Генри КАТТНЕР
                               Кэтрин Л. МУР

                            СТОЛКНОВЕНИЕ В НОЧИ

                                  ПРОЛОГ

   На самом дне, в полумиле под поверхностью неглубокого
венерианского моря стоит черный купол из импервиума, закрывающий
Крепость Монтана. Внутри идет карнавал: монтанцы празднуют
четырехсотую годовщину высадки землян на Венеру. Под этим
большим куполом, защищающим город, все ярко, разноцветно и
весело. Мужчины и женщины в масках, в целофлексе и шелке бродят
по широким улицам, смеются и пьют крепкое венерианское вино. Дно
моря и гидропонные бассейны очистили перед праздником от
деликатесов, чтобы украсить столы благороднорожденных.
   Сквозь карнавал скользят мрачные тени - это мужчины, по лицам
которых видно, что они принадлежат к Свободным Отрядам. Нарядная
одежда не в силах скрыть этой печати, оплаченной кровью и годами
борьбы. Под масками домино у них жесткие и суровые лица. В
противоположность жителям подводных куполов, их кожа загорела от
ультрафиолетовых лучей, проникающих сквозь облачный покров
Венеры. Они - неприятное добавление к карнавалу; их уважают, но
не любят. Они - Свободные Легионеры...
   Все это происходит девять веков назад, под поверхностью Моря
Мелей, чуть севернее экватора. Вся облачная планета усеяна
подводными Крепостями, и жизнь ее не изменится еще много
столетий. Оглядываясь назад, как мы сейчас, с высот
цивилизованного тридцать четвертого века, можно легко заметить,
что жители Крепостей были глупыми, грубыми и фанатичными
дикарями.
   Уже давно исчезли Свободные Отряды, острова и континенты
планеты покорены, войн нет. Зато в периоды перемен и яростного
соперничества всегда шла какая-нибудь война. Крепости боролись
друг с другом, и каждая прилагала все усилия, чтобы выбить у
другой ядовитые зубы, лишив ее запасов кориума - главного
источника силы в те дни. Студентам, занимающимся этим периодом,
очень нравится изучать легенды, отыскивая в них общественные и
геополитические тенденции. Хорошо известно, что лишь один фактор
уберег Крепости от взаимного уничтожения. Это было
джентльменское соглашение, определяющее, что война - дело
солдат. Оно позволило подводным городам развивать науку и
культуру. Подобный компромисс был, вероятно, неизбежен и привел
к появлению Свободных Отрядов - странствующих групп
высококвалифицированных наемников, которых приглашали для
сражения, когда какую-то Крепость атаковали или она сама хотела
кого-то атаковать.
   Ап Таурн в своем памятном "Цикле Венеры" излагает эту сагу
символическими легендами. Многие источники увековечили чистую
правду, которая, к несчастью, слишком часто бывает жестокой.
Однако мы, как правило, не помним, что обязаны нашим нынешним
высоким уровнем культуры именно Свободным Легионерам. Именно
благодаря им война не получила возможности занять место мирной
общественной и научной работы, она была узкоспециализирована, а
развитие техники привело к тому, что человеческая сила уже не
имела особого значения. Отряды Свободных Легионеров насчитывали
по несколько тысяч человек, и лишь изредка - больше.
   Отрезанные от нормальной жизни в Крепостях, они вели странную
одинокую жизнь. Их заранее обрекали на гибель. Но они были
необходимы, как допотопные животные, из которых в конце концов
возник гомо сапиенс. Без этих солдат Крепости втянулись бы в
тотальную войну с роковым для себя исходом.
   Свободные Легионеры - жесткие, рыцарственные и неукротимые,
служащие богу войны так, что в конце концов его же и уничтожили
- они продирались сквозь страницы истории, а за ними в туманном
воздухе Венеры плыло знамя Марса. Обреченные на гибель как
тиранозавры, они так же яростно сражались, и в конце концов -
ушли.
   Стоит, однако, взглянуть на место, которое они занимали в
Морской Эре. Благодаря им цивилизация достигла и значительно
превзошла уровень, до которого некогда развилась на Земле.

                      Эти воины войдут в легенду,
                      Мастерство и победы их
                      Будут окутаны тайной,
                      Их вознесет ввысь История,
                      Но те времена никогда не вернутся.

   Свободные Легионеры занимают важное место в межпланетной
литературе. Впрочем, сейчас они уже перешли в легенды, поскольку
были воинами, а войны исчезли сразу после Объединения. Однако,
они ближе нам, чем люди Крепостей.
   Эта история, опирающаяся и на легенды, и на факты,
рассказывает о типичном солдате того времени. Впрочем,
возможно, что он никогда не существовал...

                                    1

                                  Томми здесь, Томми там, Томми уже исчез;
                                  Берегитесь, мистер Аткинс, - отряд уже
                                  выступает,
                                  Отряд уже выступает, мои дорогие,
                                  отряд уже выступает. -
                                  Берегитесь, мистер Аткинс, - отряд уже
                                  выступает.
                                                          Р.Киплинг. 1900.

   Скотт выпил обжигающий двойной виски и оглядел прокуренную
таверну. Это был сильный, плечистый мужчина с каштановыми
волосами, слегка припорошенными сединой, и с подбородком, чуть
попорченным старым шрамом. Ему было за тридцать, выглядел он,
как ветеран, которым и был на самом деле, и проявлял достаточно
здравого рассудка, чтобы носить скромную одежду из целофлекса, а
не крикливые шелка и радужные ткани, от которых вокруг рябило в
глазах.
   Снаружи, за прозрачными стенами, веселящаяся толпа
фланировала по движущимся Дорогам, но в таверне царила тишина, и
слышен был только голос арфиста, поющего старую балладу.
Наконец песня кончилась. Раздались жидкие хлопки, после чего из
динамиков, висящих высоко под потолком, полилась оглушительная
мелодия. Настроение тотчас переменилось. Мужчины и женщины в
ложах и возле бара засмеялись и оживленно заговорили. Пары
начали танцевать.
   Худощавая загорелая девушка с черными блестящими кудрями,
рассыпанными по плечам, сидевшая рядом с Брайаном, вопросительно
взглянула на него.
   - Хочешь, Брайан?
   Губы Скотта скривила вымученная улыбка.
   - Пожалуй, Джина.
   Он встал, а она грациозно скользнула в его объятия. Брайан
танцевал не очень хорошо, но недостаток умения возмещал тем, что
подлаживался под девушку. Джине подняла к нему лицо с высокими
скулами и ярко-пурпурными губами.
   - Забудь о Бинне. Он просто старается тебя завести.
   Скотт глянул в сторону дальней ложи, где две девушки сидели в
обществе мужчины - лейтенанта Фредерика Бинне из Отряда Дуне.
Это был высокий костлявый человек со злым лицом, его правильные
черты то и дело кривила саркастическая усмешка. Его темные глаза
скрывались под кустистыми бровями. Он как раз показывал на
танцующую пару.
   - Знаю, - сказал Скотт. - И это ему удается. Ну и черт с ним!
Теперь я капитан, а он по-прежнему лейтенант. Ему не повезло. В
следующий раз он будет лучше слушать приказ и не покинет строй,
пытаясь атаковать тараном.
   - Так как же оно было? - спросила Джина. - Об этом так много
толкуют...
   - Как всегда. Бинне ненавидит меня много лет - впрочем,
взаимно. Мы просто не переносим друг друга, и так было всегда.
Каждый раз, когда меня повышали, он грыз ногти с досады. Если
хорошо посчитать, он служит дольше меня и заслуживает
продвижения в первую очередь, но уж слишком он большой
индивидуалист, причем в самые неподходящие моменты.
   - И много пьет, - добавила Джина.
   - Это пусть. Мы уже три месяца в Крепости Монтана, и ребят
замучило безделье. И такое отношение тоже. - Скотт кивнул в
сторону двери, где Свободный Легионер спорил с хозяином. -
Сержантам, видите ли, вход запрещен. Черт бы их всех побрал!
   Из-за шума они не могли слышать разговора, но смысл его не
вызывал сомнений. Наконец солдат пожал плечами, выругался и
ушел. Толстый мужчина в пурпурных шелках одобрительно заметил:
"...не хотим здесь... никаких... солдафонов!"
   Лейтенант Бинне встал и подошел к ложе толстяка. Руки его
едва заметно дрожали. Плевать на этого штатского. Пойдет только
на пользу, если Бинне расквасит ему морду. Похоже, так оно и
будет - толстяк сидел с девушкой и вовсе не собирался отступать.
Бинне говорил ему что-то явно оскорбительное.
   Вспомогательный динамик выбросил из себя несколько быстрых
слов, потерявшихся в общем гомоне. Однако тренированное ухо
Скотта ухватило их смысл. Он кивнул Джине, многозначительно
чмокнул и сказал:
   - Вот так-то.
   Девушка тоже услышала и отпустила его. Капитан направился к
ложе толстяка как раз в тот момент, когда началась драка.
Штатский, красный, как индюк, ударил внезапно, случайно попав в
худую щеку Бинне. Лейтенант, неприятно улыбаясь, сделал шаг
назад, сжимая кулаки. Скотт схватил его за плечо.
   - Спокойно, лейтенант.
   Бинне яростно повернулся.
   - Не твое дело. Дай мне...
   Толстяк заметил, что Бинне отвлекся, почувствовал прилив
храбрости и напал. Скотт заслонил Бинне и наотмашь ударил
штатского по лицу, одновременно сильно толкнув. Толстяк
повалился на свой столик, а когда поднялся, увидел в руке
Скотта оружие.
   - Займитесь лучше вязанием, - сухо посоветовал ему капитан.
   Толстый мужчина облизал губы, заколебался и сел, бормоча что-то
о чертовых сукиных детях - Свободных Легионерах.
   Бинне старался освободиться и был уже готов ударить капитана.
Скотт спрятал оружие в кобуру.
   - Приказ, - сказал он, кивая на динамик. - Слышал?
   - ...мобилизация. Людям Дуне собраться в штабе. Капитану
Скотту явиться в Администрацию. Немедленная мобилизация...
   - Да, - сказал Бинне, все еще взбешенный. - О'кей, я понял.
Однако, есть еще время раздавить эту гниду.
   - Ты не знаешь, что такое немедленная мобилизация? - буркнул
Скотт. - Может, придется сразу выступать. Это приказ, лейтенант.
   Бинне неохотно отсалютовал и ушел, а Скотт направился к своей
ложе. Джина взяла перчатки и сумочку, быстро подкрасила губы.
Совершенно спокойно она взглянула на него.
   - Я буду дома, Брайан. Удачи.
   Он быстро поцеловал ее, чувствуя нарастающее возбуждение,
вызванное перспективой близкого боя. Джина понимала его чувства.
Улыбнувшись, она легонько провела рукой по его волосам, встала,
и они бок о бок вышли в веселый беспорядок Дорог.

   Душистый ветерок коснулся лица Скотта. И капитан с
отвращением скривился. Во время карнавалов Крепости становились
для Свободных Легионеров еще менее приятны, чем обычно. Они еще
мучительнее ощущали пропасть, отделявшую их от жителей подводных
городов. Скотт проложил себе дорогу сквозь толпу, таща Джину к
скоростному центральному полотну. Они нашли себе сидячие места.
   На перекрестке в форме клеверного листа Скотт покинул девушку
и направился в сторону Администрации - группы высоких зданий в
центре города, где располагались основные технические и
политические офисы, только лаборатории находились в пригородах,
ближе к основанию Купола. Примерно в миле от города стояло
несколько маленьких исследовательских куполов, но ими
пользовались только для самых опасных экспериментов. Взглянув
вверх, Скотт вспомнил катастрофу, превратившую науку в подобие
масонской ложи. Над ним, над центральной площадью висел
свободный от пут гравитации глобус Земли, полуприкрытый черным
пластиковым саваном. В каждой Крепости на Венере была такая же
вечная памятка об утраченной родной планете.
   Взгляд Скотта последовал еще дальше. К Куполу, словно мог
пройти сквозь импервиум, полмили воды и облачный покров к
висящей в пространстве белой звезде, светимостью в четыре раза
меньше Солнца. Звезда - вот все, что осталось от Земли с тех
пор, как два столетия назад ученые расщепили атом. Катастрофа
ширилась, как огонь, перепахивая континенты, сравнивая горы с
равнинами. В библиотеках хранились видеозаписи этого
апокалипсиса. Возникла религиозная секта - люди Нового Суда -
призывавшая к полному уничтожению науки; еще по сей день кое-где
существовали последователи этого учения. Однако оружие было
выбито из рук секты, когда техники объединились, раз и навсегда
запретив эксперименты с атомной энергией и решив, что ее
применение должно караться смертью. Они не принимали никого в
свое сообщество без обязательной "Клятвы Минервы".
   "...работать на благо людей... предпринимая все возможные
предосторожности... получать у властей разрешение на проведение
рискованных экспериментов, представляющих опасность для
человечества... никогда не забывать оказанного нам доверия и
всегда помнить о смерти родной планеты, вызванной неправильным
использованием знания..."
   Земля. Скотт считал, что это был странный мир. Например, там
был солнечный свет, не профильтрованный сквозь облачный покров.
На Земле оставалось немного неизученных районов, а здесь, на
Венере, где еще не освоили континенты, было одно сплошное
пограничье. В Крепостях царила высокоспециализированная
общественная культура, а на поверхности царил первобытный лес,
там только Свободные Легионеры держали свои форты и флот. Флот
служил для сражений, а в фортах жили техники, поставлявшие
новейшие средства для ведения войн. Крепости терпели визиты
Свободных Отрядов, но не давали им места для штаб-квартир -
настолько сильна была неприязнь, настолько глубок был в их
сознании раскол между войной и развитием культуры.
   Движущаяся дорога под ногами Скотта превратилась в лестницу,
поднимая его к зданию Администрации. Скотт перешел на другую
Дорогу, доставившую его к лифту, и спустя несколько минут стоял
перед портьерой с портретом Дэна Кросби, президента Крепости
Монтана.
   - Входите, капитан, - донесся голос Кросби, и Скотт, пройдя за
портьеру, оказался в небольшой комнате: стены были покрыты
фресками, а большое окно открывало вид на город. Кросби сидел за
столом. "Он похож на старого усталого клерка, сошедшего со
страниц Диккенса", - вдруг подумал Скотт. Однако, Кросби был
одним из крупнейших социополитиков Венеры.
   Цинк Рис, командир Свободного Отряда Дуне, сидел в кресле,
являя собой полную противоположность Кросби. Казалось, вся влага
из тела Риса испарилась под влиянием ультрафиолета много лет
назад, оставив мумию из коричневой кожи и мышц. В этом мужчине
не было ни следа мягкости, его улыбка больше походила на
гримасу, а мускулы под смуглой кожей - на тросы.
   Скотт отсалютовал, и Рис жестом разрешил ему сесть. Тлеющий в
глазах цинка жар был многозначителен - орел упивался запахом
крови. Кросби почувствовал это, и на его бледном лице появилась
саркастическая улыбка.
   - Каждый должен делать свою работу, - с иронией сказал он. -
Думаю, после такого долгого отпуска я стал бы никуда не годен.
   Но на этот раз, цинк Рис, вас ждет серьезная битва.
Мускулистое тело Скотта автоматически напряглось. Рис взглянул
на него.
   - Атакует Крепость Вирджиния. Они наняли Морских Дьяволов,
отряд Флинна.
   Воцарилась тишина. Обоим Свободным Легионерам не терпелось
обсудить все аспекты дела, но они не хотели начинать этот
разговор в присутствии штатского, даже если это сам президент
Крепости Монтана. Кросби встал.
   - Значит, с деньгами вопрос решен?
   - Да, - подтвердил Рис. - Думаю, битва произойдет через
несколько дней. Вероятно, вблизи Венерианской Впадины.
   - Хорошо. Надеюсь, вы позволите мне выйти на несколько минут?
Я буду... - Не закончив фразы, он откинул портьеру и вышел. Рис
угостил Скотта сигаретой.
   - Капитан, вы что-нибудь знаете о Морских Дьяволах?
   - Спасибо. Знаю, что одни мы не справимся.
   - Верно. У нас нет ни людей, ни вооружения. А Морские Дьяволы
недавно объединились с Легионом О'Брайена, после того как сам
О'Брайен погиб в той полярной авантюре. Это сильный отряд, очень
сильный. К тому же у них есть своя особенность - они
предпочитают атаковать подводными лодками. Думаю, придется
использовать план Н-7.
   Скотт зажмурился, мысленно представляя себе картотеку. Каждый
отряд Свободных Легионеров имел постоянно обновляемые планы
боевых действий применительно к другим отрядам. Их уточняли,
когда происходили перегруппировки, когда военные единицы
объединялись и менялось равновесие сил в пользу какой-либо
стороны. Планы были настолько детальны, что их можно было
реализовать в любой момент. План Н-7, насколько помнил Скотт,
предполагал использование Банды, небольшого, но отлично
организованного отряда Свободных Легионеров под командованием
цинка Тома Мендеса.
   - Хорошо, - сказал Скотт. - Мы можем их нанять?
   - Пожалуй. Цена еще не определена. Я связывался с ними по
телевидео на тайном канале, но они уходят от прямого ответа.
Мендес ждет до последней минуты, чтобы продиктовать свои
условия.
   - Чего они хотят?
   - Пятьдесят тысяч наличными и пятьдесят процентов добычи.
   - По-моему, и тридцати хватит.
   Рис согласился и добавил:
   - Я предложил ему тридцать пять. Я думаю послать тебя в их
форт с неограниченными полномочиями. Конечно, можно обратиться и
к другому отряду, но у Мендеса отличные суда с подводными
детекторами, идеально подходящие против Морских Дьяволов. Может,
мы договоримся по телевидео, но если нет, тебе придется поехать
к Мендесу и попытаться купить его услуги, сбив цену ниже
пятидесяти процентов.
   Скотт потер старый шрам на подбородке.
   - А тем временем лейтенант Бинне будет отвечать за
мобилизацию. Когда...
   - Я связался с нашим фортом. Воздушные транспортники уже в
пути.
   - Это будет неплохая битва, - ответил Скотт, и взгляды мужчин
встретились. Рис тихо засмеялся.
   - И неплохая добыча. У Крепости Вирджиния много кориума... не
знаю - сколько, но много.
   - Чем на этот раз вызвано нападение?
   - Думаю, как обычно, - равнодушно ответил Рис. - Имперские
замашки. Кто-то из Крепости Вирджиния разработал новый план
овладения остальными крепостями. Все как всегда.
   Когда портьера на дверях отошла в сторону, они встали,
приветствуя президента Кросби, какого-то мужчину и девушку.
Мужчина выглядел молодо, его лицо еще не застыло под
воздействием жгучих лучей. Девушка была прелестна, немного
напоминая пластиковую куклу. Волосы ее были острижены по моде, а
глаза, как обратил внимание Скотт, имели редкий оттенок зелени.
Вообще, красота ее была необычна - девушка очаровывала с первого
взгляда.
   - Моя племянница, Илен Кэн, - сказал Кросби, - и племянник
Норман Кэн. - Он представил офицеров, и все заняли свои места.
   - Может, чего-нибудь выпьем? - предложила Илен. - Здесь у вас
отвратительно официально. Кроме того, война еще не началась.
   Кросби покачал головой.
   - Никто не звал тебя сюда. Не пытайся превратить совещание в
вечеринку, у нас мало времени.
   - Хорошо, - буркнула Илен. - Я могу подождать. - Она с
интересом разглядывала Скотта.
   - Я хотел бы вступить в Свободный Отряд Дуне, - вставил
Норман Кэн. - Заявление я уже подал, но сейчас, когда вот-вот
начнется война, мне бы очень не хотелось ждать, пока его
рассмотрят. Поэтому...
   Кросби взглянул на Риса.
   - Я поддерживаю его просьбу, хотя решение, конечно, за вами.
Мой племянник не такой как все - он романтик и никогда не любил
жизнь в Крепости. Год назад он уехал и вступил в отряд
Старлинга.
   - В эту банду? - Рис поднял брови. - Это не рекомендация,
Кэн. Они даже не имеют статуса Свободного Отряда. Скорее, это
банда террористов, совершенно лишенных этики. Говорят даже, что
они используют атомное оружие.
   Кросби удивленно посмотрел на него.
   - Этого я не слышал.
   - Это всего лишь слухи. Если они когда-нибудь подтвердятся,
Свободные Отряды - все до единого - объединятся и разнесут
Старлинга в пыль.
   Норман Кэн смутился.
   - Я вел себя глупо. Но мне хотелось участвовать в сражениях,
а группа Старлинга приняла меня.
   Цинк откашлялся.
   - Это они могут. Лихие романтики, не понимающие, что такое
война. У них всего лишь десятка полтора техников. И никакой
дисциплины - как у пиратов. Современную войну, Кэн, не могут
выиграть романтичные дикари, гоняющиеся за безнадежными
иллюзиями. Современный солдат - это тактик, который знает, как
думать и как объединять все в одно целое, и к тому же
дисциплинированный. Если ты вступишь в наш Отряд, придется
забыть все, чему ты научился у Старлинга.
   - Так вы меня берете?
   - Боюсь, это не совсем разумно. Сначала ты должен пройти
обучение.
   - У меня есть опыт...
   - Вы окажете мне личное одолжение, цинк Рис, - сказал Кросби,
- если согласитесь взять его. Раз уж мой племянник хочет стать
солдатом, охотнее всего я отдал бы его в Отряд Дуне.
   Рис пожал плечами.
   - Ну, хорошо. Капитан Скотт распорядится насчет тебя, Кэн. И
помни: дисциплина играет у нас решающую роль.
   Парень с трудом сдержал радостную улыбку.
   - Спасибо!
   - Капитан, - дополнил Рис.

   Скот встал, кивнул Кэну, и они вместе вышли. В приемной
находился телевидеопередатчик, и Скотт вызвал штаб Дуне в
Крепости Монтана. Оператор, принявший вызов, вопросительно
смотрел на него с экрана.
   - Говорит капитан Скотт. У нас пополнение.
   - Да, капитан. Готов фиксировать.
   Скотт вытолкнул Кэна вперед и приказал:
   - Сделай снимок этого человека. Он отправляется прямо в штаб.
Имя - Норман, фамилия - Кэн. Внеси его в список без обучения -
личный приказ цинка Риса.
   - Принято, капитан.
   Скотт выключил аппарат. Кэн никак не мог справиться с
улыбкой.
   - Готово, - буркнул капитан с ноткой симпатии в голосе. - Все
улажено. Какая у тебя специальность?
   - Водолеты, капитан.
   - Хорошо. И еще одно. Не забывай, что сказал цинк Рис.
Дисциплина чертовски важна, а ты, возможно, еще не до конца
понял это. Сейчас идет не война плаща и кинжала, не
кавалерийская атака. Увлекательные приключения - все это ушло в
прошлое вместе с крестоносцами. Выполняй приказы, и у тебя не
будет неприятностей. Удачи.
   - Спасибо, капитан. - Кэн отсалютовал и ушел, широко шагая и
раскачиваясь на ходу. Скотт усмехнулся. От этого парень быстро
отучится.
   Голос, донесшийся сбоку, заставил его резко повернуться.
Рядом стояла Илен Кэн, стройная и прелестная в одежде из
целофлекса.
   - Несмотря ни на что, вы достаточно человечны, капитан, -
заметила она. - Я слышала, что вы говорили Норману.
   Скотт пожал плечами.
   - Я сказал это для его блага и для блага Отряда. Один
безрассудный солдат может причинить массу неприятностей, мисс
Кэн.
   - Я завидую Норману, - ответила она. - Вы ведете
восхитительную жизнь, и мне бы тоже хотелось так пожить - не
очень долго. Я - один из тех бесполезных отходов цивилизации,
которые совсем уж ни для чего не пригодны. По этой причине один
свой талант я довела до совершенства.
   - Какой?
   - Думаю, вы назвали бы это гедонизмом. Я наслаждаюсь жизнью,
это редко бывает причиной скуки, но именно ее я сейчас
испытываю. Мне нужно поговорить с вами, капитан.
   - Слушаю, - сказал Скотт.
   Илен Кэн скривилась.
   - Неверный семантический термин. Я бы хотела проникнуть в
вашу психологию. Но безболезненно. Скажем, ужин и танцы - это
реально?
   - Сейчас нет времени, - ответил Скотт. - В любой момент мы
можем получить приказ. - Он не был уверен, хочет ли пойти с этой
девушкой, хотя. Она его заинтересовала. Илен представляла собой
самую интересную часть неизвестного ему мира, остальные же части
его совершенно не интересовали. Геополитика или наука, не
связанная с армией, ничего не говорили Скотту, были слишком
чужды для него. Однако все миры соприкасаются в одной точке -
удовольствии. Скотт еще мог понять развлечения подводного
общества, но был не в состоянии чувствовать симпатию к их работе
или обычаям.
   Портьера откинулась, вошел цинк Рис, прищурился.
   - Мне нужно кое-что вам передать, капитан, - объявил он.
   Скотт понял значение этих слов: прошли предварительные
переговоры с цинком Мендесом. Он кивнул головой.
   - Слушаюсь. Мне явиться в штаб?
   Суровое лицо Риса как будто расслабилось, когда он взглянул
на Илен, а потом на Скотта.
   - До рассвета можешь быть свободен. До тех пор ты мне не
нужен, но в шесть утра явись. Несомненно, у тебя есть личные
дела.
   - Понял, цинк. - Скотт смотрел, как Рис выходит. Конечно, он
имел в виду Илен, но она этого не знала.
   - Ну как? - спросила она. - Я отвергнута? Могли хотя бы
поставить мне выпивку.
   Времени было множество.
   - С удовольствием, - ответил Скотт. Илен протянула ему руку,
и они спустились на лифте на уровень земли.
   Когда они поднялись на одну из Дорог, Илен повернула голову и
перехватила взгляд Скотта.
   - Я кое-что забыла, капитан. Вы могли условиться с кем-нибудь
заранее, а я даже...
   - Я ничего не планировал, - ответил он. - Ничего
существенного.
   И эта была правда. Поняв ее, он почувствовал благодарность к
Джине. Связь с ней была довольно своеобразной и самой разумной
при его профессии. Это называли свободным супружеством. Джина
была ему не женой и не любовницей, а чем-то средним. Свободные
Легионеры не имели твердой основы для семейной жизни. В
Крепостях они были гостями. Вот почему женщины Свободных
Легионеров жили в Крепостях, перебираясь из одной в другую вслед
за своими мужчинами, а поскольку над ними всегда висела тень
смерти, связь эта была достаточно свободной. Джина и Скотт жили
в свободном супружестве пять лет, никогда не ставя друг другу
никаких условий. Никто не ждал верности от Свободного Легионера.
Они подчинялись железной дисциплине, и когда ненадолго
расслаблялись в периоды мира, маятник отклонялся в обратную
сторону.
   Для Скотта Илен была ключом, который мог бы открыть двери
Крепости - двери, ведущие в мир, к которому он не принадлежал и
которого не мог до конца понять.

                                    2

                                                  Я чужестранец и я боюсь
                                                  этого неизвестного мира.
                                                                  Хаусман.

   Скотт обнаружил такие изыски, о существовании которых даже не
подозревал, Илен, страстная гедонистка, посвящала свою жизнь
именно таким тонкостям, они составляли смысл всех ее действий.
Например, такая мелочь: чтобы придать особый вкус крепкому
коктейлю Лунный Цветок, нужно процеживать его через насыщенный
лимонным соком кусочек сахара, зажатый между зубами. Скотт
принадлежал к людям, пьющим двойное виски, и как каждому среднему
солдату, ему нравилось то, что он называл гидропонными
напитками. Однако коктейли, предложенные Илен, действовали не
менее успешно, чем терпкий, жгучий, янтарный двойной виски. В ту
ночь она научила его таким тонкостям, как паузы между глотками,
чтобы вдохнуть газа счастья, как объединение чувственного
возбуждения с психическим при помощи аттракционов луна-парка. Все
это могла знать только девушка вроде Илен. Однако, она не была
типичной обитательницей Крепостей. По ее словам, она была
отростком, случайным и бесполезным цветком на большой
виноградной лозе, тянувшейся вверх многими побегами - учеными,
техниками и социополитиками. Илен, как и Скотт, была по-своему
обречена на гибель. Подводные жители служили Минерве, Скотт -
Марсу, а Илен - Афродите. Не только как богине любви, но и как
покровительнице искусства и наслаждения. Между Скоттом и Илен
была такая же разница, как между Вагнером и Штраусом, между
гремящими аккордами и переливчатыми арпеджио. В обоих крылась
приглушенная горько-сладкая печаль, на которую сами они редко
обращали внимание. Их объединяло чувство неопределенной
безнадежности.
   Во время карнавала ни Илен, ни Скотт не надевали масок. Лица
их сами по себе были как бы масками. Оба развили в себе
сдержанность, хотя каждый своим способом. Стиснутые губы Скотта
сохраняли свое сильное выражение, даже когда он улыбался. А Илен
улыбалась так часто, что это не имело никакого значения.
   Далеко за полночь они сидели на Олимпе, и стены вокруг них
словно бы исчезли. Быстро гонимые волны серых, слегка
подсвеченных туч хаотично проплывали мимо, приглушенные воем
искусственного ветра. Они были в одиночестве, словно боги.
   "Земля же была безводна и пуста, и дух божий носился над
водой..." [Ветхий Завет. Книга Бытие, гл.1, ст.2.]
Вне этого помещения не существовал ни один человек, ни
один мир; здесь автоматически менялись ценности, а психические
тормоза не имели смысла.
   Скотт лег поудобнее на полупрозрачном кресле, похожем на
облако. Илен поднесла к его ноздрям баллончик с газом счастья.
Но капитан покачал головой.
   - Не сейчас, Илен.
   Она выпустила баллончик, и он покатился по полу.
   - Я тоже не хочу. Излишек вызывает пресыщение, Брайан. Всегда
должно оставаться что-то непознанное, такое, что можно
попробовать в следующий раз. У тебя оно есть, у меня - нет.
   - Каким это чудом?
   - Удовольствия... тут есть некие пределы человеческой
выносливости. В результате я выработала в себе психическую и
физическую устойчивость ко всему. Если же говорить о тебе, то
твое приключение всегда последнее - ты не знаешь, когда придет
смерть, не можешь ее предвидеть. Планировать наперед скучно,
интересны только неожиданности.
   Скотт покачал головой.
   - Смерть тоже не интересна - это автоматическое
перечеркивание всех ценностей. Или же... - он заколебался в
поисках слов. - В этой жизни ты можешь планировать, можешь
вырабатывать ценности, поскольку они опираются на некие основы.
Скажем, на арифметику. А смерть - это переход к иным ценностям,
совершенно тебе неизвестным. Законы арифметики неприменимы к
геометрии.
   - Думаешь, у смерти есть свои правила?
   - Возможно. Это полное отсутствие правил, Илен. Человек
живет, зная, что жизнь подчинена смерти - на этом стоит
цивилизация. Потому-то цивилизация опирается на целую расу, а не
на единицу. Общественный инстинкт.
   Оно серьезно смотрела на него.
   - Вот уж не думала, что Свободный Легионер может оказаться
философом.
   Скотт закрыл глаза и расслабился.
   - Крепости ничего не знают о Свободных Легионерах. И не хотят
знать. А мы - люди. Интеллигентные люди. Наши техники так же
хороши, как ученые Куполов.
   - Но работают на войну.
   - Война неизбежна, - заметил Скотт. - По крайней мере,
сейчас.
   - Ты мог бы сказать, как попал в это дело?
   Он рассмеялся.
   - О, тут нет никаких страшных тайн. Я вовсе не беглый убийца.
Родился в Крепости Австралия. Отец был техником, зато дед -
солдатом. Думаю, это у меня в крови. Я перепробовал много
занятий и профессий, и все без толку. Мне хотелось чего-то
такого... черт возьми, сам не знаю, чего. Такого, что
захватывает тебя всего, без остатка, как сражение. Это почти
религия. Скажем, сектанты - Люди Нового Суда - явные фанатики,
но их религия - единственная важная для них вещь.
   - Это бородатые грязные и не совсем нормальные люди.
   - Потому что их религия основана на ложных предпосылках. Есть
и другие религии, стоящие на иных принципах, но для меня и
религия была бы слишком пресной.
   Илен внимательно смотрела на его суровое лицо.
   - Ты предпочел бы орден меченосцев? Или скажем, Мальтийских
рыцарей, сражающихся с сарацинами?
   - Пожалуй. У меня не было никакой системы ценностей. Кроме
того, я солдат.
   - А какое значение имеют для тебя Свободные Отряды?
   Скотт открыл глаза, улыбнулся девушке и стал вдруг похожим на
мальчишку.
   - В сущности, небольшое. Они действуют на чувства. Если
подумать, поймешь, что это просто липа, такой же вздор как Люди
Нового Суда. Войны - пережиток прошлого. У нас нет никакой
настоящей цели. Думаю, большинство из нас понимает, что у
Свободных Отрядов нет будущего. Через пару сотен лет...
   - И все же ты остаешься с ними. Почему? Ведь не из-за денег
же?
   - Нет... Это как наркотик. Вспомни древних викингов с их
безумной храбростью. Я вижу нечто общее между нами и ими. Для
людей из фортов их Отряд - это отец, мать, ребенок и Господь
всемогущий. Он сражается с другими Свободными Отрядами, но
ненависти к ним не испытывает, ведь все они служат одному божку
на глиняных ногах. Каждая победа или поражение приближает общий
конец. Мы сражаемся, чтобы защитить культуру, которая в
результате откажется от нас. Крепостям - когда они наконец
объединятся - не нужны будут вооруженные силы. И я вижу в этом
некую закономерность. Будь войны неотъемлемой частью
цивилизации, каждая Крепость держала бы свою армию. Но они
изолируются от нас; мы - неизбежное зло. Если бы можно было
прямо сейчас покончить с войной! - Скотт непроизвольно стиснул
кулаки. - Так много мужчин нашли бы свое счастье в Крепостях. Но
пока будут существовать Свободные Отряды, будут и новые
добровольцы.
   Илен пила коктейль, глядя на серый хаос туч, волнами
проплывающих мимо. В приглушенном мерцающем свете лицо Скотта
походило на черную глыбу со светлыми пятнышками, мерцающими в
его глазах. Она осторожно коснулась его руки.
   - Ты солдат, Брайан, и не смог бы измениться.
   Скотт горько улыбнулся.
   - Конечно, нет, мисс Илен Кэн! Или ты думаешь, война - это
только нажимать на курок? Я армейский стратег, и это потребовало
от меня десяти лет зубрежки более напряженной, чем в Техническом
Институте Крепости. Я должен знать о войне все, начиная с
траектории снаряда и кончая психологией толпы. Это самая крупная
ветвь науки, известная в Системе. И самая бесполезная, поскольку
война умрет максимум через несколько веков. Илен, ты никогда не
видела форта Свободных Легионеров. Это наука, настоящая наука,
направленная исключительно на военные цели. У нас есть
собственные психологи и инженеры, они рассчитывают все - от
артиллерии до коэффициента трения на водолетах. У нас есть
литейные заводы и мельницы. Каждый форт - это город, созданный
для войны, подобно тому, как Крепость создана для технического
прогресса.
   - Это так сложно?
   - Исключительно сложно и совершенно бесполезно. Многие из нас
понимают это. Да, мы сражаемся, потому что это как наркотик. Мы
обожаем Отряды и живем только во время войны, а это неполная
жизнь. Жизнь людей в Крепостях значительно полнее. У них есть
работа и развлечения, созданные специально для них. А для нас
они не подходят.
   - Для меня тоже, - заметила Илен. - Всегда найдутся
неприспособленные. У тебя же есть raison d'etre
[смысл существования (фр.)] - ты солдат. А
я не могу вести жизнь, состоящую из одних удовольствий, но иного
выхода у меня нет.
   Пальцы Скотта сжали ее ладонь.
   - Ты, по крайней мере, продукт цивилизации, а я стою вне ее.
   - С тобою, Брайан, все могло бы стать лучше. На минуту.
Сомневаюсь, что дольше.
   - Да, могло бы.
   - Это теперь ты думаешь так. Наверное, ужасно чувствовать
себя тенью.
   - Конечно.
   - Я хочу быть с тобой, Брайан, - сказала Илен, повернув к
нему лицо. - Хочу, чтобы ты приехал в Крепость Монтана и остался
здесь. Мне нужна твоя сила. А я могу показать тебе, как лучше
прожить такую жизнь, как в нее войти. Показать настоящий
гедонизм. Ты мог бы, к примеру, составить мне компанию.
   Скотт молчал, а Илен некоторое время вглядывалась в него.
   - Неужели война так много для тебя значит? - спросила она
наконец.
   - Нет, - ответил он. - Вовсе нет. Это как воздушный шарик -
ты знаешь, что внутри он пуст. Честь Отряда! - Он рассмеялся. -
Вообще-то, я не испытываю колебаний, я слишком долго был
отделен. Общество не может базироваться на фантазиях, обреченных
на вымирание. Я думаю, что главное - это мужчины и женщины. И
ничего больше.
   - Мужчины и женщины или человечество?
   - Нет, не человечество, - неожиданно резко сказал он. - Пусть
человечество идет к дьяволу - оно ничего для меня не сделало. Я
могу приспособиться к новому образу жизни, не обязательно к
гедонизму. Я - специалист во многих областях и смогу найти
работу в Крепости Монтана.
   - Как хочешь. Я никогда не пробовала. Наверное, я фаталистка.
А... что будет с нами, Брайан?
   В призрачном свете ее глаза сверкали, как изумруды.
   - Я вернусь, - ответил Скотт. - Чтобы остаться.
   - Вернешься? - спросила Илен. - А почему ты не останешься
сейчас?
   - Наверное, потому, что я полный идиот. Я нужен цинку Рису.
   - Рису или Отряду?
   Скотт хитро улыбнулся.
   - Не Отряду. Просто у мене есть работа, которую нужно
сделать. Я много лет был рабом, делал вид, что для меня важен
явный вздор, знал, что поклоняюсь соломенному снопу... Нет, я
хочу жить как ты, такой жизнью, о которой прежде ничего не знал.
Я вернусь, Илен. Это серьезнее, чем любовь. По отдельности мы
лишь половинки, а вместе можем составить целое.
   Молча, не двигаясь, она смотрела на Скотта. Он наклонился и
поцеловал ее.

   На рассвете он вернулся домой. Джина уже упаковала его вещи и
теперь спала, разметав темные волосы по подушке. Скотт не стал
будить ее. Он тихо побрился, принял душ и оделся. Город был
похож на чашу, до краев заполненную неподвижностью и ожиданием.
   Когда, застегивая блузу, он вышел из ванной, стол был уже
раздвинут, и перед ним стояли два стула. Вошла Джина в широком
халате, поставила чашки и налила кофе.
   - Доброе утро, солдат, - сказала она. - Найдешь время на
завтрак?
   - Угу. - Скотт, слегка поколебавшись, поцеловал ее. До этой
минуты разрыв с Джиной казался ему простым делом. Она не будет
протестовать. В конце концов, это главное в свободном
супружестве. И все же...
   Она села в кресло и распечатала пачку сигарет.
   - Нет. Я навитаминизировался и чувствую себя вполне хорошо. -
В большинстве баров имелись освежающие кабинеты, нивелирующие
эффект слишком большого количества возбуждающих веществ, и Скотт
действительно чувствовал себя хорошо. Он задумался, как сказать
Джине об Илен, но она избавила его от этих забот.
   - Если это девушка, Брайан, то не беспокойся. Нет смысла
принимать решение, пока не кончилась война. Она долго продлится?
   - Нет. Думаю, неделю. Ты же знаешь, одно сражение может все
решить. Эта девушка...
   - Надеюсь, не из Крепости?
   - Из Крепости.
   Джина удивленно уставилась на него.
   - Ты спятил.
   - Я как раз хотел объяснить, - нетерпеливо ответил Скотт. -
Дело не только в ней. Мне осточертел Отряд Дуне, и я хочу
покончить с этим.
   - Таким образом?
   - Да, таким образом.
   Джина покачала головой.
   - Женщины Крепостей слабы.
   - Так и должно быть, ведь их мужчины не солдаты.
   - Делай, как знаешь. Я буду ждать твоего возвращения.
Понимаешь, Брайан, мы были вместе пять лет и хорошо
приспособились друг к другу. Не из-за философии или психологии,
тут все гораздо сложнее. Мы - это мы. Как мужчина и женщина мы
можем неплохо продолжать жить и дальше. А есть еще и любовь. Эти
особые чувства важнее того, что находится где-то в перспективе.
Тебя могут волновать будущие радости, но ты не можешь их
переживать.
   Скотт пожал плечами.
   - Возможно, я начал забывать о планах на будущее и
сосредоточился на Брайане Скотте.
   - Еще кофе?.. Я пять лет езжу за тобой от Крепости к
Крепости, и каждый раз, когда ты идешь на войну, жду и гадаю,
вернешься ли ты, зная, что являюсь просто частицей твоей жизни.
Иногда мне казалось, что самой важной. Солдата в тебе семьдесят
пять процентов, я - остальные двадцать пять. Я считала, что тебе
нужны эти двадцать пять процентов. Действительно нужны. Ты
можешь найти себе другую женщину, но и она потребует для себя
эти двадцать пять процентов.
   Скотт ничего не ответил. Джина выдохнула дым.
   - О'кей, Брайан. Я подожду.
   - Дело здесь не только в той девушке. Случайно она подходит к
модели, которая мне нужна. А ты...
   - Я никогда не могла приспособиться к такой модели, - мягко
ответила Джина. - Свободным Легионерам нужны женщины, готовые
стать их женами. Если хочешь, незаконными женами. Главное здесь
- не требовать слишком многого. Правда, есть и другие факторы.
Нет, Брайан, даже ради тебя я не смогу превратиться в одну из
жительниц Крепости. Это была бы уже не я. Я перестала бы себя
уважать, ведя фальшивую, в моем представлении, жизнь. Да и ты
перестал бы любить меня. Уж лучше оставаться собой - женой
солдата. И пока ты будешь состоять в Отряде Дуне, я буду тебе
нужна. Но если ты изменишься...
   Скотт нахмурился и закурил.
   - Трудно сказать точно.
   - Может, я тебя не понимаю, но зато не задаю вопросов и не
пытаюсь на тебя влиять. Пока ты нуждаешься во мне - я с тобой.
Большего предложить не могу, но для Свободного Легионера и этого
хватит. А для жителя Крепости этого либо слишком мало, либо
слишком много.
   - Мне будет тебя не хватать, - сказал он.
   - Это мне будет тебя не хватать. - Хотя под столом она крепко
сжимала пальцы, лицо ее не изменило выражения. - Уже поздно.
Давай-ка, я проверю твой хронометр. - Джина наклонилась через
стол, подняла руку Скотта и сравнила время на его часах с часами
на стене. - О'кей. В дорогу, солдат.
   Скотт встал, поправил ремень. Потом наклонился, чтобы
поцеловать Джину. Она сначала отвернулась, но потом все же
потянулась к нему.
   Больше они не сказали друг другу ни слова. Скотт быстро
вышел. Девушка сидела неподвижно, в пальцах ее дымилась забытая
сигарета. Брайан бросил ее ради другой женщины и иной жизни, но
это вдруг стало не важным. Как всегда, так и теперь, важным было
лишь то, что жизнь его снова подвергается опасности.
   "Избавь его от всех бед, - думала она, не замечая, что
молится. - Избавь его от всех бед".
   А для нее наступили тишина и ожидание. По крайней мере, это
не изменилось. Она взглянула на часы.
   Минуты уже начали растягиваться.

                                    3

                                              Они постоянно в пути -
                                              ведь солдаты - те же моряки!
                                                                  Киплинг.

   Когда Скотт явился в штаб, лейтенант Бинне следил за посадкой
на корабль последних людей Дуне. Он бодро козырнул капитану -
похоже, ночная работа ничуть его не утомила.
   - Все в порядке, капитан.
   - Хорошо. - Скотт кивнул. - Цинк Рис здесь?
   - Только что приехал. - Бинне указал на портьеру, а когда
Скотт двинулся к ней, пошел следом.
   - Что такое, лейтенант?
   Бинне понизил голос.
   - Бронсон подхватил лихорадку. - Он забыл добавить "капитан".
- Он должен был командовать левым флангом флота. Я хотел бы
получить это место.
   - Посмотрю, что можно сделать.
   Бинне поджал губы, но ничего не сказал. Он вернулся к своим
людям, а Скотт вошел в кабинет цинка. Рис говорил по телевидео.
Подняв голову, он прищурился.
   - Добрый день, капитан. Я разговаривал с Мендесом.
   - Да?
   - Он продолжает настаивать на пятидесяти процентах возможного
выкупа от Крепости Вирджиния. Придется тебе встретиться с ними.
Постарайся получить их помощь меньше, чем за пятьдесят. И
свяжись со мной из форта Мендеса.
   - Принято, цинк.
   - И еще одно. Бронсон в лазарете.
   - Я слышал. Если на то пошло, по-моему, лейтенант Бинне
вполне может принять командование левым флангом...
   Однако цинк Рис поднял руку.
   - Не сейчас. Мы не можем позволить себе поощрять
индивидуализм. В прошлую войну лейтенант пытался действовать
самостоятельно, а мы не можем рисковать! Думай о Дуне, а не о
лейтенанте Бинне.
   - Он хороший парень и отличный стратег.
   - Но не очень силен во взаимодействии. Может, в следующий
раз. Пусть левый фланг принимает лейтенант Гир, а Бинне ты держи
при себе. Ему нужна дисциплина. И возьми водолет до Мендеса.
   - Не самолет?
   - Один из наших техников только что закончил подгонку
экранирующих лучей для связи, и я хочу немедленно установить
приборы на всех наших самолетах. Бери лодку, до форта Мендеса не
очень далеко. Это тот длинный полуостров на юге Ада.
   Этот континент даже на картах носил название Ад. Жара была
лишь одной из причин. Даже хорошо снаряженные группы,
исследующие джунгли, быстро начинали испытывать страшные
мучения. На суше Венеры флора и фауна объединялись, не позволяя
землянам заселить континент. Многие растения выделяли
отравляющие газы. Существовать могли только сильно защищенные
прибрежные форты - именно потому, что были фортами.
   Цинк Рис нахмурился, глядя на Скотта.
   - Если нам удастся нанять Банду, применим план Р-7, в
противном случае придется воспользоваться услугами какого-нибудь
другого отряда. Однако, лучше обойтись без этого. У Морских
Дьяволов слишком много подводных кораблей, а у нас мало
детекторов. Постарайся сделать все возможное.
   Скотт отсалютовал.
   - Постараюсь, цинк.
   Рис махнул рукой, отпуская капитана, и тот отправился в
соседнее помещение, где наткнулся на одиноко сидящего лейтенанта
Бинне. Офицер вопросительно посмотрел на него.
   - Мне очень жаль, - сказал Скотт, - но на этот раз
командовать левым флангом будет Гир.
   Мрачное лицо Бинне налилось кровью.
   - Жаль, что не дал тебе в морду перед мобилизацией, - сказал
он. - Не выносишь соперников, а?
   Ноздри Скотта расширились.
   - Если бы это зависело от меня, ты получил бы левый фланг,
Бинне.
   - Не, конечно. Все нормально, капитан. Где моя койка? Где мой
водолет?
   - Ты будешь вместе со мной на правом фланге. На командирском
корабле "Мушкет".
   - С тобой? Может, лучше сказать - под тобой? - быстро спросил
Бинне. Глаза его горели. - Да-а-а...
   Темные щеки Скотта тоже покрыл румянец.
   - Это приказ, лейтенант, - рявкнул он. - Пришли ко мне пилота
водолета. Я иду на поверхность.
   Бинне молча повернулся к телевидеопередатчикам. Скотт вышел
из штаба, с трудом сдерживая ярость. Бинне - кретин, плевал он
на Дуне...
   Тут он вспомнил и смущенно улыбнулся: ведь его самого мало
волновал Отряд Дуне. Для индивидуалистов здесь не место. У них с
Бинне была одна сходная черта - ни тот, ни другой не пылал
преданностью к Отряду.
   На лифте он поднялся к вершине Купола. Внизу, сжимаясь до
размеров кукольного домика, уменьшалась Крепость Монтана. Где-то
там, внизу, осталась Илен. Он вернется к ней. Может, эта война
не затянется надолго - редко случалось, чтобы войны длились
дольше недели, разве что Отряд пробовал новую технику.
   Воздушный шлюз он прошел в чем-то вроде пузыря - крепком,
блестящем шаре с канатом наверху, внутри которого шел кабель. В
шаре не было никого, кроме Скотта. С легким скрежетом пузырь
двинулся вверх. Вода за его стенами была сначала черной, потом -
зеленой, а у самой поверхности - светло-серой. Мелькали морские
животные, но Скотт их почти не замечал.
   Наконец пузырь всплыл на поверхность. Поскольку атмосферное
давление не менялось, надобности в декомпрессии не было. Скотт
сразу открыл люк и вышел на одну из плавающих платформ,
рассеянных по воде над Крепостью Монтана. Пара туристов
забралась в камеру, которую он покинул, шар вновь погрузился и
вскоре исчез из виду.
   Вдали Отряд Свободных Легионеров перегружался с большой
платформы на воздушный паром. Скотт внимательно посмотрел вверх,
оценивая погоду. Шторма быть не должно, хотя облачный покров был
как обычно разодран ветрами, образуя кипящие вихри. Скотту вдруг
вспомнилось, что битва, вероятно, произойдет над Венерианской
Впадиной. Это может помешать планерам: над морем Мелей часто
бывают тепловые вихри.
   Приземистый, быстрый и удивительно маневренный водолет
выскочил у мола. Пилот откинул верхний колпак и отсалютовал. Это
был Норман Кэн, в опрятной, подогнанной форме. Видно было, что
он готов улыбаться по любому поводу.
   Скотт ловко перескочил на корабль и сел рядом с пилотом. Кэн
закрыл прозрачный колпак и посмотрел на офицера.
   - Какие приказы, капитан?
   - Знаешь, где форт Банды Мендеса? Хорошо. Плывем туда. И
побыстрее.
   Кэн стартовал с платформы, и за кормой поднялся занавес из
капель воды, формой похожий на букву V. Эти кораблики с
небольшой осадкой, маневренные и чрезвычайно быстроходные, были
незаменимы в морских сражениях. Двигались они так быстро, что
попасть в них было весьма сложно. Никакой брони не было: она
снижала бы скорость, а вооружение составляли легкие пушки со
снарядами большой разрывной силы. Экипаж состоял из двух
человек. Водолеты хорошо дополняли более тяжелую артиллерию
боевых транспортов и эсминцев.
   Скотт угостил Кэна сигаретой. Парень заколебался.
   - Мы не под обстрелом, - засмеялся капитан. - Это во время
боя дисциплина обязательна, но сейчас ты вполне можешь со мной
закурить. Бери. - Он прикурил для Кэна.
   - Спасибо, капитан. Кажется, я слишком... усерден.
   - Что ж, у войны свои законы. Их немного, но нарушать их
нельзя. - Оба мужчины помолчали, глядя на серую пустую
поверхность океана. Низко пролетел транспортный самолет.
   - Илен Кэн твоя сестра? - спросил через несколько минут
Скотт.
   Кэн кивнул.
   - Да, капитан.
   - Я так и думал. Будь она мужчиной, она, пожалуй, вступила бы
в Свободный Отряд.
   Парень пожал плечами.
   - Ну. Не знаю. У нее нет... как бы это сказать... Она бы
решила, что это требует слишком больших усилий. Кроме того, она
не выносит дисциплины.
   - А ты?
   - Для меня важна борьба, капитан. - Подумав, он добавил: -
Точнее, победа.
   - Можно проиграть битву, даже если ты победил, - хмуро
ответил Скотт.
   - И все же я предпочитаю быть Свободным Легионером, нежели
кем-то другим. Не сказать, что у меня большой опыт...
   - Военную практику ты проходил в банде Старлинга, так что,
возможно, набрался там многого. Война сегодня - это не
романтичное пиратство. Если бы солдаты Дуне захотели выигрывать
сражения при помощи таких навыков, через неделю их не осталось
бы ни одного.
   Кэн заколебался.
   - Но... Может, это, до некоторой степени, неизбежно? Я имею в
виду слепую удачу...
   - Есть отчаянные авантюристы, - прервал его Скотт. - Но на
войне для хорошего солдата нет слепой удачи. Еще будучи новичком
я вырвался на своем крейсере из строя, чтобы атаковать тараном,
и за это меня совершенно справедливо разжаловали. Неприятельский
корабль, который я таранил, не был для них так важен, как
крейсер для нас. Оставаясь в строю, я смог бы потопить три или
четыре корабля, вместо того, чтобы повредить один и самому выйти
из боя. Мы высоко ценим искусство взаимодействия, Кэн. Сейчас
оно гораздо важнее, чем было когда-то на Земле, поскольку армия
объединилась. Наземные войска, военный флот, воздух и прибрежные
операции - все это сейчас одно целое. Пожалуй, единственное
существенное изменение произошло в воздухе.
   - Вы о планерах? Я знаю, что самолеты не могут использоваться
в сражениях.
   - Только не в атмосфере Венеры, - согласился Скотт. - Когда
самолеты попадают в слой облаков, им приходится бороться с
перекрестными воздушными течениями и воздушными ямами, так что
для боя времени не остается. А планеры ценны не столь для
бомбардировки, сколько для разведки. Они влетают в тучу,
прячутся там и передают изображение инфракрасных телекамер на
командирские корабли. Они - глаза флота. Могут сказать нам...
Впереди кипяток, Кэн! Сворачивай!
   Пилот уже заметил зловеще кипящий водоворот перед носом и
инстинктивно повернул. Корабль закачался на волне, экипаж едва
не вылетел со своих мест.
   - Морское чудовище? - Скотт задал вопрос и сам же на него
ответил: - Нет, конечно. Это от вулкана. Расширяется
молниеносно.
   - Я могу его обогнуть, капитан, - предложил Кэн.
   Скотт покачал головой.
   - Это слишком опасно. Поворачивай.
   Парень послушно вывел водолет из опасной зоны. Скотт был
прав, говоря о масштабе катаклизма: кипящий водоворот
распространялся так быстро, что маленький кораблик с трудом
уходил от него. Внезапно волна пенящейся воды настигла их и
подкинула водолет, как щепку, едва не вырвав руль из рук Кэна.
Скотт помог удержать его, но даже при этом оставалась опасность,
что руль может в любую секунду вырвать у них из рук. Перед
прозрачной кабиной поднималась вуаль пара, а вода под слоем пены
превратилась в коричневую взвесь.
   Кэн резко нажал рычаг мощности, и водолет рванулся вперед,
танцуя на поверхности кипящих волн, словно рикошетирующая пуля.
Раз они врезались в волну носом - стон сминаемого металла
прокатился по кораблю. Кэн, стиснув зубы, тут же включил
запасной двигатель и выключил раздавленный... А потом корабль
вдруг оказался на спокойной воде, чуть отступив к Крепости
Монтана.
   Скотт улыбнулся.
   - Хорошая работа. Счастье, что мы не попробовали его
обогнуть. Ничего бы не вышло.
   - Да, капитан. - Кэн глубоко вздохнул. Глаза его возбужденно
сверкали.
   - А теперь поверни. На вот. - Он сунул в рот парню зажженную
сигарету. - Ты будешь хорошим солдатом Дуне, Кэн: реагируешь
точно и быстро.
   - Спасибо, капитан.
   Скотт некоторое время молча курил. Он смотрел на север, но
из-за плохой видимости не мог различить вздымающихся
вулканических конусов, образующих горный хребет Южного Ада.
Венера была относительно молодой планетой, здесь до сих пор
неожиданно открывались новые кратеры. Потому форты никогда не
строили на островах - они имели неприятную особенность внезапно
исчезать.
   Водолет тяжело потряхивало на скорости, несмотря на систему
рессор и амортизаторов. После поездки на одной из этих
"бригантин", как презрительно называли их солдаты, человеку
требовался основательный массаж. Скотт потянулся на мягком
кресле, которое он, правда, ощущал твердым, как цемент, мурлыча
себе под нос:

                  "Это не тяжелый переход, калечащий
                  ноги лошади,
                  Это легкий стук, стук, стук копыт
                  по широкому пути!"

   Водолет мчался вперед, окруженный серым морем и тучами, и
наконец перед носом вырос широкий вал побережья, он просто
вынырнул внезапно из-за закрытого дымкой горизонта. Они прибыли
почти вовремя, лишь немного опоздав из-за подводного вулкана.
   Форт Банды Мендеса был большим замком из металла и камня.
Узкая полоса земли со стороны суши была очищена и испятнана
воронками в тех местах, где орудия отразили яростный напор
рептилий - плодовитых гигантов Венеры, по-своему разумных, но
совершенно невыносимых из-за пропасти, отделявшей их мышление от
человеческого. Поначалу люди пытались установить с ними контакт,
но потом решили оставить рептилий в покое, поскольку никакой
склонности к переговорам они не проявляли. Невозможно было
договориться с этими фанатичными и жестокими дикарями. Они
прятались в джунглях, появляясь лишь затем, чтобы яростно
ударить по форту - впрочем, без результата, поскольку клыкам и
когтям противостояли свинцовые пули и разрушительные снаряды.

   Пока водолет мчался к побережью, Скотт смотрел прямо перед
собой. Проявление излишнего интереса при посещении форта чужого
Отряда считалось у Свободных Легионеров признаком дурного тона.
На пристани топтались несколько мужчин, они явно ждали его.
Когда Скотт выскочил из лодки, они отсалютовали.
   Он сообщил свое имя и звание, и вперед вышел какой-то капрал.
   - Цинк Мендес ждет вас, капитан. Около часа назад пришло
сообщение от цинка Риса. Прошу вас сюда...
   - Хорошо, капрал. Мой пилот...
   - Мы позаботимся о нем, капитан. Обеспечим массаж и выпивку
после плавания на этой бригантине.
   Скотт кивнул и пошел за капралом к бастиону, торчащему из
нависающей стены форта. Ворота со стороны моря были открыты. Они
быстро миновали двор, прошли через люк, поднялись в лифте и
оказались перед занавесом, на котором было изображено лицо цинка
Мендеса - круглая голова вепря, но голая, как снаряд.
   Войдя, он увидел во главе стола самого Мендеса; вокруг сидели
еще несколько офицеров. Лицо живого Мендеса было более
привлекательно, чем изображение, и напоминало скорее медведя,
чем вепря, бойца, а не обжору. Его сверлящие (пронзительные)
черные глаза буквально буравили Скотта.
   Мендес встал, и все офицеры последовали его примеру.
   - Садитесь, капитан. В конце стола есть место. Оно не
соответствует вашему рангу, однако я предпочитаю смотреть в
глаза человеку, с которым договариваюсь, прямо перед собой.
Впрочем вы только что прибыли... Если хотите сначала принять
массаж, я могу подождать.
   Скотт занял предложенное место.
   - Спасибо, цинк Мендес, не нужно. Предпочитаю не терять
времени.
   - Тогда обойдемся без церемоний. Надеюсь, выпить вы не
откажетесь? - Он кивнул ординарцу у дверей, и вскоре перед
Скоттом оказался полный стакан.
   Он быстро оглядел все лица. Хорошие солдаты, подумал он,
твердые, отлично обученные и опытные. Обстрелянные. Банда
Мендеса - группа небольшая, но сильная.
   Цинк Мендес глотнул из своего стакана.
   - К делу. Отряд Дуне приглашает нас помочь в борьбе против
Морских Дьяволов. Услуги Дьяволов купила Крепость Вирджиния,
чтобы атаковать Крепость Монтана. - Говоря, он загибал толстые
пальцы. - Вы предлагаете нам пятьдесят тысяч наличными и
тридцать пять процентов выкупа в случае победы. Так?
   - Совершенно верно.
   - Мы хотим пятьдесят процентов.
   - Это очень много. У Дуне большее число людей и оборудования.
   - В сравнении с нами, но не с Морскими Дьяволами. К тому же,
этот процент еще вилами на воде писан. В случае поражения мы
получим только наличные.
   Скотт кивнул.
   - Это верно, но единственной реальной угрозой со стороны
Морских Дьяволов являются их подводные корабли. У Дуне много
снаряжения для борьбы на поверхности и в воздухе. Мы можем
справиться с Морскими Дьяволами и без вас.
   - Не думаю. - Мендес отрицательно покачал головой. - У них
появились какие-то новые торпеды.
   - Вы преуменьшаете наши возможности, цинк Мендес, - прямо
сказал Скотт. - Мы не так уж слабы. Если вы откажетесь, мы
поищем другой Отряд.
   - С подводными детекторами?
   - В подводных сражениях неплох Отряд Ярдли.
   - Верно, капитан, - вставил майор, сидевший рядом с Мендесом.
- У них есть подводные корабли, правда, не особо надежные, но
что они у них есть - факт.
   Цинк Мендес тер лысую голову медленными движениями.
   - Что ж, капитан, как хотите. Отряд Ярдли не сравнится с нами
в этой работе.
   - Ну, хорошо, - сказал Скотт. - Полномочия у меня есть, и я
могу решать сам. Мы не знаем, сколько кориума лежит в
подземельях Крепости Вирджиния. Как вам такое предложение: Банда
получит пятьдесят процентов добычи, если выкуп окажется меньше
двухсот пятидесяти тысяч, и тридцать пять с того, что превысит
эту сумму.
   - Сорок пять.
   - Сорок с превышения и сорок пять с меньшей суммы.
   - Господа? - спросил цинк Мендес, глядя вдоль стола. - Ваше
слово?
   Прозвучали многочисленные "да" и редкие "нет". Мендес пожал
плечами.
   - Значит, решающее слово за мной. Итак, мы получаем сорок
пять процентов выкупа от суммы до двухсот пятидесяти тысяч и
сорок с суммы выше ее. Согласен. Выпьем за это.
   Ординарцы подали напитки. Когда Мендес встал, все последовали
его примеру.
   - Может, скажете тост, капитан?
   - С удовольствием. Предлагаю тост Нельсона - "за противника,
желающего драться, и за место на море".
   Они выпили, так делали все Свободные Легионеры накануне
битвы. Когда все сели, заговорил цинк Мендес:
   - Майор Мэтсон, свяжитесь с цинком Рисом и обговорите детали.
Мы должны знать его планы.
   - Слушаюсь.
   Мендес взглянул на Скотта.
   - Что мы еще можем для вас сделать?
   - Больше ничего. Я возвращаюсь в свой форт. Детали можно
обсудить по телевидео на тайном канале.
   - Если вы возвращаетесь водолетом, - с иронией заметил
Мендес, - от души советую принять массаж. Теперь, когда мы
договорились, время найдется.
   Скотт заколебался.
   - Хорошо. У меня начинает... ох... побаливать. - Он встал. -
Да, чуть не забыл. До нас дошли слухи, что банда Старлинга
использует атомное оружие.
   Мендес скривился.
   - Я ничего не слышал. А вы, господа?
   Они отрицательно покачали головами, и лишь один офицер
сказал:
   - Я слышал какие-то сплетни, но только сплетни.
   - После этой войны проведем следствие. Если это окажется
правдой, мы, разумеется, примкнем к вам, чтобы уничтожить отряд
Старлинга. В этом деле нам не потребуется военный трибунал!
   - Спасибо. Я свяжусь с другими отрядами, узнаю, слышали они
что-нибудь или нет. А теперь, если позволите...
   Он отсалютовал и вышел, довольный переговорами. Сделка была
выгодной - Отряду Дуне, несомненно требовалась помощь Банды
против Морских Дьяволов. Цинк Рис будет доволен договором.
   Ординарец проводил его в баню, на массаж. Потом он вышел на
берег и забрался в водолет. Взгляд назад убедил его, что военная
машина Банды уже заработала. Он мог заметить немногое, но
мужчины передвигались по двору хорошо рассчитанными движениями -
в склады, административные помещения, лаборатории. Корабли
стояли на якорях у берега, но скоро должны были выйти навстречу
Отряду Дуне.
   - Нам исправили вспомогательный движок, капитан, - сказал
Кэн, поднимая голову от приборной доски водолета.
   - Очень любезно со стороны союзников. - Скотт поднял руку в
дружеском жесте и помахал людям на берегу, пока корабль
выбирался на открытую воду. - Теперь - в форт Дуне. Знаешь, где
это?
   - Конечно, капитан. А... можно вас спросить?.. Банда Мендеса
будет сражаться вместе с нами?
   - Да. Это превосходные солдаты. Ты увидишь настоящее
сражение, Кэн. Когда услышишь звуки боя, это будет означать одну
из крупнейших битв на Венере. А теперь добавь газу, нам нужно
спешить!
   Водолет, как стрела, полетел на юго-запад, оставляя за кормой
два косых водопада.
   "Это моя последняя битва, - подумал Скотт, - и я рад, что она
будет такой острой".

                                    4

                                 Мы ели и пили наши собственные проклятия.
                                                      "Книга Общих Молитв"

   Примерно в восьми милях от форта Дуне двигатель отказал.
   Это была уже не авария, а катастрофа. Перегруженный и
перегревшийся двигатель, работавший на максимальных оборотах,
взорвался. Предыдущая авария у подводного вулкана открыла
трещины в металле, но механики Банды, проводившие ремонт, не
смогли их обнаружить. К счастью, в момент взрыва водолет
приподнялся на волне. Двигатель подскочил вверх. Потом рухнул
вниз, разнося нос кораблика в щепки. Если бы нос оказался
погружен, взрыв означал бы конец и для Скотта и для пилота.
   Они были в полумиле от берега. Взрыв оглушил Скотта. Лодка
перевернулась вверх дном, колпак с громким треском ударился о
воду, однако пластик выдержал. Оба мужчины скорчились на том,
что когда-то служило потолком, постепенно соскальзывая вперед,
по мере того, как нос водолета погружался в воду.
   Кэн сумел нажать одну из аварийных кнопок. Механизм,
разумеется, разбился, но два сегмента все же отошли в стороны,
впустив волну горькой морской воды. Некоторое время их швыряло
из стороны в сторону потоком воды, но вскоре она вытеснила весь
воздух. Скотт заметил, что Кэн протиснулся в щель, и последовал
за ним.
   Темное тело лодки погружалось все глубже, пока совсем не
исчезло из виду. Скотт вынырнул на поверхность, сделал глубокий
вдох и заморгал, чтобы отряхнуть с ресниц капли воды. Потом
осмотрелся. Где же Кэн?
   Парень выплыл без шлема, с мокрыми волосами, прилипшими ко
лбу. Скотт встретился с ним взглядом и нажал спуск спасательного
пневможилета, который на море всегда носили под блузой. Когда
смешались химикалии, легкий газ наполнил жилет, одновременно
поднимая голову Скотта выше воды. Сзади надулся
воротник-подушка, позволявший потерпевшим крушение отдыхать на
воде без опасения утонуть во время сна. Впрочем, сейчас это не
требовалось.
   Заметив, что Кэн нажал спуск своего жилета, капитан
подтянулся вверх, высматривая какие-либо признаки жизни. Ничего.
Серо-зеленое море было пусто до самого горизонта. В полумиле от
них виднелась спутанная стена зелени - джунгли. Чуть повыше
тусклое красное зарево освещало облака.
   Скотт вытащил мачете с лезвием в форме листа, жестом приказав
Кэну сделать то же. Парень вовсе не выглядел испуганным.
"Конечно, - кисло подумал Скотт, - для него это лишь
увлекательное приключение. Что ж, посмотрим".
   Зажав мачете в зубах, капитан поплыл к берегу. Кэн держался
рядом. Проплыв немного, Скотт жестом приказал своему спутнику не
двигаться, а сам наклонился вперед, погрузив лицо в воду и
стараясь разглядеть большую, расплывчатую тень, которая быстро
свернула в сторону и исчезла. Это был морской змей, к счастью,
не голодный. Океаны Венеры были опасны и кишели кровожадной
жизнью, а защитные средства, как правило, действовали плохо.
Оказавшись в воде, следовало поскорее из нее убираться.

   Скотт нащупал небольшую стеклянную трубочку, закрепленную на
поясе, и почувствовал, как его ладонь обтекают пузырьки. На душе
полегчало. При заполнении жилета из этого контейнера начинал
автоматически выделяться вонючий газ, запах которого насыщал
воду. Ожидалось, что грозные морские чудовища будут держаться
подальше от контейнера Меллисона, однако он не сдавал экзамена
против таких трупоедов, как морские змеи. Скотт усмехнулся.
Устройство это называлось "трубка Меллисона", но люди говорили о
нем "вонючка", что было гораздо точнее.
   На Венере не удавалось предсказывать приливы и отливы.
Закутанная в тучи планета не имела спутника, зато находилась
ближе к Солнцу, чем Земля. Как правило, приливы были слабыми, и
только во время подводных извержений волны заливали побережье.
Настороженно поглядывая по сторонам, Скотт плыл сквозь волны к
пляжу, высматривая в полосе мрачной зелени следы жизни.
   Ничего.
   Наконец он выбрался на берег, встряхнулся, как собака, и тут
же поменял магазин в своем автомате, вставив снаряженный
разрывными пулями. Оружие, разумеется, было водонепроницаемым -
на Венере это обязательное условие. Когда Кэн сел рядом,
откашлялся и выпустил газ из жилета, Скотт встал, глядя на стену
джунглей в тридцати футах от воды. Они остановились там, потому
что на черном песке ничто не могло вырасти.
   Единственным звуком был шум набегающих и откатывающихся волн.
Большинство деревьев напоминали лианы, живущие за счет слабости
других. Едва какое-то дерево начинало проявлять признаки
слабости, его тут же атаковали паразитирующие побеги. Они
устремлялись вверх, чтобы ухватить профильтрованный солнечный
свет. Листья появлялись только в тридцати футах над землей,
образуя сплошную крышу и отрезая всякий доступ солнечным лучам.
Белесые жгуты словно змеи переползали от одного дерева к
другому. На Венере имелись два вида представителей фауны:
гиганты, продиравшиеся сквозь лес, давя его, и карлики,
небольшие создания, ползающие по земле - в основном, насекомые и
рептилии, существование которых зависело от заполненных ядом
пузырей, обеспечивающих им безопасность. Ни один из этих видов
не мог считаться приятным обществом.
   Встречались еще летающие твари, но они жили на верхних
уровнях леса. Кроме того, существовали загадочные монстры,
живущие глубоко в иле и в стоячей воде озерков под покровом
леса, но о них знали совсем мало.
   - Да, - сказал Скотт. - Все это ждет нас.
   Кэн кивнул.
   - Наверное, я должен был проверить двигатели.
   - Ты бы ничего не нашел. Это скрытые трещины. Чтобы их
увидеть, нужна темная ночь и люминофор. Теперь держи под рукой
газовую маску. Если окажемся рядом с ядовитыми цветами и ветер
будет в нашу сторону, они должны быть готовы. - Скотт открыл
водозащитную сумку и вынул полоску чувствительного лакмуса,
которую прилепил на запястье. - Если станет голубым, это будет
означать газ, даже если мы его не почувствуем.
   - Понял, капитан. Что теперь?
   - Ну, лодки у нас больше нет, так что вызвать помощь мы не
можем. - Скотт потрогал острие мачете и сунул его в ножны на
поясе. - Пойдем до форта пешком. Восемь миль. Два часа, если
будем держаться берега и не вляпаемся в неприятности. А если
перед нами Сигнальная Скала, ее придется обходить по суше. - Он
вытащил складную подзорную трубу и посмотрел вдоль берега на
юго-запад. - Ага. Обходим.
   Скотт знал, что сверху джунгли выглядят удивительно красиво.
Они всегда напоминали ему древнее покрывало, которое он однажды
купил Джине - фантастическая радуга цветов на фоне бледной
зелени. Даже между отдельными видами растений существовала
жесткая конкуренция: они соперничали великолепием цветов и
запахов, которые привлекали крылатых переносчиков пыльцы.
   "Пограничные области будут всегда, - подумал Скотт, - но
здесь, на Венере, они наверняка останутся непокоренными еще
долгое время. Подводным жителям хватает Крепостей, которые сами
себя обеспечивают, а Свободные Легионеры стремятся к завоеванию
континентов. Они воины, а не крестьяне. Голод уже не является
типичной чертой человечества. Может, он снова появится, но лишь
когда кончится господство Крепостей".
   В джунглях Венеры скрывались тайны, которых ему никогда не
узнать. Люди могут завоевать земли с воздуха, но удержать их
таким способом невозможно. Это будет долгий, медленный процесс,
во время которого джунгли и все виды животных будут шаг за шагом
оттесняться все дальше. Однако все это в будущем. Скотта тогда
уже не будет. Дикий мир покорится, но это будет не скоро... Не
сейчас.
   А сейчас лес был не покорен и очень грозен. Скотт стащил
куртку и выжал из нее воду. Во влажном климате Венеры не было
надежды, что одежда высохнет, несмотря на сильный ветер. Брюки
липли к телу, в их складках угнездился влажный холод.
   - Готов, Кэн?
   - Да, капитан.
   - Тогда пошли.
   Они двинулись вдоль берега на юго-запад легким ровным шагом.
Торопливость и осторожность на Венере необходимы в разумных
пропорциях. Время от времени Скотт осматривал море, в надежде,
что их заметят с какого-нибудь корабля, но ничего не было:
корабли стояли в порту и готовились к битве, а самолеты
посадили, чтобы смонтировать на них новые приборы.
   Вдали показалась Сигнальная Скала - вздымающаяся в небо стена
с изъеденными ветрами неприступными склонами. Здесь кончалась
черная полоса песка. Скала вертикально уходила в глубокую воду с
многочисленными водоворотами. Обогнуть ее по воде было
невозможно, и не оставалось ничего иного, как сворачивать
вглубь суши. Это опасная, но единственная дорога. Скотт тянул с
поворотом. Пока было можно, пока смолисто-черный с пятнами
серебра край Сигнальной Скалы не вырос прямо перед ними.
Насмешливо взглянув на Кэна, капитан резко повернул направо.
   - Полмили через джунгли равняются сотне миль бега по пляжу, -
заметил он.
   - Так плохо, капитан? Я никогда не заходил туда глубоко.
   - Никто не заходит, если не вынуждает обстановка. Смотри
внимательно и держи оружие наготове. Не переходи вброд воду,
даже если видишь дно. Там есть такие маленькие, почти прозрачные
твари - рыбы-вампиры. Если они прицепятся к тебе, через
несколько секунд потребуется переливание крови. Хотел бы я,
чтобы вулканы были активны, тогда эти бестии, в основном, лежат
на дне.
   Скотт остановился под деревом, подыскивая длинную прямую
палку. Потребовалось некоторое время, но в конце концов ему
повезло, и он вырубил пятифутовый посох. Затем вошел в густой
мрак.
   - Кто-нибудь может двинуться по нашим следам, - предостерег
он парня. - Не забывай оглядываться.
   Песок сменился беловатой липкой грязью, и она уже через
несколько шагов облепила обоих мужчин до самых ягодиц. Казалось,
земля покрыта патиной распада. Трава так походила цветом на
грязь, что была почти невидима, хотя из-за нее почва становилась
еще более скользкой. Скотт медленно двигался вперед, держась
поближе к скале, поскольку там заросли были не такие плотные. И
все же ему то и дело приходилось использовать мачете.
   Вдруг он остановился, подняв оружие вверх. Хлюпающие шаги
Кэна стихли. Скотт молча указал на что-то. В скале перед ними
виднелось отверстие пещеры.
   Капитан наклонился, нашел маленький камень и бросил в
отверстие. Положив руку на оружие, он ждал, что из пещеры
кто-нибудь выскочит и бросится на них. В полной тишине
послышался новый звук: барабанная дробь домового - неровные
гулкие удары. Это вода капала с листа на лист в напоенной влагой
крыше джунглей над ними. Кап, кап, кап-кап, кап, кап-кап...
   - О'кей, - тихо сказал Скотт. - Смотри внимательно. - Он
пошел вперед с оружием наготове, и вскоре они оказались перед
пещерой. - Поверни туда голову, Кэн, и не спускай глаз с пещеры,
пока я не скажу. - Он сжал плечо парня и поставил его как надо,
пряча оружие в кобуру. Посох, который Скотт держал под мышкой,
скользнул в руку, и капитан принялся ощупывать скользкий верхний
слой грязи под ногами. Часто попадались ямы и сыпучие пески, а
также ловушки, устраиваемые болотными волками, которые,
разумеется, волками не были, и относились к какому-то
неизвестному виду. На Венере фауна имела больше подвидов и менее
заметные различия между ними, чем на Земле.
   - Теперь порядок.
   - Что это было?
   - Никогда не знаешь, что может вылезти из такой дыры, -
объяснил Скотт. - Они выскакивают молниеносно, и большинство из
них ядовито. Никогда не рискуй в таких местах... Стоп! Мне не
нравится тропа перед нами.
   Поляны в этом лесу были очень редки. И все же они вышли
именно на поляну шириной в двадцать футов. Скотт осторожно
вытянул посох вперед и попробовал почву. Слабая волна прошла по
белой грязи, но еще перед ее появлением капитан вытащил пистолет
и принялся раз за разом стрелять в то место, где заметил
движение.
   - Стреляй, Кэн! - крикнул он. - Быстрее! Стреляй в это!
   Кэн повиновался, хотя и не знал, во что стреляет. Внезапно
окрасившаяся кровью грязь взметнулась, как гейзер. Скотт,
продолжая стрелять, схватил парня за руку и оттащил назад.
   Когда замерло эхо, далекие барабаны эльфов еще раз прозвучали
в зеленом мраке.
   - Мы его прикончили, - сказал Скотт.
   - Прикончили? - машинально повторил Кэн. - Кого?
   - Думаю, что болотного волка. Единственный способ убить эту
тварь - стрелять, пока оно не выбралось из грязи. Они все очень
проворны и дорого продают свою жизнь. Однако... - Он осторожно
пошел вперед. Ничего уже не было видно. Грязь провалилась,
образовав углубление, и лунки, вырытые пулями, уже затянулись.
Повсюду виднелись следы крови.
   - Ни минуты покоя, - заметил Скотт. Его ироническая улыбка
разрядила напряжение. Кэн откашлялся и, подражая капитану,
поменял наполовину разряженный магазин на полный.

   Узкий гребень Сигнальной Скалы уходил вглубь суши примерно
на четверть мили, прежде чем становился доступен для
восхождения. Наконец они добрались до этой точки и, помогая друг
другу, поднялись наверх. Все еще оставаясь под лиственным
потолком. Черная поверхность скалы болезненно обжигала и колола
ладони, припекала даже сквозь подошвы ботинок.
   - Половина капитан?
   - Да, но не очень-то радуйся. Пока не дойдем до пляжа, лучше
не будет. Скорее всего, добравшись до форта, придется сделать
пару противомалярийным уколов, - так, на всякий случай. Ого!
Маску, Кэн, быстро! - Скотт поднял руку. Лакмусовая полоска на
запястье посинела.
   Отработанными движениями они натянули противогазы. Скотт
почувствовал на открытой коже руки легкое покалывание, но пока
это было не страшно. Однако вскоре придется считаться с болью.
Кивнув Кэну, он спустился на поверхность камня, проверил палкой
грязь внизу и легко соскочил. Оказавшись в легкой белой массе,
он поспешно обмазал себя ею с ног до головы. Кэн сделал то же
самое. Грязь не могла свести на нет воздействие газа,
выделяемого цветами, но могла хотя бы частично ослабить его
действие на кожу.
   Гротескная фигура Скотта двинулась в сторону побережья. Грязь
забрызгала его очки, и он вытер их пучком белой травы. И все
время проверял дорогу палкой.
   И все же грязь обманула его. Палка вдруг провалилась, а когда
Скотт инстинктивно откинулся всем телом назад, земля ушла из-под
его ног. Ему еще хватило времени с глупым облегчением подумать,
что это лишь зыбучий песок, а не яма болотного волка, а потом
липкая предательская слизь засосала его до колен. Он упал назад,
протягивая другой конец посоха Кэну.
   Парень обеими руками схватился за него и плашмя бросился на
землю, зацепившись ногами за торчащий корень. Скотт, изогнув шею
под неестественным и болезненным углом и пытаясь что-то
разглядеть через заляпанные грязью очки, судорожно вцепился в
свой конец палки. Оставалось надеяться, что он не выскользнет из
рук.
   Грязь затягивала его все глубже, но тут помощь Кэна стала
давать результаты. Парень старался тащить палку к себе,
передвигая по ней ладони, но Скотт покачал головой. Он был
значительно сильнее Кэна, а тому потребуется вся его сила, чтобы
просто удержать посох.
   В тени за Кэном что-то шевельнулось. Держась левой рукой за
палку, Скотт правой выхватил оружие. Механизм был герметично
закрыт, поэтому грязь его не повредила, а ствол открывался
только в одном направлении. Капитан выстрелил в сторону
движения, услышал приглушенный шум и стал ждать, пока не
стихнет. Парень, удивленно оглянувшись, больше не шевелился.
   А потом все было уже довольно легко - Скотт просто
подтягивался по палке, распределяя свой вес по зыбучему песку.
Вытащить ноги из смертельной хватки оказалось тяжело, и пришлось
минут пять отдохнуть после этого.
   И все же он выбрался - это главное.
   Кэн вопросительно указал на кусты, где лежало застреленное
создание, но Скотт покачал головой. Не стоило терять время на
определение вида твари. Он поправил маску и зашагал по пляжу,
обходя зыбучий песок. Кэн следовал за ним.
   Им повезло, и без дальнейших осложнений они оказались на
берегу, где рухнули на черный песок, чтобы отдышаться. Капитан
посмотрел на индикатор, заметил, что газ улетучился, снял маску
и глубоко вдохнул.
   - Спасибо, Кэн, - сказал он. - Можешь теперь поплавать, если
хочешь смыть с себя грязь. Только держись ближе к берегу. Нет,
не раздевайся, времени мало.
   Грязь была тягучей, как резина, песок царапал, как пемза,
однако после двух минут купания Скотт почувствовал себя гораздо
чище. Освежившись, они продолжили движение.

   Часом позже их заметили с транспортника и по телевидео
сообщили в форт, а оттуда выслали водолет. Больше всего Скотт
обрадовался солидной порции двойного виски, которую предложил ему
пилот.
   "Ну и собачья же жизнь!"
   Он протянул бутылку Кэну.
   Вскоре перед ними показался бастион, защищающий вход в порт
Дуне. Порт, большой, как залив, с трудом вмещал флот. Скотт
одобрительно посматривал на деловую суету. Водолет обогнул
волнолом, построенный для защиты от приливов, и остановился у
берега. Умолк тихий звук двигателя, раздвинулся колпак.
   Скотт выскочил, кивнул ординарцу.
   - Слушаю, капитан?
   - Проследите, чтобы этот солдат получил все необходимое. Мы
были в джунглях.
   Солдат многозначительно сложил губы, словно собирался
свистнуть. Отсалютовал и помог Кэну выбраться из водолета. Спеша
вдоль берега, Скотт услышал взрыв дружеских проклятий мужчин,
окруживших Кэна.
   Он кивнул - парень будет хорошим Свободным Легионером. Можно
держать пари, что он выдержит на первой линии огня. Это
испытание было очень трудным: дисциплина, доходящая до предела
прочности. Лопни что-нибудь и... Никуда не денешься,
человеческий фактор всегда будет величиной неизвестной, что бы
там ни говорили психологи.
   Он направился прямо в свою комнату и включил телевидео, чтобы
поговорить с цинком Рисом. Изуродованное худое лицо цинка
появилось на экране.
   - Капитан Скотт прибыл.
   Рис внимательно посмотрел на него.
   - Что случилось?
   - Авария водолета. Пришлось добираться пешком.
   Цинк тихо помянул Бога.
   - Рад, что ты уцелел. Ранен?
   - Нет. Пилот тоже цел. Как умоюсь, готов приступить к
обязанностям.
   - Лучше пройди биорегенерацию - думаю, это тебе нужно. Все
работает, как часы. Ты отлично провернул сделку с Мендесом -
лучше, чем я ожидал. Мы договорились с ним о месте соединения
наших сил. Поговорим об этом позже. Умойся. А потом проведи
генеральную инспекцию.
   - Слушаюсь, цинк.
   Рис отключился. Скотт повернулся к своему ординарцу.
   - Привет, Бриггс. Помоги мне выбраться из этих лохмотьев.
Боюсь, их придется с меня срезать.
   - Я рад, что вы вернулись, капитан. Не думаю, что придется
срезать... - пальцы Бриггса ловко пробежались по молниям и
застежкам. - Были в джунглях?
   Скотт криво усмехнулся.
   - Я выгляжу так, как если бы летел водолетом?
   - Не всю дорогу, капитан, не всю дорогу.
   Бриггс напоминал старого бульдога. Это был один из людей,
подтверждающих правоту старой песни: "Старые солдаты не умирают,
а просто уходят в тень". Бриггс мог выйти в отставку десять лет
назад, но не захотел. В Свободных Отрядах всегда найдется место
для старых солдат, даже для неквалифицированных. Некоторые
становились техниками, другие - строевыми инструкторами,
остальные - ординарцами. Форт был их домом: перебравшись в
какую-нибудь Крепость, они умерли бы от скуки.
   А Бриггс никогда не получал повышения, не знал стратегии,
артиллерии, ничего другого, кроме обычного боя. Но он был в
Отряде Дуне сорок лет, из них - двадцать пять на действительной
службе. Он уже разменял седьмой десяток, крепкое тело
сгорбилось, как у старого медведя, некрасивое лицо покрывали
шрамы.
   - Нормально. А теперь приготовь душ, хорошо?
   Бриггс вышел, а Скотт стянул грязную одежду и последовал за
ним. Он наслаждался колющими струями - сначала горячая вода с
мылом, потом спиртовая смесь и, наконец - чистая вода, горячая и
холодная. Это было последнее, что он сделал сам, все остальное
взял на себя Бриггс. Когда капитан вытянулся на лежанке,
ординарец смазал лекарством его покрасневшие глаза и принялся
массировать тело - ловко и сильно, чередуя ручной массаж с
регенерирующим биологическим облучением. Под конец он сделал
Скотту укол, чтобы ликвидировать усталость. Когда Бриггс кончил,
Скотт был готов приступить к своим обязанностям: разум его
прояснился, а тело отдохнуло.

   Вошел Бриггс со свежим мундиром.
   - Я вычищу старый, капитан. Нет смысла выбрасывать его.
   - Ничего не выйдет, - заметил Скотт, натягивая майку. - После
того, как я вывалялся в грязи... Но делай, как знаешь. Скоро он
мне уже не понадобится.
   Пальцы ординарца, застегивающие куртку Скотта, на мгновение
застыли, потом снова забегали по ткани.
   - Я не ослышался капитан?
   - Нет. Я подаю в отставку.
   - Переходите в другой Отряд, капитан?
   - Ну, не так круто, - напомнил ординарцу Скотт. - Тут вовсе
не то. А если бы и так, что ты сделаешь? Отдашь меня под
трибунал в своем лице и на рассвете расстреляешь?
   - Нет, капитан. Прошу прощения, но я решил, что вы сошли с
ума.
   - Один Бог знает, почему я тебя терплю, - заметил Скотт. - Ты
дьявольски упрям. В твоей тупой башке нет места новым мыслям. Ты
- квинтэссенция догматизма.
   Бриггс кивнул.
   - Наверное, так, капитан. Когда человек живет по определенным
правилам так долго, как я, и правила эти подтверждаются, он
поневоле становится догматиком.
   - Ты - сорок лет, а я... двенадцать.
   - Вы быстро идете в гору, капитан. Вы еще будете у нас
цинком.
   - Это ты так думаешь.
   - Вы следующий на очереди после цинка Риса.
   - Но я покидаю Дуне, - объяснил Скотт. - И держи это при
себе, Бриггс.
   Ординарец кашлянул.
   - Не понимаю, капитан. Если вы не вступаете в другой Отряд,
куда же вы идете?
   - Ты когда-нибудь слышал о Крепостях?
   Бриггс позволил себе уважительно фыркнуть.
   - Конечно. Они хороши, чтобы там выпить, но...
   - Я хочу поселиться в одной из них. В Крепости Монтана.
   - Крепости построили машины. Я помогал строить форт Дуне.
Здесь кровь смешана с пластиком. Нам пришлось сдерживать напор
джунглей, пока работали техники. Восемь месяцев, капитан, и не
было ни одного дня без нападения. А нападения означали потерю
людей, ведь у нас были только земляные защитные валы. Корабли
вели заградительный огонь, но и сквозь него можно пройти. Это
была настоящая битва, капитан.
   Скотт вытянул ноги, чтобы Бриггс мог начистить его ботинки.
   - И чертовски хорошая битва. Я знаю. - Он взглянул сверху на
лысину ординарца: на коричневой коже местами росли седые волосы.
   - Вы знаете, но вас здесь не было, капитан. А я был. Сначала
мы динамитом расчистили полукруг за охранными валами и начали
копать. За нами шли техники они ставили пластиковые столы так
быстро, как только могли. Оружие привозили на баржах, на берегу
стояли машины с амуницией. Над нашими головами то и дело
свистели снаряды, и это был приятный звук, поскольку мы знали -
все о'кей, пока продолжается заградительный огонь. Но он не мог
продолжаться день и ночь. И джунгли все же прорывались. Целыми
месяцами здесь пахло кровью, и это привлекало врага.
   - Но вы его отразили.
   - Разумеется. Цинком был тогда Эдисон Дуне. Он сколотил Отряд
за несколько лет до этого, но форта у нас тогда не было. Дуне
сражался вместе с нами. Честно говоря, однажды он спас мне
жизнь. Так или иначе, мы построили этот форт, точнее, не мы, а
техники. Никогда не забуду, как был взволнован, когда из орудия,
стоящего на стене, сделали первый выстрел. После этого было еще
много работы, но когда выстрелило орудие, мы поняли, что чего-то
добились.
   Скотт кивнул.
   - Думаю, в тебе живет чувство собственности на этот форт.
   Бриггс удивленно уставился на него.
   - На этот форт? Не в этом дело, капитан. Есть много фортов,
но речь идет о чем-то большем. Не знаю точно, о чем. Сам вид
флота... Набор рекрутов... Старые, добрые тосты в кантине...
сознание, что... - Он замолчал, запутавшись в собственных
словах.
   Скотт улыбнулся.
   - Я вижу, ты и сам не знаешь, Бриггс.
   - Чего не знаю, капитан?
   - Почему остался здесь. Почему не можешь поверить, что я
ухожу.
   Бриггс слабо пожал плечами.
   - Ну, причина в самом Дуне, - сказал он. - Вот и все,
капитан. Просто в Дуне.
   - А какое, черт возьми, это будет иметь значение, когда форту
исполнится несколько сотен лет?
   - Полагаю, никакого, капитан. Но не нам думать об этом. Мы -
люди Дуне, и это все.
   Скотт не ответил. Он легко мог указать ошибки в рассуждениях
Бриггса, но какой в этом смысл? Он встал, и ординарец снял
невидимую пылинку с его куртки.
   - Все в порядке, капитан.
   - Хорошо, Бриггс. Меня ждет еще одна битва. Привезти тебе
какой-нибудь сувенир?
   Ординарец отсалютовал, скаля зубы в улыбке, и Скотт вышел.
Чувствовал он себя прекрасно, высмеивая в глубине души фальшивые
ценности, к которым должен относиться серьезно. Разумеется, во
время строительства форта погибло много людей, но могло ли одно
это стать источником традиции? Какая польза от форта? Через пару
веков он утратит свое значение, станет реликтом прошлого.
Цивилизация движется вперед и даже сейчас с трудом переносит
армию. Так какая же от них польза? Для возникновения
привязанности требуются серьезные основания. Свободные Отряды
сражались яростно, стойко, с безумным мужеством - сражались ради
собственной гибели. Извечные причины войны исчезли.
   Так как же все-таки с пользой? По всей Венере гасли огни
крупных фортов. И они уже не зажгутся вновь - в ближайшие тысячу
поколений!

                                    5

                                      Мы на равнине, покрытой мраком,
                                      Влекомые смутной тревогой
                                      битвы и полета,
                                      Где невежественные армии столкнулись
                                      в ночи.
                                                            Арнольд, 1870.

   Форт полностью самообеспечивался, скорее, в военном смысле,
нежели в социальном. Не возникало необходимости развивать
сельское хозяйство, поскольку полных осад никогда не было.
Продукты доставляли из Крепостей по морю или по воздуху.
   Однако военная продукция оставалась необходимой, поэтому в
жизни форта важную роль играли техники - от
физиков-экспериментаторов до сборщиков. Всегда была потребность
в ремонте, поскольку в битвах бывали потери, а оружие непрерывно
совершенствовалось. Стратегия и вооружение были не менее важны.
Немногочисленный флот мог побить значительно более сильный при
помощи прикладной психологии.
   В доках Скотт встретил лейтенанта Бинне, наблюдавшего за
спуском на воду новой подводной лодки. Злость его еще явно не
прошла - салютуя, он сохранял на лице мрачное выражение.
   - Приветствую, лейтенант, - сказал Скотт. - Я провожу
инспекцию. Вы свободны?
   Бинне кивнул.
   - Работы у меня немного.
   - Что делать... рутина. Мы закончили эту подводную лодку как
раз вовремя, верно?
   - Да. - Бинне не скрывал радости при виде тщательно
отделанного корабля, скользящего вниз по рельсам. Скотт тоже
почувствовал, что сердце его бьется быстрее, когда лодка с
плеском вошла в воду и через мгновение закачалась на волнах. Он
взглянул туда, где на якоре стояли двенадцать серо-зеленых
чудовищ из плакированного металла - линкоры. Каждый из них нес
снаряжение для планеров, но эти складные самолеты были еще за
пределами поля зрения. Между броненосцами стояли малые эсминцы,
похожие на волков с ввалившимися боками. Кроме того, тут же были
пришвартованы два быстрых авианосца, груженные планерами и
водолетами, торпедоносцы и один приземистый монитор,
непотопляемый и с мощным вооружением, но медлительный.
Уничтожить его могла только серия прямых попаданий. Как и все
мониторы, "Армагеддон" был похож на жабу с выгнутой спиной и
покрыт, за исключением орудийных портов, броней в форме
перевернутой супницы, прочно закрепленной изнутри. "Армагеддон"
делился на секции водонепроницаемыми отсеками и имел
многочисленные вспомогательные двигатели; даже если монитор
погибал, от него всегда что-то оставалось в отличие от
легендарного "Ровера". В целом он напоминал динозавра. Такому
чудовищу можно было отстрелить голову, но оно продолжало
сражаться когтями и хвостом. Тяжелые орудия затрудняли
передвижение этого монстра, но главная проблема заключалась в
том, как ввести его в сражение. Он был невероятно медлителен.
   Скотт нахмурился.
   - Кажется, мы будем сражаться над Венерианской Впадиной?
   - Угу, - буркнул Бинне. - Так мы договорились. Морские
Дьяволы уже движутся в сторону Крепости Монтана, а мы остановим
их над Впадиной.
   - Когда час "Икс"?
   - Сегодня в полночь.
   Скотт прикрыл глаза, пытаясь представить их курс на карте. Не
очень-то хорошо. Когда битва завязывалась близ архипелага, была
возможность укрыть монитор за островками, но сейчас этот номер
не пройдет. И очень плохо, потому что Морские Дьяволы - отряд
сильный, к тому же, они еще более усилились со времени недавнего
объединения с Легионом О'Брайена. Даже учитывая помощь Банды
Мендеса, нельзя было предсказать исход битвы. "Армагеддон" мог
бы оказаться решающим фактором.
   - Я вот подумал... - сказал Скотт. - Нет, пожалуй, это
невозможно.
   - Что именно?
   - Замаскировать "Армагеддон". Если Морские Дьяволы заметят,
что подходит монитор, они уведут сражение в сторону. Я думал о
том, чтобы ввести его в бой так, чтобы противник ничего не
понял.
   - Он и сейчас замаскирован.
   - Но только цветом. Это можно разгадать. У меня мелькнула
мысль превратить его в остров или мертвого кита.
   - Для кита он слишком велик, а плавающие острова всегда
вызывают подозрение.
   - Да, конечно. Но если бы ввести "Армагеддон" в битву, не
привлекая внимания противника... Гм. У мониторов есть тенденция
переворачиваться вверх дном, не так ли?
   - Ага. У них высоко расположен центр тяжести. Но они не могут
сражаться вверх дном. Это не самая удачная мысль, капитан. - На
мгновение глаза Бинне вспыхнули. Скотт кашлянул и отвернулся.
   - Ну, хорошо. Пошли дальше.

   Флот оказался в образцовом порядке, и Скотт отправился в
мастерские. Там работали над несколькими новыми корпусами, но
шансов закончить работу до часа "Икс" не было. Вместе с Бинне
они прошли в лабораторные помещения. Ничего нового, никаких
сбоев или неожиданностей. Военная машина работала гладко.
   Прежде чем осмотр закончился, у Скотта возникла новая идея.
Он велел Бинне идти дальше одному и направился к цинку Рису.
Цинк сидел в своем кабинете. Когда вошел Скотт, он как раз
выключал телевидео.
   - Это был Мендес, - объяснил Рис. - Они встретятся с нашим
флотом в ста милях от берега и, разумеется, перейдут под наше
командование. Мендес хороший командир, но до конца я ему не
верю.
   - Думаете, он ведет двойную игру?
   Цинк Рис небрежно махнул рукой.
   - "Брут - человек уважаемый во всех отношениях"...
[У. Шекспир. Юлий Цезарь, 3 акт, сцена 2] Нет, он
будет придерживаться договора. Но я не стал бы играть с Мендесом
в открытую. Как Свободный Легионер он заслуживает доверия, а как
человек... Ну да ладно. Как у нас дела?
   - Отлично. У меня есть план относительно "Армагеддона".
   - Завидую, - честно признался Рис. - Мы никоим образом не
можем ввести эту лохань в бой. Как только Морские Дьяволы его
заметят, они перенесут битву в другое место.
   - Я думал о маскировке.
   - Монитор есть монитор, его ни с чем не спутаешь. Ты не
сможешь придать ему другой облик.
   - За одним исключением. Он может выглядеть поврежденным
монитором.
   Рис сел, удивленно глядя на Скотта.
   - Интересно... Продолжай.
   - Смотрите. - Капитан нарисовал на листке бумаги силуэт
монитора. - Сверху "Армагеддон" похож на купол, а снизу -
несколько иной, главным образом из-за киля. Почему бы не
смонтировать на мониторе фальшивый киль, чтобы он выглядел
перевернутым?
   - Это можно.
   - Всем известна слабость мониторов - при залпе всем бортом
они порой переворачиваются вверх дном. Если Морские Дьяволы
заметят перевернутый "Армагеддон", дрейфующий в их сторону, они
наверняка решат, что корабль не способен сражаться.
   - Это безумие, - заметил Рис. - Сумасшедшая идея, но она
может сработать. - Он отдал по телевидео короткие приказы. - Все
ясно? Хорошо. Отправляйте "Армагеддон" в путь, как только
погрузят снаряжение. Изменения провести в море - нельзя терять
время. Если делать это в доке, монитор никогда не догонит флот.
   Цинк прервал соединение. Его худое, изрезанное шрамами лицо
скривилось в улыбке.
   - Надеюсь, это сработает. - Он щелкнул пальцами. - Чуть не
забыл. Племянник президента был с тобой, когда случилась авария,
верно? Я все думаю, стоило ли освобождать его от обучения? Как
он вел себя в джунглях?
   - Неплохо, - ответил Скотт. - Я не спускал с него глаз. Из
него выйдет хороший солдат.
   Рис внимательно посмотрел на капитана.
   - А как с дисциплиной? Кажется, это его слабое место.
   - Пока не жалуюсь.
   - Ну что ж, возможно. Банда Старлинга не могла быть хорошей
школой, особенно для неоперившегося молокососа. Кстати, о
Старлинге. Цинк Мендес знает, что он использует атомное оружие?
   - Нет. Если Старлинг действительно это делает, то держит все
в строгой тайне.
   - После битвы изучим этот вопрос. Нельзя допустить... нам не
нужна еще одна атомная война. Хватит того, что мы потеряли
Землю, а человечество понесло огромный урон. Если такая война
повторится, люди погибнут.
   - Не думаю, чтобы угроза была настолько велика. На Земле люди
утратили контроль над крупными атомными базами. А у Старлинга в
самом худшем случае может быть только ручное оружие.
   - Это верно. С его помощью не взорвешь мир. Но наш закон...
"Никакой атомной энергии на Венере".
   Скотт подтвердил.
   - Хорошо, это все. - Рис жестом отпустил капитана. - Хорошей
погоды.
   Пожелание это в вечно облачном мире имело ироническую окраску.

   После обеда в кают-компании Скотт вернулся в свою комнату,
чтобы покурить и немного отдохнуть. Отказавшись от сеанса
массажа, предложенного Бриггсом, он послал ординарца в буфет за
свежим табаком.
   - И смотри, чтобы дали "Двадцать Звезд", - предостерег он. -
Я больше не хочу этой зеленой гидропонной капусты.
   - Я свое дело знаю, капитан. - Слегка обиженный, Бриггс
вышел, а Скотт со вздохом уселся в кресло.
   Час "Икс" - в полночь. Последний час "Икс" в его жизни. Весь
день он не вспомнил о том, что в последний раз выполняет свои
обязанности.
   Он мысленно вернулся в Крепость Монтана, вновь переживая
минуты, проведенные в другом мире, на окутанном тучами Олимпе,
вместе Илен. Странно, но он не мог вспомнить лица девушки.
Возможно, она была символом, и тогда ее внешность не имела
значения. И все же она была чудесна.
   Но иначе, нежели Джина. Скотт взглянул на трехмерный цветной
снимок Джины, стоящий на столе. Кнопка на рамке включала
движение и звук. Наклонившись вперед, он коснулся маленькой
выпуклости. Фигура Джины в глубине фотографии с улыбкой
шевельнулась, красные губы приоткрылись.
   Голос ее, хоть и тихий, был вполне естественен.
   - Привет, Брайан. Хотела бы я сейчас быть с тобой. Вот тебе
мой подарок, дорогой. - Она послала ему воздушный поцелуй и
вновь замерла.
   Скотт еще раз вздохнул. С Джиной ему было хорошо. Но... Черт
побери, она не хотела меняться! Да и почти наверняка не смогла
бы. Вероятно, Илен была не менее догматичной, но она
символизировала жизнь в Крепости, а в этом Скотт и нуждался.
   Жизнь Илен была искусственной, но она честно признавалась в
этом, зная, что все эти идеалы фальшивы. По крайней мере, она не
делала вид - как делали это Свободные Легионеры - что есть
идеалы, за которые стоит умирать. Скотт вспомнил Бриггса. Для
старого ординарца большое значение имел факт, что во время
строительства форта Дуне погибло много людей. Но он никогда не
спрашивал себя - зачем? Зачем они умирали? В чем основная цель
строительства форта Дуне? Война. А войны вскоре прекратятся.
   Каждый должен верить в какие-то идеалы, прежде чем отдать за
них жизнь. Человек должен чувствовать, что помогает этим идеалам
выстоять - поливая их собственной кровью, чтобы наконец расцвел
цветок. Красный цветок Марса цвел долго. Как там в старой песне?

                  "Верно лишь одно, все прочее - иллюзия,
                  И этот цветок скоро увянет".

   Это была правда, но Свободные Отряды делали вид, что
ярко-красный цветок по-прежнему свеж. Они не хотели признать,
что даже его корни засохли и с трудом впитывают кровь, льющуюся
ради удовлетворения их безнадежной жажды.
   Расцветут новые цветы, откроются новые почки, но в Крепостях,
а не в больших фортах. Сейчас зима, и уже исчезли цветы
прошедшего сезона, но почки нового уже пробуждаются к жизни.
Жизни, питающейся гниющими лепестками цветка войны.
   В прибрежных фортах, охраняющих Крепости, по-прежнему
сохраняли видимость старого. Скотт с отвращением скривился.
Слепое, бессмысленное безумие. Он прежде всего человек, а не
солдат, а человек по своей природе - гедонист, независимо от
того, связан он с человечеством или нет.
   Скотт был далек от подобной связи. Он не чувствовал ничего
общего с подводной культурой, и никогда не могло стать иначе. Но
он мог бы забыться в гедонистическом вихре Крепостей, в пене,
венчающей любое общество. Будучи с Илен, он мог по крайней мере
искать счастья, избегая горькой самоиронии, с которой жил уже
так долго, и перестать высмеивать свои эмоциональные слабости, в
которые не верил.
   Илен была честна, признавала, что обречена, поскольку, к
своему несчастью, была умна.
   "Потому-то, - подумал Скотт, - мы могли бы составить
идеальную пару".

   Капитан поднял голову - в комнату вошел лейтенант Бинне. Под
загаром его лицо налилось кровью, тяжелые веки прикрывали полные
злобы глаза. Захлопнув дверь, он остановился, покачиваясь, и
грозно смотрел на Скотта.
   Потом бросил в адрес капитана какое-то ругательство.
   Капитан встал, холодный комок ярости застыл в его желудке.
   - Ты пьян, Бинне, - очень тихо сказал он. - Убирайся.
   - Конечно, пьян, мой маленький оловянный солдатик. А ты
любишь приказывать, верно? И делать пакости - тоже. Сегодня ты
отнял у меня командование левым флангом. Мне хочется блевать,
когда я смотрю на тебя, капитан Брайан Скотт.
   - Не строй из себя большего идиота, чем ты есть! В личном
смысле ты нравишься мне не больше, чем я тебе, но это не имеет
ничего общего с Отрядом. Я предлагал поставить тебя командиром.
   - Лжешь, - покачиваясь, заявил Бинне. - Я тебя ненавижу.
   Скотт побледнел, а шрам на его щеке налился кровью. Бинне
подошел ближе. Он был не настолько пьян, чтобы не управлять
своими движениями. Неожиданно он с размаху дал капитану в зубы.
   Скотт вел себя спокойнее. Он уклонился от следующего удара и
точно двинул своего противника в челюсть. Бинне отлетел назад,
ударился о стену и безвольно сполз на пол.
   Растирая ладонь, Скотт смотрел на него, словно что-то
прикидывая. Потом присел и осмотрел лейтенанта. Нокаут, ничего
больше.
   Вошел Бриггс, не выказавший ни малейшего удивления при виде
неподвижного тела Бинне. Идеальный ординарец подошел к столу и
принялся наполнять шкатулку табаком.
   Скотт с трудом сдержал смех.
   - Бриггс!
   - Слушаю, капитан?
   - Лейтенант Бинне поскользнулся и ударился обо что-то
челюстью. Кроме того, он слегка под мухой. Займись им, хорошо?
   - С удовольствием, капитан. - Бриггс перебросил тело Бинне
через мускулистое плечо.
   - Час "Икс" - в полночь. К этому времени лейтенант должен
быть на борту "Мушкета". Трезвый. Это возможно?
   - Конечно, капитан, - ответил Бриггс и вышел.
   Скотт вновь сел в кресло и набил трубку. Вернее было бы
запереть Бинне в его комнате. Но с другой стороны. Это только
личные счеты. Можно сделать небольшую поблажку, тем более, что
Бинне опытный офицер и должен быть на борту во время боя. Скотт
испытал смутную надежду, что лейтенант даст отстрелить свою
дурную башку.
   Через некоторое время он выбил пепел из трубки и отправился
проводить окончательный осмотр.

   В полночь флот поднял якоря, и на рассвете корабли Дуне
подходили к Венерианской Впадине.
   Корабли Банды Мендеса уже присоединились к ним: семь
броненосцев, поддерживающие их крейсера, эсминцы и один
транспортник. Монитора у Банды не было: два месяца назад он
перевернулся вверх дном и до сих пор стоял в ремонте.
   Объединенный флот двигался полукругом. Правый фланг под
командованием Скотта состоял из его корабля - "Мушкета", а также
"Аркебузы", "Стрелы", "Мизерикордии" и всех линкоров Дуне. Их
сопровождали два корабля Банды - "Навахо" и "Зуни", последний
под командованием цинка Мендеса. У Скотта был один крейсер,
второй находился на левом фланге. Между ними плыли более легкие
корабли.
   В центре находились броненосцы: "Арбалет", "Пика", "Автомат"
и "Палица", а также три корабля Мендеса. Цинк Рис держал флаг на
"Пике", руководя всей операцией. Замаскированный "Армагеддон"
тяжело сопел далеко позади почти невидимый в тумане.
   Скотт сидел в командной рубке, его окружали экраны телевидео
и пульты управления. Шестеро операторов непрерывно вели запись
данных, готовые тут же включиться в дело, если в наушниках
прозвучит какой-нибудь приказ. Для этого на груди у Скотта висел
небольшой микрофон.
   Взгляд капитана скользнул по полукругу экрана.
   - Были рапорты с планеров?
   - Нет, капитан.
   - Соедините меня с командиром воздушной разведки.
   Один из экранов замигал и ожил, на нем появилось лицо.
   - Докладывай.
   - Пока ничего, капитан. Минутку, - послышался далекий гром. -
Детекторы наткнулись на тайный телевидеоканал прямо над нами.
   - Планер противника в облаках?
   - Вероятно. Сейчас он снова исчез.
   - Постарайтесь снова его локализовать.
   Впрочем, это немногое давало. Самолеты можно было обнаружить
без труда, но с планерами - дело другое. Единственный способ
засечь их - настроить камеры детектора точно на волну телевидео
планера: задача потруднее, чем найти иголку в стоге сена. К
счастью, на них не было бомб.
   - Поступил рапорт от одного из наших планеров, капитан.
   На экране появилось другое лицо.
   - Говорит пилот. Я обнаружил неприятеля.
   - Хорошо, переключи телевидео на инфракрасный диапазон. Какой
сектор?
   - ГВ, восемьдесят семь, северо-запад, двадцать один.
   Скотт склонился над своим микрофоном.
   - Соедините меня с цинком Рисом и лейтенантом Гиром. И с
цинком Мендесом.
   Еще три экрана осветились, показав лица офицеров.
   - Давайте пилота.
   Где-то над Венерианской Впадиной пилот вел свой планер сквозь
облака. Автоматическая телевидеокамера, настроенная на
инфракрасный диапазон, показала расстилающийся внизу океан. На
экране появились корабли, идущие в боевом порядке.
   Скотт мысленно называл их один за другим: "Орион", "Сириус",
"Вега", "Полярис" - ого! Теперь легкие корабли. Как их
много..." Он продолжал считать.
   - У них огромное численное превосходство, - заметил цинк Рис.
- Цинк Мендес, ваши подводные детекторы уже работают?
   - Работают. Пока ничего.
   - Полагаю, сражение начнется через полчаса. Мы их обнаружили,
и нет сомнений, что они сделали то же самое.
   - Принято.
   Экраны потемнели. Скотт снова сел. Оставалось только ждать и
быть готовым к любым неожиданностям. "Орион" и "Вега" были
крупнейшими боевыми кораблями Морских Дьяволов, превосходящими
любой корабль Дуне или Банды. На борту "Ориона", несомненно,
находится цинк Флинн. У Морских Дьяволов тоже имелся монитор, но
на экране его не было. Вероятно, это чудовище не успеет подойти,
чтобы принять участие в битве.
   Но даже без монитора Морские Дьяволы имели на воде
подавляющее преимущество. Да и подводный их флот был весьма
важным фактором. Подводные детекторы цинка Мендеса могли
уравнять шансы, вот только не оказалось бы, что этого мало.
   Скотт подумал, что "Армагеддон" может стать главным козырем,
последним аргументом. Однако пока замаскированный монитор плелся
далеко позади последнего из кораблей Дуне.
   На экране появился лейтенант Бинне, превратившийся теперь в
дисциплинированного, вышколенного робота. Личные обиды исчезли -
так действовала на человека боевая обстановка.
   Впрочем, Скотт и не ждал ничего иного, и его голос, когда он
ответил на вызов Бинне, звучал совершенно бесстрастно.
   - Водолеты готовы к старту, капитан.
   - Отправляй их через пятнадцать минут. Передай это на левый
фланг всем кораблям, имеющим водолеты.
   - Принято.
   Мгновение царила тишина, внезапно сменившаяся грохотом. Скотт
настороженно окинул взглядом экраны.
   Появилось новое лицо.
   - Морские Дьяволы раскрылись. Сейчас изучают район. Вероятно,
над нами планеры, но мы не можем их обнаружить.
   - Отправь людей под защиту брони и произведи пробный выстрел.
Приготовиться к отражению огня. И свяжись с нашими пилотами, что
над Морскими Дьяволами.
   Начинался непрерывный убийственный грохот, который будет
продолжаться до взрыва последнего снаряда. Пришел вызов от цинка
Риса, Скотт включил экран.
   - Слушаю.
   - Тревожь противника. Пока мы не можем сделать ничего
особенного. Измени построение на Р-8.
   Включился цинк Мендес.
   - Обнаружены три вражеские лодки. У наших детекторов
максимальный угол наклона.
   - Измени зону поражения так, чтобы не задеть наши подводные
лодки.
   - Сделано. Неприятель использует магнитные глубинные мины,
ставя заслон по мере приближения.
   - Я поговорю с командирами подводных лодок. - Рис отключился.
   Скотт прислушался к крепчающей канонаде. До его ушей еще не
дошел характерный звук ударов тепловых лучей - клап, клап - но
противники еще недостаточно сблизились, чтобы применить это
неточное, но сильное оружие.
   - Есть потери, капитан. Прямое попадание в "Штык".
   - Размеры разрушений?
   - Он сохранил ход. Точный рапорт позже.
   Через минуту на экране появился пилот планера.
   - Снаряд попал в "Полярис", капитан.
   - Включи пеленгатор.
   Показался боевой корабль Морских Дьяволов с развороченной
надстройкой, но еще явно способный сражаться. Скотт покивал
головой. Обе стороны уже включились в сражение, и хотя туман еще
скрывал флоты друг от друга, они неуклонно сближались.
   Канонада усилилась. Из-за сильных венерианских ветров
целиться было трудно, но точные выстрелы все же были возможны.
Скотт мрачно кивнул, когда "Мушкет" вздрогнул от удара.
   Теперь они получат свое. Здесь, в рубке корабля, он был так
близок к битве, как ни один солдат сражающегося флота. Его
глазами были экраны.
   Их можно было переключать на инфракрасный диапазон, поэтому
Скотт, запертый в середине корабля, мог видеть больше, чем
невооруженным глазом с палубы. Что-то выскочило из мрака, и
Скотт затаил дыхание, но тут же узнал силуэт "Мизерикордии",
корабля Дуне. Она сбилась с курса. Капитан через малый микрофон
устроил ему скоротечный нагоняй.
   Теперь двинулись водолеты, быстрые шершни, целившие во флот
врага. Скотт вспомнил, что в одном из них находится Норман Кэн.
Он снова подумал об Илен Кэн, но торопливо отогнал воспоминание
- для этого сейчас не было времени.
   Сражение не допускало посторонних мыслей.
   Голос цинка Мендеса сообщил:
   - Еще одиннадцать подводных лодок. Одна прорвалась. Кажется,
находится рядом с "Мушкетом". Сбрось глубинные бомбы.
   Скотт кивнул и отдал распоряжение. Корабль сильно вздрогнул и
через секунду пришло донесение: течь топлива с правого борта.
   Да, но несколько точно нацеленных торпед могут причинить
большие неприятности.
   "Мушкет" плыл под непрерывным обстрелом тяжелых орудий,
тепловые лучи прошивали судно насквозь. Большим кораблям нелегко
избежать этих жгучих лучей, которые могут расплавить броневые
плиты, но водолеты, танцевавшие вокруг, как разъяренные псы,
посылали в излучатели град снарядов. Даже такая атака требовала
взаимодействия. Лучи были невидимы, и засечь их можно было лишь
тогда, когда ты становился целью. Расчеты камер работали
непрерывно, снимая залпы с неприятельских кораблей, прослеживая
источник их лучей и передавая информацию экипажам водолетов.
   - "Ригель" Морских Дьяволов вышел из боя.
   На экране крупный эсминец повернулся вокруг собственной оси,
явно собираясь идти на таран. Скотт молниеносно отдал приказ и
"Мушкет" безжалостно ударил, расстреливая обреченный "Ригель".
   Корабль проплыл так близко, что команда "Мушкета" видела, как
его кладет с борта на борт. Скотт проверил его курс и отчаянно
пытался вызвать Мендеса. Последовала пауза.
   - ОМ, ОМ, срочно! Дайте "Зуни"!
   - Говорите, капитан.
   - Измените курс! ОМ! Эсминец "Ригель" плывет прямо на вас! -
выкрикнул Скотт.
   - Принято. - Экран потемнел. Скотт включил пеленгатор и даже
застонал от того, что увидел. "Зуни" плыл быстро, но "Ригель"
был слишком близко, чертовски близко.
   И таранил.
   - Черт бы тебя побрал, - пробормотал Скотт. Они выключили
"Зуни" из сражения. Он доложил обо всем цинку Рису.
   - Принято, капитан. Продолжай держаться строем Р-8.
   На экране появился Мендес.
   - Капитан Скотт, мы потеряли ход. Я выхожу на палубу. Мне
нужно руководить подводной стрельбой. Вы можете предложить мне
место в вашей рубке?
   - Конечно, цинк. Переходите через порт сектора семь.
   Окутанные туманом флоты плыли параллельным курсом, крупные
линейные корабли держались в неизменном боевом порядке, посылая
лучи и снаряды в промежутки между собой. Более легкие корабли то
и дело покидали строй, а водолеты роились, как комары, скопом
набрасываясь на каждый корабль крупнее себя.
   Планеры при таком сближении были бесполезны.
   Грохот продолжался, все новые удары раскачивали "Мушкет".
   - Подбит "Орион" Морских Дьяволов. Подбит "Сириус".
   - Подбит "Апач", корабль Банды.
   - Уничтожены еще четыре подводные лодки противника.
   - Подводная лодка Дуне "Икс-16" не отвечает.
   - "Полярис" Морских Дьяволов потерял ход.
   - Вышли из боя вспомогательные водолеты, номера девять и
двадцать.
   Тяжело дыша, вошел цинк Мендес. Скотт жестом указал ему на
соседнее кресло.
   - Подбита "Пика". Минутку... Цинк Рис ранен, капитан.
   Скотт замер.
   - Подробности.
   - Минутку... Он убит, капитан.
   - Ну что ж, - сказал Скотт после паузы, - я принимаю
командование. Передай это на корабли.
   Он перехватил взгляд, который бросил на него цинк Мендес.
Когда погибал цинк Отряда, имелись два варианта - выбор нового
цинка или объединение с другим Отрядом. В данном случае от
Скотта требовалось, чтобы, учитывая его ранг, он временно принял
командование флотом. Позднее в форте Дуне пройдет общее
собрание, где и будет принято окончательное решение.
   Но сейчас Скотт подумал об этом только мельком. Рис мертв!
Твердый, неподвластный эмоциям Рис убит в бою. Капитан вспомнил,
что где-то в Крепости у него была свободная жена. Отряд будет
выплачивать ей ренту. Скотт никогда не видел этой женщины...
Странно, теперь он подумал, какая она, а раньше такой вопрос
вообще не мог возникнуть.
   Экраны мерцали. Теперь его обязанности удвоились, нет,
утроились. Руководя битвой, Скотт забыл обо всем прочем.
   Это походило на первую степень амнезии, когда трудно
определить, сколько времени прошло. Битва могла длиться уже час,
а могла и все шесть. Или меньше часа.
   - Эсминец потерял ход, крейсер тоже. Три вражеские подводные
лодки выведены из строя.
   И так далее, без конца. Сидя рядом с ним, цинк Мендес
управлял подводным сражением. "Где, черт побери "Армагеддон", -
думал Скотт. Бой может закончиться, прежде чем появится эта
черепаха-переросток.
   Внезапно экран замигал - ОМ. Появилось худощавое лицо со
сломанным носом - цинк Флинн, командир Морских Дьяволов.
   - Вызываю командование Дуне.
   - Принято. Капитан Скотт, командующий.
   Почему Флинн вышел на связь? Вражеские флоты никогда не
контактировали во время сражения, разве что для капитуляции.
   - Вы пользуетесь атомным оружием. Прошу объяснений, - коротко
произнес Флинн.
   Мендес вздрогнул. Скотт почувствовал, как холодная рука
стискивает его желудок.
   - Разумеется, это произошло без моего ведома и согласия, цинк
Флинн. Мне очень жаль. Подробности?
   - Один из ваших водолетов выстрелил из атомного пистолета в
"Орион".
   - Потери?
   - Повреждено семиствольное орудие.
   - Одно из наших орудий того же класса немедленно прекратит
огонь. Что-то еще, цинк?
   - Воспользуйтесь вашим детектором в секторе
Мобиль-восемнадцать, южнее "Ориона". Ваши извинения приняты. Мы
исключим инцидент из наших записей.
   Флинн прервал связь, а Скотт поймал детектором водолет Дуне и
увеличил изображение.
   Маленькое суденышко удирало от огня неприятеля, мчась обратно
к своему флоту, прямо на "Мушкет". Сквозь прозрачный колпак
Скотт видел, что бомбардир, у которого отстрелили полчерепа,
безвольно обвис в кресле. Пилотом был Норман Кэн, он по-прежнему
сжимал в руке атомный пистолет. Кровь ручьями стекала по его
напряженному лицу.
   Итак, банда Старлинга наверняка использовала атомное оружие.
Кэн, покидая ее, контрабандой пронес пистолет и сейчас, в
возбуждении боя, использовал его против неприятеля.
   - Расчет орудия правого борта. Водолет Зет-19-4. Уничтожить
его, - холодно приказал Скотт.
   Почти сразу же рядом с суденышком разорвался снаряд. На
экране Кэн взглянул вверх, удивленный, что в него стреляют свои.
Затем на лице юноши отразилось понимание. Он резко повернул и
поплыл зигзагом, отчаянно пытаясь избежать града снарядов.
   Скотт следил за всем этим, стиснув зубы. Через мгновение
водолет исчез в столбе разрыва, разлетевшись на куски.
   Правосудие свершилось.
   После сражения Отряды объединятся, чтобы уничтожить банду
Старлинга.
   Но пока бой продолжался, и Скотт вернулся к своим экранам,
вычеркнув инцидент из памяти.
   Постепенно чаша весов начала клониться в сторону Морских
Дьяволов. Обе стороны теряли корабли, они выходили из боя, реже
- тонули, и Скотт все чаще думал об "Армагеддоне", который мог
бы разом решить исход сражения. Но тот по-прежнему был далеко
позади.
   Скотт не услышал взрыва, уничтожившего командную рубку, он
сразу потерял сознание.
   Вероятно, беспамятство длилось недолго. Открыв глаза, он
увидел разгромленную рубку и в первый момент решил, что уцелел
он один. Но это не могло быть прямым попаданием, тогда погиб бы
и он.
   Сейчас он лежал на спине, придавленный тяжелой балкой, но
кости были целы. Ему просто повезло - основной удар приняли на
себя операторы. Скотт сразу понял, что они мертвы.
   Он попытался выбраться из-под балки, но это оказалось ему не
по силам. В громе битвы голос его совершенно терялся.
   На полпути к двери что-то шевельнулось. Цинк Мендес с трудом
поднялся и огляделся по сторонам. Кровь стекала по его лицу.
   Заметив Скотта, он остановился, покачиваясь взад и вперед и
тупо глядя на капитана.
   Потом положил руку на рукоять своего пистолета.
   Скотт с легкостью читал его мысли. Если бы сейчас погиб
капитан Отряда Дуне, имелся шанс, что Мендес соединится с Дуне и
примет командование. Этого требовало военно-политическое
равновесие.
   Если Скотт выживет, он, вероятно, будет выбран цинком.
   Таким образом, убийство несло бы Мендесу явную выгоду.
   Какая-то тень проскользнула в дверь. Стоявший спиной к
вошедшему, Мендес не видел, что лейтенант Бинне остановился на
пороге, грозно смотря на эту сцену. Скотт знал, что Бинне не
хуже его самого оценивает ситуацию. Лейтенант понимал, что через
мгновение Мендес вытащит оружие и выстрелит.
   Скотт ждал. Пальцы цинка сомкнулись на рукояти пистолета.
Криво усмехнувшись, Бинне сказал:
   - Я думал, этот снаряд прикончил вас, капитан. Но не так-то
просто убить солдата Дуне.
   Мендес снял руку с оружия и встал прямо. Потом повернулся к
Бинне.
   - Рад видеть вас, лейтенант. Может, вместе нам удастся
поднять эту балку.
   - Попробуем.
   Вдвоем они сняли балку с груди Скотта. Взгляд капитана на
мгновение встретился с глазами Бинне. В них по-прежнему не было
никаких дружеских чувств.
   Честно говоря, Бинне вовсе не спас Скотту жизнь. Это был,
скорее, вопрос лояльности к Отряду Дуне. Бинне был прежде всего
солдатом и состоял в Свободном Отряде.
   Скотт ощупал себя - все цело.
   - Долго я был без сознания, лейтенант?
   - Десять минут. "Армагеддон" подходит.
   - Отлично. Морские Дьяволы меняют курс?
   Бинне покачал головой.
   - Пока они ничего не подозревают.
   Скотт откашлялся и направился к двери, остальные пошли
следом.
   - Нам нужен другой флагман, - заметил Мендес.
   - Хорошо. Пусть будет "Аркебуза". Лейтенант, принимайте
командование здесь. Цинк Мендес...
   Водолет перевез их на "Аркебузу", все еще пригодную к бою.
Скотт заметил, что "Армагеддон" беспомощно ползет через волны.
Согласно плану сражения, корабли Дуне подвели Морских Дьяволов к
этому явно беспомощному гиганту. Техники проделали огромную
работу: фальшивый киль выглядел весьма убедительно.
   На борту "Аркебузы" Скотт принял командование, оставив
Мендесу вспомогательный пульт для его глубинных бомб. Цинк
склонился над плечом капитана.
   - Подождем, пока заговорит монитор, капитан.
   - Да... но пока наши дела идут неважно.
   Никто из них ни слова не сказал об инциденте, его тактично
забыли - единственное, что можно было сделать.
   По-прежнему гремели орудия. Морские Дьяволы заливали огнем
строй Дуне и побеждали. Скривившись, Скотт смотрел на экраны.
Если тянуть, может оказаться слишком поздно.
   Он перевел изображение на "Армагеддон". Корабль находился в
превосходной позиции между двумя крупнейшими кораблями Морских
Дьяволов.
   - Снять маскировку. Огонь!
   На мониторе открылись орудийные порты, выдвинулись огромные
орудия морского гиганта. Они выстрелили почти одновременно, и их
грохот заглушил залпы легких орудий.
   - Всем судам Дуне в атаку, - скомандовал Скотт. - План Р-7.
   Наконец-то!
   Корабли Дуне начали общее наступление. Стреляя, ударяя,
гремя, орудия пытались заглушить рев монитора. Это им не
удалось, но дикая, беспримерная бойня решила вопрос о победе.
   Ввести монитор в сражение было почти невозможно, но уж если
это удалось, остановить чудовище могла только атомная энергия.
   И все же Морские Дьяволы еще дрались, пытаясь провести
тактическую перегруппировку. Но все было бесполезно: крупные
линейные корабли не могли уйти из-под обстрела орудий
"Армагеддона". А это значило...
   На экране появилось лицо цинка Флинна.
   - Мы сдаемся, капитан. Прекратите огонь.
   Скотт отдал приказ, и рев орудий сменился невероятной
звенящей тишиной.
   - Это было великое сражение, цинк.
   - Согласен. Ваша хитрость с монитором просто великолепна.
   Итак, все кончилось. Скотт чувствовал, что в нем что-то
оборвалось, его покинуло возбуждение, поддерживавшее до сих пор.
   Остальное было чистой формальностью.
   Символические глубинные бомбы будут сброшены на Крепость
Вирджиния. Они не причинят никакого вреда куполу, но это входит
в правила игры. Крепость, поддерживающая проигравшую сторону,
заплатит выкуп - как обычно. Это будет определенное количество
кориума или его эквивалента - по договоренности. Казна Дуне
наполнится. Часть денег пойдет на ремонт судов и строительство
новых, и жизнь фортов пойдет дальше.
   Стоя один на палубе "Аркебузы", плывущей к Крепости
Вирджиния, Скотт следил, как мрак превращает облака из жемчужных
в серые, а потом и вовсе съедает их. Он был один на один с
ночью.
   Из иллюминаторов за спиной капитана лился теплый желтый свет,
но Скотт не поворачивался. Он думал, что это похоже на окутанный
облаками Олимп в Крепости Монтана, где он клялся Илен... во
многом.
   Однако была и разница. На Олимпе человек уподоблялся богу,
возносился над миром. Здесь же, в этой непроницаемой темноте,
чувства обособленности не возникало. Вокруг ничего не было видно
- у Венеры нет спутника, тучи закрыли звезды, а море не
фосфоресцировало.
   "Под этими водами стоят Крепости, - подумал Скотт, - и
будущее принадлежит им. Битвы, вроде сегодняшней, нужны, чтобы
Крепости оставались целыми".
   Люди приносили себя в жертву и всегда будут это делать ради
общества или армии.
   Человек должен создавать для себя идеалы. "Не будь Бога,
человек создал бы его".
   Бинне пожертвовал своей преданностью фетишам, а ведь Скотт
знал, что он его по-прежнему ненавидит.
   Идеалы Свободных Отрядов были насквозь фальшивыми, и все же
оттого, что люди в них верили, цивилизация вновь может вырасти
из охраняемых Крепостей. Цивилизация, которая забудет своих
обреченных защитников - солдат морей Венеры, Свободные Отряды,
выкрикивающие свои безумные и безнадежные боевые кличи, ведущие
к ночи без рассвета.
   Илен.
   Джина.
   Это был вовсе не простой выбор. Точнее, реального выбора не
было. Скотт прекрасно знал, что никогда не поверит всем сердцем
в Свободные Отряды. Всегда где-то глубоко в нем самом будет
горько посмеиваться дьявол.
   Плеск волн усилился.
   Все это было неразумно, а его рассуждения - сентиментальны,
безумны, глупы и слащавы.
   Но теперь Скотт знал, что не собирается возвращаться к Илен.
   Конечно, он был глупцом.
   Но вместе с тем - солдатом.