Генри  КАТТНЕР

                              ИСТОЧНИК МИРОВ

                                    1

     Из окна отеля Клиффорд Сойер  мог  видеть  огни  Фортуны,  горящие  в
полярной мгле: мелкую  россыпь  огней  шахтерского  лагеря,  голубые  огни
больницы, ярко-желтые огни домов и офисов. Отсюда он не мог видеть  шахту,
но  зато  ощущал  ее  присутствие.   Глубокие,   равномерные,   почти   не
воспринимаемые органами чувств удары никогда не прекращались.  И  днем,  и
ночью, вот уже семнадцать лет, с тех пор как в 1958 году открылась  шахта,
под полярной шапкой работали насосы. Многим нужна  была  урановая  руда  и
правительство тоже хотело получить свою долю.
     Он  увидел  отраженную  в   стекле   девушку,   которая   нетерпеливо
шевельнулась. Он повернулся к ней, думая, что никогда не видел глаз  такой
формы и цвета, как у Клей Форд. В ней было что-то экзотическое,  и  сейчас
он пытался вспомнить, что же он прочел о любопытном прошлом этой  девушки,
когда копался в архивах Королевской Комиссии по атомной энергии в Торонто.
Она два месяца назад получила в наследство половину урановой шахты.
     У нее были  блестящие  волосы  цвета  жженого  сахара,  гладкий  лоб,
круглые глаза  глубокого  голубого  цвета.  Сойеру  очень  нравилось,  что
передние зубы у нее  чуть  виднелись  из-под  губы.  В  этом  было  что-то
манящее, соблазнительное, что заставляло его вспомнить о  Лизе  Болконской
из "Войны и мира", у которой прелестная маленькая губка тоже была  коротка
и не прикрывала передних зубов. Форма  скул  Клей  Форд  и  то,  как  были
посажены на ее лице глаза, завораживали его. Он еще никогда не видел таких
лиц, а опыт у него в этой области был большой.
     Сойер улыбнулся ей. У него были очень  белые  зубы,  очень  загорелое
лицо, а волосы и глаза были чуть светлее его кожи.  Он  излучал  атмосферу
человека, находящегося в полном согласии  с  жизнью  и  знающего,  что  он
всегда сможет приспособиться к новым условиям, если таковые возникнут.
     - Я сделаю все, что смогу, - сказал он, пытаясь оценить тот  странный
акцент, с которым говорила эта необычная девушка. - Правда,  у  меня  даже
нет пистолета. Обычно  я  работаю  с  вычислительными  машинами,  а  не  с
револьверами. Может быть вы расскажете мне побольше. Председатель Комиссии
не послал бы меня сюда, если бы не был уверен, что я сумею  разрешить  эту
проблему по-своему. Вы сказали - привидения?
     - Да, привидения, - твердо сказала девушка  с  тем  же  еле  заметным
странным акцентом, который действовал на Сойера так, как действует  старая
мелодия, которую не можешь вспомнить. - Они уменьшают наши доходы. Шахтеры
отказываются работать на некоторых уровнях.  Наши  химики  докладывают  об
уменьшении процентного содержания урана в руде.
     Она шевельнула пальцами и встревоженно посмотрела на него.
     - Шахта заколдована. Я не сошла с ума, мистер Сойер,  но  я  уверена,
что мой партнер очень хотел бы, чтобы вы так подумали. Этот человек  хочет
закрыть шахту. Я думаю... - она сжала ладони  и  испытующе  посмотрела  на
Сойера. - Я знаю, что говорю, как сумасшедшая, - сказала она, - но  кто-то
хочет убить меня.
     - Вы можете это доказать?
     - Могу.
     - Хорошо. А что касается закрытия шахты, то я не думаю, что  Комиссия
позволит это. Так что если вы беспокоитесь о...
     - У Комиссии не будет выбора, если в руде не будет урана.  -  Девушка
помолчала. - В конце концов правительство финансирует  шахты  только  пока
они дают прибыль.  А  Альпер...  -  она  замолчала,  глубоко  вздохнула  и
встретила спокойный взгляд Сойера.
     -  Я  боюсь  его,  -  сказала  она.  -  Он  очень  странный   старик,
полусумасшедший. Он  что-то  нашел  в  шахте.  Вернее,  кого-то...  -  Она
замолчала и неуверенно улыбнулась. -  Это  бессмысленные  слова.  Но  ведь
пленка  не  солжет,  да?  Ведь  пленка,  отснятая  в  шахте,  может   быть
свидетельством?  Вот  почему  я  и  вызвала  вас,  мистер  Сойер.  Я  хочу
прекратить все до того, как мы с Альпером сойдем с ума. На Восьмом  уровне
есть женщина, или тень женщины. О, я понимаю, как это звучит!  Но  я  могу
показать вам ее.
     - Привидение? - поинтересовался Сойер. Он внимательно смотрел на нее,
стараясь думать о ее словах. Верить или  не  верить  словам  было  еще  не
время.
     - Нет. Она похожа на... - она задумалась и неуверенно сказала: -  Она
похожа на колосья.
     - Колосья, - задумчиво повторил Сойер. - Понимаю. А вы  не  считаете,
что он встретил одну из женщин Фортуны в шахте?
     - О, нет. Я знаю всех женщин Фортуны. Кроме  того,  это  не  реальная
женщина. Через минуту вы поймете, что я имею в виду. Альпер  запретил  мне
спускаться на Восьмой уровень. И шахтеры тоже там не работают. Но  сам  он
спускается туда и говорит  с  этой...  этой  тенью  женщины.  А  когда  он
возвращается, он... он пугает меня. Теперь я боюсь ходить одна. Я взяла  с
собой двух мужчин, когда проверяла камеру на  Восьмом  уровне.  Может  это
смешно, бояться такого старика, как Альпер. Ведь он даже не  может  ходить
без трости. Но...
     - Нет, - осторожно сказал Сойер. - Вы совершенно  правы  относительно
Вильяма Альпера. Он может быть опасен. У нас на него большое досье. Раньше
ему бы не позволили появляться возле шахты,  пусть  даже  она  принадлежит
ему. Альпер  все  еще  находится  в  списке  потенциально  опасных  людей.
Частично потому, что он опытный инженер, частично из-за его странностей.
     - Я знаю, - девушка кивнула. - Он странный человек. Я не  думаю,  что
он когда-нибудь проиграл в чем-нибудь за всю жизнь.  Он  убежден,  что  он
единственный человек в мире, который всегда во всем прав. Он решил закрыть
шахту, и когда я говорю нет, это сводит его с ума. У него навязчивая  идея
власти, мистер Сойер. Сейчас его воле подчиняется столько  людей,  что  он
считает себя  таким  же  твердым  и  непреклонным,  как  закон  всемирного
тяготения.
     - Он стал стар, - сказал Сойер. - И  это  его  страшит.  Многие  люди
примиряются с возрастом, но я сомневаюсь, что Альпер сможет это сделать.
     - Он вовсе не такой старый, - сказала Клей Форд. - Просто он  изнурял
себя всю  жизнь.  То,  что  он  сейчас  делает  и  с  другими.  Теперь  он
расплачивается за это, и это приводит его в ярость. Я думаю, что он сделал
бы все, что угодно, лишь бы вернуть себе молодость. И кажется, он  думает,
что  у  него  есть возможность  для этого,  мистер Сойер.  Эта  женщина...
тень...  с которой он  встречается в шахте,  играет на  этой струнке.  Она
может заставить его сделать все.  И кажется, она хочет избавиться от меня.
     Сойер смотрел на девушку немигающим взглядом.
     - Эта женщина в шахте, - сказал он, - заставляет меня задать вам один
личный  вопрос,  мисс  Форд.  Странная  женщина,  появившаяся  ниоткуда  в
шахте... Именно это вы имели в виду, когда говорили, что что-то произошло?
     - О, боже! - сказала Клей Форд несчастным голосом.
     -  Я  пытаюсь  понять  ваш  акцент,  -  продолжал  Сойер  с  холодной
решимостью. - Не можете ли вы сказать мне, мисс Форд, в  какой  стране  вы
родились?
     Она резко вскочила, оставив в кресле свое меховое пальто с капюшоном,
и начала расхаживать по комнате. Затем резко повернулась к нему.
     - Вы все великолепно знаете, - сказала она. - Не нужно валять дурака.
     Сойер улыбнулся и покачал головой.
     - Я знаю, но не верю в это, - сказал он. - Естественно,  председатель
Комиссии приказал провести полное  расследование,  когда  вы...  появились
здесь, но...
     - Я не знаю, кто я, - сердито сказала девушка. - Я не знаю, откуда я.
Что я могу сделать, если у меня акцент? Я же не специально говорю так. Как
бы вам понравилось, если бы вы однажды утром проснулись с полной  амнезией
в урановой шахте, о которой вы никогда  раньше  не  слышали,  и  не  имели
понятия, кто вы  и  как  сюда  попали?  -  Она  обхватила  себя  руками  и
вздрогнула. - Мне это очень не нравится, но я ничего не  могу  поделать  с
этим.
     - Если бы вы исчезли с урановой шахты, чтобы появиться в...  -  начал
Сойер.
     - Я здесь ни при чем!
     - ...мы бы сейчас не ощущали растерянности, -  невозмутимо  продолжал
Сойер. - Мы бы тогда не  очень  старались  найти  какое-нибудь  объяснение
тому, что произошло с вами. Но мы до сих пор ничего  не  знаем  о  вас.  Я
боюсь, что никогда не узнаем.
     Она покачала головой.
     - Все, что я помню, это пробуждение в сырой  шахте.  Я  знала  только
свое имя - Клей. Старый Сэм Форд нашел меня,  заботился  обо  мне  и  даже
удочерил меня, хотя тоже не имел понятия, откуда я. - Голос ее  смягчился.
- Сэм был очень добрый, мистер Сойер.  И  такой  одинокий.  Он  ведь  один
занимался шахтой. Альпер финансировал ее, но никогда не  появлялся  здесь,
пока старый Сэм не умер.
     - Может быть, мисс Форд, - предположил Сойер, -  вы  связываете  ваше
собственное появление в шахте с появлением этой странной  женщины?  Другая
женщина, подобная вам, которая...
     - О, совершенно не похожая на меня! - мгновенно возразила девушка.  -
Она одна из Изверов, а они боги.
     Затем, увидев изумленный взгляд  Сойера,  она  ладонью  закрыла  рот,
затем ахнула и спросила:
     - Почему я сказала это? Откуда  я  узнала?  Подождите,  подождите,  я
кажется начала вспоминать. Это слово - Извер. Оно что-нибудь  означает  на
английском?
     - Я никогда не слышал его. Постарайтесь вспомнить.
     - Я не могу.  -  Клей  замотала  головой.  -  Оно  исчезло.  Когда  я
появилась здесь, я изучила английский. Во  сне,  с  помощью  магнитофонных
лент. Но этого слова я не знаю, оно не английское. Оно часть моих  слов...
О, это чепуха. Перейдем к фактам. Я могу кое-что доказать.
     Она закатала рукав блузки, морщась отклеила  от  кожи  липкую  ленту,
которая держала магнитную кассету с пленкой.
     - Вы не представляете себе, как это было трудно, - сказала она.  -  Я
спрятала  камеру  в  Восьмом  уровне,   тщательно   замаскировала   ее   и
заэкранировала от радиации. Но  даже  это  не  помогало,  когда  приходили
привидения. Кажется, они сделаны из радиации.  Пленка  чернела  полностью.
Но... впрочем, подождите.
     Она прошла через комнату, достала из шкафа маленький проектор.
     - Поверните ту картину. На обратной стороне - экран. Вы видите, что я
все приготовила. С тех пор, как я вытащила пленку из камеры, я ни разу  не
выпустила ее из рук. Я все делала сама. Благодарю бога, что Альпер  ничего
не знает. Я не хочу, чтобы он знал о том, что я обращалась к вам,  пока  я
не предоставлю достаточно доказательств, чтобы защитить себя.
     Она щелкнула выключателем. Белый луч скользнул по стене и заплясал на
экране. На белом квадрате появились темные стены. Внезапно  Клей  спросила
почти истерическим голосом:
     - Мистер Сойер, вы ни разу не спросили меня о привидениях. - Верно, -
ответил Сойер. - Не спросил.
     - Потому что вы не верите мне? Но это правда! Они выходят из  камней.
Я думаю, что именно поэтому мы их  редко  видим.  -  Теперь  она  говорила
торопливо, как безумная. - Неужели вы не  понимаете?  Сколько  под  землей
шахт? Это просто случайность, что они попадают в шахты. И люди  видят  их,
как... как вспышки пламени...
     На экране что-то сверкнуло.
     Девушка неуверенно засмеялась.
     - Это не привидения. Просто вспышка. Смотрите. Начинается.
     Луч двигался по камню,  по  его  влажной  и  сверкающей  поверхности,
испещренной следами буров и отбойных  молотков.  Вот  к  мерному  жужжанию
насоса прибавился другой звук - звук тяжелых  шагов  человека  и  звяканье
трости о камни. На экране появилась фигура, еле различимая во мраке. Сойер
насторожился. Маленький квадрат экрана вдруг стал для него реальностью. Он
услышал знакомый грубый голос Альпера, который повелительно звал кого-то:
     - Нете! Нете! - и весь  туннель  наполнился  многократно  отраженными
звуками его голоса.
     - Смотрите! - прошептала девушка. - Слева... видите?
     Это было похоже на отражение от камня. Только на  те  камни  свет  не
падал и отражаться было нечему. Это было похоже на женщину, очень  высокую
и стройную женщину, склонившуюся к Альперу, которого почти не было  видно,
с нечеловеческой грацией и гибкостью. Но  вот  зазвенела  вода,  закапала,
заструилась по камням - нет,  это  был  смех  женщины  -  чистое  серебро,
холодный, нечеловеческий, как и ее движения.
     Послышался голос. Но не голос Альпера. Голос был похож на музыку.  Он
говорил на английском, но со странным акцентом.  Точно  таким  же,  как  у
Клей, понял Сойер. Он искоса взглянул  на  девушку,  но  она  не  отрывала
взгляда от экрана. Губы ее приоткрылись и стали видны прелестные зубки.
     Слова были неразличимы. Эхо и  смех  мешали  воспринимать  их.  Кроме
того, сама женщина то появлялась, то пропадала, и голос пропадал вместе  с
нею.
     Но вот заговорил Альпер. Он почти кричал и отчаяние слышалось  в  его
голосе.
     - Нете? Ты здесь?
     Смех, как музыка, чистый и звенящий.
     - Нете, ты опоздала! Ты на три дня опоздала. Ты думаешь, я могу долго
обходиться без энергии?
     Мягкий сильный голос, подобный музыке, беззаботно ответил:
     - Кто думает о тебе, старик? Кому интересно, сколько ты проживешь? Ты
убил девушку?
     - Я не могу убить ее, - сердито ответил Альпер. Луч  камеры  следовал
за ним, когда он двигался. - Ты не понимаешь. Если я сделаю  это,  у  меня
будут большие неприятности. И кто тогда будет поставлять  вам  руду?  Если
она умрет, я даже могу потерять шахту. У  меня  есть  хорошая  идея,  и  я
сейчас работаю над ней. Еще несколько дней...
     - Кого беспокоит, если умрет Хом? - перебил музыкальный голос. -  Она
только Хом. Она ничего не стоит, как и ты, старик. Почему я трачу на  тебя
время?
     - Я же говорю, что у меня есть идея! Дай мне неделю! Дай мне  наконец
энергию, и я установлю контроль над шахтой. Я закрою ее.  Я  клянусь,  что
закрою ее насовсем и продам ее вам. Только дай мне энергию, Нете! Я говорю
тебе, что я почти...
     - Нет, - ответил музыкальный голос.  -  Хватит.  Я  устала  от  тебя,
старик Хом. Я сама покончу с девчонкой.
     Альпер рванулся вперед и теперь на экране  была  только  его  широкая
спина. Ноги его шаркали, трость звенела по камням.  Отчаяние  было  в  его
голосе.
     - Мне нужна  энергия!  -  кричал  он.  Стены  отражали  его  голос  и
создавалось впечатление, что  они  сами  кричат:  -  Энергия!  Энергия!  -
хвастались тем, что находится в них: - Мне нужна энергия, Нете!
     - Хватит, - безжалостно ответила Нете. - Пока ты не  убьешь  девушку,
ты ничего не получишь.
     - Если бы  ты  понимала,  -  горько  сказал  Альпер.  -  Если  бы  ты
когда-нибудь вышла на поверхность, ты поняла бы меня. Кто ты, Нете? Что ты
такое?
     Холодный звенящий смех заполнил туннель.
     - Спроси меня об этом через  три  дня,  -  сказала  тень.  -  Богиня,
богиня... О, возвращайся, старик, и делай, что хочешь, но ты  не  получишь
энергии, пока не убьешь девушку.
     - Нет! - закричал Альпер. - Нете, мне нужна энергия! Я  не  могу  без
нее ничего сделать! Нете!
     Высокая  тень   склонилась   над   ним,   нечеловечески   грациозная,
расплывчатая во мраке, со смехом, похожим на звук падающей воды, стекающей
с камней.
     - Гуд бай, старик, - сказала она. - Ты ничего больше не получишь.
     Тень растаяла, и Альпер бросился туда, где она только что стояла. Его
отчаянный крик бесконечным эхом разнесся по туннелю. Луч фонаря прыгал  по
стенам, отыскивая тень женщины.
     Затем пленка кончилась. Изображение погасло и  остался  только  белый
квадрат на стене.
     Сойеру  понадобилось  время,  чтобы  вернуться  в   реальность.   Еще
несколько секунд он оставался в туннеле, слыша ухание насоса и звон капель
воды. Впечатление было настолько полным, что  он  не  сразу  осознал,  что
находится в комнате отеля и на него смотрит девушка по  имени  Клей  Форд.
Смотрит встревоженными голубыми глазами.
     - Ну? - спросила она нетерпеливо. - Что вы скажете?
     Сойер бросил на нее быстрый взгляд,  затем  подошел  к  окну  и  стал
смотреть на огни Фортуны, сияющие в полярной  ночи.  Он  достал  сигарету,
закурил ее, выпустил голубой дым в стекло.
     - Я скажу, что думаю об этом. Совсем не то, что  ожидаете  вы.  Я  не
думаю, что какое-то таинственное  создание  из  другого  мира  уговаривает
Альпера продать душу.  Но  пленка  действительно  интересна.  Председатель
Комиссии будет заинтригован. Но вполне возможно, мисс Форд, что нас кто-то
дурачит.
     - Этого не может быть, - горячо заговорила девушка. - Я  ни  разу  не
выпустила пленку из рук. Но... хватит об этом.  Кто  такая  Нете?  Что  вы
думаете?
     - Я думаю,  что  кто-то  хочет  получить  контроль  над  шахтой.  Это
очевидно. Есть страны, которые хотели бы заполучить больше урановой  руды.
Это просто хитроумная  инсценировка,  чтобы  сыграть  на  навязчивой  идее
старика. Вы помните, что говорил Альпер об энергии?
     Девушка покачала головой.
     - Я ничего не понимаю. Но  кажется,  что  я  кое-что  вспоминаю.  Это
происходит краткими вспышками, как будто на мгновение открывается какой-то
экран у меня в мозгу. Но Нете... - она вздрогнула. - Нете меня пугает.
     - Это единственная из пленок, которую вы засняли и на которой  что-то
получилось? - спросил Сойер.  -  Я  хочу  вернуться  в  Торонто  со  всеми
материалами. Я верю, что вы в опасности.  Значит,  я  должен  действовать,
чтобы  обеспечить  вашу  безопасность.  В  данном  деле,  кажется,   много
интересных возможностей.
     - У меня заряжена и установлена еще одна пленка, - сказала девушка. -
Может мне забрать ее?
     - Это было бы очень интересно.  Но...  там,  на  Восьмом  уровне,  не
опасно для вас?
     - Я никогда не хожу одна, - сказала она, заворачиваясь в меха.  Сойер
помог ей накинуть пальто.
     - Я пойду, - сказала она. - Мне хотелось бы взглянуть на...
     Дверь вдруг затряслась под  градом  ударов.  И  чей-то  грубый  голос
прокричал:
     - Открывайте дверь!

                                    2

     Сойер бесшумно подошел к  проектору,  вытащил  пленку,  смотал  ее  в
кассету и сунул в карман.
     - Это Альпер! - сказала Клей, безумным взглядом обшаривая комнату.  -
Он не должен видеть меня здесь! Он не должен знать!
     - Успокойтесь, - сказал Сойер. Он достал ключи  на  кольце.  -  Я  не
люблю квартир с одним входом. Я выпущу  вас  отсюда  незаметно.  Подождите
меня. я не хочу, чтобы вы пошли в шахту одна. Вы понимаете?
     - Да, да, - сказала она, натягивая капюшон. - Быстрее!
     Снова раздался стук, от которого задрожали стекла.
     - Сойер! - раздался грубый голос. - Вы дома?
     - Иду, - спокойно ответил Сойер. Шепотом он добавил: - Сейчас уходите
и помните, что я сказал.
     Он запер за ней дверь, улыбаясь тому, как поспешно она  покинула  его
дом. Затем он лениво повернулся и  открыл  дверь,  когда  новый  стук  уже
сотрясал ее.
     - Входите, Альпер, - сказал он вежливо и невозмутимо, хотя  лицо  его
выражало напряженное ожидание.
     Человек за дверью заполнил собой весь  дверной  проем.  Мгновение  он
стоял на пороге, опираясь на трость и обыскивая комнату острым взглядом из
-под густых бровей. Он похож на тролля, подумал Сойер. Крепкая приземистая
фигура старого великана, которого годы придавили так, что теперь он не мог
обходиться  без  трости.  Массивное  лицо  прорезали  глубокие  морщины  и
складки. Два маленьких холодных  серых  глаза  смотрели  с  неприязнью  на
Сойера из-под лохматых бровей  и  ресниц.  Голос,  подобный  приглушенному
органу, сказал:
     - Вы помните меня, мистер Сойер?
     Он не стал ждать ответа, а шагнул вперед,  так  что  Сойеру  невольно
пришлось посторониться. Он шел вперед с такой мощью, что казалось,  воздух
сжимается перед ним. Глаза его сверкнули, когда он увидел экран на стене.
     - Дайте мне стул, мистер Сойер, - сказал Альпер, опираясь на  трость.
- Мне нелегко стоять и ходить. Я старый человек, мистер Сойер.  Благодарю.
- Он тяжело опустился на стул, поставив трость между колен. - Я  вижу,  вы
смотрели очень интересный фильм, - сказал Альпер  и  посмотрел  на  Сойера
безразличным взглядом.
     Сойер только сказал:
     - О?
     - Я тоже смотрел, - сказал Альпер. - Это вас не удивляет?  Отель  был
построен еще в то время,  когда  уран  был  материалом  в  высшей  степени
секретным.  Сэм  Форд  и  я  незримо  присутствовали  на   многих   тайных
конференциях, которые происходили в этом отеле. Но ни одна из них не  была
столь важной, как то, что я видел сейчас. - Он перевел дыхание и остановил
на Сойере свой тяжелый взгляд.
     - Я пришел сюда, мистер Сойер, чтобы сделать вам предложение.
     Сойер вежливо улыбнулся.
     - Боюсь,  что  вы  недооцениваете  мои  слова,  -  сказал  Альпер.  -
Позвольте ввести вас в курс дела поподробнее. Я готов предложить вам...
     И он подробно говорил о своем предложении шестьдесят секунд. Когда он
кончил, Сойер снова рассмеялся, очень  вежливо  покачал  головой  и  затем
снова замолчал, выжидая, что будет дальше. Альпер испустил тяжелый вздох.
     -  Молодые  люди  так  глупы,  -  сказал  он.  -  Вы  сейчас   можете
исповедовать идеализм. Но когда вы  достигнете  моего  возраста,  для  вас
многое станет другим. -  Казалось,  он  над  чем-то  задумался.  Затем  он
тряхнул головой. - Мне не хотелось бы делать  это,  но...  -  Он  полез  в
карман, достал какой-то предмет и протянул Сойеру. - Возьмите это. Что  вы
об этом думаете?
     Сойер  осторожно  взял  пальцами  маленький  металлический   диск   с
закругленной нижней частью. Диск был размером с таблетку  аспирина.  Сойер
внимательно рассмотрел его.
     -  Это  мое  изобретение,  -  сказал  самодовольно  Альпер.   -   Это
передатчик, трансивер. Он излучает звук, и он принимает звук. Но  звук  не
простой. Я  не  знаю,  насколько  вы  знакомы  с  системами  коммуникации.
Основным  ограничением  в  таких  системах  являются   собственные   шумы.
Например, мозг человека - это тоже система  коммуникации.  Биение  сердца,
шум от тока крови по артериям и сосудам, шум от дыхания...  Обычно  мы  не
замечаем этих звуков, но их можно услышать.
     Альпер  откинулся  на  спинку  кресла  и  рассмеялся.  Сойер  заметил
неприязнь в этом смехе. Может старик ревнует к молодости?
     - Это и есть такой усилитель, - сказал он.
     Диск начал вибрировать в руке Сойера. Тот посмотрел на руку  Альпера,
которая была в кармане.
     - Это вы заставляете диск вибрировать? - спросил он. Старик кивнул.
     - А почему? - осторожно спросил Сойер, - вы показываете мне это?
     - Честно говоря, - сказал Альпер и  внезапно  усмехнулся,  -  я  могу
сказать правду. Я сделал это для головы Клей Форд. Мне немного не по  себе
от того, что вы видели ту унизительную роль, которую я только что играл на
этой пленке. Вы видели, что я просил то, что мне  необходимо.  Вы  видели,
что я получил отказ. Отлично. Вы также слышали мое заявление о том, что  у
меня есть способ поставить Клей Форд на колени. Это не  пустая  похвальба,
мистер Сойер. Мой передатчик сможет сделать это.
     Сойер посмотрел на него, заинтересованный и встревоженный.
     - Я могу доверять вам, - сардонически сказал Альпер. - Больше, чем вы
предполагаете. Единственное, чем я могу рисковать, это сделкой с тем...  с
той, с кем я говорил в шахте.
     - Неужели она вас  действительно  убедила,  -  сказал  Сойер,  -  что
владеет источником молодости?
     - Вы идиот! - неожиданно резко сказал  Альпер.  -  Что  вы  знаете  о
молодости? Неужели вы думаете, что всякие мумбо-юмбо могут одурачить меня?
Как  вы  думаете,  откуда  приходит  энергия,  которой  вы  брызжете,  все
молодые?!  От Солнца! С помощью фотосинтеза энергия превращается в горючее
для ваших организмов. Эта энергия может передаваться от одного организма к
другому. Ты поверишь мне... позже.
     Есть одно, во что человечество  не  может  поверить.  Мефистофель  не
покупал душу Фауста. Я это знаю. Это Фауст Убедил дьявола,  что  его  душа
представляет ценность, это он заставил купить свою душу. И я хочу  убедить
Нете, что могу быть полезен ей. Я знаю, что она  требует  взамен  энергии,
которая мне необходима. Жизнь Клей в моих руках, и я  могу  устранить  ее,
так что Нете вовсе не нужно убивать ее. Но я не  хочу  смерти  Клей.  Ведь
тогда начнется расследование... и это будет ужасно.
     И вот я разработал для Клей этот передатчик. Но я  вижу,  что  теперь
передо мной встало другое препятствие, и я  приготовился  к  этому.  -  Он
рассмеялся. - Ну что ж, начнем, - сказал он.

     Альпер был очень неуклюжим человеком. Он был стар и слаб, и  то,  что
он сделал сейчас было совершенно невероятно. Он  встал  и  выпрямился.  Он
резко оттолкнул от себя трость, которая зазвенела, катясь по полу.  Тролль
все еще оставался медлительным и неуклюжим, но он уже не был  согбенным  и
старым. Какая-то могучая энергия  преобразовала  его,  пройдя  через  него
подобно электрическому току. Он не стал молодым. Это было  что-то  другое,
менее  естественное,  менее  объяснимое,  что  внезапно  восстановило  его
физические силы.
     Сойер услышал звон трости, но не понял,  что  же  произошло.  Он  был
молод, силен, с хорошей реакцией, но его реакция  не  могла  сравниться  с
неестественной  реакцией  старика.  Прыжок  Альпера  через   пространство,
разделяющее  их,  был  подобен  скачку  электрической  искры  между  двумя
электродами, к которым подали высокое напряжение. Этот прыжок не мог  быть
вызван силами мышц. Никакие мышцы не  могли  бы  сделать  такое.  Огромное
тяжелое тело Альпера привели в  движение  не  мышцы  и  суставы,  а  нечто
другое.
     Трость зазвенела. В это же мгновение тяжелое тело Альпера  обрушилось
на Сойера, отбросив его на несколько футов  и  припечатав  к  стене.  Руки
сомкнулись вокруг его горла. Комната  поплыла  перед  глазами  Сойера.  Он
смутно ощутил, как что-то давит на его череп.
     И вдруг все прекратилось.
     Давление на его череп исчезло, и он уже мог собраться с силами, чтобы
отбросить Альпера. Как только зазвенела трость, мозг Сойера послал  приказ
телу приготовиться, но неожиданный прыжок Альпера произошел до  того,  как
мышцы Сойера приготовились встретить нападение. Теперь  эта  доля  секунды
прошла, и Сойер нанес страшный удар по животу Альпера в тот самый  момент,
когда силы покинули старика.
     Все произошло мгновенно. И кончилось тоже  мгновенно.  И  этого  было
достаточно.
     Альпер согнулся от удара Сойера, беспомощный, как мешок с  мукой.  Он
тяжело опустился на пол, оперся на одну руку и посмотрел из-под  опущенных
густых ресниц на Сойера. Странная улыбка гуляла по его побледневшему лицу.
     - Подай мне трость, - сказал Альпер.
     Сойер массировал горло одной рукой, а второй осторожно ощупывал  свою
голову, самую макушку, куда он испытал странное давление. Он не смотрел на
Альпера. Как только он отбил его нападение, легкое  пощипывающее  давление
на голову, на верхушку черепа, стало его новой проблемой.
     - Подай мне трость, - снова сказал Альпер. -  Сойер!  Иначе  я  научу
тебя прыгать. Ну!
     Как только прозвучало "Ну!", череп Сойера как будто раскололся на две
части.
     Молния проникла в череп, в самую глубину мозга. И  через  пересечение
голубых молний Сойер увидел зловеще улыбающегося Альпера. Он сжал ладонями
голову, чтобы расколотый череп не  развалился  на  части.  И  пока  молнии
сверкали перед его глазами, он не мог ничего делать, кроме как  терпеть  и
сжимать руками виски.
     Но наконец это кончилось. И тогда Сойер поднял старика на ноги. Дикая
ярость владела им, когда он вспоминал о только что пережитых мучениях.
     - Спокойнее! - сказал Альпер. - Спокойнее!  Ты  опять  хочешь  этого?
Подай мне трость!
     Сойер испустил долгий нервный вздох.
     - Нет, - сказал он.
     Альпер вздохнул.
     - Ты нужный человек, - сказал он. - Я могу с легкостью убить тебя.  Я
могу превратить твой мозг в такое желе, что ты вечно  будешь  повиноваться
мне. Но тогда ты не сможешь  приносить  пользу.  Ни  мне,  ни  кому-нибудь
другому. Будь благоразумен, Сойер. Почему бы нам не сотрудничать?  Или  ты
предпочитаешь умереть?
     - Скорее я убью тебя, - сказал Сойер, все еще сжимая голову руками  и
глядя на старика с ненавистью. - Я убью, как только смогу.
     - Ты никогда не сможешь, - сказал Альпер. - Хочешь, я докажу тебе еще
раз?  Это  произойдет  мгновенно,  как  удар  молнии.  И  ты  не   успеешь
притронуться ко мне. Ты ведешь себя глупо,  Сойер.  Я  хочу  поговорить  с
тобой, но сначала подай мне трость. Считаю до трех. И если ты не дашь  мне
трость, ты получишь еще один урок, мой мальчик.
     Сойер стиснул зубы.
     - Нет, - сказал он, и тут же на него обрушился удар грома. Он потерял
разум,  сейчас  им  управляла  только  тупая  решимость  животного  -   не
подчиниться, пусть даже он погибнет. Он знал, что  если  сейчас  поддастся
Альперу, то навсегда станет его слугой, и ни молнии,  ни  дикая  боль,  ни
разрывающийся мозг не могли заставить его отказаться от своего намерения.
     - Нет, - сказал он Альперу и приготовился ко всему, что может  с  ним
случиться.
     - Раз, - сказал Альпер.
     - Нет.
     - Два...
     Сойер бессмысленно улыбнулся и неожиданно для себя самого бросился на
Альпера, стараясь схватить его за горло.
     Молния расколола его голову и  в  ее  пронзительном  броске  растаяла
комната. Последнее, что он видел, это летящий на него пол.
     Когда зрение снова вернулось к нему, он увидел в нескольких футах  от
себя Альпера, который тянулся к трости.  Он  тяжело  дышал  и  смотрел  на
Сойера блестящими спокойными глазами.
     - Ол райт, - сказал Альпер. - Ты совершенный  болван,  Сойер.  Я  сам
взял трость. Ты уже пришел в себя? Я немного перестарался.  Вставай,  бери
стул и садись. Нам нужно поговорить. Прежде всего я хочу сжечь  пленку.  -
Он осмотрел комнату. - Вот эта металлическая корзина мне  подойдет.  Итак,
дай мне пленку, Сойер.
     Сойер с трудом выговорил:
     - Подойди и возьми сам...
     Альпер улыбнулся.
     Легкий дым от сгоревшей пленки растаял в комнате. Сойер, тяжело дыша,
откинулся на спинку кресла и смотрел  на  старика.  Любопытно,  что  после
таких адских мучений у него не осталось никаких последствий. Он чувствовал
себя совершенно нормально. Но мозг  его  начинал  мучительно  болеть,  как
только он вспоминал о том, что ему пришлось пережить - Альпер опять  может
сделать то же самое. О чем это сейчас говорит Альпер?
     - Ты должен понять, что с тобой произошло. Если ты откажешься  делать
то, что я скажу, ты умрешь. Мне  бы  хотелось  сотрудничать  с  тобой,  ты
хороший парень. Ты лучше, чем я предполагал. Я восхищаюсь тобой.  Но  если
ты откажешься, я убью тебя. Ясно?
     - Нет, - сказал Сойер и поднял руку к голове.  -  Неужели  ты  хочешь
оставить меня с этим?
     - Конечно, - ответил Альпер. - Давай, попытайся убрать передатчик. Ты
не сможешь сделать этого, не убив себя. Танталовые электроды  контактируют
с твоим мозгом - через отверстие  в  твоем  черепе,  которое  с  возрастом
зарастает. К счастью, ты еще достаточно молод, и  твое  отверстие  еще  не
заросло. К счастью для меня.
     Сойер опустил руку. Он все еще думал, что если бы смог убить Альпера,
он мог бы избавиться от мучений или, по крайней мере, умер бы сам.  Но  он
решил подождать и послушать, может быть перед ним откроется  лучший  путь.
Тем более, что Альпер был настроен говорить.
     - Может быть я сам не смогу удалить передатчик, - сказал Сойер. -  Но
врачи смогут это сделать.
     - Возможно. Согласись, что это первоклассный прибор.
     - Да, - угрюмо ответил Сойер. - Откуда ты его украл?
     Альпер хмыкнул.
     - Я и сам неплохой инженер. Правда, должен признать, что идея не моя.
Я просто немного усовершенствовал его. Я увидел  возможности,  которых  не
увидел изобретатель. Миниатюрное электрострикционное  устройство,  которое
преобразует давление звука в электрические сигналы и наоборот. О, я  сразу
увидел возможность для усовершенствования. Я просто предположил, что звук,
как  и  свет,  может  отражаться,  может  усиливаться...  Да,  мой   друг,
передатчик воспринимает  звуки,  которых  обычно  не  слышишь.  Принимает,
усиливает и излучает прямо в височную кость, в твой слуховой аппарат. И ты
слышишь звуки, по сравнению с которыми Иерихонские трубы всего лишь шепот.
     Он рассмеялся.
     - Ты знаешь, как действуют ультразвуковые сигналы?  Разбивают  стекло
вдребезги. Сжигают дерево, разрывают человеческий мозг  на  части.  Мистер
Сойер!  Ты  еще  должен  помнить  об  альфа  и   каппа   волнах,   которые
распространяются в мозгу. Я уверен, что мой передатчик усиливает и их.
     Самое главное, что ты не сможешь  избавиться  от  этого.  Теперь  это
твое, так же как дыхание, ток крови, мысли. И никто, кроме тебя, не  будет
слышать сигналов. Так что это безумие  для  тебя,  мой  мальчик.  В  конце
концов ты согласишься делать то, что я прикажу.
     Старик смотрел на Сойера не без  симпатии,  и  рука  Сойера  невольно
сжалась в примитивный кулак.
     - Еще одно, - быстро сказал Альпер. - Не сомневаюсь, что  тебе  очень
хочется убить меня. Не надо. Это ничего не  решит.  Теперь  мы  связаны  с
тобой. Если ты удалишь передатчик или убьешь меня, ты умрешь.
     Кровожадная улыбка скользнула по его лицу.
     -  Мой  прибор  не  только  передатчик.  Он  может  действовать,  как
микрофон. А у меня приемник. - Он похлопал по карману. - Он настроен  так,
что принимает сигналы микрофона. Для тебя, конечно, это не  очень  удобно,
но зато я буду знать все твои разговоры. Так что когда ты пойдешь  с  Клей
Форд в шахту и заберешь пленку, я буду в  точности  знать,  что  будет  на
пленке. Правда, я думаю, что на этот раз там ничего не будет.
     -  Итак,  -  сказал  Альпер,  показывая  всем  видом,  что   разговор
заканчивается.  -  Ты  будешь  сообщать  мне  о  том,   как   дела   будут
разворачиваться дальше. А пока ты сообщишь по радио в Комиссию, что  здесь
просто ложная тревога. Что касается этой девушки - Клей, то для нее  самое
безопасное -  уехать  отсюда.  Если  удастся  доказать,  что  у  нее  были
галлюцинации, то ей понадобится годовой отдых где-нибудь в санатории. И  у
Нете уже не будет необходимости убивать ее. А  она  убьет  без  сожаления,
если Клей будет совать свою голову в пасть льва.  Убьет  бесстрастно,  без
злобы. Безразличие Нете к проблемам людей иногда ужасает.
     - Кто она? - спросил Сойер.
     Альпер помолчал, нахмурился, покачал головой, показывая этим, что  он
знает не больше Сойера.
     - Хватит вопросов, - сказал он. -  Надо  действовать.  В  моих  руках
кнут, и я воспользуюсь им. Если ты сбежишь от меня и  найдешь  возможность
удалить передатчик, - то, что сделал один человек, другой может сломать, -
я смогу убить тебя. Я всегда найду тебя. Сейчас у  меня  мало  энергии.  Я
слишком много израсходовал на тебя. Мне нужно очень  много  энергии,  и  я
получу ее. Но для этого нужно закрыть шахту, как этого хочет  Нете.  Тогда
она выполнит свое обещание. Итак...
     Его холодный взгляд оценивающе скользнул по Сойеру.
     - Ты молод. Ты хочешь  жить.  Верно?  Я  повторяю  свое  предложение.
Думаю, что ты снова скажешь "нет". Но ты должен понять, что  работаешь  на
меня за свою жизнь. Что ты скажешь теперь, молодой человек?
     - Ничего.
     - Совсем ничего?
     - Меня послали сюда делать дело, - спокойно  сказал  Сойер.  -  Может
быть я проиграл. Я и раньше проигрывал. Все проигрывают когда-нибудь.
     - Не все, - с неожиданной гордостью сказал Альпер.
     Сойер пожал плечами.
     - О'кей, - сказал он. - Пусть будет так. Мне не  стыдно  проигрывать,
если дело мне не по зубам. Но когда такое случается со мной, я  знаю,  что
есть кто-то, кто выиграл бы на моем месте. Сейчас Комиссия получит от меня
ответ, что я провел обычную проверку. Однако дело не обычное. И может быть
я уже проиграл. Так что я должен...
     -  Интересно  знать,  как  ты   намереваешься   сообщить   обо   всем
председателю и остаться при этом живым, - ухмыльнулся  Альпер.  -  Если  у
тебя хватит ума, то ты сможешь получить деньги с обеих сторон. И  те,  что
буду платить я, много больше тех, что ты получишь от Комиссии.
     - Это должны быть очень большие деньги, чтобы компенсировать вот это,
- и Сойер показал на свою голову.
     - Я могу удалить передатчик, - сказал Альпер. Он  явно  ждал  реакции
Сойера и, не обнаружив ее, разочарованно продолжил: - Даже  если  я  удалю
передатчик, я все равно буду чувствовать себя в безопасности. Кто  поверит
твоему рассказу? Однако я уверен, что мы с тобой будем сотрудничать.
     Сойер задумчиво произнес:
     - Как же ты удалишь передатчик? Ты же сказал,  что  он  прирастает  к
кости.
     - О, это потребует не одну неделю. А если я отключу  энергию,  то  ты
можешь удалить передатчик, не совершив самоубийства. Да, я могу  отключить
энергию. Выключатель у меня в кармане. Но на его изготовление  я  потратил
больше времени, чем на изготовление передатчика. Так что и не надейся, что
если  тебе  удастся  завладеть  моим  контрольным  устройством,  ты  легко
разгадаешь секрет выключателя. Самому Гудини не удалось бы это. Так что  я
полагаю, ты будешь во всем подчиняться мне. Тебе придется  подчиниться,  -
Альпер улыбнулся, - или ты умрешь.
     Они смотрели друг на друга, как бы  выжидая,  что  дальше  предпримет
противник. И вдруг на улице завыла сирена, от звука  которой  задребезжали
стекла.
     Оба повернулись к окну.  Сирена  выла  не  переставая,  чей-то  голос
разносился по всему поселку, тысячекратно усиленный громкоговорителями.
     - Тревога на Восьмом уровне! - гремел  в  морозном  воздухе  полярной
ночи голос. - Тревога на Восьмом уровне!
     Альпер фыркнул, повернувшись к Сойеру.
     - Эта дурочка, - сказал он. - Она спустилась в шахту! Несмотря на все
мои предупреждения, она спустилась и теперь Нете разделалась с ней!

                                    3

     Как  во  сне  пробирался  Сойер  сквозь  сумятицу  улиц  Фортуны   за
сгорбленной, закутанной в меха фигурой Альпера  по  направлению  к  шахте.
Вдали он видел ледяную гладь озера Литл Слейв, в которой отражались вечные
огни Фортуны. Поселок был маленьким населенным  островком,  посаженным  на
верхушку земного шара, как передатчик был всажен в макушку Сойера. Он  был
таким же инородным здесь.
     Они шли, спотыкаясь и скользя, по деревянным мостовым. В  Фортуне  не
было улиц. Все дома и  учреждения  в  поселке  были  связаны  между  собой
деревянными мостками. Здесь не было земли. Здесь ничего  не  росло,  кроме
поселка. Ни одна дорога не вела сюда.  Здесь  был  конец  мира,  и  вечное
молчание сомкнулось над ним. Иногда голоса людей нарушали это молчание, но
затем тишина снова смыкалась над поселком.
     Скользя, захлебываясь ледяным ветром, Сойер спешил  за  Альпером.  Со
всех сторон к шахте спешили люди. Альпер бесцеремонно  распихивал  их,  не
отвечая на встревоженные  вопросы.  Они  прошли  мимо  дизельной  станции,
которая давала  энергию  поселку,  освещала  дома,  приводила  в  действие
насосы, качала воду из озера Литл Слейв, поднимала руду из шахт.
     Наконец они прошли  мимо  последних  бараков,  где  жили  шахтеры,  и
подошли к стволу шахты.
     Альпер  протолкался  через  возбужденную  толпу  людей.  Сирена   уже
умолкла, и голос из громкоговорителя перестал разносить по улицам  поселка
тревожную  весть,  но  здесь  шум   не   прекращался.   Люди   возбужденно
переговаривались, предсказывая катастрофу на шахте.
     - Снова привидения! - услышал Сойер чьи-то слова. -  Они  выходят  из
стен в шахты!
     - Мисс Форд спустилась вниз, - сказал кто-то.  -  Привидения  утащили
мисс Форд.
     Альпер пробрался мимо них. У него  была  только  одна  цель  -  и  он
устремился туда. Сойер, войдя вместе с ним в лифт, с любопытством подумал,
что сейчас желание у них одно: ни тот, ни другой  не  хотели,  чтобы  мисс
Форд погибла.
     В шахте всегда  было  шумно.  Буры,  отбойные  молотки,  вагонетки...
Голоса людей, разносящиеся  по  туннелям.  Бесконечные  шумы.  Все  работы
сейчас прекратились. Лифт опускался вниз, проходя мимо уровней,  и  каждый
раз Сойер видел встревоженные лица под лампами, горящими на касках. Буры и
отбойные молотки были забыты. Они  стояли  возле  стен,  где  поблескивали
прожилки руды, богатой руды, подумал Сойер, если бы привидения не воровали
из нее уран.
     - На Восьмом уровне привидения роятся, как пчелы, -  крикнул  кто-то,
когда лифт  проходил  мимо  очередного  уровня.  Альпер  только  кивнул  и
хмыкнул. Он ухватился за руку Сойера и теперь всем своим  телом  висел  на
нем. Когда лифт остановился, он прошептал Сойеру,  нервно  и  взволнованно
дыша:
     - Не пытайтесь что-либо сделать, я предупреждаю, Сойер.  Помоги  мне,
совсем не осталось энергии.
     - Как ты выкрутишься из этого? - спросил Сойер. - Ты  сделал  ошибку,
Альпер. Если что-нибудь случится с мисс Форд, начнется расследование. Тебе
будут задавать щекотливые вопросы. Моя смерть  тебе  не  поможет.  Она  не
спасет тебя.
     - Оставь это мне, - прошипел Альпер. - Делай, как тебе сказано. Идем.
     Они вышли на Восьмой уровень  в  толпу  бледных  возбужденных  людей.
Голоса здесь звучали  глухо,  давление  воздуха  было  слишком  сильным  и
барабанные перепонки чувствовали  это.  Сойер  ощутил  совсем  неожиданный
здесь запах озона.
     - Они пошли туда, - сказал один из шахтеров и, когда Сойер  и  Альпер
вышли из лифта, добавил: - Вот Джо, мистер Альпер. Он был с ней.
     - Что случилось? - резко спросил Сойер. Шахтеры  заволновались.  Лучи
их фонарей запрыгали по  мокрым  стенам  шахты.  Один  из  шахтеров  вышел
вперед.
     - Я и Эдди спустились вместе с мисс Форд, - сказал он.  -  Она  ждала
здесь. Вокруг никого не было. Мы не работаем  на  Восьмом  уровне,  потому
что... мы не работаем здесь. Мисс Форд послала Эдди за камерой.
     Какой-то звук сзади заставил всех оглянуться. Туннель уходил во  тьму
и затем поворачивал. Из-за поворота были видны вспышки света,  которые  то
появлялись, то пропадали.  Казалось,  что  сам  воздух  в  шахте  зазвенел
тысячью невидимых колокольчиков. Запах озона стал сильнее.
     - Продолжай, - сказал Альпер. - Продолжай, я тебя слушаю.  -  Шахтеры
расступились перед  ним.  Сойер  почувствовал,  что  рука  Альпера  крепче
сжимает его локоть. Все нервы его были напряжены до предела.
     - Эдди скрылся за тем поворотом, - говорил шахтер. - Простите, мистер
Альпер, дальше я не хочу идти. - Он встал на  месте,  и  было  видно,  что
никакая сила не заставит его продолжить путь туда,  во  тьму.  -  Говорить
больше нечего. Эдди вдруг закричал. Затем появились привидения...  Вернее,
сначала появились вспышки, потом закричал Эдди. Мисс Форд сказала, что нам
нужно идти и забрать пленку и камеру. Мы... она пошла впереди. И тут  Эдди
испустил ужасный крик и замолк. Мисс Форд была уже у поворота.  Я  побежал
обратно и поднял тревогу, - голос шахтера был виноватым.
     - Мисс Форд кричала? - спросил Сойер.
     - Нет, сэр. Ни звука.
     Альпер хмыкнул и пошел впереди, к повороту, где во тьме вспыхивали  и
гасли огни. Наступила тишина. Шахта поглотила Клей Форд и шахтера по имени
Эдди. Казалось, только огни были видимы  в  этом  подземелье.  Шахтеры  со
страхом смотрели на двух человек, которые шли по туннелю, а затем скрылись
за поворотом. И никто не пошел за ними.
     - Сойер, - прошипел Альпер, всем телом опираясь на  его  руку,  когда
они медленно шли вперед. - Предоставь все мне. Ничего не предпринимай сам.
Я запрещаю тебе. Понял? Я все время буду держать руку на блоке  управления
передатчиком. Одно нажатие, и я убью тебя. Я думаю, что  девушка  в  руках
Нете. Мне хотелось бы сохранить ей жизнь, если удастся, но...
     Он не договорил. Было  и  так  ясно,  что  Нете,  с  ее  таинственным
источником энергии, убьет их, если дело дойдет до столкновения.
     Они шли по туннелю. Странные  огни  мерцали  в  камнях  стен.  Альпер
упрямо шел вперед, Сойер поддерживал  его.  Запах  озона  тяжело  витал  в
воздухе...
     Затем они увидели привидения.
     Мертвый человек лежал  на  сыром  полу  туннеля  сразу  за  следующим
поворотом. И над его телом то поднимались в воздух, то опускались крылатые
мерцающие  огни.  Сойеру  показалось,  что  перед  ним  внезапно  открылся
бескрайний мир. Запах озона щипал ноздри, сильный порывистый  ветер  гулял
по тоннелю.
     Крылатые огни были как бы расщеплены на два. Они действительно похожи
на колосья, подумал Сойер. Весь воздух был наполнен ими. Слабый  тревожный
свет их едва пробивал тьму туннеля. Они были прекрасны. Они  были  ужасны.
Они танцевали как грифы над трупом. То ныряли к нему,  то  снова  взмывали
вверх.
     Альпер остановился. Сойер почувствовал трепет  этого  дряхлого  тела,
когда тот сильнее оперся на его руку.  Затем  он  громко  сказал  дрожащим
голосом:
     - Нете! Нете, ты здесь?
     Знакомый ручеек смеха раздался во тьме туннеля. Это был  единственный
звук в  ответ.  Но  когда  Альпер  Услышал  его,  он  глубоко  вздохнул  и
решительно пошел вперед,  стараясь  не  поворачиваться  спиной  к  крыльям
света.
     Сойер тихо спросил:
     - Что это? Ты знаешь? Они могут убить человека?
     - Я не знаю. Я не хочу знать. Быстрее. Нете здесь,  и  я  могу  снова
получить энергию, снова стать молодым. Быстрее!
     Сойер колебался. Он подумал: "Это мой шанс! Если он получит  энергию,
тогда будет поздно. А сейчас, пока я еще зачем-то нужен ему..."
     И  не  закончив  свою  мысль,  он   резко   отпрыгнул   от   Альпера,
освободившись от его веса, и размахнулся правой рукой, чтобы нанести удар,
который бы в случае успеха освободил бы его от тирании старика.
     "Последний шанс, - подумал он в этот момент. - Может он  лжет.  Может
нет.  Во всяком случае,  я заберу у  него  контрольное  устройство.  Может
быть..."
     Гром  и  молния  возникли  в  самой  середине  его  черепа,   туннель
закрутился перед ним в бесконечную спираль, сверкающую огнями, из  которых
не все были привидениями. Тяжелая рука Альпера стиснула его кисть  еще  до
того, как он пришел в себя.
     - Идем! Быстрее! Не нужно больше таких выходок. У нас нет времени!
     Шатаясь и спотыкаясь, Сойер  позволил  тащить  себя  дальше.  Круглые
огоньки порхали вокруг них некоторое время,  а  затем  снова  вернулись  к
трупу шахтера и продолжили бессмысленный танец над ним. Альпер  тащил  его
дальше, во тьму туннеля.
     Постепенно туннель стал расширяться. Снова появился свет.  Светящийся
круг на стене, как луч прожектора. И в круге света неподвижно стояла  Клей
Форд, повернувшись спиной к камням и глядя перед собой во тьму.
     Сойер посмотрел, встряхнул головой, снова присмотрелся. Свет  исходил
из  камня.  Клей  стояла  неподвижно.  Глаза  ее  были   открыты,   голова
запрокинута, руки распростерты и прижаты к камню.  Сойер  внезапно  понял,
что она неподвижна не по собственному  желанию,  что  она  отчаянно  хочет
вырваться. Но не может.
     Она стояла и рвалась из светящегося круга, но не могла сдвинуться  ни
на  дюйм.  Только  частое  дыхание,  сверканье  глаз  и  блеск  зубов  под
прелестной верхней губой говорили, что она еще  жива.  Она  кричала,  и  в
голосе ее было отчаяние.
     - Ты не сделаешь этого! - кричала она в глубокую тень. - Ты не имеешь
права! Ты не богиня!
     Сойер автоматически повернул голову, чтобы проследить направление  ее
взгляда. Во тьме что-то шевельнулось. Нете! Неестественно высокая  фигура,
закутанная в тени и держащая их перед собой, как темную вуаль. Через  тени
тускло просвечивало ее лицо. Сойер Пытался и  не  мог  сфокусировать  свое
зрение на ней, на ее фигуре и на ее лице  под  вуалью.  Но  голос  ее  был
ясным, четким, сильным. В нем звучала музыка  небесных  сфер,  недоступных
землянам.
     - Я скоро буду богиней, - говорила Нете. -  Откуда  ты  меня  знаешь,
Хом? Ты ведь Хом! Настоящая Хом,  а  не  землянка.  Как  ты  попала  сюда,
девушка?
     - Я не знаю! Я не знаю! - голос Клей дрожал. - Но  ты  не  богиня!  У
тебя нет Двойной Маски. О, как бы мне хотелось вспомнить...
     Нете внезапно перешла на незнакомый язык, который, на  слух,  состоял
из любопытных звукосочетаний, скорее всего дифтонгов. Она  говорила  очень
быстро. Затем послышался всхлип Клей.
     - Я не понимаю тебя! Я не понимаю! Кто ты? Я не помню! Почему...
     Альпер двинулся вперед, и  Клей  заметила  его  краешком  глаза.  Она
замолчала и попыталась повернуть к нему голову.
     - Нете, - сказал Альпер.
     Голубые глаза Клей старались рассмотреть его.
     - Кто это? Альпер, это вы?
     - Успокойся, Клей, - сказал старик. - Если ты хочешь остаться  живой,
успокойся.
     - Почему жизнь Хома имеет какую-то ценность?  -  язвительно  спросила
Нете. - У меня с тобой все кончено, старик Хом. Я получила девушку.
     - Не делай этого, Нете! - в отчаянии воскликнул  Альпер.  -  Если  ты
убьешь ее, я потеряю шахту. Тогда ты совсем не получишь руды.
     - Жизнь этой девушки имеет  для  тебя  слишком  большое  значение,  -
сказала Нете. - Но на самом деле она ничего не стоит.
     - Ее тело обнаружат! - кричал Альпер.  -  Меня  обвинят  в  убийстве!
Нете, не делай этого!
     - Тело? - презрительно сказала Нете. - Тела  не  будет  здесь.  Но  я
должна задать вопрос девушке до того, как она умрет. Она - Хом. Если бы  я
знала это раньше... но откуда я могла узнать? Все вы, как животные, похожи
друг на друга. И девчонка все время говорила на вашем языке,  пока  ей  не
пришло время умирать. Ну что же, этим она отсрочила свой приговор, так как
я должна понять это, должна узнать, как она прошла через Ворота. Но  я  не
собираюсь... впрочем, это неважно. Я  знаю  безопасное  место,  где  смогу
допросить ее. И тогда мне, пожалуй, не будет необходимости возвращаться  в
ваш мир. Итак, прощай, старик Хом.
     Гибкая длинная фигура наклонилась  вперед,  из-под  вуали  неожиданно
вытянулась  рука,  невообразимо  длинная  и  очень  грациозная.  В  ладони
вспыхнуло сияние. Она держала что-то похожее на золотую полоску  длиной  в
шесть дюймов. Затем она прижала  ее  пальцами  с  двух  сторон  и  полоска
расщепилась, стала копией тех крылатых  огней,  что  порхали  над  трупом.
Золотой  огонь  слепил  глаза.  Держа  полоску  перед  собой,  Нете  стала
приближаться к Клей. И чем ближе она подходила, тем ярче  становился  круг
на стене.
     Альпер с трудом  перевел  дыхание.  Он,  казалось,  задыхался.  Когда
полоска вспыхнула пламенем  в  руке  Нете,  он  содрогнулся  во  внезапной
конвульсии. Затем отшвырнул Сойера в сторону,  вероятно  затратив  на  это
последние силы, и как загипнотизированный пошел к Нете. Его притягивало  к
ней, как магнитом, он не мог сопротивляться этому притяжению.
     - Дай его мне, Нете! - крикнул он сдавленным  голосом,  протягивая  к
ней руки. - Нете, дай мне это! Позволь прикоснуться к нему! Нете! Я...
     Сойер увидел, что рука старика находится далеко от рокового  кармана,
и прыгнул за ним, как пружина. Он сам  не  знал,  что  хотел  сделать,  но
понимал, что Нете - прямой враг, и думал, что если ему  удастся  завладеть
крылатым огнем, который она держит в руке, то возможно,  в  руках  у  него
будет ключ к пониманию всего происходящего, если,  конечно,  это  возможно
понять.
     Все произошло с ошеломляющей внезапностью.
     Его вытянутые руки обхватили высокую, закутанную в  вуаль  фигуру  на
мгновение раньше, чем до  нее  дотянулись  руки  Альпера.  Под  вуалью  он
почувствовал  сверхъестественно  тонкое,  гибкое  и  очень  твердое,   как
стальной канат, тело. Несмотря на изумление,  он  крепко  держал  его.  Он
надеялся удержать его одной рукой, в то  время  как  другой  потянуться  к
крылатому огню. Но удержать ее было так же трудно,  как  легендарную  змею
Мидгард.
     Он услышал ее крик - дикий, яростный, звенящий, как удар гонга, крик,
полный музыки и гнева. Стальной  канат  ее  тела  пришел  в  движение.  Он
извивался в руках Сойера, как змея. Сойер понял, что ему не удержать этого
тела. Но ему уже ничего не оставалось делать. Стиснув зубы, задыхаясь,  он
изо всех сил вцепился в извивающуюся колонну.
     Альпер издал сдавленный крик. Что-то пролетело мимо  лица  Сойера  и,
рассыпая искры, упало на  пол.  Альпер  бросился  туда,  толкнув  на  пути
Сойера. Тот потерял равновесие, и Нете, подобно вихрю,  вырвалась  из  его
рук.
     Альпер, схвативший пламя, преобразовывался на глазах.  Пламя  озаряло
его сиянием и годы стекали с него один за другим.  Тело  его  выпрямилось,
щеки  втянулись,   стали   твердыми.   Глаза   засверкали   фантастическим
торжеством. Он выглядел молодым человеком, сильным и ловким.
     - Вот оно! - кричал он. - Вот откуда исходит энергия!
     - Отдай это мне! - крикнула Нете, бросившись вперед. - Ты не  знаешь,
что делаешь! Ты получишь слишком много энергии, старый Хом. Смотри, Ворота
уже начали открываться! Отдай!
     Альпер отпрыгнул от нее, хохоча как безумный. Сойер теперь видел, что
не молодость преобразила его. Старое  лицо  осталось  старым,  но  исчезли
морщины, дряблость шеи и щек. Старое тело  осталось  старым,  но  энергия,
казалось, истекала из него золотыми струями.
     Нете старалась схватить  обеими  руками  сверкающую  полоску.  Альпер
увернулся от нее и сильно ударил в стену  раскрытыми  огненными  крыльями.
Раздался дикий музыкальный звук, как  будто  камень  ответил  на  удар,  и
светящийся круг стал таким ярким, что на него было больно  смотреть.  Клей
казалась тенью на фоне этого бешеного сияния.
     - Сожми ее, Альпер! - кричала  в  отчаянии  Нете.  -  Сейчас  мы  все
провалимся! Альпер! Сожми Огненную Птицу! Держи ее у себя, но сожми!
     Сам воздух  сейчас  звенел  вокруг  них.  Круг  превратился  во  вход
туннеля, круглый, излучающий сияние, ведущий в длинную, сужающуюся  трубу,
вырезанную во льду...
     Какой-то вихрь подхватил их всех и поволок в туннель. Стены зазвенели
от яростного отчаянного крика Нете. В  воздухе  стояло  гудение  и  свист,
крылатые огни тысячами пролетали мимо  них.  Многие  вылетали  в  туннель,
другие ударялись о стены и медленно угасали...
     Альпер, охваченный ужасом, сжал обеими руками крылатое пламя, но было
уже поздно. Вихрь подхватил их. Их  тащило,  кружило,  мимо  них  мелькали
ледяные стены туннеля, провожая их в бесконечный полет...

                                    4

     Одно мгновение Сойер почувствовал такой холод,  что  ему  показалось,
что молекулы его тела слились и превратились в хрупкие кристаллы.
     Но затем он уже стоял на твердом полу, глядя перед собой  в  длинный,
кольцевой бледно-зеленый туннель, как будто вырезанный во льду. Он был  не
один. Рядом с ним стояла Клей. Ее  ноги  немного  дрожали.  В  трех  шагах
позади стоял Альпер, одной рукой держась  за  стену,  а  другой  судорожно
сжимая свою драгоценность.
     Но не это привлекло внимание  Сойера.  Он  смотрел  на  беспорядочную
толпу других людей. Их было много, и все они быстро уходили  от  Сойера  и
остальных его спутников по длинному туннелю. Все они были  очень  высокие,
тонкие, гибкие. И некоторые из них шли задом  наперед.  Слепые  лица  тупо
улыбались Сойеру.
     Сойер посмотрел на Клей. Глаза ее округлились, и в них был изумленный
вопрос. Он посмотрел на Альпера и увидел то же изумленное выражение. Сойер
нерешительно заговорил.
     - Альпер, ты слышишь меня?
     Голос его глухо прозвучал в туннеле. Альпер  сделал  две  безуспешные
попытки, прежде чем заговорил.
     - Да, я слышу тебя. Где...
     - Где мы? - Сойер опередил его с вопросом. Он  глупо  ухмыльнулся,  а
Альпер с трудом собрался с силами, расправил  плечи,  взглянул  на  них  с
высоты своего роста и внезапно расхохотался торжествующим смехом. Двигаясь
с пугающей легкостью, он отошел от стены зеленого  льда.  Не  за  этой  ли
стеной находится шахта Фортуны?
     - Я не знаю, где мы, - сказал Альпер. - Но  я  знаю,  как  мы  попали
сюда. Вот. - Он разжал руку и золотая полоска  тускло  засветилась  в  его
руке. Толстые пальцы Альпера сжали ее. Плоские  золотые  крылышки  пламени
расправились как лепестки цветка. Языки  пламени  затрепетали,  разгораясь
все сильнее. Альпер ухмыльнулся и ударил полоской по  ледяной  стене.  Она
отозвалась слабым мелодичным звоном.
     Больше ничего не произошло.
     Альпер растерянно улыбнулся и  ударил  сильнее.  Снова  ничего,  хотя
сияние вокруг него становилось все ярче.
     - Сожми ее, Альпер! Сожми ее!
     Они повернулись. И в первый раз ясно, без вуали  увидели  женщину  по
имени Нете.
     Среди этих странных безликих фигур, удалявшихся от них  по  коридору,
одна казалась живой. Остальные двигались, как  будто  в  трансе.  Но  одна
фигура повернула голову и посмотрела на них через плечо. Между  ними  было
футов тридцать. И теперь они поняли тайну этих  бессмысленных  улыбающихся
слепых лиц, повернутых к ним.
     Эти лица оказались масками. Настоящие лица погруженных в транс  людей
смотрели вперед. На затылках  их  были  одеты  слепые  улыбающиеся  маски.
Только Нете старалась повернуться к ним, борясь с какой-то силой,  которая
тянула ее вперед.
     Они увидели ее лицо. Странное, нечеловеческое лицо, полное жизни. Оно
было  узкое,  заостренное  к  подбородку  и  расширяющееся   к   огромным,
блестящим, как у змеи, глазам, полузакрытым тяжелыми ресницами. Рот ее был
похож на узкую алую щель. Уголки рта были  загнуты  вверх  в  полубезумной
улыбке. Такие улыбки изображали у своих мраморных статуй этруски.
     Ее тело, как и тела всех остальных людей, идущих с ней, были не более
человеческими, чем тела людей на  картинах  Эль  Греко.  Удлиненные  линии
тела,  непропорциональные  искажения  придавали  этим  людям   впечатление
уродства и неправильности.
     На Нете тоже была  надета  маска.  И  сейчас,  когда  Нете  старалась
повернуться к ним, Сойер увидел маску в профиль. Но он не мог понять, были
ли волосы у Нете. В ушах ее были серьги в виде дырчатых сфер, в каждой  из
которых светился мягкий огонек. При каждом ее движении на ее щеках  бегала
россыпь огоньков - свет, проникающий сквозь отверстия сфер.
     Она была одета, как все они - в  свободно  спадающую  с  плеч  мантию
бледно-зеленого цвета. Она изо всех сил старалась повернуться к ним.
     - Сожми ее! -  кричала  она.  -  Быстрее!  Вы  не  сможете  вернуться
обратно.
     Воздух уже начал трепетать вокруг них.
     - Сожми ее, Альпер, - сказал Сойер, повернулся и хотел приблизиться к
нему, пройти те три шага, которые разделяли их.
     Но он не смог сделать этого.
     Твердый,  непреодолимый  воздух  сопротивлялся  ему.  Это   было   не
давление, а миллионы мельчайших игл, устремленных на него из  пространства
туннеля.
     - Я уже пыталась, - сказала Клей. - Вернуться невозможно. Даже стоять
на месте трудно. Смотрите, мы уже начинаем двигаться.
     Сопротивляясь увеличивающемуся давлению, Сойер  пытался  задержаться,
но тщетно. Впереди них яростно сопротивлялась Нете. Ее странное лицо  было
полно ярости - а может беспокойства? Поток тащил  ее  и  остальные  фигуры
вперед. Расстояние между  Нете  и  людьми  все  время  увеличивалось.  Она
вытянула руку и крикнула.
     - Альпер! Иди ко мне! У тебя Огненная Птица и  ты  можешь  двигаться.
Отдай ее мне!
     Альпер рассмеялся сумасшедшим смехом. Он сжал полоску и свет  померк,
воздух успокоился. Он с подлинной страстью сжимал Огненную Птицу.
     - Ты лишила меня энергии! - крикнул он удаляющейся Нете. -  Теперь  я
буду сам черпать ее из этого источника. Ты идиотка, если  думаешь,  что  я
верну тебе его.
     - Мне это необходимо! - в отчаянии кричала Нете. - Ты сам не  знаешь,
что делаешь! Неужели жизнь этой маленькой Хом может сравниться с  моей?  Я
не могу уйти без Огненной Птицы. -  В  голосе  ее  послышалась  угроза.  -
Неужели ты думаешь, что когда мы дойдем до конца туннеля, я не смогу убить
тебя и забрать Птицу обратно? Торопись, Хом! Торопись!
     По мере того, как  она  удалялась,  ее  голос  становился  все  более
гулким, так как смешивался с многократно отраженным от ледяных стен эхом.
     - Отдай! - кричала она уже издалека, маленькая фигурка со сверкающими
глазами. - Отдай, и я позволю тебе жить! Но торопись, торопись, пока...
     Одна из  быстро  удаляющихся  фигур,  среди  которых  она  двигалась,
рванулась в сторону и сильно ударила ее  плечом.  Нете  повернула  голову,
чтобы посмотреть вперед, и ее дикий, высокий, полный гнева  крик  разнесся
гулко по туннелю. Эти слепые, погруженные в  транс  фигуры  совершенно  не
обращали внимания ни на нее, ни на ее крики.  Они  просто  увлекали  ее  с
собой в своем движении вперед к концу туннеля.
     Там  колыхались  бледно-зеленые  полупрозрачные  шторы,  похожие   на
утренний туман. В складках этого тумана скрывались по одному, по двое  эти
молчаливые, безразличные фигуры, они выходили в какой-то таинственный  мир
за шторами, куда шел туннель.
     - Альпер! - снова послышался сильный звенящий  звук  голоса  Нете.  -
Альпер! Теперь поздно! Слушай меня! Слушай внимательно! Меня уже  увидели,
и Богиня ждет, чтобы меня схватить. Я буду помогать тебе, если  смогу.  Но
спрячь Огненную Птицу, никому не показывай ее.  Если  ты  хочешь  остаться
живым, спрячь ее, пока я не приду к тебе!
     Внезапно стена тишины оборвала ее крики.  Нете  исчезла,  в  складках
тумана последний раз  ее  большие  блестящие  глаза  взглянули  на  них  с
мольбой.
     Альпер нервно сжал в руке Огненную Птицу: потер лицо  и  с  сомнением
взглянул на Клей.
     - Я... я не понимаю, - сказал он.  -  Мы  спим?  Где  мы?  Клей,  мне
кажется, она думает, что ты... ты знаешь, что произошло?
     Клей сжала руку Сойера. Они  теперь  медленно  двигались,  подчиняясь
мягкому, но сильному давлению  воздуха.  Альпер  сделал  три  шага,  чтобы
догнать их.
     - Это не сон, - нерешительно сказала Клей. Ее  странный  акцент  стал
сильнее. - Мне кажется, что когда мы были на полюсе  в  Фортуне,  это  был
сон, а сейчас я начинаю пробуждаться, возвращаюсь в реальный мир. Мой  мир
- в конце этого туннеля. Хомад - там живет мой народ.  Где...  где  правят
Изверы. Где...
     Она внезапно замолчала, коротко  ахнув.  Пальцы  ее  впились  в  руку
Сойера в судорогах неожиданного ужаса.
     - О, нет! - вскричала она. - О, я  не  могу  идти  туда!  Я  не  могу
возвращаться! - Она как безумная повернулась и попыталась бежать  обратно.
Но меховая шуба мешала ей, а обувь скользила по полу.  Она  сбросила  свои
сапоги и попыталась бежать босая навстречу давлению воздуха. Но это ей  не
удавалось, она не могла сдвинуться с места.
     - В чем дело? - спросил Сойер. - Скажи, что ты вспомнила, Клей?  Чего
ты боишься?
     - Н-Нете, - сказала  Клей.  Она  с  дрожью  повернулась  к  туманному
занавесу, за которым исчезали молчаливые фигуры в  мантиях.  Бесстрастные,
улыбающиеся маски смотрели на нее невидящими  глазами.  -  Я  вспомнила...
Когда мой дед был рабом в замке, Нете  уже  стала  избранницей  Богини.  В
следующем ранге жрицы она уже имела бы право носить Двойную Маску. Затем я
исчезла... - и девушка коснулась своего лица, своего тела, как  будто  они
были для нее странными, незнакомыми, как и ее воспоминания.
     - Меня не было целых два года, если, конечно, у нас время  такое  же,
как на Земле. Я сбежала отсюда и не могу теперь возвратиться обратно. Ведь
меня назначили в жертву Огненной Птице. Что мне делать?
     Она бросила дикий безумный взгляд на Сойера.
     - Подожди, - сказал он. - Объясни подробнее.  Там,  в  конце  туннеля
находится другой мир? Твой мир?
     - Да! - отчаянно крикнула она. - Я знаю это! Вы видели Нете! Видели и
остальных. Неужели вы думаете, что находитесь в своем мире? Похожи они  на
людей Земли? Там другой мир, и я знаю это!
     Сойер задумчиво смотрел на нее. Затем посмотрел на слепые улыбающиеся
фигуры, двигающиеся перед ними по своим отражениям в  зеркальном  полу.  С
трудом он  повернулся,  чтобы  посмотреть  на  сомкнувшуюся  позади  стену
туннеля. Ему показалось, что кто-то ударил его в шахте по голове, и сейчас
он лежит на полу и ему чудятся различные кошмары.
     - Сон это, или явь, - сказал он, - нам нужно действовать. Альпер,  ты
можешь двигаться против потока. Проверь, можешь ты остановить нас?
     Альпер неохотно встал перед  ними.  Но  из  этого  ничего  не  вышло.
Плотный поток воздуха тащил их так легко, как будто  Альпера  не  было  на
пути. Отойдя в сторону, он крепко взял Клей за руку и уперся изо всех сил.
Но поток, который волок Клей, потащил и его.  Ноги  Альпера  скользили  по
гладкому полу.
     Сойер вздохнул.
     - Ну что ж, ничего не выйдет. Что  нас  ждет,  Клей,  по  ту  сторону
занавеса?
     -  Город,  -  сказала  она  нетерпеливо,  все  еще  тщетно   стараясь
удержаться на скользком полу. - Хомад, мой мир. О, мне еще  столько  нужно
вспомнить. Все передо мной как в тумане. Но я вижу точно - Нете опасна!
     - Скажи, что ты помнишь о ней, - сказал Сойер, - и побыстрее. Времени
у нас мало.
     - Она -  Извер,  бессмертная,  она  из  расы  богов,  которые  правят
Хомадом. Боги не стареют.  Ничто  не  может  повредить  им.  Богиня  может
править вечно, если только не возникнут волнения, и ее народ  не  прогонит
ее за это.
     - Богиня? - переспросил Сойер.
     - Не совсем. Просто Извер, как Нете, только с большим могуществом,  и
которая имеет право носить Двойную Маску и Темную Мантию. Нете  собирается
стать такой через три дня, если она не лжет. Мне очень страшно!  Вероятно,
пока меня не было, произошли большие волнения, иначе  Нете  не  смогла  бы
сменить Богиню.
     - Волнения? - спросил Сойер. - Они отразятся на нас? Расскажи, что ты
помнишь.
     - Волнения среди богов, - неуверенно заметила Клей.  -  Откуда  может
простой Хом узнать об этом? Но иногда Изверы начинают исчезать, таять, как
туман, и никто не понимает, почему. А иногда снизу приходит жуткий  народ,
и даже Изверы не могут справиться с ними, убить  их.  Для  Хомов  все  это
означает жертвы. Много жертв. Гораздо больше, чем обычно. Когда мы  придем
туда, Изверы принесут меня в жертву Огненной Птице. Птица  съест  меня  на
торжественной церемонии.
     - А может и нет, - сказал Сойер.  -  Скажи,  что  представляют  собой
Огненные Птицы. Это то же, что сейчас находится в руках Альпера?
     Она покачала головой в смятении.
     -  Вы  видели  Огненных  Птиц.  Привидения.  Летающие  огни,  которые
вынимают уран из руды. Это для меня совершенно ново. В Хомаде мы ничего не
знали об Огненных Птицах - только в глубине Источника Миров, куда  бросают
жертвы, видны  всплески  огня,  как  взмахи  крыльев.  Вот  почему  Изверы
называют их Огненными Птицами, а  место  это  -  ямой  Огненных  Птиц.  Им
приносят жертвы. Однако в самом Хомаде  мы  никогда  не  видели  настоящих
Огненных Птиц, подобно привидениям в шахте. Да и об уране мы  тоже  ничего
не знали.
     Она помолчала.
     - Как все это странно. У меня в памяти все двоится. И воспоминания  о
Земле, и воспоминания о Хомаде.
     - А это что? - спросил Альпер, показывая золотую пластинку.
     - Я не знаю. Нете называет это Огненной Птицей.  Я  предполагаю,  что
это просто символ, талисман.  Ведь  он  действительно  похож  на  Огненную
Птицу, верно? Мне кажется, что она собирает их. Вы видели, что  когда  она
расправляет крылья, воздух начинает сгущаться.
     - И она открывает стену, через которую мы пришли, - сказал Альпер.  -
Я знаю, я видел это. Но мне кажется, что она открывается  только  в  одном
месте.
     - Ключ? - неуверенно спросила Клей.  -  Между  мирами?  Может  именно
поэтому Нете так хочет заполучить его обратно? Я должна вам  сказать,  что
если Нете станет Богиней через три дня, то Извер, которая сейчас  является
Богиней, постарается убить ее. Она не отдаст  Двойную  Маску  без  борьбы.
Нете нужна эта Огненная Птица, так как она является источником энергии.  А
энергия понадобится Нете в этой борьбе.
     - Да, это источник энергии, - сказал Альпер низким басом. - И я  буду
хранить эту вещь. Нете что-то нужно от меня, она...
     - О, идиот, - сказала Клей. - Нете - Извер, полубогиня. В  моем  мире
ты - ничто, человек, один из Хомов. Неужели ты не понимаешь этого?
     Сойер внезапно усмехнулся.
     - Ты вступил в сделку с дьяволом, Альпер, старый Хом. Но мне кажется,
что ты получил слишком короткую  ложку.  Слушай  меня.  Сейчас  нам  может
понадобиться помощь друг друга. Тебе следует  освободить  меня  от  своего
передатчика.  Лучше  используй  его  на  Нете.  Может,  это   будет   твое
единственное оружие против нее. Ведь  как  только  мы  выйдем  отсюда,  ты
будешь в ее руках. Тебе понадобится наша помощь.
     - Нет, - тяжело сказал  Альпер.  Его  маленькие  глазки  поблескивали
подозрением. - Я свободен и не буду выходить отсюда. И сохраню у себя этот
кнут, которым могу заставить тебя подчиниться.
     Сойер  взглянул  на  туманный  занавес,  который  колыхался  в  конце
туннеля. Он был совсем близко. Плотный воздух гнал их вперед все быстрее и
быстрее.
     "Как поток электронов в вакуумной лампе, - подумал  Сойер,  глядя  на
занавес. - Если ты электрон, то ты не можешь двинуться обратно. Этот конец
туннеля - катод, и мы летим к нему".
     Вот уже занавес коснулся  их  лица.  Здесь  поток  воздуха  стал  еще
сильнее. Они буквально пролетели сквозь хлопья тумана. И  вот  они  стоят,
щурясь от яркого света на небольшой площадке, откуда ведет вниз  лестница.
У Сойера задрожали колени. Поток воздуха внезапно кончился, и теперь  было
очень непривычно стоять свободно.
     - Вот, - мягко сказала Клей, стоящая рядом с ним. Он  услышал  долгий
вздох девушки. - Это Хомад. Я вернулась. Я - дома.

                                    5

     Это оказался шумный мир. Ступени вели  на  многолюдную  площадь,  где
высокие Изверы, одетые в мантии  цвета  зеленоватого  льда,  величественно
расхаживали среди толпы более мелких  людей.  Один  из  Изверов  играл  на
странном квадратном барабане, отбивая непривычную мелодию, и группы  богов
вокруг раскачивались в такт ударам.  Их  бесстрастные  глаза  с  лиц-масок
смотрели на толпу, но, казалось, не видели ее.
     Еще одна группа людей с двумя лицами  ожесточенно  спорила  о  чем-то
прямо у подножия лестницы. Звенящие голоса далеко разносились  в  воздухе.
Один из погруженных в транс пришельцев  остановился  на  ступенях,  потряс
головой, и затем, издав пронзительный  звенящий  крик,  бросился  вниз  по
лестнице. Группа спорщиков расступилась перед ним.
     Странным был этот  мир  под  холодным  небом  и  ярким  солнцем.  Бой
барабана, металлический лязг,  шуршание  ледяных  мантий,  высокие  крики,
странная мелодия, незнакомый язык - все  было  непривычно  и  странно  для
Сойера.
     Среди высоких полузмеиных фигур  робко  передвигались  люди  -  Хомы.
Сойер наконец увидел расу, к которой принадлежала  Клей.  Те  же  странной
формы скулы, тот же разрез глаз: все это он видел теперь  в  каждом  лице.
Они были смуглыми и выглядели приземистыми по  сравнению  с  неестественно
высокими богами. Они были одеты в штаны и туники. Они все  время  боязливо
оглядывались и уступали дорогу, когда мимо них проходили не замечающие  их
Изверы.
     Шумная многолюдная площадь была  окружена  причудливыми  зданиями  из
камня и кирпича. А в промежутки между  зданиями  испуганно,  как  кролики,
ныряли узкие улицы, которые моментально сворачивали и скрывались  из  виду
за углом. В домах уже начинали зажигаться огни, наступал вечер, и на  этот
странный мир спускалась темнота. Где-то вдали над крышами домов можно было
видеть шпили огромных башен, сделанных из стекла или льда.  Они  сверкали,
как алмазы на холодном свету, лившемся из-за облаков.
     - Замок, -  пробормотала  Клей.  -  Ты  видишь?  Во  время  церемонии
Открывания Источника можно видеть  отблески  крыльев  Огненных  Птиц.  Они
отражаются башнями и освещают почти половину города.
     Просыпающиеся Изверы все еще спускались по  лестнице  и  вливались  в
толпу на площади. И там же, внизу, нерешительно стояла  Нете,  оглядываясь
назад. Ее Живое зловещее лицо с этрусской  улыбкой  и  огромными  змеиными
глазами полыхало яростью и, может быть, страхом. Она смотрела не  на  них.
Она смотрела на занавес, из складок  которого  выглядывал  Альпер.  Альпер
спрятался, заметив взгляд Нете, женщина прошипела что-то на  своем  языке,
затем, извернувшись по змеиному, повернулась лицом к площади.
     Холодная дрожащая рука Клей нашла руку Сойера.
     - Смотри! - сказала она испуганным голосом. - Богиня! - Внезапно  она
вжала голову в плечи и накинула свой меховой капюшон. - Может  меня  никто
не узнает, - сказала она. - Я попробую спрятаться. О,  если  бы  знал  мой
дед!
     Сойер сжал ее руку с бесполезным сочувствием и посмотрел на  площадь,
где двигались две колонны  Изверов.  Шли  они  быстро,  и  длинные  мантии
развевались на ветру.
     Наконец  первый  ряд  приблизился   к   подножию   лестницы.   Изверы
расступились, и вперед вышла Богиня...
     На   мгновение   Сойер   полностью   потерял    чувство    реальности
происходящего. Он не мог поверить в существование этого мира. Конечно  же,
он находится на Фортуне, а этот мир Хомад не существует, его нет...
     Когда они путешествовали по длинному ледяному коридору, он  почему-то
был уверен, что в конце  концов  они  выйдут  на  поверхность  и  окажутся
где-нибудь в ледяных равнинах полюса. Или, может, снова попадут  в  шахту.
Но нет, это не шахта.  Над  головой  небо.  Изредка  на  нем  проглядывало
солнце. Какое солнце? То, что светит на Земле? Где находится  этот  Хомад?
Где...
     Богиня заговорила глубоким резонирующим голосом.
     - Клей, - сказала она. И девушка  вздрогнула,  вздохнула  и  медленно
стянула с головы капюшон.
     Длинное гибкое тело Богини было закутано  в  черную  мантию,  которая
контрастировала  по  цвету  с  бледным  бесстрастным  лицом,  на   котором
выделялись два больших, зеленых, как изумруд, глаза, таких  ярких,  что  в
них невозможно было смотреть. На первый взгляд казалось, что ее здесь нет,
а вместо лица белая  маска.  На  ней  трудно  было  сфокусировать  взгляд.
Сверкающая мантия поглощала свет, падающий на нее. Казалось, что там,  где
она стояла, образовалась дыра в пространстве.
     У Богини не было лица. На голове ее были две маски  -  одна  смотрела
вперед, другая назад. В отверстия для  глаз  были  вставлены  две  плоские
линзы, изумрудно-зеленого цвета. Они полностью отражали свет, падающий  на
них. Сойер задумался, каким же  должен  восприниматься  мир  сквозь  такие
линзы.
     Взгляд  зеленых  глаз,  как  два  луча,  остановился   на   Клей,   с
любопытством осмотрел ее, а затем обосновался на Сойере. Тот  почувствовал
ожоги в тех местах, где его коснулся этот взгляд. Когда Богиня  отвела  от
него свой взор, Нете разразилась страстной речью, тщетно стараясь привлечь
взгляд Богини к себе. Это  было  бесполезно.  Ее  взгляд  был  прикован  к
туманному занавесу, из-за которого пришли Изверы...
     Сойер тоже повернулся туда.  Там  было  смутно  видно  лицо  Альпера,
роковое любопытство которого заставляло его поглядывать, что же происходит
снаружи. Он встретился взглядом с зелеными лучами Богини, и Сойер  увидел,
как Альпер напрягся, а затем медленно двинулся вперед.
     Как загипнотизированный, а может он и был в гипнозе, -  Альпер  вышел
из-за занавеса и медленно,  как  автомат,  стал  спускаться  по  лестнице.
Дыхание Нете со свистом  вырывалось  между  зубов.  Рука  Альпера  была  в
кармане, и Огненной Птицы не было видно...
     Богиня заговорила во второй раз. Голос ее глухо звучал из-под  маски.
Ее охранники двинулись вперед. И тогда Нете прыгнула вперед и встала между
ними и тремя землянами на ступеньках  лестницы.  Она  что-то  повелительно
крикнула охранникам. Голос ее был музыкален, несмотря на ярость,  звучащую
в нем. Охранники в нерешительности остановились,  оглядываясь  на  Богиню.
Сойер подумал, что если Нете действительно собирается через три дня  одеть
эту жуткую мантию и маску, то охранники должны призадуматься,  прежде  чем
ослушаться ее приказа.
     Снова заговорила Богиня. Нете в шелесте ледяной  мантии  рванулась  к
ней. Они долго стояли друг против  друга,  немного  покачиваясь,  как  две
кобры, готовые к нападению.
     - Она угрожает Богине, - прошептала Клей. - Она говорит, что  сделает
после того, как... О, подождите! Слушайте!
     Богиня говорила, и голос ее далеко разносился по площади. Нете, шипя,
отшатнулась назад. И Изверы, и Хомы в толпе возбужденно переговаривались.
     - В чем дело? - спросил Сойер. - Что она сказала?
     - Тихо! - тревожно сказала Клей. - Не мешайте слушать. Она... она  не
собирается отдавать Двойную Маску без боя. А это значит, она вызывает Нете
на Открывание Источника. Что в свою очередь  означает  смерть  кого-то  из
них. Это ее право. Если она хочет  использовать  свой  единственный  шанс,
никто не может воспрепятствовать ей. Она...
     - Я думал, что Изверы бессмертны, - сказал Сойер.
     - Для пришельцев, да. Но есть одно, что  уничтожает  их.  И  правящая
Богиня хранит его. Я не знаю, что это. Ни один Хом на знает.  Если  Богиня
решает воспользоваться  этим  оружием,  она  рискует  при  этом  тем,  что
погибнет сама. Но она все равно бросила вызов. Она сказала, что или  убьет
Нете во время Открывания Источника, или погибнет сама от ее руки.  -  Клей
глубоко вздохнула, затем неуверенно рассмеялась. -  Зато  теперь  я  увижу
интересное зрелище, - сказала она Сойеру.
     - О чем ты говоришь? - спросил Сойер, крепче сжимая ее  руку.  -  Что
такое Открывание?
     - Церемония, - ответила Клей. - Естественно,  она  происходит  тогда,
когда требуется принесение жертвы. А Богиня узнала меня. Так что мне есть,
чего ждать.
     Нете замерла перед торжественной величественной фигурой Богини. Затем
она непроизвольно подалась назад. Клей рассмеялась и Нете услышала ее: так
как голова ее чуть повернулась и по  маске  побежали  золотые  огоньки  из
отверстий  сережек.  Она  снова  прошипела  что-то  Богине,  затем   резко
повернулась к троице, стоящей на ступеньках лестницы. Она  бросила  искоса
убийственный взгляд своих змеиных глаз  на  Клей.  У  девушки  перехватило
дыхание, и она прижалась  к  Сойеру.  На  губах  Нете  появилась  зловещая
улыбка. Огромные светящиеся глаза нашли Альпера, застывшего перед Богиней.
     - Тобой я займусь потом, - быстро сказала  она.  -  Но  предупреждаю,
когда тебя начнут спрашивать, ни слова об Огненной Птице. Помни  это,  или
мы все погибли. Ты слышишь меня, Альпер?
     Тот тупо мотнул тяжелой головой.
     Нете повернулась и пошла к Богине, а  охранники  бросились  вверх  по
лестнице к людям. Странные нечеловеческие лица не смотрели на них,  но  их
железные руки схватили Сойера и потащили его вниз. Альпер вдруг очнулся  и
начал сопротивляться, хотя это была тщетная попытка. Клей  почти  лишилась
чувств, когда холодные руки схватили ее. Вскоре их быстро стащили вниз, на
площадь.
     Солнце  уже  почти  скрылось  за  горизонтом,  когда  Изверы   повели
пленников по извилистым улицам  к  стройным  башням  Замка.  Здесь  быстро
темнело, и на улицах один за другим стали зажигаться  фонари.  Улицы  были
узкие, и пленникам пришлось идти  по  одному.  Сойер  уже  не  мог  больше
разговаривать с Клей. Девушка  отбросила  капюшон  назад  и  рассматривала
улицы, дома, стараясь припомнить город.
     Сойер шел, как во сне. Он слышал отрывки  разговоров  на  неизвестном
языке, видел странные дома и странные тени в освещенных окнах  домов.  Все
это был реальный мир, а не плод его воображения.
     Из некоторых окон, освещенных синими  или  ярко-золотыми  источниками
света неслась странная музыка, исполняемая на инструментах, которых  Сойер
никогда не слышал в свою бытность на Земле. Знакомый запах дыма смешивался
с неизвестными запахами кухни.  Маленькие  мальчики  доставали  что-то  из
плетеных конусообразных корзин и с криками швыряли  в  толпу.  Они  делали
свой собственный бизнес, хотя Сойер не мог понять, в чем он заключается.
     Но в основном на улицах было тихо,  и  встречающиеся  Хомы  безмолвно
исчезали при виде процессии Изверов, которые вели своих  пленников.  Сойер
не раз встречался со  спокойными  взглядами  людей.  Было  ясно,  что  они
сочувствуют пленникам, но не испытывают никакого желания оказаться  на  их
месте. Однажды из окна вылетел  какой-то  фрукт,  мягкий,  полугнилой.  Он
попал прямо в голову Извера, шагавшего впереди Сойера. Тот  быстро  поднял
голову,  зорким  взглядом  нашел  окно  и  продолжал  идти  дальше.  Сойер
почувствовал холодок между лопатками.
     Когда  они  дошли  до  улицы,  в  конце  которой  возвышался   замок,
сильнейшие раскаты грома  потрясли  весь  город,  и  струи  косого  дождя,
окрашенные в алый цвет лучами заходящего солнца,  забарабанили  по  крышам
домов. Окна и двери всех домов поспешно захлопывались, матери звали  своих
детей.  Пленники  дошли  до  ворот  замка  по  совершенно  пустой   улице,
заливаемой кроваво-красным дождем.
     Ворота, очень причудливые по архитектуре и украшениям,  были  сделаны
изо льда или стекла. Обычно бесцветные, сейчас они приобретали под  лучами
заходящего солнца зловещую  окраску.  Медная  сеть,  свисающая  складками,
закрывала ворота.
     Отряд остановился. Извер, шедший впереди, вытянул тонкие губы и издал
звук, похожий на звук флейты, чистый и мягкий. Потом они стояли под дождем
в ожидании.
     Как только медный занавес затрепетал, в аллее снова  послышался  шум.
Сойер не  мог  разглядеть,  что  там  происходит  из-за  дождя.  Но  вдруг
появилась целая процессия повозок. Ржанье лошадей, стук колес, крики людей
-  все  перемешалось  в  сплошном  гуле.  Отраженное  от  стен  домов  эхо
тысячекратно усиливало этот шум.
     Сойер увидел, что повозки нагружены чем-то, что по запаху  напоминало
сырую невыделанную шерсть. Лошади, пятнистые, как леопарды, неслись вскачь
по булыжной мостовой. На передней повозке сидел старый толстый  человек  в
тунике и переднике. Он сидел, свесив ноги и подгоняя и без того  несущуюся
изо всех сил лошадь. Его белые бакенбарды развивались на ветру.
     За ним на огромной скорости неслись  другие  повозки.  Ржали  лошади,
кричали люди, лаяли собаки, открывались окна домов, и из них  высовывались
любопытные. После первого свистка Извера и трепета медного занавеса  вдруг
возник настоящий бедлам.
     И вот вся эта шумная процессия обрушилась на них.  Лошади,  фыркая  и
лягаясь, пробивались  через  колонну,  ожидавшую  у  ворот  замка.  Собаки
путались под ногами и оглушительно  лаяли,  лошади  ржали,  и  это  ржание
походило на человеческие крики. Люди обрушивали на несчастных лошадей град
ударов, побуждая их бежать быстрее и ржать громче.
     Даже  величественные  Изверы  были  вынуждены  уступить  дорогу  этой
сумасшедшей процессии. Сойер почувствовал,  как  на  его  руке  сомкнулись
железные пальцы одного из Изверов, и  он  позволил  увести  себя  к  стене
одного из домов. Теперь уже кричали и  Изверы.  Они  выкрикивали  высокими
пронзительными голосами ругательства и приказания.  С  ужасающим  грохотом
одна из повозок перевернулась. Тюки мокрой шерсти покатились по земле.
     И среди этого бедлама Сойер увидел взгляд Клей.  На  ее  лице  пылало
возбуждение  и  надежда.  Она  буквально  тянулась  вперед,  насколько  ей
позволяла рука охранника, вглядываясь в лица проезжавших мимо людей. Сойер
видел надежду, забрезжившую на  лице  девушки,  вспомнил  несчастную  Лизу
Болконскую с ее немного короткой верхней губой,  придававшей  ей  шарм,  и
рванулся из рук державшего его Извера.
     Извер старался удержать его и немного поскользнулся на мокрых камнях.
Тогда Сойер перебросил его через бедро, и  оба  они  покатились  по  земле
прямо под ноги того Извера, что держал Клей.
     Это был именно  тот  шанс,  которого  она  ждала.  Извернувшись,  она
выскользнула из своего мехового пальто и одним прыжком подскочила к первой
повозке.
     Старый толстяк крикнул:
     - Клей! - наклонился и подхватил ее, она очутилась в повозке, которая
с грохотом и лязгом, не снижая скорости, пронеслась мимо.
     Это дед Клей, - подумал Сойер, когда вся процессия  с  торжествующими
криками скрылась вдали.
     Все надежды тоже скрыться исчезли, когда железная рука  Извера  легла
на его плечо. Сойер выругался и поднялся на  ноги.  Шум  повозок  и  крики
людей уже затихли в глубине  извилистых  улиц  города.  Два  Извера  молча
направились туда, где исчезли повозки. Несколько собак все еще  бегали  по
улице,  заливаясь  истошным  лаем,  но  остальные  уже  успокоились.   Все
происшедшее уже казалось сном.
     За исключением одного, подумал Сойер. Пустое пальто Клей с капюшоном,
распластанное там, где должна была находиться  девушка,  все  еще  было  в
руках изумленного Извера, который несколько мгновений назад  держал  Клей.
Сойер ощутил внезапную тоску в душе при виде этого пустого пальто. Девушка
исчезла, как будто она никогда не существовала.  Исчезла  в  этом  городе,
который был ее родиной и вместе с тем чужим и враждебным для нее местом.
     Все это случилось практически мгновенно, и  занавес  все  еще  лениво
поднимался, раздвигаясь, в то время как шум и грохот  затихали  вдали.  За
поблескивающей медной сеткой открылся широкий стеклянный коридор. Охранник
толкнул Сойера вперед,  под  тяжелые  складки  медной  сети.  Сойер  успел
оглянуться  назад  и  увидел  пальто  Клей,  лежащее  на  мокрой  земле  с
распростертыми рукавами, как бы  в  бесконечном  отчаянии.  Затем  занавес
закрылся за ними и  полностью  отрезал  Сойера  от  внешнего  мира  с  его
звуками, надеждами, тревогами.

     Альпер сидел на  стеклянной  скамье  в  пустой  стеклянной  камере  и
смотрел на Сойера. Тот сидел на  полу  в  противоположном  углу,  обхватив
колени руками. Он смотрел на Альпера.
     - Ты дурак, - сказал Альпер.
     Сойер не обратил внимания на его слова.
     - Ты помог ей бежать, - продолжал Альпер. -  С  твоей  стороны  очень
идиотская выходка. Теперь мы оба заплатим за это.
     Сойер медленно обвел взглядом стены камеры, совершенно гладкие и чуть
зеленоватые. Взгляду не на чем было остановиться, и он поневоле вернулся к
Альперу. Где-то здесь была дверь. Они ведь  вошли  сюда  через  дверь,  но
когда  она   закрылась,   абсолютно   невозможно   стало   определить   ее
местонахождение.
     Свет  в  комнате  давал  какой-то  невидимый  светильник  под   самым
потолком.
     - Мне тоже все это не нравится, - сказал Сойер медленно. - Совершенно
не нравится. Мне кажется, что теперь мы оба в одной лодке.
     - Лодка! - сказал Альпер. - Это же не Земля. Я не понимаю...
     - Может быть, ты понимаешь все это  больше,  чем  я.  Если  мы  хотим
что-то предпринять, тебе лучше рассказать  мне  все,  что  тебе  известно.
Например, о Нете. Неужели она тебе никогда  не  говорила  о  существовании
этого мира?
     - Нет, - угрюмо сказал Альпер. - Она явилась ко мне  на  Фортуне.  Ты
сам видел как. Как тень. Но когда она коснулась меня, я почувствовал,  как
энергия стала проникать в меня... - Он с торжеством посмотрел на  Огненную
Птицу в руке. - ...и после этого я решил дать ей все, что она хочет.
     - Урановую руду?
     - Да. Она не хотела, чтобы урановую руду добывали и увозили.  Поэтому
я очень хотел закрыть шахту. Но обо всем этом я не имел никакого понятия.
     - Я думаю, нам следует  сотрудничать,  -  сказал  Сойер.  -  В  нашем
положении лучше быть друзьями, чем врагами. Ты понимаешь, что  я  не  могу
отсюда послать доклад в Торонто? Может, мы пробудем здесь долго.
     Альпер кивнул.
     - Прекрасно, - сказал Сойер. - Тогда первое, что следует сделать, это
извлечь передатчик из моей головы.
     - Нет.
     - Почему? Ведь теперь тебе не надо контролировать меня.
     - Это  не  позволит  тебе  убить  меня.  -  Глаза  Альпера  светились
подозрением. - Я прекрасно знаю, что у тебя на уме, молодой человек.
     - Ты идиот, - глубокомысленно заметил Сойер.
     Альпер немного подумал.
     - Хорошо, - сказал он. - Пожалуй, нам лучше работать вместе  с  этого
момента, но передатчик останется в твоей  голове.  На  всякий  случай.  Ты
говорил о том, что мы что-то должны предпринять? Что, например?
     Сойер снова обхватил колени руками.
     - Единственное, что я могу предложить на данный момент, - сказал  он,
- это ждать.

                                    6

     Они  молча  сидели  минут  десять,  изредка  обмениваясь  враждебными
взглядами. Затем странный звук привлек их внимание. Он  исходил  откуда-то
сверху. Оба повернули  головы.  В  стеклянной  стене  появился  сверкающий
квадрат  размером  три  на  три  дюйма.  Они  в  изумлении  смотрели,  как
поверхность квадрата раскаляется, стена становится прозрачной, так что уже
можно было рассмотреть гексагональную структуру  стекла.  И  затем  стекло
внезапно превратилось в зеленый пар, который ворвался  в  камеру,  и  лица
Альпера и Сойера обдало жаром. Пот выступил на лбу Сойера.
     Но температура быстро  снизилась.  В  воздухе  медленно  расплывалось
облачко зеленоватого пара, а квадрат  в  стене  стал  отверстием.  Видимо,
молекулы этого стеклообразного материала мгновенно испарились, не переходя
в жидкость, точно так  же,  как  это  происходит  с  кристаллами  двуокиси
углерода - сухого льда. Вещество, из которого состояла стена, не  исчезло,
а просто перешло из твердого состояния в газообразное.
     Величественная  голова  Извера  со  стеклянной  короной  появилась  в
отверстии. Он с любопытством  смотрел  на  землян.  Видимо,  так  же  люди
наблюдают за деятельностью муравьев в муравейнике.  Лоб  Извера  тоже  был
мокрым от капелек пота. Видимо, для испарения стекла  потребовалось  много
энергии и выделилось много тепла.
     Большие, полуприкрытые ресницами глаза Извера взглянули  на  Альпера.
Видимо, Извер решил, что Альпер именно тот, кто ему нужен. Он, не входя  в
камеру, вытянул свою длинную руку и положил на колени  Альпера  квадратный
предмет размером около десяти дюймов. Предмет был черного  цвета  и  слабо
мерцал.
     Прежде чем кто-либо успел сказать хоть слово, голова Извера  исчезла.
Несколько мгновений отверстие оставалось открытым. И  затем  жуткий  холод
наполнил   камеру.    Все    молекулы    зеленоватого    пара    мгновенно
сконцентрировались и заполнили все отверстие в стене. Воздух стал чистым и
прозрачным, а стена такой же монолитной, какой была до этого.
     Альпер осторожно коснулся предмета на  своих  коленях.  При  этом  он
подозрительно взглянул на Сойера. И тут  предмет  вдруг  шевельнулся,  как
будто с него спали невидимые ремни,  и  оказалось,  что  с  колен  Альпера
свисает мерцающая черная ткань, такая черная, что она поглощала все  лучи,
попадающие на нее. Глаз человека не мог сфокусироваться ни на  чем,  глядя
на нее, - настолько глубока была эта чернота. Эта тень не была  запакована
ни во что - ни в бумагу, ни в картон. Ее держало в сложенном состоянии  ее
собственное силовое поле. Приглядевшись, Сойер понял, что  это  не  просто
ткань, это было что-то вроде плаща,  такого  огромного,  что  трудно  было
поверить, что он мог сложиться в такой маленький сверток. Из складок плаща
выпал квадратик белой бумаги, который сам развернулся и лег на  пол  перед
Альпером.
     Альпер осторожно взял его за самый уголок. Там было что-то  написано.
Альпер быстро пробежал текст глазами, и торжество осветило  его  лицо.  Он
рассмеялся радостным лающим смехом, взглянул на Сойера, и тут же рука  его
оказалась в кармане.
     Громы и молнии. Они возникали в  самых  глубинах  мозга  Сойера,  они
ослепили его страшной болью. Пульсирующий ток крови в ушах  усилился  так,
что казалось пришел конец света. Все исчезло перед его глазами.
     Но на этот раз он был готов к этому. Почти  готов.  Готов  настолько,
насколько человек может приготовиться  к  удару  молотком  по  обнаженному
мозгу.
     Он видел, как двинулась рука  Альпера.  Он  прочел  его  намерения  в
глазах старика еще до того, как рука начала  движение  к  карману.  И  все
мышцы и нервы без какой-либо команды успели приготовиться к тому, что  его
ожидало.
     Прежде, чем гром расколол его череп на части, он уже прыгнул и был  в
воздухе. Внимание Альпера раздвоилось: с одной стороны оно было привлечено
к таинственно мерцающей ткани на коленях, а с другой стороны, он  старался
привести в действие свое оружие против Сойера. И тут  на  него  обрушилось
полубессознательное тело Сойера, совершившего прыжок  через  всю  комнату.
Все же это был тяжелый и сильный мужчина.
     Альпер упал при столкновении  на  бок.  Он  хотел  оттолкнуть  Сойера
обеими руками, но когда он отпустил кнопку управления,  громы  моментально
прекратились в голове Сойера.
     Сойеру повезло, что он не убил Альпера, хотя он  стремился  к  этому.
Удар ребром ладони, нацеленный в шею, пришелся  в  скулу  Альпера.  Другая
рука тут же нанесла удар в живот, заставивший Альпера согнуться пополам, а
следующий удар коленом в лицо швырнул Альпера на пол.
     Сойер нагнулся над извивающимся на полу телом, готовясь нанести  удар
ребром ладони  по  основанию  черепа.  Этот  удар  должен  был  прикончить
Альпера. Но затем осторожность взяла верх. А не  взорвется  ли  у  него  в
голове передатчик, если Альпер умрет?!
     Осторожно Сойер ударил Альпера в челюсть. И  еще  раз.  Он  подождал,
желая убедиться, что Альпер без сознания. Затем он повернул его на спину и
сунул руку в роковой карман, который вызывал адский гром в его мозгу.  Там
он нащупал маленькую коробочку, размером с  ручные  часы,  и  вытащил  ее.
Легкое нажатие пальцами, и в голове его  послышалось  гудение,  как  будто
кровь забурлила по сосудам мозга.
     Он отпустил  палец,  приложил  к  уху  коробочку  и,  наклонившись  к
Альперу, позвал его:
     - Альпер! Альпер! - из коробочки послышался  его  собственный  голос.
Значит, Альпер не солгал, это действительно был не только передатчик, но и
микрофон, с помощью которого Альпер мог узнавать о нем все, как бы  далеко
он не находился.
     Сойер решил отойти от Альпера, но когда он сделал шаг, в  голове  его
возникло гудение. Еще шаг, - и гудение превратилось в раскаты грома. Сойер
поспешно вернулся в прежнее положение, осторожно положил коробочку обратно
в карман. Его намерение убить Альпера исчезло, как будто и не было.
     Безнадежная ситуация. С одной стороны, он не мог больше терпеть  этот
передатчик у себя в голове, но с  другой  стороны,  он  не  видел  способа
избавиться от него. Он с ненавистью посмотрел на распростертое тело своего
мучителя, которого не осмеливался убить.
     Альпер говорил, что там есть выключатель, но замаскированный так, что
его не смог бы найти и Гудини. Сойер снова вынул коробочку.
     Может, секрет выключателя в простоте  маскировки?  А  может,  подумал
Сойер, Альпер солгал, и тут нет никакого выключателя.  Во  всяком  случае,
стоило попробовать найти секрет выключателя.
     Через  десять  минут  он  осознал  тщетность  своих  стараний,  сунул
коробочку в карман Альпера и взял бумагу, которую Альпер выронил из рук.
     Она зашуршала под его пальцами. Письмо было написано по-английски, но
почерк был таким,  как  будто  человек,  написавший  это  письмо,  впервые
пользовался английскими буквами. Тем не менее письмо было безукоризненно с
грамматической точки зрения.
     "Альпер, я спасу тебя, если смогу. Но мне нужна твоя помощь.  Я  хочу
получить Огненную Птицу, которую ты украл, а  ты  хочешь  жить.  Мы  можем
договориться, если ты будешь делать то, что  я  скажу.  Это  черный  плащ,
который  носят  слуги  Богини,  выполняющие  ее  личные  поручения.  После
наступления темноты ты не будешь виден в нем. Ты  сможешь  открыть  стену,
приложив одну из пуговиц плаща к тому месту, которое начнет светиться  при
приближении пуговицы. Постарайся не сжечь  пальцев,  потому  что  пуговица
быстро раскаляется. Когда ты накинешь капюшон, то  услышишь  гудение,  оно
приведет тебя ко мне, если ты будешь идти так, чтобы оно не прекращалось и
оставалось постоянным по громкости. Держись в тени, не разговаривай  ни  с
кем, не отвечай на вопросы. Ты имеешь право на это, так как на  тебе  плащ
посланца Богини. - Последняя строчка была подчеркнута.
     Я не смогу  ничего  сделать,  если  ты  не  сохранишь  все  в  тайне.
Постарайся сделать так, чтобы землянин, пришедший с тобой, умер.  Огненная
Птица даст тебе энергию, которая позволит тебе убить его. Но используй  ее
только тогда, когда вы  будете  одни,  и  возьми  энергии  ровно  столько,
сколько надо, чтобы убить его".
     Подпись под этим сугубо деловым посланием была простой: "Нете".
     Сойер взглянул на Альпера и с трудом удержался, чтобы не  убить  его.
Он взял плащ, который был на удивление легок и такой черный, что  даже  на
таком близком расстоянии Сойер не мог сфокусировать на нем взгляд.
     Он понятия не имел, что на самом деле затевает Нете, но  все  же  это
казалось ему предпочтительным, чем беспомощность в плену в этой стеклянной
коробке.
     Единственное черное пятно на всем это был Альпер. Ведь как бы  далеко
ни ушел Сойер, если ему удастся вырваться на свободу, Альпер всегда сможет
расколоть ему череп молниями в любой момент, когда ему этого захочется.
     Сойер покачал головой, совершенно уверенный, что есть выход из  этого
положения, нужно только отыскать его. И  идея  пришла  к  нему.  Возможно,
этому помогло то, что он  тряхнул  головой,  приводя  мысли  в  надлежащий
порядок. Он рассмеялся, бросил плащ, перевернул Альпера и стал  обыскивать
его карманы. И вот Огненная Птица у него в руках.
     Ручкой Альпера он написал на обороте записки Нете:
     "Благодарю за плащ и Огненную Птицу. Как мне хотелось убить тебя.  Но
я знаю, что моя жизнь зависит от тебя. Теперь я сделал  так,  что  и  твоя
жизнь, и жизнь Нете зависят от меня.  Для  меня  это  гораздо  безопаснее.
Включи передатчик в моей голове еще хоть один раз и ты никогда  больше  не
увидишь Огненную Птицу. Оставь меня в покое  и,  если  я  сделаю  то,  что
наметил, я вернусь к тебе. Это единственное, что я могу предложить.  Но  я
предупреждаю тебя, не включай передатчик! Тебе  хватит  энергии  до  нашей
следующей встречи. А получишь ли ты свою энергию, будет зависеть только от
меня. Помни это, прежде чем притронуться к передатчику!"
     Подписываться  было   необязательно.   Сойер   завернул   контрольное
устройство в записку и сунул в карман Альпера. Затем он взял плащ, накинул
его на плечи, натянул капюшон на голову и пробежал пальцами по краю плаща,
отыскивая пуговицы. Вот они.
     Стенка, через которую приходил  Извер,  засветилась  в  одном  месте,
когда Сойер приблизил к ней пуговицу. Вскоре жар стал нестерпимым, и Сойер
отпрыгнул назад. Стена высветила кристаллическую структуру,  затем  начала
испаряться. Снова появилось облако зеленоватого пара, который сгустился  в
атмосфере камеры. Еще мгновение, и в стене образовалось отверстие.
     Сойер быстро выбрался наружу. Огненная Птица в кармане приятно  грела
ему бок. Он пожалел, что не воспользовался  случаем  и  не  пополнил  свою
энергию. Нете утверждала, что Птица  не  излучает  энергии,  если  она  не
открыта. Сойер чувствовал себя усталым, голодным, очень хотелось пить.  Но
все это было неважно по сравнению с тем, что ждало его впереди. Перед  ним
было трудное дело, и он не знал, как к нему подступиться.
     Впереди забрезжил свет, и послышался шум дождя.
     Дождь длинными косыми  струями  падал  на  улицы,  сверкая  в  свете,
падающем из окон домов. Он барабанил по капюшону Сойера, стекая  холодными
ручьями  с  его  плеч,  и  иногда  заглушал  монотонное  гудение,  которое
указывало  путь  к  Нете.  Сойер  медленно  шел   по   пустынным   улицам,
ориентируясь по звуку, который доносился  из  двух  пуговиц,  пришитых  на
капюшоне близ ушей.
     Он старался держаться в  тени.  Он  шел  по  улицам  города,  который
находился в  другом  мире.  Само  существование  Изверов  доказывало  это.
Насколько Земля отличалась от этой планеты, Сойер еще не мог  сказать,  но
он уже узнал достаточно, чтобы идти осторожно, с опаской.
     Изверы, по всей вероятности, добились больших успехов в технике.  Они
знакомы с электричеством, с проводимостью металлов. А мгновенное испарение
материала  стены  камеры?  Это  большое  достижение.  Вероятно,   прижатие
пуговицы к стене настолько возбуждает молекулы, что они выделяют  огромное
количество тепла, достаточное для испарения.  Правда,  обратный  эффект  -
мгновенная конденсация  молекул,  при  которой  происходит  восстановление
материала - не совсем понятен.
     Но  что  из  того,  что  Изверы  кое-что  знают  о  химии  и  физике?
Цивилизации могут иметь общие точки соприкосновения, но это не помешает им
быть в корне различными и не понимать друг  друга.  Пусть  здесь,  как  на
Земле, на заходе солнца загораются огни в домах,  готовится  ужин,  кричат
дети, лают собаки. Но из этого не узнаешь, каковы моральные ценности этого
мира.
     Во всяком случае, подумал Сойер, где-то под мокрой крышей  одного  из
домов  возле  огня  сидит  Клей  и  рассказывает  толстому  старику   свои
впечатления о неизвестном мире под названием Земля.
     Гудение в ушах внезапно стихло,  а  затем  снова  появилось,  немного
сместившись. Сойер вертел головой, пытаясь сориентироваться.  Он  повернул
под прямым углом к прежнему направлению. Вероятно, Нете тоже не  стоит  на
месте, подумал он.
     Куда же он идет? Ему очень хотелось знать местный язык.  Если  бы  он
нашел Клей, ее деда, половина проблем была бы решена. Но он  понимал,  что
шансов на это слишком мало. Пока он будет искать этот мизерный шанс,  Нете
или кто-нибудь из Изверов схватят его.
     Однако, у него есть нечто, очень важное и ценное для Нете -  Огненная
Птица. Сойеру казалось, что лучше всего спрятать ее где-нибудь и пойти  на
рандеву с Нете без Птицы. Причем следует держаться подальше от Нете. Сойер
почтительно вспомнил силу этого гибкого тела.  Нужно  с  ней  сторговаться
повыгоднее. Например, узнать, как с помощью Огненной Птицы открыть  Ворота
обратно на Землю.
     Однако, сейчас не время, чтобы прикидывать далеко  вперед.  Не  будет
ничего необычного в том, что Нете высунется из одного из окон, стукнет его
по голове и спокойно заберет Птицу, пока он будет без сознания. И  он  шел
очень осторожно, зорко вглядываясь в тени и надеясь на провидение, которое
всегда на стороне правды. Впрочем, так бывает далеко  не  всегда  даже  на
Земле.
     Но главное - Огненная Птица. Сойер боялся хранить ее у себя,  так  же
как боялся спрятать ее где-нибудь.
     Хотя бы Нете стояла на месте, раздраженно подумал он, вертя  головой,
чтобы снова найти нужное направление.  Он  остановился  и  стал  ждать  на
мокрой улице под окном, из которого  доносился  плач  ребенка,  пока  Нете
остановится и гудение  станет  более  устойчивым.  Откуда-то  из-за  двери
залилась истерическим лаем собака. Она яростно скребла дверь, когда  Сойер
проходил мимо.
     Сойер прошел несколько десятков метров, и затем собака  начала  лаять
снова. Он понял, что за ним кто-то идет. Тогда он вошел в глубокую тень  и
стал  вглядываться  в  темноту  позади  себя.  Но  если  у  него   и   был
преследователь, то он тоже был невидим  в  темноте,  и  Сойер  видел  лишь
пустую улицу и слышал только лай собаки и скрежет  ее  когтей  по  дверной
панели.
     Делать было нечего, он  пошел  дальше.  Во  всяком  случае,  пока  он
остается в тени, он  невидим.  Однако  изредка  он  осторожно  оглядывался
назад.
     Он шел и размышлял о том, что все, что он скажет Нете при встрече, он
скажет и Альперу, если тот будет слушать. И что бы ни  ответила  Нете,  ее
услышит и Альпер. Так что они не смогут договориться без участия Альпера в
этой сделке. Все это, конечно, будет в том случае,  если  Альпер  позволит
ему жить. Ведь он будет в ярости, когда придет в себя и обнаружит,  что  в
камере нет Сойера, а у него нет Огненной  Птицы.  Но  это  был  неизбежный
риск. Сойер мог только ждать и надеяться на лучшее.
     Уже минут пятнадцать сигналы от Нете приходили довольно устойчиво,  и
Сойер шел быстро, пытаясь приблизиться к  ней  настолько  близко,  что  он
сможет увидеть ее и не блуждать по улицам, повинуясь гудению в капюшоне.
     Конец путешествия оказался внезапным.
     Сигнал был четким и ясным. Сойер повернул за угол и  остановился  так
резко, что даже поскользнулся на мокрой мостовой. Он прижался  к  стене  в
какой-то нише и выглянул из нее, ругая  про  себя  Нете.  Перед  ним  была
высокая каменная стена, в  которой  были  проделаны  ворота.  Ворота  были
сильно укреплены и в настоящий момент закрыты. Это  был  конец  города,  и
Сойер понял, что этот город опасается нападения.
     Ворота  были  высокие,  с  огромными  железными  дверьми.  На   стене
охранники Хомы вглядывались  вдаль,  в  направлении  невидимой  опасности.
Другие охранники, тоже Хомы, одетые в окованные железом  туники,  охраняли
ворота. У них в руках были какие-то трубки, видимо, оружие.
     Один из Изверов, возвышаясь как божество над низкорослыми Хомами, что
презрительно говорил Хому-офицеру.  Ворота  по  всей  видимости  тщательно
охранялись, и беспокойство  Сойера  усилилось.  Ведь  сигнал  в  его  ушах
излучался четко и ясно. И он явно шел из тьмы за воротами.
     Может, Изверы тоже ждут Нете?  Может,  ему  сейчас  следует  выйти  и
отдать Огненную Птицу этому полубожеству? Или  же  он  должен  подчиняться
зову Нете и пробираться к ней? Он долго размышлял над этой  альтернативой.
Если он сейчас сдастся, то окажется во власти неизвестно кого. Реакции  же
Нете он мог до некоторой степени предсказать. Поэтому он  осторожно  пошел
по аллее. Ему нужно было найти брешь в стене или хотя бы лазейку.
     И он в  конце  концов  нашел  возможность  перелезть  через  стену  и
спрыгнуть бесшумно на сырую траву. Он огляделся, но увидел только деревья,
а в просветах между ними линию горизонта, расплывающуюся в потоках дождя.
     Где-то под деревьями вспыхнул тоненький лучик света и исчез.
     - Я здесь, - нетерпеливо сказала Нете. - Иди. Иди ко мне. Быстро. Иди
ко мне, и все будет в порядке.
     Сойер осторожно пошел на свет. Под  ногами  скользила  мокрая  трава.
Плащ его был непромокаемым, но дождь бил его по  лицу,  а  ветер  прижимал
полы плаща к мокрым ногам. Он с трудом различил  бледное  пятно  лица  под
деревьями. Между ветками он заметил яркое свечение,  как  будто  там  было
огромное озеро, отражавшее от своей поверхности свет небес.
     Когда он прошел футов двадцать, раздался голос Нете:
     - Стой, - и он остановился.
     Послышался смех Нете, мягкий, торжествующий.
     - Хорошо, - сказала она. - Иди.
     Было что-то в ее смехе, в тоне, каким она позвала его, что  заставило
Сойера насторожиться. Он пошел вперед, но  медленно,  осторожно.  Он  весь
насторожился, все нервы напряглись, предчувствуя какую-то опасность,  хотя
он не мог распознать ее. Он шел к деревьям и внезапно поймал себя на  том,
что считает шаги.
     Он насчитал семь шагов, идя по мокрой траве, а восьмой шаг пришелся в
пустоту, и он рухнул в ничто. Где-то над ним раздался торжествующий смех и
послышались торопливые шаги: это Нете спешила к месту его падения.

                                    7

     Очень отчетливо с одного взгляда Сойер увидел то, что  находится  под
ним. Он успел разглядеть все, до мельчайших подробностей.
     Светящаяся область за деревьями вовсе не была озером или океаном. Это
была пустота. Высокие деревья окаймляли  край  твердой  земли  на  внешней
оболочке этого загадочного мира, где стоял  город.  Но  внизу,  бесконечно
далеко внизу, в бесконечно широком пространстве находилась другая планета.
Молочные облака  плавали  в  бледно-серебряном  небе.  Некоторые  из  них,
видимо, были грозовыми, так как имели зловеще-черный цвет.
     Сойер рухнул в какую-то трещину в планете. Нете устроила ему ловушку,
подозвав к себе, заставляя его идти.  Все  было  рассчитано  точно.  Сойер
должен был упасть вниз, и спасения не было.
     Он летел вниз бесконечно долго. Затем что-то хлестнуло его по лицу, и
он ухватился обеими руками за то, что показалось ему какой-то сетью.
     Падение резко прекратилось. Рывок был настолько сильным, что он  чуть
было  не  сломал  себе  позвоночник.  Далеко  внизу   загадочная   планета
раскачивалась под ним взад и вперед. Сойера стало  тошнить,  и  он  закрыл
глаза, изо всех  сил  вцепившись  в  спасительную  сеть,  которая  изредка
дергалась. Это лопались нити под его тяжестью.  Сойер  с  трудом  заставил
себя открыть глаза. То, за  что  он  держался,  было  таким  слабеньким  и
ненадежным, что даже поднимая ресницы он боялся, что это движение заставит
оборваться нити, которые его держали.
     Теперь он  видел.  Слабое  сияние  заполняло  огромную  пустоту,  над
которой он висел. Прямо под ним плыла незнакомая планета. То,  за  что  он
успел зацепиться, было корневой системой деревьев. Возле края  слой  почвы
был очень тонким, и деревья, которые росли на краю, выпустили свои корни в
пустоту. Сойер увидел, что не так далеко от него находятся более толстые и
надежные корни. Но ему казалось, что  достаточно  одного  движения,  и  он
сорвется, полетит вниз.
     На его голову и плечи посыпался щебень. Он слегка поднял голову.  Над
краем обрыва, с которого он сорвался, появилось торжествующее  лицо  Нете.
Но затем Сойер увидел, что торжество омрачено. Он еще жив!
     Она удивленно сказала:
     - О!
     Сойер  промолчал.  Он  боялся  даже  говорить.  Он  измерил  взглядом
расстояние, отделяющее его от толстых корней,  и  думал,  что  произойдет,
если он рискнет перехватиться.  Впрочем,  что  тут  думать,  он  неминуемо
сорвется.
     Нете сказала:
     - Альпер! - очень неуверенным голосом.  Сойер  промолчал.  Она  снова
спросила: - Альпер, это ты?
     Сойер ощутил мягкое тепло Огненной Птицы  в  кармане  и  снова  начал
обдумывать линию  поведения.  Смешно  было  думать  о  будущем  при  таких
обстоятельствах, но мозг человека - удивительное творение.
     Снова посыпался град мелких камней - Нете  сильно  перегнулась  через
край.
     - Ты не Альпер. Ты другой. - Она рассмеялась. - Нужно ли мне помогать
тебе выбраться наверх?
     Он не сказал ничего даже сейчас. Он знал, что она не будет, не  может
помогать ему. Если он и сумеет спастись, то только сам. Все мышцы его  уже
болели, и он знал, что долго ему не выдержать. Он  начал  перемещать  свое
тело, с тревогой прислушиваясь к треску корней, готовясь совершить  прыжок
через бездну.
     - Если ты принес Огненную Птицу, - заговорила Нете, - я помогу  тебе.
Она у тебя? О, конечно. Ты не дурак. Дай ее мне, и я вытащу тебя наверх.
     Он не посмотрел на нее. Корни  держали  его,  несмотря  на  движение.
Наконец он напрягся и  сделал  безумный  рывок  через  пустоту  к  толстым
корням, которые могли спасти его.
     Бездна под ним поплыла перед глазами. Корни манили  его,  и  вот  обе
руки ухватились за шершавую кору. Он обнял толстые шершавые корни,  закрыл
глаза и прислонился щекой к  колючей  поверхности.  Все  внутренности  его
дрожали от пережитого.
     Сверху раздался возглас. Посыпался щебень. Затем в  пучину  свалилось
несколько камней, а сверху послышались звуки, как будто кто-то  карабкался
вверх. Нете  выругалась  на  своем  языке.  Сойер  сразу  понял,  что  это
ругательство, несмотря на чистый музыкальный звук. Он  рассмеялся.  Теперь
он чувствовал себя гораздо лучше. Хотя положение его улучшилось ненамного,
теперь он по крайней мере имел твердую опору.
     - Ну как ты там? - спросила Нете. - Я  повторяю,  если  ты  дашь  мне
Птицу, я спасу тебя. Ты хочешь спастись? Я хотела погубить Альпера,  а  не
тебя.
     Она говорила, и в ее голосе слышалась паника, но у Сойера теперь была
другая проблема,  и  он  временно  перестал  слушать  ее.  Теперь  он  мог
держаться за корень ногами и смог освободить одну руку. Он  осмотрел  край
обрыва, откуда торчали корни. Его внимание привлекло небольшое  отверстие.
Он сунул туда руку. Внутри что-то зашуршало. Он вытащил руку  и  за  рукой
высунулась маленькая головка с любопытными глазками. Две  маленькие  лапки
крепко держались за края отверстия, и небольшое  существо  вроде  белки  с
интересом смотрело на Сойера. Видимо, животное  впервые  видело  человека.
Оно крутило головой, рассматривая Сойера.
     Сойер шикнул на него, и это  привело  зверька  в  панику.  Он  быстро
развернулся в узком отверстии,  задев  пушистым  хвостом  лицо  Сойера,  и
приготовился драться за свою жизнь. Сойер протянул руку и вытащил  зверька
из норы. Белка  отчаянно  сопротивлялась,  но  Сойер  сунул  ее  в  другое
отверстие, правда меньшее, чем бывшая нора. После этого он вытащил  камень
из обрыва и затолкал в беличью нору. Только потом он осторожно  достал  из
кармана золотую полоску - Огненную Птицу.
     Она казалась теплой. И слабо светилась на фоне  зеленоватой  полутьмы
бездны.
     Сойер осторожно нажал на нее и почувствовал, как полоска шевельнулась
в его  пальцах.  И  вот  уже  расправились  крылья,  и  свет,  похожий  на
солнечный, заструился откуда-то из  глубины.  Сойер  ощутил,  как  в  него
вливается поток энергии.
     -  Огненная  Птица!  -  закричала  Нете.  Она  увидела  сияние.  Нете
буквально бросилась грудью на край обрыва. - Она у  тебя!  Я  вижу  огонь!
Отдай ее мне, и я спасу тебя!
     Но Сойер, несмотря на всю опасность своего  положения,  хорошо  знал,
что делать. Он не рискнул держать Птицу раскрытой более  десяти  секунд  -
время, необходимое ему для восстановления сил. Он не знал, какие опасности
таит в себе Птица, но хорошо помнил, как Огненная Птица открыла  ворота  в
Земле, помнил, как порхали вокруг него крылатые языки пламени...
     Он снова закрыл Птицу, и поток энергии медленно угас.  Однако  теперь
он ощущал себя бодрым. Ему уже не хотелось ни есть, ни пить.
     Во всяком случае,  подумал  он,  Нете  не  получит  Птицу.  Он  нашел
идеальное место, где ее можно спрятать. Он затолкал  золотую  пластинку  в
нору, затем заложил отверстие камнями.
     После этого он решил, пользуясь полученной энергией, вскарабкаться по
корню. Но это ему не удалось, так как корень угрожающе  затрещал.  Все  же
ему удалось немного подняться. Ему даже показалось, что он видит Нете.
     Черт побери, не может же он вечно висеть здесь! Но если он упадет,  у
нее исчезнет надежда получить Птицу. Впрочем, место, где он спрятал Птицу,
тоже  не  надежно.  Белка,   движимая   ненасытным   любопытством,   может
подкопаться под камень и тогда станет самой  богатой  белкой.  Она  станет
обладательницей Огненной Птицы. Но во всяком случае Нете не получит ее.
     Ну, что ж, - подумал он, - пора поторговаться. Он поднял голову.
     - Нете, ты слышишь меня?
     Ее лицо показалось над ним. Она раздвинула траву, и  на  лицо  Сойера
стали падать дождевые капли.
     - Если ты поднимешь меня, - сказал он, - то я  смогу  договориться  с
тобой.
     Она протянула руку.
     - Я не верю тебе. Дай сначала Птицу.
     - Хорошо. Только протяни руку пониже. Мне не достать.
     В футе от его лица появилась тонкая длинная рука. Сойер рассмеялся  и
схватил ее за запястье. Затем он сильно дернул за руку.  Предупредительный
рывок.
     - Давай тащи меня, а не то мы оба рухнем вниз.
     Крик дикой ярости раздался прямо у  него  над  головой.  Он  заставил
Сойера невольно содрогнуться. И в то же мгновение рука начала  извиваться,
яростно стараясь стряхнуть его.  Держать  эту  руку  было  не  легче,  чем
извивающуюся змею. Корень, на котором он висел,  стал  угрожающе  трещать.
Сойер стиснул зубы, стараясь не выпустить руку. Он висел на руке, сражаясь
за свою жизнь, и кричал:
     - Прекрати, Нете! Прекрати! Держи спокойно, а то мы  обрушимся  вниз!
Тащи меня вверх! - Но она только яростно шипела и старалась вырваться.
     - Я не могу вытащить тебя, идиот!
     - Так какого же черта ты торговалась со мной?  -  Сказал  Сойер,  еще
крепче вцепляясь в ее руку. - Ну? Тащи меня вверх, или мы вместе свалимся!
     Он услышал, как воздух с  шипением  вырывается  между  ее  зубами,  и
улыбнулся, увидев над собой лицо, освещенное дикой яростью, которой горели
ее огромные нечеловеческие глаза. При виде этого искаженного  злобой  лица
сердце Сойера сжалось. Он подумал: "Тот, у кого  такое  лицо,  никогда  не
согласится пойти на уступку. Она скорее умрет".
     - Я соскальзываю, - сказал он спокойно  и  неторопливо.  -  Мои  руки
вспотели, я не могу удержать корень. Решай быстрее, Нете.
     Злобные глаза сверкнули, глядя  вниз  -  в  бездну  под  ним.  Корень
скользил все быстрее и быстрее.  Нете  соскальзывала  с  обрыва  и  злобно
шипела. Она уже была на самом краю и серьги в  ушах  как  маленькие  лампы
освещали ей путь к гибели. Затем Сойер услышал треск: корень сломался.
     - Ну, что ж, - сказал он, глядя в лицо Нете. - Жизнь интересна,  пока
она продолжается.
     И вот они оба повисли. Удерживал их только корень, которого не  видел
Сойер, но за который отчаянно цеплялась Нете. Вдруг на ее  лице  появилось
выражение, которое он не мог разгадать. Он увидел, что  она  посмотрела  в
пучину. Увидел, как ее злобное лицо исказилось гримасой не менее  злобного
торжества.
     Нете рассмеялась и... выпустила корень.
     Какие мысли промелькнули у него в голове, когда  они  начали  падать?
Этого он не успел осознать. Время остановилось для него.
     Он взглянул вверх и увидел отверстие,  куда  провалился  сам  и  куда
только что проскользнула Нете. И над краем отверстия среди травы он увидел
темное мужское лицо, смотревшее на них. Он увидел  все  с  фотографической
точностью: и лицо, и край отверстия со свисающей травой. И все это  быстро
удалялось от него, уменьшалось в размерах. Лицо мужчины, лежащего на  краю
обрыва, запечатлелось у него в мозгу, как на фотографии. А затем это  лицо
скользнуло куда-то вбок и исчезло.
     Они летели вниз, и их сопровождал громкий чистый смех Нете, как хвост
кометы.
     Они летели вниз, и ветер свистел у них в ушах. И летели они  прямо  в
грозовые облака, которые проплывали под ними. Они, казалось,  были  готовы
принять их. Может,  именно  поэтому  Нете  так  торжествующе  рассмеялась,
прежде чем бросилась с ним в бездну? Ведь она,  прежде  чем  сделать  это,
посмотрела вниз. Но как могут эти облака спасти их?
     Но внезапно Сойер с удивлением увидел, что это не облака, не  тучи  -
это крона деревьев.
     И вокруг них затрещали ветви, листья  хлестали  их  по  лицам.  Сучья
пружинисто согнулись, принимая их тела, и затем  выпрямились,  подбрасывая
их в воздух. Сойер подумал, что падения им не избежать, но деревья в  этом
мире оказались более дружелюбно настроены к нему,  чем  люди.  Дважды  они
опускались на кроны деревьев. Чем может им помочь это плывущее по  воздуху
дерево, Сойеру было не понятно. Но  приятно  было  чувствовать  под  собой
опору.
     "Хорошее дерево, - подумал он. - Умное, доброе дерево, держи меня." И
тут дерево стукнуло его по голове обломком сука.  Впервые  в  своей  жизни
Сойер с удовольствием лишился чувств.
     Ему  казалось,  что  он   лежит   на   твердой   булыжной   мостовой.
Серебряно-серые тени мелькали перед его глазами. Вымощенные камнями облака
были выше  его  понимания,  и  он  приподнял  голову,  чтобы  все  получше
рассмотреть, но тут же рука Нете придавила  его  голову  к  камням,  и  он
почувствовал боль.
     - Где же она? - послышалось яростное шипение Нете. Она, должно  быть,
обыскивала его и стянула плащ. Потому что она рванула с такой  силой,  что
он покатился по булыжникам, и звезды засверкали в его глазах.
     - Что ты сделал с Огненной Птицей? Я знаю, что она была у  тебя!  Где
она?
     Она наклонилась к нему. Ее сверкающие глаза  были  в  футе  от  него,
яркие фонарики в ее ушах слепили глаза.
     - Может, я выронил ее? - сказал Сойер, пытаясь подняться. -  Где  мы?
На облаке?
     - Мы на одном из плавающих островов, - нетерпеливо  ответила  Нете  и
тут же яростно затрясла Сойера. - Ты выронил ее?! Отвечай!
     Сойер почувствовал  боль  в  том  месте,  куда  его  ударил  сук.  Он
посмотрел на дерево. Обломанные ветви и сбитые листья показали  ему  путь,
по которому они прибыли сюда. То,  что  они  остались  живы  после  такого
падения, было чудом, хотя и не самым удивительным. Значит,  темное  облако
маскирует Плавающий остров? Плавающий остров? Сойер сильно ударил  кулаком
по камням.
     - А это безопасно? - нервно спросил он. - На чем он держится?
     - На чем держится Солнце? - злобно спросила Нете. -  Откуда  я  знаю?
Где Огненная Птица? Отвечай мне, пока я тебя не убила!
     Сойер понял, что если дать понять Нете, что  Огненная  Птица  пропала
для нее навсегда, то она приведет свою угрозу в исполнение.
     - Обращайся со мной поосторожнее, и тогда  я  скажу  тебе,  -  быстро
проговорил он. - Я выронил Птицу, когда мы падали. Но я заметил место.  Ты
никогда не найдешь ее без...
     Она бросила вокруг себя быстрый взгляд.
     - Куда она упала? - спросила она. - Быстро отвечай!
     - Я не скажу тебе.
     Змеиная рука Нете обрушилась на него. Потом она схватила его за  руку
и начала выкручивать ее. Сила ее была огромна.
     Она шипела сквозь зубы:
     - Отвечай мне, Хом.
     Энергия, которую почерпнул Сойер от  Огненной  Птицы,  позволила  ему
оказать сопротивление. Он извернулся и  постарался  нанести  сильный  удар
ребром ладони по шее, прямо под сережку.
     Плоть ее оказалась холодной  и  твердой,  совершенно  нечеловеческой.
Удар только привел ее в бешенство. Она зашипела и еще сильнее заломила его
руку. Все мышцы его чуть не рвались, суставы затрещали. Пот ручьями стекал
с его лба. Он сжал зубы и, преодолевая боль, сказал:
     - Ну, давай, ломай руку.
     Она с удивлением взглянула на него.
     - Я не Хом, - ровным голосом сказал он. - Ломай. Я не буду  говорить.
Ты можешь убить меня, если не хочешь договориться по-доброму. Но...
     Она еще дальше заломила руку. Сойер застонал от боли и стал крутиться
вслед за рукой,  стараясь  спасти  ее,  пока  еще  есть  возможность.  Она
непременно сломала бы ему руку в ближайшие несколько  секунд,  если  бы  в
конфликт не вмешалось что-то еще.
     Откуда-то сверху упал камень, который попал Нете  прямо  в  лоб.  Она
выпустила Сойера, и тот в изнеможении упал, массируя свою  руку.  Несмотря
на боль в руке, он думал о том, что камень  такой  величины,  брошенный  с
такой силой, должен был бы разнести голову Нете на  части.  Он  был  почти
уверен, хотя все произошло мгновенно, что перед тем, как  камень  попал  в
лоб Нете, из ее  головы  вырвалось  сияние,  которое  смягчило  удар.  Да,
конечно, оно вырвалось из головы. Значит, Изверы действительно  неуязвимы?
Тогда понятно, почему Нете  рискнула  броситься  вниз  на  этот  плавающий
остров. По сути,  она  ничем  не  рисковала.  А  вот  Сойер  неминуемо  бы
разбился, если бы листва деревьев не самортизировала удар.
     Впрочем, думать об этом уже не было времени,  так  как  Нете  еще  не
успела упасть  на  землю,  как  послышался  ужасный  шум,  доносившийся  с
деревьев. И на них, как лавина, обрушилась орда каких-то существ.
     Сойер не мог разглядеть их отчетливо. Но ему этого и не  хотелось.  У
него вызывали отвращение эти  приземистые  фигуры,  эти  вросшие  в  плечи
головы. Конечно, это не люди. Даже Изверы по сравнению с этими  существами
казались настоящими землянами.
     Но эти существа ходили на двух ногах, могли кидать палки и  камни.  У
них было и другое оружие. Сойер видел сверкание  длинных  ножей  в  толпе,
окружавшей его и Нете.
     Эти пахнущие мускусом существа двигались с неестественной  скоростью,
пока Сойер тщетно пытался привести  в  порядок  смятенные  мысли,  а  Нете
пошатываясь поднималась с земли.  Сойер  почувствовал,  как  сильные  руки
схватили его. Он начал вырываться, но тщетно. С легкостью  его  подняли  с
земли, как будто он весил не более фунта.
     Он огляделся вокруг себя. Какого же они роста? Казалось, что они  все
время меняют свой рост. Но затем он понял,  почему  ему  так  кажется.  Их
головы походили на головы  черепах.  Они  могли  вытягиваться  на  длинной
суставчатой  шее  и  втягиваться  в  плечи.  Сойеру  показалось,  что   их
мускулистые руки  вовсе  без  костей,  так  как  они  изгибались  во  всех
направлениях.
     Они дышали ему прямо в лицо горячим мускусом и  передавали  его  друг
другу, обмениваясь странными звуками: похрюкиванием, свистом. Сойер решил,
что эти звуки не имеют ничего общего  с  членораздельной  речью,  и  в  их
маленьких головах разум находится в зачаточном состоянии.  В  полутьме  их
большие, светлые,  совершенно  пустые  глаза  светились,  как  драгоценные
камни.
     Один из них издал звук, подобный бою большого барабана и  протянул  к
лицу Сойера обе руки. Большие, холодные, пахнущие мускусом, они  ощупывали
его лицо, уши, крутили его голову. Сойер понял, что  еще  секунда,  и  это
чудовище свернет ему шею.
     Между растопыренными пальцами большой руки он  увидел  Нете,  которая
сражалась с врагами с гораздо большим успехом, чем он.
     Он крикнул ей, хотя ладонь заглушила его голос:
     - Нете! Нете!
     Как будто взрыв ярости раздался в кольце  дикарей,  окружавших  Нете.
Ладонь дикаря мешала Сойеру увидеть все подробно, но он разглядел, что его
крик как будто вселил в Нете  источник  энергии.  Она  рванулась  с  такой
силой, что ее враги разлетелись в  стороны.  Лицо  ее  светилось  изнутри,
глаза горели, как фонари, она двигалась с такой скоростью,  что  оставляла
после себя в воздухе огненные языки.
     И тут же раздался ее крик, подобный удару гонга. Ни одно человеческое
горло не могло бы издать такой звук, такой продолжительный, такой  чистый.
Сойеру показалось, что в воздухе поплыли светящиеся круги звуковых волн.
     Реакция дикарей была неожиданной. Руки отпустили Сойера, и он  стоял,
массируя больную шею и с  удивлением  оглядываясь  вокруг.  Все  черепашьи
головы повернулись к Нете, каждая  пара  пустых  блестящих  глаз  смотрела
только на нее.
     Сойер воспользовался возможностью, выхватил из ближайшей руки длинный
нож и вонзил его по самую рукоять в грудь дикаря.
     - Не надо, - крикнула Нете  с  другой  стороны  поляны.  -  Не  теряй
времени - слушай меня. Сбрось плащ. Избавься от него, пока ты не погиб!
     Подчиняясь приказу, Сойер стал снимать плащ и краем  глаза  посмотрел
на дикаря, которого он ударил ножом. Тот не отрывал взгляда  от  Нете.  Он
даже не взглянул на  нож,  торчащий  у  него  в  груди.  Только  рука  его
поднялась и вытащила нож с такой небрежностью, как будто это была  иголка,
оцарапавшая ему кожу. На груди дикаря не оказалось  никакой  раны.  Темная
плоть мгновенно затянулась, как только нож был вытащен из раны.  На  груди
не осталось ни следа. Только с лезвия ножа  скатилось  две  капли  золотой
жидкости, которые тут же исчезли.
     "Неуязвимы! - подумал Сойер и страх шевельнулся в нем.  -  Здесь  все
неуязвимы, кроме меня".
     Но затем думать ему стало некогда, так  как  плащ  раскалился  в  его
руках.
     Сойер вовремя выбросил  его,  так  как  в  следующее  мгновение  плащ
вспыхнул ярко-белым пламенем.
     Блестящие овальные глаза дикарей проследили его  полет  и  больше  не
отрывались   от   яркого   света.   Дикари   смотрели    на    него    как
загипнотизированные. Нете была забыта. Сойер был забыт. Пламя  притягивало
к себе дикарей, они тянулись к нему, как мотыльки.
     Сойер содрогнулся  при  мысли  о  том,  какой  ужасной  смерти  могла
подвергнуть его Нете, если бы захотела, если бы его жизнь  была  не  нужна
ей. Как она сделала это, осталось для него загадкой, но  он  видел  своими
глазами, как невообразимо черный плащ  превратился  в  невообразимо  белое
пламя, которое разгоралось все ярче и ярче, черпая  энергию  из  какого-то
неведомого источника. Дикари тянулись к нему, возбужденно толпились вокруг
него, к ним присоединялись другие дикари, выбегавшие из леса.
     Сойер увидел, что Нете пробирается сквозь загипнотизированную толпу к
нему. Фонарики ее сережек слабо светились  в  темноте.  Сойер  понял,  что
опасность приближается. Она спасла его потому, что он  был  нужен  ей,  но
конец его неминуем, если Нете настигнет его.
     Он резко повернулся и побежал...

                                    8

     За деревьями на фоне серебряного туманного неба вырисовывалась темная
гряда холмов. Сойер с трудом бежал  вверх  по  склону,  не  имея  никакого
четкого плана, кроме желания оставить между собой и Нете как можно большее
расстояние. Он не забыл, что находится  на  острове,  невероятным  образом
плавающем в пространстве. Он внимательно смотрел на холмы  перед  собой  и
вскоре увидел клочья серебристо-серого тумана между двумя из них.  Видимо,
там был конец тверди.
     Так и  есть.  Сойер  взбежал  на  вершину  и  с  трудом  остановился,
ухватившись за ствол дерева. И он,  и  дерево  находились  на  самом  краю
бездны. Это был край острова. Клочья тумана плыли прямо у его  ног.  Корни
дерева свисали вниз, совсем как у того  дерева,  за  которое  он  уцепился
наверху. Сойер заметил, что корни слегка отклонились назад. Значит, остров
движется.
     Держась за дерево, Сойер перегнулся через край. Он  увидел,  что  то,
что он принял за темные тучи, на самом деле было островами. Их было много.
Они медленно плыли между верхним миром  и  далеким,  таинственным,  нижним
миром. Он подумал, что эти острова как ступеньки лестницы.  Если  повезет,
то перебираясь с острова на остров, по мере того, как  они  поднимаются  и
опускаются в своем медленном дрейфе, можно добраться до нижнего мира...
     Так вот почему ворота города тщательно охраняются. Они все время ждут
нападения.
     Он посмотрел вверх и у него перехватило дыхание.  Нижняя  поверхность
верхнего  мира  светилась  алым  пламенем,  на  фоне   которого   мелькали
ослепительно белые молнии. Сойер решил, что  так  должен  выглядеть  конец
света. Но затем он понял:  это  всего  лишь  зловещие  отблески  пылающего
плаща. Сила свечения плаща была такова,  что  отблески  пламени  достигали
верхнего мира.
     А когда он оглянулся, то увидел, как к нему быстро  приближаются  две
светлые точки. Нете настигала его. Сойер схватился за дерево и стал молить
Провидение, чтобы оно вспомнило о нем. Ведь сейчас он находился  буквально
между адом и дьяволом. Нете отрезала ему путь к отступлению, и  перед  ним
была бездна.
     Нете заметила его силуэт на  фоне  серебряного  неба  и  торжествующе
захохотала. Музыкальный смех разнесся по долине.
     - Твой последний шанс, - крикнула она ему. - Если ты скажешь мне, где
Огненная Птица, до того, как я схвачу тебя, я оставлю тебе жизнь.
     Сойер взглянул вниз.
     - Хорошо, - сказал он спокойно. - Остановись. Если ты хочешь говорить
со мной, я услышу и оттуда. Но стой на месте, так  как  я  скорее  спрыгну
вниз, чем позволю тебе убить меня.
     Нете рассмеялась, правда, уже не очень уверенно. Она  замедлила  шаг,
но продолжала идти. Сойер нагнулся  над  бездной.  Камни  из-под  его  ног
полетели вниз.
     Нете остановилась.
     - Осторожнее, Хом. Ты можешь упасть. Я...
     - Я  не  Хом,  -  терпеливо  сказал  Сойер.  -  Мною  ты  не  сможешь
повелевать. Я знаю, куда упала Огненная Птица. Совсем не на этот остров. -
Он посмотрел вниз и ему показалось, что он видит движение людей на острове
под ним.
     - Скажи мне, и я спасу твою жизнь, - предложила Нете  и  сделала  еще
шаг вперед. Сойер столкнул еще один камень, и Нете сразу остановилась.
     - Должен предупредить тебя, что я действительно брошусь вниз, если ты
подойдешь ко мне, - сказал Сойер. - Скажи,  почему  ты  прыгнула  на  этот
остров? Разве ты не знала, что он кишит дикарями?
     - Я вовсе не предполагала прыгнуть именно на этот остров. Если бы  ты
не зацепился за корни, мы бы спрыгнули на другой остров и...
     - Так вот в чем дело... - пробормотал Сойер.  -  Сбросить  Альпера  и
убить его. Такова была твоя цель. А затем ты хотела ограбить мертвеца.  Но
ты не на того напала. Что ты предложишь мне, если я  верну  тебе  Огненную
Птицу?
     - Смерть, если ты ее не вернешь! -  выкрикнула  Нете  и  продвинулась
вперед на три шага. - Она у тебя?
     Сойер спихнул еще один камень в пучину.
     - Представь, что это я. Вместе с Огненной Птицей.  -  Она  неожиданно
остановилась. - Нет, у меня ее нет, - продолжил он, - да  ты  и  сама  это
знаешь. Ведь ты обыскала меня. Неужели ты думаешь, что если бы она была  у
меня, я остался бы здесь? Я открыл бы Ворота и вернулся  бы  туда,  откуда
пришел.
     - Идиот. Ты не смог бы открыть Ворота, - презрительно сказала Нете.
     - Альпер открыл, - напомнил ей Сойер.
     - Он смог открыть Ворота потому, что я отперла замок, - сказала  она.
- Если бы замок не был отперт, то  Огненная  Птица  ничего  бы  не  смогла
сделать, разве что вызвать настоящих Огненных Птиц.
     - А что такое настоящие Огненные Птицы?
     Она  не  успела  ответить.  Новый  звук  потряс  воздух,  и  они  оба
посмотрели вверх. Несущиеся  откуда-то  тяжелые  глубокие  удары  большого
колокола, казалось, сотрясали остров до самого основания.
     - Это колокол тревоги, - сказала Нете, повернувшись по направлению  к
источнику звука. Сейчас на Сойера смотрела ее маска, которая не выражала к
нему никакого интереса. - Они заметили, что острова поднимаются.
     Не успели еще затихнуть звуки первого колокола, как  эстафету  принял
другой, более удаленный, а за  ним  третий.  Сойер  представил  себе,  что
сейчас происходит возле ворот города, и от всей души  пожелал  защитникам,
чтобы их оружие в форме труб оказалось более эффективным в бою с дикарями,
чем нож, который он вонзил в грудь одного из них.
     - Они действительно неуязвимы? - спросил он у Нете. - Я имею  в  виду
дикарей.
     - Селли? Да. Как и мы.
     - Но ведь против вас есть оружие?
     - Не у тебя, Хом. - Она рассмеялась и  снова  повернулась  к  Сойеру.
Глаза ее горели злобой. - Все живое уязвимо. Но только Богиня имеет  право
обнажить оружие, которое может убить Извера. Не бойся. Селли  тебе  ничего
не сделают. Неужели ты думаешь, что такая небольшая банда  сможет  устоять
против Изверов?
     Сойер взглянул на острова, которые плыли под ним. Возможно, маленький
отряд дикарей ничего не сможет сделать с Нете. Но дикарей будет много.  Он
вглядывался в темноту бездны, которую сейчас прорезали  отблески  алого  и
красного цвета.
     Камни  содрогались  под  его  ногами,  подчиняясь  неумолимому  ритму
барабана тревоги. Сойер вспомнил  об  Иерихонских  трубах,  звуки  которых
разрушали городские стены... Может быть, это было просто совпадение, но  в
его мозгу вдруг возник звук, давно знакомый, отделяющий его мозг от костей
черепа...
     "Альпер, - подумал он. - Проснулся. Колокол... Это он  разбудил  его.
Он поднялся, осмотрел  пустую  камеру,  попытался  вспомнить,  что  с  ним
произошло. - Сойер представил себе все очень четко. - Вот он вспомнил  обо
мне. Вот его рука уже в кармане, пальцы нащупали кнопку управления..."
     Сойер представил себе, как Альпер мечется  по  камере,  бросается  на
стеклянные стены. Лицо его темнело от гнева. Но вот он нащупал  в  кармане
листок бумаги. Сойер подумал, спасет ли его эта записка? Жизнь его была  в
кармане у Альпера. Альпер мог убить его простым  нажатием  пальца,  словно
они находились в одной комнате, и в руке Альпера был заряженный  пистолет.
Если ярость заставит палец Альпера нажать кнопку до того, как он  осознает
смысл записки...
     - Альпер, - громко сказал Сойер. - Ты слышишь меня?
     Отдаленный грохот нарастал в его мозгу, но затем он начал стихать.  И
вот он прекратился. Альпер слушал его.
     - Что такое Огненная Птица? - спросил  Сойер,  тщательно  выговаривая
слова. Он представил себе, как передатчик в его  черепе  уже  приготовился
принять убийственные сигналы. Но Альпер хотел знать ответ на этот  вопрос.
Он  интересовал  Альпера  не  меньше,  чем  Сойера.   Чтобы   еще   больше
заинтересовать Альпера, Сойер добавил: - Что это такое, Нете?
     - Ключ, - нетерпеливо ответила Нете. - Ключ  между  мирами.  А  кроме
того, это линза Источника. Линза. Затвор. Я плохо  знаю  ваш  язык.  Может
быть, в нем нет эквивалента для обозначения Огненной Птицы. А  какое  тебе
до нее дело? Тебе все равно не воспользоваться  ею.  Предупреждаю  тебя  -
лучше не пытайся. Ты можешь высвободить силы, которыми не могут  управлять
даже Изверы. Скажи мне, где Птица, и я обещаю тебе жизнь и безопасность.
     - Ха, - сказал Сойер и склонился над пропастью. -  Это  самое  щедрое
обещание, которое я получил в своей жизни.  -  Он  рассмеялся.  Ему  стало
немного легче. Все-таки Нете и Альпер находятся  в  зависимости  от  него,
пока. Нужно пользоваться этим и выжать из них как можно больше.
     Глаза Нете сверкнули:
     - Слушай, Хом! Моя жизнь зависит от того, получу ли я Огненную Птицу.
Богиня ненавидит меня. Через три дня она должна уступить свое место мне. Я
хотела  переждать  эти  три  дня  в  вашем  мире.  Тогда   Двойная   Маска
автоматически перешла бы ко мне.
     Но ты и твой друг Альпер нарушили все мои планы. Из-за вашей глупости
я вернулась в Хомад без Огненной Птицы.  За  это  я  убью  Альпера,  когда
доберусь до него. Мне сейчас опасно находиться в Хомаде даже имея Огненную
Птицу. Но с ней, по крайней мере, я могу  скрыться,  пройдя  через  Ворота
между мирами. А без нее я совсем беспомощна.
     Охранники Богини следят за мной. Если они схватят меня, мне  придется
вступить с ней в единоборство на  Церемонии.  Одна  из  нас  должна  будет
погибнуть. Если бы у меня была Огненная Птица, я бы победила, а теперь...
     - Может, мне лучше заключить союз с Богиней? -  доверительно  спросил
Сойер. - Альпер, ты слышишь меня?
     - Хом! - свирепо выкрикнула Нете. - Животное!
     - Назад, - предупредил ее Сойер. - Я действительно хочу  договориться
с тобой. Например, можешь ты отослать меня обратно в  тот  мир,  откуда  я
пришел? - И добавил поспешно: - С Альпером,  конечно,  и  Клей,  если  она
захочет.
     - За Клей сейчас охотятся охранники. Она предназначена для принесения
жертвы на Церемонии. Но тебя я могу отослать обратно. И  Альпера  тоже.  А
сейчас давай мне Огненную Птицу...
     - Не так быстро, - посоветовал ей Сойер. - Что ты можешь сделать  для
меня, чего не может Богиня?
     - Я могу оставить тебе жизнь! - выкрикнула Нете  и  сделала  еще  шаг
вперед. - Богиня не знает ничего! Ничего!  Только  я  могу  отослать  тебя
обратно!
     - Очень интересно, если это правда, - пробормотал Сойер и заглянул  в
пучину, где плавали острова. Свет уже достигал  самых  нижних  из  них,  и
Сойер видел какое-то движение между деревьями.
     - Если ты сможешь доказать мне свои добрые  намерения,  то  я  поверю
тебе, - сказал Сойер. Он надеялся, что Альпер их слушает и сможет заметить
любую фальшь в словах Нете, которую он, Сойер, может пропустить.
     Нете бросила на него ненавидящий взгляд и сказала:
     - Изверы - боги. Почему я говорю  с  тобой,  животное?  Нет,  нет,  я
должна говорить. Я расскажу тебе все. Когда-то очень давно  мы  тоже  были
смертными. Конечно, мы были выше вас, людей, но все же были смертными. Так
было до тех пор, пока мы не сделали величайшее открытие, которое  изменило
нас. Это случилось тысячу лет назад, совсем в другом мире.  Мире,  который
ты  сейчас  можешь  увидеть  внизу.  Между  Хомадом  и  нижним   миром   в
гравитационных потоках плавают эти острова.
     Тогда наши мудрецы сделали Источник Миров,  и  мы  стали  богами.  Мы
полностью изменились. Наши тела изменились как внешне, так и внутренне. Но
тем не менее мы оставались сами собой. В вашем мире  есть  аналогия  тому,
что произошло с нами: превращение элементов, изотопов. Именно  это  делает
Источник с нами. Мы стали  изотопами  самих  себя.  Мы  стали  богами,  за
исключением одного - мы нуждаемся в энергии.
     Мы черпаем ее из Источника. Он дает нам бессмертие. Нашим телам ничто
не может повредить, мы все можем излечить мгновенно. Нам не  нужно  спать,
пить, есть. Я попробую тебе рассказать, что такое Источник, и  тогда  даже
такой ограниченный разум сможет понять опасность Огненной Птицы.
     Во вселенной множество миров. Множество состояний материи. Ты об этом
знаешь? Ты знаешь, например, что Солнце совсем не такое, как  ваша  Земля?
Так вот, различных состояний материи множество,  гораздо  больше,  чем  ты
можешь себе представить. Например, миры из пара. Миры,  недоступные  вашим
органам чувств, но тем не менее такие же реальные, как ваша Земля.
     Хомад тоже мир другого состояния  материи.  Ваше  Солнце  и  ваш  мир
невидимы для нас, как и наши миры  для  вас.  Существуют  другие  элементы
легче водорода и тяжелее трансурановых.
     Но хотя ваши миры невидимы для нас, они доступны благодаря Источнику.
Как вы черпаете энергию от вашего Солнца, так мы  получаем  ее  от  других
миров с помощью Источника.
     -  Трансформаторы,  -  пробормотал  Сойер.  -  Наверное,  встроенные.
Вероятно, рентгеновский снимок Извера  мог  бы  многое  объяснить.  Может,
внутри у них намотаны катушки индуктивности? Впрочем, дело не в этом. - Ты
еще ничего не сказала об Огненной Птице.
     - Птица - это регулятор энергии в Источнике. Это часть Источника. Она
должна быть там. Но ее украли... - Нете помолчала  и  твердо  добавила.  -
Украла Богиня. И с тех пор начались наши беды. В последние годы мы плавали
возле вашего мира, где оказались богатые залежи урана. Они находятся у вас
на полюсе. А наш полюс - это Источник. К сожалению, он у нас южный, и  это
тоже усугубило наши беды.
     Ваш уран оказался для нас  слишком  мощным  источником  энергии.  Вы,
люди, сами не понимаете, насколько опасен уран, хотя вы и делаете из  него
бомбы.
     Обычно, когда мы приближаемся к такому  мощному  источнику,  Огненная
Птица складывает крылья и отключает наш Источник на то время, пока  мы  не
отдалимся от опасности.  В  противном  случае  Источник  поглотит  столько
энергии, что сгорит сам и сожжет Изверов.
     - Значит, Птица - прерыватель реакции, - сказал Сойер. - Ясно. И  что
дальше?
     - Когда ваш мир проплывал мимо нашего, Огненная Птица сложила крылья,
отключив Источник. Богиня была одна. Она вытащила Птицу из Источника. Ведь
в этот момент было безопасно взять ее, а  такое  случается  редко.  И  как
только контрольное устройство, Птица, было вытащено, миры притянулись друг
к другу северным и южным полюсами. Теперь они никогда не разделятся,  пока
Птица не будет посажена на место.
     Два мира сомкнулись между собой. Но Источник мертв.  Изверы  получают
все меньше и меньше энергии. И они не понимают почему. Только я  и  Богиня
знаем все, но она тоже не понимает смысла Огненной Птицы. И не знает,  где
она теперь.
     Бывали времена, когда наш мир проплывал через  пространство,  где  не
было источников энергии. Нам неоткуда было пополнить свои запасы, и  тогда
мы должны приносить  энергию  Источнику.  Благодаря  этому  мы  восполняем
энергию до тех пор, пока не  приплывем  туда,  где  есть  энергия.  Изверы
думают, что именно это и происходит сейчас.
     Но это не так. Энергия не будет поступать к нам, пока Огненная  Птица
не будет помещена в Источник. А  пока  нам  приходится  приносить  жертвы,
чтобы сохранить жизнь и бессмертие Изверов. Это дает нам энергию, но очень
мало. Близится катастрофа. Если Извер тратит энергии больше,  чем  у  него
есть, то в нем что-то меняется. Примерно то же происходит с изотопами.
     Сойер вспомнил о превращении урана в нептуний, затем  в  плутоний,  а
затем снова в уран, но уже с другой массой и другими свойствами.
     - Это происходит потому, что они нестабильны,  -  пробормотал  он.  -
Нептуний теряет электрон и... Продолжай. Во что же превращаются Изверы?
     Нете бросила на него подозрительный взгляд.
     - Они... они превращаются  в  облако  пара.  А  потом,  много  позже,
возвращаются так, как ты видел в Ледяном Холле. Именно это я имела в виду,
когда  говорила  о  странных  переходах  из  одной  формы  в  другую.  Что
происходит с Изверами в этот период времени, никто не может сказать.
     Она нетерпеливо шагнула вперед.
     -  Теперь  ты  знаешь  все.  Ты  вернешь  мне  Огненную  Птицу.   Или
предпочитаешь прыгнуть вниз?
     - А кто эти дикари? - спросил Сойер, стараясь, чтобы Альпер узнал обо
всем.
     - Это наказание нам за то, что Богиня похитила  Огненную  Птицу.  Все
неприятности будут продолжаться до тех пор,  пока  Птица  не  вернется  на
место. Я забрала Птицу у Богини. И когда сама стану Богиней, я верну ее  в
Источник и избавлю свой народ от мучений.
     - Ты можешь вернуть Птицу Богине, - предложил Сойер. - А  почему  она
сделала такую глупость? Ведь она же Богиня. Или может, это не она  украла,
Нете?
     - Конечно, она, - быстро ответила Нете. - Она хотела  энергии,  много
энергии, больше, чем мог дать ей Источник.  Почему  я  должна  вернуть  ей
Птицу и позволить сохранить Маску  и  Мантию?  Когда  я  буду  Богиней,  я
устраню все беды. А сейчас пусть она страдает за то, что совершила.
     Сойер задумчиво посмотрел на нее. Ему стало ясно, кто стащил Птицу из
Источника. Он надеялся, что Альпер  слышит  все.  Он  подумал,  сможет  ли
Альпер передать весь этот разговор Богине, которая будет его  допрашивать.
Если, конечно, он все это слышал.
     - Я все еще не понимаю, что такое настоящие Огненные Птицы?  Есть  ли
связь между ними и этим маленьким талисманом?
     - Этого я тебе не скажу, - рявкнула Нете, внезапно вспыхивая  гневом.
- Давай, прыгай вниз, если тебе так хочется. Единственное, что я  скажу  о
них, это то, что они питаются энергией урана в вашей шахте на полюсе.  Они
могут также пить энергию из Хомов. И из тебя  тоже.  Надеюсь,  что  так  и
случится.
     Она злобно посмотрела на него.
     - А что произойдет, - спросил Сойер, - если Богиня узнает, что  Птица
у тебя?
     - Может быть и так знает. Но она постарается, чтобы никто  больше  не
узнал, что Птица исчезла из Источника. Источник был доверен ей. Неужели ты
думаешь, что она захочет, чтобы все узнали о том, что она позволила... она
украла Птицу?
     Сойер кивнул. Он был уверен в том, что  талисман  украла  сама  Нете.
Может, она прочла это по его лицу, потому что продолжала:
     - А ты хочешь  пойти  к  ней  с  этим  рассказом?  Во-первых,  Богиня
заставит тебя открыть,  где  ты  прячешь  Птицу.  У  нее  есть  для  этого
могущество, которого нет у меня. А во-вторых, она позаботится о том, чтобы
ты замолчал навсегда, чтобы никто не узнал о том, что Богиня не  оправдала
доверия. Она носит Двойную Маску и намеревается носить ее дальше.  Но  для
этого ей надо убить меня во время церемонии Открывания. А если я умру,  то
Богиня не будет вступать в переговоры с каким-то Хомом.  Как  ты  думаешь,
почему я не ждала тебя возле самого Замка?
     - Ты чего-то боишься?
     - Конечно. Солдат Богини. Я не подчинилась вызову на Церемонию.  И  я
постараюсь прятаться от Богини. Но  где  можно  укрыться  от  нее?  Только
открыв Ворота, куда Богиня не может пойти за мной.
     - Ворота на Землю?
     Нете была в нерешительности.
     - А может быть, куда-нибудь еще? - ехидно продолжал Сойер,  глядя  на
нее. - В урановой шахте ты хотела куда-то унести Клей, чтобы допросить ее.
Я уверен, что не в Хомад. А потом нас всех засосало в... - Сойер помолчал,
а затем добавил: - Скорее всего, ты собираешься туда, куда хотела  забрать
Клей. Но без Огненной Птицы тебе не совершить  это  путешествие.  Ветер  в
туннеле тащил нас всех, кроме Альпера, у которого была Огненная Птица.
     - Значит, ты теперь понимаешь, - нетерпеливо сказала Нете, - что я  в
отчаянном положении. Город кишит солдатами, которые хватают  Хомов,  чтобы
принести их в жертву на Церемонии. Источник поглотил уже много  жизней.  У
Богини много способов схватить меня, так что я должна получить Птицу.  Или
можешь прыгать? - Она сделала несколько шагов вперед. -  Думай,  животное,
да или нет?
     Сойер посмотрел вниз, в темноту бездны, пронизанную  красными  лучами
отраженного света, пылавшего за холмом. Он  видел,  что  на  поднимающихся
островах что-то движется.
     - Подожди, Нете, - сказал он. -  Ты  кое-что  не  учла.  Я  не  знаю,
понимаешь ли ты это, но твой огонь привлек внимание  дикарей,  которых  ты
называешь Селли. Я думаю, что в Хомаде скоро поднимется тревога. Взбирайся
на камень, посмотри сама! Не приближайся! Я могу спрыгнуть!
     Она презрительно зашипела на него и затем вскочила на  камень,  чтобы
увидеть то, о чем он говорил. И тут она со злостью выдохнула воздух.
     В красноватом свете огня, отраженного от нижней  поверхности  Хомада,
было видно, что  поднимающиеся  острова  буквально  кишели  дикарями.  Они
стремились к пламени, прыгали с острова на остров, хватались за  торчавшие
корни, влезали наверх, ни на секунду не  отводя  своих  пустых  сверкающих
глаз от притягивающего их света. Они были как в гипнозе.
     И  в  этот  момент  земля  под  ногами   Сойера   содрогнулась,   как
пришпоренная лошадь. Нете выругалась и упала с камня,  на  который  только
что взобралась. Сойер инстинктивно ухватился за ствол дерева, и это спасло
его от падения. Он ударился головой о ствол, из глаз посыпались искры.
     Затем остров под ним вдруг накренился, снова по его  лицу  захлестали
мокрые сучья. Он поднял голову как раз вовремя. Остров поднялся и вплотную
приблизился к Хомаду. Корни деревьев Хомада сплелись с вершинами  деревьев
острова.
     А над головой, подобно  воротам  Рая,  сквозь  тьму  и  дождь  смутно
проглядывали железные двери и каменные стены города. Двери  были  открыты.
Колокола гулко разносились по всему городу.
     Сойер изо всех сил ухватился за дерево и смотрел.

                                    9

     Водопад человеческих фигур перехлестывал через  край  верхнего  мира.
Отблески света выхватывали из тьмы стальные трубки и катушки таинственного
оружия Хомов. Они сверкали подобно штыкам.
     Они бежали впереди и кричали.
     Глухой вой дикарей отозвался, как эхо. Черепашьи головы  втянулись  в
квадратные плечи, длинные руки извивались, ножи сверкали. Дикари  ринулись
навстречу людям.
     И перекрывая воинственные  кличи  Хомов  и  завывания  Селли,  трижды
ударил гонг. Сильный ясный чистый звук разносился волнами  по  воздуху.  И
среди  человеческого  водопада,  обрушивающегося  через   ворота   города,
появились три богоподобные фигуры.
     Трое высоких Изверов с поднятыми головами  и  расправленными  плечами
возвышались над человеческой массой. Они размахивали кнутами над  головами
Хомов, большими кнутами из пламени. Раскаты грома сопровождали удары  этих
молний. Они  кричали,  и  голоса  их  были  подобны  голосам  разгневанных
ангелов, сильные, звенящие золотом.
     Сойер подумал, что теперь у Хомов есть возможность победить дикарей.
     При первых же звуках голосов Изверов Нете резко повернулась,  шипя  с
яростью и тревогой. Она бросила на Сойера злобный  взгляд  и  нерешительно
шагнула к нему. Тот  отреагировал  немедленно  и  перегнулся  через  край,
сказав через плечо:
     - Ты ничего не добьешься. Я спрыгну, и ты это знаешь.
     Она разрывалась в нерешительности между желанием  схватить  Сойера  и
необходимостью бежать от Изверов. Сойер снова  обратил  внимание,  что  ее
фигура имеет те же диспропорции, что и  искаженные  изображения  людей  на
картинах Эль Греко.
     - Не думай, что ты выиграл, - зашипела она. Глаза ее горели  яростью.
- Я сказала тебе слишком много и теперь ты в постоянной опасности.  Ты  не
скроешься от меня! Я... - Она не  договорила,  свирепо  улыбнулась  ему  и
затем одним грациозным  прыжком  скрылась  за  камнями.  Она  побежала  по
направлению к холмам, прочь от места, где началась битва.
     Сойер пытался разглядеть ее, но она уже исчезла. А может  быть,  нет?
Он сделал несколько осторожных шагов от обрыва, наблюдая за сражением.
     Первые  ряды  Хомов  и  лавина  дикарей  уже   столкнулись,   и   это
столкновение заставило остров содрогнуться.
     Изверы величественно  шагали  вперед  среди  этого  хаоса.  Их  кнуты
молниями рисовали  в  воздухе  огненные  кольца,  которые  разрывались  со
страшным грохотом. Их звенящие золотом крики заглушали глухой вой  дикарей
и воинственные крики Хомов. А над всем этим шумом катился  тревожный  звон
колокола, сотрясающий воздух. Полузатухшее пламя плаща подсвечивало  битву
снизу.
     Сойер увидел, как передний Извер и  Селли  сошлись  лицом  к  лицу  в
кошмаре битвы. Казалось, огненная искра ненависти проскочила  между  ними.
Глаза дикаря сверкали, а лицо  Извера  вспыхивало  пламенем  божественного
гнева. Извер взмахнул кнутом,  раскрутил  молнию  в  воздухе,  и  огненное
кольцо захлестнуло безобразных рептилий.
     Селли выли, шатались,  падали...  но  не  умирали.  Сойер  смотрел  в
изумлении. Он видел, как оглушенные дикари поднимались, тряся головами,  и
снова шли в бой.
     Вдруг Сойер заметил движение между холмами, и  вскоре  там  появилась
голова человека. Тот взмахнул рукой, что-то крикнул и осторожно  пошел  по
направлению к  Сойеру.  Сойер  сразу  прыгнул  к  своему  дереву,  готовый
броситься вниз, если это штучки Нете.
     Бегущий Хом приблизился к Сойеру,  тяжело  дыша  и  махая  рукой.  Он
что-то выкрикивал, но Сойер не мог понять, что именно. Он колебался.
     Но затем он узнал этого человека. Темное лицо. Он же видел,  как  это
лицо стремительно удалялось от него, когда он сорвался в бездну...
     Человек резко остановился, увидев, что  Сойер  стоит  на  самом  краю
обрыва. Он перевел дыхание, кивнул Сойеру и сказал:
     - Клей! Клей!
     Сначала  Сойер  ничего  не  понял.  Это  слово  для  него  ничего  не
обозначало. Но затем он внезапно прыгнул вперед, схватил  Хома  за  плечи,
бессмысленно повторяя:
     - Клей? Клей!
     Человек широко улыбнулся, затем закивал, взял Сойера за руку и  отвел
от обрыва. Сойер не  сопротивлялся,  хотя  шел,  тревожно  оглядываясь  по
сторонам. Мозг его бешено работал, стараясь составить стройную  логическую
картину из обломков информации. Он даже пытался говорить со своим гидом по
-английски.
     - Ты шел за мной, когда я вышел из тюрьмы.  Ты  видел,  как  я  упал,
видел, как поднимался остров. Видел дикарей на  острове.  Значит,  это  ты
поднял тревогу. Теперь ты ведешь меня к Клей?
     Маленький человек сказал:
     - Клей, - закивал и потащил Сойера еще быстрее. Они  остановились  на
вершине холма. Под ними разворачивалась битва. Было ясно,  что  проводнику
хотелось бы пройти прямо здесь, через ряды сражающихся, к воротам  города.
Но также ясно видел то, что в данный момент это невозможно.
     Сойер посмотрел на  темную  громаду  Хомада,  плавающего  у  них  над
головами. Остров прижался к самому дну Хомада. Только  две  трети  острова
высовывались из-под материка, образуя гигантскую площадку  перед  воротами
города.
     В верхнем мире все еще шел дождь.  Часть  острова  была  защищена  от
дождя. Но кое-где на остров падали струи дождя. Сойер  посмотрел  и  узнал
это отверстие.
     - Идем, - сказал он и потащил  своего  проводника  за  руку.  Но  тот
неожиданно начал сопротивляться и показал куда-то вдаль.
     Сойер взглянул. Там среди деревьев он увидел  Нете.  Лицо  ее  пылало
возбуждением и яростью. Она старалась сделать  так,  чтобы  Изверы  ее  не
видели, но глаза ее вспыхивали, когда она смотрела  на  холм,  за  которым
прятался Сойер.
     - Она знает, что мы здесь, - сказал Сойер, хотя человек не мог понять
его. - Нам нужно поскорее убраться отсюда. Идем! - Но  он  не  тронулся  с
места. Он заметил, что глаза у Нете были какими-то  странными.  Он  стоял,
охваченный изумлением, и новая странная идея начала  формироваться  в  его
мозгу.
     Совершенно случайно один из дикарей повернул голову к Сойеру,  и  тот
увидел его глаза.
     Такие же глаза,  как  у  Нете.  Большие,  овальные,  сверкающие,  как
бриллианты, и тоже чуть раскосые. Единственное, что отличало глаза дикарей
и Нете, было то, что в ее глазах светился  разум,  а  глаза  дикарей  были
совершенно пустыми.
     Гид Сойера снова потянул его за собой.  Сойер  неохотно  повиновался,
все еще раздумывая над странной идеей, которая возникла у него  в  голове,
хотя, казалось, она не имеет к нему самому никакого  отношения.  Но  снова
ему не удалось уйти. Его внимание привлекло то, что происходило внизу.
     Извер шел впереди, как карающий ангел, и  гнал  перед  собой  дикарей
своим пламенным кнутом. Длинный нож,  пущенный  рукой  дикаря,  полетел  в
него. Извер усмехнулся с божественным презрением. Нож ударил о  закутанную
в ледяной плащ грудь и отскочил от нее, как  от  стальной  стены.  Вспышка
пламени озарила Извера. Нож упал на землю.
     Но Извер стал как замороженный. Он стоял бесконечно  долгие  секунды,
лицо его внезапно стало неподвижным,  глаза  остекленели.  И  затем  вдруг
вокруг него вспыхнуло пламя, озарившее поле битвы.
     В следующее мгновение его не стало.
     И  Селли  и  Хомы  отскочили  назад,  как  будто  их   обожгло.   Они
недоумевающе смотрели друг на друга, тупо качая  головами,  а  затем  ряды
вновь сомкнулись, и битва разгорелась с новой силой.
     Когда  Извер  расходует  больше  энергии,  чем  у  него  есть,  он...
испаряется... Так сказала Нете.
     Качая головой, находясь в смятенном состоянии от того, что он увидел,
Сойер повернулся. Ему нужно  было  еще  кое-что  сделать,  прежде  чем  он
вернется в город. Причем сделать в тайне, так, чтобы даже  гид  ничего  не
знал.
     - Идем, - сказал он, уводя Хома от места боя. -  Мы  поднимемся  там,
где я упал.
     Дождь хлестал через знакомое отверстие, которое находилось на  высоте
десяти футов. Сплетенные корни деревьев достигали поверхности острова.
     - Сначала ты, - сказал Сойер, делая соответствующий жест. Хом  взялся
за корни и в мгновение ока скрылся из виду.
     Сойер последовал за ним более медленно, внимательно осматривая  стены
колодца. Это казалось чудом, но он увидел знакомую  нору,  камень  в  ней.
Сойер глубоко вздохнул, вытащил камень, сунул руку в нору, и  вот  он  уже
держит эту чудесную и  ужасную,  пульсирующую  теплом  золотую  полоску  -
Огненную Птицу.
     Сойер сунул ее в  карман  и  быстро  поднялся  наверх.  Его  встретил
улыбающийся Хом и помог взобраться на твердую почву.
     Дважды  за  время  их  путешествия  по  городу  Хом  замирал,   затем
затаскивал Сойера в подворотни, где они  пережидали,  пока  пройдет  отряд
солдат или патруль. Город кишел  солдатами,  но  его  гид  обладал  шестым
чувством опасности, так что они прошли без особых приключений.
     Но вот впереди они увидели слабые огоньки. Сережки Нете?!
     Так вот что, - подумал Сойер. - Она спряталась, когда солдаты  Богини
начали атаку на остров. А теперь? Она хочет выследить меня? - Он нащупал в
кармане теплую полоску и задумался. - Она не видела меня, когда я  забирал
Птицу. А сейчас она не может схватить меня. Она просто  будет  следить  за
мной и выжидать удобного момента.
     Гид похлопал Сойера по  плечу,  повозился  немного  с  дверью.  Дверь
открылась, и  они  оказались  в  кромешной  тьме,  спустились  по  корявым
ступенькам и вылезли в низкое окно. Они оказались на узкой темной улице  и
пошли быстрым шагом.
     На ходу Сойер подумал о том, что  ему  следует  ублажить  Альпера,  в
руках  которого  -  его  жизнь  и  который  мог  в  любой  момент  нанести
сокрушительный удар.  И  он  начал  шепотом  уговаривать  Альпера,  своего
невидимого врага, пока они быстро  шли  по  улицам  незнакомого  города  в
неизвестное место.
     И вот они свернули направо, в узкую глухую улочку, где противно пахло
навозом и сырой шерстью. Гид Сойера  отбил  пальцами  какой-то  сигнал  на
двери, мгновенно появились два Хома, заглянули им в  лицо,  пошептались  и
исчезли. Дверь открылась. Сойер и его провожатый проскользнули внутрь.
     Фонарь, распространяющий запах горящего масла,  висел  на  балке  под
низким потолком. Он раскачивался,  и  странные  тени  мелькали  по  углам.
Головы пятнистых лошадей сонно склонились к кормушкам. Под самым фонарем в
круге света на полу сидели куры. А вдоль стен  стояли  лавки,  где  сидели
люди. Все головы мгновенно повернулись, когда они вошли.
     Это были  Хомы.  Они  сидели  вдоль  стен,  вытянув  ноги.  Глаза  их
поблескивали в свете фонаря. Они были готовы к любой угрозе, откуда бы она
ни исходила.
     А в дальнем конце этого сарая на тюке сена сидел старый толстый  Хом,
держа на коленях полосатого кота. Возле него на разостланном голубом плаще
лежала Клей, подложив руку под щеку. Лицо  ее  было  испачкано  в  саже  и
из-под верхней губы трогательно выглядывали белые зубы.
     Старик ласково погладил ее по голове.  Но  вот  ее  глубокие  голубые
глаза открылись, она еще не могла отойти ото сна. Затем  она  вскочила  на
ноги и крикнула:
     - Сойер! - Она бросилась к нему, улыбаясь и протягивая руки.
     Он принял ее с радостью. Было так приятно увидеть снова знакомое лицо
и услышать английские слова. Но она заговорила на своем языке,  оживленно,
чуть задыхаясь.
     -  Подожди,  -  сказал  он,  и  Клей  засмеялась,  потрясла  головой,
смутившись,  и  перешла  на  английский  язык,   хотя   от   чрезвычайного
возбуждения иногда путала слова.
     - С тобой ничего не случилось? - спросила она. - А я сплю! Это я тебя
вовлекла в такие неприятности, когда  пришла  просить  помощи.  Мне  очень
жаль... Я...
     - Говори по-английски, - перебил ее Сойер.  -  Я  не  понимаю  вашего
языка. Сейчас мы все в опасности  и  должны  помогать  друг  другу.  -  Он
коснулся свежей царапины на лице девушки. - Что это?
     - Пришли охранники, - просто ответила Клей. - Мы  конечно  ждали  их.
Они сожгли дом дедушки, но мы успели убежать. Они все  еще  ищут  меня.  И
наверное, уже схватили бы, если бы не нападение  на  город.  Ты  имеешь  к
этому отношение? Скажи, что происходило с тобой?
     Голос сзади заставил Клей повернуться. Старик улыбался, но глаза  его
были встревоженными и холодными. Он погладил кота, но слова его  заставили
Клей сделаться серьезной. Она подвела Сойера к старику.
     - Его зовут Затри, - сказала она. - Это мой дед. Он чудесный человек.
Он говорит, что сейчас нельзя тратить время. Я рассказала ему об  Огненной
Птице и о том, что говорила  Нете  на  ступенях  до  того,  как  появились
стражники и Богиня. Мы ничего не знаем об Огненной Птице, но  дед  уверен,
что  это  что-то  очень  важное.  Он  хотел  бы  услышать,  что  с   тобой
происходило, но сейчас нет времени. Селли уже проникают в город и возможно
нам  придется  сражаться  на  улицах.  Дед  надеется,  что  у  тебя   есть
информация, которая может нам помочь.
     - Что именно интересует его? - спросил Сойер.
     Клей перевела вопрос и глаза старика блеснули. Он наклонился  вперед,
выговаривая фразы на своем языке.
     Когда он замолчал, Клей начала переводить:
     - Тысячи лет назад Изверы  поработили  наш  народ.  Нас  лишили  всех
свобод, даже свободы учиться и думать. Для Изверов мы просто животные. Дед
считает, что сейчас у нас появился шанс покончить с этим.
     Он хочет, чтобы ты знал, что он не стал  бы  рисковать  жизнью  своих
людей даже ради спасения своей внучки, если бы не  надеялся,  что  у  меня
есть информация, которая может помочь сбросить власть Изверов. Но  у  меня
нет такой информации. Он надеется, что она есть у тебя.
     - Подожди, - перебил ее Сойер.  -  Скажи  ему,  что  если  он  против
Изверов, то я с ним. Я вмешался  во  всю  эту  историю,  чтобы  прекратить
грабеж урана с Фортуны. Теперь я знаю обо всем этом гораздо больше. Я хочу
вернуться на Землю и закончить свою работу. Кроме того,  мне  хотелось  бы
остаться живым. - Он улыбнулся Клей. - Но сейчас я не хочу  ввязываться  в
борьбу с Изверами. Без них нам не удастся победить Селли, и они  уничтожат
всех. У Хомов есть защита против дикарей?
     Она встревоженно посмотрела на него и покачала головой.
     - Насколько я знаю, даже Изверы не могут убить  их.  Дикари  трепещут
перед Изверами, но их страх кончается, когда они  приходят  в  ярость  как
сейчас. Я не знаю, что вызвало сегодня такой взрыв ярости с их стороны.
     - Я хотел бы знать немного больше об этих дикарях, - сказал Сойер.  -
Уверен, что вы каким-то образом сумели договориться с ними, иначе  вы  все
давно были бы мертвы.
     - Но это началось совсем  недавно,  -  сказала  Клей.  -  Они  начали
беспокоить нас, когда пришли Изверы. Мы, Хомы, ничего не знали о  них.  Но
мой дед долго был рабом в Замке, и он хорошо знал,  где  можно  подслушать
разговоры Изверов. Мы даже знаем, почему Изверы боятся дикарей.
     Селли на нашем языке означает "младший  брат",  но  в  котором  живет
чувство соперничества и ненависти. Изверы говорят,  что  Богиня  совершила
страшный грех, позволив Источнику умереть.  Теперь  кара  ждет  всю  расу.
Изверы пришли сюда из нижнего мира. Это  запретный  мир.  Никто  не  имеет
права ходить туда. Но вскоре после того, как  умер  Источник,  там  начали
вспыхивать огни, и Селли стали проникать на плавающие острова  и  нападать
на нас. Они неуязвимы, как и Изверы.  Утверждают,  что  внизу  развивается
новая раса  богов,  которая  вытеснит  Изверов,  когда  станет  достаточно
сильной. Поэтому Изверы ненавидят и боятся Селли.
     - Но они совершенно не похожи на Изверов, - вмешался Сойер, - как...
     - Это непонятно самим Изверам, - перебила его Клей. - И тем не менее,
во многом они похожи. Вспомни. Огненные Птицы появились  на  Земле,  когда
здесь начались вторжения Селли. Здесь, в Хомаде, никто не  видел  Огненных
Птиц. Они появляются только на Земле.
     - На другом конце Источника, - заметил Сойер. - Это очень  интересно.
Здесь есть какая-то связь. Три формы  жизни  должны  соответствовать  трем
сторонам проблемы. Но...
     Крики Изверов прервали его.
     На мгновение в сарае воцарилась мертвая  тишина,  прерываемая  только
фырканьем лошадей и отдаленными звуками битвы. Когда  Сойер  пришел  сюда,
криков Селли не было слышно. Значит, они уже прорвались в  город.  Если  у
Изверов есть оружие против них, угрюмо подумал Сойер, пора пускать  его  в
действие.
     Тишина длилась с полминуты. И затем  ее  разорвали  крики  Изверов  и
среди них тот, единственный, который Сойер узнал бы среди тысячи.  Он  мог
исходить только из одного горла.
     - Нете! - сказал он и ринулся к двери.
     Затри двигался быстрее, чем можно было ожидать, глядя на него, и  был
уже рядом, когда Сойер открыл дверь. Старик  что-то  крикнул,  и  один  из
Хомов погасил лампу. В конце улицы была видна какая-то возня.
     Нете была  в  опасности.  Сойер  увидел  вдали  ее  знакомую  фигуру.
Фонарики сережек бешено метались, бросая отблески на лицо. Она боролась  с
двумя Изверами, которые тащили ее по улице к Замку. Она  извивалась  в  их
руках, выкрикивая бешеные ругательства. Но они, казалось, не  слышали.  Их
маски на затылках безразлично смотрели на пустынную улицу и на  нескольких
человек, которые наблюдали за происходящим, прячась в тени.
     - Она, должно быть, следила за нами, - сказал Сойер. - Интересно, что
предпримет Богиня?
     - Заставит ее появиться на Церемонии, - сказала Клей откуда-то сзади.
- И это будет концом той или другой. Но как бы то ни  было,  Изверы  будут
править, как и раньше, если мы не найдем способа избавиться от них.  Идем,
нам нужно хорошо обдумать план действий.
     - Хорошо. Но скажи мне одну вещь. Какого черта они носят эти  двойные
маски.
     Откуда-то с улицы донесся спокойный голос:
     - Интересный вопрос, мой мальчик. Посмотри, что я принес тебе.
     Сойер сразу узнал  этот  голос.  Эти  глубокие  органные  тона  могли
принадлежать только одному человеку. Он повернулся и сказал:
     - Альпер?!
     Грузная фигура появилась из-за  угла  и  направилась  к  ним.  Альпер
двигался легко и без усилий. Видимо,  энергия,  которую  он  почерпнул  от
Огненной Птицы, еще не истощилась. Однако, он уже немного ссутулился.
     В обеих руках он нес бледные, улыбающиеся, со слепыми  глазами  маски
Изверов.

                                    10

     Затри снова опустился на свой трон, в качестве  которого  ему  служил
тюк соломы. Бдительные Хомы сидели  вдоль  стен,  по  их  лицам  пробегали
отблески света ламп. Альпер  стоял  под  лампой,  слегка  опустив  голову,
расставив  толстые  ноги  и  оглядывая  всех  присутствующих  внимательным
взглядом. Шум битвы в ночи стал еще  громче.  Глухой  вой  Селли,  Младших
братьев, разносился по тесным улицам Города. Он смешивался с боевым кличем
Хомов и звонкими голосами Изверов. Альпер повернулся в ту сторону,  откуда
доносились звуки боя.
     - Они хотят ускорить церемонию Открывания, - сказал он  Сойеру.  -  Я
говорил с Богиней. С этими... - и он потряс двумя  смеющимися  масками,  -
говорить очень просто. Пока ты и Нете беседовали на острове,  я  рассказал
всю историю Богине. К счастью, твоего поведения она не смогла понять. И  я
ничего не сказал об Огненной Птице. Она не знает.  -  Он  помолчал,  сунул
одну маску под мышку и освободившуюся руку сунул в карман. Голос его  стал
угрюмым.
     - Где она, Сойер? - спросил он. - Что ты сделал с Огненной Птицей?
     Сойер быстро вспомнил, не говорил ли он об этом вслух. Ведь тогда все
было бы известно Альперу.
     - Ничего я не сделал с ней, -  ответил  он.  -  Она  там,  где  я  ее
оставил.
     Легкий знакомый гул прокатился внутри его черепа.  Снова  передатчик.
Сойер почувствовал, как гнев захлестывает его. Он двинулся к Альперу, даже
не пытаясь скрыть своей ярости, которая была написана на его лице.
     - Прекрати! - прошипел он. - Ты знаешь, что этим ты со мной ничего не
сделаешь. Еще немного, и я сделаю так, что тебе придется убить меня!
     Гул прекратился.
     - Хорошо, хорошо, - сказал Альпер торопливо.  -  Я  просто  напоминаю
тебе. Я знаю, что ты не лжешь. Ведь Нете тебя обыскала. Я слышал весь  ваш
разговор, и у меня возникла интересная идея.  Сюда  меня  привели  сигналы
передатчика. Это оказалось  просто.  Нападение  дикарей  оказалось  весьма
кстати для нас обоих. И ты, и я свободны, да и Клей тоже  освободилась  из
плена. Теперь мы можем действовать, если этот старик поможет нам.
     Он повернулся к  Затри  и  начал  говорить,  потом  пожал  плечами  и
протянул одну из масок старику. Тот осторожно взял ее,  глядя  на  Альпера
испытывающим взглядом. Альпер одел на себя  смеющуюся  маску  и  заговорил
слегка приглушенным голосом.
     - У меня есть план, как спасти твою внучку, ну, и себя, конечно.  Мне
нужна твоя помощь.
     Затри поднял руку, помолчал, затем тоже  надел  маску.  Странно  было
видеть эти две смеющиеся маски Изверов, глядящие друг на друга. В овальных
отверстиях одной из них виднелись  голубые  глаза  Затри,  а  в  другой  -
маленькие холодные глаза Альпера.
     Альпер  повторил  свое  предложение  на  английском.  Затри,  немного
помолчав, как будто он не мог прийти в  себя  от  ощущения  того,  что  он
понимает чужой язык благодаря маске, начал отвечать на своем  языке.  Хомы
начали переглядываться между собой с изумлением.
     - Что случилось? - спросил Сойер у Клей.
     Девушка ответила ему удивленным взглядом.
     - Это маски для общения, - сказала она. - Я думаю, что  Нете  выучила
наш язык с их помощью. Изверы  тоже  используют  их  для  общения  друг  с
другом. Они ведь живут очень долго, тысячи лет, и каждый достигает в своей
области - в науке или в искусстве таких вершин, что другие не могут понять
без специальной подготовки. Поэтому они создали  маски,  чтобы  все  могли
понимать друг друга, о чем бы они  ни  говорили.  Интересно,  как  Альперу
удалось добыть маски.
     - И мне тоже, - задумчиво сказал Сойер. - Я не очень доверяю Альперу.
Слушай... что говорит твой дед?
     - Он хочет знать план Альпера. Он говорит, что мог бы провести нас  в
Замок. Но только не сейчас. Церемония Открытия может быть уже началась.  И
на улицах небезопасно.
     - Я посвящу вас в свой план, - сказал Альпер приглушенным голосом.  В
улыбке его маски таилась коварная злоба. Может, выражение  маски  выдавало
его истинные чувства?
     - Сойер знает, где находится Огненная Птица. Я  должен  получить  ее.
После этого я заставлю Нете открыть Ворота на Землю...
     - Как ты заставишь ее? - спросил Сойер. Смеющаяся маска повернулась к
нему. Из-за нее послышался нетерпеливый голос Альпера.
     - Ты дашь мне Птицу, а я освобожу тебя от передатчика. Разве  это  не
справедливо? Я пойду к Нете и вмонтирую передатчик  ей.  После  этого  она
будет делать то, что я скажу.
     Сойер  сомневался  в  этом,  но  не  сказал  ничего,  так  как  Затри
потребовал объяснений.
     Альпер быстро изложил все. Затри что-то сказал Клей, и та  подвела  к
нему Сойера, чтобы старик осмотрел  голову  англичанина.  Но  когда  Сойер
попытался заговорить, Альпер нетерпеливо перебил его.
     - Не теряйте времени. Ты согласен или нет? Я заберу Птицу с собой  на
Землю и тогда у меня не будет необходимости закрывать  шахту.  Клей  может
идти с нами, если захочет.  Все,  что  нам  нужно,  это  забрать  Птицу  и
вмонтировать передатчик в Нете. Она откроет  для  нас  Ворота,  и  мы  все
четверо уйдем отсюда с Огненной Птицей. Однако нужно сделать все до  того,
как начнется Церемония.
     Затри что-то сказал. Клей не перевела,  но  Альпер  пожал  плечами  и
сказал:
     - Ты не можешь. Ты должен довериться мне. Но... подожди!
     Он стянул с себя маску и подал ее Сойеру.
     - Одень ее. Тебе он верит. Убеди его,  Сойер.  Скажи  ему,  чтобы  он
провел нас к Нете.
     Сойер с любопытством посмотрел на маску.
     - Я уже ношу кое-что, что ты дал мне. Я получил от  тебя  передатчик.
Может, если я одену ее, то превращусь в барана?
     Альпер фыркнул.
     - Чепуха. Я же одевал  ее,  разве  нет?  Это  средство  общения.  Она
воспринимает твои слова и делает их понятными твоему  собеседнику.  Изверы
между собой общаются телепатически, но с Хомами  им  приходится  говорить.
Маски  передают  последовательность   представлений.   Человеческий   мозг
работает, как телеграф,  он  излучает  волны,  которые  усиливаясь  маской
действуют на другой мозг.
     Излучение  альфа-волн  служит  несущей   частотой   для   информации,
передаваемой каппа-волнами. Впрочем, я  не  знаю  всего  этого,  я  просто
предполагаю. Речь - не единственный способ общения, ты  знаешь  это.  Есть
еще запах и многое другое.  А  как  передается  информация  в  самом  теле
человека?
     Сойер ухмыльнулся и надел маску на лицо. Она была холодная, гладкая и
очень хорошо подходила к нему по размеру. Сойер  открыл  глаза,  посмотрел
через овальные отверстия...
     И все перед ним мгновенно изменилось. Теперь он видел  все  в  четких
чистых красках. Даже в детстве он не воспринимал мир  таким  красочным.  А
запахи! Запах сена привел его в состояние экстаза, а запах горящего  масла
показался слаще ладана. Сойер ощутил невероятное спокойствие,  уверенность
в себе. Излучение мозга? Да, наверное. Импульсы мозга обычно очень  слабые
и не  воспринимаются  органами  чувств.  Но  маска  -  это  и  приемник  и
передатчик.
     Не удивительно, что Изверы, носящие  такие  маски,  чувствовали  себя
богами!
     Он увидел голубые глаза  Затри,  смотрящие  на  него  сквозь  прорези
маски.
     - Ты понимаешь меня? - спросил старик.
     Затри говорил на языке Хомов. И то, что слышал, вернее ощущал, Сойер,
не было словами, а мгновенно меняющимися картинками в его мозгу. Не только
картинками, но и игрой света  и  тени,  звуков,  запахов...  И  весь  этот
комплекс ощущений каким-то таинственным образом воздействовал на различные
области его мозга и  приобретал  смысл,  облекался  в  оболочку  известных
Сойеру понятий. Слова Затри все еще звучали в воздухе, а  в  мозгу  Сойера
уже сформировался смысл его вопроса.
     - Клей рассказала мне об Альпере. Ты лично доверяешь ему?
     - Конечно, нет, - ответил Сойер, - но весь вопрос в том,  есть  ли  у
нас выбор? - Он кивнул в направлении улицы, где слышался  вой  дикарей,  -
здесь сейчас небезопасно. Если сюда не ворвутся Изверы,  чтобы  арестовать
нас, то придут дикари и убьют всех нас.  У  вас  нет  оружия  против  них?
Например, взрывчатки? - Он внимательно смотрел на  Затри,  чтобы  оценить,
понял ли он вопрос, смогла ли  маска  транслировать  правильно  смысл  его
слов.
     - У нас есть кое-что,  -  сказал  Затри.  -  Конечно,  незаконно.  Но
насколько взрывчатка будет эффективна против дикарей, я не  знаю.  Неужели
Изверы могут допустить, чтобы мы имели оружие против Селли? Ведь это будет
оружие и против них самих.  Они  же  одинаково  неуязвимы.  Но  есть  одно
оружие,  которое  Изверы  могут  использовать.  Я  думаю,  что  это  скоро
случится. Но оно небезопасно и для них самих, так что вполне  естественно,
что они не решаются. Они...
     Послышался стук в  дверь.  Затем  просунулась  голова  Хома,  который
что-то сказал и исчез. Затри перевел взгляд на Сойера.
     - Башни Замка начали светиться, -  сказал  он.  -  Значит,  Церемония
началась. И значит, Нете уже вошла в Холл  Миров  и  никогда  не  вернется
оттуда, как Нете. Богиня либо убьет ее, либо погибнет сама.  Если  победит
Нете, она оденет мантию и Маску и станет  Богиней.  Так  что  план  твоего
друга потерял смысл. Только в виде  жертвы  человек  может  войти  в  Холл
Миров.
     Он беспокойно посмотрел на Клей. Сойер тоже взглянул  на  нее  и  был
поражен той красотой, которая преобразила ее лицо. Тогда  Сойер  посмотрел
на  Альпера   и   с   облегчением   увидел,   что   маска   не   прибавила
привлекательности лицу старика. Он  передал  Альперу  слова  Затри  и  тот
нетерпеливо фыркнул.
     - Нете нужна Огненная Птица, - сказал он. -  Мы  должны  приблизиться
так, чтобы она заметила нас и узнала, что мы принесли  Птицу.  Как  только
это произойдет, я клянусь, что она бросит всю Церемонию и прибежит к  нам.
Без Птицы ей не победить Богиню. Только дайте мне приблизиться  к  Нете  с
Огненной Птицей. Она сделает все, что я ей скажу. Она откроет нам Ворота и
мы вернемся на Землю.
     Клей  переводила  все  это  Затри,  который  внимательно  смотрел  на
Альпера. Наконец, он нерешительно произнес:
     - Ворота, о которых ты говоришь, очень опасны. Я не...
     - Клей же прошла сквозь них? -  сердито  спросил  Альпер,  когда  ему
перевели слова Затри. Затри заговорил, обращаясь к Сойеру:
     - Я послал Клей за Нете  через  Ворота.  Хотя  это  было  чрезвычайно
опасно. У нас не было другого выхода. Я спрятал Клей  поблизости  от  того
места, куда часто ходила Нете, чтобы заниматься магией.
     - И что дальше? - спросил Сойер.
     - Я много раз подсматривал за Нете из укрытия, но  так  ничего  и  не
понял. Я видел, как она создает огненную пружину между  пальцами  и  затем
делает спираль в воздухе. Тогда я ничего не знал об Огненной Птице.  Но  я
знал, что она проходит через спираль и уходит из этого  мира.  Иногда  она
исчезала надолго. Я подумал, что  есть  надежда  спасти  Клей.  Пусть  она
исчезнет из этого мира, где ей спасения нет.
     - Я немножко помню,  -  заговорила  Клей.  -  Я  помню,  как  дедушка
подтолкнул меня за Нете, помню, как быстро шла Нете, как я упала где-то  в
темноте. А потом Нете снова сделала огненную спираль - теперь я знаю,  что
это была Огненная Птица,  -  и...  -  девушка  затрясла  головой,  -  ...я
проснулась в урановой шахте, и в памяти моей не сохранилось ничего,  кроме
моего имени.
     Она говорила по-английски, и Альпер быстро сказал:
     - У меня большие подозрения, что темное место, где  ты  упала  -  это
Нижний Мир. Богиня мне многое рассказала. Она очень хотела знать как можно
больше о Нете и я, пользуясь этим, вытягивал из нее информацию.  Я  думаю,
что Ворота - это кольцевой процесс, который...
     - А насчет Богини, - сказал Сойер,  -  если  она  в  таком  отчаянии,
может, нам удастся договориться с ней?
     - Нет. Я это знаю точно. Вспомни, что мы для Изверов  всего  лишь  не
представляющие интереса животные. Они бессмертны, но ключ к их  бессмертию
- Огненная Птица. Ты не знаешь, что это может быть, Сойер?
     Он глубоко вздохнул.
     - Источник Миров - это настоящее  чудо.  Я  не  представляю,  как  он
работает, но могу предположить, что это связь между Землей и  Хомадом.  Он
соединяет эти два мира вместе. Но  кроме  того,  это  канал,  по  которому
Изверы получают для себя энергию из мира, находящегося в другом измерении,
в другом континууме. Это труба, сделанная из чего-то,  возможно,  даже  не
являющегося материей. И это что-то нестабильное, находящееся  постоянно  в
движении. Здесь, в Хомаде, где находится один конец трубы, она сделана  из
материи Хомада, а на Земле - из земной материи. Другой конец  трубы  можно
преобразовывать в любую другую материю. Так осуществляется контакт  Хомада
с другими мирами, с другими типами  материи.  Эта  труба  может  мгновенно
перестроиться для контакта с любым другим миром. По-видимому, она  сделана
из какой-то магнитной суспензии, частицы которой могут  перестраиваться  в
зависимости от природы магнитного поля другого мира.
     А что такое Огненная Птица? Это идеальный преобразователь  энергии  и
проводник ее. Она превращает энергию и передает ее тому, кто прикасается к
ней. А  откуда  берется  энергия?  Отовсюду.  Птица  берет  ее  из  самого
пространства, из урановой руды. Именно так  с  ее  помощью  и  открываются
Ворота между мирами. А может быть Птица изменяет частоту колебаний мозга и
всех тканей при переходе из одного мира в другой, так что Ворота  -  всего
лишь метаморфоза, которая происходит  в  нас  самих  при  изменении  нашей
внутренней энергии.
     Может быть именно поэтому только Изверы могут открыть Ворота. Как  мы
теперь знаем, они состоят не просто из материи.  Нете  говорила,  что  они
нечто подобное изотопам в нашем мире. Они могут преобразовывать свое  тело
в такую форму материи, которая может непосредственно получать  энергию  от
Источника, заряжаться, как аккумулятор.
     Альпер улыбнулся.
     - На  Земле  электричество  в  дома  подается  через  предохранители.
Огненная  Птица  тоже  действует,  как  предохранитель.  Вот  почему   она
отключила поступление энергии с Земли на Хомад.  Ведь  если  бы  этого  не
произошло, чудовищное количество энергии с урановой шахты Земли хлынуло бы
сюда через Источник, который вошел в контакт с  Землей.  Физическая  связь
Хомада с Землей существует, но энергия не поступает. Я полагаю, что именно
поэтому Огненные Птицы не появляются на Хомаде, они не могут пройти  через
закрытую для энергии трубу.
     Но я не знаю, что произойдет, если открытую Огненную Птицу опустить в
Источник. Закрытый канал спасает нас пока что от... я не  знаю,  от  чего.
Тем не менее, Изверы  страдают  от  отсутствия  поступления  энергии.  Они
спасаются только тем, что приносят жертвы Источнику. Но этого не хватает.
     Изверы исчезают, когда потратят слишком много энергии. Куда?  Где-то,
как-то они пополняют свою энергию  и  возвращаются  оттуда  через  ледяной
туннель. Но что будет дальше? Я знаю, что и Нете, и Богиня боятся чего-то.
Вот почему нам надо убедить Затри, чтобы он помог нам  и  чтобы  мы  могли
убраться отсюда поскорее. Скажи ему, Сойер!
     Клей  быстро  переводила  слова  Альпера.  Теперь  Затри  внимательно
смотрел на Альпера сквозь прорези маски.
     - Спроси, зачем ему все это нужно? - сказал он.
     - Конечно, чтобы  получить  Огненную  Птицу,  -  нетерпеливо  ответил
Альпер. - Я хочу с ней вернуться на Землю.
     - Что даст тебе Огненная Птица?
     - Бессмертие, - после паузы ответил Альпер. Он покачал головой. - Что
мне еще нужно? Молодость, сила, бессмертие. Разве этого мало?
     Затри заговорил спокойно.
     - А почему я должен помогать тому, чтобы  на  твоей  Земле  появились
бессмертные, появилась раса, подобная нашим Изверам? Ваш народ  такой  же,
как и наш. Мы люди, а не боги!  Нет,  бессмертных  быть  не  должно  среди
людей. Я и сам старик. Скажи Альперу, что я уверен в том, что людям  нужно
стареть. И встречать смерть человек тоже должен, считая ее  отдыхом  после
трудного жизненного пути. Ни один человек не должен  стремиться  к  вечной
юности! О, нет! Я не хочу, чтобы этот землянин получил  Огненную  Птицу  и
стал бессмертным! Я не поведу его в Замок!
     Сойер внезапно рассмеялся с облегчением и радостью:
     - Молодец, Затри! - сказал он. - Я тоже  не  верю  ему.  И  он,  если
хочет, пусть убивает меня своим передатчиком... - он  резко  повернулся  к
Альперу и презрительно посмотрел на него сквозь овальные отверстия  маски,
- ...но я не хочу тебе больше помогать! Если тебе нужна Огненная Птица, то
от меня ты ее не получишь...
     Альпер нетерпеливо шевельнул рукой.
     - Ну, хватит, - сказал он. - Я  ожидал  этого.  Теперь  за  это  дело
возьмусь я сам. И помните, что вы сами захотели этого.
     Пока они стояли в замешательстве и смотрели на Альпера,  тот  крикнул
громко и пронзительно. С улицы ответили звенящие голоса  Изверов.  Прежде,
чем кто-либо успел опомниться, дверь с треском распахнулась, затем слетела
с  петель,  сорванная  сильными  руками  Изверов.  В  дверях  стояли   две
закутанные в мантии богоподобные фигуры. Третья фигура стояла за  ними,  с
презрением оглядывая грязный сарай.
     Одним рывком Альпер сорвал маску с лица Сойера. Мир для Сойера  снова
стал прежним: с блеклыми красками, с обычными запахами и  звуками.  Совсем
как в кино, подумал Сойер, как будто  цветной  широкоэкранный  фильм  стал
черно-белым. Он не успел  выхватить  обратно  маску  у  Альпера.  Тот  уже
натянул ее на лицо и проговорил что-то, приглушенно, но разборчиво.
     Изверы, хотя их маски были не на  лицах,  а  на  затылках,  прекрасно
поняли его.
     - Вы можете арестовать девушку, - спокойно сказал  Альпер.  -  Богиня
хочет принести ее в жертву. Этот человек и старик пойдут с нами. Остальных
можете уничтожить. - Он повернулся к Сойеру. В холодных глазах его прыгали
огоньки торжества.
     - Ну, вот, - сказал он. - Это твой последний шанс, мой  мальчик.  Мне
нужна Огненная Птица!

                                    11

     Голос Альпера еще не успел стихнуть, а в  мозгу  Сойера  промелькнули
тысячи разнообразных идей освобождения, но большей частью -  невыполнимые.
От дикого воя Селли дрожали стены. Крики людей  и  звуки  битвы  были  уже
совсем рядом.
     - Быстро! - сказал Альпер и сунул руку в карман. - У  меня  на  руках
все козыри, Сойер. Не будь дураком. Я могу убить тебя. Я могу лишить  тебя
чувств. Изверы могут разорвать тебя на части. Дай мне Огненную Птицу, и ты
получишь все, что хочешь. Если ты откажешься...
     Один из Изверов издал рокочущий звук и двинулся вперед, как мраморный
ангел мести, подняв свою величественно длинную руку. Он сказал  что-то  на
своем языке. Что-то очень презрительное. Он обошел Сойера, схватил за руку
Клей и потащил ее вдоль  сарая  к  двум  Изверам,  стоящим  у  двери.  Они
расступились, чтобы дать им пройти, и Извер с Клей исчез в темноте.
     Дикий бессмысленный прыжок Сойера вслед  им  был  остановлен  сильной
рукой одного из оставшихся Изверов, который схватил его за плечо.  Он  так
тряхнул Сойера, что у того лязгнули зубы.
     - Подожди! - закричал Альпер. - Извер, подожди! Дай мне поговорить  с
ним. Богиня обещала мне это, помни!
     Извер вздохнул, но отпустил Сойера.
     - Сойер, будь благоразумен, - нетерпеливо сказал Альпер. - Слушай,  я
договорился с...
     Он замолчал, бросил быстрый взгляд на Извера и поспешно скинул маску.
     - Я не хочу, чтобы они слышали нас,  так  как  обещал  Богине  добыть
Огненную Птицу для нее. Она хочет получить ее обратно и скрыть факт кражи.
Я думаю, что украла Огненную Птицу не Богиня, а Нете. Но самое главное то,
что Птица исчезла, и Богиня готова обещать все, лишь бы вернуть ее. Если я
не принесу Птицу, она убьет меня. А моя смерть, это и твоя смерть. Умру  я
- умрешь ты, помни! Что ты скажешь, Сойер?
     Сойер слушал шум боя, такой близкий, что Альперу приходилось повышать
голос, чтобы Сойер мог его расслышать.  Он  знал,  что  действовать  нужно
быстрее. Ведь следующим шагом Альпера будет приказ обыскать его, а Птица в
данный момент была у него в кармане. Нельзя было терять времени. Он бросил
взгляд на Затри, у которого на лице все еще была маска.
     - Хорошо, - сказал он. - Ты победил. - Он слегка  шевельнулся,  чтобы
ощутить тепло Огненной Птицы. - У меня нет Птицы, но я знаю, где она.  Мне
нужен свет.
     - Не  показывай ее,  -  быстро  сказал  Альпер.  -  Изверы не  должны
видеть...
     Сойер кивнул Альперу, вздохнув, тот  снова  натянул  маску  на  лицо.
Сойер сделал три шага вперед и подошел к  лампе.  Все  глаза  смотрели  на
него. Все лица были полны ожиданием. Голубые глаза Затри  блестели  сквозь
прорези маски. Никто не знал, что будет дальше. Но все  Хомы  были  готовы
действовать.
     Сойер внезапно расхохотался. Одним резким движением он швырнул  лампу
прямо в кучу соломы. Хомы, сидящие там, попрыгали в разные стороны, причем
Сойер краем глаза увидел, как один из них раскидал горящее сено в стороны.
Хом понятия не имел, что задумал Сойер, ему было  ясно  одно  -  землянину
понадобился пожар.
     Бросив лампу в сено, Сойер тут  же  бросился  на  Альпера.  Руки  его
стиснули кисть Альпера и заломили ее назад. Сойер крикнул:
     - Затри!
     Но кричать не было необходимости. Пламя еще не успело охватить  сено,
как он уже был на ногах и отдавал приказы своим людям.  Один  момент  Хомы
были  в  замешательстве,  и  Изверы,  издавая  звуки  гнева,  двинулись  к
борющимся Сойеру и Альперу. Но перед ними возникла  толпа  Хомов,  которые
быстро пришли в себя и бесстрашно бросились на возвышавшихся,  как  башни,
богов.
     Изверы пошатнулись от  неожиданного  нападения.  Но  вот  они  встали
покрепче, широко расставив ноги, и  начали  отражать  атаку.  Каждый  удар
ломал кости людей. Хомы ничего не могли сделать с  Изверами,  но  отчаяние
придавало им силы и заставляло забыть о смерти.
     Сойеру потребовались все силы, чтобы удержать огромное тело  Альпера,
и некоторое время он  думал,  что  это  ему  не  удастся.  Но  вот  Альпер
прекратил сопротивление.
     Сойер подумал, что это уловка, и крепко держал его за руку. Но  затем
он все понял. Альпер хотел сохранить немного сил,  ведь  у  него  их  было
ограниченное  количество.  Сойер  вывернул  руки  Альпера  и,   задыхаясь,
посмотрел, что происходит вокруг.
     Дым постепенно заволакивал весь сарай. Огонь с треском пожирал  сухое
сено и этот треск с каждой секундой усиливался, переходя  в  оглушительный
вой. В сарае стало очень  жарко  и  светло.  И  Хомы,  и  Изверы  поневоле
отодвинулись подальше от огня к дверям.
     Перепуганные лошади ржали и старались вырваться  на  свободу.  Многие
уже смогли порвать веревки и перескочить через низенький барьер. И вся эта
кричащая, лягающаяся, борющаяся масса людей и лошадей вывалилась из  сарая
на улицу. Сойер и Альпер волей-неволей последовали за ними.
     С дальнего конца улицы  доносился  вой  дикарей.  Он  становился  все
громче. Сойер и устроил пожар, чтобы привлечь их внимание.  Он  знал,  что
Хомы, сколько бы их ни было, не смогут противостоять двум Изверам.  Но  он
надеялся, что дикари задержат их.
     Он сжал зубы и без предупреждения ударил Альпера в висок. Тот охнул и
лишился чувств.
     - Затри! - крикнул Сойер, осматриваясь вокруг. Старик,  как  бульдог,
вцепился в холодную руку  Извера  и  висел  на  ней.  Над  ним  склонилось
надменное лицо. Пот стекал по нему, но по-прежнему это  бесстрастное  лицо
не выражало никаких эмоций. Извер стряхнул со второй руки несколько  Хомов
и поднял свой громадный кулак над головой старика. Сойер  крикнул  что-то,
вроде "берегись!", но кулак уже опустился вниз, и дни  Затри  должны  были
закончиться здесь.
     И вдруг, совершенно неожиданно, Извер исчез.
     Ослепительный свет и обжигающее тепло - вот и все,  что  осталось  от
него. Облачко молекул рассеялось в воздухе. Энергия Извера кончилась и  он
исчез, испарился, отправился в путешествие по  таинственному  кругу,  куда
отправляются все Изверы, когда беззвучный зов настигнет их.
     Затри покачнулся и чуть не упал, когда из его  рук  внезапно  исчезла
рука, которую он держал. Он покачал головой, на которой все еще была одета
маска.
     Сойер наклонился, стянул маску с лица Альпера и одел  ее.  Снова  мир
сразу преобразился перед  ним,  наполнился  сочными  красками,  ароматами,
волшебными звуками. Маска сидела очень плотно. Сойеру стало  ясно,  почему
даже во время драки Затри не потерял свою маску.
     Внезапно Альпер пришел в себя. Он взглянул  на  Сойера,  и  рука  его
потянулась к карману.
     Сойер наклонился, схватил его руку и рывком поставил старика на ноги.
     - Сюда, - задыхаясь, но спокойно сказал Затри, и они бросились  вдоль
улицы, волоча за собой Альпера.
     Вскоре они приблизились к какой-то двери. Затри что-то крикнул  через
плечо своим людям, а Сойер, оглянувшись назад, увидел, что последний Извер
боролся с десятком извивающихся Селли, глаза которых  сверкали  золотом  в
свете пожара.
     Видимо, именно для такого момента Альпер берег свои силы. Он внезапно
рванулся и вырвался из рук Сойера. Затем он бросился к стене, торжествующе
смеясь, сунул руку в карман.
     Сойер, уже собираясь  прыгнуть  за  ним,  внезапно  ощутил  в  голове
сильный гул и остановился. Альпер, держа руку на кнопке,  решил  говорить,
диктовать условия. Он мотнул головой в сторону Затри и сказал, задыхаясь:
     - Прикажи ему... вести нас... в Замок. Сейчас.
     - На чьей стороне ты, Альпер? - едва шевеля губами спросил  Сойер.  -
Когда  ты  лгал?  Когда  договаривался  со  мной  или  когда   говорил   о
договоренности с Богиней?
     - Я на своей стороне, на стороне Альпера,  идиот!  -  хрипло  ответил
Альпер, все еще не отойдя от  триумфа  своей  победы.  -  Я  не  лгал.  Мы
договорились с Богиней - моя жизнь за Огненную Птицу. Но я ей не  верю.  Я
говорил тебе, что мы для Изверов всего лишь животные. Может она и не убьет
меня, но наверняка не отпустит нас на  Землю  и  не  отдаст  мне  Огненную
Птицу. А мне нужна Птица - или ничего. Поэтому мой план относительно  Нете
остается в силе, если старик поведет нас. Он поведет?
     Альпер многозначительно пошевелил рукой в кармане.
     - Тебе лучше уговорить его, мой мальчик!
     Для Затри весь этот разговор  был  лишен  смысла,  но  общую  картину
происходящего  он  понял.  В  неверном  свете  пожара  его  движения  были
молниеносны. Рука его бросила кольцо серебряной веревки...
     Она захлестнула шею Альпера и стала натягиваться, все  туже  и  туже.
Она глубоко врезалась в жирную  шею.  Альпер  стоял,  будучи  не  в  силах
двинуться. И все же он заговорил:
     - Скажи, чтобы он прекратил, Сойер! Это же и твоя жизнь!
     - Не говори! - спокойно сказал Затри. - Я догадываюсь, что он сказал.
Мне жаль, юноша, но сейчас я должен думать о Клей. Скажи ему, чтобы он  не
двигался, пока я не прикажу. Я могу убить его одним движением. Я стар,  но
сил у меня хватит.
     - Сойер, ты хочешь умереть? - в отчаянии вопил Альпер. - Скажи ему...
     - Он сказал, что ты можешь убить меня, - безразличным голосом ответил
Сойер, - но сам умрешь первым. Он думает о Клей. Альпер, я...
     - Скажи, чтобы он вытащил руку  из  кармана,  -  заговорил  Затри.  -
Скажи, что если он не послушается меня, он  умрет.  Он  боится  смерти.  И
пусть он знает, что ни его жизнь, ни твоя, ни моя собственная -  ничто  не
встанет между мной и тем, что я могу сейчас сделать.
     Сойер перевел. Медленно, неохотно Альпер вынул руку из кармана. И тут
у Сойера вспыхнула надежда и он сказал:
     - Вытащи из меня передатчик!
     Альпер взорвался.
     - Нет! Я не сделаю этого! Даже если вы убьете меня сейчас!
     - Он не станет, - ответил  Затри.  -  Я  знаю.  Мы  оба  старики,  мы
понимаем друг друга. - Он усмехнулся. - Я поведу вас в Замок.  Ты  знаешь,
почему я передумал, почему  я  решил  дать  Альперу  возможность  получить
Огненную Птицу и бессмертие?
     - Почему?
     - Нужно нечто большее, чем просто Огненная Птица, чтобы человек  стал
богом, - ответил Затри. - Я слишком стар и не могу всего  этого  объяснить
тебе. Альпер может стать  бессмертным,  но  никогда  он  не  сможет  стать
неуязвимым. - Он рассмеялся. - Передай ему это!

     Затри тихо сказал из-под маски:
     - С этого момента мы должны говорить только шепотом.
     Сойер посмотрел назад, во тьму извивающегося туннеля. С тех пор,  как
они покинули шумные улицы, им пришлось долго идти под землей. Затри, держа
веревку,  захлестывающую  шею  Альпера,  внимательно  разглядывал   стены.
Квадратные каменные блоки, сложенные  тысячу  лет  назад,  были  скреплены
между собой светящимся раствором. Чистый мягкий свет струился от  стен,  и
они шли по кажущемуся бесконечным коридору из светящихся квадратов.
     Но вот Затри вздохнул с облегчением: один из квадратов перед ним стал
темнеть, как будто кто-то повернул выключатель и прервал  подвод  энергии.
Затри нажал на угол и вся каменная панель бесшумно отошла в сторону. Перед
ними открылся темный проход.
     - Если нам повезет, - сказал  Затри,  повернувшись  к  Сойеру,  -  то
охранников здесь не будет. Церемония началась и  все  Изверы,  которые  не
дерутся на улицах, сейчас в Холле Миров. Мы сейчас прямо под ним. Камера с
жертвами тоже рядом. Изверы не  боятся,  что  они  сбегут.  -  Затри  тихо
рассмеялся каким-то  сардоническим  смехом.  Сойер  не  понял,  почему.  -
Единственный путь, открытый для бегства, Изверов не беспокоит. Идем и будь
осторожен.
     Сойер пошел за двумя стариками.
     Ему показалось, что он  внезапно  оказался  у  водопада  Ниагары.  Он
остановился, оглушенный, и, задрав голову, смотрел, как вверх  поднимаются
золотые струи, которые затем скрываются в туманной бесконечности.
     Но вот  они  уже  стояли  перед  длинной  лестницей,  ведущей  вверх.
Лестница зигзагами огибала золотой водопад, подобно золотой  молнии  среди
золотых облаков. Сойер вскоре понял, что и золотые струи и золотые  облака
- это всего лишь золотые занавеси, спускающиеся прямо из золотого  неба  -
сверху.
     - Нам нужно подниматься, -  прошептал  Затри.  -  Только  тихо!  Если
кто-нибудь появится - прячьтесь за занавеси. И молчите!
     Они поднимались быстро, стараясь ступать бесшумно. На  третьем  этаже
Затри начал отгибать занавеси и заглядывать за них.
     Занавесом скрывалась  маленькая  шестиугольная  комната,  похожая  на
ячейку в пчелиных сотах. На стене ее непрерывно переливались разные цвета,
смешивались между собой в  причудливых  сочетаниях,  снова  распадались  в
каком-то таинственном ритме. Взгляд не мог оторваться от игры  света,  она
буквально зачаровывала зрителя.
     - Не смотрите, - предупредил Затри. - Это гипноз. Скажи  Альперу.  Он
нам нужен.
     Сойер не поворачиваясь предупредил Альпера. Сам он смотрел на  сонную
Клей, которая сидела в углу шестигранника, уронив руки на колени,  откинув
голову назад и глядя  остановившимся  взглядом  на  непрерывно  меняющийся
рисунок цветов на стенах.
     Сойер тоже посмотрел на стену и тут же  перед  его  взором  появилась
громадная комната, громадная и очень странная. Сойер с усилием отвел  свой
взгляд. Он не знал, верить ли ему своим глазам.
     Затри постучал по стеклянной стене шестиугольника. Клей  еле  заметно
шевельнулась и снова  села  неподвижно,  запрокинув  голову  и  не  отводя
взгляда  от  игры  света.  Затри  постучал  снова.  Очень  медленно   Клей
повернулась.
     - Хорошо, - прошептал Затри. - Мы еще не опоздали. Ее  можно  спасти.
Юноша... - Он повернулся, пристально глядя на Сойера. -  Я  хочу  спросить
тебя кое о чем, - мягко сказал он. - Слушай внимательно. У меня разработан
свой план. Но риска очень много. Я хочу, чтобы  ты  знал  об  этом.  Риска
избежать нельзя. Для нас нет другого пути - либо  свобода,  либо  жизнь  в
рабстве под гнетом Изверов.
     Он помолчал, не сводя глаз с Сойера, а затем сказал:
     - Я хочу спросить тебя: Огненная Птица сейчас с тобой?
     Сойер колебался, стараясь понять, что кроется за  этим  вопросом,  за
таким пристальным взглядом. Но не пришел ни к какому выводу. После  долгих
колебаний он сказал:
     - Да. Она у меня.
     Затри глубоко вздохнул.
     - Я рад. Значит, мы можем остаться живы, несмотря ни на что.
     Альпер смотрел, как они беседуют, стараясь  уловить  смысл  слов.  Во
взгляде его рождалось подозрение.
     - Что он говорит! - обратился он к Сойеру. - Переведи!
     - Успокойся! - Затри дернул веревку, затем погрозил  Альперу.  -  Еще
одно, прежде чем мы начнем действовать, - сказал он Сойеру.  -  Ты  видишь
Клей. Она в  гипнозе,  совершенно  беспомощна.  Есть  только  один  способ
освободить ее. - Он засмеялся. - Изверы нас хорошо  знают.  Они  могут  не
охранять эти камеры, так как никто не может освободить пленника, не  заняв
его места.
     Говоря это, он резко двинулся вперед и толкнул Сойера с такой  силой,
что тот пошатнулся и навалился плечом на  стену.  К  своему  изумлению  он
почувствовал, что стена поддается под его тяжестью.

                                    12

     Это  был  момент  полной  дезориентации.  Стены   камеры,   казалось,
двигались  относительно  друг  друга   в   сложном   взаимодействии,   как
великолепно отлаженная машина. Когда Сойер упал на пол камеры, он  увидел,
что Клей вытолкнуло из камеры движущимися стенами. Это была ловушка. Когда
он вскочил на ноги и бросился  к  стене  в  отчаянии,  в  тщетной  попытке
вырваться, он увидел лицо Затри  в  маске,  прижавшееся  к  стеклу  с  той
стороны, услышал его голос, мягкий и чистый.
     - Прости меня, юноша, - сказал он. -  Я  пришел  сюда,  чтобы  самому
занять место Клей. Но лучше, если ты окажешься там, так как  для  тебя  не
обязательно  все  кончится  смертью.  У  тебя  есть  шанс.  А  для  любого
другого... - он обреченно махнул рукой.
     Клей упала на колени возле Затри. Дед осторожно и  нежно  поднял  ее.
Сойер смотрел на них сквозь переменчивые узоры на стекле. Они  уже  начали
гипнотически действовать на него, так что он  даже  не  мог  сфокусировать
свой взгляд на них. Сон уже затуманил его мозг. Он постучал по стеклу.
     - Быстрее! - крикнул он. - Я засыпаю. Если  тебе  есть  что  сказать,
говори. Или это просто убийство?
     - Закрой глаза, - сказал Затри. - Не смотри на стены, пока я  говорю.
Нет, это не убийство. Ведь если ты умрешь, умрем и мы. Но у тебя есть шанс
спастись и спасти всех нас. Может быть, и весь наш народ. Если бы  у  меня
был хоть малейший шанс, я пошел бы в камеру сам. Но  только  у  тебя  есть
амулет - передатчик. Только ты один сможешь сопротивляться гипнозу,  когда
настанет высший момент Церемонии. Только ты. -  Он  взглянул  на  Альпера,
который смотрел на  все  это,  ничего  не  понимая.  Затри  слегка  дернул
веревку.
     - Как твоя жизнь - в его руках, так и его жизнь -  в  моих.  И  я  не
пожалею ничьей жизни, чтобы достичь цели, к  которой  стремлюсь.  Если  бы
Альпер согласился избавить тебя от передатчика и вмонтировать его в  меня,
я бы поменялся с тобой  местами.  Но  он  не  сделает  этого.  Итак,  тебе
придется идти на Церемонию как жертве, но  не  беззащитной!  У  тебя  есть
передатчик. У тебя есть Огненная Птица. У тебя есть такой шанс, какого  не
может быть ни у кого.
     Вот моя цель: сбросить иго Изверов и освободить мой  народ.  Я  знаю,
что тебе наше дело чуждо, но я не могу щадить ни тебя, ни себя.  Я  должен
сделать все, что могу, чтобы  достичь  своей  цели.  Теперь  слушай  меня,
потому что времени у нас мало. Ведь в любой момент ты  можешь  попасть  на
Церемонию.
     Сойер, внимательно слушающий старика  с  закрытыми  глазами,  услышал
тревожный шепот Клей.  Он  открыл  глаза  и  сквозь  переливающуюся  всеми
цветами стену  увидел,  как  девушка  подняла  голову  и  стала  изумленно
осматриваться вокруг себя. Затри мягко встряхнул ее.
     - Ты попадешь на Церемонию, - продолжал он, - но не  беспомощный.  Не
загипнотизированный, не  слепо  повинующийся  им.  Каждый  раз,  когда  ты
почувствуешь, что начинаешь  терять  волю,  ты  можешь  попросить  Альпера
слегка, еле-еле тронуть кнопку управления передатчика. Я все объясню  ему.
Так что малейшего звука в твоем мозгу  будет  достаточно,  чтобы  нарушить
гипноз.
     Что происходит на Церемонии, никто не знает, но известно, что жертву,
прежде чем ее скормят Огненным Птицам,  необходимо  загипнотизировать.  Но
еще до того, как подойдет твоя очередь, вмешаются мои  Хомы.  Может  быть,
они спасут тебя. У нас есть взрывчатка. Я надеюсь  взорвать  стену  Замка,
чтобы туда ворвались Селли. Таков мой план. Если он сработает, ты спасен.
     Перед окончанием Церемонии башни Замка начнут светиться, и все дикари
соберутся возле него. Может, нам удастся взорвать стену самого Холла Миров
и направить Селли на Изверов.
     И тогда начнется драка.  -  Глаза  старика  заблестели  в  отверстиях
маски. - Тогда у Изверов не останется выбора - им придется применить  свое
последнее оружие. Я надеюсь, что Селли возьмут верх над Изверами. Но  если
этого не произойдет, у нас останется последняя возможность. И все  зависит
от тебя... - Он замолчал в нерешительности.
     - Ты слышишь меня? - спросил он. - Открой глаза на  секунду.  Я  хочу
убедиться, что ты еще в своем уме. Да, да. Тогда слушай. Если ты  поймешь,
что побеждают Изверы, тогда сам выбирай момент. Когда ты решишь, что пора,
прорывайся к Источнику. Ты должен бросить туда Огненную Птицу - бросить ее
открытой!
     Сойер в первый раз решил что-то сказать.
     - Но... Альпер говорил...
     - Альпер прав. Это большая опасность. Но бессмертные  Изверы  зависят
от Источника. Мы не  можем  убить  их.  Но...  я  полагаю,  что  мы  можем
уничтожить сам Источник. Конечно, это может погубить весь город. Это может
взорвать весь Верхний Мир, Хомад. Но... - Затри хмыкнул.  -  Если  победят
Изверы, мы все погибнем.  Лучше  погибнуть  в  бою,  чем  как  беспомощная
жертва. Лучше погибнуть, уничтожив целую расу богов, чем погибнуть одному.
Лучше погибнуть, зная, что после тебя останутся свободными  люди,  которые
вечно будут благодарить тебя за то, что ты сделал для них.
     Затри замолчал, с трудом  дыша  через  отверстие  маски.  Наконец  он
сказал:
     - У нас мало времени. Лучше будет, если ты скажешь  Альперу,  что  он
должен делать, не упоминая о последнем  плане,  я  имею  в  виду  Огненную
Птицу. Если он поймет, что Птица для него потеряна,  он  может  отказаться
помогать нам. - Он кашлянул.
     - Взгляни на меня, юноша, - сказал он. -  Только  на  секунду  открой
глаза. Я не прошу у тебя прощения, но я должен сказать, что я  сделал  то,
что должен был сделать. Если умрешь ты, умрем мы все.  Если  ты  победишь,
победим и мы. Мне бы очень хотелось сделать все самому. Ты веришь мне?
     Сойер встретился с ним взглядом сквозь переливающуюся радугу стекол.
     - Я тебе верю. Я не  говорю  сейчас  о  прощении.  Если  мне  удастся
выбраться живым, тогда мы поговорим о том, что ты сделал. Но я тебе  верю.
- Он повернулся к Альперу. - Альпер, я... - Он  посмотрел  на  Альпера.  -
Альпер! Затри, разбуди его!
     Альпер безвольно прислонился к стеклянной стене,  глядя  расширенными
глазами на игру света. Он уже был под  гипнозом.  Затри  сильно  встряхнул
его, чтобы разбудить. Клей сонно смотрела на них. Сойер звал Альпера,  все
же не рискуя кричать громко:
     - Альпер, Альпер! Ты слышишь меня? Альпер, проснись!
     - Я не сплю, - внезапно сказал Альпер, вырываясь из рук Затри.  -  Со
мной все в порядке. Но... Сойер? Ты видишь? Ты понимаешь, куда попал?
     Сойер  не  смотрел.  После  своего  первого  ощущения  бесконечности,
которая таилась в этих сполохах цветочного пламени,  он  больше  не  хотел
смотреть. Да и времени не было.
     - Слушай меня, - сказал он. - Если ты хочешь получить Огненную Птицу,
ты сделаешь то, что я скажу. Альпер, ты слышишь меня?
     - Да, да, - рассеянно сказал Альпер. - Что ты хочешь сказать?
     Сойер быстро  пересказал  ему  весь  разговор  с  Затри,  умолчав  об
Огненной Птице. Но Альпер бормотал что-то про себя.
     - Сердце атома... Танец атома... Электроны... на  семи  оболочках.  И
огненные круги в камерах, где крутятся электроны! Сойер, ты понимаешь, что
это? Я и раньше предполагал это, а сейчас полностью убедился, что...
     Сойер смотрел на Альпера сквозь цветное стекло,  не  совсем  понимая,
что с ним? Что  случилось?  Стеклянная  стена  начала  вдруг  вибрировать.
Фигура Альпера стала расплываться. И голос его стал вибрировать. Как будто
и звуковые и световые волны модулировались вибрацией стен.
     - Это электрон! - сказал Альпер. - Космотрон, синхротрон, Все, что ты
хочешь. Что-то внутри его создает  силы,  которые  разгоняют  электроны  в
камере.  Планетарный  циклотрон!  Где-то   здесь   находится   аппаратура,
фокусирующая пучок высокоэнергетических лучей. Ты видишь эти зеленые лучи?
Сойер, ты видишь?
     И голос, и лицо Альпера расплывались все больше. Расплывалось все:  и
тревожные глаза Затри в отверстиях маски, и  поднимающаяся  фигурка  Клей.
Вибрация была такой, что  заставила  дрожать  все  молекулы  в  его  теле.
Движущиеся цвета на стене вдруг двинулись на него, проникая в самый  центр
его мозга. И  последними  остатками  своего  сознания  Сойер  стал  молить
Альпера о помощи...
     И вот в его мозгу послышался шепот. Шепот становился все громче.  Вот
уже прерывистый ток крови в жилах стал казаться  ему  отдаленным  рычанием
льва...
     Сойер, с  трудом  сохраняя  сознание,  крикнул  в  золотистый  туман,
наступающий и затопляющий его:
     -  Хватит,  Альпер!  Хватит!  -  и  рычание   льва   стало   стихать,
превратившись в еле слышный шепот, который проникал в его плоть,  заполняя
артерии и вены, сохраняя его разум живым и светлым.
     Вокруг него больше не  было  стеклянных  стен.  Он  находился  внутри
цветного шара, он стал его центром. Стены шара вращались вокруг него, и их
вращение  увлекало  за  собой  мозг  Сойера,  погружая  его  в  сладостное
забвение. И только шепот в мозгу  не  давал  подчиниться  этому  вращению,
заставлял оставаться в сознании.
     Он помнил, что говорил Альпер до того, как вращение стен  скрыло  его
от  Сойера.  Атомы.  Танец  атомов.  Циклотрон.  Стеклянные  стены  -  это
электронные оболочки. А он сам ядро, вокруг которого  крутятся  электроны.
Их вращение захватывало его.
     Где-то высоко в золотом небе на золотых  тронах  сидели  Изверы.  Они
были так высоко, что казались не больше  кукол.  Они  плыли  в  необъятном
пространстве по замкнутому кругу, в центре которого находился он. Но  круг
настолько большой, что сознание Сойера  отказывалось  воспринять  его.  Он
тщетно пытался  вернуться  к  реальности,  изгнать  из  своего  мозга  это
потрясающее душу видение. Но ему оставалось только смотреть.
     Вокруг него  сидели  на  золотых  тронах  торжественные  ангелы.  Они
смотрели на него и их троны висели в воздухе, не поддерживаемые ничем. Они
плавали в золотом тумане. Но вокруг их  ног  что-то  поблескивало.  Может,
невидимый помост, на котором стояли их троны? Помост из стекла?
     Ангелы были не на всех тронах. Многие из тронов были  пусты.  Где  же
остальные? Дерутся на улицах? Нет. Сейчас здесь занята только  треть  всех
тронов. Может, остальные - это те, кто испарился, когда  израсходовал  всю
свою  энергию  и  отправился  в  таинственное  путешествие,   откуда   они
возвращаются, снова восстановив запасы энергии.
     В центре круга находился шар, такой яркий,  что  Сойер  даже  не  мог
смотреть на него. Он находился  между  двумя  высокими  фигурами,  которые
смотрели друг на друга и между ними вспыхивали зеленые молнии.  Но  он  не
мог сейчас сфокусировать свое зрение. Потому что теперь он  сам  кружился,
кружился по широкой орбите.  Где-то  глубоко  под  ним  он  видел  головы,
увенчанные стеклянными коронами.  На  головах  было  по  две  маски,  одна
слепая, без выражения смотрящая назад пустыми  глазницами,  другая  живая,
улыбающаяся, смотрящая вперед. Сойер подумал, что одна из масок смотрит  в
прошлое, другая в будущее.
     Теперь он уже кружился по снижающейся орбите, спускаясь  все  ниже  и
ниже. Вот он уже находится  ниже  уровня  тронов,  где  сидели  ангелы,  и
спускается еще ниже, вглубь, туда, где кружится золотой  туман.  Посмотрев
наверх, он увидел золотые троны снизу. Они стояли  на  твердых  площадках.
Сойер видел ноги Изверов, бесчисленное  количество  пар  ног,  уходящих  в
бесконечность, в ничто.
     Теперь  он  пролетал  уже  где-то  сбоку  от  них.  Это  была   самая
удивительная  точка  орбиты.  Он  увидел,  что  троны  стоят  на   золотой
туманности, окружая ослепительно сияющий шар. Он не мог смотреть  на  этот
шар, глаза его не выдерживали такого света.
     Из стеклянного шара вырывались языки пламени,  которые  скрещивались,
перехлестывались между собой, сворачивались в невообразимые спирали.
     Он был не один в своем полете через золотое пространство, наполненное
золотыми копьями света. Другие светящиеся точки кружились по своим орбитам
вокруг  созвездия  богов.  Это   были   маленькие   человеческие   фигуры,
заключенные  в  шестиугольные  камеры.  Они  были   неподвижны   в   своем
стремительном  движении  вокруг  ослепительного  солнца.  Сойер   не   мог
сосчитать их - так их было много. Но он вспомнил, что говорил  Альпер,  и,
закрыв глаза ладонью,  сосчитал  орбиты.  Семь.  Семь  орбит,  по  которым
бесчисленные электроны вращаются вокруг ослепительного  ядра,  на  которое
невозможно смотреть.
     И ядро становилось все ярче. Когда  Сойер  взглянул  на  него  сквозь
ресницы, он  увидел,  как  одна  из  коленопреклоненных  фигур,  затянутая
неведомой силой, нырнула в самый центр шара. На  мгновение  темный  силуэт
мелькнул на ослепительно ярком фоне и затем исчез в  самом  центре,  между
двумя Изверами, которые стояли, глядя друг на друга  сквозь  шар.  Сильная
вспышка обожгла глаза Сойера.
     И вновь между Изверами стали проскакивать зеленые молнии.
     Сойер напрасно пытался привести свои мысли в  относительный  порядок.
Слишком многое случилось, слишком многое он увидел, и все, что  он  видел,
не поддавалось его пониманию. Непрерывное кружение по  орбите  действовало
на него гипнотически, но слабое  гудение  в  мозгу  помогало  ему  держать
сознание ясным.
     - Чуть больше, Альпер, - сказал он и  голос  его  зарокотал  в  ушах,
многократно отраженный стенами камеры. Он подумал о диске в руках Альпера,
из которого слышится его голос. - Немного. Вот так уже хорошо.
     Шум в ушах стал  сильнее,  но  размышлять  стало  полегче.  Он  начал
думать, что же происходит с ним, начал подыскивать  аналоги,  чтобы  найти
удовлетворительное объяснение.
     Я ось,  вокруг  которой  вращается  камера.  Я  был  протоном,  когда
растолкал все электроны стены  и  оказался  в  камере.  Но  теперь  я  сам
электрон и вращаюсь вокруг огненного шара.  Кто  знает,  из  чего  состоят
электроны? Никто. - И  тут  в  его  мозгу  возникла  картина  -  маленькие
электроны на своих орбитах и каждый из них - это шестиугольная  камера  со
скорчившимся в  ней  неподвижным  человеком.  Он  громадным  усилием  воли
отодвинул от себя это видение.
     Что это за огненный шар, вокруг  которого  крутятся  электроны?  Ядро
этого атома имеет семь энергетических оболочек.  Атом  урана?  Вокруг  его
тяжелого ядра крутятся электроны по семи орбитам. Именно  уран  высасывали
Огненные Птицы с полюса Земли. Так может быть это...
     Источник! - подумал он. - Источник Миров! - И он напряг  свои  глаза,
стараясь рассмотреть огненный шар, тщетно стараясь проникнуть  взглядом  в
это ослепительное  сияние  и  увидеть  дальний  конец  Источника,  где  он
совмещается с Землей.
     Но он не мог. Однако теперь он видел более четко две фигуры,  которые
стояли друг против друга,  разделенные  огненным  шаром.  Фигура  в  белой
мантии и что-то колеблющееся, темное, над чем плавала белая маска.
     Богиня. Нете. Нете и Богиня.
     Значит, это и есть Открывание,  после  которого  одна  из  них  уйдет
отсюда живой и  торжествующей,  а  ее  соперница  останется  здесь,  около
Источника. Интересно, подумал он, кто может заставить умереть Извера?  Как
смерть может победить неумирающего бога?
     Электроны мчались по орбитам. Между двумя соперницами ярко вспыхивало
пламя, когда жертвы, одна за другой,  устремлялись  в  центр  ослепительно
сияющего шара.
     Электроны  с  внешних  оболочек  заменяют  те  электроны,  которые  с
внутренних оболочек ныряют в белое пламя. Как только  один  из  электронов
падает, сразу происходит перераспределение на всех  семи  оболочках.  Одну
камеру за другой, они вырывают нас из стены жертв и швыряют в огонь, когда
им это нужно. Мы...
     Внезапный толчок вышиб все мысли из его головы. Его перебросило ближе
к огню. Внутренние орбиты требовали еще электронов и одним из них оказался
Сойер. - Сейчас, - подумал он, - я  нахожусь  на  шестой  оболочке,  затем
окажусь на пятой. И так, шаг за шагом, я буду падать все ниже, все ближе к
пламени, пока не рухну в него вслед за остальными...
     Рухнет, чтобы дать энергию двум Богиням, которые хлестали друг  друга
кнутами из зеленых молний. Что это за оружие? Как они черпают  энергию  из
пылающего Источника?
     И как бы для того, чтобы он получил ответ, пламя между Богинями стало
меньше, и Сойер мог видеть более ясно и четко. Один из электронов, который
должен был упасть,  чуть  замешкался  над  Источником.  Может,  несчастная
жертва от толчка пришла в себя, в то время как она должна  была  падать  в
полном забвении.
     Зеленое пламя захирело, погасло. И Сойер одно  мгновение  мог  видеть
все неослепленными глазами. Правда, он боялся заглянуть  в  самую  глубину
Источника.  Но  он  хорошо  видел  двух  Изверов,   которые   остановились
передохнуть перед тем, как продолжить битву.
     Огромные, злобные, полуприкрытые  ресницами  глаза  Нете,  как  глаза
змеи, горели тем же адским пламенем, что бушевало в Источнике. По ее  лицу
стекали светлые капли пота, на широкой мантии  виднелись  следы  попадания
молний - почерневшие пятна.  Она  все  время  покачивалась  из  стороны  в
сторону, как покачивается разозленная змея.  Покачивается  безостановочно,
бесконечно. Она  неспособна  остановиться,  так  как  злоба  и  страсть  к
убийству, горящие в ней, убьют ее самую, если она остановится хоть на миг.
     И также покачиваясь, глядя с  такой  же  смертельной  злобой,  стояла
перед ней Богиня. Она была  одета  в  темную  мантию  и  там,  где  мантии
коснулась зеленая молния, остались горящие зеленые пятна.
     Но с их головами было что-то не то. И Сойер не мог  рассмотреть,  что
за оружие держат они на уровне груди обеими руками.
     И потом понял, что это. Они  сняли  маски.  И  как  лица  их  яростно
смотрели друг на друга, так и их маски с такой же яростью извергали  злобу
на соперницу. Держа обеими руками маски, которые смотрели  друг  на  друга
пустыми глазницами, две Богини покачивались из стороны в сторону, ожидая.
     Но вот замешкавшаяся жертва нырнула в Источник и ожидание кончилось.

                                    13

     Пламя из Источника взметнулось вверх. Языки белого пламени  пронизали
все пространство, искривляя орбиты, по которым  неслись  электроны,  и  те
закружились  по  неописуемым  спиралям,  словно   подхваченные   невидимым
ураганом. Они неслись все  быстрее  и  быстрее.  Как  это  сказал  Альпер?
Циклотрон? Какие-то силы разгоняют электроны.
     И это была правда. Или близко к  ней.  Все  происходило  так,  как  в
циклотроне. Энергия выплескивалась из Источника, когда туда падала жертва.
Но  энергия  не  распространялась  во  все  стороны,  чтобы  Изверы  могли
воспринимать ее своими таинственными приемниками и преобразователями.  Она
попадала в какое-то мощное силовое поле и разгоняла электроны по  спирали,
заставляя их двигаться все быстрее. Сойер понятия  не  имел,  что  это  за
силовое поле, ось которого проходит через полюс.
     Теперь  было  понятно,  зачем  нужно  это  ускорение.  В   циклотроне
заряженные частицы разгоняются  до  громадных  скоростей,  а  затем  через
фокусирующую систему наружу вырывается поток частиц с высокой энергией.  В
этом планетарном циклотроне не было искусственной фокусирующей системы, но
в  нем  тоже  рождались  высокоэнергетические  частицы.  В  этом  не  было
сомнения. Отражающие панели,  о  которые  ударялись  частицы,  уже  начали
светиться.
     И теперь глаза масок двух Богинь извергали зеленое пламя. Два луча из
каждой маски скрещивались как два лезвия. Взгляд Медузы Горгоны был  ничто
по  сравнению  с  этими  смертоносными  взглядами.  Хотя  эти  лучи  имели
бледно-зеленый цвет, они были такими яркими,  что  глаз  человека  не  мог
смотреть на них.
     Но еще более ужасно было видеть эти бесстрастные  улыбки  на  масках.
Они были  в  вопиющем  контрасте  с  убийственной  яростью  глаз,  которые
смотрели сквозь отверстия масок. В Источнике Миров бурлили волны  энергии,
в которые падали все новые и новые жертвы.
     И с каждым падением Сойер оказывался все ближе и ближе  к  Источнику.
Но он забыл об опасности,  которая  грозила  ему.  Он  забыл  о  том,  что
вращается по непрерывно сужающейся орбите вокруг шара, который  постепенно
засасывает его.
     Все, что он мог видеть сейчас, или о чем мог думать, это  была  дуэль
двух Богинь, которые сражались возле  Источника,  в  котором  вместо  воды
бурлило бешеное пламя, над  которым  скрещивались  бледные  зеленые  лучи,
более смертоносные, чем любой меч, выкованный человеком.
     Соперницы были достойны друг друга. Они наносили удары друг  другу  и
отражали удары, защищая свои уязвимые тела. Да, уязвимые, ибо тела Изверов
были уязвимы только для этого оружия. Сойер теперь понимал это.
     Он видел, как Нете внезапно сорвала с себя маску, высоко подняла ее и
направила зеленые лучи глаз маски в левое плечо Богини.
     Рана была ужасна. Богиня покачнулась. Она на мгновение опустила маску
и смертоносные лучи из  ее  глаз  ударили  в  пустоту.  Черная  мантия  не
выдержала удара зеленой молнии и из-под  нее  потекли  струйки  золотистой
крови...
     Золотистая кровь,  подумал  Сойер.  Золотистая  кровь!  При  виде  ее
ангелы, наблюдающие за поединком,  ахнули.  Нете  издала  дикий,  звенящий
торжеством крик.
     Но вот Сойер снова ощутил сотрясение, от которого у него  закружилась
голова. Его рывком перебросило на другую орбиту, и теперь  он  был  совсем
близко к ядру. Но он не обратил на это внимания. Он был раздосадован  тем,
что в результате сотрясения на мгновение потерял из виду сражение.
     Нете не рассчитала. Она слишком понадеялась  на  смертельный  удар  и
теперь ее маска была поднята слишком  высоко,  чтобы  парировать  ответный
удар. Золотая кровь все еще текла по руке Богини, беспомощно  висящей,  но
другой рукой  она  схватила  маску  и  очертила  ею  спираль.  Скорость  и
направление движения руки совпадали со  скоростью  и  направлением  бешено
вращающейся энергии в Источнике. Возможно, этим она хотела воспользоваться
энергией самого Источника.
     Ее маска снова смотрела на Нете. Лицо в  лицо.  Эти  взгляды  Горгоны
извергали смертоносную энергию в соперниц. Пламя колыхнулось между Богиней
и Нете. Раздался жуткий крик Нете. Когда  языки  пламени  стали  послабее,
вздох вырвался у всех зрителей. Один глаз  маски  Нете  стал  слепым.  Луч
Богини сжег его.
     И теперь, когда ее силы  уменьшились  наполовину,  Нете  с  удвоенной
яростью  стала  нападать  на  покалеченную  Богиню.  Ее  единственный  луч
метался, сплетая огненную сеть вокруг шатающейся фигуры в  черной  мантии,
которая  изо  всех  сил  старалась  парировать  удары.  Богиня,   движения
единственной руки которой были быстры, как молния, сплетала защитную  сеть
вокруг себя. А Источник иссякал  все  быстрее  и  быстрее...  Электроны  с
внутренней орбиты сыпались в него как снег.  Источник  вспыхивал  и  снова
угасал, снова вспыхивал, когда очередная жертва давала  ему  новую  порцию
энергии, энергии, в которой нуждались обе сражающиеся Богини.
     Снова сотрясение! Сойер снова перескочил на другую орбиту. Он уже  на
внутренней орбите и следующее падение будет уже прямо в огонь!
     Огонь! Сойер посмотрел вниз. Он посмотрел прямо в Источник. Свет  был
яркий, очень яркий...
     Источник жег глаза и мозг смотрящего в него.
     Но он вовсе не был ярким.
     Боль в глазах внезапно исчезла  и  Сойер  увидел  все  с  неожиданной
ясностью. Источник оказался чем-то плоским и сверкающим, как  зеркало.  Он
был окаймлен широким кольцом. В зеркальной  плоскости  отражалось  золотое
облачное небо. Что-то кружилось, бурлило, вращалось... Расплавленный свет,
выбивающийся из центра мироздания?  Может,  с  полюса  Земли?  Может,  это
фонтан света? Сойер не мог подобрать слов для этого. Но мозг  и  глаза  не
могли оторваться от завораживающего бурления  в  Источнике.  Это  движение
проникало в мозг, расплавляло его, влекло Сойера к себе...
     Он стал падать, падать...
     И он хотел падать. Он хотел  видеть  все,  что  происходит  внизу,  в
Источнике. Видеть все ближе и ближе... Странно, подумал он, как во сне,  я
так близко и все же не могу сфокусировать зрение на  этих  пузырьках.  Что
это? Пузырящийся жидкий металл? Холодный и блестящий, как ртуть? Нет,  это
не жидкий металл, так как Сойер видел очертания отдельных  пятен,  которые
кружились сами по себе. Они, казалось, совершали какой-то  танец,  который
вплетался в ткань видений Сойера, увлекая  его  вниз,  на  эту  сверкающую
плоскость, где все увлечено завораживающим движением...
     - Альпер! - внезапно крикнул он и звук  его  голоса,  отразившись  от
стен шестигранной ячейки, едва не оглушил его.
     И Альпер откликнулся. Как гулкий колокол, кровь загудела в его жилах.
Шипенье своего дыхания теперь казалось ему свистом громадных турбин.
     С трудом оторвал себя Сойер от жуткого очарования  Источника.  Теперь
он знал, что такое Источник. Ни один человеческий глаз не видел  подобного
зрелища, ни один самый изощренный ум не мог вообразить себе такого.
     Это был сложный танец ядра в атоме.  Один  за  другим,  притягиваемые
протонами, в ядро ныряли электроны. Его очередь близка.
     Но вот его вращение приостановилось. Сойер не хотел быть жертвой.  Он
собрался с силами, чтобы  сопротивляться  падению  в  устрашающую  красоту
Источника. Удары  грома  раскалывали  череп  Сойера  и  он  закрыл  глаза,
стараясь собрать все свое отвращение  к  смерти,  чтобы  это  помогло  ему
выстоять против колдовских чар Источника.
     Больше он не падал.
     Источник снова казался  ему  зеркалом,  на  поверхности  которого  не
отражалось ничего. Он казался огромным ртом, открытым в  ожидании  жертвы.
Но жертва не падала, и поверхность зеркала подернуло дымкой, как будто  на
нее дохнуло холодом.
     Внизу зеленые молнии двух соперниц скрещивались друг с другом.  Удары
наносились с такой скоростью, что глаза Сойера не могли уследить за  ними.
Но вот они начали  замедляться,  молнии  стали  заметно  бледнее.  Шипение
разрядов молний стало мягче и слабее.
     Богиня сделала шаг назад и  посмотрела  наверх.  Нете,  тяжело  дыша,
опустила одноглазую маску и тоже подняла голову. И тут она узнала Сойера и
рассмеялась звенящим безжалостным хохотом.
     Это был момент, когда Сойеру нужно было  достать  Огненную  Птицу  из
кармана. Что произойдет после этого, Сойер не знал, но выбора  у  него  не
было. В любой момент он мог рухнуть в сверкающую поверхность Источника.  А
потом ему никогда не придется принимать решения.
     Рука его нащупала Огненную Птицу, и тут он обнаружил,  что  не  может
двинуться.
     Какая-то сила, которой он не мог сопротивляться, сковала его, сделала
беспомощным. Он возобновил свое вращение по орбите вокруг Источника.  Мозг
его был ясен, но он  не  мог  двинуть  ни  одним  мускулом,  не  мог  даже
шевельнуть пальцем.
     - Альпер, - позвал он  в  отчаянии,  -  прибавь  немного.  Только  не
перестарайся!
     Глухие раскаты грома в мозгу становились все  громче  и  громче.  Как
будто на Сойера надвигался тяжелый груженый  железнодорожный  состав.  Вот
грохот стал уже непереносим...
     - Хватит! - крикнул Сойер. - Оставь так!
     Где-то внизу под ним, совсем рядом, раздался другой грохот  -  резкий
взрыв. Все ангелы, не  отрывая  глаз  следившие  за  дуэлью,  одновременно
повернули головы в направлении взрыва, который раздался в стенах Замка.
     Да, в самом Замке.
     И вот второй взрыв, а вслед за ним  -  грохот  рушащихся  стен,  звон
стекла. Эти звуки раздавались совсем рядом. Все Изверы вскочили  на  ноги,
встревоженно переглядываясь друг с другом. Что  могло  прервать  священную
Церемонию? И в последний раз Сойер увидел сонм богов, стоящих в пустоте.
     Но вот в золотом небе  возникла  трещина,  посыпались  стекла.  Целая
лавина обрушилась на  пол.  Стены  вселенной  трещали,  рушились  и  через
трещины в них в  огромный  стеклянный  холл  хлынула  толпа  дикарей.  Они
неслись по стеклянному полу к ожидающим ангелам.
     Некоторое   время   Изверы   были   в   остолбенении.   Невероятность
происходящего потрясла их. Тысячелетиями они  были  уверены  в  покорности
всего мира, а теперь не могли поверить в то, что стены их Замка могли быть
разрушены. Но их  святая  святых  подверглась  нападению,  и  змееподобные
дикари ворвались в зал, потрясая длинными  сверкающими  ножами  и  издавая
жуткий утробный вой.
     Это был настоящий  кошмар  для  Изверов.  И  они  стояли  неподвижно,
парализованные случившимся.
     Но вот Богиня выкрикнула приказ и  Изверы  ожили.  Жуткое  отвращение
отразилось на лицах богов, когда они в шелесте  ледяных  мантий  двинулись
вперед на орду Селли. Отвращение к себе подобным, подумал Сойер,  вспомнив
золотистую кровь, стекавшую из раны Богини и  каплю  золотистой  жидкости,
повисшую на кончике ножа, которым он ударил в грудь дикаря.
     Неуязвимая раса вступила в бой с другой неуязвимой расой. Сойер видел
маски на затылках Изверов, которые  безразлично  смотрели  на  Сойера,  на
Источник, на двух соперниц. Они смотрели так, как будто все это было уже в
прошлом и теперь не представляло для них никакого интереса. Но вот  Богиня
вскрикнула еще раз, и из рядов Изверов послышались  крики  торжества.  Все
руки взметнулись вверх, как бы выражая неописуемую радость.
     Теперь над их  головами  покачивались  маски,  те  самые,  что  столь
безразлично смотрели в прошлое. Однако они уже не были безразличными.  Они
смотрели в будущее. Маски все еще улыбались бледными  змеевидными  губами,
но улыбки их были жуткими, а из глаз излучались  двойные  зеленые  лучи  -
огненные мечи.
     Сойер увидел, как мечи ударили переднего Селли, уже протянувшего свои
извивающиеся руки, чтобы схватить  первого  Извера.  Двойной  луч  пронзил
толстую закрытую чешуей грудь у самого основания шеи. Сойер видел, как луч
прошел сквозь его тело, словно луч света сквозь тьму.
     Огромное  змееподобное  существо  покачнулось.  Мгновение  сверкающие
глаза излучали тот же зеленый свирепый свет,  что  и  глаза  маски.  Затем
дикарь издал дикий вой и рухнул вперед. Золотистая кровь хлестала  из  его
раны. Селли упал прямо на Извера.
     Тот тщетно пытался оттолкнуть от себя дикаря. Селли не был еще мертв.
Он обхватил своими извивающимися руками Извера и тянулся  к  маске,  глаза
которой сейчас смотрели в потолок.  Два  смертельных  врага  схватились  в
жестокой схватке, оба танцевали танец смерти  на  стеклянном  полу.  Кровь
Селли уже образовала лужу возле их ног,  и  эта  лужа  все  увеличивалась.
Сойер внезапно увидел, что лужа достигла  края  стеклянной  поверхности  и
теперь падает золотистым туманом в пустоту...
     Прозрачный помост, на котором стояли троны, был кругом,  плавающим  в
пустоте и поддерживаемым стеклянными колоннами.
     Селли и Извер, обхватив друг друга, упали вниз. Вместе с ними упала и
маска, пронизывая пустоту зелеными лучами своих глаз.
     Это падение пробудило  Сойера.  Он  вспомнил  об  опасности,  которая
грозила ему самому. Он начал яростно бороться с поразившим его  параличом.
Он прекрасно понимал, что все эти маски Изверов  тратят  много  энергии  и
Источник вскоре потребует новых  жертв,  чтобы  пополнить  свои  угасающие
силы.
     Сойер полностью сосредоточился на громовых ударах в своем мозгу и изо
всех сил постарался шевельнуть рукой... И это ему удалось.  Рука  его  еле
заметно шевельнулась.
     Его снова сильно тряхнуло. Он открыл глаза и перед ним открылось поле
битвы между двумя расами, столь похожими и непохожими друг на  друга.  Они
были как бы одной расой, представители которой были пропущены через разные
искажающие фильтры.
     Но размышлять  над  этой  проблемой  Сойеру  было  некогда.  Пламя  в
Источнике начало  угасать,  наступило  истощение  энергии.  Вокруг  Сойера
летали шестигранные ячейки с жертвами. Они дождем сыпались в Источник. И с
каждым падением из него выплескивался язык пламени. Сойер,  стиснув  зубы,
прохрипел:
     - Альпер, еще! - и приготовился  мужественно  встретить  спасительные
мучительные удары грома.
     Он понял, что этот акт самоуничтожения жертв был  добровольным.  Ядро
притягивало к себе электроны, но и сами электроны притягивались к ядру.  И
если сопротивляться  этому  призывному  тяготению,  то  можно  спастись...
Вероятно, начальный гипноз был неотъемлемой частью всех Церемоний. И  пока
Сойер может сопротивляться, пока его разум ясен, его ячейка  будет  висеть
над поверхностью Источника... Но колдовской танец теней  в  Источнике  был
настолько завораживающим, что долго противиться ему было невозможно...
     Сойер изо всех сил стал подталкивать руку к карману,  где  находилась
Огненная Птица. Удастся  ли  ему  это?  Сойер  не  мог  сказать  с  полной
уверенностью. Он взглянул вниз, на поле битвы. Змееподобные Селли  гнулись
как колосья под ударами зеленых лучей Изверов. На стеклянном  полу  стояли
лужи золотистой крови. С края платформы по двое, по трое падали вниз Селли
и Изверы. Они летели, крича, обхватив друг друга мощными руками.
     И Сойер внезапно понял,  почему  это  место  называется  Холл  Миров.
Кольцо тронов, окружавших Источник,  символизировало  разделение  мира  на
Хомад и Нижний мир.
     Сойер все еще боролся. И вот пальцы его руки нащупали карман.  Он  не
был уверен, что Огненная Птица спасет его. Но терять ему было нечего. Если
он не будет делать ничего, то погибнет в  Источнике,  притяжение  которого
все усиливалось. Он не должен был  смотреть  в  Источник,  не  должен  был
думать о нем. Однако Сойер всем своим существом, всеми  костями,  нервами,
мозгом чувствовал, что его тянет туда, в колдовской танец. Как  будто  все
атомы его тела рвались туда, вниз.
     Вокруг  него  сыпались  в  Источник  жертвы,  пополняющие   угасающую
энергию. Но вот Сойер увидел внизу Нете, которая не обращала  внимания  на
битву. Она резким движением маски нанесла удар по Богине, которая, забыв о
поединке, следила за битвой Изверов с Селли.
     Нете нанесла удар  по  нераненной  руке  Богини,  которой  она  могла
держать свое оружие. Другая  рука  беспомощно  висела,  кровь  стекала  по
кончикам пальцев и падала на стеклянный пол. Одноглазая маска Нете нанесла
удар.  Богиня  повернулась,   чтобы  отразить  его,   но  медленно,  очень
медленно...
     Ячейку  Сойера  снова  встряхнуло,  и  он   повис   над   пузырящейся
поверхностью Источника. Раскаты грома в его  мозгу  были  очень  сильными.
Сойер едва мог выносить их. Еще немного  и  он  может  полностью  потерять
сознание. Сойер уже не просил Альпера  усилить  действие  передатчика.  Он
чувствовал, как все  атомы  его  тела  откликаются  на  предательский  зов
Источника, нервы его принимали то, что отвергал мозг, плоть  стремилась  к
Источнику, хотя воля и  разум  препятствовали  этому.  И  жизнь  и  смерть
одновременно присутствовали в его сознании, в его существе...
     Пока он жив, он должен  действовать.  Он  заставил  руку  подчиниться
своей воле. Закрыл глаза и, с трудом преодолевая раскаты  грома  в  мозгу,
коснулся пальцами Огненной Птицы.
     Под его рукой затрепетали, открываясь, сверкающие золотые крылья...

                                    14

     И сверкающим золотым потоком в него хлынула энергия. Огненная  Птица,
казалось, рвалась из его рук, стремилась к Источнику, который  был  совсем
близко, и  где  было  ее  место.  Если  бы  Птица  вернулась  в  Источник,
единственный путь на Землю был бы закрыт навсегда. Но  если  он  не  будет
пускать Птицу туда, то  долго  ли  он  сможет  сопротивляться  колдовскому
притяжению Источника?
     Выбирать ему не приходилось. Как только в его руках расправила крылья
Огненная Птица, Нете забыла  о  том,  что  она  хотела  нанести  последний
смертельный удар по своей сопернице. Ведь  сейчас  Богиня  была  полностью
раскрыта, беспомощна перед  ней.  Но  вот  Нете  встрепенулась  и  луч  из
единственного глаза ее маски ударил по лицу Богини, которое было  защищено
маской. Высокий крик донесся из-под маски, Богиня пошатнулась и упала...
     Нет,  не  упала,  а  наклонилась  вперед,  к  Огненной  Птице.   Она,
спотыкаясь, пошла вокруг Источника к Сойеру и той  драгоценности,  которую
он держал.
     Нете тоже обратила свое внимание  на  распростертые  золотые  крылья.
Может быть, она просто забыла о Богине. Она видела Птицу в  руках  Сойера.
Желанное было совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки...
     Но что это? Огненная Птица или Нете сделала  это?  Стены  его  ячейки
внезапно исчезли и он упал вниз с высоты шести футов на стеклянный пол.
     Целью  Нете  было  схватить  Огненную  Птицу.  Как  он   мог   теперь
сопротивляться ей? Еще не придя в себя после падения, он заковылял  прочь,
подальше от Нете и от Источника.
     Оглянувшись через плечо, Сойер увидел Богиню, глаза которой  сверкали
через отверстия маски, услышал, как она выкрикнула имя Нете и в  последнем
усилии подняла свое грозное оружие.
     Нете резко повернулась,  чтобы  отразить  эту  отчаянную  атаку.  Она
подняла свою маску, стремясь защититься ею, как щитом. Лицо к лицу,  глаза
в глаза две маски смотрели друг на друга.
     И маска Нете погасла.
     Нете взглянула на нее с недоумением, все еще держа бесполезный щит  в
руках, затем  внезапно  расхохоталась  резким  пронзительным  смехом.  Она
отбросила маску и как змея рванулась к Сойеру.
     С огромной  силой  Сойера  швырнуло  на  пол.  Он  почувствовал,  как
Огненную Птицу вырвали из его рук, а затем услышал дикий  крик  торжества.
Это кричала Нете, которая наконец-то держала  в  руках  талисман,  который
должен был принести ей победу.
     Звук ее голоса долго висел в воздухе,  как  бы  возвещая  победу.  Но
затем тембр его резко изменился. Два луча из глаз маски  Богини  вспыхнули
над головой Сойера, и  теперь  крик  победы  превратился  в  вопль  жуткой
нечеловеческой боли...
     Сойер, лежа на полу, видел это высокое извивающееся тело, видел,  как
два зеленых луча-меча пронзили это тело,  которое  не  могла  возродить  к
жизни даже Огненная Птица, понапрасну излучающая сейчас свою энергию...
     Селли умирали медленно,  но  Изверы  умирали  еще  медленнее.  Сойеру
казалось, что она стоит над ним уже целую вечность. Он видел  на  ее  лице
нечеловеческую ярость, затем нечеловеческое отчаяние, и наконец решимость.
     Она была уже мертва и знала это, но с  внезапной  решимостью  змеиным
движением рванулась к Богине. Если  уж  она  сама  погибла,  то  пусть  не
выиграет битву никто из них. Если ей суждено погибнуть, она уничтожит  всю
расу! Она не могла  доказать  свою  божественность  обычным  путем,  путем
дуэли. Тогда она докажет ее так...
     Сойер видел блеск ее струящейся материи,  видел  сверкающую  Огненную
Птицу с распростертыми крыльями. Зеленые мечи из  глаз  маски  Богини  еще
пронизывали Нете, но она уже утратила  страх  перед  смертью  -  она  была
мертва. Она рвалась вперед, не обращая внимания на  эти  лучи.  Вперед,  к
высокой темной фигуре своей убийцы.
     Сойер видел, как они сплелись  в  яростном  объятии  возле  бурлящего
пламени Источника. Он слышал их звенящие яростью  голоса,  потом  они  обе
покачнулись и упали...
     Источник принял их в себя.
     И вместе с ними принял Огненную Птицу с раскрытыми крыльями. Вместе с
ней Источник принял конец расы богов.
     Шатающийся,  полуоглушенный,  ослепленный  сиянием  Источника,  Сойер
видел их падение. Они падали и изменялись на лету.
     Они излучали при падении свет, который окутывал  их  наподобие  пара.
Казалось, молекулы их тела покидают их  и  собираются  в  облака  пара.  И
вскоре эти  два  тела  исчезли.  Молекулы  в  облаках  пара  начали  вновь
формироваться во что-то...
     Вскоре Сойер увидел длинные змеевидные конечности, извивающиеся тела,
приплюснутые   странные   головы,   большие,   пустые,   сверкающие    как
драгоценность глаза... Селли!
     Он знал, что так будет. Он был уверен в этом. Он уже понял, что Селли
и Изверы - это не две расы, происходящие от одного предка, это одна  раса.
Изверы и были Селли. Сойер вспомнил старые забытые  легенды  о  раздвоении
личности, о вселении дьявола в человека, вспомнил Джекила и Хайда, которые
были одно и то же в разных формах...
     Интересно, какой же мостик смогли перекинуть Изверы от жизни  простых
смертных  к  атомной  энергии,  когда  они  впервые  превратили   себя   в
бессмертные изотопы?
     Теперь этого уже никто не узнает.  Но  совершенно  ясно,  что  Изверы
подвергали себя смертельной опасности. Ведь они  не  могли  контролировать
стабильность изотопов во времена кризисов. Пока  Источник  функционировал,
они были  в  безопасности,  но  когда  Источник  прекращал  поставлять  им
энергию, они не могли поддерживать  стабильность  своего  существования  в
форме  Изверов.  Энергия  иссякала,  и  они  опускались  в  более   низкое
энергетическое состояние по энергетической шкале... превращались в Селли.
     Но это еще не конец. Полный цикл видоизменения на этом не завершался.
     Падающие,  исчезающие,  изменяющиеся  тела  скрывались  из   виду   в
Источнике, другой конец которого,  как  предполагал  Сойер,  находился  на
Земле. Некоторое время стояла тишина, и только  на  поверхности  Источника
возникали и исчезали тени, туманные пятна, продолжающие  свой  бесконечный
таинственный танец.
     Где-то вдали, как  будто  в  другом  мире,  между  Изверами  и  Селли
продолжалась битва. Это была самоубийственная война одной и той  же  расы,
порожденная  странной  неуправляемой  ненавистью  подобных   к   подобным.
Схватившиеся между собой в смертельной схватке, они один за другим  падали
в ничто, издавая такие же крики, какие издавали ангелы, падавшие  с  небес
во времена войны с серафимами.
     Затем в глубине  Источника,  где  исчезла  Богиня,  Сойеру  почудился
трепет крыльев и вслед за этим появились вспышки  света.  Свет  становился
все ярче.  Сойер  прижался  к  стеклянному  полу,  впился  в  него,  желая
оказаться как можно дальше отсюда, исчезнуть. Ведь  он  знал  трепет  этих
крыльев. Он уже слышал его в шахте на Фортуне. И вот эти Птицы поднимались
теперь сюда. Не было  силы,  которая  могла  бы  управлять  этими  адскими
созданиями.  Ведь  Нете  исчезла  и  вместе  с  ней  исчез  могущественный
талисман.
     Источник был открыт и неуправляем. Из  него  бил  фонтан  энергии.  И
струи этого фонтана состояли из множества Огненных  Птиц.  Как  будто  вся
мощная энергия, концентрирующаяся в Источнике, хлынула в Хомад.
     Струи фонтана поднимались высоко вверх  и  затем  обрушивались  вниз.
Огненные Птицы падали прямо на сражающихся, как  огненные  копья.  Их  как
будто притягивало вниз, где в смертельной схватке сплелись Изверы и Селли.
     Да, эта раса предстала теперь  в  третьей,  совершенно  новой  форме.
Изотоп Извера распадался не на два, а  на  три  элемента.  И  теперь  цикл
завершился. Третьим элементом были Огненные  Птицы,  которые  должны  были
уничтожить первые две формы.
     Они обрушивались на сражающихся, как молнии, везде вспыхивали взрывы.
Разуму  человека  было  трудно  осознать  все  это.  Сойер,  вцепившись  в
стеклянный пол, понимал, что сходит с ума. Никто не смог бы выдержать  это
и остаться в здравом рассудке.
     Вокруг рвались взрывы и фонтан сумасшедшей энергии бил из  Источника.
Оставшиеся Изверы  продолжали  свой  цикл  изменения.  Когда  иссякала  их
энергия, они превращались в молекулярный пар,  который  неведомыми  путями
поступал в Нижний Мир, где из него конденсировались Селли.
     Но и это был не конец. Энергия  иссякала  и  это  нужно  было  как-то
уравновешивать. Селли тоже изменялись. Снова  отворялась  дверь  в  другое
измерение. Она открывалась  на  Землю,  на  полюс,  с  которым  Хомад  был
крепко-накрепко связан. На шахте  в  Фортуне  появлялись  тысячи  Огненных
Птиц,  которые  были  последней,  третьей  ступенью  превращения  изотопов
Изверов. Огненные Птицы поглощали атомную энергию  земного  урана  до  тех
пор, пока не насыщались и не превращались вновь в Изверов,  которые  через
ледяной туннель возвращались на Хомад. И только  Нете  знала  о  том,  что
произошло. Она изо всех сил старалась оставить все, как есть, до тех  пор,
пока она не  станет  Богиней.  Тогда  она  вернула  бы  Огненную  Птицу  в
Источник.
     После кражи Огненной Птицы Источник перестал  поставлять  энергию,  в
которой нуждались Изверы. И по мере того, как они тратили свою энергию, не
восстанавливая ее, они переходили в нестабильную  форму,  из  которой  они
могли продолжать цикл трансмутации.
     Этот цикл был совершенно безопасен, если, конечно,  три  формы  одной
материи не встречались  между  собой.  При  встрече  происходило  взаимное
уничтожение, аннигиляция.
     Когда  в  Источнике  была  Огненная  Птица,  она  регулировала  поток
изотопов, перемещая их по кругу и не  давая  возможности  встретиться.  Но
теперь, когда ее не стало, цикл пошел по спирали. Примером  можно  считать
превращение урана-236 в нестабильный плутоний, который вновь  превращается
в уран, но уран-235, который может взорваться, если  его  масса  превышает
критическую.
     Из Источника все  еще  бил  фонтан  Огненных  Птиц,  вводя  последний
необходимый фактор  в  уравнение.  Планетарный  циклотрон  содрогнулся  от
всплеска титанической энергии... и...
     Сформировался новый изотоп. Совершенно  новый,  состоящий  из  Селли,
Извера и Огненной Птицы одновременно. И масса их превышала критическую.
     Одно  мгновение  сквозь  стеклянный  пол  Сойер  видел  три   взаимно
слившиеся фигуры - три и в то же время одну. Змеевидного дикаря,  высокого
статного полубога и крылатое  пламя  над  ними.  Мгновение  он  видел  эту
золотую скульптуру.
     Это Сатана перед падением в ад, - подумал Сойер. Он буквально  вдавил
лицо  в  стеклянный  пол,  чтобы  рассмотреть  все.  Сверкающая  фигура  -
полузмея, полуангел... и огненные крылья, яркость которой была  невыносима
для его глаз.
     Мгновение она стояла неподвижно в пространстве  -  и  затем  взрыв  -
бешеный  взрыв,  подобный  тому,  что  впервые  произошел  в   Альмагорде.
Грибовидное облако висело над Хомадом...
     Эхо гигантского взрыва прокатилось над Хомадом.  Хомад  избавился  от
присутствия богов, и канал, по  которому  они  черпали  энергию,  закрылся
навсегда.
     В стеклянном полу дымился мертвый обугленный  Источник  Миров.  Сойер
видел,  как  он  вспыхнул  последний  раз  и  эта  вспышка  была   каплей,
переполнившей его разум. Сознание покинуло его.

     Гром в голове вернул его к жизни. Он лежал на  стеклянном  полу,  под
которым клубилась золотая пустота. Он стоял долго, очень долго,  глядя  на
маску. Он не мог вспомнить, что произошло.
     Нашествие  дикарей  через  проломленную  стеклянную  стену,  как  ему
казалось, произошло тысячу лет назад. Он смутно вспоминал фигуры в масках,
которые приближались к нему... Но вот из-за разрушенной  стены  послышался
шепот, затем голоса, крики торжества. Он услышал вдали бой колоколов.  Это
был звон радости...
     Но здесь, в святилище  исчезнувших  богов,  еще  не  наступило  время
радости. Вокруг лежал спасенный и счастливый мир,  но  к  Сойеру  медленно
приближался человек в маске - и с ним приближалась смерть.
     Он шел неуверенно, ноги его подгибались, последняя  энергия  Огненной
Птицы уже иссякала в дряхлом теле Альпера.
     Он остановился в десяти футах от Сойера, обхватив себя руками. Сойеру
было странно видеть маску Извера, глаза которой не  излучали  смертоносные
лучи. Вместо них в  глазницах  моргали  маленькие  серые  глазки  Альпера.
Вероятно, он поднял эту маску на поле боя, когда шел сюда...
     - Она пропала! - сказал он. - Ты позволил Огненной Птице исчезнуть!
     - Земля тоже исчезла, - услышал Сойер свой голос. Он с трудом вдохнул
в себя воздух. - Пути назад нет. Тебе не  поможет  моя  смерть.  Мы  можем
жить... в Хомаде...
     - Альпер! - послышался чей-то  голос.  -  Альпер,  подожди!  -  Через
развалины стены карабкалась грузная фигура Затри в маске. Эхо  его  голоса
гулко прокатилось под стеклянными сводами. Что произошло до  этого,  Сойер
не имел понятия. Но теперь  это  уже  не  имело  значения.  Осталась  одна
последняя битва. И в ней никто не мог помочь Сойеру, кроме него самого.
     - Жить здесь? - горько спросил Альпер. - Без Огненной Птицы? Много ли
я проживу? У тебя еще есть время. Ты можешь найти здесь дело и  жизнь,  ты
женишься. У тебя будет семья. А что я? Как я смогу править...
     - Ты не сможешь, - спокойно ответил Сойер. - У тебя не получится.  Ты
способен на многие дела, но правление не твоя стихия.
     - Альпер! - крикнул Затри. - Подожди!
     - Ждать?! - фыркнул Альпер. - Чего ждать? Чтобы вы опять надули меня?
О, нет! - Он прыгнул к Сойеру, сжав кулаки. - Ты выбросил Огненную  Птицу!
Без нее я умру! Я умру! - из-под маски  раздался  взрыв  смеха.  -  Но  ты
умрешь первым.
     Правая рука его скользнула к карману, где находился передатчик.
     Зная, что он опоздал, Сойер все же прыгнул.
     Вихрь молний взорвался в его мозгу, раскаты грома  потрясли  все  его
сознание. Теперь его череп превратился в  циклотрон,  который  раскручивал
свою спираль все быстрее и быстрее, пока он, полуослепший, полуоглушенный,
летел к улыбающейся маске...
     Руки его сжали череп, и тут он ощутил на себе маску. Он совсем  забыл
о ней. Он даже не удивился тому, что понимал слова Затри. Затри...
     Смутно он видел, что Затри делает что-то странное. Он тоже сжал виски
обеими руками, а затем сорвал с себя маску и швырнул ее на стеклянный пол.
Лицо его было искажено болью, когда он смотрел на Сойера и Альпера.
     Все это продолжалось  долю  секунды,  пока  Сойер  летел  к  Альперу,
который делал все, чтобы расколоть его череп пополам. И когда Сойер увидел
лицо Затри без маски, он все понял.  Он  расхохотался  и  еще  находясь  в
воздухе сорвал с себя маску...
     Затем он обрушился на Альпера и  сбил  его  с  ног.  Старик  все  еще
нажимал кнопку управления. Но сейчас  Сойер  сам  хотел  этого.  Он  знал,
почему Затри сорвал маску, и знал, что происходит в мозгу самого Альпера.
     Альпер поднял руку, чтобы сорвать свою маску, так  как  он  тоже  все
понял.
     Маски каким-то образом тоже были передатчиками. Они генерировали свои
несущие волны. Кроме того, они были и мощными усилителями. Зрение  и  слух
человека, надевшего маску, усиливались в тысячу раз. И  те  ультразвуковые
колебания, которые сейчас звучали в мозгу Сойера, тысячекратно  усиленные,
звучали в мозгу Альпера - пока на нем была маска!
     Сойер навалился на старика всем телом, прижал его к полу,  чтобы  тот
не  мог  сорвать  маску,  нащупал  рукой  кнопку  управления  и  нажал  ее
сильнее...
     Альпер закричал.
     Он пытался сопротивляться, но бесполезно. Гром гремел в  их  головах.
Он оглушал Сойера, но в голове Альпера он  был  еще  более  жутким,  почти
смертельным. Он страдал гораздо сильнее Сойера.
     Теперь Альпер думал только о том, чтобы прекратить создавать  гром  в
голове Сойера, чтобы самому избавиться от мучений. Но Сойер не  давал  ему
сделать этого. Оглушенный, полуослепший, он крепко прижимал пальцы старика
к кнопке. Он надеялся только на то, что тот  постарается  найти  и  нажать
кнопку выключения до того, как этот гром убьет их обоих.
     Если Альпер умрет раньше, чем сделает это, Сойер тоже  обречен.  Пока
передатчик связывает их, смерть Альпера означает смерть Сойера.
     Старик отчаянно шарил пальцами по  коробке.  Сойер  боялся  дать  ему
свободу действий... но...
     И внезапно все кончилось.
     Оглушенный внезапной пронзительной тишиной в мозгу, Сойер приподнялся
на локтях и услышал, как что-то звякнуло на стеклянном полу. Сойер  понял,
что это за тонкий блестящий металлический диск валяется с ним рядом.
     Передатчик.
     Не осмеливаясь поверить этому, он прижал руку к голове... Ничего.  Он
был свободен.
     Когда Сойер  отпустил  Альпера,  тот  медленно  перекатился  на  бок,
выпрямился  и  затих.  Тяжелая   голова   в   улыбающейся   маске   Извера
запрокинулась и  смотрела  прямо  вверх.  Серые  глаза  в  прорезях  маски
смотрели прямо  на  Сойера,  но  ничего  не  видели.  Возраст  всегда  был
трагедией Альпера - но теперь он уже никогда не станет  старше  того,  чем
был.
     Сойер долго смотрел на мертвеца, затем поднял голову.
     Затри шел к нему по стеклянному полу. За ним у развалин стены  стояла
и смотрела на Сойера Клей. Она неуверенно подняла руку, когда  встретилась
с ним взглядом, и он улыбнулся ей. Он не мог двигаться, он слишком устал.
     Но теперь все было позади. Он осмотрелся вокруг. Разрушенный Источник
был теперь всего лишь грудой расплавленного металла. И где-то  за  ним,  в
другом измерении, остался навсегда потерянный его собственный мир - Земля.
     Это было неотвратимо. Сойер сделал все, что мог. Он сделал свое дело.
     Где-то невообразимо далеко, в  другом  пространстве,  некто  в  Офисе
Торонто напишет на его досье "Закрыто". Сойер покачал головой, отгоняя это
видение. Теперь у него есть только Хомад. На Хомаде тоже можно хорошо жить
- а ему больше ничего не остается.
     Он повернулся к Клей, ожидавшей его. С трудом Сойер поднялся на ноги.
     Человек должен делать свое дело в любом мире. Сойер знал,  что  Землю
он не забудет. Он подумал, что каждый раз, когда  он  напьется,  он  будет
говорить о ней. Если на Хомаде есть вино,  подумал  он,  -  то  он  должен
напиться и бубнить окружающим о Земле, о ее зеленых полях, о  морях...  Во
всяком случае, к нему снова вернется Земля, он  сможет  долго  говорить  о
ней, говорить более ласково, чем тогда, когда он жил на ней...
     Но он был молод. Перед ним - долгая жизнь.  Все  может  быть  хорошо,
если он постарается.
     Улыбающаяся маска Альпера смотрела, как он неуверенно шел вперед  над
клубящимся золотым туманом бездны к Затри... и к Клей.