Э. Ч. ТАББ
ВАЗА ЭПОХИ МИН
Антикварная лавка была из тех, чьи товары по карману только самым
большим богачам и коллекционерам. В витрине по левую сторону стеклянной
двери стояла одна-единственная ваза из отшлифованного вручную хрусталя,
по правую - египетская солнечная ладья.
Дон Грегсон секунду помедлил перед дверью и глубоко посаженными гла-
зами зорко оглядел улицу. От катастрофы не осталось и следа. Все обломки
уже убраны, а последние пятна крови смыл дождь. Даже обычные в таких
случаях зеваки успели разойтись по своим делам. Дон Грегсон снова повер-
нулся к двери, толчком распахнул ее и вошел в лавку.
Эрлмен и Вронсон стояли возле немолодого щуплого человечка с тонкими
руками и проницательным взглядом. Два-три приказчика скромно держались
поодаль. Полицейские уже ушли, вот и отлично. Эрлмен выступил вперед:
- А, Дон. Быстро ты добрался.
- Генерал старается. Это владелец лавки? Макс Эрлмен кивнул и быстро
проговорил:
- Мистер Ловкий, это Дон Грегсон из особого отдела ЦРУ. Новые знако-
мые пожали друг другу руки, и Дон с удивлением отметил про себя, что в
хрупких пальцах хозяина лавки таится цепкая сила. Вройсон, как всегда,
стоял и глядел во все глаза - туго свернутая пружина, готовая в любую
секунду развернуться и ударить.
- Очень жаль, что пришлось познакомиться при таких печальных обстоя-
тельствах, - сказал Дон хозяину. - Расскажите мне, пожалуйста, все по
порядку.
- Как, еще раз?
- Да, пожалуйста. Всегда предпочитаю сведения из первых рук. Ловкий
пожал плечами и развел руками - жест, старый как мир.
- Меня ограбили, - сказал он просто - У меня украли самую драгоцен-
ную вещь во всей лавке. Это была маленькая старинная ваза времен динас-
тии Мин, необычайной красоты. Понимаете?
- Какого размера? Левкин показал, и Дон кивнул.
- В вышину дюймов шесть, свободно уместится в кармане. Вы сказали,
это ценная вещь; сколько она стоит?
- Я сказал "драгоценная", - поправил Ловкий. - Ну как оценить произ-
ведение искусства? Она стоит столько, сколько за нее готов уплатить зна-
ток. Скажу вам только, мне предлагали за нее сто тысяч долларовой я ее
не отдал.
Эрлмен крякнул, дымок сигареты на мгновенье скрыл его худое озабо-
ченное лицо и воспаленные глаза.
- Опишите этого человека.
- Среднего роста, среднего сложения, хорошо одет, каштановые волосы,
глаоа... удивительные глаза! Весом фунтов сто семьдесят, мягкая манера
говорить, очень вежлив и спокоен. Эрлмен через голову Левкина перегля-
нулся с Доном и кивнул.
- Ничего напускного, - продолжал Ловкий. - Ни намека, что он не тот,
кем кажется. Ну никаких причин подозревать, что он вор.
- Он не вор, - сказал Дон, но тут же нахмурился и прикусил язык. -
Продолжайте.
- Мы с ним поговорили. Он интересовался редкими антикварными вещами,
и я, естественно, показал ему вазу. И вдруг - шум, треск, уличное проис-
шествие. Мы все невольно кинулись к двери. Катастрофа была серьезная, мы
отвлеклись, но только на минуту. Этого оказалось достаточно. Когда я
опомнился, его уже не было, и вазы тоже.
- Вы уверены, что это он ее унес? - настойчиво переспросил Дон. -
Может быть, она спрятана где-нибудь здесь? Подумайте.
- Полиция уже спрашивала меня об этом. Нет, ее здесь нет, я все пе-
рерыл. Он ее украл. - Впервые за весь разговор Ловкий не сдержал волне-
ния. - Прошу вас, найдите ее. Вы постараетесь, да?
Дон кивнул и взглядом отозвал Эрлмена в сторону. Бронсон, конечно,
тоже подошел.
- Они его опознали? - Дон говорил привычным шепотом, услышать его
могли только те, к кому он обращался. - Точно ли это он?
- Я показывал им фото. Клянутся, что он. Он самый и есть.
- Мне надо знать наверняка. А катастрофа? Может, она была подстрое-
на?
- Ни в коем случае. Такси сшибло пешехода и врезалось в грузовик.
Пешеход мертв, таксист, видно, останется без ноги, и шофер грузовика тя-
жело ранен. Все это слишком серьезно.
- Совпадение? - Дон покачал головой. - Нет, уж очень мало было вре-
мени. Ловкий не дурак, притом даже самый ловкий жулик не сразу смекнет,
что тут подвернулся редкий случай и можно им воспользоваться. Все это
требует времени. Обыкновенный жулик просто ничего бы не успел, да и Лев-
кин бы не сплоховал. Кажется, ты прав, Макс.
- Конечно, прав. Это Клайгер. - Вид у Эрлмена был удивленный. - Но
зачем он это сделал, Дон? Зачем? Грегсон не отвечал, он напряженно ду-
мал.
- Зачем? - повторил Эрлмен. - Зачем ему воровать эту вазу? Ее не
продашь, не съешь. Ему остается только сидеть и смотреть на нее. Зачем
же?
Генерал Пени задал Дону тот же вопрос, но в отличие от Эрлмена он
потребовал ответа. Генерал обмяк в глубоком кресле за большим столом и
выглядел еще старше и еще встревоженной, чем в тот день, когда все нача-
лось. Дон его понимал. Поистине на шее у генерала затягивается петля.
- Ну? - Голос выдавал нетерпение и досаду. Выл он хриплый, в нем та-
илось раздражение, звучали повелительные нотки; чуткости или терпению
места совсем не осталось. - Вы нашли то, что, по-вашему, требовалось
найти?
- Мы нашли то, что, по-моему, могли найти, - поправил Дон. - Какого
ответа вы хотите?
- Вы что, спятили? - Пени вскочил. - Вы же знаете, что для нас глав-
ное. Найти Клайгера! Больше никакого ответа мне не нужно.
- Может, вам все-таки интересно, почему он сбежал? - спокойно возра-
зил Дон.
Пени выругался. Раз, другой. Дон стиснул зубы, потом заставил себя
успокоиться. Медленно закурил.
- Три недели назад Элберт Клайгер решил уйти из Дома Картрайта - и
ушел, - сказал Дон. - С тех пор весь ваш аппарат только и делает, что
ищет его. Почему?
- Потому что для нашей страны нет человека опаснее. - Пени сказал
это, как выстрелил. - Если он переберется на ту сторону и выложит там
все, что знает, мы лишимся самого большого нашего преимущества в "холод-
ной" войне, да и в "горячей", если она начнется. И вам, Грегсон, все это
отлично известно.
- Да, мне говорили, - сказал Дон, не глядя на перекошенное лицо ге-
нерала. - Ну а если мы его найдем и он не захочет вернуться, что тогда?
- Сперва надо его найти, - мрачно отозвался генерал. Дон кивнул.
- Так вот почему Бронсон ходит за мной хвостом? Вот почему во всех
остальных группах тоже есть свой Бронсон? - Он не стал дожидаться отве-
та. - А вы никогда не задумывались, почему англичане отказались от своей
пресловутой системы запугивания? Они с самого начала знали, что она бес-
человечна, но какое-то время от нее был толк - правда, недолго и не
слишком большой. Не мешало бы нам извлечь из этого урок.
- Что за вздор вы несете? - Пени вновь рухнул в кресло. - Никто не
пытался применить эту систему против Клайгера. Я нашел его в захудалом
балагане и дал ему возможность послужить отечеству. Клайгер согласился.
Никто не посмеет отрицать, что мы дали ему гораздо больше, чем он нам. В
конце концов, он ведь не единственный.
- В том-то и дело. - Дон поглядел прямо в глаза генералу. - Но ведь
и остальным обитателям вашей казармы... виноват. Дома Картрайта, это,
пожалуй, когда-нибудь надоест.
- Больше оттуда никто не уйдет, - отрезал Пени. - Я утроил охрану и
поставил секретную сигнализацию, так что теперь уж никто не проскочит.
Конечно, это означало махать кулаками после драки, но вслух Дон ни-
чего такого не сказал. Когда на карту поставлены репутация и карьера
Пенна, с ним нужно держать ухо востро. Ведь для генерала его карьера
превыше всего, по сравнению с ней даже Дом Картрайта отходит на задний
план. Да и может ли быть иначе, с горечью подумал Дон, когда вся работа
военного аппарата зависит от хитросплетений политики. Каков человек, на
что он способен - все это неважно, важно, какие у него связи и чем он
может кому-то удружить. Дон не обольщался. Он им нужен, но, если Псину
понадобится козел отпущения, его в два счета осудят, заклеймят и выгонят
вон. А время уходит.
- Клайгера необходимо - найти. - Пени барабанил пальцами по столу. -
Почему вы не можете его найти, Грегсон?
- Вы отлично знаете - почему. Я уже десять раз его выслеживал и
знаю, где он был. Но я всегда прихожу слишком поздно. Чтобы его поймать,
мне надо попасть туда, где он будет, в одно время с ним или даже раньше.
А это невозможно.
- С этой кражей... - Пени вдруг вспомнил последние сообщения о Клай-
гере. - Ну еще деньги - я понимаю. Но зачем ему ваза? Он, наверно, прос-
то сумасшедший?
- Нет, он не сумасшедший, хотя и не совсем нормальный. - Дон с силой
придавил окурок в пепельнице. - И я, кажется, догадываюсь, зачем ему эта
ваза. Очень возможно, он станет при случае собирать и другие такие вещи,
сколько успеет.
- Но зачем?
- В них воплощена красота. Для знатоков и любителей подобные дико-
винки не имеют цены. А Клайгер, верно, из таких. Видно, он неспроста за
ними гоняется - вот что меня беспокоит. Пени фыркнул.
- Мне нужно побольше узнать, - решительно продолжал Дон. - Без этого
я просто охочусь за тенью. Мне надо попасть туда, где я смогу еще хоть
что-нибудь узнать.
- Но...
- Это необходимо. Другого пути нет.
Никто не называл это тюрьмой. Никто не называл это даже объектом,
все знают: объект - это нечто военное и весьма важное. Итак, это называ-
лось Домом Картрайта, и проникнуть туда было чуть труднее, чем в Форт
Нокс, а выйти оттуда - куда труднее, чем выбраться из Алкатраса.
Дон терпеливо ждал, пока охрана проверяла и перепроверяла его про-
пуск, носила куда-то к начальству и снова проверяла. Все это заняло уйму
времени, но в конце концов его привели к Леону Мэлчину; этот высокий,
худощавый человек терзался неутолимой жаждой деятельности и не находил
никакого утешения в полковничьем звании, которое ему было присвоено про-
формы ради и только сковывало его цепями армейской дисциплины, едва он
пытался поступать как штатский.
- Генерал Пени звонил мне, - сказал он Дону. - Я должен оказать вам
всяческую помощь. - Он уставился на Дона сквозь старомодные очки. - Чем
могу служить?
- Один вопрос, - сказал Дон. - Как нормальному человеку поймать яс-
новидца?
- Вы, конечно, говорите о Клайгере?
- Да.
- Никак. Это невозможно. - Мэлчин откинулся в кресле, в глазах у не-
го блеснула насмешка. - Есть еще вопросы?
- Пока нет. - Дон уселся напротив и протянул Малчину сигареты. Мэл-
чин покачал головой и сунул в рот свою трубку.
- Я охотник, - без обиняков сказал Дон. - Я охочусь за людьми и мне
это неплохо удается, потому что у меня есть чутье, талант, уменье - на-
зывайте как хотите - разгадать ходы противника. Можете считать, что мне
просто всегда везет. Каким-то образом, сам не понимаю как, я всегда
знаю, что он сделает в следующую минуту, где и когда я его найду. Еще ни
один от меня не ушел.
- Но Клайгер от вас уходит. - И Мэлчин кивнул. Казалось, он давно
ждал появления Дона и этого разговора. - И вы хотите знать, в чем сек-
рет.
- Это я знаю, он ясновидец. Мне надо знать - как? Как это у него по-
лучается? Как он действует? И насколько точно он все предвидит?
- Очень точно. - Малчин вынул трубку изо рта и уставился на нее. -
Он у нас... Вернее, он был у нас звездой первой величины. Он видит даль-
ше всех, кого я когда-либо наблюдал, а я наблюдаю и изучаю пей-поле че-
ловека всю свою сознательную жизнь.
- Так-так, я слушаю.
- Мне кажется, вы не вполне понимаете, с чем вы тут столкнулись. Он,
конечно, не сверхчеловек, ничего похожего, но у него есть особый дар. А
вас можно сравнить со слепцом, который пытается поймать зрячего. И пой-
мать средь бела дня, на открытом месте. Вдобавок еще вы надели на шею
колокольчик, чтобы он вас постоянно слышал. По-моему, у вас нет и тени
надежды на успех.
- И все-таки, как проявляется этот его дар? - настаивал Дон.
- Не знаю. - Мэлчин не дал Дону задать новый вопрос. - Вы, верно, не
то хотели спросить, вас интересует, как он им пользуется. Если б я это
знал, я считал бы себя счастливейшим из смертных. - Мэлчин нахмурился,
подыскивая слова. - Это очень трудно объяснить. Как бы вы объяснили сле-
пому от рождения, что такое свет и краски? Или глухому, что такое звук?
А ведь там по крайней мере вы могли бы рассказать, как действуют глаз и
ухо. Впрочем...
Дон снова закурил, вслушиваясь в объяснения Мэлчина, и в голове у
него начали вырисовываться смутные образы. Кусок грубой ткани, каждая
нить ее - чья-то жизнь, она тянется в будущее. Одни нити коротки, другие
длиннее, и все они сплетены и перевиты так, что каждую в отдельности
проследить очень трудно. Но при известном навыке и ловкости это все-таки
возможно. Тогда поступки человека становятся ясней, и можно составить
план действий.
Банк, у кассира внезапный приступ аппендицита как раз в ту минуту,
когда он пересчитывает пачку денег, - и человек спокойно берет их и ухо-
дит, словно только что получил их по чеку...
Магазин, оставленный без присмотра как раз на эти необходимые нес-
колько минут...
Узилище, и часовой чихает в ту самую минуту, когда беглец проходит
мимо...
Антикварная лавка - и катастрофа на улице, которая отвлекает внима-
ние, как раз когда надо...
Все это так просто, когда точно знаешь, что случится и как этим вос-
пользоваться...
Как же поймать Клайгера?
Дон резко выпрямился - сигарета обожгла ему пальцы - и увидел, что
Мэлчин смотрит на него в упор.
- Я обдумал ваш пример, - сказал он. - Ну тот, когда слепой пытается
поймать зрячего. Я знаю, как это можно сделать.
- Как же?
- Слепец прозревает.
Им живется преуютно. Мягкие постели и вкусная еда, пластинки, теле-
визор, библиотека, и фильмы привозят. Есть спортивные площадки, бассейн
для плавания и даже кегельбан. Они хорошо одеты, недурно себя чувствуют
и недурно выглядят, но они умны и все понимают.
Если нельзя выйти из дому когда вздумается, это уже не дом, а тюрьма
- и они живут в тюрьме.
Конечно, это все только ради их же собственной безопасности. Охрана,
тайная сигнализация, всяческие ограничения существуют единственно для
того, чтобы оберегать их от непрошеных гостей. Секретность продиктована
страхом перед шпионами, и все это оправдывается патриотизмом. Но ведь у
всякой медали есть оборотная сторона: раз нельзя войти, значит, нельзя и
выйти. И патриотизм иной раз - довольно жалкое оправдание.
- Приятно видеть новое лицо. - Сэм Эдварде пятидесяти лет от роду,
сухощавый как мальчишка, но с физиономией боксера, широко улыбаясь,
тряхнул руку Дона. - Нашего полку прибыло?
- Это гость. - Сморщенный старик, совсем потонувший в кресле, почмо-
кал губами, пристально разглядывая Дона. - Так слушайте, Грегсон, если
вы не прочь после сыграть в покер, мы вам доставим это удовольствие.
Он хрипло засмеялся, потом нахмурился и сухонькой ладошкой хлопнул
себя по коленке.
- Ах, черт! Соскучился я без покера.
- Они тут все телепаты, - шепнул Дону Мэлчин. - И у них постоянная
связь с другими, которые находятся сами понимаете где. Здесь мне незачем
вас представлять.
Дон кивнул, смущенно глядя на окружающих. Были тут и старики, и нес-
колько юнцов, но большинство - средних лет. Они в свою очередь разгляды-
вали его, и глаза их насмешливо поблескивали.
- Любопытно, что рыбак рыбака видит издалека, - задумчиво заметил
Мэлчин. - Там собрались телепаты, а в этой комнате - телекинотики. Они
пока не совершили ничего выдающегося, хотя кое-какие успехи уже есть. А
вот тут - ясновидцы.
Ясновидцев было пятнадцать. Дон удивился, что так много, но тотчас
подумал: чему ж тут удивляться? В таком огромном людском котле, как Сое-
диненные Штаты, всякое отклонение от нормы уж конечно повторяется много
раз. Он догадывался, что это далеко не все, что таких домов, как Дом
Картрайта, существует еще немало, только названия у них разные.
- Мы установили, что, когда они объединяют свои таланты, это благот-
ворно действует на каждый в отдельности, - прошептал Мэлчин. - Прежде
чем прийти сюда, Клайгер был всего-навсего предсказателем судьбы в ка-
ком-то балагане; за десять лет он стал творить чудеса.
- Десять лет?
- Именно. Многие наши постояльцы пробыли здесь гораздо дольше. Если
в голосе Мэлчина и звучала насмешка. Дон ее не уловил. Зато уловил один
из обитателей комнаты. Он подошел к ним и, натянуто улыбаясь, протянул
руку:
- Тэб Уэлкер. Не разрешите ли вы один спор? Я слышал, что в Англии
человек, приговоренный к пожизненному заключению, выходит из тюрьмы в
среднем через девять лет. Так ли это?
- Смотря как он себя ведет. - Дон тоже весь напрягся, он понял, к
чему клонит этот человек. - В среднем пожизненное заключение длится в
Англии пятнадцать лет. Третья амнистия Действительно может сократить
срок примерно до девяти.
- А ведь такое наказание дают по меньшей мере за убийство. - Тэб
кивнул. - Знаете, я здесь уже восемь лет. Может быть, еще год - и хва-
тит?
- Вы же не заключенный, - возразил Дон. Уэлкер засмеялся.
- Полноте. - Он поднял руку. - Не надо ни споров, ни речей. - Теперь
он больше не улыбался. - Чего вы хотите?
- Помощи, - просто ответил Дон.
Он походил по комнате и остановился у шахматного столика. Деревянные
фигурки были выточены любовно и искусно, с той обманчивой небрежностью,
какой всегда отличается ручная работа. Дон взял слона, полюбовался им,
потом встретился глазами с Уэлкером.
- Это Клайгера?
- Как вы догадались? - Взгляд Тэба смягчился. - Элберт любил краси-
вые вещи. Больше всего он мучился здесь от того, что не мог ходить по
музеям. Он всегда говорил: посмотрите, чем человек украшает свою жизнь,
и вы поймете, чего он достиг.
- Вазами, например?
- Картинами, скульптурами, камеями - все они ему нравились, если
только это были настоящие произведения искусства.
- Человек с тонким вкусом. - Дон кивнул. - Понимаю. И когда же вы
все решили помочь ему удрать?
- Я... Как вы сказали?
- Вы отлично слышали, что я сказал. - Минуту они в упор смотрели
друг на друга, потом Уэлкер медленно улыбнулся:
- А вы не дурак. Дон ответил улыбкой.
- Еще один вопрос. - Дон помедлил, чувствуя на себе взгляды всех
присутствующих. - Чего он, в сущности, добивается?
- Нет! - Генерал Пени с силой хлопнул ладонью по кожаной подушке си-
денья. - Нет и нет!
Дон вздохнул, не отрывая глаз от дождя за окном. Тяжелые капли пада-
ли с деревьев прямо на крышу автомобиля и сверкающими жемчужинами скаты-
вались по стеклам. Впереди сквозь пелену дождя смутно маячила другая ма-
шина, сзади, конечно, есть еще одна. Их шофер ушел кудато вперед и, вер-
но, клянет на чем свет стоит прихоти своего начальства.
- Слушайте, - сказал генерал. - У нас есть сведения, что они знают
насчет Клайгера. Как они догадались, что он так много значит для нас, не
знаю, но догадались. Теперь весь вопрос в том, кто придет первым. Мы не
можем позволить себе проиграть.
- А мы не проиграем, - возразил Дон. - Но для этого надо действовать
по-моему. Это единственный путь.
- Нет!
- Генерал! - Вся долго копившаяся, злость и досада прорвались в этом
окрике. - Вы-то что предлагаете? Как он и предвидел, вопрос озадачил со-
беседника, но лишь на минуту.
- Я не могу так рисковать, - отрезал Пени. - Клайгер всего лишь оди-
ночка, опасный, но одиночка. С ним одним мы можем справиться, а вот
справимся ли с десятком или еще того больше? Даже предлагать такое я
считаю изменой.
Дон вскипел: вечно эти громкие слова! Пенну всюду мерещатся шпионы,
и, стараясь избежать нескромных взоров, он, напротив, привлекает к себе
внимание. Вот и сейчас он потребовал встречи в автомобиле, на дороге,
под дождем, из страха: вдруг какое-нибудь незамеченное электронное ухо
подслушает их разговор? Оба долго молчали, потом Дон собрался с духом:
- Как хотите, а вам придется это обдумать. Во-первых, побег был ор-
ганизован. Погас свет - управляемая внушением крыса перегрызла питающий
провод. Одному из часовых неизвестно почему вдруг стало худо, и на мину-
ту из цепи охраны выпало одно звено. Выли и другие мелкие происшествия,
тоже не случайные. Собственно, вся эта орава могла при желании преспо-
койно уйти оттуда.
- Но ведь никто больше не ушел! - Пени с силой стукнул по сиденью. -
Ушел один Клайгер! Это, по-вашему, что-нибудь доказывает?
- Что именно? Что он хотел сбежать к красным? - Дон пожал плечами. -
Тогда что же его удерживает? Он уже сто раз мог с ними связаться, стоило
только захотеть.
- К чему это вы клоните? - Пени начал терять терпение. - Может,
по-вашему, эти там... уроды приставили мне к виску револьвер? Вы говори-
те, они согласны помочь, но на определенных условиях. Ха! Условия! - Он
сжал кулак. - Неужели они не понимают, что страна на грани войны!
- Они хотят как раз того, что мы, по нашим словам, пытаемся отсто-
ять, - сказал Дон. - Они хотят толику свободы. Разве это такое уж наглое
требование?
Он откинулся на спинку сиденья, закрыл глаза и снова увидел обитате-
лей Дома Картрайта. Иные, по словам Мэлчина, провели там по двенадцать
лет. Долгий срок. Чересчур долгий для того, чтобы послушно оставаться
подопытными кроликами, чьи таланты здесь взращивают, развивают и эксплу-
атируют. Но генерал даже не считает их людьми. Для него они - "уроды",
просто еще одно оружие, которое надо готовить к бою, а пока прятать и
охранять - и уничтожить, если есть опасность, что оно попадет в руки
врага.
- Что? - Он открыл глаза, вдруг сообразив, что генерал что-то ему
говорит. Пени злобно сверкнул глазами.
- А без их помощи вы не сможете его изловить?
- Не знаю. - Дон поджал губы, сдвинул густые брови, и взгляд у него
стал отрешенный и сосредоточенный. - Наверно, мы взялись за дело не с
того конца. Вообразили, что нужно всего-навсего поймать беглеца, и упус-
тили из виду, что беглец-то необыкновенный, вот у нас ничего и не вышло.
В поступках Клайгера есть своя закономерность. Надо понять, почему он
сбежал, - и мы поймем, чего он добивается.
- А разве не за этим вы ездили в Дом Картрайта? - Пени даже не пот-
рудился скрыть насмешку.
- Да. И мне это удалось.
- Но тогда...
- Он украл старинную вазу, - сказал Дон. - Поймите цель - и вот вам
ответ.
Макс Эрлмен лежал на постели и глядел в потолок. В маленьком гости-
ничном номере было тепло, всюду разбросаны пожитки трех постояльцев. На
стене кривовато висела большая карта города, сеть улиц утыкана разноц-
ветными булавками. В сумерках смягчились резкие линии бетонных джунглей
за окнами и даже кричащие огни реклам уже не так резали глаз.
Сидевший за столом Бронсон шевельнулся, и в нос Эрлмену ударил ост-
рый запах ружейного масла. Он закурил, чтобы прогнать эту вонь, и с отв-
ращением поглядел на Бронсона.
- Может, хватит? - Макс ткнул сигаретой в сторону револьвера, кото-
рый усердно чистил и собирал Бронсон. В воздухе повисла струйка дыма.
Бронсон и бровью не повел.
- Что ты такое, Бронсон? - Эрлмен рывком спустил ноги с постели, его
трясло от злости. - Ходишь, ешь, спишь, наверно, и говорить мог бы при
желании, но человек ли ты?
Металлическое пощелкивание ни на миг не прекратилось, Бронсон вновь
собрал свой револьвер. Сунул его в кобуру, молниеносно выхватил и вновь
спрятал.
Эрлмен вскочил на ноги, его глубоко сидящие воспаленные глаза злобно
сверкнули. Он обернулся - в комнату вошел Дон, лицо у него было усталое.
- Ничего? - Макс заранее знал ответ. Дон покачал головой.
- Никаких перемен. - Дон пересек комнату, остановился перед картой
на стене и стал изучать разноцветные булавки. - Тут все помечено?
- Все как есть. - Эрлмен выпустил струю дыма прямо на карту. - Если
мне кто-нибудь скажет, что это некультурный город, я разорву его на кус-
ки. Куда ни плюнь, сплошь картинные галереи, музеи, выставки, антиквар-
ные лавки, миссии и прочая ерунда. Я их все тут отметил. - Он покосился
на мрачное лицо Грегсона. - Больно уж их много, Дон. Чересчур.
- Можно и поубавить. - Дон вздохнул, напряжение последних недель все
росло внутри, а за последние дни нервы натянулись до отказа. Он заставил
себя расслабить мышцы, несколько раз глубоко вздохнул, стараясь забыть о
спешке и истерических командах Пенна. - Иностранные фильмы, современное
искусство, новомодные картины, выставки абстракционистов - это все ни к
чему. Собрания марок, торговые миссии, выставки машин и оборудования то-
же долой. Займемся лишь старинным, редкостным, прекрасным.
- Значит, отбирать построже?
- Построже. Твое дело - все необычное, что выставлено на короткое
время, взято из частных собраний.
Эрлмен кивнул и принялся переставлять разноцветные булавки, сверяясь
с кучей каталогов. Дон отвернулся к окну.
За окном далеко внизу раскинулся город, улицы, точно шрамы, рассека-
ли скопище бетонных людских муравейников, и все это сверкало огнями.
Где-то в этом городе, наверно, стоит сейчас другой человек и тоже смот-
рит в окно - мягкий, вежливый, влюбленный в искусство. Человек, который
до недавней поры жил как все, подчинялся закону - и вдруг очертя голову
ударился в бега, чтобы грабить и воровать. С чего бы это?
Крушение надежд? Да, это участь всех обитателей Дома Картрайта; и
остальные тоже могли бы уйти, однако они этого не сделали. Удрал один
Клайгер, и он до сих пор в бегах. Сейчас он где-то здесь, в этом городе,
его дар все время предупреждает его об опасности и помогает ускользать
от нее, увертываться и оставаться на свободе. На свободе - для чего?
Дон вздохнул и в тысячный раз подумал: а каково это, быть ясновид-
цем? Он может заглянуть в будущее... или нет? Конечно, остальные могли
бы помочь в поисках, но Пени это запретил. С десятком других ясновидцев
Дон расставил бы повсюду ловушки и поймал бы Клайгера просто благодаря
численному превосходству. Никому, даже гению, не устоять в такой нерав-
ной схватке.
А теперь приходится действовать на свой страх и риск. Пошел дождь, и
окно засверкало отраженным светом. Дон невольно
##капли на стекле. А потом уже и не пытался что-либо разглядеть,
стоял и смотрел в одну точку, мысли его бродили неизведанными тропами.
Как?
Как получалось, что он всегда точно знал, где и когда поймает того,
кого ищет? В чем она, та малость, что отличает его от остальных? Всю
свою жизнь Дон отличался этим нюхом. Он умел угадывать - если это догад-
ка - и никогда не ошибался. Так догадка ли это? Или он просто знал?
За прежние успехи его взяли работать в Разведывательное управление,
а дальнейшие неизменные удачи проложили ему путь в особый отдел. Он -
охотник на людей и ни разу не упустил свою дичь. И сам не знает, как это
ему удается.
Вот так же и Мэлчин не знает, каким образом пользуются своими талан-
тами обитатели Дома Картрайта.
Даже когда отбросили все ненужное, список был еще слишком длинен.
Эрлмен тыкал пальцем в карту, от сигареты, свисавшей у него изо рта,
вился дымок и тоже словно указывал на разноцветные булавки.
- Больше выкидывать нечего, Дон. Теперь остается просто гадать.
- Не совсем так. - Дон изучал список. - В Доме Картрайта я коечто
узнал об этом Клайгере. Он любитель искусства. Думаю, он все время ходит
по музеям и выставкам.
- Ну, тогда он у нас в руках! - с торжеством воскликнул Эрлмен. -
Расставим людей по всем этим местам, и он сам к нам придет. Дон поднял
брови, и Макс сразу отрезвел.
- Нет. У каждого полицейского в городе есть его фотография и полное
описание. Все дороги из столицы перекрыты. Все оперативные группы подк-
лючены к слежке. Будь это так легко и просто, мы бы давным-давно его
поймали. Эрлмен снова указал на карту:
- Тогда для чего же все это?
- Объединение усилий. - Дон уселся на край кровати. - Полицейские не
могут его засечь до тех пор, пока не увидят, а этого-то он как раз и из-
бегает. Почти всегда он теряется в толпе, а лучшей маскировки не приду-
маешь. Не забывай, Макс, он "видит" все наши ловушки, а раз так, ему
увернуться не хитрость.
- Тогда это дохлый номер. - Эрлмен в сердцах придавил каблуком сига-
рету. - Что ни делай, куда ни подайся, его не поймаешь. Выходит, я зря
старался, Дон?
- Нет.
- Но...
- Теперь вопрос, кто кого перехитрит: он меня или я его, - сказал
Дон. - До сих пор я действовал так, будто это почти обычная операция.
Полагался на помощь извне, даже пытался добиться подмоги специалистов.
Но это все не годится. Теперь я попробую сыграть на его же слабых струн-
ках. - Он еще раз взглянул на список, который держал в руках. - Вот что,
уходите оба. Мне надо побыть одному. Бронсон не шелохнулся.
- Слыхал, что сказано? - Эрлмен распахнул дверь. - Убирайся! Бронсон
медленно встал. Он уставился на Дона, и глаза его сверкнули.
- Никуда я не ухожу, - устало сказал Грегсон. - Если хочешь, жди за
дверью.
Оставшись один. Дон расшнуровал башмаки, ослабил галстук и снял пид-
жак. Погасил свет, лег на постель, устремил взгляд в окно, поблескивав-
шее отраженными огнями. Расслабил все мышцы. Он всегда так поступал:
даст телу полный отдых, а мысль тем временем перебирает и оценивает ты-
сячи собранных сведений и подробностей и приходит к догадке, и это вовсе
не догадка, потому что он еще ни разу не ошибся. Но на этот раз нужно
сделать больше, на этот раз его противник - человек, который "предвидит"
будущее, и ему, Дону, надо "предвидеть" дальше.
Дыханье Дона стало мерным, ровным и глубоким - это была первая ста-
дия самогипноза. Теперь звуки извне уже не мешают ему, ничто его не отв-
лекает, он может безраздельно сосредоточиться на своей задаче. Найти
Клайгера. Понять, где он будет и когда.
Найти его, как нашел десятки и десятки других - без сомнений, без
колебаний, с твердой уверенностью, что в таком-то месте в такой-то час
он застигнет беглеца.
Забыть это чувство, что ты побежден еще до начала борьбы. Забыть,
что твой противник обладает необычайным даром. Забыть сложный переплет
ткани с узелками событий. Забыть обо всем, помнить только одно - где и
когда будет этот человек.
- Галерея Ластрема. - Эрлмен кивнул, потом крякнул: такси резко за-
тормозило, пропуская зазевавшегося пешехода. - Сегодня там закрытый
просмотр, вход по пригласительным билетам. Выставка откроется только
завтра. - Он покосился на Дона, лицо того в неясном свете казалось еще
более измученным. - Ты уверен, что он придет?
- Да.
- Но... - Эрлмен пожал плечами, но так и не задал вопроса, который
рвался с языка. - "Выставка китайского искусства, - прочел он в помятом
каталоге. - Керамик династий Мин, Хань и Маньчжу". Похоже. Ваза-то тоже
Мин?
Дон кивнул, откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Он был вымо-
тан, выжат как лимон, но внутри росло ликование. Он знает! Как и почему
- сам черт не разберет, но он знает! Клайгер сюда придет, голову на от-
сечение!
Предъявив свои значки, они миновали дотошного швейцара в ливрее, по-
том суетливого смотрителя и проследовали в длинный зал, где на сверкаю-
щих стеклянных витринах чинно и важно выстроились образчики старинного
искусства.
- Завтра все они будут под стеклом, - пояснил смотритель, - но се-
годня мы пригласили только избранных и можем себе позволить выставить
экспонаты открыто.
- А зачем? - напрямик спросил Эрлмен. - Для чего это надо?
- Вы не знаток, сразу видно, - сказал смотритель. - Не то вы бы зна-
ли, что керамика не одними красками хороша. Ее надо еще и потрогать, не
только на глаз насладиться, а и на ощупь. Наши посетители все больше
коллекционеры, они в этом толк знают. И потом, когда керамика заперта в
витрине, ее видно только с одной точки, а тогда всю ее красоту понять
невозможно. - Он вдруг растревожился. - Вы не сказали, зачем вы здесь.
Надеюсь, не случится ничего такого, чтобы...
- Вам беспокоиться не о чем. - Дон быстрым взглядом обвел галерею,
лоб его прорезала складка. - Не обращайте на нас ровно никакого внима-
ния. - В ответ на тревожный взгляд смотрителя Дон улыбнулся. - За одно
ручаюсь: валим экспонатам ничто не грозит. Успокоенный смотритель поспе-
шил по своим делам. Дон огляделся и решительно направился в дальний ко-
нец галереи.
- Будем ждать здесь. Сами укроемся за витринами, а нам будет видна
вся галерея. Когда он придет, иди к лестнице, Макс, отрежь ему отступле-
ние.
Эрлмен что-то буркнул в знак согласия, но чуть замешкался, не донеся
до губ сигарету.
- Как же так, Дон? Как же это Клайгер сам полезет в мышеловку? Ведь
он должен знать, что мы ждем его тут?
- Он хочет посмотреть эту выставку.
- Но ведь...
- Другого случая хорошенько разглядеть и потрогать руками все эти
вещи у него не будет. Для него это очень важно, а почему - понятия не
имею. - Дон говорил резко, отрывисто. - Но он придет, я знаю.
Звучало все это здраво и убедительно, но Дон знал: Клайгер придет
вовсе не поэтому. Он хочет увидеть керамику, это верно, но неужели ему
настолько этого хочется, что и опасность не страшна? И если так, то по-
чему? И почему именно сегодня?
Дон ждал, стоя среди сверкающих стеклянных витрин и творений древних
гончаров, не сводя глаз с длинной галереи, и никак не мог найти ответ на
этот неотвязный вопрос. Казалось, это просто нелепица, но он знал, что
ему только так кажется.
Наконец явились первые посетители, они осматривали керамику, слышал-
ся сдержанный гул голосов, а Дон все ломал себе голову над мудреной за-
гадкой.
Ведь Клайгер знает, что идет прямо в западню. И все-таки он придет,
это несомненно. Значит, если Дон не ошибается - а он, конечно, не ошиба-
ется, - ради этой выставки Клайгер готов лишиться даже свободы. Свободы
или даже...
Рядом Вронсон привычно вороватым движением сунул руку под мышку, и
Дон свирепо зашипел сквозь зубы:
- Никакой стрельбы! Понятно? Вез тебя обойдется! В душе он проклинал
холодную, бездушную логику Пенна. В войну самое разумное - уничтожать
все, чем нельзя воспользоваться, чтобы оно не попало в руки врага; но
ведь сейчас не война и речь идет не о машинах и не о боеприпасах.
Клайгер наверняка знает, что рискует жизнью. Дон вздрогнул: Эрлмен
стиснул его руку и кивком указал в конец галереи, глаза его на изможден-
ном лице сверкнули.
- Гляди, - чуть слышно шепнул он. - Вон там, у той витрины. Видишь?
Клайгер!
Он был... совсем обыкновенный. В пылу охоты Дон рисовал его себе то
ли сверхчеловеком, то ли чудовищем, но вот он стоит и не сводит глаз с
какого-то горшка, обожженного в ту пору, когда западной цивилизации не
было еще и в помине, и ничего сверхъестественного в его облике нет - са-
мый обыкновенный человек, только больше обычного увлекается вещами, ко-
торые кажутся красивыми лишь немногим.
И однако он знает нечто такое, что делает его величайшей угрозой для
безопасности Запада.
- Поймали! - раздался ликующий шепот Эрлмена. - Ты опять попал, Дон!
В самую точку!
- На место! - Грегсон не отрывал глаз от тщедушного человека, за ко-
торым так долго охотился. - Стань у двери, вдруг он вздумает удирать.
Сам знаешь, что надо делать.
- Знаю. - Эрлмен чуть помедлил. - А Бронсон?
- Это моя забота.
Дон выждал, пока Эрлмен, словно гуляя, прошелся мимо витрин и неб-
режно облокотился о перила дальней лестницы. Понятно, что Макс сейчас
вздохнул с облегчением: они проработали вместе восемь лет, и его неудача
была бы в какой-то мере и неудачей Эрлмена. Но все отлично удалось.
И, упиваясь сладостью победы. Дон двинулся вперед, он почти забыл,
что по пятам идет Вронсон. Клайгер не обернулся. Держал в руках плоскую
широкую чашу, осторожно поглаживал ее края и любовался яркими красками,
не выцветшими за века.
- Клайгер! Тот медленно поставил чашу на место.
- Не пытайтесь бежать. Не сопротивляйтесь. Не делайте глупостей, -
мрачно прошептал Дон. - Вам все равно не уйти.
- Знаю.
- К вашему сведению, я из ЦРУ.
- Знаю.
- Это тупик, Клайгер.
- Знаю.
Его спокойный, бесстрастный тон злил Грегсона. Ему бы клянчить, ру-
гаться, спорить, а он твердит, как попугай, одно и то же. Дон в ярости
схватил его за плечо и повернул лицом к себе.
- Может, вы вообще все на свете знаете? Клайгер не ответил. Он опус-
тил тяжелые веки, и Дон вспомнил, как описывал эти глаза Ловкий. "Удиви-
тельные", - сказал тогда антиквар, но это было не то слово. Затравлен-
ные. Иначе не скажешь. Затравленный.
- Что вы собираетесь со мной сделать? - Клайгер раскрыл глаза и
взглянул прямо в мрачное лицо охотника. Дон пожал плечами.
- К чему вопросы? Ведь вы как будто и сами все наперед знаете.
- Я ясновидец, - спокойно сказал Клайгер. - Я умею видеть будущее,
но ведь и вы тоже умеете. А вы? Вы все знаете?
- Я... - Дон проглотил комок в горле. - Что вы сказали?
- А иначе откуда бы вы узнали, что я сюда приду? Именно узнали, а не
догадались. Вы так же точно знали, что найдете меня здесь, как я точно
знаю, что...
- Ну, дальше, дальше!
- У вас тоже есть этот дар. Вы знали, что я буду здесь в этот час,
значит, вы "видели" будущее. Может быть, не очень далеко и не очень от-
четливо, но вы его видели. Каких вам еще доказательств?
- Но я просто был уверен, что... Так, значит, вот как оно действует,
ясновидение!
- У вас, видимо, так. У других, возможно, не совсем так. Но если вы
твердо убеждены, что в такую-то минуту произойдет такое-то событие или
хотя бы что оно наверняка произойдет, пускай чуть раньше или чуть позже,
значит, вы обладаете даром, который так высоко ценит генерал Пени. -
Клайгер, горько усмехнулся. - Только ничего хорошего от этого не ждите.
Дон помотал головой, в ней просто не умещалось все, что обрушилось
на него за одну минуту. Рядом Бронсон переступил с ноги на ногу. Вокруг
никого не было, все посетители отошли к другим витринам, и они остались
втроем, точно на необитаемом острове.
- Я с вами не пойду, - объявил Клайгер. - Хватит с меня Дома Карт-
райта.
- У вас нет выбора. Клайгер улыбнулся.
- Вы забываете, что тут нет речи о выборе, - сказал он мягко. - Я
просто знаю. Мы с генералом никогда больше не увидимся. Бронсон глухо
зарычал.
Он был как молния, но Дон оказался еще быстрей. Подстегнутый ка-
ким-то неведомым шестым чувством, он круто обернулся, едва блеснул под-
нятый пистолет, вцепился в руку Бронсона - и выворачивал ее, силясь от-
вести злобное черное дуло от цели. Мышцы напряглись до предела, потом
что-то треснуло, точно сухой сук под ногой: сломалась кость. Пистолет
выпал из оцепеневших пальцев Бронсона, он раскрыл рот, но Дон ударил его
ребром ладони по шее, и немой рухнул на пол.
Дон схватил пистолет, с трудом поднял бесчувственного Бронсона и
поддерживал его, насилу одолевая в себе нахлынувшую ненависть. Как он
ненавидит этого Бронсона, который тем только и жив, что мстит всему миру
за свое увечье! Как ненавидит Пенна, который обратил этого немого психо-
пата и ему подобных в цепных псов! Сделал их убийцами во имя священной
целесообразности: они надежны, потому что не могут проболтаться.
Во всей галерее один только Эрлмен видел, что произошло. Он подбежал
к Грегсону и сжегся о его горящие глаза.
- Убери эту дрянь, живо!
- Значит, пришлось ему все-таки попытаться! - Эрлмен перехватил у
Дона бесчувственное тело. - Пени будет от тебя просто в восторге!
Дон сквозь зубы с шумом втянул в себя воздух, стараясь подавить при-
лив ненависти.
- Отвези его обратно в отель. Из-за Пенна я еще успею поволноваться.
- А Клайгер?
- Предоставь его мне.
В неистовстве этих последних минут Дон чуть не забыл про Клайгера.
Тот стоял перед какой-то вазой и разглядывал эту древность, будто спешил
упиться ее красотой и навеки запечатлеть в памяти. Он осторожно поднял
вазу, завороженный неповторимым искусством старого мастера, и Дон вдруг
ощутил ком в горле - он понял.
Пени не доверял женщинам. Секретарь у него был мужчина, как и все
его сотрудники. Он только глянул на Дона и потянулся к звонку.
- Не трудитесь. - Дон прошел мимо него к двери во внутренний кори-
дор. - Просто скажите генералу, что я иду.
- Но...
- Как же, по-вашему, я прошел в здание и добрался до вас? - Дон по-
жал плечами. - Попытайтесь-ка сообразить.
Пени был не один. У него в кабинете сидел Эрлмен, горестно дымя си-
гаретой, и лицо у него было еще более измученное, чем прежде. Видно, он
первый попал генералу под горячую руку. Дон захлопнул за собой дверь и
широко улыбнулся Эрлмену.
- Привет, Макс! Кажется, тебе здорово досталось.
- Дон! - Эрлмен вскочил. - Где ты пропадал? Ведь уже больше недели
прошло! Где Клайгер?
- Клайгер? - Дон улыбнулся. - Он где-нибудь в Советском Союзе, и
сейчас его, должно быть, допрашивают при помощи всех детекторов лжи, ка-
кие только есть на свете.
Минуту в комнате стояла зловещая тишина, потом Пени наклонился впе-
ред.
- Ладно, Грегсон, пошутили, и хватит. А теперь подавайте мне Клайге-
ра или получайте по заслугам.
- Я не шучу. - Дон угрюмо взглянул прямо в глаза генералу. - Всю
прошлую неделю я только тем и занимался, что толковал с Клайгером, уст-
раивал ему переход границы и сбивал со следа ваших ищеек.
- Предатель! Дон не отвечал.
- Гнусный, подлый предатель! - Пени вдруг заговорил с ледяным спо-
койствием, и оно было куда страшней его ярости. - Конечно, у нас демок-
ратическая страна, Грегсон, но мы умеем защищаться. Зря вы не отправи-
лись к вашим друзьям вместе с Клайгером, так было бы для вас безопаснее.
- К друзьям! По-вашему, это я для них старался? Дон опустил глаза,
оказалось, руки его дрожат. Тогда с рассчитанной медлительностью он сел
и зажег сигарету, дожидаясь, чтобы бешенство немного улеглось.
- Вы требуете лояльности, - сказал он наконец. - Слепой, безогово-
рочной, не рассуждающей. По-вашему, кто не с вами, тот непременно с ва-
шим врагом, но вы ошибаетесь. Существует верность, которая превыше вер-
ности отдельному человеку, государству или группе государств. Это вер-
ность человечеству. И да настанет день, когда это поймут все!
- Дон! Эрлмен рванулся было к нему, но Дон только рукой махнул: си-
ди, мол.
- Ты слушай, Макс, и вы тоже, генерал. Слушайте и постарайтесь по-
нять.
Он умолк, глубоко затянулся сигаретой, в обычно непроницаемом лице
его теперь явно сквозила усталость.
- Ключ к загадке кроется в той вазе, - сказал он.
- Которую он украл в антикварной лавке? - Эрлмен кивнул. - А почему,
Дон? На что она ему сдалась?
Дон понимал, что Макс старается заслонить его от генеральского гне-
ва, и вдруг обрадовался, что он тут не один. Останься он с Пенном с гла-
зу на глаз, тот, возможно, и слушать бы ничего не стал.
- Клайгер видит будущее, - продолжал Дон. - Не забывайте об этом. В
Доме Картрайта он был звездой первой величины, и он пробыл там десять
лет. И вдруг ни с того ни с сего надумал уйти. И ушел. Украл деньги -
жить-то надо - и украл редкую вазу, он ведь любитель таких диковинок...
И весь секрет в том, почему он ее украл.
- Вор! - фыркнул Пени. - Он просто вор. Вот вам и весь секрет.
- Нет, - спокойно возразил Дон. - Суть в том, что каждый час был на
счету, и он это знал.
Оба в изумлении уставились на него. Они ничего не поняли, даже Эрл-
мен, тем более Пени, а ведь для Дона все было ясно как дважды два,
убийственно ясно.
- Поступки человека вытекают из его характера, - пояснил Дон. - В
определенных условиях он будет действовать определенным образом, и это
можно предусмотреть. А каков характер у Клайгера? Тихий, кроткий, безо-
бидный, что ему ни скажи - без звука выполнит и ничего не спросит. Так
он и жил все десять лет, пока его обучали и натаскивали, чтобы "видел"
все дальше и яснее. И вот в один прекрасный день он "увидел" в будущем
такое, что привело его в совершенное отчаяние, да настолько, что правила
и привычки всей жизни полетели кувырком. Он уговорил остальных помочь
ему удрать. Они вообразили, что он и им хочет помочь, а может быть, ре-
шили нам что-то доказать, теперь это уже неважно. Важен Клайгер. Он уд-
рал. Он воровал. Он старался каждую свою минуту заполнить тем, что для
него высшая красота. Человек иного склада кинулся бы пить, играть в кар-
ты, гонялся бы за женщинами, а Клайгер помешан на старине, на всяких
редкостях. Вот он и украл старинную китайскую вазу.
- Да почему? - Пени невольно тоже заинтересовался.
- Потому что увидел последнюю войну. Дон подался вперед, забытая си-
гарета погасла, глаза горели - во что бы то ни стало надо заставить их
понять правду.
- Он увидел: конец всему. Увидел собственную смерть, и ему захоте-
лось, бедняге, перед смертью хоть немножко пожить.
Все было разумно. Даже Пени это понял. Он еще раньше просмотрел все
секретные данные о Клайгере, подробнейший отчет о его поведении за все
годы, психологический анализ каждого его шага и поступка и соответствую-
щие выводы. Служба безопасности знает свое дело.
- Это... - Пени с усилием проглотил комок в горле. - Этого не может
быть!
- Это чистая правда. - Дон зажег потухшую сигарету. - Он мне расска-
зал - у нас было вдоволь времени для разговоров. А не то как бы мы его
поймали? Он бы вовек нам не попался, была бы только охота. Но ему надое-
ло, и страх одолел, ужас смертный. Он непременно хотел посмотреть выс-
тавку - и ждал, что пуля Бронсона его прикончит.
- Постой, постой! - Эрлмен нахмурился, недоуменная складка прорезала
его лоб. - Ни один человек в здравом уме не пойдет сам навстречу смерти.
Это же просто бред!
- Вот как? - мрачно спросил Дон. - Пораскинь-ка мозгами.
- Оно конечно, пуля - штука аккуратная: раз - и готово, - рассуждал
Эрлмен. - Но ведь он же не умер! Ты ж помешал Вронсону!
- Вот тут-то я и стал "предателем". - Дон раздавил окурок. - Я поме-
шал Бронсону и этим доказал, что будущее можно изменить, что даже такой
провидец, как Клайгер, предвидит только возможное, но не неизбежное. И у
нас появилась надежда, у нас обоих.
Он встал и поглядел сверху вниз на Пенна, обмякшего в кресле, стара-
ясь не замечать бешеного, ненавидящего взгляда генерала. Тут тревожиться
было не о чем.
- Иначе быть не могло. Если мы хотим избежать того, что увидел Клай-
гер, надо сломать привычные рамки. И я переправил его к красным, он го-
тов выполнить свой долг. Они узнают правду.
- Они переймут все наши находки! - Пени вскочил на ноги. - Они соз-
дадут такие же объекты, и мы лишимся самого большого нашего преимущест-
ва. Да вы понимаете, что вы наделали, Грегсон?
- Я открыл окно в будущее - и для них, и для нас. Последней войне не
бывать!
- Вот ловкач! - Пени даже не пытался скрыть злобную издевку. - Ну и
ловкач! Взял да и распорядился, никого не спросясь. Ты у меня за это по-
дохнешь как собака!
- Нет, генерал, - покачал головой Дон. - Не подохну.
- Не надейся! Сейчас отдам приказ, и тебя расстреляют! Дон улыбнул-
ся, наслаждаясь своей новой, непреложной уверенностью в будущем.
- Нет, - сказал он. - Не расстреляют.