ЭЛЕКТРОННАЯ БИБЛИОТЕКА КОАПП
Сборники Художественной, Технической, Справочной, Английской, Нормативной, Исторической, и др. литературы.



 Олег Булатов

   РУССКИЙ ЧЕТ (Дневник виртуального знакомства)
   Лирика
   ШИЗОФРЕНИЯ

 Олег Булатов

 День первый (знакомство)

 0 часов 30 минут

   В Web  нужно идти поздно - только тогда есть шанс получить приемлемую
скорость. Мне  еще  хорошо,  у  меня Россия-Он-Лайн,  но все равно лучше
ночью. Вот  я и  иду.  Мой  бывалый  USR Sportster 14.400 (по простому -
"шпрот") натужно набирает номер. "Вход в сеть". Модем бешено мигает все-
ми лампами, скорость удовлетворительная, я начинаю "ползать" по ссылкам.
   Так, здесь я уже был. И здесь. И здесь. О! Что-то новенькое, похоже -
порнушка. Так, это - не интересно, это - слабовато. Фу, какая гадость! А
вот, вроде ничего (браузер пошел грузить картинку). Откуда картинка?  Из
Штатов, вестимо! Пока грузит, можно и осмотреться - драгоценное время IP
соединения не будет потрачено зря - к многим мегабайтам порнухи на диске
прибавится еще одна JPG-картинка.
   Хорошая команда - New Window,  как я ее люблю. Картинка "качается", а
я дальше по Webу пошел. Пошел пошел, и зашел...

 0 часов 46 минут

   ...И зашел  на http://chat.radio-msu.net. Какой-то сайт под названием
"Кроватка". Что за кроватка?  А, да это, оказывается, чет (chet)! Да еще
и русский!
   Что нужно сообщить о себе, чтобы поболтать с сетевым народом? Как ме-
ня зовут? Пожалуйста! Мой испытанный ник (nickname - прозвище): "Профес-
сор Мориарти". Ура,  я в чете.  В чет-комнате находятся:  Сникерс, Маша,
GreenLady, Стрелок, Мастодонт, Сантехниксон, Муравейчик и прочие...

 0 час 50 минут

   ...Профессор Мориарти: Привет Стрелок, Маша и Сникерс (satisfaction)!
Как диля?
   СТРЕЛОК: Маша давай познакомимся поближе.
   Сантехниксон: Привет Профи (хоть я и не попал в список) :)
   Профессор Мориарти: Здоровка, Сантехниксон!
   Маша: Пр.Мор.,  а  вы знаете,  что случилось на самом деле с Холмсом,
когда он поехал на водопад?
   Профессор Мориарти:  Да, мой заклятый враг погиб там! А о чем на Кро-
ватке идет гниловатый базар?
   Snickers!!: Муравейчик!, привет! Т-999+1,, привет!  Профессор привет!
Кес ке это - сатисфэкшн? Меня этим словом уже 2 раза пугали?
   Профессор Мориарти: У вас, Маша, другая point of view?
   Профессор Мориарти: сатисфакшн - это когда испытываешь чувство глубо-
кого удовлетворения...
   Сантехниксон: Мориарти - вьюпойнт... Так короче
   Входит mr X: Ребята, а я вам не помешаю?
   Маша: Пр. Мор., вы были его школьным учителем, а он ездил лечиться от
пристрастия к кокаину.
   СТРЕЛОК: Народ, я сижу в И-нете за 3$ посоветуйте чего-нибудь подеше-
вле!!! Как я понял, Маша, ты новенькая, я тоже. Чем занимаешся в свобод-
ное время?
   Маша: СТРЕЛКУ: Ну как тебе сказать...
   Профессор Мориарти:  Может напишем заново историю Щерлока Хшльмса? Ну
ты и "гонишь", Маша...
   mr X:  Я  тут первый раз,  и ничего не знаю. Вот и пытаюсь как-нибудь
разговор завязать...
   Профессор Мориарти: Стрелок, легко - сиди за 2 бакса...
   maverick: стрелок хочешь за 0.6 бакса
   Профессор Мориарти:  Аукцион начался! Стрелок,  хочешь я тебе за Инет
еще и доплачивать буду? Кто меньше?
   Мастодонт (очнулся): Музыка,  власть и нереальность - вещи от которых
прет. Кто нибудь поспорит со мной?
   Профессор Мориарти:  Я!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Must  to  don't  - ты не
прав. Прет от женсчин!
   Мастодонт: prof, женсчины - это ЯД
   Snickers!!!: СТРЕЛОК: не, серьезно я подключался за $80, пользованиие
- $200 в месяц с 24 часа в сутки или $60 - 6 часов в месяц(+$4 за каждый
лишний час)
   Профессор Мориарти:  Мастодонт,  ты не знаешь классики! Мама - это ЯД
(Крематорий). Сникерс - такие деньги за Интернет - ты что, миллионер?
   Сантехниксон: Проф,  где Сникерс живет - там, я думаю, это совсем не-
дорого...
   Профессор Мориарти: А женщины - это вкуууусно!
   Snickers!!!: Профессор,  ну  платил не я а фирма,  а живем мы в такой
глуши, что вам и не снилось!!
   GreenLady: Профессор Мориарти - а ты страшный людоед, похоже...
   Профессор Мориарти:  А,  фирма... Так  это фигня.  За меня тоже фирма
платит - бартером. IP в обмен на куриные окорочка...
   Маша: ПМ, а какую музыку ты слушаешь?
   Мастодонт: Каждый сам решает - что ему нравится...
   Профессор Мориарти: Крематорий, Чайф, Агата, БГ, Чижжж, Ноль, и музы-
ка некоторых моих друзей наркоманов-поэтов-алкоголиков...
   Профессор Мориарти: Мастодонт - это не спор... Тухло...
   Маша: ПМ, Чайф - это хорошо.
   Профессор Мориарти: Я тоже всегда испытываю чувство глубокого удовле-
творения,  когда слушаю  русский  рок... (кстати  ты,  Маша  - это  тоже
хо-ро-шо... :-))
   Системное сообщение: "Маша  просит  частной беседы с вами,  Профессор
Мориарти". Маша и Профессор Мориарти уединяются...

 1 час 20 минут

   Личный чет  (приватный)  - это здорово. Это когда никого лишнего нет,
когда можно пообщаться наедине... Мы знакомимся. В чете это процесс дол-
гий. Уходит вверх длинная лента реплик, каждый пытается узнать как можно
больше о собеседнике. Музыка, интересы, работа, внешность, возраст...
   Узнав что-то о человеке, ты не всегда можешь быть уверен - правда это
или нет. В течении нескольких часов ты можешь признаваться в любви деву-
шке под чарующим именем Лолита, а все закончится репликой "Ну ладно, по-
шутили и хватит. Меня зовут Вася...". Поэтому поток вопросов бесконечен.
"Сетевая" Маша,  по  ее  словам,   работает  в каком-то  СП,   ездит  на
"Фольксвагене" и живет в одном районе со мной. Видно,  у нее плохой про-
вайдер или  линия - время от времени она "падает" т.е. соединение разры-
вается. Тогда  я жду  - иногда минут по пять - пока она не дозвонится на
чет снова...
   Я рассказал  о себе уже почти все, а она никак не хочет признаваться,
сколько ей лет и давать свой телефон. Зато согласилась прислать свою фо-
тографию, которая "лежит" на каком-то сервере в Сети. С трепетом ожидаю,
гадая -  уж  не пришлет ли мне Маша фотку с какого-нибудь порно-сервера.
Фотография приходит, на ней - обнаженная симпатичная девушка лет 20. Ка-
чество съемки - любительское. Похоже на правду! Я в ответ прислать ниче-
го не могу - у меня в Сети фотки не лежат... Но Маша,  похоже, мне и так
верит...

 2 часа 40 минут

   ...Маша: Ну, как я тебе на фотке?
   Профессор Мориарти: Я балдею. Я пухну и тащусь...
   Профессор Мориарти: Ну так скольки тоби годын?
   Маша: Это еще что, у меня и лучше есть..
   Профессор Мориарти: Девица, красавица, сколько тебе лет, а?
   Маша:  (недовольно) А что, на фотке не видно? И вааще, девушкам таких
вопросов не задают...
   Профессор Мориарти: По фотке - лет 20... Прости, но уж очень интерес-
но...Признайся, симпотная...
   Маша:  Не-а, не скажу... Я буду таинственной незнакомкойневидимкой...
А чего тебе во мне больше всего нравится? Только чессно?
   Профессор Мориарти:  Буду  по  любовнически  краток:   лицо,  ноги  и
грудь... (Большими буквами) И ВААЩЕ ТЫ ВСЯ....
   Профессор Мориарти: Можно я тебя поцелую? Виртуально...
   Маша: А куды?...

 3 часа 15 минут

   Виртуальный секс  - это очень оригинальное ощущение... Во-первых,  ты
партнера не видишь,  и должен фантазировать. Во-вторых, нет никаких пси-
хологических и моральных барьеров, сняты все комплексы - краснеть не пе-
ред кем.
   В Интернете масса сексуальных четов, но заниматься виртуальным сексом
на них - скучно. Почему?  Да потому,  что все идут туда с одной мыслью и
занимаются одним и тем же, и в придачу четы эти, как правило, англоязыч-
ные. Т.е. в перспективе до партнера добраться нельзя - он на другом кон-
це океана. А вот заниматься таким делом в приватном русском чете на пуб-
личном серевере, куда  люди идут просто поболтать о том о сем - это дру-
гой разговор. Там есть хотя и маленький, но реальный шанс в конце-концов
познакомиться "вживую". И это придает необычайную остроту ощущениям...

 4 часа 30 минут

   Мы вынуждены  попрощаться. И  ей и мне завтра рано вставать,  и нужно
хоть часа два поспать... Договариваемся встретиться на "Кроватке" завтра
в 0 часов.
   Короткий и  неспокойный  сон. Снится  (почему-то) внешность Сникерса,
губы шепчут: "Ну вот, Маша опять упала"...

   День второй (в ожидании чуда)

   Весь день - в сомнамбулическом состоянии. Глаза красные, руки трясут-
ся,  с окружающими хочется общаться письменным способом. Постоянно ловлю
себя на том, что поглядываю на часы...

 Ночь. 0 часов 20 минут

   Я на "Кроватке". Маши здесь нет!  Какой удар для холостяцкого сердца!
Скрепя его, я  терпеливо  засоряю побличный чет ярко-красными надписями:
"Где ты, Маша? Я жду тебя!", "Никто не видел здесь Маши?"
   Завсегдатаи узнают  меня  (за вчерашний день я перезнакомился со все-
ми). Постоянно получаю сообщения от них типа "Маша здесь была, но только
что ушла на другой чет - "Диван"
   (http://www.machaon.ru/divan.new). Начинается беготня по четам,  при-
чем я  постоянно  оказываюсь там, где Маша "только что была,  но вышла".
Наконец, в час ночи, я "ловлю" ее на "Кроватке".

   Профессор Мориарти: Ур-р-ра! Наконец-то! Где ты была?
   Маша: Ур-р-ра! Я тебя искала! А ты где был?
   Профессор Мориарти: Я тебя искал...

 3 часа 10 минут

   Разговор бесконечен  - вопрос  следует за вопросом, реплика за репли-
кой. Обсуждается все и в то же время ничего. Проговорив два часа понима-
ешь, что так толком ничего и не сказал...
   ...Мы принимаемся  рассказывать  друг-другу  частушки. На полчаса чет
превращается в длинную полосу образцов народного творчества, изредка ра-
збавляемую репликами  типа: "А эта как тебе?" и "А вот это ты не слышал?
"...

 4 часа 24 минуты

   На сайт заходит мой старый-добрый друг. Мы,  находясь в приватном че-
те, замечаем его. Я знакомлю его с Машей, и разговор продолжается.  Вне-
запно кто-то  под кличкой Bad Boy начинает нагло хамить в чете. Его ядо-
вито-зеленые реплики, написанные здоровенными буквами,  напоминают плев-
ки. Первое  инстинктивное  (но  неверное) желание берет верх - я начинаю
хамить в ответ.
   Я отлично  понимаю, чем  мне это грозит (в чете "Кроватка",  как и во
многих других, употребление  нецензурной лексики в публичном разделе ка-
рается просто - sysadmin выкидывает хамов и запрещает им доступ к чету),
но все же ввязываюсь в перепалку:
   Bad Boy:  Маша,  здорова, корова! Ты похоже редкая ~!@#$%^, у тебя ~!
@#$%^&*...
   Профессор Мориарти:  Эй ты,  Bad Boy! Пошлое,  низкое пресмыкающееся,
отныне я  буду называть тебя желтой лягушкой и земляным червяком, да-да,
земляным червяком!
   Bad Boy: Проф, ~!@#$%, ~!@#$%, ~!@#$%. :-Q
   Профессор Мориарти: Сам ты ~!@#$%, пресмыкающееся!
   ...Через минуту  бурного  обмена "колкостями" все заканчивается - мне
выдается сообщение  "Вы были отключены от чета". После безуспешных попы-
ток вернуться  я понимаю,  что  больше  на  него войти не смогу. Похоже,
sysadmin отключил  и Машу - ее на чете тоже нет. Единственное утешение -
в кровавой матерной битве погиб и Bad Boy...

   День  третий (разлука)

   С утра до вечера продолжаются безуспешные попытки войти на "Кроватку"
или найти Машу в других чатах. Ощущение ужасное,  самочувствие паршивое.
С некоторым удивлением обнаруживаю, что действительно по уши,  что назы-
вается, влюбился...
   Наравне с паршивым настроением губы почему-то постоянно пытаются нас-
вистывать "Старый  клен, старый клен,  старый клен стучит в окно...",  и
сердце бьется  как-то по весеннему учащенно... Маши нет нигде,  никто ее
не видел... Проклиная все, прошу "четеров" передавать ей, что каждый ве-
чер буду ждать на "Диване".

   День четвертый (поют сердца)

 0 час 10 минут

   "Диван",  длинная безрадостно-серая полоса реплик уползает вверх. Из-
редка появляются знакомые клички,  но Маши нет. Только в разлуке понима-
ешь, как дорог для тебя человек... Опустошение...

 0 час 25 минут

   "Диван", попытка войти на "Кроватку", еще три других чета. Все безна-
дежно,  ее нигде  нет... Я один в бесконечно огромном пространстве Сети,
несмотря на толпы окружающих меня Стрелков, Мангов-Мангов,  Канистр, Оль
и Ирин... Время бесконечно, оно тянется, как прилипшая к подошве ботинка
жвачка...

 1 час 13 минут 43 секунды

   Она! О Боги,  это она!  Знакомый "ник" неторопливо ползет снизу вверх
по экрану. Счастье!  Оркестр,  туш!  И большими, самыми большими, самыми
яркими буквами я ору на весь чет:
   Профессор Мориарти: Машенька, любовь моя, зравствуй!
   Маша: ПРОФЕССОР! НАКОНЕЦ-ТО!

 3 часа 15 минут

   Боже мой! Как  в чете  летит время...  Вроде только парой-другой фраз
обменялись,  а уже  два  часа прошло. За окном - снег и одинокий пьяница
кричит что-то радостное. А в Интернете - Маша,  которая все время "пада-
ет" из-за  плохого  соединения. И  каждое  ее падение начинает восприни-
маться, как маленькая смерть. В правом (общем) окне я тогда начинаю дико
"орать" т.е. писать большими буквами: "Машенька, ты где? Приди, родная".
Если не  "орать", тогда заново вошедшая в чет Маша не сможет меня "заце-
пить" для приватного разговора...

 4 часа 10 минут

   ...Я все  пытаюсь упросить Машу дать мне свой телефон. Она колеблется
и отшучивается. Но я упорен, я обещаю ей любовь до гроба, джентльменское
поведение и луну впридачу...
   Профессор Мориарти: Маша,  ну дай телефончик, я (честно) буду звонить
только в  случае  крайней  необходимости... Мне  бы голос твой услышать,
солнце моеее!
   Маша: А друзьям своим давать его не будешь?
   Профессор Мориарти: Даже под пыткой не скажу. Я буду молчать, как па-
ртизан...
   Маша: Ну ладно, дам. Завтра в 15.00 звони мне, лубовничек...
   Ура, начало положено! Я услышу ее голос! Я наконец-то пообщаюсь с ней
древним, уже не актуальным, не модным, но таким милым способом - я пого-
ворю с ней...

 День пятый, последний (самый счастливый)

   Люди... Я - самый счастливый человек на свете! Я договорился о свида-
нии! Слушайте  все:   сегодня  я встречаюсь  с Машей  на  станции  метро
Третьяковская, у старого,  покрашенного серой краской полотера,  который
стоит в конце платформы, если ехать со стороны Беляево...

   P.S. Все  сетевые псевдонимы участников этой истории изменены,  чтобы
не компрометировать их Интернет-обладателей. Описываемые события и адре-
са, где они проходили - подлинные...
   P.P.S. Вполне возможно,  что наблюдательный читатель, несмотря на все
предосторожности, предпринятые автором, сможет встретить и узнать в Сети
героев этой истории - роман продолжается...

    Лирика

     *  *  *
 Есть грустное в бездвижии листвы,
 Лежащей под плитой бетонной снега.
 Лежать когда-то также будем мы,
 Мой милый друг, приятель, мой коллега                                    .

  Я вижу то, к чему сейчас ты слеп,
 Предвижу хоровод нелепый судеб,
 И верь - всему финалом будет склеп,
 И дальше склепа - ничего не будет.

  Поэтому спеши, мой милый друг,
 Спеши оставить след на этом снеге,
 Не жди, когда замкнется жизни круг,
 Нам головы свернув в неспешном беге.

  -- О.Б., 1996, октябрь.

  ВЕНЧАНИЕ

  Алых роз беспробудный сон
 Покрывалом тяжелым пал.
 В тон с червленою темью корон
 Золотится лица овал.

  Густо-масляный блеск кольца,
 Свечи щепчутся вдалеке...
 Все с начала и до конца -
 Мы с тобою - рука в руке.

  Тело кинуто в сладкий страх,
 Тонких рук обжигает лед
 Томно-вязким толчкам в висках
 Так созвучен молитвы мед...

  Лик священный сокрыл оклад
 Свет лампады издалека...
 Наш союз нерушим и свят -
 Узаконена страсть греха.

  ѕ О.Б, 1996, сентябрь.

  *   *   *
 Фиалок алых вал,
 Пахучих и красивых -
 Девятый вал...
 Огромный глукий зал,
 Цепь коридоров длинных -
 Я просто спал...

  Оборками шурша,
 В вечернем платье,
 Ты вышла в сад
 Как ветренна душа,
 Как зыбко счастье,
 Как близок ад...

  На томный жаркий лоб,
 Лаская брови,
 Дрожа слегка,
 Легла - белее молока
 И жарче крови -
 Твоя рука...

  ѕ О.Б, 1995, март.

  * * *
 Сегодня, на пике ночи,
 Утихла дня круговерть,
 И тихо ступая очень
 Ко мне заходила Смерть.

  Стояла у изголовья,
 Мне волосы теребя
 Шептала, горя любовью:
 "О, как я хочу тебя!"

  И две пустоты чернели
 Под белой дугой бровей
 И ангелы где-то пели,
 Все жалобней, все грустней...

  ѕ О.Б, 1996, ноябрь.

  *    *   *

  Все. Было уж поздно. Дико,
 Тяжелым гранитом плеч,
 Держа на груди гвоздику,
 Он должен был в лоно лечь...

  Безмолвно глотая чувства,
 Стояла кругом семья
 И в памяти было пусто...
 И "Жутко!.." - подумал я.
 ....

  О.Б, 1997, март.

 *   *   *

   Сегодня мы  должны  были  заняться  Этим. Он  должен  был  сделать со
мной... то, что всегда делают с такими, как я. Я не хотела покидать свое
удобное ложе, не  хотела  чувствовать Его торопливые,  но такие чуткие и
уверенные пальцы. Мне казалось, что Это будет осквернением меня.  Я боя-
лась...
   Но вот пришел тот самый момент, наступления которого я так не хотела.
Вначале я почувствовала Его пальцы, которые нетерпеливо прошлись по все-
му моему телу. Потом я стала влажной,  и запылала яркой, стыдливой крас-
кой. Потом Он сжал меня так сильно,  что я чуть не закричала от боли,  я
почувствовала, что какая-то неведомая сила поднимает меня в воздух и не-
сет, несет куда-то...
   Прикосновение к  листу  было неожиданным и пугающим. Все мои чувства,
мысли, вся  влага и краска легли на белый лист бумаги и застыли там нав-
сегда, запечатлев мои и Его переживания. Я - кисточка. Я - женщина.

 Олег Булатов, 1995 год

 ПРИТЧА О ЛИСТЬЯХ

   На одном  старом-престаром  дереве, которое стояло в городском парке,
глубокой осенью  осталось только два листа. Всех их собратьев давно сор-
вал ветер, и  они  либо пустились в долгое путешествие по городским ули-
цам, либо  попали в осенние костры,  либо были банально втоптаны в грязь
незадачливыми прохожими. Но наши листья были особенно крепкие, и все еще
держались рядом, на одной из самых длинных веток старого дерева. Оба они
были давно  и безнадежно влюблены друг в друга, и каждый из них по многу
раз с нежностью рассматривал прожилки, переливы желтых красок и морщинки
загнутых краев на своем соседе. Но ни тот, ни другой лист никак не могли
решиться рассказать друг другу о своих чувствах, потому что им то мешали
их собратья, то слишком громко в ветвях шумел озорник-ветер,  то их зас-
тавлял плакать грустный осенний дождь.
   И вот, одной холодной осенней ночью,  когда первый снег только-только
начал укутывать  белым  саваном  кладбище опавших листьев, и одевать де-
ревья в привиденческие наряды, один лист (вероятно, наиболее смелый) на-
конец-то решил  рассказать  другому  о своих чувствах. Вокруг было очень
красиво, небо было темно-темно-синего цвета, и на нем, как алмазы в сок-
ровищнице, переливались  звезды,  а рядом с веткой горел старый парковый
фонарь. Лист  долго трепетал на ветке,  стараясь приблизиться к предмету
своей любви,  а  потом заговорил. Он поведал другому листу,  как долго и
тайно любил  его, как следил за каждым его движением и ревновал к ветру,
звездам, и даже к старому глупому парковому фонарю... Второй лист с неж-
ностью слушал это признание. Ему так хотелось ответить на него такими же
сильными и красивыми словами, но он не нашел их, и сказал банально:
   - Я тоже люблю тебя!
   А первый  лист  не  понял его. Ему казалось,  что за простыми словами
стоят примитивные чувства, и он сказал, что не верит второму. Тот пусти-
лся в обьяснения, начал говорить еще и еще, старался сказать о своей лю-
бви все красивее и красивее, но тут налетел ветер,  и сорвал оба листа с
ветки. Он  разметал  их в разные стороны,  и они так и не смогли понять,
что такое любовь...

 Олег Булатов, 1996 год

   ШИЗОФРЕНИЯ

   Серый дождь  вел за окном свою надоедливую,  слякотную жизнь. Природа
медленно умирала как тяжело больной человек, и,  цепляясь грязножелтыми,
в красных язвенных пятнах, лиственными руками за ветки деревьев, медлен-
но оседала на волглую землю. Непросыхающие стены домов с грязными, неря-
шливыми швами  уныло  заглядывали  Ей в глаза своими похотно-любопытными
окнами. Это была Осень.
   Боже,  почему ты  разделил год на четыре части? Зачем эти переходы от
лета к зиме и обратно? Зачем нужны эти проклятые осень и весна,  давящие
душу и  рвущие ее на части своей чудовищной сутью, сутью змеи,  меняющей
свою кожу?
   В такое  время  Ей становится то страшно, то Ее охватывает беспричин-
ная, всесокрушающая злоба, то апатия. Но самое страшное - тоска. Жуткая,
беспричинная, глубокая и беспросветная, как ночь на кладбище. Этой тоске
нет конца, она  как вампир,  сосущий соки из Нее,  опустошающий Ее душу.
Единственное спасение тогда - карандаш, листы белой,  как больничные ха-
латы,  мелованной бумаги и тушь. Все,  все - и злоба, и апатия, и страх,
и, что самое лучшее,  тоска, легко и просто сбрасываются туда - в пучины
белой страны, и выступают на ее поверхности черными фигурами. Тогда ста-
новится легче, правда ненадолго, но легче.
   Вот оно опять. Тоскливо, тоскливо до боли, до слез в иссохших глазах,
до спазма в груди - тоскливо до смерти. Быстрее,  быстрее, пока измучен-
ное тело  не забьется в судорогах,  к столу. К бумаге,  к белому прямоу-
гольному лекарству.
   Последняя мысль: как хорошо, что здесь постоянно дают новую бумагу!

  * * *

   Доктор посмотрел на посетителя строго и в то же время снисходительно.
   - Господи,  пятый  рисунок! И  все за десять минут!  Поразительно...-
Пробормотал,  посмотрев растерянными глазами на Доктора, посетитель. - И
так каждый день? неужели она не устает?
   Доктор еще раз посмотрел в смотровое окошечко на двери с номером 15 и
взяв посетителя за локоток, повел его по коридору.
   - Она  рисует каждый день осенью и весной, во время циклов обострения
шизофрении. Естественно, она устает, но припадки, случающиеся с ней, ес-
ли она не рисует,  истощают ее намного больше. Ее уже невозможно вернуть
к нормальному  состоянию, к  тому же болезнь продолжает прогрессировать.
Мы держим ее на нейролептиках, давая их лошадиными дозами,  но это очень
мало помогает. С такой нервной нагрузкой ей остался год до слабоумия, не
больше.
   - Но Доктор,  вы понимаете,  она гениальна! Вы должны вылечить ее.  Я
сам, как вы знаете,  неплохой художник,  я достаточно компетентен, чтобы
сказать -  ее рисунки превосходят все когда либо виденное мной! Они нас-
только мастерски выполнены, в них заложены такие великолепные идеи,  что
их можно поставить в ряд с произведениями таких мастеров, как Дали,  Го-
йя, Гоген...
   - Дорогой мой, смею уверить вас,  в нормальном состоянии она будет не
более гениальна в живописи, чем я. Она начала рисовать с первыми присту-
пами шизофрении, и закончит рисовать с последним таким приступом. Ее ге-
ниальность заключается  в ее болезни, шизофрения пробудила в ней способ-
ность к  живописи,  и шизофрения стоит за каждым ее рисунком. Теперь они
стояли перед  дверями  лифта, и  Доктор  старательно поглядывал на часы,
всем своим видом намекая, что ему пора, но Художник никак не мог уйти.
   - Выходит, ее болезнь - гениальность?
   - Я  бы сказал иначе:  ее гениальность - болезнь. И эта болезнь скон-
центрирована в каждом ее рисунке. Она сбрасывает излишнее нервное напря-
жение на  бумагу, высвобождая  в рисунок  свою нервную энергию,  которая
иначе привела  бы  ее  к припадку. Для  нее Это - просто способ борьбы с
проявлениями болезни. Чтобы это понять,  достаточно посмотреть на ее ра-
боты - они настолько наыщены шизофренией, что можно сказать: эти рисунки
- переложенный на бумагу алгоритм нервного расстройства. Да,  кстати,  я
думаю, вы изучали ее рисунки довольно долго?
   - Да, я примерно по полчаса изучал каждый.
   - Вы, вероятно, почувствовали после этого себя не в своей тарелке?
   - Д-да, доктор,  у меня было ощущение,  как будто я стал воспринимать
иир по-другому. Минут через сорок это прошло. А что это было?
   - Это  был, если можно так выразиться,  отзвук болезни автора в вашей
голове. Алгоритм нервного расстройства,  заключенный в ее работах,  нас-
только совершенен и реалистичен, что если человек рассматривает их долго
и при  этом  обладает  неустойчивой нервной системой, то у него есть до-
вольно много шансов стать сначала шизоидом, а потом и шизофреником. Это,
конечно, только теория, на практике мы еще не сталкивались с такими слу-
чаями, но все возможно.
   - Доктор,  вы знаете,  у меня к вам просьба. Один мой друг, писатель,
очень хочет познакомиться с вашей пациенткой. Можно ли это устроить?
   - Нет мой друг,  зто абсолютно невозможно. Мы и так нарушили порядок,
позволив вам зто посещение. Вы же все понимаете.  Это психическая лечеб-
ница особого  режима и всякие посещения здесь запрещены. Так что о вашем
друге не  может  быть  и речи. Сюда  можно  попасть,  хе-хе,  лишь очень
серьезно заболев. Да, кстати, ие забудьте вернуть нам рисунки...

  * * *

   Она изможденно откинулась на спинку стула. Напряжение медленно отсту-
пало,  оставляя в  Ней  чувство опустошения. На ослепительно белом листе
просыхала тушь, знаменуя появление еще одной застывшей части черно-белой
жизни. Той жизни,  куда ушла вся тоска и боль, незаметно растворившись в
двуцветных силуэтах людей. Мир,  вид на который открывался в окно рисун-
ка, был сложнее и умнее того, в котором жила Она.
   Чувствовалось, что в том мире тоска, боль и апатия не имеют того зна-
чения и той сути, которую они имели здесь, в зтой комнате с белой жепез-
ной кроватью и обитыми мягким материалом стенами. Ей хотелось туда.  Ту-
да,  в те черно-белые просторы Ее страны. Ей хотелось бродить по тем по-
лям, хотелось плавать в тех морях и разговаривать с теми людьми.
   Хотелось, но это было невозможно.
   Она рассеянно посмотрела на стол, заваленный рисунками,  на стены, на
потолок и улыбнулась. Все было хорошо. Тоска отступала. Но что-то мешало
ей уйти совсем. Что-то противное,  мокрое и шуршащее.  Она посмотрела за
окно. Там, пропитывая землю влагой, шел Дождь. Он тупо бился в окно, пы-
таясь проникнуть и сюда, в Ее комнату. Он стучался и шуршал, шуршал, ШУ-
РШАЛ! Нет! У Нее сейчас лопнут барабанные перепонки от этого шуршания.
   Она резко выпрямилась на стуле и схватила карандаш. Подумала и отбро-
сила карандаш,  схватив сразу перо и окунув его в баночку с тушью. Рисо-
вать! Рисовать ТОТ мир. Быстрее!
   Практически бездумно  она  начала  рисовать.  Скорее!  Сбросить  Туда
дождь, тоску, боль...И тут ей пришло в голову, что можно все сделать на-
оборот: тоску, дождь, боль - оставить здесь, а самой попасть Туда, в тот
мир.
   Надо только оставить там для себя место!
   Рисунок был  уже почти готов - поле где-то недалеко за городом, и до-
рога,  уходящая вдаль. В  пейзаже было только одно белое пятно - женский
силузт...

  * * *

   Доктор был  поднят  с кушетки в ординаторской, куда он прилег вздрем-
нуть, влетевшим в комнату санитаром. Санитар сообщил, что палата под но-
мером 15 пуста.
   - Вы что, пьяны, друг мой?
   Доктор быстро шел по клинике. Пустой коридор, длинный ряд ламп "днев-
ного" света, белая дверь с смотровым окошком. Доктор, проклиная косогла-
зого санитара, заглянул в окошко. Стол, заваленный рисунками, стены, по-
топок,  белая кровать, привинченная к полу, окно, и никого. Тушь разлита
по белому стулу, перо лежит на полу. И ни души.
   Непослушные руки набирают код на замке,  дверь открывается. Последняя
надежда исчезает. Побег. Непонятно каким образом, но побег. Быстрая про-
верка: окно, замок на двери, стены, даже вентиляционная решетка. Все це-
ло, но больной нет. Палата 15 свободна. На столе рисунок - поле, дорога,
и молодая женщина бредет куда-то... Тушь еще не просохла. Непонятно...
   - Оставайтесь здесь. Я пойду, напишу обьяснительную. Если что-то смо-
гу обьяснить. Сообщите на вахту, пусть проверят всю клинику.  Она должна
быть где-то здесь...
   Опять коридор,  опять лампы. Усталость, слабость и растерянность, та-
кая непозволительная  для врача. Доктор в раздумьи остановился у двери в
ординаторскую.
   Подошла сестра. Стоит, чего-то ждет. Не решается заговорить.
   - Что вам?
   - В приемный покой поступил новый пациент. Из диспансера. 0ни там по-
ставили ему шизофрению,  бред преследования. Похоже,  на этот раз они не
ошибпись.
 - Замечательно... Вот и 15 освободилась, похоже... А кто такой?
   - Художник иакой-то. Все о черно-белом мире что-то говорит. Дорисова-
лся, бедолага...
   За окном  шел дождь, и холодные капли падали на опадающую листву ста-
рых кленов...

   Олег Булатов, 23 октября 1994 года.


Яндекс цитирования