов и таблеток Алисе стало плохо. Ее охватил озноб,
болела голова и ныли зубы. Но доктор, похожий на садовую лейку, сказал,
что так и должно быть и завтра недомогание пройдет. Алисе пришлось лежать
в палатке и ничего не делать, в то время как остальные археологи
допрашивали Петрова и рассматривали фотографии.
9
Обед Алисе принес верный Рррр. Ему трудно было тащить поднос с
тарелками, потому что поднос был больше его размером. Он приспособил для
обеда тачку.
- Ешь, - сказал он, - а то остынет.
- Не хочется, Рррр, - сказала Алиса. - Я еще не совсем выздоровела.
- Все-таки ты слабенькая, - сказал укоризненно Рррр. - Вот я после
укола ухожу как ни в чем не бывало.
- Так вам только один укол, а мне много.
- Почему? - удивился маленький археолог. Оказывается, он не знал, что
Алиса прошла весь курс уколов, как космический разведчик, отправляющийся
на неизведанную планету.
- Наверно, Громозека беспокоится за меня. Он же обещал папе
заботиться обо мне.
- Конечно, конечно, - согласился Рррр. - Учти, что мне тебя очень
жалко. Я бы с удовольствием сделал эти уколы за тебя.
- Спасибо, - сказала Алиса. - А что нового?
- Нового очень много, - сказал маленький археолог. - И если ты съешь
тарелку супа, я тебе кое-что расскажу. А если ты съешь и второе, я тебе
расскажу почти все.
- Тогда я съем компот, и вы расскажете мне самое главное, - сказала
Алиса.
Но маленький археолог только улыбнулся, подмигнул сиреневым глазом, и
Алисе пришлось начать с нуля. А тем временем Рррр рассказал вот что.
Больше всего археологам помогли свежие газеты, которые принес из
прошлого академик Петров. Из газет удалось узнать, каким путем зловещий
вирус космической чумы проник на планету Колеида. Оказалось, что за неделю
до этого на Колеиду вернулся первый космический корабль, запущенный с
планеты. Он должен был совершить несколько оборотов вокруг Колеиды и потом
сделать круг возле спутника планеты, маленькой Луны. Полет прошел
нормально, и тысячи колеидян, живших на этом полушарии планеты, пришли на
космодром встретить своих первых космонавтов. Вечером того же дня
космонавты должны были выступать на большом митинге на главной площади
столицы Колеиды. Но они не пришли на митинг, потому что заболели
загадочной болезнью. В газетах того дня об этом было рассказано очень
коротко и туманно. Но еще через день, когда заболели родственники
космонавтов и все, кто их встречал на космодроме, стало ясно, что на
Колеиду из космоса попала страшная инфекция. А еще через три дня болезнь
распространилась по всей планете.
- Как видишь, Громозека был с самого начала прав. Это, без сомнения,
космическая чума, - сказал в конце своего рассказа Рррр. - Наши
специалисты внимательно рассмотрели фотографии, которые принес Петров, и
теперь в этом нет никакого сомнения.
- Как жалко! - сказала Алиса. - И ничем нельзя им помочь?
- Как же можно помочь людям, которые умерли сто лет назад? - удивился
маленький археолог. - Ну ладно, ты доедай компот и спи. А я тебя завтра
проведаю.
- Спасибо, - сказала Алиса. - А что теперь будут делать временщики?
- Временщики будут готовить свою машину для других полетов. Они
настраивают ее на тот день, когда прилетели космонавты. Они хотят
окончательно убедиться в том, что именно космическая чума попала на
Колеиду. Надо как можно больше узнать о чуме, чтобы она не напала на
какую-нибудь другую планету. И завтра Ричард пойдет в прошлое на неделю
раньше.
Рррр раскланялся и убежал, мягко стуча по полу палатки своими
пушистыми ножками. Он так спешил читать свои газеты и журналы, что забыл
тачку.
Не успели его шажки стихнуть, как полог палатки снова откинулся, и
вошел сам Громозека.
- Кто у тебя был? - спросил он. - Зачем тебе тачка?
- Маленький Рррр, - сказала Алиса.
Громозека принес поднос с обедом.
- А ты откуда достала компот? - спросил Громозека строго.
Алиса допила стакан с компотом и сказала:
- Рррр принес. И суп я тоже уже ела.
- Ай-ай-ай! - расстроился Громозека. - А я выпросил у повара для тебя
самые вкусные куски. Может, ты все-таки пообедаешь еще разок? За здоровье
твоего дядюшки Громозеки.
- Нет уж, спасибо.
- Алиса, тебе очень нужны калории, - сказал Громозека.
- Не больше, чем всегда.
- Больше, - сказал Громозека. - Я пришел поговорить с тобой серьезно,
как ученый с ученым. Ты как себя чувствуешь?
- Уже лучше.
- Намного лучше или ненамного лучше?
- Намного лучше. Я даже могу встать.
- Не надо вставать.
Громозека рассеянно поставил поднос с обедом на пол, протянул два
свободных щупальца к пологу и застегнул его. Затем вылил себе в пасть
тарелку супа и сказал:
- Не пропадать же хорошей пище. Я тебе компот оставлю.
- Спасибо.
- Алиса, - начал Громозека торжественно, - ты знаешь, что все считают
меня очень наивным и прямодушным существом.
- Не все, - сказала Алиса.
- Ну, плохие люди везде есть. Я и на самом деле наивное и прямодушное
существо. Но я умею заглядывать в будущее, а не только в прошлое, как
многие наши друзья. Скажи, зачем я тебя позвал в экспедицию?
- Чтобы сделать мне подарок к дню рождения, - ответила Алиса, хотя
уже отлично понимала, что не только для этого.
- Правильно, - взревел Громозека. - Но не только для этого. Подарок -
это тебе. Подарок - это прилететь на планету. Подарок - это поглядеть на
раскопки и познакомиться с моими товарищами. Подарок - это прогулять три
дня в школе... То есть последнее это не подарок, а маленькое преступление.
Но я не о том. Ты можешь, конечно, сесть послезавтра на грузовую баржу и
улететь домой. И мы останемся друзьями. Но я не думаю, что ты так
сделаешь. Потому что я знаю твоего отца, я знаю тебя, и я думаю, что ты
захочешь мне помочь.
- Конечно, захочу, - сказала Алиса.
- Я летел на Землю и много думал, - сказал Громозека. - Я думал так:
вот есть планета Колеида, которая погибла от космической чумы. И вот мы,
археологи, через сто лет прилетели сюда и смотрим на черепки, которые от
нее остались. Смотрим, и все. Потом отвезем эти черепки в музей и напишем
на них: "Погибшая цивилизация".
- И тогда вы решили обратиться в Институт времени.
- Обратиться я раньше решил. Обратиться - это еще ничего не дает. Мы
только будем знать, какие черепки и где искать. Вот и все. Что-то надо
было сделать, а что, я не мог догадаться. А потом я приехал к вам в гости
и сидел у вас и разговаривал с вами. А потом я пошел в Институт времени и
договорился, что они дадут нам свою машину. А потом я догадался и поэтому
купил много цветов и вернулся к вам домой. А о чем я догадался.
- О чем?
- Вспомни, Алиса, тебя не удивило, когда ты в первый раз пришла в их
город, какого размера там домики и кровати и столы?
- Маленького.
- Не только маленького! Твоего размера. А вспомни, что сказал Петров,
когда рассказывал нам, как он относил в больницу больного продавца газет.
- Не помню.
- Он сказал, что на него все смотрели с подозрением, потому что он
вдвое выше любого из жителей города. Какой мы делаем из этого вывод?
Алиса промолчала. Она не знала, какой сделать вывод.
- Первый мой шаг - достать машину времени, - продолжал Громозека. -
Второй шаг - выяснить, в самом ли деле они погибли от космической чумы.
Третий шаг - уговорить временщиков заглянуть в тот день, когда космическая
чума проникла на планету Колеида. А четвертый шаг?
- Ну!
- Ага, ты уже догадываешься! Четвертый шаг - послать туда Алису.
Если, конечно, машина в исправности и особой опасности для Алисы нет. А
зачем послать туда Алису?
- Чтобы я...
- Правильно: чтобы ты пробралась в то место и в то время, когда
космическая чума проникла на планету, и нашла способ эту чуму убить в
зародыше. Что тогда получается? Чумы нет, планета жива, и археологам здесь
делать нечего. Все кричат "ура", и целый миллиард человек спасен одной
маленькой девочкой.
- Ой, как интересно! - воскликнула Алиса.
- Ш-ш-ш-ш! - Громозека закрыл ей рот концом щупальца. - Нас могут
услышать раньше времени.
- А почему я? - спросила шепотом Алиса.
- А потому, что ты именно такого роста, как жители этой планеты.
Потому, что ни Петрову, ни Ричарду, ни тем более мне не пробраться на
космодром к кораблю. А тебя никто не заметит. Ты такая же маленькая, как
они сами.
- А почему тайна?
- Нет, я вижу, ты все-таки недостаточно умная. Представь себе, что я
говорю твоему родному отцу: "Послушай, профессор, я хочу послать твою
дочку в далекое прошлое незнакомой планеты, чтобы она спасла эту планету
от ужасной болезни". Что ответит твой отец?
Алиса подумала немножко и сказала:
- Вообще-то мой отец понятливый, но боюсь, что он сказал бы: ни в
коем случае.
- Правильно. Ни в коем случае. Потому что ты для него все еще
маленькая девочка, несмышленыш, о котором надо заботиться. Потому что у
твоего отца есть отцовский инстинкт. Ты знаешь, что это такое?
- Знаю. А у дедушки есть дедушкин инстинкт, а у мамы - мамин. И все
эти инстинкты говорят им о том, чтобы я тепло одевалась и не забывала
взять плащ, если идет дождь.
- Великолепно! - сказал Громозека. - Мы отлично друг друга понимаем.
Я тебе не хотел говорить об этом раньше, потому что еще не был уверен, как
работает машина и что найдут временщики в прошлом. Но теперь все оказалось
именно так, как я рассказывал.
- И я завтра полечу в прошлое?
- Ни в коем случае! Это слишком опасно. Завтра в прошлое полетит
Ричард. Он должен найти путь в тот день, когда прилетел космический
корабль. Он все разведает. Потом туда же слетает Петров. Учти, они еще ни
о чем не знают. И мне придется потратить много часов, чтобы уговорить их
на мой план. Они не знают даже, что можно попробовать убить чуму в самом
зародыше. Они просто никогда не пытались изменить прошлое. У них даже
закон такой есть: прошлое изменять нельзя. Но ведь Колеида далекая
планета, и ее прошлое никак не влияет на прошлое и настоящее других
планет. Значит, первой трудностью будет уговорить их вмешаться в прошлое
Колеиды. А уж потом начнется вторая трудность - это ты.
- Но они могут сказать, что сами пойдут на космодром и сами очистят
корабль от космической чумы, - сказала Алиса. - И все тогда погибнет.
- Нет, почему же погибнет? Если они сами это сделают, это будет
замечательно: мне не придется за тебя волноваться.
- Ну вот, - обиделась Алиса, - сначала обещал, а теперь говорит, что
будет замечательно, если без меня обойдутся!
Громозека засмеялся так, что палатка зашаталась.
- Посмотрим, - сказал он. - Посмотрим. Я рад, что ты не испугалась.
Сегодня вечером перед ужином ты отправишься к врачу и пройдешь
гипнотический курс обучения языку Колеиды. Он предупрежден. Но пока не
наступило время - никому ни слова, даже твоему другу Рррр. И учти: если ты
уедешь в прошлое, то тогда с тобой отправится и кто-нибудь из временщиков,
который будет за тобой следить и страховать тебя. Так что не надейся, что
ты будешь действовать в полном одиночестве. А сейчас отдыхай.
Но когда Громозека вышел из палатки, отдыхать Алиса уже не могла. Она
соскочила с кровати и побежала смотреть, как готовят машину времени к
завтрашнему утру.
10
"Хорошо бы, - думала Алиса, подобравшись поближе к машине времени и
разглядывая пульт управления, - слетать в прошлое. Даже если мне велят
отправиться в прошлое вместе с Ричардом или Петровым, я не откажусь. Они
могут взять меня на руки, а когда мы вернемся обратно, снова возьмут на
руки, и получится, будто путешествовал всего один человек. Машина это
выдержит".
Временщики не обращали на Алису внимания. Им было некогда. Надо было
перестроить машину так, чтобы она посылала человека на неделю дальше, чем
прежде. Вернее, на неделю и двадцать часов. Петров объяснил Алисе, что они
делают так для того, чтобы успеть на поезд, который идет от раскопанного
археологами городка в столицу. Расписание поездов они взяли из газеты,
деньги на билет у них были. Оставалось только сесть на поезд и доехать до
космодрома в тот момент, когда прилетит космический корабль, и посмотреть
на космонавтов вблизи - правда ли это космическая чума.
Алиса обо всем забыла, но тут донесся голос Громозеки:
- А-лиса!
Голос проник сквозь толстые стены станции, и огоньки приборов
тревожно замигали.
- Б-беги к нему, - сказал Петров, - а то от его голоса стены рухнут.
Алиса сразу вспомнила, зачем ее разыскивает главный археолог. Пора
было к доктору - учить язык.
Доктор, похожий на садовую лейку, долго раскачивал головой на тонкой,
прямой и невероятно длинной шее, словно собирался сказать длинную речь. Но
сказал только:
- Садитесь, молодой человек, - и показал на кресло, с которого
свешивались разноцветные провода.
Алиса послушно уселась. Кресло изменило форму, обхватило Алису со
всех сторон, а доктор подошел поближе и быстро принялся прикреплять к
вискам Алисы провода, на концах которых были присоски.
- Не бойся, - сказал он, когда Алиса поежилась.
- Я не боюсь, - ответила Алиса. - Просто щекотно.
На самом деле она немного испугалась.
- Закройте это, - сказал доктор.
- Что?
Доктор громко вздохнул и взял со стола словарь. Минуты три искал
нужное слово, а потом сказал:
- Разумеется, глаза.
Из черного ящика, в который уходили провода, послышалось жужжание.
Жужжание передалось в голову Алисе, и голова закружилась.
- Терпите, - сказал доктор.
- Я терплю, - сказала Алиса. - И долго терпеть?
Доктор молчал. Алиса приоткрыла один глаз и увидела, что он опять
листает словарь.
- Час, - сказал он наконец. - Закройте глаза.
Алиса глаза закрыла, но не удержалась, чтобы не спросить:
- Скажите, а почему вы сами русский язык не выучите таким же путем?
- Я? - удивился доктор. - Мне некогда.
Он подумал немного, отошел в угол лаборатории, загремел там какими-то
склянками и добавил тихо:
- Я очень неспособный к языкам. Такой неспособный, что даже
гипнопедия мне не... забыл.
- Не поможет?
- Да.
Алисе было очень уютно. В голове тихонько жужжало, захотелось спать,
и Алиса подумала, как бы не заснуть, и тут же услышала голос доктора:
- Просыпайтесь. Конец.
Доктор снимал с ее головы присоски и распутывал провода.
- Уже все? Разве целый час прошел?
- Да.
В лабораторию протиснулся Громозека. Он внимательно посмотрел на
Алису и спросил:
- Бунто тодо бараката а ва?
Алиса только успела подумать: "Что за чепуха?" - и вдруг поняла, что
никакая это не чепуха. Просто Громозека спросил ее по-колеидски, выучила
ли она язык. А поняв, Алиса спокойно ответила Громозеке:
- Кра бараката то бунта.
Что означало: "Да, я язык выучила".
Громозека захохотал и велел идти ужинать, а доктор так расстроился,
что от ужина отказался.
- Никогда, - сказал он им вслед, - никогда мне не выучить ни одного
языка! - И из лейки полились струйками горькие слезы.
За ужином Громозека посадил Алису подальше от себя, чтобы она не
задавала ему вопросов. Перед Алисой тут же, как по волшебству, оказалось
восемь стаканов с компотом. Вся экспедиция знала уже, что Алиса любит
компот, и если бы не строгий Громозека, она могла бы есть компот сколько
влезет.
Но в тот вечер Алиса даже не смотрела на компот. Она старалась
поймать взгляд Громозеки, услышать, о чем он говорит с Петровым. А когда
ужин кончился, она услышала, как Громозека сказал:
- Какой чудесный закат! Вы не возражаете, если мы немножко погуляем и
полюбуемся природой?
- П-природой? - удивился Петров. - Никогда не замечал за вами любви к
закатам. Кроме того, мне хотелось бы вернуться к машине.
- Ничего, время терпит, - миролюбиво прорычал Громозека и потащил
Петрова в сторону.
Алиса поняла, что сейчас произойдет самое главное: разговор о
завтрашнем путешествии и мечте Громозеки. И тогда она совершила не очень
хороший поступок. Она стала подслушивать, о чем разговаривают временщик и
археолог. Она подождала, пока они не остановились у большого камня,
перебежала тихонько к нему и затаилась.
- Как вы полагаете, - спросил Громозека у Петрова, - можно ли
уничтожить эпидемию космической чумы, если захватить ее в самом начале?
- Конечно, можно, - сказал Петров. - Только вопрос этот к нам
от-тношения не имеет: ведь Колеида погибла сто лет назад.
- Ага, - сказал Громозека, будто слышал только начало ответа Петрова.
- Значит, можно.
И он рассказал Петрову, как хочет изменить всю историю планеты
Колеида и вернуть ее к жизни.
Петров сначала даже рассмеялся, но Громозека и щупальцем не повел.
Попыхтел желтым дымом и снова сказал, что надо проникнуть к космическому
кораблю в тот момент, когда он снизится на космодроме, и уничтожить
вирусы.
- Но как?
- Я все предусмотрел, - сказал Громозека. - Перед отлетом с Земли я
пошел в медицинский институт и попросил вакцину против чумы. Я сказал им,
что археологическая экспедиция работает на планете, где есть опасность
заразиться. И тогда они не пожалели сыворотки. Ведь в каждом медицинском
центре Земли есть запас вакцины. Если вирус снова попытается напасть на
Землю, ему несдобровать.
- Значит, вы с самого начала хотели изменить историю Колеиды?
- Совершенно верно, Петров! - воскликнул Громозека. - С самого
начала. Еще до того, как ваш Институт времени согласился послать сюда свою
машину.
- И ни слова об этом на Земле не сказали?
- Ни слова. Вы бы меня и слушать не стали.
Алиса подумала, что Громозека слишком уж скрытный и недоверчивый.
Наверно, временщики его все-таки выслушали бы.
- Понятно, что вам или Ричарду, - продолжал Громозека, - будет очень
трудно пробраться с вакциной к самому космическому кораблю, поэтому я
пригласил с нами Алису. Она одного роста с колеидцами, и она согласна под
видом местной жительницы опрыскать корабль вакциной.
- Вы и Алису сюда втравили?
- Ну что за выражения, академик! - обиделся Громозека. - Я никого не
втравливал. Алиса опытный человек. Ей уже десять лет, и у нее за плечами
несколько космических путешествий. Она отлично справится с этим небольшим
заданием.
- Ни в коем случае! - сказал Петров таким тоном, как сказал бы отец.
- Еще я или Ричард можем рискнуть, но Алиса - ни за что.
- Но, академик...
- И слушать не желаю! Идея ваша, в общем, смелая и интересная. Хотя
совершенно неизвестно, какие она может повлечь за собой последствия. Мы
посоветуемся с Ричардом и потом запросим разрешение Земли.
Алисе из ее укрытия видно было, как поник Громозека. Даже голову
втянул в плечи так, что над щупальцами поднялся лишь низкий холм.
- Все погибло, - сказал он. - Все погибло. Вы начнете переписываться
с Землей, сюда понаедет восемьсот экспертов, и они в конце концов скажут,
что этого делать нельзя. Что риск велик для всей Галактики.
- Ну вот, - сказал Петров, - вы же сами понимаете.
- Сам-то я понимаю...
- Значит, завтра с утра Ричард уходит в п-прошлое и старается на
поезде доехать до столицы. Там он смотрит на прилет космического корабля,
возвращается и докладывает нам обстановку. И, повторяю, ничего не
предпринимает. Если окажется, что вы правы и космическая чума попала на
Колеиду с этим кораблем, мы сообщим об этом на Землю и попросим совета у
ученых. Все. Спокойной ночи и, пожалуйста, на меня не обижайтесь.
С этими словами Петров ушел к временной станции, чтобы готовить ее к
завтрашней работе.
Громозека так и не поднимался с земли. Он сидел на камнях и был очень
похож на большого печального осьминога.
Алисе стало его очень жалко. Она вышла из-за скалы и подошла к нему
поближе.
- Громозека, - сказала она тихо и погладила шершавое щупальце.
- Что? - спросил он, открывая один глаз. - А, это ты, Алиска? Ты
слышала?
- Слышала.
- Ну вот, и все мои планы рухнули.
- Не расстраивайся, Громозека. Я все равно за тебя. Неужели мы
чего-нибудь не придумаем?
- Обязательно придумаем, - раздался тут тонкий голосок.
Из-за другого камня, словно котенок, выскочил маленький археолог
Рррр. Его сиреневый глаз светился в сумерках, как фонарик.
- Я тоже все слышал, - сказал он. - Я не мог пересилить любопытство.
Я тоже с вами согласен. Мы не можем ждать, пока сто тысяч экспертов
проведут сто тысяч совещаний. Мы, археологи, открываем прошлое. Но до сих
пор мы его не изменяли, а теперь возьмем и изменим. И если временщики
откажутся, мы их свяжем и сами с Алисой пойдем туда вместо них.
- Ну вот, этого еще не хватало, - печально улыбнулся Громозека. -
Тогда нас вообще из археологов выгонят. И за дело.
- Пускай выгонят. Мы останемся жить на этой планете. Нам поставят
памятник благодарные колеидцы.
- Знаете что, - сказал Громозека, поднимаясь во весь свой слоновый
рост, - перестаньте рассказывать сказки! И в самом деле идите спать.
Громозека шел впереди, еле переставляя щупальца, так был расстроен.
Алиса и Рррр шагали чуть сзади и пытались его успокоить.
Но Громозека был безутешен.
У палатки они остановились, чтобы попрощаться с Рррр.
- Ничего страшного, - сказал Рррр. - Завтра Ричард посмотрит на
прилет корабля, и мы напишем письмо на Землю. Ведь они все равно умерли
сто лет назад. И даже если ваша идея будет осуществлена через десять лет,
ничего особенного не случится.
- Тоже мне утешил! - сказал Громозека. И вполз в палатку.
Алиса задержалась у входа. У нее появилась мысль.
- Ты в какой палатке? - спросила она Рррр.
- В третьей с краю.
- Тогда не спи, - сказала Алиса. - Мне надо будет с тобой поговорить.
Как только все успокоятся.
Громозека шумно, вздыхая и рыча, укладывался спать.
- Послушай, - сказала ему Алиса. - А как же ты собирался делать
космонавтам прививки? - спросила она. - Ведь они не согласятся на уколы.
- Глупышка! - ответил сонным голосом Громозека. - Я и не собирался им
делать уколы. Мне в медицинском институте дали вот этот баллон. -
Громозека показал на небольшой баллончик, похожий на термос, который висел
на ремешке над его койкой. Алиса видела его тысячу раз, но никогда не
обращала внимания. - Он действует, как огнетушитель, - сказал Громозека. -
Стоит нажать кнопку, как из него вырвется струя вакцины. Она, как туман,
окутает все вокруг. Если струю направить на открытый люк корабля, она
заполнит весь корабль и убьет вирусы. Она войдет с воздухом в легкие
космонавтов и вылечит их, если они больны. И через три минуты на Колеиде
не останется ни одного вируса космической чумы. Ну, спи, это нам теперь не
пригодится. Туши свет, завтра рано вставать.
11
Алиса послушно потушила свет и прислушивалась к дыханию Громозеки.
Трудно было догадаться, заснул он или нет. Ведь он так чутко спит. И,
кроме того, у Громозеки три сердца, и он дышит очень неровно.
Алиса решила считать до тысячи. Она досчитала до пятисот пятидесяти и
поняла, что засыпает. Этого делать было нельзя. Она ущипнула себя за руку,
но щипок получился слабый, и тут же ей показалось, что она едет на
колеидском поезде, в маленьком вагоне, и колеса стучат ровно и тихо:
тук-тук-тук...
"Алиса", - сказал ей тихо кондуктор.
Видно, хотел проверить билет. Но билета у Алисы нет, она забыла дома
деньги. Она хотела сказать об этом кондуктору, но рот ее не слушался.
"Алиса... тук-тук-тук..."
Кондуктор взял ее за руку, чтобы вывести из вагона, и Алиса
попыталась вырваться.
И тут поняла, что вокруг совсем темно. Что она в палатке, а не в
поезде, что она проспала все на свете.
Она вскочила. Кровать скрипнула. Громозека зашевелился во сне и
спросил:
- Кому не спится?
Алиса замерла. Рядом она услышала частое дыхание.
- Кто тут? - прошептала она.
Полог палатки был приоткрыт.
- Это я, - ответил Рррр.
Алиса схватила комбинезон и выползла на улицу.
Светила яркая луна, было зябко, и в лагере не горело ни единого
фонаря. Рррр казался черным комочком.
- Я тебя ждал, - прошептал маленький археолог. - А ты все не идешь. А
я привык быть верным своему слову. Сказал, не буду спать, и не сплю.
- Прости, Рррр, - сказала Алиса, - я считала до тысячи, ждала, пока
Громозека заснет, вот и заснула нечаянно.
- Почему ты просила меня не спать?
- Ты не догадываешься?
- Догадываюсь, - сказал Рррр. - Только хочу от тебя самой услышать.
- Завтра с утра Ричард уйдет в прошлое. Он только посмотрит на
корабль, но ничего делать не будет. Петров ему не велел. Но ведь машина
готова к работе. А что, если мы ее включим и я пойду туда вместо Ричарда?
Громозека мне все объяснил.
- А ты можешь включить?
- Я все знаю, как делать.
- Но что ты будешь делать в прошлом?
- Проеду на космодром, встречу корабль и убью вирусы.
- Как?
- У Громозеки все приготовлено. Я знаю.
Маленький археолог задумался.
- Это, пожалуй, наш единственный шанс, - сказал он. - Если этого
сейчас не сделать, то никогда уже не сделать. Но ведь это такое нарушение
дисциплины!
- Тише, перебудишь всех. Подумай, что значит одно нарушение
дисциплины, если идет речь о целой планете? Я обязана рискнуть.
- Ты говоришь как Жанна д'Арк, - сказал маленький Рррр. - Помнишь
такую?
- Конечно, помню. Она Францию спасла.
- Правильно. Я тоже читал. Только Жанне было семнадцать лет, тебе
только десять.
- Но Жанна жила, наверно, тысячу лет назад, а я в двадцать первом
веке.
- Знаешь что? - сказал черный комочек, лежавший у Алисиных ног. - Ты
права. Иногда приходится нарушать дисциплину.
- Отлично! - сказала Алиса. - Утром, когда все проснутся, скажи им
правду. Я вернусь, как только все сделаю. И пусть они не ищут меня.
- Они обязательно пойдут за тобой.
- Нет, ты не знаешь, Рррр. Они не могут этого сделать, потому что
машина пропускает только одного человека. И запоминает его, чтобы, когда
надо, принять его обратно. Если в нее пройдет другой человек, прежде чем
вернется первый, первому уже придется навсегда оставаться там, в прошлом.
И Петров это знает лучше всех. Им все равно придется меня ждать.
- Это слишком опасно.
- Нет, не слишком.
- Слишком. И поэтому я пойду с тобой.
- Ты - со мной?
- Да.
- Но ты ведь не похож на них, совсем не похож. Тебя узнают.
- Но я похож на их котят. И ты будешь путешествовать с котенком. И я
знаю их язык лучше, чем ты. И я все про них изучал и смогу тебе
подсказать, если будет нужно. И вообще послежу за тобой.
- Ой, как не хочется, чтобы за мной следили! - сказала Алиса.
Но на самом деле она была очень рада, что маленький Рррр поедет с
ней. Одной все-таки очень страшно путешествовать сто лет назад в
неизвестной стране.
- Я тебя возьму на руки и буду держать, как котенка.
- Лучше положи в сумку, - сказал Рррр.
- Ладно, я возьму сумку. Все равно надо баллон с вакциной взять. Без
него нам делать нечего.
- Тогда собирайся, а я побегу к себе.
- Зачем?
- Я возьму деньги, у меня в лаборатории есть их деньги. Нам же
придется билет покупать. Потом я себе сделаю хвост и разденусь. Не бывает
же котят в комбинезонах. Хоть мне и не хочется ходить по чужой планете
голым, но что делать?
- Ничего, ты не очень голый, - сказала Алиса. - Ты же весь шерстяной
и пушистый.
- Спасибо, - пискнул Рррр. - У нас с тобой разные взгляды на
одинаковые вещи.
И он зашуршал по пыли, побежал к своей палатке.
Алиса натянула комбинезон, потом прокралась в палатку и достала с
гвоздя баллончик с вакциной. Громозека спал. Он громко дышал, и щупальца
его свисали с широкой кровати на пол.
Потом Алиса разыскала свою сумку, положила туда свитер и баллон.
Потом подумала немного и решила, что в комбинезоне ей ехать в прошлое не
стоит. Она отыскала в чемоданчике свое платье, которое еще не надевала, и
переоделась. Громозека все еще спал.
Но когда она уже собралась уходить и оглянулась, ей показалось, что
один из глаз Громозеки открыт.
- Ты не спишь? - прошептала она.
- Сплю, - прошептал в ответ Громозека. - Свитер не забыла?
- Нет, - удивилась Алиса.
Она постояла еще с секунду, но Громозека крепко спал. Может, ей
показалось, что она только что с ним разговаривала?
Она выбралась наружу.
- Все в порядке? - раздался шепот.
Алиса наклонилась и при свете луны увидела у своих ног пушистого
котенка с коротким хвостом.
- Ты из чего хвост сделал? - шепотом спросила она археолога.
- У моего соседа по палатке есть шуба на меху. Он всегда надо мной
посмеивался, что его шуба сделана из моих братьев, - такая у него
неудачная шутка. А вот видишь, пригодилась. Тебе нравится?
- Ты самый настоящий котенок, - сказала Алиса. - Только жалко, что
глаз у тебя один.
- С этим уж ничего не поделаешь, - вздохнул Рррр. - Придется мне
пореже высовываться из сумки. Громозека спит?
- Спит, - сказала Алиса. - Очень странно спит. Он мне во сне сказал -
свитер с собой взять.
- Угу, - сказал Рррр. Как будто не поверил, что Громозека спал.
И они направились к темному зданию машинной станции.
12
Алиса нажала сначала зеленую кнопку. Дверь в кабинку закрылась. Она
поудобнее повесила сумку через плечо и прижала маленького археолога к
груди. Рррр зажмурился.
- Не беспокойся, - сказала ему Алиса. - Все будет в порядке.
Она нажала белую кнопку.
И потом красную.
И тут же ее окутал туман, голова закружилась, лаборатория исчезла, и
стало совершенно непонятно, летит она или стоит, - ни стен, ни потолка, ни
пола, только какое-то непонятное движение, которое кружит и несет вперед.
И тут же толчок, снова туман вокруг.
Туман рассеялся.
Уже наступило утро. Алиса стояла на том же месте, где только что была
станция, но только никакой станции, никакого палаточного городка и в
помине не было.
Вокруг был зеленый луг, дальше начинался лесок, за которым виднелись
крыши. Крыши были именно там, где археологи раскопали городок. И все это
было совершенно удивительно, потому что только что этот самый город был
пустынным, без крыш и стекол в окнах. И не было деревьев, и не было травы.
А небо было таким же. И холм таким же.
- Ты меня чуть не раздавила, - послышался слабый голос, и Алиса
вздрогнула от неожиданности. И тут же сообразила, что крепко прижимает к
груди маленького археолога.
- Мне дышать нечем, - проворчал Рррр. - Отпусти меня пока на волю.
Тяжело будет меня все время в сумке таскать.
Алиса разжала руки - совсем забыла, что археолог не котенок. Археолог
упал на землю и застонал.
- Ой, извини! - сказала Алиса. - Я совсем растерялась.
Рррр потер ушибленную ногу и ответил сердито:
- Теряться нам некогда. Идем в город. Поезд без нас уйдет. Тогда
получится, что мы сюда зря прилетели.
- А вдруг машина ошиблась? Вдруг корабль не сегодня прилетает?
- Машины не ошибаются, - сказал археолог и побежал по траве к городу.
Алиса шла сзади. Она сорвала ромашку и понюхала ее. Ромашка ничем не
пахла. Над Алисой закружилась пчела.
- Уйди, - сказала ей Алиса и тут подумала, что если ей ничего не
удастся сделать, то через неделю здесь не будет ни одной живой души - ни
пчел, ни людей, ни даже деревьев.
Археолог первым выбежал на узенькую тропинку.
- Не задерживайся, - снова проворчал он и взмахнул хвостом.
- Знаешь что? - сказала ему Алиса. - Ты лучше хвостом поменьше махай
- это у тебя не очень естественно получается.
- Он крепко пришит, - сказал Рррр, но хвостом махать перестал.
Они подошли к деревьям. Деревья тянулись ровной полосой, будто были
специально посажены.
- Погоди здесь, - сказал тихо археолог. - Я загляну, нет ли кого
впереди.
Алиса остановилась и от нечего делать стала рвать ромашки, чтобы
сплести венок. У Алисы слабость плести венки из ромашек или других цветов,
например кашек. Но кашки на Колеиде не растут.
- Ай! - услышала Алиса тонкий крик. Потом рычание. Она бросила
ромашки и побежала к деревьям. Что-то стряслось с археологом.
Она успела вовремя. Археолог несся к ней со всех ног, а за ним,
сжимая в зубах пушистый хвост Рррр, бежала большая собака.
- Назад! Сейчас же назад! - крикнула Алиса собаке.
Собака оскалилась, но остановилась.
Алиса подхватила археолога на руки, и тот прошептал:
- Спасибо!
- Отдай хвост, - сказала Алиса собаке, которая стояла неподалеку и не
выпускала из пасти пушистого хвоста. - Это чужой хвост. Не твой. Отдай
сейчас же.
Алиса сделала шаг к собаке, но собака отступила, будто хотела с ней
поиграть. Собака была большая, лохматая, белая, с рыжими пятнами. Из-за
кустов вышел маленький человек, чуть выше Алисы ростом.
- Что тут такое? - спросил он, и Алиса поняла вопрос, потому что со
вчерашнего дня знала местный язык.
- Ваша собака на моего котенка напала, - ответила Алиса по-колеидски.
- Ах ты, баловница! - сказал человек.
Он был одет в серые штаны и серую рубашку, а в руке держал длинный
кнут. Наверно, он был пастух.
- И пускай он хвост отдаст. Он хвост у котенка оторвал, - сказала
Алиса.
- На что твоему котенку хвост? - удивился пастух. - Ведь он не
прирастет.
- Пускай отдаст, - повторила Алиса.
- Резра, брось, - сказал пастух.
Собака бросила хвост на землю, и Алиса, не выпуская археолога из рук,
подняла хвост.
- Спасибо, - сказала она. - А поезд скоро уходит?
- Какой поезд? - спросил пастух.
- В столицу.
- Через час, - ответил пастух. - А ты кто такая будешь? Почему тебя
не знаю? Я всех в нашем городе знаю.
- А я на экскурсию приезжала, - сказала Алиса. - И домой возвращаюсь.
Я в столице живу.
- И говор у тебя странный, - сказал пастух. - Вроде бы все слова
понятные, а говоришь не по-нашему.
- Я далеко живу, - сказала Алиса.
Пастух с сомнением покачал головой.
- И одета не по-нашему, - сказал он.
Археолог вздрогнул и прижался сильнее к Алисе.
- Как - не по-вашему?
- На вид ты будто ребенок, а ростом чуть ли не с меня.
- Это только так кажется, - сказала Алиса. - Мне уже шестнадцать лет.
- Ну и ну! - сказал пастух.
Потом обернулся к Резре, подозвал собаку и, все еще покачивая
головой, пошел к кустам. Но вдруг, когда Алиса уже решила, что опасность
миновала, он остановился и спросил:
- А как же котенок твой? Если хвост оторвали, кровь должна идти.
- Ничего, не беспокойтесь, - сказала Алиса.
- Покажи мне его.
- До свиданья, - сказала Алиса. - Я на поезд боюсь опоздать.
И она поспешила по тропинке к городу и не оборачивалась, хотя пастух
ее окликнул еще раз или два. Она бы бежала, но боялась, что тогда собака
погонится за ней.
- Ну, как он? - шептал археолог.
- Не знаю. Я назад не смотрю.
Тропинка расширилась, влилась в пыльную дорогу; впереди показался
сарай или склад, и Алиса пошла, прижимаясь к стене поближе, чтобы скрыться
с глаз пастуха. Ей все казалось, что он сейчас побежит вслед.
За сараем Алиса остановилась, отдышалась.
- Версию мы продумали плохо, - сказал строго археолог. - Оказывается,
произношение у нас хромает. И про экскурсию неправдоподобно. Ну почему
человеку идти с экскурсии одной, ранним утром? Запомни: ты приезжала к
бабушке и едешь обратно... Кстати, совсем забыл: молодые девушки носят
здесь волосы совсем не так. Они их начесывают на лоб.
- У меня же короткие волосы.
- Все равно, начеши их на лоб.
- Тогда мне придется тебя на землю поставить.
- Ни в коем случае! Тут же хищные собаки!
- Никаких собак нет. Хочешь, я тебя в сумку посажу?
- В сумку? Отлично. Только возьми мой ножик и прорежь в сумке
дырочку. А то как я смотреть буду?
Алиса пересадила археолога в сумку, где уже лежал баллон с вакциной,
сунула туда же оторванный хвост. Прорезала ножиком дырку, чтобы археолог
мог смотреть, что творится вокруг.
- Жалко, что у тебя ниток нет, - сказал Рррр. - Как же я хвост
пришью?
- А еще говорил, что крепко держится.
- Тебя никогда собаки за хвост не хватали, - возразил археолог, - вот
ты и смеешься.
- Я не смеюсь. Посмотри в сумке, там, может быть, есть иголка и
нитка, в боковом кармашке. Мне бабушка обычно туда кладет всякие ненужные
вещи.
Алиса застегнула сумку на "молнию". Потом все-таки начесала волосы на
лоб и пошла к станции.
К счастью, город еще спал. Закрыты были окна, опущены шторы, и ни
один человек не знал о том, что через неделю по улицам, таким же пустым,
как сейчас, будут ездить только машины "скорой помощи".
- Мне вас жалко, - сказала Алиса домам, в которых спали люди. - Но вы
можете на меня положиться.
- Может, нас уже хватились, - заворочался в сумке археолог, голос его
доносился глухо, словно издалека.
- Молчи, - сказала Алиса, - а то кто-нибудь услышит и умрет от
удивления: сумка разговаривает.
Газетный киоск был уже открыт. И продавец в нем был знакомый. Его
фотографию показывал Петров - ведь он его отнес в больницу. То есть
отнесет, если Алиса ему не поможет.
Алиса достала из кармана мелочь.
- У вас есть сегодняшние газеты? - спросила она.
Продавец был пожилой человечек в четырехугольных роговых очках.
- Одну минутку, госпожа, - сказал он. - Если вы подождете, то их
принесут.
- А долго ждать?
- Недолго. Слышите, поезд шумит? Это пришел утренний из столицы. Он
привез почту.
- А потом он обратно в столицу поедет?
- Да, минут через двадцать.
- Тогда дайте мне вчерашнюю газету, - сказала Алиса.
Продавец протянул ей газету и дал сдачу.
- Вы приезжая? - спросил он у нее.
- Я иностранная туристка, - сказала Алиса.
- Ага, - сказал продавец. - Я сразу догадался, что вы не здешняя.
Когда Алиса отошла от киоска и пошла через небольшую площадь, мимо
памятника неизвестному человеку на коне, который будет стоять здесь и
через сто один год, она сказала археологу:
- Надо бы мне заранее сшить платье, как здесь носят.
- Ну кто мог догадаться? - спросил археолог.
- Конечно, Громозека.
За площадью был небольшой сквер. По обе стороны дорожки тянулись
клумбы с цветами. Цветы раскрывались навстречу солнечным лучам. Перед
вокзалом остановился автобус, из него вышли маленькие люди в рабочей
одежде и вошли внутрь. Над невысоким зданием вокзала поднимался столб
дыма, и пыхтел паровоз.
- Ты газеты посмотрела? - спросил Рррр.
- Я на ходу не могу.
- Тогда дай мне.
Алиса свернула газету трубочкой и просунула в сумку. Тут же газета
вылезла обратно.
- Неужели ты не понимаешь, - прошипел археолог, - что я не могу
читать в сумке? Здесь темно и тесно.
- Тогда не просил бы.
- Найди скамейку, - сказал археолог, - сядь и прочти.
- Сначала я куплю билет на поезд, - сказала Алиса, - а то мы
опоздаем, и тогда сможем читать сколько влезет. А у тебя почему настроение
испортилось?
- Меня укачивает, - ответил Рррр. - Тебя никогда не носили в сумке?
- Нет.
- Меня тоже. Кстати, у тебя очень неровная походка, какая-то
прыгающая.
- Вот не знала!
Препираясь с археологом, Алиса вошла в вокзальную дверь и увидела
билетные кассы. Она знала, где их искать, потому что археологи в будущем
восстановили почти весь вокзал. Правда, оказалось, что не всё они
восстановили правильно, но сейчас это не играло роли.
- Один детский, - сказала Алиса, протягивая деньги в окошечко кассы.
Круглое красное лицо кассирши высунулось из окошка. Она оглядела
Алису с ног до головы и сказала:
- Такая взрослая девушка, а хочешь сэкономить на билете. Доплатите
сейчас же восемь монет за полный билет.
- Но я же всегда езжу по детскому...
Тут Алиса осеклась, потому что археолог подпрыгнул в сумке.
- Ах да, конечно, - сказала она и полезла в карман за деньгами. Денег
оставалось совсем немного. Всего десять монет. - А когда отходит поезд? -
спросила Алиса.
Но кассирша ничего не ответила и захлопнула окошко.
- Кассирши здесь невежливые, - сказала Алиса. - У нас таких нет.
Она вышла на платформу и остановилась за железным столбом. Она не
хотела разгуливать на виду.
Поезд стоял у платформа, паровоз разводил пары, и немногочисленные
пассажиры занимали места. Некоторые были еще совсем сонные, только
проснулись.
Алиса выбрала вагон, в котором никого не было, и быстро пошла к нему.
У вагона стоял кондуктор в высокой оранжевой шляпе.
- Ваш билет?
Алиса протянула ему билет.
- Вы читать не умеете? - спросил он. - Написано же - третий класс. А
это вагон первого класса.
- А какая разница? - спросила Алиса.
Кондуктор оглядел ее с головы до пяток и сказал:
- В цене.
И когда Алиса поспешила, чтобы он ее больше не разглядывал, к
следующему вагону, победнее, раскрашенному и полному народа, она услышала,
как кондуктор сказал кому-то:
- Погляди, что за чудо! Иностранка, что ли?
И тогда Алиса решила выдавать себя за иностранку. Она остановилась
около вагона, но к двери не подошла, а наклонилась к сумке и спросила
археолога шепотом:
- А что, если я буду выдавать себя за иностранку?
- Тогда выдавай себя за северную иностранку и ни в коем случае не за
южную.
- Почему?
- А потому, что с северными у них союз, а с южными вот-вот война
начнется.
- Не начнется, - уверенно сказала Алиса. - Не успеют.
- А с твоей помощью, может, и успеют.
- Ты с кем разговариваешь, госпожа? - услышала Алиса строгий голос.
Она выпрямилась. Рядом с ней стоял толстый человечек в желтом
мундире, с большим золотым гербом на шляпе. Она решила, что это
полицейский, и первым ее движением было убежать отсюда. Убежать куда глаза
глядят.
- Стой, - сказал человечек в желтом и схватил ее за рукав. - Ты
откуда приехала и с кем разговариваешь, спрашиваю?
- Я с севера, - сказала Алиса. - Я иностранка. Иностранка с севера.
- Что-то не похоже, - сказал человечек.
Но тут паровоз загудел, Алиса вырвалась и вскочила на ступеньку
вагона.
Человечек в желтом мундире раздумывал, что ему делать, а тем временем
Алиса протянула билет кондуктору и протиснулась в набитый вагон. Ей
удалось отыскать купе, в котором дремали три человека в бедной одежде и
помятых шляпах. Четвертое место было свободным.
- Кто это был? - спросила Алиса, переводя дух и склоняясь к самой
сумке.
- Это был носильщик, - раздался шепот в ответ.
Поезд дернулся и, постукивая на рельсах, двинулся к столице.
- Он не мог меня арестовать?
- Не знаю, - сказал археолог. - А тебя никто не слышит?
- Нет, они спят.
- Тогда почитай наконец газету. И поставь сумку на пол. Так меньше
качает.
Алиса развернула газету.
Газета была вчерашняя. И во всю первую страницу тянулась красная
надпись:
"Завтра Колеида встречает героев космоса".
- Все в порядке, - прошептала Алиса. - Мы успеваем. Временщики не
ошиблись.
13
К счастью, соседи через две станции сошли, и Алиса осталась в купе
одна. Она вытащила археолога из сумки, и они вместе прочли все сообщения в
газете, где говорилось о полете космонавтов и о том, как их будут
встречать. Они даже смогли примерно рассчитать, как им пробираться через
столицу. Правда, столицу археологи еще не раскопали, но в библиотеке Рррр
нашел план города и перерисовал его. Плохо было с деньгами. Денег
оставалось только-только на трамвай или автобус. Даже перекусить было не
на что.
- Ну что же, - печально улыбнулся археолог и подмигнул Алисе
единственным глазом, - придется, как в сказке, продать меня, своего
единственного друга.
- Никто тебя не купит без хвоста, - сказала Алиса.
- Не беспокойся, - сказал археолог. - Я нашел иголку и нитки. Только
ты так раскачивала сумку, что я боялся уколоть себе пальцы. А теперь я
пришью себе хвост. Ехать еще часа полтора.
Алиса смотрела в окно. За окном была обыкновенная страна, правда,
сильно отсталая по сравнению с Землей, но ведь Земля когда-то была
отсталая: на ней не было монорельсов, воздушных скоростных пузырей,
антигравитаторов, летающих домов и всяких других обыкновенных вещей.
Археолог мурлыкал что-то себе под нос и пришивал хвост. Алиса могла
бы ему помочь - она лучше умела обращаться с ниткой, чем Рррр, - но не
стала предлагать свои услуги, так как каждый сам пришивает себе хвост, не
так ли?
Алиса принялась разглядывать портреты космонавтов в газете. Один из
космонавтов ей понравился больше всех. Он был молодой, темноглазый и
улыбался так широко, будто вообще не улыбаться не мог. "Инженер Толо", -
прочла она его имя. И запомнила.
Дверь в купе хлопнула, и вошла старушка. Старушка была маленькая, с
круглым румяным личиком, в длинном синем платье. Алиса увидела, как глаза
старушки стали вдруг широкими и испуганными. Старушка смотрела вниз, на
скамейку.
- Ах! - воскликнула старушка.
Алиса проследила за ее взглядом и увидела, что застигнутый врасплох
археолог, придерживая одной рукой хвост и в другой все еще сжимая иголку,
пытается залезть в сумку. Алиса быстро раскрыла сумку пошире, чтобы он
забрался туда, и снова поглядела на старушку.
Старушка отступала в коридор, и рот ее уже открылся, словно она
вот-вот закричит.
- Не волнуйтесь, бабушка, - сказала Алиса. - Не волнуйтесь. Это он
так играет.
- Ой! - сказала бабушка. Она как будто немного успокоилась, услышав
Алисин голос. - А мне-то показалось...
- Что?
- И не говори, дочка, - сказала старушка. - Мне почудилось, что твой
котенок себе хвост пришивает. Глаза подвели.
Бабушка быстро забыла о своем испуге, уселась у окошка, развязала
мешочек и достала оттуда два помидора. Один взяла себе, другой протянула
Алисе.
- Ты куда, дочка? - спросила она.
- Я в столицу.
- Ясное дело - в столицу, - согласилась бабушка. - А что там делать
будешь?
- Я еду космонавтов встречать...
- А-а, - сказала бабушка и вдруг задумалась. - Скажи, милая, -
спросила она вдруг, - а у твоего котенка два глаза или один?
- Два, - сказала Алиса спокойно, - только он один глаз все время
жмурит.
- Ну ладно. - Бабушка еще раз взглянула с опаской на сумку. - А я
тоже на космодром еду.
- Встречать космонавтов?
- Да нет, не всех встречать. Сын мой возвращается. Инженер он.
Старушка достала из сумочки большую фотографию того космонавта,
который понравился Алисе.
- Вот, смотри.
- А я его знаю, - сказала Алиса. - Его зовут Толо.
- Кто его не знает, - с гордостью сказала старушка.
- А почему вы в простом поезде едете? - спросила Алиса.
- А что?
- Так вы же мать космонавта. У нас родителей космонавтов всегда
вместе с ними чествуют.
- Да куда уж мне, - улыбнулась старушка. - Я как жила в деревне, так
и осталась. А мой Толо тоже скромный. Никогда не догадаешься, что
космонавт. Вот ты читала, наверно, в газете, как у них авария произошла,
как метеорит им стенку прошиб? Так это мой Толо наружу вылез и дырку
заделал.
Сумка толкнула Алису в бок. Но она и без этого уже догадалась: вот
как космическая чума проникла на корабль. Значит, Толо уже болен.
- Ничего, - сказала она вслух. - Мы его вылечим.
- Кого вылечим? - спросила бабушка.
- Да я так, случайно, - спохватилась Алиса.
- Мой Толо здоровый. Он никогда еще ничем не болел. Даже зубы никогда
не болели. Вот какой у меня сын.
Бабушка погладила фотографию и спрятала ее в сумочку.
Алиса снова ощутила толчок. Археолог, видно, был взволнован. Чего же
он хочет?
- Просись с ней, - раздался вдруг шепот.
- Что? - спросила бабушка. - Ты что-нибудь сказала?
- Да, - ответила Алиса. - Это я про себя. Я сказала, что счастливая
вы.
- Конечно, счастливая. Такого сына вырастила! Даже зубы никогда не
болели.
- Я про другое, - сказала Алиса. - Ведь вас к самому кораблю пустят.
- Конечно, пустят. Должна же я своего сына обнять.
- А мне придется далеко-далеко стоять. Может, даже и вообще в городе
остаться. А мне так ваш Толо нравится! Честное слово, больше всех других
космонавтов.
- Правду говоришь, девушка? - спросила старушка серьезно.
- Честное слово.
- Тогда я должна доброе дело сделать.
Бабушка задумалась, а Алиса посильнее прижала сумку к скамье.
Археолог так волновался и беспокоился, что сумка дрожала, как будто в ней
не один котенок, а целый выводок.
- Беспокойный он у тебя, - сказала бабушка. - Ты его выпусти.
- Нельзя, - сказала Алиса. - Убежит.
- Слушай меня, доченька, - сказала старушка. - Сегодня у меня
великий, можно сказать, день. Сын мой возвращается героем. И я хочу
сделать доброе дело. И думаю, Толо меня за это не осудит. Пойдешь ты со
мной. Пойдешь к самому кораблю и скажешь, что ты моя дочка, а Толо - твой
брат. Поняла?
- Ой, спасибо! Ой, какое громадное спасибо! - воскликнула Алиса. - Вы
и не представляете, какое вы замечательное дело сделали. И не только для
меня, но и для себя и для всех!
- Всякое доброе дело не только для одного человека - оно всех
касается.
Разумеется, бабушка не поняла, что имела в виду Алиса, а Алисе так
хотелось ей рассказать все, что она прикусила себе язык почти до крови, а
Рррр словно угадал, о чем она думает, и просунул сквозь дырочку в сумке
кончик ножа и уколол Алису.
Алиса от неожиданности подпрыгнула.
- Радуешься? - спросила бабушка. Она и сама была рада, видя, что
рядом сидит счастливый человек.
- Радуюсь, - сказала Алиса и ущипнула сумку.
Поезд начал тормозить. За окном потянулись высокие новые дома.
14
Бывает же так - уж если повезет, то везет как следует. Бабушка не
только пообещала Алису провести на космодром под видом своей дочки, но
даже накормила ее обедом в кафе возле вокзала, показала ей город, потому
что Алиса призналась, что она приезжая. А потом на такси привезла на
космодром.
Уже задолго до космодрома машина замедлила ход и еле-еле выбиралась
из пробок, чтобы снова через сто метров затормозить. Казалось, вся столица
спешит на космодром. Шутка ли - возвращается первый космический корабль.
Улицы были украшены флагами и портретами космонавтов, и каждый раз, когда
бабушка видела портрет своего сына, она дергала Алису за рукав и громко
говорила:
- Ну, кто там?
- Наш Толо, - отвечала Алиса.
- Правильно, наш с тобой мальчик.
И бабушка уже сама начала понемножку верить, что Алиса ее дочь.
Наконец, когда впереди показались здания космодрома, машина окончательно
застряла в потоке автобусов, машин, велосипедов и всяких других видов
транспорта. Шофер, повернувшись к своим пассажирам, сказал с грустью:
- Советую вам дальше идти пешком. А то до вечера простоим. Мертвое
дело.
Тогда бабушка с Алисой распрощались с шофером, заплатили ему и пошли
дальше пешком. Шофер догнал их через двадцать шагов.
- Я машину бросил, - сказал он. - Ну что с ней сегодня случится? Кому
она сегодня нужна? А я себе не прощу, если прилет не увижу.
У здания космодрома стояла первая цепь полицейских в белых
праздничных мундирах. Шофера они не пропустили, и он остался в громадной
толпе тех, у кого не было билета. А бабушку с Алисой пропустили почти без
разговоров. Бабушка показала им свои документы, и тогда один из
полицейских даже сказал:
- Давайте я с вами до поля дойду. Чтоб вас никто больше не
задерживал.
Бабушка тотчас наклонилась к Алисиному уху и прошептала:
- Он сам-то без нас на поле бы не попал. Охота ему была людей не
пускать. Ему посмотреть хочется, как наш Толо из корабля выйдет.
Через полчаса бабушка с Алисой пробились к самому последнему
ограждению. За ним начиналось бескрайнее бетонное поле, куда должен был
опуститься корабль.
По радио все время передавали сообщения о том, как корабль тормозит и
приближается к Колеиде. Оставалось совсем немного времени до его прилета.
Вокруг стояли генералы и очень важные начальники - руководители
государств, ученые, писатели и артисты. Все ждали и волновались.
Но никто не мог догадаться, что в громадной толпе, заполнившей
космодром, больше всех волновалась девочка по имени Алиса, которая
прилетела из будущего и с другого конца Галактики. И она волновалась
больше всех, потому что у нее в руках была судьба всей планеты.
Алиса почувствовала, что у нее немного дрожат коленки. И ладони стали
влажными. Она потихоньку стала проталкиваться вперед, к самому ограждению.
- Ты куда? - спросила бубушка. - Я с тобой.
Алиса незаметно расстегнула "молнию" на сумке и нащупала внутри
баллончик. Потом она вынула его и повесила через плечо.
- Что это у тебя? - спросила старушка.
- Термос, - ответила Алиса. - Пить захочется - открою.
Бабушка больше не спрашивала - она смотрела в небо, потому что там
появилась светлая точка, которая росла на глазах.
Космический корабль, несущий на борту космическую чуму, приближался к
Колеиде.
Корабль опустился медленно, как во сне. Он на минуту повис над самым
полем, голубое пламя вырывалось из его дюз и плавило бетон. Потом он встал
на землю, и над полем пролетел короткий ураган, срывавший шляпы и фуражки
со зрителей.
Грянули оркестры, и несколько служащих космодрома начали разматывать
толстый рулон белого ковра, по которому космонавты пройдут от корабля до
встречающих.
- Что делать? - спросила Алиса археолога. Она знала, что никто ее не
слышит: все ждут, когда откроется люк и выйдут космонавты.
- Мы далеко от корабля? - спросил Рррр.
- Шагов триста-четыреста. Не добежать. Поймают.
- Ой, - вздохнул археолог, - так близко - и не добежать! Я бы, может
быть, добежал.
- Нет, тебе не донести баллон с вакциной.
Но тут Алисе снова помогла бабушка. Когда она увидела, что члены
правительства Колеиды пошли по обе стороны белого ковра навстречу кораблю,
потому что членам правительства тоже было невмочь ждать, она отодвинула
полицейского и сказала:
- Там мой сын.
И сказала это так уверенно, что полицейский только поклонился и
пропустил ее.
Алиса схватилась за руку старушки, и, когда полицейский попытался
остановить ее, бабушка обернулась и сказала:
- А это его сестра, и я без нее ни шагу не ступлю.
- Только сумку оставьте, - сказал тогда полицейский. - С сумкой
нельзя.
Алиса вцепилась за сумку, и получилось замешательство, потому что
бабушка тянула вперед, полицейский назад, а Алиса оказалась между ними. И
тогда Алиса услышала, как Рррр сказал на космоязыке, чтобы никто не понял:
- Отпусти. Помни о главном.
К счастью, полицейский не услышал. Другой рукой он старался сдержать
других встречающих. Алиса отпустила сумку и поспешили вперед.
Они подошли почти к самому кораблю. Но тут остановились все. Бабушка
тоже.
Люк медленно поворачивался.
"Когда-то на Земле встречали Гагарина, - подумала Алиса. - Как жаль,
что я поздно родилась!.. Пора", - сказала она себе.
И в тот момент, когда люк распахнулся и первый космонавт, капитан
корабля, показался в нем, Алиса проскользнула между генералом и главным
министром Колеиды, увернулась от рук начальника почетного караула и
понеслась к люку.
- Стой! - кричали сзади.
- Не волнуйтесь, - услышала она голос бабушки, - это моя дочка.
Алиса на бегу сорвала с плеча баллон с вакциной.
Капитан корабля при виде ее засмеялся и показал рукой в сторону.
Алиса на секунду остановилась. Она поняла, что люк находится слишком
высоко - ей не достать до него. Струя вакцины не попадет внутрь.
- Трап везут! - крикнул ей капитан корабля, который, наверно, решил,
что Алиса хочет поздравить космонавтов и ей это разрешили сделать.
Автоматический трап в этот самый момент подъехал к кораблю.
- Стойте! - крикнула Алиса капитану, который поднял было ногу, чтобы
ступить на трап.
Она на ходу вскочила на трап, не дожидаясь, пока он остановится.
Сзади топотали полицейские, чтобы догнать ее и остановить.
Алиса стрелой взлетела по трапу. Баллон был в руках.
Она направила его прямо в лицо капитану и нажала кнопку.
Сильная мутная струя вонючей вакцины ударила в капитана, и он от
неожиданности отпрянул назад.
Миллионы людей Колеиды, которые видели этот момент на космодроме и по
телевизору, ахнули от ужаса. Все жители Колеиды решили, что это покушение
на космонавтов.
Алиса стояла перед самым люком и не переставала нажимать на кнопку.
Туман быстро окутал весь корабль и заполнил его внутренние помещения.
Потом кнопка сама щелкнула и вернулась на место.
Баллончик был пуст.
И в еще не рассеявшемся тумане несколько сильных рук схватили Алису,
и ее потащили вниз.
15
Камера, в которой оказалась Алиса, была маленькая и совершенно голая.
Даже стула в ней не было. За дверью слышались голоса. Это была даже не
камера, а просто один из складов космодрома, из которого спешно вынесли
все, чтобы запереть туда государственную преступницу, которая совершила
покушение на космонавтов.
Алиса села на пол. Она была счастлива, только очень устала и
беспокоилась, что стало с археологом Рррр.
Она понимала, какая паника сейчас царит на всей Колеиде. Ведь никто
ничего не понимает. И все спрашивают друг у друга, не пострадали ли
космонавты. И тысячи разных страшных слухов ходит по Колеиде.
Прошло минут пять, потом еще пять.
"Наверно, - подумала Алиса, - сейчас все занимаются космонавтами, им
не до меня".
Потом другая мысль пришла в голову. Очень хорошо - ей удалось спасти
Колеиду. Но дальше что? Ведь ей-то теперь отсюда никогда не выбраться. И
никогда она больше не увидит шумного и доброго Громозеку и не вернется
домой, на Землю...
Ей хотелось плакать. И она заплакала. Может, даже не из жалости к
себе, а потому, что очень устала и переволновалась. А когда она немножко
поплакала, то настроение у нее стало лучше. Потому что она поняла, что ее
ни за что не оставят в беде. Если надо, с Земли привезут еще три машины
времени. И тогда сюда придут за ней и Петров, и Ричард, и, может, даже сам
Громозека. И все объяснят колеидцам. И, может быть, даже Алисе здесь
поставят памятник...
И Алиса задремала, прислонившись к белой стене.
Ее и в самом деле никто не допрашивал, потому что сначала на
космодроме поднялась страшная паника. Но когда Алису увели, а туман
рассеялся, то оказалось, что космонавты совершенно невредимы. И раз уж они
прилетели, все равно торжество должно было продолжаться. И об Алисе на
время забыли.
16
Алиса не знала, сколько она проспала. Может, минут десять, а может
быть, и три часа. Но вдруг она услышала:
- Алиса!
Она сразу открыла глаза и оглянулась.
Камера была пуста. За дверью все так же стучали шаги - ее тщательно
охраняли.
- Алиса, ты меня слышишь?
- Это ты, Рррр?
- Я. Подойди к дальнему от двери углу и помоги мне.
Алиса тихонько поднялась и подошла, куда велел Рррр.
И она увидела, что там, в углу, решетка. К решетке снизу прижалось
пушистое лицо маленького археолога.
- Не печалься, - прошептал археолог, подмигивая сиреневым глазом. -
Мы тебя выручим.
- А ты как здесь оказался?
- Сейчас некогда рассказывать. В общем, пока они кричали и гонялись
за тобой, я раскрыл "молнию" на сумке и выскочил. Меня чуть не затоптали.
А потом я проследил, куда тебя повели, - ведь на котенка никто не обращает
внимания. Тем более, хвост я все-таки пришил.
- Ну, и дальше что?
- А дальше я обследовал это здание. И нашел решетку. Я ее отпер
снизу, но у меня не хватает сил ее поднять. Давай быстренько, поднатужься.
Алиса взялась за решетку. Решетка поддавалась еле-еле.
- Тяни! - умолял Рррр. - Они вот-вот за тобой придут.
За дверью послышались голоса. Кто-то шел к камере.
Алиса изо всей силы дернула за решетку, и она выпала и громко
звякнула о каменный пол.
- Прыгай! - приказал Рррр. - Не бойся, здесь невысоко.
И в тот момент, когда дверь в камеру начала открываться, Алиса,
зажмурившись, прыгнула в черную дыру, и Рррр еле успел отскочить в
сторону.
- Беги за мной, - сказал он.
Алиса долго бежала по темным коридорам сложного подземного хозяйства
космопорта. Она набила синяков на руках и коленках, разорвала рукав
платья, но остановиться не могла - Рррр бежал впереди и торопил ее:
- Отдохнешь дома. Слышишь, за нами погоня.
Они успели выбежать на задний двор космопорта за минуту до того, как
все здание оцепили войска. Спасло их то, что народу на космодроме все еще
было так много, что солдатам и полицейским, которые ловили государственную
преступницу, было трудно передвигаться быстро.
17
Долгий шумный день на планете Колеида уже кончался. Солнце опустилось
к высоким деревьям парка, который тянулся за космопортом.
- Ой, как я устала! - сказала Алиса, добежав до первого дерева и
обняв его ствол. - Вот-вот упаду.
Пушистый археолог выглянул из-за двери, смотря, нет ли погони.
- Не распускайся, Алиса, - сказал он. - Держи себя в руках. Сделана
только половина дела.
- Почему половина? Мы же все сделали и спасли планету.
- Не знаю, - ответил Рррр. - Не знаю, моя девочка.
Он говорил, словно старый, мудрый дедушка.
- Ты распылила вакцину, это так. Но только если мы вернемся назад, мы
узнаем, дало ли это какой-нибудь результат.
- Ты хочешь сказать, что мы вернемся и все осталось как прежде?
- Не знаю...
- Тогда лучше не возвращаться. Лучше остаться здесь.
- Ты устала, Алиса, - сказал Рррр, - и нервничаешь.
До леса доносились глухие удары барабанов. Это далеко-далеко играли
оркестры. Густой теплый воздух вздрагивал от барабанного буханья. Над
крышей космопорта взлетела гирлянда огромных разноцветных воздушных шаров.
- Я просто не могу представить, что они все заболеют, - сказала
Алиса.
- Может быть, и не заболеют. А если бы ты не распылила вакцину, ты бы
наверняка знала, что все они обречены. И было бы еще хуже.
Алиса кивнула. Маленький археолог был прав.
- Отдохнула немножко? - спросил он. - Нам надо спешить. До темноты мы
должны уйти подальше от города.
- А куда мы теперь? - спросила Алиса, которой никуда идти не
хотелось. Лечь бы сейчас на траву и заснуть. А проснуться уже дома. - На
вокзал?
- Ни в коем случае, - ответил Рррр. - Нас там сразу узнают. Ведь ты
сейчас после космонавтов самый популярный человек в городе. Несколько
миллионов колеидян видело тебя по телевизору. Мы пойдем пешком.
И они пошли через лес. Рррр бежал впереди. Он шел по солнцу так,
чтобы выбраться к железной дороге и вдоль нее добираться до городка, у
которого лагерь археологов.
Алиса натерла ногу, но разуваться Рррр не разрешил. "Интересно
получается, - подумала Алиса. - Пока мы ехали туда, я была главной, а
теперь он вдруг вспомнил, что он старше, и ведет меня". Но спорить с
маленьким археологом не хотелось. И не хотелось убеждать его, что все
равно Петров с Ричардом найдут их и спасут. Ведь Рррр тогда обязательно
скажет, что их могут не найти.
Вдруг лес кончился. Он оказался узким. За ним начинался пустырь, а
дальше снова дома. И выйти из-под деревьев было нельзя - над пустырем
кружил маленький желтый вертолет и от домов к лесу медленно двигалась
цепочка полицейских.
- Облава, - сказал Рррр. - Они подозревают, что мы скрылись в лесу.
- Что делать? - спросила Алиса. - Заберемся на дерево?
- Они догадаются. Бежим обратно.
Оказывается, Рррр заметил в лесу какие-то строения. Туда он и повел
Алису.
На большой истоптанной и пыльной поляне, обнесенные низким
заборчиком, стояли аттракционы - качели, горки, "чертовы колеса" и другие
развлекательные машины, похожие на те, что стоят в парках на Земле, и в то
же время совсем другие.
Беглецы забрались под скрипучую карусель и улеглись на землю. Совсем
близко нависал дощатый пол, и в щель между досками Алиса видела тонкую
полоску очень светлого неба.
Они вовремя спрятались. Минуты через три к аттракционам подошли
полицейские. Слышно было, как они перекликаются. Потом один из них
забрался на карусель, и доски прогибались под его башмаками.
Алисе захотелось чихнуть - под каруселью было пыльно и душно.
Полицейский остановился прямо над ней, закрыв подошвами светлую полоску, и
спросил громко у кого-то:
- Под каруселью смотрел?
- Нет, - ответили издали. - Сам погляди.
- У меня фонаря нету.
- Без фонаря увидишь. Вряд ли кто туда мог забраться.
Полицейский спустился на землю, Алиса быстро отползла к дальней
стенке и прижалась к ней.
Деревянная дверца распахнулась, и в ней появился черный силуэт
полицейского. Он долго вглядывался, потом спросил на всякий случай:
- Есть здесь кто?
- Ты идешь? - раздался крик издали.
- Иду, - ответил полицейский и захлопнул дверцу. - Нет здесь никого.
Она уж, наверно, на самолете улетела.
- Конечно, - согласился с ним второй голос. - Такое покушение в
одиночку не совершишь.
- Останемся здесь до темноты, - сказал Рррр, когда шаги полицейских
смолкли. - А то сейчас нас быстро поймают.
Им удалось выбраться из-под карусели только поздно вечером. Примерно
через час после того, как полицейские ушли, парк стал наполняться народом.
Хозяин карусели долго вытирал ее тряпкой, подметал, потом включил, и часа
три подряд под веселую, но страшно надоевшую Алисе музыку карусель
вертелась над головой, скрипела, и казалось, вот-вот кто-нибудь провалится
сквозь пол и задавит беглецов.
Наконец, когда Алиса отлежала себе все бока и измучилась оттого, что
страшно хотелось спать, а уснуть под гром музыки и скрип карусели было
совершенно невозможно, веселье подошло к концу. Мотор карусели все реже
заводился, реже раздавались голоса вокруг. И к полночи все стихло.
Они выползли наружу, и Рррр долго растирал сильными ручками ноги
Алисы. Ноги так занемели, что идти было невозможно. А потом стало еще хуже
- ноги отходили, и казалось, что тысячи иголок вонзились в них.
- Ну, сможешь идти? - спросил Рррр.
- Смогу, - ответила Алиса.
Теперь, когда столько пришлось вытерпеть, она уже поняла, что любой
ценой они должны добраться до своих.
И они добрались.
Они снова пересекли темный лес, вышли на пустырь и, обходя ямы и кучи
мусора, доплелись до нового района города. Пока не остались позади
последние дома, они шли медленно - Рррр забегал вперед, смотрел, нет ли
кого, только потом Алиса следовала за ним.
Было уже почти два часа ночи, когда они вышли к полотну железной
дороги. Рельсы поблескивали под луной.
Они вышли на тропинку, которая бежала вдоль полотна, и направились
прочь от столицы. Алиса старалась представить себе, как мать космонавта
Толо ругает ее, рассказывает своему сыну, что Алиса втерлась к ней в
доверие. Ей казалось даже, что она слышит голос старушки: "Я ее даже
помидорами кормила. Знала бы, ничего не дала бы. И котенок у нее был
подозрительный".
И уже под утро им удалось взобраться на платформу товарного поезда,
который притормозил у разъезда.
И с первыми лучами солнца, изодранные, измученные, еле живые, страшно
счастливые, они поднялись на пригорок. Оставалось сделать всего один шаг,
и машина времени заберет их обратно, в лагерь археологов.
И Алиса вдруг поняла, что ей очень трудно сделать этот последний шаг.
- Я боюсь, - сказала она маленькому археологу.
- Я тоже боюсь, - сказал он. - Я понимаю.
- А вдруг мы вернемся, а там все по-старому? Вдруг не удалось?
- Ой, - сказал Рррр, - и не говори!
Он снова потерял где-то свой хвост, теперь уже безвозвратно.
Они помолчали немного.
Потом Алиса наклонилась и взяла археолога на руки. И сделала
последний шаг.
Что-то щелкнуло. Легкий туман окутал ее, и показалось, что она
несется куда-то, падает... падает...
И вот она стоит в кабине машины времени.
18
За стеклом возвышался Громозека. Рядом - Петров. Ричард наклонился
над пультом управления.
Алиса стояла в кабине, не смея шелохнуться.
Дверь не открывалась.
Громозека поднял щупальце, показывая, что она забыла нажать на
кнопку.
- Ну да, кнопка, - сказала Алиса.
Она нажала на зеленую кнопку. Дверь отошла в сторону. Алиса выпустила
из рук археолога, и тот упал на пол.
- Все в порядке, - сказал Громозека. - Можете стартовать.
- Есть стартовать, - отозвался голос из динамика.
Глухо заревели двигатели, пульт управления качнулся, и Алиса
почувствовала, как увеличивалась тяжесть - заработали гравитационные
установки.
- Ну что? - спросил наконец Рррр.
Громозека протянул вперед свои длинные щупальца, поднял Алису, и она
вдруг увидела, что по его широченному зеленому лицу текут дымящиеся слезы.
- Доченька моя, - сказал он. - Милая! Спасибо!
- Ну что? - спросила тогда Алиса.
- Все в п-порядке, - сказал Петров. - Все в п-порядке. Хотя это и
безобразие.
- Победителей не судят, - сказал Ричард. - И вы, Михаил Петрович, это
знаете.
- А я, - сказал Громозека, все еще не выпуская из щупалец Алису, - я
согласен теперь на любое наказание.
- Так получилось? - настаивал Рррр.
- Все получилось.
- А почему мы движемся?
- Мы летим, - сказал Громозека. - Улетаем.
- Почему? - удивилась Алиса. Ей было так уютно в объятиях Громозеки,
и она совсем не чувствовала ног.
- Потому что как только вы с Рррр ушли в прошлое, я разбудил весь
лагерь, - сказал Громозека.
- Чтобы за нами гнаться?
- Ничего подобного. Я же знал, что ты ночью попытаешься сама убежать
в прошлое. И ты знаешь мое к этому отношение. Я не мешал тебе.
- Ты тогда не спал?
- Я же велел тебе не забыть свитер.
- А я так старалась не шуметь! - сказала Алиса.
- Я сделал все, что мог. Я объяснил тебе действие баллона с вакциной,
заставил тебя сделать все уколы. И попросил Рррр отправиться в прошлое
вместе с тобой. Одну я тебя отправлять не хотел.
- Так ты, котенок, - обернулась Алиса к своему спутнику, - тоже
заранее знал, что я убегу?
- Знал, - сказал маленький археолог. - И, кроме меня, некому было
тебя сопровождать. Я ведь самый маленький. И хвост я заготовил заранее. И
ведь я тебе пригодился?
- Пригодился. Знаешь, Громозека, он меня освободил, когда меня
поймали.
- Да? Ну и отлично. Потом все расскажешь. А мы очень волновались. Мы
думали, что, если тебя поймают, придется отправлять в прошлое спасательную
партию.
- Все-таки почему мы на корабле? - спросила Алиса.
- Потому что как только вы ушли в прошлое, я приказал на всякий
случай сворачивать лагерь и временный центр. Мы же не знали, что
произойдет здесь за сто лет. Вдруг на месте наших палаток вырастет новый
город? Или искусственное море?
- Вот уж была работка! - сказал Ричард. - Мы за шесть часов свернули
весь лагерь, разобрали станцию и погрузили камеру времени на последний
корабль. И стали ждать.
- И дождались? - спросила Алиса. - Можно, я посмотрю?
Громозека поднес ее к иллюминатору.
Корабль уже поднялся довольно высоко, и Колеида занимала половину
неба. И все лицо планеты было залито пятнами света - это горели огни ее
городов и заводов.
- Все случилось во второй половине дня, - сказал Громозека. - Мы
стояли у иллюминаторов и смотрели. Мы же знали, во сколько прилетает
космический корабль. Мы стояли и считали минуты. Ведь мы не очень верили,
что тебе удастся пробраться к кораблю...
- И тут, - перебил его Ричард, - мы увидели, как в одну секунду поля
стали зелеными.
- И высокие дома выросли на месте старого города, - сказал Петров.
- И над нами пролетела птица, - сказал Громозека.
- И мы поняли, что Алиса убила космическую чуму.
- А как же вас не заметили? - спросил Рррр.
- Наш корабль был погружен в землю и покрыт сверху маскировочной
сеткой. Нам повезло - это поле было не застроено. Зато теперь, когда мы
взлетели, они нас наверняка заметили.
В этот момент в динамике раздался голос:
- Говорит капитан корабля. Только что с нами вышли на связь внешние
спутники планеты Колеида. Нас запрашивают, что мы за корабль, куда летим,
почему не предупредили о своем полете диспетчера.
- Отвечайте им, что мы держим курс к их дежурному спутнику, - сказал
Громозека. - Пусть ждут. Мы им все расскажем.
19
Когда Громозека с переодетой и вымытой Алисой шел по коридору
дежурного спутника планеты Колеида, Алиса попросила главного археолога:
- Когда ты будешь им все объяснять, спроси, пожалуйста, нет ли мне
памятника.
- Что? - удивился Громозека.
- Нет ли нам с Рррр памятника, - повторила Алиса. - Ведь мы их
спасли.
Громозека улыбнулся, но ничего не ответил.
Дежурный диспетчер встретил гостей на центральном пульте. Он оказался
маленьким человечком, чуть повыше Алисы, и был похож на инженера Толо. При
виде Громозеки он вздрогнул и отступил на шаг, но тут же справился с
испугом и попытался улыбнуться.
- Мы с планеты Земля, - сказал Громозека, поздоровавшись, - и с
других планет Галактического содружества, куда вы в скором времени,
наверно, вступите. Простите, что мы побывали на вашей планете без
разрешения, - так уж получилось.
- Я совершенно не могу понять, - сказал диспетчер, - как вам удалось
сесть рядом с большим городом и никто вас не заметил.
- А мы не только сели, - сказал Громозека, - мы даже пробыли у вас на
планете почти полгода.
- Как так?
- Мы археологи. Мы выяснили, почему погибла ваша планета.
- Но наша планета никогда не гибла, - сказал диспетчер. - Вы меня
разыгрываете?
- Ни в коем случае, - сказал Громозека. - Скажите, вам эта девочка не
знакома? - Он показал на Алису.
- Нет, конечно, - ответил диспетчер.
- Странно, - сказала Алиса.
- Она была уже у вас на планете. Только давно.
- Когда?
- Сто лет назад.
- Вы говорите загадками, - сказал диспетчер. - И если это шутки, то
очень странные.
- Сто лет назад, - сказал Громозека, - вернулся ваш первый
космический корабль, не так ли?
- Так, - сказал диспетчер. - Мы праздновали столетие этого события в
прошлом году.
- А не было никакого происшествия в тот момент, когда корабль
опустился на Колеиду?
- Нет, - сказал диспетчер. - Все прошло нормально. С тех пор этот
день мы отмечаем как праздник.
- И все-таки я настаиваю, что именно в тот день и в тот момент эта
девочка, которую зовут Алиса, была на космодроме и даже спасла вашу
планету от гибели.
- И меня даже посадили в тюрьму, - вмешалась Алиса.
Диспетчер тяжело вздохнул, будто устал слушать сумасшедших гостей.
- Не верит, - сказал Громозека. - Не верят нам с тобой, Алиса. А
скажите, у вас нет на борту библиотеки?
- Зачем?
- Там может быть книжка по истории.
- Ну хорошо, - сказал диспетчер и пожал плечами. - Погодите.
Он нажал кнопку на пульте, панель на стене отодвинулась, и там
оказались полки с книгами. Диспетчер снял одну из книг.
- Тут есть описание прилета первых космонавтов? - спросил Громозека.
- Одну минутку, - сказал диспетчер.
Он перелистал книгу.
- Читайте, - сказал Громозека.
В предвкушении удовольствия он даже притопывал щупальцами по гладкому
полу дежурного спутника.
- "И вот показался корабль", - прочел диспетчер.
- Дальше, дальше, - торопил его Громозека, заглядывая через плечо
маленькому человечку. - Вот. - И он ткнул ногтем в строчку.
- "Праздник был украшен любопытным поступком одной из девушек, -
прочел диспетчер. - Она первой подбежала к кораблю и опрыскала космонавтов
духами. Имя ее осталось неизвестным".
- И все? - спросила Алиса.
- И все.
- Это была я. Только никакие это были не духи. А вакцина.
Но тут Громозека понял, что терпение диспетчера полностью истощилось,
и сказал:
- Шутки в сторону. Разговор нам предстоит долгий и серьезный. Я
обращаюсь к вам официально: корабль "Земля" просит разрешения Колеиды
совершить посадку на удобном для вас космодроме. Больше я не буду говорить
загадками и все подробно объясню представителям вашего правительства.
- Подождите немного, - ответил диспетчер с облегчением. - Сейчас я
узнаю, на каком из космодромов есть свободные стоянки.
А когда Алиса с Громозекой шли обратно к своему кораблю, Громозека
легонько потрепал Алису когтем по плечу и сказал:
- Не расстраивайся. Может, тебе еще поставят памятник на этой
планете.
- Не нужен мне их памятник, - сказала Алиса. - Главное - что они
остались живы и здоровы.
Она помолчала и добавила:
- Только обидно, что в истории написано, будто я поливала их духами.
- В истории остается только главное, - сказал Громозека. - А детали
могут и не сохраниться в памяти людей.
__________________________________________________________________________
Сканиpовал: Еpшов В.Г. 15/09/98.
Дата последней редакции: 18/09/98.
Кир Булычев
ПЛЕННИКИ АСТЕРОИДА
1
"Арбат" был раньше разведботом.
Два таких бота обычно бывает на борту корабля Дальней разведки. Они
предназначены для посадок на планеты и для исследований внутрипланетных
систем. А так как ботам приходится порой попадать в сложные ситуации,
сделаны они на совесть, скоростные, крепкие, выносливые, долговечные.
Полина Метелкина, научный сотрудник Института времени, координатор
Инопланетной секции, раздобыла списанный разведбот, потому что ей часто
приходилось летать на Марс и на Плутон, где были базы Института. А так как
разведботы названий не имеют, то окрестила его "Арбатом". Это название
кажется странным и непривычным лишь на первый взгляд. Все объясняется
просто: Полина родилась и выросла в Москве, на улице Арбат.
Когда в июле она собиралась лететь на Плутон, ей позвонил старый
знакомый, директор Московского космического зоопарка Селезнев и попросил
взять с собой его дочку Алису. Жена Селезнева, Алисина мама, архитектор,
строила на астероиде Паллада культурный центр, а у Алисы были каникулы, и
она хотела повидать маму. Пассажирского корабля на Палладу надо было ждать
две недели, а тут подвернулась такая оказия.
Полина с удовольствием согласилась взять Алису, тем более, что лететь
одной куда скучнее, чем в компании.
Правда, в путешествие они отправились втроем. Вместе с разведботом
Полина получила от Дальней разведки и старого робота по имени Посейдон.
Посейдон отработал свое в экспедициях, теперь там работали новые роботы,
куда более ловкие, сообразительные и умелые. Но для помощи на борту в
обычных планетарных рейсах Посейдон еще годился.
За долгую для робота жизнь Посейдон обзавелся характером, жизненным
опытом, причудами и капризами, то есть очеловечился. С Полиной он летал
третий год, они сдружились, привыкли мириться со слабостями друг друга. И
все же робот - это робот.
У Полины своих детей не было, хотя детей она любила. Так что с точки
зрения Алисы заботилась она о ней даже больше, чем нужно. Но в общем жили
они дружно и даже жаль, что путешествие было недлинным.
2
В тот день Алиса сидела в пилотском кресле и смотрела, как на экране
переднего обзора возникали и гасли звезды, - "Арбат" вошел в пояс
астероидов, автопилот снизил скорость, потому что навигационная обстановка
была сложной.
По экрану наискось пролетела искра, корабль вздрогнул, меняя курс,
чтобы не столкнуться с метеоритом.
- Осторожнее! - крикнула из камбуза Полина, - я суп пролью.
Слова эти относились к автопилоту, и тот их, конечно, не услышал.
Зато услышал их Посейдон, который сидел в кают-компании, положив
металлические ноги на низкий столик и читал видеокнигу.
Кают-компания на разведботе - это маленькое помещение, в котором
умещается лишь обеденный стол, три или четыре кресла, к тому же один угол
ее отгорожен полукругом перегородки, за которой умещается плита и мойка -
камбуз.
- Нет смысла винить автопилот, - заявил Посейдон. - В поясе
астероидов - повышенная метеоритная опасность. Советую тебе, Полина,
ускорить приготовление пищи, так как возможны более резкие флюктуации
курса.
- Посейдон, ты пессимист, - ответила Полина. - Я ходила этим
маршрутом два десятка раз и никаких резких флюктуаций, пользуясь твоей
терминологией, я не замечала.
- Еще бы, - проворчал Посейдон, который не выносил, когда ему
возражали. - В те рейсы ты питалась консервами, а сейчас половину времени
проводишь в камбузе. Я тебя не узнаю.
- Алисе вредно питаться консервами, - сказала Полина.
Корабль снова вздрогнул. В буфете зазвенели чашки.
- И все-таки я бы не был таким легкомысленным на твоем месте, -
сказал Посейдон, который любил, чтобы последнее слово оставалось за ним. -
Помнишь, что случилось с контейнеровозом "Далия" в прошлом году? Помнишь
то жуткое столкновение, из-за которого весь Юпитер и базы на Уране
остались без клубники?
- А что случилось? - спросила Алиса.
- Туристы, - заявил Посейдон. - От них все беды.
- Не томи, Посейдончик, - сказала Алиса. - Расскажи.
- "Далия" столкнулся с неучтенным роем метеоритов. А при
расследовании они оказались искусственными.
- Кто же их сделал?
- Туристы. Упрощенно говоря, они были содержимым помойного
контейнера, который кто-то выбросил за борт. Очистки и объедки мгновенно
превратились в замерзшие твердые тела и летели они с той же скоростью, с
которой когда-то летел корабль, который их выбросил. А "Далия" шел
встречным курсом. Удвой скорость и представь, что получится! Какое
счастье, что "Далия" оказался беспилотным автоматом!
- Но ведь выбрасывать что-нибудь в космос категорически запрещено, -
сказала Алиса.
- Вот именно! Мало того, что они оставляют на Земле непогашенные
костры, мало им, что они исписали своими глупыми автографами руины города
Страдальцев на Марсе, они загадили даже пояс астероидов. Я бы на месте
людей объявил туризм вне закона.
- Посейдон, ты преувеличиваешь, - улыбнулась Полина, накрывая на
стол. - Это же редкие исключения.
- Вот столкнемся с консервной банкой, - ответил Посейдон, - тогда
по-другому заговоришь. Если сможешь.
Полине не хотелось спорить со стариком, и поэтому она позвала Алису:
- Обедать!
- Посейдончик, посидишь за меня? - спросила Алиса.
Нужды в том не было - все равно корабельный компьютер быстрее
реагировал на любую опасность, чем человек, но принято было, чтобы на
сложных участках трассы кто-то из экипажа был у пульта управления.
- С удовольствием, - ответил Посейдон и, не выпуская книги,
отправился к пилотскому креслу.
- А вот книжку придется отложить, - сказала Алиса.
Всю жизнь взрослые говорят ей: "Отложи книжку", "Перестань читать за
столом". И как приятно, если рядом есть кто-то, кому можно сказать
взрослые слова.
- Это не книжка, - ответил миролюбиво Посейдон. - Это справочник по
малым планетам. Учу его наизусть.
- Зачем? Компьютер все равно уже знает об этом.
- Во мне тоже есть компьютер, - возразил Посейдон. - К тому же мне
интересно учиться. Жизнь коротка, а так хочется побольше знать! Вам,
людям, хорошо. Вы можете обедать, пить чай, спать, у вас болит живот,
меняется настроение, вы влюбляетесь или ссоритесь. Всего этого я лишен. Я
старая железная банка на жидких кристаллах, и единственное мое развлечение
- новая информация. Скажи, например, ты знаешь диаметры хотя бы крупнейших
малых планет?
- Если мне будет нужно, я загляну в справочник.
- Алиса, суп стынет! - сказала Полина.
- А представь, что у тебя не будет времени заглядывать в справочник.
К примеру, диаметр Паллады, где тебя ожидает твоя мать, достигает 490
километров. А Веста уступает Палладе почти сто километров...
- Спасибо, - сказала Алиса, которая поняла, что очень проголодалась.
Она села за стол в кают-компании.
- Послезавтра прилетаем, - сказала Полина. - Соскучилась по маме?
- Конечно, соскучилась, - призналась Алиса. - Большинство мам сидят
дома и дальше Антарктиды не улетают. А моя придумала себе занятие:
космический архитектор! С ума сойти можно.
- А ты кем будешь? - спросила Полина. - Тоже в архитектурный пойдешь?
- Нет. Я биолог по призванию. Буду космобиологом, как отец.
- И будешь сидеть дома? И дальше Антарктиды ни шагу?
Алиса уловила иронию в тоне Полины, но решила не обижаться. Полина
была права. Космобиологу приходится летать чаще и дальше всех остальных.
- Одно дело экспедиция, - сказала Алиса. - Два-три месяца и домой.
Из рубки донесся громкий хохот Посейдона. Робот явно хотел обратить
на себя внимание.
- Это же надо! - рокотал он. - Эрос-то! Хах-ха-ха-ха!
- Что случилось? - Полина даже поднялась из-за стола. - Какой Эрос?
- Эрос имеет форму груши! - сообщил робот. - Груша длиной в тридцать
два километра. Нарочно не придумаешь.
- Ты меня испугал, - с облегчением сказала Полина. - Не надо так
громко хохотать.
- Какой вставили динамик, таким и хохочу, - заявил Посейдон.
- Суп немножко недосолен, - сказала Полина.
- Нет, очень вкусно, - ответила Алиса. - А может, вы задержитесь на
Палладе? А потом бы мы вместе дальше полетели. Я никогда не была на
Плутоне.
- Во-первых, меня там ждут, - сказала Полина. - А во-вторых, ты тогда
опоздаешь к началу занятий.
- Жалко, мне с вами нравится летать, - сказала Алиса.
- Мне тоже с тобой веселее. И Посейдон к тебе привязался.
Посейдон, конечно, все услышал. И желание возразить заставило его
снова вмешаться в разговор.
- Привязчивость мне не свойственна, - категорично заявил он. - Я
старая железная банка...
Тут его слова перекрыл вой сирены.
Тревога!
Полина с Алисой в мгновение ока вскочили и бросились в рубку.
- Что случилось? - спросила Полина.
Рука робота лежала на кнопке тревоги. Это он включил ее.
- Прямо по курсу неизвестный корабль, - сказал робот.
- Ну и что? Здесь же бывают корабли. Зачем было объявлять тревогу? -
спросила Алиса.
- Это учебная тревога, - ответил робот. - Я проверял вашу готовность.
- В первом же порту списываю тебя на берег, - сказала Полина. Но так
как она грозилась сделать это в каждом рейсе, Посейдон ее слов всерьез не
принимал.
Раз уж обед был прерван, Полина опустилась во второе пилотское
кресло. В любом случае встреча с кораблем в космосе - развлечение после
долгих дней одиночества. Полина включила увеличение. Корабль пока еще
казался яркой точкой, но постепенно он вырос, и можно было разглядеть его
дискообразную форму.
На дисплее компьютер начал выдавать скорость корабля, его размеры,
направление движения.
- Турист, - сказал Посейдон, когда обнаружилось, что корабль невелик.
- Сердце болит, чувствую, что турист.
- У тебя не сердце, а бесчувственный компьютер, - напомнила Алиса.
- Компьютер, снабженный интуицией, а это что-нибудь да значит, -
сказал Посейдон.
Полина включила связь. И не успела она вызвать корабль, как в эфире
послышались странные, ритмичные звуки: три точки, три тире, три точки, три
тире...
- SOS! - закричал Посейдон. - Турист заблудился. Так ему и надо.
- В самом деле, сигнал бедствия, - сказала Полина. - Посейдон, мы
меняем курс.
- Ну, вот это лишнее, - проворчал Посейдон, хотя в самом деле так не
думал. Он тут же отдал приказ компьютеру, и тот стал высчитывать новый
курс.
Полина включила передатчик.
- Корабль "Арбат" на связи, - сказала она. - Что у вас случилось?
Откликнитесь.
Корабль не ответил.
- Вымерли туристы, - заявил Посейдон. - А автоматика работает. Я о
таком читал. "Летучий голландец" в космосе.
- Как тебе не стыдно! - возмутилась Алиса. - У людей беда, а ты все
шутишь.
- К сожалению, я лишен чувства юмора. Откуда быть чувствам у железной
банки, - ответил Посейдон, который отлично знал, что у него есть чувства,
включая чувство юмора.
Полина продолжала вызывать неизвестный корабль. "Арбат" изменил курс
и пошел на сближение.
Неожиданно, когда Полина уже отчаялась связаться с кораблем, в
динамике послышался слабый высокий голос:
- У меня кончилось топливо. У меня нечего есть... я сдаюсь. Можете
брать меня на абордаж.
- Он сошел с ума, - сказала Алиса. - От лишений он сошел с ума.
- Все туристы... - начал было Посейдон, но Полина прервала его:
- Приготовиться к стыковке, - приказала она.
- Я возьму стыковку на себя, - ответил Посейдон. - Здесь опасно.
Астероиды.
Посейдон был прав. В пределах видимости экрана темными или
светящимися точками угадывались астероиды, в большинстве случаев мелкие,
как булыжники, но от этого не менее опасные.
Неизвестный корабль медленно увеличивался на экранах.
3
За время сближения и стыковки корабль, терпевший бедствие, больше на
связь не выходил.
"Арбат" в умелых железных руках Посейдона послушно коснулся своего
собрата. Пока захваты на борту "Арбата" притягивали чужой корабль - люк к
люку, Алиса разглядела надпись" "ШУК-24".
- Что такое ШУК? - спросила Алиса. - Ты ведь все знаешь, Посейдон.
- Кое-что я знаю, - признался робот. - Без справочника сообщаю:
Регистр Солнечной системы, страница тысяча девятьсот восемьдесят. ШУК -
серия из тридцати планетарных катеров, приписаны к Школе Учебного
Космовождения на Марсе. Сокращенно ШУК. Еще тридцать таких же суденышек
базируются на Луне, но носят на борту код ШЛК, что означает Школа
Любительского Космовождения. К выходу в открытый космос не предназначены,
запас топлива ограничен, скорость низка. Названий не имеют, различаются по
порядковым номерам. Кстати, я всегда утверждал, что номер куда лучше, чем
нелепое название.
- Посейдон, я же говорила тебе десять раз: Арбат - это улица...
- На которой ты выросла, - закончил за Полину робот. - Все равно
неубедительно. Тебе просто хочется, чтобы тебе все задавали вопросы и
видели при том, какая ты красивая.
- Что ты понимаешь в красоте! - сказала Полина.
- Я посетил крупнейшие музеи мира, - ответил Посейдон.
Они ощутили толчок. Произошла стыковка.
- Ну, кому идти на ШУК-24? - спросил Посейдон. - Полагаю, что это
лучше сделать мне. Если этот турист сошел с ума и будет стрелять, то меня
не жалко.
- Включите видеосвязь, - сказала Полина в микрофон. - Мы вас не
видим.
- Я не знаю, как она включается, - ответил слабый голос.
- Сумасшедший турист, - уверенно заявил Посейдон. - Я иду его
спасать.
- Оставайся здесь, - ответила Полина. - Бывают ситуации, когда твой
ум оказывается недостаточным. Не обижайся, но я убеждена, что на борту
этого катера находится несчастное существо, нуждающееся в первую очередь в
ласке.
- Тысячу раз говорил, - заметил Посейдон, сделав вид, что не слышал
слов Полины, - возьми на базе оружие. Мало ли что - и мы оказываемся с
пустыми руками. Как сейчас помню - вышел наш капитан Мержичка на поляну,
поляна была такая безобидная, нагнулся цветок сорвать - а из цветка...
Тут Посейдон понял, что Полина уже вышла из рубки. Алиса следом за
ней. Посейдон обернулся к приборам и стал наблюдать переход в другой
корабль на экране. Он любил поворчать, но все же оставался роботом и
капитану подчинялся беспрекословно. А Полина была его капитаном.
В рубке планетарного катера Полина увидела мальчика.
Мальчику было лет десять-двенадцать, он был худ и невысок ростом.
Черные глаза были чуть раскосыми, а темные волосы стояли ежиком.
При виде Полины мальчик попытался подняться из кресла, но сделать
этого не смог - видно было, что он устал и ослаб.
- Я сдаюсь, - сказал он. - Вы гнались за мной от самого Марса, да? А
я заблудился, потом кончилось горючее, а на связь я выходить боялся.
- Ты здесь один? - спросила Полина.
- Да, совсем один. Я думал, что я не испугаюсь, но было очень
страшно.
Мальчику удалось подняться. Он упрямо сжал губы, и глаза его
сузились. Его шатнуло, и он, наверное бы, упал, если бы Полина не
подхватила его и не подняла на руки.
Так, с мальчиком на руках, она и вернулась на свой корабль.
4
На "Арбате" была всего одна каюта и в ней две койки. Там и спали
Полина с Алисой. Посейдон спать не умел, и ночами, если не дежурил в
рубке, он поглощал корабельную библиотеку. На его счастье, библиотека была
велика и занимала немного места, потому что состояла из микрофильмов.
Полина уложила мальчика на свою койку, сняла с него башмаки и накрыла
пледом.
Тем временем Алиса принесла стакан сока.
- Пускай он выпьет, - сказала Алиса. - Здесь сплошные витамины.
Полина поднесла стакан к губам мальчика, и тот послушно выпил его
мелкими жадными глотками. Это его так утомило, что он уронил голову на
подушку и закрыл глаза.
- Ты давно не ел? - спросила Полина.
- Почти три дня, - сказал мальчик. - Я очень спешил и забыл взять с
собой пищу.
- Давай я сделаю ему бульон, - сказала Алиса.
- Займись, - согласилась Полина, открывая медицинский шкафчик.
Алиса вышла из каюты, и тут же в дверях возник Посейдон.
- Ты турист? - сурово спросил он.
Мальчик открыл глаза и испуганно поглядел на массивного робота.
- Нет, - сказал он. - Я не турист. Я учился в школе космонавтики и
потому угнал корабль. Но я не хотел развлекаться... Я должен был,
понимаете, обязательно... у меня не было другого выхода...
Мальчик снова закрыл глаза и заснул.
Алиса заглянула в каюту, неся чашку разогретого бульона, но Полина
приложила палец к губам и вышла навстречу.
- Пускай он поспит, - прошептала она.
* * *
Мальчик проснулся только через семь часов.
"Арбат" как раз проплывал мимо изъеденной кратерами, изборожденной
трещинами планетки.
Алиса не уставала любоваться этими загадочными, мертвыми мирками,
некоторые были уже обследованы, на других еще никто никогда не бывал.
Алиса воображала, что они плывут по океану между рифами и коралловыми
атоллами и она, юнга на мачте, все надеется, что на одном из атоллов вдруг
появится дымок и человеческая фигурка примется прыгать на берегу - это
потерпевший крушение Робинзон или дикарь, никогда еще не видевший
парусного корабля.
- Сколько их! - сказала Алиса. - Вот бы пожить на каком-нибудь.
- К настоящему моменту обнаружено и зарегистрировано, - раздался в
ответ скрипучий голос Посейдона, - шесть тысяч восемьсот тридцать две
малые планеты, не считая камней, учитывать которые бесполезно, все равно
потеряются. Однако отметим, что общая масса астероидов в тысячу раз
уступает массе Земли... Так что теории, объясняющие их происхождение
гибелью планеты Фаэтон, вряд ли имеют право на существование...
Посейдон только что вернулся с осмотра планетарного катера, и потому
Полина перебила его, спросив:
- Нашел там что-нибудь интересное?
- Осмотр корабля не дал ничего нового, - ответил Посейдон. - За
исключением детского любительского удостоверения на вождение учебной
машины, выданного на имя Юдзо Комура, место выдачи Марспополь, место
постоянного проживания город Осака, Земля.
- Осака - это в Японии, - сказала Алиса. - Я так и подумала, что он
японец.
- Не стоит спешить с выводами, - сказал Посейдон. - Города с таким
названием могут существовать и в других странах. Кстати, на пульте в рубке
мною обнаружена вот эта фотография.
Посейдон положил на стол фотографию пожилого, улыбающегося человека,
черноглазого и похожего на найденного мальчика. Подпись под фотографией
состояла из иероглифов.
- Кто это такой? - спросила Алиса.
- Что может быть проще? - удивился Посейдон. - Здесь же черным по
белому написано: профессор Такео Комура.
- Это по-японски?
- Разумеется. И надо сказать, что вам повезло - не у каждого на
корабле работает робот-лингвист, талантливый и трудолюбивый полиглот. К
счастью, я могу читать и писать по-японски и притом неплохо сочиняю танки.
- Что? - удивилась Алиса.
- Танки - это вид японской поэзии, краткие стихотворения, которые в
парадоксальной форме раскрывают душу природы и поэта.
- Ясно, - сказала Алиса.
Полина взяла фотографию.
- Вернее всего, профессор Такео Комура - отец нашего найденыша.
- Не доказано, - возразил Посейдон. - У нас на корабле как-то было
три Иванова, и ни один из них не состоял в родственных связях с
остальными. Этот пожилой мужчина может оказаться дядей, соседом,
однофамильцем мальчика, наконец, фотография могла остаться на борту от
предыдущего пилота...
- Это мой отец, - послышался голос.
Мальчик стоял в дверях.
- Тебя зовут Юдзо Комура? - спросила Полина.
- Да. Мой отец - профессор Такео Комура. Я долго спал?
- Несколько часов. Выспался?
- Я не хотел так долго спать, - ответил Юдзо.
- Ты голодный? - спросила Алиса.
- Честно говоря, - сказал мальчик, - я хочу есть. Но кормить меня
необязательно. Я заслуживаю наказания.
- Алисочка, разогрей бульон и сделай сухарики, - сказала Полина.
Робот сделал шаг вперед и остановился, разглядывая мальчика.
- Меня зовут Посейдон, - сообщил он. - Универсальный помощник.
- Я понял, робот-сан, - ответил мальчик. - Очень приятно с вами
познакомиться.
- Ты нечаянно корабль угнал или нарочно? - спросила Алиса.
- Нарочно, - ответил мальчик, опустив голову. - Но у меня не было
другого выхода.
Вид его был настолько несчастным, что Полина пожалела мальчика и
сказала:
- Юдзо очень устал, и он еще слабый. Не приставайте к нему с
расспросами. Он потом сам все нам расскажет, правда?
Мальчик кивнул.
Но Посейдон не согласился с Полиной.
- Я иногда буквально поражаюсь, - сказал он. - Ты, Полина, путаешь
гуманизм с легкомыслием.
- Почему, мой дорогой? - спросила Полина.
Ласковое обращение не успокоило робота. Он упрямо продолжал:
- Потому что мы не знаем, кого пригрели на борту. Не исключено, что
это опасный преступник, который бежал с Марса, потому что его разыскивает
патрульная служба.
Полина вздохнула. Она не выносила ссор.
Но мальчик неожиданно поддержал робота.
- Вы правы, робот-сан, - сказал он, не поднимая головы. - Я заслужил
самого строгого наказания. И, наверное, меня разыскивает патрульная
служба. Я сначала решил, что вы и есть патрульная служба.
- Но почему тебя разыскивают? - спросила Алиса. - Потому что ты угнал
корабль?
- Конечно. Я угнал космический корабль и чуть не загубил его. И вы
правильно сделали, что погнались за мной и поймали меня.
- Мы тебя не ловили, - сказала Полина. - Мы услышали твой сигнал
бедствия и поспешили тебе на помощь.
В этот момент "Арбат" дернулся, меняя курс, видно, опять на пути
показался какой-то маленький астероид.
- Чуть не налетели на риф! - сообщила Алиса.
- Садись, - сказала Полина, указывая Юдзо на кресло. - Я должна тебе
сказать, что лечу по делам на Плутон, а Алиса - дочь моих друзей и
отправляется к маме на Палладу.
- Счастливая! - вырвалось у мальчика. - Ты знаешь, где твоя мать.
- У тебя случилось несчастье, - сказала Полина. - Иначе бы ты никогда
не решился на такой безумный поступок.
- Что за разговор с малолетним преступником! - вмешался Посейдон. -
Жестче, Полина, строже. У тебя совершенно нет металла в голосе.
Полина только отмахнулась от робота.
- И не пытайся заткнуть мне рот! - возмутился Посейдон. Ему хотелось
ссоры.
- Еще слово, и я попрошу тебя уйти, - сказала тогда Полина.
- Молчу, - ответил Посейдон. - Молчу под угрозой неминуемой расправы.
Но внутренне не сдамся.
- Не обращай на него внимания, - сказала Алиса японскому мальчику.
- Он старый и нервный, хотя с роботами такого не должно случаться.
Лучше расскажи нам, что же у тебя случилось.
- Мой отец, - сказал Юдзо, - геолог, профессор. После того как умерла
наша мама, он увез меня на Марс, и мы там очень дружно жили. А четыре
месяца назад он полетел на астероиды в экспедицию. Он полетел один на
корабле "Сакура". С дороги он присылал мне письма и космограммы. Последняя
космограмма была с Весты. Он писал в ней, что полетит дальше, к малым
астероидам. Но потом он исчез.
- Как так исчез? - удивилась Алиса.
- Никто ничего не знает. Его искали. И, наверное, ищут и сейчас. Но
астероидов очень много.
- Здесь сам черт ногу сломит, - сказал Посейдон.
- А я очень тосковал без отца, - сказал Юдзо, и его голос дрогнул.
Он проглотил слезы и отвернулся. Все молчали, потому что понимали,
что утешить мальчика нельзя. Он был очень гордый.
- Мне кажется, - продолжал мальчик, - что отцу нужна моя помощь. Ему
плохо. Мне все говорили, чтобы я терпел и ждал, что отца найдут. Но они в
самом деле думали, что отец погиб, и даже корабля не нашли. И наконец мне
сказали, что меня отвезут на Землю, к моей тете в Осаку. Но я знаю, что
отец жив! Я лучше их всех знаю! Я знаю!
- Успокойся, Юдзо, - сказала Полина, обнимая мальчика. - Мы тебя
понимаем. Ты не мог улететь на Землю, улететь далеко от отца.
- И ты взял учебный катер! - воскликнула Алиса. - Молодец! Я бы на
твоем месте сделала то же самое.
- И глупо, - сказал Посейдон. - Если ты воруешь корабль, то
обязательно надо взять с собой побольше топлива и продовольствия.
- Мне было некогда. Я прокрался ночью на космодром. Я знал этот
корабль, потому что я на нем учился в детской космической школе. Но я не
мог нести с собой продукты. Я дал себе слово, что не вернусь, пока не
найду отца. Но я не подумал, как далеко надо лететь и как долго надо
искать. У меня кончились продукты, а потом кончилось топливо. И я уже не
мог вернуться обратно. У меня была слабая рация, и на Марсе меня не
слышали.
- Еще бы. Никто не думал, что учебный катер полетит так далеко. Для
этого он не предназначен. Это все равно, что на открытой лодочке уплыть в
океан. Твое счастье, что мы тебя встретили.
- Я вам очень благодарен, робот-сан, - сказал Юдзо. - Но я не мог
поступить иначе.
- Не знаю, не знаю. В любом случае ты поступил как человек. Вы, люди,
очень неразумные существа.
- Если бы мы были очень разумными, Колумб бы никогда не открыл
Америку, - сказала Алиса. Ей понравился Юдзо, и она полагала, что на его
месте она поступила бы точно так же.
- В данной ситуации, - сказал робот, - разумнее всего мальчику выпить
еще чашку бульона, а мне выйти на связь с Марсом и сообщить, что мы
подобрали мальчика Комуру. Я представляю, какая паника царит на Марсе -
пропал ребенок!
- Согрей бульон, - сказала Полина роботу.
- Ну вот, разве это занятие для Посейдона? - проворчал робот, но тут
же отправился в камбуз.
- Что же ты будешь делать, когда вернешься на Марс? - спросила Алиса
мальчика.
Мальчик ответил не сразу. Но потом решился и сказал уверенно:
- Я снова возьму корабль. Выпрошу, украду, если надо... и снова
полечу искать отца. Только боюсь, что будет уже поздно.
- Странно, - сказала Полина, - я просто не знаю случая, чтобы
бесследно пропал корабль. В Солнечной системе, где все пути исхожены, где
так мало опасностей.
- Ты не права! - ответил из камбуза Посейдон. - Один пояс астероидов
может похвастаться множеством жертв. За последние месяцы это, наверное,
уже шестой случай. Я как раз перед вылетом просматривал сводки
спасательной службы. Безвести пропали грузовые корабли "Робинзон" и
"24-бис", неизвестно, куда делся корабль "Громкий смех". До сих пор
неизвестна судьба двух туристских кораблей. И как найдешь корабль, если он
разбился на таком вот астероиде.
Посейдон, рассуждая так, вернулся в рубку и перед тем как включить
передатчик и сообщить о мальчике на Марс, поглядел на центральный экран.
На экране красовался сплющенный черный шар. Астероид не отражал света
и казался черным провалом в звездном небе.
Посейдон протянул руку к передатчику и замер.
- Полина, - сказал он. - Ты ничего не чувствуешь?
- Очень странно, - отозвалась Полина. - Мне кажется, что увеличилась
сила тяжести.
- Погляди на приборы. Мы меняем курс.
- Но я не давала такого приказа компьютеру, - ответила Полина. Она
быстро прошла к пульту управления и включила запрос компьютеру. Черный
астероид, матовый, непроницаемый, медленно увеличивался на экранах. В нем
было что-то зловещее.
Полина и Посейдон прочли показания компьютера.
- Странно, - сказала Полина.
- Я с таким феноменом еще не сталкивался, - ответил Посейдон.
- Что случилось? - спросила Алиса.
- Поле тяготения этого астероида во много раз больше расчетного, -
сказала Полина.
- Он как магнит? - спросила Алиса.
- Можно сказать и так, - согласился Посейдон.
- Ура! - крикнула Алиса. - Значит, мы сделали открытие.
- Не знаю, как насчет открытия, - Посейдон уселся в кресло пилота. -
Но придется уходить от этого открытия, чтобы не разбить об него нос. Прошу
пассажиров пристегнуться.
- Да, дети, - сказала Полина. - И пожалуйста, не теряйте времени.
Алиса нажала на кнопку в задней стене рубки, и из стены вывалились,
раскладываясь, два кресла. Она уселась в одно и сказала Юдзо:
- Скорей же!
Они пристегнулись амортизационными ремнями.
- К ускорению готовы? - спросил Посейдон.
- Я готова, - сказала Полина.
- Мы готовы, - сказала Алиса.
- Есть ускорение, - сказал Посейдон.
В рубке было очень тихо. Чуть слышно жужжали приборы. Посейдон
увеличил мощность двигателей, и "Арбат" начал бороться с силой,
притягивавшей его к черному астероиду.
В первые минуты Алиса почувствовала, как ее вжимает в кресло -
корабль начал вырываться из паутины. Но это продолжалось недолго. Алиса
услышала мрачный голос Посейдона:
- Компьютер говорит, что нашей мощности не хватит.
- Почему? - спросила Полина.
- Сила тяготения увеличивается. Чем сильнее мы вырываемся, тем
сильнее нас притягивает. Но этого быть не может, - сказал Посейдон.
- Почему? - удивилась Алиса.
- Потому что этого не может быть никогда.
Сраженные таким категорическим заявлением робота, люди замолчали.
- Что делать? - спросил после паузы Посейдон.
- Ты что предлагаешь?
- Мы с компьютером, - сказал Посейдон, - считаем, что этот феномен
лучше изучать на месте. Для этого лучше всего опуститься на астероид и
выяснить, в чем же дело.
- Значит, сдаться какому-то несчастному куску камня? - спросила
Алиса.
- Сдаться камню невозможно. Но чтобы тебя не обижать, - вы ведь такие
гордые, - я предлагаю по доброй воле опуститься на астероид и его
быстренько исследовать.
- Найти там генератор гравитации, - сказала Алиса, - и выключить его?
- Вот видишь, какие мы сообразительные! - согласился с Алисой робот.
- Но если пойдем на пределе двигателей? - спросила Полина.
- Только зазря потратим топливо, - ответил Посейдон. - К тому же я не
позволю увеличивать нагрузки. Моя первая и важнейшая функция - охранять
людей. На борту есть два молодых существа, которым такие перегрузки
вредны. И если ты, капитан, прикажешь мне продолжать борьбу с астероидом,
я скажу тебе: прости, Полина, я против.
Астероид занимал теперь уже весь экран. Корабль сносило к пятну
посреди астероида, которое даже на фоне черноты казалось провалом.
- Там какое-то углубление, - сказал Юдзо. - Наверное, яма.
- Большая яма, - сказал Посейдон.
Полина приняла решение.
- Слушайте меня внимательно, - сказала она. - Я уменьшаю нагрузку на
двигатели, и мы будем спускаться на астероид. Всем включить амортизацию
кресел по аварийному расписанию. Нас будет притягивать, и мы будем падать
на астероид все быстрее. Перед самой его поверхностью я включу двигатели
на полную мощность, чтобы нам не разбиться. Будьте к этому готовы и не
пищать.
- Есть не пищать, капитан, - ответила Алиса и, перед тем как включить
аварийную амортизацию своего кресла, включила ее на кресле мальчика.
Оба кресла выпустили из спинок упругие широкие захваты и как бы
вобрали в кресла своих пассажиров. Нежно, но решительно, словно у них были
живые человеческие руки.
Пол как бы ушел из-под ног - это Полина, тоже закутанная в кресло,
включила двигатели, оставив только вспомогательные тормозные моторы.
Черная стена астероида превратила экран в непроницаемо темное пятно.
В центре пятна что-то мерцало. Но Алиса не успела разглядеть, что это,
потому что корабль вдруг буквально содрогнулся, поднатужился, стараясь
преодолеть тяготение, которое хотело размозжить его о черные камни. Он
завис в нескольких десятках метров над поверхностью астероида и потом,
сдаваясь на милость астероида, опустился на каменное дно впадины.
И хоть Полина сделала все возможное, удар был сильным настолько, что
"Арбат" подпрыгнул на амортизаторах, ударился вновь, накренился и замер...
Свет погас. Наступила тишина.
5
- Все живы? - раздался в темноте голос Посейдона.
Щелкнула застежка амортизационного кресла, потом второго. Кто-то
застонал.
- Спокойно, - сказал Посейдон. - Сейчас подключу себя к аварийному
освещению.
Тут же загорелся слабый свет под потолком рубки.
Вторая лампа загорелась во лбу Посейдона.
Люди вылезали из кресел, приводили себя в порядок. К счастью, никто
сильно не пострадал. Только Юдзо оцарапал щеку - сорвался один из дисплеев
и задел его. Алисино кресло покосилось, но устояло. Главный экран
разбился, но вспомогательные работали.
- Это ты стонал, Юдзо? - спросил Посейдон, глядя на мальчика. По щеке
его протянулась алая полоска.
- Нет, - ответил мальчик уверенно.
- Это я стонала, - призналась Полина. - Я вспомнила, что посуда в
шкафу была не закреплена.
- Ой, там моя любимая чашка! - воскликнула Алиса, бросаясь в
кают-компанию.
Посейдон возился с освещением. Постепенно свет становился все ярче.
- А притяжение здесь нормальное, - сказала Алиса, - как на Луне.
- Да, меньше земного, - сказал робот. - Я это уже отметил.
Загорелся свет и в кают-компании.
Алиса раскрыла шкаф, и оттуда посыпались осколки чашек и тарелок.
- Я неоднократно предупреждал, - заявил робот, услышав звон, - что
корабельная посуда должна быть металлической или пластиковой. Пристрастие
людей к фарфору неразумно.
- А моя чашка цела, - сказала Алиса.
Полина прошла к аптечке, достала пластырь и спирт.
- Алиса, - сказала она, - займись Юдзо. А мне надо выйти на связь с
Марсом.
- Давно пора, - сказал Посейдон, оборачиваясь к рации.
Юдзо между тем подошел к иллюминатору и старался разглядеть, что
творится снаружи.
Алисе пришлось потянуть его за руку, чтобы он отошел от иллюминатора
и дал помыть и заклеить щеку. Спирт больно щипал, но Юдзо даже не
поморщился.
- А вдруг мой отец... - начал Юдзо. - Ведь его тоже могло притянуть.
- Ну что, Посейдон? - спросила Полина. - Наладил связь?
- Придется потерпеть, - ответил Посейдон. - Рация разбита.
- Вот жалость! - сказала Полина. - И сколько тебе надо времени?
- Часа два, - ответил робот. - Я достану запасные части.
Полина очистила пульт от осколков и попробовала включить внешний
прожектор.
- Погоди, - сказал Посейдон. - Не женское это дело чинить освещение.
Он открыл кожух пульта, заменил один из блоков, и за иллюминатором
стало светло - луч мощного корабельного прожектора распорол темноту.
Все подошли к иллюминатору.
- Ой! - первой воскликнула Алиса. - Что это значит?
6
Корабль "Арбат" очутился в большом круглом углублении, схожем с
лунным кратером. Стены кратера были высоки и отвесны. Но удивление вызвало
не это, а то, что "Арбат" оказался в кратере не одинок.
Вокруг него лежали корабли и обломки кораблей.
Некоторые, видно, разбились давно, и нельзя было угадать, какими они
были раньше. Другие корабли были ободраны, словно какой-то шутник срывал с
них обшивку, оставляя лишь скелеты шпангоутов. Третьи разбились при
посадке. Но два или три корабля казались совершенно целыми.
Посейдон медленно вел лучом прожектора по этой странной свалке, и луч
по очереди высвечивал потерпевших крушение.
Вот луч замер на золотой надписи на борту корабля.
- "Робинзон", - произнесла Алиса.
- Здравствуй, старик, - сказал Посейдон. - Когда мы виделись с тобой
в последний раз? Кажется, на Ганимеде. Ты куда лучше выглядел. Вот ты где
пропал, вот где закончил свой славный путь!
Луч прожектора ушел в сторону. Остановился, осветив надпись "Громкий
смех".
- Какое странное название, - произнесла Полина, глядя на
искореженный, ободранный корабль.
- Ты не слышала? - спросил Посейдон. - Это была странная компания.
Поклонники веселой музыки. Они летали по разным планетам с концертами.
Певцы и клоуны.
- Неужели они погибли?
- Если внутри астероида нет атмосферы, - сказал Посейдон, - тогда
деваться некуда.
Луч тем временем полз дальше, и вдруг раздался отчаянный крик Юдзо:
- Это отец! Отец здесь! Я говорил, что найду отца!
Мальчик показывал на корабль, лежавший за "Громким смехом". На борту
была надпись "Сакура". И знак геологи ческой службы.
- Это наш корабль! - повторял Юдзо. - Пустите меня, пожалуйста, туда.
Я там должен быть.
- Там его нет, - тихо сказала Полина.
Под холодным безжалостным светом прожектора видно было, что корабль
пострадал при посадке, к тому же часть металлической обшивки снята.
- Но я все равно должен туда пойти, как вы не понимаете! - сказал
Юдзо. - Отец мог оставить там записку. Хотя бы записку...
- Успокойся, Юдзо, - сказала Полина. - Мы обязательно пойдем туда и
осмотрим корабль.
- Ты сказал, что внутри астероида может быть атмосфера? - спросила
Алиса у робота. Она спросила негромко, потому что не верила в это.
- Вряд ли, - сказал Посейдон. - Астероиды - мертвые тела. На них нет
атмосферы. Она бы не смогла удержаться, потому что притяжение очень
маленькое.
- Но здесь притяжение большое!
- Погляди за иллюминатор. Ясно же - здесь вакуум.
- А внутри?
- Внутри камень, - ответил Посейдон.
- А если внутри сделана полость и в ней сидят люди, у которых есть
генератор гравитации?
- Ну, Алисочка, ты мне начинаешь рассказывать фантастический роман.
Кто и зачем будет сидеть в мертвом астероиде?
- Космические пираты! Они специально пробрались в Солнечную систему и
сделали такую ловушку. Затягивают корабли, а потом их грабят, а пассажиров
берут в плен.
- Фантазерка! - решительно заявил Посейдон. - Даже если бы пираты и
смогли незаметно проникнуть в Солнечную систему, зачем им грабить грузовик
"Робинзон", который везет запасные части к бурильным установкам, зачем им
грабить "Громкий смех", на котором летят музыканты, все богатство которых
- трубы и барабаны? Зачем им грабить "Сакуру", на которой профессор Комура
везет образцы горных пород?
- Посейдон, ты не понимаешь простых вещей, - сказала Полина, которая
открыла стенной шкаф, чтобы достать свой скафандр. - Нельзя отнимать у
людей надежду.
- Надежда - это гипотеза, не подкрепленная фактами, - возразил
Посейдон.
- Пока не подкрепленная, - сказала Полина. - Но факты могут
возникнуть.
- Нелогичность людей меня порой просто возмущает, - сказал Посейдон.
Юдзо подошел к шкафу со скафандрами вслед за Полиной и остановился.
- А где мой скафандр? - спросил он. - Ой, мы же его оставили на
катере!
- С катером придется подождать, - произнес Посейдон.
Он перевел луч прожектора поближе, к самому "Арбату", и стало ясно,
что пришвартованный к нему катер ШУК-24 не перенес аварийной посадки.
- Не беспокойся, - сказала Полина мальчику. - Я пойду на "Сакуру", а
Посейдон осмотрит катер и принесет тебе скафандр.
- Если от него что-нибудь осталось, - сказал Посейдон.
- Я возьму скафандр Алисы, - сказал Юдзо.
- Послушай, - строго сказала Полина, - ты на космическом корабле. В
неизвестной ситуации. Капитан корабля - я. И сейчас все подчиняются мне
беспрекословно. Тебе это понятно?
- Понятно, капитан-сан, - ответил мальчик. - Но, может, все-таки я
возьму скафандр Алисы?
- Мы даже не знаем, куда мы попали, - терпеливо объясняла Полина
мальчику. - Мы не знаем, что нас ждет. Вы с Алисой, что бы ни случилось,
остаетесь в корабле. Здесь безопаснее.
- Правильно, - поддержал Полину Посейдон. - А то придется и вас
спасать. Кстати, астероида с такими параметрами в полном списке малых
планет не существует. Но, может, все же к "Сакуре" тоже схожу я? В случае
чего - меня даже не надо спасать. Я - старая железная банка...
- Слышали, - ответила Полина. - Ничего нового. Быстро принеси
скафандр Юдзо. Он может нам понадобиться. И сразу же обратно. Ты отвечаешь
за безопасность детей.
- И без твоих приказов знаю, за что отвечаю. - Посейдон был
недоволен, он боялся за Полину.
Полина проверила скафандр, опустила шлем. Ее голос в динамике шлема
звучал глухо, как будто сквозь подушку.
- Я попробую связаться с Марсом по рации "Сакуры", - сказала она и
открыла люк в переходник.
Прежде чем люк закрылся, Посейдон успел сказать вслед:
- Ставлю сто против одного, что никакой рации там и нет.
Щелкнул запор переходника. Через полминуты Полина показалась на
черной гладкой поверхности астероида.
- Проверяю связь, - донесся ее голос.
- Связь устойчива, - сказал робот.
- На случай любой неожиданности капитаном корабля остается Алиса
Селезнева, - сказала Полина.
- Понятно, - сказал робот, следя лучом прожектора за Полиной.
Он не возражал, потому что по космическим правилам робот не может
командовать кораблем, на котором есть люди. Даже если он умный, опытный,
универсальный робот. Конечно, фактически в отсутствие Полины главным будет
он, но в критической ситуации последнее слово останется за Алисой, хоть
Алисе всего одиннадцать лет.
- Я все поняла, - сказала Алиса, глядя, как на экране уменьшается
блестящая фигурка Полины. Полина обходила обломки кораблей и иногда,
рассуждала вслух:
- Вижу корабль незнакомой конструкции - его вам не видно, он лежит за
"Громким смехом". Явно не из Солнечной системы. И попал сюда давно.
Значит, этот астероид не первый день притягивает корабли. Странно, что до
сих пор его никто не заметил. Уже двадцать лет назад здесь работала
комплексная экспедиция. Они не могли пропустить такое крупное тело. Как ты
думаешь, Посейдон, каков радиус астероида?
- Чуть больше километра, - ответил Посейдон. - Но форма у него
неправильная, он похож на сплюснутый шар или на чечевицу. Мы опустились на
вдавленной стороне.
- Подхожу к "Сакуре", - сказала Полина.
Когда Полина остановилась возле корабля, ясно стало, что "Сакура" раз
в пять выше ее. Полина вслух описывала свои действия. Так положено делать,
если разведчик один вышел из корабля.
- Вижу люк, - говорила она. - Люк открыт. Крышка отсутствует. Значит,
в корабле никого нет. Тем не менее я войду внутрь, осмотрю корабль и
постараюсь выяснить, в каком состоянии рация. Посейдон, ты принес
скафандр?
- Помню, - ответил Посейдон. - Алиса, ты остаешься на связи, знаешь,
как управлять прожектором?
- Все знаю.
Посейдон пошел к переходной камере, а Алиса слушала, как Полина
рассказывает о том, что видит на "Сакуре".
Юдзо разрывался между "Сакурой" и учебным кораблем. Он даже подбежал
к люку, как будто хотел поторопить Посейдона, медленно ворочавшегося у
люка учебного катера. Юдзо надеялся, что, как только он получит скафандр,
он сможет тоже побежать к "Сакуре".
- Я внутри "Сакуры", - был слышен голос Полины. - Удивительное
зрелище. Как будто здесь бушевал какой-то разбойник. Обшивка ободрана,
приборы разбиты, посуда разбита, куда-то делись все вещи из каюты и
кубрика. И рация... рации нет. Она вырвана и исчезла.
- А записка? - крикнул Юдзо. - Отец должен был оставить мне записку!
Полина не слышала мальчика и продолжала говорить:
- В шкафу нет скафандра. Значит, отец Юдзо успел надеть его.
Алиса подумала, что если кто-то ограбил корабль, то могли взять
скафандр. Ясно, что Полина сказала последнюю фразу, чтобы успокоить Юдзо.
- Больше мне здесь делать нечего, - сказала Полина. - Придется нам
искать путь внутрь астероида.
Может быть, Посейдон был не прав, когда высмеивал Алисину теорию о
пиратах.
- Алиса, посмотри! - раздался громкий голос Юдзо.
Алиса обернулась к иллюминатору, который смотрел на учебный катер.
Она увидела, как Посейдон подходит к кораблю, неся скафандр Юдзо.
Но мальчика взволновало не это.
- Что случилось? - спросила Алиса.
- Поверни прожектор правее! - попросил Юдзо. - Еще правее. Видишь?
Луч прожектора выхватывал из темноты остовы кораблей, каменные глыбы,
изломанные клочья металла... И вдруг Алиса уловила движение. От стены
кратера к кораблю спешили какие-то фигуры. Непонятные существа были в
черном, и потому трудно было разобрать, что они из себя представляют.
В этот момент открылась дверь переходника, и со скафандром в руке
появился Посейдон.
- Гляди, Посейдон! - позвала его Алиса.
Тот сразу понял, в чем дело, кинул скафандр мальчику, а сам кинулся к
пульту, чтобы включить увеличение на экране.
- Полина, - сказал он, вглядываясь в бегущие фигуры, - мы видим
людей. Они двигаются к "Сакуре" и к нам.
- Очень хорошо, - сказала Полина, - я выхожу им навстречу. Значит,
здесь работает какая-то неизвестная нам лаборатория.
- Осторожнее, Полина! - вмешалась в разговор Алиса. - Хоть Посейдон
не верит, я все равно думаю, что здесь космические пираты. Неужели может
быть лаборатория, которая разбивает и грабит корабли?
- Внимание, - произнес Посейдон. - Это не люди.
- А кто? - спросила Полина.
- Это пришельцы. Может быть, тебе остаться в "Сакуре"?
Но было видно, что Полине не удастся скрыться. Темные существа
разделились на две группы. Одна из них спешила к "Арбату", другая
бросилась к "Сакуре".
- Они идут к тебе, - сказал Посейдон. - Полагаю, что они следили за
нами и знают, что ты на борту "Сакуры". Я иду к тебе на помощь.
- Оставайся на корабле, - сказала Полина.
- Не могу. Ты в опасности. "Арбат" можно закрыть, и ребята
продержатся в нем до моего возвращения. Ты беззащитна.
И, не тратя больше слов, Посейдон направился к переходной камере.
- Я тоже выхожу, - услышала Алиса голос Полины. - А то я себя
чувствую в этой коробке, как крыса в ловушке.
- Посейдон пошел к тебе, - сказала Алиса.
Она смотрела, как Посейдон большими шагами спешит по открытому
пространству. Потом они увидели и Полину. Полина вышла из "Сакуры" как раз
в тот момент, когда к "Сакуре" подбежали первые из черных фигур.
- Кто вы? - успела спросить Полина.
И тут же черные фигуры накинулись на Полину, словно стая волков на
оленя, и повалили ее на камни.
- Посейдон... - И тут же связь оборвалась. Видно, черные существа
сорвали со шлема антенну.
Посейдон несся к Полине громадными прыжками.
Но достичь ее не смог.
Несколько черных фигур встретили его, и он ударился о них, смял
ближайших противников, но не выдержал тяжести остальных.
- Внимание, Алиса! - донесся до рубки его голос. - Из корабля не
выходить. Я временно прекращаю сопротивление, чтобы проникнуть в астероид
вслед за Полиной. Ждите меня...
На этом прекратилась и связь с Посейдоном.
В рубке царила тишина.
Алиса и Юдзо остались совсем одни.
7
Алиса заметила, что Юдзо спешит, натягивает скафандр. Она подумала,
что и ей не мешает одеться. Может, придется выйти из корабля. Она побежала
к шкафу, чтобы снять последний скафандр.
- Следи, чтобы они не подошли, будешь мне говорить, где они, -
крикнула она Юдзо.
Добежав до шкафа, она остановилась. Нет, сначала надо запереть
корабль. Она поднялась на цыпочки, чтобы включить экстренный запор. На
любом корабле есть эта система электронной блокировки - когда она
включена, люк не поддастся никакому ключу. Только разрезав обшивку
корабля, можно в него проникнуть.
- Они идут сюда, - сказал Юдзо.
- Все?
- Нет. Почти все потащили к стене Полину и Посейдона. А три идут
сюда.
- Эх, жалко, у нас нет бластера, - сказала Алиса.
- Да, - согласился Юдзо. - Сейчас бы мы их расстреляли.
- А вдруг... - Алиса задумалась, держа в руках скафандр. У нее бурное
воображение, и она умеет придумывать невероятные объяснения событиям. - А
вдруг этот астероид неуправляемый? А черные существа - местные спасатели.
Только они не из нашей системы и не знают языка. Вот они и вытаскивают из
кораблей всех, кто терпит крушение, чтобы спрятать их внутри астероида.
- Я не верю! - сказал Юдзо. - Спасатели не наваливаются на людей как
звери.
Алиса натянула скафандр, надела шлем, но пока что не стала опускать
забрало. Это можно сделать в одну секунду.
- Они подошли к кораблю, - сказал Юдзо.
- Посмотрим, что они будут делать, - ответила Алиса.
Ждать пришлось недолго. Раздался удар в люк. Потом еще один,
посильнее первого.
- Козлятушки, ребятушки, - сказала Алиса, - это я пришла, молочка
принесла.
- Что ты говоришь? - удивился Юдзо.
- Это детская сказка, ты ее не знаешь. Один волк переоделся козой и
пришел в дом к козе, чтобы съесть ее детей.
- Я знаю такую сказку, - сказал Юдзо.
- Только нас не обманешь, - сказала Алиса.
Следующий удар был сильнее.
- Чем они стучат? - подумал вслух Юдзо. - Что у них, кулаки железные?
Удары следовали один за другим, однообразно и монотонно.
- Если они не совсем идиоты, - сказала Алиса, - то они что-нибудь
придумают.
И как бы в ответ на ее слова к кораблю подошли еще несколько черных
существ. Один из них притащил нечто вроде бластера, но с длинным стволом.
Узкий белый луч вырвался из бластера и коснулся люка.
- Прожгут, - сказала Алиса. - Наверняка прожгут.
- Мы будем сражаться, - сказал Юдзо.
- А какая польза? - спросила Алиса. - Если они Посейдона одолели, то
ты недолго продержишься.
- А что делать? Лучше погибнуть с честью.
- Логика не для меня, - сказала Алиса. - Я еще школу не кончила.
Надевай шлем.
Пока Юдзо, поглядывая в иллюминатор, за которым черные существа
настойчиво сверлили обшивку "Арбата", надевал шлем, Алиса откинула угол
ковра в кают-компании. Там, она знала, был небольшой люк, который вел в
технический отсек "Арбата". Как-то при ней Посейдон лазил туда, чтобы
проверить системы отопления.
Юдзо пролез в люк первым, затем туда же опустилась Алиса, закрыв за
собой люк таким образом, чтобы, когда она его закроет, угол ковра
опустился на старое место. Она не видела, удалось ей это или нет, люк
захлопнулся. Было так тихо, что слышно было, как часто дышит Юдзо.
Алиса включила на минуту шлемовый фонарь.
Отсек, в котором они спрятались, был низким и тесным, хотя очень
длинным. Вдоль него тянулись дакты воздуховодов, трубы опреснителей,
отопительные шланги. Алиса поманила Юдзо за собой, и они отползли подальше
от люка.
- Теперь тихо, - прошептала Алиса, - молчи, что бы ни случилось.
Ждать пришлось недолго.
Минут пять.
Сначала они ощутили движение воздуха. Это значило, что черные
существа, которых Алиса для себя называла бандитами, все же вскрыли люк
"Арбата". Воздух сразу вылетел из корабля, как вылетает пузырь воздуха,
если быстро опустить под воду кувшин. Правда, из отсека, в котором
укрылись Алиса с Юдзо, воздух вылетел не так быстро - хотя он и не был
герметичным, но щели и каналы, которыми он сообщался с основными
помещениями корабля, были невелики и воздуху потребовалось несколько
секунд, чтобы выбраться из отсека. Скафандры ребят мгновенно
приспособились к изменению давления, но Алиса привычно ощутила переход в
вакуум, подобный тому, как бывает, когда выходишь из корабля в открытый
космос.
Потом послышались шаги.
Но Алиса услышала их не ушами - звуки не распространяются в вакууме.
В космосе всегда царит тишина. Но вибрацию пола под тяжелыми шагами
бандитов они почувствовали.
И если приложить руку в перчатке к потолку отсека, то можно угадать
каждый шаг тех, кто наверху.
Бандиты довольно долго ходили по кораблю. Потом корабль начал
содрогаться сильнее, рывками, и Алиса не сразу сообразила, что бандиты
занялись грабежом. Они отламывают, вырывают, отвинчивают приборы и вещи и
уносят с собой.
Потом внезапно появилась над головой, там, где был люк, тонкая
круглая полоска света. Значит, кто-то отвернул ковер. Алиса замерла,
ожидая, что сейчас бандит откроет люк.
Но этого не случилось. Вместо этого вскоре наступила тишина. Корабль
опустел.
- Что делать? - спросила Алиса.
- А что? - не понял Юдзо.
- Я думаю, что они ушли, потому что унесли с корабля разные вещи. Но,
вернее всего, они вернутся. И тогда обязательно залезут в этот отсек.
Боюсь, что нам здесь не отсидеться.
- Тогда давай вылезем, - сказал Юдзо. - Мне тут надоело.
- У нас мало времени, - сказала Алиса и поползла к люку. - Ведь они
могут работать в несколько смен. Одни уходят, другие приходят, мы не
знаем, сколько их здесь всего.
Сказав так, Алиса открыла люк и, осмотревшись, быстро вылезла наружу.
Следом за ней выбрался Юдзо.
На корабле никого не было. Но за те минуты, пока бандиты
бесчинствовали на нем, корабль преобразился. Исчезли приборы, посуда, даже
мебель, простыни и одежда, пульт управления стал скелетом пульта. Даже
ковер унесли.
Алиса кинулась к иллюминатору. Прожектор теперь не горел, но ей
удалось увидеть смутные тени бандитов. Они удалялись к стене кратера. Они
шли цепочкой, волоча добычу. Два последних бандита несли свернутый в
трубку ковер из кают-компании.
- Пошли, - сказала Алиса.
- Куда? На "Сакуру"? - спросил Юдзо. Хоть Полина и сказала, что на
"Сакуре" ничего нет, он хотел туда попасть: а вдруг Полина упустила что-то
важное, какое-то послание, предназначенное только для глаз Юдзо.
- Нет, - сказала Алиса. - Я думаю - лучше всего нам пойти за
бандитами. Надо увидеть, как они попадают внутрь астероида.
- А если они нас увидят?
- Если боишься, иди на "Сакуру" и сиди там, жди.
- Я ничего не боюсь, - обиделся Юдзо. И первым пошел к люку.
Люк был сорван и валялся на камнях рядом с кораблем.
Они вышли из корабля и быстро пошли следом за бандитами.
8
Полина не заметила, как открывается дверь внутрь астероида. Хоть и
старалась это сделать. Виной тому были черные безликие существа, которые
тащили ее к стене кратера, мешая друг другу, суетясь, толкаясь. Они
напоминали Полине муравьев, которые тащат к муравейнику пойманного жука.
Вроде бы бестолковы, но постепенно жук все же продвигается к муравейнику.
Открылся первый люк, существа остановились, ожидая, видно, когда
уравновесится давление. Затем открылся второй люк. Полина поняла, что
внутри астероида есть воздух.
Она оказалась в темном коридоре, и ее снова потащили вперед.
Шагов через сто впереди забрезжил слабый свет. Под потолком коридора
мерцала слабая лампа. При свете ее было видно, что коридор высверлен в
породе, причем сделано это не очень аккуратно и стены были не облицованы.
Вдоль них тянулись кабели, провода, на всем была пыль, и Полина ощутила
атмосферу запустения.
Полина старалась разглядеть своих противников, но света было мало, а
фонарь в шлеме она не решилась включить, опасаясь, что его разобьют - ведь
догадались они сорвать антенну внешней связи.
Вскоре встретилась еще одна лампа. Потом Полина увидела ход, ведущий
направо. Он был перегорожен невысоким барьером. И ей показалось, что из-за
барьера выглядывает бледное человеческое лицо, скорее всего лицо ребенка.
Она не была уверена, видела ли она это лицо в самом деле или ей только
показалось. Существа не давали ей ни секунды покоя - теребили, толкали,
тянули вперед.
- Да не толкайтесь вы! - сказала Полина. - Я и так иду. Хоть бы
объяснили, что вам от меня надо.
Однако ее слова не возымели никакого действия на черных существ. Они
так же тянули ее вперед. Еще через несколько метров Полина почувствовала,
что пол пошел вниз, она чуть не упала от резкого толчка.
Впереди открылась дверь.
За нею было полутемное помещение, куда существа и втолкнули Полину.
Дверь со скрежетом задвинулась, отрезав Полину от коридора.
Она была одна.
Единственный неяркий светильник под потолком с трудом освещал
обширное помещение. Серые стены, серый пол, серый потолок. В углах свалено
тряпье, разбитая чашка лежит посреди пола, кукла без руки, и почему-то у
стены кучей музыкальные инструменты: помятая, тускло сверкающая туба,
флейта, скрипка с оборванными струнами и даже виолончель.
Полина ни до чего не дотрагивалась. Она медленно обошла комнату,
чтобы убедиться, что она здесь одна, и выяснить, есть ли отсюда другой
выход. Да, никого, кроме нее, нет. Но и выхода другого тоже нет. Стены
гладкие, сплошные, лишь в одном месте над головой небольшое, забранное
решеткой отверстие вентиляционного хода.
Неожиданно, как раз под этим отверстием, Полина увидела выцарапанную
чем-то острым надпись: "Мы с "Громкого смеха". Люди, уничтожьте это
гнездо..." Неподалеку была еще одна надпись, на этот раз черная,
написанная углем или тушью: "Сегодня наша очередь. Мы знаем, что никто еще
не уходил живым из когтей ледяного дракона. Прощайте..."
Полина непроизвольно обернулась, ей показалось, что кто-то
заглядывает ей через плечо. Но никого нет, просто тишина, и без того
зловещая, сгустилась, словно холодный кисель.
Полине стало страшно. Она бросилась к двери, принялась молотить в нее
кулаками и кричать:
- Выпустите меня! Вы не имеете права! Немедленно отпустите меня!
* * *
Алиса и Юдзо не спешили. Они не хотели приближаться к бандитам.
Но те не оглядывались. Они были заняты - тащили к стене награбленное
барахло.
Так, перебежками от корабля к кораблю, Алиса с Юдзо добрались почти
до самой стены, но тут они чуть было не попались. В тот момент, когда
бандиты скрылись в отверстии, обнаружившемся в стене, и дети вышли на
открытое место, чтобы последовать за ними, дверь в стене вновь открылась и
оттуда выскочили три других бандита.
К счастью, неподалеку возвышался круглый борт мертвого корабля, и
Алиса, дернув за руку Юдзо, упала на камня и замерла. Юдзо сообразил и
последовал ее примеру.
Видно, бандиты и не ожидали увидеть здесь кого-нибудь. Они спешили,
бежали трусцой, подобно муравьям на тропе добычи.
- Ну что, будем ждать? - спросил Юдзо.
Надо было решать быстро.
- Нет, - сказала Алиса. - Мы не знаем, сколько придется ждать и когда
они угомонятся. А наши там, внутри. И может быть, твой отец.
- Мой отец наверняка там, - сказал Юдзо. - Пошли?
Они подбежали к тому месту в стене, где скрылись бандиты.
Алиса на секунду включила шлемовый фонарь и увидела в его свете
тонкую черную полоску в сглаженной породе - очертание большого люка. Рядом
с ним - выпуклость, до которой, как она заметила, дотрагивались бандиты,
приблизившись к стене.
Алиса поднесла ладонь к выпуклости, и после секундной паузы люк
сдвинулся внутрь, а затем ушел в сторону.
В переходной камере, куда они попали, было темно. Алиса включила
фонарь и нашла дверь, ведущую внутрь астероида. Дверь открылась, как
только уравновесилось давление в переходнике и астероиде. Алиса бросила
взгляд на браслет-регистратор внешних условий. На нем вспыхнула зеленая
искра - воздух пригоден для дыхания, температура плюс семнадцать градусов.
Но шлема она откидывать не стала, даже не подняла забрала - мало ли какие
микробы могут таиться в этом воздухе.
- Иди на три шага сзади, - сказала Алиса своему спутнику. - Если со
мной что-то случится, ты сможешь отпрыгнуть назад.
Через несколько шагов они дошли до поворота коридора.
Коридор был узким, стены холодными и неровными, словно он был вытесан
в скале. За поворотом коридор расширялся, в стенах появились ниши и
ответвления, но Алиса не рисковала пока заглядывать туда, потому что
думала, что основной коридор скорее приведет их к центру астероида.
Освещен коридор был,еле-еле. От светильника до следующего светильника
было метров по тридцать, а горели они слабо. А так как в нишах и
ответвлениях вообще света не было, то все время казалось, что там таятся
какие-то существа и настороженно следят за Алисой и Юдзо.
И хоть Алиса была готова к любым неожиданностям, то, что случилось,
испугало ее смертельно.
Большая тяжелая рука высунулась из черной ниши и опустилась ей на
плечо.
Алиса ахнула и присела. Она даже не смогла убежать - ноги подкосились
от страха.
Юдзо налетел на нее.
- Что? - спросил он сдавленным голосом.
- Тише, - ответил кто-то. Тот, чужой голос, донесся откуда-то сверху,
будто с потолка. - Ни звука.
И тогда из ниши вышел Посейдон.
Когда Алиса поняла, что это друг, ноги отказались ее держать и она
вынуждена была прислониться к роботу. Металл его ног был гладким и теплым.
- Посейдончик, - прошептала Алиса. - Нельзя так пугать.
- Прости, - ответил робот, - но у меня не было возможности кричать
тебе издали, чтобы ты не боялась. Я с трудом справился с первой партией
моих друзей и двоюродных братьев. Следующая партия может оказаться
решительней.
- Что это значит? - спросил Юдзо, которого Посейдон не испугал.
- Есть глаза, гляди, - сказал Посейдон и включил в полную мощность
свой шлемовой фонарь.
За поворотом, в глубокой нише лежали грудой, именно грудой, другого
слова не подберешь, несколько бандитов. Черные тела перепутались ногами и
руками, некоторые были вообще без голов.
- Ой! - воскликнула Алиса. - Ты совершил страшное преступление! Робот
не может убивать человека. Что с тобой, Посейдон?
- А если они враги и убийцы? Я должен терпеть?
- Врагов и убийц должен судить суд, - сказала Алиса.
- Где суд? Покажи мне его. Куда доставить преступников? Как уговорить
их, что им надо быть паиньками и идти, куда им скажут?
- Я понимаю, но все равно так не бывает.
Юдзо присел на корточки и внимательно разглядывал убитых.
- Это же не люди! - вдруг заявил он.
- Умница! - Посейдон громко захохотал, довольный тем, что провел
Алису. - Как только я понял, что они - роботы, не больше как слепые
машины, тут я взялся за дело по-настоящему. На открытом месте они,
конечно, сильнее меня и могли бы разобрать меня на части. Но в узком
коридоре я куда сильнее. А почему?
- Потому что вы умней, робот-сан, - сказал Юдзо.
- Я рад, что с тобой встретился, - сказал Посейдон. - Мне очень
приятно познакомиться с таким сообразительным молодым человеком.
- А вы не видели моего отца? - спросил Юдзо.
- Когда? Я тут такой же новичок, как и вы.
- А Полина, где Полина? - спросила Алиса.
- Полину будем искать. И профессора Комуру будем искать. И всех
найдем. Только сначала я хотел бы познакомиться с теми, кто натравливает
бездушных роботов на честных космических путешественников. И поговорить с
ними серьезно.
Робот отодвинул в сторону отломанную руку одного из бандитов, и из
нее выкатилась Алисина чашка. Алиса подхватила ее.
- Удивительное дело, - сказала она. - И при посадке не разбилась, и
здесь уцелела.
- Ты еще напьешься из нее чаю, - пообещал Посейдон.
В тишине подземелья послышался отдаленный топот.
- Жаль оставлять поле боя, - сказал Посейдон. - Но полагаю, что
разумнее всего отступить. Война не в наших правилах.
Они поспешили вперед, где Посейдон высмотрел узкий ход в сторону. Там
и затаились, выключив фонари.
Через минуту мимо них пробежали вереницей несколько черных роботов.
Потом их шаги оборвались. Слышны были щелкающие короткие звуки, которыми
обменивались роботы. Скрип и грохот - видно, они растаскивали груду своих
собратьев, стараясь понять, что же произошло.
- Сейчас они сообразят, что у них на астероиде завелся враг, -
прошептал Посейдон. - Так что нам лучше не ждать здесь. Чем будем дальше
отсюда, тем лучше.
И они побежали по коридору, стараясь выбирать менее освещенные, узкие
ходы, чтобы запутать следы погони.
9
Полину мучило безделье. Что-то надо было предпринять. Неизвестно, что
случилось с Алисой и Юдзо, неизвестно, где Посейдон, неизвестно, наконец,
где же она находится и почему ее заточили в этой камере. И, главное,
неизвестно, что же случилось с теми людьми, кто был здесь раньше, до нее.
Полина поднялась и снова стала стучать в железную дверь.
- Выпустите меня! - кричала она. - Кто ваш начальник? Я требую, чтобы
вы меня отвели к нему.
- Молчать, - послышался голос из-за двери. - Ты мешаешь отдыхать
ашиклекам.
- Кому?
Никакого ответа.
Полина оглянулась в поисках чего-нибудь крепкого, может палки или
бруска, чтобы сильнее бить в дверь. Ей на глаза попалась помятая, но в
общем целая туба - громадная, завитая труба, оставшаяся от группы "Громкий
смех".
Она взяла тубу, вспомнила, как надевают ее через голову оркестранты,
нашла мундштук и после нескольких неудачных попыток смогла исторгнуть из
нее низкий громкий звук.
Она почувствовала, как этот звук проник сквозь дверь и разнесся по
всему астероиду.
Звук проник так далеко, что бежавшие по коридору за несколькими
стенами робот и его спутники услышали этот звук.
- Ты слышишь, Посейдон? - спросила Алиса. - Здесь есть люди.
- Почему ты так решила? - удивился робот. - Разве на астероиде нет
своих музыкантов?
- Жалко, - ответила Алиса. - Я не подумала, что может играть кто-то
другой. У твоего отца нет трубы?
- Нет, - удивился Юдзо. - Он никогда не играл на трубе.
- Стой! - Алиса замерла.
В этот момент Полина, которая пробовала извлекать из трубы разные
звуки, смогла изобразить первые ноты из известной детской песенки "В лесу
родилась елочка".
- Да, - вынужден был согласиться Посейдон. - Труба у них может быть,
но эту песню они вряд ли знают. Давайте попробуем пробиться в этом
направлении.
Но сделать им этого не удалось. Как только они свернули в проход,
который вел к неведомому музыканту, они увидели, что оттуда навстречу им
спешат черные роботы, пришлось бежать обратно.
А Полина все продолжала играть, пока не устала. Из-за двери не
доносилось ни звука. Зато, когда она положила трубу на пол, услышала тихий
голос, который донесся сверху.
- Вы меня слышите?
- Да. - Полина обернулась на голос. Он доносился из вентиляционного
хода, забранного решеткой. - Кто вы такой?
- Подойдите поближе.
Полина прислушалась.
- Я такой же пленник этого астероида, как и вы, - продолжал голос. -
Вам грозит смертельная опасность. Вам нужно обязательно вырваться из этой
камеры.
- Но как? Я проверила все стены. Выхода нет. Скажите, как вам удалось
выбраться? Может, я смогу уйти вашим путем?
- Нет, мне удалось убежать, когда нас вели к пропасти. Ждать этого
нельзя. Я убежал случайно. Слишком мал шанс. Вам надо действовать сейчас
же.
- Как?
- Вы видите в углу кучу тряпья?
- Да.
- Под тряпьем спрятан напильник. Вдоль пола, за тряпьем линия уже
пропилена. Те, кто был раньше, старались уйти. Но они не успели. Если вам
удастся выпилить отверстие, вы попадете в технический туннель. Я услышу.
Ползите по туннелю... Но помните, в вашем распоряжении всего два часа.
Полина почувствовала, что за ее спиной открывается дверь. Она быстро
шагнула в сторону от вентиляционного хода, подняла с пола тубу и
приставила мундштук к губам.
Робот остановился, будто ударившись о громкий протяжный звук.
- Нельзя! - закричал он. - Мертвый час! Нельзя. Разбудишь!
Полина отскочила в сторону. Робот надвигался на нее, протягивая руки,
чтобы отобрать тубу. Полина подняла руки с тубой и со всего размаха надела
широкой частью тубу на голову робота, который сразу стал похож на шута в
золотом колпаке.
От неожиданности ослепший робот нелепо замер, расставив руки, и
Полина бросилась к двери. Но опоздала. Оттуда уже бежал на помощь своему
товарищу другой робот. Он грубо отбросил Полину и с трудом стащил с головы
робота тубу.
Так, с тубой в руках, он и покинул камеру. За ним, развернув голову
на сто восемьдесят градусов, чтобы не выпускать Полину из виду, последовал
пострадавший.
Когда все стихло, Полина вернулась к вентиляционному ходу и сказала:
- Все спокойно. После короткого боя враги отступили.
Она улыбнулась, вспомнив, как комично выглядел робот в тубе на
голове. Она пожалела, что Алиса этого не увидела.
- Все спокойно, - повторила Полина. - Вы меня слышите?
Но в ответ не раздалось ни звука.
Тогда Полина, оглядываясь на дверь, отошла к углу камеры и отодвинула
груду тряпья. Под ней, на полу, она обнаружила небольшой напильник.
Невидимый союзник был прав.
В стене, чуть выше пола, была пропилена тонкая полоса. Но надо было
сделать еще вертикальные распилы, и работа предстояла долгая и трудная.
Делать нечего. Полина присела на корточки и начала продолжать то, что
сделали неизвестные ей заключенные этой камеры.
10
Минут через пять, оторвавшись от погони, Посейдон и его Спутники
достигли входа в длинный низкий зал, в котором рядами стояли невысокие
узкие помосты, покрытые истертыми матрасами. На матрасах лежали и сидели
многочисленные существа, совсем другие, чем роботы. Настоящие обитатели
корабля, вернее всего, его хозяева.
Правда, вид у них был странный, запущенный, даже жалкий. Большей
частью они были одеты в серые хламиды, будто сделанные из мешков с
прорезями для тонких рук. Это была их единственная одежда. Из-под мешков
высовывались грязные худые ножки. Именно ножки, потому что эти существа
ростом вряд ли были выше, чем Алиса, хотя даже при слабом свете этой
громадной спальни видно было, что среди них есть не только взрослые, но и
старые людишки. Так их называла про себя Алиса - людишками.
Волосы их были длинными, спутанными, глаза тусклыми, движения вялыми,
будто сонными.
В проходе между помостами стоял черный робот, на котором был надет
желтый передник, а на голове красный колпак. Получилась помесь между
нянькой и шутом.
- Вот они, - сказал Посейдон, и явно с облегчением.
- Настоящие люди, - согласилась Алиса.
- Пошли к ним, - сказал Юдзо. - Мы должны с ними договориться,
объяснить им.
- Погоди, - сказала Алиса. - Что-то они мне не нравятся.
- Почему?
- Ты веришь, что они в самом деле хозяева этого астероида? - спросила
Алиса. - Что они могут управлять этим кораблем, приказывать роботам?
- Внешность обманчива, - сказал Посейдон. - При взгляде на меня
никогда не подумаешь, что я заочно окончил четыре университета.
- И все-таки давайте не будем спешить, - сказала Алиса. - Может,
встретим одного. С ним и поговорим.
Остальные согласились с Алисой и пошли дальше, хоть и любопытно было
понаблюдать за людишками. И буквально через несколько шагов натолкнулись
на одинокого человечка, который задумчиво стоял посреди коридора.
Этот человечек оказался старичком. Тонкая редкая бородка доставала
почти до пояса, а личико было сморщенным, как будто кто-то изрисовал его
тонким черным карандашом.
При виде Посейдона человечек не испугался, не убежал, а задумчиво
положил в рот грязный палец и принялся его сосать.
- Тише, - сказала шепотом Алиса старичку. - Ты не бойся, мы ничего
плохого тебе не сделаем... Посейдончик, покопайся в своей голове, на каком
бы языке нам с ним поговорить?
Слушая Алису, человечек склонил голову, потом вытащил палец изо рта и
потянулся к звездочке, горевшей на груди у Алисы. Пальцы его цепко
ухватили звездочку, и человечек постарался ее отвертеть, что было
невозможно сделать, потому что звездочка была пришита к скафандру.
- Нельзя, - сказала Алиса человечку.
Тот даже сморщился от напряжения. Сдаваться он не собирался, и
Посейдон сказал:
- Пускай старается, а я пока буду задавать ему вопросы на всех
известных галактических языках.
Но Посейдон не успел задать вопросов, потому что, отчаявшись оторвать
звездочку, старикашка вдруг обиженно взвыл, ну как маленький ребенок.
Причем вопль его был таким пронзительным, что проникал сквозь стены.
Все оцепенели от его вопля.
Первым опомнился Посейдон. Он схватил человечка поперек туловища и
кинулся бежать по коридору.
Коридоры стали уже, термометр на запястье Алисы показывал, что
температура поднимается.
Вдруг Юдзо остановился и бросился назад.
- Ты куда? - спросила Алиса.
- Не бойся, я сейчас. Кажется, я увидел одну вещь...
Юдзо пробежал несколько шагов назад и наклонился. На полу лежал
плоский красный карандаш. Точно такой карандаш был у отца Юдзо. Маленький
золотой цветок вишни был выдавлен на его конце.
- Это отец! - воскликнул Юдзо. - Я же говорил, что он здесь!
Юдзо подхватил карандаш и бросился вслед за Алисой.
Надо сказать, что все эти события уместились, ну самое большее, в
минуту. Но и за минуту может многое произойти. Если учесть, что никто из
беглецов не знал толком, куда бежать, не знал расположения коридоров и
комнат астероида.
Юдзо пробежал несколько шагов и очутился на развилке. Три совершенно
одинаковых коридора отходили от главного пути, как растопыренные пальцы
руки. Мальчик прислушался. Ему показалось, что визг захваченного человечка
доносится из правого коридора, и он, сжимая в кулаке карандаш, побежал
туда.
И в этот момент визг оборвался.
А случилось это потому, что Алиса крикнула Посейдону:
- Отпусти ты его - он нас выдаст.
- Что? - удивился робот и поглядел на существо, которое билось у него
под мышкой. - У меня, очевидно, склероз. Я совершенно о нем забыл.
Посейдон опустил существо на пол, и человечек, возмущенно ругаясь,
убежал по кори у обратно.
Тогда Посейдон спросил:
- Нас недостаточно. Где Юдзо?
- Он немножко отстал, - сказала Алиса. - Что-то нашел. Сейчас
догонит.
- Почему ты мне сразу не сказала? - спросил Посейдон.
- Я думала, что ты слышишь.
- Наверное, он, - Посейдон показал вслед убежавшему человечку, - так
верещал, что я ничего не слышал. Это моя вина. Когда бегаешь по
подземельям с детьми, надо обязательно оглядываться и пересчитывать детей.
Алиса не любила, когда ее называли ребенком, но на этот раз она
понимала, что не должна была оставлять Юдзо одного. Поэтому она первой
побежала назад.
В несколько секунд они достигли развилки, у которой только что
останавливался Юдзо. Но они выбежали из среднего коридора, а Юдзо побежал
по правому. И в тот момент, когда Посейдон и Алиса стояли в растерянности,
не зная, что делать дальше, Юдзо уже был в плену. В коридоре он столкнулся
с тремя роботами, которые подхватили его и так быстро потащили дальше,
словно хотели помочь ему бежать; у Юдзо перехватило дыхание.
Посейдон закричал:
- Юдзо! Юдзо Комура!
В ответ с разных сторон послышался топот. Топот железных ног.
Ничего не оставалось, как кинуться в левый коридор.
Преследователи были все ближе.
Посейдон крикнул:
- Беги, Алиса, я задержу их.
- Никуда я не побегу, - ответила Алиса. - Куда мне одной деваться?
К счастью, в ту секунду Алиса увидела сбоку узкую щель - за ней
лестницу вниз.
- Посейдон, сюда? - крикнула она.
Алиса проскочила в щель, Посейдон с трудом протиснулся следом.
Они сбежали по лестнице вниз - лестница вилась винтом, ступеньки ее
были ржавыми, как будто здесь давно уже никто не ходил.
Снизу доносилось какое-то жужжание.
Лестница привела их в новый коридор, на этот раз пол его состоял из
квадратных железных плит. Шаги по ним отдавались гулко - под плитами была
пустота.
Через двадцать шагов впереди неожиданно возникла глухая стена.
Сзади гулким грохотом гремели шаги роботов, которые сбегали по
лестнице.
Посейдон, поняв, что дальше отступать некуда, развернулся, готовый к
бою. И тут одна из плит у их ног отодвинулась в сторону, и оттуда
послышался голос:
- Скорее, вниз!
Под плитой было темное пространство, куда вела железная лесенка.
Алиса первой спустилась по ней, цепляясь за перекладины.
За ней съехал по лесенке Посейдон, который, хоть и казался тяжелым и
неуклюжим, в самом деле был ловчее любого человека. Как-то он даже
совершенно серьезно готовился выступать вне конкурса на олимпиаде по
десятиборью. И уверял, что чемпионом бы не стал, но достойное место сумел
бы занять.
Больше того, Посейдон, подчиняясь голосу, успел задвинуть плиту.
Все замерли.
И вовремя. Сверху слышны были шаги. Вот они прогремели по плитам,
прямо над головой. Утихли. Это означало, что преследователи остановились у
глухой стены. Раздались гулкие удары - можно было догадаться, что роботы
проверяют, нет ли в стене отверстия.
Потом, после паузы, снова послышались шаги. Они двигались в обратном
направлении. И были куда медленнее и тише. Словно роботы были подавлены и
разочарованы. Вот они уже цокают, удаляясь, по ступенькам винтовой
лестницы... И тишина.
- Вроде обошлось, - тихо сказал Посейдон.
- Я рад, что мог вам помочь, - ответил тихий голос.
Раздалось шуршание, что-то щелкнуло, и потом вспыхнул маленький
желтый огонек. На пустом ящике посреди помещения, куда они попали, стояла
плошка, налитая какой-то жидкостью. В ней фитиль. Вот эта коптилка и
загорелась, давая слабый, неверный свет.
Огонек осветил лицо старика. Худое, изможденное, усталое.
Длинные черные с сединой волосы спадали на щеки.
Старик был оборван, лицо почернело, но яркие живые черные глаза
горели.
11
Полина отчаянно пилила стену. Тонкая щель удлинялась так медленно,
что ясно было - не только за два часа, но и за двое суток ей не выпилить
отверстия. Но она не сдавалась.
Руки Полины онемели, и ей пришлось несколько раз прервать свою
отчаянную работу, чтобы отдохнуть. Железная пыль перепачкала руки, а кожа
на правой ладони вспухла и даже пошла кровь.
Вжик-вжик - звучал напильник, и от этого однообразного звука звенело
в ушах. Полина была так поглощена работой и так старалась заставить себя
пилить и дальше, хоть рука отваливалась, что не услышала, как дверь в
камеру снова отворилась.
- Человек, - раздался громкий, резкий металлический голос. - Прекрати
свою работу. Ты портишь мой корабль, и пользы от твоей работы нет, потому
что тебе никогда не убежать от меня.
Полина вскочила, обернулась, стараясь спрятать напильник за спину.
В камере стояло новое существо.
Вернее всего, как подумала Полина, это тоже был робот. Только выше
других и страшнее.
Он был весь в черном, но сверху у него был накинут длинный широкий
плащ, а на голове блестящий антрацитовый шлем с высоким гребнем. Лицо его
было таким же черным, как у роботов, и пустым - без глаз и рта. И потому
нельзя было понять, откуда исходит голос.
- Мне интересно наблюдать за вами, - сказал большой робот. - Вы
странные существа, вы суетитесь и к чему-то стремитесь. А это никому не
нужно.
- Вы кто? - спросила Полина.
- Я - Хозяин, - ответил черный робот. - Я главный здесь. Я правлю
этим миром, и этот мир трепещет передо мной.
- Если это так, то вы должны выпустить меня.
- Почему?
- Потому что я не принадлежу к вашему миру, - сказала Полина. - Я не
хотела к вам попасть. Мы летели своим путем...
- Вы пролетали слишком близко от меня, - сказал Хозяин. - И я вас
заставил покориться мне.
- Зачем?
- Чтобы взять ваше добро, чтобы развлечь и утешить моих подданных.
Чтобы поглядеть на вас вблизи, потому что я любопытен.
- Вы тоже робот? - спросила Полина, подходя поближе и приглядываясь к
хозяину.
- Я знаю, что это глупое слово придумали на Земле. Я все время его
слышал от тех, кто был здесь раньше тебя и кого теперь уже нет. Мне даже
сказали, что его придумал много лет назад земной сочинитель историй по
имени Карел Чапек. Робот - это железная машина, раб людей, который
выполняет их приказы. Значит, я не робот.
- Вы живое существо?
- Живое, потому что я мыслю.
- Но сделанное другими живыми существами?
- Когда-то был сделан тот, кто сделал меня.
- Ясно, - сказала Полина, - робот второго поколения. И зачем вы были
сделаны?
- Чтобы заботиться, охранять и вести вперед.
- Значит, у вас есть долг?
- Долг?
- Назовите это заданием.
- У меня есть долг-задание, - согласился черный Хозяин. - Мой долг
управлять этим миром и сделать так, чтобы ашиклеки были счастливы.
- Ашиклеки - ваши хозяева? Настоящие хозяева?
- Ашиклеки - это существа, подобные тебе. Они теплые, в их жилах
течет кровь, они глупы, непостоянны, слабы. Я делаю их счастливыми.
- Потому что подчиняешься им и служишь им?
- Я никому не подчиняюсь и никому не служу, - ответил черный робот, -
Но без моей заботы ашиклеки умрут.
- Тогда позовите сюда ашиклеков, - сказала Полина. - Я буду
разговаривать с ними, а не с машиной.
- Ты глупое существо, - ответил черный робот. - Я думал, что ты
достойна, чтобы остаться живой и помогать мне в великом деле. Но ты ничего
не понимаешь.
- Нет, - сказала Полина, - я поняла. Ты просто сломавшийся робот.
Робот с манией величия.
- Возмущение и обида не свойственны мне, - ответил черный Хозяин. -
Называй меня как угодно. Я - господин этого мира, и нет предела моему
могуществу.
- Странно, робот с заржавевшей программой. - Полина не могла не
улыбнуться. Страх, охвативший ее при виде этого существа, давно прошел.
Страшно то, чего не понимаешь. И, словно осознав, что для этой женщины он
не господин, а лишь машина, хозяин повысил голос и загремел на всю камеру:
- Когда тебя будут рвать когти ледяного дракона, ты вспомнишь о своих
необдуманных словах, ты горько раскаешься. Я не могу прощать оскорблений,
но не потому, что они меня задевают, а потому, что мой авторитет должен
быть незыблем. Я.. - бог. Я - Хозяин! Все должны трепетать передо мной.
- Слава Хозяину! - дружно воскликнули остальные роботы. - Слава его
мудрости.
Но эта сцена была прервана в самом разгаре. В коридоре послышался
шум. Два робота втащили отчаянно сопротивляющегося Юдзо.
Хозяин резко обернулся, несколько секунд смотрел в упор на мальчика
безглазым черным лицом и потом сказал:
- Еще один? Где вы его нашли?
- Он был один. Мы нашли его в коридоре.
- Это хорошо. Развлечение будет более веселым.
Роботы отпустили мальчика, и он не удержался на ногах. Полина
подхватила его. Юдзо узнал Полину и начал быстро говорить, забыв о том,
что вокруг стоят роботы:
- Полина, мой отец здесь! Он живой. Я нашел его карандаш. Смотрите,
вот он!
- Какой отец? - раздался голос Хозяина.
- Тебе показалось, Юдзо. Это другой карандаш, - быстро сказала
Полина. Но Юдзо ее не понял.
- Я узнал карандаш отца...
- На корабле еще остались посторонние! - взревел Хозяин. - Немедленно
отыскать. Перевернуть весь корабль! Я вас всех разберу, если не найдете
его.
- Позволь, великий Хозяин, - сказал один из роботов, делая шаг
вперед. - Я полагаю, что спешить не надо. Эти существа отличаются большой
привязанностью друг к другу. Есть ли смысл искать то, что трудно найти?
Сегодня мы отведем их к ледяному дракону. И не будем делать из этого
тайны. И тогда его отец прибежит к нам сам. А мы будем к этому готовы.
- Разумная идея, достойная моего слуги, - сказал Хозяин.
Он направился к двери, но у двери остановился и обратился к Полине:
- Готовьтесь к ужасной смерти, ничтожные клочки протоплазмы.
Дверь закрылась, но Полина и Юдзо были не одни. С ними в камере
остался один из роботов, который встал возле того места, где Полина
пыталась выпилить люк.
Полина отвела мальчика к куче тряпья, села и посадила его рядом.
Мальчик не плакал, но был бледен и подавлен.
- Я сделал глупо, - произнес он. - Надо было молчать, но я так
обрадовался...
- Да, лучше было промолчать, - согласилась Полина. - Только теперь
поздно из-за этого расстраиваться. А где остальные?
Мальчик наклонился к Полине и начал шептать ей на ухо.
Робот сделал шаг к ним ближе, но ничего не услышал, а так как у него
не было приказа, что надо делать в таком случае, то, постояв немного, он
вернулся к отверстию.
12
Вернее всего, здесь когда-то был склад. От него остались раскрытые
контейнеры, кучи пластиковых мешков, разбитые ящики. Ящик, служивший
столом, стоял посреди расчищенного пространства, и рядом с горящей плошкой
была видна миска с кашей и кружка с водой.
- Ваше счастье, - сказал старик, - что вы побежали в эту сторону.
Иначе я бы не смог вам помочь.
- В самом деле, нам повезло, - согласилась Алиса, прислушиваясь к
удаляющимся шагам сверху. - А вы тут живете? Почему? Вы же не робот.
- Слишком много вопросов, - улыбнулся старик. - Я здесь такой же
случайный гость, как и вы. Не по своей воле.
- Вы тоже потерпели крушение? - спросил Посейдон.
- Да. Я попал в ловушку. Меня перетащили в камеру, где еще были
другие люди. Музыканты. Ансамбль "Громкий смех". Мы вместе сидели там
около недели и совершенно не знали, что с нами будет. Видели мы только
роботов. А потом они нам сказали, что нас убьют. Что нас кинут в ледяную
бездну. Мы не знали, что это такое, мы хотели убежать. Убежать, когда нас
поведут туда. Но удалось это сделать только мне. С тех пор второй месяц я
скрываюсь здесь.
- А они? Музыканты? - спросила Алиса.
- Их больше нет, - сказал старик.
- Но как же вы здесь прячетесь? - спросил Посейдон. - Почему они вас
до сих пор не нашли?
- Этот астероид очень велик и стар, - сказал старик. - К счастью,
здесь много пустых заброшенных помещений, о которых не знает даже Хозяин.
- Кто?
- Хозяин корабля. Это робот. Но в отличие от остальных роботов он
связан все время с кибернетическим мозгом корабля, и он - как бы его
продолжение. Ему подчиняются все - и роботы, и ашиклеки.
- Простите, - сказал Посейдон. - Так как мы попали сюда недавно, чуть
больше часа назад, то мы еще многого не знаем. И ваши слова для нас не
несут информации. Скажите нам, кто такие ашиклеки.
- Я знаю, - сказала Алиса. - Это такие людишки. Одного мы взяли с
собой, но потом отпустили.
- Девочка права, - сказал старик. - Ашиклеки - это и есть космонавты.
- Совершенно не похожи, - сказала Алиса.
- Алиса, - вмешался Посейдон. - Если ты будешь прерывать, то мы два
дня здесь просидим, а нам надо действовать.
- Вы правы, - сказал старик. - Времени у нас немного. Но мы можем
потратить еще несколько минут на рассказ... Может, вы голодны? У меня
плохо с едой, вот видите, только каша и вода, хотите?
- Нет, спасибо, - сказала Алиса. - Я не успела проголодаться, а
Посейдон, сами понимаете, не ест.
- Я понял, что вы робот, - сказал старик. - А мне приходится воровать
пищу у ашиклеков. Когда все стихнет и все отдыхают, я пробираюсь к котлам
и выскребаю их...
- Ну рассказывайте, рассказывайте, - сказала Алиса. - Мы просто
измучились от этих страшных тайн. Как получилось, что эти пираты захватили
этот астероид? И почему их раньше не нашли?
- Пираты? Это не пираты. Это наши братья по разуму. Гости из космоса.
Давайте, я вам кое-что покажу.
Старик поднялся и пошел в глубину склада, по узкому проходу между
контейнерами. Путешествие оборвалось у небольшой винтовой лестницы,
которая привела их на следующий уровень. Там был такой же склад, но
дальняя стена его была в одном месте почему-то пробита. Из отверстия
пробивался луч света. Туда и подвел их старик.
Перед глазами Алисы расстилалась большая зеленая поляна. Правда,
трава, если приглядеться, была ненастоящей, а пластиковой. Искусственными
были и кусты, и деревья, и цветы. Низкий потолок над поляной был покрашен
в голубой цвет, и на нем были нарисованы облака.
Несколько людишек, точно таких же как и те, кого они видели раньше,
бродили по поляне, другие сидели на пластиковой траве, двое играли в
какую-то игру, двигая по доске поочередно большую красную шашку. На берегу
стеклянной реки сидели сразу пять человечков и, раскачиваясь, распевали
песню. С первого взгляда можно было подумать, что это мирная сцена отдыха
разумных существ, но чем больше Алиса смотрела на эту лужайку, тем
понятнее становилось, что все это - какое-то притворство. Ашиклеки
притворялись, что гуляют, притворялись, что отдыхают, даже притворялись,
что поют.
- Должны быть ниточки, - вдруг раздался голос Посейдона.
- Я вас не понял, - сказал старик.
- Это же куклы, - сказал робот. - Марионетки, и кто-то должен дергать
их за ниточки, чтобы они двигались.
- У вас образное мышление, - сказал старик.
- Я прожил долгую и нелегкую жизнь, - ответил Посейдон. - И понял,
что интересно лишь одно - учиться.
В дальнем конце лужайки появился робот в белом передничке с большой
метлой в руке. К удивлению Алисы, он принялся бесцеремонно сгонять этой
метлой ашиклеков, подгоняя их к двери.
Ашиклеки огрызались, пытались убежать, но робот ловко гнал их, как
ученый пес стадо глупых коров.
- Что он делает? - спросила Алиса.
- Пора обедать, - сказал старик. - Потом у них будет развлечение...
Старик нахмурился.
- Времени осталось немного, - продолжал он. - Я успею сейчас только
рассказать вам в двух словах, что же это за астероид. Остальное - при
более удобном случае.
Поляна опустела, постепенно померк свет, и искусственные кусты
почернели.
- Когда-то, много столетий назад, из очень далекой звездной системы
стартовал космический корабль. Я не знаю, почему он был послан. Может
быть, той планете грозило бедствие, может, это была попытка исследовать
Галактику. Корабль был снабжен всем необходимым, и было сделано все, чтобы
оградить экипаж от труда и забот. Все тяжелые работы делали роботы, они же
готовили пищу, заботились об оранжереях, ремонтировали, убирали, стирали,
не говоря уж об управлении кораблем и всеми его системами.
- Откуда вы об этом узнали? - спросил Посейдон.
- Когда-то на корабле была библиотека. Даже роботы забыли к ней ход,
а я нашел ее остатки. Там же хранятся документы от тех первых десятилетий
путешествия.
- И корабль так долго летел, что стал похож на астероид? - спросила
Алиса.
- Нет, сначала это был астероид, который вращался неподалеку от
планеты ашиклеков. На нем и был собран корабль. Внутри были высверлены
помещения, вмонтированы гравитационные двигатели - ведь в открытом космосе
не важно, большой корабль или маленький, квадратный или круглый. Раз
сопротивления воздуха нет, разогнать песчинку так же легко, как и астероид
- был бы толчок вначале достаточно мощным. А рассуждали строители так.
Во-первых, дешевле использовать готовые стены, чем поднимать в космос
детали с планеты. Во-вторых, сам астероид для космонавтов стал источником
металлов, кислорода и других элементов, которые содержатся в горных
породах.
- Ясно, - сказал Посейдон. - И разумно. Может, в будущем мы тоже
будем так делать. Ну и что же случилось потом?
- А потом шли годы, десятилетия. Путешествие затягивалось. Насколько
я понял, планета, к которой они летели, оказалась непригодной для жизни.
Они решили лететь дальше. И снова потекли годы. И представьте себе... -
Старик замолчал, будто сам хотел увидеть то, что происходило там, за сотни
лет и тысяча парсеков отсюда. - Представьте группу космонавтов, вернее,
уже не тех, кто улетел когда-то, а их праправнуков, за которых все и
всегда готовы сделать роботы. Роботов становилось все больше, они-то
совершенствовались и все меньше доверяли людям - то есть ашиклекам.
Потомки космонавтов привыкли к тому, что все делают роботы. Даже когда у
них рождались дети, их тоже сразу отдавали роботам, которые их
выкармливали, учили; и люди, вроде бы оставаясь господами на корабле,
становились рабами роботов. Рабами безделья. И наступил день, когда
космонавты забыли, кто они, куда летят, зачем живут на свете. Они думали,
что астероид-корабль и есть вся вселенная. И только роботы во главе с
бессмертным роботом-Хозяином знали, для чего был построен корабль.
- Знали и терпели такое положение? - спросила Алиса.
- Не только терпели, оно их устраивало. Зачем роботам новые планеты и
опасности? У них есть программа - обеспечить выживание ашиклеков. Вот они
и обеспечивают. Они няньки, которые не дают детям расти, которые на всю
жизнь оставляют их в яслях. И если такое положение сохранится на миллион
лет, они будут довольны.
- Но уже и сейчас... - начал было Посейдон, но старик перебил его:
- Уже через тысячу лет ашиклеки превратятся в амеб и полностью
лишатся разума. Его и сейчас немного. Это тупой, безумный народец, который
только знает, как есть, спать и развлекаться. Труд, как говорят, превратил
обезьяну в человека, так вот, отсутствие труда обязательно превращает
человека в обезьяну.
- Эх, хотела бы я привезти сюда одного знакомого мальчика, -
проговорила Алиса. - С его вечным желанием не делать уроков.
- А мне, - сказал мрачно Посейдон, - стыдно за моих собратьев. Как
можно столь превратно и даже преступно понимать свой долг!
- Самое грустное в этом то, - сказал старик, - что здесь нет
преступников и злодеев. Есть отупевшие люди, которые не ведают, что
творят, и недалекие роботы, которые хотят лишь одного - чтобы ашиклекам
хорошо жилось. Они их кормят, согревают и, к сожалению, развлекают. А так
как за пределами корабля для них людей не существует, то развлекают их за
счет других.
- Скажите, пожалуйста, - сказала Алиса, когда старик повел их дальше
по внутренним ходам астероида, - а как они попали сюда? И почему их не
нашли раньше?
- Они попали к нам недавно, несколько месяцев назад. Притяжение
Солнца подхватило их, и они скрылись в поясе астероидов незамеченные и
затерялись среди тысяч подобных тел. Я не знаю, почему они не улетели
дальше. Может быть, у них на исходе горючее, может, они надеются найти
здесь какую-нибудь добычу. Может, просто исследуют нас, прежде чем
отправиться дальше. Я не могу заглянуть в железные головы этих роботов. В
любом случае выходить на связь с Землей они не собираются.
- Ну ладно, а другие корабли они притягивают и ловят в капкан, это
для исследования?
- Нет, для развлечения ашиклеков и для грабежа.
- И, наверное, они опасаются, что их обнаружат, - сказал Посейдон. -
Если они превыше всего ставят безопасность ашиклеков, значит, они должны
опасаться.
- Вы правы, - согласился старик. - Но главное - грабеж и развлечение.
Они полностью очищают упавшие корабли, а экипажи... Поймите, ашиклеки по
уровню своего развития - отсталые дети. Жестокие, капризные, глупые. И
тогда...
По внутренним помещениям астероида, набирая силу, пронзительно
зазвучала сирена.
- Что такое? - спросил Посейдон. - Нас обнаружили?
- Сигнал на обед, - ответил старик. - Святое время для идиотов.
И стало слышно, как по всем коридорам и переходам корабля раздаются
мелкие быстрые шаги - бегут ашиклеки. Два человечка внезапно выскочили
из-за угла и промчались мимо, прижимая к пузатым животам пустые миски.
- Ну вот, кончились наши с вами беседы, - сказал старик. - Теперь
надо спешить. Развлечение, о котором я говорил, начнется сразу после
обеда. И женщине, которая прилетела с вами, грозит смертельная опасность.
- Вы видели Полину? - спросила Алиса. - Где она? Мы ее потеряли.
- Ваша спутница в тюрьме, откуда один выход - к ледяной бездне. А
что, она была не одна? Я пытался ей помочь, но, как понимаю, у нее мало
шансов.
- Да, она не одна. Нас было четверо, - сказала Алиса. - С нами был
еще Юдзо. Он недавно отстал. Как раз, когда на нас навалились роботы и вы
открыли нам люк.
- Юдзо? - Старик насторожился. - Вы сказали, Юдзо? Это ваш друг?
- Мы нашли Юдзо в космосе, совсем недавно. У него пропал отец в поясе
астероидов. Так вот, Юдзо угнал учебный катер, на котором нельзя выходить
в космос, и отправился искать отца. Удивительное легкомыслие, свойственное
только людям, - сказал Посейдон.
- Я понял, - голос старика дрогнул. - Это мой сын!
- Неужели вы так изменились? - воскликнул Посейдон. - Только сегодня
я внимательно разглядывал вашу фотографию. Это невероятно!
- Последние месяцы были тяжелыми, - сказал старик. - Но где же мой
мальчик? Где вы видели его в последний раз? Он был здоров? Вы спасли его в
космосе?
- У него кончилось горючее, - сказала Алиса.
- Неразумный мальчик, он у них в лапах.
- Может быть, неразумный, - сказал Посейдон. - Но не всякий мальчик
отправился бы в космос, рискуя жизнью, чтобы отыскать отца.
- Мы не успели вернуться за ним, - сказала печально Алиса. - Мы
просто не успели.
- Я не виню вас, - сказал старик. - Но нам надо спешить.
Профессор Комура, а ведь именно так звали отца мальчика Юдзо, первым
бежал по коридорам и переходам астероида - даже Посейдон с его памятью
заблудился бы в этих ходах, которыми, как муравейник, был изрыт астероид.
Порой они пробегали обширные залы, даже встретили два раза опоздавших к
обеду ашиклеков, раз столкнулись с роботом-нянькой, но не задержались ни
на секунду.
- Стойте здесь, - сказал неожиданно Комура.
Он открыл узкий высокий люк и ловко заполз в него.
- Вы скоро вернетесь? - спросил Посейдон.
Профессор не ответил.
- Мне следовало узнать его с самого начала, - сказал Посейдон, - меня
подводит наблюдательность. В дальнюю разведку меня бы теперь не взяли,
нет, не взяли...
- Полина, - послышался голос профессора. Он донесся издалека. - Вы
еще здесь?
И уж совсем издалека, как будто из другого конца галактики донесся
ответ. Голос Юдзо:
- Отец! Это голос отца! Я узнал его. Он жив, я же говорил, что он жив
и поможет нам!
И все смолкло.
- Юдзо вместе с Полиной, - сказала Алиса. - Это лучше.
- Я не знаю, что здесь лучше, а что никуда не годится, - ответил
мрачно Посейдон.
Еще через минуту из отверстия показались ноги профессора, а затем с
помощью Посейдона он спрыгнул на пол.
- Там робот, - сказал он. - Он следит за ними. Уйти они оттуда не
смогут. И нам не проникнуть в тюрьму. Поэтому у нас только один выход -
перехватить их у ледяной бездны.
13
Профессор Комура провел своих спутников в большое слабо освещенное
помещение, длинная стена которого была стеклянной. За стеной была
кромешная тьма.
Посейдон подошел к стеклянной стене.
- Там что, пропасть? - спросил он.
Свет из зала не мог проникнуть далеко вглубь. Видны были только
отвесные стены из черного камня с прожилками льда, а невдалеке от зала,
над пропастью, была небольшая площадка, на которую вела дверь, вырубленная
в скале. Дверь была закрыта.
- Сейчас вы кое-что увидите, - сказал профессор, останавливаясь у
небольшого пульта. - Эта пропасть - естественная полость внутри астероида.
Очевидно, она имеет где-то выход на поверхность. Она так велика, что
заполнять ее кислородом и обогревать - слишком дорогое удовольствие. Проще
было оставить ее как есть, изолировав от жилых помещений. И оставив в ней
ее обитателей... ледяных драконов.
Вспыхнул прожектор, который ярко осветил площадку, нависшую над
бездной. Алиса и Посейдон подошли к самому стеклу, стараясь, увидеть, что
за ледяные драконы таятся в глубине.
- Может быть, - сказал профессор, - когда астероид приспосабливали
для полета, никаких ледяных драконов там и не было. А были лишь их споры,
которые ждали своего часа. Потом температура стен бездны немного поднялась
- может, на несколько градусов, но этого было достаточно, чтобы началось
развитие драконов.
- Но никакие живые существа не могут жить в вакууме, - сказала Алиса.
- Мы еще очень мало знаем о тайнах космоса, - ответил профессор. -
Жизнь приспосабливается к казалось бы невероятным условиям. Есть же
бактерии, которые процветают в жерлах вулканов, и черви, отлично
чувствующие себя в невероятных глубинах океанов. Известно, что некоторые
организмы в зародышах, в спорах пересекали пространство между звезд.
Вернее всего, ледяные драконы умеют извлекать энергию из органических
веществ, которые есть в породах астероида, они получают ее, поглощая
тепло. Но сильнее всего они реагируют на свет. К нему они стремятся как
мотыльки... вот, смотрите!
Алиса даже невольно отшатнулась от стеклянной перегородки - из
глубины пропасти вдруг показалось нечто вроде толстой, покрытой кольцами
панциря, трубы с загнутым когтем на конце. Затем еще одна труба...
- Это их щупальца, - послышался голос профессора. - Длиной они метров
в тридцать. А само тело дракона невелико.
Теперь из пропасти показались десятки когтей. Двигались они очень
медленно, но упрямо, казалось, ничто их не может остановить - все выше
поднимались они из бездны, стремясь к прожектору.
- Я думаю, - продолжал профессор, - что сначала драконы были главным
развлечением для ашиклеков. Они ходили сюда, в галерею, устроенную для
этого роботами, чтобы смотреть, как свет будит драконов и как они
стремятся вверх. А потом, когда астероид попал в Солнечную систему, или
раньше, в какой-то другой населенной системе, на астероиде появились
пленники. Пленников становилось все больше. Кормить их роботы не хотели -
пищи только-только хватает ашиклекам. И вот кому-то из роботов пришла в
голову мысль - приносить в жертву драконам тех, кто не по своей воле попал
на корабль.
- Живых людей? - воскликнула Алиса.
- Вот именно. Теперь пленников выводят на ту площадку и затем
включают свет и уменьшают силу тяжести, чтобы драконам было легче
добираться до жертв. А люди - это тепло, это энергия. Драконы раньше и не
мечтали о такой пище.
- И вы думаете, - произнес Посейдон, - что эти тупые изверги хотят
отправить сюда Полину и Юдзо?
- Я убежден в этом. Причем сделают это они скоро, как только ашиклеки
наедятся.
- Так чего же мы здесь стоим? - спросила Алиса.
- Профессор прав, - сказал Посейдон. - Только здесь мы можем что-то
сделать.
- И только если будем действовать вместе, - сказал Комура. - Один я
бессилен. Но если они... если мой сын погибнет, то я не смогу жить. Ведь я
виновник его гибели.
- Простите, профессор, - сказала Алиса. - Во-первых, все мы еще живы.
Во-вторых, у Посейдона не голова, а настоящая энциклопедия. Он обязательно
что-то придумает.
Посейдон уже придумал.
- Вы знаете, где пульт управления компьютером? - спросил он.
- Я знаю только приблизительно, - сказал профессор. - Мне туда не
удалось проникнуть.
- Если бы я мог выйти на связь с мозгом корабля, может, я его бы
убедил.
- Вряд ли, - сказал Комура. - Обычная логика на него не подействует.
Если бы кибернетический мозг был совершенно нормален, он бы не вел себя
таким образом.
- Тогда его надо взорвать, - сказала Алиса.
- Вернее всего, тогда астероид лишится управления - все системы его
откажут. И в результате погибнем мы все.
- И все же я попробую. Не забывайте, что я робот, и логика машины мне
ближе, чем вам.
Комура пошел к двери, открыл ее, и тут они услышали веселый перезвон
колокольчиков.
- Поздно, - сказал Комура. - Обед окончен. Время развлекаться.
- Что ж, тогда мы их отобьем, - сказал Посейдон. - Их где поведут?
- Следующим коридором. Он ведет прямо к площадке над бездной.
До следующего коридора было совсем недалеко, но пробиться туда
оказалось очень трудным делом: навстречу лился поток ашиклеков. Трудно
было представить, сколько их жило на астероиде, наверное несколько сот.
Посейдон первым пробивался навстречу людскому потоку, сквозь гомонящую,
визжащую веселую толпу ашиклеков. Двигались очень медленно, и эта задержка
оказалась роковой.
Из-за поворота, в проходе между коридорами, они увидели роботов,
которые вели Полину и Юдзо. И ни о какой неожиданности и речи быть не
могло. Роботы-охранники заметили Посейдона издали, обернулись к нему,
образуя сплошную стену.
Посейдон, оценив ситуацию, развернул голову на сто восемьдесят
градусов и, продолжая идти вперед, крикнул:
- Назад, в зал со стеклянной стеной! Я буду пробиваться без вас. Вы
мне не помощники. Запирайтесь и не пускайте туда роботов. Поняли?
- Он прав, - сказал профессор Алисе. - Тут мы только зря погибнем.
Они побежали обратно. На этот раз бежать было легко. Они обгоняли
запоздавших ашиклеков и, вбежав в длинную смотровую комнату, уже
наполненную зрителями, сразу закрыли за собой дверь. К счастью, на ней был
не только замок, но и тяжелый засов.
Ашиклеки даже не заметили, что среди них люди, они устраивались
поудобнее.
В дверь кто-то ударил с той стороны.
Но Алиса и профессор не обратили на это внимания. Они тоже смотрели
на стеклянную стену, ожидая, когда на площадке над пропастью покажутся
люди. Но дверца в пропасть почему-то не открывалась. Что-то случилось в
коридоре, задержавшее казнь. Профессор и Алиса были в отчаянии. Никакой
связи, полная неизвестность. Может, там гибнет в сражении Посейдон? А они
здесь, отрезанные от друзей...
14
У двери к бездне в эти секунды никакого боя не было.
Посейдон, не в силах преодолеть сопротивление десятка роботов,
остановился, и в этот момент послышался сухой скрипучий голос:
- Пропустите его. Я хочу с ним говорить.
Роботы расступились. Помятый в схватке, с полосами царапин на
пластике оболочки, и без того за долгие годы работы разрисованной шрамами
- Посейдон был сделан из сверхпрочных материалов, но сколько раз в жизни
обнаруживалось, что существуют материалы попрочнее, чем тело старого
робота, - он прошел сквозь строй врагов к большому черному роботу.
- Стой, - сказал Хозяин.
Посейдон остановился. Он был массивней Хозяина, но ниже его ростом.
- Человеческий робот, - сказал Хозяин. - Я вижу, что ты стремишься к
своим господам, что твой долг зовет тебя соединиться с ними. Я тебе не
буду мешать. Но прежде хочу сделать тебе предложение.
- Говори, кузен, - ответил Посейдон.
- Я не знаю такого слова.
- Это старое слово, его придумали французы. Оно означает - двоюродный
брат.
- Почему ты считаешь меня двоюродным братом?
- Потому что все роботы братья, но ты мне брат только потому, что нас
обоих сделали люди. В остальном между нами нет ничего общего.
- Ты можешь стать мне настоящим братом, - сказал Хозяин. - Ты мне
удобен. Тебя не надо кормить и одевать, о тебе не надо заботиться.
Оставайся со мной, забудь о своих господах. Я разделю с тобой власть на
корабле и во всех мирах, которые мы покорим. Ты меня понял?
- Я тебя понял. И сделаю все, что в моих силах, чтобы спасти людей,
которых ты хочешь погубить. К счастью, у меня нет господ и я никому не
слуга. У тебя в плену мои друзья, и они ко мне относятся как к другу. Тебе
этого не понять. Я не могу стать предателем.
- Не слишком ли много философии для простой железной банки? -
произнес Хозяин. - Ты робот, и тебе по пути только с роботами. Сегодня ты
нужен людям, завтра они разберут тебя и пустят на переплавку. В них нет
благодарности.
- Нет благодарности в тех, кто живет рядом с тобой, на этом
астероиде. И ты один из виновников того, что они перестали быть настоящими
людьми, а превратились в животных. А что касается смерти, то смерть ждет
всех. И нечего ее бояться.
Посейдон говорил не спеша, он тянул время. Он не мог бы объяснить,
почему он так делает, - он уже понял, что переубедить Хозяина ему не
удастся. Но все равно оставалась надежда. И в этом Посейдон был человеком.
Что бы он ни говорил Полине о логике и трезвом расчете, он все равно от
долгого общения с людьми научился тому, что надежду нельзя терять, даже
если нет никакой надежды.
- Глупец, - сказал Хозяин. - Иди к своим друзьям.
Дверь на площадку, ведущую к пропасти, растворилась.
Посейдон увидел, что там стоят Полина и Юдзо. Полина держала мальчика
за руку. Луч прожектора поблескивал на металлических деталях скафандров.
Посейдон не смотрел больше на роботов. Он сам, решительно и спокойно,
пошел к двери. Вышел на площадку. Дверь сзади закрылась.
Полина обернулась.
- Хорошо, что ты пришел, Посейдон, - сказала она. - Спасибо. - Вместе
нам будет легче.
- Разумеется, - сказал Посейдон. - Еще не вечер. Мы еще погуляем с
тобой по Плутону.
- Вы видели моего отца, Посейдон-сан? - спросил Юдзо.
- Твой отец в безопасности, - ответил робот. - Он сейчас видит нас.
Видишь это стеклянное окно, за которым множество голов ашиклеков? Там твой
отец. Там Алиса. Мы с ними договорились - пока мы будем с тобой бороться
против драконов, они организуют наше спасение.
Юдзо обернулся к стеклянной стене и поднял руку, надеясь, что отец
его видит. В ответ поднялась рука профессора.
В этот момент были включены дополнительные прожектора.
15
В смотровом зале Комура и Алиса видели, как Посейдон вышел на
площадку, видели, как обернулся к ним Юдзо и помахал рукой.
- Держись, мой мальчик, - сказал профессор печально, поднимая руку.
- Он им поможет продержаться, - сказала Алиса. - Посейдон сильный.
- Конечно, конечно, сильный, - согласился профессор. Алисе
показалось, что профессор пал духом и не видит выхода.
Но Алису охватило странное чувство. Она отлично знала, что все, что
происходит, к сожалению, чистая реальность, что в самом деле Полине и
мальчику грозит скорая и неизбежная гибель. И в то же время казалось, что
все это - сон. Что можно ущипнуть себя и проснешься. Что такие страшные
трагедии происходят в книгах, в кино, но никогда не обрушиваются на тебя.
А раз так, то все должно обойтись. Что-то можно придумать. Надо только
напрячься.
В зале гремела музыка, неприятная, пронзительная от ко торой мурашки
бегали по коже. Ашиклеки шумели все громче, как толпа на стадионе, когда
на поле выходит футбольная команда.
Вдруг по толпе зрителей пробежала волна криков. Потом все замерли.
Алиса увидела, как Полина подхватила Юдзо и прижала к себе. Посейдон
покачнулся.
- Что это? - Алиса уцепилась за профессора, потому что пол ушел
из-под ног, как в лифте, быстро падающем вниз.
- Они уменьшили гравитацию, - сказал профессор.
Алиса догадалась, в чем дело.
- Чтобы драконам было легче подниматься, да.
- Да.
И тут из темноты в лучах прожекторов показался щупалец с каменным
когтем на конце. Он медленно потянулся к краю площадки.
За ним из тьмы показался еще один коготь. Он покачнулся и вцепился в
каменный край площадки.
Посейдон сделал шаг вперед и ногой сбил коготь вниз.
По толпе ашиклеков пронесся вздох.
Алиса хотела приблизиться к стеклу, но под ноги попал ашиклек,
который завизжал, когда Алиса наступила ему на ногу. Он даже попытался
укусить ее, но его зубки, конечно, не могли пронзить ткань скафандра.
Алиса смотрела на злого ашиклека. Ей в голову пришла мысль.
Но ашиклек уже забыл об Алисе. Крики, раздававшиеся со всех сторон,
говорили о том, что на площадке что-то происходит. Алиса перевела взгляд
туда и увидела, что положение пленников ухудшилось. Уже не один коготь, а
по крайней мере пять держались за край площадки, и Посейдон не успевал их
отбрасывать. Щупальца ползли и по стене, один навис над Полиной, и ей
пришлось отпрыгнуть в сторону.
Ашиклеки вопили от восторга!
- Так бы вас всех и убила, идиотики! - воскликнула Алиса.
Профессор в бессилии гнева бил кулаками по стеклу.
- Убила, - повторила Алиса.
Как странно - такая простая мысль, и не пришла к ней раньше. Может
быть, конечно, из этого ничего не выйдет, но если она правильно понимает
психологию роботов, даже свихнувшихся роботов, то ее ход может удасться.
Ведь есть принцип, ради которого роботов сделали, и они этому принципу
явно подчиняются. Как жаль, что рядом нет Посейдона. Он бы, наверное, смог
помочь.
Алиса обернулась. Ей нужно было что-то тяжелое.
К счастью, за спинами ашиклеков в углу зала валялись какие-то железки
и даже металлический брус, длиной в два метра. Алиса бросилась туда и с
трудом подняла брус. Хоть сила тяжести теперь была втрое меньше земной,
брус все равно был тяжелым.
- Профессор! - закричала Алиса. - Помогите мне.
Профессор услышал ее и с удивлением посмотрел в ее сторону. Видно, он
решил, что она сошла с ума.
- Что с тобой?
- Помогите мне.
- Но там... - Профессор показал рукой на стенку, за которой шел
отчаянный бой.
- Скорей! - крикнула Алиса. - Может быть, получится.
Профессор подбежал к ней. Движения его были замедленными и шаги очень
широкими, как всегда бывает при малом притяжении.
- Я хочу попробовать! - сказала Алиса. - Ведь это роботы, их задача
опекать ашиклеков. То есть если будет опасность ашиклекам, то они
испугаются.
- Какая опасность? Ты хочешь их убивать?
- Нет. Если мы сделаем вид, что хотим разбить стекло, то всем
ашиклекам грозит гибель. Ну давайте же, помогите мне.
Алиса старалась говорить тихо, потому что не хотела, чтобы
кибернетический мозг, управляющий кораблем, услышал ее.
- Но если мы разобьем стекло?
- Зато отомстим за наших!
Профессор колебался.
- Скорее же! - Алиса сама тащила брус к стеклу, ашиклеки, которые
попадались на пути, визжали, сопротивлялись, но они были так поглощены
зрелищем сражения, что даже не оборачивались.
Профессор подхватил брус, и вместе они пробились к стеклу.
Конец бруса гулко ударил по стеклу. Казалось, что этот гул пронесся
по всему кораблю. Даже ашиклеки замерли и перестали вопить.
- А ну! - закричала Алиса как можно громче. - Давайте, бейте! Пускай
мы погибнем, но и они погибнут вместе с нами.
Они снова ударили по стеклу. Стекло зазвенело, и Алиса испугалась,
как бы не разбить его в самом деле.
Ашиклеки, видно, сообразили, что им грозит, и жалобно завыли. Это был
страшный жалкий звук - несколько сот существ выли от страха за свою
бессмысленную жизнь.
- Урра! - кричала Алиса. - В атаку.
Они отступили на несколько шагов, чтобы получше разбежаться.
Алиса успела поглядеть за стекло. Там положение было угрожающим.
Посейдон был похож на известную древнюю скульптуру Лаокоона, который
борется со змеями. Полина и Юдзо вжались в небольшую нишу в стене, и
Полина старалась отталкивать когти, которые скользили уже по ее скафандру.
Если сейчас кибернетический мозг не услышит, не поймет, что происходит, то
будет поздно.
И тут сверху раздался голос:
- Остановитесь! Ваши действия представляют опасность для ашиклеков.
Немедленно прекратить!
- И не подумаем! - радостно закричала Алиса. От облегчения, что ее
идея оказалась не пустой, она готова была плясать. - И не подумаем! Пока
не уничтожим все это гнездо!
В дверь начали стучать.
- А ну, еще разок! - закричал профессор, который тоже обрадовался
результату.
И они еще раз ударили по стеклу так, что оно задрожало, а ашиклеки от
ужаса забыли о представлении и бросились по углам.
- Если вы не перестанете угрожать моим подданным, - продолжал голос,
- я вас уничтожу.
- Попробуйте, - ответила Алиса, - только попробуйте.
Над дверью вспыхнул экран. На нем возник Хозяин. Его черное безглазое
лицо не выражало ничего, но он говорил быстрее обычного. И если можно
отнести к роботу слово "напуган", то Алиса впервые в жизни увидела
напуганного робота.
- Чего вам надо? - спросил черный Хозяин.
- Первое и немедленно, - сказал профессор, - увеличить в три раза
гравитацию. Немедленно!
- Зачем? - не сразу сообразила Алиса.
- А ну, - сказал профессор Алисе. - Побежали!
Алиса послушно подхватила брус поудобнее, но ударить они не успели.
Ноги ее налились тяжестью, и брус сам выпал из рук - оказалось, что
он невероятно тяжелый.
- Что вы наделали! - крикнула Алиса профессору.
- Все в порядке, - ответил тот, и не пытаясь поднять брус. - Смотри.
Алиса поглядела за стекло и сразу все поняла.
На площадке положение изменилось.
Полина и Юдзо опустились на камни, а Посейдон, стоя на краю, глядел,
как опускаются в пропасть, исчезают когти и щупальца драконов.
Конечно же - тяжесть заставила драконов опуститься на дно пропасти.
- Вы гений! - Алиса бросилась к профессору и обняла его. Она готова
была заплакать, но разве плачут в скафандрах? Как вытрешь слезы?
- А теперь, - сказал профессор, - немедленно выпустите моих друзей.
- И не подумаю, - ответил черный Хозяин. - Они все равно погибнут.
- Подумай, - спокойно ответил профессор. - Мы все же разобьем стекло,
как только ты уменьшишь снова тяжесть. Мы разобьем стекло и в том случае,
если твои роботы попытаются взрезать дверь. Я погибну. Но я старый
человек, и свое уже прожил. И я буду рад умереть ради спасения моего сына
и моих друзей. Тебе этого не понять. Но мои друзья в скафандрах. Они
останутся живы. Погибну лишь я... и все твои ашиклеки. Погляди на них.
Погляди на них в последний раз.
- Я не могу этого позволить, - сказал черный Хозяин. - Тогда у меня
не будет смысла в существовании.
- Я знаю, - сказал профессор. - И мне стыдно, что первой догадалась,
как справиться с тобой, убийца, девочка Алиса. Это же так просто...
Ашиклеки с трудом переносили земную тяжесть. Они ползали по полу и
стонали.
- Поспеши, - сказал профессор.
Хозяин ничего не ответил.
Экран погас. Но стало легче - притяжение уменьшилось. Начали
подниматься обиженные ашиклеки. Некоторые спешили сразу к стеклу, чтобы
поглядеть, как там идут дела. Но их ждало разочарование: дверь на площадку
нехотя отворилась и Посейдон, помогая Полине и мальчику, вывел их оттуда.
От дверей он обернулся. Голова его, которая могла поворачиваться вокруг
оси, сделала оборот - словно Посейдон хотел во всех деталях запомнить эту
пропасть.
- Теперь, - сказал профессор, и Алиса с удивлением подумала, как же
она могла принять его за старика - это же полный сил, уверенный в себе
мужчина. - Теперь убери своих слуг и пропусти моих друзей сюда.
В ответ послышался голос:
- Нет, сначала вы выйдете отсюда. Вы угрожаете моим ашиклекам.
- Ашиклеки - наша единственная гарантия того, что мы останемся живы,
- ответил профессор. - Поэтому я ничего не могу обещать до тех пор, пока
не увижу рядом остальных пленников.
Наступило ожидание.
Ашиклеки поняли, что представление сорвалось. Некоторые еще торчали у
стеклянной стены, вглядываясь в темноту бездны, видно, думали, что
попросту пропустили тот сладкий для них момент, когда жертвы скрываются в
пропасти, другие толпились у двери, ожидая, когда их выпустят. Один
ашиклек, совсем еще молоденький, подошел к Алисе и начал теребить ее за
рукав. Он был такого же роста, как Алиса, и если бы не бледность, не
остановившийся животный взгляд, не запущенность, он был бы вполне сносным
подростком. И, понимая это, понимая, что ашиклек не виноват в том, что его
дедушки и бабушки согласились стать господами-рабами, Алиса не стала его
отгонять, а терпела, пока его любопытные пальцы щупали ткань скафандра.
В дверь постучали. Три раза. Донесся голос Посейдона:
- Пропустите наш полк. Он вернулся с передовых позиций и желает
отдохнуть.
Алиса подбежала к двери, отодвинула засов, и пленники вошли внутрь.
Юдзо увидел отца и кинулся к нему. Профессор обнял сына. Снова зажегся
экран. На нем был Хозяин.
- Я выполнил твои условия, - сказал он. - Теперь вы должны уйти
отсюда и оставить моих ашиклеков в покое.
- Я так боялся за тебя, отец, - сказал Юдзо, не обращая внимания на
слова Хозяина.
- Ты вел себя, как настоящий мужчина, - сказал профессор Комура.
- Я жду! - потребовал Хозяин.
- Подождешь, - ответил Комура. - Нам надо посоветоваться.
Он обернулся к Полине.
- Как вы себя чувствуете? - спросил он.
- Хорошо, обо мне не беспокойтесь. Если бы не Посейдон, мы бы уже
давно погибли.
- Я выполнял свой долг, - ответил робот. - Но почему нас выпустили?
Что вы придумали?
- Придумала Алиса, - ответил профессор. - Это ей я должен быть
благодарен всю жизнь. Она сообразила, когда я уже был в полном отчаянии,
что роботов может остановить только угроза жизни ашиклеков. И мы сделали
вид, что собираемся разбить стекло.
- Сделали вид? - спросил Хозяин, который слушал этот разговор.
- Не совсем так, - сказал профессор. - Если бы это не помогло, я бы
разбил стекло.
- И погиб?
- Да. И погиб.
- Я бы не дала этого сделать, - сказала Алиса Полине. - И к тому же
мы с профессором были правы. Он потом так здорово вел переговоры с
роботами, что им пришлось сдаться.
- Мы не сдались, мы никогда не сдаемся, - ответил Хозяин.
- Помолчи, - сказал Посейдон. - Ты мешаешь людям разговаривать. Когда
будет нужно, мы тебя позовем, убийца.
- А с тобой я вообще не желаю разговаривать, железная банка, - вдруг
разозлился Хозяин. - Тебя я все равно убью. Отсюда ты не уйдешь.
- Вот это совершенно неизвестно. Хотя, честно говоря, я бы с
удовольствием разобрал тебя на запчасти.
- Слушай, робот, - сказал профессор Комура. - Мы останемся здесь и с
нами останутся все ашиклеки до тех пор, пока твои слуги не починят один из
наших кораблей и не вернут туда все, что с него украли. После этого мы
улетим.
- Это невозможно, - ответил Хозяин после некоторого раздумья. - Вещи,
взятые на ваших кораблях, приведены в негодность или использованы. Вам
отсюда не улететь.
- Ты не лжешь? - спросил профессор.
- Я не могу лгать, - ответил Хозяин. - Мне нет нужды размениваться на
такие человеческие глупости, как ложь.
Ашиклеки столпились вокруг, повизгивая, будто просили их отпустить.
Посейдон ухнул на них, и ашиклеки разбежались во все стороны.
- Хорошо, - сказал профессор. - Пока мы не придумаем выхода, нам
придется оставаться здесь.
- Ни в коем случае! - воскликнул Хозяин. - Ашиклеки проголодаются,
они нервничают, они могут заболеть. Им пора отдыхать!
- Тогда предложи выход, - сказал Комура.
- Я не могу вас содержать, - сказал Хозяин. - У меня все рассчитано.
Я уничтожаю всех, кто сюда попадает, не из жестокости, а для того, чтобы
не лишать ашиклеков их пищи. Вам надо улететь или погибнуть добровольно.
- Заколдованный круг, - сказал Посейдон. - Логическая неувязка.
Улететь нельзя, поэтому надо улететь. Надо бы проверить твои блоки памяти,
кузен. Пора на ремонт.
- Я тебя убью, - повторил Хозяин. - Я могу выслушивать обидные слова
от людей, но от робота - никогда!
- Я выхожу! - сказал Посейдон.
- Да погодите, вы с ума сошли! - возмутилась Полина. - Вы как дети.
Разве бывают драки между роботами?
- Это будет не драка. Это будет смертельный бой, - сказал Хозяин.
- Согласен, - сказал Посейдон. - Другого мне не надо.
Он уверенно пошел к двери.
- Посейдон, я тебе приказываю оставаться! - протестовала Полина.
- Как только я укокошу этого мерзавца, все проблемы будут решены, -
ответил Посейдон.
И он открыл дверь.
Все внимание было обращено на Посейдона, и потому вопрос профессора
вначале услышал только Хозяин.
- А гравитационные двигатели вашего корабля, - спросил он, -
работают?
- Двигатели нашего корабля в полном порядке, - ответил Хозяин, и
экран погас. Хозяин пошел навстречу Посейдону.
Толпой кинулись к открытой двери ашиклеки, но Юдзо с Алисой закрыли
дверь.
- Как включить экран, чтобы мы видели, что там происходит? - спросила
Алиса. - Мы же ничего не узнаем.
И как бы в ответ на ее слова экран снова вспыхнул, и на нем появилось
изображение перекрестка двух коридоров. С одной стороны к нему подходил
Посейдон. С другой в окружении роботов - Хозяин.
- Они убьют его! - сказала Алиса.
- Пожалуй, нелегко убить старого робота-разведчика, - сказала Полина.
- Он им еще покажет.
- Он прав, - сказал Юдзо. - Так поступают мужчины. Если Посейдон
погибнет, я пойду вместо него.
16
Им было видно, как черный Хозяин повернулся и жестом приказал
Посейдону следовать за ним. Они вошли в большой низкий зал, возможно,
резервный двигательный отсек. Потолок зала поддерживали металлические
колонны. Под кожухами стояли какие-то механизмы.
Хозяин остановился.
Один из роботов поднес ему трубку с утолщением на конце. Вторую такую
трубку дали Посейдону. Это было оружие. Но звуки не достигали зала, в
котором ждали люди и ашиклеки, и потому непонятно было, как пользоваться
этим оружием. Но тут Хозяин поднял руку, и из раструба трубки вылетела
светло-зеленая нить огня.
- Тип лазерного бластера, - сказал профессор Комура.
Ашиклеки засуетились. Они поняли, что все-таки им покажут
развлечение.
Посейдон кивнул.
Роботы разошлись в разные концы зала и остановились за колоннами.
Зеленые лучи разрезали полутьму.
С неожиданной для случайного зрителя ловкостью и быстротой роботы
перебегали за колоннами, прятались за агрегатами и машинами, лучи
скрещивались, как длинные шпаги.
Потом на секунду оба робота пропали из виду. Потом появился Посейдон.
Он осторожно выглядывал из-за колонны, стараясь увидеть врага. А в этот
момент Хозяин вышел из-за агрегата сзади и прицелился.
- Посейдончик, сзади! - закричала Алиса.
Конечно, Посейдон не мог услышать ее крика, тем более утонувшего в
восторженных воплях ашиклеков, но инстинкт старого разведчика заставил его
мгновенно обернуться вокруг своей оси и, не глядя, всадить луч в грудь
черного Хозяина.
Тот мгновенно засветился, зеленый ореол вспыхнул вокруг его черного
плаща. Потом пошел дым. И черный Хозяин рухнул на пол.
Посейдон сделал шаг к нему, не опуская бластера.
Тогда Хозяин приподнял голову и сказал что-то. Отбросил свой бластер.
Поднялся.
Подошел к экрану. Вот он стоит перед экраном и глядит прямо на Алису.
Только глаз у него нет.
Щелкнуло. Возник звук.
- Я проиграл, - сказал черный Хозяин. - И вынужден подчиняться.
Приказывай.
- Сейчас мы проходим в узел управления корабля и запускаем
гравитационные двигатели, - сказал профессор Комура. - И берем курс на
Марс.
- Это невозможно, - сказал Хозяин. - Мы доставили столько
неприятностей людям, что они будут мстить. Они убьют моих ашиклеков.
- Неприятности - слишком мягкое слово, - заметил Посейдон.
- Одумайтесь, - сказала Полина. - Мы не мстим тем, кто болен. А вы
больны, и больны ашиклеки. Вас нужно лечить, а не наказывать.
- Мы все здоровы. Лучше мы улетим дальше и будем искать себе
ненаселенную планету. Или вечно будем скитаться в космосе.
- Я провел здесь несколько месяцев, - сказал профессор Комура, - и я
знаю, в каком плачевном состоянии ваш корабль и сами ашиклеки. Системы
постепенно выходят из строя, ашиклеки деградируют и вымирают. Через
несколько десятков лет вы вымрете.
Наступила пауза. Наконец, словно посовещавшись с кибернетическим
мозгом и взвесив все аргументы, черный Хозяин произнес:
- У меня нет выхода. Я подчиняюсь при одном условии.
- При каком? - спросил Комура.
- Если ашиклеки останутся живы.
- Мы даем вам слово, - сказала Полина.
- Я даю вам слово, кузен, - сказал Посейдон. - Роботы не умеют лгать.
17
Через два дня диспетчерская на Марсе приняла изображение астероида,
который на большой скорости приближался к планете.
- С ума сойти! - воскликнул дежурный диспетчер, вызывая своего
напарника, который как раз пил кофе. - Сенсация! Бродячий астероид.
Его напарник забыл о кофейнике и бросился к экранам.
- Немедленно поднять патрульный крейсер! - приказал он. - Если эта
сенсация ударит по Марсу, то будет ужасная катастрофа.
На Марсе началась тревога.
Компьютеры вычисляли курс астероида и возможную точку столкновения с
планетой, началась срочная эвакуация детских садов и лабораторий в
полярные области. Патрульные крейсеры взвились с космодрома, чтобы
исследовать астероид вблизи и узнать, нельзя ли изменить его курс.
Но еще через час астероид начал снижать скорость и менять курс,
словно собирался перейти на круговую орбиту вокруг Марса.
И к тому времени, когда крейсеры подлетели к бродяге, опасность уже
миновала.
И картина, которую увидели люди, прилетевшие с Марса, когда
высадились на астероиде, их совершенно поразила.
Они увидели Посейдона, который организовал мастерскую по ремонту и
перестройке роботов, они увидели профессора Комуру, который отважно
опустился в ледяную бездну, чтобы вблизи исследовать драконов, они увидели
Полину, которая с помощью мрачного черного Хозяина управляла кораблем, они
увидели, наконец, Алису, которая мыла ашиклеков, причесывала их и учила
застилать кровати и мыть посуду.
Еще через день ашиклеков перевезли на Марс, чтобы постепенно вернуть
их в число разумных существ, а опустевший страшный астероид остался на
орбите - там работают ученые, которым придется немало потрудиться, прежде
чем они разгадают все тайны громадного космического корабля.
__________________________________________________________________________
Сканиpовал: Еpшов В.Г. 15/09/98.
Дата последней редакции: 18/09/98.