С. Дж. МИЛЛС

                               КНИГА БРАНДЕРА

                                  ПРОЛОГ

     Человек в серой сутане священника Пути уставился невидящим взглядом в
окно своей узкой камеры. Он стоял неподвижно. За окном дождь  лил  как  из
ведра. Поверхность озера  морщилась  и  бурлила.  Синие  ели  клонились  и
качались. Дождь шуршал по стене Дома Уединения. Стекло окна  было  глубоко
посажено в стене,  и  на  него  попадали  лишь  случайные,  редкие  капли,
отскакивавшие от стен и подоконника. Человек обернулся и пересек  комнату,
чтобы включить свет. Он развернул лист бумаги, который держал  в  руке,  и
стал перечитывать. Он скомкал его и бросил к стене.
     "Черт бы их всех побрал! И ее отца тоже! Я, Ричард, герцог Харлан,  и
у меня будет любая женщина, которую я захочу, я ждал шесть лет,  пока  она
станет совершеннолетней. А сейчас она не желает ждать меня".
     Он вспоминал Шарлотту Риц, какой он ее видел в последний раз. Ей было
одиннадцать, она была кокетливой и с первыми признаками  красоты,  которая
теперь восхищала. Она была дивной красавицей  и  была  лучшей,  по  мнению
генетического совета, парой для него. Харлан поджал губы.
     Хвала господу, что другие Семьи не знают о нашем генетическом совете,
подумал  он.  Мы  потеряем  преимущество  в  девушках,  выживающих   после
Слабости, если они узнают, как мы этого добиваемся.
     Он вспомнил Катрин Халарек, которая недолго и  принудительно  жила  в
Доме Одоннела, как невеста кузена. Возможно, она могла узнать что-нибудь о
генетическом совете и рассказать,  когда  была  так  неожиданно  вызволена
своим братом и Ником фон Шуссом.
     "Это может быть полезным для них", - пробурчал Ричард.
     Харлан обернулся к окну. Дождь продолжал барабанить  по  подоконнику.
Сотни километров отделяют его от владения и от власти, которой  он  привык
пользоваться.
     "Я герцог Харлан, - проговорил он, нуждаясь в человеческом голосе.  -
Герцог Харлан, глава Дома, и я желаю Катрин. Я  хочу  ее,  а  генетический
совет отдал ее Эннису. Когда я забрал ее от него,  мои  вассалы  и  кузены
поддержали атаку Мирового Совета на Бревен, чтобы вернуть ее. И теперь она
у фон Шусса".
     Герцог разорвал письмо на кусочки, бормоча слишком тихо, чтобы стража
за дверью услышала это.
     "Не надо было убирать Энниса, пока я не узнал, что он  наговорил  ей.
Хотя бы о генетическом совете. Теперь он мертв,  а  его  ребенок,  который
унаследовал бы Дом Халарека для нас после "безвременной кончины" его дяди,
нынешнего Лхарра, тоже мертв. Брат Катрин все еще жив, и она снова под его
покровительством. Можно подумать, я такой же неумеха, как мой отец,  и  не
смогу отделаться от этого социального реформатора. Это все  от  того,  что
надо использовать наследников. Я убил всех мужчин  рода  Халареков,  кроме
одного, который был на другой планете. Я убил их! Я убил тех, кто  шел  за
мной в Зоне Мерзлоты, а это было не просто. Мне  нужно  было  убить  этого
огромного  пришельца,  друга  Халарека,  когда  у  меня  была  для   этого
возможность, но я никогда не думал, что ему удастся меня схватить".
     Харлан бросил клочки к стене, но это его почти не успокоило.  "Теперь
отец этой девки говорит мне, что выдает ее за  Лхарра  Халарека.  Из  всех
стоящих мужчин Старкера-4 герцог выбрал Карна Халарека!"
     Он подхватил что-то из мебели  и  бросил  об  стену,  затем  полетела
лампа, за ней стол, на котором она стояла. Хруст и треск совсем не намного
уняли его ярость. Они заплатят. _О_б_а _з_а_п_л_а_т_я_т_.

                                    1

     Брандер Харлан показал  свое  удостоверение  гвардейцу  Совета  перед
дверью покоев Ричарда. Смешно показывать им одну и ту же  карточку  каждый
раз, когда он приходит с визитом, но именно так работает  бюрократия.  Они
обыскали его на случай контрабанды, затем один из гвардейцев открыл дверь.
Дверь захрустела, раздавливая осколки  стекла  от  разбитой  лампы.  Куски
того, что было столом, валялись в углу. Ричард стоял у окна  с  бумагой  в
руке. Он сворачивал листы и разворачивал их, снова  сворачивал.  Он  резко
обернулся, когда услышал, что дверь закрылась. Брандер заметил эту реакцию
и посмотрел опять на обломки стола.
     "Растерянный Ричард? Нервный? Так на тебя не похоже".
     Ричард почти всегда смотрел в окно, когда приходил с визитом Брандер.
Видимые признаки гнева и  нервозности  были  очень  редки.  Брандер  пожал
плечами. Слишком мало было позволено  Ричарду,  поэтому  ему  приходилось,
глядя в окно, придумывать планы на будущее. Теперь новый аббат в  точности
соблюдал приговор Совета. Библиотека здесь была маленькой, ограниченной  и
очень религиозной, а Ричард, к тому же, не был большим  любителем  чтения.
Он не мог пользоваться три-д, чтобы  общаться  с  друзьями  и  союзниками.
Новый аббат запретил это Ричарду, кроме очень важных  случайностей.  Галоп
по равнине или лесу, или дуэль на рапирах или лучеметах с  врагом,  равным
по силе, - это больше подошло бы Ричарду, но...
     "Еще пять лет такой строгой изоляции и бездеятельности, и Ричард  уже
не сможет править. Может быть, он уже не способен. Это то,  над  чем  надо
потрудиться  с  Изаном  Марком  и  другими.  Не  способен   править.   Нет
наследников. Скоро не будет способности иметь наследников, хотя  я  им  не
скажу об этом".
     Ричард теребил в  пальцах  бумагу.  Брандер  кашлянул,  чтобы  Ричард
обратил на него внимание.
     - Дела шли неплохо на этой неделе, кузен?  Хотя  бы  так,  как  можно
предположить?
     "Дурацкое начало, но что можно сказать человеку,  которому  позволено
почти ничего?"
     Ричард издал неприятный звук, совершенно не похожий  на  его  обычный
заразительный смех.
     - Неплохо? Идут неплохо? У меня не было женщины с тех пор, что  перед
побегом Катрин Халарек. У меня не  было  хорошего  вина  с  тех  пор,  как
осушили бутылку "Мирин", которую пронес доктор Геббитс  месяц  назад.  Мне
больше не позволяют гулять в  саду,  когда  там  другие.  -  Комки  бумаги
ударились о раму окна. - Другие люди. Странники. Паломники. Те,  кто  ищет
уединения. Но даже в уединении мужчины разговаривают о политике,  выясняют
ситуацию. А я исключен из этого, я не могу поддерживать контакты или найти
новых осведомителей, даже получить помощь в самых  необходимых  для  жизни
вещах.  Например,  еще  "Мирин".  А  аббат  из  Дома  Риц,  один  из  моих
в_а_с_с_а_л_о_в_!
     "Да, "Мирин", Ричард.  У  меня  есть  еще  "Мирин".  То,  что  доктор
прописал".
     Брандер нахмурился и задумался.
     - Похоже, Дом Риц  уже  дважды  обошел  тебя.  Сначала  аббат,  потом
замужество Шарлотты.
     "Я приберегу новости о провозглашении независимости Черека на потом".
     Ричард обернулся к Брандеру.
     - Новый  аббат.  Прекрасная  Шарлотта.  Точное  исполнение  приговора
Совета. - Его голос был  грубой  имитацией  голоса  Карна  Халарека.  Карн
Халарек был причастен ко всем трем событиям. Ричард вздохнул и  продолжил:
- Ничего бы этого не случилось под председательством Гормсби. Наша  партия
считает смерть этой женщины Халарек (хотя все знают, что я целил  в  лорда
Карна) благом для общества. -  Ричард  покраснел  и  дышал  часто.  -  Она
действительно верила, что Совет признает ее регентство до  совершеннолетия
Карна!  Она  действительно  верила,  что  Совет  позволит,  чтобы  правила
ж_е_н_щ_и_н_а_!   Председатель   Гормсби   не   позволил   бы   ей    даже
г_о_в_о_р_и_т_ь_!
     Ричард расхохотался с неприятным звуком. Брандер  не  знал,  как  это
остановить, и от этого чувствовал себя неловко. Он  знал,  что  необходимо
было успокоить его.
     - Она признана была волей покойного Лхарра, а не Советом,  кузен.  Не
думаешь ли ты, что можно не считаться с волей правителя? - Брандер  поднес
пальцы к губам и ждал, попадется ли Ричард на крючок.
     "К счастью, я смогу использовать его собственные слова  против  него,
когда займу его место".
     Ричард мял комок бумаги в руках.
     - Не имеет значения. Ларга мертва, Карн до  сих  пор  жив,  хотя  все
должно было бы быть иначе. Какие новости?
     "В этих словах никакого проку.  Годы  в  тюрьме  лишили  его  обычной
сдержанности".
     Брандер бросил взгляд на комочек бумаги в руке Ричарда.
     - Я думаю, ты уже знаешь.
     Ричард взглянул в окно. Брандер видел за его  плечом  часть  пейзажа.
Небо, озеро, трава, покрытая инеем,  -  все  напоминало  о  приближающейся
зиме. Синие ели стали почти черными. Брандер понимал  гнев,  который  лишь
едва прикрывал  отчаянье  Ричарда.  Прошли  пять  лет,  неудавшийся  побег
позади. Впереди еще пять лет, почти в полном одиночестве - это кого угодно
повергнет в отчаянье.  Только  месяц  назад  весь  нижний  уровень  Бревна
принадлежал Ричарду для вечеринок и  политических  собраний  (о  чем  знал
предыдущий аббат), для приглашенных женщин (о чем аббат не знал).
     Ричард сжал кулаки, и  бумага  вновь  зашуршала,  привлекая  внимание
Брандера.
     - Шарлотта достанется мне, а не Халареку.
     - Он может многое предложить, - сказал  Брандер,  стараясь  сохранять
безразличный тон.
     "Когда же ты перестанешь заниматься только своими неудачами и начнешь
думать о Доме, Ричард? Неужели ты и впрямь думаешь, что молодая,  красивая
женщина станет ждать пять лет? Даже ради тебя?"
     Ричард этого не слышал.
     - Я должен был заставить Катрин, пока она была в моих руках, но  нет,
я должен был дождаться дня Совета, чтобы отомстить Карну Халареку.  Он  не
мог бы спасать сестру и выступать в Совете, а ему необходимо было  быть  в
Совете, и я ждал, и я потерял ее.
     "Время решает все". Вслух Брандер сказал:
     - Вассалы не одобрили бы это. Она была женой Энниса.
     Щека Ричарда задергалась.
     - Она отправилась в постель к Эннису довольно охотно, а он  такой  же
Харлан, как и я. Она стала бы покладистей, если бы я показал ей,  как  это
бывает хорошо, и ее  покладистость  добавила  бы  пикантности  к  унижению
Халарека. Это длилось бы, по крайней мере, целое поколение. Катрин  смогла
бы это похоронить только в собственной могиле.
     "Что бы сделал после этого Эннис, ее законный муж, а, Ричард?  Ты  не
подумал об этом, не так ли? Или ты убедил себя, что он будет сносить такие
оскорбления?"
     - А Эннис?
     Ричард отвернулся от окна.
     - Эннис мертв еще до наказания за свое предательство!
     "Он многое бы мог  рассказать,  если  бы  остался  со  своими  новыми
союзниками".
     - Вассалы смотрят на это иначе, Ричард.
     "Многие из них станут моими сторонниками против тебя".
     - Я хотел Катрин много лет, а генетический совет через меня отдал  ее
Эннису, Эннису, сыну младшей ветви Дома!
     - Значит, ты решил взять ее против ее воли,  воли  ее  мужа  и  наших
вассалов. Вассалы правят сейчас Харланом, ты помнишь это? А ты  плюешь  на
них!
     Бумага зашуршала под ногами Ричарда.
     - Они нашли ее слишком быстро, Халарек и фон Шусс. Мне  бы  следовало
сделать ей сына Харланов.
     "Нет, если доктор Геббитс делал свое дело,  о  кузен.  Еще  несколько
бутылочек "Мирин", и ты будешь не способен сделать ни одного ребенка, и ты
никогда не узнаешь, почему, потому что ты никогда не додумаешься проверить
свою потенцию. Бесплодие не может быть твоей виной. Нет, никогда".
     Брандер продолжал.
     - Живой Эннис воспитывал бы ребенка как своего, Ричард. Он никогда бы
не устранил леди Катрин. Поэтому ей бы было не так уж стыдно.
     "Это еще один довод, почему Эннис должен был умереть,  но  я  не  мог
представить себе тогда, что ты заберешь леди Катрин..."
     Ричард хлопнул ладонью по каменной стене.
     - Дом Халарек требует унижения, оскорбления, ниспровержения.
     - Но этого не случилось, - ответил Брандер. - Халарек  выиграл  своим
галантным спасением  сестры.  Харлан  проиграл.  Вассалы  поговаривают  об
установлении власти  другой  ветви  Семьи  Харланов  из-за  того,  что  ты
наделал, Ричард.
     "А я выдвигаю свою ветвь вперед, кузен".
     Ричард побелел.
     - Ужасно, что умер ребенок Энниса на пути  в  караване,  -  продолжал
Брандер осторожно. - Даже девочка крови Харлан - Халарек была бы  полезна.
Это было странно,  ее  смерть  от  слабости.  Должно  быть,  это  от  рода
Халареков.
     "Ты не считал ребенка  Энниса  наследником,  правда,  Ричард?  Ты  не
торопился сам дать Харлану своего наследника по закону, а сейчас, в  любом
случае, слишком поздно. А теперь не важно, что решат вассалы, Ричард..."
     - Это было бы забавно, правда, - продолжал Брандер, -  женщина  крови
Харланов - наследница Халарека? Женщина была началом феода в конце концов.
Было бы забавно, если бы ею он  и  закончился.  От  жены  прапрадедушки  с
Черного Корабля к дочери Энниса и Катрин. Круг. Совершенное завершение.  -
Брандер заметил, что его колкости достигли  цели.  Ричард  становился  все
бледнее и бледнее.
     "Ты ведь большой  любитель  позаботиться  о  линии  наследования,  а,
Ричард? И ты думал, что никто не заметит? Почему ты не заметил,  что  твои
внебрачные дети появляются все реже и реже?"
     Рука Ричарда опустилась на пояс. Брандер знал, что погиб бы, если  бы
у Ричарда было оружие. Но у него не было оружия, и Брандер был  нужен  ему
для новостей за стенами Бревена. Он вспомнил об этом  за  одно  мгновение.
Посетители Ричарда сократились. Сейчас только Брандер и два  вассала  (или
бывших вассала), Даннел Юра и лорд Марк, приходили к нему.
     "Никто не осмеливался говорить с тобой так, правда, Ричард? Но  я  не
думаю, что ты выйдешь отсюда живым, кузен, поэтому я  буду  говорить  так,
как нравится мне".
     - Не оставить ли нам вопрос о женщинах? Есть вещи поважнее.
     - Например?
     Брандер заметил, чего стоило Ричарду сохранять пристойность, а Ричард
знал, что Брандер ему необходим именно сейчас.
     - Пауль III Друма на грани смерти, - сказал Брандер. - Гаррен думает,
что сейчас самый подходящий момент требовать замены главы  Дома.  Пауль_IV
еще более бесхребетный, чем его отец. Так что это будет несложно.
     - Что предпринимает Гаррен?
     - Он собирается выдвинуть  предложение  на  Зимнем  Совете.  Если  не
выйдет, начнет осаду сразу после наступления оттепели.
     - Я говорил ему не делать этого. Халарек не поддержит.
     - Он полагал, что ты скажешь что-то в этом смысле. Он просил передать
тебе, что он твой друг и кузен, а не твой вассал, Ричард.
     - Он думает, я спасу его, когда Халарек  с  дружками  найдет  его?  -
Брандер отвернулся и промолчал. - Ну? Отвечай же мне!
     Брандер покачал головой.
     - Я не отвечаю за Гаррена, милорд.
     Ричард оставил это без внимания.
     -  Спор  между  Одоннелом  и  Харланом  вне  вопроса,   если   вообще
когда-нибудь будет  рассмотрен.  Мы  были  союзниками,  сколько  все  себя
помнят. Что еще?
     Брандер усмехнулся. "Он хочет еще? Пусть  думает  об  этом  несколько
недель".
     - Черек Риц, Ганнет и Рудер забрали свои  владения  из  Харлана.  Они
сказали, что теперь они независимые, но на самом  деле  они  обратились  к
Джастину за покровительством, и, похоже, они получат его. Еще поговаривают
в Семье о смещении тебя с герцогства, даже если успех будет  продолжаться.
Многие говорят, что годы,  проведенные  тобой  здесь,  превратили  тебя  в
сибарита,  неспособного  управлять.  Кузены  обсуждали  твою   способность
главенствовать  без  их  собственных  амбиций,  но   вассалы   обеспокоены
куртизанкой, что здесь у тебя. Они даже сказали Халареку,  наследнику  фон
Шуссу и солдатам Совета, которые были здесь в поисках подробностей. Все на
Старкере-4 узнали после дней рейда,  что  ты  пил  и  распутничал  в  Доме
Уединения. Скандал был сногсшибательный.
     - Куда ты метишь?
     - Этот скандал ударил по твоей репутации  и  ослабил  наш  Дом.  Если
Черек Риц, Ганнет и Рудер  думают,  что  могут  избавиться  от  вассальной
зависимости,  то  остальные  тоже  на  это  способны.  Кат  уже  шумит   о
возвращении части владения Макниса, которую они оспаривают целое  столетие
или около того, даже несмотря на то, что ты ему  говорил  не  делать  это.
Герцог Друма умирает, и это очень волнует Одоннела. И эта новая связь Рица
с Халареком...
     - Как эта "связь с Халареком" поживает?
     - Она все такая же. Они поженятся в Совете на следующей  неделе.  Мне
лично не понятно, почему вы оба добиваетесь ее. Я не хотел бы носить  рога
перед всеми своими друзьями. Хотя из того, что я слышал, только ты, я и ее
отец склонны подозревать ее в непристойности.
     Ричард поднял глаза.
     - Итак, ты шпионил в Доме Риц?
     - Ты хотел эту женщину в жены, Ричард. Моим  долгом  было  убедиться,
что она подходит для этого. "А она, конечно, очень  хотела  показать  мне,
как она "подходит", если бы я захотел проверить".
     - Что она делает в своей частной жизни, не будет меня тревожить, лишь
бы в обществе она была пристойной.
     - Она знает о влиянии Халарека. Она была  достаточно  недвусмысленна.
Как я уже сказал, я сомневаюсь, что кто-нибудь,  кроме  отца,  знает,  как
далеко  она  заходит  в  своем  "флирте",  хотя  члены   Дома,   наверное,
подозревают.   Существует   много   способов   развлечься,   не    нарушив
девственности, а я слышал, она знает их все.
     Ричард выругался.
     - Старая грязная лиса ее папаша. Хотел бы  я  знать,  как  он  сумеет
скрыть _э_т_о_т_ секрет.
     - Сказал ей, что могло бы случиться с ней, если кто-нибудь узнает,  я
думаю, - ответил Брандер сухо. - Или побил ее, чтобы вела  себя  прилично.
Халарек не тот мужчина, который бьет свою женщину, оставим их  разбираться
в этом самим.
     - Его потеря, - сказал Ричард.
     - Похоже, что нет. - "Я помню, когда леди Катрин привезли к тебе, как
озабочен ты был, чтобы у нее  не  было  следов  от  "убеждения"  Одоннела.
Интересное требование для страсти, Ричард. Все еще думаешь, как попасть  в
постель к Шарлотте? Может быть, я устрою. Это займет твои мозги".
     Лицо Ричарда отражало его явно чувственное  настроение.  Он  медленно
возвращался в каменную келью Бревена.
     - Насколько действительно плохи дела Дома?
     - Ты должен убедительно продемонстрировать  силу  и  поскорее,  иначе
через год в это время от Харлана останется только скелет.
     Ричард сжал руки за  спиной  и  уставился  в  потолок,  поджав  губы,
надолго.  Когда  он  снова  посмотрел  на  Брандера,  его  лицо   выражало
твердость.
     - Для начала сделай следующее: прикажи  осадить  Риц,  чтобы  вернуть
его; передай Кату, чтобы отстал от Макниса,  и  пошли  кого-нибудь  убрать
несколько его нижних чинов, если слова не возымеют действия.
     Брандер  руками  изобразил  беспомощность.  "Теперь  время   показать
признательность и извинение, что дела идут против его планов".
     - Это отличное начало, но ничего не получится, как надо, пока  ты  не
выберешься отсюда.
     - Я надолго запомню того, кто помешает моим  планам.  -  Этот  тон  в
голосе Ричарда встревожил Брандера.
     - Ричард, никто и не думает сопротивляться!
     - Конечно. Пока ты помнишь, кто законный лорд Харлан. Можешь идти.
     Брандер слегка поклонился и пошел к двери. Он обернулся.
     - О, я забыл сказать,  что  леди  Катрин  ожидает  ребенка  в  начале
керенстена.
     Ричард с прищуром посмотрел на кузена.
     - Правда?
     Он прикинул на пальцах, отсчитывая месяцы назад.
     - Керенстен, немб, курт,  архаст,  ухл,  нарн,  дрэк,  аден.  Ребенок
Энниса. - Его лицо посветлело. - Это хорошая новость, кузен. Это несколько
дней еще будет меня радовать.
     - Фон Шусс, я говорю о наследнике, конечно, женится  на  леди  Катрин
сегодня в полдень. Сорок дней траура по лорду Эннису закончились.
     Ричард расплылся в улыбке.
     - Фон Шусс скажет, что это его?
     Брандер покачал головой.
     - Бракосочетание совершено, и никто не ждет, что Путь промолвит  хоть
слово. Это вполне может быть ребенок  фон  Шусса.  Они  попали  в  ловушку
вместе, до того, как их спасли.
     "И у меня есть точные сведения, что леди Катрин и  лорд  Эннис  спали
врозь после рождения ребенка. На, если хочешь, дурачь себя  этой  надеждой
сам, Ричард".
     Но Ричард был занят своими мыслями. Он улыбался.
     - Я могу придать некоторое воодушевление борьбе за ребенка и сказать,
что он мой. Конечно, она будет  это  отрицать,  а  ты  знаешь,  как  Совет
относится к словам женщины.
     "Неужели ты всегда  думаешь  о  своей  репутации  первого  любовника,
Ричард?"
     Брандер едва улыбнулся.
     - Должен ли я сохранить в тайне твои слова  до  рождения  или  начать
сейчас?
     Ричард посмотрел на него очень серьезно.
     - Сохрани пока. Мы посмотрим, как идут дела Дома, дела в Харлане.
     Брандер через связных  получал  еженедельно  сведения  из  Бревена  о
Ричарде. Он часто предпринимал попытки бежать. Каждый  раз  ему  удавалось
уйти не дальше холла за его дверью. Каждый раз стражники Совета возвращали
его в комнату, проклинающего гвардию, Совет, Карна Халарека.  Брандер  мог
понять Ричарда. Ему позволяли покинуть комнату  и  под  усиленной  охраной
водили на короткие прогулки в сад и на ужин, который был единственным  его
контактом с другими людьми в Бревене. Не было никаких важных  для  планеты
три-д передач, кроме одной  о  бракосочетании  фон  Шусса  и  Халарек,  но
Брандер и аббат ее не считали таковой.
     "Может быть, мне принести ему птичку в клетке для компании?"  Брандер
наслаждался этой мыслью несколько часов. Параллель не скроется от  Ричарда
ни на секунду, и он убьет птицу, выбросит клетку  из  окна.  Возможно,  он
решит последовать за клеткой в окно, на скалы внизу.
     "Может бить, я растревожу его телом  Шарлотты.  Сейчас  это  была  бы
вызывающе - провести ее внутрь, сохраняя в  тайне;  это  заставит  Ричарда
быть очень благодарным".

                                    2

     Флиттер  легко  коснулся  полосы.  Карн  Халарек,   Лхарр   Халарека,
вздохнул, вылез из кресла пилота и встал на крыло флиттера. Наконец-то Кит
и Ник благополучно поженились.  Были  опасения,  что  Дом  Харланов  будет
против  ее  такого  скорого  замужества,  хотя   Кит   и   Ник   соблюдали
сорокадневный траур, но возражений не поступило. Дома фон Шусс  и  Халарек
тоже не были бы очень счастливы, когда будущий ребенок станет заметным.
     Карн повел плечами, стряхивая усталость долгого полета, и  огляделся.
Стены Дома Халарека, самого молодого из Девяти Больших Домов. Был  длинный
день, впереди длинная ночь.
     Карн спрыгнул  с  крыла  на  посадочную  площадку.  Вечером  праздник
Адвента, а перед этим подписание брачного  контракта  с  Домом  Риц.  Карн
стиснул зубы. Ему не хотелось жениться снова, но его Дому нужны наследники
и деньги. Если этот брак не состоится, то продолжение рода Дома  Халареков
будет проблематично. Не было наследников, кроме Нетты и умственно отсталых
мальчиков   Керэла.   Карн   направился   к   двери   малого   Дома.   Под
предводительством Карна Дом Халареков выиграл войну и, кроме того, четырех
вассалов Харлана. Но стоило это  больше,  чем  Халарек  мог  действительно
оплатить.
     "Ангелы, чего это стоило,  -  прошептал  Карн.  -  Но  я  не  мог  не
отомстить за смерть матери".
     Карн вздохнул. Женитьба на Шарлотте Риц решит большую часть  денежных
проблем, но принесет, несомненно, другие. Карн  чувствовал  неловкость  от
этого брака, но что еще он может сделать? Красивая, богатая Шарлотта  была
завидной партией, но ее Дом был вассальным у Дома Харлана.  Какими  бы  ни
были беды Дома Харлана из-за  убийства  Ларги  Халарек,  Харлан  оставался
самым могущественным Домом на Старкере-4 и испытывал вековую  ненависть  к
Дому Халарек, ненависть, начавшуюся с похищения невесты.  Карн  знал,  что
Ричард Харлан будет считать  Шарлотту  похищенной,  хотя  лорд  Черек  Риц
уверял, что между ними не было договоров.
     "Мой прапрадед украл невесту Харлана, - вспоминал Карн. - Он  похитил
женщину, которую герцог уже забрал на борт Черного Корабля.  Я  же  только
женюсь на женщине, которую пожелал Ричард. Как он пожелал Кит..."
     Он оказался перед дверью. Она  была  заперта.  Он  позвонил  в  центр
связи, чтобы ему открыли. Один из техников открыл дверь. Карн кивнул  ему,
входя в дверь. Он услышал, как за спиной щелкнул замок.
     "Необходимость. В эти дни это  необходимо.  Всегда  предосторожности.
Никакой убийца не попадет в Халарек через площадку флиттера".
     Карн остановился у лифта. Он унесет его сейчас на шестой  уровень  на
несколько минут, чтобы получить заряд энергии солнечного  света  и  чистых
запахов зелени. Орконан и Вейсман ждали  его  на  четвертом,  наверное,  с
готовым брачным контрактом. Праздник Адвента начнется  меньше,  чем  через
два часа, и он должен принимать гостей. Но  сначала  он  должен  подписать
брачный контракт.
     Долги. Переговоры о контракте. Возможно, что Харлан потребует ребенка
Кит. Надвигающаяся смерть Пауля III Друма, единственного вассала  Халарека
в Девятке. Беда за бедой. Карн мечтал снова попасть на Болдер,  в  Морскую
Академию Альтаира,  в  спокойную  жизнь  мирных  переговоров,  которым  он
обучался. Он должен был предотвращать войны, даже убеждать  каннибалов  на
Ранхе не съесть команду исследователей, но все эти проблемы  были  намного
легче, чем здешние, потому что они были не  его  проблемами.  Долги,  Риц,
Друма...
     Карн взглянул на хронометр. У него нет времени на минутный отдых  под
солнцем, но в теле набирала силу усталость.
     Он еще раз посмотрел на хронометр, на лифт и  побежал  за  лифтом  по
ступеням. Мускулы отозвались молодой энергией.
     "Я смогу с этим справиться,  -  сказал  он  себе.  -  Я  справлюсь  с
долгами, со второй женитьбой. Я справлюсь с Ричардом".
     Карн остановился на четвертом, переводя дыхание и  поправляя  тунику.
Пробежал рукой по волосам. Этот контракт  необходим,  хотя  он  не  жаждал
вступать в брак второй раз.
     Лизанна, с ее слабостью, слезами и неспособностью выносить  до  конца
ребенка, была настоящим испытанием. Он жалел ее, но  это  было  испытание.
Когда он получил ее согласие стать женой,  Дому  нужен  был  наследник,  а
Лизанна была лучшей кандидатурой, на которую тогда мог рассчитывать  Карн.
Что ж, Лизанна мертва, а Халарек  по-прежнему  без  наследника.  Никто  не
может серьезно полагаться на мальчиков Нетты. Они были  такие  же  глупые,
как их мать. Будущий ребенок Кит станет наследником фон Шусса и  Халарека,
пока у Карна  не  появится  свой  продолжатель  рода.  Харлан  тоже  будет
претендовать на ребенка Кит. Карн скороговоркой прошептал  молитву,  чтобы
этот ребенок носил родимое пятно, как все мужчины рода фон  Шусс.  Он  еще
раз прошелся рукой по голове и пошел в библиотеку.
     Тан Орконан и Фрем Вейсман сидели за длинным столом справа от  двери.
Орконан, откинувшись в кресле, читал бумагу, похожую  на  письмо.  Вейсман
склонился над столом, перебирая какие-то листы нервными пальцами.  Орконан
заметил Карна в дверях и поднялся.
     - Милорд, - он поклонился.  Он  был  наставником  Карна,  прежде  чем
получил пост администратора Халарека.  Оба  титула  и  поклоны  были  лишь
формой, а не обязанностью, между двумя мужчинами.
     Карн кивнул.
     - Тан. - Взглянул на Вейсмана, библиотекаря, маленького  человечка  с
острым носом. - Брачный контракт уже напечатан, Фрем Вейсман?
     Фрем поднял глаза и посмотрел сначала на Орконана, затем на Карна.
     - Он был здесь только что, милорд. Я не понимаю, куда  он  мог...  О,
вот он! - Он вытащил из-под бумаг несколько листов, скрепленных вместе.
     Карн протянул за ними руку, пробежал глазами первую страницу, подошел
к креслу у камина. Легкий взмах руки, языки пламени, и легкий  запах  дыма
поплыл в комнате. Карн улыбнулся.
     - О, милорд... - Вейсман направился  к  сидящему  господину.  Орконан
сделал резкое движение. Вейсман замолчал и вернулся к работе за столом.
     Карн обратился к Орконану.
     - Расскажи мне, Тан. Я пойму это быстрее, если услышу все сначала.
     Орконан улыбнулся.
     - Вы всегда учились лучше с голоса. Что ж,  основные  пункты  таковы:
Шарлотта получит от вас малое владение Юра; она получит в  личные  расходы
1000 гильдкредитов; если вы согласны, ее дети наследуют владение Риц.  Она
обязалась не предохраняться первые два года вашего супружества.  Со  своей
стороны, лорд Черек дает 50 000 гильдкредитов на подписание контракта и 75
000 гильдкредитов в день бракосочетания, он представил  сертификат  врача,
что она девственница, и он заверил, что не существует договоров  с  другим
мужчиной или Домом.
     -  Это  снимает  тревогу  о  споре  за  нее  с  Харланом,  милорд,  -
откликнулся Вейсман.
     - Если Риц не лжет, - сказал Карн. Он вздохнул.  -  Что  ж,  в  конце
концов, я знаю, что я был ее первым избранником, хотя у меня  нет  никаких
иллюзий, почему. Я свободен и здоров, а Ричарду Харлану еще пять лет  быть
в Бревене, наблюдая развал своего Дома. Даже считая долги наши,  кто  тебя
возьмет, если тебе семнадцать и твой отец позволяет выбирать?
     Вейсман оторвался от работы.
     - Ее выбор? Он действительно  позволяет  ей  выбирать?  Партнера  для
брака? Что же он за дурак такой?
     - Ты этого не знал до сих пор?  -  Карн  с  удивлением  посмотрел  на
библиотекаря. - Я удивлен твоему недоумению.  Я  думал,  Свободные  всегда
выбирают партнеров по браку.
     - Они так и делают... я имел в виду... я думал... - Вейсман  кашлянул
и продолжил: - Я в Доме Халарек  четырнадцать  лет,  милорд,  и  теперь  я
рассуждаю, как один из Девятки.
     - Хм, - выдохнул Карн. Он  посмотрел  на  Орконана.  -  Я  слышал  от
Дюваля, что еще один кузен Харлана заявил, что его  владение  свободно  от
контроля Дома Харлана, и принял протекцию  Дома  Джастина.  Я  думаю,  это
Рудер.
     - Я думаю, лорд Эллит не  будет  выступать  опекуном  этого  Дома,  -
ответил Орконан.
     - Все, что от меня требуется - это подписать контракт при свидетелях,
и дело сделано?
     Орконан кивнул.
     - Лорд Черек настаивает на твоей личной подписи, данной  публично.  В
конце концов, он _в_а_с_с_а_л_ Харлана. Он хочет, чтобы все договоренности
были публичными, чтобы Ричард не мог обвинить  его  в  предательстве.  Два
других  вассала  Харлана,  лорд  Марк  и  лорд  Эммен,  согласились   быть
свидетелями. И аббат Годвин из Бревена.
     Карн присвистнул.
     - Харлан действительно сдает позиции! Два  вассала  соглашаются  быть
свидетелями бракосочетания третьего со злейшим врагом Дома  Харланов...  -
Он поднялся. - Я понимал, что получить Шарлотту все  равно,  что  выиграть
приз, но я не представлял, что это почти политическая победа. - Он покачал
головой. -  Аббат  Бревена  желает  засвидетельствовать  это.  Я  не  могу
поверить такому!
     - О_н _е_е _д_я_д_я_, - напомнил Орконан.
     - Тогда он предлагает это не как лидер Пути, а как член Дома  Риц,  а
это значит, что контракт не совсем  по  вкусу  лорду  Череку.  Семья  Риц,
похоже, соглашается на это. _Э_т_о_ хорошая новость. После лет  маленьких,
но плохих известий, наконец-то что-то полезное.
     Карн пошел к металлической винтовой  лестнице  в  углу  комнаты.  Эта
лестница вела не только к верхним полкам  библиотеки,  но  и  к  двери  на
другой уровень.
     - Лорд Карн?
     Карн остановился на первой ступеньке.  Орконан  стремительно  пересек
комнату.
     - Наши люди в Бревене сообщают, что  Ричард  извещен  уже  о  брачном
контракте.
     - От шпиона в этом Доме, которого мы не можем найти?
     - Я думаю, написал сам лорд Черек.
     Карн стукнул кулаком по перилам.
     - О черт! Он что же, хочет ввергнуть этот Дом в новую войну?
     - Я думаю, что нет,  Карн.  Он,  наверное,  хочет  использовать  этот
контракт, чтобы порвать с Харланом. Я сомневаюсь,  что  сейчас  существует
опасность войны, когда вассалы Ричарда особенно ослабили его.  Он  никогда
не взял бы себе леди Катрин, пока она была женой кузена.  Вассалы  Харлана
обвиняют его в убийстве Энниса,  в  убийстве  мужа,  поэтому  то,  что  он
задумал с леди Катрин,  не  было  бы  адюльтером.  Нам  сообщили,  что  он
настолько изолирован сейчас аббатом и Советом, что не может смотреть три-д
передачи, если только это не передача всепланетной важности.
     - Убийца был от Ричарда?
     - Я думаю, нет. В глазах Ричарда, я уверен, он ничего не  делал,  что
привело к смерти Энниса. Он знал, что Эннис любит Кит и попытается вернуть
ее, как бы долго Ричард ни держал ее у себя. Конечно, не могло быть и речи
о переживаниях Кит. Она женщина, да еще из враждебного Дома...
     - Кто же подослал убийц тогда?
     - Кто-нибудь из Харланов, кто хотел отплатить Эннису за помощь Катрин
в побеге из Одоннела и за рассказ Макнису, что  ее  затащили  в  Бревен  и
зачем она там. Ричард жутко ненавидел своего благородного кузена.
     Карн помедлил мгновение и стал подниматься.
     Часа через два Карн стоял на возвышении в  Большом  зале  и  встречал
первых гостей. Это был обычай в  Девятке  забывать  о  вражде  в  праздник
Адвента, когда и друзья и противники могут встречаться на празднествах. По
такому случаю все носили самое лучшее платье и вели себя безукоризненно.
     На галереях по всему Большому Залу слуги,  у  которых  был  выходной,
толпились разодетые,  глазея  на  господ  внизу.  Для  них  будет  устроен
праздник отдельно в полночь, в помещениях и коридорах рядом  с  кухней  на
втором  уровне.  Даже  при  теперешних  скудных  средствах   Карн   считал
невозможным лишить своих людей такой благодарности раз в год.  Он  помахал
лицам, выстроившимся вдоль каменной балюстрады  галереи,  и  улыбнулся  их
ответным приветствиям. У него потеплело на сердце.
     Орконан около огромного ящика с подарками у главной двери Зала  делал
знаки Карну. Карн спрыгнул с края возвышения, вместо того, чтоб опуститься
по ступеням, и кинулся к главной двери. Его мальчишеская  выходка  вызвала
смех одобрения на галерее. Он махнул в ту сторону  еще  раз  и  подошел  к
Тану.
     Карн приветствовал каждого гостя по  имени,  пожимал  руки  мужчинам,
целовал руки женщинам, преподносил всем  маленькие  подарки  из  огромного
ящика. Сувенир  символизировал  благополучие  Дома  и  был  обязателен  на
подобных праздниках.
     Подарок каждому, сказал себе Карн, даже если придется влезть в долги,
или начнутся толки о том, что  он  не  может  позволить  себе  даже  такую
мелочь. Тогда друзья и союзники начнут отходить один за другим.  Рождество
предназначено не для этого.
     Шум за дверью Зала отвлек Карна от этих горьких мыслей. Компания ярко
одетых людей спешила к нему, опережая людской поток.  Карн  тут  же  узнал
серебристую шевелюру Черека Рица и  женщину  рядом  с  ним.  Шарлотта  Риц
провела последний год в Доме Уединения недалеко от Зринна  под  присмотром
аббатисы. Сейчас Дом Риц  разодел  ее  в  тончайшие  шелка,  мех,  золотые
цепочки и  ленты.  Это  не  было  даже  подобием  одежды,  которую  носили
воспитанницы Дома Уединения. Глаза ее сверкали. Перед Карном она грациозно
склонилась в реверансе, поймала его взгляд и зарделась. Карну  показалось,
что в Зале жарко.
     Шарлотта подняла руку, и Карн поднес ее к губам.  Легкий  запах  розы
шел от нежной кожи. Она взглянула на него  из-под  густых  темных  ресниц.
"Ей, может быть, только семнадцать, но она знает,  как  получить  то,  что
хочешь, - подумал Карн. - Не потребуется таких  усилий,  как  с  Лизанной,
чтобы она оказалась в постели".
     Лорд Черек стоял рядом с Карном. Карн  поймал  понимающий  взгляд  ее
отца. У него мелькнула мысль, было ли правдой то,  что  засвидетельствовал
врач, или его заставили сделать это, и не было  ли  у  лорда  Черека  иной
причины,  кроме  обучения,  чтобы  держать  дочь  последний  год  в   Доме
Уединения.
     Наконец-то череда гостей закончилась, и Карн мог свободно  танцевать,
есть, пить, радоваться трубадурам и жонглерам, акробатам и  дрессированным
собачкам. Наконец-то он был свободен, чтобы начать  узнавать  ту  женщину,
которая должна стать его женой.

                                    3

     Это  был  день  его  бракосочетания.  Карн  стоял  в  холле,  который
опоясывал  палату  Совета,  прислонившись  к  холодной  синей  стене.  Еще
несколько минут - и он снова будет женатым мужчиной.
     Его сердце сильно колотилось. Его ладони взмокли, как будто это  было
впервые.
     "Что это со мной? - спрашивал он себя. - Я же был женат прежде".
     Ван Макнис и его хорошенькая жена появились из-за поворота коридора и
остановились перед Карном.
     - Доброе утро, Карн. Ты неважно выглядишь, - сказал Ван своим  низким
голосом.
     - Доброе утро, Ван. Не знаю, что со мной.
     Макнис рассмеялся.
     - Предсвадебная лихорадка, Карн. Все пройдет,  когда  пастор  Джарвис
начнет службу.
     Ван коснулся его руки: "Все будет  хорошо".  Коннор  присоединился  к
ним. Он, Макнис и Ник фон Шусс были свидетелями со  стороны  Карна.  Аббат
Годвин Риц, Даннел Юра и Изан Грент, лорд Марк были свидетелями  Шарлотты.
Когда все шестеро собрались, они вошли в палату Совета и прошли в центр  к
столу Председателя. Харим Гашен поджидал их.  Он  решил,  что  публики  не
должно быть, так как была велика угроза покушений.
     Придворный пастор Дома Халареков Джарвис вошел через боковую дверь  и
подошел к Председателю. Большие двойные двери в центре распахнулись,  и  в
них появились люди  в  коричневых,  зеленых  и  синих  одеждах  Дома  Риц.
Шарлотта появилась в дверях и на мгновение застыла в театральной позе.  Ее
длинные волосы потоком струились по подвенечному платью. На  шаг  отставая
от нее, шел отец, Черек Риц,  с  подвенечной  темно-синей  шалью,  которую
невеста наденет после церемонии. Край ее был отделан темно-зеленой каймой,
как принадлежность Дома Халарека.
     - Очень тактично, - пробурчал Макнис на ухо Карну.
     Шарлотта приближалась, двигаясь в какой-то особенной манере, кланяясь
всем с изысканной грацией. Карн удивлялся, как ей это удавалось. Он гадал,
кто обучил ее этому. Не в Доме Уединения же она  это  приобрела.  Неважно,
что там доктор Рицев говорит, но она не похожа  на  невинность.  Карн  был
уверен,  что  Шарлотта  хорошо  знала,  какой  производит   эффект   своим
движением, и задумала это специально. Эта женщина будет матерью его детей.
Но создавать их будет не так ужасно, как с Лизанной.
     Шарлотта встала рядом и опустила ладонь на его руку.
     Карн повернулся с  ней  к  пастору  Джарвису.  Пастор  начал  службу.
Заканчивал он ее, связав их руки столой и  помазав  чело  каждого  маслом.
Пастор Джарвис поцеловал Карна в обе щеки, а  Карн  повторил  церемонию  с
Шарлоттой. Затем пастор развязал столу. Теперь они муж  и  жена.  Шарлотта
сияла.
     Свидетели подписали контракт, и  все  участники  церемонии  вышли  на
свежий воздух поздней осени.
     Их приветствовала толпа  гостей,  приглашенных  из  Девятки  и  малых
Домов. К ним летели лепестки цветов и  мелкие  зерна.  Цветы  на  радость,
зерна для плодовитости. Карн и Шарлотта медленно приближались к столу  под
деревьями.  Они  опустились  в  сплетенные  цветами  кресла   и   получали
поздравления и подарки от гостей.
     Прием,  казалось,  длился  несколько  часов.  Когда  вереница  гостей
закончилась,  началось  пиршество.  Мясо,  овощи  и  фрукты,   местные   и
экзотические, холодные эль, пиво и вина в корзинках. Гости разместились на
солнце или под деревьями на траве.  Карну  нравилась  эта  идея  принимать
гостей на открытом воздухе.  Это  была  затея  Шарлотты,  и  многие  гости
подходили к ней  выразить  радость  и  благодарность  за  такой  необычный
праздник.
     Новобрачным надо было пройти среди гостей, чтобы убедиться, что  всем
весело и достаточно еды и напитков. Сначала Карн был рядом с Шарлоттой, но
было очень многолюдно, и она так хорошо справлялась, что он оставил ей эту
заботу,  а  сам  обратился  к  особенно  разгорячившимся  гостям,  которых
приходилось  разнимать.  Он  отовсюду  смотрел  на   Шарлотту,   как   она
управлялась  без  него.  Она  представлялась  гостям,  которых  не  знала,
знакомила тех, кто не был представлен  друг  другу,  следя,  чтобы  пустые
корзинки и бочонки заменялись полными.  Она  составит  гордость  Халарека,
когда станет хозяйкой.
     Разняв двадцатую или тридцатую пару драчунов, подумал, что  некоторым
мужчинам мало было развлечений с артистами  и  дрессированными  животными,
как предполагала Кит по опыту своей свадьбы.  Он  подумал,  что  она  была
права, что драки от излишка выпитого случаются все равно,  есть  затейники
или нет.
     Начались танцы для тех, кто  был  на  это  способен.  Семь  ансамблей
играли на площадках  вокруг  зданий  Совета.  Карн  поручил  всех  заботам
Макниса и повел Шарлотту в их первом танце. Она танцевала изысканно, и  он
вел ее на расстоянии, приличествующем случаю. Это было  восхитительно.  Он
давно, очень давно не испытывал такого томления и хотел насладиться каждым
его мгновением.
     Началась следующая мелодия, и Шарлотту повел в танце  ее  отец.  Карн
должен  был,  как  хозяин,  танцевать  сначала  с   девушками,   затем   с
неприглашенными на танец замужними дамами. Он было  начал  тракка  с  леди
Элизабет Роул, когда вдруг заметил заминку в танце в пятидесяти метрах  от
себя. Он отпустил партнершу.
     - Простите меня, миледи. Что-то там случилось, - и он указал  головой
направление.
     Карн кинулся по траве бегом,  пробираясь  сквозь  толпу.  Бенжамин_II
Роул недвижно лежал на земле. Тонкая,  средних  лет  дама,  возможно,  его
партнерша в танце, склонилась над юношей  с  бледным  лицом.  Карн  быстро
оглядел толпу. Никто не спешил покинуть это место. Никто не прятал оружие.
Это не было похоже на убийство. Его на секунду обожгла мысль, что это было
сделано специально, чтобы он оставил свою спину незащищенной - Роул был на
ножах с ним с тех пор, как Карн наказал его за неповиновение,  прежде  чем
он наклонился к юноше.
     Никаких ран не было видно, Карн прислушался. Сердце не билось.
     Карн поднял глаза и оглядел стоящих вокруг.
     - Врача! - Он пристально посмотрел на  побледневшую  женщину.  -  Что
случилось?
     - Мы... мы танцевали, лорд Карн, а он... он вдруг упал.
     Карн почти кричал.
     - Есть здесь врач или нет?
     Человек в униформе Гильдии протискивался сквозь толпу.
     - Здесь, сэр!
     "Подрабатывал где-то на стороне, -  подумал  Карн.  -  Не  знал,  что
Гильдия это разрешает".
     - Он мертв. Почему? - обратился Карн к  врачу.  Тот  быстро  осмотрел
Роула.
     - Сердечный приступ, сэр. Это предположение, но  без  аутопсии  я  не
смогу сказать большего и...
     Карн  знал,  почему  тот  не  закончил  фразу.  Члены   Домов   редко
соглашались на аутопсию. Тонкие иглы, раны от тупых предметов и  удары  по
голове обнаруживались очень часто. Тогда  "случайная"  смерть  или  смерть
"естественная" превращалась в убийство. Жизнь была достаточно  страшной  и
без открытий, что существуют тайные пути убийства. Многие Дома  не  хотели
знать этого.
     Кто-то вел леди Элизабет сквозь толпу.  Она  упала  на  колени  около
мужа. Она разразилась слезами и тоненько, печально застонала, заныла. Звук
этот переворачивал сердце. Бенжамин был  не  идеален  с  ней,  но  он  был
единственным, что она имела. Теперь его  не  стало,  и,  если  сыновья  не
захотят, то ей никто не поможет. Карн бережно обхватил ее рукой, но кто-то
грубо откинул его  руку.  Карн  поднял  глаза  и  увидел  негодующее  лицо
Бенжамина III Роула.
     - Что вы с ним сделали? - спросил юноша. - Он мертв. Вы все-таки  его
убили.
     Карн поднялся и выпрямился во весь рост.
     Он был на несколько сантиметров  выше  юного  Роула.  Карн  вздохнул,
отбросил мысль о свадебном  вечере  и  смерти  и  стал  Лхарром  Халарека.
Сказалась  Академическая  подготовка.  Он  стал  одним  из  Девятки.   Все
изменения в нем отразились на лице Роула: оно сникло и посерело.
     - Я забуду, что вы только что произнесли,  -  сказал  Карн  твердо  и
холодно. - Вы потеряли голову от горя. Я попрошу  аббата  Годвина  поучить
вас, как надо правильно обращаться к вашему лорду.
     Роул дернул плечами.
     - Я не буду больше подчиняться аббату, милорд. Мой отец мертв. Теперь
я лорд в Роуле.
     Карн взглянул на него удивленно.
     - Я выполняю волю отца, милорд, а его воля освобождает меня от службы
в Бревене. Меня заменит мой брат Денвер.
     Глаза его горели гневом. Он ненавидит меня  за  отца,  подумал  Карн.
Роул восстал, и это стоило ему большинства его детей и состояния. _Р_о_у_л
в_о_с_с_т_а_л_. И я виноват.
     Карн понимал все чувства юноши в  эти  минуты.  Карн  приказал  Роулу
явиться с детьми в Онтар, хотя это было в конце  ухла.  Правда,  сам  Роул
выбрал  это  время.  Он  мог  явиться  быстрее.  Карн  не   мог   простить
восставшего,  это  нанесло  бы  урон  его  авторитету.  Гхарры-вассалы  не
признавали прощения. Но Бенжамин III винил  во  всем  Карна,  ведь  флайер
разломился в бурю, погибли все, кроме самого Роула и его  маленькой  дочки
Микитты. Роул выбрал мятеж и появился с повинной поздно в ухле.
     - Я не виноват.
     Карн не осознавал, что говорит громко, пока не заметил горящих  огнем
глаз молодого человека. Прощения ему не будет. В глубине души  Карн  часто
думал, есть ли  другой  способ  вернуть  Роула  в  строй,  хотя  его  мозг
подсказывал, что любой другой путь будет роковым для всего Халарека.
     Но он чувствовал себя  виноватым  из-за  детей.  Карн  отвернулся  от
нового лорда Роула. С ним разберемся потом.  Сейчас  надо  позаботиться  о
старом лорде. Он приказал людям  в  синей  форме  Онтара  отнести  тело  в
Гильдпорт для аутопсии и поручил Чилдрет и Дарлене Коннор  позаботиться  о
леди Элизабет несколько дней, пока  не  стихнет  острота  ее  горя.  Тогда
прояснится, позволят ли ей сыновья появиться в Доме, которым теперь правят
они. Карн сожалел, что не знает подробностей о внутренней жизни Роула.  Он
не позволит, чтобы леди Элизабет была брошена  на  произвол  судьбы,  даже
если ее придется забрать в Онтар. Эта идея не самая лучшая,  поскольку  он
не очень любил женщин такого склада характера, но это уберегло  бы  ее  от
голода, холода и дурного управления в малом владении Роулов.
     Что до аутопсии, если это сердечный приступ, никто не сможет обвинить
Карна, что он отделался  от  непокорного  вассала.  Аутопсия  должна  быть
проведена врачом Гильдии  потому,  что  никто  не  посмеет  сомневаться  в
выводах  этого  врача.  Всем  известно,  что  Гильдия  никогда  не  делала
фаворитом какой бы то ни было Дом.
     Смерть Роула не могла не омрачить торжества. Гости спешили по  домам.
Еще до заката луга перед зданием Совета очистились от людей и флайеров.

                                    4

     Брандер стоял  в  Большом  Зале  Дома  Джастин.  Здесь  не  было  тех
великолепных окон, как в Халареке или Одоннеле,  но  Джастин  был  слишком
древним для таких штук.  Это  был  последний  праздник  перед  Рождеством.
Брандер огляделся. Почти все,  кто  был  кем-нибудь,  присутствовали.  Как
нейтральный Дом, Джастин пользовался у гостей большей  популярностью,  чем
Дом Харлан. Отличная охота на таком вечере. Уже попались новый лорд Роул и
Пауль  IV  Друма,  представляющий  безнадежно  больного  отца.   Возможно,
Пауль_III был на грани смерти. Возможно, он уже умер и был похоронен,  все
в тайне, чтобы удержать Одоннела от выступления против Друма, пока зима не
сделала любую осаду невозможной. Брандер покачал головой.
     "Пауль IV не так умен и не так изворотлив".
     Джастин был нейтралом, и на его вечерах всегда было много девушек  на
выданье. Сюда считалось безопасным их привозить. Женщины всегда были самым
лучшим источником информации, по мнению Брандера, об их Домах и делах.  Их
легко было вызвать  на  разговор  почти  на  любую  тему.  Мужчины,  более
осторожные, редко высказывались о чем-либо важном в  присутствии  Харланов
или их союзников. А Брандер всегда относился к женщинам,  как  к  красивым
безделушкам, и не более того. Это ему помогало в обращении с ними.
     Он  стал  тщательно  высматривать  мужчин,  которые  могли   бы   его
представить заинтересовавшим его  молодым  дамам.  После  представления  и
знакомства он подсаживался поочередно то к одной, то к  другой  даме.  Его
очарованье было в умении обращаться и опытности. Он  этим  гордился.  Даже
когда женщины узнавали, что они его  не  особенно  привлекают  сексуально,
многие оставались его приятельницами.
     Брандер уже побеседовал с шестью или семью девушками, когда  в  двери
зала вошла Шарлотта Халарек. Пронесся шумок восхищенного  шепота.  Красота
ее была действительно редкостной. Брандер  не  сомневался,  что  ее  желал
Ричард, все еще желал. Брандер наслаждался этой  тонкой  работой  природы,
как любой мужчина, и в лице Шарлотты Халарек было столько  же  манерности,
сколько естественной красоты. Брандер следил за ней. Не мешало бы знать  о
ней побольше. Она была дочерью вассала. Бывшего вассала.  Ричард  не  смог
этого предотвратить, глупец. Но отношений вассальства было  тем  не  менее
достаточно, чтобы завести беседу.
     Начались танцы. Брандер продвигался к кружку около Шарлотты, танцуя и
меняя партнерш одну за другой. Терпение, говорил он себе, одна из  сильных
его сторон. Он будет танцевать с Шарлоттой. Тем паче, что  он  великолепно
танцевал и ценился как партнер.
     Случай улыбнулся ему. Он возвращал даму в кружок Шарлотты, когда один
из младших кузенов Гормсби подвел Шарлотту к месту.  Брандер  протянул  ей
руку и поклонился ей с грацией, на которую только был способен.
     - Позвольте следующий танец, миледи?
     Шарлотта улыбнулась, зарумянилась и опустила свои пальцы в его руку.
     - Конечно, милорд...
     - Зовите меня Брандер, миледи. Меня  не  величали  милордом  никогда.
Слишком важно. - "И слишком оскорбительно для Ричарда. Он не терпит, когда
этим титулом называют кого-нибудь еще в Харлане".
     - А ваш Дом?
     - Друг Рицев много лет. - "Это правда, но это не рекомендация, и  она
не станет танцевать со мной".
     Шарлотта смотрела на него сверкающими глазами.
     - Загадка, милорд. Забавно. Я никогда прежде не  отгадывала  загадок,
танцуя. - И она последовала за ним в центр зала.
     Брандер предполагал, что Шарлотта откажется танцевать с  ним,  узнав,
что он принадлежит семейству заклятых врагов ее нового Дома, но когда  она
назвала его точное имя, лицо ее засветилось.
     - Харлан? Правда, милорд? Мой отец всегда очень высоко ценил ум лорда
Ричарда.
     "Так высоко, что порвал с ним, как только  явилась  возможность?  Кто
лжет, ты или твой отец?"
     - Лорд Ричард будет рад узнать, что кто-то ценит его. Жизнь в Бревене
безрадостна для него сейчас. Он одинок. Аббат содержит его очень строго.
     Глаза Шарлотты сузились.
     - Он совершил убийство.
     - Распря  между  Харланом  и  Халареком  давняя  и  жгучая.  Он  _н_е
н_а_м_е_р_е_в_а_л_с_я_ убивать Ларгу.
     Шарлотта вышла из круга танцующих.
     - Нет, он готовил нож моему мужу. Я думаю, вам лучше отвести  меня  к
моим друзьям. _Я_ не  желаю  танцевать  с  кем-нибудь,  кто  предпочел  бы
увидеть моего мужа мертвым. Да и Карну не понравится видеть меня в танце с
вами. У вас такое интересное лицо,  а  его  не  было  здесь...  -  Ее  рот
захлопнулся, как ловушка. - Отведите меня к  моим  друзьям,  милорд.  -  И
Шарлотта сделала шаг вперед.
     "Значит, вы делаете без Карна Халарека то, что не посмели бы при нем.
Интересно".
     Когда Брандер вел Шарлотту к ее группе, то он увидел Карна в  главных
дверях.
     "Итак, вы видели, что он входил. Возможно, чувство  преданности  мужу
было для ушей вокруг нас. Вы умнее, чем я предполагал, Ларга Шарлотта".
     Брандер отошел от компании раньше, чем приблизился Карн,  но  он  мог
расслышать, как Шарлотта объясняла друзьям, что она не подозревала, кто ее
партнер, а когда узнала, тут же прекратила танец.
     Брандер решил понаблюдать  за  ней  после  Рождества,  на  праздниках
Двенадцатой Ночи, хотя будет немного таких, где Харланы и  Халареки  будут
гостями одновременно.

                                    5

     Карн сидел за столом библиотеки, глядя на языки пламени и размышляя о
делах, которые нужно было закончить до последнего в  этом  сезоне  Совета.
Рождество прошло. Это было настоящее торжество. Ему было трудно выискивать
время для украшения и подарков, а Шарлотта не желала заниматься  этим.  Ее
удручало количество  необходимых  сувениров  для  гостей.  Она,  очевидно,
ожидала гору подарков для себя.
     Оставалось дело Роула, но оно могло тянуться до конца зимы.  Молодому
Бенжамину едва  хватит  этого  времени,  чтобы  убедиться,  сможет  ли  он
управлять Домом и Семьей. Первый экзамен  для  него  будет  в  собственной
семье. Захочет ли его брат Денвер отправиться вместо него в  Бревен?  Речь
Бенжамина III на свадьбе Карна не способствовала улучшению отношений, хотя
аутопсия Гильдии показала, что лорд Роул умер от сердечного приступа.
     Карн поднялся, когда вошла Шарлотта, одетая в накидку поверх  ночного
белья. Она была очень желанна. Она опустилась в одно из кресел и  изучающе
посмотрела на Карна. Он взглянул  на  часы.  Она  появилась  не  рано.  Он
опаздывал.
     Он оглядел бумаги, разложенные на столе. Друма. Донесение  Ольдермена
Дюваля. Марк. Донесения разведки. Письма. И Шарлотта, ожидающая в  кресле.
Карн не знал, была ли Шарлотта грамотной. Женщины его семьи умели  читать,
писать и считать, и он не мог предположить, что Шарлотта этого  не  знает,
хотя большинство благородных дам были неграмотны. Казалось, Дома  считают,
что им это не нужно. Он читал ей каждый вечер перед сном.  Это  делало  ее
ребенком перед ним. Это действительно было ее место, но...
     Карн поднялся, подошел к  камину  и  взял  книгу.  Рассказы,  которые
любила Шарлотта, были очень взрослыми, иногда слишком взрослыми на  взгляд
Карна.
     Карн читал с полчаса, затем они поднялись по  железным  ступенькам  и
прошли в ее комнату. Они никогда  не  занимались  любовью  в  его  кровати
потому, что Шарлотта находила его комнату суровой и неприветливой.  Ему  и
самому она не нравилась, когда  он  впервые  вошел  в  нее.  Но  настенная
роспись, выполненная рукой Иджила, смягчала эту антипатию. Карн  скользнул
по стене глазами, когда они  проходили  в  комнату  Шарлотты.  Хеймдал  на
радужном мосту, последние лучи заката,  Иотунс  у  дальнего  конца  моста.
Лизанна тоже никогда сюда не входила.
     Карн сидел на краю своей кровати. Он был опытным любовником. Он  знал
это. Шарлотта не могла поколебать его уверенности в  его  умении,  но  его
выносливость...
     "Господи, помилосердствуй! Женщина стремится дальше и дальше, когда я
уже ничего не могу дать! Никто не успокоит ее. Мне  придется  оставить  ее
ждать пять лет Ричарда! Она даже этого выродка заставит усомниться в своих
силах".
     Он скользнул в простыни под покрывало. Даже после  многих  ночей  его
саморазрушительных усилий у Шарлотты не было  никаких  признаков  ребенка.
Похоже было, что она пользуется средствами, хотя в контракте оговаривалось
их отсутствие в течение двух лет брака. Карн  устало  повернулся  на  бок.
Были праздники и приемы. Он согласился сопровождать Шарлотту на  несколько
вечеров между Рождеством и Советом.  Он  не  предполагал  этого.  Шарлотта
любила приемы и скучала, когда Карн отказывался по причине неотложных дел.
Но Шарлотта быстро расширяла круг друзей среди молодежи из  союзных  Домов
Халареков, и Карн иногда позволял ей отправляться на праздник одной,  пока
осведомители и преданные друзья не начали поговаривать о подозрительном  и
неприличном поведении.
     Вейсман рассказывал,  что  видел  Шарлотту  флиртующей  с  купцом  из
Нирана. Он подозревал, что она  хотела  получить  меха  в  ответ  на  свое
внимание. Карн задумался, как далеко она предполагала зайти.
     Карн повернулся на другой бок и  накрыл  голову  подушкой,  но  мысли
крутились в голове, не давая заснуть.
     Ван Макнис доверительно сказал ему, что видел Шарлотту  беседующей  с
Брандером  Харланом  и  очень  недвусмысленно  ведущей  себя   с   Сирилом
Мелеваном. Карн после этого стал внимательнее.
     Мятеж Сирила Мелевана против  Карна  еще  не  стих.  Возможно,  флирт
Шарлотты прикрывал ее шпионаж для  Харлана  -  Риц  был  вассалом  Харлана
несколько поколений. Возможно, Ричард через Шарлотту подстрекал Мелевана к
новому выступлению. Или, возможно, Шарлотта думает получить удовлетворение
от  других,  если  не  получает  от   него.   Карн   подумал,   что   даже
семнадцатилетняя  женщина  не  может  быть  такой  глупой,  чтобы   искать
любовников публично.
     Карн лежал на спине, уставившись в потолок. Он  повторял  и  повторял
это себе. Все больше похожих сведений приходило от осведомителей  Халарека
в разных Домах. Шарлотта  была  очень  дружна  с  гостями  мужского  пола.
Особенно это проявлялось в танцах. Шарлотта много  позволяла  мужчинам  во
время беседы. Они касались ее,  она  отвечала  взаимными  прикосновениями.
Дважды видели ее беседующей с Брандером Харланом. Это было слишком,  чтобы
не замечать. Если ее поведение бросается в глаза  его  осведомителям,  оно
бросается в глаза и остальным, и осведомителям врагов тоже.  Поэтому  Карн
решил, что Шарлотта больше не будет посещать вечера без него, а это  также
означало,  что  он  обязан  резко  сократить  время,  выделенное  им   для
подготовки к Совету, или держать Шарлотту дома. Он решил, что  если  уж  у
него такой брак, то ему следует побывать на вечерах  Двенадцатой  Ночи.  В
это время он не знал, что такое решение  добавит  тревоги  о  политических
приготовлениях, которыми он не занимался, к заботам о  Шарлотте,  и  таким
образом, о его репутации. Казалось, прошло  несколько  часов,  прежде  чем
Карн заснул.

     Самым главным праздником Двенадцатой Ночи был Бал Свободных.  Он  шел
следующим за последним вечером перед зимним Советом, но в  этом  году  Дом
Коннор устраивал праздник  после  собрания  перед  Советом  девятнадцатого
нарна. Бал обычно проводился в городе, как редкое исключение, вне  Совета,
когда Свободные и лорды встречались не для торговли. Присутствовали только
м_у_ж_ч_и_н_ы_. Женщины Свободных оставались  дома,  потому  что  Слабость
делала аристократок малочисленными, а Свободные города  боялись  браков  с
Домами больше, чем войн.
     На этот раз был маскарад. Карн знал, что Шарлотте это  понравится,  и
он составил свое расписание так, чтобы выкроить время для него. Готовясь к
нему, Шарлотта была возбуждена как девчонка.
     После заката шестнадцатого нарна Лхарр и  Ларга  Халарек  переступили
порог Ратуши в Ниране. Зал был шумным и дымным. Люди были одеты в  костюмы
животных, героев народных сказаний, циркачей. Иногда трудно было  угадать,
кто перед вами - мужчина  или  женщина.  Карн  постоянно  чувствовал  себя
растерянным. Это было опасно. Он не подумал о риске среди сотни безымянных
людей в зале, на празднике, где друзья и враги  смешались.  Он  знал,  что
должен был предвидеть это. Маскарады  были  редкостью  в  Домах,  но  Карн
слишком долго отсутствовал на планете и слишком был занят переживаниями  о
Шарлотте,  чтобы   подумать.   Маскарады   предоставляют   слишком   много
возможностей для убийства. Прежде чем он успел открыть рот, чтобы  сказать
Шарлотте, что они возвращаются домой, она скользнула в толпу.
     Он проследил за ее кудрявой головкой и решил было последовать за ней.
Он снова подумал о риске и покачал головой. Будет  безопаснее  другое.  Он
знал ее костюм. Леди Лебедь должна будет вести себя вечером как  настоящая
леди.
     Сам Карн не одел маскарадного костюма, потому что любой из них  будет
стеснять движения, а маска уменьшит видимость.  Он  _э_т_о_  предусмотрел.
Лхарр Халарек не может рисковать в зале, полном врагов. Карн увидел  Эмиля
фон Шусса, махнул ему и пошел  в  его  направлении.  Эмиль  тоже  был  без
маскарадного костюма. Маленький хорошенький цыпленок  рядом  обнял  ручкой
Карна и защебетал.
     - Ты тоже  цыпленок.  -  Карн  узнал  голос  Кит.  Карн  засмеялся  и
поцеловал Кит.
     - Не цыпленок. Лучше. Если я стану чьей-то мишенью, я не хочу,  чтобы
случилась ошибка.
     - Хочешь потанцевать?
     Карн огляделся, высматривая место.
     - Это будет трудно сделать.
     - Не так трудно тебе, как это будет нелегко мне.
     Карн засмеялся и повел Кит к свободному  месту,  где  пара  гоблинов,
цыганка, пират с Ригеля и несколько солдат в униформе прошлого  Старкера-4
весело танцевали. Две дамы в лебединых нарядах стояли, наблюдая,  но  Карн
знал, что Шарлотта еще не успела надеть свой костюм.
     Он остановился и пригляделся. Шарлотта знала.  Она,  возможно,  могла
поменяться со своими  подругами.  Шутка  над  мужем,  это  почти  невинно.
Развлечение? Шарлотта могла развлекаться как она пожелает, и так, что Карн
не сможет ничего об этом узнать. Или  он  узнает  слишком  поздно.  Ярость
ослепила его на мгновение.
     "Маленькая дрянь! Дрянь, дрянь, дрянь, дрянь!"
     - Карн, что это?
     Карн повернулся к Кит.
     - Шарлотта делает из меня дурака, Кит. Кто-то из  ее  друзей  одет  в
такие же костюмы, как у нее, и я не знаю, кто есть кто. А это значит,  что
она здесь что-то затевает. Я уверен, что Ник рассказывал тебе,  о  чем  мы
узнаем от осведомителей. - Он ударил кулаком по ладони. - Господи,  почему
я не мог найти нежную, верную жену, как ты для Ника?
     Цыпленок затрясся будто от смеха.
     - Ты, конечно, шутишь.
     Карн взглянул на Кит, улыбнулся.
     - Ты никогда не была нежной в своей жизни?
     - Только с отцом.
     - Да, только с отцом. Он убил бы любого из нас, если бы  мы  не  были
такими, даже Джерема. - Он провел рукой  по  волосам.  -  Что  мне  делать
теперь? - Его голос был низкий и неровный. - Что мне _д_е_л_а_т_ь_?
     - Найди ее. Пометь ее лентой, заколкой или еще чем-нибудь,  чего  она
не заметит. Последи за ней или пусть еще кто-нибудь последит за  ней.  Она
это делает не для того, чтобы подшутить над тобой. За этим что-то кроется.
Когда вернетесь домой, попытайся ей объяснить,  что  такие  трюки  опасны.
Запри ее, если не станет слушать.
     Кит обернулась. Карн посмотрел туда,  куда  глядела  она.  Черек  Риц
стоял у стены рядом с дверью.
     - В конце концов,  отвечает  и  ее  отец,  -  Кит  продолжала  низким
голосом, - но сейчас слишком поздно что-либо предпринимать ему.  Представь
нашего отца, позволяющего кому-нибудь  из  нас  отказываться  от  супруга,
которого он выбрал нам. Ричард Харлан  -  это  очень  высокая  вершина,  о
которой  девчонка  может   только   мечтать,   даже   если   эта   вершина
п_о_т_р_е_б_у_е_т_ пятилетнего  ожидания.  -  Она  обернулась  к  брату  и
заговорила еще тише. - Сделай ее беременной, Карн. Это приостановит ее  на
несколько месяцев. - Кит коснулась своего живота с  нежностью.  -  Пойдем.
Эмиль потанцует со мной. Узнай, что делает Шарлотта.
     Карн сделал шаг. Кит подобрала подол, затем потянула  его  за  ухо  к
своему лицу.
     - Посмотри на ее отца, Карн. Она его любимый ребенок. Она подойдет  к
нему когда-нибудь позже, и ты узнаешь ее.
     Любимый ребенок Черека. Любимая племянница Годвина.  Это  звучит  как
частичное объяснение ее своеволия. Карн обошел  танцующих  и  встал  почти
рядом с дамами в лебяжьих перьях. Он слышал их голоса. Шарлотты  не  было,
но одной из них была Галианна, сестра  Ричарда.  Помощь  от  Харлана.  Они
были, наверное, друзьями с детства. Карн хотел бы  знать,  чему  верить  -
предательству или адюльтеру. Карн  пошарил  в  карманах.  Должно  же  быть
что-то, чем можно отметить. Он нашел только ручку. Это подойдет, но как он
сумеет оставить достаточно заметное пятно, он еще не знал.
     Следующие два часа Карн танцевал и беседовал со всеми пятью Лебедями.
Все говорили с ним тихим, неузнаваемым голосом. Никто из них не подходил к
лорду Череку. Эти танцы должны были обнаружить Шарлотту. Карн не перепутал
бы ее тело ни с какой другой женщиной. Она выпорхнула от  него  к  другому
партнеру в круге. Карн не подал виду,  что  узнал  ее.  Она  должна  будет
вернуться в следующем па. Он открыл ручку и пустил тоненькую струйку синей
жидкости в ладонь. Он касался остальных партнерш только сжатой ладонью.
     Шарлотта вернулась так же, как исчезла, в пируэте. Он выронил ручку и
обхватил Шарлотту в следующем движении, его голубая  ладонь  легла  на  ее
спину. Когда она повернулась еще раз, он с удовлетворением увидел, что она
теперь с голубым  пятном.  Танец  кончился.  Карн  поблагодарил  последнюю
партнершу и покинул круг.
     Ника фон  Шусса  найти  было  не  трудно.  Он  стоял,  обнимая  рукой
хорошенького цыпленка. Джастин  был  тут  же.  Карн  попросил  всех  троих
понаблюдать за боковыми дверями и последовать за женщиной в костюме лебедя
с синим пятном на спине. Карн пошел к главной двери, скрылся за  портьерой
и  стал  ждать,  укрытый  тенью  пилястр.  Он  был  уверен,  что  Шарлотта
попытается что-то предпринять, как только решит, что он не окажется  рядом
в ту же минуту.
     Почти через час дама-лебедь  с  голубым  пятном  прошла  в  компании,
преследуемая Синкойдом Джастином. Карн последовал за другом.
     - Спасибо. Я расскажу тебе потом, что происходит.  -  Он  накинул  на
себя капюшон, помедлил, давая Шарлотте чуть-чуть удалиться, и пошел, почти
прижимаясь к стене. Она свернула в едва освещенный коридор и остановилась.
Она вытащила листок из-за корсажа костюма и стала читать. Это было нелегко
при скудном  освещении.  Она  кивнула,  спрятала  записку  и  пошла.  Карн
подождал, пока она повернула за угол. Он дошел до  поворота,  когда  дверь
закрывалась. Поздно. Он опоздал. Затем он увидел тонкую полоску света  под
дверью.
     Если мне суждено встретить  здесь  кого-то,  то  пусть  это  будет  в
темноте, подумал Карн.
     Он дошел до того места, где  дверь  закроет  его,  если  распахнется.
Дверь открылась скоро,  очень  скоро.  Высокий  голос  прощался  с  Ларгой
Шарлоттой до следующего раза, затем Шарлотта вышла, держа маску в  руке  и
придерживая зеленую коробочку. Она осторожно закрыла дверь. Карн рванулся.
Одной рукой прижал ее к  стене,  другой  прикрыл  ей  рот,  чтобы  она  не
закричала. Она вырывалась с удивительной силой.
     - Это я, Шарлотта, - Карн слышал холодную твердость в голосе,  но  не
обращал внимания. - Бросьте то, что у вас в руке, и я отпущу вас.
     Она пыталась вырваться. Дверь  снова  открылась.  На  шум  высунулась
голова мужчины, он повернулся  и  побежал.  Но  Карн  заметил  под  маской
большой тонкий нос, указывающий на сильную кровь Харланов.
     - Вы связаны с Харланом, Ларга? - Он знал, что ей придется сдаться. -
Моя жизнь, возможно, ваш отец тоже в этом замешан?
     Шарлотта тут же перестала вырываться. Она покачала головой.
     -  Вы  собираетесь  кричать,  Шарлотта?  Это  будет  удивительно  для
о_б_о_и_х_ наших Домов, если вы сделаете это:
     Шарлотта мотала головой. Коробочка  выпала  из  рук  с  металлическим
стуком о пол. Карн поднял ее одним  легким  движением.  Он  потащил  ее  в
освещенный коридор и  открыл  коробку.  Несколько  сотен  круглых  розовых
пилюль лежали внутри.  Противозачаточные.  Неужели  она  думала,  что  его
желание к ней было так велико, что он забудет о детях,  лишь  бы  удержать
ее?
     - Шарлотта?
     Она вздохнула. Лицо ее побледнело. Она кивнула медленно.
     - Вы подписали контракт, Шарлотта. Никаких средств в первые два года.
Вы  взрослая  женщина,  Шарлотта,  и  взрослые  женщины  должны  выполнять
обещания. - Карн вытряхнул все из открытой коробки. Пилюли падали на  пол.
-  Халареку  _н_у_ж_н_ы_  наследники.  Вы  знали  это.  Все   знают   это.
Н_и_к_а_к_и_х _с_р_е_д_с_т_в_.
     Карн пустил коробку  по  коридору.  Пилюли  разлетелись,  ударяясь  о
стены. Шарлотта упала на колени, собирая пилюли.
     - Я никогда больше не буду красивой,  -  причитала  она.  -  Я  стану
толстой и безобразной и...
     Карн рывком поднял ее на ноги.
     - Так  всегда  бывает,  когда  женщина  беременна,  а  беременной  вы
согласились стать. Идем. - Он обхватил  ее  рукой  и  повел  к  выходу  из
Ратуши. - Мы возвращаемся домой.

                                    6

     Брандер Харлан осторожно посадил свой флиттер на заснеженную площадку
Коннора и в последний раз оглядел салон летательного аппарата. Не  было  и
следа сумки с драгоценным камнем, который новый  повелитель  Роула  вручил
ему на последнем  балу.  В  Конноре  существовал  обычай  чистить  флайеры
гостей, пока сами они участвовали в торжествах или политических акциях  на
территории владений. Чтобы найти камень, можно было бы обойтись  даже  без
слуги,  занимавшегося  чисткой  флайеров.   Харлан   не   спрашивал,   где
Бенжамин_III взял этот камень, некую связь с Сирилом Мелеваном или...
     Это неважно. Это - символ согласия между нами.  Скрывшийся  Харлан  -
оплот для молодого мятежника. С  приходом  весны  оба  они,  и  Ричард,  и
Халарек будут сильно удивлены. К сожалению, Халарек будет не так  удивлен,
как я надеялся. Я сказал Шарлотте,  чтобы  она  убедилась,  что  никто  не
следует за ней. Теперь он знает, что она пользовалась помощью Харлана,  по
крайней  мере,  из  предосторожности.  Возможно,  у  него  есть  и  другие
сведения. Писать пришлось такими простыми словами, что это мог бы прочесть
даже мой шестилетний племянник. Тупица!
     Брандер вышел на  крыло  флиттера  и  посмотрел  на  желто-коричневую
траву, пробивающуюся из-под снега. Летной погоды в этом сезоне  больше  не
будет. Все погрузится в прекрасную тихую зиму.
     Он сосчитал количество флайеров на площадке и отметил про  себя,  кто
уже прибыл, а кому только предстояло  появиться.  Это  было  очень  важное
собрание, в задачи которого  входила  разработка  некоторых  очень  важных
политических проблем за день до Совета. После этого должен был  состояться
банкет. Выглядело бы странным,  если  некоторые  правители  из  Девяти  не
приняли бы участие в совещании. Гостеприимство Дома Конноров было известно
далеко за пределами владений.
     Халарек, де Ври, Джастин, многие из малых Домов были уже здесь.  Плюс
к тому  на  площадке  стояло  несколько  флайеров  из  свободных  городов.
Присутствие Свободных людей было необычным.  Они  не  вмешивались  в  дела
Домов. Приглашение Брандера было  исключением  из  правил,  так  как  Изан
Грент, повелитель Марка, был официальным спикером для попечителей Харлана.
У Брандера  были  свои  предположения  насчет  того,  каким  образом  было
организовано его приглашение.
     Не достаточно ли того, что на этом вечере не будет  никого  с  именем
Харлана, Изан? Ты знаешь, что я - доверенное лицо Ричарда.
     Брандер спрыгнул с крыла на снег и направился по тропинке к  входу  в
дом. Сенсор открыл двери  лифта  в  тот  момент,  когда  он  достиг  стен.
Совещание не было единственной причиной, из-за которой он приехал сюда. На
последующем банкете Брандер мог снова встретить Шарлотту Халарек и оценить
ее роль в новом доме, а также возможность ее использования. Было очевидно,
что она собиралась препятствовать  рождению  наследника  Халарека.  Шпионы
Харлана сообщали, что она очень фамильярно вела себя с мужчинами  на  всех
вечеринках. Это заинтересовало его.  Такие  женщины  являются  прекрасными
кандидатурами в шпионы или жертвами похищения. Хотя еще одно похищение его
Домом очередной женщины из  Халарека  будет  нечто  большее,  чем  обычные
политические события.
     Совещание  в  Большом  Зале  Коннора  уже  началось,  когда  появился
Брандер, и, как он мог предположить, оно протекало не очень успешно. Никто
из родственников Харлана не хотел отдавать части его земель, которыми  они
сейчас владели, а у Совета не было способа заставить их сделать  это.  Эта
проблема была неразрешима по самой своей сути. Брандер был уверен, что это
было ясно каждому еще до созыва совещания. Тем не менее споры с Одоннелом,
Брассиком  и  даже  некоторыми  представителями  Свободных  людей  длились
часами. Совету предлагалось послать свою армию, чтобы  отстоять  небольшие
участки земли, незаконно ушедшие из-под контроля Харлана.  Халарек  и  фон
Шусс сидели молча, несмотря на то, что Халарек был сильно заинтересован  в
том, что происходило в Харлане.
     Дураки. Халарек, фон Шусс, де Ври и Джастин даже  не  поднимут  руки,
чтобы собрать  владения  Харлана  воедино.  Это  не  в  их  интересах.  Но
Свободные люди обеспокоены. Очень любопытно.  Наверняка  они  обсуждали  у
себя, что делать. Придется это проверить.  Могут  ли  несколько  Свободных
людей заставить Совет использовать его армию против одного из Девяти.
     В конце концов члены Домов отказались от использования  армии  Совета
для  наведения  порядка  в  Харлане,  как  Брандер  и  предполагал.   Хотя
нестабильность в Харлане ставила под  угрозу  многих  из  них,  предложить
иного выхода никто  из  них  не  мог.  Пришло  время  ужина,  и  совещание
закончилось, не принеся никаких результатов.
     Слуги быстро расставили скамьи и столы. Когда все было готово, в  зал
вошла Дарлен Коннор, сопровождаемая женами собравшихся в зале.
     Дарлен могла накормить жен заранее и где-нибудь еще.  Какой  разумный
человек захочет омрачить трапезу женской болтовней? Женщина  на  вечере  -
это одно, а за едой - совсем другое.
     Брандер вовсе не был голоден, но Дарлен Коннор была  знаменита  своим
угощением, это был  прекрасный  шанс  отведать  ее  блюда,  но  совсем  не
хотелось сидеть за одним столом с женщиной.
     Женщин было  гораздо  меньше,  чем  мужчин,  и  все  они  сразу  были
пристроены. Так что Брандер, к своей радости, мог  есть  один.  Пробуя  то
одно, то другое, он пришел к выводу, что с этим сравниться не может ничто.
Мясо было заправлено вкуснейшим  соусом.  Овощи  подавались  в  горшочках,
каждый из овощей сохранил свой  естественный  цвет,  и,  если  овощи  были
смешаны, цвета радовали глаз. Масла такого Брандер не пробовал  никогда  в
жизни. Вина были  высочайшего  качества.  К  тому  времени,  когда  начали
подавать  десерт,  Брандер  окончательно  расслабился  и  чувствовал  себя
превосходно.
     После десерта Дарлен пригласила женщин освежиться и дать  возможность
мужчинам расслабляться дальше, пробуя вино и говоря  о  своих  делах  и  о
политике. Похоже было, что в этот вечер  все  только  о  ней  и  говорили.
Спорили о наделах земель, отнимаемых друг у друга, о мятежных вассалах и о
покровительстве Домов малым Домам.
     Через некоторое время церемониймейстер открыл главную дверь  зала,  и
женщины вновь вошли в зал, сверкая своими нарядами и украшениями.  Брандер
увидел Чилдрет Коннора, шедшего к своей  жене.  Он  поцеловал  ей  руку  и
несколько мгновений глядел на нее. Его лицо светилось от гордости за  свою
жену и ее непревзойденные способности хозяйки. Брандеру было ясно, что  он
сможет найти здесь связи, которые впоследствии смогут оказаться полезными.
Если бы Ричард знал об узах, связывающих наследника  фон  Шусса  и  Катрин
Халарек,  возможно,  он  бы  по-другому  спланировал  свои  действия.  Его
безразличие могло привести к потере  Катрин  и  ребенка.  Если  бы  доктор
Геббитс делал, что он обещал и если бы  маленькие  таблетки,  подброшенные
Ричарду в вино, сделали свое дело, Ричарду было бы  недостаточно  двадцати
лет, чтобы завести ребенка.
     Удача сопутствовала сыну леди  Катрин.  Эннис  предусмотрел  все.  Он
забрал Катрин из Одоннела прежде, чем люди Ричарда  могли  настигнуть  ее.
Возможно, свою роль сыграл здесь Гаррен Одоннел, так как планы Ричарда  по
поводу жены его родственника были слишком дерзки даже для  Гаррена,  чтобы
он мог не обращать на них внимания.
     Брандер видел, как Гаррен и  его  прекрасная  жена  присоединились  к
другим парам. Нет, Гаррен - очень надежный союзник. Эннис ушел  от  отряда
солдат Гаррена, убил или спрятал ребенка, который мог бы  оказаться  таким
полезным. Брандер не верил, что ребенок  погиб  от  болезни,  как  сказала
Катрин.
     Вошла Шарлотта Халарек. Она огляделась  вокруг.  Лхарра  Халарека  не
было видно. Она слегка кивнула, и толпа поклонников окружила ее, скрыв  от
других глаз.
     Брандер подошел к краю этой группы и напрягся, выжидая и вслушиваясь.
Было много того, чего он не понимал в Шарлотте Риц-Халарек.  Она  не  вела
активной общественной жизни до замужества. Последние  годы  она  уединенно
жила около Зринна. Это беспокоило Брандера.
     Первые несколько часов на вечере Шарлотта провела, слоняясь из  одной
части зала в другую, смотрела на жонглеров и акробатов, на  дрессированных
собачек и фокусников, словом,  вела  себя  так,  как  подобает  порядочной
молодой жене, если не считать  того,  что  подле  нее  постоянно  держался
молодой человек. Впрочем, он был, скорее, похож на  ее  брата,  нежели  на
друга.
     Вскоре Шарлотта присоединилась к танцующим. Ее мужа по-прежнему нигде
не было видно. Брандер принялся  наблюдать  за  ней  и  заметил,  что  она
старается прильнуть к своим партнерам по танцу.  Он  стал  смотреть  более
внимательно, и оказалось, что она держится в танце не совсем прилично  для
замужней женщины. Она интересовала его все больше и больше.
     Ближе  к  концу  вечера,  убедившись  еще  раз,  что  Карна  Халарека
по-прежнему нет в зале, Брандер пригласил Шарлотту на танец. Они танцевали
польку и поддерживали беседу, насколько это было возможно,  затем  Брандер
попросил Шарлотту остаться с ним на вальс. Когда зазвучала музыка, Брандер
стиснул Шарлотту в своих объятиях. Она прижалась к нему, ее  глаза  лениво
щурились. Они продолжали легкую непринужденную беседу.
     Во время танца Брандер следил, не появится ли Карн  Халарек.  Недавно
он держал свою новую жену около себя. Брандер некоторое  время  обдумывал,
не пойти ли поискать, куда делся Халарек и его союзники, и что  заставляет
их так долго отсутствовать, но  потом  решил,  что  это  было  бы  слишком
рискованно. Кроме того,  Шарлотта  была  умелой  танцовщицей,  и  ее  опыт
доставлял ему удовольствие. В дополнение ко всему, он все больше и  больше
утверждался во мнении, что связь с ней может много  дать  ему.  Слежка  за
Халареком и его друзьями может дать кое-кому понять, как ему интересно то,
что замышляют враги Харлана. Кузену нет дела до их планов, особенно,  если
он не старший в семье. Они должны волновать правителя Дома и его братьев.
     Вальс закончился, и Брандер передал  Шарлотту  другому  партнеру,  но
весь  остаток  вечера  он  неустанно  наблюдал  за  ней.   Она   танцевала
большинство танцев  и  с  некоторыми  своими  партнерами  держалась  более
вольно, чем это  позволяли  правила  приличия.  Кое-кто  из  ее  партнеров
прижимал ее к себе, позволяя себе держать руки там, где могли быть  только
руки мужа. Закончив танцевать, она вернулась в толпу друзей и поклонников.
     Неужели  она  уже  надоела  ему?  Или  она  была  женщиной,   которой
необходимо  постоянное  возбуждение,  и  она  искала  мужчин,  с  которыми
получала его? Нужно будет прислушаться повнимательней ко всему, что  будет
говориться о ней. Шарлотта может добраться до управления Домом, хотя она и
несколько дискредитировала себя. Ее власть в доме  Халареков  заинтересует
Ричарда.
     Брандер никогда не жалел, по крайней  мере,  после  своей  юности,  о
недостатке гормонов в организме.
     Он считал, что это охранит его от его родственников. У него  не  было
почти никаких шансов найти жену из того небольшого числа  женщин,  которые
были в Домах. Этой ночью он почувствовал, что  понял  бы  Шарлотту  лучше,
если бы его тело хоть как-то отреагировало на ее легкие прикосновения.
     Неважно. Я знаю много мужчин, которые  "функционируют"  нормально.  Я
выясню, что происходит с Шарлоттой Риц и с Халареком вообще.

                                    7

     Карн стоял у входа в убежище, надевая защитный костюм и маску.  Снег,
приносимый ветром, был похож на туман, в котором  ничего  невозможно  было
разглядеть. Пришел ухл, разразившись ужасными штормами, похожими  на  этот
вид штормов, которые случаются в  конце  месяца.  Карн  почувствовал,  что
шторм увлекает его за собой. Огромные сугробы из нанесенного ветром  снега
возвышались на два  метра  у  входа  в  убежище.  Убийственный  ветер  мог
прекратить дыхание человеку без защитной маски. Карн подумал о контрасте с
солнечным светом и нежными дождями Болдера, которые поливали  его  в  свое
время.
     Первые шторма этого года были столь свирепы, что снабжение Гильдии  с
Орбиты, которое обычно продолжалось до конца ухла, уже  прекратилось.  Это
будет последним выходом Карна наружу  до  весны,  пусть  даже  в  защитном
костюме. Его пальцы уже начало сводить  от  холода  и  ветра.  Завтра  или
послезавтра ветра ухла будут уже настолько  сильны,  что  оторвут  его  от
поручней, как бы он ни цеплялся за них.
     Карн жалел, что это  маленькое  приключение  уже  кончилось.  Минуты,
проведенные снаружи, снимали с него  тяжесть  пребывания  на  посту  главы
Большого Дома. Они также  освежали  воспоминания  об  играх  в  снежки  на
Болдере, где люди могли играть на  улице  всю  зиму.  Неделю-другую  Семья
Халареков наслаждалась пребыванием там. Это было очень важно для них. Опыт
зим  на  Старкере-4  научил  Гхарров  необходимости  держать  руки  и  умы
постоянно занятыми. Когда несколько сотен людей жили в тесном  контакте  в
одном  доме  сто  шестьдесят  дней,  скука   становилась   опасной,   даже
смертельной.
     Порывы ветра делались все сильнее, и он поспешил перебраться  обратно
в лифт и безопасность.  Он  остановился  у  двери  лифта,  чтобы  еще  раз
взглянуть назад. Снег ворвался внутрь и лег на пол у его ног. Карн  шагнул
назад, двери закрылись, и лифт двинулся вниз.
     В  Доме  Халареков  зима  была  временем  игр,   вечеринок,   веселых
состязаний плюс к тому занятием личными увлечениями, такими,  как  катание
на лошадях, спортивные соревнования на арене,  встречи  с  друзьями.  Этой
зимой, еще до конца ухла,  стало  ясно,  что  всех  этих  обычных  занятий
недостаточно для Шарлотты. Не в силах сделать больше, чем просто  видеться
со  своими  друзьями,  Шарлотта  становилась  угрюмее  и  угрюмее.   Игры,
состязания, катание на лошадях - ничто не радовало ее. Веселой  ее  видели
только на вечеринках.
     Карн знал, что, даже улыбаясь, она строит планы, как ей вернуть назад
отнятые прерогативы. В самом начале их  семейной  жизни  Карн  понял,  что
Шарлотта не прощает пренебрежения к своим желаниям и мстит за это. Она уже
почти перестала пускать его в свою постель. Карн же не  принуждал  ее,  по
крайней мере, пока, хотя это входило в его официальные права.  Он  помнил,
как это было с Лизанн, и поэтому выжидал.
     Силы не потребовалось, архаст и  курт  прошли  без  ожидаемой  мести.
Шарлотта вела себя как самая гостеприимная леди из Девяти, пока Карн ждал,
чувствуя напряженность, нарастающую в воздухе. Карн  ждал,  сам  не  зная,
чего. В дополнение к этому по дому ходили слухи, что Шарлотта флиртует  со
стражей и спит с другими членами Семьи. Спать с  родственником,  жившем  в
малом Доме, было инцестом. Это было местью Шарлотты. Устроенный ею скандал
вызовет отчуждение Свободных людей  и  большинства  консервативных  Домов.
Репутация Шарлотты была репутацией Карна. Опозорив себя, она  опозорила  и
его.
     Карн закрывал глаза на нее и после того, как по дому поползли  слухи,
но поручил своим служащим наблюдать  за  ней,  пока  его  не  было  рядом.
Разговоры  прекратились,  но  Карн  знал,  что  это  временно.  Постоянное
наблюдение за ней не могло быть  выходом  из  положения.  Шарлотте  вполне
достаточно нескольких  минут,  чтобы  устроить  невероятный  скандал.  Ему
придется  увидеть  все  это,  увидеть  то,  над  чем  Шарлотта  не  сможет
посмеяться или оправдать себя.
     В первый день немба Семья  Халареков  собралась  в  Большом  Зале  на
очередную зимнюю вечеринку. Карн стоял с Кит на одной из узких галерей над
Холлом. Снизу ни того  ни  другого  не  было  видно.  Обед  закончился,  и
музыканты настраивали свои инструменты. Скоро начнутся танцы,  и  Шарлотта
выйдет  на  открытое  пространство.  Шарлотта  любила  танцевать,  а  Карн
напомнил ей, когда она  наряжалась,  что  дела  с  Таном  задержат  его  в
библиотеке почти до вечера. Карн увидит  собственными  глазами,  насколько
правдивы слухи о ней.
     - Шпионить за своей собственной женой, - проворчал он. - И ради чего?
     Кит успокаивающе взяла его за руку.
     - Ты должен сделать это. Ты должен проверить эти слухи, которые ходят
в доме, Карн.
     Некоторое время они стояли молча.  Карн  наблюдал  за  толпой  внизу.
Одной рукой он обнял за плечи сестру, и она оперлась на него.
     Из маленьких окошек над галереями проходил тусклый  свет,  освещавший
пол в центре Зала. Яркие флаги  и  знамена  свисали  над  людьми,  которые
ходили, сидели, стояли, разговаривали. В одном из углов пел менестрель.  В
торце Зала была установлена платформа для стола, за которым  обедал  Лхарр
Халарек и его семья. Сейчас там выступали жонглеры и акробаты. Перед  ними
находилось открытое пространство для танцев.
     Карн искал глазами ярко-зеленое платье Шарлотты, ненавидя себя за то,
что следит за ней. "Человек, который не может держать в  повиновении  свою
жену, не справится со всем домом". Это был один из  старейших  и  наиболее
сильных принципов Гхарров. Это было  правило  для  всех  их  мужчин.  Если
только в Домах увидят, как его выставили дураком, неспособным держать  под
контролем  свою  собственную  жену,  все  достигнутое   за   прошлый   год
превратится в прах, и Старкер-4 снова встанет на путь саморазрушения.
     Карн чувствовал ярость и  горькое  разочарование.  Он  старался  дать
Шарлотте все, что мог. Человек должен быть уверен в собственной  жене,  по
крайней мере, в том, что она не повредит его репутации.  Слава  богу,  эти
слухи еще не обсуждались на вечере, но это произойдет,  если  Шарлотта  не
остановится.
     Кит взглянула на него, и ее рука легла на его.
     - Ты сломаешь себе челюсть, Карн. Я слышу, как ты скрипишь зубами.  Я
- твоя сестра, а ты стараешься скрыть от меня, как тяжело  ты  переживаешь
все то, что происходит с Шарлоттой.
     Это было слишком для Карна, уже терявшего над собой контроль.
     - Я - Лхарр, - чуть не вскричал он, затем добавил более  спокойно:  -
Извини, Кит. Я подозреваю,  что  многие  наши  родственники  ждут  чего-то
этакого.  Поэтому  многие  из  них  остались  здесь  вместо  того,   чтобы
разъехаться по  своим  домикам  на  зиму.  Они  смотрят  на  нас,  как  на
марионеток. Я не дам им  повода  для  злорадства  и  не  позволю  Шарлотте
сделать это.
     Карн посмотрел в зал. Кит взяла его голову своими руками  и  насильно
повернула к себе.
     - Тебя что-то  беспокоит,  не  так  ли?  И  это  что-то  больше,  чем
Шарлотта.
     Карн кивнул. Кит обладала способностью  читать  его  мысли,  даже  до
того, как научилась говорить. Но он не хотел  обсуждать  с  ней  вопрос  о
правах, которые Ричард мог предъявить на ее ребенка, ребенка, которого она
и Ник ждали с таким нетерпением.
     - Расскажи мне, - настаивала Кит. - Ты думаешь о ребенке, о том,  что
Ричард будет пытаться заставить тебя отдать его? Из-за Энниса?.
     Карн кивнул.
     Руки Кит обвились вокруг его шеи.
     - Я боюсь этого. Но я так виновата перед тобой.  Мы  не  можем  после
всего тебе доставлять хлопоты еще и этим!
     Карн мягко взял Кит за руку, а сам невидящими глазами взглянул в зал,
долгое время не отвечая сестре. Шарлотта. Роул. Ребенок. Когда Ник  и  Кит
создавали этого ребенка, они думали, что умрут через несколько  часов.  Но
они спаслись, а  беременность  наступила  слишком  быстро.  Чересчур  мало
времени прошло после смерти Энниса, чтобы можно было избежать скандала.
     Музыка поплыла над залом. Пары  сходились  и  расходились.  Появилась
Шарлотта и, поскольку  Карна  не  было  рядом,  принимала  приглашение  за
приглашением. Она находилась на положенном расстоянии от каждого  партнера
и оставалась с каждым после танца не более,  чем  того  позволяли  правила
приличия.
     Карн поглядел на сестру.
     - Шарлотта здесь. Ведет себя безупречно. Может, история  с  Таном  не
одурачила ее, и она знает, что я здесь и смотрю за ней?
     Кит стояла молча. Отзвучала полька, начался вальс. Карн любил  вальс.
Но старики говорили, что этот танец живет только потому, что  его  правила
разрешают неженатым мужчине и женщине плотно  прижиматься  друг  к  другу.
Многие обвиняли Карна в том, что он разрешил вальс  из-за  своих  идей  из
другого мира, хотя Карн ничего не мог поделать с этим. Пары  кружились  по
залу, хотя их было гораздо  меньше,  чем  на  польке.  На  мгновение  Карн
забылся, любуясь мерцающим светом и слушая музыку.
     Внезапно Кит толкнула его. Он посмотрел, куда показывал ее  палец.  В
центре зала кружилась Шарлотта в объятиях молодого  мускулистого  мужчины.
Между ярко-зеленым платьем и золотистым костюмом  свободного  пространства
не было вообще. Карн с горечью подумал, что Шарлотта вряд ли стала бы  так
танцевать с ним.
     Кит сжимала его руку до тех пор, пока не встретила его взгляд:
     - Ты должен остановить ее. Сейчас. Сегодня. Ничто не устроит  Ричарда
больше, чем уличение ее в супружеской  неверности,  что  обратится  против
тебя. - Кит смотрела в сторону. - Супружеская неверность означает смерть.
     Кит смотрела в пол. Карн понял, что она вспомнила, как избежала  этой
участи только потому, что убийца убил Энниса, а Ник женился на ней.  Затем
его мысли вернулись к Шарлотте. Ему пришлось отвернуться от сестры,  чтобы
она не заметила, как боль исказила его лицо. Он не требовал любви от жены,
но он ждал от нее верности. Верность была необходима. Любовь была  опасна.
Чилдрет и Дарлен любили друг друга. Это же можно было  сказать  о  Нике  и
Кит. Карн жил в постоянном страхе, думая о том, чего им может  стоить  эта
любовь. Они, возможно, тоже осознавали это. Карн знал, что желание  всегда
опасно. Он стиснул руки. Несмотря на подготовку, полученную в Академии, он
больше не мог держать себя под контролем.
     Другое. Он должен думать о чем-то  другом.  Например,  об  опасности,
исходящей от родственников Харлана. Они дестабилизируют  всю  политическую
структуру Старкера-4,  и  их  вероломство  и  междоусобицы  происходят  от
желания захватить как можно большую власть.
     Был еще  Пауль_II  Друма,  очень  старый,  слабый.  Он  был  вассалом
Харлана. Гаррен Одоннел и лорд Марк полагали, что он не  нужен  его  отцу.
Волки, постоянно ищущие чужой смерти.
     Наконец ссора, ждущая его впереди, по поводу ребенка  Кит.  Это  было
похоже на холодный душ.
     Карн вздрогнул  и  снова  вернулся  к  залу.  Теперь  он  держал  под
контролем выражение своего лица и реакции, но боль внутри него не утихала.
     - Я женат четыре года. Другие уже имеют по трое детей.
     Кит поцеловала его в щеку.
     - Здесь ничего не сделаешь. Не вини себя. У тебя нет детей, а у  меня
есть ребенок, но я не могу доказать свои права на него. Его прячут даже от
меня, чтобы защитить от Харлана.
     Карн обнял ее:
     - Эннис любил вас обоих и спас Нарру ценой своей собственной жизни.
     Карн почувствовал, как по телу Кит пробежала дрожь, и понял, что  она
борется со слезами. Он прижал ее к себе, забыв на мгновение о Шарлотте.
     Только охранники и шесть человек из Девяти  знают,  что  Нарра  жива.
Благодаря Эннису Ван Макнис спас ее и  спрятал  в  надежном  месте.  Таким
образом, Нарра была в такой безопасности, какой  вообще  можно  достичь  в
этом мире.
     Кит вздрогнула:
     - Шарлотта уходит с Шеллом, Карн.
     Карн взглянул в  зал.  Шарлотта  направлялась  в  дверь  под  дальним
балконом. Покинуть комнату с мужчиной без  разрешения  Карна  было  то  же
самое, что лечь с ним в постель. А спать  с  родственником  Халарека  было
инцестом.
     Карн  видел,  как  Шарлотта  прильнула  к  своему  партнеру,  который
фамильярно обнял ее за талию и покусывал ее за ухо.  Карн  похолодел,  как
будто вся кровь вышла из него. На несколько мгновений он оперся  о  стену.
Невозможно было, чтобы Шарлотта думала, что такое ее  поведение  останется
незамеченным.
     Карн отошел от стены, у которой он стоял:
     - Довольно. Я видел достаточно.
     Одним прыжком он достиг балюстрады, свесил свою левую руку через край
и движением руки подозвал к себе охранников. Из  толпы  выделились  десять
синих и быстро, но не создавая спешки, направились  к  дверям  зала.  Карн
спустился по лестнице. Его рука лишь слегка  касалась  перил.  У  подножия
лестницы он остановился, чтобы проверить свои волосы и одежду и убедиться,
что они в полном порядке. Ничто не должно было выдавать его  волнение  или
гнев.  Он  хотел  казаться  холодным  и  строгим.  Пройдя  через  зал,  он
направлялся в опочивальню Шарлотты.
     Знакомые  звуки  праздника  окружили  его  в   Большом   Зале.   Люди
разговаривали,  смеялись,  смотрели  на  выступления  артистов.  Музыканты
играли на своих инструментах. Собаки, которых привели с собой гости, лаяли
во время музыки или возились друг с другом. Вполуха Карн слышал,  что  Кит
где-то рядом с ним, отвлекает гостей, которые пытались остановить его  для
приветствия или беседы.
     Они, наверно, уже готовы рассказать мне, что  моя  жена  бросилась  в
объятия другого мужчины. Это было бы не так плохо, если бы мы были  женаты
уже много лет или если бы она уже родила мне детей. Многие женщины заводят
себе любовников уже после того, как дети подрастут.
     Здесь не было ничего похожего на их свадьбу с Лизанной.  Она  никогда
не была бесстыдной. Она никогда не была вспыльчивой и  страстной.  Брак  с
Шарлоттой был результатом слишком поспешного стремления заменить  Лизанну,
когда она умерла. Теперь ему было стыдно за ту поспешность. Он должен  был
лично проверить ее, поговорить с аббатом того приюта, где она жила.
     На время Карн потерял Шарлотту из виду. Он остановился и  внимательно
огляделся вокруг. Она не могла теперь  выйти  из  зала,  но  ему  хотелось
самому  поймать  ее.  Здесь,  около  помоста.  Она  изменила  направление.
Возможно, она увидела одного из синих. Кровь ударила  Карну  в  голову.  С
этого момента она будет  находиться  под  замком.  Не  было  другого  пути
защитить Халареков от ее безрассудства.
     Он остановил Шарлотту, крепко стиснув  ее  плечо.  Она  обернулась  в
ярости, но увидев его, скрыла свой гнев и опустила глаза.
     - Мой повелитель, - сказала она тихим голосом.
     Карн взглянул через  ее  плечо  на  мускулистого  молодого  человека,
стоявшего за ней.
     - Твое присутствие здесь больше нежелательно, Шелл.  -  Карн  говорил
холодным тихим голосом. Слишком тихим, чтобы его могли слышать  другие.  -
Тебе повезло, что я не вызову тебя на дуэль за то, что ты так ведешь  себя
с моей женой. - Холодность тона, усилие, сделанное, чтобы  говорить  тихо,
упоминание о дуэли - все это помогало Карну контролировать себя.
     Шелл открыл рот, чтобы что-то сказать, затем  закрыл  его  и  покинул
зал. Карн больше не обращал внимания на своего родственника.  Ему  удалось
заставить ее забыть о верности и долге. Или это она соблазнила его.  Страх
на ее лице говорил больше, чем слова. Она  сознавала,  что  зашла  слишком
далеко. Карн позаботится о ее поведении в  дальнейшем.  Сейчас  же  нельзя
драматизировать ситуацию.  Он  знал,  что  если  отправит  Шарлотту  в  ее
комнату, она будет сопротивляться громко и со скандалом.
     Карн привел Шарлотту обратно в зал и принялся танцевать  с  ней.  Все
это выглядело так, как будто он ходил за ней специально для танцев. Его не
волновало, что могут подумать остальные. Шарлотта вздрогнула, и он  прижал
ее к себе, а ее полные губы очаровательно надулись.
     "Уговаривай, убеждай меня", - говорили все ее действия.
     "Она приходит в себя", - подумал Карн.
     Шарлотта дула губы еще минуту или  две,  затем  она  обвилась  вокруг
Карна так, что кровь заиграла в нем и сердце забилось быстрее несмотря  на
то, что он собирался быть холодным и неприступным. Она "прощала" его.
     После танцев Карн вернулся к гостям в зале.  Он  осознавал,  что  ему
необходимо еще учиться контролю над своими чувствами и управлению  другими
людьми. С другой стороны, похоже было, что Шарлотта не поддается  никакому
контролю, и это делало ее очень опасной для Халареков. Неважно, вели ли ее
желания или она была частью плана Харлана. Результат  для  дома  Халареков
будет один - потеря политической и экономической силы и затем - смерть.

                                    8

     Карн проводил Шарлотту в ее комнаты и приказал синим охранять входы и
выходы, включая и комнаты Шарлотты. Ему не хотелось больше разговаривать с
ней. Сам он не спал в эту ночь. Мысли не давали ему покоя. Только  в  этом
году он достиг положения, когда члены Совета  прислушивались  к  нему  без
сомнения и скептицизма, как это было вначале.  Он  наконец-то  обрел  свой
имидж и разрушил то общественное мнение о себе, которое создал  ему  отец.
Он показал, что может править в своем Доме и держать под  контролем  своих
вассалов, даже тех, которых он захватил в плен в войне  с  Харланом  после
смерти его матери.
     Она была хорошей женой, Алиша  Халарек.  У  нее  был  шарм,  красота,
высокий интеллект и железная воля. Она правила Халареком  в  месяцы  между
смертью Трева с сыновьями и возвращением Карна с  Болдера.  Как  умудрился
его отец найти себе такое сокровище  и  как  он,  Карн,  смог  уже  дважды
сделать неверный выбор?
     "Век живи, век учись, - сказал он горько сам себе. - Жаль, что  я  не
знал отца Шарлотты. Что он  делал,  чтобы  держать  ее  в  повиновении  до
свадьбы? Я мог бы воспользоваться этим. Она была  девственницей,  когда  я
взял ее, но неизвестно, какими усилиями это давалось ее отцу".
     Карн остановился и поглядел на свое любимое кожаное кресло. Он  может
заставить молчать о Шарлотте свою семью и слуг.  Сейчас  зима.  Стремление
посплетничать исчезнет прежде, чем наиболее осторожные члены Семьи  начнут
общаться с людьми за пределами Халарека. Но придет весна...
     В недолгие утренние часы Карн нашел решение  проблемы.  Синим  нельзя
было долго доверять. Шарлотта была слишком опытна и хитра.  Дьяконессы  из
"Пути" будут сторожить и опекать ее. Они смогут быть рядом с  ней  днем  и
ночью, чего не могут делать солдаты. Они охранят ее от непрошеных  гостей.
Шпионы и близкие друзья распространят сказку  о  ее  интересах  в  области
религии. Мало кто поверит в это, но спорить не осмелится никто.
     Но будет недостаточно привезти дьяконесс из  Зринна.  Слишком  велика
вероятность подкупа. Как избежать этого? Надо найти ту  аббатису.  Она  не
симпатизировала "бедному ребенку".
     Карну внезапно пришла в голову мысль о своей тетушке  Альбе,  которая
тоже была аббатисой. Альба не  любила  его,  но  строго  подчинялась  всем
правилам приличия и была предана дому Халареков.  Он  послал  бы  Шарлотту
жить в молельном доме тетушки Альбы, но Халареку нужны наследники, поэтому
Шарлотте придется жить в малом Онтаре.
     Когда родится сын, ее можно будет  отправить  подальше,  например,  к
тетушке Альбе, и оставить там надолго.
     Эти  мысли  немного  успокоили  его.  Он  спустился  вниз  и   сделал
распоряжения  по  поводу  аббатисы.  После  этого  он  почувствовал   себя
значительно лучше. Как только потеплеет и  путешествие  станет  возможным,
аббатиса приедет сюда, взяв с собой сильных,  выносливых  женщин,  которые
смогут удержать Шарлотту физически, если это  будет  необходимо.  В  ответ
Карн пошлет большую контрибуцию для починки западной части наружной  стены
монастыря. Затем, насвистывая  старую  народную  песню,  он  отправился  в
библиотеку.
     Весь день он занимался делами. По правде говоря, он не хотел видеться
с Шарлоттой. Верность мужу, хотя бы публично,  была  необходимым  условием
замужества, но Шарлотта не смогла сделать даже этого.
     Был уже поздний вечер, когда он взошел по железной  лестнице  в  свои
комнаты, пожелав спокойной ночи префету синих, ожидавшему  его  у  дверей.
Карн отпустил слуг, которые принесли ему одежду на ночь, и стал готовиться
ко сну.
     Шарлотта, должно быть, ждала его. Она ворвалась в  его  комнату,  как
только он сел на кровать.
     - Я не твой ребенок, чтобы наказывать меня таким образом. Я  не  хочу
сидеть взаперти! Немедленно убери стражу от дверей, - бушевала она.
     Карн молча взглянул на Шарлотту. Что она предложила солдату,  который
стоял между его и ее комнатой? Или он сам забыл поставить  стражу  на  эту
ночь?
     - Солдаты будут находиться здесь до наступления  тепла,  Шарлотта.  А
затем их сменят дьяконессы, которых пошлет тетя Альба.
     Шарлотта побелела. Карн почувствовал удовлетворение.
     - Пожалуйста, не делай этого, Карн, - прошептала она. - Я буду делать
все, что ты скажешь, только убери своих солдат.
     Ее руки обвились вокруг его шеи, своим горячим телом она прижалась  к
нему,  а  пальцами  перебирала  его  волосы.  Карн  сконцентрировал   свое
сознание, представив, что она обнимает  так  другого  мужчину,  и  погасил
реакции своего тела. Его тон был сух.
     - Оставь это, Шарлотта. Ты будешь вести себя так, как  положено  жене
одного из Девяти.
     - Я встречала гостей. Я танцевала почти со всеми.  Я  исполняла  свои
обязанности ночью.
     Ярость Карна нарастала.
     - В твои обязанности входит сохранять верность.  В  твои  обязанности
входит защита этого Дома, его секретов, наследников, репутации. И в них не
входит заводить ребенка на стороне. Все  было  слишком  явно  этой  ночью,
Шарлотта. Каждый, кто видел тебя, сделал те же выводы, что и я.
     Шарлотта отступила от Карна и встала, подперев бока руками.
     - Ну и что? Мне нужны некоторые развлечения.  Тебя  часто  не  бывает
дома, ты занят, а когда приходишь ко мне, то думаешь только о ребенке.
     Она знала, что последнее было  правдой.  Карн  был  уверен,  что  она
знала, как он желал ее.
     - Когда ты подаришь мне двух  наследников,  ты  можешь  завести  себе
столько любовников, сколько захочешь.
     Карн смотрел на ее руки, подпиравшие круглые бока.  Нет,  не  сейчас.
Только не сейчас.
     - Шелл знал, что я только играла. - Голос Шарлотты  действовал  Карну
на нервы. - Ты хочешь испортить мне  фигуру?  Женщины  от  детей  делаются
грузными и толстеют в талии.
     - От ребенка Шелла этого не будет.
     Нижняя губа Шарлотты начала дрожать.
     - Я не собиралась заходить так далеко с ним. Я  уже  сказала,  что  я
только играла.
     - Другие не знали, что ты играла, и Шелл тоже не знал.
     - Кого это волнует? - она отвернулась в негодовании.
     Карн схватил ее так, что у нее на руке остался след от его пальцев, и
повернул к себе.
     - Меня волнует. - Его голос дрожал от ярости. - Каждого, кто живет  в
этом Доме и хочет выжить.  Ты  будешь  находиться  под  стражей,  пока  не
появятся на свет мои наследники, и даже дольше, если  не  научишься  вести
себя. А теперь, убирайся отсюда. - И Карн вытолкал ее за дверь.
     Когда пришли первые оттепели, Ник и Кит  вернулись  во  владения  фон
Шуссов. Кит скоро должна была родить, и ребенок должен был родиться у себя
дома. Шарлотта не показывала никаких признаков беременности,  и  Карн  уже
начал жалеть об этом.
     Ребенок Кит и Ника родился тринадцатого керенстена. Это был  здоровый
маленький мальчик, и они назвали его Джерем в честь старшего брата Карна и
Кит. Четырнадцатого керенстена Кит и Ник объявили  о  рождении  наследника
всем Домам и Совету, как это было принято по обычаю.  Слушая,  объявление,
Карн думал, какую боль, должно быть, чувствует  Кит  сейчас.  Ее  первенец
должен прятаться в неизвестности, разлученный с  семьей,  которой  он  так
нужен.
     Поздравления пришли в оба дома. Даже  Дом  Харлана  в  лице  Брандера
Харлана прислал свои поздравления с  появлением  нового  наследника.  День
спустя рано утром Карну принесли сообщение, что Ричард хочет  увидеться  с
ним.  Новости,  очевидно,  были  настолько  срочными,  что  Ричард   решил
использовать Бревен.
     Карн остановился на  мгновение  перед  залом,  где  они  должны  были
встретиться, чтобы увидеть Ричарда,  но  не  показываться  самому.  Ричард
стоял в центре отделанной, покрытой коврами комнаты.  Подобная  комната  в
Халареке составляла сильный контраст с этой,  хотя  Карн  велел  расписать
стены и положить ковры вопреки запретам своего отца. Карн шагнул в зал.
     Ричард стоял так прямо, как будто у него был  стальной  стержень  под
туникой. "Я получил известие, что сын Эннис родился и объявлен наследником
Халарека и фон Шусса, что абсурдно само по себе. Я требую,  чтобы  ребенок
был возвращен в дом его отца".
     Карну потребовалось некоторое время, чтобы осмыслить это. Известие  о
рождении ребенка дошло до Ричарда быстрее, чем он предполагал. Было  ясно,
что Ричард попытается отнять ребенка, но Карн не ожидал, что это последует
так скоро. Наверно, он обратится к Совету тоже.
     Карн посмотрел на своего противника. Он  даже  не  стоял  с  Ричардом
лицом к  лицу.  Для  чего  он  делает  все  это?  В  доме  Харланов  полно
наследников. Их там слишком много, зачем ему еще один?  И  почему  ему  не
сказали, что маленький Джемми несет на себе отметину всех мужчин рода  фон
Шуссов?
     - На каких основаниях,  милорд?  -  Карн  заставил  себя  говорить  и
действовать, как будто борьба за Джемми не имела никакого значения.
     - Этот ребенок - сын моего родственника и, следовательно, принадлежит
Харлану.
     -  На  каких  основаниях  ты  утверждаешь,  что  он  -   сын   твоего
родственника?
     - Посчитай месяцы! - прошипел Ричард. - Леди Катрин  и  лорд  Николас
поженились чуть больше шести месяцев назад.
     Карн изучал лицо Ричарда, пытаясь понять, что он чувствует,  как  его
учили в Академии. Возможно, он говорил  искренне.  Кит  и  Ник  поженились
быстро, сразу после положенных сорока дней траура по Эннису.
     - Я отклоняю ваше требование, милорд. Лорд Джерем несет  все  родовые
признаки фон Шуссов. У тебя плохие шпионы, если ты еще не знаешь этого.
     Глаза Ричарда сузились, затем снова открылись.
     - Ложь, - сказал он. - Я видел фотографию младенца.
     - Кто-то дурачит тебя, Ричард. Изложи  суть  дела  перед  Советом,  и
пусть все увидят, как ты глуп.
     Карн надеялся, что он прав. Ник и Кит знали,  что  требование  отдать
ребенка последует, и были готовы ответить на него. Кит, возможно, придется
согласиться с тем, что она спала с Ником еще до смерти Энниса. Она  и  Ник
могут быть обвинены в супружеской неверности,  но  наверняка  Совет  учтет
столь необычные и даже экстремальные обстоятельства.

                                    9

     Комната Совета была почти полной, когда Брандер добрался до  нее.  До
сих пор все шло хорошо. Он убеждал аббата, что случай с ребенком фон Шусса
требовал присутствия Ричарда в три-д для того, чтобы защитить его  Дом  от
не имеющих никаких  оснований  претензий  фон  Шусса  и  Халарека.  И  это
получилось. Аббат не поддерживал фон Шусса.  Ричард  был  в  меру  сердит,
Халарек в меру хладнокровен и справедлив.
     "Самодовольный педант Халарек".
     Брандер сел на отведенное ему место, но сзади скамьи школьного  стола
Харлана и справа от прохода, откуда  он  легко  мог  выйти  по  поручениям
графов.
     "Мальчик на побегушках. Вот кого Ричард видит во мне - не  возможного
наследника, не мужчину даже, потому что я не такой похотливый, как он".
     Изан сидел на стуле, который принадлежал графам Харлана, в  окружении
советников среди других вассалов  членов  правления.  Чувство  негодования
обожгло Брандера при мысли о человеческой самонадеянности.
     Он мог бы оставить стул пустым и сесть один сзади него. Он не граф. И
никогда им не будет. И Ричард никогда не вернется, чтобы потребовать  свое
место, _е_с_л_и_ я _п_р_а_в_и_л_ь_н_о _п_о_в_е_д_у _д_е_л_о_.
     Брандер вообразил на мгновенье, что он сидит в том кресле, облаченный
в богатую одежду и  драгоценности  графа  Харлана,  а  его  многочисленные
сыновья расположились сзади него. Это единственное  удовольствие,  которое
он мог себе позволить. Он только родственник, хотя и близкий, и  грезы  не
могли сделать его ближе к праву наследования. Он не имел достаточно власти
даже для того, чтобы заполучить себе в жены женщину. Пока.
     Брандер пробежал глазами по полукругу ученических парт Девятки. Парта
Кингсленда была все еще пуста.
     "Ингольд, вероятно, ушел по своим делам,  и  никто  другой  не  смеет
сесть, пока он не сядет. Очень подозрительный человек этот Ингольд".
     Халарек  и  его  советники  пришли  вслед  за  Одоннелом.  Кузены   и
племянники  Одоннела  вертелись  вокруг   стола,   напоминая   колышущееся
пшеничное поле.
     "Отсюда будут исходить жалобы  Ричарда  на  фон  Шусса.  Изан  Грент,
по-видимому, имеет больше здравого  смысла.  Гаррен  более  лояльный,  чем
здравомыслящий, и слава Богу".
     Брандеру на мгновенье захотелось узнать, что чувствует Карн  Халарек,
сидя здесь среди своих врагов, затем он перевел взгляд на Гормсби.
     "Ты много натворил в прошлом, старик.  Ты  так  строго  придерживался
принципов Старой Партии, что  мы  навсегда  потеряли  кресло  Председателя
Совета".
     Гормсби заерзал на своем стуле, будто прочитал мысли Брандера.
     "Интересно, сколько еще протянет старый  бастард?  По  крайней  мере,
Наследник его уже обсуждался - Ингольд  Кингсленд,  с  ним  намного  легче
иметь дело, чем с Неллисом".
     Барон фон Шусс и его Наследник  стояли  в  проходе  рядом  со  своими
столами с графом де Ври и Паулем IV Друма. В этой  группе  Брандер  увидел
нескольких юношей Джастина.
     Харим Гашен, Свободный человек и Председатель Совета, медленно шел по
проходу, отделявшему Девятку от Свободных, миновал Брандера и  остановился
у председательской доски. Громкий рев труб объявил о его прибытии тем, кто
еще этого не заметил. Стоящие члены Совета заняли свои  места,  послышался
низкий гул, состоящий из многих голосов,  шарканья  ног,  скрипа  стульев,
затем стало тихо.
     - Добро пожаловать в Совет Оттепели, - начал Гашен. - Несколько позже
будет предложен обед, во время которого  можно  будет  поговорить  друг  с
другом. Для тех, кто еще не знает, сообщаю, что мы поставили большие тенты
для ваших женщин и детей и устроили несколько игровых площадок  для  детей
за домом.
     Гашен бросил быстрый взгляд на записи на своей доске.
     -  Самыми  неотложными  делами  сегодня,  как  мне   кажется,   будут
официальный прием Бенжамина III Роула в качестве лорда Роула и  жалоба  от
графа Харлана на то, что в Доме фон  Шусса  находится  недавно  родившийся
Наследник Харлана. Лорд Ричард требует возвращения ребенка.
     Уголком глаза Брандер увидел, что Ник фон  Шусс  начал  вставать,  но
барон Эмиль резко усадил его назад в кресло.
     - Есть и другие очень важные  вопросы.  Кат  требует  400  квадратных
километров  земли  в  юго-восточной  части  владений  Макниса.  Дом   Рица
провозглашает формальную независимость от Харлана. Лорды  Ганнет  и  Рудер
присягают  на  верность  Эллиту  из  Джастинов.  Последнее,  и,  вероятно,
наиболее  важное:  некоторые  из  остающихся  вассалов   Харлана   требуют
изменения в правах наследования.
     Все в комнате, как один, застыли от изумления.
     "Они не знали. Хорошо. Удивить -  почти  всегда  хороший  тактический
ход".
     Гаррен Одоннел встал.
     - Гаррен Одоннел, из Дома Одоннел, - сказал  он,  представляясь,  как
того требовал ритуал, хотя в комнате не было  никого,  кто  бы  хорошо  не
знал, кто есть кто. - Лорд Ричард  Харлан  просил  меня  представлять  его
интересы в отношении ребенка, рожденного леди Катрин Халарек.
     Гашен одобрительно кивнул.
     - Я слышу вас, лорд Гаррен.  Однако  лорд  Ричард  связался  со  мной
сегодня рано утром и сказал, что хотел бы сам представлять свое дело.
     Одоннел с неловким видом немного постоял, затем сел.  Гашен  протянул
руку к окошку три-д техники внутри комнаты.  Гигантский  экран  за  доской
Председателя поднялся, затем три-д комната  оказалась  в  Бревене,  Ричард
спокойно стоял, ожидая внимания Совета.
     Брандер  подавил  улыбку,  так  как  не  знал,  куда  в  этот  момент
направлены три-д камеры Совета.
     "В конце концов, это двусторонний обмен. Не может быть, чтобы  Ричард
не видел этого. Вот он стоит в три-д, несмотря на  то,  что  приговорен  к
одиночному заключению. Он большой мастер манипуляций, этот Ричард. И никто
не смеет обсуждать: Ричард должен сам представлять свое  прошение,  потому
что ему это более выгодно".
     Брандер подавил в себе чувство удовольствия,  чтобы  лицо  не  выдало
его.
     "Смущение или отказ, случись это перед  всем  миром  в  три-д,  будут
намного тяжелей, а я защитил бы себя от подозрений с железным алиби: я был
втянут в авантюру поиска весенних пастбищ для  стада  Харлана.  Я  не  мог
видеть три-д передачу фон Шусса, потому что я не был им предупрежден. Хотя
на самом деле был".
     Брандер ожидал, что Ричард будет говорить последним. Двое выступили с
речью сразу же, как только узнали,  что  Катрин  была  беременна.  Были  и
дополнительные детали, конечно, для тех среди младших Домов, кому  не  все
было ясно в споре Харлана с Халареком. Когда речи закончились, один Гаррен
Одоннел встал для того, чтобы выразить свою поддержку требованию  Ричарда,
и его голосу явно не хватало чистосердечности.
     "Гаррен видел ребенка, но Гаррен слишком  многим  обязан  Ричарду,  а
самое главное, очень хорошей женой, поэтому он и  поддерживает  его.  Жена
принесла ему в приданое и золото, и кредиты, и экспортные контракты".
     Председатель долго глядел на Ричарда  после  того,  как  он  закончил
говорить. Он оглядывал ряд за рядом  младшие  Дома  на  скамьях  слева  от
экрана и Свободных, сидевших справа.  Ему  не  надо  было  поворачиваться,
чтобы  узнать  мнение  Девятки.  Мнение  Девятки  по  этому  вопросу  было
предсказуемо, как восход солнца.
     - Вы хорошо продумали ваше требование, лорд Ричард? - спросил наконец
Гашен.
     Ричард кивнул. Его можно было не спрашивать.
     Гашен прочистил горло.
     - Наследственность ребенка ясна, милорд. Нет никакого  сомнения,  кто
его отец.
     Ричард фыркнул.
     - Фон Шусс с ней только шесть месяцев. А  ребенку  нужно  семь.  Лорд
Николас опоздал на сорок дней.
     Гашен поправил бумагу на доске, пригнув голову так, чтобы нельзя было
прочитать, что написано на его лице. Он сделал взмах рукой. Одна из дверей
в глубине комнаты со скрипом открылась и закрылась.
     Брандер задумчиво кивал головой. Это движение  головой  не  могло  бы
дать ключ к разгадке его мыслей, если бы камеры были направлены на него.
     "Конечно, это весьма неудобно для Гашена. Совершенно ясно,  что  речь
идет об адюльтере. Свободные  очень  взыскательны  в  этом  вопросе.  Даже
ханжи".
     Гашен поднял голову и взглянул Ричарду в глаза.
     - Этот ребенок не может быть потомком Энниса Харлана, милорд. У  него
на голове метка, которую имеют все мужчины фон Шуссов. - Гашен  повернулся
и посмотрел вглубь комнаты.
     Лицо Ричарда застыло, все, что он мог чувствовать при  сообщении  ему
этой новости, было  спрятано  за  маской,  но  Брандер  знал,  что  Ричард
судорожно ищет выход из создавшейся ситуации.
     Ник фон Шусс шел по проходу к своей фамильной парте, неся  маленького
сына. Он пересек ковер между партой  и  доской  Председателя  и  осторожно
отогнул покрывало с головы ребенка. Сначала он показал крошечного мальчика
Девятке, потом младшим Домам, затем  Ричарду  и  Свободным.  Темно-красная
метка фон Шуссов начиналась прямо от пушка на лобике ребенка  и,  пробегая
по всей головке, скрывалась сзади  на  шейке.  Фон  Шусс  передал  ребенка
Гашену и приподнял волосы со лба. Точно такой же знак, несколько поблекший
с годами, был и у него. Повернувшись и отогнув воротник, он показал тот же
знак на шее.
     Он взял ребенка и взглянул на Гашена.
     - Мы думали, что должны погибнуть в той ловушке, Кит и я, - сказал он
просто. - Мы успокаивали друг друга, веря,  что  это  все,  что  мы  можем
сделать. - Он нежно посмотрел на ребенка, которого держал в руках.
     Брандер фыркнул. Очевидно, фон Шусс не чувствует за собой вины.
     "Я должен держаться подальше от наемного убийцы, па крайней мере,  до
конца недели, когда Эннис будет здесь, чтобы  встретить  свою  жену  и  ее
любовника, когда они  вынырнут  из  туннеля.  Этот  рядовой  случай  может
обернуться  большим  развлечением".  Брандер,  наблюдая  за  Ником,  снова
появился в проходе. "Но Эннис  должен  умереть.  Ричард  в  этом  со  мной
согласился а конце концов. Правда, я не сказал ему, что думаю, их  ребенок
еще жив".
     Ричард  был  вполне  согласен,  но  действовал  нерешительно.  Он  не
приказал серьезно заняться осадой Рица, и его наемники не смогли попасть в
Кат. Не то, чтобы  приказы  Ричарда  значили  очень  много,  если  они  не
удовлетворяли желаниям вассалов, которые теперь правили  Харланом.  Ричард
еще до конца не понял, как сильна власть, которую имеют сейчас вассалы,  и
никто, кроме Брандера, не объяснит ему. _Б_е_д_н_ы_й _Р_и_ч_а_р_д_.
     Ричард, в замешательстве зависший в жизнеподобном реализме за  доской
Председателя, изучал свои тщательно ухоженные руки.  Казалось,  он  сможет
дотронуться до Гашена, если нагнется.
     - Кажется, я получил очень важную информацию,  -  сказал  Ричард,  не
глядя.  -  Ребенок  точно  лорда  Николаса.  Доказательство  прелюбодеяния
налицо.
     Комната Совета загудела. Люди задвигались на своих местах.  Голос  из
младших  Домов,   достаточно   громкий,   чтобы   быть   пойманным   три-д
оборудованием, произнес:
     - А вы чем занимаетесь, дамский угодник? Вы будете  даже  счастливее,
чем фон Шусс, когда сможете продлить свой род.
     Брандер  отвернулся,  чтобы  спрятать  улыбку,  которую  не   удалось
остановить - Ричард уже продлил свой род.
     Ник фон Шусс остановился там, где был, и  обернулся  к  ряду  младших
Домов. Он раскрыл было рот, но,  ничего  не  сказав,  снова  повернулся  и
вышел.
     "Недурно. Недурно. Какое самообладание у темпераментного  Наследника.
Не удостоить обвинение ответом. Et cetera".
     Послышались протестующие голоса.
     - Это говорите вы? После посещения проституток в Бревене? -  Сердитый
голос звучал из секции Свободных.
     Гашен дважды стукнул молоточком по доске.
     - Прошу соблюдать порядок, лорды и Свободные. Никто не просил слова и
не представлялся. - Он  повернулся  к  Ричарду.  -  Простите  за  заминку,
милорд. Вы хотите что-то добавить?
     - От имени моего кузена Энниса и нашего Дома я  обвиняю  леди  Катрин
Халарек и лорда Николаса фон Шусса в прелюбодеянии.
     - Милорд, - Гашен был подчеркнуто вежлив, - вы  выдаете  желаемое  за
действительное. Я не могу  позволить  вам  продолжать.  Для  прелюбодеяния
нужна оскорбленная сторона. Последний муж леди Халарек  умер.  А  раз  нет
никакого греха, то не может быть и обвинения. Наконец, милорд,  сейчас  вы
не можете говорить от имени вашего Дома. - Гашен неприязненно посмотрел на
Ричарда и демонстративно повернулся к нему спиной.  Он  протянул  руку,  и
изображение Ричард исчезло.
     Брандер со злорадством представил себе ярость Ричарда и от  обращения
с ним Гашена и от его собственной неспособности  воспрепятствовать  этому.
Некоторое удовлетворение можно было угадать и в ропоте,  прокатившемся  по
комнате. Брандер уловил кусочек разговора, в котором с завистью говорили о
том, что лорд  Николас  отхватил  себе  жену.  Брандер  понимал  огорчение
молодых мужчин и еще раз порадовался тому, что сам  не  испытывал  в  этом
физиологической нужды. Он бы хотел иметь  жену  только  из-за  возможности
получить власть, которую она принесет в приданое.
     - Если нет другого мнения, я  предлагаю  Совету  ввести  в  должность
лорда Бенжамина III Роула и принять присягу Домов Ганнета  и  Рудера  Дому
Джастина. Есть возражения? - Гашен  посмотрел  на  Изана,  который  сидел,
опустив голову.
     "Отпускаешь их, Изан? Каждое дезертирство ослабляет наш Дом, но  идет
тебе на пользу, не так ли?"
     Желчь поднялась до горла Брандера, и он сглотнул ее. Сейчас он ничего
ну может сделать, чтобы нейтрализовать эти опасные  действия.  Изан  Грент
управляет Харланом прямо из Совета, и более  слабые  вассалы  поддерживают
его.
     "Время. Если бы я имел больше  времени.  Брассик  и  Джура  поддержат
меня. Позже присоединится Линн".
     У  доски  Бенжамин_III  Роул  принимал  хартии  своего  Дома  из  рук
Председателя.
     "Абсурдный обычай - возврат хартий в Совет, когда умирает глава Дома.
Это должно быть делом Домов. Как Свободные могут терпеть,  что  кто-то  их
контролирует?"
     Брандер пристально смотрел  на  Председателя,  обгрызая  заусенец  на
указательном пальце.
     Ганнет  и  Рудер  подошли  к  доске  Председателя,  и  Эллит  Джастин
обменялся с каждым  из  них  символическим  поцелуем  мира  и  передал  им
символические дары вассалов.
     Злость Брандера  нарастала.  "Что  за  торопливость,  джентльмен?  Вы
хотите укрепить ваш союз на случай возможного нападения и не хотите  ждать
обычной церемонии в Большом Зале Джастина? Чего вы боитесь?"
     Ганнет и Рудер заняли свои стулья среди младших  Домов,  бледные,  но
уже успокоившиеся.
     - Теперь дело Ката, - Гашен внезапно  прервался,  потому  что  Оберт,
лорд Кат, поднялся для того, чтобы его все увидели.
     - Я  просил  бы,  чтобы  Совет  отложил  этот  вопрос  до  следующего
заседания. Есть вероятность, что он может быть решен путем переговоров.
     Неодобрительный шумок пронесся над скамьями Девятки и младших Домов.
     "Я вижу, что Халарек приложил к этому руку. Переговоры!  Это  женщины
переговариваются. Мужчины дерутся!"
     Румяное  лицо  Оберта  побагровело,  но  он  не   взял   назад   свое
предложение.
     - Тогда мы перейдем к порядку наследования Харлана.  -  Гашен  сел  у
своей доски и развернул несколько  пластиковых  простыней.  -  Большинство
вассалов Харлана  требуют  изменения  порядка  наследования  по  следующим
причинам:
     Первое. Ричард Харлан находится  в  одиночном  заключении,  не  имеет
отношения к делам в Харлане в течение четырех лет и не будет иметь  еще  в
течение пяти. Харлану нужен сильный человек, который может руководить.
     Второе. Ричард Харлан во время пребывания в  Бревене  при  предыдущем
аббате показал себя распутником.
     "Это самый неубедительный  аргумент,  который  я  когда-либо  слышал.
Половина  из  вас  имеет  любовниц  или  навещает  проституток   в   ваших
поместьях".
     Третье.  Ричард  Харлан  отказался  дать  Дому  Харлана   графиню   и
наследников.
     "Они не знают, что он не может. Поэтому он никогда не попадется,  как
лорд Николас".
     Четвертое. Лорд Ричард навлек позор на свой Дом убийством женщины.
     Пятое. Лорд Ричард еще больше обесчестил себя и  свой  Дом  тем,  что
совершил убийство в комнате Совета, куда ни один мужчина не вносил оружия.
     Гашен прервал перечень обвинений.
     - Будем обсуждать?
     "Конечно, будем, старый осел!  Зачем  спрашивать  о  таких  очевидных
вещах?"
     В дискуссии, которая затем последовала, Гаррен  Одоннел  и  некоторые
кузены Харлана убеждали сохранить право наследования в том виде, в котором
оно существует. Другие кузены Харлана и большинство  вассалов  хотели  его
изменить. Не для  пользы  Дома,  Брандер  это  прекрасно  чувствовал.  Его
родословная из-за большого количества подарков и обещаний имела  некоторое
преимущество,  хотя  линии  других  первых  кузенов   тоже   имели   своих
сторонников. Постепенно выбор стал склоняться к родословной Брандера.
     "Отлично. Отлично. Здесь я  хорошо  поработал.  Показал,  что  нужные
слова,  ненавязчиво  произнесенные  в  подходящее  время,  могут  возыметь
действие. И при этом мое имя даже не упоминалось. До меня есть два старших
кузена, но с ними проблем не будет. Посмотрим, как Ричард  устранит  своих
братьев".
     Согласия  между  членами  Дома  Харлан  и  вассалами  было,   однако,
недостаточно, чтобы внести изменения. Девятка и младшие Дома также  должны
были согласиться  с  любыми  изменениями.  Наследник  Гормсби  чрезвычайно
подробно рассказал о святом  руководстве  и  преданности  законопослушного
лорда и его потомков его Дому. Граф де Ври вспомнил, что лорды, не имеющие
Дома, не меняли права на наследование в течение  трех  веков.  Лорд  Мерид
Веско заговорил о могучем разуме Ричарда и хватке  в  политических  делах,
чего новый лорд, вероятно, не имеет.
     "Не об этом речь, Мерид! Проснись!"
     Лорд Керекс сказал о традиции, теперь  совершенно  забытой,  выяснять
вопросы наследования в поединке _a _o_u_t_r_a_n_c_e_.
     "О, прекрасно, Керекс. Я не дуэлянт, но даже если бы я был  им,  было
бы чрезвычайно  глупо  вступать  в  бой  не  на  жизнь,  а  на  смерть.  Я
предпочитаю действовать хитростью. Кажется, мне  это  удавалось,  когда  я
объяснял выгоды (в такой же степени для вас,  как  и  для  меня)  изгнания
Ричарда".
     Наконец, когда споры начали делать третий круг с  одними  и  теми  же
аргументами за и против, Гашен призвал к голосованию.
     Так  как  рассматривалось  дело,  касающееся  Домов,   Свободные   не
принимали в нем участия. Голоса распределились с небольшим преимуществом в
пользу соблюдения традиции и первоначального права наследования.
     Брандер весь дрожал от злости, однако он  не  мог  оставить  комнату,
чтобы не привлечь к себе внимания.
     "Не моя вина, лорды и Свободные, что  мой  предок  был  лишь  младшим
сыном, и я еще докажу, что представляю собой  нечто  большее,  чем  курьер
Ричарда и шпион. Это только первый раунд!"

                                    10

     Члены Совета хлынули из комнаты навстречу еде и музыке, ожидавшим  их
снаружи. Карн стоял у доски с Таком Орконаном, Обертом  из  Ката  и  Ваном
Макнисом, каждый из которых был со своим администратором. Эмиль  фон  Шусс
сидел за партой, глубокомысленно глядя в потолок. Гаррен Одоннел отказался
от участия в таком "трусливом" решении спора, как переговоры.
     Через несколько минут после того, как  все  покинут  комнату,  к  ним
должен был присоединиться Председатель Гашен. Карн чувствовал себя нервным
и раздраженным. Он должен был достичь в этом  деле  успеха,  или  никто  и
никогда не стал бы решать споры путем переговоров. Было чудом, что  Кат  и
Макнис  согласились  на  то,  чтобы   просто   рассматривать   возможность
переговоров в данном споре. То, что Оберт говорил об  этом  в  присутствии
других Домов, было просто невероятным.
     "Возможно, моя мысль о помощи Старкеру-4 подхватится Внутренним Миром
и идея Федерации не совсем утопична. Возможно, что эта готовность хотя  бы
обсуждать переговоры есть результат моей  четырехлетней  работы".  -  Карн
почувствовал, что немного расслабился.
     Суматоха и низкий шум голосов во внешнем коридоре прекратились, когда
Председатель  Гашен  собственной  персоной  закрыл  центральные  двери   в
комнате. Затем он спустился по проходу к центру комнаты, где  ожидали  его
мужчины.
     Он направлялся к администраторам для  того,  чтобы  вернуть  к  своей
доске стулья, когда с нескрываемым интересом взглянул на Ката.
     - Лорд Оберт, я и удивлен  и  обрадован,  слыша  от  вас  предложение
провести переговоры. Ни один Дом не готов отказаться от  этих  -  простите
мне мои слова - ложных понятий о чести уже достаточно долгое время,  чтобы
попытаться  избежать  кровопролития.  До  сих   пор   никто   не   пытался
рассматривать  Свободных  как  официальных  посредников.  Вы  заслуживаете
похвалы, - Гашен пристально посмотрел на Макниса. - И вы тоже, милорд.
     Макнис выглядел недовольным комплиментом. Карн с  интересом  наблюдал
за ним. Ван никогда не любил принимать комплименты. Для Вана эта  смелость
принять  участие  в  таком  сборище,  особенно  после   того,   как   были
обнародованы цели, которые оно преследовало, не была равна  той  смелости,
которая необходима для встречи лицом к лицу с врагом.
     Карн подозвал жестом мужчин из кресел. Кат и Макнис избегали смотреть
друг другу в глаза.
     Гашен заговорил.
     - Вы пришли, насколько я понимаю, для того,  чтобы  попытаться  путем
переговоров разрешить очень давний спор между вашими Домами. Так?
     Макнис и Кат кивнули.
     Гашен продолжал.
     - Мы просили прийти ваших ближайших союзников,  главным  образом  для
того, чтобы скрыть тот факт, что Карн Халарек, а  не  я  будет  вести  эти
переговоры. Он исключительно опытен в этой области. У меня нет слов, чтобы
описать его достоинства, милорды. - Гашен, говоря это, смотрел  на  Оберта
Ката.  -  Я  сам  проверил  его  рекомендации  Эльзасской   Военно-Морской
Академии. - Он остановился, чтобы взглянуть на главные двери в комнате.  -
Мы рассчитывали на то, что Одоннел отвергнет наше приглашение. Приди он, и
переговоры стали бы невозможны в рамками тех политических правил,  которых
придерживаются сейчас Дома.  Я  прав,  не  так  ли?  Свободные  не  всегда
понимали действия Домов.
     -  Вы  совершенно   правы,   Председатель.   -   В   голосе   Макниса
проскальзывали веселые нотки.
     Он  знал,  какая  хитрая  лиса  этот  Гашен,  Карн  рассказывал  ему.
Председатель был особенно вежлив с теми, кого считал непроходимо глупыми.
     - Тогда я передам это дело Халареку. Когда  совещание  закончится  ко
всеобщему удовольствию, я надеюсь, Халарек,  барон  фон  Шусс  и  их  люди
уйдут. Мы просидим здесь  на  полчаса  дольше  для  того,  чтобы  оставить
впечатление, что они здесь были как интересующиеся наблюдатели. Этот  план
приемлем для вас обоих?
     Кат и Макнис кивнули,  и  Карн  начал,  сначала  спросив  каждого  по
очереди о их семейном представлении о спорной земле,  осторожно  нащупывая
возможные варианты согласия. Сначала оба они  были  решительно  настроены.
Они сильно рисковали, согласившись  на  переговоры.  Они  могли  повредить
своей репутации, уступив слишком много. Это очень важная вещь,  репутация.
Дома возвышались и падали из-за силы и слабости их  репутации,  чести  или
бесчестья.
     Время переговоров подошло к концу. Карн объявил перерыв.  Вскоре  два
солдата принесли ужин. Когда обсуждение завершилось, атмосфера стала более
благожелательной. В течение часа мужчины работали над соглашением, которое
могло  сохранить  их  репутации  и  разрешить  спор,  как  они  надеялись,
окончательно.
     Кат собирался издать формальное обвинение и затем напасть на  Макниса
так, чтобы стало ясно, что никаких договоренностей не  достигнуто,  и  тем
самым сохранить репутацию обоих лордов.  Кат  и  Макнис  хотели  запретить
использовать в сражении бимеры по каким-нибудь  удобным  причинам  с  тем,
чтобы не причинить вреда солдатам. Макнис должен будет ответить в три-д на
нападки Ката с оскорбленным видом, что он  очень  хорошо  умел  делать,  а
затем два Дома должны  будут  сражаться  дней  десять  или  двенадцать,  в
зависимости от погоды, до заключения мира. Кат хотел получить кусок земли,
отделенный от владений Макниса рекой Зимара.
     Кат мог считать себя победителем, так как  он  получал  кусок  земли.
Макнис мог тоже заявить о победе,  так  как  он  вытеснил  Ката  из  своих
владений, за исключением никчемного куска земли с другой стороны реки.  Он
мог отметить, что уступил намного меньше, чем требовал Кат, и  убедительно
мог доказать, что бесплодная полоска  земли  -  слишком  большая  цена  за
убитых солдат, если бы пришлось  воевать  до  победного  конца.  Крови  не
должно было пролиться, если Одоннел не нападет на  его  вассалов,  но  это
маловероятно, потому что Друма - более лакомый кусок, и недавно  сообщили,
что Пауль III Друма лежит на смертном одре.
     Переговоры завершились, Карн и  барон  фон  Шусс  вышли  из  комнаты,
обескураженно покачивая головами. Они объединились внешне, но без видимого
энтузиазма. Внутри Карна все плясало от радости. Поддельная битва будет  в
конце концов разоблачена. Никто не сможет долго удержать историю, подобную
этой, в секрете,  но  битва,  вероятно,  будет  довольно  долго  считаться
настоящей, по крайней мере, некоторые лорды хотели бы, чтобы убийство было
единственным путем разрешения таких споров, а в конце концов  вывод  будет
такой: Кат и Макнис - нечестные люди,  которые  унаследовали  ссору  и  не
хотят ее продолжать.
     Почти через час показался Ван Макнис, краснолицый и потный. Он  ревел
медведем и жаловался на тупость  и  упрямство  Оберта  Ката.  Кат,  следуя
совету Гашена, выглядел бледным и трясущимся. Только  Карн  знал,  что  он
провел довольно много времени в кухонном холодильнике, чтобы  иметь  такой
вид. Кат огрызнулся на трех или четырех человек, пытавшихся остановить его
разговорами, прежде чем он смог хоть что-нибудь выпить или съесть.
     Карн поискал взглядом Шарлотту, чьими  компаньонками  в  течение  дня
были Дарлен Коннор и Кит. Сейчас была его очередь следить за  ней.  Он  не
хотел запрещать ей первое появление в обществе в этом сезоне, но нужен был
кто-нибудь, кто бы следил за каждым ее шагом.  Кит  и  Дарлен  согласились
оставаться с Шарлоттой днем по очереди, так, чтобы их наблюдения не  могли
вызывать сплетни, пока Карн  был  в  здании  Совета.  Не  первый  раз  Кит
оказывала Карну помощь такого рода. С самого начала было ясно, что  сиплая
дьяконица, суровая и бесцветная, не годится в компаньонки. В любом  случае
престарелая дьяконица не показывалась часто среди мужчин.
     Первыми Карн нашел Шарлоттиных компаньонок. Дарлен  сидела  со  своей
семьей под деревом, рассказывая старшим детям сказку и одновременно  нянча
малышей. Она подняла глаза, когда тень Карна упала на  нее,  и  кивнула  в
сторону Гигиеничек, не пропуская ни слова из своей сказки.
     Карн пошел в указанном направлении и нашел Кит,  сидящую  на  насыпи,
покрытой травой, рядом с Гигиеническими помещениями. Она выглядела усталой
и чуть улыбнулась Карну в знак приветствия.
     - У меня тяжелые предчувствия, Карн.  Она  находится  здесь  довольно
долго, но не могу же я в самом деле зайти худа и  спросить,  что  она  там
делает?
     Карн нагнулся, чтобы поцеловать ее щеку. Она слишком много пережила в
прошлом году, подумал он и сказал:
     - Ты помогла мне гораздо больше, чем входило в твои обязанности. Иди,
поищи своего мужа и ребенка и как следует отдохни. - Он подал руку и помог
ей встать.
     Краешком глаза он видел, как она шла. Кит измождена. Он хотел бы  еще
кого-нибудь  найти  в  компаньонки  Шарлотте  и  дать  Кит  отдохнуть.  Он
чувствовал страшное раздражение оттого, что за  семнадцатилетней  женщиной
надо следить как за четырех- или пятилетним ребенком.
     Карну   показалось,   что   за    Гигиенической    постройкой,    где
предположительно была Шарлотта, что-то  движется.  Есть  ли  там  дверь  в
задней стенке? Он никогда не видел Гигиенички с дверью сзади.  Он  кинулся
по траве к постройке так быстро,  как  только  мог,  но  все  же  опоздал.
Мужчина, оглядев постройку, снова нырнул за нее. Карн бросился  в  погоню,
но мужчина добрался до деревьев,  окружающих  Совет,  до  того,  как  Карн
добежал  до  Гигиенички.  На  мгновенье  мелькнул   нос   убегавшего,   не
оставляющий сомнений, что он  был  из  Харланов.  "Одно  из  несовершенств
совершенного размножения Харлана - это нос, - прошептал он про себя. - И я
один из очень немногих людей вне Харлана, кто  знает  об  их  генетическом
совете и его программе размножения".
     Карн вернулся, чтобы тщательно осмотреть заднюю стенку Гигиенички. Он
услышал, как спереди открылась и со щелчком закрылась дверь. Задняя стенка
была гладкой. Тонкая фанера не имела отверстий, но тот человек и  Шарлотта
могли переговариваться через нее без всякого труда.
     "И о чем Шарлотта говорила с мужчиной  из  дома  Харланов?  Замышляла
побег? Или измену? Или устраивает назначение?"
     Карн поспешно обежал постройку, чтобы поймать Шарлотту до  того,  как
она откроет, что Кит ушла и можно раствориться в толпе. Он видел, что  она
ищет Кит. Ее шаги ускорились. Он кинулся к  ней  и  схватил  ее  за  руку.
Шарлотта в испуге отпрянула. Она обернулась, чтобы увидеть, кто держит  ее
за руку, и лицо ее побелело.
     - О чем ты говорила с человеком из Дома Харлана, Шарлотта,  в  месте,
которое служит для полного уединения? - Его голос был раздраженным, как  и
он сам.
     Шарлотта откинула голову, глаза ее блестели.
     - Я не знаю, о чем ты говоришь, ревнивый дурак.
     Карн остановился и резко повернул ее так, чтобы можно  было  схватить
ее другую руку. Он с удовольствием отхлестал бы ее сейчас, и был бы  перед
законом прав, но он слишком часто видел, как это наказание  применялось  к
Кит, да и к нему самому.
     - Ты делаешь мне больно, - задыхалась она.
     - Ты делаешь больно моему _Д_о_м_у_. Я имею полное право избить  тебя
до крови за твои секретные встречи с мужчиной.
     - Я ни с кем не...
     Карн сжал  ее  руки  так,  что  она  вздрогнула,  и  как  следует  ее
встряхнул.
     - Не лги мне, Шарлотта. Я его видел.
     - Я уже говорила, что  ты  ревнивый  дурак,  и  тебе  Бог  знает  что
мерещится. Ни с кем я не говорила.
     Подтолкнув ее, Карн заломил ей руки за  спину  и  повел  к  флиттеру.
Подсадив ее на крыло, он втолкнул ее в кабину. Увидев, что Шарлотта упрямо
надула  губы,  Карн  приказал  солдатам,  охраняющим  флиттер,   применять
станнеры, если будет необходимо ее  удержать.  Затем  он  вернулся,  чтобы
попрощаться.
     Когда через несколько минут он усаживался в кресле  пилота,  Шарлотта
зло глядела на него из пассажирского кресла,  в  котором  один  из  солдат
привязал ее не только ремнями  безопасности,  но  и  связал  ей  манжетами
запястья, чтобы она не смогла освободиться.
     - Похоже, ты причинила охране беспокойство, - заметил Карн.
     Шарлотта посмотрела на него с вызовом,  но  ничего  не  сказала.  Это
вполне устраивало Карна, потому что он еще не знал, как говорить с  ней  в
этот момент, и пытался сдержаться.
     Четыре года  напряженного  труда,  попытки  изменить  политическую  и
социальную систему Старкера-4,  а  когда,  наконец,  показались  проблески
надежды, его жена собирается уничтожить его репутацию.
     Карну хотелось бы верить, что ее действия были заговором с Харланом и
Рицем  с  целью  унизить  Дом  Халарека.  Он  умел  управлять  заговорами.
Заговорщиков можно было подкупить, запугать,  склонить  к  измене.  Он  не
верил,  что  здесь  заговор.  Шарлотта  действовала  в  своих  собственных
интересах, для себя. Ее необходимо так же строго  изолировать  в  поместье
Онтар, как Ричарда в Бревене, и у нее  должна  быть  компаньонка,  которая
будет заниматься только ею и у которой не будет мужа и детей,  отвлекающих
ее.
     Леди Агнес. Когда бы слово  "компаньонка"  ни  произносилось  в  Доме
Халарека, воображение немедленно рисовало высокую, худощавую  леди  Агнес,
дальнюю родственницу, няню всех детей в Доме  Халарека,  преподавательницу
хороших  манер  для  девочек  и  самую  строгую  компаньонку.  Леди  Агнес
представляла собой некий образец, и если он попросит, она придет  к  нему,
потому что всегда его любила.
     Карн вспомнил, как раздражали Кит строгие правила леди Агнес.  Кит  -
сорванец, Кит - хулиганка, Кит - невыдержанная. Кит  смогла  вырваться  из
цепких пальцев леди Агнес только после замужества. Леди Агнес приглядывала
за Кит по ее просьбе, даже когда Кит жила в Доме Одоннела.  Она  взяла  на
себя заботу о ребенке в то время, когда Эннис и Кит бежали. Карн  невольно
улыбнулся, воображая реакцию Кит на возвращение леди Агнес в Дом Халарека.
     "По крайней мере, я не совсем потерял чувство юмора, - сказал он  сам
себе. - Я хочу быть рядом, когда Кит услышит это. Кит знает,  какая  жизнь
ждет Шарлотту после того, как приедет леди Агнес, и она  будет  счастлива,
что теперь живет у фон Шусса. У Шарлотты не будет никаких  мыслей,  вообще
никаких".
     Карн почувствовал глубокое удовлетворение, думая о  реакции  Шарлотты
на ее новую  надсмотрщицу.  Можно  было  подумать  о  ком-нибудь  еще,  но
Шарлотта _з_а_с_л_у_ж_и_л_а_ именно леди Агнес.
     Вернувшись в Онтар и вежливо пригласив  леди  Агнес  по  три-д,  Карн
вызвал своих военных советников в библиотеку. Здесь были генералы Винтер и
Рот, капитаны Дженкинс, Филлипсон,  Обрен,  Ян  Виллем  и  Дэннен  Виллем.
Вместе они обсуждали стратегию Халареков в попытке "освобождения" союзника
Макниса. Действия должны были выглядеть  правдоподобно,  в  воздухе  и  на
земле,  однако  допускалось  только  разрушение  ландшафта.  Нет  никакого
сомнения,  что  лорды,  которые  могут  получить  выгоду  от  разоблачения
мошеннических сражений, захотят увидеть в деталях, что происходит.
     Дэннен Виллем поглаживал спрятанный в чехол бимер.
     - Как вы думаете, нет ли какой-нибудь возможности  уговорить  Гильдию
вывести из строя камеры на той неделе?
     Ян Виллем свирепо взглянул на брата.
     - Уж не думаешь ли ты, что Гильдия изменит свою позицию  нейтралитета
из-за такой ерунды?
     Дэннен, в свою очередь, разозлился.
     - А почему бы и нет? Никто не может знать.
     Генерал Винтер прервал разговор резким движением руки.
     - Когда ждать атаку Ката, милорд?
     Карн пожал плечами.
     - Не сообщают. Когда сочтет нужным.
     Леди Агнес прибыла через три дня после того, как ее утвердили, неся с
собой небольшой чемоданчик с одеждой и книги, которых должно было  хватить
надолго. Тан Орконан провел ее к Карну, который в этот момент обедал.
     - Карн?  -  Сухощавая  старая  женщина  с  некоторой  принужденностью
поклонилась,  и  эта  видимая  чопорность  объяснялась  только  старческой
болезненностью суставов.
     Карн встал из-за стола и поклонился в ответ. Никто  не  обнимал  леди
Агнес. Никто никогда ее не касался.
     - Миледи.
     - Где моя подопечная?
     - В квартире у Ларги, леди Агнес.
     - Тогда вы  меня  извините.  -  Она  сделала  еще  меньший  поклон  и
повернулась, чтобы выйти.
     Орконан двинулся ей навстречу, чтобы помочь перешагнуть через  порог.
Леди  посмотрела  на  него  странным  взглядом,  оттолкнула  его  руку   и
переступила порог.
     - Я совсем не так стара и дряхла, - съязвила  она.  -  И  вам  нечего
провожать меня к Ларге. Я много раз проделывала путь в это поместье еще до
того, как вы появились на свет, молодой человек. Однако обычно члены семьи
меня представляли своим женам.
     Карн встал из-за стола и повел леди Агнес  к  лифту,  снова  чувствуя
себя маленьким мальчиком. Он мог и не повиноваться ей,  но  выполнение  ее
указаний после стольких прошедших лет было приятно Карну. Его старая  няня
любила его, и большую часть  его  жизни  она  была  единственным  взрослым
человеком, кто его любил.
     Кат напал на Макниса неделей позже.  А  еще  через  неделю,  в  серое
предзакатное время, Кат, управляя  флиттером,  вел  две  сотни  солдат  на
помощь Макнису. Две сотни не были большой поддержкой.  С  другой  стороны,
большого сражения и не предусматривалось. Организация обороны поместья для
того, чтобы отбить осаждающих, требовала большого количества людей.
     Как только Карн миновал юго-восточный угол поместья Друма, он захотел
узнать о здоровье графа Пауля III. По  слухам,  он  все  еще  цеплялся  за
жизнь, хотя сам уже не понимал, на каком он свете. Если  бы  Пауль_IV  был
такой же, как Ричард или Ингольд  Кингсленд,  или  хотя  бы  Тен  Брассик,
старик давно бы уже "умер  во  сне".  Хотя  вряд  ли  кого-нибудь  удалось
уверить, что это  случайность.  Но  всему  свое  время,  а  ему  предстоит
встретиться в сражении с Гарреном Одоннелом.
     Карн и его солдаты высадились примерно в пяти километрах вниз по реке
от битвы. Ван был "захвачен"  нашествием  войск  Ката,  которые  дошли  до
середины поместья, прежде чем он "обнаружил" их. Его люди оттеснили  армию
Ката назад до реки, но дальше не смогли. Поэтому Карн решил,  взяв  нужное
количество солдат, столкнуть Ката в воду.
     Так как Макнис располагался в очень заросшей лесом Северной  Студеной
Зоне, в тени гор Зимары, весна приходила сюда позже, чем в Халарек.  Когда
Карн поднялся на крыло флиттера, он заметил, что река Зимара была  покрыта
тонким слоем льда. Однако стада уже спускались с  мест  зимовки  и  лениво
жевали засохшие остатки буйной прошлогодней травы. Карн в раздумье смотрел
на животных. Их безучастное присутствие может сделать битву более трудной,
так как глушители не позволяли наделать столько шума, чтобы их спугнуть, и
нельзя было бы использовать летчиков и их бимеры.
     Карн покачал головой.  Они  должны  были  угнать  стадо.  Присутствие
животных могло указать наблюдателям, что битва фальшивая.
     Карн послал гонца  к  Вану,  и  через  несколько  часов  из  поместья
прискакали всадники, чтобы  угнать  стадо.  Командиры  сотен,  между  тем,
дважды проверили все станнеры  на  мощность  и  дальнобойность,  несколько
человек из каждой сотни начали  сооружать  времянки,  а  остальные  строем
маршировали в сторону сражения, если  можно  считать  марширующими  лениво
передвигающихся и глазеющих по сторонам мужчин.
     "Битва" всем порядочно надоела. Карн  заменял  своих  людей  на  поле
битвы и возвращал назад на базу каждые три дня - тех из них, кто не входил
в списки "убитых". Эти списки составлялись на основании полученных  "ран".
Мужчины,  которые  чувствовали  себя  лишь  оглушенными,  объявляли   себя
ранеными и возвращались на базу в  лазарет.  Те,  которые  были  избиты  и
нокаутированы, объявляли себя убитыми и проводили  остальное  время  после
своей "смерти" в похоронной повозке. Их увозили в Онтар в гробах лишь  для
того, чтобы несколькими днями позже снова за ними  вернуться,  но  уже  на
другом транспорте.
     Каждая сторона вела тщательный учет пораженных мужчин, потому что эта
битва была, в сущности, упражнением в меткой стрельбе, и ход ее менялся  в
зависимости от того, кто имел за  день  большие  потери.  Если  Кат  -  он
отступал. Если у него были потери меньше  -  он  продвигался  дальше.  Эти
передвижения полагались на абсолютную  секретность  внутри  каждого  Дома.
Следовательно, Шарлотта ничего не могла рассказать о  своем  лорде,  кроме
того, что он жив и здоров. Сообщения из Онтара  к  Карну  уведомляли,  что
Шарлотта даже не пытается установить дежурство в Ларге и навещать раненых.
     После девяти дней обе стороны были готовы для  важной  и  эффективной
битвы за северо-восточный берег реки.  Ван  Макнис  был  режиссером  этого
полного драматизма водного отступления  под  превосходящими  силами  Ката.
Внизу, по течению, в тени ив, нависающих с обеих сторон, будут ждать люди,
вне поля зрения камер, для того, чтобы поймать тех, кого снесло рекой.
     Ночью перед битвой Вейсман принес Карну  весть,  что  Пауль_II  Друма
скончался и что Гаррен Одоннел сразу же напал на его пограничные  фермы  и
владения. Ко всеобщему удивлению, он  не  объявил  осаду.  Закон  требовал
уведомления за сорок дней до проведения осады.  Сорок  дней  позволили  бы
небоеспособным мужчинам и женщинам покинуть поместье.  Сорок  дней  давали
шанс обороняющимся подготовиться. Атак на фермы и  мелкие  поместья  почти
никогда не было. Карн  вынужден  был  оставить  представление,  устроенное
Катом и Макнисом, немедленно и спешить на помощь вассалам.
     Карн не вернулся в Онтар, но послал гонца к Винтеру,  приказывая  ему
сразу же послать четыре сотни к Друме под командованием Рота, а Кат с ними
там объединится. Солдаты Рота уже простояли в ожидании в Онтаре  несколько
недель. Движение их к Друме могло  занять  лишь  восемь-десять  часов,  но
Карну должно было хватить этого времени  для  того,  чтобы  снять  с  себя
ответственность по отношению к Макнису и  подобрать  кого-нибудь,  кто  бы
заменил его в последние часы битвы. В то время,  как  он  этим  занимался,
Макнис получил уведомление, что  Одоннел  объявил  сорокадневный  срок  до
осады Друмантона. Сорок  дней  на  то,  чтобы  вывезти  все  из  маленьких
поместий и ферм рабов. Сорок дней Паулю IV для того, чтобы в ужасе  ломать
руки и взывать к помощи других лордов.
     Расчет и тактика Одоннела ясно показывали, что он полагал,  что  Карн
будет находиться в оккупированном поместье Макниса.  Внезапно  нападая  на
отдаленные хозяйства, фермы, которые принадлежали рабам,  Одоннел  угрожал
Паулю IV без нанесения ему особого вреда. Рабы не имели большой цены,  так
же, как их временные постройки, выраставшие каждой весной. Малые  поместья
были почти так же защищены, как и само главное поместье. Ущерб, нанесенный
урожаю и стенам зданий, мог лишь выразиться в том, что следующая зима  для
Друмы будет менее комфортной. Карн увидел ошибку в планах  Одоннела  почти
сразу. Одоннел не мог представить  себе,  что  кто-нибудь  серьезно  будет
защищать хозяйства рабов, поэтому разбросал  свои  силы,  тратя  время  на
возню с рабами до  того,  как  настанет  момент  осады.  Карн  намеревался
показать Одоннелу, что это было серьезным просчетом.

                                    11

     Карн сделал несколько кругов над Друмой перед посадкой. Военные  силы
Халарека рассеялись по полсотни человек между деревьями в глубоких долинах
к западу от поместья Друмы. Карн обнаружил их только потому,  что  он  был
заранее предупрежден. Карн знал, что Рот размещал их здесь очень осторожно
в течение тридцати часов. Теперь он мог видеть, что  генерал  замаскировал
их очень тщательно. Внезапность должна  помочь  победить  Одоннелов  и  их
союзников, размещенных тоже в долине, где они уничтожали  любое  строение.
Карн не хотел, чтобы его воины были  застигнуты  внезапно,  поэтому  он  с
удовлетворением  отметил,  что  Рот  не  только  расставил  двойные   цепи
караульных, но  и  хорошо  натренировал  воинов,  избавив  их  от  чувства
всесильности, которое у них появилось после победы над Макнисом.  Станнеры
и лучеметы должны будут стрелять на полную мощность под Друмой, и не будет
никаких правил, запрещающих воздушные атаки с помощью тепловых лучей.
     Было раннее утро, когда Карн посадил свой флиттер на плоскую площадку
за замаскированным временным командным центром. Холмы вокруг  были  усеяны
цветами всевозможных расцветок - желтыми,  розовыми,  красными,  голубыми,
белыми. В воздухе стоял шум  от  жужжания  пчел.  Легкий  ветерок  доносил
запахи цветов. В такой красоте для  Карна  было  тяжело  думать  о  войне,
убийстве и смерти.
     Карн спрыгнул с крыла флиттера на траву и посмотрел на горы Цинна  на
юге. Снег еще держался на их вершинах.
     За этими горами находилось поместье Халарека. И Шарлотты. Он тосковал
по Шарлотте, несмотря на ее вероломство. Он не имел близости  ни  с  какой
другой женщиной после их свадьбы. Он сомневался,  смогла  ли  бы  Шарлотта
остаться ему верной, если бы она не охранялась днем и ночью. Его тело  еще
тосковало по ней, хотя он знал, как опасна эта привязанность. Он  выбросил
эти мысли из головы и пошел к группке людей, находящихся в укрытии.
     Генерал Рот, Карн и младшие офицеры решили до отбытия с  Онтара,  что
они не будут нападать на крупные силы  Одоннелов,  пока  не  подойдут  все
вассалы Дома Халарека. Рот  объяснил,  чем  он  приказал  заполнить  время
солдат. Чтобы  избавить  их  от  скуки  и  понимая,  что  никто  не  будет
тренироваться  бессмысленно,  генерал  помимо  проверки   оборудования   и
строительных работ, которые выполняли обычно резервные  войска,  предложил
совершать отдельные вылазки против небольших групп солдат Одоннела,  чтобы
заставить поддерживать себя в хорошей форме. Отряды воинов, способные,  по
мнению Рота, выполнить задание,  были  вооружены  достаточным  количеством
станнеров и лучеметов и продовольствием на два-три дня, чтобы  напасть  на
Одоннелов. Когда Карн шел к  штабу,  он  видел,  как  солдаты  старательно
трудились и обсуждали, какой урон они нанесут Одоннелам.
     После встречи с генералом  Карн  обошел  несколько  военных  лагерей.
Каждый флайер или транспорт был так тщательно замаскирован, что разглядеть
их можно было только вблизи. Некоторые солдаты несли ящики с оборудованием
в навесные палатки и тенты. Другие ставили кровати в Санитарном центре  на
краю лагеря. Командующие сотнями посылали разведчиков, заставляли  чистить
и ремонтировать оружие до полной боеготовности. Карну  было  приятно,  что
оружие тщательно проверялось. Надо было проверить каждый станнер,  который
попал к Роту от раненых в Макнисе, возвращавшихся после  битвы  в  лагерь.
Одноногий мастер, оставшийся на Онтаре, как раз должен был заняться  этим,
но он еще не прибыл.
     К тому времени, когда Карн вернулся к  месту  посадки,  там  уже  был
возведен командный пункт. Карн прошел через дверь, запиравшуюся  давлением
воздуха. Рабочий столик для мастера по оружию был установлен  при  хорошем
освещении с противоположной стороны от столов с бумагой и картой,  которой
пользовались Карн и его советники. Гора станнеров Макниса лежала на столе.
     Дверь открылась, и мастер, качаясь на костылях, прошел прямо на  свое
место. Помощник прошел за ним, неся ящик  с  инструментами  и  запчастями.
Мужчина уселся на свое  место  и  взял  ближайший  к  себе  станнер.  Карн
повернулся к картам и бумагам, лежащим на столе за ним.
     "Подумать только, мой отец хотел уволить его как  бесполезного,  хотя
он потерял ногу, защищая Халареков  на  Ферме-3,  -  пробормотал  Карн.  -
Лучший мастер по оружию после Веиланда Смита". Он сел,  чтобы  внимательно
рассмотреть рельеф местности на карте Друма.
     Транспорт из Лабара, Номера и Дюрлена прибыл только часом позже после
Карна, хотя Синдт из Дюрлена послал  только  одну  сотню  солдат.  Солдаты
Мелевана и Нерута  прибыли  к  вечеру,  сразу  за  ними  солдаты  Джуры  и
Брассика. Джура и Брассик послали по две сотни каждый, что удивило  Карна.
Он ожидал только лишь моральной поддержки от  этих  двоих,  отвоеванных  у
Харлана лишь только два года назад. Роул не  прислал  ни  одного  солдата.
Чтобы отчитаться перед своим лордом, Бенжамин III  послал  ему  сообщение.
Оно пришло по техническим каналам  в  виде  шифровки.  Карн  прочитал  его
расшифрованное сообщение громко вслух всем своим присутствующим вассалам.
     "Я не буду помогать убийцам моего отца".
     Карн пробежал глазами сообщение в течение секунды, после чего скомкал
его в кулаке.
     - Нет хуже дурака, чем молодой дурак, - прорычал он. - Он дал  клятву
месяц назад и уже думает, что имеет право нарушить ее! Если он думает, что
я забуду об этом из-за войны, то он глубоко ошибается.
     Филлипсон, командир пилотов и давний друг Карна, оторвался от  карты,
которую он изучал.
     - Держу пари, он думает, что ты собираешься застрять здесь на месяцы.
За это время он может  окопаться,  возможно,  найти  союзников.  Например,
Линна и Скабиша. Эти Дома не прислали тебе никого, чтобы помочь?
     Карн кивнул глубокомысленно. Это действительно так. Но, возможно, для
этого были серьезные причины. Скабиш, например, настолько беден,  что  мог
послать людей только верхом на лошадях, а это бы заняло несколько  недель.
Он подумал, что он мог бы использовать отсутствующие  Дома  против  Роула.
Они находились ближе к поместью Роула, чем военные отряды  Халарека.  Карн
вспомнил, что он просил Винтера изучить этот план. Друма была более  важна
Халареку, чем Роул, хотя экспортный баланс Халареков нуждался в товарах из
выдувного стекла. Из-за важности Друмы для Карна он должен был  оставаться
вблизи нее, пока она не падет. Халарек  и  его  союзники  теперь  численно
значительно превосходили Одоннела, который мог рассчитывать на  помощь  от
тесно связанного с ним Харлана.
     Вейсман раскрыл шпионскую  сеть.  Было  бы  легко  приказать  шпионам
Халарека предотвратить попытки Бенжамина найти новых  союзников.  Бенжамин
был слишком юным и опрометчивым, чтобы ему доверяли  шпионы  его  отца,  и
если он вел себя по своему обыкновению, он, наверное,  уже  казнил  многих
высших советников своего отца.
     Но организация  подпольной  деятельности  займет  значительно  больше
времени, чем прямые вооруженные атаки. Карн глубоко вздохнул. Роул  выбрал
время правильно. Карн не мог покинуть Друму. Но он мог сделать вид, что он
не покинет Друму и что Дом Роула не имеет значения для Карна. Это имело бы
большую разницу в политической борьбе со своим изменником, как для  Роула,
так и для  всех  остальных.  Карн  повернулся  к  технику  связи,  который
суетился у края стола с картой.
     - Прими сообщения, - резко сказал Карн, злой от деятельности Роула.
     - Да, милорд. - Техник взял перо и подставку и начал писать.
     "Бенжамину III Роулу, с наилучшими пожеланиями.
     Спустя восемь часов после получения  этого  послания,  все  нефте-  и
газопроводы в Роуле будут отключены так же, как  это  было  сделано  после
измены твоего отца. Ты можешь сидеть в тепле  с  отключенными  машинами  и
потеть, пока я не решу, что делать с молодым щенком, который  кусает  руку
хозяина, пока тот спускает свою свору собак на врагов.
     Или  ты  можешь  отказаться   от   своего   предательства,   заплатив
двухтысячный кредит и послав две сотни солдат в Друму".
     Техник связи перечитал сообщение Карну и затем  ушел  посылать.  Карн
оглянулся вокруг. Никого из его вассалов, кто был здесь минутой раньше, не
было.
     Карн посмотрел на Филлипсона.
     - Где все?
     - Они только что ушли, Карн. Похоже, они о чем-то договорились.
     Семь лордов вошли в комнату минутой позднее, а за ними генералы Рот и
Винтер. Карн посмотрел на Винтера с удивлением.
     - Лорд, - сказал Винтер. - Я вернусь к исполнению своих  обязанностей
на Онтар сразу же, как только эти люди все расскажут; Это очень важно. Они
просили меня прийти, потому что знают, что вы всегда выслушиваете.
     Нерут затем сказал с некоторым колебанием:
     - Мы проголосовали, лорд Карн, семеро из нас и Линн и Скабиш.  Техник
по связи подтвердит, что мы разговаривали с ними.  Мы  предлагаем  вам  не
участвовать в битве, лорд Карн. У вас нет прямых  наследников.  Ваш  новый
племянник слишком молод, чтобы быть признанным всеми в это время. И  любая
война по возрастающей может окончиться распадом Дома  Халарека  на  части,
что сделает нас легкой  добычей  среди  Девяти  Семей.  Наше  голосование,
конечно, не имеет законной силы. Мы знаем это. Мы  желаем  знать,  что  вы
думаете по этому поводу.
     Карн смог только  неподвижно  уставиться  на  них.  Голосование?  Его
вассалы, старые и молодые, хотят  держать  его  в  тылу?  Инстинкт  Гхарра
привел его в негодование.
     Голос разума, вышколенного в Болдере, подсказывал, что вассалы правы.
Их решение было очень важным изменением на  Старкере-4.  На  памяти  Карна
такого голосования никогда прежде не  было:  вассалы  не  решались  делать
предложений своему господину. Эти люди обеспечивали ему  безопасность.  Он
стоял, раздираемый борьбой между традицией и  разумным  решением,  которое
шло вразрез с его желанием. Он хотел сразиться с Одоннелом. Он должен  был
это сделать  после  попытки  Одоннела  не  допустить  необходимую  Гильдии
медицинскую помощь,  посланную  Иджилу.  С  другой  стороны,  у  него  нет
наследника, который займет его место, если его убьют.
     - Я ценю вашу заботу о моей жизни, - сказал он наконец. -  Я  выполню
вашу волю, хотя это очень трудно для меня.
     Винтер слегка улыбнулся. Их план одобрен. Семь лордов  поклонились  в
знак признательности и отправились по своим обычным делам.
     Отряды Халарека,  возглавляемые  генералом  Ротом,  двинулись  против
войск Одоннела по заранее разработанному плану. Дом  Халарека  выступал  в
центре, с флангов - отряды вассалов, все они двинулись на лагерь Одоннела.
     Генерал  Рот  все  продумал  обстоятельно.  Через  день  с  небольшим
сражение закончилось. Две сотни Роула прибыли, как  только  силы  Одоннела
бросились бежать. Одоннел отступал  через  границу  Зоны  Мерзлоты.  Армия
погрузилась на транспортные корабли и отправилась  домой.  Он  сбежал  так
стремительно, что не забрал всех раненых. Если кто-то  остался  за  линией
врага, он бросил их.
     Карн осматривал поле сражения и не  мог  понять,  как  можно  бросить
людей врагу, пока армия не разбита. Отряды Одоннела не  были  в  отчаянном
положении. Он шел вдоль раненых и убитых - и своих союзников, и  из  армии
Одоннела - вызывая как можно  быстрее  транспорт.  Следом  за  Карном  шел
солдат, который по просьбе  Карна  опознавал  тела.  Карн  разговаривал  с
каждым, кто был в сознании, и уверял их, что им будет оказана  немедленная
помощь. Примерно каждый десятый был из отрядов Одоннела. Он не знал, что с
ними делать. Ему не хотелось, чтобы столько врагов оказалось в Онтаре,  но
и оставить их было нельзя. До отправки транспорта надо принять решение.
     В поле зрения Карна попался один из техников связи.
     -  Прошу  прощения,  мой  господин.  Для  вас  пришло  очень   важное
сообщение. - Он произнес залпом: - Ларга Халарек исчезла, мой господин.
     Карн резко повернулся к технику связи.
     - Она отправилась в Леус за  покупками,  милорд,  закупить  обивочный
материал и новый коврик для своей комнаты. Вы же не запрещали ее  прогулки
за покупками в сопровождении охраны.  Две  монашки  и  бригада  солдат  по
вашему указанию отправились с ней.
     У Карна закружилась голова.  Он  подозревал,  что  это  не  поход  за
покупками. Что же опять случилось?
     Дорога в Леус была не  более  опасна,  чем  любая  другая  дорога  на
планете. Это какая-то ошибка.
     - Исчезла?
     - Да, мой господин. Кто-то их оглушил из засады.  Когда  весь  эскорт
пришел в себя, Ларга и ее конь исчезли.
     Карн почувствовал облегчение. По крайней мере,  в  этот  раз  все  не
убиты, как было при похищении Кит. В этот раз, честно говоря,  можно  даже
было  не  приказывать  организовать  поиск.  От  нее  были   одни   только
неприятности. Но дело чести для Карна найти и наказать того,  кто  похитил
его жену. Для продолжения рода  он  должен  найти  и  наказать  того,  кто
попытался лишить Халарека возможности иметь наследников.  А  она  все  еще
была для него желанна.
     Он заметил, что техник  занервничал  под  его  пристальным  взглядом.
Тогда он отвернулся и спросил:
     - Что вы попытались сделать, чтобы отыскать ее или ее похитителя?
     Техник пожал плечами.
     - Я передал вам сообщение, которое пришло, милорд. Больше я ничего не
знаю. - Он вручил Карну текст.
     - Благодарю. Отлично. Вы свободны.
     Карн спокойно проанализировал ситуацию. Убитых нет. Ларга и  ее  конь
исчезли. Возможно, это означает, что похититель должен был недалеко уйти -
либо до Леуса, либо до флайера. Где он мог  спрятать  флайер  на  открытой
равнине у Леуса? Холмы к западу от Великого Болота  могли  быть  ближайшим
убежищем, а до этого  в  течение  нескольких  часов  похититель  мог  быть
заметен. Карн обернулся к посыльному.
     - Позови Винтера. Пусть проверит съемку Гильдии. Передай ему,  что  я
буду дома как можно скорее.
     Карн направился вдоль  рядов  раненых.  Стремительное  возвращение  в
Онтар вряд ли ускорит поиски Шарлотты, но каждая минута  была  дорога  для
раненых.
     В конце последнего ряда лежал скрюченный  человек.  Карн  остановился
около него. В мгновение человек повернулся  на  спину,  вытащил  из  чехла
большой нож и метнул его. Карн отскочил в сторону. Посыльный, подошедший с
докладом, ударил человека по шее. Тот перестал шевелиться.
     Жив. Карн почувствовал прилив безудержной ярости. В глазах потемнело.
У_б_и_й_ц_а_. _У_б_и_й_ц_а_!
     - Мой господин! - Голос посыльного был  нетерпелив.  -  Вы  в  крови.
Стража!
     Карн сосредоточился. Это помогло сдержать гнев.
     "Нож, должно быть, был очень острый, - думал про себя Карн, - так как
я не почувствовал боли. Если бы я чуть помедлил, я был бы уже мертв".
     Теперь сильно ощущалась боль, обжигающая левую руку. Карн  задыхался.
Появился караульный, оценил ситуацию, достал свой станнер и  прицелился  в
убийцу. Подошел санитар и стал сдирать рукав с раны Карна.
     - Не убивайте  его,  -  приказал  Карн  караульному  сквозь  зубы.  -
Очевидец. Убийца.
     Караульный кивнул, оглушил убийцу до беспамятства, связал ему руки  и
ноги, перекинул его через плечо и отправился с ним  к  командному  пункту.
Карн  потребовал  носилки  и  попросил  своего  пилота   подготовиться   к
немедленному вылету. Санитар  возмутился.  Транспорт  с  ранеными  еще  не
загружен. Он мог отправиться в Онтар через несколько часов. Карн  поднялся
на ноги.
     - Ждать нельзя. Ларга исчезла. Надо ехать _с_е_й_ч_а_с _ж_е_.
     Спустя восемь часов флиттер Карна прибыл в  Онтар.  Карн  чувствовал,
что он еле стоит на ногах. Ему пришлось прибегнуть к помощи пилота,  чтобы
спуститься с крыла флиттера. На  мгновение  он  задержался  на  посадочной
площадке, чтобы дождаться, пока перестанет кружиться голова.  Одоннел  был
сокрушен. Ларга исчезла. Кто-то подослал убийцу.  Одоннел?  Харлан?  Роул?
Шарлотта?
     "Говорят, неприятности всегда рядом и следуют одна за  другой".  Карн
усмехнулся.
     Головокружение усилилось, и он оперся на руку пилота.
     - Мой господин? - В голосе пилота были тревога и сочувствие.
     - Сейчас все будет в порядке. Я потерял много крови. -  Карн  задышал
еще чаще. - "Я теряю сознание. Я хочу видеть Отнейла".
     - Эх, почему не  подождали  транспорт  с  ранеными?  -  Резкий  голос
прорезался сквозь головную боль Карна. - Вы знаете, что на транспорте есть
медикаменты.
     Карн понял, что кто-то рядом есть. "Отнейл. Он не стал  ждать,  чтобы
его позвали. Конечно".
     Мужчина в черном, лет пятидесяти, предстал  перед  ним.  Он  нахмурил
брови.
     - Мой господин, я к вашим услугам.
     - Транспорт все еще на земле, - бормотал Карн, качаясь.
     - Если бы вы с ними остались, вы бы не потеряли столько крови.  Лучше
подождать, чем умереть, милорд. Исчезновение Ларги не стоит этого.
     Отнейл  поманил  техника,  который  подошел  с   носилками,   и   они
направились к лифту.
     Карн все еще лежал, наблюдая за мелькающими огнями  вдоль  проходящих
уровней. "Спорить, конечно, глупо. Никогда не переспоришь этого  человека.
Глупо сердиться на доктора. Он знает свое дело. Всегда.  Даже,  когда  мое
состояние так плохо, Отнейл знает, как выйти из положения".
     Носилки двигались мягко, но медленно, из чего Карн заключил, что  все
не так серьезно, чтобы торопиться. Так легко. Можно уснуть. Уснуть.
     Спустя несколько часов Карн проснулся, так как рядом с кроватью  было
очень светло. В поместье была "ночь", а он был в  своей  кровати  в  своей
комнате. Его левая рука была так туго забинтована, что он не мог ее совсем
согнуть. По-видимому, нож  не  проник  так  глубоко,  так  как  локоть  не
поврежден. Он мог с трудом повернуть голову. На мгновение он закрыл глаза.
Ему наложили шину. Вот и все.
     Карн долго лежал в полудреме, пытаясь вспомнить, почему он дома и так
спешно, и все время представляя  людей,  лежащих  вокруг  него  на  траве.
Поднялся Одоннел. Ван и Оберт вели переговоры,  а  их  лица  были  скрыты.
Вассалы Карна голосовали и  ожидали,  чтобы  он  с  ними  согласился.  Это
б_ы_л_а_ надежда на изменение. Он повернулся к картине Иджила,  в  которой
тоже была надежда. На стене Хеймдал сражался против Гигантов Мерзлоты.  На
стене гиганты никогда не достигали Моста Рэйнбоу. Естественно, в том мире,
в котором они жили, а потом была война, которая разрушила мир.
     Все изменилось на  Старкере-4.  Возможно,  гиганты  не  победили  бы.
Возможно, его попытки повернуть Старкер-4 по новому пути  в  конце  концов
имеют тот же результат. Возможно, этот мир не погибнет. Карн снова заснул.
     Вдруг его разбудил шорох справа от кровати. Правой рукой  он  схватил
свой станнер из-под подушки, даже не открывая глаз. Кит  схватила  его  за
руку, прежде чем он успел что-либо сделать.
     - Карн, это я. Тан сообщил нам. Он сказал, что убийца  пытался  убить
тебя, а ты потерял много крови. Ник пришел  узнать,  нужна  ли  какая-либо
помощь в поисках Шарлотты (Тан рассказал нам и об этом), пока  ты  еще  не
так здоров. А я пришла убедиться, что тебе не так уж и плохо,  как  сказал
доктор Отнейл.
     Карн расплылся в улыбке, но был слишком слаб.
     - Ты же знаешь, что Одоннел смягчил диагноз.
     Кит помотала головой.
     - Ты должен доверять ему.
     В глазах Кит блеснули слезы.
     - Ты мой брат, я люблю тебя и беспокоюсь о тебе.  -  Она  наклонилась
над ним и нежно обняла. Она поцеловала его и снова села. - Я не  задержусь
надолго. Джемми скоро проголодается, а он не любит  искусственное  молоко.
Хотя дядя Эмиль следит, скоро он  будет  вытворять  неизвестно  что  через
несколько часов.
     - Ты не принесешь его показать леди Агнес? - Карн постарался  сказать
светло и нежно. А получилось грубо и хрипло.
     Кит с любовью улыбнулась.
     - Что ты, - сказала она и снова поцеловала. - Если я покажу его  леди
Агнес, я получу его не раньше, чем через неделю. - Она собралась  идти.  -
Дядя Эмиль послал для меня флайер, а Ник может остаться  столько,  сколько
ты захочешь. - Она вышла из комнаты и сразу закрыла за собой дверь.
     Карн все еще думал о ней. Ее появление напомнило ему о ее  похищении.
Сотни людей погибли. Для семей погибших это было хуже, чем война, так  как
на войне смерть приходит на глазах друзей и соратников.
     Люди, сопровождавшие Кит и Арла, были совершенно беспечны, так как не
ожидали опасности и не могли защищаться. Но даже и этот кошмар не позволил
Карну долго бодрствовать. Он так устал, так измучен.
     После трех дней,  проведенных  в  постели,  Карн  смог  прогуливаться
ненадолго. Через неделю он уже  мог  целый  день  провести  в  библиотеке,
занимаясь своими неотложными делами, главное из них - поиск  Шарлотты.  Он
знал, что Ник, Винтер, союзники Халареков и фон Шусса,  граждане  Леуса  -
все искали Шарлотту, и нигде не найдено было даже намека на  то,  где  она
могла быть.
     Другие важные  дела  -  церемония  присяги  дома  Друмы  на  верность
Паулю_IV и наказание Бенжамина Роула. Роул послал  две  сотни  как  только
смог. Можно подождать еще несколько дней. Церемонию присяги можно отложить
до тех пор, пока Шарлотта не будет найдена. Это значит, что  Одоннел  тоже
подождет дать клятву Паулю. Карн  почувствовал  легкое  удовлетворение  от
этого, Пауль должен сначала  заглянуть  к  Карну,  так  как  Дом  Халарека
выиграл сражение.
     Приоритеты расставлены, Карн  позвал  Винтера  в  библиотеку.  Винтер
приветствовал своего господина  легким  поклоном  и  резким  стуком  своих
каблуков.
     - Вейсман мне говорил, что вы хотели точно знать, что мы предприняли,
чтобы найти Ларгу. Теперь я доложу. Каждый день мы сообщали вам  кратко  о
наших поисках,  и  это  все  вы  уже  слышали.  -  Генерал  был  краток  и
нетерпелив.
     Карн резко взглянул на Винтера. Что-то было необычно в его поведении.
     - Я хочу знать все подробнее. Первые дни, пока я был  дома,  я  плохо
соображал, генерал.
     Карн подумал о небольшом упрямстве генерала из  его  доклада.  Винтер
кивнул в знак согласия и начал.
     - Никто из фермеров на полях не слышал  никакого  громкого  шума  или
треска, милорд, хотя можно предположить, что эскорт Ларги был  оглушен  на
расстоянии. Я думаю, что они все были оглушены, включая Ларгу. Хотя  лучше
бы ее не оглушали, так как нормального  всадника  легче  транспортировать,
чем бессознательного. Но никто не кричал.
     Никто из Леуса не видел никаких вооруженных всадников или флайеров  в
окрестности. Не было никаких признаков борьбы на месте, где  были  найдены
сопровождающие Шарлотты. Это означает, что она  была  либо  без  сознания,
когда ее схватили, либо добровольно ушла.
     Два дня тому назад городской глава Леуса сообщил через три-д  на  ваш
запрос, что Ларги Халарек нет на их  снимках  местности.  Как  только  они
узнали о нападении, они отправили весь  город  на  поиски.  Они  не  нашли
никаких очевидцев, которые бы ждали ее прибытия.
     Карн выпрямился.
     - Вот и все, милорд. И  леди,  с  которыми,  как  она  говорила,  она
собиралась встретиться, и продавцы магазинов, на которые она указывала,  -
все сказали, что они не слышали ничего о ней несколько недель. С того дня,
как вы потребовали запереть ее дома, милорд.
     - А кто разрешил ей выехать из Онтара?
     Винтер молча посмотрел на Карна.
     - Милорд, я уверен, что на разрешении было ваше указание.
     В голове Карна родились ужасные подозрения.
     -  Я  не  давал  разрешения  выезжать  из  поместья.  И  не   посылал
разрешения.
     Винтер прикусил губу.
     - Когда Орконан сказал мне  об  этом,  я  сказал,  что  это  не  ваше
указание, хотя подпись была похожа  на  вашу.  Вы  же  не  позволяли  леди
выходить, особенно, если в охране менее двадцати человек. - Винтер холодно
усмехнулся. - Или вы совсем ей не разрешали выходить.
     - Указание? С моей подписью?
     - Вы не помните, что говорили об этом, милорд?
     Карн задумался, но слишком много всего произошло с момента  поражения
армии Одоннела.
     - Ничего. И вы дали разрешение Орконану? А где вы были в это время?
     - Я был в Друме, у ваших  вассалов,  милорд.  Здесь  были  Вейсман  и
Орконан. Вейсман показал бумагу Орконану, сказал, что ей ее  передал  один
из раненых, когда она была в клинике.
     - Раненый? О боже! В Макнисе не было раненых, и Тан знал это.
     - Я уверен, что это только предлог, милорд. Конечно,  Ларга  Шарлотта
не знала никого из раненых. Мы положили в клинику несколько человек, чтобы
она точно показала, кто это.
     - Вы спрашивали Шарлотту о  записке?  Кто-то  говорил  мне,  что  она
отказалась совсем посетить раненых.
     - Вейсман сказал, Ларга Шарлотта попросила его передать записку  Тану
сначала, так как она боится меня. Кроме того, как  я  говорил,  я  еще  не
вернулся в поместье тогда, да никто и не думал, что так случится.
     - И вы не спросили ее, как выглядит хотя бы этот человек?
     - Нет, милорд. Орконан пытался. Но она протараторила, что она к  нему
не выйдет, а монашки его не впустили, конечно.
     - Ты думаешь, это был заговор?
     - Я не знаю, милорд. Все случилось  так  быстро,  что  мы  ничего  не
поняли. Я немедленно послал войска вслед за ней, но было уже поздно.
     Карн кивнул. По крайней мере, Винтер уважал бумаги, и он сделал  все,
что мог.
     - Что еще вы обнаружили?
     - На съемках Гильдии только видно, как отряд Ларги двигался по пути в
Леус,  милорд.  Больше  никого.  По-видимому,  похищение,  если  это  было
похищение, произошло, когда съемка была на удаленной орбите.
     Карн взглянул на суровое лицо своего боевого генерала.
     - Ну и?
     - Я не думаю, что это похищение, милорд. Все говорит об  обратном,  и
я, и мои помощники (и городской глава, хотя они  не  могут  сказать  этого
вам) уверены, что Ларга добровольно ушла с тем, кто ее уговорил.
     С болью в груди Карн признал, что он тоже в этом уверен.
     - А что сделал городской глава, когда рассказал вам, Винтер?
     - Она была в сопровождении двух компаньонок и одного  отряда  охраны.
Двадцать человек. На группу напали, но никто серьезно не пострадал.
     - Может быть, ее эскорт был в сговоре?
     - Сомневаюсь, милорд. В  команде  был  тот  же  полицейский,  который
рассказывал о  нападении  на  свадебную  процессию  леди  Катрин.  Он  был
серьезно ранен  людьми  Одоннела,  но  добрался  до  поместья,  чтобы  все
рассказать. Вы его, вероятно, помните?
     Карн кивнул.
     - Этот человек предан дому Халарека, мой господин, и очень храбр.
     Карн ухватился за последнюю  фразу,  нежелательно,  что  пленница  из
Девяти, даже Шарлотта, полностью предала свой Дом,  в  который  она  вышла
замуж.
     - Тогда, ты думаешь, какая-то из ее компаньонок была сводницей?
     Винтер обошел вокруг стола, подошел к Карну и посмотрел прямо  ему  в
глаза. Он не считал достойным выдвигать обвинения в адрес Дома Уединения.
     - Лорд Карн, на месте "похищения" не было никаких  признаков  борьбы.
Никаких остатков одежды или галантереи, которые бы  дали  намек,  в  каком
направлении вести поиски. Ларга Шарлотта не звала на помощь,  хотя  многие
рабочие из Леуса были за городом на своих участках и могли бы услышать ее.
     - А, вероятно, кто-то видел, что случилось.
     Винтер взял правую руку Карна чуть выше локтя.
     - Смотрите правде в глаза! Она не сопротивлялась. Вам  говорили,  что
нападение произошло позади небольшого холма и было скрыто  от  огородников
из Леуса. Можете предположить, как и я, что же случилось.  Приставив  двух
монашек и леди Агнес к Ларге, вы уже публично признали, что она вероломна,
насколько можно. Сделайте следующий шаг и увидите, что  ее  "похищение"  -
это доказательство, что она искала удовольствия на стороне. Подумайте, мой
господин! Мы все обыскали, ваши союзники тоже, жители города тоже. Все  за
то, что она была в сговоре со своим "похитителем".

                                    12

     Почти все время, начиная с Лью, их преследовал запах сырости и  запах
сосны.
     Всадники пересекли равнину, и Брандер остановился в долине между двух
круглых  холмов,  и  здесь  все  те  же  сосны  и  их  вечный  аромат.  Он
возненавидел этот запах  за  полдня  пути,  но  избавиться  от  него  было
невозможно. Лошади  были  небольшие.  Их  можно  укрыть  у  откосов  и  во
впадинах. На лошадях гораздо  труднее  передвигаться,  чем  на  флиттерах,
конечно. Но флиттеры заметны с любого участка земли, хотя только с больших
владений с ними бы попытались связаться для опознавания.
     Брандер глубоко вздохнул. Эта влажность в воздухе из-за озера Святого
Павла. Возможно, Бревен недалеко. Брандер был бы рад спрятаться  от  этого
вечного аромата где-нибудь внутри здания. И  скрыться  от  Ларги.  Женщина
постоянно  выражала  недовольство  этой   долгой   поездкой.   Она   снова
жаловалась. Конечно, последние два дня были особенно  тяжелыми,  но  такая
напряженная езда позволила им быть недосягаемыми для любого преследования,
и конец их путешествия был близок.
     "Итак, совет Халарека идти прямо по направлению к Друме  из  поместья
Макниса значительно облегчил мою работу".
     Ларга Халарек остановила свою лошадь около него, бормоча о  том,  как
она слаба, как она устала, как мучается жаждой. Хотя совсем не обязательно
было ее сдерживать. Она с готовностью пришла без сопровождающих, а  он  не
нуждался ни в каких помощниках.
     Тот факт, что при ее похищении было только два свидетеля - он  сам  и
Ларга Халарек, позднее мог бы очень пригодиться. Так как  несерьезно  было
убивать свидетелей, очень удачно, что он без  проблем  справился  с  ними,
оглушив из станнера. Кроме того, вряд ли люди забыли похищение леди Катрин
и быстро  могли  бы  связать  эти  похожие  нападения.  Брандер  загадочно
улыбнулся. Хотя, что интересно, иногда одна и та же  уловка  удавалась  по
два-три раза одним и тем же людям. Как тайное укрытие женщин в  Бревене  в
обители дьякона. Когда впереди замаячили  обширные  серые  стены  Бревена,
Брандер  притормозил  своего  коня.  Тот  от  недовольства  забрыкался   и
зафыркал. Брандер обернулся к Ларге.
     - Лорд Ричард ждет вас с нетерпением, моя госпожа, - сказал он.  "Как
грубый баран". - Теперь вы должны одеться и накинуть капюшон. -  "Было  бы
нехорошо, если ее здесь узнают. Невероятно, но факт". - Хотя,  если  бы  я
отказался  привезти  вас  сюда,  Ричарду  пришлось  бы  задать   несколько
неприятных вопросов его верному кузену.
     Ларга Шарлотта повернулась в седле, забыв об усталости.
     "Неужели это страсть? Уверенность, без сомнения, в репутации  Ричарда
как любовника. Держу пари, что эта уловка опять сработает".
     - Моя госпожа, вы можете спешиться. Лучше нам сейчас пройтись пешком.
- "Лошади в садовых воротах нас бы выдали".
     Брандер соскочил со своего седла и галантно помог  Ларге.  Оказавшись
на земле, она повернулась к нему и подозрительно посмотрела в его глаза.
     "Несколько месяцев знакомства с ней не возбудили во  мне  какого-либо
интереса к ней".
     Шарлотта сделала несколько шагов, скинула с себя одежду для  верховой
езды через голову, затем скинула с себя и все остальное.
     Она застенчиво смотрела на него.
     - Нет, нет, не я,  Шарлотта.  Вероятно,  другие  мужчины  от  желания
увидеть то, что скрыто под одеждой, возбудились бы, но не я. Мне даже жаль
Халарека, которому приходится жить в постоянной готовности к действию.
     Шарлотта пожала плечами, вдела руки в рукава, а затем  вскинула  руки
над головой с криком победы.
     - Я догадалась! Я родом отсюда! Никто больше мне не помешает!
     - Замолчи! - огрызнулся Брандер.
     Шарлотта съежилась и прикрыла рот рукой.
     Брандер взглянул на нее, стараясь скрыть свое презрение. "Ты  в  этом
уверена? После года, проведенного в  Доме  Уединения,  похожем  на  этот?"
Брандер глубоко дышал, чтобы унять свое раздражение.
     - Пора идти, моя госпожа. К сумеркам мы должны  добраться  до  ворот.
Оденьтесь.
     Она ему  состроила  гримасу,  быстро  заплела  свои  длинные  волосы,
подняла их вверх и спрятала под верхней одеждой и надвинула капюшон, чтобы
скрыть лицо.
     - Никто на вас не  обратит  внимания,  пока  вы  скрываете  лицо  под
капюшоном, - напомнил Брандер. "Она провела год в  Доме  Уединения,  и  ей
надо обо всем напоминать. Глупая сука!" -  Иначе  вы  выдадите  себя,  моя
госпожа. - "Иначе _я_ выдам себя".
     - Я знаю, знаю, знаю.
     "А ты будешь, будешь, будешь слушаться?"
     Сосновые иглы шелестели у них под ногами и заглушали  шаги.  Хотя  их
никто и не мог услышать, так как в Бревене не было внешней охраны.  Ничего
не случилось. Брандер твердо заверил ее, что предосторожность не повредит.
     Сосны создавали  свой  полумрак,  еще  до  захода  солнца.  Пока  они
проходили, встрепенулись белки. Среди сосновых иголок щебетали  и  шуршали
птицы. Кричали уик-уик, заставляя Ларгу подпрыгивать - "Кто это? Кто это?"
Скоро Брандер услышал плеск воды,  а  затем  и  увидел  блеск  воды  среди
деревьев. Они добрались быстрее, чем он предполагал. В это время дня  надо
быть более осторожными. Он направился к гладкому валуну.
     - Нам нужно немного подождать, Ларга, до тех пор, пока не зазвонят  к
ужину. Надеюсь, вам будет удобно на этом камне отдохнуть и скрыться до тех
пор, пока не сядет солнце.
     Женщина послушно села, и они  ждали,  пока  солнечный  диск  краснел,
багровел и наконец скрылся за горизонтом. Когда Брандер сделал знак рукой,
Ларга молча и послушно поднялась. Брандер кивнул. Хорошо. Пора выступать.
     Они шли, склонив  головы  и  укрывшись  капюшонами,  среди  деревьев,
окружающих внешнюю стену Бревена. Они подошли к низкой  деревянной  двери,
которая вела в сад Бревена. Ларга направилась к двери, но Брандер  схватил
ее за руку.
     - Не спешите. Помните о звоне к ужину. В саду еще кто-то может быть.
     Ларга кивнула и  перестала  самовольничать.  Скоро  громко  зазвучали
колокола,  призывая  к  ужину.  Брандер  подождал  минут   десять,   чтобы
убедиться, что всем зазевавшимся хватило времени добраться  до  трапезной.
Затем открыл ворота и шагнул в  темноту  сада.  Мгновенно  он  перепрыгнул
через кустарник  и  открыл  узкую  дверь,  за  которой  была  видна  узкая
лестница.
     - "Служебный" ход, - пробормотал он. - По  крайней  мере,  ты  думают
археологи. _Б_ы_л_и _л_и_ у Древних слуги? Теперь священники сами  себе  и
прислуга.
     - Древние?
     - Молчи!
     Брандер чувствовал ее злобный взгляд  сзади,  но  тем  не  менее  она
замолчала и шла за ним.
     Прежде чем выйти в коридор, он высунул голову, чтобы  убедиться,  что
никого нет, затем поманил Ларгу, чтобы она следовала за ним.
     В комнате Ричарда не было охраны из Совета.
     Ричард,  используя  свой  каприз,   конечно,   заранее   продуманный,
отправился на ужин  в  обществе  охраны.  Брандер  толкнул  дверь.  Как  и
полагается, закрыта. Охранники, должно быть, проверяли дверь перед уходом.
Он лег на пол и заглянул под дверь. Как  и  было  задумано,  ключ  был  на
месте. Брандер вытолкнул его кончиком ножа.
     "Ну и дураки в Совете. Удивительно, что Ричард еще здесь. Если бы мои
кузены не были заняты борьбой друг с другом, они бы давно помогли  Ричарду
сбежать или убили бы его. Солдатам и в  голову  не  приходит,  что  кто-то
может забраться в комнату Ричарда. Дураки!"
     Брандер отпер дверь и пропустил вперед Ларгу. Он запер дверь снова на
случай, если патрулю Совета захочется снова проверить  ее,  затем  показал
Ларге крошечную спальню и  комнату  Гигиены.  Эта  комната  была  остатком
роскоши для отдыха и уединения здесь кого-то из Девяти.  Новый  настоятель
все изменил здесь, считая, что все комнаты должны быть совершенно пустыми.
И эта комната тоже сравнительно пуста. Ни пушистых ковров, ни гобеленов на
стенах, ни полированных столов или массивных кроватей, ни кладовой, полной
яств и дорогих вин. Правда, буфет у двери  служил  в  качестве  шкафа  для
одежды Ричарда.
     "Ларга должна понять,  что  именно  здесь  она  будет  скрываться  от
любопытных глаз".
     Брандер посмеивался, раздумывая о  том,  как  прекрасная  юная  Ларга
прячется в шкафу. Ларга как-то странно посмотрела на него, и веселье сошло
с его лица. Он открыл одну из дверей буфета, чтобы показать  ряды  крючков
вверху и ящики внизу.
     - Для вашей одежды, Ларга, - и засмеялся, так как на ней была  только
одежда для верховой езды, а весь свой гардероб она оставила в лесу.
     Ларга осторожно обошла маленькую комнату и еще меньшую спальню. Когда
она открыла следующую дверь, она пришла в уныние.
     "Вот это сюрприз! Только Гигиена. Больше нет места,  леди.  Это  все,
что вы видите. А вы каким местом думали?"
     - Это все? - Шарлотта наконец решилась спросить.
     - Это Дом Уединения, Ларга. Вам это знакомо. И, как  вы  знаете,  еще
роскошный по сравнению с другими. У герцога две комнаты и своя Гигиена.  -
"В Гигиене тоже можно спрятаться, Ларга. Ну, как смотрины?"
     - Но, я думала...
     "Ох-ох. Ты слушала рассказы его светлости о том, что было  здесь  при
прежнем аббате. Он потерял все за пять лет из-за своей тяги  к  роскоши  и
потворства вкусам Девяти. Мужчинам он очень нравится".
     - Но вы сказали...
     - Я не сказал ничего, что было бы неправдой, моя госпожа. -  "Хотя  я
опустил несколько подробностей, таких, как неожиданная проверка". -  Я  не
описал комнаты лорда Ричарда, так как вы совсем недавно из Дома Уединения.
Я не думал, что это очень нужно. Я рассказал вам о преимуществах  связи  с
лордом Ричардом. - "Как часами он  будет  развлекаться  с  вами,  так  как
больше ничего не умеет делать (в отличие от вашего мужа). Как выгодно быть
подругой мужчины, который будет самым сильным на Старкере-4, когда  выйдет
отсюда.
     Я показал вам, что вы могли бы вернуться к  Халареку.  Я  не  имел  в
виду, что Ричард останется здесь навсегда. Это позор для вас,  выгода  для
меня".
     Шарлотта обошла комнату и встала у окна. За окном  было  озеро,  лес,
ясный день, из картинок свободного города Лок.
     "Ты здесь одна, госпожа. Ты можешь смотреть на вольную жизнь,  но  не
можешь выйти отсюда.  Ты  будешь  всегда  только  с  Ричардом.  Вы  будете
заниматься только друг другом".
     Брандер взглянул на часы.
     - Уже пора кому-нибудь прийти с ужина, Ларга. Меня  никто  не  должен
видеть здесь наедине с тобой. Солдаты Совета часто приходят сюда с  лордом
Ричардом,  проверяя,  что  он  собирается  делать.  Я  думаю,  вы   можете
спрятаться в душе. Они вряд ли заглянут туда.
     Не взглянув на нее, Брандер вышел.
     Чтобы  не  привлекать   внимания   охраны   Совета,   Брандер   решил
неделю-другую отказаться от визитов в Бревен. Он  хотел,  чтобы  никто  не
удивлялся, почему после четырех лет верности  главе  -  Дома  он  либо  не
приходил, либо пришел рано, поэтому он пришел день на  десятый.  В  глазах
Шарлотты было пресыщение, как у ленивой кошки  после  вкусного  запретного
обеда. Ричард сиял, так как он обладал женой Халарека. Брандер был уверен,
что  она  удовлетворяла  его  полностью  после  долгого  воздержания.   На
следующей неделе они выглядели так же.
     В третий раз стали появляться  изменения.  Брандер  почувствовал  это
сразу, как только охранник открыл дверь.  Он  предположил,  что  изменения
вызваны известиями, которые он присылал с  Изаном  Грентом  об  оставлении
Одоннелом Друмы,  куда  только  два  дня  спустя  прибыли  Халарек  и  его
союзники. Ричард выглядел озабоченным. Шарлотта, надув губы,  вертелась  в
конце комнаты. Ричард сидел на небольшом стуле, когда  вошел  Брандер.  Он
все еще был озабочен. Брандер надеялся, что он обдумывает, как  избавиться
от лорда Юарка. Глава вассалов. Бельмо на глазу.
     Брандер сначала хотел сообщить хорошие новости, хотя их было немного.
Хорошей  новостью  было  то,  что  семена,   которые   посеял   Ричард   в
Бенжамине_III  Роуле,  когда  молодой  человек  был  в  Бревене,  принесли
полезные плоды.
     - Роул отказался  служить  в  Друме.  А  там  была  попытка  убийства
Халарека в Макнисе. Что я имел в виду? Я думаю, что здесь замешан Роул.  -
"Было бы интересно узнать, что сделает Халарек с Роулом. Или с убийцей".
     Глаза Ричарда на мгновение засияли, затем он нахмурился.
     - Попытка? Это означает, что убийство не удалось?
     - Да. - "А если бы у меня был шанс встретиться с ним, я бы не оставил
его живых, чтобы он больше не ошибался". - Халарек поймал его.
     - Выдал ли он, кто его подкупил?
     "Надеюсь, нет".
     - Как сообщил наш агент в Онтаре, нет. Может быть, еще  нет.  Халарек
скорее щепетилен к пыткам.
     - Что еще? - тон Ричарда означал, что он предполагает, что  остальные
новости хуже.
     Брандер затоптался на месте,  закашлялся,  ожидая  гнев  Ричарда.  Он
копил плохие известия несколько недель, попросив Изана Грента и Даннела из
Юра не говорить о них, если им случится быть у  Ричарда.  Эффект  от  кучи
неприятностей всегда очень интересно наблюдать.
     Ричард вертелся, глаза его буравили Брандера.
     - Иди ты к черту! СКАЖИ, ЧТО ПРОИСХОДИТ.
     Брандер вытаращил глаза.
     -  Ничего  особенного,  милорд.  Я  расскажу  вам,  что  полоса  удач
расстроилась.
     - Подробнее.
     - Подробно, планы расстроились. Рудер и Ганнет  еще  не  наказаны.  -
"То, что ты мог бы приказать, Ричард, мой мальчик, ты не можешь". - А меры
против Ката никогда не принимались. Без твоей руки на мече,  так  сказать,
наш Дом разрушается. - "И будет и дальше гибнуть, если  кто-то  вскоре  не
захватит его". - Это не в интересах Марка или кого-то из других  вассалов,
чтобы Харлан вернулся, чтобы защитить его, прежде чем Халарек вынесет  вам
здесь приговор, Ричард.
     - Да?
     Брандер все еще стоял с широко открытыми глазами. Ричард  бросился  к
нему.
     - Расскажи мне все или я сверну тебе шею прямо здесь, в этой "дыре".
     - Макнис увел Ката через реку,  затем  они  успокоились,  и  на  это,
казалось, было несколько причин. Халарек разбил  Одоннела  в  Друме,  или,
скорее, Гаррен отступил в Зону Мерзлоты и бросил своих людей.  Хуже  всего
для нас то, что большинство захваченных Халареком  вассалов  против  него,
включая Роула.
     Леус предпринимает отчаянные попытки,  чтобы  помочь  Халареку  найти
Ларгу. Другие Свободные тоже активизировались. Городские главы Лока, Леуса
и Нирана встречались с Халареком и его  союзниками  за  круглым  столом  у
Свободных. Это нам не сулит ничего хорошего. Для тебя.
     Ричард стукнул кулаком по столу.
     - Всеми Святыми и именем своей  матери,  как  бы  я  хотел  выбраться
отсюда. У меня нет хороших агентов, мне  неоткуда  ждать  помощи...  -  Он
встал резко, так, что его стул хрустнул. Он обернулся к  Брандеру.  -  Все
борются за захват земель и власть и тратят все деньги на подкуп  союзников
или наемников.
     Брандер кивнул. В голосе Ричарда  слышались  и  зависть,  и  крушение
надежд.
     - Это правда.
     Брандер ожидал несколько минут, пока  Ричард  собрался,  обернулся  и
снова сел. Тогда  Брандер  тоже  сел,  и  они  стали  обсуждать  возможные
политические эффекты мягкого наказания Халареком Роула  (просто  штраф)  и
движения свободных городов к Халареку. Затем Брандер попрощался,  оставляя
Ричарда с массой неприятных раздумий на следующую неделю.
     В четвертый раз Брандер заметил изменения у Ричарда и Шарлотты.
     Лицо Ричарда заострилось и вытянулось. У Шарлотты под глазами  темные
круги, а ее рот плотно сжимался, когда она  смотрела  на  Ричарда.  Ричард
хотел знать, кто из кузенов сейчас управляет ситуацией,  является  ли  все
еще лорд Марк главой вассалов, есть ли еще неприятности, как оплатил  Карн
Халарек политически нападение Роула с заправленным и выключенным горючим и
штрафы вместо флайеров и людей.
     Шарлотту не интересовали известия ни о Харлане, ни о Халареке.  Когда
Ричард сел за маленький столик, Шарлотта поставила рядом  табуретку.  Пока
Ричард расспрашивал Брандера и слушал новости из внешнего  мира,  Шарлотта
гладила руку Ричарда. Он не обращал на нее внимания.  Она  встала,  обвила
руками его шею и прижалась к нему. Он оттолкнул ее прочь.
     "Э,  слишком  много  для  него?  Или  она  требует   контроля?   Надо
понаблюдать. И она ничего не спрашивает о муже".
     Когда Ричард закончил расспросы, Брандер доложил  остальные  новости,
не все было хорошо.
     Ричард стал ходить вокруг комнаты, грубо ругаясь. Шарлотта  крутилась
около Брандера, сунула мятый кусок бумаги в его  руки,  затем  скрылась  в
спальне. Брандер ликовал.
     "Это то, что я думал, Ричард  и  Лхарр  Халарек  получат  смертельный
политический удар".
     Брандер проскользнул мимо  Ричарда  в  Гигиену  и  закрыл  дверь.  Он
развернул записку и положил на колени. Печатные буквы по диагонали:
     "Я хачу домой. Сдесь больши ни интиресно. Ричард ни любит миня".
     Брандер с удовлетворением улыбнулся. Ей,  по-видимому,  хочется  уйти
отсюда, раз она решилась написать. Он бросил  записку  в  мусор,  глядя  в
зеркало, сделал серьезное выражение и вернулся к Шарлотте и Ричарду.
     "Я верну ее  мужу  в  конце  следующей  недели.  Его  День  Рождения.
Отличный подарок на день рождения - возвращение блудной жены".
     Брандер  уселся  в  единственное  кресло  комнаты,   обдумывая   план
возвращения Ларги и ожидая, пока пройдет гнев Ричарда.

                                    13

     Карн и три его главных офицера молча уселись вокруг большого рабочего
стола в библиотеке. Перед каждым стоял теплый  хлеб  и  кружки  с  горячим
напитком. Был Первый День, и все торопились со службы. Был  день  рождения
Карна, но праздник не чувствовался. Вейсман в раздражении теребил манжету,
Орконан сдувал пар с кружки. Лицо  Винтера  выглядело  более  сурово,  чем
обычно. Ларга исчезла месяц  тому  назад,  и  никакие  поиски  не  помогли
узнать, где она и жива ли она.
     Орконан прервал молчание.
     - Что касается убийцы, мой господин. Надо  что-то  решить.  За  месяц
допросов он сказал, что он человек Одоннела, а  Одоннел  отрицает  это.  Я
думаю, лучше прекратить допросы и наказать его. Он никогда не сознается.
     Карн посмотрел на своего администратора.
     - Ты все еще думаешь, что он человек Одоннела?
     - Нет, милорд, ни в коем случае. Винтер и  Ансе-Смит  согласились  со
мной, что он все придумал. Мне непонятно, как Одоннел мог подослать убийцу
после побега.
     Карн кивнул.
     - Я тоже так думаю. - Он взглянул на  Вейсмана.  -  Напиши  приказ  о
наказании и отдай его офицеру из охраны. Хотя нет.  -  Карн  поднял  руку,
когда Вейсман хотел что-то  сказать.  -  Я  не  собираюсь  его  подвергать
пыткам. Под пытками  обычно  выдумывают  что  угодно,  лишь  бы  перестать
мучиться. Такие "признания" бесполезны.
     Вейсман удивился, но поклонился в  признательности,  написал  приказ,
подал Карну на подпись, затем позвал мальчика, чтобы тот передал сообщение
офицеру охраны.
     - Кто, как _в_ы_ думаете, послал его? - спросил Винтер. - Роул?
     Карн затряс головой.
     - Я не отвечаю за  его  действия,  но  это  неправдоподобно.  -  Карн
говорил громко, что он часто размышлял об отказе Роула служить ему.  -  Он
недавно на службе и был слишком долго в Бревене,  чтобы  совершить  такое.
Для него важно завоевать доверие. - Карн задумался, нахмурившись.  -  Хотя
либо Ричард, либо Брандер могли нанять его.
     - Я проверю это, - сказал Вейсман.
     Орконан размышлял над сказанным Халареком.
     - Вы сказали, что одного из дьяконов, охраняющих дверь Ричарда ночью,
вы привели сюда, не так ли?
     Карн кивнул.
     - Я уверен, что он не узнал меня в  Свободном,  который  его  привел.
Если узнал, то ничего не скажет.
     - Нет, он никогда ничего не  скрывал.  -  Орконан  собрал  документы,
разбросанные по столу. - Эти бумаги содержат  его  заработки,  по  крайней
мере, с весны, а это заставит его шпионить усердно. Хотя проблема этим  не
решается, милорд. Он не простит вам смерти его отца или смерти его  детей,
даже если не по вашей вине. Он даже убежден, что вскрытие  трупов  Гильдии
было назначено вами.
     Опять за столом воцарилось молчание.
     Агенты были во всех Домах,  но  часто  информация  была  искажена,  а
выводы очень субъективны.
     - Я бы желал, чтобы кто-нибудь  внедрился  к  Роулу,  -  окончательно
заключил Винтер. - Молодой человек не новичок в мире  и  неглуп,  а  такое
скоропалительное решение об отказе от  службы,  его  намерение  восставать
довольно глупо. Кто-то сыграл на его настроении, позволив  ему  распустить
свои чувства.
     - Это опасно, - сказал Орконан.
     - Позволять давать волю чувствам всегда опасно, - Карн имеет  в  виду
свой свежий пример. - Его отец был неглуп, но он был  очень  честолюбив  и
упрям. Бенжамин III будет отстаивать свое решение с таким же упорством.
     - Первая плата по его штрафам пришла  сегодня  в  полдень,  -  сказал
Вейсман.
     - Теперь это позволит ему освободиться, но Тан прав. Я думаю, что это
не все неприятности, которые можно было от него ожидать. Новый лорд  начал
с сопротивления. - Карн осмотрел заваленный бумагами стол. -  Я  согласен,
что штрафы придержат его только на зиму.
     Вечером, за семейным ужином, Карн сел на место Лхарра на  возвышении,
разглядывая толпу своих родственников. Он ел и думал о Шарлотте. О ней  не
было ничего известно. Ниоткуда. Никто ее не видел. Никто не заявлял  о  ее
убийстве. Это давало повод думать, что она жива. Ему хотелось  знать,  где
она. Он проглотил остатки ужина и уставился на тарелку.
     Он ясно слышал стук каблуков по полу, затем закашлялся  Рэд,  капитан
синих, и Карн обратил внимание на человека, который стоял справа от  него.
Рэд сунул палец за воротник, а затем спрятал  за  край  туники.  Когда  он
заметил взгляд Карна, он покраснел. Его  нервозность  интересовала  Карна.
Капитан Рэд редко нервничал, поэтому и считался хорошим командиром.
     - Мой господин. - Рэд был  взволнован.  Он  прокашлялся  и  заговорил
снова. - Мой господин, кто-то позвонил  у  северо-восточного  входа  очень
настойчиво. Когда спросили, кто это, то оказалось, что Ларга Халарек.
     При имени  Ларги  Карн  одеревенел.  Неужели  это  правда?  С  другой
стороны, это легкий повод для убийства, если Лхарр сам захочет  проверить,
действительно ли Ларга у двери. Ловушка. Западня.  Как  их  много  в  этом
мире, включая любовь и страсть.
     - Что случилось? _Э_т_о_ Ларга?
     - Я... Я не приказал открыть  дверь,  милорд,  подразумевая,  попытку
убийства - не спрашивайте меня больше здесь, милорд.
     Карн перевел взгляд со своих пальцев на повязку, которая укрывала его
рану. Он кивнул.
     - Правильное решение. Я полагаю, я был недостаточно  бдителен.  -  Он
грубо усмехнулся. - Лучше посмотреть, кто это. Я буду иметь дело с женой.
     Рэд затряс головой.
     - Надо идти вам, лорд.
     Карн почувствовал беспокойство в голосе Рэда, кивнул  и  остановился.
Они были долгое время соратниками в борьбе, и он полностью доверял решению
Рэда. Они покинули незаметно Зал и через минуту  исчезли  из  поля  зрения
Семьи. Рэд бросился бежать.
     - По ступенькам быстрее, чем на лифте,  милорд,  -  бросил  он  через
плечо, пробегая мимо лифта к лестнице, - и никто не должен  видеть  ее  до
вас, господин.
     Карн похолодел от мрачного предчувствия.
     - Ранена ли она? Не умирает?
     - Нет, милорд. Или, по крайней мере, она так не выглядит.
     Понятно, что он больше  ничего  не  получит  от  Рэда.  Карн,  затаив
дыхание, преодолел три лестничных пролета.
     Они прошли через охрану, выставленную на входе, и вышли на плац. Карн
дал указание Рэду поставить охрану  на  случай,  если  он  заметит  что-то
недоброе.
     Вдоль одной из стен плаца аккуратными рядами  были  развешаны  старые
костюмы и маски. У выхода развешаны мотки веревок. Рэд направился к выходу
впереди Карна. Сверху вдоль тяжелой  выходной  двери  была  решетка.  Карн
подошел к видеоустройству. Экран у двери засветился и показал Шарлотту  по
ту сторону двери, одетую в платье дьякона.  _П_л_а_т_ь_е  _д_ь_я_к_о_н_а_.
Рэд был прав, что не позволил ей войти.
     - Ты думаешь, в этом и кроется разгадка?
     Рэд кивнул.
     - Отлично!
     Карн встал прямо у решетки двери, чтобы его лучше было слышно.
     - Шарлотта?
     Он услышал вздох, затем:
     - Мой лорд?
     Карн распрямил плечи. Это был голос Шарлотты. Про себя он размышлял о
том, насколько мягкой была его реакция на этот голос.
     Она исчезла месяц тому назад, а  тем  не  менее  звук  ее  голоса  не
приводил его в ярость. Карн почувствовал облегчение. Ее  измена  разрушила
влияние ее прелести и чувственности на него. Он  хотел  бы  избавиться  от
этого. Рэд окликнул его.
     - Мой господин, она обращается к вам.
     Карн прислушался к ее словам, она хныкала.
     - Я промокла и озябла, Карн. Меня не  было  так  долго.  Пусти  меня.
Прости меня. Я вернулась к тебе.
     Карн взял ключ и вставил в замок.  Шарлотта  стала  более  решительно
стучаться. Внутри звук, прошедший через усилители и фильтры,  был  глухим,
со специфическим эхо от видеосистемы связи у  двери.  Карн  разрешил  Рэду
поднять решетку. Рэд взял в  руки  станнер  и  посмотрел  на  Карна.  Карн
согласился, что предосторожность не повредит. Только  бог  знал,  была  ли
Шарлотта приманкой Харлана, инструментом, чтобы открыть дверь в Онтар  для
вражеских солдат.
     Рэд привел в готовность оружие и открыл дверь.  Шарлотта  была  одна.
Карн понял, будто сама Шарлотта рассказала ему  об  этом,  что  под  робой
никакой другой одежды не было. Он был почти уверен, что любой узнал бы это
сразу. Решение Рэда не впускать ее без Карна, несомненно, было правильным;
Ларга Халарек вернулась почти нагишом в робе дьякона...
     Она была в Доме Уединения. Другого объяснения быть не могло.  Сколько
мужчин имели с ней дело в Доме Уединения? Этот вопрос пришел бы  любому  в
голову после изучения ее оригинального одеяния и возвращения.
     Карн знал, что если он неправильно отреагирует на  этот  скандал,  то
это крах его политической карьеры.
     Карн пытался вычислить возможных свидетелей прибытия Шарлотты.  Синие
ничего не знали, но, по крайней мере,  пограничник  мог  видеть.  Если  он
кому-нибудь разболтал, тот еще кому-то, то сплетня будет распространяться,
как по испорченному телефону. Все будут на  встречах  обсуждать  Шарлотту.
Они  будут  смеяться  над  слабостью  Карна  и  ее  дерзостью.  Они  будут
показывать пальцем на рогоносца и насмехаться над ним, как  будто  с  ними
никогда такого не случалось.
     Не отрывая глаз от Шарлотты, Карн спросил:
     - Кто ее здесь видел, капитан?
     -  Только  лишь  пограничники.  Я  все  проверил  по  пути.   Капитан
пограничной охраны доложил, что ее с сопровождающим  остановили  на  нашей
границе. К сожжению, она и ее спутник вбежали в толпу охраны, только потом
пограничников развели по постам. Они не узнали мужчину, но догадались, что
он из Харланов, по носу, но и этого достаточно, чтобы был жуткий  скандал.
Даже если бы она была одна, милорд.
     "О боже! Отряд! Одиннадцать человек вместе с  офицером.  Может  быть,
это сборище было запланировано Харланом? Это слишком эксцентрично. Неужели
он сам был с Шарлоттой?" - Карн впервые обернулся к Шарлотте.
     - Кто тебя сопровождал? - Он старался скрыть  язвительность  в  своем
голосе.
     - Б... Брандер Харлан, мой лорд.
     - Матерь божья! - Карн глубоко вздохнул. Пограничный патруль видел ее
не только в одежде дьякона, но в сопровождении Брандера. Даже ребенок  мог
догадаться, где она была и чем там занималась.
     Краем глаза Карн заметил, как Рэд закусил губы.
     - Я оставлю  вас,  милорд,  -  сказал  Рэд.  Он  стал  спускаться  по
ступенькам. Он отпустил охрану и сам пересек плац.
     Карн обернулся к женщине, которая из-за своих слабостей привела его к
краху.
     - Мадам, где ваши мозги? Вы привели Дом к позору из-за своей похоти и
глупости.
     Шарлотта бросилась к  нему,  рыдая,  хлюпая  носом,  стараясь  теснее
прижаться к нему. Грубая шерстяная роба была влажная и пахла козой.
     - Ох, Карн, как все ужасно. Он далеко не такой хороший любовник,  как
ты, поэтому я решила вернуться домой, а этот ужасный Брандер вез меня  всю
дорогу верхом на лошади, даже во время дождя,  всю  ночь  мы  провели  без
тента, а за километр от нашего сада он ссадил меня  с  лошади,  и  остаток
пути я...
     Карн взял ее за плечи и оторвал от  себя.  Он  приподнял  ее  голову,
чтобы она могла посмотреть ему в глаза.
     - Брандер, побег, лес, дорога _п_е_ш_к_о_м_. О чем ты  говоришь?  Где
ты _б_ы_л_а_?
     Она заморгала своими темными ресницами, блестящими от слез.
     - Конечно, в Бревене. Ричард - они так много обещали мне...
     - Ричард! - Карн никогда не был так разъярен. Он готов  был  задушить
ее на месте и знал, что закон будет  на  его  стороне.  Не  соображая,  он
схватил  ее,  будто  собирался  убить.  -  Ты  была  весь  этот  месяц   с
Р_и_ч_а_р_д_о_м_? Злейшим врагом Халареков? Ты...
     - Ричард посылал тебе сообщение о том, что я убежала к нему. Или,  по
крайней мере, говорил, что послал.
     - Еще бы! - Карн схватил ее за плечи и затряс. - Целых два  сообщения
ради тебя...
     Он заметил ужас в ее глазах и перестал трясти.
     - Может быть, аббат перехватил письмо,  -  прошептала  она.  -  Я  не
хотела тебя волновать. Я хотела...
     - Не делай из меня дурака, Шарлотта. Ты хотела вернуться  с  победой.
Вот, что ты хотела. Это _г_о_р_а_з_д_о_ лучше, чем брать в постель пилюли,
не правда ли? Ты совсем вернулась, не так ли? Это последний раз, когда  ты
покидаешь это поместье. Насовсем, навсегда. Ты поняла меня? - Он  произнес
свой вопрос, трясясь от бешенства.
     Шарлотта кивнула, слезы потекли по ее лицу.
     - Ты обижаешь меня!
     - Я собираюсь тебя наказать. О боги! Ты можешь разрушить этот  Дом  и
Дом Рица своим беспутством. Думала ли ты о последствиях, когда отправилась
с Брандером?
     Шарлотта откинула голову и свирепо посмотрела на него.
     - Ты же знаешь, что ты не можешь удовлетворить меня, как я хочу.  Что
же я должна делать, лежать и мучиться?
     - Страдание? Ты называешь это мучением? - Карн сжал ее так,  что  она
захныкала.  -  Ричард  тебя  удовлетворил?  Ты  скажешь  мне  правду?  Мог
Ричард?..
     Она уже не боролась и не горела.
     - Нет, - прошептала  она.  -  Он  не  мог.  Ты  как  любовник  лучше.
Ласковый, заботливый...
     Карн отпустил свои руки и отступил.
     - Надеюсь, ты не сказала этого Ричарду.
     Шарлотта стала заикаться.
     - Конечно. Почему и нет? Это же правда.
     На секунду Карн замер. Она привела Ричарда Харлана  в  более  сильный
шок, чем могла подумать. Она привела его в шоковое состояние быстрее,  чем
разрушение Домов до основания во искупление грехов. А она говорила, ни  на
секунду не задумываясь. От этой гнусности Карн еще  долго  молчал,  прежде
чем его мозги снова стали что-либо соображать. От шока Халарека, казалось,
она тоже ушла в себя. Ричарду повезло с Шарлоттой больше, чем с Кит.
     Это ни для кого  не  будет  тайной.  Даже  если  пограничный  патруль
сохранит абсолютное молчание о том, что они видели, все равно это не будет
тайной. Дом Харлана раструбит везде о связи Шарлотты и Харлана  для  того,
чтобы в основном навредить Дому  Халарека.  Будто  даже  оттого,  что  она
собиралась к главному сопернику Халарека из-за того, что Карн недостаточно
хороший любовник для нее, недостаточно вреда. Будто недостаточно вреда  от
того, что благородная леди добровольно согрешила в мужском Доме Уединения.
Меньше было бы вреда, если бы она  тщательно  продумала  свою  затею,  чем
следовала своей прихоти.
     Карн грубо взял Шарлотту за руку и толкнул ее на ступеньки.  Шарлотту
ожидало только  унижение.  Он  становился  все  злее  с  каждым  шагом  по
направлению к запасному входу. Шарлотта хныкала, что  раздражало  его  еще
больше. Она  публично  подвергла  сомнению  его  потенцию  своими  тайными
средствами предохранения. Теперь она сделала то же самое с его сексуальным
поведением. Ричард теперь  тоже  под  вопросом,  но  проблемы  Ричарда  не
представляют опасности для Халарека.  Мужчина  должен  быть  мужчиной  или
потерять свой политический и военный авторитет.
     Когда они стояли на плацу, Карн позвал охрану.  Рэд  и  охрана  плаца
подошли в недоумении. Карн посмотрел на них.
     - Караульный, отведите эту женщину в старую  гостиницу  за  стеной  и
заприте ее. Поставьте дежурного, затем позовите леди, Агнес. Капитан  Рэд,
проследите, чтобы все приказания были выполнены и доложите  немедленно  об
их выполнении.
     Шарлотта на мгновение замерла, затем бросилась  к  Карну.  Караульный
схватил ее и завел руки за спину. Он  вопросительно  посмотрел  на  Карна,
будто спрашивая: "Это правильно?"
     Карн кивнул.
     От  этого  кивка  лицо  Шарлотты  немедленно  преобразилось:   вместо
пронзительной ярости робкая  мольба.  По  щеке  медленно  стекала  большая
слеза.
     - Возлюбленный мой, - шептала она, ее голос дрожал. - Я вернулась.  Я
х_о_ч_у_ только тебя. Я рожу столько детей, сколько ты хочешь. Не  осуждай
меня.
     - Закрой свой рот, Шарлотта, и помолчи. - Его голос, должно быть, был
очень злобным, так как зрачки ее расширились, лицо побелело.
     "Хорошо! Ты испугалась. Это вовремя. А как я испугался, когда  увидел
тебя в одежде дьякона".
     - Завяжите ей глаза, - он приказал Рэду, - чтобы она не знала  дороги
к своему новому жилищу. И проведите ее обходными путями. Я не хочу,  чтобы
ее видели, особенно в этой одежде. - Карн отвернулся и быстро пошел прочь.
     Следующие несколько часов он провел в одиночестве  в  своей  комнате,
сидя на кровати. Почти все время он никак не  мог  поверить,  что  сделала
Шарлотта с помощью Брандера. Это, вероятно, идея Брандера. Об этой истории
скоро будут шептаться во  всех  залах  всех  Домов,  она  будет  обрастать
грязными домыслами, далекими от фактов,  которые  случились.  Не  избежать
публичного унижения. А  молчание  позволит  Брандеру  и  Ричарду  свободно
изливать километры лжи.
     Он сам должен  рассказать  всем,  что  случилось.  Он  должен  первым
сообщить Домам подходящую версию и  не  допустить,  чтобы  Брандер  достиг
своей цели представить Ричарда в роли обвинителя. Брандер Харлан.  Брандер
это сделал не для того, чтобы доставить удовольствие Ричарду. Что-то здесь
еще кроется. Брандер был доверенным лицом Ричарда и самым главным агентом.
Здесь Брандер играл первую скрипку. Он не допустит поражения Ричарда. Карн
решил собрать людей, чтобы разгадать планы Брандера, пока Шарлотта надежно
спрятана.
     Он позвал леди Агнес. Она вошла, небрежно постучав в дверь, и  встала
перед тумбочкой у постели.
     - Мой господин? - Она стояла с подчеркнутым  вниманием,  сложив  свои
морщинистые руки на животе. - Я поняла, что вы хотите послать меня к  леди
куда-то за пределы поместья.
     За долгие  годы  сосуществования  с  леди  Агнес  Карн  привык  к  ее
язвительным замечаниям, поэтому не обращал на это внимания.
     - Завтра я должен сделать очень важное заявление по  три-д  связи,  и
мне нужна ваша помощь. Мне нужно, чтобы Ларга в семь часов прибыла в три-д
комнату в той одежде, в которой она сейчас находится в своем новом жилище.
Она предала этот Дом самым неподобающим образом, и мы должны наказать  ее.
Я надеюсь, это будет хорошим уроком.
     Ее строгое лицо подобрело.
     - Семь часов, одета как сейчас. Все правильно, лорд Карн?
     Карн кивнул.
     - Она будет здесь, даже если мне придется  притащить  ее  за  волосы,
которыми она так гордится.
     - Благодарю вас. Можете пойти к ней.
     Леди Агнес поклонилась, элегантно, как на церемонии, и вышла.
     Затем Карн велел капитану Рэду приказать старшему синих  с  запасного
плаца и его отряду сопровождать Шарлотту утром в три-д комнату.  Затем  он
настроился на секретный канал, чтобы связаться с Рицем и подготовить лорда
Черека к тому, что он собирается предпринять.
     В шесть часов утра Карн уже был в три-д комнате. Он не спал всю ночь.
В половине седьмого он приказал техникам послать аудиосигнал оповещения  о
всемирном вещании, затем попытался собраться, чтобы избавиться от излишних
эмоций, от ощущения величайшего унижения его  жизни.  Ровно  в  семь  леди
Агнес появилась в дверях, своей тощей морщинистой рукой  она  сковала  как
железными наручниками руки Шарлотты. Эскорт синих остановился  в  коридоре
вслед за ними.
     - Мне нужна помощь, мой господин, -  сказала  леди  Агнес,  вталкивая
Шарлотту в комнату. - Ларга отказывалась идти. Она  отказалась  одеваться.
Три дьяконессы в течение получаса  пытались  одеть  на  нее  хоть  кусочек
одежды.
     В этих обстоятельствах отказ леди Агнес  называть  одеяние  Ларги,  в
котором она пришла, был забавным. Леди никогда не носили  мужскую  одежду,
особенно одеяние священников.
     Карн взял Шарлотту из тисков леди Агнес и направился с  ней  к  рядам
светящихся камер. Он опустил голову и разглядывал носки своих  ботинок  до
тех пор, пока оператор не сказал:
     - Готово, господин.
     Карн поднял голову и посмотрел в камеру,  как  будто  он  смотрел  на
зрителей. За многие годы он изучил, какое влияние  оказывает  на  зрителей
взгляд его уникальных янтарных глаз. Он заставил себя не откашливаться.
     - Господа и Свободные на Старкере-4, я прошу выслушать вас  сообщения
о событиях, происшедших у Халареков. Это очень неприятно и губительно  для
моего Дома, но я должен рассказать все прежде,  чем  враги  фальсифицируют
все в худшем виде.
     Шарлотта вырывала свою руку,  но  Карн  сжал  ее  как  в  тисках.  Он
надеялся, что его безупречная репутация расположит слушателей к  нему.  Он
взглянул на Шарлотту. Он надеялся, что его рассказ и его честная репутация
перевесят соблазнительность Шарлотты и ее позу святой наивности.
     - Я думаю, вы все знаете, что я женился на женщине  из  Рица  еще  до
того, как Дом стал союзником Харлана. Хотя наш брак был рассчитан  на  то,
чтобы родить детей, Шарлотта тайно применяла средства предохранения.
     Карн знал, какую реакцию вызовут его слова  у  большинства  людей.  В
некоторых Домах даже не знали о существовании  предохранительных  средств.
Другие считали их применение порочным, так как они считали,  что  господин
может проявить все свое  мужское  достоинство  только  произведя  на  свет
большое количество детей. Кое-кто знал, что у Халарека дети не выживали.
     Карн глубоко вздохнул. Впереди было самое трудное.
     - Она стала искать развлечений на стороне  с  мужчинами,  которые  не
хотели иметь с ней детей. - Карн закусил губы и задержал  дыхание.  -  Она
искала на встречах и заседаниях Совета  и,  когда  зимой  невозможно  было
далеко разъезжать, стала искать здесь, в фамилии в Онтаре.
     Казалось, в  три-д  комнате  все  ощущали  напряженность  зрителей  и
слушателей Домов и свободных городов. Соблазнение  кого-то  из  фамилии  в
одном и том же поместье, даже не кровного родственника,  было  равносильно
инцесту. Карн слышал, как тяжело дышит Шарлотта.
     - Не говори _н_и _с_л_о_в_а_, -  предупредил  он  ее  так  тихо,  что
аппаратура три-д не могла передать эти слова.
     - Мой отец... - начала было она.
     Карн еле слышно ответил.
     - Твой отец знает. И он согласен с тем, что я делаю. Ты  опозорила  и
его Дом.
     Карн снова устремил взгляд на невидимую аудиторию.
     - Я не знаю, насколько преуспела она в своих поисках приключений,  но
привела в замешательство весь Дом.  Когда  я  узнал,  что  она  пользуется
предохранительными средствами, я выбросил их.
     Гул одобрения пронесся  в  три-д  комнате.  Шарлотта  сморщилась,  но
ничего не сказала.
     Карн выпрямился. Это была  поддержка.  Он  снова  открыл  рот,  чтобы
продолжить, но мгновение не мог вымолвить ни слова.
     -  Она  хотела  реванша,  господа  и  Свободные,  за   потерю   своих
предохранительных  средств,  поэтому  она  устроила  заговор  с  Брандером
Харланом, чтобы изменить мне. - Карн смотрел прямо в центр экрана три-д. -
Харлан, господа и Свободные. Она связалась с Харланом. Брандер устроил  ей
постель с другим  Харланом,  _в  _Б_р_е_в_е_н_е_,  где  она  и  была  весь
последний месяц, пока мы искали ее. В  Бревене,  господа  и  Свободные,  с
Ричардом Харланом, главой Дома, который враждует с Домом,  в  который  она
вышла замуж, и без предохранительных средств.
     Бормотание, которое наполняло три-д комнату,  усиливалось,  и  иногда
ясно слышны были отдельные слова осуждения и возмущения.
     - Опять Бревен!
     - ...в поисках приключений.
     - Возможно, родит незаконного ребенка...
     - ...унижение...
     - Снова лорд Ричард.
     Карн опустил глаза, не в  силах  продолжать,  даже  если  бы  он  мог
перекричать шум. Дома, независимо от отношения к  нему,  будут  отстаивать
попытки господина защитить чистоту своего  потомства.  Дома  уже  знали  о
распущенности Ричарда в Доме Уединения, разоблачив его  похищение  Кит,  и
они не одобряли его поведение.
     Свободные выходили из себя от возмущения  о  том,  что  Ричард  снова
нарушил святость Бревена.
     Когда звуки возмущения или сочувствия  к  нему  ослабли,  Карн  снова
взглянул в камеру. Он весь дрожал и, чтобы никто не заметил его  слабости,
спрятал руки за спину.
     - Я заявляю перед всеми, что с этого момента Ларга Шарлотта больше не
будет моим спутником в жизни и не будет делить со мной супружеское ложе. Я
дождусь от нее двух наследников, а затем оставлю  ее.  Она  будет  жить  в
заключении с момента отставки до конца своей жизни.
     Шарлотта застонала. Карн обернулся к ней.
     - Я успокоюсь только тогда, когда вы совсем  забудете  этот  Дом.  Вы
будете жить в специальном жилище, одна, пока я не буду совершенно  уверен,
по оценкам леди Агнес и доктора Отнейла,  что  вы  не  родите  ребенка  от
Ричарда, затем я буду посещать вас  именно  в  период,  благоприятный  для
зачатия, и только в эти дни. Если это будет в моих  силах,  вы  не  будете
встречаться ни с кем, кроме своего отца и братьев, пастора Онтара и меня.
     Она смотрела на него с ужасом и упала без сознания на  пол.  Карн  не
шевельнулся.
     Карн громким хлопком дал понять  техникам  об  окончании  передачи  и
вышел из комнаты.

                                    14

     Брандер посадил свой небольшой  флиттер  у  стены  внутреннего  двора
Бревена. Он сел спокойно, ожидая  обслуживающий  персонал,  чтобы  помогли
выйти из флиттера, хотя в душе он испытывал  и  ликование  и  беспокойство
одновременно от предстоящего визита к Ричарду. Слава Богу, что Изан  Грент
и аббат выполнили свои приказы. Изан ничего не рассказал Ричарду. Брандеру
не трудно  было  убедить  его:  никому  не  хотелось  сообщать  неприятные
известия Ричарду Харлану. Хорошо, что аббат выполнил  указание  Совета,  и
поэтому Ричард не смотрел три-д, а обедал  у  себя.  Поэтому  в  обеденное
время никто не мог рассказать ему о выступлении Халарека.
     Брандер с удовольствием  вспомнил  о  впечатлении  от  известия,  что
Макнис переправил  Ката  через  реку.  Ричард  был  вне  себя  от  ярости.
Насколько сильнее должен  быть  эффект  от  сегодняшних  плохих  новостей.
Брандер наклонился и проверил рукоятку маленького ножа, спрятанного в  его
ботинке. Может быть, придется защищаться, а Брандер был  очень  осторожен.
Хотя была вероятность, что сторож, который обыскивал всех, обнаружит нож.
     Он обнаружил, и Брандер поднимался по ступенькам на третий уровень  с
тяжелым сердцем. Теперь ему придется  попросить  охрану  из  Совета  войти
вместе с ним, так как разъяренный  Ричард  мог  убить  его.  Он  не  сразу
поймет, что к чему. Было несколько причин, чтобы первому сорвать куш.
     Было необходимо избавиться от Даннела из Юра. Юра должен был умереть.
Брандер был не в состоянии послать кого-то  к  Ричарду  с  другим  набором
фактов в этот поздний час. А Юра пришел на ужин к Ричарду как  раз  в  тот
день, когда Шарлотта исчезла. Он должен был  сразу  уйти,  согласно  плану
Брандера, но он ослушался его.
     Смерть  Юра  представлялась  обычной  катастрофой  флиттера,  ошибкой
пилота, который посадил Юру  в  Великом  Болоте  вместо  его  собственного
аэродрома. Все выглядело так естественно, что ни у кого  не  было  никаких
сомнений. Это означало, что Холдинг Юра временно будет в руках Шарлотты, а
из того,  что  Брандер  услышал  сегодня,  означало,  что  в  руках  Карна
Халарека. Шарлотту заключили под  стражу  где-то  за  пределами  Онтара  в
ожидании появления у нее месячных.  Ричард  будет  разочарован,  если  это
произойдет, хотя, вероятно, так и будет.
     Брандер остановился и заглянул в холл. Два стража из Совета  охраняли
дверь Ричарда, как всегда. Брандер покачал головой.
     "Я бы все отдал, чтобы найти к ним подход. Неужели с моими деньгами я
не могу ничего сделать с несколькими охранниками  из  Совета?  Мне  сейчас
было бы значительно легче, если бы я на  несколько  минут  придумал  повод
отправить их в Гигиену. Или один уйдет, а другой заснул бы у двери".
     Но за все эти месяцы он не смог подкупить ни одного солдата.
     "Неподкупные Свободные. Им не просто кажется, что они лучше нас,  они
просто уверены в этом".
     При появлении Брандера один солдат заслонил  собой  дверь,  а  другой
стал обыскивать Брандера.  Брандер  стоял  с  поднятыми  руками.  Хотя  он
старался быть невозмутимым, внутри  он  кипел.  Из-за  постоянных  обысков
невозможно было принести какое-либо оружие против Ричарда.
     "Я Харлан, а они дети лавочников! Я - четвертый в  очереди  на  титул
герцога, не считая Ричарда, а эти крестьяне  обыскивают  меня!  Я  все  им
припомню, когда получу титул герцога. Всем припомню!"
     Он отвлекся на мгновение размышлениями о том, что бы он мог  сделать,
если бы  был  главой  Дома  Харлана,  затем  охранник,  обыскивающий  его,
отступил и пропустил его к двери Ричарда.
     Брандер прошептал в ухо первому охраннику, когда проходил мимо него:
     - Оставайся все время в  комнате.  Я  принес  неприятные  известия  и
опасаюсь за свою жизнь.
     Охранник кивнул, бросив своему  напарнику  многозначительный  взгляд,
последовал в комнату за Брандером. Ричард отвернулся от окна,  как  только
дверь приоткрылась. Он долго смотрел на охранника и заметив,  что  тот  не
уходит, обратился к Брандеру.
     - В чем дело? Ты боишься, что я нападу на тебя за то, что ты  устроил
мне массу неприятностей? Что тебя надоумило считать, что Шарлотта подойдет
мне? Где ты был? Я ждал тебя вчера.
     "Зачем все это, мой кузен? Чтобы организовать исчезновение Шарлотты".
     - У меня были неотложные дела, Ричард.
     "Такие, как устройство дел с кузеном Хеммилом,  что  будет  выглядеть
как неожиданный сердечный приступ.
     Такие, как выходной день после  этой  невыносимой  поездки  верхом  с
Шарлоттой. Это ты желаешь знать, кузен?"
     - Извини. Я постараюсь больше не опаздывать.
     - Шарлотта исчезла. Пропала. Четыре дня тому назад.
     Брандер старался держаться важно и серьезно.
     - Я что-то слышал об этом.
     "Как Халарек, по три-д объявляющий о том, что они оба сделали. Ты  бы
захотел его расшибить в  лепешку,  Ричард.  Ты  мог  бы  попросить  аббата
послать какие-либо чрезвычайные сообщения. Он, вероятно, выдал бы запасной
три-д приемник. Вместо этого ты накликал всеобщие унижения на наш Дом,  ты
и твоя похоть. Халарек из-за  Шарлотты  лишился  своих  союзников  в  лице
Джастина, Коорта и Фридена, но он рассказал первым о случившемся,  что  же
еще оставалось ему делать".
     - Она появилась в Доме Халарека  два  дня  тому  назад,  рассказав  о
проведенном месяце в Бревене с тобой.
     - Это ты придумал привести ее сюда.
     - Да? Мне казалось,  что  ты  хотел  обесчестить  Халарека  публично,
выбрав для  этого  его  жену.  А  затем  устроить  личное  соревнование  с
Халареком, разве не так? Чтобы доказать, кто из  вас  лучший  любовник?  А
теперь мы видим, к чему это привело, не так ли, Ричард?
     Ричард повернулся к окну и стал молиться.
     - Может, Боги накажут ее за ее непостоянство! Может, она принесет мне
ребенка! - Он уставился в сумерки вечера.
     Брандер даже не мог смеяться. "Ее непостоянство устраивало  тебя,  за
это ты ее и выбрал".
     - Ты пытался потребовать ребенка у  леди  Катрин,  помнишь?  Не  будь
дураком второй раз, Ричард.
     Казалось, Ричард лопнет  от  злости.  Он  сгорбился.  Брандер  быстро
хватал воздух. Может быть, он слишком быстро все выплеснул Ричарду. Ричард
вихрем бросился к Брандеру. Брандер быстро поманил охранника,  стоящего  в
комнате, подойти поближе.
     - Не угрожай мне, кузен. - Его голос был не так тверд, как  казалось.
Ричард  и  раньше  убивал  голыми  руками.  Одного  из  братьев  Халарека,
например.
     Ричард нанес  удар.  Ближайший  охранник  встрял  между  Брандером  и
Ричардом. Они схватились. Второй охранник вбежал в дверь,  и  оба  солдата
оттащили  Ричарда  к  стене  и  держали   его,   пока   он   не   перестал
сопротивляться. Брандер по глазам своего кузена видел,  что  тот  еще  был
достаточно взбешен. Пора рассказать всю правду.
     Брандер неохотно отступил. В первый раз за  последние  тридцать  лет,
когда Брандер обычно одерживал верх в соревновании, несмотря на  очевидную
помощь двух охранников,  Брандер  потерпел  поражение,  а  Ричард  еще  не
исчерпал свои силы. Например, он мог позвать лорда Марка. Грент был жив, и
это было плохо для Брандера. Вассалы проголосуют за более подходящего  для
них лидера в этом месте. Нет, Изана Грента нельзя уничтожать, можно  сбить
с пути, ввести в заблуждение, временно убрать с дороги.  А  Ричард  должен
разрешить охладить его пыл. Лучшее,  что  можно  сделать,  это,  вероятно,
отвлечь его чем-то. Помахать ножом придется в другой раз.
     Брандер решил успокоиться и неохотно начал.
     - В тебе, вероятно, еще осталось ребячество. Я извиняюсь за  то,  что
расстроилась замечательная затея.
     - Сука! -  огрызнулся  Ричард.  Он  пытался  освободиться.  Охранники
теснее прижали его к  стене.  Ричард  перестал  бороться  и  изверг  поток
проклятий на Шарлотту, Совет, Дом Халарека, Карна Халарека, леди Катрин  и
Даннела из Юра. Когда он закончил ругаться, Брандер продолжил:
     - Можешь успокоиться, Карн заключил Шарлотту в уединенное жилище  вне
поместья. - Брандер сделал паузу, чтобы проверить реакцию Ричарда. Он  все
еще сердится? - Она даже не может присутствовать на  службе  Первого  Дня:
пастор Джарвис, должен сам приходить к ней, и я узнал, что  когда  однажды
он попытался прийти, Шарлотта забросала его тарелками и кастрюлями.
     Представив это, Ричард  несколько  расслабился.  Через  мгновение  он
опять бранился.
     - Эх, сучка не могла больше ничего получить от него?
     Охранники несколько ослабили свою хватку.
     -  Передай  это  по  три-д,  -  сдвинулся  Ричард.  -  И   со   всеми
подробностями сообщи о том, чем мы с Шарлоттой здесь занимались.
     Брандер мог себе представить, о чем  намеревался  рассказать  Ричард.
Это было неприятно, но делать  было  нечего.  Брандер  изобразил  на  лице
отчаяние. Теперь подошел черед приятным известиям.
     - Прошу прощения, Ричард. Это было бы кстати, если бы ты это сделал в
тот же день, когда она исчезла.  А  вчера  Халарек  выступал  по  три-д  с
описанием очень интересных деталей.  Он  бросил  вызов  тебе,  Ричард.  Он
подавил все любовные возможности за позор и унижение этого инцидента. Даже
то, что он рассказал, могло быть достаточным позором,  чтобы  сделать  его
полностью неактивным на следующем собрании Совета. Из-за этого он  потерял
влияние долговременных союзников. Хотя теперь  твоим  рассказам  никто  не
поверит. Уже поздно.
     Ричард разозлился.
     - Почему ты не рассказал мне раньше?
     Брандер пожал плечами.
     - Что бы это изменило? Халарек уже  потерял  часть  союзников.  Кроме
того, некоторое время внимание Халарека будет сконцентрировано на его жене
и рождении наследников для  его  Дома.  Мы  должны  воспользоваться  этим.
Постараться усилить Дом Рица, чтобы вернуть в строй, например.  -  "Дурак,
займись своим Домом! Перестань портить  свою  репутацию!"  -  Наши  агенты
докладывают,  что   Халарек   собирается   попросить   доктора   Алтеринна
проконсультировать его по вопросу рождения потомства. Это  ирония  судьбы,
не правда ли, что Халарек попросил  совета  у  доктора  фамилии  Одоннела,
который,  соответственно,  является  главным  консультантом  генетического
совета Дома Харлана.
     - Алтеринн - Свободный. Он может общаться, с  кем  заблагорассудится.
Кроме того, это неприятно, что Лхарр знает о генетическом совете.  Как  он
узнал об этом?
     -  Ричард,  задумайся!  Особый  интерес  Алтеринна  -  размножение  и
генетика. От кого  Халарек  узнал,  как  не  от  леди  Катрин,  которой  о
генетическом совете рассказал Эннис?
     Ричард выпрямился и освободился от охранника.
     - Ты видишь картинки  у  каждого  столба.  Доктора  общаются  друг  с
другом. Поэтому все новые идеи быстро расходятся.
     - Я думаю, что  ты  говоришь  об  этом  слишком  легко,  Ричард.  Это
беспокоит меня. - "Это очень тревожит меня. Алтеринн может обнаружить, что
ты бесплоден, изучая, почему Шарлотта не понесла, и тогда что мне делать?"
     Ричард не принял в расчет беспокойство Брандера.
     - Забудь об этом. Если Халарек заботится о потомстве, мы  можем  даже
иметь возможность захватить этот Дом. Пора добираться до мальчиков Керэла.
Придумайте что-нибудь, добрые маленькие мальчики очень нужны.
     - Слушаюсь, мой лорд. - "Он и додуматься не может, что два дня  назад
я послал убийцу в Дюрлен".
     Брандер особенно не  заботился,  заметил  ли  Ричард  сарказм  в  его
словах. Юра был мертв. Хеммила ждет та  же  участь.  Остались  только  три
кузена, два по линии Дженнена, один по линии  Ричарда.  Скоро  погибнут  и
наследники Дома Халарека,  отвлекая  внимание  Халарека  от  Харлана.  Три
кузена - не проблема.
     Совет окончательно убедится в его правоте. Особенно после выступления
Халарека по три-д и после того, что он рассказал о Ричарде.  Летний  Совет
состоялся три дня назад. Справедливый гнев, особенно среди  Свободных,  на
высокомерное очевидное нарушение святости Дома  Уединения  дважды  еще  не
остыл. За три дня линия  Дженнена  у  Харланов  станет  наследственной  по
голосованию Совета, а это означает, что только два кузена  должны  умереть
до Ричарда. Три дня. Только три дня.
     - Брандер? Брандер? Ты где-то далеко отсюда. Я спросил, что случилось
с Юра? Он пропустил дежурный визит на этой неделе.
     "Так же, как и все другие визиты, однако".
     - Ты ничего не слышал? Я полагал, что аббат  рассказал  тебе,  Даннел
приходил  раз  в  две  недели.  Конечно,  на  прошлой  неделе  он   пришел
специально.
     "А я был удивлен, что известия, которые он принес, не могли ждать  до
дежурного визита. Я рад, что я  надоумил  Грента  передать  твоей  охране,
чтобы сказать Юру, что ты никого не принимаешь. Ужасно окольный  путь,  но
без этого нельзя".
     - Даннел погиб три дня тому назад, разбился на флиттере, сразу  после
возвращения Шарлотты в Онтар. По крайней мере, наш агент в Онтаре доложил,
что она прибыла именно в этот день.
     После всего его Холдинг - это ее приданое. Возможно, он почувствовал,
что он обязан ей помочь. _Т_ы_ знаешь, насколько несчастна  была  Шарлотта
на прошлой неделе. Особенно,  когда  она  послала  как-то  весточку  своим
вассалам. - "А вот и еще один источник внешней информации, правда, Ричард?
Слишком плохо". - Он  приходил,  но  он  ждал  до  тех  пор,  пока  ты  не
отправился на ужин, затем он вытащил Шарлотту через крышу. Он  сбросил  ей
веревку, чтобы она взобралась на стену.
     - Эх, Юра! Я считал, что исчезновение Шарлотты - это дело твоих  рук,
Брандер. Твое безучастное отношение к женщинам известно,  но  эта  женщина
может взволновать и камень. А ты, казалось, имел какие-то чувства к ней. А
оказалось, это был Юра.
     "Благодари меня за то, что Юра не может ничего рассказать".
     Ричард окончательно пришел в себя.  Он  обратил  внимание  на  солдат
Совета.
     - Позовите аббата. У меня есть для него срочное дело.
     Солдат обратился к Брандеру за указаниями. Брандер размышлял.  Ричард
теперь успокоился. Солдат может идти, так как риска  больше  нет.  Брандер
кивнул солдату в знак согласия.
     Ричард наблюдал, пока солдат выйдет из  комнаты,  затем  обернулся  к
другому.
     - Подожди за дверью.
     Этот солдат тоже взглянул на Брандера.
     - Останься, - сказал Брандер.
     Рука Ричарда скользнула к тому месту, где должен был  быть  чехол  от
оружия. За пять лет заключения он не утратил этот рефлекс. Брандер  слышал
скрежет зубов Ричарда, когда он осознал, что у него нет оружия.
     Казалось, Ричард лопнет. Он побагровел.
     - Слушайся меня! Я - герцог Харлан.
     - Названный герцог, милорд, -  спокойно  сказал  солдат,  -  а  здесь
заключенный. Вы не можете мне приказывать.
     Ричард бросился на солдата. Через минуту в  его  руках  был  станнер.
Левая нога Ричарда согнулась. Ричард  тяжело  упал  на  пол  и  неподвижно
лежал. Брандер заметил испуг на его лице. Он знал,  что  впервые  в  жизни
Ричарда кто-то  отказался  исполнять  его  приказ,  даже  по  уважительной
причине.
     - Лхарр Халарек не только  объявил  всему  миру,  что  Шарлотта  была
здесь, развлекалась с тобой, он собирается держать ее вне дома,  пока  она
не подарит ему наследников. Не твоих, Ричард. Он  сейчас  убеждается,  что
она не забеременела от тебя.
     Ричард попытался сесть. Брандер еле сдерживался пнуть его.
     "Так близко. Так близка уже цель. Это безрассудство - показывать свои
реальные чувства, когда я так близок к цели".
     Брандер отступил, чтобы легче было сопротивляться. После того,  когда
нельзя уже будет  остановить  события,  _т_о_г_д_а_  он  скажет  все,  что
скрывал почти тридцать лет, _т_о_г_д_а_ он сделает то, что  хотел  сделать
почти тридцать лет. Еще несколько подвижек  -  и  Ричард  может  перестать
существовать на этом свете. Брандер упорно двигался к  цели.  Он  мог  уже
планировать, как все произойдет. Он хотел убить Ричарда своими  руками,  и
он хотел, чтобы Ричард знал, как тщательно он обманывал его.

                                    15

     Карн пересек зал своей стремительной походкой.  Едва  поспевавший  за
ним личный телохранитель рысил сзади. Карн даже не взглянул  назад,  чтобы
убедиться, что его  распоряжения  относительно  Шарлотты  выполняются.  Он
доверял леди Агнес, как доверял немногим.  Можно  было  не  сомневаться  -
Шарлотту без промедления возвратят в ее жилище. У Карна уже не  оставалось
времени, чтобы заниматься самой Шарлоттой, слишком много проблем свалилось
на него из-за ее поведения. Он прекрасно понимал, что должен,  хотя  бы  в
общих чертах,  за  оставшиеся  до  летнего  заседания  Совета  четыре  дня
составить себе план, как расхлебать всю эту кашу.
     Карн с такой силой толкнул дверь  библиотеки,  что  она  ударилась  в
стену, и ее  металлические  части  завибрировали,  издавая  отвратительный
звук. Библиотека была пуста. Тан и Вейсман обычно  приходили  позже.  Карн
отпустил телохранителей, и  они  удалились,  аккуратно  прикрыв  за  собой
дверь. Разумеется, в холле за дверью и  перед  его  помещением  оставались
дежурные, так что непрошеный гость проникнуть сюда не мог.  Карн  знал  об
этом, и это иногда придавало ему уверенность, порой же вызывало  отчаяние.
Оно приходило обычно,  когда  груз  необходимости  постоянно  быть  начеку
становился невыносимым. Тогда Карн жалел даже о том,  что  судьба  привела
его в Болдер. Если  бы  ему  не  пришлось  вкусить  той  жизни,  разве  он
чувствовал бы с такой силой, как ограничена его свобода? Люди в  поместьях
Болдера не убивают  друг  друга.  Там  появление  нового  соседа  отмечают
песенным конкурсом, выставкой лошадей или, в  крайнем  случае,  устраивают
соревнования на ринге. Тогда, правда, бывают и смертельные  исходы.  Здесь
же смерть подстерегала человека  постоянно.  Душа  жаждала  спокойствия  и
отдыха.  Карн  грустно  покачал  головой.  Он  вернулся,  таков  был   его
собственный выбор. Он должен был вернуться, хотя имел право отказаться. Он
не отказался.
     Обойдя стол, он нажал кнопку и  вызвал  Вейсмана.  Вейсман  долго  не
отвечал, а точнее, его слуга  не  слишком  торопился  передать  его  ответ
Карну. Фрем Курт Вейсман с сожалением  извещал  своего  патрона,  что,  по
крайней мере, еще пару дней он не сможет выполнять свои обязанности  из-за
свалившихся на него жестокого кашля,  насморка  и  мучительной  лихорадки,
вследствие чего доктор Отнейл настаивает на необходимости два, а то и  три
дня провести в постели.
     Карн  долго  вертел  это  послание  перед  глазами.   Информация   от
разведчиков Дома Халареков была нужна ему  сейчас.  До  Совета  оставалось
только четыре дня. Если Вейсман прохворает три... с другой стороны, до сих
пор Вейсману случалось доказать свою преданность, он не жалел  себя,  даже
будучи совершенно больным. Так что, если он не  может  встать  с  постели,
дело, должно быть, и вправду обстоит скверно.
     Карн бросил листок на стол, взглянул на него еще раз, затем прошел  в
другой конец комнаты и остановился перед  маленькой  сдвигающейся  дверцей
под лестницей. Набрав кодовую комбинацию  на  табло  рядом  с  дверью,  он
подождал. Минуту спустя отрывистые гудки, не  слишком  громкие,  чтобы  не
мешать работе в библиотеке, известили  его,  что  все  готово.  Он  открыл
дверцу и нашел за ней дымящуюся чашу с клэгом и тарелочку  с  сосисками  и
булочкой.
     Он взял салфетку и столовый прибор из встроенного  шкафчика  и  понес
свой завтрак к столу.
     Усевшись, он откинулся на спинку кресла и на мгновение закрыл  глаза.
Еще  одна  накладка  в  преддверии  Совета.  Ему  придется  работать   без
разведсети Халареков. Вздохнув, он нагнулся и протянул руку  за  лежавшими
на обычном месте ручкой и блокнотом Орконана. Он записал себе для  памяти,
что нужно назначить кого-нибудь в помощь Вейсману, и с сожалением подумал,
что теперь уже двое будут знать о его контактах с другими Домами.
     Он поднял чашу с клэгом.  Горячий  густой  запах  напитка  поднимался
вместе со струйками пара. Карн с  наслаждением  вдохнул  и  отпил  глоток.
Прекрасная штука - этот клэг. Чтобы в эти ранние часы голова работала  как
следует, вещь совершенно необходимая. Он  устроился  в  кресле  поудобнее,
чаша с клэгом приятно согревала руки. Нужно было поразмыслить.
     Почему Брандер сам доставил Шарлотту обратно? Если бы он отправил  ее
к Ричарду, это не требовало бы объяснений, но почему он не отправил ее под
надзором слуги  или  своего  кузена,  а  то  и  вовсе  без  сопровождения?
Возможно, Брандеру было нужно,  чтобы  Халарек  знал,  что  сопровождающим
будет он. Трудно было бы ожидать от Шарлотты, что она станет хранить такой
незначительный секрет, особенно после  того,  как  ее  так  недвусмысленно
оскорбили манерой и поспешностью ее отправки. Но почему же Брандер захотел
себя раскрыть?
     Возможно, он пытался представить себя потенциальным союзником, с тем,
чтобы Халарек из благодарности защитил его, когда Ричарду станет известно,
что он способствовал побегу Шарлотты.
     В принципе, возможно, хотя и маловероятно,  что  Брандер  в  какой-то
степени находился в зависимости от Шарлотты или Дома Рица и  был  вынужден
помочь ей при побеге. А не может ли быть так, что он просто не хотел  быть
обнаруженным на пути из Бревена к Халареку, и  поэтому  потихоньку  исчез,
посадив с собой на лошадь Шарлотту? В  этом  случае  лишь  немногие  могли
знать, куда он направился, и даже, если все было  тщательно  продумано,  о
том,  что  он  вообще  покинул  владения  Харлана.  Хотя  это  уже  совсем
невероятно - с тем же успехом он мог уехать прямо домой один.
     Тогда что же? Почему Брандеру было  важно  продемонстрировать  Карну,
что именно он был с Шарлоттой? Это указывало бы на причастность Ричарда  к
исчезновению Шарлотты, кроме того, если бы Шарлотта заявила, что ее побегу
помогал Брандер, то это только склонило бы слушателей к  версии  Брандера,
ибо репутация Шарлотты была известна. К тому же Брандер, чтобы обезопасить
себя перед Ричардом, наверняка подготовил  запасную  кандидатуру  на  роль
спасителя. Следовательно, наиболее вероятный  ответ  состоит  в  том,  что
пребывание Шарлотты в Бревене в такой же мере отвечало интересам Брандера,
как и интересам Ричарда. Брандер  хотел,  чтобы  как  можно  меньше  людей
знало, что он в равной мере причастен к выходке Шарлотты. А  каковы  могли
быть  цели  Брандера?  Он  поддержал  на  осеннем  Совете  предложение  об
изменении порядка наследования у Харланов. Рассчитывал ли он войти  в  ряд
наследников? Если так, то появление Шарлотты в  Бревене,  возможно,  имело
целью также дискредитировать  Ричарда.  Если  это  действительно  так,  то
Брандер должен был каким-либо образом  раскрыть  местоположение  Шарлотты.
Интересная мысль. Карн всегда смотрел на  Брандера  как  на  мальчика  для
поручений при Ричарде, на его доверенное лицо (поскольку он  не  входил  в
линию наследователей). Карн готов был поклясться, что и большинство лордов
Девятки придерживалось того же мнения.
     Он  даже  был  склонен   объяснять   помощь   Брандера   Шарлотте   -
предосторожности, передачу кое-каких сведений - в том духе, что  это  было
каким-то образом полезно Ричарду.
     Размышляя о  Шарлотте  и  предосторожностях,  Карн  вспомнил,  что  у
Шарлотты ничего не было, когда она убежала в  Бревен.  Перегнувшись  через
стол, он дотянулся до коммуникационной  панели.  Когда  отозвался  Отнейл,
Карн распорядился выяснить, не беременна ли Шарлотта. Кнопку  передачи  он
отпустил с  горькой  мыслью,  что  независимо  от  исхода  проверки  о  ее
результатах  придется  сообщить  публично.  Относительно  линии   кровного
родства у наследника Халареков не должно быть  никаких  вопросов.  Брандер
умен.  Он  рассчитал,  как  должно  выглядеть  возвращение  Шарлотты.  Его
присутствие  в  сопровождении  -  это  угроза.  Ты   должен   объявить   о
прегрешениях своей жены и Ричарда, или я объявлю о  ее  грехах.  Хочет  ли
Брандер соединить ее с Ричардом? С какой стороны ни думай -  выходит,  что
Брандер себе на уме.
     Заканчивая  свой  завтрак,  Карн  уже  совсем  по-новому  смотрел  на
Брандера. Он вызвал слугу, чтобы тот убрал посуду, и  вернулся  в  комнату
три-д связи. Связавшись с бароном фон Шуссом, он поделился  с  ним  своими
соображениями и убедил его в необходимости ориентировать  его  агентов  на
сбор всей возможной информации о Брандере Харлане. После этого он связался
с аббатом Бревена, чтобы получить список лиц, посетивших Ричарда в течение
последних четырех месяцев.  Аббат  Годвин  обещал  отправить  список,  как
только он будет готов. Карн уже повернулся было уходить, но передумал.
     - Дайте мне Дом Дюрлена, - обратился он к ближайшему технику.  Вскоре
появилось изображение Синдта Дюрлена. На лице его, как  всегда,  когда  он
разговаривал с Карном, было выражение холодного презрения.
     - Что теперь, Халарек?
     Пренебрежительный тон заставил Карна стиснуть зубы. Всякое проявление
чувств только послужило бы пищей  для  предубеждений  Синдта  относительно
"этой бабы" Халарека.
     - Для вас, Синдт, я Лхарр, или лорд Карн, или  милорд.  -  Он  поднял
руку, не успел Синдт открыть рот. - Не спорить. Я глава  Дома,  независимо
от того, как вы к этому относитесь. По  крайней  мере,  внешне  вы  должны
относиться ко мне с уважением. С тех пор, как я  принял  свои  обязанности
Лхарра, я поддерживал существование вашего Дома, но бог свидетель,  вы  не
получите больше ничего, если хотя бы раз на людях будете непочтительны.
     Синдт вспыхнул, закусил губу, но склонил голову в знак согласия.
     - Теперь о  новостях,  ради  которых  я  связался  с  вами.  Ситуация
изменилась. Мы еще не знаем в точности, что  произошло,  но  у  меня  есть
основания полагать, что для мальчиков возникла  угроза.  Люди,  которым  я
доверяю, сообщают, что вы по-прежнему пренебрегаете  своими  обязанностями
по обеспечению их безопасности.
     - Которым вы доверяете? - процедил сквозь зубы Синдт. - То есть, ваши
шпионы, вы хотите сказать.
     Карн подавил вспышку гнева.
     - Мне сообщают, что вы пренебрегаете их охраной.
     -  Они  только  дети,  пока,  но  они  мужчины.  В   Доме   Халареков
телохранители есть только у вас.
     Это уже было прямым  оскорблением.  Впрочем,  Карну  уже  приходилось
слышать нечто подобное не только от  него  одного.  Он  заставил  себя  не
обращать внимания на грубость.
     - Я пока что жив и хотел бы, чтобы мальчики тоже были живы.  Так  как
вы не склонны рисковать своим образом  мужественного  человека,  Синдт,  я
вынужден послать два отряда синих, чтобы забрать мальчиков сюда,  где  они
будут в полной безопасности.
     - Вы не сможете. Я не позволю.
     - В данном случае вам нечего сказать. Они ваши племянники, но  и  мои
тоже.  Однако  я  -  лорд  этого  Дома  и  гарантирую  их  полную  защиту.
Подготовьте их и их мать к дороге вечером тринадцатого.  Я  слишком  долго
оставлял их в зависимости от ваших капризов. Не  вздумайте  препятствовать
этому. В противном случае Дом Дюрленов будет поглощен Домом  Халареков,  и
вам останется всего лишь статус младшего родственника.
     У Синдта перехватило дыхание,  лицо  побагровело,  затем  изображение
исчезло.  Карн  продолжал  глядеть  на  пустой  экран.  Оставалось  только
надеяться, что он не слишком запоздал. Мысль  о  том,  что  Брандер  может
преследовать свои собственные цели, отличные, а то и прямо противоположные
целям Ричарда, чрезвычайно его обеспокоила.
     Он вернулся в библиотеку.
     Список посетителей Ричарда прибыл из  Бревена  ближе  к  вечеру.  Там
перечислялись дьяконы, члены их семей, лорд Марк, Даннел из  Юры,  Брандер
Харлан и доктор Геббитс Харлан.
     "Ничего особенно примечательного, - подумал Карн, - но, как бы то  ни
было, я переправлю это барону,  пусть  его  разведка  поработает  с  этим.
Посещения врача могут указывать на то, что Ричард был болен, а это на него
не похоже. Интересно, что  могло  с  ним  случиться,  чтобы  потребовалась
ежемесячная консультация с врачом?"
     Карн подумал было передать список Вейсману,  чтобы  он  попал  к  фон
Шуссу по обычным каналам, но, судя по голосу, тот был совершенно болен,  и
в конце концов Карн отправился в кабину три-д, чтобы  передать  информацию
лично.
     - А я как раз сам пытался связаться с тобой, мой  мальчик,  -  сказал
барон, едва появившись на экране. - Канал шифрованный?
     Карн сделал знак техникам, чтобы обеспечить кодирование.
     - Срочные новости от Харлана,  Карн.  Два  часа  назад  скончался  от
сердечного приступа Хеммил Харлан. Мои осведомители сообщают о фактах,  из
которых можно сделать вывод о подготовке убийства мальчиков Керэла и Нетты
с инсценировкой несчастного случая.
     У Карна  упало  сердце.  К  несчастью,  его  подозрения  относительно
покушения на мальчиков оказались справедливыми. Последняя  новость  делала
участие Брандера в заговоре против Ричарда еще более вероятным.
     - Эмиль, я передаю своим техникам  список  посетителей  Бревена.  Шеф
моих разведчиков захворал и не  в  состоянии  работать.  Пусть  ваши  люди
разузнают, что удастся, по этому поводу. Мне пришлось взять мальчиков  под
свою защиту.
     Барон фон Шусс кивнул, жестом попрощался и исчез.
     Карн  приказал   капитану   Филлипсону   подготовить   сопровождающие
истребители, чтобы доставить мальчиков в  Онтар  немедленно.  Флиттер  для
мальчиков и эскорт вылетели  с  наступлением  темноты.  Карн  наблюдал  за
отправкой в надежде, что  его  тревога  безосновательна.  Только  позднее,
когда Карн вернулся к своей работе в  библиотеке,  у  него  нашлось  время
поразмыслить о том, насколько выгодна Брандеру смерть Эмиля.
     Три часа спустя после отправки флиттера и эскорта Филлипсон вышел  на
связь от Дюрлена. Он отказывался говорить с кем-либо, кроме Карна или Тана
Орконана,  вследствие  чего  оба  столкнулись  в  комнате  связи.   Голос,
донесшийся до них из громкоговорителей, не сулил ничего хорошего.
     - Милорд, мы только что прибыли, но, увы, поздно.  Менее  часа  назад
оба мальчика были зарезаны помешавшимся рабочим с кухни. Лорд Синдт боялся
вам доложить, а леди Нетта в истерике и не в  состоянии  говорить  связно.
Мне очень неприятно сообщать вам об этом, милорд.
     Карну необходимо было сесть, но в  присутствии  техников  он  не  мог
этого себе позволить. Он лишь прикрыл  глаза  и,  закусив  губу,  задержал
дыхание, пока ему не удалось справиться с первым приступом горя  и  гнева.
Овладев собой, он взглянул на Орконана.
     - Очень похоже, что кто-то сообщил Харлану о  том,  что  мы  забираем
мальчиков. - По его лицу было  видно,  что  он  все  еще  не  в  состоянии
поверить в случившееся. - Как еще это можно объяснить?
     Карн молча, боясь, что голос может его выдать, покачал головой.
     - Лорд Карн, что мне следует предпринять? - вопрос Филлипсона повис в
воздухе.
     - Доставьте их сюда для погребения, - наконец произнес Карн. -  Пусть
их мать тоже будет здесь, после похорон я отправлю  ее  назад  с  надежным
сопровождением. Не мешкайте, капитан.
     - Что делать с преступником?
     - Пусть решает лорд Синдт, если он сочтет нужным. Я уведомлю Совет  о
том, что произошло. - Карн повернулся к ближайшему  технику.  -  Известите
Дом фон Шусса по  экстренному  каналу  -  Кит  и  Джемми,  возможно,  тоже
угрожает опасность. - Карн повернулся и покинул комнату.
     Он поступит так, как обещал. Карн  стремительно  пересек  зал,  одним
духом взлетел через шесть пролетов  лестницы  в  оранжерею.  Недоумевающий
телохранитель пыхтел сзади. Это уже слишком. Это не укладывается в голове.
Эти малыши мертвы лишь потому, что их отец Халарек.  Но  жестокость  этого
удара была невероятной даже для Ричарда. Эти  смерти  на  совести  кого-то
еще. Брандера? А Синдт помог убийце. Помог своей самонадеянностью.
     Стремительная ходьба не приносила успокоения, хлопание кожаных подошв
по каменному полу гулко отдавалось в пустом помещении и  звучало  зловеще.
Получить  такой  удар  из-за   легкомыслия   и   высокомерия   своего   же
родственника. Да, Дом Дюрлена будет поглощен, как он и  обещал.  Он  снова
сделает Синдта младшим кузеном, каким тот был до  того,  как  Нетта  вышла
замуж за Керэла и Трев Халарек подарил его семье  статус  самостоятельного
Дома. Поглощение и объявление на Совете о  преступной  небрежности  Синдта
навсегда покончит с его политическими амбициями. Впрочем, для него уже нет
достойного наказания.
     Карн распахнул дверь и влетел в оранжерею. Он не часто  бывал  здесь,
но все же  достаточно  часто,  чтобы  телохранитель  усвоил,  что  следует
остаться за дверью. Он замер на мгновение, окунувшись в атмосферу теплого,
влажного,  благоухающего  воздуха.  Садовник,  что  жил  в   каморке   при
оранжерее, просунул голову в маленькое окошечко и оглядел  свои  владения.
Увидев Карна, он кивнул ему и снова скрылся. Карн  закрыл  дверь,  толкнул
задвижку и уселся на скамью.  Сквозь  стекла  оранжереи  проникал  дневной
свет. Это было его последнее прибежище, и сегодня он действительно  в  нем
нуждался. Опершись локтями о колени, понурившись, бессильно  свесив  кисти
рук, он сидел и рассматривал гравий под ногами. Они мертвы. Оба  мальчика.
И, конечно же, по приказу Харлана. Кто еще, в самом деле,  выиграл  бы  от
гибели наследников Халарека. Всех юных Халареков, кроме Дилеммы.
     То, что произошло, означало, что шпион Харлана в Онтаре  снова  нанес
свой удар. Иначе нельзя объяснить, как весть о  военном  эскорте  Халарека
могла так быстро достигнуть Дюрлена. Все знали, что  в  Онтаре  скрывается
шпион Харлана. Все знали это, но никто не знал,  как  его  выкурить.  Были
сомнения насчет того, что эту роль в разное время исполнял один и  тот  же
человек - акты саботажа случались нечасто, но установить личность не  было
никакой возможности. Одно время Трев хотел было сменить  всех  служащих  в
Онтаре, чтобы избавиться от  шпиона,  но  это  лишь  дало  бы  возможность
бесчисленным врагам занять место преданных работников и офицеров.
     Карн покачал головой, выпрямился. Столько горя, столько  смертей.  Он
должен передохнуть, скинуть на время этот груз, иначе он просто не  сможет
работать. Карн запрокинул голову и ощутил тепло солнечных лучей. От  этого
мускулы лица и плечи, постоянно до  судороги  сведенные  от  необходимости
скрывать свои чувства на публике, расслабились. Он дал волю  своему  горю,
своей скорби по мальчикам, которые были убиты лишь потому,  что  их  отцом
был второй сын Трева. Здесь, в тишине и уединении солнечного утра, он  мог
не сдерживать своих слез. Пусть они унесут с  собой  часть  этой  страшной
тяжести. Сейчас он снова возьмет себя в руки.
     Он встал. Втянул в себя  благоухающий  воздух,  в  котором  смешались
запахи сырой земли, листьев, мокрого камня и цветов там-тама. Он  медленно
прошелся  по  рощице  там-тамовых  деревьев.  Эти  экзотические  растения,
которые были кружным путем ввезены с Терры,  цвели  красными,  розовыми  и
оранжевыми цветами почти круглый год, разливая вокруг себя запах пряностей
и теплого меда. Карн прикоснулся к их крупным лепесткам, потрогал  веточки
папоротника,  росшего  у  подножия  деревьев.  Пальцы  стали  мокрыми   от
тоненькой пленочки росы, покрывавшей листья. Кончиками пальцев Карн провел
по краешку  папоротникового  листа,  с  удовольствием  ощущая  его  нежную
упругость. Отерев пальцы о брючину, он двинулся дальше, вглубь  оранжереи.
С каждым шагом боль, терзавшая его, постепенно ослабевала.
     Карн долго бродил среди растений,  пока  свет,  падавший  сверху,  не
окрасился розовыми и бледно-лиловыми тонами. Он спустился в  свое  жилище,
предварительно дав указание начальнику ночной смены дежурных, чтобы его не
беспокоили, кроме как в связи с прибытием Дюрленов, связавшись от  себя  с
Орконаном, распорядился насчет подготовки  погребальной  церемонии  и  лег
спать.
     Карн долго не хотел просыпаться, хотя Гарет, которого теперь повысили
и не посылали больше с мелкими служебными поручениями, долго тряс  его  за
плечо.
     - Милорд, лорд Карн, вставайте. Леди Нетта бьется в истерике, и никто
не может ее успокоить. Лорд Синдт ранил двух солдат синих войск, когда  те
готовили тела мальчиков к отправке. - Карн застонал  и  уткнулся  лицом  в
подушку. Как пережить еще один день,  подобный  вчерашнему?  Как  пережить
хотя бы половину того горя, что свалилось на него вчера?
     Гарет продолжал его тормошить.
     - Тан говорит, что вы должны позаботиться  о  леди  Нетте.  Вы  здесь
единственный, кто имеет для этого достаточный ранг.
     Карн перевернулся на спину и воззрился на младшего кузена Орконана.
     - Я не  могу  заботиться  о  леди  Нетте.  Позовите  леди  Агнес.  До
окончания  похорон  Шарлотта  прекрасно  может  обойтись   без   компании.
Попросите прийти леди Катрин. Ей все равно нужно  будет  рано  или  поздно
прийти. Я не могу заниматься Неттой.
     Гарет повернулся, чтобы идти.
     - На всякий случай. Не вздумайте передавать все буквально.  Попросите
леди Агнес прийти в самых вежливых выражениях и  от  моего  имени.  То  же
самое в отношении Кит. - Карн сел и протер  глаза,  отгоняя  остатки  сна.
Вздохнул. - Стоп! Лучше я прежде сам свяжусь с фон Шуссом. Больше никто не
должен знать о происшедшем. Тем не менее, позаботьтесь, чтобы  леди  Агнес
взяла Нетту в свои руки.
     Гарет отвесил легкий поклон и исчез.
     Три-д связь с Домом фон  Шусса  -  не  единственное,  что  предстояло
теперь Карну. Ему надлежало известить Председателя Совета  Гашена  о  том,
что он в связи с похоронами не сможет успеть к открытию сессии. Нужно было
попросить Чилдрета Коннора занять место Карна за главным столом  Халареков
в Совете и, проконсультировавшись с его вассалами, выступать от его имени,
пока не прибудет сам Карн.
     Он должен вызвать Роннифа Халарека,  чтобы  тот  подготовился  занять
место наследника.  Джемми  слишком  юн,  вассалы  могут  не  принять  его.
Оставить  его  в  качестве  наследника,  значит,  подвергнуть  его  риску.
Достаточно быть наследником фон Шусса, да и безопаснее к тому же.
     От следующих двух дней у него сохранились лишь смутные  воспоминания.
К утру пятнадцатого адена, на которое были назначены похороны, он дошел до
полного бесчувствия. Было слишком  много  соболезнующих  и  слишком  много
гостей, и пришлось перенести церемонию  из  церкви  в  Большой  Зал.  Карн
исполнил свои обязанности лорда и родственника и удалился на час в  тишину
оранжереи, чтобы собраться с силами перед отлетом в Совет. Там, в  Совете,
ему  приходилось  играть  совсем  другую  роль,  и  для  этого  требовался
совершенно иной душевный настрой. Пока не завершится сессия, он не  сможет
позволить себе думать о погибших мальчиках иначе, как о примере  того,  на
какую низость может пуститься Харлан, чтобы уничтожить Халареков.
     Карн бесшумно проскользнул на свободное место  позади  Чилдрета,  чье
внимание было целиком поглощено обсуждением новых свидетельств вызывающего
отношения Ричарда к постановлениям Совета и заповедям Пути. На этот раз от
имени Ричарда выступал не кто иной,  как  Гормсби.  Гаррен  Одоннел  сидел
молча, а Изан Грент ограничился выражением крайнего удивления, что одна  и
та же уловка  могла  дважды  привести  к  успеху.  Это  замечание  вызвало
возмущенную реакцию со стороны Дома Рица,  который  поддерживал  версию  о
непричастности аббата ко всему этому делу. Кричали, что Годвин Риц честный
и прямой человек, а во всем виновата охрана, назначенная Советом.  Кое-кто
предлагал отправить  теперь  Ричарда,  как  обыкновенного  преступника,  в
пустыню Цинн. Шум то нарастал, то утихал, мнения склонялись то в одну,  то
в другую сторону, и Карн вдруг представил себе,  как  под  порывами  ветра
гнутся вершины деревьев. Но он знал теперь, куда дует этот ветер.
     Медленно и незаметно Совету пытались внушить, что Ричард потерял свое
право быть одним из Девятки. Карн был уверен, что все высказывания о  том,
что своим поведением Ричард демонстрирует презрение  к  Совету  и  обычаям
Девятки, были отрепетированы заранее. Слишком уж они  разговорчивы,  чтобы
все это было импровизацией.  Очевидно  также,  что  все  это  идет  не  от
Ричарда, поскольку отсюда  недвусмысленно  напрашивался  следующий  шаг  -
установить новую линию наследования в Доме Харлана.
     Новая линия у Харлана. Новая линия у  Халарека.  Насколько  ему  была
отвратительна эта мысль, настолько же он понимал, что при ином взгляде  на
вещи он не смог бы быть ответственным лордом. Из  Роннифа  выйдет  хороший
Лхарр. Конечно, то, что он всего  лишь  второй  кузен,  может  обеспокоить
кое-кого в Совете, но хуже всего то, что Ричард уничтожил всех  мужчин  из
поколения Карна, кроме него самого и Трева, а братья и большинство  первых
кузенов погибли в сражениях.
     "У меня нет близких кузенов, - твердил себе Карн. - Это  должен  быть
Ронниф".
     Карн был  настолько  поглощен  своими  размышлениями,  что  пропустил
момент, когда Председатель Гашен дал знак своим техникам подключить экраны
на только что полученную передачу. Но  когда  загорелся  экран  и  на  нем
появилась фигура Ричарда, это уже  не  прошло  мимо  его  внимания.  Члены
Совета были застигнуты врасплох. Некоторые вяло запротестовали, что объект
обсуждения, которому, по  идее,  запрещалось  пользоваться  три-д  связью,
вдруг предстал перед ними.
     - Аббат, - свирепым голосом потребовал Гашен.
     На экране рядом с Ричардом  появилась  смиренная  физиономия  Годвина
Рица.
     - Что это значит, аббат?
     Аббат невозмутимо сложил руки на животе.
     - Лорду Ричарду удалось убедить меня, что, если он не получит доступа
к три-д  связи  для  выступления  в  свою  защиту,  ему  грозит  скорая  и
неминуемая гибель. Он убедил меня, что в его собственном  Доме  существует
направленный против него  заговор.  Досточтимый  Председатель,  я  не  мог
остаться в стороне, когда человеку угрожает гибель.
     - Вы остались в стороне и  позволили  ему  снова  привести  в  Бревен
женщину. - Голос исходил  из  сектора  Свободных,  но  его  обладатель  не
пожелал встать и показаться собравшимся. Аббат вспыхнул. Рука его,  помимо
воли, потянулась туда, где  прежде,  до  принятия  им  религиозного  сана,
висело оружие. Он опустил глаза, почувствовав,  что  это  движение  выдало
его, но тут же снова посмотрел на членов Совета. - Лорд Ричард не приводил
женщины. Ее провели, и весьма  изобретательно,  в  одежде  дьякона,  в  то
время, как все члены общины были в трапезной. Она укрывалась в его комнате
до тех пор, пока он и приставленная к нему Советом охрана не  возвратились
с вечерней трапезы. Охрана обыскала комнату, как это она делала часто,  но
никого и ничего не обнаружила. Охрана не виновата, так же, как  и  я.  Нас
просто перехитрили.
     - Ну и сколько раз еще  вы  позволите  себя  перехитрить,  пока  лорд
Ричард находится под вашим попечительством, лорд аббат? -  съязвил  кто-то
из Макнисов.
     Аббат выпрямился.
     - Совет и я лично уже предприняли ряд  мер,  чтобы  ничего  подобного
больше не могло повториться. Я не могу отвечать за то, что происходило при
прежнем аббате. Я не снимаю с себя ответственности за последний  инцидент,
но прошу обратить внимание, что он, по сравнению с прежним,  имел  гораздо
более скромные размеры. И он не повторится. - Он взглянул  на  Ричарда.  -
Однако же, как я уже сказал, лорд  Ричард  привел  убедительные  доводы  в
пользу необходимости три-д связи для того, чтобы сохранить его  жизнь.  Он
обнаружил, что информация, которая к нему  поступает,  либо  преднамеренно
ограничивается, либо фальсифицируется. Повторяю, я  не  хочу  отвечать  за
гибель человека. Итак, лорд Ричард...
     Лицо Ричарда было сурово. Глаза были устремлены на аудиторию.
     - Я должен признаться, что здесь у меня находилась женщина,  Шарлотта
Риц. Инициатива принадлежала ей. Я принял предложение.  Доставил  ее  сюда
мой кузен Брандер.
     Карн сжал руками колени и уставился в пол перед  собой.  Снова  позор
перед лицом всех этих людей. И ради того, чтобы Ричард мог хотя бы отчасти
оправдать свое поведение. Шарлотта сама предложила себя. Хотя, возможно, и
даже скорее всего, Брандер  постоянно  искушал  ее  возможностью  покорить
сердце Ричарда. А Ричард не был невинной овечкой, неспособной  противиться
соблазну. Та сила, с которой его охватил гнев, удивила Карна. По-видимому,
некоторые вещи, связанные с этой женщиной, все еще могли волновать его.
     Он  взглянул  на  Брандера   -   четвертую   сторону   в   Бревенском
противостоянии сил. Его лицо налилось краской.  Было  видно,  как  на  его
виске пульсирует жила.
     Итак, Ричард предал и тебя. Карну захотелось выкрикнуть эти слова. Ты
служил ему так верно и так долго, а он предал тебя,  чтобы  смягчить  меру
наказания, которое наложит на него Совет. Ну что  же,  и  я  найду  способ
отомстить тебе, Брандер, за все, что ты причинил моему Дому, служа своему.

                                    16

     Брандер вглядывался в лицо  своего  кузена.  Как  это  тебе  удалось,
мерзавец? Я был уверен, что аббат у меня в руках.
     Ричард  получил  доступ  к   три-д   связи.   Ричард,   располагающий
возможностью контакта со своими вассалами, помимо  Изана  Грента.  Ричард,
который может свободно общаться с другими Домами. Это  не  укладывалось  в
голове. К тому же, теперь почти невозможно  убрать  его.  Его  выступление
превратило вопрос одного дня в  практически  неразрешимую  задачу.  А  как
теперь  смогут  кузены,  не  говоря  уже  о  союзниках,  проголосовать  за
изменение  линии  наследования,  когда  Ричард,  все  еще  могущественный,
мстительный Ричард увидит все это своими глазами?
     Брандер в задумчивости грыз ноготь. Можно ли остановить нежелательное
развитие  событий?  Нужно  ли  сейчас  подать   знак   следующей   команде
подготовленных  им  ораторов,  тех,  кто  должен  был  поднять  вопрос  об
изменении линии наследования в отношении человека, утратившего право  быть
одним из Девяти, с тем, чтобы  отменить  запланированные  выступления?  А,
может быть, Ричард  уже  знает  о  готовившемся  предложении?  Не  это  ли
послужило причиной его крайне несвоевременного  появления?  Брандер  начал
потихоньку оглядывать зал, выискивая людей с  заготовленными  речами.  Все
они были заднескамеечниками, не имевшими постоянного места, и разыскать их
нужно было так, чтобы не привлечь к себе внимания.
     Вдруг Брандер сообразил, что не слушает, что говорит Ричард.
     - ...Шарлотта  Риц...  Ее  инициатива...  Доставил   ее   мой   кузен
Брандер...
     От ярости у Брандера потемнело в глазах. С трудом  он  сдержал  себя.
Хотелось колотить кулаками по столу, хотелось кричать и  топать  ногами  -
такой подлости он не ожидал. Он тайно и верно служил Ричарду долгие  годы,
и вот теперь он приписывает Брандеру мысль привести Шарлотту в Бревен.
     Как это похоже на тебя, трусливый сын шлюхи. За  всю  свою  жизнь  ты
пальцем не пошевелил, чтобы исполнить свои обязанности. Тебя  интересовали
более приятные вещи - кровная месть, дуэли, красивые  женщины.  Мне  же  и
твоим  союзникам  оставалась  лишь  тяжелая  работа  по  поддержанию  Дома
Харланов. Теперь хватит. Ты в Бревене, и тебе не выбраться. Я здесь, и мне
уже не понадобится отправляться в Бревен. Я не боюсь  тебя,  Ричард.  И  я
отниму у тебя Дом Харлана.
     В это мгновение он стряхнул с себя свой детский страх перед Ричардом,
и у него как будто гора свалилась с плеч. И хотя внешне,  он  был  в  этом
уверен, это никак не проявилось, в душе он как бы распрямился, стал выше.
     - Замечание по ходу. - Герцог де Ври поднялся с места.
     Гашен кивнул в его сторону.
     - Будьте добры, милорд.
     - Мы уже заняты обсуждением важных вопросов, _ф_р_е_м_  Председатель.
Ричард Харлан с его прошением об изменении приговора и его аббат выступают
вне очереди.
     Брандер заметил, как набычился аббат, когда  его  назвали  Ричардовым
аббатом.
     Гашен на секунду задумался.
     - Вы совершенно правы, милорд. Однако мне представляется, что следует
дать лорду Ричарду возможность высказаться, поскольку то, что он  сообщит,
может иметь отношение не только к его приговору, но и к следующему  пункту
нашей повестки, то  есть  линии  наследования  в  Доме  Харлана.  -  Гашен
повернулся к Ричарду.
     Ричард поклонился.
     - Благодарю вас, _ф_р_е_м_  Председатель.  Я  хочу  представить  вам,
лорды и Свободные, эти факты в качестве свидетельства  того,  что  в  Доме
Харлана затевается нечто, направленное против меня и,  в  конечном  итоге,
угрожающее моей жизни.
     Мой кузен Эннис был убит при попытке спасти свою жену  из  ловушки  в
Бревене. Бревен - это не  такое  место,  которое  я  мог  бы  выбрать  для
убийства, лорды и Свободные. Для распутства, увы, но не для убийства.
     Даннел из Юры умер, как мне сообщили, после того,  как  ему  помешали
навестить меня. Мне передали также, что с ним была Шарлотта  Ларга.  Лхарр
Халарек утверждает, что похитителем был мой  кузен  Брандер.  И  в  данном
случае я верю Лхарру. С этим совпала смерть моего  кузена  Хеммила,  моего
наследника. Это произошло через несколько  дней  после  отъезда  Шарлотты,
вследствие сердечного приступа.
     Глаза  Ричарда  встретились  с  глазами  Брандера.  Что   ты   теперь
собираешься сделать, теперь, когда все знаешь, братец? Убить  меня?  Каким
образом, когда все эти долгие годы ты именно мне поручал такие вещи?
     Ричард снова посмотрел на Председателя.
     - Я полагаю, _ф_р_е_м_ Председатель,  что  за  столь  короткое  время
умерло слишком много близких  мне  людей.  Если  Совет  исследует  обломки
флиттера Юры, возможно,  обнаружится,  что  причиной  катастрофы  была  не
ошибка пилотирования, а диверсия или  даже  прямое  убийство.  Наконец,  я
перехожу к самому последнему  несчастью.  Три  дня  назад  сыновья  Керэла
Халарека были зверски убиты, причем так,  чтобы  подозрение  пало  на  Дом
Харлана. У Халарека не было врагов в собственном доме, а какой еще Дом мог
желать смерти наследников Халарека?  Только  Дом  Харлана,  поскольку  это
ослабило бы стародавнего врага - именно так рассуждали бы  многие.  Только
Ричард Харлан, поскольку он глава этого Дома.  Но  клянусь  вам,  лорды  и
Свободные, что я не имею никакого  отношения  к  этим  убийствам.  Клянусь
кровью моей матери, такое убийство не в моем характере. Я сам убиваю своих
врагов, и я никогда не убил бы ребенка. В этом нет азарта. - Ричард бросил
вызывающий взгляд на членов Совета, после чего принялся рассматривать свои
ногти.
     "Как будто все это пустяки. Это не пустяки. Мне совсем  не  нравится,
как ты представил дело  перед  этими  болванами,  увязав  вместе  все  эти
смерти".
     Брандер взглянул на Халарека, затем  с  досадой  снова  повернулся  к
Ричарду.  Его  интересовало,  как  Халарек   воспримет   это   неожиданное
выступление. Но, чаще всего, пытаться прочесть что-либо на  лице  Халарека
было все равно, что ждать откровений от каменной стены. Он слишком  хорошо
владел собой и, за исключением крайних ситуаций, никогда не выдавал  своих
чувств. Так было, например, когда он объявлял по три-д связи о  неверности
Ларги, но и тогда, как считал Брандер, все внешние  проявления  были  лишь
слабой  тенью  того,  что  чувствовал  Карн.  Иметь  такую   непроницаемую
физиономию - это определенное преимущество.
     Члены Совета перешептывались, переходили от одной  скамьи  к  другой,
собирались  небольшими  группами.  Брандер   буквально   сверлил   глазами
Председателя,  но   тот   ничего   не   предпринимал,   чтобы   остановить
беспорядочное хождение. Прошло несколько  минут.  Брандер  толкнул  локтем
лорда Марка.
     - Дело о приговоре Ричарда.
     Грент посмотрел на Брандера с отвращением и снова принялся следить за
снующими туда-сюда членами Совета.
     Наконец, снова поднялся де Ври.
     - Ф_р_е_м_ Председатель, я, Чарль де Ври из  Дома  де  Ври.  Нам  еще
предстоит принять  решение  относительно  выходящего  за  всякие  границы,
вызывающего неповиновения Ричарда вынесенному Советом приговору и  законам
Пути.
     Гашен кивнул.
     - Принять. Вопрос о приговоре следует решить до дела о наследовании.
     Ричард,  в  натуральную  величину   подвешенный   на   стене   позади
Председателя, снова обратил свое внимание на аудиторию, сложив,  по  своей
манере,  руки  на  груди.  Брандеру  показалось,  что  он   едва   заметно
нахмурился.
     "Ты, кажется, обеспокоен? Все, что получишь, ты заслужил".
     Выступавшие поднимались то в  одном,  то  в  другом  конце  зала,  но
обсуждение закончилось неожиданно быстро. В конце концов все  согласились,
что Ричарду Харлану следует позволить пользоваться три-д связью, поскольку
от этого, и в самом деле, зависела его жизнь. Смертного приговора  ему  не
вынесли, но, поскольку история  с  Шарлоттой  Ларга  была  уже  второй  за
недолгое стремя, на Ричарда  накладывались  более  жесткие  ограничения  и
предполагалось усилить его  охрану  в  Бревене.  С  этого  момента  страже
предписывалось проверять каждого входящего и выходящего из Дома Уединения,
а в комнате  Ричарда  постоянно  должен  был  находиться  охранник.  Совет
проголосовал  за  финансирование  дополнительной  охраны   и   перешел   к
следующему вопросу.
     Брандер  с  кислой  миной  следил  за  дебатами.  Появление   Ричарда
перечеркнуло великолепную возможность изменить порядок наследования. После
того, как обсуждение приговора закончилось, он не отключился, а  продолжал
висеть над залом, высматривая, делая невозможным  разговор  на  щекотливую
тому. Хотя перечислять причины, по которым это оказалось бы  выгодным  для
Старкера-4, должен был Гормсби, Ричард, несомненно, разглядел  бы  за  его
спиной истинного вдохновителя, а выступить  открыто  Брандер  был  еще  не
готов.
     "Нет, нет, братец. Мне еще  не  пришло  время  раскрыться.  Но  знай,
прежде чем ты умрешь, ты увидишь, кто займет твое место".
     Гормсби поднялся, держа  в  руке  текст  своей  речи.  Этому  старому
человеку вовсе не казалось, что ставить  такой  вопрос  сейчас  совершенно
невозможно. Брандер с трудом сдержал страх. Долю секунды он колебался,  не
следует ли ему схватить старика и силой оттащить на место. В конце  концов
он решил ничего не предпринимать,  надеясь  на  лучшее.  Риск  от  попытки
остановить маркиза был не меньше, чем риск от того, что Ричард узнает, кто
организовал его выступление. Речь была написана с позиций Старой Партии, а
строгая приверженность Гормсби  взглядам  и  целям  Старой  Партии  хорошо
известна.  Может  быть,  Ричард  и  не  заподозрит  его  участия.  Брандер
попытался расслабить судорожно сжатые мышцы, но это ему не удалось.
     Брандеру пришлось признать, что речь старого Гормсби была  составлена
очень толково. Когда  тот  закончил,  даже  со  скамей  союзников  Харлана
послышались  редкие  аплодисменты.   Последовавшие   дебаты   были   очень
сдержанными, возможно, из-за того, что Ричард мог следить за  ними,  а  он
все еще был в силах наводить  трепет  на  большое  число  Домов,  или,  по
крайней  мере,  удерживать  их  от  прямой  оппозиции.  Затем  мало-помалу
выдвигались все новые  аргументы  в  пользу  передачи  наследования  линии
Дженнена. Родоначальник этой линии Дженнен и после своей смерти до сих пор
пользовался  уважением  за  свою  терпимость  и  рассудительность,  а  эти
качества, кажется, начинали входить в  моду.  Создавая  свой  общественный
образ, Брандер всячески подражал своему предку. Брандер дирижировал своими
и подручными, многие из которых потерпели от Ричарда финансовый,  а  то  и
физический ущерб. Они  выступали  один  за  другим,  многие  указывали  на
опасность, угрожающую другим Домам в случае гибели Дома Харлана, к которой
он, по всей видимости, приближался из-за отсутствия главы.
     Многие из них призывали к изменению линии  наследования,  хотя  и  не
говоря об этом прямо, для того, чтобы  ослабить  влияние  Дома  Харлана  в
Совете и за его пределами.
     - Есть вопрос, - выкрикнул кто-то со стороны Друмы.
     - Карн Халарек, Лхарр из Дома Халареков, - в ту же  секунду  поднялся
Халарек.
     Брандер,  полагая,  что  слово  получит  первый,   обернулся,   чтобы
посмотреть, кто встал в том секторе. Если бы это был Друма! Его Дом не был
влиятельным, но недавно он подвергся  неприкрытому  нападению  со  стороны
Одоннела, а Одоннел всегда был тесно связан с Харланами, прежде  всего,  с
Ричардом. Быть может, Друма захочет  отыграться  на  Одоннеле,  выхолостив
Ричарда. Брандер усмехнулся, вспомнив это слово. Ричард, должно быть,  уже
близок к этому. Он решил поговорить с доктором Геббитсом после возвращения
домой и устроить так, чтобы доктор еще раз, под тем  или  иным  предлогом,
исследовал  Ричарда.  Если  уровень  достаточно  низок,  он  подумает,  не
сообщить ли об этом Ричарду.
     "Избавиться навсегда  от  твоего  непрерывного  хвастовства,  Ричард.
Знать, что ты никогда не оставишь приплода, способного мне угрожать".
     - Благодарю вас, _ф_р_е_м_ Председатель. - Карн слегка  поклонился  в
его сторону - вежливость такого рода почти никогда не распространялась  на
Свободных.
     "Халарек! Он дал первое слово Халареку".
     - Лорды и Свободные, я внимательно следил за ходом  обсуждения,  и  я
чувствую опасность. Лорд  Ричард  считает,  что  его  жизнь  в  опасности.
Возможно, он прав. Не мне судить. Дом Харлана и в самом деле  распадается,
но мой опыт, основанный на аналогичных событиях в других местах, позволяет
мне думать, что он доживет в  целостности  до  того  момента,  когда  срок
приговора лорда Ричарда истечет, и он сможет полнее посвятить  себя  делам
этого Дома.
     Изменение линии наследования при живом  главе  Дома  создаст  опасный
прецедент. Никогда за всю историю Старкера-4 здравствующий глава  Дома  не
был выведен из порядка наследования. Если линия  наследования  изменялась,
то это всегда происходило вследствие гибели всей линии, как  это  едва  не
случилось в моем Доме.
     Карн Халарек обратил неподвижное лицо к Ричарду.
     - Вы знаете о кровной вражде между моим Домом  и  Домом  Харлана.  Вы
знаете, до чего доходили лорд Ричард и его подручные, чтобы  погубить  мою
семью. Вам известно также, что только сегодня утром я похоронил двух своих
племянников.
     Халарек провел пальцем по выщербленной поверхности своего стола.
     - Поэтому, когда я выступаю против изменения линии  наследования,  вы
можете не сомневаться, что я отношусь к этому в высшей степени серьезно. -
Он обвел зал своими неповторимыми золотистыми глазами.
     - Лорды и Свободные, не меняйте линию наследования у Харланов.  Иначе
мы будем ввергнуты в такую вражду и такие войны, каких эта земля не  знала
за всю свою жестокую историю.
     Халарек сел. Зал безмолвствовал.
     - Вопрос.
     На этот раз он исходил от Эмиля фон Шусса, барона в Доме фон  Шуссов.
Гашен сделал знак  бейлифам,  которые  обычно  дежурили  у  входа,  ожидая
распоряжений. Они тотчас же рассыпались по проходам, одновременно раздавая
бюллетени  и  подсчитывая  голосующих.  Кончив  раздачу,  они  снова   все
пересчитали.
     "Двойной пересчет! Это штучки Халарека. Я знаю, это его затея".
     Брандер покачал головой, давая понять своим  агентам,  ожидавшим  его
указаний, что после двойного  пересчета  их  план  -  заполнить  бюллетени
голосами в пользу Дженнена - не принесет успеха. Придется лишь  без  конца
повторять голосование и сидеть, дожидаясь конца подсчета.
     "Негодяй Халарек. Негодяй. Ты заплатишь за свое вмешательство.  Видит
Бог, ты заплатишь".
     Брандер  бессильно  наблюдал,  как   рушится   его   план   изменения
наследования у Харлана. Ему придется добиться этого, уничтожив Ричарда.  У
Ричарда нет законных наследников от его плоти. И его смерть решит дело.  А
тогда он займется Халареком. Он убьет кого-нибудь из них, того, чья смерть
действительно нанесет удар по Лхарру и его Дому.  Он  хочет,  чтобы  Лхарр
почувствовал удар. Он хочет, чтобы все надежды Халарека были разбиты,  как
были  разбиты  его  собственные.  Кого  выбрать?  Шарлотту?  Леди  Катрин?
Младенца? И нужно  торопиться,  чтобы  Лхарр  заметил  связь  между  своим
выступлением в пользу Ричарда и этой смертью.

                                    17

     Брандеру  пришла  в  голову  мысль,  что  для  мести   Халареку   ему
потребуется помощь цыган. Он вознамерился разыскать какой-нибудь  кочующий
табор, вроде того, с которым леди Катрин попала в  Бревен.  К  поискам  он
приступай немедленно, как  только  закончился  Совет.  Он  побеседовал  со
своими  шпионами,  внимательно  изучил  те  места  в  их  донесениях,  где
говорилось о передвижениях  цыган.  Причиной  тому,  что  Брандер  отводил
цыганам в предполагаемой мести центральную  роль,  послужили  дошедшие  до
него сообщения об уникальном  способе,  которым  цыгане  умерщвляли  своих
недругов.
     Не раз за последние годы Брандеру приходилось слышать,  что  человек,
лишивший жизни  или  ранивший  кого-нибудь  из  цыган,  почти  неотвратимо
умирал. Последним из таких случаев была смерть  палача  в  Доме  Одоннела,
случившаяся около года назад и  в  высшей  степени  примечательная.  Одной
цыганской девушке случилось стать свидетельницей того, как Гаррен  задушил
одну из  своих  любовниц.  Чтобы  обезопасить  себя  против  свидетельских
показаний в суде свободного города, Гаррен приказал лишить цыганку  языка.
Его человек, выполнивший приказ, через несколько дней заболел и после двух
недель медленной мучительной агонии, при которой мясо  зловонными  кусками
отваливалось от костей, умер.
     Другие враги умирали иначе, кто быстрее, кто медленнее, но  всегда  в
муках, и это не было похоже на обычную болезнь. Такая  смерть  могла  быть
вызвана только с помощью яда, хотя как яд мог попасть к  палачу  Одоннела,
надежно укрытому в его доме в Зринне, Брандер  не  мог  себе  представить.
Никого из цыган в Эринне не было, не было их и во всех владениях Одоннела.
     Однако это, несомненно, был яд, и он непременно его раздобудет. Никто
не сможет заподозрить, что смерть Халарека вызвана ядом. Гхарры никогда не
пользовались ядом, считая это признаком малодушия. Это было не  по-мужски.
Но это должно сработать. И если цыгане  ухитрились  пробраться  с  ядом  к
Одоннелу, то Брандер Харлан сумеет доставить яд Халареку.
     В  своих  поисках  Брандер  избегал  лишних  передвижений.  Если   на
фотографиях Гильдии удавалось заметить что-то похожее на табор,  он  лично
проверял это с воздуха. Во всех остальных случаях  он  полагался  на  свою
разведку. Его личную разведку, верную только ему. На следующий день  после
Совета Ричард лишил его доступа к данным  разведсети  семьи  Харлана,  но,
предвидя такую  возможность,  Брандер  заранее  начал  финансировать  свою
собственную сеть. Вместе с тем, лишение его такой привилегии было для него
предупреждением - Ричард подозревает его. Но Ричард под надежной  стражей,
а Брандер свободен. Брандера не беспокоила возможность  удара  со  стороны
Ричарда, он намеревался держаться от него подальше,  пока  не  придет  час
нанести смертельный удар.
     Брандер не хотел, чтобы кто-либо в доме мог заметить перемены  в  его
поведении и связать их со страхом  перед  Ричардом  после  того,  как  тот
выразил ему свое недоверие. Поэтому в ходе трехнедельных  поисков  Брандер
внешне  не  изменил  своего  обычного  распорядка.  За   одним   небольшим
исключением. На ночь он оставлял  у  двери  стражника.  Но  чтобы  тот  не
бросался в глаза, приказал ему находиться внутри  комнаты.  Именно  здесь,
под охраной, он изучал донесения своих агентов.
     Сообщения его осведомителя в  доме  Халарека  представляли  для  него
исключительный  интерес.  Он  снова  и  снова  перечитывал  их.  Ларга  не
забеременела от  Ричарда,  и  это  было  засвидетельствовано  специалистом
Алтеринном. Это  не  было  для  него  неожиданностью.  Если  бы  она  была
беременна, то ему пришлось бы иметь весьма серьезную  и  болезненную  (для
Геббитса) беседу с доктором.
     Он не ожидал,  однако,  что  Лхарр  сделает  публичное  объявление  о
результатах обследования Алтеринна.  Он  имел  некоторое  представление  о
гордом характере Халарека и полагал, что тот не отважится  снова  испытать
унижение, как во время предыдущего выступления но три-д. То,  что  Халарек
все-таки выступил, могло указывать на те тяжелые потери в числе  союзников
и в поддержке со стороны свободных городов, которые обрушились на  него  с
тех пор. По-видимому, Лхарр пришел к выводу, что он  уже  мало  что  может
потерять, зато многое выиграет, доказав, что если Шарлотта родит  ребенка,
то это будет его ребенок. Лхарр Халарек был из тех,  кто  не  прячется  от
трудностей.
     Чем больше Брандер размышлял об  этом,  тем  больше  он  склонялся  к
мысли,  что  это  унизительное  выступление  было,   в   действительности,
направлено против Ричарда, который теперь допущен к три-д связи. Возможно,
это тонкий укол, намек на то, что Ричард не способен зачать ребенка.
     Брандер  смял  донесения.   Только   зачем   Ричарду   смотреть   это
выступление? Аббат едва ли позволил ему. Позор Халарека не имеет отношения
к угрозе для жизни Ричарда.
     С другой стороны, аббат, возможно, не запрещает Ричарду  отвечать  на
вызовы от его друзей. Выступая перед Советом, Ричард подчеркивал, что  его
жизнь  зависит  от   возможности   пользоваться   различными   источниками
информации (он имел в виду, помимо  меня).  Друзья  Ричарда,  быть  может,
вассалы, либо кто-нибудь из все еще лояльных кузенов, могли бы  рассказать
ему об этом выступлении и оскорбительном намеке.
     Ты слишком увлекаешься. С какой стати Халарек заподозрил бы Ричарда в
бесплодии, не говоря уже о моем самонадеянном кузене? Возьми себя в  руки!
Ты достаточно близок к цели, чтобы поддаваться панике.
     Брандер расправил смятые бумаги и снова принялся  их  изучать.  Здесь
было старое сообщение глубоко законспирированного шпиона Ричарда и новое -
полученное от собственного агента Брандера,  но  ни  в  одном  из  них  не
говорилось, что делается у  Ларги.  Дьяконесса  была  неподкупна,  солдаты
любили своего  лорда  больше  Харлановых  денег,  а  выудить  что-либо  из
дракона, который живет с Ларгой, дело уж совершенно  безнадежным.  К  тому
же, стараниями Ричарда Брандер потерял возможность получать информацию  от
его старого агента. Последнее, впрочем, уже не имело особого значения, так
как этот агент не имел близкого доступа к Ларге.
     Доноситель Брандера извещал  его,  что  Лхарр  посещает  покои  Ларги
только в неделю наиболее вероятного зачатия. Это уже  было  занятно,  если
вспомнить о ее привлекательности. Похоже, что Лхарр охладел к своей  жене.
Вероятно,  та  власть,  которую  она  имела  над  ним,  не  устояла  перед
свидетельствами ее распутства.
     Халарек, конечно же, кривляка. Но в нем  больше  характера,  чем  мне
казалось. Воздержание ему, наверное, нелегко дается, но пока что  для  нее
это еще более тяжкое наказание.  А  его  способ  обзавестись  наследником,
несомненно, продуктивен. И я не стану мешать. Пусть трудится.  И  пусть  к
весне обзаведется наследником.
     Наследники Лхарра - это его проблема. И пока жив Ричард, Брандера это
не касается. Но вмешательство в дела Харлана - это уже проблема  Брандера,
и он намерен позаботиться о ней как можно быстрее. Но сперва  нужно  найти
цыган.
     К концу третьей недели после Совета фотография  со  спутника  Гильдии
обнаружила табор  на  равнинах  владений  Гормсби  вблизи  полярной  зоны.
Брандер  действовал   решительно,   поскольку   цыгане   славились   своей
неуловимостью, особенно когда они чувствовали, что кто-то,  как  в  данном
случае, хочет ограничить их свободу.
     Он надеялся, что  ему  удалось  ускользнуть  из  центральной  усадьбы
незамеченным, и вылетел к тому месту, где перед тем был замечен табор. Там
его уже не оказалось, но следы их кибиток были еще различимы на  усыхающей
осенней  траве,  и  Брандер  направил  свой  флиттер  бреющим  полетом  им
вдогонку.
     Табор расположился  в  ложбине.  Люди  были  заняты  стиркой,  чинили
повозки  и  делали  множество  других  дел,  которые  необходимы  в  жизни
кочевников. Брандер сделал  круг  над  табором,  чтобы  обратить  на  себя
внимание, после чего опустил флиттер поодаль, боясь распугать распряженных
животных.
     Брандер  поднялся  на  холм,  стараясь  выглядеть  уверенно,  но   не
враждебно. Что, в конце концов, может сделать один человек  против  целого
табора? Но предосторожность никогда не мешает - три человека  ожидали  его
на вершине, загораживая дорогу в ложбину. Стоявший в  середине  коренастый
человек с  густыми  курчавыми  черными  волосами  и  курчавой,  начинающей
седеть, бородой сделал шаг вперед.
     -  Что  привело  тебя  сюда,  незнакомец?  -  голос  был  резким,  но
почтительным.
     - Я Брандер из Дома Харлана, и у меня есть дело к вашему старшему.
     - Я слушаю. В чем твое дело?
     - Среди моих людей  есть  обычай  называть  свои  имена,  прежде  чем
приступать к делу.
     Коренастый пожал плечами.
     - Среди моих людей такого обычая нет.
     Либо слово "Харлан" для тебя ничего не значит,  либо  ты  это  хорошо
скрываешь. Может быть, мне лучше было назвать себя Одоннелом.
     Но  Брандер  вспомнил,  какую  неожиданную  мясорубку  устроили   эти
цыганские бандиты вышколенным солдатам Одоннела возле  Бревена,  и  решил,
что это не самое подходящее имя.
     - Так какое же у вас дело? - напомнил один из стоявших сзади.
     - Я уже сказал, что мне нужно говорить со старшим.
     Брандер скорее почувствовал, чем увидел, как вспыхнули эти  двое,  но
старший  жестом  отослал  их  назад.  Брандер  подождал,  пока  они  уйдут
достаточно далеко, после чего заговорил вполголоса.
     - Мое дело требует тайны. Я уже  давно  заметил,  что  люди,  которые
убивают или оскорбляют цыган, медленно  и  в  страшных  муках  умирают.  В
записях Совета нет  ни  одного  случая,  когда  человек,  оскорбивший  или
убивший цыгана, остался бы жив.
     Человек сложил руки за спиной. Он смотрел на Брандера, но не произнес
ни слова.
     - Мне нанесли оскорбление, и я хочу расплатиться за это.
     Человек поджал губу и уставился в небо.
     - Я очень хорошо заплачу.
     "Почему он молчит?"
     - Мы не убийцы, - наконец отозвался старший. -  Мы  не  убиваем  ради
денег. Только ради чести.
     "Чести? В наше-то время?"
     - Я не прошу  вас  никого  убивать.  Я  только  прошу  дать  мне  яд,
достаточно яда, чтобы быстро убить одного  человека,  быстро,  если  можно
выбирать.
     - Яд?
     - Не делай из меня идиота. Все ваши враги умерли. Что еще может убить
без звука, без видимых ран? Ведь то, что вы  используете  яд,  как  орудие
мести, может дойти до Совета, а Гильдия, поскольку вы, кажется,  имеете  с
ней связь, несомненно, заинтересуется этим.
     Человек нахмурился.
     - Вы угрожаете нам?
     Брандер подавил свое нетерпение.
     - Угрожаю? Конечно же, нет. Зачем бы я стал вам  угрожать?  Я  только
хочу хорошо заплатить за эту отраву,  которой  у  вас,  похоже,  несколько
сортов.
     Человек повернулся уходить.
     - Просите это у ваших людей. Мы не станем  пачкать  руки  участием  в
чужих ссорах.
     - Постойте!  Неужели  вы  уйдете  от  сотни  декакредитов?  В  валюте
Гильдии?
     Старший остановился.
     - В валюте Гильдии?
     - Об этом я и говорил. - В голосе  Брандера  сквозило  плохо  скрытое
нетерпение.
     - Мы должны договориться об оплате в валюте _Г_и_л_ь_д_и_и_, сэр. Наш
последний "работодатель" использовал в качестве платы шантаж и насилие. Мы
с лихвой отплатили ему его же монетой, сэр.
     Брандер знал, что старший имел в виду уничтожение солдат Одоннела  за
пределами Бревена. Ему придется заплатить довольно большие деньги. Брандер
надеялся, что он сможет найти их.
     - Мне придется вернуться  в  свое  владение,  чтобы  собрать  столько
денег...
     - Двести декакредитов, сэр.
     - Это невероятно!
     - Двести пятьдесят, сэр. Я не собираюсь с вами торговаться. Я  только
сообщаю, какова цена.
     - Но...
     - Триста, сэр.
     Брандер закрыл рот.  "Триста  декакредитов!  Мне  придется  совершить
набеги на  хранилища,  чтобы  добыть  деньги.  Если,  конечно,  Ричард  не
позаботился уже о том, чтобы  закрыть  их  для  меня".  Он,  прищурившись,
посмотрел перед собой, словно размышляя над предложенной ценой.
     - Завтра я принесу сюда деньги.
     Старший покачал головой.
     - Возможно, вас видели, когда вы шли сюда. Разве и вы сами  не  нашли
нас подобным способом, через снимок, сделанный с корабля Гильдии? - Он  не
стал ждать ответа. - Встретимся у подножия башни Древних. Она находится на
краю Большой Пустыни, где горы Зоны Мерзлоты переходят в зеленые пастбища.
Через два дня. В полдень.
     Старший быстро  развернулся  и,  прежде  чем  Брандер  смог  что-либо
ответить, скрылся из виду.
     Два дня - это был слишком большой срок. И  все  ж,  у  него  не  было
выбора. Карн Халарек должен ответить за свой поступок,  заплатив  за  него
своей жизнью, и так скоро, чтобы была понятна связь между  его  смертью  и
речью на Совете.
     "Здесь я заодно с цыганами. Мы предпочитаем мстить  быстро  и  тайно,
чтобы никому не было известно, кто это сделал".

                                    18

     Карн покинул покои Ларги так быстро, как только  позволяли  приличия,
не разрешавшие ему броситься от нее прочь. Необходимость зачать ребенка  с
женщиной, которая столько раз изменяла ему, была ужасна и  унизительна,  и
через это надо было пройти как можно быстрее. Каждый раз, когда он  шел  к
Шарлотте, Карн чувствовал глубокую благодарность к леди Агнес - он никогда
не думал, что будет испытывать подобное чувство к этой  неприятной  старой
ламе. Именно она  убедила  Шарлотту,  что  глупо,  а  возможно,  и  опасно
оказывать ему сопротивление во время этих обязательных  визитов,  учитывая
ее многочисленные грехи и характер  Карна.  Это  долго  удерживало  ее  от
необдуманных поступков. Кроме того, и леди Агнес, и сам Карн знали, что он
никогда не смог бы причинить  женщине  вреда  или  грубо  обидеть  ее,  но
Шарлотта  не  знала  этого,  и  собственное  воображение   заставляло   ее
смириться.
     Между тем, все шло совсем не так,  как  раньше.  Карн  уже  давно  не
испытывал к ней когда-то  овладевшего  им  дикого  желания.  Она  даже  не
казалась ему теперь красивой. Ее красота и была той ловушкой, в которую он
однажды попался. Так же, как попали в нее Шелл, и  Ричард,  и  неизвестный
член семьи Харлана, который  помог  ей  с  противозачаточными  средствами.
Возможно, попался в нее и Брандер.
     Может быть, одного ребенка будет достаточно,  и  ему  не  придется  в
будущем году совершать эти пренеприятнейшие визиты. Однако Карн  прекрасно
знал, что в Домах Старкера-4 никогда не ограничивались одним ребенком.
     Прежде чем вернуться в свои покои, Карн, сделав  круг,  направился  к
часовне, но и после молитвы  ему  не  сделалось  легче.  Он  должен  будет
встречаться с Шарлоттой и дать Дому Халареков новых наследников. Груз этой
ответственности давил его. Карн медленно отошел от алтаря и побрел в  свои
покои.
     Добравшись до своей комнаты, он позвонил на кухню и приказал принести
ему горячего пунша, а затем с размаха опустился в старое кожаное кресло, в
котором так любил сидеть в детстве. Он и сейчас  частенько  устраивался  в
нем, хотя уже прошло пять лет с тех пор, как он  стал  взрослым  мужчиной.
Карн закрыл глаза и дал волю своим мыслям. Но скоро пожалел об этом. Мысли
его кружились все время вокруг одного и того  же:  заявления  о  том,  что
Шарлотта не была беременна, сделанного им около месяца назад.  Уже  второй
раз перед всем Старкером-4 он объявлял себя обманутым мужем, а Шарлотту  -
неверной женой. Ему нечего было терять. Ее приключение с  Харланом  стоило
ему слишком многих союзников, так что пройдет много  лет,  прежде  чем  он
займет достойное место в Совете и  будет  снова  влиять  на  его  решения.
Поэтому он и сделал это заявление, чтобы, по крайней мере, быть уверенным,
что дети от их проклятого брака не будут считаться внебрачными.  Сообщение
доктора Алтеринна из Дома Одоннелов о  состоянии  Шарлотты  дало  ему  эту
уверенность. Ни один гражданин свободного города, работающий  на  тот  или
иной Дом, не станет лгать, чтобы помочь врагу своего хозяина, так  же  как
ни один Дом не посмеет наказать  Свободного  гражданина  за  то,  что  тот
сказал правду, даже если эта правда была  на  руку  его  врагу.  Все,  кто
слышал это, поверят доктору Алтеринну.
     Все хорошо помнили, какому унижению подвергся Карн, когда  раскрылись
подробности интимной жизни Шарлотты, однако на этот раз большему  унижению
подверглась Шарлотта и ее Дом, чем сам Карн. Это  заявление  будет  стоить
Дому Рица многих  союзников,  авторитет  и  уважение  к  нему  значительно
снизятся. И уже от этого Карн чувствовал некоторое  удовлетворение.  Черек
Риц  обманул  Дом  Халареков.  Теперь  он  будет  расплачиваться  за   это
политическим положением своего Дома до тех пор, пока  люди  будут  помнить
Шарлотту.
     Карн прервал замкнутый круг своих мыслей. Он  будет  делать  то,  что
считает необходимым, и хватит  об  этом!  Карн  резко  поднялся  и  быстро
развернулся. Он почти постоянно в эти дни думал о Шарлотте, и мысли о  ней
выводили его из равновесия: Карну хотелось  убежать,  ударить  кого-нибудь
или что-то разбить. Он надеялся, что пунш хоть немного успокоит его.
     В дверь постучали, затем она  открылась,  и  паж-мальчик  лет  восьми
осторожно просунул в комнату голову.
     - Мой... мой лорд?
     "Неужели я выгляжу таким страшным и жестоким",  -  подумал  Карн.  Он
немного расслабил напряженные мышцы лица.
     - Мой пунш?
     Мальчик почувствовал себя увереннее, кивнул и  зашел  в  комнату.  Он
поставил на сундук кружку, от которой шел пар, и повернулся, чтобы выйти.
     "Это какой-то новый слуга, - подумал Карн. -  Они  всегда  боятся  со
мной разговаривать".
     - Ты давно в этом Доме, сынок? - спросил он.  -  Я  что-то  не  помню
тебя.
     Мальчик замер и в изумлении уставился на своего лорда, потом медленно
кивнул. Карн подозвал ребенка к себе и постепенно,  в  течение  почти  что
получаса терпеливо выпытывал у него, из какой он Семьи, где  она  живет  и
почему он стал прислуживать  в  Доме  Халареков.  К  тому  моменту,  когда
мальчик выскочил наконец из его комнаты, сжимая  в  руке  маленький  новый
карманный ножик, Карн чувствовал себя уже не таким подавленным.
     Утром  жизнь  уже  не  казалась  ему  такой  плохой,  настроение  его
улучшилось в значительной степени благодаря тому, что в течение  следующих
двадцати одного дня ему не нужно будет видеть Шарлотту. Карн сел,  спустил
ноги с кровати и потянулся. Кит, Ник и Джемми едут к нему в гости.  Доктор
Алтеринн должен будет сообщить ему о результатах медицинских  исследований
его и Шарлотты. И то и другое событие должны были оказаться приятными.
     - Эти исследования не принесут вам никакого вреда, - говорил  Отнейл,
когда Алтеринн  пришел,  чтобы  осмотреть  Шарлотту  и  сделать  некоторые
анализы. - Да и Алтеринн уже здесь. Позвольте ему обследовать  вас  обоих,
чтобы выяснить, все ли в порядке.  -  Отнейл  с  неподдельным  сочувствием
посмотрел на Карна. - Вы женаты уже почти год, а у  вас  до  сих  пор  нет
детей.
     Карн встал, потянулся и направился к гардеробу. К полудню должны быть
известны результаты анализов. Все в доме Халареков готовились к зиме.  Шел
уже месяц ухл. Все будут теперь сидеть по своим домам, и  Карн  со  своими
домочадцами надеялись провести четыре зимних месяца, наслаждаясь тишиной и
покоем. Зима всегда  была  временем  напряженного  ожидания  весны.  Враги
тщательно готовились к осаде и объявляли о ней за сорок дней до ожидаемого
наступления  первой  оттепели.  В  эти  же   четыре   месяца   замышлялись
всевозможные убийства и похищения. Для составления политических  заговоров
использовались закрытые каналы связи.
     Эту зиму  Карн  надеялся  провести  относительно  спокойно.  Из  Дома
Харланов не исходило сейчас никакой опасности, а Ричард пока находился под
стражей и не мог причинить ему никакого вреда. Одоннел вряд ли решится  на
какие-нибудь серьезные действия без Харлана. Шарлотта скоро  забеременеет,
а если и нет, то, по крайней мере,  она  больше  не  попадет  ни  в  какую
историю. Роул исправно выплачивал штраф, одновременно откладывая запасы  и
готовясь к весенней осаде, хотя даже и не предполагал о том, что его  лорд
знает, что он делает. Риц сопротивлялся финансовому давлению, чтобы  снова
вступить с Харланом в союз,  и  после  того,  как  ухл  уже  перевалил  за
середину, Ричард больше ничего не  сможет  сделать,  чтобы  увеличить  это
давление на Черека. Что касается бывших вассалов  Харлана,  то  участие  в
военных действиях на стороне Халарека против Одоннела, казалось, успокоило
наиболее неугомонных из них. Видимо, они еще не скоро  привыкнут  к  стилю
правления  Халарека.  Карн  решил,  что  ему  нечего   беспокоиться,   что
кто-нибудь из них устроит весной мятеж. Похоже, что Макнис  и  Кат,  к  их
общему удовлетворению и радости Карна, уже достигли соглашения.
     Карн глубоко, медленно  вздохнул.  До  того  как  Одоннел  предпримет
нападение на Друму, необходимо еще выполнить несколько важных  дел.  Друма
должен принести  Карну  присягу  на  верность.  Кроме  того,  Карн  должен
позаботиться  о  наследнике.  Принятие  присяги  можно  запланировать   на
последнюю неделю месяца. Это заставит Одоннела помучиться еще две  недели,
и он вряд ли успеет до наступления зимы  принять  присягу  у  Друмы.  Карн
задумчиво смотрел в  потолок.  Возможно,  он  мог  бы  передвинуть  момент
принятия присяги таким образом, чтобы Одоннел _н_а_в_е_р_н_я_к_а_ не  смог
сделать  этого  до  весны.  Карн  оделся  и,  насвистывая,  отправился   в
библиотеку.
     Остановившись на маленькой площадке на самом верху железной лестницы,
он увидел Вейсмана, нервно перекладывавшего с  места  на  место  бумаги  и
книги, лежавшие на его рабочем столе.  Вейсман  поднял  глаза  и,  заметив
Карна, прервал свое занятие.
     - Новости от Одоннела, мой лорд.
     Карн сбежал вниз по лестнице. "Неужели от доктора Алтеринна?  Слишком
рано", - промелькнуло у него в голове.
     Вейсман посмотрел на Карна, и в глазах его  было  какое-то  странное,
почти жестокое выражение.
     - Один из моих людей нашел в доме Одоннела этот документ.  Это  особо
секретный документ, касающийся некоторых  _о_ч_е_н_ь_  личных  моментов  в
жизни лорда Ричарда. Возможно,  кто-то  хранил  его  среди  бумаг  доктора
Алтеринна, ожидая, когда можно будет передать его кому-то.  Возможно,  сам
Алтеринн собирался шантажировать им кого-то. Я бы держал этот  документ  у
себя и никому не показывал, пока не нашел бы эксперта-медика, который  мог
бы изучить его, однако, какова бы ни была его подоплека, я решил, что этот
документ настолько важен, что вы немедленно должны прочитать его.
     Вейсман протянул Карну толстый конверт и не сводил с него глаз,  пока
тот открывал его и разворачивал бумагу.
     Карн быстро просмотрел содержимое конверта.
     - Это какое-то медицинское заключение, Вейсман. Оно касается здоровья
Ричарда и потому совсем не представляет для нас никакого интереса.
     Вейсман весь ощетинился.
     - Я руководил шпионской сетью Дома Халареков еще задолго до того, как
вы стали здесь правителем, лорд Карн. Я не стал бы беспокоить своего лорда
по  пустякам.  Внимательно  прочтите,  что  здесь  написано.  Если  я  все
правильно понял, то тому, в чьих руках  находится  этот  документ,  грозит
смерть. Поэтому я взял на себя смелость разбудить доктора Отнейла и  Фрема
Орконана, мой лорд! Доктор  Отнейл  объяснит  нам  медицинские  термины  и
сможет оценить  значение  этого  документа.  -  Вейсман  взял  две  книги,
лежавшие в центре стола, и направился к  полкам  в  конце  комнаты,  чтобы
поставить их на место.
     Карн наблюдал за ним. Вейсман поставил книги на полку и  стал  чем-то
заниматься  в  дальнем  конце  комнаты.  Движения   его   были   какими-то
неестественными, как будто он был чем-то обижен или на кого-то  сердит,  а
возможно, и напуган.
     Карн взвесил на руке конверт. Он был  толстый,  из  хорошей,  плотной
бумаги и явно взят из Дома  Одоннелов.  Карн  подошел  к  камину,  помахал
рукой, разжигая потухшее пламя, и, опустившись в кресло, стал  читать.  Он
пробежал глазами листки из конверта. Это было не письмо. В конверте  лежал
ряд медицинских заключений о состоянии здоровья Ричарда Харлана. В  начале
были приведены результаты анализов, которые генетический совет делал  всем
мальчикам в семье Харланов, когда те достигали пятнадцатилетнего возраста,
затем результаты анализов, которые делались каждые пять лет, а  в  течение
прошлого года - каждый месяц.
     Карн перевернул последний листок бумаги, проверил, нет ли в  конверте
еще чего-нибудь, но не обнаружил там никаких пояснений: ни имени того, кто
выкрал этот документ, ни объяснения цели этой кражи,  ни  даже  объяснения
медицинских терминов. Карн снова медленно прочитал листки. Многие  термины
были ему  не  понятны,  однако  смысл  был  ясен:  способность  Ричарда  к
воспроизведению потомства резко  падала.  Результаты  последнего  анализа,
сделанного  в  конце  вердейна,  свидетельствовали  о  том,   что   Ричард
практически не мог больше иметь детей.
     Карн положил листки на колени и ничего не видящим взглядом  уставился
в стену. Ясно, что документ этот не должен был видеть никто, кроме  врачей
Харланов, а возможно, только одного врача - доктора Геббитса. Генетический
совет Харланов не мог знать об  этом,  так  как  иначе  двоюродные  братья
Харлана голосовали бы на Совете за продолжение линии Дженненов.  Карн  был
уверен, что об этом не знал и сам  Ричард,  потому  что  это,  несомненно,
сбило бы спесь с такого человека, как он. Кто-то пошел на  огромный  риск,
пробравшись в Дом Харланов и скопировав такой сенсационный  документ.  Как
этот конверт попал к Одоннелу, а от Одоннела сюда? Алтеринн? Делал  ли  он
тоже копию с этих бумаг? Скорее  всего,  он,  как  врач,  имеет  доступ  к
бумагам Харлана...
     Доктор Отнейл быстро вошел в комнату, даже не потрудившись закрыть за
собой дверь. Карн еще издали услышал громкий стук его каблуков.
     - Вейсман сказал, что у вас ко мне какое-то срочное дело. Какие у вас
проблемы, мой лорд?
     Карн с раздражением посмотрел на спину Вейсмана.
     - Дело, возможно, и срочное, но проблемы  не  у  меня,  а  у  Ричарда
Харлана.
     Карн протянул Отнейлу результаты обследований.
     Отнейл быстро просмотрел документ.
     - Гм... - промычал он, затем прочитал его еще раз, более медленно,  и
сел в кресло напротив Карна. - Это почерк Алтеринна, хотя подписи нет.  Мы
консультируемся с ним по медицинским вопросам уже более  двадцати  лет.  Я
предлагаю скопировать этот документ, а затем сжечь оригинал, чтобы  нельзя
было узнать по почерку, кто украл его. - Отнейл взглянул на  непрочитанные
листки. - Они  написаны  специальным  кодом  студентов-медиков.  Мы  часто
пользовались им, чтобы писать быстрее. Сейчас я прочитаю.
     Он положил листки на колени.
     - Судя по результатам  анализов,  похоже,  что  Ричард  Харлан  скоро
вообще не сможет иметь детей. Геббитс обследовал его на предмет болезни  и
одновременно производил эти анализы. Думаю поэтому,  что  лорд  Ричард  не
знает о них. Кстати, Алтеринн только что сообщил мне о  результатах  ваших
анализов. У вас  все  в  порядке,  однако,  -  лицо  его  приняло  суровое
выражение, - у Ларги, скорее всего, весьма неприятная болезнь.  Излечимая,
мой лорд, но весьма неприятная.
     Карн вскипел от гнева. Ну это уж слишком!
     - Почему вы не сказали мне об этом раньше, Отнейл? Вы  проверили  ее,
когда она вернулась?
     - У нее не было тогда никаких признаков этой болезни.  Возможно,  нет
еще и сейчас. Слишком большой инкубационный период,  однако  инфекция  уже
наверняка живет в организме. С сегодняшнего дня вы оба  начнете  проходить
курс лечения. Вы не должны встречаться со своей женой, пока  не  закончите
принимать таблетки.
     Отнейл опять уткнулся  глазами  в  зашифрованные  листки  бумаги.  Он
быстро взглянул на Карна с видом, не допускавшим никаких возражений, затем
снова медленно прочитал их.  Потом  он  поднял  глаза  и  долго  задумчиво
смотрел на стену перед собой, крепко сжав губы.
     Отнейл откашлялся и выпрямился.
     - Алтеринн написал это, пользуясь нашим кодом, чтобы  объяснить,  что
случилось, на тот случай, если его  убьют,  -  Отнейл  снова  взглянул  на
бумаги. - Обследовав вас обоих, его очень  удивило,  почему,  несмотря  на
распущенный образ жизни, который ведет Ричард и которым он так гордится, у
него всего несколько внебрачных детей.  Ларга  провела  с  ним  в  Бревене
достаточно  времени,  чтобы  зачать  от  него  ребенка.  Если  Ричард  был
инфицирован и уже  прошло  достаточно  времени,  чтобы  Геббитс  обнаружил
симптомы  заболевания,  то  оно  могло  привести  к  нарушению  детородной
функции, и этим можно объяснить, почему  у  Ричарда  так  мало  внебрачных
детей, ведь в Доме Харланов не используют противозачаточные средства.
     Алтеринн пишет здесь, что он спросил Геббитса об  анализах  -  Ричард
должен регулярно проходить обследования, учитывая его аппетиты в  интимной
жизни - однако Геббитс уклонился от ответа. Более того, он отказался  дать
мне  какую-либо   информацию,   ссылаясь   на   необходимость   соблюдения
безопасности их Дома, хотя каждый врач  обязан  сообщать  своим  коллегам,
если  обнаруживает  у  кого-нибудь   из   своих   пациентов   инфекционное
заболевание. Даже после того, как Алтеринн объяснил,  что  эта  информация
нужна ему для лечения Ларги, которая могла заразиться от Ричарда,  Геббитс
отказался показать результаты анализов, сказав, что у Ричарда  никогда  не
возникало подобного рода проблем. Вы _з_н_а_е_т_е_, что это неправда. Все,
чего Алтеринну удалось добиться - это результаты обычных анализов, которые
делают мужчинам каждые пять лет, начиная с момента полового созревания.
     Отнейл встряхнул и расправил листки жесткой бумаги.
     - Ясно, почему Геббитс  лгал  ему:  результаты  анализов  на  предмет
болезни он  записывал  вместе  с  результатами  анализов,  характеризующих
детородную  функцию  Ричарда  Харлана,  значит,  увидев   одно,   Алтеринн
неизбежно увидел бы и другое. То,  что  Геббитс  _х_р_а_н_и_л_  результаты
анализов, говорит о том, что он должен  был  показать  их  кому-то.  Иначе
Геббитс вряд ли сделал бы это: хранить  такие  документы  слишком  опасно.
Результаты этих анализов стремительно ухудшались в течение последних шести
месяцев. Я думаю, Алтеринн знал, что Геббитс  говорит  неправду,  и  хотел
только проверить это. Вероятно, эта болезнь и повлияла на то, что у  Ларги
Шарлотты до сих пор нет детей, - Отнейл покачал головой. -  Возможно,  для
Алтеринна не представляло большой трудности добыть эти сведения: он  часто
консультировал членов семьи Харлана  и  имел  полный  доступ  ко  всем  их
бумагам. Кроме того, как я уже говорил, Геббитсу, скорее  всего,  пришлось
показать кому-то этот документ. Что меня больше всего  удивляет,  так  это
то, что он оставил такой документ среди прочих бумаг  и  даже  не  спрятал
его.
     - А кто станет читать? Кому, кроме Ричарда, это интересно?
     Отнейл мрачно посмотрел на Карна.
     - Если он действительно так думал, то сделал роковую  ошибку.  Ричард
не тот человек, который допустит, чтобы кто-нибудь узнал, что он не  может
иметь детей. Он постарается убить его, - Отнейл взглянул  через  плечо  на
Вейсмана, замершего в напряженном ожидании, и сказал, понизив голос: -  Не
думаю, что  это  ухудшение  вызвано  болезнью,  милорд,  оно  не  выглядит
натуральным. Существуют лекарства, которые  влияют  на  организм  человека
подобным образом. Обычно они применяются  при  заболеваниях,  связанных  с
мужскими гормонами, но если только от этого зависит жизнь человека, однако
их влияние на здорового человека то же самое: при длительном использовании
мужчина лишается способности иметь детей.
     - Алтеринн подтвердит ваше мнение?
     - Его и так слишком долго дурачили, - фыркнул Отнейл.
     - Алтеринн - человек Одоннела. Зачем ему было рисковать своей  жизнью
ради враждебной ему семьи?
     Отнейл посмотрел на Карна как на городского дурачка.
     - Каждый врач дает клятву, что никогда не навредит  своему  пациенту,
милорд! Совершенно очевидно, что Геббитс причинил вред.  Я  не  верю,  что
такое ухудшение может  иметь  другую  причину,  кроме  этой.  То,  что  вы
получили этот документ, говорит о том, что и он не верит  в  это.  Геббитс
предал своего пациента, возможно, из-за денег. Мы, Алтеринн и я, в  первую
очередь врачи, мой лорд, а уж потом служащие  того  или  иного  Дома.  Эта
информация несет смерть  любому,  кто  завладеет  ею.  Алтеринн  пошел  на
огромный риск, добывая ее,  и  еще  на  больший,  посылая  ее  вам.  Вы  -
единственный человек, который может воспользоваться этой  информацией,  не
боясь немедленного уничтожения.
     Карн насмешливо посмотрел на Отнейла.
     - Ричард находится под  стражей,  милорд,  и  в  этом  доме  на  него
работают всего один или два шпиона, с которыми он не может  связаться  без
того, чтобы вы узнали, так  как  сделать  это  возможно  лишь  посредством
трехмерной связи. Люди в Домах Одоннела  и  Харлана  подвергаются  гораздо
большему риску. Кроме того, это, - он  потряс  перед  Карном  бумагами,  -
самая страшная измена, которую только  можно  придумать.  Измена  означает
смерть предателю и  в  Доме  Одоннела,  и  в  Доме  Харлана,  ведь  каждый
четвертый их житель - или шпион, или убийца, - Отнейл посмотрел на бумаги.
Лицо его потемнело.  -  Без  сомнения,  в  тот  момент,  когда  вы  решите
воспользоваться ими, мой лорд,  можно  считать,  что  Геббитс  уже  мертв,
однако он заслуживает этого.
     Карн откинулся на спинку кресла и с интересом посмотрел на врача.  Он
не  знал,  что  Отнейла  интересовала  политика  их  семьи,  и   даже   не
представлял, что Отнейл, так самоотверженно  воевавший  за  жизнь  каждого
человека, мог так легко согласиться с чьей-либо смертью.
     - Каким образом вы предлагаете мне использовать их? - с  любопытством
спросил он.
     - Вы можете прямо сказать об  этом  лорду  Ричарду,  воспользовавшись
трехмерным видеофоном, хотя этим вы подвергаете риску жизнь Алтеринна.  Вы
можете послать ему этот документ, естественно, предварительно  расшифровав
его, так,  чтобы  Ричард  не  смог  узнать  по  почерку,  что  он  написан
Алтеринном. Я бы на вашем месте так и сделал. Этим вы, как я уже  говорил,
подпишете Геббитсу смертный приговор, но он принял  участие  в  преступном
заговоре, целью которого было прекратить развитие  целого  рода.  В  конце
концов, какой бы способ вы  ни  выбрали,  если  вы  расскажете  все  лорду
Ричарду, то он  перестанет  нападать  на  вас,  и  вы  получите  временную
передышку, так как физические изменения в нем прекратятся, как  только  он
перестанет принимать лекарство, поэтому чем раньше вы скажете ему об этом,
тем  раньше  он  перестанет  пить  лекарство.  Если  в  этих  бумагах  все
правильно, лорд Ричард сможет еще иметь детей, хотя на это  уйдет  гораздо
больше времени, чем хотелось бы его Семье, однако не более чем два или три
месяца.
     Карн кивнул.  Совершенно  очевидно,  что  он  должен  воспользоваться
предоставившейся  ему  возможностью  и  рассказать  все  Ричарду.   Ричард
обладает еще  достаточной  властью,  чтобы  покарать  преступника.  Доктор
Геббитс, врач Харланов, и тот, кто подкупил его, несомненно, будут убиты.
     - Если хотите, милорд, наши шпионы в Доме Харлана  выяснят,  кто  дал
Геббитсу такое задание, - сказал Вейсман у самого уха Карна.
     Карн вздрогнул, затем резко повернулся.
     - Вы подслушивали, Вейсман! Я не потерплю этого! - гневно сказал он.
     Вейсман улыбнулся.
     - Подслушивать - это моя работа, милорд, - возразил он. - Это вошло в
привычку. Прошу простить  меня:  я  забыл,  что  сейчас  этого  делать  не
следовало.
     Карн собрался с мыслями. Вейсман все же был прав. Карн вздохнул.
     - Простите и вы меня. Я слишком привык к мысли,  что  лучше  проявить
сверхосторожность, чем оказаться недостаточно осторожным.
     Вейсман поклонился.
     -  Я  понимаю  вас,  мой  лорд,  -  примирительно  сказал  он,  снова
поклонился и вышел из комнаты.
     Карн проводил его взглядом до дверей. "Прямо беда с этими шпионами, -
думал он. - Они так привыкают к своей  работе,  что  просто  не  могут  не
шпионить". Карн  снова  вздохнул.  Шпионы,  убийцы,  войны  -  непременные
атрибуты их жизни в этом жестоком мире.
     Тут Карн вспомнил о списке посетителей Ричарда, который  должны  были
передать ему из Бревена. Проверил ли фон Шусс  или  Вейсман  этот  список?
Карн собрался с мыслями,  вспоминая,  были  ли  у  него  еще  какие-нибудь
неотложные дела. Так ничего и не вспомнив, он поднялся с кресла, собираясь
выйти из комнаты, и увидел стоявшего у стола Орконана.
     - Я пришел, как только вы меня позвали, милорд, - сказал  Орконан,  -
но вы были заняты, и я не хотел вам мешать. Доктор Отнейл  и  вы  говорили
так тихо, что я уловил только часть вашего разговора.
     Карн вкратце  рассказал  Орконану,  что  произошло,  и  приказал  ему
передать Ричарду медицинские заключения.
     На  следующий  день  Карн   получил   список   посетителей   Ричарда,
составленный фон Шуссом. На офицерском  собрании,  которое  Карн  проводил
ежедневно, Орконан кратко изложил сведения, полученные от фон Шусса.
     - Личности всех  посетителей  были  установлены,  милорд,  -  говорил
Орконан. - Мы никого не допрашивали,  конечно,  но  никто  из  посетителей
Ричарда не скрывал, что был у него, а несколько человек даже рассказали, о
чем они разговаривали. Доктор Отнейл говорит, что визиты доктора  Геббитса
необходимы для того, чтобы передавать Ричарду  нужные  ему  лекарства.  Не
удалось узнать имена лишь двух священников,  которых  видели  в  коридорах
восьмого адена. Никто из обитателей мужских Домов  Уединения  в  тот  день
никуда не выходил и не мог оказаться в Бревене.
     Карн посмотрел на стоявшего напротив него Орконана.
     - Проверьте, есть  ли  связь  между  визитами  Геббитса  и  возможным
расписанием приема лекарства лордом Ричардом.
     Он взглянул на Вейсмана.
     -  Выясните,  где  в  тот  день  был  Брандер.  Держу   пари,   этими
"священниками" были Брандер и Шарлотта. Шарлотта потом ныла,  что  Брандер
заставил ее долго ехать верхом. Из Бревена можно  добраться  сюда  за  два
дня, если ехать очень быстро. Думаю, у них ушло на это три или четыре дня.
Я знаю, как Шарлотта начинает ныть,  если  кто-то  отказывается  исполнять
малейшие ее капризы. Может быть, вам или Вейсману удастся выяснить, видели
ли Брандера в тот день в Доме Харлана или Одоннела.
     Орконан кивнул и вышел из комнаты.
     Через несколько часов после этого собрания приехали Ник и Кит.
     Первое, что сказал Ник, было:
     - Вы слышали, Джурниг Харлан упал с лестницы и сломал себе шею? Между
Брандером и нынешним главой рода Дженненов остается  всего  два  человека.
Интересно, чем это кончится, не правда ли?
     Кит быстро обняла Карна.
     - Лучше бы он рассказал тебе, как вырос наш  Джемми:  он  стал  таким
большим и красивым!
     Кит засмеялась и сделала жест няне с  ребенком  на  руках,  чтобы  та
подошла к ним.
     Карн стал послушно восхищаться густыми темными волосами мальчика, его
красивыми глазами и милой улыбкой. Наконец Кит  встала,  решив,  что  пора
пойти в детскую, накормить сына и уложить его в кроватку.
     -  Это  было  слишком  утомительное  путешествие  для   пятимесячного
младенца, - кинула Кит через плечо и  быстро  направилась  по  коридору  к
ближайшему лифту.
     Карн и Ник пошли в столовую, предназначенную для Лхарра и его  семьи,
которой редко пользовались теперь, после  прибытия  Шарлотты.  Карн  нажал
кнопку внутренней связи и попросил принести им горячую закуску.  Пока  они
ждали, Карн вкратце рассказал о том, что узнал о Ричарде.
     Потом Карн сел и указал Нику на кресло рядом с ним.
     - Так значит, Джурниг Харлан уже мертв? И  Хеммил  тоже  умер  совсем
недавно. С одним произошел  несчастный  случай,  у  другого  -  "сердечный
приступ".
     - Так официально сообщил Дом Харлана.
     - Узнаю почерк семейства Харланов.
     Карн  убрал  упавшую  на  глаза  прядь  волос,  наклонился  вперед  и
внимательно посмотрел на своего лучшего друга.
     - Держу пари, это дело рук того самого семейства, от которого у  меня
было в жизни столько бед, да и у  тебя,  кажется,  тоже.  Похищения,  Ник!
Убийства. Предательство. Подстрекательство вассалов  к  мятежу.  Таблетки,
приводящие  к  стерильности.  Кому  выгодно,  чтобы  у  Ричарда  не   было
наследников? Кому выгодно, чтобы Ричард обращал внимание на женщин из Дома
своего злейшего врага и не замечал, что творится в его собственном доме?
     Ник холодно улыбнулся.
     - Без сомнения, это Харлановские штучки. Уверен, что эти  медицинские
сведения станут "просачиваться" наружу, как только будет ясно, что  Ричард
совершенно не способен иметь детей. Дженнены, вероятно, надеются  получить
титул герцога, когда двоюродные братья поднимут шум, что герцог  не  может
иметь детей.
     - А кому выгодно убивать Дженненов?
     На лице Ника появилось суровое выражение. Карн понял, что  перед  его
мысленным взором сейчас прошли воспоминания о том, какие испытания  выпали
на долю Кит в результате заговора,  составленного  Брандером  и  Ричардом.
Ясно, что до сих пор Брандер Харлан не был в центре их планов. До сих  пор
Брандер очень искусно изображал из себя верного брата и помощника Ричарда.
     - Брандеру Харлану, - наконец ответил  Ник.  -  Теперь  он  третий  в
очереди, а был пятым. Держу пари, оставшиеся между Брандером и главой рода
Дженненов два человека исчезнут или умрут еще до наступления  зимы.  Тогда
всем будет ясно, что  Брандер  стоял  в  центре  этого  заговора,  но  он,
вероятно, считает, что это уже будет не  важно:  он  будет  так  близок  к
достижению своей цели - получению титула герцога,  что  никто  не  посмеет
выступить против него. Он бы не решился на убийство  Хеммила  и  Джурнига,
если бы не был уверен, что это сойдет ему с рук. -  Лицо  Ника  стало  еще
более суровым. - Он завладел сначала  моей  женщиной,  потом  -  твоей,  -
сказал он.
     - Это чтобы насолить мне, - с горечью добавил Карн. - Я бы, наверное,
наложил на себя руки, если бы стал женщиной у себя в  Доме.  -  Он  закрыл
глаза, отгоняя от себя эти  мысли.  -  Я  послал  Ричарду  результаты  его
анализов.
     - Прощай,  Брандер  Харлан,  -  сказал  Ник,  в  голосе  его  звучало
нескрываемое удовлетворение.

                                    19

     Брандер Харлан услышал  жужжание  приближающегося  флайера.  Отчаяние
овладело им.
     "Именно сейчас, когда я добрался до Большого Болота, где страшно даже
ходить, а уж бежать почти так же опасно, как просто сидеть и ждать,  когда
прилетит флайер".
     Брандер  пришпорил  коня,  который  рванулся  вперед,  и  с   бешеной
скоростью помчался туда, где росли деревья. Брандер низко пригнулся к  шее
лошади, чтобы его было труднее узнать сверху. Деревья сбрасывали  на  зиму
свои листья, и это мешало ему надежно укрыться среди них. Брандер въехал в
самую гущу деревьев и остановился.
     "Вчера меня тоже искали с флайера. Они могут выслать на мои поиски  и
всадников. И это тогда, когда  я  почти  уже  занял  место  Ричарда.  Будь
проклят этот ублюдок Халарек! Зачем он вмешивается не в свои дела?"
     Позади Брандера шумела  река  Эднов,  несшая  свои  воды  в  трясину,
сыпучие пески и лагуны Большого Болота. Жужжание флайера слышалось  совсем
рядом. Он пролетел очень близко, прямо над головой  Брандера,  а  за  ним,
слева и справа от него на расстоянии около пятисот метров,  следовали  еще
два. Все флайеры были выкрашены в зеленый  цвет,  а  значит,  принадлежали
Харлану.
     "Ричард действительно настроен решительно. Он хочет найти меня,  чего
бы ему это ни стоило, раз он решил  послать  за  мной  флайеры,  на  борту
которых ясно видны его знаки различия, даже через владения Халарека!"
     Брандер  вспомнил,  что  именно  Халарек  послал  Ричарду  результаты
анализов.
     "Свинья! Сукин сын! Зачем он влез не в свое дело!"
     Ричард сразу же рассказал Брандеру по трехмерному  видеофону  о  том,
что  узнал.  Он  заманил  в  Бревен  доктора  Геббитса,  по-видимому,  под
предлогом консультации с доктором Алтеринном. Ричард все хорошо  продумал.
Скорее всего, Геббитс поверил тому, что сказал ему Ричард, потому  что  он
все время вертелся позади него, когда Ричард разговаривал с  Брандером  из
комнаты аббата. Он схватил Геббитса и  перерезал  ему  горло  прямо  перед
камерой. Он проделал это так быстро, что аббат не успел и глазом моргнуть.
     Затем Ричард посмотрел на Брандера в упор и произнес:
     - Смотри внимательно, предатель!  -  дальше  следовал  поток  ужасных
ругательств и угроз. - Считай, что ты уже  мертв,  -  сказал  он  в  конце
концов. - Не важно, кто тебя убьет - я или  Халарек.  Теперь  лучше  беги,
куда глаза глядят.
     Брандер крепко сжал зубы и посмотрел  в  ту  сторону,  где  находился
замок Онтар. Он бросился бежать, но не в пустыню Цинн. У него было  больше
шансов выжить там, в пустыне Цинн, среди Бегунов и их богов, чем здесь. Но
сначала он должен заплатить один долг.
     Далеко-далеко, на северо-востоке от того места, где прятался Брандер,
поднимались предгорья Цинн. На ровной, степной стороне этих предгорий были
установлены радиоотражатели в виде больших тарелок  и  находились  входные
укрытия замка Онтар, бросавшие  сейчас  на  траву  перед  собой  маленькие
лунные тени. Еще ближе  были  расположены  отражатели  и  входные  укрытия
свободного города Онтар. Брандер потрогал рукой крошечный пузырек с  ядом,
висевший у него на шее, как амулет, и повторил про  себя  литанию.  Яд  он
получил от цыган. Гхарры никогда не  использовали  яд,  поэтому  никто  не
сможет разгадать тайну этого убийства.
     Он  отпустил  пузырек  и   посмотрел   на   свою   руку.   Она   была
темно-коричневого цвета, так что казалось, будто это загар:
     "Краска пока держится. Это хорошо. Ни у кого  не  вызовет  подозрений
раб с фермы, который пришел в замок, чтобы поработать там зимой на кухне".
     Брандер взял перчатки, висевшие на крючке у него на ремне, и  натянул
их на руки. Перчатки были черные,  с  серебряной  вышивкой  и  серебряными
знаками различия Дома Джастинов. Он вытянул перед собой руки и полюбовался
ими.
     "Двоюродный брат Джастина идет в Онтар, чтобы сделать  там  кое-какие
покупки, так как Онтар ближе к его маленькому  владению,  чем  все  города
Джастина. Все это выглядит очень натурально".
     Из внутреннего кармана куртки он вытащил мягкую черную шапку с такими
же серебряными знаками различия и надел  ее  на  голову.  Шапка  полностью
закрывала его лоб и уши и отбрасывала на лицо тень.
     "Последняя мода. Очень удобно, что эта шапка сама по себе  привлекает
внимание и скрывает от любопытных взглядов мой  злополучный  нос.  Харланы
редко заключали браки с Джастинами, поэтому у Джастина не может быть этого
Харланского носа. Маскировка, маскировка, а под ней опять маскировка".
     Брандер почувствовал от  этого  некоторое  удовлетворение.  Никто  не
заметит никакой связи между простым слугой и Джастином или префетом войска
Халарека, а также между  префетом  и  Джастином.  Брандер  ударил  по  шее
лошади, затем пришпорил лошадь  и  пустил  ее  галопом  по  направлению  к
свободному городу.
     Брандер вошел в замок Онтар через вход, предназначенный для лошадей и
их всадников, привязал лошадь в грузовом лифте, вышел  из  лифта  и  нажал
кнопку того уровня, где в Онтаре находились конюшни. Лифт тронулся с места
и быстро поехал вниз. По седлу лошади  можно  будет  определить,  что  она
принадлежит Дому Джастинов. Возможно, через несколько месяцев  управляющий
конюшнями позвонит Джастину и спросит, когда тот собирается  забрать  свое
животное.
     "Я войду в этот Дом и останусь здесь как слуга, и  никто  никогда  не
узнает, кто и как убил Ларгу. Я одновременно отомщу им обоим".
     Эти мысли придали ему новых сил. План был  очень  опасен,  однако  он
выполнит его во что бы то ни стало, как выполнил уже немало других,  таких
же рискованных планов. Жизнь без опасностей лишена всякого смысла.
     Брандер вошел в пассажирский лифт и через  несколько  минут  оказался
наверху, на шумной рыночной площади - в центре всех ремесел,  -  где  рабы
продавали вещи, которые сделали сами в свободное от работы время. Там были
ярко  расшитые  мундиры  и  рубашки,  шарфы  из  разнообразных  тканей   с
необычными рисунками, резные деревянные игрушки и мебель, кожаные  изделия
и комнатные растения.
     Брандер стоял на этой площади и вдыхал особые, присущие только  этому
месту запахи  горячего  масла,  жареного  лука,  цветов  там-там,  пота  и
свежеспиленного дерева. Он огляделся по сторонам. По площади туда  и  сюда
сновали только рабы. "Пустая трата времени, - подумал Брандер. - Эти  рабы
занимаются своими делами, вместо того, чтобы работать сейчас на  Халарека.
Да, я всегда говорил, что он дурак!"
     Брандер медленно побрел к центру города. Где-то внизу виднелись узкие
улочки, которые вели на более низкие уровни замка Онтар. Где-то здесь  ему
нужно найти префета,  приблизительно  такого  же,  как  у  него,  роста  и
телосложения. Возможно, ему придется поискать и на нижних  уровнях  замка.
На минуту он представил себе, что было бы, если бы он появился в Онтаре  в
форме Джастинов.
     "Возможно, Халарек тогда обвинил бы в убийстве Джастинов. А я  честно
служил им все время, пока Джастин был опекуном Харланов, не  препятствовал
той войне, которую вели между собой мои двоюродные братья.
     Нет, это было бы  глупо.  Переодевшись  в  форму  префета,  я  просто
растворюсь в этой толпе. А человек Джастина сразу же будет замечен  здесь.
Джастину сейчас же сообщат об этом, и Халарек узнает, что никого из  людей
Джастина здесь сегодня не было".
     Брандер бродил по городу, заходя то в один магазин, то в  другой.  Он
перекусил в гостинице, расположенной почти в центре  города,  купил  новый
ремень на площади, на которой брали свое начало узкие  улочки,  ведущие  к
замку Онтар. Брандер поминутно оглядывался, проверяя, не следят ли за ним.
В городе, должно быть, полно шпионов и  убийц,  ведь  Ричард  сказал,  что
следующей его жертвой после Брандера будет Халарек. И в  этом  нет  ничего
удивительного.
     "Это я организовал нападение на свадебную процессию  де  Ври.  Это  я
организовал исчезновение  Шарлотты.  Это  я  организовал  убийство  Энниса
(хотя, возможно, оно не имело абсолютно никакого значения для леди Катрин,
так как она всегда любила лорда Николаса). Нет, и Халарек тоже  отнюдь  не
питает ко мне нежных чувств".
     Брандер еще раз оглянулся и завернул в одну из тихих улиц. Это  место
было очень удобно для совершения убийства: Брандер  уже  не  раз  в  своей
жизни имел возможность убедиться  в  этом.  Он  постоял  несколько  минут,
повернувшись спиной к площади, чтобы глаза его привыкли  к  более  слабому
освещению. На этой улице жили рабы, и поэтому Свободные граждане не  стали
устанавливать здесь фонарей дневного и  ночного  освещения.  Это  была  бы
напрасная трата денег - так благоразумно рассудили Свободные граждане.
     Брандер подошел к первой встретившейся на его пути маленькой беседке,
где хранилось все необходимое для уборки улицы.  Он  проскользнул  внутрь,
снял шапку и перчатки, которые носили только люди Джастина, и бросил их  в
ящик, где хранилось какое-то едкое вещество. Он плотно закрыл ящик крышкой
и снова вышел на улицу, теперь  уже  в  одежде  раба,  прислуживающего  на
кухне.
     "К тому времени, как мои вещи обнаружат в ящике, никто уже не  сможет
понять, что это было. Если, конечно, кто-нибудь  не  откроет  его  слишком
быстро".
     Брандер  опустил  глаза  и  двинулся  в  путь  пружинистой   походкой
деревенского пахаря - как будто шел по борозде. Он смотрел  на  солнце  до
тех пор, пока глаза его почти перестали открываться. "Сила  есть,  ума  не
надо. От раба с фермы  больше  ничего  и  не  требуется.  Вот  почему  они
работают только на кухне и моют там посуду".
     Брандер надеялся, что эта улица приведет его прямо к замку  Онтар,  к
его нижним уровням,  однако  ему  пришлось  здорово  попетлять  по  кривым
улочкам, прежде чем он  достиг  цели.  Темно-голубые  стрелки  с  зелеными
наконечниками, нарисованные на уровне глаз, указывали ему дорогу. Со  стен
домов капала вода, так что пол был скользким и сырым. Брандер услышал звон
военного снаряжения. Он быстро нырнул в беседку и затаился там, как сделал
бы на его месте любой раб. Мимо промаршировал патруль из  четырех  солдат.
Брандер облегченно  вздохнул.  Хорошо,  что  он  вовремя  услышал  их.  По
документам он имел право находиться только _в_н_у_т_р_и_ замка Онтар.
     Он еще раз повернул за угол и очутился перед гладкой  черной  дверью.
Брандер толкнул ее. Дверь была не заперта.
     "Почему бы и нет? Доставка грузов в замок осуществляется  непрерывно,
весь день. Никому и в голову  бы  не  пришло  проникнуть  в  Онтар  именно
отсюда. Ни один уважающий себя убийца не выбрал  бы  эту  вонючую  улочку,
чтобы пробраться в замок. Все в порядке. Теперь можно не беспокоиться".
     Однако беспокойство все больше и больше овладевало им. Еще немного  -
и он бы занял место Ричарда. А  теперь  все  пропало!  Он  вынужден  жить,
скрываясь от Харлана, однако сначала он должен отомстить Халареку.
     "Он разрушил всю мою жизнь. Одним своим звонком Ричарду Карн  Халарек
разрушил всю мою жизнь".
     Брандер открыл дверь и взбежал вверх  по  лестнице,  находившейся  за
этой дверью. "Я был на пути к огромному  богатству,  я  собирался  выгодно
жениться, я собирался стать  правителем  самого  могущественного  Дома  на
Старкере-4. И вдруг Карн Халарек находит  результаты  анализов  Ричарда  и
сообщает ему о них".
     Поднявшись по лестнице, Брандер оказался  перед  другой  дверью.  Она
была закрыта.  Брандер  приложил  к  ней  ухо  и  прислушался.  Оттуда  не
доносилось ни единого звука: или  там  никого  не  было,  или  дверь  была
сделана из звуконепроницаемого материала. Так или иначе, у  него  не  было
выбора. Он должен был либо открыть дверь, либо отказаться от своего плана.
Брандер толкнул дверь - та с треском  отворилась.  В  коридоре  никого  не
было. Брандер спустился вниз, закрыл нижнюю дверь, а затем  снова  побежал
наверх. Он широко распахнул дверь и вышел в коридор.
     "Пока все идет хорошо. Теперь надо найти префета." Брандер направился
к ближайшему лифту. У  него  не  было  хорошей  карты  районов  свободного
города, где жили рабы, а карту замка Онтар он заучил наизусть.  Он  пришел
сюда, чтобы  отплатить  Халареку.  "Отплатить,  отплатить,  отплатить",  -
звенело у него в голове. Лифт оказался довольно близко,  около  одного  из
выходов с арены. Брандеру в нос ударил резкий запах лошадей, и на глаза  у
него навернулись слезы.
     "Добрый старый Халарек. Он, вероятно,  и  пальцем  не  трогает  своих
рабов. А для того, чтобы они держали конюшни в чистоте, им  нужна  хорошая
порка!"  Перед  глазами  Брандера  на  мгновение  встали  конюшни  в   его
собственном небольшом владении. Став герцогом, он  собирался  использовать
это владение для отдыха и развлечений. В его конюшнях никогда  бы  так  не
воняло, как здесь.
     "Теперь эта мечта рухнула, так же, как  и  все  остальные.  Я  отомщу
Карну Халареку!"
     Двери лифта открылись, и Брандер вошел в него.  Будучи  переодетым  в
раба, он побоялся подняться выше того уровня, где находилась кухня, однако
с этой стороны также были небольшие бараки. Если ему  повезет,  он  найдет
там какого-нибудь префета и постарается заманить его в коридор.
     Удача продолжала улыбаться ему. Двери лифта открылись, и  прежде  чем
Брандер смог выйти оттуда, в лифт шумной толпой ввалилось целое  отделение
солдат в синей  форме  Халареков.  Они  смеялись,  шутили,  толкались,  не
замечая или не желая замечать, что какой-то раб оказался прижатым  в  углу
лифта. Восемь префетов и  их  командир  отделения.  В  голове  у  Брандера
моментально созрел план: он должен вытолкнуть из лифта  одного  из  них  и
выскочить сам. Опустив голову, он пролепетал, что ему нужно выйти на  этом
этаже. Два самых буйных префета толкали и щекотали его, пока он пробирался
к дверям, которые уже начинали закрываться.
     - Пожалуйста, лорды, - стал ныть Брандер. - Я должен  выйти.  Мне  не
разрешается подниматься выше этого уровня.
     - Ты, деревенщина, - усмехнулся солдат, загородивший  ему  дорогу.  -
Что же произойдет, если мы не выпустим тебя?
     - Меня изобьют до полусмерти, - захныкал Брандер, - и завтра  мне  не
дадут никакой еды.
     - Это меня не волнует, - произнес его мучитель.
     Между дверями лифта застряли  концы  одежды  и  оружия,  поэтому  там
оставалась еще узкая щель.
     Брандер рванулся вперед. Ему во что бы то ни стало нужно  было  выйти
на этом уровне. Один из солдат преградил ему дорогу.
     - Выпусти его, - набросился на него командир отделения.
     В этот момент Брандер протиснулся между  дверями,  вытолкнув  впереди
себя своего первого  мучителя,  который  был  так  удивлен,  что  даже  не
сопротивлялся. Двери захлопнулись с глухим стуком, и лифт стал подниматься
вверх, прежде чем кто-нибудь внутри смог остановить его. Получая от  этого
немалое  удовольствие,  Брандер  стал   бить   прикладом   ругавшегося   и
сопротивлявшегося солдата. Когда наконец тот затих, Брандер затащил его за
угол, на лестницу, и снял с него одежду.
     Его форма вполне подошла Брандеру. Он связал солдата и вставил в  рот
кляп. Веревку и куски материи он специально приготовил заранее.  Затем  он
затащил солдата под лестницу и оставил там. Конечно,  его  начнут  искать,
хватившись на перекличке или во время ужина. Брандер выглянул  в  коридор.
Лифт был уже на четвертом уровне. По-видимому,  солдаты  решили,  что  это
произошло случайно, и их товарищ  скоро  догонит  их.  Ясно,  что  они  не
придали значения этому случаю и не вернулись за ним.
     Брандер снова проверил, крепко ли связан солдат.  Он  спрятал  одежду
раба под нижней ступенькой, а затем восстановил в  памяти  путь  к  покоям
Ларги и снова вышел в коридор. Ни у кого  не  вызовет  подозрений  простой
префет, принесший Ларге записку и угощение от Лхарра. Если его не пустят в
ее покои, он попытается сыграть на  ее  тщеславии,  в  особенности  на  ее
желании нравиться мужчинам. Один  глоток  такого  "средства,  усиливающего
половое влечение", и она никогда больше не соблазнит  ни  одного  мужчины.
При внимательном рассмотрении  эта  записка,  конечно,  -  не  выдерживает
никакой критики, однако солдаты, которые часто меняются на этом  посту,  и
пожилая женщина скорее всего поверят, что это почерк Карна.
     "У меня был раньше большой специалист по подделыванию почерка.  Жаль,
что он умер. Это, скорее всего, тоже  дело  рук  Ричарда.  Он  бы  отлично
подделал почерк Карна Халарека."
     Брандер потрогал пузырек, висевший у него на шее, и записку. Теперь у
Карна тоже никогда не будет наследников. Когда эта его жена  умрет,  никто
не согласится отдать ему в жены ни девушку, ни женщину. И у него не хватит
денег, чтобы привезти себе жену с другой планеты. Его род обречен, так же,
как обречен и мой.

                                    20

     Краем глаза Карн заметил вспышки красного света  и  поднял  глаза  от
книги, которую читал. Работал светосигнальный аппарат, висевший  на  стене
рядом с железной лестницей. Сколько лет Карн жил в замке Онтар, он ни разу
не видел, чтобы этот аппарат заработал. Он бросился  к  рабочему  столу  и
нажал на кнопку связного устройства, вмонтированного в него.
     - Лхарр слушает. Что случилось?
     - В замок проник самозванец,  -  быстро  произнес  техник-связист.  -
Человек в обиде раба на первом уровне вытолкнул из лифта  префета.  Солдат
только что появился здесь в чем мать родила. Его  вытолкнули  из  лифта  и
раздели, милорд.
     - Когда это было?
     - Пятнадцать минут назад, милорд. Он вместе с остальными солдатами из
своего отделения ехал на лифте.
     - Возможно, этот самозванец - убийца. Сообщите обо  всем  Винтеру.  Я
сейчас же отправляюсь в покои Ларги. Нам обоим угрожает опасность. Скажите
Вейсману, чтобы он тоже немедленно шел гуда. Пусть наблюдатель  следит  за
всем, что происходит.
     Карн потянулся за своим станнером, висевшим на спинке его стула.  Как
назло, он недавно отпустил  поужинать  сразу  всех  своих  телохранителей.
Сейчас у него не было времени искать их. Винтер сделает это.
     Орконан, работавший за другим концом стола, отстегнул висевший у него
на поясе нож и открыл перед Карном дверь библиотеки.
     - Я иду с вами, Карн, - быстро произнес Орконан.
     - Подстрахуйте меня сзади, - приказал Карн.
     Схватив станнер, Карн бросился в холл, миновал столовую и  комнату  с
трехмерным видеофоном, завернул за угол и мимо офицерских комнат побежал к
лестнице. Орконан следовал за ним по  пятам.  Карн  взлетел  на  следующий
уровень, промчался по коридору мимо рабочего кабинета Орконана и его жилых
комнат и свернул в небольшой коридорчик, который вел в комнаты для  гостей
и в покои Ларги. Поворачивая за угол, он чуть было не столкнулся с  шедшим
ему навстречу молоденьким префетом.
     - Мой лорд! - молодой человек резко  остановился  и  отдал  честь.  -
Томас Карел Ороарк, милорд. Винтер послал меня охранять вас.
     Карн с сомнением посмотрел на него, однако спорить не  было  времени.
Винтер всегда отлично разбирался в людях, и тем не менее этот  префет  мог
оказаться и самозванцем. Карн поглядел через плечо. Орконан быстро кивнул.
     У дверей Ларги столпилось несколько отделений. Из офицеров, казалось,
там были только командиры отделений. Солдаты входили  в  состав  патрулей,
делавших обход замка, они собрались здесь по тревоге,  но  еще  не  знали,
куда идти. Карну показалось, что он увидел слегка сутулую фигуру Вейсмана,
пробиравшегося к нему сквозь  толпу.  Если  на  Ларгу  уже  совершено  или
готовится  нападение,  то  совсем  не  нужно  было  держать  здесь   такое
количество солдат,  в  то  время  как  весь  замок  оставался  практически
незащищенным: необходимо проверить десятки укромных местечек, где  мог  бы
спрятаться самозванец.
     -  Все  отделения,  кроме  тех,  что  патрулируют   третий   уровень,
возвращайтесь на свои посты, - закричал Карн. - Вас  позовут,  если  будет
нужно. - Карн схватил командира первого отделения. - Пошлите  ваших  людей
вперед.  Идите  на  пункт  связи.  Скажите  Вейсману,  чтобы   он   усилил
патрулирование замка, увеличив количество солдат, входящих в эти  патрули,
в два или три раза.
     - Немедленно заблокируйте все выходы на ваших уровнях, -  крикнул  он
всем собравшимся. - Потом...
     Чей-то пронзительный крик заставил всех замолчать. Леди  Агнес.  Карн
похолодел. Теперь он знал, что самозванец или убийца уже  добился  своего.
Ларга мертва. Ничто другое не могло бы  заставить  леди  Агнес  так  бурно
выразить свои чувства. Шарлотта  мертва.  Карн  бросился  к  двери  сквозь
толпу.
     - Смотрите! Харлан! - закричал кто-то за его спиной.
     Карн увидел у дверей человека, одетого в синюю форму армии Халареков,
который пытался пробиться  сквозь  окружавшую  его  толпу.  Это  было  так
неожиданно,  что  на  несколько  секунд  все  присутствующие   застыли   в
изумлении. Человек схватился за лучемет. Молодой префет бросился вперед  и
загородил собою Карна. Лучемет качнулся вверх.
     "Брандер Харлан!" - в изумлении подумал Карн.
     Весь мир сузился теперь для него в крошечное пространство,  где  были
только он, Брандер и молодой префет. Карн  стал  медленно  поднимать  свой
станнер. Ему казалось, будто он двигается как в  замедленном  кино,  и  он
понимал, что не успеет. Какой-то человек бросился к Брандеру, выбил из его
рук оружие и воткнул нож  ему  в  горло.  Падая,  лучемет  Брандера  успел
выстрелить, и несколько солдат закружились на месте от  нестерпимой  боли.
Воздух в коридоре наполнился запахом  паленой  кожи.  Этим  человеком  был
Вейсман. Брандер в изумлении посмотрел на  Вейсмана,  раскрыл  рот  и,  не
издав ни единого звука, медленно осел на пол.
     Все замерли. Некоторое время в коридоре стояла мертвая тишина. Убийца
в синей форме. _Х_а_р_л_а_н_ в синей форме армии  Халарека.  Карн  Халарек
только что подвергался смертельной  опасности.  Нужно  было  время,  чтобы
осмыслить происходящее.
     Карн судорожно облизал пересохшие губы. Только что его чуть  было  не
сожгли заживо. На этот раз Отнейл уже не смог бы его спасти. Это  была  бы
ужасная смерть. Ему казалось, будто он снова чувствует боль  в  обожженных
когда-то плечах. Плач и причитания  в  покоях  Ларги  не  смолкали  ни  на
минуту. Теперь уже были ясно слышны несколько женских голосов. Карн  снова
облизал пересохшие губы. К нему наконец вернулся дар речи.
     - Фрем Вейсман, - он  запнулся,  снова  вспомнив  о  перенесенной  им
когда-то боли. - Фрем Вейсман!  Я  обязан  жизнью  вам  и  этому  молодому
человеку.
     Вейсман церемонно поклонился.
     - Я только исполнил свой долг, мой лорд. Если  бы  я  лучше  выполнял
свои обязанности, этот человек, - он пнул тело носком  своего  ботинка,  -
никогда бы не проник в замок.
     - А вы, префет? - Карн  говорил,  медленно  произнося  каждое  слово,
чтобы никто не услышал, как дрожит его голос.  -  Я  обязан  и  вам  своей
жизнью.
     Молодой человек повернулся к нему. Ему было не более шестнадцати лет.
     - Ороарк, мой лорд. Мне было приказано защищать вас, что я и делал  -
не более того. Вот только мой нож застрял, и я  не  смог  вытащить  его  в
нужный момент.
     Веснушчатое лицо молодого человека было очень бледным.
     "Он _з_н_а_л_, чем он рисковал, - подумал Карн. - Он _з_н_а_л_ и  все
же стал между мною и лучеметом Брандера".
     Карн не был уверен в том, что ему самому хватило бы мужества  так  же
поступить в подобной ситуации. Он поклонился обоим  своим  спасителям.  Ни
один  Лхарр  не  удостаивал  еще  такой  чести   простого   человека,   не
происходившего из знатной семьи.
     - Я счастлив, что у меня в армии служат такие смелые люди, как вы,  -
сказал он. - Для того, чтобы  стать  перед  лучеметом,  требуется  большое
мужество. - Карн попытался проглотить застрявший в горле комок. - Об  этом
мы еще поговорим позже. А сейчас нужно посмотреть, что произошло в  покоях
Ларги.
     Карн, Ороарк, Вейсман, Орконан и командир  отделения,  патрулирующего
третий уровень, вошли в комнату.  Ларга  Шарлотта  Риц-Халарек  лежала  на
своей  кровати,  прямо  на  покрывале,  одетая  в  ночную  рубашку,  плохо
прикрывавшую ее тело. Карн услышал, как Орконан нервно кашлянул, и увидел,
что Ороарк покрылся красными пятнами.
     - Она мертва, - закричал он. - Пошлите за Отнейлом, - обратился он  к
солдатам, столпившимся в дверях.
     Карн снова повернулся к Ларге и окружившим ее  женщинам.  Леди  Агнес
сидела на кровати Ларги, держала ее за руку и громко причитала,  как  того
требовал обычай. Три дьяконицы, которые должны были охранять Ларгу, стояли
у кровати и тоже оплакивали свою госпожу. Увидев Карна,  они  побелели,  а
одной из них стало дурно.
     - Мы ничего не знали, милорд, - прошептала одна дьяконица.
     - Префет в синей форме принес ей маленький пузырек  и  вашу  записку,
сказав, что это средство, которое усиливает половое чувство, и она  должна
принять его, что вы уже тоже приняли его и  скоро  придете  к  ней,  чтобы
насладиться его действием.
     -  Записка  была  написана  вашей  рукой,  -  плача,  сказала  первая
дьяконица.
     - Она показала ее нам, - тут же добавила вторая.
     - Дайте ее мне, - вскричал Орконан, протягивая руку.
     Карном завладело отчаяние. Он защитил ее от любого  нападения,  какое
только мог вообразить сам и  которое  только  могли  предположить  генерал
Винтер и другие лучшие умы армии Халарека, но никому из них и в голову  не
пришло, что убийца может переодеться в форму солдата их  армии.  Никто  из
них не подумал, что ее могут отравить или воспользоваться ее самой большой
слабостью - желанием быть привлекательной во что бы то ни стало.
     "Мы должны были это предусмотреть. Мы должны были. Мы должны были", -
говорил сам себе Карн.
     Однако обвинять кого-либо было сейчас слишком поздно. Карн подошел  к
краю кровати и пощупал пульс на шее у Ларги. Пульса не  было.  Леди  Агнес
подала ему зеркало, и Карн приложил его к губам Ларги. Оно не замутилось.
     - Господи! Прости ее грешную душу! - с  чувством  произнес  Карн.  Он
действительно надеялся на прощение.
     Он встал на колени возле ее кровати  и  прочел  заупокойную  молитву.
Потом поднялся и некоторое время молча смотрел на  эту  красивую  женщину,
возбудившую в нем  когда-то  такое  неодолимое  желание,  что  он  потерял
голову. Карн крепко пожал руку леди Агнес, выразив этим свою  поддержку  и
уважение, и вышел из комнаты. Он выполнил свои обязанности. Леди  Агнес  и
дьяконицы подготовят тело Ларги к захоронению. Пастор Джарвис помолится  о
ее душе и завершит ритуал похорон. Карн снова вышел в коридор, и  в  глаза
ему сразу же бросилось тело Брандера.
     Теперь труп лежал на носилках. Карн смотрел на него,  удивляясь,  что
почти не испытывает сейчас никаких чувств. Если бы Брандер был жив, он  бы
сказал, кто задумал убить Ларгу: он или  Ричард?  Ну  что  же,  Вейсман  и
Винтер выяснят, почему Брандер решил проникнуть сюда. Хотя это и так ясно.
Он сам свяжется с Ричардом и посмотрит, что ему известно обо всем этом.
     Карн обрадовался, что ему  в  голову  пришла  такая  блестящая  идея,
однако радость его длилась очень недолго. Какая разница, кто и зачем  убил
Ларгу? Теперь это совершенно не важно. Важно то, что теперь у Халарека уже
не будет прямых наследников, а после убийства Шарлотты он вряд  ли  сможет
когда-нибудь снова жениться. Никто не решится  послать  свою  дочь,  пусть
даже и не единственную, в Дом, в котором не могут защитить своих женщин.
     Дом Халареков не был виноват в смерти Лизанны, однако она наложила на
себя руки, и многие винили в  этом  Карна.  Кит  была  похищена  прямо  со
свадебной  процессии,  которую,  по  приказу  герцога  де  Ври,  никто  не
сопровождал и  не  охранял.  Только  де  Ври  был  виноват  во  всем,  что
произошло, но Кит - из семьи Халареков,  именно  поэтому  ее  и  похитили.
Теперь Шарлотта. Скорее всего, ее убили тоже потому, что она была Халарек.
И все это произошло менее чем за четыре года. Нет, Карн теперь очень-очень
долго не сможет найти себе жену, а может быть, и никогда. И это  было  для
Карна самым большим ударом. Похоже, он никогда больше не женится,  у  него
не будет детей и наследников. Начнется война между двоюродными братьями за
наследство, как это было в Доме Харлана. Карна охватил  неудержимый  гнев,
что Всевышний оставил его таким беззащитным перед своими врагами,  что  он
не воспрепятствовал убийству Шарлотты и лишил его всякой надежды. Карн изо
всех сил старался скрыть  свои  чувства.  Солдаты  не  должны  видеть  его
отчаяние. Возможно, горе или  холодную  ярость,  но  не  отчаяние.  Только
оставшись один, он сможет дать волю своим чувствам,  а  сейчас  он  должен
быть Лхарром для своих подчиненных. Когда Карн стал  Лхарром  -  это  было
всего лишь шесть лет назад, хотя  ему  казалось,  что  с  тех  пор  прошло
несколько   десятилетий,   он   думал,   что   всегда   сможет   полностью
контролировать все свои чувства. Глупости. Шарлотта многому научила его.
     Карн взглянул на наблюдавшего за ним Винтера.
     - Никаких извинений было бы недостаточно,  -  сказал  Винтер.  -  Мне
сказали, что Ларга убита. Я ухожу в отставку, потому что не  справился  со
своей главной обязанностью - защитой и охраной вашей семьи.
     Мгновение Карн смотрел на Винтера, не понимая, что  он  говорит.  Его
первый помощник, советчик и друг  хочет  покинуть  его?  Неужели  в  такой
момент Винтер решил  его  оставить?  Карна  охватила  страшная  усталость,
вытеснившая гнев и все другие чувства.  Он  опустил  голову  и  заметил  в
глазах Винтера маленькую искорку сочувствия, которую тот не успел скрыть.
     - Несмотря на все предосторожности, убийцам все равно  часто  удается
сделать свое черное  дело,  генерал!  -  произнес  наконец  Карн.  -  Ваша
отставка не принимается.
     Винтер  поклонился,  щелкнув  каблуками,  повернулся  к  солдатам   и
приказал им вернуться на свои посты. Несколько минут спустя он уже шел  по
коридору к ближайшему устройству внутренней связи.
     Карн почувствовал, как чья-то рука дружески легла на его плечо.
     - Мой лорд?
     - Тан?
     - Что вы собираетесь делать с трупами?
     - Отнейл уже видел их?
     Вейсман сделал шаг вперед.
     - Мой лорд! Он принимает роды  в  комнатах  для  прислуги.  Он  велел
передать вам, что мертвая женщина подождет, а ребенок - нет.
     По тону Вейсмана Карн понял, что тот не одобряет поведения врача.
     - Скажите ему, чтобы он пришел сразу же, как только сможет. Я  должен
сделать официальное заявление о смерти Ларги. Я пошлю это, -  Карн  указал
на носилки, - обратно к Харлану. - Карн посмотрел через плечо на Орконана.
- Вы же знаете, что носилки  двигаются  очень  медленно.  Пойдите  вперед,
настройте видеофон и свяжите меня с Ричардом. Я  хочу  посмотреть  на  его
лицо, когда он увидит своего братца. Возможно,  тогда  станет  ясно,  кому
принадлежала идея этого убийства.
     - Как прикажете, милорд, - Орконан небрежно поклонился и вышел.
     - Вы и вы, - приказал  Карн  двум  солдатам,  -  возьмите  носилки  и
следуйте за мной.
     Они установили  переключатель  на  носилках  в  состояние  "свободное
движение" и взялись за ручки. Носилки с лежавшим на них  телом  зависли  в
воздухе, и солдаты стали только толкать  их  вперед,  двигаясь  с  большей
скоростью, чем могла развить эта машина.
     Когда носилки доставили в комнату, где находился трехмерный видеофон,
Ричард все еще не вышел на связь. Карна снова охватил гнев, на этот раз по
отношению к аббату, который почти целый час спорил с ним и не хотел  звать
Ричарда, так как Карн отказался в целях безопасности сообщить ему  причину
этого звонка. Аббат же считал, что  не  стоит  без  крайней  необходимости
позволять Ричарду разговаривать по видеофону.
     И вот, наконец, Ричард Харлан стоял перед камерой в кабинете аббата и
оглядывал комнату Халарека с нескрываемым презрением.
     - Итак, Халарек, - резко и враждебно произнес Ричард. - Что вы хотели
мне сказать? Ради вашего важного сообщения  аббат  даже  оторвал  меня  от
ужина, а ужин для меня теперь -  одно  из  самых  важных  событий.  И  это
произошло в значительной степени благодаря вам.
     Карн взглянул  на  красивое  лицо  Ричарда  Харлана  и  снова  ощутил
огромную усталость.
     - Менее двух часов назад моя жена была убита кем-то из ваших людей, -
сказал Карн.
     Два техника вывезли носилки раньше времени  и  подняли  их  так,  что
Ричард заметил лежащего на них Брандера.
     - А это - убийца, - произнес Карн.
     На  лице  Ричарда  выразилось  сначала  крайнее  изумление,  а  потом
удовлетворение.
     - Брандер, - тихо сказал он. - Наконец  все  твои  планы  рухнули.  -
Некоторое время он смотрел на мертвое тело,  а  затем  снова  взглянул  на
Карна. - Вы расправились с ним раньше меня. Мне очень жаль,  что  он  убил
Шарлотту. Иногда она была очень, очень хороша.
     Карн  возмущенно  выпрямился.  Как  смеет  этот  Ричард  так  с   ним
разговаривать, да еще после всего того, что случилось!
     - Я в долгу перед вами, Халарек, -  продолжал  между  тем  Харлан.  -
Во-первых,  потому  что  вы  убили  этого  человека,  и  он  предал  меня.
Во-вторых, если бы вы не послали мне результаты этих анализов, я бы вскоре
совсем потерял возможность  иметь  наследников.  Я  не  знал,  что  именно
Брандер составил против  меня  заговор,  хотя  и  предполагал  это,  -  он
встретился с Карном глазами. - Я отдаю свои долги, Халарек,  даже  злейшим
врагам. Скажите, что бы вы предпочли в качестве платы? Не спешите. Я выйду
отсюда через несколько лет. -  Ричард  махнул  рукой,  и  его  изображение
исчезло с экрана.
     Долг. Харлан в долгу  перед  Халареком.  В  другое  время  эта  мысль
показалась бы Карну нелепой. Несколько минут он молча  смотрел  на  пустой
экран, где только что был Ричард, все еще  пытаясь  осознать  то,  что  он
сказал, наконец медленно встал и направился в столовую. Это правда. Харлан
всегда отдавал свои долги. Что он мог попросить у  Ричарда?  Перемирие  на
несколько лет? Попытаться снять запрет Гильдии  на  космические  перевозки
пассажиров? Деньги? Землю?
     Карн остановился у дверей их семейной столовой. Ему не хотелось  идти
ужинать в Большой Зал, выслушивать соболезнования и  отвечать  на  вопросы
своих двоюродных братьев и вассалов.  Он  хотел  побыть  в  тишине,  среди
друзей. Только  друзей.  Он  послал  молодого  Ороарка,  который  все  еще
следовал за ним по пятам, за Ником, Кит, Джемми и еще за пятью  офицерами,
с которыми он подружился еще в тот год, когда стал  Лхарром,  а  они  были
простыми пилотами. Он сел в кресло и стал ждать.
     Сначала в коридоре послышался голосок Джемми. Через несколько минут в
дверь влетела Кит. Ребенок что-то лепетал, сидя у  нее  на  руках.  А  еще
через секунду она уже крепко обнимала Карна свободной рукой. За ней следом
вошел Ник и обнял его с другой стороны. Некоторое время они стояли  молча.
Никакими словами нельзя было выразить, что чувствовал  каждый  из  них.  В
конце концов Джемми надоело сидеть на руках у матери, и он стал извиваться
и хныкать.
     - Мне очень жаль, Карн,  -  сказала  Кит.  Она  стала  на  цыпочки  и
поцеловала его в щеку, потом выскользнула из его рук и подала ему  Джемми.
- Я знаю, лучше иметь своего собственного сына, но все же подержи его. Еще
не все потеряно для нашей Семьи, пока жив ты, жива я и жив Джемми.
     Карн держал всхлипывающего ребенка. Джемми медленно успокаивался.  Он
опустил свою голову под подбородком Карна и погрузился в сон.  Карну  было
больно расставаться с надеждами, вспышка ревности охватила его  к  Кит,  у
которой было двое детей. И все же он любил Кит и Ника и Джемми. Он  прижал
плотнее малыша. Кит была права. Все  же  их  было  трое.  Халарек  еще  не
потерян.